/
Author: Исмаилов Э.
Tags: всеобщая история построение социализма в ссср (1917-1938 гг) — снг политические репрессии культ личности победа пролетарской революции 1917 монография советский союз история азербайджана история советского союза терроризм
ISBN: 978-5-8243-1943-9
Year: 2015
Text
УДК 94(47)
ББК 63.3(2)615-4
И87
Научный редактор
Джафаров Джафар Мамед оглы - доктор исторических наук,
ректор Азербайджанского университета туризма и менеджмента
Рецензент
Алиева Севиндж Исрафил кызы - кандидат исторических наук,
ведущий научный сотрудник Института истории Национальной
академии наук Азербайджана
Исмаилов Эльдар
И87 История «большого террора» в Азербайджане / Эльдар
Исмаилов. М. : Политическая энциклопедия, 2015. - 239 с. :
ил. - (История сталинизма).
ISBN 978-5-8243-1943-9
Представленная на суд читателей монография посвящается наиболее
драматичному периоду советской истории - сталинским репрессиям в 1936-
1938 гг. в одной отдельно взятой республике - в Азербайджане. До сих пор
как в отечественной, так и в мировой литературе отсутствует комплексное
изучение периода сталинских репрессий в регионах. В этом отношении данная
работа заполняет существующий пробел. Книга подготовлена доктором
исторических наук, профессором Эльдаром Исмаиловым - советологом,
автором шести монографий и более ста статей. Интерес автора к сталинским
репрессиям в Азербайджане был продиктован полярными взглядами и порой
одиозными оценками в обществе. На основании многочисленных документов,
извлеченных как из республиканских, так и из центральных архивов, ученый
дает глубокий анализ истории периода сталинских репрессий и раскрывает
его особенности в условиях Азербайджана. Автор далек от апологетики,
и это выгодно отличает его объективное и интересное исследование. По
мнению автора, репрессии не были антиазербайджанскими, как это пытаются
представить националисты, «большой террор» затронул весь советский
народ без учета национальной принадлежности и вероисповедания. По
мнению Эльдара Исмаилова, «большой террор» стал подлинной трагедией и
предопределил утрату многими народами бывшей единой страны доверия к
центральной власти.
Книга предназначена для специалистов и всех тех, кто интересуется
советской историей и историей Азербайджана.
УДК 94(47)
ББК 63.3(2)615-4
ISBN 978-5-8243-1943-9
©
Исмаилов Э
,2015
© Политическая энциклопедия, 2015
ОТ АВТОРА
Феномен «1937 года» - одна из самых страшных страниц совет¬
ской истории. Хронологически он несколько шире своего одногодич¬
ного измерения и носит, по сути, условный характер. События мас¬
совых репрессий, ассоциируемые с понятием «1937-й», охватывают
более чем два года - с лета 1936 по осень 1938 г. То, что этот период
занимает свое, особое, место в летописи истории и исторической па¬
мяти народов бывшей советской страны, вполне объяснимо. В этот
сравнительно небольшой исторический отрезок времени советская
тоталитарная система, изначально не отличавшаяся особым гуманиз¬
мом, систематически использовавшая для достижения своих целей и
задач методы государственного терроризма, пошла на еще большее,
чем прежде, откровенное попрание всех прав граждан, в том чис¬
ле в сфере обеспечения их личной безопасности. Парадокс состоит
в том, что это произошло едва ли ни в то же самое время, когда эти
права были торжественно зафиксированы в только что принятой
Конституции 1936 г. Это был период откровенного «беспредела»,
приведшего к огромным жертвам, ущемлению прав и свобод огром¬
ной массы людей - период «большого террора». Проблема «большого
террора» в СССР заняла прочное место в советских, а впоследствии
и российских исторических, литературных, философских произведе¬
ниях. Однако в Азербайджане так и не была предпринята попытка
комплексного ее изучения. Между тем всестороннее изучение этой
темы может позволить нашему современнику лучше понять многие
современные национальные проблемы, их истоки, способствовать
изысканию средств и методов устранения тех многочисленных пре¬
пятствий, которые стоят на пути обеспечения исторического про¬
гресса независимого ныне государства Азербайджан, его народа,
азербайджанской нации. Отсутствие таких исследований порождает
порой превратное представление о событиях «большого террора» в
Азербайджане, создает иллюзию о сугубо местном характере произо¬
шедшего или служит основанием для выдвижения весьма далеких
от истины трактовок событий, роли в них конкретных личностей,
5
выступавших в качестве проводников репрессивной политики или
ставших ее жертвами. При изучении подходов к этой проблеме бро¬
саются в глаза три из них. Первый связан с желанием убедить, что
масштабность репрессий в республике была обусловлена, в значи¬
тельной степени, жестокостью и коварством тогдашнего руководи¬
теля республики Мир Джафара Багирова. Направленность такому
пониманию содержания «большого террора» в Азербайджане была
задана судебным процессом по делу М. Д. Багирова, X. Григоряна,
А. Маркаряна, Т. Борщева, С. Емельянова, А. Атакишиева в апреле
1956 г. Вынесенные в финале судебного процесса обвиняемым суро¬
вые приговоры закрепили в сознании многих мнение о главных ви¬
новниках трагедии 1937-1938 гг. Утвердилась в литературе и другая
точка зрения, которая сводится к тому, что буквально все погибшие
в ходе массовых репрессий партийные и государственные чиновни¬
ки представляли собой образцы честных, непоколебимых комму¬
нистов, ставших жертвами наветов и клеветы. Третья точка зрения
заключается в том, что основными жертвами репрессий стали пред¬
ставителя партийной номенклатуры, деятели культуры, военные.
Сомнения в правомерности таких оценок итогов «большого терро¬
ра» в Азербайджане обусловили выбор и направленность настоящего
повествования.
Итогом крушения социалистической системы и союзного госу¬
дарства стало формирование благоприятных условий для ревизий
утвердившихся, насквозь политизированных «истин». Произошел
повсеместный отказ от прописных партийных догм, ликвидирова¬
на была политическая цензура, началась публикация в широких
масштабах тематических сборников документов. В этом отношении
огромное значение имеет предпринятая в России публикация целого
ряда фундаментальных сборников. Для интересующихся проблемой
«большого террора» особое значение приобретает издание сборника
документов «Сталин, Лубянка, Главное управление госбезопасно¬
сти НКВД. 1937-1938»1. Документы сборника позволяют прийти
к выводу о важнейших сторонах репрессивного процесса в СССР в
изучаемые годы. В большой, насыщенной документальными мате¬
риалами книге можно встретить немало информации, касающейся
Азербайджана. Между тем в самой республике публикация такого
рода документальных материалов, в которых бы были сведены мате¬
риалы, отражающие позицию центральных советских органов власти
1 Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД. Архив Стали¬
на: Документы высших органов партийной и государственной власти. 1937-1938. М.:
Международный фонд «Демократия», 2004.
6
по вопросам проведения репрессий, роль и участие местных респу¬
бликанских партийных, советских, карательных органов в «большом
терроре», отсутствует. Исключение составляют лишь два издания,
появившиеся в 1993 г. Первое из них целиком можно отнести к за¬
слугам покойного академика Зия Буниятова, сумевшего «переворо¬
шить» огромный документальный пласт в архиве бывшего Комитета
государственной безопасности республики. Извлеченный им матери¬
ал был опубликован с авторскими комментариями1. Большая часть
материала имеет прямое отношение к репрессиям периода «большого
террора». В книге 3. Буниятова содержатся сведения, почерпнутые
из следственных дел более чем 100 осужденных в тот период. Вместе
они могут служить ценным источником изучения характера репрес¬
сий, методов добывания признаний, способствовать пониманию це¬
лей и задач проводимой репрессивной политики. Другое издание со¬
держит фрагменты судебного процесса 1956 г. по делу Мир Джафара
Багирова и других1 2. Несмотря на отрывочность, хронологическую
непоследовательность и краткость материала, уместившегося всего
на 6 печатных листах, сведения, изложенные в книге, представля¬
ют большой интерес для интересующихся периодом, когда во главе
республики стоял М. Д. Багиров, в том числе в годы массовых ре¬
прессий. Этими изданиями исчерпываются публикации, касающи¬
еся проблемы «большого террора» в Азербайджане. К сожалению,
современная азербайджанская историография не располагает боль¬
шими, серьезными исследованиями данной проблемы. Исключение,
быть может, составляет книга Джамиля Гасанлы, изданная в начале
90-х годов прошлого столетия, в которой значительное место отве¬
дено ряду сюжетов политической истории второй половины 30-х го¬
дов3. Следует признать, что трактовка некоторых событий того вре¬
мени в этой книге испытала серьезное идеологическое воздействие
литературы раннего периода «перестройки».
Работая над настоящей книгой, автор, прежде всего, опирался на
архивные материалы, хранящиеся в Архиве политических документов
при Управлении делами президента Азербайджанской Республики
(АПД УДП АР), Государственном архиве Азербайджанской Респуб¬
лики (ГА АР). Использованы также материалы Российского госу¬
дарственного архива социально-политической истории (РГАСПИ),
документы и сведения, содержащиеся в сборниках документов и
1 Biinyadov Ziya. Qirmrn terror. Baki: Azarbaycan Dovlat Na§riyyati, 1993.
2 Mir Cafar Bagirovun mahkamasi. (Arxiv materiallari). Baki: Yazifi, 1993.
3 Hasanov Camil. Ag lakalarin gara kolgasi. Baki: Azarbaycan Dovlat Na§riyyat.i, 1991.
7
книгах, изданных в России и Азербайджане, материалы периодиче¬
ской печати. Большую помощь автору оказало близкое знакомство
с работами российских авторов по интересующей его проблеме. Все
это определило основное содержание и структуру представляемого
на суд читателей повествования.
Приступая к описанию основной части работы, автор посчитал не¬
обходимым кратко представить читателю численность, состав населе¬
ния и административно-территориальное деление Азербайджанской
Советской Социалистической Республики к середине 30-х годов про¬
шлого столетия, когда, собственно, здесь стали разворачиваться со¬
бытия «большого террора».
6 января 1937 г. в СССР была проведена Всесоюзная перепись
населения. В обстановке развертывавшейся кровавой вакханалии
массовых репрессий, 26 сентября 1937 г. Совнарком СССР в своем
постановлении заявил: «Ввиду того, что Всесоюзная перепись на¬
селения в январе 1937 года была проведена Центральным управле¬
нием Народнохозяйственного Учета Госплана СССР с грубейшими
нарушениями элементарных основ, а также нарушением утвержден¬
ных правительством инструкций», Совнарком СССР признает «ор¬
ганизацию переписи неудовлетворительной и сами материалы пере¬
писи дефектными»1. В связи с этим итоги переписи так и не были
опубликованы и в значительной степени были уничтожены. И лишь
в 2007 г. были опубликованы сохранившиеся фрагменты этого важ¬
ного свидетельства о численности и составе населения СССР к на¬
чалу проведения переписи. Современные российские авторы с отри¬
цательной оценкой итогов переписи 1937 г. не согласны. Так, один
из ведущих исследователей ее материалов, доктор исторических наук
В. Б. Жиромская пишет по этому поводу: «Несмотря на некоторые
расхождения в своих оценках... исследователи единодушны в том, что
перепись была проведена с большой тщательностью и результаты ее
отличаются высокой точностью. Этот вывод утверждается и данны¬
ми переписи 1939 г.»1 2 Перепись 1939 г. в связи с началом войны так
и не была опубликована, лишь ее фрагменты были приведены в ито¬
говых материалах. Тем не менее ставшие ныне доступными некото¬
рые данные двух указанных переписей в определенной степени дают
представление о численности и составе населения Азербайджанской
ССР в те годы. По данным переписи 1937 г., в республике прожива¬
1 Всесоюзная перепись населения 1937 года: общие итоги: Сборник документов и
материалов. М.: РОССПЭН, 2007. С. 22.
2 Там же. С. 23.
8
ло 3057 тыс. человек. Численность населения в республике в 1920-
1930 гг. росла опережающими по сравнению со всей страной темпа¬
ми. Так, по сравнению с 1926 г. она составила 132,8 %, в то время как
по стране она увеличилась лишь в 1,1 раза. Объяснения этому найти
не сложно. Азербайджанская ССР относилась к тем республикам и
регионам, которые не знали в 20-30-е гг. XX столетия социальных
потрясений типа «голодомора» в Украине, массового голода во мно¬
гих областях РСФСР, Казахстана, унесших миллионы человече¬
ских жизней. Более того, десятки тысяч жителей той же Российской
Федерации, гонимые голодом и невзгодами, в этот период устреми¬
лись в южные республики, в том числе в Азербайджан, в надежде
спастись от голодной смерти, найти заработок. В Азербайджане же
потребность в рабочей силе была высока в силу все более расширяю¬
щегося индустриального сектора экономики, прежде всего в нефтя¬
ной промышленности, и крайне невысоких показателей миграции
местного крестьянского населения в город.
Второй особенностью состава населения Азербайджана была от¬
носительно более высокая численность мужчин по сравнению с жен¬
щинами. Если в СССР численность женщин превышала численность
мужчин, то в Азербайджане численность мужчин несколько превы¬
шала численность женщин. В 1937 г. численность лиц мужского пола
превысила численность женщин на 70 тыс. человек, в то время как в
СССР в целом численность женщин превысила численность мужчин
более чем на 6,5 млн человек1. Столь большая разница в показате¬
лях объяснялась рядом причин. Одна из них связана с последствия¬
ми Гражданской войны. Если в регионах России, Украины военные
действия носили особо ожесточенный характер и сопровождались
огромными людскими потерями, прежде всего мужского населения,
то в Азербайджане такого накала вооруженного противостояния не
было и, как следствие, потери мужского населения, в частности, были
менее значительными. Другая причина была связана с тем, что в сре¬
де мигрирующего в Азербайджан населения, составившего значи¬
тельную часть прироста населения республики, велик был удельный
вес мужской части, что вполне естественно.
В СССР в городах проживало 52 млн человек, или 32 % всех жи¬
телей страны. В Азербайджанской ССР численность городских жи¬
телей составляла 1 010 368 человек, или 33 % жителей республики1 2.
Как и в СССР в целом, в Азербайджане показатели распределения
1 Там же. С, 46,47.
2 Там же. С, 58,59.
9
населения на горожан и сельчан свидетельствовали, что, несмотря на
серьезный прогресс в развитии индустриальных отраслей, пока воз¬
можно было говорить лишь об аграрно-индустриальном характере
развития экономики. Столица Азербайджанской ССР Баку по чис¬
ленности населения - 690 950 человек - занимала пятое место в стра¬
не после Москвы, Ленинграда, Киева и Харькова. Среди 159 крупных
городов страны (с населением свыше 50 тыс. человек) находился и
Кировабад с населением 91 660 человек1.
Азербайджанская ССР была одной из самых многонациональ¬
ных в стране. 15,7 % от общей численности населения составля¬
ли русские, 12,1 % - армяне, 9,3 % - талыши, таты, курды, авары и
лезгины, 4,3 % - представители других этносов. Азербайджанцы,
или, как они фиксировались в переписи, тюрки, составили 58,2 %.
Азербайджанцы вместе с другими этносами мусульманского проис¬
хождения - талышами, курдами, татами, аварами и лезгинами - со¬
ставляли подавляющую часть сельского населения. Правда, наряду с
ними компактными группами на селе жили русские, армяне, немцы,
горские евреи. По данным текущей статистики на май 1939 г., азер¬
байджанцев на селе насчитывалось 1446,1 тыс. человек, русских -
116,2 тыс., армян - 216,9 тыс. человек. В городе же ситуация была в
значительной степени иной. При 424,2 тыс. азербайджанцев русских
здесь насчитывалось 413,1 тыс. человек1 2. Нетрудно понять, что среди
трех наиболее крупных национальных групп - азербайджанцев, рус¬
ских и армян - азербайджанцы были самым крестьянским народом.
Соответствующим был и социальный состав азербайджанской части
населения республики. В 1939 г. удельный вес азербайджанцев в со¬
ставе рабочего класса равнялся 29,2 %3. Невелик был удельный вес
азербайджанцев в среде интеллигенции. В 1939 г. удельный вес азер¬
байджанцев составлял: среди инженеров - 20,0 %, среди техников -
25,5 %, экономистов - 8,7 %. Абсолютное большинство азербайджан¬
цы составляли лишь среди агрономов - 61,2 %, учителей - 56,9 %4.
Следовательно, чем более сельской была профессиональная группа
интеллигенции, тем выше было представительство азербайджан¬
цев, и наоборот, чем более городской была профессия, тем меньшим
было представительство титульного этноса. Это налагало отпечаток
1 Всесоюзная перепись населения 1937 года: общие итоги... С, 66.
2 Государственный архив Азербайджанской Республики (далее - ГА АР). Ф. 2511.
Оп. 3. Д. 390. Л. 1-12.
3 Синявский С, Л., Тельпуховский В. Б. Рабочий класс СССР (1938-1965 гг.). М.:
Политиздат, 1971. С, 18.
4 ГА АР. Ф. 2511. Оп. 3. Д. 385. Л. 1-8.
10
на формирование политической элиты Азербайджана того времени.
Особенности национального состава специалистов, присутствие в их
среде высокого удельного веса инонациональных кадров обуславли¬
вал и многонациональный состав работников партийных и советских
органов, силовых структур.
В территориально-административном плане к 1937 г. республи¬
ка разделилась на районы и города, которые не имели районного
деления. 50 из них: Агдамский, Агдашский, Агджабединский, Али-
Байрамлинский, Астаринский, Астрахан-Базарский, Бардинский,
Белоканский, Белясуварский, Варташенский, Вергядузский, Геокчай-
ский, Гильский, Дастафюрский, Джебраильский, Дивичинский, Ев-
лахский, Закатальский, Зангеланский, Зардобский, Зувандский,
Исмаиллинский, Казахский, Карадонлинский, Карягинский, Касум-
Исмаиловский, Кахский, Кельбаджарский, Кедабекский, Конах-
кендский, Кубатлинский, Кубинский, Куткашенский, Кюрдамир-
ский, Лачинский, Ленкоранский, Масаллинский, Наримановский,
Нухинский, Сабирабадский, Сальянский, Самухский, Таузский,
Хачмазский, Хизинский, Шамхорский, Шаумяновский (сельский),
Шамахинский районы и город Кировабад - относились к админи¬
стративным единицам прямого республиканского подчинения.
Входившие в состав Азербайджанской ССР Нахичеванская
АССР и Нагорно-Карабахская автономная область (ИКАО) также
подразделялись на районы. В состав Нахичеванской АССР входи¬
ли Абракунисский, Джульфинский, Нахичеванский, Норашенский,
Ордубадский, Шахбузский районы. Население автономной респу¬
блики составляло, по переписи 1937 г., 124,2 тыс. человек. В со¬
став ИКАО входили Гадрутский, Джрабертский, Мартунинский,
Степанакертский, Шушинский районы. Население области состав¬
ляло 147,2 тыс. человек. 82,5 % населения Нахичеванской АССР и
91,9 % ИКАО составляло сельское население1.
16 районов входили в состав столицы республики - Баку:
Азизбековский, Алятский, Артемовский, Ворошиловский, Город¬
ской, Дзержинский, Кагановичский, Кировский, Ленинский, Маш-
тагинский, Молотовский, Октябрьский, Орджоникидзевский,
Сталинский, Сумгаитский, Шаумяновский. Чрезмерная дробность
Бакинского административного региона была связана с желани¬
ем, таким образом, запечатлеть имена деятелей Коммунистической
партии. Характерно, что ни один район в Баку не был назван в честь
представителей политической элиты Советского Азербайджана,
1 Всесоюзная перепись населения года: общие итоги... С, 58-59.
И
исторических деятелей прошлого. Лишь названия некоторых сель¬
ских районов были связаны с деятелями, работавшими в прошлом в
республике. Касум-Исмаиловский район был назван в честь местного
партийного работника, погибшего в 1922 г. И, наконец, один из сель¬
ских районов до 1938 г. носил имя первого руководителя правитель¬
ства Советского Азербайджана Наримана Нариманова. Лишь один
район носил имя выдающегося поэта начала XX в. Мирза Алекпера
Сабира - Сабирабад.
Но зато один район в ИКАО - Мартунинский - был так назван
в честь погибшего в авиационной катастрофе в 1925 г. тогдашнего
руководителя партийной краевой организации Закавказья армянина
А. Мясникова (псевдоним Мартуни), и, как видно, один сельский и
один городской районы носили имя Шаумяна. Помимо этого, именем
Шаумяна был назван областной центр ИКАО город Степанакерт.
В июле 1938 г. были внесены изменения в названия ряда сель¬
ских районов. Первая сессия вновь избранного Верховного Совета
Азербайджанской ССР переименовала районы Белясуварский -
в Пушкинский, Вергядузский - в Ярдымлинский, Гильский - в
Кусарский, Зувандский - в Лерикский, Карадонлинский - в
Имишлинский, Наримановский - в Ханларский. Особый смысл при¬
обретало переименование Наримановского района. Окончательно
утвердив посмертную опалу Наримана Нариманова, не желая при¬
давать ей широкую огласку, сессия тогда же приняла решение о пере¬
именовании районного центра Еленендорф в Ханлар, а самого района
в Ханларский1.
Таковы, вкратце, некоторые особенности численности и состава
населения Азербайджанской ССР, ее административно-территори¬
ального деления во второй половине 30-х годов XX в.
Бакинский рабочий. 20 июля 1938 г.
1
Глава I
СОВЕТСКАЯ СТРАНА НА ПУТИ
К «БОЛЬШОМУ ТЕРРОРУ»
Принято считать, что толчком к массовым репрессиям в СССР
1937-1938 гг. послужило убийство 1 декабря 1934 г. члена Политбюро,
секретаря ЦК ВКП(б), первого секретаря Ленинградского обкома и
горкома партии Сергея Мироновича Кирова. Впервые эта точка зре¬
ния была высказана Никитой Сергеевичем Хрущевым, тогдашним
первым секретарем ЦК КПСС, в 1956 г. в его знаменитом докладе на
закрытом заседании XX съезда КПСС. С легкой руки Хрущева она
получила широкое распространение в научной, публицистической и
даже художественной литературе всего доперестроечного периода.
Понять Хрущева несложно. Для него массовость репрессий ассоци¬
ировалась, прежде всего, с тотальными преследованиями представи¬
телей партийно-советской элиты. О необоснованности обвинений
против них и говорил бывший лидер КПСС, подчеркивая, что в про¬
цессе проведения репрессивной кампании использовались методы
самого варварского физического и психологического воздействия
на подследственных. Складывалось впечатление, что Хрущев, начав
разбор «авгиевых конюшен» сталинского периода, был шокирован не
столько масштабами репрессий, сколько тем, насколько они косну¬
лись партийных, советских, военных кадров. Лишь в связи с этим он
осмелился сказать, что это была акция государственного терроризма.
Но, говоря об имевшем место государственном терроризме в СССР,
он, по существу, хронологически ограничил рамки его применения
лишь 1937-1938 гг., то есть годами, когда они широко коснулись
лишь тех, кто многие годы в большинстве своем были проводника¬
ми и сторонниками этой политики. На самом деле методы государ¬
ственного терроризма широко применялись в СССР и до «большого
террора» 1937-1938 гг. Эти методы воспринимались тогда партийно¬
советской элитой как вполне допустимая и естественная форма обес¬
печения устойчивости советской системы.
13
Предыдущие, предшествующие убийству Кирова, годы убеди¬
тельно свидетельствовали, что Сталин, как и большинство советских
руководителей, был убежденным сторонником поддержания полити¬
ческой напряженности в стране как действенного метода подавления
любых проявлений недовольства. Известна сталинская версия, что по
мере продвижения к социализму классовая борьба обостряется. Это
понимание одной из особенностей социалистического строительства
Сталин впервые изложил еще в 1928 г.1 Такая постановка вопроса
могла существовать в условиях, когда незыблемой истиной счита¬
лась марксистская установка о том, что классовая борьба является
одним из главных ускорителей общественного прогресса. Хрущев, не
подвергая сомнению эту марксистскую «истину» в целом, в бытность
руководителем страны и после своей отставки, критикуя Сталина, го¬
ворил и писал, что после Гражданской войны, после подавления воо¬
руженного сопротивления противников новой системы, совершенно
неуместно было утверждать об обострении классовой борьбы.
Не углубляясь в тему о правомерности постановки вопроса о роли
классовой борьбы в мировой истории, следует заметить, что планка
лояльности населения советской системе во все периоды советской
истории явно завышалась официальной пропагандой. Не были ис¬
ключением и годы правления Хрущева. Такое завышение вытекало
из преувеличенного представления о масштабах успехов в социаль¬
но-экономическом развитии, достигнутых за первое двадцатилетие
Советской власти. Несправедливым было бы отрицать достигнутые
результаты. За сравнительно небольшой исторический период стра¬
на совершила гигантский скачок в экономическом развитии. Вырос
промышленный потенциал, который по отраслевой структуре, тех¬
ническому оснащению, возможности производства важнейших
видов орудий труда находился в основном на уровне показателей,
типичных для развитых стран. Впервые был налажен массовый вы¬
пуск самолетов, грузовых и легковых автомобилей, комбайнов, син¬
тетического каучука, разного рода оборудования, предназначенного,
прежде всего, для дальнейшего развертывания тяжелой индустрии,
повышения военной мощи СССР. Ощутимые успехи были достиг¬
нуты в области культурного развития1 2. Страна в подлинном смыс¬
ле этого слова подошла к рубежам, позволявшим ей претендовать
на роль великой державы. И не только из-за объемов территории и
численности населения. Все это рассматривалось как результат ко¬
14
1 Станин И. Вопросы ленинизма. М.: ОГИЗ, 1947. С, 217.
2 Наше отечество. Опыт политической истории: В 2 т. М.:ТЕРРА, 1991. Т. 2. С, 277.
ренных изменений в системе собственности, образе и укладе жизни
150-миллионной многонациональной страны.
И, тем не менее, современники вряд ли в равной степени были
ослеплены стратегическими успехами проводимой политики и не
замечали тех громадных издержек, которые сопровождали создание
нового строя.
Во-первых, несомненно, недовольны были те, кого непосред¬
ственно коснулись изменения в системе собственности. Суровые
репрессии унесли жизни миллионов тех, кого большевики относили
к представителям эксплуататорских классов, мелкобуржуазным сло¬
ям населения. Сотни тысяч покинули страну. Но немалая их часть
сохранилась, адоптировалась к советским условиям. Многие из них
служили новой системе. Но вряд ли большинство из них искренне
были вдохновлены успехами социализма. К тому же и они, и, как пра¬
вило, члены их семей повседневно ощущали к себе подозрительное
отношение со стороны рабоче-крестьянской власти, и, естественно,
их участие в процессе консолидации советского общества носило по
большей части показной характер. Именно эта часть по сути уязвлен¬
ного и уязвимого населения, будучи более образованной, более интел¬
лектуально развитой в сравнении со своими невольными партнерами
по рабоче-крестьянскому блоку, располагала возможностью более
трезво и критически оценивать результаты проводимой властью по¬
литики. Между тем оснований для пессимизма по поводу реальных
успехов социализма было предостаточно. Курс на форсированные
темпы индустриализации не привел к изобилию промышленных
товаров на потребительском рынке. Их нехватка при достаточно
высоких ценах и низкой заработной плате приобрела хронический
характер. Объемы выпуска товаров широкого потребления не удов¬
летворяли даже минимальных запросов населения. Наибольшие про¬
блемы с обеспечением населения товарами первой необходимости
ощущались в сфере продовольственного снабжения. Издержки при¬
нудительной коллективизации привели к тому, что валовой сбор зер¬
на, производство мяса и молока по сравнению с 1928 г. резко умень¬
шился. Особенно тяжелое положение сложилось в животноводстве.
Поголовье крупного и мелкого рогатого скота в стране в 1933 г. со¬
ставило 89,2 млн голов, в то время как в 1916 г. оно составило 174,1,
а в 1929 г. - 215,3 млн голов1. Формой принудительного изъятия до¬
ходов у населения являлось размещение займов. Если в 1927 г. оно
было произведено на сумму 1 млрд рублей, то в 1935 г. на сумму
1 Сталин И. Вопросы ленинизма. С. 448.
15
17 млрд рублей. С 1928 г. в городах действовала карточная система
распределения продуктовых товаров. При этом в 1935 г., накануне
отмены карточной системы, из 65 млн горожан 40 млн человек полу¬
чали по карточкам хлеб, 6,5 млн - мясные продукты, 3 млн - мыло.
Товары можно было приобрести в коммерческих магазинах. Но если
в среднем зарплата промышленного рабочего составляла 125 руб. в
месяц, то килограмм мяса в коммерческих магазинах стоил 18 рублей,
колбасы - 25 рублей, масла - 45 руб.1 Наконец в 1935 г. карточная си¬
стема была отменена. Положение несколько улучшилось. Но и к кон¬
цу 1930-х гг. на душу населения приходилось мяса и молока меньше,
чем до начала сплошной коллективизации. Если учесть особо тяже¬
лое материальное положение значительной части сельского населе¬
ния, то можно прийти к выводу, что достаточно большая часть людей
не доедала, если не сказать - «жила впроголодь». Сделать так, чтобы
это было невидимо глазу, было невозможно. Социалистический рай,
который так убежденно обещали большевики, на деле выглядел весь¬
ма неубедительно. «Большая ложь» становилась очевидной, прежде
всего для людей, у которых иллюзии относительно социалистическо¬
го просперити изначально отсутствовали и которые немало потеряли
в результате социалистических экспериментов. И власть чувствовала
скептическое, а порой и насмешливое отношение этой части населе¬
ния к усилиям государства. Отсюда проистекало недоверие власти к
интеллигенции, граничившее с враждебностью. По отношению к ней
до поры до времени применялось понятие, выраженное недоброже¬
лательным «буржуазная». Многие неудачи хозяйственного развития
в области культурного строительства с легкостью сбрасывались на
счет враждебных действий «буржуазных» специалистов. С этим свя¬
зано проведение в конце 20-х - начале 30-х годов прошлого столетия
серии судебных и внесудебных процессов. Все они сопровождались
шумной пропагандистской кампанией в печати и в трудовых кол¬
лективах с осуждением обвиняемых за их антигосударственную и
антисоветскую деятельность. 6 июля 1928 г. Специальное судебное
присутствие Верховного суда СССР за якобы сознательное вреди¬
тельство приговорила к различным наказаниям 49 инженерно-тех¬
нических работников угольной промышленности по так называе¬
мому Шахтинскому делу. 11 человек были приговорены к смертной
казни. Позже шестерым обвиняемым смертная казнь была заменена
10 годами заключения1 2. 7 декабря 1930 г. Специальное присутствие
1 Наше отечество. Опыт политической истории. Т. 2. С. 270, 278.
2 Инквизитор: Сталинский прокурор Вышинский. М.: Республика, 1992. С. 10S.
16
Верховного суда СССР приговорило 8 научных работников и инже¬
неров к различным срокам уголовного наказания по делу так назы¬
ваемой Промпартии. 5 человек были приговорены к расстрелу, затем
замененному 10 годами заключения1. 18 апреля 1933 г. Специальное
присутствие Верховного суда СССР вынесло приговор по делу о вре¬
дительстве на электростанциях. Наряду с советскими специалиста¬
ми обвинялись иностранные менеджеры английской фирмы «Метро
виккерс». 13 из 18 обвиняемых были приговорены к различным сро¬
кам заключения. Среди них - 2 иностранца1 2.
Вторую группу потенциально недовольных составляли люди,
лояльность большевистской идее которых хотя и не казалась со¬
мнительной, но вызывала подозрение их лояльность сталинскому
руководству. К их числу относилась в основном та часть членов или
бывших членов большевистской партии, которые высоко оценива¬
ли свои заслуги в революционном движении и защите социализма,
считали, что они не адекватны занимаемому ими положению в си¬
стеме партийного и государственного управления. Особенно со¬
мнительной представлялась позиция тех членов партии, которые
в 20-е годы активно выступали в рядах различных оппозиционных
групп, исключались из партии, а впоследствии покаялись, были вос¬
становлены в партии, и даже активно использовались если не в самых
высших управленческих структурах, то на достаточно ответственных
постах. Тем не менее их затаенное недовольство, критическое отно¬
шение к проводимой политике не вызывали сомнений. Сталинское
руководство никогда не строило иллюзий в отношении настроений
внутри большевистской партии. И для этого имелось достаточно ос¬
нований. Уже после разгрома троцкистско-зиновьевской, а затем и
«правой» оппозиции, началось формирование подпольных оппози¬
ционных группировок в составе высших структур власти. Их возник¬
новение, порой, было связано с именами достаточно авторитетных
руководителей партии, правда, из состава второго эшелона. На ру¬
беже 20-30-х годов началось оформление одной из таких группиро¬
вок. Инициаторами ее создания были кандидат в члены Политбюро
ЦК ВКП(б), председатель Совета народных комиссаров РСФСР
С. И. Сырцов и секретарь Закавказского краевого комитета партии
В. В. Ломинадзе. В окружении этих людей велись разговоры об уси¬
лении бюрократизма, о том, что коллективизация осуществляется
насильственными методами, что темпы индустриализации являются
1 Там же. С. 121-122.
2 Там же. С. 139.
17
неоправданно высокими. Выход из положения они видели в смене
руководства партии. Группировка не успела оформиться, а ее пла¬
ны уже стали известны Сталину. Охарактеризовав позицию людей,
группировавшихся вокруг Сырцова и Ломинадзе, ЦК и ЦКК ВКП(б)
определила ее как «право-левацкий» блок в партии1. По сути же речь
шла о недовольстве части коммунистов проводимой политикой и их
желанием сместить Сталина с поста руководителя партии. Еще более
показательным свидетельством существования радикальных оппози¬
ционных настроений в партии явилось дело М. Н. Рютина и других.
Рютин - ветеран большевистской партии с дореволюционным ста¬
жем - по своим взглядам был близок к «правому» уклону, идейным
вдохновителем которого считался Бухарин. За это он попал в опалу,
а в конце 1930 г. был исключен из партии и даже ненадолго аресто¬
ван. В 1932 г. Рютин пошел по пути создания нелегальной подполь¬
ной организации, куда вовлек небольшую группу ветеранов партии.
Теоретические взгляды своих сторонников он выразил в большом
по объему документе с выразительным названием «Сталин и кризис
пролетарской диктатуры». В этом документе Рютин поставил вопрос
о правомерности руководства Сталиным партией. Он охарактери¬
зовал его как беспринципного политика, софиста, авантюриста, оп¬
портуниста, как «зазнавшегося, зарвавшегося, обнаглевшего вождя,
чувствующего себя в партии и стране как в своей вотчине, где он во¬
лен казнить и миловать каждого»1 2. Рютин подверг критике прово¬
димую Сталиным политику, выражал сомнения в большевистском
ее характере. Во многих своих высказываниях Рютин проявил себя
как догматик, слепо следующий устаревшим высказываниям Маркса
и Ленина. Он выразил по существу несогласие в вопросе о том, что
осуществляемые в стране преобразования являются подлинно соци¬
алистическими, утверждал, что по отношению к Троцкому и троцки¬
стам, Бухарину и его сторонникам поступили несправедливо, не учли
их роли в революции. Не вызывает сомнения, что подготовленный
Рютиным документ отражал достаточно распространенные в партии
взгляды. Это и позволило ему создать организацию «Союз защиты
ленинизма», позже получившую название «Союза марксистов-ле-
нинцев». Организация подготовила специальный документ «Ко всем
членам партии». Предупреждая партию, что пролетарское государ¬
ство переживает глубокий кризис, члены Союза в качестве перво-
1 Стенограммы заседаний Политбюро ЦК РКП(б)-ВКЩб). 1923-1938: В 3 т. М.:
РОССПЭН, 2007. Т. 3. С. 179.
2 Платформа «Союза марксистов-ленинцев» («Группа Рютина») // Известия ЦК
КПСС. 1991. №8. С. 202.
18
очередной задачи выдвигали устранение Сталина от руководства
партией. Организация просуществовала лишь несколько месяцев.
Но, как выяснилось позже, о ее деятельности и подготовленных до¬
кументах знали многие партийцы из числа ветеранов и членов быв¬
шего руководства партии. Но деятельность группы сразу же попала
под наблюдение органов государственной безопасности. Ее участни¬
ки были арестованы и исключены из партии. Так же поступили и со
многими партийцами, которые ознакомились с документами Союза,
но не донесли об этом в ЦК ВКП(б). Среди них были и руководи¬
тели бывшей троцкистско-зиновьевской оппозиции Г. Е. Зиновьев и
Л. Б. Каменев.
В октябре 1932 - апреле 1933 г. была арестована и осуждена боль¬
шая группа (более 30 человек), деятельность которой была квалифи¬
цирована как «антипартийная контрреволюционная группа правых
Слепкова и других (“бухаринская школа”). Все эти люди в период
борьбы сталинских сторонников с так называемым “правым” уклоном
являлись активными сторонниками этого “уклона”, возглавляемого
бывшими членами Политбюро Н. И. Бухариным и А. И. Рыковым.
После организованного разгрома этой оппозиционной группы его
сторонники были устранены с ответственных партийных и хозяй¬
ственных постов, многие из них переведены на другую работу, на пе¬
риферию. Несмотря на это, большинство из них не отказалось от сво¬
их взглядов, выражая их если не публично, то между собой, во время
встреч и бесед. После ареста большинство из них признались, что
регулярно обсуждали текущую политику партийного руководства и
осуждали ее. Так, В. Н. Слепков писал, что, по его мнению, “темпы
строительства нереальны, что наше колхозное движение администра¬
тивно навязано крестьянству”... что социализм должен быть построен
путем “мирной” эволюции с врастанием “переделанного Советской
властью кулака в этот социализм. Вместе с другими оппозиционе¬
рами я возмущался партийным режимом, который своим острием
был направлен против нас, мешая нам разворачивать свою работу.
Не отставал я и от других и в клевете на вождя партии тов. Сталина,
обвиняя его в троцкизме и изображая его непримиримость и стой¬
кость как наклонность зажиму внутрипартийной критики”»1. Другой
представитель «бухаринской школы» показывал, что он более все¬
го был не согласен с экономической политикой партии. Он писал:
«Экономическая политика партии представлялась мне политикой,
1 О так называемой «Антипартийной контрреволюционной группе правых Слеп¬
кова и других» («Бухаринская школа») //Известия ЦК КПСС. 1990. № 2. С. 41.
19
ведущей к ослаблению диктатуры пролетариата и ставящей послед¬
нюю перед тягчайшими осложнениями. В моей оценке генеральная
линия партии неизбежно приводила к нарушению хозяйственного
равновесия, дезорганизации экономических связей города и дерев¬
ни и выражалась в малой производительности затрат огромных масс
труда и средств для решения задач, которые, как мне казалось, мог¬
ли быть осуществлены более экономно и с меньшим напряжением.
Неизбежным следствием этой политики мне представлялись паде¬
ние производительности труда, повышение себестоимости продук¬
ции, падение реальной зарплаты, продовольственные затруднения,
товарный голод, инфляция и т. д.»1. Как видно, позиция «группы
Слепкова и других» серьезно расходилась с взглядами Сталина и его
сторонников. Спустя многие годы, в 1989 г., Комиссия Политбюро
ЦК КПСС, изучив материалы, связанные с деятельностью «груп¬
пы Слепкова и других», пришла к выводу, что ко всем участникам
группы были предъявлены необоснованные политические обвине¬
ния. Действительно, их взгляды вряд ли можно квалифицировать
как антигосударственные, контрреволюционные. Но то, что членами
группы выражалось недовольство осуществляемой в стране полити¬
кой, очевидно. Их поведение носило если не криминальный, то уж во
всяком случае протестный характер. Примерно в то же время была
привлечена к партийной и уголовной ответственности другая группа
ветеранов партии. Среди них были бывший заместитель председате¬
ля Совета народных комиссаров РСФСР А. П. Смирнов, бывший на¬
родный комиссар внутренних дел РСФСР В. Н. Толмачев и нарком
снабжения РСФСР Н. Б. Эйсмонт. Основанием для привлечения их
к ответственности послужил донос на Эйсмонта его знакомого, не¬
коего Никольского. В разговоре с Никольским Эйсмонт поделился
своим мнением о политике и сталинском руководстве. Сказанное
Эйсмонтом и донесенное Никольским до сведения ЦК ВКП(б) за¬
служивает того, чтобы это воспроизвести отрывочно. Эйсмонт гово¬
рил: «Не хотите ли вы, чтобы с вами поступили так же, как с членами
группы Рютина? По мнению ряда товарищей, современное хозяй¬
ственное и политическое положение таково, что требует принятия ре¬
шительных мер и изменения курса политики... Украина разбежалась,
Казахстан тоже, теперь очередь за Северным Кавказом. Положение в
ЦК - если говорить в отдельности с членами ЦК - большинство про¬
тив Сталина, но когда голосуют, то голосуют единогласно “за”. Вот
мы завтра поедем с Толмачевым к Александру Петровичу Смирнову.
1 О так называемой «Антипартийной контрреволюционной группе правых Слеп¬
кова и других» («Бухаринская школа») //Известия ЦК КПСС. 1990. № 2. С. 41-42.
20
Я знаю, что первой фразой, которой он нас встретит, будет: “И как это
по всей стране до сих пор не нашлось человека, который мог бы «его
убрать»”... Эйсмонт... сказал, что настоящий момент таков, что требу¬
ет от каждого политического самоопределения. Что же поделать. Или
т. Сталин, или крестьянские восстания». Даже если предположить,
что Никольский преувеличивал степень недовольства Эйсмонта
партийным руководством, то, видимо, в основном, доносчик вер¬
но изложил его позицию. Тем более что при вызове в Центральную
контрольную комиссию КПК ВКП(б) Эйсмонт признал, что на 3/s
переданное Никольским содержание беседы с ним соответствует ис¬
тине. И свое настроение он объяснял тяжелым впечатлением, кото¬
рое оставила у него поездка на Северный Кавказ. «У меня, - говорил
он, - действительно были всякие настроения». Он признался, что та¬
кие же настроения были у Смирнова. «Эти мои настроения и старая
дружба, - говорил Эйсмонт, - сближали меня с А. П. Смирновым,
который резко критиковал ряд мероприятий партии, в частности ме¬
тоды коллективизации, считая, что количественные успехи не обе¬
спечивают хозяйственного качества коллективизации и приводят к
тому, что мы имеем опять-таки падение поголовья скота. С нашей со
Смирновым А. П. точкой зрения солидаризировался В. Н. Толмачев».
Эйсмонт лишь категорически отрицал, что считал необходимым
«убрать Сталина». Но, скорее всего, он понимал, что может быть об¬
винен в умысле на террор. Тем более что один из допрашивавших его
в КПК чиновников, видный деятель партии П. П. Постышев прямо
заявил: «Убрать - убить. Для меня, когда говорят “убрать”, это зна¬
чит убить. Это уголовный, контрреволюционный язык». Дело кончи¬
лось тем, что Эйсмонт и Толмачев были арестованы и осуждены, а
Смирнов был выведен из состава ЦК ВКП(б)1.
Характерным в этом деле было то, что все три участника так на¬
зываемой группы брали на себя смелость критиковать Сталина и
руководство партии если и не публично, то хотя бы в узком кругу,
в том числе и при участии людей, которым они в той или иной сте¬
пени доверяли. Даже если допустить, что их поведение было навеяно
искренним неодобрением проводимой политики, то наверняка были
и субъективные факторы, связанные с пройденными этими людьми
жизненными путями. Эйсмонт, например, долгие годы до революции
был участником социал-демократического движения, после февраль¬
ской революции вступил в большевистскую партию. Он, как и многие
другие из этой когорты революционеров, полагал, что вправе иметь и
1 О так называемой «Антипартийной контрреволюционной группе Эйсмонта,
Толмачева и других»//Известия ЦК КПСС. 1990. №11. С. 63-64.
21
выражать, тем более не публично, свое мнение, даже если оно рас¬
ходилось с мнением руководства. К тому же он полагал, что доверен¬
ный ему пост республиканского наркома не соответствует его вкла¬
ду в революционное движение, в историю большевизма. Он считал
свои заслуги недостаточно оцененными и рассчитывал на большее.
Явно обиженным полагал себя и Александр Смирнов - ветеран пар¬
тии, бывший секретарь ЦК ВКП(б). Он не мог смириться с тем, что
был вначале освобожден от должности секретаря ЦК ВКП(б), а за¬
тем заместителя председателя Совета народных комиссаров РСФСР.
В 1930 г. он был назначен членом Президиума ВСНХ, оставаясь чле¬
ном ЦК ВКП(б) и членом Оргбюро ЦК. Но, ссылаясь на болезнь,
Смирнов не приступал к выполнению своих служебных и партийных
обязанностей. И, видимо, бесконечно ворчал. И это, надо полагать,
было своеобразной формой протеста. Одной из причин недовольства
члена партии с 1904 г. Толмачева, надо полагать, было его освобожде¬
ние от должности народного комиссара внутренних дел РСФСР и пе¬
ремещение на менее престижный пост начальника Главного дорожно-
транспортного управления при Совнаркоме РСФСР. Субъективные
причины недовольства, как видно, у Эйсмонта, Смирнова и Толмачева
определяли их отношение к Сталину и его команде. В силу этого они
не желали относить себя к членам сталинской команды. И выжида¬
ли, надеясь на наступление лучших для себя времен, ассоциируя их с
устранением Сталина. В данном случае политическая мотивация не
занимала какого-то особого места в поведенческом настрое. В силу
этого политическая надежность этих людей в глазах Сталина была
крайне зыбкой. Случай с группой Смирнова - Эйсмонта - Толмачева
весьма характерен. Людей их типа в партии было много. Их недоволь¬
ство, обусловленное, главным образом, субъективными причинами,
могло при форс-мажорных обстоятельствах иметь далеко идущие по¬
следствия. И Сталин справедливо полагал, что прошлые особенности
формирования номенклатуры, неудовольствие многих сложившимся
карьерным ростом может в будущем послужить серьезным основани¬
ем для роста протестных, а в случае осложнения обстановки и оппо¬
зиционных настроений. К этой же группе потенциально недовольных
можно было отнести и достаточно большую группу бывших членов
социалистических партий, прежде всего меньшевиков и эсеров, кото¬
рые так же высоко оценивали свою роль в революционном движении
и, естественно, вряд ли были в восторге от прихода большевиков к
власти и их политики. Многие из них в послереволюционные годы
вступили в Коммунистическую партию. В отношении представите¬
лей этой группы у власти постоянно сохранялось подозрительное
отношение относительно их лояльности системе. Эти подозрения
22
послужили в 1931 г. поводом, например, для инспирирования дела
по обвинению бывших членов партии меньшевиков, которым вме¬
нялось в вину создание подпольной организации - «Союзного бюро
ЦК РСДРП меньшевиков». Среди арестованных большинство со¬
ставляли ответственные сотрудники Госплана, ВСНХ, Наркомторга,
Центросоюза, Госбанка, которые к этому времени уже являлись чле¬
нами большевистской партии. Организация якобы ставила целью
реставрацию капитализма, надеясь на интервенцию, и занималась
вредительством на производстве. Все обвиняемые на суде признали
свою вину и были приговорены к длительным срокам заключения.
Спустя многие годы было доказано, что никакой организации мень¬
шевиков на самом деле не существовало и весь сценарий процесса
явился результатом заведомо спланированного политического спек¬
такля. Вина обвиняемых не была доказана, но и доверия к ним, как к
людям, преданным большевизму и власти, не было1.
Сталина еще с начала 20-х годов беспокоили настроения в среде
партийных элит национальных республик. В письме на имя Ленина
от 22 сентября 1922 г. он писал: «За четыре года гражданской вой¬
ны, когда мы ввиду интервенции вынуждены были демонстрировать
либерализм Москвы в национальном вопросе, мы успели воспитать
среди коммунистов помимо своей воли настоящих и последователь¬
ных социал-независимцев, требующих настоящей независимости во
всех смыслах и расценивающих вмешательство ЦК РКП, как обман
и лицемерие со стороны Москвы». В последующие годы Сталин был
убежден, что в национальных республиках «национал-уклонизм» яв¬
ляется формой сохраняющегося в стране так называемого буржуаз¬
ного национализма. Сталин полагал, что в национальных республи¬
ках многие коммунисты когда-то приняли «слова о независимости за
чистую монету... упорно требуя... проведения в жизнь конституции
независимых республик»1 2. Видимо, в какой-то степени Сталин был
прав, понимая, что большевизм многих из национальных коммуни¬
стов был иной пробы, чем большевизм российских коммунистов.
В национальных районах бывшей Российской империи многие мест¬
ные политические деятели примкнули к большевистской партии в
надежде, что именно коммунисты лучше, чем кто-либо другой, могут
способствовать реализации прав коренного населения. На деле же по
мере укрепления государственной власти в стране все более усили¬
1 Наше отечество. Опыт политической истории. Т. 2. С. 294-295.
2 О так называемом «национал-уклонизме» // Известия ЦК КПСС. 1990. № 9.
С, 77.
23
валась тенденция к ущемлению прав национальных союзных респу¬
блик и автономных образований. Это вызывало соответствующую ре¬
акцию и порождало соответствующие настроения на местах. Поэтому
уже в 20-е годы борьба с национализмом приобретает все более жест¬
кий характер. Сталинское руководство то и дело отсекает от власти
тех или иных партийных руководителей национальных республик
на основании обвинений в национал-уклонизме. Так поступили с
Буду Мдивани в Грузии, Нариманом Наримановым в Азербайджане,
Христианом Раковским в Украине, Мирсаидом Султан-Галиевым в
Татарии и многими другими. Позже против лиц, заподозренных в
националистических отклонениях, принимаются все более суровые
наказания. В Украине в 1927 г. одному из ведущих украинских ком¬
мунистов А. Я. Шумскому и его сторонникам предъявлялось обви¬
нение в националистическом уклоне. В 1933 г. речь шла о разгроме
«националистической агентуры в партии - антипартийной группы
Шуйского», а также и «нового националистического уклона», буд¬
то бы возглавляемого членом Политбюро ЦК Компартии Украины
Н. А. Скрыпником1. В 1928 г. в докладе ОГПУ в ЦК ВКП(б) о полити¬
ческих настроениях в среде белорусской интеллигенции говорилось,
что «националистические тенденции белорусской общественности
в достаточной степени выкристаллизировались»1 2. А в 1930-1931 гг.
целой группе партийных и советских руководителей, деятелей куль¬
туры вменялась в вину связь с законспирированной национали¬
стической контрреволюционной организацией «Союз освобожде¬
ния Белоруссии». Среди арестованных были секретарь ЦК КП(б)
Белоруссии И. В. Василевич, народные комиссары Д. Ф. Прищенов,
А. В. Балицкий, А. Ф. Адамович, первый президент АН Белоруссии
А. М. Игнатовский и многие другие. В 1930 г. к различным срокам на¬
казания были приговорены многие татарские и башкирские комму¬
нисты, в их числе ряд бывших и настоящих руководителей Татарской
и Крымской республик М. Султан-Галиев, К. Мухтаров, Р. Сабиров,
И. Фирдевс, О. Дерен-Айерлы и другие. Всем им вменялось в вину
якобы выдвижение программы создания Туранского государ¬
ства, стремление к расчленению СССР3. В конце 1920-х - начале
1930-х гг. обвинения в национализме прозвучали также в адрес мно¬
1 О так называемом «национал-уклонизме» // Известия ЦК КПСС. 1990. № 9.
С. 80.
2 ЦК РКП(б)-ЦК ВКП(б) и национальный вопрос. Кн. 1. 1918-1933 гг. М.:
РОССПЭН, 2005. С. 570.
3 О так называемой «Султан-Гапиевской контрреволюционной организации» //
Известия ЦК КПСС. 1990. № 10. С, 81.
24
гих партийных руководителей других республик, представителей
интеллигенции. Как правило, все это имело следствием в лучшем
случае политическую дискредитацию, в худшем - арест и тюремную
изоляцию. Подлинной же причиной расправы с ними было их несо¬
гласие с национальной политикой. Оно - это несогласие - безуслов¬
но, имело место в рядах национальных партийных кадров. Оно было.
И не было секретом для власти. Правда, это несогласие в довольно
безобидной форме проявлялось лишь у небольшой части националь¬
ных партийцев и интеллигенции. Но Сталин и сталинское окруже¬
ние нередко проецировали политическое недоверие на большинство
представителей национальных партийных кадров и национальной
интеллигенции.
Безусловно, уже в те годы помимо пострадавших партийных, со¬
ветских, хозяйственных руководителей, представителей интеллиген¬
ции было немало и тех, которые также не были согласны с политикой
сталинского руководства, системой в целом, но не выражали свое
мнение. Таких, очевидно, было намного больше, чем тех, чье мнение
вызывало подозрение в нелояльности. Так что широко тиражиру¬
емое в сталинское и после сталинское время суждение, будто к се¬
редине 1930-х гг. окончательно сложилось морально-политическое
единство советского общества, не соответствует действительности.
Недовольных данной властью людей было превеликое множество.
Еще больше было недовольных самой системой. В наше время стало
известно, что лишь раскулачивание коснулось около 1 млн крестьян¬
ских семей. Если учесть многодетность большинства тогдашних кре¬
стьянских семей, то невольно приходишь к выводу, что речь идет о
5-6 млн пострадавших. Миллионы лишенных собственности, раску¬
лаченных и униженных, отнесенных к разряду «чуждых классовых
элементов» людей не могли быть в восторге от того, что произошло
с ними. Таким образом, социальная база потенциально недовольных
режимом и строем была достаточно широка. Ни репрессии, ни ин¬
тенсивная идеологическая обработка населения не могли обеспечить
перелома в сознании людей в необходимых власти дозах. Поэтому
система изначально была весьма расположена к использованию са¬
мых крайних мер, грубых методов вколачивания «социалистической
убежденности». Но до поры до времени делать это было непросто. До
середины 30-х годов идеологическая обработка населения сопрово¬
ждалась внедрением в сознание людей страха быть наказанными за
«вредный строй мысли». Но используемые методы репрессивной по¬
литики не обеспечивали в должной степени искоренения антирежим-
ных, антисоветских, антикоммунистических настроений. Во всяком
случае, Сталин полагал, что их нельзя считать достаточными. И ос¬
25
нований для такого вывода было немало. Усиление страха должно
было сыграть роль катализатора эффективности проводимой идео¬
логической обработки населения, окончательно избавить систему
от «сомнительных» и «сомневающихся» элементов. Понадобились
колоссальные жертвы, которые были принесены на алтарь созда¬
ния новой, неведомой до сих пор системы. Чтобы совершить такое
в кратчайшие сроки, понадобились, как справедливо писали авторы
коллективного труда «Наше отечество. Опыт политической исто¬
рии», «большой террор» и «большая ложь», «без чего достичь ис¬
комой цели было невозможно»1. Позиция сторонников применения
террористических методов борьбы с инакомыслием находилась в
полном соответствии с их планами создания социализма в кратчай¬
шие сроки. В 1934 г. на XVII съезде было заявлено о построении в
основном социализма. В 1936 г. полным ходом шла подготовка к
принятию Конституции «победившего социализма». В условиях со¬
циализма конституционные ограничения по признаку классовой и
социальной принадлежности не могли быть предусмотрены. Отныне
должно было быть провозглашено идейное социально-политическое
единство общества, основанное на союзе рабочего класса и колхоз¬
ного крестьянства, при сотрудничестве с прослойкой новой, социа¬
листической, интеллигенции. Между тем признавалось, что в стране
существует недовольство, преподносимое как затаенная злоба клас¬
сового врага. А поскольку существует классовый враг, то и говорить
о прекращении классовой борьбы не приходится. Социализм и про¬
должение классовой борьбы, во всяком случае в той форме, в какой
это преподносилось тогда, выглядели понятиями несовместимыми.
В связи с этим единственным выходом выглядело нанесение клас¬
совым врагам решающего, смертельного, как казалось сторонникам
такого подхода, удара. Быть может, в этом и был заложен глубинный
смысл трагедии 1937-1938 гг.
Однако, как замечают многие исследователи, накануне XVII съез¬
да ВКП(б), состоявшегося в 1934 г., атмосфера в стране и партии
как будто свидетельствовала об умиротворении. Накал внутрипар¬
тийных споров спал, наиболее острые проблемы социально-эконо¬
мического развития как будто нашли свое разрешение. Так казалось
многим. И Сталин вроде бы соглашался с мыслью, что смягчение
политического режима вполне допустимо. Об этом свидетельствует
и его знаменитая тирада на съезде: «Прения на съезде выявили пол¬
ное единство взглядов наших партийных руководителей, можно ска¬
1 Наше отечество. Опыт политической истории. Т. 2. С. 280.
26
зать, по всем вопросам партийной политики... Выявлена... необычная
идейно-политическая и организационная сплоченность рядов нашей
партии»1. По сути, Сталин будто бы согласился с тем, что оснований
для опасений обострения политической ситуации в стране нет и,
следовательно, отсутствует необходимость ужесточения мер в пре¬
следовании людей по политическим мотивам. В научной литературе
встречается точка зрения, что сразу после XVII съезда ВКП(б) поли¬
тический режим в стране несколько смягчился. Но убедительных до¬
водов на этот счет не приводится. Так, в качестве примера приводится
одно из решений Политбюро ЦК ВКП(б) в 1934 г., где при рассмотре¬
нии вопросов, связанных с антисоветскими проявлениями в обще¬
стве и методах деятельности органов государственной безопасности
подчеркивалась необходимость ограниченного применения высшей
меры наказания - расстрела и строгого следования органами дозна¬
ния требований закона1 2. Между тем вряд ли есть основания пере¬
оценивать кратковременную тенденцию (даже если это можно было
бы так трактовать) к либерализации. Быть может, Сталин в какой-то
момент посчитал допустимым несколько ограничить возможности
органов государственной безопасности в вопросах бессудной рас¬
правы с противниками проводимой политики, так же как и методов
ее осуществления. Но временные колебания вряд ли можно расце¬
нивать как альтернативную, хотя и не реализованную возможность
решительного отказа от накатанной системы борьбы с политической
крамолой. Создается порой впечатление, что после 1920 г. в созна¬
нии большинства большевиков Гражданская война не окончилась и
ее продолжение, быть может, в несколько иной форме закономерно
и неизбежно. Может быть, они подсознательно понимали, что граж¬
данская война - это вооруженное противостояние двух непримири¬
мых противников. В данном случае вооруженное противостояние не
имелось в виду. Но существовало осознанное разделение общества
на две части: «своих» и «чужих». Четкая грань при этом не просле¬
живалась, но существовала конкретная ориентация на выявление
«чужих» по совершенно ясным, четким признакам. Да, сопротивле¬
ния «чужих» не было. Но Сталин и большинство большевиков были
убеждены в его возможности. В сознании Сталина и очень многих из
его окружения, тысяч партийцев любая форма несогласия с властью
есть крамола, которую следует искоренить. Крамолу же возможно,
по их убеждению, искоренять, лишь уничтожив ее носителей. Такая
1 Сталин И. Вопросы ленинизма. С, 486.
2 Наше отечество. Опыт политической истории. Т. 2. С. 319-320.
21
постановка вопроса господствовала в сознании миллионов людей
той эпохи. Таковы были последствия кровопролитной Гражданской
войны и эпохи «военного коммунизма», их влияния на массовое со¬
знание, когда решение любой проблемы мыслилось на пути реши¬
тельной атаки на противников предполагаемого варианта, включая
их физическое уничтожение. Таковы были представления абсолют¬
ного большинства коммунистов, включая тех, кто в разные периоды
примыкали к партийной оппозиции, беспартийных, представите¬
лей различных социально-классовых групп населения. «Для меня
убрать значит убить», - это фраза, принадлежавшая видному деяте¬
лю партии П. Постышеву, высказанная во время допроса Толмачева
в 1933 г., красноречиво говорит о подходе к вопросу политического
противостояния. И ничего удивительного в этом нет.
Да и значительная часть общества к середине 1930-х гг. в резуль¬
тате безостановочной идеологической обработки сильно политизи¬
ровалась, утвердились взгляды людей, которые восприняли идею
об извечном классовом антагонизме, о непримиримости классовых
интересов, о присутствии за пределами и внутри страны враждебных
сил, с которыми следует расправляться без колебаний. Политическая
культура основной массы населения, включая основную часть поли¬
тических деятелей того времени, не выходила за рамки такого под¬
хода. Авторы коллективного труда «Наше общество. Опыт полити¬
ческой истории» справедливо отмечают: «Сталин хорошо знал эти
настроения... они импонировали ему, как человеку жесткому, заря¬
женному не на речи и обсуждения, а на приказы, команды, на быстрое
исполнение принятых решений»1.
Один из первых исследователей репрессий тех лет О. В. Хлевнюк
называет их преступлением. Но при этом пишет, что с их помощью
большевики рассчитывали «решить реально существующие пробле¬
мы, достичь вполне конкретных политических и социально-эконо¬
мических целей, преодолеть противоречия избранной модели обще¬
ственного развития». При помощи репрессий Сталин, во-первых,
укреплял свои политические позиции, а во-вторых, решал те про¬
блемы, которые в демократическом обществе преодолеваются путем
применения политических, экономических и лишь в крайнем случае
административно-репрессивных мер. С суждениями Хлевнюка мож¬
но согласиться в той части, когда он говорит, что репрессии укре¬
пляли политические позиции большевизма и что они объективно
1 Хлевнюк О. В. 1937-й: Сталин, НКВД и советское общество. М.: Республика,
1992. С. 75.
28
способствовали решению целого ряда проблем. Ссылка же на демо¬
кратичное общество, где проблемы решаются иначе, с исторической
точки зрения некорректно. Ведь сам избранный в октябре 1917 г.
путь построения совершенно оригинальной, неизвестной доселе со¬
циалистической системы в такой стране, как Россия, сразу же пока¬
зал, что, кроме насильственных методов решения проблем, никаких
других путей нет и быть не может. Лишь потоки крови смывали все
препятствия на этом пути. Это вовсе не говорит о том, что социали¬
стический эксперимент был оправдан. Но это свидетельствует, что
другого пути после прихода к власти большевиков для достижения
стратегических целей не было. Тем более что надежды на скорую ми¬
ровую революцию быстро развеялись, а четкой программы создания
нового, бесклассового, лишенного антагонизмов общества в одной
отдельно взятой стране у новой власти не было. Закономерно, что в
ходе Гражданской войны и особенно в первое десятилетие после нее
правящую партию раздирали бесконечные дискуссии по вопросам
о методах достижения искомых целей. Ни Ленин, ни его соратники,
в их числе Троцкий, Зиновьев, Бухарин, Сталин и другие, ясно себе
не представляли, как будет выглядеть будущая социалистическая
модель. Отсюда и истоки бесконечных теоретических дискуссий.
Правда, за бескомпромиссными спорами и конфликтами в руковод¬
стве Коммунистической партии просматривалась бескомпромиссная
борьба за власть. Тем не менее многовариантность предполагаемых
идей о путях создания социалистической модели говорила и об отсут¬
ствии общих, согласованных заведомо представлений. По существу,
избранная в итоге модель была найдена на ощупь, в результате дли¬
тельного поиска, сквозь преодоление многочисленных трудностей,
непредсказуемых проблем и иллюзий. История показала, что эта мо¬
дель содержала множество изъянов. Но одно несомненно: в ее основу
были положены конкретные фундаментальные принципы, которые
позволили четко определить ее качественную определенность. К их
числу относились, прежде всего, монополия на власть одной партии,
монополия государственной собственности и монополия одной идео¬
логии, характеризуемой как марксизм-ленинизм. В условиях суще¬
ствования этих принципов ни о каких гражданско-демократических
свободах, ни о каком инакомыслии, о правовом государстве говорить
не приходилось. Система взаимодополнения перечисленных трех
принципов могла быть обеспечена лишь репрессивным аппаратом,
который «цементировал» выстроенное на этом фундаменте здание.
Представляется, что Сталин, утверждая в середине 1930-х гг., что в
СССР построен в основном социализм, по сути, имел в виду утверж¬
дение указанных трех принципов. После этого оставалось лишь из¬
29
бавить страну от носителей сомнений в правильности уже сформи¬
рованной модели.
Объявление решающего крестового похода против всех подозре¬
ваемых в нелояльности системе и власти было неизбежным. Но вряд
ли и в этом случае Сталин заведомо знал, когда и как начать широко¬
масштабную репрессивную акцию. В связи с этим в политической,
научной и даже художественной литературе принято считать, что
отправной точкой репрессии послужило убийство С. М. Кирова. На
XX съезде КПСС Хрущев заявил, «что обстоятельства, связанные с
убийством Кирова, до сих пор таят в себе много непонятного и за¬
гадочного и требуют самого тщательного расследования»1. Приведя
некоторые свидетельства, Хрущев намекнул на возможную при¬
частность Сталина к этому убийству. Спустя несколько лет Хрущев
вновь вернулся к этому вопросу на ХХП съезде КПСС, уже более от¬
кровенно изложив детали расследования убийства, дав понять, что он
склонен обвинять Сталина в организации самого покушения. В «пе¬
рестроечное» и «постперестроечное» время ряд авторов откровенно
подводили читателей к мысли о том, что именно Сталин является
инициатором убийства Кирова1 2. В отсутствие прямых доказательств
правильнее было бы согласиться с авторами, которые считают, что
это убийство было использовано Сталиным для приведения в дей¬
ствие масштабного механизма государственного терроризма. Уже
в день убийства, вечером, секретарем Президиума ВЦИК СССР
А. Енукидзе было подписано постановление, согласно которому след¬
ственные дела в отношении обвиняемых в подготовке и совершении
террористических актов надлежало завершить в течение 10 дней, об¬
винительное заключение вручалось обвиняемым за сутки до слуша¬
ния дела в суде. Дело слушалось без участия сторон, кассационного
обжалования приговоров, равно и подачи ходатайств о помиловании
не допускалось, приговор приводился в исполнение немедленно по
его вынесении3.
Принятие такого постановления сразу после убийства Кирова
свидетельствовало, что Сталин моментально определил все те вы¬
годы, которые он может извлечь из произошедшего. У него не оста¬
лось сомнений, что теперь созрели условия для полной ликвидации
любых форм потенциальной оппозиционности. Сталин вряд ли сра¬
1 О культе личности и его последствиях. Доклад первого секретаря ЦК КПСС
тов. Хрущева Н. С. XX съезду Коммунистической партии Советского Союза. 25 фев¬
раля 1956 года// Известия ЦК КПСС. 1989. № 3. С, 138.
2 См.: Радзинский Э. Сталин. М.: ВАГРИУС, 1997. С. 343.
3 Наше отечество. Опыт политической истории. Т. 2. С. 310.
30
зу осознал, как можно осуществить эту акцию в необходимых, с его
точки зрения, масштабах и насколько подчиненный ему карательный
аппарат способен справиться с поставленной задачей. Но одно несо¬
мненно: решить эту задачу можно прежде всего путем расширения
возможности внесудебных органов для принятия решений об осуж¬
дении людей. Сталин не решился тогда на создание внесудебных ор¬
ганов на местах. Но само постановление от 1 декабря 1934 г. суще¬
ственным образом расширяло возможности таких судебных органов,
как Военная коллегия Верховного Суда СССР и военных трибуналов
во внесудебной по сути расправе над людьми и стимулировало ак¬
тивное применение статей самого постановления. При этом при вы¬
несении приговоров в отношении лиц, совершивших преступления
до 1 декабря 1934 г., разрешалось основываться на постановлении от
1 декабря 1934 г. Видимо, от НКВД СССР и Верховного Суда СССР
сразу же потребовали демонстрации решительного «разговора» с тер¬
рористами. Тем более что такая возможность в связи с новым «нова¬
торским» законом предоставлялась. В результате уже в первой по¬
ловине декабря 1934 г. в Москве, Ленинграде, Киеве и Минске были
проведены скоротечные заседания Военной коллегии Верховного
Суда СССР, на которых были приговорены к высшей мере наказа¬
ния: в Москве 32, Ленинграде 39, Киеве 28, Минске 9 человек. Все
приговоренные были тотчас, по вынесении приговоров расстреляны.
Печать сообщала об этом как о казнях «белогвардейцев-террори-
стов». Очевидно, что речь шла о людях, арестованных до убийства
Кирова по мотивам, которые позволили квалифицировать их дей¬
ствия как контрреволюционные преступления. Ранее ведение дел по
таким преступлениям предусматривало проведение хотя и формаль¬
ного, но относительно подробного судебного расследования с соблю¬
дением процессуальных норм. Теперь в этом нужды не было. Судьба
этих людей была заведомо предрешена. И каждая из проведенных
сессий завершалась в течение нескольких часов. Все приговоренные
обвинялись в том, что проникли в крупные города страны для совер¬
шения террористических актов против руководителей партийных
и государственных органов СССР. Подчеркивалось, что речь идет
о бывших белогвардейцах, которые действовали по заданиям эми¬
грантских организаций или спецслужб иностранных разведок1.
