Author: Посадский А.В.
Tags: история россии гражданская война новейшее время первая мировая война
ISBN: 978-591022-207-0
Year: 2014
Text
От «ГЕРМАНСКОЙ»
И ГРАЖДАНСКОЙ:
СТАНОВЛЕНИЕ КОРПУСА
НАРОДНЫХ ВОЖАКОВ РУССКОЙ СПУТЫ
От «германской» к Гражданской: становление
корпуса народных вожаков русской смуты
Сборник статей и материалов
Ассоциация исследователей российского общества (АИРО-ХХІ)
Международный совет научных проектов
и издательских программ АИРО
Геннадий БОРДЮГОВ Руководитель
Андрей МАКАРОВ генеральный директор
Сергей ЩЕРБИНА арт-директор
Карл АЙМЕРМАХЕР Рурский университет в Бохуме
Дмитрий АНДРЕЕВ МГУ им. М. В. Ломоносова
Дитрих Б АИРА У Тюбингенский университет
Дъердь БЕБЕШИ Печский университет
Владимир БЕРЕЛОВИЧ Высшая школа по социальным наукам, Париж:
Бернд БОНВЕЧ Рурский университет в Бохуме
Ричард БУРГЕР INTAS, Брюссель
Харуки ВАДА Фонд японских историков
Людмила ГА ТАГОВ А Институт российской истории РАН
Пол ГОБЛ Фонд Потомак
Габриэла ГОРЦКА Центр «Восток-Запад» Кассельского университета
Андреа ГРАЦИОЗИ Университет Неаполя
Никита ДЕДКОВ Центр развития информационного общества (РИО-Центр)
Ричард ДЭВИС Бирмингемский университет
Стивен КОЭН Принстонский, Нью-йоркский университеты
Алан КАСАЕВ РИА «Новости»
Джон МОРИСОН Лидскш университет
Игорь НАРСКИЙ Южно-Уральский государственный университет
Норман НЕЙМАРК Стэнфордский университет
Дональд РЕЙЛИ Университет Северной Каролины на Чапел Хилл
Борис СОКОЛОВ Российский государственный социальный университет
Такеси ТОМИТ А Сейкей университет, Токио
Татьяна ФИЛИППОВА Российский исторический журнал «Родина»
Ютта ШЕРРЕР Высшая школа по социальным наукам, Париж
Эпоха революций в России. XX век
ОТ «ГЕРМАНСКОЙ»
К ГРАЖДАНСКОЙ:
СТАНОВЛЕНИЕ КОРПУСА
НАРОДНЫХ ВОЖАКОВ
РУССКОЙ СМУТЫ
Сборник статей и материалов
Составитель и научный редактор
А. В. Посадский
МОСКВА
«АИРО-ХХІ»
2014
Эпоха революций в России. XX век
Издано при финансовой поддержке
Федерального агентства
по печати и массовым коммуникациям
в рамках Федеральной программы
«Культура России»
Составитель и научный редактор
А. В. Посадский
Физайн об&ож^и Кирилл Стругов
От «германской» к Гражданской: становление корпуса народных
вожаков русской смуты. Сборник статей и материалов. / Под ред.
А. В. Посадского. -М.: АИРО-ХХІ. 2014. - 624 с. + 44 с. илл.
Сборник посвящен событиям Первой мировой и Гражданской войн.
В центре внимания авторов находится переход страны из состояния
внешней войны к многосторонней внутренней смуте. Этот процесс вы-
звал к жизни бурную социальную активность недавних солдат, выходцев
из крестьян и городских низов. Многие революционные карьеры вы-
растали из опыта, полученного на фронтах мировой войны. Авторы
сборника рассматривают данный сюжет как на личностном уровне, так
и на уровне коллективном. Офицеры военного времени, солдаты-
фронтовики, земляки-атаманы тех или иных регионов так или иначе
самоопределялись в динамике русской смуты. Среди героев книги -
известные персоны, как С. М. Буденный, В. И. Чапаев, С. Н. Булак-Ба-
лахович. Читатель увидит их «до звездного часа», в период военного
становления или выбора дальнейшего пути. Наряду с ними, рассматри-
ваются и менее известные персонажи, в контексте событий перелом-
ной эпохи. Сборник составляют, преимущественно, авторские статьи,
но он содержит также и корпус документальных материалов - публи-
каций и фотографий.
ISBN 978-591022-207-0
©
«АИРО-ХХІ», 2014.
©
Авторы, 2014.
СОДЕРЖАНИЕ
Введение 8
I. Судьбы через две войны
В белом стане
«Свой среди чужих и чужой среди своих»: полковник Федор Махин
A. В. Ганин 16
Поручик Рычагов и помещик Голубцов: история антибольшевистских
восстаний в Красноуфимском уезде Пермской губернии в 1918 г.
М. К Вебер 60
На красной стороне
С. М. Буденный в годы Первой мировой войны
М. Ю.Белов 101
B. И. Чапаев в старой армии
А. А. Симонов 125
Полный Георгиевский кавалер Иван Тюленев
А. Ю. Безугольный 137
Командир «черных орлов» - судьба красногвардейца
М.Г. Ситников 145
Из красных и белых — в повстанческие вожди
Атаман С. Н. Булак-Балахович: появление батьки
М. В. Васильев 155
«Освободить народ от ига и плача»:
повстанческое движение Григория Маслакова
А. Н. Грищенко 168
Командующий Сибирским (Ишимским) повстанческим фронтом
Владимир Алексеевич Родин: штрихи портрета
Я. В. Курышев 201
Махно и Григорьев
Н. И. Махно и махновское движение на Украине. 1917 - лето 1919 гг.
А. А. Куренышев 211
Атаман Григорьев до «григорьевщины»
Ю. В. Котляр 231
Белорусские вожаки
«Не палите мои здабытки огнем...» Судьба и «дело» слуцкого
повстанца Василия Русака на фоне политических событий
первой половины XX ст.
В. В. Ляховский 240
Атаман Грач: путь к «Зеленому Дубу»
Н. И. Стужинская 276
Неклассические лидеры
Огольцовщина. Императивы «атамана» Никушина
Г. К Голъцева 284
Рапорт члена реввоентрибунала 5-й армии С. М. Бирюкова (публ.)
Г. К. Голъцева 308
«Идейный» лидер в безыдейной деревне
К И. Соколов 314
П.КОЛЛЕКТИВНЫЕ ПОРТРЕТЫ НАРОДНЫХ ЛИДЕРОВ
Провинциальная партийно-политическая элита России конца
XIX - начала XX века: первые результаты изучения с помощью
электронной базы данных
В. Л. Дьячков, Л. Г. Протасова 324
Местное самоуправление после падения самодержавия
О. А. Сухова (Пенза) 333
Из окопов Мировой на фронты Гражданской: участие ветеранов
1914 - 1918 гг. в Тамбовском восстании 1920 - 1921 гг.
Д. И Иванов 352
«Дети Мировой» и «батьки Гражданской»: феномен анархо-
повстанческих атаманов Украины (1917-1921 гг.)
В. А. Савченко 363
Отряд атамана Лунина (1915-1918) и его офицеры в Белой борьбе
О. Хорошилова 378
Белорусское партизанское движение в Польше и его вожди
А. К Чернякевич 393
Последние дни «Донского штаба»: к характеристике деятелей
Донской советской республики (публ.)
Я. В. Леонтьев, Д. И. Рублев {Москва) 407
Ш. Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
Офицеры военного времени: судьбы и ориентации
«Демократизация» русского офицерского корпуса в ходе
Первой мировой войны
А. В. Марыняк {Москва) 432
Русское офицерство в революции и Гражданской войне
на Енисее (1917-1922 гг.)
А. П. Шекшеев {Абакан) 453
Фронтовики и тыловики: солдаты в революции
«Фронтовики» как социальное явление в 1917-1918 гг.
Д. А. Сафонов (Оренбург) 480
Фронтовики на историческом переломе 1917-1918 гг. в условиях
провинции (Дмитровский уезд Московской губернии)
К В. Грибков (Дмитров) 503
«Союзы фронтовиков» в 1917 - 1918 гг. и их роль
в революции и Гражданской войне
К А. Заяц 509
Солдат в тыловой губернии в 1917 - 1918 годах
(на материалах Саратовской губернии)
А. В. Посадский 548
«Союзы фронтовиков» в Саратовской губернии (публ.)
А. В. Кумаков (Саратов) 571
Оружие и опыт: наследие Мировой в боях Гражданской
Оружие Великой войны на службе белым и красным
(по материалам Балашовского Прихопёрья)
A. О. Булгаков (Балашов) 587
Вооружение крестьян-повстанцев
в период Тамбовского восстания 1920-1921 гг.
Д. П. Иванов (Тамбов) 592
Солдатская смекалка - оружие врагов:
из истории междоусобицы в 1921 г. на Дону и в Заволжье
B. Г Ященко (Волгоград) 603
Книжная полка
Обольщение властью
Г К. Гольцева 610
Вышедшее и ожидаемое 614
Авторы сборника <Ют «германской» к Гражданской...» 617
Введение
Настоящее издание тематически продолжает сборник, вышедший в
прошлом году в рамках исследовательского проекта «Народные вожаки
1918 - 1922 гг.» . Сегодня все более очевидно, что многие «начала» того,
что происходило в Гражданскую войну, как в судьбах отдельных пер-
сон, так и в жизни социальных слоев, располагаются в сфере Великой -
мировой - войны. Этим обстоятельством и продиктована тематика сбор-
ника.
Советская концепция 1917 - 1922 гг. выявляет свою неадекватность.
В самом деле, идея двух революций продиктована более идеологичес-
кими резонами, чем фактическим материалом. И очаговая Граждан-
ская война начинается уже летом-осенью 1917г., возникают организа-
ционные структуры будущих армий: ударные, национальные, красно-
гвардейские части. Между тем, в историографии изучение революции
и гражданской войны долгое время разделялось. В результате период
весны 1917 - лета 1918 гг. на уровне персоналий и крупных, порож-
денных мировой войной, корпораций, таких как «фронтовики», «плен-
ные», «дезертиры», «красногвардейцы» оказался наименее изучен. А
как раз в это время закладывались основания многих военных карьер и
политических ориентации людей, поднятых к общественной активно-
сти войной и революцией. Крестьяне и крестьянские дети, на волне
мощного роста образованности в предвоенные годы, получив бруталь-
ный фронтовой опыт, вышли на широкую дорогу военного, социально-
го, политического и правового творчества. Прежние структуры рухну-
ли, не стало единой страны, и появились новые государства. Переход
от напряжений мировой войны к революционной перемене строя не
только власти, но всей жизни взорвал застарелые проблемы имперско-
го социума.
Корпус народных вожаков, о котором говорит название сборника,
представляет собой своего рода неопределенное множество. Действи-
тельно, это весь тот массив простолюдинов, которых сорвала с мест и
подняла к активной жизни Мировая война. Но это и революционные
подпольщики, которые не воевали, а нередко прямо и сознательно
Введение
9
дезертирствовали, приняв активнейшее участие в политической жизни
после падения императорской власти. В вожаки могли попадать и люди,
вовсе не сделавшие карьерных шагов в 1914 - 1917 гг., да и не вое-
вавшие тоже. Большая война стала катализатором народной активно-
сти во многих направлениях. Кто-то служил, кто-то оказался беженцем
и расширял горизонты, покинув привычный локальный мир. Кто-то
выдвигался в усложнявшейся общественной и хозяйственной жизни,
когда в ответ на потребности войны возникали всевозможные советы и
комитеты с участием земских, кооперативных, волостных деятелей.
Весь этот массив, довольно разнородный, объединяло то, что он состо-
ял из людей, вышедших из народной толщи. Они стали военными во-
ждями, идеологами и организаторами разбуженных «масс», как вскоре
после революции станут выражаться. У кого-то политическая стезя опре-
делится единожды, многие будут неоднократно менять фронт, как при-
спосабливаясь к обстоятельствам, так и стремясь найти и удержать тот
курс, который считали правильным и естественным для себя и ведо-
мых ими крестьян.
Изучать такой массив персон сложно, тем более что биографические
данные на многих подобных персонажей исчерпываются фамилией и
упоминанием участия в каком-либо восстании. Даже люди, сыгравшие
весьма заметную роль в событиях Гражданской войны, зачастую име-
ют самую пунктирную биографию в научной литературе. Так обстоят
дела, например, с атаманом Н. Григорьевым. Десятки тысяч народных
вожаков, в масштабе от волости и выше, ждут своих исследователей и
биографов. Создаваемые сегодня базы данных нередко содержат таких
персонажей. Например, базы Георгиевских кавалеров, или обширная
база проекта общества «Мемориал» по анархистам и социалистам, со-
противлявшихся большевистской диктатуре, базы данных на офицеров
и другие. При этом каждый систематизатор держит в уме свои крите-
рии отбора, поэтому человек, классифицируемый как «социалист»,
может более рельефно презентироваться, например, ипостасью воен-
ного повстанческого руководителя.
Сборник состоит из трех разделов. Первый из них посвящен персо-
налиям. Среди них как известные личности, так и герои местного мас-
штаба. Объединяет предложенные сюжеты то, что все эти люди вышли
из деревни и подняты к активной жизни событиями 1914 и позднейших
годов. Их не всегда можно разделить на красных и белых: некоторые из
них меняли фронт, есть те, кто осмысленно воевал за советскую власть
против коммунистов. В статьях, составляющих раздел, речь идет о тех
или иных аспектах биографий людей, которых можно назвать народ-
ными вожаками. Это биографические очерки или статьи, посвященные
отдельным сюжетам биографии. Известный исследователь Гражданской
войны А. В. Ганин предлагает очерк о Ф. Е. Махине. Он был своего
10
Введение
рода «второй Каппель» Волжского фронта Народной армии Комуча.
Убежденный эсер и оренбургский казак по происхождению (сочетание
весьма нетривиальное!), Махин успешно воевал на Волге в 1918 г.,
возглавляя саратовских и самарских повстанцев. М. И. Вебер касается
одного из эпизодов в большой теме военно-политической активности
жителей Урала и Прикамья в Гражданской войне. Действительно, только
этот обширный регион, помимо казачьих областей, смог не только
массово подняться на белой стороне, но и превратить повстанческие
формирования в регулярную вооруженную силу. Это объяснялось со-
ставом населения, со специфической крестьянско-заводской культурой
и наличием своей технической интеллигенции. М. Вебер описывает
выдвижение в лидеры в ходе восстания двух персон в Красноуфимском
уезде Пермской губернии, одна из которых - поручик Рычагов - станет
впоследствии командиром добровольческой Красноуфимской бригады
в белых рядах. Показательно, что руководителями крестьян-повстанцев
могли становиться люди совсем не крестьянского труда и происхожде-
ния. Таков подполковник Ф. Е. Махин. Поднявшийся против больше-
виков Красноуфимский уезд Пермской губернии возглавил местный
помещик В. В. Голубцов.
Оба эти сюжета отражены в названных материалах А. В. Ганина и
М. И. Вебера. M. Ю. Белов касается вопроса о военной карьере С. М. Бу-
денного в императорской армии и полученных в годы Мировой войны
наградах, а также о его политических взглядах в эти годы. Как показы-
вает автор, будущий маршал впоследствии «подрабатывал» биографию
и под более героическую, и более революционную, чем было на самом
деле. В то же время, Буденный имел вполне заслуженный солдатский
боевой путь, отмеченный наградами, сражался на разных театрах воен-
ных действий - на Западном фронте, на Кавказе и в Персии. А. А. Симо-
нов посвящает свой материал службе в императорской армии еще одной
культовой фигуры красной версии Гражданской войны - В. И. Чапаева.
Во-первых, и в этой судьбе не обошлось без «революционизирования»
истории семьи и самого героя задним числом. Во-вторых, показательно,
что весьма вольные «версии» своей военной биографии в годы Граж-
данской войны активно использовал сам Чапаев в целях создания вы-
игрышного образа в глазах подчиненных. А. Ю. Безугольный рассуж-
дает о солдатской карьере известного впоследствии советского генерала
- Ивана Тюленева. Георгиевские кресты, дружба с сослуживцем К. Ро-
коссовским за плечами этого расторопного и храброго солдата. Так же,
как и у Буденного - «генеральские» мемуары, в которых немало стра-
ниц посвящено Первой мировой. Можно только предположительно ус-
тановить вехи внутренней эволюции Тюленева, прочно поставившей
его на рельсы карьеры красного кавалериста. М. Г. Ситников исследует
жизненный путь персонажа локального масштаба - А. Назукина. Перм-
Введение
11
ский крестьянин, матрос, красногвардеец, чекист, краском, орденоносец,
персональный пенсионер, рвущий портреты Сталина и плачущий перед
портретом Ленина...
Сходный путь проделали многие простолюдины, отдавшиеся рево-
люции, жестокие с врагами и тяжко разочарованные итогами своей
борьбы. Судьба Назукина предсказуемо обрывается в годы Большого
террора. М. В. Васильев пишет о человеке весьма известном. Это С. Бу-
лак-Балахович, личность и боевая биография которого вызывают инте-
рес и в России, и в Белоруссии, и в Польше. Данный исторический
персонаж уже породил весьма внушительную по объему научную и
публицистическую литературу. Однако М. Васильев берет на себя труд
осветить наименее известный период - переход от службы в старой
армии, через службу в РККА - к выступлению на белой стороне. Ста-
новление будущего «батьки» оказывается весьма выразительным, его
рассмотрение позволяет выстроить более или менее целостный образ -
от командира эскадрона в армейском партизанском отряде до коман-
дарма и «зеленого генерала». А. Н. Грищенко представляет еще одного
активного и известного повстанца, биография которого, тем не менее,
не написана. Это комбриг-конармеец Г. Маслаков, повернувший ору-
жие против большевиков. Автор очерка дает его биографию на фоне
событий Гражданской войны и особенно подробно - последних месяцев
жизни, когда Маслаков возглавил значительный повстанческий отряд.
И. В. Курышев дает абрис характера и судьбы «человека без биографии»,
но неизменно присутствующего в перечнях повстанческих командиров.
Речь идет о В. А. Родине, формально - главнокомандующем, в течение
недолгого времени, сибирским повстанческим фронтом в 1921 г. Он
оказывается вполне типичным для своей среды - сельский интеллигент,
побывавший на фронте, желавший учительствовать и оказавшийся волею
судеб во главе повстанческого «фронта».
В особый подраздел вынесены материалы о двух наиболее известных
атаманах на Украине, в чем-то антиподах. Это Н. Махно и Н. Григорьев.
А. А. Куренышев в большом материале рассматривает деятельность
Н. Махно в период, когда он находился в орбите красной власти и
красной вооруженной силы, с 1917-го до лета 1919 г. В это время дей-
ствия основных политических игроков, к тому же, определялись Миро-
вой войной или заботой о переустройстве послевоенного пространства.
Ю. В. Котляр помещает в центр своего внимания жизнь и военную
деятельность Н. Григорьева до того времени - весны 1919 г. - когда он
стал известен на всю Украину. До знаменитого мятежа. Автор показы-
вает, что будущий атаман имел немалый военный опыт и в условиях
революции настойчиво искал «свою» сторону, будучи, как многие вы-
служившиеся простолюдины, после революции неопределенно левых,
общедемократических, настроений. В условиях гражданской войны
Григорьев продемонстрировал недюжинные военные дарования.
12
Введение
Статьи В. В. Ляховского и Н. И. Стужинской представляют бело-
русских лидеров периода Гражданской войны. Один из них - руково-
дитель Слуцкого антибольшевистского восстания 1920 г. В. М. Русак,
второй - один из руководителей организации «Зеленый Дуб» - боевой
крестьянской партии, созданной белорусскими активистами эсеровского
направления, атаман Грач (Ксеневич). Авторы показывают, как рождался,
не столько в интеллигентной, сколько в крестьянской и полуинтеллигент-
ной среде, белорусский национализм, какими путями шли его адепты в
годы Гражданской войны и позднее.
В самостоятельный подраздел выделены два персонажа, которых,
по-видимому, мало что объединяет между собой. Один, герой статьи
Г. К. Гольцевой, - недавний фронтовик, второй, коего представляет
читателю К. И. Соколов - вовсе не служивший и не воевавший. Оба всту-
пают в конфронтацию с властью в годы Гражданской. Но оба старались
действовать ответственно, дифференцированно, различая правых и ви-
новатых. Материал показывает, что подобные повстанцы выглядят
весьма привлекательно на фоне советских и партийных властей уезд-
ного и волостного уровня. Судьба обоих, и тверского, и рязанского ге-
роев, оказалась предсказуемо печальной.
Второй раздел посвящен характеристикам страт, коллективов, в том
числе сообществам повстанческих и партизанских командиров, возник-
шим в ходе Гражданской войны. Особого внимания заслуживает работа
В. Л. Дьячкова и Л. Г. Протасова. Она представляет собой результат
исследований по авторской методике провинциальной (на материалах
Тамбовской губернии) партийно-политической элиты рубежа веков.
Как раз в этом восходящем движении «мужик», покидающий свое кре-
стьянское состояние, присутствовал все более весомо. Методика авто-
ров позволяет увидеть многие рельефные характеристики того корпуса
лидеров, который шел на смену традиционным имперским элитам.
Многофакторный анализ провинциальной элиты дает убедительный
ответ на вопрос, какие характеристики и параметры «выталкивали»
людей наверх, что чрезвычайно важно для предреволюционного времени,
когда формировалось массовое общество, простолюдины повышали
социальный статус за счет образования, происходили процессы нацио-
нальной консолидации.
О. А. Сухова показывает, как в условиях крушения самодержавия
развивалась местная активность по выстраиванию самоуправления в
деревне, насколько значим был при этом военный фактор, например,
ожидание возвращения солдат, представление о любых выборах до
этого момента как о сугубо временных.
Д. П. Иванов предлагает увидеть, как был востребован опыт Миро-
вой войны в комсоставе повстанческой армии А. С. Антонова. Знаток
повстанческой темы В. А. Савченко обрисовывает судьбы атаманов
Введение
13
одного из сегментов украинской атаманщины - анархистского. Эти
атаманы также вырастают из опыта Мировой войны. Отметим тематичес-
кую перекличку материала с сюжетами, которые развивает А. А. Куре-
нышев. А. Н. Чернякевич поднимает сюжет, весьма слабо знакомый
российскому читателю. Это антипольская белорусская «партизанка»
начала 1920-х гг. и ее вожди.- Среди белорусских национальных деяте-
лей как раз преобладали крестьянские дети, а не городская интелли-
генция. О. А. Хорошилова известна работами по локальному, но очень
выразительному сюжету - истории Отряда особой важности, действо-
вавшего в 1915 - 1918 гг. в режиме войскового партизанства. Доста-
точно сказать, что в его рядах служили Р. фон Унгерн-Штернберг и
братья С. и Ю. Балаховичи. О. А. Хорошилова демонстрирует, на ме-
нее известных примерах, в том числе, как опыт рейдовой партизанской
войны реализовывался офицерами (что интересно, разных националь-
ностей - среди героев видим поляка, латыша) в войне Гражданской и
более поздних войнах. Документальная публикация Я. В. Леонтьева и
Д. И. Рублева о Донской советской республике дает представление о
соотношении «боевого» и «политического» в среде левых эсеров и анар-
хистов разных оттенков, руками которых, в значительной степени,
создавались красные формирования на Юге в начальный период Гра-
жданской войны.
Третий раздел объединяет материалы о жизни корпораций, порож-
денных Мировой войной, в условиях этой войны и по ее окончании. Это,
прежде всего - офицеры и солдаты. Кадровое русское офицерство на
огромный процент оказалось «выбито» в ходе Мировой войны. Офицер-
ские погоны надели многие десятки тысяч представителей податных
сословий. В событиях Гражданской войны обер-офицер - один из наи-
более массовых персонажей. Офицеры самоопределялись в 1917-м году
и давали первые кадры Красной и Белой армиям, а также становились
активистами национальных формирований. Они оказывались важной
учетной группой для всех воюющих сторон и подвергались принуди-.
тельному призыву в войска. Наконец, повстанческая среда зачастую
выдвигала в руководители земляков, выслуживших в ходе войны офи-
церские погоны. А. В. Марыняк обстоятельно показывает процесс изме-
нения социального состава русского офицерского корпуса в ходе войны.
Процент крестьян среди господ офицеров неуклонно рос, они состав-
ляли наиболее многочисленную группу офицеров военного времени.
А. П. Шекшеев тематически продолжает сюжет, показывая, как распре-
делялись политические симпатии и судьбы офицерства, весьма демо-
кратического по составу, в тыловой и обширной Енисейской губернии,
начиная с революции и заканчивая крушением белой власти.
«Солдат», «фронтовик» - «человек с ружьем», если воспользоваться
метафорой из советского фильма, это один из главных и наиболее
14
Введение
заметных персонажей второй половины 1917 - первой половины 1918
гг. Возвращение с фронта солдат меняло жизнь сельских сообществ.
Солдаты приносили с собой голос большого мира. Тыловые гарнизоны
были после Февраля значительным фактором в жизни провинции, как
правило - фактором революционизирующим. Бытию солдат в далекой
от фронта провинции посвящен один из подразделов второго раздела.
Д. А. Сафонов оценивает роль «фронтовика» на материалах Оренбур-
жья. При этом показывает разное содержательное наполнение этого
наименования в динамике 1917 - 1918 гг. Материал И. В. Грибкова дает
очерк жизни подмосковного Дмитровского уезда после окончания Ми-
ровой войны, обрисовывает роль вернувшихся фронтовиков. Харак-
терно, что недалеко от Москвы самые скромные местные большевист-
ские силы при возможности получения быстрой помощи из столицы, лег-
ко овладели уездом. Одной из причин этого был естественный фактор
усталости: недавние солдаты, в большинстве своем, не проявляли инте-
реса к политике, тяготея к сугубо хозяйственным делам. Большой очерк
Н. А. Заяца предлагает общий абрис бытия таких объединений, как
«союзы фронтовиков», на протяжении 1917 - осени 1918 гг. В статье по-
казано, что недавние солдаты объединялись на экономической, прежде
всего, почве, - закончившаяся в революционном режиме война остав-
ляла их и без службы, и без места в гражданской жизни. Однако разво-
рачивавшаяся в стране междоусобная война делали эти союзы важным
боевым ресурсом, за них велась борьба. Публикация А. В. Кумакова
показывает, как отражалась деятельность местного союза фронтовиков
в прессе и дневниках жителей пореволюционного Саратова. Статья А.
В. Посадского раскрывает линии поведения солдат, служивших в за-
пасных полках в Саратовской губернии, на протяжении первого поре-
волюционного года.
Многие боевые конфигурации Гражданской войны, тактические
приемы, акценты пропаганды определялись наличием или дефицитом
оружия и снаряжения. Особенно это касалось повстанческих формиро-
ваний. В большинстве случаев катастрофическая нехватка оружия и
боеприпасов становилась непреодолимой проблемой даже в хорошо
организованных повстанческих или партизанских формированиях.
А. О. Булгаков, привлекая экспедиционные материалы, показывает, какое
оружие недавней большой войны «воевало» в балашовском Прихоперье
(Саратовская губерния) в годы Гражданской. В большинстве своем это
было оружие Русской императорской армии, используемое всеми сторо-
нами вооруженного противостояния. Д. П. Иванов специально сосредо-
тачивается на вооружении повстанцев А. С. Антонова на Тамбовщине.
Здесь также использовалось русское и иностранное оружие, состоявшее
на вооружении старой армии. При этом сложные виды вооружения,
например, артиллерию, повстанцы не могли эффективно использовать
Введение
15
как из-за характера партизанской войны, так и по недостатку обученных
кадров. Боевой опыт недавних солдат помогал и выручал в импровиза-
ционной междоусобной войне. В. Г. Ященко сравнивает усилия красного
и повстанческого командиров, которым приходилось мобилизовывать
фантазию в критических обстоятельствах. Показательно, что живыми
выйти из войны не вышло ни у одного, ни у другого.
В сборнике преобладают авторские статьи. Вместе с тем, каждый из
разделов содержит и документальную публикацию по тематике разде-
ла. Содержание сборника дает основание надеяться, что он вызовет
интерес у всех, кто занимается историей российского крестьянства в
XX столетии, историей Гражданской войны, проблемами националь-
ного строительства, биографией тех исторических личностей, о кото-
рых идет речь в статьях наших авторов.
Примечания
Крестьянский фронт 1918 - 1922 гг. Сборник статей и материалов. Сост. и науч. ред.
А. В. Посадский. М.: АИРО-ХХІ, 2013.
L Судьбы через две войны
В БЕЛОМ СТАНЕ
«СВОЙ СРЕДИ ЧУЖИХ И ЧУЖОЙ СРЕДИ
своих»: полковник Федор Махин
А. В. Ганин (Москва)
Гражданская война дает совсем немного примеров того, как старшие
офицеры русской армии обретали популярность и статус народных
вожаков и руководителей повстанческих и партизанских отрядов. Од-
ним из таких офицеров был полковник Федор Евдокимович Махин -
офицер, очевидно обладавший ко времени революции оформившими-
ся убеждениями, не типичными для основной массы его сослуживцев,
и заметной склонностью к политической активности1.
Жизненный путь Махина не вполне характерен для русских офице-
ров начала XX в. Наиболее точно он может быть охарактеризован фра-
зой: «Свой среди чужих и чужой среди своих». Основные вехи био-
графии Махина уже являлись предметом специального рассмотрения
исследователей,2 однако до сих пор не было создано его полномас-
штабной биографии, а некоторые искаженные данные кочуют из работы
в работу (в особенности это присуще энциклопедическим статьям), в
результате чего даже признанные специалисты, например, в области рус-
ской эмиграции, допускают неточности, касаясь жизнеописания этого
незаурядного человека.
Махин родился в Иркутске 15 апреля 1882 г.3 в семье ветерана тур-
кестанских походов и русско-турецкой войны 1877-1878 гг., кавалера
полного банта знака отличия Военного ордена урядника Оренбургского
казачьего войска Евдокима Васильевича Махина, разжалованного и
сосланного на бессрочную каторгу за оскорбление офицера, совершенное
в нетрезвом состоянии в ночь с 22 на 23 декабря 1879 г. Такое начало
пути уже кажется необычным, учитывая, что семья Махина была ста-
рообрядческой, а сам Федор хорошо читал Библию на голос5.
«Свой среди чужих и чужой среди своих»: полковник Федор Махин 17
Детство Махин провел в Сибири. После амнистии отца в 1895 г.
возвратился с семьей в станицу Буранную, где родители жили до ссыл-
ки. Отец вскоре занял должность почетного станичного судьи. В 1898
г. он был полностью восстановлен в правах, возвращены награды. По
данным на 1909 г. отец находился в отставке в звании вахмистра, имел
золотую шейную медаль «За усердие» на андреевской ленте .
Сам Федор начал службу в 1900 г. писарем Войскового хозяйствен-
ного правления Оренбургского казачьего войска. В 1904 г. он по пер-
вому разряду окончил Оренбургское казачье юнкерское училище, был
выпущен в чине хорунжего и направлен на службу в 6-й Оренбургский
казачий полк, в котором стал делопроизводителем полкового суда.
В 1905-1907 гг. Махин находился на службе в 7-м Оренбургском
казачьем полку (исполнял должность полкового казначея), действовав-
шем в Саратовской губернии по подавлению аграрных беспорядков.
Возможно, имеї ю этот опыт повлиял на формирование у него социа-
листических убеждений. 2-я полусотня 3-й сотни полка под командо-
ванием Махина некоторое время была расквартирована в селе Сластуха
Аткарского уезда в частных домах7. Казаков бесплатно содержал мест-
ный помещик. По одному из свидетельств, «лучше этой части и найти
трудно. Никто и никогда не предъявлял на казаков этой полусотни ни-
каких жалоб, и люди ведут себя во всех отношениях хорошо»8. За от-
личия по службе Махин в 1908 г. был отмечен орденом Св. Станислава
3-й степени. В том же году он получил чин сотника.
По аттестации 1908 г. Махин «службу знает и любит ее, исполнителен,
требователен и справедлив. Здоровьем крепок, умственные способности
очень хороши. Военной службой и литературой интересуется. Хороший
семьянин не пьющий, азартных игр не любит. Нравственности прекрас-
ной. Долгов не имеет, аккуратен, к командованию сотней не подготов-
лен» .
В 1908 г. Махин поступил в Николаевскую академию Генерального
штаба. Младший класс академии Махин окончил сорок седьмым, имея
9,9 балла по главным и 10 баллов по вспомогательным предметам .
Получив на старшем курсе неудовлетворительный балл по военной
статистике иностранных государств, Махин был в 1910 г. отчислен от
Академии11. Причем в делопроизводстве академии сохранилась не
подлежавшая оглашению записка ординарного профессора полковника
А. Г. Елчанинова от 25 марта 1910 г., в которой маститый преподаватель
отмечал: «Старшего класса сотник Махин. При большем знакомстве об-
наружил больше слабого, нежели сильного. Знания - недостаточные.
Взгляды - односторонние. При громадном старании, работа прямо не
укладывается в нужные рамки. Считаю, - по причине малого развития.
Только самая настойчивая работа в дальнейшем, по-моему, даст из него
офицера Генерального] штаба, сколько-нибудь сносного. Тактичность -
18
Судьбы через две войны
чисто служебная - достаточная. Воли - мало для проведения в жизнь
сильных решений. Усваивает новое туго. Вперед за год не двинулся. Вы-
нужден поставить ниже всех в партии, особенно после военной игры.
Общая оценка- 9 (девять) бал[лов]. Полковник Елчанинов»12.
Любопытно, что в тот же день другой, не менее известный препода-
ватель академии, полковник А. Е. Снесарев отметил, что Махин - «офи-
цер скромный и трудолюбивый»13. В 1911 г., по данным послужного
списка Ф. Е. Махина, он снова держал экзамен уже сразу в старший
класс академии . В этом же году Махин был произведен в подъесаулы
(с 10 августа 1911 г.). Судя по всему, Махину было разрешено сдать
все предметы младшего класса, не проходя повторного обучения в нем,
так что приведенные выше баллы, скорее всего, являются оценками за
переводные экзамены в старший класс. Средний балл, полученный
Махиным при сдаче экзаменов за младший класс академии, позволил
ему быть вновь зачисленным в нее. Во второй раз поступив в старший
класс, Махин, видимо, осознал, что больше шанса успешно закончить
академию у него не будет, и всерьез взялся за учебу, развивая в себе
необходимые для генштабиста качества и, по возможности, пытаясь
преодолеть свои недостатки. Результат не заставил себя ждать.
По итогам переводных экзаменов и полевых поездок старшего
класса подъесаул Махин был сороковым по списку со средним баллом
10,3 (ровно столько же, сколько и у его сокурсника и будущего сослу-
живца по Юго-Западной армии И. Г. Акулинина)15. Полученный балл
нельзя назвать блестящим, но его было вполне достаточно для перево-
да на дополнительный курс и преодоления еще одного препятствия на
пути к заветным серебряным аксельбантам и черному бархатному во-
ротнику генштабиста.
На дополнительном курсе Махин за тему по военной истории 10 января
1913 г. получил 10 баллов16. Затем он подготовил тему по военному
искусству под названием: «Тягость воинской повинности в Германии,
Франции и России». Оппонентами на защите выступили генерал-майор
А. А. Гулевич (впоследствии представитель генерала H. H. Юденича в
Финляндии) и генерал-майор Д. В. Филатьев (будущий помощник Вер-
ховного главнокомандующего адмирала А. В. Колчака по хозяйственной
части). Защита должна была проходить 26 марта 1913 г. Однако из-за
болезни докладчика она была перенесена на 24 апреля. Причем Махин за
эту тему получил 11,5 балла, что являлось очень высоким результатом1 .
Видя перед собой молодого тридцатиоднолетнего слушателя акаде-
мии, его оппонент по тактике артиллерии полковник А. К. Келчевский
не мог предположить, что через десять лет умрет на своей квартире в
Берлине от паралича сердца после острого политического спора с этим
самым офицером о роли эсеров в революцию19. Не мог этого знать
весной 1913 г. и сам Махин, который по итогам трех тем получил в
«Свой среди чужих и чужой среди своих»: полковник Федор Махин 19
среднем 10,7 балла20, что позволяло ему уже не беспокоиться об успеш-
ном окончании дополнительного курса, несмотря на хорошую, а не от-
личную оценку по верховой езде . Своим упорством Махин тогда сумел
добиться окончания Академии по первому разряду, шестнадцатым в
своем выпуске со средним баллом 10,5 за дополнительный курс и с
причислением к Генштабу22. Более того, за отличные успехи он был
награжден орденом Св. Анны 3-й степени, получил право преподава-
ния курса военной истории в военных училищах и попал на службу в
престижный Киевский военный округ23.
Для полуторагодичного цензового командования сотней Махин был
назначен в 1-й Уральский казачий полк, однако вскоре, в связи с нача-
лом войны, Махин сдал сотню и был направлен в штаб Киевского во-
енного округа.
Махин принял участие в Первой мировой войне, исполняя должность
помощника стар тего адъютанта оперативного отделения отдела генерал-
квартирмейстера штаба 8-й армии. Награжден орденом Св. Станислава
2-й степени с мечами и «за отличия в делах против неприятеля» орденом
Св. Анны 2-й степени с мечами (1915 г.). В том же году Махин «за отли-
чия в делах против неприятеля и труды, понесенные во время военных
действий» был награжден орденом Св. Анны 4-й степени с надписью
«За храбрость» - аннинским оружием24.
С 5 мая 1915 г. Махин - помощник старшего адъютанта отдела ге-
нерал-квартирмейстера штаба 8-й армии. В 1916 г. (с 17 сентября) он
занимает должности штаб-офицера для поручений управления обер-
квартирмейстера штаба XLVII армейского корпуса2 и штаб-офицера
для поручений управления генерал-квартирмейстера штаба 6-й армии.
В марте 1916 г. Махин награжден орденом Св. Владимира 4-й сте-
пени с мечами и бантом, в августе получает Высочайшее благоволение
«за отлично-усердную службу и труды»26. В июле-августе 1916 г. он
несет службу в Луцке, постоянно находясь под огнем неприятеля. Про-
изведен в подполковники (с 15 августа 1916 г.), в конце года награжден
мечами и бантом к ордену Св. Анны 3-й степени.
Журналист С. Л. Поляков-Литовцев вспоминал о своей встрече с
Махиным в конце 1916 г. в Румынии: «Этот простой и храбрый офицер
мне очень понравился, я бывал рад каждый раз, когда он в автомобиле
брал меня в поездки по фронту. У нас даже завязалось приятельство.
Но от мысли, что рядом со мною, в казачьей форме, сидит тайный эсер
я был далек за тысячу верст. Помню, я заботился о том, как бы его
случайно не шокировать моими конституционно-демократическими
убеждениями»27.
С 3 декабря 1916 г. Махин - штаб-офицер для поручений по авиации
при отделе генерал-квартирмейстера штаба 6-й армии. 4 марта 1917 г.
назначен помощником старшего адъютанта того же отдела. 17 мая в
20
Судьбы через две войны
результате тайного голосования офицеров и солдат отдела избран в со-
став дисциплинарного суда. С 29 мая Махин допущен к должности
старшего адъютанта военно-цензурного отделения того же отдела. С 27
июля 1917 г. назначен начальником штаба 3-й стрелковой дивизии28.
Эту должность он занимал до 9 декабря 1917 г., когда получил назна-
чение начальником отделения управления генерал-квартирмейстера
штаба Главнокомандующего армиями Юго-Западного фронта. За орга-
низацию снабжения 1-й Сербской добровольческой дивизии в Одессе
Махин был награжден сербским орденом Белого орла с мечами29.
По аттестации 29 августа 1917 г. Махин - «службу знает и любит ее.
Трудную обязанность Начальника Штаба выполняет образцово. Работа-
ет с большой энергией, уверенно и продуктивно, вникая в суть дела. В
обстановке быстро и отлично разбирается, проявляя широкую инициа-
тиву. Неся обязанности Начальника Штаба не раз во время боевых
операций проявлял отличное знание строевой службы и показал свою
полную подготовленность к командованию отдельной частью. Имеет
солидный боевой опыт. К подчиненным настойчиво требователен и в
высшей степени заботлив; всегда доступен. Солдаты его понимают и
любят, хотя безусловно у них популярности не ищет. Характера ровного,
всегда активен, самостоятелен, общителен и тактичен. Здоровья креп-
кого, очень вынослив. При всякой боевой обстановке совершенно спо-
коен, тверд и неустрашимо уверен в выполнении составленного плана
действий. Вполне подготовлен и заслуживает назначения на долж-
ность Командира полка и вне очереди. Отличный»30.
По всей видимости, в 1917 г. * Генерального штаба подполковник
Махин вступил в партию социалистов-революционеров, возглавив
штаб военной организации партии. Удалось обнаружить достаточное
количество доказательств того, что Махин не только являлся убежден-
ным сторонником эсеров, но и состоял в годы Гражданской войны и
даже до нее в партии социалистов-революционеров (ПСР).
Друг Махина, участник Белого движения на Юге России Генштаба
генерал-лейтенант П. С. Махров вспоминал: «Отличительной чертой
этого выдающегося офицера генерального штаба было то, что он был
чужд всяких шаблонов, всякой схоластики, и очень быстро оценивал
обстановку и принимал соответствующие решения. Это был неутоми-
мый работник и совсем не штабная белоручка. Всегда, как только нужно
было разобраться, что происходит в действительности на передовых
линиях, посылали подъесаула, а потом капитана Махина. Для него не
было на войне невозможного. Где на автомобиле, где верхом, где пеш-
ком, в дождь, в вьюгу, зимнюю стужу, всюду он исполнял ему данные
поручения и всегда блестяще. Уже перед первой мировой войной, любя
превыше всего свободу, он был революционером и даже вошел в
соц[иал]-рев[олюционную] партию»32.
«Свой среди чужих и чужой среди своих»: полковник Федор Махин 21
В 1918 г. Махин по приказу ЦК партии поступил на службу в Крас-
ную армию33. Как впоследствии вспоминал Г. И. Семенов (Васильев),
некоторое время возглавлявший в ПСР красноармейский отдел, «...мы
сосредотачивали особое внимание на работе в Красноармейских частях:
на вливании в формирующиеся части возможно большого (так в доку-
менте - авт.) количества наших людей, подборе нашего командного
состава для этих частей и создание (так в документе - авт.) наших яче-
ек»34. Именно так подполковник Махин оказался в рядах Красной армии,
где вскоре достиг высоких постов.
Махин получил назначение на должность начальника оперативного
отделения штаба военного руководителя Московского района К. К. Бай-
ова35. В служебных документах Махина значилось, что он «желает
получить должность в Приволжском или Приуральском воен[ных]
окр[угах]» . Думается, подобное прошение - не случайность и вовсе не
стремление Махина занять более престижную должность, как оши-
бочно полагают некоторые любители прошлого. На самом деле еще
весной 1918 г. социалисты-революционеры, придя к выводу о беспер-
спективности борьбы с большевиками в Петрограде и Москве, приня-
ли решение о переводе своих организаций, в том числе и военной, в
Поволжье и на Урал.37 Судя по всему, Махин руководствовался имен-
но этим решением ЦК партии социалистов-революционеров.
Просьба Махина была удовлетворена. Он был назначен на ответст-
венный пост начальника Уфимского полевого штаба и командующего
2-й армией (26 июня - 3 июля 1918 г.). На этом посту Махин сменил
В.В.Яковлева (перешел на сторону Комуча осенью 1918 г.),38 а произо-
шло его назначение не без помощи бывшего прапорщика Мартьянова,
тоже эсера, служившего в штабе советского Восточного фронта39. По
имеющимся данным, приказ о назначении Махина был подписан коман-
дующим большевистским Восточным фронтом левым эсером М. А. Му-
равьевым °.
За неделю пребывания на этом ответственном посту Махин изме-
нил оперативный план штаба, захватил важные документы. Надо ска-
зать, что в Уфе подпольная работа против красных была поставлена на
широкую ногу, не один только Махин был послан туда белым под-
польем . Сам Махин при подходе чехословацких войск к Уфе выехал
из города со своим адъютантом навстречу командиру Поволжской
группы чехословацких войск полковнику Станиславу Чечеку и заявил
ему примерно следующее: «Я начальник Штаба красных войск в Уфе.
Зная о вашем приближении, я разослал все части так, что вы можете
войти в город беспрепятственно. Дальнейшее мое личное пребывание
в городе - невозможно. Возвратиться туда мне нельзя... Идите на эту
крепость смело, не раздумывайте, достаточно одной части, чтобы за-
брать город»42. Таким образом, Махин фактически сдал город белым.
22
Судьбы через две войны
Свой переход на сторону противника он совершил, когда, по некото-
рым данным, уже было издано постановление о его аресте43. Кстати,
на сторону противника позднее перешел и его преемник на посту ко-
мандарма^ А. И. Харченко.
Итак, 4 июля 1918 г. чехословаки при содействии Генерального штаба
подполковника Ф. Е. Махина взяли Уфу, а уже через день на станции
Миньяр в ПО километрах к востоку от Уфы произошло соединение
челябинской (Генерального штаба полковник С. Н. Войцеховский) и
самаро-златоустовской (полковник С. Чечек) групп чехословаков, в ре-
зультате чего от большевиков была практически полностью освобож-
дена огромная территория от Волги до Тихого океана
Что же происходит с Махиным? Казалось бы, у эсеров появился
свой человек в руководстве Народной армией самарского Комуча! Махин
вполне мог возглавить армию, однако этого не случилось. Управляющий
делами Комуча Я. С.Дворжец вспоминал: «Однажды мне доложили,
что чешские офицеры привели арестованного. Я приказал его принять,
а офицеров отпустить, но получил ответ, что офицерам приказано
сдать арестованного лично из рук в руки мне. Я приказал ввести их в
кабинет и был удивлен видом и фигурой арестованного. Очень пол-
ный, высокий с круглым мясистым лицом, выплывающим за воротник
косоворотки - в куцем потертом пиджаке, странных брюках весьма
неопределенного цвета и рыжих сапогах.
На мой вопрос о том, кто он, арестованный просил меня несколько
слов наедине, и я попросил его на балкон.
Выйдя туда, арестованный вытащил свое удостоверение личности,
которое меня ввергло в величайшее удивление - перед[о] мною стоял
Командующий] Уфим[ским] фронтом товарищ МАХИН, как о том
свидетельствовало удостоверение, подписанное самим Подвойским.
На мой крайне недоуменный взгляд и вопрос, который был в нем, тов.
Махин сообщил, что он с.-р. член Воен[ной] Комис[сии] Ц.К. Партии,
командирован на службу к б[ольшеви]кам партией со специальным за-
данием занять видное место, как подполковник Генерального] Штаба
и действовать согласно директивам партии. Командуя фронтом, он в
нужный момент спутал все карты, скрыл следы своих распоряжений
для невозможности разобраться в директивах, данных им одним [для]
запутывания другого и скрылся, перебрался через фронт в распоряже-
ние К[омитета членов] Учредительного собрания].
Конечно, я поспешил сообщить тов. Вольскому и др. о прибытии
тов. Махина, а прибывший вскоре тов. Веденяпин (как член ЦК),
быв[ший] в командировке (і), подтвердил все сказанное тов. Махиным
и опубликовал в печати.
Казалось бы, что получив в свое распоряжение опытного офицера
Генштаба, с.-р., выполнившего блестяще задание партии - Ком. У. С.
«Свой среди чужих и чужой среди своих»: полковник Федор Махин 23
поспешит заменить им малоизвестного, определенно антипатичного и
находившегося под контр.-рев. подозрением Галкина, но, увы, уже здесь
Ком.У.С. побоялся пойти на этот шаг под давлением провозглашенного
всякой правой печатью лозунга - армия вне политики, лозунга, который
так блестяще и умно был выброшен и распропагандирован «Волжским
Днем» - органом к-д.
Было ясно, что этот походный и подлый орган господ Кудрявцевых,
Воробейчиковых и Соловейчиковых (блестяще показавших себя при
Колчаке) поднимет адский шум против назначения с. р. на столь большой
пост и зазвонит о «вне политики», о беспартийности и проч. и харак-
терно, что уже в этот момент расцвета власти и наибольшего момента
высоты ее стояния Ком. У. С. не решился на открытый шаг, на опреде-
ленное заявление и пошел на суррогат, на маскировку.
Махину был дан мандат на право присутствования в штабе
Щародной] Армии в качестве связи с Ком. У. С, но и этот шаг вызвал
решительный протест и вопль со стороны Галкина и «демократического»
Штаба и Ком.У.С. вынужден был согласиться на назначение Махина
командующим] Вольским фронтом, которое предложил Штаб в жела-
нии избавиться от «контроля» эсеровского Генштаба.
Махин принял это назначение по постановлению Военкомиссии
П.С.-Р., которая нашла нужным его выезд туда для того, чтобы он по-
бывал на фронте, зарекомендовал себя, а сами решились на постепен-
ную, но упорную борьбу в среде членов партии за Махина и его ответ-
ственное назначение. С тоской подчинился Махин постановлению и
уехал, чтобы больше не являться.
Было еще несколько моментов в жизни Ком.У.С, когда, казалось,
левая оказывалась сильнее и мы с ВКВ45 уже предвкушали отставку
Галкина и назначение Махина, но в этот момент все дело портили..., и
Махин продолжал оставаться в немилости»46.
Итак, Махин, перейдя к своим, был встречен со значительной долей
недоверия47. В период 8-11 июля он участвовал в работе Самарского
уездного крестьянского съезда, пытаясь убедить крестьян дать ново-
бранцев в армию .
14 июля 1918 г. белыми был занят Хвалынск. Вскоре после своего
перехода на сторону Комуча Махин возглавил части Народной армии
Хвалынского района (с 17 июля 1918 г.) с подчинением полковнику
А. С. Бакичу49. Начальником штаба Махина стал капитан M. H. Русеет.
К 15 августа 1918 г. Махину были подчинены Хвалынская доброволь-
ческая дружина и Вольский отдельный конный дивизион50. Остальные
части, по всей видимости, были взяты из 2-й Сызранской стрелковой
дивизии Бакича.
Войска Бакича составляли Центральную группу войск Народной
армии, севернее действовал полковник А. П. Степанов, южнее - Гене-
24
Судьбы через две войны
рального штаба подполковник Ф. Е. Махин. Приказом Главного штаба
Народной армии № 19 от 21 июля 1918 года Махин был подчинен Бакичу51.
Общая численность их войск составляла 6,5 тысяч штыков, 3,3 тысячи
сабель, 150 пулеметов и 35-40 орудий52. Таким образом, несмотря на
изначальное недоверие, Махин сравнительно быстро получил очень
высокий пост в армии.
В отличие от многих других старших офицеров, участвовавших в
борьбе с большевиками, полковник Махин по своим политическим
взглядам был убежденным противником монархии, по этой причине в
Народной армии Комуча он пришелся, что называется, ко двору. Тезис-
но политическая позиция Махина изложена в его Записке «О ближай-
ших задачах, стоящих на очереди в связи с вопросом о возобновлении
войны с Германией», составленной им для Комуча 17 июля 1918 г. в
Самаре, и состояла всего из трех пунктов:
1) подъем народных масс на борьбу при опоре на рабочих и крестьян;
2) единственно возможный лозунг - «Земля и Воля, Независимая
Демократическая Россия»;
3) борьба с большевиками .
Все эти положения вполне соответствовали политической программе
ПСР.
Кроме того, Махин предлагал отказаться от добровольческого прин-
ципа комплектования армии, оборудовать тыловую базу (Екатеринбург -
Челябинск - Оренбург), создать штаб командующего действующей
армией. Ближайшей оперативной задачей Махин считал выход на ли-
нию река Ока - река Цна - Царицын. Махин наметил четыре района
сосредоточения армии: Вятка - Пермь - Сарапул; Казань - Самара -
Уфа - Оренбург; Саратов - Царицын - Уральск; Астрахань. Важной
составляющей своего плана Махин считал подготовку народных вос-
станий и партизанских действий в тылу красных, а также установление
тесной связи с антибольшевистскими организациями на Дону, Кавказе
и Украине. По мнению Махина, на востоке России можно было раз-
вернуть 42 дивизии54.
Махин должен был, действуя от Сызрани и Хвалынска, овладеть
Вольском. Хвалынск имел исключительное значение как база для но-
вых формирований и операций на Саратов и Николаевск. Махин дей-
ствовал практически без помощи чехов, причем, по мнению одного из
мемуаристов, «лишь его способностями и мужеством можно объяснить
те результаты, которых он достигал при этом»55. В подчинении Махина
помимо других частей находились казаки 2-го Оренбургского казачьего
полка. У Хвалынска Махин сосредоточил свои главные силы (около
3000 человек) и затем перешел в наступление на красных по правому
берегу Волги. Сам Махин действовал на левом берегу, на правом его
замещал капитан M. H. Русеет. Сбив противника, Махин двинул свой
«Свой среди чужих n чужой среди своих»: полковник Федор Махин 25
отряд на Вольск. Расстояние между двумя городами составляло 70 верст.
Левый фланг белых прикрывала речная флотилия, главные силы дви-
гались по берегу Волги.
Уже 26 июля Махин получил благодарность Комуча за победу 24
июля на Хвалынском направлении56. 28 июля пришла благодарствен-
ная телеграмма подполковника С. Чечека57. Надо сказать, Махин был
требовательным начальником, благодаря чему его войска выигрышно
смотрелись в сравнении с другими. В частности, продавцов самогона -
«спекулянтов, наживающих состояние на деньги жалких, беспринципных
или больных людей» во вверенном ему районе Махин предупреждал о
том, что они «ответят в 10 раз больше, что для них пощады не будет» .
На основе изучения приказов Махина складывается впечатление, что в
Поволжье он, помимо боевой деятельности, активно претворял в
жизнь идеи Комуча по созданию революционной армии из сознатель-
ных бойцов. По, алуй, это единичный случай среди белых офицеров, в
большинстве своем чуждых эсеровской идеологии. Особое внимание
он обращал на культурный уровень чинов своей группы59.
Отряд Махина не имел резервов и не превышал даже в лучшие пе-
риоды своего существования 3,5 тысячи человек. Стержень отряда, по
мнению одного из мемуаристов, составляла рота чехословаков под
командованием Гусарека . Другой автор, правда, полагал, что ядро
составляли балаковские мужики 1. Балаково тогда было большим селом
неподалеку от Вольска на самарской стороне Волги.
Вольск был занят, во многом, благодаря внутреннему восстанию.
После этого, пробыв в городе не более суток, Махин продолжил пре-
следование красных. Его удар удачно пришелся в стык 1 -й и 4-й совет-
ских армий (общая численность около 28 000 штыков и сабель, около
80 орудий, свыше 380 пулеметов). В общей сложности войска Махина
в ходе наступления продвинулись на 40-50 километров62. Часть войск
во главе с капитаном Касаткиным двигалась по линии железной доро-
ги на Аткарск. Однако основной удар Махина был направлен вниз по
Волге. Судя по всему, Махин рассчитывал овладеть Саратовом и со-
единиться с осаждавшими Царицын донскими казаками, однако этого
не случилось. В 60 верстах за Вольском вниз по Волге произошел
встречный бой между Махиным, рвавшимся к Саратову, и красными,
после чего наступление на этом направлении приостановилось.
После этого Махин сосредоточил усилия на других участках, расши-
ряя подконтрольную ему территорию и содействуя соседям. В целом,
операции Махина на правобережье Волги были достаточно успешными,
несмотря на то, что ему противостояли отряды такого талантливого ко-
мандира, как В. И. Чапаев. Войска Махина летом 1918 г. освободили
от красных юго-западную часть Самарской и северную часть Саратов-
ской губернии. Действовать приходилось и в Николаевском уезде Са-
26
Судьбы через две войны
марской губернии, известном своими революционными традициями с
1905 г. Возможно, Махину пригодился имевшийся у него опыт подав-
ления революционного движения в этих местах в 1906-1907 гг. Кста-
ти, о деятельности Махина в этот период высоко отозвался лидер эсе-
ров
В. М. Чернов, который писал, что «видел на Вольско-Хвалынском фронте
крестьян-добровольцев Самарской и Саратовской губернии, которые на-
чали борьбу с большевиками чуть не голыми руками; это была горсть
людей, которые, под командой с.-ра полковника Махина начали борьбу с
одной жалкой пушкой, с разнокалиберными винтовками, почти без пат-
ронов; но я уже застал их довольно сносно экипированными и вооружен-
ными из захваченных большевистских обозов, не боящимися атаковать
вчетверо сильнейшего неприятеля и гордыми своей военной добычей -
двадцатью семью орудиями, отнятыми у большевиков и обращенными
против них же. Я был свидетелем злосчастного финала борьбы - когда
этих, дравшихся как львы бывших фронтовиков восторжествовавшие
реакционеры перебросили, безопасности ради, из родных мест, в кото-
рых они каждую пядь земли готовы были орошать своею кровью, - в
чуждые, дикие пустыни Средней Азии, где палящий зной и бездуш-
ность Дутовского казачьего режима медленно, но верно иссушили их
усталые сердца» .
Базируясь на Хвалынск, Махин действовал от него в нескольких
направлениях - на запад, юго-запад, юг и юго-восток, содействуя в
своих операциях в том числе и уральским казакам. Махин отличался
большой личной храбростью. Так, в бою под Ливянкой 8 августа 1918 г.
он, находясь на передовой, всего в 100 шагах от неприятеля, был ранен
ружейной пулей в лицо, причем была пробита правая верхняя челюст-
ная кость. Связано это было с тем, что при наступлении Махин обычно
ехал в экипаже впереди головной заставы своих сил, перед ним двигались
лишь дозоры. При обнаружении противника Махин оставлял экипаж и
лично производил разведку. В этот раз красные сделали вид, что сдаются,
а когда белые приблизились, открыли по ним огонь. Одна из пуль попа-
ла Махину в голову, войдя возле носа и выйдя в районе уха .
Несмотря на тяжелое ранение, Махин до конца боя остался в строю
и руководил боем. Более того, один из мемуаристов писал, что «в са-
мый, как казалось нам, разгар боя к батарее (2-й Самарской - авт.), не-
ожиданно, на тройке подъехал раненый в шею полковник Махин и
приказал немедленно сниматься с позиции и отходить назад. Предупре-
див, что все и на всех участках фронта давно уже отступили, он куда-
то быстро умчался...» 5. Красные в Ливянке имели большие запасы
имущества, около 500 000 руб. Первоначальный успех войск Махина
сменился неудачей после провокации красных, надевших отличитель-
ные знаки Народной армии и вывесивших белые флаги. В критическом
«Свой среди чужих и чужой среди своих»: полковник Федор Махин 27
приказе после этого боя Махин отметил, что «мужество наших войск
не подлежит никакому сомнению. Оно и не может быть иначе, т. к. мы
защищаем Великую Россию и Завоевания Великой Революции» .
Махин явился на перевязочный пункт последним; его перевязали на
пароходе, а затем перевезли в штаб в Хвалынск, где он снова вернулся
к работе, игнорируя категорический запрет врачей 7. 16 - 19 августа
Махин ездил в Самару. По характеристике Б. Б. Филимонова, он - «кад-
ровый офицер, пожилой - лет 40-50, среднего роста, состоял в партии
эсеров, прекрасный боевой начальник» 8.
20 августа 1918 г. Махин был произведен постановлением Комуча
«за проявленное мужество и самоотвержение в боях против большеви-
ков» в полковники69. По данным к 26 августа 1918 г. в Народной ар-
мии Хвалынского района числилось 329 офицеров, 10 врачей, 10 воен-
ных чиновников, 109 унтер-офицеров, 1282 добровольца, 1790 военно-
обязанных при 631 лошади. ° Таким образом, боевой состав войск
Махина был равен 3510 бойцам.
Однако инициатива уже переходила к красным. Наступление Ма-
хина застопорилось под Николаевском, которым его отряд овладел
лишь на один день 20 августа71. Уже утром 21 августа в город вошли
чапаевцы72. Войска Народной армии отошли на Хвалынск. В частях
вспыхнула эпидемия тифа и малярии.
6 сентября в 18 часов Махин вторично взял Вольск, ворвавшись в го-
род фактически на плечах красных. Причем ему удалось разбить Вольс-
кую советскую дивизию, погибли ее начальник и начальник штаба, в плен
попало около 400 человек, вся дивизионная артиллерия (6 орудий), пу-
леметы и делопроизводство штаба дивизии73. Наступление красных на
Хвалынск было отбито. Махин развивал успех далее. 9 сентября гене-
рал-майор С. Чечек поздравил Махина с успешными действиями . В
этот период Махин просил штаб армии прислать ему автомобиль, так
как в ходе Заволжской и Вольской операций ему приходилось передви-
гаться в экипаже, что осложняло управление войсками7 . Телеграф ра-,
ботал безобразно, в Вольске накопилась масса неотправленных теле-
грамм.
Небезынтересно, что в те дни Махин выступил активным против-
ником возрождения дореволюционных наград, полагая награждение
ими несвоевременным7 .
Несмотря на успехи Махина, обстановка быстро менялась, и уже 12
сентября 1918 г. красные, не встретив сопротивления, овладели Воль-
ском. 17 сентября под ударами 1-й и 4-й красных армий пал Хвалынск.
Впрочем, Махину почти сразу удалось отбить город, и вторично он
был оставлен лишь 29 сентября. Его войска из-под Хвалынска отходили
на Сызрань и далее к Самаре77. Войска, в течение лета и осени 1918 г.
фактически беспрерывно находившиеся в боях, были сильно утомле-
28
Судьбы через две войны
ны. На подступах к Сызрани в районе деревни Ореховка Махин дал
двухдневный решающий бой, разбил красных, разъезды его отряда
дошли до Хвалынска, но это уже не изменило общей стратегической
обстановки.
Сохранилось относящееся к этому времени письмо интенданта
войск Хвалынского района В. Ушакова брату в Омск, в котором гово-
рилось: «Буду до последнего дня в войсках Хвалынского района. Нас
теснят. В руках народной армии осталась на правом берегу Волги одна
Сызрань. Причина наших неудач - нежелание мобилизованных сра-
жаться с большевиками, несмотря на все усилия со стороны последних
по части грабежей, насилий и разбоя. 75% мобилизованных дезертиро-
вали; держимся только офицерами и добровольцами; происходит
уничтожение всего интеллигентного, отважного и патриотического.
Положение не безнадежное; еще месяц продержимся. К великому сво-
ему огорчению должен признаться, что своими силами нам не стать на
ноги, до того мы исподлились и ослабли под влиянием большевизма. В
народной армии ничего не сделано для водворения дисциплины; служат
только желающие, а так как умирать добровольно никому не охота, то
при первых выстрелах солдаты бегут. Для восстановления дисциплины
у нас пока ничего не сделано... Надеюсь на Сибирь и на союзников».78
Главком В. Г. Болдырев писал о Махине: «Считаю его одним из
доблестнейших офицеров, пользующихся полным доверием и уваже-
нием в войсках»7 .
Некоторые сомнения относительно политических взглядов Махина
в это время может развеять рапорт хорунжего первой сотни 2-го Орен-
бургского казачьего полка Г. Л. Тимашева командиру полка войсковому
старшине Бычкову от 22 сентября 1918 г.: «Доношу, что за время моего
пребывания на Хвалынском фронте я обратил внимание на то, что ко-
мандующий войсками Хвалынского района полковник Махин ослабля-
ет и без того слабую дисциплину в войсках его фронта, что видно из
следующих, хотя и мелких, но характерных примеров: приехав в мое
отсутствие в казармы Вольского конного дивизиона в Хвалынске, где
стояла моя полусотня, он, поздоровавшись с казаками, сделал им заме-
чание, что нужно отвечать не «здравие желаем господин полковник», а
здравствуйте гражданин полковник, на что казаки ответили, что такого
приказа у них не было.
Затем казаки просили его разрешить им рваную обувь заменить новой,
на что полковник Махин сказал им, что «ваше начальство присылает вас
только обмундировываться, а не воевать». Подобное заявление полков-
ника] Махина я считаю неосновательным с его стороны.
После этого он собрал солдат конного дивизиона и говорил им
речь; между прочим сказал, что после войны с большевиками им (т. е.
солдатам) придется может быть сразиться против генерала Краснова и
«Свой среди чужих и чужой среди своих»: полковник Федор Махин 29
Сибирских войск; после чего все казаки с собрания ушли. Должен
заметить, что в своем полевом штабе он разрешал находиться совер-
шенно посторонним штатским лицам, как напр., г[осподи]ну Камен-
скому редактору или сотруднику газеты «Земля и Воля».
Эта газета, будучи под наблюдением полковника Махина, писала
открыто статьи явно провокаторские, как напр[имер] в одном из номе-
ров этой газеты была статья о каких-то необыкновенных зверствах
уральских казаков в гор[оде] Новоузенске и много др[угих] статей.
Подобные статьи полк[овник] Махин также оставлял без внимания.
Кроме того, при отступлении из Вольска он разрешил г[осподи]ну
Чернову в селе Семеновском собрать солдатский митинг, на котором
было одно безобразие, слышалось то ура, то свистки, то непристойные
выкрики.
Относительно боевых действий, происходивших при мне, могу ска-
зать только, что воевать при такой обстановке невозможно. С началом
отступления и так недисциплинированные войска совершенно разва-
лились, бросали оружие, перебегали на сторону красных. Командный
высший состав забывал совершенно о частях, их местоположениях, остав-
ляя их на произвол судьбы или отдавая прямо преступные приказания,
как напр[имер] приказание полковника Розенбаума моей полусотни за
№ 15 к сему прилагаемое, когда Апалиха была с утра еще занята про-
тивником и, подойдя к селу вплотную, я потерял 2у* казаков пленными
Дмитрия Донковцева и Ивана Донскова, которые вошли уже в самое
село; сам я с разъездом почти в упор был расстреливаем из пулеметов
и винтовок и, не имея потерь, благодаря случайности и наступавшей
темноте. Всю картину развала на Хвалынском фронте я считаю обя-
занностью Вам донести, а также и причины его, т. к. воевать при такой
обстановке - это только развращать наши казачьи части и деморализо-
вать. Хор[унжий] Тимашев»8 .
На следующий день войсковой старшина Бычков сообщил в Самару
командующему войсками Приволжского фронта: «В настоящее время
в распоряжении полковника Махина состоит 4м сотня вверенного мне
полка; считаю нахождение ее в отряде Полковника Махина неподхо-
дящим и ходатайствую о переводе 4 сотни в распоряжение Начальника
Отряда Сызранского фронта для участия в боевой обстановке с частями
чехословаков. Одновременно об этом доношу Начальнику Военного
Отдела Оренбургского казачьего войска для доклада Войсковому Ата-
ману того же войска» \
30 сентября 1918 г. в бою под Васильевкой Махин был вторично
ранен, в шею, и на этот раз находился на лечении, передав командова-
ние штабс-капитану Касаткину.
5 октября Махин, пользовавшийся огромным авторитетом и в Народ-
ной армии, и у чехов (как отметил Я. Сыровы) 2, несмотря на ранение,
зо
Судьбы через две войны
полученное незадолго до этого, вступил в командование всеми рус-
скими частями Самаро-Сызранского района и должен был оборонять
Самару. Подчинявшийся до сих пор лишь штабу Народной армии не-
зависимый Бакич был переведен под начало своего прежнего сослу-
живца и, более того, подчиненного по борьбе на правобережье Волги,
что не могло быть воспринято Бакичем позитивно. Махин развернул
поистине кипучую деятельность. Формировал дружины ополченцев,
занимался эвакуацией Комуча. 6 октября он отдал приказ 1-му Офицер-
скому батальону выступить на позиции для прикрытия эвакуации, но
офицеры отказались выполнять приказ, угрожая Махину арестом, после
чего самовольно ушли в тыл. В ответ Махин отдал приказ о расформи-
ровании батальона и разжаловании мятежников в рядовые 3. Однако
вышестоящее начальство отменило этот приказ, рекомендовав офицерам
принести извинения. Авторитет Махина оказался подорван.
7 октября пала Самара, Махин был назначен командующим Поволж-
ским фронтом, а с 9 октября возглавил Бузулукский участок фронта
(позднее - Бузулукская группа Юго-Западной армии) , руководство
Западным фронтом перешло к чешскому генералу Чечеку 5. В эти дни
полковник занимался эвакуацией имущества узловой станции Кинель,
что ему к 10 октября удалось успешно осуществить, - весь подвижной
состав был направлен на Бугуруслан, взорваны стрелки, уничтожены
телеграфные провода86. По мнению Дутова, войска Махина при отсту-
плении от Самары сделали все, что только возможно87.
11 октября в 22 часа 30 минут Бакич из Бузулука направил теле-
грамму на имя начальника штаба Верховного Главнокомандующего с
копией в Оренбург атаману Дутову. Никак иначе, кроме как попытка
интриговать против своего непосредственного начальника, эта теле-
грамма полковника Бакича охарактеризована быть не может. Бакич те-
леграфировал: «Вторая Сызранская стрелковая дивизия с начала фор-
мирования 20 Июня сего года и с этого времени (так в тексте - авт.)
находилась беспрерывно в боях под Вольском, Хвалынском, Сызра-
нью, по пути Сызрань[-] Самара[-] Кинель. Формирование дивизии,
насколько позволяла обстановка, было произведено достаточно полно.
Однако мне как начальнику дивизии почти совсем не удалось коман-
довать ею при выполнении боевых задач: на Сызранском направлении
7 и 8 полки были откомандированы в распоряжение полковника Махина, а
оставшиеся 5 и 6 полки, раздерганные по частям, входили в состав
войск, подчиненных полковнику Петржику, а ныне - на Бузулукском
направлении части дивизии, выполняющие боевые задачи, опять под-
чинены полковнику Махину. Выходит, что я как начальник дивизии,
ответственный за ее формирование и боевую подготовку, лишен воз-
можности руководить ею в бою, ограничиваясь лишь хозяйственной и
административной ролью. Благодаря указанному и вмешиванию (так в
«Свой среди чужих и чужой среди своих»: полковник Федор Махин 31
тексте - авт.) в руководство частями дивизии посторонних лиц, ничего
общего с нею не имеющими (так в тексте - авт.), дивизия пришлаГв!
состояние, что на нее как на боевую силу почти не приходится рассчи-
тывать (здесь и далее текст подчеркнут в штабе Дутова - авт.). Согласно
указаниям штафрон88 Поволжского после отхода от Самары дивизия
должна была сосредоточиться[в] районе Бузулук с целью привести в
порядок части, но это не удалось, и части продолжают оставаться в
бою, причем руководить частями во всех отношениях я опять лишен
возможности, так как ими, не являясь моим начальником, без моего
ведома распоряжается полковник Махин. Докладывая об изложенном,
прошу указаний: чем вызывается недоверие мне как начальнику диви-
зии в смысле руководства ею в бою и если будет признано, что я по
своим служебным и боевым качествам не соответствую занимаемой
должности, то назначить на мое место другое лицо, так как выносить
умаления моего служебного положения я больше не могу, второе[-]
дать приказания, кому я с дивизией [в] настоящее время непосредст-
венно подчинен, третье[-] чьим распоряжением дивизия будет попол-
няться солдатами, последнее необходимо ввиду большого некомплекта
благодаря дезертирству мобилизованных, причем некоторые артилле-
рийские части почти совсем не имеют прислуги, четвертое[-] будет ли
дана дивизии возможность собраться наладить разрушенную органи-
зованность частей в утвердительном случае, когда и где, пятое[-] как
поступить с требованиями оренбургских и уральских казаков о пере-
даче им разного имущества и вооружения, шестое[-] дать директиву,
кто является ответственным боевым начальником на Бузулукском на-
правлении, так как на этот предмет пока никаких указаний не имею,
кроме задачи укреплять позиции[в] районе Бузулука...Начдив 2 стрел-
ковой полковник Бакич» . Откровенно говоря, Бакич слукавил, ука-
зав, что Махин не является его непосредственным начальником, одна-
ко в данном случае для него цель оправдывала средства. Из Оренбурга
телеграмму передали генералу Чечеку в Уфу и в Челябинск, по всей
видимости, в штаб Чехословацкого корпуса. Интрига «обиженного»
Бакича имела успех, через некоторое время Махина сняли, и Бакич
стал самостоятельным начальником.
Уже 18 октября 1918 г. Махин получил назначение на должность ко-
мандующего войсками Ташкентской группы и начальника 1-й Оренбург-
ской казачьей пластунской дивизии с зачислением по Оренбургскому
казачьему войску90. 20 октября Махин выбыл в Ак-Булак 1. Должности
офицеров штаба дивизии и Ташкентской группы совмещались. Началь-
ником штаба Махина стал его соратник по борьбе в Поволжье капитан
M. H. Русеет, позднее - штабс-капитан Касаткин. Бузулукскую группу
возглавил полковник А. С. Бакич. К сожалению, практически никаких
документов о деятельности Махина на новой должности не сохранилось.
32
Судьбы через две войны
Известно лишь, что Ташкентская группа Махина после перегруппировки
должна была перейти в решительное наступление и взять город Актюбинск,
приготовившись «к безостановочному продвижению на Ташкент»92.
Войсковой старшина H. H. Лесевицкий вспоминал, что по возвра-
щении из Бузулука в Оренбург «был послан в Штаб Южного отряда
полковника Махнина (здесь и далее - так в документе - авт.), мне бы-
ло очень нужно и интересно туда поехать, т. к. в это время я был на-
значен нач[альником] артил[лерии] 1-го Оренбургского казачьего кор-
пуса, и наш корпус должен был занять как раз этот боевой участок.
Махнин был С. Р., поэтому Дутов ему не доверял, и он вскоре при-
нужден был уехать в Сибирь» 4.
Находясь именно на этой должности, Махин принял участие в заговоре
против атамана А. И. Дутова. 18 ноября 1918 г. в результате переворота
в Омске к власти пришел адмирал А. В. Колчак, ставший Верховным
Правителем и Верховным Главнокомандующим всеми сухопутными и
морскими вооруженными силами России. Это событие является одним
из ключевых в истории Белого движения. По некоторым данным, в ка-
честве возможных претендентов на пост Верховного Правителя нака-
нуне переворота его организаторами рассматривались кандидатуры
Дутова, Генерального штаба генерал-лейтенанта В. Г. Болдырева и Вой-
скового атамана Забайкальского казачьего войска полковника Г. М.
Семенова. За кандидатуру Дутова выступал Войсковой атаман Сибир-
ского казачьего войска генерал-майор П. П. Иванов-Ринов .
Реакция политических и военных деятелей востока России на омс-
кие события была далеко не однозначной96. Психологически фронт к
появлению диктатора был готов. - слухи о готовящейся диктатуре
муссировались еще с лета 1918 г. 7 Одним из первых военных и поли-
тических лидеров востока России 20 ноября 1918 г. официально (Указ
Войскового правительства Оренбургского казачьего войска № 131298)
признал верховную власть Колчака и вошел в его оперативное подчине-
ние атаман Дутов, что, во многом, повлияло на выбор остальных лидеров
(неофициальное подчинение Дутова Колчаку, вполне возможно, про-
изошло уже 19 ноября или даже 18-го, поскольку 19-20 ноября датирован
телефонный разговор Дутова с Колчаком, в котором атаман уже говорит
об исполнении приказов Колчака). Как вспоминал Г. К. Гине, «Претен-
довать на звание Верховного Правителя он (Дутов - авт.) не собирался.
Это связало бы его, как человека, любящего, прежде всего, независимость
атамана. Он сразу признал адмирала, но от имени войск Оренбургско-
го и Уральского он сделал запрос адмиралу по поводу отношения его к
Учредительному Собранию, так как войска, якобы, волновались ввиду
конфликта между адмиралом и Учредительным Собранием»99.
Не смирившись с потерей власти после переворота в Омске 18 ноября
1918 г., социалисты предприняли ряд безуспешных попыток реванша.
Одной из наиболее опасных для Белого движения можно назвать по-
«Свой среди чужих и чужой среди своих»: полковник Федор Махин 33
пытку захвата власти в результате заговора против Войскового атамана
Оренбургского казачьего войска и командующего войсками Юго-Запад-
ной армии генерал-лейтенанта А. И. Дутова в Оренбурге. Об этой и
других попытках вооруженного реванша эсеров в союзе с лидерами на-
циональных окраин и пойдет речь.
Вопросы военного планирования в партии социалистов-революцио-
неров доверялись профессионалам. Функционировала специальная во-
енная комиссия , в состав которой входил и Махин - один из главных
участников заговора в Оренбурге. В историографии Махин зачастую
изображается как жертва политических преследований, что, по всей
видимости, связано с труднодоступностью и недостаточным количеством
источников для объективной оценки его деятельности.
На самом деле никакой жертвой Махин не был, а вполне осознанно
участвовал в подготовке переворота, представляя среди заговорщиков
оппозиционные атаману Дутову силы в армейской среде.
Именно он являлся автором доклада о восстановлении Восточного
фронта против германцев, будучи негласным консультантом Комуча
Причем многие члены партии склонны были видеть в нем потенциаль-
ного военного вождя. Даже после провала попытки реванша лидеры
эсеров не скупились на похвалы в его адрес. Вероятно, столь велики
были их надежды на военные и организаторские способности Махина.
В частности, председатель Комуча В. К. Вольский в своем докладе на
заседании IX Совета партии эсеров (июнь 1919 г.) заявил: «Только один
был у нас, один, чей образ светлым лучом врезался в каждого, кто
только с ним встречался. Знаток военного дела, подлинный военный
вождь, организатор, глубоко понимавший душу народа и знавший
ключ к его душе, полный личного бесстрашия и храбрости и глубо-
чайшей преданности идее демократического восстановления России -
таков был незабвенный Федор Евдокимович Махин... Если кто досто-
ин был стать военным руководителем, главою военного дела револю-
ционной демократической трудовой республики, то это был Махин.
Если кому и можно было вручить временную и политическую дик-
татуру, то это только Махину, славному и честному демократу эсеру,
редкостно мощной личности. Несчастье Комитета, который в военном
деле вынужден был полагаться на эсеров Лебедева, Фортунатова, затем
Взорова , не дало ему возможности поставить Махина в центр своего
военного дела» . Как писал С. Н. Николаев, «после падения Уфы, в
начале июля, Комитет мог ввести в органы центрального управления
генерального штаба подполковника Ф. Е. Махина, но допустил ошибку,
назначив его на фронт...»
Итак, Махин принял участие в попытке социалистического реванша
в Оренбурге. Этот офицер пользовался доверием другого участника за-
говора - башкирского лидера А.-З. Валидова 6. Махин - «очень ценный
человек и мой личный друг», - писал Валидов107.
34
Судьбы через две войны
В лице полковника Ф. Е. Махина партия эсеров имела своего верного
сторонника, чего нельзя было сказать о других старших офицерах На-
родной армии, которые, как писал современник, «вели политику, для
Комитета вредную, направляя свое внимание и усилия к укреплению
Сибирского правительства, отвечавшего их привычкам и симпатиям»108.
Более того, некоторые офицеры «в прилегающих к Волге местностях...
предпочитали идти на юг в добровольческую армию, несмотря на ее
отдаленность, а не в народную, в надежность которой не верили, ус-
матривая в общем курсе политики определенное партийное течение» 09.
И, как позднее писал управляющий ведомством внутренних дел Комуча
П. Д. Климушкин: «...между Комучем и офицерством с самого же нача-
ла гражданского движения на Волге создалось взаимное непонимание,
приведшее потом к полному расхождению»110. Не таков был Махин!
Однако, и это признают практически все эсеровские мемуаристы, ли-
деры Комуча не оценили его по достоинству, когда у них на это было
время и не доверили ему, по крайней мере, пост начальника штаба Народ-
ной армии, на который Махин вполне мог рассчитывать111. Возможно,
это произошло в связи с общим недоверием эсеров к военным. Уже
осенью 1918 г. из штаба Махина сообщали: «Полковник Махин срочно
выехал на фронт. Нам очень хотелось получить К.112 полковник Махин
назначен Командующим Ташкентской группой... возможно... желал
бы[быть?] хоть на вашем113 фронте. Не знаю, считает ли он более важ-
ным оставаться на своем месте... мне же кажется, что он имеет осно-
вания думать о том, что его забыли. Сам же он этого не высказывал, не
теряем надежды снова с Вами увидеться, хотя в дебри забрались мы
порядочно. На нашем фронте наступила зима. Противник активен. Воз-
можно в ближайшем будущем серьезное столкновение; чувствуем себя
оторванными; не имеем сведений о происходящем. Прошу сообщить
об общем положении, о союзниках и ваших планах действий...»114. К
сожалению, подобные переговоры, где часть сведений подразумевается
или зашифрована, вызывают больше вопросов, чем дают ответов.
Не имея возможности повлиять на решение Дутова, эсеры предпри-
няли попытку срыва его переговоров с Колчаком. Еще до 21 ноября
произошел перерыв связи с Оренбургом115. Как впоследствии вспоми-
нал Генерального штаба генерал-лейтенант Д. В. Филатьев, «антигосу-
дарственная партия[эсеров] и такой же Комуч... теперь с легким сердцем
готовы были начать войну с тылом во имя торжества партийных догм, а
если ее не открыли, то только потому, что за ними никакой силы не ока-
залось и надежда на какую-то мобилизацию «всех сил» не оправдалась,
как не осуществилось желание втравить в борьбу с Омском чехов»116.
События в Оренбурге следует рассматривать как подготовку одного из
эсеровских выступлений, заблаговременно раскрытую сторонниками
омской власти. Об этом свидетельствует и высказывание В. М. Чернова
«Свой среди чужих и чужой среди своих»: полковник Федор Махин 35
в беседе с делегатами английской независимой рабочей партии в апреле
1920 г. о том, что после событий в Екатеринбурге и Челябинске «борьба
была перенесена в Оренбург»117. Хотя идея выступления в Оренбурге
появилась у заговорщиков еще до директив ЦК ПСР.
Уже 19 ноября (впрочем, в том же деле есть и другая датировка раз-
говора - 20 ноября) атаман Дутов сообщил Колчаку по прямому про-
воду, что «Комитет Учредительного собрания своими воззваниями
мешает работать и нарушает спокойствие. Все идет из Уфы. Доношу,
что во вверенной мне армии полный порядок. И я свято исполняю Ваши
приказы[и] приму меры, чтобы армия не коснулась политики. Просил
бы Ваши директивы по отношению гражданских управлений и населе-
ния. Как относятся союзники и Чешский совет? Как Америка, Италия
и Япония[?] Я уверен, что чехи лишь по тактическим соображениям не
говорят открыто, лишь в душе сочувствуют. Где генерал Болдырев и
что он предпринимает^] Сейчас перехватил радио о занятии союзни-
ками Петрограда - буду проверять. Убедительно прошу ежедневных
Ваших директив и полной информации, без чего сейчас нельзя. Могу ли
рассчитывать на это[?] Счастливо оставаться. Атаман Дутов». Известен
ответ Колчака: «...Всей душой благодарю Вас, господин атаман, за
Ваше согласие работать со мной[ради] общей цели по спасению Родины.
Из всех полученных мною заверений в поддержке и помощи от союзни-
ков и начальников частей мне особенно дорог Ваша помощь и поддержка
как сильного защитника и первого защитника Родины, не прерывавшего
борьбы с ее врагами. Вчера у меня была депутация представителей всех
казачьих войск и сообщила мне солидарность со мной и готовность сов-
местно работать. Препятствия к общественной безопасности исходят
из указанного Вами источника, а также партии, связь с которой быв-
шего Правительства послужила причиной Омских событий. Очень оза-
бочен этим вопросом, но затрудняюсь сообщить Вам свои соображе-
ния по[этому] поводу и пошлю Вам их шифром...»11 .
Опасность оренбургского заговора для белых заключалась в том, что
в числе его организаторов были представители нескольких разнопла-
новых и достаточно влиятельных политических сил: член ЦК ПСР
В. А. Чайкин, башкирский лидер А.-З. Валидов, казахский лидер и авто-
номист М. Чокаев, представители оренбургской казачьей интеллигенции:
командующий Ташкентской группой Юго-Западной армии Генерального
штаба полковник Ф. Е. Махин и атаман 1-го (Оренбургского) военного
округа полковник К. Л. Каргин. Несмотря на кажущуюся «реакцион-
ность» казачьей столицы, именно в Оренбурге заговорщики могли рас-
считывать на поддержку воинских частей, входивших в состав Юго-
Западной армии Дутова и непосредственно подчиненных ярым про-
тивникам оренбургского атамана Валидову и Махину. Захватив власть,
заговорщики могли расколоть антибольшевистский лагерь на востоке
36
Судьбы через две войны
России и, тем самым, привести к падению всего Восточного фронта.
Башкирский лидер А.-3. Валидов, судя по его воспоминаниям, ненавидел
Колчака больше, чем многие эсеры и открыто называл его своим вра-
гом1 . Противоречия резко усилились после обнародования 21 ноября
приказа Колчака о ликвидации казахского и башкирского правительств и
о роспуске Башкирского корпуса. Впоследствии, в январе 1919 г. Баш-
кирское правительство издало приказ о том, что считает этот приказ
недействительным и приступает к восстановлению корпуса12 .
22 ноября в командование корпусом вступил сам Валидов. По мнению
генерала Акулинина, Валидов вел постоянные переговоры по прямому
проводу с членами Учредительного Собрания в Уфе121. Для координа-
ции подпольной работы в Оренбург прибыл член ЦК ПСР, лидер тур-
кестанских эсеров, политик крайне левого толка В. А. Чайкин. Он был
давним другом Валидова, и они легко нашли общий язык122. По поводу
политических взглядов Чайкина депутат Е. Е. Лазарев в письме Е. К.
Брешко-Брешковской от 6 ноября 1918 г. писал: «Непримиримо левым
оказался член ЦК Чайкин, молодой, очень неглупый и человек настой-
чивый, который резко порицает ЦК за то, что тот допустил даже
Уфимское совещание и явно участвовал в измене и предательстве Уч-
редительного собрания и самой партии с.-р....»123.
Вместе с еще одним будущим заговорщиком - депутатом от Ферган-
ской области и вторым товарищем председателя Съезда членов Учреди-
тельного Собрания (от мусульманской фракции) Мустафой Чокаевым,
Чайкин 22 ноября 1918 г. бежал из железнодорожного вагона, доставив-
шего их из Екатеринбурга в Челябинск. Среди депутатов распространился
слух, что всех их арестуют, и Чайкину с Чокаевым было поручено заго-
товить на всякий случай семь троек с надежными ямщиками . Они
ушли из вагона со всеми своими вещами и больше в поезд не возвра-
щались. Как писал М. Чокаев: «Мы теперь убедились, что совместная с
белыми борьба против большевиков не приведет нас к нашей цели» .
Именно тогда, согласно воспоминаниям Чокаева, у них созрел план
освобождения Туркестана от красных, для чего необходимо было сме-
щение Дутова12 . Это решение, таким образом, было принято двумя
депутатами вне связи с официальными директивами руководства пар-
тии и съезда. Если верить в этом отношении Чокаеву, то получается,
что цели у всех заговорщиков были разные, но план действий один:
смещение Дутова и восстановление власти Учредительного Собрания.
Валидов позднее писал о событиях тех дней так: «Единственное, что
можно было сделать для победы демократии - это, договорившись с
верными демократической идее уральскими и оренбургскими казаками,
отстранить генерала Дутова. Если бы это удалось, было бы восстановле-
но правительство Комуча, и красные могли бы быть снова отброшены за
Волгу»127. Конечно, наивно думать, что восстановление власти Комуча
«Свой среди чужих и чужой среди своих»: полковник Федор Махин 37
могло способствовать каким-либо успехам на фронте (в этом вопросе
приоритет явно за диктатурой), но в этой цитате - политическая про-
грамма заговорщиков.
Валидов лично инспектировал верные ему части на Актюбинском
фронте 6 и 25 ноября, именно на фронте он встретился с будущими заго-
ворщиками: полковниками Махиным и Каргиным (Каргин до револю-
ции некоторое время находился под негласным надзором полиции128, а
происходил из той же станицы Буранной, что и отец Махина) и пред-
ставителями уральцев и договорился с ними о мерах против Дутова 2 .
Свержение Дутова, одним из первых признавшего Колчака, для оппо-
зиции могло стать символом скорой победы и над самим Колчаком.
Таким образом, заговор стал складываться как минимум с 25 ноября.
Такого же мнения придерживался и М. Чокаев, утверждавший, что
«...переворот этот мог быть задуман только после прихода к власти
адмирала Колчака»130. Однако в мемуарах Валидова есть фраза, отно-
сящаяся уже к неудачному исходу заговора, которая дезавуирует преды-
дущее высказывание: «Так за несколько часов провалился план, который
готовился в течение нескольких месяцев»131. В этом случае начало
формирования заговора можно отнести к периоду августа-сентября
1918 г. - времени наиболее острого противостояния между Комучем и
атаманом Дутовым, а приход к власти Колчака еще более способство-
вал консолидации левой антиколчаковской и антидутовской оппози-
ции. К сожалению, любые заговоры, особенно неудачные, оставляют
после себя минимальное количество источников. Поэтому нельзя точно
сказать, когда начал формироваться этот заговор.
Известно лишь, что уфимские эсеры активно участвовали в перего-
ворах со своими сторонниками на Южном Урале. В ноябре 1918 г.
М. А. Веденяпин вел переговоры по прямому проводу с полковником
Махиным, сам факт участия в которых, на мой взгляд, является преступ-
лением со стороны Махина, - армия не должна вмешиваться в политику.
Есть данные о том, что эти разговоры были регулярными, однако сохра-
нились тексты только двух из них. 6 ноября между Уфой и станцией
Ак-Булак Ташкентской железной дороги, на которой находился Махин,
состоялся первый документально подтвержденный разговор:
«Веденяпин. Здравствуйте, Федор Евдокимович, привет Вам от всех
нас. Я Вас слушаю.
Махин. Доброе здоровье, Мих[аил] Александрович. Во-первых, я
хотел ответить на Ваш вопрос[о] посредничестве[в] деле Майстраха132
с Петровичем.133 Прибыть лично для переговоров не могу, говорить
только по аппарату, во 2-х узнать от Вас об общем положении.
Веденяпин. Вас запросил, потому что Майстрах указал на Вас, сделал
это только для формалистики, знал заранее о неосуществимости суда.
Общее положение таково. Временное Правительство на днях издаст акт
38
Судьбы через две войны
о ликвидации всех областных правительств, в том числе и нашего Со-
вета. Сибирский аппарат Министров и административный переходят в
распоряжение Вр[еменного] Правительства], другими словами Си-
бирское Правительство становится Всероссийским (здесь и далее - под-
черкнуто в документе - авт.).[В] Настоящее время на этом сосредото-
чено все внимание. [В] Настоящее время положение [для] нас значи-
тельно ухудшилось. Съезд в Екатеринбурге приступил к работам. В
Уфе нас четыре человека: Филипповский, Нестеров, Климушкин и я.
На фронте у нас только добровольческие части Каппеля, Фортунатова,
батальон Имени Учредительного Собрания и русско-чешский полк и
ваши части. Есть приказ ген[ерала] Болдырева о прекращении формиро-
вания добровольческих частей и о роспуске имеющихся. Ижевск все
еще борется, туда сегодня поехали Былинкин и Несмеянов135. Дон-
ской шлет Вам привет и очень просит Вас приехать к нему в Совет-
скую Россию. Прибыл курьер из Деникинской армии, который сооб-
щает, что, якобы, армия насчитывает до 120 тысяч штыков.
Махин. Собственно на моем Ташкентском фронте мы заставили про-
тивника перейти к обороне. Менее успешно идут дела на Самарском
фронте. Там инициатива в руках противника. Перспективы пока труд-
но там наметить, ибо они в значительной степени будут зависеть от
числа союзнических войск, которые будут находиться в России. Лично
я продолжаю пока не верить в близком будущем союзной помощи с их
стороны, но твердый курс политики Временного Правительства за-
ставляет думать, что у него есть большая реальная сила, вероятно,
таящаяся где-либо в Сибири. Где генерал Галкин. Тогда трудно объяс-
нить (на этом документ обрывается - авт.)»137.
11 ноября Веденяпин в связи с распоряжением Омска о роспуске
областных правительств беседовал с оренбургским представителем
башкирского правительства: «В Омске Сибирское Правительство вос-
торжествовало. Мы боимся, что не только будет ликвидирован Совет
Управляющих, но будут также ликвидированы (здесь и далее - под-
черкнуто в документе - авт.) договорные обязательства Комитета в част-
ности и договор между Комитетом и Малой Башкирией и Алаш-Ордой.
Поэтому необходимо нам солидарно действовать, чтобы наш договор
не был нарушен. Считаю необходимым приезд Вашего представителя
в Уфу»138. Башкиры отправили своих представителей в Уфу, однако
были слабо осведомлены о положении в Омске.
16 ноября Веденяпин беседовал с начальником штаба Махина: «У
аппарата начальник штаба полковника МАХИНА. Командующий вой-
сками полковник МАХИН дня три не получает от Вас информации.
Поэтому поручил мне с Вами переговорить и справиться, когда послед-
ний раз Вами передавалась очередная информация и, если есть что-
либо новенького, будьте добры передать, я запишу.
«Свой среди чужих и чужой среди своих»: полковник Федор Махин 39
ВЕДЕНЯПИН. Очередная информация передавалась каждый день.
Вчера последний раз была отправлена в 10 часов вечера. Сегодня мы
справимся, куда делись посланные Вам телеграммы. Сейчас же абсолютно
нет времени и трудно сообразить, что Вам в настоящее время передать.
Вечером мы постараемся Вам все сообщить. Сердечный привет Федо-
ру Евдокимовичу.
Начальник Штаба. Благодарен. Последние сведения были получены
от Вас от 13 числа. Очевидно они где-нибудь задерживаются, поэтому
я просил бы Вас передавать нам сведения по прямому проводу. Сведе-
ния нам крайне необходимы, т. к. мы издаем газету «Ташкентский
фронт» и нуждаемся в материале.
ВЕДЕНЯПИН. Постараемся. Провод часто бывает занят военными
депешами, и это лишает нас возможности передавать непосредствен-
но. Сейчас приму меры, чтобы Вы получили сведения.
НАЧАЛЬНИК ШТАБА. Очень благодарен. Счастливо оставаться»139.
Связь Махина с Уфой не прекратилась и после омского переворота.
19-20 ноября он вновь беседовал с Веденяпиным. Махин заявил: «Теперь
на нас лежит большая задача спасти Россию и восстановить границы,
как Франция восстановила в семьдесят первом году. Веденяпин. -
Приезжайте к нам, Вас ждем. Все Вам шлем привет, в настоящее вре-
мя на Самарском фронте развивается наше наступление и можно ожи-
дать большой трепки большевикам (подчеркнуто в документе - авт.)».
Махин ответил на это: «Ура. Будем стараться, только дальше от всех тех
Самарских авторитетов, которые в верхах творят здания военной мощи Рос-
сии. К Вам постараюсь приехать. Держите крепко свое Знамя. До свида-
ния»140.
В ночь с 1 на 2 декабря 1918 г. (по другим данным, которые не
представляется возможным проверить, 6 декабря 141) заговорщики про-
вели свое первое и последнее совещание в Оренбурге, в здании Караван-
Сарая - резиденции башкирского правительства. Случайность или нет,
но незадолго до совещания, 19 ноября 1918 г., комендант зданий Караван-
Сарая Такиулла Алиев был произведен из подпоручиков в поручики и
тем же приказом из поручиков в штабс-капитаны142. На совещании, по
воспоминаниям одного из его участников, М. Чокаева, присутствовали:
Валидов, Чокаев, Махин, Каргин и Чайкин143. Однако, по мнению Ге-
нерального штаба генерал-майора И. Г. Акулинина, присутствовали
также члены башкирского правительства, местные социалистические
лидеры и несколько офицеров башкирских полков144. К данному сви-
детельству следует относиться осторожно, так как сам Акулинин, ра-
зумеется, не являлся участником совещания и не мог в точности знать
состав присутствовавших.
На совещании заговорщики утвердили состав будущего объединен-
ного правительства трех стран (Казахстан, Башкурдистан, Казачье го-
40
Судьбы через две войны
сударство). Полковник Махин должен был стать главнокомандующим,
атаман 1-го военного округа Каргин - Войсковым атаманом Оренбург-
ского казачьего войска1 , Башкурдистан представлял Валидов, Казах-
стан - представитель Алаш-Орды в Оренбурге Сейдазим (Сейдазым)
Кулмухамедович Кадирбаев (ранее - уполномоченный Комуча по Тур-
гайской области, утвержден в должности 25 июля 1918 г. по представ-
лению Дутова14) и М. Чокаев (пост министра внешних связей), В. А.
Чайкин также получил должность в этом правительстве. Позднее он
писал, что в Оренбурге принимал «руководящее участие в подготовке
восстания против атамана Дутова» 4 . Есть сведения о нерешительности
заговорщиков, - в частности, К. Л. Каргин предлагал повременить с
арестом Дутова148.
Во время совещания в Оренбурге были расквартированы четыре баш-
кирских стрелковых полка (1-й, 2-й, 4-й и 5-й), Атаманский дивизион
Оренбургского казачьего войска, 1-й Оренбургский казачий запасный
полк, в котором обучались молодые казаки, конвойная сотня и кара-
149 ^
ульная рота, а также артиллерийские и технические части . Таким
образом, у заговорщиков, при опоре на башкирские части, были все
основания рассчитывать на победу. Однако поручик Али-Ахмед Велиев
(Ахметгали), по характеристике Валидова, - татарский купец из Челя-
бинска150, - донес о тайном совещании коменданту г. Оренбурга капи-
тану А. Заваруеву. Тот, в свою очередь, предупредил об этом главного
начальника Оренбургского военного округа Генерального штаба гене-
рал-майора И. Г. Акулинина. Сразу же были приведены в боевую готов-
ность Атаманский дивизион и запасный полк, установлено наблюдение
за Караван-Сараем и казармами башкирских частей, в распоряжение
коменданта города вызваны русские офицеры, служившие в башкир-
ских полках. Поняв, что инициатива перешла к сторонникам Дутова,
Валидов в полдень 2 декабря выехал из города, захватив все имевшиеся
в наличии вагоны. Он остановился в селе Ермолаевка Оренбургского
уезда. Так или иначе, попытка заговора против власти Дутова и Колчака
не удалась.
2 декабря 1918 г. Дутов писал помощнику военного и военно-мор-
ского министра по казачьим делам генерал-майору Б. И. Хорошхину:
«Меня травят везде и всюду, но, пока я на своем посту, - я не брошу
борьбы, как бы тяжело и обидно подчас ни было. Казаки меня понимают.
В самом Оренбурге тоже имею сильных врагов - атамана Каргина и
полк[овника] Махина. Характеристику обоих спросите у Анисимова; я
писать не буду: долго и много надо говорить. Башкурдистан сошел с
ума и выразил неподчинение адмиралу; ну, да я очень-то не буду раз-
говаривать, а вы там устройте так, чтобы им не давали денег на их дела,
ибо это преступление - жить на российских хлебах и вести интригу и
не подчиняться власти. Полки свои втянули в политику, и мне много
«Свой среди чужих и чужой среди своих»: полковник Федор Махин 41
приходится тратить времени и труда, чтобы все это улаживать. Алаш-
орда тоже шипит, а татарва уже заявила свой нейтралитет. Противно
это все. Валидов это - одна сплошная глупость и недоразумение. Рабо-
ты так много, что последние нервишки кончаю и устал безумно...»151.
Здесь имеет смысл привести оценку взаимоотношений Дутова и
Махина, изложенную С. А. Щепихиным: «...двум медведям никак не
ужиться в одной, хотя и родной обоим, но, видимо, тесной берлоге.
Кроме того, Махин откровенный эс-эр, а Дутов [-] ренегат. Махин преда-
тель, и ему не смыть этого антиэтического, по взглядам старого служаки
Дутова, поступка. Кто раз изменил, изменит легко и в другой раз - не
без основания сетовал Дутов. Махин в долгу не оставался и вел эс-
эровскую пропаганду у своего союзника Дутова»15 . Как бы плохо ни
относился Щепихин к Дутову, очевидно, что в этой ситуации Махин
поставил партийные интересы выше воинского долга. Достаточно ред-
кий случай в истории русской армии.
В дальнейшем судьбы заговорщиков сложились по-разному. По
имеющимся данным, атаман Каргин ездил по округу и агитировал ка-
заков переходить к большевикам,153 по постановлению окружного
съезда 1-го военного округа он был смещен со своей должности и даже
попал в тюрьму. В отсутствие Дутова был выпущен, затем вновь аре-
стован и отправлен в Ставку15 . В итоге попал в плен к красным под
Иркутском и, по некоторым данным, расстрелян в 1921 г. по приговору
военного трибунала 5-й армии. Чокаев с супругой отправился в Гурьев
и далее в Баку. Вадим Чайкин уехал вместе с ними155. Башкирские части
были выведены из Оренбурга на усиление Северного участка Юго-
Западной армии, прикрывавшего территорию Башкирии156. А.-З. Ва-
лидов через некоторое время перешел на сторону большевиков.
Существует легенда об аресте Махина и даже о его убийстве во Вла-
дивостоке или в Харбине сибирскими офицерами157. Можно предпола-
гать, что она была инспирирована воспоминаниями К. С. Буревого158.
На самом деле после провала заговора полковник Махин получил от
штаба Юго-Западной армии предписание отправиться в Омск, ему была
гарантирована полная безопасность. В приказе по штабу 1-й Орен-
бургской казачьей пластунской дивизии № 15 от 10 декабря 1918 г. со-
общалось, что начальник дивизии полковник Махин убыл в служеб-
ную командировку в Омск и снимается с довольствия159. На следую-
щий день дивизия была упразднена. В командование Ташкентской
группой вступил генерал-майор Г. П. Жуков.
В Омске Махин, по свидетельству Щепихина. якобы честно заявил
Колчаку, что не может служить при диктатуре . Сложно сказать, на-
сколько достоверно подробное описание долгое время сотрудничавшим
с эсерами генералом К. Я. Гоппером преследований Махина в Омске.
Гоппер писал, что приказ убить Махина был фактически санкционирован
42
Судьбы через две войны
начальником штаба Колчака Д. А. Лебедевым в присутствии генерал-
квартирмейстера Ставки Генштаба полковника 3. Ф. Церетели. Несмот-
ря на все недостатки Лебедева как генштабиста, в это трудно поверить.
Особую роль в организации убийства Махина, якобы, играл некий
полковник Деммерт161. В связи с большой сомнительностью этих дан-
ных я не счел возможным цитировать Гоппера применительно к этому
вопросу. Документально известно лишь то, что «с последним омским
экспрессом во Владивосток... прибыл полковник генерального штаба
Махин, в сопровождении конвоя, во главе которого находится штабс-
капитан Степанов, известный своей борьбой с большевизмом. Полковник
Махин выселяется за границу»162.
Период пребывания Махина в эмиграции является достаточно ма-
лоизвестным. По всей видимости, Махин первоначально отправился в
Японию163, а затем перебрался во Францию (Париж)164. Он сотрудни-
чал в издании партии социалистов-революционеров «Pour la Russie»,
направленном против «диктатуры генералов»165, и «Воля России». В
эмиграции Махин принадлежал к левому крылу партии, активно участ-
вовал в работе «Административного центра» - эсеровской организации,
направленной на свержение Советской власти и занимавшейся в том
числе и разведывательной деятельностью на территории Советской
России (одним из лидеров этой организации был А. Ф. Керенский). С
ноября 1920 г. Махин состоял в коллегии службы связи центра166. В но-
ябре 1920 г. Махин должен был отправиться в Софию для организации
пункта связи на Одессу, Крым и Кавказ, однако был назначен руководс-
твом центра на работу в Париж167. Затем Махин переехал в Прагу.
Когда началось Кронштадтское восстание, Махин и другие эсеры,
оказавшиеся в те дни в Ревеле, должны были содействовать повстанцам.
Полковник принимал участие в формировании эсеровских дружин и
отрядов из числа бывших участников Белого движения на Северо-Западе
России для содействия кронштадтцам168. Кроме того, ревельская группа
делала все возможное для осведомления общественности о восстании169.
Весной 1921 г. Махин полагал, что в России, наконец, назревает на-
родное антибольшевистское движение170.
Как опытный генштабист, он занимался расшифровкой писем, по-
ступавших из Советской России171. Сохранились кодовые имена, при-
своенные Махину и другим эсерам для секретной внутрипартийной
переписки. Махина звали «Самуил», «Георг» и «Никанор»17 . Некоторые
названия довольно показательны. Для сравнения: Авксентьева звали «Ро-
залия», социалистов - «бактерии», революцию - «буря», большевиков -
«должники», контрреволюцию - «засуха», правых - «солитеры», а
членов Учредительного Собрания - «патриции»173.
На проходившем в Праге 16-24 ноября 1923 г. первом съезде за-
граничных организаций партии социалистов-революционеров Махин
«Свой среди чужих и чужой среди своих»: полковник Федор Махин 43
избирается членом Областного Комитета заграничных организаций
партии - руководящего партийного органа в зарубежье. В 1923 г. он
заполнил опросный лист для вступления в чешский сельскохозяйствен-
ный союз, в котором отметил, что родился в Иркутске в 1882 г., до посту-
пления в военное училище и на льготе занимался сельским хозяйством,
владел домом в станице Оренбургской, обрабатывал свой пай174.
В 1923 г. Махин переехал из Праги по приглашению королевского
правительства175 в Белград, где заведовал белградским отделением
эсеровской организации Земгор (Объединенный комитет Земского и
Городского союзов). После реорганизации в 1924 г. стал председателем
Земгора в Королевстве сербов, хорватов и словенцев (СХС, название
Югославии до 1929 г.). Представительство Земгора в Белграде было
официально открыто 19 мая 1924 г.176 Одновременно Махин состоял и
в чешском Земгоре177. Он создал при этой организации бюро труда,
курсы переквалификации, русскую студию искусств,178 театральную
студию,1 русскую библиотеку (не менее 12 тысяч томов), получавшую
многие советские издания,l ° ряд мастерских и школ, научный инсти-
тут по изучению России при Земгоре (возглавлял институт с 1927 г.).
Земгор соперничал с правыми организациями в борьбе за влияние в
эмигрантской среде и, безусловно, играл важную роль в жизни русской
эмиграции, оказывая помощь русским беженцам по самому широкому
спектру вопросов, в том числе в трудоустройстве181. При белградском
Земгоре Махин в 1927 г. создал «Союз увечных и престарелых воинов»,
в который входили, в основном, лица, исключенные из официальной
белогвардейской организации «Союз русских военных инвалидов в кото-
рый входили, в основном, лица, исключенные из официальной белогвар-
дейской », а также лица, не признанные военными инвалидами182. К
сожалению, перед немецкой оккупацией Югославии архив Земгора
был, - видимо, из соображений безопасности - уничтожен183.
Постепенно Махин переходил на все более левые позиции. Наибо-
лее ярко политическая позиция Махина выражена в переписке, отно-
сящейся к периоду эмиграции. Так, 14 апреля 1924 г. Махин, находясь
в Белграде, писал своему другу, бывшему управляющему ведомством
финансов Комуча И. М. Брушвиту в Прагу о своей деятельности в
Югославии: «Проделал большую работу, подготовил почву в прави-
тельств [енных] кругах и вдруг выйдет конфуз. Торжество у черно-
сотн[ых] будет огромное, а вера в нас окончательно пропадет. Нужно
сказать, что демократическая работа находится вся в зависимости от
учреждения нашего представительства. Погибнет это дело - погибнет
и надежда на какой-нибудь просвет у демократической части беженст-
ва»18 . Или еще одна не менее красноречивая цитата: «Пришлось здесь
покупать литературу для Мм Иностранных] Дел, чтобы выяснить
связь монархистов с немцами. Стоит тоже сотни динаров. Но это расход,
который нигде показать нельзя.. .»185. По мнению лидера ПСР В. М. Чер-
44
Судьбы через две войны
нова, высказанному им в письме ЦК в начале 1921 г., Махин, как и сам
Чернов, принадлежал к левому крылу партии186.
В одном из своих первых официальных писем сербским властям по
новой должности Махин писал: «Еще не подготовлен простор для де-
мократизации эмигрантских масс. Официальные представители рус-
ской эмиграции - это худшие враги демократии... Деятельность этих
русских политиков полна духа неслыханной злобы, нетерпеливости и
желания мести. В Королевство СХС была частично пересажена доре-
волюционная самодержавная Россия, которая, честно говоря, очень
похожа на большевистскую Россию. Официальные представители рус-
ских ненавидят либерализм и демократизм и смешивают их с больше-
визмом, который на самом-то деле - их дитя.. .»187.
Махин в этот период еще резко критически отзывался о большеви-
ках: «К сожалению, русская революция перешла границы исторически
необходимого: ее судьба попала в руки политической партии, которая
поставила на последнее место интересы России и русского народа, а на
первое место выдвинула задачу использовать русскую революцию для
разжигания пожара мировой революции. В этом пожаре роль России -
быть угольком, который разожжет огонь, а сам превратится в пепел.
Что ожидает Россию после их экспериментов, вожди большевизма
прекрасно знали, но это им не мешало... Защитники русской демократии,
которым были одинаково чужды и идеология, и практика абсолютиз-
ма, с одной стороны, и режим коммунистической диктатуры, с другой
стороны, уверены, что идея демократии в конце концов победит...»188.
Русская военная эмиграция поспешила отмежеваться от Махина. В
редакцию белградской газеты «Новое время» 16 августа 1924 г. посту-
пило следующее письмо: «М[илостивый] Г[осударь] Г-н Редактор. Не
откажите поместить в Вашей газете нижеследующее разъяснение Рай-
онного Правления Общества офицеров Генерального штаба в Коро-
левстве С.Х.С.: Ввиду поступающих в Районное Правление запросов, -
как оно относится к деятельности в Королевстве С.Х.С. Генерального
штаба полковника Махина, Правление сообщает: 1) Что полковник
Махин членом Общества офицеров Генерального штаба в Королевстве
С.Х.С. не состоит и 2) Что ни в какой связи с районным правлением он
не находится и деятельность его ничего общего с деятельностью Район-
ного Правления не имеет. Председатель районного правления генерал
от кавалерии Драгомиров»1 . В августе 1925 г. на заседании Совета
объединенных офицерских обществ в Королевстве Сербов, Хорватов и
Словенцев обсуждалась деятельность Махина. Было отмечено, что «мно-
гочисленные заявления русских офицеров и других воинских чинов
свидетельствуют о том, что как Махин, так и возглавляемое им учреж-
дение не пользуется доверием среди широких кругов русских офицеров,
проживающих в Королевстве С.Х.С.» . Было постановлено довести
до сведения правительства, что:
«Свой среди чужих и чужой среди своих»: полковник Федор Махин 45
«1. г. Махин является представителем группы лиц, принадлежащих
к партии социал-революционеров, один из главных руководителей ко-
торой г. Чернов во время Великой войны принял участие в преступном
Циммервальдском съезде в Швейцарии, высказавшемся за необходи-
мость поражения (разрядка документа - авт.) в Великой войне
России и ее союзников;
2. После отречения Государя Императора Николая И-го от Русского
Престола партия социал-революционеров, во главе с г. Керенским, за-
хватившим в свои руки государственную власть, привела Россию к
большевизму.
3. В силу указанных причин, а также и того, что социал-революцио-
неры и в настоящее время, продолжая свою прежнюю деятельность
среди русской эмиграции, мешают ее работе на восстановление Роди-
ны. Представляемое г. Махиным течение встречает среди громадного
большинства русских офицеров и русских людей глубоко отрицатель-
ное отношение и сам г. Махин, как человек, связанный партийно, не
может быть беспристрастен к лицам несогласных с ним политических
убеждений, а следовательно не может быть признан лицом, компе-
тентным для того, чтобы давать о русских беспристрастные отвечаю-
щие действительности сведения. Уважающие себя русские офицеры не
станут обращаться к г. Махину с просьбами о рекомендации, считая
для себя такое обращение унизительным...»191.
Известно, что на Махина собирались компрометирующие материа-
лы 2. Подобная реакция белой эмиграции неслучайна. В одном из пи-
сем в конце 1924 г. прямо говорилось, что «можно было бы только
смеяться... если бы от всех действий Махина не было бы угрозы вообще
всему русскому делу... в эту минуту разглагольствование Махина...
наиболее на руку лицам, враждебным русским»193. Ярым противником
Махина, поведшим против него целую кампанию, был видный дипломат,
монархист, бывший русский посланник в Белграде В. Н. Штрандтман,
возглавлявший Делегацию по защите интересов русских беженцев.
Махин был даже арестован белградской полицией, но через два дня в
результате вмешательства сербского МИДа отпущен194. По некоторым
данным, арест был осуществлен с целью заставить Махина не выступать
против правого крыла эмиграции.
Махин был основателем толстого сербско-русского журнала «Руски
архив» («Русский архив», 1928-1937 гг., всего вышло 42 выпуска), по-
священного политике, культуре и экономике России (главный редактор
- видный эсер В. И. Лебедев) и «Общества для изучения советской
культуры». В «Русском архиве» публиковались его статьи по военно-
политическим вопросам и рецензии195. Сам журнал министерством
просвещения рекомендовался всем школам Югославии для знакомства
с «братской Россией», и, судя по всему, был больше востребован серб-
ской аудиторией, чем русской.
46
Судьбы через две войны
Из работ Махина, относящихся к этому периоду, наиболее крупными
являются очерки «Военная мощь России», «Стратегическая обстановка на
Дальнем Востоке» и «Стратегическое положение современной России»,
опубликованные в сборниках «Проблемы», издававшихся в Париже196.
Произведения Махина на военно-политические сюжеты представляют
собой серьезные аналитические очерки с многочисленными выкладка-
ми, характеристикой экономики, театра военных действий, армии, во-
енной техники, снабжения, планов сторон. В своих работах этого пе-
риода Махин давал положительную оценку развитию СССР, что сви-
детельствует о значительной эволюции его политических взглядов.
Неудивительно, что в правых кругах эмиграции Махина считали едва
ли ни большевистским агентом1 .
Еще в 1934 г. Махин писал о неизбежности конфликта между СССР
и Японией, критиковал японский империализм, отстаивая интересы
своей родины. Война на Дальнем Востоке, по прогнозу Махина, должна
была, по причине обширности театра военных действий, стать маневрен-
ной. Небезынтересно, что Красную армию Махин называл русской1 . В
трудах генштабиста содержался анализ важнейших военно-политических
исследований тех лет - работ А. А. Свечина, Б. М. Шапошникова,
Г. Гудериана и других. На высоком профессиональном уровне Махин
рассматривал такие вопросы, как размещение промышленности в
СССР, состояние военной техники, авиации, флота. В 1935 г. он про-
гнозирует войну СССР с Германией. В отличие от многих военных
аналитиков русской эмиграции, в преддверии будущей войны Махин
возлагал особые надежды на советскую молодежь, которая была, по
его мнению, проникнута идеями патриотизма и энтузиазмом в отно-
шении защиты своей страны.
Любопытны суждения Махина в статье «Военная мощь России».
Он писал: «Временное правительство не смогло создать новую армию
на началах, вытекавших из новых идей и воплощавших новый дух стра-
ны. Результатом этого явилось дальнейшее углубление революции, за-
кончившееся Брест-Литовским договором... Старая Россия прекратила
свое существование. Разгоревшаяся гражданская война продолжила
дело ее разрушения»199. Другие высказывания Махина еще интереснее:
«Мы можем, не впадая в преувеличение, сказать, что никогда, начи-
ная со времени Петра Великого, в нашей стране не придавалось
такого значения армии, и никогда страна не приносила для нее
таких огромных жертв, как в течение протекшего десятилетия
(выделено Махиным - авт.)»200. По мнению Махина, «чудовищные темпы
индустриализации... Продиктованы одной лишь необходимостью обеспе-
чить новую вооруженную силу государства всеми средствами совре-
менной техники...»201. Подводя итог, Махин отметил: «На обширных
русских границах стоит новый страж, сменивший старую русскую
«Свой среди чужих и чужой среди своих»: полковник Федор Махин 47
армию с ее двухсотлетней боевой историей. Задача его остается преж-
няя: защита целости государства и неприкосновенности его границ.
Новому стражу суждено, быть может, в недалеком будущем выпол-
нить свою тяжелую задачу перед страной. Все, для кого отечество не
пустой звук, в этот решающий судьбу России момент, должны чувство-
вать себя обязанными сделать все, чтобы новый российский страж мог
с честью, присущей великой стране, выполнить свой исторический
долг» 02. Подобный вывод находился в полном противоречии с идея-
ми, которые исповедовала основная масса русской военной эмиграции,
стремившаяся в предстоящей войне ради свержения большевистской
власти поддержать внешнего врага СССР.
С 1934 по 1938 гг. Махин являлся хранителем архива партии социа-
листов-революционеров, что свидетельствует об особом доверии к нему
со стороны партийного руководства. Активно занимаясь публицистикой,
он посылал корреспонденции и в газету «Новое русское слово».
8 мая 1929 г. Махин вступил в ряды масонской ложи Слога203, в
1933 г. состоял в ложе в Земуне. Это можно объяснить желанием уста-
новить неформальные контакты с местной элитой. В 1920-1930-х гг.
Махин часто ездил в Прагу и Париж, что, очевидно, было связано с его
политической деятельностью. Несмотря на эсеровские убеждения, он
оставался верующим человеком. Как вспоминал один из современни-
ков, «Махин - старовер, который сохранил все русские черты и стать, и
если на него одеть шапку стрельца, то не нужно и грима, был бы живой
памятник Москве 17 века»2 4.
Как уже сказано нами, Махин не присоединился к той части эмиг-
рации, которая для борьбы с большевистским режимом готовилась
поддержать любого внешнего врага СССР205. В 1932 г. он, наряду с
некоторыми другими эсеровскими деятелями, подписал резолюцию по
поводу японской оккупации Маньчжурии. Резолюция призывала в
случае войны между Японией и СССР «быть со своим народом и пре-
пятствовать всеми способами попыткам захвата принадлежащих России
территорий»206. В 1936 г. Махин был среди подписавших заявление
«Россия под угрозой войны и эмиграция». В заявлении содержался
призыв поддержать СССР в случае возможной войны. Он не только
писал в оборонческий сборник «Проблемы», три выпуска которого были
напечатаны в 1934 и 1936 гг. в Париже, но и состоял членом редколлегии.
Эти сборники, по сути, являлись апологией советского режима.
В конце 1930-х гг. Махин далее эволюционировал влево. Он был
идейно близок Республиканско-демократическому объединению в Па-
риже, в 1938 г. участвовал в работе Оборонческого движения и опуб-
ликовал в Париже книгу «Красная армия», прославлявшую советские
вооруженные силы207. Как свидетельствовали его соратники, Махин
вошел в сталинистски настроенное крыло партии.
48
Судьбы через две войны
Наконец, в 1939 г. Махин порвал с эсерами и вступил в ряды Ком-
мунистической партии Югославии208, находившейся тогда в подполье.
Недавно были обнародованы данные о том, что Махин сотрудничал с
советской разведкой. Как крупный военный аналитик, он заинтересовал
итальянскую разведку, которая стремилась установить с ним контакт.
Но в итоге контакт был установлен через советского нелегала Р. Бирка.
Сам Махин сумел завербовать некоего агента «Милка» из группы со-
ветского нелегала «Крума», занимавшегося Балканами209. Очень скоро
на крючке у всесильного НКВД оказался и Махин.
В апреле 1941 г. после нападения немцев на Югославию, он примк-
нул к сербским четникам из армии генерала Дражи Михайловича и
, ушел с ними в Сараево. Затем Махин попал в горные районы Черного-
рии. Впрочем, во фрагментах своего дневника за 1941 год, которые
были опубликованы в 1945 г. в газете «Красная звезда», Махин ни словом
не обмолвился о прежней службе у четников. Он написал, что 8 апреля
1941 г. покинул Белград и бежал в Сараево. В июне Махин находился
уже в Черногории. С началом немецкой оккупации он ушел в подполье.
Ни гестапо, ни сербская Специальная полиция не смогли тогда поймать ни
Махина, ни его помощника по разведывательной деятельности В. А. Лау-
данского . Когда началось партизанское движение, пригодились воен-
ные знания полковника. В рядах четников он возглавил достаточно
крупный отряд211. Интересно, пришлось ли ему тогда вспомнить своего
соратника по борьбе на Волге в 1918 г., черногорца полковника
А. С. Бакича - выходца из этих мест?!
В том же 1941 г., как свидетельствует дневник Махина212, бывший
полковник русского Генштаба перешел на сторону И. Б. Тито и высту-
пил одним из организаторов партизанского движения в Югославии.
Роль Махина при Тито совершенно неизвестна даже специалистам, но,
по совокупности имеющихся сведений, она была весьма велика. Дос-
таточно отметить, что в октябре 1942 г. Махин жил вместе с Тито и его
ближайшими соратниками в одном вагоне. Всего в вагоне размеща-
лось 13 человек, включая самого Тито и его любовницу и секретаря
Зденку (настоящее имя и фамилия - Даворианка Паунович) . Махин
состоял военным советником при Верховном штабе Тито, став одним
из его ближайших соратников. Парадокс истории - участник Белого
движения на Востоке России Махин и югославянский интернациона-
лист Тито, боровшийся в Сибири с белыми!
Новейшие публикации до сих пор еще не полностью рассекреченных
документов Коминтерна свидетельствуют о нелегальной деятельности
Махина. Документы о ней хранятся в Москве в фондах Российского
государственного архива социально-политической истории. И. Б. Тито,
являвшийся одним из видных деятелей Коминтерна, информировал
Москву об участии полковника Махина в партизанском движении. Тито,
«Свой среди чужих :г чужой среди своих»: полковник Федор Махин 49
носивший в шифрованной коминтерновской переписке кодовое имя
«Вальтер», сообщал в конце августа 1942 г., что Махин был в плену у
четников, но его, якобы, удалось освободить. Утверждая, что Махин
«держится хорошо», Тито все же просил навести о нем справки в
НКВД215. Из Москвы была передана информация о сотрудничестве
Махина с советской разведкой. Тито должен был обратиться к Махину
при помощи пароля: «Привет от товарища Правдина, я пришел про-
должать работу, которую проводил с Вами Правдин». Органы советской
разведки (кодовое наименование «соседи») проявили большую заинте-
ресованность и просили выяснить возможности Махина в отношении
взаимодействия с Дражей Михайловичем. Москва хотела знать, может
ли Махин вернуться к Михайловичу или на оккупированную террито-
рию и осуществлять оттуда связь. Вскоре последовало уточнение -
нужно было предложить Махину ведение разведывательной работы на
территориях, занятых немцами и итальянцами. Предполагалось, что
Федор Евдокимович будет организовывать засылку агентов в соседние
страны и поддерживать с ними связь. Другим возможным направлением
его деятельности должна была стать работа по разложению четников
Михайловича. В Москве даже предлагали, чтобы Махин организовал
похищение одного из ближайших соратников Дражи. Неутомимый
полковник получил в Коминтерне кодовое имя «Марс». Москва в шиф-
ровке от 26 сентября 1942 г. предостерегала Тито: «...учтите, что
Марс, хотя и проверен на работе соседями, но все же он не является их
кадровым представителем, поэтому за ним нужен контроль в форме, не
могущей его обидеть»216. Таким образом, сотрудничество Махина с
советской военно-политической разведкой, а именно такие функции
выполнял в это время Коминтерн, является документально доказанным.
Махин работал в отделе радио и пропаганды штаба Народно-освобо-
дительной армии Югославии (по некоторым данным, заведовал им), в
этот период он сотрудничал с газетами и журналами, составлял не-
дельные обзоры положения на советском фронте, готовил информаци-
онные материалы для радиостанции «Свободная Югославия» 17. Затем .
он стал начальником исторического отделения Генерального штаба
югославской армии. Одновременно писал большие пропагандистские
статьи о Суворове и Фрунзе, активно занимался издательской деятель-
ностью. В 1945 г. в Белграде была опубликована его брошюра «Наша
регулярная армия». Кроме того, перу Махина принадлежат еще несколь-
ко произведений на сербском языке218. Махин получил у югославов
прозвище «атаман». Он считался в штабе Тито человеком высокообра-
зованным, обладавшим широким кругозором и большим патриотом"19.
Махин был в дружеских отношениях с начальником югославского Ге-
нерального штаба генералом Арсо Йовановичем.
В феврале 1944 г. его произвели в генерал-лейтенанты югославской
армии, причем И. Б. Тито лично уведомил Махина об этом 24 февраля
50 Судьбы через две войны
220
1944 г. Махин верил в демократизацию большевизма и в 1944 г. по-
сетил СССР. Деятельность Махина была отмечена высшими орденами,
установленными коммунистическим режимом в Югославии, а также
советским орденом Ленина. По окончании Второй мировой войны Федора
Евдокимовича назначили начальником военных архивов Югославии. В
этот период он сотрудничал с коммунистической газетой «Борьба»,
способствовал возвращению в СССР части золота, вывезенного чеха-
ми из Сибири .
Махин неожиданно заболел и скончался в Белграде 2-го (по другим
данным, 3-го) июня 1945 г. вскоре после возвращения из командировки
в СССР. Подобное совпадение вызвало разного рода версии о том, что
смерть генерала не была естественной. Как бы то ни было, Махин был
похоронен на белградском Новом кладбище на аллее народных героев
как национальный герой Югославии, его именем была названа одна из
улиц Белграда. Впрочем, в конце XX в. название в связи со сменой го-
сударственной идеологии переменили222.
Жену Махина звали Устинья Митрофановна, она подарила мужу троих
сыновей (Петра, родившегося 27 июня 1900 г., Георгия, родившегося 25
ноября 1902 г. и Михаила, родившегося 12 января 1907 г.). Предпо-
ложительно дочь Махина, Вера, училась в 1941 г. в Русско-Сербской
женской гимназии в Белграде223. Жена Махина, также как и он сам,
происходила из старообрядческой семьи, признававшей священство.
После революции семья Махина осталась в Советской России, и Федор
Евдокимович всячески пытался перевезти своих близких к себе, исполь-
зуя для этого свои связи с чехами (со времен Гражданской войны) и сора-
тниками по партии224. К сожалению, осуществить это так и не удалось.
По свидетельству сослуживца Махина генерала П. С. Махрова, «в
эмиграции он резко отмежевался от организаций, враждебных Совет-
ской России, и стал сотрудничать с Союзом Оборонческого движения,
борясь против эмиграции, пораженчески настроенной.
Он любил Россию и болел душой, когда нашей родине грозила
опасность с Востока и с Запада. Он изучал то, что происходило в Совет-
ской] России и написал книгу о Красной Армии. Когда грянула война,
Федор Евдокимович ушел с патриотами-сербами бороться против гит-
леровской армии, сознавая, что одновременно он служит и своей Ро-
дине. Он был счастлив дожить до дня, когда он увидел свое отечество во
славе. В частной жизни Федор Евдокимович был добрейшей души че-
ловеком, а если кого он полюбил, то был ему верным другом до гроба. У
него было два сына, оставшиеся в СССР, о судьбе которых до последней
войны он ничего не знал. Мир праху твоему, мой дорогой друг»225.
Жизненный путь полковника Махина в высшей степени парадоксален
и нетипичен для русского офицера и генштабиста. Принадлежность к
оренбургскому казачеству, очевидно, не была для него определяющей.
«Свой среди чужих и чужой среди своих»: полковник Федор Махин 51
По всей видимости, доминирующими для его самоидентификации стали
сначала принадлежность к корпорации генштабистов, а затем и партий-
ная принадлежность к партии эсеров. После 1918 г. Махин уже никогда
не был своим для русских офицеров. Измена большевикам сделала почти
невозможным для него возврат в РККА. Зарекомендовав себя летом
1918 г. на Волге неплохим военачальником, популярным народным
вожаком, Махин из-за своих политических убеждений и формально
очередной измены (на этот раз уже антибольшевистскому лагерю) не
сумел, в отличие от своих сверстников, получить генеральский чин и сде-
лать более впечатляющую карьеру у белых. Однако не стал он своим и
для социалистов-революционеров, на что, вероятно, рассчитывал, - его
новые «друзья» рассматривали Махина как потенциального контрре-
волюционера. Как справедливо отмечает А. В. Посадский, размышляя о
другом офицере схожей судьбы, на примере таких людей «просматри-
вается не получившее развития направление антибольшевистской
борьбы - через народную инициативу без эсеровского политиканства,
без пафоса вождизма и без пиетета перед либеральной псевдообщест-
226
венностью» .
Финальный бросок в объятия коммунистов не сулил Махину ника-
ких выгод. До сих пор неясны обстоятельства его смерти по возвраще-
нии из СССР. Безусловно, действия Махина укладываются в некую
систему и внутренняя логика в них присутствует. Но, как представля-
ется, его судьба - наглядный пример жизненного пути «лишнего» че-
ловека, проведшего всю жизнь в мучительных и часто бессмысленных
исканиях, почти всегда во вред самому себе.
Примечания
В этом смысле деятельность Махина, очевидно, перекликается с линией поведения дру-
гого офицера-генштабиста, имевшего вкус к политической деятельности социалистического
направления и к работе с крестьянами - В. К. Манакина (подробнее см.: Посадский А. В. От
Царицына до Сызрани: очерки Гражданской войны на Волге. М., 2010. С. 147-152; Он же.
Генерального штаба полковник Виктор Константинович Манакин: штрихи к биографии //
Труды III международных исторических чтений, посвященных памяти профессора, Гене-
рального штаба генерал-лейтенанта Николая Николаевича Головина (1875-1944). Санкт-
Петербург, 18-20 октября 2012 года. СПб., 2013. С. 236-253).
ГанинА. В. Атаман А. И. Дутов. М., 2006; Он же. Черногорец на русской службе: гене-
рал Бакич. М., 2004; Он же. Судьба Генерального штаба полковника Ф. Е. Махина // Военно-
исторический журнал. 2006. № 6. С. 54-58; Он же. «...От мысли, что рядом со мною в казачьей
форме сидит тайный эсер, я был далек» (Ф. Е. Махин) // Военно-исторический журнал. Ин-
тернет-приложение. 2006. № 3; Он же. Попытка свержения атамана А. И. Дутова в Оренбурге
в декабре 1918 г. // История белой Сибири: Материалы 5-й международной научной конфе-
ренции 4-5 февраля 2003 г. Кемерово, 2003. С. 151-154; Он же. Заговор против атамана Ду-
това в воспоминаниях очевидцев // Археография Южного Урала. Материалы Третьей Межре-
гиональной научно-практической конференции 30 сентября 2003 года. Уфа, 2003. С. 27-36;
52
Судьбы через две войны
Он же. Вожди антибольшевистского движения оренбургского казачества в Николаевской
академии Генерального штаба, 1901-1914 гг.: Опыт историко-психологического исследова-
ния // Русский сборник. Исследования по истории России ХГХ - XX вв. Т. 1. М., 2004. С.
152-196; ГауьинА. В. „Cboj ме!)у тузима, туї) ме!)у CBOJHMa": пуковник Ojoflop Махин // Веко-
ви. Историйки часопис Андрипевог института (Андрипград). 2014. № 1. С. 115-160; Камин-
ский В. В. Почему генштабист РККА Ф. E. Махин «открыл ворота» Уфы белому Комучу 4
июля 1918 г.? // История белой Сибири. Материалы 5-й международной научной конферен-
ции. 4-5 февраля 2003 года. Кемерово, 2003. С. 140-147; Кобзов В., Кузнецов В. Зигзаги
судьбы казаков Махиных // Гостиный двор (Оренбург). 2000. № 9. С. 97-104; Тесемников В.
Югославская одиссея Федора Махина // Родина. 2007. № 8. С. 93-97.
РГВА. Ф. 1412(К). Оп. 1. Д. 13336. Л. 48.
Махров П. Памяти Ф. Е. Махина // Русские новости (Париж). 1945. № 16. 31.08. С. 6;
Кобзов В., Кузнецов В. Зигзаги судьбы казаков Махиных // Гостиный двор (Оренбург). 2000.
№ 9. С. 98-99; Серков А. И. Русское масонство 1731-2000. Энциклопедический словарь. M ,
2001^ С. 530.
Ремизов А. М. Огонь вещей. М., 1989. С. 397.
Приказы по первому отделу Оренбургского казачьего войска. Оренбург, 1909. С. 159.
РГВИА. Ф. 1720. Оп. 6. Д. 63. Л. 96.
Там же. Л. 100.
ЧРГВИА. Ф. 409. Оп. 3. Д. 5713. Л. 1об.
РГВИА. Ф. 544. Оп. 1. Д. 1400. Л. 42.
РГВИА. Ф. 409. Оп. 1. Д. 184169. Послужной список № 243-230. Л. 72.
РГВИА. Ф. 544. Оп. 1. Д. 1420. Л. 70.
Там же. Л. 62.
РГВИА. Ф. 409. Оп. 1. Д. 184169. Послужной список № 243-230. Л. 72.
РГВИА. Ф. 544. Оп. 1. Д. 1432. Л. 8.
Íl РГВИА. Ф. 544. Оп. 1. Д. 1360. Л. 297.
РГВИА. Ф. 544. Оп. 1. Д. 1453. Л. 5.
{9 РГВИА. Ф. 544. Оп. 1. Д. 1343. Л. 149.
Махров П.С. В белой армии генерала Деникина: Записки начальника штаба Главно-
командующего Вооруженными Силами Юга России. СПб., 1994. С. 183; Кабаков А. М. Рус-
ское белое зарубежье о политической роли Красной Армии в Советской России. 1921—
1924 гг. Дисс. к. и. н. Орел, 2005. С. 47.
™ РГВИА. Ф. 544. Оп. 1. Д. 1467. Л. 7.
Там же. Л. 15.
Там же. Л. 7.
f Там же. Л. 11об, 20об, 68об, 111.
РГВИА. Ф. 409. Оп. 1. Д. 184169. Послужной список № 243-230. Л. 73.
2* РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1. Д. 1295. Л. 160.
Высочайший приказ от 29 августа 1916 г. // Высочайшие приказы о чинах военных.
1916. Август (Библиотека РГВИА. Инв. № 14834). С. 44.
Поляков-Литовцев С. Л. Из воспоминаний журналиста // Последние новости (Париж).
1935. №5087. 26.02. С. 2.
* РГВА. Ф. 11. Оп. 5. Д. 125. Л. 97.
Белоемигращуа у Іугослав^и 1918-1941. Т. 2. Београд, 2006. С. 188.
31 РГВИА. Ф. 409. Оп. 3. Д. 5713. Л. 2об.
По другим данным, еще в 1906 г. (Судебный процесс над социалистами-революцио-
нерами (июнь-август 1922 г.): Подготовка. Проведение. Итоги. Сб. док. М., 2002. С. 895).
Впрочем, вступление Махина в партию эсеров в 1906 г. кажется маловероятным, поскольку
легко могло стать известным властям, после чего Махину пришлось бы распрощаться с военной
«Свой среди чужих и чужой среди своих»: полковник Федор Махин 53
службой и, вероятно, оказаться в заключении. Есть указания и на то, что Махин познакомился с
партией эсеров во время обучения в академии Генерального штаба, а вступил в партию в го-
ды Первой мировой войны - Белоемигращф у .Іугославиіи 1918-1941. Т. 2. Београд, 2006. С.
188. Эти данные не противоречат вероятному вступлению Махина в партию в 1917 г.
Махров П.[С] Памяти Ф. Е. Махина // Русские новости (Париж). 1945. 31.08. № 16. С. 6.
Лебедев В. И. Борьба русской демократии против большевиков. Записки очевидца и
участника свержения большевистской власти на Волге и в Сибири. Нью-Йорк, 1919. С. 21;
Майский И.М. Демократическая контрреволюция. М.-Пг., 1923. С. 151-152.
Семенов (Васильев) Г. Военная и боевая работа партии социалистов-революционеров
за 1917-18 гг. Берлин, 1922. С. 15.
РГВА. Ф. 11. Оп. 5. Д. 122. Л. 357.
37 РГВА. Ф. 11. Оп. 6. Д. 96. Л. 68об.
Чернов В. М. Перед бурей. Воспоминания. Нью-Йорк, 1953. С. 368-369; Каревский А. А.
Военное строительство правительств «демократической контрреволюции» в Поволжье, на
Урале и в Сибири. Зима-осень 1918 г. Автореф. дисс. к. и. н. М., 2001. С. 11.
Гражданская война в Поволжье. 1918-1920. Казань, 1974. С. 63.
Семенов (Васильев) Г. Указ. соч. С. 40.
Ненароков А. П. Восточный фронт. 1918. М., 1969. С. 101.
42 РГВА. Ф. 40218. Оп. 1. Д. 178. Л. 58об.
Чечек С. От Пензы до Урала (Доклад, сделанный в Обществе Участников Волжского
Движения) // Воля России (Прага). 1928. № 8-9. С. 264.
44 ГАРФ. Ф.Р-5881. Оп. 1. Д. 764. Л. 24.
В оригинале ошибочно «кривой».
Имеется в виду В. К. Вольский.
* ГАРФ. Ф.Р-127. Оп. 1. Д. 3. Лл. 25-27.
лп Майский И. М. Указ. соч. С. 152.
48
Каревский А. А. В. О. Каппель и Народная армия: к истории антибольшевицкой борь-
бы в Поволжье в 1918 г. // Каппель и каппелевцы. М., 2003. С. 367-368.
* ГАРФ. Ф.Р-127. Оп. 1. Д. 8. Лл. 99-99об.
Список войсковых частей, учреждений и заведений Народной армии. Составлен к 15 ав-
густа 1918 года. Публ. А. А. Каревского // Белая гвардия. Исторический альманах. 1999—
2000 № 3. С. 99.
52 РГВА. Ф. 39548. Оп. 1. Д. 1. Л. 19об.
Каревский А. А. К истории Поволжской Народной армии Комитета членов Учреди-
тельного Собрания // Белая гвардия. Альманах. 1998. № 2. С. 8; Гражданская война и военная
интервенция в СССР. Энциклопедия. М., 1987. С. 581.
ГАРФ. Ф.Р-5881. Оп. 1. Д. 387. Лл. Зоб.-4; Из архива В. И. Лебедева. От Петрограда
до Ютни // Воля России (Прага). 1928. № 8-9. С. 193-194.
ГАРФ. Ф.Р-5881. Оп. 1. Д. 387. Л. 18.
ГАРФ. Ф.Р-5881. Оп. 1. Д. 764. Л. 22.
57 РГВА. Ф. 39548. Оп. 1. Д. 1. Л. 13об.
Там же. Л. 14.
Там же. Л. 59.
Там же. Л. 44об.
61 ГАРФ. Ф.Р-6605. Оп. 1. Д. 8. Л. 14.
Голеевский Н. Н. Лето на Волге 1918 год // Russian Emigre Archives. Vol. 2. Fresno, 1973.
Гражданская война в СССР. Т. 1. Подавление внутренней контрреволюции. Срыв от-
крытой интервенции международного империализма (октябрь 1917 г. - март 1919 г.). М.,
1980. С. 185.
54
Судьбы через две войны
м Чернов В. М. Указ. соч С. 382.
65 ГАРФ. Ф.Р-5881. Оп. 1. Д. 764. Л. 41.
Голеевский H Я. Указ. соч. С. 254.
™ РГВА Ф. 39548. Оп. 1. Д. 1. Л. 41 об.
Подполковник Махин // Возрождение (Симбирск). 1918. № 28. 25.08. С. 2.
Филимонов Б Б. Белая армия адмирала Колчака. М., 1997. С. 40.
* РГВА. Ф. 39548. Оп. 1. Д. 1. Л. 51 об.
РГВА. Ф. 39548. Оп. 1. Д. 16. Л. 119.
КутяковИ. С. Боевой путь Чапаева Изд. 4-е. Куйбышев, 1969 С. 37.
Хлебников H. M, Евлампиев П. С, Володихин Я. А. Легендарная чапаевская. Изд. 2-е,
испр._и доп. М., 1970. С. 61.
РГВА Ф. 39548. Оп. 1 Д. 17. Лл. 241-241об.
Там же. Л. 6
Там же. Лл. 233-233об.
Там же. Лл 182-182об.
7^ РГВА. Ф. 39551. Оп. 1. Д. 7. Лл. 212-212об.
ГАРФ. Ф.Р-749. Оп. 1. Д. 51. Лл. 157-157об., 158об. (частичную публикацию этого
документа см.: Каппель и каппелевцы. М., 2003. С. 665-666).
ГАРФ. Ф.Р-10055. Оп. 2 Д. 7. Л. 12об.
РГВА. Ф. 39944. Оп. 1. Д. 1. Лл. 40-41.
Там же. Л. 41 об.
ГАРФ. Ф.Р-10055. Оп. 2. Д. 7. Лл. 5об., Юоб.
84 РГВА. Ф. 39551. Оп. 1. Д. 7. Лл. 219об.-220.
Там же. Л. 92об.
g6 Там же. Лл. 91,92,362.
РГВА. Ф. 39551. Оп. 1. Д. 7. Л. 72. В этой связи представляется не заслуживающим
доверия утверждение военного комиссара 214-го Симбирского полка Н. И. Кирюхина о за-
хвате частями РККА в Кинеле огромного количества трофеев (Кирюхин Н. И. Из дневника
военкого комиссара. Гражданская война 1918-1919 годов. М., 1928. С. 10).
gg РГВА. Ф. 40307. Оп. 1. Д. 35. Лл. 3-5.
м Штаба фронта.
9Q РГВА. Ф. 39477. Оп. 1. Д. 25. Лл. 14-22.
Приказ по Оренбургскому казачьему войску № 326. 18 октября 1918 года (РГВА.
Ф. 40327. Оп. 1.Д. 16. Л. 189).
п РГВА. Ф. 40307. Оп. 1. Д. 35. Л. 13.
Приказ войскам Юго-Западной армии 1918. 26. 10. № 27 (РГВА. Ф. 40307. Оп. 1.
Д З^Л. 14об.).
9945 РГВА. Ф. 7. Оп. 5. Д. 180. Л. 302.
Мельгунов С. П. Трагедия адмирала Колчака. Ч. 2. В преддверии диктатуры. Белград,
193(^6С. 108.
Подробнее см.: ГанинА. В. Атаман А. И. Дутов. М., 2006.
9% ГАРФ. Ф.Р-6605. Оп. 1. Д. 8. Л. 36.
Государственный архив Оренбургской области (ГАОО). Ф.Р-1912. Оп. 2. Д. 23. Лл. 367-
Тине Г. К. Указ. соч. Т. 2. Ч. 2. Верховный Правитель. С. 8.
0 Семенов (Васильев) Г. Указ. соч. С. 24.
Чернов В. М. Указ. соч. С. 371.
Вероятно, опечатка, правильнее - «военную».
Взоров В. - поручик, член партии социалистов-революционеров, помощник Н. А. Гал-
кина по должности управляющего военным ведомством Комуча, фактически исполнявший
обязанности комиссара при нем.
«Свой среди чужих и чужой среди своих»: полковник Федор Махин 55
104
Судьба Учредительного собрания. Доклад председателя Комуча В. К Вольского. Публ.
С. А. Павлюченкова// Исторический архив (Москва). 1993. № 3 С. 138.
Николаев С. Н. Политика «Комуча» (Опыт характеристики) // Гражданская война на
Волге в 1918 г. Сб. первый. Прага, 1930. С. 140.
°* РГВА. Ф. 461 (К). Оп. 2. Д. 142. Л. 18.
Тоган 3 -В. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана и других восточных тюрок
за национальное существование и культуру. М., 1997. С. 174.
Николаев С Н. Политика «Комуча» (Опыт характеристики) // Гражданская война на
Волге в 1918 г. Сб. первый Прага, 1930. С. 142.
Лейтенант N. N. Записки белогвардейца // Архив русской революции. Т. 10. Берлин,
1923. С. 84.
Климушкин П Д. Борьба за демократию на Волге // Гражданская война на Волге в
1918 г Сб. первый. Прага, 1930. С. 90.
Николаев С. Н. Политика «Комуча»... С. 140; Майский И. M Указ. соч. С. 151.
Возможно, это аббревиатура от фамилии Климушкин.
Видимо, речь идет о Самарском фронте.
ГАРФ. Ф.Р-144 Оп. 1. Д. 22. Л. 53.
j g РГВА. Ф 39610. Оп. 1. Д. 27. Л. 18.
ФилатъевД. В. Катастрофа Белого движения в Сибири 1918-1922. Воспоминания
очевидца Париж, 1985. С. 36.
Протокол свидания Чернова с членами английской делегации, обнаруженный при аресте
члена партии с.-р. т. Гончарова 23 VI (1920 г.) // Партия социалистов-революционеров. Доку-
менты и материалы. Т. 3. Ч. 2. Октябрь 1917 г. - 1925 г. Сост. н. Д. Ерофеев. М., 2000. С. 651.
ГАРФ. Ф.Р-144. Оп. 1. Д. 22 Лл. 34, 36 (с некоторыми искажениями опубликовано в
кн : Плотников И. Ф. Александр Васильевич Колчак: исследователь, адмирал, Верховный
правитель России. М., 2002. С. 307-308).
Тоган З.-В. Указ. соч. С. 175.
° РГВА. Ф. 40786. Оп. 1. Д. 3. Л. 112.
Акулинин И [Г.] Колчак и атаман Дутов... // Возрождение (Париж). 1930. № 1711.
07.02 С. 2.
Тоган 3 -В. Указ. соч. С. 106, 117-118.
Окончательная гибель Всероссийского Учредительного Собрания. Сентябрь-декабрь
1918 г Публ. И. Ф. Плотникова // Исторический архив (Москва). 1999. № 4. С. 150.
~ Святицкий HfB.J Указ. соч. С. 114.
„£ РГВА. Ф. 461 (К). Оп. 2. Д. 142. Л. 18.
126_ ' ^
Там же.
100 Тоган З.-В. Указ. соч. С. 185.
1 78
* ГАОО. Ф. 10. Оп. 4. Д. 420. Лл. 278-278об.
Тоган З.-В. Указ. соч. С. 187.
РГВА. Ф. 461 (К). Оп. 2. Д. 142. Л. 17.
Тоган З.-В. Указ. соч. С. 187.
Речь идет о неком Владимире Майстрахе (Майстрахове) - деятеле партии эсеров, позд-
нее перешедшем к большевикам (См. также РГВА. Ф. 110. Оп. 1. Д. 36. Л. 101).
Кто такой «Петрович» установить не удалось, однако из других документов известно,
что он играл важную роль в военной организации ПСР, в частности, после переворота в Ом-
ске его просили послать полк Тараса Шевченко в Челябинск «к умирающему брату Бианки»
(ГАРФ. Ф.Р-144. Оп. 1. Д. 22. Л. 26об.). По всей видимости, речь идет о каких-то эсеровских
кодовых наименованиях.
БылинкинА. С. - член ПСР, баллотировался в члены Учредительного Собрания от Румын-
ского фронта. Управляющий ведомством юстиции Совета управляющих ведомствами (1918).
56
Судьбы через две войны
Несмеянов В. А. (?) - член ПСР, участник московской боевой организации, вышел из
ПСР в ноябре 1918 г.
Донской Дмитрий Дмитриевич (1881-1936) - член ПСР (вступил не позднее 1907 г.),
врач, член ЦК ПСР (с 12. 1917). Руководил военной комиссией ЦК ПСР (1918). Один из руково-
дителей эсеровского антибольшевистского подполья в Москве. Арестован ВЧК летом 1919 г.
В 1924 г. выслан в Нарымский край, работал в районной больнице. Покончил с собой.
|^ ГАРФ. Ф.Р-144. Оп. 1. Д. 22. Л. 16.
Там же. Л. 20.
Там же. Л. 25.
,,, Там же. Л. 37.
141
Национально-государственное устройство Башкортостана (1917-1925 гг.). Докумен-
ты и материалы. В 4 т. Т. 2. Ч. 1. Уфа, 2002. С. 10.
Приказ по Башкирскому войску. 1918. 19. 11. № 8 (РГВА. Ф. 40786. Оп. 1. Д. 3.
Лл. 56г-56об.).
РГВА. Ф. 461 (К). Оп. 2. Д. 142. Л. 18.
Акулинин И.[Г.] Колчак и атаман Дутов...// Возрождение (Париж). 1930. 07.02. № 1711.
С. 2.
145 РГВА. Ф. 461 (К). Оп. 2. Д. 142. Л. 18.
ГАРФ. Ф.Р-749. Оп. 1. Д. 39. Лл. 48-48об.
14^ ГАРФ. Ф.Р-9427. Оп. 1. Д. 391. Л. 1.
Иртыш. Голос Сибирского казачьего войска. Журнал еженедельный (Омск). 1919.
№7.28(15).02.С. 16.
РГВА. Ф. 40213. Оп. 1. Д. 2347. Л. 50.
]51 Тоган З.-В. Указ. соч. С. 187.
Письма атамана Дутова // Наш путь. Ежемесячный журнал Дальбюро ЦК РКП (Чита).
1923Апрель.№8.С48.
ГАРФ. Ф.Р-6605. Оп. 1. Д. 8. Л. 23.
Иртыш. Голос Сибирского казачьего войска. Журнал еженедельный (Омск). 1919.
№7.28(15).02.С. 16.
ГАРФ. Ф.Р-341. Оп. 1. Д. 52. Лл. 52, 60.
Аманжолова Д.А. Казахский автономизм и Россия. М., 1994. С. 190.
РГВА. Ф. 39514. Оп. 1. Д. 6. Л. 2; Акулинин И.Г. Оренбургское казачье войско.
С. 1$
См., напр.: Гоппер К.[Я.] Указ. соч. С. 107.
Буревой К.[С] Колчаковщина. М., 1919. С. 14.
РГВА. Ф. 39866. Оп. 1. Д. 1. Л. 17.
ГАРФ. Ф.Р-6605. Оп. 1. Д. 8. Л. 37.
Гоппер К.[Я.] Указ. соч. С. 107-108.
Выселение полковника Махина // Енисейский вестник (Воля Сибири). Издается при
Управлении Енисейской губернией (Красноярск). 1919. № 21. 08.02 (26.01). С. 3.
Вероятно, о нем написал В. Г. Болдырев в своих воспоминаниях: «Токио. 30 января.
Заходил Махин. Он встревожен падением Оренбурга и другими неблагоприятными сведениями
из Сибири. Опять уговаривает меня поехать в Париж, где, по его мнению, мой голос автори-
тетного военного и бывшего члена правительства имел бы большой вес» {Болдырев В. Г. Ди-
ректория. Колчак. Интервенты. Воспоминания (Из цикла «Шесть лет» 1917-1922 гг.). Под
ред. R Д. Вегмана. Новониколаевск, 1925. С. 176).
Возможно, он является автором следующего письма (датировано началом июля
1919), предположительно адресованного В. Г. Болдыреву (хотя некоторые особенности этого
документа вызывают сомнения как в авторстве Ф. Е. Махина, так и в том, что адресатом был
Болдырев): «Многоуважаемый генерал (Очень извиняюсь, что не знаю имени отчества (весь-
«Свой среди чужих и чужой среди своих»: полковник Федор Махин 57
ма странное для Ф. E Махина примечание внизу страницы - авт.)). После странствий я доб-
рался до Парижа, был проездом в Лондоне. В Париж я приехал в конце мая. Как здесь, так и
в Лондоне официальная ориентация - колчаковская. Члены директории по-видимому раско-
лолись во взглядах на русскую политику, часть склонна помириться с Колчаком, другая за-
нимает позицию - ни Ленина, ни Колчака. К сожалению, как показали события, Колчак ока-
зался не в состоянии спасти страну Мне думается, что Деникина постигнет та же участь. Ни
Колчак, ни Деникин не могут создать массовых движений народа, не могут подойти к нему с
такими идеалами, которые имели в виду счастье народное. Официальные представители
Англии и Франции пытаются по-видимому сделать все, чтобы поддержать современных во-
ждей антибольшевистских войск, но, по моему убеждению, пока не будут двинуты иностран-
ные войска на успех рассчитывать нечего. Письмо Ваше к Вашей супруге я отправил в Ека-
теринодар с [М. С] Аджемовым, который вместе с ген. [Д Г.] Щербачевым ездил из Парижа
на Деникинский фронт. Я думаю, что оно попало по назначению. Пока что, я продолжаю
оставаться в Париже и знакомлюсь с нравами и настроениями французской массы. Народ
здесь волнуется так же как и в других странах, но до революции по-видимому далеко еще.
Настроение мое в общем угнетенное, вследствие того хаоса идей, которые царят в здешнем
русском обществе, сргти которого я никого не вижу, кто бы совершенно объективно работал
во имя России и Народа. Очень хотел бы получить от Вас хотя бы небольшое письмецо.
Шлю Вам пожелания всего лучшего. О. Махин. Адрес: Paris, 17 rue la Fremoille VIII Мш
Sergeejf pour M*2 Makhine» (ГАРФ. Ф.Р-10055. On. 2. Д. 8. Л. 146).
Мельгуиов С. П. Трагедия адмирала Колчака. Ч. 3. Т. 1. С. 319.
ľ; ГАРФ. ФР-5893.0п. 1.Д. 19. Л. 12.
J ГАРФ. Ф.Р-5893. Оп. 1. Д. 30. Л. 4.
Судебный процесс над социалистами-революционерами. С. 827.
Вишняк М. [В.] Годы эмиграции 1919-1969. СПб., 2005. С. 120.
Работа эсеров за границей. По материалам Парижского архива эсеров. М., 1922.
с х\іх
Вишняк M.[В.] Указ. соч. С. 141.
ГАРФ. Ф.Р-5893. Оп. 1. Д. 4. Лл. 6, 19; Д. 5. Л. 19; Д. 85. Л. 23.
ГАРФ. Ф.Р-5893. Оп. 1. Д. 4. Лл. 1-3, 6-7.
ГАРФ. Ф.Р-5768. Оп. 1. Д. 35. Л. 93.
ЗовановиЬ M. Доселаваше русских избеглица у кральевину СХС 1919-1924. Београд.
1996 С. 303
АрсенъевА. Б. У излучины Дуная. Очерки жизни и деятельности русских в Новом Саду.
М., ^9. С. 73.
Очерк деятельности Объединения Российских Земских и Городских Деятелей в Чехо-
словацкой Республике («Земгор»). 17 марта 1921 года- 1 января 1925 года. Прага, 1925. С. 12.
Йованович М. Русская эмиграция на Балканах 1920-1940. М., 2005. С. 304.
Белоемигращуа у .Іугославиіи 1918-1941. Т. 1. Београд, 2006. С. 288.
Сухомлин В. Гитлеровцы в Париже // Новый мир (Москва). 1965. № 11. С. 152.
ГАРФ. Ф.Р-6094. Оп. 1. Д. 85. Л. 3.
183 ГАРФ' ФР"5968' 0п- 1- Д- 121. Л. 60.
Белоемигращуа у .Іугославиіи 1918-1941. Т. 1. Београд, 2006. С. 447.
^ ГАРФ. Ф.Р-5789. Оп. 1. Д. 36. Лл. 7-7об.
Там же. Лл. 8об-9.
The Socialist-Revolutionary Party After October 1917. Documents from the P.S.-R. Archives /
Marc Jansen [ed.]. Amsterdam, 1989. P. 642.
Цит. по: Йованович M. Указ. соч. С. 52-53.
Там же. С. 75.
ГАРФ. Ф.Р-5945. Оп. 1. Д. 86. Л. 118.
58
Судьбы через две войны
Г АРФ. Ф.Р-5826. Оп. 1 Д. 23. Л. 197
Тамже.Лл. 197-197об.
ГАРФ. Ф.Р-5893. Оп. 1. Д. 24. Лл. 84-84об.
ГАРФ Ф.Р-5809. Оп. 1. Д. 10. Лл. 40-41.
Белоемигращф у JynxxnaBHjH 1918-1941. Т. 2. Београд, 2006 С. 180.
Махин Т. Алексее .Іелачиїг На прелому. -ММ. ПешиЬ: Нови .Іесеньин // Руски Ар-
хив (Белград). 1934. № XXVI-XXVII. С. 308-311; Он же. Стратегиски положа] на Далеком
Истоку (са 2 шеме) // Руски Архив 1934. № XXV1II-XX1X. С. 92-114; Он же Друга
щатильетка СССР // Руски Архив. 1934. № XXVIII-XX1X. С. 281-298; Он же. Из живота
CoBJeTCKe Pycnje // Руски Архив. 1935. № XXX-XXXI. С. 243-255; Он же Strategijski polozaj
nemacke (sa kartom) // Руски Архив. 1936. № XXXVI-XXXVII. С. 148-167, Он же. «Knjiga о
Balkánu». L Izd. Balkanskogo instituta 1935 1936 g. 1934: Revue Internationale des Etudes
Balkaniques, T. 1. Beograd. // Руски Архив. 1936. № XXXVI-XXXVII. C. 191-192, Он же. По-
гледи coBJeTCKe BOJHe кньижевности на BOJHe савезе, конвенціє и коалищуе // Руски Архив
1936r9£oXXXVIII-XXXIX C 148-154.
Махин Ф [Е] Стратегическая обстановка на Дальнем Востоке // Проблемы. Сб. 1. Уг-
роза войны. Париж, 1934. С 39-76; Он же. Военная мощь России // Проблемы. Сб. 2. Защита
страны. Париж, 1935 С. 57-149; Он же. Стратегическое положение современной России //
Проблемы. Сб. 3. Перед грозой. Париж, 1936. С. 42-147.
Белоемигращуа у Jyroa/iaBHJH 1918-1941. Т. 2. Београд, 2006. С. 182.
Махин Ф.[Е] Стратегическая обстановка на Дальнем Востоке // Проблемы. Сб 1. Уг-
роза войны. Париж, 1934. С. 58.
Махин Ф.[Е] Военная мощь России // Проблемы. Сб. 2 Защита страны. Париж, 1935.
Í0O.
С-Ч
Там же. С. 136.
Там же.
~ Там же С. 149
2^РГВА.Ф. 1412(К).Оп. 1.Д. 13336. Л. 48.
Руска галерка сликара А Л. Билиса II Руски архив. Часопис за политику, културу и
привдеду pycnje (Белград). 1931. № 13. С. 15.
См., напр.- Чему свидетели мы были... Переписка бывших царских дипломатов
193^0. Сб. документов. Кн 1. 1934-1937. М., 1998. С. 58.
Цит. по- The Socialist-Revolutionary Party After October 1917. P. 744.
Makhine Th. L'armée rouge. P., 1938.
Voina Enciklopedia. Drugo izdanie. T. 5. Beograd, 1973. C. 208.
Мотов В. Пришло время рассказать... Финал (Бирк в Италии) // Новости разведки и
коншразведки (Москва). 2004. № 19-20 (196).
Тимофеев А. Ю. Положение русской эмиграции в Югославии в 1941 году // Славяно-
ведение. 2006. № 4. С. 47.
К Р. Ф. Е. Махин в рядах четнической армии // Новое русское слово (Нью-Йорк).
1942,^9.03. №10630. С. 2.
Махин Ф., генерал-лейтенант Народно-освободительной армии Югославии. Югослав-
скиі^евник // Красная звезда. 1945. № 14 (6002). 17.01. С. 3; № 25 (6013). 31.01. С. 3.
Mamoeuh И. BojcKoeorja с ореолом мученика. Повеет о генералу Арсу Р. Иовановипу
начеднику Врховног штаба HOBJ и Hberoeoj трагично^ судбини. Београд, 2001. С. 293.
Гиренко Ю. С. Сталин - Тито. М., 1991. С. 3.
Фирсов Ф. И. Секретные коды истории Коминтерна 1919-1943. М., 2007. С. 439.
211 Там же. С. 440.
Mamoeuh И. Указ. соч. С. 617, 632.
Voina Enciklopedia. Drugo izdanie. T. 5. Beograd, 1973. С. 208.
Mamoeuh И. Указ. соч. С. 632.
«Свой среди чужих и чужой среди своих»: полковник Федор Махин 59
220
Голдии В И Роковой выбор Русское военное Зарубежье в годы Второй мировой
войн,ы Архангельск - Мурманск, 2005 С 342.
Серков А. И Русское масонство 1731-2000. Энциклопедический словарь. М., 2001.
Косик В. И. Что мне до вас С. 81.
~ ГАРФ. Ф Р-6792. Оп. 2. Д. 428 Л. 22об.
225 ГАРФ. Ф.Р-5789. Оп. 1 Д. 36 Лл. 2-2об
Махров П [С] Памяти Ф. Е. Махина // Русские новости (Париж). 1945. 31.08. № 16. С. 6.
Посадский А. В. Генерального штаба полковник Виктор Константинович Манакин:
штрихи к биографии. С. 252.
Поручик Рычагов и помещик
Голубцов: история антибольшевист-
ских восстаний в Красноуфимском
уезде Пермской губернии в 1918 г.
М. И. Вебер (Екатеринбург)
Красноуфимский уезд без преувеличения можно назвать самым
бунтарским уездом Пермской губернии. По подсчетам советских исто-
риков «кулацкими», как они выражались, восстаниями в конце июля
1918 г. были охвачены сразу 23 волости Красноуфимского уезда из
43 \ В то же время, серьезных исследований феномена антибольшевист-
ского повстанчества в Красноуфимском уезде в период Гражданской
войны в советской историографии не было. В постсоветской России
идеологические запреты на исследование истории антибольшевист-
ских крестьянских восстаний были сняты, а участники этих восстаний
реабилитированы в 1996 г. указом президента России Б. Н. Ельцина. В
последние годы появились отдельные научные статьи екатеринбургско-
го историка Е. И. Ярковой, посвященные антибольшевистским восста-
ниям в Красноуфимском уезде в 1919 и 1920 гг. Однако, восстания
1918 г. по прежнему остаются вне поля зрения отечественных и зару-
бежных историков. Единственным исключением стала публикация в
1999 г. авторским коллективом в составе С. П. Васильченко, О. А.
Васьковского, Е. П. Сичинского и Т. И. Славко отдельных документов,
связанных с антибольшевистским повстанческим движением в Крас-
ноуфимском уезде в 1918 г., в сборнике документов, посвященном
деятельности Временного Областного правительства Урала .
Что представлял собой Красноуфимский уезд? На 1 января 1918г.,
по данным земской статистики, в уезде проживало 330 526 жителей, в
том числе 160 860 мужчин и 169 666 женщин. По национальному со-
ставу население уезда делилось следующим образом: 82% - русские,
13% - татары, 5% - черемисы и мещеряки4. Большую часть населения
Поручик Рычагов и помещик Голубцов ...
61
составляли бывшие государственные крестьяне. Основу экономики
Красноуфимского уезда составляло сельское хозяйство. Уезд был мно-
голюдным, крестьяне имели достаточное количество земли .
Стоит отметить, что в Красноуфимском уезде было развито не только
сельское хозяйство, но и горнозаводская промышленность. На терри-
тории уезда находилось 20 заводских поселков. Впрочем, необходимо
учитывать, что уральская промышленность и порожденный ею соци-
альный тип уральского рабочего существенно отличались от таковых в
Центральной и Южной России. В докладе колчаковского Управляю-
щего Красноуфимским уездом Нефедьева, подготовленном в феврале
1919 г., отмечалось, что «в уезде рабочий в большинстве случаев не
представляет из себя рабочего в полном смысле, а смотрит на заво-
дскую и фабричную работу, как на подсобное занятие и прекращает
работу в период землепашества и уборки хлебов и сенокоса» .
Большевики захватывают власть в уезде
К началу Октябрьской революции в Красноуфимском уезде дейст-
вовало всего девять советов депутатов, практически все - в заводских
поселках, которые стали своеобразным плацдармом для установления
контроля над уездом7. Членов партии большевиков в уездных органи-
зациях в этот период было сравнительно немного (достоверно известно о
примерно 520 партийцах8), но они действовали очень активно - доста-
ли оружие, организовали несколько красногвардейских дружин и при-
ступили к захвату власти в уезде . В ноябре 1917 г. большевики и их
союзники левые эсеры (на низовом уровне разница между программами
этих двух леворадикальных партий практически не воспринималась)
разогнали земскую власть в Саранинском заводе, в декабре - в Шема-
хинском и Бисертском заводах, а 20 января отряд красногвардейцев из
Саранинского завода (34 человека под руководством 26-летнего боль-
шевика Я. С. Анфалова, который, демобилизовавшись из царской ар-
мии после тяжелого ранения, уже в сентябре 1916 г. был приговорен
Пермским окружным судом к 20 годам каторги за антивоенную агита-
цию, но освобожден из заключения Февральской революцией) арестовал
земскую управу и установил советскую власть в уездном центре - г. Кра-
сноуфимске. На проходившем в январе 1918 г. 1-м уездном съезде сове-
тов в исполком были выбраны 6 большевиков, 6 левых эсеров, 1 мень-
шевик, 1 максималист и 1 беспартийный. К власти в уезде пришла коали-
ция леворадикальных партий. Против несогласных с переворотом сразу
же начались репрессии: согласно воспоминаниям Анфалова, «в течение
первой недели многое было сделано, целый ряд обысков и арестов»10.
Новая власть начала проводить радикальную налоговую политику,
направленную против зажиточной части населения. Почин контрибу-
ционно-реквизиционной практике положил Екатеринбург: 13 февраля
62
Судьбы через две войны
1918 г. местный совет постановил собрать на формирование Красной
армии 10 миллионов рублей11. Его примеру последовали другие советы
депутатов горнозаводского Урала: 26 февраля в Нижне-Уфалейском
заводе на зажиточную часть населения была наложена контрибуция в
170 000 рублей, в Бисертском заводе - в 105 000 рублей и 15 000 пудов
муки, в Верхне-Туринском заводе - в 50 000 рублей12. В феврале 1918 г.
зажиточные горожане Красноуфимска также были обложены контрибу-
цией на нужды совета депутатов в размере 300 000 рублей, кроме того,
в виде принудительного займа с них было взыскано дополнительно
еще 300 000 рублей. Зачастую большевистские власти брали заложни-
ков из числа наиболее богатых граждан и заставляли их родственников
выплачивать контрибуцию в виде выкупа за возвращение арестованных
заложников. Это создавало почву для антисоветских протестов.
Первые антибольшевистские выступления
Зимой 1918 г. в заводских поселках Красноуфимского уезда про-
изошли первые выступления против новой большевистской власти. В
Шемахинском заводе со времен первой русской революции были
сильны позиции партии эсеров, большевистской же организации не
существовало вплоть до осени 1917 г.13 28 октября в Шемаху с фронта
вернулись два солдата-большевика, которые за несколько дней завер-
бовали в партийную ячейку до 50 человек14. Съездив в Екатеринбург,
они получили там 18 винтовок и создали отряд Красной гвардии, с по-
мощью которого установили в Шемахинском заводе советскую власть.
На выборах в Учредительное собрание в Шемахе победил список боль-
шевиков. Однако, спустя всего два месяца настроения большей части
жителей поселка резко изменились: в Шемахинском заводе устраива-
лись массовые собрания граждан, недовольных наложенными больше-
виками на зажиточных шемахинцев контрибуциями и поборами, на ко-
торых выносились резолюции о роспуске совета депутатов 5.
Шемахинский совет, находившийся под контролем большевиков и
имевший в своем распоряжении красногвардейский отряд, самораспус-
каться не собирался. Конфликт разрастался, и в январе 1918 г. в Шемахе
произошло антибольшевистское выступление. В воспоминаниях екате-
ринбургского большевика-красногвардейца А. И. Медведева это событие
описывается так: «Мятежники, предводительствуемые эсером Свеш-
никовым, разоружили красногвардейцев, арестовали членов Совета и
объявили властью волостное земство». На подавление выступления из
Екатеринбурга выехал сводный красногвардейский отряд в количестве
24 человек во главе с матросом Курочкиным. Далее, по сведениям
Медведева, события в Шемахе развивались следующим образом -
«прибыв на место, объявили поселок на военном положении, арестовали
зачинщиков, отобрали оружие у мятежников. Некоторые из них пытались
Поручик Рычагов и помещик Голубцов ...
63
сопротивляться и даже затеяли перестрелку с нами, но, лишившись
главарей, присмирели» . Тем не менее, полностью усмирить поселок
не удалось, и в первой половине 1918 г. в Шемахинский завод еще не-
сколько раз направлялись красногвардейские отряды.
Аналогичное январским событиям в Шемахе антибольшевистское
выступление произошло в этот период также в Артинском заводе. Как
отмечал в своих воспоминаниях Я. С. Анфалов, «в заводе Артях 27 января
офицерство учинило восстание и волисполком был арестован, куда мне
пришлось с отрядом - 16 человек - выехать на выручку и ликвидация
восстания производилась безболезненно и быстро, главари были аре-
стованы, волисполком освобожден» .
Первые антибольшевистские выступления произошли в заводских
поселках, а не в сельской местности, потому, что там раньше устано-
вилась новая власть, начавшая проводить радикальную социальную
политику, бьющую по карману зажиточной части населения, и политику
по сворачиванию демократических завоеваний Февральской революции,
вызвавшую разочарование и протест со стороны интеллигенции.
Острая политическая борьба происходила весной 1918 г. в город-
ском совете депутатов Красноуфимска, в исполком которого входили
11 меньшевиков, 3 большевика и 3 сочувствующих большевикам.
1 апреля 1918 г. большевики, опираясь на красногвардейский отряд,
распустили городской совет. Как вспоминал председатель исполкома
большевик Шавкунов, «во время этого заседания автор чуть не был
арестован, лишь наган, положенный на стол, прервал бурю и слезы
меньшевиков»1 . На состоявшемся 23-30 мая 1918 г. 2-м уездном съезде
советов произошел окончательный разрыв между радикальными и
умеренными социалистическими партиями: эсеры и меньшевики по-
кинули заседание съезда.
Обострение отношений большевистской власти с крестьянством
Основным фактором возникновения на Урале в целом и в Красно-
уфимском уезде, в частности, в первой половине 1918 г. крупных очагов
антибольшевистского крестьянского повстанчества стала радикальная
продовольственная политика большевиков, которая с первых шагов
встретила активное противодействие крестьянства. Еще в январе 1918 г.,
задолго до начала полномасштабных военных действий, вышел закон,
объявлявший всю торговлю хлебом в стране государственной монополи-
ей. В мае 1918 г. произошло дальнейшее ужесточение государственной
продовольственной политики. Декретами ВЦИК и СНК от 13 и 27 мая
1918 г. в России устанавливалась продовольственная диктатура, и соз-
давался специальный орган по сбору хлеба с чрезвычайными кара-
тельными полномочиями - народный комиссариат продовольствия19.
Одним из главных инициаторов жесткой продовольственной политики
64
Судьбы через две войны
выступил лидер партии большевиков В. И. Ленин. 26 мая 1918 г. в «Те-
зисах по текущему моменту» он писал о «войне за хлеб» °. Выступая
4 июня 1918 г. на объединенном заседании ВЦИК, Московского совета
депутатов и профсоюзов Москвы, Ленин в длинной и пламенной речи
публично объявил о начале крестового похода в деревню за хлебом. Идеи
Ленина поддержал на этом заседании и другой лидер большевиков -
Л. Д. Троцкий: «Цвет рабочих крупных центров и в первую очередь
Москвы, должны будут стать в ближайшие дни под Советское знамя и
пойти походом в деревню. Мы объединимся там с беднотой и возьмем
на учет все продовольственные запасы... мы не стесняемся признавать,
что это путь гражданской войны, но ведь Советская власть сама по себе
есть организованная гражданская война против помещиков и буржуа-
зии ...» .
Следующим шагом по «организации» гражданской войны в деревне
стал декрет о комбедах 11 июня 1918 г. Комбеды были попыткой боль-
шевиков насадить свою власть в деревне в условиях продовольствен-
ной диктатуры, так как многие волостные советы активно выступали
против проводимой политики и методов ее осуществления. В таких
уездах, как Красноуфимский, где преобладало зажиточное крестьянство,
отказ волостных советов депутатов присоединиться к хлебной моно-
полии стал в мае-июне 1918 г. массовым явлением. На этой почве у
большевиков произошел окончательный разрыв с их недавними союз-
никами по правящей коалиции - партией левых эсеров, которые вы-
ступали за децентрализацию продовольственного дела и против при-
нудительного изъятия хлеба у крестьян2 .
Инструментом реализации продовольственной диктатуры стали
продовольственные отряды. Они формировались в крупных городах из
рабочих и коммунистов. Первые продотряды рабочих Петрограда в
количестве 400 человек отправились за хлебом уже 2 июня 1918 г.23 К
концу же 1918 г. в продотрядах насчитывалось свыше 72 000 чело-
век24. Хлебородный Красноуфимский уезд оказался в зоне пристального
внимания Наркомпрода. Так, согласно Сведению № 12 о Продовольст-
венной армии от 1 июля 1918 г., в Москву в этот период поступила заяв-
ка на присылку в Красноуфимский уезд продотрядов общей численно-
стью 400 человек25. Своими силами местные власти удовлетворить ее
не могли, требовалась помощь из центра. В «Информационном лист-
ке» (№ 33 за 5 июля 1918 г.), выпускавшимся информационным отде-
лом Наркомпрода, приведен текст двух телеграмм, отправленных в
Москву с Урала: «Пермь. Телеграмма от Округоснабжения Анишева.
Особых отрядов не имеется, их заменяет Красная армия, есть много
убитых. Красноуфимских послать не можем» 6 и «Красноуфимск. Теле-
грамма от Уездснабжения. Отряды численностью в 40 человек есть, но не
надежны, так что выделить в Красноуфимск нельзя. Шлите свои» 7. Та-
Поручик Рычагов и помещик Голубцов ...
65
ким образом, начало работы продотрядов в уезде было сорвано начав-
шимися крестьянскими восстаниями.
Большое недовольство традиционалистски настроенных крестьян вы-
зывала политика большевиков по созданию коммун и колхозов, которая
уже в 1918 г. затронула Красноуфимский уезд. В «Информационном
листке» (№ 55 за 5 августа 1918 г.) Народного комиссариата земледе-
лия РСФСР сообщалось: «в Москве имеется 1-я Московская с.-х. ком-
муна, которая тоже организует группы и приискивает для них землю.
Она послала ходоков в Сибирь, но они не могли туда проехать и за-
стряли в Пермской губернии. Не теряя даром времени, ходоки вступили
в переговоры с комиссаром областного земельного комиссариата и по-
лучили предложение об отводе земли в Красноуфимском уезде. На теле-
графный запрос отделения о коммунах при ЦНКЗ областной земельный
комиссариат сообщил об отводе коммунам пяти тысяч [десятин] степ-
ной ровной черноземной земли. Организация послала ходоков для под-
робного обследования участка и по получении извещения от них напра-
вит туда от 50 до 100 чел.»28. Подобные инициативы центральных и
местных большевистских земельных властей встречали активное про-
тиводействие со стороны зажиточных красноуфимских крестьян, которые
не хотели делиться землей даже со своими бедными односельчанами,
не говоря уже о том, чтобы отдавать землю приезжим чужакам.
Восстание в Златоустовском уезде и его лидер А. С. Рычагов
Огромное влияние на возникновение в Красноуфимском уезде кру-
пного очага антибольшевистского повстанческого движения оказали
события в соседнем Златоустовском уезде. 11-13 июня 1918 г. практиче-
ски одновременно во всех волостях Златоустовского уезда Уфимской
губернии началось подготовленное эсерами крупнейшее на Урале анти-
большевистское восстание, поводом к которому послужила объявлен-
ная большевиками мобилизация фронтовиков в Красную армию29. К
концу июня во всех волостях уезда, кроме одной, восставшими были
сформированы особые вооруженные дружины из добровольцев и моби-
лизованных, действиями которых руководил Главный штаб партизанских
отрядов уезда30. Во главе штаба, находившегося в с. Карантрав, стоял
эсер К. П. Леонтьев31. Командование белых по достоинству оценило ту
пользу, которую могло принести белому делу начавшееся в Златоус-
товском уезде антибольшевистское повстанческое движение, поэтому
постаралось усилить повстанцев опытными командными кадрами.
В частности, 20 июня 1918 г. начальником гарнизона Челябинска
полковником Н. Г. Сорочинским для организации белопартизанских
отрядов в Златоустовском уезде был командирован уроженец Саткин-
ского завода поручик Александр Семенович Рычагов ' которому было
суждено сыграть важную роль в событиях Гражданской войны на Урале.
66
Судьбы через две войны
Несмотря на свой юный возраст (Рычагов был 1895 г. р. и в 1918 г. ему
исполнилось всего 23 года), он стал настоящим народным вожаком
развернувшегося в Златоустовском уезде масштабного крестьянского
восстания.
А. С. Рычагов не был кадровым офицером и в армию попал во время
массовой мобилизации в годы Первой мировой войны. Его военное
образование свелось к обучению в Оренбургской школе прапорщиков
по ускоренным программам военного времени. Благодаря екатерин-
бургскому краеведу А. М. Кручинину, опубликовавшему послужной
список Рычагова, можно достоверно описать боевой опыт, полученный
Александром Семеновичем в период Первой мировой войны. Рычагов
попал на фронт 16 июля 1916 г. - в 223-й Одоевский пехотный полк, в
составе которого участвовал в четырех боях: 18 августа 1916 г. под
дер. Рудко-Червище, 19 августа 1916 г. - под местечком Воля-
Садовская (за отличия в этом бою награжден орденом Св. Анны 4-й
степени и произведен в подпоручики), 3 декабря 1916 г. - под местечком
Вулька-Порская, 8 февраля 1917 г. - под местечком Большой Порск33.
Таким образом, весь боевой опыт А. С. Рычагова в годы Первой миро-
вой войны пришелся на крайне тяжелые для русской армии наступа-
тельные бои на ковельском направлении.
Русская Ставка выбрала Ковель местом нанесения главного удара
летне-осенней кампании 1916 г., поэтому совместно с 34-м корпусом, в
состав которого входил 223-й Одоевский полк, в кровопролитных боях
на плацдармах на р. Стоход принимали участие элитные гвардейские
части. Британский историк П. Симмонс, исследовавший боевой путь
223-го Одоевского полка на полях Первой мировой, на основании ар-
хивных документов подробно описал тяжелые климатические условия,
в которых полку пришлось вести бои на стоходском плацдарме: «Окопы
и резерв частей располагались в болотистой долине реки Стоход. Окопы
были вырыты на песчаных или открытых возвышенностях, а резервы
размещены в сырых лесах по краям обширных болот <...> Повышен-
ная влажность воздуха, частая смена ветров и температурные колеба-
ния становились причиной простудных заболеваний солдат. Каждый
второй страдал от гриппа или болезней органов дыхания». В доверше-
ние всех бед в декабре 1916 г. вследствие плохого питания в полку
вспыхнула эпидемия цинги. Неудачная позиция вела к тяжелым поте-
рям. Только 3 декабря 1916 г. в бою под Вулькой-Порской, в котором
участвовал и Рычагов, полк потерял 587 солдат и 7 офицеров.
Из-за острой нехватки офицеров младшие офицеры получали возмож-
ность занимать не соответствующие их чину должности. По данным
П. Симмонса, в январе 1917 г. ротами в полку командовали исключи-
тельно прапорщики 18-20 лет, батальонами же - капитан, штабс-
капитан, поручик и подпоручик. Таким образом, можно предположить,
Поручик Рычагов и помещик Голубцов ...
67
что А. С. Рычагов, имевший скромный чин подпоручика, уже в импе-
раторской армии командовал батальоном.
18-20 января 1917 г. в 223-м Одоевском полку, выведенном на не-
делю для отдыха в дивизионный резерв, произошли беспорядки: часть
солдат отказалась возвращаться на боевые позиции и, угрожая оружием,
остановила тех, кто сохранил верность воинскому долгу. Уговоры
офицеров ни к чему не привели, поэтому командование корпуса было
вынуждено отвести полк в тыл и провести расследование инцидента.
По приговорам военно-полевых судов 8 зачинщиков из числа солдат
были расстреляны, 19 солдат приговорили к каторжным работам, 1 - к
заключению в военной тюрьме, 160 солдат перевели в другие полки,
52 человека разжаловали из начальствующих нижних чинов в рядовые,
разжаловали в рядовые и 2 прапорщиков, 11 офицеров приговорили к
месяцу заключения на гауптвахте по окончании войны, все офицеры
полка, кроме 11 человек, были лишены права на производство в сле-
дующие чины и получение наград34. Вероятно, для Александра Рыча-
гова эти события стали серьезным ударом и во многом определили его
отношение к революции, сопровождавшейся дальнейшим разложени-
ем армии.
Искупая вину за солдатский бунт, в бою за Большой Порск Рычагов
был отравлен газами и эвакуирован в тыл, оказавшись в конце концов
в Златоусте, где после выздоровления исполнял обязанности военного
цензора. 12 октября 1917 г. А. С. Рычагов был произведен в поручики,
но революция перечеркнула для него дальнейшую военную карьеру. 24
декабря 1917 г. он был вынужден бежать из Златоуста, спасаясь от
преследования со стороны исполкома местного совета, и переехал в
Пермь, где работал по своей гражданской специальности - землеме-
ром35. 24 мая 1918 г. Александр Рычагов уволился с этой работы и вы-
ехал в Челябинск, где, и получил от белого командования назначение в
Златоустовский уезд - разжигать пламя партизанской борьбы против
большевиков.
Несомненно, боевой опыт и навыки, полученные А. С. Рычаговым в
болотах под Ковелем, пригодились ему в годы Гражданской войны, но
не следует преувеличивать их значение. Бои на ковельском направле-
нии носили позиционный характер, в то время как Гражданская война
была преимущественно маневренной. Ключевую роль сыграл талант
самого Рычагова, сумевшего образцово организовать партизанские
действия. В конце 1918 г. генерал-майор П. П. Гривин дал А. С. Рыча-
гову следующую аттестацию: «Он начал свою работу с палкой в руках
вместо оружия, с пустыми карманами вместо денег, не имея под рукой
никаких руководств, положений, уставов и законов. Поручик Рычагов
блестяще справился и не менее блестяще управлял гражданской властью
захваченных волостей и уездов, руководствуясь только своим примером,
68 Судьбы через две войны
здравым смыслом и железными законами военного времени»36. В во-
енном делопроизводстве белой армии сформированная Александром
Рычаговым воинская часть фигурирует как Златоустовский конно-парти-
занский отряд, но корректнее говорить о нескольких партизанских от-
рядах, объединенных под командованием Рычагова. К концу июня 1918 г.
в них было до 700 бойцов. Вытеснив большевиков из Златоустовского
уезда, местные белопартизанские отряды перенесли свою деятельность
на территорию соседнего Красноуфимского уезда.
Вторжение златоустовских повстанческих отрядов
в Красноуфимский уезд
. По сведениям председателя Красноуфимского военревкома Емели-
на, которые были опубликованы на страницах екатеринбургской газе-
ты «Известия Уралоблисполкома», 14 июня 1918 г. из Златоустовского
уезда в южную часть Красноуфимского вторглись крестьянские пов-
станческие отряды, состоявшие в основном из многоземельных баш-
кир, которые свергали советскую власть в деревнях и жестоко рас-
правлялись с большевиками и их сторонниками. В газете был приве-
ден текст воззвания, которое представители повстанцев развозили по
селам Красноуфимского уезда: «Объединяйтесь, идите на защиту Ро-
дины от большевиков, долой твердые цены, долой хлебную монопо-
лию, долой Советы, да здравствует Учредительное собрание»37.
Восстание быстро охватило значительную часть территории уезда.
Емелин оценивал численность повстанцев в 600 конных и до 3000 пе-
ших бойцов38. Вскоре повстанцы стали угрожать не только деревням,
но и более крупным населенным пунктам. 20 июня 1918 г. Артинское
заводоуправление отправило в Екатеринбург следующую телеграмму:
«Ввиду свирепствующей контрреволюции в селах в сторону станции
Нязепетровской грузы к сдаче на железной дороге отправкой задержи-
ваются. Поддерживайте наше обращение [к] завуралправлением о ско-
рейшей подаче помощи ружьями, патронами, пулеметами. Положение
критическое: банды от Артей в 20 верстах»39.
Существенное влияние на ситуацию в уезде оказал оперативно пере-
брошенный большевиками из Перми добровольческий отряд мотовили-
хинских рабочих во главе с комиссаром А.Л. Борчаниновым. В телеграм-
ме, отправленной из Перми в штаб Северо-Урало-Сибирского фронта,
отмечалось: «отправлено: 18 июня в Красноуфимск под командой Борча-
нинова 150 шт. при 4 пулеметах» °. 21 июня 1918 г. А. Л. Борчанинов
телеграфировал в Екатеринбург: «Прибыл с отрядом в Красноуфимск
и принял командование над всеми воинскими частями, действующими
в уезде против контрреволюционных банд»41. Отряд Борчанинова стал
ядром, вокруг которого объединились разрозненные и малочисленные
местные красногвардейские отряды. Немаловажно также, что из Мотовили-
Поручик Рычагов и помещик Голубцов ...
69
хи для красноуфимских красногвардейцев было привезено оружие и сна-
ряжение - всего, по данным Я. С. Анфалова, 500 винтовок, 500 000 пат-
ронов, 500 комплектов обмундирования, 2 пушки и 500 снарядов к ним 2.
Наличие у красных современного оружия обеспечило им серьезное
преимущество в боях с повстанцами, которые были вооружены как по-
пало. Чтобы поддержать боевой дух восставших, лидеры повстанцев
даже пошли на такой шаг, как изготовление самодельных пушек. Ха-
рактерное описание одного из первых боев с повстанцами на границе
Златоустовского и Красноуфимского уездов оставил в своих воспоми-
наниях Я. С. Анфалов: во время наступления кррасногвардейцев на
с. Шигали «белые нам оказали некоторое сопротивление ружейным
огнем и было два глухих выстрела - впоследствии оказалось [что это
была] деревянная пушка, которая заряжалась гальками, но при втором
выстреле пушка разорвалась»4 .
Под руководством А. Л. Борчанинова красные отряды перешли в
общее наступление и после ряда боев выдавили повстанческие отряды
белых из пределов Красноуфимского уезда. Подавление восстания
сопровождалось карательными мерами к его участникам. В политичес-
кой сводке штаба Северо-Урало-Сибирского фронта за 2 июля 1918 г.
отмечалось, что «в Поташкинском районе Красноуфимского уезда бунт,
поднятый контрреволюционерами совместно с башкирами, подавлен.
Сейчас восстановлены Советы в 3 селах, в остальных селах восстанав-
ливаются. У учинивших бунт и бежавших башкир конфискуется весь
имеющийся у них скот и продовольствие для нужд фронта»4 .
Перенеся боевые действия на территорию контролируемого белопов-
станцами Златоустовского уезда, красные штурмом взяли крупное село
Емаши. Описывая этот бой, Я. С. Анфалов отметил в своих воспомина-
ниях активное участие в восстании местных священников: «при занятии
Емашей духовенство било [в] набат, просило население к сопротивлению
против красных. Жестокая рука пролетариата их не пощадила»45. После
взятия Емашей борчаниновцы оборудовали около села хорошо укреп-
ленные позиции и перешли к обороне. В воспоминаниях 16-летнего
рабочего-добровольца борчаниновского отряда В. А. Шиляева отмечается,
что «позиции устроили верстах в двух от Емашей - выкопали окопы и
гнезда для пулеметов. Позиции были на возвышенном месте, а в низине
лежало село Аргаши. Началась настоящая позиционная борьба. Окопы
были вырыты в две линии - одна на верхней грани возвышенности,
другая на склоне; во вторую линию мы спускались поздно вечером на
всю ночь, а рано утром перебирались на верхнюю линию и там нахо-
дились весь день. Сделано это было для того, чтобы предупредить вне-
запную ночную вылазку белых»46.
Белоповстанческие отряды поручика Рычагова, у которых не было
артиллерии, выбить красных с укрепленных позиций под с. Емаши не
70
Судьбы через две войны
могли. Началась позиционная война. Активных боевых действий не
велось, обе стороны ограничивались мелкими стычками и активно за-
нимались формированием в тылу новых отрядов.
Восстания в Быковской и Каргинской волостях
Хотя красным удалось вытеснить основные силы повстанцев из
Красноуфимского уезда, в их тылу продолжали вспыхивать небольшие
мятежи недовольных продовольственной политикой большевиков и
конской мобилизацией в Красную армию красноуфимских крестьян.
Так, 26 июня 1918 г. произошло антибольшевистское выступление в
расположенной в северной части Красноуфимского уезда Быковской
волости. Газета «Известия Уралоблсовета» описала его следующим
образом: «Во время приемки лошадей в армию толпа из кулаков, их
прихвостней, и контрреволюционеров напала на исполком, учинила
насилие над его членами, арестовала их, нанесла побои членам Рекви-
зиционной комиссии Соломатову, Пенцову и предснабжения бедноты
Кобликову. Последний был брошен затем в реку, но сейчас же вытащен
обратно и уведен для «ответа». Прибывшим 27 июня Коммунистичес-
ким отрядом, встреченным выстрелами, толпа была рассеяна, причем
несколько человек из толпы было убито и ранено. Скрывшиеся в лесах
контрреволюционеры разыскиваются и арестуются»47. Само по себе
восстание в Быковской волости и подобные ему мелкие антибольше-
вистские выступления не были способны оказать существенного влияния
на положение на фронте, но в совокупности эти выступления оказывали
сильное деморализующее воздействие на сражающиеся на фронте части
Красной армии.
Эмигрантскому историку Б. Б. Филимонову на основе опросов быв-
ших участников белого движения удалось воссоздать картину типич-
ного крестьянского восстания в одном из сел Красноуфимского уезда,
а именно в с. Карги. Как отмечал Филимонов, недовольство крестьян
установившейся в уезде советской властью было обусловлено продо-
вольственными реквизициями и денежными контрибуциями, которые
взимали с населения агенты власти. Непосредственно в Карги с этими
целями приезжал в мае 1918 г. с отрядом из 12 красногвардейцев осо-
боуполномоченный красноуфимского совета депутатов некий Зверев -
революционный матрос Его действия по выколачиванию денег и про-
довольствия вызвали глухой ропот среди крестьян: в селе была создана
тайная организация, начавшая подготовку восстания. Возглавил под-
польщиков бывший волостной старшина 60-летний старик Г. Булатов.
Начало мятежа ускорили слухи об успехах белопартизанских отрядов
А. С. Рычагова, которые якобы уже подходили к Артинскому заводу.
По данным Б. Б. Филимонова, восстание в Каргах началось в ночь с
17 на 18 июня н. ст. (вероятнее все же, что позднее - в начале июля). В
Поручик Рычагов и помещик Голубцов ...
71
3 часа ночи подпольщики захватили здание волостного правления и
обезоружили размещенных в селе 6 милиционеров. Наутро из бывших
солдат-фронтовиков в селе был сформирован добровольческий отряд,
в который записалось до 150 человек. Из них около 50 человек, воору-
женных лучше других - винтовками и револьверами, были посажены
на коней и под командой опытного фронтовика (бывшего солдата-ар-
тиллериста царской армии) Луканина совершили партизанский набег
на соседнее с. Азигулово, а затем на с. Манчаж, где им был дан отпор
местным красноармейским отрядом48. После этого повстанцы перешли к
оборонительной тактике и, разрушив паромную переправу через р. Уфу,
вернулись в родное село.
Мобилизация в Красную армию и ее последствия
Ликвидировав последствия июньского вторжения повстанческих
отрядов из Златоустовского уезда, красные постепенно наращивали
свои силы, оперировавшие против повстанцев. В оперативной сводке
3-й армии № 350 от 12 июля 1918 г. о группировке красных, действо-
вавшей на Красноуфимском направлении, имеется следующая инфор-
мация: «Военрук [Г. А.] Угрюмов, военком [А. Л.] Борчанинов: Перм-
ский летучий отряд - шт. 120, пулеметов - 2, Саран[ин]ский отряд -
шт. 200, пул. - 1, Артинский отряд - шт. 180, пул. 1, Поташкинский
гарнизон - шт. 130, Красноуфимский гарнизон - шт. 100. Всего: шт.
730, пул. 4»49. Красное командование прилагало большие усилия к
увеличению боевого состава Красноуфимской группы войск. Так, уже
13 июля 1918 г. военрук Г. А. Угрюмов в телеграмме в штаб 3-й армии
оценил численность своих отрядов в «1 000 солдат, 250 лошадей, 90[0]
винтовок, 15 сабель, 6 пулеметов Максим без запасных частей, 5 [пу-
леметов] Кольт»50. На первых порах рост численности красных отря-
дов в уезде происходил преимущественно за счет добровольцев, но
вскоре этот источник комплектования исчерпал себя, и командование
красных решилось, не считаясь с низкой лояльностью местного насе-
ления, провести принудительную мобилизацию.
Мобилизации подлежали пять призывных возрастов - 1893-1897 гг.
рождения, то есть призывники с опытом Первой мировой войны. Моби-
лизация красноуфимцев в Красную армию была назначена на вторую
половину июля 1918 г. Решение о проведении мобилизации в уезде было
ошибочным, - она не усилила, а ослабила Красную армию. Крестьянс-
кими и рабочими восстаниями на почве объявленной большевиками
мобилизации в одночасье был охвачен практически весь уезд. Но даже
в тех случаях, когда после подавления крестьянских бунтов советским
военным комиссариатам удавалось произвести набор в Красную армию, -
принудительно мобилизованные жители уезда при первом удобном случае
стремились дезертировать или даже перебежать к белым с оружием в руках.
72
Судьбы через две войны
Восстания в горнозаводских поселках
Наряду с крестьянами активное участие в антибольшевистских высту-
плениях приняли и жители горнозаводских поселков Красноуфимского
уезда. В частности, 17 июля 1918 г. произошло восстание в Артинском
заводе51. Восстали мобилизованные в Красную армию местные жители во
главе с офицерами военного времени А. Е. Валявиным, А. П. и В. П. Ча-
щихиными. Восставшие разгромили волисполком и арестовали в завод-
ском поселке свыше 300 сторонников большевиков. Позднее 44 челове-
ка из числа арестованных были убиты при конвоировании в тыл. Вско-
ре это восстание было подавлено красногвардейским отрядом во главе
с А. Л. Борчаниновым, отступавшим под натиском повстанцев из Зла-
тоустовского уезда52.
23 июля 1918 г. против большевиков подняли восстание жители Би-
сертского завода во главе с бывшим учителем, получившим в годы
Первой мировой войны чин прапорщика, М. В. Будриным5 . В инфор-
мационной сводке Информационно-справочного отдела Уральского
управления НКВД за июль 1918 г. отмечается, что «по мере приближения
чехо-словаков, 26 июля Бисер[т]ский Совдеп во главе с отрядом в 100
человек эвакуировался в г. Красноуфимск, но по дороге был окружен
восставшими бандами, к которым примкнула часть мобилизованных
солдат. Отряд, не имея сил для сопротивления, рассыпался по лесу. До
настоящего времени в Пермь прибыло только три человека» .
Крестьянские восстания
Основную угрозу большевистской власти в Красноуфимском уезде
в 1918 г. представляли восстания крестьян, благодаря их массовости и
ожесточенному характеру борьбы. Можно выделить три основных
центра повстанческой борьбы на территории уезда:
1) район села Ачит;
2) район Суксунского завода;
3) район сел Богородское и Алмаз.
Первым, 21 июля 1918г., вспыхнуло восстание в крупном селе
Ачит, расположенном в 21 версте к северу от Красноуфимска 5. Вско-
ре к этому восстанию присоединились крестьяне соседних с Ачитской
волостей - Быковской, Иргинской, Тихоновской, Ялымской, Алексан-
дровской. Застрельщиками и основной боевой силой этого антиболь-
шевистского выступления были ветераны Первой мировой войны. Как
отмечалось в докладе Главного управления внутренних дел Временного
Областного правительства Урала, «в июле месяце текущего года в Крас-
ноуфимском уезде организовалась боевая добровольческая дружина,
главным образом заботами, трудами и средствами фронтовиков - солдат
и офицеров из местных [сельских] обществ, чуждых советской власти» .
Поручик Рычагов и помещик Голубцов ...
73
Руководитель восстания Владимир Голубцов
Возглавил восставших местный помещик - бывший прапорщик цар-
ской армии Владимир Владимирович Голубцов57. Имение Голубцовых
располагалось в 10 верстах к северу от Красноуфимска и на какое-то
время стало штабом восстания. Необходимо отметить, что семья Го-
лубцовых пользовалась в Красноуфимском уезде большим уважением
и авторитетом. Родовое имение в с. Александровское было основано в
конце XVIII в. и являлось типичным образцом «дворянского гнезда».
Дед В. В. Голубцова - действительный статский советник В. П. Голубцов
- стоял у истоков Красноуфимского земства, приложил руку к откры-
тию в городе реального училища и за свои заслуги был избран в
1873 г. уездным земским собранием почетным мировым судьей Крас-
ноуфимского судебного округа58. Сын и внук В. П. Голубцова также
играли видную роль в жизни красноуфимского земства и уезда в целом,
активно занимались благотворительностью, проводили научные изыска-
ния59. Их трудами в имении была собрана одна из крупнейших част-
ных библиотек на Урале60. Будущий лидер крестьянского восстания В.
В. Голубцов, продолжая семейные традиции, был почетным попечите-
лем Красноуфимского промышленного училища61. На момент восста-
ния ему было неполных 30 лет (Голубцов родился 3 августа 1888 г.).
О боевом опыте Голубцова во время Первой мировой войны известно
немного. Записавшись добровольцем в Пермскую дружину ополчения
и пройдя затем обучение в школе прапорщиков, Голубцов оказался в
1916 г. в 1-м осадном артиллерийском дивизионе на Северном фронте -
на плацдарме под Якобштадтом, где и прослужил до развала император-
ской армии. По информации исследователя рода Голубцовых М. Б. Ла-
рионовой, В. В. Голубцов в годы Первой мировой войны был награжден
орденами Св. Станислава и Св. Анны 3-й степени, но где и за что - неиз-
вестно62. Таким образом, боевой опыт Владимира Голубцова, обретенный
на полях Первой мировой, перекликается с опытом, полученным Алек-
сандром Рычаговым: оба попали на фронт только в 1916 г., оба оказались
на плацдармах, занятых русской армией на западных берегах крупных
рек, оба участвовали в тяжелых позиционных боях, хотя пехотному под-
поручику Рычагову пришлось вынести, конечно, значительно больше
испытаний, чем прапорщику-артиллеристу Голубцову.
Октябрьская революция по касательной задела и В. В. Голубцова. В
апреле 1918 г. он вместе с женой был арестован большевистским крас-
ногвардейским отрядом Анфалова и заключен в городскую тюрьму
Красноуфимска. По свидетельству Я. С. Анфалова, во время обыска в
имении Голубцова «было найдено около 100 винтовок, несколько ящи-
ков патронов, кольты, маузеры, наганы, бомбы и проч., найден был список
отдельных организаций контрреволюции»63. Однако к этим сведениям
74
Судьбы через две войны
нужно отнестись с осторожностью, так как уже через два дня уездный
ревком, в котором кроме большевиков были представлены и левые эсеры,
выпустил Голубцовых из-под стражи и принес им извинения. Вряд ли это
было бы возможно в случае наличия описанных Анфаловым улик. Харак-
терно, что узнав о решении ревкома освободить супругов Голубцовых,
фракция большевиков в городском совете депутатов провела тайное
собрание и постановила ликвидировать обоих. С этой целью в тюрьму
были отправлены большевики К. Щербаков и Перевозчиков, но охрана
тюрьмы отказалась выдать им арестантов 4. Несмотря на счастливый
исход истории с арестом, над семьей Голубцовых продолжали сгущаться
тучи. В конце мая 1918 г. решением 2-го уездного съезда советов было
национализировано их имение. При этом были частично расхищены
частный музей и уникальная домашняя библиотека65. Следовательно, у
Владимира Голубцова были и личные мотивы для участия в анти-
большевистском восстании.
Как и в Златоустовском уезде, восстание против большевистской
власти в Красноуфимском уезде готовили и возглавили насильственно
отстраненные большевиками от власти члены уездного земства. Если у
крестьянства разногласия с большевистской властью носили, в первую
очередь, экономический характер, то участие в восстании интеллиген-
ции привнесло политические лозунги: восстановление разогнанных
большевиками уездных органов земского самоуправления и - шире -
передача общегосударственной власти Учредительному собранию.
Впредь до освобождения Красноуфимского уезда от большевиков и
созыва Чрезвычайного уездного земского собрания власть на террито-
рии, контролируемой повстанцами, принадлежала сформированному
из бывших земцев Временному комитету народной власти в составе
семи членов (Голубцов. Китаев, Козьминых, Луканин, Колокольников,
Широков и Мирзаев)6 . Председателем Временного комитета народ-
ной власти был избран В. В. Голубцов.
Наступление повстанцев на Красноуфимск
Руководство повстанцев объявило всеобщую мобилизацию мужского
населения в возрасте до 45 лет . Эта мера позволила быстро сформиро-
вать многочисленные партизанские отряды и дружины самообороны.
Но у повстанцев практически не было огнестрельного оружия. Чтобы
хоть как-то вооружить формируемые партизанские отряды, в сельских
кузницах начали ковать пики и другое самодельное холодное оружие.
Несмотря на нехватку оружия, повстанцы перешли к активным боевым
действиям: 22 июля 1918 г. несколько тысяч плохо вооруженных вос-
ставших крестьян предприняли попытку наступления на Красно-
уфимск. Гарнизон Красноуфимска, которым командовал С. Агапитов,
насчитывал всего 65 человек, но на вооружении у красных были пуле-
меты, поэтому захватить город повстанцам не удалось.
Поручик Рычагов и помещик Голубцов ...
75
Согласно воспоминаниям Я. С. Анфалова, «наступление белыми на
Красноуфимск велось с дубинками и самодельными пиками, хотя было
их ок[оло] 8 000 человек, но все же в течение полутора суток взять
Красноуфимска не могли. Когда красногвардейцы стреляли из пулеме-
та и винтовок по наступающим, то было убито больше 200 человек,
много было ранено»68. Вот как описал этот бой в своих воспоминаниях
один из рядовых красноармейцев: «это, значит, были белые, лезли на
нас. Да. И потом был пулемет «Максим» - у красных это. Мы хотели
сначала их спасти. Стреляли по верху. Но они, значит, никак не согла-
шались на это. В это время у нас выпал винтик из пулемета. Они при-
близились ближе. И мы думали, что нам придется отступить, поскольку
это дело у нас не так скоро делалось. Но при всем желании, при всем
таком усилии, мы все-таки это сделали. Эти, значит, кулаки, которые
наступали на нас, были уже в 10 саженях. Но мы тут не стали щадить,
пулемет пустили прямо по этим людям, которые на нас наступали. А
они как восстание делали против красных: их человек тысяча шла на нас,
на 60 человек. Но потом, как мы пулемет пустили прямо по этому народу,
человек 300 ранили и они отступили. Оставили, значит, свои палки,
рычаги, там, все свое холодное оружие, которое у них было»6 .
Страдая от нехватки огнестрельного оружия, красноуфимские пов-
станцы обратились за помощью к белым. 29 июля 1918 г. в штабе На-
родной армии Комуча в Самаре была получена из с. Богородского
Красноуфимского уезда телеграмма следующего содержания: «в Крас-
ноуфимском, Кунгурском и Осинском уездах восстало против гнета
коммунистов более 30 волостей. На линию Пермь-Кунгур высланы ка-
рательные отряды с пулеметами и пушками. Ведем борьбу кулаками и
топорами. Кризис затянулся. За неделю восстание может быть подав-
лено. Красноуфимск осажден уже 6 дней восставшими, но плохо воо-
руженные войска не в силах занять город. Настойчивая просьба: не
дайте снова попасть в иго большевиков, окажите немедленно помощь,
ждем ответа. Члены районного штаба крестьянской армии Ширяев,
Могильников, Юсупов» . Однако, действенной помощи красноуфим-
ским повстанцам ни Комуч, ни Временное Сибирское правительство
вовремя оказать не смогли, что предопределило тяжелые поражения
плохо вооруженных восставших крестьян.
Контрнаступление красных
26 июля 1918 г. на выручку осажденного Красноуфимска подошел с
фронта красноармейский отряд под командой Я. С. Анфалова в коли-
честве 350 человек. Деблокировав город, красные перешли в наступление
на мятежные села. 28 июля 1918 г. они с боем заняли Ачит. Описание
штурма села оставил в своих воспоминаниях красногвардеец В. А. Шиляев:
«Окопавшись на поле, мы стали внимательно вглядываться вперед и по
дымкам винтовочных выстрелов установили линию окопов неприятеля.
76
Судьбы через две войны
Заработали наши пулеметы. Стучали пулеметы и где-то справа (видимо,
это нажимал Красноуфимский батальон), открыли огонь из винтовок и
мы, пехота. На тракту заработало наше орудие, пуская шрапнельные
снаряды по центру Ачита. Огонь нашего отряда белые плохо выдержива-
ли: нам было видно, как сначала по одному, а затем, когда орудийные
снаряды стали рваться над линией окопов белых, целыми группами
они, побросав свои окопы, в панике удирали в село. По команде «вперед
без задержки!» мы двинулись цепью на Ачит. Только что оставленные
белыми окопы оказались сделанными капитально, траншейного типа.
Однако это не увеличило стойкости белогвардейцев. Сопротивление
врага было полностью парализовано, и мы двигались без помех»71. Не
имея пулеметов и артиллерии, повстанцы не смогли оказать красному
отряду серьезного сопротивления и в панике отступили из Ачита.
В воспоминаниях Я. С. Анфалова отмечается, что потери красных
при штурме села составили всего 1 убитым и 2 - ранеными72. Потери
повстанцев убитыми и ранеными были значительно больше, кроме то-
го, много восставших попало в плен. Я. С. Анфалов утверждает, что
при штурме Ачита было взято в плен 1 200 человек, а В. А. Шиляев
пишет о примерно 400 пленных повстанцах. Вторая цифра выглядит
более реалистичной, но также нуждается в уточнении путем выявления
дополнительных источников. Есть разночтения между этими двумя
мемуаристами и по вопросу о количестве расстрелянных за участие в
мятеже: по сведениям Я. С. Анфалова красные расстреляли 19 активных
участников восстания, а в воспоминаниях В. А. Шиляева говорится о
троих расстрелянных, но оба они сходятся на том, что остальных
пленных крестьян распустили по домам73. Командование красных ре-
шило не применять массовых репрессий, чтобы успокоить охваченный
мятежом район.
Несмотря на тяжелое поражение, понесенное повстанцами, восста-
ние не было подавлено. Основной массе повстанцев и их руководите-
лям удалось отступить. Под напором красных отрядов повстанцы с
боями отступили по тракту Красноуфимск-Екатеринбург сперва в с. Кле-
новское, а затем в район Нижне-Сергинского завода. Примечательно,
что большая часть из 4 500 жителей Ачита отступила вместе с пов-
станцами, бросив свое имущество на произвол судьбы74. Значительная
часть оставленного беженцами имущества была конфискована боль-
шевистской администрацией и вывезена из села75. О мародерстве
красных в Ачите упоминает в своих воспоминаниях и В. А. Шиляев.
Восстания расширяются
Вторым крупным центром антибольшевистских восстаний на почве
мобилизации стал расположенный на границе Красноуфимского и
Кунгурского уездов поселок Суксунский завод. Восстание началось
здесь 22 июля 1918 г. и быстро распространилось на окрестные волости -
Поручик Рычагов и помещик Голубцов ...
77
Советинскую, Сабарскую, Златоустовскую, Торговижскую и др. Вос-
ставшие разогнали Суксунский совет депутатов, арестовали 15 больше-
виков, 11 из которых позже расстреляли76. Повстанцы сформировали
крупный, но плохо вооруженный отряд «самозащиты» во главе с быв-
шим унтер-офицером, учителем физкультуры Суксунского училища
Я. Я. Высоцким77. На подавление восстания из Кунгура были отправлены
красногвардейские отряды Звонарского и Агафонова. 26 июля красные
выбили повстанцев из с. Сабарка. 28 июля, не выдержав артиллерийского
обстрела, повстанцы отступили из Суксунского завода в с. Б. Ключи7 .
Ко 2 августа восстание в этом районе было окончательно подавлено.
Часть повстанцев разбежалась по лесам, а наиболее активные отступили
на соединение к белым. Всего, согласно данным информационной
сводки, подготовленной 1 сентября 1918 г. политическим отделом
Уральского окружного военного комиссариата, из Суксунского завода
к белым ушло 400 местных жителей79. Их имущество было взято на
учет суксунским советом депутатов, а земля распределена между ло-
яльными большевикам гражданами.
Третьим центром крестьянских восстаний на территории Красно-
уфимского уезда стало расположенное на западе уезда с. Богородское.
Первые выступления против большевистской власти произошли здесь
еще весной 1918 г. По информации подполковника Ф. А. Пучкова, ко-
мандированного летом 1918 г. Комучем в Прикамье для формирования
частей Народной армии, «примерно за месяц до выступления чехов
вспыхнуло восстание в Бирском и Красноуфимском уездах. Инициато-
рами восстания явились крестьяне двух больших сел - Аскин и Бого-
родское, расположенных на тракте Уфа-Пермь. Благодаря отсутствию
оружия, должного руководства и полной изолированности, движение
было быстро и жестоко подавлено, но настроение отнюдь не упало.
Изгнание большевиков с магистрали Самара - Челябинск явилось сиг-
налом для нового, еще более широкого движения. Болыиевицкий центр
из Уфы переместился в Сарапуль, откуда пытался вести наступление в
направлениях на Бирск и Красноуфимск; однако, все попытки красных
были остановлены активным противодействием местной крестьянской
самообороны»80.
Летом 1918 г. повстанческое движение в волостях вокруг села Бого-
родского, в связи с принудительной мобилизацией в РККА и изъятием
продовольствия, вспыхнуло с новой силой. Название села стало перио-
дически мелькать в военных сводках красных. Так, 20 августа 1918 г. в
журнале боевых действий 3-й армии было записано, что «из Алтынного
получено сведение, что ночью с 18 на 19 августа белогвардейцы сделали
набег на с. Алтынное, разогнали совет и, порвав связь, ушли на Богород-
ское. По данным разведки, в Богородском находится штаб белогвар-
дейцев»81. В целом, этот повстанческий район был отрезан красными
78
Судьбы через две войны
от остальной части Красноуфимского уезда и ориентировался больше
на взаимодействие с повстанцами Осинского и Бирского уездов.
Реорганизация повстанческих отрядов
Отступившие из районов Ачита и Суксуна повстанческие отряды
были переформированы белыми в Нижне-Сергинском заводе в августе
1918 г. в регулярные воинские части. Наиболее крупной из них был
сформированный (преимущественно из суксунцев) чешским военным
инструктором - ефрейтором Францем Илеком - 1-й Красноуфимский
добровольческий батальон 6-ротного состава (около 1000 бойцов в ав-
густе, 1 300 - к концу октября). Уроженец Красноуфимского уезда
бывший поручик 1-го Сибирского инженерного батальона императорс-
кой армии Александр Козьминых сформировал из восставших крестьян
1-ю Красноуфимскую инженерную (конно-подрывную) команду, в кото-
рой к началу сентября 1918 г. насчитывалось 46 солдат. А его брат быв-
ший прапорщик Леонид Козьминых сформировал 1-й Красноуфим-
ский добровольческий кавалерийский эскадрон в составе 100 сабель 2.
Стоит отметить, что ачитец Валентин Николаевич Козьминых (веро-
ятно, отец братьев) входил в состав Временного комитета народной вла-
сти и 3 сентября 1918 г. был назначен Временным Областным прави-
тельством Урала своим Уполномоченным по Красноуфимскому уезду83.
При выдвижении его кандитатуры Главноуправляющий внутренних дел
уральского правительства Н. В. Асейкин охарактеризовал В. Н. Козьми-
ных как «человека популярного в уезде, стоящего во главе восставшего
населения уезда и пользующегося большим общественным доверием»8 .
Вместе с тем, по итогам личной беседы с Козьминых, Асейкин реко-
мендовал правительству после окончательного освобождения уезда от
большевиков заменить Козьминых на другую персону.
Участники Первой Мировой войны, офицеры военного времени
братья Александр и Леонид Козьминых сыграли важную роль в анти-
большевистском восстании, охватившем Красноуфимский уезд в июле
1918 г. В упоминавшемся выше докладе Управляющего Красноуфим-
ским уездом Нефедьева подчеркивалось, что «душой восстания были
братья Козьминых и крестьянин Стамиков, ныне произведенный в
прапорщики»85.
Партизаны Рычагова приходят на помощь восставшим
Повстанческим отрядам пришлось вынести на себе основную тяжесть
боев с красными на Красноуфимском направлении в августе 1918 г. Все,
что смогло выделить в этот период им на помощь командование белых -
отряд штабс-капитана Заделова в количестве 80 штыков и 40 сабель86.
Однако на выручку красноуфимским повстанцам пришли из Златоус-
товского уезда партизанские отряды А. С. Рычагова, которым и самим,
Поручик Рычагов и помещик Голубцов ...
79
в свою очередь, очень помогло ачитское восстание и поход восставших
на Красноуфимск. Известия о восстаниях в тылу и об угрозе захвата
повстанцами Красноуфимска заставили красногвардейский отряд
А. Л. Борчанинова в 20-х числах июля 1918 г. оставить позиции возле
села Емаши, которые он удерживал около месяца, успешно отбиваясь
от рычаговцев, и начать спешное отступление. Преследуя их, партизан-
ские отряды поручика Рычагова вошли в пределы Красноуфимского
уезда, где заметно пополнили свои ряды местными крестьянами, недо-
вольными советской властью.
В ходе преследования отступающих из Златоустовского уезда красных
партизанским отрядам Рычагова удалось нанести им существенный
урон. В газете «Златоустовский вестник» 31 июля 1918 г. отмечалось:
«При преследовании нами с налета взят Артинский завод и при этом
нам досталась богатая конная добыча, до 600 винтовок, 2 пулемета и
много патронов. В происшедшей горячей стычке под Артинским заво-
дом нами взято в плен 300 красногвардейцев»87. После занятия Артин-
ского завода рычаговцы продолжили наступление на Красноуфимск.
3 августа красные попытались остановить их в районе сел Азигулово и
Манчаж. В оперативной сводке штаба Чехословацкого корпуса от 4 ав-
густа 1918 г. так сообщалось об этих боях: «Юго-восточнее Красно-
уфимска 3 августа, сосредоточив довольно крупные силы с массой пу-
леметов и несколькими орудиями, противник перешел в наступление,
но был отбит нашим огнем. Перешедшим в контратаку конным отрядом
поручика Рычагова красноармейцы были наголову разбиты и понесли
большие потери. Подсчитанная до сего времени военная добыча достигает
2 000 винтовок, 10 пулеметов, несколько орудий и проч.»88. Несмотря на
достигнутые успехи, захватить Красноуфимск с налета Рычагову не
удалось: красные провели реорганизацию своих частей, получили зна-
чительные подкрепления и стабилизировали линию фронта.
Реорганизация красных отрядов
В первой половине августа 1918 г. красные завершили переформиро-
вание многочисленных красногвардейских отрядов в регулярные воин-
ские части - 1-й и 2-й Красноуфимские стрелковые полки. 1-й Красно-
уфимский полк включал в себя 3 батальона пехоты по 3 роты в каждом,
а также пулеметную команду, команды нестроевую, связи, пеших и
конных разведчиков89. Командиром полка был назначен И. К. Грязнов.
2-й Красноуфимский полк под командованием Я. С. Анфалова состоял
первоначально из 4 рот пехоты и кавалерийской сотни90. При перефор-
мировании в полки добровольческий состав красногвардейских отрядов
был пополнен мобилизованными.
Кроме того, на усиление свежесформированных красноуфимских
полков были посланы хорошо зарекомендовавшие себя при подавлении
80
Судьбы через две войны
восстаний интернациональные отряды. 25 июля 1918 г. из Петрограда в
Пермь был отправлен 1-й Лиепайский латышский полк в составе 400
штыков при 7 пулеметах. Из Перми латыши были немедленно пере-
брошены в Красноуфимский уезд. 7 августа 1918 г. латышский полк был
усилен 3-м Пермским латышским кавдивизионом (54 сабли), сформи-
рованным в Перми из рабочих эвакуированных из Риги предприятий91.
В дальнейшем на усиление войск, борющихся с повстанцами, был
также переброшен 3-й Петроградский полк.
В то время, как повстанцы испытывали острый недостаток в ору-
жии (особенно в артиллерии и пулеметах), действующие против них
красные части были хорошо вооружены самыми современными вида-
ми оружия, имели броневики и мотоциклы. Согласно воспоминаниям
большевика Н. Ф. Гарнича, в июле 1918 г. он сформировал в Петрограде
из рабочих-добровольцев 1-ю коммунистическую Петроградскую
автосамокатную роту, с которой выехал в августе на красноуфимский
участок фронта и принял участие в боях с повстанцами. По данным
Гарнича, рота «имела свыше 200 бойцов, 6 станковых пулеметов на
мотоциклах системы Клено92, 6 мотоциклов марки «Самбим» с ящиками
на прицепах для подвоза патронов и несколько одиночных мотоциклов
для связи. Кроме того, в роте была хорошая походная мастерская для
ремонта автомобилей, самокатов и мотоциклов, перевозившаяся на
трехтонных грузовиках»9 . Превосходство в технике позволяло крас-
ным успешно сдерживать натиск превосходивших их по численности
повстанческих отрядов.
25 августа 1918 г. из красных частей, действующих на Красноуфимс-
ком направлении, была сформирована 4-я Уральская дивизия. На момент
создания в ней числилось 3 500 штыков и 447 сабель при 27 пулеметах94.
Однако увеличение численности и укрепление организационной струк-
туры красных частей во многом нивелировалось неудачным подбором
командных кадров, в основу которого был положен не профессионализм, а
классовый подход. 29 августа 1918 г. на заседании Уральского обкома
РКП (б) был сделан доклад о положении дел на фронте, в котором ука-
зывалось, что «если в районе Кунгура организация штаба 3-й Ураль-
ской дивизии закончена, то в Красноуфимске никакого штаба не суще-
ствует. Во главе всех войск здесь стоит моряк Г. А. Угрюмов, со-
средоточивший в своих руках власть, несоответствующую своим спо-
собностям»95. В воспоминаниях Я. С. Анфалова разгром красных под
с. Киргишанское объяснялся следующим образом: «Благодаря пьянству
командира дивизии Угрюмова и его помощника Борчанинова и на-
чальника штаба Жарких мы понесли поражение. Они должны были вы-
слать из резерва один батальон, но этого не было сделано <...> когда я
<...> раненый прибыл в Красноуфимск, сдавая командование тов. Смир-
нову, я застал их в штабе пьяными: Угрюмов спал на полу, Борчанинов
Поручик Рычагов и помещик Голубцов ...
81
на столе, а сам Жарких сидел в одной комнате с проституткой Оболен-
ской, оба пьяные»9 .
Красноуфимская «кадриль»
Боевые действия велись, главным образом, вдоль тракта Красно-
уфимск-Екатеринбург. Преследуя отступающие отряды повстанцев, 8 ав-
густа красные с боем заняли села Ялым и Бисерское, 12 августа - выбили
мятежников из с. Кленовское и деблокировали гарнизон Бисертского
завода, 14 августа начали штурм с. Киргишанское. На этом их успехи
закончилась. Около с. Киргишанское повстанцами были оборудованы
укрепленные позиции, опираясь на которые они смогли остановить насту-
пление красных на Екатеринбург. Кроме того, на подмогу повстанцам
командованием белых была переброшена рота 22-го Златоустовского
полка горных стрелков под командой штабс-капитана А. Пучкова 7. Об
успехах повстанцев в боях с красными свидетельствует запись в жур-
нале боевых действий 3-й армии красных от 16 августа 1918г., где от-
мечается, что «на красноуфимском направлении после упорного боя
[у с. Киргишанское] со значительно превосходящими нас силами про-
тивника, потеряв убитыми и ранеными 200 чел., мы принуждены были
отойти под местечко Кленовское, оставив в руках противника 2 ору-
дия»9 . В свою очередь, в сообщении штаба Сибирской армии белых от
18 августа 1918 г. указывается, что «на красноуфимском направлении
противник вытеснен с завода Бисертского. Партизанскими отрядами
занято село Кленовское»99.
Военным неудачам красных способствовали новые вспышки крес-
тьянских восстаний у них в тылу. Антибольшевистское восстание на-
чалось на севере уезда - в Утинской волости. В записи журнала боевых
действий 3-й армии от 9 августа 1918 г. сообщалось, что в районе
с. Большой Ут «обнаружена банда крестьян около 400 чел., производив-
шая занятия, приняты меры к ее разгону»100. А в записи от 17 августа
указывается, что с восставшими крестьянами у с. Большой Ут идет
бой . Несмотря на предпринятые командованием 3-й армии меры,
полностью ликвидировать очаг восстания не удалось, сформированный
из утинских крестьян партизанский отряд сражался против красных
осенью 1918 г. рука об руку с партизанскими отрядами поручика Рыча-
гова. В декабре 1918 г., по данным колчаковских интендантов (возможно,
несколько завышенным), в Утинском партизанском отряде насчитыва-
лось 800 человек.
Утинское и другие, более мелкие, восстания в тылу оказывали де-
морализующее воздействие на красноармейские части, в которых было
много насильно мобилизованных крестьян. Тем не менее, до полного
поражения красных было еще далеко, вскоре они вновь перешли в на-
ступление по тракту Красноуфимск-Екатеринбург и к 29 августа после
небольшой перестрелки заняли Бисертский завод. Отступив от Бисерти,
82
Судьбы через две войны
отряды повстанцев снова окопались у с. Киргишанское. Как отмечалось
в журнале боевых действий 3-й армии 1 сентября 1918 г. «бой под селом
Киргишанское продолжается, противник, пользуясь выгодной для него
местностью, уже третий день сдерживает натиск наших частей»102. Бои
под Киргишанским опять закончились в пользу белых. Охваченные
ловким обходным маневром повстанцев, красные были вынуждены
отступить по направлению к Красноуфимску1 . Преследуя их, пов-
станческие отряды в очередной раз заняли с. Кленовское, но уже 8 сен-
тября 1918 г. были выбиты из него контратакой красных и отступили к
Бисертскому заводу104. Таким образом, красноуфимская «кадриль» про-
должалась: ни у одного из противников не было достаточно сил, чтобы
добиться решительного перелома на фронте.
