Мерно ходики стучат,
Тишина в квартире.
Лучше дома не найти
Места в целом мире.

Фонг ТФУ
Пеликаны с данник времён люоят прохладу.
Более того, они не переносят жары.
Однажды случилась сильная засуха.
Ещё и весна не прошла, а солнце пекло так,
что земля стала раскалённой.
Пеликаны сбились в стаю и полетели е холодные страны.
Одну Пеликаниху ослепило солнце.
Ома не видела, куда летит, и сломала крылья о стволы
У Пеликанихи был сын Пеликан.
Ок остался с матерью, отвёл её е прохладу,
потом посадил в дупло.
Вечером, когда закатилось солнце,
Пеликан вышел на заливаемые водой рисовые поля
искать крабов, креветок и рыб.
Но поля тоже высушила жара, поэтому поживы было немного.
Пеликан сам не ел, а собирал добычу в клюв и относил матери
Со временем от тяжести кожа у него под клювом вытянулась и
образовалась сумка...
Кончилось
Вернулась
Они очень
когда под
Пеликаниха рассказала, отчего выросла сумка.
Все прониклись большим уважением к Пеликану за его сыновнюю любовь.
Тогда и другие пеликаны стали собирать пищу а клюв и носить матерям
И у всех пеликанов под клюеом выросла сумка.
вйтхамскага
лето, спала жара,
с севера стая пеликанов
удивились,
клювом у Пеликана увидели сумку.
В. ДАНЬКО
да?
Музыкантам
Не лень
Целый день
Трубить.
И не лень
Поварам
Целый день
Варить.
А ленивому
Лень
Утречком
Вставать.
Лесорубам
Не лень
Целый день
Рубить.
А ему 6
Целый день
Только слать
Да спать
а 65 копеек
Можно без карты
Дорогу найти человеку,
Можно без лодки
В грозу переплыть через реку,
И на вершину взобраться
Без лестницы можно, /
Только без друга	/
По жизни пройти невозможно.
О всей ДРИЗ
Перевел г, Сапгир
Ю. ТУВИМ
Пересказ с польского
Вадима Левина
цыплёнок Пушок
и щенок Тимка
По дороге три утёнка
Босиком идут чуть свет:
Первый — толстый,
Третий—тонкий,
А второго просто нет.
навстречу трём утятам
^РДва других спешат
гурьбой:
Серый —первый.
Жёлтый — пятый.
иУ А двенадцатый - рябой.
Сам не знаю.
) что со мной!
Вышел третьим,
Шёл тридцатым.
Как же. братцы,
сосчитаться.
Чтоб слбя пересчитать?
Так нетрудно
Потеряться,
А найдёшься ли опять?
Побрели утята к маме
» И хоть не были
' Гусями.
Друг за другом шли
I Г уськом.
Т. ТИМОХИНА
У Гриши был цыплёнок Пу-
шок и щенок Тимка.
Приходит к Грише друг его
Гена и говорит:
— Давай цыплёнка на марки
сменяем, а?
— Цыплёнка на марки? —
засмеялся Гриша.— Твои мар-
ки, может быть, пищать уме-
ют? Или бегать? Цыплё-
нок— он живой. а мар-
ки—что?
— Я тебе таких марок дам,
что закачаешься.
— А каких? — заинтересо-
вался Гриша.
— Серию спортивную, се-
рию зоологическую, ГДР,
Венгрию, Польшу и Ан-
глию— всего ста марок.
— Сто? — заколебался
Гриша.
— Сто!
Гриша помолчал, подумал,
потом тихо так говорит:
— А что я маме скажу: куда
цыплёнка дел?
— Хо! Очень просто! Ска-
жешь, что Тимка его съел.
Тимка съел... Это, пожалуй,
идея...
Взял Гриша марки, а цып-
ленка отдал Генке.
Только вышел Генка за во-
рота, скучно стало Грише без
цыплёнка. И марки его не ра-
дуют, и вообще словно солнце
потускнело и весь белый свет
не мил. Стал себя укорять,
зачем Пушка отдал, зачем эти
марки взял, которые и не раду-
ют вовсе.
А тут ещё и мать пришла.
— Где Пушок?
— Тимка съел.