Абсурдность обвинений очевидна. Но цель была ясна. У людей
должно было сложиться мнение, что страну наводнили террористы,
которые должны были дестабилизировать политическую обстановку
1 Кирилина А. Неизвестный Киров. СПб.; М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001. С. 199.
31
в стране. В то же время давалось понять, что убийство Кирова - дело
рук белогвардейцев, которые со времен гражданской войны не от¬
казались от мысли взять реванш за прошлое поражение в классовом
противостоянии. Тем самым людям давали понять, что главный враг
прежний - представители свергнутых эксплуататорских классов.
Однако уже вскоре стало ясно, что Сталин вовсе не собирался огра¬
ничиваться новым крестовым походом против традиционных врагов.
Становилось очевидным, что он намеревается покончить с предста¬
вителями всех прежних внутрипартийных оппозиционных течений.
Позже тогдашний нарком внутренних дел СССР Н. И. Ежов при¬
поминал, что Сталин вызвал его и дал команду искать организаторов
убийства среди зиновьевцев1. «Поиск» завершился успешно. К уго¬
ловной ответственности были привлечены наряду с Николаевым
13 человек, некоторые из которых являлись в прошлом одними из
организаторов и активных функционеров комсомола. Вот фами¬
лии этих людей: Антонов, Шатский, Котолынов, Звездов, Юскин,
Соколов, Толмазов, Мясников, Ханин, Левин, Сосницкий, Румянцев,
Мандельштам. Все они придерживались позиций Троцкого -
Зиновьева в ходе внутрипартийной борьбы 1925-1927 гг., и, по их
признанию, свою скрытую оппозиционность они сохранили и в по¬
следующие годы. Правда, прямых свидетельств их участия в орга¬
низации убийства Кирова следствию получить не удалось. И, тем не
менее, 29 декабря 1934 г. Военная коллегия Верховного Суда СССР
приговорила всех 14 обвиняемых к расстрелу. Через час после вы¬
несения приговора все приговоренные были казнены1 2. 16 декабря
1934 г. в Москве были арестованы Зиновьев и Каменев. Все сомнения
относительно двух главных направлений нового этапа репрессивной
политики были отброшены. Ориентиры на следующие два года для
партии, ее местных организаций и Народного комиссариата внутрен¬
них дел, его республиканских, областных, краевых и даже районных
филиалов были заданы. Предстояло бескомпромиссно расправиться
с «чуждыми» элементами и всеми бывшими оппозиционерами.
Вместе со всей страной к этому новому рубежу репрессивной по¬
литики приблизился и Азербайджан.
1 Известия ЦК КПСС. 1989. № 7. С, 69.
2 Ильинский М. Нарком Ягода. М.: Вече, 2002. С. 180.
Глава II
АЗЕРБАЙДЖАН КОНЦА 20-х - НАЧАЛА 30-х:
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЧЕХАРДА ВО ВЛАСТИ
Азербайджанская ССР в 1922 г. являлась составной частью
Закавказской Советской Федеративной Социалистической Респуб¬
лики и непосредственно через нее входила в состав СССР. Следует
иметь в виду, что Азербайджан, как свидетельствовала практика тех
лет, в плане управления являлся одной из самых неудобных для со¬
юзного руководства республик. После 1925 г., когда секретарь ЦК
Компартии Азербайджана С. М. Киров был переведен на работу в
Ленинград на должность первого секретаря Ленинградского обко¬
ма и горкома ВКП(б), Сталину никак не удавалось стабилизировать
состав высшего руководства республики. В 1926-1929 гг. главными
действующими лицами в республике являлись три секретаря: Караев,
Мирзоян, Агавердиев. В 1927 г. Агавердиева сменил Касимов. При
этом Мирзоян одновременно являлся секретарем Бакинского ко¬
митета партии Азербайджана. Формирование триумвирата само по
себе свидетельствовало о разногласиях в партийном руководстве в
вопросах о том, кто будет первым. И думается, что главной пробле¬
мой были разногласия межнационального характера. В составе азер¬
байджанской партийной элиты слишком велика была доля лиц не¬
коренной национальности. После Кирова представителей этой части
партийцев никак не хотели видеть на посту первого тюрка. Ветераны
большевистской партии, а подавляющую их часть составляли лица
русской, еврейской и армянской национальностей, изначально с
большой подозрительностью относились к азербайджанским комму¬
нистам. Для них они были «чужаками». Действительно, с точки зре¬
ния подхода к проблеме «истинных» большевиков такое отношение
было вполне естественным. Наиболее известные и популярные тюр¬
ки-большевики, такие как А. Караев, Р. Ахундов, М. Д. Гусейнов и
другие, были выходцами из других социалистических партий. Часть
азербайджанских коммунистов в начале 1920-х гг. слыли сторонни¬
ками Н. Нариманова и считались национал-уклонистами.
33
Находившиеся у руля управления партией Сталин и представите¬
ли его ближайшего окружения не желали раздражать категорическим
решением ни одну из соперничавших в Азербайджане группировок.
Однако трения внутри руководства продолжали иметь место. Так
продолжалось до тех пор, пока в руководстве ВКП(б) не установилась
относительная стабильность. Но как только с оппозициями в ВКП(б)
было покончено, Сталин счел возможным вернуться к вопросам о
единоначалии в руководстве азербайджанской партийной организа¬
ции. В 1929 г. с многоликим секретарством в Азербайджане было по¬
кончено. Все три секретаря ЦК Компартии Азербайджана расстались
со своими должностями. В Баку же на должность первого секретаря
ЦК был направлен Николай Гикало, никогда прежде в Азербайджане
не работавший, плохо знавший особенности обстановки в респу¬
блике. Вот почему уже через год Москва фактически признала свой
выбор неудачным, заменив Гикало на другого своего посланника
Владимира Полонского. Но и его пребывание в Азербайджане было
недолгим. В октябре 1932 г. Полонского сменил Рубен Рубенов.
Этот шаг Москвы вряд ли вообще объясним. Назначение на пост
первого должностного лица в Азербайджане армянина не могло не
вызвать брожения в среде местных коммунистов-азербайджанцев.
Рубен проработал на этом посту чуть больше года и бесславно по¬
кинул его в декабре 1933 г. Настойчивое желание Москвы видеть
во главе Азербайджана своего эмиссара, скорее всего, было вызвано
упорным нежеланием некоторых из высших руководителей ВКП(б)
видеть азербайджанца на этом посту. Это хорошо видно из фраг¬
мента воспоминаний Н. С. Хрущева, которыми он поделился спустя
много лет. Хрущев поведал, что в 1932 г. его, работавшего тогда се¬
кретарем Московского горкома партии, посетили только что назна¬
ченный первым секретарем Заккрайкома ВКП(б) Лаврентий Берия
и Мир Джафар Багиров, работавший тогда инструктором аппарата
ЦК ВКП(б). Они просили Хрущева посодействовать, чтобы Рубен
не назначался первым секретарем ЦК Компартии Азербайджана.
Хрущев ответил просителям, что, не будучи членом Политбюро, он
не вправе повлиять на решение1. Однако в своем повествовании он
признался, что Рубена лоббировал влиятельный член Политбюро
ЦК ВКП(б) Серго Орджоникидзе, который долгое время возглавлял
Закавказскую партийную организацию, часто бывал в Баку и хорошо
знал почти всех представителей азербайджанской партийной элиты.
И у него, естественно, было свое представление о бакинских кадрах.
1 Мемуары Никиты Сергеевича Хрущева //Вопросы истории. 1990. № 4. С, 81-82.
34
Он, видимо, и был главным препятствием на пути предоставления
решающих полномочий в Азербайджане представителю коренной
национальности. Вообще до поры до времени Орджоникидзе считал
Закавказье своей вотчиной и полагал, что кадровые перестановки там
должны производиться с его согласия. Большую роль Орджоникидзе
в решении кадровых вопросов в республиках Закавказья понимали
и местные работники. К нему и обращались, прежде всего, при воз¬
никновении проблем. К концу 1933 г. Сталин, видимо пришел к вы¬
воду, что длительный эксперимент с назначением в Азербайджан
представителя некоренной национальности пора завершить. В дека¬
бре 1933 г. азербайджанец Мир Джафар Багиров назначается первым
секретарем ЦК. Приняв его перед назначением, Сталин как будто
бы сказал: «Азербайджаном должен руководить азербайджанец»1.
Трудно сказать, почему выбор Сталина пал именно на Багирова.
Во всяком случае, не только потому, что он был азербайджанцем.
Наверное, он почувствовал, что Багиров, которому исполнилось к
этому времени 38 лет, сможет покончить с сотрясавшими высшие
эшелоны власти в Азербайджане интригами, склоками, подсижива¬
ниями. Начался двадцатилетний «багировский» период советской
истории Азербайджана. Все то положительное, что было достигнуто
Азербайджаном в эти годы, неразрывно связано и с его именем. И все
то страшное, репрессивное, противное идеям человечности и гума¬
низма - все это также связано и с его именем. В прежней советской
научной и публицистической литературе имя Багирова чаще всего
ассоциировалось с темой именно массовых репрессий 30-х годов.
Более того, в этих работах он, как правило, выступал как ведущий
инициатор репрессий 1937-1938 гг. в Азербайджане. Литература «пе¬
рестроечного» и «постперестроечного» периодов не внесла ясности
в определение вопроса о степени ответственности Багирова в разра¬
зившейся трагедии.
Мир Джафар Багиров родился в 1895 г. в уездном центре Куба.
Хотя сохранившиеся источники не дают точного представления о
социальном происхождении будущего главы республики, есть все
основания квалифицировать его как выходца из мещанской среды.
В 1913 г. он окончил высшее начальное училище. После этого он
окончил 2-годичные педагогические курсы в Петровске (Махачкале).
С 1915 по 1917 г. работал учителем в сельских школах Кубинского
уезда. После февральской революции 1917 г. Багиров назначается ко-
1 Исмаилов Э. Власть и народ. Послевоенный сталинизм в Азербайджане. 1945—
1953. Баку: Адильоглы, 2003. С. 59.
35
миссаром второй (еврейской) части города Кубы. В условиях поли¬
тического размежевания осени 1917 г. Багиров, судя по всему, занял
однозначно сторону власти Бакинского Совета, в котором ведущую
роль играли большевики. Это привело, пожалуй, к самой позорной
странице в его биографии. Он оказался в отряде известного головоре¬
за Амазаспа, выступавшего под красным знаменем Бакинского боль¬
шевистского правительства. В мае 1918 г. отряд Амазаспа ворвался
в Кубу, учинил кровавую расправу над мусульманским населением.
Мир Джафар Багиров стал свидетелем и невольным соучастником
одного из самых страшных эпизодов великой трагедии азербайджан¬
ского народа, происшедшей в 1918 г. Позже он писал: «К великому
моему сожалению, против моей воли мне пришлось быть свидетелем
той кошмарной картины, которая была в Кубе... Даже я не мог спа¬
сти своих родственников. Были зверски штыками заколоты дядя мой
старик лет 70 Мир Талыб, сын его - Мир Гашим, зять Гаджи Эйбат
и ряд других моих родственников». Приведенный кубинский эпи¬
зод биографии не повлиял на Багирова при выборе политической
позиции1. В дальнейшем следователям, проводившим расследова¬
ние по делу Багирова и других в 50-е годы, так и не удалось выяс¬
нить дату вступления Багирова в Коммунистическую партию. Тем
не менее оформлял Багиров свой политический выбор членством
в партии или не оформлял - не столь важно. Он стал большевиком
фактически и считал себя таковым. При этом приход Багирова к
большевикам был обусловлен, главным образом, стечением обсто¬
ятельств. Он не был результатом осознанного, глубоко продуман¬
ного, убежденного выбора пути, как единственно ведущего к обе¬
спечению свобод и прав угнетенных классов и народов. Таким был
выбор интеллектуалов - социалистов, пришедших в революцию до
революции. Он был результатом обстоятельств, с которыми сталки¬
ваются люди на крутых, переломных этапах развития. Такие обсто¬
ятельства привели Багирова к большевизму. Но выбор был оконча¬
тельным и бесповоротным. И главное, он был удачным. Но для этого
пришлось вначале принять участие в гражданской войне в России
в качестве политработника. Воинские части, в которых служил
Багиров, принимали активное участие в боях против армии белого
генерала Деникина. Но как только в Азербайджане была установле¬
на Советская власть, он был направлен в родные края. Здесь он ста¬
1 Государственный архив политических партий и общественных движений при
Управделами Президента Азербайджанской Республики (далее - АПД УДП АР).
Ф. І.Оп. 122. Д. 107. Л. 31.
36
новится заместителем председателя ревкома Карабахской области,
комиссаром Азербайджанской дивизии и одновременно председате¬
лем военного трибунала этой дивизии. В феврале 1921 г. назначается
председателем Азербайджанской чрезвычайной комиссии (АзЧКа),
впоследствии переименованной в Азербайджанское государствен¬
ное политическое управление (АзГПУ). С 1924 г. Багиров занимал
также посты наркома внутренних дел и заместителя председателя
правительства республики. В 1927 г. Багиров на некоторое время по¬
падает в политическую опалу. Он вынужден покинуть Азербайджан
и переехать на работу в Тифлис. По этому поводу любопытные сви¬
детельства приводит московский исследователь Рудольф Иванов.
Багиров не смирился с потерей должности председателя ГПУ и ре¬
гулярно напоминал о себе письмами к Орджоникидзе. Содержанием
этих писем он хотел показать, что в его отсутствие борьба с чужды¬
ми партии уклонами находится не на должном уровне. Так, в пись¬
ме от 26 ноября 1927 г. он пишет: «Нельзя похвастаться, конечно...
и положением в Азербайджане... ведь в уездах не лучше, да и в Баку
тенденция к усилению влияния оппозиции за последнее время не¬
мало говорит... Конечно, преступность и пагубность для нас всех
работающих ясна. Но, несмотря на полную непоколебимость и до-
стойность в оценке этого вопроса наших лучших товарищей, драка
между ними зашла так далеко, что помимо их воли и желания объ¬
ективно создается нерадужная картина... Об этом... я предупреждал
одного товарища, но боюсь, что часто мои искренние добрые поже¬
лания использовались моими “доброжелателями” против меня, ре¬
шил тебе написать...»1 27 марта 1928 г. Багиров вновь пишет письмо
Орджоникидзе: «Из разработок АзГПУ и заявления моего в Зак. кр. и
Зак. Кр. Ком... увидишь, как на одиннадцатом году соввласти вообще
и восьмом году в АССР вместо усиления борьбы с переменившей
фронт Мусаватской и Иттихадской сворой в угоду ей, т. е. контрре¬
волюционной своре»1 2. 18 августа 1928 г. Багиров вновь обращается
к тому же адресату с просьбой помочь ему утрясти отношения с ру¬
ководством Закавказской и Азербайджанской партийными организа¬
циями3. Большое влияние Орджоникидзе на дела в Закавказье, ви¬
димо, имело до 1930 г., когда ставленник его, секретарь Заккрайкома
В. В. Ломинадзе, был обвинен вместе с председателем Совнаркома
1 Иванов Р. Именем Союза Советских... Жизнь и гибель комбрига Нахичеванско¬
го. М.: Герои Отечества, 2007. С. 418-419.
2 Там же. С. 420-421.
3 Там же. С, 424.
37
РСФСР С. И. Сырцовым в сколачивании очередного оппозицион¬
ного блока. После этого Сталин берет на себя расстановку кадров в
Закавказье в свои руки.
В июне 1929 г. первым секретарем ЦК Компартии Азербайджана
становится Николай Гикало, а в сентябре того же года Багиров вновь
становится председателем АзГПУ. Причины этих кадровых измене¬
ний раскрываются в информационном письме ЦК Азербайджанской
Компартии от 25 мая 1929 г. в адрес первичных организаций. В нем,
в частности, говорилось: «Летом 1927 года группа чекистов во главе
с Горобченко и Мороз расстреляла без суда и следствия и санкции
ЦК мирного гражданина некоего Султанова, ударившего на улице
Горобченко бутылкой по голове, избили, посадили в тюрьму и держа¬
ли там несколько месяцев ни в чем не повинных людей - товарищей
Султанова (один член партии, другой комсомолец), бывших вместе
с ним, когда тот ударил Горобченко. После всего этого, вместо того
чтобы прийти в ЦК и рассказать всю правду об этом преступлении,
эти бывшие работники ГПУ скрыли от партийных работников это
дело. Перед ЦК АКП(б) Мороз и Горобченко изобразили расстре¬
лянного Султанова как старого бандита, рецидивиста и хулигана,
неоднократно зарегистрированного в уголовном розыске и подлежа¬
щего изъятию и расстрелу. Чтобы скрыть следы своего бесподобно¬
го, грязного и гнусного преступления от соответствующих органов,
Мороз и Горобченко прибегают к еще более гнусному, недопустимо¬
му для органов ГПУ методу - составлению подложных протоколов
допроса и следствия расстрелянного Султанова. Причем составляют
этот протокол спустя два года, когда им становится известным, что
дело раскроется, что ЗАК ГПУ приступает к расследованию этого
преступления. Потеряв революционное чутье, забыв интересы про¬
летарской страны, чувствуя себя безнаказанными, эти люди совер¬
шили такое преступление»1. Следует добавить, что руководители
«группы чекистов» Горобченко и Мороз не были рядовыми сотруд¬
никами ГПУ. Один из них - Горобченко - был заместителем пред¬
седателя АзГПУ, а другой - Мороз - начальником секретного отдела
ГПУ. И совершили они свое преступление в бытность председателем
ГПУ не Багирова, а Новруза Ризаева. И два года преступление не
раскрывалось именно при новом председателе. Но почему-то автор
весьма содержательной монографии о комдиве Дж. Нахичеванском
Р. Н. Иванов видит виновником происшедшего Багирова. Правда,
логика здесь у автора весьма оригинальная. Он полагает, что Багиров
1 Иванов Р. Именем Союза Советских... Жизнь и гибель комбрига Нахичеванско¬
го. С. 429.
38
некогда направил в Нахичеванскую республику комиссию, которая,
в общем-то, была необъективной и репрессировала немало невинных
людей. Членом этой комиссии был и Горобченко. Вот почему, по мне¬
нию Иванова, виноват Багиров. И тут же пишет, что и другой член
комиссии Довлатов, тоже был не самых лучших правил. О нем он пи¬
шет: «Это был махровый алкоголик, темная личность, вокруг которо¬
го “кучковались” нелюди из преступного мира»1. Может, так и было.
Но Довлатова характеризовать как человека Багирова, вовсе нет ни¬
каких оснований. Исай Иванович Довлатов - член партии с 1906 г.,
занимал весьма солидные посты в руководящих органах республики,
хотя обладал крайне низким уровнем образования, что было весьма
распространенным явлением в то время. Впоследствии он был ре¬
прессирован, но в 1929 г. как разложившийся элемент (пьяница) был
исключен из партии. Но причем здесь Багиров? Кстати, исключен
он был из партии после возвращения Багирова в Азербайджан. И ре¬
прессирован он был в период руководства Багирова Азербайджаном.
И Горобченко нет оснований считать человеком Багирова. Тем более
Мороза. Я далек от мысли идеализировать Багирова. И делать это
очень сложно. Но согласимся, что дело Горобченко и Мороза цели¬
ком лежало на совести тогдашнего руководителя АзГПУ Ризаева и
руководителей партийной организации Азербайджана. Сам Иванов
подтверждает, что это дело стало причиной смены руководства ЦК
Компартии Азербайджана и АзГПУ. И если Багиров активно способ¬
ствовал разоблачению преступников и тех, кто им покровительство¬
вал, то его понять можно было.
На решение о назначении Багирова, видимо, повлияло вмеша¬
тельство лично Сталина. В письме секретарю ЦК ВКП(б) В. Мо¬
лотову он пишет: «Багирова (несмотря на его грехи в прошлом) при¬
дется утвердить предчека Азербайджана: сейчас он единственный
человек, который может справиться с поднявшими голову мусавати¬
стами и иттихадистами в Азербайджанской деревне...» Совершенно
очевидно, что Сталин Багирова тогда лично не знал. Остается пред¬
положить, что кто-то его убедил, что Багиров - это тот человек, ко¬
торый нужен в Азербайджане во главе карательного органа. Иванов
полает, что это произошло благодаря «усилиям доброжелательного
Серго Орджоникидзе и утонченного воздействия Лаврентия Берия».
Возможно. Но настороженное отношение к кандидатуре Багирова
выразилось в решении ЦКК ВКП(б) от 24 сентября 1929 г., где рас¬
сматривался вопрос об ответственных работниках Азербайджанской
1 Там же.
39
парторганизации. В решении о Багирове записано: «Указать тов.
Багирову, что он не принял мер против недопустимых методов рас¬
правы в органах ГПУ в 1924 г., предупредив его, что при повторе¬
нии таких случаев в аппарате ГПУ он будет нести ответственность
как председатель ГПУ»1. Это говорит еще о весьма серьезных со¬
мнениях Москвы в состоятельности кандидатуры Багирова. Но
вполне возможно, что со сменой руководства в Азербайджане в ЦК
ВКП(б) действительно пожалели о смене председателя местно¬
го ГПУ в 1927 г. Может быть, эта мысль была подсказана Берией.
Причем, подсказана Сталину через Орджоникидзе. Наверняка, про¬
тив кандидатуры Багирова не возражал и председатель ОГПУ СССР
В. Р. Менжинский и руководитель Закавказского краевого комитета
партии. Во всяком случае, не без их участия Багиров был вновь назна¬
чен осенью 1929 г. председателем ГПУ Азербайджанской ССР. Роль
Л. Берии в этом назначении была вряд ли решающей.
Но повторное пребывание Багирова на посту председателя ГПУ
не оправдало надежд Москвы. Назначение его совпало с началом
коллективизации, методы проведения которой вызвали недоволь¬
ство крестьян. Ситуация усугубилась тем, что в различных частях ре¬
спублики продолжали действовать небольшие вооруженные отряды
крестьян, не признающих новой власти, действующие методом тер¬
рора против ее представителей. Такие отряды под предводительством
Меджида Шекибекова, Гусейн бека Солтанова и других действовали
на западе Азербайджана. Опасаясь, что в новых условиях коллекти¬
визации действия этих отрядов могут перерасти в восстание, в январе
1930 г. началась операция ГПУ Азербайджана, в которой были задей¬
ствованы войсковые части в составе двух полков. Была создана цен¬
тральная оперативная группа, которую возглавил Багиров. Его заме¬
стителем был назначен Ю. Сумбатов, начальником штаба начальник
секретно-политического отдела ГПУ Азербайджана Адамович. В со¬
став группы входили работники ГПУ, представители партийных
органов, высшие партийные, комсомольские активисты. В их числе
были Т. Борщев, Г. Везиров, А. Ваграмов, В. Якофидия, Р. Алиев,
И. Тагиев, К. Шарифов, Г. Гаджиев, А. Катибли и другие. Тем вре¬
менем члены отряда Шекибекова вместе со своими семьями покину¬
ли села Шахгаласы и Чай Обасы. Об этом было доложено Багирову.
Несмотря на это, Багиров приказал совершить артобстрел села Чай
Обасы. В результате погибло 36 человек. Погибли в основном жен¬
щины и дети. Гибель мирных жителей, безвинных жертв каратель¬
1 Иванов Р. Именем Союза Советских... Жизнь и гибель комбрига Нахичеванско¬
го. С.433.
40
ной операции, могла дорого обойтись Багирову. Информация о по¬
дробностях операции стала известна в ЦК Компартии Азербайджана,
Закавказском комитете ВКП(б), да и в ЦК ВКП(б)1. Последовало
длительное расследование. Заключительным его аккордом стало
обсуждение этого эпизода на одном из заседаний Политбюро ЦК
ВКП(б) в 1931 г. Этот эпизод в качестве одного из примеров переги¬
бов при проведении коллективизации в Закавказье описан в справке
Секретно-политического отдела ОГПУ СССР, составленной не позд¬
нее 15 октября 1931 г. В ней говорилось: «Безобразный, бессмыслен¬
ный характер допускавшихся перегибов ярко проявляется в имевшем
место в селении Чай-Обасы Гянджинского района расстреле мирного
населения. При изъятии скрывавшихся в указанном селении 8 бан¬
дитов отрядом 4-го стрелкового полка были зверски расстреляны
19 февраля 1930 г. около 30 человек, т. е. все жители селения. Дома
и другие постройки подожжены, имущество разгромлено. В чис¬
ле расстрелянных находилось 14 детей, их них 9 в возрасте от 2 до
6 лет. Кроме того, 4 грудных ребенка были брошены привязанными к
трупам матерей и умерли от холода и голода. При обследовании ме¬
ста расстрела были обнаружены остатки костра, на котором лежало
5 трупов, в том числе 3 детских. Один из трупов сгорел почти совер¬
шенно, осталась одна голова»1 2.
Конечно, даже в то время виновных ожидало суровое наказание.
Но Багирову пришлось лишь распрощаться с должностью предсе¬
дателя ГПУ республики. Вслед за этим он был зачислен на курсы
марксизма-ленинизма при ЦК ВКП(б), а затем попал в аппарат ЦК
ВКП(б) на должность инструктора. Вот здесь, безусловно, большую
поддержку он получил от Берии, с которым его связывали давние
отношения. В начале 1920-х гг. Берия работал в аппарате Аз ГПУ,
которым руководил Багиров, и даже одно время был его замести¬
телем. Отношения были дружественными, и такими они остава¬
лись, по-видимому, до конца политической карьеры обоих. В марте
1931 г. Берия занял пост уполномоченного ОГПУ по Закавказью, а в
октябре того же года стал первым секретарем ЦК Компартии Грузии.
В 1932 г. он уже секретарь Заккрайкома. Для Багирова - это уже уда¬
ча. Пропорционально должностному возвышению росло и влияние
Берии на кадровые вопросы, во всяком случае в Закавказье. Между
тем в Азербайджане продолжались, судя по всему, интриги в верхнем
эшелоне власти. Гикало на посту первого секретаря сменил извест¬
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 40. Д. 160. Л. 17-23.
2 ЦК РКП(б) I [К ВКП(б) и национальный вопрос. Кн. 1. С. 673.
41
ный партийный деятель В. Полонский. Чтобы утихомирить страсти
в руководстве АКП(б) с конца 1920-х гг. и в начале 1930-х гг. Москва
перемещает одного за другим большую группу партийных и совет¬
ских работников за пределы республики. В 1929 г. секретарь кон¬
трольной комиссии Бакинской организации АКП(б) И. Анашкин
переводится на работу в Саратов, в 1931 г. бывший секретарь ЦК
АКП(б), секретарь Гянджинского окружкома А. Караев был послан
на учебу в Москву, после завершения которой был направлен на пре¬
подавательскую работу там же в Москве. Заместитель председателя
Совнаркома ЗСФСР М. Д. Гусейнов направляется в Таджикистан
на должность первого секретаря ЦК. Бывший секретарь АКП(б)
Л. Мирзоян в 1930 г. был направлен на работу на Урал, а затем в
Казахстан на должность первого секретаря ЦК. Бывший секретарь
ЦК АКП(б) Ю. Касимов с 1931 г. находился на партийной работе в
Ленинграде, заведующий отделом по работе в деревне ЦК АКП(б)
Г. Джабиев переводится на работу в Москву заместителем председа¬
теля Колхозцентра СССР. Заместитель наркома РКП Азербайджана
М. Нариманов в 1929 г. направляется в Свердловск секретарем
окружкома. Заместитель Госплана Азербайджана Ч. Ильдрым в
1930 г. направляется руководителем строительства Магнитогорского
металлургического комбината. Заведующий орготделом ЦК АКП(б)
И. Алиев в 1930 г. направляется на учебу в Москву, а после заверше¬
ния учебы назначается первым секретарем Каракалпакского обкома
ВКП(б). Бывший нарком просвещения Азербайджана М. Кулиев был
направлен в Чимкент на должность секретаря горкома, а затем на пар¬
тийную работу в Одессу. Однако «чистка» рядов Азербайджанского
руководства не принесла желаемых результатов. В конце 1932 г. в
Москве созрела идея новой смены азербайджанского руководства.
Назначение Берия на пост первого секретаря Заккрайкома
сыграло, наверняка, решающую роль в возвращении Багирова в
Азербайджан в конце 1932 г. Здесь он занял место руководителя пра¬
вительства - председателя Совнаркома, а спустя год стал первым
секретарем ЦК Компартии Азербайджана. Но Багирову еще пред¬
стояло себя показать. Пока же ситуация не располагала к крутым
мерам по отношению ко всем сомневающимся в прошлом и настоя¬
щем. Репрессивная политика в жизнь проводилась, но еще не приоб¬
рела того характера, который свидетельствовал бы о более ощутимых
потрясениях.
Глава III
НАКАНУНЕ «БОЛЬШОГО ТЕРРОРА»
11-12 января 1934 г., спустя месяц после избрания Багирова
на пост первого секретаря ЦК, состоялся XII съезд Компартии
Азербайджана. В Отчетном докладе первого секретаря ЦК не ощу¬
щалось, что республике и ее партийной организации предстоит прой¬
ти через суровые испытания кровавой чистки. В докладе Багирова
основное внимание было уделено успехам республики за годы
Советской власти в развитии экономики, культуры, социальной сфе¬
ры, о проблемах партийного строительства, о необходимости воз¬
растания роли и уровня партийного, большевистского руководства
всеми сторонами социалистического строительства. Одним словом,
ставшая привычной партийная риторика. Говоря о развитии культу¬
ры, например, Багиров подчеркнул, что партия добилась заметных
успехов в деле формирования новой и перевоспитания старой интел¬
лигенции. Он подчеркивал: «Мы имеем не только большие достиже¬
ния в смысле организации новых театров, кино, новых радиоточек,
но и в смысле роста кадров, вышедших из нашей среды. Наряду с
этим мы имеем громадный перелом в настроении людей, иначе мыс¬
ливших до последнего времени. Ряд бывших буржуазных тюркских
писателей перестраиваются и неплохо. Возьмем, например, Гусейн
Джавида, Мушвига, Джабарлы. Они перестраиваются медленно,
туго, но все-таки чувствуется, что человек перестраивается. То же
самое и в области театра»1. Касаясь укрепления единства партии,
Багиров заметил, что особой угрозы этому единству не существует.
«Были некоторые попытки со стороны жалких остатков троцкистов,
которые еще единицами насчитываются в той или иной организации,
расшатать наши ряды, были отдельные выступления», - сказал он.
Но, подчеркнул, что эти попытки и выступления будут встречать
самый решительный и беспощадный отпор1 2. Никакую особую агрес¬
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 74. Д. 17. Л. 70-71.
2 Там же. Л. 95.
43
сивность доклад Багирова не содержал. На первом после съезда пле¬
нуме ЦК был избран состав бюро ЦК в количестве 13 человек и се¬
кретариат ЦК из 3 человек. В состав бюро ЦК вошли первый, второй
и третий секретари ЦК, соответственно М. Д. Багиров, С. Кудрявцев
и Р. Гульбис, председатель Совнаркома У. П. Рахманов и его заме¬
ститель Г. Агавердиев, партийные, советские и хозяйственный ру¬
ководители: А. Агрба, М. Нариманов, С. М. Эфендиев, А. Петерсон,
А. Акопов, Г. Василькин, С. Балахнин. Кандидатами в члены бюро ЦК
были избраны Л. Расулов, К. Мустафаев, Г. Рахманов, Дж. Ахундзаде,
Меджидов и А. Везиров. В состав бюро ЦК вошел и первый секре¬
тарь Заккрайкома Берия1. После съезда Компартии Азербайджана
в феврале 1934 г. прошел XVII съезд ВКП(б) - «съезд победите¬
лей социализма». Ритм жизни в обществе в 1934 г. не изменился.
Напряженность не нарастала и не подогревалась.
Об этом свидетельствует и характер отношений между партий¬
ными органами и госбезопасностью. На запросы ЦК о фактах, по¬
рочащих того или иного запрашиваемого, органы безопасности
отвечали конкретно и предметно. Так, в июле 1934 г., за подписью
заместителя заведующего особым сектором ЦК и БК АКП(б) следу¬
ет запрос в адрес начальника секретно-политического отдела АзГПУ
Герасимова с просьбой сообщить о наличии порочащих фактов в от¬
ношении 17 работников ЦК и БК. В ответ заместитель начальника
секретно-политического отдела Кулиев спокойно отмечает, что в
отношении Абагалия, Саркисова Казаринова, Ибадова, Ризаевой,
Шлемова, Алхазова, Аристовой, Серебрякова, Шахновского, Куда¬
шева, Кулиева, Хасабова, Осипова, Рахмеевой, Тер-Саркисова ком¬
прометирующими фактами ГПУ не располагает. И лишь в отношении
Шлемова известно, что он в 1922 г. привлекался ГПУ к ответственно¬
сти «за дачу ложных сведений на ответственных работников в комис¬
сию по чистке партии, за что был лишен права поступления в органы
ГПУ». Еще раньше ГПУ отвечало, что оно не располагает компроме¬
тирующими фактами в отношении Али Рзаева, Магеррама Алиева,
Фридриха Джевальда и других1 2.
Просматривая документы тех лет, невольно приходит на ум
мысль, что долгое время учет и подбор кадров в партийные и комсо¬
мольские органы и даже в органы госбезопасности не проводился на
основе тщательной проверки социального происхождения и нали¬
чия судимости, как это принято считать. Очень часто и сведения о
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 74. Д. 90. Л. 3.
2 Там же. Оп. 88. Д. 85. Л. 12, 15.
44
партийности, да и другие сведения учитывались только на основании
личного заявления. Характерен такой пример. В 1934 г. Особый сек¬
тор ЦК Компартии Азербайджана запросил в ГПУ республики о до¬
стоверности сведений на инструктора сельхозотдела ЦК Мухтарова
Али Гюля. В ответе от 19 апреля 1934 г. помощник начальника эко¬
номического отдела ГПУ и начальник IV отделения этого же отдела
сообщили, что Мухтаров был осужден постановлением комиссии
АзЧК 24 декабря 1921 г. за растрату казенных денег и подделку лич¬
ных документов и приговорен к двум годам принудительных работ
с содержанием в тюрьме. Причем подлежал осуждению на пять лет,
но с применением амнистии срок был сокращен до двух. Мухтаров
при оформлении на работу в ЦК скрыл этот факт. Более того, в од¬
ной анкете указал, что является членом ВКП(б) с 1918 г., в другой,
что был членом ВЛКСМ с 1919 г., коммунистом с 1920 г. Между
тем ГПУ сообщало, что из партии Мухтаров исключен в 1921 г., но
он нашел чистый бланк партбилета и сам его заполнил. Также до¬
водилось до сведения ЦК, что Мухтаров женат на дочери бывше¬
го бека, арестованного за бандитизм, а сын его, несмотря на то что
был лишен избирательных прав, пользовался покровительством
зятя1. Или другой случай. В июле 1934 г. Заместитель председателя
АзГПУ Пурнис и начальник экономического отдела Ходжамиров
обратились к секретарю ЦК ЛКСМ Азербайджана с жалобой на от¬
ветственного комсомольского работника Арташеса Аллахвердова.
Оказалось, что его отец, бывший торговец, занимался валютными
операциями1 2. Так что будущая чистка партии не выглядела так уж
бессмысленно, как это порой изображалось в более поздней лите¬
ратуре. Однако в 1934 г. все факты на этот счет не рассматривались
как нечто необычное.
И все же ГПУ и в тот период внимательно отслеживало настроения
людей. Примером этого может служить справка Азербайджанского
государственного политического управления с характерным назва¬
нием «Об антисоветских группировках и настроениях среди рабо¬
чих и служащих типографий г. Баку», составленная в мае 1934 г.
В справке приводятся многочисленные высказывания рабочих и
служащих типографий, подслушанные тайными осведомителя¬
ми ГПУ. Все эти высказывания служили основанием для вывода
о формировании неких группировок, которые заняты антисовет¬
ской агитацией, которая носит «характер неприкрытой фашистской
1 Там же. Л. 42.
2 Там же. Л. 28.
45
идеологии». Так сообщалось, что в типографии «Красный Восток»
выявлена группировка численностью 5 человек. О каждом из них
представляются подробные анкетные данные, частью компромети¬
рующие. Так, о рабочем Шегеле Хабаде сказано, что он в прошлом
сочувствовал меньшевикам, ранее имел собственную типографию,
лишался избирательных прав, не член профсоюза. О Михаиле
Быкове говорится, что в прошлом он был эсером. О Павле Блохине,
что он «до империалистической войны был в Германии». Николай
Степанов в 1926 г. «обвинялся в изготовлении фальшивых денег».
Ну а на Василия Козлова был собран целый «букет» дискредити¬
рующих свидетельств: «В прошлом активный эсер, поддерживал
связь с бывшим руководством эсеровской организации, отказал¬
ся от сверхурочной работы, связанной с изготовлением материа¬
лов к съезду партии. Участники этой группы высказывали взгля¬
ды, свидетельствующие о сочувствии фашистской Германии типа:
“Германский народ показал всему миру, что только при фашизме
может существовать государство и наука. Весь мир убедился, что
демократы - только грабители государства. Интернационал при¬
вел людей к разорению. Когда фашизм закончится - пусть дерут¬
ся наши коммунисты”, “в случае войны Советская власть лишена
поддержки народа”, “пока эта сволочь будет у власти, нечего ждать
хорошего, кроме еще большего закабаления народа. Стоит только от
них избавиться, как самое многое, через месяц, Россия будет жизне¬
радостной и неузнаваемой. Путь к этому единственный - это война,
которая положит конец их владычеству и господству”, “начнется
вторая национальная русская революция, что и приведет к уничто¬
жению марксизма и коммунизма”».
В другой якобы выявленной группе в той же типографии в со¬
ставе четырех человек, двух русских и двух тюрков, допускались
высказывания, направленные на дискредитацию Советской власти
и Коммунистической партии. Два таких высказывания приводятся
в справке: «Во время татарского нашествия в России было лучше,
чем теперь. Тогда татары брали только установленную дань, а теперь
власть грабит на каждом шагу», «что же делать, сейчас торжество
бандитов - строится бандитское государство».
Антисоветски настроенная группа была замечена бдительными
чекистами в типографии «Азернешра» в составе Агали Наджафова,
Алиаббаса Алиева, Рагим Гусейн Самеда, Мешади Исламова. Один
в прошлом был мусаватистом, один служил офицером в армии АДР,
один был исключен из большевистской партии за связь с мусавати¬
стами, один являлся активным членом духовного совета секты бе¬
хаистов. В справке указывается, что все четверо «пользуются среди
46
тюркской части работников типографии авторитетом. В результате...
за последнее время частично сорвана кампания по сбору пожертвова¬
ний в пользу австрийских рабочих. Отказ от пожертвования и прояв¬
ление недовольства наблюдалось не только со стороны беспартийных
рабочих, но и отдельных членов партии». Лидером этой группировки
называли бехаиста Али Аббаса Алиева. Вообще составители справки
полагали, что все работники типографии не вызывают доверия. Так, о
заведующем цехом Бабаеве Алиакпере сказано: «Антисоветский эле¬
мент, брат сосланного в свое время в Соловки за т. р. деятельность»;
Бабаев Абдул Бала: «антисоветски настроенный»; Гаджиев Рафик:
«антисоветский элемент»; Исмаилов Мешади: «антисоветский эле¬
мент, бывший мусаватист»; Мамедов Азизага: «антисоветски настро¬
енный»; Сардаров Артем: «антисоветски настроенный элемент, враг,
шкурник, подозревается во вредительстве»; Кулиев Али Аббас: «но¬
ситель отрицательных настроений».
В литографии Бакполиграфтреста подозрительными, не внушаю¬
щими политического доверия названы Кузьма Тарасенко, Николай
Федоров, Александр Попов.
В типографии «3-й Интернационал» раздражение чекистов вы¬
зывали фигуры корректоров Фараджуллаева Исрафила и Халилова
Мирза Таги. Основанием для подозрений служили их неосторожные
реплики по поводу набираемых материалов. Так, Фараджуллаев при
ознакомлении со статьей «Реплики вождя больше всего относятся
к нам» по поводу предложения «мы должны смыть с себя прошло¬
годнее пятно» гневно бросил: «Смывайте сволочи, посмотрим, до ка¬
ких пор будете смывать». А Халилов, читая заглавие статьи в газете:
«Перед пролетарским государством с честью выполнил свой долг»,
гневно отреагировал: «Половину нашей зарплаты, сволочи, высчиты¬
вают на заем».
Подписавшие справку председатель АзГПУ Сумбатов и началь¬
ник секретно-политического отдела Герасимов отметили, что сло¬
жившееся положение отчасти связано со слабостью кадрового руко¬
водящего состава типографий, политической неподготовленностью
многих партийных и профсоюзных руководителей. По поводу од¬
ного из них - председателя профсоюзной организации типографии
«3-й Интернационал» Ибрагима Исмаилова - приводятся примеры
допущенных ляпсусов при публичных выступлениях в коллективе:
«Товарищи, мы отняли у армянского пролетариата церковь и превра¬
тили ее в клуб», «в течение одного года СССР превратился из аграр¬
ной страны в индустриальную», «мы, к сожалению, принимаем вызов
на социалистическое соревнование».
47
В конце справки Сумбатов и Герасимов сообщили, что они продол¬
жают наблюдать за настроениями в типографии и считают, что «ка¬
кие-либо мероприятия по переброске участников нежелательны»1.
Рекомендательный характер писем органов внутренних дел су¬
щественно меняется после убийства Кирова. Сразу же стал прогля¬
дывать постепенный переход к применению решительных санкций
ко всем, кто не вызывал политического доверия. Естественно, что в
поле зрения сориентированных соответствующим образом органов
должны были попасть все, кто когда-либо был связан с различными
оппозиционными группами в самой партии, те, чья социально-клас¬
совая принадлежность вызывала у «бдительных» чекистов сомнения.
Так, 25 декабря 1934 г. Политбюро по предложению ЦК Компартии
Азербайджана утвердило решение о «высылке из Азербайджана в ад¬
министративном порядке в концлагеря с конфискацией имущества
87 семейств кулаков, злостных антисоветских элементов, в прошлом
владельцев крупных капиталистических предприятий, беглых кула¬
ков из других районов Союза»1 2. Но в первые месяцы после убийства
Кирова репрессивная кампания не приобрела еще особо значимых
масштабов. Во всяком случае в Азербайджане. К ответственности
как партийной, так и уголовной привлекались лишь проявившие
крайнюю неосторожность люди. Так, заведующий организационным
отделом Бакинского совета Григорий Корнев и инструктор этого
же отдела Иван Сапогов в начале 1935 г. были исключены из пар¬
тии и осуждены к одному году исправительных работ по обвинению
в клеветнической и троцкистской вылазке. Вина их состояла в том,
что они в статистических отчетах показали, что в ходе отчетно-пере¬
выборной кампании по выборам в местные советы по Баку актив¬
ность населения была невысокой. Справка и соответствующее со¬
проводительное письмо кроме руководства Бакинского совета были
предоставлены и специальному корреспонденту газеты «Правда» по
Азербайджану Нагульному. Тот на основании представленных мате¬
риалов опубликовал 15 декабря 1934 г. в московской газете «Правда»
заметку, в которой утверждал, что активность избирателей в Баку
была слабой. Заметка вызвала гнев азербайджанского руководителя
Багирова, который, видимо, усмотрел чей-то злой умысел в отноше¬
нии его позиций в республике. Уже 17 декабря 1934 г. «Правда» по¬
местила опровержение, подписанное Багировым, в котором Корнеев
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 88. Д. 112. Л. 27-33.
2 Российский государственный архив социально-политической истории (далее -
РГАСПИ). Ф. 17. Оп.162. Д. 17. Л. 95.
48
и Сапогов обвинялись в передаче ложных сведений и сообщалось о
привлечении их к партийной ответственности. Специальный пред¬
ставитель Комитета советского контроля при Совете народных ко¬
миссаров СССР некто Иванов подтвердил утверждения Багирова
и заявил о высокой активности бакинских избирателей. Это дало
основание секретарю партколлегии Комитета партийного контроля
по Азербайджану Синайскому в письме в партколлегию Комитета
партийного контроля при ЦК ВКП(б) утверждать, что Корнеев и
Сапогов извратили факты сознательно и их действия носят «клевет¬
нический, троцкистский характер»1.
В начале 1935 г. партколлегия КПК по Азербайджану рассматри¬
вала на своем заседании дело члена партии с 1904 г., члена общества
старых большевиков, первого председателя ЦИК Азербайджанской
ССР Мухтара Гаджиева. На пленуме ЦК Компартии Азербайджана в
декабре 1934 г. секретарь Сальянского райкома партии Амирасланов
поведал участникам, что Гаджиев, находясь на излечении в больни¬
це, говорил, что Киров погиб закономерно, поскольку окружил себя
интриганами, что в Азербайджане к руководству пришли национал-
уклонисты, к числу которых он относил и секретаря ЦК Багирова.
Один из выступавших на пленуме участников заявил, что в один из
приездов в Казахский район, откуда бал родом сам М. Гаджиев, тот за¬
явил в присутствии крестьян, что нынешние власти хуже царских чи¬
новников, поскольку обирают крестьян. Гаджиев обвинялся и в дру¬
гих грехах. Несомненно, все это могло иметь место. Мухтар Гаджиев,
видимо, был несдержанным эмоциональным человеком, к тому же с
крайне невысоким уровнем образования и интеллекта. Обвинения
для того времени были убийственными. При этом Гаджиев их не от¬
рицал и даже покаялся. Но тогда, в 1935 г., партколлегия, принимая
во внимание прежние заслуги, объявила ему лишь выговор и строго
предупредила1 2.
В отличие от Гаджиева, директору одного из рабочих факуль¬
тетов Гусейнову и студенту Закавказской промышленной акаде¬
мии Володину не удалось отделаться взысканиями. Член партии
с 1918 г. Кули Гусейнов 29 декабря 1934 г. в магазине публично
оскорбительно высказался в адрес секретаря ЦК Багирова, назвав
его ослом. Нецензурно отозвался он и о власти, республике и наро¬
де, одобрительно отозвался об убийстве Кирова. Пьяного Гусейнова
милиция забрала в вытрезвитель. Видимо, Гусейнов был челове¬
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 88. Д. 88. Л. 53-54.
2 Там же. Л. 55-56.
49
ком несдержанным. На следующий день в кабинете начальника
Азербайджанского управления НКВД Сумбатова Гусейнов напом¬
нил последнему, что тот не должен забывать судьбу Горобченко. По
сути, он откровенно угрожал Сумбатову. Впоследствии Гусейнов
раскаивался. Но судьба его была определена1.
Ефим Володин на занятиях Промакадемии откровенно заявил,
что рабочие в стране работают лишь из-за хлебных карточек. При раз¬
боре этого «несознательного» заявления Володину напомнили, что
он еще раньше допускал «неправильные» реплики. Например, одно¬
му из рабочих, который выражал свое недовольство нормами расце¬
нок, Володин посоветовал за справедливостью обратиться к Сталину.
Володину инкриминировали троцкизм и исключили из партии.
Семен Плешаков, работник профсоюза, был привлечен к от¬
ветственности за высказанную им в нетрезвом состоянии реплику:
«Напрасно убили Кирова, надо было убить Сталина»1 2.
Как видно, после убийства Кирова привлечения к ответственно¬
сти были не столь частыми и достаточно понятными. Но уже вскоре
партийные и карательные органы повели более «решительную борь¬
бу с крамолой». Выявление, привлечение к ответственности и наказа¬
ние «сомнительных», «социально опасных», «контрреволюционных
элементов» приобретало конкретный тотальный характер. Это стало
возможным благодаря широчайшему использованию агентуры, ины¬
ми словами, привлечению к осведомительской деятельности большо¬
го числа людей, занятых в самых различных сферах производства и
культуры. «Стукачество» рассматривается как почетная обязанность
граждан страны Советов. Осведомители оберегаются и защищаются
от возможных неприятностей. А от таких неприятностей в услови¬
ях политической сутолоки тех лет никто не мог быть застрахован.
Характерным является письмо Сумбатова, направленное в июне
и декабре 1935 г. в адрес секретарей ЦК Компартии Азербайджана
Багирова и Агрба. Сумбатов сообщает, что партийными организаци¬
ями Азербайджана в ходе работы по очищению партии от вражеских
элементов допущены ошибки в отношении лиц, которые выпол¬
няли специальные задания секретных служб. Из содержания пи¬
сем становятся известны некоторые из имен осведомителей. Среди
них был контролер одного из предприятий Баку Мосес Хачатуров,
член партии с 1920 г. Из письма Сумбатова становится известно, что
50
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 88. Д. 88. Л. 57.
2 Там же. Л. 59.
Хачатуров еще в 1928 г. по заданию органов госбезопасности вошел в
нелегальную троцкистскую группу, «деятельность которой освещал
по день ликвидации таковой». Но и после этого Хачатуров, оказыва¬
ется, имел задание отслеживать поведение вернувшегося из ссылки
бывшего троцкиста Степанянца. Связь со Степанянцем послужила
основанием для исключения его из партии1. Другим верным пар¬
тийцем в письме Сумбатова предстает член партии с 1917 г., рабо¬
тавшая швеей в театре им. Ахундова Закия Амирова. Оказывается,
Амирова по заданию чекистов с 1928 г. вступила в нелегальную орга¬
низацию Бакинских троцкистов. Это позволяло ей регулярно инфор¬
мировать своих хозяев о настроениях в среде не только бакинских,
но и московских и тифлисских троцкистов. Но в 1935 г., не разо¬
бравшись в сути дела, районный комитет партии обвинил Амирову
в связи с троцкистами и исключил из партии1 2. Приблизительно по
таким же мотивам были исключены из партии рабочий завода им.
Пятакова Евгений Сорокин, пенсионерка Евгения Золотова3. 5 ноя¬
бря 1935 г. Ворошиловский райком исключил из партии работника
Управления гидрометеорологической службы Ф. Гагарина. Одной
из главных причин столь сурового наказания послужило согласие
Гагарина на выдачу некоему Алиеву Ашиму положительной харак¬
теристики. Между тем Алиев такой характеристики, по мнению бди¬
тельных партийцев, не заслуживал, поскольку был сыном в прошлом
крупного торговца и домовладельца. Сумбатов в письме в адрес ЦК
сообщал, что Алиев на работу принят был директором Управления
Юзбашевым, который неосмотрительно допустил «классово чуждо¬
го элемента» к работе с секретными документами, послал на учебу в
Ленинград на курсы, где тому была присвоена специальность аэроло¬
га. Затем Алиев был послан на переподготовку. И лишь тогда понадо¬
билось согласие Гагарина. «Конечно, - пишет Сумбатов, - это не сни¬
мает ответственности с тов. Гагарина». Но он дал это согласие Алиеву
«и как комсомольцу, члену бюро Ворошиловского РК АЛКСМ, и как
работнику управления, имевшему уже специальность и требовавше¬
му переподготовки». В связи с этим Сумбатов счел возможным засту¬
питься за своего негласного сотрудника. При этом Сумбатов не пре¬
минул сообщить, что «Гагарин... систематически информировал ЭКО
(экономический отдел. - Э. И.) о состоянии аппарата АзУГМС»4.
1 Там же. Л. 22.
2 Там же. Л. 23.
3 Там же. Л. 24.
4 Там же. Л. 6.
51
Но Сумбатов хорошо понимал, что кампания по выявлению не¬
благоприятных элементов непременно должна коснуться людей, свя¬
занных с подчиненными ему людьми. Вот почему он был столь осто¬
рожен при их оправдании. Ему, как никому другому в Азербайджане,
было хорошо известно, что затеянная в стране проверка практически
всего населения может иметь самые неожиданные последствия. Вот
что выявила проверка руководящего состава правления колхозов в
15 районах республики, проводившаяся в первой половине 1935 г.
в 221 колхозе. По данным Сумбатова, она выявила в составе долж¬
ностных лиц колхозов 412 человек «социально чуждого и уголовного
элемента». В их числе были 92 председателя колхоза, 70 членов прав¬
лений колхозов, 84 бригадира, 12 заведующих животноводческими
фермами и т. д. Кого же относили к «чуждым и уголовным элемен¬
там»? Наибольшие по численности категории составили следую¬
щие группы: кулаки и их дети - 75 человек, торговцы и их дети - 51
человек, репрессированные и их родственники - 116 человек, ранее
осужденные за уголовные преступления (кражи, убийства), кон¬
трабандисты - 72 человека. В числе сомнительных были выделены
немногочисленные категории бывших бандитов, банд пособников,
исключенные из партии и комсомола, бывшие полицейские и жан¬
дармы, ханы, беки и их дети и т. д.1 Одним словом, группы населения,
подлежащие преследованиям, определены достаточно четко. И это
сделано не только по отношению к активистам колхозов, но и по от¬
ношению ко всем социальным группам населения. Ориентиры, надо
признаться, достаточно четкие. Социально-классовый аспект про¬
сматривается ясно. В этих условиях еще более категоричные реше¬
ния стали приниматься в связи с начавшейся «чисткой» самой пар¬
тии. И в этом случае еще более четким стал политический критерий
определения «своих» и «чужих». В докладной записке председателя
Комиссии партийного контроля по Азербайджану Синайского пред¬
седателю соответствующей комиссии при ЦК ВКП(б) М. Шкирятову,
в котором, по сути, представлен отчет о чистке партийных рядов в
Азербайджане с апреля по август 1935 г. Обращает на себя внимание
структура докладной. Первый раздел озаглавлен следующим обра¬
зом: «О постреволюционной троцкистской деятельности и антипар¬
тийных выступлениях отдельных коммунистов». В данном разделе
речь идет о рассмотрении дел 13 коммунистов, исключенных из пар¬
тии за контрреволюционную, троцкистскую деятельность, ведение
антипартийных, контрреволюционных разговоров, сокрытии от пар¬
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 88. Д. 112. Л. 35.
52
тии своей принадлежности в прошлом к троцкистско-зиновьевской
группе, двурушничестве, и 12 дел коммунистов, обвиняемых «в при¬
туплении большевистской бдительности и гнилом либерализме».
Кроме того, Парткомиссия рассмотрела дела 12 коммунистов,
решения по которым были приняты райкомами в большинстве слу¬
чаев об исключении из партии, на которые были поданы апелляции.
Характер рассмотренных дел дает представление об атмосфере тех
лет.
В марте 1935 г. из партии был исключен член партии с 1918 г., за¬
меститель председателя правления рыбного хозяйства Азербайджана
Орудж Байрамов, который во время внутрипартийной дискуссии
1927 г. поддерживал троцкистов. За это в 1928 г. он был исключен
из партии, но в 1929 г. был восстановлен. Теперь его обвинили в про¬
должении троцкистской деятельности, и на этом основании 2 марта
1935 г. первичная парторганизация исключила его из партии. Но
22 марта Ворошиловский район г. Баку отменил решение первичной
организации и восстановил Байрамова в партии, объявив ему стро¬
гий выговор за то, что он «не дал развернутой критики своей про¬
шлой контрреволюционной деятельности». Байрамов не согласился
и с этим решением и апеллировал в Партколлегию. Этот поступок до¬
рого обошелся ему. Партколлегия подтвердила решение первичной
партийной организации, а вслед за этим он был арестован1.
Мария Шароварская, член партии с 1917 г., заведующая сменой
на табачной фабрике в 1927-1928 гг. сочувствовала троцкистам. Это
ей напомнили в 1935 г., когда она выказала свою радость по поводу
смерти старого бакинского большевика Габер-Корна, считая его ви¬
новником павшего на нее подозрения в троцкизме. Это стоило ей по¬
тери партийного билета1 2.
Андраник Ахумов еще в 1927 г. был исключен из комсомола за
выступление в защиту Зиновьева, Троцкого. Впоследствии он был
восстановлен в рядах комсомола, принят в ряды кандидатов в чле¬
ны партии и даже принят на работу в ГПУ. В 1935 г. при обсужде¬
нии письма ЦК ВКП(б) об уроках событий, связанных с убийством
Кирова, Ахумову было предложено выступить с осуждением своей
прежней позиции. Но он этого не сделал. Последовало исключение
его из партии Кубинским райкомом партии, а Партколлегия подтвер¬
дила это решение3.
1 Там же. Д. 102. Л. 25-27.
2 Там же. Л. 25-26.
3 Там же. Л. 28-29.
53
Иван Петранчук, кладовщик завода им. Фрунзе, был исключен из
партии только за то, что во время учебного семинара посмел заявить,
что в вопросе о классовой природе советского государства Ленин до¬
пустил ошибку, а Бухарин ее исправил.
Ибрагим Абидов, преподаватель медтехникума, поплатился за не¬
удачные выражения, изложенные в его статьях в стенгазете технику¬
ма. В одной из статей он написал, «что в 1917 г. партия большевиков,
в общем, не имела особого влияния как среди рабочих, а так же и дру¬
гих». В другой статье он писал, что летом 1918 г. рабочие пригласи¬
ли англичан в Баку. Все это было квалифицировано как извращение
роли большевиков в 1917 г. и роли Бакинского пролетариата в деле
приглашения англичан в Баку. Абидов «за протаскивание контрре¬
волюционной, троцкистской клеветы» решением парткомиссии был
исключен из партии1.
Водитель Павел Жуков посмел откровенно говорить о тяжелом
положении рабочих и крестьян, окончательно обнищавших в резуль¬
тате проводимой партией политики, и о том, что убийство Кироваяви-
лось следствием массового недовольства населения. Проживавшие
же с Жуковым в общежитии братья Степановы обвинялись в том,
что не донесли на него. Природу «несознательности» братьев быстро
выяснили. Оказалось, что происходят они из состоятельной семьи
(отец имел 18 десятин земли и пивную лавку), мать была лишена из¬
бирательных прав, скрывали у себя брата, бежавшего из ссылки, куда
он был сослан сроком на 5 лет. Троцкистская же сущность Жукова
была совершенно очевидна в партийной организации гаража, где он
состоял на учете как коммунист. Жуков и братья Степановы из пар¬
тии были исключены1 2.
Как видно, принимаемые решения были достаточно категоричны
и не очень обоснованны. Но тогда еще, в 1935 г., Партколлегия нахо¬
дила в себе мужество пересматривать решения, которые выглядели
уж слишком абсурдными. Так, студент Агаси Шаумян, бывший сто¬
ронник позиции Троцкого, был исключен из партии за то, что на ми¬
тинге, посвященном обсуждению закрытого письма ЦК ВКП(б), где
он остро критиковал себя за прошлые взгляды, неосторожно заявил,
что троцкисты и зиновьевцы «вынуждены были, они другого пути не
знали, как использовать путь терроризма». Партколлегия посчитала
достаточным объявить Шаумяну выговор «за допущение ошибочных
формулировок»3.
54
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 88. Д. 102. Л. 29-30.
2 Там же. Л. 30-31.
3 Там же. Л. 31-32.
Бывший доцент Социально-экономического института Семен
Дворецкий еще в 1930 г. был исключен из партии за пропаганду
антипартийных взглядов. Но 1931 г. был восстановлен. В феврале
1935 г. Дворецкий во время своего выступления при читке закры¬
того письма заявил, что «Ленин разработал и углубил учение Карла
Маркса... После смерти Ленина Сталин разработал и углубил учение
Ленина». Это вполне «партийное» высказывание Дзержинский рай¬
ком партии Баку расценил как троцкистское и принял решение об
исключении Дворецкого из партии. Партколлегия квалифицировала
решение райкома как «несуразное» и отменила его. Взамен она объ¬
явила Дворецкому строгий выговор за то, что он не рассказал о преж¬
них своих ошибках1.
В январе 1935 г. на собрании партийной организации одного
из цехов нефтепромысла им. Орджоникидзе два члена партии -
Скабин и Ермолаев - высказали мысли, которые показались район¬
ному комитету антипартийными. Скабин, в частности, сказал, что
«в Ленинградской области у парторганизации не было бдительности,
которая могла бы уберечь тов. Кирова». Приблизительно так же вы¬
сказался и Ермолаев: «Ленинградские большевики не сумели убе¬
речь тов. Кирова. Но ведь много коммунистов не бдительны, нечутки
к выявлению классового врага». Эти «мудрости», вполне вписываю¬
щиеся в оценку причин убийства Кирова, исходящую от ЦК ВКП(б),
были расценены местным партийным руководством как клевета на
партию. Скабину был объявлен выговор, а Ермолаеву поставлено
на вид. Более того, руководитель парторганизации цеха Анатолий
Голубинский «за проявление гнилого либерализма к партийным вы¬
ступлениям членов партии Скабина и Ермолаева» был снят с работы
и исключен из партии. Партколлегия сочла принятые райкомом ре¬
шения необоснованными и отменила их1 2.
Во втором разделе документа КПК по Азербайджану говорилось
«о лицах, пролезших в партию обманным путем и об утере бдитель¬
ности отдельными коммунистами». Многочисленные приведенные
в этом разделе факты говорили о неряшливом и безответственном
ведении учета партийных документов на протяжении многих лет во
многих партийных организациях. Было установлено, что прием в
члены партии очень часто осуществлялся в обход требований уста¬
ва ВКП(б), часто прием в партию сопровождался нарушениями, до¬
пускавшимися партийными функционерами, было выявлено немало
1 Там же. Л. 32-33.
2 Там же. Л. 34 35.
55
случаев, когда членами партии числились лица, никогда в партию не
вступавшие. Почти все эти нарушения были возможны в силу низ¬
кого образовательного и интеллектуального уровня работников пар¬
тийного учета.
В третьем и четвертом разделах документа, озаглавленных соот¬
ветственно «О чуждых элементах, проникших в партию. О разло¬
жившихся членах партии и поддержке коммунистами чуждых лю¬
дей» и «О проверке выполнения судебно-следственными органами
поручений партколлегии», приводятся факты нарушений комму¬
нистами требований закона и принимаемых в связи с этим мерах.
Приведенные факты заслуживают того, чтобы их описать.
Хосров Гасанов, член партии с 1923 г., директор треста «Азмасло-
пром» был снят с работы, исключен из партии и отдан под суд за слу¬
жебные злоупотребления. Его вина состояла в том, что убытки воз¬
главляемого им треста в 1934 г. составили огромную по тем временам
сумму - 1 156 000 рублей, задолженность финансовым органам -
1 665 000 рублей, задолженность молокосдатчикам - 300 000 рублей,
недостача продукции на Бакинской базе составила 120 000 рублей.
Бесхозяйственность привела к порче 24 тыс. килограммов масла1.
Из партии был исключен и секретарь Зювандского районного
комитета партии Абдул Раджабов, который содействовал незакон¬
ным выдачам отдельным лицам фиктивных документов на право от¬
крытия ими в Баку торговых точек под видом колхозной торговли.
Нетрудно догадаться, что Раджабов действовал явно не бескорыстно.
Также был исключен из партии начальник учебных заведений
Наркомата местной промышленности Мамед Гаджибеков, который
пострадал за получение взяток взамен на содействие в выдаче хода¬
тайств об освобождении из-под стражи осужденных. В документе
подчеркивалось, что Гаджибеков мог совершать свои преступления
благодаря широким связям и поскольку ранее работал в органах го¬
сударственной безопасности1 2.
Виной заведующего учебной частью Азербайджанского медицин¬
ского института Александра Едигарова явилось использование им
служебного положения для получения ученого звания профессора.
Как выяснилось, справка о научных работах, в том числе изданных
за рубежом, представленная Егизаровым, была фиктивной. На деле
им была издана лишь одна брошюра, являющаяся конспективным
56
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 88. Д. 102. Л. 40.
2 Там же. Л. 41.
пособием для студентов. Между тем ученое звание профессора ему
присуждено было1.
Начальник первого отделения Бакинской городской милиции
Гаджибала Буниатзаде и начальник паспортного стола того же от¬
деления Виталий Леонтьев в течение нескольких месяцев созна¬
тельно тянули с оформлением прописки в Баку некой гражданки
Лобода. В конце концов они добились ареста Лободы. Как выясни¬
лось, Буниатзаде и Леонтьев действовали из сугубо субъективных
соображений. Налицо был произвол, за который они поплатились
партийными билетами и должностями1 2. Партколлегия констатиро¬
вала, что многочисленные нарушения закона имели место в резуль¬
тате широкого вмешательства в дела судебно-следственных органов
высокопоставленных работников партийных, советских и других
управленческих органов. Отмечалось, что дела подследственных ча¬
сто решались на основе телефонных звонков и записок, исходящих от
лиц, «не имеющих никакого права на вмешательство в дела судебно-
следственных органов». Партколлегия обратила внимание на частые
случаи отказа правоохранительных органов в привлечении к уголов¬
ной ответственности коммунистов. Как явствует из документа, зва¬
ние члена партии служило своего рода индульгенцией от уголовного
наказания. В качестве конкретного случая КПК приводило письмо
в ЦК АКП(б) и Партколлегию старшего помощника прокурора ре¬
спублики Абдуллаева3. Тот ставил вопрос - следует ли привлекать к
уголовной ответственности директора Евлахского хлопкового завода
Аванесова, обвиняемого в избиении рабочего завода, в использова¬
нии служебного положения в корыстных целях, в других правонару¬
шениях, или же ограничиться рассмотрением его дела в партийном
порядке.
Лишь с отсутствием должной государственной дисциплины мож¬
но было объяснить дело двух руководящих работников потребкоо¬
перации Балакенского района Агаева и Рзаева. В октябре 1934 г. оба
они были приговорены к трем годам лишения свободы за изнасило¬
вание. На защиту их встало руководство «Азериттифака», предста¬
вившие письмо в прокуратуру, в котором оспаривалось решение суда.
Прокуратура представила в Верховный суд республики протест. Но
Верховный суд, как и впоследствии Прокуратура СССР, оставила
приговор в силе. Несмотря на приговор, Рзаев не только не был аре¬
1 Там же. Л. 44-45.
2 Там же. Л. 43-44.
3 Там же. Л. 46.
57
стован, но и сохранил за собой прежнюю должность. Лишь спустя
шесть месяцев после вынесения приговора председатель Верховного
суда Айна Султанова дала указание о взятии Рзаева под стражу. Но
это указание выполнено не было. В мае 1935 г. дело Рзаева загадоч¬
но исчезает в здании Верховного суда. 22 мая Рзаев был задержан и
доставлен в Верховный суд. Участковый инспектор Бакгормилиции
Аршак Геокчаев отвез затем Рзаева в тюрьму. Но начальник тюрь¬
мы не принял Рзаева, ссылаясь на отсутствие копии приговора.
Тогда Геокчаев отпустил Рзаева под поручительство двух членов
партии. 25 мая 1925 г. Геокчаев одним из технических работников
Верховного суда был отпущен на свободу, после чего он скрылся, и
поиски его долгое время не давали результата1.
Что же выявила после убийства Кирова первая волна репрессий
в рядах партийной организации по итогам проверки партийных до¬
кументов в Азербайджане? Она четко показала, что последовавшие
после смерти Сталина утверждения, будто до массовых репрессий
1937-1938 гг. партия представляла собой монолитное целое, состо¬
ящее из единомышленников, сплоченных общностью взглядов и ве¬
рой в правильность проводимой политики, не вполне соответствуют
реалиям тех дней. Партия объединила разных по своим взглядам,
мотивам, приведшим к вступлению в партию, по степени их привя¬
занности к идеалам большевизма людей. Чаще всего людей в партию
притягивала ее руководящая роль в государстве, что обеспечивало
принадлежность к элитной части общества, в какой-то степени ода¬
ривало иммунитетом от возможных бытовых и служебных проблем,
гарантиями безопасности. Звание коммуниста наделяло людей осо¬
быми правами. Это привлекало в партию людей из самых различных
слоев населения, в том числе и тех, которые по своему происхож¬
дению, по итогам пройденного ими жизненного пути, по взглядам
и убеждениям в глубине души не могли или не хотели соглашаться
как с основными постулатами большевизма, так и принципами про¬
водимой партией политики. Существовавшая же в 20-30-е гг. систе¬
ма пополнения рядов партии, несмотря на все предохранительные
меры, которые в общем-то сводились к ограничениям политического,
классового и социального порядка, не в состоянии были обеспечить
«чистоту» партии. Это осознавало и высшее партийное руководство
страны. До поры до времени, оно исходило из необходимости чис¬
ленного роста партии как приоритетной задачи. Накануне же массо¬
вых репрессий главной задачей регулирования состава партии ста¬
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 88. Д. 102. Л. 48-50.
58
новится обеспечение присутствия в ее рядах людей, безоговорочно
верящих в правильность проводимой политики и в избранность ру¬
ководителей партии, прежде всего Сталина. Это требовало наведения
порядка в учете партийных кадров и контроле за их пополнением.