Прибытие на фронт 3-й Иркутской дивизии
Вскоре ситуация изменилась, и сформированные Временным коми-
тетом народной власти Красноуфимского уезда добровольческие части
получили возможность отбить у красных родные села. Дело в том, что
8 сентября 1918 г. в Екатеринбург из Сибири прибыла 3-я Иркутская
Сибирская стрелковая дивизия белых105. Она немедленно была пере-
брошена на красноуфимское направление - на помощь повстанцам.
Примечательно, что дивизия была весьма малочисленной: на 1 сентября
1918 г. в ней насчитывалось лишь 1 990 человек106. На вооружении ди-
визии было всего 2 орудия и 15 пулеметов1 7. Однако малочисленность
дивизии и относительная слабость ее огневой мощи компенсировались
высокими боевыми качествами личного состава, который более чем
наполовину состоял из офицеров. Всего в 3-й Иркутской дивизии чис-
лилось 946 офицеров, 98 чиновников военного времени, 117 юнкеров и
829 добровольцев108. Таким образом, в сентябре 1918 г. 3-я Иркутская
дивизия белых также являлась, по сути, добровольческой частью.
12 сентября 1918 г. 3-я Иркутская дивизия при поддержке красно-
уфимских добровольческих частей перешла в наступление на Красно-
уфимск. В приказе по дивизии № 0175 от 18 сентября 1918 г. отмечалось,
что «в 6 дней маршами-маневрами после тяжелых боев у Васькино,
Кленовское, Бисертское и Ялыма и мелких стычек доблестные войска
дивизии отбросили противника на 100 с лишком верст <...> Отдельно
благодарю командира Суксунского батальона брата Илека и братьев
Козьминых за отлично сформированные и воспитанные ими части, не
отстававшие в доблести от сибиряков»110. Продолжая наступление, 17
сентября 1918 г. белые заняли уездный центр -г. Красноуфимск111.
Большое подспорье наступлению на Красноуфимск оказал тлею-
щий очаг крестьянских восстаний в западной части уезда. 7 сентября
1918 г. в журнале боевых действий 3-й армии было отмечено, что «в
районе Богородское, Алтынское, Воскресенское, что в 45 верстах к
Поручик Рычагов и помещик Голубцов ...
83
северо-западу от Красноуфимска, несколько дней тому назад вспыхнуло
восстание местных белогвардейцев, обнаруживших желание зайти с
севера на Красноуфимск и тем самым нанести нашим частям удар с
тыла. Авангард нашего отряда, посланного в указанный район, сегодня
занял было сел. Алтынское, но ввиду малочисленных сил ликвидировать
восстание в указанном пункте не смог»112. Через несколько дней кара-
тельные отряды красных заняли было мятежные села, но были выбиты
оттуда повстанцами. В записи журнала боевых действий 3-й армии от
11 сентября 1918 г. отмечалось, что с. Богородское «под давлением
противника и ввиду некоторой несогласованности действий наших
частей оставлено нами»113.
В боях с 3-й Иркутской дивизией и партизанскими отрядами белых
оперировавшая в Красноуфимском уезде 4-я Уральская дивизия крас-
ных потерпела тяжелое поражение. Как отмечалось в секретной поли-
тической сводке чтаба 3-й советской армии от 19 сентября 1918 г., «из
политического отдела штаба 4-й Уральской дивизии сообщают, что
общее положение частей, находящихся на Красноуфимском направле-
нии, весьма плачевное. От 2-го Красноуфимского, 1-го Латышского и
3-го Петроградского полков остались жалкие остатки. Из первых двух
полков масса красноармейцев разбежалась. Настроение у всех очень
подавленное и только присылка резервов сможет поднять дух и позво-
лит сгруппировать вокруг последних разбежавшиеся и разрозненные
части <...> Лучше всех ведет себя 1-й Красноуфимский полк, находя-
щийся] на Артинском направлении, но и там несколько рот, состоящих
из местных жителей, намерены разойтись по домам»11 . Отход частей
4-й Уральской дивизии от Красноуфимска на Кунгур характеризовался
в политических сводках 3-й армии как «паническое отступление, грани-
чащее с поражением»115. Таким образом, совершенно реальным стано-
вился захват белыми уже в октябре 1918 г. г. Кунгура и последующий
удар на Пермь.
Рейд Блюхера
Крайне тяжелое для красных положение на фронте было спасено
Уральской партизанской армией В.К. Блюхера и братьев Кашириных,
которая, отступив в начале августа 1918 г. с Южного Урала, совершила
рейд по тылам белых на территории Уфимской губернии и пробилась к
19 сентября в Кунгурский уезд Пермской губернии, соединившись там
с регулярными частями РККА116. Несмотря на нехватку боеприпасов и
обмундирования, Уральская партизанская армия представляла собой в
военном отношении крупную величину, существенно изменившую
расклад сил на этом участке фронта. По данным уральского историка
И. Ф. Плотникова, к моменту выхода из окружения в ней насчитывалось
около 10,5-11 тысяч человек, в большинстве своем добровольцев. Кроме
84
Судьбы через две войны
того, на вооружении партизанской армии было 20 орудий и до 100 пу-
леметов117. За исключением Архангельского полка, переброшенного на
борьбу с белоповстанцами в Осинский уезд, Уральская партизанская
армия целиком была влита в разгромленную 4-ю Уральскую дивизию, а
В. К. Блюхер назначен ее командиром. Как следствие, к 6 октября
1918 г. боевой состав дивизии увеличился до 10 757 штыков и 1 779
сабель при 131 пулемете и 22 орудиях118.
24 сентября 1918 г. красные перешли в контрнаступление и уже 30 сен-
тября заняли оплот красноуфимских повстанцев - село Ачит, а 2 октября -
Красноуфимск. Все уездные и городские учреждения белых были спешно
эвакуированы из уездного центра в Нижне-Сергинский завод119. На-
значенный на 12 октября созыв Чрезвычайного уездного земского соб-
рания, которому должен был передать все властные полномочия Вре-
менный комитет народной власти, был отменен120. За Красноуфимск раз-
вернулась ожесточенная борьба, город переходил из рук в руки. 13
октября партизаны поручика Рычагова отбили город у красных121, но 18 ок-
тября он снова был занят большевиками122. 19-го, на следующий день,
белые окончательно занимают Красноуфимск123. В конце октября под
контроль белых попала большая часть уезда (за исключением Суксун-
ской и В.-Суксунской волостей), но полностью вытеснить красных с
территории Красноуфимского уезда им удалось только к концу ноября.
25 ноября 1918 г. Временный комитет народной власти сдал свои пол-
номочия открывшемуся уездному земскому собранию. Примечательно,
что ввиду отсутствия подходящих кандидатур выборы председателя
земского собрания были отложены «до возвращения лучших граждан,
бежавших в свое время от большевиков»124.
Белый и красный террор
Продовольственная политика большевиков расколола уральскую
деревню, и хотя большая часть населения Красноуфимского уезда за-
няла сторону белых, красноуфимские села дали немало добровольцев,
главным образом из числа сельской бедноты, и в Красную армию. Не-
смотря на то, что друг против друга воевали вчерашние соседи, воен-
ные действия на территории уезда велись с особой жестокостью, -
пленных не брали. Зачастую под удар попадали не только комбатанты
и активные сторонники противоборствующих сторон, но и граждан-
ское население.
Недобрую память оставил о себе террор, который осуществляли на
территории уезда повстанческие отряды и белая армия. С самого начала
антибольшевистские восстания в Красноуфимском уезде сопровожда-
лись жестокими убийствами сторонников советской власти. Например,
во время восстания в селе Новозлатоуст в июне 1918 г. повстанцами
были зарыты живыми в землю шесть человек. После того, как в августе
Поручик Рычагов и помещик Голубцов ...
85
1918 г. партизанские отряды поручика А. С. Рычагова вошли на терри-
торию Красноуфимского уезда, они стали повсеместно арестовывать
не успевших скрыться большевиков и их сторонников и уводить их в
село Сажино (в южной части уезда). После короткого суда в Сажино
производились массовые расправы над арестованными. Всего было
казнено 93 человека - в большинстве своем родственников добровольцев,
ушедших в красногвардейские отряды125. В ночь с 20 на 21 сентября
белые во время транспортировки в Красноуфимск зарубили шашками
партию из 32 арестантов - жителей Саранинского завода, среди которых
были не только члены советов, милиционеры и красногвардейцы, но и
их родственники12 .
Большой размах принял в уезде и красный террор. Согласно данным
белых газет, в Красноуфимске красными осенью 1918 г. было расстре-
ляно 60 человек из числа видных горожан - бывших земских деятелей,
священников, купцов127. Значительная часть из них не была предана
даже формальному суду и была расстреляна в качестве заложников.
Среди прочих в расстрельные списки красных попали бывший предсе-
датель уездной земской управы И. М. Луканин, заведующий отделом
управы по призрению семейств призванных И. Г. Поваров, бывший член
Государственной думы протоиерей А. И. Будрин, священник Л. Е. Ер-
шов, мировой судья Р. Р. Климов, нотариус Б. К. Медер с супругой,
полковник Б. П. Рябов, штабс-капитан П. В. Скорняков, земский техник
А. Р. Алексеев и другие128. Кроме того, были расстреляны по обвине-
нию в подготовке контрреволюционного мятежа П. П. Филин, К. Н. Но-
валов и другие инженеры 6-го строительного участка железной дороги
Казань-Екатеринбург, которая должна была проходить через Красно-
уфимск.
Отличительной чертой карательной политики красных в Красноуфим-
ском уезде стало широкое использование в качестве меры наказания
поджога домов сторонников белых, а также применение в ходе боевых
действий элементов тактики «выжженной земли». Окончательно покидая
Красноуфимск, красные предприняли попытку поджечь город, которая
не удалась в полной мере лишь из-за пьянства карательного отряда и
дождливой безветреной погоды 9. Как вспоминал один из очевидцев,
«около часа ночи в центре города в разных местах выкинуло целые
столбы пламени и искр. На городской каланче ударили было в набат,
но звон очень скоро прекратился. Это горели Троицкие номера, дом
Булатова и большой корпус торговых лавок на Троицкой улице, где по
слухам у красных были какие-то склады. Одновременно с началом по-
жара во всех частях города послышались выстрелы красноармейцев,
которые этим способом загоняли в дома тех немногих смельчаков, ко-
торые рискнули выйти из своих убежищ для тушения пожара... как ока-
залось на другой день, городу грозила опасность полного истребления. Ко
86
Судьбы через две войны
многим большим зданиям были подкачены бочонки с керосином, у
других домов находили тряпье, смоченное керосином, но очевидно,
выполнить свое злое дело красные не успели, как не успели покончить
со многими намеченными жертвами, очень уж долго они провозились
с уничтожением моста и очень боялись обхода со стороны белых, а
кроме того многие из них были совершенно пьяны»130.
Отступая в ночь на 19 октября 1918 г. из мятежного Ачита, красные
так же подожгли село в 12 местах, - в результате сгорело 75 домов131.
(Для полноты картины добавим, что весной 1918 г. в селе уже был по-
жар, уничтоживший около 70 домов, в т. ч. здания школы и волостного
правления. В 1904 г. в Ачите было 450 дворов, таким образом, в течение
1918 г. выгорела примерно треть села)132. Сообщая о разорении Ачита
красными, уездные власти просили Временное Областное правительство
Урала выделить земству правительственные субсидии, чтобы иметь
возможность выплатить каждой погоревшей семье от 5 до 10 тысяч руб-
лей беспроцентной долгосрочной ссуды на восстановление хозяйства 33.
Уральское правительство пошло навстречу красноуфимским земцам,
но из-за нехватки средств удовлетворило их ходатайство не в полном
объеме и на условиях возврата выделенных на оказание помощи пого-
рельцам денег. В итоге на заседании Совета Временного Областного
правительства Урала 8 ноября 1918 г. было постановлено предоставить
красноуфимскому уездному земству возвратную ссуду в размере 100 000
рублей под 3,6 % годовых для оказания помощи погорельцам .
Разрушительные последствия террора и боевых действий
Война сама по себе стала тяжелым испытанием для населения
Красноуфимского уезда: карательные акции лишь усугубляли разруху,
вызванную продолжительными боевыми действиями. В докладе Глав-
ному начальнику Уральского края С. С. Постникову Управляющего
Красноуфимским уездом от 10 февраля 1919 г. отмечалось, что «уезд с
августа месяца 1918 года и до настоящего времени является ареной во-
енных действий: причем линия фронта проходила за это время почти
по всем волостям уезда; благодаря чему население в сильной степени
раззорено и крестьянское хозяйство подорвано. Город же Красно-
уфимск, переживавший две эвакуации и переходивший из рук в руки,
значительно пострадал от пожара»135. Очевидец осенних боев за Крас-
ноуфимск писал в одной из уральских газет: «Я в Красноуфимске уже
четыре дня. Красные отступили и находятся сейчас в 35-40 верстах.
Все время слышен грохот орудий. Красноуфимск несколько раз пере-
ходил из рук в руки и сейчас представляет из себя пепелище, развалины.
И каждый раз большевики отступали, поджигали город и громили его
артиллерией. Все разрушено, много погибло, а кто остался живым,
сделался нищим. Не легко все восстановить. В Бисерти красные стояли
Поручик Рычагов и помещик Голубцов ... 87
недель шесть и он136 тоже переходил несколько раз из рук в руки. И
здесь наполовину все разрушено, выжжено, разбито и расхищено. В
окрестностях хлеба так вытоптаны, что собрать было нечего, скот весь
вырезан и лошади отобраны»137.
В Суксуне красными в здании завода был устроен фронтовой склад
боеприпасов, который они при отступлении из заводского поселка под
натиском повстанческих отрядов и чехов взорвали. В результате, по
словам корреспондента газеты «Кунгурский вестник», в заводском посел-
ке «силой взрыва здание завода смело с лица земли. Разрушены дома
на большом протяжении от завода. Почти во всех домах (всего в заводе
ок. 900 домов) выбиты стекла и жители принуждены теперь «самоуплот-
няться» и жить несколькими семействами в одном помещении, которое
стараются приспособить для жилья, вставляя вместо стекол обломки
стекла и брюшину»138.
Не меньше Красноуфимска, Бисертского и Суксунского заводов по-
страдали и многие другие населенные пункты уезда, за которые летом
и осенью 1918 г. велась ожесточенная борьба. Корреспондент военной
газеты «Голос сибиряка» Дмитрий Казачихин, проезжавший через село
Богородское 22 февраля 1919 г., так описал увиденное: «Громадное село,
славящееся своими ярмарками, стало неузнаваемо: исчезли все красивые
дома, сожженные обезумевшими красными. Еще летом они решили сте-
реть с лица земли всех «буржуев» и для выполнения своего плана избрали
«красного петуха». Удивительна та недальновидность, которая сказалась в
бессмысленном сожжении хороших домов: объявив все дома национа-
лизированными, они, выходит, сожгли «народное» имущество. Пе-
чально то, что, задумав сжечь один дом, большевики сжигали много
соседних избушек. Всего в селе Богородском уничтожено огнем более
60 домов и много магазинов. Печальное зрелище являет собою некогда
благоустроенное село»139. По данным земской статистики, в 1904 г. в
Богородском насчитывалось 298 дворов, следовательно, от устроенных
красноармейскими отрядами поджогов выгорела примерно пятая часть
села140.
Аналогичному разгрому подверглось другое мятежное село Красно-
уфимского уезда - Алмаз, переходившее из рук в руки более пяти раз.
Как отмечал в своем путевом очерке Казачихин, «после вторжения
своего в село красные грабили население, поедали скот, отнимали все
ценное, мстя за уход жителей к белым. Должен сказать, что большинство
крестьян убегало с нашими войсками, часто не успев захватить скот и
спрятать имущество. В результате почти у всех крестьян отобран
фураж, хлеб, съедена скотина и разграблено имущество. У крестьянина,
где я ночевал, не осталось абсолютно ничего: скотина съедена, продукты
тоже, мебель сожжена в печи, обои содраны, иконы сбросаны в подполье,
частью поцарапаны даже; в общем, все разрушено»1 .
88
Судьбы через две войны
Кроме того, красный отряд разграбил местный храм: «Трудно опи-
сать тот хаос, который царствовал в храме: паникадила погнуты, под-
свечники частью сломаны, лампады сорваны, часть икон вынута из
киотов, стекла их разбиты, одна из икон вся сцарапана, царские врата
поломаны, причем иконы Благовещения и двух евангелистов вылома-
ны, царские завесы сняты, окна на клиросах и в церкви, конторка ста-
росты и кружки взломаны, деньги похищены, свечи украдены, бумаги
разбросаны по полу, служебные книги разорваны в клочки и также
разбросаны по всему храму, будучи перемешаны со стеклами и землей
и песком, выгребленными из-под св. престола. Не было живого места в
храме - везде мерзость дикого опустошения»142. Награбленные церков-
ные ризы красные заставили крестьянок перешивать в попоны для лоша-
дей. Стоит отметить, что подобные акты вандализма по отношению к
церкви и церковным святыням со стороны красных в 1918 г. имели место
не только в Красноуфимском, но и в других уездах Пермской губернии,
например, в Чердынском143, став причиной антибольшевистских вы-
ступлений сохранившей религиозность части крестьянства.
По сведениям Дмитрия Казачихина, красными было расстреляно
свыше 60 мирных жителей села Алмаз, намеревавшихся уйти к белым,
но перехваченных по дороге заставами красных144. На мой взгляд, при-
веденные цифры нуждаются в проверке и уточнении на основе записей
метрических книг и иных источников, но сама практика расстрела
красными на уральском участке Восточного фронта осенью-зимой
1918 г. пойманных крестьян призывного возраста, пытавшихся перейти
через линию фронта не вызывает никаких сомнений и подтверждается
документами Особых отделов ВЧК.
В целом, обоюдный террор только углубил раскол в деревне и привел
к большому притоку добровольцев в оба противоборствующих лагеря -
не случайно и у красных, и у белых было сформировано по доброволь-
ческой бригаде из красноуфимцев, которые, даже будучи пополнены
мобилизованными, с большим ожесточением сражались друг против
друга и в 1918, ив 1919 гг.
Красноуфимское земство финансирует партизанские отряды
Как правило, исследователи, говоря о добровольческих частях, сфор-
мированных белыми в 1918 г. в Красноуфимском уезде, имеют в виду
партизанские отряды поручика А. С. Рычагова145. На мой взгляд, это
не совсем корректно. Партизанские отряды Александра Рычагова были
сформированы на территории Златоустовского уезда с ведома и по пору-
чению златоустовского земства. В Красноуфимском уезде в отряды пору-
чика А. С. Рычагова влилось много местных жителей, тем не менее, боль-
шинство бойцов в них составляли жители Златоустовского уезда.
Добровольческие части, сформированные непосредственно в Крас-
ноуфимском уезде (пехотный батальон, кавалерийский эскадрон и
Поручик Рычагов и помещик Голубцов ...
89
инженерная команда), находились под контролем Временного комитета
народной власти Красноуфимского уезда и финансировались за счет
красноуфимского земства. В этой связи Временный комитет народной
власти обратился к уральскому правительству с ходатайством об от-
крытии ему кредита на сумму в 200 000 рублей. 9 сентября 1918 г. на
заседании Совета Временного Областного правительства Урала было
решено удовлетворить это ходатайство и открыть кредит «на обмундиро-
вание и заготовку провианта для сформированных Временным комитетом
партизанских отрядов, а также для правительственных и чехословацких
войск»1 . Кредит открывался под гарантии чехословацкого военного
командования, предусматривалось, что красноуфимское земство вернет
его после освобождения уезда от большевиков.
Вскоре выяснилось, что выделенных денег не хватает на покрытие
растущих военных расходов. Так, 7 октября 1918 г. Уполномоченный
по Красноуфим кому уезду В. Н. Козьминых в докладе Временному
Областному правительству Урала оценил одни лишь расходы на выплату
жалования солдатам и офицерам указанных добровольческих отрядов
за август и сентябрь в 150 000 рублей147. Главное управление внутрен-
них дел Временного Областного правительства Урала поддержало хо-
датайство красноуфимцев о дополнительном ассигновании им одного
миллиона рублей, из них 600 000 рублей - на содержание доброволь-
ческих отрядов и милиции, проведение мобилизации в белую армию, а
оставшиеся 400 000 рублей - на восстановление нормальной работы
органов местного самоуправления в уезде.
Доклад, который ГУВД подготовило по данному вопросу для Совета
Временного Областного правительства Урала, содержит ценные сведения
об истории формирования добровольческих отрядов в Красноуфим-
ском уезде. В нем, в частности, отмечалось, что «технические средства
и вооружение названные воинские части приобрели частью путем
жертв различных [сельских] обществ, частью реквизицией, а главным
образом завоеванием у красных. Что же касается обмундирования,
провиантского и денежного довольствия, воинские части Красноуфим-
ского уезда получить их каким-либо иным путем, кроме правительст-
венной ссуды, не могут и должны терпеть лишения, особенно чувстви-
тельные тогда, когда совместно действующая Иркутская дивизия акку-
ратно получает положенное ей жалование, обмундирование и лишь
одинаковые условия продовольствия до некоторой степени заставляют
воздерживаться бойцов от ропота и неудовольствия»148.
Тем не менее, на заседании Совета Временного Областного прави-
тельства Урала 6 ноября 1918 г. в ходе обсуждения подготовленный
ГУВД доклад получил отрицательную оценку, в т. ч. вследствие «не-
достаточной обоснованности ходатайства о кредите в 600 000 рублей
на добровольческие отряды» и «отсутствия отчета по прежним на этот
90 Судьбы через две войны
предмет выдачам»14 . Доклад был возвращен на доработку в ГУВД.
Уральское правительство, выполняя решения Уфимского совещания,
самоликвидировалось, и красноуфимские добровольческие части пе-
решли в распоряжение Директории, а затем и правительства адмирала
Колчака. Несмотря на чехарду правительств, в положении доброволь-
ческих отрядов Красноуфимского уезда мало что изменилось, - до
конца 1918 г. эти части находились на содержании уездного земства.
Конфликт между Голубцоеым и Рычагоеым
Примечательно, что между А. С. Рычаговым и Временным комитетом
народной власти Красноуфимского уезда существовали определенные
трения, как на почве личных амбиций, так и в связи с мародерством
партизан из отрядов Рычагова. Централизованного снабжения воин-
ских частей у белых в то время налажено не было, и партизанские отряды
Рычагова занимались самовольными бессистемными реквизициями у
гражданского населения Красноуфимского уезда. В рапорте от 7 октября
1918 г. командующему Северо-Уральским фронтом генерал-майору
Р. Гайде В. В. Голубцов жаловался на Рычагова за его партизанскую
вольницу и просил для упорядочения военного управления тылом ввести
должность начальника снабжений Красноуфимского участка фронта:
назначить «вполне официальное лицо, могущее военной властью огра-
дить народ от излишних жертв и обеспечить ему покой и законность в
тылу»1 . В распоряжении начальника снабжений, по мысли Голубцова,
обязательно должен был находиться военный следователь для расследо-
вания злоупотреблений со стороны военных в отношении гражданского
населения.
Однако, к этому моменту партизанские отряды поручика Рычагова
выросли в грозную боевую силу: по состоянию на 3 октября 1918 г. в
них насчитывалось 1 790 штыков и 1 718 сабель, 13 пулеметов и 2 орудия
(для сравнения: в действовавшем по соседству с партизанами регулярном
соединении белых - 3-й Иркутской дивизии - насчитывалось в это
время всего 1543 штыка, 17 пулеметов и 4 орудия)151. О боевых успехах
рычаговцев можно получить представление из послужного списка по-
ручика А. С. Рычагова, составленного белыми 6 декабря 1918 г. В нем, в
частности, отмечалось, что Рычагов «в боях за период с 1 июля по 4 но-
ября 1918 г. захватил у красных 5 действующих пулеметов, около 1 500
винтовок, 5 походных кухонь, 4 полевых телефонных аппарата, замок
от орудия (гаубица) и другое военное имущество и боеприпасы». Всего
же за указанный период Рычагов лично принял участие в 35 боях и
стычках с красными . Конфликт с поручиком Рычаговым мог привес-
ти к самороспуску его отрядов, поэтому военное командование белых
предпочло закрыть глаза на злоупотребления партизан.
Поручик Рычагов и помещик Голубцов ...
91
Судьба Владимира Голубцова
В то время как Рычагов вышел сухим из воды в наметившимся было
конфликте и был успешно инкорпорирован в складывавшуюся военную
иерархию белой регулярной армии, Голубцов утратил свое влияние
вследствие перемены политического ветра. В ноябре 1918 г. председатель
Временного комитета народной власти Красноуфимского уезда
В. В. Голубцов был выслан из пределов Пермской губернии по распо-
ряжению командира 3-й Иркутской стрелковой дивизии полковника
П. П. Гривина153. Точную причину высылки еще предстоит установить,
но, скорее всего, дело заключалось в неприятии Голубцовым колчаков-
ского переворота в Омске. Не секрет, что Временные комитеты народной
власти (которые летом и в начале осени 1918 г. были организованы на
Урале во многих освобожденных от большевиков местностях) находились
под контролем г фтии эсеров. Это было обусловлено преобладанием
эсеров среди членов разогнанных большевиками органов местного само-
управления, которые были сформированы по итогам выборов 1917-го
года.
Осенью 1918 г. антибольшевистское движение на Востоке России
трансформировалось в белое. Режиму военной диктатуры пыталась
противостоять партия эсеров. Вполне вероятно, что В. В. Голубцов тем
или иным образом поддержал находившийся в Екатеринбурге и руко-
водимый эсерами съезд членов Учредительного собрания, который
открыто выступил против Колчака . Как известно, армия в этом кон-
фликте выступила на стороне адмирала, и его противники в борьбе за
власть потерпели фиаско. Трагизм ситуации был в том, что многие из
тех, кто активно участвовал летом 1918 г. в свержении большевист-
ской власти на территории Урала и Сибири, осенью были в лучшем
случае отстранены от дел, а в худшем - оказались в тюрьме или в бе-
гах. Раскол в антибольшевистском лагере существенно снизил его по-
тенциал и, в конечном счете, сыграл на руку большевикам.
Тем не менее, судя по всему, опала Голубцова продолжалась недолго,
вероятно, были учтены его заслуги перед белыми по организации ан-
тибольшевистских крестьянских восстаний в Красноуфимском уезде.
Историк М. Б. Ларионова приводит в своей книге сведения, что в пе-
риод с сентября 1918 г. по май 1919 г. семья Голубцовых безвыездно
жила в Екатеринбурге, где его супруга преподавала в Екатеринбург-
ской мужской гимназии155. Если бы Голубцов был выслан на длительный
срок, то, скорее всего, семья переехала бы к нему на новое место
жительства. Следовательно, высылка В. В. Голубцова из пределов
Пермской губернии была краткосрочной.
Уникальное свидетельство о судьбе В.В. Голубцова содержат опуб-
ликованные в 1939 г. на английском языке мемуары его бывшего
92
Судьбы через две войны
одноклассника по гимназии при Историко-филологическом институте
в Санкт-Петербурге, морского офицера Д. Н. Федотова, оказавшегося
весной 1919 г. проездом в Екатеринбурге: «Во время обеда в ресторане
вокзала, я завязал разговор с зажиточным крестьянином, который си-
дел рядом со мной. Он был озадачен знаками различия на моей форме
и поинтересовался кто я - армейский офицер или правительственный
чиновник. Ответив на его вопрос, я спросил в какой деревне он живет.
Оказалось, что он приехал из Красноуфимского уезда, где один из мо-
их одноклассников имел большое поместье. Я спросил крестьянина,
знает ли он его.
«Разумеется, я очень хорошо знаю г-на Голубцова. Он мой сосед.
Во время революции он стал поистине выдающейся фигурой в нашем
уезде, организовав крестьянскую партизанскую войну против больше-
виков. Сейчас он офицер».
После дальнейших расспросов крестьянин сообщил мне, что, как он
думает, мой друг состоит в штабе генерала Гайды, этого знаменитого
чешского авантюриста, вознесшегося за считанные годы из чина
младшего офицера в чин генерал-лейтенанта и командующего Сибир-
ской армии.
Мой новый знакомый, казалось, был совсем не прочь поговорить, и
я обсудил с ним отношение крестьян в его уезде к Гражданской войне,
а также их политические симпатии.
«Разумеется, мы не хотим снова увидеть красных в нашей деревне.
Когда они были у власти, мы не могли назвать своей собственностью
даже цыпленка. Пьяницы и тунеядцы из деревенских комитетов бедно-
ты - единственные, кто склонны им помогать. Мы рады, что Колчак
выгнал их за Каму, и надеемся, что они никогда не вернутся».
Крестьянин казался искренним. Хотя он, несомненно, относился к
зажиточному типу крестьян, представляя верхние слои населения деревни,
разница между его позицией и позицией крестьянства в красноярско-
тайшетском районе была ошеломляющей. Там крестьяне такого типа,
если не были открыто враждебными к режиму, то по крайней мере вели
себя настороженно, и были далеки от энтузиазма к Белому делу.
Эту разницу в позициях я списал на тот факт, что красноуфимские
крестьяне уже получили опыт большевистской власти во всей ее стро-
гости, с продразверсткой, мобилизациями и сбором налогов, и могли,
следовательно, сравнить власть белых с властью красных. С другой сто-
роны, в их уезде не было атаманов. Не пытаясь сделать глобальные выво-
ды из этой беседы, я отметил ее, как очень интересный феномен»1 .
Если собеседник Федотова был прав, то Владимир Голубцов слу-
жил в это время в штабе Сибирской армии, располагавшемся в Екате-
ринбурге. Учитывая симпатии самого Р. Гайды и значительной части
его окружения к эсерам, эта версия не выглядит неправдоподобной.
Поручик Рычагов и помещик Голубцов ...
93
Согласно воспоминаниям внучек Голубцова, в мае 1919 г. их семья пе-
ребралась в Иркутск, где его супруга начала преподавать в Иркутском
учительском институте. Чем занимался в этот период сам Голубцов -
пока неизвестно. В августе 1919 г. он был привлечен к работе по набору
добровольческих дружин Святого Креста, которыми колчаковское ко-
мандование хотело укрепить свою разваливающуюся буквально на
глазах армию157. Как известно, эти меры запоздали 58.
После проигрыша белого дела на Востоке России, Голубцов и его
семья оказались в Китае. Как и многие другие эмигранты-уральцы, Го-
лубцов обосновался в Харбине, где зарабатывал себе на жизнь, препода-
вая китайцам русский язык. В Китае в то время тоже было неспокойно, и
жизнь В. В. Голубцова преждевременно оборвалась 10 октября 1931 г.
при трагичных обстоятельствах: он был убит шальной пулей во время
перестрелки на одной из улиц Харбина. В 1955 г. сын Голубцова - тре-
тий Владимир Владимирович в их роду - принявший в 1941 г. сан
священника, вернулся с семьей в СССР 5 . Сперва Голубцовы жили в
Красноярске, затем - в Архангельске. В Красноуфимск никто из по-
томков руководителя крестьянского восстания так и не вернулся16 .
Формирование Красноуфимской бригады
В конце 1918 г. колчаковское командование предприняло ряд мер по
реорганизации и упорядочиванию воинских частей с целью создания
правильной регулярной армии. В рамках этого процесса 30 декабря
1918 г. приказом № 9 командующего Сибирской армией Р. Гайды пар-
тизанский отряд Рычагова был переформирован в Красноуфимскую
бригаду161. В состав бригады вошли 1-й Красноуфимский и 2-й Кыш-
тымский полки, Красноуфимский артиллерийский и Ачитский конный
дивизионы. Поручик А. С. Рычагов был назначен командиром Красно-
уфимской бригады, хотя его чин и не соответствовал этой должности.
Впрочем, в 1919 г. он получил несколько внеочередных повышений в чине
(10 августа произведен в капитаны, 19 сентября - в подполковники)162,
дослужившись в итоге до генерал-майора163. Приняв во внимание пар-
тизанское прошлое бригады и амбиции ее командира, колчаковское
командование не стало включать Красноуфимскую бригаду в состав
корпусов, предоставив тем самым Рычагову определенную свободу в
ведении боевых действий. Вместе с другими частями Сибирской армии
отдельная Красноуфимская бригада участвовала в весеннем наступлении
Колчака, захлебнувшемся на дальних подступах к Казани и Вятке.
Что касается добровольческих частей, сформированных Временным
комитетом народной власти, то срок службы в них добровольцев был
установлен до момента освобождения территории Красноуфимского
уезда от большевиков164. В этой связи в середине декабря 1918 г. Крас-
94
Судьбы через две войны
ноуфимский добровольческий батальон был расформирован. На момент
расформирования в нем насчитывалось 370 штыков при одном пулеме-
те. Часть добровольцев из состава батальона решила продолжить
борьбу с красными и влилась в формируемый 1-й Красноуфимский
полк Красноуфимской бригады (другими источниками комплектова-
ния полка послужили бойцы Утинского и Златоустовского партизанских
отрядов). Командиром 1-й Красноуфимского полка был назначен бли-
жайший сподвижник Рычагова прапорщик А. Я. Борчанинов.
Красноуфимский добровольческий эскадрон был пополнен мобили-
зованными и влит в состав Красноуфимской бригады под названием
Ачитского конного дивизиона. Согласно данным колчаковских интен-
дантов, в январе 1919 г. в нем насчитывалось 200 человек и 170 лошадей.
Во главе дивизиона остался его организатор Леонид Козьминых. В ходе
зимней кампании и весеннего наступления Ачитский конный дивизион
отметился рядом лихих дел. Так, в воспоминаниях помощника командира
11-го Оренбургского казачьего полка подъесаула А.В.Зуева описывается
смелый кавалерийский рейд по тылам красных, который провели в
марте 1919 г. 4-я и 5-я сотни его полка совместно с сотней Ачитского кон-
ного дивизиона под общим руководством казачьего сотника М. Н. Паш-
нина: «Выйдя из Бикбардинского завода, сотни прошли южнее ст. Агрыз и
вышли в тыл, 70 вер. юго-западнее этой станции, произвели ряд раз-
рушений в тылу большевиков, сожгли много складов различного иму-
щества и захватили до 300 подвод с тем же военным имуществом, и
пленных»165. В результате набега и поднявшейся паники красные были
вынуждены отступить с укрепленных позиций под Агрызом.
Помимо вышеуказанных частей, в Суксуне из добровольцев-мусуль-
ман Красноуфимского уезда была сформирована и затем включена в
состав 3-й Иркутской дивизии Особая татарская сотня. Эта сотня вы-
полняла преимущественно караульные и карательные функции.
Таким образом, в конце 1918 г. добровольческие вооруженные фор-
мирования, составленные из жителей Красноуфимского уезда, влились
в состав регулярной армии адмирала А. В. Колчака. В дальнейшем они
неоднократно пополнялись мобилизованными и постепенно утратили
свой добровольческий характер. Тем не менее, в них сохранился кос-
тяк из солдат-добровольцев, за счет чего их боеспособность была выше,
чем у многих других частей колчаковской армии.
Заключение
Антибольшевистское повстанческое движение, возникшее на тер-
ритории Красноуфимского уезда в 1918 г., оказало существенное влияние
на ход Гражданской войны на Урале. Во-первых, многочисленные вос-
стания крестьян и жителей горнозаводских поселков дезорганизовали
тыл Красной армии и оттянули на себя с фронта против белых большие
Поручик Рычагов и помещик Голубцов ...
95
силы. Во-вторых, население Красноуфимского уезда стало ценным
источником лояльных белой власти пополнений для регулярной ар-
мии. Та же 3-я Иркутская стрелковая дивизия, прибывшая на Урал по
сути в виде кадра, была развернута в крупное воинское соединение
именно за счет мобилизации, проведенной в Красноуфимском уезде.
Благодаря возникновению на Урале в 1918 г. таких крупных очагов ан-
тибольшевистского повстанчества, как Красноуфимский уезд, белым к
концу года удалось прочно закрепиться на Урале и использовать его в
качестве опорной базы для подготовки весеннего наступления к Волге,
едва не поставившего на колени большевистскую Россию.
Примечания
Гражданская война и иностранная интервенция на Урале. Свердловск, 1969. С. 169.
См ' ЯрковаЕ. И. Крестьянские волнения в Екатеринбургской губернии в конце 1919—
1920 г. // Война и российское общество (1914-1945 годы): материалы Пятых уральских воен-
но-исторических чтений, посвященных 80-летию профессора И. Ф. Плотникова (Екатерин-
бург, 22-23 сентября 2005 г.). Екатеринбург, 2005. С. 79-85; ЯрковаЕ. И. Крестьянские вол-
нения в Красноуфимском уезде Екатеринбургской губернии в 1919-1920 гг. // Уральский
исторический вестник 2008. № 2 (19). С. 48-51.
3 См.: Антибольшевистское правительство (из истории белого движения). Сб. докумен-
тов. ^Гверь, 1999,219 с.
Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф.Р-148. Оп.4. Д.9. Л. 24.
Согласно итогам Всероссийской с -х. переписи 1917 г., в Красноуфимском уезде было
39 236 крестьянских хозяйств, в распоряжении которых имелось 736 075,8 десятин удобной,
и 36 411, 3 - неудобной для ведения сельского хозяйства земли. 9 680 крестьянских хозяйств
имели кустарные промыслы. Общая численность крестьян была 221 747 человек обоего пола,
в т ч. 105 699 человек в рабочем возрасте. Следовательно, на 1 двор приходилось в среднем
по 18,76 десятин удобной земли, что позволяет говорить об обеспеченности красноуфимских
крестьян землей. В распоряжении крестьян уезда было 76 206 лошадей, 97 810 голов крупно-
го рогатого скота, 107 224 овец, 34 760 свиней. В целом, крестьяне Красноуфимского уезда
жили более зажиточно, чем крестьяне в Центральной полосе России. В то же время количе-
ство хозяйств, которые можно отнести к кулацким, в уезде было невелико: лишь 1 062 кре-
стьянских хозяйства использовали труд наемных работников, общее число которых также
было невелико и оценивалось по итогам переписи в 1 659 человек. См.: Труды ЦСУ. T.5.
Вып.2. Поуездные итоги Всероссийской сельскохозяйственной и поземельной переписи 1917
года по 57 губерниям и областям. М., 1923. С. 86-89.
6 ГАРФ. Ф.Р-148. Оп.4. Д.9. Л. 24об.
7 Победа Октябрьской социалистической революции на Урале. Свердловск, 1967. С. 541-542.
8 Там же. С. 532.
9 Центр документации общественных организаций Свердловской области (ЦДООСО).
Ф.4ЬОп.2.Д.53.Л. 8.
Там же. Лл. 9-Ю.
Рабочий класс Урала в годы войны и революций: в документах и материалах // под ре-
дакцией А. П. Таняева. В 3 т. T.3. Октябрьский переворот на Урале. Свердловск, 1927. С. 9.
Там же. С. 9-Ю.
ЦЦООСО. Ф.221. Оп.2. Д.126. Л. 43.
96
Судьбы через две войны
14
Там же. Лл. 44^5.
х Там же. Лл. 52-53.
В борьбе за власть Советов. Воспоминания коммунистов - участников Октябрьской
революции и Гражданской войны на Урале. Свердловск, 1957. С. 83-84.
^ ЦДООСО. Ф.41. Оп.2. Д.53. ЛЛ. 9-Ю.
Там же. Л. 5.
Гражданская война в СССР. В 2 т. Т.1. М., 1980. С. 166.
Ленин В. И. Тезисы по текущему моменту // ПСС. Т. 36. М, 1969. С. 374-376.
Борьба с голодом // Северная коммуна. 1918. 7 июня. № 5. С. 2-3.
Гусев К. В. Крах партии левых эсеров. М., 1963. С. 178-181.
Отряды за хлебом в деревню для голодного Петрограда // Северная коммуна. 1918. 2
июня.№1. С. 1.
Гражданская война в СССР. В 2 т. Т.1. М., 1980. С. 166-167.
Российский государственный архив экономики (РГАЭ). Ф.1943. Оп.1. Д. 127. Л. 1.
Там же. Л. 48.
„0 Там же. Л. 49.
28
Цит. по: К истории возникновения с.-х. коммун и артелей в СССР (1918 г.) (вводная
статья Т. Зеленова) // Красный архив. 1940. №4(101). С. 135.
Вебер M. И. «Златоустовская катастрофа» и её значение в контексте общей ситуации
на Северо-Урало-Сибирском фронте // Документ. Архив. История. Современность: Сб. науч-
ных трудов. Вып. 11. Екатеринбург, 2010. С. 125-141.
Объединенный государственный архив Челябинской области (ОГАЧО). Ф.Р-288. Оп.1.
Д.З. Д. 46.
Плотников И. Ф. Гражданская война на Урале (1917-1922 гг.). Энциклопедия и биб-
лиография. Екатеринбург, 2007. Т.2. С. 27.
Кручинин А. М. Златоустовский фронт. Июнь 1918 г. Екатеринбург, 2012. С. 45-46.
„, Там же. С. 91.
34
СиммонсП. Анатомия бунта: волнения в 223-м пехотном Одоевском полку накануне
Февральской революции // Русский сборник: исследования по истории России. Т. 11. М.,
201^ С. 234-240, 243-245, 247, 248, 253.
Кручинин А. М. Златоустовский фронт. Июнь 1918 г. Екатеринбург, 2012. С. 97.
Цит. по: Кручинин A.M. Златоустовский фронт. Июнь 1918 г. Екатеринбург, 2012.
Сведения о событиях в Красноуфимском уезде с 14 по 23 июня // Известия Уралоб-
лсовета. 1918. 3 июля. №123. С. 3.
Зверства контрреволюционеров в Уфимской губ. // Северная коммуна. 1918. 30 июня.
№24j9C. 6.
Российский государственный военный архив (РГВА). Ф.25892. Оп.З. Д.2. Лл. 88-89.
ЦДООСО. Ф.41. Оп.2. Д.361. Л. 101.
I РГВА. Ф.25892. Оп.З. Д.2. Л. 137.
* ЦДООСО. Ф.41. Оп.2. Д.53. Л. 15.
, „ Там же. Л. 14.
44
Уральский рабочий. 1918. 5 июля. №130(227). С. 2-3.
А6 ЦДООСО. Ф.41. Оп.2. Д.53. Л. 14.
Шиляев В. А. В борчаниновском отряде // Под красным знаменем. Сб. воспоминаний.
Молотов, 1957. С. 313.
Контрреволюционное восстание // Известия Уралоблсовета. 1918. 14 июля. №132.
С 3.АО
48
Филимонов Б. Б. Белая армия адмирала Колчака. М, 1999. С. 54-57.
ЦДООСО. Ф.41. Оп.2. Д.363. Л. 51.
Поручик Рычагов и помещик Голубцов ...
97
^ Там же. Л. 134.
Очерки истории Артинского района. Арти, 2003. С. 168-169.
В боях и походах. Воспоминания участников гражданской войны на Урале. Сверд-
ловск 1959. С. 59-60.
Кручшин А. М. Падение красного Екатеринбурга. Военно-исторический очерк о событиях
на Среднем Урале и Зауралье с 13 июля по 12 августа 1918 года. Екатеринбург, 2005. С. 59.
Советы в эпоху военного коммунизма (1918-1921). Сборник документов. Часть 2. /
под ред. и с предисловием В. П. Антонова-Саратовского. М., 1929. С. 430.
55 Антибольшевистское правительство (из истории белого движения). Сб. документов.
Тверь, 1999. С. 158-160.
Государственный архив Свердловской области (ГАСО). Ф.Р-1951. Оп.2. Д.2. Л. 43.
См.: ЦДООСО. Ф.41. Оп.2. Д.53. Л. 15; Государственный архив Пермского края
(ГАЭДС). Ф.Р-732. Оп.1. Д.7. Л. 72.
Сердце Предуралья. Екатеринбург, 2007. С. 82-83.
59 Повседневная жизнь провинциального имения: Дневник слуги уральских помещиков
Голубцовых. 1872-1875 гг. / Предисл., подгот. текста и коммент. М.Б.Ларионовой. Екате-
ринбург, 2013. С. 40-50.
РоманчукА. И. Коллекционеры Голубцовы, или феномен историка-непрофессионала//
Вестник УрО РАН. Наука. Общество. Человек. 2011. № 3(37). С. 102-110.
Адрес-календарь и справочная книжка Пермской губернии на 1916 год. Пермь, 1916.
С. 85
oz Повседневная жизнь провинциального имения... С. 50.
634 ЦДООСО. Ф.41. Оп.2. Д.53. Л. 11.
Там же. Лл. 11-12.
65 Повседневная жизнь провинциального имения... С. 51.
Антибольшевистское правительство (из истории белого движения). Сб. документов. Тверь,
1999 С.138.
^ Там же. С. 159.
* ЦДООСО. Ф.41. Оп.2. Д.53. Л. 25.
Мирер С. И., Боровик В. Революция. Устные рассказы уральских рабочих о граждан-
ской войне / под ред. М. В. Морозова. М.-Л., 1931. С. 79-80.
Восстание крестьян против большевиков // Сибирская жизнь. 1918. 2 августа. №75. С. 1.
ШиляевВ. А. В борчаниновском отряде // Под красным знаменем. Сб. воспоминаний.
Молотов, 1957. С. 315-316.
ЦДООСО. Ф.41. Оп.2. Д.53. Л. 16.
ШиляевВ. А. Указ. соч. С. 316-318; ЦДООСО. Ф.41. Оп.2. Д.53. Л. 16.
7 Антибольшевистское правительство (из истории белого движения). Сб. документов.
Тверь, 1999. С. 158-160.
£ Там же
Материалы. Хроника восстаний // Крот. Кунгур. 1923. №6. С. 14-16.
ТокареваН. Н. Гражданская война в Суксунском районе 1918-1919 гг. // Историко-крае-
ведческие материалы по Суксунскому району / под ред. Р. Г. Желтышевой. Пермь, 2007. С. 68.
Материалы. Хроника восстаний // Крот. Кунгур. 1923. №6. С. 14-16.
* ЦДООСО. Ф.41. Оп.2. Д.463. Л. 81.
Цит. по: Головин Н. Н. Российская контрреволюция в 1917-1918 гг. В 12 кн. Кн. 7.
Париж, 1937. С. 106.
ю ЦДООСО. Ф.41. Оп.2. Д.366. Лл. 12-13.
Антибольшевистское правительство (из истории белого движения). Сб. документов.
Тверь, 1999. С. 139-140.
от
ГАСО. Ф.Р-1951. Оп.1. Д.З Л. 18.
98
Судьбы через две войны
84
Там же. Оп.2. Д.2. Л. 2.
*6 ГАРФ. Ф.Р-148. Оп.4. Д.9. Л. 24.
КручининА. М. Падение красного Екатеринбурга. Военно-исторический очерк о событиях
на Среднем Урале и Зауралье с 13 июля по 12 августа 1918 года Екатеринбург, 2005. С. 140.
Златоустовский вестник. 1918. 31 июля. С. 3.
На фронтах // Сибирская жизнь 1918. 7 августа. №79. С. 1.
* ЦЦООСО. Ф.41. Оп.2. Д.375. Л. 276.
Там же. Лл. 307-308.
СпреслисА. И. Латышские стрелки на страже завоеваний Октября (1917-1918 гг). Рига,
1967,С. 193.
92
Тяжелый мотоцикл с коляской, на которой был установлен пулемет «Максим».
93 Гарнич Н. Ф. Встреча // На Южном Урале. Воспоминания участников гражданской вой-
ны. Щ., 1958. С. 179.
Дубленных В. В. Вооруженные формирования Урала периода Гражданской войны.
Красная армия на Урале. Екатеринбург, 2002. С. 185.
Цит. по: Дубленных В. В. Вооруженные формирования Урала периода Гражданской
войны: Красная армия на Урале. Екатеринбург, 2002. С. 31.
91 ЦЦООСО. Ф.41. Оп.2. Д.53. Лл. 16-17.
Симонов Д. Г. Белая Сибирская армия в 1918 году. Новосибирск, 2010. С. 342.
99 ЦЦООСО. Ф.41. Оп.2. Д.366. Лл. 7-8.
Сообщение штаба Сибирской армии // Сибирский вестник. 1918. 21 августа. №4. С. 3
ЦЦООСО. Ф.41. Оп.2. Д.365. Л. 4.
Jľ: Там же. Д.366. Лл. 8-9.
Там же. Лл. 29-30.
,л. Там же. Л. 36.
104
Там же. Л. 41.
КручининА. М. Падение красного Екатеринбурга... С. 155.
Симонов Д. Г. Белая Сибирская армия... С. 240.
КручининА. М. Падение красного Екатеринбурга... С. 197.
Симонов Д. Г. Белая Сибирская армия... С. 240.
Принятая среди солдат и офицеров Чехословацкого корпуса форма обращение друг к
дру1Ь
J , ГАСО. Ф.Р-1951.0п.1.Д.57.Л. 18.
Антибольшевистское правительство (из истории белого движения). Сб. документов.
Тверь 1999. С. 138.
|^ ЦЦООСО. Ф.41. Оп.2. Д.366. Л. 39.
,,, Там же. Л. 47.
114
Гражданская война на Урале в документах 3-й армии РККА. Сб. документов. Екате-
ринбург, 2008. С. 96-97.
Там же. С. 106.
См.: Плотников И. Ф. Героическая эпопея уральской партизанской армии Блюхера.
Уфа 1986.
Там же. С. 200-207.
Гражданская война и иностранная интервенция на Урале. Свердловск, 1969. С. 185.
™ ГАСО. Ф.Р-1951. Оп.1. Д.57. Л. 23.
Антибольшевистское правительство (из истории белого движения). Сб. документов.
Тверді999. С. 141.
КручининА. М. Златоустовский фронт... С. 91.
Гражданская война и иностранная интервенция на Урале. Свердловск, 1969. С. 185.
ГАСО. Ф.Р-1951. Оп.1. Д.57. Л. 24.
Поручик Рычагов и помещик Голубцов ...
99
124
ГАРФ. ФР-148 Оп4 Д.9. Л 24.
ЦДООСО. Ф 41. Оп 2. Д 375. Л. 277.
ЖужинН. С. Сарана. Красноуфимск, 2009. С. 235-236.
Красный террор // Сибирский вестник. 1918. 19 октября. № 48. С. 3.
Земские деятели - жертвы большевиков // Освобождение России. 1919. 23 марта.
№66r.g. 3.
См.- Вельская А Из дневника (о взятии г. Красноуфимска) // Освобождение России.
1919. 1 апреля. №73. С. 2.; «Хмурый». Из воспоминаний о большевитском рае. Эскиз // Ир-
кутский стрелок. 1919 1 апреля. №7. С. 1; 4 апреля. №8. С. 2; 8 апреля. №9. С. 1-2.
«Хмурый». Из воспоминаний о большевитском рае. Эскиз // Иркутский стрелок.
1919 4 апреля. № 8. С. 2; 8 апреля. № 9. С. 1-2.
Антибольшевистское правительство (из истории белого движения). Сб. документов.
Тверді999. С. 158-160.
Список населенных мест Пермской губернии. Пермь, 1904. С. 76.
Антибольшевистское правительство (из истории белого движения). Сб. документов.
Тверь 1999. С.158-160.
ГАСО. Ф.Р-1951. Оп.1. Д.З. Л. 147.
:Ц ЦДООСО. Ф.41. Оп 1. Д.123. Л. 72.
136 _
Заводской поселок.
Что было в Красноуфимске // Власть народа. 1918. 26 ноября. №132. С. 3-4.
Из недавнего прошлого // Кунгурский вестник. 1919. 15 апреля. №63. С. 3.
КазачихинДм. Впечатления с фронта (село Богородское) // Голос сибиряка. 1919. 20
марта. №21. С. 4.
Список населенных мест Пермской губернии. Пермь, 1904. С. 77.
КазачихинДм. Впечатления с фронта (село Алмаз) // Голос сибиряка. 1919. 23 марта.
№22^.4.
КазачихинДм. Впечатления с фронта (село Алмаз) (окончание) // Голос сибиряка.
1919 27 марта. №23. С. 4.
А4 ЦДООСО. Ф.Р-4. Оп.1. Д.45. Лл. 214-215.
КазачихинДм. Впечатления с фронта (село Алмаз) (окончание) // Голос сибиряка.
1919^7 марта. №23. С. 4.
См.: Плотников И. Ф. Специфика партизанского движения белых и красных на Урале
в Гражданской войне // Человек и война (Война как явление культуры). Сборник статей / Под
ред. ИВ Нарского и О. Ю. Никоновой. М., 2001. С. 98-110.
ľ! ГАСО. Ф.Р-1951. Оп.1. Д.З. Л. 23.
Там же. Д.57. Л. 12.
* Там же. Оп.2. Д.2. Лл. 43-45.
Там же. Оп.1. Д.З. Л. 138.
150 Антибольшевистское правительство (из истории белого движения). Сб. документов.
Тверь, 1999. С. 142.
Симонов Д. Г. Белая Сибирская армия... С. 343.
Цит. по: КручининА. М. Златоустовский фронт... С. 91-92.
15А ГАСО. Ф.Р-1951. Оп.1. Д.57. Л. 47.
См.: Плотников И. Ф. Гибель Всероссийского Учредительного собрания. Трагиче-
ские события на Урале и в Сибири. 1918 г. Екатеринбург, 2002.
155 Повседневная жизнь провинциального имения... С. 51.
1S7 FedotoffD. N. Survival through war and revolution in Russia. Philadelphia, 1939. P.218.
157 Повседневная жизнь провинциального имения... С. 51.
158
См, напр.: ЕнборисовГ. В. От Урала до Харбина. Оренбургское казачье войско. М.,
2014. С. 85-97.
100
Судьбы через две войны
у Повседневная жизнь провинциального имения... q 52.
{^ Там же. С. 52-53.
ГАСО. Ф.Р-1956. Оп.1. Д.40. Л. 30.
КручининА. М. Златоустовский фронт... С. 97.
Плотников И. Ф. Гражданская война на Урале (1917-1922 тт.). Энциклопедия и биб-
лиография. В 3 т. Т. 2. Екатеринбург, 2007. С. 76.
ГАСО. Ф.Р-1951. Оп.1. Д.57. Лл. 28-29.
Зуев А. В. В борьбе за родину (оренбургские казаки в борьбе с большевизмом). 1918-
1922 гг. Очерки. Харбин, 1937. С. 35-36.
На красной стороне
С. М. Будённый
в годы Первой мировой войны
М Ю. Белов (Санкт-Петербург)
Среди народных вожаков Гражданской войны видное место при-
надлежит командующему 1-й Конной армией Семёну Михайловичу
Будённому. В настоящей статье мы осмыслим тот военный и полити-
ческий опыт, который он получил во время своего нахождения в цар-
ской армии в 1914-1918 гг.
Начнём с военного. Прежде всего, определим последний чин. Сам пол-
ководец настаивал, что выше старшего унтер-офицера не поднимался1.
Установить истину позволяет фотография Семёна Михайловича 1917 г.
Она публиковалась дважды и в обоих случаях подверглась редакции: в
первый раз художественной - для придания большей выразительности,
во второй раз смысловой - для сокрытия информации. На рис. 9 броса-
ются в глаза такие результаты редакторской деятельности: а) не видно
кисти руки, которая бы соприкасалась с клапаном правого нагрудного
кармана; б) закрашен один шов на разрезе кителя, в) причёске придан
более ровный вид. На рис. 10 левый погон отрезан совершенно, а правый
засветлей. Три признака на анализируемой фотографии указывают на
офицерский чин Будённого: 1) просвет на погонах (см. рис. 9); 2) сре-
занный, а не тупой угол на погонах (см. рис. 9, 10, 13); 3) отсутствие на
воротнике кителя двух пуговиц, обязательных для солдатской гимнастёр-
ки военного времени2 (см. рис. 9, 10). О. А. Афремова в своей доку-
ментальной повести упомянула об окончании Семёном Михайловичем
школы прапорщиков3. По нашим расчётам, обучался он в ней в Тифлисе
весной - летом 1917 г. И чин прапорщика, скорее всего, стал его верхней
планкой в старой армии.
Разобравшись со званием, перейдём к вопросу об участии Будённого
в боевых действиях и полученных за это наградах.
102
Судьбы через две войны
В автобиографии он рассказал, что с началом Первой мировой войны
в Приморский драгунский полк, в котором служил ранее, не поехал, а
был отправлен в город Армавир Кубанской области в 18-й драгунский
запасный эскадрон Кавказской кавалерийской дивизии. С 1-м маршевым
эскадроном прибыл в полк этой дивизии и был назначен взводным унтер-
офицером . В воспоминаниях «Пройденный путь» маршал заявил о не-
возможности вернуться в Приморский полк. По существовавшему тогда
положению он, как сверхсрочный унтер-офицер, находившийся в от-
пуску, должен был в первый же день объявления мобилизации явиться
в местное воинское присутствие и получить направление в часть. Вместе с
мобилизованными из запаса его направили в Армавир - к месту рас-
положения запасного драгунского кавалерийского дивизиона, гото-
вившего пополнения для действовавшей на фронте Кавказской кавале-
рийской дивизии. В составе одного из маршевых эскадронов в начале
сентября 1914 г. он прибыл на фронт и стал взводным унтер-офицером
3-го взвода 5-го эскадрона 18-го драгунского Северского Короля Хри-
стиана IX Датского полка5. Последний адъютант военачальника и его
литературный помощник A.M. Золототрубов развил версию мемуаров.
Станичный писарь, придя к Будённым домой, сказал с порога: «Война
началась... Во как! Только что атаман объявил. Завтра мобилизация, и
ты, Семён, согласно царскому указу теперь в свой полк не поедешь, а
утром явишься к атаману и получишь направление в воинскую часть».
Находясь в Армавире, Семён Михайлович желал быстрее оказаться на
фронте. В действующую армию маршевые эскадроны отправили 15
августа6. По данным белоэмигранта Г. А. Гоштовта, сначала в Кавказ-
ском запасном кавдивизионе Будённый попал в маршевый эскадрон,
затем его перевели обучать призванных молодых солдат, на фронте он
очутился лишь летом 1915 г.7 Критикуя текст «Пройденного пути»,
другой белый эмигрант - А. П. Падалкин запасную часть назвал пер-
воначально батальоном, а потом дивизионом и, кроме того, выразил
сомнение в самом факте нахождения мемуариста в ней: как правило,
солдаты и особенно унтер-офицеры, да ещё сверхсрочные, при моби-
лизации отправлялись в свои полки, а не в запасные части8.
Согласно действовавшему законодательству: «При мобилизации
нижние чины запаса обязаны своевременно... прибыть на сборный пункт
при управлении воинского начальника по месту учёта; те запасные,
которые переменили место жительства... могут явиться: на сборный
пункт того уезда, где их застанет призыв... или же на сборный пункт
уезда, в коем они состоят на учёте.. .»9 Сосед полководца и его сподви-
жник по 1-й Конной армии Ф. К. Новиков выразился так: «Приехал (из
неназванного места - авт.) Семён как-то домой... Семён обязан был
явиться в окружную станицу Великокняжескую к воинскому начальнику,
где должен был получить назначение в воинскую часть»1 . Из изложен-
С. М. Буденный в годы Первой мировой войны 103
ного становится понятно, что Будённый (уточним, он являлся унтер-офи-
цером запаса, а не сверхсрочным унтер-офицером-отпускником) не
захотел возвращаться в Приморский драгунский полк, что не атаман
станицы Платовской, а Сальское окружное по воинской повинности
присутствие, находившееся в станице Великокняжеской, направило
Семёна Михайловича в Кавказский запасный кавалерийский дивизион.
По данным на 1 сентября 1914 г. штаб, квартиры 1-го и 2-го эскадронов
располагались в Армавире, а квартира 3-го - в станице Прочноокоп-
ской11. От времени службы Будённого в запасном дивизионе сохрани-
лась фотография (см. рис. 2).
Приказом по 18-му драгунскому Северскому полку от 28 октября
1914 г. офицеры, нижние чины и лошади, прибывшие в составе 1-го
маршевого эскадрона, были зачислены в списки полка и эскадронов и
поставлены на довольствие. Старший унтер-офицер Семён Будённый и
его кобыла Черёмуха попали в 5-й эскадрон . Полковой журнал бое-
вых действий даёт немного иную хронологию: 1-й маршевый эскадрон
прибыл 1 ноября, а его распределение по эскадронам произошло 2-го
числа13.
Впервые публично о получении им 4 Георгиевских крестов и 4 Геор-
гиевских медалей маршал объявил в 1957 г. в ответ на запрос жителей
села Харьковского Белгородской области о его пребывании в молодо-
сти в их слободе14. Широкую известность эта версия приобрела после
выхода в 1958 г. 1-й книги «Пройденного пути». Оговоримся, что в са-
мом тексте упоминаются только кресты, зато на приложенном к тексту
изображении красуется старший унтер-офицер с 4 крестами и 4 меда-
лями (см. рис. 11).
Первый крест, по версии самых известных воспоминаний Будённого,
он добыл так. Кавказская кавалерийская дивизия, продвигаясь на запад,
получила задачу овладеть местечком Бжезины. В ночь с 7 на 8 ноября
1914 г. его вызвал командир 5-го эскадрона ротмистр М. А. Крым-Шам-
халов-Соколов и приказал готовить взвод для разведки в направлении
на Бжезины. Поскольку взводный командир поручик К. К. Улагай, не
желая подвергать себя опасности, предпочитал избегать участия в бое-
вых действиях, подразделение предстояло возглавить рассказчику. В 2
часа ночи взвод выступил, к утру достиг местечка и расположился на
опушке леса в 500 метрах южнее его. По шоссе, пролегавшем через
Бжезины, непрерывной лентой тянулись немецкие обозы. Они состояли
из доверху нагруженных фургонов с упряжкой в 4 лошади, и на каждом,
кроме ездового, находилось по 4 вооружённых солдата. Обстановка
благоприятствовала нападению. В течение нескольких часов Семён
Михайлович дважды доносил об этом эскадронному командиру и дважды
запрашивал разрешение на атаку хотя бы силами взвода, но все 4 по-
пытки ни к чему не привели. Выехав на восточную опушку леса, он
104
Судьбы через две войны
увидел невдалеке на возвышенности группу офицеров и генералов
вместе с начальником дивизии К.-Г.-Р. Р. Шарпантье, рассматривавших
в бинокли повозки противника. Бесцельное наблюдение продлилось
ещё около 2 часов. Вся Кавказская дивизия во главе со своим командо-
ванием стояла и смотрела. Обозы двигались уже не сплошной колонной,
а группами с небольшими промежутками. Будённый на свой страх и
риск решил имевшимися у него силами напасть на одну из групп. Дав
немецкой батарее, двигавшейся впереди группы, скрыться за поворо-
том, взвод внезапной и стремительной атакой сбил головные фургоны
с шоссе и повернул всю колонну в сторону командования Кавказской
дивизии. Оказалось, что хвост группы прикрывала пехотная рота с 2
станковыми пулемётами. Не раздумывая, мемуарист повёл драгун в
атаку на прикрытие, и она стала настолько неожиданной, что вражеская
пехота не успела развернуться и открыть огонь. Солдаты побросали
винтовки и сдались в плен. Двух пытавшихся оказать сопротивление
офицеров зарубили. Были захвачены около 200 пленных, повозка с
револьверами, повозка с хирургическими инструментами, 35 повозок с
зимним обмундированием. Подобрав 2 погибших драгун, взвод напра-
вился в расположение дивизии. Однако дивизии не нашёл, а на высоте,
где недавно стояло дивизионное командование, рвались фугасные и
шрапнельные снаряды. Стреляла батарея, которую пережидали перед
атакой противника. Немецкие артиллеристы, заметив взвод, перенесли
огонь на его расположение, но результатов не добились, так как выпус-
каемые ими снаряды делали большой перелёт. Отступление Кавказской
дивизии было столь поспешным, что по пути она бросала принадле-
жавшее ей имущество. Подбирая его, взвод догнал свой полк лишь на
третий день, почти за 100 км от Бжезин. Вот за это дело под Бжезина-
ми Будённый и получил Георгиевский крест 4-й степени. Солдатским
крестом был награждён якобы также Крым-Шамхалов-Соколов, участие
которого в бою состояло лишь в бегстве вместе с дивизией от против-
ника, но на 8 ноября приходился Михайлов день, день его именин. Успех
под Бжезинами стал первой победой Кавказской кавалерийской диви-
зии над немцами .
«Пройденный путь» повествует далее, что вскоре с первой наградой
из-за конфликта с вахмистром 5-го эскадрона старшим унтер-офицером
Хестановым пришлось расстаться. В конце ноября 1914 г. Кавказскую
дивизию с Западного фронта перебросили в район Тифлиса для боевых
действий на турецком фронте. 18-й драгунский Северский полк рас-
квартировался в немецкой колонии Александрдорф и больше месяца
простоял здесь в ожидании отправки на фронт. Офицеры дивизии про-
пивали и проигрывали деньги, отпускавшиеся на содержание солдат и
лошадей, в результате чего те голодали. Однажды во время занятий по
стрелковому делу драгуны спросили Будённого, когда же прекратятся
С. М. Буденный в годы Первой мировой войны 105
голодовки. Тот посоветовал обратиться всем разом с этим вопросом к
проходившему мимо Хестанову. Последний обвинил мемуариста в
подстрекательстве к бунту и ткнул его кулаком в лицо. Последовал
ответный удар. Солдаты договорились, что не выдадут Семёна Михайло-
вича, а всё свалят на коня Испанца, который-де лягнул вахмистра.
Трудно было сказать, какой оборот примет дело. По опыту было из-
вестно, что в подобных ситуациях командир эскадрона либо избивал
провинившегося, либо не трогал, но отдавал под суд. Вызванного Будён-
ного Крым-Шамхалов-Соколов не стал кормить «берёзовой кашей», а
лишь грубо обругал. Точно о том, что ротмистр дал ход делу, рассказ-
чик узнал от бригадного командира генерала H. H. Копачёва - сенти-
ментального и набожного человека. Вскоре дивизия выступила поход-
ным порядком на г. Каре. Перед первым ночлегом выстроенным в каре
северцам полковой адъютант зачитал приговор полевого суда дивизии,
в котором говорилось, что за избиение им вахмистра Будённый подлежит
полевому суду и расстрелу, но, учитывая честную и безупречную службу
до совершения преступления, командование ограничивается лишением
его Георгиевского креста. Срыванием его перед строем всё и закончи-
лось: не только не расстреляли, но даже с должности не сняли.
Восстановление креста, по словам маршала, произошло при освобо-
ждении Кавказской кавалерийской дивизией г. Вана. В бою за него он,
находясь со своим взводом в разведке, проник в глубокий тыл против-
ника и в решающий момент атаковал и захватил вражескую батарею.
В 1916 г. Будённый участвовал в Персидском походе экспедицион-
ного корпуса генерала H. H. Баратова, в ходе которого, судя по «Прой-
денному пути», добрал награды до полного банта. Выгрузившись в
каспийском порту Энзели, Кавказская дивизия двинулась на Багдад. В
районе г. Менделиджа она вступила в бой с турками, в результате ко-
торого была вынуждена отступить к г. Керманшаху, куда тем временем
подошёл почти весь экспедиционный корпус. За участие в нескольких
атаках под Менделиджем Семён Михайлович был награждён Георги-
евским крестом 3-й степени. Около 20 дней корпус Баратова держал
оборону в районе Керманшаха, после чего перешёл в наступление на
Багдад. Взвод Будённого был послан в разъезд с задачей разведать
г. Бекубэ и двигаться далее на Багдад. Первая часть задачи была осу-
ществлена, донесение командиру эскадрона послано. Во время выпол-
нения второй части, когда взвод продвинулся примерно на 15 км от
Бекубэ, вернулись посыльные и доложили автору воспоминаний, что
Кавказская кд отошла на Керманшах, а они нарвались на вражескую ко-
лонну, следовавшую в направлении на г. Ханекин. В связи с изменив-
шейся обстановкой подразделение повернуло назад. Под Ханекином оно
атаковало два каравана верблюдов (турецкий обоз). Затем драгуны
достигли фронтовой линии и прорвались через неё. При прорыве за-
106
Судьбы через две войны
хватили сторожевую заставу турок и доставили её в полк. В эскадроне
обрадовались и очень удивились возвращению взвода, так как приказом
по полку его личный состав был исключён из списков как пропавший
без вести. За действия во время этого своеобразного 22-дневного рейда
Семён Михайлович получил Георгиевский крест 2-й степени. Более 3
месяцев Баратовский корпус оборонялся снова в районе Керманшаха.
В те дни бравый унтер с 4 солдатами удачно сходил за «языками». Эта
смелая разведка принесла ему Георгиевский крест 1-й степени16.
В печати первая попытка критики Георгиевского банта старшего ун-
тер-офицера Будённого была предпринята... им самим, пусть и в фор-
ме шутки. Корреспонденту «Советской России» он сообщил, что неко-
торые слушатели его рассказов обращают внимание на то, что наличие
4 крестов и 4 медалей давало право на производство в прапорщики.
«Да, говорю, давало, но я подумал хорошенько и решил - пойду лучше
в маршалы»17. Схожая критика содержится в романе А. П. Листовско-
го «Сын степей». К. Е. Ворошилов, услышав от Семёна Михайловича,
что он был старшим унтер-офицером и заслужил полный бант, сказал:
«Так это же давало вам право на первый офицерский чин». Тот отве-
тил: «Не интересуюсь»18. Уточним, что одновременно с пожалованием
Георгиевского креста высшей степени осуществлялось производство в
подпрапорщики 9.
А. П. Падалкин опроверг заявление о трусости К. Улагая тем, что
во время Первой мировой войны он получил Орден святого Георгия и
Георгиевское оружие, а в дни Гражданской войны всегда был впереди
своих частей. Опрометчивым стало утверждениеавтора, что в начале
мировой войны взводный командир Будённого служил в Гвардейском
кубанском дивизионе, а не в 18-м драгунском Северском полку20. Ула-
гай с 1913 г. находился в рядах северцев21.
А. М. Золототрубов передал версию «Пройденного пути» с измене-
ниями, дополнениями и очевидными ошибками. Он предложил свою
датировку: оглашение приговора - 3 декабря 1914г., бои за Ван - январь
1915 г., под Менделиджем и Керманшахом - январь 1916 г., 22-дневный
рейд - февраль 1916 г., захват «языков» - март 1916 г. Отправляя в
ночь с 7 на 8 ноября 1914 г. Семёна Михайловича с взводом в развед-
ку, командир эскадрона запретил ему ввязываться в бой; заняв пози-
цию, тот не слал ротмистру донесений и запросов, а немецкую роту
прикрытия видел ещё до начала атаки. После дел под Бжезинами и Ваном
отличившийся унтер-офицер общался с начальником Кавказской кавале-
рийской дивизии генералом Шарпантье. Будённый предложил солдатам
потребовать у Хестанова причитавшиеся им деньги. Крым-Шамхалов-
Соколов не подводил Семёна Михайловича под суд, наоборот, сочув-
ствовал наказанному солдату. Крест 3-й степени Будённый получил не
за участие в атаках под Менделиджем, а за дело под Керманшахом, ког-
С. М. Буденный в годы Первой мировой войны 107
да с взводом прикрывал обозы и лично захватил в плен турецкого офи-
цера22. Корпус Баратова двигался на Багдад, в местечке Бекубэ взвод
Будённого послали в разведку. Описание подвига по захвату «языков»,
принёсшего крест 1-й степени, также отличается. Это изложение со-
держит очевидные ошибки. Золототрубов совершенно не представлял
географию похода 1916 г.: огромное расстояние от Энзели до Менде-
лиджа Кавказская дивизия преодолела у него за несколько дней. А в
заявлении: «Кавказская дивизия продолжала затяжные бои с турками,
а в это время в Петрограде было свергнуто царское самодержавие и
образовано Временное правительство во главе с Керенским» очеркист
свалил в кучу разновременные события.
Помимо этого, Золототрубов познакомил читателей с воспомина-
ниями художника Б. В. Преображенского, в которых значится: «Как-то
(не ранее 1948 г. - авт.) маршал показал мне две свои фотокарточки - в
парадной и в повседневной форме, когда служил в царской армии дра-
гуном. «Давай напишем, а?» - спросил он. Это предложение мне по-
нравилось. Так появились портреты маршала - полного георгиевского
кавалера»23.
Историк-фалерист А. А. Кузнецов, анализируя в статье «О Георги-
евских наградах Семёна Будённого» изображения из очерка Золото-
трубова (см. рис. 7, 10, 11), высказал сомнение в его полном банте: 1)
все 3 фотографии датированы 1915 г., а по тексту очерка 4 креста Бу-
дённый получил в 1916 г.; 2) медали одновременно с крестами не дава-
ли; 3) аксельбант полагался только генералам, офицерам Генерального
штаба, жандармам и фельдъегерям, но никак ни унтер-офицеру дра-
гунского полка (см. рис. 11). О рис. 11 он заключил: «И, наконец, до
меня дошло... Помните, раньше в парках, на базарах стояли картонные
картины, где был нарисован герой-всадник «с дыркой» вместо головы?
Человек просовывает туда голову, и его фотографируют. Так, видимо,
было и здесь. Пришёл молодец к фотографу - ему на грудь полный Геор-
гиевский бант, и готово дело. Можно послать фотографию в деревню»24.
Позже появилась статья полковника С. Коломина, в которой Кузне-
цов, беседуя с автором, осмыслил помимо названных ещё одно изобра-
жение (см. рис. 12): 1) первая фотография с полным бантом (см. рис. 11)
подписана 1915 г., рядом с ней две - от 1914 и от 1915 г., где только
один крест (см. 7, 10), а в тексте очерка Золототрубова Будённый по-
лучил 4 креста в 1916 г. (был ещё первый за дело под Бжезинами, впо-
следствии отобранный); 2) вторая фотография с полным бантом (см.
рис. 12) содержит следующие странные детали: нехарактерный головной
убор, - у северцев он был другой формы, недрагунский поясной ремень,
золотой и серебряный знаки «За отличную стрельбу», которые обычно
выдавали в пехотных частях; 3) медали, опять-таки, одновременно с
крестами не давали; 4) аксельбант, присутствующий на обеих фотогра-
108
Судьбы через две войны
фиях (см. рис. 11, 12), не полагался унтер-офицеру, его имели генералы,
офицеры Генерального штаба, адъютанты, военные топографы, жандармы и
фельдъегеря. Рис. 11 и 12, по мнению фалериста, не позднейшие порт-
реты кисти советских «художников-лизоблюдов», а сделанные в один
день фотографии щитов с отверстием вместо лица. Реально Будённый
имел лишь Георгиевский крест 4-й степени, полученный за подвиг под
Бжезинами в 1914 г., так как он наличествует на двух фотографиях
1914 и 1915 гг. (см. рис. 7, 10), и его видели в подлиннике2 .
Рассмотрим аргументы А. А. Кузнецова. Наряду со здравыми мыс-
лями про медали, аксельбант, головной убор, ремень он допустил оши-
бки. В разряд мелких погрешностей можно отнести такие: в очерке
Золототрубова Будённый не все 4 креста заслужил в 1916 г., а один в
1915 г. и три в 1916 г., кроме того, не все три фотографии подписаны
1915 г., что он Кузнецов потом и заметил. Серьёзной промашкой стало
поспешное провозглашение рис. 11 и 12 фотографиями панно с дыркой
для головы, сделанными до Октября и в один день. В рассуждениях не
учтено, что легенду о наличии у него полного банта Будённый придумал
лишь после Великой Отечественной войны. Не соизволил Кузнецов и
до конца прочитать очерк Золототрубова, иначе не оставил бы без вни-
мания содержащиеся в нём воспоминания Преображенского. Несколько
иной рассказ художника размещён в сборнике воспоминаний о маршале
«Страницы большой жизни»: «Однажды (не ранее 1948 г. - авт.) Семён
Михайлович показал мне свою фотографию времён первой мировой
войны - старший унтер-офицер26 драгунского Северского полка с Геор-
гием на груди.
- Я ведь имел полный бант, то есть четыре креста и четыре медали, -
сказал Семён Михайлович.
Мне захотелось написать «георгиевские» портреты в повседневной
и парадной форме, и маршал дал мне две фотографии того времени.
Вскоре работа была завершена, и я показал ему портреты полного
георгиевского кавалера. Портрет в повседневной форме был напечатан
в книге Семёна Михайловича и экспонируется в Центральном музее
Вооружённых Сил СССР»27.
Показал Будённый Преображенскому рис. 6, а в качестве натуры
дал рис. 1 и 2, с которых получились рис. 11 и 12. Далее, из книги Зо-
лототрубова фалерист принял на веру датировку рис. 10и7 1914и
1915 гг. соответственно, хотя на самом деле первая фотография снята в
1917 г., а вторая - во второй половине 1916 г. Наконец, кто же видел
крест за Бжезины в подлиннике, Кузнецов не уточнил.
В образе критически мыслящего аналитика и крупного специалиста
по наградной системе выступил доктор филологических и кандидат ис-
торических наук Б. В. Соколов. Учёный известен широко растиражиро-
ванными трудами по самым разнообразным историческим вопросам.
С. М. Буденный в годы Первой мировой войны 109
Критический анализ подвигов Будённого выразился в передаче содер-
жания очерков Золототрубова и Витошнева (последний - изложение с
мелкими ошибками «Пройденного пути» и указанного советского очер-
ка29) и рассуждениях о том, что обо всём этом мы знаем лишь со слов
самого маршала. Ни одного независимого источника автор не предста-
вил. Ввиду краткости повествования Соколов избежал повторения не-
точностей Витошнева, зато привнёс собственные искажения3 .
Отсутствие независимых источников он попробовал компенсиро-
вать обнаруженным в интернете фрагментом Георгиевского статута.
Увы, грубые ошибки продолжились. Вместо: «Будённый получил знак
отличия Военного ордена» указано: «Будённый получил знак отличия
Георгиевского креста - солдатский Георгий 4-й степени». На той же
странице ниже Соколов сначала рассуждал о Георгиевском кресте, а
затем неожиданно назвал его орденом31. Далее Б. В. Соколов пишет:
«Там (в статуте - авт.) лишь утверждалось, что нижние чины, имею-
щие 3-ю и 4-ю степень Георгиевского креста, при пожаловании медалью
«за усердие» представлялись прямо к шейной серебряной медали, а
имеющие 1-ю и 2-ю степени Георгиевского креста - прямо к золотой
шейной медали. Медаль «за усердие» как раз и была заменена вскоре
Георгиевской медалью (вскоре после 1913 г. - авт.), но всё равно эта
медаль не жаловалась кавалерам Георгиевских крестов автоматически.
Просто им при представлении к Георгиевской медали сразу же жало-
валась эта медаль более высокой степени»32. Следует пояснить, что
медаль «за усердие» не субституировала Георгиевской , а кавалерам
креста Георгиевской медали более высокой степени не давали. Про-
должая повествование, Соколов познакомил читателей с 95-й статьей
статута (о производстве кавалеров креста 2-й степени в подпрапорщики
при увольнении в запас, а 1-й степени - прямо при награждении) и
вроде бы высказал вполне логичную мысль: Будённый, по его собст-
венному утверждению, выше старшего унтер-офицера не поднялся,
следовательно, иметь 4 крестов он не мог. Можно было бы похвалить
автора, если бы он не принялся голословно подтверждать официальную
версию: «Скрывать своё производство в подпрапорщики в советский
период Семёну Михайловичу вроде бы не было никаких резонов»34.
Как мы установили, Будённый был прапорщиком, поэтому «убедительное
доказательство» Соколова при всей своей стройности не работает.
В «исследовании» присутствует нечто вроде выводов: «Семён Ми-
хайлович присочинил себе дополнительные кресты и медали, чтобы
выглядеть первым по числу наград как среди односельчан, так и среди
будущих однополчан по Гражданской войне... Кстати, сотрудники
Российского государственного военно-исторического архива устано-
вили, что... Будённый был награждён только двумя Георгиевскими
крестами, а также, возможно, имел одну или две Георгиевские меда-
по
Судьбы через две войны
ли... Замечу, что на фотографии 1915 года Будённый запёчатлён всего
лишь с одним Георгиевским крестом и одной медалью. Но медаль эта,
кажется, не Георгиевская, а за участие в Русско-японской войне. Трудно
сказать, насколько реальны подвиги, описанные в будённовских ме-
муарах»35.
Эпизод с Хестановым Соколов проанализировал «мастерски»: драка с
другим унтер-офицером могла иметь место, потому что Будённый об-
ладал большой физической силой. По словам Семёна Михайловича,
дело закончилось снятием креста, так как от более серьёзного наказания
его спас ротмистр Крым-Шамхалов-Соколов. Правдой здесь может
быть только то, что командир эскадрона, питавший симпатию к унтеру,
который наверняка объезжал его лошадь, замял дело с избиением Хес-
танова. Но суда и отбирания креста не было: «Такой серьёзный дисци-
плинарный поступок не мог не отразиться в приказе по 18-му Север-
скому драгунскому полку. Однако никаких следов такого приказа в
хорошо сохранившемся полковом архиве так и не было найдено». Эту
мысль новоявленный фалерист подкрепил статьей статута о том, что
Георгиевского креста лишить без суда не могли, а затем предложил
свою трактовку событий, согласно которой Семён Михайлович приду-
мал эту историю, чтобы опровергнуть упорно циркулировавшие слухи
о его жестокости по отношению к подчинённым в царской армии, он
хотел доказать, что если бил, то исключительно за дело и только таких
негодяев, как унтер-офицер Хестанов, обижавший простых солдат. «Ведь,
по версии Семёна Михайловича, - заявил автор, - конфликт произо-
шёл после того, как унтер избил одного из драгун, а когда Будённый
вступился за него, Хестанов ткнул его в плечо и злобно выругался» .
Что же, Соколов в очередной раз подтвердил, сколь обоснованно он
носит степени доктора филологических и кандидата исторических наук.
Во-первых, легенда о полном банте возникла после Великой Отечест-
венной войны. Во-вторых, будённовские кресты 4-й и 3-й степеней
первоначально обнаружил в РГВИА Ю. Г. Курепин, готовящий к изда-
нию книгу по Георгиевским кавалерам времён мировой войны, после
него выявление кавалеров провели сотрудники архива, применительно
к Будённому они сверх этих двух наград ничего не нашли. Именно та-
кую информацию Курепин оставлял на различных сайтах. В-третьих,
фотография, которую упомянул Соколов (см. рис. 10), в очерке Золо-
тотрубова датирована не 1915, а 1914 г., мы же установили, что она
сделана в 1917 г. В-четвёртых, на этом снимке рядом с крестом медаль
«В память 300-летия царствования дома Романовых», а не за участие в
русско-японской войне (см. рис. 14). В-пятых, не будем распростра-
няться о детском характере аргументации учёного (большая физичес-
кая сила, наверняка объезжал лошадь), но заметим, что в «Пройденном
пути» ротмистр дал ход делу, а в очерке Золототрубова не спасал, а
С. М. Буденный в годы Первой мировой войны 111
просто сочувствовал наказанному. В-шестых, согласно армейским зако-
нам, нанесение побоев старшему по званию или по должности является
уголовным преступлением, а не дисциплинарным проступком. В-седьмых,
архив 18-го драгунского Северского полка сохранился плохо, отсутствуют
приказы за 1915-1917 гг., и фамилия Соколова в листах использования
дел не встречается. В-восьмых, за версию Семёна Михайловича «исто-
рик» на сей раз выдал текст рассказов для младшего школьного воз-
раста писателя И. Е. Всеволожского «Восемь смелых будённовцев»
(издание 1974 г. присутствует в интернете), который он пересказал не
совсем правильно 7 и преподнёс без указания на художественное про-
исхождение сведений и/или постановки сноски; названия книги нет
даже в списке литературы.
По ходу своего повествования Соколов обозвал советских очерки-
стов «официальными биографами», «дотошными биографами», «аполо-
гетами», разумея себя стоящим выше. Изложенные выше факты пре-
красно подтверждают эту самооценку.
Л. Н. Васильева, наоборот, взялась доказывать, что Будённый «за
подвиги четырежды был удостоен Георгиевского креста. Полный Геор-
гиевский кавалер. Бродит в наши дни сплетенка, якобы снялся бравый
солдат Семён Будённый в столичной фотостудии - просунул голову в
дырку панно, а на солдатской рубахе, нарисованной станичным ху-
дожником, все четыре Георгиевские креста висели. Думаю, авторы
этой сплетенки не поверили бы ни живому виду тех крестов, ни доку-
ментам о них - всё на свете можно подделать. Но как подделаешь вос-
поминания тех, кто в то же самое время, когда кресты солдат получал,
знал, за что и почему они получены? В белогвардейской литературе, в
частности у Романа Гуля, которого не обвинишь в пристрастии к
большевикам, кресты Будённого сомнению не подлежат»38. Помимо
языковых просчётов, выделенных нами курсивом, и явного неразличения
полного Георгиевского кавалера и полного кавалера Георгиевского
креста, о многом заставляет задуматься добросовестность Васильевой:
имитация знакомства с документами РГВИА и массой белогвардейской
литературы, наделение Гуля провидческими дарованиями, позволив-
шими ему в начале 1930-х гг. знать содержание мемуаров Будённого
1958-го года.
Изложив версию «Пройденного пути» и охарактеризовав авторов в
соответствии с их достижениями, представим своё видение проблемы.
Историк-фалерист Курепин поделился с нами следующими данными
о дооктябрьских наградах красного конника: Георгиевский крест 4-й
степени № 643701 старший унтер-офицер Семён Будённый получил за
подвиг 21 мая 1916 г., его вручил лично генерал Баратов 1 июля того
же года39; позже Семён Михайлович стал обладателем Георгиевского
креста 3-й степени № 20348040. Теперь нужно разобраться, лишали ли
112
Судьбы через две войны
его наград, и соотнести «архивные» награды с версией «Пройденного
пути».
Наиболее полным и достоверным источником, позволяющим узнать
истинный ход боя под г. Бжезинами 8 ноября 1914г., является журнал
боевых действий 18-го драгунского Северского полка. В 9 часов утра
Кавказская кавалерийская дивизия выступила через Ежов на Колюшки.
Северские драгуны шли впереди: 4-й, 5-й, 6-й эскадроны и полковая
конно-пулемётная команда - в авангарде, 1-й, 2-й и 3-й эскадроны - в
голове дивизии. От 5-го эскадрона (напомним, в его 3-м взводе нахо-
дился Будённый) был выслан в разъезд 1-й взвод под командой штабс-
ротмистра И. Сакварелидзе-Бежанова для разведки Бжезин. Дойдя до
деревни Езиорки, авангард заметил громадный обоз, тянувшийся по
шоссе от Бжезин к Колюшкам. Послав донесение начальнику дивизии,
начальник авангарда подполковник князь Абашидзе решил его атаковать.
6-й эскадрон он направил против головы обоза, чтобы её задержать, 4-й -
на середину. 5-й эскадрон, находившийся в хвосте авангарда, поддер-
живал связь посредством выставленной от него цепочки и отстал от 4-го
эскадрона примерно на полверсты. Командир 6-го эскадрона, выслав 1-й
взвод для атаки обоза, остальной полуэскадрон спешил (4-й взвод был
в разъезде) и открыл огонь по головному прикрытию обоза. 4-й эскад-
рон спешился правее и также открыл огонь.
Командир 5-го эскадрона Крым-Шамхалов-Соколов, выскочив на
бугор и оценив обстановку, решил атаковать обоз. Приостановив своё
подразделение для отдачи распоряжений, он затем свернул его в сто-
рону обоза, в колоне по три обошёл участок болота по шоссе, повернул
эскадрон по три налево, завёл полученный развёрнутый фронт в одну
шеренгу левым плечом и, выскочив вперёд, скомандовал: «Пошёл!»
Обозные и прикрытие тотчас открыли огонь, ранив несколько человек,
но в обозе началась паника, усилившаяся действием взвода полковых
пулемётов поручика Ширяева. Поднявшийся переполох помешал при-
крытию перебежать на атакуемую сторону обоза, чем и объясняются
малые потери 5-го эскадрона. Было изрублено около 100 человек обоз-
ных и прикрытия, 81 взяли в плен, захватили 14 фурманок с разными
вещами, в том числе с имуществом полевого госпиталя. Несколько
фурманок взяли другие эскадроны. Во время атаки по 5-му эскадрону
открыла огонь немецкая батарея, успехов, однако, не достигнув, а
лишь разбив одну карету в обозе. Эскадрон потерял убитыми 2 человек
и 2 лошадей, 9 раненых драгун остались в строю.
Следующее далее в полковом журнале описание работы пулемётов
сложно совместить с предыдущим текстом. Получив задачу, пулемёт-
ный взвод выехал в направлении деревни Кендзиорки, занял позицию
в 1800 шагах от немецкой батареи и стал её обстреливать, заставив за-
молчать 3 орудия из 4-х. После чего один пулемёт продолжал бить по
С. М. Буд^шый в годы Первой мировой войны 113
4-му орудию, а другой переключился на прикрытие, увеличивая в нём
панику. Истратив все патроны, взвод отошёл, унося пулемёты в руках,
поскольку по нему открыла огонь другая батарея, обстреливавшая ди-
визию. Потери пулемётчиков выразились в 2 раненых лошадях.
В 6-м эскадроне был убит 1 и ранено 3 нижних чинов.
Основные силы Кавказской кавалерийской дивизии, услышав впе-
реди выстрелы, остановились и к месту боя не подходили, но успеху
атаки 5-го эскадрона способствовали действия 1-го и 2-го эскадронов
Северского полка, а также лейб-гвардии Атаманского полка.
Утром 9 ноября дивизия двинулась к Ежову !.
Приказ по 2-й армии № 235 от 31 декабря 1914 г. содержит пере-
чень военнослужащих Кавказской кавалерийской дивизии, награждён-
ных Георгиевскими крестами и медалями за время пребывания дивизии
на германском фронте. В нём встречаются, в частности, упомянутые в
«Пройденном пу*л» Я. П. Бондаренко, В. Д. Хестанов, И. Ф. Гавриш ,
а вот фамилии маршала-мемуариста в списке нет.
Не находят подтверждения и иные моменты. Кучук Улагай был, ко-
нечно, потом нацистским пособником, но едва ли справедливо обвинять
его в малодушии, в уклонении от участия в боевых действиях, на что
обратил внимание ещё белоэмигрантский критик воспоминаний совет-
ского маршала. Обозначим другие факты, помимо тех, которые привёл
Падалкин: Улагай бросил Политехнический институт в Варшаве, чтобы
поступить на военную службу; во время мировой войны за боевую доб-
лесть заслужил Ордена Анны и Станислава разных степеней43. Ротмистр
Крым-Шамхалов-Соколов не мог в принципе за бой под Бжезинами по-
лучить солдатский Георгий, так как лишь после Февральской революции
офицерам стали давать Георгиевские кресты, да и те с отличительной
чертой - лавровой ветвью. А за то дело ему был пожалован, как и по-
добало ротмистру, Орден святого Георгия 4-й степени .
Заработать Георгиевский крест при освобождении г. Вана Кавказ-
ской кавалерийской дивизией Будённый не мог, потому что она в нём
не участвовала. 31 марта- 1 апреля 1915 г. армяне подняли в Ване вос-
стание и изгнали из города османский гарнизон. Однако победа армян
оказалась под угрозой срыва из-за того, что турки осадили город. Желая
поддержать армян, командующий Кавказской армией генерал H. H. Юде-
нич снарядил в Ван Араратский отряд, который 6 мая вступил в город.
Кавказская кавдивизия появилась около Вана месяц спустя .
В «Пройденном пути» Будённый правильно указал, что Баратов-
ский корпус дважды держал позиции в районе Керманшаха. Однако
перед первым вступлением корпуса в Керманшах Кавказская кавале-
рийская дивизия не выдвигалась до Менделиджа4 . Следовательно,
отличиться под Менделиджем, как это написано в воспоминаниях Се-
114
Судьбы через две войны
мёна Михайловича, он не имел возможности. Очерк Золототрубова яв-
ляет лишь иные варианты этой мемуарной версии.
До г. Бекубэ, а тем более далее никто разведку не посылал, не от-
правляли её и из названного города, но на этой истории стоит остано-
виться подробнее.
К Георгиевскому кресту 4-й степени № 643701 приложено описание
подвига Будённого: 21 мая 1916 г. отдельная застава под его командо-
ванием была выслана на высоту и окружена турками, но он пробился
через кольцо и присоединился к эскадрону47. Не следует считать эти
строки наверняка и полностью соответствующими действительности.
Участник мировой войны на Кавказском фронте Ф. И. Елисеев отме-
чал, что в наградных листах описание подвига зачастую подгонялось
под соответствующий пункт статута, иначе награду могли не дать48.
Будённый получил крест определённо по пункту 18-му статьи 67-й Ге-
оргиевского статута: «Кто, находясь в секрете, в отдельной заставе или
на передовом пункте, будучи окружён противником, с явной личной
опасностью пробьётся и присоединится к своей части»49.
Из исследований Е. В. Масловского, Н. Г. Корсуна и П. Н. Стреля-
нова узнаём, что командир Кавказского кавалерийского корпуса гене-
рал Баратов задумал отвести свои войска из-под г. Ханекина на восток,
но прежде нанести короткий удар по туркам, и что в соответствии с
этим планом 21 мая 1916 г. перешли в наступление тремя колоннами
некоторые части корпуса: пограничники с артиллерией (центральная
колонна) и конница - колонны по флангам. Левая колонна, которую
составляла 2-я бригада Кавказской кавалерийской дивизии - 18-й дра-
гунский Северский и 1-й Хоперский казачий полки, совершив двух-
дневный марш-манёвр, заняла Багдадскую дорогу, перерезала теле-
графную линию и захватила огромный верблюжий транспорт50. По
воспоминаниям хорунжего 1-го Хоперского полка П. М. Маслова, ещё
до 21 мая полусотня под началом хорунжего Е. А. Воловича атаковала
турецкий транспорт (более 100 вьючных верблюдов) и весь его захва-
тила51. Прав историк Стрелянов, пользовавшийся более достоверным
источником - полевой книжкой генерала Баратова, а хорунжего Мас-
лова подвела память, он перепутал хронологию.
Итак, 21 мая 1916 г. Будённый вывел заставу из окружения и за это
был представлен к Георгиевскому кресту 4-й степени, а в ближайшие
дни полусотня Воловича захватила турецкий обоз. В «Пройденном пути»
описанные выше события превратились в рейд взвода под командова-
нием рассказчика, за который он будто бы получил Георгиевский крест
2-й степени.
К Георгиевскому кресту 3-й степени № 203480 описание подвига не
приложено. Возможно, эту награду Семён Михайлович получил за ту
разведку с захватом «языков», которая в «Пройденном пути» представлена
как принёсшая Георгиевский крест 1-й степени. Разведчиком Будённый
С. М. Бу,;:нный в годы Первой мировой войны 115
действительно был умелым, на что указывает специальный значок на
одной из его фотографий времён мировой войны (см. рис. 3, 4).
Сложность изучения столкновения Будённого и Хестанова обу-
словлена плохой сохранностью архива северских драгун. В нашем
распоряжении имеются лишь нарративные и косвенные источники.
Впервые широкой общественности о нём поведал в 1937 г. писатель
И. Е. Всеволожский, общавшийся с полководцем, его сестрой Татьяной
Михайловной и Ф. К. Новиковым. В биографическом очерке о коман-
дарме Первой Конной он кратко сообщил, что Будённый за храбрость
получил Георгиевский крест 4-й степени, но вскоре его отобрали за
драку с офицером52. В пьесе «Молодость маршала» интересующий нас
сюжет развёрнут подробно. Так как это художественное произведение,
то укажем лишь принципиальные детали: события разворачиваются в
1916 г., старший унтер-офицер Будённый ударил вахмистра Хестанова,
ход делу дал взводный командир Улагай, по приказу командира полка
Семён Михайлович был арестован, в дальнейшем он был лишен единст-
венного имевшегося у него Георгиевского креста, а также медалей5 .
В воспоминаниях первоконника С. М. Кривошеина история с Хес-
тановым преподнесена как услышанная им в 1919 г. от И. Г. Пешкова
- сослуживца Будённого по 18-му драгунскому Северскому полку, одна-
ко, скорее, он просто беседовал с маршалом и тот рассказал ему её с
другими деталями. Хестанов стукнул Семёна Михайловича по уху. По-
сле ответного удара весь взвод бросился и поколотил вахмистра.
Именно Будённый предложил свалить всё на жеребца злого нрава по
кличке Гладиатор. В такое объяснение поверили. Будённого, как унтер-
офицера, не принявшего мер к спасению начальника от взбесившегося
Гладиатора, хотели отдать под суд, но началось наступление, и коман-
дир полка ограничился снятием перед строем Георгиевского креста54.
В очерке одностаничника военачальника П. И. Лиходедова утрата
креста объяснена тем, что один офицер стукнулся мордой о кулак Семёна
Михайловича55.
Перечислим противоречия версии «Пройденного пути»:
1) Кавказскую кавалерийскую дивизию с Западного фронта на Кав-
каз перебросили не в конце ноября 1914 г., а гораздо позже, - лишь в
конце декабря в Варшаве состоялась погрузка в эшелоны. Расположи-
лась она в районе не Тифлиса, а Александрополя. В направлении Кар-
са дивизия ни походным, ни каким иным порядком не двигалась, вме-
сто этого в конце апреля (и, возможно, в начале мая) 1915 г. она по
железной дороге была перевезена в Джульфу5 .
2) В. Д. Хестанов в конце 1914 г. имел чин подпрапорщика. Корнет
К. К. Улагай был произведён в поручики только в 1916 г. Полковник
Н. Н. Копачёв с 1913 г. возглавлял 18-й драгунский Северский полк, в
августе 1915 г. получил назначение командиром 1-й бригады Кавказ-
ской кавалерийской дивизии, в октябре того же года произведён в ге-
116
Судьбы через две войны
нерал-майоры, во второй половине 1916 г. взял под своё начало всю
дивизию, а затем вернулся на должность командира 1-й бригады57.
3) Приказ по Северскому полку, изданный в середине декабря 1914 г.,
показывает, что проблемы с питанием солдат действительно имелись,
правда, не столь катастрофичные, как указывал маршал, а одной из при-
чин их был проигрыш нижними чинами выдаваемых им денег в карты:
«Для предупреждений случаев острых желудочных заболеваний
предлагаю гг. эскадронным командирам и их заместителям немедленно
принять следующие меры:
1/ Выдачу порционных денег производить [непонятное слово] оп-
ределённо указанных в случаях отдельных командировках нижних
чинов.
2/ Принять все меры к тому, чтобы иметь мясо или свинину, и
если нет в данный момент кухни, то наблюдать за тем, чтобы вы-
данные порции варились в котелках.
3/ Чай и сахар приобретать и выдавать на руки согласно расклад-
ке, а не давать деньги нижним чинам, на этом[непонятное слово] и
возможно чаще варить воду для чая.
4/ Соль и перец так же приобретать сразу и раздавать на руки.
5/ У нижних чинов, пойманных в карточной игре, отбирать деньги
и представлять таковые при рапорте для составления капитала в пользу
семей убитых нижних чинов нашего полка, а виновных наказывать
розгами»58.
4) Едва ли Будённый предлагал солдатам делать коллективное
обращение к вахмистру, ведь не мог же он заведомо подводить своих
товарищей под статью Дисциплинарного устава: «Жалобы допуска-
ются только лично за себя, подавать же их за другого или несколь-
кими сообща... воспрещается»59.
5) Обращает на себя внимание несоответствие тяжести преступ-
ления и понесённого наказания. Приведём примеры по Северскому
полку. Ротмистра Крым-Шамхалова-Соколова командир полка пол-
ковник Копачёв за объяснение с ним в повышенном тоне не в первый
раз и при нижних чинах отрешил от командования 5-м эскадроном и
перевёл в 3-й. Понадобилось вмешательство начальника дивизии
Шарпантье, чтобы восстановить ротмистра в должности60. Двух
нижних чинов 5-го эскадрона за дерзкий и непочтительный тон в
разговоре с командиром взвода Копачёв приговорил: младшего унтер-
офицера О. Галкина к лишению звания и переводу в 3-й эскадрон, а
рядового Г. Пискунова к 15 розгам61. Эти приказы не подтверждают
также сентиментальность Копачёва, изображенную в мемуарах пол-
ководца.
Обобщение имеющихся у нас данных наводит на мысль, что кон-
фликт между Будённым и Хестановым произошёл во второй половине
С. М. Буденный в годы Первой мировой войны 117
1916 г.62 Прямо на это указано в пьесе Всеволожского. Есть и косвен-
ные подтверждения. Именно тогда, а не в конце 1914 - начале 1915 г.
Улагай был поручиком, Копачёв - генералом и бригадным командиром.
Подпрапорщик на конец 1914 г. Хестанов к тому времени наверняка
дослужился до офицера, что запечатлено в очерках Всеволожского и
Лиходедова, хотя в них фамилия и не названа. Главную роль в наложении
наказания на Будённого сыграли командир взвода Улагай и командир
полка в 1916 г. А. П. Гревс, - маршал неодобрительно отозвался об
обоих: подчеркнул их нерусскую национальность и военную бездарность, а
первого выставил к тому же трусливым и сердитымбЗ. Решающее учас-
тие Улагая и Гревса в применении репрессивных мер против Будённого
нашло художественное отражение в пьесе Всеволожского. Произойди
изучаемый сюжет на рубеже 1914-1915 гг., когда во главе северцев
стоял Копачёв, вне всякого сомнения, Семён Михайлович не стал бы
преподносить его чувствительным и религиозным, а не упустил бы
случая высказаться о нём негативно. Надо думать, в историю с буйной
лошадью поверили, как о том сообщил Кривошеий. Другими словами,
Будённый был признан виновным не в нанесении удара Хестанову, а в
неоказании тому помощи, поэтому Немезида лишь слегка коснулась
его рукой. Будённого вполне могли лишить Георгиевского креста и/или
значка разведчика 1-го разряда - на фотографии 1917 г. у него только
один крест, нет ни второго креста, ни значка (см. рис. 9,10).
Если же попытаться систематизировать тот боевой опыт, который
Будённый вынес из Первой мировой войны, можно указать, что в 1914 г.
на Северо-Западном фронте Кавказская кавалерийская дивизия участ-
вовала в Лодзинской операции. Её оперативная работа отдельно и вместе
со Сводной казачьей дивизией выражалась в обеспечении промежутка
между армиями, преследовании отходящего противника, действиях на
фланге отряда, очистке района от вражеской конницы (наступательная
завеса), нахождении в тылу атакующего фронт армии неприятеля, раз-
ведке перед фронтом армии и одновременно охране фланга корпуса.
Как одно из соединений Гвардейского кавалерийского корпуса, она
ходила в тыл к немцам64. В 1915 г. на турецком фронте Кавказская ка-
валерийская дивизия сначала в составе конного отряда (она и 3-я За-
байкальская казачья бригада), имея целью произвести впечатление на
курдское население, совершила рейд вокруг озера Урмии, затем в том
же отряде, вскоре распылённая, а позже вновь собранная, вела боевые
действия на фланге армейского корпуса65. В 1916 г. в Персии будущий
полководец познакомился с оперативной работой обособленного воин-
ского организма, разделённого на отряды, состоявшие из разных родов
войск. Отряды претерпевали неоднократные перемещения и ротацию
своих частей. На 22 июня 18-й драгунский Северский полк вместе с 17-м
драгунским Нижегородским полком, 6 пулемётами и 6 орудиями соста-
влял конный отряд полковника Гревса66.
118
Судьбы через две войны
А теперь разберём политические сюжеты из эпохи Первой мировой
войны.
В «Пройденном пути» рассказано об антивоенном солдатском бунте
в 1914 г. в городе Армавире Кубанской области. Ещё до прибытия к
месту назначения некоторые мобилизованные открыто выражали своё
недовольство царской политикой, вовлекшей страну в ненужную ей
войну. В Кавказском запасном кавалерийском дивизионе недовольство
переросло в выступление. Поводом к нему послужил такой случай.
Однажды утром, когда солдаты заканчивали уборку лошадей, к коно-
вязям подъехал пьяный офицер; он еле вылез из экипажа, незаслуженно
осыпал вахмистра грубой бранью и ткнул его в лицо револьвером. Это
взорвало солдат. Драгуны всех трёх эскадронов набросились на офи-
цера и растерзали его. Все знали, что в расположенной рядом тюрьме
томятся люди, протестовавшие против империалистической войны и
самодержавия. Солдаты пошли к тюрьме, разогнали стражу и выпустили
заключённых. Прибывшие конные и пешие жандармы и полицейские
не смогли обуздать солдатский гнев. После того как через несколько
дней крупные силы жандармерии оцепили дивизион, начались допросы.
Солдаты не выдали зачинщиков и подстрекателей. Никто не понёс нака-
зания, всё ограничилось ускоренной отправкой маршевых эскадронов
в действующую армию. О своей роли в этом выступлении Семён Ми-
хайлович прямо не сказал, но дважды дал понять, что она была. В ходе
конфликта посиневший от злости В. Д. Хестанов закричал: «Встать
смирно, ты арестован! Это тебе не армавирский погром, ты у нас давно
на подозрении, мерзавец!» Кроме того, маршал заверил, что знал сво-
его сподвижника по Гражданской войне Е. А. Щаденко с 1914 г. - тот
был в числе освобождённых солдатами из тюрьмы 7.
Бывший комиссар полка и начальник политотдела дивизий 1-й Кон-
ной армии П. К. Случевский наделил Будённого ролью зачинщика бун-
товщиков, которого за это отправили на фронт . Белоэмигрант А. П. Па-
далкин без опоры на источники провозгласил: мобилизация 1914 г.
прошла идеально, никаких бунтов не было, а если бы и были, то про-
винившихся отправили бы в дисциплинарные батальоны 9.
Посмотрим делопроизводственные документы. В бунте приняли
участие до 3 тысяч драгун. 5 августа 1914 г. во время учений корнет 1-го
маршевого эскадрона 17-го драгунского Нижегородского полка князь
Д. Шаликов рукояткой револьвера ударил не исполнившего его прика-
зания нижнего чина, разбив ему губу. Возмущённые драгуны вознаме-
рились убить корнета, но тот успел скрыться. Игнорируя увещевания
командира Кавказского дивизиона и атамана Лабинского отдела Ку-
банской области, нижние чины угрожали разбить пороховой погреб и
расправиться с Шаликовым и другими офицерами, которые, по их мне-
нию, строго относились к подчинённым. Какое-то количество офицеров
С. М. Буденный в годы Первой мировой войны 119
в ходе беспорядков было избито. В Армавире находилась местная ка-
зачья команда. Для водворения в дивизионе порядка в дополнение к
ней из станицы Прочноокопской названного отдела по распоряжению
атамана были вызваны две сотни кубанских казаков-пластунов. Военно-
окружному суду были преданы нижние чины 1-го маршевого эскадрона
Нижегородского полка: унтер-офицеры Ф. А. Белоусов, И. Косюхно,
С. Скирта, ефрейтор Ю. Шептухин, рядовые Л. Макленко, M. H. Ов-
чинников, П. П. Самойлов, И. Селин, А. Семенихин, Т. Суханов. Рядо-
вой Ф. Голуб сбежал из части. Известно, что 31 августа троих (Бело-
усов, Овчинников, Самойлов) приговорили к расстрелу, который был
осуществлён 18 сентября. 28 августа - 17 сентября определилось нака-
зание для корнета Шаликова: взыскание судебных издержек или при
несостоятельности отнесение их на счёт казны; 4-месячное содержание
на гауптвахте с ограничением некоторых прав и преимуществ по
службе; приведение в исполнение приговора в части, касающейся ог-
раничения свободы, откладывалось до окончания войны7 .
Таким образом, антивоенного характера, как видно, бунт не носил.
Никаких политических требований выступившие не выдвинули, их
гнев был направлен против произвола конкретных офицеров. Т. е. перед
нами лишь зачаток классовой борьбы, в которой Будённый был рядо-
вым участником. Свирепая расправа над солдатами поубавила протес-
тную решимость и желание предводительствовать бунтовщиками, ибо
наглядно было продемонстрировано, чем всё может закончиться.
Вслед за этим сюжетом уместно затронуть вопрос об отношении
Будённого к Первой мировой войне. Позиция, изложенная в воспоми-
наниях его одностаничника и боевого соратника по Гражданской войне
О. И. Городовикова, тождественна представленной в «Пройденном пути»:
в день получения в станице Платовской известия о международном кон-
фликте ему встретился Семён Михайлович и неодобрительно выска-
зался о никому не нужной войне71. Другой одностаничник Ф. К. Нови-
ков утверждал, что приехавший как-то домой Будённый обратился к не-
му: «Ну что, Филипп, воевать пойдём». А в ответ услышал: «Наверняка,
придётся». Провожая, мать, сестры и жена плакали, а отец назидал быть
героем72. Общавшиеся с маршалом журналисты С. А. Борзенко и H. H. Де-
нисов выразили воззрение, согласно которому с 1916 г. драгуны Кавказ-
ской кавалерийской дивизии всё чаще задумывались над судьбой
Родины и над своей невесёлой долей, стали жаждать скорейшего окон-
чания войны, хотели быстрее оказаться дома. Подобные чувства охва-
тывали и Будённого, его уже не радовала боевая стихия7 . Бывший на-
чальник разведки Конного корпуса и 1-й Конной армии, командир
бригады И. В. Тюленев объявил, что Семён Михайлович в бой ходил
не за веру и царя, а за Отечество 4.
120
Судьбы через две войны
Достоверность эпизода из воспоминаний Городовикова следует по-
ставить под сомнение, по меньшей мере, по двум соображениям. Во-
первых, Ока Иванович близко познакомился с будущим полководцем
лишь в 1918 г. Во-вторых, в одном из вариантов его рассказов фигури-
рует не Будённый, а «один односельчанин»75.
Вряд ли Будённым двигала любовь к Родине. В этом смысле очень
интересны мысли А. А. Брусилова. Солдаты не понимали, что за война
свалилась им на голову. Мемуарист много раз спрашивал в окопах, из-
за чего воюем, и всегда получал ответ, что какой-то там эрц-герц-перц
с женой были убиты, поэтому австрияки решили обидеть сербов. При
этом, кто такие сербы, не знал почти никто, слово «славяне» не пред-
ставлялось ясным, отчего немцы стали воевать из-за Сербии, было
также непонятно. Солдаты не знали не только, что такое Германия и
Австрия, но не имели понятия даже о России. Им был известен свой
уезд и, пожалуй, губерния, слышали они о Петербурге и Москве - на
этом их знакомство с Отечеством заканчивалось . А. И. Деникин обо-
значил психологию русских солдат: «Мы тамбовские, до нас немец не
дойдёт»77. А. М. Каледин услышал от солдата в ответ на своё замеча-
ние о возможности, если армия не будет защищаться, захвата России
немцами до Днепра: «Да я вятский!»78 П. Н. Краснов возмущался
«шкурными» солдатскими разговорами: «Мы пензенские, до нас ещё
когда дойдут, чаво нам драться? Вот когда к нашему селу подойдут,
тоды мы покажем»79.
Похожа на правду информация Новикова о наставлении отца, ибо
оно совпадало с собственными мыслями Семёна Михайловича, которые
можно передать так: «Ребята, слава впереди, \ Душа кипит в восторге. \
Ура! Пусть будет на груди \ У каждого Георгий! \ Драгуны храбрые,
вперёд, \ Равнение направо. \ Кто первый всадит штык в врага, \ Тому
и честь, и слава» °. Такое отношение к войне сохранялось, по меньшей
мере, до лета 1917 г.
Проблема «Будённый в 1917 г.» уже затрагивалась нами ранее в
статье, опубликованной в «Новом историческом вестнике». Основные
выводы таковы: армейские комитеты Семён Михайлович не возглав-
лял, никакой активной революционной работы не проводил, а продол-
жал двигаться по инерции - нести службу; сторонником ленинской
партии его сделал «Декрет о земле»; под большевиками (или «больша-
ками», «болынунками» и т. п.) он понимал не радикальное крыло рос-
сийской социал-демократии с программой диктатуры пролетариата,
пролетарского интернационализма и т. д., а группу хозяйственных, зажи-
точных крестьян, начальников, которые выражают интересы «промыш-
ленных пролетариев» («промышленный» - предприимчивый, а дальше -
мудрёное слово, т. е. каких-то предприимчивых людей), а потому-то и
дают крестьянству землю 1.
С. М. Буд^лный в годы Первой мировой войны 121
Таким образом, военный опыт, полученный Будённым в годы ми-
ровой войны, состоял в том, что, в качестве младшего командира,
взводного унтер-офицера, он принял участие в трёх кампаниях царской
армии (немецкой 1914 г., турецкой 1915 г. и персидской 1916 г.), за-
служил значок разведчика и два Георгиевских креста, в 1917 г. окончил
школу прапорщиков. Политикой Семён Михайлович интересовался
слабо, предпочитая ей выполнение служебных обязанностей, соверше-
ние воинских подвигов. Как типичный представитель крестьянства он
оказался способен лишь на участие в стихийных выступлениях против
конкретных неугодных лиц (Армавир, офицер Хестанов) и симпатизи-
ровал эсеровской земельной программе, составлявшей основу «Декрета
о земле». Наличествовавшие к 1918 г. воинские навыки и мировоззрен-
ческие установки позволяли Будённому стать не коммунистическим ру-
ководителем, а предводителем крестьянской войны.
Примечания
Будённый С. M Пройденный путь. Кн. 1. М, 1958. С. 21, 279-280; он же. Встречи с
Ильичем. 2-е изд. М., 1972. С. 109 (1-е изд. - М., 1970).
ЗвегинцовВ. В. Формы Русской армии 1914 г. Описание, рисунки, схемы. Париж, 1959.
С. 129; он же. Русская армейская кавалерия. 1907-1914. М., 1998. С. 8.
АфремоваО. А. Генерал Книга. Художественно-документальная повесть. Ставрополь,
1985,0. 113.
4
Будённый Семён Михайлович (автобиография) // Энциклопедический словарь Русского
библиографического института Гранат. 13-е изд. Т. 41, ч. I. M, [1925]. Ст. 51.
Будённый С М. Пройденный путь. Кн. 1. М., 1958. С. 11-13 (2-е изд. - М., 1959; 3-е
изд. под названием «Первая конная армия» - М, 2012).
Золототрубов А. М. Будённый. М., 1983. С. 14-15, 299.
Гоштовт Г. А. Прошлое Будённого // Часовой. 1934. № 121. С. 23.
Падалкин А. П. Ещё о книге Будённого «Пройденный путь» // Родимый край. 1971. № 94.
с ід-
Устав о воинской повинности (Свод. Зак., т. IV, изд. 1897 г. и по Прод. 1912 г.). Ч. II.
Отдел приложений, содержащий инструкции, правила, наставления и циркулярные Прави-
тельственные распоряжения, изданные по 1 Июля 1913 г. подлежащими ведомствами на ос-
новании некоторых статей Устава о воинской повинности / Сост. А. П. Тютчев. СПб., 1913.
С. 3^-345.
Новиков Ф. К. Юность командарма // Сальская правда (Сальск). 1959. 15 ноября. С. 2.
Расписание сухопутных войск. Исправленное по сведениям к 1-му сентября 1914 г.
СПб^1914.С. 148.
[Приказ по 18-му драгунскому Северскому полку № 298 от 28 октября 1914 г.] //
РГВЭДА. Ф. 3570. Оп. 1. Д. 7. Лл. 53, 54.
[Журнал боевых действий 18-го драгунского Северского полка. Июль - декабрь 1914 г.]
// РГ^ИА. Ф. 3570. Оп. 1. Д. 2. Л. 52.
Михайлов А. С. М. Будённый в нашем районе // Ленинский путь (с. Шелякино Ладо-
мировского р-на Белгородской обл.). 1957. 17 октября. С. 2.
122
Судьбы через две войны
Будённый С М. Пройденный путь. Кн. 1. М., 1958. С. 13-16.
Там же. С. 13-25
ЛазебниковА. Встреча с народным героем // Советская Россия (М.). 1963. 25 апреля. С. 3.
Листовский А. П. Сын степей Роман. Элиста, 1978. С. 338.
Статут Императорского Военного Ордена Святого Великомученика и Победоносца
Георгия, принадлежащего к сему Ордену Георгиевского Креста и причисляемых к тому же
Ордену Георгиевского Оружия и Георгиевской медали. Пг., 1914 С. 58.
ПадалкинА. П. Ещё о книге Будённого... С. 10.
Терский казак. Светлой памяти доблестного воина и патриота // Общеказачий журнал.
195322№19. С. 66.
Так написано в основном тексте очерка «Будённый». В приложенных к книге основных
датах жизни и деятельности указано, что Георгиевский крест 3-й степени Будённый получил
за участие в боях за город Менделидж.
Золототрубов А М. Будённый... С. 15-19, 281, 299.
Кузнецов А. А. О Георгиевских крестах Семёна Будённого Буденного // Утро вечера
мудпенее (Климовск). 2006. 24 февраля. С. 7.
Коломнин С. Незабытая порка Почему Семён Будённый был против реабилитации
Бориса Думенко // Независимое военное обозрение (М.). 2006. 12-18 мая. С. 5.
Это и четыре последующих выделения сделаны автором настоящей работы.
Преображенский Б. В. Портрет маршала // Страницы большой жизни. Сборник вос-
поминаний о Маршале Советского Союза С. М. Будённом. Изд. 2-е. М., 1983. С. 214-215 (1-е
изд.-8М., 1981).
Выше мы разбирали фотографию 1917 г., проделаем то же с фотографией 1916 г., ко-
торая также подвергалась редактированию. Более ранним вариантом является либо рис. 6
(скорее всего), либо рис. 5. В фотоальбоме «Первая Конная» 1937 г. фотография 1916 г. была
смонтирована с фоном, который в книге Всеволожского преподносился как жилище семьи
Будённых (см. рис. 7, 8). Тот же монтаж представлен в очерке Золототрубова Плохо про-
сматриваются или замазаны на анализируемой фотографии вензеля датского короля на пого-
нах Сем. рис. 4).
Витошнев С Г. Семён Будённый. Минск, 1998. С. 17-19, 22-25.
Соколов Б. В. Будённый. Красный Мюрат. М., 2007. С. 16-17.
Там же. С. 16.
* Там же. С. 17-18.
Из Высочайше утверждённых правил о награждении медалями с надписью «за усердие»
нижних чинов и лиц разного звания, состоящих в действующих армиях // Унтер-офицер. 1915.
№95. С. 2-3; Статут Императорского Военного Ордена Святого Великомученика и Победо-
носца Георгия, принадлежащего к сему Ордену Георгиевского Креста и причисляемых к то-
му же Ордену Георгиевского Оружия и Георгиевской медали. 5-е изд. Пг., 1916. С. 119-121.
Соколов Б. В. Будённый... С. 18.
Там же. С. 18-19,23.
* Там же. С. 16,23-24.
Всеволожский И.Е. Восемь смелых будённовцев. Рассказы. 4-е изд. М., 1974. С. 17-18
(1-е и 2-е изд. под названием «Семь смелых будённовцев» - М.-Л., 1939 и Омск, 1942; 3-е
изд.-М., 1961; 5-е изд.-Калининград, 1978; 6-е изд. - М., 1983).
Васильева Л. И. Кремлёвские жёны. Факты, воспоминания, документы, слухи, легенды
и взгляд автора. М.-Минск, 1993. С. 241-242, 257 (ещё издания: М., 1992; М.-Кишинёв,
1993- СПб., 1993; М., 1995; 2-е изд. - М.-Назрань, 1998; М., 2001; М., 2007; М., 2012).
Сноска Ю. Г. Курепина: РГВИА. Ф. 2320. Оп. 1. Д. 95. Л. 17.
4 Сноска Ю. Г. Курепина: РГВИА. Ф. 2320. Оп. 1. Д. 238. Л. 436.
[Журнал боевых действий 18-го драгунского Северского полка. Июль-декабрь 1914 г.]
// РГВИА. Ф. 3570. Оп. 1. Д. 2. Лл. 54об. - 56об.
С. М. Будучий в годы Первой мировой войны 123
[Приказ войскам 2-й армии № 235 от 31 декабря 1914 г. Приложение. Список нижним
чинам, награжденным Георгиевскими крестами и медалями за боевые отличия]. С. 11-12, 17,
27'43
[Приказ войскам 2-й армии № 195 от 30 ноября 1914 г.]. С. 4; [Приказ войскам Кавказ-
ской армии № 170 от 18 ноября 1915 г ]. С. 4; [Приказ Главнокомандующего Кавказской ар-
мией № 477 от 21 августа 1916 г.]. С. 1; [Приказ Главнокомандующего Кавказской армией №
507 от 5 сентября 1916 г.]. С. 3, Терский казак. Светлой памяти доблестного воина и патриота ..
С. 66-67; Улагай // Казачий словарь-справочник. Т. Ш / Изд. А. И. Скрылов и Г. В. Губарев. Сан
Ансельмо, 1970. С. 194-195 (репринтное изд. - М., 1992; под названием «Энциклопедия ка-
зачества»: 1-е изд. - М., 2003; 2-е изд. - М., 2008).
Список кавалеров Ордена Св. Великомученика и Победоносца Георгия текущей войны.
Пг., 1916 С. 23, Военный орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия. Именные списки
1769-1920 Биобиблиографический справочник / Сост. В. M Шабанов. М., 2004. С. 762-763.
Елисеев Ф. И. Казаки на Кавказском фронте. 1914—1917. Записки полковника Кубан-
ского казачьего войска в тринадцати брошюрах-тетрадях. М., 2001. С. 85, 94-95, 98-99, 101-
102, 122 (впервые опубликовано в 1956-1960 гг. за границей ротаторным способом); Ма-
словский Е. В Мировая война на Кавказском фронте 1914-1917 г Стратегический очерк.
Париж, [1933]. С. 157-158, 170; Корсун Н. Г. Первая мировая война на Кавказском фронте.
Оперативно-стратегический очерк. М, 1946. С. 41.
Стреляное (Калабухов) П. Н. Казаки в Персии. 1909-1918 гг. М., 2007. С. 125.
4S Сноска Ю. Г. Курепина: РГВИА. Ф. 2320. Оп. 1. Д. 95. Л. 17.
Елисеев Ф. И. Казаки на Кавказском на фронте... С. 229.
Статут Императорского Военного Ордена Святого Великомученика и Победоносца
Георгия... С. 44^5.
Масловский E. В. Мировая война на Кавказском фронте... С. 226; Корсун Н. Г. Первая
мировая война на Кавказском фронте... С. 69-70; Стреляное (Калабухов) П. Я. Казаки в
Персии .. С. 154.
Записки полковника-хоперца П. М. Маслова // Дневники казачьих офицеров / Сост.
П. Н^Стрелянов (Калабухов). М., 2004 С. 190.
Всеволожский И. Е. Семён Михайлович Будённый - маршал Советского Союза. М.-
Л., 1^37. С. 8.
Всеволожский К Е. Молодость маршала. Пьеса о народном герое. М., 1937. С. 6, 28-
48 (еше издание - М.-Л., 1937).
Кривошеий С М. Сквозь бури (Воспоминания). [М.], 1959. С. 75-77; он же. Чонгарцы.
М., ^75. С. 56-58.
Лиходедов П. И. За вольную жизнь, советскую! // Коммунист (ст. Пролетарская Рос-
товской обл.). 1967. 7 ноября. С. 4.
[Журнал боевых действий 18-го драгунского Северского полка. Июль - декабрь 1914
г] // РГВИА. Ф. 3570. Оп. 1. Д. 2. Л. 60об.; Записки полковника-хоперца П. М. Маслова...
С. 185; Масловский Е. В. Мировая война на Кавказском фронте... С. 142, 163.
[Приказ по 18-му драгунскому Северскому полку № 304 от 4 декабря 1914 г.] //
РГВИА. Ф. 3570. Оп. 1. Д. 7. Л. 65; [Приказ войскам Кавказской армии № 76 от 25 августа
1915 г.]. С. 1; [Приказ Главнокомандующего Кавказской армией № 507 от 5 сентября 1916
г.]. С.З; Стреляное (Калабухов) П. Н. Казаки в Персии... С. 124, 163, 391.
[Приказ по 18-му драгунскому Северскому полку от 13 или 15 декабря 1914 г.] //
?ТЩ\. Ф. 3570. Оп. 1. Д. 7. Л. 68.
Устав дисциплинарный. Книга ХХШ Свода военных постановлений 1869 г. (издание чет-
вёртое). Дополнено позже вышедшими узаконениями по 1 июля 1914. СПб., 1914. С. 58-59.
[Приказ по 18-му драгунскому Северскому полку № 223 от 22 августа 1914 г.]; [За-
писка генерала К.-Г.-Р. Р. Шарпантье полковнику H. H. Копачёву с просьбой о восстановле-
124
Судьбы через две войны
нии ротмистра М. А. Крым-Шамхалова-Соколова в должности командира эскадрона 2 ок-
тябре 1914 г.] // РГВИА. Ф. 3570. Оп. 1. Д. 7. Л. 24об.; Д. 11. Лл. 1-1 об.
[Приказ по 18-му драгунскому Северскому полку № 244 от 2 сентября 1914 г.] //
РГВЦА. Ф. 3570. Оп. 1. Д. 7. Л 31.
Кавказская кавалерийская дивизия находилась тогда в Персии.
Буденный С. М. Пройденный путь. Кн. 1. М., 1958. С. 13, 16.
Лодзинская операция. Сборник документов / Сост. В.М.Шабанов. М.-Л., 1936.
С. 168, 197, 217, 222, 312, 316-317; Записки полковника-хоперца П. М. Маслова... С. 185;
Корольков Г. К. Лодзинская операция. М., 1924. С. 64.
Масловский Е. В. Мировая война на Кавказском фронте... С. 157, 159-161, 163-165,
170-^73, 177, 185-186.
Стреляное (Калабухов) П. Н. Казаки в Персии... С. 151-153.
Будённый С. М. Пройденный путь. Кн. 1. М., 1958. С. 12-13, 18, 251-252.
Случевский П. К. Народный герой // Молот (Ростов н/Д). 1963. 25 апреля. С. 3.
Падалкин А. П. О том, чего не было // Родимый край. 1959. № 20. С. 13; он же. Ещё о
книге Будённого... С. 10.
[Приказ войскам Кавказского военного округа № 234 от 28 августа 1914 г.]. С. 1;
[Приказ войскам Кавказского военного округа № 243 от 17 сентября 1914 г.]. С. 13; Донесе-
ние начальника Кубанского областного жандармского управления А. Н. Тихобразова в Де-
партамент полиции о волнениях солдат Кавказского запасного кавалерийского дивизиона. 28
сентября 1914 г.; Примечания // Революционное движение в армии и на флоте в годы первой
мировой войны. 1914 - февраль 1917 / Сост. Г. В. Богданов и др. М., 1966. С. 47^8; 411.
Городовиков О. И. Рождение первой конной (Воспоминания). Ташкент, 1935. С. 10
(ещё издания: Ташкент, 1935; Ташкент, 1936); он же. В рядах Первой конной. Рассказы кон-
ноармейца. М., 1939. С. 12; он же. Воспоминания. М., 1957. С. 34-35 (2-е изд. - Элиста,
1969^
Новиков Ф. К. Юность командарма // Сальская правда. 1959. 15 ноября. С. 2; он же.
Вожак // Страницы большой жизни... С. 27.
Борзенко С. А., ДенисовН. Н. Самородок России. М., 1970. С. 15; они же. Наш Будён-
ный 2-е изд. М., 1982. С. 8 (1-е изд. - М., 1974).
Тюленев И. В. Верный сын народа // Красное знамя (Ростов н/Д). 1973. 25 апреля. С. 3.
Городовиков О. И. Моя юность // Смена. 1937. №12. С. 12.
Брусилов А. А. Мои воспоминания. 5-е изд. М., 1963. С. 82-83 (1-е изд. - М.-Л., 1929;
2-е им.-М., 1941; 3-е изд.-М., 1943; 4-е изд.-М., 1946; 6-е изд. -М., 1983).
Деникин А. И. Очерки русской смуты. Т. 1. Крушение власти и армии. Февраль - сен-
тябрь 1917. Минск, 2002. С. 19 (впервые опубликовано: Париж, 1921).
Войсковой казачий круг Войска Донского. Заседание 8 июня // Вольный Дон (Ново-
черкасск). 1917. 14 июня. С. 2.
Краснов П. Н. Венок на могилу Неизвестного солдата Императорской Российской ар-
мии (впервые опубликовано не ранее 1923 г. за границей) // Краснов П. Н. Атаман. Воспоми-
нания / Сост. Т. Ф. Прокопов. М., 2006. С. 601.
Строевой кавалерийский устав. Часть И. Взвод. Эскадрон. Полк. Высшие соединения.
Часть III. Бой. Высочайше утверждён 12-го февраля 1912 г. Исправлен по 1 февраля 1917 г.
Пг.,^17. С.259.
Белов М. Ю. С. М. Будённый в 1917 г.: миф и действительность // Новый историче-
ский вестник. 2012. №1. С. 48-59.
В. И. Чапаев в старой армии*
А. А. Симонов (Саратов)
Своеобразным оценочным критерием для народных вожаков Граж-
данской войны может служить их служба в рядах старой русской ар-
мии и участие в Первой мировой войне. Армейская и фронтовая
жизнь, безусловно, воздействовали на менталитет этой пассионарной
категории лиц: усилили склонность к военному делу, умножили лидер-
ские качества, сформировали агрессивное поведение. Солдатом-
фронтовиком такого типа можно считать «легендарного начдива» Ва-
силия Ивановича Чапаева.
Дореволюционная биография В. И. Чапаева ещё полна тайн и пред-
положений. Одна из малоисследованных страниц - царская военная
служба. В чапаевской историографии утвердилось мнение, что в 1908 г.
Василий Иванович был призван в армию, служил в Киеве. Однако через
несколько месяцев, весной следующего года, неожиданно демобилизо-
вался1. Единственным подтверждением этого мнения является бесстра-
ничная ссылка на личное дело В. И. Чапаева, составленное работниками
Центрального музея Вооружённых Сил СССР2. Нет информации о том,
в каком роде войск и в какой части служил будущий начдив, почему так
быстро покинул ряды вооружённых сил. Впрочем, из того же музейного
дела известно, что по прибытии домой Чапаев был зарегистрирован
(вероятно, в уездном воинском присутствии) ратником государствен-
ного ополчения 1-го разряда 1908 года призыва . Эта констатация позво-
ляет сделать определённые выводы, о которых будет сказано далее.
Весьма показательно, что, объясняя непонятную демобилизацию
Чапаева, его биографы выдумывают разные мотивы: или комиссован
по болезни, или преследовался царской охранкой4. Существует и сим-
биоз мнений. Склонна к нему правнучка начдива Е. А. Чапаева. По её
версии, за прадедом властями велось пристальное наблюдение из-за
казнённого в русско-японскую войну старшего брата Андрея, который,
будучи на действительной военной службе, занимался подстрекательст-
вом к бунту против царя. Без повода Василия Ивановича уволить было
* Статья подготовлена при поддержке гранта РГНФ, проект №13-01-00260 .
126
Судьбы через две войны
сложно: он отличался дисциплинированностью, исполнительностью и
проявлял удивительные способности к военному делу. Но неожиданно
на глазу Чапаева вскочило бельмо, и это явилось хорошим предлогом,
чтобы отправить подозрительного солдата домой5.
Понятно желание дальней родственницы показать своего предка
положительно, истолковав по-семейному туманные факты биографии.
Революционный ореол тут оказался очень кстати. Разве мог будущий
красный герой уже в молодости не понять, что к чему, и не опреде-
литься со своим большевистским выбором? Свойственен подобный
подход и исследователям, особенно позднего советского периода. В
ряде трудов подчёркнуто афишируется врождённая революционность
семьи Чапаевых. Один историк даже «выяснил», что в 19 лет Чапаев
самостоятельно прочитал «Манифест Коммунистической партии»
К. Маркса и Ф. Энгельса6. Попутно революционерами, хотя бы потен-
циальными, выводятся его отец, братья Андрей и Григорий, сестра Ан-
на. Вот и в случае с действительной службой Чапаева сформировался
уже устоявшийся революционный миф, - красный герой пострадал за
брата-революционера.
Так ли это? Попробуем проследить нарастание «революционной ак-
тивности» и других обстоятельств, как-то связанных с армейской служ-
бой будущего красного начдива. Самый первый чапаевский биограф,
комиссар при штабе 25-й стрелковой дивизии писатель Д. А. Фурманов
признавался, что не знает всех подробностей прошлой жизни Чапаева
и имеет лишь отрывочные сведения из разговоров с ним. Ему начдив
почему-то рассказывал, что он сын артиста и дочери Казанского гу-
бернатора, и воспитали его приёмные родители. В 18 лет он якобы взял
шарманку и отправился по белу свету; занимался этим делом несколько
лет, вплоть до солдатчины. «А тут уже как поступил, так и пошло и
пошло колесом. До самой смерти из под ружья так и не выходил: то
действительную отбывал, то германская война наступила, а там и
революция началась»7. Справедливости ради отметим, что комиссар
ничего не выдумывает за своего собеседника и искренне передаёт всё
на тот момент ему известное. Вот и военная служба у Чапаева получа-
ется растянутой на несколько предвоенных и военных лет. Насчёт же
революционной деятельности Фурманов пишет ещё яснее: «Революция
застала Чапаева неготовым. Да откуда было бы ему оказаться готовым.
Ведь только подумайте, до 31 года он был совершенно безграмотным и
лишь перед самой революцией обучился читать и писать» . В более
поздних очерках и книге «Чапаев» писатель излагает примерно то же
самое, но уже со вставкой, что сам Чапаев не прочь был сообщить о
себе какую-нибудь фантастическую историю9.
Внимал «откровениям» Чапаева и воевавший с ним бок о бок в Граж-
данскую войну И. С. Кутяков. Да и знаком он был с начдивом побольше
Фурманова - ещё с июня 1918 года. По Кутякову, - «только революция
В. И. Чапаев в старой армии 127
распахнула перед Чапаевым дверь»10. Нет у него сомнений и в том, что
лямку срочной службы его командир тянул полный срок, а из армии
демобилизовался лишь перед самой войной унтер-офицером. В начале
войны опять призвался и сразу же попал в боевую обстановку, сража-
ясь в 1-й армии генерала П. К. Ренненкампфа в боях за Восточную
Пруссию11. Таким образом, и Фурманов, и Кутяков не сомневаются в
многолетнем примечательном военном прошлом Чапаева. Уверены
были в этом, по всей видимости, и остальные окружавшие начдива со-
ратники. Вот любопытное показание С. К. Хрипунова, в Гражданскую
войну начальника снабжения красной 25-й стрелковой дивизии. Он
вспоминает лето 1917 г., когда, будучи прапорщиком и командиром
взвода в 138-м пехотном запасном полку, служил в одной роте с Ча-
паевым. Тот всем рассказывал о своей нелёгкой жизни, и непременно о
военной службе, после которой «не успел оглянуться, обжиться, как
нагрянула эта проклятая война»1 . Другой чапаевец, С. И. Разумов,
знал своего начдива ещё по Балакову и совместной работе в плот-
ницкой артели. С его слов, Чапаев вернулся со срочной службы в 1912
году и запомнился ему тогда без усов 4.
В общем, похожих субъективных свидетельств предостаточно. По-
жалуй, в концентрированном виде они были обобщены 15 мая 1934 г.
на общем собрании Чапаевского землячества. Докладчик И. Т. Стрель-
цов, на тот момент уже опубликовавший свои «записки чепаевца»15,
попытался выразить общую точку зрения на биографию начдива. Не бу-
дем касаться всех сюжетов этого выступления, приведём только выдержку
о военной службе: «У него уже было двое ребят, когда его призвали в 1909
году на военную службу - в старую царскую армию в Сибирский полк,
где он отслужил 3 года. И только, вернувшись, снова приобщившись к
трудовой жизни, начал работать, как разразившаяся война снова оторва-
ла его»1 . Как видим, из новшеств только добавление некого Сибир-
ского полка, появившейся семьи и детей. Но так ли всё было?
Точно установлено, что Чапаев женился 5 июля 1909 года17. Однако
к тому времени Василий Иванович, если ему по жребию выпадало идти
в армию, уже должен был находиться в войсках: его год призыва -
1908-й. Увязывается это с «Уставом о всеобщей воинской повинно-
сти», согласно которому российские подданные могли поступать на
военную службу с 21 года по общему призыву, участвуя в жребии. Но
тот же устав в ряде случаев освобождал от армии по семейным льго-
там. Поясним: Василий Чапаев получал бы такую льготу, если бы к
моменту призыва его старший брат Андрей не завершил свой службы.
Но рассчитывать на это не приходилось, так как минимальный срок
службы без льгот по образованию определялся тем же уставом в три
года, у Андрея он заканчивался как раз в 1908 году18. Однако старший
Чапаев из армии не вернулся. Не будем строить по этому поводу версий,
для которых просто нет документов. Сгинул - и всё. Только предпо-
128
Судьбы через две войны
ложим, что известно об этом стало не сразу, а Василий к тому времени
уже отбыл в войска19. Тогда всё просто: тот же закон освобождал его
от срочной службы и превращал в ратника 1-го разряда20. В армию те-
перь он мог попасть только при объявлении всеобщей мобилизации.
Вероятно, так и было, без всяких «революций» и болезни.
Всё же несколько месяцев, до начала 1909 г., В. И. Чапаев тянул
армейскую лямку и в дальнейшем мог говорить о своём призыве на
действительную службу, что он, как было показано, и делал. Другой
вопрос - зачем и почему ему это было надо.
Представим начало Гражданской войны. Противоборствующие сто-
роны только организуют свои формирования, которые носят нерегуляр-
ный, партизанский характер. Среди вожаков отрядов тоже не всё ладно.
Идёт «естественный отбор»: выдвигаются и закрепляются в новом ста-
тусе те, кто надёжнее, опытнее, удачливее. Без авантюрной жилки на-
верх не вскарабкаться. Поэтому богатое армейское прошлое как нельзя
более кстати для поднятия авторитета. Им можно бравировать не только
среди своих бойцов, но вести себя решительнее с начальством из «во-
енспецов» - бывших офицеров и генералов. Непроверяемое боевое
прошлое вполне можно приукрасить. В этом плане показателен запол-
ненный Чапаевым «Анкетный лист для поступающих на ускоренный
курс академии Генштаба». Напомним, что на учёбу «для усиления да-
рований специальными военными знаниями»2 Василий Иванович был
откомандирован в ноябре 1918 г. Правда, почти не учился, но зато в
той самой анкете кое-что интересное о себе задокументировал. Напри-
мер, указал, что на военной службе находился по призыву с 1908 г. Во-
енную подготовку получил в учебной команде 326-го Белгорайского
полка. В армии занимал должность фельдфебеля. Наконец, является
кавалером четырёх Георгиевских крестов2 .
Анкета эта многими признаётся за безусловную истину как доку-
мент, вышедший из-под пера самого Чапаева. К тому же в анкете есть
предупреждение, что «лица, давшие о себе ложные сведения, будут
привлечены к ответственности» . Между тем, подтвердить свидетель-
ства начдива действительно сложно. В хаосе Гражданской войны это
было нереально, а в наше время почти невозможно: многие документы
не сохранились. Скудную документальную базу можно дополнить
весьма субъективными источниками - мемуарами.
Поскольку Чапаев числился на воинском учёте ратником государ-
ственного ополчения 1-го разряда, то в первую мобилизацию в начале
войны не попал. Ратники считались излишками от призыва, фактически
не получали никакого армейского обучения и, в лучшем случае, в воен-
ное время им отводилась место в тыловых службах. Но тяжёлые потери
на фронте с первых же дней боёв и ряд катастрофических поражений
поставили очень остро вопрос о пополнении действующей армии. Уже
в сентябре 1914 г. ратников начали призывать24. Был мобилизован и
В. И. Чапаев в старой армии
129
Чапаев; его отправили в город Аткарск Саратовской губернии в 159-й
запасной батальон. Будущему начдиву предстояло пройти курс обуче-
ния рядового пехоты, который составлял тогда максимум 6 недель.
Поэтому на фронт Чапаев попал по истечении положенного срока вме-
сте с пополнением для 326-го пехотного Белгорайского полка. Приказ
о его зачислении в эту часть датируется 4-м января 1915 г.
Боевой путь Чапаева в составе Белгорайского полка ныне не является
тайной и хорошо известен по опубликованным документам. В основном
это выдержки из полковых приказов. Можно проследить присвоение
ему унтер-офицерских званий, занимаемые должности, представление к
наградам и получение их, сосчитать количество ранений. Вряд ли сто-
ит всё подробно перечислять, но обратить внимание на отдельные не-
стыковки с вышеназванной анкетой всё же следует. Так, остается неиз-
вестным, оканчивал ли Чапаев учебную полковую школу. Скорее всего
боевая обстановка не позволяла целенаправленно, как в мирное время,
готовить унтер-офицерские кадры. В сложившейся практике, особенно
в пехоте, унтер-офицерские звания часто давались за военные отличия.
Вот и в случае с Чапаевым: младшего унтер-офицера он получил «за
хорошее поведение и отличное знание службы», старшего унтер-офицера
и фельдфебеля - «за хорошее поведение и твёрдое знание службы»26.
Среди исследователей нет также устойчивого мнения, до какого чина
в старой армии дослужился будущий начдив: фельдфебеля или под-
прапорщика. Анкета здесь не показатель, так как вопрос в ней о долж-
ности, а не о звании. Фельдфебельскую должность Чапаев и указывает.
Это вполне соответствует истине, так как должности «подпрапорщик»
в старой армии не существовало, и подпрапорщики обычно занимали
должности фельдфебелей. Однако в списке комсостава 4-й армии крас-
ного Восточного фронта Чапаев записан бывшим подпрапорщиком27.
К сожалению, документально, по приказам, отследить военную службу
Василия Ивановича после его ухода из 326-го Белгорайского полка в
январе 1917г.2 почти невозможно: большинство армейских документов
за этот год не дошло до архивов. Но ещё в конце марта 1917 г., находясь
в 153-й команде выздоравливающих в Херсоне, Чапаев числился фельд-
фебелем. Звание подпрапорщика он вполне мог получить, будучи затем
в 90-м и 138-м пехотных запасных полках в Саратове и Николаевске.
Утверждает это, кстати, в своих воспоминаниях вышеупомянутый С. К.
Хрипунов, служивший с Чапаевым в 4-й роте в 138-м запасном полку29.
Ещё один спорный вопрос - награды В. И. Чапаева. Его ответ в анкете
о четырёх Георгиях известен. Однако подтверждения находят только
три креста30. Боевые награды проследить легче, чем унтер-офицерские
звания и должности, поскольку награждение ими объявлялось прика-
зами нескольких уровней, от корпусного до дивизионного и полкового.
Сегодня уже историками созданы обширные базы данных Георгиев-
ских кавалеров из нижних чинов. Так вот, доказательств наличия Геор-
130 Судьбы через две войны
гиевского креста 1-й степени у Чапаева нет31. Да и опять же, очевидцы
это подтверждают. Например, И. Н. Демидкину - унтер-офицеру 138-го
запасного полка - запомнились на серой чапаевской шинели только
три креста32.
Наконец, повествование о В. И. Чапаеве-фронтовике было бы непол-
ным без описания того, как он служил и воевал. К сожалению, сухие
строчки дошедших до нас полковых приказов чаще всего малоинфор-
мативны. Поэтому чапаевским биографам приходится уповать на раз-
личные воспоминания о нём. Пойдём этим путём и мы.
Определённую ценность представляют мемуары лиц, служивших с
Чапаевым в годы войны в одном подразделении или части. Таких ис-
точников немного. Появились они по прошествии длительного срока и
носят отпечаток других исторических условий с сопутствующими им
идеологическими штампами. Например, офицерам царской армии за
редким исключением даётся лишь негативная оценка. Достаётся и ун-
терам. На этом отрицательном фоне мемуаристы обычно выделяют
Чапаева, который «был требовательным фельдфебелем, но не грубым
и не сумасбродным»33.
Тематику мемуаров можно разделить на две категории: боевую и
служебно-бытовую. Сами события характеризуются эпизодами и ши-
рокой картины не дают.
Башкир Хаким Туктаров изображает Чапаева в момент участия 82-й
пехотной дивизии, в составе которой находился 326-й Белгорайский
полк, в осаде австро-венгерской крепости Перемышль в начале 1915 года.
Однако воспоминания этого автора в большинстве сюжетов наивны и
содержат исторические ошибки. Так, X. Туктаров утверждает, что Ча-
паев, как отслуживший срочную службу, был мобилизован на войну из
запаса и вместе с ним являлся очевидцем формирования 82-й дивизии
в Саратове в августе 1914 г. Вряд ли также Туктаров мог постоянно
наблюдать Чапаева в боевой обстановке, поскольку служил в другом
батальоне. Тем не менее, приведём один боевой эпизод вылазки пол-
ковых добровольцев-разведчиков.
«Нам было дано задание - отбивать от австрийцев село и, если можно,
поймать живого австрийца. Мы опять пошли 12 человек. В этот раз
шёл с нами офицер нового выпуска, но всей операцией руководил Ча-
паев. Этот офицер был очень трус и в последних операциях не участ-
вовал. В село зашли перед рассветом. Встретилась одна женщина, мы
её отпустили, не уничтожили. Дошли до скирд, стали окружать. Мы уго-
дили в тот момент, когда австрийцы складывали сено, скирдовали. Мы
окружили скирды, а австрийцы удрали. Мы ехали назад на санях, но
нас начали обсыпать из пулемёта из того дома, куда зашла отпущенная
нами женщина. Дом этот стоял отдельно. При этой операции мы поте-
ряли одного нашего разведчика... Хотя в этот раз мы не смогли выпол-
нить задание, но во второй раз это задание выполнили» .
В. И. Чапаев в старой армии
131
Вообще походы в разведку - главная сюжетная основа всех мемуаров.
Видимо, сам Чапаев целенаправленно концентрировал на этом внимание.
Эта особенность чапаевских рассказов хорошо передана в воспоминаниях
сослуживцев Чапаева по 4-й роте 138-го запасного полка бывшего ефрей-
тора А. Ф. Клементьева и бывшего прапорщика С. К. Хрипунова.
«Долгое время я находился в разведке, говорил тов. Чапаев, много
раз отличался, за что был награждён четырьмя Георгиевскими крестами и
произведён в фельдфебели.., а именно - три креста как разведчик, а чет-
вёртый крест получил, когда привёл с собой немецкого полковника»35.
«Всю войну я провёл на фронте в окопах, ходил в атаки, не раз участ-
вовал в штыковых схватках, несколько раз ранен. Около двух последних
лет был разведчиком в полку, часто приносил из разведки нужные све-
дения, а иногда приводил «языка», вот за это и получил кресты.
Однажды послали со мной двух хороших ребят разведчиков - сара-
товца Борисова и полтавчанина Семёна. Не раз я с ними успешно ходил
в разведку. Прорезали мы колючку и поползли, вдруг слышим кто-то
шевелится - немецкий секрет. Товарищи мои попятились назад, а я,
малость переждав, пополз дальше, и вот почти рядом двое немцев:
один спит - винтовка из рук выпала, а другой шевелится, уткнув нос в
шинель. Метнулся я с кинжалом на того, который шевелится и удачно
заколол его. Но второй в это время проснулся и бросился на меня. Па-
рень оказался здоровый, на голову выше меня и завязалась у нас с ним
борьба. Ни он, ни я крикнуть не решались: я боялся себя выдать немцам,
а он нашим. Подмял он меня под себя, но я ловко и вовремя вцепился
ему в горло руками и сколько он меня ни мял, сколько не колотил моих
ног своими огромными ботинками, я его горло не выпустил и довёл
его до потери сознания. Откуда у меня взялась такая силища в руках, я
сам не придумаю. Тут и ребята мои подползли на возню то нашу, и
связанного его с платком во рту уволокли мы на шинели к своим. За
этого языка получил я третьего Георгия» .
Довольно трудно определить, насколько эти рассказы соответствуют
действительности, но с Георгиевскими крестами явная путаница. Из-
вестно, например, что третьим крестом, то есть 2-й степени, будущий
начдив был награждён за участие в бою 15 июня 1916 г. в ходе Луцкого
(Брусиловского) прорыва. В тот день 82-й дивизии пришлось наступать в
районе горного массива у города Куты37. Противник умело защищался
и, контратакуя, окружил и уничтожил отдельные подразделения дивизии.
Русские дрогнули и стали отступать. Началась паника. Её прекращению
способствовали действия 1 -го батальона 326-й Белгорайского полка. В
итоге ситуация в корне изменилась, и была одержана блестящая победа.
Но в ходе боя полк понес существенные потери: выбыло из строя 25 офи-
церов (из них 8 погибших) и 1500 нижних чинов (из них 300 убитых)38.
Чапаев как раз служил в 1-й роте 1-го батальона. Вот что говорилось
в приказе о его награждении: «...Руководя подчиненными, примером
132
Судьбы через две войны
отличной храбрости и мужества, проявленного при взятии занятого
неприятелем укреплённого места, ободрял и увлекал за собой своих
подчинённых и, будучи опасно ранен, после сделанной ему перевязки,
вернулся в строй и снова принял участие в бою»39.
Недавно был опубликован замечательный рассказ об этом бое его
участника Е. В. Тумиловича . Он тоже тогда получил Георгиевский
крест. Но, к сожалению, о Чапаеве - ни слова, хотя написаны мемуары
были спустя десятилетия после события и в момент широкой популя-
ризации имени «легендарного начдива». Возможно, Е. В. Тумилович
лично его не знал, поскольку служил в 4-м батальоне, а писать отсебя-
тину не захотел.
. Другая группа воспоминаний - служебно-бытовая, ограничена по
сути одним автором. Это упомянутый С. К. Хрипунов. Тем не менее,
Чапаев неплохо показан во взаимоотношении с начальством и подчи-
нёнными, в работе по воспитанию боевых кадров. Речь идёт о его
службе в 4-й роте 138-го запасного пехотного полка в городе Никола-
евске Самарской губернии. Напомним, Василий Иванович был направ-
лен туда в июле 1917 года. Вот некоторые выдержки.
«Сам он был аккуратен, с безукоризненной военной выправкой,
вежлив и исполнителен. В свою очередь и от солдат требовал бодро-
сти, выправки, ловкости и умения. В особенности следил за чистотой
оружия. Любил, чтобы винтовка блестела, была слегка смазана, стояла
в пирамиде в порядочке с открытым затвором, с выправленным ре-
мешком и, чтобы каждый солдат помнил номер своей винтовки
Своим прибытием Чапаев внес в роту свежий фронтовой бодрый дух.
На всём распорядке дня, на ходе обучения, взаимоотношениях команд-
ного состава и солдат проявилось его влияние и воля. Проводил в жизнь
он все это умело, с большим тактом и подходом.
Начал он сначала с унтер-офицеров - потребовал от них поменьше
наказывать солдат, а побольше объяснять и показывать им, выделять
отстающих солдат в отдельные группы и заниматься с ними особо.
С первых же дней солдаты увидели в новом фельдфебеле славного ду-
шевного человека и командира, относились к нему с доверием и старались
все его требования и наставления выполнять точно и беспрекословно.
Сами солдаты взялись за распущенных и лодырей, говоря: «Хорош
будешь, вот увидит фельдфебель Чапаев, что скажет, всем придется за
тебя краснеть». Или так: «Смотри, браток, придется о тебе сказать Чапае-
ву». И «браток» стесняясь и боясь, чтобы его Чапаев, действительно, не
посовестил перед строем, а ещё хуже высмеял, начинал подтягиваться.
...Познакомившись с офицерами роты, он быстро определил кто и
чем из них «болен». Был у нас один прапорщик - командир 4-го взвода,
прозванный «Монахом» (из семинаристов). Чапаев его за внешнюю
неопрятность, плохую строевую выправку, неумение чётко скомандо-
В. И. Чапаев в старой армии
133
вать, незаметно взял под «обстрел». Подходит раз Чапаев во время
строевых занятий на плацу к 4-му взводу, с которым занимается унтер-
офицер, а командир взвода «Монах» стоит невдалеке и наблюдает. А
вид у него ужасный: гимнастёрка мятая, погоны свалились с плеч на
сторону, кортик не сбоку висит, а где-то на заднице болтается, сапоги
нечищеные. Выбрал Чапаев одного неряшливого солдата в строю под-
ходит к нему, спросил фамилию и говорит во всеуслышание: «Что же
ты Зинченко выглядишь какой-то бабой нечесаной, немытой. Кто же
это тебе мял так гимнастёрку, или не с кого тебе взять пример во взводе?
Вон посмотри на своего взводного офицера, ну? Шляпа ты этакая».
Тут все, поняв к кому эта насмешка относится, и командир роты, и все
остальные офицеры и солдаты со смеху покатились. А Чапаев, как ни в
чём не бывало, повернулся и чётким шагом направился к казармам.
Увидел Чапаев вечером во время отдыха, как три солдата ходят по
бараку из конца в конец гусиным шагом с бачками в руках (бачёк для
пищи на десятерых) и выкрикивают: «Мы плохо мыли бачки, мы плохо
мыли бачки!». Подозвал он к себе унтер-офицера взвода, который на-
казал солдат за плохую мойку посуды таким постыдным образом, про-
чел ему хорошую «нотацию» и посоветовал побывать самому на мойке
посуды, показать, как надобно её мыть, и потребовать от дежурных,
чтобы они именно так и мыли. Тогда не придётся наказывать солдат, и
будет полный порядок. И повёл за собой унтер-офицера и этих солдат
в умывальную комнату, где мыли посуду (других помещений для мойки
посуды в то время не имелось и не полагалось), засучил рукава и сам
показал им, как нужно мыть бачки. У умывальника сгрудились солдаты
со всего барака, смеются и говорят: «Вот это правильно, вот фельдфебель
умеет показать, как и что, небось, теперь все будут мыть как следует».
Пожаловались Чапаеву солдаты первого взвода на своего унтер-
офицера Хромченко, что тот часто на занятиях бьет солдат, а командир
взвода прапорщик Малютин, как будто бы этого не замечает - потвор-
ствует ему. Чапаев вскоре же на занятиях увидел, как Хромченко в
строю ударил солдата. Подходит к Хромченко и тут же на плацу, во
время занятий, в присутствии всех офицеров и солдат, громким голосом
спрашивает его: «За что ты ударил солдата по лицу, какое он сделал
преступление, кто тебе здесь дал право заниматься рукоприкладством».
И так его отчитал, так отчитал (ну понимаете, как по-русски отчитывают в
таких случаях), что тот не знал куда деваться, семь потов, наверное, с
него сошло. Спросил потерпевшего солдата, как его фамилия, и велел
ему после занятий зайти к себе, я, говорит, подскажу тебе, как написать
по команде жалобу. И обращаясь снова к Хромченко, сказал во всеус-
лышание: «Помни, что времена уже не те, когда вам «таким» сходило
все с рук, не дай Бог попасть тебе с этой маршевой ротой на фронт, в
первом же бою будет с тобой «несчастье»».
134
Судьбы через две войны
Все солдаты и офицеры прослушали это молча, и даже командир
роты не проронил ни слова, ведь говорил-то подпрапорщик, Георгиев-
ский кавалер, и говорил правду. Я и командир 4-го взвода «Монах»
тоже поддержали Чапаева против рукоприкладства. С этого времени
Хромченко стал «шёлковый». Весть об этом случае быстро разнеслась
по ротам полка, и там начались открытые выступления против драчу-
нов. Командир роты всё же доложил о случившемся командиру полка
и, как рассказывали потом штабники, долго судило и рядило начальство
полка о «нетактичном» выступлении Чапаева и других. Но, так и не
посмело вынести какого-либо решения. Только унтер-офицера Хром-
ченко вскоре перевели в маршевую роту и отправили на фронт.
Чапаев потом отобрал лучших ефрейторов, помню Приказчикова,
Лёвочкина, Бородина и других, и им поручил заниматься с отстающи-
ми солдатами, лично проверяя и помогая им. Мероприятия эти сразу
сказались, и взводные офицеры и командир роты Соловов были до-
вольны, увидев, как рота быстро преобразилась.
В соседних ротах бывало часто в обеденный отдых стоят наказанные
солдаты шеренгой под ружьём, да ещё некоторые с полной выкладкой,
а в нашей роте уже забыли, что такое стоять на солнцепёке «свечкой».
На строевых же смотровых учениях, рота наша стала примерной, по-
лучая благодарности за хорошую подготовку.
Но были в роте и трудно поддающиеся обучению отдельные солдаты.
Их называли «недотепами». На таких Чапаев особо обращал внимание
и зачастую сам с ними занимался.
Был один такой «недотепа» в нашем взводе - Кулагин Степан. Рос-
лый красивый парень, но ни отделенный командир ефрейтор, ни мой
помощник Рубцов никак не могли научить его заряжать винтовку по
команде и в срок, не говоря уже о сложном упражнении «Кавалерия
справа, отбей прикладом» или «Слушай, на караул».
И вот однажды Чапаев увидел, как ефрейтор, занимаясь с Кулаги-
ным, старается добиться от него нужного упражнения, но безуспешно.
Подошёл к ним и говорит: «Ну как это ты, Кулагин, такой молодец
рослый и не можешь одолеть эту пустую премудрость. Займусь ка я с
тобой». А солдаты взвода смеются: «Ничего, говорят, господин фельд-
фебель с ним не сделаете, уж такой он у нас бестолковый». - Ну, это
неправда, - я медведя выучил в молодости плясать, и этого молодца
выучу. Он ещё вам покажет, как надо с винтовкой управляться».
Немного дней позанимался отдельно с Кулагиным Чапаев, а Степа
наш винтовку в руках держит не хуже другого, заряжает быстро и
обойма у него не делает перекоса, а «отбей прикладом» так мастерски
отделывает, что аж пот с него льет и ребята над ним уже не смеются, с
завистью поглядывают на него. А в 1918 году этот самый Кулагин
Степа в Пугачевском полку чапаевской дивизии был одним из лучших
боевых командиров рот.
В. И. Чапаев в старой армии
135
Крепко полюбили солдаты своего бравого примерного и правдивого
фельдфебеля и часто после вечерней переклички, усевшись около барака
покурить, побеседовать, перекинуться новостями, просили Чапаева ос-
таться с ними и рассказать им, как они выражались «о больших делах»
и о том: как он воевал, как ходил в разведку, трудно ли было доставать
«языка», храбрые ли немецкие солдаты, небось не любят сходиться о
русскими в штыки?»41
Нельзя не заметить в приведенных фрагментах некоторой идеали-
зации «легендарного начдива». Однако она не мешает понять истин-
ный характер Чапаева как командира и человека. Следует признать,
что Первая мировая война выковала из В. И. Чапаева так называемого
«отца-командира» - военнослужащего, имевшего боевые заслуги и
достигшего определённых высот в иерархии старой армии. Сформиро-
вавшийся при этом менталитет фронтовика, безусловно, проявился по-
том в условиях Гражданской войны.
Примечания
См., например: Елагин А. С. Чапаев в степях Западного Казахстана. Алма-Ата, 1959. С. 7;
Артёмов Е. К Чапаев. Научно-популярный фотоиллюстрированный альбом. Чебоксары, 1974.
С. 12-13; БирюлинВ.В. Народный полководец. Саратов, 1986. С. 16; Чапаев А. В., Чапаева К.
В., Володихин Я. А. Василий Иванович Чапаев. Очерк жизни, революционной и боевой дея-
тельности. Чебоксары, 1987. С. 29. и др.
В настоящее время - это Центральный музей Вооружённых Сил Российской Федера-
ции. На музейные материалы, хранящиеся в деле (инв. 15/36), ссылаются чувашские истори-
ки, которые в целом проделали серьёзную архивную работу при подготовке научно-
биографического очерка о В. И. Чапаеве. Очерк был затем издан под авторством сына и до-
чери начдива А. В. Чапаева и К. В. Чапаевой и чапаевца Я. А. Володихина (см.: Чапаев А. В.,
Чапаева К. В., Володихин Я. А. Указ. соч.).
я Чапаев А. В., Чапаева К. В., Володихин Я. А. Указ. соч. С. 29.
4
См., например: АртёмовЕ. Н. Указ. соч. С. 12-13; ДайнесВ. О. Чапаев. М., 2010. С. 16 и др.
Чапаева Е. А. Мой неизвестный Чапаев. М., 2005. С. 16.
Артёмов E. H. Указ. соч. С. 12.
Из биографии В. И. Чапаева, написанной Дм. Фурмановым 7 октября 1919 г. // Крас-
ный архив. 1939. № 6 (97). С. 149.
Там же. С. 149-150.
См., например: Фурманов Д. А. Василий Иванович Чапаев // Военно-исторический
журнал. 1967. № 7. С. 112 (данный очерк был передан автором в 1922 г. для публикации ис-
торику А. Б. Кадишеву, но напечатан не был и впервые опубликован в 1967 г. в указанном
журнале).
КутяковИ. С. Боевой путь Чапаева. М., 1936. С. 12.
Там же. С. 9. В рецензии на данный труд И.С. Кутякова было указано, что «сущест-
венным недостатком книги является то обстоятельство, что автор уделил мало внимания вы-
яснению пути, которым шел и пришел в партию Чапаев». См.: Борьба классов. 1936. №.5.
с. щ.
Хрипунов С. К. С Чапаевым в Октябрь (воспоминания) // Пугачёвский дом-музей
В. И. Чапаева (ПДМЧ). Кол. 16. Л. 3.
136
Судьбы через две войны
Большое торговое село на левом берегу Волги, в Самарской губернии; в 1911 г. полу-
чило статус безуездного города.
Воспоминания С. И. Разумова // ПДМЧ. Кол. 13. Л. 6.
Стрельцов И. Т. Красный путь 22-й дивизии (воспоминания чепаевца). Самара, 1930.
Российский государственный военный архив (РГВА). Ф.28361. Оп.1. Д.783. Л. 2. Вы-
ступление И. Т. Стрельцова было озаглавлено: «Чапаев как человек, большевик, организатор
на фоне борьбы».
Чапаев А. В., Чапаева К. В., Володихин Я. А. Указ. соч. С. 29; 359. Женитьба В. И. Ча-
паевалоказывается обнаруженной метрикой в архиве Балаковского ЗАГСа.
A. В. Чапаев родился в 1884 г., соответственно год его призыва - 1905-й.
B. О. Дайнес утверждает, что родственникам Андрея Чапаева стало известно о его ги-
бели (казни) в августе 1909 г. (Дайнес В. О. Указ. соч. С. 17.). Этот же автор без ссылок на
источники или литературу приводит размышления И. С. Кутякова о досрочном увольнении
В. И. Чапаева с действительной военной службы по причине политической неблагонадёжно-
сти. Там же. С. 16.
20 В. И. Чапаев попадал под семейную льготу 3-го разряда, поскольку был в семье «сле-
дующим по возрасту за братом, находящимся по призыву на действительной службе или
умершим на ней». См.: КиреевА. Ф. Устав о всеобщей воинской повинности с разъяснения-
ми о правах и льготах по образованию и семейному положению. М., 1879. С. 2; Головин H. H.
Военные усилия России в мировой войне. М., 2001. С. 35-36.
Цит по: ГанинА. В. Чапай в академии // Родина. 2008. №4. С. 98.
Фотокопия анкеты напечатана в качестве иллюстрации к сборнику документов «Ле-
гендарный начдив». См.: Легендарный начдив: Сб. документов. Чебоксары, 1986.
Там же.
С сентября 1914 г. по апрель 1915 г. было призвано примерно 11 580 000 ратников
ополчения 1-го разряда. См.: Головин H. H. Указ. соч. С. 74.
Легендарный начдив. С. 10.
2? Там же. С. 11, 13.
РГВА. Ф.106. Оп.З. Д. 1089 («Именной список лиц комсостава и административной
службы IV армии Восточного фронта»). Л. б/н.
Легендарный начдив. С. 15-16.
Хрипунов С. К. Указ. соч. Лл. 1-2.
Легендарный начдив. С. 12, 13, 15, 16.
Автор статьи консультировался по поводу наград В. И. Чапаева у историков С. Б.
Патпикеева и В. Л. Юшко.
Демидкин И. Я. Встречи и работа с Василием Ивановичем Чапаевым // Социалистиче-
ское земледелие (Пугачёв). 1939. 5 сентября.
Хрипунов С. К. Указ. соч. Л. 4.
ТуктаровХ. О службе В. И. Чапаева в империалистическую войну (машинопись, январь
195& г.). Л. 6 // Личный архив Д. В. Степанова (Пугачёв).
Клементьев А. Ф. Из воспоминаний чапаевца // ПДМЧ. Кол. 31. Тетрадь 1. Б/л.
Хрипунов С. К. Указ. соч. Лл. 3-4.
Ныне посёлок Куты в Ивано-Франковской области Украины.
Первая мировая: взгляд из окопа / Предисл., сост. и коммент. к. А. Пахалюка. М.; СПб.,
201^ С. 38-39.
Легендарный начдив. С. 15.
Первая мировая: взгляд из окопа. С. 77-84.
Хрипунов С. К. Указ. соч. Лл. 5-9.
Полный Георгиевский кавалер
Иван Тюленев
А. Ю. Безугольный (Москва)
Имя генерала армии Ивана Владимировича Тюленева (1892 - 1978),
талантливого русского полководца, незаслуженно забыто потомками.
Мало кто помнит, что он являлся бессменным командующим Закавказ-
ским фронтом, вынесшем на себе всю тяжесть летне-осеннего удара
немецко-фашистских войск в 1942 г. на кавказском направлении, а за-
тем освобождал бескрайние горные и степные пространства Северного
Кавказа в 1943 г. После войны Иван Владимирович еще несколько деся-
тилетий продолжал военную службу. Он провел в армии 65 календарных
лет! В самом конце жизни полководца его совокупные заслуги перед
родиной были отмечены по достоинству - в 1978 г., за несколько меся-
цев до смерти, ему было присвоено звание Героя Советского Союза.
А начиналась военная карьера полководца не менее замечательно.
На фронтах Первой мировой войны своей недюжинной храбростью он
снискал себе не меньшую, хотя и только солдатскую славу, став полным
кавалером Георгиевского креста. Хотя генерал опубликовал несколько
книг своих воспоминаний, ни в одной из них он не мог в полной мере
описать перипетии той «незнаменитой» войны. Многие годы заботливо
и кропотливо восполняла пробелы биографии полководца его дочь На-
талья Ивановна Тюленева*, работавшая в Российском государственном
военном архиве с документами 5-го драгунского Каргопольского пол-
ка, в котором служил И. В. Тюленев, собиравшая письма и воспомина-
ния друзей семьи, хранившая собственные рукописные воспоминания
полководца.
Тюленева Наталья Ивановна (ум. в 2011 г.). В 1953 г. закончила филологический фа-
культет МГУ. Работала преподавателем немецкого языка (более 20 лет в Военно-воздушной
инженерной академии им. H. E. Жуковского). Данная статья основана на материалах семей-
ного архива Тюленевых, воспоминаниях И. В. Тюленева «Через три войны» (М., 1972), а
также документах Российского государственного военно-исторического архива и Централь-
ного архива Министерства обороны РФ.
138
Судьбы через две войны
Первую мировую войну Иван Тюленев провел в рядах 5-го драгун-
ский Каргопольского полка. Когда он стал драгуном, полк имел уже
более чем 200-летнюю историю, - был сформирован в мае 1707 г. в
Москве из монастырских разночинцев, которых посадили на лошадей.
В Мировой войне полк принял участие с первых ее дней. 20 июля 1914
г. он был отправлен в Варшаву, куда прибыл 28 июля. Полк осуществ-
лял разведку боем в направлении Варшава - Ново-Място - Тарнав.
В конце августа - начале сентября 1914 г. в составе 9-й армии полк
участвовал в Галицийской битве, где особенно отличился при взятии
г. Сандомира. В октябре последовало участие в Варшавско-Ивангород-
ской операции, - полк сражался за г. Ловач, а в ноябре в составе 2-й
армии - в Лодзинской операции. В декабре полк в составе 19-го армейс-
кого корпуса 5-й армии участвовал в арьергардных боях на р. Пилице.
В феврале-апреле 1915 г., уже в составе 5-го Сибирского армейского
корпуса 2-й армии, 5-й драгунский полк занимал позиции на левом берегу
р. Бзуры в Польше. В апреле-мае с боями отходил в район г. Шавли и
закрепился на позициях у деревни Дубиясы в районе Эйнорапы-Кля-
ришки. С июня по сентябрь полк вел оборонительные бои, отходя вме-
сте с отступающей армией в направлении Эйнорапы - Двинск, а с сере-
дины октября, после стабилизации фронта, занял позиции на р. Западная
Двина в районе деревни Лаврецкая.
С осени 1915 г. по июнь 1916 г. полк занимал позиции на правом
берегу Западной Двины в районе Лаврецкая - Царьград.
С начала июля 1916 г. 5-й драгунский полк входил в состав 6-го
Сибирского корпуса 12-й армии. С ноября полк находился в составе
сводного отряда 5-й армии, занимая позиции на правом берегу Запад-
ной Двины в районе ст. Штокмангоф, а с февраля по июнь 1917 г. в
районе деревень Капостня - Надзин. В августе-сентябре 1917 г. полк
принимал участие в Рижской операции на Северном фронте.
Свои страницы в напряженную боевую историю 5-й драгунского
Каргопольского полка вписал и молодой драгун Иван Тюленев. Вот
как описывали его современники: «Среднего роста, необычайно креп-
ко сбитый и отличавшийся правильным телосложением, Иван Влади-
мирович в седле превращался в настоящего кентавра, будто срастаясь
с конем. Почти незаметно было, как он управлял им, казалось, умное
животное заранее угадывало малейшее желание всадника».
В кавалерии Тюленев оказался случайно. Еще до войны призывная
комиссия определила его во флот, чему тот очень обрадовался, по-
скольку, будучи уроженцем волжского села Шатрашаны, что в Симбир-
ской губернии, уже много походил на рыболовецких судах по Каспию
и считал себя, как он сам признавался, «бывалым моряком». Однако,
«покопавшись» в недолгой биографии Тюленева, призывная комиссия
выяснила, что он относится к «политически неблагонадежным»: его
Полный Георгиевский кавалер Иван Тюленев
139
отец, да, косвенно, и он сам принимали участие в Первой русской рево-
люции. Отец были осужден. Во флот Ивану Тюленеву путь был заказан.
Так моряк стал кавалеристом. Любопытно, что в своих официальных
«генеральских» мемуарах он, довольно подробно описывая призыв и
саму службу в императорской армии, об этом факте не упоминает.
5-й драгунский полк, в который сразу был распределен Иван Тюленев,
располагался в Казани. Служба кавалериста оказалась очень сложной,
а местами - непосильной. Как вспоминал сам И. В. Тюленев, «унтеры
не давали нам вздохнуть. Только одна уборка коней занимала пять ча-
сов, да к ним еще семь часов конностроевых занятий. Весь день мы но-
сились как угорелые из казармы в конюшню, из конюшни в казарму, из
казармы на плац, с плаца в манеж и так до отбоя. Но это еще можно было
вынести. Мы и дома привыкли работать от зари до зари. Куда труднее
обстояло дело с обучением. Тяжело давалась нам конная подготов-
ка...» Не удивительно, что впервые разглядел Казань Тюленев лишь
после того, как прослужил в полку целую зиму: «Вышел в первый раз
из казармы, вроде как из тюрьмы, к тому же с "прицепом" - в сопро-
вождении бывалого солдата».
Оказавшись на фронте, в Польше, полк уже в первые дни добился
небольшой победы: у местечка Ново-Място на реке Пилице драгуны
атаковали немецкий батальон велосипедистов, захватив с полсотни
пленных. Начальство поспешило раздуть этот боевой успех, выдать
его за крупную победу.
Однако уже скоро стало ясно, что война принимает затяжной и кро-
вопролитный характер. «Весь 1914 год наш полк бесцельно колесил по
полям Западной Польши, а враг тем временем продолжал наступать.
Мы больше не верили в то, что война скоро закончится, и совсем уже
перестали верить в ее успешный исход, - вспоминал И. В. Тюленев. -
Падала в полку дисциплина, солдаты все чаще роптали, поминали не-
добрым словом самодержца, затеявшего эту бессмысленную бойню».
В один из осенних дней 1914 г. Ивану Владимировичу выпал случай
совершить свой первый геройский поступок. Прирожденные храбрость,
сметка, хорошо развитые волевые качества и честность выдвинули его
среди однополчан. «Однажды в район деревни Вулька от нашего взвода
был выслан дозор, который должен был разведать, не занят ли против-
ником ближайший населенный пункт. Разъезд остановился в лощине,
оружие у всех нас было наготове. Дозор подал знак, что деревня сво-
бодна. Но когда мы стали входить в нее, нас неожиданно атаковал
взвод немецких улан. Они с гиком и свистом скакали навстречу нам по
деревенской улице. Офицер Бжизицкий поспешно подал команду «На-
право кругом», т. е. отходить, и первый повернул коня.
Но мы не выполнили приказа взводного. Надоело нам то и дело бегать
от врага. Как-то само по себе получилось, что мы пришпорили коней и
бросились на атакующих немцев. Те, не ожидая контратаки, дрогнули.
140
Судьбы через две войны
Трое немцев, остановив коней на всем скаку, вылетели из седел. Мы
стали преследовать улан, захватили еще пленных. Когда вернулись на
исходную позицию, офицера Бжизицкого в лощине не было. «Куда он
запропастился?» - ломали мы голову. Посовещались, перекурили и
вдруг видим - на высоте маячат всадники. Подумали, что немцы, сно-
ва изготовились к бою. Оказалось, это наш командир взвода Бжизиц-
кий с двумя солдатами. Отсюда, с горки, он наблюдал, как мы контрата-
ковали немецких улан. Увидев, что опасность миновала, Бжизицкий
спокойно подъехал к нам.
- Ваше благородие, - доложил я ему честь по чести, - вышибли мы
из деревни немцев, взяли пленных и трофеи...
Этот бой Бжизицкий расписал в полку так, что нам никто проходу
не давал, все дивились нашему геройству. А ведь геройства-то никако-
го и не было».
Скромно умолчал И. В. Тюленев о своей роль в этой маленькой
авантюрной операции. Как вскоре после окончания Гражданской войны
рассказывал товарищам по Ленинградским Высшим кавалерийским
курсам другой бывший драгун 5-го Каргопольского полка будущий
маршал Советского Союза Константин Рокоссовский, эту атаку воз-
главил как раз Иван Тюленев, на тот момент - уже известный комбриг
прославленной буденновской 1-й Конной.
Кстати о Рокоссовском. Двое будущих военачальников служили в
одном полку. Рокоссовский пришел в полк уже после начала войны.
Духовная близость сделала их друзьями. Удивительное трудолюбие и
упорство, честность и скромность, доброжелательность к сослуживцам
и полное отсутствие зазнайства - вот свойственные им обоим черты.
Иван Тюленев всю жизнь называл Рокоссовского просто Костей...
В одном из дел, хранящихся в военно-историческом архиве, есть
ходатайство о замене драгуну ефрейтору Константину Рокоссовскому,
состоявшему в партизанском отряде 5-й кавалерийской дивизии, одной
Георгиевской медали на другую, более высокой степени: «22 июля
1916 г. Приказом конному отряду генерала Казнакова от 7 окт. 1915 г.
драгун Константин Рокоссовский за подвиг, оказанный им 20 июля
1915 г., награжден Георгиевской медалью 4 ст. № 848400 и... вторично
награжден Георгиевской медалью 4 ст. №168310 за подвиг, оказанный
6 мая 1916 г. Прошу ходатайствовать о замене Георгиевской медалью
3 ст. Полковник Петере».
А вот скупые строки военного донесения уже о подвиге Тюленева:
«14 июля 1915 года у р. Руделя, отделившись от своего разъезда, бро-
сились в атаку на немецкий разъезд, изрубили 11 человек и 3-х взяли в
плен унтер-офицер Иван Командин, драгун Гариф Шайдулла, драгун
Иван Тюленев».
Характерно, что каждый из них был крайне скуп на рассказы о себе,
зато о подвигах однополчанина говорил подробно и ярко. «Чего толко-
Полный Георгиевский кавалер Иван Тюленев
141
вать обо мне, - говорил Рокоссовский тем же слушателям кавалерий-
ских курсов, обступивших его с просьбой рассказать о кавалерийской
службе. - В нашем Каргопольском были настоящие герои, такие как
Иван Тюленев, который за бесстрашную удаль и необыкновенную во-
инскую предприимчивость получил полный бант Георгиевского кава-
лера - четыре креста».
Все свои награды Иван Тюленев вскоре после начала Гражданской
войны сдал в фонд революции и долго о них не вспоминал. Только в
середине 1950-х, работая над воспоминаниями, заказал архивную справку
о наградах и получил такой ответ:
«В приказах по 5-му драгунскому Каргопольскому полку от 3 авгу-
ста 1915 г. за № 118 § 1 в списке нижних чинов, награжденных Ге-
оргиевскими медалями 4 ст., значится драгун 1 эск. Тюленев Иван,
срок службы 1914, награжденный георг. медалью за № 37071;
от 10 ноября 1915 г. за № 156 § 5, значится драгун 1 эск. Тюле-
нев Иван, награжденный Георгиевским крестом 3 ст. за № 55125;
от 26 июня 1916 г. за № 119 § 6, значится младший унтер-офицер
1 эск. Тюленев Иван, награжденный георгиевским крестом 2 ст. за
№618;
от 9 июля 1916 г. за № 126 § 6, значится драгун 1 эск. Тюленев
Иван Владимирович, срока службы 1914 г., награжденный Георги-
евским крестом 4 ст.;
от 5 февраля 1917 г. за№ 20 § 6, значится младший унтер-офицер
1 эск. Тюленев Иван, награжденный Георгиевским крестом 1 ст. за
№ 13690.
Итого: четыре креста и одна медаль.
Последнюю свою боевую награду Тюленев получил незадолго до
Февральской революции. К этому времени он, как и подавляющее
большинство солдат, не испытывал уже никаких иллюзий по поводу
способности царской власти удержать Россию от сползания в пропасть.
Молодому драгуну запомнился визит Николая II в расположение 5-й
армии, который произошел поздней осенью 1916 г. в серый слякотный,
промозглый день, который лишь усилил гнетущее впечатление от
встречи с царем: «Бледное, болезненно-испитое лицо царя-полковника,
щуплая фигурка, вялость в движениях, штатская посадка на коне раз-
очаровали даже тех, кто последние дни не ел, не пил - скорее бы уви-
деть самодержца всея Руси. «Ну и папаша, ну и отец... - подталкивали
мы локтями друг друга. - Теперь понятно, почему Гришка Распутин да
немцы, дружки царицы, управляют страной. Да какой же из него глав-
нокомандующий? Пропала матушка-Россия!» Сделаем скидку на са-
моцензуру советского генерала-мемуариста, но отметим, что харизма-
тичным вождем последний император, действительно, не был.
После Февраля Тюленев, как один наиболее уважаемых солдат
полка, был направлен в составе делегации в Петроград. Делегацией
142
Судьбы через две войны
был получен такой наказ: узнать о заключении мира, о передаче земли
крестьянам и потребовать, чтобы при дележе земли не забыли о тех,
кто сидит в окопах. Но о земле делегация ничего не узнала, а продол-
жение войны солдат совсем не радовало.
И. В. Тюленев служил в полку до августа 1917 г., пока, как человек,
близкий большевистским взглядам, не был откомандирован в Сызрань,
в запасный полк. «Уставы армии еще продолжали по инерции дейст-
вовать - я подчинился», - как бы удивляясь сам себе, замечает И. В.
Тюленев. 5-й драгунский Каргопольский полк некоторое время еще
существовал, но закончил самороспуском. Как говорилось в последнем
приказе по полку, «Каргопольский полк, просуществовавший около
211 лет, выйдя от грани абсолютизма и дойдя до грани социализма в
эпоху полной хозяйственной разрухи и народного бедствия, умер. Сла-
ва и честь ушедшему в вечность славному Каргопольскому полку!...».
Иван Тюленев же вскоре оказался в качестве отпускника в родном
селе Шатрашаны, где и встретил Октябрьскую революцию. Здесь он
получил первые уроки политической борьбы, участвуя делегатом в
уездных и губернских съездах советов. Иван Тюленев вспоминает свой
тогдашний разговор с односельчанином, моряком Балтийского флота,
который иллюстрирует неожиданный тектонический сдвиг в миро-
ощущении многих недавних солдат: «Недавно нас с тобой серой сол-
датской скотиной считали, а сейчас о больших государственных делах
толкуем. Это большевики сделали нас такими».
Дальнейшая военная судьба И. В. Тюленева определилась, когда
он, вновь проявив себя дисциплинированным солдатом, в декабре 1917
г. вернулся в свой запасный полк в Сызрани, чтобы официально уво-
литься из армии и получить соответствующие документы. И это в то
время, когда толпы солдат безо всяких документов покидали свои час-
ти и возвращались домой. Прибывшему в часть драгуну немедленно
было предложено записаться в красногвардейский отряд, что он и сде-
лал, навсегда связав себя с Красной армией.
В составе красногвардейского кавалерийского отряда летом и осенью
1918 г. Тюленев принимал участие в боях с чехословаками. После этого
отряд был развернут в кавалерийский полк. В ноябре 1918 г. молодого
командира направили во вновь открытую Академию Генерального штаба,
где он с другими красными командирами (среди его соседей по койке
был легендарный В. И. Чапаев) составил первый ее выпуск. В апреле
1919 г. И. В. Тюленева направили на Восточный фронт помощником
начальника дивизии, которую еще предстояло сформировать, а затем,
до конца Гражданской войны, он служил под началом легендарного
С. М. Буденного в 1-й Конной армии.
Начиналась история новой армии - Рабоче-крестьянской Красной -
в которой бывший драгун и Георгиевский кавалер, крестьянин Сим-
бирской губернии Иван Тюленев занял свое достойное место.
Полный Георгиевский кавалер Иван Тюленев
143
Несколько слов следует сказать о битве за Кавказ 1942 - 1943 гг., в
которой уже генерал армии И. В. Тюленев проявил недюжинное пол-
ководческое мастерство и выдержку. Битва за Кавказ - весьма специ-
фическое сражение в истории Великой Отечественной войны. В одном
из послевоенных интервью И. В. Тюленев так определил особенности
кавказского театра военных действий: большая (около 1 тыс. км) протя-
женность фронта; сильно пересеченная горами и ущельями местность;
наличие трех оперативных направлений - грозненско-бакинского, ту-
апсинского и участка Главного Кавказского хребта; наличие морей по
флангам; резкие смены климатических поясов в зависимости от высоты;
изолированность фронта от центра страны.
В конце июля 1942 г. кавказская группировка врага (группа армий
«Б») насчитывала 167 тыс. солдат и офицеров, 1130 танков, 4540 орудий
и минометов, до 1 тыс. самолетов. Между тем, Закавказский фронт, кото-
рым тогда командовал Тюленев, в 1941-1942 гг. уже отправил из Закав-
казья в Действующую армию десятки готовых частей и соединений и
сотни маршевых подразделений и к лету 1942 г. располагал лишь незна-
чительным количеством готовых соединений (20 стрелковых дивизий и
бригад, 3 кавалерийских дивизии 3 танковых бригады), прикрывавших
по периметру все Закавказье. Бронетанковые силы насчитывали 202 тан-
ка, в большинстве своем - архаичные модели типа Т-26, Т-60. Фронт
располагал 164 исправными самолетами, а также примерно 250 самоле-
тами разных типов в запасных авиаполках и авиашколах. Артиллерия
насчитывала 922 орудия и 746 минометов (калибром свыше 50 мм).
Несмотря на столь невыигрышное соотношение сил, огромным на-
пряжением И. В. Тюленеву и его штабу удалось уже ко второй половине
августа 1942 г. создать устойчивый фронт обороны в предгорьях Кав-
каза и на грозненско-бакинском направлении. В сентябре - ноябре
1942 г. Закавказский фронт провел ряд оборонительных операций -
Моздок-Малгобекскую, Нальчикско-Орджоникидзевскую, Новороссий-
скую, Туапсинскую. С декабря 1942 г. советские войска начали подго-
товку к контрнаступлению, а в январе 1943 г. перешли в стратегичес-
кую контрнаступательную операцию - Северо-Кавказскую - в ходе
которой к середине февраля 1943 г. была освобождена большая часть
территории Северного Кавказа.
Нетрудно себе представить, какое моральное и физическое напря-
жение много месяцев кряду испытывал человек, руководивший совет-
скими войсками на Кавказе и несший полную ответственность за ис-
ход операций. Круглые сутки он кочевал на «додже» по земле или в
«Дугласе» по воздуху вдоль линии фронта громадной протяженности
из штаба в штаб, давая распоряжения, споря, вступая в конфликты. В ча-
стности, он неоднократно вступал в дискуссии со всемогущим нарко-
мом внутренних дел Л. П. Берией, который несколько раз выезжал на
144
Судьбы через две войны
Кавказ в качестве представителя Государственного Комитета Обороны
и фактически подменял собой армейское руководство. Принципиаль-
ная позиция И. В. Тюленева по многим вопросам в итоге поставила
крест на его дальнейшей карьере. До конца войны он оставался коман-
дующим уже не действующего Закавказского фронта.
За руководство обороной Кавказа И. В. Тюленев был награжден од-
ним из высших полководческих орденов - орденом Кутузова I степени -
первым из командующих фронтами в советских Вооруженных Силах.
Командир «Черных орлов» -
судьба красногвардейца
М. Г. Ситников (Пермь)
Афанасий Лгчрентьевич Назукин родился 26 октября 1888 года в
д. Назукино, Соликамского уезда Пермской губернии в семье крестья-
нина. Получил начальное образование в сельской школе. С ранних лет
начал помогать родителям в их тяжелом крестьянском труде. В 1910
году был призван в армию и направлен на Балтийский флот, где начал
службу в 1-й минной дивизии Балтийского флота. В 1912 году переве-
ден во 2-ю минную дивизию Балтийского флота, где встретил Великую
войну. Затем переведен на ледокол «Владимир» рулевым. Проявил себя
с лучшей стороны, за что был награжден Георгиевской медалью 3-й ст.
«за мужество, храбрость и распорядительность, проявленные при вы-
полнении весьма опасной и особо важной в военном отношении опе-
рации, на основании п. 43 ст. 67 и применительно к п. 3 ст. 145 Георги-
евского Статута» (Приказ КФБМ1 27.05.1916 № 381). С 1915 по февраль
1918 гг. наш герой служил матросом миноносца «Десна». Октябрьская
революция застала его в Кронштадте. Назукин встал на сторону больше-
виков, принимал участие в штурме Зимнего дворца, встречался с Лени-
ным и часто вспоминал потом его слова: «Винтовку не нужно бросать
до тех пор, пока последний враг не будет уничтожен».
Почти всю зиму 1918 г. Афанасий Лаврентьевич работал членом
Всероссийской коллегии по организации и формированию Красной ар-
мии, где и вступил в большевистскую партию. Там, в отделе всероссий-
ской коллегии по вооружению, в январе 1918 г. он получил именное
боевое оружие: револьвер системы «Кольт», винтовку-карабин и шаш-
ку2.
Из Петрограда Назукин выехал с продотрядом в Вологду, затем в
Вятку, а оттуда - на родину, в Пожву. Здесь организовал небольшой
отряд только из добровольцев для борьбы с контрреволюцией, который
имел черное знамя с надписью: «Бей гадов - да здравствует Советская
власть» и черные ленточки на головных уборах. Существует красивая
146
Судьбы через две войны
легенда о появлении этого знамени: отряд долго не мог найти матери-
ал для знамени, и вот в одном из сел Соликамского уезда у хозяйки,
где остановились назукинцы, нашелся отрез черного материала. Жен-
щину уговорили продать отрез, и таким образом отряд получил знамя.
Остатки материала пошли на ленточки для головных уборов3. Отряд
имел девиз: «Назукинцы в плен не берут».
На сегодняшний день удалось выявить нескольких бойцов назукин-
ского отряда: это Беляев Иван Петрович, Босых Афанасий Яковлевич,
Головощапов Яков Иванович, Давыдов Григорий Федорович, Давыдов
Николай Фотиевич, Казанцев Иван Александрович, Костоусов Федор
Андреевич, Миков Андрей Егорович, Миков Данила Егорович, Назукин
Михаил Васильевич, Симонов Александр Степанович, Чудинов Нико-
лай Александрович. В личном архиве И.П. Беляева сохранился редкий
документ - временный, самодельный партбилет. Он представляет собой
небольшой листок бумаги. В левом верхнем углу помещен штамп:
«Пожевский Комитет Соц. Демок, Раб. Партии
Большевиков
15 июля 1918 года
№ 184.
Пожва, Соликамск, у. Пермск».
В левом нижнем углу круглая печать, такая же вылинявшая, еле замет-
ная, как и штамп: «Пожевский комитет большевиков» и «С-Д.Р.П.».
Когда Ивана Беляева на общем собрании приняли в партию, между
штампом и круглой печатью вписали его фамилию, имя, отчество и
сделали запись: «Членский вступительный взнос 1 руб. внесен». На
обороте столбиком последовали строчки: «июнь», «июль», «август»,
«сентябрь»...
Верх-Кондасское восстание
25 сентября подняли восстание крестьяне Пыскорской, Ощепков-
ской, Верх-Кондасской, Щукинской и Березовской волостей под руко-
водством Падерина, Папкова и Вагина. Штаб повстанцев находился в
селе Суземы. Поводом для выступления послужил рейд продотряда (30
чел.) во главе с командиром Ивачевым, который вошел в с. Ощепково,
собрал хлеб и двинулся в Верх-Кондас. Восставшие мужики окружили
продотряд в поле и предложили сдаться. Последовал приказ Ивачева
рассыпаться по полю и идти в наступление. С опушки леса по продот-
ряду открыли огонь залпами, отрядный пулемет был захвачен повстан-
ческой засадой. Весь продотряд погиб под перекрестным огнем5.
В Усольском уезде было объявлено военное положение. В Перм-
ской губернии Российской империи такого уезда не было. Он был об-
разован в марте 1918 года большевиками взамен Соликамского в связи с
тем, что в Соликамске, который насчитывал в то время всего чуть более
Командир «черных орлов» - судьба красногвардейца 147
4 тысяч жителей, почти не было пролетариата, поэтому взять в руки
власть было некому. А вот в селе Усолье еще в 1909 году проживало
3935 лиц мужского пола и 4377 женскогоб, были там и рабочие. А если
учесть содовый завод, рабочих Ленвенских соляных скважин, которые
располагались поблизости, то можно было смело назвать Усолье рабочим
районом. Так возник Усольский уезд. Итак, 26 сентября 1918 г. собралось
экстренное заседание Усольского исполкома под председательством
Ивана Назукина1. По поводу «событий в Верх-Кондасской волости»
решили: «Вызвать немедленно отряд из Кизела, поручив это дело
председателю ЧК т. Рыбакову, а так же вызвать на заседание исполкома
немедленно политического комиссара 4-го пехотного полка и военного
комиссара уезда. Для установления связи между отдельными частями
избрать комиссию, которой поручить разработку этого вопроса. В ко-
миссию избираются: т.т. Литвинов, Васев и А. Назукин» . Исполком
также решил обновить состав чрезвычайной комиссии: «Пермский губ
чрезком. Прошу утвердить председателем чрезкома Назукина Афанасия
товарищем председателя Фоминых Сергея членом Рачева Сергея секре-
тарем Лиданова Андрея. Усолье Чрезвычайная комиссия. И. Назукин» .
В этот же день А. Назукин утверждается председателем чрезвычайной
комиссии по борьбе с контрреволюцией9 и на него возлагается вся от-
ветственность за подавление Верх-Кондасского восстания.
Вскоре было привезено тело командира продотряда Ивачева и убитых
красноармейцев, а вместе с ними прибыли арестованные повстанцы.
Власти новоиспеченного города Усолья решили устроить торжествен-
ные похороны Ивачева, а затем публичную казнь повстанцев. «...На
площади в Усолье был устроен митинг, на котором присутствовало до
5 тыс. чел. Мне было поручено объявить народу, что трибунал вынес
приговор о расстреле этих подлых наймитов иностранной разведки.
Народ наше решение одобрил. На песке позади собора была вырыта
могила. Наш отряд красногвардейцев расстрелял этих белобандитов во
главе с попом на глазах у присутствующего на площади народа...» -
вспоминал член Усольской ЧК И. С. Гонцов. Об этой казни сохранилось
еще одно воспоминание - усольской обывательницы К. Кычигиной:
«Большая площадь перед собором чернеет народом. Толпами собрались
сюда усольские, содовские, ленвенские и др. рабочие; много интеллиген-
ции, еще больше женщин и детей Целый магазин флагов - красных
и черных, с надписями и без них: шутка ли, чуть не все организации
явились на похороны красноармейцев... Кого хотят убить? .... Таман-
ского священника - отца Николая Онянова и двух крестьян. Худенький
невысокий священник в черной рясе и еще двое... Могилы себе вырыли
осужденные.... Осужденных ставят в середину, окружают и ведут. Отец
Николай поднимает руку. - «Нельзя!» говорит он - «Молитесь за нас!»
В исполком было избрано сразу три Назукина.
148
Судьбы через две войны
Он снимает шляпу и несколько раз благословляет меня На площади
играет похоронный марш. Залп. Еще. Это убитым красноармейцам
отдают воинские почести. Когда тех схоронили, комиссар Гонцов и гово-
рит: не расходитесь граждане: сейчас будет казнь. Расстреливают контр-
революционеров, ваших врагов Ведут осужденных. ... Против собора
их что-то задержали на мгновенье. Привели их на песок, поставили
каждого на край могилы. Солдаты выстроились, прицелились... Раз-
дался залп. Все трое упали назад в могилы. Оснимали и зарыли» . Так
на площади в Усолье, после голосования руками, были расстреляны
Онянов Н. М, Юшков Н. А., Падерин и Минеев11.
О записанном в главари восстания отце Николае сохранились сле-
дующие сведения: «Николай Михайлович Онянов (1862 г.р.) происхо-
дил из крестьянского сословия усольских крепостных Строгановых.
Как и многие из усольчан, окончил Усольское первое 2-х кл. училище.
Решив посвятить себя церковной деятельности, принял духовный сан,
служил псаломщиком, дьяконом в храмах Осинского уезда, а в 1904 -
1917 гг. - священником Таманской церкви Соликамского уезда. Обя-
занности священника совмещал с преподавательской и общественной
деятельностью: был законоучителем Таманского земского начального
училища, заведующим и законоучителем церковно-приходскои школы
д. Быстрая, в 1905 г. решением Соликамского земства «надзирал» за
библиотекой-читальней в селе Таманском. За «усердное отношение к
церковно-школьным обязанностям» неоднократно отмечался благодар-
ностями от Св. Синода, Пермского епархиального учительского Совета,
а в 1904 г. был награждён вручением Св. Библии. Двое из его сыновей
тоже пошли по духовной линии, - Константин стал диаконом при Ку-
просской Николаевской церкви (Соликамский у.), Борис с 1917 г. служил
псаломщиком Свято-Троицкой Лёнвинской церкви, третий сын Михаил
был военным, а дочь Екатерина учительницей Томской женской гим-
назии»12.
Между тем, восстание разрасталось, и подавить его местными си-
лами не удавалось. Пермская ЧК посылает отряд в 240 человек с пуш-
кой и пулеметом под командованием начальника штаба батальона ЧК
т. Барандохина. Прибыв на место, он вступает в командование всеми
силами по подавлению восстания и издает приказ №1 по сводному от-
ряду, действующему в районе Усолья. Комсостав отряда составили:
Александров - помощник начальника штаба; Кабанов - командир ба-
тареи, Семенов - начальник связи, Мальцев - начальник разведки .
Вскоре Воробцову, завотделом по борьбе с контрреволюцией, сабота-
жем и преступлениями по должности Пермской губернии, показалось,
что Барандохин действует недостаточно энергично, давая повстанцам
время для организации отрядов, поэтому он выезжает на место сам. При-
быв в Усолье, Воробцов двинулся со своим отрядом в с. Пыскор, что
Командир «черных орлов» - судьба красногвардейца 149
12 верст севернее Усолья. Там он узнает, что повстанцы сосредоточились
в деревнях Новинки и Черняево, а главные их силы находились в
с. Ощепково, где была идеальная местность для обороны: кругом леса,
узкие дороги завалены лесом, во многих местах устроены засеки и за-
сады. Высланная Барандохиным разведка не выяснила расположение
противника, потеряв при этом 3 человек. Красных обуял страх, - они
не знали, как бороться с повстанцами.
Воробцов выслал разведку в Ощепково с задачей демонстративного
бегства в случае сильного сопротивления. Сам же с основными силами
занял все выходы из села. Противник без сопротивления дал занять
Черняево и Новинки. Подойдя к Ощепково, отряд чекистов занял выгод-
ную позицию и установил единственное орудие. Несколько выстрелов
шрапнелью вызвали панику. Главари были арестованы самими восстав-
шими и заключены в училище, но ночью выломали окна и бежали. Тро-
феями красных стали пулемет и винтовки14. Не замедлили и репрессии.
Усольская ЧК докладывала: «В отдел Управления. Чрезвычайная Усоль-
ская уездная комиссия сообщает Вам, что расстрелянные граждане:
председатель Таманского волисполкома Юшков Николай, как органи-
затор белогвардейский и 4 человека крестьян Юшков Яков и Моисеев
Иван Верх-Кондаской волости тоже как передовые вожди восстания
банды в Верх-Кондаской волости и священник Таманской церкви Онянов
Николай за скрытие серебряных денег и вещей, а также и участником
восстания в тех же волостях. Председатель Чрезкома А. Назукин»15.
3 октября 1918 г. в сводке 3-й Красной армии сообщалось: «В
Усольском уезде восстание в Пыскоре и Ощепкове подавлено, часть
главарей в числе 10 человек, преимущественно бывшие урядники и
полицейские, пойманы и 2 октября расстреляны в Усолье в присутствии
населения, которое после речей ораторов приветствовало беспощадную
борьбу трудового класса с контрреволюцией. Наш отряд отправлен в
Верх-Кондасское, где восстание, несомненно, на днях будет также по-
давлено» .
В декабре 1918 года Усольский уездный отряд ЧК, насчитывавший
уже 250 человек, под командованием А. Назукина вступил в борьбу с
регулярными войсками армии адмирала А. В. Колчака. Так, 25 декабря
1918 года отряд выступил в с. Романово на помощь местному красно-
гвардейскому отряду, где держал оборону до 30 декабря17. Отряд А. Назу-
кина последним покинул уездный город Усолье и вошел в состав толь-
ко что сформированной Северо-Уральской дивизии (начдив Федо-
ровский). В нее вошли полки 4-й Уральский, 21-й Мусульманский, 22-й
Кизеловский горный, усиленный батальоном бывшего 22 полка и пешей
разведкой18. Дивизия прорывалась из района Усолья к основным частям
3-й Красной армии к станции Верещагино по правому берегу Камы.
20-й Тюменский Сибирский полк армии Колчака пытался перерезать путь
150
Судьбы через две войны
отступления красным в районе с. Майкор, но отряд Назукина вовремя
вступил в бои с сибиряками, позволив еще не сколоченной Северо-
Уральской дивизии проскочить узкое место, развернуться и организовать
фронт, закрыв правый фланг 3-й красной армии. Начались затяжные
бои. Сплошного фронта не было. Оборона велась по опорным пунктам.
Это давало возможность обеим сторонам делать неожиданные налеты
(в основном ночные) на села, занятые противником. Лучшим специа-
листом по неожиданным налетам оказался Назукин, который со своим
отрядом неоднократно врывался в тыл неприятеля19.
По воспоминаниям медсестры Агриппины Ивановны Устиновой, в
декабре отряд выехал по маршруту Пожва - Майкор - Архангельское.
В селе Ошиб приняли бой, где Устинова впервые оказывала медпомощь
красноармейцам. Из Архангельского последовала переброска в Кудым-
кар, потом снова в район Ошиб - Архангельское - Юсьва. Здесь около
деревни Старикова отряд вступил в бой, в котором Назукин был ранен .
Согласно воспоминаниям назукинцев, это случилось так. Противник
хорошо укрепил свои позиции. Назукин повел свой отряд в атаку под
сильным ружейным и пулеметным огнем. На подходе к деревне командир
выбрал позицию для пулеметов, а лыжников пустил в обход деревни.
Только скомандовал: «Пулеметы - огонь!», как ему резко обожгло
челюсть. Превозмогая боль, Назукин не оставил поля боя. В снежном
окопе при лютом морозе красноармейцы сделали ему перевязку, и ко-
мандир повел роту вперед. Лишь после взятия деревни, обессилевший
от потери крови, он дал увести себя в полевую медсанчасть21.
Юрлинское восстание
20 января 1919 г. в волостном селе Юрла Чердынского уезда Перм-
ской губернии вспыхнуло восстание против советской власти под ру-
ководством Чеклецова, Верещагина и др., которое охватило соседние
волости: Юмскую, Усть-Зулинскую и Кочевскую. Для подавления вос-
стания красное командование бросило отряд Чердынской ЧК под ко-
мандованием т. Трукшина из района Кочево и отряд т. Назукина с фрон-
та 22-го Кизеловского полка. Оба отряда двигались в с. Юм, которое
было уже захвачено повстанцами.
21 января отряд Чердынской ЧК подошел к Юму и повел наступле-
ние на село. Бой длился около часа. Повстанцы на подводах бежали в
Юрлу, увезя своих раненых и пленных. Отряд занял Юм и остановился
на отдых. В это время из Усть-Зулы подошел отряд Моисеева из 23-го
Вехне-Камского полка красных в количестве ПО человек. Вечером по-
дошел отряд Назукина из 22-го Кизеловского полка в количестве 180
человек. На совещании командиров отрядов было принято решение
объединить силы под общим командованием Назукина, который пре-
дупредил всех: «Во время наступления предупреждаю всех бойцов и
Командир «черных орлов» - судьба красногвардейца 151
22
командиров: в панику бросаться не будем, назад ни шагу!» В 14 часов
объединенный отряд в 350 штыков немедленно выступил на Юрлу23.
В последнюю деревню перед Юрлой отряд пришел вечером, когда
стемнело. С рассветом красные пошли в наступление на Юрлу. Не до-
ходя трех километров, ввиду глубокого снега, пустили по флангам
лыжников, а пехота пошла по дороге. Конница осталась сзади под при-
крытием пехоты. Наступавшие подошли к Юрле на расстояние кило-
метра. Назукин приказал коннице, как только начнется бой, ворваться
в село и помочь войти пехоте. Повстанцы успели построить снежные
окопы, политые водой. Перебежками красноармейцы двинулись впе-
ред. Восставшие открыли огонь из ружей, заработал их пулемет из
церкви. Однако дружной атакой пехоты и конницы, при личном уча-
стии командира, село было взято 4. Не успевшие разбежаться с улиц
были перебиты, а большинство укрылось по домам. Часть повстанцев,
в том числе руководители восстания, отступили в Усть-Зулу, которое
уже два дня как оставил отряд Моисеева.
На площади стали орудовать чердынские чекисты. Повстанцы вста-
вали на колени, просили пощады, но в ответ получали пули. «Никакой
пощады врагу! За Ленина! За власть советов! За пролитую кровь на-
ших товарищей!» - кричали красные партизаны и вели расправу с пов-
станцами 5. В волостном управлении, - внизу, в каменном подвале -
набилось не менее 500 повстанцев. Их выгоняли оттуда и тут же рас-
стреливали. Примерно через час вся площадь была усеяна трупами.
Около 200 повстанцев было арестовано. В волостном управлении, где
находился штаб повстанцев, были найдены деньги - миллион рублей26.
Северо-Уральская дивизия просуществовала недолго. После инс-
пекторской проверки Борчанинова, посланного штабом 3-й красной
армии, она была преобразована в Особую бригаду. В это время прекратил
свое существование и отряд Назукина, превратившийся в 9-ю роту 22-го
Кизеловского полка. Не сразу примирился этот боевой, имеющий свои
традиции, отряд с лишением самостоятельности, и немало было потрачено
усилий для изживания анархических замашек (черные ленты на го-
ловных уборах, черное знамя, излишний обоз, обмен и захват лошадей
у населения без оплаты и так далее)27. Командир 22-го Кизеловского
полка Королев отмечал, что эта ломка не повлияла на боеспособность
9-й роты. Комиссар Особой бригады Миков писал в армейской газете
«Красный набат»: «Вся 9 рота - рота железа и стали. Эти орлы с чер-
ными лентами на головных уборах не знают преград, этим орлам все
нипочем. У них одно слово - вперед, вперед, вперед!»
Противник также знал боевую работу отряда Назукина. Генерал
А. Н. Пепеляев, командир 1-го Средне-Сибирского корпуса Сибирской
армии, требовал в приказе, чтобы были разбиты наголову красноармейские
части, находящиеся под командованием Назукина, Чечулина и Королева.
152
Судьбы через две войны
За захват в плен Назукина обещалась высшая воинская награда и 1000
рублей золотом29.
Весной 1919 года 22-й Кизеловский полк вел бои с Северной группой
войск генерала Пепеляева севернее Глазова. Обстановка на фронте под
Глазовым стремительно менялась в пользу белых. 2 июня 2-й егерский
полк под командованием полковника Николаева были в 3-х верстах от
Глазова, а 3-го июня «лихим ударом» захватил город. В красных час-
тях, находящихся севернее Глазова, поднялась страшная паника, - им
грозило окружение. Части 1-й бригады 29-й дивизии и Особой бригады,
находившиеся в 30-35 километрах северо-восточнее Глазова, поспешно
отступили, стремясь выскочить из образующегося мешка. 22-й Кизе-
ловский полк, который был еще 3-го июня в деревне Ярасы, 4-го попал
в окружение под деревней Портяново в 50 километрах от Ярасы3 .
Только благодаря 9-й роте (отряду «Черных орлов») Назукина красный
полк вырвался из окружения, избежав гибели \ при этом Назукин по-
лучил тяжелое ранение в голову и был отправлен на лечение в Москву.
Так закончилась боевая деятельность Афанасия Лаврентьевича. За
боевые заслуги Назукин получил орден Красного знамени под номе-
ром 1751, а также именной наган.
По выздоровлении Назукин отправился с продотрядом на заготовку
хлеба в центральную часть России, а затем вернулся на родину, где в
августе 1919 г. был назначен начальником Усольской уездной мили-
ции, а в апреле 1920 г. - председателем Пожевского волисполкома. Но
и на этом посту проработал недолго. В декабре 1920 г. его назначили
заведующим земельным отделом Усольского уисполкома. В этой
должности он состоял до ноября 1923 г., когда его переместили на место
заведующего отделом управления того же исполкома. После упразднения
уездов, в январе 1924 года, Назукин был назначен председателем Майкор-
ского исполкома. В апреле 1924 г. он вышел на пенсию в связи с ранением, а
в 1925 г. получил персональную пенсию и не стал нигде работать.
В 1926 году Назукин был исключен из партии за убийство человека,
по его словам - «белогвардейца». Осужден, но благодаря телеграмме
М. И. Калинина оправдан.
В 1928-1931 годах А. Назукин принимал участие в коллективизации,
после чего пришел к выводу, что советская власть уничтожает крестьян-
ство. Вину возлагал на Сталина. Своим бывшим партизанам, с которыми
часто встречался, говорил: «Мы воевали, но не довоевали, у власти снова
паразиты, которых нам, партизанам, объединившись, надо бить и бить
до конца».
В 1930 г. у него начались головные боли, - сказалась травма 1919 года.
Как персональный пенсионер, Назукин в 1932 году получил путевку на
черноморский курорт. На обратном пути, в Москве, заехал к своему
боевому другу Баталову С. Г., из Юсьвы Соликамского уезда Пермской
губернии. В 1934 г. он снова лечился на курорте в Феодосии32.
Командир «черных орлов» - судьба красногвардейца 153
Еще в 1928 г. Назукин начал злоупотреблять алкоголем. Напившись,
часто стоял у портрета Ленина и плакал. Ненавидел Сталина, в ярости
рвал его портреты. В середине 30-х годов принуждал сына Юрия выйти
из пионеров, а дочь Тамару из комсомола. Жена отреклась от него и
сменила себе и детям фамилию на свою девичью. Зимой 1936 г. Назу-
кин пригласил в гости бывшего партизана, тоже Назукина, Михаила
Васильевича. После небольшого застолья хозяин ушел в другую ком-
нату и возвратился, держа в руках блестящие бумаги и орден Красного
Знамени, и бросил все это в огонь33.
Власти знали о выходках старого партизана, но до поры его спасало
боевое прошлое. С началом же массовых репрессий сразу последовал
арест. Это случилось 24 августа 1936 года в деревне Назукино, где он и
проживал в двухкомнатном доме. При аресте у него изъяли обгоревший
орден. На первом допросе последовал вопрос: «Вы признаете себя винов-
ным в том, что Гм на протяжении 1935 - 1936 года порвали 3 портрета:
т.т. Сталина, Ворошилова и Горького, а также 20 января 1936 г. - т. Лени-
на в Пожвенской избе-читальне?» Ответ: «Виновным себя не признаю»34.
Благодаря показаниям свидетелей следствию стало известно, что
Назукин знаком с Мрачковским, который проходил по делу «объединен-
ного троцкистско-зиновьевского террористического центра». Следст-
вие решило сделать Назукина участником этого процесса. На вопрос
следователя, встречался ли он с Мрачковским, Назукин ответил: «С
Мрачковским встречался в 1922 г. на конференции в Свердловске. На
его вопрос: «Как живу?» - ответил: «Вы портфель за ручку носите, а я
подмышкой»35. Больше от него ничего не могли добиться, да и в пока-
заниях Мрачковского Назукин не фигурировал. Но машина завертелась,
и он в конце июля 1937 г. был переведен в Свердловск. В начале августа
ему предъявили обвинение по делу «объединенного троцкистско-зиновь-
евского террористического центра». Закрытый суд (председатель суда -
диввоенюрист Н. М. Рычков, члены: бригвоенюристы И. М. Зырянов и
Г. А. Алексеев, секретарь - военюрист 3-го ранга Н. В. Козлов) состо-
ялся 4 августа 1937 г.
Обвиняемый вины не признал, от последнего слова отказался и был
приговорен к расстрелу с конфискацией имущества. Расстрелян в тот
же день . Так завершилась жизнь одного из многих адептов «народного
большевизма».
Примечания
Командующего флотом Балтийского моря.
Пермский государственный архив новейшей истории (ПермГАНИ) Ф. 641/1. Оп. 1.
Д. 12945. Л. 15.
http://rn.litfile.net/read/204056/206000-207000?
154
Судьбы через две войны
^ http://rn.litfile.net/read/204056/206000-207000?
Красное знамя (Усолье) 1967 11 апреля.
Список населенных мест Пермской губернии Соликамский уезд. Пермь, 1909. С. 168.
ПермГАНИ Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 12945. Л. 131
Там же. Л. 192.
Там же. Л. 190.
Освобождение России (Пермь). 1919. 9 февраля.
Красное знамя (Усолье) 1967. 26 января.
Березниковская неделя. 2011. 30 марта.
Государственный архив Пермского края (ГАПК) Ф. Р-1584. Оп. 1. Д 2. Л. 2. 73.
ПермГАНИ Ф. 90. Оп. 1. Д. 882. Л. 20.
J^ ПермГАНИ Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 12945. Л. 193.
Гражданская война на Урале в документах 3-й армии РККА Екатеринбург, 2008. С. 121.
Красное знамя (Усолье) 1967. 21 января.
А. Н. Королев. Кизеловский полк. Пермь, 1959. С. 12.
Там же: 1959. С. 18.
2° ПермГАНИ Ф. 641/1. Оп. 1.Д. 12945. Л. 201.
Вся жизнь народу. Пермь, 1981. С. 145.
Березниковский краеведческий музей. Ф. 836. Оп. 1. Д. 7. Л. 28.
24 ГАПК Ф. Р-1666. Оп. 1. Д. 221. Л. 3
Березниковский краеведческий музей. Ф. 836. Оп. 1. Д. 7. Л. 29.
Путь к коммунизму (Юрла) 1957. 22 июля.
* ГАПК Ф. Р-1666. Оп. 1 Д. 221. Л. 4.
А. Н. Королев. Кизеловский полк. Пермь, 1959. С. 21.
Вся жизнь народу. Пермь, 1981. С. 146.
* ПермГАНИ Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 12945. Л. 199.
Белая армия. Белое дело. №18. Екатеринбург, 2010. С. 32.
ГАПК Ф. Р-1666. Оп. 1. Д. 224. Л. 18
зз ПермГАНИ Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 12945. Л. 13.
Там же. Л. 162.
Там же. Л. 11.
Там же. Л. 13.
Там же. Л. 161. Согласно справке в деле. В тоже время в деле есть другая справка, вы-
данная жене Назукина в 1957 году, что ее муж Назукин А. Л. умер в тюрьме 8 января 1939
года, не признав себя виновным. Можно предполагать, что пермские чекисты побоялись от-
править его в лагерь, т. к. он не был сломлен и там мог продолжить борьбу со сталинским
режимом. Только 10 января 1939 года, т. е. после его смерти, если придерживаться этой вер-
сии смерти, прокуратура СССР начала переписку о лишения Назукина ордена Красного зна-
мени, которая продлилась до 6 декабря 1939 года.
ИЗ КРАСНЫХ И БЕЛЫХ -
В ПОВСТАНЧЕСКИЕ ВОЖДИ
Атаман С. Н. Булак-Балахович:
ПОЯВЛЕНИЕ БАТЬКИ
Васильев М. В. (Псков)
Гражданская война в России, как и любое острое социально-поли-
тическое потрясение, сопряженное с эскалацией вооруженного кон-
фликта, выдвинула на арену бурных событий огромное количество
атаманов, полевых партизанских командиров, различного рода авантю-
ристов, жаждущих личной славы. Подавляющее большинство таковых
лидеров являлись личностями яркими и неординарными, имеющими
богатый жизненный опыт, полученный на фронтах Первой мировой
войны. Знание тактических тонкостей ведения боя, понимание потреб-
ностей и психологии солдатской массы вкупе с честолюбием и завид-
ными волевыми качествами позволяли этим людям собирать вокруг
себя вооруженные отряды и становиться народными вожаками русской
смуты. Одной из наиболее ярких и противоречивых личностей на Северо-
Западе России является атаман С. Н. Булак-Балахович - человек, прошед-
ший уникальный жизненный путь от рядового русской императорской
армии до белогвардейского генерал-майора и Главнокомандующего
вооруженными силами Белорусской Народной республики. Несмотря
на интерес к этой исторической личности со стороны исследователей,
в отечественной историографии до сих пор нет подробных работ, рас-
крывающих весь жизненный путь этого человека. Такая ситуация свя-
зана как с путаницей и нестыковками в различных версиях биографии,
так и недостаточной информативностью доступных источников. Так,
например, крайне сложно проследить в полной мере судьбу и роль Ба-
лаховича в годы Первой мировой войны и его участие в формировании
партизанских отрядов 1918 года. А именно в это время происходил про-
цесс зарождения народного вожака, будущего атамана С. Н. Булак-
Балаховича. В рамках данной работы, на основе имеющихся материалов
156
Судьбы через две войны
мы постараемся рассмотреть основные этапы формирования «батьки»,
что принципиально важно для понимания не только феномена народных
вожаков, но и Гражданской войны в целом.
Станислав Никодимович Балахович родился 10 февраля 1883 года
на Виленщине в католической крестьянской семье. Его отец, по всей
видимости, достаточно зажиточный, чтобы дать старшему сыну дос-
тойное образование в Петербурге, в частной гимназии, желал, однако,
в дальнейшем видеть его священником. Однако молодого Балаховича
совершенно не прельщала перспектива такой карьеры. С девятнадца-
тилетнего возраста он, как напишет потом в автобиографии, начинает
«сам зарабатывать себе на жизнь» сначала конторщиком, агрономом, а
затем управляющим. У местного населения Булак-Балахович пользовал-
ся репутацией народного заступника, так как часто выступал арбитром в
спорах между крестьянами и помещиком.
Коренным образом его судьба изменится с 1914 года, когда Россия
вступила в Первую мировую войну. Станислав Никодимович надел
военную форму, и это предопределило всю его дальнейшую судьбу.
С началом войны С. Н. Балахович вместе со своим братом Юзефом
(Иосифом) ушел на фронт добровольцем, взяв с собой свое собственное
оружие, лошадь и амуницию, однако пути братьев разошлись. Иосиф
был направлен в школу прапорщиков, весной 1915 года его произвели
в офицеры, и год он провоевал в пехоте. Станислав же сразу попал
«охотником» - рядовым солдатом-добровольцем - во 2-й лейб-уланский
Курляндський императора Александра II полк, где неоднократно отли-
чался в боях, заслужил два или три Георгиевских креста (различные
документы противоречат друг другу)1. 4 июля 1915 года доброволец
Балахович был произведен «за отличия в делах против неприятеля» в
младшие унтер-офицеры, а через четыре дня представлен к производ-
ству в первый офицерский чин прапорщика «за боевые отличия». А
осенью 1915 года прапорщик армейской кавалерии Станислав Балахо-
вич перевелся по собственному желанию в формирующийся партизан-
ский отряд поручика Л. Н. Пунина2.
С 1 ноября 1915 года при штабе Северного фронта началось фор-
мирование партизанского отряда, получившего официальное название
«Конный отряд особого назначения». Еще 5 октября 1915 года поручик
Леонид Николаевич Пунин написал письмо командующему Западным
фронтом генералу Рузскому в котором содержались следующие сооб-
ражения: «...германская армия помимо богатства вооружения и разного
рода технических средств сильна организованностью своего тыла и
прекрасной постановкой службы связи. Вместе с тем опыт современной
войны ясно показал, сколь велико значение надлежащего обслуживания
полевых армий тыловыми учреждениями и какое громадное количество
вспомогательных средств требуется сим армиям для беспрепятственных
Атаман С. H. Булак-Балахович: появление батьки 157
и эффективных действий. Ввиду изложенного, если бы нам возможно
было помешать правильному функционированию тыловой службы
германских армий и внести в нее некоторое расстройство, то тем самым,
по моему мнению, мы значительно приблизили бы время перехода пе-
ревеса на нашу сторону. Наиболее действительным средством для этого
явилась бы организация партизанских отрядов для набегов в тыл непри-
ятелю... С одной стороны, партизанским действиям крайне способство-
вала бы благоприятная местность - Полесье с его болотами, могущими
быть исходным пунктом для партизанских отрядов, с другой - врагу
сейчас наиболее важны дороги в тылу, ввиду переброски части войск
назад для отправления на Сербский фронт. Одной из ближайших задач
партизанских отрядов могла бы быть перерезка всех вражеских желез-
нодорожных магистралей от Полесья до Рижского залива и действие
по сообщениям противника на этом фронте; в частности, они смогли
бы наметить себе подрыв железных дорог в районах узловых станций:
Волковыск, Гродно, Ново-Троки и Лодово. Кроме того, такие отряды
вообще выполняли бы задачи, возложенные на них штабом того фронта,
на котором отряд работает... Отряды непременно конные, вооруженные
холодным оружием и винтовками германского образца, так как един-
ственно возможный вид снабжения патронами мог бы быть из патронных
обозов и складов противника; обозов при отряде быть не должно; за-
пас патронов только на вьюках; довольствие исключительно средства-
ми страны и за счет противника, поэтому отряд необходимо обеспе-
чить материально...». Командование положительно отнеслось к идее
поручика и уже 25 октября 1915 года ему разрешили начать формиро-
вание отряда3. С набором добровольцев в партизанский отряд проблем
не было, на призыв формировавшего отряд поручика стали собираться
энергичные и беспокойные офицеры и солдаты. В числе таковых добро-
вольцев с первых же дней существования отряда состоял С. Н. Балахович,
назначенный командиром 2-го эскадрона. Всего же в состав партизан-
ского отряда вошло одиннадцать офицеров, семнадцать урядников и
унтер-офицеров и 296 добровольцев. В отряд входили также семь под-
рывников, двенадцать связистов, шесть кузнецов, три ветеринара, пять
фельдшеров и три доктора, а также орудие, размещенное на конке.
Именно в партизанском отряде Л. Н. Лунина корнет Балахович4
смог в полной мере проявить неуемность характера и зарекомендовать
себя человеком храбрым и в тоже время расчетливым. Пунин в одном
из своих представлений давал самые лесные отзывы о подчиненном:
«В течение 7-месячного периода корнет Балахович показал себя с самой
выдающейся стороны, выказав безусловно огромную храбрость, реши-
мость и редкую находчивость и предприимчивость. В боевой партизан-
ской работе это лихой незаменимый офицер, везде и всюду идущий охот-
ником и всегда впереди. За всю огромную боевую работу, понесенную
158
Судьбы через две войны
этим доблестным выдающимся офицером, он заслуживает всяческого
поощрения и награждения. Отличаясь неутомимостью (в течение 9,5
месяцев не был ни разу в отпуску) и громадной энергией, Балахович,
будучи произведен в офицерский чин из вольноопределяющихся и не-
смотря на отсутствие военной школы, показал себя талантливым офи-
цером, свободно управляющим сотней людей в любой обстановке и с
редким хладнокровием, глазомером и быстротой оценки обстановки.
Постоянно ведет работу с минимальными потерями»5. Личные качества
Балаховича, естественно, вызывали симпатии среди чинов его эскадрона и
сближали подчиненных со своим командиром. Один из современников
отмечал отцовскую заботу Балаховича о своих подчиненных, - «он
очень быстро сошелся с людьми, заботился о них, угощал их и, надо
признать, приобрел их расположение». Подтверждением этого отно-
шения является и случай, когда при выполнении задания Балахович
рисковал своей жизнью, предупредив своих солдат о вражеской засаде.
Своевременно предупредив солдатскую цепь и положив ее на землю
до вражеского залпа, Балахович был серьезно ранен. Атаман Пунин, а
именно так именовали партизаны своего командира, следующим обра-
зом характеризовал действия Балаховича: «Корнет Балахович показал
в этом деле, кроме испытанной своей храбрости и громадного самообла-
дания, что он весь проникнут сознанием начальнического долга перед
своими людьми. Своей грудью он защитил от неминуемой опасности
своих людей» .