— Тимка? Вот он какой! Ну,
не ожидала я от него!
В этот вечер мать не дала
Тимке ужинать и даже—впер-
вые за всю Тимкину
жизнь! —пнула его ногой. Гри-
ша тайком накормил его сам и
потихоньку приласкал.
На следующий день мать
снова не сказала Тимке ни
одного доброго слова. А ведь
раньше всегда на руки его бра-
ла, гладила, играла, за уши
трепала. Щенок недоумённо
смотрел на хозяйку и никак не
мог взять в толк, что с ней
такое случилось и почему она
стала к нему плохо так отно-
ситься.
Перевод с мордовского А. Тверского
Гриша все это, конечно, пе-
реживал. Надеялся, правда,
что мать скоро всё забудет и
снова Тимку полюбит.
Но однажды утром разбудил
Гришу ранний петух. Вскочил
мальчик, словно почуял что-то
недоброе. И правда: у порога
стояла мать, держа в руках
кошёлку, из которой выгляды-
вала мордочка Тимки.
— Мам, ты куда это
его? — дрожащим	голосом
спросил Гриша. И от растерян-
ности стал надевать штаны че-
рез голову.
— Одному знакомому стари-
ку отдам. Он собак любит, у
него уже шесть их. Вот и седь-
мую взять согласился. Ему та-
кая порода нужна.
— Не отдавай, мам, он нам
самим нужен!..
— Нет. Зачем он нам та-
кой—цыплят душит? Первый
раз такую собаку вижу. Кош-
ка— дело другое. Та может. Но
чтобы собака...
— Мам, я с тобой... Или один
пойду, сам Тимку отнесу...
И Гриша заплакал, слеза
упала с его щеки и прямо
Тимке на голову.
Мать взяла Гришу с собой.
Вышли они из дому, идут по
лугу — прямиком к старику-
собачнику. А Тимка всю доро-
гу глаз с хозяина не сводит,
будто навеки прощается. За-
щемило у Гриши сердце. Ну, не
может, не может он без собаки
Ведь и так уже без цыплёнка
остался. Что же, совсем теперь
одному?..
— Не виноват Тимка!—за-
кричал Гриша, да так громко,
что и сам не ожидал.
Мать глядит на него удив-
лённо, ничего не понимает.
— Тимка к цыплёнку близко
не подходил. Это я... Я сам...
— Что сам? Цыплёнка
съел?—смеётся мать.
— На марки променял.
— Ах, вот оно что! Бесстыд-
ник эдакий! Да ведь сердце-то
у тебя каменное!
Долго ещё ругала мать Гри-
шу. А потом погладила Тимку
по голове и говорит:
— Бедненький ты мой, го-
лодненький! Пошли домой, я
тебя сегодня, как никогда, на-
кормлю.
2
3

В ыда ютимся
австрийский
композитор
Было это давно. Люди ещё не придумали автомобиль,
и, когда им нужно было попасть из одного города
в другой, они садились в кареты, запряжённые
лошадьми. Электричества тоже не было. Вечером
зажигали свечи в маленьких домах и большие
люстры во дворцах. Не было ни радио,
ни пластинок. Но люди любили слушать музыку.
Если в маленьком доме был хороший музыкант,
его звали в большой дворец. Хозяин дворца
заставлял его играть для своих гостей и для себя.
— Пусть твоя музыка,— говорил он,—
развлечёт нас.
...Двести лет назад во дворце австрийского
князя Эстергази работал сын каретника Йозеф Гайдн.
Он не строил карет для князя, не прислуживал
ему за столом, не чистил его костюм,— словом,
С. ВИНОГРАДОВА
не был камердинером, но всё равно он
был слугой. Слугой-музыкантом. Жизнь
слуги была тяжела для Гайдна, и всё же Ж
он говорил: «Когда я сижу перед своими
старыми, изъеденными червями клавикордами,
я не завидую никакому королю».
Гайдн играл не только на клавикордах, он
играл на всех струнных и духовых инструментах.
Во дворце князя Гайдн написал свои первые
симфонии. Это была музыка сложная и серьёзная,
как большая книга. В ней композитор рассказал
о себе, о своих страданиях и радости. Только без
слов: этот рассказ вели музыкальные инструменты
оркестра. За свою жизнь Иозеф Гайдн написал
свыше ста симфоний. Сын каретника стал великим
мастером музыки.