Между тем на протяжении многих лет такого порядка в партии не
было. Учетное делопроизводство, особенно в 20-е годы, не позволяло
вести четкий контроль состава партии. Поэтому частыми были слу¬
чаи, когда в партии числились люди, никогда в партию не вступавшие
или продолжавшие в ней числиться и после исключения, попадание
в ее ряды людей, классовое и политическое происхождение которых
в прошлом с партийной точки зрения тех лет не могло не вызывать
сомнения. Так что, с позиции сталинского руководства, обновление
партийных рядов выглядело объективной необходимостью. И дей¬
ствительно, если встать на точку зрения сталинского руководства,
то следует признать, что чистка, обновление рядов партии, была вос¬
требована. Без этого создать партию нового типа - партию Сталина
было невозможно. Но и при этом гарантией от возможных рецидивов
оппозиционности могла быть только угроза страхом. Для всех. Но
для членов партии - в особенности. В этом видятся итоги сталинской
чистки партии, которая последовала сразу после убийства Кирова и
усиливалась с каждым месяцем.
К началу 1936 г. проверку партийных документов в Азербайджане
прошли уже более 57 тыс. коммунистов. Из партии по итогам провер¬
ки было исключено более 12 тыс. человек, или 22 %. Потеряли свой
партбилет более 8 тыс. членов и 4,7 тыс. кандидатов в члены партии.
Анализ чистки 1935 г. показал, что исключение из партии коснулось в
основном лишь нижнего звена партии. 55,1 % исключенных являлись
рабочими, 33,1 % - крестьянами. О том, что формат исключенных со¬
ставляли представители этих классов, говорят и причины исключе¬
ния. 27,4 % были исключены из партии за непосещение партийных со¬
браний, неуплату членских взносов, непосещение политучебы и т. д.
Легко предположить, что такие нарушения партийной дисциплины
могли исходить, главным образом, от рядовых тружеников и вряд
ли могли быть причиной исключения служащих, тем более партий¬
ных или советских работников. 17,6 % составили классово чуждые
элементы, скрывшие при вступлении свое социальное происхожде¬
ние, 11 % - относились к осужденным или привлеченным к судебной
ответственности. Нетрудно предположить, что эту группу, преиму¬
щественно, составляли рабочие и крестьяне. Наибольший процент
исключенных составляли лица, комплектующие в текущей отчет¬
ности графу «прочие причины». К их числу относились «исключен¬
ные и механически выбывшие, не состоящие на учете», «принятые
59
в партию с нарушением устава», «временные удостоверения, не под¬
лежащие замене», «неоднократные потери партдокументов, исправ¬
ления партстажа» и некоторые другие причины. Все исключенные и
включенные в графу «прочие причины» составили 4590 человек, или
36 % исключенных. Эта цифра сама по себе свидетельствовала о не¬
удовлетворительном состоянии партийного учета. Но в то же время
она косвенно говорит и о преимущественно рабоче-крестьянском со¬
ставе этой графы. Исключение из партии коснулось и служащих -
1496 человек, или 11,8 % всех исключенных. Среди них 346 человек
составили партийные и 405 - советские, профсоюзные и кооператив¬
ные служащие сельских районов Азербайджана. Следовательно, чис¬
ло исключенных остальных служащих по всей республике составило
всего 745 человек. Цифра немалая, но по сравнению с числом исклю¬
ченных рабочих и крестьян - незначительная. Очевидно, что в 1935 г.
исключение служащих-коммунистов из партии, тем более относя¬
щихся к номенклатурным работникам, не приобрело еще сколько-
нибудь значимых масштабов. Так в результате проверки 2354 доку¬
ментов работников сельских районных комитетов партии из партии
в 1935 г. было исключено 346 человек1.
С конца 1935 - начала 1936 г. картина в подходе к исключениям
из партии кардинально меняется. Главное внимание уделяется очи¬
щению партии от бывших оппозиционеров 20-х годов. Благо мате¬
риал на них копился давно, а свое недовольство сталинским руко¬
водством они выражали достаточно открыто. На Бакинском заводе
«Красный пролетарий» рабочие Любофеев, Шепинов, Шаронов,
Шмодин, Багров, Журбасов не скрывали своего отрицательного
отношения к проводимой в стране политике, сетовали на тяжелое
материальное положение рабочих, на издержки колхозного строи¬
тельства. Любофеев когда-то выступал в поддержку Троцкого. Это
послужило основанием для обвинений его в троцкистской контрре¬
волюционной агитации, создании антипартийной группы. Все эти
рабочие были исключены из партии и арестованы. По обвинению в
продолжении враждебной деятельности, обмане партии, «двурушни¬
честве» были исключены из партии и арестованы бывшие троцкисты:
управделами Ворошиловского райжилсоюза Ага Кязимов, житель
села Амирджан Дамир Эйвазов, заведующий Гянджинским межрай¬
онным отделением газеты «Бакинский рабочий» Боркин, секретарь
Масаллинского райкома партии Гусейн Абдуллаев, заместитель на¬
чальника политотдела Геокчайской МТС Ходжат Кули, профессор
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 88. Д. 95. Л. 19-25.
60
Сельскохозяйственного института Валерий Гариян, студент Тер-
Гукасов, студент Индустриального института Василий Таранцев,
сотрудница Госплана Евдокия Покровская и многие другие. Еще
больше людей пострадали из-за подозрений в сочувствии троцки¬
стам. По существу, действовала установка на полную изоляцию всех,
кого можно было подозревать в политической неблагонадежности.
Директору филиала Института марксизма-ленинизма Ивану Токину
было поставлено в вину, что во вверенном ему учреждении работа¬
ли бывшие троцкисты Сафронович, Драбкина, Николаев. Не при¬
нималось во внимание, что Драбкина была женой Токина. В троц¬
кизме был обвинен молодой талантливый исследователь, историк
Александр Раевский. Его «вина» заключалась в том, что в своей
книге «Большевизм и меньшевизм» он «грубейшим образом извра¬
тил историю Бакинской партийной организации». Вся же проблема
состояла в том, что Раевский отрицал активное участие Сталина в
жизни Бакинской большевистской организации в годы революции
1905-1907 гг. Это стоило ему исключения из партии, а впоследствии
ареста. Так шаг за шагом вместе со всей страной Азербайджан при¬
ближался к периоду кровавых потрясений1.
Там же. Д. 102. Л. 61-89.
1
Глава IV
НАЧАЛЬНЫЙ ЭТАП ВАКХАНАЛИИ
Время, характеризуемое в литературе как период «большого тер¬
рора» в СССР, начинается летом 1936 г. Этапным событием стал су¬
дебный процесс по делу руководителей троцкистско-зиновьевской
оппозиции, состоявшийся в Москве. Уже в ходе проведения судеб¬
ных заседаний, стенограммы которых ежедневно публиковались в
республиканской печати, в Азербайджане, как и повсюду в стране,
проводится бесконечное число собраний и митингов, на которых со¬
бравшиеся с «гневом» и «непримиримостью» клеймят врагов пар¬
тии и социализма. И все же в Азербайджане сигналом к достиже¬
нию особого исступления в кампании «всенародного» возмущения
сыграла статья Л. Берии, опубликованная 21 августа 1936 г. во всех
центральных газетах Закавказья, «Развеять в прах врагов социализ¬
ма». В этой статье руководитель большевиков Закавказья попытал¬
ся обосновать логическую неизбежность нынешнего грехопадения
бывших последователей Троцкого и Зиновьева, скатывания их в бо¬
лото контрреволюции, измены делу рабочего класса и социализма.
Охарактеризовав глубину идейного падения бывших лидеров оп¬
позиции и их сторонников, Берия перешел к конкретным примерам
вражеской деятельности бывших оппозиционеров в республиках
Закавказья. По его словам выходило, что троцкисты и зиновьевцы
располагали и в Грузии, и в Азербайджане, и в Армении большим
количеством сторонников, сохранивших свои хорошо законспири¬
рованные организации. Эти организации, будто бы вели подрывную
работу во всех сферах хозяйственной и культурной жизни, стремясь
ослабить мощь страны, подорвать доверие трудящихся к руководя¬
щей роли партии, ее руководителям. В своей ненависти к завоева¬
ниям социализма они не брезговали ничем, планируя физическое
устранение всех истинных коммунистов, и прежде всего лидеров
большевиков во главе со Сталиным. Берия четко дал понять, что
объектом гонений должны стать все, кто когда-либо принадлежал
к сторонникам Троцкого или Зиновьева, другим оппозиционным
течениям в большевистской партии. Становилось ясно, что Берия
62
располагает фактами, «любезно» и своевременно предоставленными
чекистами, для обоснования неисправимости бывших оппозиционе¬
ров. «В Баку разоблачена контрреволюционная троцкистская терро¬
ристическая группа Багдасарова, Крылова, Кульчина, Коневского,
О. Байрамова, Бабаева и других», - торжественно возвещал Берия.
«Как установлено, - продолжал он, - возвратившиеся в Баку из
ссылки троцкисты не только не прекратили своей контрреволюци¬
онной работы, но, наоборот, добившись восстановления в партии,
одновременно создали в Баку контрреволюционные диверсионные
группы, связавшись с небезызвестным двурушником, контрреволю¬
ционером Тер-Ваганяном». Тер-Ваганян был одним из обвиняемых
на процессе в Москве. При этом он был родом из Баку. К тому же в
свое время он во время острой внутрипартийной дискуссии 20-х го¬
дов считался сторонником Троцкого. Правда, впоследствии он по¬
каялся, был восстановлен в партии и на момент ареста занимал до¬
статочно большой пост секретаря Таганрогского горкома ВКП(б).
Но теперь возникла реальная возможность связать деятельность
бывших бакинских троцкистов с обвиняемыми на шумном москов¬
ском процессе. И эту возможность Берия не упускал. Четко просле¬
живалась мысль, что восстановление в партии бывших троцкистов
и других оппозиционеров было неоправданным. Они по-прежнему
враждебны по отношению к созданному великим Сталиным строю.
«В составе разоблаченных троцкистско-зиновьевских групп оказа¬
лись люди с партийными билетами и прошедшими проверку парт¬
документами. Организаторы троцкистско-зиновьевской группы -
Багдасаров, Крылов, Коневский, Байрамов и Бабаев - являлись
членами партии», - сообщал Берия.
Итак, четко была обозначена первая категория лиц, которым вы¬
ражалось политическое недоверие. Но была обозначена и вторая
группа врагов. Ее составили представители враждебных большеви¬
кам в прошлом партий. Потеряв надежду собственными силами взять
реванш за поражение в Гражданской войне, они неизбежно должны
были объединиться с оппозиционерами внутри партии большевиков.
Но инициаторами этого нового союза стали как раз бывшие оппози¬
ционеры в большевистской партии. Именно так выглядела логика
бериевского мышления. «Контрреволюционеры троцкисты-зино-
вьевцы не только сошлись в своих целях и средствах борьбы с вы¬
швырнутыми из республик Закавказья меньшевиками, дашнаками,
мусаватистами, белогвардейцами и их подпольной агентурой, но они
являлись их организующей силой, возглавляя их борьбу против по¬
бед социализма в республиках Закавказья», - писал Берия.
63
Говоря об основных категориях лиц, которым, по существу, вы¬
ражалось политическое недоверие, Берия особенно подробно остано¬
вился на событиях, связанных со смертью в 1936 г. первого секретаря
ЦК Компартии Армении Агаси Ханджяна. Согласно официальной
версии того времени, Ханджян покончил собой. По сведениям по-
слесталинского периода, он был застрелен Берией в пылу острой по¬
лемики. Как бы то ни было, уже в те времена Берия заявил о связи
Ханджяна с представителями эмиграции. И что интересно, один из
эмигрантов, некий Чобанян, обращаясь к Ханджяну в связи с пред¬
стоящим принятием в СССР Конституции, советовал поставить во¬
прос о пересмотре границ Армении. Берия привел слова Чобаняна
из его письма Ханджяну: «Я говорю не только о переданных Турции
Ани, Арарате, Карсе и Сурмалу, но и об Ахалкалаке и Карабахе... и о
Нахичевани, которая была всегда частью Армении». Как видно, в те
времена Берия посчитал такую позицию настолько крамольной, что
счел возможным огласить ее публично, как позицию, направленную
на подрыв устоев советской федерации. Ну что же, устами Берии
иногда глаголела и истина1.
Сразу после статьи Берии последовал шквал статей в прессе, в ко¬
торых освещалась развернувшаяся на предприятиях и в учреждени¬
ях кампания разоблачения двурушников. Именно этим словом стали
обозначать всех бывших оппозиционеров, покаявшихся и будто бы
вновь вернувшихся к прежней антипартийной деятельности. Сразу
же появилась огромная армия разоблачителей, с огромным вдохно¬
вением взявшихся за очищение рядов созидателей социализма от
«примазавшихся». На заводе имени Буденного Балаханского района
Баку сочувствующий Матюшин сообщил партийной организации за¬
вода, что член партии двурушник Сорокин и исключенные из партии
Денисов, Микаилов и Чернышев занимаются контрреволюционной
клеветой на партию и ведут с рабочими контрреволюционные бесе¬
ды. Источник сообщал, что партком завода не только не прореагиро¬
вал на заявление Матюшина, но и создал благоприятные условия для
контрреволюционной работы. Доказательством тому будто бы слу¬
жит поручение работы в парткабинете активным членам контррево¬
люционной группы Левагину, Апалькову и Панину. Из управления
промысловой дороги Забрат в Ленинском районе сообщалось, что ис¬
ключенный из партии троцкист Сергеев ведет контрреволюционную
агитацию. Парторг же вагонного депо того же управления Карапетян
сообщал о контрреволюционных разговорах некоего Казанцева,
1 Бакинский рабочий. 21 августа 1936 г.
64
призывавшего рабочих к забастовке, и что партком не способен раз¬
глядеть политической подоплеки этих разговоров1. С каждым днем
корреспонденции в газетах звучали все более жестко и категорично.
Одна из заметок в те дни была озаглавлена: «Враг Любаницкий и гни¬
лые либералы из ЦК союза нефтепромыслов Кавказа». В ней говори¬
лось, что Любаницкий - заместитель редактора газеты «За нефтяную
технику» - бывший член буржуазно-националистической организа¬
ции сионистской молодежи. Как утверждалось, этот «прохвост... вы¬
ступил с клеветой на любимого вождя народов Советского Союза.
Контрреволюционные выпады на руководителей партии и правитель¬
ства повторялись неоднократно и не встречали отпора. О прошлом
Любяницкого знал секретарь парткома ЦК союза Борисенко, но не
реагировал». Между тем, говорилось в заметке, «Любяницкий - ярый
враг стахановского движения. В 1932 году он был исключен из чле¬
нов союза за выступление против социалистического соревнования».
В другой заметке обвинялся некий Гурович, посмевший на собрании
рабочих и служащих нефтепромысла имени Ильича, при обсужде¬
нии обвинительного заключения по делу троцкистско-зиновьевского
блока, не проявить должной категоричности в оценке обвиняемых.
«Выступившие после Гуровича дали ему крепкий большевистский
отпор и потребовали выяснить его политическое лицо», - говорилось
в заметке. Далее сообщалось, что немедленно после собрания, бюро
районного комитета партии сняло его с работы и исключило из кан¬
дидатов в члены партии1 2.
Параллельно кампании по разоблачению двурушников в газетах
печатались сообщения о реакции трудящихся на проходивший в
Москве процесс. В Ленкорани на митингах и собраниях требовали
«снести с лица земли подлых предателей рабочего класса, пытавших¬
ся посягать на жизнь наших вождей». Не менее «решительно» были
настроены в Кировабаде, где все выступавшие требовали «самой су¬
ровой кары проклятым врагам народа». В республиканских газетах
была перепечатана передовица «Правды» с характерным заголовком
«Троцкий - Зиновьев - Каменев - гестапо», где подчеркивалась связь
деятелей оппозиции с секретными службами фашистской Германии.
Тотчас последовала реакция возмущенных трудящихся и на посту¬
пившие сведения о будто бы имевших место связях троцкистов и
зиновьевцев с бывшими лидерами «правой» оппозиции Бухариным,
Рыковым и Томским. Собрание коммунистов бухты Ильича обсуди -
1 Там же.
2 Бакинский рабочий. 22 августа 1936 г.
65
ло эту информацию. Один из участников обсуждения категорически
заявил: «Надо до конца распутать все нити, идущие от фашистских
бандитов троцкистско-зиновьевского блока к бывшим лидерам пра¬
вой оппозиции. Наш советский суд, органы прокуратуры должны
тщательно рассмотреть роль Троцкого, Бухарина, Рыкова, Радека,
Сокольникова и других». Собрание коммунистов завода имени
Пятакова в принятой резолюции также потребовало от органов про¬
куратуры «распутывания всех нитей, идущих от фашистских убийц
к бывшим лидерам правой оппозиции». Состязание в наделении об¬
виняемых «убедительными» эпитетами продолжил рабочий одно¬
го из нефтепромыслов Газиян: «Всю эту фашистскую сволочь надо
уничтожить». Он же уверенно заявил: «Сообщение о связи Томского,
Рыкова, Бухарина и других с троцкистско-зиновьевским центром не
является для нас неожиданностью. Этого можно было ожидать»1.
Те, кому изначально было все предельно ясно, с огромным эн¬
тузиазмом набрасывались на своих коллег, вспоминая их прежние
политические грехи. На собрании членов Азербайджанской кол¬
легии адвокатов были исключены из состава коллегии Джабаров и
Агаджанов, как «двурушники-троцкисты». На собрании в управле¬
нии «Азнефтеразведки» был «разоблачен прямой агент и пособник
фашистских убийц» некий Шимановский. Вся вина его состояла в
том, что во время собрания он послал записку в президиум, где требо¬
вал до окончания московского процесса не созывать собраний. В сво¬
ем же выступлении он предложил «осветить платформу Троцкого,
Зиновьева и Каменева». Ответом стала реплика парторга Арутюнова:
«Шимановский считает нас политическими дурачками, пытается
открыть здесь дискуссию о политической платформе этой подлой
банды убийц, чтобы смягчить гнев и оправдать их. Не выйдет»1 2. На
заводе имени Октябрьской революции был разоблачен «троцкист¬
ский последыш» Светлов, «который пытался при попустительстве
парторга Шахламазова организовать коллективное письмо рабочих».
Естественно, что Светлову пришлось распрощаться с партбилетом,
а Шахламазову - с должностью парторга. Сталинский райком пар¬
тии исключил из партии Бориса Конева. Этот «двурушник» осме¬
лился поставить свою подпись под каким-то документом, который
был квалифицирован как контрреволюционный. На Кировабадском
текстильном комбинате был «разоблачен и изгнан из партии» быв¬
1 Бакинский рабочий. 26 августа 1936 г.
2 Бакинский рабочий. 27 августа 1936 г.
66
ший троцкист Владимир Скрежетуйский1. Как сообщалось в одной
из корреспонденций, инструктор объединения «Азеркитаб» Баба
Багирзаде - «двурушник и троцкистский выродок» - скрывал свое
политическое лицо. Но «бдительный» Октябрьский райком партии
сорвал маску с лицемера и исключил его из партии. Не проявила
«большевистской бдительности» некто Назарова с табачной фабри¬
ки «Красный Октябрь». Ее подруга Шареварская дружила с троц¬
кистами, а Назарова с этим мирилась. Пришел час расплаты, и при¬
шлось ей покинуть «стальные» ряды единомышленников. Погряз в
грехах Гусейн Эльдаров. В 20-е годы он переводил на тюркский язык
троцкистскую литературу. Теперь пришло время расплатиться за это
партбилетом. «Двурушником» оказался и Махмуд Мирбагиров. За
это его, как и некоторых других, Октябрьский райком партии реши¬
тельно выдворил из партии1 2.
Кампания разоблачения «двурушников» не ограничилась изъ¬
ятием партийных билетов. Она повсеместно сопровождалась «изъ¬
ятием», как тогда выражались, бывших их владельцев. Работники
органов государственной безопасности внимательно следили за
всеми бывшими оппозиционерами, их родственниками и знакомы¬
ми. Теперь же настал черед их немедленной изоляции от общества.
Ориентировка НКВД часто служила для партийных органов сигна¬
лом к поиску предлога для исключения из партии, а уж если человек
исключался из партии, органы немедленно приступали к поиску ос¬
нований для его ареста.
В массовом порядке арестовываются все, кто когда-либо под¬
писывал троцкистские декларации. Не делаются исключения и для
должностных лиц, и для людей с длительным партийным стажем.
В августе 1936 г. были исключены из партии за сокрытие своей при¬
надлежности к троцкистской оппозиции в первой половине 20-х го¬
дов и арестованы директор Азербайджанского отделения Института
марксизма-ленинизма Махмуд Агаев, заместитель прокурора респу¬
блики Кузаков, управляющий трестом «Азэнерго» Дадашев, рабочие-
нефтяники: Матвеев - член партии с 1917 г., Рыжов - член партии
с 1911 г., В. М. Мардяхин - член партии с 1918 г., Л. С. Грацелов -
член партии с 1931 г., И. Я. Гарова-Колосова - бывший член ВКП(б)
в 1917-1920 гг. и другие. Все они уже в сентябре были осуждены
Особым совещанием при НКВД СССР к длительным срокам заклю¬
чения в лагерях3.
1 Бакинский рабочий. 29 августа 1936 г.
2 Бакинский рабочий. 30 августа 1936 г.
3 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 43. Д. 181. Л. 5.
67
Работница текстильного комбината им. Ленина Зейналова
Шарабану 9 сентября 1936 г. была исключена из партии за то, что при¬
ютила у себя дома вернувшегося из ссылки осужденного за троцкизм
Юсифа Гасанова. Впоследствии за это же Зейналова была осуждена1.
В другом письме в ЦК, подписанном тем же Нодевым и заместите¬
лем начальника секретно-политического отдела Цинманом в ноябре
1936 г., говорилось о некоем Христофоре Орфанидисе. Вина по¬
следнего обосновывалась его знакомством с участниками бакинской
троцкистско-зиновьевской группы Рутковским, Александровым,
Поповым. В его присутствии велись контрреволюционные разго¬
воры. Вызванный затем в Управление госбезопасности Орфанидис
«скрыл то, что ему было известно». Иными словами - не донес. Но
мало того, предупрежденный о неразглашении его вызова в органы
госбезопасности, он, тем не менее, рассказал о вызове и содержании
разговора там троцкистам Рутковскому, Заврижному, Александрову.
Орфанидис, следовательно, был арестован не за участие в троцкист¬
ском подполье, а только за то, что был знаком с троцкистами и имел
неосторожность предупредить их о грозящей им опасности1 2.
Что же касается бывших троцкистов и других близких им идей¬
но оппозиционеров прошлого, то их судьба была решена однозначно.
В ответ на их жалобы не нужно было писать пространные объясне¬
ния. Просто надо было сообщить, что они вели контрреволюцион¬
ную работу. Типичным является следующее письмо чекистов в ЦК:
« Направляем личное дело члена партии Баркова Семена Л огиновича.
Барков нами арестован как скрытый троцкист, признавший свое
участие в контрреволюционной троцкистской работе и вхождение
в ликвидированную контрреволюционную троцкистскую группу в
Сураханах»3. Партийные органы в данном случае ставят перед фак¬
том, и от них лишь требуют оформить исключение из партии.
В связи с кампанией массового курса по «изъятию» троцкистов
и близких им по духу оппозиционеров может возникнуть вопрос:
имелись ли основания для подозрения, что идейные троцкисты про¬
шлого представляют реальную опасность для существовавшего в
стране режима? Во времена первого периода критики культа лично¬
сти Сталина на этот вопрос давался однозначный ответ - нет. Мол,
троцкизм и так называемые «антиленинские» течения настолько
дискредитировали себя в глазах трудящихся, что реальной угрозы
68
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 43. Д. 61. Л. 37.
2 Там же. Оп. 88. Д. 111. Л. 13.
3 Там же. Л. 19.
для власти представлять не могли. Так ли это? Этот тезис при вни¬
мательном анализе тогдашней ситуации вызывает сомнение. Да, ста¬
линская власть за истекшие годы укрепилась. Но троцкизм как те¬
чение политической мысли существовал. Существовал и притягивал
своей оппозиционностью к себе всех недовольных режимом как вне
партии, так внутри ее. Сталин совершенно справедливо полагал, что
троцкизм как знамя может притянуть к себе широкий спектр оппо¬
зиционных сил: бывших представителей социалистических партий,
националистов и даже белогвардейцев. В случае же агрессии именно
с Троцким, как с альтернативной Сталину фигурой, будут искать со¬
юза интервенты. А троцкизм в стране реально представлен идейными
троцкистами, как скрывающими свои взгляды, так и не делающими
этого. Так представлялось, на мой взгляд, дело Сталину. Быть может,
не все, выстроенное в этой схеме, отвечало сложившимся в те годы
реалиям, но нельзя отказать ей в логичности.
Однако в ходе беспощадной борьбы с троцкистами и представи¬
телями других внутрипартийных оппозиционных течений 20-х
начала 30-х годов у Сталина возник план более масштабной чистки
внутри партии и в обществе. Нет сомнения, что Сталин не питал
иллюзий относительно характера общественных настроений. Это
вовсе не означает, что он сомневался в лояльности большинства на¬
селения и большей части членов партии к власти и персонально к
нему. Он, несомненно, был уверен, что люди любят и верят ему, пре¬
данны идеям социализма и советской власти. Этому в значительной
степени содействовали и соответствующие заверения ближайшего
окружения и представителей партийной бюрократии. Но он распо¬
лагал и информацией иного рода. Бесчисленные донесения секрет¬
ной службы и доносы «трудящихся» свидетельствовали, что недо¬
вольных системой и конкретной властью предостаточно. Сталин был
марксистом и воспринимал, я думаю, искренне, что это недовольство
вполне естественно вписывается в теорию классовой борьбы, а клас¬
совая борьба носит антагонистический характер и потому должна
иметь итогом исчезновение классовых противников. В данном слу¬
чае противников не по признакам лишь социально-классового про¬
исхождения, а по признакам занимаемой политической позиции.
А правильная, классовая политическая, позиция могла быть только
у рабочего класса, а выражать мысли и чаяния рабочего класса спо¬
собна была лишь Коммунистическая партия, в которой правами на
наиболее мудрые и справедливые решения обладает «ленинско-ста¬
линский» Центральный комитет, Политическое бюро ЦК, а в его со¬
ставе, конечно, вождь «всего прогрессивного человечества» ИОСИФ
ВИССАРИОНОВИЧ СТАЛИН. Следуя такой логике, вождь неиз¬
69
бежно должен был прийти к идее большой чистки партии и обще¬
ства, которая освободит их от многих проблем, будет способство¬
вать консолидации рядов партии, общества вокруг фигуры Вождя.
Такова логика авторитарной идеи во все времена. В условиях же
созданной Сталиным системы, когда люди лишены были права вла¬
дения собственностью, когда правом владения собственностью про¬
возглашаются все, а на деле не обладал никто, единомыслие могло
быть рассматриваемо как единственно возможная форма достижения
поставленных задач во всех областях жизнедеятельности общества.
Все должны были проникнуться идеей созидания нового общества,
и никаким сомнениям на этот счет не оставалось места. Носители же
несогласия, сомнений должны были исчезнуть. Право на существо¬
вание должно было быть сохранено только за несомневающимися.
Иными словами, право на самостоятельное мышление, конечно, по¬
литического свойства, лишались все. В этом суть антидемократизма
созданной Сталиным политической системы. Но другой эта система
быть не могла. Думается, что толчком к расширению рамок террора
послужили и итоги первых двух пятилеток. Конечно, за десять лет
был сделан огромный скачок в экономическом развитии, в особен¬
ности в сфере индустриального развития. Но во многих отраслях до¬
биться желаемого скачка не удавалось. На энтузиазме людей, на путях
использования пропагандистско-агитационных кампаний добиться
желаемого рывка оказалось делом сложным. Технические и техноло¬
гические возможности обеспечения прогресса в производстве, невы¬
сокие квалификация и профессиональные навыки, низкий образова¬
тельный уровень многих групп работников, издержки, связанные с
переходом страны из одной системы собственности и распределения
в совершенно другую, сказывались отрицательно. Аварии во всех от¬
раслях промышленного производства, обвалы на шахтах, крушения
на транспорте, остановки производства, частые поломки машин и ме¬
ханизмов - все это проистекало от халатности, недобросовестности
и нерадивости работников. Быть может, это подтолкнуло Сталина, и
не только его, к еще большему, чем прежде, использованию страха
в подстегивании усердия работников. Самым эффективным методом
этого подстегивания, в отсутствие возможностей использования дей¬
ственных материальных стимулов, и могла стать постоянная угроза
уголовного наказания, прежде всего по обвинениям в политических
преступлениях.
Идея расширения рамок репрессий могла быть связана и с необхо¬
димостью изменения кадровой политики в стране. Особенности фор¬
мирования политической элиты советского общества в 20-30-х годах
привели к монополизации власти в руках ветеранов большевистской
70
власти, участников гражданской войны. Преимущества же, отводи¬
мые при выдвижении на руководящие должности людей с рабоче-
крестьянским происхождением, имели следствием широко распро¬
страненную систему заполнения кадровых пустот людьми с крайне
ограниченным кругозором и образовательным уровнем, отсутствием
организаторских способностей. К середине 30-х годов значительная
часть советской элиты, называемой номенклатурой, состояла из лю¬
дей, кичащихся своими революционными заслугами и социальным
происхождением. Эти люди порой не способны были обеспечивать
должный уровень управления и поддержание авторитета власти. Но
от этого их амбиции в претензиях на власть не ослабевали.
Как бы то ни было, осенью 1936 г. в СССР, в том числе в
Азербайджане, началась новая фаза поиска политических против¬
ников, отныне квалифицируемых термином «враги народа». Начало
этой фазы следует исчислять с назначения народным комиссаром
внутренних дел СССР Николая Ивановича Ежова и освобождения
от этой должности Генриха Ягоды. Видимо, это на местах подтолк¬
нуло работников органов государственной безопасности к активиза¬
ции поисков «врагов народа». Работникам органов НКВД хотелось
продемонстрировать особое рвение. И они это сделали, обнаружив
«разветвленную» сеть контрреволюционных организаций в одном
из сельских районов Азербайджана - Али Байрамлинском. Трудно
сказать, что послужило поводом для проведения крупномасштабной
операции. Скорее всего, донос. Но повод нашелся, и руководство
НКВД республики решило его использовать. В селениях Ранджбар,
Гашимханлы, Кубалы-Балаоглан, Карабаглы, Гюльдаджур и других
было арестовано в общей сложности около 120 человек. Для прове¬
дения оперативных и следственных мероприятий в Али Байрамлы
была командирована большая группа работников центрального ап¬
парата НКВД республики, в их числе Маркарян, Гаврилов, Тевосян,
Аванесов, Нодев и другие, работники районных отделов НКВД
Мехтиев (Шамхор), Шарифов (Исмаиллы), Бабаев (Сабирабад),
Кулиев (Сталинский район Баку) и другие. Как видно, необходимо
было обязательно доказать вину арестованных и как можно быстрее.
Показания обвиняемых и свидетелей записывались на русском язы¬
ке, которым почти все проходившие по делу не владели. Готовые про¬
токолы представлялись на подпись, и обвиняемые подписывали их,
не ведая, что в них записано. И сами показания обвиняемых и сви¬
детелей порой выглядели полным абсурдом. Так, один из подслед¬
ственных свидетельствовал: «Мирза Гасан Алиев обещал достать
миллион винтовок и обеспечить организацию печатью и штампом,
программой», и что он видел у Мамедъяра Бабаева удостоверение
71
партии «Ислам»1. Один из свидетелей говорил, что, проходя мимо
дома соседа, заметил там свет, из чего сделал вывод, что там прохо¬
дило нелегальное собрание1 2. Такого рода свидетельства и показания
составили основное содержание четырех следственных дел, передан¬
ных в суд. В ходе проведения следствия по Али-Байрамлинским де¬
лам, допускались многочисленные нарушения процессуальных норм,
следователи изощрялись при добывании доказательств, очень ча¬
сто прибегали к рукоприкладству. Вот почему доказательства вины
обвиняемых по сути отсутствовали, и потому даже по меркам того
времени суды не рискнули вынести большинству расстрельные при¬
говоры. А признавала якобы совершенные преступления лишь мень¬
шая часть обвиняемых. Так, по делу о 51 человеке лишь двое были
приговорены к расстрелу, а остальные к сроку лишения свободы от
3 до 10 лет. Впоследствии Верховный Суд СССР заменил осужден¬
ным наказание расстрелом 10 годами содержания под стражей. И все
же приговоры были вынесены3. Этого было достаточно, чтобы под¬
твердить «правильность» курса на поиск «врагов народа». Но, тем
не менее, судебным органам порой по характеру профессиональной
деятельности не чуждо было учитывать и степень доказанности вины
обвиняемых и при возможности не выносить самых тяжелых приго¬
воров. И все же именно Али-Байрамлинское дело положило начало
организации целого ряда дел, направленных на фабрикацию пред¬
ставления о существовании крестьянских «повстанческих» форми¬
рований. Али-Байрамлинское дело было с одобрением встречено
Москвой. Один из руководителей следствия П. Гаврилов за свою ра¬
боту «по разгрому контрреволюционной повстанческой организации
в Али-Байрамлинском районе» был награжден орденом Ленина4.
Таким образом, кампания по «изъятию» врагов в Азербайджане
началась достаточно резво. Об этом Багиров с полным основанием
гордо рапортовал Сталину. В его письме говорилось: «Нами в тече¬
ние 1936 года выявлено и ликвидировано 78 контрреволюционных
групп с общим числом 752 человека. Организаторами этих групп,
как и основная масса, из которой комплектовались контрреволю¬
ционные группы, были главным образом троцкисты, принимавшие
в прошлом активное участие в контрреволюционной борьбе против
партии. Заслуживает особого внимания тот факт, что значительная
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 331. Д. 23. Л. 3-19.
2 ГА АР. Ф. 1017. Оп. 18с. Д. 46. Л. 12.
3 Там же. Л. 12-13.
4 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 43. Д. 110. Л. 140.
72
часть троцкистов законспирировала себя еще в 1937-1938 гг. по зада¬
нию Бакинского троцкистского центра и благодаря двурушничеству
оставалась в партии до последнего времени. Нет никаких сомнений,
что нами еще не все контрреволюционные троцкистские элементы
выявлены. Подтверждением этого является только что изъятая орга¬
нами НКВД новая террористическая группа, подготовлявшая террор
над т.т. Ворошиловым, Калининым, Берия в период их пребывания в
Баку»1.
В конце 1936 г., выполняя задачу по очищению республики от
«чуждых» элементов, руководство республики проявляет особое
рвение. Оно в лице М. Д. Багирова выступило с собственной ини¬
циативой. Речь шла, во-первых, о гражданах Ирана, проживавших
в Азербайджане, и, во-вторых, о подозрительных элементах в погра¬
ничных районах. В декабре 1936 г. Багиров обратился с письмом к
Сталину. В нем указывалось, что в Азербайджанской ССР проживает
17 746 человек, являющихся гражданами Ирана, а вместе с семьями
67 300 человек. Многочисленность иранской колонии вряд ли могла
кого-либо удивить в те годы в Азербайджане. На самом деле выходцев
из Ирана было намного больше. В дореволюционные годы Баку, да и
многие другие города Южного Кавказа, были буквально наводнены
переселенцами из Ирана, ищущими здесь работы. Большинство из
них гнала нужда. Селились они и в сельской местности. Выходцы
из Ирана активно участвовали в революционном движении. Многие
из них выдвинулись в ряды активных партийных функционеров, со¬
ветских и хозяйственных руководителей. Однако после введения в
1932 г. паспортной системы далеко не все выходцы из Ирана захотели
иметь советское гражданство. Вот над этой группой и нависла угро¬
за изгнания из страны. Багиров следующим образом характеризовал
колонию иранцев в Азербайджане: «Засорена уголовным элементом,
лицами, не занимающимися общественно полезным трудом, контра¬
бандистами, нелегалыциками и представляют, в значительной части,
интерес для иноразведок и различных контрреволюционных группи¬
ровок». Все это, по мысли Багирова, служило основанием для выдво¬
рения иранцев. Конкретно предлагалось изгнать в Иран следующие
категории граждан Ирана: 1) исключенных из партии; 2) не занима¬
ющихся общественно полезным трудом; 3) имеющих судимость по
политическим обвинениям; 4) нелегалыциков, в свое время осужден¬
ных за это, но оставшихся после в Азербайджане. Общее число подле¬
жащих выселению из пределов СССР определялось в 2500 человек,
1 Там же. Оп. 88. Д. 137. Л. 1.
73
в том числе 1000 человек семейных. Багирова не смущало, что изго¬
няемые иранцы в абсолютном большинстве были азербайджанцами.
Следующая категория лиц, осуждаемых на изгнание, касалась
части населения пограничных районов. Этот раздел письма был оза¬
главлен весьма характерным названием: «Об очистке пограничных
районов». Изгнанию подлежали: 1) осужденные в прошлом, но вер¬
нувшиеся из ссылки кулаки, бывшие беки, полицейские, старшины,
муллы, не занимающиеся общественно полезным трудом; 2) осуж¬
денные за контрреволюционную деятельность, бывшие участники
банд и повстанческих отрядов, нелегально переходившие границу
контрабандисты, если они и не имеют кулацкого происхождения.
Общее количество этой категории определялось в количестве 700 се¬
мей. 400 семей предлагалось выселить в отдаленные районы страны,
300 семей - в глубинные районы Азербайджанской ССР1. 16 декабря
1936 г. путем опроса членов Политбюро ЦК ВКП(б) предложения
Багирова были одобрены1 2.
Осень 1936 г. стала периодом поиска путей расширения полити¬
ческих репрессий. А для этого надо было выйти за рамки обвинений
только троцкистов и идейно близких им людей. «Плавный» переход
от обвинений троцкистов к охвату более широкой аудитории винов¬
ных стал непременным условием выполнения этой задачи. Надо было
тщательно подготовиться, сделать так, чтобы идея «большого загово¬
ра» выглядела правдоподобно. Ну, хотя бы по схеме, изложенной в
приводимой статье Берии: троцкисты, мол, потеряв опору в массах,
попытались найти союзников в лице бывших контрреволюционеров
всех мастей, в том числе в национальных республиках в лице наци¬
оналистов внутри коммунистических партий, среди представителей
бывших свергнутых национальных партий. Так, видимо, выглядела
идея разоблачения врагов и в Азербайджане.
Согласно этой логике, лавина репрессий обрушилась на остав¬
шихся в стране бывших членов национальных партий. Прежде всего,
на бывших мусаватистов и иттихадистов. К этому времени многие
из них сумели перебраться за рубеж. Многие были репрессированы,
и некоторые погибли в лагерях. Но были и такие, кто, отбыв сроки
наказания, вернулись на родину. За всеми ними велось негласное
наблюдение. Складывается впечатление, что власть выжидала, что¬
бы нанести последний удар. И этот час настал. Такой вывод можно
сделать, просматривая материалы следствия по делу сотрудницы
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 88. Д. 137. Л. 8-9.
2 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 20. Л. 131-132.
74
Медицинского института Медина-ханум Гиясбейли. Она была аре¬
стована 8 декабря 1936 г. По задаваемым на первых же допросах во¬
просам можно прийти к выводу, что поводом для ареста послужили
ее близкие отношения со многими бывшими мусаватистами. Да и
сама подозреваемая этого не отрицала. Она призналась, что ее близ¬
кие родственники Рагим Векилов, Исфендияр Векилов, Закария
Векилов, Мамед Гасан Бахарлы и другие были членами партии
Мусават, за что отбыли наказания в Соловецком лагере. Дала она
показания и о том, что знает многих других бывших мусаватистов
и деятелей Азербайджанской Демократической Республики и в их
числе поэта Ахмед Джавада, Джавад бека Мелик-Еганова и дру¬
гих. Поведала она следователю, что участвовала в акциях по оказа¬
нию материальной помощи семьям осужденных мусаватистов. Но
свое участие в деятельности подпольной мусаватистской органи¬
зации категорически отрицала1. Сам характер допроса Гиясбейли
свидетельствовал, что все деятели бывших национальных партий
давно уже находятся на заметке органов государственной безопас¬
ности и судьба их предопределена. Но следствие на данном этапе
больше волнует проблема увязать их деятельность с троцкистами
и деятелями потенциальной оппозиции внутри партийной орга¬
низации республики. Исходной посылкой для такой схемы могли
послужить показания арестованных в центральных городах страны
троцкистов. В их числе были люди, которые в разные годы жили и
работали в Баку, поддерживали связи с партийными и советскими
работниками Азербайджана, деятелями науки и культуры респу¬
блики. В потоке признаний, которые «выколачивали» из них, было
немало сведений, связанных с Азербайджаном. До поры до време¬
ни эта информация не высвечивалась. Очевидно, что страна гото¬
вилась к принятию новой, «сталинской», конституции, и потому
расширять кампанию политических обвинений было не ко времени.
Но уже в декабре 1936 г. была заложена основа для создания такой
конструкции. 2 декабря был арестован декан исторического фа¬
культета Азербайджанского государственного университета, про¬
фессор Борис Николаевич Тихомиров. Ему было 39 лет. Выпускник
Института красной профессуры, он в 1930 г. по распределению был
направлен на работу в Баку. Основанием для ареста послужили
показания арестованных в Ленинграде, обвиняемых в принадлеж¬
ности к подпольной троцкистской организации Зейделя, Гарбера
и других. Видимо, к моменту ареста Тихомиров уже располагал
1 Bttnyadov Ziya. Qirmizi terror. S. 59-56.
75
информацией относительно арестов его знакомых в Ленинграде и
других городах. Поэтому он внутренне подготовился к ответам на
предполагаемые вопросы. Уже на первом же допросе на вопрос о
принадлежности к троцкистско-зиновьевской организации он, от¬
ветив отрицательно, тем не менее признал, что занимал примирен¬
ческую, двурушническую позицию по отношению к троцкистам
Николаеву, Томсинскому, Мильману и не разоблачил их перед пар¬
тийными и советскими органами. Иными словами, он сказал, что
знал о настроениях этих людей, но не сообщил соответствующим
органам. Но, уже спустя несколько дней, неожиданно Тихомиров
дал развернутые показания о своей деятельности в контрреволюци¬
онной организации и о других ее членах. Он сообщил, что актив¬
ными членами организации в Баку являлись директор киностудии
«Азербайджанфильм» Илья Дубинский, помощник первого секре¬
таря ЦК Компартии Азербайджана Манвелов. О Манвелове он го¬
ворил как о покровителе всех работников армянской националь¬
ности Института истории партии. Что заставило «убежденного»
оппозиционера Тихомирова так быстро сломаться? Думается, что
особую роль сыграло оказываемое на него давление. Об этом гово¬
рит интенсивность проводимых первых допросов: 4,5,8,10,13 дека¬
бря. Следствие явно спешило. И не исключено, что к подследствен¬
ному применялись методы физического воздействия. Но вполне
возможно, коммуниста Тихомирова убедили, что соответствующие
показания необходимы для идейного разгрома троцкизма, представ¬
ляющего угрозу для всего мирового коммунистического и рабочего
движения. Как бы то ни было, Тихомиров разговорился. Он доста¬
точно мотивированно объяснил причины недовольства проводимой
в стране политикой. Они сводились к следующему.
1. В стране и в партии полностью отсутствует демократия.
Фактически господствует диктатура группы людей, возглавляемой
Сталиным.
2. Не развивается наука. В сфере социально-экономических наук
наблюдается застой. Для историков, философов и экономистов не
созданы условия для творческой работы. Все, что противоречит ука¬
заниям стоящей у власти группы людей, зажимается в тиски. Нет
простора для выражения живой, искренней мысли.
3. Процветает лицемерие.
Из слов Тихомирова становится ясно, что действительно такого
рода мысли у научных работников могли возникнуть. И, скорее всего,
они возникали. Так что Тихомиров в этой части своих признаний был,
думается, искренен. Но далее его показания выглядят запрограмми¬
рованными и чрезвычайно политизированными. Будто бы участники
76
группы пришли к выводу о необходимости смены руководства стра¬
ны во главе со Сталиным. Что надо расширить рамки оппозиционной
борьбы, вовлекая в нее все контрреволюционные, антипартийные
силы, включая националистов. Что следует в этой борьбе использо¬
вать и террористические методы. Чувствуется, что показания под¬
следственного направляет следователь по заранее намеченной про¬
грамме. И вот уже 19 декабря Тихомиров «выдает» информацию о
группе научных работников Азербайджана, настроенных враждебно
по отношению к проводимой в стране политике. В этом «черном спи¬
ске» фигурируют имена Агамира Мамедова, Балабека Гасанбекова,
Александра Букшпана, Вели Хулуфлу и других. Примечательно, что
в списке уже много азербайджанцев. Для них нужно найти лидера.
И вот Тихомиров дает показания о контрреволюционной деятельно¬
сти Рухуллы Ахундова1.
Рухулла Ахундов был весьма колоритной фигурой в среде поли¬
тических деятелей 20-30-х годов. Родился близ Баку в селе Шувалян
в семье священнослужителя. По тем временам получил неплохое об¬
разование, хорошо владел персидским и русским языками. В 1917 г.
вступил в партию эсеров, после раскола которой примкнул к левым
эсерам. В 1919 г. вступил в Коммунистическую партию. После уста¬
новления Советской власти в Азербайджане занимал руководящие
позиции в партийном и советском аппаратах. В 1930 г. был избран
одним из трех секретарей Закавказского крайкома партии. По словам
Сталина, выдвижение Ахундова было сделано по предложению пер¬
вого секретаря Заккрайкома Ломинадзе1 2. Последний знал Ахундова
по работе в Азербайджане и, видимо, хорошо к нему относился. Иначе
такое предложение он вряд ли бы сделал. Но вскоре Ломинадзе был
обвинен в «право-левацком уклоне» и лишился поста. Естественно,
что устранение рекомендованных им секретарей рано или поздно
было лишь вопросом времени. Тем более что в 1932 г. к руководству
Закавказской партийной организацией пришел Лаврентий Берия.
Так и произошло. В 1932 г. Ахундов был переведен на работу в Баку,
в 1936 г. занимал достаточно высокие посты заместителя директо¬
ра Азербайджанского отделения Закавказского филиала Академии
наук СССР и начальника Управления искусств при Совнаркоме ре¬
спублики. По сути, ему был доверен весь, как тогда говорили, куль¬
турный фронт работы в республике. Выглядело это доверие вполне
1 Bttnyadov Ziya. Qirmizi terror. S. 128-136.
2 Стенограммы заседаний Политбюро ЦК РКП(б)-ВКЩб). 1923-1938. Т. 3.
С. 184.
77
естественно. Ахундов слыл тогда крупным знатоком ленинизма, под
его руководством было осуществлено издание шести томов ленин¬
ских произведений на азербайджанском языке. Одним словом, он
осуществлял руководящие функции в пропаганде и распростране¬
нии идей марксизма-ленинизма в Азербайджане. Нет оснований го¬
ворить и об отрицательном отношении к нему Багирова, назначен¬
ного в конце 1933 г. на должность первого секретаря ЦК Компартии
Азербайджана. Ахундов был включен в состав делегации трудящих¬
ся Азербайджана на встрече с руководителями Коммунистической
партии и Советского государства, состоявшейся в Кремле в январе
1936 г. Более того, в связи с этой встречей он был в числе 11 чело¬
век удостоен высочайшей для тех времен награды - ордена Ленина.
Конечно, такое могло иметь место лишь с согласия и по представ¬
лению Багирова. И, тем не менее, Ахундов был арестован в конце
1936 г. Ничего сверхъестественного и не произошло. Началась боль¬
шая чистка партии. Расширялись масштабы «зачисления» в оппози¬
ционеры. В их число должны были попасть и те, кого можно было от¬
нести к «право-левацкой» группе Сырцова - Ломинадзе. Берия знал
об отрицательном отношении Сталина к Ломинадзе. Понимал он и
то, что, убрав Ахундова из Заккрайкома, он не может рассчитывать
на искреннее отношение с его стороны. Любить его, во всяком случае,
Ахундов не будет. Ахундов - азербайджанец. Отвечает за состояние
идеологической работы в Азербайджане. Его, возможно, легче, чем
кого-либо другого, обвинить в национализме, при этом связав с оп¬
позиционерами прошлого. Тем самым это может послужить одним
из обоснований уже прокламированного тезиса о смыкании оппози¬
ционеров с националистами. А Багиров из опасений за собственную
безопасность особо возражать не будет. Более того, будет способство¬
вать этому. В конце 1936 г. Багиров сообщает Сталину: «У нас вызы¬
вают сомнения некоторые ответственные работники Азербайджана:
председатель комитета по делам искусств Рухулла Ахундов, нарком
просвещения Мусеиб Шахбазов, зампред Азериттифага Ханбудагов
Эйюб. Получив показания контрреволюционного троцкиста Окуд¬
жава Михаила в отношении Ахундова Рухулла, мы поручили органам
НКВД произвести расследование. Что касается Ханбудагова Эйюба,
то здесь в Москве при личной встрече с тов. Саркисовым выяснилось,
что Ханбудагов действительно был активным троцкистом. Об этом
тов. Саркисов дал письменную справку. В процессе следствия аре¬
стованные скрытые троцкисты Эльдаров, Мир Багиров, Манучаров,
Овчиян и другие показывали, что они в свое время были завербованы
т. Саркисовым. В связи с этим просим предложить тов. Саркисову со¬
78
общить в ЦК ВКП(б) с копией о всех троцкистах, которых он помнит
по Баку»1. Так и сделали. Теперь можно было покончить с троцкиста¬
ми и объявить смертный бой национализму в Азербайджане.
АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 88. Л. 1-2.
1
Глава V
ЭТОТ СТРАШНЫЙ 1937-й
§ і. Огонь по штабам
В январе 1937 г. начались аресты ряда известных литерато¬
ров и ученых-гуманитариев. 8 января арестован писатель Бёюкага
Талыблы, 26 января - старший научный сотрудник Института исто¬
рии партии Гусейнали Билендерли, 28 января - научный сотруд¬
ник Института литературы и языкознания Ханафи Зейналлы, рек¬
тор Азербайджанского государственного университета, профессор
экономист Балабек Гасанбеков, видный ученый-востоковед Бекир
Чобанзаде и другие.
Но основными объектами атаки постепенно становятся пред¬
ставители политической элиты страны: прошлой и настоящей.
Арестовывается заведующий отделом пропаганды, агитации и печати
ЦК Компартии Азербайджана Микаил Гусейнов. На прицел берет¬
ся один из представителей старой партийной гвардии Азербайджана
Али Гейдар Караев, в прошлом меньшевик, ставший большевиком
накануне установления Советской власти в Азербайджане. Караев до
конца 20-х годов занимал ведущие позиции в руководстве Компартии
Азербайджана: долгие годы, вплоть до 1929 г., являлся секретарем
ЦК. Затем потерял свой пост, а впоследствии переехал в Москву и
занимал второстепенный, мало что значивший пост в системе пар¬
тийной учебы. Правда, в 1934 г. он защитил кандидатскую диссер¬
тацию по проблеме национальной политики партии в Закавказье.
Кстати, оппонентом на защите его диссертации был бывший руково¬
дитель Закавказской партийной организации Мамия Орахелашвили.
Караев не терял надежд восстановить свои позиции в Азербайджане.
Он и его жена Шабанова-Караева, также достаточно известный в пар¬
тийных кругах деятель, в узком кругу друзей и знакомых откровен¬
но высказывались на этот счет. Багирову это было известно. Караева
он не любил, и теперь созрели условия напомнить в Москве о мень¬
шевистском прошлом Караева. В начале января в бакинской прессе
публикуется статья одного из руководителей писательской организа¬
80
ции Азербайджана М. К. Алекберли под названием «Отмолчаться не
удастся»1. Автор вдруг напомнил читателям, что еще в 1926 г. Караев
выпустил книжку «Из недавнего прошлого», в которой, по словам
автора статьи, допустил грубейшее искажение истории партии, при¬
вел «факты беззастенчивой лжи и жульнического извращения сво¬
его прошлого». Чем же провинился Караев в прошлом? А тем, что
не хочет признаваться, «что он определенный период был самым
махровым меньшевиком, ему во что бы то ни стало хочется скрыть
от партии свое неприглядное прошлое, когда он находился в лагере
контрреволюции». Автор статьи далее, обращаясь к Караеву, напоми¬
нает ему, что «до и после его вступления в меньшевистский “Гуммет”,
он находился в... “социалистическом блоке” и вместе с двумя други¬
ми членами этого блока - Пепиновым и М. Магеррамовым редакти¬
ровал газету “Ал Байраг”». Алекберли называет эту газету грязным
листком, который «играл гнусную, предательскую роль в революци¬
онном движении пролетариата... обливала грязными помоями боль¬
шевистскую партию, клеветала на рабочий класс, проповедовала
махровый шовинизм». Алекберли обвинял Караева в участии в так
называемом мусульманском национальном совете в Тбилиси и осо¬
бенно в Майданском штабе народной гвардии, который принял яко¬
бы участие в расправе «“меньшевистских бандитов” с революцион¬
ным движением измученных рабочих и крестьянских масс Грузии».
Ну и, конечно, самой большой виной Караева является то, что в
его книжке совершенно не была освещена роль товарища Сталина.
Автор статьи завершил свой опус риторическим вопросом: может ли
этот двурушник, скрывающий свое контрреволюционное прошлое,
оставаться в рядах партии Ленина - Сталина?1 2 Аликберли напом¬
нил, что разоблачающую Караева статью он впервые в соавторстве с
И. Эминбейли опубликовал еще в 1935 г. в журнале «Политработник
Закавказья». Аликберли было невдомек, что вскоре его соавтор бу¬
дет обвинен в контрреволюционных преступлениях, а затем наступит
очередь и его самого.
В январе-феврале 1937 г. в республиканской прессе системати¬
чески публикуются корреспонденции по поводу усиления бдитель¬
ности по отношению к проискам «врагов народа». Новым толчком
к усилению кампании стала публикация материалов с судебного
процесса по делу Пятакова и других, обвиняемых во вредительстве,
шпионаже, диверсиях по заданию Троцкого и зарубежных секрет¬
1 Бакинский рабочий. 4 января 1937 г.
2 Там же.
81
ных служб. За разоблачительными материалами процесса последо¬
вала срежиссированная реакция трудящихся. Репортажи с собраний
на заводах, фабриках, в колхозах и учреждениях отныне проходят
без эксцессов. Никто не возражал. Все сделали для себя выводы из
предыдущих собраний. Разве что тон выступлений «возмущенных»
рабочих, колхозников и представителей интеллигенции стал еще бо¬
лее грозным, даже грубым, на грани оскорблений. В январе в Баку
прошел съезд нефтяников-стахановцев. Слет принял резолюцию, в
которой говорилось: «В едином порыве всенародного гнева вся ар¬
мия бакинских нефтяников требует от советского суда беспощадной
расправы с ядовитой гадиной - расстрела взбесившихся фашистских
псов. Бандитские руки троцкистско-зиновьевской своры обагрены
кровью нашего любимого и незабвенного Мироныча. На преступ¬
ных руках этих бандитов кровь рабочих Кемеровского рудника, ра¬
бочих Донбасса». На собрании, состоявшемся на заводе «Бакинский
рабочий», рабочий Усыкин сказал: «Мерзавцы троцкисты в угоду
капитализму разрушали нашу промышленность, убивали рабочих,
готовили террористический акт на того, кто дал миллионам трудя¬
щихся счастливую жизнь - нашего любимого товарища Сталина.
Нужно немедленно раздавить подлых гадов». В резолюции, приня¬
той на митинге рабочих и инженерно-технических работников заво¬
да им. Шмидта, было сказано: «Эти мерзкие бандиты, сомкнувшись с
гниющим мировым фашизмом, хотели распродать по кусочкам нашу
прекрасную страну, отдать в кабалу наши народы, строящие комму¬
нистическое общество»1. На митинге железнодорожников рабочий
Асадов уверенно заявил: «Наша власть завоевана кровью рабочих и
крестьян. Проклятые бандиты, наймиты фашистов, заключили блок
с мусаватистами, посмели посягнуть на власть, на наших вождей. Это
не пройдет»1 2. Такую же по содержанию и духу резолюцию принял
Всеазербайджанский слет колхозников-стахановцев.
Естественным было ожидать, что последуют поиски врагов и вну¬
три самих предприятий. Так и произошло. Тем более, к этому време¬
ни чекисты более активно, чем прежде взявшиеся за аресты на пред¬
приятиях и учреждениях, предоставляли выступавшим достаточно
материала для разглагольствования.
На собрании на заводе им. Буденного рабочий Газаров вещал:
«Контрреволюционная свора в лице Левакина, Панина, Апалькова и
других сидела у нас на заводе. Они выводили из строя компрессо¬
1 Бакинский рабочий. 26 января 1937 г.
2 Бакинский рабочий. 28 января 1937 г.
82
ры, станки, срывали выполнение плана. Последыш группы троцкиста
Левакина Багров занимался порчей изготовленных заводом грязевых
насосов». На том же собрании было сказано: «Гнездо врагов у нас
разогнано. Но корешки гадов еще не вырваны. Это инженер-техно-
лог Кузьмин, браковщик Романов, техник Велостоев, Фахрутдинов,
Орлов и другие. На бракованных клапанах - штампы Романова.
Фахрутдинов и Орлов знали о подрывной работе своих покровите¬
лей». Насобрании коллектива промысловыхжелезныхдорогвЗабрате
отмечалось, что «разоблачена группа троцкистов-вредителей, рабо¬
тавших под руководством отъявленного врага народа Коневского.
В его группу были завербованы секретарь парткома Шилов, пред¬
седатель профсоюзного комитета Ларочкин, ревизор Жилевич, по¬
мощники машинистов Антонов и Афанасьев, бухгалтер Качанова и
другие»1. На собрании партийного актива Шаумяновского района
Баку, где было сосредоточено большинство нефтеперерабатывающих
предприятий республики, тотальной обструкции были подвергнуты
руководители этого участка нефтяной промышленности. Все высту¬
павшие, в первую очередь, проклинали уже арестованного бывшего
главного инженера треста нефтеперегонных заводов Гинзбурга. В то
же время «подозрения» у выступавших вызывало поведение уча¬
ствовавших в работе актива управляющего трестом Прозументика,
директоров заводов Магурова, Маркарьянца, Измайлова, заместите¬
ля директора Азнефтезаводстроя Лиснянекого. Как говорилось в га¬
зетном репортаже с актива, «выступления Прозументика, Магурова,
Измайлова и Лиснянекого не удовлетворили актив. Собрание пред¬
ложило активу района заняться выяснением их партийного лица»1 2.
Как видно, массы охотно откликнулись на призывы к бдительности.
Они как будто собирались для приведения фактов, иллюстрирующих
причины обеспокоенности партии по поводу роста контрреволюци¬
онных вылазок. Как раз накануне очередного пленума ЦК ВКП(б).
Хотя повестка пленума известна им не была.
И, тем не менее, хотя репрессии набирали обороты, твердой уве¬
ренности ни у партийных чиновников, ни у работников госбезопас¬
ности насчет того, сколько людей можно арестовывать, какие методы
можно использовать для получения доказательств вины и можно ли
арестовывать членов партии, а тем более не замеченных в прошлом
в оппозициях, не было. Решающее слово могло принадлежать лишь
Сталину. В феврале-марте 1937 г. состоялся знаменитый пленум ЦК
1 Бакинский рабочий. 6 февраля 1937 г.
2 Бакинский рабочий. 6 марта 1937 г.
83
ВКП(б). Несмотря на то что в его повестке было несколько вопросов,
пленум вошел в анналы истории, прежде всего, речью Сталина.
Сталин выступил 3 марта 1937 г., подытоживая работу пленума.
Первое, что он сделал, это определил масштабы поиска «врагов на¬
рода»: «Вредительская и диверсионно-шпионская работа агентов
иностранных государств, в числе которых довольно активную роль
играли троцкисты, задела в той или иной степени все или почти все
наши организации, как хозяйственные, так и административные, и
партийные... Агенты иностранных государств, в том числе троцкисты,
проникли не только в низовые организации, но и на некоторые от¬
ветственные посты»1. Это высказывание Сталина говорило о том, что
поиск врагов должен носить тотальный характер. Враги есть везде и
их надо разоблачать повсюду. Сталин долго и пространно указывал
на причины проникновения врагов во все сферы, обосновывая это
беспечностью, «ротозейством» руководителей разных рангов, якобы
увлеченных обеспечением хозяйственных успехов и почивавших на
лаврах этих успехов. Но, подчеркивал Сталин, пока «есть капита¬
листическое окружение - будут и вредители, диверсанты, шпионы,
террористы, засылаемые в тылы Советского Союза разведыватель¬
ными органами иностранных государств»1 2. Далее Сталин внушал,
что «современные вредители, обладающие партийным билетом, об¬
манывают наших людей на политическом доверии к ним как к членам
партии, используя политическую беспечность наших людей». Здесь
уже Сталин призывал к облаве на тех членов партии, которые могут
вызвать подозрение, и в этом вопросе отбросить всякую щепетиль¬
ность. Он акцентировал внимание на том, что особую опасность пред¬
ставляют люди, «обладающие партийным билетом и пользующиеся
всеми правами членов партии... Теперь узловым вопросом являет¬
ся... ликвидация политической беспечности и политической довер¬
чивости к вредителям, случайно заполучившим партийный билет».
Сталин вновь напомнил о тезисе, о котором он говорил и ранее: «Чем
больше будем продвигаться вперед, чем больше будем иметь успехов,
тем больше будут озлобляться остатки разбитых эксплуататорских
классов, тем скорее будут они идти на более острые формы борьбы,
тем больше они будут пакостить советскому государству, тем больше
они будут хвататься за самые отчаянные средства борьбы как послед¬
ние средства обреченных». Докладчик еще раз повторил мысль о том,
1 Лубянка. Станин и Главное управление госбезопасности НКВД. Архив Сталина.
Документы высших органов партийной и государственной власти. С, 95.
2 Там же. С, 96-98.
84
что «остатки разбитых классов в СССР... имеют прямую поддержку
со стороны наших врагов за пределами СССР»1. Далее Сталин вы¬
сказал мысль, что нельзя исключить того, что врагами могут ока¬
заться следующие категории. 1. Люди, проявляющие себя в своей
повседневной работе. Может быть, это те работники, считал Сталин,
для которых показатели качественной работы служат единственным
средством скрыть свою вредительскую деятельность, «втереться в
доверие и продолжать свою вредительскую деятельность». 2. Не мо¬
жет служить гарантией преданности большевизму систематическое
выполнение хозяйственных планов. И здесь Сталин делает весьма
характерное признание: «Все наши хозяйственные планы являются
заниженными, ибо они не учитывают огромных резервов и возмож¬
ностей, таящихся в недрах нашего народного хозяйства». К тому же
«целый ряд наркоматов... систематически не выполняют планов по
некоторым очень важным отраслям народного хозяйства». Нет со¬
мнения, что Сталин в данном случае сориентировал органы госбезо¬
пасности на репрессии в отношении хозяйственных руководителей,
включая руководителей народных комиссариатов. Он явно был не¬
доволен тем, что хозяйственники, именно они, выступали против
скачкообразного развития подведомственных им отраслей, при воз¬
можности снижая первоначальные планируемые показатели. К тому
же борьба с вредителями служила очень веским обоснованием тех
или иных неудач в развитии экономики. Это подтверждается следу¬
ющей тирадой: «Если бы вредители не были разоблачены и выбро¬
шены вон, с выполнением хозяйственных планов дело бы обстояло
куда хуже»1 2. Сталин предупреждал, что если не избавиться от врагов
сейчас, то они активизируются накануне военной интервенции или
в ходе самой интервенции. Выходило, что к ликвидации вредителей
необходимо приступить немедленно. 3. Сталин намекнул, что наряду
с другими ведомствами большую опасность может представлять их
присутствие в армии. На эту тему Сталин особо разглагольствовать
не стал. Он лишь сказал: «Чтобы выиграть сражение во время войны,
для этого может потребоваться несколько корпусов красноармейцев.
А для того чтобы провалить этот выигрыш на фронте, для этого до¬
статочно несколько человек шпионов где-нибудь в штабе армии или
даже в штабе дивизии». Намек очевиден3. 4. Сталин ясно дал понять,
что необходимо обновление рядов руководящих работников партии.
1 Там же. С. 102-105.
2 Там же. С. 105.
3 Там же. С. 107.
85
Прямо он об этом не сказал, но сама логика сказанного свидетель¬
ствовала об этом. Он сказал, что 3-4 тыс. человек составляют так
называемый генералитет партии. 30-40 тыс. средних руководителей
составляют партийное офицерство, и, наконец, 100-150 тыс. человек
низшего партийного состава формируют унтер-офицерство партии.
«Поднять идеологический уровень и политическую закалку этих
командных кадров, влить в эти кадры свежие силы, ждущие своего
выдвижения, и расширить, таким образом, состав руководящих ка¬
дров - вот задача», - сказал Сталин1. И здесь все понятно. Основной
руководящий состав партии не вызывал у него должного доверия.
Сталин не мог быть доволен и составом руководящих кадров, имея
в виду их интеллектуальный и образовательный уровень. Просто ад¬
министративным путем кадровую проблему решить было сложно.
Удаление с руководящих постов большой армии людей, среди кото¬
рых было немало кичившихся своим революционным прошлым, уча¬
стием в Гражданской войне, могло вызвать массовое недовольство.
Последствия этого недовольства могли быть самыми непредсказуе¬
мыми. Думается, что Сталин именно по этой причине заговорил об
укреплении рядов руководящих работников партии за счет свежих
сил, ждущих своего выдвижения. Это выражение можно оценивать и
как апелляцию к широкой партийной массе с предложением помочь в
избавлении от засевших в партийных аппаратах ветеранов.
Итак, Сталин определил в целом те категории работников, ко¬
торым суждено было пройти через «чистилище» госбезопасности.
Это вовсе не означало, что он не предусматривал репрессивных ак¬
ций против иных групп населения. Просто он отлично понимал, что
сложности с решимостью на агрессивные действия могут возникнуть
по отношению к номенклатурным кадрам в партии, в армии, в совет¬
ском аппарате и т. д. Выступление Сталина в определенном смысле
можно было назвать программным по отношению к развитию собы¬
тий на перспективу. Итак, карт-бланш на вседозволенность в отноше¬
нии тех, в ком могут возникнуть сомнения, участникам пленума был
предоставлен. Но и сами участники пленума почувствовали, что на
их счет никаких гарантий быть не может. Но это заглушаемое в душе
чувство страха не только не насторожило их, а лишь вызвало желание
проявить особое рвение в поиске все новых и новых «врагов народа».
Багиров, приехавший с пленума, как, очевидно, и большинство
других его участников, понял свою задачу. Сомнения должны были
1 Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД. Архив Сталина
Документы высших органов партийной и государственной власти. С. 107-108.
86
быть отброшены. Теперь все зависело от того, как на практике будут
осуществлены выдвинутые в докладе Сталина задачи.
10 марта собрался II Всеазербайджанский съезд Советов.
Съезду предстояло принять новую Конституцию Азербайджанской
ССР. Доклад о проекте Конституции сделал председатель
Совнаркома республики Усеин Рахманов. Сообщение о ликвидации
ЗСФСР сделал Г. Мусабеков. Съезд лишил депутатских полномочий
уже арестованных делегатов Рухуллу Ахундова, Микаила Гусейнова,
Мирза Мамеда Касумова, Курбана Абдулова, Балабека Гасанбекова.
Съезд принял решение о создании редакционной комиссии по при¬
нятию окончательного текста Конституции республики. В него по¬
мимо М. Д. Багирова вошли и многие из тех, кому предстоит ско¬
ро познать «преимущества» новой Конституции. Это секретарь
Агджабединского райкома партии Али Алиев, нарком местной про¬
мышленности Гусейнбала Агавердиев, народный комиссар земледе¬
лия Гейдар Везиров, редактор «Бакинского рабочего» Арон Рахман,
секретарь Шаумяновского райкома партии Сергей Русавский, на¬
родный комиссар коммунального хозяйства Гамид Султанов, заме¬
ститель председателя Бакинского Совета Ибрагим Тагиев, председа¬
тель Азербайджанского ЦИКа Султан Меджид Эфендиев, народный
комиссар просвещения Мамед Садых Эфендиев, сам председатель
Совета народных комиссаров Усеин Рахманов и другие1. 16 марта
1937 г. была, наконец, опубликована принятая съездом Конституция.