Однако, помимо жажды воинской славы, С. Н. Балахович являлся
человеком властолюбивым, что проявилось в его стремлении занять
должность командира партизанского отряда после гибели атамана
Л. Н. Пунина осенью 1916 года. Опираясь на безусловный авторитет
у подчиненных, Балахович рассчитывал на повышение в должности,
однако командование отрядом принял на себя старший в чине офицер -
поручик Грибень, утвержденный официально в этой должности в октябре
1916 года. Балахович же продолжит командовать своим 2-м эскадроном
до середины 1917 года, когда в условиях революционной самооргани-
зации солдатская масса назначила поручика Станислава Балаховича
помощником начальника отряда по строевой части. 2-й эскадрон Бала-
хович передал своему брату Юзефу, которого уже давно переманил в
партизанский отряд.
Законы военного времени таковы, что любая война неизбежно усили-
вает социальную мобильность в военной среде, когда место кадровых
офицеров в массовом порядке занимают случайные люди, закончив-
шие ускоренные курсы военных учебных заведений или проявившие
личное мужество на полях сражений. Революционные события лишь
ускоряли этот процесс, доводя порой социальную мобильность до ги-
пертрофированных форм. Очевидно, сознавая силу и мощь революции
Атаман С. H. Булак-Балахович: появление батьки 159
1917 года, С. Н. Балахович старался еще сильнее сблизиться с солдатской
массой, стать ее символом и подчинить ее своей воле для реализации
далеко идущих планов. Сломав старые устои, революция открывала
дорогу карьеристам и авантюристам, политикам и военным, всем чес-
толюбивым и уверенным в себе харизматикам.
В роковой для русской армии 1917 год Северный фронт трещал под
ударами кайзеровской армии. Распропагандированная и деморализо-
ванная революционерами армия в массовом порядке оставляла свои
позиции и дезертировала в тыл. Современник следующим образом
описывал события лета 1917 года на Псковщине: «[город] превратился в
проходной двор... Армия не в одиночку, а целыми полками и дивизио-
нами стала уходить в тыл. Пешие колонны часами шли по шоссе Псков -
Порхов7. Здесь они делали длительный привал. Соборная и Сенная
площади были запружены войсками. И вот тут многие полки раскалы-
вались на небольшие группы на принципе землячества и дальнейшего
дорожного направления. Батарейцы отпрягали лошадей от орудий, по-
купали у горожан и крестьян сани или дровни. Пушки бросали, а вин-
товки и пулеметы брали с собой. В городе оставалось очень много ар-
тиллерии»8. Ситуация усугублялась массовым разбоем и грабежами,
инициаторами которых были мародерствующие дезертиры и выпущен-
ные на свободу уголовники. «Дезорганизованные массы, бегущие в тыл,
подвергали разграблению все, что встречалось на их пути. Путь демо-
рализованных солдатских толп был отмечен пожарами. Просто так, без
всякой причины поджигались армейские склады, городские здания,
целые деревни»9. В сложившихся условиях партизанский отряд им. Лу-
нина10 продолжал оставаться одной из немногих боеспособных частей
в составе войск Северного фронта. С мая 1917 года, когда в соответст-
вии с распоряжением А. Ф. Керенского были расформированы все
партизанские отряды, отряд Лунина являлся единственным официаль-
но признанным Верховным Главнокомандующим партизанским фор-
мированием. Посетив отряд 1 июля, командир 43-го армейского кор-
пуса генерал В. Г. Болдырев, которому тот был передан, отметил это в
своем приказе: «Вид эскадронов, саперов и артиллеристов лихой и
бодрый; ответы на приветствие и выправка в строю отменные. Чувст-
вуется дисциплина, единство, сплоченное боевое товарищество»11.
Определенную самостоятельность С. Н. Балахович получил летом
1917 года, когда из партизанского отряда был выделен полуотряд, от-
правленный на усмирение полков 135-й дивизии, бойцы которых начали
брататься с немцами и отказывались воевать. Целую неделю полуотряд
Балаховича усмирял бунт в армейских частях. Именно в этот период
Балахович совершил свою первую попытку выйти из армейского под-
чинения и сыграть по собственным правилам. Во время летних кара-
тельных операций поручик Балахович развернул активную агитацию
160
Судьбы через две войны
среди своих подчиненных с предложением своевольно перейти в рас-
поряжение другой армии и не подчиняться новому командиру отряда.
Однако эта попытка не увенчалась успехом, дисциплина была восста-
новлена, а полуотряд Балаховича вернулся в Ригу.
Несмотря на неудачу, С. Н. Балахович не смирился со своей второ-
степенной ролью в отряде и продолжал настраивать партизан против
командира. В условиях фактического разложения фронта это оказалось
не таким уж сложным делом. Обвинив начальника отряда в привер-
женности старому режиму, Балаховичу удалось расколоть отряд и по-
лучить долгожданную самостоятельность. С 15 сентября 1917 года в
распоряжении Балаховича было два эскадрона. Фактически с этого
момента можно говорить об исчезновении партизанского отряда им.
Пунина и появлении нового формирования Балаховича. Несмотря на
то, что, по мнению современников, его части представляли собой
«шумный балаган», многие дезорганизованные партизаны добровольно
вступали в отряд прославленного командира. Да и сам отряд продолжал
оставаться достаточно боеспособной единицей и действовал в арьер-
гарде 43-го корпуса. Во время этих боев полноправный командир от-
ряда С. Н. Балахович по-прежнему продолжал отечески относиться к
своим подчиненным, испрашивая для них всевозможное довольствие,
насколько это было возможно, и Георгиевские кресты, даже в первый
месяц после Октябрьской революции. Однако и солдатская масса
стремилась отблагодарить своего командира, присудив ему на общем
собрании эскадрона почетную награду Георгиевский крест IV степени
с лавровой ветвью на ленте 2. Награждение было утверждено приказом
по корпусу от 7 ноября и примерно в это же время состоялось долго-
жданное производство поручика Балаховича в штабс-ротмистры1 .
Во время февральского наступления немецкой армии отряд Балахо-
вича определенное время сдерживал наступление противника. Однако
армия отступала, и Балахович доносил в штаб, что его конный отряд не
может больше удерживать позиции и отходит. С большими потерями
остаткам отряда удалось перебраться на «русский» берег Псково-Чуд-
ского озера, где они закрепились в Раскопельской бухте - базе озерной
флотилии. После того, как немецким частям удалось занять Псков, они
развернули наступление на Раскопельскую бухту, в боях за которую
Балахович был тяжело ранен 5 марта 1918 года. Остатки отряда под
командованием Балаховича-младшего отступили на территорию Луж-
ского уезда.
Находясь на лечении в Петрограде до начала мая 1918 года, С. Н. Ба-
лахович перебирал различные варианты своих дальнейших действий. В
начале он питал большие надежды на формирующиеся польские на-
циональные части. После их запрещения он добился аудиенции у на-
родного комиссара по военным и морским делам Л. Д. Троцкого. По
Атаман С. H. Булак-Балахович: появление батьки 161
распоряжению Троцкого отряд Балаховича вливался в состав Лужской
дивизии. По инициативе комиссара Лужского района Яна Фабрициуса
предполагалось, что отряд Балаховича будет отвечать за демаркацион-
ную зону в районе Чудского озера, Гдова и станции Торошино. Вытор-
говав для себя условие, что отряд будет подчиняться непосредственно
Троцкому и тем самым приобретет особый статус, Балахович согла-
сился заняться охраной указанной линии. Необходимо оговориться,
что в условиях частичной оккупации Псковской губернии немцами на
демаркационной линии развернулась массовая контрабанда и спекуля-
ция валютой. Особенных размеров контрабандная торговля достигла
на железнодорожной станции Торошино. Спекуляцией и контрабандой
занимались как бывшие царские офицеры, чиновники, торговцы, так и
кайзеровские офицеры и дипломаты. Контрабанда на границе приобре-
тала столь массовые размеры, что пограничный комиссар на ст. Торо-
шино Р. А. Муклевич вынужден был направить телеграмму народному
комиссару иностранных дел Г. В. Чичерину, в которой информировал
его о том, что дипломатические курьеры, следующие через станцию
Торошино в Псков, злоупотребляют документами, выданными им ино-
странным отделом в Петрограде, используя их в спекулятивных целях
для перевозки золота, серебра, мануфактуры под видом посольского
инвентаря и дипломатической переписки . Понимая, какую матери-
альную выгоду несет охрана псковской границы, Балахович стремился
монополизировать свое пребывание в регионе и получить максимально
возможную автономию действий. Большевистское правительство же,
не имея в районе Луги и Гдова каких-либо крупных воинских команд,
кроме отряда Балаховича, было вынуждено уступить. Балахович на
протяжении лета - осени 1918 года фактически имел полноправную
власть в указанном районе и приступил к реорганизации своих частей.
В отличие от других советских формирований, в отряд С. Н. Бала-
ховича летом 1918 года поступило большое количество добровольцев
из числа местных жителей и бывших дезертиров, были в их числе и
беглые уголовники и даже остатки расформированного в Петрограде
польского легиона. Следует отметить, что формирование красных пар-
тизанских отрядов на Северо-западе России весной - летом 1918 года
было достаточно распространенным делом. В условиях немецкой угрозы
партизанские отряды начали формироваться в конце февраля в пригра-
ничных Псковском, Островском и Новоржевском уездах. Так, к 3 марта
18 деревень Торошинской волости уже имели свои партизанские отряды.
Каждая деревня получила пулеметы, винтовки и гранаты для вооруже-
ния крестьян15. А к 4 марта в псковских партизанских отрядах насчи-
тывалось до 3000 человек. Весной 1918 г. псковские крестьяне активно
записывались в партизанские отряды16. Так, в донесении начальника
авангарда псковских отрядов отмечалось, что: «Крестьяне воодушев-
162
Судьбы через две войны
лены и организуются весьма энергично. Охотно оказывают помощь
сражающимся отрядам вооруженной силой и продуктами. Лошади и
людской труд предлагается крестьянами по собственной инициативе, и
каких бы то ни было принуждений применять не приходится. Ежедневно
из разных деревень доставляется крестьянами хлеб и иные продукты»17.
Следует отметить, что крестьяне, состоя в партизанском отряде, не от-
рывались от родных сел и имели возможность непрерывно вести свое
хозяйство. Принцип самоуправления и выборность командиров из числа
своих же односельчан так же импонировали крестьянам, в результате
чего они записывались в партизаны и практически игнорировали доб-
ровольную службу в Красной армии. В случае, если командир отряда,
по каким-либо причинам не удовлетворял партизан, он мог быть смещен
по решению общего собрания18. Летом 1918 г. работы по организации
партизанских отрядов активизировались в связи с участившимися нару-
шениями германскими войсками демаркационной линии. Для формиро-
вания отрядов советской властью была развита широкая агитационная
работа среди населения, при волостях и в крупных деревнях открыва-
лись вербовочные пункты для записи партизан. Партизанским отрядам
Новоржевского уезда, например, приказывалось организовать связь с
соседними волостями - для того, чтобы с началом военных действий
своевременно предупредить соседей и организовать снабжение отрядов
боеприпасами. Партизанским отрядам вменялось иметь собственный
небольшой обоз и запас продовольствия. Перед партизанами также
стояла задача обследовать дороги, подготовить к порче мосты и гати,
чтобы с открытием военных действий уничтожить их19. К концу лета
1918 г. в партизанские отряды вступило значительное количество крес-
тьян. Например, в Опочецком уезде на 25 июля 1918 г. в партизанских
формированиях состояло 3800 человек, а в Великолукском от 2 до 4-х
тысяч . Добровольное вступление крестьян в партизанские отряды
носило ярко выраженный характер сезонности и во многом зависело
от полевых работ на селе. Так, в донесении командира Островского
партизанского отряда отмечалось: «В виду того, что люди в настоящее
время заняты полевыми работами, записывается очень мало добро-
вольцев» .
Слабо вооруженные и распыленные по отдельным деревням парти-
занские отряды псковских крестьян не являлись значительной военной
силой, на их фоне и вполне боеспособный отряд С. Н. Балаховича не
слишком выделялся и первоначально не представлял опасности для
советской власти. Как и другие командиры дивизии, Балахович имел пра-
во набирать себе солдат на территории Лужского и Гдовского уездов и,
по-видимому, делал это, не советуясь с местными властями. Для орга-
низации отряда требовались кавалерийские лошади. В Лужском уезде
их было немалое количество, поскольку крестьяне за бесценок приобре-
Атаман С. H. Булак-Балахович: появление батьки 163
тали их у демобилизованных солдат кавалерийских частей, и Балахович
своей властью распорядился, чтобы эти лошади как государственное
имущество были отобраны у крестьян, тем более что, по его мнению,
кавалерийские лошади для посевных работ не годились. Действия Бала-
ховича вроде бы были вполне логичны, но, осуществляемые без ведома
властей, явно выглядели самоуправством. Местные власти опомнились
лишь через месяц, когда в городе появились ходоки из волости с жало-
бами на произвол военных. Как сообщал председатель Лужского совета
И. Сондак, во второй половине апреля 1918 г. к нему в исполком пришли
несколько крестьян Яблонецкой волости и пожаловались, что недалеко
от них появился какой-то отряд солдат: ходят по деревням, забирают у
крестьян лошадей и фураж, денег не платят и ведут себя вызывающе .
На все запросы Лужского руководства Петроград первоначально отве-
чал, что Балаховичу «нужно оказывать содействие». В результате этого
последнему удалось добиться хорошего материального обеспечения своей
части, которая чуть ли ни наполовину состояла из бывших офицеров и
унтер-офицеров старой армии. Генерал Г. И. Гончаренко в своих вос-
поминаниях отмечал: «Через окно, выходящее во двор, видна группа
спешивающихся всадников в защитных солдатских рубахах, со шпо-
рами, при шашках и винтовках... Все рослый, бравый народ, с драгун-
ской выправкою. Все будто по-старому - и форма и седловка. Не хватает
только погон на плечах, да вместо царской кокарды темное пятно на
околыше. Слышится обычная ругань, матерщина, прибаутки, смех...» .
Даже внешний облик, как самого командира партизанского отряда -
«человека разгульной натуры, хитрого, страдающего манией величия»24,
так и его подчиненных, не имел ничего общего с формирующимися
красноармейскими частями. Стараниями своего командира партизаны
Балаховича одевались очень хорошо: носили гусарские мундиры и
хромовые сапоги, в то время как красноармейцы того времени были
крайне плохо обмундированы, вплоть до старых фуфаек и лаптей.
В течение лета 1918 года С. Н. Булак Балахович установил тайные
связи с рядом подпольных офицерских организаций. Так, на знаменитого
партизана вышел бывший контрразведчик В. К. Видякин. В результате
встречи была достигнута договоренность, что в отряд Балаховича войдут
надежные боевые офицеры, которым опасно находиться в Петрограде.
Также обсуждалась возможность вооруженного переворота в Петрограде. В
дальнейшем В. К. Видякин познакомил Балаховича со своим земляком и
будущим командиром Талабского полка Б. С. Пермикиным, который с
осени 1917 года работал с большевиками под вымышленной фамилией
Орлов. Пермикин в тот момент отвечал за переправку офицеров и уча-
щихся военных училищ в Псков и далее на Юг к генералу Алексееву.
Формируя отряд, С. Н. Балахович со своим окружением продолжал
активно заниматься контрабандой, поскольку место дислокации вблизи
от демаркационной линии позволяло это делать фактически беспрепятст-
164
Судьбы через две войны
венно. В сентябре 1918 года его отрядом был захвачен груз контрабанды
(мыльный камень25), и отправлен в подарок военному комиссариату
Петрограда. Причем это было сделано так, чтобы о подарке узнал Троцкий.
Подобный пиар-ход не прошел для Балаховича безрезультатно. За усер-
дие его отряду было выдано новое обмундирование, за которым в на-
чале октября в Петроград поехал капитан Смирнов26.
Однако наибольший интерес во время службы С. Н. Балаховича в
Лужском партизанском отряде представляет участие его частей в кара-
тельных операциях против мятежных крестьян. Во время летних вос-
станий крестьян в Лужском уезде отряд Балаховича был привлечен к
восстановлению порядка в крае. А. П. Кузьмин, который одно время
служил в его отряде, но осенью того же года ушел от него, свидетельст-
вует, что солдаты Балаховича «обижали крестьян: ...пороли шомполами,
отбирали лошадей». Вернувшись из очередной карательной экспедиции,
Балахович произнес фразу: «Теперь-то наверно не будут сомневаться в
том, что я сторонник советского строя». Имеется ряд свидетельств того,
что Балахович специально проявлял особую жестокость от имени Со-
ветской власти, провоцируя крестьян на массовое восстание. Вполне
возможно, что С. Н. Балахович, которого к тому времени достаточно
часто стали называть «батькой», планировал возглавить крестьянские
повстанческие отряды, пополнить ими свой отряд и открыто выступить
против власти большевиков. Тем более, что в ближайшей округе сильных
воинских контингентов к тому времени у красных не имелось. Под-
тверждает эту версию и следующий факт: в сентябре 1918 года в Псков-
ском уезде, принимая участие в разоружении крестьян, отряды Балаховича
активно применяли порку и самочинные изъятия лошадей без каких-
либо расписок. При этом, по словам свидетелей, часто произносилась
одна и та же фраза: «Это тебе от Советской власти!»27. Зачастую во
время таких расправ в первую очередь страдали члены комитетов бед-
ноты и советские работники. Естественно, такие действия вызывали
возмущение крестьян и массовые жалобы в советские инстанции, однако
до масштабных крестьянских выступлений дело так и не дошло. Кресть-
янский мир, еще не столкнувшийся с жестокостью продовольственных
отрядов и массовыми мобилизациями в Красную армию, не был готов
выступить единым фронтом и поднять восстание.
Описанное «странное» поведение красного партизана Балаховича
не могло оставаться не замеченным. Первоначально ситуацию спасала
преданность партизан своему командиру и достаточно жесткая дисци-
плина. Попытки создать в его подразделении партийные ячейки не
удавались, присылаемые в часть коммунисты «таинственно исчезали», и
ЧК не могла ничего с этим поделать. Прибывших в Лугу солдат, подоз-
ревавшихся в симпатии к коммунистам, тут же отправляли в Раскопель,
где ликвидировали под предлогом гибели в боевой обстановке. Если
Атаман С. H. Булак-Балахович: появление батьки 165
первоначально Балаховичу удавалось прикрываться именем Троцкого
и особым партизанским положением, то к октябрю его отряд был пе-
реименован в особый конный полк 3-й Петроградской дивизии, и ко-
личество комиссаров и коммунистов в нем резко возросло. К этому же
времени члены Псковского и Лужского ГубЧК неоднократно предпри-
нимали попытки задержать Балаховича, однако по причине малочис-
ленности сотрудников последнему удавалось уйти. По имевшимся
данным, в районе станции Карамышево Балахович должен был прово-
дить мобилизацию лошадей для своего отряда, - там и собирались его
арестовать. Но операция снова сорвалась, - силы оказались неравными.
Однако батька Балахович прекрасно понимал, что долго так продол-
жаться не может. Кольцо вокруг одиозного партизанского командира
должно было скоро замкнуться.
26 октября 1918 года первый эскадрон под командованием ротмистра
Пермикина, охранявший границу под Псковом, снялся с места и на-
правился в Псков вместе с ротой Гдовского полка. Красноармейцев ра-
зоружили на станции Торошино, и через четыре дня большинство из
них было включено в состав формирующихся белогвардейских частей.
За два дня до этого на сторону белых перешел начальник Чудской
озерной флотилии капитан 2-го ранга Д. Д. Нелидов, уведя с собой четыре
парохода. Через Пермикина и поручика Видякина С. Н. Балахович ус-
тановил тайные контакты с командованием Псковского добровольчес-
кого белогвардейского корпуса. Оговаривались условия перехода его
Особого конного полка в Псков. Для себя Балахович просил оставить
его во главе полка, произвести в ротмистры, подтвердить дореволюцион-
ные чины своим офицерам и оставить прежней структуру своей части.
Для ликвидации последствий измены советским командованием
были приняты следующие меры: образован полевой революционный
штаб в Луге, которому подчинялись 3-я Петроградская дивизия, остатки
Чудской флотилии, красноармейские части Гдовского, Лужского и
Псковского уездов и пограничная охрана. Все три уезда объявлялись
на осадном положении. В этот момент громко возмущавшийся изме-
ной Пермикина С. Н. Балахович и сам перешел на сторону белых. Вместе
с ним ушли два неполных эскадрона в количестве 120 всадников, 2 кон-
ных орудия и «очень незначительное количество красноармейцев»2 .
После перехода бывший Особый полк стал официально называться
«отрядом Булак-Балаховича», командир, за которым прочно закрепилась
двойная фамилия, получил чин ротмистра. Сразу же после перехода на
сторону белых, Балахович распространил среди местного населения
листовку, выполненную типографским способом и явно заготовлен-
ную заранее. В этом воззвании указывалось: «По вашему призыву я,
батька Балахович, встал во главе крестьянских отрядов. Я, находясь в
среде большевиков, служил Родине, а не жидовской своре, против ко-
166
Судьбы через две войны
торой я создал мощный боевой отряд. Нет сил смотреть на то, что тво-
рится кругом: крестьянство разоряется, церкви, святыни поруганы,
вместо мира и хлеба кругом царят братоубийственная война, дикий
произвол и голод. Из школ выброшены иконы, и детей с малых лет хо-
тят воспитать в хулиганстве: сыновей наших силой оружия заставляют
идти в армию и вместе с наемными китайцами гонят убивать своих же
русских людей. Объявляю беспощадную партизанскую войну насиль-
никам. Смерть всем, посягнувшим на веру и церковь православную,
смерть комиссарам и красноармейцам, поднявшим ружье против своих
же русских людей... С белым знаменем впереди, с верой в Бога и в
свое правое дело я иду со своими орлами-партизанами и зову к себе
всех, кто знает и помнит батьку Балаховича и верит ему».
С момента перехода на сторону Псковского белогвардейского кор-
пуса завершился процесс становления атамана всех крестьянских и
партизанских отрядов. Меньше чем через год С. Н. Булак-Балахович
наденет погоны генерал-лейтенанта белой Северо-западной армии, од-
нако по-прежнему будет оставаться зеленым батькой-атаманом. Неор-
динарная судьба этого человека наглядно иллюстрирует процесс появ-
ления из народных глубин талантливого вожака, ловкого политика и
интригана, воспользовавшегося историческим случаем 1917 года для
создания молниеносной карьеры.
Примечания
Вопрос о наградах С. Н. Булак-Балаховича, полученных за годы Первой мировой вой-
ны достаточно запутан и противоречив. Что связано с большой активностью этого человека и
неповоротливостью наградной бюрократической машины, которая попросту не успевала с
награждением, порой искажая даты и очередность присвоения наград. Не менее проблема-
тичными являются и мемуары самого Балаховича, которые не дают последовательного и об-
стоятельного изложения этого вопроса. Все это подтолкнуло некоторых исследователей к
мысли, что Балахович своевольно присваивал себе награды без имеющихся на то юридиче-
ских оснований. Однако эта версия представляется маловероятной, так как в русской импе-
раторской армии подобные вопиющие вольности были бы замечены, и о взыскательных ме-
рах нам было бы известно. Подробнее: Корявцев П. М. «Батька»: история одного предателя.
С-П£, 2007.
Кручинин А. «Батька (Булак-Балахович) и его сынки» // Псковская держава. Краеведческий
архив [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.derjavapskov.ru/cat/cattema/catcattemaall/
catcattemaallb/catcattemaallbbulach/3504 (дата обращения: 20.09. 2014 г.).
Хорошилова О. Войсковые партизаны Великой войны. СПб., 2002. С. 64-66.
Именно в годы Первой мировой войны С. Н. Балахович активно экспериментировал со
своей фамилией, пытаясь сделать ее более звучной: «Булак-Балахович», «Бей-Булак-Бала-
хович», «Булак-Бей-Балахович». К 1917 году он окончательно остановился на варианте «Бу-
лак-Балахович», в дальнейшем эту приставку к фамилии возьмет и младший брат Юзеф. В
переводе на русский язык слово «булак» означает «человека, которого ветер носит», что
вполне удачно подчеркивало сущность Станислава Никодимовича.
Атаман С. H. Булак-Балахович: появление батьки 167
Цитата по: Белое движение. Исторические портреты. М., 2004. С. 465.
Там же. С. 466.
Город Порхов - уездный центр Псковской губернии, крупная железнодорожная стан-
ция. В городе в это время располагались два запасных пехотных полка Северного фронта.
Фонды Порховского Краеведческого музея. Ф. 91. Д. 3. Л. 123.
Врангель А. П. Генерал Врангель: доверие воспоминаний // Бароны Врангели. Воспо-
минания. М., 2006. С. 352.
По инициативе личного состава 25 марта 1917 года отряду было присвоено имя ата-
мана Пунина.
Хрисаифов В. И. 1918 год: пребывание С. Н. Булак-Балаховича в Луге // Призвание -
история. Сборник научных статей к 55-летию профессора Ю. В. Кривошеева. СПб., 2010. С. 308.
«Лавровая веточка» утверждена 19 августа 1917 года для крепления на ленту солдат-
ских Георгиевских крестов, которые использовались для награждения офицерского состава
армии и флота.
Белое движение. Исторические портреты. С. 467.
Николаев П. А. Интервенция Германии // Интервенция на Северо-Западе России 1917
-19$. СПб, 1995. С. 111.
Установление и упрочение советской власти в Псковской губернии 1917 - 1918 гг.
Сборник документов. Псков, 1957. С. 161.
Подробнее о формировании партизанских отрядов на Псковщине: Васильев М. В. ^Поло-
жившие палец» перешли под германца. Псковское крестьянство под кайзеровской оккупацией //
Родина. 2011. №11. С. 96-98.
Установление и упрочение советской власти в Псковской губернии 1917 - 1918 гг.
Сборник документов. С. 157.
Государственный архив Псковской области (ГАЛО). Ф. Р—1349. Оп. 1. Д. 1. Л. 8
* ГАЛО. Ф. Р-947. Оп. 2. Д. 4. Л. 9.
ГАЛО. Ф. Р-690. Оп. 1. Д. 83. Л. 1-2, 10.
22 Там же. Д. 83. Л. 5,8.
Хрисанфов В. И. 1918 год: пребывание С. Н. Булак-Балаховича в Луге // Призвание -
история. Сборник научных статей к 55-летию профессора Ю. В. Кривошеева. С. 310.
Цитата по: Белое движение. Исторические портреты. С. 471.
Дроздов В. Балахович в Пскове // Спутник большевика. 1926. № 10-11. С. 69.
Мыльный камень или стеатит - это уникальный драгоценный камень, который представ-
ляет собой необработанную тальковую руду. Он очень ценится в ювелирной промышленности.
Кругликов В. В. Станислав Булак-Балахович: от Красного командира (Лужский отряд
особого назначения) до службы в Отдельном Псковском Добровольческом корпусе (1918
год) // Северо-Западная армия [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://northwestarmy.ru/
(дата обращения: 20.09. 2014 г.).
Белое движение. Исторические портреты. С. 470; Хрисанфов В. И. 1918 год: пребыва-
ние С. Н. Булак-Балаховича в Луге // Призвание - история. Сборник научных статей к 55-
летию профессора Ю. В. Кривошеева. С. 312.
Интервенция на Северо-Западе России 1917 - 1920. С. 135.
«Освободить народ от ига и
плача»: повстанческое дви-
ЖЕНИЕ Григория Маслакова
А. Н. Грищенко
{Новочеркасск Ростовской области)
Первая мировая война - одна из судьбоносных и трагических стра-
ниц отечественной истории, знаменовавших собою начало периода
грозных испытаний и грандиозных социальных потрясений. Заверше-
ние военных действий в ноябре 1918 г. явилось окончанием «долгого»
XIX века и началом трагического для мира XX столетия. Мировая война
вместо ожидавшейся быстрой победы и геополитического усиления
царизма на Балканах принесла народам России неисчислимые матери-
альные и человеческие жертвы.
Характер войны предопределил широкое участие в боевых действиях
масс мобилизованного гражданского населения воюющих стран. И если
в начале войны в российском обществе, особенно в просвещенной его
части, царили патриотический подъем по поводу начала «Второй оте-
чественной войны» и антигерманские настроения, подогреваемые про-
пагандистским аппаратом самодержавия, то по мере затягивания войны
и усиления экономических трудностей в российской армии крепло
«угнетенное настроение». Наряду с усталостью от войны и желанием
скорейшего мира росло озлобление против внешних и внутренних
«виновников войны»1. Сотни тысяч рядовых участников войны, вчераш-
ние крестьяне и рабочие, возвращались в мирную жизнь, преуспев в
«науке жестокости» и получив неизбежную психологическую травму -
посттравматический синдром. Начальник штаба Ставки Верховного
главнокомандования России генерал М.В.Алексеев 29 марта 1916г.
провидчески высказывал тревогу относительно будущей демобилиза-
ции армии: «Ведь это будет такой поток дикой отваги разнуздавшегося
солдата, который никто не остановит...» .
Мировая война стала предтечей русской революции. В горниле
войны многие фронтовики обрели не только опыт участия в боевых
«Освободить народ от ига и плача»: движение Григория Маслакова 169
действиях, в окопах началась явственная деформация их сознания: от
патриотического единения с царем и поддержки официальных лозунгов
до осознания бесполезности затянувшейся войны и бессмысленности
многочисленных жертв. В немалой степени эти настроения инспири-
ровались агитаторами различных социалистических партий, слова ко-
торых находили живой отклик среди солдат и нижних чинов на фоне
позиционной войны и отсутствия военных успехов русской армии.
Среди тысяч вчерашних фронтовиков находились те, кому суждено
было сыграть значительную роль в событиях Гражданской войны. В ходе
повсеместных митингов, в деятельности многочисленных солдатских
комитетов, в агитационной работе в качестве представителей социалис-
тических партий формировалось политическое сознание и политичес-
кое поведение будущих красных командиров различного ранга и рядо-
вых участников будущей войны.
Одним из таких фронтовиков был Григорий Маслаков - соратник и
друг Б. М. Думенко и оппонент С. М. Буденного, создатель красно-парти-
занского отряда и командир бригады 1-й Конной армии, отважный воин,
так и не ставший советским героем Гражданской войны, подобно многим
командирам-первоконникам.
Признанные отечественные специалисты по истории Гражданской
войны и российского крестьянства отмечали научную значимость и не-
обходимость комплексного исследования унтер-офицеров и прапорщи-
ков Первой мировой войны, составивших корпус народных командиров,
выдвинувшихся в годы революции и вооруженного противостояния .
Всесторонний историографический анализ проблемы крестьянского
повстанческого движения в Гражданской войне привел В. В. Кондра-
шина к мысли о важности дальнейшего изучения «персоналий крестьян-
ского повстанчества» и хроники основных событий вооруженной борьбы
«на уровне регионов и отдельных повстанческих отрядов» . В. И. Голдин
констатировал сохраняющийся среди историков наибольший интерес к
фигурам бывших красных командиров, выступивших против власти под
лозунгами установления «истинной советской власти»5. Сложность
изучения личностей красноармейских командиров, перешедших к борьбе
с большевиками, отмечал В. П. Данилов: «...практически никто (из вы-
ступивших против власти мятежников - авт.) не смог рассказать в доку-
ментах о себе и своем пути, о происходивших в них переменах, о мо-
тивах участия в большевистской революции и последующего мятежа
против установленной ею власти»6. Действительно, в отличие, например,
от Махно, Маслаков не оставил воспоминаний, однако доступные мате-
риалы позволяют воссоздать черты личности и проследить его судьбу.
30 марта 1921 г. всем губернским ЧК и Особым отделам была на-
правлена циркулярная телеграмма председателя ВЧК Ф. Э. Дзержинско-
го, содержавшая перечень мероприятий по окончательной ликвидации
170
Судьбы через две войны
бандитизма на территории РСФСР и Украины. В ней отмечалось: «Банды
Антонова[в] Тамбове, Махно[на] Украине, Маслакова[на] Дону разбиты
нашими войсками. Антонов [с] сотней сабель скрывается[в] неустанов-
ленном еще месте, Махно[с] десятком людей скрылся - местонахожде-
ние также неизвестно, та же участь постигла Маслакова»7. Что дало
основания Дзержинскому упомянуть Маслакова в одном ряду с руко-
водителями крупнейших крестьянских выступлений против большеви-
ков в 1920-1921 гг.? Кем был Маслаков? Почему власть опасалась дей-
ствий его «банды» не меньше, чем формирований Антонова и Махно?
Почему, наконец, он выступил против советской власти, за установле-
ние которой воевал в 1918-1920 гг.?
Количество публикаций об А. С. Антонове и Н. И. Махно исчисляется
многими десятками, тогда как о Маслакове современному читателю из-
вестно немного. Маслаков упоминался в появившихся в начале 1930-х гг.
воспоминаниях бывших конармейцев. Так, в ходе форсирования Дона в
октябре 1919 г. он отыскал брод, позволивший 4-й кавалерийской дивизии
перебраться под огнем белых на занятый противником берег и закрепиться
на плацдарме. В ходе боя 4-я и 6-я дивизии наголову разгромили части
Шкуро и Мамантова: «4-я, развернувшись вместе с одной бригадой 6-й
дивизии, стремительно пошла в наступление на Перловку.
- В рубку! - трубил Маслак.
- В рубку! - гремели Мироненко и Алаухов.
Взвизгнула сталь клинков и заиграла тысячами солнц.
...- За мной братва! - хрипел Маслак».
Маслаков с бойцами отличился в ходе ноябрьских боев 1919 г. за
овладение станцией Касторной. Корпус Буденного с двумя бронепоез-
дами под видом белогвардейцев обрушился на станцию. «Осатанев-
ший от ужаса и неожиданности противник отчаянно сопротивлялся.
- Бросай винтовку! Клади оружие... Сдавайся, сволочь! - хрипло
кричали Мироненко и Маслак, лихо рубя не желающих сдаваться»8.
Н. В. Ракитин вспоминал, как во время преследования белых 2-я
бригада остановилась на ночлег в разрушенном войной селе Воскре-
сенске: «Село на две трети разрушено, сожжено и объедено. В избах
полегли штабелями - не пройти. Сон сковал жизнь.
Я проснулся ночью от говора и какой-то обрушившейся на меня
тяжести. В избе по спящим ходят десятки людей. На мне сидит коман-
дир первой бригады Маслак. Яркая фигура. Седеющий, среднего рос-
та, необъятных размеров. Характерное лицо.
- Вставай, бисов сын! Хвате поспав. Дай и мини, - грохочет Маслак.
Пришлось потесниться, нагромоздить на спящих первую бригаду,
проплутавшую всю ночь в поисках ночлега.
Утром тронулись дальше. ... Мы с Горбачевым, прежде чем двинуться
в поход, построили полк. А Маслак, верный привычке, выехал сам, свист-
«Освободить народ от ига и плача»: движение Григория Маслакова 171
нул и, не дожидаясь сбора частей, поехал дальше. На свист «батьки» из
дворов посыпались на галопе эскадроны, взводы, одиночки»9.
Маслаков эпизодически фигурирует в нескольких произведениях
художественной литературы, посвященных 1-й Конной армии и Граж-
данской войне на Дону. И. Э. Бабель в «Конармии» оставил колоритное
описание конармейского комбрига во время советско-польской войны:
«Впереди полка на степной раскоряченной лошаденке ехал комбриг
Маслак, налитый пьяной кровью и гнилью жирных своих соков. Живот
его, как большой кот, лежал на луке, окованной серебром» . Упоминается
Маслаков в романе М. А. Шолохова «Тихий Дон». После присоединения
Григория Мелехова к восставшему в марте 1921 г. в Верхне-Донском ок-
руге караульному эскадрону Якова Фомина Капарин, начальник штаба
фоминского отряда, предложил Григорию: «Знаете, Мелехов,... я ду-
маю, что долго мы не продержимся, если не вольемся в какую-нибудь
крупную антисоветскую часть, например - в бригаду Маслака, которая
бродит где-то на юге области. Надо пробиваться туда, иначе нас здесь
уничтожат в одно прекрасное время». Подумав, Григорий согласился с
этим предложением11. Но соединиться двум отрядам не удалось: при
попытке обнаружить банду Маслака остатки фоминского отряда были
окончательно разгромлены. Маслаков является одним из героев романа
А. П. Листовского «Калёные тропы». Автор романа в начале 1920-х гг.
служил в 11-й кавалерийской дивизии, к тому времени выведенной из
состава 1-й Конной армии и дислоцировавшейся в Средней Азии. Он
описывает примечательную сцену с участием Маслакова во время обсуж-
дения у Буденного плана разгрома прорвавшего Южный фронт конного
корпуса К. К. Мамантова в августе-сентябре 1919 г. На совещание к ко-
мандарму среди прочих прибыл «толстый, как бочка, Маслак, с опухшим
хитроватым и красным лицом». Явившись на совещание, «Маслак мед-
ведем пролез в уголок, сел отдельно на скрипнувший под ним табурет,
сложил пухлые руки на большом животе и, помаргивая заплывшими,
сонными глазками, приготовился слушать». В ходе совещания П. В. Бах-
туров, временно исполнявший обязанности политкома корпуса, обвинил
Маслака в низкой дисциплине бойцов возглавляемой им бригады: кон-
армейцы употребляли спиртное, потравили конями две скирды сена. В
ответ на отмеченные Бахтуровым дефекты комбриг возразил: «Маслак
поднялся с табурета. Его полная шея покраснела, налилась кровью.
- И чого до мене уси чипляются? - захрипел он, багровея. - Дех-
векты! Я и сам знаю, что у бригади есть отрицательные дехвекты. А ты
за положительные дехвекты скажи! Хто у Попова батарею зибрав? Я!
Хто охвицерский полк порубав? Я!».
Бахтуров обещал Маслаку при первом же замечании поставить вопрос
об отстранении его от должности комбрига. Политкома поддержал Бу-
денный.
172
Судьбы через две войны
«- Так! Все понятно! - Семен Михайлович, нахмурившись, посту-
чал по столу. - Садись, Маслак, и помни, что если только допустишь
подобное безобразие, то - трибунал. Два раза я не люблю говорить. Ты
меня знаешь».
Маслак покрутил носом и, ворча что-то, уселся на табурет»12.
Для В. В. Карпенко, автора дилогии о красном комкоре Б. М. Думен-
ко, Маслаков был одним из организаторов краснопартизанских кавале-
рийских отрядов на Дону. В представлении писателя, первая встреча
Думенко с Маслаковым в марте 1918 г., когда последний привел под-
крепление, происходила так: «Чужак сидел в седле крепко. Шапка из
белой цигейки надвинута на седые клочковатые брови. Лицо мясистое, би-
тое оспой, как дробью. На брезентовой портупее - жандармская шашка.
- Принимай, Думенко, до кучи! Вся голь, ядрена в душу, зли, як ко-
бели цепные. Воевать дюже хочем!
-Чем?
Рябой показал черные, как земля, руки.
- Это и у нас есть... А оружие?
- Тю! - удивился он. - Веди. Шапками закидаем!
Борис крепко тряс чужаку руку. Про себя отметил его степную
удаль, хотя годы уже немалые.
- Гришка Маслак, - назвался хохол»13.
Автор отметил сложное отношение Думенко к Маслаку, выбранному
бойцами его помощником: «...Едва ли не с первой встречи в их взаимо-
отношениях что-то не клеилось. К глухой неприязни примешивалось
любопытство, интерес к этому человеку. Все ждут приказа, командир-
ского слова, Маслак всегда имеет про запас свое мнение. Часто дельное,
не возразишь. Увидел в нем под хутором Прощальным и еще завидное -
бесстрашие, отменное поведение в бою. ...Григорий машет им (клинком
в бою - авт.) буднично, деловито, по-хозяйски тратит пыл и силу. Таков,
наверно, он и за плугом на деляне. Почитают его и бойцы, иначе бы не
выбрали в помощники. Не разобрался еще Борис, что именно в Маслаке
вызывает неприязнь: словесное бахвальство, вольный тон в обращении
к нему, командиру?»14.
Образ Маслакова в советской художественной литературе претер-
пел очевидную эволюцию. Если в изображении бывших конармейцев в
начале 1930-х годов Маслаков - лихой рубака и отважный командир,
то у Бабеля, Шолохова и Листовского он предстает уже как недисцип-
линированный и употреблявший спиртное, как и его подчиненные, ко-
мандир бригады, а впоследствии главарь крупной вооруженной банды.
Отрицательную характеристику Маслакова усиливает отталкивающий
внешний облик. Карпенко изобразил Маслакова без уничижительных
характеристик, отдал должное его заслугам, справедливо показал его
соратником Б. М. Думенко.
«Освободить народ от ига и плача»: движение Григория Маслакова 173
О личности и судьбе Маслакова писали донские краеведы А. Ф. Ры-
балкин, А. С. Пчелинцев, Г. С. Колесов15, интересный очерк о Маслаке
создал кинорежиссер-документалист Ю.Г.Калугин16. Однако приво-
димые этими авторами сведения носят спорный характер, ряд содер-
жащихся в них фактов нуждается в уточнении. К личности и судьбе
Маслакова обращался и автор настоящей публикации17. Названные ра-
боты воссоздают основные этапы жизненного пути Григория Масла-
кова, но совершенно не дают представления о сущности и масштабе
его борьбы с большевистской властью.
Что стало причиной и поводом для вооруженного мятежа в 1-й Кон-
ной? Что собой представляло повстанческое формирование Маслакова,
каковы были его численность и вооружение? Под какими лозунгами
выступали повстанцы, в каких формах осуществляли агитацию для
привлечения новобранцев? Как складывались отношения маслаковцев
с местным населением? Отсутствие до настоящего времени исследова-
ния о возглавляемом Маслаковым повстанческом формировании не
позволяет с исчерпывающей полнотой ответить на эти вопросы. В этой
связи автор видел свою задачу в попытке изображения личности Григория
Маслакова на фоне вооруженной борьбы возглавляемого им повстан-
ческого отряда.
Сведения о происхождении Маслакова противоречивы. Хорошо его
знавший С. М. Буденный отмечал, что он «житель Сальского округа
Донской области, выходец из Полтавской губернии. Бедняк. До рево-
люции служил объездчиком у коннозаводчика Королькова. ...В старой
армии служил вахмистром в конной артиллерии. Кавалерийскую службу
знал хорошо»18. По другим данным, Маслаков происходил из крестьян
Ставропольской губернии и до Первой мировой войны работал объез-
дчиком на конном заводе в Сальском округе19. А. Ф. Рыбалкин на
основе рассказов сверстников и сослуживцев Маслака утверждал, что
он появился на свет в 1889 г. в хуторе Митрофановке Области войска
Донского в крестьянской семье. Работал у коннозаводчика, но не объезд-,
чиком, а наемным рабочим, впоследствии за кражу бычка был осужден на
три года тюрьмы. С началом мировой войны в 1914 г. его мобилизовали
на фронт20. Г. С. Колесов полагает, что Маслаков, иногородний кресть-
янин, родился в хуторе Митрофановке Сальского округа в 1877 г. Был
батраком, табунщиком. В Первую мировую войну служил в конной ар-
тиллерии, дослужился до вахмистра, был награжден Георгиевским крес-
том 4-й степени21. По мнению А. С. Пчелинцева, Маслаков - «выходец
из крестьян Приманычья, с хутора Полстяного Сальского округа» .
Ю. Г. Калугин отмечает, что Маслаков «иногородний крестьянин - хо-
хол, выросший в Сальской степи. Природная фамилия - Маслак»23.
В РГАСПИ, в фонде К. Е. Ворошилова (№ 74), автором была обна-
ружена биография Григория Савельевича Маслакова. Написана она от
174
Судьбы через две войны
руки на двух листах с обеих сторон. Вероятно, с его собственных слов
и примерно во второй половине 1920 г., поскольку упомянуто, что в
июне 1920 г. он был принят в РКП (б). Возможно, предполагалось по-
высить его в должности или представить к награде, для чего и потре-
бовалась биография. Не менее самого текста интересна «резолюция»,
наложенная в верхнем левом углу красным карандашом: «Перепи-
сать». Никаких дополнительных данных о том, когда и при каких об-
стоятельствах она попала к К. Е. Ворошилову, в документах дела не
содержится. Но можно предположить, что он, как член РВС 1-й Конной
армии, затребовал ее сразу после мятежа Маслакова. И именно тогда
на безупречной с точки зрения большевиков биографии и появилась эта
резолюция: нужно было его опорочить в глазах конармейцев. Возможно и
другое: биография попала к Ворошилову, когда он в мае 1921 г. возглавил
воссозданный на базе 1-й Конной армии Северо-Кавказский военный
округ. Тогда еще Маслаков был жив и колесил по Ставропольской гу-
бернии и Донщине. Как командующий войсками округа и председа-
тель созданного при штабе СКВО Краевого военного совещания по
борьбе с бандитизмом, Ворошилов, безусловно, должен был получать
максимально полные сведения о «бандах» и их «атаманах». Так или
иначе, интерес Ворошилова к личности Маслакова был вполне зако-
номерен, ведь он не знал его так хорошо, как Буденный.
Согласно обнаруженной биографии, Григорий Савельевич Маслаков
родился 12 марта 1877 г. в крестьянской семье в слободе Маныч-Балабин-
ской станицы Багаевской Черкасского округа Области войска Донского.
Начальное образование получил «самое ничтожное», до 21 года вместе с
родителями был наемным работником. В 1899 г. Григорий был призван
в армию, служил в артиллерии, дослужился до фейерверкера. В 1901 г.
был произведен в вахмистры и в этом звании уволился в запас.
С началом Первой мировой войны был мобилизован в артиллерию,
всю войну находился на фронте. Принимал «самое горячее участие» в
революционном движении. После демобилизации вернулся на Дон .
Вероятно, Маслаков происходил из осевших на Дону украинских крес-
тьян-переселенцев, а затем долгое время жил и работал в расположенных
в Сальском округе коннозаводствах. Во время появления в Донской
области мятежного маслаковского отряда красноармейская разведка со
слов местных жителей установила, что Маслаков житель хутора Маныч-
Балабинский, в котором у него живет семья и поэтому повстанцы на-
мерены следовать на этот хутор25. Настоящая фамилия комбрига Мас-
лаков, а Маслак - прозвище. Среди красных партизан и конармейцев
он был широко известен как «дед Маслак». Действительно, для многих
молодых красноармейцев Маслаков, которому во время гражданской
войны шел пятый десяток, являлся «дедом».
В феврале 1918 г. Маслаков создал партизанский отряд в Сальском
округе, во главе которого воевал против белых казаков атаманов
«Освободить народ от ига и плача»: движение Григория Маслакова 175
П. X. Попова и П. Н. Краснова. В мае того же года маслаковские пар-
тизаны присоединились к отряду Б. М. Думенко26. В сформированной
вскоре бригаде бывший вахмистр стал командиром эскадрона, затем
командовал 1-м кавалерийским полком27. В марте 1919 г. за боевые за-
слуги Маслаков вместе с начальником дивизии Думенко и командиром
бригады Буденным был награжден орденом Красного Знамени2 . Всего
же Маслаков имел два ордена Красного Знамени2 . Командуя полком,
он снискал симпатию красноармейцев всей бригады. За умелое руко-
водство полком и за «проявленную энергию в военном деле» Маслаков
в июне 1919 г. был назначен командиром 1-й отдельной бригады 4-й
кавалерийской дивизии . Дважды Маслакову довелось командовать
дивизией. В феврале - начале марта 1920 г. он был командиром 14-й
кавалерийской дивизии, а течение ноября того же года временно «ис-
полнял дела» командира 4-й Петроградской кавалерийской дивизии.
Затем вновь вернулся к командованию бригадой.
В сентябре 1919 г. бригада Маслакова участвовала в подавлении
мятежа и аресте Ф. К. Миронова, при этом, как отмечалось в приказе,
комбриг проявил «особенную деятельность и мужество»31. Во главе 1-й
бригады 4-й кавалерийской дивизии Маслаков воевал против белогвар-
дейских войск генерала А. И. Деникина, участвовал в советско-польской
войне. За время участия в Гражданской войне он был 5 раз ранен, но
никогда не оставлял свою часть. Кроме орденов, он был награжден
2 золотыми и 1 парой серебряных часов и золотым портсигаром. В июне
1920 г. на польском фронте комбриг вступил в РКП (б). Несмотря на
то, что ему было уже за 40, он был еще «храбрый и бодрый» и не уступал
молодым конармейцам32. Таким образом, у Маслакова была вполне
успешная для крестьянина-бедняка, посвятившего себя революции,
биография, сулившая, при ревностной службе и лояльности к больше-
викам, вполне успешную армейскую карьеру.
Буденный отмечал, что Маслаков был «человек огромной физичес-
кой силы и отчаянной отваги. Были в его поведении крупные недос-
татки, но храбрость в бою, умение личным примером увлечь за собой
бойцов и добиться победы искупали их»33. К числу недостатков Бу-
денный относил «...приверженность к старым казачьим порядкам и к
партизанщине. Дисциплину порой поддерживал по-своему - «воспи-
тывал» плеткой» 4. В бою Маслаков отличался незаурядным личным
мужеством. Летом 1920 г «седоватый, плотного телосложения» комбриг
на подступах к Львову повел в атаку буденовцев и наголову разгромил
наступавших поляков35. Маслаков обладал определенными организа-
торскими способностями и задатками военного стратега. Но вместе с
тем имел крутой нрав, был своенравен, резок в суждениях, не признавал
чинопочитания, за что его высоко ценили и уважали подчиненные. Од-
нако это вызывало очень нелестные характеристики со стороны армейских
176
Судьбы через две войны
политорганов. В информационном бюллетене Политуправления РВС
Республики в марте 1920 г. отмечалось: «Революционной дисциплины
не признает, питает наклонность к самостийности и неорганизованному
приобретению хозяйства. К комиссарам и политработникам Маслаков от-
носится безразлично, иногда даже недоброжелательно»36. Даже став
коммунистом, Маслаков не считал нужным скрывать свое негативное
отношение к армейским комиссарам и тыловым служащим.
Для мятежа в бригаде Маслакова имелись серьезные причины.
Рядовой состав и командиры среднего звена 1-й Конной армии были
буквально пропитаны духом антисемитизма и антибольшевизма. Уже в
1920 г. среди конармейцев распространялись антибольшевистские и
анархистские настроения: «идем почистить тыл от жидов», «идем соеди-
ниться с батькой Махно», «бей жидов - комиссаров и коммунистов».
Обычным явлением являлись еврейские погромы на Украине и убий-
ства комиссаров, массовое пьянство, грабежи и насилия над мирным
населением, убийства пленных и мародерство. В октябре 1920 г. чрез-
вычайная выездная сессия Реввоентрибунала приговорила к расстрелу
141 погромщика из 387 арестованных бойцов 6-й кавалерийской дивизии,
остальные были осуждены на разные сроки лишения свободы37.
Одной из главных причин острой неприязни конармейцев к боль-
шевикам была беспощадная продразверстка, о которой бойцам сооб-
щали в письмах родные с Дона. В сентябре 1920 г. начальник политот-
дела 1-й Конной армии И. Л. Вардин писал в ЦК РКП(б): «Положение
скверное. Слухи о безобразиях в тылу усиливаются с каждым днем...».
Он привел пример с полученным помощником командира 1 -й бригады
Грициком письмом с новостью о том, что его отец и семья «подверг-
лись гнусному оскорблению со стороны продагентов», у них забрали
почти весь скот и хлеб. Но Грицик, как «человек сознательный и сдер-
жанный», махнул на это рукой. Но подобных извещений было много, и
далеко не все бойцы готовы были просто отмахнуться. «И можно ска-
зать, - предупреждал Вардин, - что никакая агитация среди армии, ни-
какие культпросветы, ни отдельные личности и политкурсы вместе,с
комячейками не приведут нас к желанным результатам, если творимые
безобразия на Дону и Кубани не будут в самый короткий срок ликвиди-
рованы» . Из писем знал о положении на Дону и Маслаков. По свиде-
тельству Буденного, накануне мятежа к комбригу приходили «провока-
ционные письма с Дона» 9. Стремление избавить земляков от граби-
тельской продразверстки, от насилия, бесчинств и злоупотреблений
местных продотрядов и советских работников, «очистить» тыл от «за-
комиссарившихся» бюрократов явились одной из причин мятежа.
Еще одной причиной выступления Маслакова стал арест и расстрел
его близкого друга и соратника Думенко, с которым комбрига связывали
месяцы совместной службы. Пути Маслакова и Думенко разошлись в
мае 1919 г., когда после тяжелого ранения последний не вернулся в
«Освободить народ эт ига и плача»: движение Григория Маслакова 177
конный корпус, командование которым принял Буденный. После ареста
Думенко по явно надуманному обвинению40 у Маслакова в апреле 1920 г.
случился публичный конфликт с Буденным. В честь убытия 1-й Конной
армии на польский фронт в Ростове на ипподроме состоялся митинг.
Бойцы потребовали от выступавшего Буденного: «Долой с трибуны!»,
а Маслаков публично крепко выругал его за предательский поступок:
командарм дал обвинительные показания в отношении Думенко. Это,
разумеется, не понравилось Буденному, и он попытался избавиться от
своенравного комбрига. По пути на польский фронт в одном из селе-
ний Маслаков был окружен в доме кавалерийским дивизионом, его
пытались арестовать. Но Маслаков с ординарцем отбивался до прихода
эскадронов 19-го полка из возглавляемой им бригады41.
Тогда обошлось, но Маслаков не мог не осознавать нависшую над
ним угрозу расправы. Тучи сгустились после окончания боев с поляками и
разгрома вранге невской армии. 23 ноября Маслакова отстранили от
командования 4-й кавалерийской дивизией, а в конце месяца он полу-
чил информацию из Особого отдела армии о своем возможном аресте
по поручению Буденного. Маслаков собрал командиров полков и штабис-
тов, устроил прощальный обед, во время которого попросил у присутст-
вовавших прощения за возможные обиды, поблагодарил за совместную
трехлетнюю борьбу за Советскую власть и заплакал. На вопрос о причине
готовившегося ареста ответил: «А за то, что я Сэмэна (С. М. Буденного -
А. Г.) выругал. Что он отплатил подлостью Думенко... Я не раскаиваюсь,
цэ наше личное дило. А арестовать меня хочуть от имени Советской
власти, а за что? Царя скинули, а царьки засилы и творять що хочуть».
И в заключение добавил: «Ухожу на Дон с обиженным знаменем...»42.
Но тогда его не арестовали. Очевидно, именно в это время у Маслакова
окончательно созрело намерение выступить против всех допущенных
большевиками несправедливостей: расстрела Думенко, жестокостей
продразверстки, усилившейся в конце 1920 г., и других. Для начала
мятежа требовался подходящий повод.
После разгрома Русской армии П. Н. Врангеля 1 -я Конная была при-
влечена к борьбе с Повстанческой армией Н. И. Махно. В январе 1921 г.
4-я дивизия вела боевые действия против отряда атамана Бровы в Ека-
теринославской губернии, и руководимая Маслаковым 1-я бригада отка-
зывалась проводить карательные акции против махновцев . Тяжело
переживая создавшуюся ситуацию, комбриг сильно злоупотреблял спир-
тным. По воспоминаниям Буденного, Маслаков вообще «любил выпить,
покуражиться», а накануне мятежа у него появились «подозрительные
собутыльники»44. Вероятно, это были представители Н. И. Махно, с
которым комбриг пытался установить контакт.
К мятежу Маслакова подвигло, помимо прочего, резкое усиление
вооруженной борьбы недовольного властью крестьянства с большевист-
178
Судьбы через две войны
ской властью, как по всей стране, так и на Северном Кавказе. В январе-
феврале 1921 г. вооруженное противостояние достигло наивысшей точки.
К началу 1921 г. на территории Республики насчитывалось 71248 пов-
станцев, из них 19640 штыков и сабель на Северном Кавказе45. Согласно
подсчету Ю. А. Щетинова, в конце февраля «контрреволюции удалось
поставить под ружье внутри страны около 150 тысяч человек», из них
свыше 130 тысяч на территории РСФСР46. На январь 1921 г. приходится
пик повстанческого движения на Северном Кавказе, - в нем участво-
вало 15850 человек, объединенных в 16 отрядов. Им противостояли
11700 бойцов Красной армии в составе 30 батальонов и 12 эскадронов4 .
Огнем крестьянской войны были охвачены Украина, Тамбовская и Во-
ронежская губернии, Нижнее и Среднее Поволжье, казачьи области
Северного Кавказа, Западная Сибирь. На фоне такого размаха воору-
женной борьбы успех мятежа в 1-й Конной не вызывал у Маслакова
сомнений. Непосредственная близость махновской повстанческой ар-
мии казалась комбригу залогом скорой победы.
Финал успешно развивавшейся службы конармейского комбрига
наступил в ночь с 8 на 9 февраля 1921 г., когда в расположении 4-й кава-
лерийской дивизии произошел мятеж. Он начался с того, что командир
1-й бригады Маслаков от имени начальника дивизии отдал приказ своей
бригаде выступить в Донскую область для борьбы с «противниками
Советской власти». С ним выступили 1, 3 и 5 эскадроны и пулеметная
команда 19 кавалерийского полка 1-й бригады. Но многие конармейцы
отказались выполнить приказ на том основании, что он исходил не от
начальника дивизии. Командарм приказал 2-й бригаде 14-й дивизии
догнать и арестовать Маслакова48. Мятеж именно в этом полку был ис-
ключительно неприятен лично для Буденного, так как в 19-м и 20-м
полках, составлявших 1-ю бригаду под командованием Маслакова, слу-
жили многие «первые боевые соратники по борьбе с контрреволюцией»
будущего командарма49. 19-й полк был своего рода гвардией 1-й Конной:
в нем начинали военно-революционную деятельность Б. М. Думенко,
С. М. Буденный, О. И. Городовиков и многие другие известные впослед-
ствии конармейцы. Почетным конармейцем 1-го эскадрона 19-го полка
был И. В. Сталин50. В июне 1920 г., после успешных боев 1-й Конной
армии с поляками, Сталину, «опрокинувшему все расчеты интервентов и
остановившему наступление белополяков», командование армии вручило
боевую саблю с надписью: «Конная армия - своему основателю, красному
кавалеристу 1-го эскадрона 19-го полка 4-й кавдивизии И. В. Сталину»5 .
Очевидно, что мятеж не мог не вызвать широкого резонанса в рядах 1-й
Конной и резкого недовольства ее командования.
Мятеж именно в 4-й кавалерийской дивизии во многом объясняется
местом ее возникновения и социальным составом рядовых бойцов. Эта
дивизия была по-настоящему «донской», в сущности, именно с ее фор-
мирования в начале декабря 1918 г. из добровольческих отрядов и кава-
«Освободить народ от ига и плача»: движение Григория Маслакова 179
лерийской бригады Буденного52 начинается история создания конного
корпуса. На основе 4-й, 6-й и 11-й кавалерийских дивизий в ноябре 1919 г.
была создана 1-я Конная армия. Закаленная в боях 4-я дивизия по праву
считалась наиболее боеспособной и была «первой» среди остальных
дивизий. Так, на момент осуществления Доно-Манычской операции по
разгрому белых в январе-феврале 1920 г. дивизия насчитывала 4000
сабель, 16 полевых орудий, 16 автоброневиков и 120 пулеметов53. 1-я
Конная армия, крестьянская по своему составу, отличалась от остальных
армий Советской Республики большим процентом выходцев из кресть-
янских семей, положение которых командованием оценивалось как
кулацкое. Выступая 11 марта 1920 г. на собрании представителей об-
щественных организаций Ростова, К. Е. Ворошилов признал, что армия
«была составлена из крестьян и казаков по преимуществу зажиточных
и часто очень и очень богатых». Об этом же писал 16 апреля 1921 г. и
председатель речвоентрибунала 1-й Конной Л. Плавнек, утверждавший,
что «1-я Конная имеет в своем составе большой процент казачества,
среди коих немало весьма зажиточных». Причем это были те крестьяне,
которые безоговорочно уверовали в революционные лозунги и с пол-
ной отдачей поддержали новую власть в наиболее критическое для нее
военное время54. Но несоответствие между лозунгами и действительно-
стью стало причиной острого недовольства властью. Именно это повле-
кло за собой массовое и быстрое разложение армии осенью 1920 г. и
послужило основанием для начала мятежа.
Покинувший расположение дивизии мятежный отряд призвал к
восстанию против Советской власти население хутора Кочережского и
села Хандалеевки, после чего Маслаков объявил себя партизаном и сто-
ронником Н. И. Махно55. 10 февраля 1921 г. отряд Маслакова численно-
стью в 300 сабель при 18 пулеметах56 в селе Хандалеевка в окрестностях
Павлограда соединился с группой махновца Бровы57. Махно рассчиты-
вал, что отряд Маслакова пополнит истрепанную в боях Повстанческую
армию, но бывший комбриг и Брова неожиданно попросили Совет армии
выдать им «мандат» на право формирования «Кавказской повстанческой
армии» и предоставить Кавказ в зону их влияния. Особенно настойчив
был Маслаков, обещавший Махно собрать «местные казачьи силы» и
привлечь на свою сторону части 1 и 2-й Конных армий. Совет армии и
Махно долго колебались, но в итоге Махно «махнул рукой» и вручил
Маслакову и Брове требуемый мандат58. По воспоминаниям самого Мах-
но, «Брова и Маслак были выделены мной из армии... в самостоятельную
Донскую группу и отправлены на Дон и Кубань»59 для расширения
ареала антибольшевистской борьбы. Маслаков имел намерение поднять
массовое антибольшевистское восстание в Донской и Кубано-Черно-
морской областях.
Функции руководителей отряда были разделены: Маслаков являлся
командиром, а Брова, бывший слесарь на станции Авдеевка, анархо-ком-
180
Судьбы через две войны
мунист с 1904 г., махновец с 1918 г., член Реввоенсовета махновской
Повстанческой армии, считался «идеологом» маслаковцев60. Числен-
ность присоединившихся к мятежным конармейцам махновцев была
невелика. Действовавшие в отряде Маслакова разведчики сообщали,
что количество махновцев доходило до одного эскадрона61, один из
пленных маслаковцев оценил численность отряда Бровы в «15 или 20
человек». В отряде Брова вел «работу по вербовке добровольцев»62.
Начало мятежа менее всего походило на открытый вооруженный
бунт. Маслаков, очевидно, имел основания на первых порах скрывать
от выступивших с ним бойцов свои истинные намерения. Во-первых,
несмотря на острое недовольство рядовых конармейцев большевистской
политикой, далеко не все из них, как показало начало мятежа, готовы
были с оружием в руках выступить против власти. Во-вторых, видимость
сохранения мятежным отрядом признаков регулярной воинской части
стали залогом успешного продвижения к Донской области.
Получив поздним вечером 8 февраля приказ о выступлении из рас-
положения 4-й дивизии, рядовые конармейцы не подозревали, что они
по воле командира бригады подняли оружие против советской власти.
Рядовые бойцы были уверены, что их подразделения сведены в «особый
кавказский карательный» полк, выступивший во главе с Маслаковым
по приказу командующего 1-й Конной на Кубань «подавить какое-то
восстание». 18 февраля Маслаков провел собрание командного состава
19 полка, включая взводных, на котором огласил «какое-то предписание
скрепленное печатью Совреспублики» полученное им якобы от Буден-
ного. На совещании было принято решение о следовании в Донскую об-
ласть. До 20 февраля отряд шел совершенно открыто, при встречах с
советскими частями Маслаков и комиссар бригады предъявляли дан-
ное предписание и беспрепятственно следовали дальше . Только 10
или 11 февраля Маслаков огласил личному составу выступивших с
ним трех эскадронов цель своего рейда - отправиться на Дон и Кубань
разобраться в создавшейся ситуации, т. к. «говорят, что наши матери и
жены там голодные сидят»64. Во время нахождения отряда в станице
Бессергеневской армейская разведка установила, что маслаковцы на-
меревались «пробраться на Кубань» . Попав в плен, многие бойцы
признавались, что не знали истинных намерений рейда Маслакова.
Только проникнув на территорию области, рядовые бойцы узнали, что
отряд прибыл на Дон «для восстановления порядка», а Маслаков намерен
«затормозить разверстку»66. В целом, моральное состояние бойцов пов-
станческого отряда из числа конармейцев не отличалось твердостью.
По данным красноармейской разведки, до 50 % маслаковцев готовы бы-
ли дезертировать, и только страх удерживал их в отряде 7, «настроение
бандитов колеблющееся», среди них наблюдалось «брожение» и неже-
лание воевать68.
«Освободить народ от ига и плача»: движение Григория Маслакова 181
Проникновение отряда Маслакова на территорию Донской области
произошло 18-19 февраля 1921 г. Через слободу Ряженная Таганрог-
ского уезда Екатеринославской губернии 18 февраля проследовала
«правильно военно-организованная банда во главе Маслакова» в 300
сабель и около 50 пулеметов. На следующий день отряд миновал посе-
лок Платово-Ивановский Больше-Крепинской волости. Отряд именовал
себя «Особым Буденовским полком», при общении бойцов слово «това-
рищ» заменялось на «брат», а своего командира они называли «дедуш-
кой». 20 февраля отряд проследовал в направлении Новочеркасска69.
По данным армейской разведки, отряд Маслакова представлял собой
«колонну кавалерии в три эскадрона построением по шести в ряд» общей
численностью 350 человек вооруженных винтовками, револьверами,
обрезами и шашками. Бойцы были одеты «разнокалиберно», особых
значков и знамен не имели. За колонной следовали сани с пулеметами.
В отряде имелось 10 пулеметов «Максим» и 4 «Льюиса» и 10 тысяч
винтовочных патронов. При штабе отряда «без должности» находился
Брова, адъютантом штаба был махновец Кочубей70. Начальником штаба
повстанческого отряда был назначен командир 5-го эскадрона Удодов,
бывший вахмистр \ Сотнями командовали офицеры Лосев (станица
Николаевская) и Шепелев (станица Камышевская)7 .
В повстанческом отряде была неплохо налажена разведывательная
работа. Сочувствовавшее повстанцам население снабжало маслаков-
цев информацией. Так, активную разведывательную работу вели каза-
ки нижнедонских округов. Разведку осуществляли не менее 40 чело-
век, при этом, чтобы сойти за обывателей, взрослые казаки брали с со-
бой мальчиков и охотничьих собак73. Донские чекисты отмечали, что
отряд Маслакова имел «свою шпионскую организацию» в городах об-
ласти74. Связь с частями новочеркасского гарнизона осуществлялась по-
средством засылки в Новочеркасск маслаковцев с документами курсан-
тов кавалерийских курсов. В селах на пути следования оставались
«тайные агенты» из повстанцев, задачей которых являлся сбор сведений и
информирование основных сил отряда о противнике75. В станицах За-
плавской и Бессергеневской маслаковцы пытались выяснить располо-
жение красноармейских частей76.
Вечером 21 февраля маслаковцы прошли севернее Новочеркасска
по направлению Александро-Грушевска, расстреляв по пути несколько
большевиков и милиционеров . 21 февраля отряд Маслакова занял
станицы Бессергеневскую и Заплавскую, арестовал членов исполкома,
сессию ревтрибунала, милиционеров и «продармейцев-ударников»,
всех пленных обезоружили и всех некоммунистов отпустили. Население
отнеслось к маслаковцам «сочувственно» 8. В захваченных станицах и
хуторах Маслаков вершил суд и расправу над теми, кого считал врагами
и угнетателями народа. Повстанцы путем опроса местных жителей
182
Судьбы через две войны
устанавливали места пребывания сотрудников советских учреждений и
производили их аресты. Принцип ареста был предельно прост; селянам
задавали вопрос: «Кто забирал у вас разверстку?». Если хотя бы один
из жителей обвинял арестованного, то обычно следовал приказ «пус-
тить в расход», что и исполнялось 9. В Заплавской повстанцы разгро-
мили исполком и совершили убийство нескольких продработников8 , а
в Бессергеневской устроили жестокую расправу над местными мили-
ционерами 5 района и группой продработников под руководством
В. И. Подройкина81. Ненависть по отношению к ним была настолько
велика, что жертвы приняли мученическую смерть, а супругу Подройки-
на после пыток убил лично Маслаков. Трупы 13 убитых были оставлены
непогребенными в станице 2. О жестоком массовом убийстве продра-
ботников и милиционеров сообщала краевая газета «Советский Юг»83.
Расстреливая попавших в плен большевиков и продработников, Мас-
лаков мог проявить великодушие. Так, после одного из боев он прика-
зал предоставить подводу для раненой медсестры и красноармейца и
отправить их в станицу Константиновскую84.
22 февраля маслаковцы заняли хутора Кудинов, Ажинов, Карповка85.
Находя содействие и поддержку среди местных жителей, 24 февраля
Маслаков изменил дальнейшую тактику боевых действий и разделил
свой отряд на 4 эскадрона, которые направились параллельными путями
в 1-й Донской округ 6. 27 февраля возглавляемый им отряд занял слободу
Большая Орловка 1-го Донского округа, остальные эскадроны двига-
лись в направлении слободы Мартыновка Сальского округа87. Посылая
отдельные разъезды и эскадроны в различных направлениях, Маслаков
пытался расширить территорию вооруженной борьбы, посеять панику
у окружного руководства. В начале марта один из отрядов маслаковцев
достиг станицы Цимлянской, где освободил из тюрьмы всех заклю-
ченных. Повстанцы доходили до станиц Платовской и Батлаевской
Сальского округа88; их разъезды являлись своеобразной разведкой.
Подчеркивая политический характер начатой борьбы, формирование
Маслакова выдвигало политические лозунги: «Долой жидов, долой раз-
верстку»89, «Долой Троцкого и Ленина, да здравствует общее избира-
тельное право и вольная торговля» , «Свержение соввласти и установ-
ление республики типа 1917 года»91, «Да здравствует 18 год, выборное
начало и советская система!»92, «Долой старую Советреспублику, долой
коммунистов и жидов, да здравствует новая Советреспублика» 3. На
знамени маслаковского отряда был начертан лозунг: «За Советы, но без
чека и без коммунистов»9 . В захваченных населенных пунктах повстанцы
повсюду уничтожали советские плакаты и портреты Ленина и Троцкого и
писали на стенах: «Ленин и Троцкий это засевшие императоры и контр-
революционеры»95. Маслаков объявил беспощадную войну лицам, са-
ботировавшим работу советской власти и всем «закомиссарившимся»
«Освободить народ от ига и плача»: движение Григория Маслакова 183
большевикам96, призывал «честных работников партийных и беспартий-
ных» поддержать его в деле очистки советских учреждений от «саботаж-
ников и бандитов»97. Донские чекисты сообщали в ВЧК, что действо-
вавшие в Черкасском округе повстанческие отряды выпускают воззвания
и имеют «политический оттенок эсеров»98. Летом 1921 г. разведыва-
тельный отдел СКВО констатировал, что отряд Маслакова ведет «уме-
ренную эсеро-меньшевистскую пропаганду»99. Лозунги маслаковцев
выражали острое неприятие населением политики «военного комму-
низма», всевластия большевиков и засилья чекистов, антисемитские
настроения.
Успешному пополнению повстанческого отряда способствовала
массовая агитационно-пропагандистская работа среди пленных и мест-
ного населения. При этом применялись различные способы. Так, уже в
начале проникновения в Донскую область повстанцы, в целях привле-
чения на свою сторону населения и для дезинформации противника,
распространяли сведения о якобы идущих вслед за ними 20-ти полках,
цель которых - взятие Новочеркасска 00. В занятых станицах и слободах
повстанцы собирали митинги. В бою под Большой Орловкой 27 февраля
был окружен и сдался в плен повстанцам окружной отряд милиции.
Маслаков лично обратился к пленным с речью, в которой отметил, что
повстанцы шли «завоевывать свободу и землю» и поэтому они начали
эту борьбу. Когда пленные согласились с ним, то он предложил им
присоединиться к отряду, а нежелающим отправится в Новочеркасск.
Милиционеры в полном составе заявили о своем согласии влиться в
отряд и были разделены повзводно. На митинге в Орловке маслаковцы
обратились к селянам с призывом: «Товарищи, идут коммунисты, заби-
рают от старого до малого, кто против насильников - присоединяйтесь».
Значительное число селян пополнило собой ряды повстанцев, они же
насильно «тащили» с собой воздержавшихся 1. На митинге в Орловке
Брова убеждал пленных красноармейцев и курсантов кавалерийских
курсов, что повстанцы ведут борьбу «не против коммуны и не против
Совета», а против «примазавшихся» к власти элементов из буржуазии
и офицерства, поскольку именно они «не дают право красноармейцу и
грабят население». Маслаков заявил, что выступил против продразвер-
стки и его задача - «освободить народ от ига и плача». Призывая дон-
ских, кубанских и терских казаков присоединиться к его отряду, Мас-
лаков утверждал о скором переселении населения Дона и Кубани на
Украину и приходе на освободившуюся землю «разных евреев и про-
чее». Красноармейцы имели право выбора: вступить в отряд и бороться с
властью, либо отказаться от этого предложения и получить свободу. Но
последних мятежный командир предупредил: «Далеко не уйдете». Со
слов бежавших из плена красноармейцев Маслаков «выставляет себя
борцом трудового народа, говорит, что во власть залезла вся буржуазия
184
Судьбы через две войны
и евреи, которые тащат кур, а нам не попадает». Он выступал за свободу
слова, критиковал проводимую властью продразверстку. Агитируя среди
пленных, он утверждал, что Буденный вскоре тоже выступит против
разверстки, но пока он «в тисках евреев», а также заявлял, что в область
идут восставшие 20-й полк 1-й бригады 4-й дивизии и 6-я дивизия 1-й
Конармии102. Агитируя среди курсантов и жителей, Маслаков напомнил
собравшимся, что соседние губернии охвачены восстаниями во главе с
Махно и Колесниковым103. На митинге маслаковцы сформулировали
цель своей борьбы с властью - они выступают «за справедливость и
против государственной разверстки», за ту свободу, которую они завое-
вали в октябре 1917 года, выступают против власти, сажавшей людей
«по тюрьмам и подвалам». Маслаков намеревался организовать из вос-
ставших армию и идти «восстанавливать порядок», но при этом заявлял о
готовности дать отпор армиям иностранных держав104.
При проведении митингов руководители отряда выступали по оп-
ределенной схеме. Первым выступал обычно Маслаков. Плохо разби-
раясь в политических вопросах и не обладая красноречием, он говорил
сравнительно мало, главным образом о цели своего похода против
продразверстки, касался больше «оперативной стороны». Брова, вы-
ступавший следом за командиром, по сообщению очевидцев, «разви-
вает мысль и держит беспрерывную речь в течении 2-х часов и более».
На митинге в Мартыновке, где присутствовало большое количество
народа, Маслаков провел параллель с жизнью до Гражданской войны
и современным положением деревни. Бывший комбриг, в частности,
отметил, что даже в бытность свою батраком и объездчиком, когда он
«много пил водки, пропивал вещи», то и тогда не был в таком плачев-
ном состоянии, в каковом пребывала разоренная деревня. Говоря о
причинах мятежа, он заявлял - «иду в бой за народ», а подвигли его на
этот поступок многочисленные жалобы бойцов-конармейцев на тво-
римый в деревнях грабеж в виде продразверстки, касавшейся их роди-
телей. Эти бойцы, по словам Маслакова, просили его помочь, «навести
порядок», что он и сделал. В его речи присутствовали и совершенно
нелепые утверждения о якобы изобретенной властью разверстке на
«собак и воробьев» по несколько пудов на хутор, и о «неделе любви»,
по итогам которой на женщину, не нашедшую ухажера, накладывался
налог в несколько тысяч рублей. В заключение делался закономерный
вывод об умышленно творимых властью издевательствах над кресть-
янством. По заявлению оратора, представители власти, заведомо зная
об отсутствии хлеба, тем не менее подвергают крестьян аресту, и в
станице Великокняжеской Сальского округа такими заключенными,
якобы, «перегружены сорок семь подвалов», и он, Григорий Маслаков,
явился для освобождения несчастных. Малосвязная, примитивная, но
доступная и понятная речь Маслакова, красного комбрига, поднявшего
«Освободить нарс^л от ига и плача»: движение Григория Маслакова 185
оружие против царившего произвола и жестокостей, против непомер-
ной продразверстки находила живой отклик в сердцах слушателей. Во
время речи Маслакова «некоторые женщины плакали». Его сменял
Брова, слова которого носили более цельный и логичный характер, его
речь была действительно агитационным призывом. Он говорил на ук-
раинском языке, и его слова сводились к тому, что его, Брову, считают
бандитом, а он все время борется «за народ». Заявляя о себе как о пред-
ставителе Украины в отряде Маслакова, он призывал к объединению
Украины с Донобластью и созданию на этой территории «свободных
съездов и советов», собственных правлений. «Вы, - призывал он слу-
шателей, - должны сами объединиться и быть готовыми выступить с
нами против неправды, пойти на Ростов, взять Новочеркасск и так далее,
тогда будут видны наши плоды». Помимо прочего, он говорил о скором
соединении с армией А. С. Антонова. Традиционно упоминал о проводи-
мой разверстке \ «неправильных действиях» власти105. Маслаков обра-
тился в слободе Орловке к пленным милиционерам и заявил им, что
выступая против повстанцев, они идут против «своих братьев», при-
бывших на Дон для борьбы с их же угнетателями. Маслаков, как и
многие рядовые конармейцы, выступал с антисемитскими лозунгами и
обвинял евреев-большевиков в узурпации власти и проведении анти-
народной политики. На митинге в хуторе Арбузове на вопрос жителей
о Буденном бывший комбриг ответил, что Буденный и Ворошилов
«продались жидам за две конфекты», а он, Маслаков, не поддался на
аналогичную попытку подкупа106. В Малой Серебряковке повстанчес-
кий отряд встретили «с хлебом и солью». На митинге Маслаков заявил,
что, являясь коммунистом, он идет по «справедливому пути», но не
признает центральную власть, так как в нее «жиды поналезли». Слуша-
телям было предложено самим создавать власть и избирать председа-
телей из своей среды, не ожидая присылки со стороны107. Вербовку
добровольцев в свой отряд Маслаков проводил под лозунгом осущест-
вления совместной борьбы против продразверстки, за свободную бес-
препятственную торговлю. Выступая на митингах, Маслаков называл
себя «идейным коммунистом», борющимся против «бумажных комму-
нистов»108.
Наряду с многолюдными митингами, повстанцы распространяли
агитационные листовки-воззвания. 7 марта в руки красноармейской
разведки попали отпечатанные на машинке воззвания маслаковского
отряда, распространявшиеся на территории Сальского округа109. В пер-
вой листовке-воззвании за подписью Маслакова «К казакам Дона» °
подчеркивался политический характер вооруженной борьбы, в связи с
этим в обращении отмечалось, что повстанческий отряд представляет
собой вовсе не банду, в его составе «честные бойцы Буденовской армии,
во главе старого командира 1-й кавбригады тов. Маслакова». Адресо-
186
Судьбы через две войны
валось воззвание самому широкому кругу лиц, листовка начиналась с
привычного обращения «товарищи». Главным объектом критики были
коммунисты. Им вменялись в вину проводимые аресты и заключения
«родителей, жен и детей» повстанцев за неисполнение хлебной разверс-
тки. Этим обстоятельством и мотивировалось вооруженное восстание
против власти. В воззвании формулировались политические цели пов-
станцев. Показательно, что советская власть и коммунисты четко раз-
граничивались: «Мы не идем против Советской власти, а боремся за
Советскую власть,... Не идем мы против народа, а идем мы против дик-
таторства сверху...». Повстанцы также выступали за то, чтобы «диктовал
сам народ, а не один человек». Дифференцированным было и отношение
к большевикам: «не идем мы против товарищей-коммунистов, которые
идут по правильному пути и работают на благо народа, но[выступаем]
против бумажных коммунистов». Цель вооруженной борьбы заключа-
лась в физическом уничтожении «этих гадов». В этой связи населению
предлагалось определиться с тем, кто на самом деле «враги и бандиты»,
а затем совместно направить против них оружие. Выдвигавшиеся лозунги
соответствовали обозначенным задачам: «Вперед, товарищи, против на-
ших кровопийцев. Да здравствуют свободные советы, но только такие
советы, которые будут правильно выбраны народом, а не назначены
свыше. Долой всех диктаторов, кто бы они не были»111. Другая листовка,
от имени «новочеркасских 14 и 10 курсов, кавполка, взвода... и других
частей», по содержанию и лозунгам была аналогична первой. Листовка
апеллировала к красноармейцам и местным жителям, к которым повстанцы
обращались как к «детям и товарищам». В ней разъяснялись причины
перехода указанных частей на сторону повстанцев, и подчеркивалось,
что маслаковцы не банда, а «честные бойцы, которым надоело смотреть
на плач своих жен и матерей, которых арестовывают и сажают по тюрь-
мам». В связи с этим читателям воззвания предлагалось присоединиться
к Маслакову и вооруженным путем «очистить население от всех гадов
угнетавших народ. Долой кровопролитие, да здравствуют свободные
советы»112. Анализ воззваний, лозунгов и проводимой агитации позво-
ляет утверждать, что формирование Маслакова принадлежало к идео-
логическому течению «за Советы без коммунистов», широко распро-
страненному в крестьянской среде и имевшему определенную популяр-
ность среди донских крестьян и казаков. Лозунги повстанцев вполне
совпадали с политическими взглядами селян. Призывы о поддержке и
совместной борьбе с властью находили поддержку у жителей.
Социальный состав руководимого Маслаковым повстанческого фор-
мирования был достаточно разнообразен. Изначально его основу состав-
ляли красноармейцы 1-й Конной армии призыва 1920 года113. Рядовые
бойцы были уроженцами Донской и Кубанской областей, а также цен-
тральных губерний России и Украины. Большая часть комсостава и
«Освободить народ от ига и плача»: движение Григория Маслакова 187
некоторые красноармейцы были коммунистами114. К концу февраля
численность отряда Маслакова значительно увеличилась за счет пленных
милиционеров и красноармейцев. 27 февраля в ходе непродолжительного
боя под хутором Бычков повстанцам сдалась часть сводного отряда
состоявшего из курсантов кавалерийских курсов и 133-го отдельного
стрелкового батальона116, высланного из Новочеркасска с целью «пре-
следования бандита Маслакова». К отряду Маслакову присоединились
красноармейцы в количестве 350 сабель, 220 штыков при 12 пулеметах,
2 орудиях с зарядными ящиками. Повстанцам достались 6 «фонических
аппаратов», около 10 верст телефонного кабеля и до 50 тысяч «винто-
патронов»1 7. Большинство перешедших к Маслакову красноармейцев
и командиров являлись местными жителями11 . В повстанческом фор-
мировании Маслакова были донские крестьяне и казаки, украинцы,
кубанские казаки, жители центра страны.
С момента ш явления отряда в области его численность неуклонно
увеличивалась. На 22 февраля в находившемся в Бессергеневской от-
ряде было 400 сабель при 18 пулеметах119. Население относилось к
появившимся повстанцам «сочувственно», отряд быстро пополнялся
добровольцами. 27 февраля отряд Маслакова насчитывал 500 сабель,
200 штыков при пулеметах120. Сдавшийся отряд курсантов существен-
но увеличил численность и улучшил оснащение повстанцев. 1 и 2 мар-
та маслаковцы занимали слободу Мартыновка, их численность на этот
момент составляла 700 сабель, 200 штыков при 25 пулеметах и 2 оруди-
ях " . На 7 марта отряд Маслакова насчитывал более 1000 человек ка-
валерии, до 150 пехоты при 35-40 пулеметах и 2-х орудиях, а также
обоз в 30 подвод со снарядами и патронами122. К концу первой декады
марта Маслаков располагал около 2000 человек, объединенных в 5 ка-
валерийских эскадронов по 200 сабель и 200 штыков в каждом. На
вооружении отряд имел 25 пулеметов, установленных на тачанках,
бричках и санях, и 2 орудия123. Динамика численности отряда Масла-
кова представлена в таблице:
Отношение населения нижнедонских округов к отряду Маслакова
было неоднозначным. Отряд получил значительную поддержку местного
населения, недовольного продразверсткой и политикой большевиков.
Изгонявших продотрядников и местную власть маслаковцев в первое
время принимали восторженно. Жители слободы Мартыновка встречали
Маслакова с иконами и хоругвями124, приветствовали колокольным зво-
ном, хлебом и солью. Один из жителей обратился к маслаковцам: «Мы
вас приветствуем как дорогих избавителей от коммунистических граби-
телей»125. В занятой в конце февраля слободе Орловка отряд Маслакова
пополнили 200 добровольцев из местных жителей1 . К отряду присое-
динились значительное количество демобилизованных красноармейцев,
что был продиктовано отсутствием государственной поддержки их
188 Судьбы через две войны
127
семьям со стороны соответствующих органов власти . В начале марта
армейское командование с тревогой констатировало: «Большинство
населения хуторов, как видно, на стороне бандитов». Террор маслаков-
цев в отношении работников исполкомов привел к анархии на местах, на
сторону восставших, за небольшим исключением, переходили «сторонни-
ки бандитов» из числа советских служащих128. В частности, к Маслакову
ушел председатель Совета слободы Мартыновка 1-го Донского округа12 .
Популярность Маслакова - орденоносного комбрига-первоконника,
пришедшего навести порядок и наказать обидчиков за нанесенные
землякам несправедливости, среди жителей Дона была чрезвычайно
велика. Показателен в этой связи случай с жителем станицы Константи-
новской М. Ф. Ивановым, задержанным и расстрелянным 28 февраля по
приказу штаба обороны 1-го Донского округа по обвинению в шпио-
наже. Этот человек был задержан в хуторе Малом Кузнецовском по
пути в отряд Маслакова. На допросе он признался, что к повстанцам
шел с целью «пожаловаться на действия местной власти и наряду с тем
передать что твориться здесь. Отряд маслаковцев считаю своим покрови-
телем». Задержанный не знал Маслакова лично, но узнав о том, что на
Дон идет армия «восстановить советскую власть и навести порядок» ,
решил искать у нее защиту.
Численность повстанческого отряда Г. С. Маслакова
(Черкасский - 1-й Донской - Сальский округа,
февраль-март 1921 г.)
дата
20 февраля
22 февраля
27 февраля
1-2 марта
7 марта
9 марта
22 марта
количество
штыков
-
-
200
200
150
1000
-
сабель
350
400
500
700
1000
1000
400
пулеметов
14
18
18
25
35-40
25
18
орудий
-
-
-
2
2
2
-
населенный пункт
Попово-
Несветайский
Бессергеневская,
Заплавская
Большая Орловка |
Мартыновка
Мокрая Боргуста |
Ремонтная j
Калмыцкий хутор
Однако скоро среди населения слобод и хуторов появились недо-
вольные действиями маслаковцев. Снабжение увеличившегося пов-
станческого отряда продовольствием и фуражом ложилось тяжелым
бременем на население Черкасского и 1-го Донского округов, и без того
разоренное в ходе взимания продразверстки. Призывая жителей не вы-
полнять грабительскую продразверстку, повстанцы сами невольно разо-
«Освободить народ от ига и плача»: движение Григория Маслакова 189
ряли селян. В станице Бессергеневской маслаковцы брали у жителей
последнюю пшеницу, за взятые у крестьян продовольствие и фураж не
платили, нередки были случаи, когда все это забиралось «с угрозами».
По словам одного из жителей слободы Большая Орловка, маслаковский
отряд, выступая против разверстки, за два дня своего пребывания в
слободе израсходовал весь запас сена. Как следствие, среди людей росло
недовольство бывшими конармейцами. В Большой Орловке молодежь
отказалась присоединяться к отряду Маслакова. В ряде населенных
пунктов старики выступали против Маслакова, говоря что «нужно при-
держиваться к одному, т. е. к Советской власти»132. В ряде хуторов 1-го
Донского округа мобилизация была сорвана в результате «резкого про-
теста» со стороны молодежи133, видимо, из числа местных комсомоль-
цев. Милицейская разведка констатировала недоброжелательное отно-
шение жителей Большой Орловки к повстанцам, т. к. отряд Маслакова
«не заслуживает в глазах населения доверия»134. В начале марта армей-
ская разведка отмечала, что после «разграбления» маслаковцами «ману-
фактуры» и убийства отдельных «популярных совработников» население
начало относиться к повстанцам враждебно135. Тем самым формирова-
ние Маслакова, само того не желая, начало утрачивать поддержку на-
селения, которая являлась залогом его жизнеспособности.
Во время пребывания повстанческого отряда в слободе Орловке перед
его командованием встал выбор дальнейшего направления следования:
Новочеркасск, станицы Константиновская (1-й Донской округ) или Вели-
кокняжеская (Сальский округ). В окружных станицах имелись значитель-
ные запасы собранного хлеба, в Новочеркасске располагались склады с
обмундированием, но в последнем маслаковцы не испытывали недос-
татка. Поэтому решено было идти в Сальский округ. Отряд выступил в
пограничную с округом слободу Мартыновка, в котором надеялся «за-
вербовать население»136. Отказ от захвата Константиновской был вы-
зван дислокацией в станице значительного красноармейского гарнизона,
поэтому было решено двигаться на Великокняжескую, взорвать по пути
железную дорогу и препятствовать этим вывозу хлеба с территории
Кубани137.
Основные силы отряда во главе с Маслаковым и Бровой 6 марта оста-
вили Орловку, перешли границу Сальского округа и выступили в направ-
лении окружной станицы. В отряде находились донские и кубанские
казаки, «донские хохлы и небольшой отряд великорусов». Угроза ов-
ладения Маслаковым Великокняжеской заставила красноармейское
командование выступить навстречу противнику. В бою 7 марта в районе
Платовской, у Ельмута, маслаковцы потерпели поражение. Повстанцы
потеряли 15 человек убитыми, 70 пленными, 5 пулеметов, 40 лоша-
дей . Потерпев поражение и уходя от преследования, Маслаков резко
изменил свой маршрут. Отряд двумя колоннами организованно отступил
190 Судьбы через две войны
на север, в направлении станиц Верхне-Серебряковская - Романовская139.
10 марта при попытке перейти железную дорогу у станции Ремонтное
отряд Маслакова был обстрелян гарнизоном моста и бронепоездом.
Отряд занял слободу Ильинка, но при этом в плен попали 66 маслаковцев.
Победителям достались «все огнеприпасы» и обоз с продовольствием,
22 лошади с седлами, 81 винтовка, 4 пулемета, 167 снарядов, 56 тысяч
патронов140. 14 марта красноармейские части в результате двукратной
атаки выбили маслаковский отряд со станции Торговая, повстанцы по-
теряли до 40 человек убитыми и ранеными и бежали в поселок Кеше,
где 17 марта вновь были разбиты. Много маслаковцев погибло, 18 чело-
век были пленены, трофеем победителей стало одно орудие. 20 марта
отряд Маслакова в селе Рагули Ставропольской губернии разделился на
две группы, бежавшие в разных направлениях. В плен попали 34 бойца
маслаковского отряда, было утрачено орудие и один пулемет14 . Опе-
ративная сводка за 23 марта сообщала: «Банда Маслакова преследуе-
мая нашими частями отступает вглубь Астраханских степей оставляя
пленных и много имущества». Окончательная ликвидация маслаковцев
как организованного формирования произошла в калмыцких степях.
22 марта три эскадрона отдельной Ставропольской кавбригады наголову
разгромили значительно уменьшившийся отряд Маслакова в Калмыц-
ком хуторе. Из 400 бойцов повстанцы потеряли 150 человек убитыми,
50 ранеными, и 150 пленными. Трофеями красноармейцев стали одно
орудие, 18 пулеметов, лошади, верблюды, тачанки, винтовки, шашки.
Остатки отряда рассеялись мелкими группами в разных направлениях *".
Попытка поднять массовое восстание населения нижнего Дона прова-
лилась.
Разгром повстанцев на Дону был хотя и тяжелый, но не отнюдь не
окончательный. Маслаков уцелел, собрал отряд сторонников и развер-
нул активные действия на территории Ставропольской губернии и Ав-
тономной области калмыцкого народа. Маслаков, очевидно, не отка-
зался от мысли поднять земляков на борьбу с большевиками. В сере-
дине мая 1921 г. в Сальском округе появился маслаковский отряд,
проникший с территории Ставропольской губернии. Отряд численно-
стью 300 сабель при 1 пулемете в ночь с 14 на 15 мая совершил напа-
дение на станцию Зимовники, где разоружил милицию, забрал 15 вин-
товок, шашки, патроны, убил 2 агентов ссыпного пункта и ушел к Га-
шуну 43. Повстанцы были вооружены шашками, винтовками и
револьверами, в отряде был 1 пулемет «Максим», но при остром дефи-
ците патронов. Отряд не имел армейской дисциплины и «администра-
тивного хозяйства», но среди бойцов была «сплоченность». По пути
отряд разграбил продмагазин и расстрелял советских служащих. Во
время совершавшихся ограблений «особенное внимание» обращалось на
одежду и обувь. По данным разведки, никаких политических целей масла-
«Освободить народ от ига и плача»: движение Григория Маслакова 191
ковцы не преследовали, а являли собой «сознательный бандитский эле-
мент»144. 15 мая маслаковцы перешли железную дорогу между Зимов-
никами и Мокрым Гашуном в направлении Верхне-Серебряковской145.
Исходя из тактических соображений, отряд разделился на несколько
отдельных групп, появлявшихся в разных местах округа, совершавших
ограбления продорганов и преследовавших советских работников146.
Часть из этих групп направилась в 1-й Донской округ. Во время движе-
ния они избегали населенных пунктов, именовали себя мироновцами. На-
селение относилось к ним «сочувственно»147. По данным чекистов, по-
явление в области маслаковцев вызвало у населения 1 -го Донского ок-
руга «выжидательное» настроение и создало угрозу активизации
повстанчества 148. Однако среди рядового состава отряда проявлялось
очевидное желание прекратить борьбу с властью. В этой связи фиксиро-
валась «добровольная перебежка
бандитов-маслаковцев на сторону советских войск», которые сообщали
о полном разгроме отряда14 . Преследование маслаковцев советскими
частями и бегство бойцов привело к фактическому прекращению сущест-
вования отряда. К концу мая «банда Маслака разбежалась», и бывшие
бойцы скрывались по балкам150. Отряд прошел с юга на север террито-
рию округа и был разбит кавалерией красных в районе станицы Граб-
бевской. В результате отряд, бросая лошадей и вооружение, рассеялся
на мелкие группы151, но ядро повстанцев в 70 человек во главе с Мас-
лаковым во второй половине мая скрывалось в районе Святого Креста
Ставропольской губернии . Второе «пришествие» Маслакова на Дон
ничем не напоминало его предыдущий рейд по донским округам. Отряд
не смог нанести значительного урона красным, многие повстанцы не
желали воевать и хотели замирения с властью, маслаковцы не гнушались
грабежом и походили на разбойников. Однако слава о Маслакове еще
жила в памяти селян, появление его отряда представляло известную
опасность на фоне начавшегося взимания продовольственного наряда,
напоминавшего отмененную продразверстку.
Вопрос о времени и месте гибели мятежного конармейского комбрига
является дискуссионным. Версия о гибели Маслакова и Бровы в конце
сентября или начале октября 1921 г. в горах Северного Кавказа от рук
амнистированных и вернувшихся в отряд повстанцев впервые была
высказана в начале 1990-х годов в книге А. В. и В. Ф. Белаша153. Это
утверждение затем воспроизводилось в ряде документальных изданий по
истории крестьянского повстанческого движения154. Из документальных
сборников некритически воспринятая версия о месте и времени гибели
Маслакова попала в труды современных исследователей155. Украин-
ский историк В. А. Савченко добавляет в версию гибели Маслакова и
Бровы живописную деталь. Разделяя мнение об убийстве повстанчес-
ких командиров амнистированными повстанцами, он полагает, что головы
192 Судьбы через две войны
убитых «были предъявлены как доказательства лояльности»156. В. Г. Ящен-
ко, напротив, приводит данные о действиях отряда Маслакова в конце
сентября в районе станиц Распопинской и Клетской Усть-Медведицкого
округа Царицынской губернии. «Таким образом, - делает вывод автор, -
в сентябре 1921 г. Маслаков был жив и здоров. Где и когда он погиб,
доподлинно не известно»157. Г. С. Колесов приводит свидетельство
одного из земляков-старожилов, с «достоверной точностью» подтверж-
давшее, что еще осенью 1922 г. Маслаков был жив и с немногими
соратниками скрывался «в глухомани» у малонаселенного северного
побережья озера Маныч-Гудило .
Изученные автором архивные материалы не дают оснований для по-
добных выводов. 2 июля 1921 г. отряд Маслакова появился в Сальском
округе и занял станцию Мокрый Гашун. Разведсводка 5 июля сообщала
о движении отряда повстанцев в направлении станицы Баклановской.
При этом отмечалось, что «бандой командует Сычев» 5 . Вернувшиеся
5 июля из плена маслаковцев лица сообщили, что отряд направился в
1-й Донской округ. Они подтвердили, что во главе отряда стоит Сычев,
а «Маслака в банде нет». Позднее выяснилось, что Маслаков и 8 охра-
нявших его бойцов скрывались «в камышах» по берегам реки Кума, а
14 июля стало известно, что Маслаков и 6 его соратников убиты160.
Армейская разведка установила, что Маслаков был убит 8 июля 6І. О его
гибели как о достоверно установленном факте сообщал в начале августа
1921 г. делегатам IV областной конференции РКП(б) А. С. Бубнов, член
Краевого военного совещания по борьбе с бандитизмом. По его данным,
Маслаков «в пьяном виде разодрался со своими приятелями и лежит
раненый в голову». Он подтвердил информацию других докладчиков о
смерти Маслакова162. По воспоминаниям П. И. Квачева, командира от-
ряда по борьбе с бандитизмом Сальского окружного военного совещания,
«Маслак» был убит «на балке Чеколда», в районе зимовников Болдыре-
ва, Пишванова и Пупкова, в 125 верстах восточнее Великокняжеской 63.
Вероятно, в отряде произошел раскол, и Маслаков, утративший авторитет,
не сумел удержать ситуацию под контролем. Будучи ранен «своими»1 ,
он скрывался в одном из степных зимовников с немногочисленными
сторонниками, но был обнаружен и убит бойцами красноармейского
кавалерийского отряда. Причиной раздора стали, очевидно, внутренние
разногласия, обусловленные военными неудачами и преследованием
советскими войсками. Часть бойцов решила оставить Северный Кавказ и
прорываться через Донскую область на Украину для соединения с
махновской армией.
По причине широкой известности имя Маслакова использовалось
другими повстанческими командирами. Этим и объясняется упоминание
рядом авторов о деятельности «Маслакова» во второй половине 1921 и
в 1922 гг.
«Освободить народ от ига и плача»: движение Григория Маслакова 193
Популярность Маслакова как командира крупнейшего повстанчес-
кого формирования и непримиримого борца с большевиками среди на-
селения нижнедонских округов была чрезвычайно велика. Его имя
долго было на слуху у селян и использовалось как знамя борьбы с вла-
стью. В июне 1921 г. Особый отдел 14-й кавалерийской дивизии кон-
статировал: «Деревенское общественное мнение явно симпатизирует
Маслаку». Армейские чекисты не исключали возможность снабжения
селянами маслаковского отряда оружием, которое находилось у насе-
ления «в спрятанном виде» . В июле во время массового волнения
женщин - жительниц села Гуляй-Борисовка Ростовского округа на
почве изъятия хлеба по проднаряду раздавались выкрики: «Давай
Маслакова для истребления коммунистов»166. По сведениям милиции,
в станицах Кагальницкой, Мечетинской и Егорлыцкой Черкасского округа
формировались «три полка» с целью свержения власти. Показательно,
что эти подразделения носили название «Маслаковцы, голодные сыны
разграбленных отцов»1 7. Неслучайно в конце лета 1921 г. штаб СКВО
констатировал, что наибольшую опасность представляют «маслаковские
банды, как нашедшие отклик сочувствия среди крестьянских масс»168.
Имевшиеся в области сторонники Маслакова ожидали его скорого
возвращения и готовили почву для массового восстания. Не исключено,
что они были оставлены в области Маслаковым для ведения подрыв-
ной работы. В мае 1921 г. в станице Мариинской 1-го Донского округа
действовала подпольная организация под руководством «студента Глад-
кова и двух офицеров», готовившая восстание и имевшая связь с Масла-
ковым169. По данным армейских чекистов, Маслаков имел шпионов в
Зимовниках и Нижне-Жирове. При перемещениях они пользовались
«частными средствами передвижения». В станице Екатерининской 1-го
Донского округа действовала подпольная организация «маслаковцев»,
имевшая с ним связь. В отряде бывшего конармейского комбрига был
«отряд особого назначения», имевший задачу собирать сведения обо
всех коммунистах и советских служащих, их деятельности и местах
проживания170. Но организовать восстание агентам Маслакова было не
суждено, все они оказались арестованы.
Григорий Маслаков, заслуживший репутацию непримиримого про-
тивника большевиков, по праву пользовался авторитетом среди других
повстанческих отрядов. Примечательно, что проникшим в Сальский
округ отрядом полковника Петрова был установлен памятник Масла-
кову на месте его гибели. Памятник соорудили из большого столба с
ближайшей мельницы, на котором была выжжена надпись: «Вечная
память славному герою, павшему в неравной борьбе с заблужденными
детьми дорогой России». Были указаны фамилия и инициалы Масла-
кова, месяц и год. Памятник обнаружил П. И. Квачев во время пресле-
дования отряда Петрова, он же отдал приказ не разрушать монумент
194
Судьбы через две войны
«над большой шляховой дорогой» в надежде сохранить этот «истори-
ческий памятник». Но памятник до наших дней не сохранился, - его
сжег очередной красноармейский отряд, появившийся в тех местах.
«Любимый конь Маслака», на котором он воевал «всю революцию»,
после гибели хозяина достался квачевскому отряду, и V съезд советов
Сальского округа в декабре 1922 г. премировал им П. И. Квачева «за
боевые заслуги»17 .
Григорий Савельевич Маслаков являлся представителем революци-
онной эпохи. Созданный в советской художественной литературе образ
Маслакова (Маслака) неизбежно несет на себе отголосок антибольше-
вистского мятежа и борьбы бывшего комбрига с властью. Его жизнь и
смерть были типичны для многих повстанческих «красных команди-
ров» заключительного этапа Гражданской войны. Он не являлся выдаю-
щимся полководцем и известным политиком, но был мужественным
человеком, отважным воином и авторитетным командиром. Маслаков
далеко не всегда соблюдал воинскую дисциплину, но обладал органи-
заторскими способностями и пользовался заслуженным уважением
подчиненных. Жестокость к врагу уживалась в нем с известным вели-
кодушием. Он злоупотреблял алкоголем, но в ту лихую годину этот
порок был в равной степени присущ и красным командирам, и белым
офицерам. Он сознательно выступил за Советскую власть и самоот-
верженно боролся за ее укрепление в наиболее тяжелое для нее время,
но когда государственная политика стала нетерпимой для селян, Мас-
лаков не менее решительно встал на сторону народа и выступил с ору-
жием против крайностей политики «военного коммунизма» и полити-
ческого диктата РКП(б). Крайняя опасность для власти заключалась не
столько в оперировании в Донской области значительно разросшегося
повстанческого отряда Маслакова, который был в итоге разгромлен ре-
гулярными красноармейскими формированиями, сколько в остром недо-
вольстве казачье-крестьянской массы политикой большевиков, на фоне
которой проходила эта борьба. В начале марта 1921 г. руководство
Сальского округа признавало, что «Маслаковщина не в Маслаке и его
силе, а в создавшемся положении Донской области»172. Действительно,
с момента появления маслаковского отряда в Донской области начина-
ется резкое усиление повстанческого движения. Его кульминация при-
ходится на период с 27 февраля по 9 марта 1921 г., во время которого
численность отряда Маслакова значительно увеличилась и на 9 марта
составила 2000 штыков и сабель при 2 орудиях и 25 пулеметах. Это -
наивысшая точка в развитии повстанческого движения в Донской области.
В связи с этим имеющиеся в историографии утверждения, что числен-
ность маслаковцев составляла 5 тысяч сабель и штыков17 представля-
ются неточными. Учитывая, что в 1920 г. сельское население Донской об-
ласти составляло 1858700 человек174, повстанческое формирование Мае-
«Освободить народ от ига и плача»: движение Григория Маслакова 195
лакова в численном отношении являлось на этом фоне сравнительно не-
значительной силой. В марте 1921 г. численность повстанческих сил на
Северном Кавказе увеличилась до 13200 человек, объединенных в 17
отрядов175, и отряд Маслакова в 2000 бойцов составлял лишь 15 % от
общего количества антибольшевистских сил.
Значение и роль вооруженного формирования Г. С. Маслакова в ис-
тории повстанческого движения в Донской области состояли не только в
том, что оно являлось крупнейшим среди других отрядов, но и в том,
что действия отряда выражали вооруженный протест наиболее активной
части крестьянско-казачьего социума против большевистской политики.
Неспроста в отряде крестьянского вожака Маслакова находились казаки
и крестьяне, великороссы и украинцы, середняки и беднота, красноар-
мейцы, милиционеры и сотрудники советских учреждений. Имя Мас-
лакова стало символом вооруженной борьбы для донских селян, хотя
поддержка его отряда среди населения и не носила поголовного харак-
тера. Его отряд внес существенный вклад в историю повстанческой
борьбы населения Донской, Калмыцкой областей и Ставропольской
губернии. Думается, Дзержинский справедливо упомянул Маслакова в
числе крупнейших повстанческих командиров. В начатой борьбе с влас-
тью Григорий Маслаков, как Александр Антонов и Нестор Махно, вы-
ступил выразителем крестьянского протеста и разделил общую судьбу
руководителей крестьянского повстанческого движения.
Примечания
Мировые войны XX века: в 4 кн. Кн. 1: Первая мировая война: ист. очерк. - 2-е изд.
М., ^005. С. 522, 529.
Цит. по: там же. С. 530.
Посадский А .В. Изучение крестьянского повстанчества: контексты и задачи // Кресть-
янский фронт 1918-1922 гг. Сборник статей и материалов. М., 2013. С. 20-21.
Кондрашин В.В. Отечественная и зарубежная историография крестьянского повстанческого
движения в России в годы гражданской войны // Крестьянский фронт 1918-1922 гг.... С. 41.
Голдин В. Паутина из легенд. Красная армия Гражданской войны: историографические
размышления // Родина. 2011. № 2. С. 5.
Данилов В. П. Трагедия донского казачества (1917-1921 гг.) // Данилов В.П. История
крестьянства России в XX веке. Избранные труды: в 2-х ч. Ч. 2. М., 2011. С. 297.
Нестор Махно. Крестьянское движение на Украине. 1918-1921: Документы и материа-
лы. |1, 2006. С. 608.
Кремень М. На Касторную // Первая конная в изображении ее бойцов и командиров. М.-Л.
19309. С. 16-21,42.
Ракитин Н. В. Записки конармейца. М., 1931. С. 202.
Бабель И. Конармия // Бабель И. Собрание сочинений в 4 томах Т. 2. М., 2005. С. 132.
Шолохов М. А. Тихий Дон: роман в четырех книгах. Книга четвертая. Ростов н/Д,
1989Г2С. 376.
Листовский А. П. Калёные тропы. Роман. [М., ] 1950. С. 42-45.
196
Судьбы через две войны
Карпенко В. В Тучи идут на ветер* книга первая исторического романа-дилогии
«Комкор Думенко». Ростов н/Д, 1989. С. 225.
Карпенко В. В. Тучи идут на ветер... С. 248.
РыбалкинА. Ф. Багаевская - 350 лет. Историко-статистический очерк. (История ста-
ницы Багаевской от ее возникновения до сегодняшних дней). Ст Багаевская, 1998, Пчелин-
цевА. С. Судьба комбрига Маслакова // Память сердца. Записки друга писателя В. В. Кар-
пенко. Поселок Южный, Ростов-н/Д, М., 2007. С. 140-151; он же О героических командирах
конницы Думенко // Триумф и трагедия комкора Б.М. Думенко. Волгодонск, 2010. С. 16-18;
Колесов Г. «Таран революции»: герой или бандит? // Дон. 2009. № 9-Ю. С. 183-199.
Калугин Ю. Комбриг Маслак: «Ухожу на Дон с обиженным знаменем» // Новый исто-
рический вестник. 2009. № 3 (21). С. 96-102.
Грищенко А. Н. О соратнике Б. М. Думенко комбриге Г. С. Маслакове и его трагедии //
Триумф и трагедия комкора Б. М. Думенко. Волгодонск, 2010. С. 36-38; он же Григорий
Маслаков: от конармейского комбрига до повстанческого командира // Новый исторический
вестник. 2013. № 4 (38). С. 125-138.
Буденный С. М. Пройденный путь. Кн. 3. М., 1973. С. 201.
Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918-1939. Документы и материалы.
В 4-xqt. Т. 1. 1918-1922 гг. М., 2000. С. 796.
Рыбалкин А. Ф. Багаевская - 350 лет... С. 93-94.
Колесов Г. «Таран революции»... С. 183.
ПчелинцевА. С. О героических командирах... С. 16.
Калугин Ю. Комбриг Маслак... С. 97.
РГАСПИ Ф. 74. Оп. 1. Д. 385. Л. 13.
26 РГВА Ф. 28087. Оп. 1. Д. 89. Л. 86.
Дедов И. И. В сабельных походах. (Создание красной кавалерии на Дону и ее роль в
разгроме контрреволюции на Юге России в 1918-1920 гг.). Ростов н/Д, 1989. С. 27.
Советская деревня глазами... С. 796.
Наш край. Из истории Советского Дона. Документы. Октябрь 1917-1965. Ростов н/Д,
1968. С. 74-75; Сборник лиц, награжденных орденом Красного Знамени и Почетным рево-
люционным оружием. М., Л., 1926. С. 154.
Нестор Махно. Крестьянское движение... С. 905.
31 РГАСПИ Ф. 74. Оп. 1. Д. 385. Л. 13об.
Филипп Миронов. (Тихий Дон в 1917-1921 гг.) Документы и материалы. М., 1997. С.
383^84.
33 РГАСПИ Ф. 74. Оп. 1. Д. 385. Л. 13об-14.
Буденный С. М. Пройденный путь. Кн. 1. М., 1959. С. 187.
. Буденный С. М. Пройденный путь. Кн. 3. ... С. 201.
Комашко А. Эпизод. Посвящается 4-й дивизии 1 -й Красной конной армии // Армия и
революция. 1922. № 3-4. С. 117-118.
ГенисВ. Л. Первая Конная армия: за кулисами славы // Вопросы истории. 1994. № 12.
С. 7|у75.
ГенисВ. Л. Указ. соч. С. 66-73; Будницкий О. Конармия // Знание-сила. 2007. № 9. С.
Павлюченков С. А. Крестьянский Брест, или предыстория большевистского НЭПа. М.,
199^.254-255.
Буденный С. М. Пройденный путь. Кн. 3. ... С. 201.
Подробнее о Б. М. Думенко: Комкор Думенко на фронтах гражданской войны. Книга 1.
Сердце в атаке. Воспоминания и документы. Ростов н/Д, 2010.
42 Калугин Ю. Комбриг Маслак... С. 99, 100.
Калугин Ю. Комбриг Маслак... С. 96-97.
Савченко В. Атаманы казачьего войска. М., 2006. С. 351.
Буденный С. М. Пройденный путь. Кн. 3.... С. 201-202.
«Освободить народ от ига и плача»: движение Григория Маслакова 197
45
Денисов Н. Г. Кавказская армия труда в борьбе за восстановление народного хозяйства
Юго-Востока Европейской части РСФСР в 1920-1922 гг. ДиС. ... канд. ист. наук. Ростов
н/Д,4|5>82. С. 79.
Щетинов Ю. А. Крушение мелкобуржуазной контрреволюции в Советской России
(кон|д 1920-1921 гг.). M , 1984. С. 66.
Отчет Народного комиссариата по военным делам за 1921 год М., 1922. С. 179.
Буденный С M Пройденный путь. Кн. 3.... С 201.
Буденный С М. Пройденный путь Кн. 2. М., 1965. С. 31.
Присяжный Н. С. Первая Конная армия на польском фронте в 1920 году. (Малоизве-
стные страницы истории). Ростов н/Д, 1992. С. 48.
Городовиков О. И. В рядах Первой конной: рассказы конармейца. М., 1939. С. 116-
11752
Городовиков О. И. Воспоминания. М., 1957. С. 61.
Строило И. С Могучий таран // Мы с Буденным ходили... Воспоминания о Семене
Михайловиче Буденном. Ростов н/Д, 1983. С. 52.
ПрисяжныйН. С Первая Конная армия... С. 20, 21-22.
Советская деревня глазами... С. 796.
Степаненко Б. И. Контрреволюция на Дону, Кубани и Тереке в декабре 1920-мае 1921
года^ ее разгром // История СССР. 1986. № 6. С. 128.
Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 4. Оп. 2. Д. 1. Л. 153.
БелашА. В., БелашВ. Ф. Дороги Нестора Махно. Историческое повествование. Киев,
199359С. 541,542.
Цит. по: АршиновИА. История махновского движения (1918-1921 гг.). Запорожье,
1995б0С. 185.
Советская деревня глазами... С. 785.
РГВА Ф. 28087. Оп. 1. Д. 72. Л. 101.
РГВА Ф. 28087. Оп. 1. Д. 72. Л. 93.
f РГВА Ф. 6. Оп. 4. Д. 1066. Л. 226 об-227.
РГВА Ф. 28087. Оп. 1. Д. 72. Л. ЮЗоб.
РГВА Ф. 109. Оп. 3. Д. 86. Л. 117об.
РГВА Ф. 28087. Оп. 1. Д. 72. Л. 92, 93.
" РГВА Ф. 6. Оп. 4. Д. 1066. Л. 217об.
** РГВА Ф. 28087. Оп. 1.Д.72.Л. 101об.
Таганрогский филиал Государственного архива Ростовской области (ГАРО). Ф. 922.
Оп.4 Д. 14. Л. 147.
РГВАФ. 6. Оп. 4. Д. 1066. Л. 209об, 210, 217об.
РГВА Ф. 28087. Оп. 1. Д. 72. Л. 103.
ГАРО. Ф. Р-3441. Оп. 1. Д. 125. Л. 62об.
РГВА Ф. 28087. Оп. 1. Д. 44. Л. 112.
РГАСПИ Ф. 5. Оп. 1. Д. 2619. Л. 23об.
РГВА Ф. 28087. Оп. 1. Д. 72. Л. 104.
РГВА Ф. 109. Оп. 3. Д. 86. Л. 92об.
ГАРО Ф. Р-1174. Оп. 1. Д. 137. Л. 47.
* РГВА Ф. 6. Оп. 4. Д. 1066. Л. 210об.
Центр документации новейшей истории Ростовской области (ЦДНИРО) Ф. 12. Оп. 5.
Д. 1|§.Л.25.
Степаненко Б. И. Борьба с вооруженной контрреволюцией в бывших казачьих облас-
тях Юга России и ее разгром (март 1920-1922 гг.). Ульяновск, 1977. С. 91.
ГАРО Ф. Р-1174. Оп. 1. Д. 137. Л. 50.
83 ЦДНИРО Ф. 12. Оп. 3. Д. 1130. Л. 5-6.
Советский Юг, 1921, 3 марта.
198
Судьбы через две войны
ЦДНИРО Ф. 12. Оп 5. Д. 156. Л 47.
РГВА Ф. 6. Оп. 4 Д. 1066. Л 237об.
ГАРО Ф. Р-1174. Оп. 1 Д. 137 Л. 48.
ГАРОФ. Р-1174. Оп. 1.Д. 69. Л 10.
ГАРО Ф. Р-1174. Оп. 1. Д. 69. Л 24, 25.
* ГАРО Ф. Р-1174. Оп 1. Д 69. Л. 23
РГВА Ф. 28087. Оп 1. Д. 72. Л. 101об.
РГВА Ф. 6 Оп 4. Д 1066 Л. 277об.
Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ) Ф
5. Оп 1 Д.2619.Л. 23об.
^ ГАРОФ. Р-3441 Оп 1.Д. 125 Л. 62об.
ЦДНИРО Ф. 910 Оп. З.Д. 170. Л. 12.
РГВА Ф. 28087. Оп. 1. Д. 72. Л. 82.
Казаков А Общие причины возникновения бандитизма и крестьянских восстаний //
Красная Армия. 1921. № 9. С. 34.
ГАРО Ф. Р-3441. Оп. 1. Д. 125. Л. 54об.
РГАСПИ Ф. 5. Оп. 1. Д 2619. Л 13.
Жупикова Е. Ф. Повстанческое движение на Северном Кавказе в 1920-1925 годах //
Академия исторических наук. Сборник трудов. Т. 1. М., 2007. С. 168.
ГАРО Ф. Р-1174. Оп. 1. Д. 137. Л. 48.
ГАРО Ф. Р-1174. Оп. 1 Д. 69. Л. 23.
РГВА Ф. 28087. Оп. 1. Д. 72. Л. 75об, 76.
РГВА Ф. 28087. Оп. 1. Д. 72. Л. 106.
РГВАФ. 28087. Оп. 1. Д. 72. Л. 86об.
ЦДНИРО Ф. 12. Оп. 5. Д. 155. Л. 25-25об.
* ЦДНИРО Ф. 12. Оп. 5. Д. 155. Л. 25-25об.
ЦДНИРО Ф 12. Оп. 5. Д. 156. Л. 47-47об.
?! РГВА Ф. 28087. Оп. 1.Д.44.Л 111-112.
™ РГВА Ф. 28087. Оп. 1. Д. 89. Л. 101, 103.
Степаненко Б. И. Контрреволюция на Дону, Кубани и Тереке... С. 133.
ЦДНИРО Ф. 12. Оп. 5.Д 156. Л. 50.
РГВА Ф. 28087 Оп. 1. Д. 89. Л. 102.
ГАРОФ. Р-3441. Оп. 1.Д. 125.Л. 62об.
РГВА Ф. 28087. Оп. 1. Д. 72. Л. 56об.
РГВАФ. 28087. Оп. 1.Д. 72. Л. ЮОоб.
Советская деревня глазами... С. 386.
РГВАФ 6. Оп. 4. Д. 987. Л 162-162об.
ГАРО Ф. Р-3348. Оп. 1. Д. 10. Л. 13-1 Зоб.
РГВА Ф. 6. Оп 4. Д. 1066. Л. 226.
РГВА Ф. 6. Оп. 4. Д. 1066. Л. 256-256об.
РГВА Ф. 6. Оп 4. Д 1066. Л. 277.
РГВА Ф. 28087. Оп. 1. Д. 72 Л. ЮЗоб.
ЦДНИРО Ф. 12. Оп. 5. Д. 156 Л. 47об
РГВАФ. 28087. Оп. 1. Д. 72. Л. 104.
Калугин Ю. Комбриг Маслак... С. 101.
™ РГВА Ф. 6. Оп. 4. Д. 1066. Л. 277об.
Zi ЦДНИРО Ф. 4. Оп. 1. Д. 63. Л. 137.
I ЦДНИРО Ф. 12. Оп. 5. Д. 155. Л. 26.
УУ РГВА Ф. 28087. Оп. 1. Д. 72. Л. 104.
РГВА Ф. 28087. Оп. 1. Д. 72. Л. 102.
«Освободить народ от ига и плача»: движение Григория Маслакова 199
Составлено по- РГВА Ф. 6 Оп 4 Д 1066. Л. 217об, 226, 256, 277; ЦДНИРО Ф. 12.
Оп 5 Л 156. Л 47об, РГВА Ф. 28087. Оп 1.Д 72. Л. ЮЗоб; РГВА Ф. 5. Оп. 1. Д. 179. Л 76.
РГВА Ф. 28087. Оп. 1. Д. 72. Л. 76, 86об.
РГАСПИ Ф. 5 Оп. 1.Д 2619. Л 23об.
РГВА Ф. 28087. Оп. 1.Д 72. Л 101об.
РГВА Ф. 6. Оп. 4. Д. 1066. Л. 270об.
3 РГВА Ф 28087. Оп. 1. Д. 72. Л. 76
РГВА Ф. 28087. Оп. 1 Д. 72 Л 90.
^РГВАФ.6 Оп.4.Д 1041. Л. 99.
ГАРО Ф. Р—1174. Оп. 1. Д. 69. Л 26; Степаненко Б. И. Борьба с вооруженной контр-
революцией в бывших... С. 99-100.
РГВА Ф. 5 Оп 1.Д 179. Л 61об-62.
\ РГВА Ф. 6. Оп. 4. Д. 1041. Л. 108, ПО, 114.
Д РГВА Ф. 5. Оп. 1.Д. 179. Л. 73, 76.
4 ЦДНИРО Ф. 12. Оп. 5. Д 153 Л. 38.
ГАРО Ф. Р-3441. Оп. 1. Д. 125. Л. 128-129об.
^ГАРОФ. Р-3441.0п. 1.Д. 125. Л. 123-123об.
* ГАРО Ф. Р-1174. Оп. 1. Д. 69. Л. 57.
з ЦДНИРО Ф. 12. Оп. 5. Д. 153. Л. 38об.
J РГАСПИ Ф. 65. Оп. 1. Д. 131. Л. 19.
ГАРО Ф. Р-1174. Оп. 1. Д. 69. Л. 56.
РГАСПИ Ф. 65. Оп. 1 Д. 131. Л. 26.
РГВА Ф. 6. Оп. 4. Д. 1039. Л. 162, 168, 171.
* ГАРФ Ф. Р-130. Оп. 5. Д. 711. Л. 31.
Белаш А. В., Белаш В. Ф. Дороги Нестора Махно... С. 573.
Советская деревня глазами... С. 785, 796; Крестьянское движение в Поволжье. 1919-
1922 гг.- Документы и материалы М., 2002. С. 828; Нестор Махно. Крестьянское движение...
С. 8ft? 905.
Баранов А В. Повстанческое движение «бело-зеленых» в казачьих областях Юга Рос-
сии (1920-1924 гг.) // Белая гвардия. № 8. Казачество России в белом движении. М., 2005. С.
121; Филин M В. Слава и трагедия российского казачества. М., 2008. С. 269; АлешкинП. Ф.,
Васильев Ю. А. Крестьянская война в России в условиях политики военного коммунизма и ее
последствий (1918-1922 гг.). М., 2010. С. 275; они э/се. Крестьянские восстания в России в
1918-1922 гг. От махновщины до антоновщины. М., 2012. С. 156.
Савченко В. А. Махно. Харьків, 2005. С. 379.
Ященко В. Г. Командиры Красной армии в борьбе с большевизмом (средний Дон,
1920-1921 гг.) // Партизанская и повстанческая борьба: опыт и уроки XX столетия. Доклады
Академии военных наук. № 3 (38). Саратов, 2009. С. 54.
Колесов Г. «Таран революции»... С. 196-199.
РГВА Ф. 6. Оп. 10. Д. 238. Л. 228об, 230.
ГАРО Ф. Р-1174. Оп. 1. Д. 165. Л. 16-1 боб, 17, 18.
РГВА Ф. 33988. Оп. 1. Д. 416. Л. 51об.
f ЦДНИРО Ф. 4. Оп. 1. Д. 64. Л. 352, 358.
ЦДНИРО Ф. 12. Оп 3. Д. 536. Л. 5об.
ЦДНИРО Ф 12. Оп. 5. Д. 156. Л. 13.
РГАСПИ Ф. 74. Оп. 2. Д. 82. Л. 4об.
ГАРО Ф. Р-3758. Оп. 1. Д. 19. Л. 93.
ГАРО Ф. Р-1174. Оп. 1. Д. 164. Л. 6.
РГАСПИ Ф. 17. Оп. 84. Д. 266. Л. 28.
200
Судьбы через две войны
® РГАСПИ Ф. 5. Оп. 1. Д. 2620. Л. 115.
РГАСПИ Ф. 74 Оп. 2. Д. 82. Л. 11, 14.
™ ЦДНИРО Ф. 12. Оп. 3. Д. 536. Л. 5-5об.
17з ЦЦНИРО Ф. 97. Оп. 1. Д. 17. Л. 34об.
Баранов А. В. Повстанческое движение «бело-зеленых»... С. 121; Филин М. В. Слава и
трагедия... С. 265; АлешкинП. Ф., ВасильевЮ. А. Крестьянская война в России... С. 271; они
же Крестьянские восстания в России... С. 156.
Кожанов А. П. Донское казачество в 20-х годах XX века (учебное пособие по спец-
курсу) Ростов, 2007. С. 219.
Отчет Народного комиссариата по военным делам за 1921 год. М., 1922. С. 179.
Командующий Сибирским
(ишимским) повстанческим
фронтом Владимир Алексеевич
Родин: штрихи портрета
И. В. Курышев (Ишим Тюменской области)
Судьбы вождей повстанческо-партизанского движения в Сибири,
вместившие в себя трагические коллизии социальных потрясений 1918 -
1921 гг., и сегодня остаются малоизученными. И если биографии лидеров
антиколчаковской партизанской борьбы всё-таки изучались в предшест-
вующий период, то судьбы руководителей антибольшевистского пов-
станческого движения остаются «белым пятном» в историографии
гражданской войны в Сибири.
Безусловно, фронтовой и социальный опыт Первой мировой войны
оказал решающее влияние на формирование важнейших личностных,
социально-психологических характеристик народных вожаков антиком-
мунистического повстанчества, их дальнейшее участие в вооруженной
борьбе с политическим режимом большевистского правительства. Первая
мировая война многократно усилила дремавшие дотоле деструктивные
тенденции и процессы, оказала огромное влияние на морально-право-
вые изменения в обществе, привела к формированию милитаризованного
общественного сознания, социального негативизма . Именно тогда и
зародились объективные предпосылки революционных взрывов и мас-
совых социальных движений.
По распространенному сегодня мнению, бывшие фронтовики Пер-
вой мировой войны подверглись значительной маргинализации, оту-
чились от крестьянского труда, не обретя иных профессий, умели
только воевать и решать свои проблемы силой2. Однако данный соци-
альный слой российского общества был неоднороден. Среди бывших
фронтовиков вьщелялись и личности, готовые самоотверженно сражаться за
социально-политические идеалы крестьянства, принимать самое дея-
202
Судьбы через две войны
тельное участие в хозяйственно-экономических и социально-культурных
преобразованиях пореволюционной деревни.
Одна из ярких, ключевых и вместе с тем трагических фигур анти-
коммунистического повстанческого движения 1921 г. в Западной Сиби-
ри - Владимир Алексеевич Родин, бывший фронтовик, а впоследствии
сельский учитель, командующий повстанческой армии в Ишимском
уезде. О судьбе этого человека, к сожалению, и сегодня известно ни-
чтожно мало.
В штампованных и весьма лаконичных биографических справках
советской поры В. А. Родин описывается как эсер, поручик, учитель,
командующий вооруженными силами Сибирского фронта, убитый в
марте 1921 г. своими же сподвижниками3. Об особенностях его харак-
тера, важнейших этапах жизненного пути, мотивах вступления в пов-
станческую борьбу не говорилось вообще ничего, как по причине того,
что он считался контрреволюционером, так и в силу закрытости или
крайней скудости архивных источников, которые проливали бы свет
на его судьбу.
Лишь M. E. Бударин, рассказывая об истории Дубынской коммуны
«Заря», созданной крестьянской беднотой и бывшими красноармейцами,
писал о В. А. Родине чуть подробнее: «Трагическая и героическая ис-
тория дубынской коммуны не была оторвана от событий в Ишимском
уезде. Ещё во время рождественских каникул на уездном совещании
учителей в бывшей духовной семинарии города Ишима, в здании уездного
исполкома со злобной и провокационной речью против нововведений в
советской школе выступил в январе 1921 года учитель села Белое Со-
коловской волости Ишимского уезда поручик, эсер В. А. Родин, который
возглавил потом во время мятежа «главный штаб сибирского фронта»4. Да-
же в фундаментальных трудах В. И. Шишкина5 в именном указателе о
В. Родине содержатся лишь скупые, лаконичные сведения, за исключени-
ем публикации отзывов о нем представителей повстанчества.
Благодаря найденным нами в государственном архиве г. Ишима ар-
хивным документам появилась возможность хотя бы отчасти дополнить
и конкретизировать имеющуюся по данному вопросу информацию, хотя
более ранние пласты биографии лидера повстанцев Приишимья, такие,
как участие в Первой мировой войне, по-прежнему остаются в полной
тени.
Действительно, Владимир Алексеевич Родин в 1920 - 1921 гг. учи-
тельствовал в селах Налобинском и Дубровском, тесно общался с крес-
тьянами этих и близлежащих сел и деревень. Сохранился ряд его заявле-
ний в Ишимский уездный отдел народного образования с просьбами о
назначении его учителем. Так, 5 июля 1920 г. Родин писал в уездный
отдел народного образования, находясь ещё на квартире у Добросельских
в г. Петропавловске: «Прошу отдел назначить меня в качестве учителя
Командующий Владимир Алексеевич Родин: штрихи портрета 203
школы первой ступени. В своё время готовился на аттестат зрелости,
держанию экзамена, но которому помешала война и революция. Имею
богатый педагогический опыт благодаря подготовке и репетированию
за все классы средне-учебных заведений многих учеников ...» .
На заявлении имеются две резолюции одного из руководителей от-
дела: «пригласить в Ишимский отдел на службу», от 10 июля 1920 г. и
«назначить в Налобинскую Советскую школу 2-ой ступени с 20 авгу-
ста 1920 г.».
По всей вероятности, до революции 1917 г. Владимир Родин был
типичным представителем поколения русских разночинцев, которым,
чтобы выбиться в люди, приходилось начинать свою жизнь годами
бедствий, наполнявшими их желчью навсегда. Это был человек неза-
висимых, критических суждений, ценящий свободу выбора, имеющий
собственную позицию, преданный истинному делу, не выносивший
холуйства и очковтирательства.
Очевидно, что он стремился реализоваться как личность, живя и
трудясь в крестьянской среде, в сибирской глубинке.
Как нам удалось недавно установить, 1 октября 1920 г. Владимир
Алексеевич Родин выступил с докладом перед Налобинским волостным
советом и Налобинским сельским сходом, в котором весьма подробно
обосновывал необходимость широких преобразований в деятельности
школы второй ступени, где учительствовал. Он связывал эти преобра-
зования с практическими потребностями в решении земельного вопроса
и в целом интенсификации сельскохозяйственного производства России.
При этом Родин подчеркивал аграрно-крестьянский характер страны,
будучи убежденным в том, что именно сельское хозяйство является
«нервом народно-хозяйственной жизни», и что народное образование
естественным образом должно быть ориентировано на его насущные
запросы и нужды.
«...Если темп роста населения в России пойдет таким же образом,
как до войны 1914 года, - размышлял в своем докладе В. Родин, - мы
опять встанем перед земельным вопросом и нам придется искать снова
новых путей в его разрешении, и этот новый путь лежит не в области
увеличения площади земли в соответствии с емкостью её населения и
его сил, а в области увеличения качества сельского хозяйства, его ин-
тенсивности. Понятно, что введение новых форм ведения сельского
хозяйства требует и новых знаний.. .»7.
В качестве практической реализации своей программы по сближе-
нию народного образования и сельского хозяйства докладчик предла-
гал уделить внимание основательному изучению в учебных заведениях
естественных и сельскохозяйственных наук, ввести в школьный курс
занятия по сельскому хозяйству, связанные с физическим трудом, что
могло бы, по его мнению, служить не только практическим целям, но и
204
Судьбы через две войны
способствовать формированию всесторонне развитой гармонической
личности.
В развитие данных планов им предлагалось включить в программу
налобинской школы второй ступени преподавание основ земледелия,
растениеводства, животноводства и других сельскохозяйственных наук,
ввести в преподавательский состав учителя-агронома. Предполагалось
устроить при школе агрономический пункт, посредством которого оказы-
валась бы необходимая помощь населению, показательное поле, плодо-
вый питомник, огород, сад, прокатный пункт земледельческих орудий
и машин, случной пункт, семенной склад, организовать мастерские по
обработке дерева, металла и кожи. Словом, реализация на практике его
идеи означала бы создание целого учебно-производственного комплекса, в
котором должны были органично сочетаться образование и сельскохо-
зяйственное производство, а школа превращалась в опорный пункт,
учреждение передовой агрокультуры для жителей всех близлежащих
волостей Ишимского уезда.
Обосновывая правоту своих взглядов и надеясь на поддержку кресть-
ян соседних волостей, Родин, - очевидно, идя вслед за теоретиками
кооперативного движения в России, - приводил цифровые данные по
сбору урожая с одной десятины в различных европейских странах и
России.
В завершение своего доклада он подчеркивал: «Итак, Вы видите, что
нам, русским, необходимо сгладить эту разницу между нашей десятиной,
дающей 55 пудов, и десятиной бельгийской, дающей 168 пудов, а в
этом нам и помогут такие школы как наша» .
На заседании Налобинского волостного и сельских исполкомов по
докладу В. А. Родина было принято решение о желательности препо-
давания при школе второй ступени в селе Налобинском не только чисто
теоретических, но и технических предметов. Причём, в целях поощрения и
для оборудования открываемой школы 2-ой ступени Налобинским во-
лисполкомом было решено внести 500 рублей, а присутствовавшие
здесь же члены сельских исполкомов добровольно пожертвовали на её
нужды 6315 р. 28 ноября 1920 г. на съезде Налобинского волисполкома и
сельских советов при участии учителя Родина был специально заслушан
вопрос об открытии в Налобинской волости ремесленно-технической
школы. После его обсуждения делегаты постановили ходатайствовать
об открытии при школе 2-ой ступени ремесленно-технической школы,
кожевенного завода, слесарного и столярного отделов для удовлетво-
рения практических нужд населения9.
Однако, увы, честолюбивым планам и устремлениям Владимира
Родина не суждено было сбыться. С осени 1920 г. в селах и деревнях
Ишимского уезда развернулась широкомасштабная, набиравшая всё боль-
шие обороты к концу 1920 - началу 1921 гг., кампания по выполнению
Командующий Владимир Алексеевич Родин: штрихи портрета 205
продовольственной разверстки, и ни властям, ни крестьянам было те-
перь уже не до воплощения подобных проектов.
Видимо, и сам Владимир Родин всё более негативно воспринимал
власть РКП (б) и проводимую ею как в центре, так и на местах политику.
Да и отношение в целом учительства Ишимского уезда к советской
власти, ко многим её мероприятиям, как в сфере образования, так и в
целом во внутренней жизни страны, нельзя назвать благоприятным.
Значительная часть учителей не поддерживала большевиков и проявляла
по отношению к ним явную или скрытую враждебность, либо выражала
недовольство по поводу выполнения продовольственной разверстки и
прочих составляющих элементов политики «военного коммунизма».
Так, один из районных инструкторов Морев доносил в Ишимский уезд-
ный отдел народного образования, что учительство в селе Бердюжском
(соседнем к Налобинской волости. - авт.) «плохо идет на встречу в
проведении принципов единой трудовой школы, препятствуют учени-
кам развивать организацию Коммунистического Союза Молодежи,
даже некоторые из них стали религиозными, каждый праздник посе-
щают церковь и привлекают с собой учеников; кроме того, искажают
международный гимн Интернационал по своему смыслу, то есть, где
нужно говорить «ни бог, ни царь и ни герой» они детей учат «никто, ни
царь и ни герой», и даже ... частные слухи говорят, что где говорится
«землей владеть имеем право, но паразиты никогда», у них вместо
слова «паразиты» зачастую употребляется «коммунисты» .
По-видимому, отнюдь не случайно некоторая часть ишимского учи-
тельства примкнула впоследствии к повстанцам, занималась организацией
крестьянского восстания, руководила боевой деятельностью и орга-
нами власти мятежников. Осведомитель С. Горюн в сводке от 3 января
1921 г. доводил до сведения уездной чека, что учителя сел Окунево и
Уктуза Уктузской волости уже с весны 1920 г. подготавливали крестьян
к восстанию против советской власти под руководством завподотделом
Уктузской волости, бывшего капитана1 .
Социально-политические позиции и настроения учительства Ишимс-
кого уезда весьма определенно выявились в ходе проходившего 16-23
января 1921 г. в г. Ишиме П-го уездного съезда работников просвещения
и социалистической культуры. На съезде представителям местной власти,
в том числе председателю Ишимского уездного исполкома И. Я. Кузь-
мину, было адресовано немало острых и нелицеприятных вопросов о
текущей ситуации в регионе и в стране, беззаконных действиях пред-
ставителей продовольственных органов, бесхозяйственности, скудном
снабжении учителей и рядовых служащих, критическом, безысходном
положении крестьянства и т. д.
Ишимские учителя, как сельские интеллигенты, достаточно хорошо
знавшие насущные проблемы и нужды крестьянства, реальную ситуацию
206
Судьбы через две войны
с продовольствием в сельской глубинке, задавали такие вопросы: «Счи-
тается ли учительство ответственным работником? Если считается, то
почему учащие не снабжаются продовольствием наравне с другими
ответственными работниками?», «Учащие занимались в две смены с
детьми, затем со взрослыми, неся внешкольную работу, вообще работая
12 часов в сутки, почему получают паек меньше всех служащих и снаб-
жаются крайне неправильно?»; «Сейчас у некоторых обществ оставлено
по 11,5 пудов на едока, ни семье, ни скоту не оставлено. Спрашивается,
не будет ли с ними поступлено так, как с Жиляковской волостью? Им
же будут выдавать, когда начнут подыхать с голода»; «Скажите, пожа-
луйста, был ли декрет или приказ об изменении нормы, указанной в
секретной инструкции центра, а также был ли такой приказ, чтобы упол-
номоченные по разверстке производили кулачную расправу с членами
РКП? Кроме того, будет ли выдаваться крестьянам семенной материал,
сданный в государственную разверстку или же его будут искать на
местах из внутренней разверстки?»; «Продработники на местах часто
отбирают одежду, обувь у крестьян, как излишки, законно ли это?»;
«Откуда полагается хлебная разверстка из центра, или же центр только
утверждает данные цифры местной властью? Если это так, то почему
местная власть не считалась со стихийными бедствиями и полагала на
волость непосильную разверстку, выполнить которую крестьяне могли
только тогда, когда они вывезли почти весь семенной и продовольствен-
ный хлеб, а теперь сами получают из продконторы?»; «Если картофель
был заморожен для известной цели, то зачем же его раздавали населе-
нию, а не употребили для той цели, которую преследовали? И какую
цель преследовали, замораживая картофель? Какая польза от того, что
пшеницу всех сортов семенную ссыпают в один амбар?»; «Вывозятся
ли Советским правительством продовольственные продукты за грани-
цу и за что?»12. Словом, тон задаваемых вопросов свидетельствовал о
весьма критичных, оппозиционных по отношению к местной власти
настроениях среди местных работников просвещения.
Что же касается В. А. Родина, то, по имеющимся у нас сведениям, он,
действительно, принимал участие в работе П-го съезда работников про-
свещения и социалистической культуры, причем задал на нем целый
ряд весьма полемичных, острых вопросов, содержавших в себе критику
как внутренней, так и внешней политики большевиков в 1920 - 1921 гг.
Нам не удалось обнаружить документов, подтверждающих утвержде-
ние М. Е. Бударина о том, что Родин в январе 1921 г. выступил «со злоб-
ной и провокационной речью против нововведений в советской школе».
Однако его вопросы и реплики по поводу ответов на них ответственных
партийных и советских работников Ишимского уезда следует привести
здесь полностью: «Почему Камчатка отдана японцам?»; «В области
поднятия сельского хозяйства, какие меры принимаются?»; «В каком
Командующий Владимир Алексеевич Родин: штрихи портрета 207
смысле совершается сейчас перелом в экономической политике, в смысле
повышения или понижения?»; «Когда получатся благоприятные резуль-
таты от постановлений VIII-го съезда советов?»; «В связи с концессиями
Советского правительства и в соглашении с западноевропейскими ка-
питалистами, не усматривается ли банкротство советской политики?»
Причем в прениях по последнему вопросу Родин доказывал «отрицатель-
ную сторону концессий, отмечая, что этим наносится удар революцион-
ному движению в западноевропейских районах, дав буржуям нажиться,
они частичными подачками успокоят своих рабочих» 3.
Вполне очевидно, что В. А. Родин не сумел реализовать себя на
профессионально-педагогическом поприще. 6 декабря 1920 г. он напи-
сал заявление в уездный отдел народного образования с просьбой о пе-
реводе его в какую-либо школу первой ступени Ишимского уезда, в
село Дубровное Налобинской волости или в село Соколовское. Своё
желание он мотивировал следующим образом: «...Моя работа в школе
второй ступени при настоящих условиях: отсутствие письменных при-
надлежностей и пособий для учащих, я не говорю уже об учащихся, -
является не только бесцельной, но и вредной, как кажется всякому педа-
гогу. В то время, как работая в школе первой ступени, я могу оперировать
с одним алфавитом и добиться громадных результатов. Надеюсь, что
во главе отдела стоят люди, понимающие, как истинные педагоги, что
работать принудительно крайне нецелесообразно в области просвеще-
ния, а посему исполнят моё желание»14. Уже в этом заявлении вполне
ощутимы независимость и принципиальность Родина, и в то же время
очевидно, что его проект школьных преобразований не удался.
10 декабря 1920 г. В. А. Родин, учитель Налобинской школы 2-й сту-
пени, направил ещё одно заявление в уездный отдел народного образова-
ния с очередной просьбой: «Ввиду предложения Лебедковским обществом
наладить у них школьное дело и культурно-просветительную работу,
прошу перевести меня в село Лебедки третьим учащим. Тем более
охотно прошу отдел, что только по одной пожертвованной сумме на
школу, можно судить об энтузиазме населения»15. Однако отдел народ-
ного образования посчитал нужным, согласно заявлению председателя
волостного подотдела, перевести его в Дубровскую школу первой ступе-
ни, что и было, исходя из резолюции, исполнено 24 декабря 1920 г.
Дошедшие до нас единичные документы указывают на то, что В. А.
Родин был знаком с военным делом, участвовал в Первой мировой и
гражданской войнах, проводил среди Ишимского крестьянства анти-
коммунистическую агитацию, и, на наш взгляд, принимал участие в
организации крестьянского восстания. Партийная принадлежность его до
конца не прояснена, по крайней мере, в некоторых документах (например,
сведениях об учащих, погибших во время февральского восстания) он
представлен как беспартийный16. Примечательно, что приказы Родина
208
Судьбы через две войны
скреплялись печатью Налобинского волостного правления Ишимского
уезда Тобольской губернии. Некоторые крестьянские сподвижники оце-
нивали его морально-психологические и организаторские способности
достаточно высоко. Так, в отношении «Главного штаба Народной сибир-
ской армии», скрепленном печатью и подписями жителей сёл Налобино и
Лебедки, давалась следующая характеристика В. Родина: «...Владимир
Алексеевич Родин есть действительно, по-нашему, самый энергичный
человек. Весь наш боевой девиз и есть начат гр. Родиным. Он ещё при
власти коммунистов вел самую усиленную агитацию против коммуниз-
ма и в день восстания крестьянства очень прилежно взялся за это правое
дело, тем более, гр. Родин вел в казачестве очень усиленную агитацию
в 1919и 1918 гг., где приобрел себе доверие, а почему и принял на себя
этот великий пост начальника Народной Сибирской Армии по просьбе
нашего местного населения, которому подчинились все командующие
Народными Армиями от Ялуторовска, Тюмени и Омска. Казачество
тоже признало за Верховного Правителя...» 7.
В письме некоего В. Савина от 20 февраля 1921 г., адресованном
члену районного бюро повстанцев М. И. Русакову, содержался и такой
отзыв: «О Родине сообщу, это учитель школы второй ступени, человек
с образованием, энергичный и, как видно по его работе, можно наде-
яться, боевой малый. В случае неудачи где-либо, он немедленно выез-
жает сам, не волнуясь, направит и получается успех. С военным делом
знаком. С моей стороны сомнительного нет. О других его товарищах
скажу, что это трусы. В случае чего, так они растеряются и людей пе-
реполахают» .
Непредсказуемая игра судьбы вынесла Владимира Родина на самый
гребень народного повстанческого движения. В повстанческой народной
армии он занимал должности начальника Петропавловского боевого
участка с 10 февраля 1921 г. (согласно его же приказу № 2, вышедшему
в селе Налобинском), а затем начальника, командующего Сибирского
фронта, с 18 февраля 1921г. (приказ № 9, 4 пехотного полка)19. Реально
же его власть не простиралась далее южной части Ишимского и севера
Петропавловского уездов.
Из содержания уже опубликованных приказов, подписанных им, в
том числе наиболее известного приказа № 30 от 20 февраля 1921 г. (ст.
Петухово) , можно судить о проводимых командованием мятежников,
и, прежде всего, В. А. Родиным, мероприятиях по реорганизации пов-
станческой армии. В целях повышения её боеспособности и укрепле-
ния воинского духа было решено объединиться с Сибирским казачьим
войском, провести формирование регулярных воинских частей, свести
отдельные, разрозненные отряды в роты, батальоны, полки, дивизии.
Волостные и сельские штабы, мелкие штабы армий расформировывались,
их функции переходили к волостным и сельским комендантам. В своем
Командующий Владимир Алексеевич Родин: штрихи портрета 209
приказе начальник Сибирского повстанческого фронта В. Родин также
предписывал передать обязанности милиции выборным представителям
населения, организовать следственные комиссии для разбора дел арес-
тованных, всех замеченных в расхищении народного добра из складов
немедленно расстреливать, семьи расстрелянных коммунистов взять
под строжайший надзор. Впервые предпринимались меры и к укреп-
лению тыла мятежников. Повстанцы пытались добиться победы.
Однако под мощным натиском регулярных частей Красной армии с
конца февраля 1921 г. в борьбе наступил перелом. 3 марта было разгром-
лено ядро Петуховской группы повстанцев, 4 марта возобновилось
прерванное на этом участке железнодорожное сообщение. В ходе насту-
пления красных частей казачий район был оторван от крестьянского.
Одновременно под Ишимом в ходе ожесточенных и упорных боев с
применением артиллерии в начале марта была опрокинута «Ишимская
народная армия»2 ].
В это же время (судя по отношению Уктузского повстанческого
штаба от 28 февраля 1921г., на которое ссылался в своем докладе ко-
мандир 85-й стрелковой бригады H. H. Рахманов), то есть в конце фев-
раля, погиб от рук мятежников и Владимир Алексеевич Родин. Среди
повстанцев были заметны деморализация и раскол, остро проявлялось
недовольство командованием. Родин был заподозрен в измене, арестован,
раздет донага и перед смертью подвергнут жестоким пыткам, после
которых сознался, что «он, Родин, партийный», есть и другие, которые
работают ещё лучше22.
Так трагически оборвалась судьба сельского интеллигента, учителя,
который пытался воплотить в жизнь свои честолюбивые планы, живя и
работая среди крестьянства.
На службе у восставших крестьян оказались и некоторые другие ра-
ботники образования, например, учитель математики Юдино-Вознесен-
ской школы второй ступени Свидерский, который был мобилизован
повстанцами вместе с другими учителями и наравне с ними работал в
следственной комиссии как секретарь. Всего же, по данным Ишимского
уездного отдела народного образования, в ходе февральского восстания
1921 г. погибло 30 учителей2 , большинство из которых являлось ком-
мунистами.
Один из историков крестьянского движения в гражданскую войну
эсер Евгений Колосов справедливо отмечал, что вопрос об интелли-
генции и об отношении к ней повстанцев был с 1917 по 1922 гг. боль-
ным вопросом общественной жизни в Сибири. «За все это время в
Сибири, - писал он, - интеллигенции погибло очень много, головной
мозг страны ампутировался. Она гибла всюду, от Петропавловска до
Якутска, от Кузнецка до Сургута, и порой при очень трагических об-
стоятельствах. Слишком часто там интеллигенты играли роль без вины
виноватых и своей жизнью платили за чужие грехи и ошибки»24.
210
Судьбы через две войны
Примечания
Поршнева О. С. Менталитет и социальное поведение рабочих, крестьян и солдат Рос-
сии в период первой мировой войны (1914 - март 1918 г.). Екатеринбург: УРО РАН, 2000.
С. 4-5.
Скипина И. В. Человек в условиях гражданской войны на Урале: Историография про-
блемы. Тюмень: Издательство Тюменского государственного университета, 2003. С. 85.
Богданов M А. Разгром западносибирского кулацко-эсеровского мятежа 1921г. Тю-
мень^ 1961. С. 31, 66, 71.
БударинМ. Е. Чекисты. Омск: книжное изд-во, 1987. С. 193-194.
За советы без коммунистов. Крестьянское восстание 1921. в Тюменской губернии.
1921. Сб. док./ Сост. В. И. Шишкин. Новосибирск, 2000. С. 654; Сибирская Вандея. 1920 -
1921. Документы. В 2-х тт. Под ред. акад. А. Н. Яковлева; Сост. В. И. Шишкин. М.: Между-
народный фонд «Демократия», 2001. Т. 2. С. 670.
Государственное бюджетное учреждение Тюменской области (ГБУТО) «Государствен-
ный архив в г. Ишиме». Ф. 12. Оп. 1. Д. 698. Л. 4.
Там же. Д. 50. Лл. 55-56.
Там же. Л. 57.
Там же. Д. 43. Лл. 16-16 об.
Там же. Д. 45. Л. 25.
Там же. Ф. 82. Оп. 1. Д. 1. Л. 99а.
13 Там же. Ф. 12. Оп. 1. Д. 98. Лл. 9-9 об.
Там же. Лл. 3-3 об.
]5 Там же. Д. 698. Лл. 1-1 об.
Там же. Л. 2.
^ Там же. Д. 101. Л. 64 об.
Сибирская Вандея... Т. 2. С. 670; Российский государственный военный архив
(РГ^). Ф. 1345. Оп. 2. Д. 17. Л. 338.
Там же.
* ГБУТО «ГА в г.Ишиме». Ф. 18 сч. Оп. 4. Д. 6. Л. 28.
За советы без коммунистов... С. 242- 243.
Померанцев П. Красная Армия Сибири на внутреннем фронте (борьба с восстаниями
в тылу за 1920-22 гг.) // Красная Армия Сибири. 1923. № 3-4. С. 91-92.
Сибирская Вандея ... Т. 2. С. 646; РГВА. Ф. 1345. Оп. 2. Д. 17. Лл. 14об.-15.
^ ГБУТО «ГА в г. Ишиме». Ф. 12. Оп. 1. Д. 101. Л. 64об.
Колосов Е. Крестьянское движение при Колчаке // Былое. 1922. № 20. С. 253-254.
Махно и Григорьев
Н. И. Махно и махновское
движение на Украине.
1917-лето 1919 гг.
А. А. Куренышев (Москва)
Первый этап так называемого махновско-анархистского крестьянско-
повстанческого движения на Украине можно прямо связать с продол-
жавшей бушевать в Европе мировой войной. В России, как известно, в
феврале 1917 г. произошла буржуазно-демократическая революция.
Революция эта ликвидировала самодержавие, начала постепенный
демонтаж централизованно-бюрократической системы управления. Как
считает французский историк украинского происхождения Александр
Скирда: «Нестор Иванович Махно, украинский анархист, имя которого
связано с попыткой социальной революции, личность хорошо известная
всем тем, кто интересуется русской революцией. Опыт, в котором он
принимал активное участие, длился на протяжении переломных 1917 -
1921 гг. и затронул миллионы жителей юга Украины. Однако Махно и
его товарищи вынуждены были защищать с оружием в руках свои соци-
альные завоевания, поэтому они известны до сих пор главным образом
как организаторы широкого повстанческого движения, тем более что
их борьба была определяющей для судьбы русской революции и, тем
самым, для всей истории нашего столетия»1; «...политическая окраска
движения не ограничивается черным цветом Анархии, а охватывает
всю гамму крайне левых того времени: левые эсеры, максималисты,
большевики, порвавшие с партией, и даже беспартийные» - все они объ-
единялись на основе идеи свободных советов», - пишет он далее .
Литература по данной теме достаточно обширна. В своем развитии
отечественная историография махновского движения и анархизма прошла
несколько этапов, связанных с общим ходом политической истории Рос-
сии. Следует обозначить два основных течения в историографии махнов-
ского движения и российского анархизма: проболыневистское, которое
было определяющим во всей советской историографии, и анархистское.
212
Судьбы через две войны
Исследования советских историков периода 1920-х - 1930-х гг. отли-
чаются резко критической направленностью в отношении махновщи-
ны и анархизма. Это было связано с политической обстановкой в стра-
не, консолидацией политического режима «диктатуры пролетариата». Хо-
тя в этот период существовал определённый интерес исследователей к
анархизму, он (анархизм), представлялся исключительно как набор не-
изменных и ошибочных антигосударственных положений. В. И. Ле-
нин, чьими оценками должна была руководствоваться советская исто-
риография, определял анархизм не иначе, как «порождение отчаяния»
и «вывороченный наизнанку буржуазный индивидуализм».
Одним из литературных источников по истории махновского движе-
ния являются мемуары самого Нестора Ивановича. Мог ли сам малогра-
мотный атаман написать эти мемуары или же текст сочиняли другие, -
вопрос дискуссионный. Следующий известный источник вызывает
больше доверия - это книга Аршинова «История махновского движе-
ния»3. Аршинов являлся своего рода наставником молодого Махно, и к
тому же неплохим теоретиком анархистских идей.
Махновское движение трактовалось советскими историками преиму-
щественно как проявление кулацского бандитизма. Такая точка зрения,
являвшаяся отражением официальной идеологии, была довлеющей в
советской историографии. Первой работой, посвященной истории
махновского движения, стала работа М. Равича-Черкасского «Махно и
махновщина». Подчеркивая стихийный характер махновщины, автор
тем самым отводит Нестору Махно лишь роль харизматического лидера,
удачливого полководца, который возглавил массовое повстанческое
движение, направленное на защиту интересов зажиточного крестьянства.
Самым ярким примером, характеризующим общие тенденции в отечест-
венной историографии того времени, может служить работа Я. Яков-
лева «Русский анархизм Великой Русской Революции». Ну и, конечно,
нельзя не отметить работу М. Кубанина «Махновщина» 1927 года. Был
и ответ Кубанину парижских анархистов, то есть в значительной сте-
пени самого Н. И. Махно4.
В последние годы Н. И. Махно, как личности и «Махновщине», как
социально-политическому явлению, было посвящено немало научных,
научно-публицистических и научно-популярных работ. Среди них сле-
дует остановиться на книге А. В. Шубина . Вот что пишет Шубин в
предисловии: «Эта книга - о Великой Российской революции 1917-
1922 гг. События такого масштаба подобны океану. В них есть и ост-
рова, и глубины, и могучие течения, и мелкая рябь. Революция - это
освобождение и насилие, невероятные возможности для человека и
ужас гражданской войны и террора, демократические попытки и бес-
чинства диктатур, драматическая борьба и финал, который разочаро-
вывает почти всех.
H. И. Махно и махновское движение на Украине. 1917-лето 1919 гг. 213
Так уж устроена историческая память, что мы воспринимаем слож-
ный исторический процесс сквозь призму отдельных ярких личностей
и ключевых событий. Долгие годы Российская революция представала
перед нами через оптику Великого Октября и фигуры Ленина. Сегодня
взгляд становится более широким, но для полноты картины все равно
не хватает одной важнейшей детали. Мы знаем почти все о политических
элитах и «контрэлитах», но очень мало о стихии. А ведь революция со-
стоит из стихии в такой же степени, как человеческое тело - из воды.
Описать стихию также «просто», как дать точную картину движения
облака. Мириады частиц идут своими маршрутами. Но у стихии есть
своя логика, свои центры притяжения. Чтобы понять ее, недостаточно
смотреть на революцию «сверху», нужно заглянуть снизу. В этом нам
могут помочь те, кто по самой своей идеологии был частью стихии -
анархисты. Так что это будет книга о Российской революции и о роли в
ней анархизма. Героями этой книги являются миллионы людей, но она сли-
шком коротка, чтобы всех назвать поименно. Поэтому чаще других будут
звучать имена Ленина и Махно - символы двух полюсов Революции» .
Первый этап того явления, которое получило название «Махновщи-
на», был напрямую связан с событиями революции 1917 г. в России. Вер-
нувшийся в родные места из московской тюрьмы «Бутырки», Н. И. Махно
сразу принялся за организацию новой власти одновременно в форме
крестьянского союза и совета. О том, как этот процесс проходил в других
регионах России мы писали в своих книгах, посвященных истории
крестьянских организаций и Всероссийского крестьянского союза . В
своих воспоминаниях Махно писал: «Я предложил членам группы
подготовить крестьян к завтрашнему сходу-собранию, чтобы на этом
собрании положить начало организации Крестьянского союза»8. «Этот
случай был использован мною и целым рядом членов нашей группы
крестьян-анархистов. Я говорил:
- Мы, анархисты, согласны с социалистами-революционерами в том,
что крестьянам необходимо организоваться в Крестьянский союз, но не
для того, чтобы поддерживать партию эсеров в ее будущей диалекти-
ческой борьбе с социал-демократами и кадетами в будущем (если оно
будет) Учредительном собрании.
Организация Крестьянского союза необходима для того, с нашей, ре-
волюционно-анархической точки зрения, чтобы крестьянство влило мак-
симум своих живых, энергичных сил в русло революции, раздвинуло
шире ее берега, углубило революцию и, расчистив пути к ее развитию,
определило ее конкретную сущность и сделало бы заключительные
выводы из этой сущности», - говорил Махно далее9.
Итак, первый этап махновского движения на Украине - это организа-
ция новой крестьянской власти на местах и воздействие в плане разви-
тия самодеятельности масс через крестьянские организации типа ВКС
214 Судьбы через две войны
и Советов10. Точно такие же процессы проходили в то время и в Вели-
короссии. Здесь инициативу организации и просвещения крестьянства
взяла на себя кооперация, пронизанная и пропитанная социалистичес-
кими идеями разного толка от марксистских социал-демократических
до неонароднических эсеровских и энесовских.
Реализуя эту программу, гуляйпольское крестьянство избрало комитет
Крестьянского союза под председательством Н. И. Махно.
Как можно заметить, инициатива по созданию крестьянских орга-
низаций шла сверху: от кооперативных органов или от инициативного
комитета, как в Гуляйполе. Затем уже проходила запись рядовых членов
Союза. «Началась запись членов в союз. В течение четырех-пяти дней
записались поголовно все крестьяне, кроме, конечно, собственников-зем-
левладельцев», - отмечал Махно в своих воспоминаниях11. Основным
вопросом, естественно, оставался вопрос о земле. Поэтому ее собствен-
ники из числа крестьян вскоре объединились с помещиками в единую
организацию - Союз земельных собственников12.
Махно не случайно обходит молчанием свою и своих товарищей
анархистов позицию в отношении мировой войны. Делает он это, по-
видимому, потому, что это был ключевой вопрос того времени. Вопрос
о земле, о собственности на нее был все же вторичным. Затронь Махно
эту проблему, и ему пришлось бы признать неоспоримое превосходство
большевиков и левых эсеров в борьбе за массы, за политическую ини-
циативу. Съезды крестьян, руководимые Махно и его же Крестьянский
союз практически не касались проблем войны и мира, сосредоточив
все свое внимание на земельном вопросе, «...заявление крестьян родило
декларацию Гуляйпольского Крестьянского союза, гласившую, что «тру-
довое крестьянство Гуляйпольского района считает своим неотъемлемым
правом провозгласить помещичьи, монастырские и государственные
земли общественным достоянием» и провести это провозглашение в
недалеком будущем в жизнь. В заключение призывалось (особой листов-
кой) все трудовое крестьянство подготовляться к этому акту справедли-
вости и проводить его в жизнь. Этот голос гуляйпольских крестьян был
услышан далеко за пределами Екатеринославской губернии. После этого
начали стекаться в Гуляйполе делегации от крестьянских деревень, не
принадлежавших Екатеринославской губернии, на совещание. Тяга рас-
тянулась на целые недели. Мне лично как руководителю Крестьянского
союза делегации не давали никакого отдыха..., - писал Махно в своих
мемуарах13. Не слишком сильно занимал внимание махновцев и рабо-
чий вопрос, что также их отнюдь не усиливало в конкурентной борьбе
с большевиками за влияние на массы. Правда, как отмечает С. Сема-
нов: «Уже в августе Махно и его присные проводят в совете решение о
конфискации помещичьих земель - за два месяца до знаменитого декре-
та Октября»14. Семанов, не будучи историком крестьянства и аграрных
H. И. Махно и махновское движение на Украине. 1917-лето 1919 гг. 215
отношений, вероятно, не знал, что подобного рода явления можно было
наблюдать и в других регионах страны. Толчок захватной деятельности
крестьян и их организаций, главной из которых были земельные комитеты, а
отнюдь не советы и ВКС, был дан распоряжениями министров вре-
менного правительства В. М. Чернова и А. В. Пешехонова о передаче
всех пустующих земель, а ими, естественно, были в основном поме-
щичьи угодья, под контроль земельных комитетов, то есть по сути дела
земельным обществам-общинам.
Никаких элементов национализма в программе и деятельности мах-
новцев в 1917 г. обнаружить нельзя. Нет в это время и каких-либо по-
литических или пропагандистских выпадов против формирующейся на
Украине местной власти в форме Центральной рады и Генерального
секретариата. И та, и другая ветви украинской власти состоят в это
время из социалистов различных модификаций.
Интересно отметить, что, если в России с легкой руки В. И. Ленина
послеиюльский период истории Великой русской революции рассмат-
ривался как время кризиса советской власти, как конец двоевластия и
переход власти в руки буржуазии, то на Украине, напротив, шел процесс
своеобразной советизации: преобразования крестьянских союзов в крес-
тьянские советы. «Губернский съезд постановил реорганизовать все
крестьянские союзы в советы на местах. Это было единственно новым
для Гуляйпольского района вопросом из всех вопросов повестки гу-
бернского съезда 5-7 августа 1917 года».15 «Отзвуки Октябрьского
переворота в Петрограде и Москве, а затем и во всей России к нам на
Украину дошли лишь в конце ноября и начале декабря 1917 года», -
отмечал Батька16.
Вооруженная крестьянская повстанческая борьба, которая так про-
славила Н. И. Махно, началась в Гуляйпольском районе с приходом
австро-германских оккупационных войск, то есть после подписания
представителями Центральной рады договора с державами австро-гер-
манского блока и переворота, давшего власть прямому их ставленнику
гетману Скоропадскому. Вскоре вся Украина была наводнена повстан-
цами. На левобережье Украины наиболее известными были отряды,
сражавшиеся под черным анархистским знаменем Н. И. Махно и Мару-
си Никифоровой.
Большая часть антиимпериалистических сил Украины, коммунисты,
социалисты, анархисты вынуждены были в это время покинуть Украину
и обосноваться в приграничных местностях России: Таганроге, Цари-
цыне, Курске, Саратове, Астрахани, - и Москве. Там же оказались и
повстанческие части Н. Махно.
В это время Н. И. Махно успел побывать и в Петрограде, и в Москве,
встретиться там с Лениным и Свердловым, а затем и со «столпом» рус-
ского анархизма Кропоткиным. Махно пытался получить поддержку и
216
Судьбы через две войны
помощь от московского болыыевистско-левоэсеровского правительства.
Александр Скирда, явно настроенный антибольшевистски, отмечает
по этому поводу: «Ленин сделал отсюда вывод - как это ни странно, -
что создание красной армии это лучшее решение, затем пустился в
рассуждения против идеализма анархистов, который их приведет к не-
дооценке настоящего в пользу будущего: «Анархисты всегда самоот-
верженны, идут на всякие жертвы; но, близорукие фанатики, пропуска-
ют настоящее для отдаленного будущего...» Ленин, тем не менее, по-
просил Махно не принимать это соображение на свой счет, так как он
его считает «человеком реальности и кипучей злобы дня. Если бы та-
ких анархистов-коммунистов была хотя бы одна треть в России», то
коммунисты готовы были бы идти с ними на известные условия и со-
вместно работать в пользу свободной организации производителей».
Убаюканный этими красивыми словами, Махно ощутил, как в нем
рождается чувство глубокого уважения к своему собеседнику, пиру-
эты, виражи и другие оппортунистские повороты которого были ему
еще не известны. Что касается якобы озабоченности анархистов буду-
щим в ущерб настоящему, он привел в пример Украину - исправив при
этом Ленина, употреблявшего, как многие русские разных взглядов,
выражение «юг России» или «Южная Россия», - где большинство пар-
тизанских отрядов, которые боролись против завоевателей, находи-
лись под руководством анархистов17.
Первые конфликты с большевиками начались у Махно и других анар-
хистов уже в это время. Был разоружен отряд Маруси Никифоровой, а
сама она попала в революционный суд. Многие анархисты стали пере-
ходить к большевикам. «Беда была в том, что, будучи разрозненными,
не имея за собой организованных широких трудовых масс, русские
анархисты растерялись и в большинстве своем вступили на путь - по-
лумолчаливый путь - симпатии по отношению к делам большевист-
ско-левоэсеровской власти»18.
За плохо скрытой завистью к большевикам, - а вскоре она трансфор-
мируется в обвинения в том, что в коммунистическую веру обращают
насильно, а народу коммунистическо-советские порядки навязывают, -
можно увидеть зачатки поражения в политической, а затем и в воору-
женной борьбе сторонников иной версии коммунизма, социализма, со-
ветской власти и т. п.
Многие страницы из воспоминаний Н. И. Махно подтверждают пра-
воту Ленина относительно слабой организованности и идеологической
стойкости крестьянских повстанческих вооруженных формирований.
Ленин достаточно точно определил, что тяга к анархизму многих из
них кроется именно в этой организационной и идейной неопределен-
ности. Сам Махно являл собой пример подобного рода суетливости и
нерешительности, «мотаясь» по приграничным с оккупированной
H. И. Махно и махьч.зское движение на Украине. 1917-лето 1919 гг. 217
Украиной районам Советской России, пытаясь найти поддержку мест-
ных анархистов.
Ответственность за метания и шатания масс вооруженного люда, дви-
гавшегося как с Украины, так и с Кавказа, Махно, как это часто случалось
и случается, стремился переложить на своих политических оппонентов.
«За неумелость и беспомощность новой социалистической власти заин-
тересовать широкие трудовые массы делом добровольной вооруженной
защиты революции, на которую со всех сторон двигалась вооруженная
контрреволюция, тяжелее всего расплачивались отряды, которые были
скомплектованы из украинского элемента. С этими отрядами болыыевис-
тско-левоэсеровская власть абсолютно не церемонилась. Благодаря своей
«дальнозоркости», она видела в этих отрядах то, чего в них не было. И
она опасалась пропустить их на Курск и Воронеж, откуда украинские
революционные рабоче-крестьянские отряды, отступавшие из Украины,
думали с помощі о сил русской революции прорваться обратно в центр
Украины, чтобы снова, при помощи уже некоторого опыта, сразиться с
контрреволюцией немецко-австро-венгерского юнкерства и Украинской
Центральной рады», - писал Батька во второй части своих воспоминаний .
Стихийно-революционный элемент, облекшийся в анархистские
одежды, был хорош и полезен на стадии разрушения и, что очень важно
подчеркнуть, саморазрушения «старого мира». В этом плане идейный
анархизм почти совпадал с большевизмом Ленина. Напомним, что в
своей незавершенной работе «Государство и революция» и во множестве
статей, написанных накануне Октября, Ленин пишет, что Советы и Со-
ветская власть это - уже не совсем государство в традиционном смысле
этого слова, поскольку не является аппаратом насилия над трудящимися,
предполагает децентрализацию (коммунизацию) власти и т. п20.
Стихийный переход власти к Советам проходил и в Великороссии и
на Украине в конце 1917 - начале 1918 гг. Этот процесс, как известно,
получил в советской историографии наименование: «Триумфальное
шествие советской власти». Однако, как отмечает явно больше сочувст-
вующий Махно и анархизму, нежели Ленину и большевикам, А. В. Шу-
бин: «Власть, впрочем, перешла не к советам, а к большевистско-левоэсе-
ровским революционным комитетам»21. Шубин таким образом стре-
мится показать, что между анархистской и большевистской трактовкой
власти советов с самого начала ее возникновения существовала большая
разница. Не прочь он отметить и существенное расхождение интересов
между коммунистической партийно-государственной элитой и основ-
ной массой крестьянства и особенно между украинскими крестьянами
и великорусскими комиссарами. По этому пути, впрочем, идут в настоя-
щее время многие исследователи22.
Однако вернемся к Махно 1918 г. С. Н. Семанов пишет: «Перед
Махно возник вопрос, который впоследствии жизнь поставила еще не
218
Судьбы через две войны
раз: отступать вместе со своими отрядам или остаться в родных мес-
тах? Большинство вооруженных сторонников «революционной войны»
отошли с Украины, и довольно далеко, аж до Царицына»23. Под Цари-
цын, как известно, отошли и чисто или, лучше сказать, почти стопро-
центно большевистские войска будущей 10 армии под командованием
К. Е. Ворошилова. Махновские отряды также ведь отступали к Цари-
цыну. Махно встречался с Ворошиловым под Царицыном и упомянул
об этом в своих мемуарах...
Итак, Махно довольно продолжительное время гулял по волжским
просторам, побывав, помимо Царицына, и в Саратове, и в Астрахани.
В Москве Махно оказался уже после всех этих перипетий. Именно Ле-
нин поспособствовал возвращению Махно на Украину, предоставив
большевистские адреса и подпольные явки. «Ленин направил меня за
содействием по адресу какого-то Карпенко. Встреча же моя с товарищем
Михайлевичем, председателем Александровского уездного революцион-
ного комитета, и беседа с ним о возвращении моем на Украину помогли
мне уяснить конспиративный характер выдачи паспортов из местностей,
занятых теперь немцами и гетманщиной. Дело это сосредоточивалось
в руках товарища Затонского. Поэтому я с Михайлевичем и направил-
ся к Затонскому»24. У Махно с Затонским возник конфликт по вопросу
о месте развертывания крестьянского повстанческого движения против
оккупантов. Затонский предлагал Харьковскую губернию. Махно, ес-
тественно, планировал создание повстанчества в своих родных местах.
Махно попросил сделать ему паспорт на имя Ивана Яковлевича Шепеля,
учителя Матвеево-Курганской волости, Таганрогского округа, Екате-
ринославской губернии, офицера. Сделано так было ради большей кон-
спирации. На Украину Махно вместе с Аршиновым отправился 29 июня
1918 г. с Курского вокзала. Находясь на границе, Махно столкнулся с
проявлениями псевдопатриотизма, характерного для всех антинарод-
ных режимов. Как он сам честно признавал: родного украинского языка
не знал и не очень сильно стремился к овладению им. Более того, он
порой оценивал так называемый украинский язык как некое искажение
русского языка. Оказавшись на Украине, Махно стал свидетелем про-
явлений псевдоукраинства гетманских властей. «Железнодорожные
служащие гетманского царства поделались такими «украинцами», что
ла вопросы, обращенные к ним на русском языке, совсем не отвечали.
Я, например, хотел от них узнать, идет ли этот эшелон и далее, из Бел-
города. Мне пришлось подходить к целому ряду вагонов, но ни один
из железнодорожников на мой вопрос ни слова не ответил. И только
позже, когда я, истомленный, проходил обратно рядом с этими ваго-
нами, один из них подозвал меня и предупредил, чтобы я ни к кому не
обращался со словами «товарищ», а говорил бы «шановний добродію»,
в противном случае я ни от кого и ничего не добьюсь. Я поразился
H. И Махно и мах^зское движение на Украине. 1917-лето 1919 гг. 219
этому требованию, но делать было нечего. И я, не владея своим род-
ным украинским языком, принужденно должен был уродовать его так
в своих обращениях к окружавшим меня, что становилось стыдно...
Над этим явлением я несколько задумался; и, скажу правду, оно вызва-
ло во мне какую-то болезненную злость, и вот почему. Я поставил себе
вопрос: от имени кого требуется от меня такая ломота языка, когда я
его не знаю? Я понимал, что это требование исходит не от украинского
трудового народа. Оно - требование тех фиктивных «украинцев», ко-
торые народились из-под грубого сапога немецко-австро-венгерского
юнкерства и старались подделаться под модный тон. Я был убежден,
что для таких украинцев нужен был только украинский язык, а не пол-
нота свободы Украины и населяющего ее трудового народа», - писал
он в своих мемуарах" .
В родных местах Махно довелось очутиться в июле 1918 г. Приехав в
родное Гуляй Пс е, Махно узнал, что контрреволюционный переворот в
селе еще до прихода оккупантов совершили местные жители. «Перево-
рот этот, как я выяснил, задуман был агентами Украинской Центральной
рады и немецко-австрийского командования, сынками кулаков, которые,
приехав с внешнего фронта, объявили себя украинскими социалистами-
революционерами: Иваном Волком (ныне комиссар Чертковского района
у большевиков), Аполлоном Волохом, Осипом Соловьем (путаются
где-то, в деникино-врангелевских бандах), Василием Шаровским и аг-
рономом Дмитренко», - писал Махно2 .
Под руководством этих лиц и силами центральной еврейской роты
переворот был совершен в порядке ареста всех членов революционного
Гуляйпольского комитета и большей части членов Совета крестьянских
и рабочих депутатов. Был также отозван с противонемецкого и гайдамац-
кого фронта анархический отряд. Он в пути был разоружен и наполовину
арестован27. Последнее обстоятельство и вызвало, по мнению Махно, рост
антисемитских настроений среди жителей Гуляйпольской волости.
Боевые действия против гетманской полиции отряды гуляйпольских
крестьян начали после жестоких расправ с теми, кто в 1917 г. активно
участвовал в революции: забирал землю у помещиков и кулаков, орга-
низовывал советы и коммуны, представителей революционных партий.
Среди казненных «вартой» был и старший брат Нестора Махно Емельян.
Описание положения дел на Украине летом 1918 г., данное самим Махно,
особых надежд на развертывание массового повстанческого крестьянского
движения не оставляло. Австро-венгерские и гетманские войска жестоко
преследовали всех, кто представлял даже потенциальную угрозу их гос-
подству. Очевидно, должно было произойти нечто, что резко изменило
бы соотношение сил. На жестокость оккупантов и их прислужников крес-
тьянские повстанцы решили ответить адекватными жестокими методами.
После уничтожения села Дибровки Махно призвал к беспощадному тер-
220
Судьбы через две войны
рору против вооруженных контрреволюционеров, кулаков или, как их
называл Махно, «вооруженных собственников хуторян». От избитого
колонистами крестьянина махновцы узнали, что в селе особо зверство-
вали немцы-колонисты из Красного Куга. По этой причине отряд Махно и
Щуся отправился с карательной акцией в эту колонию. «Тяжелая эта
была картина - уничтожение жизней разнуздавшихся в борьбе с рево-
люцией кулаков. Но уничтожение это было необходимо хотя бы уже
потому, что не только мы, передовые застрельщики бунта и революции,
перестали видеть у врагов революции какое бы то ни было идейное побу-
ждение в борьбе с нею и начали их тем сильнее ненавидеть, но перестала
видеть в них идейных врагов и широкая масса украинских тружеников.
Их и масса начала ненавидеть так же, как ненавидел их каждый из нас
за их гнусные преступления против народа и против всего лучшего, к
чему трудовая масса стремилась», - писал Махно28.
Будущая махновская армия формировалась не только на Украине, а
ее руководители прибывали в захваченную немецко-австрийскими окку-
пантами страну не только из центральной России. Один из руководи-
телей анархистской группы села Новоспасовка В. Ф. Белаш пытался
организовать десант на территорию Украины с Северного Кавказа. «В
ночь на 24 июля из Ейска к Мариупольскому берегу подошли три баркаса
с 150 партизанами. Объединившись с местными повстанцами, они ночью
вошли в город. Восстание началось одновременно в разных концах го-
рода. Часть повстанцев напала на казарму и штаб австро-венгерского
полка и разоружила караул, заняла помещение державной варты и разо-
ружила, разогнала заводскую стражу завода Никополь-Мариупольского
товарищества, разоружила охрану порта, из предместий Слободки и
Песчановки повела наступление на центр. Немецкое командование
срочно перебросило в Мариуполь солдат баварской дивизии и венгер-
скую бригаду. После двухдневных боев восстание было подавлено.
Десант был неудачным и последним»29.
Конечно, гетманский режим рухнул не под ударами крестьянских
повстанцев. Против него воевали и войска Украинской народной рес-
публики. Именно они заняли Киев после прекращения европейской
войны и капитуляции германских и австро-венгерских войск. Есть инфо-
рмация о том, что в районе действий партизан Махно им противостояли не
только австрийские и венгерские части, но и украинцы из Галиции.
Они-то и передали повстанцам массу вооружений, которая позволила
махновцам сформировать многотысячную армию. Немецкие и австро-
венгерские части, отбывавшие с Украины на родину, часто разоружа-
лись повстанцами, получавшими таким способом в свои руки большое
количество оружия.
Следующий этап развития левого анархистского крестьянского
повстанческого движения можно связать с попытками коммунистичес-
H. И. Махно и махновское движение на Украине. 1917-лето 1919 гг. 221
кого руководства России и, в большей степени, Украины раздуть пожар
мировой революции в Европе. Не вдаваясь в подробности, отметим,
что Рабоче-крестьянская Красная армия, вопреки всему, что писалось о
ней и политике большевиков в тот период, создавалась в значительной
мере как инструмент, орудие распространения, экспорта революции из
Советской России и Советской Украины в сопредельные страны Европы и
Азии30. Поскольку большинство подобного рода операций, включая
поход на Варшаву в 1920 г., завершилось полным фиаско, советские
политики, идеологи и историки предпочитали либо вообще не упоми-
нать о попытках экспорта революции (как это случилось в мае 1919 г. с
походом на Румынию в целях поддержки Венгерской революции), либо
переводить рассмотрение проблемы в плоскость борьбы с иностран-
ными интервентами и братской помощи народам сопредельных стран в
борьбе с теми же интервентами или еще с кем-нибудь (Армения, Азер-
байджан). Были и откровенные вторжения, агрессия против суверенных
государств (Грузия, 1921 г.). Если иметь в виду как основополагающие
в политике большевистского руководства именно эти аспекты, то все
действия коммунистов на Украине, да и в Великороссии в отношении
того же крестьянства приобретут вполне определенные смысл и значение.
При этом следует отметить, что, несмотря на все видимое и деклари-
руемое идейное единство, среди большевистского руководства сущес-
твовали три группировки, различавшиеся отношением к крестьянству.
Группировки эти не были совершенно замкнутыми и неизменными, но,
все же, позиции их приверженцев были более-менее стабильны на про-
тяжении всех послереволюционных лет вплоть до ликвидации кресть-
янства как индивидуального сельхозпроизводителя в ходе сплошной
коллективизации. К первой из упомянутых группировок мы бы отнесли
так называемых «классических марксистов», для которых само сущест-
вование крестьянства являлось признаком отсталости России, ее пол-
нейшей неготовности к каким-либо социалистическим экспериментам.
Таких в большевистской партии было немного, поскольку основная
часть социал-демократов, разделявших подобного рода взгляды, была
противником Октябрьского переворота и находилась в стане активных
борцов с большевистской диктатурой. Вторую группу назовем условно
«троцкистской», поскольку именно Троцкий выдвинул в 1905 году лозунг
внесения классовой борьбы в деревню в целях усиления раскола кресть-
янства на враждебные группы. На практике эта метода была применена в
1918 г. в форме организации комитетов деревенской бедноты. На Украине
ее советским руководством создание союзов незаможных селян проводи-
лось на протяжении всей гражданской войны. Эта политика разжигала и
усиливала гражданскую войну, препятствуя ее окончанию. Наконец,
третья группа. Назовем ее условно «ленинской». Ленин, как известно,
после революции 1905 г. пересмотрел свои взгляды на крестьянство. Он
222
Судьбы через две войны
отказался от так называемой «марксисткой» его характеристики как
«сплошной реакционной массы», оплота контрреволюции и т. п. Напро-
тив, Ленин увидел в крестьянстве или части его несомненный революции-
онный потенциал. Эта революционная часть крестьянства, могущая стать
союзником пролетариата и его партии, в разные периоды определялась
им по-разному: сначала как «деревенская беднота», в годы войны -
«крестьянин, одетый в солдатскую шинель», затем молодежь и опять
беднота в союзе с середняком. Ленин, в отличие от многих своих товари-
щей по партии, считал, что и при наличии в стране многомиллионного
крестьянства можно ставить задачи социалистического строительства.
Если большевики, принадлежавшие ко второй группе, полагали, что
крестьянство можно использовать (курсив наш - авт.), например, при
формировании Красной Армии с неизбежным привлечением офицерства и
постановки над ним комиссаров, то сторонники ленинской линии ратовали
за интенсивное выдвижение командиров из среды народа - крестьян и даже
казаков. Таких позиций в вопросе формирования армии придерживались
так называемые «царицынцы», которых поддерживал И. В. Сталин. Борь-
ба с партизанщиной, как важнейшая, признавалась обеими группиров-
ками. Но те, кого причисляли к царицынцам, полагали, что, борясь с
ней, можно выплеснуть с водой и ребенка, то есть выхолостить револю-
ционный порыв и инициативу, заменив ее сугубо административно-
приказной системой.
Вот на таком историческом фоне, в условиях, как казалось многим,
начавшейся мировой революции, разворачивался новый этап взаимо-
отношений Н. И. Махно и украинского повстанчества в целом с боль-
шевистским руководством России и Украины.
В связи с вышесказанным, отметим еще одну черту военно-партизан-
ской деятельности Махно. Проявив себя как талантливый военачальник
(особенно потряс всех прорыв его окруженных противником немного-
численных бойцов 10 октября 1918г.; тогда впервые были использова-
ны знаменитые тачанки), Махно сделался (а как иначе - убежденный
анархист!) символом партизанщины, разнузданности, самоуправства и
всего подобного, с чем усердно боролось ведомство Троцкого, и чего
на самом деле было гораздо меньше у Махно, нежели в других подоб-
ного рода самодеятельных воинских частях. Махно очень быстро стал
притчей во языцех у многих (но отнюдь не всех) красных командиров,
комиссаров и большевистских руководителей. Скажем, В. А. Антонов-
Овсеенко и Л. Б. Каменев относились к Махно без предвзятости и не
находили тех дефектов в организации войск и морально-идейном состоя-
нии махновцев, которые так бесили других большевистских вождей и
красных командиров. Как пишет явный симпатизант Махно А. Скирда:
«С конца ноября 1918 г. махновские партизаны удерживали фронт на
границе территории Дона и Донецкого бассейна. Они сдерживали
движение донской казачьей армии атамана Краснова и отрядов добро-
H. И. Махно и махновское движение на Украине. 1917-лето 1919 гг. 223
вольческой армии генерала Май-Маевского. Учитывая протяженность
этого фронта, они считали невозможным создать еще другой, на западе
в своем тылу, против петлюровцев»31. Первая большая победа была
одержана войсками Махно совместно с большевиками еще в самом
конце 1918 г. 27 декабря был отбит у войск УНР (Директории) Екате-
ринослав. Об этом было сообщено В. И. Ленину, который подтвердил
полномочия Махно как командующего революционными войсками на
Украине. «В ходе битвы большевики, играя в политику, передали Махно
телеграмму от Ленина, которая напоминала ему об их встрече и под-
тверждала его назначение главнокомандующим «советских сил Екатери-
нославской губернии». Махно на это ответил, что нет «советских» сил, а
есть только махновская повстанческая армия», - отмечает А. Скирда .
Взятие красной армией Луганска, нервного узла Причерноморья, от-
резало экспедиционные корпусы белых от их баз и заставило их отойти с
занятых позиций. 26 января 1919 г. совместное заседание оперативного
штаба Белаша и главного штаба Махно приняло решение послать Чу-
бенко к Дыбенко, с просьбой помочь вооружением и боеприпасами.
Алексей Чубенко получил также полномочия подписать в случае необ-
ходимости военное соглашение. Время поджимало, поскольку белые
приступили к перегруппировке сил для начала наступления. Чубенко
встретился с Дыбенко и заключил с ним соглашение, текст которого он
сообщил по телефону своим товарищам для одобрения.
Согласно этому чисто военному договору повстанческая армия
преобразовывалась в 3-ю Днепровскую бригаду имени батьки Махно и
входила в состав Красной армии; со своей стороны, Красная армия
обязывалась поставлять бригаде вооружение, продовольствие и необ-
ходимые денежные средства.
Махновцы сохраняли свою внутреннюю структуру, основанную на
принципе добровольчества, самодисциплины и выборности всех коман-
диров. Дыбенко пообещал прислать через два дня 10 000 винтовок, 20
пулеметов, патроны, артиллерийскую батарею, деньги и т. д. Повстан-
цам не терпелось получить все эти средства, чтобы перейти в наступ-
ление и освободить свой район: они решили отправить еще одну деле-
гацию в Харьков, чтобы также подписать соглашение с правительст-
вом Раковского и получить как можно скорее оружие и от него.
В Харькове махновскую делегацию принял командующий украинским
фронтом Антонов-Овсеенко, который успокоил ее в отношении соглаше-
ния, заключенного с Дыбенко, подтвердив, что он является официальным
представителем красной армии и украинского советского правительства.
Делегации передали пожелание как можно скорее освободить район и
приступить к «организации хозяйства и коммунистического общества».
Махно и штаб повстанцев вступили в союз с красной армией, с од-
ной стороны, потому что они ставили «интересы революции выше
идеологических разногласий» (Махно), с другой стороны, потому что
224
Судьбы через две войны
они страдали из-за страшной нехватки оружия и боеприпасов, а захва-
ченных у врага трофеев не хватало ни чтобы обеспечить ежедневную
потребность в патронах, ни чтобы вооружить многочисленных добро-
вольцев, которые приходили, чтобы сражаться в их рядах. Для махнов-
цев речь шла исключительно о военном договоре, и ни в коем случае
не о политическом, так как в этом плане большевики оставались для
них противниками.
Действительно, красная армия на Украине в начале 1919 г. состояла
почти исключительно из отрядов местных партизан, которые перешли
в ее подчинение по той же причине, что и махновцы. К концу января
относятся и значительные реформы в красной армии на Украине. Штабы
дивизий были организованы по типу старых русских штабов, улучшено
качество сотрудников штаба. Некоторые командиры полков отстранены
от командования за бандитизм. В полках введен институт комиссаров,
в дивизиях организованы политотделы. Самостийные командиры полков
были устранены или расстреляны. Упразднено наименование «атаман
полка» и введено название «командир полка». Лучшие полки развернуты
в бригады: 1-й Богунский полк- в Богунскую бригаду, 2-й Таращанский -
в Таращанскую бригаду, 3-й Новгород-Северский и Нежинский полки
сведены в 3-ю бригаду. Во 2-й дивизии 5-й полк развернут в бригаду.
Конница увеличена до 6 сотен (эскадронов) в полку. В двух конных
полках, бывших в составе армии, - 1-м Червонном казачьем и 1-м ка-
валерийском - насчитывалось по 1200 сабель. При пехотных дивизиях
формируются дивизионы артиллерии. Украинская красная армия оста-
навливается на линии Днепра и здесь формируется в течение всего
февраля. На линии Днепра она вошла в соприкосновение с атаманами
Григорьевым, Махно и другими. Перед правительством встала задача
уберечь армию от широкого заражения махновщиной и григорьевщиной,
и эта задача целиком легла на молодой политсостав армии. Политсостав
вел и агитационную борьбу, и работу ЧК, не только воспитывая войска,
но и расстреливая наиболее злостных атаманов. В соответствии с заклю-
ченным военным соглашением, большевистские политкомиссары дол-
жны были работать и внутри махновской повстанческой армии, пом-
пезно переименованной в бригаду.
Газета «Правда», официальный орган Кремля, признала заслуги Махно
и написала о нем 3 апреля 1919 г.
Объективные обстоятельства военного времени заставляли вольницу
Махно развиваться в том же направлении, что и формирования Красной
армии. Позволим себе автоцитирование: «Сознательные анархисты из
Москвы, Киева и Харькова вносили организационное начало в кресть-
янское повстанчество, благодаря им «махновщина» не выливалась в
такой разбой, как григорьевщина»33.
Как считает А. Скирда: «Впрочем, большевики не соблюдали с тщатель-
ностью военное соглашение: кроме первой партии в 100 000 патронов и
H. И. Махно и махновское движение на Украине. 1917-лето 1919 гг. 225
3 тысяч итальянских винтовок особого калибра, к которым было всего
по дюжине патронов, махновцы не получили больше ничего, ни обещан-
ных пушек, ни пулеметов. К тому же, в некоторых случаях патроны были
бракованными из-за саботажа деникинских партизан, проникших внутрь
красной армии (некоторые из них будут впоследствии разоблачены и
расстреляны). Такое дозирование поставок было преднамеренным по
причинам, изложенным Примаковым, и распространялось также на
Дыбенко, который был, однако убежденным большевиком, но подоз-
ревался, несмотря ни на что, в том, что играл в «атамана»: у него бойцы
имели право на одну винтовку на двоих, тогда как у Григорьева - одну
на троих, но самое худшее соотношение было, однако, у махновцев, у
которых одна винтовка приходилась на четырех партизан» .
Нечипор Григорьев оказался гораздо менее верным союзником боль-
шевиков, нежели Махно. Григорьев отказался идти воевать против ру-
мын, чтобы поддержать советскую Венгрию, и повернул оружие против
советов. Он располагал значительными силами: 30 000 винтовок, 10 бро-
непоездов, 700 пулеметов, 50 пушек, грузовики и трофейные танки.
Григорьев быстро овладел несколькими областями в западной части
Украины. Опасаясь наихудшего, то есть восстания махновцев и их со-
единения с Григорьевым, что заставило бы большевиков уйти с Укра-
ины, Лев Каменев 12 мая направил Махно телеграмму, настаивая на
осуждении авантюры Григорьева.
У Григорьева стратегия была такой же, как и у других партизанских
отрядов: он стремился остаться в своем родном районе и отказывался
идти воевать в качестве наемника куда бы то ни было и особенно, ко-
нечно, за границу.
Троцкий писал в это время: «Поскобли махновца - найдешь григорь-
евца. А чаще всего и скоблить-то не нужно: оголтелый, лающий на ком-
мунистов кулак или мелкий спекулянт откровенно торчит наружу»35.
По приказу Троцкого командование Красной армии на Украине было
полностью сменено. Вместо Скачко и Антонова-Овсеенко командовать
прибыл К. Е. Ворошилов, которому было приказано физически унич-
тожить Н. И. Махно. Воспользовавшись раздором в красном лагере,
деникинские войска предприняли широкомасштабное и успешное на-
ступление на Украину, захватив ряд важных стратегических пунктов и
крупных городов.
Что касается Григорьева, то, несмотря на потери, он продолжал
иметь под своим командованием несколько тысяч бойцов и стремился
к союзу с Махно. В июле состоялась встреча между представителями
двух движений; после обсуждения, продлившегося целый день, был
выработан проект соглашения: оба военных контингента должны слиться,
Григорьев должен осуществлять военное командование, а Махно поли-
тическое руководство общей армией. 27 июля, в селе Сентово, 20 000
226
Судьбы через две войны
партизан из двух лагерей собрались на большой митинг. Первым на
нем выступил Григорьев. Он призывал к непримиримой борьбе против
большевиков и дал понять, что допускает возможность союза с белыми.
За ним выступил Алексей Чубенко, один из членов махновского штаба,
и публично осудил его контакты с белыми, так как махновцы перехва-
тили до этого деникинских эмиссаров и располагали, таким образом,
доказательствами. Затем он обвинил Григорьева в ответственности за
еврейские погромы и закончил свое выступление, резко осудив контр-
революционный характер деятельности «этого бога войны». Григорьев
потребовал объяснений; оба штаба ушли в помещение местного совета.
Григорьева, пытавшегося выхватить пистолет, чтобы выстрелить в
Махно, опередил Чубенко: из револьвера «веблей», спрятанного в руке,
он застрелил атамана.
Махновцы затем объяснили свой поступок и оправдались перед собра-
нием, потрясенным этой жестокой развязкой. Часть партизан Григорьева
присоединилась к Махно. О смерти Григорьева было сообщено теле-
граммой в Кремль. Благодаря этому поступку, комментирует Кубанин,
«политические акции Махно поднялись очень высоко в глазах левых
эсеров и анархистов. Революционная честь украинских мелкобуржуазных
кругов была удовлетворена». Во всяком случае, что касается больше-
виков, Махно вывел их из очень затруднительного положения. Здесь
опять у него был ограниченный выбор, так как вскоре Григорьев, по
всей вероятности, его бы предал в пользу белых. Часть солдат атамана
впоследствии была призвана в Красную армию и стала безжалостным
противником махновцев, мстя им за смерть своего бывшего командира.
Раздрай в революционном лагере между командованием и политичес-
ким руководством РККА, с одной стороны, и Махно и его повстанческой
армией, с другой, усиливался практически одновременно с усилением
натиска белых и войск УНР. Естественно, что противоборствующие
стороны старались спихнуть вину за неудачи в борьбе с белыми и пет-
люровцами на соперников, делая соответствующие заявления и обраще-
ния. Махно, например 4 июня 1919 г. послал телеграмму с титульной
шапкой: «Всем, всем, всем», в которой призывал оставить все партий-
ные разногласия и дружными рядами встать на защиту власти трудя-
щихся от посягательств контрреволюции. «Бросьте, товарищи, всякие
партийные разногласия, они Вас погубят. Скажите во всеуслышание и
властно стоящим у власти и натравливающим Вас друг на друга, так
стремящимся к власти и призывающим Вас к распрям» . Писавшие
данный документ явно были знакомы с вышеупомянутой стратегичес-
кой установкой Троцкого - Парвуса относительно взаимоотношений
Рабочего государства и крестьянства после захвата власти Рабочей
партией! Автор упомянутой теории «перманентной революции», -
Троцкий писал в статье, озаглавленной «Махновщина» и опубликованной
H. И. Махно и махновское движение на Украине. 1917-лето 1919 гг. 227
2 июня 1919 г. в газете «В пути», выпускавшейся походной редакцией
в знаменитом поезде наркомвоена: «Армия Махно - это худший вид
партизанщины, хотя в ней есть немало хороших рядовых бойцов», и
далее: «Советская власть - это диктатура рабочего класса, который
государственную власть превратил в орудие социалистического пере-
устройства... мыслимо ли при этом допускать на территории советской
республики существование вооруженных банд, которые объединяются
вокруг атаманов и батек. Не признают воли рабочего класса (очевидно,
Троцкого и его единомышленников - авт.).. .»37.
Весь июнь и начало июля стороны бомбардировали друг друга
телеграммами и обличали в подконтрольных им газетах. А белые между
тем наступали... С. И. Сырцов, мутивший воду в приграничных с До-
ном и Украиной районах РСФСР, среди причин разгрома Южного
фронта называл разложение красноармейских частей при соприкосно-
вении их с украинскими, махновскими соединениями. В письме в ЦК
РКП (б) В. И. Ленину и Л. Д. Троцкому секретарь Донбюро отмечал:
«Роковую роль в деле форсирования процесса разложения оказало со-
седство украинских частей» . Махно был, правда, не единственным,
кого упомянул в качестве разлагающего советские войска элемента
Сырцов. Кроме Махно, Сырцов перечислил еще ряд украинских воин-
ских формирований и среди них дивизию Дыбенко.
18 июля снятый со своей должности командующий советскими вой-
сками на Украине В. А. Антонов-Овсеенко писал, характеризуя Махно:
«Махно? Убежденный анархист, лично честный, за спиной которого
совершалась всякая пакость, - мог быть великолепно использован нами,
если бы мы имели недостающий нам аппарат. Утвержденный бригадным
командиром 3-ей бригады Заднепровской дивизии, отданный под начало
Дыбенко, Махно постепенно преобразовывал свои части. Комитеты в
частях были упразднены, введены политкомы, но они оказались слабо-
ваты, командного состава не было, правильное снабжение не могли
обеспечить по общим причинам, и части Махно оставались в перехо-
дящем состоянии»39.
Перед Ворошиловым, которому, напомним, было поручено ликвиди-
ровать «махновщину», стояла сложная задача. В условиях наступления
Деникина он должен был сорганизовать дислоцирующиеся на Екатерино-
славщине и в Таврии красноармейские силы. Но основным направлением
деятельности РВС 14-й армии стала не организационная работа, а лик-
видация махновщины. Согласно приказу командарма от 8 июня мах-
новский фронт был разбит на четыре участка (Мариупольский, Гуляй-
Польский, Гришинский и Славянский). На этих участках махновские
части подлежали постепенной замене войсками Крымской группы Ды-
бенко и отводу через Александровск на Синельниково.
Ликвидировать махновщину помогли деникинцы. 12 июня Ворошилов
и Межлаук телеграфировали Троцкому радостную весть: «Махновия
228
Судьбы через две войны
разбита Шкуро вдребезги. Отдельные махнята вопят о защите и покор-
ности соввласти. Момент ликвидации этого гнойника самый удобный.
Наша беда отсутствие регулярных частей, которыми нужно занять
махновский фронт и ликвидировать остатки банд».
Неудачи Красной Армии в боях с Деникиным Троцкий и Вороши-
лов переложили на «предателя Махно». Для расправы над махновской
верхушкой 12 июня на ст. Синельниково прибыл Чрезвычайный Три-
бунал Донецкого бассейна во главе с Г. Пятаковым. Ряд членов мах-
новского штаба в те дни были арестованы и расстреляны. Начальника
штаба соединения Махно Я. Озерова судила коллегия Всеукраинской
ЧК. Она постановила: «За самое активное участие в махновской аван-
тюре казачьего офицера гр. Озерова расстрелять и приговор привести
в исполнение в 24 часа».
Чтобы избежать суда и расправы, Махно и большинство членов
штаба, анархисты-набатовцы в сопровождении «черной сотни» (около 150
человек) при 10 пулеметах 11 июня отбыли из Гуляйполя и 15 июня при-
были на ст. Малая Токмачка. Здесь располагалось временное управление
махновского соединения во главе с Белашом. По словам последнего,
15 июня все же состоялся съезд махновских командиров, который по-
становил всем оставаться в Красной армии и продолжать бои с дени-
кинцами. Махно с несколькими небольшими отрядами покинул свои
бывшие войска. Находившийся в расположении махновских частей
большевистский разведчик А. Куц 18 июня доложил: «Штаб Махно и
партия анархистов разбиты в Гуляйполе белыми. Сам батька Махно
вместе с М. Никифоровой сбежал в район Бердянска, где они ведут
бродячий образ жизни и заняты вербовкой крестьян на свою сторону...
Боевой части Махно не существует, а есть просто небольшие отряды,
действующие независимо друг от друга под предводительством Правды,
Коробки, Щуся и других. Некоторые из них имеют, кроме винтовок, по
2-3 пулемета».
Во второй половине июня деникинские войска развернули стреми-
тельное наступление на Екатеринослав и Харьков. После упорных боев
бывшие махновские части отошли за железную дорогу Бердянск - ст.
Гуляйполе. В случае дальнейшего их отхода возникала угроза блоки-
ровки группы Дыбенко на Крымском полуострове. В такой обстановке
о замене махновских полков на фронте не могло быть и речи. Нахо-
дившиеся в Екатеринославе со штабом 14-й армии Ворошилов и Меж-
лаук не имели в своем подчинении других войск, кроме Крымской
дивизии Дыбенко - Федько и махновских частей. Тогда Дыбенко не без
успеха защищал Махно перед штабом 14-й армии и «комбригу» с его
новым отрядом было позволено держать фронт по правому берегу
Днепра от Кичкаса до Никополя.
В те дни махновские полки оказались наиболее боеспособными и
обеспечили выход из Крыма войск Дыбенко. 29 июня 1919 г. Крымская
H. И. Махно и махновское движение на Украине. 1917-лето 1919 гг. 229
Красная армия в районе Каховки-Бериславля перешла по наплавному
мосту Днепр и заняла оборону на правом его берегу от Херсона до Екате-
ринослава. Теперь она стала именоваться Крымской дивизией в составе
14-й армии. Оставшиеся верными красному командованию махновские
полки после расформирования 7-й дивизии 7 июля были подчинены
Крымской дивизии Дыбенко (с 21 июля - 58-я дивизия И. Федько). Часть
махновской конницы во главе с В. Курил енко влилась в состав полка
червоных казаков.
Приведенные факты свидетельствуют, что бригада, затем дивизия
Махно была единственным боеспособным соединением 2-й Украинской
армии. Ее численность в три раза превышала штатное расписание со-
ответствующих красноармейских боевых единиц. Более двух месяцев
формирования Махно вели успешные наступательные и оборонительные
бои на двухсотверстном фронте на линии Гуляйполе - Гришино -
Юзовка - Волноваха - Мариуполь - Бердянск - Чаплино. Но в связи с
курсом Vín съезда РКП(б) Ленина-Троцкого на ликвидацию «партизан-
щины» в Красной Армии махновскую верхушку было решено ликвиди-
ровать, махновское соединение реорганизовать. Под угрозой объявления
«вне закона» Махно добровольно подал в отставку, и Ленин ее принял.
Командиры махновских частей и их полки остались на службе в Красной
армии и продолжали боевые действия на фронте. И в июне они являлись
самыми боеспособными частями, сдерживали наступление Деникина,
обеспечили организованный выход красных войск из Крыма в район
Нижнего Днепра.
Впереди были следующие этапы существования Махновщины в
менявшихся условиях гражданской войны. Но они разворачивались
уже на новом историческом фоне: мировая война закончилась, в ос-
новных чертах сформировалась новая карта мира и система междуна-
родных отношений.
Примечания
Скирда А. Нестор Махно - казак свободы 1888-1934 гг. Гражданская война в Украине
и борьба за вольные советы. Париж, 1999. С. 13.
" Там же. С. 16.
Аршинов П. А. История махновского движения (1918-1921 гг.). Запорожье, 1997. Пер-
вое издание: Берлин, 1923.
Махновщина и ее вчерашние союзники большевики. Ответ махновцев на книгу Куба-
нина «Махновщина». Париж, 1928.
Шубин А. В. Анархия - мать порядка. Между красными и белыми. Нестор Махно как
зеркало Российской революции. М., 2005; более ранняя работа: Шубин А. В. Махно и мах-
новское движение. М., 1998.
См. Шубин А. В. Анархия ••• магь порядка... С. 17.
См. Куренышев А. А. Крестьянство и его организации в первой трети XX века. М. 2000;
его же Всероссийский крестьянский союз. 1905-1930-е гг. Мифы и реальность. М. 2004.
230
Судьбы через две войны
Махно Н. И Воспоминания Кн I. Париж, 1936 С. 49
Там же. С. 123.
См. об этом: Куренышев А. А. Крестьянство и его организации в первой трети XX в
M. 2fjOO.
Куренышев А. А. Крестьянство и его организации... С. 56.
См. об этом: Куренышев А. А. На пути к частной собственности на землю. Всероссийский
союз земельных собственников // Вопросы истории. 2002. № 6.
,, Махно Н. И. Указ. соч. С. 134.
14
Семанов С Н. Нестор Махно - вожак анархистов М. 2005. С 52.
Махно Н. И. Указ. соч. С. 104.
Там же. С. 115.
Скирда А. Указ. соч. С. 122.
Махно Н. И. Воспоминания. Кн.П. Париж, 1936. С. 69.
я Махно H И. Воспоминания. Т.П. С. 58.
20
См. Куренышев А. А. Ленин о коммуне как форме государственной власти. // Социали-
стический идеал и реальный социализм: Ленин, Троцкий, Сталин. М, 2011.
Шубин А. В.Анархия - мать порядка... С. 77.
См., например: Грациози А. Великая крестьянская война в СССР. Большевики и кре-
стьяне: 1917-1933 гг. М. 2001, и другие работы того же автора.
Семанов С. Н. Нестор Махно - вожак анархистов. М., 2005. С. 71.
Махно Н. И. Воспоминания. Кн.II. С. 94.
Там же. С. 56.
Махно Н. И. Воспоминания. Кн.Ш. С. 29.
Там же. С. 31.
„0 Махно Н. И Воспоминания. Кн.Ш С. 37.
29
БелашВ. Ф., БепашА. В. Дороги Нестора Махно. М., 1996. С 20.
См. об этом: Куренышев А. А. Революционная война и крестьянство // Отечественная
история. 2002. №6.
Скирда А. Указ. соч. С. 127.
^з Там же. С. 119.
См.: Куренышев А. А. Махновско-анархистское крестьянское движение на Украине 1917-
1922 гг. Соотношение стихийного и сознательно организационного начал. // Творчість як спосіб
бутя свобода. Материали XII Міжнародноі на науково-практичноі конференціі 16 травня 2013.
Скирда А. Указ. соч. С. 122.
Там же. С. 123.
Нестор Махно. Крестьянское движение на Украине 1918-1921. Документы и материа-
лы. М.: РОССПЭН, 2006. С. 165.
Там же. С. 162.
Там же. С. 172.
Там же. С. 188.
Атаман Григорьев
до «григорьевщины»
Ю. В. Котляр (Николаев, Украина)
Значение личности в историческом процессе всегда будет объектом
исследований ученых, в особенности, если это касается периода ино-
странной интервенции и гражданской войны. Имена повстанческих
атаманов того времени овеяны легендами и рассказами, которые роди-
лись в бушующие годы. Немало стереотипов сохранилось и по сей
день, поскольку большинство документов продолжительное время ос-
тавались без внимания исследователей, а преимущество отдавалось
тенденциозным публикациям полувековой давности. Не случайно
большинство советских исследователей давали одностороннюю, резко
отрицательную оценку деятельности как атамана Григорьева, так и
всего военно-политического явления григорьевщины . Тем не менее, в
последние годы появились публикации авторов, среди которых В. Вер-
стюк, В. Волковинский, В. Горак, Р. Коваль, А. Лысенко2, стремящих-
ся объективно подойти к оценке исторической фигуры атамана.
Несмотря на обширную историографию, по сегодняшний день ос-
тается не выясненным вопрос о рождении Григорьева, разнятся даже
трактовки имени и фамилии атамана. Одни исследователи утвержда-
ют, что он родился в г. Александрии (ныне - Кировоградская область в
Украине), другие называют его родиной Новоушицкий уезд Подольской
губернии . Относительно даты рождения - источники подают абсолютно
разные годы. Энциклопедический справочник «Великий Октябрь и
гражданская война на Украине» указывает, что Григорьев родился в
1878г.4 А.Вишневский доказывает, что это произошло в 1884г.5, а
В. Горак пишет: «Около 1885»6. Есть расхождения и в имени атамана.
Так, «Великий Октябрь и гражданская война на Украине» называет его
«Николай Александрович Григорьев», а М. Дорошенко называет имя и
фамилию атамана Григорьева как Никифор Серветник. Р. Коваль ут-
верждает, что атаман подписывался «Матвей Григорьев»7. В. Горак
подтверждает фамилию Серветник, но уточняет имя и отчество - «Ники-
232
Судьбы через две войны
фор Александрович». Он также выдвигает гипотезу, что Никифор Сер-
ветник переехал в село Григорьевка Херсонской губернии, где и изме-
нил фамилию по названию села8.
Судьба рано связала Григорьева с военным делом. В 1904 г. он оказал-
ся в составе казачьих войск в Маньчжурии во время русско-японской
войны, где успел отметиться в боях с японцами. С началом Первой ми-
ровой войны прапорщик Григорьев воевал в составе 56-го пехотного
полка на Юго-Западном фронте. В ходе боев проявил личную храбрость,
был несколько раз ранен, за что позднее получил орден Св. Георгия и
чин штабс-капитана. С начала революционных событий 1917 г. Гри-
горьев сначала служил Временному правительству, но позже установил
связь с С. Петлюрой и стал сторонником Центральной Рады, получил
от нее чин подполковника. Некоторые факты дают возможность утверж-
дать, что он имел типично «левое» политическое мировоззрение, довольно
близкое к взглядам украинских эсеров и социал-демократов. В мае
1918 г. Григорьев пошел на службу к гетману П. Скоропадскому, очевид-
но, разочаровавшись в возможностях представителей Центральной Рады
навести порядок в Украине. Будущий атаман стал гетманским полков-
ником и командовал одной из частей 6-го Полтавского корпуса.
Однако прошло немного времени, и Григорьев не только сам разо-
рвал отношения с гетманским режимом, но и оказался среди наиболее
активных борцов с гетманщиной. Это произошло летом 1918г., а мо-
тивы носили политический характер. Судя по всему, Григорьев не смог
принять политику гетманского правительства, которое оказалось игруш-
кой в руках австро-германских оккупантов9. Общая антигетманская
позиция снова сблизила Григорьева с силами «левого» направления, от
которых он в свое время отошел. Именно в это время Григорьев понял
свое истинное призвание - он начал организовывать массовые восста-
ния крестьян Херсонщины против гетманского режима и сотрудничать
с Директорией У HP.
В начале декабря 1918 г. Григорьев без особого труда освободил от
гетманских войск г. Александрию и сообщил Главному атаману войск
УНР С. Петлюре о своем признании Директории УНР и подчинении ей
своих отрядов. В скором времени отряды атамана получили название
Херсонской дивизии и вошли в состав Южной группы войск армии
УНР10. В то время дивизия состояла примерно из четырех пехотных и
одного конного полков, а также двух батарей полевых пушек11.
Командующий Южной группой генерал А. Греков приказал атаману
установить контроль над Николаевом. Продвигаясь с севера - из рай-
она станции Долинская, - войска Григорьева взяли населенные пункты
Грейгово и Лоцкино. Под Николаевом, возле станции Водопой, состо-
ялся бой повстанческих войск с офицерскими отрядами национальной
гвардии. Потеряв 6 человек убитыми и 22 ранеными, атаман взял стан-
Атаман Григорьев до «григорьевщины»
233
цию. 11 декабря между его штабом и представителем немецкого коман-
дования Николаева генералом Гильгаузеном было заключено согла-
шение, согласно которому утром 12 декабря 1918 г. повстанческие
войска должны были вступить в город. Григорьев обещал не преследо-
вать представителей гетманской администрации, содействовать отправке
немецких войск на родину и подавлять любые выступления большевиков
в пределах Херсонской губернии . Накануне вступления повстанчес-
ких войск гетманская администрация (градоначальник Э. Л. де Бонде,
генерал Багаевский, командир 6-й артиллерийской бригады генерал
Иванов) и офицерские отряды национальной гвардии на кораблях «Труд»
и «Архангел Михаил» отплыли в Одессу13.
12 декабря 1918 г. «Республиканские войска восточной Херсонщины»
вошли в Николаев. Атаман Григорьев издал приказ, согласно которому
восстанавливались все законы Украинской народной республики и все
свободы, которые были объявлены универсалами Центральной Рады.
Кроме того, освобождались политзаключенные, а чинам гетманской
государственной стражи разрешалось выехать в Одессу1 . Николаев-
ской буржуазии Григорьев объяснил, что его войска не большевики, но
если ему окажут сопротивление, то народ начнет партизанскую войну,
а его законы станут более радикальными, чем у большевиков 5.
После захвата города состоялась перерегистрация личного состава
Николаевского гарнизона, а его начальником был назначен полковник
Н. Самосеев. 13 декабря 1918 г. С. Юрицин был избран украинским
комиссаром города. 17-й Александрийский полк и 6-я артиллерийская
бригада признали власть Директории УНР и вошли в состав Херсон-
ской дивизии. 14 декабря состав григорьевских войск пополнил отряд
восставших крестьян в количестве 160 человек16.
Однако удержать власть в Николаеве Григорьеву не удалось. Во вто-
рой половине декабря немецкие отряды нанесли неожиданный удар и
вытеснили повстанцев из Николаева. 31 декабря 1918 г. части Григорьева
снова появились возле города, и немцы вынуждены были согласиться
с ультимативными требованиями атамана1 . «Григорьевские отряды
снова вошли в Николаев, Знаменку и Долинскую. Власть Директории
УНР в этих городах и местечках была восстановлена» 8. Однако в свя-
зи с несогласованностью действий между высшим республиканским ко-
мандованием и Григорьевым, УНР в начале января 1919 г. снова поте-
ряла Николаев. Войска атамана передислоцировались в район Нового
Буга-Снигиревки1 .
В феврале 1919г., после взятия большевистскими войсками Киева,
ситуация в Украине изменилась. 18 февраля 1919 г. в Харькове состоя-
лась встреча Григорьева с В. Антоновым-Овсеенко. В ходе встречи
атаману было сообщено о намерении советского командования пре-
вратить его отряды в отдельную красноармейскую бригаду. 19 февраля
234
Судьбы через две войны
приказом командующего Группой войск харьковского направления
А. Скачко в составе Группы была создана 1-я Заднепровская стрелковая
дивизия во главе с П. Дыбенко2 . 26 повстанческих отрядов Григорьева
были переименованы в 1-ю Заднепровскую бригаду и включены в со-
став этой дивизии, а сам атаман стал красным комбригом.
Эти переформирования происходили во время боевых действий.
Советские войска с боями продвигались к Черноморскому побережью.
От командующего Украинским фронтом В. Антонова-Овсеенко Григорьев
получил приказ также наступать в южном направлении. Однако это
было нелегко, поскольку повстанцы держали фронт одновременно
против нескольких противников - немцев, которые перешли на службу к
Антанте, белогвардейцев, войск УНР, а также местных немецких коло-
нистов, которые враждебно относились к крестьянскому повстанчеству. К
27 февраля 1919 г. григорьевцы отвоевали у противников Белую Криницу,
Березнеговатое, Снигиревку и еще ряд населенных пунктов21.
27 февраля 1919 г. на должность политкомиссара 1-й Заднепровской
бригады был прислан коммунист Ратин, с ним прибыли еще 35 коммуни-
стов-политработников. В это время к Григорьеву прибыл и член бороть-
бистской партии Ю. Тютюнник, который накануне в Харькове получил от
руководства боротьбистов письмо к атаману. Таким образом, руково-
дство большевиков и боротьбистов старалось усилить свое влияние на
григорьевскую бригаду2 .
В начале марта 1919 г. части Григорьева подошли к Херсону, где на-
ходились тогда довольно большие силы Антанты - 3 тысячи греческих
и около 2 тысяч французских солдат. Вокруг территорий, которые ох-
раняли союзнические десанты, не прекращались крестьянские восстания, а
в городах активизировалось анархистское и большевистское подполье.
Приказ григорьевским частям на штурм Херсона подписал Ю. Тю-
тюнник, взяв тем самым на себя всю ответственность за последствия
операции. Скорее всего, Григорьев не был уверен до конца в своих си-
лах и не хотел рисковать карьерой в случае неудачи, ведь штаб брига-
ды не успел подготовиться к наступлению, и планов штурма города не
существовало.
Однако энтузиазм партизан был настолько высоким, что обошлись
и без планов. 3 марта 1919 г. позиции войск Антанты в Херсоне были
подвергнуты интенсивному артиллерийскому обстрелу (повстанцы за-
действовали три пушки, каждая из которых только в первый день вы-
пустила по 800 снарядов*). Затем григорьевцы начали наступление на
город. Во время штурма погибло, по свидетельству Григорьева, свыше
200 греческих солдат и офицеров (по другим данным, общие потери
войск интервентов составляли свыше 600 человек)23, потери повстан-
цев - 19 убитых и 37 раненых.
* Можно предполагать преувеличение источника.
Атаман Григорьев до «григорьевщины»
235
Когда стало понятно, что поражение неминуемо, греки подожгли
портовые склады, где находились под охраной несколько сотен заложни-
ков из числа местных жителей (все они погибли). Григорьев, взбешенный
этими событиями, приказал загрузить один из пароходов трупами гре-
ческих солдат и отправить его по адресу главного союзнического ко-
мандования в Одессе.
После взятия Херсона Григорьеву удалось пополнить запасы оружия,
боеприпасов, снаряжения. В частности, у неприятеля было захвачено
6 пушек, 100 пулеметов, свыше 700 винтовок и 300 мулов24. Это имело
большое значение для повстанцев, поскольку одной из острейших про-
блем было обеспечение войск всем необходимым. О катастрофическом
состоянии снабжения свидетельствовала, например, телеграмма одного
из подчиненных Григорьева - атамана П. Ткаченко - председателю
Совнаркома УССР X. Раковскому: «Я три месяца веду борьбу, ни от
кого не получая даже вооружения для этой борьбы... Мои партизаны
голыми руками отстаивают Помощную, потому, что винтовок у поло-
вины отряда нет, кроме того люди босые и голые ...» .В таком же по-
ложении находились и Н. Махно, и другие руководители повстанческих
соединений. В частности, командующий 1-й Заднепровской дивизии
П. Дыбенко осуществлял перехваты поездов, проводил самовольные
реквизиции. Не отставали от него и другие красные командиры.
Одновременно с борьбой за Херсон войска Григорьева вели успеш-
ное наступление на Николаев. В это время там находился 10-тысячный
немецкий гарнизон (15-я ландверная дивизия во главе с генералом Зак-
Гальгаузеном), солдаты которого уже утомились воевать и хотели воз-
вратиться домой. Французское командование стремилось вывезти немцев
на греческих кораблях во французские колонии. Немцы отказались и на-
чали переговоры о сдаче города с советскими представителями. 2 марта
1919 г. в Николаеве высадился греческий десант в количестве трёх ты-
сяч человек2 .
К Григорьеву прибыл председатель Николаевского Совета рабочих
депутатов большевик Я. Ряппо с просьбой прекратить наступление на
город во время проведения переговоров. Григорьев сделал вид, что согла-
сился на этот шаг, однако его войска, несмотря на формальный запрет,
продолжали продвигаться к городу. В. Горак пишет, что «Григорьев,
ничем не мотивируя, отверг просьбы Я. Ряппо и твердо, по-атамански,
заявил: «Завтра его бригада возьмет Николаев штурмом» 7.
5 марта 1919 г. николаевская газета «Путь социал-демократа»
(№ 153) опубликовала телеграмму, которую прислали Николаевской
городской управе Григорьев и политкомиссар его бригады Ратин: «В
Николаевскую городскую управу. Приказываю 10 марта приготовить
для моих войск 2 тысячи пар сапог. Имейте ввиду, что, вырывая из рук
противника Николаев, мы истоптали больше 2-х тысяч пар сапог. Сапо-
236
Судьбы через две войны
ги пусть приготовят за счет харьковской и киевской буржуазии, которая
проживает в Николаеве. Всем представителям капитала рекомендую
очистить Николаев ко времени моего прихода».
В тот же день григорьевские части сделали первую попытку ворваться
в город, но были обстреляны немецкой судовой артиллерией и пушками
французского крейсера, который стоял в Южном Буге. Понеся большие
потери, григорьевцы отступили. Николаевский Совет рабочих депута-
тов выпустил воззвание к населению с призывом к восстанию. 6 марта
1919г. части атамана начали артиллерийский обстрел города. При
этом Григорьев отказался отпустить нескольких пленных немецких
солдат, после чего немецкое командование отдало приказ об аресте 40
членов Совета рабочих депутатов. На их защиту выступили рабочие
организации города, грозя применить силу для освобождения аресто-
ванных. Немцы были вынуждены отпустить депутатов.
11 марта 1919 г. союзническое командование неожиданно приняло
решение оставить Николаев. На следующий день в него вступили войска
Григорьева. Немцы вынуждены были оставить повстанцам все воору-
жение (в частности, 20 пушек), воинское снаряжение и свыше двух тысяч
лошадей28. Приказ № 1, который подписал атаман в захваченном горо-
де, сообщал: «... Всякая агитация против Советской власти, против от-
дельных национальностей, а также призывы к погромам будут карать-
ся смертью ... Вторжение кого бы то ни было в чужой двор или жили-
ще без согласия хозяина карается смертью ...»29.
Представление о состоянии подразделений Григорьева дают мате-
риалы проверки его бригады, о результатах которой 12 марта 1919 г.
доложила секретарю ЦК КП(б)У Г. Пятакову инспекция Политуправ-
ления Наркомата военных дел УССР. В общей характеристике брига-
ды отмечалось, что в боевом отношении она оставалась повстанче-
ской. Дисциплина в войсках поддерживалась лишь благодаря влиянию
Григорьева на массы и его личному примеру. Штабная работа была на-
лажена, политическая работа проводилась, поддерживались связи с под-
польными организациями, ощущался недостаток командного состава.
Снаряжение было в неудовлетворительном состоянии, а недостаток
обмундирования и медицинского персонала привел к росту числа эпи-
демических заболеваний. Фиксировалось недостаточное количество
артиллерии и упряжек для лошадей30.
Через несколько дней части Григорьева снова инспектировали. Ко-
миссия Высшей воинской инспекции Украины констатировала низкий
уровень подготовки командного состава в бригаде. Части состояли,
главным образом, из старых солдат, молодежи было всего 20 %. Занятия
для повышения боевого мастерства личного состава не проводились.
Дисциплина находилась на весьма низком уровне. Винтовки в пехот-
ных полках, добытые как боевые трофеи, относились к шести разным
Атаман Григорьев до «григорьевщины»
237
системам. К ним имелось 35 тысяч боеприпасов русского и австрий-
ского производства. На вооружении находились также 17 пушек, 7 из
которых были 3-дюймовыми, 6 - 6-дюймовыми и 4 - горными. Сообща-
лось, что в боях за Херсон и Николаев принимали участие 1300 бойцов,
которые были распределены по сотням численностью от 170 до 220
человек. Но человеческие резервы были неограниченными. Григорьев
обещал, что в случае помощи воинским снаряжением и обмундирова-
нием, количественный состав его отрядов можно увеличить в 2-3 раза.
Вывод комиссии был оптимистичным: части Григорьева являются «за-
мечательным боевым материалом», из которого можно создать стойкие
регулярные формирования 1.
Взятие Херсона и Николаева создали благоприятные условия для
дальнейшего наступления красноармейских частей. В частности, уже
15 марта 1919 г. григорьевцы захватили станцию Раздельная, а 17 марта -
станцию Березовка, где полностью разгромили сконцентрированные
возле нее силы франко-польских интервентов и белогвардейцев. В боях
за Березовку противник потерял около 500 человек (150 из них было
убито). Григорьевцы захватили 8 пушек, 5 танков, 1 бронепоезд, 7 па-
ровозов, около 100 пулеметов32.