с мо
выучи песенку
зелено,
£
Музыка Ю. Чинкова
Слова Ю. Энтина
пятнами,
поиграть.
Музыка Ю. Чинкова
Слова В. Тонкова
Музыка Н. Пескова
Слова П. Синявского
Тра-ля-ля-ля.
По ресничкам бегают
Солнечные зайчики.
Просыпайтесь, девочки,
Просыпайтесь, мальчики.
Кати и Наташи,
Пети и Серёжи,
И кастрюльки
с манной кашей,
Просыпайтесь тоже.
И кастрюльки
с манной кашей,
Просыпайтесь тоже.
Просыпайтесь, прыгалки,
Просыпайтесь, мячики,
Все конфеты вкусные,
Все игрушки в ящике.
Косолапый мишка
И колючий ёжик,
И картинки
в новой книжке,
Просыпайтесь тоже.
Новый день торопится
С пробуждальной
песенкой.
Просыпайтесь, форточки,
Просыпайтесь, лесенки!
Лифты и трамваи,
Шапки и галоши,
И качели на бульваре,
сыпайтесь тоже,
-ля-ля!
ft. ^Лае
С горном на рассвете
Зорьку нам петух поёт.
Не страшны нам снег
и ветер,
С песней мы идём в поход
Есть уроки пенья в школе/'
Учит песни детский сад, I
У костра, в лесу и в полЛ
Песни слышатся ребят.
Припев:
С песенкой, с песенкой
На зарядку строятся.
С песенкой, с песенкой
Легче дело спорится.
Песенки, песенки
Слышатся всюду тут и там,
Очень эти песенки
Помогают нам.
Есть на свете место беззаботное,
Где гуляет важно, словно граф,
Очень длинношеее животное
Под чудным названием «жираф».
Припев:
До чего же, до чего же
Всем нам хочется, братцы,
На жирафе, на жирафе
На живом покататься.
До чего же хочется, братцы,
На живом жирафе покататься!
Тра-ля-ля-ля...
Время проведём весьма приятно,
Будем вместе петь и танцевать.
У жирафа-графа шкура с
Можно с ним в пятнашки
Припев.
Там зимой и летом вечно
И стоим мы, головы задрав,
До жирафа всё доходит медленно,
Всё равно нам нравится жираф.
Припев.
С
с
и
с
и
песней строят мост ребяте
песней лодку мастерят,
друзья садов—юннаты
песней вырастили сад.
в колхозе пропололи
Пионеры много гряд,
Потому что с песней в поле
Шёл из лагеря отряд.
Припев:
С песенкой, с песенкой
На зарядку строятся.
С песенкой, с песенкой
Легче дело спорится.
Песенки, песенки
Слышатся всюду тут и там,
Очень эти песенки
Помогают нам.
6
смотри картинку
У кошки Матрёны именины. Она позвала друзей в гости. Напоила их чаем
с вареньем, угостила пирогом, который сама испекла. Было очень весело.
Гости пели, танцевали, потом все вместе отправились гулять.
Жучка вернулась домой пораньше. Она затопила печку, вышла из дома,
легла на крылечко и задремала.
ИАй-ай-ай! Жучка забыла закрыть
печку. Она спит, а в кошкином
доме начался пожар.
Гусь Гоша зазвонил в колокол.
Тили-бом, тили-бом! Мы потушим
кошкин дом!
И свинья Сильва тут как тут
Целую бочку с водой привезла
пожар тушить.
ЕВот бежит по улице с коромыс-
лом курица. На коромысле—два
ведра, а в ведёрочках вода
Смелые и бравые, приехали по-
жарные. Тили-бом! Тили-бом! Мы
потушим кошкин дом!
Но всё кончилось благополуч-
но. Ведь всегда всё хорошо кон-
чается, когда рядом друзья.
Дорогу! Дорогу! Едет медсестра
Мария Ивановна
Эту сказку рассказали цирковые
I артисты Поповы. А теперь по-
ставь пластинку.