А исключения из партии, освобождения от должности и, как след¬
ствие, аресты набирают обороты. 19-20 марта 1937 г. проходит пленум
ЦК Компартии Азербайджана. Пленум проводит первую массовую
чистку в составе членов Центрального комитета. На повестке дня два
вопроса. Вначале рассматриваются организационные вопросы. Речь
шла о выводе из состава ЦК группы людей, уже арестованных или на
которых собран компрометирующий материал. Среди них члены ЦК
М. Мамедов, А. Петерсон, М. Мехтиев, Г. Гусейнов, А. Фараджзаде,
Л. Расулов, Гуревич, М. Джуварлинский, Б. Пирвердиев, М. Гаджиев,
кандидаты в члены ЦК М. Наибов, К. Багирбеков, Л. Мещерякова.
Все люди известные и, как принято тогда было говорить, проверен¬
ные. Петерсон, например, долгое время руководил всей нефтяной
промышленностью республики, Фараджзаде был председателем
Госплана, Джуварлинский возглавлял наркомат просвещения, за¬
тем был секретарем Нухинского райкома партии и т. д. Но большин¬
ство выводятся под сравнительно «деликатными» формулировками.
1 Бакинский рабочий. 11 марта 1937 г.
87
Так, о Петерсоне сказано: «Вывести из состава членов пленума ЦК
АКП(б) в связи с поступившими серьезными материалами, компро¬
метирующими его как члена партии, а также непосещение партсо¬
браний, неаккуратную уплату членских взносов и полный отрыв от
партийной жизни, за полную потерю бдительности». О Фараджзаде
говорилось: «Вывести из состава членов пленума ЦК АКП(б) в связи
с поступившими серьезными материалами, компрометирующими его
как члена партии, и за гнилой либерализм к националистическим и
троцкистским элементам». О Мухтаре Гаджиеве сказано: «Вывести
из состава членов пленума в связи с поступившими серьезными ма¬
териалами, компрометирующими его как члена партии». И так почти
обо всех. Выражение «враг народа» не употреблялось. Лишь в от¬
ношении М. А. Наибова сказано: «Вывести из состава пленума ЦК
АКП(б) и исключить из партии, как скрытого контрреволюционера,
националиста и троцкиста». Из всех выведенных из состава ЦК пока
только он и был исключен из партии1.
Затем последовало выступление М. Д. Багирова с сообщением об
итогах февральско-мартовского пленума ЦК ВКП(б). Он повество¬
вал о том, каких огромных размахов достигла в стране вредительская
деятельность «врагов народа». «Они, - говорил лидер азербайджан¬
ских большевиков, - сознательно устраивали взрывы, отравляли ра¬
бочих газами, сознательно не выполняли условий и требований охра¬
ны труда. Они срывали культурно-бытовое строительство и т. д. Все
это было направлено к тому, чтобы ухудшить положение рабочего
класса и тем самым вызвать недовольство, озлобление. Они проти¬
водействовали стахановскому движению путем создания многочис¬
ленных производственных неполадок, организовывали расхищение
социалистической собственности, обворовывали государство. Таким
образом, растраты, обычные во всех отчетах наших хозяйственных
организаций, и так называемые потери не случайная вещь»1 2. Явно
проглядывается стремление Багирова отнести к разряду вредитель¬
ских поступков расхлябанность, недисциплинированность, халат¬
ность, столь характерные для того времени. И, тем самым, отнести
их к разряду преступлений, причем политических. Понять Багирова
можно. Ему кажется, что страх быть обвиненным в политическом
преступлении может помочь работникам стать более собранными и
ответственными при выполнении производственных заданий. Мысль
эта была не лишена смысла. Но Багиров, быть может, даже до конца
88
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 74. Д. 101. Л. 6-7.
2 Там же. Л. 35.
не осознавал, к каким тяжелым последствиям может привести урав¬
нивание политических преступлений и обычных производственных
нарушений.
Следуя логике сталинского доклада на пленуме ЦК ВКП(б),
Багиров упрекал партийных и хозяйственных руководителей, что
они «долгое время не видели и не пытались видеть за пожарами и
авариями руку классового врага. Узкое делячество части наших хо¬
зяйственников, инженеров, техников, их аполитизм, замыкание в
узкохозяйственных делах, отрыв от партийно-политической рабо¬
ты - вот причины потери революционной бдительности»1. Вслед
за этим Багиров набросился с упреками на конкретных руково¬
дителей нефтяной промышленности и сельского хозяйства. И эти
упреки звучат достаточно прозаично. Начинаются они с претензий
к Александру Крылову - руководителю одного из нефтедобыва¬
ющих трестов, активному участнику дореволюционного рабочего
движения, ветерану партии. Багиров говорил: «Спросим товарища
Крылова - сколько врагов партии и советской власти, вредителей
и белогвардейцев он сам лично выявил и сдал органам охраны? Ни
одного...». И здесь выясняется, что Крылов не только не донес ни на
кого, но и решился на защиту некоторых «врагов народа». Все же о
Крылове говорилось с уважением. Признаются и его прошлые заслу¬
ги. Но потому с него спрос велик, подчеркивает Багиров. А с таких
людей, как Прозументик, Ибрагим Зейналов, и спрашивать нечего,
вещает Багиров. Да и руководитель всего нефтяного хозяйства респу¬
блики Слуцкий не на высоте положения: «Товарищ Слуцкий тоже
не может особенно похвастаться этим делом. Не чувствуется, чтобы
товарищ Слуцкий хотя бы сейчас взял инициативу в свои руки, в
смысле углубленного расследования дела, связанного с разоблаче¬
нием троцкиста Гинзбурга»1 2. Итак, главный упрек - в недоноситель¬
стве. Обращаясь к участникам пленума, руководитель партийной
организации Азербайджана призывает: «Каждый из вас должен быть
примером, образцом в деле выявления, разоблачения, беспощадной
расправы с врагами народа. А что получается? Получается, что вы не¬
довольны органами НКВД, первичными партийными организация¬
ми, если последние разоблачают кого-либо». Не борются с врагами
нарком земледелия Гейдар Везиров, другие руководители наркома¬
тов и ведомств, говорил Багиров3.
1 Там же. Л. 38.
2 Там же. Оп. 77. Д. 101. Л. 39.
3 Там же. Л. 40.
89
Затем Багиров переходит еще к одному откровению. Оказывается,
«по директиве московского троцкистско-зиновьевского центра,
Бакинская троцкистско-зиновьевская периферия заключила блок
с националистическими элементами и через них с мусаватистами.
Блок этот был заключен на условиях, при которых троцкисты обе¬
щали в случае поражения советской власти, в случае победы троц¬
кистско-зиновьевского контрреволюционного блока признать са¬
мостоятельность Азербайджана». В качестве примера активизации
националистов приводилось якобы имевшее место создание повстан¬
ческих отрядов в Али-Байрамлинском районе, разложение колхо¬
зов в Сабирабаде и т. д.1 Багиров заявил, что националистическую
работу на «культурном фронте возглавлял Рухулла Ахундов. Центр,
который он возглавлял, был связан с националистическими элемен¬
тами в других республиках, а яркими представителями пантюркиз¬
ма в Азербайджане являлись профессора Чобанзаде и Губайдуллин.
Враждебная сущность пантюркизма заключается в том, что он ори¬
ентирует все тюркские народы на присоединение к Турции1 2. Такова
была логика докладчика.
Часто, в литературе советского периода все репрессии в
Азербайджане напрямую увязывались с творимым М. Д. Багировым
произволом. Мол, что хотел, то и делал, кого хотел, казнил, кого хо¬
тел, миловал. С этим можно согласиться лишь отчасти. Да, Багиров
был подозрителен, впрочем, как и многие партийные функционеры
того весьма смутного времени. Да, он был капризен, правда, лишь в
рамках тех наместнических полномочий, которые ему делегировал
Сталин. Но мы не вправе взваливать на его плечи весь груз ответ¬
ственности за злоупотребления и преступления тех лет. Именно так
пытались изобразить дело московские режиссеры процесса дестали¬
низации в Азербайджане. И при Хрущеве, и при Горбачеве Москву
это устраивало. Мол, сами натворили, сами на своего руководителя
и обижайтесь. Кстати, и судебный процесс по делу Багирова, и его
расстрел были связаны отчасти с такой постановкой вопроса. И та¬
кая точка зрения укоренилась в сознании многих в Азербайджане.
Хотя вина центра, инициировавшего все безобразия того времени,
вряд ли у любого здравомыслящего человека может вызвать сомне¬
ния. Но в любом случае следует признать, что Багиров воспользо¬
вался возможностями, предоставленными ему условиями массовой
«облавы» на врагов народа, для сведения личных счетов с теми, кто
90
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 77. Д. 101. Л. 47-48.
2 Там же. Л. 48.
когда-либо перешел ему дорогу. К этому времени был арестован ди¬
ректор Азербайджанского драматического театра Али Керимов. Сам
по себе его арест вряд ли был случайным. Али Керимов был близ¬
ким родственником Габиба Джабиева. Джабиев в это время работал
в Москве. Отношения Багирова и Джабиева были весьма напряжен¬
ными. Не с этим ли был связан арест Керимова? Во всяком случае,
опытный чекист Багиров понимал, что получить нужные показания
у Керимова будет несложно. И вот на пленуме в марте он сообщает:
«Из показаний Али Керимова видно, что еще в 1921-1923 гг. в пар¬
тийной организации Азербайджана работали двурушники-национа¬
листы Джабиев, Тринич, Мирза Давуд Гусейнов, Рухулла Ахундов и
другие». Косвенно он объяснил и арест Бёюкага Талыблы, связав его
с предупреждением поэта Самед Вургуна. Якобы поэт сообщил ему,
что Талыблы послал в редакцию литературного журнала свою книгу
«Горкмаз», произведение, по его словам, явно контрреволюционное1.
Багиров не забыл тех обид, которые у него появились в связи с
понижением в должности во второй половине 20-х годов. Он говорит
о принимавших это решение как об «атаманщиках». Этим термином
называли в те годы тех людей, которые обвинялись в формировании
вокруг себя преданных им кадров, покровительстве им, брали их с
собой при переезде на новое место работы. Багиров называет имена
Али Гейдара Караева, Юсифа Касимова, Габиба Джабиева. Он пони¬
мал, что, хотя эти люди переехали на работу за пределы республики,
многие из их выдвиженцев продолжают работать в Азербайджане.
Это явно не давало ему покоя. И он заключил: «Мы не сделали все
для проверки выдвинутых ими людей на руководящую работу»1 2, по¬
сле чего набросился на председателя Центрального исполнительно¬
го комитета Султан Меджида Эфендиева. Из текста выступления
Багирова чувствуется, что он недоволен действиями Эфендиева в
связи с массовыми исключениями из партии и арестами. Видимо,
многие из тех, кто подвергался гонениям в этот период, обращались
за помощью к «всеазербайджанскому старосте». А тот советовал им
обращаться к Москве. Как укор прозвучали слова Багирова, обращен¬
ные к Эфендиеву: «Самед Вургун, который 5-6 месяцев тому назад
политически хромал, мы уже думали, что потеряли этого человека,
проявляет больше бдительности, чем Вы, член партии с 1903 года... А
Вы, товарищ Меджид, этим людям писали: “Протестуйте в Москве”»3.
1 Там же. Л. 49.
2 Там же. Л. 70.
3 Там же. Л. 49.
91
Гром над головой Эфендиева скоро грянет. Но пока Багиров ограни¬
чивается укором. Султан Меджид Эфендиев в своем выступлении
не нашел ничего лучше, как стараться угодить Багирову. Начал он
с того, что сказал о своевременности борьбы партии в связи с «разо¬
блачением троцкистско-зиновьевских фашистов, бандитов, убийц».
Много времени он отвел обвинениям в адрес уже арестованных
Р. Ахундова, А. Тринича, М. Гусейнова, Гасанбекова, Эминбейли,
Талыблы. Ахундова даже назвал «негодяем». Покаялся он в том, что
когда-то был национал-уклонистом. Речь Эфендиева была сумбур¬
ной, полной лести по отношению к Багирову1. Но тот этой лести не
поддался, беспрерывно прерывая Эфендиева, провоцируя аудиторию
на реплики с мест.
Не забыл Багиров вспомнить своего старого обидчика - Левона
Мирзояна, который в 20-е годы работал секретарем Бакинского
и Центрального комитетов Компартии Азербайджана. Именно
тогда, когда Багирова вынудили покинуть Азербайджан. К это¬
му времени Мирзоян работал первым секретарем ЦК Компартии
Казахстана. Должность большая. Нет сомнения, что в новом вы¬
движении Мирзояна сыграла роль протекция могущественных лю¬
дей в руководстве партии. Скорее всего, ими были С. М. Киров и
С. Орджоникидзе, которые хорошо знали Мирзояна, патронирова¬
ли его и раньше. Кирова и Орджоникидзе не стало. И на февраль¬
ско-мартовском пленуме Сталин остро критиковал Мирзояна за
то, что он перетащил в Казахстан огромную армию работников из
Азербайджана. Сталин поименно назвал Теймура Алиева, Асрияна,
Свердлова, Саакяна, Саркисяна, Новруза Рзаева, Усубова, Мустафу
Кулиева и других. Багиров угрожающе заявил: «Я думаю, товарищи,
мы, бакинцы, хорошо знаем эти кадры. Возьмите Теймур Алиева.
Еще в 1922 году Серго назвал его азербайджанским Милюковым... И
этот Теймур Алиев сидит в Казахстане заместителем председателя
СНК»1 2. Конечно, нет сомнения, что материал этот к докладу Сталина
был предоставлен самим Багировым, который хотел дискредитиро¬
вать Мирзояна. И ему удалось нанести обидчику первый удар.
Багиров коснулся в своей речи еще одного вопроса - начавшейся
расправы с родственниками и близкими арестованных. Их стали по¬
вально выгонять с работы, выселять из квартир. Масштабы пресле¬
дований за связь с репрессированными приняли, видимо, такие раз¬
меры, что Багиров счел необходимым высказаться по этому поводу:
1 АПД УДП АР.Ф. 1. Оп. 77. Д. 101. Л. 99-113.
2 Там же. Л. 70.
«Между прочим, кое-кто не прочь показать свою “ортодоксальность”,
выгонять жен арестованных с работы, своячениц, родственников вы¬
гонять. Извините, пожалуйста - неправильно это. Это значит вы¬
зывать большое недовольство, большое озлобление. Это значит уве¬
личивать число врагов советской власти. Куда же их деть? Нельзя
оставлять голодными. Из квартир начали налево, направо вышибать.
Мы сказали - нечего за ними оставлять все те привилегии, которы¬
ми они пользовались, будучи в партии и оказавшись предателями.
Нужно уплотнить их, а начали выбрасывать на улицу»1. Трудно по¬
верить, что в данном случае Багиров был искренен. Но и твердыми и
ясными инструкциями на сей счет он не располагал. В любом случае,
сказанное не имело серьезного продолжения.
Багиров попытался объяснить, почему он лишь теперь стал столь
категоричным в отношении тех, о ком были сомнения и раньше. Он
свою слабость в прошлом оправдывал следующим образом: «Я не
успел сюда приехать, как мне передали, что некоторые работники
болтают о том, что вот, мол, опять палача присылают нам и т. д. Надо
честно сказать, что я боялся, как бы меня не обвинили в перегибе, и
поэтому я решил, что надо дать возможность всем работать»1 2. Здесь
Багиров был, пожалуй, искренним. Быть может, если бы Сталин
не затеял кампании борьбы с врагами, то и Багиров не проявил бы
столько рвения. Но поскольку кампания началась, то Багиров готов
был принять участие в ней, причем с вдохновением.
Если февральско-мартовский пленум ЦК ВКП(б) офици¬
ально санкционировал старт тотальных репрессий в СССР, то в
Азербайджане эту функцию выполнил VI мартовский пленум ЦК
Компартии республики. Сразу после пленума на местах и в прессе раз¬
вернулась бурная кампания разоблачения «врагов народа». Районные
секретари один за другим рапортовали о проделываемой работе. Так
как это, например, сделал только назначенный в Ленкорань первый
секретарь районного комитета партии А. Шахбазов: «Ленкоранская
парторганизация, вскрывая все нарушения устава партии, выявляя
врагов партии и народа, неуклонно осуществляя решения пленума
ЦК ВКП(б), коренным образом перестроит всю партийно-политиче¬
скую работу»3. Особое рвение в разоблачениях врагов проявляется в
тех районах, где ранее было сильно влияние высокопоставленных чи¬
новников центра, но ныне уже потерявших свои посты, а то и свобо¬
1 Там же. Л. 98.
2 Там же. Л. 70.
3 Бакинский рабочий. 1 апреля 1937 г.
93
ду. В Казахском районе долгое время во все дела активно вмешивал¬
ся Мухтар Гаджиев, первый председатель ЦИК республики, долгое
время и в последующем занимавший весьма ответственные посты.
В марте он был выведен из ЦК, исключен из партии, арестован.
И вот уже о Казахском районе следует заметка: «Там, где орудовал
классовый враг». О Гаджиеве в ней открыто не говорится, но подраз¬
умевается именно он, рассадивший повсюду свои контрреволюцион¬
ные кадры. В результате район систематически не выполняет план
хлебосдачи. Называются конкретные имена: «Председатель колхо¬
за имени Нариманова села Еникенд М. Алиев, который в горячую
пору уборки хлопка заставлял колхозников строить для него дом.
Председатель колхоза имени Израильтяна Ахмед Мешади расхищал
колхозное имущество. Председатель колхоза имени Фрунзе села
Хильхиля А. Исмаилов, заведующий фермой и счетовод присвоили
овец, коров, деньги неделимого фонда. У колхозника Усейна Бинят
оглу украли корову, затем сожги его забор, покалечили его лошадь, а
в конце прошлого года убили его самого. В Чайлинском колхозе клас¬
совыми врагами был убит сельский учитель Курбан Алиев. В колхозе
Шахвелед в течение года 6 раз менялись председатели колхоза. В пя¬
тый раз был назначен председателем известный кулак Дели Наби»1.
В основном, перечисление ничем не подтвержденных сплетен, так
характерных для деревенской жизни. Но с политической окраской.
И все перечисленное приобретает зловещий смысл. Выходит, что в
районе, действительно, орудует классовый враг, который выполняет
директивы из какого-то центра.
На собрании партийной организации Бакинского трамвая вы¬
ступившие твердили, что руководители организации Рустамов и
Андреев «постоянно втирают очки и хозяйственным и партийным
организациям при выяснении причин аварий. Они всегда причины
аварий объясняют лишь техническими неполадками, тогда как мно¬
гие аварии объяснить только техническими неполадками нельзя». За
большинством аварий проглядывается злонамеренность вредитель¬
ских элементов, говорили они1 2.
На пленуме Орджоникидзевского райкома партии Баку остро
критиковали начальника конторы бурения Мирсадыхова, который
привел за собой в контору механиков Хигера и Носова, оказавших¬
ся «врагами народа». Секретарь одной из партийных организаций
Тихонов сообщал, что в его парторганизации разоблачен троцкист
1 Бакинский рабочий. 1 апреля 1937 г.
2 Бакинский рабочий. 2 апреля 1937 г.
94
Каладзе, который долгое время заведовал парткабинетом райкома
партии.
На пленуме Али-Байрамлинского райкома «выяснилось», что
парторг машинно-тракторной станции Гасанов вел контрреволюци¬
онную работу, «рассадил в колхозах своих людей, разложил стаха¬
новские бригады, сорвал ремонт тракторов, расхищал народное до¬
бро». Гасанов был исключен из партии и затем арестован. Досталось
и руководителям района. И так на всех пленумах райкомов1.
22 мая 1937 г. было завершено следствие по делу «О контррево¬
люционной террористическо-диверсионной группе на нефтеперегон¬
ном заводе имени тов. Сталина г. Баку». Было арестовано и осуждено
большинство руководителей и инженеров завода1 2.
Пресса этого периода не ограничивалась лишь корреспонденци¬
ями с мест. Она нацелилась на атаку против руководителей респу¬
бликанских ведомств. В мае под обстрел попадает руководитель
Азербайджанского управления кинофикации Гулам Султанов. Еще
недавно эту должность занимал Дубинский. Но Дубинский уже аре¬
стован, как троцкист. С ним все ясно. Но настал черед нового управля¬
ющего. Три автора - Н. Гасанов, Макаров и М. Гасанов пишут статью
под названием «Обнаглевший вельможа», больше напоминающую
донос. Султанов обвиняется во всех смертных грехах, но больше все¬
го в направлении на учебу во Всесоюзный институт кинематографии
(ВГИК) сомнительных, по мнению авторов статьи, людей. Они писа¬
ли: «Гулам Султанов посылает, как на подбор, антисоветских людей:
Мусаева Курбана, только отбывшего наказание за антисоветскую му-
саватскую работу, Рзаева Расула - геокчайского бека, зятя бывшего
Гянджинского губернатора Рафибекова, Мамедханлы - разоблачен¬
ного мусаватиста»3.
В прессе появляется статья нового наркома здравоохранения
М. Гусейнова «Под маской показной учености». Она направлена про¬
тив бывшего наркома М. Н. Кадырлы. Тот имел несчастье опублико¬
вать книгу «Проблемы борьбы с малярией в Азербайджанской ССР».
В книге Кадырлы, отмечает новый, бдительный нарком, «обнаружи¬
вается система взглядов и мыслей с весьма специфическим полити¬
ческим запахом... В ней протаскиваются вредные, вражеские установ¬
ки... Вся брошюра полна грубой клеветы на счастливую, радостную
жизнь азербайджанского народа и на победы социалистического
1 Там же.
2 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 40. Д. 160. Л. 56.
3 Бакинский рабочий. 3 мая 1937 г.
95
строительства в республике. Это открытая клевета на те достижения,
которые мы имеем на фронте борьбы с малярией». Все обвинения
в адрес Кадырлы сводятся к тому, что он писал о незавершенности
борьбы с малярией и ее следует продолжать. Интересно, что должен
был писать руководитель Антималярийного комитета республики?
Но истинный смысл и назначение статьи раскрываются в следующем
«глубокомысленном» выводе: «Надо думать, что “ошибки” и “опи¬
ски”, имеющиеся в книге, и политические ошибки Кадырлы (уча¬
стие в буржуазно-националистической группировке) тесно связаны
между собой, исходят из одного источника». Теперь ясно: Кадырлы
вспомнили его поведение в начале 20-х годов. Об этом еще будут
говорить. Но сейчас его только взяли под прицел. Характерен и за¬
ключительный вывод статьи: «В заключении возникает недоумен¬
ный вопрос: почему автор псевдонаучной, невежественной и вредной
книги М. Н. Кадырлы носит ученое звание профессора? Его брошюра
показывает полное отсутствие у него оснований для такого звания»1.
Самая большая «чистка» шла в партийном аппарате. Секретарей
райкомов, председателей райисполкомов, партийных и советских
работников в массовом порядке смещают с должностей и арестовы¬
вают, «сажают», как тогда было принято говорить. И, как правило,
с политическими обвинениями. Обычно все это не афишировалось.
Но иногда это делалось и публично. 6 июня в газетах было, например,
опубликовано сообщение о принятом в ЦК Компартии Азербайджана
постановлении. Оно касалось состояния дел в Касум-Исмайловском
районе. Согласно этому постановлению, первый секретарь этого
райкома партии Муса Шихиев «за травлю стахановок, насаждение в
колхозах и в аппарате районных организаций чуждых и преступных
элементов, зажим самокритики и связь с чуждыми элементами» был
исключен из партии. Председатель же райисполкома Башир Сафаров
также исключался из партии, но с иной формулировкой: «За скрытие
своего чуждого социального происхождения, за участие в контрре¬
волюционном восстании в 1920 году в Карабахе, после которого он
бежал в Иран, и за все преступления, совершенные им в бытность
председателем райисполкома в Самухском и Касум-Исмайловском
районах». Исключались из партии инструктор райкома партии
Абрамов и заведующий райздравотделом Ахундов. Временно испол¬
няющему обязанности прокурора республики Пинкису поручалось
расследовать дело и провести показательный судебный процесс1 2.
96
1 Бакинский рабочий. 6 июня 1937 г.
2 Там же.
Насколько все сказанное в постановлении категорично, настолько
оно вызывает сегодня сомнение. Но тогда главная цель состояла в до¬
ведении дела до политического обвинения. И уже было не до доказа¬
тельств. Характерна для этого времени такая фраза в статье Бориса
Платонова по поводу одного из номеров журнала «Литературный
Азербайджан»: «Тщетно мы искали бы во всем номере разоблачения
хотя бы одного врага в литературе по имени - фамилии»1. Эта фраза
звучит как обвинение. И так обстояло дело повсюду. И никому не хо¬
телось оказаться в положении обвиняемого.
В мае-июне 1937 г. объектом самого пристального внимания ста¬
новится именно Союз советских писателей Азербайджана. Срочно
созывается собрание Союза. Полным ходом шли аресты членов
организации: Али Назима Махмудзаде, Талыблы, Таги Шахбази,
Али Рази, Санылы, Сеид Гусейна и других. 3 июня был арестован
великий азербайджанский писатель - драматург Гусейн Джавид
Раси-заде. Уже был освобожден от обязанностей руководителя
Союза Алекберли. Новый руководитель Союза Шамилов, секретарь
Союза Самед Вургун, бывший председатель Алекберли, несмотря на
свои покаянные выступления, «не могут сдержать гнева» участни¬
ков собрания. Они все задают вопрос и требуют ответа: как могло,
случиться, что в ряды Союза затесались «агенты японо-германского
фашизма, мусаватисты, троцкисты, национал-уклонисты, пантюрки-
сты и другие контрреволюционные элементы». Гневно звучат слова
С. Рустама, Дж. Хандана, А. Фарука, О. Сарывелли, М. Рагима. И все
удивляются тому, что во главе «Азернешра» мог оказаться явный
пособник врагов Асад Ахундов. Сильно досталось секретарю Союза
писателей С. Вургуну. Еще недавно, Багиров говорил, что нельзя
считать Вургуна «потерянным человеком», но теперь его критику¬
ют за зазнайство и покровительство «классово-чуждым элементам».
Было принято решение исключить из союза писателей «врагов на¬
рода» Гусейна Джавида, Санылы, Мушвига, собрание «признало
нетерпимым дальнейшее пребывание в Союзе Салман Мумтаза,
Сеид Гусейна, Кантемира, Закирова, Мусаханлы, Курбана Мусаева,
Ганизаде». Гаджибаба Назарли и Мехти Гусейн обвиняются как
сторонники осужденного партией чуждого течения пролеткульта.
Принимается решение перевести Мехти Гусейна из членов Союза
писателей в кандидаты в члены. Собрание освободило Шамилова от
обязанностей председателя, а Самед Вургуна - ответственного секре¬
таря Союза писателей. Собрание избрало новый состав правления в
1 Там же.
97
составе 7 человек: Али Мамедова (председатель), А. Г. Расулзаде
(ответственный секретарь), С. Рустама, С. Вургуна, М. С. Ордубади,
Мкртычева и Камского1.
§ 2. «Незабываемый» XIII съезд КП(б) Азербайджана
Наконец, в июне 1937 г. прошел XIII съезд Коммунистической
партии Азербайджана. Съезд проходил в условиях все более громко
раздающихся призывов выявить, осудить и уничтожить всех «вра¬
гов народа». Судебный процесс по делу видных военачальников
страны в начале июня, среди которых выделялась фигура одного
из первых маршалов Советского Союза Тухачевского, свидетель¬
ствовала о заинтересованности Сталина в дальнейшем расширении
репрессий. Багиров четко улавливал настроения в Москве и в соот¬
ветствии с этим выстроил весь своей доклад. В докладе четко про¬
сматривается мысль, что за истекший период проделана огромная
работа по разоблачению пробравшихся к руководству различными
отраслями хозяйства и культуры враждебных сил. В нефтяной про¬
мышленности это были Борц, Гинзбург, Никулин, Ашраф Алиев,
Матевосян, Вершинин, Муса Мусаев, Дадашев. На транспорте вре¬
дили Кулиев, Ларцин, Алескеров, Шукшин, Меняйлов, Савиных,
Нарушев, Колесников1 2. В рыбной промышленности главой контр¬
революционеров был Колегаев3. В сельском хозяйстве врагами
оказались Гасан Сафаров, Мирза Мамед Касумов, Керим Абдулов,
Зейналов, Мирсалаев, Джафаров4. В сфере идеологической работы
«долгое время орудовали злейшие “враги народа”» Р. Ахундов, Али
Керимов, Тринич, Талыблы, Таги Шахбази, Дубинский5. Но многие
руководители, по словам Багирова, не проявляют должной настой¬
чивости в борьбе за реализацию решений партии, указаний товари¬
ща Сталина, проявляют подозрительное притупление бдительности.
В нефтяной промышленности к числу таких руководителей отно¬
сятся Слуцкий, Никитин, Варунц, Зейналов, Камладзе, Крылов,
Юдович, Искендеров6. За сложившееся положение в Каспийском
пароходстве должны отвечать бывший начальник Пароходства
1 Бакинский рабочий. 14 июня 1937 г.
2 АПД УДП АР. Ф. 1. Он. 74. Д. 20. Л. 61.
3 Тамже.Л.64.
4 Там же. Л. 71.
5 Там же. Л. 86.
6 Там же. Л. 61.
98
Меняйлов и бывший начальник политотдела этого ведомства Гасан
Рахманов1. Нарком пищевой промышленности Василькин обязан
отчитаться за действия врагов в подведомственном ему наркомате1 2.
Аликберли, Шамилов, Асад Ахундов несут ответственность за про¬
никновение в ряды писательской организации «матерых буржуазных
националистов»3. Особые претензии Багиров предъявил работникам
партийного аппарата. Он обвинил их в чванстве, высокомерии, за¬
знайстве. Так, он привел факты бездушного отношения руководи¬
телей Шамахинского района Саттарова и Авалова к жителям этого
района, рядовым коммунистам Мамедову и Анисимовой, при этом на¬
звав безответственным поведение представителя ЦК Лесничего и за¬
ведующего отделом ЦК Исмаилова4. Он сказал, что на Кубатлинской
партийной конференции при упоминании имени первого секретаря
райкома партии Надиршина весь зал встал и устроил тому овацию.
Он рассказал, что при открытии Нухинской конференции звучал ор¬
кестр, работа началась с оглашения бесконечных приветствий в адрес
руководителей района5. Упреки, быть может, и выглядели справед¬
ливыми. Но ведь партийные руководители того времени ориентиро¬
вались на поведение вышестоящего начальства. Правда, не осознавая
порой допустимости той доли почитания, которая дозволена им.
Багиров принял активное участие в прениях, которые начались
после его доклада. В основном оно было связано с выступлениями де¬
легатов съезда, которые обвинялись в прежних политических ошиб¬
ках. Речь идет о Султан Меджиде Эфендиеве, Гамиде Султанове,
Кадырлы и других.
С. М. Эфендиев, выступая в прениях, заявил, что он не знает, в
чем его обвиняют. Участники же съезда, в том числе Багиров, репли¬
ками с места требовали от него покаяния. Но Багиров все же назвал
главную вину Эфендиева. Обращаясь к председателю главного зако¬
нодательного органа республики, он выпалил: «Вы послали в Москву
так называемых своих родственников в кавычках, дав им заявле¬
ние на руководство ЦК КП(б) Азербайджана». Он пишет: «Кое-кто
сеет вокруг меня клевету и напрасно лживо информирует товарища
Багирова, а также товарища Сумбатова». Здесь Багиров пытается
сделать вид, что его мало трогает жалоба на него. Но его будто бы
задевает несправедливая критика в адрес Сумбатова. Он вступается
1 Там же. Л. 62.
2 Там же. Л. 44.
3 Там же. Л. 86.
4 Там же. Л. 87.
5 Там же. Л. 95.
99
за него: «Вы знаете, что та работа, которая развернута сейчас органа¬
ми НКВД, за эту работу мы, прежде всего, должны выразить нашим
чекистам, работникам НКВД болыную-преболыную большевист¬
скую благодарность». Но ему не хочется, чтобы сложилось впечат¬
ление, будто он атакует Эфендиева за жалобу. Просто ему очевид¬
но, что тот изначально был сомнительной личностью. Случайно ли,
что Эфендиев выдвигал в 1932 г. Юсуфзаде? Багирову ясно, что не
случайно. Он припоминает: «Все знают работу Юсуфзаде до рево¬
люции в губернском управлении, его работу уездным начальником.
Здесь присутствует делегат съезда Гусейн Мусаев из АПИ, пусть он
расскажет, как мы сельские учителя избегали Юсуфзаде, как шпика
уездного начальства в Кубе. А вы выставляете его, Юсуфзаде, кото¬
рый в 18 году на углу Красноводской улицы, за полчаса до нашего
ухода из Баку подошел и заявил, что, вы, говорит, натворили и сей¬
час убегаете. Этого Юсуфзаде вы в 32 году выставляли. Вы что не
знали Юсуфзаде?»1 Видимо Багиров хорошо знал своего земляка
Юсифзаде и недолюбливал его.
Затем Багиров напомнил о прошлой публицистической деятель¬
ности Эфендиева, писал, что в своей статье в 1924 г. допустил «до¬
садную» ошибку. Эта ошибка заключалась в том, что он упомянул
фамилию Расулзаде. Но он объяснял ее требованиями соблюдения
«исторической правдивости». Багиров раздраженно отреагировал
на это: «Товарищи, чей это язык? Товарищи, это язык Троцкого».
Дальше он поучает Эфендиева: «После упоминания фамилии Расул¬
заде следовало бы заметить, что он потом стал ренегатом, изменни¬
ком пролетарского дела, о роли основоположника бакинской орга¬
низации, так же Гуммета, товарища Сталина... нужно было сказать
правду, историческую справедливость, правдивость. Ты не нашел
этого, чтобы сказать, кто создал бакинскую организацию, кто созда¬
тель бакинской большевистской организации, кто полководец всех
тех главных боев, который Бакинский пролетариат провел с само¬
державием, с тем же мусаватистом, тем же шпионом, врагом, палачом
азербайджанского народа Мамед Эмином Расулзаде». В этот момент
последовал истеричный вопль: «Эфендиев хочет, чтобы мы позволи¬
ли ему открыто, с оружием, выступить. Ты сдохнешь, но мы не допу¬
стим, мы покончим с тобой вовремя и расправимся»1 2.
Много упреков, перемешанных с угрозами и прямыми оскорб¬
лениями, пришлось услышать Эфендиеву от Багирова. Такая же
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 74. Д. 20. Л. 71-72.
2 Там же. Л. 76.
100
доля выпала на плечи Г. Султанова, Кадырлы, Велибекова и других.
В унисон Багирову высказывались и многие другие высокопостав¬
ленные делегаты съезда. Всем им хотелось понравиться Багирову и
отвести от себя угрозу. Первый секретарь Кубинского райкома пар¬
тии М. Маммедханов бросил Эфендиеву: «Эфендиев говорит, что он
старый большевик. Я его знаю с 1905 года. Но в годы Гражданской
войны я его не видел с оружием в руках. Поэтому называть его старым
большевиком неправильно»1. Председатель Совнаркома У. Рахманов
говорил: «Эфендиев пытался признать своим вождем самого злейше¬
го врага азербайджанского народа Мамеда Эмина Расулзаде. Иначе
нельзя объяснить, почему он называл Расулзаде своим товарищем...
Называть своим товарищем и считать, что он вел борьбу в бакинской
организации по умиротворению так называемой национальной враж¬
ды - это является чистейшей контрреволюционной выходкой и она
не случайна со стороны Эфендиева». С огромным вдохновением на¬
брасываются на всех тех, чьи имена с ненавистью называл Багиров.
Тот же Рахманов с пафосом восклицал: «Габиб Джабиев - это тип
фашиствующего буржуазного националиста, он никогда не был ком¬
мунистом, никогда им не станет, человек, который случайно оказался
в рядах нашей партии, и все его методы работы, все его действия были
от начала до конца фашистскими, гитлеровскими. То же самое можно
сказать о Мирзе Давуд Гусейнове. Тоже типичнейший буржуазный
националист, у которого ничего партийного, ничего коммунистиче¬
ского на сегодняшний день не осталось. И мусаватист в прошлом»1 2.
Первый секретарь Кировабадского горкома партии К. Мустафаев
заявил: «Выявленные и разоблаченные партией контрреволюци¬
онеры, троцкисты, националисты Р. Ахундов, Микаил Гусейнов,
Хулуфлу, Гасанбеков, Эминбейли, Гасан Сафаров в большинстве
своем являются кировабадцами или работали в Кировабаде. Их
охвостья в Кировабаде, несомненно, имеются»3. На трибуну поднялся
первый секретарь Шамахинского райкома партии Хальфа Гусейнов.
Он, как представитель Шамахы, откуда был родом Султан Меджид
Эфендиев, видел задачу во внесении вклада в разоблачение пред¬
седателя ЦИКа. Он сразу же заявил: «Всем ясно, что сегодняшняя
контрреволюционная работа Султан Меджида Эфендиева началась
не сегодня, не вчера. Когда он вступил в партию, он вступил вместе
со своей особой национальной программой. Признавая для виду на
1 Там же. Д. 22. Л. 56.
2 Там же. Д. 20. Л. 390-392.
3 Там же. Д. 20. Л. 140.
101
словах программу партии, Эфендиев во все времена протаскивал эту
свою программу... Но наша партия, наш ЦК, вся Бакинская органи¬
зация в последние дни категорически требует призвать его к ответ¬
ственности за прожитую жизнь, за проводимую политику». Со всем
пылом X. Гусейнов набросился на опубликованную Эфендиевым в
1923 г. статью, посвященную 25-летнему юбилею со дня образования
партии большевиков. Оказывается, что главная вина Эфендиева со¬
стояла в том, что в данной статье он ни разу не вспомнил Сталина.
«Какое право имел ты не сказать о том, кто воспитал Бакинскую
партийную организацию, кто укреплял духом бакинских больше¬
виков», - восклицал Гусейнов. Он обвинил Эфендиева в бесприн¬
ципном сотрудничестве с различными антипартийными силами до
революции и потребовал объяснений о допущенных в прошлом по¬
литических ошибках1. Представитель Азгосуниверситета Абдулла
Юсупов возвещал: «В Азгосуниверситете в продолжение долгого
времени орудовала целая шайка врагов народа - троцкисты и мусава¬
тисты: Гасанбеков, Сафронович, Николаев, Чичикалов, Тихомиров,
Букшпан, Билендерли, Губайдуллин и другие»1 2. Только назначенный
в Закаталы первым секретарем райкома Ахмедов покаялся: «Юсиф
Касимов, Эфендиев, Буниатзаде - эти атаманщики в 1930 году и
меня втянули в эту беспринципную, антипартийную группу»3.
Волна «разоблачительных» выступлений буквально захлестнула
съезд. Заведующий отделом школ и науки Максуд Мамедов заявил,
что «от ряда вузов и техникумов, таких, например, как Институт хо¬
зяйственников, Промакадемия, техникум имени Нариманова, - от¬
туда сейчас поступают очень тревожные сигналы... Этими вузами
руководят непосредственно из Наркомтяжпрома СССР вредите¬
ли Петровский и другие»4. Первый секретарь Казахского райкома
партии Шихсеидов основной огонь своей критики направил про¬
тив Мухтара Гаджиева. Он говорил: «Ряд национал-уклонистов
происхождением из Казахского района. Вот Мухтар Гаджиев, что
вы думаете, этот Мухтар Гаджиев в Казахском районе не работает?
Наоборот, он работает против нашей партии, Советской власти имен¬
но в Казахском районе... Родной брат Мухтара Гаджиева - Мусеиб
Гаджиев вплоть до последней конференции состоял членом бюро
райкома и всякие секреты, всякие директивы из ЦК он на другой
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 74. Д. 22. Л. 252-254.
2 Там же. Л. 164.
3 Там же. Л. 289.
4 Там же. Л. 175.
102
день передавал Мухтару Гаджиеву. В селе Ферегли, откуда про¬
исходит Мухтар Гаджиев, поймали шпиона, который очень тесно
связан с семьей Мухтара Гаджиева... Вот вам факт явной контрре¬
волюционной работы против нашей партии и Советской власти.
Ибрагим Исрафилов - родственник врага народа Билендерли. Его
родственников можно найти среди директоров школ, председателей
колхозов, парторгов - среди десятков людей в Казахском районе»1.
Представитель Народного комиссариата земледелия Каспарян оша¬
рашил всех приведенными цифрами: «Из общего состава управления
Наркомзема 325 человек 151 являются белогвардейскими офицера¬
ми, мусаватско-дашнакскими беками и торгашами. В планово-фи¬
нансовом отделе из 12 руководящих работников 6 оказались контр¬
революционными троцкистами, мусаватскими элементами, ныне
разоблаченными. Среди них Наибов, Мархевка, Овсеинов, Костров,
Карагичев... В животноводческом управлении сидел контрреволю¬
ционный мусаватист Билендерзаде... В управлении землеустройства
сидел ярый великодержавный шовинист Куницын, который издева¬
тельски относился к молодым азербайджанским кадрам, особенно
к тюрчанкам...»1 2 Делегат съезда из Казаха Абдинова обрушилась на
бывшего секретаря райкома партии своего района Бердиева, который
будто бы не только утратил классовую бдительность, но и натворил
много нехорошего3. Другой делегат съезда из Нухи Сурея Керимова
разговорилась о близких людях бывшего первого секретаря горко¬
ма Джуварлинского, к этому времени уже арестованного: «Самым
близким другом Джуварлинского является жулик Сулейманов. Он
стоит во главе Азпищеторга и срывает в Нухе дело распределения
хлеба. В результате в Нухе сейчас трудно достать хлеб. Нельзя от¬
делить второго секретаря Ибадова от Джуварлинского. К ним также
надо присоединить Ибад Алиева и директора шелковой фабрики Али
Ашрафа Керимова... Он развалил и разрушил эту фабрику»4. Делегат
от Ленкоранской партийной организации Синицын напомнил, что
еще недавно был смещен, а затем арестован бывший первый секре¬
тарь Ленкоранского горкома партии Мирсалаев. Но, как утверждал
он, и после этого «наша организация не перестроилась должным об¬
разом по выкорчевыванию остатков мирсалаевщины. В частности,
товарищ Шахбазов, который возглавил районную парторганизацию,
1 Там же. Л. 202-209.
2 Там же. Л. 219-220.
3 Там же. Л. 125.
4 Там же. Л. 112-113.
103
не проявил должной непримиримости в деле ликвидации мирсала-
евщины. Некоторые покровительствуемые Мирсалаевым люди на-
шли приют под крылышком у товарища Шахбазова. К ним относится
Оруджев, наш председатель городского совета». Синицын обвинил
неожиданно Мирсалаева в национализме, причем талышской пробы.
Он говорил по этому поводу: «Наша районная газета носит название
“Сия Талыш”, консервный завод носит название “Талыш”, сапожная
артель носит название “Талыш”, рыболовецкая артель носит назва¬
ние “Талыш”... Где можно встретить такое явление, чтобы газета на¬
зывалась “Русский” или “Грузин”, а завод назывался “Армянин”».
Синицын явно передергивал факты. Такое ощущение, будто он не
понимал, что речь шла не о названии этноса, а о названии области.
Но в данном случае ему нужно было выступить с политическими об¬
винениями, а обвинения в национализме, причем в узкоэтническом,
были как никогда кстати1. Первый секретарь Геокчайского райкома
партии Худазаров говорил о преступлениях, совершенных бывшим
первым секретарем райкома Мирзой Мамедом Касумовым, который
будто бы пользовался покровительством такого же врага народа, как
и он сам, Дадаша Буниятзаде1 2. Они, говорил он, разложили колхозы.
Делегат от Ордубадского района Нахичеванской АССР Мамедгулу
Рзаев заявил, что в колхозах его района еще много «вредителей, троц¬
кистов, зиновьевцев». И задача партийной организации состоит в из¬
бавлении от них в регионе, носящем название «ворот Востока». Затем
он перешел к вопросу о состоянии, как он выразился, «гултуры». И в
качестве примера недостатка в этой сфере он назвал отсутствие в
деревне, где он проживал, бани. По его словам, отсутствие в районе
полной средней школы препятствует молодежи поступать в высшие
и средние специальные учебные заведения. Вообще не очень ушлому
колхознику из Ордубада было невдомек, что многое из того, что он
говорит, ставит под сомнение сказанное с высокой трибуны о мил¬
лионах машин, тракторов и комбайнов, выпущенных предприятия¬
ми страны и переданных колхозам. «Но, товарищи, - сказал он, - в
наших колхозах нет даже молотилки. Нет и автомобилей. Нет и
электричества»3. Логика выступления такова: все это результат при¬
сутствия «врагов». Содержание выступления некоего Абдуллаева из
Кировабада состояло из одних обвинений. Он обвинил в пособни¬
честве троцкизму секретаря Сальянского райкома Амирасланова, в
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 74. Д. 20. Л. 123.
2 Там же. Л. 22.
3 Там же. Л. 74,75.
104
пренебрежении к преданным партии кадрам бывшего заведующего
отделом ЦК Гасана Сафарова, в покровительстве классово чуждым
элементам Мухтара Гаджиева и Гамида Султанова, в бездеятель¬
ности - наркома земледелия Гейдара Везирова и заведующего от¬
делом ЦК Максуда Мамедова1. Председатель Джебраильского рай¬
исполкома М. Мирганиев был категоричен: «Эфендиев С. М., Гамид
Султанов, Кадырлы не хотят примкнуть к нашей сегодняшней жиз¬
ни, они постоянно хотят тормозить наше движение».
Те из присутствующих на съезде людей, которых остро критико¬
вали и обвиняли, вряд ли в состоянии были парировать. Прежде все¬
го, потому, что понимали: они виноваты лишь в участии во внутриор-
ганизационных интригах прошлого, выборе тогда позиции, которая
не устраивала нынешнего руководителя Азербайджана. Сказать об
этом, открыто, они не решались. А тот, используя сложившуюся по¬
литическую конъюнктуру, сводил с ними счеты. Все они вяло отбива¬
лись, но при этом делали это не самым достойным образом. Кадырлы,
например, клятвенно заверял, что он раскаивается в своих ошибках.
Правда, не было ясно - в каких? Вот его слова: «Может быть, я еще не
искупил своих грехов перед моей родной партией, может быть, я не
смыл еще того позора, коим я покрыл свое чистое имя в прошлом»1 2.
Гамид Султанов, напротив, решил присоединить свой голос к
общему хору проклятий в адрес врагов: «Махровые контрреволю¬
ционеры, которые проводили свое дело, - это Джабиев, Чобанзаде,
Ильдрым Чингиз, Мамедзаде, Пепинов и другие». Он обвинил в
контрреволюции и Султан Меджида Эфендиева, который, как вы¬
разился Султанов «здесь сидит, он вот должен отвечать, а не я». Он
признался, что его ошибка в том, что ранее не разоблачал врагов, «но,
поверьте моей чести, чтобы я сознательно принимал и прикрывал
этих людей, я этого не делал»3. Велибеков же даже перечислил ви¬
новников «засорения» научных учреждений в партийном аппарате.
Он назвал имена бывшего заведующего отделом ЦК Измайлова, быв¬
шего заместителя заведующего отделом ЦК Рахмееву и других. При
этом «чистосердечно» признался, что «это не снимает ответствен¬
ности с Максуда Мамедова и с меня». Вслед за этим он фактически
предложил съезду кандидатуры, которые можно было бы отнести к
сомнительным элементам, работавшим в научных учреждениях ру¬
ководителями: Елпатьевского, Абрамовича, Лопухина, Закирова4. Но
1 Там же. Л. 140-141.
2 Там же. Д. 20. Л. 232.
3 Там же. Л. 234.
4 Там же. Л. 364.
105
все выступления лиц, на которых обрушились обвинения Багирова,
воспринимались аудиторией с иронией, прерывались бесконечны¬
ми репликами Багирова и других делегатов. Нарком земледелия
Г. Везиров понял это и начал с заявления: «Партия доверила мне этот
важный участок работы, и я должен из всего сказанного здесь сделать
для себя надлежащие выводы, чтобы в будущем не стать в положение
Гамида Султанова, Эфендиева и других. Я этого не хочу и не сделаю,
поэтому я сегодня всецело признаюсь в том, что я виноват, и хочу
рассказать вам, как это случилось, что на фронте сельского хозяйства
были допущены такие ошибки. Товарищи. Контрреволюционеры -
мусаватисты и прочие враги народа - в данный момент стараются
путем уменьшения урожайности продукции сельского хозяйства на¬
нести партии, нашему правительству вред. Эти враги и агенты фа¬
шизма расставили своих людей в аппарате Наркомата земледелия,
районах и даже отдельных колхозах и вели там свою контрреволю¬
ционную работу. Это произошло потому, что руководство на местах
было слабое, а в самом Наркомате была притуплена большевистская
революционная бдительность. В результате у нас в наркомате 12 за¬
ведующих отделами оказались контрреволюционерами. Все они от¬
странены от работы, частью арестованы». Бедный Везиров должен
был почувствовать, как тучи сгущаются над его головой. Особенно,
когда Багиров с места задал ему вопрос: «Скольких из них разоблачил
ты сам?» И он простодушно ответил: «Вся беда в том, что я этого не
сделал». Тогда Багиров напомнил, что многих «врагов» Везиров сам
принял на работу. Теперь из зала послышались «разоблачительные»
реплики. Везиров вынужден был попытаться остановить поток обви¬
нений словами: «Прошу дать мне высказаться, а потом задавайте во¬
просы. Если вы разрешите, я продолжу. Иначе я не могу ответить на
ваши вопросы». После этого он вернулся к теме вредительства. И вы¬
яснилось, что вредителей было очень много и все еще много остается.
Например, Алибеков в совхозе 1, Каспарян в Агджабединском райо¬
не. И, в конце концов, Везиров скатился на политическое ябедниче¬
ство. Он довел до сведения аудитории, что в одном из научно-иссле¬
довательских учреждений сельскохозяйственного профиля работает
некто Джавадов, который на самом деле является сыном Хойского -
бывшего премьера правительства АДР. Что агроном Адигезалов и
зоотехник Джавадов являются гражданами Ирана и сохраняют подо¬
зрительные связи с иранским консулом. Что семеновод Мишин в про¬
шлом обвинялся во вредительстве. Что 20 % специалистов являются
сыновьями врагов. В конце он пообещал, что «под руководством ЦК
нашей партии нам удастся в корне ликвидировать все недостатки в
106
нашей работе»1. Очередному кандидату на заклание было предостав¬
лено слово. Это был Бала Эфендиев, в недавнем прошлом первый се¬
кретарь Закатальского райкома партии, которого до его выступления
уже неоднократно вспоминали недобрым словом. Он уже вначале по¬
каялся в притуплении своей бдительности. Но говорить ему, по сути,
не дали, бесконечно прерывая репликами с мест: «Вы перетащили в
Закаталы брата Микаила Гусейнова», «Какую же ответственность ты
берешь на себя», «Начинай с троцкистов», «Троцкисты были твои¬
ми близкими друзьями» и т. д. В общем, не дали ему говорить, а в
конце председательствовавший бросил: «Довольно, ваше время кон¬
чилось». Возможно, Эфендиев понял, что речь шла вовсе не об окон¬
чании выступления1 2.
Ничто не могло помочь кающимся. Все ориентировались на
Багирова, а Багиров с каждым днем работы съезда становился все
более агрессивным. Порой он выступал как заправский хулиган.
Чего, например, стоит его восклицание, обращенное к Эфендиеву:
«Сдохнешь!». Или его выражение по отношению к писателям Гусейн
Джавиду, Мушвигу, Ахмед Джаваду: «Мразь!».
Но особенно непримирим он был к людям, с которыми у него
не складывались отношения в прошлом. В марте он активно высту¬
пил против Джабиева, который к этому времени работал в Москве.
Теперь выяснилось, что Джабиев уже исключен из партии. Пока
только исключен. Но Багиров полон решимости добить врага. На
съезде он демагогически вещает: «Вы знаете, что физическое из¬
биение людей - это метод фашистов, немецких фашистов. Вы пом¬
ните, со стороны Джабиева и, между прочим, со стороны Ахундова
избиение человека в поезде, вы помните избиение редактора газеты
Матусова в ЦК. Джабиев избил, оказывается, еще в 1935 году чле¬
на партии, отдыхавшего в санатории. В 1936 году он избил другого
члена партии в Кисловодске. Это фашистский метод. Все эти фак¬
ты заставили, видимо, партийную организацию Молотовского рай¬
она Москвы и Политуправление Наркомпищепрома покончить с
Джабиевым». Но здесь возникает подозрение: не Багиров ли сам ини¬
циировал рассмотрение вопроса о партийности Джабиева в Москве?
Он возмущен тем, что кто-то посмел вступиться за Джабиева. Тем
более что этот некто старый недруг Мирзоян. В своем выступлении
он, по существу, шантажирует Мирзояна: «Мирзоян знает Джабиева
как организатора пантюркистских контрреволюционных группиро¬
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 74. Д. 20. Л. 207-212.
2 Там же. Д. 22. Л. 232-234.
107
вок в Азербайджане, душу грязной националистической работы в
Азербайджане, покрывателя Гаджинского, Сафикюрдского и всякой
остальной швали. В письмах он требовал принятия их в партию и на¬
значения их наркомами»1. Это уже напоминает донос на Мирзояна.
А ведь Мирзоян - первый секретарь ЦК Компартии Казахстана,
коллега, можно сказать, Багирова. Но, очевидно, не мог Багиров сми¬
риться со старыми обидами.
Обращает на себя внимание стремление Багирова найти логиче¬
ское обоснование репрессий даже тогда, когда сделать это было край¬
не сложно. Речь шла о тех случаях, когда в одних и тех же преступле¬
ниях обвинялись люди, испытывавшие по отношению друг к другу
откровенную неприязнь. Притом это не было ни для кого секретом.
По его словам выходило, что все это было лишь вражескими манев¬
рами. Он говорил: «Возьмите хотя бы того же Рухуллу Ахундова.
Ахундов буквально зубами требовал исключения из Союза писате¬
лей Али Назима. Я в этом отношении осаждал его, говорил - про¬
верьте еще раз, может быть, исправится. Нет, Ахундов был непри¬
мирим. Сегодня показания Ахундова и Али Назима говорят о том,
что вместе были, что это был вражеский маневр, чтобы замести сле¬
ды. Возьмите Микаила Гусейнова и Гасанбекова. Многие товарищи
знают, что внешне они грызлись, а по существу, вместе работали.
Возьмите Серебрякова, бывшего секретаря парткома завода имени
Сталина и Гинзбурга. Как будто бы они были непримиримыми врага¬
ми, а по существу, работали вместе»1 2. Так, Багиров обычные интриги
охарактеризовал как политические игры, направленные на введение
в заблуждение «доверчивых» большевиков.
Обвиняя в измене репрессируемых, Багиров говорил, что они
объединились в своей ненависти к социализму и советской власти
с откровенными антисоветчиками. И в качестве примера антисо¬
ветской позиции привел слова одного из лидеров азербайджанской
политической эмиграции Мамед Эмина Расулзаде, сказанные тем в
конце 20-х годов: «Мамед Эмин на страницах своего журнала “Ени
Кавказ” написал, что палача азербайджанского народа Багирова по¬
садили во главе водного хозяйства. Думаю, что воды закавказских
рек помогут ему смыть кровь азербайджанских сынов»3. Сам факт,
что Багиров привел на съезде эти слова, говорит о том, что глава боль¬
шевиков Азербайджана был горд, что прослыл именно таким твер¬
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 74. Д. 20. Л. 81.
2 Там же. Л. 84-85.
3 Там же. Л. 85.
108
дым исполнителем воли партии, пусть даже в качестве палача. Это
качество позволило ему произвести на съезде первую масштабную
чистку выборных органов республиканской партийной организации.
Из прежнего состава ЦК не были избраны на этот раз Г. Агавердиев,
П. Адамян, А. Айрапетов, А. Айрапетян, М. Алекперов, А. Алиев,
И. Аллахвердиев, А. Ахмедов, А. Ахундов, А. Бабаев, С. Багдалов,
Б. Багиров, А. Ваграмов, Б. Батикян, 3. Бегляров, С. Гюлледжинский,
Ц. Беленький, И. Бирюшев, Г. Василькин, Г. Велиев, Г. Гапалов,
М. Гасанзаде, М. Гейдаров, С. Давидян, Д. Давыдов, С. Джабаров,
Н. Ибрагимов, М. Кадырлы, А. Караев, А. Каспаров, И. Конушкин,
А. Крылов, Г. Кучеров, А. Мамедов, М. Мамедханов, А. Махмудов,
A. Мехтиев, Л. Мирзабекян, А. Мирзоев, В. Монахов, Н. Меджидов,
B. Новиков, М. Новиков, А. Окиншевич, К. Петросян, К. Романов,
М. Рахмеева, С. Слуцкий, Г. Султанов, К. Теймуров, С. Усейнов,
М. Шахбазов, Г. Шахвердян, А. Шульман, А. Якубов. Всего 55 че¬
ловек из 76, оставшихся после мартовского пленума ЦК Компартии
Азербайджана. Почти все потерявшие членство в ЦК являлись вы¬
сокопоставленными партийными, советскими и хозяйственными
руководителями. Их места заняли М. Ремиханов, С. Синайский-
Михайлов, Г. Везиров, М. Якубов, А. Рахман, Ф. Кауфельдт, А. Олин,
И. Анисимов, П. Погосов, И. Исмаилов, И. Пуркис, Б. Черный,
А. Гусейнов, А. Бренер, В. Герасимов, С. Султанов, М. Джафаров,
А. Султанов, А. Касумов, Т. Кулиев, С. Курбанов, Ахад Али Махуб,
К. Шахбазов, Э. Исаков, Э. Султанов, С. Бадамян, М. С. Эфендиев,
М. Алиев, А. Нагиев, К. Тактаров, А. Кулиев, М. Алиев, Р. Ахмедов,
Г. Кухмазов, А. Сардаров, С. Годжаев, А. Максудов, А. Маркаров,
Д. Расулзаде, А. Алигусейнов, А. Самунина, Е. Григорян, А. Бабазаде.
Всего в новый состав ЦК было избрано 72 человека. Еще более ра¬
дикально обновился состав кандидатов в члены ЦК. Не избранные
в члены ЦК или уже были арестованы или будут арестованы вскоре
после завершения съезда. Никому из них не помогут ни покаянные
выступления на съезде, ни агрессивные выступления против «врагов
народа». 24 июня 1937 г. после съезда был арестован С. М. Эфендиев.
§ 3. Планирование репрессий
В июне 1937 г. начался новый этап репрессивной кампании в
СССР. Начало этого этапа было связано с масштабами репрессий
перед этим. Численность арестованных была столь велика, что ста¬
новилось очевидным: судебная и даже существовавшая внесудебная
система в ближайшее время оперативно справиться с таким потоком
109
представляемых дел будет не в состоянии. Видимо, об этом сталин¬
ское руководство информировали партийные работники и руково¬
дители органов государственной безопасности. На собравшемся в
конце июня - начале июля 1937 г. пленуме ЦК ВКП(б) стало очевид¬
ным, что Сталин не намерен замедлять темпы репрессий, более того,
убежден в необходимости их расширения. Именно этим можно объ¬
яснить, что после пленума последовали решения, которые придали
новый импульс репрессиям. Эти решения были связаны с созданием
так называемых троек и утверждением количественных показателей
для лиц, подлежащих репрессиям.
«Тройки» учреждались в союзных и автономных республиках,
краях и областях. В состав троек входили, как правило, руководитель
местного ведомства внутренних дел, представитель прокуратуры
или суда, представитель местной партийной организации. Для каж¬
дой тройки утверждалось количество людей, подлежащих расстре¬
лу, длительному сроку лишения свободы, высылке. 10 июля 1937 г.
последовало постановление Политбюро ЦК ВКП(б), касавшееся
Дальнего Востока, Азербайджана и Северо-Казахстанской области.
В разделе об Азербайджане было сказано: «Утвердить тройку... по
Азербайджанской ССР в составе т.т. Сумбатова, Теймура Кулиева
и Джангира Ахундзаде. Утвердить намеченных к расстрелу кулаков
500 человек, уголовников 500 человек и высылке кулаков 1300 че¬
ловек, уголовников 1700 человек. Разрешить рассмотрение в тройке
дел контрреволюционных повстанческих организаций с примене¬
нием расстрела к 500 человек, высылке к 750 человек и выселению
в лагеря НКВД 150 семейств бандгрупп»1. Постановление напи¬
сано в таком стиле, что непременно требует специального коммен¬
тария. Во-первых, надо уточнить, о ком идет речь, когда говорится
об утверждении кандидатов, намеченных к расстрелу и высылке.
Очевидно, что о лицах уже длительное время находившихся в за¬
ключении, следствие по делам которых было завершено и вопрос о
мере наказания в каждом конкретном случае определен по предло¬
жениям органов государственной безопасности, согласованным с ЦК
Компартии Азербайджана, конкретно с Багировым. Теперь же созда¬
ваемой «тройке» предоставлено право выносить приговор в отноше¬
нии лиц, обвиняемых по каждому конкретному делу, не испрашивая
разрешения Москвы, но в порядке установленного лимита. Теперь о
конкретных категориях привлекаемых к ответственности людей. Из
1 Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД. Архив Сталина.
Документы высших органов партийной и государственной власти. С. 241.
110
текста документа могло сложиться впечатление, что речь вовсе не
идет о политических заключенных. И здесь в полной мере прояви¬
лось лицемерие системы. Раскулачивание как процесс давно было
завершено. Кулаков в стране не осталось. По сути, имелись в виду
привлекаемые к ответственности колхозники или крестьяне-едино¬
личники, обвиняемые в антисоветской деятельности. Под уголовни¬
ками подразумевались все привлекавшиеся к уголовной ответствен¬
ности жители городов. Политбюро назвало также уголовниками всех
привлекаемых по политическим мотивам. Итак, в данном постанов¬
лении принято решение о расстреле 1500 человек, заключении в ла¬
герях 3750 человек и выселении 150 семейств.
Одновременно с созданием троек активно стала использовать¬
ся практика выездных сессий Военной коллегии Верховного Суда
СССР. «Тройки» и заседания выездных сессий были наделены при¬
близительно одинаковыми полномочиями. Они имели право рассма¬
тривать дела по спискам, представляемым органами госбезопасности,
проводить заседания без привлечения представителей прокуратуры
и адвокатуры, выносить приговоры, включая высшую меру нака¬
зания. Таким образом, наряду с таким внесудебным органом, как
Особое совещание при НКВД СССР, стали активно функциониро¬
вать и такие как «тройки», а также очень напоминающие по форме и
содержанию работы внесудебные органы, Выездные сессии Военной
коллегии Верховного Суда СССР. Пропускная способность пригово¬
ров резко возросла. Но разница между всеми этими органами «право¬
судия» все же сохранялась. Особое совещание было лишь органом,
действовавшим при НКВД СССР. Выездные сессии проводились
лишь судьями Военной коллегии Верховного Суда СССР, команди¬
руемыми на места. Проводимые ими сессии не могли быть частыми,
хотя продолжались порой относительно долго. Особые совещания и
выездные сессии не могли охватить приговорами тот огромный поток
обвиняемых, которых рекрутировала репрессивная машина. Лишь
изобретение «тройки» смогло поставить приговорный процесс на
конвейерную основу.
На основании постановлений Политбюро о создании «троек» и
утверждения конкретных показателей репрессий 30 июля 1937 г. на¬
родный комиссар внутренних дел СССР Николай Ежов издал приказ
00447 «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголов¬
ников и других антисоветских элементов». В данном документе, в его
вводной части, обосновывается необходимость проведения широко¬
масштабной операции по репрессированию «элементов», которые
«являются главными зачинщиками всякого рода антисоветских и ди¬
версионных преступлений, как в колхозах и совхозах, так и на транс¬
111
порте и в некоторых отраслях промышленности». В связи с этим нар¬
ком приказывал начать «с 5 августа 1937 года во всех республиках,
краях и областях операцию по репрессированию бывших кулаков, ак¬
тивных антисоветских элементов и уголовников». В первом разделе
приказа определены категории населения, подлежавшие уголовному
наказанию. К ним были отнесены:
«1. Бывшие кулаки, вернувшиеся после отбытия наказания и про¬
должающие вести активную антисоветскую подрывную деятельность.
2. Бывшие кулаки, бежавшие из лагерей или трудпоселков, а так¬
же кулаки, скрывшиеся от раскулачивания, которые ведут антисовет¬
скую деятельность.
3. Бывшие кулаки и социально опасные элементы, состоявшие в
повстанческих, фашистских, террористических и бандитских фор¬
мированиях, отбывшие наказания, скрывшиеся от репрессий или
бежавшие из мест заключения и возобновившие свою преступную
деятельность.
4. Члены антисоветских партий [эсеры, грузмеки (грузинские
меньшевики. - Э. И.), мусаватисты, иттихадисты и дашнаки], бывшие
белые офицеры, жандармы, чиновники, каратели, бандиты, бандопо¬
собники, переправщики, реэмигранты, скрывшиеся от репрессий, бе¬
жавшие из мест заключения и продолжающие вести активную анти¬
советскую деятельность.
5. Изобличенные следственными и проверенными агентурными
материалами наиболее враждебные и активные участники ликвиди¬
руемых сейчас казачье-белогвардейских повстанческих организаций,
фашистских, террористических и шпионско-диверсионных контрре¬
волюционных формирований.
Репрессированию подлежат также элементы этой категории, со¬
держащиеся в данный момент под стражей, следствие по делам ко¬
торым закончено, но дела еще судебными органами не рассмотрены.
6. Наиболее активные элементы из бывших кулаков, карателей,
бандитов, белых, сектантских активистов, церковников и прочих,
которые содержатся сейчас в тюрьмах, лагерях, трудовых поселках
и колониях и продолжают вести там активную антисоветскую под¬
рывную работу.
7. Уголовники (бандиты, грабители, воры - рецидивисты, контра¬
бандисты - профессионалы, аферисты - рецидивисты, скотокрады),
ведущие преступную деятельность и связанные с преступной средой.
8. Уголовные элементы, находящиеся в лагерях и трудпоселках и
ведущие в них преступную деятельность.
9. Репрессиям подлежат все перечисленные выше контингенты,
находящиеся в данный момент в деревне - в колхозах, совхозах,
112
сельскохозяйственных предприятиях и в городе - на промышлен¬
ных предприятиях, на транспорте, в советских учреждениях и на
строительстве».
В следующем разделе приказа говорилось о мерах наказания
репрессируемым и количестве подлежащих наказаниям. В нем
говорилось:
«Все репрессируемые кулаки, уголовники и другие антисоветские
элементы подразделяются на две категории:
а) к первой категории относятся все наиболее враждебные из пе¬
речисленных выше элементов. Они подлежат немедленному аресту и
по рассмотрению их дел в тройках - РАССТРЕЛУ.
б) ко второй категории относятся все остальные менее активные,
но все же враждебные элементы. Они подлежат аресту и заключению
в лагеря на срок от 8 до 10 лет, а наиболее злостные и социально опас¬
ные из них - заключению на те же сроки в тюрьмы по определению
тройки».
Далее было указано количество людей, которые должны быть
репрессированы, с разбивкой по республикам, краям и областям.
В целом, по стране по первой категории должно было быть осуждено
82 700, по второй категории 193 000 человек. Допускалась коррек¬
тировка утвержденных показателей, но лишь с разрешения союзного
наркома.
В приказе отмечалось, что семьи приговоренных к наказанию не
репрессируются. Но тут же оговаривалось, что эта «поблажка» не
касается соучастников политических преступлений. Такие члены
семей должны были быть водворены в лагеря. Члены семей лиц, ре¬
прессированных по первой категории, проживающие в пограничной
полосе и крупных городах - Москве, Ленинграде, Киеве, Тбилиси,
Баку, Ростове-на-Дону, Таганроге, в районах Сочи, Гагры и Сухуми,
но не ставшие соучастниками политических преступлений, подлежа¬
ли высылке из мест проживания в другие районы и города страны1.
Приказ регламентировал детально весь порядок проведения опе¬
рации, которую намечалось завершить в течение четырех месяцев,
порядок ведения следствия, состав «троек», порядок приведения
приговоров в исполнение. Столь детально, что не оставлял сомнений
в его страшной циничности и жестокости. «Тройки», по существу,
должны были обеспечить валовые показатели репрессий. На них воз¬
лагалась обязанность проведения крупномасштабной карательной,
1 Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД. Архив Статина.
Документы высших органов партийной и государственной власти. С. 273-281.
ИЗ
бессудной операции по отношению к «широким слоям трудящихся».