18 марта 1919 г. атаман начал наступление на Одессу. Была взята
Сербка33. В последних числах марта 1919 г. Григорьев направил уль-
тиматум сконцентрированным в Одессе антантовско-белогвардейским
войскам. Он заверил противника, что в скором времени советские вой-
ска захватят Одессу и Крым. В самой же Одессе, несмотря на большую
панику, которая возникла в городе, шла интенсивная работа по укреплению
обороны: устранен от власти военный губернатор А. Гришин-Алмазов,
реорганизовывались добровольческие части, прибывало подкрепление.
По данным, которые приводит В. Горак, в одесскую военную группи-
ровку входило 20 тыс. французских войск, 15 тыс. греческих, 2 тыс.
польских, 4,5 тыс. белогвардейских. Кроме того, командование Антанты
в свое время перекинуло из Бухареста к Одессе 40-й румынский корпус3 .
Понятно, что у Григорьева не было шансов захватить город, опираясь
на собственные вооруженные силы.
Однако, неожиданно, 2 апреля 1919 г., командующий объединенными
силами антантовских и белогвардейских войск генерал д'Ансельм отдал
приказ об эвакуации войск из Одессы. 6 апреля 1919 г. григорьевцы и
красноармейцы вошли в город, а на следующий день нарком военных
дел УССР М. Подвойский телеграммой оповестил советское прави-
тельство о взятии Одессы35.
После взятия Одессы командующий Группой войск одесского на-
правления М. Худяков и командующий Группой войск харьковского
направления А. Скачко представили Григорьева и его двух полковых
командиров к награждению орденами Красного Знамени. Командующий
238
Судьбы через две войны
Украинским фронтом В. Антонов-Овсеенко представление утвердил,
но награждение так и не состоялось36.
В апреле 1919 г. григорьевская бригада была преобразована в дивизию,
тем не менее, в ней преобладали традиции «крестьянской вольницы»37.
С этих пор отношения между Григорьевым и большевистским руковод-
ством начинают ухудшаться. Реввоенсовет Группы войск одесского
направления предъявил атаману обвинение в безосновательном требо-
вании от командования разных видов снабжения, а также в том, что на
отказы он отвечал угрозами, а иногда и осуществлял самозахваты38.
Дальнейшее ухудшение отношений привело к выступлению атамана
Григорьева против большевистских войск, которое получило название
«григорьевщина» и неплохо освещено в исторической литературе.
Таким образом, объективно оценивая ситуацию на Юге Украины
весной 1919 г., следует выделить талант полководца - атамана Гри-
горьева, которому фактически за месяц, возглавляя крестьянские пов-
станческие отряды, удалось освободить Херсон, Николаев, Одессу от
иностранных интервентов и доказать силу крестьянского фактора в пе-
риод гражданской войны.
ПРИМЕЧАНИЯ
ЕйдеманР., Какурін M. Громадянська війна на Україні. Харків, 1928; Щаденко С. Гри-
гор'євщина. Харків, 1929; Григорьевськая авантюра (май 1919 года) // Летопись революции.
1923 №3; Антонов-Овсієнко. В боротьбі за Радянську Україну // Літопис революції. 1931
№3; Балковий П. Війна без флангів: Партизансько-повстанська боротьба українського народу
проти білогвардійців та інтервентів у 1918 - 1920 pp. K.: Наукова думка, 1966.
ВерстюкВ. Махновщина: Селянський повстанський рух на Україні (1918-1921). К.:
Наукова думка, 1991; Волковинсъкий В. Нестор Махно: легенди і реальність. К: Наукова
думка, 1994; ГоракВ. Повстанці отамана Григор'єва (серпень 1918 - серпень 1919 pp.).
Фастів: Поліфаст, 1998; Коваль Р. Отамани Гайдамацького краю. 33 біографії. К.: Правда
Ярославичів, 1998; Лисенко А. На чолі повстанських мас: отаман Никифор Григор'єв // З
архівів ВУЧК - ГПУ - НКВД - КГБ. 1999. №1/2.
Коваль Р. Отамани Гайдамацького краю. С 147.
Великий Жовтень і громадянська війна на Україні. Енциклопедичний довідник. К.. Го-
лов. |>ед.. У РЕ, 1987. С. 143.
Коваль P. Отамани Гайдамацького краю. С 147.
ГоракВ. Повстанці отамана Григор'єва. С. 8.
Коваль Р. Отамани Гайдамацького краю. С 147.
ГоракВ. Повстанці отамана Григор'єва. С 9.
ГоракВ. Повстанці отамана Григор'єва. С 9-13.
Тинченко Я. Українське офіцерство: шляхи скорботи та забуття. Ч. 1. К.: Тиражуваль-
ний центр УРП, 1995. С 127.
Галузевий державний архів Служби безпеки України. Д. 476. Л. 23.
Лисенко А. На чолі повстанських мас. С. 63.
Государственный архив Николаевской области (далее - ГАНО). Ф.П.1817. Оп.2.
Д.28^ Л. 49.
Пархоменко В. Отаман M. О. Григор'єв на Миколаївщині у 1918-1919 роках // Крає-
знавчий альманах. 2001. Випуск 1. С. 33.
Атаман Григорьев до «григорьевщины»
239
Трудовая газета. 1918 12 декабря.
ГАНО. Ф.Р.1817. Оп.2. Д.283. Л. 45.
Jg ГАНО. Ф.Р.1817. Оп.2. Д.283. Л. 83, 75.
КрючковЮ. С. История Николаева От основания до наших дней. Николаев: Возможно-
сти Киммерии, 1996. С. 160.
Горак В Повстанці отамана Григор'єва. С 25.
Пархоменко В. Отаман M. О. Григор'єв на Миколаївщині у 1918-1919 роках. С. 34.
Антонов-Овсієнко В боротьбі за Радянську Украшу. С. 85.
ТинченкоЯ. Українське офіцерство: шляхи скорботи та забуття. С. 188.
" Горак В. Повстанці отамана Григор'єва. С. 59-62.
Путь социал-демократа (Николаев). 1919. 14 марта.
Рубач M. К истории гражданской войны на Украине // Летопись революции. 1924. №3.
с. щ.
Николаевщина в годы иностранной военной интервенции и гражданской войны (март
1918,-декабрь 1920). Документы и материалы. Херсон: Книжно-газетное изд., 1962. С. 103.
" Горак В. Повстанці отамана Григор'єва. С. 66.
Горак В. Повстанці отамана Григор'єва. С. 67.
Лисенко А. На чолі повстанських мас. С. 70.
Центральный государственный архив общественных объединений Украины (далее -
ЦГАООУ). Ф.1. Оп.20. Д.17. Л. 1-3.
32 ЦГАООУ. Ф.1. Оп.2. Д. 19. Л. 13.
Горак В. Повстанці отамана Григор'єва. С. 69.
Горак В. Ватаг Таврійського степу // Час. 1997. 29 травня-4 червня.
Горак В. Повстанці отамана Григор'єва. С. 71-72.
36 ЦГАООУ. Ф.57. Оп.2. Д.342. Л. 56.
Лисенко А. На чолі повстанських мас. С. 73.
Котляр Ю. В. Повстанство. Селянський рух на Півдні України (1917-1925).
Миколаїв-Одеса: ТОВ ВІД, 2003. С 54.
ЦГАООУ. Ф. 1. Оп.20. Д. 17. Л. 139.
Белорусские вожаки
«Не палите мои здабытки1 огнем. ..»
Судьба и «дело» слуцкого повстанца
Василия Русака на фоне политичес-
ких СОБЫТИЙ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XX СТ.
В. В. Ляхоеский (Минск, Республика Беларусь)
Начиная биографический очерк об одном из руководителей Слуцкого
антисоветского вооруженного выступления на территории Беларуси в
1920 г. Василии Максимовиче Русаке, автор этих строк осознавал, что
сегодня его имя мало что скажет большинству белорусов. Оно забыто
даже на его малой родине — Случчине. Биографических сведений о
нем мы не найдем в двухтомной книге памяти Слуцкого района . Ко-
роткая биографическая статья о Василии Русаке помещена в 6-м томе
«Энциклопедии истории Беларуси»3, и еще о нем можно найти инфор-
мацию в документальном сборнике, посвященном вышеназванному
антибольшевистскому вооруженному выступлению .
Воин, политик, общественный и культурный деятель, предпринима-
тель, издатель, филантроп и спонсор... Это далеко не полный «послу-
жной список» в биографии Василия Русака. И хоть наш герой не чис-
лился в «генералах» белорусского национального движения, он успел
за отпущенные ему 58 лет жизни сделать достаточно много. Возвращая
из небытия еще одну историческую фигуру в истории антисоветского
сопротивления в Беларуси первой половины XX ст. и отдавая дань ува-
жения этому человеку, сложившему голову за свои идеалы, все же не
хотелось бы сбиться на некритичную апологию в отношении своего
героя. Стараясь избегать крайних идеологических и субъективных оценок
и суждений при интерпритации исторических фактов, будем стараться в
своем биографическом исследовании сохранять максимально возможную
объективность, опираясь при этом на проверенные документальные ис-
точники. Биографические вехи из жизни и деятельности Василия Русака
мы стремились показать через нарратив исторических событий, участ-
Судьба и «диаО» слуцкого повстанца Василия Русака ... 241
ником которых он был. Так, возможно, будет легче понять, оправдать
или, если хотите, осудить его действия и поступки, найти долю его вины
в произошедшем. Тем более, что многие исторические «узлы», связанные
с деятельностью Василия Максимовича Русака, по-прежнему остаются
нераспутанными в научной литературе. В данном исследовании акцент
делается на страницы его биографии, связанные с участием в белорусских
военных формированиях, Слуцком вооруженном восстании 1920 г. и
антипольской «партизанке» 1921 - 1922 гг. И прежде всего нам важно
было показать его как организатора и руководителя крестьянских масс.
Родился Василий Максимович Русак 22 марта (4 апреля по новому
стилю)5 1896 г. в православной крестьянской семье в деревне Ячево
недалеко от города Слуцка Минской губернии6.
Во времена Речи Посполитой (XVI - XVIII вв.) деревня имело другое
название - Клебанцы, измененное после вхождения белорусских земель
в состав Россиг ^кой империи. Кому и зачем понадобилось это - до сих
пор не выяснено. Можно предположить только, что новое название было
связано с тем, что местные жители специализировались на выращива-
нии ячменя.
Ячево, как и другие ближайшие к Слуцку селения, принадлежало
несвижской линии рода князей Радзивиллов . После смерти княгини
Стефании, последней представительницы этой лиии знаменитого маг-
натского рода, владельцем земель в начале XIX в. стал ее муж, князь
Лев (Леон) Витгенштейн.
Ячево, раскинувшееся на берегу реки Случи, насчитывало до начала
Второй мировой войны около 1 тысячи жителей. После Второй мировой
войны деревня входила в состав колхоза им. С. М. Кирова Козловицкого
сельсовета Слуцкого района. Теперь бывший колхоз входит в состав
агрофирмы «Козловичи-Агро». К 2011 г. население Ячево «скукожилось»
до 380 человек8.
В своем жизнеописании Василий Русак отмечал, что ячевцы всегда
отличались хозяйственной и предпринимательской жилкой. Некоторые
из них в начале XX века отправились на заработки в поисках лучшей.
доли в Америку и Сибирь, менее рисковые сельчане шли на отхожие
промыслы: работали дровосеками, плотниками и даже извозчиками
(фурманами)9. На подработки их толкал земельный голод и избыток
рабочих рук в деревне. Отдельные «самоходы-американцы», возвра-
щаясь с заработков на родину, перенимали у заокеанских фермеров
новые способы хозяйствования и агрономии. Некоторые даже преус-
пели в выращивании экзотических для Беларуси культур: винограда,
табака, арбузов и др. Эти предприимчивые ячевцы, преимущественно
православные белорусы, демонстрировали своим землякам и едино-
верцам образцы делового «старательства» и новаторства.
Как вспоминал позднее будущий руководитель Слуцкого восстания,
его дед, Станислав Семенович Русак, в 1840-х гг., в период правления
242
Судьбы через две войны
императора Николая I, был принудительно записан в солдаты, будучи
уже семейным человеком (на попечении его находились жена, 3 сына и
2 дочки). Это стало отместкой за его антипомещечью агитацию среди
местных крестьян. В «николаевских солдатах» он пробыл все положен-
ные 25 лет и только чудом остался жив, пройдя всю крымскую компанию
1853-1856 гг. Когда вернулся в родную деревню, его мало кто узнавал.
На вид это был 70-летний старик: весь седой, обремененный болезнями,
но не сломленный . У семьи «бунтаря» после отправки его в армию
был изъят почти весь земельный надел. Впоследствии Русакам удалось
отсудить только ЪЛ морга приусадебного огорода.
Вскоре после демобилизации старейший из Русаков умирает, оста-
вив все свои земные хлопоты по содержанию большой семьи на своего
старшего сына Максима. «Все-таки, - писал в своей автобиографии
В. Русак, - отец с братьями и сестрами, не покладая рук, дружно взялись
за работу на земле, которую они любили»12. Улучшив свое материаль-
ное положение, Максим смог жениться на дочке местного лесничего
из Козлович13 Дениса Лагуна Агапе. Проходит еще время... После
трех девочек в семье наконец-то рождается долгожданный сын, кото-
рого нарекли Василием.
С детских лет Василий Русак познал тяжелый крестьянский труд,
мужая с годами и становясь деятельным помощником своего отца по
хозяйству. «Жили в ежедневном труде - от раннего утра до глубокого
вечера, как говорят, хоть в работе, но в достатке»14. А семья была не-
малая - 9 душ.
В 8 лет, как только в Ячеве открылась церковно-приходская школа,
Василия отдают туда учиться начальной грамоте. Через 2 года он пере-
ходит в 2-классное училище министерства народного просвещения,
где проучился неполных 5 лет. Вначале с большими трудностями осваи-
вает науку из-за плохого понимания русского языка, но постепенно
адаптируется и втягивается в учебу. После окончания училища страст-
но желает продолжить учиться дальше.
В его мечтах поступление в одну из местных учительских семина-
рий (в Несвиже или Молодечно), но все планы ломает отец: «С бумаги
хлеба не есть». Семейному хозяйству нужны рабочие руки. Пришлось
подчиниться... Обиду на отца Русак поначалу затаил, но с годами она
сгладилась. Влияние отца выразилось в волевом характере, трудолю-
бии, обостренном чувстве справедливости. От матери же юноша перенял
душевную доброту, глубокую религиозность, способность к музыкаль-
ному творчеству.
Природа одарила Василия Русака красивым сильным голосом.
«Сколько себя помнил - все время пел. Способен был петь как тенором,
так и баритоном»15. Еще с юношеских лет Василий Русак начал активно
собирать белорусские народные песни, которые слышал в исполнении
матери, сестер и соседских женщин. Услышанные «спевы» старатель-
Судьба и «дел/лч> слуцкого повстанца Василия Русака ... 243
но записывал в тетрадь1 . Ячево всегда славилась своими народными
«песнярами» и «музыками». Не забыты эти традиции и поныне. Со-
временный фольклорный ансамбль «Ячевские вечёрки» - один из
самых известных народных коллективов в Беларуси17.
В двенадцатилетнем возрасте Василий впервые узнал, что есть такая
«Беларусь» и «белорусы». В то время в сознании многих «тутэйшых»
людей, если и всплывали такие понятия, то они не ассоциировались с
принадлежностью к отдельной нации, народу. В условиях жесткого
польско-российского соперничества местные «ортодоксы» под влиянием
государственной пропаганды и православного клира признавали себя
за «русских», ксендзы же с костельного алтаря увещевали, что все
здешние католики есть «поляки». В рамках локального деревенского
сообщества сельчане уже без конфессиональных различий дифферен-
цировали всех на «своих» - односельчан и «чужих» - тех, кто не при-
надлежал их кругу.
Под влиянием экономических и общественных изменений, проис-
ходивших в Российской империи со второй половины XIX в., старые
социальные связи в белорусской деревне постепенно размывались, а
крестьянские хозяйства начинали активно втягиваться в рыночные от-
ношения. Но навязанная сверху модернизация отнюдь не способство-
вала кристаллизации белорусской национальной идентичности. Через
государственные и общественные институты (школу, православную
церковь и армию) в «Северо-Западном крае» целенаправленно осущест-
влялась русификаторская политика.
Первые зерна белорусского национального самосознания в душу
нашего героя заронил его земляк-ячевец Денис Криводубский18, тог-
дашний слушатель Молодечненской учительской семинарии и тайный
сторонник Белорусской социалистической громады - первой националь-
ной политической партии белорусов. Они познакомились в мае 1907 п
Через Криводубского и его однокурсника Луку Колядко19, происходив-
шего из соседней деревни Лесуны, Василь Русак знакомится с газетой
«Наша нива», белорусскими ежегодными «календарями», напечатан-
ными в Вильно. Тяжело было выходцу из белорусской деревни, право-
славному по вере, получившему начальное образование в церковно-
приходской школе, где ему внушали идею о едином русском народе,
самостоятельно разобраться в своем национальном «я».
Пройдет еще несколько месяцев, и Криводубский с Колядко будут
арестованы царской охранкой по обвинению в распространении неле-
гальной антиправительственной литературы. Решением Виленской су-
дебной палаты в июне 1909 г. они будут освобождены из тюрьмы из-за
«неполной доказанности их вины» и отданы под строгий жандармский
надзор20. С Л. Колядко Русак еще раз пересечется в Минске в декабре
1917 г., на заседаниях военной секции Всебелорусского съезда. Позже
их пути разойдутся окончательно, и не только географически...
244
Судьбы через две войны
Однако вернемся к жизнеописанию В. Русака. В августе 1914 г. на-
чалась Великая война. В 1915г. 19-летнего парня призовут в действую-
щую российскую армию. В начале 1916 г., после окончания ускорен-
ного курса младших офицеров в одном из военных училищ, в чине
подпоручика В. Русак направляется на Северный фронт, под Ригу, где
в составе 740-го Бердского полка 12-й армии и встретит Февральскую
революцию.
С этого момента все кардинально меняется в его жизни. В его авто-
биографии об этом периоде жизни всего несколько строк: «Побывав в
армии и находившись в Латвии и Эстонии, увидев их <латышей и эстон-
цев> национальные организации, мое национальное «я» много раз застав-
ляло меня задумываться о национальных проявлениях своего народа» .
Белорусское национальное движение после Февральской револю-
ции постепенно начинает набирать силу под влиянием тех же процес-
сов, которые происходили в Украине, Прибалтике и Закавказье. И
ключевую роль тут играл сам фактор войны. «Белорусское возрожде-
ние <до войны>, - писал в 1923 г. белорусский публицист и поэт Змит-
рок Бядуля, - не смогло сделать того, что сделала империалистическая
война <...> Наилучшим агитатором в деле пробуждения от сна бело-
русских крестьянских масс была сама жизнь - ненормальная, выбитая
из вековой колеи во время военных событий <...> Тут случилось тогда
настоящее переселение народов: тысячные громады беженцев с бело-
русских деревень вглубь России, наплыв к нам разных народностей в
воинских отрядах на фронте, военно-хозяйственных организациях, по
нашим городам и деревням и т. д. Это бурное время было наилучшей
живой агитацией белорусских крестьянских масс» .
Действительно, подъем политического национализма после Февраля
1917 г. чувствовался не только в Прибалтике, Украине и Закавказье, но и
в Беларуси, которая, наверное, была самой русифицированной окраиной
Российской империи. Только амплитуда этого национального всплеска в
«Западнорусском крае» по сравнению с соседями была гораздо ниже.
В первые революционные месяцы местные крестьяне особенно глу-
боко не осмысливали сущность тогдашней политической ситуации в
стране, но иногда им достаточно было одного слова «белорусский», чтобы
поддержать сторонников политической автономии Беларуси. Порой
никакие аргументы и доказательства не могли переубедить «тутэйшего»
крестьянина в ошибочности его «национализма». Белорусский публи-
цист Антон Калина так интерпретировал это стихийное общественное
явление в начале 1917 г.: «Мне еще помнится, как собираясь на зава-
линках, крестьяне обсуждали будущее Беларуси. «Украина богата хле-
бом, зато нет леса, а у нас богато леса, а хлеба маловато, так мы будем
с ними обмениваться». На первый взгляд, такая мысль покажется не-
выразительной, невнятной, но я вам скажу, что за последние три столетия
Судьба и «дело» слуцкого повстанца Василия Русака ... 245
ущербный и угнетенный белорус научился одним только инстинктом
отличать, кто ему друг, а кто недруг. Замолчала, но не забылась кре-
стьянская память о великорусском колонизаторстве и при первых же на-
поминаниях о самоопределении белорус настойчиво заявил о своей
«обособленности»»** .
Но этот крестьянский национализм был поверхностный, он не творил
тогда еще серьезного общественного действия. Склонность к «белару-
щине» была скорее пассивной и больше походила на этническую соли-
дарность, которая может тянуться очень долго, но в конце концов не
даст желаемых плодов. Уничтожая «тутэйшую» самоидентификацию,
российская центральная власть не в состоянии была в короткий срок
сформировать на этой территории новое, российское, самосознание. Это
создавало эффект социальной амнезии. Публицист Юрий Волин отмечал:
«Приобщение малых и политически зависимых народностей к культуре
державной нации - задача очень и очень тяжелая. Но задушение нацио-
нальной самобытности малого и слабого народа - задача отнюдь не тяже-
лая. Лопата упрямого и глупого садовника не превратит розу в пальму,
но один удар этой лопаты положит конец «самобытности» розы»25.
Свое стремление к политической самостоятельности белорусский
крестьянин выражал скорее пассивным сочувствием, а не сознатель-
ным и зрелым действием. Все усугублялось отсутствием у белорусов
зрелой политической силы, способной конвертировать эти настроения
в реальное национальное движение в борьбе за политическую самосто-
ятельность Беларуси. При фактическом отсутствии национальной бур-
жуазии нереально было требовать от крестьянства, составлявшего более
80% всех белорусов, высокой социальной мобильности и организован-
ности.
Кстати, даже в период наибольшего революционного подъема бело-
русские крестьяне неохотно жертвовали свои деньги на «белорусское
дело». Большинству сельских обывателей, озабоченных ухудшением
своего материального положения, было все равно, на каком языке будут
учиться их дети, главное, чтобы «была шкварка и не просыхала чарка».
Доказательств тому предостаточно. Например, в уездном городке Бо-
рисов Минской губернии в июле - августе 1917 г. местными белорус-
скими активистами был организован сбор средств в «народный фонд»
для финансирования издания белорусской газеты и открытия недельной
белорусской школы. Было собрано всего 407 рублей, прежде всего
благодаря пожертвованиям городских жителей. Местные же крестьяне
не пожертвовали на эти цели ни копейки . Зато многие активно про-
явили себя в погромах «панских» имений и захвате помещичьих земель,
сельхозинвентаря, домашнего скота, фуража и посевного фонда27.
Но впоследствии, доведенные до отчаянья большевистской политикой
«военного коммунизма» и перманентной иностранной оккупацией края,
246
Судьбы через две войны
белорусские крестьяне готовы были уже взяться за оружие, защищая
свое кровное. Они не прочь были поддержать лозунги белорусских
националистов о независимости Беларуси. Вопрос заключался лишь в
том, дееспособны и готовы ли были белорусские националисты тран-
сформировать эти стихийные настроения в мощное организованное
движение и институализировать последнее в форме национальной госу-
дарственности.
Летом 1917 г. подпоручик В. Русак вступает в российскую партию
социалистов-революционеров, а после ликвидации корниловского мя-
тежа переходит под знамена Белорусской социалистической громады.
Будучи сторонником «федерализации» России, он выступал тогда за
образование белорусской республики в составе Российской федерации.
О полном политическом суверенитете тогда мало кто еще осмеливался
говорить.
Из-за слабой социальной базы, плохой организованности и недо-
статочности ресурсов сторонникам политической самостоятельности Бе-
ларуси трудно было в 1917 г. претендовать на политическое лидерство
в крае. Сохранился исторический анекдот, интерпретировавший встречу
главы российского Временного правительства с представителем бело-
русских политических кругов в июле 1917 г. Небезызвестный князь
Георгий Львов напрямую спросил у председателя минского Белорус-
ского национального комитета Романа Скирмунта - кто за ним и его
сторонниками реально стоит? - За нами огромная моральная сила! - не
растерявшись, ответил белорусский деятель.
На выборах в Учредительное Собрание в декабре 1917 г. в белорус-
ских губерниях не прошел ни один депутат от белорусских национальных
организаций. В целом за них проголосовало всего около 19 тысяч изби-
рателей (0,6%). Для сравнения: за большевиков, благодаря поддержке
солдатской массы Западного и Северного фронтов, отдали голоса
свыше 1,6 млн. избирателей (50,7%), эсеры получили более 1 млн. го-
лосов (32,2%)28.
После Февраля 1917 г. политизация армии, необдуманно допущенная
Временным правительством, накрывает ее с головой, включая и элитные
гвардейские части. Параллельно с этим продолжалось формирование
воинских частей по национальному признаку. В составе российской
армии уже действовали польские, латышские и эстонские соединения.
На повестке дня уже стоял вопрос об организации украинских и бело-
русских полков и более крупных формирований.
Белорусские политические и общественные деятели после февраля
1917 г. ошибочно полагали, что их главными оппонентами являются
сторонники монархии и либеральная буржуазия. Они тогда еще не осо-
знали, что главный враг социальной демократии в России и белорусского
самоопределения был вовсе не старая российская номенклатура, а
новая сила - большевики.
Судьба и «дело» слуцкого повстанца Василия Русака ... 247
Рост популярности большевистской партии в войсках с весны 1917 г.
был связан со значительным ухудшением социально-экономического
положения в стране и антивоенными настроениями среди солдат. Сол-
датская масса, утомленная «империалистической войной», жаждала быс-
трейшего заключения мира. Большевики тонко уловили эти настроения
и выстроили на этом всю свою политическую агитацию. Из всех поли-
тических партий, действовавших тогда в стране, только большевики
без оговорок поддержали курс на заключение сепаратного мира с Гер-
манией и ее союзниками.
Наряду с обещанием раздать крестьянам помещичьи земли, антиво-
енная риторика стала главным политическим ресурсом партии Ленина,
приведшая ее к власти. Корреспондент петроградской газеты «Дни» так
отображал ситуацию на белорусском участке российско-германского
фронта в декабрьские дни 1917 г.: «Западный фронт - это центр боль-
шевизма, его реальная сила. Большевизм <...> на фронте выражается
определенно лишь в требовании какого бы ни было мира, во что бы то
ни стало. <...> Солдатская масса <...> в целом решительно ничего не
смыслит в партийных программах. Они заявляют, что поклоняются
большевикам постольку, поскольку действительно проводят в жизнь
вопрос о мире. В штабах армии почти совершенно ликвидированы от-
делы боевых операций. Командного состава армии, как такового, нет.
Всюду и везде учреждены военно-революционные комитеты, которые
пользуясь «полнотой власти», превращают армию в отряды городовых,
спекулянтов, коммивояжеров и «членов» всевозможных организаций.
Эти учреждения и комитеты ведут беспощадную борьбу с населением
прифронтовых районов. Реквизируют все, вплоть до денег. <...> В техни-
ческом отношении в революционных комитетах царит полнейший хаос.
<...> В каждом полку на Западном фронте существует особый украин-
ский комитет, который называется радой. Этими комитетами полки
оповещены, что рады издали приказ, чтобы все фронтовики-украинцы
придерживались полного нейтралитета до особых распоряжений. <...>
Удручающее впечатление производит внутренняя жизнь в полку. Что
такое выборное начало? Для солдат вопрос этот разрешается характер-
ной фразой: «Мы их (офицеров) будем чистить, как повар картошку».
И такая «чистка» идет. Все более или менее интеллигентные тружени-
ки смещены и систематически замещаются рядовыми. Разжалованных
офицеров назначают кашеварами, чистильщиками картошки, нагрева-
телями кипятильников, дежурными по уборной и посыльными. Изде-
ваются над офицерством невероятно. Офицерам, которых избирают в
полковой комитет, выдаются письменные аттестации в том, что они
«идут за народ» и что они - «не контрреволюционеры». Офицерские
собрания уничтожены. Многие офицеры, под влиянием тяжелого по-
ложения, дезертируют из армии» .
248
Судьбы через две войны
После Октябрьского переворота осевшие в Беларуси пробольшевист-
ски настроенные унтер-офицеры и «земгусары», ранее работавшие в
тыловых учреждениях фронтов, возглавили местные советские органы
власти. Русский Дмитрий Кривошей, выходец из Латвии Карл Ландер,
еврей Моисей Калмонович, армянин Александр Мясников (Мясникян),
латыш Вильгельм Кнорин (Кноринын), поляки Станислав Берсон и
Вацлав Сольский составили руководство Областного исполнительного
комитета Западной области и Западного фронта (Облискомзапа),
ставшим руководящим органом советской власти в Беларуси. Улицы в
городах Беларуси до сих пор носят их имена... Белорусского обывате-
ля это совсем не смущает.
15 августа 1917 г. (по новому стилю) поручик Н. Пашкович3 , младшие
офицеры В. Русак, И. Дворчанин31, И. Мамонько32, И. Гладкий33 и др.,
собрав белорусов-воинов 12 армии в латвийском городке Валк, из-
брали из своей среды Белорусский армейский комитет. В политической
резолюции собрания было заявлено: «Будущее политическое Белорус-
сии, как страны и народности, имеющей свою общность происхождения,
свой язык, свою территорию и культурное прошлое, должно выразиться
в ее территориальной автономии с законодательным органом белорус-
ской народной республики... Ближайшие задачи организации - собрать
под национальный флаг всех белорусов, входящих в район XII армии;
защита и проведение в жизнь национальных интересов на социально-
демократических началах... и культурно-просветительные идеи»3 . По-
литическая платформа Комитета основывалась на программе Белорус-
ской социалистической громады - защита национальных интересов
трудящихся Беларуси на социально-демократических началах, широкая
национализация промышленности, социализация земли, достижение
территориальной автономии Беларуси 5.
14 октября 1917 г. В. Русак, И. Мамонько, Н. Пашкович и ряд других
солдат и офицеров 12-й армии были избраны депутатами на белорус-
ский воинский съезд Северного фронта, который начал свою работу в
Витебске 28 ноября того же года. Одновременно ряд белорусских солдат
и офицеров от Северного фронта делегировались в Минск для органи-
зации Центральной белорусской войсковой рады3 . Новоорганизован-
ная рада пытается добиться организации белорусских воинских частей.
Одни за одним проводятся белорусские фронтовые съезды, идет под-
готовка по созыву Всебелорусского конгресса.
В Витебске Василий Русак пробыл только до середины декабря. Еще
до окончания витебского съезда он с уполномоченной группой бело-
русских фронтовиков в спешном порядке едет в Минск на уже открывшийся
18 декабря Всебелорусский конгресс. Это был первый общенациональ-
ный форум белорусского народа, собравший свыше 1800 делегатов со
всех регионов края, а также с Балтийского флота и военных фронтов
Судьба и «дело» слуцкого повстанца Василия Русака ... 249
российской армии. Тут же были представлены делегаты от белорусских
беженцев, распыленных по просторам России, а также от органов мест-
ного самоуправления - городских дум и земств.
Прибыв на съезд, Василий Русак записался во фракцию социалистов
«левого течения» (в списке фракции числился под №83)37. За исключе-
нием пленарных заседаний В. Русак все свое время отдает работе в
секции по организации национальной армии (в списке секции числится
под№84)38.
24 декабря 1917 г. на совместном заседании секции по организации
национальной армии Всебелорусского съезда и Центральной белорусской
войсковой рады (ЦБВР) была принята резолюция, которая позже должна
была была утверждена на заключительном пленарном заседании Кон-
гресса. Вот ее содержание: «Вторая сессия Белорусской войсковой
центральной рады для предотвращения грозных последствий, грозящих
Белоруссии от неудовлетворительного состояния армии, в связи с
печальным состоянием транспорта и продовольствия, а также для пре-
дупреждения печальных возможностей в случае неудачи планомерной
демобилизации и обратного движения беженцев, находит настоятельно
необходимым создание национальных белорусских войск, по примеру
других нациолнальностей. Белорусская войсковая рада верит, что стен-
ные родством и землячеством белорусы, собранные воедино, наилучшим
образом сохранят уцелевшие от разрушения войною остатки краевого
имущества, отстоят завоевания революции и не допустят умаления прав
своего народа на самоопределение, не допустят нарушения его интересов
кем бы то ни было»3 .
В основу организации белорусских войск были положены следующие
принципы: 1) ядром для образования белорусских военных формирова-
ний должны служить те воинские части, кои наиболее укомплектованы
белорусами; 2) все воины-белорусы при их согласии подлежали немед-
ленному переводу в национальные формирования; 3) в тыловых частях
белорусские войска формируются путем сведения белорусов в особые
белорусские части (полки, дружины, команды и роты), несущие гарни-
зонную службу; 4) после сформирования белорусских частей, таковые
переводятся в пределы автономной Беларуси. При этом части, сформи-
ровавшиеся на Юго-Западном, Румынском и Кавказском фронтах, на-
правляются на «белорусский фронт», а части, сформировавшиеся в тылу,
занимают белорусские города и несут гарнизонную службу; 6) белорус-
ские воинские формирования организуются на демократических началах,
причем их командный состав также должен состоять преимущественно
из белорусов; 7) высшим органом, представляющим собою все организо-
ванные белорусские военные силы, является избранная фронтовыми
съездами воинов-белорусов Центральная белорусская войсковая рада,
находящаяся в г. Минске; 8) отличительным знаком национальных
250
Судьбы через две войны
белорусских войск является «бело-красно-белая ленточка во второй сверху
петличке»40.
Несмотря на очевидные разногласия и политические пристрастия,
делегатам Всебелорусского съезда удалось достигнуть консенсуса по
важнейшим вопросам повестки дня. Главный из них - избрание леги-
тимной краевой власти, представляющей интересы всего белорусского
населения. В Национальном архиве Республики Беларусь сохранились
воспоминания о работе Всебелорусского съезда городского головы
г. Дрисса Витебской губернии Павла Черкаса, которые достаточно
объективно отражают характер и содержание работы этого политичес-
кого форума: «В голосе всех ораторов был слышен общий вопль народа
о творящихся на местах беспорядках и об отсутствии всякой власти.
Все говорили главным образом о спасении всей России, вообще, и Бе-
лоруссии, в частности, от анархических, разбойных и братоубийст-
венных явлений и о создании белорусской краевой автономной власти,
основанной на праве национального самоопределения народов в связи с
центральной государственной властью, какая будет установлена Всерос-
сийским Учредительным собранием. <...> Мои личные впечатления
склонились к тому, что Всебелорусский краевой съезд имеет чистое
социально-политическое лицо и вполне способен отстоять без крово-
пролития все добытые трудовым народом свободы и достичь в связи с
Учредительным собранием прекращения войны и демократического не
позорного мира извне, на основе самоопределения народов»41.
Большевистские агенты, присутствовавшие на съезде, регулярно
информировали местное советское руководство о ходе его работы. На
завершающем этапе они сигнализировали, что белорусские «незалеж-
ники» нашли консенсус с «областниками» и «земцами» и в основном
договорились о формировании новых органов власти в Беларуси. Мяс-
никову, Кнорину и К0 стало понятно, что расколоть Всебелорусский
съезд не удалось, и есть реальная угроза потерять власть.
По городу поползли слухи о готовящемся разгоне конгресса, то есть
съезда. Анекдотичность ситуации заключалась в том, что руководство
Всебелорусского съезда, стремившееся взять власть в свои руки, раз-
работавшего план по созданию белорусской национальной армии,
практически ничего не сделало для обеспечения своей собственной
безопасности. Абсолютное большинство его делегатов было без оружия.
Спохватились только в последние декабрьские дни 1917 г. Вначале к
охране делегатов съезда в качестве добровольных дружинников при-
влекли членов Первого общества белорусской драмы и комедии, а
также активистов Минской ученической громады .
В целях обеспечения надежной вооруженной охраны Всебелорус-
ского съезда и выбранных им руководящих органов по инициативе
Центральной белорусской войсковой рады члены военной секции под-
Судьба и «дел*. > слуцкого повстанца Василия Русака ... 251
поручик В. Русак и старший солдат (ефрейтор) Николай Шило43 в по-
следние дни декабря 1917 г. направились в Оршу. Там в составе мест-
ного гарнизона состоял кавалерийский эскадрон под командованием
ротмистра Якубени (Якобини), симпатизировавшего белорусскому
движению и готового поддержать Всебелорусский съезд.
О реальном факте такого задания есть лишь короткое упоминание в
автобиографических «нататках» В. Русака . Обстоятельства и резуль-
таты «оршанской миссии» до сегодняшнего дня не выяснены. Белорусы,
в любом случае, опоздали. В ночь с 30-го на 31-е декабря (по новому
стилю) Всебелорусский съезд был разогнан солдатами местного гарни-
зона по приказу Облискомзапа.
Избежав ареста, подпоручик В. Русак по заданию перешедшего на
нелегальное положение руководства ЦБВР вояжирует между минским
центром и белорусскими войсковыми комитетами в Витебске и Орше.
Прибыв очереди 1 раз в Минск в середине феврале 1918 г., он узнает об
аресте руководства ЦБВР (К. Езовитова, И. Мамоньки и В. Захарки).
Опасаясь также быть задержанным, он за несколько дней пешком до-
бирается в свое родное село, где продолжает свою «белорусскую дея-
тельность»45.
Осенью 1917 г. в Слуцке по инициативе выпускников местной земской
гимназии Сергея Бусела46 и Ивана Ракутько47 возникла белорусская
молодежная организация «Папараць-Кветка», штаб-квартира которой
находилось в здании бывшего Слуцкого коммерческого училища. Один
из местных белорусских активистов Юрка Листопад позднее вспоми-
нал: «Бусел искал себе друзей среди интеллигенции, но к кому бы он не
обращался, везде слышал одно: «Выбрось из головы эту глупую мысль».
Наконец встретил... Ивана Ракутько, который присоединился к нему.
И началась совместная работа... Этот Ракутько хотел, чтобы кружок
был на коммунистической основе, но Бусел не согласился... С. Бусел
заставил учеников начальных классов прийти на первое собрание,
чтобы выбрать правление кружка... Это кучка детей-учеников
революционным порядком открыла собрание и выбрала правление.
Потом, когда члены кружка задумали сделать первую театральную
постановку, то все слуцкие музыканты отказались пойти играть на
гуляниях белорусской молодежи. К этому времени приехал уволенный
из армии известный белорусский деятель Василий Русак... Вот этот Ру-
сак помог ученикам поставить как следует этот первый спектакль»4 .
Именно Василий Русак придал работе «Папараць-Кветки» целена-
правленный и системный характер. Побывав в Слуцке летом 1920 г.,
белорусский драматург и режиссер Владислав Голубок писал: «Между
прочим, при труппе «Папараць-Кветки» есть хор, организатором кото-
рого является пан Русак. Хор много записал народных песен и часто
выступает на сцене. Большая заслуга пана Русака в том, что он, живя
252
Судьбы через две войны
на Случчине в деревне, записывает на ноты белорусские песни и еже-
дневно приходит в город руководить хором»49. Не забудем, что на плечах
нашего героя оставалось ведение собственного крестьянского хозяйства.
Можно только удивляться энергии этого человека, который после тяже-
лого крестьянского труда день изо дня пешком преодолевал немалое
расстояние между Ячево и Слуцком для организации белорусских те-
атральных вечеров и концертов.
Кроме культурно-просветительской работы Василий Русак продол-
жает активную общественно-политическую деятельность. А время для
Беларуси было неблагоприятное: одна оккупационная власть сменяла
другую. Пребывание большевиков в январе - феврале 1918 г. прерыва-
ется 10-месячной германской оккупацией. Возвращение большевиков
в декабре 1918 г. снова было недолгим. В августе 1919 г. приходят но-
вые «освободители» - польские легионеры Ю. Пилсудского.
Провозглашение Белорусской Народной Республики и принятие 25
марта 1918 г. декларативного акта о независимости Беларуси никак не
отразились на жизни случчаков. Национально ориентированная часть
местной интеллигенции еще не настолько поверила в свое предназна-
чение, чтобы взять в свои руки дело местного самоуправления и вы-
вести здешнего крестьянина из-под чужого идеологического влияния.
Национальная политическая работа при кайзеровской оккупации не
давала ожидаемых результатов. На нелегальном положении действовал
слуцкий Белорусский национальный комитет во главе с Павлом Жаври-
дом50 и уездный комитет Белорусской партии социалистов-революци-
онеров, руководителем которого был В. Русак. Немецкие реквизиции
и поборы были чувствительны, но они ни в какое сравнение не шли с
большевистской продразверсткой. Местные хозяева в этот период
активно прикупают землю, улучшают агрономию. На жизнь они не
жалуются, политикой интересуются мало.
Ситуация изменяется в начале декабря 1918 г., когда немцы, покидая
Беларусь, начинают попросту грабить местное население и в массовом
порядке уводить домашний скот. Василий Русак со своими сторонни-
ками создает в ноябре 1918 г. «Союз обороны края», призывает крестьян к
протестным акциям против германских грабежей. За противодействие
оккупационным властям местная германская комендатура арестовывает
В. Русака и бросает в слуцкую тюрьму51. Перед самым отходом немец-
ких войск его освобождают земляки-ячевцы. С этого времени его авто-
ритет, как защитника интересов местного населения, значительно вы-
рос. Он избирается председателем местного волостного исполнительного
комитета, решает хозяйственные и имущественные вопросы сельчан,
представляет их интересы перед часто меняющейся в уезде властью.
Кратковременное пребывание большевиков в Слуцком уезде с декабря
1918 г. по июль 1919 г. ничего хорошего не несло местному населению.
Судьба и «дело» слуцкого повстанца Василия Русака ... 253
Наряду с реквизициями имущества со стороны органов ЧК осущест-
вляются политические репрессии против реальных и мнимых врагов
новой власти. В разгар польско-советской войны, в целях повышения
эффективности борьбы с польским подпольем, слуцкая «чрезвычайка»
начинает хватать в качестве политических заложников всех подряд мест-
ных общественных деятелей, подозреваемых в симпатиях к Польше.
Наряду с местными «поляками» и католическими священниками Арес-
товываются и белорусские националисты. В марте 1919 г. был арестован
председатель слуцкого Белорусского национального комитета право-
славный по вероисповеданию Павел Жаврид, который был этапирован
в Смоленск. Из смоленской тюрьмы его освободят только через полгода.
В это же время был в очередной раз арестован и Василий Русак. В слуц-
кой тюрьме он пробыл до мая. Вот как описывает свои злоключения
он сам: «В марте 1919 г. уже московские большевики снова арестовы-
вают меня и, как предыдущие оккупанты, сажают в слуцкую тюрьму. На
просьбы и протесты крестьян не было обращено никакого внимания.
Просидев там больше месяца, без предъявления обвинения был освобож-
ден под залог, за что ЧК получило 3 тысячи рублей, после долгих «пере-
торгов», начиная с 5 тысяч. После освобождения пришлось долго скры-
ваться в удаленных деревнях, опасаясь снова быть арестованным»52.
После того, как в августе 1919 г. большая часть Беларуси была за-
нята польскими войсками, руководство Польши ставит перед своей ад-
министрацией в Беларуси задачу представить мировому сообществу
ситуацию так, что местные жители издавна желали жить в составе «воз-
рожденной Речи Посполитой». Польские власти стремились укрепить
свое политическое, экономическое и культурное присутствие на занятой
территории Беларуси. Для этого, кроме административного аппарата,
были задействованы также пропольские общественные организации,
созданные при щедрой финансовой поддержке варшавского правитель-
ства. Они должны были проводить активную идеологическую обработку
местного населения. Наибольшей активностью отличалось «Общество
стражей кресовых» (ОСК), целью которого стала «защита восточных
земель, исторически по праву принадлежащих Польше». Венцом деятель-
ности этой организации стала попытка проведения на оккупированной
территории Беларуси так называемого «народного плебисцита» в начале
1920 г. по вопросу о «добровольном присоединении белорусских тер-
риторий к Польше»53.
Но в Слуцком уезде польская пропаганда не имела большого успеха.
Польские порядки, установленные в 1919-1920 гг., вызвали волну про-
теста со стороны местных крестьян и мещан. Неприятие польской власти
было связано еще с исторической памятью случчаков. Случчина - дав-
ний форпост белорусского православия, и антипольские настроения
тут имели место еще во времена Речи Посполитой в XVII ст. «Общество
254
Судьбы через две войны
здесь живет православно-еврейское, очень враждебное, полное мести и
ненависти ко всему польскому», - подтверждал это «ревидент» ОСК в
Слуцком уезде Ян Сушыньский в своем докладе за январь 1920 г.
Социально-экономическая ситуация в Слуцком уезде в начале XX в.
также не способствовала белорусско-польскому сближению. Местным
помещикам, большинство из которых исповедовало католицизм и
идентифицировало себя как «поляки», накануне 1-й мировой войны
принадлежало до 60% сельскохозяйственных угодий в уезде . Местные
православные крестьяне были кровно заинтересованы в ликвидации
помещичьего землевладения, и у них не было никакого резона поддер-
живать «польскую партию».
Стоит еще отметить, что местные крестьянские хозяйства, по сравнению
с западными регионами Беларуси, незначительно пострадали во время 1-й
мировой войны. Почти не затронуло этот регион и массовое беженство
1915 г. Демографические потери Слуцкого уезда за 1914 - 1919 гг., со-
гласно польским статистическим данным, составили всего 4,6%55.
Наоборот, в хозяйственном и экономическом плане за указанные
годы крестьянство Случчины даже улучшило свое материальное поло-
жение. Свидетельством тому служат выдержки из рапорта того же
Я. Сушыньского за январь 1920 г.: «Слуцкий уезд мало пострадал от
военных действий... Сельскохозяйственная культура - первоклассная.
Помещичьи владения при системе, которая существовала во времена
Романовых, держала землю. Культура повысилась, крестьяне ее поза-
имствовали и пользовались подсказками <местных помещичьих> дворов.
Например, Мильковская волость, которая возникла на бывших радивил-
ловских землях. Это «белорусская Голландия»: шлюзы, каналы, заливные
луга и т. д. Одним словом, используется наиболее прогрессивная сис-
тема. Крестьянство во время войны получило хороший доход: они
имеют много денег и не знают, что с ними делать, поэтому приобрели
большой аппетит для приобретения новой земли» 6. Обогащение мест-
ного крестьянства происходило в первую очередь за счет местных поме-
щиков, которые в массовом порядке за бесценок продавали свои имения.
Ликвидация крупного помещичьего землевладения и переход его в руки
мелких собственников - и стали той своеобразной «национальной идеей»,
которую поддерживало абсолютное большинство белорусских крестьян.
Та политическая сила, которая обещала решить земельный вопрос в их
пользу, и становилась доминирующей в крае.
Именно в период польской оккупации деятельность белорусских
национальных организаций приобретает наибольший размах и организо-
ванность за всю историю политической нестабильности 1914-1921 гг.
Слуцкий Белорусский национальный комитет, образованный еще в
1918 г., становится главным координационным центром национальной
жизни в уезде: политической, культурной и хозяйственной. Белорусский
Судьба и «дело» слуцкого повстанца Василия Русака ... 255
драматург Владислав Голубок так описывал свое посещение Слуцка в
марте 1920 г.: «Сейчас в Слуцке белорусская общественная инициатива
очень бойко расширяется, а национальное сознание крестьян и мещан
далеко выше стоит, чем в том же Минске и за его пределами... Белорус-
ский национальный флаг и герб «Погоня» свидетельствовали, что здесь
находится штаб слуцких белорусов. Войдя в помещение Белорусского
национального комитета, в читальне я увидел большой портрет Янки
Купалы и много плакатов национального характера... Работников дос-
таточно большое число... Ежедневно утром все они являются в комитет
и работают, а работа разноплановая: выдача книг и газет в читальне,
выдача справок о военнопленных, помощь крестьянам в делах юриди-
ческих и в делах освобождения из тюрьмы; ведение статистики по без-
работным, выдача им пособий; театральное и школьное дело и др. Наряду
с мужским персоналом участие в работе принимают женщины и барышни,
которые также неустанно работают в Комитете»57. В уезде уже тогда дей-
ствовало свыше 10 белорусских потребительских и сельскохозяйст-
венных кооперативов. Местная польская администрация, сделав вывод,
что для развития польского дела здесь нет необходимой социальной базы,
мало препятствовала белорусам в их общественной и хозяйственной
работе .
Во всех этих начинаниях деятельное участие принимает Василий
Русак - заместитель председателя Слуцкого белорусского националь-
ного комитета, руководитель культурно-просветительной секции «Па-
параць-Кветки». Он поспособствовал организации в уездном центре
белорусских курсов белорусоведения, куда были приглашены лучшие
на то время белорусские педагоги и лекторы из Минска: Всеволод Игна-
товский, Бронислав Тарашкевич, Франтишек Олехнович, Янка Станкевич
и др. В. Русак добился командирования в Слуцк известного белорусско-
го композитора Владимира Терравского для повышения исполнитель-
ского мастерства местного белорусского хора. При курсах белорусове-
дения открыл книжную лавку, а также организовал школьный коопе-
ратив, обеспечив работой свыше 10 безработных учителей.
В. Русак также поспособствовал изданию местного белорусского
журнала «Наша каляина», содержание которого высоко оценил классик
национальной литературы Янка Купала. Тот писал по этому поводу:
«Сегодня каждый, кому не отуманила российская и польская реакция
мозгов, чувствует и понимает, какой широкий размах приняло наше
дело по возрождению своего независимого Отечества! Теперь, братья,
идут сыновья белорусских мужиков, идет наша белорусская молодежь!
Сегодня у нас творится армия, творится руками этой самой горячей бе-
лорусской молодежи... Передо мной лежит белорусский журнал «Наша
Каляіна». Выдан он в Слуцке! Слуцк - уездный городок - куда ему, ка-
залось лезть в люди да еще со своим журналом! Однако полез. Бело-
256
Судьбы через две войны
русская душа, как видим, - живучая, творческая, как ее не загоняй в
козий рог. И она проснется и затрепещется...»59
Тогда же, весной 1920 г., слуцкими белорусами были сделаны робкие
шаги, чтобы вырвать из-под польского и российского контроля органы
местного самоуправления. Совершить это удалось лишь накануне
антибольшевистского восстания. Уклон в сторону «общероссийского
патриотизма» руководства слуцкого земства, которое держало в своих
руках важные рычаги экономической и культурной жизни белорусской
деревни, не позволило это сделать еще осенью 1919 г. Но постепенно
пророссийская направленность старых органов местного самоуправления
вымывалась и заполнялась белорусским национальным содержанием.
Усилиями Василия Русака и Марка Осветимского в июне 1920 г. нача-
лось преобразование слуцкой земской милиции в реальную белорусскую
боевую единицу. Именно это полувоенное формирование, обеспечи-
вавшее общественный порядок в городе и уезде, стало впоследствии
основой для создания Слуцкой белорусской бригады в ноябре 1920 г.
В июле 1920 г. в Слуцк снова вернулась советская власть. В ответ
на продразверстку, репрессии ЧК и принудительный призыв в красную
армию6 белорусские крестьяне готовы были уже взяться за оружие про-
тив «новых угнетателей». Но к этому времени местные белорусские ор-
ганизации, созданные при поляках и возглавляемые эсерами, оказались
недееспособными: из-за мобилизации многих белорусских активистов
в действующую красную армию, выезда на запад либо в дальние деревни
Слуцкого уезда, дабы избежать арестов.
И вот наступает октябрь 1920 г. После варшавского краха по старому
тракту плетутся отходящие на восток части красной армии. Местная
жизнь на некоторое время полностью парализована: не действуют торго-
вые магазины, не функционирует местные органы власти, город и бли-
жайшие деревни словно обезлюдели. Люди боятся выходить из домов.
В город входят части 10-й польской дивизии. Но местные жители
уже знают, что поляки скоро уйдут. Еще 2-3 недели, и большевики
снова вернутся. Они всего в 20 верстах от города. Что же, безропотно
ждать их возвращения?
Понадобилось некоторое время, чтобы Случчина вышла из этого
ступора. Среди местного крестьянства зреет дух сопротивления. Он
находит поддержку среди белорусских националистов. Поляки факти-
чески не вмешиваются во внутренние дела уезда. Но времени для ор-
ганизации национальных вооруженных формирований очень мало.
Этим безвластием воспользовались представители белорусских по-
лонофилов, связанные с генералом С. Балаховичем, рассчитывавшим на
помощь «слуцкого фронта». 1 ноября 1920 г. сторонник «балаховской
партии» Арсений Павлюкевич62 инициировал созыв городского собрания
в Слуцке. На нем он был выбран новым председателем уездного бело-
русского национального комитета. При поддержке местного польского во-
Судьба и «дело» слуцкого повстанца Василия Русака ... 257
енного коменданта бывшие офицеры российской армии Антон Бочко и
Иван Мацелли начали формирование первых вооруженных отрядов63.
В последующем белорусским эсерам удалось перехватить у оппо-
нентов политическую инициативу и не допустить последних к руковод-
ству восстанием. Между противоборствующими группировками был
найден компромисс: решение ключевых политических вопросов, в том
числе и по вооруженной акции, было передано на рассмотрение гото-
вящегося уездного съезда, который через своих депутатов должен был
сказать решающее слово.
Для организации съезда был использован весь ресурсный потенциал
местного белорусского движения. Активисты «Папараць-Кветки», мо-
лодежных кружков «Зарница», «Вясковая зорка» и других формируют
избирательный штаб во главе с Василием Русаком. Именно В. Русак и
его товарищ по партии С. Бусел причастны к назначению инструкторов
во все волости уезда, отвечают за процедуру голосования на местах.
Это означало, что голование проходило под контролем белорусских
эсеров.
Началом восстания принято считать 14 ноября 1920 г., день, когда в
Слуцке начал работу Белорусский уездный съезд, на котором присут-
ствовало 107 делегатов. Председательствовал на форуме В. Русак,
избранный на этот пост абсолютным большинством. Умелое «спикер-
ство» в условиях зыбкого политического равновесия между полонофи-
лами и сторонниками «чистой линии» позволило закрепить лидерство
эсеров.
Сначала принимается важнейшая резолюция о признании съездом
верховенства власти на территории Слуцкого уезда органов Белорусской
Народной Республики . Далее большинством голосов утверждается
обращение делегатов съезда к мировому сообществу с протестом против
насильственного разделения территории Беларуси между Польшей и
Советской Россией, а также требованием вывода иностранных войск с
территории БНР. Ключевым моментом съезда стало выступление на
нем политического «джокера», бывшего председателя слуцкого БНК
П. Жаврида, приехавшего из Варшавы с мандатом «Наивысшей рады
БНР». Благодаря председательству В. Русака, П. Жаврид, как законный
представитель БНР получил в начале второго дня съезда право на внеоче-
редное заявление. Своим ярким и аргументированным выступлением он
изменил ситуацию в пользу противников «батьки» С. Балаховича.
Пропустив через себя большинство документальных свидетельств
участников того исторического форума, белорусский писатель Андрей
Федоренко в своем романе «Ничьи», на наш взгляд, сумел с максималь-
ной документальной точностью реконструировать произошедший эпизод
на съезде, ярко отобразив весь психологизм внутренней политической
борьбы: «Большинство в зале составляли крестьянские сыновья, успев-
258
Судьбы через две войны
шие послужить у красных и самим ощутить, что это за мед, их родители,
которые убедились, что за счастье польские «реквизиции» и большевист-
ские «продразверстки», - делегаты, которые ненавидели «коммуняк»
(как, впрочем, и «пшеков») лютой ненавистью и готовы были ринуться в
бой хоть сейчас, просто с этого зала, с голыми руками <...> Многие из
них даже слышать не слышали, что есть какое-то «правительство» не-
кой «белорусской республики», а если и слышали, не верили этому, не
могли воспринимать это всерьез. Они знали только три реальные силы:
поляков, Советы и Балаховича. Первые и вторые, разумеется, отпадают,
остается третий <...> Было от чего им, горстке самостийников-бэнээров-
цев, прийти в отчаяние... И вот, когда казалось - все, крах, похоронена
еще одна надежда как-то обуздать, образумить эту стихию, переломить
ее на свой лад... Тогда и поднялся с первого ряда и вышел сюда, к пре-
зидиуму, молодой высокий человек в черном щеголеватом пальто и с
модным белым шарфом на шее... Не мигая, он уперев глаза в зал, уже
одной серьезностью, суровостью на лице вселяя делегатам уважение к
себе - молодого, сильного, уверенного, - показывая, что сбить его с
толку, а тем более запугать чем-нибудь трудно. Уперся мощными ку-
лаками в обтянутый кумачом стол, подождал, пока наступит тишина.
Твердым голосом произнес: «Я, Павел Жаврид, правительством Бело-
русской Народной Республики назначен комиссаром на весь Слуцк -
вот мой мандат, - вытащил из кармана бумажку. - Власть здесь при-
надлежит только руководству БНР в лице Наивысшей рады, и я, как
уполномоченный ее, не допущу здесь каких бы то ни было отрядов
представителя «единой и неделимой» Савинкова, политического трупа
Балаховича... Не веря своим ушам, они, горстка самостийников, вслу-
шивались в мертвенно-любезную тишину, которая вдруг воцарилась в
зале. Резкие, неудобно-смелые слова Жаврида попадали в эту тишину
- каждое как удар молотка о брусок меди. Опомнились, сами сейчас
растерянные и испуганные, балаховцы: «Откуда он взялся?!» «Кто дал
слово?!» «Нет в регламенте!» Но на них внезапно и сзади, и с боков
<.. .> наехали крестьяне.
- Предлагаю незамедлительно принять резолюцию о мобилизации, -
тем временем бил в медь молоток, - а также о наших отношениях к
Советам и к Польше. При составлении этой резолюции обязательно
принять во внимание, что даже если местные крестьянские силы и будут
незначительными для победы над большевиками, то в любом случае
начатая белорусскими массами борьба покажет народам мира, что бело-
русский народ проснулся и борется за свою независимость! Здесь будут
сформированы военные силы Белорусской Народной Республики!
В зале стояла такая тишина, что если кто-то в первом ряду кашлянул
тихонько, прочищая горло, многие вздрогнули, словно от выстрела... И
вдруг, в одночасье, взорвались... громом аплодисментов. Вставали и
Судьба и «дело» слуцкого повстанца Василия Русака ... 259
хлопали в ладоши стоя, не стеснялись слез, которые сами собой надви-
гались на глаза ... Так вот оно, оказывается, как! У нас есть свое прави-
тельство, своя республика, свой язык, свои военные! - И правда, смот-
рели друг на друга смущенно, удивленно: как же мы раньше не могли
дотумкать?! Это же так просто, так правильно, так естественно - с какой
стороны ни глянь! Какие тут могут быть «русские комитеты», какие поляки,
какие Советы? Мы белорусы, мы собрались, мы за свою Беларусь!»65
Решения Слуцкого съезда означали неизбежность военного конфликта
между сторонниками БНР и советской властью. Поэтому избирается
политический орган восставших - Белорусская рада Случчины во главе
с Владимиром Прокулевичем 6. Формирование белорусских военных
отделов возложила на себя особая «военная тройка» - Анастас Анципо-
вич67, Антон Бочко68 и Иван Мацелли69. 24 ноября 1920 г. Белорусская
рада Случчины, не способная удержать Слуцк перед наступавшими ре-
гулярными частями красной армии, приняла решение покинуть город и
со всеми вооруженными формированиями отойти в местечко Семежево,
расположенное в 30-километровой нейтральной зоне, разграничивавшей
польские и советские войска. Там было завершено формирование
Слуцкой белорусской бригады, состоящей из двух полков - 1-го Слуц-
кого и 2-го Грозовского.
В исторической литературе численность Слуцкой белорусской бри-
гады оценивается по-разному. Сошлемся на наиболее достоверные ис-
точники. В «Кратком обзоре истории белорусского национального
движения» (1928 г.), составленном контрразведкой польского генераль-
ного штаба, количество слуцких повстанцев оценивается в 4 тысячи
человек. Польские историки С. Карпус и В. Резмер, подсчитав данные
из рапортов разведки 4-й польской армии за декабрь 1920 г., приводят
значительно меньшую цифру - не более 1200 человек. Советские во-
енные источники определяют количественный состав повстанческой
армии примерно в 2 тысячи, при этом в сводках 16-й армии за декабрь
1920 г. сообщалось, что более половины белорусских военных не имела
вооружения70.
За «семежевский этап» восстания, из-за невозможности придержи-
ваться стратегии «единого фронта», Слуцкая бригада осуществляла
главным образом партизанские рейды вглубь советской территории -
не дальше 50 - 60 км. В этот период было проведено более 10 военных
акций против военных комендатур и постов красной армии. Операции
проводились, как правило, небольшими подразделениями. Взятых в
плен красноармейцев не расстреливали: их обезоруживали и отпускали,
но были случаи, когда отдельные красноармейцы, недовольные совет-
ской властью, присоединялись к повстанцам. Репрессиям подвергали
только армейский «комсостав» и местный большевистский актив.
Первые такие рейды совершила 6-я рота 1-го Слуцкого полка под
командованием подпоручика Никодима Керножицкого против отрядов
260
Судьбы через две войны
16-й красной армии 27 ноября 1920 г. Бои произошли вблизи деревень
Быстрица, Васильчицы, Веремейчики, Черногубово71. В этот день пал
смертью храбрых первый слуцкий повстанец - уроженец Старобина
Филипп Володько72.
Такая осторожная тактика не устраивала тех, кто выступал за более
активные действия, желая расширить географию боевых акций и не
ограничиваться ближайшими от нейтральной полосы опорными пунк-
тами красных. К тому же, сторонники «батьки» С. Балаховича не оста-
вили планов сделать Случчину плацдармом для нового похода на
Минск. Масла в огонь добавил переход на сторону красных командира
1-го Слуцкого полка Павла Чайки, который считался ставленником
эсеров7 .
В начале декабря 1920 г. группа офицеров Слуцкой бригады в сговоре
с А. Павлюкевичем и И. Мацелли предприняла попытку переворота с
целью арестовать эсеровское руководство Белорусской рады Случчины7 .
Через своих земляков-ячевцев, служивших в бригадной контрразведке,
В. Русак своевременно узнал о готовящемся заговоре. Эсеры на один
шаг опередили заговорщиков. Обошлись без расстрелов, дабы не де-
морализовывать остальных повстанцев. Часть офицеров была лишена
своих должностей, как это случилось с командиром бригады капитаном
А. Анциповичем, а часть - разжалована в рядовые75. На место Анципо-
вича был назначен капитан Антон Сокол-Кутыловский76.
7 декабря 1920 г. под давлением красной армии повстанцы вынуж-
дены были покинуть Семежево и передислоцироваться на юго-запад
Слуцкого уезда, в деревню Морочь77. Перед уходом из Семежева было
проведено совместное совещание руководства Белорусской рады Случ-
чины с командным составом бригады. По предложению А. Сокол-Куты-
ловского было решено изменить тактику, перейдя к более решитель-
ным боевым действиям.
8 тот же день, 7 декабря 1920 г. Василий Русак в качестве офицера
связи был командирован в г. Барановичи, где располагалась коменда-
тура Белорусской войсковой комиссии (БВК)7 , для координации дей-
ствий. Формально он был принят на должность лектора культурно-
просветительского отдела БВК. В этом городе он пробыл до мая
1921 г.79.
В середине декабря 1920 г. А. Сокол-Кутыловский принял неожи-
данное решение дать открытый бой красноармейским частям и попы-
таться прорваться к Слуцку. 17 декабря 1920 г. бригада во главе со
своим командиром начала наступление вдоль старого Слуцкого тракта.
К вечеру того же дня повстанцы овладели Семежево, а утром 19 декабря
заняли Вызну. В течение суток повстанцы сдерживали атаки превосхо-
дящих сил советских войск и только в ночь с 19 на 20 декабря вынуж-
дены были отступить 80.
Судьба и «дело» слуцкого повстанца Василия Русака ... 261
Советское руководство серьезно отнеслось к слуцкому очагу сопро-
тивления, который мог перекинуться на другие уезды Минщины и далее
на всю Беларусь. На повстанцев были брошены две свежие «надежные»
дивизии из соседней 3-й армии ради проведения тотальной «зачистки»
нейтральной зоны. Были активизированы карательные операции против
слуцких партизан. Одновременно советское командование добилось от
польского командования выполнения положений прелиминарного со-
глашения о недопущении деятельности в нейтральной зоне незаконных
военных формирований. После предъявления польского ультиматума
основная часть Слуцкой бригады 30 декабря 1920 г. перешла реку Лань
и в районе деревни Синявка была разоружена, а после интернирована в
концетрационный лагерь в Дорогуске Люблинского воеводства . Так
завершилась активная фаза Слуцкого антибольшевистского восстания.
Небольшую часть повстанцев, благодаря Белорусской войсковой
комиссии, которая дислоцировалась в Лодзи, удалось вырвать из Доро-
гуского лагеря, зачислив в штат батальона БВК. Те же, кто попал в лагерь,
оказались в очень тяжелом положении - без теплой одежды, без меди-
цинской помощи, с убогим продовольственным пайком. Фактически
случчаки были брошены на произвол судьбы. И мало кто из «генералов»
белорусского движения в этот момент подумал о них и постарался чем-
то помочь. Лишь отдельные люди, причастные к восстанию, старались
оказать помощь интернированным солдатам и офицерам. Это инструктор
БВК В. Русак, бывший командир Слуцкой бригады А. Сокол-Кутылов-
ский и председатель варшавского Белорусского национального комитета
Л. Дубейковский82. Кроме того, В. Русак взялся и за их «культурную
опеку». 17 апреля 1921 г. интернированные повстанцы под руководством
В. Русака показали две комедии - «Медведь» и «По ревизии». Гостями ме-
роприятия стали польские офицеры местного гарнизона, а также интер-
нированные украинские воины С. Петлюры 3.
Слуцкая антибольшевистская акция 1920 г. стоит особняком среди
других антисоветских вооруженных выступлений в Беларуси в 1918—
1921 гг. Это, пожалуй, единственное из подобных событий того времени,
которое было окрашено национальными лозунгами и выдвинуло тре-
бования о политической независимости Беларуси. Это редкий факт в
новейшей истории Беларуси, когда социальные устремления широких
слоев белорусского населения соединились с идеей белорусского освобо-
дительного движения. Белорусский национальный комитет Случчины,
слуцкая земская милиция, местные молодежные кружки и другие на-
циональные организации стали организационным ядром антисоветского
сопротивления в ноябре - декабре 1920 г. Даже слуцкое православное
духовенство во главе с местным протоиереем Николаем Шеметило
поддержало это патриотическое движение8 .
Опыт, вынесенный из военных и революционных событий 1914 —
1920 гг., подсказывал белорусскому крестьянству, что только оно само
262
Судьбы через две войны
сможет защитить свои социальные и экономические права. Организа-
ционную и военную поддержку крестьяне надеялись получить от пра-
вительства Белорусской Народной Республики: «Нам не нужно великих
министров Витте и Столыпина, мы народ малый, сами управимся; если
необходимо уже давать реквизиции, то уж лучше своей власти, а не
чужой» 5. Это был голос нарождающейся белорусской сельской бур-
жуазии, которая стала главной движущей силой Слуцкого восстания.
Но этот порыв к белорусской государственности не смогла поддержать
слабая, неконсолидированная и политически несостоятельная белорус-
ская элита.
Борьба за государственную независимость затруднялась серьезным
политическим расколом в самом белорусском движении. Силы, де-
лавшие ставку на сотрудничество с Польшей, не имели поддержки в
широких народных массах. Часть же левых белорусских социалистов к
этому времени уже перешла на советскую сторону.
Твердые сторонники политической независимости Беларуси, по-
прежнему придерживаясь концепции «двух извечных врагов Беларуси» в
лице Польши и России, не обладали необходимыми политическими и
материальными ресурсами для реализации своей программы. Привер-
женность идее «социализации земли», отсутствие политической гибкости
при решении тактических задач обрекали их на постоянные поражения
в борьбе с большевизмом. Несогласованность и идейные противоречия
между белорусскими «незалежниками» и сторонниками генерала С. Ба-
лаховича окончательно лишили восставших шансов на успех.
Неспособность элиты сплотить обособленные очаги антибольшевис-
тского сопротивления под флагом национальной независимости уско-
рило трагическую развязку крестьянского сопротивления в Беларуси в
1918 - 1920 гг. Члены ЦК Белорусской партии эсеров, которые легально
сидели в Минске86, оказались сторонними наблюдателями того, как
красные карательные отряды расправлялись с восставшими. В. Русак
вспоминал, что через связную Любовь Зенькович минские эсеры в са-
мый разгар восстания сообщали Белорусской раде Случчины, что «на
случай, если протест будет иметь значение» [читай: если будет иметь
успех - авт.], то тогда повстанцам нужно будет подчиниться минскому
белорусскому центру»87. Понятно, что в случае поражения восстания
так называемый «минский центр» «умывал бы руки» и делал вид, что
непричастен к акции.
Надежда на военную и политическую помощь со стороны прави-
тельства Белорусской Народной Республики, осевшего в литовском
Каунасе или ориентированную на польские круги «Наивысшую Раду»,
пребывавшую в Варшаве, также не оправдалась. Слуцкие повстанцы
остались один на один в своей неравной борьбе с превосходящими силами
большевиков. Их поражение вскрыло всю политическую несостоятель-
ность так называемых «правительств», «рад» и «комитетов».
Судьба и «дело» слуцкого повстанца Василия Русака ... 263
Сама идея белорусской государственности не стала тогда консоли-
дирующим фактором в деятельности местных политических элит,
больше склонных к различным формам коллаборации. Этому не спо-
собствовало размытое национальное самосознание белорусов, преоб-
ладание левого радикализма в белорусском национальном движении.
Сказалось и отсутствие действенной поддержки со стороны междуна-
родного демократического сообщества.
В своем антибольшевистском сопротивлении белорусская деревня
фактически осталась без массовой поддержки города. И не в послед-
нюю очередь это связано с особенностями национального и социаль-
ного состава городских жителей Беларуси. Низшие и средние слои еврей-
ства, составлявшие значительную часть урбанизированной части местного
населения, в начальный период существования советской власти увлек-
лись коммунизмом. Если местные помещики и предприниматели при
новой власти теряли свои капиталы, предприятия и фольварки, а крес-
тьянство стонало от принудительных реквизиций и грабежей, то соци-
альное и политическое положение многих выходцев из среды мелких
еврейских торговцев и ремесленников не только не ухудшилось, но в
какой-то степени даже улучшилось. Большевизм освобождал послед-
них от национального неравенства, повышал их общественный статус,
открывал широкий путь для карьерного роста в советском государст-
венном аппарате.
Социально-психологическая усталость местного населения от послед-
ствий Великой войны 1914 - 1918 г., последующих революционных
потрясений - не последний фактор, объясняющий еще одну причину
быстрого затухания антибольшевистского сопротивления в Беларуси.
Пережив большие социальные потрясения, разгул беззакония и наси-
лия со стороны различных властных и военных режимов, население
края жаждало не войны, а хоть какой-то стабильности. Сопротивление
новой власти было преимущественно пассивным.
Не будем забывать также о тех иезуитских методах, которые приме-
няли большевики для подавления крестьянских восстаний, в том числе и
в Слуцком уезде. Репрессии применялись не только против участников
антисоветских вооруженных формирований, но и в отношении членов
их семей (практика взятия заложников, массовая депортация целыми
деревнями в центральные и северные районы России и др.).
Тем не менее, надо сказать, что факт Слуцкого восстания ставит бе-
лорусов на один уровень с теми народами бывшего Советского Союза,
которые хоть и не победили в своем противостоянии с большевиками,
тем не менее, с оружием в руках попытались отстоять свою свободу.
Несмотря на регулярные превентивные зачистки неблагонадежных
элементов после подавления восстания, очаги антисоветского сопро-
тивления здесь возникали и позже. В октябре 1925 г. с помощью своей
264
Судьбы через две войны
агентуры органы ОГПУ вышли на след нового антибольшевистского
подполья, членами которого были молодые учителя и слушатели мест-
ных общеобразовательных курсов. В историю они вошли как «листо-
падовцы», названные по имени Ю. Листопада, бывшего слуцкого пов-
станца, который в 1923 г. вернулся в БССР и работал преподавателем
белорусского языка и литературы в Слуцке. Ему и инкриминировали
руководство этой нелегальной организацией88. Это было последним
громким эхом слуцких событий 1920 г.
Нахождение В. Русака с декабря 1920 г. в Барановичах имело только
формальное отношение к Белорусской войсковой комиссии. Он, как
член Заграничного комитета партии белорусских эсеров, участвовал в
организации антипольского подполья на территории Западной Беларуси.
Вместе с ним действовали и другие повстанцы, получившие прикры-
тие от БВК: поручик Влас Дубина89 в Клецке, Якуб Гузней90 и Сергей
Бусел на Гродненщине, и многие другие.
Надо сказать, что подпольная работа белорусских эсеров с конца
1920 г. координируется не только из Каунаса, где находилось прави-
тельство БНР и Заграничный комитет БПС-Р. В курсе многих дел и в
ЦК Компартии Беларуси. Следуя извечному правилу «враг моего врага -
друг», официальный Минск, следуя инструкциям из Москвы, начинает
оказывать своим бывшим политическим противникам финансовую и
организационную помощь в создании антипольского подполья на «кресах
восточных». В начале 1921 г. в Минске состоялось совещание секретаря
ЦК КПБ(б) В. Кнорина и представителя от ЦК БПС-Р А. Головинского,
где обсуждались вопросы совместной работы по организации антиполь-
ского подполья на территории Западной Беларуси. Стороны пришли к
соглашению о том, что для успешной организации антипольского под-
полья «необходима тесная координация действий всех революционных
элементов - КПБ(б), компартии Польши, Партии литовских коммуни-
стов и БПС-Р». Было договорено «установить тесную информационную
связь БПС-Р с КПБ(б)» и через минский центр наладить взаимодействие
на местах с польскими, еврейскими и литовскими коммунистами. Сов-
местная резолюция заканчивалась следующим пунктом: «К моменту
активного выступления создать единый руководящий центр револю-
ционной работой всех названных партий, работающих в Западной Бе-
ларуси» .
В этот период жизнь В. Русака очень мобильна. В мае 1921 г. Из
г. Барановичи бывший лектор-инструктор БВК направляется в Гродно
в распоряжение местного окружного комитета БПС-Р, в сентябре
1921 г. он уже в чешской Праге - участвует в Белорусском националь-
ном политическом совещании. После Чехословакии В. Русак по заданию
эсеровского центра в Каунасе направляется в Вильно для организации
бойкота предстоящих выборов в сейм так называемой «Средней Лит-
Судьба и «дело» слуцкого повстанца Василия Русака ... 265
вы»92. Выборы в так называемый Виленский сейм сорвать не удалось.
Несмотря на противодействие белорусских и литовских активистов, 8 ян-
варя 1922 г. на избирательных участках Средней Литвы проголосовало
64,4% всех избирателей. Согласно официальным данным, доля голосо-
вавших среди белорусского населения составила 41% (в сельских округах -
44,5%)93. А 20 февраля избранный сейм «Средней Литвы» принял реше-
ние о присоединении ее к Польше. В марте 1923 г. Лига Наций узако-
нила присоединение Виленского края к польскому государству.
Гораздо большее удовлетворение приносит В. Русаку деятельность
на ниве белорусской культуры. В Барановичах он прилагает огромные
усилия для организации там белорусского хора. Летом 1921 г. он даже
пишет в Минск своим товарищам по партии: «В недавнем прошлом в
городе Барановичи по моей инициативе начали собираться вместе люби-
тели белорусских народных песен... Вышлите, пожалуйста, сколько
можете нотных книг из репертуара пана Терравского. Голоса у людей
добрые. Люди многие годы пели. Они с искренней любовью относятся
к белорусскому искусству» .
В скором времени польская политическая полиция вышла на след
белорусского подполья. После ликвидации в мае 1921 г. Белорусской
войсковой комиссии В. Русак и другие белорусские эсеры почти год
работали без официального прикрытия и находились на нелегальном
положении. В мае 1922 г. В. Русака и некоторых его соратников по
Слуцкому восстанию по заданию Заграничного комитета БПС-Р перебра-
сывают в Литву, в распоряжение белорусского отдельного батальона 5.
До лета 1922 г. В. Русак вместе с батальоном находился на польско-
литовском пограничном участке длиною 45 верст: от местечка Меречь
до селения Коптиево (штаб батальона располагался в Сереях). Но по
приказу литовского командования он, старший лейтенант Вячеслав Разу-
мович 6 и еще несколько белорусских солдат и офицеров были срочно
вызваны в Каунас, а позже переведены в распоряжение IV-й группы
литовских партизан.
Историю белорусской «партизанки» на «кресах всходних» Польской
державы, видимо, нужно начать с директивы №1384 литовского прави-
тельства от 3 сентября 1920 г. об организации повстанческого движения
на литовско-польском пограничье. Военное обеспечение этой директивы
было детально прописано в тайном приказе №89 штаба литовского мини-
стерства охраны края97. Предполагалось, что между правительствами
Литовской Республики и БНР будет подписано совместное соглашение
о взаимном признании и сотрудничестве в различных сферах деятель-
ности, в том числе и военной.
Белорусские национальные деятели добивались от литовцев согла-
сия не форсировать вопрос о государственной принадлежности Вильны и
Виленского края. «Борьба за Вильню, - заявляла белорусская сторона, -
266
Судьбы через две войны
может протекать успешно только в том случае, если будет выработан
общий план и общие принципы этой борьбы»98. Литовская сторона,
правда, игнорировала эти пожелания, твердо настаивая, что Вильнюс -
столица литовского государства.
После подписания соглашения между Литовской Республикой и
БНР 11 ноября 1921 г. белорусский «министр иностранных дел» А. Цви-
кевич обратился к официальному Каунасу с предложением создать под
его опекой тайную литовско-украинско-белорусскую повстанческую
организацию для развертывания антипольской «партизанки» на Вилен-
щине, Гродненщине, Волыни и в Восточной Галиции. Литовское прави-
тельство, заинтересованное в политической дестабилизации «кресов» и
решении «виленского вопроса» в свою пользу, согласилось на это.
В феврале 1922 г. между Литвой, которую представлял бывший ми-
нистр иностранных дел Иозас Пурицкис, БНР и Украинской войсковой
организацией (УВО)" было подписано трехстороннее тайное согла-
шение по данной организации, финансовую сторону которой обеспе-
чивал официальный Каунас100.
Антипольской «партизанкой» на литовско-польском пограничье не-
посредственно руководил «Союз литовских стрелков» (СЛС), который
непосредственно подчинялся министерству охраны края Литвы. В
структуре СЛС и была создана «IV группа литовских партизан». Под
этим названием скрывался «Союз белорусских стрелков Виленщины и
Гродненщины», который возглавил уже упомянутый Вячеслав Разумович-
Хмара.
Штаб IV-й группы насчитывал 160 человек. Это были связные, раз-
ведчики и агитаторы. Общее же количество белорусских партизан,
действовавших в Западной Беларуси, составляло, по некоторым дан-
ным, до 8 тысяч человек (несколько десятков боевых «сотен», входив-
ших в состав 9 районных отрядов)1 \ От литовского командования
белорусские партизаны получали военную амуницию, оружие, сухой
паек, определенное денежное вознаграждение в американских долла-
рах и немецких марках (в месяц денежное довольствие IV-й группы
примерно составляло 10 тысяч американских долларов)102. С целью
контроля за деятельностью белорусских партизан от литовского ген-
штаба к ним был приставлен офицер-инструктор.
Как свидетельствует сам Русак, с Союзом литовских стрелков он
был в контакте еще с конца 1921 г. В его личном архиве имеются сви-
детельства о его причастности к IV-й группе СЛС. Но о своем непро-
должительном пребывании в ее составе он старался забыть: «В конце
1921 г. был в связи с литовскими стрелковыми организациями. После
проведения «Виленского сейма» и ареста 33-х [белорусских и литов-
ских национальных деятелей] мне пришлось сбежать из Вильни и под-
польно работать в деревнях и местечках. Когда стало невозможным
Судьба и «дело» слуцкого повстанца Василия Русака ... 267
скрываться от террора, с помощью товарищей перешел в Литву. Это
было весной 1922 г. Зная меня как белорусского незалежника и социа-
листа, невзирая на мои мандаты белорусской Народной Республики,
мне было предложено в течении 24 часов покинуть Литву»1 .
24 часа растянулись на полгода. Как раз этот период стал самым ак-
тивным в деятельности белорусских партизан на территории Польши.
Белорусские партизанские отряды действовали в 16 гминах бывшей
Виленской и Гродненской губерний, которые были разбиты на 36 опе-
ративных районов. Во время проведения своих акций партизаны дохо-
дили до Вельска, Барановичей и Слонима .
«Итак, писал позже В. Разумович, - с весны 1922 г. начался полити-
ческий и экономический террор вплоть до применения стрихнина и
цианистого калия, как это и предписывал приказ за №89, а затем ко-
нечно последовали и репрессии со стороны польской администрации и
военных властей... После захвата станции Чехи, взрыва мостов, унич-
тожения громадных лесных материалов в Беловежской пуще, принад-
лежавших французскому или английско-польскому концессионерному
обществу, несколько уездов были объявлены на осадном положении.
Начали действовать военно-полевые суды...»105.
Интересно, что белорусские партизаны отметились не только в ан-
типольской партизанской борьбе. В январе 1923 г. около 120 белорус-
ских партизан участвовало в «Мемельском восстании» - овладении
портом Клайпеда, принадлежавшего Германии. 10 января 1923 г. Ме-
мель был занят после небольшой перестрелки с местным населением
при полном попустительстве французского батальона, выполнявшего
роль сил безопасности.
После того как стало ясно, что Лига Наций подтвердит принадлеж-
ность Виленского края Польше, литовские политики начали спешно
сворачивать антипольскую «партизанку», дабы не дискредитировать
себя инспирированием террористических акций на территории соседнего
государства. Началась кампания по депортации из страны неграждан
Литвы, которые участвовали в партизанских акциях.
Василию Русаку черезмерно повезло. Вместо депортации его ждала
поездка на учебу в Чехию. В октябре 1922 г., благодаря поддержке и
протекции посла Чехословацкой Республики в Литве Ярослава Галия ° ,
он получает рекомендацию от посольства ЧСР в Каунасе для учебы в
одном из высших учебных заведений Праги. Осенью 1923 г., после про-
хождения начальных курсов при Украинской хозяйственной академии
в Падебрадах, он поступает на агрономический факультет Высшей
технической школы в Праге107.
Эмигрантский период деятельности Василия Русака не менее насы-
щен событиями, чем предыдущие этапы его жизни. Но это уже другая
история, которая непосредственно не связанна с историей антиболь-
268
Судьбы через две войны
шевистского вооруженного сопротивления. Обозначим только важней-
шие даты его эмигрантской жизни в Чехословакии.
Во время учебы в Пражской высшей технической школе он активно
участвует в общественно-политической жизни белорусской эмиграции:
входит в заграничную группу белорусских эсеров, является одним из
руководителей Объединения прогрессивного белорусского студенчества,
Белорусской рады в Праге, Объединения белорусских студенческих
организаций за границей и Западной Беларуси (АБСА). С 1925 г. Ак-
тивно работает в Белорусском (Кривицком) культурно-просветитель-
ском обществе имени Ф. Скорины, постоянный автор журнала «Пера-
вясла» и других эмигрантских изданий.
После получения высшего образования в 1929 г. Русак остается жить в
Праге, получает гражданство ЧСР, вступив в брак с местной девушкой,
успешно занимается предпринимательской деятельностью (имеет свою
торговую фирму). В 1931 г. возглавил Пражский Белорусский нацио-
нальный комитет и от его имени за свой счет подготовил и отправил в
Лигу Наций меморандум на французском языке в защиту национальных
и социальных прав белорусов в Западной Беларуси. В 1920-е - 1930-е
годы В. Русак активно занимается музыкальным творчеством: в 1936 г.
вместе с украинцами организовал белорусско-украинский музыкальный
фестиваль народной песни, сам регулярно пел в самодеятельном кружке
при Пражской национальной опере. Продолжаются занятия белорусским
фольклором: в 1934 г. наш герой издает сборник «Bielaruski spieunik»,
собрав в нем свыше 300 народных песен. В том же году он начинает
издавать на латинице журнал «Iskry Skaryny». Он также разработал соб-
ственный проект государственного герба Беларуси, в котором удачно
сочетаются традиционный всадник с герба «Погоня» и символы солн-
ца и полумесяца - элементы именного знака белорусского первопечат-
ника Франциска Скорины.
На протяжении многих лет В. Русак оказывал действенную матери-
альную поддержку нуждающимся представителям белорусской эмигра-
ции. Во время нацистской оккупации в Праге спас две еврейские семьи,
выдав им свидетельства, что они являются белорусами10 .
Горько осознавать тот факт, что один из спасенных, уроженец бело-
русского Бобруйска некто Вольфсон-младший, в мае 1945 г. указал
советской военной контрразведке «Смерш» место жительства белорус-
ского националиста и предпринимателя Василия Русака. Чехословацкое
гражданство не спасло его. Он будет вывезен в Минск, где 29 июля
1946 г. по приговору Военного трибунала войск МВД Белорусского
округа «в связи с тем, что во время пребывания в эмиграции подозре-
вался в проведении враждебной Советскому Союзу деятельности» будет
осужден по статье 66 Уголовного кодекса БССР на 10 лет лишения сво-
/z 109
ооды с направлением в исправительно-трудовые лагеря .
Судьба и «дело» слуцкого повстанца Василия Русака ... 269
Долгое время о дате смерти Василия Максимовича Русака ничего
не было известно. И только совсем недавно белорусская обществен-
ность узнала, что он умер в местах заключения 23 августа 1954 г.11
Апологеты советской власти могут заметить, что наказания без пре-
ступления не бывает. Ведь в 1942 г. Русак вместе с другими национа-
листами-эмигрантами принимал участие в создании и деятельности
коллаборантских организаций на территории Чехословакии, а в 1944 г.
являлся уполномоченным представителем Центральной белорусской
рады в Праге. Он же участник позорного 2-го Всебелорусского конгрес-
са в Минске в июне 1944 г., организованного на германских штыках.
Сложно оппонировать этим обвинениям, тем более, когда еще не
утихла боль от той чудовищной войны, о которой напоминают спален-
ная Хатынь и еще сотни деревень. Но попытаемся это сделать.
Белорусские националисты для достижения политической незави-
симости Беларуси делали ставку не на народ, а во имя народа на внеш-
ние силы, далеко не дружественные Беларуси. Политика, опирающаяся
исключительно на собственное представление о картине мира, как
правило, приводит политиков к катастрофе.
И оправдание этих политиков скажем немного: они не были сто-
ронниками национал-социализма или других авторитарных или тота-
литарных политических течений. Они исповедовали демократические
ценности и отстаивали демократический выбор Беларуси. Они ощущали
сами опасность сползания европейской цивилизации к авторитаризму.
И тем не менее, многие поддались соблазну поставить на «сильного
врага своего врага». В той сложной политической ситуации, в какой
оказалась Беларусь накануне Второй мировой войны, правильный вы-
бор было сделать крайне сложно. Ставка на гитлеровскую Германию
была их политической ошибкой, а не нравственным выбором. Мало
кто тогда, в 1937 - 1941 гг., мог предвидеть, что в цивилизованной Ев-
ропе, в эпоху научно-технического прогресса возможно такое варвар-
ство, когда нравственность, совесть были объявлены химерой, а во имя
расовой чистоты и национальной исключительности уничтожались
миллионы людей и целые народы.
Можно ли считать людей, отстаивавших идею политической неза-
висимости Беларуси, героями, можно ли считать их неудачниками? На
этот вопрос каждый ответит сам... Мы же хотели осмыслить жизненный
путь одного из них. Осмыслить и понять, а не судить или оправдывать.
Примечания
«Здабытки» (бел.) - дословно «нажитое», «достигнутое».
Памяць: Псторыка-дакументальная хроніка Слуцкага раёна і г. Слуцка: у 2 кн. Минск,
2000-2001.
270
Судьбы через две войны
Русак Васіль Максімавіч // Энцыклапедыя гісторьіі Беларусі: У 6 т. Т. 6. Кніга І. Мн.
БелЭн,2001.
4
Слуцкі збройны чын 1920 г. у дакумэнтах і успамінах / Сост. У. Ляхоускі, У. Міхнюк,
А. Гесь. 2-е выд., дораб. Минск: «Энцыклапедыкс», 2006.
Далее все даты даются по новому стилю (григорианскому календарю)
Теперь это Козловичский сельсовет Слуцкого района Минской области Беларуси.
Памяць: Псторыка-дакументальная хроніка Слуцкага раена і г Слуцка: у 2 кн. Минск,
2000g. Кн. 1.С. 194.
См.: Список малых населённых пунктов Минской области [Электронный ресурс] //
https://ru.wikipedia ог§/\уікі/Список_мальіх_населенньіх_пунктов_Минской_области# D0.A1.
D0.^B.D1.83D1.86.D0.BA.D0.B8.D0.B9_.D1.80.D0.B0.D0.B9.D0.BE.D0.BD
Национальный архив Республики Беларусь (НАРБ). Ф.459. Оп 1. Д 1 Лл.48 - 48об.
° НАРБ. Ф.459. Оп.1. Д.1. Л.48об.
Морг - земельная мера, равная приблизительно 0,56 га.
НАРБ. Ф.459. Оп.1. Д. 1. Л.48.
Сегодня в Козловичах расположена успешная в Беларуси агрофирма «Козловичи-
Агро», специализирующася на производстве молока и мяса, а также зерновых и зернобобо-
вых культур.
НАРБ. Ф.459. Оп.1. Д. 1. Л.48об.
16 НАРБ Ф.459. Оп. 1. Д. 1. Лл 48 - 48об.
Из Русаков, причастных к музыкальному творчеству, он был не единственный. Вспом-
ним однофамильца В. Русака, также уроженца Слуцкого уезда, Адама Герасимовича Русака
(1904 - 1987), автора слов к знаменитому советскому шлягеру «Бывайте здоровы», прогре-
мевшему по всему СССР еще в 1937 г.
Марціновіч Алесь. У Слуцку - усё па-людску / А. Марціновіч // Маладосць. 2010
№3^. 112-113.
Криводубский Денис Кузьмич (1890 - ?) так и не закончил учительскую семинарию.
До 1914 актер Белорусской театральной труппы Игната Буйницкого. Участник 1-й мировой
войны, активист белорусского национального движения. В 1920 - 1930-е гг. финансовый
работник Белплодовощтреста в Минске В годы нацистской оккупации работал бухгалтером
в Минском городском магистрате. Арестован органами НКВД 10 января 1945 г. Осужден
9.08.1946 г. как фашистский пособник по ст. 65 Уголовноого кодекса БССР на 5 лет испра-
вительно-трудовых лагерей и направлен в Вятлаг (Кировская область). Дело пересматрива-
лось Минским областным судом 18.05.1957, но реабилитация не состоялась.
Колядко Лука Семенович (1887 - 1966), участник 1-й мировой войны, активист бело-
русских военных организаций в 1917 - начале 1918, делегат Всебелорусского съезда в Мин-
ске в декабре 1917. С декабря 1918 в Красной армии. С 1921 г. адъютант М.В. Фрунзе. Гене-
рал-майор интендантской службы (1940). В 1951 г. вышел в отставку.
Ляхоускі, У. Ад гоманауцауда гайсакоу. Чыннасць беларускіх маладзёвых
арганізацьій у 2-й палове XDC ст. - 1939 г. / У. Ляхоускі. - Беласток: Беларускае гістарьічнае
таварыства; Вільня: Інстьітут беларусістьікі, 2012. С.39.
Вероятно, ошибка В. Русака: 740-й полк 185-й дивизии носил имя Борзненский.
23 НАРБ. Ф.459. Оп 1. Д.1. Л.39.
3. Б. [Бядуля, Зм.]. Думкі беларускага адраджэнца / Зм. Бядуля // Савецкая Беларусь.
1921 10 мая.
25 НАРБ. Ф.4. Оп.1. Д.83. Лл.76-77об.
Волин Ю. Без языка // Минский голос. 1918. 15 сентября.
Па Беларуси // Вольная Беларусь. 1917. 17 августа.
Ганчарык М. Шлях ад пачатку стагоддзя. Мінск: Беларуская навука, 2003. С.58-69.
Урбановіч А. Устаноучы сход у Расіі // Энцыклапедыя гісторьіі Беларусі: У 6 т. Мінск,
2003. Т. 6. Кн. 2. С. 11.
Судьба и «дело» слуцкого повстанца Василия Русака ... 271
29
Данилов. На Западном фронте // День (Петроград). 1917. 22 декабря.
Пашкович Николай Феликсович (1893 - 1935), белорусский общественный и полити-
ческий деятель. Участник белорусского войскового движения в 1917 г. на Северном фронте.
С 1918 член ЦК Белорусской партии эсеров.
Дворчанин Игнат (1895-1937), белорусский политический и общественный деятель,
участник белорусского войскового движения в 1917, делегат Всебелорусского съезда от вой-
сковых комитетов Северного фронта. Поэт и литератор. Доктор философии (1925).
Мамонько Иосиф (1889-1937) , белорусский политический и общественный деятель,
участник белорусского войскового движения в 1917 г. С 1918 член ЦК Белорусской партии
эсеров. Деятель белорусской эмиграции в Чехословакии в 1920-е гг.
Гладкий Иосиф (1890-1972), белорусский общественный деятель, этнограф, языковед.
Участник белорусского войскового движения в 1917 г., делегат Всебелорусского съезда от
войсковых комитетов Северного фронта. С 1952 г. в США, активный деятель послевоенной
белорусской эмиграции.
НАРБ. Ф.325. Оп.1. Д 21. Лл.8-10об.
Там же Ф 325. Оп 1. Д.2. Л. 22.
НАРБ. Ф.325. Оп.1. Д.2. Л. 41.
Там же. Ф.325 Оп 1. Д.1. Лл 19-23; 19:163-1 ббоб.
* Там же. Ф.325. Оп 1. Д.1 Лл.ЗО-ЗОоб; Д.4. Лл.20-21об.
Там же. Ф.325. Оп.1. Д.4. Лл.24-25об.
НАРБ. Ф.325. Оп.1. Д.4. Л. 25об.
Там же. Ф.622. Оп.З. Д.9. Лл.32об-33.
43 НАРБ. Ф.368 Оп 1.Д.44.ЛЛ.9-11.
Шило Николай (1888-1948), белорусский политический и общественный деятель, уча-
стник белорусского войскового движения в 1917 г., делегат Всебелорусского съезда от вой-
сковых комитетов Северного фронта. С 1918 г. член ЦК Белорусской партии эсеров.
НАРБ. Ф.459. Оп.1. Д.1. Лл.39-39об.
4б НАРБ. Ф.459. Оп.1. Д.1. Л. 39об.
Бусел Сергей Ничипорович (1901 - после 1939), белорусский политический и общест-
венный деятель. Уроженец деревни Суховщина Быстрицкой волости Слуцкого уезда. Один
из основателей молодежной организации «Папараць-Кветка», член партии белорусских эсе-
ров с 1918г. Один из организаторов Белорусского съезда Случчины в ноябре 1920 г. Прини-
мал участие в формировании Слуцкой белорусской бригады. В январе - мае 1921 г. под при-
крытием мандата инструктора Белорусской войсковой комиссии осуществлял подпольную дея-
тельность среди крестьян Гродненщины и солдат белорусского батальона в Лодзи. С мая 1921 г.
в Каунасе, работает в местном Представительстве БНР, член Заграничного комитета бело-
русской партии эсеров. С 1922 г. в Чехословакии, где заканчивает агрономический факультет
Высшей технической школы в Праге (1929). С 1929 г. в Западной Беларуси. В октябре 1939 г.
арестован органами НКВД и этапирован в СССР. В феврале 1940 г. осужден на 15 лет тюремно-
го заключения. Дальнейшая судьба неизвестна.
Ракутько Иван Трофимович (1900 - ?), участник белорусского национального движе-
ния. Уроженец деревни Живоглодовичи Красно-Слободской волости Бобруйского уезда.
Один из организаторов молодежной организации «Папараць-Кветка». Сторонник советской
власти. С 1920 г. на педагогической и административной работе в Бобруйске и Минске.
Лістапад Ю. Узьбіліся на свой шлях // Наша Думка. 1921. 4 марта.
Голубок У. Рэпартаж са Случчыны // Беларусь (Минск). 1920. 10 марта.
Жаврид Павел Яковлевич (1889-1939), белорусский политический деятель. Уроженец
деревни Тетеревка Слуцкого уезда. Участник 1-й мировой войны, делегат Всебелорусского
съезда. С 1918 г. член партии белорусских эсеров. Летом 1919 г. арестован ЧК и вывезен в
Смоленск. В декабре 1919 г. после освобождения вернулся в Слуцк, где возглавил местный
272
Судьбы через две войны
Белорусский национальный комитет. В июле 1920 г. мобилизован в красную армию. В нояб-
ре 1920 г. назначен «Наивысшей радой БНР» комиссаром Слуцкого уезда. С 1921 г. находил-
ся в Варшаве и Вильно. В 1922 г. вернулся в БССР. В 1930 г. арестован ГПУ БССР и в апре-
ле 1931 г. осужден на 3 года заключения. В 1937 г. снова арестован и осужден на 10 лет
тюрьмы. Умер в заключении.
НАРБ. Ф.459. Оп.1. Д.1. Л. 39об.
53 НАРБ. Ф.459. Оп.1. Д.1. Лл.39об-40.
Ляхоускі У. Ад гоманауцау да гайсакоу. Чыннасць беларускіх маладзёвых арганізацьій
у 2-й палове XIX - 1-й палове XX ст. (да 1939 г.). Беласток: Беларускае пстарычнае тавары-
ства-Вільня: Інстьітут беларусістьікі, 2012. С. 117 - 119
Слуцкі павет// Энцыклапедыя гісторьіі Беларусі: в 6-ці тамах. Мінск, 2002. С. 242.
Studnicki, W. Kolonizacja i rozwój gospodarczy naszego Wschodu / W. Studnicki II Wschód
Pols^ 1920. №8-9. S.7-19.
Bibliotéka Publiczna m. st. Warszawy, Dzial Starých Druków i Rejcopisów. Zarz^d Cywilny
Zierr^Wschodnich (ZCZW), sygn. 1732, k. 6-13.
Голубок У. Рэпартаж са Случчыны...
См.: Ляхоускі У. Беларуская справа падчас польскай акупацьіі 1919- 1920 гг. // Спад-
чын| 1994. №6. С. 50-104.
Купала Янка. Беларуская моладзь ідзе// Беларусь (Минск). 1919. 15 ноября.
Осветимский Марк Александрович (1886-1938), белорусский политический деятель.
Уроженец Слуцка. Организатор слуцкой земской милиции в 1917 г., делегат Всебелорусского
съезда. С 1918 г. член партии белорусских эсеров. В ноябре 1920 г. был временно арестован
польскими властями. Встал на сторону советской власти. В 1921-1924 гг. возглавлял Слуц-
кий уездный комитет партии белорусских эсеров. Позднее отошел от политической деятель-
ности. Арестован органами НКВД в феврале 1938 г. и приговорен к расстрелу.
Стоит упомянуть телеграмму В. Ленина-Ульянова в Реввоенсовет Западного фронта
Красной армии 19 августа 1920 г.: «Необходимо налечь изо всех сил, чтобы белорусские ра-
бочие и крестьяне, хотя бы в лаптях и купальных костюмах, но с немедленной и революци-
онной быстротой дали Вам пополнение в тройном и четверном количестве».
Павлюкевич Арсений Васильевич (1889 - 1943), участник белорусского национально-
го движения, врач. Из семьи слуцкого православного священника. В ноябре 1920 г. стал
главным конкурентом эсеров в борьбе за лидерство в восстании. Заведовал повстанческим
госпиталем в Клецке. С 1922 г. в Вильне, военный врач. С 1924 г. председатель полонофиль-
ской Временной белорусской рады. В 1928 г. арестован польскими властями как советский
шпион и осужден на 12 лет заключения. С 1939 г. участник польского подполья в Варшаве. В
1942 г. схвачен гестапо и заключен в концлагерь в Освенциме, где погиб.
Слуцкі збройны чын 1920 г. у дакумэнтах і успамінах... С. 61-62.
В декабре 1919 г. на сессии Рады Белорусской Народной Республики в Минске про-
изошел ее раскол. Большинство, представлявшее партии эсеров и социал-федералистов, вы-
брали новое руководство Рады и правительства. Старое руководство Рады БНР, выступавшее
за сотрудничество с польской властью, избрали так называемую «Наивысшую раду БНР». В
момент Слуцкого вооруженного выступления 1920 г. Рада и правительство БНР находились в
Каунасе и фактически никак не повлияли на события на Случчине. «Наивысшая рада БНР»,
находившаяся в Варшаве, отказалась от союза с генералом С. Балаховичем и поддержала
эсеровское руководство Слуцкого восстания.
Федарэнка, Андрэй. Нічьіе. Мінск: Мастацкая літаратура, 2009. С. 142 - 144.
Прокулевич Владимир Михайлович (1887-1938), белорусский политический и общест-
венный деятель, юрист. Уроженец д. Краснолуки Борисовского уезда Минской губернии. С
1914 г. член Минского окружного суда. С 1918 г. работал в Слуцком суде. В 1919 г. присое-
динился к белорусскому движению. С ноября 1920 г. председатель Белорусской рады Случ-
Судьба и «дело» слуцкого повстанца Василия Русака ... 273
чины С 1921 г. в Западной Беларуси, член Заграничной группы партии белорусских эсеров.
В 1922 г. выслан польскими властями в Литву. В 1923 г кооптирован в состав правительства
БНР. С 1923 г. в Чехословакии. Один из инициаторов «самоликвидации» БНР. С 1926 г. в
БССР. Арестован ГПУ БССР в 1930 г., выслан из БССР в Свердловск. В 1938 г. повторно
арестован и осужден к расстрелу.
Анципович Анастас, белорусский военный деятель, капитан. Участник Первой миро-
вой войны. Первый командир Слуцкой белорусской бригады. Освобожден от должности 3
декабря 1920 г. . В начале 1920-х гг. схвачен органами ОГПУ и расстрелян.
Бочко (Бочка) Антон (1889 - ?), белорусский военный деятель, поручик. Сторонник
С. Балаховича. Один из организаторов Слуцкой белорусской бригады. С 1921 г. в Западной
Беларуси. Во время Второй мировой войны офицер Белорусской краевой обороны. После
Второй мировой войны жил в Германии.
Мацелли Иван, белорусский военный деятель, подпоручик. Уроженец села Малая
Млынка Царевской волости Слуцкого уезда. Участник Первой мировой войны. С осени 1919
г. сотрудник Белорусской военно-дипломатической миссии в Латвии и Эстонии. В начале
1920 г. командир 1-й резервной роты Белорусской войсковой комиссии в Минске. Сторонник
сближения со С. Балаховичем. Один из организаторов Слуцкой белорусской бригады. Во
время восстания комапдовал 2-м батальоном Грозовского полка.
Слуцкі збройны чын 1920 г. у дакумэнтах і успамінах... С. 9.
Указанные населенные пункты теперь входят в состав Копыльского района Минской
области.
Слуцкі збройны чын 1920 г. у дакумэнтах і успамінах... С. 176.
Там же... С. 98.
75 Там же... С. 244-245.
Слуцкі збройны чын 1920 г. у дакумэнтах і успамінах... С. 99.
Сокол-Кутыловский Антон Андреевич (1892-1983), белорусский военный деятель,
капитан. Уроженец хутора Красная Горка Лунинецкого уезда. Участник Первой мировой
войны. С 1918 г. участник белого движения в военных формированиях ген. А.Деникина и
Н. Юденича. Последний командир Слуцкой белорусской бригады. В 1921 г. посвящен в пра-
вославные священники, проживал в Западной Беларуси. В 1941 г. арестован органами НКВД,
но избежал расстрела. Во время германской оккупации работал учителем. В 1944 г. эвакуиро-
вался в Германию, где вступил в ряды Белорусской краевой обороны. В апреле 1945 г. арестован
советской контрразведкой «СМЕРШ». Вывезен в СССР, где был осужден на 25 лет заключе-
ния. Амнистирован в 1957 г., после чего переехал на постоянное жительство в Польшу.
Теперь агрогородок в Клецком районе Минской области.
Белорусская войсковая комиссия - орган по формированию белорусских воинских
частей при польских вооруженных силах в 1919-1921 гг. Образована 2.08.1919 г. с согласия
Начальника Польского государства Ю. Пилсудского.
* НАРБ. Ф. 459. Оп. 1. Д. 1. Л. 40об.
Слуцкі збройны чын 1920 г. у дакумэнтах і успамінах... С. 94-95.
Там же... С. 99.
Дубейковский Леон Янович (1869-1940), белорусский политический и общественный
деятель, архитектор. С 1919 г. председатель Белорусского национального комитета в Варша-
ве, автор проекта ордена «Крест Погони», которым планировалось наградить героев Слуцко-
го восстания.
У лягеры штэрнаваных // Наша думка (Вильно). 1921. 29 апреля.
g5 НАРБ.Ф.368.0п.1.Д.9.Л. 8.
Слуцкі збройны чын 1920 г. у дакумэнтах і успамінах... С. 233.
Белорусская партия социалистов-революционеров на территории БССР «самоликви-
дировалась» только в 1924 г.
274
Судьбы через две войны
87
Голас былога старшьші З'езду Случчыны // Золак. 1936. №1(7). С. 14-15.
См.: Ляхоускі, У Абуджаныя Слуцкім збройным чынам / У. Ляхоускі // Матэрыялы
міжнароднай канферзнцьіі Універсітзта Лазарскага «Бунт у імя свабоды: забыты беларускі
ген?». 8-Ю сакавіка 2013 г., Варшава (Полыича). Варшава. С. 50 - 57.
Дубина Влас Васильевич, белорусский политический деятель. Уроженец деревни
Исерно Слуцкого уезда. Член партии белорусских эсеров с 1918 г. Активный участник Слуц-
кого восстания С 1921 г. на подпольной работе в Западной Беларуси. В 1922 г. выслан поль-
скими властями в Литву. С 1923 г. в БССР. Арестован органами ГПУ БССР и отправлен на
высылку за пределы Советской Беларуси. Дальнейшая судьба неизвестна.
Гузней Яков Емельяновіч (1892 - ?), белоруский военный и политический деятель,
поручик. Уроженец деревни Гольчицы Слуцкого уезда. Участник Первой мировой войны
Воевал в составе 5-й армии на Северном фронте. Делегат Всебелорусского съезда, член Цен-
тральной белорусской войсковой рады. Во время советско-польской войны офицер Белорус-
ской войсковой комиссии в Минске. Командир одной из рот Слуцкой белорусской бригады
во время антисоветского восстания на Случчине в 1920 г. Один из организаторов антиполь-
ского подполья в Западной Беларуси в 1921-1924 гг. В августе 1924 г.нелегально перешел
польско-литовскую границу и обратился к литовским властям с просьбой предоставить ему
политическое убежище: «Со Случчины вышел как повстанец и вернуться туда не имею воз-
можности и в Польше оставаться не могу, т.к. оттуда убежал». Оставлен в Каунасе. Даль-
нейшая судьба неизвестна.
НАРБ. Ф 459. Оп.1. Д.З. Л. 16.
9Ъ НАРБ. Ф.459. Оп.1. Д. 1. Л. 52.
Пашкевіч,А Выбары ý Віленскі сойм у 1922 г. і адносіньї да іх беларускай
грамадскасці // Беларускі пстарычны агляд. 2005. Т. 12. Сш. 1 - 2.
См. подробнее: ГесьА., Ляхоускі У. «Калі песня жыве беларуса, будзе жыць беларускі
нарол!»: Жыццё і творчы шлях Уладзіміра Тэраускага // Мастацтва. 1996. № 12.
НАРБ. Ф.459. Оп.1. Д.З. Л. 111.
Разумович Вячеслав (атаман Хмара) (1886 - после 1937), белорусский военный и по-
литический деятель. С осени 1920 г. офицер Белорусского отдельного батальона. С 1921 воз-
главил антипольскую «партизанку» в бывших Виленской и Гроднеской губерниях. С 1924 г.
в Чехословакии. В 1930-1937 гг. издал в Праге на чешском языке документально-
биографическую трилогию («Гримасы мировой войны. Воспоминания атамана партизан»
(«Gnmassy svetové války: Vzpominki atamana partizánu»).
Государственный архив Российской Федереции (ГАРФ). Ф.6503. Оп.1. Д.2. Л. 1.
Белорусский государственный архив-музей литературы и искусства (БДАМЛИИ). Ф.З.
Оп. 1^.56. Лл. 146-152.
Украинская войсковая организация - нелегальная организация украинских национа-
листов, созданная в 1920 г., на основе которой в 1929 г. была образована Организация укра-
инских националистов.
НАРБ. Ф.325. Оп.1. Д.9. Л. 169.
™ ГАРФ. Ф.6503. Оп.1. Д.2. Л. 1.
ľ~ НАРБ. Ф.325. Оп.1. Д.9. Л. 35.
Там же. Ф.459. Оп.1. Д.1. Л. 40об.
ГАРФ. Ф.6503. Оп.1. Д.2. Лл.35 -46.
106 НАРБ. Ф.325. Оп.1. Д.9. Лл.40-42.
Галия Ярослав (1875 - 1941), чехословацкий дипломат, в 1921 - 1925 гг. Чрезвычай-
ный посол ЧСР в странах Балтии.
J^g НАРБ. Ф.459. Оп.1. Д. 1. Л. 40об.
Русак Васіль Максімавіч // Энцыклапедыя гісторьіі Беларусі: У 6 т. Т. 6. Кніга І. Мн.:
БелЭн, 2001.
Судьба и «дело» слуцкого повстанца Василия Русака ... 275
109
Копия выписки из личного дела В. Русака, находящегося в Архиве КГБ Республики
Беларусь.
Органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне. Сборник до-
кументов. ТІ Кн 2 (1 января - 21 июня 1941 г.) Москва, 1995. С. 167; Ёрш С Стала вядо-
ма дакладная дата смерці Васіля Русака / С Ерш, Р. Клявец II Беларускі рэзыстанц. - 2008.
№ 1 (5). С. 149- 150.
Атаман Грач:
путь к «Зеленому Дубу»
Н. И. Стужинская
(Минск, Республика Беларусь)
История реконструкции жизненного и боевого пути одного из руко-
водителей «Белорусской крестьянской партии Зеленого Дуба» Влади-
мира Францевича Ксеневича (партизанский псевдоним Грач) такая же
непростая и полная неожиданностей, как и биография самого героя.
Один из упорных партизан, в 1924 г. он перешел в советскую Белорус-
сию, согласился сотрудничать с ОГПУ.
В 1990-е гг. в спецхранилище КГБ Республики Беларусь обнаружи-
лось архивно-следственное дело В. Ф. Ксеневича, которое легло в ос-
нову первых публикаций о нем. Источник раскрывал подробности его
перехода на советскую сторону в 1924 г. и последствия такого шага.
Неожиданным эффектом от первых публикаций о зеленодубцах, а в
особенности - от появления документального фильма «Необъявленная
война 1921-го» стали отклики родственников Ксеневича-Грача и пере-
дача автору материалов из семейных архивов. Внук атамана прислал
копию уголовного дела № 10613 по обвинению зеленодубца по статье
58-6 УК РСФСР - результат работы сотрудников Балейского районного
отдела УНКВД по Читинской области. Правнучка атамана, ныне про-
живающая в США, поделилась воспоминаниями бабушки, одной из
дочерей Ксеневича. Буквально недавно, когда, казалось бы, в жизне-
описании атамана не осталось белых пятен , в Национальном архиве
РБ были выявлены подробные материалы судебного разбирательства с
нашим героем.
Материалы из архива КГБ РБ - протоколы допросов, показания,
написанные Грачем собственноручно, агентурные донесения, перепис-
ка заинтересованных лиц, фотоснимки - датируются 1922-1925 годами
и освещают «антисоветскую террористическую деятельность» подслед-
Атаман Грач: путь к «Зеленому Дубу»
277
ственного с момента его вступления в «Зелёный дуб» (осень 1920 г.) и
до перехода в советскую Белоруссию в октябре 1924 года. Пухлый том
- это совместное произведение зеленодубца Грача и следователя
ОГПУ Африкана Петрова, который разрабатывал практически все дела
зеленодубцев. Материалы 1922 г. - данные агента («крота»), который
«работал» в ближайшем окружении руководства «Зеленого Дуба», -
дали следователю дополнительные аргументы. Читинские материалы
датируются 25 января 1938 - 4 июля 1939 года.
Оба дела, и середины 1920-х, и конца 1930-х, завершились приго-
вором к высшей мере наказания. Однако в 1925 году подсудимому
удалось избежать расстрела, дав согласие на сотрудничество со спец-
службами. За процессом потрошения «известной птицы» белорусского
национального движения наблюдал заместитель полномочного пред-
ставителя ОГПУ по Белорусскому военному округу Иосиф Опанский.
Именно он склонил Грача к сотрудничеству.
При относительной известности партизанской деятельности атама-
на Грача, генезис его воззрений, опыт, лежавший за плечами к 1917
году, остаются без должного внимания. В настоящем очерке автор пы-
тается заполнить некоторые лакуны биографии и «эмоциональной ис-
тории» жизненного пути В. Ф. Ксеневича.
Малая родина атамана
Родные места, семья - истоки формирования не только характера,
но и жизненных ориентиров человека, его моральных и социальных
предпочтений. Владимир Францевич родился в июне 1894 года в мес-
течке Альбертин (часть современного города Слонима Гродненской
области), в дворянской семье". Альбертин, владение графов Пуслов-
ских, представлял собою предместье Слонима (ныне в черте города) и
был красивым и богатым местом. До настоящего времени сохранился
усадебный комплекс и парковый массив с прудами, относящиеся к
первой половине XIX в. Пусловские были довольно прогрессивными
людьми своего времени. Именно в Альбертине они построили первую
в Беларуси гидроэлектростанцию, создали целую сеть новых предпри-
ятий, коверное, суконное, шелковое, меднобрабатывающее и другие
производства.
Слоним был местом дислокации 117-го Ярославского и 118-го Шуй-
ского пехотных полков 30-й пехотной дивизии императорской армии.
В Шуйском полку в чине подполковника служил отец Ксеневича. С
началом Мировой войны полки выступили на фронт. А к лету 1915-го
года и Слоним стал прифронтовым городом. Жителей Слонима и Сло-
нимского уезда эвакуировали в село Гуляй-Поле Екатеринославской
губернии, город Павлоград той же губернии, города Чугуев и Славянск
278
Судьбы через две войны
Харьковской губернии. Бесплатно, за счет казны, эвакуировались только
государственные служащие и семьи офицеров. Все остальные спасались,
кто как мог. Беженцы погибали под обстрелами, умирали от болезней.
Перед отступлением русской армии были взорваны все мосты через
реку Щару. В Альбертине была взорвана гидроэлектростанция. Правда,
промышленные предприятия города не пострадали.
Разрушения и пожары обездолили, лишили крова сотни семей. В
журнале «Нива» за 1916 год среди фотоиллюстраций эпизодов войны
помещен снимок горящего Слонима. Города на нем почти не видно, он
весь охвачен огромными клубами огня и дыма. Горел не только Сло-
ним, горели многие деревни. Отступление царской армии на Западном
фронте в течение лета 1915 г. сопровождалось беспощадным разорением
всех тех районов, по которым отступали войска. Деревни сжигались, и
вместе с ними уничтожался только что снятый урожай, а крестьяне на-
сильно изгонялись из насиженных мест. Тысячи людей скопились на
дорогах и целыми неделями двигались на восток. Многие, главным об-
разом старики, дети, женщины, гибли от холеры, черной оспы, тифа.
Тела погибших валялись по дорогам, распространяя кругом дикое зло-
воние. Отступавшая армия смешалась с этой громадной массой граж-
данских людей и подвод, немецкие аэропланы безнаказанно бомбили
огромные толпы.
Вошедшие в город в середине сентября 1915 г. немецкие части в пер-
вое время вели себя, по воспоминаниям местных жителей, образцово.
Но как только фронт отдалился на 50-60 км, оккупанты стали прочно
обустраиваться, вводить свои, немецкие, порядки. В городе обоснова-
лись военные штабы, тыловые части, лазареты, полевые суды. Всю эту
нахлынувшую армаду нужно было кормить. Поэтому сразу же начались
реквизиции продуктов у местных крестьян. Дворец Пусловского в
Альбертине был занят под резиденцию командующего группой армий
германского генерала Войрша3. Здесь же, в Альбертине, расположилась
118-я сельскохозяйственная колонна Восточного фронта, занимавшаяся
заготовкой сельскохозяйственных продуктов для германской армии,
вырубкой лесов, заготовкой разнообразного сырья. Так как в опустев-
ших деревнях некому было работать, оккупанты в течение 24 часов
выселили в разоренные села 500 беднейших семей из города. Население
в буквальном смысле голодало, страдало от эпидемий, уносивших сотни
жизней, прежде всего детских. Проводилась принудительная мобилиза-
ция населения на лесоразработки и другие работы. Горожане привлека-
лись в рабочие батальоны, где за бесценок, за марку-полторы, работа-
ли от зари до зари. Часть молодежи рабочего возраста была отправлена
в Германию, иные попадали в концлагерь, устроенный в Альбертине в
здании шелковой фабрики. Полевые суды приговаривали людей к рас-
стрелам, обвиняя их в шпионаже. Более 3-х лет продолжался на Слоним-
Атаман Грач: путь к «Зеленому Дубу»
279
щине оккупационный режим. В результате эвакуации, голода, эпидемий
и расстрелов население города, насчитывавшее перед войной 22 тысячи
человек, сократилось до 9 тысяч.
Все ужасы войны пережила и семья Ксеневичей, какая-то часть род-
ственников была эвакуирована в Екатеринослав, впоследствии Влади-
мир их там найдет.
Не менее значительную роль сыграли в формировании личности
будущего атамана Грача и другие обстоятельства, связанные с вероиспо-
ведной принадлежностью. Небольшое местечко Альбертин было местом
жесткой конкуренции различных религиозных течений. Традиционно
сильные позиции занимали католики. Ксеневич как раз происходил из
католической семьи. Слоним был и настоящим центром неоуниатских
миссионеров в Беларуси. Проводникам православия приходилось непро-
сто. С одной стороны - уния, с другой - евангелисты, ко всему - агрес-
сивная пропаганда коммунизма среди рабочих городских предприятий.
В духовных поисках Ксеневич пришел к баптизму. В гродненской
тюрьме, где он в 1922 году отсидел 5 месяцев, изучал Евангелие. В мае
1923 года принял крещение от Луки Дзекуть-Малея (1888-1955), из-
вестного белорусского пастыря Евангельской церкви христиан-баптис-
тов, который родился, кстати говоря, на Слонимщине и учился в род-
ном городе Ксеневича. Будущий духовный наставник был на шесть лет
старше Владимира, но, вероятно, они познакомились еще в юности. В
том же году Дзекуть-Малей развернул работу в Бресте, в чем помогал
ему Ксеневич. Верующие нашли помещение для собраний - подвал
под одним из отелей (теперь это улица Советская, 13) и открыли там
культурно-просветительскую организацию «Белорусская хатка» .
Горячий поборник национального и духовного возрождения бело-
русского народа, Дзекуть-Малей сильно повлиял на сознание бывшего
боевого офицера. «Старший Адамович шутя стал называть меня свя-
тым, - вспоминал недавнее прошлое подследственный. - Я бросил ку-
рить, выпивать» .
Дальнейшие духовные поиски, желание служить Богу и людям при-
вели Ксеневича в Варшавскую библейскую школу, где он учился, а
одновременно вел хозяйство и преподавал арифметику (большинство
слушателей школы были малограмотными людьми). Ксеневич прини-
мал участие в ряде съездов баптистов.
Какие обстоятельства остановили его на этом пути духовного поиска,
неизвестно, но, как он сам засвидетельствовал, в баптизме удовлетво-
рения не нашел. В анкетах писал о вероисповедании - «евангелист».
280
Судьбы через две войны
Фрагменты биографии
Отец, подполковник Франц Людвигович Ксеневич, как уже говори-
лось, служил в 118-м Шуйском пехотном полку императорской армии.
Позднее был офицером польской армии. Грач в своих показаниях сооб-
щил, что отец в 1924 году занимал должность коменданта города Сло-
нима. Точных сведений о матери нет. Можно предположить, что она из
рода Борисевичей, ибо родного дядю Владимира со стороны матери
звали Константин Константинович Борисевич. Племянник иногда наве-
щал его в имении Каменское возле Екатеринослава. Семья принадлежала
скорее к польской культуре, нежели белорусской или русской.
Долгое время в деревне Малые Городятичи Мозырского уезда жил
второй дядя, брат отца Иосиф Ксеневич. Именно у него нашли приют
жена и дети атамана во время его боевых рейдов. На допросе 17 июня
1938 года Владимир Францевич в ответ на требование следователя пе-
речислить родственников назвал сестру Евгению Францевну Венгржи-
новскую (по мужу), в то время она жила возле Лунинца. Фамилий
двоюродных братьев и сестер, которых было много в Западной Беларуси
и на советской стороне, он не помнил.
Владимир закончил кадетский корпус в Варшаве, а в 1914 году Ни-
колаевское военное училище в Петербурге. Вскоре после выпуска из
училища его направили на германский фронт. Уже на фронте Ксеневич
приобрел специальность сапера. Октябрь 1917 года застал его в Румынии,
в штурмовом батальоне 6-й армии.
Несмотря на войну, в 1915 году Владимир женился - в очень моло-
дом возрасте. У него родились две дочери - Елизавета (в 1916) и Елена
(в 1919). Жена Ксения Максимовна, мать его детей, осталась в тени
своего неординарного мужа, о ней сведений мало. Большинство из них
содержится в протоколе, составленном 25 января 1939 года начальни-
ком Балейского районного отдела УНКВД сержантом госбезопасности
Черемисиным. Супруга проходила как единственный свидетель по делу
Владимира.
Ксения родилась в 1889 году в Петербургской губернии. Известно,
что она работала в доме у Ксеневичей. Семья была против неравного
брака с русской девушкой. В первый свой отпуск с фронта Владимир
направился в Москву, куда переехала любимая. Там они обвенчались.
Медовый месяц длился 15 дней, - редкая удача для военного времени.
Затем молодой муж поспешил к месту службы.
Следующий раз судьба свела их в начале 1918 года в Рязани, где
капитан Ксеневич нашел жену и дочь. Здесь они задержались на пол-
года. Дождавшись лета, двинулись на родину под видом беженцев. Их
гостеприимно принял дядя Иосиф. Как рассказала Ксения Максимовна
следователю, уже в сентябре муж в поисках работы уехал к родствен-
Атал.^л Грач: путь к «Зеленому Дубу»
281
никам матери в Екатеринославскую губернию и исчез на шесть лет.
После его отъезда родилась вторая дочь.
В 1921-м Ксения неожиданно получила от мужа письмо из Вильны.
Он писал, что ходатайствует перед польским правительством о разре-
шении объединиться с семьей, и советовал ей обратиться к польскому
консулу в Минске. Из материалов следует, что в деле атамана было 15
писем к жене. Сохранилось только одно. Остальные отобрали во время
следствия, а потом просто выбросили.
На пути к Беларуси
С окончанием мировой войны и развалом царской армии среди мо-
лодых военнослужащих белорусского происхождения вызревали «не-
залежницкие» амбиции. В этом смысле наш герой - типичный продукт
революционной эпохи. Он возвращался домой с Румынского фронта.
Как известно, и^ шно там судьба и обстоятельства собрали около 100
тысяч белорусов-военнослужащих, и большинство из них начало пат-
риотическую нациотворческую деятельность именно в окопах. Нацио-
нальное самосознание повлекло на путь борьбы за политическое само-
определение.
Судьба давала шанс стать ближе к власти, - Ксеневич мог стать
офицером Красной армии. В Рязани он работал в губернском военко-
мате, однако на службу к большевикам не пошел, остался гражданским
чиновником. С приходом армии А. И. Деникина в Екатеринослав летом
1919-го года (именно в то время Ксеневич нашел здесь работу) его моби-
лизовали, как офицера, и до ухода белых он служил адъютантом ко-
менданта города.
В Каменском, под Екатеринославом, проживало много поляков.
После поражения белых для организации их возвращения на родину
приехал представитель польского консульства. Он обеспечил бежен-
цев удостоверениями на право возвращения домой. Получил докумен-
ты и Ксеневич. Польским эшелоном через Румынию он вернулся в Бела-
русь.
В оккупированном поляками Минске недавний деникинец узнал о
начале формирования белорусской национальной армии и деятельности
Белорусской воинской комиссии (БВК), комплектовавшей офицерский
резерв. «Я, как белорус, из чисто националистических чувств добровольно
вступил в БВК», - объяснил Ксеневич следователю ГПУ мотивацию
своего выбора. Но уже через месяц свежеиспеченный белорусский
офицер понял, что ввязался в «пустое дело». Патронат Польского гене-
рального штаба, по его мнению, гарантировал безрезультатность проекта.
На полтора месяца Ксеневич задержался в 219-й саперной роте поль-
ской армии. Он вполне мог остаться служить в Войске Польском, где
было много бывших царских офицеров. Но, наблюдая за грабежами
282
Судьбы через две войны
белорусского населения польскими военнослужащими, Ксеневич ощутил
себя белорусом, испытывающим чувства ущемленного национального
достоинства и гражданина. Особенно подействовал на него случай, когда
его сослуживец, польский офицер, демонстративно наказал голодного
солдата за попытку поймать курицу на польском дворе. Брать можно
только у белорусов, - объяснил начальник. Именно этот инцидент по-
будил Ксеневича оставить польскую армию, несмотря на то, что там
служил отец. На суде в Минске он неоднократно пытался объяснить
причины своего политического выбора6. Не обращая внимания на недоб-
рожелательное настроение аудитории, он эмоционально вспоминал, что
открытие своей принадлежности к белорусскому народу поразило его
в юношестве. Читая белорусский календарь, молодой шляхтич вдруг
ощутил, что это его язык, его земля и страна. Однако толпа, ломившаяся
на суд в минский Дом культуры июньским днем 1925 года, не разделяла
пафос «польского шпиона».
«Когда я учился в Варшаве, меня принимали за русского, в Рязани
сотрудники считали поляком, но ни тем, ни другим я не был», - очертил
рамки своего белорусского патриотизма Грач. Он надеялся, что преда-
ность белорусской идее спасет его. Национальная риторика, которую
именно тогда стали использовать власти, наличие на вершине полити-
ческой пирамиды советской Белоруссии национал-коммунистов дезо-
риентировало не только атамана-зеленодубца, но и многих бывших
партизан. Председатель ЦИК и Совнаркома ССРБ Александр Червяков,
член ЦК КПБ и ЦИК ССРБ, нарком просвещения Всеволод Игнатовский
по другую стороны границы имели известность преданных националь-
ной идее людей.
Грач открыто заявил в период следствия: «Я - националист-беларус».
Зеленодубец атаман Михаил Крук, перешедший к большевикам за два
года до Ксеневича, который старался всех бывших соратников
выставить в ОГПУ «панскими прислужниками», и то отметил, что Грач
«не выносит ничего польского, мечтает о независимой Беларуси». Но
Владимир Францевич ошибся в расчетах найти союзников-
единомышленников среди белорусских большевиков. Они сами уже
стояли в очереди на смерть - после таких, как атаман Грач.
С весны 1919 по осень 1924 года Грач боролся с большевиками. Их
власть на родной земле он считал случайным явлением, враждебным
крестьянской сути белорусов; горячо желал улучшить жизнь простых
людей. «Меня всегда тянуло к моему темному народу», - писал он в
своих показаниях. Стоит отметить, что путь выхода из тьмы и упадка
боевой атаман видел не в вооруженной борьбе. Он считал, что «школа
и только школа на родном языке спасет нацию».
Именно национальная патриотическая позиция привела Ксеневича
сначала в Гусарский полк генерала Станислава Булак-Балаховича, потом
Ата:,:^н Грач: путь к «Зеленому Дубу»
283
на бронепоезд «Балаховец», который формировался в Лунинце, а затем
в партию «Зеленый дуб». Как он сам отметил, - привлекла декларация
о защите интересов простых крестьян.
Таким образом, атаман, его взгляды на будущее края формирова-
лись под влиянием бурных событий, участником которых был он сам.
Во всех смыслах он продукт эпохи. Первая мировая война, фронт от-
крыли для него мир большой политики. Развал Российской империи
посеял иллюзии национального самоопределения народа, к которому
он себя причислил. Причудливо, под влиянием различных, на первый
взгляд малозаметных, факторов поляк по происхождению почувство-
вал себя белорусом. Его политический выбор предопределил трагичес-
кий конец. 16 апреля 1939 года военным трибуналом Забайкальского
военного округа В. Ф. Ксеневич был приговорен к высшей мере нака-
зания - расстрелу. Атаман Грач - герой из исторической тени. Такие
как он, вышли н- поверхность из небытия на новом историческом этапе,
начало которому положил развал Советской империи.
Примечания
См. подробный очерк: Стужинская Н. И. Непарадны герой беларускай атаманшчыны.
Дзве расстрэльныя справы // Arche. 2009. № 1/2. С.218-248.
" Архив КГБ РБ. Архивно-следственное дело В. Ф. Ксеневича.
Войрш (Войерш) Мартин Вильгельм Ремус фон (1847 - 1920), германский генерал-фельд-
маршал, участник австро-прусской, франко-прусской и Первой мировой войн. В ноябре 1914
- декабре 1917 гг. командовал армейской группой «Войрш», имея в оперативном подчинении
1-ю и 2-ю австро-венгерские армии. С декабря 1917 г. в отставке.
Степан Пекун. Лука Николаевич Дзекуць-Малей: жизнь и служение // Роля асобы у
жьщці і дзейнасці хрьісціянскіх цэрквау Беларусі у XX стагоддзі. Зборнік артыкулау па вьіні-
ках цыкла семінарау у Мінскім міжнародньїм адукацыйным цэнтры з удзелам Беларускай
Праваслаунай Царквы, Каталіцкага Касцёла і Саюза евангельскіх хрьісціян-баптьістау.
Мінск: Свята-Петра-Паулаускі сабор, 2000. С123.
Архив КГБ РБ. Архивно-следственное дело В. Ф. Ксеневича.
«Звезда». 1925 г. 27 июня.
Неклассические лидеры
Огольцовщина. Императивы
«атамана» никушина
Г. К. Голъцева (Рязань)
«.. .гр-н Кабанов разъезжал на велосипеде по
уезду, призывал граждан... идти против Советс-
кой власти, говоря, что для свержения власти не
нужно оружия, а достаточно быть сильным ду-
хом». (ГАРО. Ф. Р-49. Оп. 1. Д. 275. Л. 79)
«... о гражданской войне, которая мне пред-
ставилась не столько конфликтом двух войск,
сколько мечтой одного душегуба».
Хорхе Луис Борхес. Другая смерть
Именное восстание, случившееся в мае 1920 г. в Ряжском уезде, - юж-
ной части Рязанской губернии, было вызвано недовольством местного
производящего крестьянства политикой Советской власти, выразив-
шейся в неограниченном и грубом выкачивании натуральных ресурсов
деревни, прежде всего продовольственных и семенных. Восстанием
были охвачены Княжовская, Кораблинская, Ухоловская и Ясеновская
волости (территория совр. Кораблинского и Ухоловского районов Рязан-
ской области) .
Поводом к восстанию стало проведение в конце апреля - начале мая
1920 г. «семенной картофельной недели» в уезде на фоне почти полного
отсутствия картофеля2. Оно получило название «огольцовщины» по
уличной фамилии одного из лидеров в период активной фазы открытого
выступления. Эпизоды удачных акций восставших в это время в созна-
нии местного населения и обеспокоенной власти соединились с именем
Федора Семеновича Огольцова (наст, фамилия Афанасьев), или Агальца.
С его харизматической личностью3 связана и предварительная фаза вос-
стания, которая относится ко второй половине 1919 г. Она заключалась в
подборе единомышленников, накоплении опыта случайных столкнове-
ний с представителями власти без определенной системы и цели4. Это
было не более чем стихийное выражение самыми активными представи-
Императивы атамана Никушина
285
телями местного населения недовольства местной властью, в первую
очередь продовольственными работниками. На первый взгляд, Огольцов
возглавлял одну из многих дезертирско-хулиганских банд, в которые
охотно вступала сельская молодежь с целью достижения легкой жизни
за счет грабежей и наживы5. Но попытки запугать совработников, анти-
советская направленность и дерзость вылазокб выделили Огольцова среди
других шаек, и он становится объектом пристального внимания и пре-
следования со стороны уездной комиссии по борьбе с дезертирством,
уездного военкомата и чрезвычайной комиссии7.
Вплоть до своей гибели (1 июля 1920 г.) Огольцов, до революции
проходивший военную службу в запасных артиллерийских частях в
г. Орле8, считался официальными властями и политическим, и военным
руководителем повстанцев.
Начало активной, самой краткой, фазы восстания связано с именами
двух других вожаков, местных советских работников, происходивших
из крестьян, левых эсеров И. М. Киселева (1893-?)9 и Д. Е. Максимова
(1890-1920) . Сведений о службе в царской армии того и другого не
имеется. Более того, согласно одному свидетельству, И. М. Киселев
уклонился от призыва под неблаговидным предлогом11. Эти люди
использовали положение Огольцова, вынужденного скрываться от
преследования властей, для вовлечения его в открытое вооруженное
выступление и сформулировали главные лозунги борьбы: свержение
Советской власти, созыв Учредительного собрания. Появление Киселева
14 мая 1920 г. на Веревкинских лесных разработках, где было много
уклонявшейся от мобилизации местной молодежи, с призывами выйти
против власти коммунистов и возбуждение работавших к восстанию
придало политический характер всему выступлению. «Партия» Оголь-
цова стала ядром, к которому присоединялись местные жители, в том
числе красноармейцы12. Энергичные и по сути провокационные дейст-
вия Киселева определили судьбу стихийно подобравшихся руководителей
восстания: все они погибли, кроме самого Киселева, которому удалось
скрыться.
Д. Е. Максимов, как заведующий Ясеновским волостным земельным
отделом, имел влияние на решение вопросов, связанных с реквизициями
хлеба и картофеля в Ясеновской волости. Волостные съезды, проводив-
шиеся под его председательством, не проявляли должного понимания
продовольственного вопроса, более того, противились изъятиям продо-
вольствия13. Максимов был расстрелян по приговору выездной сессии
ревтрибунала в Ряжске 26 мая 1920 г.
К началу активных действий повстанцев относятся и первые упомина-
ния в милицейских телеграммах и других сообщениях с места события о
Сергее Кузьмиче (по-местному, Казьмиче) Никушине (4 октября 1888 г. -
29 марта 1921 г.). Его личность определила особенность течения послед-
286
Судьбы через две войны
ней фазы восстания. Он был последним принципиальным носителем ан-
тикоммунистической идеи, символом которой стало имя Огольцова.
Фактически он руководил вылазками и передвижениями небольшой
команды из четырех своих сподвижников. Эти передвижения, не выхо-
дившие далеко за пределы родных мест, в глазах местных и губернских
властей являлись опасной «огольцовщиной». Рейды, совершаемые Ни-
кушиным ради самообеспечения и во избежание столкновений с крас-
ноармейскими отрядами, проходили в обстановке подавленности и ус-
талости населения, наступивших в результате разгрома восстания и
применения силами подавления «воспитательных» мер 5. Тем не менее,
крестьянское население не проявляло инициативы в выдаче его властям,
вероятно, из сочувствия или уважения к былым заслугам, а может
быть, и благодаря тактике Никушина, который не затрагивал интере-
сов частных хозяев и нападал только на советские учреждения . Он
был захвачен не в ходе военной операции по его поимке, а вследствие
несчастного случая, происшедшего с ним.
Источники, в которых содержатся биографические сведения об этом
персонаже, немногочисленны. Это прежде всего материалы «дела № 333
по обвинению главаря банды Огольцова Никушина Сергея Кузьмича в
бандитизме и массовых убийствах и ограблениях» из архивного фонда
Рязанского губернского революционного трибунала17. В них отложи-
лись подлинные документы С. К. Никушина, представляющие его как
героическую личность, а также написанный его рукой «Дневник путе-
шествий с 19-го мая 1920 года», приписанный следствием Ф. Огольцову.
Этот нерядовой документ был найден на месте стоянки отряда Оголь-
цова в лесу близ селений Княжое и Благодатное. Разведка Ряжской ка-
раульной роты обнаружила и обстреляла лагерь утром 1 июля 1920 г.
Огольцов и один из его товарищей погибли, трое, среди них получив-
ший ранение уха и спины Никушин18, скрылись. Красноармейцы, ок-
ружившие спящих и чудом не перестрелявшие друг друга, от страха
разбежались, затем вернулись и в поисках денег и ценностей привели в
полный беспорядок брошенные вещи и документы повстанцев 9. Ви-
димо, по этой причине дневник дошел до нас в виде фрагмента. Он со-
держит краткие ежедневные записи об обеспечении и передвижении
отряда с 19 мая по 15 июня 1920 г. в южную часть уезда и возвраще-
нии его в родные места .
В документах ревтрибунала отложились протоколы семи допросов
Никушина: в целом о его участии в восстании и по отдельным эпизодам.
Основной массив сведений, сообщенных им, относится к периоду раз-
грома и преследования его как главаря «огольцовщины» и содержат
информацию о передвижении, вооружении, объектах нападения отряда,
отнятом имуществе, временных союзах с другими бандами, а также
его свидетельские показания по тяжким уголовным преступлениям, со-
Императивы атамана Никушина
287
вершенным другими лицами. Показания Никушина были записаны
вскоре после полученного им по неосторожности тяжелого ранения и
хирургического вмешательства по ампутации правой руки. Допросы
велись разными должностными лицами: чекистом, сотрудником мест-
ной милиции, следователями уголовного розыска и ревтрибунала. Они
не содержат противоречий и дают основной материал для понимания
мотивов поведения Никушина и его самого как личности. Наиболее
полная и подробная запись его допроса принадлежит помощнику на-
чальника Рязанского губернского отделения уголовного розыска шес-
тидесятилетнему С. Ф. Баулину 1. В этом протоколе обнаруживается
момент самооценки Никушина и зафиксированные протоколистом
итоги размышлений обо всем происшедшем с ним22.
Протоколы допросов логически дополняет рапорт, составленный
членом реввоентрибунала 5-й армии С. М. Бирюковым, который был
захвачен Никушиным в деревне Торчково в здании деревенской шко-
лы в ночь после празднования 3-й годовщины Октября. Обстоятельст-
ва захвата и содержание якобы имевшей место беседы Бирюкова с Ни-
кушиным отражены в этом своеобразном документе, составленном в ви-
де вопросов к Никушину и ответов Никушина на эти вопросы. Рапорт
Бирюкова воспроизведен в приложении к данной статье.
Метрические книги Троицкой церкви села Кипчаково23 (за 1870-е -
1880-е годы представлены фрагментарно) из фонда Рязанской духовной
консистории сообщают основные сведения о семье и роде Никушина.
Краткие сведения о его военной службе содержатся в документах Кня-
жовского волостного военкомата, в которых Никушин значится как
старший унтер-офицер, кавалерист, служивший с 1910 по 1917 г.24 В
отличие от Огольцова, который с конца 1919 г. значился как дезертир,
сведений о дезертирстве Никушина нет. На октябрь 1919 г. он значится
«дома».
Его работа в должности комиссара Княжовской волости в январе-
апреле 1918 г. и дальнейшее участие в работе Совета отражена в доку-
ментах Княжовского волисполкома.
Воспоминания старожилов, записанные учителем Пехлецкой школы
Серафимом Михайловичем Костровым в 1966-1968 гг.,25 сохранили опи-
сания Никушина, которые можно признать вполне соответствующими
действительности, несмотря на сомнительность источника, твердую
советскую идеологическую позицию автора и скудость информации. В
них Никушин предстает как человек решительный, собранный, пре-
красно знающий местность и «отличающийся особой маневренностью».
В народной памяти запечатлелся парадный портрет предводителя в
минуту торжества: на фоне кораблинской Покровской церкви, «по-
праздничному переполненной народом», Никушин в белых перчатках,
верхом на лошади, привстав на стременах, отдавал распоряжения26.
288
Судьбы через две войны
С начала восстания именно Никушин, а не Огольцов, как продол-
жала считать местная власть, был руководителем военных акций отряда
повстанцев, в ходе которых путем разоружения продовольственных и
красноармейских отрядов им было добыто основное оружие - винтовки
системы Бердан, Гра, Веттерли, Винчестер, русские трехлинейки27. Всту-
пив в вооруженное противоборство с одной шашкой, Никушин в ко-
роткий срок создал целый арсенал28.
Решающую роль в присоединении Никушина к восставшим сыгра-
ли, очевидно, обстоятельства личного характера, каким-то образом
связанные с реквизициями хлеба и картофеля. Отголоски творившихся
безобразий нашли отражение в протоколе VI Ряжского уездного съезда
Советов (29 ноября - 2 декабря 1920 г.)29.
Первое вооруженное столкновение под Беляевкой (деревня ныне не
существует), именуемое в документах сражением, происходило под
командованием Никушина. 14 мая 1920 г. во время агитационного рейда
повстанцев по Ясеновской и Ухоловской волостям примерно в 15
между деревнями Беляевкой и Колейминовкой ими были захвачены в
плен семнадцать красноармейцев отряда Мамушкина (24-го батальона
6-й бригады ВОХР)30. Пленные три дня содержались в Александро-
Невском монастыре - базе повстанцев и, накануне штурма монастыря
отрядами местного территориального кадра, были отпущены с наказом
впредь не попадаться \
Первой же самостоятельной операцией Никушина, совершенной им
утром 16 мая 1920 г., был налет на волостной центр - село Кораблино -
во главе отряда в 11 человек32. Именно этот момент, когда открывались
двери складов и крестьянам возвращалось реквизированное зерно,
оказался запечатлен в народной памяти.
Во время облав и прочесывания местности рязанскими отрядами
Никушин руководил отступлением своей группы на юг уезда, о чем
свидетельствует его дневник. Он же возглавлял маленький отряд на
протяжении полугода, поддерживая идейно-политическую репутацию
«огольцовщины». «Под фирмой Агальца» пытались действовать и дру-
гие банды, но население и местные власти прекрасно отличали людей
Огольцова от прочего сброда.
С. К. Никушин родился 4 октября 1888 г. в крестьянской семье в селе
Кипчаково Княжовской волости Ряжского уезда33. С 1910 г. находился
на военной службе в составе 10-го уланского Одесского полка, в годы
Первой мировой войны служил в действующей армии, был демобили-
зован в звании старшего унтер-офицера. Вступил в партию сразу после
Февральской революции, на австрийском фронте34. В конце 1917 г.
вышел из партии, возможно, под впечатлением от разложения армии. В
начале 1918 г. вернулся домой35 с наградами, которые при новой вла-
сти не гарантировали получение положенного денежного довольствия.
Императивы атамана Никушина
289
А оно было значительным. Так, за Георгиевскую медаль 4-й степени,
полученную им в декабре 1914 г., Никушин получал 12 рублей в год,
за Георгиевский крест 2-й степени, пожалованный ему в октябре 1916г.,
- 96 рублей.36 Кроме того, за военные заслуги ему был положен уси-
ленный оклад 160 рублей в год. Все выплаты он получил по своим ат-
тестатам в последний раз 14 декабря 1917 г. 37
Трудно представить, что эти документы, приобщенные к материа-
лам следствия, не произвели впечатления на следователей3 . Они не
только подтверждали недавнее героическое прошлое Никушина, но
отбрасывали отсвет геройства на его настоящее. Понимая это, власти
приписывали ему преследования и убийства советских работников,
старались представить его бессердечной криминальной личностью, пе-
реложить на него ответственность за разруху хозяйства, выставляя его
одинокое противостояние главной причиной военного положения в уезде39.
Они же позаботились и о посмертной дискредитации человека40, чья
политическая жизнь началась с горячей поддержки Советской власти.
1 января 1918 г. на «всеобщем» сельском сходе жителей Кипчакова
Никушин, избранный председателем собрания, сделал доклад о выбо-
рах сельского Совета и был выдвинут в Княжовский волостной Совет
от своего села41. Протоколы волостного Совета велись в журнале Кня-
жовского волостного земского собрания42. С 22 января Никушин, из-
бранный большинством голосов, - председатель волостного Совета, с
26 января - комиссар волости 3.
Протоколы Княжовского волисполкома, по крайней мере, в первые
два месяца его работы, так же как протоколы Ясеновского вика, показы-
вают реализацию идеи волостного земского самоуправления под назва-
нием советов , первоначальная приверженность к которым убедительно
демонстрируется документально. По предложению Никушина в основу
работы Совета были положены принципы, составившие своего рода
этический кодекс члена Совета, исключавший пропуск заседаний, рабо-
ту в нетрезвом виде, агитацию против Советов и действия по ниспро-
вержению власти Советов. В этом последнем случае виновный должен
был быть направлен в уездный центр для наложения наказания. Празд-
нование в волости годовщины освобождения от царизма молебнами во
всех церквах и шествиями с красными флагами выражало доверие Со-
ветам и согласие деревни с политикой настоящего момента, хотя уже
в начале марта в волостном управлении наступил кризис, проявившийся
в «нареканиях», очевидно, со стороны уездной власти, на комиссариат
волости. Но волость выразила доверие работавшему составу Совета, а
Никушина, который «ввиду болезни» хотел оставить работу, упросили
не покидать пост комиссара. Этот состав должен был обложить «особым»
налогом «состоятельный класс» в своей местности. Однако под управле-
нием Никушина волостной Совет пытался изыскать другие источники
290
Судьбы через две войны
поступления средств, например, взять под контроль продажу со склада
в селе Пехлец табака, культивированием которого преимущественно
занималось население, и взамен поставляемого на фабрики табачного
сырья получить хлеб4 . Никушин же предложил открыть колесно-полоз-
ную мастерскую с использованием сырья местных лесов. Им был под-
писан акт о продаже с аукциона скота из имений 7.
Княжовский Совет энергично занимался земельными и продоволь-
ственными вопросами, пытался сдержать повышение цен на хлеб в
своей волости.
На последнем заседании (17 апреля 1918 г.), которое проводил Нику-
шин в должности комиссара и председателя, решался вопрос об оказании
помощи Благодатновской больнице: ей выделили безвозвратное денеж-
ное пособие, скот, помогли устроить баню, отвели землю под огороды
в размере 3 десятин, для оборудования 2-го отделения больницы выдали
из имущества национализированных имений матрасы и посуду «сколько
нужно». Впоследствии не раз, уже в качестве «атамана зеленых», Нику-
шин обращался сюда за медицинской помощью.
В заседаниях исполкома Никушин участвует до сентября 1918г.,
нередко как председатель собрания. После возмутительного случая в
июле, когда красноармейцы без ведома волостного и сельского Советов
под предлогом реквизиций отобрали у священника и псаломщика села
Кипчакова лошадей и часы, а на граждан села Пехлец была наложена
контрибуция, Никушин инициировал решение об установлении поряд-
ка в проведении всех изъятий. Княжовская волость потребовала не-
медленного созыва крестьянского съезда для обсуждения вопроса о
контрибуциях и об отчетах уездного исполкома о расходовании полу-
ченных средств48. Это выглядело как выражение недоверия выше-
стоящей власти и подрыв ее престижа.
За время работы в Совете Никушин выдвигался делегатом на учреди-
тельный губернский съезд Советов (14-18 февраля 1918 г.), губернский
съезд земельных отделов (закончился 21 июня 1918 г.), на заседаниях
Княжовского Совета по результатам работы съездов выступал с докла-
дами. К сожалению, в документах волисполкома отсутствует их изло-
жение. Вероятно, в них передавалась основное содержание принятых
съездами в отношении деревни решений. Суть же этих решений за-
ключалась в ужесточении продовольственной политики, введении хлеб-
ной монополии, призывах «к беспощадной борьбе с кулаками»49. 5-й Ряж-
ский съезд волостных Советов (крестьянский), состоявшийся 19 мая
1918 г., в котором также участвовал Никушин, выразил протест против
постановления очередного губернского съезда «не признавать произво-
дящих волостей голодными»5 . 23 мая 1918 г. волисполком разрешил в
пределах волости свободную продажу продуктов питания, 21 июня -
принял решение о строгом учете посевов и хлеба в копнах, об озимом
Императивы атамана Никушина
291
посеве, о первоочередном обеспечении хлебом голодающих своей во-
лости.
В августе 1918 г. Никушин избирается кандидатом в члены волост-
ного суда. Последний раз в документах волисполкома его имя значится
в списках плательщиков государственного натурального налога от
1 октября 1918 г. и от 2 февраля 1919 г. Семья Никушина в это время
состояла из одиннадцати человек51, в хозяйстве была одна лошадь, одна
корова, восемь овец. В обоих списках у всех хозяев Кипчакова первона-
чальные цифры зачеркнуты, и размер налога увеличен в полтора-два раза.
Позиция местной власти приходила во все большее противоречие с
проводимой сверху политикой продовольственной диктатуры. Даже
вновь созданные продовольственные органы понимали свою задачу как
«самую тщательную реквизицию по всему уезду», прежде всего в про-
изводящих волостях, и в первую очередь в пользу голодающих этих
волостей52. Проверяющий «из центра» резко осудил такой подход:
«...местная власть волостей и деревень, а даже и уезда ближе своего
носа ничего не видят - они считают себя и свой уезд или волость как
бы самостоятельными. Когда говоришь, что надо взять излишки хлеба
у крестьян, они в то же время показывают, что надо своим сначала дать
(в некоторых волостях не хватает). Это говорят так называемые ком-
мунисты...»53.
Урожай 1918 г. губпродком объявил государственной собственно-
стью . Проведение продовольственной диктатуры встречало понятное
сопротивление со стороны производителей продовольствия. Осущест-
вляемое руками случайных людей, прибившихся к продовольственному
делу из корыстных соображений, продовольственное дело превращалось
в санкционированный разбой и грабеж55, а сдержанное сопротивление
хозяев перерастало в открытый протест. Архивный фонд Рязанского
губернского ревтрибунала за 1919-1920 гг. содержит большое количество
дел по обвинению продработников в самовольных реквизициях, взя-
точничестве, незаконной продаже, расхищении и присвоении реквизи-
рованных товаров, дискредитации Советской власти, преступлениях
по должности и даже убийствах граждан. В фонде имеются дела и дру-
гого рода: о незаконном занижении норм по изъятию продовольствия,
об агитации против продармейских отрядов, о неправильных суждени-
ях о реквизициях, неподчинении распоряжениям губпродкома и также
об убийствах, но уже продработников гражданами.
Приказы секретной части дислоцированной в Рязани 6-й отдельной
стрелковой бригады ВОХР за 1920 г., регулирующие действия отря-
дов, занятых продовольственными операциями по заданиям Нарком-
прода, фактически свидетельствуют о проведении продовольственной
войны против сельского населения56.
Георгиевский кавалер Сергей Никушин, привыкший к ясности от-
ношений на фронте, вернулся с войны с надеждами на обновление
292
Судьбы через две войны
жизни. Перед ним открылась перспектива осуществления сельского
самоуправления. Первые съезды Советов в Ряжском уезде представляли
интересы крестьян, поэтому в создании структуры Советской власти
он сам принял деятельное участие, однако вскоре испытал жестокое
разочарование в политике Советов по отношению к крестьянству. Изме-
нился состав самих Советов. К 1919 г. анархисты и левые эсеры были
вытеснены из них или поменяли партийную принадлежность.
С августа 1919 г. Никушин работает в конторе Веревкинских лесных
разработок. Его окружение - это рабочие лесозаготовок, в основном
«слабовольные» дезертиры, т. е. подлежащие призыву, но уклоняю-
щиеся от него местные жители. Раздраженные бесцеремонными рекви-
зициями скота, продовольствия и особенно изъятиями картофеля вви-
ду засушливого лета и угрозы голода, политикой разжигания розни и враж-
ды среди самого сельского населения, они объединились на основе
ненависти к действиям власти и ее представителям. Почти у каждого
имелось дома оружие. Таким образом, призывы Киселева к восстанию
против Советов и коммунистов упали на хорошо подготовленную почву.
Позже, при проведении карательной операции, найденные у задержан-
ных документы рабочих лесных разработок уличали их в причастности
к выступлению, оружие в руках усугубляло вину.
Восстание было воспринято Никушиным как ответ крестьянства на
военные действия власти. Он естественным образом принял на себя
командирские обязанности и начал партизанскую войну. Фронтовой
опыт и армейская выучка сказываются в маневренности его отряда и
слаженности действий его товарищей, уклонении от прямых столкнове-
ний, внезапности и стремительности нападений, умелом разоружении
противника, корректности по отношению к населению, проживавшему
на «фронтовой» территории, автоматической реакции при внезапном
соприкосновении с красноармейским отрядом. Так, следователь А. И. Па-
шкевич вменял ему в вину нападение на своего помощника красноар-
мейца Гришина с целью убийства. Никушин пояснил, что, встретившись
внезапно в лесу с красноармейцами, он ранил троих и только впослед-
ствии узнал, что один из них умер, а другой, тяжелораненый, как раз и
был Гришин 7. Предательство, которым неизбежно пронизано граж-
данское противостояние, для него существовало только в единственно
определенном смысле: «Предателей надо убивать». Прибившийся к по-
следним «огольцовцам» некто «матрос Жоржик» суждение «атамана»
принимает как приказ58.
Как военный человек, Никушин испытывал неприязнь к дезертирству.
Примкнувшие дезертиры для него не соратники, а временные вынуж-
денные союзники. В «Дневнике путешествий» он записал: «...Утром
23 мая как дезертиры стали просить себе хлеба, но нигде не нашли и
достали только молока...». Во всех своих показаниях Никушин отде-
Императивы атамана Никушина
293
ляет себя от дезертиров: раздали награбленный товар «имеющимся у
нас дезертирам», «встретился со своими дезертирами и с Тимофеем
Огольцовым», «пронские дезертиры, которые пришли в мою шайку».
Его младший брат Никифор нес красноармейскую службу59.
В конце октября 1920 г. Никушин решал для себя вопрос жизненного
выбора: примирение с властью (заведомо проигрышное для него) или
борьба против нее (как выяснилось, неприемлемая для него). По подлож-
ному мандату на имя красноармейца Сергея Тимофеевича Кузьмина
27-28 октября со станции Старожилово он съездил в Тамбовскую губер-
нию с целью «познакомиться с бандитом Антоновым и отдохнуть от гра-
бежей и нападений». В с. Нижнеспасском Никушин встретился с Анто-
новым и после долгой беседы тем же путем вернулся в свои места .
Документов и каких-либо сведений, доказывающих сотрудничество
Никушина и Антонова, в ГАРО нет.
В своих «путешествиях» Никушин не пользовался ни террором -
инструментом левых эсеров, ни заложничеством - первым средством
борьбы карательных отрядов. В этом видится его приверженность тради-
ции крестьянских выступлений, сложившейся в годы первой русской
революции, отмеченной В. П. Даниловым62.
Обвинения Никушина в расстрелах советских работников рассыпа-
ются при сопоставлении официальных документов, не имеющих цели
тенденциозного освещения его личности. 6-9 ноября 1920 г., вскоре
после возвращения от Антонова, Никушин совершил рейд по несколь-
ким селениям, расцененный начальником Ряжской уездной милиции
как «открытое выступление банд Никушина». Однако жертв при этом
не было . В архивном фонде 36-го стрелкового полка войск ВНУС от-
ложилась копия письма секретного отдела РГЧК от 17 декабря 1920 г. с
изложением обстоятельств налета на совхоз №2 Рясской волости Спас-
ского уезда близ станции Шелухово. Налет был совершен в девять часов
вечера 28 ноября 1920 г. Двенадцать человек подъехали на двух лошадях
в розвальнях, семеро из них вошли в помещение охраны военнопленных.
Назвавший себя атаманом Никушиным стал беседовать с пленными,
сообщил им, что он левый эсер, когда-то участвовал в отряде Маруси
Спиридоновой в Тамбовской губернии, что в его шайке всего четыре
человека, остальные дезертиры. Ограбление производилось примерно
полтора часа. Банда взяла трех лошадей в упряжке, 16 винтовок бердан,
80 штук патронов к ним (те же сведения о взятых вещах сообщены и
Никушиным в показаниях Баулину от 15 декабря 1920 г.)64.
В этих же документах есть донесение о наезде отряда антоновцев в
село Казинка Сапожковского уезда 20-23 февраля 1921 г., которые
«при выезде делали казни и расстрелы местных властей», убили восемь
человек. При этом распространялось воззвание «В борьбе ты обретешь
право свое», провозглашались лозунги «Да здравствует Учредительное
собрание», «Да здравствует союз трудового крестьянства и партизан
294 Судьбы через две войны
народной армии»65. Агитация же Никушина сводилась к внушению
«при случае», что власть с крестьянами поступает несправедливо66.
Если авторитет Антонова держался в первую очередь на терроре и
насилии, то авторитет Никушина сложился постепенно из видимых
всем его заслуг: героя и звания кавалера, подтвержденных денежно,
положения избранного большинством руководителя волости, добро-
вольного и естественного возложения на себя обязанностей команди-
ра, возглавившего военную часть восстания. Статус атамана был при-
нят им как наиболее приемлемый в народной традиции для управления
«зеленой» дезертирской вольницей. С целью поддержания своего авто-
ритета среди расколотого крестьянского мира он заявляет на публику о
принадлежности к партии левых эсеров и связи, более мифической,
чем реальной, с «Марусей Спиридоновой» и Антоновым. Во всем уезде
он оставался единственным заметным выразителем крестьянского не-
согласия, живым укором политике власти.
5 декабря 1920 г. Никушин намеревался посетить базар в селе Столи-
цы (Пронский уезд), но, узнав, что там красноармейцы, отклонился от
маршрута. За ригами деревни Муняково (Спасский уезд) он неожиданно
для себя натолкнулся на отряд из восьми красноармейцев, отстреливаясь,
бросился в сани, где под ним взорвалась выроненная им бомба. Тяже-
ло раненный, он возвратился в родные места, останавливаясь по пути в
деревнях для перевязки. Ждавшие его в условленном месте товарищи
вечером 6 декабря на подводе доставили его в Ухоловскую больницу.
7 декабря во время операции под наркозом Никушин себя выдал. Врач
и фельдшер сообщили в милицию. Никушина перевели в Ряжскую
больницу и 15 декабря этапировали в Рязань 7.
В начале 20-х чисел марта 1921 г. вместе с участниками банды Ба-
каева Никушин был переправлен из Рязанской губернской тюрьмы в
Ряжскую для проведения суда выездной сессии ревтрибунала «по месту
жительства обвиняемого» .
Деяния Никушина, изложенные им на судебном заседании 25 марта
1921 г., несмотря на некоторую его подавленность или растерянность,
ощутимую даже со страниц официальных документов, выглядят, тем
не менее, достаточно победоносно и довольно обидно для властей .
Организуя показательный суд над ним, руководители трибунала поста-
рались, тем не менее, ограничить число свидетелей. Военный следова-
тель Пашкевич вообще посчитал излишним вызов свидетелей по этому
делу, так как «предварительным следствием инкриминируемые пре-
ступления Никушину установлены, а также откровенное сознание в
своих преступлениях обвиняемого Никушина»70. Тем не менее, по просьбе
Никушина на «публичном» заседании в качестве свидетеля присутст-
вовал красноармеец 305-го стрелкового полка ВНУС И. Д. Егоров -
шурин Никушина и крестный отец его сына Сергея. Дело рассматрива-
Императивы атамана Никушина
295
лось судом в составе трех судей: председателя выездной сессии Мыш-
кина, членов Воскресенского и Шепелева. Было приглашено восемь
свидетелей (из них четверо - по ограблению Кензинского совхоза), в
качестве обвинителя выступил член Ряжского уездного комитета РКП(б)
Голованов , защитника - член Ряжского укома Крюков (вместо про-
симого Никушиным известного рязанского юриста В. Н. Баснина).
Присутствие публики в документах не оговаривается. Приглашенные
свидетели не подтвердили антисоветской направленности ни одного из
нападений Никушина. Защитник в качестве главного аргумента привел
«невежество и темноту» Никушина, по причине которых он «произво-
дил убийства», просил о смягчении приговора, так как подзащитный
уже наказан потерей руки. Вероятно, для Никушина это был проблеск
надежды. В последнем слове он попросил о снисхождении.
27 марта 1921 г. 32-летний Сергей Никушин, «крестьянин, хлебопа-
шец», был приговорен к расстрелу, без применения амнистии, «за бан-
дитизм, вооруженные грабежи, убийства советских работников, раз-
гром волисполкома, сообщение с бандитом Антоновым», о чем было со-
общено срочной, «вне всякой очереди», телеграммой в реввоентрибунал
Республики. Приговор был приведен в исполнение вечером 29 марта по-
сле панического рапорта караульного начальника о готовящемся якобы
побеге Никушина и Бакаева72.
Популярность Никушина в местности, близкой к тамбовским землям,
представляла потенциальную угрозу относительной стабильности в гу-
бернии, поэтому рязанские власти придавали преувеличенное значение
опасности, исходившей от «огольцовщины», фактически разгромленной
еще в конце мая и с июля представляемой одним человеком .
Никушин, побывавший у Антонова, мог стать проводником кровавой
гражданской войны в Рязанской губернии, но этого не произошло бла-
годаря собственной позиции Никушина, сохранению им тесных связей
с деревенским сообществом. Его личность в процессе своего формиро-
вания не испытала разрушительного воздействия революционной суб-
культуры, более того, она получила дополнительную прививку от со-
блазна революционных идей во время армейской службы и честного
исполнения своего долга на фронте. В последние месяцы своих скита-
ний он пришел к мысли о возможности примирения с властью, но ос-
тавлял за собой право на особое мнение о ней.
В лице Никушина советские и партийные руководители увидели
тот новый тип крестьянина, который почувствовал «возможность само-
стоятельно управлять местной жизнью, по-хозяйски распоряжаться зем-
лей, угодьями, решать вопросы жизнеобеспечения в своих интере-
сах» и влиять своим авторитетным мнением на настроения крестьян.
В советской действительности места подобному типу людей не было.
296
Судьбы через две войны
Дети Никушина - Сергей, 1 г. 9 мес, Василий, 9 лет, и Анна, 12 лет, -
после выдела и конфискации 30 августа 1920 г. принадлежавшего ему
имущества должны были поступить в Ряжский приют75, но, вероятно,
были взяты на воспитание родственниками76. Сведений об их дальнейшей
судьбе в документах государственного архива Рязанской области нет.
Список сокращений
ВИК - волостной исполнительный комитет, волисполком
военкомат - военный комиссариат
военно-политком - военный политический комиссар
военследователь - военный следователь
ВОХР - войска внутренней охраны Республики
ВНУС - войска внутренней службы
губвоенком - губернский военный комиссар
губисполком - губенский исполнительный комитет
губкомпарт - губернский комитет партии
губревтрибунал - губернский революционный трибунал
Наркомпрод Народный комиссариат продовольствия
начштаба - начальник штаба
помначштаба - помощник начальника штаба
продармеец - солдат продовольственно-реквизиционной армии
продработник - продовольственный работник
0. - отец
РГВИА - Российский государственный военно-исторический архив
РГЧК - Рязанская губернская чрезвычайная комиссия, губЧК, губчека
ревтрибунал - революционный трибунал
реввоентрибунал - революционный военный трибунал
совработник - советский работник
теркадр - Рязанский советский территориальный пехотный полк
уик - уездный исполнительны комитет, уисполком
укомпарт - уездный комитет партии
укомдезертир, укомдез - уездная комиссия по борьбе с дезертирством
уполитбюро - уездное политическое бюро
упродком - уездный продовольственный комитет
физмат - физико-математический
ЦИК - центральный исполнительный комитет
эсер - социал-революционер
Приложения
1. Карта Кораблинского, Ряжского, Ухоловского районов в границах
1962 года. Светлая часть обозначает территорию восстания и места,
где появлялся со своим отрядом Огольцов, затем Никушин. Датами
14.05.1920 и 16.05.1920 обозначены населенные пункты, где были про-
ведены митинги. Крест и дата под населенным пунктом Благодатное
обозначают время и примерное место гибели Огольцова.
Императивы атамана Никушина
297
2. Аттестат № 02824 старшего унтер-офицера С. Никушина об удов-
летворении его добавочным жалованьем на Георгиевскую медаль 4-й
степени № 11896, пожалованную ему 10 декабря 1914 г.
3. Расписка Никушина об отобрании винтовок у красноармейцев.
9 сентября 1920 г.
4. Мандат от 26 октября 1920 г. № 1346 на имя красноармейца 1-й
Московской инженерной дистанции 7 участка 4-го района Кузьмина
Сергея Тимофеевича.
5. Расписка Никушина о взятых им с Шутиловской мельницы
(с. Кипчаково) 30 пудов муки для нужд зеленой армии. 11 ноября 1920
г.
6. Участник «огольцовщины» из команды Никушина И. Т. Баранов.
7. Участник бакаевской банды М. С.Бакаев.
8. Рапорт С. М. Бирюкова.
Примечания
География восстания, включая размещение сил подавления, умещается в треугольнике
между г. Ряжском, селами Ухоловом и Кораблином, с длиной сторон примерно 30 верст.
Фактические рейды отряда восставших осуществлялись по более коротким маршрутам внут-
ри условно очерченного треугольника, а также вдоль проезжих дорог и трактов, с неизмен-
ным возвращением в леса близ родных мест: Кипчаково, Божьи Воды, Княжое, Благодатное,
Александро-Невский монастырь. Многочисленные хутора, лесные сторожки и конторы,
усадьбы, дачи, отдельные дворы, которые ныне не существуют, обеспечивали укрытие отря-
да повстанцев и разного рода бытовую помощь им. Более отдаленные перемещения в сосед-
ние волости (Коноплинская, Покровская, Пустотинская, Троице-Лесуновская, Нагайская) и уез-
ды (Пронский, Сапожковский, Спасский) вызывались тактическими соображениями. В XVI-
XVII вв. это было место, примыкавшее к Дикому Полю, - область «рязанских городов», среди
которых был Ряжск, в то время военная крепость. Население края вело постоянную борьбу с
кочевниками. Здесь осуществлялись постоянные межэтнические контакты и интенсивные
этнообъединительные процессы, велась борьба с кочевниками, что нашло отражение в местной
топонимике (с. Ногайское, с. Кипчаково), проходили разнонаправленные потоки движения
населения. В XVIII в. 70% населения края находилось в крепостной зависимости (См.: Б. В.
Горбунов. Этническая история // Русские Рязанского края. М., 2009. Т. 1. С. 38-41).
Из доклада начальника Рязанской уездной милиции Турбина, возвратившегося из коман-
дировки в Ряжский уезд, президиуму Рязанского губисполкома 20 мая 1920 г. ГАРО. Ф.Р-4. Оп. 1.
Д. 112. Л. 184. См. также: Ленин и Рязанский край: Сборник док. и материалов. / Отв. ред.
В. Н. Шестопалов. Сост.: Т. В. Ежова, И. Ф. Кокорев, Г. В. Лебедева, А. М. Сторожева. М.,
1981. С. 41, 42, 79, 81 (№№ 29, 71, 72). До этого в конце декабря 1919 г. губерния выполнила
распоряжение В.И. Ленина об отгрузке в Москву 800000 пудов картофеля в 10-дневный срок.
Губернский уполномоченный по изъятию излишков картофеля в Ряжском уезде И. Я. Сме-
танников предлагал проводить изъятие хлеба у членов волостных и сельских Советов, чтобы
они энергичнее проводили «изъятия у населения и главным образом у зажиточных слоев де-
ревни, питая себя и беднейшее население запасами последних». ГАРО. Ф. Р-4. Оп. 1. Д. 112.
О притягательности образа Ф. С. Огольцова см.: ГольцеваГ. К. Мифология «огольцов-
щины» // Шестые Яхонтовские чтения. Материалы межрегиональной научно-практической кон-
ференции. Рязань, 12-15 октября 2010 года. Рязань, 2012. С. 343-353 (далее: ГольцеваГ. К.
298
Судьбы через две войны
Мифология...»). К этому можно добавить описание внешности Оголыдова из показаний сви-
детелей: высокого роста брюнет с курчавыми волосами, «среднего» телосложения, в плечах
широкий, на лицо красивый, чернобровый, нос длинный, голос «вежливый и тихий». Видели
его то в кожаной тужурке, затянутой офицерской желтой портупеей, то в плаще и темно-
коричневом френче, в синих галифе и новых хромовых сапогах. Костюм дополняли заткну-
тые за ремень два нагана, подвешенные к поясу бомбы и карабин. Упоминаются фотографии,
но в документах они отсутствуют. (Там же. Ф.Р-2639. Оп. 1. Д. 1737. Л. 211, 308. Там же.
Д. 2327. Л. 240 об.). Ф. Огольцов, 1896 года рождения, происходил из безземельных кресть-
ян, бывших дворовых людей, сельца Щурово Ясеновской волости Ряжского уезда (совр.
Уходовский район Рязанской области).
Описания подобных столкновений содержатся в «Деле об Агальцове и Иванове, поку-
шавшихся на жизнь партизан» (1919) и «Деле о найденном трупе Полубояринова в Ямском
лесу близ хутора скита о. Софрония» (1919). Эти дела в качестве следственного материала
включены в дело по обвинению ряда граждан в участии в банде Огольцова (июль-ноябрь
1920 г.) Подробнее об этом см.: ГолъцеваГ. К. Огольцовщина. Новые материалы и факты. //
Пятые Яхонтовские чтения. Материалы межрегиональной научно-практической конферен-
ции,^. Рязань, 14-17 октября 2008 г. Рязань, 2010. С. 450-468.
Участник отряда Огольцова, Иван Тимофеевич Баранов, житель д. Михино, 23 лет, допро-
шенный 7 октября 1920 г., назвал главный мотив вступления в банду: «Хорошо кормят и де-
нег много». И. Т. Баранов, что следует из его заявлений о помиловании от 28 ноября 1920 г.,
служил в действующей армии, получил ранение и был в германском плену. Очевидно, эти
обстоятельства, вместе с фактом происхождения «из самого беднейшего крестьянства»,
должны были смягчить приговор. Заявления адресовались в ЦИК и Главный военный револю-
ционный трибунал ВНУС, но не были отправлены. И. Т. Баранов был расстрелян в Рязанской
губернской тюрьме 30 ноября 1920 г. Вместе с ним был расстрелян однофамилец, И. В. Ба-
ранов, 40 лет, уроженец д. Божьи Воды, также фронтовик, получивший на войне увечье и
переживший плен; в отличие от И. Т. Баранова, И. В. Баранов виновным в предъявленных
ему обвинениях себя не признал. ГАРО. Ф.Р-2639. Оп. 1. Д. 1743. Лл. 30, 54, 73, 75.
Например, Огольцовым в ночь с 15 на 16 марта 1920 г. был совершен вооруженный на-
лет с целью освободить своих товарищей А. Н. Иванова и М. Ф. Иванова, захваченных отря-
дом под командованием Яблокова. Согласно секретному рапорту председателя уездной ко-
миссии по борьбе с дезертирством от 27 марта 1920 г., 11 марта, под видом борьбы с дезер-
тирством, из состава 2-й роты 81-го батальона ВОХР был послан отряд в 30 человек с целью
определить местонахождение банды Огольцова. 14 марта в д Щурово были задержаны оба
Иванова с оружием: 2 винтовками, 3 револьверами и 2 бомбами. Родственники, посетившие на
следующее утро заключенных, не были зарегистрированы и обысканы охраной, они свободно
пронесли в «арестантскую» револьвер и бутылку спирта. Заключенные пытались бежать, но
были ранены и сдались. Меры для отправки их в Ряжск не были приняты. Раненые преступ-
ники находились под охраной восьми красноармейцев. В ночь на 16 марта караул подвергся
нападению извне, здание обстреливалось из винтовок «пулями для брони», начальник карау-
ла сбежал, двое красноармейцев были ранены рикошетом, нападавшие захватили 4 русских
винтовки, забрали Ивановых и скрылись. Там же. Ф.Р-2667. Оп. 1. Д. 654. Л. 23.
Интересны телеграммы, отправленные из Ряжска начальнику Рязанского губернского
уголовного розыска, отложившиеся в копиях в документах Рязанского губернского револю-
ционного трибунала. В № 2340 указано, что «шайка Огольцова 20 человек открыла стрельбу,
ранила трех красноармейцев, захватила 3 винтовки». В № 2388 изложены «подробности»:
шайка 50 человек, исполком «изрешетен разрывными бомбами», караульный отряд отступил
к с. Ольхи за неимением хорошего вооружения, «ранены три бандита». Там же. Ф.Р-2639.
Оп.І.Д. 1749. Л. 407/1.
Там же. Ф.Р-2639. Оп. 1. Д. 1737. Л. 526. Там же. Д. 654. Л. 301.
Документов о военной службе Огольцова нет, сведениями о ней располагало следствие
(там же. Ф.П.-1. Оп. 1. Д. 194. Л. 22). В документах ревтрибунала отложилось личное письмо
Императивы атамана Никушина
299
19-летнего Федора Семеновича Афанасьева с места военной службы (1915), написанное фиоле-
товым карандашом на иллюстрированной почтовой бумаге, предназначенной для армейских
писем. На титульном листе изображен урок словесности в казарме. Сам текст - типичный
образец письма деревенского жителя, накрепко связанного своим сознанием с деревенским
миром. Главное содержание - не столько сообщение о собственном здравии и благополучии,
сколько подтверждение своего места в деревенском сообществе и намерения занимать его и
впредь, выражение уважения всем близким и знакомым, упование на милость Творца (там
же. <2р.Р-2639. Оп. 1. Д. 1738. Л. 4).
Иван Михайлович Киселев родился в с. Ухолове. Окончил Ряжское 3-классное городское
училище. В 1909 г. пытался поступить в Александровскую учительскую семинарию, но не
сдал экзамен по русскому языку (Там же. Ф. 620. Оп. 1. Д. 120. Л. 27 об.). Был учителем в д. Со-
ловачево (Там же. Ф.Р-2639. Оп. 1. Д. 1733. Л. 119). В 1917 г. - член Ряжского уездного Совета
крестьянских депутатов. Делегат Всероссийского съезда крестьянских депутатов (Москва, 11
декабря 1917 г.). Участник Ряжского уездного съезда Совета крестьянских депутатов (23 де-
кабря 1917 г.). 26 мая 1918 г. на объединенном заседании Ряжского уездного Совета Советов
был избран комиссаром народного образования. После мятежа левых эсеров в Москве подбро-
сил в Совет анонимное письмо о собственном убийстве и скрылся, присвоив некоторую сумму
денег (Ф.Р-15. Оп. 3 Д. 1. Л. 91). Через несколько дней после начала восстания, не дожидаясь
его разгрома, он исчезает вместе с деньгами, добытыми вместе с Огольцовым в с. Пехлец при
ограблении конторы Московского потребительского общества (ЭМПО). Дальнейшая судьба
неизвестна. Подозрение в том, что ситуация в Ряжском уезде могла быть спровоцирована,
находит косвенное подтверждение в дневнике М. В. Воронкова, члена Рязанского губиспол-
кома и председателя Рязанского горисполкома. Запись от 5 апреля 1919 г.: «В Губкомпарте Лы-
рёв делал доклад о борьбе с врагами Советской власти. В целях защиты социализма прихо-
дится подсылать провокаторов к эсерам - противно, но очевидно неизбежно: деревня снова
начала волноваться, как осенью, в связи с переучетом хлеба» (М. И. Воронков. Интеллигент
и эпоха. Дневники, воспоминания и статьи (1911-1941). / Сост., вступ, ст. и коммент. А. О.
Никитина. Рязань, 2013. С. 113. Далее: М. И. Воронков. Дневники...). Лырев Никита Ивано-
вич, 1893 г. рождения, в апреле 1919 г. - председатель РГЧК, председатель губревтрибунала,
заведующий губернским отделом коммунального хозяйства.
Дмитрий Егорович Максимов, уроженец с. Толстые Ольхи (Ольхи), 1890 г. рожд.,
окончил одноклассное сельское училище, заведующий земельным отделом Ясеновского во-
лисполкомаа, левый эсер, с марта 1920 г. член РКП(б). Близкий знакомый Киселева. Там же.
Р-2639.0п. 1.Д. 1735. Л. 13об. Там же. Д. 1733. Л. 119, 120.
Из с. Ольхи вышел активный деятель партии эсеров Павел Давыдович Максимов, 1879 г. р.,
в 1908 г. разъездной член областного комитета ПСР, связной между эсерами Московской,
Орловской и Рязанской губерний. А. И. Хвостов. Социалистов-революционеров партия
(ПСР) // Ряжская энциклопедия. Рязань, 2002. С. 371.
Священник Троицкой церкви с. Ухолова В. К. Окаемов, написавший в 1932 г. воспоми-
нания об антисоветской демонстрации Огольцова в Ухолове в мае 1920 г., указывает: «...там
выступал Киселев - сын ухоловского трактирщика, сельский учитель, во время империалис-
тической войны симулировавший расслабление ног, при организации Советской власти по-
павший в число Ряжских уездных комиссаров». Там же. Ф.Р-5570. Оп. 1. Д. 11. Л. 127-128.
В первый день выступления численность восставших, пеших и конных, местной мили-
цией была оценена примерно в 300 человек (Ф.Р-2115. Оп. 1. Д. 42. Л. 44). В губернском
центре исходили сначала из числа в 1000 человек, через несколько дней она приблизилась к
реальной: 80 (Ф.Р-. 4. Оп. 2. Д. 3. Л. 87; там же. Оп. 1. Д. 9. Л. 36). Сам Никушин считал, что
к восставшим присоединилось 115-120 человек, которые разбежались в первый же день после
вооруженного столкновения с отрядом Мамушкина под Беляевкой и при известии о прибытии
вооруженных сил из Рязани, общая численность которых вместе с местными отрядами состави-
ла 522 человека, при двух пулеметах (Там же. Оп. 2. Д. 3. Л. 84). По сведениям уголовного розы-
ска, «банда Огольцова», разбившая отряд Мамушкина, состояла из 60 человек (Там же. Ф.Р-
300
Судьбы через две войны
2115. Оп. 1. Д. 34а). Из красноармейцев по делу шайки Огольцова проходили, например,
М. С. Тихонов, 20 лет, курсант, красноармеец, приговоренный сначала к смертной казни, затем
амнистированный (Там же. Ф.Р-2639. Оп. 1. Д. 9. Лл. 786, 806, 927; там же. Д. 27. Л. 260),
Г. Е. Дворянкин, у которого в сентябре 1920 г. было конфисковано все имущество, начиная с
рабочего скота и кончая мелким бытовым скарбом (там же. Д. 1738. Л. 48). Ни тот, ни другой
в отряде Никушина не были, но приняли участие в выступлении.
Как примерно происходили конфискации, видно из письма В. Тихоновой курсанту военно-
технических курсов РККА М. С. Тихонову: «Миша, приезжай скорей, а то у нас конфисковали
все имущество... Миша, спеши, а то все пропадет, взяли лошадь, два сундука, кадушки и те
взяли... могут взять все движимое и недвижимое имущество как у укрывателей бандитов, как
они говорят. ..Спеши, а то мы все вне себя, ведь тащат все. Я думаю, что это все через сплетни
мы погибаем... Спасай, а то мы пропадем ни за что». Октябрь 1920 г. (Там же. Ф.Р-2639.
Оп. |3Д. 9. Л. 260).
17 апреля 1920 г. на заседании волостного съезда Советов, на котором Максимов был
большинством голосов (19 из 23) избран председателем, было решено просить власти не вы-
сылать в Ясеновскую волость продотряды, «дабы не оставить волость еще в большей голод-
ной гибели». 28 апреля 1920 г. он участвовал в съезде председателей сельсоветов волости.
Вошел в состав комиссии по учету картофеля. 2 мая 1920 г. председательствовал на съезде с
участием двух особо уполномоченных по изъятию 25000 пудов картофеля; на съезде обсуж-
дался вопрос о реквизиции излишков. На «живую душу» решили оставлять для обсеменения
по четыре пуда картофеля. 9 мая 1920 г. съезд собрался по вопросам реквизиции картофеля,
конфискации имущества у членов исполкома и сельсоветов, о продовольствии, о засеве яро-
вого поля. Указывалось, что реквизиций картофеля было две, картофель вывезен в Ухолово,
выявлено много порченого, но восполнить порченое крестьянство не в состоянии. Постанов-
ление особо уполномоченных о конфискации имущества у членов волисполкома и сельсоветов
съезд считает несправедливым, указывает на голод в волости и массовые поездки за хлебом.
«Хлеб реквизировался, не считаясь с громадным недостатком по норме». Представителями в
центр за разъяснениями по поводу реквизиций были выбраны Д. Максимов и JE. Романов.
Там же. Ф.Р-1262. Оп. 1. Д. 59.
Д. Е. Максимов - автор листовки, написанной им с помощью и по инициативе Киселева,
в которой осуждалась Гражданская война, содержался призыв к миру и созыву Учредитель-
ного собрания. Как показал Максимов, Киселев велел писать воззвание: «Ты, Митька, бу-
дешь у меня работать». Черновик листовки, найденный при обыске в кармане его пиджака,
стал главной уликой при обвинении Максимова в намерении свергнуть Советскую власть.
Отягчающим обстоятельством послужило членство в РКП(б). Там же. Ф.Р-2639. Оп. 1.
Д. 1735. Л. 13об.; там же. Ф.Р-4. Оп. 1. Д. 159. Л. 184; Известия Рязанского губернского Со-
вета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. 1920. 29 мая. С. 2.
Следующий волостной съезд (60 представителей), состоялся, уже без Д. Е. Максимова,
27 мая 1920 г. На нем был прочитан приказ № 3 начальника штаба ВОХР Андронова от 22
мая 1920 г., предписание упродкома, принятые к немедленному исполнению. Дальнейшие ре-
шения по продовольственному вопросу принимают военный характер исполнения «боевых при-
казов», исходящих от «Чрезвычайного Уполномоченного» губкомпарта («чтоб ни одна бо-
розда не осталась незасеянной; не считаясь с продовольствием выгресть все до зерна и обсе-
менить землю», «беспощадная реквизиция всех хлебных продуктов, не считаясь ни с какой
нормой», «скорейшее выполнение»). Там же. Ф.Р-1262. Оп. 1. Д. 59.
Сведения о примененном одним из отрядов против восставших оружии и количестве
израсходованных патронов в местности близ Александро-Невского монастыря 16 и 17 мая
1920 г. содержатся в рапорте командира 2-го батальона Рязанского территориального пехот-
ного полка Аникина от 2 июля 1920 г. № 194, г. Ряжск. Израсходован боезапас: 600 ружей-
ных патронов и 2 ленты пулеметных на 500 патронов, использован пулемет системы «мак-
сим». Охарактеризован состав отряда и его поведение в операции. Число бойцов 18, комсо-
става 3, инструкторов 9. «Инструкторский состав и красноармейцы вели себя храбро, служа
Императивы атамана Никушина
301
примером остальным красноармейцам отряда». Подробнее о силах подавления см.: См. Голь-
цева Г. К. Огольцовщина. Новые материалы и факты // Пятые Яхонтовские чтения. Материа-
лы межрегиональной научно-практической конференции Рязань, 14-17 октября 2008 года.
Рязань, 2010. С. 450-463.
Начальник штаба 6-й отдельной стрелковой бригады ВОХР (г. Рязань) Андронов, ко-
торому приказом президиума Рязанского губисполкома № 4 от 17 мая 1920 г. были переданы
все оперативные полномочия в пределах губернии, сообщал губвоенкому Фролову по теле-
фону 23 мая 1920 г. в 22 часа: «Сегодня суд трибунала над бандитами Максимовым и Треть-
яковым в Ряжске. Для приведения приговора они будут присланы в Ухолово, чтобы доказать
населению, что с бандитами мы шутить не намерены. Это будет хороший урок для будущего
всему уезду» (Там же. Ф.Р-4. Оп. 1. Д. 159. Л. 184). В докладе от 7 июня 1920 г. в Рязанский
губком партии, подписанном начштаба Андроновым, военно-политкомом Калабуховым и
помначштаба по оперативной части Лемаринье, указано: «...Судебное разбирательство про-
исходило при громадном стечении народа, что имело большой воспитательный характер,
показав наглядно, что власть рабочих сметает с своей дороги всех своих явных противников»
(Там же. Ф.П-3. Оп. 1. Д. 194. Л. 22 об.). Расстрелы были проведены 26 мая 1920 г. в Ряжске,
где были казнены Д. Е. Максимов, Г. Н. Пимкин и Г. А. Пимкин - молодые крестьяне с.
Кипчакова, и в волостном центре Кораблино, где привели в исполнение приговор над двумя
сотрудниками Сапожковского военкомата за выдачу подложных удостоверений дезертирам.
Для рязанских властей подавление крестьянских выступлений было не внове. Так, М. И.
Воронков записал в своем дневнике 9 февраля 1919 г.: «...бунт крестьян был вызван грубо-
стью и неправдой «советчиков». Обыкновенно «ярые коммунисты» самые трусы, и когда
Исполком in corpora отправился на мятежников, то двигались 12 верст целые сутки, посылая
«разведки» при наличии пулеметов. А когда подавлен был мятеж - расстреляли много лапот-
ников...» (о восстаниях ноября 1918 г.). См.: М. И. Воронков. Дневники... С. 113.
Мемуаристы расценивают как типичное явление тот факт, что шайки, организованные
бывшими солдатами царской армии, избегали грабить крестьян, нападали лишь на советские
учреждения, совхозы, заготконторы и пр. См.: Из истории и организации РГЧК, борьба с
контрреволюцией в губернии. Воспоминания участников. 1923 (ГАРО. Ф.П-1. Оп. 1.
Д. 1223. Л. 6). Уполномоченный Ряжского уполитбюро Д. Ваганов докладывал 2 декабря
1920 г., что «банда Никушина действительно оперироваит повсеместно и исключительно
занимаясь только ограблением советских организаций и пр., не затрагивая интересов мест-
ных юзестьян» (Там же. Ф.Р-2639. Оп. 1. Д. 2327. Л. 140).
Ранее дело было недоступно исследователям из-за неправильного заголовка, который
не отражал полностью содержания дела. В нем были объединены следственные материалы
небольшого уголовного дела, по которому Никушин проходил свидетелем, с материалами
объемного следственного дела по обвинению самого Никушина. На обложку было вынесено •
название первого дела - по обвинению в бандитизме лиц, не имеющих никакого отношения к
«огольцовщине». После переработки фонда в 2007 г. имя Никушина появилось в заголовке.
Там же. Ф.Р-2639. Оп. 1. Д. 1743. Л. 10.
^ Там же. Д. 1738. Л. 498, 499.
Дневник опубликован. См. Гольцева Г. К. Огольцовщина. Новые материалы и факты //
Пятые Яхонтовские чтения. Материалы межрегиональной научно-практической конферен-
ции. Рязань, 14-17 октября 2008 года. Рязань, 2010. С. 464-468.
Сергей Филиппович Баулин, «до первого переворота» начальник сыскного отделения
(Там^е. Ф.Р-2115. Оп. 1. Д. 59. Л. 77).
Никушин был допрошен Баулиным 15 января 1921 г., в день доставки его в Рязань. Прав-
да, в протоколе содержится ряд фактических ошибок (искажены названия некоторых насе-
ленных пунктов, перепутаны между собой события 1917 и 1918 года, например: вернулся с
войны в ноябре 1918 г. - и т. п.). Создается впечатление, что протокол был переписан начис-
302
Судьбы через две войны
то с первоисточника, но заверен подлинными подписями, в том числе подписью Никушина,
сделанной левой рукой. В деле имеется такой же экземпляр без подписей (Ф.Р-2639 Оп. 1. Д
23272.3Лл. 80-84/185-189).
В с. Кипчаково Княжовской волости, по данным переписи 1897 г., было 67 дворов, в них
567 жителей (290 мужчин и 277 женщин), каменная церковь, смешанная деревянная школа,
усадьба церковного причта (7 мужчин, 7 женщин). Основное занятие жителей - земледелие.
В находившейся в близком соседстве владельческой усадьбе Благодатное Великого князя
Петра Николаевича была бесплатная библиотека (Населенные места Рязанской губернии /
Под ред. И. И. Проходцова. Рязань, 1906. С. 420-426). Нельзя отрицать влияния на жителей
Ряжского уезда, особенно молодежь, личности генерала М. Д. Скобелева. Его усадьба нахо-
дилась примерно в 80 верстах от Кипчакова (по совр. трассе) в с. Спасско-Заборовские Гаи
(совр. с. Заборово Александро-Невского района). В 1882 г., за 6 лет до рождения Сергея Нику-
шина, жители уезда стали свидетелями исторического события, тело генерала было привезе-
- но для погребения у Михайловского придела Спасской церкви В 1909 г. в губернии прово-
дился сбор пожертвований для сооружения в Москве памятника генералу Скобелеву. В 1910
г. в имении возле церкви был построен «Первый Скобелевский инвалидный дом». Скобелев
и связанные с ним события имели особую значимость для населения уезда.
25 ГАРО. Ф.Р-2898. Оп. 1. Д. 6. Л. 84. Там же. Д. 10. Л. 122. Там же. Д. 14. Л. 15.
Машинописная брошюра «Пехлец» (автор С. М. Костров, 1966-1968 гг.), хранится в
фондах Кораблинского краеведческого музея.
Некоторые детали внешности С. К. Никушина содержатся в тюремной регистрацион-
ной карточке: волосы темно-русые, глаза голубые, нос обыкновенный, рост 2 аршина 4
вершка, правой руки «по локтю нету, расписаться не может» (там же Ф.Р-2649. Оп. 1. Д. 103.
Дело № 3121 на заключенного Никушина Сергея, начато 15 декабря 1920 г., окончено 22
марта 1921 г.). Усов и бороды Никушин не носил. Видевшие его после ранения и кровопоте-
ри давали ему на вид 20 с небольшим лет.
28 Там же. Ф.Р-2139. Оп. 1. Д. 67. Л. 444.
На публичном заседании выездной сессии ревтрибунала в Ряжске 25 марта 1921 г.
Никушин показал, что в начале выступления, «при налете» на Ухолово, он даже не распола-
гал оружием, кроме шашки (Там же. Ф.Р-2639. Оп. 1. Д. 2327. Л. 396). На допросе 15 декабря
1920 г. Никушин показал, что до ранения у него было 16 винтовок, 3 нагана, 4 гранаты. Все
это было сдано шайке Петина. У его товарищей Тимофея Огольцова и Дмитрия Степанова
остались 2 винтовки, 2 нагана, маузер и 4 гранаты. А 6 винтовок были им спрятаны близ д.
Божьи Воды (указано, с какого края хутора, в каком сарае, под соломенной крышей). Эти
сведения, вместе с показаниями Никушина о местонахождении оставшихся шаек, мало заня-
тых политическими вопросами и преследовавших бандитские цели, были срочно переданы в
Ряжскую уездную милицию (Там же. Ф.Р-2639. Оп. 1. Д. 2327. Л. 73; там же. Ф.Р-2139. Оп. 1.
Д. 6^ Л. 444).
В прениях на съезде отметили, что отобранный безо всякой нормы у жителей картофель,
потом погнивший, сваливали в овраг - «по вине разрухи транспорта»; выгребали не излишки
продовольствия, а весь оказавшийся налицо хлеб, «гражданину на его вопль отвечают: ты
себе отроешь из земли», так как прятать хлеб начали в поле. Отмечалась «неопределенность
и несносность продовольственных прав и обязанностей отдельных граждан», породившие «хаос
и панику в населении», продовольственные уполномоченные уличались «в самогонке и дебо-
ширстве». Из журнала заседаний 6-го Ряжского уездного съезда Советов рабочих, крестьян-
ских и красноармейских депутатов 29-30 ноября, 1-2 декабря 1920 г. Ряжск, 1920.
Возможно, что с этими событиями каким-то образом была связана смерть жены Нику-
шина Евдокии Федоровны (в протоколах допросов 32-летний Никушин значится как отец
троих детей, вдовец). Кораблинский отдел ЗАГС не смог подтвердить этот факт из-за непол-
ноты архивного фонда за 1919-1920 гг.. В числе преступлений самого Никушина значится
избиение ответственного уполномоченного по проведению «картофельной кампании» в Ряж-
Императивы атамана Никушина
303
ском уезде (ГАРО. Ф.Р-2639 Оп. 1 Д. 2327. Л. 392) По показаниям свидетелей налета Ни-
кушина на Кензинский совхоз, совершенный 1 декабря 1920 г. в его обычной корректной, но
решительной манере, Никушин, расспрашивая оказавшихся там работников уездного воен-
комата о судьбе военкома M Ф. Вербицкого, угрожал некоему Рязанцеву: «.. скажите Ря-
занцеву именем моим, что я его убью, если жив буду... пожалуйста, передайте ему, не стес-
няйтесь» (Там же. Л. 114-115) По словам ряжского милиционера В. Ф. Вышегородцева, ко-
торый вез Никушина в Рязань, тот « ..жалел, что не может выполнить задуманного им дела...
убить Рязанцева - помощника завед. Ряжского ПолитБюро и Купырева - начальника Ряжско-
го продовольственного отряда» (Там же. Лл. 84 об/189об.) Ряжской уездной ЧК на члена
Ряжского уездного Совета Н. А Рязанцева в июне 1918 г. было заведено дело за дебоширство
и беспробудное пьянство Из-за пьянства он был переведен в комиссары политотдела ст.
Ряжск-1 (Там же Ф Р-2436. Оп 1. Д. 1. Л. 1).
Ряжский уездный комиссар M Ф. Вербицкий, бывший прапорщик 441-го пехотного
Тверского полка, руководил подавлением восстания, в ноябре 1920 г. был переведен в Рязань
(Там же. Ф.Р-49. Оп. 1. Д. 727. Л. 90).
Подробнее см.: Гольцева Г. К. Мифология «огольцовщины». // Шестые Яхонтовские
чтения. Материалы межрегиональной научно-практической конференции. Рязань, 12-15 ок-
тября 2010 года. Рязань, 2012. С. 434-453. После этого столкновения разбежались не только
повстанцы, но и красноармейцы Мамушкина. От его отряда в 50 человек осталось всего 9, от
повстанцев - 12 (Там же. Ф.Р-2115. Оп. 1. Д. 34а; Ф.Р-2639. Оп. 1. Д. 2327. Л. 37/142).
Похожую ситуацию описывает советский служащий И. И. Проходцев, бывший прави-
тель канцелярии последнего рязанского губернатора, в своем дневнике, запись от 30 июня
1919 г.: «Зеленые армии разрастаются. Говорят, что Егорьев[ский] у[езд] соединился с За-
райским. Для усмирения были посланы снятые реквизиционные отряды. По переговоре отря-
ды перешли на сторону зеленой армии. Это рассказывал во всеуслышание какой-то военный
комиссар в вагоне Послали ЧК. Их разоружили, выпороли и пустили, чтобы больше не явля-
лись. Комиссар был очень возмущен этим издевательством. Так и живем изо дня в день»
(Дневник И. И. Проходцова. Март-июль 1919 г./ Подгот. Г. К. Гольцева // Страницы былого.
Рязань. 1998. С. 135.
Монастырь был атакован и занят силами отрядов Суханова и Денисина 17 мая в 6 ч. ут-
ра, вопреки требованиям Ряжского увоенкома М. Ф. Вербицкого немедленно ударить в тыл
противника еще накануне вечером. ГАРО. Ф.Р-4. Оп. 2. Д. 3. Л. 84; там же. Ф.Р- 2734. Оп. 2.
Д. 1^Лл.8-10.
Там же. Ф.Р-4. Оп. 1. Д. 159. Л. 108 (из оперативной сводки по телефону). По сообще-
нию со станции Кораблино, отряд состоял из 25 человек.
34 Там же. Ф. 627. Оп. 262. Д. 44. Л. 108 об.
Информация из протокола допроса Никушина Баулиным, название партии в докумен-
те не указано. Возможно, партия большевиков. Точных сведения о партийной принадлежно-
сти Никушина нет. В документах Княжовского волвоенкомата за 1919 г. имеется пометка:
«сочувствует] лев. эсер», в одном из протоколов допросов ему приписаны анархические
убеждения с определением партийности: бандит (Ф.Р-2639. Оп. 1. Д. 2327. Лл. 37/142). Бли-
же всего к истине внепартийность Никушина, о которой сообщает С. М. Бирюков. Для
внешнего мира Никушин позиционирует себя атаманом зеленой армии, левым эсером, участ-
ником «отряда Маруси Спиридоновой» (Ф. Р-2951. Оп. 1. Д. 122. Л. 26). Очевидно, это было
одно из средств поддержания личного статуса и авторитета командира.
Косвенным подтверждением времени возвращения является рождение 4 октября 1918 г.
сына Сергея (Там же. Ф. 627. Оп. 262. Д. 119. Л. 26).
Свой первый георгиевский крест Никушин получил за отличие в 1914 г. Приказом ко-
мандующего войсками 8-й армии за № 1549 от 27 мая 1916 г. младший унтер-офицер 10-го
Одесского уланского полка [10-й кавалерийской дивизии] Сергей Кузьмич Никушин был
304
Судьбы через две войны
награжден Георгиевским крестом 4-й степени за № 120152 «за отличие в бою 28 октября 1914
г., когда личным примером храбрости содействовал общему успеху атаки». РГВИА. Архив-
ная справка № 2537 от 24.08. 2012.
38 ГАРО. Ф.Р-2639. Оп. 1. Д. 2327. Лл. 34/139, 35/140, 36/141.
С Никушиным и по его делу работали военные следователи: Пашкевич Александр
Иванович, 1896 г. р. бывший студент юридического факультета Варшавского университета, в
1914-1918 гг. поручик 5-го пехотного Калужского полка, доброволец РККА с 5 сентября 1918 г.
(ГАРО. Ф.Р-2639. Оп. 1. Д. 33; там же. Оп 2. Д. 54), Куров Николай Федорович, 1898 г. р., окон-
чил 3 курса Рязанского пединститута, в РККА по мобилизации 1919 г., член батальонного
суда 81-го батальона ВОХР, в старой армии не служил (Там же. Оп. 1. Д. 33; там же. Ф.Р-2758
Оп. 1. Д. 11. Л. 1); Муравьев Иван Иванович, 1897 г. р., учился в Рязанской духовной семи-
нарии, в Московском училище живописи, студент 1-го курса физико-математического фа-
культета Московского университета, (Там же. Ф Р-2639. Оп. 1. Д 33) Власов Василий Петро-
вич, 1894 г. р., бывший студент историко-филологического факультета Московского универ-
ситета, студент-подмастерье художественных мастерских, в 1915 году был
вольноопределяющимся, зав. судебной частью штаба 6-й бригады ВОХР (Там же. Д. 33)
Тон задали майские приказы губисполкома, характеризовавшие выступление как уго-
ловное деяние и использовавшие соответствующую риторику: преступный элемент, уголов-
ные преступники, банда, шайка, дерзкие ограбления и грабежи, укрыватели бандитов. Выра-
жение, намекавшее на политический характер выступления (намерение «в пределах Ряжского
уезда вызвать кулацкое восстание») из текста приказа № 6 вычеркнуто (Там же. Ф.Р-4. Оп. 1.
Д. 9. Л. 36; там же. Д. 159. Л. 74). Секретная резолюция начальника Рязанского губернского
отделения уголовного розыска А. Ф. Александрова от 21 мая 1920 г. на рапорте сотрудника
губернского угрозыска Устинова от 19 мая 1920 г. не оставляет сомнений в характере высту-
пления: «...бандитизма я лично не усматриваю в шайке Агальцова, а сщитаю его как контр-
рев.» (Там же. Ф.Р-2115. Оп. 1. Д. 42. Л. 44). Приказ губисполкома № 14 (август 1920 г., без
числа) обязывал все уисполкомы, органы ЧК, милиции, угрозыска, волостные и сельские со-
веты «проявить максимум энергии к ликвидации жалких остатков банд, применяя к укрыва-
телям и всяким проявлениям бандитизма меры самого сурового воздействия вплоть до пре-
дания суду военного времени и конфискации всего имущества» (Там же. Л 235). Повторяя
почти дословно этот приказ, губчека в своем приказе от 24 августа 1920 г. угрожает населе-
нию «мерами огульных репрессий» и ответственностью на основе круговой поруки (Там же.
Ф.Р-4. Оп. 1. Д. 92. Л. 575). Листовка с приказом № 33 президиума Ряжского уисполкома от
7 декабря 1920 г. превосходит своей изобретательностью вышестоящие приказы, значитель-
но распространив перечень репрессивных мер: конфискации имущества «у всего села или
деревни», наложение «громадной контрибуции», взятие заложников. Лицам, заподозренным
в помощи бандитам, угрожают «суровые меры вплоть до расстрела». В приказе подтвержда-
ется военное положение «в связи с неликвидированными остатками банды». Кроме того, до-
кумент содержит эмоциональную оценку Никушина и приписывает ему убийства: «...у таких
людей, верно, жестокое сердце окаменело и они не откликнулись на призыв Советской вла-
сти (о добровольной явке с повинной - Г. Г.)... нападая на советские хозяйства, бросая бом-
бы, убивая невинных людей » (ГАРО. Ф.Р-4. Оп. 1 .Д. 159. Л. 4). Ко времени выпуска лис-
товки С. Никушин, раненный 5 декабря, уже находился в Ухоловской больнице.
Суд над предводителем повстанцев С. Никушиным был совмещен с судом над злост-
ным дезертиром и уголовником М. Бакаевым, 19 лет, из ряжской банды В. Бакаева, зани-
мавшейся грабежами в Чуриловской волости (Там же. Ф.Р-2639. Оп. 1. Д. 1733. Там же.
Д. 65. Л. 8об.). Публикация «Суд над бандитами» в губернской газете поставила последнюю
точку в создании посмертного образа Никушина, фактически объединив его с бакаевцами и
распространив сферу его деятельности на Тамбовскую губернию (Известия Рязанского гу-
бисполкома. 1921. 10 апреля. С. 2).
Императивы атамана Никушина
305
*2 Там же. Ф.Р-2145. Оп. 1. Д. 7. Л. 24.
В Государственном архиве Рязанской области нет ни одного фонда волостного земства.
Работа по организации Советов велась на основе «Предписания от губернского комис-
сара по организации Советов» от 22 декабря 1917 г. (Там же. Ф.Р- 2145. Оп. 1. Д 5. Л. 7).
Должность губернского комиссара и председателя Совета крестьянских депутатов в это вре-
мя занимал E Ф. Муравьев (1896-1980), левый эсер, человек со скандальной репутацией, с
февраля 1918 года - председатель Рязанского губернского военно-революционного комитета
(ВРЮ Впоследствии работал в органах ВЧК - ОГПУ.
Введение волостного земского управления являлось частью областной реформы
управления страной. «Главнейшие основания проекта положения о земском управлении»
были присланы в Рязань в сентябре 1916 г. (Там же. Ф. 939. Оп. 1. Д. 31); Любичаиковский С. В.
«...Преобразование, неотложность коего бесспорна...». Записка председателя Совета мини-
стров
Б. В. Штюрмера императору Николаю П о необходимости проведения областной реформы.
7 июля 1916 г.// Отечественные архивы. 2009. № 1. С. 95-104).
л\ ГАРО. Ф.Р-2145. Оп. 1. Д. 5. Лл. 3, 32.
46
Этот же вопрос - об обмене табака на хлеб - позлее, 10 мая 1918 г., поднимался и на
заседании Ряжского уи^полкома (Там же. Ф.Р-15. Оп. 3. Д. 1. Л. 52).
Там же. Ф.Р-2145. Оп. 1. Д. 5. Лл. 29-36.
49 Там же. Ф.Р-2145. Оп. 1. Д. 5. Л. 77.
Борьба за установление и укрепление Советской власти в Рязанской губернии (1917-
192йгг.): Сб. док. / Сост. М. Ф. Кравченко и А. М. Сторожева. Рязань, 1957. С. 170, 171, 199.
5{ Там же. Ф.Р-15. Оп. 1 Д. 2. Л. 33.
Семья Никушина: жена Евдокия Федоровна (1891-191971920?), дочь Анна (1908-?),
сыновья Василий (1910-?) и Сергей (1918-?), мать Ирина Михайловна, жена погибшего на
«германской» войне брата Тимофея (1891-?) Александра Петровна (1894-?) с сыновьями
Матвеем (1912-?) и Федором (1914-?), младший брат Никифор (1896-1941?) и его жена На-
талья Степановна (1896-?).
53 Там же. Ф.Р-332. Оп. 1. Д. 1. Л. 1.
Там же. Ф.Р-32І. Оп. 1. Д. 165. Л. 13. Из доклада члена рабочей продовольственной
инспекции Печникова от 13 марта 1919 г.
55 Там же. Ф.Р-332. Оп. 1.Д. 1.
Из дневника М. И. Воронкова, запись от 27 мая 1919 г., г. Раненбург Рязанской губер-
нии (совр. г. Чаплыгин Липецкой области): «Крестьяне завалили жалобами на неправильную
реквизицию лошадей, неправильное и бесплатное отобрание скота и хлеба волостными влас-
тями и т. д. Целые годы надо работать, чтобы разобрать, что натворила пьяная банда (т. е.
власть - Г. Г.) по городу и уезду (М. И. Воронков. Дневники... С. 145). В ноябре 1920 г. губерн-
ский революционный трибунал вынес общественное порицание по делу волостного агента
упродкома, взламывавшего замки амбаров и погребов и изымавшего без ведома хозяев «при-
читающуюся норму продуктов». Известия Рязанского губернского Совета рабочих, крестьян-
скими красноармейских депутатов. 1920. 26 ноября. С. 3.
ГАРО. Ф.Р-2758. Оп. 1. Д. За. Л. 7; там же. Д. 7. Л. 10. Например, приказ № 09/с от 16
марта 1920 г. дает подробную инструкцию по документированию процесса ликвидации вос-
стания. В § 1 приказа № 013/с от 14 апреля 1920 г. о действиях отрядов ВОХР, работающих
по заданиям Наркомпрода, указано: «...для усиления отрядов держать в полной боеготовно-
сти резерв не менее роты с пулеметами...» (там же. Л. 14).
^ Там же. Ф.Р-2638. Оп. 1. Д. 2327. Лл. 396-397.
В ночь на 6 сентября 1920 г. на косьбе при д. Божьи Воды был застрелен «быв. бандит»,
секретный агент К. С. Баранов. В деле ревтрибунала «Об убийстве секретного агента К. Ба-
ранова бандой Никушина» изложены обстоятельства этого убийства неизвестными людьми
(по версии Ряжской уездной милиции, пятью людьми во главе с Никушиным): «...косили
306
Судьбы через две войны
просо несколько человек по просьбе матери Баранова. Из лесу вышли вооруженные неиз-
вестные, спросили, кто Баранов. Ответили, все Барановы, а К. С. Баранов бросился бе-
жать...». Один из неизвестных был в матросской фуражке (Там же. Ф.Р-2139. Оп. 1 Д. 71
Л 381; там же. Д. 67, там же. Ф.Р-2639. Оп. 1. Д. 2327. Лл. 212-214). В заключительном по-
становлении выездной сессии ревтрибунала от 15 марта 1921 г. указано. «По приказу Нику-
шина был пойман и расстрелян секретный агент, работавший по ликвидации банды, Констан-
тин Баранов». Сам Никушин показал; «Баранова Константина убил матрос из моей шайки,
меня в это время не было, я был в лесу около с. Княжого». В протоколе допроса Никушина от
15 декабря 1920 г. это событие выглядит несколько иначе: Константин Баранов был убит по
распоряжению Никушина за то, что вышел против Никушина (Там же. Ф.Р-2639. Оп. 1.
Д. 2327. Лл. 392, 396, 397, 73). В документах Ряжского увоенкомата о работе секретных аген-
тов имеются сведения о различных недоразумениях преступного характера, когда в секрет-
ные агенты брались дезертиры. Например, по распоряжению следователя ревтрибунала А. И.
Пашкевича, наделенного особыми полномочиями на время борьбы с «огольцовщиной», его
секретные агенты могли «взять кого угодно секретным агентом для ликвидации банд и вы-
дать удостоверение на срок по своему усмотрению» Ненормальность ситуации осознавалась
прежде всего в укомдезертире, где считали, что принятие дезертиров является «преступлени-
ем против Республики», так как дезертир является «зловредным элементом», «местом, где
дезертир может искупить свою вину, является фронт. Находясь в тылу, дезертир может слу-
жить соблазном для других и тем самым развивает дезертирство» (Там же. Ф.Р-2667. Оп. 1.
Д. 6^. Лл. 274, 275).
В отличие от Никушина Огольцов, по агентурным данным, набирал свой отряд из де-
зертиров, будто бы угрожая им: «Если вы не перейдете ко мне, то я пожгу ваши дома» (Там
же. $0Р-2667. On. 1.Д. 654).
Подложное имя Никушина было полностью мотивированным. Отчество, указанное в
документе, отсылает к памяти погибшего на войне брата, Тимофея Кузьмича, или деда, Ти-
мофея Ивановича Никушина. Одна из подписей на мандате сделана рукой Никушина.
В протоколе допроса Никушина уполномоченным Ряжского уполитбюро Д. Вагано-
вым этот эпизод изложен так: «По приезде в Нижне-Спасск встретил антоновских т.т. Заявил
себя также бандитом. Ему поверили и благодаря этому он увидел Антонова и после долгой
беседы вернулся в Ряжский уезд (Р-2639. Оп. 1. Д. 2327. Лл. 240, 244).
«...основные особенности революционного насилия, направленного на ликвидацию
помещичьего землевладения в деревне, сложились уже в ходе первой революции. В нем не
было физического истребления противника, не было крови». Об этом см.: Данилов В. П. Кре-
стьянская революция в России, 1902-1922 // Материалы конференции «Крестьяне и власть».
Москва-Тамбов. 1996 (http://www.patriotica.ru > history/danilov_rev.html. и http://www.ladim.org
>st00^.php. С. 6).
В с. Покровском был ограблен коммунист Купырев, в д. Кипчаково обезоружен прод-
отряд из 6 человек, в Полтевском совхозе заменена одна лошадь, в д. Торчково обезоружен
член реввоентрибунала 5-й армии С. М. Бирюков, ограблен Нагайский волисполком, где бы-
ли похищены документы, печати и штемпели (Там же. Ф.Р-2139. Оп. 1. Д. 67. Л. 384).
Описан один из тех случаев, когда Никушин вынужден был входить в союз с какой-
либо из банд для совершения нападения на более или менее важный объект. В своих показа-
ниях он называет три банды, с которыми ему приходилось взаимодействовать: пронскую (6
человек), Петина (16 чел.) и Стенина (12 чел.). Первую возглавлял некто «матрос Жоржик»,
главной и единственной целью которого были ограбления. За неделю (вероятно, 5-12 сентября)
совместного пребывания с пронской шайкой Никушин оказался втянут в тяжкие преступления
политического и уголовного характера: убийство секретного милицейского агента К. С. Ба-
ранова, ограбления Столпянского (быв. Предтеченского) волисполкома Пронского уезда и убий-
ство в ночь с 11 на 12 сентября 1920 г. его председателя Т. И. Митрохина, ненавидимого ме-
стными дезертирами. После этого события Никушин разогнал дезертиров, но от Жоржика и
его брата Михаила ему не удалось отделаться. И только в конце октября, когда этот Михаил
Императивы атамана Никушина
307
был ранен Тимофеем Огольцовым, Никушин проводил братьев до станции Желтухино
(именно в это время он отправился в Тамбовскую губернию) и больше с ними не встречался.
По делу об убийстве Митрохина он был главным свидетелем, но когда народному следователю
1-го участка Пронского уезда потребовались его показания, Никушина в живых уже не было
(Там же. Ф.Р-2649. Оп 1. Д. 122а. Л. 43; там же. Ф.Р-2639. Оп. 1. Д. 2327. Лл 87/193, 89/195;
тамжеФ.Р-2114. Оп. 1.Д 123).
«Хорошие» банды Стенина и Петина в глазах Никушина имели некий оправдательный момент.
В данной ситуации налет был произведен совместно с бандой Андрея Стенина, бывшего коммуни-
ста дам же. Ф.Р-2951. Оп. 1 Д. 122. Л. 26; там же. Ф Р-2639. Оп. 1. Д. 2327. Лл. 74/81 ).
Там же. Ф.Р-2951.0п. 1.Д. 127. Л. 182.
6? Там же, Ф.Р-2639. Оп. 1. Д. 2327. Лл. 73, 185/80.
Обстоятельства ранения и захвата Никушина см.: ГолъцеваГ. К. Мифология... С. 442.
Никушин был доставлен из Ряжской больницы в Рязанскую губернскую тюрьму 15 де-
кабря 1920 г. Числился за ревтрибуналом по постановлению Рязанской губчека от 31 декабря
1920 г. В течение 20 дней он содержался в больнице исправительного арестантского отделе-
ния &был выписан оттуда 4 января 1920 г. (Там же. Ф.Р-2649. Оп. 1. Д. 103. Лл. 4, 6).
* Там же. Ф.Р-2639. Оп. 1. Д. 2327. Л. 394.
«Налет на ст іСораблино производил я по приказанию Огольцова и Киселева, обезо-
ружил отряд, порвали телефонные и телеграфные провода, обезоружили агента, работавшего
по проведению картофельной кампании, ограбили райконтору (взяли 4 мешка муки и 3 меш-
ка пшена), около Беляевки настигли отряд Мамушкина и тут же его обезоружили, взяв в плен
20 красноармейцев и винтовки...» (Там же. Ф.Р-2639. Оп. 1. Д. 2327. Лл. 396, 397).
Там же. Ф.Р-2639. Оп. 1. Д. 2327. Л. 393. На документе имеется подпись Никушина,
сделанная левой рукой.
Вероятно, Д. Ф. Голованов, советский государственный деятель, в 1920 г. председа-
тель Ряжского уисполкома, с 1921 г. - председатель ревтрибунала (М. И. Воронков. Дневни-
ки.. С. 348).
73 Там же. Ф.Р-2639. Оп. 1. Д. 2 327. Лл. 389^01.
Там же. Ф.Р-4. Оп. 2. Д. 3; Ф.Р-4. Оп 1. Д. 159. «Огольцовщина» является одним из ярких
событий периода Гражданской войны в своей местности. Вместе с тем в «Обзоре деятельно-
сти РГЧК за 1-е полугодие 1920 г.» в перечне наиболее крупных дел, раскрытых рязанскими
чекистами, дело о «ряжских бандитах», без упоминания политического характера их выступ-
ления и длительной борьбы с ними, занимает лишь 12-е место, на первом же месте стоит де-
ло бывшего председателя Рязанского губернского революционного трибунала И. Ф. Вышего-
родцева, на втором - дело о спекуляции керосином, на пятом - арест группы анархистов-
коммунистов (Ф.Р-4983. Оп. 1. Д. 444. Л. 5 об.).
Данилов В. П. Крестьянская революция в России, 1902-1922 // Материалы конференции
«Крестьяне и власть». Москва-Тамбов. 1996 (http://www.patriotica.ru > history/danilov_rev.html.
и http-//www.ladim.org > st007.php. C. 5).
?6 Там же. Ф.Р-56. Оп. 1. Д. 259. Л. 22.
В списке учеников 2-го отделения Кипчаковской школы на 1921 г. значится Василий
Никушин, вместе со своими двоюродными братьями, Михаилом и Федором, сыновьями Ти-
мофея Никушина (Ф.Р-1245. Оп. 1. Д 41. Л. 127). Сергей Никушин до начала войны жил в
семье своего дяди Никифора Никушина. В похозяйственной книге Кипчаковского сельского
Совета на 1940-1942 г.г. его имя вычеркнуто без каких-либо пометок, дядя значится умер-
шим (Архивный отдел администрации муниципального образования - Кораблинский муни-
ципальный район Рязанской области. № 462 от 08. 12. 2011). Сведений об Анне Никушиной
не выявлено. В архиве Кораблинского военкомата (полнота его состава в ответе военного
комиссара не уточнена) учетных данных на Сергея и Василия Никушиных нет.
Рапорт члена реввоентрибунала
5-й армии С. М. Бирюкова
Публ. Г. К. Голъцевой (Рязань)
В ночь на 8 ноября 1920 г. в деревне Торчково Нагайской волости
Рязанской губернии после октябрьских торжеств в здании деревенской
школы С. К. Никушиным, который незадолго до этого возвратился из
Тамбовской губернии после встречи с А. С. Антоновым, был захвачен
и разоружен член реввоентрибунала 5-й армии, местный уроженец,
С. М. Бирюков. Со стороны Никушина это, вероятно, был пробный
шаг к примирению с Советской властью. Противники беседовали до
утра. Затем Бирюков был отпущен и написал по случаю происшедшего
рапорт. Цель его создания - желание оказать помощь властям в поимке
опасного преступника. Основное содержание - описание встречи с
Никушиным и выяснение его намерений. Документ выразительно пе-
редает «эффект присутствия» Никушина и реакцию на его появление
местных жителей и советских должностных лиц. Автор, полный обиды
на трусость местных деятелей, в черновом варианте текста описал их
поведение более пространно. Документ отложился в архивном фонде
Рязанского революционного трибунала в «Деле № 333 по обвинению
главаря банды Огольцова Никушина Сергея Кузьмича в бандитизме и
массовых убийствах и ограблениях», которое, в свою очередь, находится
под одной обложкой с другим уголовным делом, не имеющим к Нику-
шину отношения. Эпизод «разоружение члена трибунала Бирюкова
бандой Никушина» представлен только рапортом Бирюкова.
Документ имеет неисправимые повреждения. По всему полю правой
половины листов имеется множество проколов - следы подшивки в раз-
ные дела по мере движения материала по инстанциям. В «Дело № 333...»
рапорт небрежно вшит на 8 проколов. Последние (или последний) листы
утрачены, документ не имеет логического завершения, подписи и даты.
Делопроизводственная нумерация листов двойная: внутренняя, по эпизо-
ду, и сквозная, по делу. Кроме того, имеется отдельная постраничная ну-
мерация, так как листы исписаны с обеих сторон. Неполноту документа
Рапорт члена реввоентрибунала 5-й армии С. М. Бирюкова 309
«восполняют» два черновых листа, написанные более небрежно той же
рукой и частично совпадающие по содержанию с основным документом.
Черновые листы также не подписаны и не датированы. Текст написан
от руки фиолетовым карандашом на желтых листах в линейку форматом
по вертикали чуть больше А4, не ранее 8 ноября 1920 г.
Воспроизведенный ниже текст рапорта дополнен некоторыми дета-
лями, отсутствующими в чистовом варианте. Вставки из черновых
листов даны курсивом. Орфография подлинника сохранена. Устране-
ны пропуски произносимых букв. Знаки препинания автором рапорта
употреблены достаточно произвольно, их расстановка минимально
упорядочена без изменения смысла текста. Разбивка на абзацы - автора
публикации.
Начальнику особых отрядов
по борьбе с бандой по Ряжскому у.
от члена В. Р. трибунала 5 арм. С. М. Бирюкова
Рапорт
Настоящим доношу, что вечером 7 ноября с.г. согласно разпоряжения
Нагайскова волсовета месной инелегенцией и крестьянской молодежью
устраивался концерт митинг на который я был приглашен в качестве
докладчика об Ш-й годовщине Октябр. Революции.
Концерт кончился приблизительно часов в 10 вечера, после концерта
был тонцевальный вечер на каковом присутствола молодеж окружающих
деревень: Фадеевки, Торчковой, Иваньковских выселок, Гремячки,
Кувшиновских хуторов, Кавалинки, служащих Полтевского совхоза.
Исполком Нагайскаго волсовета во главе с председателем А. Бирюкова,
волвоенкома И. Бирюкова и Заведующим народным образованьем
Меркушиным, присутстволи также: политрук продотрядов Кузнецов,
из комдезиртир г. Ряжска Костылев. Народу было очень много, зал и
колидоры Торчковской школы не вмещяли публики, где наровне и с
молодежью присутстволи и взрослые граждане. К концу вечера пред-
седатель волсовета А. Бирюков об'явил мне, что по уезду об'явлена
неделя помощи больным и раненым Красноармейцам], что нужно в
будущее воскресенье, тоесть 14 ноября, устроить митинг спектакль в
этом же помещении - и этими силами; в исполненье данного предло-
женья я предложил зав. Полтевским совхозом Аниськину остатся со
мной на несколько минут для переговоров об будущем спектакле с
месными учительницами фамилии которых я не знаю.
Вечер окончился приблизительно около 3-х часов утра и публика
стала расходится. Я с Аниськиным зашел в комнату занимаемою учи-
тельницами Торчковской и Гремячинской школы и стали беседовать
делясь впечатленьями о прошетшем концерте митинге, и об внов пред-
пологаемом вечере. Проговорив около часу вдруг в комнату вошли 2-е
310
Судьбы через две войны
воруженых один карабином, другой винтовкой, с криком руки вверх,
наставив в упор на меня дула ружей. Я был при оружьи, коковое было
под застегнутой шинелью, я предположил, что это красноармейцы
пришли с обыском к помещику Шафранову. Один из вооруженных
спросил меня: вы что красноармеец? Я взяв под козырек отрапорто-
вался находящимся в запасе чинов армии Бирюковым. Он спросил: из
Фадеевки? Я ответил да. Сергей Михайлович? Да. В это время я без
сопротивленья с моей стороны был обезоружен, да и спротивлятся было
невозможно. Когда он меня назвал С. М., я догадался, что это банда, и
спросил, где у вас Никулынин, я хочу с ним говорить?
Один из присутствующих бандитов стоящий против меня средняго
роста плотнаго телосложенья, краснощекий, в кожаной куртке в синих
го лифе брюках с красным кантом, сказал: я! Я приложил ему сесть и
об'яснил, что я хочу с ним переговорить. Он сел подле меня. В это
время в комнату зашел еще один бандит и вдвоем стали около двери .