7
8

9
Ю. ДМИТРИЕВ
Невысокий седой человек, тяжело опираясь на
палку, подошёл к вольере, где сидели попугаи, и
издал какой-то странный звук—полусвист-
полущёлканье. И тотчас же большой белый попу-
гай, сидевший в глубине вольеры, подлетел к сетке
и отчётливо произнёс:
— Здравствуй, Гриша! Гриша, здравствуй!
Здравствуй!
Он стоял у вольеры долго, а когда он отошёл, я
догнал его и, извинившись за нескромность, спро-
сил, что э го за странный и необыкновенный «разго-
вор» был у него с попугаем.
— Это долгая история,— сказал он,— и для на-
чала нам с вами надо мысленно перенестись на
несколько десятилетий назад и попасть на окраину
тогдашней столицы — в Сокольники.
...Вокруг Сокольнического леса на узеньких
улочках теснились маленькие деревянные домики.
Летом улочки зарастали травой, зимой они тонули
в снегу... Но мальчишка по имени Гришка считал,
что одна из улочек в Сокольниках, та самая, на
которой он жил, была одной из главных в Москве.
И у него были основания так считать. В одном из
двориков на его родной улице стоял маленький
домик, окружённый палисадником. Стоило войти в
него, как начинались чудеса. Впрочем, чудеса
начинались ещё раньше: стоило постучать в дверь,
как отчётливый, немного скрипучий голос спраши-
вал:
— Кто там?
Человек отвечал. Но вопрос повторялся снова и
снова. А когда наконец дверь открывалась, вошед-
ший видел перед дверью на полочке большого
белого попугая, который задавал вопросы. Когда
же человек попадал в комнаты, в первые минуты
он просто терялся: всё вокруг него пело и свисте-
ло, трещало и чирикало, скрипело и звенело. В
этом птичьем царстве жило около пятисот птиц,
свезённых со всех концов земли,—и попугаи, и
райские вдовушки, кардиналы и колибри—кро-
шечные птички, весящие несколько граммов. Здесь
они даже вили гнёзда, откладывали яички, выво-
дили птенцов почти так же, как на воле. И это было
необыкновенно. Вот почему многие учёные—рус-
ские и иностранные — приезжали в маленький
домик в Сокольниках, чтоб посмотреть на это чудо.
Хозяйка питомника Екатерина Ивановна Свеш-
никова была известным учёным: она не только
ухаживала за птицами, но писала статьи и книги о
10
них. Существовал питомник на средства, собран-
ные любителями птиц.
После Октябрьской революции в стране нача-
лась гражданская война. На фронтах шли жесто-
кие бои, не хватало топлива. Из-за этого стояли
фабрики и заводы, почти не ходили поезда, мёрзли
люди в своих домах. И очень плохо стало птицам
Екатерины Ивановны, когда пришла суровая зима.
Каждое утро Гришка с товарищами отправлялись в
Сокольнический лес и собирали сушняк, хворост,
подбирали на улице досочки и щепочки — в общем,
всё, что могло гореть, и приносили Екатерине
Ивановне. И вновь пылала печка в маленьком
домике, и оживали, пели, свистели, чирикали
птицы.
Спасать птиц от голода оказалось гораздо труд-
нее— еду не найдёшь на улице, не соберёшь в
зимнем лесу. Но ребята придумали: они стали
ходить по домам и рассказывать о редких птицах. И
люди, сами голодные и измученные, делились с
птицами: кто-то давал горсть крупы, кто-то корку
хлеба или сухарь.
Так прошло два года. Очень трудные годы. Но
питомник редких птиц—единственный в ми-
ре— продолжал жить!
И вдруг случилась беда: дома на той улице, где
жила Екатерина Ивановна и её соседи, понадоби-
лись районным властям, и всем жителям было
предложено переехать с этой улицы в другие дома.
А как быть с птицами?
И Екатерина Ивановна пошла ооъясняться. Но
человек, которому было поручено переселять лю-
дей, когда страна в таком тяжёлом положении,
был измучен трудной работой и бессонными ноча-
ми. у него было множество срочных и важных дел.
Екатерина Ивановна так и не убедила его в том,
что птицы очень важны для науки, для будущего.