Обеспечение нового размаха репрессий, придание ему нового дыха¬
ния связывалось с деятельностью этой совершенно запрограммиро¬
ванной структуры. При этом руководителями всех «троек» назна¬
чались руководители соответствующих структур государственной
безопасности в республиках, краях и областях.
На основании представления Народного комиссариата внутрен¬
них дел СССР 31 июля 1937 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло
решение об утверждении основного предусмотренного наркома¬
том плана мероприятий. Руководство партии дало понять, что оно
взяло твердый курс на всемерное расширение репрессий и в связи
с этим намерено резко расширить число концентрационных лаге¬
рей и более активно использовать дешевый труд заключенных для
решения конкретных хозяйственных задач. В контексте полити¬
ки, направленной на создание всеобщей подозрительности по от¬
ношению к «наводнившим» и продолжающим проникать в страну
шпионам и диверсантам, следует рассматривать принятое 14 июля
1937 г. решение Политбюро ЦК ВКП(б) «О погранполосе в восточ¬
ных республиках». В нем говорилось, что «в целях усиления охраны
государственной границы с Ираном и Афганистаном» создается по¬
граничная полоса в целом ряде республик. Широкая полоса созда¬
валась и в Азербайджанской ССР. В нее были включены все районы
Нахичеванской АССР, Зангеланский, Джебраильский, Карягинский,
Карадонлинский, Беласуварский, Астрахан-Базарский, Зувандский,
Астаринский, Масаллинский, Ленкоранский районы. НКВД пору¬
чалось выселить из перечисленных районов «весь неблагонадежный
элемент». В пограничной зоне устанавливался особый режим про¬
живания и передвижения. Расселение здесь иностранных граждан
допускалось лишь с разрешения правительства СССР. В решении
говорилось: «Во всех районах, вошедших в запретную пограничную
полосу, провести паспортизацию с перерегистрацией выданных ра¬
нее паспортов, установив в обязательном порядке наличие на паспор¬
тах фотографических карточек их владельцев, а для жителей пере¬
довых пограничных сельсоветов, кроме того, наличие на паспортах
особых штампов пограничной охраны». Наркомату иностранных дел
было указано «денонсировать конвенцию с Ираном об упрощенных
переходах границы жителями пограничных местностей»1. Это ре¬
шение Политбюро окончательно захлопнуло дверь перед жителями
Южного Азербайджана, ликвидировало даже подобие прозрачности
1 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 21. Л. 102.
114
границ с Ираном, на долгие годы «втиснуло» Северный Азербайджан
в рамки «железного занавеса».
Аресты в Азербайджане ставили главной целью расширенное
воспроизводство репрессий в самой республике. Но большое зна¬
чение придавалось возможности использования показаний аресто¬
ванных для осуществления репрессий вне пределов Азербайджана.
Характерны последствия ареста в январе 1937 г. крупного ученого-
востоковеда Бекира Чобанзаде. Ученый никаких иллюзий относи¬
тельно объективности следствия не питал. Видимо, и методы след¬
ствия с самого начала никаких надежд ему не оставляли. Поэтому
ученый предпочел признаться в «контрреволюционной деятель¬
ности». Поначалу он каялся в участии в «националистических» и
«пантюркистских» организациях в Крыму и других союзных респу¬
бликах. Но 27 июня он заявил о существовании пантюркистского
«Всесоюзного объединенного центра» во главе с заместителем пред¬
седателя Совнаркома РСФСР Т. Рыскуловым. В числе членов центра
он назвал директора учебного Института востоковедения в Москве
С. Асфандиярова, председателя облисполкома Карачаево-Черкесии
О. Алиева, дагестанского деятеля А. Тахо-Годи и других. Характерно,
что многих из них Чобанзаде лично не знал. Их имена были ему под¬
сказаны следователями. В июле Чобанзаде дал показания против ве¬
дущего ученого-тюрколога академика А. Самойловича, работавшего
в Ленинграде. Того вскоре арестовали. Так, постепенно выросло дело
о большой «общесоюзной, контрреволюционной, повстанческой,
пантюркистской» организации1.
В июле 1937 г. в Баку был созван партийный актив города. С до¬
кладом «Об итогах июньского пленума ЦК ВКП(б)» выступил
Багиров. В печати была опубликована резолюция, принятая по ре¬
зультатам обсуждения на активе. Содержание резолюции свиде¬
тельствует об однозначном настрое руководства республики на про¬
ведение жесточайшего террора. В ней, в частности, говорилось, что
«дальнейшее разоблачение и выкорчевывание до конца врагов народа
и полное очищение от них рядов партии, советских, профессиональ¬
ных и общественных организаций, хозяйственных и промышленных
предприятий является основной задачей каждой парторганизации
и каждого коммуниста. Собрание партийного актива Бакинской ор¬
ганизации требует от всех коммунистов подлинно большевистской
работы по ликвидации последствий вредительства, в особенности в
1 Ашнин Ф. Д„ Алпатов Ф. Д. Дело профессора Б. В. Чобан-заде // Восток. 1998.
№5. С. 127-128.
115
нефтяной промышленности, где орудовали вредители, диверсанты,
шпионы, агенты фашизма, изменники родине, гнусные враги наро¬
да - Слуцкий, Борц, Гинзбург, Измайлов, Маркарьян и другие»1.
Еще совсем недавно Слуцкий был делегатом съезда и выслушивал
требование повысить бдительность. Теперь его имя названо в ряду
людей, которых давно уже назвали врагами. Да и всех коммунистов
призвали не церемониться и искать все новых антисоветчиков. Из
партии исключаются, а затем арестовываются все те бывшие члены
ЦК, которые на сей раз туда избраны не были. Печать сообщала, что
из партии исключен Гусейнбала Агавердиев, некогда бывший секре¬
тарем ЦК, в последние годы занимавший должность наркома мест¬
ной промышленности, заместителя председателя Совета народных
комиссаров. Агавердиев будто бы был замечен в «беспримерном за¬
знайстве, грубейшем нарушении партийной дисциплины и этики,
связях с троцкистско-мусаватским отребьем, наглом попирательстве
советских законов»1 2. Сразу вслед за этим бывший нарком оказался в
подвалах НКВД. Та же участь постигла ветерана партии большеви¬
ков, бывшего наркома коммунального хозяйства Гамида Султанова.
Это предвещало еще ряд крупных кадровых встрясок. Султанов был
женат на наркоме юстиции Айне Султановой, а та была сестрой быв¬
шего председателя Совнаркома ЗСФСР, одного из председателей
ЦИК СССР Газанфара Мусабекова. Контингент кандидатов наместо
в подвале рядом с Агавердиевым и другими арестованными быстро
увеличивался. Преемник Султанова на посту наркома А. Мамедов
выступил с «разоблачительной» статьей с характерным названи¬
ем: «Ликвидировать последствия вредительства в коммунальном
хозяйстве»3. Нарком просвещения Мамед Садых Эфендиев в статье
«Подлинно народный азербайджанский язык» предъявил серьез¬
ные политические претензии бывшему руководству вверенного ему
ведомства в увлечении османизмами и арабизмами. В этом он усма¬
тривал политический подтекст. Например, он полагал, что использо¬
вание в письменной литературе некоторых слов на турецкий манер
говорит о пантюркистских настроениях. Статью Эфендиева можно
отнести к достаточно сдержанным, хотя и достаточно политизирован¬
ным опусам4. Но были публикации, не скрывающие лютой ненависти
к «разоблаченным врагам народа». Так, в одной из статей июльского
1 Бакинский рабочий. 16 июля 1937 г.
2 Бакинский рабочий. 20 июля 1937 г.
3 Там же.
4 Бакинский рабочий. 22 июля 1937 г.
116
номера «Бакинского рабочего» бывшие руководители нефтяной про¬
мышленности Борц, Слуцкий, Ашраф Алиев, Матевосян, Земсков
названы агентами фашизма. Вслед за этим один из руководителей бу¬
ровых работ Ашраф Алиев назван «матерым вредителем», а Земсков
и его группа энергетиков «фашистскими наймитами». Оказывается,
некий Журавский, этот «шпион и диверсант», пробил в трансформа¬
торе дыры, выпустил изоляционное масло и пустил трансформатор
в ход. В результате произошел взрыв и пожар, после чего на восемь
дней оставшиеся без морской воды районы нефтедобычи приостано¬
вили все работы. В «Молотовнефти» вся вредительская работа про¬
водилась под руководством бывшего начальника «Азнефти», а затем
и «Молотовнефти» Петерсона, «человека окончательно разложивше¬
гося, морально и политически нечистоплотного». Но и теперь, гово¬
рилось в статье, «руководители треста “Молотовнефть” Зейналов и
Гробштейн еще очень медленно поворачиваются, еще ничего по суще¬
ству не сделали для ликвидации последствий вредительства»1. В дру¬
гой публикации, отмечая вредительскую деятельность Слуцкого и
других, говорится об активных их соучастниках на нефтеперегонных
предприятиях. «Враг должен быть уничтожен», - такими словами за¬
вершалась статья1 2.
И в таком духе, и на эту тему следуют публикации в газетах на
протяжении нескольких месяцев. Как будто всех охватило годами
вынашиваемое желание покончить с порядком надоевшими, засев¬
шими во всех сферах жизни общества врагами. Многие из авторов га¬
зетных публикаций ощущают себя полноправными участниками все¬
народной облавы на вредителей и диверсантов. Сотни писем граждан
направляются в адрес партийных органов и в органы госбезопасно¬
сти с сигналами о наличии подозрительных элементов на заводах, в
колхозах, в учреждениях. И те, кому они адресуются, обязаны на них
реагировать, иначе, чем черт не шутит, сам можешь попасть под по¬
дозрение. И чиновники стараются. Тем более и план по репрессиям
надо выполнять, да и рвение в этом направлении поощряется.
23 июля 1937 г. был обнародован Указ Президиума Верховного
Совета СССР о награждении группы азербайджанских чекистов.
Орденом Ленина были награждены Ю. Сумбатов, В. Герасимов,
П. Гаврилов. Орден Красной Звезды получили Н. Энгвер, Л. Цинман,
Т. Борщев, И. Клименчич, А. Алиев, А. Тагиев3. Все это должно было
1 Бакинский рабочий. 19 июля 1937 г.
2 Бакинский рабочий. 23 июля 1937 г.
3 Там же.
117
быть воспринято как полное одобрение деятельности азербайджан¬
ских чекистов, служить призывом действовать без оглядки на долж¬
ности и былые заслуги.
Уже в ходе XIII съезда Компартии Азербайджана были намечены
кандидаты в списки на последующую расправу. Их просто не избрали
в руководящие органы, несмотря на то что они, говоря иносказатель¬
но, пытались выглядеть в борьбе с врагами большими католиками,
чем папа римский, иными словами, большими большевиками, чем
вождь общесоюзный товарищ Сталин и вождь республиканского мас¬
штаба товарищ Багиров. Так произошло, например, с первым секре¬
тарем Кубинского райкома партии старым партийцем Мамедханом
Мамедхановым. На съезде он в ЦК избран не был. Это означало, что
ему предстоит распрощаться с должностью партийного руководите¬
ля. Так и произошло, а 5 августа 1937 г. он был арестован1. Так же
приблизительно произошло с первым секретарем Агджабединского
райкома партии Али Алиевым1 2. Его сначала «за систематические
нарушения устава сельхозартели, за обман и очковтирательство, за
связь и покровительство преступным элементам» сняли с должно¬
сти, а затем и арестовали. И так поступили со многими участника¬
ми съезда. Но и избранные на съезде в руководящие органы вовсе не
приобрели иммунитета от зачисления в разряд врагов. Более того,
сразу после съезда последовала новая чистка партийных и советских
органов. При этом она приняла более ожесточенный, чем прежде, ха¬
рактер. В июле-октябре 1937 г. последовали аресты второго секре¬
таря ЦК Компартии Азербайджана Атанеса Акопова, председателя
Совнаркома Усейна Рахманова, заведующих отделами ЦК Джангира
Ахундзаде, Исмаила Исмаилова, Максуда Мамедова, наркома фи¬
нансов Шахмара Тагиева, наркома земледелия Гейдара Везирова,
его заместителя Целия Беленького, второго секретаря Бакинского
комитета партии Музаффара Нариманова, первого секретаря
Нахичеванского обкома партии Гасана Рахманова, первого секрета¬
ря Нахичеванского райкома партии Мамеда Джебраилова, первого
секретаря Нагорно-Карабахского райкома партии Петра Погосова,
первых секретарей районных комитетов партии: Семена Русавского
(Шаумяновского, Баку), Мелика Ягубова (Астрахан-Базарского),
командира Азербайджанской стрелковой дивизии Гамбая Везирова,
начальника политотдела этой дивизии Джабира Алиева, командира
полка Муртуза Талыбзаде, председателя Нагорно-Карабахского обл-
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 331. Д. 23. Л. 30.
2 Бакинский рабочий. 8 июля 1937 г.
118
исполкома Сурена Бадамяна, председателя Казахского райиспол¬
кома Мамеда Хасаева, начальника политотдела Каспара Григория
Маштакова, редактора «Бакинского рабочего» Арона Рахмана, на¬
чальника управления погранвойсками Ивана Анисимова. Был аре¬
стован и бывший председатель ЦИК СССР Газанфар Мусабеков.
Вслед за ним, в подвалах НКВД оказалось большинство близких
родственников бывшего руководителя правительств Азербайджана
и Закавказья, одного из бывших руководителей высшего законода¬
тельного органа СССР. В застенках органов госбезопасности оказа¬
лись его брат Музаффар Мусабеков, его сестра, нарком юстиции ре¬
спублики Айна Султанова, родственники: братья Мамедали и Юсиф
Эфендиевы, их отец Агаси Эфендиев, брат последнего Мамед Гасан и
другие. Так происходило и со многими другими родными арестован¬
ных руководителей республики. В этот период самой активной фазы
проведения общесоюзной операции НКВД были арестованы и боль¬
шинство первых секретарей райкомов партии, председателей рай¬
исполкомов, директоров и начальников политотделов МТС, руково¬
дителей управлений, предприятий, колхозов и совхозов, инженеров,
учителей, адвокатов и врачей. Это был пик вакханалии всеобщего
безумия. Основаниями для ареста были, главным образом, показания
арестованных. О том, как добывались эти показания, будет сказано в
дальнейшем. В иных случаях, поводом для арестов служили обыч¬
ные доносы «бдительных» граждан. При этом порой за решеткой
оказывались и те, на кого «стучали», и те, кто «стучал». Азизов Хади
работал в 1937 г. пропагандистом партийного комитета Бакинского
порта. В мае на Ворошиловской районной партийной конференции,
делегатом которой он был избран, Азизов выступил с критикой на¬
чальника политотдела Каспийского пароходства Гасана Рахманова.
Заодно прошелся по адресу второго секретаря ЦК Акопова, руко¬
водителя правительства Усейна Рахманова. Азизов всем им предъ¬
явил серьезные претензии политического характера. Неожиданно
Азизов получил отпор из уст самого Багирова, который защитил
Г. Рахманова и Акопова, дал указание партийным органам обсудить
поведение Азизова. В ответ Азизов уже 17 июня был исключен из
партии, «как чуждый, враждебный и контрреволюционный элемент,
за контрреволюционную клевету на Компартию и ее руководителей,
за националистическую вылазку, за клевету на органы НКВД» и т. д.
А 8 августа 1937 г. Азизова арестовали по обвинению в контрреволю¬
ционной деятельности1. Но чуть позже арестовали и Акопова, и бра¬
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 41. Д. 133. Л. 44-43.
119
тьев Рахмановых. Иногда, инициаторами и стимуляторами репрес¬
сий в Азербайджане выступали всесоюзные органы госбезопасности
и даже лично Сталин. Так, видимо, аресты в Армении летом 1937 г.,
в ходе которых были получены показания на второго секретаря ЦК
Компартии Азербайджана А. Акопова, послужили основанием для
его ареста, отправки в Ереван, а затем в Москву. Там он дал обшир¬
ные показания о своей якобы контрреволюционной деятельности в
прошлом в Армении и в бытность работы в Азербайджане. По его
словам, в Баку к троцкистской деятельности его привлек Беленький.
В числе участников троцкистского центра в Баку он назвал несколь¬
ко человек, в том числе довольно известного историка Сефа и второго
секретаря Бакинского комитета партии Нариманова. Троцкистская
организация в Баку, по словам Акопова, вела «вредительскую работу
по нефти, вызывая пожары на нефтепромыслах, и прочее»1.
Арест председателя Совнаркома У. Рахманова был, видимо, свя¬
зан с делом его брата, первого секретаря Нахичеванского обкома
Гасана Рахманова. Г. Рахманов совсем недавно был переведен на ра¬
боту в Нахичевань. До этого он работал на должности начальника по¬
литотдела Каспара. В первой половине 1937 г. в Каспаре были произ¬
ведены массовые аресты. Среди первых 40 арестованных находились
начальник Каспара Меняйлов, его заместитель Савиных, начальники
служб Гулларов и Милов, директор завода «Парижская Коммуна»
Айсберг и другие. Меняйлов не признавался в своей контрреволюци¬
онной деятельности. Но, когда его осудили к высшей мере наказания,
он сообщил, что вредительскую деятельность проводил в компании с
138 сообщниками, которых поименно назвал1 2. В их числе он назвал и
Г. Рахманова. В связи с этим, видимо, Багиров и обратился к Сталину
с предложением освобождения первого секретаря обкома с долж¬
ности и невозможности оставления в качестве председателя прави¬
тельства республики его брата. Ответ Сталина был категоричным и
недвусмысленным. В нем говорилось: «ЦК ВКП(б) санкциониру¬
ет арест Усейна Рахманова и Гасана Рахманова. Просим Вас тща¬
тельно очистить Нахичеванскую республику, загаженную Гасаном
Рахмановым, от всякой нечисти. Имейте в виду, что Нахреспублика
является наиболее опасным пунктом во всем Закавказье. Нужно
поставить там настоящее большевистское проверенное руковод¬
ство. Юсиф Касимов будет направлен к Вам». Последовал арест
1 Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД. Архив Сталина.
Документы высших органов партийной и государственной власти. С. 379-380.
2 АПД УДП АР. Ф. 1. Он. 331. Д. 23. Л. 39.
120
Г. Рахманова, а вместе с ним еще 22 человек1. В их числе оказались
заместитель начальника политотдела «Каспара» Джабраил Алиев,
инструкторы политотдела Овчаренко, Лебедев, Торгашев, Королев,
директор завода им. Закфедерации Пильщик, председатель линейно¬
го суда Черняков и другие1 2.
Понять, почему Сталин считал Нахичеванскую республику «наи¬
более опасным пунктом» в Закавказье, нетрудно. Автономная респу¬
блика граничила с двумя восточными странами - Ираном и Турцией,
в отношении которых, как это стало ясно по окончании Второй миро¬
вой войны, Сталин вынашивал планы отторжения частей принадле¬
жавших им территорий. Поэтому Сталин был обеспокоен проблемой
обеспечения тыла на случай возникновения с этими странами во¬
енного конфликта. Конечно, о своих истинных планах в отношении
Нахичеванской автономии делиться тогда с кем-либо, включая азер¬
байджанское руководство, Сталин не собирался. Однако позже, уже
после окончания войны, упорно ходили слухи о желании Сталина вы¬
селить коренное население Азербайджанской ССР в Казахстан. Слух
этот продержался долгие годы, хотя переселение так и не произошло.
И документальное подтверждение таких планов Сталина до сих пор
не было обнаружено и обнародовано. И будто бы Багиров, проявив
самоотверженность и смелость, сумел отговорить Сталина от прове¬
дения в жизнь этого бесчеловечного и опрометчивого шага. Вряд ли
Сталин, вынашивавший планы аннексии Южного Азербайджана, и
в этой связи, санкционировавший после введения в Иран в августе
1941 г. воинского контингента проведение большой работы по об¬
работке местного азербайджанского населения в соответствующем
духе, мог решиться на ликвидацию союзной республики и выселение
титульного этноса. Большего доверия вызывает другой слух, правда,
также до сих пор не нашедший документального подтверждения.
Речь идет о ликвидации Нахичеванской автономии и переселении в
Казахстан ее жителей. Такое Сталин мог себе позволить. И в этом
случае Багиров мог найти доводы в пользу того, чтобы отговорить
Сталина.
Что касается кандидатуры Касимова на пост Нахичеванского се¬
кретаря, то можно себе представить реакцию Багирова на предло¬
жение вождя. Юсиф Касимов - бывший секретарь ЦК Компартии
Азербайджана, с начала 30-х годов работавший в Ленинграде в каче¬
1 Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД. Архив Сталина
Документы высших органов партийной и государственной власти. С. 380.
2 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 331. Д. 23. Л. 40.
121
стве первого секретаря ряда районных комитетов партии. Видимо, сы¬
грало роль хорошее отношение к нему С. М. Кирова. Но Касимов был
в секретарской обойме - Мирзоян, Караев, Касимов, которая в свое
время добилась изгнания Багирова из Азербайджана. Мог ли Сталин
не знать об этом? Вряд ли. Очевидно, что Сталин в свойственной ему
манере играл на нервах Багирова. Но последний, видимо, отреаги¬
ровал на послание Сталина. И Касимова в Азербайджан не послали.
Иначе Багиров не осмелился бы спустя всего месяц после письма
Сталина уверенно заявить на пленуме ЦК Компартии Азербайджана,
что Сальянский район еще не «очищен от хвостов Юсифа Касимова»
(Касимов был родом из этого района). Касимов же был отправлен
вторым секретарем в Восточносибирский областной комитет партии,
а затем арестован и провел в заключении почти 17 лет.
Но, взвалив на «тройку» груз основных решений по вынесению
приговоров по политическим делам, не забывали и об отправлении
«правосудия» через предусмотренный Конституцией обычный суд.
В конце августа - начале сентября в Конахкендском районе был про¬
веден открытый судебный процесс по делу группы «врагов народа».
На скамье подсудимых среди прочих оказались первый секретарь
районного комитета партии Джафаров, председатель исполкома
районного Совета Сафаралиев. Джафаров обвинялся в ведении кон¬
трреволюционной пропаганды, поддержке связи с разоблаченной в
Лянкаране контрреволюционной группировкой, связи с консуль¬
ством одного иностранного государства. Осужденных называли пред¬
ставителями троцкистско-мусаватской банды. Правда, убедительные
факты о политическом содержании преступлений обвиняемых при¬
ведены не были. Но зато достаточно правдоподобно выглядели фак¬
ты, свидетельствующие о диком произволе, который допускали в сво¬
ей деятельности руководители района: осуждение людей без всяких
оснований, взыскивание не предусмотренных законом налогов, со¬
ставление ложных сведений о поголовье скота, взяточничество. Один
из свидетелей, обращаясь к обвиняемым, показывал: «Вы разъезжали
по деревням с маузерами и наганами как разбойники. Вы пьянствова¬
ли, устраивали оргии»1. Быть может, в показаниях свидетелей, на ко¬
торых строилось обвинение, было немало преувеличений. Но то, что
чувство вседозволенности, ощущение себя вождями, хотя и районно¬
го масштаба, было доминирующим в поведении партийно-советских
боссов, несомненно. Но суд все списал на вражескую сущность об¬
виняемых, сознательную дискредитацию социалистического строя,
1 Бакинский рабочий. 2 сентября 1937 г.
122
стремление содействовать развалу колхозного строя, уничтожению
власти рабочих и крестьян, желание реставрировать капитализм. Вот
именно с этой мотивировкой суд вынес трем обвиняемым смертный
приговор, а остальным - содержание под стражей. Повсеместно про¬
веденные митинги «свидетельствовали» о «горячем» одобрении вы¬
несенных смертных приговоров.
Тем временем в республике продолжались повальные аресты.
В прессе же все время высвечиваются имена «подозрительных» лич¬
ностей, словно с целью сориентировать на них компетентные органы.
Автору одной из газетных статей казалось, что в Азербайджанском
научно-исследовательском институте слишком много врагов.
В частности, некто Гончаренко «ведет явно враждебную работу, за¬
нимается гнуснейшей антисоветской клеветой. Монастырская также
не скрывает своих враждебных настроений. Связанный в свое вре¬
мя с одним махровым шпионом Шапиро продолжает срывать на¬
учную работу. То же можно сказать о Потоловском, Таубе, Делоеве,
Самойлове». В другой статье, повествующей о положении дел на
электростанции «Красная Звезда», в стиле откровенного доноса со¬
общалось о засилье на электростанции «троцкистско-бухаринских,
мусаватско-дашнакских бандитов, бывших белогвардейцев, попов,
бичераховцев, эсеров и других заклятых врагов советского народа».
И далее, в подтверждение написанного автором доноса, сообщается:
«Гребенщиков - начальник отряда ПВО - в прошлом служил в от¬
ряде Бичерахова, Бармина - хозяйка столовой - бесплатно подкарм¬
ливала начальство. Ее сын, работающий на станции, распространяет
троцкистскую литературу. Васин - в прошлом секретарь бакинской
организации эсеров. Там же работают два его сына. Акутин - быв¬
ший эсер - заведующий отделом рабочего снабжения. Бывший
эсер Федоров - главный бухгалтер. Голов - бывший бичераховец,
сторож. Главный инженер Никитин - развалил работу котельного
цеха. Начальник отдела капитального строительства разбазари¬
вал государственные средства. Подозрительно выглядит инженер
Кругликов, который вывесил в столовой схему электростанции»1.
Вся эта статья выглядит как типичная анонимка - донос, целью ко¬
торой является репрессировать целую группу неугодных автору, а
быть может, тому, кто стоял за его спиной, лиц. Сомнения в поли¬
тической благонадежности перечисленных в статьях людей явно ис¬
ходили из субъективных желаний тех, кто пробивал себе дорогу на
ступеньках служебной карьеры.
1 Бакинский рабочий. 3 сентября 1937 г.
123
И все же превалировала тенденция связать все неудачи хозяй¬
ственной деятельности с вредительской деятельностью врагов. С од¬
ной стороны, это позволяло партийным руководителям снять с себя
ответственность за неудачи, с другой стороны, запугать угрозой по¬
литических обвинений и всех других хозяйственных руководителей.
Такой вывод можно сделать, ознакомившись с содержанием поста¬
новления ЦК КП(б) и Совнаркома Азербайджана, принятого в сен¬
тябре 1937 г. В нем говорилось о продаже плодов и овощей в торговой
сети Баку. В постановлении говорилось, что на базах хранится огром¬
ное количество плодов и овощей, но в магазинах их часто не бывает.
Подчеркивалось, что «это результат халатности руководителей тор¬
говых организаций и подрывной работы вредительских элементов».
Иногда речь шла о мусаватско-дашнакском национализме1. Эта абсо¬
лютно бессмысленная формулировка свидетельствовала о совершен¬
но абсурдном понимании сути межнациональных отношений.
Пленум ЦК Компартии Азербайджана в октябре 1937 г. в какой-то
мере можно считать этапным в развертывании массовых репрессий в
Азербайджане. На этом пленуме основное внимание было обращено
на положение дел в крупнейших после Баку партийных организаци¬
ях: Нагорно-Карабахской, Нахичеванской и Кировабадской.
К этому времени в ИКАО уже была проведена «чистка» в ря¬
дах руководителей области. Был арестован первый секретарь
Мардакертского райкома партии О. Котанджян, который назвал в
числе лиц, вовлекших его в армянскую националистическую органи¬
зацию, первого секретаря Нагорно-Карабахского обкома Погосова.
На пленуме в октябре Погосов был выведен из состава ЦК. Позже
он и ряд других проходивших по делу партийных работников - ар¬
мян были осуждены. На пленуме преемник Погосова на посту руко¬
водителя партийной организации области Манукян остро клеймил
своих предшественников в руководстве ИКАО: «Бывшие руководи¬
тели Погосов и Бадамян - эти враги народа ограничили свою работу
резолюциями и постановлениями». Он с гордостью заявлял, что в от¬
личие от предшественников, приступил к ликвидации врагов: «Мы
сняли с работы и исключили из партии заведующего облнарпроса
Мусаеляна Арташеса, как буржуазного националиста. Так же мы по¬
ступили с директором Карвинсовхозтреста Саркисовым, который на¬
садил в своем учреждении враждебные элементы. Просто была вре¬
дительская организация. Все ханские сады в Карабахе испортили»1 2.
1 Бакинский рабочий. 22 сентября 1937 г.
2 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 74. Д. 102. Л. 49.
124
О положении в Нахичеванской республике подробно говорил в
своем выступлении на пленуме и в репликах по поводу выступлений
других участников пленума Багиров. Он признался, что в последнее
время получил два послания от Сталина. В первом послании Багирова
обязывали выехать в Нахичевань и совместно с членом Политбюро
ЦК ВКП(б) Анастасом Микояном и народным комиссаром иностран¬
ных дел СССР Литвиновым принять меры по укреплению границы в
этом регионе. Из слов Багирова выходило, что это указание Сталина
было выполнено. Но, как говорил Багиров, требования Сталина, из¬
ложенные во втором послании, выполнены не были. Суть этих тре¬
бований, которые были уже приведены в настоящем повествовании,
касалась кадровых вопросов. Багиров сокрушался, что «с 1920 года в
Нахичевани все время сидели враги и беспрерывно вредили». Он не
сказал, что уже к этому времени сменилось два состава руководства
автономной республики. И Рахманов, только недавно назначенный
первым секретарем обкома уже был арестован1.
Фронтальная атака была предпринята против руководства
Кировабадской партийной организации. Ударная роль в этом вопросе
была поручена члену Контрольной комиссии Фролову. Тот обвинил
руководство Кировабадской партийной организации в очковтира¬
тельстве и приписках. Он говорил: «Имели место факты, когда вы¬
давались колхозам фиктивные квитанции на непринятый хлопок для
того, чтобы иметь возможность рапортовать о выполнении плана. Это
послужило основанием для дачи и получения взяток». Инициатором
преступлений был назван первый секретарь горкома Мустафаев.
Фролов сообщил, что второй секретарь горкома Хечумов заявил, что
виновником преступлений является Мустафаев и что сделал он это
из соображений контрреволюционного характера. Крайне отрица¬
тельно охарактеризовав проводимую горкомом партийную работу,
Фролов заявил о подозрительной близости Мустафаева с разобла¬
ченными врагами народа, в том числе с бывшим редактором город¬
ской газеты Фархадовым, сменившим его на этом посту Аббасовым,
заведующим отделом культуры и пропаганды горкома Багировым.
В связи с выступлением Фролова Багиров сказал: «Большое подо¬
зрение вызывает Мустафаев, и он никакого сомнения не оставляет в
нечестности, в неверности». Хотя Мустафаев и не был выведен пока
из состава пленума, стало ясно, что дела его плохи1 2.
1 Там же. Л. 58.
2 Там же. Л. 70-71.
125
Поскольку на пленуме предполагался вывод из состава пленума
18 членов, 5 кандидатов в члены ЦК и 1 члена ревизионной комиссии,
именно их имена чаще всего и звучали в числе критикуемых. Багиров, в
частности, счел необходимым дать объяснение по поводу ареста и вы¬
вода из состава ЦК Джангира Ахундзаде - заведующего отделом ЦК,
одного из членов первой «тройки» в Азербайджане. Его он обвинил в
нечистоплотности. Он сказал: «Например, тот же самый Ахундзаде и
его брат. При обыске у них нашли дома 40 000 рублей»1. Не преминул
он высказаться и о некоторых бывших членах ЦК. Причем делал это
в крайне грубой, некорректной форме. О бывшем заведующем отде¬
лом ЦК Гасане Сафарове он выразился так: «Гасана Сафарова назы¬
вали шляпой, оказался заядлым врагом». О бывшем наркоме земле¬
делия Гейдаре Везирове было сказано: «Гейдара Везирова называли,
каким-то недоразумением - оказался организатором военной орга¬
низации помимо руководства вредительством в сельском хозяйстве».
О бывшем заместителе председателя Совнаркома Агавердиеве: «Мы
считали Агавердиева дегенератом, а оказывается 3-4 раза в прошлом
году он сидел, ожидал, когда я приеду, и входил в военный центр»
(очевидно, Багиров намекал на террористические цели Агавердиева
в отношении него - Багирова. - Э. И.)1 2. Прошелся Багиров и по адре¬
су некоторых бывших периферийных руководящих работников.
Причем тоже в грубой и даже ругательной форме. О бывшем первом
секретаре Билясуварского райкома партии он выразился так: «Эта
сволочь, враг Алекперов, застрелился, не выдал ни одного врага и
унес с собой все». О председателе исполкома Лачинского райсове¬
та Богарове он сказал: «Его давно надо было исключить из партии и
снять. Это есть (поступки Богарова. - Э. И.) вылазка врага»3.
Вообще ситуацию в районных комитетах партии и других район¬
ных структурах управления очень хорошо характеризует выступле¬
ние первого секретаря Бардинского райкома партии Мехтиева, кото¬
рый констатировал: «У меня по штату должно быть 7 инструкторов.
Фактически имеется только 4. Из них на 3 имеется компрометирую¬
щий материал. Имеется заведующий культпропотделом, он же третий
секретарь райкома. На него тоже имеется компрометирующий мате¬
риал. На председателя исполкома тоже имеется компрометирующий
материал»4. И так обстояло дело и в наркоматах и во всех других зве¬
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 74. Д. 102. Л. 132.
2 Там же. Л. 131-132.
3 Там же. Л. 66-67.
4 Там же. Л. 48.
126
ньях управления. На пленуме ЦК в октябре уже присутствовал лишь
41 член ЦК из 72 избранных на съезде в июне. Пришлось обновлять
и состав бюро ЦК. В его состав ввели 6 человек: нового секретаря
Нахичеванского обкома С. Султанова, заведующего сельскохозяй¬
ственным отделом ЦК М. Ремиханова, секретаря Кюрдамирского
райкома С. Курбанова, исполняющего обязанности председателя
ЦИК Азербайджанской ССР М. Касумова, исполняющего обязанно¬
сти председателя Совнаркома Т. Кулиева, секретаря Таузского рай¬
кома А Нагиева. По составу введенных в состав бюро видно, что уже
тогда настала пора острого дефицита кадров на выдвижение. Иначе
бы не вводили секретарей районных сельских райкомов.
На пленуме Багиров коснулся содержания книги «Наша Родина»,
изданной в Москве под редакцией заведующего отделом ЦК ВКП(б)
Стецкого. В этой книге Багирова не устраивало несколько выражений,
о чем он не преминул высказаться: «Баку причислен к бывшим про¬
винциальным городам, тогда как Баку не бывший провинциальный
город, а промышленный центр. Дальше - написано, что Нагорный
Карабах находится в составе Азербайджанской Республики, по¬
тому что между Нагорным Карабахом и Арменией имеются непро¬
ходимые горы (смех в зале)... Относительно Нахичевани написано,
что Нахичевань является пятном, заселенным азербайджанским на¬
селением в центре армянского населения. Вообще там много глупо¬
стей, а так книжка написана неплохо»1. Быть может, это была одна
из первых попыток отпора со стороны Багирова посягательствам на
правомерность пребывания Нагорного Карабаха и Нахичевани в со¬
ставе Азербайджана. В последующие годы ему пришлось часто воз¬
вращаться к этой теме. В этот раз его, по-видимому, сдерживало имя
Стецкого. Если бы он знал, что Стецкий скоро погибнет в огне ре¬
прессий, он бы высказался резче. Тем не менее он «обратил внимание
товарищей из ЦК ВКП(б) на глупости».
Сразу по окончании пленума в печати было дано разъяснение по
поводу некоторых кадровых изменений. Так, например, сообщалось
о причинах снятия и вывода из ЦК первого секретаря Астрахан-
Базарского райкома партии Мелика Якубова. Оказывается, тот был
буржуазным националистом, «пытался разложить, подорвать мощь
колхозов, снизить доходность колхозников, искусственно уменьшить
площади посевов». Сообщалось, что Якубов, как и председатель рай¬
исполкома Адилов с вредительскими целями расставили на руково¬
дящие должности в районе враждебные кадры. В райкопиттифаге
1 Там же. Л. 52-53.
127
ими были председатель Банияр Алиев и его заместитель Ваграмов.
Это они будто бы срывали снабжение колхозников, развалили рабо¬
ту сельских кооперативов, уменьшали площади посевов колхозов.
В районном отделе народного образования вначале заведовал враг
Гулам Гусейнов, а затем его сменил Меджидов, «который продолжил
подрывную работу». Директор одной из школ обвинялся в перево¬
де на азербайджанский язык контрреволюционной литературы и ее
распространении. Директор был назван «вражеским наймитом», ко¬
торый к тому же заставлял детей соблюдать уразу. Враги расстави¬
ли свои кадры на должности председателей колхозов в селах Бадам
Агач, Джалан, Мешати, Моллали1.
А тем временем в Шамахы был затеян грандиозный, по мысли
местного республиканского руководства, открытый судебный про¬
цесс над достаточно большой группой партийных и хозяйствен¬
ных руководителей, обвиняемых в контрреволюционных престу¬
плениях. Почему в Шамахы? Ответить на этот вопрос непросто.
Быть может, потому, что почти все обвиняемые до ареста работа¬
ли в этом районе. Быть может, организаторам процесса казалось,
что судебный процесс в одном из сельских районов вызовет необ¬
ходимый резонанс в других сельских районах и усилит искомый
трепет крестьян перед властью. Как бы то ни было, процесс зате¬
яли еще в мае 1937 г. Был организован специальный штаб по про¬
ведению «операции». Во главе штаба был назначен А. Маркарян.
Были подобраны кандидатуры для участия на судебном процессе.
И, наконец, 27 октября 1937 г. начались заседания, продолживши¬
еся до 2 ноября. Главным обвиняемым на процессе стал бывший
нарком коммунального хозяйства республики Гамид Султанов.
Рядом с ним на скамью подсудимых были посажены первый се¬
кретарь Шамахинского райкома партии Хальфа Гусейнов, бывший
председатель Шамахинского райисполкома Исрафил Ибрагимов,
бывший второй секретарь Шамахинского райкома партии Арам
Авалов, прокурор Шамахинского района Ахмед Амиров, директор
винодельческого совхоза Алисахиб Мамедов, заведующий земель¬
ным отделом района Георгий Юрханов, главный ветеринар райо¬
на Агалар Калантаров, начальник дорожного отдела Мамед Мирза
Эйбалиев, председатель колхоза Мирали Таривердиев, склад¬
чик колхоза Сирадж Джабиев, секретарь парткома колхоза Али
Садыхов, председатель сельсовета Бабалы Бекиров, лишенный из¬
бирательных прав, сельский житель Мамед Гусейнов. Основанием
1 Бакинский рабочий. 24 октября 1937 г.
128
для обвинительного заключения служили признательные пока¬
зания по делу. Так, основной обвиняемый Гамид Султанов при¬
знался, что входил вместе с Рухуллой Ахундовым, Султан Меджид
Эфендиевым, Газанфаром Мусабековым, Гейдаром Везировым,
Дадаш Ходжа Буниатзаде, Гасаном Сафаровым, Эйюбом
Ханбудаговым в «контрреволюционный, националистический
центр, созданный с целью свержения Советской власти, отторже¬
ния Азербайджанской ССР от СССР, восстановления капитали¬
стической собственности. Центр осуществлял подготовку терро¬
ристических актов против руководителей партии и правительства,
вредительство в народном хозяйстве, шпионаж». Султанов назвал
руководителем Центра Ахундова, руководителей Шамахинского
района исполнителями директив Центра. Аналогичные показания
были получены от всех обвиняемых. На суде, в конечном счете,
они дружно подтвердили данные в период предварительного след¬
ствия показания. Но содержание показаний обвиняемых в ходе
судебного процесса не оставляет сомнений: сценарий процесса
был заготовлен заранее, информация о «контрреволюционных»
деяниях обвиняемых вымышлена. Сами «показания» свидетель¬
ствуют о не очень высоком уровне фантазии авторов сценария.
Это, прежде всего, чувствовалось по содержанию репортажей с
заседаний суда, публиковавшихся в республиканской печати. Вот
что говорилось о главном обвиняемом Г. Султанове: «Гнусный
фашистский наймит Гамид Султанов был активным членом это¬
го центра и руководителем контрреволюционной организации в
Шемахинском районе. Бек по происхождению, крупный помещик
Гамид Султанов ненавидел трудовой народ. В партию он проник
для того, чтобы замаскировать свою ненависть к азербайджанско¬
му народу, чтобы успешно осуществлять предательские замыслы.
В Шемахе фашистский выродок вербовал сторонников контрре¬
волюции, сколачивал банду террористов и диверсантов, с бешеной
активностью организовывал вредительские акты». И это все о чле¬
не партии с дореволюционным стажем, члене первого ревкома и
первого правительства Советского Азербайджана. Это тот человек,
который 27 апреля от имени Компартии Азербайджана предъявил
парламенту Азербайджана ультиматум о сдаче власти. Интересно,
вспоминал ли Г. Султанов те дни, когда его называли «выродком»,
«фашистом», когда говорили, что он проник в партию с коварными
целями, что он ненавидел народ, в особенности его трудовую часть.
О характере показаний самого Султанова автор газетного репор¬
тажа писал: «С хладнокровием закоренелого, прожженного банди¬
та рассказывает Гамид Султанов о том, какие вопиющие приемы
129
вредительства применялись буржуазными националистами. В об¬
ласти сельского хозяйства главный удар предатели направили на
хлопководство и животноводство. Умышленно срывали они оро¬
сительные работы, на которые советское правительство отпускало
огромные средства. Гнусные, коварные приемы были пущены в ход
для того, чтобы дезорганизовать работу совхозов. Ни перед чем не
останавливались бандиты. Они издевались над рабочими совхозов
и МТС, умышленно ухудшали бытовые условия рабочих, вызыва¬
ли большую текучесть рабочей силы, шли на гнусные провокации...
Гамид Султанов, вредивший в области коммунального хозяйства,
разрушал электростанции и водопроводы... В то же время велась
подрывная работа на ряде промышленных предприятий: создава¬
лись нерентабельные производства, впустую растрачивались капи¬
таловложения и т. д. ...Террористические акты готовились против
лучших сынов большевистской партии, азербайджанского народа...
В районах создавались повстанческие группы из бывших беков, ку¬
лаков, торговцев, преступных элементов». Султанов «признался»,
что помимо главного «контрреволюционного центра» существовал
и «запасной центр». Поименно назвал всех его членов. Затем ска¬
зал и о связях с армянскими и грузинскими националистами. Ну
и, конечно, заговорил о шпионских связях с иностранными импе¬
риалистами. Связь с ними, по его словам, поддерживалась через
бывшего председателя Госплана Фараджзаде, бывавшего в коман¬
дировках за рубежом. «Далее установлено, - говорилось в репорта¬
же о процессе, - что непосредственную связь с одним иностранным
государством имел руководитель азербайджанского контрреволю¬
ционного центра фашистский наймит Рухулла Ахундов. Будучи
в Москве, этот негодяй при посредничестве Ахмеда Тринича до¬
говаривался с иностранными разведками о том, как распродавать
Советский Азербайджан». Ахмед Тринич в прошлом служил в ту¬
рецкой армии, так что о каком иностранном государстве шла речь,
было ясно.
Если судить по содержанию показаний, не выглядели стойкими
борцами за какую-то идею и другие обвиняемые на судебном про¬
цессе. Еще недавно, на съезде республиканской Компартии бывший
первый секретарь Шамахинскогсо райкома Хальфа Гусейнов пря¬
мо-таки изощрялся с обвинениями в адрес С. М. Эфендиева. А тут
он «признался», что состоял с тем в одной организации. Более того,
«выяснилось», что он, по его словам, «с юношеских лет питался
ядом национализма, был активным участником наримановщины и
130
ханбудаговщины»1. Вместе с Рухуллой Ахундовым, Али Гейдаром
Караевым, Агавердиевым и другими боролся против партии, про¬
тив азербайджанского народа. «Я, - говорил он, - завербовал в
Шемахинскую контрреволюционную организацию 7 человек. В част¬
ности, Авалова, которого я знал как армянского буржуазного нацио¬
налиста. Мы с ним нашли общий язык. Стали вредить совместно. По
моему поручению он уничтожал колхозный скот, разваливал колхо¬
зы». Дал он показания и против У. Рахманова, и против А. Акопова, и
против Г. Султанова, и против бывшего председателя Шамахинского
исполкома И. Ибрагимова. Не особо отпирался и Авалов. «Гнусный
изменник», как писалось о нем в газете, говорил: «Планы, которые я
проводил в колхозах, были вредительские». Приблизительно так же
вели себя на судебном процессе и все другие обвиняемые. Причины
такого исступленного покаяния понятны. Все они вырваны под дав¬
лением, с использованием изощренных пыток. Как бы то ни было, по
приговору суда Г. Султанов, X. Гусейнов, И. Ибрагимов, А. Амиров,
А. Авалов, Г. Юрханов, А. Мамедов, А. Калантаров и М. Гусейнов
были приговорены к высшей мере наказания. Остальные были осуж¬
дены на содержание в лагерях на сроки от 8 до 20 лет1 2.
Спустя много лет тайна шамахинских «признаний», если ее мож¬
но было назвать тайной, приоткрылась. В 1955 г. второй секретарь ЦК
Компартии Азербайджана Д. Яковлев беседовал с председательство¬
вавшим на Шамахинском процессе Т. Кулиевым. Яковлев обвинил
Кулиева в нарушениях закона, злонамеренности при вынесении при¬
говора. Он вопрошал: «А вы разве не помните, что Султанов Г. подал
заявление на имя председателя Верховного Суда, что это совершен¬
ная чепуха, что он занимался вредительством. Устроили после этого
перерыв, для чего, я вам напомню: Хорен Григорян еще раз обмор-
довал их, и после перерыва все они стали признавать свою вину... За
Султанова Гамида вы особо отвечаете, он уничтожен вашими рука¬
ми, вы приговорили его к расстрелу. Он отказался от всех обвинений,
вы объявили перерывчик и там устроили ему баню. Вы, как судья,
1 Термин «ханбудаговщина» вошел в обиход в связи с обвинениями в адрес из¬
вестного политического деятеля Азербайджана тех лет Эйюба Ханбудагова. Ханбуда-
гов был одним из первых председателей ГПУ республики, затем стал секретарем ЦК
КП(б) Азербайджана В ходе внутрипартийной интриги середины 20-х годов был об¬
винен соперниками в борьбе за власть в национализме. Тогда и вошло в обиход поня¬
тие «ханбудаговщина». Хотя веских оснований для этого обвинения не существовало,
слух о национализме Ханбудагова продержался долгие годы. В постсоветские годы за¬
говорили о его особой патриотической позиции. Но, как правило, веских свидетельств
этого не приводится.
2 Бакинский рабочий. 29 октября 1937 г.
131
имели право, если человек отказывается от обвинений, доследовать
дело. Ведь он член партии с 1907 года, с Лениным в партии был»1.
О методах работы с подследственными спустя много лет поведал
один из участников - М. Новрузов: «Сразу после очной ставки меня
завели в другой кабинет и зверски избили. В избиении участвовали
Атакишиев, Григорян, Галустян и один боксер, фамилию которого я
не знаю... Кроме избиений при вымогательстве “признательных” по¬
казаний Атакишиев заявил, что, если я не дам показаний о принад¬
лежности к контрреволюционной организации, будет арестована моя
жена»1 2.
В начале ноября 1937 г. произведены значимые кадровые назна¬
чения. Председательствующий на Шамахинском процессе Теймур
Кулиев постановлением президиума Всеазербайджанского ЦИКа
назначается председателем Совета народных комиссаров3. Вскоре го¬
сударственный обвинитель на процессе Агагусейн Алигусейнов ста¬
новится прокурором республики, член судебного присутствия Гаджи
Рахимов - наркомом юстиции. Все это говорит о том, что Багиров
был доволен характером и качеством проведенного процесса.
Параллельно, шел процесс выдвижения в депутаты Верховного
Совета СССР от Азербайджанской ССР. И сразу же повсеместно
выдвигается в качестве первого кандидата Сталин. На предприяти¬
ях Ленинского района Баку его кандидатуру дружно поддержали ра¬
бочие, служащие и специалисты. Все выступления по этому поводу
звучали так, как это было сделано на Вагоноремонтном заводе им.
Берии в речи Героя Труда Ивана Савельева: «Я приветствую и при¬
соединяю свой голос к голосу всего советского народа, выдвигаю в
Совет Союза первым кандидатом творца новой Конституции, нашего
любимого, дорогого товарища Сталина»4. Такие же приблизительно
по форме и содержанию слова звучали на митингах и совещаниях
во всех районах республики. Работники предприятий, учреждений
и колхозов упорно «настаивали» на кандидатуре Сталина. Так по¬
ступили во всех районах Баку, Евлахе, Кировабаде, других городах.
В печати нескончаемым потоком публикуются резолюции митингов
и собраний: на Уджарском хлопкоочистительном заводе, Бакинском
сернокислотном заводе, электростанции «Красная Звезда» и сотнях
других предприятий. Выдвигаются и другие руководители ВКП(б)
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 43. Д. 94. Л. 277.
2 Там же. Оп. 41. Д. 188. Л. 92.
3 Бакинский рабочий. 14 ноября 1937 г.
4 Бакинский рабочий. 24 октября 1937 г.
132
и Советского государства. Однако высшие советские руководители
изъявили желание баллотироваться вне Азербайджана. Но и список
выдвигаемых кандидатов приходится на ходу менять. В октябре пер¬
вый секретарь Кюрдамирского райкома партии Сейфулла Курбанов
был введен в состав бюро ЦК Компартии Азербайджана, в начале но¬
ября его выдвинули в депутаты Совета национальностей, но тогда и
поступил сигнал о компрометирующих его связях. 13 ноября Бюро
ЦК приняло решение об исключении его из партии. И уже 18 ноября
в опубликованном в печати списке кандидатов в депутаты его имя от¬
сутствовало. Многим из тех, кто попал в предварительный список, не
суждено будет попасть в его окончательный вариант. Но пока в Совет
Союза предлагалось 12, в Совет национальностей 25 кандидатур от
Азербайджанской ССР. Кроме этого, в Совет национальностей было
рекомендовано 11 человек от Нахичеванской АССР и 5 человек от
ИКАО1.
Тем временем осенью 1937 г. продолжаются аресты руководящих
работников разного уровня. Представим небольшой список людей
арестованных лишь в сентябре-ноябре:
1. Мусаев Гусейн - директор Азербайджанского педагогического
института им. Ленина.
2. Гусейнов Салман - председатель Исмаиллинского районного
исполнительного комитета советов.
3. Меликов Надир - заведующий отделом торговли Сальянского
райисполкома.
4. Димлер Эдуард - интендант 3-го ранга, начальник отдела
Управления противовоздушной обороны НКВД.
5. Мамедов Гусейн - руководитель сельхозгруппы Совнаркома.
6. Маштаков Григорий - секретарь Шаумяновского райкома
партии.
7. Ульянов Иван - член партии с дореволюционным стажем.
8. Алиев Алекпер - начальник Хлопкового управления Нарко¬
мата земледелия.
9. Николаева Лидия - кредитный инспектор Азконторы Гос¬
банка, жена арестованного ранее профессора Николаева.
10. Добросельский Виталий - начальник промышленно-жилищ¬
но-тракторной конторы.
11. Расулов Лятиф - директор треста «Азмаслопром».
12. Панахов Муса - заведующий фермой совхоза.
1 Бакинский рабочий. 18 ноября 1937 г.
133
13. Нуриев Гулам - Управляющий трестом «Азгоссортсемфонд»
Наркомата земледелия.
14. Эфендиева Фатьма - заведующая комсомольским отделом
Азербайджанской высшей коммунистической сельскохозяйственной
школы, жена уже арестованного к этому времени бывшего секретаря
Закатальского райкома Бала Эфендиева.
15. Тагиева Наталья - второй секретарь Октябрьского райкома
партии, жена бывшего, уже арестованного заместителя председателя
Баксовета Ибрагима Тагиева.
16. Дарская-Шахбазова - жена бывшего наркома просвещения, к
этому времени уже арестованного.
17. Исмаилов Черкез - директор животноводческого совхоза.
18. Матаушек Александр - Управляющий трестом «Азизбеков-
нефть».
19. Олин Арнольд - председатель исполкома Баксовета.
20. Алекперов Алескер - научный сотрудник, этнограф.
21. Амирасланов Абид - председатель Азербайджанского Совета
Профессиональных союзов.
22. Окиншевич Юрий - бывший секретарь Бакинского городско¬
го комитета партии.
Этот список можно продолжать очень долго. Но даже эта часть
говорит о весьма широком охвате репрессиями номенклатурных ра¬
ботников разных отраслей. Разными были и мотивы арестов. Но во
всех случаях им вменялась контрреволюционная деятельность. Не
учитывались ни дореволюционные заслуги, ни успехи в ратном труде
на благо построения социалистического общества. 3 ноября 1937 г.
«тройка» осудила к 8 годам заключения Сумбата Фатализаде. К это¬
му времени осужденному исполнилось 65 лет. Фатализаде был самой
историей рабочего движения в Баку. Член профсоюза нефтяников
с 1906 г., член партии с 1907 г., участник забастовок нефтяников в
1903-1907 гг., удостоенный в советское время звания Героя Труда,
награжденный орденом Трудового Красного Знамени, Фатализаде
был обвинен как участник контрреволюционной националисти¬
ческой организации в двурушничестве, связи с врагами народа,
проявлении недовольства партийным руководством республики.
Следователи, ведущие дело, особо себя не обременяли сбором дока¬
зательств. Видимо, Фатализаде переоценил свои заслуги, стал вме¬
шиваться в политику и порядком надоел. Понадобилось его просто
изолировать. И попал ветеран в лагеря, где и умер1.
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 331. Д. 23. Л. 52.
134
Но, сколь ни были бы большими масштабы арестов номенклатур¬
ных работников, они никак не могли обеспечить выполнение плана
репрессий. Вот почему была намечена разверстка арестов по всем
районам. В результате, в каждом населенном пункте было обозначено
количество людей, подлежащих репрессиям. В этом случае доносы с
мест становились мощным стимулом для выполнения плана. Когда
же доносы не поступали, в работу подключались агенты местных
служб госбезопасности. Благо таких агентов было предостаточно.
Летом-осенью 1937 г. в деревне Ленинабад Шамахинского района
были арестованы по одному делу 41 человек. Среди них 3 председа¬
теля колхоза, два бригадира, один сельский учитель, 32 рядовых кол¬
хозника. Арестованы они были на основании доносов двух секретных
сотрудников НКВД, которые сделали это по поручению начальни¬
ка районного отдела НКВД Шабанбекова. Тот же получил задание
организовать крупное дело от наркома внутренних дел республики
Сумбатова-Топуридзе. Шабанбеков подключил к решению задачи
секретных осведомителей. Один из них, Гюльбала Тахмазов, в 1954 г.
показывал: «Шабанбеков заставил меня подписать составленный
им протокол допроса о том, что в селе Ленинабад существует муса-
ватская организация, в которую наряду с ним, Тахмазовым, входят
многие жители села. Я не знаю точно содержания подписанных мною
показаний, так как Шабанбеков составлял протоколы на русском
языке, который я не знаю. Подписанные мной, как председателем
сельсовета, справки о чуждом социальном происхождении 41 аресто¬
ванного были составлены под диктовку Шабанбекова и не соответ¬
ствуют действительности». Бывший секретный сотрудник Байрам
Зарбалиев показал, что Шабанбеков составил от его имени показа¬
ния о существовании контрреволюционной организации, которые он
подписал, не зная, что написано в протоколе «допроса». И так иници¬
ировались дела часто1.
Самая крупная фальсификация подобного рода была совершена в
Исмаиллинском районе. Здесь начальник местного НКВД Шарифов,
получил задание от того же Сумбатова организовать крупное дело.
Шарифов дал поручение своему секретному агенту Махмуду Гусейну
Махмудову представить доносы на жителей района. Тот выполнил
поручение, сообщив о враждебной деятельности 150 человек. В ре¬
зультате только в селе Кюртмаши было арестовано 67 человек. Но
Шарифову показалось, что одних доносов недостаточно. Он послал
в село начальника милиции Манафова, чтобы он добился получения
1 Там же. Л. 21.
135
от жен арестованных вещественных доказательств организации в
селе повстанческого отряда. Ретивый начальник потребовал от жен
арестованных выдачи оружия. В ответ на заявления женщин, что
никакого оружия у них нет, милиционеры стали избивать их палка¬
ми, обливали холодной водой, держали по нескольку часов на мо¬
розе. В результате избитая Манафовым молодая женщина Азизова
Зарнишан, находившаяся на восьмом месяце беременности, сконча¬
лась. Мертвыми оказались и два выкидыша. Вот такими методами
органы НКВД добивались обеспечения плана по количеству арестов.
И сумели за весь 1937 г. арестовать 9804 человек. Большинство из
них рабочие, мелкие служащие, сельские жители, преимущественно
рядовые колхозники и единоличники. Это опровергает бытующее
мнение, что репрессии преимущественно коснулись представителей
верхних эшелонов власти и интеллигенции. Репрессии затронули
представителей «широких масс трудящихся». И это было не случай¬
но. Главная задача состояла в том, чтобы запугать простых людей, тех,
кто мог составить главную силу возможного протеста, тех, от кото¬
рых требовали выполнения народнохозяйственных планов, тех, кого
советская власть лишила возможности либо сохранить свое богат¬
ство, либо его приобрести. Порой дело доходило до абсурда. Рядовой
колхозник села Билая Ордубадского района Нахичеванской АССР
Юнус Абасов был арестован 9 августа 1937 г. и 11 сентября постанов¬
лением «тройки» был осужден к 10 годам содержания в лагерях как
хулиган, уничтоживший тутовые деревья, злоупотреблявший слу¬
жебным (?) положением, за разжигание интриг между колхозника¬
ми, распространение антисоветских слухов1. К концу 1937 г. «план»
по числу осужденных был «успешно» перевыполнен. В среднем в
1937 г. «тройкой» осуждались ежемесячно около 730 человек, из них
к расстрелу 460 человек. Приговоры «тройки» носили беспощадный
характер. С июля по декабрь «тройка» заседала 32 раза. Она пригово¬
рила к расстрелу 2792, к заключению в лагерях - 4425, освободила от
наказания - 31 человека1 2.
Но были еще приговоры, вынесенные Выездной сессией Военной
коллегией Верховного Суда СССР, судебным присутствием
Верховного суда Азербайджанской ССР. Однако «приоритет» в ко¬
личестве и жестокости выносимых приговоров оставался за «трой¬
кой». Выносимые ею приговоры были окончательными, обжало¬
ванию не подлежали, как правило, в случае вынесения смертного
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 331. Д. 23. Л. 51.
2 Там же. Д. 94. Л. 95-96.
136
приговора немедленно приводились в исполнение. Из 67 обвиняе¬
мых по делу колхозников села Кютрмаши Исмаиллинского района,
к высшей мере наказания были приговорены 64 человека. Приговор
тотчас был приведен в исполнение1. Из 41 обвиняемого по делу жите¬
лей села Ленинабад и других сел Шамахинского района к расстрелу
были приговорены 13, на срок лишения свободы на 10 лет - 15, к за¬
ключению в лагеря на 8 лет - 13 человек1 2. Вообще задания по репрес¬
сиям «тройкам» выполнять было не так уж и сложно. Достаточно
было иметь список на всех жителей республики, кто когда-либо был
осужден по политическим обвинениям или даже замечен в нелояль¬
ном поведении по отношению к Советской власти. Таких людей было
предостаточно. Например, в период проведения коллективизации в
Азербайджане людей, отнесенных к враждебным элементам, в отли¬
чие от России, не выселяли в отдаленные районы страны. Их про¬
сто осуждали на разные сроки лишения свободы. Многие к этому
времени вернулись. Вернулись, как выяснилось, чтобы обеспечить
выполнение плана НКВД. По отношению к ним никакого расследо¬
вания и проводить не надо было. В августе 1937 г. были арестованы
жители села Зоркешли Лачинского района Керим Эйвазов, Садых
Аббасов, Абдулали Гумбатов, Сеид Мирзазаде, Мешади Алханов.
Все в прошлом осужденные за антиколхозную агитацию, отбывшие
сроки наказания в лагерях и теперь работавшие в колхозе. Дело на
них быстро оформили и 26 сентября вынесли приговор: Алханова -
расстрелять, Эйвазову и Гумбатову - 10, Аббасову и Мирзазаде 8 лет
лагерей3. Жителя села Бейюк Мерджанлы Джебраильского района
Елчу Фарзалиева арестовали 8 августа 1937 г., а приговорили к рас¬
стрелу уже 23 сентября, жителя этого же села Ханыша Рустамова
арестовали 9 сентября, а приговорили к 10 годам лагерей 22 сен¬
тября4. Жителя поселка Балаханы, расположенного в одном из не¬
фтяных районов Баку, Баласадыха Зейналова арестовали 5 декабря
1937 г., а приговорили к высшей мере наказания спустя всего 7 дней5.
Ну, здесь копаться было ни к чему. Двое соседей показали, что он в
прошлом был членом партии «Мусават» и владел парой нефтяных
колодцев. Сколько несчастный ни старался опровергнуть показания
свидетелей, ему это не удалось. Явная «контра». И так по всем селам
Азербайджана прошли метлой. От большинства обвиняемых требо¬
1 АПДУДПАР. Ф. 1.0п.331.Д.23.Л. 11.
2 Там же. Л. 20.
3 Bttnyadov Ziya. Qirmizi terror. S. 258-260.
4 Yens orada. S. 236-243.
5 Yens orada. S. 233-238.
137
вали признания в контрреволюционной работе. Многие отрицали,
некоторые признавались. Но, как правило, признание или отрица¬
ние обвиняемых не влияло на их судьбу. Сложно было ожидать сни¬
схождения от «тройки» и когда обвиняемый не скрывал своих взгля¬
дов, идущих вразрез с принципами системы. Врач-терапевт Мамед
Орханбейли был арестован в августе 1937 г. На допросах он катего¬
рически отверг обвинения в принадлежности к какой-либо антипра¬
вительственной организации. Но открыто заявил, что отрицательно
относится к Советской власти, политике Коммунистической партии,
испытывает большую симпатию к Турции. Этого было вполне до¬
статочно для вынесения смертного приговора, который и последовал
29 декабря1. «Тройка» в Азербайджане действовала беспощадно. Да
и «тройки», по сути, никакой и не было. Один из первых ее участ¬
ников Джангир Ахундзаде был вскоре выведен из ее состава в связи
с арестом. В последние месяцы года в состав «тройки» был введен
прокурорский работник Лиховидов. Теймур Кулиев после назначе¬
ния его председателем Совнаркома при обсуждении вопроса о выне¬
сении приговора, как правило, отсутствовал. Так что решающая роль
в окончательном решении судеб оставалась за председателем состава
Ю. Сумбатовым-Топуридзе. Вряд ли он принимал решения, не со¬
гласовав их с Багировым. Но поскольку поток дел был велик, трудно
поверить, что вопрос о каждом обвиняемом занимал много времени.
Что касается членов «тройки», не участвовавших в обсуждении, то
подписывали они приговоры чисто формально, уже после принятых
решений. А решения выносились списком, без приглашения обречен¬
ных на заклание кандидатур.
Второй по количеству вынесенных приговоров структурой
была Выездная сессия Военной коллегии Верховного Суда СССР.
Работала сессия не покладая рук, разъезжая по всему Советскому
Союзу. Автору настоящей книги стали известны лишь два состава
сессии. Первая действовала под председательством Матулевича, вто¬
рая - под председательством Никитченко. Обе сессии периодически
посещали и Азербайджан. Действовали они в том же режиме, что и
«тройки», иными словами, без участия представителей обвинения и
защиты. Но в отличие от «троек» при вынесении приговоров присут¬
ствовали и даже кратко выслушивались обвиняемые. Правда, так на¬
зываемое судебное заседание по делу каждого обвиняемого, рассма¬
тривалась в течение 15-30 минут. Затем следовал приговор, который
также не подлежал обжалованию. И если выносилось постановление
1 BOnyadov Ziya. Qirmizi terror. S. 204-209.
138
о высшей мере наказания, приговор приводился в исполнение макси¬
мум через 1-2 дня.
Первый раз такая сессия была проведена в Баку в октябре 1937 г.
В состав судебного присутствия входили Матулевич, Зарянов, Жигур.
Были вынесены приговоры по делам видных ученых, партийных, со¬
ветских и хозяйственных руководителей. Среди тех, кому были вы¬
несены смертные приговоры, оказались выдающиеся ученые-гума¬
нитарии, которые поистине являлись пионерами распространений в
Азербайджане научных знаний, авторы первых фундаментальных ис¬
следований по истории, литературе и языку Азербайджана и азербай¬
джанцев. Это были профессора Бекир Чобанзаде, Газиз Губайдуллин,
Ханафи Зейналлы, Гусейнали Билендерли, Борис Тихомиров,
Александр Букшпан, Халид Ходжаев, Абдулазиз Саламзаде, Балабек
Гасанбеков, партийные руководители Микаил Гусейнов и Мамед
Джуварлинский и многие другие. «Снисхождение» было оказано
по отношению к бывшему руководителю нефтепромысла Анатолию
Добровольскому, бывшему председателю Касум-Исмайловского
райисполкома Гамбару Ахундову и еще нескольким обвиняемым.
Они были осуждены на 10 лет. Все подсудимые обвинялись в злост¬
ных, носящих контрреволюционный характер преступлениях. Почти
все они признали себя виновными. Но приговор суда был во всех
случаях суровым и беспощадным. И вряд ли участники сессии имели
возможность подробно ознакомиться с делами. А может быть, и осо¬
бого желания у них не было. Но нет сомнения, что вопрос о каждом
обвиняемом был заранее согласован в местных ЦК и НКВД.
Третьей репрессивной инстанцией был местный, республикан¬
ский, Верховный суд. Он в «полном» соответствии с конституцией,
положениями официального судопроизводства осуществлял судеб¬
ное расследование по делам «врагов народа» Али-Байрамлинского
района, бывших ответственных работников Конахкентского района
на Шемахинском процессе. К работе этих судебных заседаний при¬
влечены были прокуроры и адвокаты. Формально все процессуаль¬
ные нормы соблюдались. И судебные разбирательства продолжа¬
лись по нескольку дней. И проводились они при открытых дверях.
И осуждено было на них сравнительно немного народу. Но, фактиче¬
ски, они органически вписывались в доминировавшую в те годы си¬
стему внесудебного разбирательства с ее запрограммированностью,
произволом и влиянием извне. О независимости суда, во всяком слу¬
чае в отношении политических дел, говорить не приходилось. В даль¬
нейшем о некоторых деталях этих судебных разбирательств будет
еще сказано. Но в данном случае отметим, что приговоры выноси¬
лись отнюдь не судьями, а в кабинетах ЦК компартии Азербайджана,
139
где решающее слово принадлежало Багирову. Оглашали же необъ¬
ективные, жестокие и несправедливые приговоры Кулиев, Рахимов,
Шахвердян, Айдамиров и другие.
И, наконец, был еще один орган, выносивший приговоры. Это
было Особое совещание при НКВД СССР. Роль этой внесудебной
структуры при определении судеб людей, проходивших по обвинени¬
ям в политических преступлениях, в 1937 г. значительно снизилась.
«Тройка» в значительной степени устранила необходимость местным
республиканским и областным НКВД обращаться в каждом отдель¬
ном случае в Москву. И все же такие обращения со стороны НКВД
Азербайджанской ССР были и в 1937 г. Они были направлены в от¬
ношении 429 человек. Есть основания предполагать, что основной их
поток последовал до создания «троек», когда местные органы власти
еще не решались самостоятельно выносить приговоры по политиче¬
ским делам, не получив на то санкции Москвы. Так, например, про¬
изошло с Виктором Вершининым, директором конторы подрядного
бурения треста «Кагановичнефть». Арестован он был в марте 1937 г.,
тотчас был исключен из партии. 3 июля 1937 г. Особое совещание
осудило его на 5 лет лишения свободы в лагерях. Обращает на себя
внимание относительно «мягкий» для тех лет приговор. Видимо,
представленные доказательства вины были не очень убедительны¬
ми, а полномочия Особого совещания не очень большими. Так что
в какой-то мере повезло Вершинину. Действовала бы «тройка», так
легко он не отделался бы.
В целом, четкой границы в определении вопроса о том, дела ка¬
ких категорий населения, какими именно внесудебными органами
должны рассматриваться не было. Но складывается впечатление, что
«тройки» были созданы в основном для осуждения лиц, не относя¬
щихся к номенклатуре. Среди осужденных ими абсолютное боль¬
шинство составляли колхозники, крестьяне-единоличники, рядовые
инженеры, техники, служащие. Выездные сессии Военной коллегии
были предназначены для репрессий против бывших партийных, со¬
ветских и хозяйственных руководителей разных рангов, деятелей на¬
уки, литературы и искусства, военных. На рассмотрение Особого со¬
вещания направлялись, видимо, дела по запросам НКВД СССР, что,
скорее всего, было связано с жалобами арестованных. Конечно, вряд
ли реакция Москвы имела место по каждой жалобе. Но в некоторых
случаях Москва запрашивала дела и сама принимала по ним реше¬
ния. Чаще всего речь шла об осуждении лиц, не занимавших особо
важных постов в номенклатурной иерархической системе.