Я с ним стал беседеовать. Первый мой вопрос к нему был: что за-
ставило тебя пойти в банду? II: Какую цель ты преследуешь? III: С кем
ты имееш связь? IV: Пренадлежиш ли ты какой политической партии и
какой сочуствуеш? V: Взгляды на будующие?..
Никулынин на эти вопросы дал приблизительно следующие ответы:
На 1-й вопрос. 1го Мая 1920 года предпологалось выступленье в
Ряжском уезде. Я присоединился к выступающим, имущество мое
было конфисковано и я вместе с своими тов. был об'явлен вне закона
и ушол в лес вместе с другими, где и скрывались. Цель выступленья
была борьба за перевыборы советов против коммуны, коммуны у нас
не может быть.
На П-й вопрос, цель в данной момент токова: борюсь против ком-
мунистов, комиссаров-пьяниц и воров, против советов ничего ни
имею, дизиртиров тоже не люблю. Если они не переходят на мою
сторону, то я их гоню в Красную Армию. Стою против смертной каз-
ни. Власть советская вообще будет все равно свергнута скоро.
На Ш-й вопрос: связь имею с Антновым и Марусей Сперидоно-
вой, находятся они в даный момент в Тамбовской губ., к которым я
не давно ездил и у нас на днях назначено совмесное военые действие
против власти.
IV вопр.: Никакой партии не пренадлежу также и мои товарищи.
V вопр.: Явиться в город с повинной - разстреляют, в Рязань тоже.
В заключенье просил меня, чтобы я в Центре похлопотал, чтобы
ему гарантировали жизнь и отправили для искупленья вины на фронт к
Буденному или Махно, хотя в конце фальшиво добавил: не согласен
раскайватся. Но когда в лесу прощался со мной то просил все то же:
если поедите в Москву, то поговорите быть может и семейство наше
освободите из Рязанской тюрьмы,2 а нас отправят на фронт.
Рапорт члена реввоентрибунала 5-й армии С. М. Бирюкова 311
Обладая красноречьем, и знаньем и будучи в курсе политике советской
власти и тактике коммунистической партии, я увлек бандитов раз-
говором о неправоте и преступности их действий и о безполезности их
борьбы и авантюры, на что они и не могли возрожать ни словом, я убе-
дился, что они пали жертвой провокаций и незная вовсе политике совет-
ской власти, и не могут найти выхода из создавшегося положенья...
Прослушав меня до разсвета предложили нам следовать с ними в
Полтевский совхоз. По дороге я тоже доказывал безполезности дейст-
вий банды, указывал как на факт, что все крестьянство окрестило вас
бандой, а вы якобы прикрываетесь защитой крестьянства. По приходе
в советское хозяйство Никулыиин с другим своим тов. придложили
мне пойти ко мне в дом на деревню, а третей пошел запрегать лошадь
к конюшне совхоза. Когда мы пришли в деревню, народ был весь на
ногах и топились весде печи. Когда я вошел с ними в дом, то своей ма-
тери Татьяне Харит. и бабушке лежавшей на лавке представил нежела-
тельных гостей сказав: вот Никулыиин! Бабушка сказала: стреляй их
мошеников! Я ответил: я обезоружен ими. Они произвели летучий
обыск моего письменаго стола и взяли две бутылочные бомбы. Я ста-
рался увлечь их разговором, с целью привлеченья вниманья граждан
соседей, ибо дом мой находится через дом от дома, где живут предсе-
датель волсовета А. Бирюков, волвоенком И. Бирюков, и начевал у них
также представитель укомдизертир Костылев, а через три дома от них
ночевал политрук продотрядов Кузнецов, последние двое воруженые,
а через дом от Кузнецова живет председатель сельсовета Агафонов.
Посидев у меня минут 25 пошли обратно в совхозяйство. В это время
ученики трех окружающих деревень пришли в совхоз в школу учится.
Опять с целью привличенья граждан и присутствующих комиссаров я
высказал желанье Никулыыину попить с яблочками чаю, на что он со-
гласился, и отдал разпоряженье Аниськину поставить самовар.
Никулыиин с своим товарищем и я сели чай пить просидев за ним
околу часу или больше, где также вели беседы на политические темы.
И я в категорической форме требовал выдаче обратно револьвера сис-
темы маузер отобраный у меня. Когда я спорил с Никулыииным из де-
ревни в саседнию комнату пришол председатель волсовета А. Бирюков
узнав о том, что это банда пошел в деревню и разказал моей матери,
что Никулыиин забрал Сережу и не отпускает. Минут через десять или
20 явилась ко мне мать, а мы продолжали пить чай, в это время также
пришел председатель сельсовета дер. Фадеевки П. Агафонов и просил
виретье3 у Никулыыина, увезенное им из совхоза. Попив чай, я с Никуль-
шиным и своей матерью вышли на двор совхоза, посередине последняго
стояла запряженная лошадь в сани которой сложив оружье сели два
бандита. Никулыиин со мной продолжал спорить, а я требовал возвра-
щения отобранаго у меня оружья. Поталковая его в грудь я не давал
312
Судьбы через две войны
ему садится в тичении минут 30 в надежде на то, что из деревн и при-
дет подержка, кокковую тов. наверно арганизуют. К этому времени нас
окружили ученики школы и служащие совхоза: я стал требовать выда-
че оружья в самой котегорической форме, а когда Никульшин ответил
отказом, я крикнув повышеным голосом с целью поднять интузиазм в
публике Никулыыину, что ОН ИМЕНЕМ РЕВОЛЮЦИИ АРЕСТОВАН
Никульшин вздрогнув, но публика стояла равнодушной. А лошадь за-
преженая в сани кругом виртелась, даже свали[ла] из саней сидящих в
ней бандитов. С целью привличенья вновь публики и поднятья интузи-
азма я опять настаивал на выдачу оружья, а когда Никульшин катего-
рически откозался, то я заявил ему: пусть он меня разстреляет на месте
здесь или везет в леса я без оружья не уйду. Никульшин предложил
двоим бандитам ехать к лесу, а я и моя мать пошли с ним пешком за
лошадью и пешком вышли из совхоза, а когда прошли рыгу выйдя за
окольца совхоза Никульшин сел в сани и моя мать, которая его просила:
если он меня будет разстреливать пусть расстреляет меня, а потом и
сына. Доехав до полдороги до лесу он под довленьем категорическаго
моего требованья и поддержки остальных его 2 тов. меня он отдает
маузер мамаши,4 Коковой приказал сойти с соней, а я продолжал с ним
ехать до леса.
Они мне подчеркивали свое великодушье ко мне как к старому рево-
люционеру], против которого якобы они ничего не имеют. Никуль-
шин добовлял, что если бы я попал к Антонову, то тот обязательно
разстрелял бы меня. Великодушье их ко мне об'ясняется канечно тем,
что прощаясь со мной они просили меня все не найду ли я возможность
в Центре похлопотать о том, чтобы их амнестировали и отправили
на фронт к Буденому или к Махно для искупленья своей вины. Я им пред-
ложил явится в Ряжеск или в Рязань. Они говорят, что здесь могут
разстрелять.
Доежая до леса Никульшин спросил меня: скажи Сергей Михайлович,
выежал ли ты с конным отрядом для поимки кого или нет. Я ответил,
что нет; а если бы мне и было предписано по поводу этого то я бы с
конным отрядом не выехал, а пере[одев] солдат женщинами и крестьяна-
ми давно бы всех повырезал вас. Они все трое засмеялись. Никульшин
кивнув головой сказав: пожалай и да. Прощаясь со мной они просил
меня, чтобы я об них похлопотал в Центре, об их прощеньи.
Когда я пошел догнав свою мать с леворвером, они уже скрылись за
лесом. А когда пришли мы сней домой то здесь застали цельную коме-
дию. Одни плачут, другие мечутся и зугла вугол боясь как бы он не за-
вился к ним. А ондного из граждан деревни Тарчковой Василия Степанча
хотели арестовать только за то что он требовал в категорической
форме от присутствующих комисаров-коммунистов, чтобы они взошли
вместе с ним в мою защиту, говоря и вы герои только как видно по само-
Рапорт члена рсзпоентрибунала 5-й армии С. М. Бирюкова 313
гонки, а когда повели расстреливать старова испытанного революци-
онера] Сер. Mux. вы ни хотите помочь, они только разводили руками.
Прошло не больше как 15 минут вдруг заявляется с подводчиком
Меркуловым Семеном граж[данином] д. Гремячки Заведующий по-
литбюро города Ряжеска (ком по борьбе с контр револ сабот и бан-
дит) Резанцев в дребезги оба пьяные крича, где Сергей Михай. жив ли
он или нет. Как я предпологаю, когда меня везли к лесу разстреливать
то он в это вермя для красноречия попивал самогонку. Вот какие ре-
волюционеры] стоят в Ряжеске[нрзб.] как тут бандитам не развес-
тись. Резанцев решился с бандой боротца как видно до конца. 9 ноября
когда отряд стоял[нрзб.] в нашей диревне он едит ночью с песнями а
когда часовые и я крикнул стой то он давай ругать нас по матерно ...
А приезде волвоенкома со станции Караблино кокковой собщив
правельный план пихлетскому отряду двигатся с Караблино на дерев-
ни Кипчаково, Г^двислово, Кикино, Дервиск, двигаясь на Полтевский
лес навстречу уежающим бандитам. Но впоследствии как выяснилось
отряд по этому плану не поехал а скорайше свернул прямо на нашу де-
ревню где его уже и простыл след. А вновь приежающие отряды за-
нимаются только стоянками по деревням. Таким путем он и получает
известья о последних. Ту местность, в которой он больше обитает по
рассказам да и подтверэюдается эю это и тем, что находясь три раза в
нашей местности он уеэюает завсегда по одному направленью на
Кипчаково, Кукуевку и Самарину, словом в тот угол...
Ф. Р-2639. Оп. 1. Д. 2327. Л. 13/119-15/121 (С. 1-4).
Примечания
С Никушиным была его постоянная команда: Тимофей Огольцов и Дмитрий Степанов.
В Рязанской губернской тюрьме в заключении находились старшие братья и мать Ти-
мофея Огольцова. Постановлением военследователя от 30 ноября 1920 г. Михаил и Василий
Афанасьевы-Огольцовы были освобождены под подписку о невыезде, 4 января 1921 г. - Ав-
дотья Васильевна Афанасьева-Оголыдова (ГAPO. Ф. Р-2649. Оп. 1. Д. 122 б. Л. 19, 23). Све-
дений о пребывании членов семьи С. К. Никушина в тюрьме не выявлено.
Веретье - рогожа.
Из показаний С. К. Никушина: «У Бирюкова отобрал револьвер маузер, дамский Буль-
дог и две бомбы, причем маузер возвратил, а бомбы и бульдог взял себе». Там же. Ф. Р-3629.
Оп. 1. Д. 2327. Л. 189/84.
«Идейный» лидер
в безыдейной деревне
К. И. Соколов (Тверь)
Лидерами большинства крестьянских и практически всех «зеле-
ных» восстаний и выступлений на территории Тверской губернии в
1918-1919 годах становились бывшие младшие офицеры. Как правило,
источники не позволяют сформировать сколько-нибудь полное пред-
ставление об идеологии восставших и их отношении к советской вла-
сти в целом, а не ее отдельным мероприятиям типа призыва в армию,
сбора продразверстки и т. д. Насколько можно судить, они практиче-
ски не отличались от повседневных взглядов крестьянства на политику
большевиков в отношении деревни. Кроме того, поскольку в подав-
ляющем большинстве случаев после подавления восстаний и выступ-
лений задержать их лидеров не удавалось, крайне мало известно и о
личностях предводителей повстанцев. Тем не менее, можно с уверен-
ностью утверждать, что практически никто из них идейным противни-
ком советской власти не был, что повстанческая идеология формиро-
валась за короткий период (от нескольких дней до двух-трех месяцев)
и отличалась крайней ограниченностью, лозунговостью («Долой вой-
ну», «Бей коммунистов» и т. п.) .
Тем любопытнее фигура Василия Дмитриевича Калявина-Вещего,
организатора антисоветской группы, которая в период «зеленых» вос-
станий в Тверской губернии (середина июня - середина июля 1919 года)
по своей активности и формам протеста занимала промежуточное поло-
жение между собственно «зеленым» движением, крестьянским повстан-
чеством 1918 года и будущим политическим бандитизмом, который
развернется в губернии в 1921 - 1922 годах. В архиве управления Фе-
деральной службы безопасности Российской Федерации по Тверской
области сохранилось следственное дело, в составе которого имеются
уникальные источники - дневники В. Д. Калявина-Вещего, черновики
его воззваний к крестьянам и письма в органы власти, а также типичные
для таких дел протоколы допросов обвиняемых и свидетелей, обвини-
«Идейный» лидер в безыдейной деревне 315
тельные заключения, информация агентов ЧК и т. д.2 Сведения других
источников о событиях, связанных с этой группой, крайне скудны, но в
некоторых случаях дают важную дополнительную информацию.
Состав дела позволяет проследить формирование антисоветской
идеологии у человека, задолго до революции воспринявшего социали-
стические взгляды, и даже некоторое время поддерживавшего больше-
виков. С учетом того, что в некоторых восстаниях в Тверской губер-
нии их лидерами становились люди с аналогичной биографией, а ино-
гда даже бывшие члены РКП(б), представляется крайне важным
проследить эволюцию таких взглядов даже на единичном примере.
Кроме того, исследование позволяет понять отношение деревни к таким
«идейным» людям, выяснить, насколько важна была антисоветская
идеологическая составляющая как для крестьянства в целом, так и для
участников повстанческого движения.
Во всех докуу ^нтах следствия и в сообщениях уездной и губернской
печати Калявин-Вещий фигурирует как организатор «зеленых» банд, и
даже организатор восстания «зеленых» в Весьегонском уезде, к кото-
рому он не имел никакого отношения.
Выходец из семьи крестьян-середняков, Василий Данилович Каля-
вин (в 1919 году ему было 37 лет), как и многие земляки, был отходни-
ком, работал на заводах Петрограда. Образование - земская школа. К
моменту событий 1918 - 1920 годов у него была изба, двор, две коровы,
и при этом жена и четверо детей (старшей дочери всего 10 лет), - даже
середняком его считать трудно.
В 1905 году Калявин принимал участие в революционных событиях
в столице. Между революциями он начал писать в петербургских газе-
тах «Русь», «Молния», «Обрыв». В 1911 году появился литературный
псевдоним «Вещий».
В его биографии есть эпизод, который позволил большевикам запи-
сать Василия Даниловича в ярые враги советской власти: в 1907 - 1908
годах он служил в полиции, урядником в Антоновской волости Весье-
гонского уезда, всего чуть менее 14 месяцев. После этого был писарем
у волостного старшины3 в родной Мартыновской волости (до 1918 г.
Весьегонского, после - Краснохолмского уезда). В начале 1917 года
снова жил в Петрограде4.
В дни Февральской революции он в гуще событий - распространял
прокламации, искал полицейских, стрелявших в народ с чердаков, был
арестован за агитационные выступления перед казаками. В период между
революциями некоторое время симпатизировал большевикам, участ-
вовал в сборе денег для взятия арестованных членов партии на поруки.
Насколько можно судить, он пробовал служить новой власти, но очень
быстро в ней разочаровался и уехал домой, прихватив с собой револьвер,
4 винтовки и несколько сотен патронов . Причина разочарования, по
316
Судьбы через две войны
его признанию - то, что к власти пришли не идейные, а ищущие собст-
венную выгоду люди.
Но и в родном селе он столкнулся с тем же, что и в столице, - дере-
венские большевики проводили повальные обыски и изъятия без опи-
сей, разворовывали конфискованное. После того, как Калявин стал
возражать против этих бесчинств новой власти, он был объявлен ее
врагом, и его дом тоже подвергся «обыску»-разграблению6.
В июне 1918 года в Мартыновской волости проходило собрание по
продовольственному вопросу, руководили которым братья Калявины.
Благодаря их агитации крестьяне высказались за свободу торговли и за
отмену продовольственного налога. Мотивация была типичной для ле-
та 1918 года: уезд для волости ничего не делает, никакой помощи мы
не получаем, а куда идет налог - неизвестно7.
12-13 июня в соседней Чамеровской волости Весьегонского уезда
произошло одно из самых крупных и известных крестьянских восстаний
в Тверской губернии8. Его участники во время наступления чекистских
отрядов попросили помощи от Мартыновской волости, и группа жителей
вышла к ним, но к тому времени восстание уже было подавлено. Брат
Калявина, Александр Данилович, был одним из предводителей этой
группы. Его задержал отряд Весьегонской уездной ЧК. Дважды он пы-
тался бежать из арестного дома и после второй попытки был расстрелян9.
Очевидно, каким-то образом принимал участие в событиях и Васи-
лий Данилович, поскольку вскоре после чамеровского восстания, 2
июля 1918 года, его пришли арестовывать. Он бежал из волости в Пет-
роград и больше в свой дом никогда не возвращался. В октябре 1918 го-
да из-за голода он приехал в Мартыново, рассчитывая, что про него тут
забыли, живет у знакомых. Тогда же, во время повальных обысков
осенью 1918 года, у его семьи отобрали немало вещей, в т. ч. ткань для
одежды детям, о чем он неоднократно упоминал в обращениях в орга-
ны власти. Именно эти события окончательно убедили его в «неспра-
ведливости» утвердившейся власти10.
В итоге в январе 1919 года он опять уезжает в Петроград, но в мест-
ный совет поступило обращение из Мартыново о нем, как о контрре-
волюционере, и ему пришлось уже в марте вернуться на родину. В этот
период началась его антисоветская деятельность - возмущенный обыска-
ми, он изготавливал и развешивал прокламации с протестами против
действий большевиков. Впрочем, и ранее он раздавал знакомым оппози-
ционные газеты, писал из Петрограда письма с критикой большевиков.
Но когда вокруг него начинает собираться группа, выяснилось, что ни-
каких политических мотивов выступать против власти, кроме как у
Калявина, ни у кого нет. Более того, по своим действиям (нападения и
ограбления коммунистов) эта группа оказалась чем-то средним между
отрядами «зеленых» и политическим бандитизмом 1921-22 годов. В
«Идейный» лидер в безыдейной деревне
317
конце июня, испытывая нужду, ее участники решили достать деньги и
оружие в Судковском волисполкоме в Ярославской губернии.
7 июля там были захвачены шапирограф и бумага, револьвер, деньги
в размере 97 тысяч рублей, из которых Калявин по 10 тысяч раздал со-
общникам, остальное оставил себе .
Вечером 16 июля 1919 года группа захватила Мартыновский волис-
полком, где был вывешен плакат «Долой советы, да здравствует Учре-
дительное Собрание!». Но уже 16 и 17 числа в волость вошли отряды
уездного Весьегонского военкомата и губернской милиции, были убиты
участники группы Н. Митюшов и И. Павлов, некий Николаев (упоми-
нается только в одном источнике), Калявин ранен в ногу, причем пуля
задела кость12. 10 дней он отлеживался в лесу, ему делали перевязки и
носили еду сестра Мария, жена Полина и любовница Любовь Бурилова.
Через некоторое время, в августе, он уехал в Петроград, где несколько
месяцев лежал в больнице, была даже угроза ампутации ноги13.
8 период между захватами Судковского и Мартыновского волис-
полкомов Калявин печатал и распространял антисоветские проклама-
ции. Тогда же от членов группы неоднократно звучали угрозы в адрес
советских служащих, а по волостному милиционеру даже стреляли.
Также они распространяли слухи о том, что белые армии находятся
уже под Москвой и Бологое, и конец большевиков близок.
По данным следствия, всего в налетах на исполкомы участвовало 7
человек: В. Калявин-Вещий, П. Ступкин, П. Кундышев, И. Павлов (Бо-
родавка), Н. Митюшов, А. Педенкин, И. Бурилов14. Только трое из них
были дезертирами, но никакой организации «зеленых» в Мартыновской
волости, в отличие от десятков других в Тверской губернии, не было, и
даже в нападениях на исполкомы участвовало одновременно 4 - 5 че-
ловек. Нет никаких подтверждений тому, что захваченный шапирограф
использовался после событий июля 1919 года для изготовления анти-
советских воззваний. Сам Калявин заявлял в обращениях в органы власти
и на следствии, что после июля 1919 года агитацией не занимался.
Осенью 1919 года и следующей зимой он жил в Петрограде, получал
известия из Мартыново, в частности, знал, что его родственники аресто-
ваны как заложники. 9 февраля 1920 года ГубЧК получает донос, что
Калявин находится в Мартыновской волости, и туда направляются
агенты. Выйти на его след они долго не могли, ссылаясь на то, что у
него много сообщников, а жители запуганы, - хотя до апреля Калявина в
волости просто не было. Чекисты даже подозревали, что информацию
об их действиях сообщают Калявину прямо из волостного исполкома,
но предположения эти безосновательны. Агенты считали Калявина
причастным к ряду поджогов в волости, в частности, народного дома, а
также попытке организации дезертиров, которых зимой 1920 года в воло-
сти было достаточно. Сам он отрицал свое участие в этих событиях .
318
Судьбы через две войны
После возвращения из Петрограда (не ранее середины апреля 1920
года) он все время скрывался в лесах Мартыновской волости, но даже
здесь его не могли найти, - землянка была хорошо замаскирована, на
люке посажена ель. Главным образом он скрывался в доме семьи Кры-
ловых, где даже сделал тайный ход, благодаря которому однажды
спасся от облавы.
В целом о его возвращении знали многие, он даже появлялся на ве-
черинках, ходил на исповедь в монастырь «Камень» в Весьегонском
уезде. Жил за счет того, что просил в деревнях еду. Обычно крестьяне
давали ему хлеб и молоко, иногда яйца, денег с него не брали.
6 мая 1920 года на гулянье был арестован П. Кундышев и отправлен
в Красный Холм. 17 июня 1920 года задержали П. Ступкина1 . Оба они
использовали в качестве укрытия, как и Калявин, помещения кирпич-
ного завода неподалеку от села, изредка встречались там. Со Ступкиным
Калявин даже обсуждал возможность пробраться к белогвардейцам.
Но после ареста оба ближайших сподвижника Калявина заявляли, что
стали врагами советской власти по его вине, и что инициатором захвата
исполкомов был только он.
С 9 мая было установлено наблюдение за домом Калявина, хотя он
не появлялся там около двух лет, началась подготовка к новым по-
вальным обыскам и арестам заложников 7.
17 мая у чекистов был реальный шанс задержать Калявина - на
крыльцо клуба в Мартыново была подброшена записка о том, что он
скрывается у Крыловых в д. Дулово. Записку написала сестра Любови
Буриловой, которая решила выдать любовника властям. Но для задер-
жания, которое пытались провести в час ночи, собралось всего 5 чело-
век. Несмотря на открытый огонь, Калявину удалось скрыться в лесу .
Сам он утверждал, что 7 раз уходил от погони.
В доме обнаружили потайной ход и вещи Калявина, в том числе днев-
ник, из-за чего были задержаны многие из тех, кто оказывал ему помощь.
Интересно, что все Крыловы отрицали, что знали о пребывании Калявина
в их доме, хотя на самом деле он даже встречался у них с женой и любов-
ницей. После этого события у него усиливается депрессия, появляются
мысли о самоубийстве. К тому же из-за арестов и наличия в волости
агентов ЧК, повальных обысков по всем деревням, многие крестьяне,
даже знакомые, перестали давать ему продукты, советовали уезжать .
В начале июня начались массовые обыски и аресты - задержали 11
человек родственников и близких знакомых Калявина (все они были ос-
вобождены после того, как он сдался властям)20. Уже 1 июня он отпра-
вил заявление в Краснохолмскую следственную комиссию со словами
о том, что раскаивается в содеянном, просит простить его и обязуется в
дальнейшем поступать по указаниям власти и готов сдаться под чест-
ное слово о том, что ему будут сохранены жизнь и свобода .
«Идейный» лидер в безыдейной деревне
319
В волость выехали судья Краснохолмского суда Тазызин и член
коллегии правозащитников Мартынов, за их подписями были расклеены
объявления о том, что власть гарантирует Калявину жизнь и свободу в
случае добровольной сдачи.
16 июня он добровольно явился в Мартыновский волисполком,
причем сначала не хотел сдавать оружие, но потом согласился. После
нескольких дней пребывания в Краснохолмском арестном доме Губ-
ревтрибунал затребовал его в Тверь22. Но 21 июня 1920 года, при выезде
на место, где, по словам Калявина, хранилось оружие, он попытался
бежать и был убит - в него попали 4 пули. Тело увезли в Красный
Холм, где его, вероятно, и захоронили. Понимая, что его не отпустят,
он решил таким образом свести счеты с жизнью23.
18 декабря 1920 года были осуждены к различным срокам заключения
П. Ступкин, П. Кундышев, родственники и знакомые Калявина, помогав-
шие ему. Все они вышли на свободу уже в начале 20-х, даже П. Ступкин,
осужденный к расстрелу с заменой на 10 лет заключения, был освобож-
ден в 1923 году .
Идеологию, приверженцем которой был Калявин, можно охарактери-
зовать как примитивный книжный, отчасти христианский социализм.
Насколько позволяют судить источники, первоначальные представле-
ния о социалистических идеях он получил из популярных подпольных
брошюр и прессы еще в период первой русской революции, а затем по-
стоянно подпитывался ими во время работы в столице. Активно читал
газеты и после революции, - в дневнике есть упоминания работ Лени-
на и Троцкого. Отсюда и представления об идеальной «справедливой»
власти, о том, что она должна помогать бедным и вести ко всеобщему
равенству.
Основными претензиями к большевистской власти на местном
уровне было то, что она ничего не делает для населения (впервые такое
заявление упоминается в источниках еще в июне 1918 года - выступ-
ление на волостном собрании), а также грабеж обеспеченных крестьян
якобы в пользу бедных, которые, однако, ничего не получают, а рекви-
зированное присваивают коммунисты.
Калявин осуждает советскую власть за грабеж крестьян, но под
влиянием жизненных обстоятельств решается на ограбление волиспол-
комов, - нужно было «добыть денег». Таким образом, можно предпо-
лагать, что в его представлении лозунг «грабь награбленное» уживался
с уверенностью в том, что власть так поступать не должна. Он неодно-
кратно подчеркивал, что выступает не против власти, а против тирании,
насилия, грабежей и произвола. Он считал себя идейным борцом - «я
борюсь идейно, и со смертью моей не умрет моя идея», заявлял, что
готов пострадать за убеждения, в письмах любовнице утверждает, что
славно, что она сидела в тюрьме за политику, - позора в этом нет .
320
Судьбы через две войны
Во взглядах Калявина большое место занимали вопросы нравствен-
ности, «правильной» власти. «Всякая власть, которая желает, чтобы
под управлением ее народ не стенал и не проклинал ее, а благоденст-
вовал и благословлял (ее), тем более власть народа, должна стремиться
к тому, чтобы среди народа, вверившего ей управление над собою,
процветал мир, благоденствие и развивалась промышленность»26, -
подобных заявлений в его дневниках и письмах в органы власти немало.
Он был возмущен не тем, что его объявили вне закона, а что тем самым
поставили на одну доску с «подлым, безнравственным преступником».
Интересно, что изначально в своих письмах в органы власти он отрицал
участие в нападениях на волисполкомы и присвоение денег. Отрицал и
то, что стрелял по коммунистам, в чем позже признался на допросах.
Но в то же время в дневнике писал, что не хочет и не может мстить
коммунистам, не станет пачкать руки в крови27.
Уже в 1918 году он стал крайне негативно относиться к коммунис-
там, заявляя, что лучше быть полицейским, чем современным больше-
виком. Больше всего возмущали его грабежи, то, что коммунисты берут
награбленное себе, сами хранят золото и царские деньги, что они не
«идейные». «Вот коммуна - бери чужое, свое не отдавай». «Идея вся
выворочена наизнанку. Все должны сказать - долой тиранов. Люди, назы-
вающие себя коммунистами, высококультурными и цивилизованными
(интересно, где он таких увидел в деревне - авт.) - это вандалы 20 века,
дикари». Пишет он и о том, что многие коммунисты скрывают темное
прошлое. Отсюда понятное заявление: «Считаю для себя позором быть
у власти и служить ей». В письмах жене он просит оберегать детей от
дурного влияния, не записываться в коммунисты28.
Власть коммунистов он считал еврейской, причем эти обвинения
звучали только в адрес руководства партии, на местный уровень никак
не экстраполировались. Возмущался гонениями на православие, рас-
пространял слухи о переезде синагог в лучшие дома Петрограда. «Жиды
хотят завоевать мир и повелевать народами», - он разделял это рас-
пространенное в годы революции убеждение .
В единственном сохранившемся черновике листовки к крестьянам
Калявин основной акцент делает на братоубийственной войне, на том,
что белые - такие же труженики, которые не хотят признавать власть
тиранов, воров и убийц. То есть реальную ситуацию он не знал и заме-
нял ее собственными представлениями, основанными на примитивном
социализме. В листовке он пытается объяснить, что все жители совет-
ской России обречены на смерть от голода, потому что у них власть
отбирает плоды их трудов. В обращении в исполком в августе 1919 г.
писал, что от этой власти ничего хорошего нет, что большинством на-
рода она не признается, что держится она благодаря силе, что это
власть не социалистов, а грабителей. Но настанет пора, - и произвол
Иллюстрации к статье М. И. Вебера
«Поручик Рычагов и помещик Голубцов: история антибольшевистских
восстаний в Красноуфимском уезде Пермской губернии в 1918 г.»
Руководитель красноуфимских повстанцев Владимир Вла-
димирович Голубцов с супругой Ольгой Васильевной (фото
из книги: Повседневная жизнь провинциального имения:
Дневник слуги уральских помещиков Голубцовых. 1872-
1875 гг. / Предисл., подгот. текста и коммент. М.Б. Ларио-
новой. Екатеринбург, 2013)
Красноуфимск. Фото 1903 г. (размещено на сайте www.ksk66.ru)
Красноуфимск. Вид на город с Дивьей горы. Фото 1909 г. (размещено на сайте www.ksk66.ru)
Красноуфимск. Фото 1909 г. (размещено на сайте www.ksk66.ru)
Крестный ход в Красноуфимске. Фото 1913 г. (размещено на сайте www.ksk66.ru)
Первомайская демонстрация в Красноуфимске. Фото 1917 г. (размещено на сайте www.ksk66.ru)
Командный состав 1-го Красноуфимского полка РККА (фотография из коллекции Суксунского
историко-краеведческого музея, размещена на сайте www.musei-suksun-savod.blogspot.ru)
Иллюстрации к статье М.Ю. Белова
«С. М. Буденный в годы Первой мировой войны»
Рис. 1. СМ. Будённый. Фото. 1908 г. или после-
дующие ближайшие года
(Семён Михайлович Будённый // Военный вест-
ник, 1930, №5, с. 13)
Рис. 2 (1). СМ. Будённый в Кавказском
запасном кавалерийском дивизионе.
Фото. 1914 г.
(Косогов И.Д. Семён Михайлович Бу-
дённый (К 50-летию со дня рождения) //
Красная конница,
1933, №2-3, с. 5)
Рис. 2 (2). Мундир нижнего чина Кавказского за-
пасного кавалерийского дивизиона (справа)
(Таблица форм обмундирования Русской Армии /
Сост. В.К. Шенк. СПб., 1910, с. 37)
Рис. 3. СМ. Будённый в 18-м драгунском Северском полку.
Фото. 1914 или 1915 или 1916 г.
(Косогов И.Д. Семён Михайлович Будённый
(К 50-летию со дня рождения) // Красная конница, 1933, №
2-3, с. 6)
k Рис. 4(1).. Погон 18-го драгунского Северского Короля датско-
^^о Христиана IX полка (Звегинцов В.В. Русская армейская ка-
вЬоерия. 1907-1914. М., 1998, с. 6)
Рис. 4(2). Знак разведчика I разряда в кавалерии (Российские
армия и флот. Наружные отличия и соответствие чинов и зва-
ний. Титулование. Награды, жалуемые войсковым частям и
нижним чинам за храбрость и по службе / Сост. Д.В. Куряж-
ский. Пп, 1916)
Рис. 5. СМ. Будённый в
18-м драгунском Север- |
ском полку. Фото. 1916 г. t
(Косогов И.Д. Семён Ми-
хайлович Будённый (К 50-
летию со дня рождения) // 1
Красная конница, 1933, №
2-3, с. 7)
Рис. 6. СМ. Будённый в
18-м драгунском Север-
ском полку. Фото. 1916 г.
(Завалишин А.И. Хата Бу-
дённого. [М.], 1938, с. 47)
Рис. 7. СМ. Будённый. Отредактированное фото
(Первая Конная / Авт. текста О.Л. Леонидов. [М.],
1937, с. 70)
Рис. 8. (Всеволожский И.Е. Семён Ми-
хайлович Будённый - маршал Советского
Союза. М.-Л., 1937, с. 3)
Рис. 9. СМ. Будённый. Отредактированное фото.
1917 г.
(Тюленев И.В. Советская кавалерия в боях за Ро-
дину. М., 1957, с. 15)
Рис. 10. СМ. Будённый. Отредактированное фото. 1917 г.
(Золототрубов A.M. Будённый. М., 1983, между страницами
96 и 97)
Рис. 11. Портрет СМ. Будённого. Художник Б.В. Преоб-
раженский. Не ранее 1948 г.
(Будённый СМ. Пройденный путь. Кн. 1. М., 1958, с.
25)
Рис. 12. Портрет СМ. Будённого. Художник Б.В.
Преображенский. Не ранее 1948 г.
(СМ. Будённый. Фотоальбом / Авт.-сост. A.M.
Золототрубов. М., 1986, с. 12)
Рис. 13. Тупой угол на погонах нижних чинов
(верхний ряд) и срезанный угол на погонах офи-
церов (нижний ряд)
(Российские армия и флот. Наружные отличия и
соответствие чинов и званий. Титулование. На-
грады, жалуемые войсковым частям и нижним
чинам за храбрость и по службе / Сост. Д.В. Ку-
ряжский. Пг., 1916)
1. Медаль «В память русско-японской войны»
2. Та же медаль для раненых (Российские армия и флот.
Наружные отличия и соответствие чинов и званий. Ти-
тулование. Награды, жалуемые войсковым частям и
нижним чинам за храбрость и по службе / Сост. Д.В.
Куряжский. Пг., 1916)
3. Медаль «В память 300-летия царствования дома Ро-
мановых»
Иллюстрации к статье А. А. Симонова
«В. И. Чапаев в старой армии»
В.И. Чапаев после досрочной демобилизации
из армии, с женой Пелагеей. 1909 г. (дом-музей
В.И. Чапаева, г. Пугачёв)
Ефрейторы и унтер-офицеры 3-й роты 4-го взвода 138-го пехотного запасного полка с командиром
взвода. Николаевск Самарской губернии, март 1917 г. Стоит 4-й справа А.Ф. Клементьев
(дом-музей В.И. Чапаева, г. Пугачёв)
Иллюстрации к статье А. Ю. Безугольного
«Полный Георгиевский кавалер Иван Тюленев»
Георгиевские кавалеры Иван
Владимирович Тюленев и Иван
Васильевич Григорьев. 1916 г.
Комбриг Иван Тюленев. 1921 г. (12 - 14
фото из семейного архива. Опубл. в: Через
три войны. Воспоминания командующего
Южным и Закавказским фронтами. 1941-
1945. М.: Центрполиграф, 2007)
Делегация от солдатского комитета.
Сидят (слева направо): И. Тюленев, подполковник князь Абхазия. Апрель 1917 г.
Иллюстрации к статье М. Г. Ситникова
«Командир «черных орлов» - судьба красногвардейца»
Схема боевых действий 22-го Кизеловского полка РККА против повстанцев
в январе-феврале 1919 г. Опубл.: Королев А.П. Кизеловский полк. Пермь: кн. изд-во, 1959.
А.Л. Назукин
Усольский собор, современный вид
Иллюстрации к статье М. В. Васильева
«Атаман С. Н. Булак-Балахович: появление батьки »
С. Н. Булак-Балахович и его листовка. 1919 г.
Иллюстрации к статье А. Н. Грищенко
«Освободить народ от ига и плача»: повстанческое движение Григория Маслакова»
«Исправленное» монтажом фото: в штабе 1-й Конной армии после вручения Г.К. Орджоникидзе
орденов отличившимся в боях за Ростов (1920 г.) Опубл.: Еременко А.И. Боевые эпизоды. Походы
Первой Конной армии. Ростов-на-Дону, 1957, вклейка между стр. 24 и 25.
Оригинальный снимок из фондов Ростовского областного музея краеведения. Сидят: второй
слева О.И. Городовиков - начдив 4-й кавалерийской, третий слева Г.К. Орджоникидзе (в буденовке),
четвертый слева, в центре, с большим бантом, с шашкой между ног - ГС. Маслаков, у него на краю
шинели тушью стоит вопросительный знак, - сделан после мятежа, пятый слева - Е. Щаденко
(в буденовке). Стоящий за правым плечом Маслакова человек в кубанке и шинели с портупеей,
предположительно, вырезан также из-за участия в мятеже. Возможно - это Сычев, подчиненный
Маслакова по бригаде, ушедший с ним в повстанчество и возглавивший отряд после гибели Маслакова.
Иллюстрации к статье И. В. Курышева
«Владимир Алексеевич Родин: штрихи портрета»
Фотокопия заявления В.А. Родина в отдел народного образования Ишимского уезда, 1920 г.
Иллюстрации к статье Ю. В. Котляра
«Атаман Григорьев до «григорьевщины»
Н. Григорьев и В. Антонов-Овсеенко. 1919 г
Фото опубл. на сайте http://www.litmir.net/
br/?b=93057&p=72
Фото арестованного Ю. Тютюника (08.03.1929 г.), который в начале 1919 г. был начальником штаба
у атамана Григорьева. Ведомственный государственный архив Службы безопасности Украины.
Ф.6. Д.73862-ФП.
Иллюстрации к статье В. В. Ляховского
«Не палите мои здабытки огнем...» Судьба и «дело» слуцкого повстанца Василия Русака
на фоне политических событий первой половины XX ст.»
Василий Русак (1896 - 1954), белорусский общественно-
политический и культурный деятель, предприниматель и фи-
лантроп. Фото начала 1930-х гг. Национальный архив Респу-
блики Беларусь.
Члены белорусского культурно-просветительской организации «Папараць-кветка» в Слуцке.
В верхнем ряду в центре (5-й слева) стоит Василий Русак. Фото 1920 г.
Группа участников Слуцкого антибольшевистского вооруженного восстания в Вильно возле
знамени 1-го Слуцкого стрелецкого полка. Фото 1921 г.
Национальный исторический музей Беларуси
Удостоверение Василия Русака, лектора культурно-просветительского отдела Белорусской
войсковой комиссии при Войске Польском за № 182, выданное 12 марта 1921 г.
Национальный архив Республики Беларусь. Публ. впервые
Ликвидационное свидетельство Белорусской войсковой комиссии за 3 мая 1921 г. о том,
что подпоручик В. Русак от 20.IV. 1921 г. числился добровольцем в белорусских военных
подразделениях при Войске Польском и 15.V.1921 г. увольняется со службы в связи с ликвидацией
БВК. Национальный архив Республики Беларусь. Публ. впервые
Удостоверение В. Русака, слушателя матуральных курсов при Украинской хозяйственной
академии в Чехословацкой Республике. 1923 г. Национальный архив Республики Беларусь.
Публ. впервые
Участники театрального представления спектакля Ф. Олехновича «Птица счастья»,
поставленного в предместье Юзефово под Прагой 18 ноября 1924 г. Стоят (слева направо):
Михаил Каберец, Василий Русак, Альжбета Пракулевич, Леон Заяц, Константин Шишковский,
Василий Кречевский, Иван Журанков. Национальный исторический музей Беларуси
Руководство Объединения белорусских студенческих организаций в Западной Беларуси и
в эмиграции. Сидят (слева направо): Франтишек Гришкевич (секретарь), Василий Русак
(заведующий экономическим отделом), Вячеслав Лавский (председатель), Адольф Климович
(заведующий отделом международных связей), Тамаш Гриб (вице-председатель). Прага, 1929 г.
«Этнографическая карта Беларуси», изданная В. Русаком в Праге в 1939 г. в период германской
оккупации. Национальный архив Республики Беларусь.
Иллюстрации к статье Н. И. Стужинской
«Атаман Грач: путь к «Зеленому Дубу»
Семейное фото В.Ф. Ксеневича с дочерьми Елизаветой и Еленой и женой Ксенией.
1924 г.
В.Ф. Ксеневич - атаман Грач. 1924 г.
Иллюстрации к статье Г. К. Гольцевой
«Огольцовщина. Императивы «атамана» Никушина»
Аттестат № 02824 старшего унтер-офицера С. Никушина об удовлетворении его добавочным
жалованьем на Георгиевскую медаль 4-й степени № 11896, пожалованную ему 10 декабря 1914 г.
Расписка Никушина об отобрании винтовок у красноармейцев. 9 сентября 1920 г.
Расписка Никушина о взятых им с Шутиловской мельницы (с. Кипчаково) 30 пудов муки для нужд
зеленой армии. 11 ноября 1920 г.
Участник «огольцовщины»
из команды Никушина И.Т. Баранов
Участник бакаевской банды
в Рязанской губернии М.С. Бакаев
Иллюстрации к публикации А. В. Кумакова
«Союзы фронтовиков» в Саратовской губернии»
Афиши о собраниях фронтовиков, Саратов,
1917-1918гг.
Афиша с призывом жертвовать теплую
одежду для Красной гвардии. Саратов,
1918 г.
Саратовские красногвардейцы. Опубл. в: За власть советов. Воспоминания участников
революционных событий 1917 года в Саратовской губернии. Саратов, 1957 с подписью:
«Красногвардейцы у своего штаба (бывший дом губернатора)»,
Саратовский областной музей краеведения.
Иллюстрации к статье А. О. Булгакова
«Оружие Великой войны на службе белым и красным
(по материалам Балашовского Прихопёрья)»
Образцы маркировки гильз 7,62 мм винтовочных
патронов, встречающихся на территории Бала-
шовского Прихопёрья (из фондов музея МОШИ
Лицей-интернат г. Балашов)
Винтовочные принадлежности, слева направо: протирка к винтовке Мосина, наконечник ствольной
накладки винтовки Мосина, масленка винтовки Ли-Энфилд, наконечник ремня винтовки Ли-
Энфилд. Снизу: штык винтовки Мосина, ножны штык-ножа к винтовке Арисака
(из экспозиции музея МОШИ ЛИ и частной коллекции)
Макеты патронов, гильзы и пули. Слева направо: винтовка Ли-Энфилд; винтовка Маузер; винтовка
Мосина, патрон обр. 1891 года; винтовка Мосина, патрон обр. 1906 года; винтовка Арисака, патрон
обр. 1897 года; патрон к винтовке Арисака обр. 1905 года; патрон к винтовке Лебель; патрон к
винтовке Веттерли-Витали; гильза патрона винтовки Бердан; гильза патрона к винтовке Гра;
патрон к револьверу Наган; патрон к револьверу Велодог; пуля винтовки Гра; пуля к винтовке
Бердан (из фондов музея МОШИ ЛИ)
Маркировка гильз охотничьего
оружия, обнаруженных на местах
боев периода Гражданской войны
(из фондов музея МОШИ ЛИ)
Револьвер «Велодог»
обнаруженный в окрестностях
г. Балашова
(из фондов музея МОШИ ЛИ^
Офицерская шашка, обнаруженная
у с. Малиновка (из частной коллекции)
Фрагменты холодного оружия, слева направо: навершие рукояти офицерской шашки обр. 1909 года,
гайка ножен шашки драгунской обр. 1881 года, устье ножен штык-ножа винтовки Веттерли-Витали
(из фондов музея МОШИ ЛИ)
Кинжал «кама», обнаруженный в черте города Балашова (из частной коллекции)
Иллюстрации к статье Д.П. Иванова
«Вооружение крестьян-повстанцев в период Тамбовского восстания 1920-1921 гг. »
Ручной пулемет Льюиса образца 1915 г.
Ручной пулемёт системы Шоша
Трехлинейная винтовка Мосина
обр. 1891 г.:
1 - пехотная винтовка,
2 - драгунская винтовка,
3 - карабин
Винтовка системы Бердан-2
образца 1870г.:
1 - пехотная винтовка,
2 - драгунская винтовка,
3 - казачья винтовка, 4 - карабин
Пистолет Маузер К-96
обр. 1896 г.
Российский револьвер системы Нагана
обр. 1895 г.
Станковый пулемет «Кольт»
образца 1914 года
(Ml895/1914 «русского заказа»)
Станковый пулемет системы «Максим»
обр. 1910 г. (на станке Соколова)
Иллюстрация к статье В.Л. Дьячкова
«Провинциальная партийно-политическая элита России конца XIX - начала XX века:
первые результаты изучения с помощью электронной базы данных»
Границы принятых нами регионов-групп губерний происхождения «активистов»
на карте дореволюционной России
«Идейный» лидер в безыдейной деревне
321
падет. Заявления в подобной тональности говорят о том, что Калявину
были близки даже народнические настроения.
Листовки, распространявшиеся накануне захвата исполкома, не со-
хранились. По свидетельским показаниям, они были более жесткими -
с призывами к свержению советской власти, с угрозами репрессий по
отношению к советским работникам и коммунистам31. Любопытно,
что плакат с призывом к созыву Учредительного Собрания, вывешен-
ный в захваченном здании Мартыновского волисполкома - единствен-
ный документ (упоминания о нем содержатся в нескольких свидетель-
ских показаниях), который может говорить о некоторых изменениях во
взглядах Калявина в пользу широкого народовластия, поскольку нигде
более тема Хозяина земли Русской в его записях не звучит.
После того, как стало ясно, что никто из земляков его поддерживать
не будет, что распространить идеи «правильного» социализма не полу-
чается, Калявин частично разочаровывается в своих взглядах, при
встречах со знакомыми советскими служащими просит исхлопотать
для него амнистию.
Можно говорить о том, что в конце весны 1920 года он искренне
раскаялся в своих поступках, был готов внешне подчиниться власти.
Обвиняет в происшедшем он уже себя - что мне было надо, меня бы
не обобрали, - я бедный и т. п. В дневнике звучат претензии к обществу,
- я их защищал, а от них - никакой поддержки. При этом помощь-то
он получал, но, очевидно, ждал большего, не материальной только, а
идейной поддержки32. И здесь же звучат обвинения в адрес земляков:
не слышал ни одного сочувственного слова, не говоря о материальной
поддержке - опять же, последнее неверно, но Калявин, очевидно, рас-
считывал на большее.
В мае 1920 года в обращении в Краснохолмскую следственную ко-
миссию он уже заявляет, что его очернили перед властью, что весь
вред от него - только в том, что он любит свободу и не дал себя Арес-
товать. «Я добыл свободу в 1917 году и не собираюсь ее отдавать», -
тем самым он заявляет, что является большим социалистом, чем те, кто
находится у власти. Отвращение к существующей власти становится
для него главным, он пишет: «Когда после перехода власти 25-го октября
1917 г. когда народ взял власть в свои руки и мои товарищи стали комис-
сарами... и стали с презрением смотреть на своих бывших товарищей
рабочих... во мне произошел переворот в другую сторону. (...) Я убе-
дился, что это не единичные факты, а почти сплошь. (...) значит и
власть пополнили люди не идеи, а карьеры»33.
Его идеалистические социалистические убеждения проявлялись и в
убеждении о том, что преследуют его в первую очередь за свободу
слова. А поскольку он отказался от агитации и не намерен никому
мстить, то искренне не понимал, почему его не оставят в покое. По сути,
322
Судьбы через две войны
Калявин не считал себя виновным, и поскольку не видел за собой пре-
ступления, не был согласен и с тем, что должен понести наказание.
Его заявление о готовности сдаться при гарантии жизни и свободы,
готовности поступать по указанию власти - это согласие спрятать убеж-
дения и быть «как все», т. е. полный отказ от идейной борьбы, которую
ранее он считал смыслом своей жизни. При этом в последних обращениях
звучит совершенно неожиданный посыл: я помогаю власти, поскольку
указываю на нарушения, на незаконные действия коммунистов, а меня
за это еще и преследуют. Теперь именно этот момент он объявляет
причиной возмущения и выступлений против власти. Более того, в обра-
щениях в органы власти он тщательно перечисляет фамилии «неправиль-
ных» коммунистов. Здесь, несмотря на смену власти и кардинальную
ломку прежней жизни, проявляет себя архетип массового сознания
российского крестьянства: власть наверху обязательно разберется в тех
нарушениях, которые творятся на местах.
Интересно, что Калявин, даже в период, когда укрывался в лесах,
был включен в традиционную систему распространения информации в
виде слухов - о победах белых, о том, что их армии стоят под Москвой
и Бологое. В то же время источниками не зафиксировано с его стороны
распространение популярных во время «зеленых» восстаний слухов о
том, что поднялась вся Волга и что на стороне восставших - мощная
армия и организация. Зато в некоторых местах своего дневника он
поднимается до общих рассуждений о гибельной роли большевизма в
истории России, о его опасности для всего мира3 .
Необходимо отметить, что Калявин был глубоко религиозным чело-
веком, - в его дневнике постоянно встречаются ссылки на Библию, он
обращает внимание на знамения, в тяжелый период ходил на исповедь
в монастырь. И даже от мысли о самоубийстве он отказался из-за убеж-
денности в том, что Бог его создал не для этого. Можно предполагать,
что он рассматривал свою борьбу и как некую миссию. И сдаться решил
в том числе и по убеждению, что Бог не даст погибнуть. Встречаются в
его дневнике и чисто христианские утверждения - в терпении есть на-
града, нельзя мстить, некоторые письма жене заканчиваются фразой:
«Пусть будет вам всем защитой Бог»35.
Таким образом, мы можем утверждать, что книжный социализм был
тверской деревне чужд, его носители, даже из числа земляков, не могли
становиться признанными и уважаемыми лидерами повстанческого дви-
жения. Для этого куда большее значение имел военный опыт - как боевой,
так и организационный, что подтвердили восстания тверских «зеленых».
Для человека, вооруженного только идеями «чистого» социализма по-
пытка взять в руки оружие и организовать антисоветское движение была
бесплодной. Опыт Калявина-Вещего говорит о бессмысленности пере-
несения методов городской агитационной работы в деревню, отличаю-
щуюся исключительно конкретно-предметным мышлением.
«Идейный» лидер в безыдейной деревне
323
Примечания
Подробнее см.: Соколов К. И. Тверская быль революции. Очерки истории революцион-
ной эпохи в Тверской губернии в 1917- 1922 гг. Тверь, 2013. С. 104- 136.
Архив Управления Федеральной службы безопасности Российской Федерации по Твер-
ской области (АУФСБРФТО). Коллекция архивно-следственных дел (КАСД). Д. 6055.
Это формулировка из свидетельских показаний. Очевидно, именно писарем у старши-
ны, то есть техническим сотрудником, а не волостным писарем.
АУФСБРФТО. КАСД. Д. 6055. ЛЛ. 46, 54, 69 - 70 об, 73, 105, 171, 206.
Там же. ЛЛ. 73, 170-171, 180,206.
Там же. Л. 210.
ТодорскийА. И. Год - с винтовкой и плугом // Вдохновленный Лениным. М, 1982. С. 40.
Подробнее см.: Соколов К. И. Указ. соч.. С. 100 - 101.
Известия Весьегонского совета, 29 сентября 1919 г.; Государственный архив Тверской
области (ГАТО), Ф.Р-1998. Оп. 1. Д. 547. Л. 282.; Ф.Р-570. Оп. I. Д. 107. Л. 11; Тверской
цента документации новейшей истории (ТЦДНИ). Ф. 114. Оп. 1. Д. 27. Л. 10.
ГАТО. Ф.Р-1998. Оп. 1. Д. 547. ЛЛ. 12, 17 об.
" АУФСБРФТО. КАСД. Д 6055. ЛЛ. 38, 130, 207, 210, 223.
ГАТО. Ф.Р-291.0п.2. Д. 113. Л. 123; оп. 16. Д. 71. Л. 41; Ф.Р-1585. Оп. 5. Д. 1795. Л.
60; АУФСБРФТО. КАСД. Д. 6055. ЛЛ. 131, 207, 210, 223.
АУФСБРФТО. КАСД. Д. 6055. ЛЛ. 51, 57, 83, 95, 207.
Там же. Л. 38.
Там же. ЛЛ. 38, 52, 54, 55-56, 62, 171.
I: Там же. ЛЛ. 38, 52, 55-56, 59, 61, 92 об., 105, 123 - 125, 130, 145, 159, 160, 221 - 223.
Там же. ЛЛ. 59, 154.
Там же. ЛЛ. 88 - 90, 95, 101.
* Там же. ЛЛ. 57, 92, 106, 208.
Там же. ЛЛ. 47, 64-69, 162-163, 169, 196-197.
Там же. Л. 170.
Тверская правда. 22 июня 1920 г.; ГАТО. Ф.Р-847. Оп. 1. Д. 36. Л. 707об.; АУФСБ РФ
ТО.^АСД. Д.6055. ЛЛ. 171, 197,205.
Тверская правда. 24 июня 1920 г.; ГАТО. Ф.Р-847. Оп. 1. Д. 36. Л. 707 об.; АУФСБ РФ
ТО. КАСД. Д. 6055. ЛЛ. 38, 203, 225 - 229.
АУФСБ РФ ТО. КАСД. Д. 6055. ЛЛ. 1, 9 - 11, 38, 169, 252.
26 Там же. ЛЛ. 46 - 49 об., 51, 69 - 82, 201, 206 - 207.
Там же. Л. 82.
Там же. Лл. 46, 85, 120 об., 170, 206 - 209.
Там же. Лл. 46-47 об., 49, 51, 69 - 82, 112, 170, 203 об., 206 - 207, 210.
3^ Там же. Лл. 47, 49, 112, 131.
Там же. Л. 81.
^ Там же. Лл. 127, 131.
Там же. Лл. 180 - 182, 187 об., 196.
Там же. Л. 170.
Там же. Лл. 48, 51, 69 - 83, 108 - 109, 170, 183 об., 206 - 207.
Там же. Лл. 51,80, 120 об., 177-178 об., 187 об., 207.
II. Коллективные портреты
НАРОДНЫХ ЛИДЕРОВ
Провинциальная партийно-полити-
ческая ЭЛИТА РОССИИ КОНЦА XIX -
НАЧАЛА XX ВВ.: ПЕРВЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ
ИЗУЧЕНИЯ С ПОМОЩЬЮ ЭЛЕКТРОННОЙ
БАЗЫ ДАННЫХ
В. Л. Дьячков, Л. Г. Протасов (Тамбов)
В. Л. Дьячкову впервые пришлось обратиться к просопографии сово-
купности российских политических активистов еще в «докомпьютерные»
для нас 1980-е гг., когда потребовалось доказательно «критиковать»
западных исследователей отечественного революционаризма1. С полу-
чением ПК социографическая обработка расширилась и ускорилась, с
использованием данных метрических книг, Книг Памяти погибших в
Великой отечественной войне и «политических» репрессированных,
биографий «краснознаменцев» Гражданской войны, Героев Советского
Союза, партийно-советских руководителей, стали использоваться и та-
кие новые массовые источники, как студенческие генеалогии и анкеты
пожилых женщин.
Так сформировалась электронная база данных на региональную
(Тамбовская губерния) элиту. На информационные параметры были
разбиты биографии тех, кто готовил и «делал» русские революции
первой четверти XX в. Принцип отбора в электронную базу данных
прост: большинство ее фигурантов составили депутаты и кандидаты в
депутаты во Всероссийское Учредительное собрание, депутаты четырех
Государственных дум и остальная верхушка «разноцветных» регио-
Провинциальная партийно-политическая элита России ... 325
нальных политических активистов. Сводные данные организованы в
виде диаграмм и графиков, которые представлены на цветной вкладке
и в виде карты, размещенной в конце черно-белой вкладки. Предла-
гаемый текст статьи представляет собой результаты анализа собранной
информации.
Первый и главный «почему?» на который должна дать ответ наша
база данных - каков глубинный, исходный синергизм пружин, вытолк-
нувший «на гора» вождей и активистов российских революций и Граж-
данской войны? Ведь фактор «мерзостей» царского режима, муки из-
вестных российских вопросов по-разному терзали почти всех россиян,
но лишь несколько тысяч именно наших героев «отобрались» в три по-
коления партийно-политической элиты страны.
Наши предшествующие исследования синергизма факторов форми-
рования слоев-когорт «активистов» революционной России позволяют
определить в качестве базовых факторы природно- и социально-демогра-
фического свойства, определявшие и (или) усиливавшие столь же глу-
бинные условия психосексуального свойства (особенности антропо-
метрии и физического здоровья, родительской семьи, условий рожде-
ния и раннего детства, полового и брачно-семейного опыта и т. п.).
Подсчеты по данной новой базе данных идут, и к моменту написания
этой статьи подсчитано движение наших «героев» в синергических
связках параметров пола, национальности, социально-сословного про-
исхождения, времени и места рождения, уровней образования и родов
занятий. Также выявлено общее и особенное в наречении в родитель-
ских семьях будущих активистов, что позволяет средствами историчес-
кой антропонимики пополнить социально-психологическую картину
инкубации провинциальной партийно-политической элиты.
Историзм обязывает брать явление в движении, поэтому неизменной
осью абсцисс наших таблиц, графиков, диаграмм и гистограмм является
хронология рождений будущих «активистов». Хронология рождений в
зависимости от задачи и репрезентативности материала представлена в
двух вариантах: 1) последовательность конкретных семилетий - фаз
28-летнего природно-демографического цикла и 2) обычная последо-
вательность календарных лет.
Первые простые, но полезные наблюдения: «активистов» с полным
или почти полным (прежде всего, с годом и местом рождения) набором
просопографической информации в нашей базе данных - 5304 человек.
Лиц с ограниченным набором биографических сведений (ФИО с воз-
можностью определения национальности, партийный список, избира-
тельный округ и место жительства во время выборов во Всероссийское
Учредительное собрание) - 829 человек, то есть всего 6133 человека.
Это - число изучаемых провинциальных социально-политических «акти-
вистов» на начало января 2012 г. За почти год, прошедший после январ-
326
Коллективные портреты народных лидеров
ской «отсечки», наша БД пополнилась несколькими десятками новых
«элитных фигурантов», а сотни уже учтенных биографий пополнились
новыми и (или) уточненными сведениями. Но, понимая опасный со-
блазн втягивания в бесконечные повторные пересчеты вручную мил-
лионов единиц информации, мы на предлагаемых срезах остановили
развитие анализируемого объекта на уровне января 2012 г. Изучение же
движения остальных важных социографических параметров российской
политической элиты революционной эпохи (завершение анализа движе-
ния «активистской» социально-профессиональной структуры, изучение
их послереволюционных судеб, антропометрических, брачно-семейных
и иных психосексуальных особенностей и проявлений мы проведем
уже по обновленной и пополненной БД.
Женщин в этой «компании» лишь 115 (1,88%), что, к ярости фемини-
сток, сразу открывает «не женское лицо» российской политики и задает
истинно тендерный вопрос о подлинности женственности и других
причинах, затянувших российских девушек в политико-революцион-
ную круговерть. Добавим, что реальная - ничтожная - женская поли-
тическая доля - вещь совсем не очевидная, ибо наш подсознательно-
бульварный интерес ко всем сексуальным перверсиям вроде женского
терроризма, женщин-бойцов в войнах, судеб Н. Крупской, И. Арманд,
сестер Бош, А. Коллонтай и т. п. раздул эту тему как в желтоватых
СМИ, так и в профессиональной историографии до объемов, кратно
больших 2%. Понимая, что гигантское мужское большинство «забьет»
женскую часть раскрываемой «активистской» физиономии, мы отделя-
ем для сравнения женщин от мужчин во всех аспектах анализа.
Начнем с простого и традиционного - эволюции социально-сослов-
ного происхождения наших «героев».
В итоге 10-ти семилетий «вылупливания» будущих политических
активистов из социально-сословных «гнезд» мозаика их инкубатора
практически перевернулась. «Старые элитно-городские поставщики» в
лицах дворянских, священнических и купеческих семей проделали от
поры Гоголя и Белинского до времен Бунина и Куприна вполне унич-
тожающую эволюцию: от 58% - 59% до 1,5% у дворян, от 17,5% до 3%
у священнослужителей, от 12,5% до 3,6% у купцов и почетных граждан.
На смену «верхним» сословным гнездам шли «поставщики» непосред-
ственного или вчерашнего деревенского происхождения - крестьяне,
мещане, городские разночинцы и рабочие. Активисты прямо из крестьян
подняли свою долю в провинциальной политической элите с 7% до
53%, из мещан и из близких им городских разночинцев с суммарных
2,5% до 24,3%-29%. Активисты же из рабочих «проклюнулись» лишь в
1871-1877 гг. (0,9%) и взлетели до 12,1% в рождениях после 1898 г.
Ближнее, поверхностное и классово-политическое объяснение дан-
ным нисходящим подвижкам социально-сословного происхождения
Провинциальная партийно-политическая элита России ... 327
активистов революционной России известно - тяготы эксплуатируемой
жизни разжигали пламя борьбы и т.п. Подъему к борьбе помогали не-
уклонный рост образования и просвещения нижних слоев, расширяв-
шееся включение их в городские толки и события и т. д. А копнув
глубже, мы увидим и базовый фактор нагнетавшегося аграрного перена-
селения с известной парадигмой: «аграрное перенаселение - массовый и
индивидуальный стресс - массовая и индивидуальная социальная агрес-
сия всех видов» с индукцией городов данными стрессом и агрессией.
Известно, что аграрная Европейская Россия шагнула в абсолютное пере-
население на рубеже 1870-х - 1880-х гг., что немедленно отразилось в
промежуточном скачке рождений в 1878-1884 гг. будущих активистов-
мужчин из крестьянских семей. Известно, что наиболее активные крес-
тьянские семьи выталкивались аграрным перенаселением в города и
переходили там в мещанское сословие, потому в 1885-1891 гг. доля
активистов, родившихся в мещанских и разночинских семьях, прыгнет
с 19,6% до пиковых 30,5%. Известно, что самые активные и удачливые
деревенские иммигранты в города поднимались до купеческого сословия,
потому вовсе не парадоксально доля активистов из семей купцов и по-
четных граждан растет с 3,6% до 6,1% среди родившихся после 1898 г.
Показательно, что миллионы когда-то активнейших казаков - не
меньше, чем вышедших из аграрной среды мещан, городских разно-
чинцев или рабочих - в максимальных для себя первых пореформен-
ных семилетиях рождения будущих активистов «выдали» их менее 5%,
а к концу XIX в. «поставки революционных пассионариев» из казаков
сошли на нет. Оно понятно - в казачьих областях не было аграрного
перенаселения и малоземелья, а условия «брака по расчету» с государ-
ством были весьма льготными, снижая градус социально-политических
конфликтов и переводя социальную агрессию молодых казаков в госу-
дареву воинскую службу.
Женщин среди наших активистов мало, но как они прекрасны в
движении своего социально-сословного происхождения! Они объяс-
нимо поколением позже появляются на сцене политической борьбы,
они хороши в неуклонном заполнении своей ниши молодыми мещаноч-
ками и разночинками. Но для знающего о природно-демографических
циклах с имманентными «женскими атаками» наши молодые и старые
«девы революции» просто замечательны скачком (с 6,7% для 1864—
1870 гг. до 33,3% для 1871-1877 гг.) доли активисток, родившихся в
крестьянских семьях. Ведь именно в 1870-е гг. 3-е «женское» семиле-
тие 28-летнего цикла 1857-1884 гг. сложилось с восходящей и «жен-
ской» фазой 112-летнего цикла 1836-1947 гг., что во всей России сде-
лало «лишними», без мужской пары в поколении, каждую четвертую
девочку из родившихся в 1870-е гг. Это обернулось в 1890-е гг. и пре-
обладанием девушек в деревенском приливе в города, и в волне «пас-
328
Коллективные портреты народных лидеров
сивных лишних невест» во множившиеся женские монастыри, и пре-
вращением многих агрессивно-активных «лишних» молодых крестья-
нок и мещанок в бойцов на социально-политическом поле.
Если мы повернем синергическую иерархию факторов «делания»
наших революционных «пассионариев» ее национальной стороной, то
разглядим следующее. Число, объемы и движение национальных струй
внутри российского либерально-радикального потока вполне подчине-
ны этапам консолидации наиболее «продвинутых» народов. В течение
двух последних третей XIX в. украинцы и евреи, прибалты и татары,
христиане и мусульмане Кавказа упорно теснят изначальное преобла-
дание русских, с модернизационным ускорением поджав русскую до-
лю с 78% в дореформенных рождениях до всего 43,5% в рождениях
1892-1898 гг. Национальные группы, принятые империей с их евро-
пейским культурно-политическим гандикапом (немцы, поляки и ос-
тальные нерусские европейцы), «родили» большинство своих будущих
активистов до середины 1860-х, во многом растеряв национальные
идентичности в котле обрусения.
«Беззаконный» скачок русской доли в рождениях после 1898 г. был
плодом искусственного большевистского отбора, отсекшего большин-
ство молодых «националов»-националистов от участия в работе уже
советской системы власти, собственности и идеологии.
Интересны сравнительные «средние температуры по национальным
палатам» в двух группах активистов с полным и ограниченным (без
года, места рождения и т.д.) просопографическим набором. Вторая
группа отличается резко (в 1,5 раза) сниженной средней долей этниче-
ских русских и кратно повышенными долями этнических украинцев и
евреев. Дело в том, что эта вторая информационно ограниченная и от-
дельно считаемая группа сложилась из кандидатов в депутаты ВУС с
преобладанием в 83% в их выборке из 829 человек кандидатов по из-
бирательным округам украинских, новороссийских губерний, Юго-Запад-
ного и Западного фронтов, обеспечив «проседание» русских и умно-
жение украинцев и евреев. К тому же, к 1917 году эти две крупные мо-
лодые консолидированные нации набрали культурно-политический
ход в империи в целом, что дополнительно перекосило национальную
физиономию кандидатов в депутаты ВУС.
При общей схожести с мужским «ряд волшебных изменений» женского
национально-политического лица имеет свои понятные «милые черты».
Во-первых, женский национально-конфессиональный спектр, есте-
ственно, беднее: в нем нет мусульманок Кавказа и Средней Азии, нет
представительниц малых народов Европейской и Азиатской России, в
него не попало ни одной финки, литовки и молдаванки. Зато доля евреек
среди активисток в 2,5 раза выше соответствующей «мужской доли»
евреев, что говорит о большей силе политического порыва еврейских
Рис. 1. Движение социально-сословного происхождения мужчин партийно-
политической элиты по 7-летиям их рождения
Рис. 2. Движение социально-сословного происхождения женщин партийно-
политической элиты по 7-летиям их рождения
Рис. За. Движение национального состава провинциальной политической элиты
революционной России (мужчины, % доли в 7-летиях рождения)***
Рис. 36. Движение национального состава провинциальной политической элиты
революционной России (мужчины, % доли 7-летий рождения своей национальной
группы)
Рис. 4. Динамика национальных «струй» внутри российского либерально-радикального
потока.
Рис. 5а. Движение национального состава провинциальной политической элиты
революционной России (женщины, число в 7-летиях рождения)
Рис. 56. Движение национального состава провинциальной политической элиты
революционной России (женщины, число-доли в 7-летиях рождения)
Рис. 6 а. Движение «активистской плодовитости» регионов рождения (% региона в 7-
летиях рождения; регионы Европейского Севера, северо-запада, запада и юго-запада
Российской империи)
Рис. 6 б. Движение «активистской плодовитости» регионов рождения (% региона в 7-
летиях рождения; столицы и регионы Европейской России)
Рис. 6 в. Движение «активистской плодовитости» регионов рождения (% региона в 7-
летиях рождения; Урал, азиатские регионы и заграница)
Рис. 7 Средний возраст в 1917 году членов российских политических партий
Рис. 8 . Направления, число и доли перемен политической окраски (межпартийные
переходы) русских политических активистов в зависимости от времени (7-летия) их
рождения.
Рис. 9 . Сравнительные суммарные индексы конформизма православного наречения в
отчествах и именах активистов в зависимости от их социально-сословного происхождения
Рис. 10. Сравнительное движение по 7-летиям рождения индексов конформизма
наречения русских (с составляющими индекса К) и украинцев-активистов
Провинциальная партийно-политическая элита России ... 329
девушек за пределы местечковых мирков при ограниченных возможно-
стях реализовать женскую еврейскую пассионарность на плодоносных
нивах коммерции, предпринимательства, медицины, науки, образова-
ния и художественной культуры.
Во-вторых, русская женская доля, в противоположность мужской,
имеет восходящий тренд, что, с одной стороны, говорит о модернист-
ском превращении безмолвных «баб» в женских субъектов истории, а с
другой - свидетельствует о великорусской самоидентификации, по
крайней мере, многих украинок и белорусок, на что указывает пара-
доксальное исчезновение представительниц этих народов к рождениям
1890-х гг.
Если мы распределим наших националов-активистов по известным
годам их рождений, то окажется, что при общем восхождении до абсо-
лютного пика 1886 г. промежуточные годовые максимумы рождений
будущих «пассиг чариев» в крупнейших национальных группах неиз-
менно приходятся на тяжкие и достаточно всеобщие неурожайные и
(или) эпидемические, смертные годы (1840-1843, 1848-1849. 1860-1862,
1864, 1867-1868, 1872-1874, 1876, 1878-1879, 1881-1882, 1884-1886,
1891-1892, 1898, 1902, 1905 гг.). Выдача «на гора» усиленных «пор-
ций» будущих активистов в такие годы тем более выпукла, что при-
рост населения в них был, наоборот, минимальным. То есть, стартовые
- с утробной и младенческой поры - тяжкие условия выживания не
только отбирали к дальнейшему пути самых живучих, но и всю ос-
тальную жизнь питали их «пассионарность» из глубин подсознания и
младенческой памяти. Заметим, что говоря о подобной «колыбели»
смертных лет, мы не отделили городских уроженцев от крестьянских
детей, а земледельческие народы от народов, живших иными занятия-
ми, т.к. в этом случае работала упомянутая уже индукция стресса,
шедшая из деревни, ударенной перенаселением, голодом и мором.
Описанный природно-демографический фактор производства бу-
дущих социальных активистов всеобщ, мы уже просчитывали его по
14 тысячам персоналий. В этом же слое-связке базовых причин личной
пассионарности и качества социально-политической активности муж-
чин лежат факторы психосексуального свойства (степени безотцовщи-
ны, качества матери и семейного воспитания, наличие врожденных фи-
зических недостатков, сильнейших стрессов детства и т.п.), также пре-
жде просчитанные нами на общероссийских выборках партийно-
политической элиты.
Также прежде по партийно-политическим деятелям всероссийского
масштаба (люди из этой полутысячи в значительной мере поглощены
анализируемой выборкой) мы просчитывали связку географии-времени
их рождений. И «всероссийские» деятели, и их провинциальные собратья
в разных вариантах национальной группировки ((а) без крупнейших
330
Коллективные портреты народных лидеров
групп русских и украинцев; (б) без русских; (в) все народы вместе) де-
монстрируют один и от же синергизм движения «инкубаторов пассио-
нариев» по карте Российской империи: рост общей (экономической,
социальной, культурной) модернизации региона + рост и степени де-
мографического давления в регионе. Потому «пассионарные яйца» в
наших «инкубаторах» поначалу побольше проклевываются в Прибал-
тике, в Польше, на Северо-Западе с Санкт-Петербургом в центре, затем
«инкубаторы» прогреваются на Украине, в Новороссии и на Кавказе, а
к концу 1870-х прочно облюбовывают Центрально-промышленный
район, Среднюю Волгу и Центрально-черноземный район.
Нехватка одной или обеих - модернизации и перенаселения - со-
ставляющих географического синергизма пассионарности его уроженцев
и воспитанников немедленно задвигала регион на задворки поставок
активистов так, как это случилось с Севером, с Сибирью, со Средней
Азией, с Дальним Востоком и со всеми казачьими областями империи.
Данная политико-революционная выборка приятно подтверждает
одну замечательную социально-географическую особенность угасания
социальной стрессовой агрессии, показанную на поколениях будущих
Героев Советского Союза . Для очень многих «урожденных пассиона-
риев» столицы были целью и местом реализации-удовлетворения жиз-
ненных устремлений. А рожденные и росшие в столицах стартовали в
жизнь с заметным социальным преимуществом. Потому парадоксально
(но понятно) - Санкт-Петербург и Москва, будучи крупнейшими горо-
дами и сгустками всяческой жизни и конфликтов империи, «родили»
активистов и просто мало, и в долях, меньших долей населения этих
городов в населении страны на любом отрезке производства «пассио-
нариев».
Последовательность социокультурной и политической консолида-
ции отдельных крупных народов Российской империи отразилась и в
структуре средних возрастов на 1917 год активистов-мужчин различ-
ной национальной идентификации. При среднем возрасте активиста в
41,2 года самыми «старыми» - 45,5 - 47,3 лет - естественно, были давно
консолидированные этнические немцы (72 из 4694 человек с точным
годом рождения), поляки (95 человек) и «компания» из 34 остальных
«нерусских европейцев», сложившаяся из малых групп греков, чехов,
болгар, французов и одиночных итальянцев, шведов, сербов, бельгий-
цев, швейцарцев, англичан и ирландцев. Заметим, что польская часть
нашей выборки по преимуществу представлена поляками-активистами
внутрироссийской политической борьбы, членами интернациональных
общероссийских политических партий вроде братьев Косиоров, П. В.
Точисского или А. К. Циолковского. Расширение нашего польского
«коло» за счет националистов 1850-х - 1860-х гг. рождения (Э. Абра-
мовский, 3. Балицкий, Ю. Пилсудский и т.д.), бившихся внутри Царст-
Провинциальная партийно-политическая элита России ... 331
ва Польского за восстановление государственности и независимости
Польши, немедленно состарило бы данную этническую группу.
Восточные славяне и «татаро-башкиры» - народы, также «продви-
нутые» по части национальной консолидации - образовали следую-
щую группу активистов со средним возрастов в 1917 году от 40 до 43
лет. Обратим внимание, что украинцы с их известными проблемами
региональных социокультурных уровней и идентификации оказались в
данной группе самыми молодыми, чуть не дотянув до 40 лет свой
средний возраст.
Ну а самыми молодыми (моложе 37 лет) объяснимо оказались мол-
даване, эстонцы, литовцы, евреи, латыши и активисты из малых наро-
дов европейской и азиатской частей империи.
Поворот нашей более чем репрезентативной выборки стороной си-
нергического сочетания возраста и партийной принадлежности акти-
вистов в движеі чи и в деталях раскрывает следующую особенность:
омоложение активистов находится в безусловной взаимозависимости
от усиления радикально-революционного характера их политических
партий. Чем «коммунистичней» и революционней была (пусть и «за-
возная») идеология организации, тем более молодых людей она при-
влекала. И чем моложе был «прирожденный» активист, тем более ра-
дикальные идеи рождались и роились в его голове. Все было точно по
известному выражению про консерватизм зрелого ума и радикализм
молодого сердца.
Если поддаться соблазну не вполне корректного (из-за малого числа
персоналий по некоторым партиям и национальным группам) выведе-
ния общероссийских средних возрастов членов различных политических
партий, то получим замечательную картину омоложения партий по мере
роста их революционности. Правым было в среднем под шестьдесят,
октябристам - 51, кадетам - 50. Революционеры же прямо годились
этим правым и консервативным «отцам» в дети: общероссийским эсерам,
меньшевикам, левым эсерам и анархистам было в 1917 году в среднем
по 35-38 лет. Ну а самыми юными были, конечно, общероссийские
большевики с их средними 30-ю годами. Национализм всегда радика-
лен - поэтому средний возраст членов национальных вариантов обще-
российских партий практически всегда оказывался меньше: от полуго-
да для национальных вариантов ПНС до семи лет у национальных
подвидов большевизма и почти до двенадцати лет у правых русских и
других националистов.
Занимательным подтверждением и расширением картины движения от
политического «сердца» к политическому «уму» служит движение меж-
партийных переходов, «смены флагов» наших активистов-перебежчиков
по мере развития российских политических процессов. «Старые», но
«подвижные» активисты, грешившие в молодости народничеством и
332
Коллективные портреты народных лидеров
даже народовольчеством, переходили по мере «взросления» в основном
вправо - к кадетам, прежде всего. Активисты из молодых поколений,
наоборот, в большинстве своем и по нарастающей «ходили налево»: от
эсеров - к левым эсерам, от умеренных марксистов-эсдеков - к боль-
шевикам.
Примечания
См.: Дьячков В. Л. Партия эсеров в Великой Октябрьской социалистической революции
и Гражданской войне (Критика современной буржуазной историографии). М.: АКД, 1988.
См.: Дьячков Г. В. Герои Советского Союза периода Второй мировой войны: социо-
культурный облик. Дисс... канд. ист. наук (Тамбов, 2008).
Местное самоуправление
после падения самодержавия
О. А. Сухова {Пенза)
Крушение монархии в России в феврале 1917 г. отнюдь не оставило
крестьянство безучастным или равнодушным к судьбам империи. И
хотя «наивный» монархизм умер в крестьянском сознании, как казалось,
скоропостижно и безвозвратно, не вызвав своей кончиной какого-либо
подобия жалости, это совершенно не означало коренной ломки мировоз-
зренческих установок большинства населения страны. В каких бы формах
ни проходил процесс десакрализации власти, персонифицированной в
образе «Царя-Батюшки», в основе ценностной дезориентированности
крестьянства скрывалось осознание «безвластия», разрушения тех по-
литических институтов, исторические корни которых оказались тесно
переплетены с системой патерналистских представлений в русской по-
земельной общине. Выпадение необходимых элементов из привычной
«картины мира» крестьянского общества, грозящее возникновением
дискретности в сфере социальной памяти, создавало реальную угрозу
стабильности «мироустройства», являвшейся базовым условием сущес-
твования традиционализма.
С другой стороны, игры крестьянского разума, следуя традиционной
логике увязывания «нового строя» с возможностью реализации веками
выстраданной идеи «черного передела», вызвали к жизни установку на
незамедлительное осуществление социального идеала, чем спровоци-
ровали войну крестьян со всеми, кто могли воспрепятствовать этому - с
помещиками, хуторянами, отрубщиками, другими общинами, с государ-
ством и городами. В этом противостоянии деревня пыталась воплотить
в жизнь прочно сросшиеся с архаикой обычного права, а также заимст-
вованные у внешних по отношению к общине агентов, идеи и пред-
ставления.
Естественной реакцией крестьянства на возрастающую нестабиль-
ность повседневности, в том числе и на психосоциальном уровне, стала
общинная революция. Стимулируя защитную функцию «мира», кресть-
яне апеллировали к архаичным способам разрешения всех проблем и
334
Коллективные портреты народных лидеров
противоречий, перераспределяя властные полномочия сверху вниз и
усердно осуществляя локализацию правотворчества. Так в исторической
действительности появился «революционный» или «псевдореволюци-
онный» (в контексте выбранного направления социокультурной транс-
формации) «правовой чин», то есть порядок осуществления, насаждения
крестьянской «Правды».
Решение о реформировании волостного уровня управления после-
довало 19 марта 1917 г. Согласно с постановлением Временного пра-
вительства, функции волостных правлений должны были перейти к
волостным комитетам, создание которых при непосредственном уча-
стии уездных комиссаров в идеале предполагало привлечение к работе,
в первую очередь, местных землевладельцев и сельской интеллиген-
ции. Однако на практике волостные комитеты, комитеты народной
власти и прочие учреждения становятся непосредственными выразите-
лями воли крестьянства. Таким образом, катализатором народного пра-
вотворчества выступила легитимизация процесса перестройки органов
местного самоуправления.
Еще одним постановлением от 25 марта 1917 г. «О передаче хлеба в
распоряжение государства и о местных продовольственных органах»
было положено начало созданию некоего подобия структуры низовых
органов власти, максимально приближенной к сельскому населению и
сформированной из представителей торгово-промышленного класса,
земской интеллигенции и крестьянства. В функции созданных, согласно
распоряжению властей, продовольственных комитетов помимо заведо-
вания продовольственным делом входила и организация сельскохозяй-
ственного производства на уровне волости, уезда, губернии. Скажем, в
случае отказа владельца засеять землю, незасеянная площадь пахотной
земли поступала в ведение вышеупомянутых комитетов, которые решали
вопросы аренды данного участка крестьянами «по справедливой цене».
Как следует заметить, основание для передачи земли в распоряжение
продовольственных комитетов в координатах крестьянского группового
сознания выглядит достаточно шатким. Правительство, тем самым,
сделало первый шаг к легитимизации в крестьянском понимании так-
тики захватных действий. Несмотря на то, что процесс формирования
продовольственных комитетов на местах не носил одномоментного
характера, а растянулся на несколько месяцев, деревня получила на-
глядный урок правовой декларации перехода распорядительных (в от-
ношении земли) функций к выборным органам исполнительной власти
и не замедлила им воспользоваться.
Реальная власть на местах сосредоточилась в руках волостных и
уездных исполнительных комитетов, образованных в марте 1917 г и
пользовавшихся доверием крестьян1. В частности, в Самарской губер-
нии I съезд крестьянских депутатов, проходивший с 25 по 29 марта
Местное самоуправление после падения самодержавия 335
1917 г., принимает «наказ» по организации «комитетов народной власти»
на местах, согласно которому в губернии учреждались сельские, волос-
тные, районные и уездные комитеты народной власти. В Саратовской
губернии структура местных органов власти также была определена
крестьянским съездом (7-10 апреля). В волостях создавались советы
сельских представителей во главе с волостными комитетами. В выборах в
новые органы власти принимало участие все взрослое население обоего
пола (как правило, достигшее 20-летнего возраста). Сельский комитет
избирался сельским сходом, поэтому, за исключением изменения по-
ловозрастного состава народных собраний, практика выборов сельской
администрации сохранила свой традиционный характер и не вызывала
какой-либо серьезной ломки политических представлений коллективного
сознания2. Посягательства местных комитетов на помещичью собствен-
ность стали предметом обеспокоенности правительства уже к началу ап-
реля, что, в конечном счете, нашло свое отражение в постановлении Вре-
менного правительства от 11 апреля под названием «Об охране посе-
вов»3. Интересно проанализировать функции волостных сельских
комитетов в отражении документов того времени. Так, в телеграмме гу-
бернатора Симбирской губернии от 10 апреля 1917 г. сообщалось, что по-
становлениями органов «народной власти» в губернии «высылаются,
арестовываются помещики, управляющие, снимаются рабочие, захваты-
вается земля, устанавливается произвольная аренда, начинается движе-
ние общинников против отрубников»4. Видимо, центр властных пол-
номочий надежно закрепился на волостном уровне, но, как можно за-
метить, деятельность этих и подобных им комитетов практически
полностью исчерпывалась вопросами социально-экономического ха-
рактера.
На местах складывалось своеобразное противоречие: между легитим-
ным способом формирования органов государственной власти, начиная
от уезда и ниже, и восприятия последними своего «революционного»
предназначения, что никоим образом не соответствовало официальной
идеологии. В частности, как выяснилось в ходе посещения Пензенской
губернии комиссаром Временного правительства Г. С. Унковским, ко-
миссар Нижнеломовского уезда своей основной обязанностью считал
необходимость «творить волю народа», чем и объяснялись масштабы
захватного движения в уезде. Для разрешения конфликтов в сфере зем-
левладения здесь еще до введения земельного комитета была создана
примирительная камера, по сути дела сыгравшая роль распорядителя
всей земельной собственностью в уезде, что, безусловно, противоречило
распоряжениям верховной власти: «Частные землевладельцы, из чув-
ства самосохранения, будучи окончательно терроризированы вводи-
мыми в уезде порядками, шли, затем, на всякие соглашения...»5.
336
Коллективные портреты народных лидеров
Определенный интерес для рассмотрения вопроса о трансформации
политических представлений крестьянской массы представляет динамика
изменений социального состава крестьянских организаций в указанный
период. На этапе складывания историографической традиции исследо-
ватели придерживались нередко прямо противоположных точек зрения
на данную проблему. Так, А. В. Шестаков называл волостные исполни-
тельные комитеты органами Временного правительства, действовавшими
под контролем уездных комиссаров и отличавшимися от царских волост-
ных управ только тем, что они избирались более расширенным предста-
вительством от всего населения волости6. Одним из первых историков,
кто опроверг данное утверждение, был И. Верменичев. В своей статье,
опубликованной в рамках того же сборника, он пришел к выводу о
стихийном характере организации волостных комитетов, выступивших
подлинными органами крестьянской власти7. В дальнейшем в отечест-
венной историографии утвердилось положение о постепенной демокра-
тизации волостных комитетов, прошедших несколько этапов в процессе
вытеснения из своего состава чиновников, священников, интеллигенции
и т. д. представителями революционного крестьянства8.
Санкционированный правительством процесс создания новых выбор-
ных органов местного самоуправления имел весьма неожиданные для
действующей власти последствия. Поволжская деревня поднимается
до осознания необходимости собственного участия в политических
структурах, реализация же этого представления на практике привела к
серьезному рассогласованию формальной (законной) и вызревшей в
общинном сознании (неформальной, а, значит, незаконной) стороны
правотворчества и соответствующих образцов поведения. Так, по со-
общению председателя Мокшанской уездной управы (Пензенская губ.),
при образовании волостных и уездных исполнительных комитетов (в
марте месяце) «в состав их вошла в большинстве интеллигенция, но
затем стали раздаваться голоса против нее, и уже в середине апреля
повсеместно в комитетах состав был исключительно из крестьян, тенден-
ция которых относительно земли явно незакономерна и настраивает
население к захватам»9. В интерпретации крестьянства решения съез-
дов означали «объявление свободы и воли и нового права», а также
отмену «собственности» как таковой, что инициировало начало свя-
щенной борьбы (в виде захватов и переделов, поджогов и погромов
безо всякого контроля со стороны «новой власти») со стихийными
злыми силами (в образе помещиков и других элементов срединного
уровня), разрушающими ясную и понятную картину мира, построенную
на манихейских представлениях о добре и зле.
Произвольное делегирование полномочий волостным исполнитель-
ным комитетам в деле распределения сенокосных угодий в дополнение
к земельным захватам поставило решение данного вопроса исключи-
Местное самоуправление после падения самодержавия 337
тельно в зависимость от «желания местных крестьян». И, напротив,
распоряжения об отмене «незаконных», с точки зрения губернских
властей, действий против прав собственности оставались без исполне-
ния10. Один из участковых начальников милиции 20 мая 1917 г. в своем
донесении Саранскому уездному комиссару (Пензенская губ.) отмечал:
«Крестьяне говорят, что кроме волостного комитета, они никого не
признают, и раз волостной комитет постановил, значит правильно и
нужно исполнять данное постановление, все же уездные и городские
комитеты работают на руку землевладельцам»11. Подобные оценки
имели и обратную сторону. Как отмечалось в одной из корреспонденции
«Саратовского вестника», местным комитетам крестьяне подчиняются
постольку, поскольку «эти комитеты выносят «приятные» решения, в
случае же решения неприятного каждый считает себя вправе выразить
комитету «полное недоверие»12. Таким образом, сменяемость состава
местных комитетов и осуществляемая ими политика напрямую зависела
от характера массовых ожиданий и по мере их радикализации подверга-
лась соответствующим изменениям. Характер общественных настроений
в данной ситуации превращается в фактор, определяющий общее направ-
ление политического процесса в провинции. В этих условиях любое
«непопулярное», с точки зрения масс, решение властей, а уж тем более
угроза применения насилия над революционным народом, будут истол-
кованы в представлениях крестьянского сознания, как «антинародные»
действия и незамедлительно отвергнуты. Так, активизация так называе-
мого солдатского фактора в апреле 1917 г. вследствие массового воз-
вращения отпускных военнослужащих (на период посевной кампании)
кардинальным образом изменила ситуацию на местах. В итоге, в течение
марта-мая большинство комитетов оказались переизбранными. По под-
счетам Г. А. Герасименко, за это время на Нижней Волге в 70% волостей
общественные исполнительные комитеты были переизбраны полностью
или частично и превратились в однородно-сословные крестьянские уч-
реждения (до 74,8 % состава к лету 1917 г.)13.
Еще одной причиной недоверия губернским и уездным комиссарам
выступало представление о временности их пребывания у власти, тогда
как в стабильности существования и социальной востребованности
структур волостного самоуправления крестьяне не сомневались. Деревня
не считалась с распоряжениями местных властных структур, «ожидая
распоряжений правительства»14: характеристики массовых настроений
подобного плана свидетельствовали о сохранении смысла одной из важ-
нейших идиом социального идеала - милость, исходящая от верховной
власти, призвана осуществить легитимизацию крестьянской Правды.
Возможность социального переустройства подкреплялась в сознании
крестьянства твердой убежденностью в неизбежности и неотвратимости
реализации идеала, выработанного многовековой утопической традицией,
338
Коллективные портреты народных лидеров
идеала «Правды», в смысле предвосхищения совершенного состояния
рода человеческого на Земле . Реальную возможность осуществления
«царства божьего на Земле» российское крестьянство получило в 1917 г.
вместе с освобождением от тенёт прежней государственности. Важно при-
знать, что и Временное правительство отдавало себе отчет в произволь-
ном характере образования низовых политических структур, нередко в
процессе своего возникновения обгонявших инициативу государства16.
Фактическим началом утверждения «народного права» можно считать
формальное узаконение «черного передела» в виде решений крестьянских
съездов. Причем решение этого «проклятого» для российской истории
вопроса мыслилось крестьянами именно как объявление незамедли-
тельного перехода всех земель в пользование крестьянских общин. Такой
утилитарно-упрощенный вариант аграрной реформы базировался на
прочном фундаменте сакрализированного представления о земле. Же-
лание скорейшего воплощения основного крестьянского лозунга в
жизнь, вероятность которого напрямую увязывалась с крушением основ
прежней государственности, только усиливало ощущение справедли-
вости крестьянских требований. Как характерную особенность кресть-
янской политической культуры, современники отмечали именно эту
фанатичную веру в возможность реализации социальной утопии17.
В Пензенской губернии объявление «народного права» состоялось
15 мая 1917 г. и было облечено в форму резолюции II губернского кре-
стьянского съезда относительно «временных» мер «к использованию
паровых земель и луговых участков до созыва и решения земельного
вопроса Учредительным собранием и к принятию мер к учету частно-
владельческого мертвого и живого инвентаря и распределения его между
нуждающимися». Во многих уездах резолюция была встречена «как
давно желанный способ разрешения земельных отношений и при этом
способ законный, как рекомендуемый - правомочным, по их мнению,
решать эти дела окончательно [курсив наш - авт.] съездом»18. Эта по-
зиция укреплялась в массовом сознании также вряд ли выбранным
случайно названием данного мероприятия. В архивных документах гово-
рится о проведении 14-15 мая 1917 г. Учредительного собрания Пен-
зенского губернского исполнительного комитета, которое и приняло вы-
шеупомянутую резолюцию, предложенную губернским советом кресть-
янских депутатов19. В итоге ключевое слово прозвучало: «Учредительное
собрание...» одобрило постановление высшего представительного ор-
гана крестьянства, а, следовательно, социальный идеал получил свое
узаконенное выражение в конкретной программе действий.
Если сопоставить решения съездов с активизацией захватных дейст-
вий по отношению к частновладельческой собственности, то на поверку
окажется, что главным итогом и смыслом деятельности крестьянских
форумов являлось именно моральное оправдание подобного поведе-
ния, что лишний раз доказывает приоритетное значение в структурах
Местное самоуправление после падения самодержавия 339
общественного сознания принципа справедливости по сравнению с
императивами целесообразности.
В Самарской губернии пробуждение в массах «земельной пугачев-
щины», по свидетельству комиссара МВД Временного правительства
Тоцкого, было связано с деятельностью И-го Крестьянского губернского
съезда, проходившего с 20 мая по 6 июня 1917 г. под девизом: «Земля
и воля». Поводом к захвату и переделу частновладельческих земель,
нередко с «живым и мертвым инвентарем», служило имевшее широкое
распространение толкование постановлений крестьянского съезда «как
закона»2 .
Крестьянские представления о легитимности собственных действий
базировались, таким образом, на отношении к земле как к законному
объекту для приложения народного труда. И все, что было с ним свя-
зано, приобретало сакральный смысл, а, следовательно, наделялось
правовым иммунитетом. Как отмечал в своем донесении в МВД от 27 мая
1917 г. Самарский губернский комиссар К. Иньков, наряду с «усилением
самовластья сельская среда стала принимать все более определенную
партийно-политическую окраску. Основанием для этого послужил
глубоко укоренившийся в крестьянском сознании взгляд на землю как
на исконный объект для приложения народного труда, с этой точки
зрения наиболее приемлемой казалась та программа, которая преду-
сматривает переход земли к трудовой массе на самых льготных усло-
виях или без выкупа»22.
На официальном же уровне подготовка грядущей земельной ре-
формы была возложена на земельные комитеты (главный и местные -
губернские, уездные, волостные), образованные на основании поста-
новления Временного правительства от 21 апреля «Об учреждении зе-
мельных комитетов»23. Комитеты были призваны разрешать споры в
сфере земельных отношений исключительно в пределах действующего
законодательства, а, следовательно, препятствовать самочинным захва-
там частновладельческого имущества24. Несмотря на ограниченность
охвата волостей Европейской России государственным строительством,
местные земельные комитеты сыграли, как это ни парадоксально, далеко
не последнюю роль в процессе легитимизации народного правотворчест-
ва. В частности, в телеграмме Саратовского губернского комиссара от
25 июля говорилось о том, что если до появления земельных комитетов
в губернии силами губернского комитета (в исключительных случаях с
применением военной силы), еще удавалось вносить успокоение в дере-
венскую среду, добиваться подчинения действующему законодательству,
то «с возникновением земельных комитетов сельскохозяйственные
правонарушения участились»25. Земельные комитеты не были наделены
ни законодательными, ни даже распорядительными правами, и вместе
с тем, крестьянскому нравственному идеалу соответствовало как раз
340
Коллективные портреты народных лидеров
указание на определенную зависимость будущего решения Учредитель-
ного собрания по аграрному вопросу от непосредственной деятельности
земельных комитетов на местах, которая, таким образом, превращалась
в форму реального воплощения «народного права». Так, 3 июня 1917 г.
состоялись выборы в земельный комитет Наровчатского уезда Пензен-
ской губернии. Итогом противостояния «формальной» и «реальной»
тенденций в деятельности крестьянского по своему составу комитета
стало постановление о добровольной передаче в его распоряжение
всей паровой земли с целью избежания самовольного и неорганизо-
ванного захвата собственности «со стороны революционно настроен-
ного крестьянства»26. В июле 1917 г. в с. Сулак Николаевского уезда
Самарской губернии волостной земельный комитет, «под влиянием аги-
тации солдата-большевика Рязанцева, постановил произвести раздел
надельных и частнохозяйственных земель под посев будущего года, на
условиях, неприемлемых для посевщиков»27.
Одним из аспектов анализа способов и механизмов реализации на-
родного правотворчества является вопрос о создании системы советских,
во многом альтернативных, органов власти28. В отличие от советов ра-
бочих и солдатских депутатов, образование которых началось с создания
центрального Петроградского совета, советы крестьянских депутатов
вначале стали возникать на местах. Всероссийский, губернские и уездные
советы были образованы на крестьянских съездах, депутатов в волост-
ные и сельские советы крестьяне в дальнейшем избирали на собраниях
граждан волости или на собрании уполномоченных от селений. В со-
ответствии с этим принципом губернские советы в Среднем Поволжье
появились уже в марте-апреле 1917 г. (в Самарской губ. - 25 марта,
в Саратовской - 7 апреля, в Пензенской - в апреле)29. По данным
Т. А. Ремезовой, губернские советы крестьянских депутатов к концу
июня функционировали в 52 губерниях из 78, а к октябрю - практически
во всех губерниях России30.
Тем не менее, сторонникам классового подхода приходилось с со-
жалением констатировать низкую степень активности крестьянства в
деле формирования «организующей силы» для развития первой и второй
социальных войн в деревне . Более того, появился тезис о затухании
процесса создания советов по мере приближения непосредственно к
крестьянским обществам, на уровне сельской общины. К Октябрьской
революции, по замечанию Н. А. Кравчука, далеко не повсеместно име-
лись волостные советы, а сельские в своем большинстве были организо-
ваны лишь после установления советской власти. Причину подобного
положения дел автор усматривает в противодействии со стороны эсеров,
которые, вследствие своего преобладания в верхних советах всячески
тормозили этот процесс32. Скорее всего, здесь можно вести разговор о
воздействии не столько внешнего (по отношению к крестьянству) фак-
Местное самоуправление после падения самодержавия 341
тора, сколько внутреннего, связанного со своеобразием крестьянского
социального и политического идеала. По большому счету, степень клас-
сового раскола в средневолжской деревне преувеличивать не стоит.
Реализация вожделенной для крестьянства идеи «черного предела»,
напротив, способствовала консолидации деревни на платформе ценно-
стей «общинного архетипа». В то время как политика большевиков на-
целивала пролетарские и полупролетарские слои деревни на раскол и
противопоставление интересов различных групп крестьянства внутри
общины. Принципиальное согласие с данным выводом находим и у
ряда советских исследователей. В частности, отмечая рост стихийности
крестьянского движения и падение влияния крестьянских организаций
осенью 1917 г., П. Н. Перший выдвигает идею о смещении организующе-
го центра в деревне с волостных на сельские комитеты и крестьянские
сходы3 , то есть объективно основной тенденцией политической жизни
России становился разгул локализма и смещение центра политических
связей на уровень общины.
Достаточно спорным представляется и утверждение о резком поле-
вении сельских сходов после исключения из них крестьян-собствен-
ников34. В попытках общинников ограничить права выделенцев (лишить
их права голоса на сходе, не допустить создания независимых админи-
стративных единиц35 и т. д.) усматривалось доминирующее положение
трудящихся крестьян в деревне, ослабление политического влияния
зажиточного слоя, демократический состав волостных и сельских ко-
митетов36. В дальнейшем, по мнению Г. А. Герасименко, отрубщики и
хуторяне, загоняемые в общину, в некотором роде выполнили функцию
«троянского коня». Получив право голоса на сходе, они неизбежно (на
положении «обиженных») «должны были проводить политику, на-
правленную против бедняков и середняков, стремясь выхолостить демо-
кратическую сущность из деятельности крестьянских учреждений»37.
Объективно ситуация «черного передела» провоцировала воспроиз-
водство архаических хозяйственных представлений, а вместе с этим
возрастала роль и значение общины как института социальной органи-
зации. Поэтому неприятие общинниками стремления выделенцев к са-
моорганизации, препятствование их участию в деятельности сельских
сходов следует рассматривать как проявление одного из базовых прин-
ципов мирской организации - эгалитаризма, направленного, кроме про-
чего, и на сохранение однородности внутриобщинного пространства,
единства основ крестьянской повседневности, а отнюдь не как прояв-
ление «классовой борьбы».
Наглядной иллюстрацией довольно сложной расстановки «классовых
сил» в деревне, не подпадающей под классическое определение в духе
марксистской методологии истории, служит ситуация, сложившаяся в
Вязовке Городищенского уезда Пензенской губернии осенью 1917 г. В
342
Коллективные портреты народных лидеров
непосредственной близости от села располагались хуторские участки на
землях, приобретенных у Крестьянского поземельного банка. Еще в
марте 1917 г. здесь были зафиксированы первые эксцессы, связанные с
выделенцами, а 11 ноября вязовцы переходят к погромам. Рост погром-
ных настроений привел к расколу общества на «зажиточных» пассиона-
риев и противников насилия - «бедных жителей». Как отмечалось в
рапорте начальника милиции 2-го участка Городищенского уезда, 14 но-
ября крестьяне, «участвовавшие в грабеже, принуждали все общество к
участию в ограблении хуторян, причем угрожали убийством, отобрали
насилием печать у сельского старосты и составили приговор от всего
общества о согласии на ограбление хуторян. Что примечательно, среди
погромщиков встречаем, главным образом, зажиточных крестьян-
общинников и солдат, «пришедших в отпуска и дезертиров» общим
количеством более 100 человек (всего же в селе насчитывалось 367
домохозяев)38.
В условиях победы «общинной революции» в деревне, кроме собст-
венно крестьянских мотивировок поведенческой практики, важнейшими
параметрами анализа будут, безусловно, выступать проблемы, связанные
с оппозицией: «крестьяне - государство». При этом следует отметить,
что абсолютное большинство волостных и сельских советов появилось
в средневолжской деревне в период января-апреля 1918 г.39, сменив
существовавшие до этого чуть более полугода волостные земства. Не-
смотря на, казалось бы, демократичный характер своего образования,
новые органы власти оказались внешним, «казенным» учреждением по
отношению к общине, были фактически навязаны деревне, что сохраня-
ло прежние противоречия. Таким образом, на первом этапе примирить
общину с новой властью мог только сам факт признания за волсоветом
преемственности функционального предназначения бывшего волостного
правления, то есть инстанции «начальствующей», но необходимой, как
элемент привычной повседневной действительности. Поясним это на
примерах. Количественное соотношение категорий, детерминировав-
ших социальную реакцию на факт образования волостных советов, по-
зволяет представить следующая таблица:
Выборка категорий высказываний относительно местных условий
образования волостных советов дает следующие результаты: «согласно
протокола 4-го крестьянского съезда депутатов уезда»; «с бою... фракци-
ей большевиков, которые распустили управу»; «полнейшее безразличие
ко всяким организациям»; «меньшинство говорило: раз приказывают
организовать, то нужно исполнить, а большинство желательно было»;
в Успенской вол. Мокшанского уезда к апрелю совет еще не был создан:
«оказалось не желают иметь совет»; «меньшая половина протестовала
против организации совета и требовала оставить или земства или выбрать
старшину»; «не во всех селах одинаково единодушно»; «с общего согла-
Местное самоуправление после падения самодержавия 343
сия всех сельских обществ волости и совет образован из представителей
каждого общества»; «от земства к советам жители перешли без колебаний»;
«очень охотно само без всякого с чьей-либо стороны распоряжения» и
Таблица 1
Утверждение советской власти на волостном уровне в оценках
массового сознания крестьянства Пензенской губ.
№
1
2
3
4
|
5
6
7
Категории высказываний
Образование совета было встречено:
«сознательно и едино»; «энергично»; «признали
желательным»; «с полным доверием»
«часть недоверяла»
«равнодушно»; «хладнокровно»; «обыкновенно»
«неудовлетворительно»; «с бою»; «недоверчиво»;
«тревожно»
Итого анкет, где заполнена данная графа
Фиксация «грубых выпадов против советской власти»
Итого анкет, где заполнена данная графа
Волостной совет не пользуется доверием населения
Совет пользуется доверием населения
Итого анкет, где заполнена данная графа
Всего анкет
Число
ответов
112
7
27
7
153
19
170
33
138
171
171 |
* Источник: ГАПО. Ф.Р-2. Оп.1. ДД.85-94,100.
Вне зависимости от количественного «перебора» благожелательных
отзывов можно отметить, что констатация «относительной» лояльно-
сти в отношении «новой» власти в целом сомнений не вызывает. И все
же, производя корелляцию количества «негативных» высказываний в
случаях образования и деятельности волостных советов в течение 2-3
месяцев после их создания, мы сталкиваемся с выраженным проявле-
нием тенденции определенного свойства: если в момент производства
выборов случаи недовольства были отмечены в 19 волостях, то к маю
респонденты из 30 волостей указали на отсутствие доверия к работе
местных советов41.
Определенные сомнения относительно столь безболезненной смены
управления появляются и при обращении к сообщениям агитаторов,
содержавшим анализ ситуации на местах. Скажем, на февраль 1918 г., по
словам Е. Полникова, в Саратовском уезде было «...мало организации
советской власти а также медленно организуется более преобладает
земское правление, в котором находятся правые социалисты-револю-
ционеры и тормозят всему делу». Из Вольского уезда Саратовской гу-
344
Коллективные портреты народных лидеров
бернии поступали аналогичные сообщения: «...власть фактически не в
руках Советов, а в руках правительственных учреждений старого об-
разца»42.
При этом важно помнить об одной из характерных особенностей,
свойственных политическому сознанию средневолжского крестьянства
в период второй половины 1917 г. Путаница в деле революционной
перестройки органов местного управления, не просто дублировавшей
функции народного представительства, но и нередко носившей запо-
здалый характер по отношению к собственно крестьянскому право-
творчеству, имела своим неизбежным следствием рост политического
абсентеизма в деревенской среде. Со всей очевидностью это прояви-
лось в августе-сентябре во время проведения избирательной кампании
по выборам в волостное земство (по закону 21 мая (3 июня) 1917 г.). В
частности, в Саратовской губернии, как следует из сообщения Камы-
шинской земской управы, «население к выборам относилось без ясно-
го понимания задач волостного земства. Выборы различных комитетов
и перевыборы надоели населению, а потому к выборам оно отнеслось в
первый раз 27 августа равнодушно, а во второй раз - 3 сентября - во-
все индифферентно»43. Аналогичная ситуация сложилась и в других
уездах губернии. Часто крестьяне рассматривали проведение избира-
тельной кампании в условиях отсутствия значительного контингента
избирателей как временное явление («понимание выборов как времен-
ных - до конца войны и возвращения всех членов «мира» (Сердобский
уезд), что и объясняет соответствующее отношение к выборам44.
Учитывая подобную ситуацию, сложно предположить кардиналь-
ную перемену в настроениях деревни спустя столь короткий промежу-
ток времени, кроме того, немаловажным фактом выступает отнюдь не
крестьянская (в смысле общинная) природа происхождения советской
власти. Трудно предположить, что в этих условиях будет наблюдаться
усиление политической активности крестьянства и их деятельное уча-
стие в процессе преобразования земств в советы: скорее распростра-
ненным явлением станет социальная пассивность, фиксируемая под
определениями «сочувственно», «сознательно» и т. д.
Одним из веских аргументов в пользу концепции «общинной револю-
ции» выступает анализ системы социально-политических представлений
крестьянства, произведенный с привлечением массовых источников
данного периода. К числу последних относится, в частности, такой вид
исторических документов, как вопросные листы министерства земле-
делия, направленные на места весной-летом 1917 г., как раз с целью
выяснения массовых настроений.
Возвращаясь к тезису об архаизации массового сознания российской
деревни, хотелось бы подчеркнуть, что результаты контент-анализа кра-
сноречиво свидетельствуют об активизации правотворческой функции
Местное самоуправление после падения самодержавия 345
общинной организации, об обращенности к традиционным способам
поиска выхода из социокультурного кризиса, переживаемого социальной
общностью, имевшей глубокие патриархальные корни и оказавшейся в
ситуации безвременья на переломе эпох. В частности, как следует из
содержания анкет, переход крестьянства к захватам земельной собствен-
ности спровоцировал бурное развитие приговорной практики сельских
сходов, наполнив «новым» значением эту форму деятельности кресть-
янского мира. Из 264 вопросных листов, в которых была заполнена
графа, фиксировавшая наличие приговоров по решению аграрного во-
проса в деревне, 217 анкет (82,2 %) содержали утвердительный ответ: в
них говорилось, что решение о самовольной запашке частновладельчес-
кой земли принималось на сельском сходе.
Для анализа политических пристрастий средневолжского крестьян-
ства обратимся к данным таблицы 2. Как можно отметить, в бланках
изучаемой анкеты присутствуют два аспекта интерпретации политико-
правовых представлений крестьянства: выяснение «партийной окраски»
крестьянских организаций и объединений, а также определение источ-
ника законотворческой инициативы.
Таблица 2
Политические представления крестьян Пензенской губернии
по материалам анкеты министерства земледелия
(март-август 1917 г.)*
Категории высказываний
, I. Степень политической организации крестьян /
j крестьяне объединены:
1. в «партию социалистов-революционеров»
2. «в организацию временного правительства»
3. «во Всероссийский крестьянский союз»
4. в комитеты: земельные, продовольственные,
исполнительные
15. «в ожидании Учредительного собрания»
6. в совет крестьянских депутатов
17. в общину/упоминание о сходе
8. в различные «демократические» организации
| (в том числе: «в крестьянские съезды»)
19. в рабочую партию
10. указание на ограниченность политического кру
гозора крестьян («о партиях ничего не понимают»)
Частота 1
встречаем. 1
абс.
71
6
26
47
3
17
4
9
4
11
в%
32,9
2,8
12
21,8
1,4
7,9
1,8
4,1
1,8
5,1
346
Коллективные портреты народных лидеров
111. в партию народной свободы
12. в волостное земство
ИТОГО АНКЕТ
II. Источник правотворчества:
11. распоряжения правительства
2. решения принимаются самостоятельно (на сходе)
3. самостоятельно, но по указанию волостного
1 земельного комитета
14. указания волостного земельного комитета
5. указания волостного исполнительного комитета
6. указания губернского, уездных, волостных земель
ных комитетов (как системы учреждений власти)
7. указания комитета без уточнения статуса (главный
комитет, местный комитет, продовольственный и т. д.)
18. постановления губернских съездов
19. постановления уездных крестьянских съездов
10. указания пензенского уездного совета
крестьянских депутатов
111. указания их Пензы и уездных центров
112. указания министра земледелия Чернова
113. «по брошюркам»
114. указания Учредительного собрания
15. «указания из Центра»
16. указания Пензенского крестьянского бюро
ИТОГО АНКЕТ
6
12
216
9
80
17
68
13
26
46
17
12
4
9
1
1
2
3
1
309
2,8
5,5
100
2,9
26,0
5,5
22,0
4.2
8,4
14,9
5,5
3,9
1,3
2,9
0,3
0,3
0,6
1,0
0,3
100
* Источник: ГАПО. Ф. 486. Оп. 1. ДД. 33-41.
В крестьянских анкетах присутствует упоминание о деятельности
четырех политических организаций: партии народной свободы (в 2,8 %
анкет), причем этот показатель полностью совпадает с констатацией
лояльности действующему правительству (также в 2,8 % анкет указыва-
лось на то, что крестьяне объединены в организацию Временного прави-
тельства); рабочей партии (1,8 %); Всероссийского крестьянского союза
(12 %); и, наконец, партии социалистов-революционеров (32,9 %)45. Разу-
меется, результаты анкетирования отнюдь не являются доказательством
глубины охвата масс первичными партийными структурами. Здесь, ско-
рее всего, нашло свое отражение представление о знакомстве деревни с
программой той или иной партии, и о ее соответствии «социальному
воображаемому». Кроме того, аморфность, размытость позиции по опре-
Местное самоуправление после падения самодержавия 347
делению самой сущности организационного объединения указывает на
неразвитость политической культуры пензенского крестьянства.
Важно также отметить, что, судя по материалам анкетирования,
община не относилась крестьянами к организациям политического ха-
рактера (лишь в 1,8 % анкет респонденты так или иначе определили
общинные институты в качестве крестьянской организации), и, в то же
время, мы наблюдаем наибольшее значение показателя частоты встре-
чаемости относительно «самостоятельного», т. е. общинного, источника
правотворчества (26% высказываний). Эта особенность крестьянского
восприятия политической организации общества указывает на воздейст-
вие таких факторов, как синкретизм крестьянского мироощущения и его
архаичность. Наличие среди характеристик таких высказываний как:
«указания министра земледелия Чернова»; «по брошюркам», «указания
Учредительного собрания»; указания из «центра» и пр. свидетельствует о
том, что в представлениях крестьянского сознания источник формального
законотворчества носил внешний по отношению к общине характер, од-
нако, признание воли законодателя в качестве руководства к действию
никоим образом не отменяло значения в повседневной жизни средневол-
жской деревни обычных правовых норм, и в этом отношении «писаные
законы» сосуществовали с инициативой масс. По всей видимости, об-
щина оставляла за собой возможность (в условиях «объявления нового
права») интерпретировать его конкретные выражения с позиции соответ-
ствия последних социальному идеалу. Зависимость легитимизации уста-
новлений, признания правовых норм крестьянством от содержания мас-
совых настроений прослеживается достаточно отчетливо.
Что же касается определения источника политической власти, то
альтернативы здесь практически исключаются. Результаты анкетирова-
ния безоговорочно свидетельствуют о перемещении центра власти на
уровень волостных учреждений местного самоуправления. В частности,
в 31,7 % случаев в вопросных листах в качестве источника правотвор-
чества крестьяне указывали волостные земельные или исполнительные
комитеты. Пожалуй, образ «комитета», чаще даже без уточнения его
статуса, постепенно вытеснял из политической картины мира средне-
волжской деревни образ «государства». И параллельно с архаизацией
общественного сознания происходила локализация политических пред-
ставлений, что являлось серьезной угрозой функционированию централь-
ной власти и государства в целом.
По мере усиления «самовластья» приобретает несколько иное звуча-
ние и вторая часть знаменитого крестьянского лозунга «Земля и воля».
Последняя стала восприниматься в крестьянской среде как предельное
освобождение от всех форм социального контроля со стороны государ-
ства. Подлинной восприемницей управленческих функций государства
становится поземельная община со всеми вытекающими отсюда по-
348 Коллективные портреты народных лидеров
следствиями46. В представлениях крестьян «мир» наделялся естествен-
ным правом законотворчества: «Ссылаясь на эту власть, они думают,
что все издаваемые ими постановления имеют силу закона и никакому
обжалованию не подлежат»47. Участвуя в погромах частновладельческих
имений, в вырубке и хищении леса, крестьяне объясняли свои действия
словами: «Теперь свобода, народное право»48, отстаивая свой взгляд на
мироустройство, свою «Правду», противопоставляя ее «старому» по-
рядку, а, по сути, следуя программе архаизации социальной динамики,
реализации утопического проекта по возрождению архетипических ос-
нов крестьянской цивилизации.
С одной стороны, представление о «народном праве» ограничивалось
рамками хозяйственной практики крестьянства и понималось как свя-
щенное («от Бога»), а, следовательно, естественное и неотчуждаемое
пользование паровыми землями, луговыми и лесными угодьями. Транс-
ляция этого понятия и достигалась путем тиражирования стереотипов,
постоянная повторяемость содержания которых являлась непременным
условием закрепления последнего в социальной памяти.
Еще одним аргументом в пользу распространения такого толкования
«воли» и «народного права» как сакрализированного в крестьянском
родовом сознании права на захват необходимого для хозяйственного
воспроизводства пространства (что, впрочем, имело в своей основе
именно оправдание посредством хозяйственной необходимости, хотя
напрямую с этим уже не было связано) выступала слабость репрессивной
политики государства, также способствовавшая росту локализма49.
Таким образом, трактовка событий 1917 г. как завершающей стадии
общинной революции, развернувшейся в Российской империи с начала
XX в., представляется нам наиболее адекватной объяснительной моде-
лью, получившей достойное признание в современной отечественной
историографии. Ее основное содержание определяется переходом к
осуществлению на практике «великой крестьянской утопии», что, в свою
очередь, означало реставрацию архаичных представлений о справедли-
вом «мироустройстве». При определении общей парадигмы представле-
ний крестьянства о государстве и его институтах уместно вести разговор
о псевдореволюционном чине, при этом приставка «псевдо-» будет
обозначать консервативную сущность массовой политической культуры
крестьянства. Революционизм общины, несмотря на заимствование
многих положений из арсенала радикальных партий, был направлен на
защиту традиционного уклада и объективно вел к разрыву связей в
системе «власть-подчинения». Представление же о гармонизации от-
ношений между властью и крестьянством рассматривалось последним
исключительно через призму решения проблемы малоземелья путем
уничтожения института частной собственности и возвращения к ми-
нималистской потребительской этике.
Местное самоуправление после падения самодержавия 349
Примечания
Крестьянское движение в 1917 году: 1917 год в документах и материалах / Под ред.
М. Н. Покровского и Я. А. Яковлева. М.-Л.: Госиздат, 1927. С. 17 и др.
КравчукН. А. Массовое крестьянское движение в России накануне Октября (Март - ок-
тябрь 1917 г. По материалам великорусских губерний Европейской России). М., 1971. С. 96.
КравчукН. А. Указ. соч. С. 24.
Крестьянское движение в 1917г... С. 16
Государственный архив Российский Федерации (ГАРФ). Ф.1788. Оп.2. Д. 123. Л. 106.
Шестаков А. В. Крестьянские организации в 1917 году // Аграрная революция. В 4-х т.
Т.2.М., 1928. С. 151.
Верменичев И. Крестьянское движение между Февральской и Октябрьской революция-
ми // Аграрная революция. Т.2. Крестьянское движение в 1917 году. М., 1928. С. 187.
См., например: Минц И. И. История Великого Октября. М., 1967.; Медведев Е. И. Уста-
новление и упрочение советской власти на Средней Волге. Куйбышев, 1958; он же. Крестьян-
ство Среднего Поволжья в Октябрьской революции. Куйбышев, 1970 и др.
Крестьянское движение в 1917 году... С. 18.
Крестьянское движение в 1917 г... С. 54.
Верменичев И. Указ. соч. С. 199.
Саратовский вестник. 1917. 13 мая.
См.: Герасименко Г. Низовые крестьянские организации в 1917 - первой половине
1918 гг. На материалах Нижнего Поволжья. Саратов, 1974. С. 55.
Крестьянское движение в 1917 г... С. 48.
Это состояние, по словам А. И. Клибанова, являлось в массовых представлениях «из-
начальным и непреходящим достоянием», «...не химерой, не воображаемым, а реальным дос-
тоянием, насильственно отчужденным, однако, и подлежащем возврату по законной принад-
лежности». См.: КлибановА. И. Народная социальная утопия в России. Период феодализма.
М., 1977. С. 9.
Так, И Верменичев в одной из своих работ приводит цитату из доклада кн. Г. Е. Льво-
ва, весьма красноречиво свидетельствовавшую о сущности механизма реализации власти на
местах: «Местные правительственные комиссары нередко лишены возможности судить о том,
от кого исходит данное постановление, когда и как организован комитет, издающий закон и
правила, производящий обыски, аресты и реквизиции, разрешающий земельный вопрос как
по частным случаям в виде обязательных постановлений, так и во всей его полноте в форме
деклараций». См.: Верменичев И. Крестьянское движение... С. 187.
Так, согласно свидетельству Н. Я. Быховского, громадное большинство крестьян прие-
хало на I Всероссийский съезд крестьянских депутатов, проходивший с 4 по 28 мая 1917 г. й
Петрограде, «с полной уверенностью, что отсюда они возвратятся уже «с землей» и привезут
эту радостную весть пославшей их крестьянской массе; они верили, что здесь, на этом съезде,
в той или иной форме, но вопрос будет «порешен». Формальная и конституционно-правовая
сторона их не интересовала, или же интересовала в весьма слабой степени. Именно в этом
вопросе делегаты обнаруживали наибольшее нетерпение. См.: Лавров В. М. «Крестьянский
парламент» России (Всероссийские съезды крестьянских депутатов в 1917-1918 гг.). М.,
1996. С. 71.
18 ГАРФ. Ф.1788. Оп.2. Д.123. Л. 82об.
Там же. Лл.69-69об.
20 ГАРФ. Ф.1788. Оп.2. Д. 138. Ч.И. Лл. 207-207об.
21 ГАРФ. Ф.1791. Оп.6. Д.164. Л. 1.
22 ГАРФ. Ф.1788. Оп.2. Д. 138. Л. ЮЗоб.
350
Коллективные портреты народных лидеров
23
Сборник указов и постановлений Временного правительства. Вып 1. Пг., 1917 С. 192—
193.
24
Всего, по подсчетам H А. Кравчука, к 30 июня 1917 г в России было создано 34 гу-
бернских и областных комитета, 214 уездных и 650 волостных, а к концу августа - 45 губерн-
ских и областных, 425 уездных и 3115 волостных См.: Кравчук H А. Указ соч. С. 27.
Крестьянское движение в 1917 году.. С. 154.
26 ГАРФ. Ф.1788. Оп.2. Д.123. Л. 96об.
О практической реализации практики «черного передела» в деятельности земельных
комитетов см.: Крестьянское движение в 1917 году... С. 163, 280, 330 и др.
Напомним, что с призывами к учреждению независимых от помещиков и чиновников
учреждений, защищающих интересы трудового крестьянства, выступила Апрельская конферен-
ция РСДРП(б) (1917 г.). В числе основных функций советов крестьянских депутатов выделялось,
в первую очередь, распоряжение землей, определение местных условий владения и пользования
этим важнейшим экономическим ресурсом. Кроме того, предполагалось, что с самого начала
«крестьянские» советы превратятся в арену классовой борьбы путем создания «такого клас-
сового положения, как отдельные фракции или партии внутри общих Советов крестьянских
депутатов». См.: Ленин В. И. Задачи пролетариата в нашей революции // Ленин В. И. Поли.
Собр, Соч. Т.31. М., 1977. С. 166-167.
Ремезова T А. Советы крестьянских депутатов в 1917 г.// Исторические записки. T 32.
M., 1950. С. 14-15.
3"
К 15 июля 1917 г. из 815 уездов России советы были организованы в 371 уезде. См..
Ремезова Т. А. Указ. соч. С. 15-16.
Еще А. В. Шсстаков, подчеркивая, что главным отличием советов от других револю-
ционных организаций являлось то, что они были «вполне независимыми от чиновников и по-
мещиков» органами крестьянской революции, тем не менее, указывал на отсутствие инициа-
тивы со стороны крестьянства в деле организации советов, которые, по его мнению, чаще
всего «насаждались из уезда и губернии». Поэтому автор выражает сомнение в возможности
выявления в деятельности советов «крестьянской мысли и настроения», в определении сове-
тов как революционной силы вплоть до Октябрьского переворота. См.: Шестаков А. В. Кре-
стьянские организации в 1917 году // Аграрная революция. В 4-х т. Т.2. С. 116,152,154. Впо-
следствии в советской историографии точка зрения А.В. Шсстакова была оценена как оши-
бочная. См., в частности: Ремезова Т. А. Указ соч С. 6.
КравчукН. А. Указ. соч. С. 101-102. Автор практически без изменений воспроизводит
здесь точку зрения Т. А. Рсмсзовой, утверждавшей, что основной причиной медленного рас-
пространения советской организации на волость и деревню была предательская деятельность
эсеров, препятствовавших перераспределению власти от волостных земств к советам. См.:
Ремезова Т.А. Указ. соч. С. 17.
Перший П. Н. Аграрная революция в России. Т. 1. М., 1966. С. 405.
Герасименко Г А Низовые крестьянские организации в 1917 - первой половине 1918
годов Саратов, 1974. С. 60.
В частности, Г. А. Герасименко приводит пример непримиримого противостояния об-
щинников и отрубщиков. Весной 1917 г. выделенцы села Верхняя Добринка Камышинского
уезда Саратовской губернии с санкции губернского комиссара решили открыть свое правле-
ние и выбрали своего старосту. Однако волостной комитет арестовал «отрубного» старосту,
отобрал у него печать и разогнал сельское правление. См.: Герасименко Г. А Указ. соч. С. 61.
Герасименко Г А. Указ. соч. С. 62.
Там же. С. 190.
38
См.: Государственный архив Пензенской области (ГАПО). Ф.Р-2840. Оп.1. Д.69. Л. 7.
В исследованных документах встречается лишь один случай образования совета 20 де-
кабря, т. с. датировка 1917 г. См.: ГАПО. Ф.Р-2. Оп.1. Д.90. Л. 2. Резолюции об организации
волостных и сельских советов принимались на губернских крестьянских съездах. В Саратов-
Местное самоуправление после падения самодержавия 351
ской губернии III крестьянский съезд состоялся уже 30 ноября, следовательно, советизация
деревни здесь произойдет в более ранние сроки, нежели в других губерниях Поволжья (наи-
более массовым образование советов станет в январе 1918 г) 27 декабря IV губернский крес-
тьянский съезд состоялся в Пензе, в Самаре и Симбирске крестьянские съезды, принявшие
аналогичные резолюции, прошли в январе 1918 г. Подробнее см : Герасименко Г. А., Семья-
нинов В. П. Советская власть в деревне на первом этапе Октября (на материалах Поволжья).
Саратов, 1980. С. 38-40
44° См/ ГАПО. Ф.Р-2 Оп.1. ДД.85-94,100.
Определенная тенденция к росту враждебности сельского населения по отношению к
советской власти в течение зимы-весны 1918 г. выделена и в работе Г. А. Герасименко и В. П.
Ссмьянинова: если в момент образования советов в Пензенской губ. число недовольных чуть
превышало 2 % от всех участников анкетирования, то к маю 1918 г. данный показатель воз-
растает почти до 9 %. См : Герасименко Г А., Семьянинов В. П. Указ. соч. С. 37,216.
ГАРФ. Ф.1235. Оп.77. Д.6 Л. 40,45об. По данным Герасименко Г. А., Семьянинов В. П.,
65 волостей Саратовской губернии отказались прислать своих делегатов на губернский съезд
(открытие состоялось 30 ноября 1917 г.) по политическим мотивам - из-за непризнания со-
ветской власти. См.: Герасименко Г А., Семьянинов В. П. Указ. соч. С. 38.
Цит. по: Посадский А. В. Саратовское крестьянство и выборы в волостное земство в ав-
густе-сентябре 1917 г. // Вопросы крестьяноведения. Вып.П. Саратов, 1996. С. 142.
Посадский А. В. Указ. соч. С. 144-146.
45
Согласно подсчетам Г. А. Герасименко, проанализировавшего материалы обследова-
ния саратовской деревни осенью 1917 г., из 46 ответов на вопрос о том, влияние какой партии
преобладает в волости, в 32 случаях было указано на эсеров, в 3 - на большевиков, в 9 - от-
мечен факт раскола населения между эсерами и большевиками и в двух волостях преобладали
меньшевики. См.: Герасименко Г А. Указ соч С. 235-236.
Так, по мнению самарского губернского комиссара К. Инькова, «народному сознанию»
в этот период было присуще «одностороннее понимание свободы» (как права без обязанно-
сти, как свободы без ответственности). Причину подобного положения вещей местные власти
усматривали в отсутствии «в господствующей по численности населения сельской среде
близкой к обывателю, жизнеспособной, самоуправляющейся организации». См: ГАРФ.
Ф.1788. Оп.2. Д.138. Ч.І. Лл. 103-ЮЗоб.
Вестник Пензенского губернского исполнительного комитета и комиссариата. 1917. №
112. 2 ноября. С. 6.
ГАПО. Ф.206. Оп.1. Д. 17. Л. 48.
Так, по свидетельству современников, стихия «лесорубного движения» при низкой
степени эффективности действий милиции и отсутствии воинских команд для охраны лесных
богатств самым естественным образом приводила к укреплению представления о «несущест-
вовании суда и карательных мер», то есть об отсутствии ответственности за противоправные
деяния. См.: ГАПО. Ф.206. Оп.1. Д.45. Л. 29.
Из окопов Мировой на фронты
Гражданской: участие ветеранов
1914-1918 гг. в Тамбовском
восстании 1920-1921 гг.*
Д. П. Иванов (Тамбов)
Вопрос об участии ветеранов Первой мировой войны в Тамбовском
восстании 1920-1921 гг. в советской историографии был политизиро-
ван, а российская отодвинула его на второй план. В советских доку-
ментах периода «Антоновщины» бывших фронтовиков называли «бе-
лыми офицерами», ставя их в один ряд с уголовниками и кулаками1,
либо «старыми царскими офицерами», мечтающими о золотых погонах
и прежней пьяной жизни2. В сложных хитросплетениях судеб участни-
ков Первой Мировой войны в годы Гражданской мы постараемся ра-
зобраться в рамках данной статьи.
Первая Мировая война, Февральская революция и падение само-
державия коренным образом изменили ситуацию в стране, осложнив и
без того непростую обстановку на селе. В деревню вернулось огромное
количество людей (солдат, ушедших в города работников, немало уго-
ловных элементов), желавших получить свою долю земли и вернуться
к прежней жизни. Это желание, в свою очередь, встречало противо-
действие селян, пытавшихся сохранить свой status quo. В результате
нарастала моральная распущенность, жажда социальной мести, а мас-
сы людей, которые, оторвавшись от своей привычной среды, не могли
или не желали найти себе новое место в общества и органически
слиться с ним, еще больше дестабилизировали обстановку. По словам
советского военачальника H. E. Какурина, принимавшего активное
участие в подавлении Тамбовского восстания 1920 - 1921 гг., «этот
беспокойный, частично бездомный элемент и является первыми ос-
новными кадрами бандитских образований и вожаками их» .
* Статья подготовлена при поддержке гранта РГНФ, проект №13-01-00260.
Из окопов Мирс^. ч на фронты Гражданской: участие ветеранов 353
Однако большинство ветеранов Первой мировой стороной обходили
подобные «компании». После Октябрьского переворота и начала полно-
масштабной гражданской войны новой власти потребовались доброволь-
цы для борьбы с врагами революции, которых в ту пору было предоста-
точно, да и антибольшевистскому лагерю требовались солдаты. Поэтому,
по справедливому замечанию А. В. Посадского, у вернувшихся с фронтов
«империалистической» крестьян было мало шансов остаться в стороне
от разгоравшегося конфликта4.
Но крестьянский ум находил выход из, казалось бы, безвыходной
ситуации - снова бежать: либо в леса, пополняя ряды зеленых, либо
домой, надеясь, что в родном погребе «авось не найдут».
В Тамбовской губернии в 1918 г. большинство бывших солдат не
проявляло заметной активности. Те же выступления, которые советские
историки и партийные деятели характеризовали как восстания зеленых,
были попыткам самообороны людей, не имевших возможности скрыть-
ся и не желавших оказаться в руках военного трибунала.
Однако все меняется с появлением А. С. Антонова, вставшего на путь
открытой борьбы с советской властью. С этого момента шансов остаться
в стороне от происходящих на Тамбовщине событий у фронтовиков
уже не было. К концу 1918 г. можно говорить о появлении организую-
щего ядра «Антоновщины». В глазах местного населения антоновцы
стали силой, способной встать на защиту крестьянства. Обстановка
благоприятствовала увеличению числа сторонников и повышению по-
литической активности движения.
В 1919 г., с появлением угрозы прорыва Деникина к Москве, Там-
бовская губерния оказалась на военном положении. В это время Анто-
нов объединил около себя дезертиров, громадное количество которых
скрывалось в то время в губернии. В результате общая численность его
отряда достигла 200 человек5. По словам А. С. Казакова, Антонов, имея
в своем распоряжении «зеленую армию», уже более успешно громил
волостные советы, склады, совхозы и т. д., массами убивая советских и
партийных работников6.
На данном этапе, ввиду отсутствия значительных людских ресурсов,
Антонов использовал разнородную массу бывших военных и призыв-
ников в своих тактических операциях, сплачивая тем самым ударный
костяк своих будущих армий, а заодно обучая отцов-командиров премуд-
рой тактике партизанской войны, в корне отличавшейся от того боевого
опыта, который эти люди получили в окопах Первой мировой7.
Поэтому в течение 1919 - первой половины 1920 гг. Антонов сосре-
доточился на военно-организационных вопросах крестьянского движе-
ния. К тому времени основной задачей, стоявшей перед руководством
«Боевой дружины», являлось пополнения своих рядов. Для ее решения
было необходимо: 1) отмежеваться и от уголовников, и от дезертиров,
354
Коллективные портреты народных лидеров
поскольку ни те, ни другие уважением, а тем более поддержкой, у кре-
стьян не пользовались; 2) уменьшить отток крестьян к уголовникам и
«зеленым», привлекая их в свои ряды.
Таблица 1.
Повстанческие командиры - участники Первой Мировой войны8
| Ф.И.О.
Астафуров
Иван
1 Антонович
Линев
Степан
] Семенович
1 Матюхин
Иван
1 Сергеевич
| Поволяев
Семен Поли-
| карпович
1 Поволяев
Тихон
1 Романович
Подхватилин
Федор
1 Степанович
1 Полушкин
Василий
1 Федорович
1 Сафиров
Яков
1 Васильевич
Сторожев
Петр
Иванович
| Сучилин
Павел
Федорович
Токмаков
Петр
Михайлович
Фимнов
Яков
Тимофеевич
Звание
Старший
унтер-офицер
Ефрейтор
Унтер-
офицер
Младший
унтер-офицер
Старший
унтер-офицер
І Участник
Первой
мировой
Старший
унтер-офицер
Старший
унтер-офицер
Участник
Первой
мировой
Рядовой
Подпоручик
Младший
унтер-офицер
Должность
Командир
эскадрона
1 Командир
эскадрона
Командир 14-го
і Нару-Тамбовс-
кого полка
Командир
взвода
Командир
батальона
Агитатор 1-го
Каменского
полка
Командир
роты
Командир
Особого полка
Комиссар 5-го
Паново-Кустов-
ского полка
Командир
отделения
Командарм
Командир
отделения
Место рождения
д. Колмаковка 1
Токаревского р-на
Воронежской обл.
с. Знаменка
Троицко-Росляйской вол.
Тамбовского у.
с.Хитрово
Хитровской вол.
Тамбовского у.
с. Знаменка
Троицко-Росляйской вол.
Тамбовского у.
с. Знаменка
Троицко-Росляйской вол.
Тамбовского у
! с. Чикаревка
Борисоглебского у.
с. Знаменка
Троицко-Росляйской вол.
Тамбовского у |
с. Калугина Калугинской
вол. Кирсановского у.
с. Грязнуша 1
Б.-Лазовской вол.
Тамбовского у.
с. Знаменка
Троицко-Росляйской вол.
Тамбовского у. |
с. Иноковка 1
Кирсановского у
с. Знаменка 1
Троицко-Росляйской вол.
Тамбовского у. |
Для создания благоприятного, в отличие от «зеленых» и дезертиров,
образа в глазах крестьян, было решено изменить название движения и
Из окопов Мировой на фронты Гражданской: участие ветеранов 355
его участников. Рядовые бойцы стали называть себя партизанами, а
командный состав стал подбираться с учетом боевого опыта и особен-
ностей повстанческой войны.
Тонкая военная тактика, о которой мы упоминали, и своеобразный
состав армии требовали командира, которому бы отряд безгранично
доверял, отважного, хитрого и опытного. Советский исследователь
махновского движения Михаил Кубанин, характеризуя махновских
командиров, отмечал следующее: «Все они были из одного уезда, даже
из одной волости, прошли всю школу империалистической войны и
выслужились во время нее в царской армии до подпрапорщиков,
фельдфебелей, старших унтер-офицеров»9. Сходная картина была и на
Тамбовщине. Проиллюстрируем ее выборочными данными по комсос-
таву антоновской армии.
Зеленое движение, получившее широкий размах в 1919 г., в 1920 г.,
после объявления амнистии, пошло на убыль10. Сотни мужиков отпра-
вились по домам с повинной. В результате возможностей для вербовки
новых добровольцев в отряд с каждым днем становилось все меньше.
Однако оставался нетронутым огромный резерв потенциальных повстан-
цев, готовых с оружием в руках бороться за свои интересы, в условиях
ужесточения продовольственной политики советской власти в 1920 г.
Рассмотрим мобилизационный потенциал восставших уездов под-
робнее. Почти во всех волостях на всех рассматриваемых отрезках
времени доля мужчин в семьях была высокой - 3-4 человека, что в
традиционном обществе было нормальным для получения достаточного
дворового надела земли и обеспечения хозяйства сильными рабочими
руками. Это позволяло обрабатывать свои наделы без посторонней по-
мощи. Количество наемных рабочих в этих областях было незначитель-
ным. Для нашей темы особенно существенно то, что в большей части
повстанческих волостей количество мужчин на двор в 1917 - 1920 гг.
не только не сократилось, но в почти половине волостей выросло.
Из общей массы населения выделим долю группы так называемого
«потенциального призыва», то есть мужчин в возрасте 18-40 лет, которые
в периоды вооруженных конфликтов рассматриваются противоборствую-
щими сторонами как возможные рекруты. Именно от их поддержки зави-
сит исход противостояния, поэтому наличие подобного ресурса в той или
иной волости оказывало заметное влияние на решимость людей вме-
шаться в конфликт или остаться в стороне, выжидая окончания схватки.
Из таблицы видно, что мужчин, способных держать в руках оружие,
в повстанческих волостях проживало не менее 40-45 % (с вычетом
людей в возрасте 50-60 лет). Иными словами, летом 1920 г. в каждой
крестьянской семье было в среднем по 1-2 потенциальных рекрута.
Это не считая тех, кто был призван в Красную армию. При этом пока-
затель антоновских волостей зачастую являлся более высоким, чем по
356 Коллективные портреты народных лидеров
уезду в целом, то есть потенциально эти территории могли выдать
больше бойцов, чем их соседи.
Таблица 2. Распределение мужского населения
повстанческих волостей в 1920 г. по возрастным группам11
Уезд
Тамбовский
Волость
Абакумовская
Беломестно-
Двойненская
Больше-Лазовская
Верхоценская
Казыванская
Каменская
Кариановская
Княже-
Богородицкая
Криво-Полянская
Львовская
Нижне-Спасская А
Пахотно-Угловская
Токаревская
Хитровская
1 Всего по уезду
Алешковская
[ Всего по уезду
Кирсанов-
ский
Калугинская
Курдюковская
Ржаксинская
Чернавская
% возрастных групп
ДО
12 лет
36,49
37,08
36,49
36,48
36,04
36,48
38,61
35,84
37,72
36,50
36,49
36,45
35,81
36,50
36,47
33,76
34,73
35,00
35,01
35,00
34,15
13-17
12,16
12,78
12,16
12,16
11,64
12,16
12,57
11,83
10,21
12,15
12,16
11,86
12,84
12,15
12,16
13,55
12,77
12,09
12,10
12,09
13,06
18-60
45,56
43,90
45,56
45,56
46,35
45,57
43,45
46,85
45,89
45,57
45,56
44,88
45,17
45,56
45,58
46,46
46,49
46,66
46,64
46,65
48,01
свыше
60 лет
5,78
6,24
5,78
5,81
5,97
5,79
5,37
5,48
6,18
5,79
5,78
6,81
6,18
5,78
5,79
6,22
6,01
6,24
6,25
0,61
4,78
Душ на двор
до
12 лет
1,18
1,19
1,14
1,19
1,06
1,11
1,09
1,00
1,04
1,19
1,22
0,86
1,22
0,97
1,07
0,95
1,05
0,93
0,91
1,14
0,94
13-17
0,39
0,41
0,38
0,40
0,34
0,37
0,35
0,33
0,28
1 0,40
0,41
0,28
0,44
0,32
0,36
0,38
0,39
0,32
0,32
0,39
0,36
I8-
60
1,48
1,41
1,42
1,49
1,37
1,39
1,22
1,30
1,27
1,49
1,53
1,06
1,54
1,22
1,34
1,31
1,41
1,24
1,21
1,52
1,33
свыше
60 лет
0,19
0,20
0,18
0,19
0,18
0,18
0,15
0,15 ]
0,17
1 0,19
І 0,19
0,16
0,21
0,15
0,17
0,18
0,18
0,17
0,16
0,02
0,13 1
**
Борисоглебский
Однако, несмотря на имевшийся налицо значительный потенциал, в
1920 г. количество призывников по сравнению с 1917 г. заметно сократи-
лось. Видимо, самым существенным показателем таблицы может служить
резкое сокращение доли призывников в повстанческих волостях. В 1917 г.
этот показатель здесь был заметно выше общеуездного, а к 1920 г. он во
многих случаях почти сравнялся. Другими словами, антоновские мест-
ности отдали немалую «людскую дань» в Красную армию. Но вместе с
тем сохранили боевой потенциал. Примерно такую же картину рисуют
поселенческие данные.
Из окопов Мировой на фронты Гражданской: участие ветеранов 357
Таблица 3.
Количество крестьян повстанческих волостей,
призванных в армию в 1917 и 1920 гг.12
Уезд
Тамбовский
Волость
Абакумовская
Беломестно-
Двойненская
Больше-
Лазовская
Верхоценская
Казыванская
Каменская
Кариановская
Княже-Бого-
родицкая
Львовская
Нижне- і
Спасская
Пахотно-
Угловская 1
Хитровская
Всего по уезду
Борисоглебский
Алешковская
Бурнакская
Моисеево-
Алабушская
Сукмановская
Туголуковская
Всего по уезду
Кирсановский
Золотовская
Калугинская
Курдюковская
Ржаксинская
Чернавская
Всего по уезду
Мужчин
Всего
1917
8582
7907
8263
4883
4447
3933
5005
5049
3806
10102
7699
5388
290885
9274
9636
3522
6984
1764
212609
6747
4300
5853
4516
3732
174050
1920
5467
7697
6264
2928
4844
3766
3986
4540
3507
9646
3262
4756
232856
8891
н. св.
н. св.
н. св.
н. св.
187729
0
4068
5504
4234
3514
н. св.
в т. ч. в
войсковых
частях
1917
1800
1874
1878
1058
934
669
1108
1176
513
2139
1751
1293
54929
н. св.
н. св.
н. св.
н. св.
н. св.
H СВ.
1925
1114
1453
973
816
41502
1920
718
843
823
385
639
495
483
489
460
1267
549
625
30618
1057
н. св.
н. св.
н. св.
н. св.
н. св.
0
571
773
594
448
н. св.
доля при-
зывников
1917
0,21
0,24
0,23
0,22
0,21
0,17
0,22
0,23
0,13
0,21
0,23
0,24
0,19
н. св.
н. св.
н. св.
н. св.
н. св.
н.св.
0,29
0,26
0,25
0,22
0,22
н.св.
1920
0,13
0,11
0,13
0,13
0,13
0,13
0,12
0,11
0,13
0,13
0,17
0,13
0,13
0,12
н. св.
н. св.
н. св.
н. св.
н. св.
0,00
0,14
0,14
0,14
0,13
н. св.
Динамика
1917-1920
муж-
чин
-3115
-210
-1999
-1955
397
-167
-1019
-509
-299
-456
-4437
-632
-58029
-383
-9636
-3522
-6984
-1764
-24880
-6747
-232
-349
-282
-218
н. св.
призыв- і
НИКОВ
-1082
-1031
-1055
-673
-295
-174
-625
-687 1
-53
-872 1
-1202 1
-668
-24311
н. св. 1
Н. СВ.
н. св.
н. св. 1
н. св. 1
н. св.
-1925
-543
-680
-379
-368
н. св.
358 Коллективные портреты народных лидеров
Таблица 4.
Количество крестьян повстанческих селений,
призванных в армию в 1917 и 1920 гг.13
Волость
Село
Мужчин
Всего
1917
1920
в т. ч. в
войсковых
частях
1917
1920
% призыв-
ников
1917
1920
Динамика
1917-1920
муж-
чин
при- 1
зыв
1 Тамбовский
Беломестно-
Двойненская
Беломестно-
|Двойненская
|Казыванская
|Кариановская
|Кариановская
Княже-
Богородицкая
Княже-
|Богородицкая
Криво-
1 Полянская
Криво-
1 Полянская
Криво-
1 Полянская
Пахатно-
|Угловская
Беломестная
Двойня
Незнановка
Казыванье
Алехино
Кариан
Петровское
Сухотинка
Больше-
Никольское
Бычки
Криво-
полянье
Пахотный
Угол
2459
1731
1267
785
881
451
681
739
1366
976
3467
2364
1704
1303
817
977
467
666
812
1334
976
3262
598
381
284
169
169
100
171
172
337
201
759
270
112
189
123
103
18
99
157
170
201
549
24,32
22,01
22,42
21,53
19,18
22,17
25,11
23,27
24,67
20,59
21,89
11,42
6,57
14,50
15,06
10,54
3,85
14,86
19,33
12,74
20,59
16,83
-95
-27
36
32
96
16
-15
73
-32
0
-205
-328
-269
-95
-46 1
-66
-82
-72
-15
-167
0
-210
Борисоглебский 1
[Алешковская
Алешковская
Алешковская
Алешковская
Алешковская ,
Алешки
Булгаково
Никитская
Протасьево
Пушкаревка
3817
148
160
82
114
3054
148
157
75
130
н. св.
н. св.
н. св.
н. св.
н. св.
366
6
34
1
17
н. св.
н. св.
н. св.
н. св.
н. св.
11,98
4,05
21,66
1,33
13,08
-763
0
-3
-7
16
н. св. 1
н. св. |
н. св. 1
н. св. |
н. св. 1
Кирсановский
Чернавская
Чернавка
2427 |
2256
509 j
269
20,97 і
11,921
171
-240 |
И все-таки детальный анализ поселенных данных дает несколько более
противоречивые результаты. В некоторых селах и деревнях (Незнановка,
Петровское, Булгаково, Протасьево) призыв в Красную армию был на-
Из окопов Мировой на фронты Гражданской: участие ветеранов 359
столько велик, что там почти не осталось призывников. Это, с одной
стороны, суживало потенциальную повстанческую базу, а с другой -
усиливало социальную напряженность в этих населенных пунктах.
Таблица 5.
Командный состав Партизанской армии Тамбовского края14.
Категория
Обер-
офицерские
чины
Унтер-офицерские звания
Нижние
чины
Чин
Поручик
Подпоручик
Прапорщик
Подпрапорщик
Фельдфебель
Старший
унтер-офицер
Младший
унтер-офицер
Ефрейтор
Рядовой
Должность
Командир полка
Адъютант
Командир полка
Командир полка
Политрук полка
Адъютант
Командир бригады
Командир полка
Пом. командир полка
Пом. командир полка
Командир
эскадрона
Командир отделения
Милиционер
Командир полка
Пом
командира полка
Командир батальона
Командир роты
Командир эскадрона
Командир взвода
Комендант
Председатель суда
Партизан
Милиционер
За комполка
Политрук
Командир эскадрона
Командир взвода
Командир отделения
Партизан
Милиционер
Командир эскадрона
Командир отделения
Итого
Кол-во упо-
минаний
2 1
2
1
1
1 1
1
1
1
2
1
1
11
1
1
1
1
1
7
4
1
1
1
55 1
360
Коллективные портреты народных лидеров
Напротив, в таблице представлены поселения, где процент не взятых
в армию призывников оказался намного выше средней нормы (Казыва-
нье, Алехино, Сухотинка, Больше-Никольское, Кривополянье, Пахотный
Угол, Никитская).
При всех рассуждениях о доли призывников в повстанческих во-
лостях и селах следует учитывать, что не все эти призывники реально
находились в действующей армии. Летом 1920 г. только в Тамбовском
уезде число дезертиров из Красной армии достигало 15 тысяч человек15.
В связи с этим ясно, что в действительности повстанческая людская
база была шире, чем указано в рассмотренных выше таблицах.
В сложившейся ситуации на плечи отцов-командиров ложилась не-
простая задача по сплочению, обучению и руководству разнородной
массой крестьян, с одной стороны, ненавидевших советскую власть и
готовых с оружием в руках отстаивать свои интересы, но с другой -
быстро остывавших при достижении кратковременных целей (убить
обидчика) и не желавших втягиваться в затяжной конфликт.
С учетом заявленных требований, мобилизации бывших фронтовиков
стали проводиться антоновским руководством более тщательно. В сбор-
нике документов, посвященных Тамбовскому восстанию 1920-1921 гг. 6
нами найдено упоминание о 55 участниках Первой мировой войны, зани-
мавших в Партизанской армии Тамбовского края командные посты. Из
таблицы 5 видно, что основную массу командных должностей занимали
унтер-офицеры. Причину подобного явления объяснил упоминавшийся
ранее Михаил Кубанин, не раз сравнивавший махновщину и Тамбовское
восстание 1920-1921 гг.: «Унтер-офицеры и прапорщики пережили
всю тяжесть империалистической войны и приобрели хороший боевой
опыт»17.
Но не столько боевой опыт, сколько умение работать с порой негра-
мотным крестьянином, способность за короткий промежуток времени
научить его если не воевать, то хотя бы выживать в мясорубке граж-
данской войны, - вот что ценилось на вес золота в повстанческой войне,
в которой власть командира напрямую зависит от его авторитета и по-
пулярности среди населения и рядовых бойцов.
Анализ командного состава показал, что большинство антоновских
командиров было из пехоты. Хотя представлена и кавалерия, и артил-
лерия, обнаружен даже фельдшер.
Таким образом, на основании имеющихся данных и учитывая спе-
цифику повстанческой войны в Тамбовской губернии, можно говорить
о хроническом дефиците профессиональных кавалеристов в армии Анто-
нова, а также о нехватке медперсонала, что в условиях ограниченности
ресурсов повстанцев, техническом превосходстве красных и специфики
малой войны сыграло далеко не последнюю роль в поражении кресть-
янского движения.
Из окопов Мирог. ~т на фронты Гражданской: участие ветеранов 361
Таблица 6.
Количество участников Первой мировой войны
в Тамбовском восстании 1920-1921 гг.
Категория
1 Обер-
офицерские
чины
Нижние
чины
Чин, звание
Поручик
Подпоручик
Прапорщик
Зауряд-прапорщик
Подпрапорщик
Фельдфебель
Старший унтер-офицер
Младший унтер-
офицер
Ефрейтор
Рядовой
Итого
Пехота
2
1
3
1
1
6
20
15
1
1
51
Артиллерия
0
0
0
0
0
0
г
**
0
0
2
Кавалерия
0
0
о
0
0
1
0
0
0
0
1 1
ТГ
Звание старший унтер-офицер в пехоте соответствует званию старший фейерверкер в
артиллерии.
Звание младший унтер-офицер в пехоте соответствует званию младший фейерверкер в
артиллерии.
История участия фронтовиков в Тамбовском восстании 1920-1921 гг.
трагична. Крестьяне в шинелях, воевавшие в годы Мировой за царя и
Отечество, после крушения самодержавия надеялись насладиться зем-
лей и волей. Но обстоятельства вновь бросили их в окопы, теперь уже
Гражданской. Их беда состояла в том, что они были бывшими военны-
ми бывшей царской армии, хотевшими остаться в стороне от разго-
равшегося конфликта. Но их мечтам не суждено было сбыться. В око-
пах Первой мировой они прошли хорошую школу, и их опыт, когда
большевистское государство не смогло использовать его, - использо-
вало крестьянство против советской власти на фронтах Гражданской.
Примечания
Из статьи Н. Я. Райвида в газете «Известия Тамбовского губисполкома» - о начале вос-
стания, о действиях повстанцев и поведении крестьянства. Цит. по: «Антоновщина». Кресть-
янское восстание в Тамбовской области в 1920-1921 гг.: Документы, материалы, воспомина-
ния.^Гамбов, 2007. С. 159.
3 Там же. С. 304.
Какурин Н. Организация борьбы с бандитизмом по опыту Тамбовского и Витебского
командований // Военная наука и революция. 1922. №1. С. 83.
Крестьянин мог быть солдатом (в белых рядах), красноармейцем (при регулярном по-
строении РККА) и повстанцем (членом постоянного, организованного повстанческого фор-
мирования вне красных, белых или национальных армий, партизаном, бандитом, самообо-
ронцем). Подробнее см.: Посадский А. В. Военно-политическая самоорганизация российского
крестьянства в 1905 - 1945 годах. Дис. ...доктор ист. наук. Саратов, 2004. С. 208.
362
Коллективные портреты народных лидеров
Крестьянское восстание в Тамбовской губернии в 1919-1921 гг. («Антоновщина»). До-
кументы и материалы. Тамбов, 1994. С. 150.
Казаков А. Партия социалистов-революционеров в Тамбовском восстании 1920-21 гг. //
Самошкин В. В. Антоновское восстание. М.: Русский путь, 2005. С. 252.
Боевые действия представляли собой «точечные удары» по реквизиционным отрядам,
совхозам, отдельным представителям советской администрации и коммунистам. Специфика
повстанческой войны не позволяла «Боевой дружине» проводить более масштабные акции
против советского режима в 1919 - первой половине 1920 г., поскольку большевики являлись
главными защитниками революции от белой контрреволюции В такой ситуации можно было
проиграть не только политически, но и лишиться поддержки основной массы крестьянства,
без которой борьба с советской властью в дальнейшем теряла бы смысл.
Составлена на основании биографического указателя: «Антоновщина». Крестьянское
восстание в Тамбовской области в 1920-1921 гг.: Документы, материалы, воспоминания. Тамбов,
2007 С. 732-758.
КубанинМ. Махновщина // Шумов С А, Андреев А. Р. Махновщина. М.: изд-во «Эксмо» -
изд-BQ «Алгоритм», 2005. С. 232.
По данным А. С. Казакова, дезертирство приняло к осени 1920 г. такие широкие раз-
меры, что борьба с ним становилось тяжелой; в одной лишь Тамбовской губернии в 1920 г.
числилось около 250 тысяч дезертиров. См.: Казаков А. С Общие причины возникновения
бандитизма и крестьянских восстаний // Красная Армия. 1921. № 9. С. 33. Однако приводимая
цифра относится к началу 1920 г. В .В. Самошкин, одним из первых российских историков
обратившись к этому вопросу, доказал, что дезертирство как явление уже с самого начала
1920 г. пошло заметно на спад. По данным Тамбовского губвоенкомата, за первые четыре
месяца 1920 г. добровольно явились на призывные пункты, а также были пойманы в облавах
почти 35 тысяч дезертиров. В мае - августе 1920 г. в ряды Красной армии влилось еще не ме-
нее 105 тысяч «прозревших». В результате общая численность армии дезертиров сократилась
до ПО тысяч, 60 тысяч из которых скрывались в трех будущих восставших уездах. См.: Са-
мошкин В. В. Хроника Антоновского восстания. Документальный очерк. Александр Антонов.
Страницы биографии. Борисоглебск, 2003. С. 16-17.
Вычислено на основании: Государственный архив Тамбовской области (ГАТО), Ф.Р-
761. Оп.2. Д.158. ЛЛ. Зоб., 4; Д.159. ЛЛ. 1об.- 3; Д.161. Л. 13 об., 14, 15 об., 16, 27 об., 28, 32
об., 33; Д.167. ЛЛ. 2об., 3, 4 об., 5, 6 об., 7, 10 об. - 14, 15 об., 16, 19 об., 20, 21 об. - 23, 29об.,
30 31 об., 32.
Источники: ГАТО. Ф.Р-761. Оп.1. Д.214. ЛЛ. 1, 3, 4, 7, 12-14; Д.216. Л. 8, 9, 12, 15, 16,
25, 33; Д.221. ЛЛ. 1, 2, 6, 7, 9, 10, 11, 14-17, 22-24, 33-35; Оп.2. Д.161. ЛЛ. 13 об., 14, 15 об.,
16, 27 об., 28, 32 об., 33; Д.159. ЛЛ. 1 об.- 3; Д.167. Л. 2 об., 3, 4 об., 5, 6 об., 7, 10 об. - 14, 15
об., 16, 19 об., 20, 21 06.-23, 29 об., 30 31 об., 32; Д.158. ЛЛ. Зоб., 4.
Вычислено на основании: ГАТО. Ф.Р-761. Оп.1 Д.214. ЛЛ. 1, 3, 4, 7, 12-14; Д.216.
ЛЛ. 8, 9, 12, 15, 16, 25, 33; Д.221. ЛЛ. 1, 2, 6, 7, 9, 10, 11, 14-17, 22-24, 33-35; Ф.Р-761. Оп.2.
Д.161. ЛЛ. 13об., 14, 15об., 16,27об.,28,32об.,33; Д.159. ЛЛ. 1об.-3; Д.167. ЛЛ. 2об., 3, 4 об.,
5, 6 о|>., 7, 10 об. - 14, 15 об., 16, 19 об., 20, 21 об. - 23, 29 об., 30 31 об., 32; Д.158. ЛЛ. Зоб., 4.
Составлена на основании биографического указателя: «Антоновщина». Крестьянское
восстание в Тамбовской области в 1920-1921 гг. С. 732-758.
Шадский О. Г. Советская власть и крестьянство Тамбовской губернии (лето 1918 - лето
1920Х«Предантоновщина»: Дисс. ... канд. ист. наук. Тамбов, 2000. С. 140-141.
«Антоновщина». Крестьянское восстание в Тамбовской области в 1920-1921 гг.: До-
кументы, материалы, воспоминания. Тамбов, 2007.
Кубанин М. Указ. соч. С. 233.
«Дети Мировой» и «батьки
Гражданской»: феномен анархо-
повстанческих атаманов
Украины (1917-1921 гг.)
В. А. Савченко {Одесса, Украина)
Весной 1917 г. пала тысячелетняя российская монархия, огромная
империя от Балтики до Тихого океана, создававшаяся столетиями и
усилиями поколений. На её территории начала формироваться новая
власть и новая политическая и военная элита, еще недавно «кормившая
вшей» в окопах мировой войны или на нарах политической каторги.
Элита революционного образца, за несколько дней до февральской ре-
волюции и не мечтавшая о полновластии, не имевшая никакого опыта
управления, пыталась найти легитимацию в старых мифах и новых
идеологемах. На её плечи лег груз создания «нового мира» в ситуации
распада государственного правового поля, когда закон подменялся ре-
волюционной целесообразностью.
Армия разваливалась, фронтовики расходились по городам и весям,
неся с собою новые смыслы, - недавние крестьянские и заводские парни
ныне щеголяли с Георгиевскими крестами в статусе боевых командиров.
Их ровесники, также из окопов Мировой, стали движущей силой «крас-
ных» революций в Германии и Венгрии, анархистских акций в Италии,
правых революций в Германии и Италии... Вчерашние старшины,
прапорщики, поручики и хорунжие стали членами многочисленных
солдатских (полковых, дивизионных, корпусных, армейских) и кресть-
янских революционных комитетов и советов - «государственными
мужами». Ветераны войны, умевшие стрелять и убивать, принесли в
тыловую жизнь провинции не только «романтику борьбы», но и веру в
феноменальную возможности винтовки, применение которой упроща-
ло решение насущных вопросов.
Осень 1917 г. породила бесчисленные неогранизованные банды сол-
дат-дезертиров, разорявшие профронтовые губернии. Сельские сходы
364
Коллективные портреты народных лидеров
формировали отряды крестьянской самообороны или «Вольного каза-
чества» (как в центральной Украине) из вернувшихся местных ветеранов
войны для борьбы против таких же ветеранов, стремившихся исполь-
зовать винтовку для ограбления чужого села. Во главе отрядов само-
обороны оказывались выборные атаманы, которые почувствовали силу
и вкус власти. На фоне полной потери авторитета центра на местах
формируется идея атаманщины - спасения в местной избранной «всем
миром» власти, систематизации хаоса вокруг сильной личности.
В Украине 1917-го еще памятны были традиции местного казачьего
самоуправления, когда выборного старосту села и города, руководителя
административной единицы - сотни - называли атаманом (сотенный,
городовой, сельский атаманы). В войске Украинской народной респуб-
лики - УНР (1917-1920 гг.) было установлено звание Головный (главный)
атаман - высшее военное звание, атаманами называли и начальников
дивизий, групп, корпусов армии УНР. На Юге Украины выборных атама-
нов, пользовавшихся непререкаемым авторитетом, называли «батька».
Украинские историки и публицисты, начиная с середины 1990-х гг.,
плотно взялись за ранее неизученную (табуированную советской вла-
стью) тему украинского повстанческого движения эпохи гражданской
войны, так или иначе касаясь такого явления, как «атаманщина». Однако,
в большинстве исторических работ (А. и В. Белашей, Г. Иванущенко,
Р. Коваля, К. Завальнюка, С. Богана, В. Яланского и Л. Веревки и др.)
апологетика и некритическое отношение к феномену повстанчеству в
целом приводили к невозможности исторического анализа этого слож-
ного феномена1. Зачастую все атаманы, воевавшие в Украине, объявля-
лись сторонниками С. Петлюры, хотя «головный отаман» С. Петлюра
как раз стремился обуздать «отаманщыну» в УНР, и под его рукой на-
ходилось только около трети атаманских украинских формирований.
Научный подход к проблематике повстанчества, когда авторы рас-
сматривают не только сильные, но и слабые стороны этого движения,
прослеживается в работах современных украинских историков (В. Вер-
стюка, В. Горака, П. Стегния, Ю. Котляра, В. Чопа и др.) .
География распространения «атаманщины» в Украине связана с не-
сколькими своеобразными культурно-историческими регионами, в ко-
торых формировались различные политические атаманские модели.
Регион, который условно можно назвать «махновским», включал в
себя юг и восток Украины (Екатеринославская губерния, Северная Тав-
рия, отдельные районы Полтавской, Харьковской, Херсонской губерний).
При этом «ядерный район» махновщины являл собою Александровский
уезд Екатеринославской губернии и Бердянский уезд Таврической гу-
бернии (в этих уездах проживало значительное количество потомков
запорожских казаков). «Черные» анархистские и махновские атаманы
вели своих приверженцев к будущему безвластному обществу анархии
«Дети Мировой» и «батьки Гражданской» ...
365
через всевластие вольных местных советов в соединении с военной
атаманской диктатурой.
Атаманы, которые придерживались курса на создание независимого
украинского государства (т. н. «петлюровской» ориентации) имели успех
в Подольской, Волынской, Киевской, Черниговской, Полтавской губерни-
ях, на севере Херсонской и западе Екатиринославской, где жили потомки
реестровых украинских казаков и запорожцев (в Черниговской и Пол-
тавской губерниях сохранилось до самой революции немногочисленное
сословие «казаков»). Эти атаманы считали себя «охранителями» наци-
ональной идеи и были далеки от «уравнительного коммунизма» анархи-
стов. Так, атаманы «Холодного Яра» на Чигиринщине идеализировали
прошлые казачьи времена, подчеркивали свою приемственность каза-
чьим традициям и вместе с тем боролись с атаманом С. Коцурой из
соседнего района - «голодранцем» и социалистом3.
На стыках этих двух «миров» действовали «зеленые» атаманы, кото-
рые не стремились четко обозначить свои идеологические ориентиры и
в то же время были социалистами - приверженцами левого радикализма
при сохранении децентрализованного национального украинского го-
сударства, которое будет строиться «снизу вверх».
В целом же, в 1918-1922 гг. «атаманщина» прослеживается в тех
украинских районах, где ранее существовало, хотя бы временно, ата-
манское устройство, существовало сословие «казак», где романтизиро-
ванная память о казачьих атаманах была еще жива.
В отличие от «республиканских» и болыненства «зеленых» атама-
нов махновские «батьки»-атаманы, в большинстве своем, возглавляли
мобильные конно-тачаночные отряды, рейдировавшие по всей Украине
(и не только), которые, как и вся армия Н. Махно (Революционно-пов-
станческая армия Украины им. Батьки Махно), не абсолютизировали
местные интересы, пытясь изменить ситуацию глобально, - стреми-
лись не к «самостийности» отдельного села, а к изменению ситуации
на всей Украине и как шаг к этому - к провозглашению «вольного
района», где будет разрушена система «военного коммунизма».
Термин «атаманщина», наравне с «махновщиной» и «григорьевщи-
ной», вошел в украинский политический обиход в конце 1918 г. Ата-
манщина трактовалась как подмена старой законодательной системы
самовластием милитаристского местного управления. Крестьяне само-
властно захватывали земли и усадьбы, не обращая внимания на уста-
ревший закон. Они считали, что закон ушел вместе с его носителями -
дворянско-интеллигентской «кастой», и им требовалось новое право. В
селах проходили процессы, которые позже назовут «войной украинского
села против русифицированного украинского города». В атмосфере
всеобщих революционных" экспериментов село пыталось сформировать
новую форму отношений, где город не вмешивался бы в сельскую жизнь
и ограничил до минимума политическое давление.
366
Коллективные портреты народных лидеров
Если большинство украинских республиканских «петлюровских»
атаманов были лидерами, появившимися внезапно, а иногда и случаймо,
в 1918 г., в силу ослабления центральной власти, то большинство мах-
новских «батек» и часть «зеленых» атаманов до 1917 г. прошли школу
политического подполья в многочисленных анархистских и эсеровских
боевых террористических крестьянских группах, которые, в конспира-
тивном режиме, действовали в 1905 - 1913 гг. в Екатеринославской,
Киевской, Черниговской, Херсонской, Харьковской, Полтавской губер-
ниях, в Северной Таврии.
Н. И. Махно в юности прошел школу подполья в Гуляйпольской груп-
пе «бедных хлеборобов» анархистов-коммунистов. В 1906-1911 гг. в
группе состояло 40 - 45 человек, из которых около 10 человек погибло
в перестрелках, на эшафоте или в тюрьмах, один эмигрировал за ру-
беж, а около 20 человек стали высшими махновскими командирами
или местными «черными» атаманами4.
На юго-востоке Екатеринославской и севере Таврической губерний
(«ядро» будущего махновского движения) анархизм-коммунизм актив-
но популяризировался в крестьянской среде и был успешно «привит»
анархистскими пропагандистами в целом ряде поселков и сел: Пологи
(местная группа существовала в 1906 - 1910 гг.), Гуляй-Поле (в 1906 -
1913 гг.), Гурьевка (в 1906 - 1908 гг.), Новоспасовка (1907- 1913 гг.), в
селах Павлоградского уезда (в 1907 - 1913 гг.) и т. д. .
Крестьянские федерации украинских анархистов-коммунистов: «Віль-
на громада», «Союз бедных хлеборобов», «Вольный крестьянский
анархический союз», «Группа анархистов-коммунистов Запорожского
края», «Крестьянская федерация анархистов-синдикалистов» были тесно
связаны с крупными анархистскими формированиями в Киеве, Одессе,
Екатеринославе, Александровске, Бердянске, Мелитополе. Более того,
их далекий тыл располагался в эмигрантских центрах Щвейцарии,
Франции, Бельгии, где находили себе убежище крестьянские радикалы
из украинских степей6. «Группа анархистов-коммунистов Запорожского
края» даже сумела выпустить за границей брошюру на украинском
языке «Кілька спогадів» (1910 г.), воспевавшую борьбу погибших в
перестрелках с полицией крестьянских анархистов Гуляй-Поля и Ека-
теринослава (П. Семенюты, Ф. Зубаря, И. Шевченко) .
После начала Первой мировой войны практически полностью прекра-
тилась активная деятельность анархистского крестьянского подполья
юга Украищы, члены анархистских групп, в большинстве своїм, оказались
в армейских частях, в структурах и на производствах, обслуживающих
фронт. Они были оторваны от местной крестьянской среды, но - очевид-
но, с успехом - проводили устную революционную агитацию в новом
для себя фронтовом окружении, агитацию, которая дала свои плоды
весной 1917-го. Вернувшись, к осени 1917 г., в свои села, анархисты -
«Дети Мировой» и «батьки Гражданской» ...
367
ветераны войны сразу же возобновили организационную и пропаган-
дистскую работу в своем районе. Этим объясняется быстрое создание
анархистских групп и вооруженных отрядов «Черной гвардии» в По-
логах, Орехове, Басани, Гуляй-Поле, Дибровке, Новоспасовке и других
селах юга Украины8.
Уже в сентябре 1917 г. в крупном степном селе Гуляй-Поле (Екате-
ринославская губерния) местный рабоче-крестьянский Совет во главе с
Н. Махно, наделив себя всей полнотой местной власти, возглавил
борьбу против всероссийского Временного правительства, аннулируя
его законы и фактически создавая «республику Гуляйпольской волос-
ти» с 30 тысячами подданных. Гуляйпольцы тогда сформировали одну
из идей украинской атаманщины - «Вся власть на места!» Из анархис-
тов-гуляйпольцев («призыва» 1906 - 1913 гг.) сформировалось ядро
будущего махновского движения - «Гуляйпольская группа анархистов-
коммунистов» («Крестьянская группа анархистов-повстанцев села Гуляй-
поля»). В 1917 г. «...в Гуляйпольскую группу анархистов-коммунистов
входили Савва Махно, Андрей Семенюта, Моисей Калиниченко, братья
Григорий и Прокофий Шаровские, Филипп Крат, Лев Шнейдер, Павел
Коростылев, Павел Сокрута, Алексей Марченко, Исидор Лютый и другие.
За 11 лет организация выросла до 80 человек. В ее работу включился и
Нестор Махно»9.
Значительная часть махновских командиров высшего звена (коман-
диры корпусов, бригад, полков): П. Гавриленко, А. Чубенко В. Серегин,
Г. Лютый, А. Калашников были анархистами «с дореволюционным
стажем» (1905 - 1908 гг.). Эта группа, являясь неким коллективным
руководящим центром махновского движения, постоянно оказывала
давление на принятие главних решений не только в сфере военного
управления, но и в реформировании местной жизни на территориях, под-
контрольных махновским частям. По утверждению В. Белаша, большое
влияние на Н. Махно имел «Союз анархистов Гуляйпольского района»
(расширенный вариант «Гуляйпольской группы анархистов-коммунис-
тов»), сформированный из анархистов-партизан Гуляй-Поля, Дибровки
и Новоспасовки10. В то же время анархист-махновец И. Тепер (Гордеев)
так охарактеризовал отношение между Н. Махно и «Союзом анархистов
Гуляйпольского района»: «К Гуляй-польской группе анархистов Махно
относился весьма неприязненно за их заумное отношение к большеви-
кам... Большим влиянием пользовались анархисты группы Черняка-Вен-
герова-Уралова, приехавшие в район в партизанский период» . Необхо-
димо отметить, что анархисты М. Черняк, Венгеров, Уралов не были ни
гуляйпольцами, ни местными крестьянами (М. Черняк - бывший парикма-
хер из Гродно, Венгеров - анархистский идеолог из Москвы, М. Уралов -
рабочий, впоследствии матрос, приехавший в Гуляй-Поле из Москвы).
Особым влиянием на Н. Махно и идеологическую «линию» махновского
368
Коллективные портреты народных лидеров
движения имел анархист-каторжанин, бывший террорист и рабочий, в
1906 - 1910 гг. тесно связанный с анархистским подпольем Екатерино-
славской губернии, а в апреле 1919 г. приехавший в Гуляй-Поле из Мос-
квы, П. Аршинов (Марин)12.
В «Гуляйпольскую группу анархистов-коммунистов» вошли и гуляй-
польцы, ставшие анархистами после возвращения с фронтов мировой
войны. Несмотря на то, что эти односельчане начали разделять анархист-
ские идеалы только с осени 1917г., они, благодаря полученному фрон-
товому опыту, быстро достигли командных высот в махновской армии:
П. Петренко-Платонов - «Молния» - бывший прапорщик, полный Ге-
оргиевский кавалер из Дибровки, ставший командующим группы войск
махновской армии; А. Марченко-Шевченко - из бедняков Гуляй-Поля,
бывший младший унтер-офицер, ставший командующим махновского
корпуса, В. Шаровский - бывший старший фейерверкер царской ар-
мии, ставший начальником махновской артилерии, Е. Тарановский -
член Совета и начальник штаба махновской армии, Г. Троян - гуляй-
польский батрак, ставший адьютантом Н. Махно и командиром особой
группы махновцев, П. Пузанов - начальник оперативного отдела штаба
махновской армии, И. Лепетченко - бывший сапожник, ставший адью-
тантом Н. Махно, А. Клейн - бывший приказчик, ставший в махновской
армии командиром полка и др.13.
Вторым центром махновского движения было село Новоспасовка
(сейчас Осипенко, в 12 км. от Бердянска). И хотя это село было в два
раза меньше Гуляй-Поля, вляние командиров новоспасовских махновских
полков и многочисленность этих полков заставляет говорить о Нрво-
спасовке как об одном из главных центров движения. Уже в декабре
1918 г. Новоспасовка дала движению повстанческий отряд в 1500 че-
ловек (всего в махновцах побывало 2/3 мужчин этого села). Команди-
рам отряда повстанцев Новоспасовки (в махновской повстанческой
структуре начала 1919 г.) были подчинены более мелкие повстанчес-
кие отряды соседних сел Конские Раздоры и Воскресенка14.
Махновское движение в Новоспасовке зарождалось, так же как и в
Гуляй-Поле, задолго до гражданской войны, когда в 1906 г. в селе возник-
ла группа анархистов-коммунистов. В. Белаш вспоминал: «Наша ново-
спасовская группа анархистов-коммунистов к 1910 г. состояла из 20-25
«боевиков», в их числе: Т. Я. Вдовиченко, В. В. Куриленко, В. Т. Про-
ценко, Л. Н. Бондарец, М. Ф. Фоменко, Ф. И. Гончаренко, А. Матросе-
нко, В. Ф. Белаш (то есть я) и другие товарищи»15.
Среди махновских «батек-атаманов» Новоспасовки было большое
колличество ветеранов первой мировой: Т. Вдовиченко - прапорщик,
полный Георгиевский кавалер, глава полкового комитета в 1917 г., в
махновской армии - командир Азовского корпуса; В. Куриленко, с
1912 г. в уланских частях, председатель полкового комитета в 1917 г.,
«Дети Мировой» и «батьки Гражданской» ...
369
в махновской армии командир полка, начальник отдела махновского
Совета, иногда выступавший как махновский «министр иностранных
дел», Л. Бондарец (Бондарь) - рядовой царской армии, в махновской
армии член Совета, командир армейской кавалерии16.
Махновские атаманы так называемых «базовых районов» (районов,
. где у махновцев прятался и накапливался провиант, фураж, оружие,
конский состав, вербовались добровольцы) также вышли из унтер-
офицеров и младших офицеров царской армии. Так, на Изюмщине
махновский атаман Г. Савонов добровольцем ушел на фронт Первой
мировой, был нагрожден двумя Георгиевскими крестами, дослужился
от рядового до офицера. В 1918 г. для борьбы с гетманской властью он
создает партизанский отряд, а вскоре становится командиром пехотно-
го полка махновской армии. Бывший ветеран мировой М. Забудько
стал анархистским атаманом села Гавриловка. Крымский махновский
корпус, достаточно независимое от махновского штаба подразделение,
оперировавшее в Северной Таврии и на востоке Херсонщины, возглав-
ляли В. Павловский - бывший фельдфебель и Георгиевский кавалер и
В. Володин - также бывший фельдфебель, полный Георгиевский кава-
лер, анархист с 1917 г.17.
Советские историки, подчеркивая «кулацко-крестьянский» характер
махновского движения, и современные российские и украинские ис-
следователи, отстаивая исключительно «крестьянский» его характер,
почему-то игнорировали и игнорируют знаковый факт социальной
структуры махновского движения. Он состоит в том, что подавляющее
большинство «батек», лидеров махновского движения, не были кресть-
янами по свой профессии (хотя большинство имело крестьянские корни).
Только один историк М. Кубанин еще в 1920-х гг. писал, что военное
руководство находилось «не в чисто крестьянских руках», а «у рабочих
и полурабочих»18. «Пролетарское» происхождение лидеров махновс-
кого движения объясняет игнорирование ими основного крестьянского
вопроса - частной собствеенности на землю - и собственное стремле-
ние формировать коммуны (вплоть до 1920 г.).
Махновские атаманы (вчерашние рабочие, железнодорожники и
ремесленники, приказчики) оказывались в своих селах активной «пас-
сионарной» частью общества, а не сторонниками архаичных «консер-
вативных» крестьянских идей, противившихся «модернизации», как их
привыкли рассматривать некоторые современные историки.
Среди лидеров гуляйпольцев крестьянским трудом никогда не зани-
мались: Н. Махно, П. Аршинов-Марин (идеолог движения), Г. Серегин -
начальник снабжения, Л. Голик и Л. Задов - начальники контрразведки,
командиры крупных соединений: П. Гавриленко, А. Тарнавский, А. Чу-
бенко, И. Лютый, А. Лепетченко... К этому списку нужно прибавить и
всех анархистов Конфедерации анархистских организаций Украины
370
Коллективные портреты народных лидеров
«Набат» (В. Волина, А. Барона, И. Тепера...) которые временно возглав-
ляли структуры махновской армии (приимущественно пропагандистские)
и махновский Совет, не будучи при этом местными и выходцами из кре-
стьян.
Рабочими или ремесленниками были и лидеры повстанцев села Ново-
спасовка: бывший железнодорожник В. Белаш (начальник штаба мах-
новской армии в 1919 - 1921 гг.), бывший рабочий А.Калашников
(командир махновского корпуса), бывший железнодорожник В. Про-
ценко-«Бида», бывший столяр Л. Бондарец, бывший сапожник В. Ку-
риленко, бывшие рабочие Н. Воробьев и М. Фоменко... Из атаманов-
«новоспасовцев» один А. Матросенко именуется крестьянином. В отли-
чие от «республиканских» и «зеленых» повстанцев, среди руководства
махновским Советом, его отделами и структурами армии, было значи-
тельное количество русских (в том числе выходцев из центральных
районов России) и евреев19.
Третим центром махновского движения было село Большая Михай-
ловка (Дибровка), где с 1917 г. действовала возрожденная крестьянская
группа анархистов, которую возглавляли Ф. Щусь - бывший матрос,
участник мировой войны, и П. Петренко-Платонов - полный Георгиевс-
кий кавалер, бывший прапорщик. Местные лидеры махновского дви-
жения также отвечали трем критериям - ветерана войны, члена анархист-
ской группы и выходца из рабочих: отряд из Полог возглавил бывший
унтер-офицер Новиков (отряд составлял 400 человек, и его командиру
подчинялись отряды сел Кирилловка и Семеновка), отряд Петропавловки
возглавил анархист Е. Коляда, отряд села Новогригорьевка - рабочий,
член анархистских групп с 1904 г. «батька» Брова, отряд Любимовки -
анархист с 1904 г., рабочий-железнодорожник «батька» Правда, отряд
Луганского региона возглавил анархист с 1905 г. рабочий А. Буданов,
«Самарский» махновский отряд, базирующийся в Новомосковских лесах,
рабочий-анархист Гаркуша... Рабочие, ремесленники, железнодорожники
и шахтеры среди махновских «батек» местных отрядов составляли до
70 % (М. Уралов, Г. Голик, Ланцов-«Кочубей» и др). В январе 1919 г.
большое влияние в махновском движении имели местные «батьки»:
матрос Зверев (командир отряда села Петропавловка в 400 штыков),
Паталаха (командир отряда села Вербовка в 300 штыков), матрос Зубков
(командир отряда Орехова в 700 штыков), Ищенко (командир отряда
села Токмачка в 300 штыков), анархист «Вильгельм» (командир отряда
села Николаевка в 200 штыков) и др.20.
Ценный материал о социальной истории махновского движения дает
анализ состава съезда махновских отрядов и 1-го съезда советов мах-
новского района (январь 1919 г.). На рубеже 1918 и 1919 гг. в Гуляй-
польском районе и на всей контролируемой повстанцами территории
шла интенсивная консолидация новой власти. «Союз анархистов Гуляй-
«Дети Мировой» и «батьки Гражданской» ...
371
польского района», выступая политическим центром движения, стре-
мился закрепить местную и военную власть в регионе. В «Союз» тогда
вступили многие махновские командиры, ранее не имевшие никакого
представления об анархизме, а также прибывшие в «махновский» район
анархисты из Харькова, Киева, Екатеринослава, Елизаветграда, из рос-
сийских губерний.
Махновский съезд (2-3 января 1919 г.) выбрал Оперативный штаб
повстанцев: председателем - Новикова, секретарем - В. Куриленко,
членами штаба: А. Марченко-Шевченко, Е. Коляду, И. Пономаренко.
Тогда анархистское «ядро» махновского движения решило оттеснить
местных крестьянских атаманов, поднявших село против гетманской
власти осенью 1918 г., от возможного руководства движением:
«...чтобы парализовать волю непокорных «батьків» было решено ото-
звать их от боевой массы к себе в штаб». В первый состав Военно-рево-
люционного Совета (ВРС) махновцев вошли 10 представителей военных
и трое - крестьян. Партийный состав ВРС был лево-социалистическим -
7 анархистов, 3 левых эсера, 2 большевика и один сочувствующий им.
Первым председателем ВРС стал учитель Чернокнижный, а его замести-
телем (позднее - председателем ВРС) - Коган (Чернокнижный и Коган не
были крестьянами). Н. Махно удостоился поста почетного председателя21.
«Батьки-атаманы» украинских повстанческих отрядов анархо-махнов-
ского толка, действовавших на Черниговщине, Полтавщине, Киевщине,
Херсонщине, Харьковщине, «лепились» из того же социального «теста»,
что и гуляйпольцы и новоспасовцы. В 1918 - 1921 гг. в Глуховском,
Кролевецком, Конотопском, Путивльском уездах Черниговской губер-
нии действовало большое количество партизанских отрядов анархист-
ского толка (более 3 тысяч человек), существовала так называемая
«Глуховская повстанческая республика». Во главе отрядов стоял быв-
ший каторжанин, рабочий и анархист Ф. Шуба и его брат - махновец
В. Шуба. Повстанцев пыталась объединить «Группа партизан-безвласт-
ников», которая издавала газету «Вольная деревня» и листовки. В этой
группе было значительное количество рабочих местных фабрик. В
1919 - 1920 гг. на территории Новгород-Северского уезда действовал
отряд анархиста атамана Гривы. В 1921 г. на территории Сосницкого
уезда действовал отряд анархиста атамана Рака, а на юге Черниговской
губернии - отряд анархистки Маруси Черной. Атаман севера Черни-
говщины Галака так же проявлял свои анархистские симпатии, вре-
менно соединившись с отрядом махновского «батьки» Ф. Щуся22.
На Полтавщине с лета 1920 г. действовала повстанческая бригада
атамана А. Левченко, который в годы мировой войны добровольно
вступил в царскую армию, как вольноопределяющийся, закончил во-
енное училище в Киеве. А. Левченко шел на союз с Н. Махно и в то же
время симпатизировал С. Петлюре23.
372
Коллективные портреты народных лидеров
В повстанческом движении Киевщины особое место занимали так
называемые «зеленые» атаманы. Наиболее известным из них был
Д. Терпило (атаман «Зелёный») прозвище которого ассоциировалось со
всем повстанческим движением гражданской войны. В 1905 г. он за-
кончил училище, готовившее учителей для начальных сельских школ,
а начало его учительской карьеры совпало с началом политической
деятельности. В 1907 - 1910 гг. группы «Южнорусской федерации кре-
стьян анархистов-синдикалистов», «Крестьянского союза анархистов-
коммунистов» сформировались во многих городках и селах Белоцерков-
ского, Каневского, Васильковского, Черкасского, Чигиринского уездов
Киевской губернии. Группы сельских анархистов возглавили сельские
учителя из нелегального «Учительского союза Киевщины» (Г. Ахтыр-
ский, С. Луговой, М. Присяжнюк, Я. Коваль, А. Ворошевич и др.). В
селе Триполье (Киевская губерния) молодой учитель Д. Терпило ока-
зался в группе анархистов-коммунистов.
В 1908 г. за революционную деятельность, уже как член партии соци-
алистов-революционеров, Д. Терпило был сослан в Архангельскую губер-
нию. В 1913 г. он был амнистирован ив 1914 г. оказался на Западном
фронте в должности писаря при штабе 35-го армейского корпуса. Став
кавалером Георгиевского креста и окончив в Житомире школу пра-
порщиков, Д. Терпило в 1917 г. возглавил революционный полковой
комитет, был членом солдатского совета корпуса... Вернулся к активной
политической деятельности Д. Терпило уже как организатор крестьян-
ской самообороны «Вільне козацтво» большого села Триполье. Как и
Н. Махно, Д. Терпило летом 1918 г. поднял крестьян родного села на борь-
бу против режима гетмана Украины П. Скоропадского. Осенью 1918 г.
Д. Терпило превратился в легендарного атамана Киевщины «Зеленого»,
воюющего и с красными, и с белыми, и с республиканскими украинс-
кими войсками, и с повстанческими отрядами местных «кулаков»24.
Схожая судьба досталась еще одному атаману Киевщины - С. Коцуре
(Коцуру), который родился в селе Субботов (Чигиринский уезд Киевской
губернии), где впоследствии работал сельским учителем. В 1906 - 1908 гт.
он был анархистом-коммунистом, участвовал в террористических актах,
был приговорен к каторге. В годы мировой войны (возможно, после ам-
нистии) сражался на Юго-Западном фронте и дослужился до прапорщи-
ка. Вернувшись с фронта, С. Коцура становится одним из создателей
местных отрядов «Вільного козацтва». С осени 1918 г. С. Коцура начал
войну против режима гетмана П. Скоропадского в лесах у Чигирина,
создал повстанческий отряд, был выбран атаманом. В декабре 1918 г.
отряды С. Коцуры и Д. Терпило - «Зеленого» присоединились ко все-
общему восстанию под руководством Директории УНР, их Трипольский
и Чигиринский полки вошели в состав повстанческой армии Директории
С. Петлюры. Но в начале 1919 г. Д. Терпило-«Зеленый» и С. Коцура
«Дети Мировой» и «батьки Гражданской» ...
373
поднимают восстание против власти Директории УНР в Триполье и
Чигирине. С. Коцура, провозглашая анархистские и украинские нацио-
нальные идеи, создает «Чигиринскую республику» на платформе «воль-
ных советов» с 40 тысячами «подданных», а Д. Терпило-«Зеленый» -
«Трипольскую республику» с 50 тысячами «подданных». Атаманы С. Ко-
цура и Д. Терпило воюют и против украинских повстанцев атамана
Н. Григорьева и «Повстанческой республики Холодного Яра» атамана
В. Чучупаки. Осенью 1919 г. С. Коцура собирает свою «армию» в 3 ты-
сячи повстанцев и создает Чигиринский ревком, подчинив себе соседних
атаманов Ильченко, Хвещука и Сатану, заключает союз с махновской
армией. Отряды атамана С. Коцуры вошли в Среднеднепровский (Киев-
ский) корпус Революционно-повстанческой армии Украины им. батьки
Махно (в него входили еще отряды атаманов Калиберды, Лютого, Скир-
ды, Черноусова - «Черного Ворона», Иванова - «Черной Бороды»)25.
Командиром махновского повстанческого корпуса стал атаман К.
Пеструшко-«Блакитный» - бывший доброволец мировой войны, воль-
ноопределяющийся, окончивший Горийскую школу прапорщиков, ка-
валер Георгиевских крестов, подпоручик «ударных батальонов смер-
ти». Весной 1920 г. он объединил отдельные махновские части от Кри-
вого Рога до Кременчуга в повстанческий корпус26.
К анархистскому кругу атаманов - «батек» Херсонской губернии
можно отнести атаманов «Черного ворона» (Черноусова - Скляра), «Чер-
ную бороду (Иванова), «Чорну Хмару» (А. Гребенника). А. Гребенник
участвовал в Первой мировой, закончил Казанскую школу прапорщиков,
и к 1917 г. был поручиком, военным комендантом железнодорожной
станции. О «царском» прошлом «Черной бороды» и «Черного ворона»
мы почти ничего не знаем, есть предположение, что последний воевал
на фронтах мировой войны и служил в кавалерии27.
Исходя из скупых сведений о жизненном пути других атаманов
Херсонской губернии (как «зеленых», часто менявших свои политичес-
кие пристрастия, так и «республиканских»), можно констатировать,
что они на 80% были ветеранами Первой мировой. Атаман, который в
мае 1919 г., поставил все структуры советской власти в Украине на
грань полного уничтожения - Н. Григорьев (Серветник), также искал
«срединный путь» между украинскими республиканцами, красными и
анархистами, в конце своей жизни (в июле 1919 г.) заключил союз с
Н. Махно и влил свои отряды в махновскую армию. Он служил мелким
чиновником, имел боевой опыт еще русско-японской войны, а в Пер-
вую мировую дослужился от прапорщика до штабс-капитана, воюя на
Юго-Западном фронте. Как и большинство украинских атаманов, он
заслужил Георгиевский крест, а в момет развала фронта стал членом
полкового ревкома28.
«Атаман республики Черного леса» (северо-восток Херсонской губер-
нии) Ф. Хмара был полным кавалером четырех Георгиевских крестов,
374
Коллективные портреты народных лидеров
унтер-офицером кавалерии царской армии. С 1918 г. он командовал
отрядом крестьянской самообороны, с которым выступил против режима
П. Скоропадского осенью 1918 г. «Атаман Черноморского повстанчес-
кого козацкого войска» (базировалось в Савранских лесах Балтского
уезда Одесской губернии). С. Заболотный происходил из семьи воло-
стного писаря, служил ефрейтором конной гвардии, отличился на
фронтах Первой мировой войны .
Атаман И. Лютенко «Лютый» (Киевская губерния), тоже происходил
из волостных чиновников, закончил гимназию, Омскую школу прапор-
щиков. На фронтах мировой - старший унтер-офицер 8-го Московского
гренадерского полка, ротный фельдфебель30. Атаман Ф. Артеменко
«Орлик» (Киевская губерния) - добровольец Первой мировой, закончил
Киевскую школу прапорщиков, а в 1917 г. начал свою политическую
карьеру как член полкового солдатского комитета. Атаман Г. Куреда
«Черный» (Полтавская губерния, Пирятинский уезд) начал Первую
мировую войну старшим писарем, в 1917 г. закончил Константиновское
военное училище, став прапорщиком. Атаманы «Республики Холодного
Яра» (Киевская губерния. 1919 - 1920 г.) братья В. и П. Чучупаки, отли-
чившись на фронте, в 1917 г. также закончили школу прапорщиков31.
Прапорщиками царской армии были украинские республиканские
атаманы Я. Шепель (Подольская губерния), И. Грисюк-«Гайовый» (Киев-
ская губерния). Капитанами, штабс-капитанами и поручиками царской
армии или армии Временного правительства были украинские атаманы:
И. Струк (Киевская губерния), И. Годзиковский «Хмара» (Подольская
губерния), П. Цветковский (Киевская губерния), Е. Ангел (Чернигов-
ская губерния), А. Грудницкий (Полтавская губерния) и др.32. «Первая
мировая война, освежив чувства пожарами, дала военное знание миллио-
нам украинцев, подготовила к национальной революции прекрасные
командные кадры, создала украинскую военную элиту. Блакитный,
Вовгура, Гонта (Лютый-Лютенко), Григорьев, Кваша, Кощовий, Ляхо-
вич, Орлик, Полтавец-Остряница, Струк, Филоненко, Шепель, братья
Соколовские, братья Чучупаки - разве посчитаешь всех лидеров пов-
станческого движения 1919-1920-х годов, которые получили военное
образование на фронтах Первой мировой», - справедливо делает вывод
Р. М. Коваль33.
«Атаманское мироустройство» рассматривалось лидерами повстан-
чества как федерация отдельных сел и волостей во главе с выборным
атаманом, наделенным диктаторскими полномочиями (в том числе и
по перераспределению земли). У выборных украинских атаманов граж-
данской в их борьбе за самовластие главным козырем было уважение и
почитание «подданных» (бойцов отряда, жителей сел или уездов). Атама-
ны, постоянно подчеркивая свою народность, хотели выглядеть персо-
нифицированным рупором народа, в том числе и подыгрывая темным
страстям своего окружения. Выборный принцип командного состава
«Дети Мировой» и «батьки Гражданской» ...
375
был одним из краеугольных камней повстанческого устройства в укра-
инских губерниях. Этот принцип стал своеобразным символом движе-
ния, по мнению махновцев, достойным распространения во всех без
исключения революционных войсках (в марте 1919 г. съезд махновских
отрядов гуляйпольского района потребовал введения во всех частях
Красной армии выборности всего комсостава). Махновские части, неза-
висимо от их «специализации», формировались по территориальному
признаку - в зависимости от того, из какой волости или села был основ-
ной контингент. Территориальный принцип формирования позволял мах-
новцам быстро распознавать засланных в них агентов и прочих «чужих».
Систематизируя биографические данные атаманов, можно выделить
ряд характеристик, которым, в той или иной мере, отвечали все укра-
инские атаманы революционной вольницы - «черные», «зеленые»,
«республиканские». Атаман был сельским жителем, выходцем из мест-
ных, выбирался на сходе крестьян или повстанцев, он был харизматичной
личностью, носителем революционного авторитета, имел славу участ-
ника революций (1905-1907, 1917 гг.), участника восстания против
гетмана П. Скоропадского (лето - осень 1918 г.). Практически все ата-
маны умели читать и писать и, по сравнению с односельчанами, были
образованными людьми.
В первые годы мировой войны Российская империя потеряла большую
часть своего кадрового офицерского корпуса и младшими офицерами в
1916-1917 гг. ускоренно становились десятки тысяч «плебеев» из солдат,
которые потом поддержали революцию на фронте. Такой состав младших
офицеров к осени 1917 г. обернулся бунтом на фронте. Свой авторитет
будущие атаманы «ковали» и на фронтах Первой мировой войны, дослу-
живаясь до унтер-офицерских званий и обер-офицерских чинов, получив
огромный боевой и экстремально-коммуникационный опыт.
Значительная часть украинских «черных» атаманов военные уни-
верситеты проходила на кораблях Черноморского флота. Среди мах-
новских и анархистских атаманов в царском флоте служили: Ф. Щусь,
Д. Попов, М. Уралов, М. Полонский, Лашкевич, Дерменжи, Зверев,
Брова, Живодер, Зубков, А. Колиберда...
Уникальность махновских и анархистских атаманов и батек заклю-
чалась в том, что большинство из них были рабочими и ремесленника-
ми в первом поколении, с ранней юности оторвавшимися от сельских
проблем. Возможно, этим объясняются их симпатии к анархизму, ис-
ключительность махновского движения среди крестьянского «пов-
станческого моря» гражданской войны.
Великая мировая война, начавшаяся в 1914 г., для многих атаманов
закончилась только в 1920-1922 гг. Пройдя кровавую школу Первой
мировой, будущие атаманы не могли привыкнуть к мирной жизни, они
стремились применить свой военный опыт. По всей Европе миллионы
бывших фронтовиков испытывали подобный «окопный синдром». Эта
376 Коллективные портреты народных лидеров
война, обесценившая человеческую жизнь, создала культ силы, повсе-
местную практику насилия.
Таблица 1
Данные об атаманах «махновской ориентации» и
численности их соединений (1920-1921 гг.)
Оперативная база
1 Херсонская губерния
Херсонская губерния
1 Херсонская губерния
1 Таврическая губерния
(уезды Северной Таврии)
1 Гришинский район
| Юзовский уезд
1 Богучарский район
1 Славянский район
| Миллеровский район
1 Киевская губерния
Харьковская губерния
1 Изюмскийуезд
| Екатеринславская губерния
1 Северная Таврия
Черниговская губерния
(восточные уезды)
1 Черниговская губерния
(восточные уезды)
Черниговская губерния (се-
веро-западные уезды)
! Район Луганска
Полтавская губерния
Полтавская губерния
Полтавская губерния
«батка» - атаман
Павловский
Черноусов - Скляр
«Черный ворон»
Иванов «Черная Борода»
Глазунов
Забудько, Каленик
Москалевский, Ф. Кожин
Пархоменко
Сироватский, Колесник
Фомин
С. Коцура
Двигун, Шаповал,
Терезов, Сирошапка
Г. Савонов, X. Общий
Огарков, Кожа, Бурлака
Глазунов
Маруся Черная
Ф. и В. Шуба, «шубовцы»
Галака, Грива, Рак,
Ходько
Варрава, Черепаха,
Каменюк
Левченко
Христовый, Брова, Черный
Ивасюк (Иванюк)
Чисельнность
-200 чел. í
-100 чел. |
-200 чел. j
-1000 чел.
- 200 чел. !
- 200 чел.
- 300 чел.
-1000 чел.
- 500 чел.
2000 чел.
-800 чел.
- 1000 чел.
-1 000 чел.
-200 чел. ,
-200 чел.
-3 000 чел.
-1 000 чел.
- 700 чел.
- 500 чел.
1000 чел.
-500 чел. j
Примечания
См.: БелашА.В., БелашВ.Ф. Дороги Нестора Махно. К., 1993; Іванущенко Г. М.
Залізом і кровю. Сумщина в національно-визвольній боротьбі першої половини XX С. Суми,
2001; Завальнюк К. Провісники волі. Літин, 2005; Яланськии В., ВерьовкаЛ. Нсстор і Галина.
К. - Гуляй-поле, 1999; Боган С. М. Повстанці Одещини і Приднсстровя. Антикомуністичний
повстанський рух на Південному заході України у 1920-1923 pp. К., 2013; Коваль P M., За-
«Дети Мировой» и «батьки Гражданской» ...
377
вальнюкК. В Трагедія отамана Волинця. К, 2002; Коваль Р. M. Повернення отаманів гайда-
мацького краю. К., 2001; Коваль Р. Отаман Зелений К Вінниця, 2008.
См.: ВерстюкВ. Ф. Махновщина: селянський повстанський рух на Україні (1918-1921).
- К., 1992; Горак В. Повстанці отамана Григор'єва (серпень 1918 - серпень 1919 pp.).
Історичне дослідження. Фастів, 1998; Котляр Ю. В. Повстанство. Селянський рух на Півдні
України (1917 - 1925) Миколаїв - Одеса; 2003; Чоп В. М. Махновський рух в Україні 1917—
1921 рр : проблеми ідеології, суспільного та войскового устрою. Дисер. на здобуття науково-
го ступеня канд іст. наук. Запоріжжя, 2002 и др.
* Героїзм і трагедія Холодного Яру. Збірка матеріалів і спогадів. К., 1996. С 70-77
Новополин Г. Махно и гуляй-польская группа анархистов // Каторга и ссылка. 1927.
№55С. 70-78.
Центральный государственный исторический архив (ЦГИА) Украины. Ф.313. Оп. 1.
Д.583. Л.43; Оп. 2. Д. 2822. Л. 49.
ЦГИА Украины. Ф.313. Оп.2. Д.2383. Л. 91; Антони В., Чоп В. Записки гуляйпольского
анархиста Вольдемара Антони. Запорожье, 2006.
1 ЦГИА Украины. Ф.315. Оп 2. Д. 2383. Л. 103
о См.: БелашА. В., БелашВ. Ф. Указ. соч.
.гБелашА. В., БелашВ. Ф. Указ. соч. С. 14.
См.: БелашА. В., Белаш В. Ф. Указ. соч.
Тепер (Гордеев). Н. Махно. От единого анархизма к стопам румынского короля. К.,
1924ť9C76.
** Нестор Махно. Крестьянское движение на Украине. 1918-1921. Документы и материа-
лы. 1^, 2006. С. 886, 918-919.
Нестор Махно. Крестьянское движение на Украине... С. 888-900.
Белаш В. Махновщина // Летопись революции. 1928. № 3. С. 220-221.
16 Белаш А. В., БелашВ. Ф. Указ. соч. С. 29.
j7 Нестор Махно. Крестьянское движение на Украине... С. 888-900.
Нестор Махно. Крестьянское движение на Украине... С. 885-890.
Кубанин М. Махновщина. Л., 1927. С. 166.
Нестор Махно. Крестьянское движение на Украине... С. 888-900.
Z Белаш В. Указ. соч. С. 209,216.
1\ Там же. С. 220.
22
Населевец Є. Чернігівщина буремна: анархо-махновський повстанський рух у 1919—
1921 pp. // Сіверянський літопис. Чернігів, 2006. №1. С. 77-80.
Іванущснко Г. М. Указ. соч. С. 65.
24 ЦГИА Украины. Ф.274. Оп.1. Д.2606. Л.36; Д.2710. Лл.1-6; Д.305. Л.57; Ф.336. Оп.1.
Д.3475. Л.101; Д.2728. Л.І; Ф.374. Оп.1. Д.2183. Л.І; Ф.419. Оп.1. Д.6014. Лл.3-15; Альманах:
Сборник по истории анархического движения в России. T.l. Париж, 1909. С. 187; исследова-
ние жизненного пути Д. Терпило см.: Коваль Р. Отаман Зелений. К. - Вінниця, 2008.
Героїзм і трагедія Холодного Яру. Збірка матеріалів і спогадів. К., 1996. С. 78.
Кость Блакитний, отаман Степової дивізії. К., 1997. С. 12-14, 31.
ZÍ Боган C. M Указ. соч. С. 89.
Горак В. Указ. соч. С. 10.
^ Коваль Р. За волю і честь. К., 2005. С. 134, 198.
Коваль Р. Коли кулі співали. Біографії отаманів Холодного Яру і Чорного лісу. Київ -
Вінниця, 2006. С 19.
Коваль P. M. Отаман Орлик. К., 2010. С 15, 81.
* Коваль Р. За волю і честь. К., 2005. С 158, 163, 123, 227.
Коваль Р. М. Повернення отаманів гайдамацького краю. К., 2001. С. 26.
Отряд атамана Лунина
(1915-1918) и его офицеры
в Белой борьбе
О. А. Хорошилова {Санкт-Петербург)
Отряд особой важности имени атамана Пунина был одним из самых
известных партизанских формирований Первой мировой войны. Соз-
данный по инициативе Георгиевского кавалера поручика Леонида Ни-
колаевича Пунина1, он стал одной из наиболее спаянных специальных
частей и продолжал работать на позициях вплоть до февраля 1918 года.
Это был отряд-феномен, школа будущих деятелей Белого движения -
барона Романа Федоровича Унгерн-Штернберга, Станислава Никоди-
мовича и Юзефа Никодимовича Балаховичей, Иллариона Михайловича
Ставского, Георгия Адольфовича Домбровского... Официальным днем
рождения части стало 26 ноября - день Георгиевских кавалеров. Их в
отряде Пунина было более половины.
Малая война, активными участниками которой стали партизаны,
стартовала еще в 1914 году. Некоторые ее тактические приемы исполь-
зовали конные и пешие команды разведчиков. Они, в частности, обеспе-
чивали фланги полков, вели наблюдение за передвижениями противника
и беспокоили его ночными вылазками. Любопытно, что костяк диверси-
онных - «партизанских» - отрядов составили именно полковые разведчи-
ки. Частично диверсионными были действия регулярной кавалерии в
1914 году, в особенности на Юго-Западном фронте. Непосредственными
прототипами русских спецотрядов Первой мировой следует считать
сборные кавалерийские группы, действовавшие в 1914- 1915 годах. Они
устраивали завесы, вели разведки на флангах противника, осуществляли
короткие набеги. Среди них - отряды генерал-майора Володченко, ге-
нерал-лейтенанта Казнакова, генерал-лейтенанта Тюлина.
Первые русские партизанские части появились весной 1915 года. К
примеру, 3 мая была сформирована Маньчжурская партизанская кон-
ная сотня в составе 3 офицеров и 160 нижних чинов2. В августе 1915
Отряд атамана Пунина (1915-1918) и его офицеры в Белой борьбе 379
года на Юго-Западном фронте работали уже 12 партизанских отрядов3.
Один (из состава Туземной конной дивизии) находился в Полесье, но
его расформировали «ввиду плохого знания чинами местного языка»4.
Верховное командование слепо верило в то, что эти диверсионные
группы будут во многом определять ход боевых операций, истощать
живую силу противника лихими действиями - демонстрациями, поис-
ками, порчей линий сообщений, подрывом железных дорог, набегами.
Успешный набег партизан на Кухотскую Волю в октябре 1915 года
убедил Ставку в необходимости развернуть малую войну на всех
фронтах. В штабе Походного атамана разработали требования для
формирования партизанских отрядов. Они легли в основу Приказа № 2,
изданного 30 октября 1915 года. Несмотря на многочисленные недос-
татки и недоработки, этот документ позволил офицерам, мечтавшим о
рейдах в стиле Давыдова, реализовать себя на партизанском поприще.
К их числу относился и поручик Леонид Пунин.
В середине октября он получил официальное разрешение создать кон-
ный отряд Особой важности. В него вошли: 11 офицеров, 17 урядников и
унтер-офицеров, 296 казаков и рядовых. Среди специалистов были: 7 под-
рывников, 8 телефонистов, 4 телеграфиста, 6 кузнецов, 3 ветеринара, 5
фельдшеров и 3 доктора. 20 человек обслуживало конно-горное орудие5.
Кроме русских, украинцев, бурят, в отряде было 37 латышей. 42 чело-
века знали польский язык, литовским языком владели 9 человек, не-
мецким -15.
Отряд атамана Пунина входил в состав 12-й армии Северного фронта
и занимал выдвинутый участок позиций у Старого Кеммерна (ныне
Кемери, Латвия). Оттуда было легче, как полагало командование, дейст-
вовать по тылам противника. Рамки статьи не позволяют рассмотреть все
операций, в которых приняли участие пунинцы, будущие деятели Белого
движения. Очертим лишь несколько интересных сюжетов.
В начале 1916 года партизаны ежедневно работали на передовой,
ища заветные «бреши» для будущего прорыва в тыл германцам. Они
жили одной мечтой - мечтой о настоящем, большом деле, о набеге на
штаб генерала Винекена. Ради этого отряд Пунина готов был работать
и в лютый мороз, и в слякоть.
10 января 2-й эскадрон под командой корнетов Станислава Балахо-
вича и Георгия Домбровского двинулся к мызе Куртин - изучить гер-
манские позиции. Погода была для разведки неподходящая - туман и
оттепель, кругом слякоть. Шли четыре часа исключительно по воде.
Промокли насквозь, но разведку провели. Обнаружили неприятельский
пост у Дынкен - Элич. Германцы блаженствовали - ели колбасы, пили
пиво, смеялись и партизан не заметили. Пунинцы решили этот пост снять.
12 января в 6 часов утра 2-й эскадрон под командой Станислава Балахо-
вича выступил на Дынкен. Младший офицер отряда Лев Пунин записал:
380
Коллективные портреты народных лидеров
«Коноводов оставили на заставе Лемпеж и спешенные двинулись впе-
ред. Домбровский должен был взять охотников от 1-го эскадрона и,
охраняя правый фланг нашей разведки, устроить у мостика засаду
(мостик специально для этих целей был построен Балаховичем). Ввиду
того, что вся эта местность уже была хорошо известна, мы шли без осо-
бой бдительности и быстро добрались до заветной просеки. Дозорный
подбежал и доложил, что видел немца на просеке. Остановились. Осто-
рожно выползли на просеку и, действительно, шагах в 300 - 400 мерно
расхаживал немецкий часовой <.. .>»7.
Две партизанских партии под командой Балаховича начали осто-
рожно обходить пост. Одна группа неожиданно попала на вырублен-
ное место, затопленное водой и покрытое коркой льда. Кто-то прова-
лился, стало шумно. Но немцы продолжали спокойно сидеть вокруг
костра. Лев Пунин продолжает:
«Командир эскадрона направил 2-й и 3-й взводы для обхода поста
справа, я же вместе с корнетом пошли в обход поста слева. Только мы
углубились в лес, как услышали правее себя стрельбу. Подумали, что
это у Домбровского, очевидно, стычка с немцами, и отошли обратно к
просеке. Здесь стало ясно, что стреляет значительно дальше, чем мог
быть Домбровский. Очевидно стрельба шла по нашим разгуливающим
пехотным разведчикам. Вдруг, видим, что наши 2-й и 3-й взводы пере-
секают поляну шагов в 100 от немецкого часового и идут гурьбой, с
треском. Казалось, что часовой должен их заметить, но он так увлекся
мерным похаживанием, что ничего не заметил.
Вдруг, слышим ружейный залп и частый ружейный огонь. Видим,
как немцы бегут со своего поста, а наши за ними. Брошенной гранатой
были ранены наши же двое солдат - казак Маркин и гусар Рябиничев,
но оба остались в строю. Я с десятью охотниками бросился вперед и
вбежал на холм, где располагался немецкий пост. Мне подают немецкую
каску. «А где же немец?» - спросил я, полагая, что поймали пленного.
«Убегли», - был ответ. Оказалось, что, действительно, трое немцев
благополучно скрылись, а один упал шагах в 100 - 150 от поста, но я
его не видел. Сверху мне открылся чудесный вид. Прямо я увидел убе-
гающих из окопа немцев с пулеметом, справа вдали по дороге скакали
всадники. Подтянулись и остальные люди эскадрона.
К этому времени картина изменилась. Прямо подходили немецкие
резервы, справа от нас - тоже обходили немцы. Вижу в развалинах до-
ма какие-то пушки - видимо, там случайно оказался артиллерийский
взвод. Я предложил обстрелять подходившие немецкие цепи и назна-
чил наблюдающими Клепнева и Суханова. Между тем эскадрон ото-
шел назад к лесной просеке. Казак Ерофеев подал мне немецкий погон,
который он срезал с приколотого им немца. На погоне была цифра
«28» (28-й ландверный полк). Когда мы подошли к просеке, немцы уже
успели занять место поста. Решено было их обстрелять<...>»8.
Отряд атамана Лунина (1915-1918) и его офицеры в Белой борьбе 381
В это время корнет Балахович организовал оборону на холме в 350
шагах от места, где находился германский пост. Лев Пунин записал:
«Командир эскадрона (корнет Станислав Балахович - авт.) приказал
пулеметчику гусару 2-го взвода Тыщенко поставить свой ручной пуле-
мет на просеке в канаве, а лучшим стрелкам велено было расположиться
вдоль просеки. Видим, как один (видимо офицер) бегал и распоряжался.
Я ждал нашего залпа. Вдруг раздался ружейный огонь со стороны нем-
цев. Лежавший передо мной пулеметчик Тыщенко перевернулся и упал
ничком. Я встал на одно колено. Кругом свистели пули. Подобрался к
пулеметчику и тут только увидел, что у него закатились глаза и изо рта
выступила кровь. На немецкий залп раздались наши выстрелы. Было
видно, как у немцев начали падать люди. У меня мелькнула мысль, что
сейчас немцы выйдут из кустов и начнется рукопашный бой. Вынул
свой револьвер. Корнет Балахович отдал распоряжение об отходе. Лю-
ди быстро вскочили и начали отбегать назад, бросив и пулемет и уби-
того. Я заставил некоторых из них вернуться и подобрать тело гусара.
Пулемет также был подобран.
Я и мои люди несколько отстали от головной части эскадрона, и на
меня легла ответственность за судьбы партизан. По дороге отходить
было опасно и я решил пробираться через болото. Там мы и догнали
наших товарищей.
Атаман был доволен результатами разведки. Меня представил к
«клюкве». Корнет Балахович получил Анну 3-й степени»9.
Наградили и прочих участников разведки. Приказный Маркин и
младший унтер-офицер Дараган получили Георгиевские кресты 3-й
степени, казак Ерофеев, заколовший постового - Георгия 4-й степени.
Старший унтер-офицер Рябиничев и рядовой Суханов - Георгиевские
медали 2-й и 4-й степеней соответственно.
Среди первых в делах отряда был сотник Унгерн. Ни пуля, ни штык
его не брали. Вояка до мозга костей, он жил войной, возглавлял опасные
разведки и был одним из наиболее храбрых, ловких и неуловимых парти-
зан. 16 февраля он вместе с прапорщиком Козубовским и одиннадцатью
казаками отправился на разведку в район мыз Пенау и Одинг. В этом рай-
оне, по непроверенным данным, находились части 57-го и 29-го ланд-
верных полков. Партизаны должны были выяснить, так ли это.
Сначала шли на лошадях, но, дойдя до середины Тируля и заметив
немецких разведчиков, спешились. Унгерн отправил коноводов с лошадь-
ми обратно в штаб. Германцы, увидев кавалеристов, открыли огонь, но
ранили только одну лошадь. Это была небольшая хитрость барона -
неприятельские разведчики подумали, что спугнули разъезд, и тот от-
ступил. Они не предполагали, что находились у партизан на мушке.
Унгерн, Козубовский и казаки залегли и стали наблюдать. Германцы
сначала бродили по северному краю болота, затем повернули на юг.
382
Коллективные портреты народных лидеров
Вероятно, шли в деревеньку Силен. Пропустив их мимо себя, сотник
бросился в атаку на боковой дозор германцев. При виде казаков немцы
оторопели, побросали ружья и послушно подняли руки. Пленных дос-
тавили в отряд. Оказалось, что они из 57-го ландверного полка (из от-
ряда генерала Винекена), шли в боковом охранении крупного дозора
из 100 человек при двух офицерах. Если бы не бесшумные действия
партизан, они наверняка попались бы. Вся краткая операция прошла
без единого выстрела. Среди пленных был унтер-офицер Коциан
Фридрих, 16-й роты 4-го батальона и рядовой Иосиф Деткоу 14-й роты
того же батальона. Оба из 57-го ландверного полка.
Вероятно, Унгерн и дальше работал бы «на ять». Но 27 февраля
1916 атаман Пунин направила на имя начальника 110-й пехотной ди-
визии следующую телефонограмму:
«27 февраля 1916, № 6 АД/ 35.
Прошу распоряжения о назначении медицинской комиссии для
освидетельствования здоровья сотника вверенного мне отряда ба-
рона Унгерн-Штернберга».
Что случилось с сорвиголовой, непонятно. Он точно не был ранен.
Последнее по времени ранение получил 24 сентября 1915 года, и вряд
ли оно дало о себе знать. Контузия в любом случае отразилась бы в ка-
ких-либо документах отряда и послужном списке барона. Но о ней
также ничего не известно. Возможны лишь два варианта. Сотник участ-
вовал в отрядной разведке 26 февраля. Тогда партизаны три часа лежали
на снегу в ожидании германских разведчиков; быть может, Унгерн забо-
лел. Впрочем, многие его современники утверждали, что барон обладал
железным здоровьем. Есть и другая версия. В конце февраля партиза-
ны за неимением боевой работы отсиживались в Старом Кеммерне.
Безделье всегда пагубно влияло на барона. Он начинал много и беспро-
будно пить, из скромного сдержанного офицера-аристократа превращался
в зверя. Его биография пестрит «выходками, порочащими офицерский
мундир». В алкогольном похмелье (а некоторые утверждают, что и в
наркотическом дурмане) Унгерн мог накричать, обругать, избить лю-
бого попавшегося ему под руку офицера. Может быть, это и произош-
ло в Кеммерне. Унгерн с кем-то повздорил или просто напился до бес-
чувствия. Понятно, что такой факт не должен и не мог быть отражен в
отрядных документах - слишком много было недоброжелателей, и лю-
бой внутренний конфликт автоматически мог стать поводом для рас-
формирования части. Зная это, атаман ограничился в телефонограмме
весьма пространной формулировкой - «освидетельствовать здоро-
вье»... А конфликт, вероятно, замяли.
Так это или нет, но сотник покинул отряд - как говорили, «времен-
но», а оказалось, навсегда. В дальнейшем ни в документах, ни в воспо-
минаниях его имя не встречается. Командиром 3-го эскадрона был на-
Отряд атамана Лунина (1915-1918) и его офицеры в Белой борьбе 383
значен корнет Домбровский. В мае 1916 г. в отряд был переведен
Юзеф Балахович - младший брат Станислава. Во время Рижской опе-
рации 1917 года Станислав начал «лихачить» и даже предпринял по-
пытку увести часть людей отряда и сколотить из них собственный не-
большой партизанский отряд. Это ему не удалось, он вернулся в часть
и возникший конфликт в силу внешних обстоятельств замяли - не бы-
ло ни времени на это, ни условий. Балахович, однако, не оставлял идеи
стать новым атаманом отряда. Он усердно интриговал, настраивал пар-
тизан против начальника отряда и некоторых офицеров. Нижние чины
перестали подчиняться. Понимая, что изменить ситуацию невозможно,
отряд покинула большая часть офицеров и половина нижних чинов.
Новым командиром выбрали капитана Иллариона Ставского, однако
реальная власть находилась в руках Станислава Балаховича. Этому по-
луотряду сохранили старое название «Особой важности имени Атама-
на Лунина». Он оставался на позициях вплоть до февраля 1918 года,
когда официально прекратил свое существование.
Пунийцы в Белой борьбе
Дальнейшая деятельность барона Унгерна общеизвестна. Он пол-
ностью реализовал себя как партизан в Гражданскую войну. В 1920 го-
ду организовал отряд Особого назначения по образу и подобию пунин-
ского и осуществил смелый рейд на Ургу, выкрав у китайцев правите-
ля Внешней Монголии Богдо-гэгена. Станислав Балахович тоже не
оставил партизанской работы. В рядах Красной армии он сформировал
Лужский конный партизанский полк, затем перешел к белым, в состав
Псковского добровольческого корпуса. Возглавил собственный дивер-
сионное формирование, с которым не раз совершал лихие рейды в тыл
красных. В 1920 году сражался против большевиков на стороне Пил-
судского, хотя сохранял известную независимость. В разгар Граждан-
ской войны в Испании поспешил к генералу Франко и помогал форми-
ровать партизанские отряды.
Жизнь братьев Балаховичей - приключенческий роман с элемен-
тами детектива. Впрочем, изучена она недостаточно, и в России не из-
дано пока ни одного исследования, посвященного деятельности этих
авантюристов. То, что сталось от их личных архивов, хранится ныне в
Польше. Однако даже они не проливают свет на многие страницы их
биографии.
К примеру, до сих пор не понятно, когда именно Станислав Балахо-
вич покинул отряд Лунина. В октябре, судя по документам, он все еще
находился при нем. Однако был ли он в составе отряда в феврале 1918,
неизвестно. Станислав Балахович с частью бывших пунинцев пришел
в Лугу и был временно приписан к 4-й Петроградской дивизии. Летом
384
Коллективные портреты народных лидеров
1918 года сформировал 1-й Лужский партизанский конный полк, со-
стоявший из тысячи бойцов. Своего начальника, Станислава Балахови-
ча, они называли «батькой-атаманом». Так некогда именовали парти-
заны Леонида Пунина. Балахович, бесспорно, пытался ему подражать -
даже в мелочах. Несмотря на то, что в Красной армии с подозрением
относились к казацкому маскараду, офицер сшил себе черкеску и ку-
банку с желтым верхом, в которых с удовольствием позировал фото-
графам. Такую же черкеску некогда носил и атаман Пунин. Балахович
научил партизан удалым песням пунинцев. Мотив и слова остались без
изменения, только вместо «наш Пунин-атаман», пели: «Балахович-
атаман». Вскоре в Лугу прибыл брат Станислава Юзеф, решивший
присоединиться к полку после расформирования Польской уланской
дивизии, в которой состоял.
2 ноября 1918 года Балахович вместе с полком (и с пунинцами) пе-
решел на сторону белой армии, влившись в ряды Отдельного Псков-
ского добровольческого корпуса.
Начало 1919 года балаховцы провели на берегу Чудского озера. Не-
утомимый партизан-авантюрист искал новой рискованной работы. Он
хотел организовать короткие и результативные набеги в тыл красным в
классическом пунинском стиле. Первая попытка не удалась - набег в
районе Перрисар провалился. Однако следующий рейд, на базу крас-
ных в Раскопель в ночь с 15 на 16 марта, оказался успешным. В февра-
ле 1919 года братья Балаховичи с отрядом вошли в состав Северного
корпуса генерала Родзянко. В мае полковник Станислав Балахович был
назначен комендантом Пскова и периодически утраивал бесчинства -
грабил население, вешал бунтарей на фонарях.
В конце августа 1919 года авантюрист переметнулся на сторону эс-
тонцев, а осенью начал усиленные сношения с представителями Бело-
русской Народной Республики (БНР) и штабом Пилсудского. В январе
1920 года, когда переход отряда к полякам был полностью подготов-
лен, Балахович предпринял нахальную попытку арестовать генерала
Юденича и захватить деньги Северо-Западной армии для нужд отряда.
Авантюра не удалась, и генерал Булак-Балахович вместе с братом
Юзефом и партизанами (среди них был бывший пунинец - Андрей
Гринкевич) перебрался в Брест под крыло Пилсудского. Он сформиро-
вал и возглавил Народную Добровольческую армию (НДА) и вместе с
Юзефом принял участие в советско-польской войне. В сентябре захва-
тил Пинск и упорно оборонял его от красных. Затем, в ноябре, выбил
большевиков из Романовки, Скрыхалова, Хомичек и Прудок. Заняв
Мозырь, провозгласил независимость Белоруссии. Однако через два
дня Красная армия взяла реванш, мощно контратаковала Балаховича,
который поспешил скрыться. После окончания войны генерал снял по-
гоны. В его услугах более не нуждались. Вместе с Юзефом на деньги
Отряд атамана Пуі.:\*а (1915-1918) и его офицеры в Белой борьбе 385
Пилсудского он занялся лесозаготовками в Беловеже. По свидетельст-
вам родственников генерала и историков, Станислав и Юзеф находи-
лись под постоянным наблюдением агентов ОГПУ. 11 июня 1923 года
они организовали покушение на «батьку», но по ошибке устранили
Юзефа. Его изуродованное тело было опознано женой Зинаидой и пре-
дано земле там же, в Беловеже.
Гибель брата не остудила боевого пыла Станислава. В 1936 году он
отправился в Испанию формировать для Франко отряды диверсионно-
го характера для работы в тылу республиканцев. Пунинская школа, не
правда ли. Похожие партизанские части он создавал и в Варшаве - в
начале Второй мировой войны. Участвовал в обороне польской столи-
цы. Затем ушел в подполье, жил в Праге (близ Варшавы). 10 мая 1940
года Станислава Балаховича застрелил немецкий патруль.
Память о «батьке-Булаке» ныне хранит его внук Мацей. Он часто
выступает с лею чями об атамане, участвует в изданиях книг, посвя-
щенных ему. Не так давно по его инициативе в Варшаве была установ-
лена мемориальная плита Станиславу Булак-Балаховичу.
Зинаида Николаевна Балахович (Пунина) до конца своих дней
скрывала, что была женой Юзефа, которого считали опасным преступ-
ником и германские, и советские спецслужбы. Она сменила опасную
фамилию на нейтральную Дворжецкая. Жила в Познани, терпела боль-
шую нужду, очень хотела вернуться в Россию, но такой возможности не
представилось; умерла в 1980 году, похоронена в Познани. Ее дочь,
Габриэла, хранила в памяти рассказы о походах братьев Балаховичей и
передала их своему сыну, Здзиславу Дворжецкому, ставшему извест-
ным дирижером, директором Познанской филармонии. Он страстно
интересовался русской историей и биографией братьев-авантюристов.
После расформирования отряда капитан Илларион Михайлович
Ставский вернулся в Петроград с целью продолжить борьбу, но уже с
«внутренними» врагами - большевиками и эсерами. Он вступил в
«Братство Белого креста Великой единой России», членами которого
являлись многие будущие деятели Белого движения. В декабре 1918
года ему удалось незаметно пересечь российско-эстонскую границу и
вступить в ряды Северо-Западного корпуса. Бывшему пунинцу пору-
чили сформировать и возглавить отряд Особой важности. Были ото-
браны ловкие, смекалистые молодцы из состава штабного конвоя.