Гришка рассказал обо всём отцу, который после
ранения на фронте приехал домой. Отец Гришки
пришёл к Екатерине Ивановне и посоветовал
написать Ленину. Екатерина Ивановна только го-
ловой покачала: до этого ли сейчас Ильичу? Но
Гришкин отец стоял на своём.
И Екатерина Ивановна решилась. Прошло два
дня в тревожном ожидании. На третий день в
домик вошёл человек в кожаной куртке и протянул
пакет: ей сообщалось, что выселение питомника
приостановлено и с этого времени Советское
государство берёт на себя заботу о нём.
Кончилась гражданская война, люди вернулись к
мирной жизни. Екатерина Ивановна передала сво-
их птиц Московскому зоопарку. Но не всех—боль-
шого белого попугая она подарила мальчишке по
имени Гришка.
Шли годы, Гришка взрослел, стал сначала Григо-
рием, потом Григорием Петровичем. Каждое утро
он здоровался с попугаем, придумав для этого
особый звук, а попугай, в свою очередь, говорил:
«Здравствуй, Гриша».
Потом началась Великая Отечественная война.
Григорий Петрович ушёл на фронт, а попугая отдал
в зоопарк. Прошло четыре года. Григорий Петро-
вич вернулся с войны и однажды решил проверить,
помнит ли его попугай. Он пришёл в зоопарк и
«поздоровался» с попугаями, сидевшими в воль-
ере. И тотчас же большой белый попугай подлетел
к самой сетке и отчётливо сказал: «Здравствуй.
Гриша!»
С тех пор Григорий Петрович стал часто встре-
чаться со своим питомцем. Вот одну из таких
встреч я случайно увидел. А всё остальное мне
рассказал Григорий Петрович. Эту историю с его
позволения я и пересказал вам, ребята.
и
Нас в семье четверо — мама, папа, моя сестра
Сусси и я. Папа у пас очень трудолюбивый. Он
разъезжает по всему городу на автомобиле и
чинит телевизоры. Мама тоже трудолюбивая, но
иногда она работает в конторе, а иногда целый
день дома.
У мамы есть мания. Это такая болезнь, только
при ней нет температуры и ничего не болит. У
мамы мания накопления. Она не может заста-
вить себя ничего выбросить. Мама копит бумагу,
ленточки, коробки, старые платья, старые пижа-
мы, старые штаны с рубашками, платки, занаве-
ски и множество других старых тряпок.
Иногда папа качает головой:
— Зачем тебе всё это?
— Пока я вяжу ковёр, вам придётся самим
вести хозяйство: готовить еду и всё осталь-
ное,— сказала мама.
У папы совсем не осталось времени, чтобы
чинить телевизоры: он варил обед, убирал дом и
резал тряпки.
Ковёр получался просто роскошный. Сначала
он занял всю комнату — и диван, и стол, и стулья,
и книжную полку. Мама без передышки вязала.
Мы без передышки резали. Когда ковру стал»)
тесно в доме, он вылез на крыльцо, а оттуда в сад.
Он был похож на огромного пёстрого зверя,
который медленно полз, накрывая всё вокруг.
Мы подпёрли ковер в нескольких местах шеста-
ми, чтобы люди могли подойти к крыльцу и
— В один прекрасный день,— говорит ма-
ма,— всё может пригодиться.
И вот в один прекрасный день мама прочитала
в женском журнале, как самим сделать ковёр.
Первым делом она купила большой толстый
вязальный крючок и две пары ножниц, хотя
дома уже было две пары. Из чулана она принесла
несколько старых платьев, платков, занавесок и
других тряпок. Получилась огромная тряпичная
гора.
— Теперь будем резать! — сказала мама и вы-
дала нам с Сусси по паре ножниц.— Сделаем
длинные полоски, а потом скатаем их в клубки,
как шерсть.
Вскоре мы уже резали вовсю. Полоски получа-
лись жёлтые, красные, синие, зелёные, коричне-
вые и белые. Клубки быстро росли. Когда при-
шёл домой папа, он посмотрел на нас и спро-
сил:
— Это что ещё за новая мания?
— Ковромания,— ответила мама.— Бери нож-
ницы и садись за работу.
Мы резали и резали, и, наконец, наши четыре
клубка выросли так, что уже не пролезали в
дверь.