Заканчивался 1937 г. - год откровенного разгула государственно¬
го терроризма. И новый, 1938 г., не предвещал каких бы то ни было
140
серьезных корректив в репрессивной политике. Суровые приговоры
и казни не прекращались. 11 декабря постановлением «тройки» были
осуждены к расстрелу председатели колхозов Сальянского района
С. Ф. Исаев, Б. М. Джебраилов, И. Д. Аскеров, рядовой колхозник,
коммунист А. М. Гусейнов. 22 декабря был арестован начальник
Финансовой службы при Баксовете Эйюб Багиров. По словам по¬
следнего, причиной ареста стал его отказ свидетельствовать против
уже арестованного председателя Баксовета Арнольда Олина. Олин
был достаточно известной фигурой в партийных кругах. Бывший ла¬
тышский стрелок, он несколько лет в первой половине 30-х годов был
секретарем Закавказского краевого комитета партии. В 1936 г. он стал
председателем исполкома Баксовета. Осенью 1937 г. было арестова¬
но 11 членов Президиума Баксовета. Эйюб Багиров оставался пока
на свободе. Мир Джафар Багиров лично поручил Эйюбу Багирову
проверить финансовую деятельность руководства Баксовета. И ког¬
да не было обнаружено, как писал Э. Багиров, «грубых нарушений»,
М. Д. Багиров распорядился проверить его самого. В результате
Э. Багиров оказался в подвале НКВД1.
30 декабря по решению «тройки» были расстреляны 64 из 67 кре¬
стьян села Кюртмаши Исмаиллинского района.
URL: www.Sakharov-center.ru/asfcd/auth_book.xtmpl
1
Глава VI
1938 ГОД: БОРЬБА С «ВРАГАМИ НАРОДА»
НЕ ОСЛАБЕВАЕТ
30 декабря 1937 г. в Азербайджане начала свою работу выездная
сессия Военной коллегии Верховного Суда СССР в новом составе.
Ее возглавил Никитченко. За полмесяца работы она ежедневно рас¬
сматривала дела на 50-60 человек. Тогда погибла плеяда замеча¬
тельных ученых-энтузиастов Абдулла Тагизаде, Агамир Мамедов,
Таги Шахбази, партийные и советские работники Мамед Гусейн
Джебраилов, Мовсум Кадырлы, выдающийся мастер азербайджан¬
ской сцены Ульви Раджаб и многие другие. Но перспективы выгляде¬
ли еще более удручающе. На рубеже двух годов- 1937 и 1938-смерть,
словно смерч, пронеслась над головами партийных, хозяйственных
и советских руководителей. Еще совсем недавно были назначены
на должности заведующих отделами ЦК Р. Ремиханов, Б. Черный,
А. Гусейнов. Один на должность заведующего сельскохозяйствен¬
ного, другой - организационного, третий - отдела печати. И уже все
трое арестованы. За решеткой оказались секретари Сабирабадского
(М. Джафаров), Кюрдамирского (С. Гурбанов), Таузского (А. Нагиев),
Агджабединского (А. Сардаров), Шамхорского (М. Алиев),
Карадонлинского (М. Максудов), Сталинского - Баку (А. Тактаров),
Кировского - Баку (Ш. Жуковский) районных, Кировабадского
(К. Мустафаев и А. Хечумов) горкома, Нахичеванского (С. Султанов)
обкома партии, инструктор ЦК А. Айрапетов. Недолго проработал на
должности начальника «Азнефтекомбината» бывший секретарь ЦК
Р. Гульбис. Почувствовав угрозу ареста, он застрелился. Арестованы
были нарком просвещения М. С. Эфендиев и нарком местной про¬
мышленности 3. Балахлинский. Список можно было бы продолжить.
Но и данный перечень дает достаточно наглядное представление о
происходившем. Исключения из партии, массовые аресты, расстре¬
лы носили повседневный характер. А печать словно подстегивала и
так не в меру ретивых работников госбезопасности. Примером может
служить статья в «Бакинском рабочем» в номере от 4 января 1938 г.
под названием «Вражеские дела в плодовом совхозе». Речь шла об
142
одном из крупнейших плодоовощных совхозов Союза, находившем¬
ся между районными центрами Куба и Хачмаз. Авторы статьи при¬
знавали хорошие результаты, которых добился совхоз в производ¬
ственной деятельности. Но оказывается, что успехи были бы еще
большими, «если бы к руководству совхозом не пробрались подлые
изменники, троцкистско-бухаринские выродки, контрреволюци¬
онная буржуазно-националистическая свора, остатки которой про¬
должают свои мерзкие дела и до сих пор». В чем же выразились эти
«мерзкие» дела? И тут выясняется, что посадка деревьев произведена
с опозданием на полтора месяца, деревья не окутаны соломой, гуже¬
вой транспорт в ужасном состоянии. Садовником работает человек,
который вовсе не разбирается в вопросах садоводства. В совхозе тра¬
вят овец, неверно («вредительски») складывают скирды сена и т. д.
Вывод авторов следующий: «Все это дела бывшего техрука Неручева,
директора Агаева, снятых за вредительские действия». Очевидно, что
недостатки, о которых писали авторы статьи, или преувеличены, или
выдуманы. Цель - обосновать освобождение от должности и арест
конкретных людей1.
31 января 1938 г. Политбюро ЦК ВКП(б) принимает решение «Об
антисоветских элементах». Согласно этому решению были утверж¬
дены дополнительные «квоты» на лиц, подлежащих репрессиям. По
Азербайджанской ССР подлежали осуждению к высшей мере нака¬
зания 2000 человек. 1000 людей должны были быть вынесены при¬
говоры о заключении в лагеря на длительные сроки. Всего по Союзу
должно было быть осуждено 62 200 человек1 2. В этот период продол¬
жалась активная, стимулирующая, направляющая роль Сталина на
продолжение репрессий, в том числе в Азербайджане. Так, например,
17 января Сталин писал Ежову о необходимости усиления преследо¬
вания бывших эсеров, «левых и правых вместе». В связи с этим он пи¬
шет: «Сообщаю для ориентировки, что в свое время эсеры были очень
сильны в Саратове, в Тамбове, на Украине, в армии (комсостав), в
Ташкенте и вообще в Средней Азии, на Бакинских электростанциях,
где они и теперь сидят и вредят в нефтепромышленности». В этой же
записке неожиданно есть и запрос, который можно рассматривать и
как требование: «Что сделано по выявлению и аресту всех иранцев в
Баку и в Азербайджане?»3
1 Бакинский рабочий. 4 января 1937 г.
2 Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД. Архив Сталина.
Документы высших органов партийной и государственной власти. С. 463.
3 Там же. С. 463.
143
Естественно, что сразу последовала реакция на сталинские указа¬
ния. Были произведены массовые аресты на бакинских электростан¬
циях. Особенно больших масштабов они достигли на электростанции
«Красная Звезда». Приняты были меры и по отношению к иранцам.
19 января 1938 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло специальное по¬
становление. В нем говорилось: «Предложить ЦК КП(б) и СНК
Азербайджана немедля поставить в известность всех граждан погра¬
ничных с Ираном районов об оформлении советского гражданства в
течение 10 дней в том случае, если эти граждане считают себя поддан¬
ными Ирана. Всех тех граждан иранцев, которые оформят советское
подданство, переселить в месячный срок в Казахстан, по примеру
переселения курдов из Нахичеванской республики. Все те граждане,
которые откажутся от перехода в советское подданство и пожелают
остаться подданными Ирана, подлежат немедленному выселению в
Иран и в случае отказа - аресту»1.
Приведенное выше постановление поражает своей не столько
жестокостью, сколько абсолютным отсутствием логики и смысла.
Нелогичность выражена в требовании принять советское граждан¬
ство с последующим немедленным выселением в Казахстан. Зачем
людям было принимать гражданство, если за ним следовало высе¬
ление. Бессмысленность постановления заключалась в том, что, вы¬
ражая недоверие выходцам из Ирана, советское руководство наста¬
ивало, тем не менее, на принятии ими советского гражданства. Есть
основание полагать, что и в вопросах очищения бакинских электро¬
станций от «вражеских» элементов и изгнания иранцев инициатива
исходила из Москвы. В первом случае лично от Сталина. Об этом сви¬
детельствует все содержание письма Сталина Ежову. При этом руко¬
водитель партии и лидер страны явно исходил из прежних дорево¬
люционных и периода Гражданской войны представлений о влиянии
эсеров. Чего, например, стоит его фраза: «Нужно иметь в виду, что
эсеров в нашей армии и вне армии сохранилось у нас немало». Или
что «эсеры были очень сильны в Саратове, в Тамбове, на Украине,
в армии...» и т. д. Все эти фразы навеяны прошлым. Например, вос¬
поминаниями о восстании в Тамбовской губернии в 1920-1921 гг.,
об активном вовлечении эсеров в ряды Красной армии на первом
этапе Гражданской войны, о руководстве эсером Муравьевым совет¬
скими войсками на Восточном фронте в 1918 г. и его измене. О при¬
сутствии эсеров на бакинских электростанциях Сталин мог говорить
1 Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД. Архив Сталина.
Документы высших органов партийной и государственной власти. С. 464.
144
лишь на основе собственных воспоминаний периода его революци¬
онной деятельности в Баку в далеком прошлом. Трудно поверить,
что кадры эсеровской партии в полном составе могли сохраниться
до 1937 г. Но, тем не менее, в стране началась мощная репрессивная
кампания против бывших эсеров. Но, учитывая, что это была лишь
одна из очередных антиэсеровских кампаний, систематически про¬
водимых с 1918 г., численность бывших эсеров была невелика. При
всех стараниях НКВД за неделю по всей стране удалось выявить и
арестовать только 11 349 бывших эсеров. Таких в Баку было аресто¬
вано лишь 15 человек1. Четверо из них были уже к этому времени
членами ВКП(б). Но зато удалось у арестованных эсеров выколотить
показания на других людей и расширить рамки арестов. Вызывает
удивление факт упоминания иранцев в записке Сталина об эсерах.
Можно лишь предполагать, что Сталин настолько увлекся к этому
времени игрой в поимку «врагов», что позволял себе поимпровизи-
ровать. Хотя импровизация эта носила очень уж зловещий характер.
Сталин в процессе подготовки записки вспомнил что-то, связанное с
Ираном, и решил напомнить об иранцах бдительным чекистам.
Тем временем Сталин, видимо, пришел к выводу о необходимо¬
сти постепенного отхода от прежнего, чрезвычайно жесткого, курса.
В связи с этим в литературе часто можно встретить мнение, что на
январском пленуме 1938 г. наметился перелом в репрессивной поли¬
тике в стране, связанный с серьезной критикой местных партийных
организаций за безосновательное массовое исключение коммуни¬
стов из партии. В стране действительно сложилось положение, когда
местные партийные органы стали рассматривать метод исключения
из партии как действенный путь решения любых организационных
и хозяйственных проблем. При этом подразумевалось, что органы
государственной безопасности просто обязаны тотчас привлекать
к уголовной ответственности всех исключенных из партии. В по-
слесталинской литературе часто можно встретить точку зрения, что
репрессии были в значительной степени результатом настойчивых
требований чекистов. Но следует признаться, что нередко партийные
организации стимулировали репрессивные действия органов госбе¬
зопасности, полагая, что партийная ответственность должна непре¬
рывно сопровождаться уголовной ответственностью.
В январе 1938 г. на пленуме ЦК ВКП(б) по докладу Г. Маленкова
было принято постановление с весьма звонким названием: «Об ошиб¬
ках парторганизаций при исключении коммунистов из партии, о фор¬
1 Там же. С. 488.
145
мально-бюрократическом отношении к апелляциям исключенных из
ВКП(б) и о мерах по устранению этих недостатков». В постановле¬
нии критиковались партийные организации, допускавшие огульные
массовые исключения коммунистов без всяких на то оснований, при¬
водились конкретные примеры. Специально было сказано об ошиб¬
ках партийной организации Азербайджана, в частности ее ЦК. В ка¬
честве примера был приведен случай, когда на одном заседании бюро
ЦК Компартии Азербайджана было автоматически подтверждено ис¬
ключение из партии 279 коммунистов. Действительно, данные о чис¬
ленности исключенных из партии в Азербайджане впечатляли. Об
этом говорят сведения о количестве поступивших в ЦК жалоб (апел¬
ляций) на решения партийных организаций об исключении из пар¬
тии. Уже после январского пленума ЦК ВКП(б) на 20 января 1938 г.
в ЦК и БК скопилось 3325 апелляций. Еще 1735 апелляций поступи¬
ло после 20 января до конца марта. Из общего количества 4622 об¬
ращений было рассмотрено всего 124. При этом апелляции 67 че¬
ловек, рассмотренных на Бюро ЦК, были дела уже арестованных1.
Пришлось азербайджанскому руководству несколько пересмотреть
отношение к вопросу об отождествлении понятий уголовной и пар¬
тийной ответственности. Однако переоценивать значение влияния
постановления ЦК ВКП(б) на ограничение масштабов репрессивной
политики тех лет, в том числе в Азербайджане, нет никаких основа¬
ний. Быть может, это постановление в какой-то мере и ставило задачу
умерить пыл наиболее ретивых исполнителей, но касалось оно лишь
судеб в основном рядовых коммунистов. При этом оно ни в коей мере
не призывало к соблюдению закона при отправлении правосудия ор¬
ганами НКВД. Более того, подчеркивалось, что органы НКВД часто
выступают в роли защитников прав граждан, без всяких на то осно¬
ваний обвиняемых партийными органами в контрреволюционной
деятельности. Однако нет сомнений, что специальное упоминание о
недостатках в деятельности ЦК Компартии Азербайджана, вряд ли
могло быть отнесено к разряду случайных. Вполне возможно, что в
условиях повального обвинения руководителей республиканских
и областных партийных организаций во враждебной деятельности,
в коридорах Кремля могла возникнуть идея и о смещении и после¬
дующем аресте Багирова. Как косвенное подтверждение этой мысли
может быть расценена небольшая перебранка на пленуме между до¬
кладчиком Маленковым и Багировым. В ответ на обвинение в том,
что в Азербайджане часто из партии исключают без всяких на то ос¬
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 74. Д. 103. Л. 35.
146
нований, Багиров очень резко возразил. Это послужило поводом для
ироничной, почти издевательской реплики Маленкова, вызвавшей
смех в зале1. Сомнительно, что Маленков мог позволить себе такое,
если бы не располагал сведениями о планах Сталина в отношении
Багирова. Тем более что к этому времени в НКВД Азербайджана ра¬
ботала специальная комиссия НКВД СССР, возглавляемая особо до¬
веренным лицом наркома Ежова М. Литвиным. Комиссия выявила
серьезные недостатки в деятельности республиканских органов гос¬
безопасности1 2. Но Сталин не стал принимать радикального решения
в отношении Багирова. Гроза обошла руководителя Азербайджана на
этот раз стороной. Но кто-то должен был ответить за произошедшее.
Отвечать пришлось руководителям НКВД республики. И, думается,
не за массовые злоупотребления властью, как это пытался предста¬
вить в своей книге Рамиз Ахмедов, а за ослабление борьбы с «вра¬
гами народа». Ведь на январском пленуме ЦК ВКП(б) Маленков
упрекнул Багирова в том, что из партии исключаются люди, в по¬
ступках которых НКВД не усматривал наличие политического кри¬
минала. На это Багиров ответил, что несоответствие между числом
исключенных из партии и числом арестованных зависит не от его
воли и что многие исключенные уже давно должны быть арестованы.
Он утверждал, что шесть месяцев добивается этого, но достичь ис¬
комого результата не может. Маленков заявил, что приведенная им
информация получена из ЦК Компартии Азербайджана. Наверное,
так оно и было. Но информацию в ЦК Компартии Азербайджана, без
сомнения, представил НКВД республики. А Маленков интерпрети¬
ровал ее в соответствии с требованиями дня. Все это и вызвало гнев
Багирова, который усмотрел злонамеренный умысел. Вне зависимо¬
сти от того, к каким результатам пришла комиссия Литвина, за недо¬
статки пришлось отвечать местным чекистам. У шел с поста наркома
Сумбатов. Правда, ушел он внешне благопристойно, став начальни¬
ком хозяйственного управления НКВД СССР. Видимо, помогла про¬
текция Берии. Народным комиссаром внутренних дел Азербайджана
стал Михаил Раев, который ранее работал заместителем начальни¬
ка Закавказского управления НКВД СССР. Основная вина была
взвалена на плечи начальника Управления госбезопасности НКВД
республики Герасимова. В феврале 1938 г. он был освобожден от
должности, исключен из партии, арестован, а затем и выведен из со-
1 ehmsdov R. Mir Cafar Bagirov (Dovrun ѵэ §9xsiyy9tin siyasi portret cizgilari). Baki:
Nurlan, 2004. S. 127.
2 ehmsdov R. Mir Cafar Bagirov (Dovrun ѵэ §9Xsiyygtin siyasi portret cizgilari). S. 127.
147
става ЦК. Вместе с ним были репрессированы и ряд высокопостав¬
ленных сотрудников НКВД республики: Цинман, Шер, Клименчич,
Борисов-Павлов. Всех их в дальнейшем ждали тяжелые наказания.
Но Багиров уцелел. Более того, укрепил свои позиции. 13 февра¬
ля Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило новый состав «тройки» по
Азербайджану. В ее состав вошли М. Раев в качестве председателя,
прокурор республики А. Алигусейнов и новый секретарь ЦК Мир
Теймур Ягубов1.
Тем не менее в Азербайджане вынуждены были внести коррек¬
тивы в политику борьбы с «врагами». В марте состоялся пленум ЦК
компартии Азербайджана. На нем было принято специальное реше¬
ние, в котором говорилось: «Пленум ЦК КП(б) Азербайджана счита¬
ет, что реализация решения январского пленума ЦКВКП(б)... несмо¬
тря на то что с момента опубликования постановления ЦК ВКП(б)
прошло полтора месяца, в Азербайджанской партийной организа¬
ции проходит совершенно неудовлетворительно, прежде всего по
вине руководящих работников аппарата ЦК КП(б) Азербайджана,
БК(б) Азербайджана, Партколлегии, обкомов, горкомов и райко¬
мов КП(б) Азербайджана. Пленум ЦК Азербайджана обязывает
лично секретарей обкомов, горкомов, райкомов, ОРПО ЦК КП(б)
Азербайджана и Партколлегию, заканчивая приведение в надлежа¬
щий порядок учета имеющихся апелляций исключенных из партии,
обеспечить в установленный срок большевистское выполнение ре¬
шений январского пленума ЦК ВКП(б), мобилизуя всю партийную
организацию на решительную ликвидацию грубых ошибок и недо¬
статков в подходе к членам партии, допущенных в партийных орга¬
низациях Азербайджана, поднимая еще выше революционную бди¬
тельность и до конца разоблачая и истребляя всех врагов партии».
Конечно, не случайно решения январского пленума ЦК ВКП(б)
были обсуждены в Азербайджане только в начале марта. Видимо,
ситуация для Багирова была не совсем ясна. Он выжидал. Когда
же ему стало все ясно, он вернулся к этому вопросу. Теперь он мог
внести в текст слова о необходимости продолжения разоблачения и
истребления врагов. Все на время встало на свои места. Созданию
видимости тщательного разбора дел об исключении коммунистов из
партии и исправлению допущенных в этой связи ошибок послужили
проведенные собрания на предприятиях и в учреждениях. На заводе
им. Шмидта подвергли критике работу партийной организации за¬
вода за беспринципное отношение к невинно обвиненным и исклю¬
1 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 122. Л. 124.
148
ченным из партии. В учебном комбинате Шаумяновского района
признали, что ни за что изгнали из партии рабочего Лобанова, об¬
винив его в «сознательной контрреволюции, расхищении социали¬
стической собственности и присвоении государственных средств».
Работник электротока «Красная Звезда» Касимов был исключен из
партии за развал работы и за связь с врагами народа. При проверке
же факты не подтвердились. Хотя фактов на этот счет приводилось
немало, какого бы то ни было раскаяния за преследования невинных
не ощущалось. Более того, вновь и вновь звучала мысль о проделан¬
ной большой работе «по очищению своих рядов от троцкистско-бу¬
харинских и иных фашистских шпионов, диверсантов и их агентов»1.
Уже вскоре стало очевидным, что решения январского пленума ЦК
ВКП(б) не более чем маневр на пути к продолжающейся эскалации
насилия. Такой же как шумиха вокруг статьи в «Бакинском рабо¬
чем» с броским названием «Недомыслие». Интрига завязалась в
связи с обвинениями ряда учащихся Бакинской школы 150 в анти¬
общественных, антисоветских действиях. Необычную активность
проявили в этом вопросе прокурор района, начальник отделения ми¬
лиции и начальник уголовного розыска района. Дело дошло до суда.
Было выдвинуто обвинение в совершении уголовного преступления.
Суд приговорил школьников к тюремному заключению. Каким-то
образом сочли возможным описать это событие. Затем описание
перекочевало на страницы московской «Комсомольской правды»
в фельетоне «Заседание продолжается». Такое, по-видимому, ста¬
ло возможным лишь в условиях желания власти продемонстриро¬
вать свою приверженность принципам справедливости. К общему
хору возмущения присоединился Генеральный прокурор Союза
Андрей Януарьевич Вышинский. Тотчас он послал на имя проку¬
рора Азербайджанской ССР Алигусейнова телеграмму следующего
содержания: «Предлагаю прокурора Бабаева немедленно отстра¬
нить от работы, поставить перед НКВД вопрос о немедленном от¬
странении допустивших арест детей начальника отделения милиции
Абдуллаева, начальника уголовного розыска Хорольского, уполно¬
моченного Почковского. Настоять перед Наркомюстом об отстране¬
нии судьи Пестренной. В случае подтверждения фактов всех вино¬
вников привлечь к уголовной ответственности»1 2.
Указание, как видно, достаточно категоричное. Как и подобало
главному стражу законов. Речь шла лишь об эпизоде в рамках разы¬
1 Бакинский рабочий. 1 февраля 1938 г.
2 Бакинский рабочий. 2 февраля 1938 г.
149
гранного спектакля, который можно было отнести к жанру трагедии.
Поиск же врагов продолжался. Органы, призванные осуществлять
«правосудие», действовали в прежнем ритме. В феврале 1938 г. был
арестован 83-летний житель села Мардакян Азизбековского района
Баку, религиозный деятель Мир Мамед Керим Мир Джафар оглы,
вскоре приговоренный к расстрелу. 20 февраля арестована была жена
бывшего наркома земледелия Г. Везирова - Александра Никитична
Везирова и выслана в лагеря1. 1 марта 1938 г. по постановлению
«тройки» были приговорены к расстрелу заместитель председателя
одного из колхозов Шамахинского района Джагараев, инструктор
Шамахинского райкома партии Амиров, управляющий районным
отделением сельхозбанка Джафаров. Впоследствии изучавшая это
дело прокуратура Азербайджанской ССР так и не смогла уяснить
для себя, «какое же именно преступление совершили названные
лица». Между тем в протоколе «тройки» указано: «За контррево¬
люционную деятельность расстрелять, имущество конфисковать».
2 марта был приговорен к расстрелу неграмотный рабочий - нефтя¬
ник Юсиф Исмиев, обвиненный в антисоветской и антиколхозной
агитации. Основанием к вынесению столь сурового приговора по¬
служили произвольно написанные свидетельства 4 людей, которые
будто бы говорили, что Исмиев вел антисоветскую и антиколхоз¬
ную агитацию. Между тем за это даже тогда вынесение смертного
приговора законом не предусматривалось1 2. В тот же день, 2 марта,
Военным трибуналом войск НКВД по Азербайджанской ССР к рас¬
стрелу, как участник троцкистской военной организации в погран¬
войсках, был осужден Эдуард Генрихович Димлер, интендант 3-го
ранга, начальник отделения Управления погранвойск. Основанием
для вынесения приговора послужили показания всего одного чело¬
века, который к тому же впоследствии от этих показаний отказался.
В данном случае, по-видимому, решающую роль сыграл твердый курс
на очищение армии от лиц немецкой национальности3. Характерным
выглядит дело Фридриха Рикгофа - преподавателя математики в
морском техникуме Каспийского пароходства, подданного Эстонии.
Рикгоф был обвинен в шпионаже в пользу Германии. Якобы он ско¬
лотил фашистскую группу в составе лиц немецкой национально¬
сти, которые занимались сбором разведывательной информации и
передавали ее германскому консулу в Тбилиси. Все члены «группы»
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 43. Д. 275. Л. 43.
2 Там же. Д. 110. Л. 135.
3 Там же. Оп. 331. Д. 23. Л. 37.
150
Рикгофа были осуждены к высшей мере наказания1. 1 марта был
арестован житель села Беюк Мерджанлы Джебраильского района
Баба Ибрагимов и уже 11 марта приговорен к расстрелу. 12 марта
постановлением «тройки» были осуждены к расстрелу 37 жителей
Шушинского, Агдамского и Лачинского районов1 2. 16 марта была
арестована известная пианистка, создатель Восточной консервато¬
рии Хадиджа ханум Гаибова3. Тогда же был приговорен к высшей
мере наказания сын основателя Азербайджанской Демократической
Республики Мамеда Эмина Расулзаде, которому едва исполнилось
18 лет. По свидетельству одного из членов тогдашней «тройки» Ага-
Гусейна Алигусейнова, предложение о казни юноши встретило воз¬
ражение наркома внутренних дел Раева. Но Алигусейнов, по его
собственному признанию, настоял4. В марте же были арестованы
заместители директора Института истории, литературы и языко¬
знания Гулам Багиров и Идрис Гасанов5. 9 апреля была арестована,
а вслед за этим приговорена к заключению в лагеря жена бывшего
председателя АСПС Амирасланова - Зульгаджи Амирасланова.
Ее история может быть отнесена к категории великих страданий
женщин периода «большого террора». Сразу после ареста мужа ее
вместе с детьми выселили из квартиры. Малограмотную женщину,
мать троих детей арестовали, не посчитавшись с тем, что она была
в положении. Четвертый ее ребенок родился уже в лагере6. 9 апре¬
ля была осуждена жена бывшего секретаря ряда райкомов партии
Асада Караева - Ситара Караева, которая погибла в лагере. Одну из
дочерей Караева исключили из партии, несовершеннолетних детей
выселили из квартиры7. Такая же судьба постигла жену бывшего се¬
кретаря Нахичеванского обкома Султанова.
«Спектакль» продолжался. 1-2 марта 1938 г. был проведен
очередной пленум ЦК. К этому времени покончил жизнь само¬
убийством руководитель нефтяной промышленности республики
Р. Гульбис. Пленум вывел из состава ЦК сразу 22 членов и канди¬
датов в члены ЦК, в том числе 5 членов Бюро и одного кандидата
в члены Бюро ЦК: заведующего отделом ЦК Р. Ремиханова, нарко¬
ма просвещения М. С. Эфендиева, секретарей районных комитетов
1 URL: http://stalin.memo.ru/spiski/
2 АПДУДПАР. Ф. 1. Оп. 43. Д. 110.Л. 135.
3 Btmyadov Ziya. Qirmizi terror. S. 74.
4 АПДУДПАР. Ф. 1. On. 40. Д. 337. Л. 12.
5 Btmyadov Ziya. Qirmizi terror. S. 183.
6 АПД УДП АР. Ф. 1. On. 43. Д. 275. Л. 50-51.
7 Там же. Д. 278. Л. 144.
151
партии С. Курбанова и А. Нагиева, секретаря Нахичеванского обкома
С. Султанова, заведующего организационным отделом ЦК Б. Черного.
Все от работы в составе ЦК были отстранены со стандартной форму¬
лировкой: как «разоблаченные враги народа». Большинство из них
уже к этому моменту были арестованы. Кроме того, были выведены
из состава ЦК еще 4 человека с формулировкой «за связь с врагами
народа». Проведены были довыборы в Бюро ЦК. Выбрали 3 человек:
директора Индустриального института С. Годжаева, председателя од¬
ного из отраслевых профсоюзов Лейлу Бабазаде и нового редактора
«Бакинского рабочего» М. Синицина1. Смертельный смерч продол¬
жил косить ряды членов ЦК и после пленума. Были, в частности, аре¬
стованы заведующий отделом ЦК А. Бренер, заведующие отделами
Бакинского Комитета партии Левкопуло и Миркадырова. К 15 мая
1938 г. членами ЦК оставались 35, кандидатами в члены ЦК 5 человек.
Было арестовано после последнего съезда органами НКВД 46 членов
и кандидатов в члены ЦК. Лишь 3 человека, из числа лишившихся
«почетного» звания членов и кандидатов в члены ЦК, не были аре¬
стованы. Аналогичная ситуация сложилась и с составом Бакинского
комитета партии. Со времени последней конференции горкома (май
1937 г.) было арестовано органами НКВД 36 членов и 4 кандидата в
члены горкома. Накануне же XIV съезда Компартии Азербайджана,
состоявшегося в июне 1938 г., на свободе оставалось лишь 9 членов и
1 кандидат в члены ЦК. Существенные изменения произошли в со¬
ставе правительства. Уже к марту 1938 г. состав правительства рез¬
ко изменился по сравнению с тем, каким он был в начале 1937 г. Но,
несмотря на это, последовала новая волна репрессий против членов
правительства. Были арестованы нарком местной промышленности
И. Алиев, нарком коммунального хозяйства Т. Ибрагимов, нарком
финансов М. Рихарев, нарком земледелия Г. Мамедов и другие.
Не следует думать, что лишь репрессии характеризуют жизнь
республики этого периода. Репрессии составляли важную часть по¬
вседневной жизни. Это правда. И люди по-прежнему обязаны были
выражать «телячий» восторг по поводу каждого известия об очеред¬
ных «победах» советского правосудия в борьбе с ненавистными вра¬
гами. Очередная «радость» была выражена в связи с окончанием в
Москве судебного процесса по делу участников правотроцкистско¬
го блока. Осудили к высшей мере наказания и длительным срокам
заключения группу ветеранов партии, бывших членов центральных
органов партии, бывших членов союзного правительства, бывших
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 74. Д. 103. Л. 22-23.
152
руководителей ряда республиканских партийных организаций, не¬
скольких известных врачей и других лиц рангом пониже. Среди на¬
казанных находились известные всей стране лица: Бухарин, Рыков,
Крестинский, Ягода, Раковский, Икрамов, Ходжаев, Шарангович и
другие. «Восторг» трудящихся Азербайджана был вначале подготов¬
лен подробными отчетами о судебных заседаниях в местной прес¬
се, затем бесконечными отчетами в прессе о митингах и собраниях
трудящихся, где неизменно выдвигалось требование смерти прови¬
нившимся. В резолюции митинга работников Наркомпроса было за¬
писано: «Проклятые фашистские наймиты Бухарин, Рыков, Ягода,
Крестинский, Розенгольц и вся их шайка бандитов, убийц и шпионов
по указке международного обер-шпиона Иуды-Троцкого хотели от¬
нять наши завоевания и вернуть нам гнет помещиков и капиталистов.
“Если враг не сдается, его уничтожают!” Пусть эти слова величайшего
гуманиста нашей эпохи А. М. Горького будут нашим требованием -
смерть злодеям!» Ссылаясь на слова Горького, такое же беспощадное
требование выдвинули писатели Азербайджана. Они заявили: «Мы,
писатели Азербайджана, в полном сознании возложенных на нас от¬
ветственных и почетных задач заверяем нашу партию, правительство
и великого вождя трудящихся товарища Сталина в том, что мы еще
с большей активностью и энергией, не покладая рук, будем работать
на процветание нашей социалистической культуры и художествен¬
ного творчества, неустанно борясь и выкорчевывая из своих рядов
троцкистско-бухаринскую, мусаватско-дашнакскую и буржуазно-на¬
ционалистическую мразь и нечисть». Расстрелять «презренных псов
империализма» настойчиво требовали колхозники Сальянского,
Хизинского, Карягинского и других районов. Даже актив домохозя¬
ек одного из избирательных округов Баку вынес решение: «Никакой
пощады подлейшим предателям советской родины»1. Логическим,
завершающим аккордом всеобщего одобрения стал после оглаше¬
ния приговора Общебакинский митинг трудящихся Баку с участием
200 тыс. человек во второй половине дня 13 марта 1938 г. на площади
Октябрьской Революции. На трибуне митинга находились председа¬
тель Совета народных комиссаров Т. Кулиев, и. о. председателя ЦИК
республики Мир Башир Касумов и другие. Вел митинг и. о. председа¬
теля исполкома Бакинского совета Евсеенко. Все выступавшие гово¬
рили о справедливом возмездии, постигшем врагов партии и народа.
Об этом с пафосом вещали представители самых различных групп
населения: секретарь ЦК Комсомола Мир Теймур Ягубов, рабочие
1 Бакинский рабочий. 6 марта 1938 г.
153
Судаков, Кулиев, Манвелов, Аббасова, Ванесов, профессор Трубин,
ашуг Мирза, красноармеец Таиров. Все они утверждали, что выне¬
сенный приговор - это приговор всего народа, и призывали к даль¬
нейшему повышению бдительности, при этом называя приговорен¬
ных псами и выражая надежду, что имена подлых изменников будут
прокляты на века. В тот же день в различных частях города прошли
другие митинги с такой же повесткой дня и такого же содержания.
Такие же сборища были проведены по всей республике1.
Одобрения одобрениями, но крайне тяжелое положение между
тем складывалось в нефтяной промышленности. Врагов из отрасли
вымели, однако добиться искомого рывка никак не удавалось. И тог¬
да вновь решили вернуться к излюбленному методу - реорганизации
системы управления. В этой связи в Баку приехал сам сталинский
нарком тяжелой промышленности, член политбюро ЦК ВКП(б)
Лазарь Каганович. Единый центр руководства нефтяной промышлен¬
ностью в Азербайджане - «Азнефтекомбинат» - был разделен на ряд
самостоятельных структурных подразделений. Нефтедобывающие
объединения были подчинены тресту «Азнефтедобыча», а нефтепе¬
рерабатывающие предприятия - тресту «Азнефтезаводы». Возник и
ряд других трестов нефтяного профиля. Практически полностью был
обновлен руководящий состав трестов и объединений1 2. Именно тогда
начальником одного из нефтедобывающих объединений стал буду¬
щий министр нефтяной промышленности СССР Николай Байбаков.
Особое внимание было уделено проблеме изучения русского
языка. 1 апреля 1938 г. в республиканской печати было опублико¬
вано постановление ЦК Компартии и Совета народных комиссаров
Азербайджана «Об обязательном изучении русского языка в не¬
русских школах Азербайджана». В целом, принятие такого специ¬
ального постановления было связано с утверждением в идеологиче¬
ской политике партии тезиса об особой миссии русского народа в
судьбах всех народов союзного государства. Но, с другой стороны,
для Азербайджана принятие постановления имело особый смысл.
Вопреки принятым многочисленным постановлениям за годы
Советской власти так и не были решены две задачи. Первая из них
была связана с переводом делопроизводства на азербайджанский
язык хотя бы на том уровне, на каком была решена эта задача в со¬
седних республиках - Грузии и Армении. Центральные республи¬
канские учреждения Азербайджана продолжали вести свое делопро¬
1 Бакинский рабочий. 15 марта 1938 г.
2 Бакинский рабочий. 21 марта 1938 г.
154
изводство исключительно на русском языке. Вторая заключалась
в том, что так и не удалось добиться овладения азербайджанским
языком основной массой многочисленного русскоязычного населе¬
ния. Между тем представители этой категории составляли большин¬
ство работников управленческой сферы в партийных, советских,
хозяйственных учреждениях, на предприятиях индустрии. Русский
язык продолжал оставаться основным языком межнационального
общения в Азербайджане. В этих условиях незнание русского язы¬
ка становилось основным препятствием служебного продвижения
азербайджанцев. И это мешало, причем достаточно серьезно, реше¬
нию важной задачи - коренизации, как это звучало тогда, кадров.
Овладение русским языком ставилось в постановлении как страте¬
гическая задача1.
Но в этот период Сталиным особое значение было придано из¬
менению названия титульного этноса. Сталин, как будто невзначай,
на одной из встреч с представителями азербайджанских трудящих¬
ся бросил реплику: «Мне не ясно, почему в Грузии живут грузины, в
Армении - армяне, а в Азербайджане - тюрки». Вождь ясно дал по¬
нять, что данное самоназвание народа его не устраивает. И что жела¬
тельно название народа привести в соответствие с названием стра¬
ны. Скорее всего, это произошло на встрече руководителей партии и
Советского правительства с делегацией трудящихся Азербайджана в
январе 1936 г. Смысл сталинской реплики был понятен. Он уже тогда
готовился к конфронтации с Турцией, и его совершенно не устраивал
факт этнической близости жителей Азербайджана и Турции, явно
проглядываемый в одинаковом самоназвании. Тем более что разница
была лишь в русском варианте идентификации - «турок», «тюрок».
В азербайджанском и турецком вариантах разница отсутствовала.
Отсюда и проистекала идея нового обозначения народа - «азербай¬
джанцы». Реализовать это удалось не сразу. Видимо, понадобилось
время. Во всяком случае, во время переписи 1937 г. представители
титульного этноса Азербайджана фиксировались еще как «тюрки».
Но в некоторых анкетах этой переписи они обозначались как «тюр¬
ки (азербайджанцы)». В дальнейшем понятие «азербайджанец» во
всех документах вытесняет понятие «тюрок». Не будем судить, на¬
сколько оправданным было это распоряжение Сталина. Признаемся,
распоряжение барское, которое поспешили выполнить. Но ради объ¬
ективности скажем, что оно имело следствием и благоприятные ре¬
зультаты в деле формирования и консолидации нации. Это понял и
1 Бакинский рабочий. 1 апреля 1938 г.
155
Багиров, что хорошо видно при ознакомлении с материалами плену¬
ма ЦК, состоявшегося 6 июня 1937 г. накануне XIII съезда Компартии
Азербайджана. На пленуме обсуждался вопрос о содержании пред¬
стоящего отчета ЦК съезду. В числе других был затронут вопрос
об очищении азербайджанского языка от фарсидских, арабских и
османских наслоений. При этом уже говорилось не о тюркском, как
прежде, а именно об азербайджанском языке. Один из участников
обсуждения заговорил о необходимости «очищения татского язы¬
ка». Реакция Багирова была такой, что ее трудно было не понять. Он
сказал: «Я думаю, пора перейти от татского, курдского, талышского
языков к азербайджанскому языку. Наркомпрос должен проявить
инициативу, все они азербайджанцы. Все это было сделано врагами
народа, чтобы затруднить большевистский контроль над образовани¬
ем этих отсталых национальностей. Нет нужды развивать и создавать
научные организации по татскому языку»1. Если отбросить в сторону
откровенную демагогию с темой «врагов народа», то ясна была новая
установка: язык титульной нации Азербайджана - азербайджанский,
а не тюркский язык, азербайджанская нация хотя и состоит из ряда
не родственных в языковом отношении этносов, но образование все
они должны получать на одном азербайджанском языке. Такая по¬
становка вопроса стала приемлемой для многочисленных этниче¬
ских меньшинств, которые уже при проведении следующей переписи
населения (1939 г.) охотно стали записываться азербайджанцами.
Коренной народ Азербайджана один, и это - азербайджанцы. В связи
с этим поспешили избавиться от необходимости продолжать препо¬
давание в школах на языках этнических меньшинств. Сегодня такое
решение может кому-то показаться не совсем корректным. Но с точ¬
ки зрения интересов всего азербайджанского народа, включая этни¬
ческие меньшинства, этому решению нельзя отказать в логичности и
прагматичности.
Пожалуй, для тогдашнего руководства Азербайджана и, конечно,
для Багирова, важнейшее значение имело отношение Сталина к за¬
планированной на апрель 1938 г. декаде азербайджанского искусства
в Москве. Декада началась 5 апреля с показа в филиале Большого те¬
атра Союза ССР оперы Узеира Гаджибекова «Кероглы». На откры¬
тии декады присутствовали Сталин, Молотов, Каганович, Жданов.
Сталину, судя по всему, опера понравилась1 2. 11 апреля Сталин,
Молотов, Каганович, Ворошилов, Микоян присутствовали на показе
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 74. Д. 103. Л. 218.
2 Бакинский рабочий. 6 апреля 1938 г.
156
оперы Муслима Магомаева «Наргиз»1. Во все дни проведения декады
в различных концертных залах Москвы проходили концерты масте¬
ров искусств Азербайджана. Пресса особо подчеркивала то радушие,
с каким встречала публика выступления мастеров азербайджанской
сцены. И это естественно. По всему чувствовалось, что Сталину по¬
нравилась организация проведения декады. И он спешил это проде¬
монстрировать, что выразилось и в его посещении заключительного
концерта 15 апреля1 2. На этот раз его сопровождали уже все значимые
члены советского руководства: Молотов, Каганович, Ворошилов,
Калинин, Андреев, Чубарь, Микоян, Косиор, Жданов, Шкирятов.
На концерте присутствовал и руководитель Коммунистического
Интернационала Димитров. Концерт прошел с большим успехом.
В заключение концерта была исполнена песня «Привет Сталину»
У. Гаджибекова на слова поэта Сулеймана Рустама и кантата моло¬
дого тогда композитора Кара Караева «Песня сердца» на слова поэта
Расула Рзы. 17 апреля участники декады были приняты руководите¬
лями партии и правительства. На приеме Узеир Гаджибеков озвучил
главную задачу, которую ставило себе азербайджанское руководство
при проведении декады: «На нашу долю выпало счастье продемон¬
стрировать в столице Советского Союза то, чего достиг азербай¬
джанский народ под руководством партии Ленина - Сталина». Да,
действительно, главной задачей было доказать, что азербайджанское
руководство, прежде всего Багиров, успешно справляются с возло¬
женными на них обязанностями. Естественно, не обошлось и без от¬
кровенной лести: «Работники искусств Советского Азербайджана
удостоились высокой награды: их видел, им аплодировал вождь и
учитель, родной Сталин». Гаджибеков поднял бокал за Сталина. За
руководителя Советского правительства Молотова подняла бокал
солистка оперного театра Шовкет Мамедова. Приветствие в честь
мастеров искусств Азербайджана произнес В. М. Молотов. В заклю¬
чение он произнес: «Да здравствует наша великая партия Ленина -
Сталина! Да здравствует Коммунистическая партия большевиков
Азербайджана! За здоровье руководителя азербайджанских боль¬
шевиков товарища Багирова!» Последнее предложение, сказанное
в заключении речи Молотова, говорило о том, что у руководителей
СССР нет претензий к своему наместнику в Азербайджане. Более
того, они им довольны. Довольны они и состоянием развития культу¬
ры. Последнее нашло свое выражение в массовом награждении дея¬
1 Бакинский рабочий. 16 апреля 1938 г.
2 Бакинский рабочий. 17 апреля 1938 г.
157
телей культуры орденами и медалями, присвоении почетных званий.
Четырем участникам декады были присвоены звания народных арти¬
стов СССР: У. Гаджибекову, Ш. Мамедовой, Бюль-Бюлю Мамедову,
Р. Глизру. Орден Ленина был присужден лишь одному человеку:
У. Гаджибекову1. Конечно, присвоением композитору звания народ¬
ного артиста и ордена Ленина Сталин хотел подчеркнуть особое рас¬
положение к нему. На какое-то время азербайджанское руководство и
деятели культуры получили возможность вздохнуть спокойно: гроза,
вроде бы, миновала. Теперь на их долю выпало счастье в очередной
раз выразить благодарность тому, кто их осчастливил. Такая возмож¬
ность представилась в связи с предстоящими выборами в Верховный
совет республики.
В мае началось выдвижение кандидатов в депутаты. Сразу же кол¬
лективы предприятий и учреждений буквально ринулись просить
вождя и учителя дать согласие быть депутатом республиканского
парламента. Так, лишь в один день 7 мая 1938 г. предвыборные со¬
брания рабочих и служащих 7-го промысла нефтедобывающего тре¬
ста «Сталиннефть», академиков и сотрудников Азербайджанского
филиала Академии наук СССР, колхозников и колхозниц колхоза
им. Шаумяна села Тазакенд и колхоза им. Ежова Нахичеванской
АССР единодушно выдвинули кандидатуру товарища Сталина.
И так каждый день. Параллельно выдвигаются кандидатуры вер¬
ных соратников отца народов: товарищей Молотова, Кагановича,
Ворошилова, Микояна, Ежова и Берии. И вот в ответ на обращение
трудящихся Азербайджана пришла из Москвы радостная весть: това¬
рищи Сталин и Молотов выразили согласие участвовать в спектакле,
называемом выборами. По этому поводу 22 мая в республиканском
масштабе устраивается грандиозное шоу. «300 тысяч трудящихся
Баку демонстрировали свою любовь и преданность партии больше¬
виков, могучему Советскому правительству и вождю народов то¬
варищу Сталину. Радость и ликование звучали в речах ораторов на
всех митингах в связи с согласием товарищей Сталина и Молотова
баллотироваться в депутаты Верховного Совета Азербайджанской
ССР», - писали республиканские газеты1 2.
Как бы то ни было, выборы прошли в срок, по спискам, заранее
утвержденным в аппарате ЦК Компартии Азербайджана. Сталин
и Молотов в работе парламента республики участвовать не соби¬
рались. Но, тем не менее, 18 июля в 11 часов дня открылась первая
1 Бакинский рабочий. 18 апреля 1938 г.
2 Бакинский рабочий. 23 мая 1938 г.
158
сессия Верховного совета. Сессия, наконец, приняла долгожданное
решение: избрала главу законодательного органа. Этот пост по¬
сле смещения Султана Меджида Эфендиева формально оставался
вакантным почти год. Правда, пост этот теперь именовался иначе:
вместо названия «председатель ЦИК» он теперь назывался «пред¬
седатель Президиума Верховного совета». Но суть оставалась преж¬
ней. Она была выражена в отсутствии у главы государства властных
полномочий до такой степени, что в любой момент глава государ¬
ства мог разделить участь казненного к этому времени несчастного
Эфендиева. На сей раз председателем Президиума был избран вете¬
ран партии, в прошлом рабочий на нефтяных промыслах, не очень об¬
разованный, но покладистый Мир Башир Гасымов. Кстати, его знал
Сталин лично по участию в рабочих демонстрациях в дореволюци¬
онном Баку. Сессия избрала новое правительство. Возглавил его, как
и прежде, Теймур Кулиев. Новое правительство по своему составу
значительно отличалось от прежнего. На место репрессированных
наркомов была выдвинута плеяда молодых, достаточно образован¬
ных работников. Но не это было главным при выборе новых руко¬
водителей Багировым. Главным было то, что новые кадры были его
выдвиженцами и своим выдвижением были обязаны ему, Багирову.
Такова логика кадровой политики любых диктаторских режимов,
даже если они носят наместнический характер. Среди новых чле¬
нов правительства появились заместитель председателя Госплана
И. Исламзаде, нарком финансов М. Самедов, министр торговли, сын
известного революционера, А. Азизбеков, начальник Управления
по делам искусств М. Ибрагимов и другие, которым еще долгое вре¬
мя предстояло занимать руководящие должности в правительстве.
В составе правительства были отведены места и женщинам: Кубра
Фараджева стала наркомом здравоохранения, а Лейла Бабазаде -
наркомом социального обеспечения. По два места в правительстве
были отведены кадрам русской и армянской национальности1. Но по
устоявшейся с 1920 г. традиции большая часть членов правительства
были азербайджанцами. К лету 1938 г. почти полностью изменился
состав ЦК. На съезде предстояло, по существу, заново сформировать
состав центрального органа республиканской партийной организа¬
ции. Так и сделали. Состав членов новоизбранного ЦК характеризо¬
вал и новый состав бюро ЦК - сплошь новые лица. Кроме Багирова
в его состав вошли председатель Совнаркома Т. Кулиев, второй се¬
кретарь ЦК А. Чеплаков, второй секретарь БК Т. Кульков, председа¬
1 Бакинский рабочий. 23 июня 1938 г.
159
тель Президиума Верховного совета М. Гасымов, первый секретарь
Нахичеванского обкома К. Исмаилов, первый секретарь Нагорно-
Карабахского обкома М. Манукян, ряд новых наркомов, заведующих
отделами ЦК и другие. Одним словом, к лету 1938 г. состав руково¬
дящих органов партии и правительства республики почти полностью
обновился и с тех пор в дальнейшем относительно стабилизировался.
В июне 1938 г. состоялся XIV съезд Компартии Азербайджана. В от¬
личие от прошлого съезда он прошел без гвалта вокруг темы «вра¬
гов народа». Новый состав ЦК коренным образом отличался от про¬
шлого состава. В ЦК было избрано 75 человек, кандидатами в члены
ЦК 20 человек, в состав ревизионной комиссии - И человек. Среди
членов ЦК лишь 10, среди кандидатов в члены ЦК лишь 1 человек
были в прошлом составе1. Еще до съезда состав членов Бюро ЦК
серьезно изменился. Секретариат особенно не изменился. Помимо
Багирова в его состав вошли недавно избранный вторым секретарем
П. Ф. Чеплаков и на правах «рядового» секретаря недавний секретарь
ЦК Комсомола республики Мир Теймур Ягубов1 2. Уже на съезде деле¬
гаты должны были почувствовать, что сгущаются тучи над целым ря¬
дом руководящих работников. Вскоре после съезда, 2 июля, Бюро ЦК
исключает из состава ЦК бывшего второго секретаря Бакинского ко¬
митета партии Николая Кулькова и бывшего заместителя председа¬
теля Совнаркома республики Манафа Халилова, обоих со зловещей
формулировкой «как разоблаченного врага народа»3. Выискивание
врагов в республике не приостановилось, поиск компромата не пре¬
кратился. Аресты продолжались, «тройка» выносила приговоры,
следствия по делам о политических преступления велись в прежнем
режиме, к уголовной ответственности привлекались все новые лица.
В прессе же продолжали, правда, реже, публиковаться материалы о
происках врагов. Таких, например, как в статье одного из будущих
руководителей нефтяной промышленности А. Ализаде, написанной
в соавторстве с Бунятовым и сотрудниками газеты «Бакинский ра¬
бочий» Халдеем и Соловьевым. Статья называлась «Выкорчевать
вражеское охвостье на нефтеразведке». Авторы статьи утверждали,
«что на нефтеразведках продолжает орудовать вражеская рука, что
в рядах нефтеразведчиков маскируются остатки не разоблаченных
еще врагов народа. Между тем руководители управления нефтераз¬
ведок очень туго и нерешительно ликвидируют остатки вредитель¬
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 74. Д. 103. Л. 23.
2 Там же. Л. 259-262.
3 Там же. Д. 106. Л. 28-29.
160
ства». После этой тирады последовал риторический вопрос: «Чем же
заняты руководители конторы нефтеразведки?» Такое складывается
впечатление, что руководители разведки главное внимание должны
были уделять не своим профессиональным обязанностям, а зани¬
маться поиском злоумышленников. Вслед за этим следовал шквал
обвинений: не бывают на буровых, занимаются лишь личными дела¬
ми, пьянствуют, не показываются среди нефтеразведчиков. Помимо
этого, «среди руководителей можно встретить людей с темным про¬
шлым, бывших управляющих нефтепромышленников и других».
В принципе, обычная для тех времен кляуза со зловещим оттенком1.
И, скорее всего, она имела тяжелые последствия для конкретных лю¬
дей. Но подобного рода публикаций становится все меньше. И это
свидетельствовало о наступлении в ближайшем будущем «потепле¬
ния». Правда, в августе в Кировабаде прошел судебный процесс по
делу бывших работников республиканского Наркомзема. 2 августа
было опубликовано обвинительное заключение «по делу контрре¬
волюционной, буржуазно-националистической, повстанческо-тер¬
рористической, вредительской организации в системе Наркомзема
в составе Полатзаде А. А., Биляндарзаде М. Г., Аллахвердиева Б. С.,
Султанова С. М., Исмаилова Ч. 3., Гусейнова Г. Т., Джигитова Я. И.,
Исмиева А. А., Мамедова С. М., Бабаева А. А., Панахова М. А.,
Султанова М. Н., Икмека А. М., Шихалиева Г. Р.»1 2. Всего 14 человек.
18 августа суд признал всех подсудимых виновными и приговорил
10 из них к высшей мере наказания, остальных к длительным срокам
заключения под стражей. На всем протяжении судебного следствия
трудящиеся «восторженно» приветствовали торжество принципа
возмездия, которое настигло «преступников».
1 Бакинский рабочий. 15 августа 1938 г.
2 Бакинский рабочий. 2 августа 1938 г.
Глава VII
КОНЕЦ «БОЛЬШОГО ТЕРРОРА»
Неожиданно для многих в сентябре 1938 г. были внесены серьез¬
ные коррективы в проведение кампании массовых репрессий в стра¬
не. Пожалуй, начало этому было положено в августе, когда первым
заместителем Народного комиссариата внутренних дел СССР был
назначен Лаврентий Берия. Видимо, Сталин пришел к выводу, что
настала пора ограничить масштабы репрессий. При этом ему было
очевидно, что нарком Н. Ежов и тем более его первый заместитель
М. Фриновский, занимавший пост начальника Управлении государ¬
ственной безопасности, не обладают достаточной степенью сообра¬
зительности и гибкости, чтобы сделать это максимально эффектив¬
но, без ущерба для авторитета власти и лично Сталина. Фриновский
стал наркомом военно-морского флота и был удален из системы
НКВД. С приходом в НКВД Берии была осуществлена реорганиза¬
ция организационной структуры наркомата. Берия стал начальни¬
ком Главного управления государственной безопасности СССР, его
заместителем - Всеволод Меркулов. Решение об этих назначениях
Политбюро ЦК ВКП(б) приняло 13 сентября. А уже 15 сентября по
инициативе Берии было принято очень важное постановление, каса¬
ющееся работы «троек». Все дела о контрреволюционных преступле¬
ниях, возбужденные до 1 августа 1938 г., подлежали окончательному
рассмотрению в «тройках». Теперь устанавливался окончательный
срок деятельности «троек» - еще два месяца. Следовательно, «трой¬
ки» должны были завершить окончательно свою деятельность
к середине ноября. Все же дела, возбужденные после 1 августа,
должны были рассматриваться судами (военными трибуналами,
линейными и областными судами, Военной коллегией Верховного
суда). Сохранялась и деятельность Особого совещания1.
1 Лубянка. Станин и Главное управление госбезопасности НКВД. Архив Сталина.
Документы высших органов партийной и государственной власти. С. 549-550.
162
23 ноября 1938 г. нарком внутренних дел Н. Ежов обратился к
Сталину с просьбой освободить его от занимаемой должности в связи
с допущенными им ошибками. Этому заявлению предшествовало об¬
суждение 19 ноября на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) заявления
начальника Ивановского областного управления НКВД Журавлева,
в котором он упрекал Ежова в ослаблении внимания к борьбе с врага¬
ми. Заявление Ежова получило поддержку на заседании Политбюро.
Конечно, упреки Журавлева были несправедливыми. Ежов ни на се¬
кунду не ослаблял борьбы, словно цепной пес набрасываясь на все
новые жертвы. Но Журавлев, видимо, получил установку «сверху»
обвинить своего шефа. В тех условиях он мог понять свою задачу од¬
нозначно: обвинить в недостаточном рвении. И он в такой плоскости
и выполнил свою задачу. Ежов не мог не понимать, что вынесение
заявления его подчиненного на обсуждение в Политбюро могло озна¬
чать лишь близкий конец его карьеры на посту наркома внутренних
дел. Но причину этого он усмотрел в одобрении высшим партийным
руководством упреков, изложенных Журавлевым, поэтому в обра¬
щении к Сталину, главным образом, горько каялся, что недостаточно
рьяно боролся со шпионами и диверсантами. При этом он сожалел,
что недостаточно активно боролся с врагами, работавшими в системе
госбезопасности. Правда, гордо заявлял, что «при повседневном руко¬
водстве ЦК - НКВД погромил врагов здорово», однако не учел, «что
заговорщикам из НКВД и связанным с ними иностранным разведкам
за десяток лет минимум удалось завербовать не только верхушку ЧК,
но и среднее звено, а часто и низовых работников, я успокоился на
том, что разгромил верхушку и часть наиболее скомпрометирован¬
ных работников среднего звена. Многие из вновь выдвинутых, как
теперь выясняется, также являются шпиками и заговорщиками»1.
Не понял Ежов, что время «большого террора» подходило к кон¬
цу. Открыто сказать об этом не входило в расчеты Сталина. Лидер
страны вовсе не намерен был использовать прием, к которому он
прибег в 1930 г., когда недовольство коллективизацией и методами ее
проведения он объяснил нерадивостью местных руководителей, вы¬
ступив со знаменитой статьей «Головокружение от успехов». Теперь
и необходимости в таком приеме не было. Во-первых, Сталин вовсе
не собирался ставить под сомнение курс на массовый террор. И, во-
вторых, оправдываться за содеянное было не перед кем. Потенциал
протестного духа был блокирован самими массовыми репрессиями.
В силу определенных обстоятельств Сталин счел целесообразным
1 Там же. С. 552-554.
163
ограничить масштабы репрессий. Сделать это с участием Ежова вы¬
глядело не совсем логичным и не нужным. Да и вряд ли Ежов был
способен понять новый сталинский поворот во внутренней политике.
От Ежова следовало избавляться.
Еще 8 октября 1938 г. Политбюро приняло постановление о
создании комиссии для подготовки проекта постановления ЦК и
Совнаркома «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении след¬
ствия». Председателем комиссии назначается Ежов. В состав ко¬
миссии включены были также Берия, Вышинский, нарком юстиции
Рычков, заведующий отделом ЦК Г. Маленков1. Но реально посте¬
пенно вся власть в НКВД сосредотачивается в руках Берия. При его
участии было подготовлено и 17 ноября 1938 г. принято постановле¬
ние Совнаркома и ЦК ВКП(б) «Об арестах, прокурорском надзоре и
ведении следствия». В этом постановлении высоко оценивалась дея¬
тельность органов НКВД в 1937-1938 гг. Отмечалось, что они «про¬
делали большую работу по разгрому врагов народа и очистке СССР
от многочисленных шпионских, террористических, диверсионных и
вредительских кадров из троцкистов, бухаринцев, эсеров, меньше¬
виков, буржуазных националистов, белогвардейцев, беглых кулаков
и уголовников». Отмечались заслуги чекистов в деле разгрома аген¬
туры иностранных разведок. Все это, говорилось в постановлении,
«сыграло свою положительную роль в деле обеспечения дальнейших
успехов социалистического строительства». В постановлении сле¬
довало признание, «что массовые операции по разгрому и выкорче¬
выванию вражеских элементов при упрощенном ведении следствия
и суда не могли не привести к ряду крупнейших недостатков и из¬
вращений в работе органов НКВД и Прокуратуры». Далее следова¬
ла привычная для того периода ссылка на врагов, которые исполь¬
зовали особенности массовых кампаний для того, чтобы «запутать
следственные и агентурные дела, сознательно извращали советские
законы, проводили массовые и необоснованные аресты, в то же время
спасая от разгрома своих сообщников».
И, тем не менее, в постановлении главный упор при обобщении
судебно-следственной практики последнего периода сделан на вы¬
деление причин «недостатков» и «извращений». К их числу были
отнесены слабость агентурно-осведомительной работы и «укоренив¬
шийся упрощенный порядок расследования». Констатировалось, что
«работники НКВД отвыкли от кропотливой, систематической рабо¬
1 Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД. Архив Сталина
Документы высших органов партийной и государственной власти. С. 562.
164
ты и так вошли во вкус упрощенного порядка производства дел, что
до самого последнего момента возбуждают вопросы о предоставле¬
нии им так называемых “лимитов”» для производства массовых аре¬
стов. Осуждалась практика, при которой «следователь ограничивает¬
ся получением от обвиняемого признания своей вины и совершенно
не заботится о подкреплении этого признания необходимыми доку¬
ментальными данными (показания свидетелей, акты экспертизы, ве¬
щественные доказательства и проч.)>>. В постановлении говорилось
о массовых нарушениях правил ведения следственного делопроиз¬
водства. Серьезный упрек последовал в адрес прокурорских органов,
которые, как правило, свое участие в расследовании сводят «к про¬
стой регистрации и штампованию следственных материалов. Органы
Прокуратуры не только не устраняют нарушений революционной
законности, но фактически узаконивают эти нарушения». Все недо¬
статки и допущенные нарушения норм законности постановление
списывало на неких пробравшихся в органы НКВД и прокуратуры
врагов народа, которые «пытались оторвать работу органов... от пар¬
тийных органов, уйти от партийного контроля и руководства и тем са¬
мым облегчить себе и своим сообщникам возможность продолжения
своей антисоветской, подрывной деятельности». Предусматривался
комплекс мер по устранению недостатков и якобы имевших место по¬
мимо воли партийного руководства извращений. Важнейшие из них
сводились к следующему.
1. Аресты надлежало производить только по постановлению
суда или с санкции прокурора.
2. Ликвидировались судебные «тройки».
3. Строго соблюдать все требования У головно-процессуальных
кодексов.
4. Все прокуроры, осуществляющие надзор за следствием в ор¬
ганах НКВД, должны утверждаться в ЦК ВКП(б)1.
24 ноября 1938 г. Николай Ежов был освобожден от обязанностей
наркома внутренних дел СССР. При этом за ним были сохранены
посты секретаря ЦК, председателя комиссии партийного контроля и
наркома водного транспорта. Вслед за этим Сталин направил на ме¬
ста письмо с разъяснениями по поводу отставки Ежова. Обвинения
касались в основном непринятия Ежовым своевременно мер против
скрытых предателей в НКВД. Сообщалось о назначении на долж¬
ность наркома внутренних дел Берия1 2.
1 Там же. С. 607-611.
2 Там же. С. 611-612.
165
Постановление Совнаркома и ЦК ВКП(б) не ликвидировало дея¬
тельности Особого Совещания и не отменяло широких полномочий,
предоставленным Военной коллегии Верховного Суда СССР. Тем
не менее оно создавало условия для упорядочения действия судеб¬
но-следственной системы в стране. Особое значение имела отмена
деятельности «троек». Тем самым резко сокращались возможности
внесудебного рассмотрения дел. 26 ноября за подписью Берии был
издан приказ по НКВД СССР, детально регламентирующий всю
следственную работу органов государственной безопасности1. В тот
же день соответствующий приказ был подготовлен за подписью
Прокурора Союза ССР А. Вышинского1 2.
Ноябрь 1938 г. без всяких натяжек можно считать концом «боль¬
шого террора» в СССР, в том числе в Азербайджане. В сентябре-ок¬
тябре 1938 г. стали подводиться итоги следствия по делам, которые
были возбуждены до 1 августа 1938 г. У руководства партийной ор¬
ганизации и НКВД республики появилась возможность альтерна¬
тивного решения многих вопросов. Можно было теперь не спешить
с вынесением дел на рассмотрение «тройки», затянуть следствие и
затем отправить дела в Москву на рассмотрение Особого совеща¬
ния. А можно было и спешно завершить следствие и передать дела
«тройке». Анализ соответствующих документов свидетельству¬
ет, что использованы были оба пути. И в каждом отдельном случае
при принятии решения велика была, видимо, роль субъективных
факторов. Каких конкретно, сегодня сказать трудно. Но, несомнен¬
но, что они присутствовали. Например, в связи с судьбой ведущего
артиста Азербайджанского драматического театра Аббаса Мирзы
Шарифзаде. Он был арестован 4 декабря 1937 г. и обвинен в шпион¬
ской деятельности в пользу Ирана. 29 июня 1938 г. в отношении него
было составлено обвинительное заключение с предложением пере¬
дать дело на рассмотрение «тройки». Но только 19 октября 1938 г.
состоялось заседание «тройки», на котором Шарифзаде был приго¬
ворен к расстрелу. Тем не менее лишь 16 ноября приговор был при¬
веден в исполнение3. Сегодня было бы сложно ответить на вопрос,
почему задержалось исполнение приговора. Как и невозможно по¬
нять истинных причин ареста и казни актера. Почему поторопились
с рассмотрением дела в «тройке»? Как и в деле с Гаибовой Хадиджей,
известной пианисткой, создателем Бакинской восточной консер¬
1 Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД. Архив Сталина.
Документы высших органов партийной и государственной власти. С. 612-617.
2 Там же. С. 619-622.
3 Btinyadov Ziya. Qirmizi terror. S. 224.
166
ватории. Та была арестована 17 марта 1938 г., обвинена в участии
в контрреволюционной мусаватской организации. Ее судьба была
рассмотрена на заседании «тройки» в один день с делом Шарифзаде
и с таким же решением. Бедную женщину тоже расстреляли.
Председатель Исмаиллинского райисполкома Салман Гусейнов был
арестован в сентябре 1937 г. по обвинению в создании по заданию
другого «контрреволюционера», бывшего председателя Госплана
республики Аскера Фараджзаде, повстанческого контрреволюци¬
онного отряда в районе. Участники «повстанческого» отряда были
осуждены «тройкой» уже в конце 1937 г. Об окончании следствия
по делу Гусейнова 19 января 1938 г. было объявлено следователем
Кемарским. Однако обвинительное заключение по делу было состав¬
лено только 28 октября 1938 г. уже другим следователем, утверждено
наркомом Раевым и направлено на рассмотрение «тройки», которая
и приговорила Гусейнова к высшей мере наказания1. И так случилось
со многими. Повезло, если можно так сказать, тем людям, дела ко¬
торых не были подготовлены к рассмотрению до середины ноября
1938 г. Теперь решения могли принять Особое совещание и обычные
суды. И таких дел скопилось огромное количество. А в следственном
производстве еще сохранялись дела, оставшиеся с 1937 г. Судя по
всему, в Москву на рассмотрение Особого совещания было направ¬
лено достаточно большое количество дел. Среди них дело секретаря
ЦК ЛКСМ республики Абдулы Султанова, арестованного 25 июля
1938 г. Там приняли решение приговорить опального руководителя
комсомола всего к пяти годам лишения свободы1 2. Старейший член
партии (с 1903 г.) Иван Ульянов, работник «Азнефтекомбината»
был арестован в 1937 г. Дело его было направлено в Москву 9 июня
1939 г. Особое совещание приговорило его к заключению в лагере на
8 лет3. Также ветеран партии Ага Гусейн Расулзаде, бывший руко¬
водитель Главлита, один из руководителей Союза писателей, член
ВКП(б) с 1903 г. в Москве, был осужден на 8 лет4. Алекпер Алиев -
бывший начальник Хлопкового управления Наркомзема, арестован¬
ный еще в 1937 г., решением Особого совещания 9 июня 1939 г. был
осужден на 8 лет5. Директор Нухинского шелкомбината Али Ашраф
Керимов был арестован летом 1937 г. Лишь 9 февраля 1940 г. его дело
было рассмотрено Особым совещанием, которое сочло, что осужде¬
1 АПДУДП АР. Ф. 1. Оп. 331. Д. 23. Л. 36.
2 Там же. Оп. 43. Д. 72. Л. 52.
3 Там же. Л. 54.
4 Там же. Л. 58.
5 Там же. Л. 60.
167
ние на 3 года вполне достаточный срок для наказания за совершен¬
ные преступления1. Бывший директор Педагогического института
Гусейн Мусаев, на которого ссылался как на надежного свидетеля на
XIII съезде Компартии Азербайджана сам Багиров, в ноябре 1937 г.