Многие, как оказалось, во время Великой войны служили полковыми
конными разведчиками. С ними Ставский участвовал в нескольких ус-
пешных делах. Во время весенне-летнего наступления Юденича на
Петроград, 17 мая он стремительно атаковал Ямбург. Большевики, не
ожидавшие от белых такой прыти и лихости, не смогли ничего проти-
вопоставить и отступили. Ямбург был взят. Затем отряд Ставского слета
остановил наступление красных, контратаковав их у деревень Негодицы
386
Коллективные портреты народных лидеров
и Гонтолово. В июне 1919 года Ставский вступил в ряды Талабского
полка, возглавив 3-й батальон. Осенью вновь заговорили орудия, нача-
лось наступление Юденича на Петроград. Талабцы, переправившись
через реку Луга, взяли Волосово, Елизаветино, Онтолово. 17 октября
отбили у красных Гатчину. Комендантом города назначили Ставского,
однако на следующий день его на этой должности его сменил капитан
Лавров, также талабец.
А. Н. Куприн вспоминал:
«Еще ночью был назначен комендантом города командир 3-го
батальона Талабского полка полковник Ставский. Он тотчас же занял
товарный вокзал с железнодорожными мастерскими и так нажал на
рабочих, что к рассвету уже стоял на рельсах, с готовым паровозом,
ямбургский поезд. Недаром он, по прежней службе, военный инженер.
Утром Ставский опять принял свой батальон, чем был чрезвычайно
доволен, а обязанности коменданта возложили на капитана Лаврова,
к его великому неудовольствию. Эти изумительные офицеры С.-З.
Армии боялись штабных и гарнизонных должностей гораздо больше,
чем люди, заевшиеся и распустившиеся в тылу, боятся назначения в
боевые части. Таков уж был их военный порок. Бои были для них еже-
дневным привычным делом, стремительное движение вперед стало
душевной привычкой и неисправимой необходимостью»1 .
После первых быстрых побед последовала серия просчетов, ошибок,
тактических неудач. Достигнув Царского Села, талабцы столкнулись с
авангардом красный и после серии жестоких схваток оставили город.
А. И. Куприн писал:
«Сколько нужно было иметь присутствия духа в тех случаях, ког-
да, как, например, в Ропше, положение красных и белых было по-
добно, по выражению Ставского, пирогу со многими прослойками,
или тогда, когда полковник Ставский, комендант Царского Села,
должен был трижды менять квартиру своего штаба, всегда засы-
паемого снарядами по неуловимому телефонному указанию, или
тогда, когда Ставский, приказав своему 3-му батальону Талабского
полка отступить, остался один и последний в Царском Селе, в доме
близ кирпичного завода на площади, где стояли треугольником три
броневика: он сумел уйти невредимым и догнал свою часть»11.
В течение всего тяжелого, драматичного отступления Ставский на-
ходился вместе с талабцами в арьергарде Северо-Западной армии. Из
последних сил отражал жесткие атаки красных. Наконец, эстонская
граница, скованная льдом Нарова, беспощадные пули большевиков...
При переходе через реку полегли многие талабцы. Но Ставский вы-
брался - и на этот раз помогли партизанская осторожность и ловкость.
По утверждению Куприна, полковник некоторое время командовал
партизанским отрядом при 6-м Рижском полку. Затем вместе с остав-
Отряд атамана Пунина (1915-1918) и его офицеры в Белой борьбе 387
шимися талабцами перебрался в Польшу к Борису Пермикину. К сожа-
лению, не известно, встречался ли он с Балаховичами и в какой степени
принял участие в боях с большевиками. В октябре 1920 года, после
подписания договора о перемирии, русским частям было предложено
покинуть территорию Польши. Для многих, в том числе для полковника
Ставского, с этого момента началась другая жизнь: Париж, таксомотор,
скудное жалование и неизлечимая острая ностальгия по России.
«И. М. Ставский умер от жестокого туберкулеза во французском
госпитале Hotel Dieu. - писал А. Куприн. - За месяц до его смерти я
видел его на панихиде за упокой души капитана Августиновича и
других товарищей-талабцев. Он был небольшого роста, с нежным,
девическим лицом, на котором пылал зловещий багрянец. Редкие
светлые волосы легким пухом вились на его голове, улыбки почти
беззубого рта были приветливы. Мне казалось: начнись опять воо-
руженная борьба против большевиков - Ставский прожил бы еще
много лет. Но утром 27 августа, находясь в больнице, самовольно
пресек свою жизнь. Его самоубийство не было внезапным порывом
отчаяния. Еще до поступления в госпиталь он отослал свои записки
матери в чужую страну; раздарил свои вещи и книги друзьям. Он
опередил смерть всего на двое-трое суток. Он был прирожденным
талантливым воином, но умер всего лишь тридцати восьми лет. Он
был чудесным товарищем, старшим братом и отцом для солдат, су-
ровым лишь в случаях попыток к грабежу населения. Похоронили
его на кладбище Pantin, куда его проводили остатки Талабского
полка в лице шести-семи офицеров. Нет! Проводила его до места
вечного покоя еще старая француженка m-me Daugnet, хозяйка
крошечного ресторана на улице Descartes, где в свободные часы
встречались талабцы. Она же возложила на его могилу букет цве-
тов, купленный по подписке французскими посетителями этого ка-
бачка.
Слеза на чужбине или добрый жест - не все ли равно?
Где-то, в углу пятого округа Парижа, французы любили чудес-
ного талабца!»12.
Могила полковника Ставского не сохранилась. У него не было родст-
венников, а бывшие сослуживцы, также испытывавшие нужду, не смог-
ли оплачивать захоронение. Оно было срыто в начале 1930-х годов.
Георгий Адольфович Домбровский, командир 3-го эскадрона от-
ряда, стал известным польским партизаном, о котором и ныне слагают
легенды.
Он покинул часть вместе с братьями Луниными 16 сентября 1917 года
и вернулся в Виленскую губернию, в отчий дом. После короткой по-
бывки отправился в Минскую губернию, где квартировал 1-й польский
корпус, в ряды которого он и поспешил вступить. Обстановка была
388
Коллективные портреты народных лидеров
неспокойной, революционной. В конце октября Минский совет объявил
себя единственной властью, заручившись поддержкой распропаганди-
рованных войск. Ставка среагировала мгновенно, - в Минск были на-
правлены польские уланы, в их числе и ротмистр Домбровский. Восста-
ние подавили, но возмущения на этом не прекратились. В конце ноября
Могилев оказался в руках Советов, в Минске и окрестностях вновь нача-
лись волнения. Домбровский в это время уже работал в штабе Главного
Польского военного комитета (сокращенно «Начполь»), руководил
вербовкой солдат в Войско Польское. 3 января 1918 года ротмистр пе-
ребрался в Петроград и полгода трудился в секретном отделе при фран-
цузском посольстве. В мае присоединился к войскам генерала Довбор-
Мусницкого, которые, однако, в июне были расформированы. Офицер
вновь оказался не у дел и вернулся домой. Узнав, что генерал Влади-
слав Вейтко набирает кадровых офицеров в отряды Самообороны,
Домбровский вместе с братом Владиславом, бывшим ротмистром рус-
ской армии, отправился в Вильно. Работы был непочатый край. Самообо-
роне не хватало квалифицированных кавалеристов, и братья вызвались
набрать людей, обучить их и сформировать полк. Немедленно присту-
пили к работе. Найти людей оказалось не так просто - желающих было
хоть отбавляй, а хороших наездников - единицы. Пришлось наспех ор-
ганизовать курсы верховой езды, которые братья и возглавили. На-
шлось несколько офицеров, они и составили костяк новой кавалерий-
ской части - полка Виленских улан. Командиром был назначен Влади-
слав, заместителем - Георгий Домбровский. В начале января 1919 года они
вместе с частями Самообороны защищали город от красных. Однако после
четырех дней тяжелых изнурительных боев Вильно пришлось оставить.
Дальше - Гродно, Барановичи, Несвиж. Уланы Домбровских ловко
уходили из-под ударов и сами наносили чувствительные «уколы»
большевикам. За ними началась настоящая охота, объявили выкуп за
головы командира и его заместителя, но Домбровский, прошедший пу-
нинскую школу, знал, как незаметно подкрасться к неприятелю, атако-
вать и мгновенно скрыться в Пинских лесах. К полку Виленских улан
то и дело присоединялись новые добровольцы. Среди них были Стани-
слав Кат-Мацкевич и его брат, Юзеф, ставшие впоследствии извест-
ными публицистами, граф Евстафий Сапего, в будущем - министр
иностранных дел Польши.
Полк был одной из наиболее боеспособных частей, действовавших
на территории Литвы и Белоруссии против большевиков. В апреле его
реорганизовали в 13-й уланский Виленский полк и официально включи-
ли в состав молодой польской армии. Пехотинцы, присоединившиеся к
Домбровским во время весенних боев, стали костяком Лидского стрел-
кового полка.
Отряд атамана Лунина (1915-1918) и его офицеры в Белой борьбе 389
Летом 1920 года братья сформировали 211-й уланский полк двухэс-
кадронного состава. В 1-й вошли люди 13-го Виленского уланского
полка, во 2-й - добровольцы. В октябре эта часть приняла боевое кре-
щение в боях под Плоцком. Затем атаковала красных у Млавы, Хоржеле,
Друскеников, Столпцов, Койданова. Действовали в классическом парти-
занскорм стиле - незаметно пробирались на фланг противника, быстро
атаковали и вновь скрывались в лесах. Товарищи Домбровского про-
звали его «Лупашка», так как многие польские «загончики»-партизаны
имели боевые клички.
После окончания советско-польской войны Георгий Домбровский
перешел на службу в 3-й драгунский полк Волковысского гарнизона,
охранявшего границу. В середине 1920-х он оставил военное дело, полу-
чил земли под Вильно и занялся сельским хозяйством. Началась тихая
фермерская жизнь.
Осенью 1939 года Красная армия вступила на территорию Польши.
Домбровский не смог оставаться безучастным и вновь вступил в ряды
польской армии, приняв командование 110-м уланским полком. Красные
продвигались быстро, польские войска, находившиеся на границе, не
оказывали серьезного сопротивления. Домбровский не принадлежал к
их числу. Понимая, что его полк неминуемо попадет под красный паро-
вой каток, если будет «держаться зубами» за оборонительные рубежи,
он избрал иную тактику - малую войну: работа по тылам, разрушение
коммуникаций, изматывание живой силы противника. Контратаковав
красных под Волковысском, он перевел полк на линию Пяски - Мосты -
Эйсмонты. Здесь он несколько раз проникал в неприятельский тыл и каж-
дый раз уходил от преследования. Домбровский, как опытный партизан,
понимал, что лучшим местом для успешной работы полка может быть
только лес, где можно в два счета расправиться с красными. И он увел
своих улан в Августовскую чащу, в которой они работали несколько
недель - снимали неприятельские дозоры, окружали и уничтожали роты,
батальоны... Слава о «Лупашке»-Домбровском разнеслась по всему
фронту. Весной 1940 года, когда советы начали зачищать захваченные
территории, уланский полк Домбровского был окружен в Августовских
лесах. «Лупашку» направили в Старобельский лагерь, откуда перевели
в Минск. Нескончаемые допросы, жестокие издевательства и пытки.
Наконец, приговор... В ночь с 16 на 17 ноября 1940 года Домбровского
расстреляли в тюремном подвале.
Николай Алексеевич Зуев - русский Джеймс Бонд. Хотя он и не
стал конным партизаном, но был прекрасным разведчиком и мастером
диверсий, чему, безусловно, научился в отряде Пунина. Капитан В. Н.
Бутков, биограф РОВСа, лично знал Зуева и оставил о нем ценные све-
дения: «В гражданскую войну 1917 - 1920 гг. Н. Зуев служил сначала
на бронепоезде «Офицер», затем им командовал, а когда был произведен
390
Коллективные портреты народных лидеров
в полковники, принял дивизион бронепоездов: «Офицер», «Единая не-
делимая» и «Св. Георгий Победоносец». После эвакуации и краткого
пребывания в Болгарии полковник Зуев переехал во Францию, став
там шофером такси»13. Там он быстро наладил контакты с генералом
Кутеповым и примкнул к его боевой организации. В 1927 году ему пору-
чили ответственное и опасное задание - перебраться в СССР и в короткий
срок раздобыть информацию о политической ситуации, армии, эконо-
мике. Зуев справился на «ять» и благополучно вернулся в Париж.
В. Н. Бутков продолжает: «Ходил он в порабощенную большевиками
Россию четыре раза. В последний раз вернулся оттуда в 1938 году, пе-
рейдя румынскую границу, и попал к нам в Болгарию. К сожалению, у
меня нет разрешения его близких писать о подвигах полковника Зуева
в советской России. Но когда-то это будет описано, и история его под-
вигов затмит даже «подвиги» киноэкранного Джеймса Бонда... Можно
сказать лишь, что в 1937 году полковник Зуев сумел пробраться и уст-
роиться в штаб Ленинградского военного округа. Он состоял там на
должности помощника начальника штаба!.. Его деятельность была связа-
на с системой революционных групп кутеповской организации, которой в
это время занимался новый начальник РОВСа генерал Е. Миллер. Эти
группы должны были содействовать восстанию «красных командиров»,
которыми руководил маршал Тухачевский и генерал Путна. С генералом
Путной, когда тот был советским военным атташе в Лондоне, генерал
Миллер через своих курьеров поддерживал живую связь...»14.
В 1937 году полковник Зуев стал инструктором в школе «Молодая
смена» при РОВСе, готовившей будущих разведчиков для работы на
территории СССР. Он учил русских юнцов-эмигрантов всему тому, что
постиг во время службы в отряде Лунина и работе в СССР. Студенты
были от Зуева без ума. «Наша молодежь, - писал Бутков, - проходившая
спец. курсы под руководством Зуева и Аксакова, просто боготворила
обоих. Это были настоящие офицеры старой школы: всегда подтянутые,
бодрые, они говорили мало, больше показывали и указывали, приводили
множество удивительных примеров из их богатой приключениями в
СССР работе и жизни»15.
Во время Второй мировой войны полковник Зуев сотрудничал с
германским Абвером, в частности, занимался вербовкой и обучением
разведчиков при «Абверштелле - Юг Украины». После войны пере-
брался в США, жил в Нью-Йорке, где и скончался 22 апреля 1953 года.
Похоронен на кладбище Новодивеевского монастыря.
Эдвин Меднис, работавший в составе отряда Пунина весной-летом
1916 года, является национальным героем современной Латвии. Офицер
не принял Октябрьской революции. Борьбу с большевиками решил на-
чать на Кавказе, куда прибыл в марте 1918 года, присоединившись ко
2-му Дагестанскому кавалерийскому полку. В конце марта - начале
Отряд атамана Пунина (1915-1918) и его офицеры в Белой борьбе 391
апреля Меднис перешел в отряд Бичехарова, партизана-героя Первой
мировой войны. В качестве помощника начальника 1-й Кавказской кава-
лерийской бригады участвовал в занятии Баку и других боях с больше-
виками и турками. В декабре 1918 произведен в капитаны. В 1919 году
служил в военном управлении Петровска в рамках Вооруженных сил
Юга России. В мае 1920 года, когда город был захвачен Красной армией,
Меднис попал в плен. Однако уже в августе его освободили, и он вернул-
ся в Латвию. Молодой стране не хватало квалифицированных офицеров.
Медниса мгновенно зачислили в штаб Главнокомандующего для фор-
мирования и организации национальной армии. За десять лет работы в
штабе он сменил несколько должностей, но в любом деле был безу-
пречен. Одновременно Меднис, с младых ногтей увлекавшийся лите-
ратурой и журналистикой, был главным редактором газеты «Latvijas
Kareivis». После увольнения со службы он смог полностью посвятить
себя писательству, стал автором нескольких очерков и книг по военной
истории. До 1944 года оставался в Латвии. С приходом советской армии
покинул родину и переехал в Германию. С 1945 года жил в Нью-Йорке,
много писал, сотрудничал с эмигрантской прессой. Скончался в 1967
году16.
Впрочем, не все офицеры отряда перешли на сторону Белой армии.
Так, Александр и Лев Лунины, а также братья Чембровские предпочли
остаться в советской России.
Примечания
Пунин Леонид Николаевич (1892 - 1916) - поручик (06.08. 1915), атаман конного отря-
да Особой важности при штабе Северного фронта (с 1917 года - имени Атамана Лунина).
Образование: 2-й кадетский корпус (Санкт-Петербург), Павловское военное училище (Санкт-
Петербург). В конце 1912 переведен в 8-й Финляндский стрелковый полк. Был начальником
команды пеших разведчиков, а также выполнял функции адъютанта, в марте 1915 - командир
10-й роты полка. Участвовал в боях в Восточной Пруссии и в Лесистых Карпатах. В ноябре
1915 г. назначен начальником отряда Особой важности при штабе Северного фронта (22 де-
кабря 1915 г. - атаманом того же отряда). Награды: орден Св. Георгия 4-й степени, Золотое
Георгиевское оружие с надписью «За храбрость», орден Св. Владимира 4-й степени с мечами
и бантом, орден Св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость», орден Св. Станислава 2-й
степени с мечами, орден Св Станислава 3-й степени с мечами и бантом. См. о нем: Хороши-
лова О. Войсковые партизаны Великой войны. - СПб, 2002; Хорошилова О. Леонид Николае-
вич Пунин (в кн.: Финкелыитейн К, И. Императорская Николаевская царскосельская гимна-
зия. Ученики. - СПб, 2009. - С. 218-222.
2
Сборник временных штатов управлений, учреждений, заведений и частей войск, сфор-
мированных на время войны, и изменений и дополнений к постоянным штатам, имеющих
значение на тот же период. 4. 1. - Пг, Главное упр. Ген. Штаба. - 1916. - С. 732.
Телефонограмма начальника штаба Юго-Западного фронта генералу Алексееву за №
1768 от 28 августа 1915 года (копия для поручика Лунина). Архив автора.
Там же.
392 Коллективные портреты народных лидеров
Рапорт поручика Пунина генералу-квартирмейстеру штаба Главнокомандующего ар-
миями Северного фронта от 6 декабря 1915 за № 343. Архив автора.
Там же.
7
Из записок корнета Льва Пунина о боевой работе отряда. 1916 год. Архив автора.
Там же.
Там же.
Куприн А. Купол собора Св. Исаакия Далматского - Париж, 1927. - С. 172-173
Куприн А. И. Полковник И. М. Ставский / газета «Возрождение», 1927 г., 17 сентября. -
№ 837.
Там же.
13
Бутков В. Н. Белые диверсанты из кадетов против СССР / Кадетская перекличка. - №
59, 1996.
14 т
Там же.
Там же.
Послужной список Эдвина Мсдниса любезно предоставил и перевел профессор Эрик
Экабсон (Рига).
Белорусское партизанское
движение в Польше и его вожди
А. К Чернякевич
(Гродно, Республика Беларусь)
Любой, без исключения, военный конфликт приводит к жертвам и
разрушениям. Эта эмоциональная и психологическая травма может
усугубляется еще и идеологическим каноном, в буквальном смысле
возведенном на костях. Поэтому так сложно, порой невозможно, оце-
нить не только понесенные потери, но и те фактические плоды, кото-
рые этими жертвами были оплачены. Между тем, война - это ещё и
серьезный сдвиг тех тектонических плит, на которых выстраивалась
прежняя, казалось бы, незыблемая политическая система. И чем мас-
штабнее трагедия, чем глубже и разрушительней катастрофа, тем
больше вероятность возникновения чего-то нового, совершенно невоз-
можного при других обстоятельствах.
Одновременное крушение в результате Первой мировой войны трёх
империй: Российской, Австро-Венгерской и Германской, привело к
провозглашению целого ряда национальных государств. Неизбежным
следствием этого явились территориальные споры и межнациональные
конфликты. Раздел территории Беларуси сделал её одним из основных
«полей напряженности» в последующие годы. Как заметил публицист
и общественный деятель Станислав Цат-Мицкевич: «...Украинский и
белорусский национализм больше нельзя было использовать для рас-
членения России, зато теперь они служили для ослабления Польши»1.
В результате вместо политически несостоятельного и устаревшего во
всех смыслах символа - «мужик-белорус», появляется новый - «бело-
русский партизан».
Неоднародное по своей политической структуре, партизанское дви-
жение на территории восточных воеводств Польши в начале 1920-х го-
дов стало одним из прямых последствий Первой мировой войны. Оно не
имело единого руководящего центра. По крайней мере формально его
возглавили белорусские эсеры при финансовой и организационной
394
Коллективные портреты народных лидеров
поддержке со стороны Литвы. «...На Гродненщине поднимается сильное
антипольское движение, которое возглавила партия белорусских револю-
ционных социалистов... - писал уже в годы Второй мировой войны
один из непосредственных организаторов этого движения Вл. Курбс-
кий, - эсеровская идеология, крайне националистическая, а вместе с
тем радикально-социалистическая, нашла на гродненской почве мно-
жество сторонников...»2.
По плану, разработанному литовским генштабом, литовцы должны
были поднять восстание на Виленщине, тогда как белорусские эсеры
вместе с правительством Белорусской народной республики - на тер-
ритории бывшей Гродненской губернии . Для непосредственного ру-
ководства диверсионной работой было создано четыре центра, котороые
располагались, соответственно, в Ковно, Устянах, Оранах и Меречи.
Именно эта последняя, четвертая группа во главе с Вячеславом Разу-
мовичем-«Хмарой» отвечала за мобилизацию белорусского антипольс-
кого движения. Согласно утверждениям самого «атамана Хмары», за
короткое время ему удалось организовать девять отделов, более тридцати
партизанских районов и несколько десятков боевых отрядов с общей
численностью около шести тысяч человек4.
Четвертая патризанская группа действовала на территории девяти
поветов бывшей Гродненской губернии. Сами отряды чаще всего со-
стояли из местных жителей, которые лишь на время присоединялись к
диверсионному ядру группы. Они нападали на административные ор-
ганы, военно-полицейские объекты, имения и поселения так называе-
мых осадников - польских колонистов5. Так, весной 1922 года отряд
Г. Шиманюка-«Скомороха» и Я. Грицука-«Черта» провел несколько ди-
версий в районе Беловежской пущи6. При этом широкую известность
получило «письмо», которое якобы накануне отправил польской полиции
один из белорусских партизан: «Панове бандиты в Клещелях! Согласно
приказу атамана Скомороха, я, начальник отряда террористов, Иван
Черт предупреждаю вас, что ежели вы, польские св..., не прекратите
избиений и наглых издевательств над нашими братьями белорусами во
время арестов, то вы все за ваши преступления будете повешены на те-
леграфных столбах. Не забывайте, что вы все живёте среди нас, и наши
глаза всюду следят за вами. Помните, что близится час расплаты!»7
Активная диверсионная деятельность белорусских партизан продол-
жалась, с перерывами, несколько лет. В конце концов польской дефен-
зиве удалось раскрыть эсэровское подполье, и вся партизанская борьба
закончилась судебными процессами: «45-ти» в Белостоке в 1923 году и
«72-х» в Гродно двумя годами спустя. На процессе в Белостоке среди
обвиняемых фигурировали и два посла польского Сейма - Сергей Баран
и Семен Яковюк. Правда, окончательно усмирить «восточные крессы»
польской администрации так и не удалось. На смену белорусскому
Белорусское партизанское движение в Польше и его вожди 395
подполью скоро приходит подполье коммунистическое, во многом
превосходящее первое по масштабам.
Кем же были «белорусские партизаны» и как повлияла на формиро-
вание антипольского подполья Первая мировая война? В своем подав-
ляющем большинстве это местные крестьяне, которые либо были моби-
лизованы в царскую армию, либо оказались вместе со своими семьями
среди беженцев. Несложно представить себе чувства тех, кто вернулся
на Родину, а оказался в совсем чужой стране, без средств к существо-
ванию: «Оставляли живое, а нашли мертвое»8.
Исследователь социальных процессов в белорусской деревне на
сломе эпох историк Сергей Токть пишет: «...Белорусское партизанское
движение начала 1920-х годов носило черты партизанских войн... Для
этого существовал целый ряд объективных причин, из которых следует
выделить чрезвычайно тяжелое положение белорусской деревни и де-
мографическую ситуацию с высоким процентом молодежи в возрасте
от 15 до 30 лет. Но главная причина заключалась в существенных из-
менениях в ментальносте крестьян и, в первую очередь, той же моло-
дежи, которая произошла на протяжении нескольких лет. Пережитое в
беженстве и на войне сделало крестьянских парней дерзкими и агрес-
сивными. Хотя эти черты проявлялись у них и до войны как результат
деградации традиционных норм поведения. В среде крестьянской мо-
лодежи формируется культ героя-конспиратора...»9.
Некоторые из молодых людей, как, например, девятнадцатилетний
Епифан Ушкевич из деревни Сухари на самой границе с Литвой, уходи-
ли в лес, прячась от службы в польской армии. По возвращении домой
он был осужден как «партизан» и получил два года заключения10.
Не удивительно, что эти события оставили в народной памяти далеко
не однозначный отпечаток. «...В партизаны тогда пошли молодые хлоп-
цы - гультаи, гицли. - Так уже в наше время описывал нападение атамана
Скомороха на местечко Клещевляны один из местных жителей. -
...Убили семью лесничего Олькевича. Причин не было. Лесничий был
поляк, но человек добрый. У него было два сына, молодые парни. Под-
рались с белорусскими хлопцами из-за девушек на танцах. Так те пошли
в партизаны, чтобы отомстить. Расстреляли этих сыновей лесничего, а их
мать вначале отпустили, а потом один из них вдруг выстрелил, да и попал
ей прямо в голову. А самому лесничему удалось в лес убежать...»11.
Правда, непосредственно среди руководителей подполья мы встре-
чаем людей, успевших уже освоиться с новым социальным статусом,
реализовать который на родине было проблематично. Например, Степан
Жабинский - псевдоним «Пчела». Выходец из крестьянской семьи, он
ещё перед войной окончил начальную школу и Свислочскую учитель-
скую семинарию и даже успел поработать в Волковысском двухклассном
училище. Мобилизованный в армию, С. Жабинский через некоторое
396
Коллективные портреты народных лидеров
время продолжил свое образование уже в Александровском военном
училище. С фронта он вернулся в чине прапорщика. На начало 1922
года С. Жабинский выполнял функции подпольного коменданта Вол-
ковысского повета и по приговору Белостокского окружного суда по-
лучил десять лет тюрьмы * .
Выходец из Сокулки Александр Горош прослужил в российской
армии офицером шестнадцать лет. Вернувшись домой, он пытался
найти себе место среди различных военных формирований, которые
здесь создавались. Вначале вступил в ряды белорусского полка, воен-
ной единицы в составе литовской армии. Позже служил в Белорусской
военной комиссии при польской армии. После демобилизации открыл
магазин в Сокулке, где, якобы, вербовал молодых парней призывного
возраста в белорусское партизанское движение13. Петр Юречко, вер-
нувшись в Гродно из беженства, организовал у себя на квартире мас-
терскую по покрою одежды14.
Почти все участники антипольской конспирации столкнулись с
проблемой поиска своей «индивидуальной Отчизны», в одночасье вы-
павшей за пределы «Отчизны идеологической». Другими словами, они
ощутили себя чужими в новой политической реальности! Само по себе
белорусское партизанское движение создало своеобразный идеологи-
ческий казус для польских властей. Учитывая прежний исторический
опыт польской вооруженной борьбы за свободу, негативное отношение
к белорусским партизанам требовало своего обоснования. В этой связи
газета «Dziennik Grodzieňski» поместила обширную статью с характер-
ным названием: «Бандиты или партизаны?» «...Мы сами с оружием в
руках ещё не так давно воевали за собственную свободу, - говорилось
в статье, - поэтому мы, наверное, могли б назвать и усилия кого-то
другого, пускай и вооруженные, во имя народа другими словами, чем
бандитизм. Однако, тяжело из простых бандитов делать героев. За исклю-
чением небольшой горстки белорусских эмиссаров, само белорусское
население даже не думает про какую-то там борьбу против Польши, а
тем более - с оружием в руках...». «...Участники «банды атамана Черта»,
- добавляла газета в другом месте, - были обычными преступниками.
Только эта идея руководила ими в нападении на Клещевляны. Белорус-
ский вопрос в Польше не связал их воедино, не создал из них каких-то
там «белорусских повстанцев», которые начали вооруженную борь-
бу. .. Сам этот вопрос для них был чужим...»15.
При этом собственно с белорусским движением до начала активной
партизанской борьбы были связаны только несколько человек. Так,
уроженец Скидельской волости Григорий Злоцкий, также участник
Первой мировой, успел послужить в армии генерала Н. Юденича и ди-
пломатическим курьером правительства БНР, и даже был делегатом от
Гродненщины на Белорусской национально-политической конференции
Белорусское партизанское движение в Польше и его вожди 397
в Праге осенью 1921 года (кроме того, по некоторым данным, он слу-
жил в ЧК и при наркомате просвещения в Минске)16.
Еще один выходец из-под Скиделя, связанный с белорусским дви-
жением и служивший в 4-й партизанской группе в Меречи, - Григорий
Козячий. Крестьянин, дослужившияся до чина подпоручика, эсер, ор-
ганизатор городского совета в Скиделе в конце немецкой оккупации.
Позже был секретарем военно-дипломатической миссии БНР в Латвии и
даже членом масонской ложи «Белорусское братство». Когда литовские
власти расформировали партизанский штаб, вместе с частью партизан
перешел на территорию Советской Белоруссии17.
К сожалению, биографии даже непосредственных руководителей
подполья до сих пор изучены не настолько глубоко, чтобы можно было
проследить их внутреннюю эволюцию, превращение из рядового ста-
тиста истории в ее активного участника. В целом, однако, мы видим
всё ту же общую картину, когда переломным моментом становятся со-
бытия Первой мировой войны.
Особенно много подобных примеров среди жителей деревень, распо-
ложенных в лесных массивах Беловежской и Гродненской (Берштов-
ской) пущ. Например, Алескандр Синила из урочища Засада Берштов-
ской волости. Родился в 1889 году в семье лесного объездчика. На фронте
дослужился до офицерского чина. Вернувшись в родную деревню, был
избран в члены местного волостного комитета и Гродненской белорус-
ской поветовой рады. Среди прочего, являлся одним из инициаторов
открытия в Берштах двухклассной белорусской школы. Уже во время
польско-советской войны вошел в состав военно-революционного ко-
митета. В 1922 году ему удалось избежать ареста, но восемь лет спустя
он был осужден по обвинению в шпионаже в пользу Литвы и умер в
тюрьме18. В начале 1922 года в местечке Крынки по обвинению в при-
частности к повстанческой организации был арестован бывший капи-
тан русской армии Владимир Семеняка, одно время даже служивший
вербовщиком при Белорусской военной комиссии19.
Подпольный комендант Гродненского повета, как он фигурировал
на суде, Адам Трипуза - «Колосков» являлся одним из членов гроднен-
ского отделения Белорусского общества помощи жертвам войны и одно
время руководил белорусским приютом в городе20. Герман Шиманюк,
руководитель штаба в Вельском повете, - «атаман Скоморох», в бежен-
стве работал артистом московского театра «Буфф» (отсюда, видимо, и
псевдоним). Возможно, тогда же был завербован как агент ГПУ21.
Уроженец Голынской волости Александр Станкевич, согласно дан-
ным дефензивы, сумел организовать повстанческий отряд в окрестностях
самого Гродно. Позже его имя, как главного руководителя антиполь-
ского подполья, фигурировало на процессах в Белостоке и Гродно. Он
был осужден на десять лет тюрьмы22. Газета «Нашае жыцьцё» так пе-
398
Коллективные портреты народных лидеров
редавала ответ подсудимого на вопрос, что привело его в ряды бело-
русских партизан : «...Служил в России в «Пленбеже». Там после
Рижского мира было множество агентов Польского правительства, ко-
торые уговаривали уроженцев земель, что отошли к Польше, вернуться
на Отчизну, не скупясь на разные посулы. Поверив этим агентам, об-
виняемый вернулся в свою деревню Крынки Гродненской земли. Но
тут все оказалось иначе, чем обещали агенты при репатриации. Обе-
щали помощь в восстановлении разрушенного хозяйства, но ничем не
помогли. Репатрианты белорусы живут в землянках, как звери. Дети мрут
от голода и холода. За то, чтобы принять заявление в гмине, берут по-
следние деньги, полученные от продажи последнего имущества, а как
результат - отказ в просьбе. При этом же они и говорили: не известно,
принадлежит ли Гроднещина к Польше, или нет, а будет ли принадле-
жать, точно не знаем... Как выяснится... После пришли налоги, которые
собирали, забирая последнее. Просьбы не помогли...»23.
Сергей Баран (Баранов), один из депутатов Польского сейма, ро-
дился 29 сентября 1892 года в деревне Витьки Гродненского уезда. Его
отец работал в имении, что, видимо, позволило семье отправить сына
учиться в город. После школы в Гродно С. Баран некоторое время посе-
щал «высшие научные курсы» в Киеве. Войну провел служащим военной
канцелярии на Юго-Западном фронте. В конце 1918 года был уволен в
запас в связи с состоянием здоровья и вернулся домой, уже будучи
членом партии социалистов-революционеров24.
Примечательна и фигура одного из помощников С. Барана, секретаря
Гродненского белорусского национального комитета Николая Якимо-
вича. Согласно биографии, написанной уже после войны его братом,
Н. Якимович был родом из Гродно, из «бедной чернорабочей семьи».
На начало Первой мировой ему только исполнилось восемнадцать, когда
вместе с родителями Н. Якимович оказался среди беженцев. Гимназию
он закончил уже в Рязани и почти сразу был призван в армию. В янва-
ре 1917 года получил ранение в ногу и после выхода из госпиталя пе-
реехал к родителям в Москву. Здесь он вступает в ВКП(б) и, возможно,
становится сотрудником ЧК. В Гродно Н. Якимович возвращается уже
с заданием вести конспиративную работу. Польские власти, хотя и неод-
нократно арестовывали его, обвинить в участии в подполье не смогли25.
Вообще, среди руководителей антипольского движения достаточно
четко прослеживаются два полюса. На одном находятся люди, которые
были больше склонны к методам политической авантюры, даже провока-
ции. На другом - патриоты, идейные борцы, если не сказать - фанатики.
К первым можно отнести непосредственно руководителя 4-й парти-
занской группы Вячеслава Разумовича-«Хмару». Даже беглое знаком-
ство с его биографией позволяет рассмотреть в нем неординарную
личность. Согласно не вполне надежным источникам, атаман Хмара
Белорусское партизанское движение в Польше и его вожди 399
был выходцем из мелкой польской шляхты, перешедшей в православие
после последнего восстания. Родился в Гродно около 1886 года. В сем-
надцать лет поступил на учебу в Петербург. На 1914 год работал чи-
новником при государственном управлении по строительству шлюзов
и каналов станицы Константиновская Донского округа. Добровольцем
ушел на фронт. После окончания военной школы в Тифлисе в чине
подпоручика служил на Турецком фронте на Кавказе, позже - в Гали-
ции. Был ранен, но, выписавшись из госпиталя, продолжил службу,
уже на Северном фронте. К концу войны оказался в Румынии, где даже
получил место чиновника в администрации одного из округов. Позже
на короткое время вместе с семьей перебрался в Киев, где занялся тор-
говлей (в документах встречается упоминание о его - возможно, фанта-
стическом - титуле «личного поставщика гетмана Скоропадского»).
Осенью 1919 года, когда события на Украине приобретают драма-
тический характер, через Львов и Варшаву В. Разумович перебирается
на родину. В Гродно он устраивается в кооператив «Беларусь». Позже,
на «процессе 45-ти» в Белостоке со стороны обвинения утверждалось,
будто С. Разумович летом 1920 года с приходом большевиков являлся
комендантом Гродно. Подтвердить это не удалось, но в документах
фигурирует некто Разумович, помощник гродненского военкома. Так
либо иначе, но уже накануне польского наступления он находился в
Ковно, где получил от литовского командования полномочия на органи-
зацию на территории Виленской и Гродненской губерний партизанских
отрядов для борьбы с поляками. Формально, правда, В. Разумович являл-
ся всего лишь адъютантом отдельного белорусского батальона литовской
армии. Более того, он был даже на некоторое время арестован литов-
цами по обвинению в том, что будто собирался вместе с батальоном
перейти на сторону Польши. С октября 1921 года он - член Союза ли-
товских стрелков. Тогда же выехал на польско-литовскую границу в
местечко Меречь, где и приступил к организации партизанских отрядов
для заброски на территорию Польши. В апреле 1923 года В. Разумович
вновь был арестован литовскими властями, на этот раз за превышение
служебных полномочий, насилие над мирным населением и даже анти-
государственную деятельность. Через месяц атамана освобождают из
форта VI в Ковно, где он находился в заключении, но только для того,
чтобы он провел ликвидацию своего отряда. В итоге, В. Разумович
вступает в секретные переговоры с представителями советской развед-
ки, и часть из оставшихся партизан пешим маршем через территорию
Польши уходит в Советскую Россию.
Следующие несколько лет он провел между Гданьском и Прагой, без-
успешно пытаясь заинтересовать своими услугами различные иностран-
ные спецслужбы, в том числе польскую дефензиву, чтобы осесть оконча-
тельно в Чехии. Здесь он на протяжении семи лет выдал документально-
400
Коллективные портреты народных лидеров
биографическую трилогию под названием «Grimasysvetovevalky: Vzpo-
minkiata mana partizanu»26.
Еще более колоритным получается портрет другого руководителя
антипольского движения на Гродненщине - Семена Яковюка. Родился
он в 1881 году в Вельском уезде, и на фоне двадцатилетних «партизан»
выглядел пожилым. Выходец из крестьянской семьи, С. Яковюк успел
перед войной поменять свой социальный статус, освоив профессию те-
леграфиста при Северо-Западной железной дороге. Продвигаясь вверх
по служебной лестнице, он одновременно расширял и свою личную
географию от начальника железнодорожного поста № 3 до помощника
станции Белосток. Война застала его в Гродно в качестве гражданского
специалиста при строительстве крепости.
Мобилизованный в армию, С. Яковюк продолжил свой карьерный
рост: вначале при 1-ом запасном железнодорожном батальоне в Киеве
и Смоленске, позже - в штабе Двинского военного округа. Закончив в
1916 году школу прапорщиков в Усть-Ижорском военном училище по
специальности железнодорожное строительство, С. Яковюк отправля-
ется на Каказский фронт. Тут, среди прочего, он активно включился в
благотворительную и кооперативную деятельность. 14 августа 1918
года приказом Главнокомандующего войсками бывшего Кавказского
фронта Семен Яковюк получил чин подпоручика. Его путь домой был
не менее извилистым, чем путь наверх. Через Будапешт и Варшаву в
конце 1918 года С. Яковюк возвращается в Гродно. Фактически имен-
но тогда и складывается тот круг знакомств и политических связей, ко-
торый позднее лег в основу конспиративной организации. С. Яковюк
занимается торговлей и одновременно пробует себя в общественной
жизни. Участвует в выборох в городское самоуправление, участвует в
рабочем движении и при этом выступает как один из организаторов
так называемой Гродненской русской (позже переименованной в бело-
русскую) управы.
Сразу после возвращения на родину С. Яковюк выступал все боль-
ше в качестве представителя православного коренного населения, при-
чем пролетарского происхождения. В дискуссии вокруг введения бе-
лорусского языка преподавания в школе он высказался противником
подобного решения, сославшись на более насущные проблемы края.
Всего за несколько месяцев С. Яковюк успел побывать членом город-
ского временного комитета, центрального комитета железнодорожных,
почтово-телеграфных и шоссейных служащих, чиновником по особым
поручениям при Министерстве белорусских дел, входил в правление
Белорусской центральной рады Гродненщины, учительского союза и
кооператива «Беларусь». Наконец, весной 1920 года он был избран в
правление Гродненского белорусского национального комитета. В ро-
ли представителя местного белорусского населения осенью 1922 года
Белорусское партизанское движение в Польше и его вожди 401
он и попал в польский Сейм. В парламенте он координировал вопрос
возвращения на территорию Польского государства вывезенного ранее
церковного имущества (в частности, колоколов). К этому моменту Се-
мен Яковюк уже организовал устойчивые связи с атаманом Хмарой и
штабом партизан в Меречи.
В политической биографии С. Яковюка больше всего вопросов вы-
зывает даже не его «белорусскость» и не обвинения в том, что он при-
своил большую часть средств, отпущенных литовским правительством
на организацию партизанских отрядов в Польше, на которые, якобы,
построил несколько домов в Гродно. Главную загадку заключает в себе
небольшой листок бумаги, написанный собственноручно С. Яковюком
осенью 1955 года на имя начальника КГБ Литовской ССР с просьбой
предоставить ему персональную пенсию, как работнику ЧК с... 18 сен-
тября 1918 годаГ7
Примером зарождающегося белорусского патриотизма, как бы его
ни трактовать по существу, может служить фигура Веры Масловской-
Матейчук, известной под псевдонимами «Мурашка» (Муравей), «Бело-
русская Мурашка» или «Вера Мурашка». Родом из деревни Огородники
Белостокского уезда, В. Масловская закончила белорусскую учительскую
семинарию в Свислочи и некоторое время безуспешно пыталась открыть
белорусские школы у себя в повете, против чего выступали польские
власти. В 1920 году, с приходом Красной армии, она работала инструк-
тором при наркомате просвещения БССР. Позже работала в белорусском
приюте в Гродно, была членом Гродненской громады белорусской моло-
дежи. Согласно газете «Новое русское слово», на встрече с американской
продовольственной миссией вызвала бурю негодования со стороны
местной польской администрации по той причине, что в своем выступ-
лении «забыла» высказать благодарность в адрес властей. Позже на су-
дебном процессе ей ставили в вину организацию антипольского подполья
и вербовку новых членов, антигосударственную агитацию и непосред-
ственно конспиративную связь со штабом 3-й партизанской группы и
тем же атаманом Хмарой в Меречи28.
В. Масловская во время суда - одна из немногих, кто открыто при-
знавал свое участие в конспирации. Конечной целью организации, с ее
слов, было создание независимой Белорусской республики с тем, чтобы
соеденить в одно целое все белорусские территории. «Исключительно
против Польши борьбы не вели», - заявила В. Масловская. По ее мнению,
вся ответственность за то, что их деятельность приняла «революционный
характер», а в случае с личностями, «примкнувшими к организации», и
форму бандитизма, несет исключительно польская власть, которая
«стремилась убить... душу белорусского народа». При этом она заяви-
ла, что защищать Родину «это не преступление, а обязанность каждого
гражданина-патриота перед его Отчизной, будет ли это белорус, поляк
или кто-то еще».
402
Коллективные портреты народных лидеров
В. Масловская признала себя в качестве «главного и единственного
организатора всего движения», подчеркнув, что её деятельность имела
исключительно «идейный характер». «Пока я оставалась во главе орга-
низации, - подчеркнула она, - ни одна капля крови не пролилась. Все это
произошло уже после того, как нас арестовали и... вместо нас появились
новые «руководители» движения со своими особыми «задачами»»29.
Еще более лаконично объяснила участие в подпольной работе сестра
Веры Мурашки - Евгения Матейчук: «Она - народный учитель, прие-
хала из России на Родину, закончила белорусские курсы, хотела учить
белорусских детей родному языку в родной школе. Школу открыла, но
ей тут же запретили... Тогда мы с сестрой и пошли в белорусскую ор-
ганизацию», - закончила она30.
В этой «крестьянской войне», однако, встречались и яркие исключе-
ния, которые позволяют нам посмотреть на антипольское подполье не
столько как на пример своего рода социальной эмансипации, но и как
на проявление более глубокого конфликта. Одной из таких личностей
является протоиерей Иоанн Корчинский, идейный вдохновитель анти-
польского подполья.
Активный российский религиозно-общественный деятель в Гродно
ещё накануне Первой мировой войны, значительно старше того же
С. Барана, И. Корчинский всегда выступал последовательным против-
ником расширения польского влияния на территории Гродненщины.
Он родился в 1864 году в семье православного священника в Киевской
губернии. Правда, пойдя вначале по стопам отца и закончив Киевскую
духовную семинарию, он позже поступает на юридический факультет
Московского университета, одновременно подрабатывая сельским
учителем. Вернувшись в 1887 году к религиозной службе и приняв
священнический сан, И. Корчинский начинает широкую деятельность
на поле религиозного просвещения. «Как раз в это время, - пишет ис-
следователь его биографии А. Горный, - по всей территории империи
начала создаваться широкая сеть церковных школ, что вызвало боль-
шую потребность в специалистах и организаторах этого дела. Поэтому,
отслужив некоторое время настоятелем церкви в Уманском духовном
училище, в 1892 году Корчинский был поставлен уманским уездным
инспектором церковно-приходских школ. На этой должности отец Иоанн
проявил себя способным работником, который не боялся новаторских
методов и подходов в педогогике, что обеспечило ему авторитет не
только в духовном окружении, но и среди светских образовательных
властей...»31.
Приехав в Гродно в начале 1900-х, И. Корчинский очень скоро занял
заметное место в местной общественной жизни. Будучи протоиереем
Борисо-Глебского монастыря (позже - настоятелем Софийского собора)
и членом правления Гродненского софийского православного братства,
Белорусское партизанское движение в Польше и его вожди 403
он явился одним из инициаторов создания церковно-археологического
музея, принимал участие в выборах в думу и в депутации к императору.
Общее представление о его взглядах в это время можно сделать на ос-
новании опубликованных им работ: «Личность учителя начальной
церковной школы» (1901), «Очерк истории церковно-школьного дела в
Гродненской губернии в XIX столетии» (1903), «Краткий историче-
ский очерк православия в пределах нынешней Гродненской губернии»
(1903), «Русь и Польша: краткая история для русского народа» (1903),
«Граф Михаил Николаевич Муравьев» (1904), «Древняя Коложская
церковь во имя святых князей Бориса и Глеба в городе Гродно» (1908),
«Что такое баптизм? Исторический очерк и характеристика этого рели-
гиозного движения. Штундо-баптизм в России» (1911).
И вновь война все изменила. В августе 1915 года архиепископ Ми-
хаил пригласил духовенство города и объявил, что крепость Гродно
защищаться не будет, и что православным священникам следует эвакуи-
роваться вместе с имуществом своих приходов в течение ближайших
нескольких дней. Погрузив имущество консистории, архиерейского
дома, кафедрального Софийского собора, прочих церквей Гродно и
Борисо-Глебского монастыря в шесть товарных вагонов, с великим
трудом выпрошенных у военных властей, местное духовенство поки-
нуло Гродно вместе с последним пассажирским поездом32.
Почти трехлетняя эвакуация И. Корчинского в Москве фактически
не оставила никаких документальных свидетельств, что также можно
принять за более чем красноречивый факт. Известно лишь, что он слу-
жил при местных церквях, принимал участие в Поместном соборе. На-
стоящий перелом происходит вместе с его возвращением летом 1918
года обратно в Гродно, который все ещё оставался под немецкой окку-
пацией. «По прибытию в Гродно протоиерей Корчинский, - записал
сам о себе священник в «Летописи Софийского собора», - нашел без-
отрадную картину. .. .Православных было немного - они были напуганы
и пригнетены, доминировали поляки - католики и евреи. Ни одной
русской надписи нигде. Русского слова не слышно было на улицах»33.
Отец И. Корчинский вновь включается в общественную жизнь. Но
теперь это уже была совершенная другая стихия. Православный свя-
щенник выступает с трибуны губернского съезда, участвует в выборах
в городское самоуправление, открывает кооператив и студенческий
союз и даже становится членом Тарибы - высшего представительного
органа Литвы. Но главная борьба разгорелась на религиозном фронте.
Бывший настоятель Софийского собора, который за столетие до этого
был переделан в церковь из старейшего в Гродно костела, теперь из
последних сил старался сохранить его за православными. Польские ис-
точники сохранили эпизод, когда православный священник, бывший
долгие годы членом археологического общества, теперь сам уничто-
404
Коллективные портреты народных лидеров
жил мраморную доску с латинской надписью в храме, чтобы только
оспорить права на него со стороны католиков.
Неудивительно, что вскоре после вступления в город польской армии,
И. Корчинский был арестован. Он даже вынужден был обратиться с
просьбой об освобождении к Начальнику Польского государства
Ю. Пилсудскому, заверив в своей лояльности к новой власти. Уже в конце
1920 года И. Корчинский - православный капеллан при белорусском
батальоне в Литве. Тогда же он вновь берется за перо, издав пропаган-
дистскую брошюру «Чаго чакаць беларусам, асабліва праваслауным,
ад Польшчы. Гутарка дзеда да малодшых» (1921), в которой призывал
белорусов «начать жить под своим белорусским правительством» и
зместе с литовцами «от поляков биться». В конце концов ему при-
шлось приспособиться к новой реальности, заняв место среди право-
славной иерархии, но уже Литовского государства34.
Хотя судьба И. Корчинского по-своему и исключительная, он был
далеко не единственным среди православных священников, которые
выступили на стороне антипольского подполья. Так, даже гродненский
епископ Владимир (Тихонецкий), согласно польским источникам, на-
страивал клир против Польского государства, создав фактически
«сильную по своему влиянию среди местных народных масс агентуру»35.
Даже несколько лет спустя польская полиция продолжала вести наблю-
дение за неблагонадежными священниками в Гродненском повете, отме-
чая, что они продолжают свою антигосударственную деятельность, но
«осторожней и конспиративней»36.
Таким образом, истоки белорусской конспирации стоит искать в том
нарушении своеобразного равновесия сил, которое сложилось в крае
накануне Первой мировой войны. Все, что случилось потом, можно
оценить как своего рода социальный шок. Фактически сама белорус-
ская идея стала своего рода формой социального протеста, тогда как
конспирация, партизанское движение, диверсии являлись проявлением
крайней радикализации общества на грани анархии. Попытки органи-
зовать вооруженное сопротивление польской власти как раз и были
проявлением того посттравматического сознания, которое породила
война.
Примечания
А. Тихомиров. Фактор Беларуси в процессе советско-польского мирного урегулирования
1920-1921 гг. // Российские и славянские исследования: науч. сб. / Белорус, гос. ун-т.; А. П.
Сальков, О. А. Яновский (отв. редакторы) [и др.]. - Минск, 2008. - Вып. 3. - С. 100.
Ул.Крьшскі Адраджзнскі рух у Горадзеншчыне // "Новая дарога". - 4. 10.1942. №28. Ст. 4.
У. Ладысев, І. Хауратовіч. Партьізанскі рух у Заходняй Беларусі // Энцыклапедыя гісторьіі
Беларусі: У 6 т. T. 5. M - Пуд / Рэдкал.: Г.П. Пашкоу [і інш.]. Мн.: БелЭн, 1999. С. 419-420.
Белорусское партизанское движение в Польше и его вожди 405
4
Государственный архив Брестской области (далее ГАБО) Ф 67 Оп. 1 Д 22. Л 184;
Государственный архив Гродненской области (далее ГАГО) Ф 689. Оп. 1. Д. 2 Л. 40; Архівьі
Бсларускай Народнай Рзспублікі. Кн 1. Т. 2 Вільня - Менск - Нью-Ёрк - Прага, 1998. С.
1546-1558, 1553; "Нашае жыцьцё". - 1923 -№ 6; О. Latyszonek, Bialoruskie formacje wojskowc
1917-1923 -Bialystok, 1995 -str. 103-104.
В Хвірьісюк Арганізацьія партызанскай барацьбы у Заходняй Бсларусі супраць
польскіх уладау у 1921-1922 гг // Бсрасцсйскі хранограф. Выпуск 2. Брест, 1999,. - Ст. 99.
У. Ладысев, І. Хауратовіч. Партьізанскі рух у Заходняй Бсларусі... - Ст. 419
"Нашае новас жыцьцё". Аднаднеука - 6. 7. 1923. - Ст. 2.
Бсжанства 1915 года. Бсласток, 2000. С 301;
9
С. Токць. Беларуская веска у эпоху зьменау: Другая палова XIX - XX ст - Менск, 2007.
Ст. 151.
ГАГО.Ф. 38.-Оп 1.-Д. 22.-Л 17,19,40,41, 117; «Беларуская доля».-22. 4. 1925.-
№ 26* «Беларуская доля». - 9. 5. 1925. - № 32.
У новай айчынс: Штодзённас жыццё бсларусау Бсласточчыны у міжваенньї перыяд. -
Бсласток, 2001. - ст. 218; С. Карповіч, С. Крапівіи. След атамана Скомороха // «Советская
Белоруссия». 2000. 19. 8. № 203-204.
Национальный архив Республики Беларусь (далее НАРБ) Ф. 325. Оп. 1. Д. 109. Л. 22;
Там же. Д. 186 Л. 31; ГАБО. Ф. 67. Оп. 1. Д. 22. Лл. 35, 38.
13 НАРБ. Ф. 325. Оп. 1. Д. 186. Л. 31; ГАБО. Ф. 67. Оп. 1. Д. 22. Л. 35; «Зарава»
Аднаднеука. 25. 5. 1923; «Беларускаяніва». 12. 12. 1925. - № 8; «Nowe žycic». 14. 9. 1919. №
38.
14 НАРБ. Ф. 325. On. 1. Д. 173. Л. 75; ГАГО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 3. Л. 329; Там же. Ф. 46.
Оп. 1. Д. 40. Л. 6 об.
15 "DziennikGrodzicňski". 28. 5. 1922. № 82- str. 3;
Слуцкізбройньїчьш 1920 г. у дакумэнтах і успамінах. Мн., 2001. Ст. 337.
Слуцкізбройньїчьш... Ст. 345.
С. Токць. Выбары у парламент на Гарадзсншчыне у 1920-х гадах // Пагоня.
12. 10. 2000. №38; 19. 10. 2000. №39.
19 ГАБО. Ф. 67. Оп. 1. Д. 22. Л. 38.
Селянская гутарка. 23. 8. 1923. № 1.
С. Карповіч, С. Крапівіи. След атамана Скомороха...
22 НАРБ. Ф. 325. Оп. 1. Д. 186. Лл. 31,40.
23
Нашае жыцьцё. 2. 6. 1923. № 3. С. 1
24
Н. Glogowska. Losbialoruskic goposla Sergiusza Baranowa // Bialoruskie žcszyty hostoryczn?.
T. 2 (4). - 1995. Str. 146-159; PoslowiciscnatorowieRzcczypospolitcjPolskiej 1919-1939. Slownik
biograficzny // opracowanie autorskic M.Smogorzcwska. T. I. War. 2000. Str. 83.
Биография Н. Якимовича из фондов Гродненского государственного историко-архео-
логического музея.
A. Starža. Ataman Chmára Razumowicz. Sylwctka bialoruskicgo irredentysty. Warszawa. 1937.
Str. 6-23; О. Latyszonek. Bialoruskie formacje wojskowe 1917-1923. Bialystok, 1995. Str. 103-104.
А. Вашкевіч, Д. Нарэль. Сцсжкамі Сымона Якавюка // Arche - пачатак. 2005. № 5;
Poslowie i scnatorowic Rzcczypospolitej Polskicj 1919-1939. Slownik biograficzny // opracowanie
autorskie M. Smogorzewska. T. I, War. 2000, str. 278.
Маслоуская Вера // ЭГБ. - Т. 5. - Ст. . 90. «Беларуская справа падчас польскай
акупацьіі 1919-1920 гг.» / Прадмова, падрыхтоука публікацьіяу і бібліяграфічньїя даведкі У.
Ляхоускага // "Спадчына". - 1994. - № 6. - Ст. 62, 86.
«Зарава». Аднаднеука, 25. 5. 1923. Ст. 3.
3 Нашае жыцьцё. № 2. ЗО. 5. 1923. С 1.
406
Коллективные портреты народных лидеров
Горны А. Святар, гісторьік, патрыет: старонкі жыцця і творчасці протаіерзя Івана Кар-
чынскага // Гродненские епархиальные ведомасти. 2012. № 2. С. 14
В. Черепица. Не потерять связующую нить: История Гродненщины ХІХ-ХХ столетий
в событиях и лицах (исследования, документы, комментарии). Гродно: ГрГУ, 2003. С. 238.
34 Там же. С. 239.
Горны А. Указ. соч. // Гродненские епархиальные ведомасти. 2012 № 3. С. 17-19.
5 ГАБО. Ф. 67. Оп. 1. Д. 22. Лл. 31, 32, 37; Польская Праваславная Церковь // История
поместных православных церквей. М., 1994. Т. 2. С. 261-262.
36 ГАГО. Ф. 17. Оп. 1. Д. 40. Л. 117.
Последние дни «Донского штаба»:
к характеристике деятелей
донской советской республики
Публ. Я. В. Леонтьева, Д. И. Рублева (Москва)
Текст публикуемого доклада И. С. Кондурушкина и Р. Д. Рог «О по-
литическом положении на Донском фронте» известен нам по машино-
писной копии, отложившейся в Российском государственном архиве
социально-политической истории (РГАСПИ) в деле 1025 («Материалы
к сборнику «Смертью храбрых» (о В. И. Киквидзе) 1918 - 1919 гг.»),
опись 35 (Подготовительные материалы по изданию «Истории граж-
данской войны»», фонд 71 (Институт марксизма-ленинизма при ЦК
КПСС (ИМЛ) (1931-1991)). Оригинал «доклада», или, по сути дела,
политического доноса может находиться в составе фонда Р-1235 (ВЦИК)
в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ), но пока не
обнаружен. Также до сих пор не выявлено и печатное «Издание группы
анархистов при штабе войск Донской республики», о котором говорится
в документе. Что же делали на Дону и в таком количестве анархисты и
эсеры-максималисты, причем преимущественно из Одессы?
Существование штаба Донского фронта или штаба армии Донской
советской республики (далее - ДСР) явилось следствием ранних опы-
тов советского федерализма. ДСР - территориальное образование на
территории Области Войска Донского в составе РСФСР с центром в
Ростове-на-Дону (до занятия его сначала отрядом М. Г. Дроздовского
5 мая 1918 г., а затем 52-й Вюртембергской резервной пехотной бригадой
кайзеровских войск), а затем - в Царицыне. Период самостоятельного
существования ДСР продолжался с 23 марта (нового стиля) по 30 сен-
тября. Провозглашенное явочным порядком постановлением Донского
областного ВРК, который являлся высшей властью на Дону до полно-
мочного съезда советов Донской области, в виде «самостоятельной
Донской советской республики в кровном союзе с Российской советской
республикой», это образование получило более правильное оформление
408
Коллективные портреты народных лидеров
в ходе проходившего в 9 по 14 апреля 1918 г. в Ростове-на-Дону Пер-
вого съезда советов Донской области. Еще в момент провозглашения
Донской республики Военно-революционный комитет выделил из сво-
их рядов Совнарком в составе председателя и комиссара по военным
делам, фронтовика-подхорунжего Ф. Г. Подтёлкова (1886-1918) и еще
11 народных комиссаров.
Областной съезд советов избрал ЦИК ДСР в составе 26 большевиков
и 24 левых эсеров. Старшим товарищем (заместителем) председателя
ЦИК, казака-большевика В. С. Ковалева был избран один из лидеров
ПЛСР Б. Д. Камков. Наркомом военных дел ДСР остался командир
«Отряда защиты прав трудового казачества» Ф. Г. Подтёлков, записав-
шийся на съезде во фракцию левых эсеров, вошедший также в состав
президиума ЦИК и Чрезвычайный штаб обороны ДСР. Несколько левых
эсеров (М. В. Кривошлыков, П. В. Алаев, П. П. Дерюгин и др.) получили
портфели комиссаров в правительстве. В заседании ЦИК 24 апреля
была выделена мобилизационная коллегия с чрезвычайными полномо-
чиями из пяти лиц во главе с Подтёлковым.
В Ростове-на-Дону формируемая армия ДСР пополнилась всевоз-
можными отрядами, переместившимися сюда с Румынского фронта и с
территории оккупированной Одесской советской республики (далее -
ОСР). Несомненно, стоит сказать о первом начальнике Донского штаба
красных Леониде Сергеевиче Дегтяреве (1894-1940), впоследствии
видном политработнике РККА, принадлежавшем в первой половине
1918 г. к ПЛСР. Ранее бывший студент Дегтярев по окончании Киев-
ского артиллерийского училища служил прапорщиком на Румынском
фронте и был председателем армейского комитета 6-й армии. В момент
установления советской власти в Одессе 22 января (4 февраля) на пле-
нуме ЦИК Румчерода (как сокращенно именовался руководящий орган
советов солдатских, матросских, рабочих и крестьянских депутатов
Румынского фронта и Одесской области) Дегтярев был назначен помощ-
ником комиссара штаба фронта. С 27 января он вступил в исполнение
обязанностей начальника штаба. По его собственным словам, после
эвакуации через Феодосию в Ростов, он по поручению прибывших сю-
да членов ЦК левых эсеров занимался созданием партийных отрядов из
числа революционно настроенного казачества. Но после сдачи Ростова в
мае 1918 г. он был отозван в Москву для выполнения специальных по-
ручений ЦК ПЛСР.
Тем временем коллегия Подтёлкова 1 мая под охраной небольшого
отряда в 120 человек выехала в районы верхнего Дона в целях прове-
дения мобилизации в свою армию. Однако 10 мая отряд был пленен
белоказаками, и на следующий день Подтёлков вместе с другим чле-
ном правительства ДСР, бывшим председателем полкового комитета
28-го Донского казачьего полка, прапорщиком М. В. Кривошлыковым
был повешен.
Последние дни «Донского штаба»: к характеристике ... 409
Разнообразные отряды, пополнившие армию ДСР, возглавлялись
командирами, прибывшими на Дон из Одессы. Так, небезызвестный
А. Г. Железняков с конца января 1918 г. был членом Верховной коллегии
по русско-румынским и бессарабским делам, председателем Революци-
онного штаба Дунайской флотилии, командиром Одесского укрепрайона
и командующим морских сил Одесской республики. Упоминаемые,
помимо него, в публикуемом докладе E. M. Чикваная был начальником
штаба армии Одесской республики, а Б. Г. Черкунов - исполняющим
должность комиссара Оперативного отделения штаба Румынского
фронта (с 27 января), и затем членом военного штаба Одесского СНК и
начальником воздушной обороны. Все они были хорошо знакомы с ав-
торами «доклада», о которых необходимо сказать отдельно.
Бывший учитель и кадровый эсер Иван Семенович Кондурушкин
(1882-1938) приходился родным братом достаточно известному писа-
телю и журналисту, корреспонденту М. Горького Семену Кондуруш-
кину. После призыва в армию, по окончании 2-й Петергофской школы
прапорщиков, он также служил на Румынском фронте, и в начале де-
кабря 1917 г. стал выборным командующим 4-й армии. В этот период
И. С. Кондурушкин принадлежал к левым эсерам. С 23 июля 1918 г. он
являлся членом штаба Донского фронта, и в августе был командирован
в качестве помощника начальника по мобилизации Еланского района.
Что касается Ревекки Давидовны Рог, то она 1 ноября 1917 г. на
экстренном съезде Румынского фронта была избрана в состав Ревкома
от Одесского комитета большевиков. К 30 мая 1918 г. она находилась в
Москве, поскольку этим днем датировано какое-то выданное ей удо-
стоверение, оформленное, как явствует из её расписки, в ЦК РКП (б).
Документ находится в одном из томов дела Н-8 Особой следственной
комиссии по делу о заговоре и мятеже левых эсеров 6-7 июля, хранящих-
ся в Центральном архиве (ЦА) ФСБ России. Расписка давалась в том,
что арестованные, как близкие знакомые Я. Г. Блюмкина, П. А. Зайцев
(бывший председатель Исполнительного бюро Союза эсеров-максима-
листов Одесской области и комиссар штаба Одесского военного округа
при М. А. Муравьеве) и уже упоминавшийся Б. Г. Черкунов, «будут
являться» по требованию Особой следственной комиссии на допросы и
«соблюдать все принятые на себя обязательства». В том же деле нахо-
дятся два крайне любопытных документа, датированных одним и тем
же числом.
Начнем с первого из них, отпечатанного на пишущей машинке и
имеющего угловой штамп начальника штаба войск ДСР за № 109 от 30
июля 1918 г.:
«ПРЕДСЕДАТЕЛЮ СЛЕДСТВЕННОЙ КОМИССИИ
ПРИ ВЕРХОВНОМ ТРИБУНАЛЕ РСФСР
Тов. Стучке.
410
Коллективные портреты народных лидеров
В виду экстренного отзыва на фронт Наркомвоеном тов. ПОД-
ВОЙСКИМ, Штаб войск Донской Республики немедленно уходит
по назначению.
Так как в состав Штаба входят:
1) Тов. Зайцев Петр Александрович и 2) тов. Черкунов Борис Ге-
оргиевич, у коих Вами отобрана подписка о невыезде из Москвы,
довожу до Вашего сведения, что упомянутые члены Штаба следуют
при Штабе на Донской фронт и по первому Вашему требованию
будут немедленно направлены по отзыву Вашему в Москву. -
Член военного Совета Донского фронта В. М. Каабак
Начальник Штаба войск Донской Республики [подпись отсутст-
вует1]» (ЦА ФСБ. Д. Н-8. Т. 1. Л. 27)
Второй документ представляет собой ходатайство с угловым штам-
пом начальника штаба войск ДСР за № 110 от 30 июля 1918г.: ^
«Мы, нижеподписавшиеся, ручаемся за то, что тов. ЗАЙЦЕВ и
ЧЕРКУНОВ, в случае необходимости, перевешивающей значение
присутствия тов. ЗАЙЦЕВА и ЧЕРКУНОВА в Полевом Штабе войск
Донской Советской Республики, явятся по Вашему требованию в
Москву.
1) Помощник Начальника Штаба войск Донской Советской
Республики Анатолий Железняков
2) Представитель ЦЕКУКИ2 Мизикевич3
3) Секретарь Штаба войск Донской Советской Республики Р. Рог
Гор. Москва, Июля [дата не заполнена] дня 1918 года.
Подписи тов. Железнякова, тов. Мизикевича и тов. Рог удостоверяю.
Член военного Совета Донского фронта, начальник Штаба войск
Донской Советской Республики В. М. Каабак4»
(ЦА ФСБ. Д. Н-8. Т. 1.Л.28)
Кстати, из показаний Зайцева, данных в Особой следственной ко-
миссии еще 10 июля, узнаем весьма пикантную деталь: оказывается,
бывший начальник штаба войск ДСР Л. С. Дегтярев накануне покуше-
ния на Мирбаха проживал в Москве в гостинице «Элит» в одном но-
мере с Я. Г. Блюмкиным и Н. А. Андреевым! Жена матроса Железняка
Елена Винда называет Зайцева и Черкунова двумя «близкими прияте-
лями Анатолия Григорьевича», а Черкунова - еще и «ближайшим дру-
гом Анатолия».5
Детальней об авторах доклада говорится в примечаниях. Остано-
вимся еще на одном важном аспекте: брендовых отрядах анархистов и
левых эсеров, действовавших в Одессе. Например, Южно-Русская
группа независимых анархистов в дни военного конфликта с румына-
ми объявила о наборе добровольцев в боевую дружину (батальон), а
левые эсеры тогда же сформировали «отряд Социалистической ар-
мии». В боях с австро-германскими войсками под Вапняркой в начале
марта 1918 г. отличился и понес потери «2-й Одесский отряд террори-
Последние дни «Донского штаба»: к характеристике ... 411
стов». При Одесском комитете ПЛСР имелись Боевая дружина и ба-
тальон имени тов. Спиридоновой. Самостоятельные отряды (дружины)
были у находившихся под сильным влиянием анархистов Союза моряков
торгового флота и Союза безработных. Влиянию левых эсеров был под-
вержен 1-й Одесский железный отряд при штабе 6-й армии, выборным
начальником которого до конца марта 1918 г. являлся Я. Г. Блюмкин,
тогда еще ревностный активист ПЛСР. Одесскую Красную гвардию
возглавлял эсер-максималист М. И. Чижиков.
Одесская федерация анархистов была образована на общем собра-
нии 24 февраля 1918 г. В ее составе значилась, в частности, и Боевая
дружина анархистов6. Секретарем федерации на этот момент был некто
Фим (скорее всего, кличка). Определенной известностью пользовался
1-й Одесский отряд террористов, начальником которого был Я. В. Зайд-
лер (1890-1937), увековеченный в таких строчках стихотворения Мак-
симилиана Волошина «Феодосия» (1918):
Толпы одесских анархистов,
И анархистов-коммунистов,
И анархистов-террористов:
Специалистов из громил.
В конце апреля отряд Зайдлера дислоцировался в эшелоне на какой-то
подмосковной станции, а его командир встречался с Ф. Э. Дзержинским,
о чем председатель ВЧК заявил во время первого следствия по делу
М. А. Муравьева. В январе 1918 г. из частей 4-й и 6-й армий Румынского
фронта (сначала вокруг Кишинева, а по мере отступления - в Бендерах
и Тирасполе) в целях борьбы против аннексии Румынией Бессарабии,
входившей в состав ОСР, была создана Особая революционная армия
Одесского округа. Ее первым командующим стал штабс-капитан
Е. М. Венедиктов (позднее - командарм 2-й Революционной армии), а
начальником штаба - Каменский (скорее всего, это тот же человек, о
котором идет речь в публикуемом докладе). Ранее Каменский Одес-
ским СНК был назначен комиссаром на Румынский фронт в Соколы, и
входил в состав фронтового Ревкома наряду с Р. Д. Рог. С прибытием в
Одессу из Киева М. А. Муравьева 18 февраля за счет слияния Особой
армии со штабом армейского комитета 6-й армии была сформирована
3-я Революционная армия во главе с П. С. Лазаревым и Е. И. Чикваная
(начальник штаба). Она формировалась как в самой Одессе, так и в
других населенных пунктах ОСР из добровольческих революционных
отрядов, сформированных большевиками, левыми эсерами и анархиста-
ми, а также из подразделений и частей бывшего Румынского фронта.
Штаб армии находился в Тирасполе. Тираспольским отрядом командо-
вал сдавший Лазареву дела начальник Революционного штаба войск
Бессарабского района Венедиктов (вскоре казненный белоказаками), а
кавалерийской группой в составе отряда - Г. И. Котовский. Обороной
Бирзулы руководил А. Г. Железняков.
412
Коллективные портреты народных лидеров
Весь фронт был разделен на три армии, однако малочисленные и
слабо организованные советские части не смогли противостоять регу-
лярной армии противника (частям 52-го корпуса немецкого генерала
Коша) и отступили, открыв тем самым путь на Одессу. В момент обо-
роны и оставления города «взамен бесчисленных властей», зачастую
существовавших параллельно, была образована Верховная коллегия из
шести персон, с подчинением Совнаркома её распоряжениям, в состав
которой из интересующих нас лиц входил П. А. Зайцев. Командующим
всех войск, защищавших Одессу, был назначен П. С. Лазарев, а на-
чальником штаба - Смирнов. Исход всех советских частей, правитель-
ственных учреждений и партийных организаций из Одессы в Крым
произошел в течение 13-15 марта. Под угрозой окружения, после боев
на ближних подступах к городу, часть отрядов 3-й армии отступила на
Николаев, а большая часть во главе с командармом начала погрузку на
транспортные средства в одесском порту под прикрытием артиллерии
линкоров «Ростислав», «Синоп» и других судов. Затем армия эвакуи-
ровалась в Феодосию, где подверглась реорганизации.
Приказом №1 (под новой нумерацией) по 3-й Революционной армии
командарм-3 Лазарев отдал распоряжение о переходе в распоряжение
ее штаба 3-й армии прежнего Румынского фронта. В состав Военного
совета при штабе 3-й Революционной армии, учрежденного 24 марта,
вошли выборные представители от всех частей 3-й армии. Президиум
Военного совета составили уже знакомый нам Яков Зайдлер, Василий
Васютин и Сергей Земницкий. Приказом по армии от 26 марта из мелкого
«Железного» отряда в соединении с такими же «мелкими отрядами»
«Правды», 1-м Николаевским и еще одним «сборным» отрядом был
составлен батальон «Правды». Бывший командир «Железного» отряда
Яков Блюмкин получил в Феодосии назначение на должность комиссара
упомянутого Военного совета и помощника начальника штаба армии
(к Е. И. Чикваная).
Из Крыма 3-я Революционная армия начала отход в направлении
Лозовой и Полтавы, перейдя в непосредственное подчинение Главковер-
ху В. А. Антонову-Овсеенко. На этом же направлении в марте вел бои
командарм-4 В. И. Киквидзе (бывший товарищ председателя Временно-
го ВРК Юго-Западного фронта и начальник Ровенского красногвардей-
ского отряда), сдавший затем 4-ю армию левому эсеру Ю. В. Саблину.
19 апреля Лазарев также сдал командование армией не то еще левому
эсеру, не то уже левому коммунисту Чикваная. К исполнению должно-
сти начальника штаба тогда же приступил Блюмкин. Киквидзе теперь
командовал войсками Лебедино-Ахтырского района, на которые с 6 ап-
реля 1918 г. была возложена оборона Харькова. Ровно через месяц, 6 мая,
приказом Главковерха В. А. Антонова-Овсеенко все подчиненные ему
армии подверглись расформированию.
Последние дни «Донского штаба»: к характеристике ... 413
В дальнейшем Киквидзе, как известно, в течение мая сформировал
в Тамбове 1-ю дивизию внеочередного формирования РККА, которая и
убыла на Донской фронт для борьбы с белоказаками. 12 июня части
дивизии вступили в боевые действия против донских казачьих полков.
А 19-20 июня сводный пехотно-кавалерийский отряд из состава дивизии
(1000 человек под командованием самого Киквидзе) подавил антисо-
ветское вооруженное восстание в Тамбове. После переформирования
сильно потрепанной в боях с казаками П. Н. Краснова дивизии в Елани
командиром 1-го стрелкового полка в ней был назначен прибывший из
Москвы А. Г. Железняков.
С конца апреля 1918 г. в составе войск завесы был сформирован
Воронежский район (впоследствии отряд), который постановлением
Высшего Военного Совета от 4 августа был развернут в Южный уча-
сток отрядов завесы. В его задачу входила охрана демаркационной ли-
нии от нарушений со стороны оккупировавших Украину германских
войск и борьба с армией генерала Краснова в Донской области. 9 августа
1918 г. по распоряжению председателя Высшей военной инспекции
Н. И. Подвойского в составе Южного участка был создан Балашово-
Камышинский участок (дивизия В. И. Киквидзе, бригада Р. Ф. Сиверса,
отряд Ф. К. Миронова и др. части) для охраны железной дороги Бала-
шов - Камышин и обеспечения сообщения Царицына с центром.
Стоит также сказать о попытках военно-политического строительства
весной 1918 г., предпринимавшихся анархистами и левыми эсерами.
Так, в Александровске находился Главный штаб анархистских отрядов,
который после разоружения в Москве «Черной гвардии» 12 апреля на-
правил телеграммы Антонову-Овсеенко и во ВЦИК с угрозой покинуть
фронт в случае непрекращения травли московских товарищей. Во второй
половине марта в Таганроге в целях координации сопротивления австро-
германскому вторжению был развернут Главный военный штаб левых
эсеров под руководством трех лидеров Южной делегации ЦК ПЛСР в
лице Б. Д. Камкова, В. А. Карелина и И. 3. Штейнберга.
След пребывания одесских анархистов в Москве отыскался в вос-
поминаниях Н. И. Махно. В главе XIV «Конференция анархистов в Мо-
скве в гостинице «Флоренция»» в книге воспоминаний «Под ударами
контрреволюции» читаем: «На конференции присутствовали ряд това-
рищей из Одессы во главе с товарищами Молчанским (возглавлял Ека-
теринославскую федерацию анархистов - прим. публ.) и Красным, Иуда
Рощин (Гроссман), Аршинов, Борзенко Григорий, какая-то дама, годив-
шаяся тем, что была контрразведчицей от болыиевистско-левоэсеровс-
кого командования, что часто попадалась в руки контрреволюционному
командованию, что умело все узнавала от последнего и привозила
сведения в штаб революционного командования. Был еще и целый ряд
товарищей поменьше, болтавших попусту много чепухи. Все товарищи,
присутствовавшие на этой конференции, особо почитали Иуду Гросс-
414
Коллективные портреты народных лидеров
мана-Рощина. В него все верили, и в особенности товарищи из Одессы:
Красный, Мекель и упомянутая дама. От него, Рощина, ожидали чего-
то сверхнеобыкновенного на этой конференции. <...> И лишь когда
Красный поставил Рощину прямо вопрос, чтобы он пошел к кому следу-
ет из большевистских владык и раздобыл средства для бюро по отправке
анархистов на Украину для подпольной работы против гетманщины
(которое одесситы мечтали создать), и когда Гроссман-Рощин от этой
миссии отказался, мотивируя свой отказ тем, что он не видит цели это-
го бюро, лишь тогда у знаменитых одесситов вера в Рощина несколько
поблекла и потеряла свою выпуклость <.. .> Помню, когда мы оставили
гостиницу «Флоренция», я шел по тротуару Тверской с Аршиновым и
перебросился с ним несколькими словами о конференции. Он видел
мое возмущение идеологическим разбродом и безответственным пове-
дением одесситов, которые, на мой взгляд, определенно склонялись на
путь лакейства перед большевиками. Аршинов, по натуре человек более
сдержанный, чем я, не был так резок в своем мнении о роли одесситов
Красного и Мекеля на этой конференции. Но в принципе он целиком
разделял мое мнение об их поведении. <...>».
Кто же была эта не поименованная мемуаристом «дама»? Уж не Ре-
векка ли Рог, которая могла присутствовать на «конференции» или, на-
верно, как правильней было бы её назвать, совещании, в качестве по-
средника для переговоров с большевистским руководством? К сожале-
нию, ни точная дата этой июньской конференции-совещания, ни
полный состав участников до сих пор не выяснены.
После событий 6-7 июля 1918 г. и перехода левоэсеровского ЦК на
нелегальное положение, Южная делегация была воссоздана в ином со-
ставе, включавшим П. П. Прошьяна, В. А. Карелина и М. Ф. Крушин-
ского. Известный большевик Г. Я. Сокольников, бывший член РВС
Южного фронта, вспоминал: «Основой 9-й армии были партизанские
добровольческие дивизии Киквидзе и Сиверса и конная партизанская
казачья дивизия Миронова. Киквидзе был одним из лучших партизан-
ских военных организаторов <...> Сам Киквидзе был в дружеских от-
ношениях с левыми эсерами, но, несмотря на увещания приезжавшего
к нему Прошьяна (после неудачи левоэсеровского восстания в Москве
летом 1918 года), отказался поддержать движение левых эсеров. Питая
недоверие к армейскому командованию, Киквидзе ревниво отстаивал
свою «автономию» и дивизионный сепаратизм»7.
Крайне важное дополнение находим в не публиковавшихся пока еще
развернутых показаниях М. Ф. Крушинского из архивно-следственного
дела, хранящегося в ЦА ФСБ: «Затем ЦК была отправлена целая делега-
ция в Курск, Воронеж и Тамбов. В состав делегации вошли: ПРОШЬЯН,
КАРЕЛИН и я. Я побывал только в Воронеже <...> ПРОШЬЯН ездил в
Тамбов и оттуда, кажется, на фронт, где виделся с КИКВИДЗЕ.
Последние дни «Донского штаба»: к характеристике ... 415
КИКВИДЗЕ по сообщению ПРОШЬЯНА вполне разделял позицию ЦК
партии о необходимости борьбы с большевиками за создание иных
форм Соввласти (Вскоре после этого Киквидзе погиб на фронте)».
Не менее важная информация содержится в воспоминаниях Я. С. Ба-
зарного (в 1918 г. члена ЦК Украинской ПЛСР), хранящихся в госархиве
общественно-политической истории Воронежской области. Встречав-
шийся с Прошьяном в Воронеже Базарный засвидетельствовал, что тот
скрывался в доме председателя бюро левоэсеровской фракции губерн-
ского Совета С. И. Данилькевича по адресу: Дворянская улица, 6. В
этом доме, по словам автора воспоминаний, состоялось нелегальное
заседание, на котором Прошьян объявил о намерениях связаться на
предмет поддержки левых эсеров с В. И. Киквидзе, Р. Ф. Сиверсом,
начальником участка завесы, бывшим квартирмейстером 1-й Южной
Революционной армии (под командованием Г. К. Петрова) M. M. Са-
харовым и двумя другими полевыми командирами - Авиловым и
Рындиным8.
Из рукописи И. А. Иконникова (в 1918 г. адъютанта 1-го Социалис-
тического рабоче-крестьянского полка в дивизии В. И. Киквидзе), храня-
щейся в фондах музея Новоаннинского района (находящимся по соседст-
ву с Киквидзенским муниципальным районом Волгоградской области),
выясняется, что примерно тогда же дивизия Киквидзе пополнилась
еще одной специфической частью. В качестве 3-го стрелкового полка в
нее влился отряд из добровольцев Воронежской губернии из бывшего
соединения Г. К. Петрова (левого эсера, казненного в числе 26 бакинских
комиссаров) под командованием Клименко. Ранее отряд располагался
на станции Ярыженской, неся охрану железнодорожной магистрали.
Решение о присоединении к дивизии было принято на общем собрании
полка. (Благодарим за предоставленную информацию главного храни-
теля фондов МБУК «Историко-краеведческий музей» Новоаннинского
района Волгоградской области.)
Перейдем теперь к двум официальным распоряжениям, вышедшим
из-под пера Н. И. Подвойского и опубликованным в «Бюллетене Выс-
шей Военной Инспекции», издававшемся в Балашове. Первый приказ
относился к органам управления армии ДСР в целом:
«Приказ № 213
Балашов. 18 августа 1918 г, поезд ВВИ.
Военный комиссариат и Штаб Донской Советской Республики рас-
формировать.
Все дела, печати, разного рода имущество, склады и денежные знаки
разных ценностей и разного достоинства, принадлежащие указанному
комиссариату и штабу передать в ведение и распоряжение Военного
Совета Южной завесы.
Весь служебный персонал зачислить в резерв. Военному Совету
Южной Завесы надлежит использовать для службы в полевых штабах
416
Коллективные портреты народных лидеров
участков бригад и дивизий те отделы и тех лиц, которые будут призна-
ны нужными и полезными.
Расформирование закончить в кратчайший срок и не позднее 25-го
августа сего года.
Все военные полномочия, данные по Военному Комиссариату Дон-
ской Советской Республики всем должностным лицам комиссариата и
штаба, как по вопросам мобилизации, так и по другим, считаются с 17-го
августа сего года аннулированными, так же, как и все военные звания
по Донской Советской Республике.
Народный комиссар по военным делам, Член Высшего Военного
Совета Н. Подвойский
Зам. Управляющего Делами Высшей Военной Инспекции Модестов»9.
Второй приказ касался непосредственно «бузившего» А. Г. Желез-
някова:
«Приказ № 241.
Балашов. 30 августа 1918 г., поезд ВВИ.
Незаконному командиру самочинно образованного «Еланского»
полка Железнякову и незаконно образованному в Елани Штабу Дон-
ской Республики в полном составе, а также всем лицам, командиро-
ванным расформированным и упраздненным мною Военным Комисса-
риатом Донской Республики и Военкомом Трифоновым независимо от
занимаемых ими в настоящее время должностей, приказываю прибыть
в поезд Высшей Военной Инспекции, к 31 августа сего года.
Народный комиссар по военным делам, Член Высшего Военного
Совета Н. Подвойский
Зам. Управляющего Делами Высшей Военной Инспекции Модестов»10.
Итогом этого приказа стало формальное смешение Железнякова с
поста комполка. Его младший брат Виктор потом кратко констатиро-
вал: «За резкое обвинение Наркома Подвойского в нераспорядительно-
сти объявляется вне закона (впоследствии приказом т. Троцкого был
оправдан и реабилитирован в своих правах) и уезжает на Украину под
фамилией «Викторе»»11. Однако прежде, чем матрос Железняк скрыл-
ся из-под расстрела в Одессу (объявление вне закона в то время было
равносильно вынесению смертного приговора), случилось очень
странное происшествие, совпадавшее с разницей в один день с терак-
тами против Ленина и Урицкого. В семь часов вечера 1 сентября 1918
г. произошло крушение железнодорожной «летучки», на которой ехал
Подвойский с членами Высшей военной инспекции. В нескольких вер-
стах от Елани паровоз «летучки» неожиданно сошел с рельсов и поле-
тел под откос. В результате крушения оказались разбиты два вагона, а
Подвойский был контужен (при медицинском освидетельствовании у
него были обнаружены продольный перелом голени и сильные повре-
ждения кожных покровов). 6 сентября «Известия ВЦИК» поместили
Последние дк:: «Донского штаба»: к характеристике ... 417
заметку «Не несчастный случай, а злой умысел», в которой сообща-
лось: «Следственная комиссия обнаружила на месте все следы злого
умысла катастрофы. Путь на несколько десятков саженей был испор-
чен, отчего и произошло крушение».
Естественно напрашивается вопрос, уж не железняковцы ли это
сводили счеты с недругом их командира? Тем паче, что Подвойский
ранее участвовал в разоружении анархистов в Курске и смещении в
этом же городе стоявшего во главе губисполкома и возглавлявшего
объединенную фракцию левых эсеров и максималистов Е. Н. Забицко-
го 9 июля 1918 г.
Любопытно, что поначалу Железняк и не думал никуда уезжать, ук-
рывшись на время в Тамбове в вагоне своего друга, комиссара управ-
ления снабжения Южного фронта (начальником снабжения был быв-
ший экс-председатель Петроградского ВРК и бывший левый эсер П. Е.
Лазимир), макси талиста П. А. Зайцева, о чем свидетельствует его же-
на, познакомившаяся с Железняковым как раз в Елани, Е. Н. Винда.12
Она запомнила даже номер этого штабного вагона. Долг платежом
красен: если ранее Железнякову приходилось ходатайствовать за Зай-
цева, то теперь настала его очередь. Почти наверняка не ошибемся,
указав, что и Б. Г. Черкунов (а, возможно, и еще кто-то) укрывались в
том же вагоне 2-го класса № 466.
Но самое интересное, что в начале октября, как ни в чем не бывало,
опальный полевой командир вновь появился в районе Елани. В сбор-
нике воспоминаний, опубликованном Евгением Маром в 1960 г., вос-
произведена фотокопия рукописного удостоверения на бланке заве-
дующего культурно-просветительным отделом дивизии внеочередного
формирования за №411 от 2 октября 1918г., которое гласит: «Дано сие
удостоверение тов. Анатолию Железнякову, и.д. командиру 1-ой Кон-
ной Батареи, как сотруднику Культурно-Просветительного отдела, в
том, что он имеет право на самостоятельное выступление с целью про-
паганды и агитации от имени вышеупомянутого отдела. Заведующий
Культурно-просветительным отделом Богацкий»13.
Документ явно хранился в личном архиве жены Железнякова и был
предоставлен ею составителю сборника. Удостоверение подписано из-
вестным анархистом Генрихом Марковичем Богацким, бывшим чле-
ном Петроградского ВРК. У него были свои личные счеты с правящей
партией. В апреле 1918 г. он был среди анархистов, задержанных ВЧК
при разоружении «черногвардейцев» в Москве, а после освобождения
был объявлен среди авторов первого номера резко критиковавшей
большевиков газеты «Черное Знамя», вышедшей с подзаголовком
«вольная анархическая трибуна»14.
Примечательны факты вооруженного разгона комбедов киквидзев-
цами, приводимые в монографии А. В. Посадского. Так, в середине
418
Коллективные портреты народных лидеров
октября отряд в 9 человек с пулеметом попытался арестовать в селе
Морец уполномоченного по организации комбедов, причем постановле-
ние об аресте было подписано командиром 1-й батареи легкого артдиви-
зиона (к сожалению, исследователь не раскрывает его фамилии), а испол-
нение поручалось военкому соседней Лиходеевской волости. В данной
волости комбед уже был разогнан. То же самое произошло и в слободе
Водопьяновой, где «комбед разогнали опять-таки киквидзевцы, вдох-
новляемые начальником штаба дивизии Зеленским»15.
Отсюда становится понятней, почему оппозиционеры Богацкий и
Прошьян облюбовали дивизию Киквидзе. Отсюда становится понят-
ным, почему проболыиевистские элементы пытались «подсидеть» по-
пулярного начдива. Биограф Киквидзе М. И. Бузукашвили указывал, что
вокруг него плелись разного рода интриги16. Так, в конце октября на
собрании агитаторов было принято решение о смещении его с должно-
сти начальника дивизии и предании суду революционного трибунала
за «партизанщину». В начале ноября к командующему 9-й армией
П. Е. Княгницкому поступил на него донос. В ответ 11 ноября Киквидзе
созвал в Елани дивизионный съезд, потребовавший удалить интрига-
нов с фронта. Об этом начдив немедленно сообщил Княгницкому. Так
как возмущение отборной дивизии грозило сорвать контрнаступление
на Южном фронте, то, по-видимому, Киквидзе было решено оставить
на время в покое.
Но Железнякову еще раньше все же пришлось покинуть расположе-
ние дивизии. Как сообщает Е. Н. Винда, 1 ноября они вместе прибыли в
Москву в поезде П. А. Зайцева, а оттуда супруги вместе с Черкуновым
через Курск и Льгов добрались до границы в Конотопе. Затем путь самой
Винды временно лежал в родной Киев, тогда как Железняков и Черкунов
выдвинулись в Одессу, где жили у отца Черкунова - инженера путей
сообщения. Через некоторое время на киевскую квартиру Винды за-
глянул загримированный П. А. Зайцев, также к этому времени пере-
бравшийся в Одессу и работавший в подполье. Покончив какие-то
конспиративные дела в Киеве, он собирался сопроводить жену своего
друга в Одессу. Однако к этому времени в Киев вошли части Красной
армии, и новая встреча супругов произошла в советском Харькове.
Сюда Железняков и Черкунов пробрались для того, чтобы, в частности,
пополнить подполье новыми работниками. В числе тех, кто отправился
в их группе в феврале 1919 г. обратно в Одессу, были бывшие члены
Донского штаба Е. И. Чикваная и Г. М. Борзенко, некий «товарищ», по-
знакомивший в Елани Винду с Железняковым, которого сопровождала
жена-политэмигрантка из Парижа с маленькой дочкой, а также «ста-
рый знакомый» Железняка моряк Александр Бугаенко.
К этому времени Васо Киквидзе уже не было в живых. В начале
января 1919 г. 9-я армия выбила белоказаков из Борисоглебска. 16-я
стрелковая дивизия под командованием Киквидзе начала разворачиваться
Последние дни «Донского штаба»: к характеристике ... 419
для наступления, но 11 января начдив внезапно гибнет якобы от «шаль-
ной» пули. Левые эсеры имели свою версию гибели своего соратника:
«Тов. Киквидзе <...> был очень популярен в красноармейских массах,
что крайне беспокоило коммунистов, не имевших возможности ни арес-
товать его, как левого эсера, ни сместить с военного поста. Незадолго
до смерти, Киквидзе попались в руки документы о подготовке на него
покушения тайной боевой дружиной, приехавшей из Питерской Ч.К.»18
Подтвердить или опровергнуть эту версию фактически не представля-
ется возможным. Зато можно сравнить её со столь же не подлежащей
проверке версией гибели Анатолия Железнякова 26 июля 1919 г.
Бывшая одесская подпольщица и советская разведчица Н. М. Ула-
новская - жена «Алеши Черного», анархо-синдикалиста, разведчика и
подрывника на бронепоезде имени Худякова, впоследствии работавшего
в Разведупре РККА (предполагаемого начальника разведки и контр-
разведки Донского штаба в августе 1918 г.), со слов мужа вспоминала:
«Когда Железняков стал формировать бронепоезд, набирая команду
исключительно из моряков, он взял к себе отца (воспоминания адресова-
лись дочери. - прим. публ.), с которым был в приятельских отношениях
и который ходил в моряках с тех пор, какділавал кочегаром на ино-
странных пароходах <...> Я приехала в Николаев, когда Железнякова
уже убили, а отец стал заместителем нового командира бронепоезда.
Есть версия, что убили Железнякова большевики: к тому времени, ког-
да он попал на юг, после Октября, у них были с ним счеты как с анар-
хистом, его объявили вне закона. Но Железняков умел воевать, значит,
мог принести пользу. Заместителем ему дали большевика, после гибели
Железнякова он стал командиром, но бойцы его не любили <...> Есть
основания считать, что этот большевик его и застрелил, смертельно
ранил в спину во время боя. А Железняков умер, уверенный, что в него
попала вражеская пуля»19.
В том же 1919 г. сложили головы Е. И. Чикваная, П. П. Мизикевич и
Красный-Гальберштадт, причем каждого из них буквально растерзали
в момент гибели. И еще одно интересное обстоятельство, оставшееся
не замеченным исследователями, касается знаменитого военачальника
Филиппа Миронова. 8 августа 1919 г. он подает заявление в политотдел
1-й Донской кавалерийской дивизии о вступлении в РКП (б). Миронов
пишет в нем: «Не имея сведений о бюро эсеров-максималистов, прошу
содействия партии коммунистов о зарегистрировании меня членом этой
партии. <...> Заявление это я делаю в силу создающейся вокруг меня
клеветнической атмосферы, дышать в которой становится трудно. Жела-
тельно, чтобы Реввоенсовет Южфронта и ВЦИК, его Председатель т. Кали-
нин, Председатель Реввоенсовета республики т. Троцкий и Председатель
Совета Обороны т. Ленин были поставлены в известность. <...>»20.
То есть из этого документа следует, что Ф. К. Миронов принадлежал
ранее к Союзу эсеров-максималистов? Уж не во времена ли существо-
420
Коллективные портреты народных лидеров
вания «Донского штаба» он им стал? Так или иначе, после погибших в
1919 г., он был следующим на очереди.
О ПОЛИТИЧЕСКОМ ПОЛОЖЕНИИ НА ДОНСКОМ ФРОНТЕ
ДОКЛАД
23-го июля 1918 г. тт. Кондурушкин21, Ананьин22 и Рог23 получили
приглашение от т. Каабак24 выехать вместе с Донским штабом на
фронт. Цель этого штаба, как было выяснено тов. Каабаком, имевшим
мандат члена Военного совета и начальника штаба от комиссара по во-
енным делам Донской республики, заключалась в объединении всего
Донского фронта: Ростов-Царицын-Поворино, причем при штабе был
организован и политический отдел, в котором принимали участие
тт. Рит25, Красный26 и Мекель27 (анархисты) лично известные т.Рог,
как ответственные работники, по Одессе. На месте мы узнали, что вся
политическая секция состояла из анархистов.
В виду того, что штаб не получил подтверждения со стороны цен-
тральной власти, тт. Кондурушкин и Ананьин обратились в ЦК РКП
(большевиков) за справками. Тов. Новгородцева28 по наведению спра-
вок у тов. Свердлова29 заявила, что о формировании такого штаба и о
цели, преследуемой им, ЦК и ВЦИК известно, и что можно принять
участие в работе данного штаба. Основываясь на таком заявлении ЦК
партии, мы и группа партийных работников 30-го июля выехали из
Москвы на Царицын, где и должен был иметь свое местопребывание
штаб Донского фронта. Тов. Каабак, не получив подтверждение своего
мандата от центральной власти, отказался выехать на фронт, но тов.
Трифонов30 - комиссар по военным делам Донской советской респуб-
лики, указал, что вся полнота власти на Донском фронте принадлежит
военнаркому тов. Подвойскому31, как официальному представителю
СНК, и потому утверждение может последовать лишь со стороны тов.
Подвойского. Тов. Каабак, согласившись с доводами тов. Трифонова,
заявил о согласии выехать в Балашов к тов. Подвойскому и на фронт
для ознакомления с нашим положением на фронте, причем заявил, что
выезжает лишь после подтверждения тов. Подвойским необходимости
существования такого штаба на фронте. По дороге в Балашов тов. Каабак
был смещен на совещании группы с участием Трифонова и заменен
Чикванаем32 (чл<ен> РКП (б)), но было подтверждено, что едет группа
партийных работников отнюдь, но отнюдь не штаб.
Приехав в Балашов, ни тов. Кондурушкин, ни тов. Рог не имели пря-
мого и определенного ответа - признана ли тов. Подвойским необходи-
мость такового штаба на Донском фронте, и 2-го августа с. г. группа
работников выехала, но уже не в Царицын, а в Елань, где и основалась, не
подымая вопроса о приезде действительного штаба из Москвы, доформи-
ровывать который было поручено тов. Ананьеву33 (чл<ен> РКП болын-
Последние дни «Донского штаба»: к характеристике ... 421
<евиков>), Военком Московского района, и тов. Мельникову (чл<ен>
ликвидкома34 сов<етских> войск Юга России тов. Антонову3 ).
Обязанности в так называемом «штабе» были распределены между
имевшимися налицо товарищами следующим образом: тов. Чикваная
(чл<ен> РКП больш<евиков>) - начальник штаба; заведующий Опера-
тивным отделом - тов. Ка<а>бак (бывш<ий> лев<ый> эсер); начальник
разведки и контрразведки - Черный36 (анархист); заведующий артил-
лерийским снабжением - тов. Черкунов37 (максималист); заведующий
снабжением - тов. Железняков38 (анархист), казначеем и заведующим
отделом формирования - тов. Борзенко39 (анархист); заведующий по-
литическим отделом - тов. Красный (анархист); тов. Кондурушкин (член
РКП больш<евиков>) был прикомандирован в качестве помощника к
тов. Каменскому40 (лев<ый> эсер), получившему от тов. Подвойского
право на мобилизации Еланского района и формирование мобилизо-
ванных от т. Трифонова с передачей по сформированию «Донскому
штабу».
Итак, с одной стороны как бы непризнание «Донского штаба», с дру-
гой стороны - передача последнему тов. Подвойским вполне официально
полка мобилизованных еще более затемняло положение и не давало
возможности точно ориентироваться. Военком Донской республики
т. Трифонов и политический комиссар при начальнике штаба Донской
республики тов. Мизикевич41 имели свое постоянное местопребывание
в Балашове и не могли точно уяснить себе результат назначения на
ответственные посты товарищей, как будто бы и на стоящих на советс-
кой платформе, но вместе с тем, как анархисты, отрицающие власть, что
и было ими заявлено на официальном совещании под председательством
тов. Чикваная. Тов. Мекель, Борзенко, Железняков говорили принципи-
ально о необходимости уничтожения Совнаркома, как органа, но с при-
знанием власти ВЦИК. Первое столкновение произошло по поводу
работы политического отдела, когда тов. Мекель заявил, что газета,
предполагающаяся к изданию при «Донском штабе», будет называться
«Изданием группы анархистов при штабе войск Донской республики».
После протестов тт. Кондурушкина, Ка<а>бак, Чикваная и Рог мысль эта
была ими оставлена; вопрос об ответственном редакторе был оставлен
на время открытым. Незадолго до нашего отъезда газета вышла, хотя за
два дня до выхода к тов. Рог подошел один из представителей полити-
ческой секции и предложил прислать материал, на что тт. Кондурушкин
и Рог было подано официальное заявление с отказом от участия в газете
тов. Чикванаю (копия прилагается). Кто является редактором и заведу-
ющим политическим отделом (за отъездом тт. Красного и Мекеля) для
нас осталось неизвестным, ибо никакого ответа от тов. Чикваная на
наше официальное заявление не последовало. Другое столкновение
произошло по поводу 1-го Еланского советского полка, командиром
которого был назначен т. Чикванаем тов. Железняков (анархист). При-
422
Коллективные портреты народных лидеров
ступивши к исполнению обязанностей, тов. Железняков увидел, что
полк поставлен в затруднительное положение в материальном отноше-
нии, будучи лишен, как обмундирования, так и кухонь, следствием чего
явились в первые же дни заболевания холерой (до 30 случаев). Руковод-
ствуясь этим, тов. Железняков послал с ведома т. Чикваная, тов. Подвой-
скому телеграмму. Смысл телеграммы был таков: «От имени солдат
Революционной армии объявляю, что вы отвечаете за лишения солдат
и за смерть каждого из них и требую, немедленной высылки всего не-
обходимого». Ответом со стороны тов. Подвойского был приезд тов.
Александри42 с приказом об аресте тов. Железнякова и сдаче им всего
оружия, а также высылка полка в Балашов. Из этого уже ясно было видно,
что «штаб» абсолютно не признается тов. Подвойским, так как приказ
об аресте командира полка и высылке полка должен был пройти через
начальника штаба тов. Чикваная. Исполнение приказа об аресте было
поручено тов. Киквидзе43 (л.ср.44), от чего последний отказался и приказ
не был выполнен. Лично от себя тов. Чикваная ничего не предпринимал,
и вместе с тем началась в полку антисоветская пропаганда, вследствие
чего полк разбежался. Носились слухи, что Железняков на митинге сол-
дат заявил, что тов. Подвойский желает прихода Краснова45, для чего
отзывает Еланский полк и оголяет фронт, что это сухомлиновщина46 и
т. д. На вопрос тов. Рог, тов. Железняков подтвердил эти слова. Точно
также заявляет об этом чл<ен> Высшей военной инспекции тов. Алек-
сандри, в присутствии которого т. Железняков на митинге говорил явно
провокационные речи. Лично пример такой антисоветской агитации
наблюдала т. Рог, и велась эта агитация бывшим штабс-капитаном Павло-
вым47, помощником командира Еланского полка (беспартийный), о чем
товарищем Рог было заявлено официально начальнику штаба т. Чиква-
наю с требованием об аресте Павлова, что осталось без последствий.
Обстановка создавалась невозможная, и ясно определилось, что «Дон-
ской штаб» является авантюрой и рассадником контрреволюционного
настроения. Тт. Кондурушкин, Ка<а>бак и Рог подали рапорты о невоз-
можности продолжать работу и выехали в Балашов. С ними выехали:
тт. Ковалев 8, бывший председатель Донского правительства (чл<ен>
РКП больш<евиков>), т. Рубцов49, помощник начальника штаба т. Миро-
нова50 (чл<ен> РКП), прикомандированный к «штабу» для связи, и целый
ряд сотрудников «штаба». Тов. Рог обо всем было доложено т. Александ-
ри, которым и доведено до сведения тов. Подвойского.
24-го августа с.г. мы узнали, что с 18-го августа с. г. был отдан при-
каз тов. Подвойским о расформировании «штаба».
Об этом приказе о расформировании мы не узнали и от комиссара
Донской республики т. Трифонова, когда он приезжал в Елань 19-го
августа с.г., т. е. после издания приказа, о чем ему было, конечно, из-
вестно. Т. Трифонов заявил т. Кондурушкину, что он (Трифонов) соз-
дает при «штабе» фронтовое совещание из лиц командного состава,
Последние дни «Донского штаба»: к характеристике ... 423
для чего сегодня (19-го августа) им созывается общее совещание из
всех работников «штаба». Состоялось ли совещание - мы не знаем.
Об общем политическом положении надо сказать, что на фронте не
чувствуется присутствия советской армии, а существуют отдельные
отряды тт. Киквидзе, Миронова, Сиверса51 и чуть было не создался от-
ряд Железнякова, антагонизм между которыми большой, и то и дело
слышится, что Миронов собирается идти на Киквидзе, Сиверса, на
обоих и т. д. Личные настроения, желания играют первенствующую
роль. Армия деморализована, агитация почти незаметна, грабежи про-
исходят. Население настроено против Красной армии и в связи с этим
развивается тактика Краснова, откуда посылаются заявления, чтобы
все вернулись в свои дома, что никого не тронут и т. д. Дезорганизация
армии выявилась в выступлении командира Доценко52, во время моби-
лизации, производимой по поручению тов. Каменского тов. Конду-
рушкиным. На второй день мобилизации, 9-го августа, к толпе моби-
лизованных, собравшихся для приемки, подъехал Доценко, который
заявил толпе следующее: «К чему эта приемка и какие-то врачебные
комиссии, идите ко мне, я вам дам обмундирование и оружие. Мы ор-
ганизуем свой отряд, и вы будете защищать свои деревни и никуда
больше не пойдете». Только на вторичное заявление тов. Кондурушки-
на, что мобилизация проводится по приказу центральной власти, До-
ценко согласился прекратить свою агитацию и был приглашен к на-
чальнику «штаба», которым был отпущен, причем это не было доведе-
но даже до сведения тов. Киквидзе.
Но настроение в толпе уже было создано, толпа митинговала, и мо-
билизация едва не была сорвана. С трудом удалось тт. Каменскому и
Кондурушкину наладить порядок.
Чтобы прекратить все эти отдельные выступления отдельных на-
чальников, не считающихся с общим положением на фронте, защи-
щающих только интересы того клочка, на котором они находятся, час-
то прибегающих в общих целях к демагогии, необходимо немедленно
создать общий Центроштаб всего Южного фронта во главе с лицом,
имеющим опыт в революционной войне и пользующимся доверием
масс; для придания же авторитетности всем распоряжениям этого шта-
ба, а равно, чтобы парализовать преступную демагогию отдельных лиц
командного состава, занявших диктаторскую позицию, необходимо
немедленно созвать фронтовое совещание из представителей всех южных
отрядов с выделением из этого совещания фронтового комитета, который
и будет своим авторитетом контрассигновать все важнейшие приказы
этого Центроштаба. Никакие другие комбинации из военруков-генералов,
комиссаров, сидящих за сотню верст от фронта, не заслужат доверия
Армии, которая хочет сражаться, сознает свой долг, но требует своих
людей и твердой власти.
424
Коллективные портреты народных лидеров
В отношении же «штаба» Донской республики необходимо предпри-
нять следующее: должна быть наряжена из представителей ВЧК следст-
вен<ая> комиссия, которая и должна привлечь к суду всех без исклю-
чения членов «штаба».
Члены штаба: Кондурушкин, Р. Рог.
26 августа 1918 года, Балашов
РГАСПИ. Ф.71. Оп. 35. Д. 1025. Лл. 106-113.
Примечания
Начальником штаба, начиная с 16 июля и до замещения этой должности E И Чикваная,
являлся П. А. Зайцев, которого ввиду неопределенности его положения, как видно из второго
документа, подменял В. М. Каабак.
2
Центральный исполнительный комитет Украины.
См. прим. № 39.
См. прим. № 22.
5 Матрос Железняк / Сост. Евгений Map. M., 1960. С. 108-109.
См.: Революционное творчество. 1918. № 1-1. С. 108-109.
Деятели СССР и революционного движения России. Энциклопедический словарь Гра-
нат. М., 1989. С. 685.
8 Государственный архив общественно-политической истории Во-
ронежской области (ГАОПИ ВО). Ф.1. Оп.1. Д.872. Л.85.
Бюллетень Высшей Военной Инспекции. 25 августа 1918 г. №17. С. 1.
10 Там же. 2 сентября 1918 г. №19. С. 2.
11 Красный флот. 1923. №1-2. Стлб.135.
Матрос Железняк / Сост. Евгений Map. M., 1960. С. 109.
13 Там же. С. 107.
Под логотипом издания указаны даты: 10-17 мая 1918 г.
15 Посадский А. В. От Царицына до Сызрани: очерки Гражданской
войны на Волге. М., 2010. С. 163.
Бузукашвили М. И. Начдив Киквидзс. М., 1977. С. 78.
17
Матрос Железняк / Сост. Евгений Map. M., 1960. С. 114.
Кремль за решеткой (Подпольная Россия). Берлин, 1922. С 209.
Улановскис Н. и М. История одной семьи. М., 1994. С. 44-45.
Филипп Миронов. (Тихий Дон в 1917 - 1921 гг. Док-ты и мат-лы. / Под ред. В. Дани-
лова, Т. Шанина. М., 1997. С. 276-277.
21
Кондурушкин Иван Семенович (1882-1938). Из семьи крестьян-батраков. Родился в
селе Липовка (Мордовская Липовка) Самарского уезда Самарской губернии. В 15-летнсм
возрасте ушел из дома. Работал пастухом и кровельщиком, продавцом книг вразнос. Окончил
учительский институт в Феодосии. В 1902 г. примкнул к ПСР, участвовал в экспроприациях и
боевых актах в Феодосии. Участвовал в Первой русской революции, подвергался непродол-
жительным арестам. С 1907 г. жил в Самаре, занимая должность учителя в 1-м Высшем на-
чальном училище. В январе 1915 г. призван в армию и зачислен в 102-й пехотный запасной
батальон. С 20 августа учился во 2-й Петергофской школе прапорщиков. 15 октября был про-
изведен в младшие офицеры, продолжив службу в 102-м пехотном запасном батальоне (в ап-
реле 1916г. переименован в однономерной полк). Временно исполнял обязанности начальни-
ка хозяйственной части полка, казначея, заведующего оружием 15-й роты. 6 декабря 1916 г.
Последние ді \ ^Донского штаба»: к характеристике ... 425
был награжден орденом Св. Станислава 3-й степени «за отличную ревностную службу и осо-
бые труды, вызванные обстоятельствами текущей войны». 1 марта 1917 г. избран председате-
лем полкового комитета 24 июля по распоряжению начальника 31 -й запасной бригады пере-
веден в действующую армию, в 7-й запасной полк на Румынский фронт. Во время Октябрь-
ской революции примкнул к левым эсерам 11 декабря схвачен румынским командованием.
После вступления в РКП (б) и освобождения Самары работал в горкоме компартии. С ноября
1918 г. - член культурно-агитационной комиссии горкома РКП (б). В 1919 г. начальник по-
литотдела 4-й армии. Затем был переведен в Туркестан, в 1920 г. являлся членом обкома ком-
партии Туркестана, председателем ревтрибунала Ссмиречснской, а позже - Ферганской об-
ластей. С июня 1920 г. - начальник штаба группы войск Туркестанского фронта. В 1921 г.
занимал должности председателя ревтрибунала Татарской АССР В сентябре 1921 г. - февра-
ле 1922 г. занимал должность начальника Сибирской краевой милиции, но затем был отстра-
нен Сибкомиссией по чистке партии с запретом впредь занимать руководящие должности. По
данным историка А Г. Тсплякова, причиной отстранения Кондурушкина были интриги его
подчиненных, недовольных проводимой им борьбой со злоупотреблениями. В 1923-1928 гг.
- младший помощник прокурора Верховного суда СССР. В этот период написал несколько
работ по борьбе с экономическими преступлениями в СССР. С декабря 1923 г. был сторонни-
ком левой оппозиции За участие во внутрипартийной дискуссии получил выговор по пар-
тийной линии. Дважлы исключался из партии (в 1924 г. и в 1935 г.). В 1929 г. переведен в
народный комиссариат торговли СССР. В 1930-е - союзный пенсионер. Репрессирован (об-
стоятельства гибели не установлены).
Ананьин Илья Андреевич (1887-1919). Участник Первой мировой войны, офицер во-
енного времени. Член РСДРП (б) с 1917 г. Председатель корпусного комитета 6-й армии на
Румынском фронте. Был арестован генералом Д. Г. Щсрбачсвым и передан румынам, как за-
ложник. Освобожден в обмен на возвращение на родину арестованных румынских сенаторов.
Летом 1918 г. занимал пост военкома Московского района в Высшей военной инспекции при
Всероссийском бюро военных комиссаров. Убит на Восточном фронте.
Рог Ревекка Давидовна (? - 1925?). Партийный деятель. 4 декабря 1917г. арестована в
числе других членов Фронтового Ревкома в ходе выступления контрреволюционных сил Яс-
ского и Сокольского гарнизонов. Однако уже 6 декабря Рог, И. С. Кондурушкин и остальные
были освобождены из-под ареста и вновь участвовали в работе Ревкома. 7 декабря Рог была в
числе уполномоченных Ревкомом на переговоры с румынскими офицерами о признании власти
советов на фронте. 8 января 1918 г. она участвует в заседании Ревкома на квартире генерала
Д. Г. Щербачева. Впоследствии на военно-политической работе. По непроверенным сведени-
ям, скончалась в Кронштадте.
Каабак Владимир Михайлович (1888-1938). Художник-график, участник Гражданской
войны. Родился в Киеве, окончил Императорскую Санкт-Петербургскую Академию худо-
жеств. Во время Октябрьской революции примкнул к левым эсерам. В декабре 1917 г. член
Военной секции Румчерода 1 -го созыва. С начала января 1918г. начальник штаба Фронтотдс-
ла Румчерода (также исполнял должность начальника Фронтотдсла). Один из руководителей
советских войск во время обороны Кишинева (6-12 января) от румынских войск, отрядов
гайдамаков и молдавских националистов из «Сфатул Цэрий». Под руководством Каабака на
станции Кишинев после короткого боя был окружен и разоружен революционными солдата-
ми Трансильванский полк, сформированный из австро-венгерских военнопленных. Согласно
В. А. Антонову-Овсеенко, в марте - апреле 1918 г. Каабак был членом оперативного штаба 3-
й Революционной армии, и руководил действиями войск против наступающих немецких
войск в районе Лозовой и Константинограда. Позднее инспектор Всероссийского бюро воен-
ных комиссаров. В дальнейшем получил известность как график, автор пропагандистских и
рекламных плакатов. После 1933 г выставок его работ не проводилось. В 1937 г. арестован,
скончался во время следствия. Как «член семьи изменника родины» репрессиям была под-
вергнута и его жена, художница Мария Владимировна Мыслина.
426
Коллективные портреты народных лидеров
25
Рит (Рыт) Хаим (1886 - ?). Начинал свою деятельность как учитель. В революционном
движении с начала 1900-х., первоначально принадлежал к большевикам. В 1906 г. выступил
против парламентаризма и вскоре перешел к анархистам, вступив в Южно-Русскую группу
анархистов-синдикалистов. Участвовал в работе профсоюза «Регистрация судовых команд».
Осенью 1917 г. - зимой 1918 г. один из руководителей одесского «Союза безработных», вы-
двигавшего лозунги: «Все дома - безработным!» и «Вся власть - безработным!». Один из ор-
ганизаторов Одесской Красной гвардии. В середине марта 1918 г. участвовал в эвакуации из
Одессы денег и ценностей, принадлежавших СНК Одесской советской республики После
эвакуации из-за требования Рыта предоставить отчет о стоимости груза в Керчи возник кон-
фликт с народным комиссаром труда ОСР Петром Старостиным, переросший в перестрелку
между их людьми. В результате Старостин был застрелен анархистом. Дальнейшая судьба
Рыта не выяснена
Красный (настоящие имя и фамилия - Григорий Гальбсрштадт) (1889-1919). Рабочий
завода Ген в Одессе. В 1905-1907 гг. член ПСР, затем примкнул к анархистам-коммунистам
Один из организаторов и лидеров Одесской федерации анархистов. В 1917-1918 гг. избирал-
ся членом исполкома и культурно-просветительской секции Одесского совдепа всех созывов.
В июне 1918г. вместе с другими одесскими анархистами и H И. Махно принял участие в со-
вещании-конференции анархистов, на которой пытался заручиться поддержкой И. С. Гроссмана-
Рощина в вопросе о подпольной деятельности анархистов на Украине. После ухода интервен-
тов весной 1919 г. вновь избран в состав Одесского совдепа, возглавив Социалистическую
инспекцию. Летом 1919 г. занял должность продовольственного комиссара, перейдя от анар-
хистов в РКП (б). Во время подавления антибольшевистского восстания был убит под Одес-
сой немецкими колонистами.
Мекель (Меккель) Кальман Иосифович (1888 - ?). Брат известного деятеля анархист-
ского движения, политкаторжанина Соломона Иосифовича Мскксля. В 1917-1918 гг. акти-
вист Одесской федерации анархистов. В июле 1918 г. участвовал в совещании украинских и
российских анархистов (включая Н. И. Махно) в Москве, на которой обсуждался вопрос об
организации подпольной борьбы против режима гетмана П. П. Скоропадского. В 1920-е был
одним из лидеров одесских анархистов. В 1923 г. участник подпольной анархистской группы
в Одессе.
Новгородцева Клавдия Тимофеевна (1876-1980) Государственный и партийный деятель,
жена Я. М. Свердлова. Происходила из купеческой семьи, в 1894-1897 гг. работала учитель-
ницей. Окончила Екатеринбургскую гимназию, в 1897-1899 гг. училась в Петербурге на кур-
сах П. Ф Лесгафта. Член РСДРП с 1904 г., примкнула к большевикам. Член Екатеринбург-
ского (с 1904 г.) и Пермского (с 1906 г.) комитетов РСДРП. Делегат IV (Объединительного)
съезда партии. В 1906-1908 гг. отбывала заключение в крепости, в 1915-1917 гг. находилась
в ссылке в Туруханском крае вместе с Я. М. Свердловым. В 1918 г. член ВЦИК, одновремен-
но помощник секретаря ЦК РКП(б) (своего мужа) Я. М. Свердлова, заведующая Секретариа-
том ЦК РКП(б). В 1920-1925 гг. занимала пост заведующей Отделом детских учреждений
ВЦИК. Позднее - на издательской работе. С 1946 г. - персональный пенсионер.
Свердлов Яков Михайлович (1885-1919). Революционер, советский политический и
государственный деятель. Из семьи ремесленника-гравера. Окончил 5 классов Нижегород-
ской гимназии. Член РСДРП с 1901 г., большевик. За революционную деятельность неодно-
кратно подвергался арестам и ссылкам. С 1912 г. член ЦК РСДРП и редакции газеты «Прав-
да». Был в числе организаторов Октябрьского переворота 1917 г., руководитель фракции
РСДРП(б) на II Всероссийском съезде советов. В ноябре 1917 г. - марте 1919 г. - председа-
тель ВЦИК, фактический глава РСФСР. Один из организаторов разгона Всероссийского Уч-
редительного собрания, расстрела царской семьи, проведения политики «красного террора» и
расказачивания.
Трифонов Валентин Андреевич (1888-1938). Революционер, советский партийный, во-
енный и государственный деятель. Отец писателя Ю. В. Трифонова. Из казачьей семьи.
Последние дни «Донского штаба»: к характеристике ... 427
Окончив ремесленное училище, работал слесарем. С 1904 г. член РСДРП, большевик. В каче-
стве командира рабочей дружины участвовал в вооруженном восстании в 1905 г. в Ростове-
на-Дону. Неоднократно арестовывался, подвергался ссылкам. После Февральской революции
один из руководителей фракции большевиков в Пстросовстс, организатор Красной гвардии
Петрограда. В конце 1917 г. - 1918 г. - на работе в ВЧК и Народном комиссариате по воен-
ным делам РСФСР. Весной 1918 г. был представителем Наркомвосна на Юге России. В 1918-
1920 гг. член Реввоенсовета РСФСР. В 1918-1921 гг. занимал высшие командные должности
на Восточном и Кавказском фронтах. В 1923-1926 гг. председатель Военной коллегии Вер-
ховного суда СССР, затем - на дипломатической работе. В 1936 г. написал книгу, в которой
предсказывал вероятность скорого нападения Германии на СССР. Арестован 21 июня 1937 г.
по обвинению в троцкизме. 15 марта 1938 г. приговорен к высшей мерс наказания и в тот же
день расстрелян.
Подвойский Николай Ильич (1880-1948). Революционер, советский партийный, воен-
ный и государственный деятель. Из семьи сельского священника. Член РСДРП с 1901 г.,
большевик. Участник Первой русской революции. В 1905 г. один из руководителей стачки
текстильщиков в Иваново-Вознссенске и рабочих выступлений в Ярославле, был тяжело ра-
нен черносотенцами. В 1910-е гг. - организатор издательской работы большевиков. В 1917 г.
руководитель Военной организации при Петроградском комитете большевиков, депутат Пст-
росовета. Один из организаторов Октябрьского переворота, заместитель председателя ВРК. В
ноябре 1917 г. - марте 1918 г. народный комиссар по военным делам РСФСР. Летом 1918 г.
председатель Высшей военной инспекции при Всероссийском бюро военных комиссаров. В
январе-сентябре 1919 г. - наркомвоснмор УССР. В 1919-1923 гг. - начальник Всеобуча и
частей особого назначения. В 1919-1921 гг. член РВС РСФСР. В 1920-е - 1930-е гг. на пар-
тийной работе. С 1935 персональный пенсионер.
Чикваная Евссвий (Евссй) Михайлович (1893-1919). Военный деятель. Окончил Тифлис-
скую духовную семинарию. Участник революционного движения в Закавказье и Первой ми-
ровой войны, поручик. В феврале 1918 г. начальник штаба Одесской красной армии, затем
начальник штаба и командующий (с 18 апреля) 3-й Революционной армией. Руководил ее от-
ступлением из Донбасса в Воронежскую губернию. В апреле 1919 г. - военком г. Одессы и
области. После отстранения Н. И. Махно от командования 7-й Украинской советской дивизией в
июне 1919 г. назначен ее командиром. В августе - вновь заместитель военного комиссара, а
затем - военком Одессы. Организатор обороны города от наступавших дсникинских войск.
23 августа 1919г. схвачен восставшими в Одессе белогвардейскими повстанцами и казнен.
Правильно: Ананьин. См. прим. №20.
Ликвидационная комиссия. Сведения о Мельникове не установлены.
Антонов-Овсеенко Владимир Александрович (настоящая фамилия - Овсеенко) (1883-
1938). Революционер, советский партийный, государственный и военный деятель, дипломат.
Из небогатой дворянской семьи. Отец - армейский офицер, дослужившийся до чина капита-
на. Окончил Воронежский кадетский корпус и Санкт-Петербургское пехотное юнкерское
училище. Дослужился до чина подпоручика 40-го пехотного Колыванского полка. С 1901 г.
участник социал-демократического движения. Основатель Варшавского комитета РСДРП.
Весной 1905 г. дезертировал из армии, перейдя на нелегальное положение. Вел агитацию сре-
ди военнослужащих. В 1906 г. пытался организовать военное восстание в Севастополе. Неод-
нократно подвергался арестам и тюремному заключению. Первоначально примыкал к мень-
шевикам, с 1914 г. сторонник «межрайонцсв» (слились с большевиками в августе 1917 г.).
Арестовывался Временным правительством за антивоенную деятельность в Финляндии. Член
Петроградского ВРК, один из организаторов Октябрьского переворота, руководил штурмом
Зимнего дворца. С декабря 1917 г. руководил советскими войсками на Украине и Дону. В
марте - мае 1918 г. командующий советскими войсками Юга России. В январе - июне 1919 г.
командующий Украинским фронтом. Летом 1919 г. переведен на хозяйственную работу. В
428
Коллективные портреты народных лидеров
1921 г. действовал как председатель Полномочной комиссии ВЦИК по борьбе с бандитизмом
в Тамбовской губернии, руководил подавлением Тамбовского восстания крестьян Поощрял
применение жестоких карательных мер. В 1922 г. руководитель Политуправления РВС В
связи с переходом в левую оппозицию был переведен на дипломатическую работу. В 1934—
1936 гг. прокурор РСФСР. В 1936-1937 гг генеральный консул СССР в Барселоне Контро-
лировал переправку через этот порт военных грузов для войск республиканцев В августе -
ноябре 1937 г. нарком юстиции РСФСР 11 октября 1937 г. арестован 8 февраля 1938 г. ре-
шением Военной коллегии Верховного суда СССР приговорен к расстрелу по обвинению в
принадлежности к троцкистской оппозиции, участию в терроризме и шпионаже. Расстрелян
10 февраля 1938 г.
Предположительно, Улановский Александр Петрович (настоящие имя и фамилия Из-
раиль Хайкелсвич) (1891-1971). Родился в Одессе. Происходил из семьи портного. Окончил
городское училище. Работал кочегаром на корабле. Участник анархистского движения в
1909-1921 гг. В 1909 г. арестован, сослан в Туруханский край. Находился в ссылке вместе с
Я. М. Свердловым и И. В. Сталиным. В 1912 г. совершил побег за границу. В 1915 г. неле-
гально вернулся в Россию, был арестован и вновь сослан в Туруханский край. Освобожден
после свержения монархии в феврале 1917 г. В 1917-1918 возглавил Совет матросских депу-
татов на Азовском море. В 1918-1919 под именем Алеши Черного был лидером одной из
анархистских групп в Одессе, вел подпольную работу против германских оккупантов. В
1919-1920 - на военной работе в РККА. Служил на бронепоезде, затем участвовал в подполь-
ной и партизанской деятельности против белых в Крыму. Входил в подпольную анархист-
скую группу вместе Л. С. Луговиком и Г. А. Александровым, проводившую экспроприации,
оказывавшую финансовую помощь местным большевикам и собиравшую информацию о во-
енной деятельности белых. В октябре 1919 г. вошел в состав подпольного Крымского ревко-
ма. С 1921 г. на «закордонной» работе. Выехал вместе с женой H. M. Улановской, бывшими
левыми эсерами Н. Н. Алексеевым, М. С. Горбом и В. И. Зелениным на нелегальную работу в
Германию. В дальнейшем, вплоть до 1935 г. работал как резидент-нелегал в Китае, США, Да-
нии. В 1922 г. примкнул к большевикам, был кандидатом в члены РКП(б). С 1928 г. - сотруд-
ник Разведупра РККА. В 1936-1937 г. служил в звании капитана в пехотных частях РККА.
После отставки работал литературным редактором и референтом в Профинтсрнс (1937-1938 гг.),
затем преподавал в военно-учебных заведениях, работал переводчиком в Арктическом инсти-
туте АН СССР. 24 декабря 1949 г. OCO при МГБ СССР осужден к 10 годам заключения. От-
бывал срок наказания в Карлаге. В 1955-1956 гг. находился в ссылке. 23 мая 1956 г. Военной
Коллегией Верховного Суда СССР дело прекращено по ст. 4 ч. 5 УПК РСФСР. После осво-
бождения получил статус пенсионера союзного значения.
Черкунов Борис Григорьевич - эсер-максималист, поэт-футурист. Его отец до революции
служил начальником Одесских главных мастерских в чине надворного советника. В 1917 г.-
началс 1918 г. являлся одним из лидеров одесских эсеров-максималистов, членом Военного
штаба Одесского совдепа. При М. А. Муравьеве начальник воздушной обороны Одессы. В
июне - июле 1918 г. политический комиссар 1 -го (Еланского) стрелкового полка. В ноябре
1918 вместе с А. Г. Железняковым, эсером-максималистом П. А. Зайцевым и др. вел подполь-
ную работу в Одессе, имея фальшивые документы на имя демобилизованного матроса Бориса
Ивановича Колбасникова. Дальнейшая судьба не выяснена.
Железняков Анатолий Григорьевич (1895-1919). Революционер, военный и политический
деятель. Из мещанской семьи. Родился в селе Федоскино Московской губернии. Отец был
участником Русско-турецкой войны 1877-1878 гг., Георгиевским кавалером. Позднее служил
кассиром в газете «Московские ведомости». Окончил Пресненское народное училище, затем
учился в Лефортовском военно-фельдшерском училище (не окончил). Работал учеником ап-
текаря. В октябре 1915 с оборонного завода Г. И. Листа, где трудился слесарем, призван на
службу во 2-й балтийский экипаж Начал служить на учебном судне «Оксан», базировавшем-
Последние дни «Донского штаба»: к характеристике ... 429
ся в Кронштадте. Вел анархистскую пропаганду среди военных моряков. В июне 1916 г. де-
зертировал, ходил под чужой фамилией на торговых судах Черноморского флота в качестве
кочегара. После падения монархии, весной 1917 г. вернулся на Балтийский флот. Активно
участвовал в деятельности анархистов в Кронштадте и Петрограде. В июне 1917 г. принял
участие в обороне дачи Дурново, ранив нескольких казаков ручными бомбами. Был арестован
и приговорен к 14 годам каторжных работ. Вскоре бежал из тюрьмы «Кресты» и был избран в
состав Центробалта под фамилией Викторе В момент свержения Временного правительства
находился в Смольном в качестве делегата II Всероссийского съезда советов. Участвовал в
оказании помощи красногвардейцам Москвы и в разоружении юнкеров Чугуевского военного
училища под Харьковом в качестве командира отряда матросов. В качестве начальника ка-
раула Таврического дворца участвовал в роспуске Всероссийского Учредительного собрания.
Зимой - весной 1918 г. - на командных должностях на Румынском фронте. В ноябре 1918г.-
начале апреля 1919 г. на подпольной работе в Одессе с фальшивыми документами на имя
Анатолия Эдуардовича Викторса. В мае 1919 г., командуя бронепоездом имени Н. А. Худяко-
ва, принимал участие в боях против повстанцев Н. А. Григорьева. Погиб 25 июля 1919 в боях
с войсками генерала А. Г. Шкуро. С воинскими почестями похоронен на Ваганьковском
кладбище в Москве рядом с могилой В. И. Киквидзе.
Борзенко (Борзснков) Григорий Максимович (1888-1938) Уроженец Харькова, рабочий.
С 1904 г. участвовал в революционном движении, примыкая к эсерам-максималистам. В 1906 г.
присоединился к анархистам, вступил в Харьковскую группу анархистов-коммунистов. В
1909 г. арестован, провел два года в тюрьмах и три года в ссылке. В 1911 г. эмигрировал в
САСШ. Вступил в революционно-синдикалистскую профсоюзную организацию «Индустри-
альные рабочие мира» и Федерацию Союзов русских рабочих САСШ и Канады. После свер-
жения самодержавия вернулся в Россию, избирался секретарем анархистских федераций
Харькова и Одессы. В начале 1918 г. участвовал в боях против австро-германских войск. В
апреле 1918 г. в Ростове-на-Дону познакомился с Н. И. Махно. Совместно с другими украин-
скими анархистами в июле 1918 г. в Москве вел переговоры с членами Союза идейной пропа-
ганды анархизма о переправке активистов на Украину для организации подпольной деятель-
ности. Участвовал в совещании в гостинице «Флоренция». Был одним из основателей Конфе-
дерации Анархистов Украины «Набат» (ноябрь 1918 г.). С февраля 1919 г. в составе группы,
возглавляемой А. Г. Железняковым, вел подпольную работу в Одессе. В 1919-1920 возглав-
лял деятельность одесских анархистов в подполье с фальшивыми документами на имя Лео-
нида Михайловича Москаленко. После окончания Гражданской войны продолжал анархист-
скую деятельность. В 1923 г. и в 1932 г. основал нелегальные анархистские группы в Одессе,
развернувшие пропагандистскую деятельность среди матросов, рабочих, безработных, сту-
дентов. Служил боцманом, затем - старшим помощником капитана корабля, совершавшего
международные рейсы. В этом качестве поддерживал нелегальные связи между анархистами-
эмигрантами и анархистами, продолжавшими действовать в СССР. Арестован в 1937 г. в
Одессе. 20 апреля 1938 г. осужден к расстрелу.
Каменский А. Ф. В мае 1918 г. был утвержден членом Особой следственной комиссии в со-
ставе еще двух членов (бывшего председателя Совнаркома ОСР В. Г. Юдовского и С. А. Баланди-
на) для расследования причин антисоветского мятежа в Саратове 16-18 мая 1918 г. В июне
1918 г. под Сызранью участвовал в боях с чехословаками, командуя сводным отрядом, состо-
явшим из полка и батареи Смоленского совдепа, Нижегородского и Козловского отрядов. 21
июля 1918г. опубликовал в «Известиях ВЦИК» заявление об осуждении позиции ЦК ПЛСР и
лично Д.И. Попова, которого знал по Восточному фронту.
Мизикевич Павел Петрович (1886-1919). Уроженец Симферополя. Рабочий Одесских
железнодорожных мастерских, большевик с 1904 г. Участник Первой русской революции. В
1917 г. председатель совдепа Железнодорожного района Одессы и районного комитета пар-
тии. В 1918г. один из организаторов Красной гвардии в Одессе, во время наступления австро-
430
Коллективные портреты народных лидеров
германских войск командовал бронепоездом. В конце 1917 - начале 1918 председатель ис-
полкома Одесского совдепа. После ухода интервентов весной 1919 г. - комендант Одессы.
Погиб во время подавления антибольшевистского восстания немцев-колонистов под Одессой.
Алсксандри Лев Николаевич (1889-1937). Родился в Кишиневе, из дворянской семьи.
Окончил архитектурный факультет Цюрихского университета. Член Высшей военной ин-
спекции. В августе - сентябре 1918 г. политический комиссар Южного (Юго-Восточного)
участка отрядов завесы (назначен приказом Н. И. Подвойского от 8 августа) Был автором ма-
териалов в «Бюллетене Высшей военной инспекции», в частности, статьи «Заговор в Царицы-
не» (в №15 за 14 августа 1918 г.). С октября 1918 г. по январь 1919 г. - член РВС 8-й армии.
Позднее - начальник внутренних войск РСФСР. С 1921 г. советник Полпредства РСФСР в
Латвии. В 1924 г. Государственное издательство выпустило его книгу «Бессарабия и бесса-
рабский вопрос». В 1935 г. - начальник НИИ архитектуры при Всесоюзной Академии Худо-
жеств. В 1935 - 1937 гг. заместитель директора Всесоюзной Академии Художеств. Репресси-
рован (обстоятельства гибели не установлены).
Киквидзе Василий Исидорович (1895-1919). Военный деятель. Из семьи чиновника.
Учился в Кутаисской гимназии. В 1915 г. призван в армию, служил вольноопределяющимся в
гусарском полку. Присоединился к эсерам-максималистам. После Февральской революции
возглавил армейский комитет 6-й кавалерийской дивизии. После Октябрьского переворота
1917 г. - товарищ (заместитель) председателя ВРК Юго-Западного фронта. В конце 1917 г. -
весной 1918 г. формировал революционные отряды, участвовал в боевых действиях против
гайдамаков и австро-германских оккупантов. С мая 1918 г. командир дивизии. В ночь с 11 на
12 января 1919 смертельно ранен. С воинскими почестями похоронен на Ваганьковском
кладбище в Москве.
44
Левый социалист-революционер, хотя по наиболее часто встречающейся информации,
В. И. Киквидзе принадлежал к эсерам-максималистам.
Краснов Петр Николаевич (1869-1947). Генерал-лейтенант, атаман Всевеликого войска
Донского. В годы Первой мировой войны командовал бригадой и дивизиями. В 1917 г. воз-
главил конный корпус. В 1918-1920 гг. один из лидеров белого движения.
«Сухомлиновщина» - ставшее нарицательным обозначение негативных элементов дея-
тельности военного министра Российском империи Владимира Александровича Сухомлинова
(1848-1926), связывавшихся в общественном мнении 1910-х гг. с кумовством, покровитель-
ством сомнительным дельцам и лицам, подозреваемым в связи с иностранными разведками.
Его считали виновником технической неподготовленности армии к ведению современной
войны, а также низкого уровня снабжения войск на фронте, что связывали с коррупционными
схемами, использованными при распределении оборонных заказов. 15 июля 1915 г. Сухомли-
нов был уволен с поста военного министра. Было начато следствие о его деятельности на ми-
нистерском посту. 8 марта 1916 г. он был уволен от службы, а 29 апреля того же года аресто-
ван и помещен в Трубецкой бастион Петропавловской крепости. 11 октября 1916 г. при под-
держке Николая II и ряда высших чиновников Сухомлинов был переведен под домашний
арест. Уже после свержения монархии, 10-12 августа 1917 г., над ним состоялся суд. Бывший
военный министр был признан виновным в неподготовленности армии к войне и приговорен
к бессрочной каторге, замененной на тюремное заключение в Петропавловской крепости, и
лишению всех прав состояния. После Октябрьского переворота 1917 г. переведен в тюрьму
«Кресты». 1 мая 1918 г. освобожден по амнистии, после чего выехал в Германию.
Возможно, имеется в виду Павлов Александр Васильевич (1880-1937). Уроженец
Одессы, окончил сельскохозяйственную школу и земледельческий институт, по профессии -
агроном-инструктор по виноградарству и виноделию. В 1914 г. призван в армию и направлен
в 48-й запасный полк, где окончил учебную команду. В ноябре 1915 г. окончил 1-ю Одесскую
школу прапорщиков. К 1917 г. - поручик. После Февральской революции избран председате-
лем полкового комитета 74-го пехотного полка. В период Октябрьской революции член Рев-
Последние дни «Донского штаба»: к характеристике ... 431
кома 7-й армии, с января 1918 г. выборный начальник штаба 7-й армии, затем Юго-Западного
фронта (т e взаимодействовавший с В И. Киквидзс). С мая 1918 г. Павлов был командиром
погранбригады Воронежского района Южного участка отрядов завесы. В дальнейшем коман-
довал полком, бригадой, был начальником штаба дивизии. С декабря 1919 г. по июнь 1920 г.
- командующий 10-й армией В августе - декабре 1920 г. - начальник отдельной дивизии
ВОХР Западного фронта. С декабря 1920 г. командовал войсками Тамбовской губернии. Уча-
стник подавления Антоновского движения. С июля 1921 г. инспектор пехоты вооруженных
сил Украины и Крыма Позднее на командных должностях в РККА. Арестован 5 июня 1937 г
Военной коллегией Верховного суда СССР 14 августа 1937 г. по обвинению в участии в во-
енном заговоре приговорен к расстрелу, и в тот же день казнен.
Ковалев Виктор Семенович (1883-1919) По происхождению донской казак станицы
Кременевская, революционер-большевик. Член РСДРП с 1905 г. В 1908 г. служил в лейб-
гвардии Атаманском полку нестроевым казаком (сотенным кузнецом). Был арестован и за
революционную деятельность приговорен к восьми годам каторги. В апреле 1917 г. участво-
вал в 1-м казачьем съезде Донской области Затем на партийной работе в Донбассе. Был деле-
гатом II Всероссийского съезда советов, участвовал в организации Казачьей секции (отдела)
ВЦИК В марте 1918 г. избран председателем Донецкого окружного исполкома советов. По-
сле 1-го Донского съезда советов возглавлял ЦИК ДСР. С декабря 1918 г. - комиссар 23-й
стрелковой дивизии, которой командовал Ф. К. Миронов. Умер от туберкулеза.
Неустановленное лицо.
Миронов Филипп Козьмич (1872-1921) Военный деятель, участник Русско-японской и
Первой мировой войн. Войсковой старшина Донского казачьего войска. В 1918 г. организо-
вал партизанский отряд, преобразованный впоследствии в 23-ю стрелковую дивизию. С июня
1919 г. - член Казачьего отдела ВЦИК. С июля 1919 г. - командир Донского казачьего конно-
го корпуса. В конце августа на месте формирования произошли события, известные как «Са-
ранский мятеж». Высказываемые комкором лозунги уподобляют идеям «третьего пути»; так,
Миронов выдвигал аналогичные махновским и лсвоэссровско-максималистским лозунги пе-
редачи всей власти свободно избранным советам, ликвидации «комиссародержавия» и неог-
раниченной власти коммунистов, но решительно выступал и против белых. Был арестован,
приговорен к расстрелу, но помилован решением ВЦИК. В сентябре - декабре 1920 г. коман-
довал 2-й Конной армией. В ночь на 13 февраля 1921 г. арестован по обвинению в организа-
ции антисоветского заговора, и 2 апреля расстрелян.
Сивере Рудольф Фердинандович (1892-1918). Военный деятель, из семьи чиновника.
Участник Первой мировой войны, зауряд-прапорщик. В марте 1917 г. избран в полковой коми-
тет. Вступил в РСДРП(б), получив известность в качестве редактора газеты «Окопная правда».
Преследовался Временным правительством за антивоенную деятельность. В ноябре 1917 г. -
ноябре 1918 г. командовал отрядами и группами войск, воевавшими против войск А. М. Ка-
ледина, П. Н. Краснова и австро-германских интервентов на Дону и Украине. Скончался
вследствие полученных тяжелых ранений в бою 15 ноября. Похоронен на Марсовом поле в
Петрограде.
Неустановленное лицо.
III. Офицеры, солдаты,
ПРОВИНЦИЯ - ОТ ВОЙНЫ К ВОЙНЕ
Офицеры военного времени:
судьбы и ориентации
«Демократизация» русского
офицерского корпуса в ходе
Первой мировой войны
А. В. Марыняк (Москва)
Раньше был я дворником, звали все Володею,
а теперь я прапорщик - ваше благородие!
Военная служба всегда представляла едва ли ни самый широкий
путь для желающих повысить свой социальный статус в традиционном
европейском обществе. Не говоря уже о том моральном престиже, ко-
торым обладало «дворянство шпаги» перед «дворянством мантии», в
постоянно воюющей Европе бранное поле, сопряженное с рисками и
опасностями, неотделимыми от ратного ремесла, гораздо чаще предос-
тавляло возможность выделиться и отличиться.
Аноблирование через военную службу было широко распространено
и в России. Особенно резкий толчок этот процесс получил с созданием
в начале XVIII века регулярной армии. Офицерский чин автоматически
«переносил» его обладателя в дворянское сословие. Но уже для сере-
дины XIX века принадлежность к дворянству, даже потомственному,
совершенно не означала безбедного существования за счет богатых
имений и труда крепостных. К 1850 г. из 253 068 потомственных дворян
в России 148 685 вообще не имели крепостных, а еще 23 984 имели их
менее 10 душ, при этом 109 444 дворян самолично занимались хлебопа-
шеством1. Предпринятые в середине XIX века меры по ограничению дос-
тупа в дворянское сословие по чину или ордену (только за 1825-1845 гг.
«Демократизация» русского офицерского корпуса ... 433
таким путем потомственное дворянство получили около 20 тысяч чело-
век) оказались бесперспективными: в пореформенной России гораздо
большее значение стало иметь полученное образование, а не сословная
принадлежность. Насколько можно судить по многочисленным спискам
по старшинству и послужным спискам, с которыми нам удалось пора-
ботать в Российском государственном военно-историческом архиве,
оформление нового сословного статуса совсем не являлось «первооче-
редной задачей» для офицеров начала XX века и их родителей. С фор-
мальной же точки зрения, начиная с 1856 г. и вплоть до крушения России
в 1917 г., в армии личное дворянство получалось при производстве уже в
первый офицерский чин (на гражданской службе - с IX класса), а потом-
ственное - при производстве в полковники, или же с получением ордена
Св. Владимира (с 1900 г. - с 3-й его степени) или Св. Георгия.
Даже в дореформенное время военная служба вполне могла дать старт
для поистине блестящей карьеры. И не только в период глобальных
преобразований Петра Великого. Можно вспомнить солдатского сына,
генерал-адъютанта графа Николая Ивановича Евдокимова или выслу-
жившегося из солдат Ивана Никитича Скобелева - генерала от инфан-
терии, коменданта Петропавловской крепости, чей сын - Дмитрий
Иванович - командовал Императорским Конвоем, а внук - знаменитый
«белый генерал» Михаил Дмитриевич Скобелев уже прочно входил в
социальную элиту Российской Империи (воспитанник парижского пан-
сиона, студент Санкт-Петербургского университета и офицер Кавалер-
гардского полка). Применительно к началу XX века можно вспомнить
«солдатских детей» - полных генералов, генерал-адъютантов Николая
Иудовича Иванова и Михаила Васильевича Алексеева. Число же выход-
цев из бывших «податных сословий», сделавших на военной службе
более скромную карьеру - вообще трудно поддается учету.
Применительно к началу минувшего века работа с массовыми источ-
никами по русскому офицерскому корпусу наталкивается на сущест-
венную проблему. Формальная «сословная принадлежность» (даже если
она четко обозначена) совершенно не означает определенного «рода заня-
тий». Например, далеко не все «крестьяне» занимались хлебопашеством.
Большую роль играло полученное образование, но при множестве видов
и типов учебных заведений, их разной ведомственной подчиненности,
наличии частных учебных заведений вывести какую-либо «среднюю
арифметическую» представляется довольно затруднительным. С этой
проблемой, кстати, столкнулось в годы Мировой войны Военное мини-
стерство: в Уставе о воинской повинности содержалось едва ли ни по-
именное перечисление средних учебных заведений, но у многих из тех,
что не попали в список, курс не был соотнесен с программой гимназий и
реальных училищ Министерства народного просвещения и предоставля-
емыми ими правами и преимуществами. К тому же подлинный образова-
434 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
тельный бум, начавшийся в России в первые годы XX века, не добавлял
четкости и крайне затруднял работу государственной машины в новом,
массовом, обществе. А если вспомнить, что значительная часть учеников
покидала учебные заведения, не окончив курса, то задачу определения
образовательного уровня будущих господ офицеров, вставшую во время
войны перед начальниками различных военно-учебных заведений, никак
нельзя назвать легкой. В любом случае, данные о сословной принадлеж-
ности и уровне образования, приводимые ниже, довольно относительны
и представление, как о реальной сфере деятельности, так и об объеме
общеобразовательных знаний, могут дать лишь в общих чертах.
Перемены, происшедшие с офицерским корпусом русской армии за
годы Мировой войны, стали поистине революционными, коренным обра-
зом изменившими облик данной части российского «служилого сосло-
вия», что в немалой степени сказалось в годы революции и Гражданской
войны. Для осознания огромных изменений, произошедших с офицерс-
ким корпусом русской армии в годы Великой войны достаточно отметить
тот факт, что за 1914-1917 гг. в офицеры было произведено большее
число лиц, чем за всю предыдущую историю русской армии.
Накануне Первой мировой войны численность русского офицерского
корпуса составляла около 44 тысяч человек (в том числе на 1 апреля
1914 г. числилось: в регулярных войсках - 40 590, в казачьих - 3340
генералов, штаб и обер-офицеров)2. В запасе на 1 июля 1914 г. числился
всего 23 451 генерал, штаб и обер-офицер, из которых 20 627 человек
составляли прапорщики запаса3. На фоне будущих советских масштабов
численность офицерского корпуса Императорской армии (даже вместе
с офицерами запаса) выглядит более чем скромно: на 1 января 1941 г.
численность командно-начальствующего состава РККА и РККФ со-
ставляла 579 581 человек, из которых в сухопутных войсках служило
426 942 человек, то есть почти в 10 раз (!!!) больше, чем в Российской
империи, при практически той же общей численности населения.
Русский кадровый офицерский корпус представлял собой довольно
сплоченную и однообразную массу: абсолютное большинство его соста-
вляли люди с законченным средним образованием, прошедшие затем
обучение в военных и специальных (Михайловском и Константиновском
артиллерийских и Николаевском инженерном) училищах. Сословная
принадлежность сколь-нибудь заметной роли не играла (исключением
были гвардейские полки), так же как и религиозная принадлежность
(единственной отгороженной от достижения офицерских погон группой
оставались лица иудейского вероисповедания). Прошедшие одинаковое
воспитание, учившиеся по одним и тем же программам, воспринявшие
одни ценности и впитавшие одни традиции, русские офицеры были
довольно сплоченной социальной группой, резко вьщелявшейся на фоне
как остального населения империи, так и ее «образованных слоев».
«Демократизация» русского офицерского корпуса ... 435
Выбор военной профессии в мирное время был выбором сознательным,
а полученное образование позволяло уверенно себя чувствовать как на
службе, так и в обществе (к тому же на многих захолустных стоянках
именно офицеры гарнизонов и составляли значительную часть этого
«общества»). Эти два фактора резко выделяли кадровое офицерство на
фоне прибывших по мобилизации прапорщиков запаса и заполнивших
офицерские вакансии в ходе войны «офицеров военного времени», со-
ставивших абсолютное большинство русского офицерства через два
года войны.
Несмотря на 40-летнее действие в России Устава о воинской повин-
ности, в полной мере его результаты смогли сказаться только в годы
Первой мировой войны: в предыдущих военных конфликтах не требо-
валось проведения всеобщей мобилизации. Из всех великих держав -
участниц войны Россия была наименее подготовлена к использованию
этого мощного оружия: система «вооруженного народа» может полно-
ценно действовать лишь в массовом обществе, подверженном влиянию
пропаганды через средства массовой информации. В России же начала
XX века сохранялось, в основном, традиционное общество, использовать
в котором «инструменты будущего» типа всеобщей воинской повин-
ности можно было лишь с ограниченным эффектом.
Крайне низкая численность лиц даже со средним образованием ог-
раничивала возможность формирования большого корпуса «офицеров
запаса». Решить эту проблему усилиями только военного ведомства
было невозможно. И если пополнение армии в случае всеобщей моби-
лизации нижними чинами долгое время не вызывало беспокойства, то
полностью укомплектовать развернувшиеся части офицерами возмож-
ности не было. Еще в 1893 г. в запасе числилось всего 6967 младших
офицеров, а, согласно подсчетам Военного министерства, для развер-
тывания армии требовался 20291 офицер4. Оставляло желать лучшего
и качество «водителей народных наших сил» из числа прапорщиков
запаса, что ярко выявилось в ходе русско-японской войны. Генерал
А. Н. Куропаткин писал: «Многие прапорщики запаса оказались неудов-
летворительно подготовленными. Получив это звание лишь для того,
чтобы в случае мобилизации не быть нижними чинами, ничего не имея
общего с военной службой, часто не симпатизируя ей и не обладая мало-
мальски сносной подготовкой, прапорщики запаса во многих случаях
не пользовались авторитетом среди нижних чинов»5. В ходе реформ пе-
ред Первой мировой в этом деле было многое изменено, современники
отмечали значительно лучшую подготовку прапорщиков запаса пред-
военных лет в сравнении с их «коллегами» периода русско-японской
войны, но добиться коренных изменений не хватило времени.
В ходе военных преобразований, проводившихся военным ведомст-
вом в начале XX века, проявилось и наращивание усилий по повышению
436 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
образовательного уровня населения. К 1910 г. все существовавшие до
того юнкерские училища были переведены на военно-училищный курс
(правда, укомплектовать все училища лицами с законченным средним
образованием все же не представилось возможным, и поэтому появились
трехклассные военные училища, в которых на младшем (общем) курсе
образование юнкеров «подтягивали» до необходимого уровня, но даже
туда принимались лица с объемом знаний не ниже 6 классов реальных
училищ или гимназий Министерства народного просвещения). В 1912 г.
подвергся реформированию институт вольноопределяющихся: вольно-
определяющимися в войска впредь могли поступать только лица с об-
разованием не ниже 6 классов, таким образом, была ликвидирована
«разрядность» вольноопределяющихся и, вместе с тем, увеличен срок
их службы. Естественно, к началу Мировой войны эта мера не успела
сказаться в сколь-нибудь значительном объеме, что породило в доку-
ментах любопытную формулировку о лицах «с правами вольноопреде-
ляющихся бывшего П-го разряда», то есть обладавшими знаниями в
объеме 4 классов.
Для формирования общего представления о том, как выглядел русский
офицерский корпус в начале Мировой войны, можно воспользоваться
материалами Главного управления военно-учебных заведений (ГУВУЗ),
которому были подчинены военные, кавалерийские и казачьи училища,
а также кадетские корпуса. К 1 января 1915 г. (когда еще не успели в
серьезной степени сказаться изменения, вызванные военным временем)
в подведомственных ГУВУЗ училищах проходили обучение 7 550 чело-
век (с началом войны последовало распоряжение об увеличении числа
обучаемых юнкеров «до максимальной цифры», на 1 января 1914 г. обу-
чалось 5 914 человек)6.
Интересно отметить, что соотношение «сыновей лиц военного зва-
ния» к сыновьям «лиц прочих званий» было 1 к 7 (в мирное время оно
было несколько выше).
Как и в мирное время, крестьянство давало до 20% юнкеров. В ходе
войны процент крестьян постоянно возрастал, составив, например, на 1
января 1916 г. - 34,59%, а с учетом прошедших обучение в школах
прапорщиков и произведенных в офицерский чин на фронте можно
смело утверждать, что в ходе войны крестьянство стало основным со-
словием, пополнявшим постоянно редевшие ряды русского офицер-
ского корпуса.
Вместе с потребностью в офицерах рос и возраст будущих прапор-
щиков. В 1915 г. «возрастная планка» была поднята и уравнена с при-
зывным возрастом - до 43 лет, что далеко не всегда положительно ска-
зывалось на подготовке обер-офицерского состава.
По происхождению они делились следующим образом (исключитель-
но потомственными дворянами комплектовался лишь Пажеский корпус):
«Демократизация» русского офицерского корпуса ... 437
Сыновей потомственных
« личных дворян
дворян
« лиц духовного звания
« почетных граждан
Купцов
Мещан
Крестьян
Казаков
Иностранных подданных
По вероисповеданию:
Православного
Католического
Лютеранского
Англиканского
Армяно-Григорианского
Старообрядческого
Магометанского
Караимского
Буддийского
Ламайского
Реформатского
Ев. Аугсбургского
Единоверческого
Итого
По возрасту:
от 16 до 18 лет
от 18 до 21 года
от 21 и более
6581
405
302
1
160
49
32
9
5
2
4
7550
360 -
3014
4176 ■
7550 ■
1012 -
567 -
985 -
1033 -
347 -
1371 -
1435 -
661 -
10 -
7421 -
- 87,17
- 5,36
- 4,00
- 0,01
- 2,12
- 0,65
- 0,42
- 0,12
—
—
- 0,07
- 0,03
- 0,05 (і
- 100%
- 4,77%
- 39,92%
- 55,3%
- 100%
13,64%
7,64%
13,27%
13,92%
4,68%
18,41%
19,34%
8,91%
0,13%
100%
з т. ч. 1 баптист)
Россия находилась едва ли ни в самом затруднительном состоянии из
стран-участниц войны в вопросе укомплектования младшего офицерско-
го состава (особенно в несущей колоссальные потери и наиболее «раз-
вернутой» из всех родов оружия пехоте). Все просчеты и недоработки
пореформенного развития империи сказались в ходе Мировой войны, в
том числе и в вопросе комплектования офицерского корпуса. Людей
для занятия младших офицерских должностей в действующей армии
можно было черпать из следующих источников:
а) из подготовленного унтер-офицерского кадра, но если в Германии
практически весь унтер-офицерский состав в мирное время составляли
сверхсрочнослужащие унтер-офицеры, в России норма хотя бы в 4 сверх-
438 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
срочнослужащих унтер-офицера на роту оставалась к началу войны
недостижимой; более того, призванные по мобилизации унтер-офицеры
запаса ставились в строй рядовыми из-за нехватки вакансий и были
выбиты в первые месяцы войны;
б) из числа офицеров запаса, но ограниченное их число в России не
позволило даже полностью укомплектовать армию при мобилизационном
развертывании, не оставив никакого резерва для восполнения потерь;
в) за счет ускоренной подготовки в ходе войны; но если в странах с
развитой системой образования и эффективной пропагандой черпать и
даже отбирать кандидатов в офицеры можно было бесконечно (например,
Великобритании удалось создать армию в несколько миллионов человек,
хотя страна вступила в войну, не имея системы призыва и располагая
всего 6 пехотными дивизиями), то в России «образованная молодежь»
закончилась на первом году войны. В этих обстоятельствах максимально
сказалось заложенное в милютинских реформах отношение к образо-
ванной молодежи как к «священной корове». Испытывая острейший
недостаток офицерских кадров, военное ведомство вплоть до 1916 г.
сохраняло действие отсрочек для получения высшего образования7,
отсрочки же для получения среднего так и не были отменены вовсе (а
«школяры» по закону могли сидеть за партой до 24 лет!).
Волей-неволей военному ведомству пришлось идти именно по треть-
ему пути. С 1 августа 1914 г. для подготовки офицеров был введен уско-
ренный курс военного времени - 4 месяца для пехоты и кавалерии, 8 -
для артиллерии и инженерных войск (разработанная в мирное время
программа предполагала 8-ми и 12-ти месячные программы соответст-
венно, но курс был сокращен по требованию военного руководства,
осознавшего печальную перспективу полугодового отсутствия попол-
нений младших офицеров). Ущербность такой подготовки была понятна
большинству опытных офицеров. Начальник открытого в начале войны
2-го Киевского военного училища генерал-майор Гаврилов писал в сек-
ретном письме и.д. начальника ГУВУЗ генерал-лейтенанту Г. М. Яковле-
ву: «Я позволяю себе питать глубокое убеждение, заключающееся в
том, что офицеры с такой короткой и спешной подготовкой окажутся,
в своей массе, на должностях младших офицеров, как в отношении воен-
ного воспитания, так и в особенности в строевом техническом отношении
слабее не только подпрапорщиков, но слабее даже унтер-офицеров, окон-
чивших полный курс полковой учебной команды, и даже слабее пра-
порщиков запаса, особенно, если последние уже отбывали первый, а
тем более второй учебный сбор. Я беру при этом во внимание более
продолжительное предварительное пребывание последних в строю, а
потому и считаю их знакомство со строем более основательным и
прочным, а также умение держаться перед строем в роли начальника -
более усвоенным» .
«Демократизация» русского офицерского корпуса ... 439
Опытный офицер считал, что для скорейшего пополнения убыли
офицеров в действующей армии «была бы более уместна мера произ-
водства подпрапорщиков и унтер-офицеров в зауряд-прапорщики или
даже в прапорщики, чем выпуск в подпоручики молодых людей после
только 4-х месячной подготовки»9. Любопытна пометка на полях, сде-
ланная напротив этих слов генерал-лейтенантом Яковлевым: «Я с этим
вполне согласен и об этом не раз говорил. Быть может к этой мере
прибегнут независимо ускоренной подготовки, которая даст все-таки
более интеллигентный состав офицеров»10.
Написанное в середине августа 1914 г. предсказание вскоре сбы-
лось. Беспрецедентные потери, понесенные Императорской армией в
самом начале войны, и быстрое исчерпание кадров для «более интел-
лигентного состава офицеров» заставили попросту «уронить» образо-
вательную планку.
Осознание несправедливости выпуска одним чином и с одинаковыми
правами лиц, прошедших полный двухлетний курс и четырехмесячный
привело к возвращению в армию чина прапорщика, как первого офицер-
ского, причем не только для офицеров запаса (как то было с 1884 г.).
Первые полгода, несмотря на «доведение числа юнкеров до макси-
мальной цифры», военно-учебным заведениям удавалось поддерживать
относительно высокую образовательную планку, обеспечивая занятие
имеющихся вакансий. Но восполнить потери, понесенные полками в
Восточной Пруссии и Галиции эти меры не могли (ускоренный курс
только начал обучение), и армия прибегла к «внутренним резервам»: в
начале сентября 1914 г. приказами по военному ведомству за №№587 и
617 было разрешено производство в чин прапорщика или прапорщика
запаса «всех нижних чинов, пользующихся правами по образованию 1-го
и 2-го разрядов и удовлетворяющих требованиям офицерской службы»
(в действующей армии - без экзамена, в частях, не выступивших в по-
ход - по экзамену)11 и строевых унтер-офицеров и подпрапорщиков
«наиболее отличившихся в боях с неприятелем»12. Производство осу-
ществлялось властью Главнокомандующих армиями фронтов. К мере
этой стали прибегать довольно широко: в приказах Главнокомандующих
встречаются единовременные производства свыше двух десятков унтер-
офицеров в одном полку. «За боевые отличия» могли производиться и
«пользующиеся правами по образованию». Яркий пример - призванный
из запаса унтер-офицер 75-го пехотного Севастопольского полка «ме-
щанин гор. Бендер Бессарабской губернии» Антон Васильевич Туркул,
пользовавшийся правами по образованию 2-го разряда и произведенный
в прапорщики запаса приказом армиям Юго-Западного фронта №176
от 20 октября 1914 г. именно на основании приказа по военному ведом-
ству №617. Любопытно отметить, что в мирное время будущий начдив
легендарной Дроздовской дивизии, генерал-майор, кавалер орденов
440 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
Св. Георгия и Св. Николая Чудотворца и Георгиевского оружия не смог
достичь офицерских погон, исчерпав две попытки, закончившиеся не-
удачей, поступить в трехклассные сначала Одесское, а затем - Тифлис-
ское военные училища. Вплоть до 1917 г. «приказ №617» останется
самым честным и прямым способом достижения офицерских погон для
лиц без образовательного ценза. Согласно подсчетам С. В. Волкова,
таким образом офицерами стало около 20 тысяч человек13.
В сентябре же 1914 г. появляется новый тип военно-учебных заве-
дений, который даст наибольшее пополнение офицерского корпуса за
годы Первой мировой войны - школы подготовки прапорщиков14.
Открытие «особых школ, открываемых в военное время при запасных
пехотных бригадах» было среди мер, предусмотренных в мирное время
для ускоренной подготовки офицеров. Курс и программа предусматри-
вались применительно к таковым же военных училищ, преподаватель-
ский состав должен был выделить ГУВУЗ. Ни одного выпуска по
«мирным заготовкам» сделано не было. Ставка на «молодых людей
среднего образования» оказалась преждевременной.
Всего за годы войны было открыто 35 школ подготовки прапорщи-
ков пехоты в военных округах (не считая слияний и прочих перефор-
мирований) и 5 фронтовых школ подготовки прапорщиков пехоты
(выросли из школ прапорщиков ополчения). Кроме того, в 1915 г. «на
один курс» были открыты 10 школ прапорщиков в зданиях кадетских
корпусов (на время летних каникул), а также Екатеринодарская школа
подготовки прапорщиков казачьих войск, Петроградская школа подго-
товки прапорщиков инженерных войск и Школа подготовки прапор-
щиков для производства съемочных работ.
Курс школ подготовки прапорщиков пехоты был рассчитан на 3 ме-
сяца. В его основу был положен Устав полевой службы 1912 г., препо-
давание велось строевыми офицерами. За 3 месяца они должны были
постараться подготовить офицера, занимающего должность не выше
командира роты (именно на эту категорию выпадало большинство по-
терь). Основную массу обучающихся составляли нижние чины, посту-
пившие из рядов войск (из запасных батальонов или присланные из
фронтовых частей). Образовательный уровень часто не дотягивал до
вольноопределяющихся «бывшего 2-го разряда». Как и в военных учи-
лищах - уровень образования и общей культуры падал с каждым новым
приемом. Совещание представителей военных округов, обсуждавшее в
конце 1915 г. вопросы, связанные с организацией школ прапорщиков,
подводя итог годовой деятельности, констатировало: «По единогласному
заявлению всех представителей военных округов, состав принимаемых
в школу с каждым приемом заметно ухудшается. Главную массу обучаю-
щихся составляют четырехклассники (то есть окончившие курс, равный
4 классам гимназий и реальных училищ Министерства народного про-
«Демократизация» русского офицерского корпуса ... 441
свещения - авт.), с грехом пополам добившиеся свидетельства вольно-
определяющегося II разряда; встречается много нижних чинов мало-
грамотных, говорящих например «иттить», «коледор» и т. п. Уровень
их по происхождению и воспитанию также очень понизился и потому
привить к ним общепринятые в офицерской среде привычки становится
трудно. Само собою разумеется, что переживаемые Россией события
не позволяют относиться слишком строго к приведенным явлениям, но
к сожалению, отмеченный выше низкий уровень общего образования и
развития поступающих в школы отражается и на прохождении курса»15.
Осматривавший в 1915 г. запасные батальоны генерал А. А. Адлер-
берг отметил падение качества офицеров военного времени, особенно -
окончивших школы подготовки прапорщиков пехоты. На докладе была
наложена резолюция Императора: «На это надо обратить серьезное
внимание». К концу 1915 г. «падать дальше» было просто некуда: хит-
роумная затея начальников ряда школ прапорщиков - предлагать на-
писать при поступлении или автобиографию, или диктант - дает массу
примеров абсолютной безграмотности и умственной неразвитости людей,
собирающихся взять на себя ответственность за десятки солдатских
жизней. При этом у многих из них «по бумагам» с образованием все
было очень не плохо. Справедливости ради надо отметить, что основная
масса подобных материалов отложилась среди документов отчисляе-
мых от школ.
25 августа 1915-го же года последовало Высочайшее соизволение
на прием в военные училища на время войны: «а) воспитанников част-
ных средних учебных заведений с правами для учащихся, окончивших
курс не ниже 6-ти классов; б) окончивших курс учительских институ-
тов, семинарий и школ; в) окончивших курс шестиклассных городских
училищ и г) воспитанников частных средних учебных заведений, без
прав для учащихся, окончивших курс не ниже 6-ти классов. Прием оз-
наченных лиц положено производить по конкурсу в указанной после-
довательности заведений и после приема лиц полноправных»16.
1915-й год, год «Великого отступления» русской армии, несшей
большие потери от технически превосходящего противника, потребо-
вал усиленной подготовки командного состава, когда количественные
потери были настолько высоки, что думать о качественной составляю-
щей просто не приходилось: сводки потерь по фронтам дают нехватку
офицеров тысячами (например, к 1 сентября 1915 г. общий некомплект
офицеров пехоты в действующей армии составил 22 630 чел.17). Ос-
ложняло положение и то, что собственные резервы для пополнения
офицерского состава в действующей армии были уже исчерпаны: еще
в начале 1915 г. прошлогодний приказ по военному ведомству за №587
сменил приказ №110, что фактически обозначило исчерпание в частях
действующей армии лиц с образованием 1-го и 2-го разрядов. Как ис-
442 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
точник комплектования офицерского корпуса, особенно для пехоты,
они перестали существовать. Кого из призванных в 1914 г. могли про-
извести в офицеры - уже произвели. Новым положением18 получение
офицерских погон осложнялось: из числа кандидатов были совершенно
исключены «второразрядники», а из «вольноопределяющихся, охотников,
жеребьевых и ратников ополчения 1 разряда по образованию, разрешено
допускать [к производству в прапорщики] без экзамена тех из них, кото-
рые, удовлетворяя требованиям офицерской службы, прослужили 4 меся-
ца в строевых частях войск, принимающих активное участие в войне.
Производство же перечисленных лиц, состоящих в прочих строевых
частях, разрешено лишь по прослужении 6 месяцев и по экзамену»19.
Непредусмотренным новшеством Первой мировой войны стало при-
влечение не только в действующую армию, но и к «активному участию в
войне» ополченских формирований. О возможности полноценно уком-
плектовать ополченские дружины офицерским составом не мечтали даже
в мирное время, заранее предусматривая возможность занятия офицерс-
ких должностей чинами «-зауряд», то есть младших офицерских - лицами
с образованием из числа ратников, не имевших соответствующей под-
готовки (а порой и права на получение офицерского чина). Такие лица
получали звание (не чин!) «прапорщиков-зауряд». Во время войны
практика расширилась: появились обер- и даже штаб-офицеры ополче-
ния «-зауряд». Например, в одной из ополченских бригад начальником
штаба числился «подполковник-зауряд» Алексеев, который по армейской
иерархии оказался... прапорщиком. Даже при столь вольном обраще-
нии с офицерскими чинами (причиной чего была попытка удержать
строгую увязку чина с занимаемой должностью), офицеров в частях
ополчения не хватало, даже при вполне скромных штатах. С привлечени-
ем ополченских частей к боевой работе это становилось нетерпимым.
Для пополнения ополченских частей в 1915 г. на фронтах начинают
создаваться «Школы подготовки прапорщиков ополчения», которые,
правда, после первых выпусков открывают свои двери и для нижних
чинов армейских частей. Последнее оказалось своевременной мерой,
особенно с учетом переформирования ряда ополченских бригад в армей-
ские пехотные дивизии (так называемые «дивизии третьей очереди»).
В новых дивизиях пришлось не только проводить доукомплектование
до армейских штатов, но и заменить значительную часть «ополченских»
офицеров, не соответствующих своим должностям.
В целом, именно в 1915 г. окончательно сложилась и заработала
система подготовки укомплектования офицерского корпуса в военное
время. В наиболее привилегированном положении оказались «специ-
альные» военно-учебные заведения, подчинявшиеся соответствующим
Главным управлениям Военного министерства: Михайловское, Констан-
тиновское, Сергиевское и Николаевское артиллерийские и Николаевское
«Демократизация» русского офицерского корпуса ... 443
и Алексеевское инженерные училища. Согласно своей специализации,
они требовали от поступающих большего объема знаний, а в связи с
большими сроками обучения, большим комфортом службы и меньши-
ми потерями в артиллерийских и инженерных частях - не испытывали
затруднений с укомплектованием своих вакансий (о чем не считали
нужным умалчивать на различных межведомственных совещаниях).
При обсуждении в сентябре 1915 г. вопроса о необходимости снижения
требований для приема во все военно-учебные заведения (поднятие
предельного возраста с 30 до 43 лет, прием женатых без рассмотрения
вопроса «пристойности брака» и снижение требований по здоровью до
«общепризывных»20) начальник Михайловской артиллерийской акаде-
мии и артиллерийских училищ генерал В. Т. Чернявский согласился на
подобную меру только ради «унификации» и под давлением из Воен-
ного министерства. При этом он недвусмысленно заявил, что «на прак-
тике, при большом числе конкурентов, артиллерийские училища, в ин-
тересах наиболее лучшего укомплектования, все равно будут без исклю-
чений заполнять все вакансии лицами моложе 30-ти летнего возраста и
по состоянию здоровья удовлетворяющими требованиям, предъявляемым
ныне»21.
Значительный приток испытали кавалерийские и казачьи училища
(особенно первые). Кавалерия несла несравнимо меньшие с пехотой
потери, отчего в определенный момент был снят вопрос об увеличении
числа обучающихся, а вскоре и 4-месячный курс был сперва увеличен
до 6 месяцев, затем до 8-ми, а потом и до 12-ти, с выпуском офицеров
с производством в чин корнета. В 1916 г. к этой планке подтянулись и
казачьи училища, комплектовавшиеся почти исключительно предста-
вителями казачьего сословия (так, на 1 января 1915 г. в расширивших
прием Новочеркасском и Оренбургском казачьих училищах нашелся
только 1 «иносословный» - из купцов). Значительная часть казаков из
строевых частей получала офицерские погоны, пройдя курс в школах
подготовки прапорщиков пехоты.
Военные училища (особенно пехотные) в 1915 г. значительно уве-
личили число обучающихся (при обычном штате мирного времени в
400 юнкеров к 1 января 1916 г. штаты, например, Александровского
военного училища были увеличены до 1600 юнкеров, Алексеевского и
Чугуевского - до 1200, Виленского, переведенного в Полтаву, - до 900).
Программа осталась четырехмесячной. Расширение штатов создало
трудности при укомплектовании, что привело к снижению вступитель-
ных требований. Все же военные училища продолжали быть нацелены
на прием молодых людей «со стороны», с правами по образованию не
ниже 1-го разряда. В течение 1915 г. в военные училища поступило по
аттестатам и свидетельствам, без экзамена - 13 086 чел., командиро-
ванных из войск, по экзамену - 8 257 чел.22 Проблемы с документами
444 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
стали обыденными в годы войны, предоставить их удавалось далеко не
всегда, а потому прием «по экзамену» не следует считать какой-либо
дискриминирующей мерой, - скорее, вынужденной и необходимой.
Всего за 1915 г. из военных и специальных училищ было произведено
в офицеры 18 999 чел.
В 1915 г. школы подготовки прапорщиков становятся основным ис-
точником комплектования офицерского состава. Главный источник их
пополнения - войска, запасные батальоны и фронтовые части. За 1915 г.
были открыты 22 школы подготовки прапорщиков пехоты. Они дали
29 820 офицеров. Большинство из них в лучшем случае имели права по
образованию 2-го разряда, практически в каждой школе (а порой и в
военных училищах) встречались обучаемые с недостаточными правами
по образованию, а то и вовсе без таковых. Часто это были или сверх-
срочнослужащие унтер-офицеры или «прибывшие с фронта» (что далеко
не всегда означало «участвовавшие в боях»). Прием таких кандидатов
был узаконен 11 июня 1915 г., когда к приему в школы при запасных
пехотных бригадах были допущены «нижние чины и молодые люди со
стороны, не имеющие образовательного ценза, равного требовавшемуся
для поступления в войска вольноопределяющимся бывшего 2-го раз-
ряда, или дающего право на производство в первый классный чин без
экзамена». Единственное ограничение - наличие свободных вакансий
«после приема всех желающих и удостоенных начальством лиц, обла-
дающих вышеуказанным образовательным цензом»23.
Школы подготовки прапорщиков пехоты находились в ведении
Главного управления Генерального штаба, подчиняясь начальникам
штабов военных округов.
Школы прапорщиков, также как и военные училища, стремились к
повышению образовательного уровня своих воспитанников, отчего меж-
ду их начальниками случались конфликты: начальники училищ считали,
что в школах подготовки прапорщиков намеренно удерживают лиц с
правами по образованию 1-го разряда, место которым - в военных учи-
лищах, в то время как школы должны заниматься «второразрядниками».
Особенно остры бывали эти конфликты в городах, где одновременно
существовали военно-учебные заведения обоих типов (например, в
Одессе).
За 1915 г. в армию влилось почти в 1,5 раза больше офицеров, чем
был штатный состав мирного времени. Растущий некомплект офицеров
удалось приостановить (отчасти с затиханием активных боевых действий
на фронте, что сократило убыль) и даже создать некоторый запас для
восполнения потерь. Но в ходе этой интенсивной работы оказался почти
окончательно исчерпан ресурс военнообязанных с правами по образо-
ванию хотя бы 2-го разряда. Разросшуюся машину различных военно-
учебных заведений становилось все труднее укомплектовывать, а качес-
«Демократизация» русского офицерского корпуса ... 445
тво будущих офицеров с каждым новым набором неуклонно снижалось.
В конце 1915 г. было решено все же прибегнуть к призыву воспитан-
ников высших учебных заведений. Мера эта была более чем вынуж-
денной и в значительной степени запоздалой. Причем если в начале
осени на нее смотрели в первую очередь как на источник количествен-
ного восполнения потерь, то к концу года главным приоритетом была
обозначена надежда на поднятие образовательного и культурного
уровня офицеров военного времени.
Начавшийся в марте месяце 1916 г. призыв студенческой молодежи
должен был пойти именно на пополнение офицерского корпуса, прежде
всего - на укомплектование специально переформировываемых под
образованную молодежь ряда школ прапорщиков и заполнение остаю-
щихся после добровольного приема вакансий в военных училищах.
Курс «студенческих» школ прапорщиков был увеличен до 4 месяцев, а
программа усложнена. С середины года на 4-месячный курс (но, есте-
ственно, не на такой же содержательно) переходят и остальные школы
прапорщиков.
Надо заметить, что благодушный настрой Военного министерства
на патриотизм образованной молодежи на третьем году войны себя не
оправдал: начало занятий фактически было сорвано студентами, само-
вольно «задержавшими» свое прибытие и в школы, и в училища. Этот
вопрос удалось уладить только летом. Сильно смешали расчеты военных
физическая несостоятельность студентов и широкая деятельность всевоз-
можных общественных организаций, обеспечивавших им «бронь».
Всего «для укомплектования воспитанниками высших учебных за-
ведений» было разновременно переформировано 14 школ прапорщи-
ков. Остальные (21 из 35) продолжили комплектоваться на прежних
основаниях. На 4-месячный курс перешли и фронтовые школы пра-
порщиков. При этом образовательный и культурный уровень обучае-
мых продолжал оставлять желать лучшего. «Преобладающий уровень
образования юнкеров ниже среднего, не высок также уровень воспита-
ния, многие в этом отношении совершенно не подготовлены вступить
в офицерскую среду, ввиду чего в школе обращено должное внимание
и на эту сторону», - отмечал в своем отчете инспектор запасных войск
Западного фронта24.
Для военных же училищ появление нового источника укомплекто-
вания позволило в 1916 г. «отказаться от допущения к приему в учи-
лища лиц, окончивших курс городских училищ»25.
Число выпущенных в офицеры в 1916 г. еще более возросло (только
военные училища выпустили 31 038 чел. (в т. ч. 31 021 - прапорщиками),
а число единовременно обучавшихся в тыловых школах прапорщиков
могло составить на 1 января 1917 г. 18 970 юнкеров). Дело пополнения
офицерского корпуса в военное время можно было считать налаженным,
446 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
благоприятный исход войны для России становился все более вероятным,
и вслед за решением вопроса с количественным пополнением офицер-
ского состава встал вопрос и его качественного улучшения. На это чет-
ко указывает целый ряд мероприятий: 1) к середине февраля 1916 г.
прекращено открытие новых школ прапорщиков; 2) с конца мая в них
увеличен срок обучения; 3) как построение учебного процесса, так и
внутренняя структура и права выпускников школ прапорщиков все более
приближаются к военным училищам; 4) 16 августа 1916 г. Военный
министр получил право не только сокращать сроки обучения на уско-
ренных курсах, но и увеличивать их вплоть до сроков мирного времени;
5) летом же учреждаются на фронтах «повторительные курсы для пра-
порщиков», имевшие целью в 6-недельный срок повысить их профессио-
нальную подготовку и привить необходимые навыки (пробелы тыло-
вого обучения были ярко видны на фронте). Ни одно из перечисленных
мероприятий для 1915 г., когда в ротах порой просто не оставалось
офицеров, было немыслимо.
Потери летней кампании 1916 г. удалось довольно быстро численно
восполнить, и в 1917-й год русская армия вступала уже с некоторым
офицерским сверхкомплектом (правда, списочным). Революционный
1917 г. резко сбавил интенсивность боевых действий, но налаженная
машина по подготовке офицеров продолжала штамповать и штамповать
все новых прапорщиков, хотя вмешивавшаяся в учебный процесс поли-
тика не способствовала улучшению качества подготовки. Новые власти
принимали популистские законы, снимавшие всяческие ограничения
на достижение офицерского чина (еще в марте были сняты запреты на
производство в офицеры иудеев, без окончания курса производились в
прапорщики юнкера ударных батальонов, шедевром же демократизма
явилось положение о праве на производство в офицеры любого (!!!)
нижнего чина, пробывшего на фронте более 4 месяцев).
Результаты не замедлили сказаться: списочная численность офи-
церского состава действующей армии к 1 сентября 1917 г. составила
231 830 чел., при штатной численности - 132 510 чел., наличный состав
превысил штатный на 17 323 чел.26 В тылу нехватки офицеров также
не ощущалось, в результате 6 октября 1917 г. командующим войсками
военных округов была разослана телеграмма и. д. начальника Генераль-
ного штаба генерал-майора В. В. Марушевского №42639 о прекращении
приема в школы прапорщиков ввиду значительного сверхкомплекта
офицеров на фронте и в тылу. Школы предписывалось закрыть. Впредь
офицеров должны были готовить только военные училища, куда могли
поступать только лица с образованием 1-го разряда27.
Что же из себя представляло строевое русское офицерство к Октябрь-
ской революции 1917 г.? Некоторое представление дают материалы
доклада, готовившегося полковником (а законченного уже генерал-май-
«Демократизация» русского офицерского корпуса ... 447
ором) Генерального штаба В. В. Чернавиным в 1917 г. и материалы,
собранные им уже в эмиграции. Автор рассмотрел вполне репрезентатив-
ный срез 7 полков разных дивизий (4 первоочередных, 1 второочередной,
1 третьеочередной (формировавшейся из дружин государственного
ополчения) и 1 четвертой очереди), входивших в состав 6-й армии Ру-
мынского фронта. Такая выборка дает прекрасное представление обо
всем строевом офицерском составе пехотных частей действующей армии
(пожалуй, даже в наилучшем виде за счет превалирования первооче-
редных частей).
Прежде всего, бросается в глаза большой сверхкомплект офицеров
(от 69 до 144 на полк), причем меньше сотни офицеров было только в
3-х батальонных полках. Кадровых офицеров из них - менее 4%, свы-
ше 96% - офицеры военного времени. Учитывая, что определенную
часть кадровых офицеров составляли переведенные в строй из различных
тыловых учреждений и заведений, то процент коренных офицеров в
полках просто ничтожен. Среди офицеров военного времени большин-
ство составляли прапорщики, то есть офицеры с мизерным служебным
опытом, получившие чин в 1917 г.. Следующая за ними по количеству
категория подпоручиков также состояла из офицеров, вряд ли произве-
денных ранее середины 1916 г. (для производства в следующий чин в
обоих случаях требовалось 8 месяцев тыловой службы или 4 месяца на
фронте). Около 5% (или 35 человек из 725) были произведены в офи-
церы непосредственно в частях, причем 2/3 из них - в 1917-м. На
должностях батальонных командиров кадровые офицеры соседствуют
с офицерами военного времени, в то время как на ротах - почти ис-
ключительно офицеры военного времени, причем до половины из них
- с крайне малым боевым опытом. В докладе 1917 г. автор приходит к
выводу, что «из участников больших боев 14-го и 15-го годов остались
лишь отдельные единицы»28. Вообще же более половины офицеров
конца 1917 г. имели опыт пребывания на фронте менее 6 месяцев, при-
чем боевого опыта не давших.
Некоторое, пусть и опосредованное, представление о происхожде-
нии офицерского состава могут дать данные об образовании. В. В.
Чернавин отмечает: «По вопросу общенаучной подготовки приходится
отметить ее неоднородность и по объему и по типам пройденной шко-
лы. В общем, образовательный уровень массы офицерства не высок:
более половины состава обладает лишь низшим образованием, много
есть офицеров без образовательного ценза, обладающих лишь прими-
тивной грамотностью»29. Из 725 офицеров 31% имели только низшее
образование, а еще 22% - лишь домашнее или «на службе», против не-
которых стояла краткая пометка «грамотен». При этом свой эффект
дал и призыв студентов: число лиц с высшим образованием (как закон-
ченным, так и незаконченным) составило 5%.
448 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
Собранные нами данные подтверждают предположение В. В. Чер-
навина о постепенном увеличении в предвоенные годы «крестьянско-
мещанского элемента» в офицерском составе армии. Этот элемент
прочно закрепил за собой положение основного поставщика офицер-
ских кадров, с началом же войны он резко возрос. Если даже в военных
училищах уже в январе 1916 г. выходцы из крестьян составляли около
35% юнкеров (увеличив свое присутствие за год на ЪА (в январе 1915 г. -
около 20%)), то в школах прапорщиков они составляли большинство,
едва ли ни подавляющее. Если учесть, что школы прапорщиков дали в
два раза большее число офицеров, нежели военные училища30, то можно
смело констатировать: большинство офицеров военного времени (а
значит и вообще русского офицерства периода Первой мировой войны)
составляли выходцы из крестьян.
Преподававший перед войной в трехклассном Виленском военном
училище и более года командовавший на войне полком генерал-майор
В. В. Чернавин очень четко отметил разницу между простолюдинами в
офицерских погонах: «До войны в военное училище и далее в офицеры
пробивались из низов люди настойчивые, упорные, с волей, желавшие
и умевшие работать, видевшие в офицерском звании заманчивую цель.
Попасть в военное училище было очень нелегко (большой конкурс).
Три года училища были годами непрерывного, интенсивного труда, на
счету был каждый час. Характерно, что юнкера из крестьян и мещан,
не получившие до поступления в училище законченного среднего об-
разования, шли обыкновенно впереди более, казалось бы, подготов-
ленных и интеллигентных бывших гимназистов, реалистов, студентов.
По выходе из училища они становились большею частью отличными
офицерами. Значительный процент их шел в Военную Академию. Во
время войны элементы, шедшие на пополнение корпуса офицеров еще
более «демократизировались», но качество их значительно понизилось.
Никакого отбора не было. В виду огромной потребности в офицерах
требования к поступающим в военные школы постепенно понижались,
а революция фактически отменила все цензы. Результаты получились
печальные»31.
Процесс «демократизации» офицерского корпуса шел накануне
войны «полным ходом», выходцы из крестьян и мещан прочно закре-
пили за собой положение самых многочисленных сословных групп в
военных училищах. С началом же войны резкий рост потребности в
офицерах, с одной стороны, и крайне ограниченное число лиц со средним
образованием, с другой, просто обрушили культурный и образователь-
ный уровень русского офицерства, заполняя его ряды полуграмотными
людьми с повышенной изворотливостью и завышенной самооценкой.
Многие из них всерьез полагали, что курс высшего начального училища
или несколько классов «реалки» поднимают их на недосягаемую высоту,
«Демократизация» русского офицерского корпуса ... 449
выделяя из общей массы, более того, делая для них необязательным
постижение солдатских знаний вместе с однополчанами. В результате
случались печальные курьезы, наподобие отмеченного в приказе заведу-
ющего школами подготовки прапорщиков Петроградского военного
округа генерал-майора Лазаревича (уже в январе 1916 г.): «По получен-
ным сведениям несколько прапорщиков последнего выпуска из Петер-
гофских школ обнаружили, при проверке на местах, полное незнание
сведений, обязательных для рядового пехоты»32. Причиной подобных
казусов было, с одной стороны, выделение кандидатов на поступление
в школы прапорщиков в запасных батальонах в отдельные команды,
чины которых считали «ниже своего достоинства» ходить на занятия,
батальонное же начальство смотрело на них как на «отрезанный ломоть»,
а неопытные прапорщики просто не могли их прибрать к рукам, с дру-
гой стороны, краткий трехмесячный курс не давал времени заниматься
тем, что, казалс ъ бы, должно было быть не только преподано, но и
твердо усвоено. В том же приказе генерал замечал: «Я неоднократно
указывал на необходимость самой строгой проверки подготовки посту-
пающих в школу; время, данное на подготовку к чину прапорщика
настолько ограниченное, что тратить его еще на усвоение знаний, обя-
зательных для рядовых, не представляется возможным»33. Естествен-
но, что в глазах простых солдат подобные недоучки не пользовались ав-
торитетом, тем более что и офицерская их подготовка зачастую остав-
ляла желать лучшего34.
Проверка грамотности, начавшаяся в военно-учебных заведениях
по инициативе их начальников в 1916 г., была мерой вынужденной:
получить свидетельство о сдаче экзамена в объеме знаний для получе-
ния прав вольноопределяющегося 2-го разряда не составляло большого
труда. Широкое хождение получили всевозможные фальшивки, чему
способствовало как многообразие учебных заведений, так и оставление
12 губерний.
Немало трудностей, вероятно, создавала и традиционная русская сер-
добольность. В воспоминаниях В. М. Глинки есть прекрасно иллюстри-
рующий это эпизод. Осенью 1916 г. юный реалист посетил инспектора
Старорусского реального училища статского советника А. С. Стасен-
кова, застав у того ефрейтора, Георгиевского кавалера, в сопровождении
жены и матери. А. С. Стасенков был назначен председателем одной из
комиссий по выдаче свидетельств о знаниях в пределах курса 4-х классов
среднего учебного заведения. Ефрейтор на экзамене показал полную
безграмотность и на следующий день явился с «группой поддержки»
просить выдать ему все-таки свидетельство. Расчувствовавшийся педагог,
безусловно, выдал бы желаемое удостоверение, если бы на собствен-
ном горьком опыте не убедился в том, что жизнь научила начальство
школ прапорщиков перепроверять подобные документы. Выданное
450 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
тремя месяцами ранее такое же свидетельство привело к откомандиро-
ванию несостоявшегося юнкера в маршевую роту и отправке на фронт,
а «опытного педагога и статского советника» к выговору от попечителя
учебного округа. «Ах, смотри, как поплелись, сердечные, и никак ревут
уже все трое. Право, хоть сам с ними заплачь!» О двух сотнях мужи-
ков в серых шинелях, которых такой «офицер» мог запросто угробить,
сердобольные русские люди даже не вспомнили.
Но армия слишком хорошо знала, чем грозят подобные офицеры.
Н. Морозов в книге «Тактика пехоты», изданной в Москве в 1926 г.,
свидетельствует: «Уже летом 1915 г., после пополнения армии непод-
готовленным командным составом, самые ценные сведения оставались
часто неиспользованными только потому, что не было никакой воз-
можности разобраться в безграмотно составленном и неразборчиво на-
писанном донесении; бывали донесения, из которых никак нельзя было
понять, кто же занял данный пункт? доносящий, противник или сосе-
ди. Целые часы приходилось тратить только для выяснения этого, ибо
неопытные ротные командиры с картой в руках не могли определить
ни места своего нахождения, ни расположения противника» . Поэто-
му введение проверки уровня грамотности диктантом и умственного
развития автобиографией никак нельзя признать бессмысленным, ибо,
пожалуй, только в России приходилось разъяснять, что «неграмотных
офицеров в русской Армии быть не может»37.
Кроме того, автобиография давала повод начальникам школ отчис-
лить тех, кто, по их мнению, по своим мирным занятиям совершенно
не подходил для роли офицера. В первую очередь - обслуживающий
персонал. Начальник 4-й Московской школы прапорщиков полковник
Л. А. Шашковский, например, твердо заявлял: «Приму крестьянина,
рабочего, но не лакея!»3 .
Опираясь на подсчеты С. В. Волкова, постаравшегося поименно пе-
ресчитать пополнение русского офицерского корпуса в годы Первой
мировой войны, получаем следующие минимальные цифры (списки
некоторых выпусков найти не удалось): из Пажеского корпуса, военных
и специальных училищ к Октябрьской революции было произведено
около 87 тысяч человек (в 1915-1917 гг. - 79 587); из всевозможных
школ прапорщиков (пехотных, инженерных и казачьих войск и др.) -
131 972 человек; в частях войск - 24 583 человек. Всего же, по мнению
исследователя, к концу 1917 г. русский офицерский корпус насчитывал
около 320 тысяч человек (включая находившихся в плену, уволенных в
отставку и др.)39-
Основную массу офицерства составляли офицеры пехоты - понес-
шего наибольшие потери рода оружия. Офицерский корпус полностью
утратил свою социальную специфику, а качественный его уровень ката-
строфически упал. Едва ли ни главной причиной этого стало истребление
«Демократизация» русского офицерского корпуса ... 451
кадрового офицерского корпуса в первый же год войны. В результате
обучать и воспитывать строевой командный состав пехоты к концу войны
было просто некому, сам же он, в массе своей, вследствие низкого об-
разовательного уровня, не получил удовлетворительной теоретической
военной подготовки. Следствием Февральской революции явилось
прекращение нормальной деятельности армии, результатом чего стало
отсутствие у большинства пехотного офицерства сколь-нибудь значи-
мого служебного, а тем более боевого опыта.
В начавшейся вскоре Гражданской войне офицерские роты в Белых
армиях явились косвенным доказательством обозначенного положе-
ния: полученный в 1917 г. переизбыток людей в офицерских погонах,
плохо способных выполнять свои командные функции, волей-неволей
приводил их к службе в качестве рядовых, как к наиболее оправданной
форме использования этих кадров. Также излишне было ожидать от
офицеров военного времени полкового патриотизма, что разительно
отличает их от сохранивших в значительной степени свои кадры и
лучше готовивших своих офицеров военного времени полков русской
кавалерии, ячейки абсолютного большинства которых были возрождены
в рядах Белых армий.
Нелишним будет отметить и тот факт, что громадное количество
офицеров, большинство из которых было выходцами из крестьян, при-
вело к таму, что практически в каждой волости оказалось по нескольку
«своих» офицеров, что обеспечило «военспецами» практически всю
территорию бывшей Российской империи в бурные годы Гражданской
войны.
Примечания
См.: Зайончковский П. А Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в.
М., 1978. С. 43.
2
Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф.1. Оп.2. Д. 115.
Лл. 14,65.
3 РГВИА. Ф.2000. Оп 3. Д.1608. Л. 39.
Зайончковский П. А. Самодержавие и русская армия на рубеже XIX - XX столетий. М.,
1973. С. 217.
Куропаткин А. Н. Русско-японская война 1904-1905. Итоги войны. Спб., 2002. С. 382-
383.
6 См.. РГВИА Ф.725 Оп.49.Д.106.Лл.З-5.
Хотя Совет министров предоставлял Военному министру право на призыв «воспитан-
ников высших учебных заведений» ив 1914, и в 1915 гг.
РГВИА. Ф 725 Оп.48. Д. 1194. Л. 231.
Там же. Л. 232об.
Там же.
Приказ по в.в. 1914 г. №587. Всего к 1 декабря 1914 г. производства по нему удостои-
лись 2733 чел. (из них по экзамену - только 71 чел.). См.* РГВИА. Ф.1. Оп.2. Д. 115. Л. 20об.
452 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
P
" Приказ по в.в 1914 г №617.
См.: Волков С. В. Первая мировая война и русский офицерский корпус // Вестник Пра-
вославного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Серия II История. История
Русской Православной Церкви. 2011. Вып. 1(38). С. 114-115.
Приказ по в.в. 1914 г. №647.
15 РГВИА. Ф.1405. Оп.1. Д.1. Л. 32об.
16 Там же Ф725 Оп.50. Д.16. Л. 59об.
17 Там же. Ф2000. Оп 3 Д. 1635 Л 22.
18
Приказ по в.в. 1915 г. №110.
19 РГВИА. Ф.2003. Оп.1. Д 1745. Л. 15об.
?0
Простое снижение образовательных требований не сняло проблему с укомплектовани-
ем военных училищ
21 РГВИА. Ф.310. Оп.1. Д.5817 Лл. 124об.-125.
22 Там же Ф.725. Оп.50. Д.16. Л. 54об.
?3
Приказ по в.в. 1915 г. №279.
24 РГВИА. Ф.2060. Оп.1. Д.60 Л. 29.
25 Там же Ф.725. Оп 50. Д 17. Л 34об.
См.: Объедков И В. Военно-учебные заведения России в 1914 - 1917 гг.: Дисс. канд.
ист. наук. М., 1989. С. 130.
27 См.: РГВИА. Ф. 1720. Оп.9. Д. 1. Л. 379.
28 РГВИА. Ф.2000. Оп.1. Д. 1894. Л. 2.
Там же.
30 См.: Волков С. В. Указ соч. С. 113-114.
Чериавин В. В. К вопросу об офицерском составе Старой Русской Армии к концу се
существования // Военный сборник. Кн. V. Белград, 1924. С. 223-224.
32 РГВИА. Ф.302. Оп.1. Д. 1. Л. 144.
Там же.
34
См. напр.: там же. Лл. 135-135об.
Глинка В. М. Одна из дорогих теней // Хранитель. Спб, 2003 С. 277.
Цит. по: Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф.Р-5956. Оп.1. Д.7.
л.з#
РГВИА. Ф.302. Оп. 1. Д. 1. Л. 148.
38
Невзоров А. 4-я Московская школа прапорщиков // Военная быль. 1968. №90. С. 16.
39 Волков С. В. Указ. соч. С. 115.
Русское офицерство
в революции и Гражданской
войне на Енисее (1917-1922 гг.)
А. 77. Шекшеев (Абакан)
С расширением возможностей идеологического и источниковедче-
ского характера историками и краеведами все больше стали изучаться
облик, участие в гражданской смуте и трагическая судьба российского
офицерства1. Местные авторы, например, Красноярья, обнаружив су-
щественный интерес к проблематике Гражданской войны и выявив
множество новых документов, создали биографические очерки неко-
торых офицеров, сражавшихся в качестве белых и повстанческих вое-
начальников, и тем самым способствовали устранению известного
пробела в региональной истории2. Обратившись к выявлению роли
офицерства в крестьянском повстанчестве, один из историков решился
сказать, что она в основном заключалась в военном руководстве и не
затрагивала глубинных основ крестьянского поведения3.
Ко времени начала российской смуты истинное лицо офицерства
являли представители мелкой и средней буржуазии, интеллигенции,
служащих, а более того - крестьянства и рабочих. Большинство офи-
церского корпуса составляли младшие офицеры, ещё не получившие
боевого опыта, половина которых не имела даже среднего образования.
Естественно, что данной категории лиц были присущи разные полити-
ческие ориентации, не идентичной являлась и манера их поведения.
Углубление познания - важнейшая задача любого исследования - яв-
ляется возможным здесь не столько путем важного и характерного для
региональной истории описания жизненного пути казачьих атаманов и
представителей высшего командного состава Белой армии, сколько ос-
вещением мотивации поступков, поведения и судьбы основной массы
лиц данной категории - штаб- и обер-офицеров. Между тем на местах
отмеченная специалистами недостаточность изучения темы «офицер и
политика»4 осталась не устраненной, что и определяет актуальность
данного исследования.
454 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
К началу революционных событий 1917 г. дислоцированные в Ени-
сейской губернии под управлением штаба 6-й Сибирской запасной
стрелковой бригады воинские силы Иркутского военного округа в основ-
ном состояли из 14, 15 и 30-го полков, а также казачьего дивизиона и
719-й дружины, находившихся в Красноярске и насчитывавших 25-35
тыс. военнослужащих. В Ачинске располагались 13, 31-й полки и 532-я
дружина, в Канске - 16, 29-й полки и 716-я дружина общей численно-
стью от 15 до 25 тыс. человек. Местные команды из 400-600 солдат
составляли гарнизоны Енисейска и Минусинска5. Количество офице-
ров не было значительным. Только в Красноярском гарнизоне их было
много - около 600 человек6.
Начавшаяся в феврале 1917 г. революция в Красноярске сопровожда-
лась арестами представителей прежней администрации и монархистов.
5 марта исполком Красноярского совета рабочих и солдатских депутатов
образовал солдатскую комиссию, а затем пять отрядов общей числен-
ностью в 150 военнослужащих, которые осуществили аресты, например,
губернатора Гололобова и командира казачьего дивизиона. Социал-демо-
краты, подмявшие под себя Красноярский совдеп, приняли меры к раз-
рушению армейских порядков. К примеру, заслушав распоряжение
назначенного Иркутским советом командующего военным округом
генерала Фелицына об отправке маршевых рот на фронт, они решили,
что сибирские стрелки последуют туда лишь под командованием избран-
ных ими взводных и отделенных командиров.
Командный состав стал подвергаться дискриминации. Лица, не-
угодные совдепам и рядовым военнослужащим, заменялись. Так, 10
марта собрание Ачинского солдатского комитета, обсудив приказы и
«вредную» деятельность начальника бригады и Красноярского гарни-
зона генерала Коченгина, постановило его арестовать. Несмотря на то,
что появившийся 15 марта на его заседании генерал заверил комитет-
чиков о своей поддержке Временного правительства, он для успокое-
ния местного гарнизона был отстранен от должности и задержан. Из-за
его отбытия в распоряжение военного министра командование брига-
дой было передано, по согласованию руководства военным округом и
Красноярского совдепа, командиру 30-го полка полковнику Г. X. Ауэ.
Командирами 30 и 15-го полков были избраны и утверждены исполко-
мом совдепа капитаны Бондырев и Колпинский. В должности началь-
ника казачьего дивизиона есаула А. А. Могилева сменил подъесаул
M. M. Каргаполов, а командиром одной из сотен стал будущий социа-
лист-революционер и комиссар совдепа хорунжий А. А. Сотников. Сочтя
поведение подполковника Брусенцова из 15-го полка, который не стал
считаться с нормами отпусков, установленных исполкомом Краснояр-
ского совдепа для солдат, «вредным и опасным», комитетчики решили
его арестовать. Обвиняемый в хранении и продаже оружия, он подвер-
Русское офицерство в революции и Гражданской войне на Енисее 455
гался задержанию и позднее, но из-за отсутствия улик освобождался. В
Минусинске был арестован начальник гарнизона и комендант города
капитан Шашин. По распоряжению Канского совета от командирских
должностей были отстранены офицеры Глассон и Новиков7.
В то же время некоторые, особенно младшие, офицеры сразу вос-
приняли революцию в качестве единственного средства, позволяющего
им сделать военную карьеру и жизненно утвердиться. Так, распреде-
лившийся после окончания ускоренного курса Киевского военного учи-
лища в Иркутский военный округ латыш и социалист-революционер
Р. П. Эйдеман командовал одним из батальонов, противохимической
защитой 16-го полка и был избран сначала председателем полкового
комитета, затем Канского совета солдатских депутатов и заместителем
председателя Объединенного совета8. Другие, вроде командира роты
Кременчугского полка прапорщика И. Ф. Колеватова, стали на фронте
под влиянием революции сторонниками «новых порядков», но посте-
пенно перешли в лагерь большевиков, и даже позднее погибли, защи-
щая, казалось бы, чуждую им власть9.
Начиная с 18 марта, военнослужащие Красноярского гарнизона стали
присягать на верность Временному правительству, а 19-21-го по инициа-
тиве Красноярского комитета РСДРП состоялись митинги военнослужа-
щих всех трех полков. Несмотря на заметный упадок дисциплины, не
только 200 участников офицерского митинга, но и общее собрание во-
еннослужащих Красноярского военного городка, отклонив резолюцию,
предложенную социал-демократами и учтя поправки, сделанные от груп-
пы независимых социалистов, заявило о поддержке власти Временного
правительства и продолжении войны до победного конца10.
С целью расколоть военнослужащих исполком Красноярского совдепа
демагогически обещал улучшить питание рядового состава, увеличить
паёк солдатским семьям, разрешил отпускать на полевые работы всех
солдат старше 40 лет и в то же время упразднил институт офицерских
денщиков и отдание чести. 6 апреля комитетчики постановили, что по-
рядок отправки офицеров на фронт, как и солдат, является вопросом
организации армии и подлежит ведению и решению советов. Послед-
нее решение исполкома было расценено некоторыми офицерами как
вмешательство в их частные дела и вызвало конфликтную ситуацию в
среде комитетчиков. Делегированный офицерами прапорщик 15-го полка
Дембицкий заявил, что он видит в этом «диктатуру исполкома» и не
считает нужным подчиняться его решениям. Исполкомовцы, потребовав-
шие объяснения от офицеров полка, признали поведение их делегата
«недопустимым и нетерпимым», после чего он был вынужден поки-
нуть заседание11.
С ростом разочарования общества в демократических преобразовани-
ях вмешательство Красноярского совдепа в военные дела становилось
456 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
все более ощутимым и чуть ли ни решающим. Состоявшийся в офи-
церском собрании 14-го полка митинг по поводу отправки войск гар-
низона на фронт собрал массу слушателей и длился шесть часов. При-
сутствующие на нем солдатки требовали увеличения пайка, большевики
и анархисты все смелее заявляли о ненужности войны, а уезжавший на
фронт член Красноярского совдепа прапорщик Т. П. Марковский при-
зывал солдат идти в окопы. Приняв из трех предложенных резолюцию
Марковского, совдеп решил оставить от каждого полка в Красноярске
по 300 солдат, отпустить будущих фронтовиков в отпуск до 15 июля, а
саму отправку осуществить 20 июля .
Данное постановление в связи с требованием Временного правитель-
ства о немедленной отправке на фронт воинских контингентов вошло в
противоречие с приказами по военному округу, осложнило положение
начальников гарнизонов и имело серьезные последствия. Дислоцирован-
ные в Ачинске воинские силы были отправлены на фронт еще в июне
1917 г. В городе были оставлены 4 тыс. военнослужащих, из которых
800 человек являлись амнистированными уголовниками. Находившееся
под влиянием совдепов, местное военное командование, в сущности,
согласилось с направлением в действующую армию не полков, а марше-
вых рот. От каждой из них для поддержки советов на местах оставались
27 солдат с командиром, которые, пополнившись ранеными и эвакуи-
рованными, образовывали новую роту13.
Возбуждение предстоящим отбытием на фронт солдатской массы в
Ачинске вылилось в самосуд над офицером. 13 июня по подозрению в
краже полкового имущества и по инициативе амнистированного пре-
ступного элемента на митинг вооруженным конвоем был доставлен
бывший заведующий хозяйством 13-го полка прапорщик или поручик
Мягков. В трехчасовом истязании его участвовали от 1 до 2 тыс. чело-
век. На следующий день магазины, хозяева которых ожидали погрома,
были закрыты. Опасаясь подвергнуться такой же участи, офицеры от-
казались от отпусков, положенных перед отправкой на фронт14.
Вскоре отношения между Красноярским советом и военнослужащими
гарнизона, по наблюдению очевидца, выглядели так: «Исполнительный
комитет действует по своему усмотрению, ни у кого не спрашивает
разрешения и вмешивается, опираясь на вполне дезорганизованную сол-
датскую массу, командный состав растерян, напуган и, в свою очередь,
беспрекословно подчиняется Исполнительному комитету»15. Коман-
дирские позиции в гарнизоне офицерами утрачивались и всё чаще пе-
реходили к выборным солдатским органам. Например, в июле 1917 г.
общее собрание 14-го полка, следуя постановлению исполкома Крас-
ноярского совдепа о сложении обязанностей за агитацию против него и
стремление внести разлад в солдатские массы, отстранило от командо-
вания подполковника Панченко16. С 10 августа жизнь Красноярского
Русское офицерстт." з революции и Гражданской войне на Енисее 457
гарнизона полностью перешла под контроль совета: в соответствии с
его решением была создана солдатская секция, возглавляемая началь-
ником учебной команды и командиром взвода 15-го полка, прапорщи-
ком и левым эсером С. Г. Лазо17.
В ситуации политического обострения офицеры не имели сил бороть-
ся с акциями солдат, осуществляемыми в поддержку власти советов,
которые приобрели сильный митинговый характер. В ответ на приказ
Временного правительства об отправке на фронт полностью Краснояр-
ского, Канского и Ачинского гарнизонов, в Красноярске состоялся воен-
ный митинг. Солдаты не отказывались от своего долга, но около тысячи
митингующих из трех полков не только осудили попытку сторонников
правительства вывести революционный гарнизон из города, но и при-
знали необходимым переход власти к советам. В Канске состоялись
митинги солдат 16 и 29-го полков, требующих признания советов за-
конными органг їй власти на местах. В ответ на июльский кризис
9 июля по инициативе большевиков в губернском центре состоялась
демонстрация, на которую вышел «поголовно весь гарнизон». Даже
после неудачного июльского выступления большевиков прошедший
3 августа двухтысячный митинг Ачинского гарнизона заявил, что
единственным выходом из войны и «тупика», в который завело страну
Временное правительство, является передача власти советам18.
Для разрешения противоречия, возникшего между военным ведомст-
вом и местной советской властью, в Красноярск был направлен окружной
комиссар Восточной Сибири Кругликов, а из Иркутска вьщвинулся отряд
с артиллерией во главе с командующим военным округом Краковецким.
Опираясь на мнение гарнизонного комитета, состоявшего из семи стар-
ших, двух младших офицеров, двух фельдфебелей, четырёх унтер-офи-
церов и восьми стрелков, Краковецкий назначил начальником Красно-
ярского гарнизона подполковника или полковника Толстова.
В августе 1917 г. верные ему военнослужащие начали разоружать
неблагонадежные части. Однако попытка нового начальника гарнизона
объединить на борьбу с большевиками представителей буржуазии, орга-
нов Временного правительства, офицерства и мелкобуржуазных партий, а
также вовлечь в неё прибывшую с фронта роту 15-го полка не удалась.
Исполком успел принять меры по возвращению своих сторонников -
солдат, уезжавших в отпуска, а Краковецкий, опасаясь враждебной
встречи, вернул эшелон с разложившимися войсками назад.
По настоянию большевиков постановлением от 19 августа 1917 г.
объединённое совещание представителей губернских советов, городской
думы, окружного бюро советов Восточной Сибири и воинских частей
отстранило Толстова от должности начальника гарнизона и признало
существование гарнизонного комитета излишним. 21 августа состоя-
лось экстренное заседание городской думы по вопросу обнаружения
458 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
контрреволюционной агитации, расследования и отстранения Толстова
от воинской службы. Вместо него в должность вновь вступил полков-
ник Ауэ19.
Такой исход событий привёл к дезорганизации лиц, которых больше-
вики называли «сибирскими корниловцами». В Красноярском гарнизоне
воцарилась атмосфера всеобщего осуждения их деятельности. В Канске
возбужденная толпа избила штабс-капитана 29-го полка Ларионова. 30
августа объединённое заседание ротных и полковых комитетов 13 и
31-го полков, находившихся в Ачинске, постановило арестовать гене-
рала Л. Г. Корнилова и передать власть советам. Даже общее собрание
офицеров Красноярского гарнизона назвало корниловское выступление
изменой Родине, но высказалось за поддержку Временного правитель-
ства20.
Осенью 1917 г. советы, усилив свое влияние на политическую жизнь
городов губернии, стали отказываться от сотрудничества с военными
властями. Так, военный отдел Ачинского совдепа, получив информа-
цию о назначении новым командующим Иркутского военного округа
генерал-майора Самарина, решил ему не подчиняться. В этом гарнизоне
было введено санкционирование приказов по полкам президиумами
военного отдела совета и полковых комитетов, что вызвало протест со
стороны военного комиссара и начальника гарнизона. В телеграмме от
2 октября они заявили, что вся полнота власти в частях должна при-
надлежать командному составу. Однако военный отдел объявил эту те-
леграмму «новым походом против демократии» и постановил издавать
приказы только за подписью начальника гарнизона, командиров полков
и представителей военного отдела Совета и полковых комитетов21.
Несмотря на ухудшение политической обстановки, многие офицеры
оставались по-прежнему верными присяге и пытались напомнить о ней
своим подчиненным. На состоявшемся 24 сентября в г. Енисейске соб-
рании местной команды её начальник поручик Лебединский предложил
солдатам выразить доверие и поддержку Временному правительству22.
Но когда на местах стало известно о воцарении в Петрограде совет-
ской власти, то первой объявила о своем переходе на сторону больше-
виков 1-я рота 30-го полка. Соединенный исполком потом освободил
её за этот поступок от нарядов по гарнизону, предоставив право нести
караул у своего помещения. Солдаты же приступили к выяснению по-
литического облика своих командиров и лиц, не признавших новую
власть, стали удалять от должности. Так, к примеру, командиром 10-й
роты 15-го полка был избран фельдфебель Кобзев. Заявив на собрании
8-й роты 717-й дружины о своей верности Временному правительству,
подпоручик Бородин и поручик Исаев были удалены со службы. Один
из офицеров в споре с солдатами сорвал с себя погоны, орден и отка-
зался от должности23.
Русское офицерство в революции и Гражданской войне на Енисее 459
В ответ на призыв прапорщика Лазо к сплочению вокруг советов
участники объединенного заседания полковых, ротных комитетов, а
также солдатской секции Красноярского совета, собравшись 30 октября,
доложили, что 14, 15 и 30-й полки, 717-я дружина готовы поддержать
советскую власть, но в 15-м полку от должности председателя полкового
комитета пришлось удалить подпоручика Матюшина. Собрание поста-
новило передать власть советам и просило губернский исполком уп-
разднить офицерский состав, несогласный с этим решением24.
Захват власти производили солдаты 10-й роты 15-го полка во главе
с Лазо и др. младшими офицерами, а также мадьярский отряд под ко-
мандой капитана Г. Хорвата и лейтенанта Ш. Сабо, которые выставили
караулы в губернском управлении, государственном банке, типогра-
фии, казначействе и на железнодорожной станции. Переход власти к
совету в Красноярске, по мнению исполкомовца, прошёл, несмотря на
саботаж чиновничества, «безболезненно»25. Наряду с другими сведе-
ниями, губернский комиссар вскоре сообщил в Петроград о том, что
гарнизон в городе находится «в руках прапорщика Лазо»26.
Застигнутые врасплох свержением российской власти, офицеры с
целью выяснения обстановки и отношений с подчиненными и советами
решили собраться на митинг. Разрешенный Соединенным исполкомом,
он состоялся 31 октября и собрал от 100 до 200 участников. Заслушав
большевиков и прапорщика Богданова, выступавшего с компромиссной
речью, они так и не выработали резолюции2 . В тот же день в собрании
14-го полка имел место более многочисленный митинг, собравший
800-900 солдат и казаков. Его участники, проголосовав за резолюцию,
предложенную большевистским пропагандистом Я. Е. Боградом, при-
ветствовали победу революции в Петрограде и выступили в поддержку
советской власти. 1 ноября двухтысячная толпа после пятичасового
митинга и под шумные протесты выступавших, среди которых находи-
лись и офицеры, приняла резолюцию о переходе власти к советам28.
Должностную судьбу офицерства решало состоявшееся 2 ноября
заседание исполнительного бюро и строевой комиссии солдатской
секции Красноярского совдепа совместно с полковыми комитетами и
командирами частей, которое напрямую запросило полковое командо-
вание об его отношении к новой власти. Командиры 30, 14-го полков и
717-й дружины полковник Магдин, подполковники Сулаквелидзе и
Крючков обещали действовать в контакте с солдатскими комитетами,
но командир 15-го полка полковник и социалист-революционер Иванов
заявил о непризнании большевистского правительства и отказался от
командования своей частью. Участники собрания приняли резолюцию,
закреплявшую право ротных, полковых комитетов и солдатской секции
сменять командиров и подписывать вместе с ними приказы по воинским
частям. Вскоре по материалам этого собрания губернский Соединенный
460 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
исполком временно назначил начальником 6-й бригады и Краснояр-
ского гарнизона вместо арестованного полковника Ауэ командира 14-го
полка подполковника Сулаквелидзе, а комитет 15-го полка новым ко-
мандиром избрал штабс-капитана Тимофеева29.
События октября 1917 г. окончательно раскололи местное офицер-
ство. Пополнившись прапорщиками Зеленцовым, Дрейманом, Симако-
вым и Ильиным, прибывшими в ночь на 5 ноября по указанию Томско-
го совдепа в Красноярск с артиллерией30, некоторые представители ре-
волюционного офицерства, будучи избранными делегатами I
Всесибирского съезда советов, стали членами ЦИК советов Сибири
(например, С. Г. Лазо, Р. П. Эйдеман) и его комиссарами по военным
делам (Т. М. Стромберг). В декабре 1917 г. они со своими красногвар-
дейскими отрядами приняли участие в подавлении Иркутского юнкер-
ского мятежа. События в Красноярске для такого убежденного сторон-
ника советской власти и классовой борьбы, как все тот же Лазо, яви-
лись, согласно его письму матери от 25 декабря 1917 г., «хорошей
школой»31. Другие, оставшись в Красноярске, укрепили свои позиции
в большевистской иерархии. Например, прапорщик Т. П. Марковский
был избран товарищем председателя исполкома Красноярского совета,
а Г. И. Ильин - членом совета. Еще одни, вроде офицеров казачьего
дивизиона, которые вскоре пополнились фронтовиками - хорунжими
А. Н. Тялшинским, В. М. Розановым и Г. К. Болотовым, выступали
сначала за власть Енисейского губернского комитета объединённых
общественных организаций, а затем в защиту Учредительного собра-
ния. Но эти органы были большевиками ликвидированы.
Большинство же офицерства еще длительное время находилось в
подавленном состоянии и не оказывало сопротивления мероприятиям
советской власти. Так, когда 12 декабря в Ачинске местный совдеп в
очередной раз предложил перейти к выборности командного состава,
то офицеры, собравшись на митинг численностью в 100 человек, не
возражали против этой акции. Не противились они и разоружению во-
енных лиц, не избранных на ответственные посты, лишению себя жа-
лования и привилегий32.
Иначе складывались отношения большевиков с казачьим офицерст-
вом в Красноярске. Встретив в октябрьских событиях 1917 г. лишь
пассивное сопротивление казачества и пытаясь окончательно изба-
виться от угрозы, исходившей с его стороны, а также воплотить в
жизнь декрет ВЦИК и СНК от 10 ноября 1917 г. «Об уничтожении со-
словий и гражданских чинов», местная власть перешла к решительным
действиям. 18 декабря Енисейский губернский исполком принял ре-
шение о демобилизации казаков, роспуске войсковых органов и разо-
ружении офицеров. С 1 января 1918 г. была прекращена выплата жало-
ванья казачьим офицерам.
Русское офицерство в революции и Гражданской войне на Енисее 461
Будучи неготовыми к вооруженному сопротивлению, казаки в ночь
на 18 января 1918 г. под командованием атамана Енисейского казачье-
го войска и начальника дивизиона хорунжего А. А. Сотникова покину-
ли Красноярск и ушли на юг Енисейской губернии. Здесь, в отсутствие
поддержки со стороны минусинского казачества, дивизион был выну-
жден разоружиться и прекратил свое существование.
Большевики использовали казачий мятеж для укрепления своей
власти в Красноярске и губернии. В городе с уходом казаков были
проведены обыски у офицеров, некоторые из них задержаны. Так, аре-
сту с изъятием личного оружия подвергся штабс-капитан 14-го полка
князь Гантимуров. Возмущение, проявленное офицерами относительно
бесчинств представителей новой власти, как правило, наказывалось их
разоружением, демонстративным арестом, избиением и издевательст-
вами. К примеру, 18 января 1918 г. заступившийся за обыскиваемых
красногвардейцами в поисках золота и спиртного постояльцев номеров
Соколовского в Красноярске помощник начальника отделения мили-
ции прапорщик Энгель был ими арестован и, выдаваемый за пьяного,
длительное время легко одетый не отправлялся в тюрьму. Другой
бывший офицер был красногвардейцами разоружен и избит.
Такой исход казачьего выступления поставил станичное офицерст-
во в трагическое положение и вызвал среди него даже суицидальные
настроения: в станицах Монок, Арбаты и Таштып застрелились 6-8
чинов местного казачества. В целом по губернии были арестованы 300
участников мятежа, в минусинскую тюрьму заключены 30 офицеров, в
частности, полковник Брусенцов, есаул Янов, штабс-капитан Иванов,
сотники Розанов, Болотов, Тялшинский, поручик Менар, подпоручики
Дорофеев, Дубровский, Хесин, прапорщики Шереметьев, Стрелецкий,
Зоул, Потылицын, Байкалов, каратузский станичный атаман Шошин и
др. Все они, переведенные затем в красноярскую тюрьму, согласно
приговору Военно-революционного трибунала, подлежали расстрелу33.
Наряду с мятежными казаками, с февраля 1918 г. под командовани-
ем штабс-ротмистра Ямбургского уланского полка Э. Г. Фрейберга
действовал Ачинский конно-партизанский отряд, сформированный из
78 бежавших из Красноярска бывших студентов, гимназистов и каде-
тов. Передвигаясь по Ачинскому, Красноярскому и Минусинскому
уездам, они разгоняли местные советы и взорвали в тылу у красно-
гвардейцев железнодорожный путь34.
В феврале того же года возмущенные поведением участников съез-
да бедноты жители с. Балахта Ачинского уезда создали отряд самообо-
роны из 200 человек, возглавляемый выпускником Иркутского военно-
го училища, прапорщиком и участником антибольшевистского мятежа
А. А. Трошиным. Крестьяне арестовали местных представителей со-
ветской власти и предполагали выступить в поддержку «сотниковской
462 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
авантюры». Вместе с тем они, не решаясь вступать в боевые действия с
красногвардейцами, поддались уговорам и сдали оружие. Вскоре их
начальник был приговорён к двум годам тюремного заключения3 .
Следом за казачьим дивизионом из красноярских частей перестала
существовать 717-я дружина, несшая охрану лагеря военнопленных.
Она была заменена 15-м полком. Но 21 февраля 1918 года военная сек-
ция исполкома приняла постановление о демобилизации всех частей
Красноярского гарнизона. Объявив через «Рабоче-крестьянскую газе-
ту» (23 февраля 1918 г.) «товарищей солдат», находившихся в отпус-
ках, «уволенными вовсе от службы»36, власти не церемонились с быв-
шим командным составом. Вследствие того, что часть уволенных офи-
церов устремилась в восточные районы Сибири, приказом комиссара
по её военным делам от 23 марта им был запрещен въезд в Забайкалье
и Маньчжурию. Поэтому железнодорожные службы офицерам, на-
правлявшимся в восточном направлении, мест в поездах на ст. Красно-
ярск не предоставляли или ссаживали их на Клюквенной и в Нижне-
удинске, что заставляло уезжавших возвращаться обратно37.
Оставаясь на местах прежней службы, бывшее офицерство пережи-
вало материальные трудности. Многие его представители, включая
полковников, устраивались в Красноярске поденными рабочими. Одна
из таких артелей, сообщала газета, нашла себе работу, но «товарищи»,
угрожая расправой, заставили её отказаться от предложенного подря-
да. С целью поддержать данных лиц ссудами и пособиями городская
общественность организовала в театре спектакль38.
Обусловленное дискриминационными мерами властей, такое поло-
жение бывшего офицерства, в массовом порядке пополняемого прибы-
вающими демобилизованными фронтовиками, способствовало созда-
нию в городах губернии антибольшевистского подполья. Существую-
щие наряду с эсеровскими, тайные военные организации имелись в
Красноярске, Минусинске, Енисейске, Канске, Ачинске иве. Мона-
стырское Туруханского края. Численность подпольщиков в губернском
центре определялась по-разному и составляла 800, 600 и 480 (вместе с
Ачинском) и даже 280 человек. Имелись 200 или 142 и 93 подпольщи-
ка соответственно в Канске и Нижнеудинске.
Большинство подпольных пятёрок в Красноярске составляли рабочие,
служащие железной дороги и бывшие офицеры. Доля офицеров в этих
организациях колебалась от 25-30 % в Канске до 40-50 % в Красноярске.
К примеру, среди подпольщиков в Канске насчитывалось 38 офицеров,
в частности, поручик или подпоручик Фёдоров, прапорщики П. Д. Мар-
ченко и М. И. Елизарьев. Позднее активными членами военной организа-
ции в Красноярске назывались полковник Б. Г. Ляпунов, подполковники
М. И. Мальчевский, В. Я. Мезин, штабс-капитаны В. В. Воскресенский,
Труш, Черемнов, Черкашин, подпоручики Н. и К. Соколовские, Бушин-
Русское офицерство в революции и Гражданской войне на Енисее 463
ский, Добжинский, прапорщики Антонов, Головко, Н. А. Пикулевич и
Тихомиров. Среди нижнеудинских подпольщиков были офицеры член
Государственной думы И. Н. Маньков, Г. В. Кузнецов, Н. В. Бонч-Осмо-
ловский, А. Трофимов, А. Козловский и др. Подпольные организации
Красноярска сначала возглавляли капитан А. Бредихин и бывший мест-
ный гимназист, студент Киевского университета, поручик или прапорщик
С. П. Лысенко, всю Первую мировую войну находившийся на фронте и
неоднократно раненый. С марта 1918 г. их сменил герой этой же войны
полковник В. П. Гулидов. Координацией деятельности подпольщиков за-
нимались подполковник А. Н. Гришин (Алмазов) и полковник П. А. Бе-
лов (Виттенкопф)39.
Однако антибольшевистское подполье в Красноярске не охватыва-
ло всего офицерства. Зная о его существовании, многие представители
данной категории лиц оставались вне политической борьбы. Таким,
например, было поведение бывших поручиков И. А. Пиотровского,
В. С. Короткова или же штабс-капитана 2-го бронеавтомобильного диви-
зиона В. В. Зверева, которые, зная о существовании военной организации,
но не испытывая симпатии к эсерам и областникам, так и остались в
качестве «идейных сторонников мятежа»40. Подпольщики не отличались
активностью, и выступление чехословацкого корпуса застало их врасплох.
Несмотря на то, что командующий советскими войсками бывший
прапорщик Марковский был решительно против сдачи Красноярска,
город с разгромом красногвардейцев под Мариинском, Клюквенной и
отплытием экспедиции совдепа на енисейский север 20 июня перешел
в руки антибольшевистских сил. «Дышим свободно, полной грудью, не
ждём обысков, арестов», - так прокомментировал в своем дневнике
исход красноярских событий один из офицеров-очевидцев41.
В отличие от ситуации с офицерством в целом по России, где при-
мерно треть его находилась в Красной армии, в сибирской провинции
оно в основном пошло служить антибольшевистскому режиму. Приказом
по Средне-Сибирскому корпусу Сибирской армии от 21 июня 1918 г.