Тогда мама начала вязать своим новым крюч-
ком, толстым, как большой карандаш.
посмотреть, дома ли .мы. Дома мы были всё
время, потому что с ковром масса хлопот. Когда
ковёр стал вылезать на улицу, папа подставил
побольше высоких жердей, чтобы ковёр мог
перебраться через ограду. Каждый день множе-
ство мужчин, женщин, детей и собак выстраива-
юсь на тротуаре возле нашего дома. Все смотре-
ли на ковёр, который выглядел просто замеча-
тельно, особенно при солнечном свете.
Мама вынесла из чулана большую охапку
тряпок и отдала соседям.
— Вот,— сказала.— режьте! Тряпок у нас пол-
но, обидно останавливаться на полдороге.
Наконец ковёр добрался до самых высоких
жердей на соседнем заборе. В тени под нашим
ковром играли дети, когда припекало солнце.
Под ковром люди спасались от дождя. Всем он
очень нравился, и все считали, что он очень
украшает город.
К нам приехали из газеты и с телевидения,
чтобы снять самый большой в мире ковёр и нас
под ковром.
На огромный ковёр приезжали посмотреть
каждый день всё повые люди. Торговец сосиска-
ми на углу никогда в жизни нс продавал так
много сосисок. В газетный киоск по нескольку
раз в день привозили свежие газеты. Нашему
булочнику пришлось взять двух помощников,
потому что все любопытные, насмотревшись
на наш ковёр, заодно покупали к обеду
себе хлеб. И шофёру такси было по горло
работы. Ведь многие, устав восхищаться ковром,
ехали домой на такси.
Однажды появилась полицейская мапгана. а в
ней начальник полиции.
— Такие большие ковры держать запреще-
но,— закричал он,— убирайте его!
Тут все присутствующие возмутились.
— Никогда ещё наш район не был так знаме-
нит. Про нас написали в газете, нас показывали
по телевидению!
— Я никогда в жизни не продавал так много
сосисок,— сказал торговец сосисками.
— Я несколько раз в день привожу свежие
газеты.— сказал газетчик.
— Я взял двух помощников.— сказал булоч-
ник.
— Я купил большой новый автомобиль,— ска-
зал таксист.
— Мы играем под ковром, когда печёт сол-
нце!— закричали дети.
— Мы спасаемся под ковром от дождя! — за-
кричали взрослые.
Начальник полиции снова внимательно по-
смотрел на ковер, который пестрел всеми цвета-
ми радуги.
— А ведь, и правда, роскошный ковёр,— ска-
зал он,—ладно уж, пускай остаётся!
Какого листа в гербарии не хватает?
Какие пять предметов
понадобятся в школе?
Набрала
девочка грибов,
а тропинку к дому
никак не найдёт.
Ну-ка, помоги ей.
Найди двух
мальчиков-близнецов
и двух девочек-близнецов.
14
15
№ 10 (68)
1977
Год основания-"1959
ЕЖЕМЕСЯЧНОЕ ДЕТСКОЕ ПРИЛОЖЕНИЕ
К ЖУРНАЛУ -КРУГОЗОР-
ё ИЗДАТЕЛЬ. ГОСУДАРСТВЕННЫЙ
КОМИТЕТ СОВЕТА МИНИСТРОВ СССР
ПО ТЕЛЕВИДЕНИЮ И РАДИОВЕЩАНИЮ 1977 г.
РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ
Художник О. А. Кознов
Технический редактор и. А. Кузьмина
На 1-й обложке рисунок
В. Семёнова
слушай
на пластинках
Адрес редакции;
113326, Москва, ул Пятницкая. 25
Звуковые страницы изготовлены Всесоюзной
студией грамзаписи фирмы -Мелодия- и ГДРЗ
Сдано в набор 3.3 1977 г.
Подписано к печати 17.8.1977 г.
Формат 60  84’/,
Усл печ л. 1,87. ум-изд. л 2.80
Тираж 250000 зкз. Заказ 940
Ордена Ленина и ордена Октябрьской Революции
типография газеты < Правда-
имени В. И. Ленина
125865. Москва. А-47. ГСП. уЬ. •• Правды-. 24
Цена 65 копеек.