был арестован. Но лишь 26 января 1940 г. Особое совещание приго¬
ворило его к 5 годам лишения свободы1 2. Там, в Москве, сравнительно
«мягкие» наказания были вынесены бывшему партийному работ¬
нику Гасану Алекперову, бывшему инспектору Наркомзема Абдул
Али Рахманову, бывшему управляющему трестом «Азгоссемфонд»
Гуламу Нуриеву, бывшему председателю Союза писателей Сейфулле
Шамилову, бывшему начальнику отдела в Наркомате торговли, вете¬
рану партии, известному в партийных кругах по псевдониму «Даглы»
Ага Гусейну Гамидову, бывшему председателю Кировабадского гор¬
совета Мамеду Эмину Шекинскому, бывшему директору животно¬
водческого совхоза в Самухском районе Черкезу Исмаилову и мно¬
гим другим. Можно предположить, что принятие решения по делам
некоторых обвиняемых сознательно затягивалось в надежде огра¬
дить их от скороспелого приговора «тройки» или выездной сессии
Военной коллегии Верховного Суда СССР. Кто затягивал принятия
решений - Багиров, работники НКВД или кто-то другой, - сказать
сегодня сложно. Одно ясно: во многих случаях это спасло жизни лю¬
дям. Правда, в конечном счете, Особое совещание выносило тоже су¬
ровые приговоры, отправляя людей на долгие годы в лагеря, условия
содержания в которых выдерживали далеко не все. Поэт-драматург
Гусейн Джавид был арестован 3 июня 1937 г. Осужден же Особым
совещанием только 9 июня 1939 г. к 8 годам заключения в исправи¬
тельно-трудовом лагере. Отбывая наказание, поэт умер 5 декабря
1941 г. Около двух лет пробыл в застенках НКВД один из первых
азербайджанских археологов, руководитель секции истории матери¬
альной культуры Азербайджанского отделения Закавказского фи¬
лиала АН СССР Алескер Алекперов, возглавивший первые в респу¬
блике археологические и этнографические экспедиции: Талышскую
и Айрумскую (1928 г.), Курдистанскую (1933 г.), Нахичеванскую
(1936-1937 гг.). И лишь 9 июня 1939 г. Алекперов Особым совеща¬
нием был осужден к 8 годам заключения в лагерях, где и скончал¬
ся3. Лишь на основании показания Г. Султанова 5 января 1938 г. был
арестован начальник жилуправления Наркомата коммунального хо¬
1 АПДУДП АР. Ф. 1. Оп. 43. Д. 72. Л. 167.
2 Там же. Оп. 333. Д. 23. Л. 25.
3 Там же. Оп. 43. Д. 125. Л. 46.
168
зяйства Самед Кадымов. Пришлось следователям приобщить к делу
в качестве доказательства контрреволюционной деятельности сти¬
хи поэта Сабира. Результатом контрреволюционной деятельности
Кадымова были названы и мелкие недочеты в его служебной деятель¬
ности. Дело затягивалось и, в конце концов, его отправили на рассмо¬
трение Особого совещания. 21 июня Кадымов был осужден на 5 лет1.
Летом-осенью 1938 г. резко уменьшились случаи смещений и
арестов партийных и советских руководящих работников. В октя¬
бре 1938 г. на пленуме ЦК присутствовало 68 членов и 16 кандида¬
тов в члены из числа выбранных на XIII съезде, соответственно, 75 и
20 человек1 2.
Хотя репрессивная машина существенно замедлила свое дви¬
жение, она и до ноября 1938 г. сумела «намолотить» достаточно. За
1938 г. были рассмотрены дела не менее чем 10 000 человек. Только
«тройкой» были рассмотрены дела в отношении 7241 человека.
5061 человек обвинялись в политических преступлениях и 2180 - в
уголовных. Только за «антисоветскую агитацию» были осуждены на
расстрел 1108 человек3. Осуждали за «умысел на террор», за «шпио¬
наж», за «вредительство».
1 Там же. Оп. 331. Д. 23. Л. 49.
2 Там же. Оп. 74. Д. 106. Л. 6-8.
3 Там же. Оп. 331. Д. 23. Л. 4.
Глава VIII
«ДАЙТЕ ПОКАЗАНИЯ, И ВАС НЕ БУДУТ БИТЬ»
Часто задают вопрос: сколько людей пострадало в Азербайджане в
годы «большого террора»? Боюсь, что точного ответа на этот вопрос
не может дать никто. Точный учет не велся, «правосудие» осущест¬
вляло несколько ведомств, и сегодня далеко не все документы до¬
ступны. Общество «Мемориал» в Москве уже много лет ведет обще¬
ственное расследование, но и оно вряд ли может однозначно ответить
на этот вопрос. Тем не менее некоторые косвенные данные, помогаю¬
щие дать хотя бы приблизительный ответ на этот вопрос, опублико¬
ваны. Известно, например, что с середины 1936 г. до середины 1938 г.
было арестовано по политическим мотивам 13 356 лиц азербайджан¬
ской национальности. Если сравнивать с репрессиями по отношению
к представителям других национальных групп населения, это ни в
абсолютных цифрах, ни в относительных показателях по отноше¬
нию к общей численности представителей данной национальности
не выглядит как антиазербайджанская акция. Так, например, армян
было арестовано 16 988 человек, а земляков «великого» Сталина -
грузин - 16 488 человек. Но в указанный период было арестовано
почти 15 тыс. человек, зарегистрированных в учетных ведомостях
НКВД как «иранцы»1. Нетрудно догадаться, что речь опять-таки шла
в основном об азербайджанцах. Следовательно, мы вправе сделать
вывод, что репрессии по отношению к азербайджанцам носили более
суровый характер, чем ко многим другим национальным группам. Но
и это не вызывает удивления, если учесть, что репрессии прошлись
страшной метлой по всем представителям несоветских народов - вы¬
ходцам из стран тогдашнего ближнего и дальнего зарубежья: немцам,
полякам, латышам, эстонцам, болгарам, венграм, корейцам, китайцам
и другим, в том числе по иранцам. Удивляет другое: как беспощад¬
на была Советская власть в целом к жителям республики, невзирая
1 Данилов В. П. Сталинизм и советское общество // Вопросы истории. 2004. № 2.
С, 174.
170
на национальность. Это, как ни странно, можно связать лишь с тем,
что вождь народов - Сталин почитал себя великим знатоком Баку
и Азербайджана. Он, как правило, не возражал против казни старых
своих знакомых по Азербайджану. Но порой вносил коррективы к
предложению о мере наказания. Так, например, на представление
приговорить к высшей мере наказания достаточно известного пар¬
тийного работника Юсифа Касимова он внес свое предложение:
20 лет. И это спасло тому жизнь. Более того, Касимов сумел дождать¬
ся реабилитации, вернулся в Азербайджан и еще около года, вплоть
до смерти, последовавшей в 1957 г., проработал заведующим отделом
ЦК Компартии Азербайджана. О том, что Азербайджан постоянно на¬
ходился в поле зрения Сталина, свидетельствуют приведенные выше
депеши, в которых он высказывает свои суждения о Нахичевани, о
наличии в Баку эсеров. А сколько было высказано им суждений о тех
или иных людях в устной форме - об этом можно только догадывать¬
ся. Очень не повезло Азербайджану в том, что товарищ Сталин ин¬
тересовался вопросами нефтяной промышленности и неплохо знал
местных работников как до революции, так и после нее.
Не так давно московское общество «Мемориал» опубликовало
так называемые Сталинские списки. Это списки, которые содержали
имена людей, предлагаемых к осуждению, преимущественно к рас¬
стрелу. Сталин и ряд других членов высшего руководства страны
выносили окончательный вердикт. В списки эти, как правило, вно¬
сились лица, принадлежащие к номенклатуре. Иными словами, со¬
гласие на расправу требовалось лишь для руководящих партийных
и советских работников, наркомов, лиц, занимающих руководящие
посты в сферах управления хозяйственной и идеологической жиз¬
нью общества. Сохранились списки руководящих работников из
Азербайджанской ССР. В них числятся 870 человек. Но лишь око¬
ло 340 человек из них являлись азербайджанцами1. И это естествен¬
но, поскольку соответствовало национальному составу тогдашней
номенклатуры. Азербайджанцы составляли меньшинство в боль¬
шинстве отраслевых групп. Особенно невелика была доля местных
кадров в составе инженерно-технических работников, управленче¬
ских аппаратов по руководству промышленными и строительны¬
ми организациями, среди экономистов, служащих среднего звена,
и даже среди медицинских работников. Безусловно, репрессивная
машина косила номенклатурных работников, невзирая на лица и
национальную принадлежность. Только в 1937 г. были арестованы
1 URL: http://stalin.memo.ru/spiski/
171
22 наркома, 49 секретарей райкомов, 29 председателей райисполко¬
мов, 57 директоров заводов и промыслов, 95 инженеров, 110 военнос¬
лужащих, 207 советских и профсоюзных работников, 8 профессоров1.
Почти все они были уничтожены. Но основной удар был нанесен по
рядовым гражданам. Больше всех пострадали представители кре¬
стьянства. План по репрессиям легче всего было выполнять в их сре¬
де. А поскольку самым крестьянским народом в Азербайджане были
азербайджанцы, то и план можно было выполнить преимуществен¬
но за их счет. Что и было сделано. Каждому районному управлению
НКВД был спущен план репрессий по первой (расстрел) и второй
категориям, а те, в свою очередь, делали разверстку по селам. В ре¬
зультате только «тройкой» за политические преступления в 1937 г.
были приговорены к расстрелу 2792 человека, а к длительным срокам
лишения свободы - 4425 человек. В 1938 г. «тройкой» были рассмо¬
трены дела не менее чем 10 тыс. человек1 2. Абсолютное большинство
из них были осуждены: кто к расстрелу, а кто к длительному заклю¬
чению в лагерях. А были ведь осужденные выездными сессиями
Военной коллегии, были осужденные военными трибуналами, были
люди, которых судили и осуждали на заседаниях обычных судов. Но
ведь была и большая группа арестованных, которых не успели осу¬
дить «тройки», выездные коллегии и судьба которых решалась уже
позже, в 1939, 1940 гг. Особым совещанием НКВД СССР. Их тоже в
большинстве случаев осудили. Правда, как правило, не к расстрелу.
Но, если судьба сжаливалась над обвиняемыми, их вне зависимости
от устанавливаемого срока пребывания под стражей ждало, по сути,
бессрочное пребывание в заключении. Отбыв положенный срок в ла¬
гере, они по старым обвинениям вынуждены были вновь оставаться
заключенными. Многие из осужденных так и не дожили до реаби¬
литации. Арестованные и приговоренные к отбыванию наказания в
лагерях в 1937-1939 гг., дожившие до реабилитации, последовав¬
шей в 1954-1956 гг., пробыли там 16-19 лет. Но можно ли считать
жертвами «большого террора» лишь тех, кого арестовали и осудили?
Нет, конечно. Рамки репрессий были значительно более широкими.
Они охватили и ту часть жителей пограничной зоны от Астары до
Джульфы, которые были отнесены к «сомнительным элементам» и
выселены в Казахстан. К жертвам «большого террора» правомерно
отнести жен «врагов народа», которые выселялись в отдаленные,
преимущественно северные, районы и Среднюю Азию без какого-ли¬
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 331. Д. 23. Л. 3.
2 Там же. Л. 4.
172
бо судебного решения. Просто за то, что были женами. Даже в тех
случаях, когда брак распался задолго до этого. Так, например, про¬
изошло с бывшей женой Султана Султанова - брата известного де¬
ятеля Азербайджанской Демократической Республики Хосров бека
Султанова. Брак был расторгнут еще в 1922 г. Но бывшую жену все
равно выслали в Казахстан. К жертвам «большого террора» вполне
можно отнести и детей репрессированных. Их участь была незавид¬
ной. Как правило, дети репрессированных должностных работников
определялись в детские дома. Иногда их брали на воспитание близ¬
кие родственники. Но на многие годы они были обречены жить в ли¬
шениях, числиться «детьми врагов народов» и потому испытывать
ограничения в вопросах получения образования и трудоустройства,
налаживания личной жизни. Впрочем, как и дети репрессированных
простых, не должностных, лиц. Графа в анкетах о родителях делала
большую группу людей изгоями советского общества. Жертвами ре¬
прессивной политики становились порой близкие, а иногда и даль¬
ние родственники «врагов народа». Те из них, которые до 1953 г. уму¬
дрялись попасть в ряды служащих советских и правоохранительных
органов, при регулярно проводимой проверке наличия родственных
связей с «врагами народа» в большинстве случаев увольнялись со
службы и, как правило, с партийными взысканиями. Так что, в об¬
щем, приведенная рядом авторов, в том числе и мной, цифра о ко¬
личестве жертв массовых репрессий в Азербайджане 1937-1938 гг. в
80-100 тыс. человек близка к истине.
Кошмар «большого террора» объяснить можно, оправдать труд¬
но, практически невозможно. Это был массовый «беспредел», свя¬
занный с задачей вселить страх перед системой, продемонстриро¬
вать бессилие человека перед всесилием государственного монстра.
Государство применением террора проявило полное бессилие перед
лицом подозреваемого им недовольства в управляемом обществе.
Тем самым оно хотело включить дополнительные усилители в об¬
щий хор одобрения внешней и внутренней политики. Для собствен¬
ного успокоения. Массовым испугом желали пресечь не то чтобы
протест, обычное роптание. И потому приговорили часть населения.
И так не ахти какая «добрая», власть переключила скорость наезда
на людей на сверхскорость. Не навсегда. На время. Дав понять, что
при случае миндальничать не станет. И применила при этом сугубо
криминальный метод доказательства своей бесцеремонности. Часть
населения должна была признаться, что власть всегда права. Если
она утверждает, что в стране орудуют враги народа, значит, так оно и
есть. И если человека арестовали, то он должен признать, что за дело.
А чтобы не артачился, к нему вполне применимы меры физического
173
воздействия. Пытки были фактически узаконены. В одной из теле¬
грамм местным партийным организациям, подписанной Сталиным,
говорилось: «ЦК ВКП(б) разъясняет, что применение физического
воздействия в практике НКВД было допущено с 1937 года с разре¬
шения ЦК ВКП(б)... ЦК ВКП(б) считает, что метод физического воз¬
действия должен обязательно применяться и впредь... в отношении
явных и не разоружившихся врагов народа, как совершенно правиль¬
ный и целесообразный метод»1. Как говорится, установка не в бровь,
а в глаз: арестованному надо признаться, что он враг. А если он не
признается - заставить любым путем. И заставляли. И об этом сохра¬
нились многочисленные свидетельства. Многие из них «достойны»
того, чтобы их привести.
В самом начале реабилитационного процесса поступила жало¬
ба от рабочего электростанции «Красная Звезда» Фомы Кузьмича
Ткачева. Он писал: «В 1938 году, когда я работал мастером лабора¬
тории на электростанции, меня арестовали. В июле меня допраши¬
вал следователь Лаврухин. Требовал признания в участии в антисо¬
ветской организации. После меня вызвали к следователю Чурашову.
Он и еще три работника держали на допросе в течение семи суток.
Спать не давали. Избивали резиновыми палками. Лаврухин ударил
меня в левое ухо так, что до сих пор не слышу. В течение трех суток
содержали в камере с водой. Затем вновь били»1 2. В связи с жалобой
Ткачева 25 июля 1954 г. был допрошен Иван Лаврухин, еще совсем
недавно бывший начальником милиции города Баку. В годы массо¬
вого террора Лаврухин действительно работал в НКВД. Он признал
применение в те годы в застенках госбезопасности жесточайших пы¬
ток. Он, в частности, говорил: «Я лично видел, как начальник 3 от¬
дела Мещеряков, помощник начальника секретно-политического от¬
дела Борисов и еще один работник в кабинете Мещерякова жестоко
избивали арестованного. По национальности он был азербайджанец.
Арестованный лежал на полу, вниз лицом. Мещеряков и Борисов из¬
бивали арестованного резиной и ногами, а третий работник держал
арестованного за голову. Рядом с моим кабинетом находился кабинет
Акопова. Через стену я слышал крики арестованных, которых изби¬
вали... Для избиения арестованных выделялись специальные работ¬
ники. Я помню одного такого работника. Это был Мусатов Николай.
Мусатов заходил в кабинеты за тем, чтобы узнать, кого из аресто¬
ванных намечено подвергнуть избиению. В этом случае Мусатов
1 Известия ЦК КПСС. 1989. № 3. С. 145.
2 АПД УПР АР. Ф. 1. Оп. 40. Д. 160. Л. 194-191.
спрашивал: “Кого еще избить”. При избиении Мусатов надевал бок¬
серские перчатки». Избивал арестованных и бывший нарком вну¬
тренних дел Маркарян. О Маркаряне говорили: «У Маркаряна самая
тяжелая рука». Поведал Лаврухин и о других эпизодах следственной
практики тех страшных лет. Рассказал он, как в 1938 г. по представ¬
лению помощника начальника 2 отдела Карпинского, согласованно¬
го с начальником этого отдела Григоряном и утвержденного нарко¬
мом Раевым, были арестованы начальник конторы бурения треста
«Кагановичнефти» Юсуф Сафаров и заместитель заведующего труб¬
ной базой этого же треста Степан Столпиевский. Арестованы они
были на основании показаний 2-го секретаря Кагановичского райко¬
ма партии Ханцева, который утверждал, что Сафаров и Столпиевский
ему известны как члены антисоветской организации. Лаврухин при¬
знался: «Я сейчас точно помню, сколько времени длился непрерыв¬
ный допрос Сафарова. Я его допрашивал с кем-то из работников в те¬
чение полутора или двух суток. После этого Сафаров дал показания...
В процессе расследования я допрашивал арестованного Ханцева, ко¬
торый заявил, что его избивали Григорян и еще кто-то... Таким же
образом закончил следствие по делу Столпиевского и Рогов». Далее
Лаврухин вспомнил еще об одном деле, касавшемся обвинения ди¬
ректора электростанции «Красная Звезда» Калинина и других работ¬
ников электростанции: «Я приступил к допросу Калинина. Во время
допроса зашел Гецко, который в моем присутствии избил Калинина.
Он при этом говорил, обращаясь к избиваемому: “Дай треугольник”.
После этого, Калинин дал показания на некоторых работников рай¬
кома и ЦК. Получался треугольник. По делу было арестовано еще не¬
сколько человек. На допросах обвиняемых избивали, допросы прово¬
дились по нескольку суток»1.
Бывший уполномоченный А. Агавелов показывал: «Избиение
арестованных носило массовый характер. Допрашивали и избивали
арестованных, как правило, по ночам. Для избиения арестованных
применяли специальные резиновые дубинки... Сумбатов допрашивал
очень много арестованных. Среди сотрудников были разговоры, что
он сам очень сильно избивал арестованных».
Другой свидетель тех дней Г. Саркисов говорил: «Я помню такой
факт. В 1937 году Гвоздев избивал бывшего секретаря Бакинского
горисполкома. Я присутствовал при этом. В кабинет к Гвоздеву во¬
шел Сумбатов и сказал: “Бей как следует!” В моем присутствии здесь
1 Там же. Л. 206-200.
175
же Сумбатов ударил по лицу этого арестованного, а потом коленом
по половым органам. Арестованный упал и потерял сознание».
Бывший следователь НКВД Габриэлян был в 1954 г. обвинен в
том, что, расследуя так называемое Шамхорское дело по обвинению
9 человек, он избивал арестованных и заставлял их подписывать за¬
ранее составленные и подписанные на машинке протоколы. В свое
оправдание Габриэлян говорил: «В 1937 году было заведено правило,
по которому после каждого допроса следователь был обязан подлин¬
ник протокола представить на просмотр и корректировку начальни¬
ку секретно-политического отдела Герасимову. После коррекции и
просмотра подлинники рукописи протокола руководством передава¬
лись для печатания, а затем подписывались нами и обвиняемыми»1.
С 1932 по 1954 г. работавший в органах государственной без¬
опасности Азербайджана Василий Чурашов вспоминал, что в 1936
1938 гг. аресты производились не на основании проверенных мате¬
риалов, а на основании непроверенных показаний заключенных.
Показания же добывались путем жестоких избиений и использова¬
ния других запрещенных методов. Он свидетельствовал, что по отно¬
шению к арестованным применялись «стойки», то есть допрос, про¬
должавшийся по нескольку суток, во время которого запрещалось
сидеть. У допрашиваемых, таким образом, нарушалось кровообраще¬
ние, опухали ноги. Мало кто выдерживал эту пытку, многие теряли
сознание. Глава ведомства государственной безопасности республи¬
ки, по словам Чурашова, наставлял своих сотрудников следующими
словами: «Все арестованные органами НКВД заключенные являются
врагами народа. Получение от них признательных показаний о пре¬
ступных связях, законным или незаконным способом, обязательно»1 2.
Один из оставшихся в живых обвиняемых по Али-Байрамлинским
делам, бывший председатель колхоза села Гаратугай Алиага Сафаров
в 1956 г. показывал: «Я был арестован 5 августа 1936 года органами
НКВД. Меня обвиняли как участника антисоветской, контрреволю¬
ционной мусаватской организации и в подготовке вооруженного вос¬
стания с целью свержения Советской власти в Азербайджане. В ходе
судебного заседания мне предъявили шесть следственных протоко¬
лов, в которых было зафиксировано, что я признаю свое участие в
контрреволюционной организации. Действительно, я в ходе след¬
ствия подписал эти протоколы. Подписал, поскольку меня били до
потери сознания. Когда я был не в себе, следователи вынудили меня
1 АПД УПРАР.Ф. І.Оп.43. Д. 110. Л. 163-164.
2 Mir Csfsr Bagirovun mshksmssi. S. 59-60.
176
подписать эти протоколы. Помимо этого, следствие велось на рус¬
ском языке без привлечения переводчика. Следователи Ханларов и
Гаврилов не были азербайджанцами, я же русским языком не вла¬
дел. Кроме слов “хлеб” и “вода”, я по-русски ничего не понимал.
Проводивший дознание оперативный уполномоченный Ханларов,
начальник спецотдела Гаврилов и один начальник по фамилии
Герасимов меня систематически избивали. 8 дней меня держали в
положении “стойки”... Как только я упал, меня стали бить, куда по¬
пало, пинать ногами. После жестокого избиения у меня две недели
продолжались кровотечения. 8 дней меня держали на “конвейере”,
лишили сна, я превратился в живой труп. Избиение меня кулака¬
ми Ханларовым, Гавриловым, Герасимовым стало обычным делом.
Я даже как будто привык к этому. Держа меня сутками на ногах, мне
не разрешали курить. И воду не давали. Следователь же и воду пил, и
курил. Меня допрашивали в майке-безрукавке. Ханларов гасил окур¬
ки сигарет у меня на спине и шее. Во время обыска Ханларов изъял у
меня купленные мною в торгсине золотые часы. Но в протоколе обы¬
ска изъятие часов не было отмечено. Я попросил Ханларова передать
часы моей жене. В ответ он меня крепко избил и сказал: “Тебе часы
больше не понадобятся, потому что тебя все равно расстреляют”. На
пятый месяц после ареста меня допросил Гаврилов. Требуя призна¬
ния, Гаврилов вначале бил меня кулаками, потом, вытащив наган,
нанес сильный удар по верхней губе. Сломалось сразу три зуба, рас¬
сек верхнюю губу. Кровь залила лицо. После этого меня отправили в
тюремную больницу, где зашили губу. Следы этого шва сохранились
на моем лице. Удар, нанесенный Гавриловым, повредил мне верх¬
нюю челюсть, стали выпадать и другие зубы... Следователь Ханларов
вызывал на допрос людей для очной ставки со мной. Следователь
задавал мне вопрос: знаю я их или нет? Поскольку это были люди
из соседнего села, я говорил, что знаю: кого по работе, кого просто.
В процессе суда мне стало ясно, что результаты очных ставок были
оформлены как признания “совместного участия в контрреволюци¬
онной организации”»1.
Бывший начальник финансового отдела Баксовета Э. Багиров
вспоминал: «Там, где словесная угроза следователя не помогала “рас¬
колоть” меня, в ход пускалось физическое воздействие, били рези¬
новыми дубинками, шпорами кованых сапог до ран и кровотечений.
У меня до сих пор сохранились на левой ноге шрамы от травмы, на¬
несенной мне шпорами сапога чекиста. При этом следователь, на¬
блюдая это садистское зрелище, невозмутимо выкрикивал: “Нарком
1 Mir Csfsr Bagirovun imhksmssi. S. 69-71.
177
велел из тебя сделать яичницу...” Однажды я испытал на себе широко
используемый в НКВД для физического и психического воздействия
на обвиняемых, допрос методом “конвейера”. Поместили меня в одну
из ярко освещенных электрическим светом комнат, стоял я на ногах,
рядом табуретка, однако не имеешь права садиться. Следователи за¬
давали примерно одни и те же вопросы, наподобие: это глупо не при¬
знаваться, есть свидетели, письменно подтверждающие ваше участие
в антисоветской организации правых. Назовите, кто еще участник
вашей организации, и ваша участь облегчится»1.
Бывший партийный работник С. Бахрамов, проведший 17 лет в
тюрьмах и лагерях, писал: «Я 12 месяцев находился под следствием
во внутренней тюрьме НКВД, и ввиду того, что я в категоричной фор¬
ме отказался от подписи документов, что состою в контрреволюцион¬
ной националистической организации, подвергся издевательствам.
Меня целый год во время допроса избивали до потери сознания в ка¬
бинете работников НКВД Мамедова и Каравелиева. В феврале 1938
года железным ломом ударили меня по лицу и сломали висковую
кость. В ответ на мое требование оказать мне медицинскую помощь
Каравелиев ответил: “Собаке собачья смерть. Медпомощь получишь
тогда, когда подпишешь то, что от тебя требуется”»1 2.
Бывший работник Госавтоинспекции республики Ганиев в своей
жалобе сообщал: «Я был арестован 25 октября 1937 года. Следователь
по фамилии Сапфир требовал признания, что я готовился к убийству
Багирова и, как он выразился, “нашего дорогого наркома товарища
Сумбатова”. Меня подвергали частому избиению. Затем Сапфир и
Медведев, а затем еще двое стали избивать меня. Я терял сознание.
Меня отводили в камеру и затем вновь били». Осужденный в те годы
Бабаханов свидетельствовал: «Я арестован 22 ноября 1937 года. Во
время допроса Сумбатов дал указание применять все виды репрес¬
сий. С 21 декабря меня начали бесчеловечно избивать. Участвовали
Сапфир и другие. Меня бросили на пол и трое стали бить резиновой
палкой». Свидетель показывал, что, когда он продолжал упорство¬
вать, его вновь стали избивать. В конце концов, его вынудили под¬
писать протокол. Лишь тогда он сумел попасть обратно в камеру.
В 1955 г. Сапфиру показали эти свидетельства. Тот, подтверждая
применение в то время в НКВД пыток, сослался на указание нарко¬
ма. Сумбатов, по словам Сапфира, «созвал совещание начальников
отделов и велел передать оперсоставу, что по решению вышестоящих
1 URL: www.Sakharov-center.rii/asfcd/aiith_book.xtmpl
2 АПД УПРАР.Ф. І.Оп.43. Д.276.Л. 111-112.
178
органов к арестованным за контрреволюционные преступления не¬
обходимо применять репрессивные меры, что применение этих мер
было возложено на начальников отделов, а оперсостав должен вести
только запись показаний»1.
А вот какую «изобретательность» проявили чекисты Исмаил-
линского района, выбивая у подследственных нужные показания:
«Арестованного Нагиева заставили в течение суток стоять на одной
ноге, а Нуриеву Алишаху подвешивали к половым органам гири»1 2.
Трагически сложилась судьба бывшего председателя ЦИК респу¬
блики С. М. Эфендиева. Тюремный надзиратель Возничук в 1954 г.
свидетельствовал, что Эфендиева так сильно били, что после его не¬
возможно было поднять с пола. Один из свидетелей показывал, что
допрос проводился в присутствии наркома Сумбатова-Топуридзе, со¬
трудников аппарата НКВД Цинмана, Мусатова и других. Эфендиев
лежал на полу в разорванной рубашке. Кто-то из следователей пы¬
тался привести его в чувство, другой следователь все время требовал
от арестованного признания. Бывший следователь X. Халдыбанов
показывал: «Я лично своими глазами видел, как Цинман и оперупол¬
номоченный Коля Мусатов допрашивали председателя Верховного
Совета С. М. Эфендиева, били его, издевались над ним. Цинман, на¬
смешливо называя его “президентом”, измывался над ним». Другие
свидетели утверждали, что, когда Эфендиев пожаловался на дей¬
ствия следователей, тот нанес ему удар кулаком в лицо и вышел,
после чего следователи продолжили избиение. Эфендиев долго дер¬
жался, не давая требуемых показаний. Наконец, 16 августа 1937 г.
Цинман оформил акт, в котором говорилось: «Привлеченный к след¬
ствию обвиняемый Султан Меджид Эфендиев сообщил, что хотя не
участвовал в контрреволюционной деятельности, но, учитывая сло¬
жившуюся политическую ситуацию, готов дать показания о своем
участии в националистической контрреволюционной организации».
Таким же по содержанию был документ, составленный в конце сен¬
тября. Лишь в начале октября Эфендиев подписал выколачиваемое
из него признание3.
Методы, применяемые к арестованным, достаточно подробно в се¬
редине 50-х годов описал бывший сотрудник НКВД Федор Горяев.
По его словам, «в результате жестокого обращения и беспощадных
репрессий заключенные, не выдержав пыток, подписывали состав-
1 Mir Csfsr Bagirovun mshksmssi. S. 11-13.
2 АПД УДП АР. Ф. 1. On. 331. Д. 23. Л. 11.
3 Mir Csfsr Bagirovun mshksmssi. S. 11-13.
179
ленные следователями протоколы, “признавались”, что являются
участниками контрреволюционных организаций. Многие из них, вы¬
нужденные признавать себя виновными, называли имена еще 40-50,
якобы являвшихся членами антисоветских организаций». Далее
Горяев поведал об издевательствах, которым подверглись бывшие
партийные работники Лазарев и Миркадырова. В ходе следствия, по¬
вествовал он, Лазарева избивали Кудин и Григорян, а Миркадырову -
Кудин и Желтенкова. Лазарев подвергся таким изощренным издева¬
тельствам, после которых его было невозможно перевести в камеру,
и его несколько дней держали в комнате следователя. В результате
Лазарев дал признательные показания, после чего Кудин самодоволь¬
но рассказывал всем, что сумел заставить Лазарева дать показания
против руководителей пароходства «Каспар». В отличие от Лазарева
Миркадырова выдержала все пытки1. Желтенкова же подробно опи¬
сала избиение Кудиным Миркадыровой. Кудин бил несчастную жен¬
щину резиновой дубинкой по голому телу. Миркадырова кричала и
плакала. Затем она потеряла сознание. Любопытно, что Желтенкова
упорно отрицала свое участие в избиении Миркадыровой. Но при¬
знала, что Кудин во время пыток использовал резиновую дубинку и
бамбуковую трость1 2.
В 1954 г. бывший сотрудник НКВД Азербайджана С. Зыков го¬
ворил: «Я был свидетелем избиения помощником Григоряна следо¬
вателем Шером бывшего наркома просвещения Джуварлинского.
Я рассказал об этом Григоряну, который в ответ лишь улыбнулся».
Другой бывший сотрудник того же наркомата И. Кротков сообщал:
«Однажды по распоряжению следователя Шера Джуварлинского
взяли в “круг” 5-6 следователей и стали избивать резиновыми ду¬
бинками и мокрыми половыми тряпками. Джуварлинский упал, но
его подняли и вновь стали бить ногами и кулаками. Все это носило
оскорбительный характер. Потом это делалось ради развлечения.
Под воздействием пыток Джуварлинский сдал, в полусознательном
состоянии стал подписывать все предложенные ему документы».
Коротков признался в личном участии в избиении, назвав в качестве
участников издевательства помимо себя и Шера, Колю Мусатова,
Мадата Гасанова, Мустафу Мустафаева3.
Один из бывших сотрудников НКВД описывал эпизод процес¬
са подготовки следственных дел к их передаче на рассмотрение су¬
1 Mir Csfsr Bagirovun mshkamssi. S. 102-103.
2 Yens orada. S. 102-103.
3 Biinyadov Ziya. Qirmizi terror. S. 159-160.
180
дебных или внесудебных органов. В конце 1937 г. назначенный на¬
чальником отдела X. Григорян поставил перед следователями задачу
доведения дел до такого состояния, когда наркому нетрудно будет
предложить вынесение приговора по первой категории, то есть при¬
говорить к расстрелу. В таких условиях вопросы о виновности или
невиновности подследственных совершенно утрачивали смысл.
Обвиняемый должен был признать свою вину, и не важно было,
каким путем следователь добьется этого. Естественно, что при от¬
сутствии вины обвиняемого добиться признания можно было лишь
путем применения к нему методов физического и морального воз¬
действия. После этого вопрос о том, по какой категории - первой или
второй - будет вынесен приговор, по существу, решался в кабинетах
НКВД, конкретно наркомом Сумбатовым, а впоследствии Раевым,
Борщевым, Григоряном и некоторыми другими1. Думается, что не
могло обойтись без согласования вопроса с Багировым. Ну а если
шел вопрос о включении в «сталинские списки», последнее слово
принадлежало кремлевским руководителям, прежде всего Сталину.
А вот что свидетельствовал следователь Ага Рагим Алиев еще в
1939 г.: «Работая в Баиловской тюрьме совместно с Гарушяном и
Максимовым, я присутствовал и сам участвовал в избиениях аресто¬
ванных ираноподданных. Так, в производстве у Гарушяна было след¬
ственное дело на Юсуфа Генджали оглы по обвинению в шпионаже.
Гарушян и я принимали участие в избиении его. Участвуя в работе
следственной группы, я заметил, что около 50-60 арестованных дали
трафаретные показания о своей вербовке разведорганами Ирана.
Я говорил об этом своему начальнику Перельману, но последний
заявил, что все ираноподданные шпионы». Тогда же был допрошен
Перельман, который заявил: «Вследствие сильного избиения Юсуфа
Генджали оглы последний умер». Тогда, по словам Перельмана, ре¬
шили составить акт, в котором смерть должна была быть представ¬
лена как результат возрастных причин. При этом работник НКВД
сказал: «Вон Хентов забил до смерти одного арестованного прямо
в кабинете, и ему за это ничего не было»1 2. И действительно, следо¬
ватели Хентов и Пивоваров убили на допросе некоего Ковальского.
А врач через несколько дней составил фиктивный акт о том, что
Ковальский умер от разрыва сердца3. Павел Хентов через много лет
дал весьма любопытные показания. Он поведал, например, что, озна¬
1 Btinyadov Ziya. Qirmizi terror. S. 104-105.
2 АПД УДП АР. Ф. 1. On. 41. Д. 65. Л. 102-108.
3 Там же. On. 331. Д. 23. Л. 53.
181
комившись в годы войны с делом бывшего председателя ЦИК СССР,
председателя Совнаркома ЗСФСР Газанфара Мусабекова, «понял»
его сфабрикованность. Более того, кто-то сообщил ему еще в те годы,
что бывший председатель Совнаркома Азербайджана Д. Буниатзаде
признался в участии в контрреволюционной организации после силь¬
ных избиений. Он также сообщил, что арестованных избивали нар¬
ком Раев, следователь Гвоздев, кстати «отличавшийся большой фи¬
зической силой». В избиениях арестованных, добавлял Хентов, своей
жестокостью особо выделялись Борисов-Павлов, Цинман, Хорен
Григорян и другие. Хентов утверждал, что в его присутствии Цинман
пытал бывшего председателя ЦИК республики С. М. Эфендиева, а
Борисов-Павлов - бывшего сотрудника НКВД Эйюба Гасымова. Он
рассказал, что «в 1937 году на основании недостоверных показаний
был арестован бывший работник НКВД Олег Павлов. Его так жесто¬
ко избили, что от него отваливались куски мягкой ткани»1.
То, что дело об убийстве Генджали разбиралось еще в 1939 г., было
не случайно. После достаточно длительного периода нагнетания на¬
пряженности последовал отбой. И теперь стали искать лиц, на кото¬
рых можно было списать все проблемы. Так, всплыло дело несчаст¬
ного Юсуфа. Профессор Рожановский осмелился дать заключение
следующего содержания: «Юсуфу Генджали оглы были причинены
телесные повреждения тупым или тупыми предметами, которые при
ослабленном питании и малой сопротивляемости организма... спо¬
собствовали тем осложнениям, которые привели к смертельному ис¬
ходу. (Кровоподтеки, ссадины и язвы явились результатом побоев.
Омертвение ткани в области кровоподтеков началось только на тре¬
тий день)».
В 1939 г. были привлечены к уголовной ответственности целый
ряд работников НКВД за использование незаконных методов дозна¬
ния. Упомянутый ранее Павел Хентов, например, в мае 1939 г. «за
превышение власти, выразившееся в избиении обвиняемого во вре¬
мя допроса, который там же скончался», военным трибуналом был
осужден к 5 годам лишения свободы. Правда, в 1941 г. он был до¬
срочно освобожден, а в 1942 г. даже восстановлен на работе в органах
госбезопасности. Был приговорен к высшей мере наказания и нар¬
ком внутренних дел Михаил Раев. Кстати, большинство арестован¬
ных чекистов обвиняли в злонамеренном нарушении закона в целях
дискредитации власти, то есть опять же во вредительстве. И тогда
они на собственном опыте познавали «справедливость» советского
1 Mir Csfsr Bagirovun mshksmssi. S. 63-64.
182
правосудия. Арестованный работник НКВД Григорий Грекин 3 сен¬
тября 1939 г. на закрытом заседании военного трибунала показал, что
«в отношении репрессий и вымогательства показаний я целиком под¬
тверждаю... Здесь была общая система по всему наркомату... Все уста¬
новки исходили от бывшего наркома Раева и от бывшего начальника
следственной группы Шнейдера... После того как меня арестовали в
июле 1938 года, в течение 3 суток держали на непрерывном допросе,
разрешая сидеть три раза в сутки по 10-15 минут для приема пищи.
У меня наполнились кровеносные сосуды на ногах. Следователь
Корнеев в течение нескольких суток отбивал мне кулаками голо¬
ву, сапогами бил по ногам и половым органам. Черный, распухший,
харкающий кровью я был спущен обратно в подвал». После этого к
Грекину привели врача по фамилии Беленький. Тот отказался со¬
ставить акт об избиении. Но посоветовал: «Вы же сами чекист, по¬
рядок знаете. Дайте показания, и Вас не будут бить»1. Арестованный
инструктор ЦК ЛКСМ Можнов показал, что, когда он был избит в
кабинете следователя, к нему подошла медицинская сестра внутрен¬
ней тюрьмы и сказала, что «раньше нужно дать показания, а потом
просить о лечении». Врач Беленький заявил Можнову, что, пока он
не даст признательных показаний, медицинская помощь ему ока¬
зана не будет, а обвиняемому Фарману Меликову злобно бросил:
«Издохнешь - составим акт»1 2.
Таким образом, становится очевидным, как и каким образом фа¬
бриковались признательные показания. И это естественно. Тот, кто
подстегивал исполнителей, не мог не осознавать, что уровень профес¬
сиональной их подготовки неизбежно приведет к вакханалии безза¬
кония. Но его это до поры до времени не очень волновало, поскольку
речь шла о решении задачи политической, причем в кратчайшие сро¬
ки. И ему было не до сантиментов, не до угрызений совести. А что
касается действий исполнителей, то ими управляла чиновничья
психология, выраженная в сугубо традиционной манере бездумного
выполнения поставленной начальством задачи. И в данном случае
не срабатывал даже инстинкт самосохранения. Уничтожая, унижая
людей, издеваясь над человеческим достоинством, чиновники, сами
того не осознавая, создавали угрозу для себя. Но вся надежда была
на то, что в аналогичное положение попадут не они, а кто-то другой.
И чтобы не попасть самим, они изощрялись в своем рвении. Не у
всех это получалось. И все же кто-то сумел проскочить мимо разжи¬
1 АПДУДПАР. Ф. 1.0П.41.Д. 100. Л. 269-271.
2 Там же. Оп. 331. Д. 23. Л. 53.
183
гаемого общими усилиями костра. Правда, спустя много лет многим
из них напомнили их грехи. Но тот, кто начал разбор «авгиевых ко¬
нюшен» того времени, был потрясен уровнем следственной работы
и убогим политическим кругозором работников карательного аппа¬
рата. В 1955 г. прокурор Азербайджанской ССР Адыль Салманович
Бабаев в докладной первому секретарю ЦК Компартии Азербайджана
И. Д. Мустафаеву так представлял свое впечатление от анализа след¬
ственных дел времени «большого террора». Создалось впечатление,
писал он, что «все слои населения Азербайджана были охвачены
контрреволюционной деятельностью и являлись членами самых раз¬
нообразных контрреволюционных организаций. Старые партийцы-
подпольщики объявлялись врагами Советской власти, руководящие
партийные и советские работники буквально на ходу вербовали друг
друга в различные контрреволюционные организации, армяне ста¬
новились мусаватистами, русские рабочие боролись за установление
буржуазно-националистической власти в Азербайджане, а дряхлые
профессора зачислялись в боевики террористических формирова¬
ний». Опытный и знающий профессионал-юрист, каким являлся
Бабаев, был обескуражен содержанием следственных дел, по резуль¬
татам которых выносились самые суровые приговоры. Причину это¬
го он усмотрел в политической и культурной отсталости, «которая
приводила к тому, что арестованным предъявлялись самые нелепые
обвинения, как, например, вредительство путем выпуска недоброка¬
чественной бумаги-мухомора, вредительская поломка колеса арбы,
отторжение Азербайджана от ЗСФСР и превращение в союзную ре¬
спублику и, наконец, отделение Азербайджанского Государственного
Университета от государства»1. Бабаев был во многом прав. Да, дей¬
ствительно, протоколы, составленные следователями, часто выгляде¬
ли непрофессионально, да и просто нелепо.
Известный писатель Юсиф Везир Чеменземинли (Везиров) был
арестован и осужден за антисоветскую деятельность на основании по¬
казаний обвиняемых по другим делам: Н. Шахсуварова, Г. Назарли,
А. Керимова, 3. Тагиева, Б. Чобанзаде, Б. Талыблы, X. Зейналлы и
других. Но в показаниях Зейналлы, Талыблы, Санылы о контррево¬
люционной деятельности Юсиф Везира вообще ничего не говори¬
лось. В них содержалась лишь характеристика личности. Керимов
кратко сказал, что Везиров был участником мусаватской организа¬
ции в Союзе писателей, не сообщив об источнике этой информации.
Назарли ограничился тем, что назвал Везирова буржуазным нацио¬
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 331. Д. 23. Л. 2-3.
184
налистом. Невнятными выглядели показания Шахсуварова, Тагиева,
Чобанзаде. Вот на этих эрзац-показаниях, к которым было добавлено
голословное обвинение в связях с англо-французской разведкой в
1918 г., в период, когда он был представителем правительства АДР в
Стамбуле, было составлено обвинительное заключение1.
14 ноября был арестован председатель Кировабадского гориспол¬
кома Мамед Эмин Шекинский. Основанием для ареста послужили
показания Г. Мусабекова и М. Б. Касумова. Несмотря на пытки, до¬
биться признания самого Шекинского не удалось, как и доказать
правдивость показаний Мусабекова. Мусабеков весной 1938 г. был
расстрелян, а Касумов от первоначальных показаний отказался. Дело
долго тянулось, и пришлось его в ноябре 1939 г. отсылать в Москву
на рассмотрение Особого совещания. В заключении по делу, направ¬
ляемому в Москву, заместитель прокурора Азербайджанской ССР
К. Селиверстов писал: «Хотя Шекинский не признал себя вино¬
вным, но в этом изобличен показаниями других членов Ахундзаде,
Касумова и Мусабекова... Разрешение дела в суде невозможно по
той причине, что Ахундзаде, Касумов и Мусабеков осуждены и не
могут быть на суде». Но при этом прокурор умолчал, что показания
Ахундзаде носили косвенный характер, а два другие выглядели явно
неубедительно.
Поверхностно подходили к делам о политических преступлениях
судьи и в тех случаях, когда речь шла о рассмотрении дел в обыч¬
ных судах. Так, при оценке деятельности бывшего председателя
Верховного суда Азербайджана Мирзы Айдамирова, относящей¬
ся к периоду «большого террора», прокурор республики А. Бабаев
в 1956 г. писал: «13 февраля - 7 марта 1937 года Спецколлегия
Верховного Суда Азерб. ССР рассмотрела дело по обвинению
Мурадалиева, Шахбазова и других (всего 51 человек) жителей села
Ранджбар Али-Байрамлинского района. Отсутствие объективных
доказательств, противоречия в показаниях обвиняемых и целый ряд
других обстоятельств, не говоря уже о заявлениях подсудимых, что к
ним применялись преступные методы следствия, должны были вы¬
звать у состава суда сомнения в обоснованности обвинения. Однако,
несмотря на это, суд приговорил 48 подсудимых к длительным сро¬
кам лишения свободы, а Мурадалиева и Шахбазова к расстрелу.
Такое же отношение к своему судейскому долгу было допущено по
делу Алиева, Бабаева и других (всего 21 человек). Все эти лица об¬
винялись в подготовке вооруженного восстания и в принадлежности
1 ГА АР. Ф. 1017. Оп. 16. Д. 3. Л. 2-4.
185
к контрреволюционной националистической организации. В основу
приговора были положены показания провокатора Амирасланова...
В процессе судебного следствия составу суда была совершенно оче¬
видна лживость и надуманность показаний Амирасланова. Грубо
нарушая права подсудимых, состав суда произвел допрос вышеу¬
помянутого провокатора Амирасланова в отсутствие других обви¬
няемых... В 1937-1938 гг. НКВД были разновременно арестованы
руководящие работники Наркомзема Азерб. ССР... Следствие по
делу велось с применением утонченных пыток и издевательств над
арестованными, фабрикации протоколов допросов и другими пре¬
ступными методами. Несмотря на явную несостоятельность обви¬
нений во вредительстве, отказы от показаний, данных на предвари¬
тельном следствии, и заявлений Полатзаде, Султанова Сулеймана
и других о применении к ним репрессий, коллегия Верховного Суда
под председательством Айдамирова все это оставила без внимания»1.
Бывший директор Куба-Халиллинского совхоза Алекпер Бабаев,
пробывший в лагерях около 18 лет, в своей жалобе на лиц, пытавших
его, писал: «Сотрудник АзНКВД Гинзбург Лазарь... автор всех моих
показаний. Он сам сочинял и сам писал так называемые протоколы.
Подписывать их он заставлял путем нечеловеческих репрессий...
Бывший прокурор республики Алигусейнов вместе с Гинзбургом
во время суда в Кировабаде вызывали обвиняемых и меня лично с
угрозами новых пыток и избиений... Айдамиров Мовсум и заседатель
Мамедов Исмаил, несмотря на заявления обвиняемых, на позорное
поведение Гинзбурга и вздорность обвинений, приговорили меня и
других к расстрелу». (Впоследствии расстрел был заменен содержа¬
нием под стражей)1 2. Один из обвиняемых на Кировабадском процес¬
се Биляндарзаде еще в 1939 г. в своей жалобе писал: «Мне угрожали
высылкой детей, арестом жены и безусловным расстрелом, если я
не буду подтверждать показания, данные на предварительном след¬
ствии. Страх за себя и за невинных детей заставил меня, вопреки
правде, вторично на следующий день выступить на суде и отказаться
от своего первого правдивого показания»3.
Несомненно, что сценарий показаний обвиняемых заранее плани¬
ровался руководителями НКВД. Но и сами они не были «семи пядей
во лбу». И фантазии их имели достаточно ограниченный диапазон
действия. Бывший заведующий отделом ЦК М. Гусейнов, арестован¬
ный еще в январе 1937 г., до июля того же года не давал признатель¬
1 АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 43. Д. 110. Л. 150-152.
2 Там же. Д. 285. Л. 162-163.
3 Там же. Л. 143.
186
ных показаний. А в июле после непрерывного, трехдневного допро¬
са якобы высказал тираду о себе и своей будто бы существовавшей
подпольной организации, которую он вряд ли мог так изложить, во
всяком случае добровольно: «Как бы мне ни было тяжело, должен
признаться, что наша контрреволюционная организация напомина¬
ла банду». В «банду» входило, по словам Гусейнова, 88 ответствен¬
ных партийных и советских работников. Говорилось о названии
подпольной организации: Азербайджанская национальная партия.
В ее руководящее ядро входили Мирза Давуд Гусейнов, Теймур
Алиев, Али Гейдар Караев, Султан Меджид Эфендиев, Дадаш Ходжа
Буниатзаде, Газанфар Мусабеков, Гамид Султанов, Габиб Джабиев,
Рухулла Ахундов. Главными методами борьбы партии Гусейнов
«назвал» террор, провокации, вредительство и шпионаж. Ну, чем не
банда. На следующем допросе он сказал о существовании военного
центра организации. Затем, спустя несколько дней он «рассказал» о
связях и договоренностях с троцкистами. В конце августа речь шла
уже о персональных составах «военного центра», «запасного цен¬
тра» организации. Зазвучали уже и новые имена: военных Гамбая
Везирова и Мурсалы Ибрагимова, руководящих партийных и совет¬
ских работников Гулама Султанова, Усейна Рахманова, Джахангира
Ахундзаде, Исмаила Исмаилова, Мамеда Садыха Эфендиева, Асада
Ахундова, Мусеиба Шахбазова. Но совершенно очевидно, что «по¬
казания Гусейнова» получены в соответствии с заранее спланиро¬
ванным, постепенно дополняемым новыми именами сценарием1.
Нередко действовали и без какого бы то ни было сценария. В этом
случае большое значение для судеб людей приобретала воля и лич¬
ностные качества исполнителей. Это очень хорошо видно на примере
дела адвоката Цаликова.
Мансур Цаликов, осетин по национальности, работал в Бакинской
коллегии защитников. Он был арестован на основании показаний не¬
коего Ахмеда Рзаева, тоже адвоката, обвиняемого в участии в наци¬
оналистической повстанческой организации. Произошло это в дека¬
бре 1937 г. Тем временем в Баку пытались добиться признательных
показаний в контрреволюционной деятельности от бывшего секрета¬
ря ЦК Компартии Азербайджана Али Гейдара Караева, арестованно¬
го в Москве еще 3 июля. В сентябре его доставили в Баку. Но долгое
время вынудить Караева дать необходимые показания не удавалось.
И тут подвернулся Цаликов, который был знаком с Караевым и бы¬
вал у того дома в Москве. Цаликов сообщил, что с Караевым его по-
1 Biinyadov Ziya. Qirmizi terror. S. 121-128.
187
знакомила родственница Цаликова Тамара, проживавшая в Москве,
работавшая инженером на Московском крекинговом заводе. После
этого к Цаликову был проявлен особый «интерес». И очень скоро
он дал все нужные следователям показания. 4 января 1938 г. он при¬
знался, что «был завербован в октябре или ноябре 1934 года бывшим
секретарем ЦК КП Азербайджана А. Караевым у него дома в Москве.
Как лиц, стоящих во главе контрреволюционной повстанческой
организации, он назвал мне Мусабекова, Касимова Ю., Алиева Г.,
Ибрагимова, Рзаева. Караев поручил мне вербовать людей в контр¬
революционную националистическую организацию, связаться с
Балахлинским». Показания Цаликова против Караева были при¬
общены к делу, и уже 6 января бывший секретарь ЦК был этапиро¬
ван обратно в Москву. 21 апреля 1938 г. Караев Военной коллегией
Верховного Суда СССР был приговорен к высшей мере наказания.
Конечно, показания Цаликова вряд ли сыграли роковую роль в судь¬
бе Караева. Он был обречен, поскольку некогда попал в опалу. А та¬
ких в годы «большого террора» в живых не оставляли. Показания на
него были выбиты более чем у 20 человек. Цаликов, видимо, лишь
подкреплял уже достигнутые «успехи» следствия. Но привлечение
Цаликова имело и другие трагические последствия. В ходе следствия
ему навязали признания в выполнении «задания» Караева. Он заявил,
что завербовал в контрреволюционную организацию своих коллег
по адвокатской деятельности - 9 человек, признался, что связался в
Баку с наркомом Закарием Балахлинским, который поручил ему вер¬
бовку новых членов в антисоветскую организацию. На очной ставке
Балахлинский категорически отверг заявления Цаликова. Но это не
помогло, и он был арестован, а впоследствии расстрелян. По-разному
сложилась судьба адвокатов, на которых «настучал» Цаликов. Рза
Агабеков и Баба Алиманов вовсе не были арестованы. Иманбейли
Адигезалов и Султан Агаларов были арестованы, но быстро освобож¬
дены. Гамид Адигезалов, Исмаил Шахмалиев, Агабала Мастанзаде
и Юсуф Мирзоев были осуждены к разным срокам заключения.
Лишь Аббас Али Макинский был приговорен к высшей мере наказа¬
ния. Характерно, что Г. Адигезалов, И. Шахмалиев и А. Макинский
виновными себя не признали. Как в этом случае не признать, что в
судьбах всех этих людей решающую роль сыграл субъективный фак¬
тор? Пострадала и несчастная Т. Цаликова, которая была осуждена
Особым совещанием на 5 лет. «Разоблачительные» сообщения не
спасли и Мансура Цаликова. 14 марта 1938 г. «тройкой» он был при¬
говорен к расстрелу1.
1 ГА АР. Ф. 1017. Оп. 17.Д.6.Л. 10-18.
188
Бывший прокурор республики Бабаев подчеркивал «полити¬
ческую и культурную» отсталость работников НКВД в те годы. На
самом же деле отсталость была характерна для всего населения в
целом. Эту отсталость власть постаралась использовать в полной
мере в своих интересах. И небезуспешно. Но решающее значение
власть придавала не профессиональной подготовке исполнителей,
а исполнительской дисциплине. Значение придавалось не качеству
проведенной работы, не деловым качествам работников, не способ¬
ности получения обоснованных доказательств, а умению получить
признательные, преимущественно ложные показания от арестован¬
ных. Однако добиться искомой стратегической цели - навсегда за¬
крепить в сознании людей мысль о совершенстве созданной социа¬
листической модели - не удалось. И потому нет никаких оснований
считать использованный метод государственного терроризма хоть
в какой-то мере оправдавшим себя. Но зато следует признать, что
духовному и нравственному потенциалу советских народов, и в их
числе азербайджанскому народу, был нанесен колоссальный ущерб,
менталитет нации вследствие тотального воздействия страха был в
определенной степени деформирован. Тем не менее большой инте¬
рес вызывает отношение современников к практикуемому властью
в широких масштабах террору. Нет сомнения, что массовые репрес¬
сии использовала в своих интересах часть населения. В одних случа¬
ях речь шла об интересах корыстных. Захват квартир и имущества
репрессированных был частым явлением того времени. Это нередко
стимулировало написание доносов, содержащих политические обви¬
нения. Часто людьми двигали карьерные соображения. Репрессии
«расчистили» дорогу многим для продвижения по службе. Но трудно
поверить, что основная часть населения была убеждена в обоснован¬
ности проводимых акций. Правда, в сознании значительной части
людей того времени твердо утвердилось мнение о некой высшей це¬
лесообразности, которой всегда придерживается власть. Стремление
убедить себя в этом было навеяно, прежде всего, страхом, результа¬
том систематически проводившегося жесткого, и даже жестокого,
репрессивного курса, осуществлявшегося социалистической властью
в течение всего предшествующего «большому террору» периода.
Отсюда отсутствие проявлений открытого протеста против разгула
репрессий. Сказывалось и воздействие пропагандистской и агитаци¬
онной работы, в системном плане проводившейся государством. И,
тем не менее, в обществе существовали протестные настроения, ко¬
торые находили, порой, выражение в своеобразных формах. Одним
из таких выражений явилось создание небольшой группой молоде¬
жи подпольной политической организации. Ее создателем и руково¬
189
дителем был ученик 8 класса одной из бакинских школ Зульфигар
Адигезалов. Организация была создана в 1938 г. О причинах созда¬
ния организации ее участники впоследствии говорили следующее.
Зульфугар Адигезалов: «До моего вступления в организацию у меня
были антисоветские взгляды. Арест отца меня озлобил против со¬
ветской власти. Я считал, что признания на суде врагов народа яв¬
ляются не искренними, а вынужденными». Вели Гаибов: «Основное,
что меня влекло в организацию, - конспиративность, жажда сильных
ощущений». Зиновий Филлер: «Вступил я в организацию на почве
своего несогласия с линией ВКП(б). Я считал, что у нас в СССР нет
свободы слова, собраний, печати... Я считал неправильными аресты
врагов народа, я считал, что Сталинская Конституция у нас в жизнь
не проводится...» Моисей Йованович: «Я говорил, что в СССР суще¬
ствует диктатура одного человека. Пришел к выводу, что во Франции
существует более широкая демократия... Дядя мой, Гольфат, аресто¬
ван органами НКВД в 1937 году. Его арест имел некоторое влияние
на складывание у меня взглядов». Членам организации было по
16-17 лет. Четких и ясных целей организация не выработала. Но со¬
вершенно очевидно, что события тех лет отразились на поведении
и настроениях ее участников. Организация очень скоро прекратила
свое существование. И, тем не менее, некоторые ее участники были
арестованы и осуждены1.
Некоторые современные исследователи датируют период «боль¬
шого террора» 1937-1938 гг. А более конкретно - с и июля 1937 г. до
ноября 1938 г., от создания «троек» до их ликвидации. С этим трудно
согласиться. Последовательный курс на усиление террора был взят
летом 1936 г., за год до создания «троек». В последующий период,
вплоть до постепенной отмены деятельности «троек», методы его
реализации все время ужесточались. И приводимые цифры о чис¬
ленности пострадавших во время террора значительно больше, чем
указывается в литературе. Ведь, как правило, говорится лишь об аре¬
стованных за антисоветскую деятельность. Последняя информация
на этот счет показывает, что только в 1937-1938 гг. в СССР по по¬
литическим мотивам были арестованы полтора миллиона человек, из
которых 700 тыс. расстреляны. Думается, понятие «пострадавшие»
имеет право на более широкое толкование. И, если мы с этим согла¬
симся, тогда лучше сможем понять многие сегодняшние проблемы.
Пришло время, когда репрессии периода «большого террора»
были осуждены. Было признано, что они в абсолютном большинстве
1 См.: ГА АР. Ф. 1017. Оп. 17с. Д. 5. Л. 94-97.
190
случаев носили необоснованный характер, сопровождались массо¬
выми нарушениями закона, поистине зверскими методами распра¬
вы с невиновными. Этот период можно назвать черным пятном на
сравнительно недолгой истории советского общества. Тем пятном,
которое не удалось смыть ни бурными потоками оправдательного
славословия, ни бравадой о больших достижениях социализма, исхо¬
дящих от советской пропагандистской машины. Преступление было
совершено. И оно в таком качестве останется в памяти потомков на¬
всегда. Инициаторы известны и названы. Но истинных виновников
трагедии было намного больше. В их число входила значительная
часть населения тогда единой страны. Это были большинство работ¬
ников партийных, советских, карательных, хозяйственных органов,
всех тех, кто взирал бесстрастно или одобрял творимый «беспредел»,
кто писал доносы, кто горланил на митингах, требуя сурово наказать
«врагов народа». Иными словами, прямо или косвенно виновником
трагедии был тот, кого мы порой пафосно называем народом и кто бо¬
лее всего пострадал от собственного конформизма. Но пришло время,
когда советская власть пожелала выглядеть более цивилизованной
в глазах мирового сообщества, более привлекательной в глазах соб¬
ственного народа. Она затеяла кампанию по разоблачению крайних
проявлений системы, которые назвала «сталинизмом». Тем самым
она открещивалась от совершенных злодеяний и, в то же время хоте¬
ла облагородить природу режима. Именно поэтому, а не из каких-то
других побуждений, разбирая «авгиевы конюшни» сталинизма, она
не стала искать и наказывать повально виновников массовых репрес¬
сий. Слишком она хорошо осознавала, что приведет это к новому тер¬
рору, масштабы которого способны превзойти феномен 1937 г. Она
ограничилась минимальными мерами. В апреле 1956 г. на судебном
заседании в Баку были осуждены 6 активных участников массовых
репрессий в Азербайджане: 4 человека к высшей мере наказания, 2 -
к длительным срокам лишения свободы. Всего 6 человек. Несколько
человек уже к этому времени были осуждены. Но уже тогда власть
понимала, что, учитывая масштабы содеянного, показания свидете¬
лей на судебном процессе, настроения в обществе, следует расширить
рамки списка персоналий, ответственных за кошмар «большого тер¬
рора». И все-таки на масштабную акцию она не решилась. 26 октя¬
бря 1956 г. Бюро ЦК Компартии Азербайджана вернулось к вопро¬
су о персональной ответственности отдельных лиц за преступления
1937-1938 гг. Принятое решение характеризует сам подход к опре¬
делению меры ответственности виновных. В нем говорилось: Кулиев
Теймур Имам Кули оглы, бывший член «тройки», бывший председа¬
тель правительства Азербайджана - исключен из партии, Ягубов Мир
191
Теймур Мир Апекпер оглы, бывший член «тройки», бывший пер¬
вый секретарь ЦК Компартии Азербайджана - исключен из партии,
Шарифов Кадыр Кули оглы - бывший начальник Исмаиллинского
райотдела НКВД - материал послать в Кировабадский горком пар¬
тии для обсуждения в партийном порядке, Манафов Мамед Кули
оглы - бывший начальник милиции Исмаиллинского района, место¬
жительство не установлено, Шабанбеков Гамзат Мусабекович, быв¬
ший начальник Шамахинского райотдела НКВД - материал о нем
направить в Бакинский горком партии для обсуждения в партийном
порядке, Гаврилов Петр Аркадьевич, бывший работник НКВД - при¬
влечен к уголовной ответственности и арестован, исключен из пар¬
тии, Алигусейнов Агагусейн Мехти оглы, бывший член «тройки»,
бывший прокурор республики - обсудить вопрос на заседании Бюро
ЦК, Лиховидов Иван Карпович, генерал-майор, бывший член «трой¬
ки» - привлечь к партийной ответственности, поставить вопрос о ли¬
шении воинского звания и персональной пенсии, Айдамиров Мирза
Мелик оглы, бывший член и председатель Верховного суда - мате¬
риалы о нем послать в Ворошиловский райком партии для обсужде¬
ния в партийном порядке, Шахведян Гамаяк Аветисович, бывший
член Верховного суда - вызвать в ЦК, взять объяснение по существу
вопроса и ограничиться этим, Рахимов Гаджи Мамедович, бывший
член Верховного суда - материалы о нем обсудить в ЦК Компартии
Азербайджана, Падаров Гаджи Мамед Рагим оглы, бывший работник
НКВД - материалы о нем обсудить в Закатальском райкоме партии,
Мустафаев Мустафа Сеид-Ахмед оглы, бывший работник НКВД -
материалы о нем обсудить Городскому райкому партии г. Баку,
Габриэлян Грачик Самсонович, бывший работник НКВД - матери¬
алы о нем обсудить в Городском райкоме партии г. Баку, Лихачев
Григорий Матвеевич, бывший работник НКВД - исключен из партии
в 1954 г. решением Бюро ЦК Компартии Азербайджана, но решением
Комитета партийного контроля при ЦК КПСС восстановлен в пар¬
тии. Вопрос о Лихачеве вновь не обсуждать, Ермаков Иван Иванович,
бывший работник НКВД - материалы на Ермакова передать на об¬
суждение в Бакинский горком партии, Мальян Михаил Нерсесович,
бывший работник НКВД - материал обсудить в Городском райкоме
партии г. Баку, Мамедов Гусейн Исрафил оглы, бывший работник
НКВД - местожительство не известно, Мамедов Сафар Гаджи оглы,
бывший работник НКВД - материал обсудить в Городском райко¬
ме партии г. Баку, Беленький Лев Яковлевич, бывший врач тюрьмы
НКВД - исключен из партии1.
1 АПД УДП АР.Ф. 1. Оп. 43. Д. 110. Л. 113-117.
192
Вот и все. Создается впечатление, что в Азербайджане, как, впро¬
чем, и во всей стране, спешили избавиться от не очень приятной
темы. И избавились на долгие годы. Такое было возможно, поскольку
память человеческая ограничена временными рамками. Только суд
истории лишен таких рамок.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
В работах, в которых в той или иной степени затрагивается тема
репрессий 1937 г., неизменно велся поиск виновных. В послесталин-
ской советской научной, публицистической и даже художественной
литературе, как правило, указывался Иосиф Сталин как главный ви¬
новник произошедшей трагедии. Инициаторами такой постановки
вопроса вначале были преемники Сталина в руководстве Советским
государством, прежде всего Никита Хрущев. Правда, впоследствии,
после смещения Хрущева, как в научной, так и художественной ли¬
тературе проблема виновности была на некоторое время отнесена к
числу «неактуальных» тем при восстановлении истории развития со¬
ветского общества в сталинское время. Но по мере того, как советское
общество все глубже втягивалось в пучину кризисных явлений, неиз¬
бежно возникал вопрос о первопричине проблем. Михаил Горбачев,
посчитавший возможным заново перестроить здание социализма,
фундамент которого, без сомнения, был спроектирован Сталиным,
должен был неизбежно обосновать несовершенство созданной кон¬
струкции. В связи с этим проблема сталинских репрессий выглядела
одним из наиболее выигрышных сюжетов в ниспровержении устояв¬
шихся аксиом социализма. Среди них наиболее впечатляющей вы¬
глядела тема 1937 г. Вот почему в период так называемой перестройки
«большой террор» стал одной из самых популярных тем. На сей раз
описание террора приобрело настолько обстоятельный характер, что
в значительной степени превысило первоначальную свою функцию
и сыграло немаловажную роль в общей дискредитации советской мо¬
дели социализма и, как следствие, в скоротечном крушении системы
и союзного государства. Но, реанимируя тему 1937 г., советское руко¬
водство вначале акцентировало внимание авторов на необходимости
выделения фигуры Сталина как главного виновника трагедии. В ре¬
зультате появилась масса работ, больших и малых, в которых Сталин
и порожденная им система - сталинизм были отнесены к разряду
главных первопричин всех трудно разрешаемых проблем советско¬
го общества. Сталин был назван апологетом практикуемой в СССР
194
системы государственного терроризма, нашедшего свое наиболее яр¬
кое воплощение в массовых репрессиях 1937 г. Манифестом имен¬
но такого подхода можно назвать работы ныне покойного Дмитрия
Волкогонова - бывшего руководителя Всесоюзного института воен¬
ной истории, доктора философских наук. В своей самой известной
работе, посвященной политической биографии Сталина, Волкогонов
писал: «При упоминании имени Сталина в памяти у многих людей
сегодня, прежде всего, всплывает трагический 1937 год, репрессии,
попрание человечности... С ведома Сталина начал быстро зреть чудо¬
вищный нарыв беззакония. Да, все это было»1. Далее он пишет: «Но
мы помним, что в эти же годы взметнулся Днепрогэс, Магнитка, тру¬
дились Папанин, Ангелина, Стаханов, Бусыгин... Именно на эти годы
приходится взлет патриотизма советских людей, достигший своего
апогея в годы Великой Отечественной войны. Поэтому ошибочно,
видимо, с политической и гносеологической точек зрения, нечестно в
моральном отношении, осуждая Сталина за преступления, отрицать
реальные достижения социализма, его принципиальные возможно¬
сти. Все это удалось реализовать на практике не благодаря, а вопреки
сталинской методологии мышления и действия. В условиях демокра¬
тии достижения могли быть более весомыми»1 2. Одним словом, логи¬
ка автора такова: не будь Сталина, достижения социализма были бы
весомее, 1937 г. удалось бы избежать. Волкогонов таким своим под¬
ходом явно завысил роль личности в истории и переоценил потен¬
циальные возможности социализма, во всяком случае его советского
варианта. Согласно его логике, будь на месте Сталина иная личность,
например Н. Бухарин, история распорядилась бы иначе, и никаких
массовых репрессий не произошло бы. Правда, здесь Волкогонов «за¬
памятовал», что история не знает сослагательного наклонения. Его
высказывание, изложенное в одной из работ, что лучшим вариантом
для страны после смерти Ленина был бы приход к власти «груп¬
пы ленинцев», которые обеспечили бы «подлинно коллективное
руководство»3, явно испытало влияние горбачевского перестроечно¬
го «нового мышления» и выглядело уж слишком политизированным.
Несостоятельность волкогоновского подхода, а она была присуща
абсолютному большинству работ, как научных, так и публицистиче-
1 Волкогонов Д. Триумф и трагедия. Политический портрет И. В. Сталина: В 2 кн.
М.: АПН, 1989. Кн. I. Ч. 1. С. 13.
2 Там же.
3 Волкогонов Д. Феномен Сталина // Вождь, хозяин, диктатор. М: Патриот, 1990.
С. 225.
195
сісих периода «перестройки», стала очевидна с развалом социалисти¬
ческой системы в СССР.