офицеры призывались к обязательной явке в войска Временного Сибир-
ского правительства. Мобилизованные в 1-й Енисейский полк, они слу-
жили рядовыми бойцами42. Командующим войсками Енисейского рай-
она был назначен полковник Гулидов, начальником штаба - полковник
Березкин, гарнизона - полковник Ляпунов, а командиром артиллерии -
штабс-капитан Зверев. Вечером того же дня военные власти, губернский
комиссариат встречали прибывающие эшелоны с сибирскими войсками
и членами Временного правительства Автономной Сибири.
Находившиеся в уездах офицеры по просьбе своих земляков-крестьян
командовали дружинами, которые выступили против власти больше-
виков, а затем организовывали новую власть. Так, 21 июня отрядом во
главе с прапорщиком Трошиным была свергнута советская власть в
464 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
с. Балахта. Крестьянско-казачьи дружины под командованием офицеров
вошли в сдавшийся Минусинск. Начальником его гарнизона был на-
значен подпоручик Топорков, а уездным воинским начальником - в
прошлом волостной писарь и боевой офицер И. И. Занин. Поручик Ко-
роткое согласился возглавить Красноярскую городскую милицию и
уже потом принимал активное участие в формировании и командовании
отрядом особого назначения. Ставший организатором антибольшевист-
ского движения в Ирбейской волости и в уездном Канске прапорщик
Елизарьев после свержения советов был избран председателем Вре-
менного народного исполкома и земской управы, а когда начались бои
с красными, то вступил добровольцем в штурмовой батальон 2-й чехо-
словацкой дивизии. Офицер из Нижнеудинска Маньков после анти-
большевистского переворота возглавил уездный комитет. 25 июня по
инициативе Трошина в с. Балахта состоялось общее собрание гласных,
которое избрало его председателем волостной земской управы.
Некоторые из бывших офицеров, перешедших на сторону больше-
виков, во время переворота были арестованы и какое-то время находи-
лись в красноярской тюрьме. Такими, к примеру, являлись комиссар по
делам военнопленных, в прошлом полковник Сулаквелидзе, или обви-
няемый в служении большевистским охранником член красноярской
группы ПСР прапорщик Шашель. Состоявшееся под командованием
полковника М. И. Мальчевского преследование бежавших краснояр-
ских совдеповцев закончилось не только их задержанием, но и гибе-
лью некоторых из них. Погибли, в частности, бывшие прапорщики -
член губернского исполкома Т. П. Марковский и военный руководи-
тель советской флотилии К. В. Кузнецов43.
С формированием частей Сибирской армии командование войсками
Енисейского района в начале июля 1918 г. было преобразовано в штаб
1-й Енисейской дивизии. Гулидов стал её начальником, Мальчевский -
командиром Енисейского полка, а Ляпунов - начальником Краснояр-
ского гарнизона. 1 августа в Забайкалье на борьбу с войсками Центро-
сибири были отправлены последние две роты Енисейского полка, почти
исключительно состоявшие из офицеров44.
Очистив Забайкалье от красногвардейцев и мадьяр, енисейские
стрелки и казаки были переброшены на Урал, где начались ожесточен-
ные бои с Красной армией. Одним из первых среди красноярцев на
Екатерининском фронте погиб бывший подпольщик и ротный коман-
дир, капитан Лысенко, торжественные похороны которого состоялись
в родном городе 21 ноября. С целью единения офицеров с нижними
чинами 26 ноября (9 декабря) в Красноярске гарнизонным начальством
было проведено Георгиевское празднество с участием в молебне и
обеде 200 георгиевских кавалеров, в частности, героев, отличившихся
когда-то в боях под Плевной и недавно доставивших знамя 30-го полка
из Советской России45.
Русское офицерство в революции и Гражданской войне на Енисее 465
Ощущая нужду в теплых вещах и продуктах, офицеры и солдаты с
Енисея отличались самоотверженностью в зимних боях. В начале декабря
1918 г. эшелоны сибирских войск со штабом 1-й Сибирской стрелковой
дивизии, прорываясь к ст. Лысьва Западно-Уральской железной дороги,
ушли вперед и оторвались от своих коммуникаций. Узнав об этом,
красные перекинули 5-й полк им. Л.Д.Троцкого, состоявший из 1,5
тысяч матросов и латышей, по заброшенной ветке и напали с фланга на
штаб. Несшие сторожевую охрану молодые солдаты 4-го Енисейского
Сибирского стрелкового полка кинулись на помощь офицерской роте,
писарям и, действуя врукопашную, отбили противника 6.
В целом за октябрь-ноябрь 1918 г. потери в боях среди штабных
Сибирской дивизии составили 21 человека, а в 4-м Енисейском полку -
33-35 офицеров и стрелков. Из них погибли 24 лица, в т. ч. прапорщик
Е. Козлов, умерли от ран поручик Ф. Ф. Миллиус и подпоручик И. Мас-
ленников, пропали без вести семеро и ранение получил штабс-капитан
Г. Линщук4 .
Наиболее успешными для енисейских стрелков были бои за Пермь.
24 декабря сибирские части после 30-верстного перехода ворвались в
город, где захватили 20 тысяч пленных, 50 орудий и 4 тысячи вагонов.
За взятие Перми командир 4-го Енисейского полка Мальчевский был
произведен в генерал-майоры и награжден орденом Св. Георгия 4-й
степени. Но в Красноярске 26 января 1919 г. хоронили 18 офицеров
полка, в т. ч. полковника Гантимурова, погибших в этих боях48.
Между тем на территории самой Енисейской губернии с ноября
1918 г. началось антиправительственное повстанчество, вызвавшее ги-
бель представителей власти, общественности и офицерства. Так, захватив
станицу Каратуз в Минусинском уезде, толпа мятежников растерзала
атамана Шошина и прапорщика Тауля. Во время овладения г. Енисей-
ском в начале февраля 1919 г. повстанцы убили начальников Енисейского
района и гарнизона поручиков Гулида и Вазенберга49.
Ликвидация повстанческих очагов потребовала от властей изыскания
воинских резервов. Из Красноярска для защиты Минусинска в ноябре
1918 г. были переброшены 5-я сотня и учебная команда Енисейского
казачьего полка под командованием хорунжего Розанова, команда баталь-
она, в которой находились 14 офицеров во главе со штабс-капитаном
Сченсновичем, а из Иркутска - учебная команда 10-го Байкальского
полка, усиленная орудием. Силы правопорядка в уезде были дополнены
казачьими дружинами, сформированными штабс-капитаном Трудояко-
вым, когда-то из стен духовной семинарии бежавшим добровольцем на
германский фронт, и поручиком Лютиковым. Находясь под командова-
нием генерал-майора И. Ф. Шильникова при начальнике штаба есауле
Бековиче-Валуйском, они в боях под Городком и Минусинском нанес-
ли крестьянским повстанцам поражение. Но процесс зачистки уезда от
466 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
мятежников впервые вызвал озлобленность и бесчинства со стороны
казачьих офицеров.
С напряжением сил для белого воинства проходила операция по
очищению от повстанцев Енисейско-Маклаковского района. В сторону
Енисейска выступили отряд красноярских милиционеров во главе с
поручиком Коротковым и сотни Енисейского казачьего полка под об-
щим командованием бывшего уездного комиссара и штабс-капитана
А. А. Платонова. 19 февраля в бою у Маклаковского завода отряд сот-
ника или есаула Б. Сибирцева потерял до 50 человек убитыми и ране-
ными. Погибли сам командир, штабс-капитан или сотник Иванов, хорун-
жие Соболевский и Антипович, а также герой Первой мировой войны
подъесаул В. М. Шильников50. Организовав ложное наступление, пра-
вительственные войска 28 февраля ворвались в город и очистили его от
мятежников.
В труднодоступных зимой местностях Канского и Красноярского
уездов возникли очаги дестабилизирующего тыл повстанчества, лик-
видация которых потребовала привлечения армейских частей. На по-
мощь местным отрядам полковника Н. Петухова прибыл Енисейский
отряд особого назначения под командованием начальника 8-й стрелко-
вой дивизии генерал-майора С. И. Афанасьева. Однако партизаны,
многие из которых в прошлом занимались охотничьим промыслом, к
тому же приобрели опыт боевых действий на фронте, используя рас-
сыпной строй, лыжные и кавалерийские обходы, заставляли противни-
ка отступать.
Более эффективно действовали правительственные войска по по-
давлению повстанчества на севере Ачинского уезда. После семиднев-
ных боёв с войсками генерал-майора И. Е. Барановского партизаны
были выбиты из ряда деревень и ушли в Заманье, где соединились с
местными мятежниками.
Потребовав от своих подчиненных быстрейшего уничтожения пов-
станчества и сконцентрировав против него армейские, казачьи, чехосло-
вацкие и итальянские части, уполномоченный по охранению государст-
венного порядка и общественного спокойствия в Енисейской губернии
генерал-лейтенант С. Н. Розанов организовал наступление на парти-
занские районы. После месячных боёв повстанцы оставили с. Степной
Баджей и Тасеево. Позднее было подсчитано, что во время этих боевых
действий население партизанских районов потеряло до 2,8 тысяч человек,
в том числе убитыми, расстрелянными и повешенными, а несколько
десятков селений подверглось сожжению51.
Отступая и прорвавшись на территорию Минусинского уезда, мя-
тежники встретили сопротивление дружин и казачьих отрядов во главе
с поручиком Ценбергом, хорунжим Заниным, есаулами Шабалиным,
Фроловым и сотником Мамаевым, которые, находясь под общим коман-
Русское офицерство в революции и Гражданской войне на Енисее 467
дованием есаула Болотова, заставили их уходить в Урянхайский край.
Но поражение правительственного отряда в Белоцарском бою позво-
лило партизанам окрепнуть и в середине сентября 1919 г. занять Ми-
нусинск и территорию енисейского правобережья. Начавшееся 24 но-
ября наступление партизанской армии закончилось разгромом частей
8-й Сибирской стрелковой дивизии, гибелью её начальника генерала
Барановского и выходом повстанцев под Красноярск.
На севере партизаны, принудив власти Енисейска к сдаче, разоружи-
ли гарнизон и арестовали его офицеров - штабс-капитана Платонова,
поручика Никольского, подпоручика Евсеева и прапорщика Портнягина.
Вскоре Платонов был расстрелян. К середине января 1920 г. белые ос-
тавили и территорию Канского уезда.
В этом повстанчестве енисейских крестьян участвовало сравнительно
немного бывших офицеров. Ачинских и заманских партизан возглавлял
штабс-капитан или, согласно его личному делу, поручик П. Е. Щетинкин,
прапорщики А. Д. Кравченко и К. П. Пуляев (Лидин). Среди тасеевских
повстанцев находились бывший офицер Ф. Н. Лобов, штабс-капитан
Сперанский (или Стронский), прапорщики Витюков, Виноградов, Са-
морчук, Халчевский и др.
Существуют две версии трансформации Щетинкина в партизанского
вожака: по одной из них он, будучи одним из красногвардейских ко-
мандиров на Мариинском фронте, после падения советской власти
скрывался и вышел к повстанцам под видом плотника, а по другой -
возглавил дезертиров, которых вылавливал в качестве командира пра-
вительственного отряда52. Скрывавшийся от мобилизации в Сибир-
скую армию на своем хуторе в Заманье, Кравченко ушёл в партизаны
по настоятельному приглашению большевиков-латышей из д. Грязная
Кирза и выдвинулся в качестве военного специалиста уже после захвата
повстанцами Степного Баджея53. По свидетельству очевидца, газеты того
времени сообщали, что трансформироваться в партизаны Кравченко
побудило угрожавшее ему осуждение за растрату казенных средств54.
Современники объясняли причину того, что бывший командир
красногвардейского отряда и член повстанческой организации Пуляев
возглавил партизан, его желанием получить «известность Герострата».
Лобов был перебежчиком из правительственного отряда, действовав-
шего против партизан. Среди прочих офицеров, которые отметились
участием в повстанчестве на севере Канского уезда, встречались лица
местного крестьянского происхождения. Но пятеро из них ранее явля-
лись правыми эсерами и один - руководителем земской управы. Под-
вергшись аресту военными - сторонниками правления А. В. Колчака,
они были сосланы в восточные местности, откуда, боясь репрессий со
стороны местных властей, бежали в партизанский район55.
Согласно воспоминаниям современников, Пуляев и Щетинкин уже во
время партизанского движения по политическим убеждениям являлись
468 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
большевиками. Партийный стаж последнего исчислялся со дня занятия
им должности начальника Ачинского уголовного розыска в марте 1918 г.,
но оформился он в качестве члена РКП(б) лишь в 1920 г.56. Лобов являл-
ся «ярым» правым эсером, сохранившим свои идейные взгляды даже в
советское время.
Сложнее определить партийную принадлежность периода повстан-
чества у Кравченко, который ещё в 1898 г. стал членом ПСР, а во время
Гражданской войны перешёл в РКП (б). Так, ссылаясь на, в частности,
заявление самого Кравченко, сделанное за год до смерти, советские ав-
торы якобы установили, что он был принят в ряды большевистской
партии Первым Красноярским подпольным комитетом в июне 1918 г.
Однако в некрологе, опубликованном в центральной партийной газете,
сообщалось, что Кравченко стал большевиком в 1920 г. Подтверждает
это сообщение и постановление президиума Енисейского губернского
комитета РКП (б) от 6 июля того же года, которым поручалось боль-
шевикам А. П. Спундэ и Ф. К. Врублевскому подписать анкеты Крав-
ченко и Щетинкина, которые оформляли свое членство в партии57.
Сам Кравченко в своих неопубликованных мемуарах не обмолвился
о существовании подпольщиков и столь важном событии в собствен-
ной жизни. После нахождения на хуторе его внимание привлёк облик
Красноярска, изменившийся с изгнанием большевиков: открытые кафе
и рестораны, масса товаров, рысаки и авто на улицах, разодетые жен-
щины и блестящее офицерство58. По мнению современника, Кравченко
в 1918 г. был далёк от большевизма и, вероятно, даже приветствовал
падение советской власти. О том, что его главком не являлся членом
партии большевиков, писал впоследствии один из бывших партизан59.
Уже в конце партизанской эпопеи Кравченко, не соглашаясь объеди-
нять партизанские части с Красной армией, заявлял о том, что больше-
визм является «гнойником на теле крестьянства». Опасаясь сибирской
махновщины, чекисты дважды подвергали его аресту. Обеспокоенные
популярностью Кравченко и Щетинкина среди населения, члены пре-
зидиума Енисейского губернского комитета РКП(б) 28 декабря 1920 г.
просили Сиббюро ЦК не возвращать их в губернию60.
Отношения бывших офицеров с восставшим крестьянством скла-
дывались по-разному. В условиях Тасеевской республики, где сильны
были большевистские ориентации партизан, офицеров-эсеров, претен-
дующих на руководство фронтом, быстро обвинили в заговорщицкой
деятельности и расстреляли. Но отстаивавший внепартийность партизан-
ского движения Лобов выдвинулся в ротные командиры, а затем был
избран в состав Армейского совета и заместителем командующего61.
Судя по документам и воспоминаниям, Кравченко был личностью
простой и мягкой в общении, в то же время человеком властолюбивым
и капризным, прекрасным оратором среди крестьянства, любителем
Русское офицерство в революции и Гражданской войне на Енисее 469
преферанса, поклонником женщин и Бахуса на отдыхе,. Отдавая дань
уважения «воинскому таланту» Кравченко и Щетинкина, офицер шта-
ба войск, действовавших против партизан, свидетельствовал, что они
являлись ещё и знатоками крестьянской психологии, удачливыми мис-
тификаторами, и подкреплял это утверждение содержанием партизан-
ской листовки. Она гласила: «Я, Великий князь Николай Николаевич,
тайно высадился во Владивостоке, чтобы вместе с народной советской
властью начать борьбу с продавшимся иностранцам карателем Колча-
ком. Все русские люди обязаны поддержать меня. Великий князь Ни-
колай. С подлинным верно. Главнокомандующие народным фронтом
Енисейской губернии Кравченко и Щетинкин»62.
Карьера партизанского вожака сложилась у Кравченко не сразу.
Сначала авторитет бывшего фельдфебеля М. В. Александрова и пра-
порщика К. П. Пуляева в повстанческой среде был выше. Кравченко на
должность главкома Крестьянской армии предложили партизаны За-
манья в то время, когда Пуляев находился на излечении в лазарете.
Повстанцы же Канского уезда, зная мнение Александрова о ненужно-
сти в партизанской войне штабов и командующего, с этим назначени-
ем согласились условно. Избранный вторым заместителем главкома и
неудачно организовавший оборону с. Вершино-Рыбного, Пуляев мог
затем рассчитывать лишь на должность командира пулемётного полка.
Неприязненные отношения сложились между Кравченко, как бывшим
офицером-тыловиком, и фронтовиком в прошлом Александровым.
Конфликт разрядился тем, что Александров, потерпевший поражение в
неподготовленном наступлении на с. Рыбинское, покончил с собой.
Ставший заместителем главкома уже при отходе партизан из Степного
Баджея, Щетинкин являлся человеком не властолюбивым и удобным
для Кравченко63.
Среди партизан, находившихся в Минусинске, по отношению к ме-
стному населению обозначились три течения. Выразителем первого из
них стал Щетинкин, который не замечал антиобщественные настроения
своих товарищей. Группа, возглавляемая Кравченко, выступала за гиб-
кую тактику по отношению к крестьянам. Вокруг же редакции газеты
«Соха и молот» объединилась партизанская «интеллигенция», склонная
к эсеровской идеологии и выступавшая за советскую власть, но с кресть-
янским уклоном64. Как уже доказано историками, тезис о большевистском
руководстве партизанским движением чаще всего декларировался65.
Вместе с тем, перед лицом военной опасности разногласия в партизан-
ском лагере стирались, а его руководители становились внепартийными,
ибо могли руководить мятежным крестьянством, лишь подчиняясь за-
конам его жизни.
Не было единства и в настроениях белого офицерства. Настроенные
против большевиков, фронтовики в то же время с озлобленностью отно-
470 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
сились к тыловикам, виновному в поражениях командованию и высказы-
вались за абсолютную диктатуру. Находясь под деморализующим воз-
действием отступления, некоторые из них все больше разубеждались в
правоте своего дела66.
Отступая к Красноярску, части Белой армии натолкнулись здесь на
восставших рабочих и солдат гарнизона. Согласно официальной оценке,
хотя она давно подвергается критике, потери белых под Красноярском
составляли до 60 тысяч человек убитыми, ранеными и пленными67.
Среди сдавшихся были два генерала, 12 штаб-офицеров, 53 обер-офицера
и военных чиновника, находившихся в эшелоне дежурного генерала
штаба Восточного фронта. С этой же группой в Красноярск прибыли
10 генералов и 15 штаб- и обер-офицеров - генштабистов. Военноплен-
ными была переполнена тюрьма. С введением военного положения и
комендантского часа их срочно сортировали - отделяли генералов и
офицеров от солдат и доставляли в военный городок. Сопровождая туда
арестованных офицеров, красноармейцы зачастую их прикалывали или
расстреливали. Здесь в полуголодном состоянии были сосредоточены
от 12 до 20 генералов, 50 полковников, 175 штаб-офицеров, 4380 обер-
офицеров, а в целом до 6 тысяч представителей офицерского корпуса,
а также множество солдат68.
Не желая сдаваться, за Красноярск прорвались и вместе с каппелев-
цами совершили Сибирский Ледяной поход сотни Отдельной Енисей-
ской казачьей бригады, возглавляемые генерал-майором А. И. Феофи-
ловым. Некоторые из белых офицеров, вроде генералов Мальчевского
и Феофилова, умерли во время этого похода от болезней. Другие - в
дальнейшем эмигрировали в Маньчжурию, но в 1945 г. оказались в со-
ветском плену (например, Коротков, Тялшинский) и отбывали наказа-
ние в ИТЛ.
Нельзя сказать, что новая власть оставалась совершенно безучаст-
ной к положению военнопленных. Для работы в Сибирском земельном
отделе и др. омских учреждениях был составлен список на 257 бывших
офицеров. Большинство сдавшегося офицерства, взятого на учёт, рабо-
тало в военкоматах, органах народного образования, статистики, а
также было принято на службу в войска ВОХР. К апрелю 1920 г. в
красноярских караульных и комендантских частях, а больше всего в
Енисейской инженерной военно-рабочей бригаде насчитывалось более
10 тысяч человек, в основном ранее служивших в Белой армии.
Несмотря на то, что бывшие офицеры считались неблагонадёжными
и постепенно, как военспецы, вытеснялись коммунистами, в войсках
ВОХР они занимали многие командирские должности. Порой их при-
оритет в комсоставе вызывал панические заявления представителей
советской власти и определял их отношение к этим частям в целом. На-
пример, в Канске, где батальон ВОХР в апреле - мае 1920 г. насчитывал
Русское офицерство в революции и Гражданской войне на Енисее 471
1030 человек, в прошлом «беляков», а командовали им бывшие офицеры,
эта воинская часть, а заодно и власть в городе считались коммунистами
«белогвардейскими». Но ненадёжность этих войск была обусловлена еще
и бытовыми мотивами69.
Хуже всего было положение того офицерства, что оставалось в
Красноярском военном городке или было заключено в тюрьму. Люди
погибали от голода, холода и эпидемий. Тиф косил узников тюрьмы,
жертвами его и расстрелов стали 10 тысяч военнопленных, содержав-
шихся в военном городке. В первую очередь чекисты занимались розы-
ском и наказанием руководителей и активных деятелей белого режима,
контрразведчиков и «карателей», к которым, как правило, применялся
расстрел. Так погибли подпоручик М. И. Балашко, штабс-капитан
И. А. Вотин, командир «карательного» отряда Соколов-Свиридов, подъ-
есаул С. Мамаев и штабс-капитан А. Ф. Голубкин. Расстрелу подверглись
генералы В. П. Гулидов, И. Ф. Ромеров и бывший атаман А. А. Сотников.
Умер в тюрьме генерал Н. А. Воронов. В Ачинске были расстреляны
бывший начальник военного района полковник П. И. Бальзам, подпору-
чик Д. И. Голованов, а также полковники Г. Н. Юрьев и Б. П. Белавенец.
Массовые убийства офицеров произошли в Канске, где по обвинению в
карательных действиях расстреляли членов некоего «Чёртова отряда»
во главе с И. Калинским.
Нередко арест использовался для проверки лояльности бывших бе-
логвардейцев к советской власти. С этой целью, например, содержали
в лагере для военнопленных при Канском уездном исполкоме бывшего
полковника-генштабиста П. Н. Соколова. Для некоторых офицеров
преследование закончилось расстрелом, но лишь впоследствии. Так,
видный участник Белого движения бывший капитан M. H. Русеет был
арестован в Красноярске губернской чека. Освобожденный, он затем
служил в РККА, но затем вновь подвергся задержанию омскими чеки-
стами и в марте 1921 г. был расстрелян.
Начиная с марта 1920 г. красноярские чекисты «раскрыли» целый ряд
мифических контрреволюционных организаций во главе, например, со
штабс-капитаном и гражданином Латвийской республики Я. П. Эглит-
Симбартом, подпрапорщиком К. Д. Лисенковым-Кочуриным, Кавери-
ным и др. Состоявшие в них офицеры подверглись расстрелу.
Согласно воспоминаниям очевидцев, от голода, тифа и расстрелов
погибло до 75% всех военнопленных, «трупы которых не успевали хо-
ронить и они целыми грудами валялись под городом». Оставшихся в
живых офицеров отправили в Советскую Россию, определив их в воин-
ские части и на каторжные работы, или использовали на месте в качестве
рабочих в тайге и на рудниках. Но из 1100 пленных офицеров, выслан-
ных из Красноярска в Приуральский военный округ, в Екатеринбург
прибыли только 465 человек. Остальные же умерли в дороге от тифа. К
середине апреля 1920 г. военный городок опустел70.
472 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
Перебиваясь случайными заработками, бывшее офицерство было
вынуждено бежать от голода в окрестные леса, искать подённую работу
у крестьян. Вследствие этого на 17 июня в городе насчитывалось лишь
800 бывших офицеров. В августе того же года в среднем за день из
Красноярска исчезали 11 беглецов. Одни из них пробивались с боями к
атаману Семенову. Другие, выжидая, концентрировались в лесах. На-
пример, в Шерчульской и Покровской волостях Красноярского уезда в
октябре 1920 г. замечены были офицерские отряды, состоявшие, по
слухам, из 400 человек, среди которых якобы находились генерал и два
полковника71.
В антикоммунистическом повстанчестве крестьян, начавшемся с
осени 1920 г. и обусловленном полным изъятием хлеба, мобилизацией
в Красную армию самых необходимых в деревенском хозяйстве сил, а
также террором, приняло участие значительное количество бывших
офицеров. Обусловлено это было не столько политическими взглядами
офицерства, согласно объяснению Сибревкома, якобы оставленного
для осуществления диверсий72, сколько тем, что в результате пресле-
дования советской властью в тайге стали скапливаться группы беглецов.
Будучи не в силах уйти в Монголию, они становились боевым ядром
повстанцев, офицеры же приглашались последними на роль команди-
ров и военспецов. В повстанчестве была и такая категория офицеров,
происходивших из местных крестьян, которые добирались домой, но,
подвергшись репрессиям со стороны возникших коммунистических
ячеек, были вынуждены стать организаторами «банд». Были и такие
офицеры, что бежали из мест заключения или городов и, найдя приста-
нище у повстанцев, отсиживались, занимаясь, например, канцелярской
работой.
Начиная с августа 1920 г. на территории южнее Красноярска и вплоть
до пограничного Минусинского уезда появилось, хаотически передви-
гаясь и нападая на коммунистов, множество так называемых «банд»,
которые зачастую возглавлялись бывшими офицерами. Так, в районе
д. Успенки Красноярского уезда были замечены 200 конных при трех
пулеметах и шести офицерах. Здесь же существовала «банда» полков-
ника Апасева, в которой состояло до 30 офицеров. На с. Бирилюсы на-
ступали повстанцы под командой полковника «Ивана Михайловича».
В Канском уезде действовала «банда» некоего «Ивана Тимофеевича»,
именующего себя «полковником» или «князем Голицыным»73.
Документы сохранили скудные и противоречивые сведения лишь
об офицерах, которые в повстанчестве являлись руководителями. Боль-
шинство же из них, будучи рядовыми участниками событий, остались
безымянными. Так, из 87 бывших офицеров и дружинников, скрывав-
шихся в Агульской тайге Канского уезда и в массе своей ставших уча-
стниками Голопуповского восстания, известными оказались немногие -
Русское офицерство в революции и Гражданской войне на Енисее 473
в основном лишь те, что проходили по делу об этом мятеже. Это были
поручик Н. А. Зеленцов, прапорщики В. М. Апостолов, И. В. Николаев,
И. И. Пересыпкин, а также вернувшийся из германского плена офицер
Т. Л. Тараканов.
Поднявшись против продразверстки и под лозунгом восстановления
власти Учредительного собрания, крестьяне под командованием офи-
церов - бывшего служащего губернского продовольственного комитета
С. Атавина и Н. Зеленцова 4 ноября 1920 г. двинулись на Канск и заняли
ряд селений, превратив их в свою опорную базу. Однако 14 ноября они
в районе с. Голопупово были разбиты советскими войсками. Погибли
офицеры Атавин, Зверев и Московский, расстрелу подверглись Зеленцов
и Тараканов.
Начатое 2 ноября жителями с. Сереж восстание, участники которого
выдвигали самые разные лозунги своей борьбы, не закончилось упор-
ной защитой этого селения. Соединившись с повстанцами еще четырех
волостей Ачинского уезда, восставшие крестьяне под командованием
прапорщиков М. А. Базаркина-Тишина, Коробейникова, Королева, Ло-
гуткова, штабс-капитана Петрова, братьев Поповых, один из которых
был полковником, пытались наступательно действовать против совет-
ских войск, но потерпели поражение. Остатки их, отбиваясь, совершили
переход в Минусинский уезд. Оставшиеся на территории Ачинского
уезда группы во главе с офицерами - бывшим продовольственным
работником П. Е. Барановым, прапорщиком и служащим сельсовета
И. Г. Гусевым, учителем и подпоручиком О. Зуйко, вскоре подверглись
уничтожению.
К зиме 1920/1921 г. возникшие на юге Енисейской губернии под
воздействием дискриминационных мер коммунистов «белые банды»
полковников Михайлова, Шамадина, есаула Фролова и хорунжего За-
нина были ликвидированы или вылавливались в тайге. Власти, нако-
нец, изловили и расстреляли так называемого «белого короля» Занина
и его сообщников, а следом разоблачили «заговорщиков» в Минусин-
ске и ряде селений уезда.
Опасность для коммунистов теперь исходила от повстанцев, про-
рвавшихся из Ачинского уезда. Многие из них в прошлом были унтер-
офицерами, а комсостав носил погоны и на поверке требовал исполне-
ния царского гимна. Численность данного отряда, вероятно, возглав-
ляемого прапорщиком Базаркиным, составляла 500 человек, в т. ч. 100
бывших офицеров и казаков. Пополнившись сотней инородцев, они
сосредоточились на труднодоступных зимой Мальцевских приисках.
Но в конце января - начале февраля 1921 г. прошедшие через лесные
завалы части ВОХР подавили сопротивление повстанцев и выбили их
из рудников. Захваченные в разных местностях юга губернии Базар-
кин, Баранов и Гусев были расстреляны.
474 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
Но, пожалуй, больше всего офицеров было среди дезертиров Красной
армии - участников вспыхнувшего в ночь на 11 октября Зеледеевского
восстания. Сначала действия повстанцев не были удачными. Но, когда
военным руководителем вместо убитого бывшего корнета и милицио-
нера Жукова был приглашен подполковник или полковник Олиферов,
то выступление приобрело большую организованность и, соответст-
венно, опасность для коммунистов. В походе против «коммунистов и
жидов» участвовали от 400 до 500 повстанцев, объединенных в «1-й
отряд им. Великого князя Михаила Александровича». Находившийся
под управлением штаба с его начальником, бывшим дезертиром из
коммунистического полка, поручиком Кротовым и 30 офицерами, в
т. ч. штабс-капитаном Покровским и поручиком Бутузовым, в про-
шлом служащими железной дороги и милиции, он состоял из двух рот,
кавалерийского эскадрона, комендантской и хозяйственной команд,
околотка и обоза. Совершив с боями рейд из-под Красноярска в Ачин-
ский уезд, а оттуда через Обь-Енисейский канал на территорию Мари-
инского уезда Томской губернии, повстанцы в начале февраля 1921 г.
вновь прорвались в Ачинский уезд. Здесь они понесли потери, но, вы-
рвавшись из окружения, ушли в Минусинский уезд.
21 февраля 1921 г. в перестрелке, возникшей у д. Сон, был убит
Олиферов, но его отряд под командованием теперь уже поручика Еро-
феева продолжил движение в Урянхайский край. Однако 28 февраля в
бою у д. Уты повстанцы потерпели еще одно поражение и вынуждены
были вернуться на территорию инородческих обществ. Соединившись
поначалу с группой Майнагашевых, остатки олиферовцев в июне того
же года оказались окончательно разбитыми. С гибелью поручика Еро-
феева 18-20 членов его отряда перешли к И. Н. Соловьеву.
Начавшие активную повстанческую деятельность на исходе зимы
1921 г., соловьевцы к этому времени возглавлялись штабом, состояв-
шим, в частности, из офицеров со штабс-капитаном Суховетровым в
качестве начальника. Но к осени 1921 г. бывшее офицерство несколько
утратило свое ведущее положение среди повстанцев. Привлеченный
Соловьевым для обоснования политических целей борьбы прапорщик
Энштейн был захвачен. Разочаровавшись в повстанчестве с его слабой
дисциплиной, пятеро офицеров вернулись в кузнецкую тайгу, а 10 —
продолжили путь в Монголию. Некий поручик, имевшийся среди со-
ловьёвцев, в дальнейшем погиб в бою у д. Малое Озеро. Раненый и
скрывавшийся в тайге подпоручик Ларионов пришёл к Соловьеву, но
затем сдался властям и впоследствии в качестве коменданта села даже
участвовал в боях с «бандой».
Наличие в рядах повстанчества офицеров было настолько значимым,
что обусловило возникновение самозванчества, рассчитанного на легити-
мизацию восставших и пополнение их новыми силами. По свидетельству
Русское офицерство в революции и Гражданской войне на Енисее 475
очевидца, в отряде «капитана» Родионова в результате производства в
«офицеры» и «унтер-офицеры» не осталось рядовых бойцов. Действо-
вавший с мая того же года под монархическим знаменем Горно-
конный отряд им. Великого князя Михаила Александровича состоял из
двух эскадронов с четырьмя взводами, пулемётной, разведывательной
и комендантской команд, а затем и «офицерского» караула. «Парти-
занским» сообществом в августе 1922 г. его вожак и урядник Соловьев
был произведен в «есаулы», начальник штаба, в прошлом агроном,
А. К. Зиновьев - в «поручики», служивший у Соловьёва адъютантом,
бывший железнодорожный и советский служащий В. И. Королев - в
«прапорщики», а командир эскадрона Н. В. Кулаков - в «сотники». Все
они, как и прапорщик С. Карякин, вскоре погибли или были расстреляны.
Еще одна «банда», длительное время существовавшая в Ачинском
уезде, находилась под руководством местных уроженцев прапорщика
С. Друголя и хорунжего Самкова. При ликвидации её осенью 1922 г.
данные лица погибли74.
Бывшие офицеры, не принявшие участия в этой борьбе, распыли-
лись по Сибири. Вынужденные регистрироваться, они находились под
наблюдением соответствующих органов, подвергались дискримина-
ции, а затем были практически поголоно репрессированы.
Следовательно, утратив свои лучшие кадры на фронтах Первой ми-
ровой войны и будучи малочисленным, офицерство тыловых гарнизо-
нов Красноярья не нашло в себе силы противостоять наступающему
большевизму. Расколовшись на лиц, которые осуществили победу со-
ветской власти и стали её военной опорой, и тех, кто, не поддержав эти
политические события, оставался нейтральным или ушел в подполь-
ные военные организации, бывшее офицерство в массовом порядке
вступило в борьбу с большевиками лишь к лету 1918 г. Возглавив Бе-
лое движение на востоке России, оно своими жизнями заплатило за от-
стаивание ценностей цивилизации и демократии или оказалось под
прессингом новых пассионариев. Крестьянам-мятежникам ближе были
вожди, выдвинутые из собственной среды. Однако в военном отноше-
нии наличие среди повстанчества бывших офицеров вводило его в бо-
лее строгие рамки и, в конечном итоге, обеспечивало победный исход
или длительность существования.
Примечания
См., например: Кавтарадзе А. Г. Военные специалисты на службе Республики Советов
1917-1920 гг. - М., 1988; Волков С. В. Трагедия русского офицерства. - М, 2001; Волков А.
В., Егоров Н. Д., Купцов И. В. Белые генералы Восточного фронта Гражданской войны: Био-
граф спр. - М., 2003; ГаиииА. В. Корпус офицеров Генерального штаба в годы Гражданской
войны 1917-1922 гг.: Спр. мат-лы. - М., 2009; он же. «Мозг армии» в период «Русской сму-
ты»: Ст. и док-ты. - М., 2013; и др.
476 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
2
Новиков П. А. Во имя России: генерал-майор Владимир Платонович Гулидов // Белая
гвардия. - 2001. № 5. С. 110; Шекшеев А. П. Гражданская смута на Енисее: победители и по-
бежденные. - Абакан, 2006; он же. Войсковые атаманы енисейских казаков (1917 - начало
1920-х гг.) // Хакасия и Россия: 300 лет вместе (Мат-лы международ, науч. конф., посвящ
300-летию вхождения Хакасии в состав Российского государства (12-13 дек. 2007 года). - Т.
II. - Абакан, 2008. - С. 139-145; он же. Трагедия Сотникова - атамана и полярника // О вре-
мени, о Норильске, о себе... - Кн. 12 - М., 2012 - С. 241-285; он же. Атаман Алексей Ника-
норович Тялшинский. На конях от Карпат до Маньчжурии // Ада чир-суу - Отечество: крае-
ведческий альманах. Вып. 2. - Абакан, 2013. С. 67-80; Тарасов М. Г. Енисейский казак Г. К.
Бологое и его роль в формировании и развитии Белого движения в Сибири // 1917 год в рос-
сийской и мировой истории: мат-лы международ, науч. конф. Красноярск, 14-15 нояб. 2007 г.
- Красноярск, 2007. - С. 224-231; ПаршуковВ. Валериан Серебренников - член Войскового
правления Енисейского казачьего войска // Сибирский исторический альманах: Т. 1: Граж-
данская война в Сибири. - Красноярск, 2010. - С. 44-54; Тимофеев А. Эрих фон Фрейберг -
организатор и первый командир Ачинского конно-партизанского полка (АКПО) // Там же. -
С. 56-59; Краснощекое А. Барнаульские полки белой армии и их командиры А. И. Камбалин и
Б. Г. Ляпунов // Там же. С. 73-76; Богуцкий А. Е. Атаман Енисейского казачьего войска А. Н.
Тялшинский // Клио. - 2011. № 4. С. 154-156; он же. Григорий Кириллович Бологое - енисей-
ский казак, деятель Гражданской войны и эмиграции // Исторические, философские, полити-
ческие и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практи-
ки. Тамбов, 2011. № 5 (11). Ч. III. С. 12-15; АндюсевБ. Герой или жертва: трагедия «малень-
кого человека» в жерновах Гражданской войны // Сибирский исторический альманах. Т. 2:
Сибирь на переломе эпох. Начало XX века. - Красноярск, 2011. С. 298-302; МармышевА.
Атаман Енисейского казачьего войска Виктор Попов // Там же. - С. 330-335.
Шекшеев А. П. Сибирский бонапартизм: офицерство в крестьянском повстанчестве (на
материалах Енисейской губернии) // Научное наследие Н. Ф. Катанова и современное восто-
коведение: Мат-лы международ, науч. конф., посвящ. 140-летию со дня рожд. Н. Ф. Катанова.
22-24 мая 2002. - Абакан, 2003. С. 131-142.
Кожевин В. Л. О методологических основаниях изучения истории российского офицер-
ства периода революции 1917 года // Катанасвскис чтения - 98: Мат-лы докл. Второй Все-
росс. науч.-практ. конф. - Омск, 1998. С. 112.
Баталов А. Н. Борьба большевиков за армию в Сибири. 1916 - февраль 1918. - Новоси-
бирск, 1978. С. 29-31.
Наш голос. - 1917. 23 марта
Там же. - 18, 19, 22 марта; Красноярский рабочий. - 1917. - 19, 21 марта; АгалаковВ. Т.
Советы Сибири 1917-1918 гг. - Новосибирск, 1978. С. 56; Баталов А. Н. Борьба большевиков
за армию в Сибири. - С. 74-75.
Панков Д. В. Комкор Эйдеман. - М., 1965. С. 9, 12.
Андюсев Б. Е. Человек в истории сквозь призму повседневности // Красноярский край:
прошлое, настоящее, будущее: Мат-лы международ, конф., посвящ. 75-лстию Красноярского
края. Красноярск, 19-21 ноября 2009 г. - В 2 т. - Красноярск, 2009. - Т. 2. - С. 226-228.
Наш голос. - 1917. 21, 23 марта.
Там же. - 2 марта, 13 апреля.
Там же. - 10 июня.
13
Красноярский рабочий. - 1917.-20 июня; Наш голос. - 1917. - 11 июля.
Наш голоС. - 1917. - 15, 16, 17 июня; Красноярский рабочий. - 1917. 20 июня; Сво-
бодная Сибирь. - 1917. 7 июля.
Баталов А. Н. Борьба большевиков за армию в Сибири. - С. 93.
Октябрь в Сибири. Хроника событий (март 1917 - май 1918 г.). - Новосибирск, 1987.
С. 120; Государственный архив Красноярского края (ГАКК). Ф. 258. Оп. 1. Д. 8. Л. 10.
Русское офицерство в революции и Гражданской войне на Енисее 477
Енисейский энциклопедический словарь (ЕЭС) - Красноярск, 1998. С. 574.
Баталов А Н. Борьба большевиков за армию в Сибири. - С. 129, 136; Октябрь в Сиби-
ри. С. 94, 96, 102, 105, 120, 126; Фрумкин М. Февраль - октябрь 1917 г. в Красноярске // Про-
летарская революция. - 1923. № 9 (21). С. 148.
Красноярский рабочий. - 1917.-25 августа, 21 сентября; Свободная Сибирь. - 1917. -
26 августа; Фрумкин М. Февраль - октябрь 1917 г. в Красноярске. С. 148-149; Красноярский
Совет. Март 1917 г. - июнь 1918 г. (Протоколы и постановления съездов советов, пленумов,
исполкома и отделов)- Сб док-в. Красноярск, 1960 С 512; Баталов А. Н. Борьба большеви-
ков за армию в Сибири С. 150, 155; Съезды, конференции и совещания социально-классовых,
политических, религиозных, национальных организаций в Енисейской губернии (март 1917 -
ноябоь 1918 гг.).-Томск, 1991.-С. 113-114.
0 Красноярский рабочий. - 1917. 1 сентября; ГАКК. Ф. 258. Оп. 1. Д. 8. Л. 12-13.
Красноярский рабочий. - 1917.5,21 октября.
Там же. - 26 октября.
^3
Мармышев А. В., Елисееико А. Г. Гражданская война в Енисейской губернии. - Красно-
ярск. 2008. - С. 25; Красноярский рабочий. 1917 1,2 ноября.
Известия Енисейского губернского народного комиссариата. - 1918.-7 января.
Мармышев А. В., Елисееико А Г. Гражданская война в Енисейской губернии. С. 17.
Красноярский рабочий - 1917.-31 октября.
Там же. - 2, 3 ноября.
28
Там же. - 3, 4 ноября
Там же. - 5 ноября; Известия Енисейского губернского народного комиссариата. -
1917.-12, 14 ноября
30
Красноярский рабочий. - 1917.-7 ноября.
Дневники и письма. - Владивосток, 1959. - С. 135.
Красноярский рабочий. - 1917.-20 декабря.
Подробнее см.: ШекшеевА. П. Трагедия Сотникова - атамана и полярника // О време-
ни, о Норильске, о себе... - Кн. 12. - С. 259-268; Свободная Сибирь. -1918.-23 января.
ШекшеевА. П. Гражданская война на юге Приениссйской Сибири (1918-1922 гг.) //
Известия лаборатории древних технологий: науч. журнал. №2(11). Иркутск, 2014. С. 85.
Государственный архив Новосибирской области (ГАНО). Ф. 5а. Оп. 6. Д. 270 а. Л. 250,253.
Мармышев А. В., Елисееико А. Г. Гражданская война в Енисейской губернии. С. 25-26.
Голос народа - 1918. - 7-20, 9-22 марта.
Там же. - 16-29 марта.
Сибирские огни. - 1922. - № 1. - С. 229-230, 233; ВегманВ. Сибирские контрреволю-
ционные организации в 1918 г.// Там же. - 1928. - № 1. - С. 141; Сибирская советская энцик-
лопедия (ССЭ). Т. I. Новосибирск, 1929. - Стб. 271; Волков С. В. Трагедия русского офицер-
ства. - С. 241; Донской В. К. Тайные военные организации в восточных регионах России (ок-
тябрь 1917 - июнь 1918 гг.) // История Белой Сибири: Мат-лы 5-й международ, науч. конф. 4-
5 февр. 2003 года, Кемерово. Кемерово, 2003. С. 125; Новиков П. А. Гражданская война в Вос-
точной Сибири. - М., 2005. С. 98; Мармышев А. В., Елисееико А. Г. Гражданская война в Ени-
сейской губернии. - С. 24; Архив Управления ФСБ по Красноярскому краю (АУ ФСБ). Д. П.-
23386. Л. 15,19,21.
40 ГАКК. Ф. Р.-12. Оп. 3. Д. 34. Л. 27; Ф. 64. Оп. 1. Д. 739. Л. 2; ШекшеевА. П. Белогвар-
деец и эмигрант В. С. Коротков // Вестник Хакасского технического института-филиала
Красноярского государственного технического университета. - № 14. - Абакан, 2003. С. 119.
41 ГАКК. Ф. 64. Оп. 1. Д. 739. Л. 2.
42 Воля Сибири. - 1918. -27, 28 июня.
Там же. - 26 июня; Елисееико А. Конец «плавучей республики». Речной бой на Енисее
в июле 1918 г. // Сибирский исторический альманах: Т. 1. С. 130-136.
478 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
44
Воля Сибири. - 1918 - 5 июля, 3 августа.
Свободная Сибирь. - 1918. - 22 (9) ноября, 11 декабря (28 ноября).
Там же. - 8 (25) декабря.
Там же - 10 декабря (27 ноября), 20 (7) декабря.
** Там же. - 29 (16) декабря, 1919 - 23 (10), 25 (12) января.
Там же - 1919. - 11 февраля (29 января), 14 (1) марта; Колосов E. Е. Сибирь при Кол-
чаке. Воспоминания Материалы. Документы. - Птрг., 1923. С. 77; Партизанское движение в
Сибири. - Т. I. Приенисейский край. - Л , 1925. С. 22, 31, 82
Свободная Сибирь. - 1919. - 4, 5, 6, 14 марта (19, 20, 21 февраля и 1 марта)
* ГАКК Ф. Р.-49. Оп. 1. Д. 527. Л. 138-139; Д. 17. Л. 63
Попов Г. Н. Партизаны Заманья. - Красноярск, 1974. - С. 83; Колосов E. E Сибирь при
Колчаке.-С. 134.
53
Петров П. Партизанское движение в Сибири // Три года борьбы за диктатуру пролета-
риата (1917-1920) - Омск, 1920 - С 120; Рагозин Партизаны Степного Баджся. - M , 1926 -
С. 37; ГАНО. Ф. 5 a On 1. Д. 51. Л. 5; ГАКК Ф. 64. Оп 5. Д. 234. Л. 6
54 ГАКК. Ф. 64. Оп 5. Д. 531. Л. 17.
55
Там же. Л. 17; Ф. 42. Оп. 10 Д 101 Л. 7; Рагозин. Партизаны Степного Баджся. - С.
35; Яковенко В. Г. Записки партизана. - Красноярск, 1988. С. 45, 65.
КашуткинП В. Революцией мобилизованный и призванный...Очерк жизни и деятель-
ности П. Е. Щстинкина. - М., 1977. С. 36-36; ГАКК. Ф. 42. Оп. 6. Д. 951. Л. 12 об., 17 об , 31.
57 Правда. - 1923. 30 декабря; ГАКК. Ф. 1. Оп. 1. Д. 3. Л. 68; Логвинов В. К., Попов И. М.
Александр Кравченко. Очерк жизни и деятельности. - Красноярск, 1983. С. 41-43.
58 ГАКК. Ф. 64. Оп. 5. Д. 234. Л. 3.
59
КолосовЕ. Е. Сибирь при Колчаке. - С. 38; Попов Г Н. Партизаны Заманья. - С. 23, 65.
^° ГАКК. Ф. 64 On. 11. Д. 642. Л. 174; ГАНО. Ф П.-1. Оп. 1. Д. 125. Л. 94.
1 Яковенко В. Г. Записки партизана. - С. 46, 64-65; ГАКК. Ф. 42. Оп. 10. Д. 101. Л. 7, 35.
62 Белая гвардия. -№ 1. - М., 1997-2000. - С. 41-42
Попов Г. H Партизаны Заманья. - С. 38; Петров П. Перовские красные партизаны (на-
чало движения) // Сибирские огни 1935. Кн. 1. С. 142-143; ГАКК. Ф. 64. Оп. 5. Д. 531. Л. 20,
37, 45; ГАНО. Ф. 5 а. Оп. 1.Д. 51. Л. 11.
64
Рагозин. Партизаны Степного Баджся. - С. 193-195.
Никитин А. Н. Газета «Соха и молот» как источник по истории общественно-полити-
ческой жизни Сибири периода Октября и Гражданской войны. - Томск, 1982. - С. 160-161;
Шишкин В И. Большевики и партизанское движение в Сибири в освещении советской лите-
ратуры 1920-х - середины 1930-х годов // Большевики Сибири в борьбе за победу Великой
Октябрьской Социалистической революции. - Новосибирск. 1987. - С. 73-74.
Мышанский А. А. Отношение населения Сибири к «белому» режиму в период колча-
ковщины // Гражданская война на востоке России. Проблемы истории. - Новосибирск, 2001. -
С. 111-112.
Симонов Д. Г. Красноярская операция // Историческая энциклопедия Сибири. К-Р. -
Новосибирск, 2009. - С. 173.
Правда. - 1920. 28 января; ГанинА.В. Генштабисты антибольшевистских армий в
красном плену. 1917-1922 гг. // Вопросы истории. - 2013. - № 8. - С. 8.
ГАНО. Ф. П.-1. Оп. 2. Д. 83. Л. 8; Ф. Р.-1. Оп. 1. Д. 186. Л. 58, 75.
Судьба колчаковской армии. Письмо из Владивостока // Последние известия (Ревель).
- 1921. - 10 августа; Каликин. Судьба одного из офицеров // Каппель и каппелевцы. - М.,
2003. С. 283; Волков С. В. Трагедия русского офицерства. - С. 277.
71 ГАНО. Ф. П.-1. Оп. 1. Д. 125. Л. 62; Д. 137. Л. 8; Оп. 2. Д. 83. Л. 8.
Добровольский А. В. Эсеры Сибири во власти и оппозиции. - Новосибирск, 2002. С. 266.
73 ГАНО. Ф. 4. Оп. 1. Д. 333. Л. 40, 75, 79, 81, 89.
Русское офицерство в революции и Гражданской войне на Енисее 479
74
Подробнее см.: ШекшеевА П. «Мы в родной тайге, Соловьев, с тобой...» // Белая
гвардия. Казачество России в Белом движении: Альманах - 2005. № 8. С. 256-263; он же.
Крестьянское повстанчество на территории Приснисейской Сибири в начале 1920-х гг. //1920
год в судьбах России и мира: апофеоз Гражданской войны в России и её воздействие на меж-
дународные отношения. Сб. мат-в международ, науч. конф. - Архангельск, 2010. - С. 274-
278, он же Военно-политические события в Ачинско-Минусинском районе в 1920-1921 гт. //
Военно-исторические исследования в Поволжье: Сб. науч. трудов. Вып. 10. - Саратов, 2014.
С.291-307.
Фронтовики и тыловики:
солдаты в революции
«Фронтовики» как социальное
явление в 1917-1918 гг.
Д. А. Сафонов (Оренбург)
Из советской эпохи берет свое начало тезис относительно того, что
фронтовики Первой мировой в абсолютном большинстве были хоро-
шими людьми, наиболее активными и сознательными, оказавшими не-
заменимое революционизирующее влияние на крестьянские массы
провинции, проводившие ленинские идеи в самые отдаленные уголки
нашей страны. Данный тезис постоянно подпитывался не только исто-
рическими публикациями различного уровня, научного, публицисти-
ческого и мемуарного характера, но и художественной литературой, и
кино. В итоге в общественном историческом сознании четко были за-
фиксированы большевистская ориентация фронтовиков, их большая
агитационная работа, роль в становлении советской власти на местах и
организации борьбы с контрреволюцией по всей стране.
Начнем с малого - определим, кто такой «фронтовик»? Обращение
к словарям показывает изменчивость наполнения понятия. Скажем, у
В.Даля фронтовик - «хороший строевой, знающий службу эту»1. В
XX веке содержание понятия иное; практически у всех авторов слова-
рей (Д. Н. Ушаков, С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова, Т. Ф. Ефимова) это
«человек, который сражается или сражался в действующих частях на
фронте». Уместно отметить, что словарь Ушакова создавался в 1934—
1940 гг., и именно в нем присутствует и второй вариант - «Военно-
служащий, знаток военной службы, военного строя». А точнее, это
первый, а второй по счету - как раз про человека, который сражается, с
показательной пометкой «нов».
По логике публикаций о революции и гражданской войне выходит,
что под фронтовиками понимались все военнослужащие, возвращав-
шиеся со срочной службы, а еще точнее - с фронтов империалистиче-
ской войны.
Фронтовики ..1К социальное явление в 1917 - 1918 гг. 481
Однако, на наш взгляд, фронтовики 1917-1918 годов представляют
собой нечто особенное, определенное социальное явление со своими,
свойственными только ему, чертами и особенностями, аналогов кото-
рому не было ни ранее, ни позднее.
Теоретически рассуждая, под критерий «фронтовиков» попадали
миллионы «рабочих и крестьян в солдатских шинелях» и без их учас-
тия в последующих событиях гражданская война была бы, вероятно,
даже невозможна. Но единой социальной группой, несмотря на все ка-
жущиеся признаки, они не были. Для понимания явления «фронтовик
Первой мировой» с наибольшей информативной отдачей могут быть
использованы источники личного происхождения - прежде всего мемуа-
ры. А последних не так уж и много, точнее, совсем не много. Абсолютное
большинство участников войны о самой войне не вспоминали, - вре-
мена были такие. Гораздо более востребованными были воспоминания
о последующих обытиях - революции и гражданской войне. О миро-
вой войне вспоминали коротко, как бы мельком. Не оставили (или не
осталось) своих воспоминаний вообще те, кто был не в «красном» ла-
гере, а в «белом» или «зеленом», а также те «красные», которые были
впоследствии репрессированы. Кроме того, первые десятилетия совет-
ской власти не располагали к написанию откровенных воспоминаний,
- нельзя не учитывать цензуру и самоцензуру. И все же определенное
количество источников существует.
Охватить всю страну крайне сложно; поэтому мы ограничились
юго-востоком европейской части России. К 40-й годовщине Октябрь-
ской революции руководители государственного архива Оренбургской
области и областного краеведческого музея инициативно стали собирать
мемуары о революции у еще живых участников тех событий. Были со-
браны интересные с точки зрения сегодняшнего дня подборки, которые
никак не были в дальнейшем использованы, - в определенном смысле
они оказались нежелательны, поскольку расходились с уже установ-
ленной концепцией, накрепко укоренившейся в литературе начиная с
1930-х годов. В то же время авторы в огромной своей массе никак не
относились к числу тех, кто «делал» в крае революцию, - практически
вся генерация активных революционеров 1917-1918 гг. была уничто-
жена в период репрессий 1930-х гг. И, наконец, не мог не сказаться
значительный временной разрыв почти в сорок лет.
Нами собрана коллекция воспоминаний о революции и граждан-
ской войне на юго-востоке, насчитывающая порядка четырех сотен
текстов, часть которых мало использовалась исследователями, а боль-
шая часть вообще оставалась неизвестной. В итоге удалось определить
44 текста, в которых так или иначе упоминается о фронтовом опыте
рассказчика. Из активных участников революционных событий в крае,
имевших фронтовое прошлое, можно выделить двоих: В. Н. Ходакова,
482 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
в 1918 году «командующего революционными войсками Оренбургско-
го края», и И. Ф. Лобова, первого председателя Оренбургской ГубЧК.
Оба умерли достаточно рано (в 1926 и 1920 гг.), воспоминаний не ос-
тавили. Некоторые публикации о них мы использовали в работе.
Доля отобранных текстов от общего числа таковых невелика; но в
определенном смысле они представляют собой естественную выборку,
позволяющую сделать определенные наблюдения и выводы.
Главным отличием фронтовиков рассматриваемого периода от любых
иных в отечественной истории следует считать вовсе не их револю-
ционизирующую роль, но фактор дезертирства. Это была единственная
война, в которой участники боевых действий возвращались самовольно
и неорганизованно, на протяжении достаточно длительного периода.
Такого массового дезертирства Россия не знала никогда.
Дезертирство распадается как бы на два этапа - до и после октября
1917 года. Рубеж определял и оценки этого явления советскими исто-
риками. Факты появления в деревнях солдат, самовольно покинувших
свои воинские части в дооктябрьский период, расценивались как важный,
революционизирующий деревню, фактор. Выходило, что оставление
«царской армии» во время продолжающейся войны не есть воинское
преступление, а едва ли ни доблесть. О дезертирах писалось с одобре-
нием, при этом авторы даже избегали использовать само понятие «де-
зертир». Типичный пример суждения: «В апреле был разрешен отпуск
солдат сорока лет и старше на полевые работы. Это усилило приток
солдат в деревню. Они внесли в крестьянскую среду революционные
антивоенные настроения. Многие из них, включаясь в борьбу крестьян
за землю, оказывали на своих земляков революционизирующее влия-
ние. Нередко солдаты-отпускники не возвращались в свои части, а ос-
тавались жить в деревне» (подчеркнуто нами - авт.)2. Отсюда логич-
ные и законные действия властей на местах по задержанию дезертиров
приобретали столь же однозначную оценку как контрреволюционные.
Подход к дезертирству после октября 1917-го становится в литературе
более дифференцированным. Оставление солдатами рядов «белых»
армий по-прежнему воспринималось как правильное решение, а уход
из «красных» - начинает рассматриваться уже как преступление, с со-
ответствующими последствиями3.
Многие авторы, воспоминания которых мы проанализировали, на-
зывали время, когда именно они возвращались с фронта домой. Первые
упоминания датированы апрелем: «в апреле 1917 г. с фронта прибыли
фронтовики-солдаты»[9]4. Последнее - мартом: «в чине подпоручика в
1918 г., вернулся по демобилизации в марте»[25]. Абсолютное боль-
шинство - в течение 1917 года: «Как и я, большинство ... возвратилось
в родные села в 1917 году»[8]; «В 1917 году у меня сын матрос пришел
со службы и сказал, что он коммунист»[6]; «После Октябрьской социа-
Фронтовики как социальное явление в 1917 - 1918 гг. 483
листической революции 1917 года фронтовики первой отечественной
войны большинство с фронта прибыли в свои семьи»[35]. При этом
большинство авторов явно специально подчеркивали, что вернулись
домой после Октябрьской революции. О возвращении ранее этого со-
бытия сообщали немногие: «К нам в Ташлу приехал солдат с фронта,
житель с. Ташлы» - вел агитацию за большевиков при голосовании в
Учредительное собрание»[ориентировочно - сентябрь][11]; «в сентябре
1917 года я тяжело заболел и меня отпустили»[43]; «на место прежнего
жительства, я прибыл до совершения Октябрьской социалистической
революции»[8]. У прочих - это ноябрь: «я по прибытии в г. Орск в но-
ябре месяце 1917 г. ...»[26]; «В ноябре с фронта приехал мой брат. ...
С фронта постепенно возвращались и другие сельчане»[43]; «Возвратив-
шись с фронта империалистической войны в ноябре 1917 г. в Оренбург..,»
[44]; « В свое село Шар лык ... я приехал в конце ноября 1917 года» [1].
Стоит учитывать неизбежный временной разрыв между уходом с
фронта и прибытием домой. По ряду данных возвращение на Южный
Урал занимало никак не менее месяца: в сентябре выехал отпускник с
турецкого фронта и попал домов в Баймак к 20-м числам октября[7], в
начале ноября бежавший из-под ареста на германском фронте «за
большевизм» попал в родное село в конце ноября[1].
Обращает на себя внимание нюанс, - с декабря меняется лексика:
вместо «возвращения» появляется «демобилизован»: «С Западного фрон-
та демобилизован 2 декабря»[32]; «13 декабря 1917 года покончив
войну с Германией, отслужившие фронтовики Сакмары возвращались
с фронта домой»[28]; «в декабре 1917 года я демобилизовался из ста-
рой армии и вернулся в родное село»[31]; «в декабре 1917 года был
демобилизован с фронта»[21]; «В декабре 1917 года, возвратившиеся с
фронта солдаты,..»[18]; «А в конце 1917 года меня демобилизовали»^].
То же отмечается и в последующие месяцы: «В начале 1918 года я ...
прибыл на родину в село Покровка» [22], «17 февраля 1918 года я также
был демобилизован» [38]; «В феврале 1918 г. был демобилизован из
старой армии»[27]. При этом ни у кого не было объяснения, чьим реше-
нием была проведена демобилизация - только у одного автора указано:
«Согласно приказа Главноверхкомандования т. Крыленко была объяв-
лена демобилизация с фронта Румынии в 1918 году» [24].
Можно задавать риторические вопросы относительно того - кто,
какая власть объявили о демобилизации. Знаменитый декрет о мире,
как известно, таковую не объявлял. Ссылки на революцию и декрет о
мире условно легитимизировали возвращение с фронта. Все же вер-
нувшиеся до Октября при любом варианте были дезертирами: «...С
фронта начали приходить «дезертиры»...Собрания чуть не каждый
день и на каждом одно и тоже: или телеграмма Керенского о введении
смертной казни к дезертирам, или зачитывали воззвания за войну...» [20].
484 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
Поток дезертиров был массовым - «Много тогда по дорогам страны
ехало народу. Немало было солдат....» (сентябрь)[10]; «В конце 1917 и
вначале 1918 г., как известно, в станицах и поселках было уже много
казаков, вернувшихся с фронта по разным причинам: одни по ранению
или болезни, а другие просто самовольно, бросив оружие, ушли с
фронта - вообще в виду разложения царской армии»[23]. Еще одно
свидетельство - из Башкирии: рассказчик, бежавший с фронта в августе
1917 г., писал: «переехали в г. Уфу и уже здесь, в доме Аксакова, где
находилось около 1500 человек фронтовиков»[14].
Точных данных о количестве возвратившихся, естественно, нет, как
и не было никакого учета возвращающихся. Как известно, в конце
1917 года по железной дороге от Самары на Оренбург идут один за
другим эшелоны с фронтовиками. Попытаться анализировать можно
не количество, а только качество возвращающихся. В абсолютном
большинстве все они были дезертирами - исходя из того, что война с
Германией завершилась в марте 1918 г. Показательно, что из имею-
щихся свидетельств нам известно только об одном человеке, вернув-
шемся с германского фронта после подписания Брестского мира. Все
прочие прибыли в течение предшествующих месяцев. Вполне понятно,
что себя дезертиром не называл никто из мемуаристов; в единственном
встреченном нами упоминании это слово в тексте взято в кавычки.
Свои действия авторы практически никак не объясняли, упоминая
мельком, как о чем-то само собой разумеющемся, о возвращении до-
мой: «Керенский издал приказ всех солдат бежавших с фронта, моби-
лизовать на борьбу за временное правительство Керенского, но мы не
пошли за Керенским и уехали в г. Стерлитамак (начало августа 1917г.;
подчеркнуто нами - авт.)»[14].
Анализ текстов мемуаров позволяет определить следующие вариан-
ты причин возвращения домой.
1. После насильственного разоружения части: «По дороге из Батуми
в Туапсе грузинским меньшевикам удалось разоружить солдат, ехав-
ших с фронта»[10]; «Спустя два дня немцы предприняли наступление.
Наш полк был настигнут войсками неприятеля у Двинска. Все мы были
разоружены и отпущены на все четыре стороны. С фронта началось
стихийное бегство. Я вернулся домой в с. Яшкино»[29].
2. В результате побега из-под ареста: «Будучи арестован за больше-
визм, бежал с фронта вместе с часовым по документам, выправленным
большевистской организацией»[ 1 ].
3. Самовольное возвращение: «мы не пошли за Керенским и уехали
в г. Стерлитамак»[14], «после братания с Германскими солдатами в ок-
тябре 1917 года разъехались по домам»[7].
4. Возвращение по вызову из дома: «По телеграфному вызову роди-
телей, по семейным обстоятельствам, 1 января 1918 года прибыл в
Орск»[19].
Фронтовики как социальное явление в 1917 - 1918 гг. 485
5. Отъезд в отпуск. Здесь стоит учесть, что этот эвфемизм вполне
мог скрывать за собой элементарное дезертирство. Когда мы читаем о
получении отпусков, отбытии на место жительства по болезни и/или
после ранения, следует учитывать, что совершенно неясно, кто именно
после Февраля давал в войсках подобные разрешения. Так, мемуарист,
находившийся на турецком фронте в сентябре 1917 г., был отправлен
домой солдатами: «солдаты хотят больше узнать о большевиках и вот
меня солдаты отправляют в сентябре месяце в отпуск. Мне было дано
задание привести большевистскую литературу, узнать настроение на-
рода»[10]. Стоит учесть, что полковые комитеты в эти месяцы брали на
себя самые разные вопросы - «В августе 1917 г. после взрыва порохо-
вого склада в городе Казани полковым комитетом был командирован в
Казанский гарнизонный комитет для связи с солдатским депутатским
комитетом, для предотвращения травли Саратовского гарнизона на Ка-
занский»^]. Не менее показательно свидетельство другого мемуариста:
«Но поскольку была объявлена, хотя небольшая свобода, тем более
свобода говорить, а свободу действовать это мы сами стали брать...»
[37]. Есть и еще один показательный пример: в Пятой кавалерийской
дивизии на германском фронте в итоге начальником штаба стал старший
писарь дивизии, начавший систематически освобождать солдат [33].
Кроме того, у некоторых авторов по логике изложения выходит, что
под «отпуском» они понимали просто возможность вернуться домой
по причине завершения войны, а вовсе не с санкции какой-либо ко-
мандной структуры: «Конец 1917 года. Я прибыл в отпуск домой из
царской армии»[2]. У большей части мемуаристов, упоминавших о
своем отпуске, таковой был мотивирован болезнью либо последствиями
болезни. Отмечается, что отпуска «по болезни» стали значительно чаще
давать после февральской революции: «Свершилась февральская рево-
люция. Из действующей армии по болезни я был направлен на родину
в отпуск»[38]; «В июне 1917 года меня по болезни отпустили в отпуск.
И вот я в родном селе Спасском»[16].
Зафиксированы три случая более раннего периода, благодаря кото-
рым мы получаем информацию относительно последствий подобного
отпуска: «В 1916 г. был ранен и отправлен в госпиталь, а по излечению
в запасную часть, в Тоцкие лагеря, где пробыл до апреля 1917 года.
Вскоре был снова отправлен на фронт» [39]; «В декабре месяце 1916 года
по болезни я был отправлен из действующей армии сначала в гор. Киев,
а потом из команды выздоравливающих домой на родину в с. Гаври-
ловку, Петровской волости Самарской губернии, Бузулукского уезда.
По окончании отпуска по болезни ... был направлен ... в 4-й запасной
саперный батальон г. Самара»[37]; «В 1917 году по ранению вернулся
домой. В феврале 1917 года снова был взят в армию»[7]. Из всех из-
вестных нам случаев после Февраля ни один отпускник по болезни по
486 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
выздоровлении не был возвращен на фронт, и только один вернулся на
службу: «Февральские дни 1917 года застали меня в госпитале, где я
находился по случаю заболевания тифом. По выздоровлению получил
трехмесячный отпуск и уехал домой в с. Петропавловку... Меня после
отдыха зачислили в 170-й запасной полк, что размещался в г. Бузулуке,
в учебную команду»[36].
У всех прочих крайне простая схема повествования: приехал в от-
пуск по болезни, но почти сразу стал определяться дома - с работой
или службой: «осенью по болезни был отпущен и прибыл в Оренбург.
В поисках работы я уехал на ст. Бляево»[39]; «при оставлении фронта в
1917 году он по болезни вернулся домой; ... поступил работать в паро-
возное депо рассыльным»[4]; «Февральская революция меня захватила в
Новгороде в запасной части. Керенский стал отправлять маршевые роты
на фронт, были отправлены и мы. Я лег в лазарет, пролежал там месяц,
после этого комиссия меня назначила на месяц на поправку домой, в
город Оренбург. Прибыл в Оренбург, ... поступил в главные Оренбург-
ские мастерские»[42]; «В 1917 году я был на фронте под Сморгонем, где
я заболел и прибыл в Оренбург, когда впервые был изгнан Дутов оттуда.
Тут же по прибытию, я вступил в ряды Красной Гвардии»[26]; «в де-
кабре месяце 1917 года, по состоянию здоровья, отпущен в отпуск.
Прибыл я домой в село Пронькино, где еще существовало волостное
земство и кулацкое засилье. Я принялся за организацию бедняцкого и
батрацкого населения» [3]; «Я прибыл в отпуск домой из царской армии
в село Кончубай Березовской волости...У нас в Кончубае также был
создан Совет. Меня избрали председателем Совета, как фронтовика»
[2];[В. Ходаков] «в мае 1917 г. заболел, отправлен в Москву, оттуда
уехал в Самару»5; «вскоре я заболел, обморозил левую ногу в ботинке
и через госпиталь был отпущен на поправку на три месяца домой. ...
Как только стала подживать нога, я стал свободно ходить и стал угова-
ривать бедноту записаться в отряд Красной Гвардии на станции Ново-
Сергиевка»[13].
Кроме последнего автора, всем прочим болезнь, исключавшая уча-
стие в войне, не мешала быстро определиться в мирной жизни. Показа-
тельно, что почти никто из «болевших» не называет, чем именно он
был болен; исключений крайне мало - обморожение ноги и тиф; в ос-
тальных случаях - объяснения типа «я тяжело заболел и меня отпу-
стили»[43] . Между тем, некоторые пояснения весьма впечатляющи -
««истощение, ранение и контузия на фронте отразились на мое здоровье,
заболел и был направлен в госпиталь в город Гомель, тогда Минской
губернии, где продолжительное время находился на излечении, а позже
мед. комиссия освободила меня на шесть месяцев домой на поправку.
В ноябре месяце 1917 года прибыл домой к семье»[34]. Иначе говоря,
лечение было не от ранения и контузии, а от чего-то большего, потре-
Фронтовики как социальное явление в 1917 - 1918 гг. 487
бовавшего полугодового восстановительного периода. При этом автор
сразу по возвращении домой отправился в Оренбург поступать в Крас-
ную гвардию.
Вполне допустим и иной вариант освобождения по здоровью, но не
связанный с болезнью. Схожую ситуацию наблюдаем с С. Цвиллин-
гом, первым председателем Оренбургского Военно-Революционного
комитета. Призванный в ноябре 1916 г., он три месяца провел в части в
уездном Челябинске, а когда подошла очередь его части отправляться
на фронт, - «внезапно» заболел и потому остался7. Большинство био-
графов выдающегося уральского большевика обтекаемо говорили о
некоей «болезни», буквально скосившей героя в неподходящий мо-
мент. Другие предлагали более изящную версию: Цвиллинга якобы
намеревались послать на фронт за большевистскую агитацию, но он «с
помощью товарищей попал в гарнизонную больницу», где по-
настоящему заболел - впрочем, все той же неопознанной «болезнью»8.
Значительно более откровенна была супруга Цвиллинга Софья в своих
воспоминаниях: «Друзья и близкие С. М. старались оттянуть его от-
сылку на фронт. С огромными трудностями и подходами (sic!!!) уда-
лось добиться оставления его в военном госпитале в Челябинске. Здесь
СМ. очень тяготился положением больного (!!!), он понимал, что
происходит кругом и горел желанием скорей вырваться из казармен-
ных стен»9. И в день, когда в Челябинск пришло известие о падении
самодержавия, «Цвиллинг в солдатской шинели, весь загоревшийся,
выскочил из лазарета и на площади, среди огромной массы солдат и
рабочих, поднявших его высоко над собой, уже горячо призывал массы
к борьбе». Это тоже слова Софьи Цвиллинг. Как видим, в нужный мо-
мент болезнь прошла, точно так же, как у прочих вернувшихся домой.
На наш взгляд, «подходы» вполне можно заменить словом «взятка».
Впрочем, не исключен вариант и просто дружеского содействия, все
равно ничего не имеющий общего с медицинскими показателями.
Таким образом, достаточно условно, конечно, но можно говорить о
двух потоках «фронтовиков»-дезертиров до октябрьских событий (до
декрета о мире) и «демобилизованных» после прихода к власти боль-
шевиков. Между ними есть ощутимые различия.
Первая группа - ранние беглецы, условно фронтовики «первой вол-
ны» - прекрасно осознающие преступность своих действий, резонно
опасались для себя последствий и потому действовали агрессивно. Об-
ращение к хронике крестьянского движения в регионе в 1917 году10
показывает, что наиболее активные, разгромные, по сути уголовные
акции возглавляли именно солдаты. Так, в июне отставной солдат руко-
водил разгромом имения Дурасова в Стерлитамакском уезде Уфимской
губернии: толпа крестьян растащила и употребила спирт, находившийся
в подвалах11. Почти тогда же отпускной солдат из крестьян в том же
488 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
уезде звал к погрому лавок, призывая не платить; ударил пытавшегося
удержать его милиционера, выхватил папку, бумаги изорвал, грозя, что
«мы доберемся и до станового». Группа солдат провела обыски мага-
зинов и лавок на предмет махорки и папирос - найденное было разде-
лено в волостном правлении1". Еще через несколько дней в той же
Уфимской губернии в экономии Пыхтеева солдаты потребовали унич-
тожить яблочное вино, находившееся в погребах. Одной бочкой толпа
сумела овладеть и, после распития, разбила стекла усадьбы и поломала
изгородь13. Конечно, побудительные мотивы к погромам могли быть
разными. Указанные выше случаи в советской литературе определя-
лись как проявление классовой борьбы. Это могло быть и по-своему
понимаемое чувство справедливости, и стремление покончить с поме-
щиком, в немалой степени - намерение попользоваться собственно-
стью. Наконец, это могли быть и просто хулиганские действия, когда
идея свободы понималась весьма специфически. Именно на последнее
более всего похожи события, происходившие в июне-июле в Уфим-
ской губернии: захватившие вино в экономии Пыхтеева устроили по-
гром, но нетронутыми остались имевшиеся в хозяйстве породистые
жеребцы и запасы хлеба в амбарах14. На яблоки помещичьего сада поку-
силась толпа, ворвавшаяся в имение Татищева. Деревья были поломаны,
а яблоки растащены15. И в этом случае инициаторами были солдаты. В
конце июля дезертир в д. Урасбаева Стерлитамакского уезда оказал
сопротивление при задержании, убив одного из задерживавших его и
ранив другого. Толпа устроила самосуд над дезертиром, одновременно
с ним был ранен его работник16.
«Вторая волна» - ноябрьская, отличается большей - не сознатель-
ностью, но осторожностью. Хотя «агрессивный» момент никуда не
делся и наблюдался и позднее: например, в ночь с 3 на 4 декабря группа
солдат села Калинино отправились на хутор Букина и там приступила
к распределению имущества. Были увезены тарантас, сани, мебель,
иконы. Однако Калининское общество, собравшись на следующий день,
вынесло грабителям порицание и, в целях прекращения подобного на
будущее, решило арестовать участников грабежа и передать милиции,
что и было сделано17. В конце декабря крестьяне и отпускные солдаты
разбили магазин купца Харламова в селе Рига Челябинского уезда и
расхитили товар18.
У фронтовиков «второй волны» было сильнее желание найти какие-
нибудь «законные» причины своего отказа возвращаться на фронт. Явно
не задумываясь об этом, невольно «помогала» и сама власть - например,
своим поспешным решением о ликвидации полиции и направлении ее
служащих на фронт. Военный министр приказом за №51 разрешал напра-
вить в создаваемую милицию лучших офицеров, «преимущественно»
из «бывших в боях». Показателен последовавший запрос Оренбургского
Фронтовик*:.-^K социальное явление в 1917 - 1918 гг. 489
губернского комиссара, следует ли обязательно направлять раненых,
или же достаточно, чтобы кандидат побывал на фронте19. 30 сентября
начальник штаба Казанского военного округа уточнил, что командиро-
вание офицерских чинов на должности милиции допускается только
для офицеров, причисленных к 3-й категории и 2-му разряду, или три-
жды раненных, контуженных и отравленных газами"0. Относительно
солдат приказ военного министра допускал направление в милицию геор-
гиевских кавалеров и раненых 1. Однако большого количества офицеров,
соответствовавших требованиям, в провинции было не найти, а ото-
звать со службы в реальности оказалось крайне трудно - по причине
подчиненности последних иному министерству. В крае начался поиск
прапорщиков, унтер-офицеров с образованием, - но и это не помогло.
На местах приходилось обходиться солдатами из числа отпускных или
находившихся на лечении, - многих привлекла возможность более не
возвращаться нг фронт. Только в Челябинском уезде почти половина
старших и младших милиционеров была военнообязанными, пользую-
щимися отсрочками или отпусками. Фронтовики хватались за возмож-
ность легализовать свой побег с фронта, - показателен пример кресть-
янина Я. Болдырева, раненого солдата из Исаево-Дедово. Срок его явки
в часть истек 4 марта, а 14 марта местные власти просили освободить
его от ответственности, как ставшего милиционером 2. Сюда же можно
отнести и уже упомянутого И.Лобова, в апреле 1917 г. избежавшего
новой мобилизации через поступление в милицию. Интересно, что на
протяжении десятилетий этот человек официально считался создате-
лем советской милиции в Оренбуржье, а затем и ЧК, с полагающимися
ему дифирамбами и похвалами.
Прибывающие домой, естественно, сталкивались с тем или иным
отношением к ним земляков, соседей, родственников, местных властей.
Позиция родственников была понятна и достаточно предсказуема: «После
Октябрьской социалистической революции 1917 года фронтовики первой
отечественной войны большинство с фронта прибыли в свои семьи.
Радостно встречали жены своих мужей. Матери и отцы своих сыновей и
дети отцов. Некоторые прослужили и провоевали от 3-х до 7 лет» [35].
Вероятнее всего, радость встречи имела место; но потом неизбежно
возникали проблемы в отношениях с земляками: дезертирство есть де-
зертирство. Конечно, конфликт преподносился мемуаристами исклю-
чительно с классовых позиций, но суть его весьма показательна: «Враж-
дебно встречали фронтовиков деревенская зажиточная часть населения
и кулаки с атаманами.... Обидно было слушать от кулаков и богатеев,
что мол, провоевали и царя и родину и пришли провоевывать наши
пожитки. Но вам не придется этого сделать. Мы не допустим» [35].
«Большая часть стариков и тех, кто не был на фронте, не давали житья
казакам, вернувшимся с фронта. Их называли предателями царя, оте-
490 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
чества и больше всего - предателями казачества. На этой почве прохо-
дили повсюду недоразумения. Старики вместе с атаманами, кулаками
и священнослужителями преследовали фронтовиков, не доверяли им,
считая их изменниками»[23]. Неодобрительно общество относилось и
к попыткам ведения агитации: «Здесь узнал я, что кулаки и священник
Вознесенский еще проповедуют за царя и отечество и даже говорили,
что скоро установится старая власть и установятся старые порядки, я
пытался противопоставить агитации кулаков, но меня староста села
Закомолдин предупредил, что мол если тебя на войне не убили, то мы
...»[34].
В октябре в г. Орске попытки арестов дезертиров вылились в мас-
совые акции неповиновения и угрозы, в результате чего власти были
вынуждены всех освободить. В повествовании мемуариста акценты
были, естественно, переставлены: «В Орске в это время свирепствова-
ла эссеровско-меньшивистская банда во главе с прапорщиком Бриц
(уполномоченный Временного правительства) с кучкой офицерства и
местных купцов, терроризируя революционных рабочих и возвратив-
шихся с фронта солдат. Начались аресты... В ответ на аресты начались
массовые выступления рабочих железной дороги и городской бедноты,
с требованиями немедленно освободить ... арестованных за, так назы-
ваемые «антиправительственные выступления». Под натиском рабочих
и фронтовиков, арестованные были освобождены. Чувствовалась на-
пряженная обстановка и растерянность пресловутого Временного пра-
вительства и Городской думы. В городе было объявлено военное по-
ложение, но это не остановило нарастающего движения. Выход ...
фронтовиков из-под ареста влил новую силу в рабочие массы»[40]. В
Орске количество дезертиров явно превысило критическую массу.
Вызывали недоверие фронтовики и у местных революционных сил.
Эшелоны с фронтовиками из европейской части страны шли через Са-
мару, Бузулук и далее на Оренбург и Ташкент. Судя по всему, макси-
мальный поток пришелся на ноябрь-декабрь 1917 года. Как раз в это
время чрезвычайный комиссар ВЦИК и СНК РСФСР по Средней Азии и
Западной Сибири П. А. Кобозев пытался организовать хоть какие-нибудь
силы для установления Советской власти в Оренбурге. Отклика у
фронтовиков он не нашел: «Эшелоны подходили к Бузулуку. В Ново-
сергиевке скопилось четыре эшелона... Фронтовики требовали отправки
во что бы то не стало. Среди них находились «агитаторы», которые на-
рочно старались раздуть конфликт, пытались натравить фронтовиков
на Красную гвардию»[12]. Опасаясь, что и фронтовики-солдаты, и
фронтовики-казаки могут, по прибытии в Оренбург, поддержать казачью
власть А. Дутова, Кобозев стремился задержать эшелоны насколько
это было возможно, а потом вынужден был дать согласие на их даль-
нейшее следование при условии разоружения: «Красногвардейцы зорко
Фронтовики как социальное явление в 1917 - 1918 гг. 491
следили за фронтовиками, заметили, что у них есть карабины, бомбы,
револьверы, сообщили Кобозеву и он предложил т. Могиле и мне про-
извести обыск у солдат, прибывших с империалистического фронта, и
отобрать оружие. Нам удалось отобрать много оружия, главным образом,
бомб французского образца» [12].
Уместно поставить вопрос - с каким опытом возвращались на ро-
дину фронтовики?
Всего двое авторов утверждали о своем богатом революционном
прошлом в течение 1917 года, еще до октябрьских событий: «По при-
бытию в Кронштадт в конце июня месяца 1917 года я поступил в
Красную Гвардию, организованную по инициативе тов. Ленина. 3-4-го
июля 1917 года участвовал в выступлениях большевиков по инициати-
ве тов. Ленина против правительства Керенского... по первому зову
товарища Ленина, выступил в рядах Красной Гвардии добровольно в
качестве комвзвода против правительства Керенского. Это правитель-
ство было свергнуто» [3]; «старший унтер-офицер лейб-гвардейского
Гренадерского полка в Петрограде, участвовавший в февральских собы-
тиях в столице и отражении похода Корнилова как командир взвода»
[22]. Несколько человек были членами солдатских комитетов: «Перед
Февральской революцией ... солдаты под руководством комитета сами
избрали командный состав, в том числа, был избран и я - командиром
взвода[34]; «председатель войскового комитета Артиллерийского ди-
визиона 16 Кав. дивизии, где и получил крещение большевиков»[21];
«меня выбирают членом полкового комитета»[38]; «при Керенском
правительстве, когда начались фронтовые депутаты, он был выбран в
солдатские депутаты»[4]; «после Февральской революции был органи-
зован полковой и ротные комитеты, в полковой комитет входил и я... в
первой половине сентября месяца 1917 г., я был избран членом баталь-
онного комитета» [37]. Членом армейского комитета в феврале стал
В. Н. Ходаков.23
У двоих наблюдался определенный карьерный рост: «После свер-
жения кровавого Николая Романова с престола в феврале 1917 г. я был
избран членом ротного комитета. В марте на полковом собрании сол-
дат избираюсь членом полкового комитета. В марте или начале апреля
был избран в члены Саратовского Совета солдатских и рабочих депу-
татов (Военная секция) ... В сентябре 1917 г. командование полка нас
...отправили на фронт в Румынию. На полковом собрании солдат ко-
мандир полка отказался нами командовать, солдаты голосованием и
горячими революционными речами избрали меня»[24]; «После того,
когда власть перешла к Временному правительству, при штабе диви-
зии был организован комитет. От конно-саперной команды я был из-
бран членом этого комитета... Для выборов в Учредительное собрание
при штабе дивизии была избрана комиссия из трёх человек. Я был избран
492 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
членом комиссии от конно-саперной команды....Штаб дивизии нахо-
дился в г. Черновец, где я был комиссаром штаб-дивизии»[33].
Хотя стоит отметить, что значительная часть текстов создавалась
около 1957 года, и сведения, в них содержащиеся, трудно подтвердить
или опровергнуть. Вероятность приукрашивания собственной значи-
мости и революционности велика (так же, как велик был соблазн), - так,
например, упомянутый выше мемуарист, принимавший, по собствен-
ным словам, участие в Февральской революции и разгроме Корнилова,
в промежутке между этими событиями якобы брал Зимний дворец.
Другой участник штурма Зимнего, по его утверждению, в июле 1917 г.
служил на флотилии, названной тогда же «Ленинец» [3]. Мы склонны
полагать все это фантазией, в пользу чего говорит такой момент, - ре-
ально существовавший в 1957 году участник штурма Зимнего был бы
безусловно взят в работу местной пропагандистской машиной.
Рассмотрим важный вопрос - чем занялись вернувшиеся фронтовики?
Столкнувшись практически повсеместно с достаточно сильной неприяз-
нью, «фронтовики» тем не менее, были вынуждены приспосабливаться к
мирной жизни. Некоторые - в городах и поселках - устраивались на
работу. Для живущих в сельской местности возможностей было значи-
тельно меньше.
Инициативные действия со стороны фронтовиков имели место на
протяжении почти всего рассматриваемого периода; хотя отмечено их
было немного. Так, в марте по инициативе солдата - местного крестья-
нина-башкира распущено старое правление Калмыковской волости и
избран волостной совет24. Летом председателем Шильнибашского воло-
стного земельного комитета был избран солдат Н. Беспалов, из крестьян
этой деревни. Он инициировал захват помещичьих земель25. Мемуары
дополняют еще двумя фактами: «Возвратившиеся с фронта солдаты,
видя кулацкое засилие в селе, решили выгнать купцов и кулаков в первую
очередь из волостной продовольственной управы и взять управление в
свои руки. Собрались в библиотеке и избрали свою продовольственную
управу в количестве 5 человек»[18]; «я, Кузнецов, прибыл на родину в
село Покровка Сорочинского района, где начал организовывать бедноту
для отбора земли у кулаков» [22].
Имевшие возможность поспешили отметиться на стороне больше-
виков - поступить в Красную гвардию: «При организации в г. Орске
красной гвардии в феврале месяце, 1918 года, вступаю туда доброволь-
цем» [15]; «В начале 1918 года вступил в Красную Гвардию в Соль-
Илецкой защите»[5]; «По возвращению с фронта на родину я вступаю
в своей станице Краснохолмской в повстанческий отряд»[21]; «Как
только стала подживать нога, я стал свободно ходить и стал уговари-
вать бедноту записаться в отряд Красной Гвардии»[13]; «В Баймаке ...
был создан отряд Красной Гвардии. ... Я тоже вступил в отряд»[10];
Фронтовики как социальное явление в 1917 - 1918 гг. 493
как вариант - в Оренбурге в военно-народную охрану (заменившую
там полицию): «В январе 1918 года ... в ряды народной охраны влива-
лись сознательные и стойкие рабочие и крестьяне, большинство из
числа вернувшихся с фронта после ликвидации русско-германской
войны. Штат доходил до 1000 человек»[17].
Для находившихся на значительном расстоянии от революционного
Оренбурга проблем было больше; так, некоторые были вынуждены
скрываться: «Старики вместе с атаманами, кулаками и священнослу-
жителями преследовали фронтовиков, не доверяли им, считая их из-
менниками. Эта нетерпимая обстановка вынуждала некоторых казаков -
фронтовиков покинуть родные станицы и поселки и обитать на полуле-
гальном положении, укрываясь от стариков в станицах и поселках» [23].
В другом случае фронтовики даже создали тайный штаб: «Терпеливо
переносили фронтовики все обиды и самая активная часть населения
стали секретно сговариваться и организовываться. ... Штаб фронтови-
ков был на востоке села... удалось открыть штаб так, что до сих пор
никто кроме участников фронтовиков не знал. С начала Октябрьской
социалистической революции 1917 года и до июня 1918 года штаб на-
ходился во дворе в сарае, куда загоняли быков. ...Собрания проводи-
лись всегда глухой ночью при керосиновой лампе или свече. Вопросы
разрешались почти на каждом собрании во что бы то ни стало не до-
пускать мобилизации дутовскими белогвардейскими офицерами и ата-
манами. Вопрос стоял и об открытом вооруженном восстании против
белогвардейских дутовских банд. ... Революционный комитет фронто-
виков организовал большую часть фронтовиков села для агитации сре-
ди населения о выгодности Ленинской мирной политики и пагубности
политики белогвардейских дутовских банд[35]. Если внимательно вчи-
таться в данный текст, то получается, что упомянутый «штаб» просу-
ществовал около восьми месяцев, но вся деятельность его сводилась к
неопределенной «агитации» среди населения.
Легенда относительно революционности фронтовиков включала в се-
бя обязательное ведение ими агитации. Именно об «агитации» говорили
все рассматриваемые нами мемуаристы. По умолчанию предполагалось,
что агитация могла быть только в пользу большевиков. Логическая
схема хорошо иллюстрируется следующими заявлениями: «Демобили-
зованные солдаты и составили основное революционно настроенное
ядро в селах в это время, так как среди солдатских масс большевиками
велась активная политическая работа»[8]; «Но как не старалось на-
чальство держать солдат в отрыве от событий борьбы, солдаты все же
знали, что есть одна единственная партия, партия большевиков, за ко-
торой все солдаты должны идти»[37]; «Некоторые солдаты еще верили
эсерам, но уже было ясно, что большевистская партия пользуется наи-
большим доверием народа, особенно у солдат - фронтовиков»[10]. С
494 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
учетом эпохи и условий написания воспоминаний - иное просто не
могло быть написано. Между тем, может быть поставлен вопрос: а что
дает основание полагать агитирующих фронтовиков большевиками?
Понятно, что при исходной уверенности в этом обсуждать нечего; од-
нако при сомнении следует вновь обратиться к мемуарам.
Членами большевистской партии, ставшими таковыми еще до воз-
вращения, заявляли себя немногие: «В 1917 году у меня сын матрос
пришел со службы и сказал, что он коммунист»[6]; «В ряды РСДРП (б)
я вступил 2 ноября (20 октября) 1917 года на фронте, будучи за-
местителем председателя корпусного солдатского комитета»[1]; «К ок-
тябрьскому перевороту я уже состоял в партии большевиков» [38].
Стоит отметить, что оба упомянутых выше «участника штурма Зимне-
го» много писали о своем участии в событиях в столице в октябре
1917-го, но не упоминали о своей партийной принадлежности^, 22].
Заявление, что, работая в войсковом комитете, рассказчик получил
«крещение болыневиков»[21], тоже не является знаком членства в пар-
тии26. Это понятно - в советский период большой партийный стаж
требовал весомого подтверждения, и потому авторы не осмелились
приписать себе партийное членство.
Не имея возможности доказать свой «большевизм» через наличие
партийного билета, многие старались доказать свое единство с боль-
шевиками хотя бы по настроениям: «В сентябре 1917 г. командование
полка нас с болыневицким настроением в том числе бывших раненных
питерских рабочих человек 150 отправили на фронт в Румынию, как
большевиков разлагающих дисциплину среди солдат... наш приход
революционных сил ускорили донести революционное сознание до
солдат... меня командир пытался за мою революционную работу от-
править на расправу «Керенскому», но офицеры были бессильны»[24].
Даже кажущиеся очевидными факты требуют анализа. Так, автор
сообщал: «Для выборов в Учредительное собрание при штабе дивизии
была избрана комиссия из трёх человек. Я был избран членом комис-
сии от конно-саперной команды. Абсолютное большинство голосовало
за большевиков»[33]. На первый взгляд, свидетельство более чем яс-
ное, и факт влияния большевиков бесспорен. Но на деле, мемуарист
сообщает лишь о том, за какую политическую силу солдаты проголо-
совали, чьи призывы и лозунги поддержали. Нет никаких оснований
утверждать, что солдаты были в курсе большевистской программы, - в
лучшем случае они могли быть в курсе тех лозунгов, которые им несли
большевистские агитаторы. Разумеется, мы можем только строить
предположения относительно того, как именно последние подбирали
аргументы для солдат. Частные случаи, отраженные в рассматривае-
мых мемуарах, тем не менее, дают пищу для размышлений. Чего стоит
рассказ солдата, которому в 1916 году было 16 лет, про то, как «дядька
Фронтовики как социальное явление в 1917 - 1918 гг. 495
Богдан» подбил солдат не ходить в атаку, убив при этом офицера: « За
кого мы будем головы ложить? Не пойдем на передовую». После слу-
чившегося «дядька Богдан рассказывал нам, что в Оренбурге началось
восстание», что привело рассказчика к неожиданному выводу: «Вот
здесь мне стало ясно, куда пошли «украденные» в нашем полку 50 вин-
товок: значит, народ вооружается»[43]. Иной, не менее показательный
пример: «Новое командование послало меня старшим с 10 солдатами в
город Ржев квартирьерами, наш полк должен пойти в тыл на отдых в
Варшаву. Мы на 2-й день случайно встретились с нашим бывшим
фельдшером нашей команды Новиковым. ... Он говорит: я здесь ко-
миссар, мы тут воюем с кадетами. Он пригласил нас всех в ресторан,
обещал покормить обедом. Ему сказали, что обеды все. Он заказал сго-
товить обед на 20 человек и пока варили щи и кашу, он нас всех 17 са-
гитировал к себе в отряд Красной гвардии, а в полк написали общее
письмо: война с немцами кончилась, у нас новое начальство т. Нови-
ков. Мир хижинам - война дворцам. ... Вскоре я заболел... Отправляя
в госпиталь, комиссар Новиков мне дал наказ: «Ты - большевик, дол-
жен и в госпитале быть с винтовкой и запасом патронов». Вот у меня
под матрасом и была винтовка и патроны. Сестра госпиталя нашей па-
латы Степанович, жена погибшего офицера на фронте, как она говорила,
она меня называла большевиком, хотела взять у меня винтовку: «Зачем
она тебе, больному, в госпитале? Ты ведь больной и с оружием здесь
быть не полагается». Я сестре сказал, что мне комиссар Новиков сказал:
винтовку никому не отдавай, она может и в госпитале пригодиться
...так я и приехал домой со своей винтовкой»[13].
Большевистская партия в те месяцы была малочисленна и слаба; и
потому для утверждений о ее огромном влиянии не было оснований.
Если партийные агитаторы и были, то агитировали они не столько для
привлечения в свои ряды новых членов, сколько для получения голосов
на приближающихся выборах в Учредительное собрание. Судя по сви-
детельствам, агитация среди солдат строилась по упрощенной схеме -
с акцентом на краткости, простоте и потому понятности базового ло-
зунга. В пользу этого говорит интересное суждение: «Основной лозунг
меньшевиков и эсеров, поддерживающий всей буржуазией, был «Война
до победного конца» и лозунг большевиков и сочувствующих им особен-
но фронтовых солдат и рабочих «Долой войну». Вот на этих 2-х лозунгах
и строилась политика с одной стороны большевиков, а с другой мень-
шевиков вкупе с буржуазией» [37]. «Меньшевиков сначала слушали, -
пишет другой мемуарист, - а потом стали стаскивать с трибуны за по-
лы шинелей, как только начнут клеветать на Ленина и они прямо так
перестали, а, касаясь Минина, Пожарского, Суворова, в общем играли
историей России наших дедов, которые были верны Отечеству, а вы,
говорят: бросаете фронт, этого в истории не было с нашими дедами. А
496 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
вы что, хуже их что ли. А тут куча ребятишек дома, голод, последнюю
корову... Среди солдат было процентов 90 крестьян, им обещали землю,
работу».[13]. В пересказе другого мемуариста, базовый тезис звучал
так: «Эсеры и меньшевики агитировали солдат выступить в защиту
Временного правительства. Но большевики вовремя разъяснили солда-
там, что быть с Временным правительством - значит идти против на-
рода»[43]. И еще одно свидетельство: «В этот период важной основной
работы в частях того времени агитация за прекращение войны велась
усиленная подготовка к Учредительному собранию, большевики вы-
ставляли свой список по Самарской губернии №5 делегатов в Учреди-
тельное собрание, за которых приходилось все время агитировать солдат
и рабочих под лозунгом в первую очередь «Долой войну» и перехода
власти в руки большевиков» [37]. Но были и совершенно безыскусные
признания в собственной политической малограмотности: «для меня,
простого деревенского парня, слово «революция» было не совсем по-
нятно, зато «долой войну!» объяснять было не нужно. С ним было свя-
зано возвращение домой»[43].
В целом наблюдается некоторая подмена понятий - получалось, что
раз солдаты были против войны, то они были на большевистских по-
зициях. А между тем, в принципе любые речи в ту пору можно было
расценивать как агитацию: таковой источник объявлял призыв дезер-
тира старшего унтер-офицера минного отряда Кронштадта Кутового в
сентябре в Стерлитамакском уезде «не давать хлеба продовольственным
организациям»27. Точно так же мемуарист писал об «агитации кулаков»:
«еще проповедуют за царя и отечество и даже говорили, что скоро ус-
тановится старая власть и установятся старые порядки»[34]; «К нам в
Ташлу приехал солдат с фронта, ... вел среди населения с. Ташлы аги-
тацию о том, что царя Николашку с престола свергли, большевики об-
разовали власть Советов, за большевиков и надо голосовать»[11]. Аги-
тацию фронтовики действительно вели - если только понимать под
этим разговоры и рассказы. На наш взгляд, более верным было бы го-
ворить о фронтовиках не столько как об агитаторах, сколько как об
информаторах. В условиях почти полной информационной изоляции, в
которой оказалась провинция (и особенно сельская местность), когда с
лета практически не поступало почти никаких новостей, никаких сведе-
ний о происходящем в стране, провинция жадно ловила любые слухи,
и любые приезжающие ценились, как могущие сообщить новости.
Среди пришлых информаторов на первое место и выдвигаются сол-
даты - и отпускные, и дезертиры. Советские историки акцентировали
внимание в первую очередь на их большей сознательности, большей
широте кругозора, политической просвещенности. На наш взгляд, сол-
даты отличались от прочей массы прежде всего своей маргинализаци-
ей - отрывом от крестьянской общности, ее ценностных ориентиров,
Фронтовики как социальное явление в 1917 - 1918 гг. 497
отказом от ее запретов и ограничений. Если какое-либо деяние для се-
лянина, воспитанного в традиционной среде, было немыслимым, то
для бывшего селянина, прошедшего «школу» войны, оно уже переста-
вало быть таковым. «Деревня всегда особо выделяла «служилых» лю-
дей - они пользовались уважением, как повидавшие мир. При этом до-
верия им со стороны крестьян было больше, чем к кому-либо другому
- «свои», из своей среды; да и сами солдаты говорили то, что крестья-
нам было интересно и хотелось бы услышать. Потому солдаты и стали
инициаторами многих самовольных начинаний, более решительных
действий: они чаще всего располагали оружием, были более реши-
тельны, более упорны, легче всего поднимались на насильственные
действия и увлекали за собой определенную часть сельчан. О расколе
южноуральской деревни «на два лагеря», во главе одного из которых
стоят «отпущенные солдаты», сообщала газета «Южный Урал» в конце
декабря 1917 г.28
Характерное свидетельство о взглядах крестьян тех месяцев мы на-
ходим на страницах «Южного Урала», тогда органа кооперативного
движения. И. Абросимов в статье «Деревня и кооперация и выборы в
Учредительное собрание» рассказывал, как во время инструктирования
по выборам в волостное и уездное земство оказался с товарищем в не-
большой деревеньке. После рассказа о технике выборов по пропорцио-
нальной системе председатель комитета спросил: «А за какой номер
нам, господин-товарищ, подавать записки?» «Не могу советовать, но
по-моему, лучше всего за пятый», - ответил автор. «А как солдаты нам
все пишут, чтобы мы голосовали за третий?» «Да откуда же солдаты
знают, что кандидаты этого списка по вашему округу самые лучшие и
надежные люди?» Дальнейший ход событий автор описывал так:
«Председатель ничего не ответил на это и пригласил нас в дом, где на
общественный счет было приготовлено «угощение». Пока мы пили с
товарищем чай и составляли план дальнейшей поездки, народ стоял у
квартиры и в открытые окна нам слышался какой-то неопределенный
шум, все более и более увеличивающийся. Хозяин несколько раз вы-
ходил, и с каждый разом лицо его становилось озабоченнее, да и на нас
стал он поглядывать как-то подозрительно. Хозяйке тоже, должно
быть, передалось это настроение, и она перестала «потчевать» гостей.
«Иди, иди, чего там, теперь свобода, все можно говорить. Допроси их,
пусть доподлинно скажут», - расслышали мы сквозь шум. Вслед за
этим дверь отворилась, и в избу бравой походкой вошел солдат лет 30-
35-ти. «Здравствуйте, пожалуйста», - галантно раскланялся он, подал
всем руку и обратился ко мне с вопросом: «В чем дело, господа, поче-
му приказано за пятый номер голосовать?» «Как - приказано? - уди-
вился автор, - я только высказал свое мнение». «А кому принадлежит
пятый номер, партии какой?» «Кандидаты в нем выставлены от Ни-
498 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
Кольских крестьян, какой они партии, Бог их знает». «Да это мы пони-
маем, я спрашиваю, кому пятый номер Временным правительством
определен. Может социал-аристократам самым и есть». «Каким социал-
аристократам?» «В городе-то, в городе-то, кому он принадлежит? Мы
ведь там все за третий подавали записки». Я догадался, что он говорит
о выборах в городскую Думу и растолковал крестьянам, что номера
наших списков никакого отношения к городским не имеют. Они оста-
лись как будто удовлетворенными, но все же мне не поверили и по-
слушались солдата, и голосовали за список номер три, который был
выставлен партией крупных отрубщиков-землевладельцев, а после
удивлялись, как оказались выбранными те, кого никто не желал»29.
Конечно, уместнее и правильнее всего говорить не об агитации, но
о слухах: «Слухи о Ленине, о большевиках доходили и до Илека. Их
приносили фронтовики, их воспринимали и другими путями. ... В ап-
реле 1917 г. с фронта прибыли фронтовики-солдаты чтобы это сбли-
жение довести до прочного классового объединения»[9]. Между тем,
очень сомнительно, чтобы солдаты с фронта могли в апреле месяце
что-то реальное рассказать «о Ленине, о большевиках». Это позднее
мемуаристы стали утверждать, что они сообщали исключительно про
революцию, партию, Ленина: «Революционный комитет фронтовиков
организовал большую часть фронтовиков села для агитации среди насе-
ления о выгодности Ленинской мирной политики и пагубности политики
белогвардейских дутовских банд»[35]; «Мы, фронтовики, сходились и
обсуждали политические вопросы все ночи напролет. Собирали сове-
щания стариков, женщин и молодежи в школе, объясняли им декреты
С.Н.К. о мире, земле и прочие, которые, провозгласил наш вождь Ле-
нин». [28]. Кажущееся убедительным последнее свидетельство ставится
под сомнение указанным числом возвращения рассказчика домой - 13
декабря.30
Тезис о фронтовиках-информаторах подтверждается и свидетельст-
вами мемуаристов: «Прибытие бывших фронтовиков с русско-германс-
кого фронта вносило новое в провинциальный городок Орск, где у власти
засела местная знать, именуемая себя «Временным правительством».
Кучка офицеров-попов, меньшевиков и эссеров не давала возможность
населению правильно оценить обстановку революции. Газеты централь-
ные в Орск не пропускались, а если и пропускались, то только реакцион-
ные. «Оренбургские ведомости» были начинены контрреволюционным
содержанием. Это держало орских рабочих в неведении, в слепом под-
чинении кучке негодяев из Временного правительства. Приход фрон-
товиков вносил новую струю в жизнь Орска, новое понятие о Временном
правительстве, о положении дел в центре, о Советской власти. Начались
митинги и собрания, где узнавали правду о Временном правительстве.
Местный рынок стал основным местом собраний групп рабочих, интере-
Фронтовики как социальное явление в 1917 - 1918 гг. 499
сующихся положением дел в центре. Происходило это так: появляется
фронтовик, его окружает группа 15-20 человек. Расспрашивают о фронте,
о перемирии, о Временном правительстве, о большевиках, о Советах, о
Ленине и т.д. Потом рассказы передаются в другие группы»[41].
Вполне резонно задуматься над тем, что именно мог рассказать фрон-
товик - с его в массе своей небогатым опытом и пониманием происхо-
дящего, но при этом востребованного. Практически все исследования
крестьянских волнений XIX - начала XX вв. сходятся в одном: инфор-
маторы («подстрекатели» и т. п.) сообщали, как правило, то, что слу-
шатели хотели услышать31.
На наш взгляд, основная роль, которую сыграли фронтовики в про-
исходивших в провинции последующих событиях, заключалась в том,
что они ощутимо повлияли на информационную картину. Но при этом
эффект от их воздействия было достаточно кратковременным: выдав
окружающим всю информацию, которой они располагали / которую от
них хотели слышать / которую они возможно даже сочинили (спрос
естественно рождал предложение), они тем самым исчерпали себя, как
носители информации, потеряли интерес к себе, утратили определен-
ный авторитет, в итоге оказавшись в тех же ограниченных информаци-
онных условиях, что и другие.
Список мемуарных источников:
1. Бузов М.Л. Борьба большевиков за власть Советов в селах Оренбург-
ской губернии (1918-1920 гг.) II Шарлыкская коммуна. 1957. 31 мая.
2. БыстрщкийД. За власть Советов: из воспоминаний участника граж-
данской войны // Коммунистический труд (Илекский район). 1957. 25 ок-
тября.
3. ВеретниковП. И. Автобиография. // ГАОО. Ф. 2900. Оп. 1. Д. 172.
Л. 90-93.
4. ГиринА. С. Автобиография. // ГАОО. Ф. 2900. Оп. 1. Д. 169. Л. 10-11.
5. ГоголюкИ. Н. Автобиография. // Архив Оренбургского областного гу-
бернаторского историко-краеведческого музея (доке-АООГІІКМ).Ф2837.
ОИІ.Д186.Л11-20.
6. [Денисова] Работала на гражданских и хозяйственном фронтах. //
Смычка. 1928. 31 августа.
7. ДолженковИ. В. Воспоминания // ГАОО. Ф. 2900. Оп. 1. Д. 168. Л. 60.
8. Душейко М. От комбедов - к Советам. // Вперед к коммунизму (Ново-
сергиевский район). 1957. 25 октября.
9. Емельянов К. Из прошлого нашего района 39 лет назад. // ГАОО.
Ф.2900. Оп. 1. Д. 171. Л.47-50.
10. Завалишж К П. Воспоминания // ГАОО. Ф. 2900. Оп. 1. Д. 168. Л. 78-99.
П.ЗадворновЕ. М. За власть Советов. // ГАОО. Ф. 2900. Оп. 1. Д. 171. Л.
149-151.
12. Закурдаев А. В стане красных. // Смычка. 1929. 17 сентября.
500 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
13. Заплатим И. Т. Воспоминание о борьбе за Советскую власть 1917-1919
годов. // АООГИКМ. Ф. 2554. Оп. 1н. Д. 996. Л. 37-52.
14. Зубаиров М.Ф. Воспоминания о завоевании советской власти. /
АООГИКМ. Неучтенные воспоминания.
15. Ильин К И. Автобиография участника Октябрьской революции // ГАОО.
Ф. 2900. Оп. 1.Д. 169. Л. 11-13.
16. Калугин М. Плечом к плечу. // Колхозный труд (Сорочинский район).
1957. 1 ноября.
17. Каракулин Т. От красной охраны к советской милиции: из воспомина-
ний. // Смычка. 1926. 12 ноября.
18. Косливцев Д. Как создавалась Советская власть в селе Сара // Колхоз-
ная новь (Ново-Покровский район). 1957. 29 сентября.
19. Кривошея Ф. Е. Первые шаги в новую жизнь. // ГАОО. Ф. 2837. Оп. 1.
Д. 167. Л. 57-64.
20. Кузнецов Г. Февральская революция в деревне, (с. Дмитриевка Каши-
ринского у.)//Смычка. 1927. 12 марта.
21. Кузнецов П. О. Воспоминания о гражданской войне 1918-1919 годов в
бывшей Оренбургской губернии и защита Оренбурга. // Личная кол-
лекция автора.
22. Кузнецов А. Р. Автобиография // ГАОО. Ф. 2900. Оп. 1. Д. 169. Л. 19-21.
23. Лемясов Д. Я. 1-й Советский Оренбургский трудовой казачий полк.
Воспоминания Красного партизана. // ГАОО. Ф. 2900. Оп. 1. Д. 171. Л.
153-159.
24. Маклашев В. И. Историческая справка. // АООГИКМ . Ф. 2554. Оп. 1н.
Д. 1011.Л.1-16.
25. Маклашев В. Воспоминания. // Личная коллекция автора.
26. Малахов С В. Автобиография бывшего красногвардейца и партизана //
ГАОО. Ф. 2900. Оп. 1. Д. 169. Л. 12-13.
27. Миронов К В. Автобиография. // ГАОО. Ф. 2900. Оп. 1. Д. 169. Л. 34-35.
28. Мистрюков. Революционное движение в Сакмарской станице в 1918-
1919 годах. // ГАОО. Ф.2900. Оп. 1. Д. 172. Л.32-41
29. НебайкинА. Из воспоминаний очевидца // Коллективная мысль (Люк-
сембургский район). 1957. 6 октября.
30. НебайкинА. Через военные невзгоды и лишения. // Коллективная мысль
(Люксембургский район). 1957.27 октября.
31. Прокудин Г. Е. У Чапаева. // Чкаловская коммуна. 1957. 2 ноября.
32. СаликовП.П. Пройденный мой путь. // АООГИКМ. Ф. 2554. Оп. 1н.
Д. 993. Л. 25-31.
33. Савельев А. Я. Воспоминания Савельева рождения 1892 года за период
Февральской революции. // ГАОО. Ф. 2900. Оп. 1. Д. 169. Л. 59-64.
34. Слащинин И. Воспоминания о тяжелой жизни безземельных крестьян
до революционного времени нашей Оренбургской губернии. // ГАОО.
Ф. 2900. Оп. 1. Д. 169. Л. 71-84.
35. Стародубцев И. Н, Завалишин Н. И., Авдеев С. Я., Филатов И. Д„ Па-
ршин И. И. Воспоминания очевидцев участников сего рассказа красных
партизан села Городища. // АООГИКМ. Ф. 2554. Оп. 1н. Д. 997. Л. 1-21.
Фронтовики как социальное явление в 1917 - 1918 гг. 501
36. Стругов Ф. Из воспоминаний очевидца // Коллективная мысль (Люксем-
бургский район). 1957. 6 октября.
37. Сучков С Д. Мои воспоминания, участие в революционной борьбе за
Советскую власть с 1905 г. по 1920 год включительно. // АООГИКМ.
Ф. 2554. Оп. 1н. Д. 1003. Л. 1-20.
38. Сучков С. Д. Боевой путь 3-го советского Бузулукского полка. //
АООГИКМ. Ф. 2554. Оп. 1н. Д. 1003. Л. 44-52.
39. Татаркин И. Н. Рукопись воспоминаний о боевых днях Оренбуржья в
1917-1919 гг. // АООГИКМ. Ф. 2554. оп. 1. Д.956. Л.24-25.
40. Терехов М. Из воспоминаний. // АООГИКМ. Ф. 2554. Оп. 1н. Д. 975.
Л. 48-51.
41. Терехов М. Н. К истории Орского полка. // АООГИКМ. Ф.2554. Оп.ін.
Д.975. Л.66- 73.
42. ХорохоринГ. Я.[Воспоминания] // ГАОО. Ф.2900. Оп.1. Д.170. Л. 14-21.
43. ЧекуринЛ. Ф. В степях Оренбургских // Советская степь (Кваркенский
район) 1957. 13 октября.
44. Щитанков Т. К организации Красной Гвардии: воспоминания под-
польника. // «Орлее» на страже революции: очерки и воспоминания.
Оренбург, 1924. С. 1-2.
[прим. автора: подпольника - правильно.]
Примечания
Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. - Спб., 1863-1866.
Т. 4, 1866. С. 539.
2
Смирнов А. С Большевики и крестьянство в Октябрьской революции. М., 1976. С. 62.
См., напр.: «Упорством же своим ты принудишь свое (подчеркнуто нами - авт.) прави-
тельство быть суровым и привести в исполнение указанные здесь меры» (Из обращения к де-
зертирам партийного, советского и военного руководства Оренбургской губернии) [Государ-
ственный архив Оренбургской области (далее - ГАОО). Ф. 684. Оп. 1. Д. 1. Л. 146].
Здесь и далее указан порядковый номер мемуарного текста; список из 44 источников
приведен в конце работы.
Смычка (Оренбург) 1926. 5 сентября.
Наверное, самой интересной можно считать судьбу И.Ф. Лобова, попытавшегося на
фронте сдаться противнику, но раненного немцами в грудь навылет, после чего был направ-
лен на излечение в Оренбург. Факт попытки перехода сообщила в местной прессе в начале
1920-х гг. его вдова, судя по всему, не видевшая в этом ничего криминального. См.: Сафонов
Д. А. Военно-Народная Охрана как орган правопорядка: переходный этап от полиции к мили-
ции. // Правоохранительные органы Южного Урала: история и современность. Оренбург:
УВД Оренбургской области, ОГПУ, 2000. С. 107.
См. подробнее: Сафонов Д. А. Цвиллинг: легенда и реальность. Оренбург: изд-во
«Оренбургская губерния», 2006. С. 28-30.
Мещеряков Б. Правительственный комиссар. М: изд-во полит, лит-ры, 1969. С. 14.
Цвиллинг Софья. Биография С. М. Цвиллинг. // Центр документации новейшей истории
Оренбургской области (далее - ЦДНИОО). Ф. 6002. Оп. 1. Д. 322. 148-156.
Сафонов Д. А. Крестьянское движение на Южном Урале. 1855-1922. Хроника и исто-
риография. - Оренбург: Оренбургская губерния, 1999.
502 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
Государственный архив Российской Федерации (далее- ГАРФ). Ф. 1791 Оп 2. Д 149
Л. 137 об.; Д. 247. Л. 7-8.
12 ГАРФ. Ф 1791. Оп. 2 Д. 247. Л. 32-32 об.
13 ГАРФ. Ф. 1791. Оп. 6. Д. 424. Л. 89; Оп. 2. Д. 247. Л. 2.
Центральный государственный исторический архив Республики Башкортостан (далее -
ЦГИА РБ). Ф. 2 Оп. 1. Д. 2. Л. 15.
15 ГАРФ. Ф. 1791. Оп. 6. Д. 424. Л. 89; Оп. 2 Д 247. Л. 25
Крестьянское движение в 1917 г., С. 200.
Южный УраЛ 1917. 20 декабря.
Оренбургское продовольственное дело. 1918. №2.
19 ГАОО Ф. 2418 Оп. 1 Д. 29. Л. 38.
20 ГАОО. Ф. 184. Оп. 1. Д. 47. Л. 360.
21 ГАОО. Ф 184. Оп. 1. Д. 47. Л. 449.
22 ГАОО. Ф. 184. Оп. 1. Д. 2. Л. 51.
23
Смычка. 1926. 5 сентября.
ШнейдерД М. Крестьянское движение в Башкирии накануне Великой Октябрьской
социалистической революции (февраль-октябрь 1917 г.)// Ученые записки Баш. ун-та. Вып. 1
Уфа: изд-во БГУ, 1957. С. 40.
25
Там же. С. 66.
Большевиком с 1910 г. считался И. Лобов, но так сообщалось в позднейших официаль-
ных биосправках, и никаких подтверждающих документов никогда никем не приводилось.
27 ГАРФ. Ф. 406. Оп. 6. Д. 394. Л. 7-8.
28
Южный УраЛ. 1917. 30 декабря.
Южный УраЛ. 1917. 10 ноября.
Советская власть в Оренбурге установилась 18 января 1918г. Декреты о мире и земле
в Оренбурге так и не были опубликованы.
По Южному Уралу, например, см.: Сафонов Д. А. «Подстрекатели» и крестьянское об-
щество: к проблеме руководства крестьянскими волнениями // Научные труды молодых уче-
ных ОГПУ. 1997. Оренбург: изд-во ОГПУ, 1997. С. 134-166.
Фронтовики на историческом
переломе 1917-1918 гг.
В УСЛОВИЯХ ПРОВИНЦИИ
(Дмитровский уезд Московской губернии)
И. В. Грибков (Дмитров Московской обл.)
Первая мировая война и последовавшая за ней революция, безус-
ловно, являются одним из центральных событий российской истории.
В последнее время изучение этого периода охватывает новые аспекты,
такие как, например, жизнь и поведение отдельных социальных групп,
в том числе бывших фронтовиков, возвратившихся в 1917 г. - начале
1918 г. домой.
Дмитровский уезд Московской губернии может являться моделью
для описания поведения фронтовиков и степени их участия в револю-
ции и установлении советской властиё. Основными источниками для
нашего очерка послужили материалы Литературного фонда Музея-
заповедника «Дмитровский Кремль» (ЛФ МЗДК).
Дмитровский уезд ничем не отличался от остальных регионов цен-
тральной части России. Первая мировая война и массовый призыв в
армию значительной части мужского населения тяжело сказался на
экономике и материальном положении сельскохозяйственного уезда, а
также на торговле и промыслах. Поэтому главным результатом собы-
тий 1917 г. для основной части населения стало возвращение домой
солдат, как через демобилизацию, так и путем дезертирства. В боль-
шинстве случаев возвратившиеся фронтовики прибывали без оружия,
намереваясь строить мирную жизнь и восстанавливать хозяйство.
С одной стороны, бывшие фронтовики и действующие военнослу-
жащие фактически были или могли бы стать единственной реальной
силой на уездном уровне. В Дмитровском уезде, как и на многих других
территориях центральной России, к концу 1917 г. сложилась ситуация
безвластия при формально установившейся власти советов. Органы
правопорядка были или распущены (полиция) или полностью демора-
лизованы (милиция, ратники). Прекратили существование такие воени-
зированные формирования, как заводская и железнодорожная охрана.
504 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
Воинских частей на территории уезда фактически не было. В рас-
поряжении местного воинского начальника, молодого подпоручика В.
П. Каверина «было около десятка солдат, несущих караульную службу
у казначейства»1. Кроме этого, «на 79 версте», в районе деревни
Орудьево находился секретный завод, на котором велось строительство
и испытание колесного «Царь-танка» (танк конструктора Лебеденко), в
котором принимало участие около 60 солдат под руководством офице-
ров - Маловского, чин которого не выяснен, капитана Николаева, под-
поручика Даниленко. Добавим, что «в Дмитрове числилась еще одна
воинская часть в 60 человек, какого-то транспортного отдела военного
ведомства... была летом 1917 года прислана для заготовки сена в го-
родских лугах...к осени эта часть разбежалась и к Октябрю в ней оста-
валось человек 5»2.
С другой стороны, измотанные позиционной войной и лишениями,
фронтовики были заражены апатией. Колоссальная психологическая
усталость вылилась в нежелание, так хорошо описанное впоследствии
Э. М. Ремарком, более участвовать в каких-либо боевых столкновениях,
не затрагивающих лично их. Для крестьян, составлявших основную массу
фронтовиков, большую роль играла и необходимость восстанавливать
разоренное войной хозяйство. На политические процессы и борьбу за
власть бывшие солдаты смотрели как на ничего не значащую игру.
В неопубликованных рукописях бывшие большевики честно опи-
сывают, что местные фронтовики фактически не желали участвовать в
политической деятельности. Документы свидетельствуют, что в Дмит-
ровском уездном совете рабочих депутатов из 31 человека не было ни
одного фронтовика. Поэтому местные большевики попросили у заво-
дского гарнизона «дать» им солдат. Было «выделено» 2 солдата (член
РСДРП(б) Соколов Василий Сергеевич и сочувствующий Ложкин
Яков Иванович) и, по словам В. Минина, «это нам дало возможность
называть наш совет - советом рабочих и солдатских депутатов»3.
Большевистская группа (11 человек) Дмитровского совета в октябре
1917 г. также состояла из гражданских.
В ходе событий, последовавших за Октябрьским переворотом в
Петрограде, в Дмитрове был создан Военно-революционный комитет,
в который вошло 8 гражданских лиц, но в протоколе от 6 ноября чле-
ном ВРК числится солдат Самойлов, а в протоколе от 13 ноября солдат
Ложкин.
В конце 1917 г. в Дмитров массово начинают возвращаться демо-
билизованные и дезертировавшие военнослужащие, что резко измени-
ло расклад сил в уезде.
7-8 января 1918 г. в Дмитрове прошел первый уездный съезд советов,
на котором был избран уездный исполнительный комитет из 21 человека.
В его составе доля фронтовиков весьма значительна. От совета рабочих
Фронтовики на историческом переломе 1917-1918 гг. в условиях провинции 505
и солдатских депутатов в исполком вошел прапорщик Бекетов (беспар-
тийный); от совета солдатских депутатов - солдаты В. С. Соколов и
Я. И. Ложкин; от совета крестьянских депутатов - Д. К. Ковалкин,
И. С. Гребешов, Абрамов (солдат-пехотинец, большевик, уроженец села
Зверково).
Первым председателем исполкома совета рабочих, крестьянских и
солдатских депутатов стал депутат от крестьян Дмитрий Ксенофонтович
Ковалкин, демобилизованный солдат-артиллерист, из крестьян бедняков,
уроженец деревни Скриплево Тимоновской волости. Членом исполко-
ма стал еще один крестьянский депутат, кавалерист Иван Сергеевич
Гребешов, уроженец села Куликово, который позже, в 1918 г., возгла-
вит уездную чрезвычайную комиссию. Большую роль в уезде играли
два матроса: демобилизованный матрос Балтийского флота Федор Са-
вельевич Андронов (уроженец села Орудьево) и матрос-большевик с
Черноморского флота Николай Дормидонтович Токмаков. Первый стал
комиссаром финансов, а затем, в качестве председателя Дмитровского
исполкома, принимал участие во вскрытии мощей Сергия Радонежского
18 марта 1918 г., а второй занял пост гражданского комиссара уезда.
Но основная масса жителей по-прежнему не желала реально участ-
вовать в политических процессах на уездном уровне.
Мы можем говорить о нескольких стратегиях поведения бывших
фронтовиков. Имеющиеся материалы позволяют выделить 5 таких стра-
тегий или моделей поведения, однако необходимо помнить, что эти
стратегии для одних и тех же людей не являлись устойчивыми, они
могли сочетаться или изменяться в зависимости от обстоятельств.
Прежде всего, самую большую часть составляла пассивная масса
фронтовиков, в основном крестьян. Коммунист Курочкин вспоминал, что
«после провозглашения советской власти ничего не изменилось в [Синь-
ковской] волости. Большевиков в волости не было... Солдат-фронто-
виков также не было... Возвращавшиеся с фронта солдаты не имея рабо-
ты на стороне, вынуждены были проживать в деревне в полуразоренных
хозяйствах никакой активности не проявляли - отдыхали» .
Вторую группу составляли сторонники советской власти. Солдаты-
большевики, о которых говорилось выше, активно включились в фор-
мирование новых органов власти, и их боевой опыт достаточно активно
использовался при подавлении крестьянских выступлений и формиро-
вании силовых структур в уезде.
Третью группу фронтовиков условно можно отнести к противникам
советской власти. Эти люди, не составлявшие организованной силы и
не представлявшие какие-либо партии, по разным причинам активно
выступали против мероприятий большевиков и их политики. Заметим,
что в активных выступлениях фронтовики играли второстепенную роль.
Например, разъездной инструктор Московского окружного комитета
506 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
Степан Иванович Полидоров в отчете за 12-14 мая 1917 г. указывает:
«В Дмитрове ячейку основать пока не удалось. На Ляминской фабрике
моя лекция на тему о большевиках и о современном моменте... Кучка
людей (в том числе бухгалтер, кассир и солдат [выделено нами - авт.],
сын одного служащего) пытались сорвать собрание»5. И в дальнейшем
противодействие советской власти не выходило за рамки единоличного
устного или физического воздействия. Центрами подобных «дискуссий»
становились чайные. Осенью 1917 г. 2 офицера, сыновья помещика Чет-
верикова, избили в чайной большевистских агитаторов6. Весной 1918 г.,
после заключения Брестского мира, матрос, «искусный оратор» М. А.
Хвалов и его приятели в чайных возмущались этим договором, «назы-
вали похабным». После подавления выступления в Рогачеве в августе
1918 г. Хвалов и другие фронтовики, не боясь репрессий, «называли
фамилии записавшихся... уговаривали не вступать в РКП(б)... угрожа-
ли репрессиями после падения Советской власти... порочили умствен-
ное развитие записавшихся, упрекая в низком уровне грамотности»7.
Заметим, что вторая и третья группы вместе составляли крайне незна-
чительную часть от общего количества вернувшихся с фронта солдат.
Четвертая часть, в основном, дезертиры из императорской армии,
укрывалась в лесах, не желая идти и в новые вооруженные силы Совет-
ской России. Массы дезертиров скрывались в лесах на стыке Александ-
ровского, Дмитровского и Талдомского уездов 8. Однако они практически
не имели оружия, а также не имели никакого желания сражаться и рис-
ковать жизнью. Несколько сот человек, составлявших «зеленую армию»
(название, по воспоминаниям местных жителей, носило презрительный
оттенок, так как обозначало прятавшихся по лесам и болотам) и про-
мышлявших мелкими кражами и грабежами, были достаточно быстро
разогнаны отрядом Особого назначения. Отряд из 36 человек (1 пред-
ставитель ВЧК, 35 коммунистов и активистов Всевобуча Яхромской
фабрики) с 1 пулеметом рейдом прошел по деревням и поселкам Вер-
билки, Княщено, Сущево, Гуслево, Бордуково, Нушполь, Богородское,
Корытцево, Слободищево, Гари, Ольявидово, Тимошкино, Ковригино,
Сухорево, Тимоново, Лифаново и без потерь и сопротивления ликви-
дировал «зеленую армию»9.
Пятую группу фронтовиков составляли преступники из тех, кто не
смог найти себя в мирной жизни. Они занимались бандитизмом, грабе-
жами, разбоями и другими преступлениями. На западе уезда действовала
банда бывших фронтовиков и дезертиров под руководством бывшего
штабс-капитана А. И. Королева10, которая, имея связи с Москвой, налади-
ла помимо основного преступного промысла еще и сбыт фальшивых денег.
Серьезную силу теоретически могли представлять работавшие в
крестьянских хозяйствах военнопленные, которых на 1 октября 1917 г.
в уезде насчитывалось 1444 человека11. В подавляющем большинстве
Фронтовики на историческом переломе 1917-1918 гг. в условиях провинции 507
это были австрийцы и венгры, поэтому после заключения Брестского
мира почти все они добровольно вернулись в родные края.
При обрисованных настроениях недавних фронтовиков боевые воз-
можности сформированной большевиками Красной гвардии были весьма
невелики. Боевого опыта красноармейцы не имели, большинство не имело
даже элементарной военной подготовки. По воспоминанию В. В. Мини-
на, в яхромской красной гвардии (основная опора большевиков в Дми-
тровском уезде) «в составе отряда не было ни одного человека служив-
шего в армии. Военное дело преподавал один из пленных австрийцев,
унтер-офицер Шуберт, человек революционно настроенный и знающий
хорошо военное дело»12. Поэтому самое минимальное участие имевших
серьезный боевой опыт фронтовиков на стороне противников большеви-
ков могло создать серьезные проблемы как для установления советской
власти, так и в формировании большевистского режима в уезде.
Во время крестьянского выступления в селе Рогачево фронтовики
представляли собой исключительно пассивную массу. Доминирующим
в их поведении было нежелание проливать кровь. Например, в упоми-
навшейся деревне Синьково именно фронтовики во главе с «молодым
матросом» предотвратили расправу крестьян над чекистом Г. П. Мас-
ленниковым и красноармейцем Сивачевым14, настаивая на справедли-
вом суде. Анализ действий сторон во время Рогачевского восстания
показывает, что выступление крестьян было стихийным, и в нем не
участвовали люди с опытом боевых действий. Для подавления даже
многочисленных крестьянских выступлений вполне хватало неболь-
ших кадровых подразделений латышских стрелков при поддержке ме-
стного коммунистического актива и Красной гвардии.
Пассивность основной массы фронтовиков, слабость самоорганиза-
ции в итоге обернулись против них. Отсутствие серьезного сопротив-
ления и протеста со стороны усталых от войны фронтовиков позволило
большевикам быстро поставить уезд под контроль с помощью совсем
небольших сил и оперативных отрядов из Москвы. Твердо установив-
шаяся власть большевиков, создав полноценные карательные органы и
введя систему экономического и политического террора, смогла в ходе
гражданской войны с помощью принудительных мобилизаций исполь-
зовать людские ресурсы на фронтах гражданской войны, независимо
от желания самих крестьян.
Примечания
Минин В. В. Великая Октябрьская Социалистическая Революция и Дмитровский район.
1917-й год. //ЛФ МЗДК. С. 17.
Там же. С. 31.
Там же. С. 95.
4
КурочкинП. С. Как возникла Синьковская волостная организация РКП (б). 1918 год.
Рукопись. // ЛФ МЗДК. С. 3.
508 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
Минин В Документы Великой Революции по Дмитровскому уезду Московской губер-
нии (от февраля 1917 г. до кончины В.И. Ленина) // ЛФ МЗДК. С. 42.
Минин В. В. Великая Октябрьская Социалистическая Революция и Дмитровский район
1917-й год. // ЛФ МЗДК. С. 57.
Курочкин П. С. Как возникла Синьковская волостная организация РКП (б). С. 7.
Минин В. В. История Дмитровской парторганизации КПСС с момента основания до но-
вой экономической политики. Рукопись // ЛФ МЗДК. С. 34.
9 ^Воспоминания Н. И. Дмитриева] //ЛФ МЗДК. С. 1-2.
Курочкин П. С. Как возникла Синьковская волостная организация РКП (б). С. 5.
Копенкина 3. Дмитров в годы первой мировой войны // Север Подмосковья. 11 июля 2014.
Минин В. В. Великая Октябрьская Социалистическая Революция и Дмитровский район.
1917-й год. //ЛФ МЗДК. С. 65.
Подробнее см.: Рогачевскос восстание 1918 г. // Крестьянский фронт 1918-1922 гг.
Сборник статей и материалов / под ред. А. В. Посадского. М.: АИРО-ХХІ, 2013. С. 488-502.
Масленников Г. П. Кулацко-эс-эровский мятеж в С. Рогачевс 11 августа 1918 года [Ру-
копись] // ЛФ МЗДК. С. 4-5.
«Союзы фронтовиков»
в 1917- 1918 гг. и их роль
в революции и Гражданской войне
Н. А. Заяц (Воронеж:)
На протяжении 1917-1918 гг. в России образовалось огромное коли-
чество всевозможных общественных объединений, в результате чего в
общественное движение были вовлечены практические все слои общества.
Особенно многочисленными были военные организации, в основном,
солдатские, которые объединяли во время Первой мировой войны значи-
тельное количество солдат тыловых гарнизонов и действующей армии.
После массовой демобилизации армии структура солдатских объеди-
нений изменилась, и в стране получили особенное распространение
«Союзы фронтовиков», которые включали бывших военнослужащих.
Хотя эти организации формально были общественными и ставили себе
задачей экономическую помощь своим членам, в условиях развития
революции они стали серьезным фактором политической жизни и сыг-
рали заметную роль в эскалации гражданской войны. Несмотря на это,
они находятся на периферии исследовательского внимания, что отчасти
объясняется недостатком документальных материалов. Обобщающих
работ, даже в самом кратком виде дающих историю развития таких ор-
ганизаций, нет, но в ряде опубликованных источников имеются сведения,
так или иначе затрагивающие этот вопрос и описывающие «союзы
фронтовиков». Настоящая статья базируется на такого рода источниках
и является попыткой дать сводный очерк истории солдатских объедине-
ний. В связи со спецификой источников наибольшее внимание в работе
уделяется роли этих организаций в разворачивавшейся в стране Граж-
данской войне.
Органы военной взаимопомощи, объединявшие бывших военнослу-
жащих, возникли в России еще до революции. По инициативе Всероссий-
ского земского союза и Союза городов с 1915 г. начинается общественно-
благотворительная помощь инвалидам армии. С падением монархии эти
510 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
организации стали самостоятельными1 и некоторое время продолжали
свое существование даже после Октябрьской революции. В 1916-1917 гг.
идет достаточно активное создание в стране союзов солдаток, объеди-
нявших жен военных, оставшихся без кормильцев. Новыми организация-
ми, возникшими после Февральской революции, стали союзы фронто-
виков. Назывались они организации по-разному: «Союз фронтовиков»,
«Союз безработных фронтовиков», «Союз безработных солдат», «Союз
эвакуированных воинов» и т. д. Тем не менее, характер этих организа-
ций был одинаков: они объединяли военнослужащих, прибывших из
армии в тыл, и ставили целью экономическую помощь своим членам в
условиях расширяющейся безработицы. Официально союзы провозгла-
шались надпартийными и внеполитическими организациями и работали
в тесном контакте с местными советскими властями.
Первые организации начали появляться летом-осенью 1917 г., но
массовым это движение стало к концу 1917 - началу 1918 гг., когда на-
чалась массовая демобилизация армии, и города оказались наводнены
бывшими военнослужащими. Так, в августе 1917 года при солдатской
секции Самарского совета образовался Союз эвакуированных безработ-
ных, в котором состояло 197 человек, главным образом, солдат-специ-
алистов. Отделившись от совета, союз к 30 января 1918 года вырос до
4 тысяч человек. В сентябре появился союз в Омске, в октябре в Екате-
ринбурге, в декабре в Казани, а в январе появляются союзы в Сызрани,
Царицыне, Покровске и ряде других городов Поволжья. Численность их
с притоком безработных и демобилизованных быстро возрастала: так,
образовавшийся в январе 1918 г. союз фронтовиков в Саратове увели-
чился к марту с 3 до 7-Ю тысяч, Воткинский - со 139 членов в марте
до 600 в августе. По приблизительным подсчетам, только в крупных
городах Поволжья и Урала организации «фронтовиков» объединяли
около 25-30 тысяч человек2. В разных местах страны названия варьи-
ровались: «Союз фронтовиков», «союз солдат», «союз безработных ра-
бочих и солдат», «союз эвакуированных». Объединяло их то, что они
были беспартийными и ориентировались прежде всего на экономичес-
кую взаимопомощь своим членам. В этом они смыкались с «союзами
увечных воинов». В одних случаях это влекло за собой объединение
усилий, в других - конкуренцию за финансовые потоки.
Главной проблемой для таких организаций была безработица. В усло-
виях экономического кризиса, массовой демилитаризации промышлен-
ности и сокращения числа рабочих на всех предприятиях, найти работу
«фронтовикам» было очень проблематично. Дороговизна и продоволь-
ственный дефицит ставили их нередко на грань выживания. В итоге
люмпенизированные, лишенные сдерживающих рамок организации
ветеранов стали добиваться от власти улучшения своего экономичес-
кого положения разными, в том числе и принудительными мерами.
«Союзы фронтовиков» в 1917 - 1918 гг. и их роль в революции ... 511
На первых порах общим правилом практически для всех советов
стало увольнение с заводов военнопленных мировой войны, на место
которых принимались в первую очередь демобилизованные. Также
широко практиковались финансовые обложения «имущих классов»,
деньги от которых шли на нужды городов, предоставление военным
организациям своих небольших предприятий, мастерских или увесели-
тельных заведений для получения заработка: театров, кинематографов
или хотя бы дохода от них.
Между тем данных мер было явно недостаточно, а активность союзов
безработных фронтовиков начала угрожать самим же советским органам.
Демобилизованные требовали восстановить их на прежних местах, по-
сылки на работу вне очереди или даже замены ими всех работавших. В
Москве, Твери, Калуге, Туле, Ярославле, Воронеже, Рыбинске и других
городах создавались органы безработных, которые стремились взять в
свои руки контроль за распределением рабочих и заменить на заводах
работавших своими членами, бывшими солдатами. В некоторых городах
ими было введено принудительное обложение работавших в пользу
своих финансовых фондов, они также требовали снимать с работы тех, у
кого в семье уже были зарабатывавшие. Нередко безработные фронтови-
ки выставляли требования власти с угрозами. На Троицком снаряжа-
тельном заводе Московской губернии бывшие солдаты потребовали
замены всех рабочих и служащих фронтовиками и грозили членам завко-
ма в случае отказа расправой. Такой же случай был на Кольчугинском
заводе Владимирской губернии3. Смоленский Союз безработных потре-
бовал передать в его руки некоторые заводы, право самостоятельно
посылать рабочих на фабрики, посягал и на интендантское имущество,
оставшееся после демобилизации армии4. Часто союзы безработных
предъявляли даже требования допустить их к власти. Крайним можно
назвать пример Одессы, где Союз безработных всерьез претендовал на
самостоятельную роль в организации управления городом. Безработные
постановили создать общее собрание из представителей своего союза и
советов, а от каждой из секций союза командировать представителей к
соответствующим комиссарам совнаркома для образования смешанных
комиссариатов. Эти органы должны были претворять в жизнь резолюции
совета безработных5. В более мягком варианте такие тенденции прояв-
лялись во многих городах.
В итоге власти усматривали выход в том, чтобы влить люмпенизиро-
ванные массы солдат в уже существующие профсоюзные организации.
Так, в марте 1918 г. II областной съезд комиссаров труда и представи-
телей трудовых бирж Московской области высказался за вхождение
безработных в профсоюзы и против раскола демобилизованными ра-
бочего движения. Подобной же тактике активно следовали власти на
местах. Такая политика быстро натолкнулась на сопротивление. Если в
512 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
Москве союз безработных был достаточно лоялен большевикам, то в
Иваново-Вознесенске, крупном текстильном центре, ситуация была
другой. Местные безработные, в основном бывшие солдаты, требовали
вернуть их на работу или предоставить субсидии. Чтобы взять движение
безработных под контроль, 6 апреля съезд бирж труда Иваново-Кине-
шемского района принял решение о роспуске союзов безработных и
зачислении безработных в соответствующие профсоюзы без уплаты
вступительных взносов. Выполняя это решение, 10 апреля Иваново-
Вознесенский совет постановил распустить союз безработных солдат, а
его членам предложил занять места военнопленных, которые возвраща-
лись на родину после установления мира с Германией6. Однако «фрон-
товики» не собирались подчиняться. 14 апреля они устроили собрание
в столовой Куваевской мануфактуры, на котором выдвинули следующие
требования: 1) Выдать вознаграждение всем вернувшимся с фронта в
размере 3/4 жалования для семейных (но не более 2000 руб.), для холо-
стых- на 15% меньше. 2) Обложить фабрикантов, торговцев, интелли-
гентов, не воевавших на фронте, особым налогом. Средства отдать:
15% - союзу увечных воинов, 35% - союзу безработных солдат, 50% -
в специальный фонд. Не желая идти на поводу у демобилизованных,
губисполком запретил выполнять эти требования. Из-за безработицы
12 мая в Шуе прошли стихийные митинги, которые были разогнаны
оружием. В связи с этим, 23 мая в столовой Куваевской мануфактуры
состоялось новое собрание солдат, на котором присутствовало более 3
тысяч человек. Оно вновь потребовало выдачи пособий, и призывало
«очистить» фабрики от «постороннего» элемента и заменить женский
труд на мужской (не ущемляя прав «солдаток» - вдов погибших). На сей
раз власти были вынуждены пообещать помощь7. Примерно так же
происходит ликвидация аналогичных организаций: в январе - в Сыз-
рани, в феврале - в Николаевске, в марте - в Камышине, в апреле - в
Казани, 25 мая - в Вольске8.
Такая бурная реакция безработных и демобилизованных объяснялась
не только желанием сохранить свои корпоративные организации для
отстаивания прав. Фигурировали и другие мотивы. Так, например, для
ликвидации безработицы советы неоднократно проводили массовые
трудовые кампании, требующие большого количества рабочих рук: вос-
становление промышленности, строительство дорог, очистка города и
т. п. Однако черная, неквалифицированная и низко оплачиваемая работа,
скорее всего, удовлетворяла не всех безработных. Нежелание трудиться
на тяжелых и плохо оплачиваемых работах было причиной того, что
Совнарком постановил в сентябре 1918 г., что безработные не имеют
права отказываться от предлагаемых вакансий9. В этих условиях для час-
ти безработных, привыкших к социальному иждивению, было выгод-
нее получать денежное пособие по безработице, получаемое с обложе-
«Союзы фронтові:- в» в 1917 - 1918 гг. и их роль в революции ... 513
ния устроенных рабочих, «имущих классов» или доходов собственных
заведений. К тому же на рубеже 1917-1918 г., в условиях острого де-
фицита товаров, у части бывших солдат имелись благоприятные воз-
можности для участия в повсеместной спекуляции. Часть солдат при-
была с фронта с трофейными ценностями, разграбленным имуществом
и полковыми кассами, тыловые гарнизоны также неоднократно граби-
ли военные склады. Накопленный капитал позволил многим безработ-
ным «фронтовикам» заниматься мелкой спекуляцией и особенно «ме-
шочничеством»10. Положение не особенно изменялось и после свер-
жения большевиков. Типична в этом отношении заметка томской газеты,
которая в июне 1918 г. предлагала привлечь фронтовиков к очистке го-
рода от мусора и нечистот: «В ряде необходимых мер, может быть, бу-
дет найдено возможным использовать труд безработных фронтовиков
и рабочих», а также военнопленных. В таких городах, как Омск, «без-
работные фронт ^вики и рабочие» исполняют работы по очистке горо-
да, который снабдил их еще во времена «советского» режима инструмен-
тами; с другой стороны, привлечение к работам «фронтовиков-
безработных» и военнопленных имело бы большое моральное значе-
ние, дав людям заработать честным трудом, а не спекуляцией и прода-
жей вещей»11.
Оппозиционные настроения безработных сами по себе были опасны
для власти, но по-настоящему они стали проблемой для большевиков,
когда ими решили воспользоваться контрреволюционные круги стра-
ны. Прежде всего, речь идет об оппозиционных партиях и органах са-
моуправления - земских управах и думах, которые вплоть до весны
1918 г. сохранялись во многих городах страны наравне с советами. Эта
тенденция проявлялась в некоторых городах России на рубеже 1917-
1918 гг. Так, под сильным влиянием эсеров находился союз фронтови-
ков в Балаково Николаевского уезда Саратовской губернии. Вместе с
городским самоуправлением он протестовал в декабре 1917 г. против
ареста местного заводчика И. В. Мамина. В ответ местный большеви-
стский совет постановил распустить управу. После устроенных «фрон-
товиками» в конце января беспорядков высланный из Николаевска во
главе с В.И.Чапаевым отряд распустил союз12. Союз фронтовиков
вместе с дружиной охраны железнодорожных грузов выступил на сто-
роне эсеровского уездного земства в Татарске, которое не желало при-
знавать власть советов. При свержении земства в декабре 1917 г. не-
сколько членов «союза» были арестованы большевиками13. Попытка
сорганизовать союз была предпринята земской управой в Кинешме
Ивановской губернии. Прибывших в город демобилизованных при-
глашали вступить в «союз фронтовиков», который проводил свои засе-
дания в бывшем дворянском собрании. Однако в целом поддержки со-
юз не получил и вскоре распался14. В Ярославле Союз безработных
514 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
солдат, стремившийся убрать своих конкурентов с фабрик, использо-
вали против местного совета меньшевики, которые призывали к резо-
люции о непризнании советской власти. В итоге буйствующие безра-
ботные даже совершили налет на исполком15. В Сызрани «Союз безра-
ботных солдат» конфликтовал с местным советом, в котором
большевики руководили совместно с меньшевиками-
интернационалистами16. В первой половине января 1918 года на сове-
щании в бирже труда члены промышленного союза и гласные думы от
правого блока предложили «Союзу безработных солдат» пять тысяч
рублей на организацию дружины для охраны города, в противовес
Красной гвардии. В Самаре союз безработных также стал серьезной
помехой для власти. По словам местной газеты, безработные представ-
ляли «серьезную угрозу революции и советской власти. Они представ-
ляют благоприятную среду для всяких дезорганизующих анархических
действий. Растущая безработица грозит снести Советскую власть»17.
Этими настроениями попытались воспользоваться эсеры. 24 февраля, в
момент подготовки к роспуску запасных частей, на многолюдном соб-
рании эвакуированных солдат выступили известные правые эсеры
Фортунатов, Брушвит и Ткачук, призывавшие вооружиться против
большевиков. Под их влиянием правление «союза» потребовало от гу-
бисполкома распустить Красную гвардию. Исполком совета еще 14 ян-
варя постановил ликвидировать союз безработных (что удалось сде-
лать лишь 30 марта) и организовать комиссариат труда. В постановле-
нии исполкома горсовета о роспуске его членам предлагалось вступать
в соответствующие профсоюзы и указывалось, что демобилизованные
будут обеспечиваться работой в первую очередь18.
Конечно, известны и противоположные примеры. В ряде случаев
«союзы фронтовиков» выступали на стороне большевиков и даже по-
могали утверждению советской власти. Например, в Бугульме союз
фронтовиков совместно с большевиками и рабочими организовал
«Комитет граждан города». Позиция союза сыграла большую роль в
феврале 1918 г., когда под его нажимом командование гарнизона при-
знало советскую власть19. Довольно заметную роль сыграли солдат-
ские организации в революционизировании деревни Поволжья20. При-
мерно так же происходили события и в Сибири, - союз фронтовиков
утвердил совет в Онгудае21, в Минусинске союз увечных воинов тоже
утвердил совет, а все военное руководство исполкома по существу со-
стояло из его членов - так, командующим военными силами Минусин-
ской коммуны был председатель союза Г. Лебедев. Поэтому когда в
начале 1918 г. прибывшие в город офицеры попытались организовать
«офицерский союз увечных воинов», им было указано войти в уже
имеющуюся организацию, от чего офицеры отказались22. Вместе с тем,
такие случаи были скорее характерны для деревни, чем для города.
«Союзы фронтовиков» в 1917 - 1918 гг. и их роль в революции ... 515
Происходило так, видимо, потому что в этих случаях «союзы фронто-
виков» представляли собой организации рядовых солдат, заинтересо-
ванных в новых порядках, в то время как в городах они были общево-
енными, беспартийными, и поэтому «внеклассовая» идеология «Учре-
дительного собрания» отвечала их сути гораздо больше.
К весне 1918 г. стал очевиден системный кризис в стране. Тяжелое
экономическое положение, сложившее в России после Брестского ми-
ра, массовая безработица, голод, постепенное разворачивание граж-
данской войны порождали сомнения в возможности стабилизации об-
становки и привели к сильному падению популярности большевиков.
К тому же, несмотря на массовую демобилизацию, война с немцами
еще не кончилась, и вскоре наступление Германии возобновилось. По-
зиция «фронтовиков» в этих условиях была различна, но в целом они
следовали отстаиванию своих собственных интересов. К моменту, ко-
гда города наводнили тысячи военнослужащих, союзы начали пред-
ставлять собой серьезную силу. Наличие у многих приехавших с фрон-
та оружия, корпоративизм, склонность к оппозиции делала поведение
этих организаций опасным для власти. Многие союзы обзавелись воо-
руженными дружинами, которые либо использовались для самозащи-
ты, либо зарабатывали деньги союзу, охраняя города. Такие формиро-
вания были легальными конкурентами Красной гвардии и милиции
большевиков. А в условиях слабости государственного управления и
военных сил большевиков вооруженная масса «фронтовиков» подчас
становилась реальным кандидатом в борьбе за власть.
Показателен в этом смысле пример восстания «фронтовиков» в Ма-
риуполе, где в итоге демобилизованным удалось разогнать военные
силы большевиков. К весне 1918 г. в городе сложилась напряженная
обстановка в связи с бесчинствами местного военного комиссариата
под руководством Варганова. 8 апреля около 3000 «фронтовиков» со-
брались в местном цирке, где постановили свергнуть эту «власть от-
дельных лиц». В ответ комиссариат разогнал митинг красногвардейца-
ми и попытался арестовать активистов, но после вооруженных стычек
8-9 апреля потерпел поражение. Варганов с частью членов исполкома
скрылся, и власть перешла «оставшимся членам Совета», а также пред-
ставителям союза фронтовиков, союза моряков, профсоюзов и «социа-
листических партий», включая большевиков. Интересно, что этот бунт,
в отличие от большинства других, так и не превратился в антисовет-
ский. С прибывшими частями Красной армии были проведены перего-
воры, и новый исполком был организован на началах коллегиальности
из представителей всех общественных организаций. Фронтовики со-
хранили свою организацию, ввели представителей в совет и даже участ-
вовали в охране города. Вскоре город заняли австрийцы, «фронтови-
ки», как и все общественные организации, выразили им лояльность, и
516 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
высказались за право сохранить свои вооруженные дружины. 25 апреля
в занятом австрийцами городе даже был проведен День фронтовика с
празднествами, доход от которых шел самому «союзу»23. Когда чуть
позже через город проходил знаменитый отряд М. Г. Дроздовского, «во-
енная коллегия фронтовиков» и не подумала ему препятствовать, а
лишь потребовала прекратить мобилизовывать лошадей и фураж, ссы-
лаясь на приказ австрийского командования24.
Несколько по-другому складывались события в приазовском Бер-
дянске. 18 апреля в городе поднял восстание местный союз инвалидов
под руководством полковника А. А. Абольянца, объединявший в ос-
новном обер-офицеров и унтер-офицеров старой армии. Поводом по-
служила эвакуация большевиками хлеба и имущества из порта перед
приходом немцев. Не желавшие лишаться припасов «инвалиды» захва-
тили комиссаров города и взяли их в заложники. Власть вернулась го-
родской управе, и А. А. Абольянц поспешил призвать в город дроздовцев
и даже австрийцев. Пришедший вскоре отряд М. Г. Дроздовского вместе
с «инвалидами» настоял перед управой на расстреле арестованных. Как
видно из воспоминаний Дроздовского, «союз» был под несомненным
офицерским влиянием: он пишет, что «исполнительный комитет и
видные деятели инвалидов с нами в дружбе, помогают во всем». Но
при этом были и иные элементы: «Все руководители инвалидов пони-
мали, что в тревожное время они вооружили беспорядочно разный
сброд, что надо их разоружить, оставив оружие только в надежных ру-
ках»; «в некоторой небольшой части инвалидов, примыкающих к ра-
бочим кругам, вернее, примкнувших к ним фронтовиков, ведется про-
тив нас агитация, стараются натравить на нас...». Часть «инвалидов»
присоединилась и к самому отряду, отправившись вместе с ним дальше.
Позднее от «союза фронтовиков» Таганрога Дроздовский получил ору-
жие втайне от немцев25.
Известны и противоположные примеры. В отличие от этих городов
Приазовья, в других пунктах на юго-западе - в Херсоне, Николаеве и
Измаиле - союзы фронтовиков взяли на себя роль лидеров в организации
войны с немцами, а не борьбы с большевиками26. Несмотря на различия,
эти примеры объединяет главное - сплоченность организаций фронто-
виков для отстаивания своих интересов и в борьбе с противниками.
К весне 1918 г. начало консолидироваться контрреволюционное
подполье. Стремясь свергнуть большевиков, оно закономерно обратило
внимание и на «союзы фронтовиков», которые вполне годились на
роль инструмента военного переворота. Поэтому к работе среди «фрон-
товиков» подключились нелегальные группы, в основном офицерские,
которые ставили целью поднять бывших солдат на восстание против
большевиков. Одна из первых попыток использовать «союз фронтови-
ков» была предпринята в Саратове и его окрестностях. Местный «со-
«Союзы фронтовиков» в 1917 - 1918 гг. и их роль в революции ... 517
юз» был крайне недоволен отсутствием хлеба и товаров, поэтому предъ-
явил совету требование об отчислении 50% дохода городских театров в
свою пользу. В случае отказа «союз» обещал, что не остановится перед
тем, чтобы захватить в свои руки всю «общественную жизнь». Вскоре
власти выяснили, что союз руководится тайной организацией офицеров,
которые готовят восстание в Саратове. Выступление должно было быть
поддержано «союзами фронтовиков» Вольска, Покровска, Кузнецка,
Аткарска и других уездных городов. Силы у заговорщиков были вполне
реальные: так, Вольский союз фронтовиков насчитывал 500 человек и
возглавлялся 36 офицерами, которым «буржуазия платила по 200 руб-
лей в месяц». Организация владела и оружием27. Поэтому 5 марта по
приказу Саратовского губисполкома были арестованы руководители и
члены «союза фронтовиков»: Цванцигер, Петров, Портнов и другие -
всего около 70 человек. «Союз» прекратил существование. Большинст-
во других союзов в губернии тоже были запрещены, и восстание
«фронтовиков» произошло только в Кузнецке. Часть подпольщиков
позднее приняла участие в войне на стороне белой армии28. Одновре-
менно с ликвидацией «союзов фронтовиков» Саратовский исполком
создал 1 марта отдел по борьбе с безработицей, а 28 марта начал орга-
низацию фонда помощи безработным29.
Если в Поволжье попытки поднять фронтовиков на антисоветские
восстания в целом провалились, то на Урале и в Сибири, а также ряде
других местностей, результат бывал иным. Весной - летом по стране
прокатилась волна выступлений и восстаний «фронтовиков», которая
была следствием распространившегося недовольства большевиками.
Причинами были как чисто социальные трудности времени, такие как
безработица, дефицит хлеба и проч., так и начавшаяся гражданская
война, которая побудила большевиков к мобилизации «фронтовиков».
Последние, уставшие от боев на фронте, рассматривали новую войну
крайне недружелюбно и в целом не собирались воевать. Подобные на-
строения были опасны для большевиков, но хуже было то, что стихий-
ными настроениями удалось воспользоваться тайным контрреволюци-
онным организациям. Отличие этих восстаний от недавних волнений
зимы-весны 1918 г. было в том, что теперь они проходили на фоне
гражданской войны, когда военные силы большевиков были стянуты
на фронт, что давало восстаниям большие шансы на успех, чем разроз-
ненным выступлениям в поволжских городах зимой. Да и сам факт на-
личия антибольшевистской армии придавал смелости мятежникам.
Вдобавок, эти выступления нередко шли с опорой на местные антиболь-
шевистские элементы, в том числе и рабочие слои, что гарантировало им
массовость. Именно эти факторы сыграли роль в восстаниях «союзов
фронтовиков» и прочего местного населения на Урале весной-летом
1918 г., которые в конечном итоге способствовали победам чехосло-
518 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
вадкого корпуса и белого движения. По этой причине исследование
динамики подобных восстаний, их особенностей и отличий, представ-
ляет большой интерес.
Наиболее основательно в современной науке рассмотрена история
Ижевского и Боткинского союзов фронтовиков, в немалой степени по-
тому, что масштабы и историческое значение Ижевского восстания,
активными инициаторами которого были «фронтовики», ныне привлека-
ет внимание исследователей. Тема Ижевского-Воткинского восстания на-
чала изучаться удмуртскими учеными еще в 70-е. Наиболее подробны-
ми работами на эту тему являются труды Д. О. Чуракова и П. Д. Дмит-
риева30.
Как и везде, организации фронтовиков в Ижевске были первона-
чально довольно разрозненными. До революции в городе были объе-
динения увечных воинов, а в 1917 г. образовался «Союз солдат-
рабочих, прибывших из частей войск» (ориентированный в основном
на иногородних рабочих). В 1918 организовался и «Союз георгиевских
кавалеров». Создание нового, общевоенного, союза началось, по об-
щероссийским меркам, довольно поздно, к весне 1918 г. Первоначаль-
но вернувшиеся демобилизованные военные хотели присоединиться к
«Союзу солдат-рабочих», но его правление, опасаясь вливания в свои
ряды малознакомых фронтовиков, постановило принимать в союз лишь
иногородних. По всей видимости, в этом проявилось противоборство
между массой «коренных» ижевских рабочих и иногородними. Число
последних за годы войны сильно увеличилось, так как расширение
производства, уход на фронт многих рабочих потребовали новых ра-
бочих рук. В итоге в Ижевск было направлено немало рабочих, в ос-
новном из Петрограда. Между рабочим классом Ижевска и вообще
горнозаводского Урала и пролетариатом Центральной России сущест-
вовали значительные различия, неоднократно отмеченные в литературе.
Прежде всего, это было сохранение определенных патриархальных
традиций на уральских заводах, связанных с вековой работой на госу-
дарство, тесная связь многих ижевских рабочих с деревней, наличие у
многих из них частной собственности и дополнительных источников
заработка (личный дом, покос, огород, скот). Новые рабочие фактически
оказались в подчиненном положении, так как такими привилегиями не
обладали. Отражением этого антагонизма и стало отношение «Союза
рабочих-солдат» к фронтовикам-ижевцам.
В итоге фронтовики организовали свой союз на базе «Союза увечных
воинов» с включением части бывших членов «Союза рабочих-солдат».
Заявка о регистрации нового союза была представлена в мае, но отклоне-
на, так как в уставе не было прописано отношение к советской власти.
Тем не менее, «союз фронтовиков» неофициально продолжил сущест-
вовать под вывеской «союза увечных воинов». Проводил он в основном
«Союзы фронтовиков» в 1917 - 1918 гг. и их роль в революции ... 519
социально-культурную деятельность - собрания, лекции, спектакли. У
него был свой клуб, столовая и кружки искусств31.
Несколько иной была ситуация в Воткинске. Здесь были «Союз солдат
и солдаток» (зарегистрирован в марте 1918 г., в основном именовался как
«Союз фронтовиков») и «Союз увечных воинов». Большевистский со-
вет признал существование обеих организаций, хотя и сомневался в их
целесообразности при существовании отдельных профсоюзов. Тем не
менее, председатель союза прапорщик В. Н. Мерзляков стал членом
совета. Однако вскоре союз проявил новые амбиции: в апреле он по-
требовал включения своих делегатов в управление заводом, в чем ему
было отказано. Союз начал активно налаживать контакты с Ижевском.
Вопрос о политической ориентации этих союзов представляется
весьма сложным и неоднозначным. По словам ижевского историка
П. Д. Дмитриева, эти союзы состояли из бывших офицеров и солдат,
костяк которых состоял из местных мастеровых - сельских обывателей,
связанных с заводом. Офицеры в союзах являлись в основном выход-
цами из местной среды и продолжили работу на заводе в различных
учреждениях. Это облегчало связь и взаимопомощь бывших ветеранов
и смягчало антагонизм между офицерством и солдатами, типичный для
1918 г. Тем не менее, определенное недоверие к офицерам сохранялось и
в Ижевске, результатом чего стало то, что правление его не включало ни
одного офицера и состояло в основном из унтер-офицеров - бывших
рабочих, вернувшихся после войны в мастерские.
В Ижевском «союзе» существовала подпольная военная организация,
объединявшая в основном старших офицеров. Одним из ее организато-
ров стал полковник Д. И. Федичкин, который в январе 1918 г. работал в
казанском подполье. Председатель «союза» фельдфебель С. И. Солдатов,
бывший приказчик, после войны поступивший в слесарную мастер-
скую, проявил интерес к работе организации и помогал ей вербовать
новых членов. Сам «союз» также насчитывал немалое количество офице-
ров (200-350 из 3000 членов), которые стали опорой подпольной группы
в организации. По некоторым сведениям, офицерское подполье при-
камских «союзов» имело связь с организацией Б. В. Савинкова, поэтому
приток офицеров в ижевский район шел туда и из рядов разбитого
подполья Казани, Ярославля, Мурома, Рыбинска. Однако из-за недоверия
к офицерам ни один из них формально «союзом» не руководил.
Боткинский союз был в этом отношении заметно терпимее, причи-
ной чего были традиционно более умеренные настроения населения;
его правление состояло в основном из младших офицеров. В результате
в Воткинске само правление союза «втайне от рядовых участников»
обратилось к местным офицерам с предложением возглавить воору-
женное выступление против большевиков. Это встретило одобрение, и
началась совместная работа эсеро-офицерского подполья.
520 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
Обращает на себя внимание тот факт, что как ижевский, так и бот-
кинский «союзы», несмотря на оппозиционность к большевикам, не
были единодушны в своем настроении. До начала 1918 г. большевистские
лозунги пользовались среди солдат успехом, так как отвечали широко
распространившимся желаниям мира и социальной справедливости.
Однако последовавшее к весне ухудшение экономической обстановки,
вздорожание продовольствия и безработица привели к падению попу-
лярности коммунистов. Именно этими настроениями воспользовались
законспирированные офицерские группы, которые решили использовать
недовольство для свержения советской власти. Но им приходилось
учитывать как распространенность «левых» настроений, все еще сохра-
нявшихся среди масс, так и усталость от войны и нежелание участвовать
в гражданской междоусобице. По этой причине деятельность офицер-
ского подполья в «союзах» велась в строгом секрете от рядовых чле-
нов.
Важное значение для подпольщиков имел союз с другими антисо-
ветскими организациями, прежде всего с партией эсеров, которая в на-
чале 1918 г. оставалась достаточно многочисленной и обладала во
многих местах, особенно на Урале, популярностью, причем не только
среди интеллигенции, но и среди части рабочих и крестьян.
Общегосударственный кризис, интервенция, чехословацкое восста-
ние и потеря популярности коммунистов в широких слоях давали на-
дежду на скорое свержения их власти. В итоге к лету 1918 г. работа
эсеров по антибольшевистской работе сильно усилилась. Характерно,
что долгое время эсеровские ряды Ижевска, оторванные от центра, не
знали точно, как им поступать. В июне, когда Ижевск был еще не осве-
домлен о событиях в других местах, комитет эсеров во главе с Бузановым
не препятствовал большевикам в борьбе с чехословаками и даже не от-
казывался от возможной помощи32. Однако спустя месяц позиция кар-
динально поменялась, не без влияния центрального руководства, кото-
рое уже приняло решение о борьбе с большевиками. Незадолго до
Боткинского восстания в город прибыл из Мотовилихи правый эсер
А. Д. Корякин, который стал председателем горкома ПСР - позже он
станет и членом повстанческого «правительства»: Прикамского комитета
членов Учредительного собрания. В свою партийную газету воткин-
ские эсеро-меньшевики привлекли штабс-капитана Нилова, который
позже ненадолго станет командующим Воткинской армией. По пору-
чению ЦК ПСР в ходе своей поездки по Уралу Ижевско-Воткинский
регион посетил и считавшийся военным специалистом партии H. H. Ива-
нов, причем целью его было руководство местной партработой для ор-
ганизации местного брожения и свержения советской власти. На Урал
был направлен и кандидат в члены ЦК И. И. Тетеркин. После их приезда
в Ижевске состоялось собрание эсеров, разработавшее план действий по
«Союзы фронтовії:..^» в 1917 - 1918 гг. и их роль в революции ... 521
захвату города. Была создана своя партийная дружина, при которой
были организованы курсы для подготовки командиров. 30 эсеровских
боевиков были по традиционной схеме разбиты на отдельные пятерки
и проходили интенсивную военную подготовку. Тем не менее, сама по
себе дружина была крайне небольшой и не могла в одиночку совершить
восстание33.
Обстановка подталкивала к сотрудничеству «фронтовиков» и эсеров.
Одним из членов правления воткинского «союза» был член эсеровского
комитета М. М. Непряхин, который на заседании в конце мая особо
отметил, что партия обратила внимание на работу среди «фронтовиков».
Ижевские эсеры, сначала негативно настроенные к солдатам, которые
ранее поддержали большевиков, тоже уловили изменение их настроений
и в мае-июне 1918 г. поручили своему члену, слесарю В. П. Черных,
повести работу в «союзе». Правда, в отличие от Воткинска, надежной
связи, видимо, e было налажено и определенного сочувствия ижев-
ским эсерам среди «фронтовиков» достичь не удалось.
Оппозиционные настроения «союзов» и активность офицеров в них
не остались без внимания со стороны большевиков. Летом Ижевская ЧК
с помощью своих агентов выяснила явно контрреволюционную направ-
ленность «союза» и даже разработала план его ликвидации. Однако
провести его в жизнь, видимо, из-за слабости военной силы, так и не
удалось, и совет ограничился арестом группы офицеров. В конце июля -
начале августа 1918 г. состоялось заседание совета, на котором обсуж-
дался вопрос о мобилизации фронтовиков под Казань. Представитель
«союза» С. И. Солдатов категорически отказался отправляться на фронт,
на что ему пригрозили признанием союза антисоветской организацией.
Характерно, что угроза не прошла из-за позиции эсеров. 26 июля по-
пытался запретить «союз» и Воткинский совет, однако его постановление
не было принято во внимание, и «фронтовики» фактически продолжили
свою деятельность34.
Само по себе подполье в Ижевске и Воткинске было не так много-
численно и могло быть своевременно обезврежено советскими органами,
однако быстрота развития событий перечеркнула эту возможность.
В начале августа 1917 года ситуация на заводах чрезвычайно обост-
рилась. Падение популярности большевиков привело к массовому вы-
ходу из партии и активизации политической оппозиции. В то же время
чехословацкий фронт отчаянно требовал подкреплений, и по настоянию
командования в войска была отправлена почти вся вооруженная сила
большевиков. Тем не менее, этого было недостаточно, - 6 августа пала
Казань, и той же ночью Ижевском было принято решение о мобилизации
населения на фронт. Есть все основания считать, что именно мобили-
зация стала главной причиной восстания, соединив массовой протест с
действиями вооруженного подполья. Еще до ее объявления на завод
522 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
была командирована группа представителей командования во главе с
комиссаром А. П. Кучкиным с задачей набрать добровольцев. Однако
набор провалился. По воспоминаниям Кучкина, с завода он отбыл с
уверенностью не только в том, что массы рабочих почти поголовно не
хотят воевать, но и в том, что они крайне отрицательно относятся к
большевикам, склонившись в пику им к оппозиционным партиям - от
эсеров до анархистов. Вдобавок в ситуацию вмешалась организация
«фронтовиков».
Решение о восстании начало зреть в начале августа. В начале этого
месяца проваливается попытка большевиков отправить «фронтовиков»
на фронт, и вместо этого им приходится отсылать из города советские
силы. В связи с удобной возможностью для восстания 4 августа со-
стоялось подпольное заседание «союза», на котором были делегаты-
офицеры из Сарапула и Воткинска. Собрание попыталась разогнать
ЧК, однако подпольщики оказали отчаянное сопротивление и в массе
своей смогли скрыться. Вечером следующего дня «фронтовики» уст-
роили митинг в цирке, который с трудом удалось разогнать милицией.
Напряжение отчаянно росло. В этой обстановке было объявлено о моби-
лизации. Конечно, «фронтовики», не желавшие идти на фронт, восприня-
ли приказ крайне отрицательно. Настроенные до этого к большевикам
неприязненно, но пассивно, теперь, перед угрозой новой войны,
«фронтовики» были готовы взяться за оружие, чтобы отстоять свои ин-
тересы. Это и дало эсеро-офицерскому подполью шанс для использо-
вания бунтарских настроений.
После ночного митинга с объявлением мобилизации «союз» органи-
зовал свое собрание, на котором была принята резолюция: отправиться
на фронт только при вооружении всех «фронтовиков» и организации из
них самостоятельных частей. Большевики согласились с этим и пред-
ложили отправиться «фронтовикам» для организации на станцию Агрыз.
Это не входило в планы подполья, поэтому делегаты «фронтовиков»
стали требовать оружия на месте. Понимая, что это не случайно, боль-
шевики в итоге арестовали делегацию и потребовали от «союза» идти
на фронт либо индивидуально, либо коллективно, но оружие тогда они
получат на фронте по усмотрению командования. Это решение спро-
воцировало бурные митинги, которые «фронтовики» повели по всему
городу. На них большевиков обвиняли в работе на Германию, недоверии
к «старым солдатам» и прочих грехах. Колонна из тысячи «фронтови-
ков» маршем прошагала под окна исполкома и, не дав говорить боль-
шевикам, устроила бурный митинг, на котором агитировала собрав-
шихся рабочих не верить власти, после чего таким же маршем удалилась.
Утром 8 августа фронтовики устроили митинг у северных ворот завода,
который открыл С. И. Солдатов, а за ним выступили эсеры и меньше-
вики, которые призвали «защищать Советы», а не партии. Таким образом,
«Союзы фронтовикоз» в 1917 - 1918 гг. и их роль в революции ... 523
митингующие играли на симпатиях масс к советам, которые были за-
давлены «большевистской властью». Страсти прибавил посланный от-
ряд милиционеров, который толпа встретила с негодованием. В итоге
напряжение прорвалось, и митингующие захватили поверочные мастер-
ские с оружием, а потом склонили к мятежу и митинг у чугунолитейной
мастерской. После ожесточенных городских боев восстание победило.
Восставшими был образован Военно-революционный штаб, который
принял на себя власть в городе. Позже он был реорганизован в Штаб
армии. Так как он был составлен из офицеров, членов «союза фронтови-
ков», его часто называли «штаб фронтовиков». В него вошли полковник
Власов (начальник штаба), командующий повстанческой армией полков-
ник Н. Я. Цыганов (вскоре заменен полковником Д. И. Федичкиным),
председатель союза фронтовиков Солдатов и меньшевик Богданович.
Одновременно Солдатов стал членом переизбранного спустя несколько
дней исполкома ^овета. В день восстания в Ижевск приехали и активисты
воткинского «союза» с просьбой об оружии. Ижевцы согласились от-
править в Воткинск свой отряд с винтовками, и воткинцы вернулись,
чтобы предупредить руководство «союза». План сработал, и 17 августа
большевики в городе были свергнуты, в основном силами «фронтовиков»
Ижевска и Воткинска.
Несмотря на лозунги восстания, «советская власть без большеви-
ков» простояла недолго. Одновременно с переворотом руководители
штаба - полковники Власов и Цыганов - повели с лидером местных
эсеров Бузановым переговоры о необходимости «твердой власти». Под
ней понималась организация Комитета членов Учредительного собра-
ния или единоличное правление Бузанова - в любом случае, не советы.
Сами военные не могли взять власть, так как военная диктатура была
бы непопулярна среди населения. Речь шла не только о рабочих, - даже
среди рядовых «фронтовиков» началось брожение из-за офицерского
состава штаба. В результате тот был вынужден заявить в печати, что
офицеры не хотят «...власти для себя. Нам она не нужна. Как только
будет установлена прочная связь с командующим Казанскими войсками,
мы, если уполномоченный Комитета Членов Учредительного собрания
товарищ управляющий военным министерством Вл. Лебедев прикажет
сдать наши должности другим, мы — пойдем рядовыми бойцами»35.
Демократические настроения привели к тому, что все решения в горо-
де подписывались представителями штаба армии, союза фронтовиков,
управления заводов и исполкомом совета (позже - Прикамским коми-
тетом членов Учредительного собрания). В Воткинске же ситуация была
уже иной: власть передали от советов членам Учредительного собрания
еще во время переворота. Переизбранный, но потерявший власть совет
оказался подчинен штабу и фактически подчинялся указаниям, кото-
рые проводил полковник Г. Юрьев.
524 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
Несмотря на то, что повстанческая власть весь свой период сущест-
вования говорила от имени восставших рабочих, крестьян и «фронто-
виков», фактически же история «союзов» на этом и заканчивается. Хотя
они сохранились, а их представители (в Ижевске - Солдатов, а в Вот-
кинске - Мехоношин) регулярно подписывали все главные решения
наравне с командованием и исполкомом, деятельность активистов
«союзов» в дальнейшем не прослеживается. Надо полагать, что моби-
лизационные мероприятия, которые были устроены во время борьбы с
большевиками, постепенно растворили всю массу рядовых «фронтови-
ков». Одни из них ушли на фронт, другие - на завод, который с каждым
днем восстания требовал новых рабочих рук. Даже инвалиды пригоди-
лись, - увечными воинами заменялись служащие в штабах, а здоровые
офицеры командировались на фронт. В этой обстановке наличие орга-
низаций бывших фронтовиков было бессмысленным. Власть же фак-
тически перешла к офицерской группе, вставшей во главе штаба36.
Ижевское восстание было самым масштабным, но далеко не единст-
венным восстанием на Урале, в котором активная роль принадлежала
«союзу фронтовиков», или скрывавшемуся за ним военному подполью.
Первым крупным восстанием такого рода было восстание на Невьянском
заводе. В связи с уходом вооруженной силы на фронт невьянские
большевики остались без вооруженной опоры. «Союз фронтовиков»
отказался воевать с чехословаками, но потребовал оружия, в чем ему,
конечно, было отказано. Инициаторами выступления в итоге стали не
сами «фронтовики», а рабочие и офицеры 4-й тыловой автомастерской,
эвакуированные в Невьянск. Созданная ими боевая дружина под руко-
водством эсера А. Н. Елисеенко воспользовалась отъездом красноар-
мейцев и 12 июня арестовала исполком. Немедленно был образован
штаб, в который вошли в основном офицеры, а также правый эсер Во-
робьев и лидер местных меньшевиков Бахтин. Однако первое, что сде-
лали восставшие после свержения большевиков - созвали собрание
фронтовиков, на котором мобилизовали всех пришедших в свои ряды37.
Отряд невьянцев спровоцировал на восстание и Верх-Нейвинский завод;
здесь мятеж возглавил эсер Печковский, его бывший управляющий.
Лишь малочисленность нападавших не позволила невьянцам захватить
Нижний Тагил. В итоге восставшие числом 2,5-5 тысяч человек были
блокированы красными отрядами и постепенно разгромлены. Сыграл
роль и недостаток у восставших винтовок. Между тем, нет сомнений,
что в случае удачи «масштабы и последствия восстания резко увеличи-
лись бы - до уровня Ижевско-Воткинского восстания»38.
В тот же день прошла попытка восстания в Верх-Исетске, причем и
здесь имеются вполне установленные сведения о наличии в местном
«союзе» подпольной организации. Она возникла в марте 1918 г. на базе
«Союза безработных офицеров» гарнизона. Когда вскрылась работа
«Союзы фронтовиков» в 1917 - 1918 гг. и их роль в революции ... 525
группы на дутовцев, «союз» был запрещен, и часть офицеров перешла
в союз фронтовиков, действовавший в марте-апреле в Екатеринбурге на
полулегальном положении. Возглавлял его штабс-капитан лейб-гвардии
3-й артиллерийской бригады Н.К.Ростовцев (Каргопольцев)39. К июню
этот союз насчитывал 5-7 тысяч человек, в том числе около 800 офице-
ров40. Именно он союз сыграл важную роль в дальнейших событиях.
Когда в городе объявили мобилизацию, то, по словам члена Уральского
обкома партии большевиков Е. А. Преображенского: «Союз фронтови-
ков, усердно поддерживаемый кулацкими элементами завода и имев-
ший председателем бывшего прапорщика, ярого защитника Учреди-
тельного собрания, обратился в военный комиссариат с требованием
выдать членам союза оружие, чтоб они, старые солдаты, могли «в один
день разбить чехословаков». Требование было отклонено, а желающим
бороться с чехословаками было предложено вступить в ряды Красной
армии на общем основании». «Фронтовики», как и в Ижевске, начали
созывать митинги. Первый митинг был созван 11 июня, но прекратился
еще до прибытия советских отрядов. Поэтому 12 июня «союз» созвал
второй митинг по вопросу мобилизации в расположенном рядом с го-
родом Верх-Исетском заводе, на который пришли многие оппозицион-
но настроенные железнодорожники и делегаты красноармейского кав-
дивизиона. Митинг был возглавлен Н. К. Ростовцевым и есаулом Мам-
киным. Митингующие потребовал вооружить фронтовиков и распустить
Красную гвардию, а потом повели агитацию за захват оружейного склада
1-го железнодорожного района. Быстро распознав провокацию, боль-
шевики срочно вывели отряд, который разогнал митинг и арестовал
предводителей «союза». Были проведены обыски и аресты. Заговор был
сорван41.
С большим успехом окончились бунты с участием «фронтовиков» в
Златоустовском уезде. Власть большевиков здесь утверждалась с тру-
дом, - еще в начале 1918 г., имея большинство в уездном исполкоме,
они уступали эсерам в городском совете. Именно по инициативе гор-
совета был образован местный союз фронтовиков, который стал оплотом
оппозиции большевикам. Ввиду этого 16-17 марта отряд челябинских
красногвардейцев разогнал союз, разоружил эсеровскую дружину и
арестовал часть членов совета42. Тем не менее, окончательно организа-
ция фронтовиков не исчезла, а эсеры повели напряженную борьбу с
большевиками. По словам современника, когда позднее до Златоуста
дошли вести о восстании Чехословацкого корпуса, эсеры, лишенные
информации, не знали, стоит ли им его поддерживать, или же это простая
рознь двух одинаково враждебных лагерей. Однако, узнав о падении
большевиков в Сибири, они повели работу по восстанию, координируя
свои действия с «союзом фронтовиков». Ряд офицеров был послан
подпольщиками в деревни уезда для организации партизанских дружин.
526 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
В результате, когда Златоустовский совет попытался объявить мобилиза-
цию, местные рабочие не без стараний эсеров заявили, что не считают
чехословаков контрреволюционерами и отказались от призыва. Моби-
лизация была провалена, но большевики, узнав про работу подполья,
начали аресты4 . В ответ 19 июня «союз фронтовиков» поднял восстание
на Саткинском заводе, одновременно началось эсеровское восстание
на Кусинском заводе. Вынужденные перебросить войска с фронта на
их подавление, красные, хотя и разбили мятежников, ослабили фронт.
В итоге 26 июня чехи захватили Златоуст и соединились с группой Чече-
ка. Часть дружин повстанцев влилась в белую армию. В частности, по-
сланный 20 июня из Челябинска для организации частей из златоустов-
ских повстанцев поручик А. С. Рычагов сорганизовал отряд, который к
осени был развернут в бригаду44. Аналогичные волнения и восстания с
участием рабочих, эсеров и «фронтовиков», как стихийные, так и це-
ленаправленные, прошли на многих других заводах: Миасском, Куш-
винском, Нижне-Исетском, Полевском, Северском и др.
Сходный характер имели события и в других местах. Например, 26
июля 1918 г., когда войска Добровольческой армии подходили к Арма-
виру, союз фронтовиков поднял в городе восстание 45. Особенно мас-
штабными были события в Астрахани. В конце апреля Астраханский
совет вынужден был ввести в городе военное положение на время ра-
зоружения «союза демобилизованных», у которого было отобрано 160
винтовок46. Однако напряженность в отношении с фронтовиками не
исчезла. 15 августа Астраханский совет постановил мобилизовать на
фронт молодежь двух призывных годов. Призывники и фронтовики в
ответ собрались на митинг, на котором требовали гарантий обеспече-
ния их семей. Отказ большевиков спровоцировал еще большее недо-
вольство. Как пишет военком Анисимов, «впоследствии оказалось, что
среди восставших мобилизованных был большой процент офицерства»47.
Вскоре началось восстание под руководством полковника Марченко и
эсера Семенова. Восставшие захватили склады с оружием, исполком и
городскую крепость, арестовали многих комиссаров. На помощь боль-
шевикам пришли отряды рабочих-металлистов, матросы и проходивший
на фронт в Баку полк имени Ленина. С их помощью удалось разгромить
восставших - 17 августа мятеж был подавлен48. Вот как описывала со-
бытия по горячим следам «белая» газета: «В Астрахани 2 августа солда-
ты-фронтовики и новобранцы потребовали отправки их на фронт,
предъявили советской власти ультиматум о выдаче им вооружения и
амуниции. На это требование совет ответил отказом. Во время перего-
воров с делегатом от фронтовиков и Советом одним из комиссаров был
произведен выстрел в направлении в делегацию. Это послужило сигна-
лом к восстанию фронтовиков, на сторону которых перешло мусуль-
манство и население Астрахани. Второго, третьего и четвертого авгу-
«Союзы фронтовиков» в 1917 - 1918 гг. и их роль в революции ... 527
ста город был без власти. Население переживает второй раз несчастье
гражданской войны. К вечеру третьего августа сильно вооруженная
большевиками крепость была взята. Арестованы комиссар и красноар-
мейцы. Разобрано оружие и роздано населению. Между рабочими и
фронтовиками господствует лозунг: «Да здравствует учредительное]
собрание!»49.
В отношении «союзов фронтовиков» Сибири информации довольно
мало, однако имеющиеся данные говорят за то, что там наблюдались те
же тенденции, что и в других местах. К осени 1917-го «союзы фронто-
виков» имелись в Омске, Бийске, Мариинске, Томске и других городах
и на станциях. Особенно интересным является пример возникновения
«стихийного» солдатского союза в Иркутске в сентябре 1917 г. От
прочих подобных организаций он отличается тем, что появился не на
почве демобилизации, а в ходе политических волнений гарнизона, был
кратковременным, исключительно митинговым органом. Тем не менее,
его взгляды сильно пересекаются с интересами более поздних «сою-
зов».
События в Иркутске развивались так. 17 сентября анархисты созвали
митинг гарнизона, на котором было провозглашено образование «Бес-
партийного союза взаимопомощи солдат». Руководителями его были
избраны солдаты 11-го запасного полка анархисты Новиков и Гейцман,
рядовой Суворовцев, ранее исключенный из училища за подделку
документов, и другие. Руководство «союза» выступило с декларацией,
в которой потребовало от командования Иркутского военного округа
принять меры к улучшению экономического положения солдат, моби-
лизовать на фронт буржуазию и конфисковать ее имущество, изъять
монастырские и церковные земли. Наряду с этим «союз» выступил на
стороне государственной власти и призвал «защищать страну от реакции
официальной Германии, поддерживать все революционные общества,
организации, а также органы Временного правительства в их борьбе с
темными силами контрреволюции». Конечно, командование округа от-
казалось выполнять эти требования. В ответ «союз» принял решение не
исполнять приказов начальников, не выходить на занятия и приоста-
новить отправку маршевых рот. Делегация, отправленная солдатами в
совет военных депутатов, была арестована. 21 сентября полки не вышли
на занятия. В 12-м Сибирском полку стихийно состоялся митинг, на
котором солдаты объявили, что не выйдут на занятия и не выедут на
фронт до выполнения их требований. Когда на митинг прибыл коман-
дующий войсками округа подполковник А. А. Краковецкий, он тут же
был арестован. Это стало точкой перелома. Восстание было подавлено,
большое число солдат арестовано50.
Данный эпизод, хотя и являлся лишь вспышкой настроений, был,
однако, яркой демонстрацией настроений в стране, которая летом-
осенью вступила в полосу внутриполитического кризиса. К тому же он
528 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
служит примером солдатской самоорганизации и отстаивания своих
требований в моменты слабости революционной власти.
К весне «союзы» имелись в Омске, Томске, Иркутске, Тобольске, Кан-
ске и многих других городах. Их отношение к власти в начале 1918 г.
также сменилось с лояльного на оппозиционное. Как на Урале и в По-
волжье, сибирские союзы пытается использовать местное контррево-
люционное подполье. В Кузнецке «союз фронтовиков» стал легальным
прикрытием для контрреволюционных сил, поэтому 23 апреля для его
разгона пришлось объявить военное положение. Известно, что готовил
восстание под руководством эсеров «союз фронтовиков» и в Бодайбо.
Вскоре был арестован эсер П. Л. Яковлев, назвавшийся председателем
Временного правительства Сибири. Стали все чаще арестовывать офи-
церов, пробиравшихся в города или на фронт к атаману Семенову. Все
эти события, показавшие наличие в Сибири организованного подполья,
побудили председателя Центросибири Н.Н.Яковлева напомнить 19
апреля губернским совдепам о декрете от 28 марта, который приказы-
вал распустить все организации бывших военных с конфискацией их
средств и имущества \ Как и везде, данное решение натолкнулось на
ожесточенное сопротивление. В начале мая губернский исполком на-
чал обсуждать проблему иркутского «союза фронтовиков». Было ре-
шено, что «союз» должен быть распущен, а его члены должны войти в
существующие профсоюзы в индивидуальном порядке, - последние же
должны оказывать им всемерную поддержку и принимать на работу в
первую очередь. Для этого руководящий комитет было постановлено
слить с секцией безработных при отделе труда и промышленности. Ис-
полком выразил пожелание, «чтобы Комитет союза фронтовиков теперь
же развил энергичную агитацию среди товарищей о нецелесообразности
существования отдельного союза безработных фронтовиков»52.
Однако «союз» не пожелал распускаться. 12 мая его общее собрание,
проведенное в принадлежавшем ему театре, высказалось за самосохра-
нение. В ответ большевики арестовали секретаря «союза» Киселева, су-
дить которого должен был ревтрибунал53. Но окончательно провести в
жизнь роспуск «союза» не удалось. 23 мая среди рабочих начались
волнения, вызванные арестами железнодорожников. Одновременно
«фронтовики» подъехали к зданию Центросибири с пулеметами и по-
требовали освободить их секретаря, что и было выполнено. Фронтовики
вскоре еще раз продемонстрировали свою нелояльность, фактически
встав на сторону эшелонов чехословаков, которые прибыли 27 мая в
город для переговоров с властями об условиях их пропуска на Дальний
Восток54. Понятно, что после этого большевиками было обращено спе-
циальное внимание на проблему «союза».
К тому времени стало понятно, что среди рядовых масс «союза»
скрываются сознательно контрреволюционные элементы. Эта проблема
«Союзы фронтовиков» в 1917 - 1918 гг. и их роль в революции ... 529
обсуждалась на заседании Иркутского совета 25 мая 1918 г. Некоторые
советчики утверждали, что «Союз безработных фронтовиков в целом
есть истинный защитник советской власти», и им самим принимаются
меры для борьбы с антисоветчиками в своей среде, в итоге было принято
следующее решение: «...4) а) Союз безработных фронтовиков, как ор-
ганизация внеклассовая, объединяющая в своем составе людей разных
классов, сословий, не может пользоваться поддержкой рабоче-кресть-
янского правительства, б) Все члены союза, чувствующие себя членами
пролетарской семьи, стоящие не на словах, а на деле на защите интере-
сов рабоче-крестьянской революции, должны немедленно оставить
союз и вступить членами в соответствующие их профессии профес-
сиональные союзы, в) Все профессиональные союзы обязаны в первую
очередь устраивать и давать работы т.т. фронтовикаАм. г) Все недоразу-
мения между тов. фронтовиками и тов. рабочими разрешаются в центр,
бюро союза союзов, д) Вступить президиуму иркутского совета в со-
глашение с комитетом союза союзов о созыве общего собрания членов
союза фронтовиков, впуская на таковое собрание по мандатам, для вы-
явления отношения власти к союзу»55.
Опубликованное через четыре дня постановление вызвало ожив-
ленную реакцию «фронтовиков». Для решения вопроса «союз» созвал
1 июня общее собрание в кинотеатре «Гранд-Иллюзион», обязав явиться
всех своих членов. Собрание, проходившее довольно бурно, шло с 9 ча-
сов и до самого вечера, что показывает остроту прений. В то же время,
как отметил современник, «говорили более о продовольственных вопро-
сах»56.
Опасения большевиков были оправданными. Среди Иркутского «сою-
за фронтовиков» действительно вела конспиративную работу подпольная
военная организация, руководителями которой были полковник А. В. Эл-
лерц-Усов, подполковник Б. П. Иванов, прапорщик Н. С. Калашников
и др. Войдя в контакт с «фронтовиками», они договорились о совмест-
ном восстании в надежде на скорый подход чехословаков. 14 июня в
городе начался мятеж офицерской подпольной организации, к которой
примкнула часть фронтовиков, служивших в Красной армии. Однако
большевикам удалось организоваться и разбить восставших. Часть
фронтовиков разбежалась, 80 из них было арестовано57.
Понятно, что эти события, окончательно доказавшие наличие среди
фронтовиков контрреволюционных групп, подтолкнули большевиков к
новым запретам. В город прибыл бывший председатель Союза эвакуи-
рованных воинов Забайкалья П. Т. Винокуров. Огорченный антиболь-
шевистскими настроениями среди «фронтовиков», он опубликовал
длинное обращение в органе исполкома «Власть труда». Критикуя иж-
дивенческие настроения «фронтовиков», он писал: «Смешно сказать,
что вы оттолкнуты от власти, что вам не дают работы, что, наконец, вы
530 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
не можете поправить ваше хозяйство... еще смешнее и больнее слы-
шать от вас надежду на перемену власти, могущую дать вам все виды
помощи и могущую оплатить все векселя кровавого Николая и его ге-
нералов». Винокуров призвал крепить союз с пролетариатом, разой-
тись в профсоюзы и честно трудиться на благо советской власти, как
забайкальские фронтовики. В противном случае, предупреждал он,
«союз фронтовиков... явится очагом контрреволюции и пристанищем
бродяг, спекулянтов и прочего сброда, ищущего наживы». В том же
номере Винокуров опубликовал и выписки из постановлений «Союза
эвакуированных воинов» и «Союза солдаток Читы» о защите советской
власти от Семенова, Забайкальского «союза фронтовиков», в котором
он постановил сформировать отряд на семеновский фронт и высказался
за мобилизацию сил для поддержки советской власти.
Однако там же был опубликован и протокол Хабаровского испол-
кома, из которого видно, что и в Забайкалье власть предпочитала рас-
формировывать «союзы фронтовиков» как потенциально опасные. Мест-
ный исполком, обсудив постановление центрального бюро профсоюзов
и профсоюзной конференции о ликвидации «союза фронтовиков», при-
нял решение, что после поступления большинства его членов на работу
через профсоюзы его существование становится ненужным, поэтому
«союз» объявляется распущенным, его дела переходят союзу инвали-
дов, а денежные суммы - секции безработных. Понимая, что данное
постановление не понравится «фронтовикам», исполком предупредил,
что лица, пользующиеся в дальнейшем именем «союза» для контрре-
волюционной агитации и слухов, будут наказаны судом ревтрибуна-
ла58. Такое же отношение было и в других городах Дальнего Востока -
так, в Верхнеудинске критиковали «союз фронтовиков» за то, что он
разобщает рабочий класс59.
26 июня Иркутский исполком, возможно, основываясь на опыте
Хабаровска, принял постановление о роспуске «союза», как «организа-
ции внеклассовой», которая не нужна ввиду наличия профсоюзов и
частично втянута в работу контрреволюционного подполья. Финансы
«союза» было приказано отдать в секцию безработных, фронтовикам
немедленно войти в профсоюзы в индивидуальном порядке. Также по-
становление пригрозило ревтрибуналом за использование «имени рас-
пущенного союза» для «ложных слухов»60.
Возрождение «союза» произошло после свержения большевиков. 15
июля собрание фронтовиков подтвердило существование организации
как исключительно экономической. Впрочем, новая власть тоже пока-
залась им слишком правой. Очевидец писал: «Фронтовики недовольны,
что офицеры записываются в армию в первую очередь и разбирают
оружие. Они видят в этом себе какую-то угрозу. Закваска старого оз-
лобления против офицеров еще есть»61.
«Союзы фронтовиков» в 1917 - 1918 гг. и их роль в революции ... 531
Примерно такая же ситуация сложилась в Омске. Отступавшие под
натиском чехословаков большевики надеялись на помощь омских ра-
бочих и «фронтовиков», для чего предоставили им оружие. Но «союз»,
как и железнодорожники, отказался помочь большевикам62. Более того
- они вместе выступили на стороне противника. Как сообщала после
переворота сибирская газета, «7 июня омскими партизанами совместно
с чехословаками при поддержке железнодорожных рабочих и фронто-
виков был занят гор. Омск»63. Правда, скорее речь шла о взятии под
контроль оставленного большевиками города для поддержания порядка,
но это не отменяло благожелательного отношения к новой власти. Вскоре
после этого на конференции профсоюзов и фабзавкомов 10 июня была
принята по инициативе меньшевиков резолюция о присоединении к
«политической платформе Временного Сибирского правительства». А
13 июня в здании железнодорожных мастерских состоялось многочис-
ленное собрание, насчитывавшее, по словам газеты, 5 тысяч человек:
«По заслушании объяснений представителей Сибирского Временного
Правительства», собрание приняло резолюцию, основные положения:
«1. Во изменение пункта 3 резолюции, принятой конференцией проф.
союзов, контроль над действиями Правительства осуществлять не при
помощи советов раб. деп., а через своих представителей в составе
Вр[еменного] Правительства
2. Члены «союза фронтовиков» могут вступать в войска Времен-
ного] Правительства, где образуют отдельный отряд.
3. Все оружие, находящееся в мастерских, сдать в артиллерийский
склад»64.
Митинги проходили и позднее. Например, «при зачтении приветст-
венной телеграммы чехословаков из Татарска на митинге в Омских
железнодорожных мастерских, служащих-мастеровых и «фронтови-
ков», она была приветствована бурей аплодисментов»65.
Похожие случаи участия «фронтовиков» в свержении большевиков
были и в других местах Сибири. В ночь на 5 июня офицеры и эсеры
совместно с фронтовиками г. Тары арестовали совет и присоединились
к омским белогвардейцам. 6 июня в селе Березовка «союз фронтови-
ков» совместно с отрядами продовольственной милиции арестовал со-
вет. Восставшими был организовал Народный совет без большевиков,
а также восстановлена земская управа. Когда до села дошли вести об
изгнании большевиков из Омска, восставшие стали действовать от
имени новой власти, а совет заменили на временный исполком66. Из-
вестно, что офицерская подпольная организация Канска связалась с
«союзом увечных воинов»67. Особенно успешно был использован си-
бирским подпольем «союз» во Владивостоке. Здесь он образовался
еще до Октябрьской революции. После установления советской власти
«Союз фронтовиков и увечных солдат» участвовал в борьбе с больше-
виками в рамках легального «Демократического блока» на выборах в
532 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
думу, но одновременно в нем организовалась подпольная организация
численностью в 100 человек во главе с председателем «союза» полков-
ником В. А. Волковым. Позднее «союз» образовал вооруженную дру-
жину, которая участвовала в свержении власти большевиков, а потом в
полном составе вошла в 1-й сибирский полк68.
Однако благожелательное отношение к Сибирскому правительству
было недолгим. Аресты большевиков и советских служащих, доносы,
обыски, притеснения советов, явное усиление офицерства и буржуазии
постепенно начали менять настроения в другую сторону. Вскоре
меньшевики Омска заявили: «Никто не должен преследоваться за по-
литические убеждения, Советы рабочих и крестьянских депутатов как
классовые органы пролетариата должны быть восстановлены, аресто-
ванные за политические убеждения - освобождены, все свободы - со-
хранены и закреплены, хлеб - отправляться в советскую Россию». А 16
июля конференция правлений профсоюзов и фабзавкомов вынесла резо-
люцию о том, что они будут работать в полном контакте с Сибирским
Временным правительством, которое ведет страну к Учредительному
собранию. Однако при этом указывалось: «Советам должно быть пре-
доставлено, когда потребуется, право широкого контроля над властью
впредь до созыва Учредительного Собрания»69. Понятно, что с еще бо-
лее правыми кругами армии у рабочих и фронтовиков отношения были
прямо враждебными. Один из очевидцев, например, пишет, что когда
многие офицеры на волне эйфории после переворота надели погоны и
кокарды, вооруженные фронтовики пригрозили им расправой70. В итоге
«поправение» сибирских властей летом 1918 г. перечеркнуло попытки
профсоюзов и «фронтовиков» сохранить какую-то самостоятельность
и оппозиционность. В начале августа омский «союз», очевидно, прекра-
щает существование. Фактически под силовым нажимом заканчивается
и дискуссия о политическом контроле советов.
Иной была ситуация в Томске, где «союз фронтовиков» сразу и без
оговорок высказался против новой власти. «Союз инвалидов и безработ-
ных фронтовиков» (он же «Союз безработных фронтовиков и рабочих»)
образовался в Томске в конце 1917 г. и к февралю 1918 г. объединял до
700 человек. По словам его председателя: «Основной задачей Времен-
ный комитет себе поставил - обследовать товарищей особо нуждающих-
ся. Распределили между собой районы, и оказалось, что многие семьи
безработных, что называется, сидят без куска хлеба»71. «Союз» держал
себя очень активно и часто требовал для себя многих льгот. Парал-
лельно с ним существовал и «Союз солдаток», члены которого быстро
отметились в продовольственных бунтах. Большевикам волей-неволей
приходилось материально поддерживать эти организации, чтобы не до-
вести дело до политических выступлений. Тем не менее, полностью ус-
тановить над ними контроль они не смогли72. Все же симпатии к ним
«Союзы фронтовиков» в 1917 - 1918 гг. и их роль в революции ... 533
среди «фронтовиков» существовали. Так, ответственным секретарем
«союза» был коммунист H. H. Федоров, бывший солдат. Он же зани-
мал пост помощника командира отряда «союза»73.
Томский «союз» крайне негативно воспринял военный переворот
1 июня в городе, сразу же охарактеризовав его как «реакционный». К
этому подталкивало и поведение новых властей. Один из руководите-
лей военного подполья, ставший начальником гарнизона, полковник-
монархист Н. А. Сумароков надел погоны и поощрял к этому других. В
итоге, в первые же дни после переворота «союз фронтовиков» вынес
резолюцию о восстановлении советов. Недовольный этим Сумароков
приказал «союзу» «немедленно выявить свое отношение к новой власти»,
угрожая в случае негативного ответа разоружением74. Как пишет газета,
«воинским командованием были приняты срочные меры, но вмешатель-
ства вооруженной силы не потребовалось, и фронтовики ограничились
вынесением резолюции»75. Власти не стали дожидаться обострения, -
в ночь на 3 июня правление «союза» было арестовано. Газеты опублико-
вали сообщение: «Вследствие отрицательного отношения Союза безра-
ботных фронтовиков и рабочих к новой власти и усиленно ведшейся в
воскресенье агитации с призывом к борьбе с военной партией в лице
вновь восстанавливаемого корпуса офицеров, по ордеру Временного
Сибирского правительства, местной военной властью решено произвести
разоружение фронтовиков и безработных и арест главарей союза. Се-
годня ночью помещение Союза - "Интимный" театр - было оцеплено
усиленным вооруженным нарядом. Всем находящимся в помещении
было предложено сдаться и выдать оружие - винтовки и пулемет.
Предложение фронтовиками было принято. Арестовано - 78 человек, в
числе их председатель союза б. офицер Кошкаров. Вся операция по разо-
ружению Союза фронтовиков была закончена к 4 часам утра»76. После
этого «союз» еще предпринимал попытки продолжить существование.
25 августа «фронтовики» пришли на свое общее собрание, но к ним
была выслана конная команда, от одного вида которой часть «фронто-
виков» разбежалась, а остальным так и не дали начать заседание.
Фронтовики попытались устроить еще одно собрание 28 августа, но
оно было запрещено, а собравшиеся опять разогнаны военными77.
Такое упорство «фронтовиков» вызвало неудовольствие правой прес-
сы Томска. «Сибирская жизнь» опубликовала статью «О Союзе фрон-
товиков», где фактически охарактеризовала его в тех же выражениях,
что и большевики. Отметив, что «и в настоящее переходное время» не-
обходимо наличие общественных организаций, газета заявила, что к
«союзу фронтовиков» это не относится, так как в этой организации,
объединившей без всяких политических целей несколько сотен разно-
шерстных ветеранов, нет никакой нужды, и все нужды ее членов можно
реализовать через поступление в иные профессиональные и партийные
534 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
организации. «При существовании советской власти это была организа-
ция, пользовавшаяся покровительством, так как советская власть созна-
тельно поддерживала все источники брожения, которое, правда, часто
обращалось против нее самой», - заявила газета, посчитав, что «союз»
7R
поэтому вполне достоин закрытия .
Неприязненные отношения сложились у томских «фронтовиков» и
с рабочими, которые раньше были вынуждены поддерживать их как
безработных. В июле общее собрание рабочих и служащих Томской
железной дороги вынесло постановление о том, чтобы делать отчисления
в пользу всех безработных, а не в первую очередь фронтовиков, как это
было ранее. Решение было поддержано собранием представителей проф-
союзов железнодорожников: «Борьбу с безработицей можно и нужно вес-
ти не путем обидных подачек... а путем создания общегубернских и об-
щегосударственных предприятий»79. В итоге «союз» лишился значи-
тельной части своих финансовых поступлений и вскоре исчез с
общественной сцены.
Одновременно с фактическим запретом Томского «союза фронтови-
ков» оживилась деятельность Томского уездного «союза увечных вои-
нов»80. 13 июня состоялось его общее собрание, которое высказалось в
защиту существующей власти. А 12 августа был вынесен вопрос о хода-
тайстве о формировании караульного батальона для охраны города81.
Местные власти тоже обратили внимание на помощь безработным ин-
валидам. При губернском комитете социального призрения была орга-
низована секция увечных воинов. 6 сентября городская дума вынесла
постановление об ассигновании 12 тысяч рублей на содержание мастер-
ских «союза», уточнив, правда, что финансовая поддержка их времен-
ная, так как обеспечением увечных должна заниматься центральная
власть82. Все же и к этому «союзу» относились без лишнего пиетета:
сразу после разгона «союза фронтовиков» губкомиссариат постановил
реорганизовать «союз увечных воинов» в благотворительную органи-
зацию83. Позднее, несмотря на просьбы инвалидов, здание духовной
семинарии, в которой они размещались, было возвращено владельцам,
причем это произошло после прямого вмешательства военного коман-
дования84.
В массе своей «союзы увечных воинов» были на стороне новой ан-
тибольшевистской власти. Примером может быть речь представителя
такого «союза» Соколенко, который на земском собрании Петропавлав-
ска заявил, что несмотря на притеснения большевиков, которые хотели
расстроить их организацию, «инвалиды» не только вели свою хозяйст-
венную деятельность, но и участвовали в антисоветском подполье, даже
потеряв нескольких человек при выступлении. Оратор призвал присутст-
вующих к помощи родине и вступлению в войска8 . Причиной такого
отношения является то, что власти внимательно отнеслись к делу орга-
«Союзы фронтовиков» в 1917 - 1918 гг. и их роль в революции ... 535
низации помощи инвалидам и организации им широкой помощи, по-
этому с новой властью ветераны-инвалиды связывали надежды на
улучшение своего положения.
Вместе с тем, положения наступившей «демократической контрре-
волюции» отвечали демократическим и национальным настроениям,
которые были характерны для многих подобных организаций. «Союз
эвакуированных» Троицка писал в своей резолюции: «Мы, фронтовики,
на общем собрании 28 июля, обсудив текущий момент, постановили:
всецело поддерживать сибирское временное правительство и чехосло-
ваков, которые помогали нам свергнуть комиссародержавцев и только
при нашей поддержке временное сибирское правительство может дове-
сти страну до всероссийского Учредительного Собрания. Мы, фронто-
вики, по первому зову, по мобилизации, станем все, как один человек,
на защиту страны от германского кулака. Долой похабный брест-
литовский мир, да здравствует армия, да здравствует справедливая
дисциплина!»
Несмотря на то, что в Сибири проявились примерно те же тенден-
ции, что и на Урале, обращает на себя внимание тот факт, что здесь
«союзы фронтовиков» сыграли в свержении большевиков гораздо бо-
лее скромную роль. Причина этого частично в том, что «союзы фрон-
товиков» аграрных сибирских губерний вообще были не так активны,
частично в том, что большевики так и не успели мобилизовать «фрон-
товиков» и вызвать тем самым их недовольство. Но возможно, дело и в
том, что местное военное подполье, состоявшее в основном из «пра-
вых» офицеров, гораздо меньше уделяло внимание работе среди сол-
датских организаций, чем уральские заговорщики. Так или иначе, в
каждом из этих восстаний довольно четко проявилась связь с местной
общеполитической обстановкой и даже местными политическими тради-
циями. Так, в Иркутске традиционно были сильны эсеры, что позволило
им долгое время контролировать местный гарнизон, а после революции
единственными в Сибири возглавить антисоветское подполье в городе.
Томск же, напротив, был одним из наиболее радикально настроенных
городов Сибири, уже с начала Первой мировой войны Томская губер-
ния отметилась наиболее масштабными выступлениями мобилизован-
ных, а Томский гарнизон был одним из самых активных с момента
Февральской революции.
В целом, поведение местных «союзов» явно развивалось из похожих
позиций городских гарнизонов Сибири в 1917 году. Настроения «фрон-
товиков» Урала тоже были непосредственно связаны с традициями со-
циально-общественного устройства региона.
Особенную историю имеет восстание «Союза фронтовиков» в Аш-
хабаде 12 июля 1918 г., поскольку оно, хотя и разворачивалось по той
же схеме, что и вышеприведенные примеры, стало единственным, кото-
536 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
рое привело к возникновению целого антисоветского фронта и воору-
женной армии. К сожалению, об этом восстании опубликовано не так
много сведений, к тому же эсеры и военное подполье, участвовавшие в
нем, предпочитали просто не замечать друг друга, что только запутывает
вопрос. Однако основные события этого сюжета вполне можно изложить.
Туркестан сильно отличался от других регионов России по своему
общественному устройству. Здесь не было помещичьего вопроса, мало-
численность русского населения сильно сглаживала рабочие конфликты.
Определяющую роль в экономике края играла Средне-Азиатская же-
лезная дорога, на которой сосредоточилась основная масса местных
рабочих. Управление дороги всегда рассматривало службу на ней как
крайне важную и не жалело денег для привлечения рабочих. Поэтому
железнодорожники Туркестана, особенно западной его части, обладали
немалыми привилегиями, вплоть до устройства благоустроенных по-
селков. Это отразилось потом на их оппозиционности большевикам, а
одновременно - и на настроениях местных демобилизованных.
К лету 1918 г. в Туркестане сложилась опасная обстановка. Слабая
в организационном отношении советская власть сильно зависела от
экономического положения Центральной России. Влияние большеви-
ков во многих городах, особенно западной части края, было мизерным,
а наличие многочисленных оппозиционных слоев - интеллигенции, чино-
вничества, военных, буржуазии, значительных слоев рабочих, феодаль-
ной знати и т. д. - делало положение крайне шатким. К лету кризис
разрешился восстанием, которое задолго до этого подготавливалось эсе-
рами. По словам главы первого повстанческого правительства - «За-
каспийского исполнительного комитета» - машиниста-эсера Ф. А. Фун-
тикова, задолго до восстания эсеры с помощью своей боевой дружины
вступили в контакт с «союзом фронтовиков»: «Эта контактная работа
имела связь со многими аналогичными организациями и в других об-
ластях всего Туркестанского края. Главный нерв ее помещался в Таш-
кенте и Асхабаде. Этой организации сочувствовала не только интел-
лигенция, но и некоторые рабочие (кроме, конечно, болыневиствую-
щих и левых эсеров)»8 . По всей видимости, главную роль в этой связи
играл С. П. Гаудиц - эсер с 1904 года, который являлся одновременно
и главой строго конспиративной боевой дружины эсеров, и председате-
лем Ашхабадского «союза фронтовиков». Бывший военный, офицер 3-
го Смоленского уланского полка, с марта 1917 г. он находился на Юго-
Западном фронте, где разворачивал партийную деятельность. В декабре,
с демобилизацией армии, Гаудиц вернулся в Ашхабад, где стал в апреле
1918-го организатором «союза», по его словам, «с целью защиты своих
экономических интересов и интересов вдов и сирот убитых на фронтах
товарищей». СП. Гаудиц был одной из ключевых фигур подпольной
эсеровской работы. Он одним из первых заговорил о восстании против
«Союзы фронтовиков» в 1917 - 1918 гг. и их роль в революции ... 537
большевиков и был активным реализатором этой идеи. Его решитель-
ность видна из того, что летом 1918 г. Гаудиц застрелил офицера по-
гранстражи, который выступал против планов восстания. После пере-
ворота Гаудиц будет исполнителем убийства «9 ашхабадских» и «26
бакинских комиссаров», - которые были расстреляны по решению эсе-
ровской верхушки новой власти88. Под «аналогичными организация-
ми», о которых пишет Фунтиков, понимается, по всей видимости, во-
енно-офицерское подполье в лице «Туркестанского Союза борьбы с
большевиками», базировавшегося в Ташкенте. Впрочем, насколько
можно судить, среди «фронтовиков» и вообще в Ашхабаде он деятельно-
сти не развернул. Зато офицеры активно приняли участие в восстании
и по соглашению с Фунтиковым мобилизовали себя на фронт. Впрочем,
какая-то работа офицерских групп шла в Ашхабаде и до этого и, воз-
можно, среди «фронтовиков» тоже. В Туркестане эти организации бы-
ли сопоставимы по размеру с российскими, при том, что количество
русского населения здесь было намного меньше. Ашхабадский «союз»
насчитывал более 2000 человек, Мервский - до 600 членов89. Возмож-
ность использования этих организаций контрреволюцией проявилась
быстро, - уже в январе 1918 г. на ст. Байрам-Али пришлось разору-
жить красногвардейский отряд штабс-капитана Эверлинга, в котором
состояла и часть «союза фронтовиков»90. В итоге СНК Закаспия 2 (15)
мая 1918 г. опубликовал постановление о роспуске «союза фронтови-
ков» и высылке всех контрреволюционных офицеров91. Конечно, не
все бывшие солдаты были оппозиционны большевикам: фронтовики
были нередко костяком красноармейских частей в Туркестане, извест-
ны большевики, активно работавшие в «союзах фронтовиков», к тому
же властью параллельно предпринимались меры по борьбе с безрабо-
тицей, - в январе в Туркестане стали открываться биржи труда, откры-
вались бесплатные столовые. 13 мая приказом краевого СНК открыт
отдел социального обеспечения при наркомате труда92. И все же, не-
смотря на предпринимавшиеся меры, большинство «фронтовиков» от-
носилось к власти явно отрицательно.
Как пишет Фунтиков, предполагалось выступление во всех круп-
ных городах Туркестана под лозунгом Учредительного собрания, од-
нако события опередили планы, и восстание грянуло раньше. Поводом
к нему послужила, как и в Ижевске, мобилизация, объявленная воен-
ным комиссариатом в Ташкенте. Организованный против нее в Ашха-
баде 17 июня митинг рабочих и горожан большевики попытались разо-
гнать, после того как взбудораженные массы стащили с трибуны и из-
били комиссара Копылова. В итоге весь день между красноармейцами
и фронтовиками с рабочими шли по городу перестрелки. Для подкреп-
ления эсеры срочно вызвали из Кизыл-Арвата, где у них была сильная
военная организация, пополнение. Вооруженный отряд действительно
538 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
прибыл. Однако дело в итоге окончилось перемирием и решением пере-
избрать совет на коллегиальных основаниях. Однако 24 июня в Ашхабад
прибыл уполномоченный ТуркСНК А. И. Фролов, который лично пе-
рестроил все советы, включив в них только большевиков и левых эсе-
ров, изъял оружие и объявил военно-осадное положение, потребовав
продолжить мобилизацию. В ответ заговорщики влились в совет под
видом левых эсеров и, дождавшись отъезда Фролова в Кизыл-Арват, со-
общили об этом своим сторонникам рабочим, которые 12 июля разбили
его отряд. В Ашхабаде был тут же организован стачечный комитет, от
имени рабочих города объявивший борьбу с красным Ташкентом. При-
мечательно, что сначала борьба шла под лозунгом советской власти, из-
бавленной от «бесчинств отдельных лиц». Особую ненависть в Ашхаба-
де вызывал сам Фролов, который кроме диктаторских распоряжений
отметился также рядом грубых и диких выходок в пьяном виде. Поэтому
восставшими был выдвинут лозунг переизбрания советов прямым голо-
сованием. Данная точка зрения встретила сочувствие и у рабочих масс
по другую сторону фронта .
Однако вскоре верхушка восставших, состоявшая в основном из
эсеров, сознательно повела дело к гражданской войне. Лозунг совет-
ской власти в считанные дни сменился на Учредительное собрание94, а
ряд попавших в плен большевиков, несмотря на официальные прокла-
мации о борьбе с «отдельными лицами», а не партиями, был расстре-
лян по решению самих эсеров. Они же фактически открыли военные
действия, послав ополчение рабочих, фронтовиков, офицеров и турк-
мен к Ташкенту и в короткий срок дойдя до Чарджуя, находившегося
прямо перед Бухарским эмиратом. Однако боевой дух закаспийских
войск был так низок, что даже красногвардейским отрядам большеви-
ков, тоже в значительной мере состоявшим из рабочих, удалось быстро
оттеснить их. Недисциплинированность «фронтовиков», одной из опор
восставших, тоже проявилась в полной мере. Фунтиков с раздражени-
ем писал, что в разгар боев ему приходилось «болтать» с ними о том,
«что и сколько вы будете нам платить, а почему не гоните в первую
очередь тех, которые совсем не были на войне»95. Встала перспектива
поражения всего восстания, и положение спасла только военная под-
держка британцев из Персии. Незадолго до восстания лидер «Турке-
станского Союза» Е. П. Джунковский был командирован в Мешхед,
где уговорил англичан помочь ему организовать отряд из сипаев для
борьбы с большевиками. Отряд в итоге двинулся к Байрам-Али и сыг-
рал большую роль в укреплении фронта. Некоторое время восставшие
территории контролировались Стачкомом, который был позже реоргани-
зован в Исполнительный комитет, состоявший из различных делегатов
партий, военных, туркмен и пр. Однако вскоре он оказался придавлен
властью англичан, а в конце 1918-го года, когда его политика вызвала
«Союзы фронтовиков» в 1917 - 1918 гг. и их роль в революции ... 539
протесты местных рабочих, распущен и реорганизован в Директорию
из пяти человек. Вскоре после ухода интервентов власть переходит к
эмиссарам А. И. Деникина.
Таким образом, по масштабам Ашхабадское восстание напоминает
Ижевское: оно тоже создало целый фронт, который держался почти
полгода, хотя в основном с помощью подкреплений со стороны. Вос-
стание отличали массовость, активное противодействие большевикам
и большая самостоятельность эсеров, которые не были, как это обычно
случалось, связаны сотрудничеством с офицерским подпольем. Тем
интереснее, что лидер «Туркестанского Союза» Е. П. Джунковский
пытался до этого провести восстание по точно такой же схеме в Баку,
который в это время оборонялся от турок. В то время в Бакинском совете
существовала коллегиальность, хотя ведущие позиции принадлежали
большевикам и армянской партии «Дашнакцутюн». Нелегкая борьба
истощила силы города. Почти все партии стали ориентироваться на
англичан, надеясь отстоять с их помощью город, что сильно подорвало
популярность большевиков, выступавших против призыва любых ино-
странных сил. Обстановка особенно накалилась к лету 1918 г.
Для организации восстания Джунковский связался с председателем
«союза фронтовиков» Сысоевым, чья организация уже неоднократно
имела столкновения с большевиками. Она потребовала у властей сфор-
мировать из фронтовиков отдельные военные части и предоставить им
места во всех органах власти96. Также Джунковский связался с местными
эсерами: заведующим комплектованием войск П. И. Ивановым и С. Ф.
Кириченко, механиком канонерской лодки «Ардаган». Последнее имело
большое значение, поскольку Каспийская флотилия негативно относи-
лась к большевикам, что позволяло вести среди матросов работу эсе-
рам и меньшевикам (позднее «Ардаган» примет активное участие в от-
странении большевиков от власти и их аресте, а представители флоти-
лии войдут в новое правительство). По признанию самого
Джунковского, план предполагался следующий: 12 июня созывался ми-
тинг, на который прибудут оппозиционные большевикам рабочие,
красноармейцы, матросы и «фронтовики», которых «в Баку было не-
сколько тысяч, и все они находились у большевистских властей под
подозрением как контрреволюционеры». Предполагалось объявить, что
большевики губят город в пользу немцев, после чего объявить себя
верховной властью в городе, распустить совет, арестовать Шаумяна с
соратниками и послать за помощью против наступающих турецких
войск к англичанам в Персию. Как указывал сам Джунковский, высту-
пление планировалось под вывеской демократического: «Не против
советской власти вообще, а только против Шаумяна и его привержен-
цев», для чего были заготовлены воззвания - «хотя в советском стиле,
но весьма патриотично». По существу, переворот заключался не в
540 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
свержении совета, а во взятии его под свой контроль. Данный пример
лишний раз иллюстрируют популярность советских лозунгов даже в оп-
позиционных большевикам слоях населения. План был заранее согла-
сован с англичанами, - Кириченко для этого посещал английских пред-
ставителей в персидском городе Энзели, а Джунковский обсуждал детали
заговора с американским послом Мак-Донеллом и представителем со-
юзных держав на Кавказе полковником Пайпом, которые находились в
Баку97.
Однако план провалился. Повестки, которые были разосланы по
фабрикам на бланках корабля «Ардаган», сразу вызвали подозрения у
рабочих, поэтому их собралось крайне мало, и они вовсе не собирались
бунтовать. Кириченко, который пытался подкупить экипаж четырьмя
ведрами водки, чтобы они подвели пароход к городу, был арестован
самими матросами. Иванов, едва придя на митинг, был арестован. Сам
же Сысоев накануне был арестован за пьянство и своих «фронтовиков»
не привел. Джунковский оказался единственным из компании заго-
ворщиков, кто успел заранее спастись бегством из города. «Союз
фронтовиков» в итоге был распущен98.
Заканчивая обзор, зададим вопрос - а каких же конкретно взглядов
придерживались описываемые организации? За недостатком материалов
ответить на него однозначно трудно. В целом можно сказать, что орга-
низации фронтовиков, состоявшие в основном из рядовых солдат,
держались крайне неопределенных политических настроений. Перво-
начально нередко поддерживавшие большевиков, они впоследствии
стали склоняться к сохранившим популярность лозунгам Учредитель-
ного собрания - например, в Кушве, как сообщалось уже после подав-
ления местного восстания, «фронтовики в небольшом количестве стоят
за Учредительное собрание» . В некоторых местах явно пользовалась
популярностью идея советской власти, но часто «союзы фронтовиков»
следовали за лозунгами «Учредительного собрания» и «демократической
контрреволюции». Представляется, что это было скорее следствием
бессознательного следования аполитичных солдатских масс популярному
течению. П. Д. Дмитриев, говоря о «солдатских союзах» Прикамья,
отмечает: «Позиция части бывших солдат отражала точку зрения значи-
тельных наименее политизированных слоев рабочих и крестьян началь-
ного периода Гражданской войны; тех, кто в расколотой, поляризованной
России пытался держаться центристских, нейтральных убеждений. Им
были близки лозунги прекращения Гражданской войны, звучавшие тогда
и в официальной правоэсеровской и меньшевистской пропаганде»100.
По словам историка, в Томске «фронтовики» «были неуправляемы, не
имели четкой идеологии, а их действия нередко определялись сиюми-
нутной обстановкой»101. Большое распространение к лету 1918 г. среди
рядовых фронтовиков получили внепартийные, аполитичные взгляды,
«Союзы фронтовиков» в 1917 - 1918 гг. и их роль в революции ... 541
которые к тому времени были свойственны и значительной части насе-
ления, уставшего от политики. Например, на выборах в Ижевский со-
вет в мае 1918 г. участвовало не более 20% местных рабочих, причем
большинство из них проголосовало за беспартийных.
Такие же аполитичные настроения отличали и «фронтовиков», кото-
рых эсерам так и не удалось завоевать 102. После победы эсеров в Злато-
усте там произошел митинг, на котором местные жители потребовали,
чтобы власть была не партийная, а «общегражданская»10 . По свиде-
тельству Е. А. Преображенского, на подпольном собрании, созванном
«фронтовиками» незадолго до Верх-Исетского восстания, развернулся
спор о том, кому будет принадлежать власть после переворота. Одни
высказывались за Учредительное собрание, а вторые «что лучше ос-
таться просто без власти». В итоге собрание не пришло ни к какому
решению. В Невьянске на устроенном после переворота митинге один из
автомобилистов, «матрос-белогвардеец», доказывал, что после свержения
советской власти надо устроить так, чтобы страной управлял один опыт-
ный в этом деле человек1 4. В целом ориентация «союзов» была крайне
расплывчатой, чему причиной был как разнородный состав организа-
ций, так и официальная внепартийность всех «союзов». Эта неясность
настроений давала неплохую возможность для направления стихийного
недовольства солдат против официальной власти. Стоит учесть, что ори-
ентация «фронтовиков», в основном солдат, никогда не была однознач-
но правой и открыто контрреволюционной, что побуждало подполье,
существовавшее в ряде «союзов», так или иначе провозглашать общеде-
мократические или даже «советские» лозунги. Офицерские группы в
«союзах» обычно кооперировали свои действия с социалистическими
партиями, так как вчерашние солдаты в массе сохранили стойкое недо-
верие и к офицерам, и к реставраторским идеям в целом. Отношение
офицеров и «фронтовиков» иллюстрирует мнение генерала В. Е. Флу-
га: «Обособленно от других общественных групп стояли так называе-
мые «фронтовики», к которым примыкали «союзы увечных воинов»...
Имея на совести тяжкие преступления в отношении офицеров прежней
армии и считая делом чести наружно поддержать свой «пролетарский»
облик, те же фронтовики - в массе разбогатевшие, изленившиеся и раз-
нузданные, в большинстве чуждались общения с офицерскими организа-
циями и буржуазными элементами, которые отвечали им таким же не-
доверием, далеко не лишенным основания, так как, например, в случа-
ях, когда фронтовики участвовали в тайных организациях, они нередко
оказывались предателями»105. Однако, как продемонстрировано выше,
это не означало, что контакт офицеров и «фронтовиков» был редко-
стью. Известно, что зимой 1918 г. тобольский «союз фронтовиков»
был в напряженных отношениях с эсеро-меньшевистским советом, и с
ним имел связь, по некоторым сведениям, архиепископ-монархист Гер-
542 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
моген, который передал 4 тысячи рублей его председателю офицеру
Лепилину10 . Прибывшему тогда в город офицеру-монархисту Соколо-
ву настроения фронтовиков не понравились: «В городе нарождался
«Союз фронтовиков», «проливавших кровь» и «мерзших в окопах» и
поэтому настроенных большевистски и точащих зубы на охрану,
«отожравшую морду на народном хлебе», и милицию, занявшую теп-
лые места в ущерб фронтовикам, и на С. Р. и С. Д., идущих рука об ру-
ку с первыми»1 . Однако это не помешало мемуаристу с товарищами
завязать вполне дружественные контакты с «фронтовиками», сыграв на
том, что он тоже был военным. Более того, автор решил вести среди
них подпольную работу для осуществления переворота.
Подведем итоги. «Союзы фронтовиков» как беспартийные органи-
зации объединяли массу безработных фронтовиков, которые после де-
мобилизации армии не смогли или не захотели найти работу. Это пре-
вращало организации в неконтролируемые объединения ветеранов-
маргиналов, зарабатывавших себе на жизнь нередко спекуляцией или
иждивенчеством. Экономическое положение и слабость советской вла-
сти пробуждали в них недовольство и заставляли их часто вмешивать-
ся в общественную жизнь с требованием увеличить привилегии. Это
создавало из «союзов» источник постоянной социальной напряженно-
сти, очаги потенциального анархического бунтарства, которыми в ряде
случаев умело пользовалось местное антисоветское подполье, как пра-
вило, эсеры и офицеры, направляя брожение против большевиков.
Учитывая настроения бывших солдат, они организовывали свою рабо-
ту под «революционными» лозунгами Учредительного собрания, ши-
рокого народовластия, а подчас и вовсе восстановления беспартийной
советской власти. В итоге большевики в основном ликвидировали ор-
ганизации фронтовиков, принуждая их членов влиться в состав проф-
союзов, что обеспечивало контроль над ними, и изгоняя из них офицер-
ские элементы. В целом подтверждается идеологизированный по форме,
но верный по существу вывод советского историка: «Появление «Сою-
за фронтовиков» было прямым следствием ускоренной демобилизации
старой армии, когда в короткий срок невозможно было решить проблему
трудоустройства и оказания материальной помощи демобилизованным.
Возникшие в основном в январе-феврале 1918 года «Союзы фронтови-
ков» становились благодатной почвой для эсеро-меньшевистской де-
магогии; они попадали под влияние буржуазных органов самоуправления
там, где те еще сохранялись. Руководство в них прочно захватывали
офицеры, военные чиновники, и сами союзы перерождались в полуле-
гальные, а в отдельных случаях, и нелегальные организации, цель кото-
рых уже прямо заключалась в вооруженной борьбе с Советской вла-
стью. Однако «Союзы фронтовиков» не имели широкой социальной
базы, они ориентировались на деклассированные элементы, больший-
«Союзы фронтовиков» в 1917 - 1918 гг. и их роль в революции ... 543
ство же демобилизованных солдат не поддержало антисоветского кур-
са их руководства...»108.
Оказавшиеся безработными демобилизованные массы были вынуж-
дены сорганизовываться в корпоративные объединения для улучшения
своего положения. Организованность, беспартийность, привычка к си-
ловым методам и обстановка слабости новой власти позволяла им актив-
но вмешиваться в общественную жизнь и требовать удовлетворения
своих интересов. Многие из «союзов» имели оружие, что придавало им
уверенности в борьбе с властью. Придерживавшиеся крайне смутных
взглядов, от демократических до полуанархических, склонные к бунтам
и страдавшие от социального кризиса послереволюционного времени,
они были удобной средой для контрреволюционной деятельности эсеров
и офицерских групп, которые использовали такие организации как при-
крытие. Понимавшие это большевики в течении зимы-весны 1918 г. лик-
видировали «союзы», принуждая их членов вступать в профсоюзы или
Красную армию и таким образом нейтрализуя бунтарские настроения
«фронтовиков». Солдаты в ответ противодействовали власти, уклоня-
лись от роспуска и стремились сохранить свои объединения. Их соци-
альный корпоративизм проявился не только в требовании льгот за счет
«невоевавших», но и в неоднократных требованиях составить из них
отдельные части на фронте в случае посылки на войну. Вместе с тем,
для «фронтовиков» были характерны социальная неоднородность, де-
классированность, маргинальность, моральное разложение, вызванное
спекуляцией и мешочничеством, что превращало их из альтернативы
профсоюзам в организации социального иждивенчества и ослабляло
идейное единство членов. Однако общими для участников этих объе-
динений были усталость от войны и нежелание сражаться за не обес-
печивающую их интересы власть, поэтому мобилизации становились
поводом для целой волны восстаний. Данными настроениями умело
воспользовалось эсеро-офицерское подполье, причем его успехи были
наиболее сильны там, где существовала смычка интересов «фронтови-
ков» с антибольшевистскими настроениями широких слоев местного
населения. В итоге организации, которые не были взяты под контроль
большевиками ни политическими, ни административными методами,
сыграли определенную роль в их свержении, став на короткое время
социальной базой режимов «демократической контрреволюции». Однако
«фронтовики», как бывшие солдаты, сохраняли стойкое неприятие лю-
бых реставраторских поползновений и офицерских привилегией, по-
этому политика «третьего пути», в целом не удовлетворявшая широкие
интересы и все более склонявшаяся в сторону правых, военно-
буржуазных элементов, быстро привела к потере симпатий среди
фронтовиков. В дальнейшем «союзы фронтовиков» как наследие на-
544 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
строений 1917 года и демобилизации армии, окончательно сходят с
политической сцены по обе стороны линии фронта.
Примечания
Щербинин 77. П. Особенности призрения увечных воинов в России в XVIII - начале
XX в. // Военно-историческая антропология. Ежегодник, 2003/2004. Новые научные направ-
ления. М., 2005. С. 395-396.
2
Ионенко С И. Роспуск старой армии и проблема безработицы в Поволжье и на Урале
(конец 1917 - первая половина 1918 гг.) // Крестьянское движение в трех революциях. Меж-
вузовский сборник. Под ред. Н. А. Сидоренко. Куйбышев, Куйбышевский государственный
университет, 1982. С. 148; Гражданская война в Удмуртии 1918-1919 гг. Ижевск, 1988. С. 92-93.
Суворов К. М. Исторический опыт КПСС по ликвидации безработицы. 1917-1930. М,
1968. С. 51-52.
4
Астапович 3. А. Первые мероприятия Советской власти в области труда. 1917-1918. М.,
1958. С. 89.
Трилисский А. Организация Советской власти на Одесщинс // Октябрь на Одесщинс.
Одесса, 1927. С. 189.
Астапович 3. А. Указ. соч. С. 89-90.
7
Балдин К. Е., Ильин Ю. А. Ивановский край в истории Отечества. Изд.2-с, доп. Иваново,
1998. С. 69-70.
о
Ионенко С. И. Указ. соч. С. 153.
9 Известия ВЦИК. №242. 5 ноября 1918 г.
ЧураковД. О. Революция, государство, рабочий протест. М., РОССПЭН, 2004. С. 331.
«Сибирская жизнь» (Томск). №42. 22 июня 1918 г.
П ДайнесВ. О. Чапаев. М., Вече, 2010. С. 52.
Старостенко В. И. Вековой путь на службе отечеству: страницы истории Западно-Си-
бирской железной дороги. Новосибирск, 2001. С. 79.
ТороповЛ. Н. Большевики текстильного края в борьбе за солдатские массы (март-октябрь
1917 г.) // Ученые записки Ивановского педагогического института. Вып 47. Иваново, 1967.
С. 47 * Очерки истории Ивановской организации КПСС. 1917-1967. Иваново, 1967. С. 15.
Бухарин Л. А. Борьба с безработицей в Ярославской губернии в условиях политического
противоборства 1918 г. // Методологические и технологические основы современной соци-
альной работы в России: (сборник тезисов конференции 28-30 сентября 1997 г.). Ярославль,
1997 С. 15.
Борьба за власть Советов в Симбирской губернии. Ульяновск, 1957. С. 165.
Суворов К. М. Указ. соч. С. 52.
18 Ионенко С И. Указ. соч. С. 149-150.
19
Октябрь в Поволжье / под ред. В. К. Медведева. Саратов, 1967. С. 250.
См.: Стариков С. В. Демобилизованные революционные солдаты и Октябрьская рево-
люция в деревне. На материалах Среднего Поволжья. Саранск, 1989.
Демидов В. А. От Каракорума к автономии. Новосибирск, 1996. С. 37.
Минусинская коммуна. 1917-1918. М.-Л., 1934. С. 102-103, 242-243.
«Революционное слово» (Мариуполь). №28. 14 апреля 1918 г.; Там же. №29. 16 апреля
1918 г.; Там же. №36. 24 апреля 1918 г.; Там же. №37. 25 апреля 1918 г.
Дроздовский М. Г. Дневник. Берлин, 1923. С. 123-124.
Иван Сенченко. Не так это было //Деловой Бердянск. №16 (38). 23-29 апреля 1999 г. Режим
доступа: http://delovoy.berdyansk.net/n38/sovet.html; М. Г.Дроздовский. Указ. соч. С. 116-119,132.
«Союзы фронтовиков» в 1917 - 1918 гг. и их роль в революции ... 545
Билон Ю. Я. Отечественная война украинского народа против немецких оккупантов в
1918 году. Киев, 1960. 97-99; Мельтюхов М. И. Бессарабский вопрос между мировыми вой-
нами J 917-1940. M., Вече, 2010. С. 40.
27
Стариков С. В. Указ. соч. С. 102.
ХодаковГ. Ф. Очерки истории Саратовской организации КПСС: 1898-1918. Приволж-
ское книжное изд-во, 1968. С. 357-358; Герасименко Г. А. Хроника революционных событий
в Саратовском Поволжье 1917-1918 гг. Саратов, 1968. С. 228; Губчска: Сб. документов и ма-
териалов из истории Саратовской Губернской Чрезвычайной Комиссии. 1917-1921 гг. Сара-
тов, 1980. С. 11.
Ионеико С. И. Указ. соч. С. 150.
30
ЧураковД. О. Революция, государство, рабочий протест. М., Вече, 2004; Он же. «Бун-
тующие пролетарии». Рабочий протест в Советской России (1917-1930-е гг.). М., Вече, 2007;
Дмитриев П. Н, Куликов К. И. Мятеж в Ижсвско-Воткинском районе. Ижевск, 1992.; Дмитри-
ев П. Н. Организации бывших военнослужащих накануне Ижевско-Воткинского восстания //
Иднакар: методы историко-культурной реконструкции. № 1 (18). 2014. С. 5-23.
ЧураковД. О. Революция, государство, рабочий протест. С. 268.
32 Там же. С. 271
33 Там же. С. 327-328.
34
Подробнее см.: Дмитриев П. Н. Организации бывших военнослужащих... С. 5-20.
Ижевский защитник. (Ижевск). 23 августа 1918 г.
Подробнее см.: ЧураковД. О. Революция, государство, рабочий протест. С. 258-351.
Преображенский Е. А. Архивные документы и материалы: 1886-1920 гг. / Сост. M. M.
Горинов. - М.: Издательство Главархива Москвы, 2006. С. 250-251.
Вебер M. И. Нсвьянскос антибольшевистское восстание 1918 года // Научные ведомо-
сти БелГУ. Серия: История. Политология. Экономика. Информатика. 2011. № 1. С. 105-108.
СофиновП. Г. Очерки истории ВЧК. М., 1960. С. 26-27; КручининА. М. Надежды во-
семнадцатого года: страницы истории Екатеринбургского антибольшевистского подполья
1918 г. // Белая армия. Белое дело. Исторический научно-популярный альманах. Екатерин-
бург 2004. № 14. С. 15-17.
Ионенко С. И. Указ. соч. С. 154.
41
Вебер M. И. Указ. соч. С. 112-113; Преображенский Е. А. Указ. соч. С. 250-253.
Костогрызов П. И. Октябрьский переворот и начальный этап антибольшевистского со-
противления на Урале (октябрь 1917 - март 1918 гг.) // Урал в событиях 1917-1921 гг.: акту-
альные проблемы изучения: к 80-лстию прекращения регулярных боевых действий на Урале.
Материалы регионального научного семинара 24-25 апреля 1999 г. Челябинск, 1999. С. 37.
Сибирская жизнь. №60. 16 июля 1918 г.
44
Кручинин А. М. Златоустовский фронт. Июнь 1918 г. Екатеринбург, 2012. С. 45-46.
Борьба за советскую власть на Кубани в 1917-1920 гг. Краснодар, 1957. С. 284.
Борьба за власть Советов в Астраханском крас. Документы и материалы. Астрахань,
1958. С. 259.
47
Документы по истории гражданской войны в СССР, Том І, М., 1941. С. 259-260.
Там же; Абросимов М, Жилинский В. Страницы былого (Из истории Астраханской гу-
бернской чрезвычайной комиссии). Волгоград, 1988. С. 15-17.
Приишимьс (Петропавловск). №68. 12 (25) августа 1918 г.
Баталов А. Н. Борьба большевиков за армию в Сибири. 1916-февраль 1917 г. Новоси-
бирск, Наука, 1978. С. 186-188.
Познанский В. С. Очерки истории вооруженной борьбы Советов Сибири с контррево-
люцией в 1917-1918 гг. Новосибирск, Наука, 1973. С. 148-149.
Власть труда (Иркутск). №86. 14 мая 1918 г.
Новиков П. А. Гражданская война в Восточной Сибири. М., Центрполиграф, 2005. С. 56.
546 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
54
Романов Н. С. Летопись города Иркутска за 1902-1924 гг. / Сост., прсдисл. и примеч.
Н. В. Куликаускенс. Иркутск: Вост.-сиб. кн. изд-во, 1994. С. 145
Власть труда. №98. 29 мая 1918 г.
Романов Н. С. Указ. соч. С. 145.
57
Симонов Д. Г. Белая Сибирская армия в 1918 году. Новосибирск, 2010. С. 79.
Власть труда. №116. 22 июня 1918 г.
Вестник Советов Прибайкалья. №20. 26 июля 1918 г.
Власть труда. №119. 27 июня 1918 г.
61 РомановН. С. Указ. соч. С. 164-165.
Познанский В. С. Очерки истории вооруженной борьбы Советов Сибири с контррево-
люцией в 1917-1918 гг. Новосибирск, Наука, 1973. С. 189.
Сибирская жизнь. 11 июня 1918 г.
Дело Сибири. (Омск). №23. 16 июня 1918 г.
' Приишимьс. № 12.5(18) июня 1918г.
Рощевский П. И. Гражданская война в Зауралье. Свердловск, 1966. С. 45-47.
Крыштопа Н. С. Город над Каном. Красноярск: ООО «Горница», 2003. С. 85.
Куцый Г. С. Борьба профсоюзов за установление власти советов в Приморье: март-
ноябрь 1917 г. Владивосток, 1963. С. 80; Мухачев Б. И. История Дальнего Востока России от
эпохи первобытного общества до конца XX века: кн. 1. Дальний Восток России в период ре-
волюции 1917 года и гражданской войны. Владивосток, Дальнаука, 2003. С. 221, 279.
Дело Сибири. №23. 16 июля 1918 г.
Северная Коммуна (Петроград). №64. 29 июля 1918 г.
Кокоулин В. Г. Повседневная жизнь Томска в 1917-1918 годах // Вестник Новосибир-
ского государственного университета. Серия: История, филология. 2010. Т.9. № 1. С. 146.
Дробченко В. А. Общественные организации в Томской губернии в марте 1917 - ноябре
1918 г.// Гуманитарные науки в Сибири. 2008. №2. С. 52.
Колпакиди А. И. Энциклопедия секретных служб России. М., Астрель, 2003. С. 747.
Сибирская жизнь. №36. 2(15) июня 1918 г.
75 Там же. №38. 5(18) июня 1918 г.
Приишимьс. №13. 6(19) июня 1918 г.
Сибирская жизнь. №95. 27 августа 1918 г.; Там же. №97. 30 августа 1918 г.
Там же. №95. 27 августа 1918 г.
Там же. №66. 23 июля 1918 г.
80
Там же. №29. 6 июня 1918 г.
81
Там же. №84. 13 августа 1918г.
Там же. №105. 12 сентября 1918 г.
83
Дробченко В. А. Общественные организации в Томской губернии в марте 1917 - ноябре
1918 г.// Гуманитарные науки в Сибири. 2008. № 2. С. 52.
Сибирская жизнь. №97. 30 августа 1918 г.
85 Приишимье. №21.16(29) июня 1918г.
Сибирская жизнь. №82. 10 августа 1918 г.
Иностранная военная интервенция и гражданская война в Средней Азии и Казахстане.
Т. 1. Алма-Ата, 1963. С. 391.
88
Эсенов Р. М. Большевистское подполье Закаспия. М, Мысль, 1974. С. 28; Смирнов И. Г.
Ушедшие в бессмертие: очерк истории Бакинской коммуны. М., 1986. С. 172-174.
Козлов Т. К. К 12-й годовщине ликвидации Закаспийского фронта // За социалистиче-
скую Туркмению. Ашхабад, 1932. С. 42; Арбеков И. Очаг зубатовщины: Кизил-арватское ре-
месленное собрание / Туркмсноведенис. Ашхабад. №12. 1930. С. 36.
Конев А. М. Красная Гвардия на защите Октября. М., Наука, 1989. С. 61.
«Союзы фронтовиков» в 1917 - 1918 гг. и их роль в революции ... 547
91
Головкин А. В. Подготовка и проведение Великой Октябрьской социалистической рево-
люции в Туркменистане: сборник документов. Ашхабад, Туркменское гос. изд-во, 1954. С. 289.
"" Сагдуллаев Т. С. Из истории создания советского трудового права в Туркестанской АССР
(1917-1918 гг.) // Научные записки Ташкентского института народного хозяйства. Вып.30.
1964. С. 86,90-91.
93
Иванов В. Эскалация конфликта. Из истории образования Закаспийского фронта //
Звезда Востока. 1992. №6. С. 195-196.
94
Козлов Т. Гражданская война в Туркмении. Ч. 1. Возникновение Закаспийского фронта.
Ашхабад-Чарджуй, 1934. С. 54.
Иностранная военная интервенция... С. 391.
Ратгаузер Я. А. Революция и гражданская война в Баку. 4.1. Баку, 1927. С. 163.
97 ГАРФ. Ф. 446. Оп. 2. Д. 55. Лл. 9об-10.
Известия Вологодского исполкома Совета рабочих и солдатских депутатов. №152. 8 (21)
июля 1918 г.; Халафов M. С. История государства и права Азербайджанской ССР. Баку, 1964.
С. 144; Советская Россия и борьба за установление и упрочение власти Советов в Закавказье.
Баку 1969. С. 137.
Вебер M. И. Этнические конфликты как фактор антибольшевистских восстаний ураль-
ских рабочих в 1918 г.// Уральский исторический вестник. 2013. № 4 (41). С. 36.
Дмитриев П. Н. Организации бывших военнослужащих... С. 16.
Дробченко В. А. Указ. соч. С. 52.
" ЧураковД. О. Революция, государство, рабочий протест. С. 261.
Сибирская жизнь. №60. 16 июля 1918 г.
Преображенский Е. А. Указ. соч. С. 253, 251.
ФлугВ. Е. Отчет о командировке из Добровольческой Армии в Сибирь в 1918 году //
Архив оусской революции. Т. IX. Берлин, 1926. С. 272.
Иоффе Г. 3. Крах российской монархической контрреволюции. М., Наука, 1977. С. 144.
Соколов К. Попытка освобождения Царской семьи, декабрь 1917 г. - февраль 1918 г. //
Архив Русской революции. T.XVII. Берлин, 1926. С. 285.
Ионенко С. И. Указ. соч. С. 154.
Солдат в тыловой губернии
в 1917-1918 годах
(на материалах Саратовской губернии)*
А. В. Посадский (Саратов)
Проблема армии и тыла в Мировой войне является особо значимой
уже потому, что это была первая война народов, война экономик, а не
исключительно армий. Недаром все генеральные штабы не смогли
правильно оценить масштаб надвигавшейся войны, всем правительст-
вам пришлось импровизировать на ходу.
В обозначенной обширной теме одна из весомых составляющих -
бытие тыловых гарнизонов, резервных и запасных частей, находив-
шихся далеко от линии фронта. Это особенно важно для России, кото-
рая, во-первых, имела очень значительные контингенты вне фронта
(при слабости полицейских сил), во-вторых, выходила из войны в ре-
волюционном режиме, причем роль солдат в революционном процессе
оказалась весьма значительна.
После февраля 1917 г. многие наблюдатели поразились, насколько
быстро Действующая армия стала утрачивать дисциплину и с нею бое-
способность после отречения государя и приказа №1.0 трансформа-
циях русского солдата в 1917 г. размышлял, в частности, такой автори-
тетный исследователь, как генерал H. H. Головин.
В советской историографии, как известно, Первая мировая, «импе-
риалистическая», война рассматривалась прежде всего как прелюдия к
революции. Таким образом задавался определенный ракурс рассмот-
рения проблемы. Один их приоритетных сюжетов при этом ракурсе -
революционное движение в армии. Оно зачастую абсолютизировалось,
при этом многие иные аспекты оказывались в тени.
В постсоветской историографии появился перспективный исследо-
вательский сюжет - роль солдата как социокультурного персонажа, в
политической динамике 1917 - 1918 гг. Вернулась метафора про «челове-
ка с ружьем». Она восходит к советскому фильму про простого солдата-
* Статья подготовлена при поддержке РГНФ, проект №13-01-00260.
Солдат в тыловой губернии в 1917 - 1918 it. 549
фронтовика, переходящего на большевистские позиции («Человек с
ружьем», Ленфильм, 1938, С.Юткевич, П.Арманд) В таком ключе
работают В. П. Булдаков и Поршнева 1. Интересные соображения о сол-
дате как крестьянине в новом социальном статусе высказали А. Асташов
и И. Нарский2. Нам также приходилось затрагивать проблематику сол-
датского статуса российского простолюдина в годы Мировой войны3.
При этом на региональном уровне проблематика «человека с ружьем»
в ипостаси вернувшегося фронтовика, раненого, возвратившегося плен-
ного, военнослужащего местного гарнизона - не разработана со сколько-
нибудь удовлетворительной полнотой. По саратовским гарнизонам из-
вестны работы В. В. Васькина, выдержанные в советском дискурсе4.
Немалое внимание уделил теме американский исследователь Д. Рейли,
изучавший революционный процесс в Саратовской губернии . Мате-
риал И. Н. Плешакова6 посвящен жизни тыловых гарнизонов Саратов-
ского Поволжья. Взгляд с солдатского уровня, впечатления самих сол-
дат о революционном процессе, донесенные источниками, оказывают-
ся весьма важными для понимания роли солдат в глубоком тылу в
революционные месяцы. Именно этот взгляд мы и постараемся транс-
лировать и дать к нему комментарии.
Саратовская губерния входила в обширный Казанский военный округ7.
Это классический тыловой округ, с преобладанием пехотных соедине-
ний. Округ имел на 1914 год переизбыток призывников, призывной
контингент был на заметный процент тюркского и угро-финского про-
исхождения.
Нам приходилось писать о некоторых аспектах жизни и службы в
Саратовской губернии в годы Великой войны. Резюмируем наши со-
ображения8.
В настроениях населения преобладали терпения и желание закончить
войну уверенной победой. На протяжении всей войны цензура отмечала,
что большинство солдатских писем не касалось войны вообще, а было
написано на бытовые темы. Только с осени 1915 г. по жандармской ли-
нии среди населения стали фиксироваться пожелания мира любой це-
ной, хотя они никоим образом не преобладали. Чрезвычайно раздражала
растущая дороговизна, при этом претензии обращались к власти, - по-
чему не могут обуздать торговцев? Затухание столыпинской реформы
оживило ожидания земли каким-либо иным способом, ждали после вой-
ны наделения воевавших. В Саратовской губернии очевидным решением
виделся раздел земель многочисленных германских колонистов. В гу-
бернии нарастало присутствие австрийских военнопленных. Многие из
них были славянами, что ослабляло языковой барьер. Отношение к ним
населения было достаточно спокойным, отчасти сочувственным.
Текучесть настроений и специфика источников не позволяют четко
проследить все многомесячные эволюции настроений солдатской массы
550 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
с февраля 1917 до выхода России из войны даже в пределах одной губер-
нии. Поэтому мы остановимся на двух ключевых, как представляется,
сюжетах. Это февральская революция, как она виделась с солдатского
уровня, и самоорганизация фронтовиков. Источниками послужили ме-
муарные свидетельства бывших солдат, которые впоследствии более
или менее рельефно проявили себя на красной стороне - в армии, го-
сударственном или партийном аппарате. Эти материалы сохранились в
коллекции комиссии, занимавшейся сбором свидетельств по истории
партии (так называемый «истпарт», создавались в 1920-е гг. в каждой
губернии). Другой комплекс источников - дела Саратовского револю-
ционного трибунала, в которых содержится немало подробностей, спо-
собных пролить свет на мотивы действий и настроения тыловых солдат
Русской армии в первый пореволюционный год.
События в гарнизонах
В составе Саратовской губернии состояло 10 уездов. Практически в
каждом уездном городе стояло по одному-два запасных полка, в кото-
рых шла подготовка пополнения. Численность полков была велика, -
гарнизоны оказывались по численности сопоставимы с населением
уездных городов. Полки старались располагать в специально оборудо-
ванных военных городках.
Солдатские воспоминания позволяют заметить, что накануне пере-
ворота известное напряжение в гарнизонах уже существовало. Вот как
развивались события в некоторых гарнизонах губернии, как это запом-
нилось тогдашним солдатам. В Аткарске во второй половине февраля
1917 г. были воинские патрули, офицеры проверяли казармы. В городе
стояли 159-й запасный и казачий полки. 2 марта стало известно об от-
речении государя. Накануне был смещен, якобы за либерализм, коман-
дующий бригадой, а новый прибыл как раз в момент революции. Его и
других «консервативных» командиров арестовали и через неделю от-
правили на фронт.
Старший писарь 159-го запасного полка так описывал дни перево-
рота. 27 февраля состоялось секретное собрание офицеров. После него
прапорщик Грузинов собрал «надежных». Это были унтер-офицеры из
молодых. Прапорщик предложил все ротное оружие разделить между
своими, таких в роте насчитывалось человек 8, и связаться с такими же
«надежными» в других ротах. Откликнулись все молодые кадровые
унтер-офицеры. В ночь на 28-е было решено арестовать дежурного
офицера. Утром 28-го два вооруженных батальона пошли в город.
Офицерам не подчинились. Казачий полк присоединился к бунтовщи-
кам. На следующий день арестованы генерал Навроцкий9, командир
полка Смирнов и его адъютант.
На постоянных после февраля 1917 г. собраниях в Аткарске иму-
щие располагались справа, рабочие - слева, замыкали солдаты. Такой
Солдат в тыловой губернии в 1917 - 1918 гг. 551
установился порядок. Верховодили в гарнизоне и, соответственно, в
городе эсеры - прапорщики Грузинов, Брюханов и Носович. Они ру-
ководили митингом в июле 1917 г., после болыневицкого выступления.
На нем приняли резолюцию об истреблении изменников-большевиков,
раздавались выкрики: «Повесить Ленина!» Однако в августе приехал из
Саратова большевик Васильев, сделал четырехчасовой доклад «Война
и буржуазия». «С этой лекции весь гарнизон повернул против братоубий-
ственной войны», так как узнал правду о Ленине. Появились первые
большевики - железнодорожники, во главе опять-таки с прапорщиком
по фамилии Бутаков.
Летом 1917 г. солдаты 159-го полка арестовали офицеров, якобы за
жестокий режим и воровство. После этого разбежалась земская управа.
Настало безвластие. Прапорщик Бутаков собрал полторы сотни сочувст-
вующих коммунистам и назвал их военной секцией. Ноябрьской ночью
начальник гарнизона приказал выдать со склада боеприпасы казачьему
полку. Склад же окарауливался пехотинцами. Солдаты предупредили
большевиков, те всполошили весь полк, велели разнести боеприпасы
по казармам, а оставшиеся усиленно охранять. Всю ночь длилась пере-
стрелка, вряд ли особенно интенсивная, между казаками и пехотой.
Утром созвали общий митинг. На нем было решено казачий полк, не-
сколько лет квартировавший в Аткарске, отправить на родину, так как
большинство казаков и часть офицеров были за большевиков.
Прошла демобилизация, возникла нестойкая первая рота красной
гвардии, караульная рота, рота особого назначения10.
В Балашове на хладобойне имелась небольшая большевистская
группа инженера Банквицера. Она и произвела переворот уже 1 марта,
ознаменовав его стремительными арестами. Солдаты помогли арестовать
группу полицейских стражников, забаррикадировавшихся в купеческом
особняке.
Караульную службу в городе нес 146-й полк. «Октябрьская рево-
люция прошла очень спокойно. Пьяное казачество нами было выгнано
из Балашова, и наш полк перешел на сторону Советов», - как вспоми-
нал тогдашний солдат. В январе последовала демобилизация.
Царская казарма ужасна, - бесхитростно поясняет другой мемуа-
рист, поэтому 16-тысячный балашовский гарнизон стал за большевиков,
стоило двум активистам - солдату и матросу в апреле - июне 1917 г.
«произнести два десятка пламенных большевистских речей». Однако
вряд ли все было так просто: в начале лета 1917 г. в Балашове на собра-
нии по поводу мобилизации и посылки на фронт Балашовского гарнизона
почти все ораторы высказывались за войну, кричавшего: «Довольно
воевать!» «толкали в бока с протестом».
Начальник гарнизона генерал Арефьев11 добился распоряжения Ке-
ренского распустить гарнизон на сельхозработы, главарей саботажа
552 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
арестовать. Оба упомянутых оратора-активиста арестованы, один из
них отправлен служить в Саратов. В августе 1917 г. распущенный гар-
низон собрали вновь. В сентябре подпрапорщик 135-го полка Тупаль-
ский организовал большевистскую ячейку. Он освободил из тюрьмы
арестованного матроса-агитатора. На митинге гарнизона в конце 1917
года был избран военно-революционный комитет под председательст-
вом того же К. А. Тупальского. Он станет одним из видных большеви-
стских деятелей в уезде в годы Гражданской войны12.
В Вольске после июля 1917 г. дума, земство и совет решили не до-
пускать в город «Окопную правду», «Социал-демократ» и другие
большевицкие издания. Местных большевиков было 5-7 человек плюс
несколько сочувствующих рабочих, ни газет, ни ораторов не было. Но
среди солдат их влияние укреплялось, «ни одно собрание не удавалось,
если не звали большевиков на него, эсеров освистывали». Солдаты
150-го и 245-го запасных полков очень помогли с литературой: приво-
зили бесплатно, по военным «предложениям» (то есть бесплатным по-
садочным талонам), большевицкие газеты из Москвы и Петербурга.
Офицеры Вольских полков объединились в офицерский союз. Револю-
ционный же элемент аккумулировался в полковых комитетах. В январе
происходит демобилизация солдат и комсостава и появление фронто-
виков. Большевики привлекали на свою сторону «активную массу солдат,
семьи убитых и раненых на фронтах и бедноту»13. После демобилиза-
ции гарнизонную службу несла новосозданная красная гвардия, при-
шлось даже мобилизовать рабочих местных цементных заводов, так
как никаких военных сил не осталось. Прибывающие с фронта солдаты
организовали союз фронтовиков. К ним примкнули энергичные пра-
порщики Поляков и Петряев.
В Новоузенске (центр степного уезда на левом берегу Волги, формаль-
но принадлежал Самарской губернии, но с 1917 г. фактически тяготел
к Саратову) в 245-м14 запасном полку офицеры и кадровый состав кон-
тролировали солдатскую массу. Судимый политически неблагонадеж-
ный солдат в нестроевой роте агитирует на фронт не ходить. 28-го
февраля он выкрикнул на вечерней молитве: какого царя храни, нет
его!? - и изорвал царские портреты. Был арестован, но отбит солдатами.
Комполка хотел вооружить кадры и учебную команду. В это время одна
из строевых рот имела на руках боевые патроны (из-за непогоды со-
рвалось учение). Политически активные солдаты уговорили ее занять
посты и не пускать к оружию офицеров. Рота оцепила пороховой погреб.
«Жестокие» офицеры бежали. Командир полка предложил выбрать ко-
митет из четырех солдат, четырех офицеров, командира и начальника
гарнизона. Наш герой протестует - не поровну, лучше по одному деле-
гату от роты. Солдаты начали аресты полиции, вскоре последовала де-
мобилизация старших возрастов15. Как видно, первая просочившаяся
Солдат в і еловой губернии в 1917 - 1918 гг. 553
информация о «событиях» быстро рушит иерархию и привычную дис-
циплину.
В Петровске стояли 134-й и 145-й запасные полки. При 145-м полку
была команда из штрафованных солдат. Начальник гарнизона подпол-
ковник Петров приказал ее раскассировать по ротам, однако команда
не подчинилась. Петров выстроил команду, пугает отправкой на фронт.
Наконец, спрашивает, кто подчинится? Больше половины вышло из
строя. Петров им: «Трусы!» Оставшимся в строю: «Молодцы!» После
чего улучшил питание и условия. Пример демонстрирует понимание
подполковником солдатской психологии. Этому офицеру предстоит
сыграть заметную роль в истории Петровского гарнизона.
Солдату 134-го запасного полка так запомнилась революция. 1 марта
с утра царит неопределенность, занятий нет. Наконец, ротный командир
со слезами читает сообщение об отречении императора, зачитывает теле-
грамму командук чего округом генерала Сандецкого о присяге Великому
Князю Михаилу. После присяги солдаты кричат: «Ура!», поют гимн.
2 марта занятий по-прежнему нет, слухи и кривотолки. 3 марта два солда-
та предложили делать красные банты. Взводный унтер-офицер требует
идти в город. Настроение поднимается. Кто-то из комсостава требует
снять банты и прекратить митинговать. Солдаты переваривают новости,
слишком невероятно - без императора! Большинство личного состава -
новобранцы досрочных призывов, 18-летние, деревенские, ходят из
роты в роту, обсуждают события. Между прочим, такое положение,
отметим мы, означает паралич воли у командного состава. В 14-00 всем
полком выступили в город. На площади уже был 145-й полк и много жи-
телей с красными флагами. Группа солдат 145-го полка во главе с пору-
чиком при общем сочувствии арестовала комполка-«деспота». В 134-м
полку убит сопротивлявшийся аресту офицер и ранен солдат. До ночи
продолжались поздравления, речи и братания. Митинги стали ежеднев-
ными. Через несколько дней избран офицерский полковой комитет.
Первым делом отменили солдатскую еду: опостылевшую чечевицу и
астраханскую рыбу. Около 4-х дней ходили слухи, что 134-й полк не
признает Временного правительства и готовится выступить против
145-го. Эти черточки показывают, что из двух полков один - 145-й —
выглядел как более революционный. Собрали общий митинг, вынесли
резолюцию поддержки Временного правительства. Солдаты стали до-
биваться «расширения прав». В роте с автором служил один большевик,
но проявлять он себя начал только со второй половины апреля 1917 года,
когда почувствовал почву под ногами. Через месяц-полтора начались
требования отправки по домам, особенно среди украинцев, так как в
печати появились статьи об отделении Украины. По украинскому
вопросу собирались митинги. Гарнизонный комитет решил распустить
солдат старших сроков на сельскохозяйственные работы. В июле-августе
554 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
1917 г. в гарнизоне был организован батальон смерти из двух рот - ук-
раинской и польской. В этом порыве легко угадать стремление под на-
дежной «маркой» попасть в родные края.
Еще один бывший солдат, призванный в мае 1915 г., дарит немало
интересных подробностей. В Хвалынске он попал в учебную команду.
Занятия велись по 20 часов в сутки. Через неделю на обеде солдаты за-
кричали: на фронт с этой каторги! На другой день из 450 чинов команды
160 было отправлено в маршевую роту. Заниматься стали по 16 часов.
В качестве наказания использовался «гусиный шаг». Однажды взвод
автора отказался заниматься до обеда. Он, как зачинщик, получил три
наряда на службу (не очень сурово за неподчинение в военное время,
отметим мы). По окончании учебной команды последовало направление
в 6-ю роту запасного полка в Петровск. Летом 1916-го года в роту прибы-
ли мобилизованные москвичи-белобилетники, в основном из рабочих и
интеллигентов. Они привезли «революционный дух». «Утренний подъем
был в 6 ч., а они вставали не раньше 8 ч. На занятиях бывали не больше
8 ч. в день. В строю ходили как хотели, то есть в ногу не шли. Само-
вольно и часто устраивали перекур. Фельдфебель вначале пробовал да-
вать наряды за неподчинение, но в ответ на это совсем не выходили на
занятия». Однажды рота, идя на обед, самовольно разошлась по базару,
торговец ударил солдата, взявшего без денег арбуз. Солдаты бросились
на торгующих, а потом и на полицейских. Пятеро солдат, призывав-
ших к неподчинению, были арестованы и осуждены. На другой день, в
знак протеста, 5-я и 6-роты не вышли на занятия. Солдаты 145-го полка
недовольны опостылевшей похлебкой из чечевицы. В конце 1916 г.
вновь поступает пестрое пополнение: молодежь с истекшей отсрочкой,
раненые из госпиталей, пойманные дезертиры. Фронтовики, идущие на
фронт 2-й - 3-й раз, настроены против войны, рассказывали об измене
многих высших офицеров. Солдаты им верили, это были лучшие аги-
таторы.
3 марта 1917 г. поступила телеграмма командующего войсками КазВО
генерала Сандецкого1 об усиленных караулах. Автор находился на те-
леграфе (в наряде?), принимал телеграмму об отречении. Рассказал
солдатам. Стали писать плакаты, готовиться к демонстрации. Солдаты
рады. Появился подпоручик, грозил судом за бунтарские плакаты, но
получил «в рожу» и ретировался. Наутро 6-я и 7-я роты идут к городской
думе. Городской голова вышел приветствовать, ему кричат: «Долой!»
Начальник гарнизона назначил парад. Части идут на площадь, с офи-
церами. Еще перед парадом договорились с офицерами о смене коман-
дира полка и назначении поручика Герменишевского. Начальник гар-
низона полковник Черных выехал при всем параде и был арестован.
Солдаты облили его ненавистной чечевичной похлебкой, она замерзает
на морозе. Автор пришел в роту: рассчитайтесь с должниками! Солдаты
Солдат в тыловой губернии в 1917 - 1918 гг. 555
бросились избивать взводных и отделенных, которые плохо обращались
с подчиненными.
Избран полковой комитет. Три дня обсуждался вопрос о конфискации
помещичьих земель и передаче их крестьянам. Решили начать с имения
Устинова при деревне Грязнухе. Но совместным заседанием думы,
земства и полкового комитета решение отменено, уже отправленный
вооруженный отряд отозван. Комитет решил отправить на фронт не
бывших там офицеров. Вскоре первая партия отправлена. Их предпола-
галось заменить ранеными. Вскоре возник слух: якобы второй батальон
145-го полка собирается арестовать всех офицеров обоих запасных
полков. Первый батальон 145-го и 134-й полк трое суток стояли в бое-
вой готовности против второго батальона.
Командование решило революционные 6-ю и 7-ю роты отправить
на фронт. В конце апреля 1917 г. сформировали эшелон в 1500 человек,
но никакой гарнизон его принимать не пожелал. Буйствовавший на
станциях эшелон с трудом удалось пристроить в Вязьму.
Весной 1917 г. один рабочий избил купца, будто бы подкупавшего
избирателей при выборах в городскую думу. Рабочего осудили на год
тюрьмы. Он из тюрьмы прислал письмо, видимо, ставшее широко из-
вестным. Гарнизон двинулся к тюрьме, милиция была разогнана, рабо-
чий освобожден. Остальных заключенных, кроме уголовных, освобо-
дили, начальником милиции назначили большевика.
На выборах в Учредительное собрание гарнизон на 80-90% голосо-
вал за большевиков.
В конце сентября - начале октября солдаты Петровского гарнизона
слышат, что с фронта прибыли казаки охранять пОхМещичьи усадьбы.
Митинг 134-го и 145-го полков принял решение казаков отправить по
домам. Прибывших на следующий день в военный городок казаков
обезоружили и отправили на станцию. Новый митинг привел к реше-
нию освободить заключенных местной тюрьмы. Солдаты организован-
но двинулись к тюрьме, - тюремные служители разбежались. Так со-
стоялось второе освобождение петровских заключенных.
В октябре в Петровске началась запись в красную гвардию. Штаб
красной гвардии писал записку ротному командиру с требованием вы-
дать такому-то винтовку. Желающего в роте отговаривают: через неде-
лю демобилизация, а ты на войну записываешься! Но винтовку и бое-
запас в канцелярии выдали без разговоров.
В Петровске революционная драматургия оказалась тесно связана со
спиртовым заводом и складом при нем. Склад с 1914 года был опечатан,
после известного императорского указа. Во время «корниловщины» из
145-го запасного полка выделилась красная гвардия, которая отстояла
спиртзавод от погрома. Затем солдатам стали отпускать водку, так как
попытка тайного уничтожения могла привести к большой беде. Любое
556 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
начальство это понимало. На таком фоне кипели политические страсти.
Подполковник Петров, под аплодисменты солдат, как запомнилось
мемуаристу, призывал арестовать совдеп. Все это вылилось в поголовное
пьянство и пьяный погром города в середине декабря 1917 г. Склад был
разграблен, происходили пьяные бои между солдатами гарнизона и
съехавшимися за даровой водкой крестьянами окрестных деревень. Судя
по развитию событий, совет утратил контроль над ситуацией. Управ-
ление городом приняла на себя эсеро-меныиевистская городская дума.
Посланный губернским исполкомом для восстановления советской
власти отряд напился по дороге. Отряд Загуменного также соблазна не
выдержал и вернулся. Пришлось вызывать из-за Волги, из Николаевска,
отряд Ермощенко, который, наконец, «ликвидировал всю пьяную вакха-
налию». Ночью после восстановления элементарного порядка несколько
коммунистов выработали план «восстановления советской власти». На
общем собрании в здании училища звучали демагогические речи, в духе:
вот понаехали и «не дают нам попить своей водочки и погулять-повесе-
литься вдоволь». В конце концов советский отряд и коммунисты овла-
дели ситуацией и «зачинщиков» (не знаем, кто попал под горячую руку,
весьма вероятно, думцы) привезли в саратовскую тюрьму1 .
Пьяному погрому предшествовала интересная эпопея, известная
благодаря трибунальскому делу. Оно называется так: «По обвинению
подполковника Владимира Петрова в неподчинении власти Совета,
повлекшем за собой отказ гарнизона выступить в Саратов на защиту
революции, и в агитации среди гарнизона против делегирования това-
рища Усанова». За этой громоздкой формулировкой стоит показатель-
ная и драматичная история.
10 декабря 1917 г. исполком Саратовского совета выпустил сле-
дующий приказ. «Ввиду того, что казаки мобилизуют свои силы, раз-
громили Ростов, грозят Царицыну, грозят всей Саратовской губернии,
Исполнительный комитет Совета Рабочих, Солдатских, Крестьянских
Депутатов приказывает Петровскому гарнизону немедленно привести
себя в боевую готовность и выступить в Саратов».
13 декабря последовало новое отношение исполкома к гарнизону.
Это был приказ «именем народной власти». Исполком и военная сек-
ция требовали от гарнизона:
1) немедленно вооружиться;
2) взять все возможное количество съестных припаов для следова-
ния в Саратов;
3) взять «все наличное боевое снаряжение»;
4) механически пропущен;
5) разослать по волостям телефонограммы с вызовом отпущенных
1900 - 1902 гг. призыва, которые должны направляться в Саратов; не-
явившихся предавать солдатскому военно-революционному суду;
Солдат в тыловой губернии в 1917 - 1918 гг. 557
6) немедленно переизбрать комсостав;
7) вредный старый комсостав арестовать и отдать под надзор Пет-
ровской военной секции;
8) немедленно выступить в Саратов.
Оба приказа подписал Антонов, председатель исполкома губерн-
ского совета, первая фигура в большевицкой верхушке губернии.
О дальнейших событиях повествуют протоколы судебных заседа-
ний в апреле 1918 г.
Три добровольных свидетеля дали следующие показания. На гарни-
зонном митинге было решено ехать против казаков, наступающих на
Царицын. А на следующий день Петров собрал митинг в полку, высту-
пил и изменил настроение солдат. Говорил - громите склад! Погром
начался в ту же ночь. После ареста Петрова солдаты искали членов
Петровского исполкома, грозили расправой, - арестовали начальника,
который разрешал брать вино! Другой свидетель также говорил, что на
первом митинге солдаты согласились ехать, на другом отказались. По-
сле ареста офицеры и солдаты разыскивали членов совета, обещали
поднять на штыки, явились на станцию, но поезд с арестованным ус-
пели отправить в Саратов. Советы были разогнаны, с огромным тру-
дом, с жертвами, удалось остановить окончательный разгром склада.
Разгром произошел 14 декабря. Еще одно мнение: Петров председа-
тельствовал на собрании партии народной свободы, где много дурного
говорили про большевиков .
Михаил Иванович Усанов, выступая как единственный свидетель, в
феврале 1918 г. дал свою интерпретацию событий. Он был делегирован
исполкомом для призыва Петровского гарнизона на борьбу с контррево-
люцией на Дону и казаками, наступавшими на Балашов. Беседа с Пет-
ровым состоялась в присутствии нескольких его офицеров. К предъяв-
ленному удостоверению и двум приказам Саратовского исполкома
Петров отнесся «крайне пренебрежительно», усомнился в их действи-
тельности, старался показать, что власть Саратовского совета для Пет-
ровска властью не является, а сам он подчиняется Петровской власти и
Казанскому ВО. После долгих доводов и убеждений он согласился
быть на митинге и беседовать с солдатами.
Митинг Петров открыл и вел сам, не избирая председателя. Многие
солдаты указывали на это нарушение, но большинство не приняло этого
во внимание. Подполковник выжидал. Когда общее настроение было
за отказ ехать, он выступил с погромной речью: вот, накануне Рождества
прибыли темные личности от власти, которая не может нами распоря-
жаться. Зовут нас на бойню с братьями-казаками, хотят лишить праздни-
ка. Мы станем воевать, а они на нашем месте тут благодушествовать, и
воспользуются нашим винным складом. На эту удочку не поддадимся,
воевать не пойдем! Пусть сами идут, а мы свой Петровск станем за-
щищать, если потребуется.
558 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
Чувствуя, что погромный призыв попользоваться праздником и по-
пить вино не останется безнаказанным, он продолжал: если меня аре-
стуют, поддержите? Солдаты кричали: поддержим, воевать не пойдем,
ваше высокоблагородие! Усанова после этого слушать не захотели,
кричали неистово «долой!», требовали чуть ли ни самосуда. Лишь с
помощью «сознательных» солдат незадачливый делегат смог выбраться
из военного городка. Усанов сообщил о ситуации в Петровский испол-
ком. Там обсудили положение, при этом подтвердилась принадлежность
Петрова к «кадетскому лагерю». Усанову и местному исполкомовцу
Костерину было поручено Петрова арестовать, как того и требовал
приказ Саратовского совета. 15 декабря 1917 г. арест состоялся. Под-
полковник Петров на этот момент состоял членом уездного исполкома
и исполнял должности командира 134-го запасного полка и начальника
гарнизона Петровска. Петров показал следующее. Ему стало известно
о приезде делегации из Саратова с приказанием всему гарнизону вы-
ступить в Саратов. До этого дня происходили митинги, на которых, по
слухам, упомянутые делегаты во главе с Усановым и выступали. Усанов
явился в канцелярию, очевидно, с требованием содействия. Подпол-
ковник ответил, что инстанции, от которых у прибывших документы,
он не подчинен, так что решить вопрос без военной секции Петровска
и совета не может. Петров предложил созвать гарнизонный митинг, на
котором и выяснится общее желание солдат. Митинг был созван. Петров
огласил предъявленные Усановым документы и говорил, что с уходом
гарнизона Петровск останется совсем без защиты в случае нашествия
контрреволюционных сил. До этого много выступали солдаты, что
ехать неблагоразумно. Подполковник поставил вопрос на голосование.
«Громадное большинство» высказалось за то, чтобы не ехать, ехать го-
товы были человек 6-7. Вечером того же дня, по настоянию Усанова,
Петров был арестован и препровожден в Саратов.
Подсудимый вины не признал. Он настаивал, что солдаты сами от-
казались ехать: боялись, что саратовские сослуживцы воспользуются
вином. Отказ вызвала речь делегатов, грозивших (в случае отказа) рас-
правой, пушками и пулеметами. До 14 декабря несколько месяцев ве-
лась борьба по поводу спирта. Составление списков и раздача по ним
спирта состоялись уже после ареста.
В Саратове подполковник был, до расследования, помещен в ка-
торжную тюрьму. В январе он был освобожден под залог, но вскоре
последовало нервное письмо товарища председателя Петровского совета
Костерина Саратовскому исполкому: освобождение Петрова может
привести к контрреволюционному выступлению в Петровске, так как
среди офицерства и части пьяного гарнизона есть стремление его ос-
вободить и привезти в Петровск. Если привезут, положение совета
ухудшится. Последовал вторичный арест.
Солдат в тыловой губернии в 1917 - 1918 гг. 559
Солдаты, согласно предыдущим резолюциям, изъявили готовность
выступить на балашовский фронт. Командиром был избран председатель
комитета 145-го полка Кошкин. Однако это было одно из тех митинговых
решений, которые не доходили до исполнения. На балашовском фронте
петровские добровольцы в существенных количествах не отмечены .
В Саратове командир 4-й роты 141-го полка в октябре возглавил
полевой штаб в военном городке. Консолидирующим моментом в этот
период стало прохождение через Саратов эшелонов оренбургских и
уральских казаков, возвращавшихся с фронта с офицерами и в относи-
тельном порядке. Они олицетворяли собой «контрреволюцию» и внеш-
нюю опасность. При появлении оренбургских казаков штаб разрабатыва-
ет план обороны и размещает войска на позициях: 3-й и 4-й пулеметные
полки, 90-й, 91-й и 141-й полки и красная гвардия. Напряженная бое-
вая готовность длилась несколько дней. Для контроля за собранным
оружием введена должность заведующего арсеналом. Арсенал распо-
лагался в здании совета. Вообще, во многих воспоминаниях борьба за
разоружение возвращающихся по домам казаков выглядит как старт в
революционной карьере, начало красногвардейской службы.
В Сердобске, согласно солдатским воспоминаниям, офицеры запас-
ного полка переженились на местных барышнях. После Февраля вер-
нулось несколько эмигрантов и ссыльных, в полк стали прибывать
фронтовики. Они оживили политическую обстановку. Был организован
солдатский университет с программой средней школы. Осенью запас-
ной полк объявил выборность комсостава и потребовал переизбрания
уездного исполкома. Новый исполком провел первый съезд советов.
Первые съезды советов охранял полк. Фракция же большевиков обра-
зовалась только в конце декабря 1917 г.20
В Царицыне стояли 93-й, 141-й и 155-й21 запасные полки. 141-м
командовал православный немец Михель, отличавшийся «жестоко-
стью». Это создало благодатную почву для подпольной работы. 1 мар-
та этот полк зажег свою гауптвахту и направился с музыкой в город,
увлекая за собой 155-й полк, 93-й полк и другие части гарнизона. В
июле 1917 г. явилась карательная экспедиция. 93-й полк, - наименее
революционный, видимо, - и служащие посоветовали полкам сдаться.
155-й был предназначен к передислокации в Симбирскую губернию,
141-й переведен в военный городок Саратова22.
Феномен фронтовиков
Феномен фронтовика на излете и после неслыханно чудовищной
войны мощно проявился в разных воевавших странах. Тем более что
многие воевавшие государства не обошлись без политических потря-
сений и гражданских войн. В России визитной карточкой 1917 года
стали расправы с офицерами и разнообразные гримасы «свободы» для
560 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
солдат. В то же время мемуары позволяют уловить, что настоящие
фронтовики, опытные старослужащие, берегли офицеров, а главными
врагами «старого режима» выступали распущенные демагоги из не-
давнего пополнения. Социологически это вычислить трудно, но на
уровне освоения мемуарного массива офицеров и генералов можно
принять в качестве гипотезы. Не забудем, что осенью 1917 г. фронт
просто зачастую оставался без подвоза, начинал «самоснабжаться», со
всеми вытекающими последствиями23.
Начиная с лета 1917 г., тыловая губерния наполняется отпускными,
более или менее легально оставившими части, осенью нарастает поток
дезертиров, наконец, с конца 1917 г. происходит сравнительно органи-
зованная демобилизация «старой» русской армии. В конце 1917 - на-
чале 1918 гг. в Саратове было расформировано 55 фронтовых частей и
15 частей местного гарнизона. Исполнительному комитету передали
более 35 тысяч винтовок, 150 пулеметов, 133 орудия, 2500 шашек, 5
млн. патронов24'
В этих условиях стали возникать Союзы фронтовиков, легальные
или полулегальные, более или менее оформленные, во многих городах.
Не стал исключением и Саратов. Многие демобилизованные солдаты
стремились остаться в привычной среде или просто оказывались без
места в наступившей «полумирной» жизни.
Можно говорить о наличии боевой подпольной организации, воз-
никшей в Саратове в начале 1918 г. и связанной с боевым братством,
феноменом фронтовика. Некоторые ее черты обрисовывают следст-
венные дела.
Пузырева Григория Аркадьевича следователь трибунала допрашивал
13 мая 1918 г. Ему 19 лет, в службе вольноопределяющимся с февраля
1917 года, отец находился в губернской тюрьме по делу «Союза фронто-
виков». В середине февраля 1918 г. штабс-капитан 47-й артиллерийской
бригады А. В. Добряков ввел Пузырева в организацию «Тройка». Пузы-
рев должен был собрать 20 человек - четверых отделенных и по пять
человек в каждом отделении. Оклад был положен в 40 рублей. Удалось
подобрать двух командиров отделений - Гришко и Макарова. Отчиты-
вался Пузырев Добрякову раз в неделю. Набор людей шел туго. В марте
узнал, что на мельнице Скворцова находится склад оружия, ходил туда
на разведку, но внутрь пробраться не вышло. Следил также за орудиями
на Ильинской площади. При вооруженном выступлении отря™ Пузы-
рева должен был взять под контроль порученную часть города25.
Михаил Николаевич Гришко допрашивался в апреле 1918 г. Моло-
дому человеку тоже 19 лет, родители проживали в Ростове. На военной
службе он состоял вольноопределяющимся с сентября по 12 декабря 1917
года. В феврале 1918 г. познакомился с Пузыревым. Недели через две
Пузырев вовлек его в подпольную организацию. Гришко был назначен
Солдат в тыловой губернии в 1917 - 1918 гг. 561
отделенным командиром артиллерии и получил приказ формировать
свое отделение. Гришко обратился к Кранцу, Волкову и Катанскому,
которые стали его подчиненными. Однажды Пузырев поручил собраться
и провел занятие по уставу службы связи и артиллерии. В 20-х числах
марта он поручил Гришко поставить разведку у Скворцовской мельницы,
чтобы собрать сведения о смене караулов, однако задачу выполнить не
удалось. Отец друга подсудимого указал фронтовика, который мог бы
продать винтовку. Этот фронтовик продал две винтовки за 60 рублей и
10-15 патронов. Другой фронтовик продал винтовку и около 40 патронов.
Деньги на покупки давал Шухнин. Попытка купить более значительную
партию винтовок ни к чему не привела. В начале марта Пузырев пришел
к Гришко и передал 30 рублей жалованья, а также 90 рублей для Кранца,
Волкова и Катанцева и 150 рублей для отделения Николая Макарова.
За пять дней до ареста пришел офицер, назвися Калентьевым и сообщил,
что он теперь начальник вместо Пузырева26.
Николай Алексеевич Волков оказался 17-летним учеником Коммер-
ческого училища. Его отец служил на железной дороге, «саботирует
вместе со всеми старшими служащими», - как выразился сын на допросе.
В организацию Волков попал через Гришко. Их команда называлась
командой связи. Пузырев был ее начальником, Гришко отделенным
командиром. Пузырев один раз собирал и говорил об обязанностях ко-
манды. Дежурили ок^о мельницы. Таковы показания еще одного мо-
лодого подпольщика27.
Эти сведения подсказывают, что местные офицеры пытались, исполь-
зуя полулегальный и довольно аморфный Союз фронтовиков, сформиро-
вать боевую организацию из военных. Ее построение вполне грамотно,
однако совсем юная образованная молодежь в качестве взводных и от-
деленных и почти полное отсутствие средств и оружия показывают,
что надежд сколотить боеспособное подполье было немного. Оружие
же, после проведенной демобилизации, находилось в руках Саратов-
ского совета.
Другое дело солдаты-фронтовики и просто недавние солдаты, ско-
пившиеся в городе. В марте 1918 г. было некое контрреволюционное
восстание фронтовиков в Саратове во главе с трактирщиком Дегтяре-
вым. Этому предшествовала «погромная демонстрация» «монархистов
и анархистов»28, как выражается советский мемуарист. Надо понимать
под этим весьма широкое недовольство разваливавшейся на глазах жи-
тейской сферой. Об этом бунте фронтовиков не имеется подробных
сведений. Известно, что первой крупной операцией саратовского отде-
ла по борьбе с контрреволюцией стала как раз ликвидация Союза
фронтовиков. В губернском центре их скопилось около 10 тысяч. Были
отделы и в уездных городах. Антибольшевистская верхушка Союза
выдвинула лозунг Учредительного собрания, требовала отмены декретов
562 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
Совнаркома, выставила «невыполнимые экономические требования».
По данным саратовских чекистов, на 4 марта были намечены вооружен-
ные выступления в Покровске (слобода на левом берегу Волги, напротив
Саратова), уездных Вольске и Аткарске. Чекисты предотвратили высту-
пления арестом примерно 70 человек. Видимо, состоявшийся неорга-
низованный бунт стал отголоском сорвавшегося выступления. 16-го
мая против совета поднялся стрелковый батальон и артиллерийская ба-
тарея под руководством штабс-капитана Викторова, служившего инст-
руктором в запасном полку. С 16 по 19 мая восставшие осаждали совет.
Это крупное восстание можно отнести к деятельности (или последст-
виям деятельности) Союза фронтовиков29.
Саратовский губернский революционный трибунал рассматривал
целый ряд дел, связанных с этим Союзом. При этом создается впечат-
ление, что офицерско-интеллигентская и крестьянско-солдатская со-
ставные части Союза имели разнонаправленные интересы. Постараемся
оценить настроения многотысячной солдатской массы, скопившейся в
городе и маркируемой как «фронтовики».
Некий Д. В. Ананьин попал под суд в результате следующего проис-
шествия. 8 марта он публично, на глазах очереди, в здании губернской
продовольственной управы, рассуждал, что надо обратиться в Союз
фронтовиков, фронтовики помогут отстоять муку, которую реквизирует
красная гвардия. Свидетелем по делу проходил ни кто иной, как предсе-
датель Совета губернских комиссаров, - именно напротив его кабинета
разыгралась сцена. Следствие полагало, что речи Ананьина вызывали
возбуждение в толпе и возможность эксцессов30. Проще говоря, вы-
ступление против реквизиций с апелляцией к солдатам-фронтовикам
вызвало сочувствие окружающих.
В том же марте 1918 г. трибунал рассматривал дело Н. Ф. Мишукова
по обвинению в агитации среди солдат-фронтовиков к вооруженному
восстанию против советской власти. Мишуков-Аранский был настоя-
щим фронтовиком: согласно выданному полковым комитетом удосто-
верению, он служил в 32-м пехотном Кременчугском полку с 1 февраля
1915 г. по 10 ноября 1917 г., весной 1917 г. участвовал в организации
первого полкового комитета; добровольно нес службу в строю, хотя
полковой комиссией был рекомендован на нестроевую должность. Как
сообщил сослуживец, в Союз фронтовиков подсудимый вступил только
для защиты безработных солдат. Обвинение звучало грозно. Вот как
было дело.
19 февраля 1918 г. в красивом здании Дворянского собрания (унич-
тоженном в советские годы) проходило собрание фронтовиков. Место
собрания демонстрирует высокий статус фронтовика в пореволюционном
городе. Обсуждался животрепещущий вопрос о выдаче фронтовикам
обмундирования (каковое получили при увольнении солдаты запасных
Солдат в тыловой губернии в 1917 - 1918 гг. 563
полков Саратовского гарнизона и других частей, не бывших на фронте),
а также по 50 рублей в вознаграждение за службу. Собрание приняло
соответствующую резолюцию и решило послать делегацию на заседание
совета. На следствии сам Мишуков так интерпретировал свое выступле-
ние: говорил, что следует фронтовиков привлекать в красную гвардию
и просить об этом исполком. В красной гвардии служит молодежь, мало
опытных в военном деле людей. Таким способом можно и безработицу
среди фронтовиков существенно сократить. Вроде бы одним из требова-
ний было заменить всех служащих в красной гвардии солдатами-фрон-
товиками с выплатой ежемесячного жалованья в 25 рублей. Первона-
чально в резолюции собрания было слово «требовать», но Мишуков
предложил заменить на «просить», так как зрелый гражданин обращается
к своей власти с просьбой. Некоторые фронтовики были настроены
радикальнее: нечего просить, пора требовать! Мишуков разъяснял: если
у нашей народной власти есть все то, чего добиваемся, то она нам ни-
когда не откажет, а если нет, так наша риторика не поможет. Поправку
приняли, однако раздался естественный вопрос: а если все есть, а нам
не дадут? Тогда будущий подсудимый и сказал слова, которые создали
дело. Он заявил, что в таком случае - будем требовать с оружием в руках,
а потом и стрелять. Один из свидетелей разумно сказал, что ничего
страшного в словах «требовать и стрелять» нет. Это общая манера го-
ворить в нынешнее время: сначала просить, потом требовать, потом
употребить насилие31.
Таким образом, перед нами развитый солдат, вполне принимающий
новую власть. Однако его, в пылу сказанные слова, были услышаны и
привели его на скамью подсудимых. Можно полагать, что едва офор-
мившаяся советская власть рассматривала фронтовиков как силу не-
союзную и опасную. Хотя сами фронтовики, видимо, больше интере-
совались устройством в жизни, чем политикой. Они держались вместе,
старались получить положенное им, по их разумению. В январе 1918
г., во время похода саратовских красногвардейцев на Астрахань, в ты-
лу наступающей армии скопилось много демобилизованных, которым
Астрахань запирала путь домой. Саратовский губисполком попросил
их помочь, они отозвались, продвижение пошло быстрее32. Отметим,
что позднее такая же борьба развернется за военнопленных, поток ко-
торых двинется на родину, начиная с поздней осени 1918 г.33
Союзы фронтовиков проявили себя и в уездах. В Кузнецкий совет
входили представители Союза фронтовиков, при перевыборах они не
получили мест и взбунтовались (8 марта 1918г., руководитель Глухов),
однако без серьезных последствий, и сам Союз, видимо, распался34.
Наиболее же активно организованные фронтовики проявили себя в
Вольском уезде. Союз насчитывал несколько сотен человек и какое-то
время являлся единственной вооруженной силой в Вольске, нес охрану
564 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
города за плату, располагал продовольственными запасами. В марте
1918 г. фронтовики участвовали в карательной экспедиции против за-
волжских немецких колоний, где были убиты Вольские рабочие-прод-
отрядовцы. В апреле 1918 г., когда образовался Вольский совет народ-
ных комиссаров и было объявлено о формировании пехотного полка и
кавалерийского эскадрона, из Союза пришел офицер по выслуге, обла-
датель Георгиевского банта Н.С. Савельев со 160-170 кавалеристами,
образовав сплоченную красную кавалерийскую часть. В начале мая из
Царского Села в Вольск прибыли 2 артдивизиона, которые настороженно
отнеслись к совету и наладили контакт с фронтовиками. Дальнейшее
выглядит следующим образом. Только что сформированный Вольский
красный гарнизон был посажен на суда для отправки в Саратов в помощь
совету во время мятежа в мае 1918 г. Вскоре пришел отбой, - помощь
вольцев не понадобилась. Тогда Вольская советская верхушка решила
не разгружаться, сымитировать отъезд, а ночью разоружить Союз фрон-
товиков. Операция прошла успешно, фронтовиков захватили врасплох и
обезоружили, но руководители скрылись35. Впоследствии они всплывут
в недолго существовавшей Вольской народной армии, сформированной
после антибольшевицкого восстания 1 июля 1918 г.
В селах как Вольского, так и других уездов также кое-где отмечено
противостояние фронтовиков и красногвардейцев. В Шировке в апреле
1918 г. совет находился в руках так называемой «партии фронтовиков»
эсеровской ориентации36. В Балашовском Безлесном в феврале 1918
кулаки-фронтовики, располагавшие оружием, разоружили и частью ис-
требили местную красную гвардию, усмирить их помог отряд из Бала-
шова37. В Заволжье (Орлов Гай, Куриловка) в апреле 1918 г. состоя-
лась серия раздельных собраний, переговоров и схваток между крас-
ной гвардией и фронтовиками, причем последние являлись
представителями зажиточных семей из тыловых, главным образом,
частей (если советский мемуарист прав, то смысловой дрейф наимено-
вания показателен). «Фронтовики» в результате сдались38. Весьма по-
казательны перипетии борьбы в Балтайской волости Вольского уезда.
В двадцатых числах марта 1918 года здесь попытка мобилизации лоша-
дей для красной гвардии вызвала возмущение, из Вольска приезжали
фронтовики, пытались арестовать председателя совета, требовали сдать
оружие. В Чернобулате произошла схватка фронтовиков и красногвар-
дейцев, из последних один погиб. В Журавлихе член уисполкома Лед-
нев был зажат разъяренной толпой, но выручен отрядом волостного во-
енкома Зайда. Однако утром этот отряд перешел к фронтовикам, но
благодаря фронтовику же Корягину после переговоров конфликт ула-
дили, на «кулачество» наложили контрибуцию. Незадолго до этого в
Балтае произошел бунт по поводу взимания контрибуции и раскол на
два общества - бедноту и крестьянство, с попыткой создания Кресть-
Солдат в тыловой губернии в 1917 - 1918 гг. 565
янского союза. Во время разгрома фронтовиков в Вольске упомянутый
отряд Савельева был в Журавлихе, где, видимо, разогнал совет39. В та-
ких непростых взаимоотношениях фронтовики либо исчезли как орга-
низованная сила, либо оказались в рядах красной гвардии.
В известном «Алексеевском» заговоре августа 1918 г. в Царицыне
заговорщики рассчитывали на довольно внушительные силы, в числе
которых - члены кооператива «Фронтовик». В последнем легко угады-
вается сохранившийся и скрывшийся за экономической вывеской союз
фронтовиков40. Союз фронтовиков в Камышине в июле 1918 г. готовил
возмущение во время первой мобилизации в Красную армию в июле
1918 г., прекращенное решительными действиями военкомата41'
«Фронтовики» не имели централизованного руководства, так что
при отсутствии организованных антибольшевистских сил были обречены
на поражение. При роспуске часть этих кадров пополнила красную
гвардию, хотя вряд ли большая. Интересно, что в уездах противостояние
фронтовиков и красногвардейцев оказалось более отрефлексированным,
чем в губернском центре.
Известны случаи, когда Союзы фронтовиков возглавляли успешные
антибольшевистские восстания и объединяли большинство местного
населения. Наиболее известный и масштабный пример - восстания в
Ижевске и Воткинске. Интересно отметить, что в ином контексте слово
«фронтовик» имел революционное звучание. Противостояние «фрон-
товиков» и «стариков» в деревнях и станицах стало одной из примет
осенне-зимних месяцев 1917 - 1918 гг. В Российскую армию А. В. Кол-
чака вообще поначалу не брали возраста, прошедшие Мировую войну
и «разврат» 1917 года, то есть как раз недавних фронтовиков; брали
молодежь. Это очень окрашивало собой и боевую подготовку войск, и
их боевое применение. Красные же не боялись призывать опытных
солдат, что давало им очевидное преимущество42.
Хрестоматийная ипостась Гражданской войны, когда сослуживцы
или члены одной семьи оказываются по разные стороны линии фронта.
Но нередко старые армейские связи, напротив, выручали, причем это
касается не только офицеров, но и солдат. Вот характерные сюжеты.
Недавний солдат, командир отряда, был в Аткарском уезде в 1918 г.
посажен в подвал, когда пытался воспрепятствовать, в соответствии с
полученным приказом, грабежу имений. Отпустил его бывший сослу-
живец43. Весной 1921 г. сотрудник комиссии по борьбе с дезертирством
и старший милиционер в одной из волостей Камышинского уезда попали
в руки антибольшевистским повстанцам Вакулина-Попова. В таких
случаях расправа не заставляла себя долго ждать. Однако среди пов-
станцев оказался сослуживец одного из пленников по императорской
армии. В результате его заступничества оба были просто избиты44, -
праздничный итог в их обстоятельствах. Документы хранят лишь
566 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
отдельные эпизоды, - подобных ситуаций, как можно предположить,
было много на протяжении Гражданской войны.
Выводы и соображения
Наш материал показывает, как в условиях начавшегося администра-
тивного и хозяйственного распада тесно переплетаются мотивы сугубо
житейские, идеологические, ситуативные.
Пример Петровского гарнизона демонстрирует стадии развития ре-
волюционного процесса в одном, достаточно спокойном, гарнизоне.
Очень характерно, что жестокая армейская муштра буксует перед са-
ботажем интеллигентов. Здесь важен социокультурный контекст. В
1905 году так же пасовали губернаторы перед революционными де-
монстрациями после манифеста 17 октября (объявлена свобода, «все
можно», чистая публика на улицах), хотя нисколько не затруднились
бы подавить открытый уличный антиправительственный бунт.
Пример Петровска показывает также, насколько элементарно пони-
малась наступившая свобода многими простолюдинами: вокруг спир-
тового завода развернулась многомесячная борьба, в которой силы по-
рядка в конце концов проиграли! Что интересно, подполковник В.
Петров, авторитетный среди солдат и не потерявшийся в новых усло-
виях, не боявшийся митингов, совершенно, видимо, не имел амбиций
противостоять революции как таковой.
После известий об отречении не раз всплывает мотив «жестокости»
командиров. Насколько это реальная избыточная жесткость, а насколько
- просто марка «старого режима» - открытый вопрос. Так же возникает
всеобъясняющий мотив «измены».
Таким образом, мы видим, что более или менее организованная
подпольная активность в полках в условиях политических новостей из
столиц держится на молодых офицерах военного времени и «развитых»
солдатах, грамотных, имевших касательство к подпольной литературе.
Растерянность офицеров и целенаправленные усилия очень небольших
революционных ячеек сразу давали полку голос (лозунги, плакаты) и
направление действий. Могли выделяться особо рьяно настроенные
подразделения (такая-то рота - «революционная»). Из этого следует,
что основная масса солдат была достаточно инертной, а службисты после
отречения оказывались угнетены как сторонники «старого режима».
Картины февральского переворота показывают, насколько велик был
запас лояльности в запасных полках. Большинство солдат отнюдь не
было настроено осознанно революционно. При наличии активных и
организованных офицеров и солдат с патриотическим настроем сопро-
тивление было вполне возможно. Однако приход революции сверху, из
столицы, очевидно, дал громадный козырь ее сторонникам.
Это напоминает ситуацию в революционном Петрограде в февральс-
кие дни, когда основная масса солдат, даже покинувших казармы, отнюдь
Солдат в тыловой губернии в 1917 - 1918 гг. 567
не была настроєна воинственно-революционно. Подобный сценарий
неоднократно возникнет в красном подпольном движении в белых войс-
ках, особенно на востоке России. Белая контрразведка обнаруживала в
роли подпольщиков самых расторопных унтер-офицеров, штабных пи-
сарей и т. п. Это обстоятельство ставит вопрос о векторе стремитель-
ного роста образованности в дореволюционной России, о соотношении
в народном сознании ценностей «образования» и «культуры» и ценно-
стей Христианства и традиционного уклада жизни. Более грамотная
молодежь оказывалась революционной не столько в силу социального
недовольства, сколько в силу культурного разрыва с прежним бытом.
Вспомним ценное наблюдение С. С. Ольденбурга: перед 1914 года
университетская молодежь стала отходить от революционности, а вот
полуинтеллигент «пошел в социалисты», прельщаясь простыми рецеп-
тами лечения социальных язв. "Унтера из молодых» - представители
как раз этой культурной среды45.
В условиях распада прежней ткани государственной и общественной
жизни полк становится самостоятельной силой в небольшом городке,
наряду с рабочими, железнодорожниками, мещанами и т. п., превраща-
ется в своего рода корпорацию, которая совместно решает возникающие
проблемы, взаимодействует с другими и т. д. Солдаты гарнизонов по-
чувствовали себя силой и в то же время нуждались в объяснениях
стремительных изменений, их легитимизации. В этом вопросе на первый
план выходили «прогрессивные» молодые офицеры и унтер-офицеры,
солдаты, имевшие опыт участия в событиях 1905 - 1907 гг. или под-
польной деятельности. Именно эту ситуацию фиксируют мемуаристы.
При этом сочувствовали эти активисты поначалу эсерам или больше-
викам, было даже не столь важно. Со временем наиболее радикально
настроенные органично попадали в большевики. Что интересно, просто
будучи организованной силой, полк оказывал революционизирующее
влияние на уездную жизнь: одной демонстрации оказывалось достаточно,
чтобы открылись двери тюрьмы или разбежалось местное самоуправле-
ние. Военная молодежь из полуинтеллигентов в этих условиях просто
«подбирала» валявшуюся на земле власть. Подобную картину видим в
Аткарске, например. В условиях растерянности, соблазнов примитивно
понимаемой свободы революционный напор, искусство «ораторствовать»
оказывались мощным ресурсом.
Фронтовики пытались самоорганизоваться прежде всего на почве
житейской, а не политической. Переход из фронтовиков в красногвардей-
цы нередок. В то же время сама большевистская власть рассматривала
союзы фронтовиков в качестве осколков старой армии и относилась к
ним враждебно. Отсутствие дееспособных централизованных структур и
ресурсов обрекало союзы фронтовиков на поражение. При этом более
зримым оказалось противостояние в уездах, а не в губернском центре.
568 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
Примечания
БулдаковВ.П. Красная смута. Природа и последствия революционного насилия. М.:
РОССПЭН, 1997, 2-е изд., 2010; Поршнева О. С. Менталитет и социальное поведение рабочих,
крестьян и солдат России в период Первой мировой войны (1914 - март 1918 гг.). Екатерин-
бург, 2000; она же. Российский крестьянин в Первой мировой войне (1914 - февраль 1917) //
Человек и война. Война как явление культуры. M • АИРО-ХХ, 2001.
А. Б. Асташов Русский крестьянин на фронтах Первой мировой войны // Отечественная
история. 2003. №2; Нарский И. В. Фронтовой опыт русских солдат. 1914-1916 годы // Новая и
новейшая история. 2005 №1.
См.: Посадский А. В. Военно-политические аспекты самоорганизации российского кре-
стьянства и власть в 1905 - 1945 годах. Саратов, 2004. С. 229-233.
Васъкин В. В. Солдаты гарнизонов Нижней Волги в борьбе за власть Советов. Дис. ...
канд ист. наук. Саратов, 1972.
РейлиД.Дж. Политические судьбы российской губернии: 1917 в Саратове. Саратов-
изд-во «Слово», 1995.
Плешаков И. Н. Тыловые гарнизоны Первой мировой войны (на примере Саратовской
губернии) // Первая мировая война: поиски новых подходов к исследованию, приглашение к
диалогу: Доклады академии военных наук (Поволжское отделение, военная история) № 5
(23) Саратов, 2006. С. 90-101.
Округ существовал в России в 1864-1918 годах и включал территории Казанской,
Пермской, Вятской, Пензенской, Симбирской, Саратовской и Астраханской губерний. В 1881
году в его состав включена территория упраздненного Оренбургского военного округа
См. наши работы по отдельным сюжетам, связанным с бытием Саратовской губернии в
годы Великой войны: Военнопленные Центральных Держав в районе Саратовской местной
бригады в 1915 - 1917 гг. // Россия в Великой войне 1914-1918 гг. Материалы научно-прак-
тической конференции. Пермь, 1-2 августа 1999 г. Пермь, 2000. С. 36-38; Большинство насе-
ления было готово на жертвы. Коллективный портрет добровольцев Саратовской губернии //
Военно-исторический журнал. 2001. №9. С. 65-67; Всеобщая мобилизация русской армии в
1914 году и крестьянство (по материалам Саратовской губернии) // Россия в XX веке. Реформы и
революции. В 2-х томах. Т. 1. М.: Наука, 2002. С. 529-542; The First World War' A Russian Na-
tional Perspective July 1914 to February 1917 (Materials from Saratov Province) // The Journal of
Slavic Military Studies. Volume 15. March 2002. Number 1. P. 57-90; Крестьянство во Всеобщей
мобилизации армии и флота 1914 года (по материалам Саратовской губернии). Саратов: изд-
во Саратовского университета, 2002; Шпионаж или шпиономания: эпизоды первых месяцев
Великой войны // Новый часовой. 2006. №17/18. С. 266-268; Черная сотня в саратовской де-
ревне в 1905 - 1916 годах // Отечественная история. 2007. №1. С. 134-142. (Полный вариант под
названием «Черная сотня в саратовской деревне в 1905 - 1916 гг.: контекст, деятельность, судь-
ба», пазмещен на сайте «Русской линии»: http://www.rusk.ru/st.php?idar=l 11429).
Навроцкий Николай Иванович, 1858 г. р., выпускник Виленского пехотного юнкерского
училища. Полковник в 1904, генерал-майор в 1913-м. С декабря 1915 г. начальник 33-й пех-
отной запасной бригады.
Государственный архив новейшей истории Саратовской области (ГАНИСО). Ф. 199.
Оп.З Д.226.Л. 1;Ф.3288.0п. 12.Д.26.Лл 8-9, 12-13,22.
Арефьев Николай Александрович, 1862 г. р., выпускник 2-го военного Константинов-
ского училища. Полковник в 1910-м. Участник мировой войны в рядах 109-го Волжского пе-
хотного полка. С июня 1916 г. командующий 46-й пехотной запасной бригадой. Информация
с сайта: grwar.ru.
12 ГАНИСО. Ф. 199. Оп. 3. Д. 332. Лл. 1-2; Д. 333. Л. 1; Д. 602. Л. 1; Ф. 3288 Оп. 12.
Д. 49. Л. 2; Д. 56. Лл. 9, 10, 12.
Солдат в тыловой губернии в 1917 - 1918 гг. 569
13 ГАНИСО.Ф. 199. On. 3. Д. 23. Л. 21; Д 47. Л. 9; Д. 329. Л. 1; Д. 595. Л. 1.
Упоминание 245-го полка останавливает внимание. Этот полк дислоцировался в Сама-
ре, очевидно, переведен в ходе войны в Новоузенск. В то же время в Новоузенске всю войну
стоял «свой» 247 запасный полк. Любопытно, что коренной запасный полк не запомнился, а
запомнился прибывший из соседнего губернского центра. Возможно, 245-й переведен в Но-
воузенск в дисциплинарном порядке и был более активным и «революционным». Автор бла-
годарит за консультацию И. Н. Плешакова.
ГАНИСО Ф. 199. Оп. 3. Д. 470. Л. 1.; Д. 506. Л. 3.
Сандсцкий Александр Гснрихович (1851 - 1918), генерал от инфантерии в 1910-м. Ко-
мандовал войсками Казанского ВО в 1907 - 1912 гг. 19 июля 1914 г. назначен временно ко-
мандующим войсками Московского ВО, руководил проведением мобилизации. С 8 августа
1915 г. вновь командующий войсками КазВО. 5 марта 1917 г. подал прошение об отставке;
через три недели уволен от службы. Арестован ВЧК, расстрелян в декабре 1918 г. Информа-
ция с сайта: grwar.ru.
17 ГАНИСО. Ф. 199. Оп.З. Д. 150. Л. 1; Д. 290. Лл. 2-6; Д. 352. Л. 4; Д. 405. Л. 1; Д. 415.
Лл. 1-3; Ф. 3288. Оп. 12. Д. 53. Лл. 2-15; Д. 68. Лл. 4, 17-30; Д. 149. Лл. 2, 3, 5.
Несколько штрихов для характеристики процесса: 25 января 1918. солдаты 134-го
полка переизбрали Петрова своим командиром. Это обстоятельство защита пыталась пред-
ставить как положительную характеристику офицера. Однако петровский исполкомовец Кос-
тсрин на это замечает, что в полку осталось-то 150 человек, которые грабят и пьянствуют.
Защитник Бергман указывает, что Петров имел ранения. Представитель от власти Абрам Рыб-
кин патетично требует высшую меру наказания.
В. А. Петров подал прошение: если недопустима апелляция, - взываю к совести.
Власть советскую признал, прошу о досрочном освобождении. Три Пасхи на позициях, дайте
эту провести дома, с семьей. Порука лояльности - «честное слово гражданина». Выпускник
Павловского военного училища Владимир Андриянович Петров был осужден на два года
тюрьмы. В августе 1918 г. освобожден досрочно, с надзором. Его дальнейшая судьба нам не-
известна. Государственный архив Саратовской области (ГАСО). Ф. 507. Оп. 2. Д. 37. Лл. 1,
1об 2,7, 12-12об., 13, 17, 26-27, 39,40,45,45об., 47,48, 52, 56.
20 ГАНИСО. Ф. 199. Оп. 3. Д. 360. Лл. 1-2.
Переведен из Астрахани.
22 ГАНИСО. Ф. 199. Оп. 3. Д. 409. Л. 1.
См. об этом: Солнцева С. А. «Гражданская война разыгрывается на путях подвоза фрон-
там продовольствия.» // Военно-исторический журнал. 2001. № 12. С. 73-77.
Шабанов Н. И. Предисловие / Губчска: сб. док-тов и материалов из истории Саратовской
губернской чрезвычайной комиссии, 1917-1921 гг. / Сост.: Н.И.Шабанов, Н.А.Макаров.
Саратов: Приволж. кн. изд-во, 1980. С. 9.
ГАСО. Ф. 507. Оп. 2. Д. 48. Лл. 2-2об.
ГАСО. Ф. 507. Оп. 2. Д. 49. Лл. 1а, 1, З-Зоб.
21 ГАСО. Ф. 507. Оп. 2. Д. 49. Л. 4об.
2^ ГАНИСО. Ф. 199. Оп. 3. Д. 403. Лл. 3-4.
Шабанов Н.И. Предисловие / Губчска: сб. док-тов и материалов... С. 10-11.
На заседании Саратовского исполкома 19 июня 1918 г. представитель ВЧК Венгеров до-
ложил об облаве в городском саду «Липки» - месте сборища «тайных элементов». Исполком
вынес постановление: поручить штабу революционной охраны срочно провести строгую ре-
гистрацию военных, в особенности офицеров и юнкеров. «Известия Саратовского Совета»
более подробно и цветисто описывали проведенную акцию. В статье сообщалось, что прие-
хавшие из Самары, Уральска и других городов «чехословацкие разведчики» собираются по
вечерам в Липках и там налаживают связи с местным офицерством. 18 июня в 23-00 сад с
прилегающими улицами оцепила кавалерия. Контрреволюционеры начали выбрасывать до-
570 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
кументы и оружие. Арестованы «многие из важных преступников», причастных к подготовке
мятежа, захвачены оружие и документы Через несколько дней было обнародовано решение о
высылке из Саратова по решению ГубЧК восьмерых офицеров См.: Губчека: сб. док-тов и
материалов... С. 53-54, 54-55, 56-57.
30 ГАСО Ф. 507 Оп. 2. Д. 87. Лл. 1, 7, 29.
31
Приговор, по тогдашним условиям, выглядит мягким: «строгое общественное порица-
ние» и лишение избирательных прав на четыре месяца. ГАСО. Ф. 507. Оп. 2. Д. 36. Лл. 3, Зоб.,
7,8, 16,21,21об.,22,23.
32 ГАНИСО. Ф. 199. Оп 3. Д. 105. Л. 3; Д. 162. Лл. 1-2; Д. 352. Лл. 1-3; Ф. 3288. Оп 12.
Д. 26. Лл. 40-41; Д. 66. Л. 2.
См. наш материал: Пленные после плена: к истории русских военнопленных Великой
войны в 1918-1920 гг. // Доклады академии военных наук. Военная история. №5(23). Первая
мировая война: поиски новых подходов к исследованию, приглашение к диалогу. Саратов,
2006. С.183-189.
34 ГАНИСО. Ф. 199. Оп. 3. Д 292. Л. 1.
35 ГАНИСО. Ф. 199. Оп. 3. Д. 47. Л. 10; Д. 455. Лл. 1-3; Д. 502. Лл. 49-51, 54-63; Д. 595.
Л. 1-Д. 435. Л. 2; Д. 621. Л. 5; Д. 720. Л. 2; Д. 771. Л. 1; Ф. 3288. Оп. 12. Д. 103. Лл. 2, 3, 5, 6, 7.
36 ГАНИСО. Ф. 199. Оп. 3. Д. 172. Л. 2.
37 ГАНИСО. Ф. 199. Оп. 3. Д. 602. Л. 1.
38 ГАНИСО. Ф. 199. Оп. 3. Д. 135. Лл. 1-2.
39 ГАНИСО. Ф. 199. Оп. 3. Д. 248. Лл. 2-3; Д. 577. Лл. 1-2; Д. 729. Л. 1.
40 ГАНИСО. Ф. 199. Оп. 1. Д. 156. Л. 3.
41 ГАНИСО. Ф. 199. Оп. 3. Д. 407. Лл. 7-8, 15.
Часто солдаты приносили с собой нелюбовь к тем, кто, по их мнению, увильнул от во-
енных тягот. Например, в 92-м запасном полку в Саратове солдаты по этой причине плохо
относились к рабочим; в Павловке Хвалынского уезда вернувшиеся солдаты оказались в кон-
фронтации с местными кустарями-сапожниками, имевшими отсрочки. Подобные сюжеты не
раз фиксировались исследователями.
43 ГАНИСО. Ф. 3288. Оп. 12. Д. 26. Лл. 41-42.
44 ГАСО. Ф. 507. Оп. 2. Д. 1052. Л. 30.
45
Вот сюжеты с активизацией «прогрессивных» солдат в революционные дни. 1) Солдат,
с 1905 года читавший эсеровскую литературу, в феврале 1917 г. в лазарете, ранен. Уже 3 мар-
та он выступает от лазарета на собрании, - война не нужна, «генералы гуляют за счет нас» и
т. п. Съездив на побывку домой, возвращается в запасной полк в Саратов, - готовый агитатор;
2) один будущий советский активист был призван зимой 1917 г., в июне сбежал из эшелона
по пути на фронт, явился к Петровскому воинскому начальнику и был направлен в 134-й за-
пасный полк, - еще один революционный кадр.
«Союзы фронтовиков»
в Саратовской губернии
Публ. А. В. Кумакова (Саратов)
Последствия ликвидации старой русской армии имели противоре-
чивый характер. Наплыв в города демобилизуемых военнослужащих и
свертывание производства резко обострили проблему безработицы.
Возникла чрезвычайно сложная задача трудоустройства бывших фрон-
товиков. В этом вопросе местные органы советской власти не везде и
не сразу смогли принять действенные меры. В свою очередь, безработ-
ные солдаты и офицеры для защиты своих интересов стали создавать
самоуправляющиеся организации, получившие название «союзы фрон-
товиков». По мере своего усиления «союзы» стали открыто противо-
поставлять себя другим профессиональным организациям и оказывать
давление на советские органы. Дело дошло до формирования из безра-
ботных солдат и офицеров дружин и отрядов, несших угрозу больше-
вистским порядкам. Начались конфликты, приведшие к вооруженным
столкновениям. В Поволжье наибольшая активность организаций
фронтовиков наблюдалась со второй половины января до мая 1918 г., в
период завершения демобилизации в тыловых гарнизонах1.
В целом история «союзов фронтовиков» изучена еще недостаточно,
и цель данной публикации - представить, на примере Саратовской гу-
бернии, ряд источников для дальнейшей разработки данного исследо-
вательского сюжета. В качестве источников были использованы сара-
товские большевистские газеты «Известия» и «Социал-Демократ» (с 1
марта 1918 г. «Красная газета»), протоколы заседаний Саратовского
совета и разного рода мемуары и дневники. Некоторые из них никогда
не публиковались2, другие издавались, но не на русском языке3.
Отношение саратовских большевиков к проблеме фронтовиков
лучше всего выразил председатель Саратовского совета В. П. Антонов-
Саратовский.
«Еще в дооктябрьский период в гарнизоне образовалась ячейка «во-
енного профессионального союза», куда входили солдаты, бывшие до
572 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
войны рабочими и служащими разных профессий и квалификаций.
При посредстве президиума военной секции этот союз поставлял своих
членов на заявленные вакансии в предприятиях и учреждениях. С
«Биржей труда» было заключено соглашение, по которому военные
получали преимущество перед гражданскими или, как тогда говорили,
«штатскими» безработными. «Союз» держал себя очень скромно, со-
гласовывал свою деятельность с правильно действующими профессио-
нальными организациями и не вызывал никаких подозрений. Однако,
по мере ухода частей с фронта, кадр безработных стал катастрофиче-
ски расти. Люди, возвращаясь с фронта, находили прежние места сво-
ей работы занятыми другими; новой работы не находилось, а следова-
тельно, не находилось куска хлеба. Началось брожение и поиски выхо-
да из порочного круга голодной смерти. Как,- говорили военные
безработные, - мы проливали, кровь... страдали, а теперь в награду нам
могила? Не бывать этому: Пусть потеснятся те, кто всю войну провел в
тылу. /.../ Как грибы стали возникать по губернии «Союзы фронтови-
ков». В Саратове создалась самая сильная организация, насчитывавшая
до 10000 человек. Члены этих союзов, вооруженные винтовками, ре-
вольверами и бомбами, принесенными с фронта, доведенные голодом
до отчаяния, готовы были идти на что угодно и за кем угодно, лишь бы
иметь уголок под солнцем, лишь бы жить. Тем более, что инстинкт
жизни после войны обострился до чрезвычайности...
Правление союза очень скоро стало предъявлять нам требования то
выдачи такого-то количества сапог, то белья, то шинелей, то денег.
Мы, что могли, отпускали, но этого, конечно, было очень мало. Между
профессиональными союзами и Союзом фронтовиков начались недо-
разумения, переходившие в острые конфликты.
/.../ Общие собрания союза все более и более превращались в
контрреволюционные, вооруженные митинги. На заводы приходили
группы вооруженных фронтовиков и выгоняли из цехов рабочих...
Стали поступать сообщения об избиении рабочих... Запахло кровью.
Наши «умеренные» мудрецы перепугались. Отказались от своего ре-
шения и перескочили на самый левый фланг - «левее здравого смыс-
ла». Много сил и крови пришлось потратить на ликвидацию союза»4.
Ситуация с приходящими с фронта военнослужащими была схожа
во всех уездных городах губернии. Очевидец - «красный» мемуарист -
рассказывает: «В Петрограде, в Москве, во многих больших городах
победила Великая Октябрьская социалистическая революция, провоз-
глашена Советская власть. А в Вольске органы Советской власти все
еще не были созданы. Этому препятствовали союз бывших фронтови-
ков во главе с контрреволюционным офицерством - полковником Пет-
ряевым, Орловым и другими, и юнкерское училище5. Они завладели
почти всем имеющимся в городе оружием. Опираясь на эти хорошо
«Союзы фронтовиков» в Саратовской губернии 573
вооруженные отряды, Вольская буржуазия не думала сдавать своих по-
зиций.
В городе продолжали также существовать Городская дума и Зем-
ская управа, в которых подвизались представители местной буржуазии
Декатов, Лопатнин, Сунцов, Филиппов, Чугунов, Тумаков и Симашов.
Впоследствии они оказались главными вдохновителями контрреволю-
ционных восстаний. Рабочие организации Вольска не в состоянии бы-
ли разоружить контрреволюционные силы. Партийная организация
большевиков города была еще малочисленна и слаба»6.
Рассмотрим недолгую историю союза фронтовиков в Саратове в
преломлении источников разного происхождения.
Развитие событий вокруг саратовского «Союза фронтовиков» нача-
лось с многолюдного собрания, которое было организовано исполни-
тельным комитетом этой организации 18 января 1918 г. Многочислен-
ные листовки, расклеенные по городу, призывали военнослужащих,
вернувшихся с фронта, принять участие в этом мероприятии. Что про-
изошло на собрании, можно узнать из газетного отчета.
«Протокол № 3 общего собрания Союза солдат фронтовиков
безработных 18 января 1918 года. Собрание в числе 3000 человек
открыто в 2 часа дня под председательством т. Литвина и секретаря
Брагина. Повестка дня:
1) Доклад о деятельности Вр. Исполн. Ком., докладчик т. Литвин.
Докладчиком т. Литвиным по 1 пункту о деятельности Вр. Исп.
Ком. доложено: для продуктивной и более деятельной работы сою-
за, в целях подыскания работ, члены Исп. Ком. разбиты на всякого
рода секции: строительную, конторскую, кооперативную и пр.; и
для совместной работы войти в контакт со всеми Профессиональ-
ными союзами г. Саратова. В виду циркулирующих слухов в гор.
Саратове в отношении Союза солдат-фронтовиков безработных,
пущенных с явным намерением контрреволюционной буржуазией,
или кому это выгодно, дабы разрушить плодотворную работу това-
рищей рабочих и солдат и восстановить их друг против друга, т.
Литвиным внесено внеочередное заявление и предложено принять
общему собранию следующую резолюцию: мы, фронтовики, в лице
союза безработных солдат, как одна часть трудового народа, при-
знаем власть Советов и всемерно будем ее поддерживать.
Резолюция принята единогласно. Собрание закрыто в 5 часов
вечера»7.
В том же номере газеты было опубликовано мнение большевист-
ского руководства губернии, которое не могло не привести к конфлик-
ту с фронтовиками.
«Постановление И.К. Сар. С. Р., С. и Кр. Деп. /.../ 4) По вопросу
профессионального союза фронтовиков. Постановлено: так как в
574 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
действительности не существует профессия фронтовик, то сущест-
вование профессионального союза фронтовиков является просто
недоразумением. Организация всех безработных, в том числе и
фронтовиков, должна производиться вокруг существующих уже
профессиональных союзов. Все без исключения безработные должны
быть зарегистрированы на Бирже труда, и работу они должны полу-
чать через нее.
В виду всего этого Исполнительный Комитет, считая совершенно
нецелесообразным существование отдельного «профессионального»
союза фронтовиков, постановляет: названный союз распустить»8.
Эту позицию фронтовики безуспешно пытались оспаривать у гу-
бернского руководства еще почти месяц9.
Население города, конечно же, видело, что фронтовики недовольны
отрицанием властью их особого статуса. Обыватели были обеспокоены
вероятностью вооруженных столкновений. Об этом свидетельствуют
дневниковые записи саратовцев.
«25 (12) февраля. Говорят, пропала целая батарея - с пушками
/неразб./ и т. п. Говорят, что они стоят где-то за городом и находятся
в руках фронтовиков, требующих, между прочим, переизбрания
Совета. Ждут «событий»»10.
«В воскресный день восемнадцатого февраля в Саратове обост-
рился конфликт между фронтовиками и Исполкомом. Два дня крас-
ногвардейцы рыскали по городу с ружьями и пулеметами»11.
Каждый день ситуация в городе накалялась все больше.
«19 (6) февраля. В том же «частном заседании» тов. Васильев, между
прочим, ...выступил с разъяснением, что заставило Исполнительный
Комитет экстренно созвать пленарное заседание Совета.
- Группа фронтовиков, - говорит он, - предъявила Исполнительному
Комитету требование о выдаче из интендантских складов обмундиро-
ваниия. Надо сознаться, что в самом деле, Исполнительный Комитет
сделал большую ошибку, постановив снабдить обмундированием рас-
пускаемые части Саратовского гарнизона. Это решение было подхва-
чено черносотенными элементами; они повели агитацию, которая и
привела к настоящему положению вещей.
Ведь всех, носивших когда либо солдатскую форму, в Саратовской
губернии насчитывается более ста тысяч и, конечно, интендантских
запасов для них не хватит; начнется захват городского имущества, ра-
зорение фабрик, заводов и т. д.
И этого допустить нельзя.
Я, - пока член Исполнительного комитета, пока член Совета - не
соглашусь на такой губительный шаг. Если кому хочется погубить де-
ло Революции, что же выбирайте новый Совет. Это начало гибели. И
«Союзы фронтовиков» в Саратовской губернии 575
всеобщий грабеж, всеобщая разруха будут первым этапом к возврату
старого порядка. Ибо, если погибнут фабрики и заводы - откуда вос-
создастся все загубленное, уничтоженное войною? Вот почему сегодня
нами издан приказ о насильственном прекращении продажи всего расхи-
щенного, и нам необходимо решить, возможно ли в дальнейшем такое
положение вещей. Необходимо слово убеждения, но там, где открыто
действует черная сотня, там не должно останавливаться и перед насиль-
ственными мерами, ибо к несчастью, среди фронтовиков находится
много и таких, кто никогда не нюхал пороха, а из выгоды примазался к
ним. Вообще назревает серьезный конфликт с фронтовиками»12.
«23 (10) февраля. Иллюстрация к настроению обывателей: в кулуарах
гражданского] отделения (еще не закрытого) окружного] суда сидит 5
фронтовиков; вокруг них публика. Фронтовики ругают большевиков:
- Обещали всем работу, а теперь не дают. Так их и так их!
- Что же думаете делать? - спрашивает один из публики.
- На днях покончим с ними.
-Как?
Молодой, довольно нерешительного вида, солдат, помолчал, а по-
том бросил:
- Да так вот! Каждый из нас на 50 шагов без промаха стреляет из
винтовки...
- Но у вас нет оружия?
- Хватит. Нас 2 000, да ждем еще 47 дивизию13...
И снова: так их и так их!..»14.
«24 (11) февраля. Доктор Кадыков, местный фронтовик, возвращаясь
поездом с Разбойщины15, ехал с отрядом разбушевавшихся солдат и
чувствовал себя весьма неспокойно. Вскоре они начали распевать:
Отречемся от старого мира,
отряхнем большевистский прах с наших ног,
нам враждебны кумиры, как Ленин,
ненавистен нам Троцкого чертог.
Ветеран приободрился. «Как вы относитесь к тому, что немцы ок-
купировали Двинск?», - спросил он, вынимая из кармана большевиц-
кую газету. Компания ничего не знала об этом, послышались ужасные
проклятья. Солдаты возмущались, они говорили, что последовали за
большевиками в надежде на почетный мир, а не за тем, чтобы грабить
церкви»16.
Реагировали на конфликт и газеты.
«В учебных заведениях. Как нам сообщают, вчера в некоторых
учебных заведениях занятия не производились, или производились не
вполне нормально. Учащиеся распускались по домам ввиду «назре-
вающих событий».
В ожидании событий. Вчера весь город находился в ожидании «со-
бытий». Говорили о выступлении фронтовиков против совета. Ходили
576 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
самые разнообразные слухи, что совет разогнан фронтовиками, что во-
енная секция арестована ими и т. д. Говорили о полках, пушках, пуле-
метах, якобы выставленных против совета. Обывательская публика все
эти слухи еще более раздувала, размазывала. В некоторых учреждени-
ях еще, по-видимому, не совсем очищенных от контрреволюционеров,
предавались особенной радости.
В действительности, конечно, радость была совершенно неоснователь-
на. Происходило собрание «союза фронтовиков». На собрании произно-
сились некоторыми господами речи против исполнительного комитета.
При обсуждении некоторых вопросов на собрании наметился резкий
раскол между бывшими офицерами и бывшими «нижними чинами». В
заключение были приняты резолюции, о которых поговорим завтра.
Но ожидания и «надежды» врагов народа, конечно, не оправдались:
вечером собрание мирно разошлось. «Выступление» не состоялось и,
разумеется, не смотря на старания провокаторов, состояться не могло:
истинного страдальца фронтовика против рабочего и крестьянского со-
вета не поднимешь, а сил, подкупленных провокаторами, тоже фронто-
виков, для выступления против народной власти недостаточно. Словом,
вчерашний день сильно разочаровал врагов советской власти»17.
Дополнительным поводом для усиления возмущения фронтовиков
стали внешнеполитические события, а именно переговоры большеви-
стского руководства страны о мире с Германией.
«26 (13) февраля. Телеграмма о принятии Центральным] Неиспол-
нительным] Ком[итетом] германских условий мира смущает местных
большевиков. Хотели, было, выпустить телеграммы, но - как уверяет
всеведущий обыватель - задумались: как бы это известие не вызвало
погрома... К ним присоединились и рабочие из меньшевистского
«Слова Пролетария» - по тем же мотивам. На улицах летучие митинги.
Народ жужжит как встревоженный улей. Ругают большевиков. Осо-
бенно стараются фронтовики»18.
Развернувшуюся полемику власти с фронтовиками можно просле-
дить по записям заседаний саратовского губисполкома19.
Проследим дальнейшую эскалацию конфликта по дневниковым за-
писям.
«1 марта. Демонстрация фронтовиков. Обыватель уверен, что со-
бытия не за горами.
2-3 марта. Ничего особенного. С фронтовиками тихо. Город полон
сплетен, конечно, «политических».
Настроение от большевиков - уверяет обыватель - подавленное.
Васильев в рабочей секции говорил, что «живым не отдамся; пущу пулю
себе в лоб». Один из рабочих, присутствовавший в секции, уверяет,
что Васильев сказал: «С меньшевиками и эс-эрами расправляйтесь, как
сами знаете».
«Союзы фунтовиков» в Саратовской губернии 577
4 марта. В городе снова тревожно. Ещё вчера распространился
слух, что ночью будет арестован президиум союза фронтовиков. Дейст-
вительно, ночью президиум был арестован, причём большевики забрали
кассу союза - 4 000 руб. Утром сегодня фронтовики созвали экстрен-
ное собрание. Настроение было боевое. Большевики переполошились,
вынесли на Московскую ул., к Дворянскому собранию, где заседали
фронтовики, пулемёты. Один солдат-фронтовик, пытался отнять у
красногвардейца пулемётную ленту, красногвардеец застрелил фрон-
товика из револьвера. Началась стрельба, во время которой красно-
гвардейцы отняли у фронтовиков пулемёт. Настроение с обеих сторон
ещё больше стало напряжённым. На дверях Крестьянского банка, где
теперь помещается Исполнительный Комитет С. С. и Р. Д., - солдаты,
пушки... С часу на час ждут вооружённого столкновения...
Фронтовики требуют: освобождения президиума и возвращения денег.
/.../ 8 час. вечера. В районе биржи, в течение 3-4 минут, частая
стрельба из пулемётов. Разгоняют холостыми выстрелами «скопившую-
ся» публику - в связи с собранием фронтовиков. Прохожие, извозчики в
панике мчаться по улицам. Всего от этих «холостых» выстрелов один
прохожий ранен и убита извозчичья лошадь»20.
«4 марта. 6 часов вечера. Утром фронтовики провели собрание в
Дворянском Собрании, охраняя здание пулеметами. На рынке Пассаж
фронтовиком был насмерть застрелен красноармеец, он пролежал на
улице несколько часов, и никто не отважился убрать тело. Вечером
была перестрелка.
5 марта. 10 часов вечера. Уходя из гимназии после урока в 4 часа
дня, я спросил швейцара, не было ли в городе перестрелки. Он ответил
отрицательно, но обратил мое внимание на то, что некоторое время не
ходили трамваи - ожидались боевые действия. Когда я вышел на улицу,
я услышал несколько выстрелов в направлении здания биржи. Прохожий
посоветовал мне не ходить туда. Тогда я свернул с Московской на Боль-
шую Казачью, но на углу Ильинской и Немецкой я увидел двигающуюся
с Вольской толпу, и человека, который вел ее по направлению к Ильин-
ской. Перейти Вольскую и попасть домой было невозможно. /.../ Очень
нерешительно я попросил профессора Павлова приютить меня (он охотно
согласился); я оставался у него до 9 часов вечера. Благодаря передавае-
мым по телефону сообщениям мы узнали, что Вольская простреливалась,
и было невозможно перейти ее без риска для жизни. В 9 часов вечера я
благополучно добрался домой, встретив по пути несколько человек и
ряд вооруженных солдат. Пока я пишу эти слова, до меня доносится
звук выстрелов (очевидно со стороны ул. Московской)»21.
«5 марта. 4 час. дня. По улицам усиленная стрельба, особенно на
Московской и Константиновской. Стреляют залпами из винтовок и из
пулемётов. Что там происходит,- неизвестно; говорят, что начинаются
578 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
«военные действия» между фронтовиками и пулеметами (??). Многие
улицы закрыты для публики. На Вольской на бывшем доме подрядчи-
ков - два пулемета.
5 час. вечера. Гудит непрерывно гудок тревожный гудок, по-види-
мому в ж.д. мастерских.
8 час. вечера. Стрельба стала реже.
Ночь. Всю ночь редкие выстрелы. На улицах зарево. В городском
театре, однако, публики много. Говорят, убито несколько лошадей»22.
«6 марта. Вчерашнее «сражение» - вызвано собранием фронтови-
ков. Стреляли, очевидно, для запугивания. Сегодня с утра спокойно.
Говорят, что готовятся события в г. Покровске. Один фронтовик гово-
рит: «Придем оттуда вместе с хохлами, вооруженными силами, и уст-
роим такую резню, какой еще не видал Саратов». - «А сегодня?» -
«Сегодня ничего не будет».
В сегодняшних «Известиях» напечатан следующий «приказ»:
«Ввиду того, что черные банды контрреволюционеров и погромщи-
ков вновь пытаются вызвать в Саратове кровавые столкновения, Ис-
полнительный Комитет Саратовского Совета Рабочих, Солдатских и
Крестьянских депутатов постановил:
1. Воспретить впредь до особого распоряжения, уличные митин-
ги, сборища, процессии и демонстрации.
2. Собрания в закрытых помещениях могут происходить лишь с
разрешения Исполнительного комитета.
3. Оружие, на ношение которого не имеется надлежащего раз-
решения Советской власти, должно быть немедленно сдано в Ис-
полнительный комитет. Виновные в хранении оружия подлежат су-
ровой каре.
4. О всяких складах оружия должно быть немедленно доведено
до сведения Исполнительного комитета. Виновные в хранении и
укрывательстве складов оружия подлежат беспощадной каре и кон-
фискации всего имущества.
Исполнительный Комитет 5 марта 1918 года».
В связи с «предупреждением комиссариата», в тех же «Известиях»,
между прочим, сообщается:
Руководители арестованы, а остальные, растерявшись, или сидят по
углам, или сбежали из Саратова, оставив действительно фронтовиков
на произвол судьбы.
Арестованы следующие лица:
1) Цванцигер - студент, сын богатого человека.
2) Петров - черносотенник, член Союза русского народа.
3) Портнов - офицер.
4) Мельников - офицер.
5) Данилов - полковник.
«Союзы фронтовиков» в Саратовской губернии 579
6) Деттерер - юнкер и сын богатого трактирщика.
7) Пузырев - непременный член Крестьянского банка - один из
тех чиновников, которые пили из крестьян кровь»23.
«6 марта. 19:50. Этим утром в 6:30 на улице начали появляться до-
мохозяйки, прислуга, те, кто рано проснулся. /.../ Трамваи ходят как
обычно. В 7 вечера в разных направлениях были слышны ружейные
выстрелы.
7 марта. 15.40. Вчера на углу Немецкой и Александровской я видел
несколько красногвардейцев, в довольно грубой форме приказывающих
разойтись собравшейся там толпе. Я едва вернулся домой из музыкаль-
ного магазина Тидемана, когда на том же углу раздались выстрелы, и
люди кинулись вверх по Немецкой. Несколько минут спустя послышался
звук, похожий на стон раненого мальчика. Из окна на противоположной
стороне улицы я увидел двух солдат, разгоняющих толпу и размахи-
вающих винтовкями. Но через несколько минут улицу вновь наводнили
люди.
Сегодня утром я узнал, что несколько человек были убиты и ранены
на Александровской улице. Человек, сказавший мне об этом, своими
глазами видел раненого.
Напротив здания почты к собравшейся там толпе подошел парень и
без предупреждения расстрелял человека. Толпа кинулась на убийцу и
прикончила его на месте. Господин Лучинкин сказал одному из наших
сторожей, что этим утром по пути в университетскую библиотеку на
одной из улиц он видел тело человека, вероятно убитого прошлой но-
чью; к десяти часам утра его тело так и не убрали»24.
«7 марта. Вчера снова стрельба из пулемётов, убитые и раненые.
Уверяют, будто, около 6 час. вечера красногвардеец нечаянно застрелил
шедшую по Александровской, уг. Московской, даму, ранив при этом
ее ребенка. Толпа тут же убила красногвардейца. Другой, пытавшийся
защитить его, был избит и спасся от самосуда угрозой стрелять. Подоспе-
ли другие красногвардейцы и солдаты и пошла пальба. Пулемет стоял
на углу Б. Казачьей и Театральной площади. Говорят, нескольких еще
ранили, одного солдата - тяжело в голову. Несколько чел. солдат погна-
лись за четырьмя студентами, один из них вбежал в дом Тилло и скрылся.
И тем же самым вечером городской театр снова был переполнен.
По-видимому, выстрелы уже не действуют на публику.
Вечером большевики заняли губернскую управу»25.
«8 марта. Покупаю у газетчика «Известия».
- А знаете - говорит: в Саратов прибыли четыре броневика с офице-
рами; остановились в гостинице «Баржа». Обыватель и тут все знает -
что и почему:
- Очевидно - говорит он, - для фронтовиков, которые грозятся: «В
субботу (т. е. завтра) мы начнем общее наступление и в Саратове, и в
Покровске, и в Новоузенске»»26.
580 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
«10 марта. Во время моего дежурства, между 2 и 4 часами утра,
были слышны пулеметные и ружейные выстрелы в направлении вокза-
ла и Волги. Прохожие сообщили, что на улице Московская перекрыто
движение. Около 3 часов утра там изъяли и передали в Военный комитет
восемь пулеметов. Четыре таксиста были одновременно вызваны с угла
Александровской и Немецкой улиц на Московскую, чтобы под эскортом
двух вооруженных кавалеристов перевозить пострадавших в пере-
стрелке» .
В уездных городах Саратовской губернии вооруженных столкнове-
ний удалось избежать.
«Отдел города Покровска. Покровская «смута». День 5 марта для
жителей города Покровска является днем начала «смуты». Какие-то
неведомые темные лица пускали в ход всевозможные нелепые толки и
слухи, и велась скрытая агитация против советской власти. В местном
союзе фронтовиков с утра началась раздача винтовок членам союза.
И вот после полудня по городу туда-сюда засновали вооруженные
люди. Никто из жителей не давал себе ясного отчета о том, что творит-
ся, что подготавливается.
В четвертом часу раздался набат в Покровской и Троицкой церкви.
К центру города, на Базарную площадь ринулись со всех концов горо-
да встревоженные жители обоего пола.
Провокаторы не дремали, свили один за другим разные вымыслы.
Говорили, что в Саратове фронтовики взяли власть в свои руки, что
и в Покровске ожидается то же самое.
Но благоразумные люди относились к этим вымышленным толкам
осмотрительно. В противовес кривотолкам говорили, что фронтовики
г. Покровска на провокационный путь не пойдут, они относятся ко
всему здравомысляще и, если бы буржуазия и провокаторы и задумали
дело - поссорить между собой демократию (рабочих, служащих, кре-
стьян и др.), то фронтовики на эту удочку не пойдут.
Но как бы то ни было, «смута» росла.
Нужно было видеть, как «торжествовали» некоторые видные бур-
жуа, которые со стороны наблюдали начавшуюся «смуту».
- Пусть дерутся между собой, а мы полюбуемся на эту потеху,
красноречиво говорила злорадная физиономия буржуазии.
В Саратове уже началось - шептали в кружках темные лица. Скоро
и у нас начнется.
Правление покровского союза эвакуированных прислало в покров-
ский исполнительный комитет бумагу, в которой сообщено, что трево-
га в Покровске связана с событиями в Саратове и что покровский совет
эвакуированных всецело поддерживает советскую власть.
Под вечер отряд вооруженных продефилировал по городу. Порядок, в
общем, не был нарушен. Настроение жителей тревожное, выжидательное.
«Союзы фронтовиков» в Саратовской губернии 581
Рабочие всех союзов и организаций в свою очередь вооружены и
подготовлены.
Временный редактор И. Генкин»28.
«Из Кузнецка. Кузнецкая городская дума признала власть Советов
и, работая в полном согласии с исполнительным Комитетом, общее со-
брание исполнительного комитета Кузнецкого Совета вынесло о союзе
фронтовиков следующее постановление: «Разъяснить союзу фронтови-
ков, как организуется Биржа Труда и профессиональные союзы. При-
знать союз фронтовиков распущенным, так как таковые союзы не стоят
на точке зрения трудового народа и Советской республики».
г. Вольск. О фронтовиках. По вопросу о союзе фронтовиков испол-
нительный комитет Вольского Совета постановил:
1. Исполнительный комитет предписывает военному комиссару
немедленно приступить к формированию красной армии.
2. Предложить желающим фронтовикам перейти в красноармей-
ский гарнизон Вольского Совета.
3. Оставшимся в союзе фронтовикам сдать оружие в Совет.
4. Произвести учет имеющегося вооружения у фронтовиков»29.
В начале апреля было постановлено ликвидировать воинские под-
разделения старой армии.
«Приказ демобилизационного отдела Саратовского Совета рабочих,
Солдатских и Крестьянских депутатов.
Параграф 1. Согласно декрета Совета народных Комиссаров, вой-
сковые части Саратовского гарнизона и части, прибывшие с фронта,
должны быть ликвидированы к 12 апреля сего года.
Параграф 2. Во исполнение сего демобилизационный отдел прика-
зывает ликвидационным комиссиям свезти имущество частей в склады
отдела к 9 апреля с.г., /.../, а к тем частям и ликвидационным комисси-
ям, которые будут скрывать имущество и лошадей, будут применены
самые суровые наказания»30.
Апогеем конфликта стало вооруженное антисоветское выступление
отдельных красноармейских формирований Саратовского гарнизона в
середине мая 1918 г. Случилось оно не без влияния фронтовиков.
«События 16 мая. В ночь на 16-е организовался вновь разоружен-
ный было совет фронтовиков, во главе которого стал ряд бывших офи-
церов и даже, как передают, генерал.
Союз фронтовиков немедленно повел среди оставшихся еще вер-
ными совету войск агитацию, не достигшую, правда, определенных ре-
зультатов.
12 час. На Немецкой тихо. Говорят, что «фронтовики», а не боль-
шевики, засели на Московской площади - что там 200 офицеров и т. п.
Говорят, что в Саратов из Москвы идут два бронированных поезда, но
что «фронтовики» приготовили для них тяжелую артиллерию.
582 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
- Погодите - говорит это цветочки, ягодки впереди.
Сильной напряженности перестрелки достигли между часом и дву-
мя. На крыше гостиницы «Астория» появился пулемет, и большевики
оттуда стали обстреливать восставшие части, расположившиеся у гос-
тиницы «Россия». Те отвечают им из пулеметов, бомбомета и ружей-
ными залпами. Бомбомет, управляемый чеченцами, обстреливает и
большевиков, засевших в тюрьме. Рассказывают, что на Немецкой были
убиты прохожие, переходившие улицу во время стрельбы. А на боковых
улицах кучки любопытных. И снова параллельно с адской музыкой
звучит смех. Кучка женщин - прислуги весело хохочут... Какой-то
«любитель» пробирается по М. Казачей к задней стороне «Астории», с
наганом в руках, «снимать» большевиков-пулеметчиков»31.
«Провокация. Первый кровавый кошмар...
Против совета был устроен контрреволюционный заговор. Теперь
он подавлен и можно более спокойно оценить весь смысл совершив-
шихся событий.
Во главе восстания стояли так называемые фронтовики. /.../
Прикрываясь неопределенным в политическом отношении именем
фронтовик, агенты буржуазии надеются таким образом сбить с толку
рабочих и крестьян./.../
Саратовским дутовцам удалось смутить и временно перетянуть на
свою сторону часть красноармейцев. Характерно, что выступившие
красноармейцы, судя по всем данным, были глубоко уверены в том,
что они «выпрямляют» советы. Как только красноармейские солдаты
убедились, что руководители метят вообще против совета, среди них
начались колебания и деморализация. /.../.
Рабочим и всем сторонникам советской власти надо безмерно уси-
лить свою работу в этом направлении и тогда станут невозможными
выступления подобные пережитому»32.
Летом 1918 года в губернии возникли очаги Гражданской войны.
Человек с ружьем вновь стал востребован, и проблема фронтовиков
отошла в прошлое, так как помимо идейных соображений в армию
шли и за гарантированным довольствием, которое обеспечивали орга-
низаторы белого и красного движений33.
Примечания
Иоиенко С. И. Ликвидация старой армии в тыловых округах. Октябрь 1917 г. - апрель
1918 г. (по материалам Казанского военного округа): дис. канд. ист. наук. Казань, 1982. С. 169.
Архангельский Н. М. Дневник. // Саратовский областной музей краеведения (СОМК).
Ф.15774. Дц.11-14.
A Russian civil war diary. Alexis Bábine in Saratov, 1917-1922. Bábine A, Raleigh D. J. Durham
and London. Duke university press, 1988.
«Союзы фронтовиков» в Саратовской губернии 583
Антонов-Саратовский В П. Под стягом пролетарской борьбы. М.-Л., 1925. С. 252-253.
Речь в данном случае о Вольском кадетском корпусе.
Черкасов И. Т. Борьба за советы в Вольске // За власть советов. Воспоминания участни-
ков революционных событий 1917 года в Саратовской губернии. Саратов, 1957. С. 198.
Социал-демократ. 1918. 25 января.
Там же.
9
«25 (12) февраля. Делегаты общего собрания фронтовиков просят утвердить устав сою-
за фронтовиков После некоторого обмена мнениями постановлено:
1) Устава союза фронтовиков не утверждать. Назначить комиссию для обследования
нужд безработных фронтовиков и помочь разгрузить союз от безработных.
2) Оповестить фронтовиков, что получать работу они могут только через посредство
профессиональных союзов, для чего необходимо зарегистрироваться на бирже труда». Сара-
товский совет рабочих депутатов (1917-1918) М.-Л., 1931. С. 380.
Архангельский Н. М. Указ. соч. Д. 11. Л. 113.
Там же Л 19. Более развернуто охарактеризованы обстоятельства в опубликованном
дневнике Соколова: «Вчера, пятнадцатого февраля, весь день в городе было тревожно, ждали
вооруженного столкновения солдат с Красной гвардией. /.../ Фронтовики потребовали от Ис-
полнительного Комитета утверждения их союза. Большевики сразу почувствовали оппозици-
онный дух полуголодных воинов и стали всячески тормозить деятельность их Союза, обвиняя
фронтовиков в контрреволюционных действиях, но, видимо, боясь столкновения, не прини-
мают пока никаких репрессивных мер. Исполнительный Комитет не утвердил их Союза,
предлагая рассредоточиться по профессиональным Союзам. Когда же эта попытка раскасси-
ровать не удалась, Совет Р.С.Д. стал действовать иначе. Везде и всяким путем, с помощью
газет и речей на собраниях чернили Союз фронтовиков как банду, скопище разнородных лиц.
В самом Союзе их старались разделить на два лагеря и этим обессилить. Но пока ничто не
помогает. Повредило Совету попустительство в расхищении интендантских складов распу-
щенным саратовским гарнизоном, когда неделю тому назад каждый солдат получил по не-
сколько комплектов обмундирования. На «толкучке» торговали шинелями, бельем, обувью.
Лазареты тоже разворовали, как и все полковое имущество. Фронтовики негодовали и воз-
мущенно выкрикивали: «Мы в окопах гнили, пришли все оборванные, а тыловики здесь рожи
наедали, безобразничали, а потом дележ учинили... Разнести надо и Совет и военную сек-
цию». Большевики притаились, держа наготове пулеметы и винтовки. Дело пока ограничи-
лось словесной бранью.
Второе. Довольно внушительное противодействие Советской власти было оказано фрон-
товиками по «мучному» поводу. Саратовский Исполком строго-настрого запретил жителям
покупать завезенную контрабандой из Покровска муку, которая тихонько продается на по-
стоялых дворах до двухсот рублей и дороже за мешок. Были сформированы специальные от-
ряды красногвардейцев для обысков на постоялых дворах. Эти новые опричники с усердием
не кстати рьяно принялись за работу. Только на одной Царицынской улице (ныне Первомай-
ская - прим. публ.) они собрали до трехсот пудов муки, положили ее на подводы, кажется,
восемь, и хотели уже везти в военную секцию, которая в последнее время занималась при-
быльной торговлей отнятым товаром. И вдруг налетели фронтовики, разогнали всех гвардей-
цев и велели мужикам открыто продавать муку на улицах города. Всю муку раскупили в ка-
кие-нибудь два часа. Гвардейцы благородно ретировались, не вступая в перестрелку...Вчера
распространился слух, что арестовали Военную секцию». Соколов М. Д. Записки саратовского
обывателя. Саратовский след Распутина. Публ. и лит. обр. Г. А. Мишина. Саратов, 2001. С. 18.
Архангельский Н. М. Указ. соч. Д. 11. Л. 114.
47-я пехотная дивизия имела стоянку в Саратовской губернии (три полка в Саратове и
один - в уездном Царицыне), откуда и выступила в поход летом 1914 г.
Там же. Л. 121.
584 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
Предместье Саратова.
A Russian civil war diary... P.64.
Известия Саратовского Совета. 1918. 28 февраля
Архангельский Н. М. Указ. соч. Д 11. Л 124. Приведем описание наиболее горячего
момента из воспоминаний одного из лидеров саратовских большевиков:
«В Саратове самостихийно организовался «союз фронтовиков». Организовал и возглав-
лял этот союз махровый контрреволюционер офицер Шварцкопф [фамилия изменена; пред-
положительно - Цванцигср - прим. публ.].
В то время можно было любому человеку организовывать любые союзы, военные отряды,
устраивать разные собрания и митинги, не спрашивая на то разрешения власти.
/.../ Официальная цель такого союза была - материальная помощь фронтовикам офице-
рам и солдатам. Был отдельный офицерский союз, но после разгона его офицеры, не ушедшие
на Дон к генералу Каледину, приютились в «союзе фронтовиков». Теперь уже на офицерах не
было ни погон, ни кокард, и ходили они в потрепанных шинелях, так что в общей массе схо-
дили за солдат.
Исполком давно знал о существовании этого «союза»; знал об его контрреволюционной
подоплеке, но пока ничего поделать не мог. Дело было сложное, в этом «союзе» были и на-
стоящие солдаты, много раненых, больных, разных калек, пострадавших на войне. Разогнать
его не было повода, а прищемить язык офицерам тоже нельзя: «Свобода слова». Ребят наших
там не было, послать некого, все работники Исполкома и партии несли многочисленные на-
грузки и работали день и ночь.
/.../ Исполком стал получать от этого «союза» ряд требований. Союз категорически тре-
бовал пищи, одежды, денег, квартир, лечебной помощи больным и инвалидам.
Что могли, давали, но у нас у самих ничего не было: ни хлеба, ни одежды. /.../
Однажды в зимний морозный день Шварцкопф повел своих подопечных на «тихий»
штурм Исполкома.
В этот вечер Исполком заседал в большом зале. Членов Исполкома было много - человек
сорок.
/.../ В разгар заседания, когда разбирался важный вопрос о хлебе для заводов, послышал-
ся какой-то гул в нижнем этаже Исполкома. Как буря, гул приближался к нам наверх. И вдруг
с треском раскрылись обе половинки двери, и мы увидели большую толпу людей в солдат-
ских шинелях. Впереди толпы были трос или четверо на костылях.
- А! - выла толпа. - В тепле и светле сидят!! Вот они где!
Передние ряды, увидев заседавших рабочих и крестьян, смущенно замолчали, задние на-
пирали на них.
В толпе было человек двести солдат, они заполнили всю комнату.
Все заседавшие схватились за револьверы. Быстро поднялся Васильев-Южин и шагнул
навстречу толпе:
- Кто вы такие? - громко сказал он. - Как вы осмелились ворваться на деловое заседание
избранников народа? Зачем вы пришли, кто вас звал?
Васильев-Южин в эту минуту был героичен. Науськиваемая офицерами толпа голодных и
злых солдат моментально могла нас смять и разгромить Исполком. Момент был исключи-
тельный...
Передние ряды молчали, задние выкрикивали:
- Мы требуем! Мы кровь проливали! Засели тут на теплых местечках!
- Ваше заявление будет рассматриваться сегодня, - сказал Васильев-Южин. - Сейчас
рассматривается вопрос о хлебе для города, о хлебе для всех, а не только для вас... В городе
нет хлеба, и Исполнительный Комитет, уполномоченный всеми крестьянами и рабочими гу-
бернии, знает, что ему делать. Нужд много, вы не одни...
Темные личности капиталистов и контрреволюционных офицеров сеют смуту среди на-
селения и вас. Кто вас привел сюда? Пусть он выйдет и скажет, зачем он вас привел?
«Союзы фронтовиков» в Саратовской губернии 585
Толпа молчала Выкрики прекратились Никто на призыв Васильева-Южина не выходил
- Мы не враги революции, а избранные народом, и те, кто пытается сорвать важную нашу
работу, будет жестоко наказан' .- Уже гремел, а не говорил Васильев-Южин...
В это время подняли переполох в Исполкоме все телефоны, вызывали красногвардейцев,
но их в здании было очень мало, не более двух десятков, и вот они-то, гремя винтовками, бе-
жали теперь в зал заседания.
Увидев вооруженных рабочих и не зная их численности, фронтовики «из благоразумных»
стали поспешно ретироваться. Густая вначале толпа таяла, как снег под огнем, Шварцкопф
сбежал первый
- Идите с миром по домам, идите с твердой уверенностью, что Исполнительный Комитет
Совета рабочих и крестьян окажет вам помощь всеми средствами, какие у него сеть, - закон-
чил Васильев-Южин.
Фронтовики быстро ушли. Объявили перерыв заседания.
/.../А утром Красная гвардия шла на ликвидацию этого "союза". Союз помещался на Мо-
сковской улице в бывшем дворянском собрании. Когда красногвардейцы оцепили здание и
хотели войти в помещение, оно оказалось запертым изнутри. На стук никто не выходил и
двери не открывал. Нужно было ломать тяжелую дубовую дверь. Откуда-то появились ломы,
топоры, и вмиг дверь превратили в щепы. Очертя головы, со штыками наперевес бросились
красногвардейцы по лестнице наверх.
- Товарищи! Товарищи! Вас пулеметом сверху могут срезать! - кричал командир отряда,
но его не слушали и все бежали наверх, побежал и командир.
Наверху никого не оказалось. Не было ни карточек, ни списков членов «союза»; никаких
документов в помещении «союза» найдено не было. Кем-то предупрежденные офицерики
скрылись и унесли архив ..» Бабушкин В. Ф. Дни великих событий. М., 1957. С. 103-104.
19 «1 марта. Делегат союза фронтовиков оглашает принятую на их общем собрании резо-
люцию. Все пункты этой резолюции, как заявил делегат фронтовиков, не укладываются в
рамки только экономических требований, они преследуют больше. Сейчас союз просит раз-
решения произвести кружечный сбор и 50% отчисление с валового дохода кинематографов в
пользу фронтовиков.
Тов. Иванов. Оглашенная резолюция поставила перед нами вопрос о двоевластии. Каста
фронтовиков стремится охватить всю нашу общественную жизнь. Правда, сейчас они просят
кос о чем, но по духу резолюции можно судить, что в разрешении они не нуждаются. Для
борьбы с безработицей необходимо произвести национализацию всех предприятий, учет всех
продуктов, а также их распределение. Что же касается союза фронтовиков, в их просьбах мы
должны отказать. Они могут обратиться в совет общественной помощи, и только он может
произвести кружечный сбор в их пользу». Саратовский совет рабочих депутатов... С. 388.
Архангельский Н. М. Указ. соч. Д. 12. Лл. 1-5.
A Russian civil war diary... P.66.
~ Архангельский H.M. Указ. соч. Д. 12 Л. 6.
Архангельский Н.М. Указ. соч. Д. 12. Лл.6-7. А вот как был виден конфликт со стороны
Красной гвардии. Красногвардеец из грузчиков вспоминает.
«5 марта 1918 года мы грузили вагоны па весенней пристани и вдруг услышали пулемет-
ную и оружейную стрельбу. Бросив работу, мы прибежали к Совету. С нами пришли и те, кто
не имел оружия. Мы обратились к тов. Молдавскому, который сначала поблагодарил нас за
то, что мы не забываем своего революционного долга и, как подобает достойным коммуна-
рам, вовремя являемся на помощь Совету, затем выдал тт. Щепакину и Каменкову бумажку
на право получения винтовок и патронов в бывших арестантских ротах и приказал вооружен-
ными явиться к Совету. Так и поступили. Получив дополнительно 172 винтовки и по 50 штук
патронов, наши грузчики прибыли в Совет.
Пулеметная и оружейная стрельба в городе затихла, однако нас оставили около Совета на
всю ночь. 6 марта контрреволюционное выступление было ликвидировано, и нас отпустили с
586 Офицеры, солдаты, провинция - от войны к войне
наказом - не расставаться с винтовкой, беречь се, как самого себя. Оружие мы берегли и ходили
с ним па работу». Семенов Г Л. Саратовские грузчики в дни великих событий // За власть со-
ветов... С. 142
A Russian civil war diary... P.66-67.
Архангельский H M Указ. соч. Д 12 Л. 9
26 Там же. Д. 12 Л. 10.
27
A Russian civil war diary... P.69.
Красная газета. 1918.7 марта.
Красная газета. 1918. 3 апреля.
Красная газета 1918 9 апреля.
Известия Саратовского Совета 1918. 20 мая.
Известия Саратовского Совета. 1918. 20 мая. Впечатления от последствий подавления
восстания передает дневник М. Д. Соколова: «Во вторник, двадцать девятого мая (10 июня по
новому стилю - прим. публ.,), саратовские «Известия» официально сообщили о расстрелах в
тюрьме. Пятого июня нового стиля при попытке сбежать - пять человек и еще ночью, неиз-
вестно за что, пятьдесят два человека, исключительно будто уголовников. Приведен и имен-
ной список жертв самосуда. В заключении угрожают и в будущем применять такие чрезвы-
чайные меры. Народ не верит, что расстреляли уголовных. Все говорят, что это фронтовики,
арестованные после мятежа 4-7 мая. И жертв расстрела насчитывают гораздо больше. Деше-
вая стала в наше время жизнь человеческая! И что страшно - эти кровавые бани ни ужаса, ни
возмущения не возбуждают ни в ком. Все спокойно слушают и говорят об убийствах, как
будто это обычное явление. Привыкли? Душа обрастает шерстью...» Соколов М.Д. Указ соч.
С.25й
В начале лета последовало увеличение жалования военнослужащим Красной армии:
«Декрет о повышении жалованья солдатам Рабочей и Крестьянской Красной Армии. Прини-
мая во внимание, что в настоящее время, когда контрреволюция, пользуясь голодом и протя-
гивая руку иностранным насильникам, открыла ожесточенный поход на Советскую власть, в
ряды Красной Армии вступают многосемейные рабочие и крестьяне, движимые сознанием
революционного долга, принимая во внимание крайне напряженную работу, которую несут
теперь красноармейцы на внутреннем и внешнем фронтах, - Совет Народных Комиссаров
постановляет: повысить жалованье солдатам Красной Армии на 100 рублей в месяц, так что
одинокие с 15 сего июня будут получать 150 руб. в месяц, семейные 250 рублей». Известия.
1918. 18 июня.
Оружие и опыт: наследие
Мировой в боях Гражданской
Оружие Великой войны
на службе белым и красным
(по материалам Балашовского Прихопёръя)
А. О. Булгаков
(Балашов Саратовской области)
После 1917 г. территория Балашовского уезда, расположенная на
значительном удалении от фронтов Первой Мировой войны, стала
ареной ожесточенного противостояния сразу нескольких враждебных
сил. Помимо борьбы Белых частей и Красной армии, начавшейся в
1918 году, весной - летом 1919 года широко развернулась так назы-
ваемая «зеленовщина» - массовое повстанчество местных крестьян, а в
конце 1920 - 1921 годах с территории Тамбовской губернии постоянно
совершали рейды отряды антоновцев. Таким образом, почти на всем
протяжении Гражданской войны в Балашовском уезде происходили
различного рода боестолкновения1.
В связи с вышесказанным представляется интересным рассмотреть
вооружение противоборствующих сторон, установить удельный вес оружия
и боеприпасов Русской императорской армии и союзников, выделить
использование трофеев и различного рода импровизаций. Основным исто-
чником по данному сюжету являются находки гильз и элементов вооруже-
ния, обнаруженные в рамках работы краеведческого кружка «Поиск»
(МОШИ Лицей-интернат города Балашова), и хранящиеся в Балашовс-
ком краеведческом музее и музее лицея. Кроме того, при подготовке
статьи использованы архивные материалы и мемуары современников.
Наиболее многочисленной группой находок являются винтовочные
гильзы различных систем. Вполне естественно, что подавляющее боль-
шинство из них (около 87%) относится к винтовке Мосина. Подобного
рода находки встречаются повсеместно. Любопытно, что большинство
боеприпасов было произведено на заводах Великобритании (Government
588 Оружие и опыт: наследие Мировой в боях Гражданской
Cartridge Factory, Kynoch & Со, Greenwood and Batley, Royal Laboratory
и т. д.) и США (Winchester Reapeating Arms Company, Remington Arms
Co, United States Cartridge Co) непосредственно перед революцией, в
1917 году. Однако на местах боев 1920-1921 гг. уже достаточно много-
численны находки гильз Тульского и, в значительно меньшей степени,
Луганского патронных заводов. На наш взгляд, данное обстоятельство
объясняется наличием на складах значительного количества импортных
боеприпасов, оставшихся от иностранных заказов Российской империи.
В послереволюционное лихолетье более или менее постоянно работал
лишь Тульский патронный завод, который не мог покрыть громадную
потребность армии в патронах, но выпуск отечественных боеприпасов
постепенно рос2.
Достаточно многочисленны находки штыков от винтовки Мосина
(села Родничок, Малый Мелик, Рассказань, Тростянка, Пинеровка и
т. д.), фрагментов их запасных частей (села Репное, Красная Кудрявка,
Рассказань, Михайловка). Имеются многочисленные свидетельства,
неподтвержденные, однако, документально, о находках трехлинеек и
обрезов непосредственно в черте города Балашова.
Интересные сведения о типах винтовок, применяемых в годы Граж-
данской войны на территории Балашовского уезда, содержат списки
изъятого у населения оружия. Как уже указывалось нами, абсолютное
большинство единиц - это отечественная винтовка Мосина, но, кроме
нее, упоминаются винтовки зарубежных образцов: Арисака (Япония),
Гра (Франция), Веттерли-Витали (Италия), Манлихер (Австро-Венгрия),
Маузер (Германия)3. Большая часть из указанного перечня была закуп-
лена Россией именно в период Первой Мировой войны4.
Сразу оговоримся о немецких и австрийских винтовках: очевидно,
их применение было сильно ограниченным, так как находок пуль или
гильз крайне мало. Несколько десятков гильз от трофейных систем об-
наружено на позициях бело-зеленых войск у села Романовка.
Использование откровенно устаревших винтовок Гра, Веттерли-Вита-
ли, Бердана обусловлено их значительным количеством на складах горо-
да Балашова, перешедших в распоряжение большевиков после рас-
формирования полков императорской армии. Так, в сдаточной ведомо-
сти 146 запасного пехотного полка от 6 марта 1918 года указано
наличие следующих винтовок: Гра - 1096, Веттерли - 848, Мосина -
714, Бердана - 3375. Очевидно, данное обстоятельство обусловлено ха-
рактером полка (запасной). Отметим интересный факт: с 1918 года все
имеющиеся в тылу винтовки Мосина в спешном порядке изымались и
шли на вооружение боевых частей6. Таким образом, устаревшие «релик-
вии» оставались на вооружении уездной милиции, продотрядов, рабо-
чих дружин, караульных батальонов и т. д. Об этом свидетельствует в
своих воспоминаниях Г. В. Веденяпин: «Продагенты передали нам
Оружие Великой войны на службе белым и красным 589
свои винтовки. Это было оружие дедовских времен - винтовки Гра с
огромными патронами, с пулями без оболочек»7.
Вполне естественно, что эти же типы винтовок становились наиболее
частыми трофеями крестьянских повстанцев, уклонявшихся от столкнове-
ний с регулярными частями Красной армии, но регулярно совершавшими
нападения на различного рода местные формирования. Подтверждением
тому является обнаруженная винтовка Гра у села Турки, хранящаяся в
настоящий момент в фондах Балашовского краеведческого музея. От-
метим, что именно на том месте в 1921 году было нанесено серьезное
поражение частям Антонова8. Находки пуль и гильз от винтовок Гра,
Бердана и Веттерли достаточно многочисленны. Наибольшее их коли-
чество приходится на северные районы бывшего Балашовского уезда,
до территории которых не дошла линия фронта, но массово проявило
себя крестьянское движение. Кроме того, на позициях «зеленых» запад-
нее села Романовка было обнаружено устье ножен к штык-ножу Вет-
терли-Витали.
Особого внимания заслуживают магазинные винтовки, стоявшие на
вооружении иностранных армий. Мы уже упоминали о японских вин-
товках Арисака, достаточно крупная партия которых была закуплена
российским военным ведомством в период Первой мировой войны9. О
применении данного типа винтовок на территории Балашовского уезда
свидетельствует в своих мемуарах М. С. Гельфанд, указывая, что именно
японскими винтовками был вооружен сводный коммунистический отряд
по борьбе с «зелеными»10. Находки гильз, пуль и целых боеприпасов к
Арисаке особенно часты в бывших южных волостях уезда (например, у
села Красная Кудрявка, исчезнувших деревень Дубовка, Пестовка, Та-
тановка).
Вызывает интерес использование в период Гражданской войны
винтовок Ли-Энфилд, стоявших на вооружении британской армии.
Нам не удалось встретить архивных источников, свидетельствующих о
применении данного типа винтовки частями Красной армии. Однако
южнее Балашова находки боеприпасов к винтовке Ли-Энфилд нередки.
Особенно много их у сел Родничок, Михайловка, Терновка, то есть
именно в тех районах, где шли наиболее упорные бои Красной и Белой
армий. Интересное пояснение по данному вопросу содержится в вос-
поминаниях британского офицера Уильяма Хадлстона, прибывшего в
Балашов сразу же после захвата его белыми: «Среди всего прочего, что
они оставили после себя в Балашове, был большой склад боеприпасов,
прежде принадлежавший красным. В нем я обнаружил в большом количес-
тве британские боеприпасы и военное снаряжение, возможно захваченное
на Северном фронте либо бывшее частью материалов, поставленных
нами русским в 1916 и 1917 гг.»11 Видимо, здесь мы можем говорить
либо об использовании военных трофеев, либо о помощи частям ВСЮР
со стороны стран Антанты. Тем более, что периодически на местах боев
590 Оружие и опыт: наследие Мировой в боях Гражданской
у вышеназванных сел встречаются пуговицы и элементы британской
амуниции. Однако в количественном соотношении применение англий-
ских винтовок было достаточно ограниченным.
Как интересный факт отметим единичные находки целых или разо-
бранных патронов от французской винтовки Лебель на зимних позициях
Красной армии у села Старый Хопер. Очевидно, захватив незначительное
количество данных боеприпасов и не имея подходящего оружия, бойцы
использовали их для разведения костров, высыпая из патрона порох.
Отдельного внимания заслуживает использование охотничьего ору-
жия на полях сражений Гражданской войны. Как правило, подобного
рода находки встречаются в непосредственной близости сел, ставших
крупными центрами повстанческого движения. Так, на оборонительных
позициях у сел Макашевка, Горелка, Рассказань, Малиновка неоднократно
встречались гильзы от охотничьих ружей 12-го и 16-го калибров (произво-
дители: Е. Торбек, Московский дроболитейный патронный завод,
Schonebeck и т. д.) и охотничьих винтовок Винчестер. Видимо в усло-
виях острой нехватки оружия в ход шли даже такие откровенно «граж-
данские» образцы.
Заслуживают внимания нередкие находки гильз от винтовки Мосина
со следами деформации закраины (спиливание, сплющивание, срубание).
Возможно, таким образом пытались приспособить наиболее распро-
страненный патрон под использование в винтовках другой системы.
Однако установить, где именно могла применяться подобная переделка,
пока не удалось.
О типах пулеметов, применявшихся на территории Балашовского
уезда сведения крайне скудны, так как находки гильз не позволяют с
точностью идентифицировать систему (закупаемые за рубежом образцы
переделывались под штатный российский патрон 7,62*54 мм.). В ар-
хивных документах встречаем упоминания лишь систем Максима,
Кольта и Льюиса12. Очевидно, подавляющее большинство составляли
стоявшие на вооружении российской армии пулеметы Максима, о чем
косвенно свидетельствуют находки элементов от лент и патронные ко-
роба (найдены около города Балашова).
Весьма разнообразен состав применявшихся пистолетов и револь-
веров. В списках изъятого оружия, а также числившегося за членами
партии и работниками советских учреждений, встречаем пистолеты
Браунинг различных типов (скорее всего речь идет о M1903, Ml910 и
различных испанских подражаниях модели M1906), Маузер (видимо,
модель С96), Кольт (Ml911), револьверы Наган. Смит и Вессон, и даже
небоевые образцы - Бульдог, Велодог, Лефоше .
Закономерно, что абсолютное первенство принадлежит револьверу
Наган. Находки гильз, пуль и боеприпасов к нему встречаются на всей
территории бывшего Балашовского уезда. Кроме того, имеются под-
твержденные свидетельства находок револьверов этого типа в населен-
Оружие Великой войны на службе белым и красным 591
ных пунктах района. Находкам в основном соответствуют свидетельства
мемуарных источников. Степан Фонов, председатель комбеда села Дур-
никино (ныне Подгорное), в своих воспоминаниях упоминает, что партий-
ные работники были вооружены Наганами14. Иную картину представ-
ляет М. С. Гельфанд. Описывая балашовских коммунистов, он указы-
вает, что Аркадий Степанов (заведующий отделом государственного
контроля) и В. П. Тараканов были вооружены пистолетами Кольт15.
Г. В. Веденяпин использовал полученный от отца Браунинг, а описывая
комиссара Черемухина и его ординарца, упоминает пистолеты Маузер16.
Однако число подобного рода иностранных образцов оружия, оче-
видно, было крайне мало. Находок гильз или патронов, относящихся к
вышеуказанным моделям пистолетов, обнаружить не удалось. Зато
многочисленны находки гильз, пуль и целых боеприпасов от револьве-
ров Велодог, Бульдог, Лефоше. Данное обстоятельство объясняется
широкой популярностью данных моделей у населения, их низкой
стоимостью и доступностью17. Скорее всего, здесь мы можем говорить
о вынужденной импровизации - применении гражданских образцов в
военных целях.
Стоит особо упомянуть об экспонате Балашовского краеведческого
музея - револьвере Веблей (Великобритания). Как и в случае с винтовкой
Ли-Энфилд, нам не удалось встретить упоминания об этом оружии в
архивных документах. Находки, относящиеся к данному типу оружия,
также отсутствуют. Видимо, и в этом случае мы можем говорить о со-
юзнической помощи частям ВСЮР или использовании захваченных
трофеев Красной армией.
Разнообразие вооружения объясняется как продажей некоторых обра-
зцов оружия на гражданском рынке, так и практикой самостоятельного
приобретения офицерами бывшей Императорской армии покупного
оружия, разрешенного к ношению при мундире18. После революции
весь этот богатый ассортимент активно изымался у бывших владельцев
и шел на вооружение различных частей, органов власти и работников
советских учреждений.
Холодное оружие, применявшееся в годы Гражданской войны, пред-
ставлено штатным вооружением РИА, исключение здесь составляют
лишь штык-ножи к иностранным винтовкам и несколько нетипичных
образцов, о которых будет рассказано далее. Наиболее распространенным
типом является драгунская шашка образца 1881 года. Находки частей
ножен и рукояти от данного клинка встречаются на всей территории
бывшего Балашовского уезда. Вполне естественно, что офицерские ва-
рианты драгунской шашки встречаются намного реже, однако находки
элементов данного вида оружия также не единичны. В частности, в окрес-
тностях села Малиновка была обнаружена офицерская шашка обр. 1881
года. Кроме того, в экспозиции Балашовского краеведческого музея име-
ется замечательно сохранившаяся офицерская шашка образца 1909 года.
592 Оружие и опыт: наследие Мировой в боях Гражданской
Обращает на себя внимание малое количество находок элементов
казачьих шашек и пик. Данный факт можно объяснить относительно
небольшим (в процентном соотношении) количеством казачьей конни-
цы, принимавшей участие в боях под Балашовом19. Зеленые же и анто-
новцы довольствовались преимущественно драгунскими шашками,
достававшимся им в качестве трофеев от местных формирований и
Красной армии.
Выбивается из устоявшегося ряда находка румынского тесака пешей
артиллерии образца 1892 г., обнаруженного на позициях около села
Репное. Состояние лезвия позволяет сделать вывод о длительном ис-
пользовании данного предмета в быту. Вполне вероятно, что тесак был
взят трофеем на фронте Первой мировой войны и вместе со своим хо-
зяином вновь встал в строй. Кроме того, при разборке старого дома в
черте города Балашова был найден кинжал кавказского типа «кама».
Состояние предмета не позволяет дать ему точную датировку, но сама
постройка возникла после 1906 года, что позволяет нам предположи-
тельно отнести данный кинжал к периоду Гражданской войны. В любом
случае, оружие подобных типов нетипично для Балашовского уезда
рассматриваемого периода.
Весьма показателен сюжет использования крестьянскими повстан-
цами сельскохозяйственных орудий в качестве холодного оружия. Так,
командир окруженного и полностью уничтоженного на станции Род-
ничок красноармейского отряда А. М. Шатилов был добит множест-
венными ударами вил20.
Ручные гранаты представлены преимущественно зарубежными образ-
цами, приобретенными или полученными в качестве трофеев в период
Первой мировой войны, такими как F1 (Франция), №15 и №16 (Вели-
кобритания), Kugelhandgranate (Германия). Количество отечественных
гранат системы Рдутловского, как правило, несколько ниже. Докумен-
тально это подтверждается в вышеупомянутой сдаточной ведомости
146-го полка, в которой указано наличие на складе 137 гранат F1, 99
британских (видимо, различных систем), и 101 гранаты Рдутловско-
го21. Советский бактериолог Лев Зильбер, волею судьбы оказавшийся в
Балашовском уезде летом 1919 года, в своих мемуарах упоминает, что
за время пребывания на фронте ему удалось собрать целую коллекцию
ручных гранат, среди которых он упоминает «русские бутылочки» (ви-
димо, прозваны так за характерную форму) и «французские апельси-
ны» (скорее всего здесь ошибка, возможно, автор имел в виду «лимо-
ны», как более соответствующие форме гранаты)22.
Находки также подтверждают преобладание иностранных образцов.
У села Тростянка был обнаружен корпус F1, на оборонительных позици-
ях около Балашова нередки находки частей от сработавших детонаторов
британских и французских гранат. В документах не упоминаются немец-
Оружие Великой войны на службе белым и красным 593
кие гранаты, однако одна из них выставлена в экспозиции Балашовского
краеведческого музея.
Подводя итог, следует отметить, что несмотря на разнообразие систем
и типов, подавляющее большинство в вооружении бойцов Гражданской
войны безусловно составляло отечественное оружие Российской армии,
доставшееся им из солидных военных запасов.
Примечания
Смотров В В., Смотров О. В., Кузеванов Л. И. Балашовскос Прихоперье в годы испы-
таний: очерки истории и историографии / Под науч. ред. Л. М. Кузевановой. Балашов: изд-во
«Николаев», 2007. С. 215-310.
АдеевД., Донец А. История русского трехлинейного (7, 62*54R) патрона // Охота и ору-
жие. 2010. №2. С. 52-54.
Балашовский филиал государственного архива Саратовской области (БФ ГАСО). Ф. 27.
Оп 1 Д. 24. Л 3
Маркевич В. Е. Ручное огнестрельное оружие / Под общей редакцией Н. Л. Волковского.
СПб.: ООО «Издательство ««Полигон»», 2005. С. 356-359.
5 БФ ГАСО. Ф. 39. Оп. 1. Д. 24. Л. 16.
6 БФ ГАСО. Ф. 27. Оп. 1. Д. 9. Л. 16.
Балашовский краеведческий музей (БКМ). Ед. хр. 120/119. Л. 34.
См.: Назаров В. В. Антоновское восстание на территории Саратовского края (по мате-
риалам Балашовского филиала ГАСО) // Труды Саратовского областного музея краеведения.
Вып. 9. Саратов, 2006. С. 247-278.
Жук А. Б. Стрелковое оружие. Револьверы, пистолеты, винтовки, пистолеты-пулеметы,
автоматы. М.: Восниздат, 1992. С. 503.
Гелъфанд М. С. Балашов в огне (1919 г.) Цит. по: Смотров В. В., Смотров О. В., Кузе-
ванов Л. И. Указ. соч. С. 369.
Хадлстон У. Прощание с Доном. Гражданская война в России в дневниках Британского
офицера. 1919-1920 . / Пер. с англ. А. С. Цыпленкова. М.: ЗАО Центрполиграф, 2007. С. 104.
12 БФ ГАСО. Ф. 27. Оп. 1. Д. 35. Лл. 12-14.
13 БФ ГАСО. Ф. 39. Оп. 1.Д. 125. Л. 120.
14
Воспоминания С. Фонова хранятся в школьном музее С. Подгорного Романовского района.
Гелъфанд M С. Балашов в огне (1919 г.) Цит. по: Смотров В. В., Смотров О. В., Кузе-
ванов Л. И. Указ. соч. С. 372, 375.
16 БКМ. Ед. хр. 120/119. Лл. 34, 52.
17 Жук А. Б. Указ. соч. С. 75-79; 81-83.
18
Высочайший приказ № 74 от 1907 г, определявший образцы оружия, разрешенные к
самостоятельной покупке офицерам Русской императорской армии.
Посадский А. В. От Царицына до Сызрани: очерки Гражданской войны на Волге. М.:
АИРО-ХХІ; ГПИБ. 2010. С. 335-336.
Смотров В. В., Смотров О. В., Кузеванов Л. И. Указ. соч. С. 228.
21 БФ ГАСО. Ф. 39. Оп. 1. Д. 24. Л. 16.
Зильбер Л. Записки военного врача. Режим доступа: http://www.bibliotekar.ru/Prometey-
5/20.htm
Вооружение крестьян-повстанцев
в период Тамбовского восстания
1920-1921 гг.*
Д. П. Иванов (Тамбов)
Я гляжу на жизнь
сквозь дно стакана.
Водка-зло!
А может, и не зло?
Тяжело в деревне без нагана,
И с наганом тоже тяжело.
Николай Рубцов
В 2015 г. исполняется 95 лет антоновскому восстанию 1920-1921 гг.,
явившемуся, по сути, одной из самых трагичных страниц истории там-
бовского крестьянства. За это время историками были изучены различ-
ные аспекты крестьянского движения - от естественно-исторических и
природных предпосылок Тамбовского восстания до выявления мотивов
участия в движении конкретных крестьян.
Однако вопрос вооружения повстанческих отрядов, с помощью ко-
торого они долгое время вели эффективную борьбу, в исторической
науке освещался поверхностно и сводился к простому цитированию
участников борьбы с крестьянским протестом. В нашей статье мы по-
пытаемся, насколько это представляется возможным, систематизиро-
вать информацию о том, чем воевали тамбовские повстанцы.
Специфика повстанческой войны с первых дней крестьянского со-
противления продовольственной диктатуре пролетариата и произволу
местных советских работников наложила отпечаток на оружие, в руках
с которым крестьяне в борьбе обретали свои права.
Первоначально, в 1918 г., на вооружении у Антонова было оружие
Чехословацкого корпуса, которое он, как начальник кирсановской
уездной милиции, получал при добровольной сдаче или же отбирал.
Контроль за сданным оружием был слаб, и в силу этого Антонов имел
возможность создать свои арсеналы1.
* Статья подготовлена при поддержке РГНФ, проект №13-01-00260.
Вооружение крестьян-повстанцев в период Тамбовского восстания 595
Рейд казаков Мамонтова по тылам Красной армии летом 1919 г.
пополнил арсенал антоновской «Боевой дружины» новым оружием,
преимущественно российского образца.
После начала восстания в Каменке в августе 1921 г. и вступления в
борьбу с советской властью крестьянства встал вопрос об организации
селян в повстанческие отряды и обеспечении их вооружением. «Боевая
дружина» имела, как уже показано, некоторые запасы оружия, но его
было недостаточно для организации серьезного сопротивления частям
Красной армии. Поэтому на начальных стадиях Тамбовского восстания
повстанцы зачастую были вооружены холодным оружием (вилы, ко-
лья, пики и т. п.), а некоторые и вовсе его не имели. Это объясняет
факт больших потерь (до 500 человек) среди повстанцев в боях с со-
ветскими войсками, поскольку вооруженных огнестрельным оружием
в антоновских отрядах на тот момент имелось не более чем 15-20 % от
общего числа повстанцев2.
Плачевное состояние в деле обеспечения крестьян оружием и бое-
припасами подметил и К. Бримммер, один из немногих участников по-
давления антоновщины, оставивший воспоминания о начальном пе-
риоде восстания: «К этому времени (осень 1920 г. - авт.) появились
местные банды, без вооружения и без патронов, почти исключительно
с вилами, дротиками и топорами, не имея сначала абсолютно никаких
технических средств»3.
Но и на последующих этапах восстания повстанцам постоянно не
хватало боеприпасов и технических средств. Трофейное оружие зани-
мало значительную долю в вооружения антоновских отрядов, что вы-
нуждало повстанцев постоянно находиться в движении и искать встре-
чи с красноармейскими частями с целью пополнения тающих запасов4.
Однако вопрос об источниках вооружения повстанцев остается откры-
тым, поскольку до сих пор не выяснены источники поступления бое-
припасов. К. В. Бриммер отмечал, что много патронов было принесено
после демобилизации. Помимо прочего, значительную часть боеприпа-
сов оставили продотряды в местах их работы5.
Не забывали повстанцы и про налеты крупными силами на мало-
численные части советских войск, а также на эшелоны и склады6. Но
были случаи, когда местные жители доставали для повстанцев так не-
обходимые для них оружие и боеприпасы. Так, снабжал повстанцев
оружием житель деревни Курчино Николай Гордеев. Им было переда-
но в отряды 2 трехлинейные винтовки и 1 винчестер с 60 патронами.
По его словам, в Бурнаке также можно было получить оружие7.
Зимой 1920-1921 гг. ситуация со снабжением несколько улучшилась,
и мы можем наблюдать активизацию деятельности Антонова и под-
контрольных ему комитетов Союза Трудового крестьянства, в обязан-
ности которых, наряду со шпионажем за противником и мобилизаци-
596 Оружие и опыт: наследие Мировой в боях Гражданской
онной работой, входило получение по подложным документам с советс-
ких складов и из учреждений огнеприпасов, оружия, предметов первой
необходимости и широкого потребления8. В результате совместных
действий командования Партизанской армии Тамбовского края воору-
жение повстанцев стало более разнообразным, но было исключительно
русских систем. Обычное вооружение повстанца оперативного отряда
состояло из винтовки или обреза, шашки и часто револьвера. Винтовка
или обрез занимали ведущее положение по распространенности в среде
восставших крестьян. На втором месте находились шашки, значительно
реже встречались револьверы, самая низкая распространенность была
у ручных гранат. Из других видов индивидуального оружия встречались
охотничьи дробовики, кинжалы и тесаки, маузеры и смит-вессоны, а
также берданки. Местные отряды зачастую бывали вооружены обреза-
ми и револьверами с ограниченным количеством патронов.
Участники подавления Тамбовского восстания 1920-1921 гг. в своих
воспоминаниях отмечали, что «бандиты во всех случаях предпочитали
укороченное огнестрельное оружие, так как в стрельбе на большое
расстояние не нуждались, короткое же оружие было легче спрятать и
хранить, сходя при этом за невооруженного местного жителя. Оператив-
ные банды имели незначительное количество легких орудий и станковых
пулеметов. Однако артиллеристов, могущих как следует вести огонь, они
не имели»9.
В начале 1921 г., когда Тамбовское восстание достигло своего апогея,
Партизанская армия Тамбовского края имела в своем распоряжении
вооружение, отвечавшее с тактической точки зрения задачам повстанчес-
кой войны, а именно - проведению крупных боевых операций малыми
силами. Такие специфические формы этой войны, как рейды, засады,
налеты, маневрирование требовали, чтобы вооружение повстанцев было
наиболее рациональным, отличалось легкостью и большой силой огня.
В этом плане наиболее ценным является автоматическое стрелковое
оружие (ручные и станковые пулеметы).
На вооружении полков и наиболее крупных, действовавших само-
стоятельно в глубоких тылах советских войск, отрядов Партизанской
армии Тамбовского края находилось несколько образцов автоматичес-
кого оружия различных систем и производства, но наибольшее распростра-
нение имели пулеметы Льюиса, Кольта, реже встречался французский
Шош и конечно же, легендарный Максим.
Из оружия коллективного пользования в полках были более распро-
странены пулеметы, нежели орудия. Так, пулеметов в разное время на
армию повстанцев приходилось от 6 до 10 единиц, тогда как орудий за
все время восстания в целом у повстанцев было 5 единиц. Вдобавок,
артиллерия была слишком громоздкой и скорее мешала, нежели помо-
гала повстанцам в их стремительных рейдах по губернии. Сыграл свою
Вооружение крестьян-повстанцев в период Тамбовского восстания 597
роль и тот факт, что антоновцы не могли эффективно использовать
орудия ввиду отсутствия снарядов и сведущих людей10.
На завершающем этапе восстания, когда основные силы антоновцев
понесли серьезные потери, как в личном составе, так и в вооружении,
повстанцы каким-то необычным образом находили оружие и боеприпасы,
в которых испытывала такую нужду Партизанская армия Тамбовского
края, сумев сохранить таким образом значительный запас вооружения.
В данном случае приходится согласиться с тем, что и для тех, кто подав-
лял восстание, и для исследователей восстания остаются неясными осно-
вные источники пополнения вооружения в антоновских отрядах.
В заключении хотелось бы отметить, что при рассмотрении вопроса
о вооружении сторон следует учитывать сложность подсчета вооруже-
ния восставших. Оно также значительно отличалось и в зависимости
от этапа восстания. Так, на первом этапе большая часть повстанцев
была вооружена вилами, топорами, кольями, в меньшей степени огне-
стрельным оружием. С развитием восстания повстанцы расширили на-
бор своего вооружения за счет приобретенных в качестве трофеев вин-
товок, орудий, пулеметов. Указанные виды вооружения присутствова-
ли в вооружении повстанцев вплоть до подавления восстания, за
исключением орудий, которые то попадали в руки восставших, то сно-
ва отбирались советскими войсками. Наиболее массовый вид личного
вооружения у восставших представляли винтовки и обрезы, в меньшей
степени - сабли и револьверы. Однако, несмотря на этот достаточно
небольшой арсенал сил и средств, крестьянство смогло в течение года
сдерживать натиск советской государственной машины, не давая ей
уничтожить традиционный уклад крестьянской жизни.
Лаконичным завершением статьи, на наш взгляд, стал бы краткий
обзор наиболее распространенных в антоновских отрядах образцов
вооружения.
Легкие (ручные) пулеметы
Ручной пулемет Льюиса образца 1915 г. - английский пулемёт
времён Первой мировой войны. Был создан в 1913 году. В России пу-
лемёты Льюис появились в 1917 году (9 600 пулемётов американского
и 1 800 - английского производства), а затем использовались и в ходе
Гражданской войны. В РККА пулемет активно использовался до сере-
дины 1920-х годов.
Ручной пулемёт системы Шоша (Fusil-Mitrailleur Chauchat Mle
1915 CSRG) - ручной пулемёт, используемый главным образом фран-
цузской армией, но также и другими странами. В ходе Первой мировой
войны в период до 1 января 1917 года Россией было получено 500 шт.,
в период с 1 января до 1 октября 1917 года - ещё 5600 шт. В общей
сложности, во время Первой мировой войны из Франции было постав-
лено 6100 пулеметов, которые в дальнейшем использовались в ходе
гражданской войны11.
598
Оружие и опыт: наследие Мировой в боях Гражданской
Ручной пулемет Льюиса образца 1915 г.
Страна
Великобритания
Тактико-технические характеристики 1~
Калибр/Патрон
Масса
í Длина
j Начальная скорость пули
' Темп стрельбы
Емкость магазина (ленты)
1 7,71x56R
14,5 кг
1 1250 мм
743 м/с
1 450 выстр/мин
1 47 патронов
Ручной пулемёт системы Шоша
Страна 1
Франция
Тактико-технические характеристики13
Калибр/Патрон 1
Масса j
Длина 1
Начальная скорость пули |
Темп стрельбы |
Емкость магазина (ленты) |
8x50R
8,59 кг
1150 мм
650 м/с
500 выстр/мин
20 патронов
Винтовки
Трехлинейная винтовка Мосина обр. 1891 г.
Первое боевое испытание винтовка Мосина прошла в 1893 г. в
столкновении российского отряда на Памире с афганцами. К началу
русско-японской войны в армию было поставлено примерно 3800000
винтовок. К моменту вступления России в Первую мировую войну на
вооружении русской армии имелось 4519700 винтовок, в производстве
находились три варианта винтовки - драгунская, пехотная и казачья. В
Страна
Тактико-техничс
Калибр/Патрон
Масса
! Длина
Начальная скорость пули
Темп стрельбы
Емкость магазина (ленты)
Россия
їскиє характеристики14
7,62x54 R
4 кг/ 4,5 (со штыком)
1230 мм/1660 мм (со штыком)
865 м/с
10 выстр/мин
5 патронов J
течение войны военная промышленность России изготовила 3286232
трёхлинейных винтовок, отремонтировала и исправила 289431. Во время
Вооружение крестьян-повстанцев в период Тамбовского восстания 599
гражданской войны в России производились два типа винтовок - дра-
гунская и, в значительно меньших количествах - пехотная15.
Винтовка Бердана (разг. берданка)
Общее название двух различных систем однозарядных винтовок
под унитарный патрон центрального воспламенения с металлической
гильзой и дымным порохом, состоявших на вооружении в Российской
Империи в 1868 - 1891 годах. После перевооружения армии на винтовку
Мосина обр. 1891 г. была отправлена на склады мобилизационного
резерва, использовалась во время Первой мировой войны и граждан-
ской войны16.
Винтовки и карабин системы Бердан-2 образца 1870 г.:
1 - пехотная винтовка, 2 - драгунская винтовка,
3 - казачья винтовка, 4 - карабин
1 Страна
США
| Тактико-технические характеристики17
1 Калибр/Патрон
Масса
Длина
Начальная скорость пули
Темп стрельбы
Емкость магазина (ленты)
10,67 мм
4,2 кг
1300 мм
450 м/с
6-8 выстр/мин
однозарядная
Пистолеты
Пистолет Маузер К-96 обр. 1896 г.
Страна | Германия
Тактико-технические характеристики18
Калибр/Патрон
Масса
Длина
Начальная скорость пули
Темп стрельбы
Емкость магазина (ленты)
7,63x25 мм Маузер
1,25 кг
312 мм (со стволом 140 мм)
430 м/с
90 выстр/мин
10 патронов
Немецкий самозарядный пистолет, разработанный в 1895 году. В
1908 году пистолет был разрешён для приобретения армейским офице-
рам в качестве личного оружия вместо револьвера «наган», но в связи с
высокой стоимостью (в среднем, около 40 золотых рублей) широкого
распространения не получил. Кроме того, пистолетами (получившими
наименование «маузер № 2») с 1909 года вооружали авиаторов, а в
1915-1916 гг. - автомобильные части и военнослужащих некоторых
600 Оружие и опыт: наследие Мировой в боях Гражданской
других специализированных подразделений. Некоторое количество
пистолетов было захвачено в ходе Первой мировой войны в качестве
трофеев. Кроме того, пистолет продавался и как гражданское оружие.
Широкую популярность приобрел в годы Гражданской войны по обе
стороны баррикад 9.
Револьверы
Российский револьвер системы Нагана обр. 1895 г.
Револьвер, разработанный бельгийскими оружейниками братьями
Эмилем и Леоном Наганами. Первое успешное боевое применение ре-
вольверов конструкции Нагана относится к 1900 году, когда Русский
экспедиционный корпус принял участие в усмирении «восстания бок-
сёров» в Китае. К 20 июля 1914 года в войсках по табелю насчитыва-
лось 424 434 револьверов Нагана всех модификаций (из положенных
по штату 436 210), то есть армия была обеспечена револьверами на
97,3 %, а с 1914 по 1917 год было произведено еще 474 800 наганов. Во
время Гражданской войны Тульский оружейный завод продолжал вы-
пуск револьверов - в период с 1918 по 1920 год было изготовлено 175
115 шт. (52 863 шт. в 1918 году, 79 060 шт. в 1919 году и 43 192 шт. в
1920 году)20
Страна
Тактико-технич<
Калибр/Патрон
і Масса
' Длина
Начальная скорость пули
Темп стрельбы
Емкость магазина (ленты)
Бельгия
зские характеристики21
7,62x38 мм Наган
0,88 кг
234 мм
270 м/с
7 выстр/мин
7 патронов
Тяжелое оружие
Кроме стрелкового оружия, формирования тамбовских повстанцев
имели тяжелое вооружение: артиллерийские орудия небольших калиб-
ров и станковые пулеметы.
Тяжелые (станковые) пулеметы.
Станковый пулемет «Кольт» образца 1914 года (М1895/1914
«русского заказа»)
В годы Первой Мировой войны Россия стала едва ли не самым
крупным «потребителем» пулеметов «Кольт», который был легче и
маневреннее «Максима», к тому же и несколько проще (его конструк-
ция включала 137 деталей против 360 у «Максима»). Всего же Россией
было заказано 17 785 комплектов «кольтов», что составило более по-
ловины закупленных за рубежом станковых пулеметов, а их было 34
Вооружение крестьян-повстанцев в период Тамбовского восстания 601
150. К 1917 г. «Кольт» стал вторым по численности пулеметом в рус-
ской армии после «Максима», хотя масштабов применения последнего
он, конечно, не достиг. Всего же из-за океана было получено около 15
000 пулеметов «Кольт»22
Страна
США
Г Тактико-технические характеристики23
Калибр/Патрон
Масса
Длина
Начальная скорость пули
Темп стрельбы
Емкость магазина (ленты)
7,62x54 R
16,1 кг
1050 мм /1695 мм (со станком)
850 м/с
500 выстр/мин
250 патрон
Станковый пулемет системы «Максим» обр. 1910 г. (русский)
В Россию первые три пулемета прибыли в 1887 г., однако патроны с
дымным порохом не всегда обеспечивали достаточную энергию для
срабатывания автоматики. Первый русский пулемет Максима был соб-
ран на Тульском заводе в 1904 г. Изобретение полковником русской
армии А. А. Соколовым облегченного станка, обеспечивавшего гори-
зонтальную установку пулемета и ведение огня с рассеиванием, позво-
лило России принять пулемет Максима улучшенной конструкции на
вооружение в 1910 г.24
Страна
США/Россия 1
Тактико-технические характеристики25
Калибр/Патрон
Масса
Длина
Начальная скорость пули
Темп стрельбы
Емкость магазина (ленты)
7,62x54 R
62 кг
1067 мм
865 м/с
600 выстр/мин
250 патрон
Завершая обзор, хотелось бы отметить некоторые особенности, ка-
сающиеся использования тяжелого вооружения, особенно артиллерии,
отрядами Партизанской армии Тамбовского края. Во-первых, относи-
тельно небольшое количество такого оружия по сравнению с легким
стрелковым. Во-вторых, тенденция к сокращению количества тяжелого
вооружения. Это было обусловлено естественным износом, захватом
противником, но в основном, - сознательным отказом от его примене-
ния по соображениям мобильности отрядов (особенно в последние ме-
сяцы борьбы).
602 Оружие и опыт: наследие Мировой в боях Гражданской
Примечаний
Доклад Кирсановского политбюро в Тамбовскую губчска о развитии повстанческого
движения в уезде 29 октября 1920 г. Подробнее см.* «Антоновщина». Крестьянское восстание
в Тамбовской области в 1920-1921 гг.: Документы, материалы, воспоминания. Тамбов, 2007.
С 1^2.
При общей численности отрядов Антонова от 15 до 20 тысяч человек (данные содер-
жатся в докладе комвойсками Тамбовской губернии Ю. Ю. Аплока о положении и боевых
действиях в районе восстания от 12 сентября 1920 г.) вооруженных огнестрельным оружием
насчитывалось 2500-3000 человек, что, собственно, и составляло 10-15 %. Подробнее см.:
«Антоновщина». Крестьянское восстание в Тамбовской области в 1920-1921 гг. С. 172.
Там же. С. 265.
4
На допросах пленные антоновцы на вопрос: «Откуда Антонов брал оружие?» - за ред-
ким исключением отвечали однотипно: «Отнимал в боях, разоружал красноармейцев», «ору-
жие мы доставали, отбивая у красных частей. Больше нигде не брали. Хранили оружие при
себе, складов не было». Цит. по: «Антоновщина». С. 396-399,442.
Бриммер К. Первый период ликвидации антоновщины в Тамбовской губернии с августа
по декабрь месяц 1920 г. // Самошкин В. В. Антоновское восстание. М.: Русский путь, 2005. С.
265.б
Леонидов Б. Эсеробандитизм в Тамбовской губернии и борьба с ним // Самошкин В. В
Антоновское восстание. М., 2005. С. 284.
«Антоновщина»... С. 484.
См.: Леонидов Б. Указ. соч. С. 285-286.
Мокеров В. Курсантский сбор по борьбе с антоновщиной // Самошкин В. В. Антонов-
ское восстание. М.: Русский путь, 2005. С. 315, 318-319.
Там же. С. 319.
В. И. Шунков. Боевое и служебное оружие России. М.: ЭКСМО, 2012. С. 7.
* Там же. С. 350-351.
Федосеев С Л. Пулеметы русской армии в бою. М.: Яуза, 2008. С. 354-355.
Федосеев С Указ. соч. С. 325-326.
Русская армия // Советская историческая энциклопедия / Редколл., гл. ред. E. M. Жу-
ков. Том 12. - М., Государственное научное издательство «Советская энциклопедия», 1969. -
С. 316-326.
К началу Первой мировой войны на 4 900 000 солдат армии в войсках и запасе насчи-
тывалось 4 652 419 винтовок и карабинов, включая запасы на пополнение потерь, и 363 019
старых «берданок». Существенная нехватка оружия, обнаружившаяся в ходе Первой мировой
войны, вынудила вернуться к вооружению винтовками Бердана. Подробнее см.: Жук А.Б. Эн-
циклопедия стрелкового оружия: револьверы, пистолеты, винтовки, пистолеты-пулеметы,
автоматы. М., ACT - Воениздат, 2002. С. 587.
http://www.firstwar.info/weapons/index.shtml748
http://www.uvao.ru/uvao/portal/pages/print/o_l 10789
Подробнее см.: К-96: легенда продолжается // Мастер-ружьё. № 12 (153). Декабрь
200SĽC. 32-39.
90
2j http://www.bratishka.ni/archiv/2008/5/2008__5_10.php
http://www.shooting-ua.com/arm-books/arm_book_l l.htm
http://otvaga2004.ru/kaleydoskop/kaleydoskop-inf/pulcmet-kolt/
Федосеев С Указ. соч. С. 335.
http://kollektsiya.ru/strelkovoe-onizhie/199-stankovyj-pulemet-maksim-maksima-762-
mm.html
Федосеев С Указ. соч. С. 325-326.
Солдатская смекалка - оружие
врагов: из истории междоусобицы
в 1921 г. на Дону и в Заволжье
В. Г. Ященко (Волгоград)
В годы первой мировой войны тысячи бойцов русской армии полу-
чали георгиевские кресты за проявленную ими в боях смекалку и отвагу.
Арсенал находчивости и предприимчивости бывшие воины царской
армии использовали и на фронтах Гражданской войны, сражаясь в частях
противостоящих друг другу армий, и на полях войны Крестьянской -
кто в повстанческих отрядах, кто в карательных частях. В, казалось бы,
безвыходных ситуациях воинская смекалка помогала выживать не
только ее обладателю, но и его сослуживцам. Иногда нетривиальные
поступки, примеры гибкости и изворотливости солдатского ума засты-
вали в памяти народной в виде военного фольклора и легенд. В фондах
волгоградских архивов и в воспоминаниях очевидцев сохранилась ин-
формация о двух смекалистых солдатах. Оба служили в царской ар-
мии, оба воевали на фронтах Первой мировой войны, оба пережили ли-
холетье Гражданской войны. Во время же Крестьянской войны 1921
года они сложили свои головы - один за хлеб и волю, другой за ком-
мунистическое будущее. Казак Разнополов и поволжский украинец
Демченко вряд ли встречались когда-либо, вряд ли что-то слышали
друг о друге - слишком большие расстояния их отделяли. Не сошлись
бы они и в идеологических сферах, несмотря на явную классовую бли-
зость.
Летом 1921 года в степях и пойменных лесах Среднего Дона бро-
дили мелкие мобильные группы партизан. Большинство из них под-
держало мятеж командира караульного батальона Кирилла Вакулина,
вспыхнувший 17 декабря 1920 года в Михайловке Усть-Медведицкого
округа и приняло активное участие в антибольшевистском восстании.
В составе повстанческой группировки Вакулина-Попова они прошли
рейдом более двух тысяч километров и вернулись в родные Медведицкие
604 Оружие и опыт: наследие Мировой в боях Гражданской
края, чтобы стать свидетелями гибели своей армии. К июню 1921 года
девятитысячное воинское соединение инсургентов распалось на сотни
мелких партизанских групп1. Партизаны прятались в займищах недалеко
от родных хуторов и тревожили советскую власть частыми вылазками
и погромами. В районе станиц Березовская - Малодельская в конце
июля оперировал отряд Алексея Разнополова. Он насчитывал до 30 са-
бель. У каждого кавалериста имелась заводная оседланная лошадь. В
арьергарде отряда тряслись две фурманки, на одной из которых стоял
пулемет «Максим». В подсумках партизан покоились бомбы.
Алексей Иванович Разнополов был казаком хутора Заполянского.
За участие в боях Первой мировой войны вахмистр Разнополов получил
четыре Георгиевских креста. Но в Гражданскую войну он не воевал,
числился в дезертирах. В конце 1920 года Алексей Разнополов поступил
в караульный батальон слободы Михайловка на должность помощника
комвзвода2. Во время вакулинского мятежа он вступил в ряды инсурген-
тов и разделил с ними все тяготы дальнего похода и ответственность за
совершенные преступления. После распада повстанческой армии в
мае-июне 1921 года Разнополов не сложил оружия. Его партизанский
отряд продолжил борьбу с большевиками. Вот как описывают опера-
тивные сводки один из периодов его партизанщины. 27 августа разно-
половцы «наскочили» на Секачевскую волость, убив 4 совработников.
На следующий день они зарубили комроты-4: «Над трупом издевались,
жену его Разнополов взял к себе». 29 августа они ушли в леса на пра-
вую сторону реки Медведицы: ограбили Березовскую водяную мель-
ницу, зарубили председателя совета Русавского в хуторе Ильменский.
Отряд Разнополова держал направление на Лог. По дороге партизаны
зарубили гражданина Александра Землякова, «везшего донесение в Лог».
Согласно разведданным, разнополовцы готовили налет на станицу Ар-
чединскую. Инсургентов преследовал отряд милиции в 15 сабель под
командованием Ребикова. В станицах Сергиевской и Малодельской,
«ввиду оперирования в районе банды Разнополова», были созданы отря-
ды самоохраны. В «секретных местах» в лесах и хуторах района ста-
ницы Сергиевской были расставлены заставы и засады3.
Отряд Разнополова был неуловим. Партизаны каким-то мистиче-
ским образом уходили от преследования карателей. Было замечено, что
как только разнополовцы достигали водоемов, они тут же исчезали.
Позже один местный житель открыл чоновцам тайну этих исчезновений.
Оказывается, разнополовцы погружались в воду с камышовой тростью
во рту и в таком «подводном» состоянии дожидались окончания облавы.
Узнав об этом, комсомольский отряд во время очередной погони пере-
стрелял в воде почти весь отряд Разнополова, «как водяных крыс».
Спастись удалось только вожаку и нескольким его товарищам4. Воєн-
Солдатская смекалка - оружие врагов
605
ная тайна Разнополова была раскрыта односельчанином. Партизанская
эпопея отряда закончилась полным разгромом.
Гибель Алексея Ивановича Разнополова описана краеведом А. В. Фи-
рюлиным: «Разнополов далеко не уходил (от своего хутора Заполянского,
- прим. авт.). Комсомольцы охотились за ним, а он - за комсомольцами.
Но, в конце концов, он остался один. У хутора Рубежного один комсо-
молец залег в засаду, а Разнополов ночью на коне подъехал к нему.
Комсомолец с первого выстрела вогнал ему пулю в сердце. Двоюродная
сестра моего отца Дарья была замужем за Разнополовым, и ее возили
опознавать убитого. Был у Алексея Ивановича сын, но он ушел, и ни-
кто не знает ни следов его, ни судьбы»5,
Михаил Горемыкин, который в 1918 году был военным комиссаром
станции Кайсацкая, описал в своих мемуарах еще один пример военной
хитрости. Проявил ее Василий Демченко, волостной военный комиссар
крупного заволжского села Житкур (современный Палласовский район
Волгоградской области)6.
В воспоминаниях комиссара описывается карательная операция,
которую проводили бойцы местных гарнизонов в «кулацких» хуторах
Приэльтонья летом 1921 года. Эти хутора являлись базой и надежным
тылом для местного повстанчества, поэтому строения безжалостно
сжигались, заложники расстреливались, члены семей хуторян выселя-
лись в соседние крупные села, имущество конфисковывалось. В одной
из таких операций участвовал и Василий Демченко.
События развивались следующим образом. После того, как был сож-
жен хутор Назарочкина, уездный военкомом Агарков вызвал из Жит-
кура товарища Демченко в Ленинск7 и поставил перед ним задачу:
часть житкурского гарнизона должна выехать на хутор Назарочкина
(находился от Житкура в 50 км) и вывезти оттуда весь ценный сельхо-
зинвентарь, кузнечное оборудование и инструмент на прокатный пункт
сельхозинвентаря, организованный недалеко от Житкура. Оставив в
Житкуре часть гарнизона для охраны села, Демченко с хорошо воору-
женным отрядом, - 32 человека при двух ручных пулеметах, на верховых
лошадях, - выехал к месту назначения. Прибыв на пепелище хутора
Назарочкина, он с ближайших хуторов мобилизовал около сотни повозок
гужевого транспорта, погрузил имущество на телеги и прицепил за те-
легами сеялки, конные грабли, запряг несколько пар верблюдов в мо-
лотилки, локомобили и направил весь этот неповоротливый обоз в сто-
рону Житкура. Сам же, спустя три часа, в полной боевой готовности
выступил с отрядом вслед за обозом.
Как оказалось, партизаны знали о работе Демченко. В течение трех
дней, пока житкурский отряд готовил к отправке хуторской сельхозин-
вентарь, степняки-инсургенты следили за карателями и ждали подхо-
дящий для нападения момент. Демченко догадывался, что повстанцы с
606 Оружие и опыт: наследие Мировой в боях Гражданской
хутора его просто так не выпустят, поэтому принял все меры предос-
торожности. Когда смеркалось, он с отрядом уходил в степь, в неиз-
вестном направлении и там, в открытом поле, расположив отряд тес-
ным кольцом, давал по очереди спать людям и отдыхать лошадям. Ут-
ром командир поднимал людей, в ближайшем хуторе или колодце
поил лошадей и снова на хуторе Назарочкина готовил обоз к отправке.
Михаил Горемыкин вспоминает: «Шел Демченко со всеми необхо-
димыми в таком случае предосторожностями. С обеих сторон дороги,
по которой двигался отряд Демченко, а также впереди отряда на пол-
километра, двигались по 3-4 человека дозоры. Прошли 10-12 км от
хутора Назарочкина и рассчитали, что через 2-3 км они догонят обоз.
Но правый дозор, проходя мимо одного хуторка, заметил там скопление
людей, насторожившись, стал немного отворачивать от хутора влево.
На хуторе были бандиты, вернее одна из групп бандитов, расположенных
по хуторам вдоль дороги, по которой движется обоз и отряд Демченко.
Бандиты устроили вроде «ловушки-мешка», расположив ряд групп
бандитов по обоим сторонам дороги... Эта группа, обнаруженная правым
дозором на хуторке, была одной из первых фланговых, замыкающихся
групп. Заметив дозор, она обнаружила себя криками «стой», «кто там»
и т. п. А когда дозор, поняв в чем дело, начал удаляться на дорогу к от-
ряду, бандиты не имели осторожности, открыли по ним огонь, совсем
разоблачив себя».
Левый и передовой дозоры быстро примкнули к отряду, и Демчен-
ко, решив, что его сейчас начнут окружать, сдвинул отряд с дороги
влево. Командир знал, что неподалеку где-то находятся две саманные
казахские землянки. Они могли быть использованы для обороны.
Впрочем, из-за ночной темноты житкурский отряд не смог их обнару-
жить. Партизаны начали с нескольких сторон атаковать отряд малыми
группами. Каратели спешились и образовали оборонительный тре-
угольник.
Михаил Горемыкин вспоминает: «Бандиты огня не открывали и
очень осторожно со всех сторон начали нащупывать состояние и по-
ложение отряда. Они знали численный состав отряда, даже приблизи-
тельно знали чем он вооружен и рассчитывали, безусловно, его быстро
и полностью истребить. Тем более, что бандитский отряд Пятакова... в
момент «охоты» на отряд Демченко имел в своем составе около 250
человек. В оборонительном треугольнике долго ожидать оголтелого
налета бандитов не пришлось. Они со всех сторон начали без огня в
пешем строю и ползком двигаться к отряду. Подпустив бандитов на
короткую видимую дистанцию, отряд повел прицельный огонь. Бандиты
с потерями отхлынули».
Но в отряде Демченко появились неудобства. Около 50 лошадей вели
себя очень беспокойно во время огня и отрывали бойцов от правильного
Солдатская смекалка - оружие врагов
607
ведения боя, создавая затруднения. У Демченко возникла гениальная
мысль, которая спасла отряд. Он решил избавиться от лошадей и
использовать их трупы, как баррикаду. Лошади немедленно были все
до одной застрелены на том месте, как они стояли в треугольнике. Из
лошадей, с седлами образовалась хорошая оборонительная защита.
Когда отряд Демченко стрелял лошадей, партизаны были в недоумении,
не понимали, что происходит у Демченко в отряде. Они думали, что
произошел между бойцами скандал, закончившейся перестрелкой.
Партизаны стали совещаться. Демченко воспользовался временной пе-
редышкой: расставил людей, воодушевил и проинструктировал их,
приказал экономить патроны.
Михаил Горемыкин вспоминает: «Бандиты снова со всех сторон нача-
ли двигаться на отряд, ползком и осторожно. И также на короткой дис-
танции получили сильный винтовочный и пулеметный прицельный
огневой отпор, и также, понеся потери, отхлынули и залегли. Через не-
которое время бандиты по отряду повели сильный огонь из винтовок.
Но этот огонь почти не достиг цели, так как трупы лошадей были хо-
рошим прикрытием. Всю ночь Демченко вел бой с превосходящими
силами бандитов и крепко растрепал отряд Пятакова. Бандиты за эту
ночь потеряли из своего отряда до сотни человек убитыми и ранеными
и были деморализованы. Демченко за ночь из отряда потерял 2-3 чело-
век убитыми и несколько ранеными. Когда настало утро, и появилась
хорошая видимость, отряд Демченко из-за «укрытий» повел уничто-
жающий огонь по залегшим в открытом поле бандитам и этим оконча-
тельно заставил бандитов отойти от его «позиции» на винтовочный
выстрел».
При свете дня бойцы Демченко в километре от места боя увидели
казахские землянки, занятые теперь партизанами. Весь день пятаковцы
продолжали блокировать карательный отряд Демченко. Перестрелка
не прекращались ни на минуту. Когда настала вторая ночь, инсургенты
вновь предприняли несколько попыток атаковать житкурский отряд,
но все они оказались безрезультатны. Во второй половине ночи Дем-
ченко предпринял смелый маневр. Он поднял весь отряд и в боевом
порядке, пользуясь темнотой, повел его быстро скачками и перебежкой
к землянкам назад.
Михаил Горемыкин вспоминает: «Подойдя к землянкам, отряд обстре-
лял их сильным огнем, а подойдя рядом, бросили в землянки несколько
ручных гранат. В землянках оказались несколько человек раненых и
несколько опешивших бандитов, которые не оказали никакого сопро-
тивления и все были уничтожены. Бандиты этого дерзкого маневра
Демченко не ожидали и были обескуражены. Отряд Демченко, засев в
землянках, образовал из них неприступную позицию. В стенах землянок
были образованы бойницы с круговым ведением огня, так как стены
608 Оружие и опыт: наследие Мировой в боях Гражданской
землянок были полтора-два метра высоты от земли и около полуметра
толщиной. Бандиты, сосредоточившись вокруг землянок, повели по ним
огонь, но он не достигал цели, и отряд Демченко свободно и без потерь
отражал все их попытки приблизиться к землянкам... Весь следующий
день прошел в перестрелке между отрядом Демченко и бандитами, ко-
торые держались подальше от губительного огня из землянок».
Наступила третья решающая ночь для отряда Демченко. Командир
житкурцев опасался, что на помощь Пятакову придут новые партизанские
отряды. В этом случае повстанцы могли бы взять карателей длитель-
ным измором и истощением. Поэтому Василий Демченко решил в эту
ночь сделать вылазку из землянок, прорваться и уйти в Житкур, рас-
считывая еще и на то, что Житкурский гарнизон окажет им помощь.
Когда настала ночь, бой продолжился.
Михаил Горемыкин вспоминает: «В полночь отряд Демченко поки-
нул землянки, вышли и рассредоточено, не теряя друг друга, смело
пошли. Бандиты этого дерзкого поступка Демченко не ожидали. В
этом месте, где шли бойцы Демченко, оказалось несколько бандитов,
которые не оказали сопротивления и разбежались. Пока бандиты и их
командование разобралось, в чем дело (кстати, сам Пятаков был тяжело
ранен), Демченко с отрядом были уже в 7-8 км по направлению Житкура.
А когда была организована погоня конной части бандитского отряда и
начали нагонять Демченко, то он прошел еще столько же, и до Житкура
оставалось около 15 км. Бандиты, было, попытались охватить отряд
Демченко, но отряд залег и повел огонь по хорошим мишеням - конным
бандитам, рассеял их, поднялся и снова двигался. И так повторялось
несколько раз. К утру подошла помощь отряду из Житкура, и бандитам
пришлось отправиться восвояси».
Из 32 человек отряда Демченко погибли 8 бойцов. В Житкур воз-
вратилось 24 человека, из них несколько раненых. Президиум ВЦИК
наградил комиссара Демченко орденом Красного Знамени, а бойцов
отряда именным оружием и подарками. Впрочем, высокую награду
Демченко получить не успел. В декабре того же года, защищая Житкур
от очередного налета повстанцев, он пал в бою.
Смекалка и отвага, проявленные нашими героями в боях, остались в
народной памяти. На родине Алексея Разнополова до сих пор старики
рассказывают о нем и его семье легенды. Так, уроженец тех мест Евгений
Георгиевич Бирюков рассказал автору статьи, что жену Алексея Раз-
нополова односельчане считали колдуньей. Якобы она умела лечить
заговорами людей, и самого Разнополова заговорила от пули, убили же
Алексея Ивановича якобы специально отлитой серебряной пулей. Жила
жена Разнополова, по словам Бирюкова, вдали от людей, в землянке и
умерла в полном одиночестве в конце 1970-х годов. О подвигах волвоен-
кома Василия Демченко в Житкуре также слагали легенды. Но делали
Сол-.токая смекалка - оружие врагов 609
это уже не обыватели, а идеологические работники. Иван Степанович
Гребенников, родившийся в Житкуре в 1929 году, сообщил автору ста-
тьи, что в сельской школе проводились тематические уроки, на кото-
рых учителя и комсорги рассказывали ученикам истории о подвигах
Василия Демченко и его товарищей. Впрочем, о чем именно рассказы-
вали - Гребенников уже не помнит. В центре села на месте братской
могилы борцов с политическим бандитизмом был построен памятник, на
котором было высечено и имя Василия Демченко. Официальная эпоха
мифотворчества закончилась после уничтожения села Житкур в 1970-х
годах во время строительства военного полигона. Впрочем, памятник
героям революции сохранился. За ним сейчас ухаживают погранични-
ки.
Ни Алексея Разнополова, ни Василия Демченко не спасла их воен-
ная смекалка, она лишь оттянула время их неминуемой гибели, веро-
ятность которой %толь высока во времена войны.
Примечания
См.: ЯщенкоВ. Г. Антибольшевистское повстанчество в Нижнем Поволжье и на Сред-
нем Дону: 1918-1923 гг. М.,2008.
А. В Фирюлин. Звезда и смерть Алексея Разнополова // Казачий взгляд, №12(84), декабрь
2004 г.
3 См. ҐАВО. Ф. 161. Оп. 2. Д. 4. Л. 134.
См.: Федорцев А. И. Пламя в междуречье. Волгоград, 1983. С. 184-185.
А. В. Фирюлин. Указ. соч.
Воспоминания Горсмыкина Михаила Григорьевича, члена РКП(б) с 1918 года, военного
комиссара ст. Кайсацкая в 1918 г.: Центр документации новейшей истории Волгоградской
области (ЦДНИВО). Ф. 149. Оп. 3. Д. 69. Л. 21-22, 28-30,42.
Село Пришиб в царицынском Заволжье. С февраля 1919 г., решением уездного съезда
советов - Ленинск и центр одноименного уезда, прежнего Царевского уезда Астраханской
губернии.
Книжная полка
Обольщение властью
Г. К. Голъцева (Рязань)
В октябре 2013 г. в Рязани состоялась презентация книги: «М. И. Во-
ронков. Интеллигент и эпоха: Дневники, воспоминания и статьи (1911-
1941)»1. Составитель, автор вступительной статьи и комментариев -
Александр Олегович Никитин, независимый рязанский исследователь,
которого отличает широта интересов, оригинальность мышления, энцик-
лопедичность познаний. Значительную часть своей жизни А. О. Никитин
посвятил изучению рязанской истории, не одно десятилетие работая в
архивах, устанавливая контакты с интересными людьми, держателями
семейных архивов. Предметом его последней публикации, над которой
он напряженно работал в течение двух лет, стало мемуарное наследие
одного из видных деятелей установления Советской власти в Рязан-
ской губернии Михаила Ивановича Воронкова (1893, с. Белоомут Рязан-
ской губернии - 1973, Москва). Материалы передала в Рязанский музей
истории молодежного движения в 1988 г. его дочь Елена Михайловна
Воронкова. Дневники не имеют ничего общего с заказной мемуарис-
тикой «старых большевиков». Географически наследие Михаила Ворон-
кова охватывает преимущественно Рязанскую губернию и Московскую
область, но также и Урал, города Западной Сибири, казахские степи,
Ленинград.
В 1917 г. прапорщик Воронков исполнил поручение Совета солдат-
ских депутатов по смещению рязанского губернского комиссара Вре-
менного правительства. В 1918-1920 гг. М. И. Воронков был председа-
телем губернских съездов Советов, членом Рязанского губисполкома,
губкома РКП(б), комиссаром просвещения, председателем Рязанского
горисполкома, губернским комиссаром продовольствия. Именно под ру-
ководством продкомиссара Воронкова прошли главные картофельные
кампании в Рязанской губернии в конце 1919 - начале 1920 гг.
Записи этих лет в дневнике событийно насыщенны, в них отражены
настроения, размышления, сомнения, душевные волнения автора, искрен-
Обольщение властью
611
не преданного коммунистической идее и болезненно переживающего
интриги подковерной борьбы за рычаги управления среди своих едино-
мышленников. К сожалению, дневники имеют большие хронологические
разрывы, лакуны и совсем небольшие периоды регулярного ведения,
которые, тем не менее, приходятся на поворотные моменты истории
нашей страны. Именно в них нашло отражение главное, что произошло в
жизни Михаила Ивановича. Это история обольщения идеями революции
и разочарования в ее последствиях. Выражение M. M. Пришвина об
утрате личной судьбы первым поколением деятелей советского строи-
тельства по отношению к Воронкову, очевидно, имеет тот смысл, что,
положив большую часть отпущенной ему жизненной энергии на безус-
ловное выполнение директив центра, он всю жизнь ощущал неудовлетво-
ренность своим настоящим положением. Это чувство передается и чита-
телю, который не может не оценить наблюдательность и совестливость
автора, информативность его записей, владение пером и не пожалеть о
том, какого замечательного учителя, этнографа, фольклориста, рас-
сказчика, писателя и т. п. потеряло общество в лице Воронкова.
Его записи 1918-1921 гг., относительно полные и регулярные, сте-
реоскопично дополняют уже введенные в научный оборот дневники
представителей старшего поколения рязанской интеллигенции С. Д.
Яхонтова и И. И. Проходцова,2 не принявших большевистского пере-
ворота, подробно и продуманно описавших проявления революции.
Через 10-15 лет М. И. Воронков приходит к таким же выводам и оцен-
кам, вплоть до сходства отдельных высказываний.
Биографы Воронкова всегда испытывали смешанные чувства, узнав
о его добровольном выходе из партии в 1923 г. Дневники вполне рас-
крывают все побудительные мотивы неординарного поступка Михаила
Ивановича. Выйдя из партии, он, тем не менее, остался в системе и
пользовался ее благами: имел квартиру в историческом центре Моск-
вы, работу, достаточно скромную для бывшего преобразователя основ,
но вполне близкую его душевному складу. Для своих односельчан он
представлял собой тип столичного культурного чиновника, влиятель-
ного человека: служебная машина, собака, наверняка избалованные
жена и дочь. Он олицетворял собой пропасть между жизнью Москвы и
провинции.
Скудость повседневного существования, трудовые отношения, орга-
низация управления, размер собственной заработной платы, который
он сравнивает с «мирным» (до 1914 г.) временем, быт простого населе-
ния, дефицит товаров, жилищный кризис становятся предметом крити-
ческого рассмотрения Михаила Воронкова в 1930-е годы. Мимо его
чуткой и восприимчивой натуры не прошли изменения в настроении
людей и в целом в состоянии общества: разрушение традиционной
сельской жизни и вырождение крестьянства, озлобление и обнищание
612
Рецензии
людей в провинции, запущенность городов, всеобщее огрубление
чувств, вкусов, нравов, угасание церковной жизни. Нет общества, нет
личностей: «...кепки, бобрик, служащие и рабочие, а людей нет». Он
свидетель одного из диких явлений того времени - публичного отре-
чения от «классово чуждых» родителей. Приговор режиму в чеканной
формулировке содержится в записи от 1 августа 1933 г.: «Всё, с чем
шла революция, опоганено и осквернено. Борьба с деспотией? Мы
имеем деспотию худшей марки, в стиле Чингиз-хана и Ивана Грозного.
Борьба с эксплуатацией? Эксплуатация никогда нигде не цвела так
пышно, да еще под эгидой профсоюзов. Ведь, по сути дела, все работают
за 10%-20% прожиточного минимума, деньги ничего не стоят, продуктов
не достать нигде, кроме Торгсина и коммерческих магазинов по живо-
дёрской цене. Равенство? Это слово - смешное для СССР. Равенство
для трудящихся погребено в тот самый момент, когда открылась крем-
левская столовая. Братство? Это слово - непонятное для СССР. При
целой иерархии чинов и пайков, презрении и злобе друг к другу, обуре-
вающих всех, и бюрократическом отмалчивании на стоны и проклятия
страдающих людей - о чём говорить? Свобода? Это слово в СССР
употребляется лишь пт>и необходимости поиздеваться. Ла и по нашим
законам, кажется, свободно можно только передвигаться по СССР».
Дневник 1941 г. вносит новые подробности в военную летопись сто-
лицы и Подмосковья. Но М. И. Воронков не был бы сам собой, если бы
ограничился только дозволенным. Он передает разговоры осмелевшего
населения, полные неуважения к властям, слухи, мифы, сменяющие
друг друга, содержание немецких листовок, частушки, анекдоты, описы-
вает творящиеся безобразия и сам расспрашивает окружающих об их
жизни. Записи обрываются 30 декабря на крайне пессимистической ноте.
В молодости Михаил Воронков записал в тетрадке, в которую вно-
сил наблюдения, услышанные меткие выражения, подсмотренные
сценки: «Есть близорукие люди, которые говорят: «Хоть весь мир пе-
ревернись, а мне ничего, настою на своём». Не знают, что вместе с ми-
ром и они-то перевернутся». Как будто о себе написал, хотя недально-
видным его не назовешь. Включенные в издание записные книжки,
статьи, брошюры, речи, доклады и стихотворения мемуариста допол-
няют событийную сторону его дневников и в еще большей степени
дают материал для понимания его личности и мировоззрения.
Примечательную часть книги составляют обстоятельная вступитель-
ная статья и комментарии, которые вобрали информацию из архивных
источников, общий объем которых насчитывает более 23 тысяч листов.
Комментарии, превышающие почти в два раза объем оригинального
текста, сводят к минимуму возможные смысловые потери источника и
вводят в оборот целые сюжеты из фондов партийных и советских органов
власти и управления, хранящихся в Государственном архиве Рязанской
Обольщение властью
613
области. Издание снабжено географическим и именным указателями (в
последний включено около 2,5 тысяч имен), списком сокращений,
проиллюстрировано групповыми и портретными фотоснимками (более
70), изображениями личных документов М.И. Воронкова.
Объем издания 684 страницы, тираж 400 экземпляров. Книга вышла
в серии «Новейшая российская история: исследования и документы»
(том 11) под эгидой Музея истории молодежного движения (г. Рязань)
и Программы по изучению новой и новейшей русской истории Нотр-
Дамского университета (США).
Примечания
Воронков М. И. Интеллигент и эпоха: Дневники, воспоминания и статьи (1911-1941).
Рязань: Софт Клаб, 2013.
Яхонтов Степан Дмитриевич (1853-1942) - историк, архивист, педагог, председатель
Рязанской ученой архивной комиссии (РУАК) (1905-1918), редактор се трудов, в 1920-е гг.
директор губернского музея и архива. Автор обширного мемуарного наследия в виде писем,
дневников, воспоминаний, которые хранятся в составе его личного фонда в Государственном
архиве Рязанской области. Воспоминания готовятся к изданию, часть их, хранящаяся в семье,
издана наследниками.
Проходцов (Проходцсв) Иван Иванович (1867-1941) - чиновник, статистик, правитель
дел канцелярии рязанского губернатора, хранитель архива РУАК и правитель се дел. Исто-
рик-краевед. После революции - советский служащий. Автор многочисленных обзоров, со-
общений и статей, сборника документов «Рязанская губерния в 1812 году преимущественно с
бытовой стороны». Дневниковые записи 1917-1919 гг. опубликованы.
Вышедшее и ожидаемое
Период времени от октября 1917 г. до лета 1918 г. оказывается изу-
чен, на региональном уровне, наименее подробно или, чаще, наименее
цельно. Действительно, период распада, локализации отдельных тер-
риторий, очаговая гражданская война создают весьма пеструю карти-
ну. В Тамбове вышла добротная монография {Мещеряков Ю. В. Там-
бовская губерния в начальный период советской власти. Октябрь 1917
- август 1918 гг. Тамбов, 2012, 424 с), последовательно рассказываю-
щая о событиях первого пореволюционного года в одной из классиче-
ских аграрных губерний центральной России.
В прошлом году увидело свет исследование петербургского иссле-
дователя П. Н. Базанова {Базанов П. Н. Братство Русской Правды - са-
мая загадочная организация Русского Зарубежья. М.: содружество
«Посев», 2013, 424 с), посвященное Братству Русской Правды - орга-
низации Русского Зарубежья, саккумулировавшей наиболее неприми-
римые повстанческие кадры. Боевая работа Братства вызывала различ-
ные оценки, часто реальность этой борьбы вообще ставилась под со-
мнение как современниками, так и исследователями. П. Н. Базанов
впервые дает подробный общий очерк деятельности этой разветвлен-
ной организации, представлявшей эмигрантский «активизм».
Летом 2013 г. издана книга украинского автора Сергея Михайловича
Богана «Повстанцы Одесщины и Приднестровья. Антикоммунистическое
повстанческое движение на Юго-Западе Украины в 1920-1923 годах»
(Киев: издательство «Гамазин», 2013., 176 стр.)
В конце 2013 г. опубликован первый итог проекта «Народные во-
жаки 1918 - 1922 гг.» - Крестьянский фронт 1918 - 1922 гг. Сборник
статей и материалов. Сост. и науч. ред. А. В. Посадский. М.: АИРО-
XXI, 2013, 740 стр.
В 2014 г. вышел очередной том ежегодника по военной истории,
выходящего в Саратове (Военно-исторические исследования в Повол-
жье. Сб. науч. тр. Вып. 10. Саратов: ИИиМО СГУ, Военный институт
внутренних войск МВД России, 2014). В нем содержится раздел, по-
Вышедшее и ожидаемое
615
священный повстанческо-партизанской борьбе в годы Гражданской
войны; раздел сформирован в рамках научного проекта «Народные
вожаки 1918 - 1922 гг.»
Появился голос у недавно учрежденной научной ассоциации: в но-
ябре 2014 г. вышел из печати «Альманах Ассоциации исследователей
Гражданской войны в России» (Вып.1. Архангельск: Солти, 2014). В
этом выпуске есть раздел, посвященный повстанчеству, подготовлен-
ный в рамках проекта «Народные вожаки 1918 - 1922 гг.»
В Перми опубликованы материалы научной конференции, посвя-
щенной судьбам Уральского региона в годы Гражданской войны. Вы-
ходные данные сборника: Урал в годы Гражданской войны: материалы
III международной научно-практической конференции «Урал в годы
Гражданской войны. Современные проблемы истории, источниковеде-
ния и историографии (28-29 сентября 2013 г.)». Пермь: АНО «Истори-
ко-архивный музейный центр РЕТРОспектива», 2014, 120 с.
Ряд материалов сборника содержит информацию о повстанчестве, -
например, на севере Чердынского уезда, настроениях населения. Вы-
делим интересную публикацию дневника волостного писаря из-под
Перми за 1917-1919 гг.
В декабре 2014 г. защищена диссертация на соискание ученой сте-
пени кандидата наук Михаилом Игоревичем Вебером, научным сотруд-
ником сектора политической и социокультурной истории Института
истории и археологии УрО РАН по теме: «Антибольшевистское пов-
станчество на Урале в годы Гражданской войны (1918-1919)» (специ-
альность 07.00.02 - отечественная история).
В 2015 г. увидит свет сборник документов и материалов, посвящен-
ный первому году советской власти в Саратовской губернии: от ок-
тябрьского переворота до отъезда руководителей восстания Антонова
и Васильева в Москву в декабре 1918 г. Рабочее название: «Саратов-
ская губерния в первый год советской власти. Хроника событий.
(Книга для чтения гражданам 4-й категории классового пайка)». Автор
замысла и составитель - Андрей Вадимович Кумаков - представляет
документы, газетные статьи, дневники и воспоминания очевидцев о
первых действиях захвативших власть саратовских большевиков.
Представленные материалы рассказывают о том, как горстка профес-
сиональных революционеров смогла мобилизовать беднейшие слои
населения на проведение массового террора по отношению к классу
собственников. О том, как рыночная экономика в течение кратчайших
сроков была заменена на социально-направленную систему распреде-
ления, породившую, в свою очередь, советскую бюрократию. О том,
616
Вышедшее и ожидаемое
как в спешно создаваемые органы власти хлынули, помимо идейных
борцов, потоки авантюристов и мошенников. О том, как был создан
информационный вакуум, позволивший парализовать сопротивление
действиям новой власти. Автор не делает выводов и предлагает чита-
телю самому задуматься о том, как отчаявшееся от безумных тягот
жизни меньшинство населения под руководством своих вожаков смог-
ло подавить сопротивление большинства, лишить всех граждан прав
собственности, а зачастую свободы и жизни.
В книгу вошли, помимо выдержек из советской прессы и архивных
документов, статьи из оппозиционной прессы, воспоминания и днев-
ники очевидцев, которые по-разному отражали происходившее в гу-
бернии. Большая часть материалов публикуется впервые.
Сведения об авторах
Безугольный Алексей Юрьевич (Москва), кандидат исторических
наук, старший научный сотрудник Института военной истории МО
РФ, автор монографии «Генерал Бичерахов и его Кавказская армия.
Неизвестные страницы истории Гражданской войны и интервенции на
Кавказе. 1917-1919» (Москва, 2011).
Белов Михаил Юрьевич (Санкт-Петербург), специалист по военной
истории периода Первой мировой и Гражданской войн, аспирант Россий-
ского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена.
Булгаков Алексей Олегович (Балашов Саратовской области), маги-
странт института истории и международных отношений Саратовского
государственного университета им. Н. Г. Чернышевского.
Васильев Максим Викторович (Псков), старший преподаватель ка-
федры русской истории Псковского государственного университета,
член Российской Ассоциации историков Первой мировой войны, Рос-
сийского философского общества, автор ряда книг, в том числе: «Рос-
сийская деревня в огне Гражданской войны» (2013).
Вебер Михаил Игоревич (Екатеринбург), младший научный сотруд-
ник Института истории и археологии УрО РАН, специалист по истории
Гражданской войны на Урале.
Ганин Андрей Владиславович (Москва), доктор исторических наук,
старший научный сотрудник Института Славяноведения РАН, автор
многих работ и публикаций по истории Гражданской войны и корпуса
офицеров Генерального штаба, в т. ч. - «Корпус офицеров Генерального
штаба в годы Гражданской войны 1917-1922 гг.: Справочные материалы.
(М., 2009), «Мозг армии» в период «Русской Смуты»: статьи и доку-
менты (М., 2013).
Гольцева Галина Константиновна (Рязань), почётный архивист, за-
ведующий отделом использования и научной публикации документов
Государственного архива Рязанской области.
618
Авторы сборника
Грибков Иван Владимирович (Дмитров Московской области), стар-
ший преподаватель Московского финансово-юридического университета,
автор книг «Хозяин брянских лесов: Бронислав Каминский, Русская
Освободительная Народная Армия и Локотское окружное самоуправле-
ние» (М., 2008); «Особый штаб «Россия»» (соавт. Д. А. Жуков, И. И. Ков-
тун, М., 2011).
Грищенко Алексей Николаевич (Новочеркасск Ростовской области),
кандидат исторических наук, доцент кафедры истории и социальных
технологий Новочеркасской государственной мелиоративной акаде-
мии, специалист по истории Гражданской войны на Дону.
Дьячков Владимир Львович (Тамбов), кандидат исторических наук,
доцент кафедры российской истории Тамбовского государственного
университета им. Г. Р. Державина, специалист по социальной истории
России XVII - XXI вв., исторической демографии, источниковедению,
автор многих научных трудов, в том числе монографии «Русское наре-
чение в четырех веках социальной истории страны» (соавт. Е. В. Тро-
фимова, 2013); лауреат премий Росархива (2006, 2008, 2011), ИРИ РАН
(2006, 2008), премии Тамбовской области им. Чичериных (2009).
Заяц Николай Алексеевич (Воронеж), аспирант кафедры отечествен-
ной истории исторического факультета Воронежского государственного
университета, специализируется по проблематике гражданской войны
в России.
Иванов Дмитрий Павлович (Тамбов), кандидат исторических наук,
старший преподаватель кафедры российской истории Тамбовского го-
сударственного университета имени Г. Р. Державина, автор учебного
пособия «Естественно-исторические предпосылки Тамбовского вос-
стания 1920-1921 гг.» (соавт. В. В. Канищев, 2010).
Котляр Юрий Вадимович (Николаев, Украина), доктор историчес-
ких наук, заведующий кафедрой истории Черноморского государст-
венного университета им. Петра Могилы, специалист по истории кре-
стьянского движения в степной Украине в годы Гражданской войны.
Кумаков Андрей Вадимович (Саратов), краевед, издатель, независи-
мый исследователь.
Куренышев Андрей Александрович (Москва), доктор исторических
наук, профессор Академии гражданской защиты МЧС России, автор
ряда монографий, в том числе: «Крестьянство и его организации в первой
трети XX века» (М., 2000); «Всероссийский крестьянский союз 1905—
1930. Мифы и реальность» (М., 2004); «Крестьянские организации рус-
ского зарубежья (1920 - 1951 гг.)» (М., 2008); «Крестьянские военно-поли-
тические организации России. Повстанчество. 1918-1922 гг.» (М., 2010)
Авторы сборника
619
Курышев Игорь Владимирович (Ишим Тюменской области), кандидат
исторических наук, заведующий кафедрой истории, социально-эконо-
мических и общественных дисциплин филиала Тюменского государст-
венного университета в г. Ишиме, автор монографии «Социально-
психологический облик и протестное движение крестьянства Западной
Сибири и Северного Казахстана в годы гражданской войны (1918—
1921)» (соавт Л. А. Гривенная, Ишим, 2010).
Леонтьев Ярослав Викторович (Москва), доктор исторических на-
ук, профессор кафедры политической истории МГУ, специалист по ис-
тории социалистических партий в России в первой четверти XX в., ав-
тор монографии ««Скифы» русской революции. Партия левых эсеров и
ее литературные попутчики». (Москва, 2007).
Ляховский Владимир Викторович (Минск, Республика Беларусь),
кандидат исторических наук, доцент Белорусского государственного
университета, исследователь истории белорусского национального дви-
жения 1-й половины XX вв., лауреат премии им. Льва Сапеги (2010,
Польша), медали Ф. Богушевича Белорусского ПЕН-центра (2013); автор
монографий: «Образование Беларуси во время немецкой оккупации
1915-1918 гг.» (Белосток - Вильнюс, 2010, бел. яз.), «От гомоновцев
до гайсаков: деятельность белорусских молодежных организаций во вто-
рой половине XIX - первой половине XX вв. (до 1939 г.)» (Белосток -
Вильнюс, 2012, бел. яз.)
Марыняк Андрей Владимирович (Москва), старший научный со-
трудник Отдела военно-исторического наследия Дома русского зару-
бежья им. Александра Солженицына, специалист по истории Русской
императорской армии.
Посадский Антон Викторович (Саратов), доктор исторических наук,
профессор Поволжского института управления им. П. А. Столыпина
РАНХ и ГС, специалист по истории российского крестьянства в годы
Гражданской войны, автор ряда книг, в том числе монографии «От Ца-
рицына до Сызрани: очерки Гражданской войны на Волге» (Москва,
2010).
Протасов Лев Григорьевич (Тамбов), доктор исторических наук,
профессор кафедры российской истории Тамбовского государственного
университета им. Г. Р. Державина, научный руководитель Института
гуманитарного и социального образования ТГУ, автор фундаментальных
работ по истории Всероссийского Учредительного собрания, в то числе:
«Всероссийское Учредительное собрание» (М.3 1997), «Люди Учреди-
тельного собрания: портрет в интерьере эпохи (М., 2008).
620
Авторы сборника
Рублев Дмитрий Иванович (Москва), кандидат исторических наук,
доцент кафедры истории Российского государственного аграрного уни-
верситета - Московской сельскохозяйственной академии (РГАУ-МСХА)
им. К. А. Тимирязева, автор монографии «Диктатура интеллектуалов?
Проблема «интеллигенция и революция» в российской анархистской
публицистике конца XIX - начала XX веков» (М., 2010).
Савченко Виктор Анагольевич (Одесса, Украина), кандидат истори-
ческих наук, профессор Одесского государственного университета вну-
тренних дел, главный редактор историко-краеведческого научного аль-
манаха «Юго-Запад. Одессика», автор книг «Авантюристы гражданской
войны» (М., 2000, Харьков, 2010); «Симон Петлюра» (Харьков, 2004,
переиздания 2006, 2009); «Махно» (Харьков, 2005, 2007); «12 войн за
Украину» (Харьков, 2005, 2006, 2007).
Сафонов Дмитрий Анатольевич (Оренбург), доктор исторических
наук, профессор Оренбургского государственного педагогического
университета, специалист по истории крестьянства южноуральского
региона XIX - XX вв., автор ряда монографий, в том числе: «Великая
крестьянская война 1920-1921 гг. и южный Урал» (Оренбург, 1998),
«Крестьянство и власть в эпоху реформ и революций: на материалах
Южного Урала. 1855-1922» (Оренбург, 2011).
Симонов Анатолий Александрович (Саратов), кандидат историчес-
ких наук, докторант Саратовского государственного университета им.
Н. Г. Чернышевского, исследователь чапаевской проблематики и исто-
рии военного строительства в РККА.
Ситников Михаил Григорьевич (Пермь), автор многочисленных пуб-
ликаций по истории Белого движения в крае и монографии «Штурмо-
вики Сибирской армии».
Соколов Константин Ильич (Тверь), кандидат исторических наук,
автор книги «Тверская быль революции» (2013).
Стужинская Нина Ивановна (Минск, Белоруссия), кандидат исто-
рических наук, независимый исследователь, автор книги «Белоруссия
мятежная: из истории антисоветского сопротивления в 1920-е годы»
(2000, 2012, бел. яз., 2012, укр. яз.).
Сухова Ольга Александровна (Пенза), доктор исторических наук,
профессор Пензенского государственного университета, специалист по
истории российского крестьянства периода модернизации, автор ряда
монографий, в том числе: «Десять мифов крестьянского сознания.
Очерки истории социальной психологии и менталитета русского кре-
стьянства (конец XIX - начало XX в.) по материалам Среднего Повол-
жья» (М.: РОССПЭН, 2008)
Авторы сборника
621
Хорошилова Ольга Андреевна (Санкт-Петербург), кандидат искусст-
воведения, доцент Санкт-Петербургского государственного универси-
тета технологии и дизайна, автор книг «Войсковые партизаны Великой
войны» (2001), «Костюм и мода Российской империи. Эпоха Николая
И» (2013), «Всадники особого назначения» (2013).
Чернякевич Андрей Николаевич (Гродно, Республика Беларусь),
кандидат исторических наук, магистр культурологии, докторант универ-
ситета Адама Мицкевича (Познань, Польша); специалист по истории
белорусского национального движения, белорусско-польских отношений;
автор книги «Фигуры белорусского национального движения в Гродно
1909-1939: биографический справочник» (Минск, 2003, бел. яз.).
Шекшеев Александр Петрович (Абакан), кандидат исторических
наук, специалист по истории Гражданской войны на юге Енисейской
губернии, автор монографий «Гражданская смута на Енисее: победи-
тели и побежденные» (Абакан, 2006); «Власть и крестьянство: начало
Гражданской войны на Енисее (октябрь - 1917 - конец 1918 гг.) (Аба-
кан, 2007).
Ященко Вячеслав Григорьевич (Волгоград), кандидат филологичес-
ких наук, краевед, сотрудник медийного портала «Кавказский узел»,
автор монографии «Антибольшевистское повстанчество в Нижнем По-
волжье и на Среднем Дону. 1918-1923» (2008).
Эпоха революций в России. XX век
От «германской» к Гражданской: становление
корпуса народных вожаков русской смуты.
Сборник статей и материалов
Издано при финансовой поддержке
Федерального агентства
по печати и массовым коммуникациям
в рамках Федеральной программы
«Культура России»
Составитель и научный редактор А. В. Посадский
Ответственный за выпуск А. Г. Макаров
Дизайн обложки К. Струков
Подписано к печати 07.11.2014 г. Формат 60 x 90 Vi 6.
Гарнитура «Тайме». Бумага офсетная № 1. Усл.-печ. л. 35
Тираж 1 000 экз. Заказ № 324т
АНО НИЦ «АИРО-ХХІ»
107207, Москва, Чусовская ул., д. 11, к. 7.
Тел.: (8-917) 547-84-24.
E-mail: andmak@airo-xxi.ru
http: www.airo-xxi.ru
Издания АИРО
2014
M. H. Мосейкина. У истоков формирования Русского мира. XIX - начало XX века.
Том 1 // Русский мир в XX веке. В 6-ти томах. Под редакцией Г. А. Бордюгова
и А. Ч. Касаева. Предисловие А. М. Рыбакова. - М.: АИРО-ХХІ; СПб.: Але-
тейя, 2014. - 392 с. + илл. - ISBN 978-5-91022-236-0.
3. С. Бочарова. Феномен зарубежной России 1920-х годов. Том 2 // Русский мир в
XX веке. В 6-ти томах. Под редакцией Г. А. Бордюгова и А. Ч. Касаева. Преди-
словие A.M. Рыбакова. - М.: АИРО-ХХІ; СПб.: Алетейя, 2014. - 408 с. + илл. -
ISBN 978-5-91022-238-4.
З.С.Бочарова. Русский мир 1930-х годов: от расцвета к увяданию зарубежной
России. Том 3 // Русский мир в XX веке. В 6-ти томах. Под редакцией Г. А.
Бордюгова и А. Ч. Касаева. Предисловие А. М. Рыбакова. - М.: АИРО-ХХІ;
СПб.: Алетейя, 2014. - 336 с. + илл. - ISBN 978-5-91022-240-7.
А. В. Антошин. На фронтах Второй мировой и «холодной» войн: русские эмигран-
ты в 1939 - начале 1950-х гг. Том 4 // Русский мир в XX веке. В 6-ти томах.
Под редакцией Г. А. Бордюгова и А. Ч. Касаева. Предисловие А. М. Рыбакова. -
М.: АИРО-ХХІ; СПб.: Алетейя, 2014. - 376 с. + илл. - ISBN 978-5-91022-242-1.
A. В. Антошин. От Русского Монмартра - к Брайтон-Бич: эволюция Русского мира
в 1950-е - начале 1980-х гг. Том 5 // Русский мир в XX веке. В 6-ти томах. Под
редакцией Г. А. Бордюгова и А. Ч. Касаева. Предисловие А. М. Рыбакова. - М.:
АИРО-ХХІ; СПб.: Алетейя, 2014. - 376 с. + илл. - ISBN 978-5-91022-244-5.
Г. А. Бордюгов, А. Ч. Касаев. Русский мир и Россия: формирование нового типа от-
ношений. 1986-2000 гг. Том 6 // Русский мир в XX веке. В 6-ти томах. Под ре-
дакцией Г. А. Бордюгова и А. Ч. Касаева. Предисловие А. М. Рыбакова. - М.:
АИРО-ХХІ; СПб.: Алетейя, 2014. - 352 с. + илл. - ISBN 978-5-91022-246-9.
B. В. Агеносов Восставшие из небытия. Антология писателей Ди-Пи и второй эми-
грации. - М.: АИРО-ХХІ; СПб.: Алетейя, 2014. - 736 с; илл. - ISBN 978-5-
91022-230-8. - ISBN 978-5-90670-527-3
Л. В. Совинский. В зеркале времени. - М.: АИРО-ХХІ, 2014. - 592 с. + 32 с. илл.
Война и мир в новой и новейшей истории России. (К 100-летию начала Первой
мировой войны). Сб. ст. - М.: АИРО-ХХІ. 2014. - 252 с.
Всё остается людям. Анатолий Котеленец: к 100-летию со дня рождения / Состави-
тели: Е. А. Котеленец, Т. А. Котеленец, О. Б. Беляков. М.: АИРО-ХХІ, 2014. -
112 с.+ 28 с. илл.
В. Я. Гросул. Труды по теории истории. - М.: АИРО-ХХІ, 2014. - 548 с.
Татьяна Филиппова, Пётр Баратов. «Враги России». Образы и риторики вражды в
русской журнальной сатире Первой мировой войны. - (Серия «АИРО - моногра-
фия») - М.: АИРО-ХХІ, 2014. - 272 с. + 88 с. илл.
Юлия Сидур- Карл Аймермахер. «Время новых надежд...». Переписка 1986-1992/'
Обработка текста Владимира Воловникова. - М.: АИРО-ХХІ, 2014. - 512 с, илл. -
(Серия «АИРО - первая публикация в России» / под ред. Г. А. Бордюгова).
А. В. Венков. Донская армия в борьбе с большевиками в 1919 - 1920 гг. - М.:
АИРО-ХХІ. 2014 (Серия «АИРО-монография»). - 440 с.
И. Б. Белова. Вынужденные мигранты: беженцы и военнопленные Первой мировой
войны в России. 1914-1925 гг. - (Серия «АИРО - монография») - М.: АИРО-
ХХІ, 2014. - 432 с. + 16 с. илл.
Владимир Александрович НЕВЕЖИН. Биобиблиографический указатель. Сост.: Е. С
и М. С. Сапрыкины. - М.: АИРО-ХХІ, 2014. - 128 с.
Торгово-промышленные палаты и биржевые комитеты России в годы Первой миро-
вой войны / Предисл. С. Н. Катырина. - М.: ТПП РФ; АИРО-ХХІ, 2014. - 432 с;
илл.
Н. Г. Смирнов. Рапава, Багиров и другие. Антисталинские процессы 1950-х гг. / Ру-
копись подготовлена к печати С. Н. Смирновым. - М.: АИРО-ХХІ, 2014.-368 с.
+ 12 с. ил. - (Серия «АИРО - первая публикация» / Под ред. Г. А. Бордюгова).
Г. А. Бордюгова. Биобиблиография. Сост. А. Макаров, О. Пруцкова, С. Щербина.
Предисл. Дм. Андреев. - М.: АИРО-ХХІ, 2014. - 192 с. + 16 с. ил.
Юрий Штридтер. Плутовской роман в России: к истории русского романа до Гого-
ля. Перевод с немецкого Валерия Брун-Цехового и Даниила Бордюгова - (Серия
«АИРО - первая публикация в России» под ред. Г. А. Бордюгова) - М.: АИРО-
ХХІ; СПб.: Алетейя, 2014. - 416 с.
Политическая полиция Российской империи между реформами. От В. К. Плеве до
В. Ф. Джунковского. Сборник документов / Вступительная статья, составление и
комментарии - Е. И. Щербакова. - М.: АИРО-ХХІ; СПб.: Алетейя, 2014. - 352 с. -
(Серия «АИРО - первая публикация» / Под ред. Г. А. Бордюгова).
Япония 2014. Ежегодник. - М.: «АИРО-ХХІ», 2014. - 340 с.
Японское общество: изменяющееся и неизменное / Рук. проекта Э. В. Молодякова.
- М., АИРО-ХХІ. 2014. - 300 с.
Б. Я. Фрезинский. Троцкий. Каменев. Бухарин. Избранные страницы жизни, работы.
- М.: АИРО-ХХІ, 2014. - 384 с.
«Запад как враг»: реанимация исторического мифа или новая реальность? Мате-
риалы Семинара 22 октября 2014 г. / Под редакцией Карла Аймермахера и Ген-
надия Бордюгова- М.: АИРО-ХХІ, 2014. - 128 с.