С начала 90-х годов прошлого века в России издано большое ко¬
личество работ, главной особенностью которых стало стремление
понять, осмыслить глубинные причины жесткости сталинской поли¬
тики, утверждение метода государственного терроризма, нашедшего
свое наиболее яркое воплощение в репрессиях 1937 г. В этих работах,
как правило, уже отсутствовали ссылки на жестокость и коварство
Сталина как первопричину развязанного им террора. Авторы пыта¬
лись постичь логику действий руководителя державы. И в некоторой
степени порой им это удавалось. К числу таких работ можно отне¬
сти, например, двухтомную книгу С. и Е. Рыбасов1. Достойной явля¬
ется мысль авторов, что Сталин репрессиями пытался восстановить
и укрепить расшатанный в ходе политических потрясений механизм
государственного управления. Они пишут: «Россия при нем в моби¬
лизационном режиме провела поразительную по результативности
модернизацию и стала второй державой мира. Его жестокость, по¬
дозрительность и другие мрачные черты вторичны по отношению
к историческим обстоятельствам»1 2. Авторы правы, подчеркивая со¬
зидательную роль Сталина в создании крепкого, мощного государ¬
ства. Но невольно задаешься вопросом: насколько эффективной
оказалась роль репрессий, роль политического насилия в создании
сильного государства, если его модель, во имя которой и были при¬
менены крайние меры, не выдержала испытания временем и рухнула
в сравнительно короткий исторический период? К числу достоинств
работы Рыбасов можно отнести поиск авторами мотивов поведения
и действий Сталина, партийной номенклатуры в годы «большого
террора». Но спорной представляется приводимая авторами точка
зрения, что масштабность репрессий в значительной мере определя¬
лась ожесточенным столкновением «внутри советского руководства,
между кремлевской группой и провинциальным большинством, ко¬
торое из-за опасения провалиться на тайных выборах в Верховный
Совет инициировало репрессии в отношении конкурентов»3. То, что
провинциальное руководство в силу карьеристских интересов было
заинтересовано в репрессиях и правовом «беспределе», не вызыва¬
ет сомнений. Но мысль, что мотивом этой заинтересованности было
1 Рыбас С., Рыбас Е. Станин. Судьба и стратегия: В 2 кн. М.: Молодая гвардия,
2007.
2 Там же. Кн. 1.С.7.
3 Там же. Кн. 2. С. 162.
196
желание зарезервировать себе место в создаваемом высшем законо¬
дательном органе, не выглядит убедительной. Конечно, инициатива
массовых репрессий исходила «сверху». При этом Советское руко¬
водство и, прежде всего, Сталин исходили из интересов укрепления
режима личной власти, упрочения созданной модели управления
государством и обществом. Тоталитарный характер власти отвечал
представлениям о государственности и абсолютного большинства
населения, включая номенклатуру и значительную часть «покорно¬
го ей народа». Ужасы Гражданской войны и первых после нее лет
всеобщего хаоса не изгладились из памяти людей. Но это вовсе не
означало, что жить в рамках созданной в стране сталинской систе¬
мы согласны все. Недовольных было много. Ситуация усугублялась
крайне неустойчивой международной обстановкой, деятельностью
многочисленных оппозиционных групп в эмиграции. Устойчивость
режима носила относительный характер. Это понимали и руководи¬
тели государства. Жесткая, граничившая с жестокостью политика,
была затребована на многих уровнях. Мотивы затребованности в ис¬
пользовании репрессий у различных слоев населения отличались. Но
вряд ли кто-то предполагал, что накал репрессий может достигнуть
уровня 1937 г. Тем не менее правы те авторы, которые полагают, что
виновниками репрессий были все: и те, кто их инициировал, те, кто
их непосредственно осуществлял, и те, кто их вынужден был одо¬
брять публично и тем более в душе. Но вряд ли можно согласиться
с точкой зрения, что истоки трагедии были заложены еще в феврале
1917 г., когда было свергнуто самодержавие. И что народ, одобрив¬
ший ликвидацию монархии, заслуживал наказания в виде репрессий
1937 г. И что черносотенцы, пророчески предсказавшие наказание за
измену делу «царя и веры», оказались правы. Эти мысли, выпукло
изложенные во многих работах последних лет, и особенно в моногра¬
фии В. Кожинова, лишь отражают всплеск утраченной было велико¬
державной спеси прошлого1. Такое складывается впечатление, что
революция 1917 г. в России явилась не результатом нарастания про¬
тиворечий в государстве и обществе, а следствием некоего заговора
сил внутри страны, подпитываемого недругами за ее пределами. При
этом российские авторы забывают порой, что трагедия 1937 г. - это
не только скорбный час России. Это было величайшее бедствие всех
населявших единую страну народов. Судьба этих народов вольно или
невольно была доверена России. Именно России, даже если страна
после 1922 г. именовалась иначе. Чаще всего в России любят напоми¬
1 Кожинов В. Загадка 37 года. Правда сталинских репрессий. М.: Алгоритм, 2007.
197
нать о благотворном влиянии присоединения бывших национальных
окраин к державе, о благоприятном развитии этих народов в составе
Советского государства. Со многими приводимыми доводами трудно
не согласиться. Но не следует забывать о бесконечных эксперимен¬
тах, проводимых на пространстве бывшей России, особенно в течение
XX в., в ходе которых российские политики навязывали всем народам
свою волю. После 1917 г. всем им был обещан полный суверенитет,
затем «социалистический рай» сталинского покроя. Все это сопрово¬
ждалось мучительными встрясками и огромными жертвами. Вслед за
этим народам объявили, что сталинская тирания была извращением
идей социализма и только теперь наступило время восстановления
подлинно «ленинских норм социалистического общежития». Теперь
наступило время построения «нового общества», и всем советским
народам было обещано построение уже «коммунистического рая».
Но уже в скором времени было объявлено, что с ожидаемым «раем»
придется повременить и следует добиваться совершенствования
достигнутого. А потом вовсе было заявлено, что построенный со¬
циализм вовсе не настоящий, что суверенитетом народы никогда не
обладали, что теперь все предстоит заново перестроить и что теперь
предстоит построить другое, уже действительно справедливое обще¬
ство. И все это продолжало сопровождаться новыми потрясениями в
политической, экономической, социальной сферах, а в совокупности
в судьбах каждого из населявших страну народов. Одним словом, на¬
копилось достаточно оснований для того, чтобы доверие к России как
к стране, способной осуществлять лидерство на огромном евразий¬
ском пространстве, было подорвано. Так что развал СССР был пре¬
допределен в значительной мере утратой многими народами бывшей
единой страны доверия к России. В действие совершенно правомер¬
но вступил принцип права наций на самоопределение. И в истори¬
ческое обоснование применения этого принципа вполне оправданно
приведение факта навязывания в прошлом Советским государством
всем национальным республикам и автономным образованиям мето¬
дов государственного терроризма, одним из наиболее страшных об¬
разцов которого стали репрессии 1937 г.
Нет сомнения, что «большой террор» будет и впредь сохранять¬
ся как объект научного и публицистического внимания, предмет
описания в художественной литературе. И акценты авторами будут
расставляться по-разному. Каждый имеет право на свое видение
проблемы. Тем не менее наибольшую значимость получат работы, в
которых авторы будут стремиться к «зеркальному» отражению со¬
бытий проблемы, не прибегая к поиску каких-то потаенных мотивов
случившейся трагедии. Так, как это сделано в изданной в Москве
198
монографии А. Ватлина1, повествующей о репрессиях в масштабах
лишь одного из районов Подмосковья. К такому же «зеркальному»
изложению событий стремился и автор настоящей монографии, рас¬
сказывающей о событиях «большого террора» в Азербайджане.
1 Ватлин А. Ю. Террор районного масштаба; «массовые операции» НКВД в Кун¬
цевском районе Московской области 1937-1938 гг. М.: РОССПЭН, 2004.
ПРИЛОЖЕНИЯ
Протоколы заседаний «тройки»
копия
сов. секретно
экзіѴ Т~
ПРОТОКОЛ®
Заседания Тройки Народного Комиссариата Внутренних Дел
Азербайджанской ССР от 8 августа 1938 года
Председатель тройки НКВД Аз.ССР -РАЕВ..:
ЧЛЕНЫ: I. ЯКУБОВ Т.
АЙИ ГУСЕЙНОВ Пров
курор по спепделам
яаерб.ССР ЛКХОВИДОВ
Секретарь: КОГАН
С л
Ы А Л И
1. В Июле к-це 1936г. бкя завербован
в к/p над.повстанческую организацию,суще¬
ствовавшую в Каспийском пароходстве
здним из ее руководителей УСШНОШМ-быв.
іач.Бакпорта( арестован)
2. В октябре 1937г. в своей практи-
гской работе установил организационную
зязь е активными участниками этой к-р
организации террористом ДіАВАДОВШ
іусейном-jHB.Зав.лкчн.составом судо¬
ремонтного завода"Парксммуне" и А4ЕК-
ЗЕРОВШ Али Бад'а-бкв.нормировщиком
котельного цеха того же завода (осуждены).
S. Имея задание от к/p организации
зести а/с националистическую пропаганду
среди рабочих азербайджанцев на заводе,с
Депьа обработки и вовлечения их в к/р
эвстанчесную организаціи.
4. В октябре 1937г.был информирован
геррористом ЦШІВАЛОВШ Г.о подготовляющем¬
ся теракте нал секретарем ЦК к БК КЩб)
■І.Д. ЗАГИРОВЫМ.
5. В сентябре 1936г.связавшись с .участ¬
ником к/p g реализации АИЕКПЕРОВЬМ Али дал
Чіу от имени организации задание.
Подлинник по .писая:Предсе;іатеіъ /РАЕВ )
ЧлЕНЬі: (Якубов )
(А. Гусейнов)
Про к у ро р (ПШКУС>)
Ж’СІ'АНОЗИбЖ
Си
8ц,дело tr >
A8S7
АГА
АУШЕВ
АДЙКІІЙР о і
Р,;А' 'Л
31
п
ода
АГАУ&І
?Р0
'ii. Г . S
КУ, аза р.-J. .г
р.СССР
в пг
ОШ Л
С
■ АР.Ал
см н
5 3
аренд
КІЙ б) с
а тора рыбных промг
19-7 г.,исключен
1C Л ОБ
Б П
,СС
Ь г\
О - '
2
то ял
.за
СОМ
рЬ’ТКб
СОЦПРСКСХОГ;
депия,
юсот
а и с
в
;дся
К Б
В и
торкчн
о исключен
В С Б Я 3
: с £
рес
Б
имуще
'.мент
цд.сте -Отг
е тред а:
:тср
за
Б
ско
ft газе
т'- п ломку цар
"заве м
им.
"Па
Р
кок--и
гун
а1 :\и с п
ар£,:іе судя
1Л.
О'.-БКК
лете я с то:.
,что:
;;:з ;
і г-г
гво
Г GI? £
АПЕР
б 1 го
ВЕРНО:НАЧАлШИК о ОТДЕЛЕНИЕ
Уч.Арх.Отч.КГБ при Сіг
Азерб.ССР
г_г-
у&ГОТЙН)
X У
200
к опия
со в. секретно
П Р 0 'Г О К О л в
Заседания Тройки Народного Комиссариата
Азербайджанской ССР
ст 26 февраля 1938 г.
Председатель тройки НКВД Аз.ССР Нарокмввупел Аз.ССР
Ст.Майор Г.З. РАЕВ.-
ЧЛЕНЫ: I. НГУгЮЗ Те Г му р
. АГА ГУСЗі'ЦР'В Прокурор по спец 'епам
Азерб.ССР
p.-JTdpb
С Л У Е А я И
След.деле у IQ43I
ШЛАВВ МАМЕД Алеекер оглы, 5Іг.уро-
EeH^,sa? парада,азер ,аѵ „жанец,
гр.СоСР,ст;н торговца, лепартиу.ннй
бывший. Зав.Производством артели
ОДДУЗ в г.Кировабаде.Не су/Оівший-
ся.
ОБВИНЯЕТСЯ в том,что состоял чле¬
ном контрреволюционной национали¬
стической повстанческой организа¬
ции в г .Кировабаде и проводил сле¬
дующую к-p работу:
Систематически проводил среди окру-
кающих а/^.националистическую про¬
паганду игіработал в к-р.наішонали-
■стическом направлении МШСКЕРЗаде,
ГУСЕЙНОВА, УСУоОВА, ГАДАКЧННА.
Проводил подравную вредительскую
работу на производстве.
Бал информирован о подготавлива¬
ющемся к-p организацией вооружен¬
ном восстании в Аз.ССР.
Был осведомлен о по;, го та вливающем¬
ся к-p организацией тер.акте против
Секретаря ЦК КП(и)Аз.Т.БАГИРОВА.
ВШОВНШ СЙ5ГІ ГіРИЗНАа.
Арестован і І/І-ЗѲг.содержится
под стражей в ар;,оке Кировабадского
ГОРО НКВД.
ДОКЛАДЧИК лЕйТЕЯАНТ ГБ
КСВЕЬіЖННКІ)
Подл .Подпис али: Предо еда тел ь- РАЕВ..
ЧЛЕНЫ: Ягубов Теймур
Ага Гусейнов
Прокурор (: Диховйдов)
ВЕШО: НАЧАЛ НіИК 3 ОТДЕЛ ЕЩ
Уч.Арх.Отдела 1КГЗ МАЯ4
ПАПАЕВА М/ДЕДД А
оглы, 51 г.
Расстрелять
имущество
конфисковать
. ECKEF
^ J У «с
ЩвіеиМІг~ТСр;
бТШ)
201
копия:
Сов.секретно
ПРОТОКОЛ В
Заседания тройки Народного Комиссариата Внутренних
Дел Азербайджанской ССР от 2 марта 193 8 г.
Председатель тройки НКВД Аз.ССР РАЗВ,.
ЧЛЕНЫ: I. ТИМУР КУЛИЕВ
2. ЛИХОВИДОВ Прокурор по спецделам Азерб.ССР
3.
Секретарь КОГАН
С Л У Ш А Л И
I ПОСТАНОВИЛИ
Следдело Ш КЙ43
АП5ІД0В САЛМАН МЕЖ ОГЛЫ, 1387г.
окдения.уроа.гор.Баку,гр.СССР,азерт
ад'іжанец, б/п, не имеющие паспорта,
/торговец,б/опредеяеннкх занятий.
Обвиняется в том,что:
1. Являлся сооучастником в убий-
твах совершаемнх своим братом СУДЕТ'-
ДНОМ и по указанию последнего поку-
ался на убийство женн СУЛЕЙМАНА, за
азоблачение их уголовно-бандитских
реступлений и террористических наме-
ений.
2. Являлся уголовно-бандитским
цементом,был тесно связан с репрее-
ированннм бандитом АГА КУЛИ, нелегадь-
о хранил боевое оружие.
3. Имел связь с ныне репреееирован-
зми врагами народа АГА СВ$ РАХМАНОВШ
эАБА АЛИЕВЫМ и МУХТАР АЛИЕВЫМ, оказы -
ая материальную поддержку семье послед-
зго.
4. Активно поддерживал террористи-
эские намерения против секретаря ЦК
ьК КП/б/Аз.т.БАГИРОВА,высказываемые
?о братом СУЛЕЙМАНОМ.
РАЕЦОВА САЛМАНА ИЖаИК
О Гл 1887 г. рождения
Расстрелять
имущество
конфисковать
Арестованный содержится под стражей
зо внутрен.тюрьме АзнКВД с І7/І-38Г.
лодд
аодп
Дзкяадчик-ЛЕЙТЕНАНТ ГБ АБДУЛЛАЕВ.
. (Пре,
іседатель
(РАЕВІ )
jhjishcj: { Али ГУСЕ? НОВ- )
( Прокурор (Лиховидов)
ВЕРНО НАЧАЛЬНИК 3 ОТДЕЛЕНИЯ
ш
2 j ~ 2^ сгу
ССУфйхин)
202
CM- [
ПРОТОКОЛ!?
копия
сов .секретно
Заседания тройки Народного Комиссариата
Внутренних Дел Азербайджанской ССР
от 8 августа 1938 года
Председатель тройки НРЗД Аз.ССР РАЕВ!
ЧЛЕНЫ: I «Я ку б об Тей му р
■..Али Гусейнов “Прокурор по спеоделам Азера.сСР
3.
Секретарь :КОГАН
С Л У Ш А И
ПОСТАНОВИЛИ
Сл ед. Дел о !Г : 2836
КАРАЕВ Гіольмамзд Мехти опш-
1905 года рож,.;,.,урод.сел.куткашзн,
гр. СССР, средня к, грамотнш, к моменту
а рэста-врид.зам. пред.РИК"а, состоял
в ІШ(б)Аз.,после ареста исключен,
несушы.
Обвиняется в том,что:
КАРАЕВА ГЮііьмамеда
Мехти оглк-1905 года
ро :.с,ев.
Расстрелять
а) Входил в к-p над.повстанческую
организацию,стоял на позициях вооружен¬
ного восстания.
б) Являлся организатором и руково¬
дителем Ниджской повстанческой органи¬
зации.
в) Вербовал в к-p организацию
новых людей.
г) Входил в тер^группу, которая
должна была осуществить теракт протиЕ
секретаря ЦК і-ЗІ(о')Аз. ;
д) В бытность на работе в Лензагот- і
торге,совершил растрату 125.СОО рублей I
проводил вредительство. і
Обвия.КАРАЕВ в совершенных им
преступлениях сознался.
Арестован 29/Ш-38г.содержится во
внутренней тюрьме НКВД АзССР. і
ДГЮІАДЧИК-Мп.Лейтенант ГБ-ПОГОСОВ
Подлинный подтісали:Председате!іь (РАЕВ)
ЧЛЕНЫ: (Якубов Теймур)
(Ааи Гусейнов)
Прокурор (ПШКУС);
ВЕРНО:НАЧАЛЬНИК 3 ОТДЕЛЕНИЯ УЧ.АРХ.ОТД.
КГБ ПРИ СМ АЗЕРБ.ССР МАЙОР
имущество
конфисковать
іДГЗ.
,€s~-^
ПОДЛЕЖИТ ВСЗВГ.
;0ТШ)
203
копш
ПРОТО К О л 15 С0В.С|К||ТН0
Заседания Тройки Народного Комиссариата
Внутренних Дея АзербаЖ ’.ханской ССР
ст 8 августа 1938 года
Председатель тройки НКВД Аз.СОР РАЕВ.
ЧЛЕН о.: і.ЯГУЮВ Теймур
А.Али Гусейнов Прокурор по спеццелам
Азе р:. ССР Лихо видов
Секретарь: КОГАН
СЛУЖА л И
ПОСТАНОВИЛИ
"АСУМ08А МАМЕД
ДЖАНА СА ЪК о-Г :
36 лот
Расстрелять
имущество
конфисковать
След, дел о Я 2-2838
КАСУиіОВ МАКЕД ДоАН СА.ЫХ СГ,іЬ:, igop г. ;
роа ц, у род.., сел. душ/іар, Ку ткашенс кого рай он а,
ааерба ■ дѵ.анэц, гр-н СССР,в прошлом средняя
Зав.пред.колх■"■за,в связи с арестом истою-!
чен из КП(б)Аз. не судим.
Обвиняется в том,что:
а) Входил в к-p нац.повстанческую
организацию,в каковую был завербован в
[935 году б/Секретарем РК КЩбІАз.ВЕЛИЕВЬЗѵ
Неоднократно участвовал на к-p сборищах,
где обсуждался вопрос о подготовке воору¬
женного восстания для свержения Соввіасти
б) Входил в террористическую-группу,
подготавливавшую тер.акт против Секретаря
ЦККП(б)Аз.
в) Проводил к-p вредительскую подрыв¬
ную работу в колхоэе.
ВИНОВНЫМ СЁ.ЛІ ПРИЗНАЛ.
Арестован 28.Е-38г.со;ерпсится во
внутренней тюрьме НКВД Аз ССР
ДОКЛАДЧИК МЛ.ЛЕЙТЕНАНТ Г5-П0Г0С0В
Подлинный подписали: Председатель tPASBJ'
ЧЛЕНа: (Якубов)
(Али Гусейнов)
Прокурор ІшнйУСЭ'
ВЕРНО: НАЧАЛЬНИК 3 ОТДЕЛЕНИЯ -
Уч.Ар.Отд.КГб при СМ Азеро.ссрІ
- МАИ
Ж-ДОДЛЕЙ
ТИН)
204
/А
«Сталинские списки» репрессированных
в Азербайджане в 1937 1938 гг.1
«Сталинские списки» включают в себя имена лиц, санкции на
применение к ним уголовного наказания которых выдавались чле¬
нами высшего советского руководства - Сталиным, Молотовым,
Кагановичем, Ворошиловым и другими. Списки представлялись
в Москву республиканским наркоматом внутренних дел после со¬
гласования с местным партийным руководством. Естественно, что в
списки включались, главным образом, лишь представители элитной
части тогдашнего азербайджанского общества: партийные, советские,
профсоюзные, комсомольские работники, руководители промыш¬
ленных, строительных, транспортных объединений и предприятий и
их структурных подразделений, представители технической и науч¬
ной интеллигенции, деятели культуры. Списки не включали в себя и
малой доли людей, обреченных на заклание. Главным объектом пре¬
следования оставались рядовые граждане «свободного» общества, в
котором, как пелось в популярной песне того времени, «так вольно
дышит человек»: рабочие, крестьяне, рядовые учителя, врачи. Иными
словами люди, судьбы которых вовсе не волновали советских лиде¬
ров. Их отдали на растерзание местной бюрократии, определив лишь
твердые нормы уничтожения и унижения. Тем не менее «сталинские
списки» характеризуют сам плановый характер всесоюзной акции, ее
бесчеловечность, геноцидальный смысл и основную направленность.
Главная задача состояла в твердом намерении окончательно запугать
и без того замордованное население, превратить людей в безропотных
исполнителей воли диктаторской власти. И форма подачи списков в
Москву свидетельствует о самом характере отношения власти к по¬
корному ей народу. Все обреченные подразделялись на две категории:
подлежащие наказаниям по первой и второй категориям (вначале
предусматривалась и третья). Первая категория означала расстрел.
Другие категории - заключение в лагеря. Судьбы людей решались
задолго до рассмотрения их в зале суда и даже в рамках внесудебных
органов «правосудия». Всероссийское общество «Мемориал», опу¬
бликовав в Интернете списки, в значительной степени сняло завесу
секретности и таинственности темы «большого террора». Эти спи¬
ски, касающиеся репрессированных в Азербайджанской ССР, впер¬
вые представляются для обозрения в книжном варианте.
1 См.: URL: http://stalin.memo.iTi/spiski/
205
Утверждено 23 апреля 1937 г.
I КАТЕГОРИЯ
1. Багдасаров Константин Исаевич
2. Багиров Халфали Мамед Багир оглы
3. Башлаев Николай Семенович
4. Белоконев Владимир Дмитриевич
5. Боровков Яков Федорович
6. Бычков Борис Николаевич
7. Волков Тимофей Степанович
8. Воробьев Александр Андреевич
9. Вырубова-Угнер Евдокия Петровна
10. Галов Иван Иванович
11. Гандюрин Петр Николаевич
12. Демин Василий Захарович
13. Доронов Клементий Илларионович
14. Ерофеев Александр Георгиевич
15. Зейц Догмара Христиановна
16. Каневский Петр Самойлович
17. Кащеев Порфирий Степанович
18. Ковалев Петр Карпович
19. Крылов Трифон Владимирович
20. Кузьмин Федор Федорович
21. Кулаков Иван Лаврентьевич
22. Левагин Семен Федотович
23. Леуткин Даниил Яковлевич
24. Маругин Ксенофонт Иванович
25. Молебнов Петр Яковлевич
26. Оганезов Артавазд Вартазарович
27. Пакин Григорий Тимофеевич
28. Паршин Иван Павлович
29. Платоновский Иван Федорович
30. Ратов Николай Архипович
31. Семенихин Андрей Яковлевич
32. Симачев Андрей Яковлевич
33. Сергеев Григорий Михеевич
34. Соков Степан Иванович
35. Степанов Аким Егорович
36. Толкачев Александр Андреевич
37. Чайников Василий Петрович
38. Федченко Федор Никитович
39. Черников Григорий Иванович
206
II КАТЕГОРИЯ
1. Батманов Константин Элефторович
2. Бичаев Александр Григорьевич
3. Васильева Агафья Яковлевна
4. Денисов Василий Степанович
5. Дудвал Станислав Тадеушович
6. Жуков Иван Андреевич
7. Захарова Анна Евдокимовна
8. Люкшинов Антон Ефимович
9. Нурмамед заде Мирза Гасан Нурмамед оглы
10. Рошковский Мечислав Касперович
11. Славина Полина Львовна
12. Силантьев Петр Яковлевич
13. Скржитуйский Владимир Иванович
14. Трубин Яков Павлович
15. Тутин Максим Тихонович
16. Усейн Кадыр оглы
17. Храмков Михаил Иванович
III КАТЕГОРИЯ
1. Иса заде Гасан Иса оглы
2. Кулиев Фарман Кули оглы
Утверждено 3 октября 1937 года
I категория
1. Арутюнов Рубен Манвелович
2. Байрамов Орудж Байрам оглы
3. Бондаренко Василий Моисеевич
4. Брусенко Николай Константинович
5. Власов Иван Андреевич
6. Голованов Григорий Григорьевич
7. Голованов Иван Григорьевич
8. Давыдов Роман Давыдович
9. Ершов Леонтий Иванович
10. Зайчиков Николай Максимович
11. Занин Александр Васильевич
12. Иванов Василий Петрович
13. Инжеваткин Прокофий Васильевич
207
14. Калайдович Борис Николаевич
15. Коломейцев Пантелей Васильевич
16. Кузовенко Владимир Федорович
17. Мадатов Ганифа Ибрагимович
18. Малер Яков Адамович
19. Малахов Василий Андреевич
20. Маршев Андрей Иванович
21. Маяцкий Николай Иванович
22. Минеев Алексей Семенович
23. Минеев Георгий Федорович
24. Немченко Михаил Лукьянович
25. Новиков Николай Николаевич
26. Ножин Федор Савельевич
27. Овтин Сергей Кузьмич
28. Погорелов Григорий Сидорович
29. Потт Иосиф Георгиевич
30. Романошвили Георгий Давыдович
31. Рубчевский Николай Николаевич
32. Славницкий Иван Федорович
33. Сутидзе Петр Владимирович
34. Тогобицкий Николай Терентьевич
35. Тогобицкий Терентий Терентьевич
36. Тыртычников Георгий Данилович
37. Чапаев Николай Давидович
38. Шаров Николай Алексеевич
39. Шукшин Константин Георгиевич
40. Шукшин Степан Георгиевич
41. Южанин Максим Федорович
42. Юнин Илья Васильевич
II КАТЕГОРИЯ
1. Собко Григорий Яковлевич
2. Форис Сергей Яковлевич
3. Целикина Нина Ивановна
Утверждено 22 декабря 1937 года
I категория
1. Аббасов Халил Али оглы
2. Абель Борис Карлович
208
3. Абдулхаков Факер Хакович
4. Абрамов Семен Гаврилович
5. Агаев Махмуд Сафар оглы
6. Агаджанов Михаил Александрович
7. Азим Бала Самед огды
8. Айзберг Зиновий Яковлевич
9. Айзатулин Сейфулла Забирович
10. Аксентьев Александр Федорович
11. Александров Павел Федорович
12. Алехин Михаил Петрович
13. Алиев Джалил Паша оглы
14. Алиев Магеррам Гаджи Ашраф оглы
15. Алиев Наджаф Кули оглы
16. Алиев Шалан Фаррух оглы
17. Алиев Амир Ширин огглы
18. Алиев Лятиф Мехти оглы
19. Алиев Субхи Мамед Али оглы
20. Алиев Ибад Алиевич
21. Алиев Мансум Али Агамали оглы
22. Алиев Баба Елдаш оглы
23. Алиев Мусеиб Абдулла оглы
24. Алиев Гашам Гусейн оглы
25. Алиев Агаджан Аслан оглы
26. Алиев Аждар Демиргая оглы
27. Алиев Искендер Мамед Таги оглы
28. Алиев Теймур Махмудович
29. Алияров Музафар Курбан оглы
30. Амрахов Муслим Рзаевич
31. Амир Асланов Абид Исламович
32. Амирбеков Исмаил Дадаш оглы
33. Антонов Вячеслав Яковлевич
34. Анфиногенов Виктор Захарович
35. Арустамов Гайк Аветисович
36. Арзанян Мукуч Теванович
37. Асадов Гусейн Гасан оглы
38. Асадуллазаде (Асадуллаев) Мамед Джафар оглы
39. Афанасьев Петр Иванович
40. Ахундов Беюк Киши Мамед Али оглы
41. Ахмедов Ягуб Али Керим оглы
42. Бабаев Мамед Керим Азиз Али оглы
43. Бабаев Фахрат Мамедович
44. Багиров Юсуф Али
209
45. Багирли Каграман Самед оглы
46. Багдасаров Александр Семенович
47. Банквечер Владимир Исаевич
48. Беглярбеков Али Шахкерим оглы
49. Бедалов Абульфас Мамедович
50. Белый Николай Кондратьевич
51. Беляев Виталий Николаевич
52. Бергфельд Эдуард Константинович
53. Бирюшев Исмаил Мухаметджанович
54. Богданов Дмитрий Павлович
55. Борисов Петр Сергеевич
56. Буниатзаде Дадаш Ходжаевич
57. Буниатзаде Махмуд Алхаз оглы
58. Бушман Иосиф Мартынович
59. Ваганов Константин Васильевич
60. Ватман Владимир Евгеньевич
61. Везиров Садретдин Мамед оглы
62. Вердиев Асад Таги оглы
63. Виленчук Владимир Самойлович
64. Вишневецкий Григорий Моисеевич
65. Володько Иван Иосифович
66. Вырыпаев Алексей Ефремович
67. Гавенский Иосиф Матусович
68. Гаджизаде Джабир Исмаил оглы
69. Гаджиев Мухтар Гаджи оглы
70. Гаджиев Шамиль Адигезалович
71. Гаджиев Эюб Ахмед Али
72. Гаджиев Ханлар Абдул Гусейн оглы
73. Гайворонский Василий Петрович
74. Гамбаров Сала Ахмед оглы
75. Гасенко Теофил Гордеевич
76. Гасанов Абдул Азим Халил оглы
77. Гасанов Асадулла Нафтулла оглы
78. Гаузер Анатолий Григорьевич
79. Гельфер Петр Филиппович
80. Геращенко Николай Васильевич
81. Герцберг Генрих Лазаревич
82. Гогин Иван Степанович
83. Грабский Ян Мартынович
84. Греков Тихон Ипполитович
85. Гулиев Гаджи Ага Идаят оглы
86. Гулларов Григорий Михайлович
210
87. Гуревич Григорий Михайлович
88. Гусев Николай Федорович
89. Гусейнов Али Аскерович
90. Гусейнов Мустафа Али Кули оглы
91. Гусядин Егор Игнатьевич
92. Гусейнов Али Гусейн Али оглы
93. Гусейнов Ханы Гусейн Али оглы
94. Гусейнов Джумшуд Абас оглы
95. Гусейнов Мирза Давуд
96. Гусейнов Гусейн Аслан оглы
97. Гюльназаров Вагериос Авагимович
98. Гюлиджинский Салех Теймур оглы
99. Дадашев Ага Керим Джафар оглы
100. Дадашев Азим Асаф оглы
101. Дадашев Намаз Али Мирза оглы
102. Даниэлян Григорий Арутюнович
103. Даниелянц Рубен Джумшудович
104. Джаббаров Али Дост Керим оглы
105. Джалалов Раджаб Гаджи Джабар оглы
106. Джамалбеков Исмаил Аббас Кули оглы
107. Джафаров Али Юсуф Абуталыб оглы
108. Джафаров Мамед Исмаил оглы
109. Джафаров Кули Акпер оглы
110. Джебраилов Мамед Гусейн Рустам оглы
111. Джуварлинский Гюльмали Риза Кули оглы
112. Довлатов Исай Иванович
113. Долгов Павел Николаевич
114. Донаджио Артемио Анджелович
115. Дроздов Василий Иванович
116. Ерышко Тимофей Афанасьевич
117. Заиров Саиб Али оглы
118. Зак Соломон Моисеевич
119. Замуреенко Алексей Ильич
120. Заргяров Мириш Гусейн Бала оглы
121. Захаров Витольд Михайлович
122. Зульфугаров Мамед Иса заде
123. Ибрагимов Али Саттар Мурад оглы
124. Ибрагимов Теймур Мухамедович
125. Идрисов Мавлют Мубинович
126. Измаилов Исмаил Джафарович
127. Израелян Александр Григорьевич
128. Имади Фикри Гусейн заде
211
129. Иса заде Мамед Исмаил Оглы
130. Искендеров Мамед Кули Насрулла оглы
131. Исмаилов Искендер Теюб оглы
132. Исмаилов Теймур Теюб оглы
133. Исмаил заде Микаил Мушфик Кадыр оглы
134. Ионесян Иван Сергеевич
135. Ионов Николай Трофимович
136. Иткинд Вениамин Соломонович
137. Кадирли Мовсум Наджметдшин
138. Казаров Петр Николаевич
139. Караев Асад Гасан Али оглы
140. Касимов Джалил Мамедали оглы
141. Качаев Петр Дмитриевич
142. Кемаль Сами Сурия
143. Керимов Ибрагим Абдул Али оглы
144. Керимов Рашид Таги оглы
145. Киселев Сергей Петрович
146. Клюков Иван Андреевич
147. Крылов Александр Иванович
148. Кожевников Иван Филиппович
149. Кокурашников Андрей Иванович
150. Колесник Георгий Андреевич
151. Коньков Александр Алексеевич
152. Конопатов Федор Дмитриевич
153. Конский Аркадий Владимирович
154. Коробков Василий Фролович
155. Кофман Яков Израилевич
156. Кочуро Павел Иванович
157. Кошкаров Ага Мирза Ибрагим оглы
158. Кудашов Петр Федотович
159. Кулиев Али Аббас Амир Кули оглы
160. Кулиев Ибрагим Илал оглы
161. Кулиев Али Аби
162. Кулиев Султан Амираджанович
163. Кулиев Таир Наибович
164. Куницин Александр Николаевич
165. Курбанов Муса Наджаф Кули оглы
166. Левик Лев Абрамович
167. Леоненок Сергей Александрович
168. Леснянский Моисей Маркович
169. Листенгартен Владимир Львович
170. Литягин Николай Николаевич
212
171. Логутенко Федор Степанович
172. Лопатин Иван Терентьевич
173. Магеррамов Манаф Мурад огдлы
174. Магеррамов Мехти Таги оглы
175. Мазщин Федор Михайлович
176. Мамиконов Гайк Ефремович
177. Мамедханов Мамедхан Мамедханович
178. Мамедов Мирза Султанович
179. Мамедов Джаббар Аббас оглы
180. Мамедов Али Самед оглы
181. Мамедов Садых Махмуд оглы
182. Мамедов Ягуб Габибулла оглы
183. Мамедов Насир Мамед оглы
184. Маршалович Иван Максимович
185. Матвеенко Петр Григорьевич
186. Медведев Георгий Борисович
187. Меликова Неймат Кемаль
188. Меллиоранский Михаил Петрович
189. Меликов Александр Артемьевич
190. Мерлин Соломон Семенович
191. Меняйлов Иван Филиппович
192. Мигдальский Николай Павлович
193. Микаилов Мирза Юсуф
194. Милов Михаил Петрович
195. Мирганиев Мир Джалил Азизогвич
196. Мирзоянц Яков Вартанович
197. Мирзобекян Григорий Михайлович
198. Мирзабекян Тевадрос Константинович
199. Мишин Матвей Максимович
200. Моллаев Абдул Ази Аббас оглы
201. Москвитин Василий Тимофеевич
202. Мурадов Сабри Мурадович
203. Мурсалов Насреддин Ага Киши оглы
204. Мусабеков Музафар Махмуд оглы
205. Мусаев Мамед Осман оглы
206. Мухтаруллин Мингали Мухтарович
207. Набиев Гусейн Гаджи Али оглы
208. Нагиев Али Гасан оглы
209. Надыршин Абдулла Ибрагимович
210. Назарли Гаджи Алескерович
211. Нариманов Абдулла Рагим оглы
212. Новрузов Гейдар Кули оглы
213
213. Овьян Мушег Сумбатович
214. Олинец Сергей Данилович
215. Орлов Александр Георгиевич
216. Орлицкий-Цейтлин Дмитрий Александрович
217. Панин Яков Егорович
218. Пастернак Исаак Моисеевич
219. Пашаев Султан Гамид
220. Пенгу Макс Альфредович
221. Петерсон Арвид Петрович
222. Пипкин Петр Порфирович
223. Плегер Фридрих Фридрихович (он же Федор Федорович)
224. Плешаков Михаил Георгиевич
225. Подак Михаил Юльевич
226. Полевода Николай Николаевич
227. Поморцев Виктор Владимирович
228. Рагимов Аскер Рагим оглы
229. Расторгуев Гавриил Петрович
230. Рахман Арон Зиновьевич
231. Рахманов Асеф Саттарович
232. Рашидбеков Рустам Багатур оглы
233. Рашид-Лазарев Арменак Александрович
234. Рзаев Джафар Ибад оглы
235. Ризазаде Искендер Джабарович
236. Розингер Александр Львович
237. Рулькевич Иосиф Саватьевич
238. Русавский Семен Абрамович
239. Рыскин Яков Павлович
240. Савиных Сергей Михайлович
241. Садыхов Каграман Садых оглы
242. Садыхзаде Сеид Гусейн Мир Кязим оглы (он же Садыхов)
243. Салахов Теймур Гейдар оглы
244. Салаев Ага Дадаш оглы
245. Самсонов Виктор Константинович
246. Самойлов Ермил Александрович
247. Саттаров Гаджи Абдулович
248. Сафаров Гасан Гулам оглы
249. Сафонцев Василий Иванович
250. Сафиев Ахмед Сафарали оглы
251. Сахарлы Мир Абуталыб Джавад оглы
252. Сеидбейли Зульфугар Аббас оглы
253. Селимбеков Ага Бек Джабар оглы
254. Сивов Александр Иванович
214
255. Скорогудаев Михаил Григорьевич
256. Слуцкий Семен Борисович
257. Сорокин Петр Иванович
258. Степанов Александр Петрович
259. Строна Григорий Михайлович
260. Султанов Гулам Гамидович
261. Султанов Аскер Джаббар оглы
262. Султанов Аббас Агалар Бек оглы
263. Султанов Али Султан Оглы
264. Султанов Султан Теймурович
265. Тагизаде Кафар Асад оглы
266. Тагизаде Абдулла Мамедович
267. Тагиев Исмаил Ахмед оглы
268. Тактаев Леонид Михайлович
269. Талыбзаде Муртуз Гейдар оглы
270. Таранов Михаил Севастьянович
271. Тер-Газарян Григорий Седракович
272. Тогунов Игорь Алексеевич
273. Токин Иван Петрович
274. Трахтенберг Павел Арнольдович
275. Трубкович Петр Борисович
276. Трубач Дмитрий Иванович
277. Трупп Александр Кондратьевич
278. Тыминский Федор Иосифович
279. Тюхтенев Владимир Иванович
280. Усубов Абдал Усуб оглы
281. Фараджзаде Аскер Мамед оглы
282. Факталиев Тоид Ахмед оглы
283. Филиппов Иван Семенович
284. Флярковский Бернард Христианович
285. Фрезе Лидия Ивановна
286. Халилов Магомед Мурадович
287. Хасаев Мамед Кяльби оглы
288. Хейруллаев Хейрнулла Гусейн Гаджи Эйбат оглы
289. Хигер Фома Моисеевич
290. Худатов Асад Измайлович
291. Хруцкий Эдуард Карлович
292. Черепанов Федор Алексеевич
293. Шагиданов Артем Григорьевич
294. Шандин Николай Сергеевич
295. Шарифов Али Исмаил оглы
296. Шахбази Таги Аббас оглы
215
297. Шахбазов Мусеиб Алиевич
298. Шашикзаде Ульви Раджаб
299. Швецов Александр Васильевич
300. Шенснович Леонид Михайлович
301. Шихалиев Гасан Мухтар оглы
302. Шмидт Феликс Георгиевич
303. Шукюр Бейли Мамед Али Абдул Самед оглы
304. Эйвазов Аскер Ибрагим оглы
305. Эфендиев Бала Ибрагим оглы
306. Эфендиев Султан Меджид Меджид оглы
307. Эюбов Шамистан Махмудович
308. Юдин Григорий Семенович
309. Юдович Борис Абрамович
310. Юрасов Марк Алексеевич
311. Ягубов Абдул Гамид Кули оглы
312. Бахрамзаде Мирза Рагим Садых оглы
313. Рикгоф Фридрих Гаральдович
II КАТЕГОРИЯ
1. Аббасов Гаджи Ага Муталиб оглы
2. Абдуллаев Абдулла Сафарович
3. Агаев Ага Бала Али оглы
4. Арутюнов Арам Герасимович
5. Асадов Латиф Абдулали оглы
6. Байкин Иван Григорьевич
7. Бегларян Ваган Никогосович
8. Гаджиев Султан Мухтар оглы
9. Ганиев Султан Мамед оглы
10. Исмаилов Али Ага Джафар Кули оглы
11. Исмаилов Исмаил Гусейн оглы
12. Кадымов Али Аскер Мусеибович
13. Кировская Вера Михайловна
14. Магеррамов Гасан Абдул Али оглы
15. Меликов Юсуф Дадаш оглы
16. Мустафаев Мустафа Али оглы
17. Родькин Федор Федорович
18. Симакин Андриян Данилович
19. Тагиев Байрам Али оглы
20. Тертеров Армик Аркадьевич
21. Фирджанов Сергей Николаевич
22. Шахтахтинский Атаулла Бахшали оглы
216
Утверждено 3 мая 1938 года
I КАТЕГОРИЯ
1. Абдуллаев Аман Ибадулла оглы
2. Абдуллаев Шамиль Аббас Кули оглы
3. Абубекиров Сулейман Нуриевич
4. Адамов Константин Давидович
5. Акопов Григорий Тигранович
6. Али Мадатов Аскер Тамир оглы
7. Алиев Алекпер Али оглы
8. Алиев Али Мешади Касум оглы
9. Алиев Ашраф Агали оглы
10. Алиев Гамид Али Панах оглы
11. Алиев Джаббар Багирович
12. Алиев Эмин Асад оглы
13. Алиханов Мамед Кули Талыб заде
14. Амиров Геворк Григорьевич
15. Анищик Григорий Степанович
16. Апарин Александр Федорович
17. Апресов Сергей Аблрамович
18. Армаганов Рубен Карапетович
19. Афунц Аракел Аванесович
20. Ахмедов Ахмед Гусейн Али оглы
21. Ахундзаде Мамед Исмаил Салахович
22. Ахундов Акпер Джавад оглы
23. Бабаев Балабек Яхъяевич
24. Бабаян Сурен Ефремович
25. Багиров Идрис Якубович
26. Багиров Керим Салман оглы
27. Байрамов Кулам Сафарович
28. Байрамов Мамед Аббас оглы
29. Бакинский Магеррам Паша оглы
30. Балахлинский Закария Рамазанович
31. Баталов Арслан Зарифович
32. Бахшалиев Али Гасан оглы
33. Бирюшев Исмаил Мухамеджанович
34. Биталин Александр Петрович
35. Блюмзак Абрам Михайлович
36. Богачев Николай Федорович
37. Бронштейн Михаил Борисович
38. Брук Револьд Иосифович
39. Быков Егор Иванович
217
40. Вайсов Риза Кавирович
41. Варламов Виктор Васильевич
42. Варунц Христофор Сергеевич
43. Векилян Михаил Артемович
44. Волков Александр Андреевич
45. Высоцкий Георгий Константинович
46. Гадживердиев Али Саттар Абдул оглы
47. Гаибов Рашид Абдул оглы
48. Гамзаев Мир Джавад Мир Таги оглы
49. Гапалов Гасан Али оглы
50. Гасанов Али Гаджи Баба оглы
51. Гасанов Юрчи Джебраил оглы
52. Гвоздев Николай Владимирович
53. Гипслис Петр Августович
54. Голенко Михаил Афанасьевич
55. Горбунов Николай Михайлович
56. Гуревич Яков Соломонович
57. Гуськов Петр Степанович
58. Дадашев Ага Керим Джафар оглы
59. Демарчик Александр Александрович
60. Джавадов Гусейн Ага Мусеиб оглы
61. Джафаров Джафар Нейматович
62. Дунин Федор Сергеевич
63. Емельянов Иван Георгиевич
64. Ермолинский Николай Николаевич
65. Жуковский-Шепсель Александр Аронович
66. Завьялов Сергей Александрович
67. Зейналов Исмаил Новруз оглы
68. Зейналов Мабуд Керим оглы
69. Зорин (Клишен) Алексей Маркович
70. Ибрагимов Али Ашраф Рагим оглы
71. Ибрагимов Надир Багир оглы
72. Иванов ЕвгенийГеоргиевич
73. Иманов Рагим Гадиевич
74. Исламов Ага Али Гамид оглы
75. Калашников Петр Федорович
76. Капункин Яков Леонтьевич
77. Касумов Гусейн Али Ахмед оглы
78. Касумов Мирза Мамед Абдулович
79. Кафаров Вейсал Кафарович
80. Китаев Андрей Михайлович
81. Конышев Александр Николаевич
218
82. Коржов Владимир Терентьевич
83. Кофман Григорий Аронович
84. Крыльцов Василий Иванович
85. Кузьмин Николай Михайлович
86. Кули Эйбат Кули
87. Кулиев Ахмед Халилович
88. Кулиев Мамед Али Асмед оглы
89. Кулиев Мустафа Закарья оглы
90. Кулиев Рза Кули Азим оглы
91. Кулиев Сафтар Саттар оглы
92. Курбашкин Иван Николаевич
93. Кязимов Ахмед Гаджи оглы
94. Кязимов Раззах Расул оглы
95. Липгардт Петр Андреевич
96. Мадервакс Иван Александрович
97. Макаров Матвей Макарович
98. Макаров Михаил Николаевич
99. Малкин Самуил Наумович
100. Мамедов Джалил Мустафа оглы
101. Мамедов Кара Ахверди оглы
102. Марахтанов Александр Васильевич
103. Марьяшкин Борис Александрович
104. Матвеев Василий Иванович
105. Махнов Владимир Константинович
106. Маштаков Григорий Васильевич
107. Меграбян Гайк Герасимович
108. Меджидов Меджид Гамид оглы
109. Меликов Яков Сергеевич
110. Мехтиев Гасан Бала Дадаш оглы
111. Мехтиев Паша Мехти оглы
112. Мехтиев Сейфулла Рустам оглы
113. Мкртычян Владимир Иванович
114. Мосесов Зармайр Савадович
115. Муллаев Измаил Исхакович
116. Муршидов Исмаил Али оглы
117. Муталимов Юсуф Кайбулла оглы
118. Наджафов Мамед Ризак Ата Моглан оглы
119. Ниязов Мамед Кули оглы
120. Окиншевич Юрий Александрович
121. Павлов Алексей Петрович
122. Пепинов Ахмедбек Омарович
123. Петуховский Марк Аронович
219
124. Пчелин Леонид Михайлович
125. Рагимли (Рагимов) Микаил Джебраил оглы
126. Рагимов Керим Ислам оглы
127. Райхлин Арон Иосифович
128. Рзаев Ахмед Асадович
129. Рзаев Микаил Юсуф оглы
130. Ривацкий Григорий Алексеевич
131. Рославцев Юрий Иосифович
132. Рустамов Гамид Аббас оглы
133. Рябчинский Владимир Георгиевич
134. Сазонов Алексей Георгиевич
135. Салахов Теймур Гейдар оглы
136. Садыхов Алекпер Али Бала оглы
137. Сафаров Ага Хази
138. Серегин Александр Иванович
139. Синицын Михаил Яковлевич
140. Сиротов Михаил Спиридонович
141. Слуцкий Наум Федорович
142. Смирнов Иван Яковлевич
143. Сокоцкий Андрей Андреевич
144. Соловьев Николай Сергеевич
145. Станкевич Дмитрий Андреевич
146. Стариков Евгений Иванович
147. Степанянц Нерсес Айрапетович
148. Сулейманов Абульфас Яр Ахмедович
149. Сулейманов Исмаил Насратдинович
150. Сулейманов Нариман Гасанович
151. Султанова Айна Махмуд кызы
152. Тактаров Константин Павлович
153. Тарханов Петр Николаевич
154. Тер-Манвелов Гурген Степанович
155. Титов Семен Андреевич
156. Тонконогов Дмитрий Андреевич
157. Трепп Виктор Яковлевич
158. Умблия Эммануил Эммануилович
159. Усейнов Сафар Мамед оглы
160. Фатуллаев Али Джаббар оглы
161. Ферберг Моисей Соломонович
162. Филимонов Дмитрий Алексеевич
163. Хайс Семен Михайлович
164. Халилов Гамза Мамед оглы
165. Харитонов Александр Григорьевич
220
166. Хохлов Валентин Дмитриевич
167. Цыпленков Иван Максимович
168. Чинник Эдуард Иванович
169. Чуйков Дмитрий Иванович
170. Шарифов Абдулла Мухамедович
171. Шахназаров Вартан Александрович
172. Шорр Антон Ефимович
173. Эпштейн Наум Львович
174. Эфендиев Шафиг Габиб оглы
175. Яковлев Дмитрий Васильевич
176. Якубов Мелик Балаевич
II КАТЕГОРИЯ
1. Васюков Иван Дементьевич
2. Гасанов Зарбали Гасанович
3. Даниелян Мария Аркадьевна
4. Денисов Алексей Родионович
5. Депутатов Михаил Семенович
6. Каплун Наум Абрамович
7. Круглов Алексей Иванович
8. Новосельцев Петр Георгиевич
9. Охрименко Филипп Григорьевич
10. Романов Дмитрий Андреевич
11. Савельев Николай Васильевич
12. Шульга Сергей Петрович
Утверждено 25 сентября 1938 года
I КАТЕГОРИЯ
1. Алекперов Курбан Али Садыхович
2. Али Мурадбейли Джамиль Джумшуд оглы
3. Алиев Баба Баба оглы
4. Алиев Джебраил Гусейн Кули оглы
5. Алиев Искендер Али оглы
6. Амиров Гайк Шамирович
7. Андриевский Иван Федорович
8. Асадуллаев Ибрагим Мухтар оглы
9. Асланов Теймур Захарович
10. Бабаян Асатур Андреевич
11. Багдасаров Яков Авакович
221
12. Багиров Балабек Ага оглы
13. Байрамов Азад Байрамович
14. Бекле Павел Яковлевич
15. Валуев Федор Исаевич
16. Василькин-Бекдемиров Галей Хейруллович
17. Велибеков Багатур Касум оглы
18. Велиев Джебраил Джавад оглы
19. Витовский Михаил Калистратович
20. Воронкин Виктор Михайлович
21. Гаджиев Зейнал Акперович
22. Герман Павел Дмитриевич
23. Деркач Николай Максимович
24. Джангиров Исрафил Мустафаевич
25. Егиазаров Гайказ Саркисович
26. Егоров Трофим Иванович
27. Зенин Федор Прокофьевич
28. Ильдрым Чингиз
29. Калинчев Сергей Алексеевич
30. Кауфман Роберт Ансович
31. Киршбаум Исай Иосифович
32. Кокорев Павел Васильевич
33. Кокорин Михаил Дмитриевич
34. Королев Георгий Логинович
35. Кострюков Василий Иванович
36. Кроль Сергей Георгиевич
37. Крыжановский Николай Демьянович
38. Крылов Василий Сергеевич
39. Курилов Александр Никитич
40. Курников Виктор Иванович
41. Лебедев Владимир Александрович
42. Лукоянов Федор Иванович
43. Макеев Александр Александрович
44. Малевич Степан Михайлович
45. Мамедов Абульфат Гейдар оглы
46. Мелконян Арам Осипович
47. Мнацаканов Аванес Богдасарович
48. Муравьев Петр Николаевич
49. Мураков Андрей Александрович
50. Мусаев Гусейн Мамед оглы
51. Мухин Григорий Иванович
52. Ников Алексей Пантелеевич
53. Овчаренко Дмитрий Яковлевич
222
54. Пашин Михаил Дмитриевич
55. Пашин Николай Дмитриевич
56. Первушин Павел Васильевич
57. Раклов Петр Петрович
58. Раскатов Матвей Иванович
59. Расулов Лятиф Яхьяевич
60. Рахманов Гасан Паша оглы
61. Ризван Хасан Иниятович
62. Савельев Андрей Филиппович
63. Сейранов Ашот Гаврилович
64. Селиверстов Андрей Алексеевич
65. Сидорчук Иван Юлианович
66. Сильченко Василий Николаевич
67. Сулейманов Фируз Алескер оглы
68. Тагиев Зейнал Садыхович
69. Торгашев Михаил Семенович
70. Трегубов Алексей Федорович
71. Усейнов Ага Бала Гули оглы
72. Фаталиев Мамед Вели оглы
73. Ферштандт Евгений Михайлович
74. Хандаров Исмаил Беглярович
75. Хитров Евгений Семенович
76. Шафиев Ага Бала Мирза оглы
77. Шахбазов Алескер Аббас оглы
78. Шенфельд Карл Янович
79. Шульман Абрам Оскарович
80. Эльбаум Иосиф Моисеевич
II КАТЕГОРИЯ
1. Аванов Роман Сумбатович
2. Агаян Аршавир Гарягинович
3. Акопов Акоп Александрович
4. Артищев Алексей Петрович
5. Асадуллаев Ядулла Сейфулл оглы
6. Бровкин Александр Матвеевич
7. Васяев Петр Сергеевич
8. Готлиб Израиль Наумович
9. Гречко Петр Леонтьевич
10. Дегтярев Павел Иванович
11. Дроздовский Георгий Брониславович
12. Дружинин Семен Васильевич
223
13. Катушкин Яков Иванович
14. Клигер Анатолий Лазаревич
15. Корнилов Евгений Степанович
16. Королев Михаил Семенович
17. Кулиев Рза Кули Азим оглы
18. Кулиш Иван Васильевич
19. Максимченко Анатолий Прокофьевич
20. Мамедов Мухтар Мамедович
21. Нестеров-Митрошин Владимир Иванович
22. Одинцов Александр Дмитриевич
23. Омаров Джемал Лютфи оглы
24. Орешин Иван Данилович
25. Пашков Михаил Петрович
26. Пильщик Липа Лазаревна
27. Погосов Ерванд Гевандович
28. Рейн Вениамин Андреевич
29. Северов Виктор Евгеньевич
30. Симонов Зяма Григорьевич
31. Ставонин Петр Григорьевич
32. Сундушников Павел Галустович
33. Суслов Александр Николаевич
34. Хаердинов Шайжан Хаердинович
35. Чихачев Герасим Никифорович
36. Чуриев Шалбуз Теиб оглы
37. Шестеряков Василий Николаевич
38. Яковлев Иван Ильич
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА
I. Архивы
Азербайджанский государственный архив кино-фотодокументов
(АГАКФД)
Архив политических документов при Управлении делами
Президента Азербайджанской Республики (Баку, Азербайджан).
Государственный архив Азербайджанской Республики (Баку,
Азербайджан).
Российский государственный архив кино-фотодокументов
(РГАКФД).
Российский государственный архив социально-политической
истории (Москва, Российская Федерация).
II. Газеты
«Бакинский рабочий» - Центральный орган ЦК КП(б)
Азербайджана.
«Коммунист» (на азер. яз.) - Центральный орган ЦК КП(б)
Азербайджана.
III. Опубликованные документы
Иа азербайджанском языке
Mir Csfar Bagirovun mshksmssi. (Arxiv materiallan). Baki: Yazigi,
1993.
Иа русском языке
Всесоюзная перепись населения 1937 года: общие итоги. Сб. док. и
мат. М.: РОССПЭН, 2007.
225
Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД.
Архив Сталина: Документы высших органов партийной и государ¬
ственной власти. 1937-1938. М.: Международный фонд «Демо¬
кратия», 2004.
Стенограммы заседаний Политбюро ЦК РКП(б)-ВКЩб). 1923—
1938: В 3 т. Т. 3. М.: РОССПЭН, 2007.
ЦК РКП(б)-ЦК ВКП(б) и национальный вопрос. Кн. 1. 1918—
1933 гг. М.: РОССПЭН, 2005.
IV. Литература
На азербайджанском языке
Bunyadov Ziya. Qirmizi terror. Baki: Azarbaycan Dovlat Na§riyyati,
1993.
Ohmadov R. Mir Cafar Bagirov. (Dovrun va§3xsiyyatin siyasi portret
cizgilari.) Baki: Nurlan, 2004.
Hasanov Camil. Ag bkabrin gara kolgasi. Baki: Azarbaycan Dovlat
Na§riyyati, 1991.
На русском языке
Атттнин Ф. Д., Алпатов Ф. Д. Дело профессора Б. В. Чобанзаде //
Восток. 1998. № 5.
Ватлин А. Ю. Террор районного масштаба: «массовые операции»
НКВД в Кунцевском районе Московской области 1937-1938 гг. М.:
РОССПЭН, 2004.
Волкогонов Д. Феномен Сталина //Вождь, хозяин, диктатор. М.:
Патриот, 1990.
Волкогонов. Д. Триумф и трагедия. Политический портрет
И. В. Сталина: В 2 кн. М.: АПН, 1989. Кн. I. Ч. 1.
Данилов В. П. Сталинизм и советское общество //Вопросы исто¬
рии. 2004. № 2.
Иванов Р. Именем Союза Советских... Жизнь и гибель комбрига
Нахичеванского. М.: Герои Отечества, 2007.
Известия ЦК КПСС. 1989. № 3.
Известия ЦК КПСС. 1989. № 7.
Ильинский М. Нарком Ягода. М.: ВЕЧЕ, 2002.
Инквизитор: Сталинский прокурор Вышинский. М.: Республика,
1992.
226
Исмаилов Э. Власть и народ. Послевоенный сталинизм в
Азербайджане. 1945-1953. Баку: Адильоглы, 2003.
Кирилина А. Неизвестный Киров. СПб.; М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001.
Кожинов В. Загадка 37 года. Правда сталинских репрессий. М.:
Алгоритм, 2007.
Мемуары Никиты Сергеевича Хрущева // Вопросы истории.
1990. №4.
Наше отечество. Опыт политической истории: В двух томах. М.:
ТЕРРА, 1991. Т. 2.
О культе личности и его последствиях: Доклад первого секретаря
ЦК КПСС тов. Хрущева Н. С. XX съезду Коммунистической партии
Советского Союза. 25 февраля 1956 года // Известия ЦК КПСС.
1989. № 3.
О так называемой «Антипартийной контрреволюционной группе
правых Слепковаи других» («Бухаринскаяшкола»)//Известия ЦК
КПСС. 1990. № 2.
О так называемой «Антипартийной контрреволюционной группе
Эйсмонта, Толмачева и других //Известия ЦК КПСС. 1990. №11.
О так называемом «национал-уклонизме» //Известия ЦК КПСС.
1990. № 9.
О так называемой «Султан-Еалиевской контрреволюционной ор¬
ганизации» //Известия ЦК КПСС. 1990. № 10.
Платформа «Союза марксистов-ленинцев» («Группа Рютина») //
Известия ЦК КПСС. 1991. № 8.
Радзинский Э. Сталин. М.: ВАГРИУС, 1997.
Рыбас С., Рыбас Е. Сталин. Судьба и стратегия: В двух книгах. М.:
Молодая гвардия, 2007.
Синявский С. Л., Тедьпуховский В. Б. Рабочий класс СССР
(1938-1965 гг.). М.: Политиздат, 1971. С. 18.
Сталин И. Вопросы ленинизма. М.: ОГИЗ, 1947.
Хлевнюк О. В. 1937-й: Сталин, НКВД и советское общество. М.:
Республика, 1992.
V. Интернет-ресурсы
http://stalin. memo.ru/spisk i /
www.Sakharov-center.ru/asfcd/auth_book.xtmpl
ИМЕННОЙ УКАЗАТЕЛЬ
Агавердиев Гусеинбала (1888-1938) - в 1937 г. занимал должности заместите¬
ля председателя Совнаркома Азербайджанской ССР, наркома местной про¬
мышленности республики. Репрессирован - 33,44, 87,109, 116,126, 131
Агрба Алексей (1897-1938) - в 1933-1934 гг. - председатель ГПУ при СНК
Азербайджанской ССР, в 1934-1936 гг. - 2-й секретарь ЦК КП (б) Азер¬
байджанской ССР. Впоследствии секретарь Абхазского обкома Компартии
Грузии. Репрессирован - 44, 50
Айдамиров Мирза Мелик оглы в 1936-1938 гг. бывший член и председатель
Верховного суда Азербайджанской ССР - 140, 185, 192
Айрапетов (Арто) Артавазд - в 1937 г. работник аппарата ЦК Компартии Азер¬
байджана. Репрессирован - 109, 142
Акопов Атанес - в 1936-1937 гг. - 2-й секретарь ЦК Компартии Азербайджана.
Репрессирован - 44,118-120, 131,174
Алекберли Мамед Казым (1905-1938) - до 1936 г. председатель правления Со¬
юза писателей Азербайджана. Репрессирован - 81, 97
Алигусейнов Агагусейн - в 1937 г. назначен прокурором Азербайджанской
ССР. В 1938 г. был членом «тройки» по Азербайджанской ССР. Впослед¬
ствии работал главным арбитром при Совете министров Азербайджанской
ССР - 109,132,148,149,151,186,192
Амирасланов Абид - в 1937 г. председатель Азербайджанского совета професси¬
ональных союзов. Репрессирован - 49, 104, 134, 151, 186
Анашкин Иван - (1880-1937) Ветеран рабочего движения в Баку. Член больше¬
вистской партии с 1905 г. В 1917-1920 гг. член Бакинского комитета партии,
председатель профсоюза, член Кавказского крайкома РКП(б). Репрессиро¬
ван - 42
Анисимов Иван - в 1937-1938 гг. руководитель погранвойск НКВД Азербайд¬
жанской ССР. Репрессирован-119
Атакишиев Агасалим - в 1937-1938 гг. сотрудник аппарата НКВД Азербайд¬
жанской ССР. В послевоенные годы заместитель наркома государственной
безопасности республики, министр внутренних дел. Осужден в 1956 г. по
делу Багирова и др. - 6, 132
Ахундзаде Джангир - в 1937 г. заведующий отделом ЦК Компартии Азербайд¬
жана. Член первого состава «тройки» в Азербайджане. Репрессирован - 44,
ПО, 118, 126, 138, 185, 187
Ахундов Рухулла (1897-1938) - редактор газеты «Коммунист» и др. В 1924—
1930 гг. - секретарь ЦК КП (б) Азербайджанской ССР, директор Азернешр
(государственное книжное издательство), нарком просвещения Азербайд¬
жанской ССР. В 1936 г. арестован, будучи на посту председателя по делам
228
искусств Азербайджанской ССР. Репрессирован - 33, 77, 78, 87, 90-92, 96-
98, 101,107, 108,129-131,187.
Бабазаде Лейла - партийный и советский работник, в 1938 г. председатель
АСПС - 152, 159
Багиров Мир Джафар (1895-1956) - в 1933-1953 гг. первый секретарь ЦК
Компартии Азербайджана. Осужден и расстрелян в 1956 г. за активное уча¬
стие в нарушениях закона, повлекшее массовую гибель невинных людей - 6,
7, 34-44, 48-50, 72, 73, 74, 78, 80, 86-93, 97-101, 106-108, 110, 115, 118-122,
125-127,132,138,140,141,146-148,156,157,159,160,168,178,181
Баграмов Алексей - в 1937 г. работник водного хозяйства, брат Ивана Багра¬
мяна - известного советского военного, в будущем маршала Советского Со¬
юза. Арестован в 1937 г. по обвинению во вредительстве. Был освобожден
после вмешательства брата, который обратился с просьбой к командующему
Киевским военным округом Тимошенко. Тот по своим каналам обратился к
Багирову, после чего дело было пересмотрено, и Ваграмова освободили. Впо¬
следствии находился на руководящей хозяйственной работе в Азербайджа¬
не - 40, 109,128
Бадамян Сурен - в 1937 г. председатель Нагорно-Карабахского облисполкома.
Репрессирован - 109, 119,124
Байрамов Орудж - в начальный период «большого террора» находился на руко¬
водящей хозяйственной работе. Принадлежность в 20-е годы к троцкистской
оппозиции стала поводом для исключения его из партии, а затем и ареста.
Репрессирован - 53, 63
Балахлинский Закария (1898-1938) - В 1920-1930-е годы ответственный се¬
кретарь Закатальского уездного комитета КП(б) Азербайджана, председате¬
лем Бакинского Совета народного хозяйства, заместитель, затем председа¬
тель ВСНХ Азербайджанской ССР, заместитель наркома РКИ ЗСФСР, в
1937-1938 гг. нарком легкой промышленности Азербайджанской ССР. Не¬
однократно избирался делегатом партийных и советских съездов Азербайд¬
жана и Закавказья. Репрессирован - 142, 188, 217
Бахарлы (Велиев) Мамед Гасан (1896-1943) - ученый-этнограф. Репрессиро¬
ван - 75
Беленький Лев - в 1938-1938 гг. врач внутренней тюрьмы НКВД - 118, 120,
183, 192
Берия Лаврентий (1899-1953) - к началу «большого террора» руководитель За¬
кавказской краевой партийной организации. В 1938 г. стал вначале замести¬
телем народного комиссара внутренних дел СССР, а затем главой этого ве¬
домства. Арестован в 1953 г., приговорен к расстрелу за массовые нарушения
закона, повлекшие многочисленные жертвы - 34, 39-42,44, 62-64, 73, 74, 77,
78, 132, 147, 158, 162, 164-166
Билендерли Гусейнали (1905-1937) - ученый-литературовед. Репрессирован -
80, 102, 103, 139
Борщев Тимофей (1901-1956) - в 1937-1938 гг. один из руководителей НКВД
Азербайджанской ССР. На судебном процессе 1956 г. против Багирова и
других - один из главных обвиняемых. Приговорен к расстрелу - 6, 40, 117,
181
Бренер Александр - в 1937 г. один из заведующих отделом ЦК Компартии
Азербайджана. Репрессирован - 109, 152
229
Букшпан Александр (1898-1937) - профессор Азербайджанского государ¬
ственного университета, ученый-историк. Репрессирован - 77,102, 139
Буниатзаде Дадаш (1888-1938) - партийный и советский работник, в 1920-
1922 - нарком просвещения, в 1922-1923 - нарком продовольствия, в 1930-
1932 гг. председатель Совнаркома Азербайджанской ССР, в 1932-1936 - на¬
родный комиссар земледелия ЗСФСР. Репрессирован -129,182, 187, 210
Везиров Гамбай (1899-1937) - в 1937 г. командир Азербайджанской горно¬
стрелковой дивизии им. Орджоникидзе. Репрессирован - 118,187
Везиров Гейдар - в 1937 г. нарком земледелия Азербайджанской ССР. Репрес¬
сирован - 87,89,105,106,109,118,126,129,150
Велибеков Багатур (1894-1938) - в 1937 г. прокурор Азербайджанской ССР,
один из руководителей АзФАНа. Репрессирован - 101,105, 222
Вургун Самед (1906-1956) - выдающийся азербайджанский, советский поэт -
91,97, 98
Гаврилов Петр - в 1936-1938 гг. сотрудник НКВД Азербайджанской ССР - 71,
72, 117, 177, 192
Гаджибеков Узеир (1885-1948) - выдающийся азербайджанский композитор
-156-158
Гаджиев Мухтар Гаджи оглы (1876-1938) - член большевистской партии с
1904 г. После победы Советской власти в Азербайджане в 1921 г. был избран
председателем ЦИК республики. Впоследствии был наркомом социального
обеспечения, земледелия, председателем Верховного суда, членом Централь¬
ной контрольной комиссии. Репрессирован - 49, 87, 88, 94, 102, 103,105, 210
Гасанбеков Балабек (1899-1937) - профессор, экономист. В 1936 г. ректор Аз¬
госуниверситета Репрессирован - 77,80,87,92,101,102,108,139
Герасимов Петр - в 1936-1937 гг. начальник Управления госбезопасности
НКВД Азербайджанской ССР. Репрессирован - 44, 47, 48, 147, 176, 177
Гикало Николай (1897-1938) - партийный и советский работник, в 1929-
1930 гг. занимал пост первого секретаря ЦК Компартии Азербайджана, впо¬
следствии репрессирован - 34, 38, 41
Гинзбург - в 1937 г. главный инженер объединения «Азнефть». Репрессиро¬
ван-83, 89, 98,108, 116
Годжаев Салех - после 1937 г. ректор Азербайджанского индустриального ин¬
ститута- 109, 152
Григорян Хорен (1902-1956) - в 1936-1938 гг. один из руководителей в цен¬
тральном аппарате НКВД Азербайджанской ССР. В 1953 г. будучи мини¬
стром внутренних дел Армянской ССР арестован, привлечен к судебному
разбирательству по делу Багирова и др. Осужден в 1956 г. к расстрелу - 6,
131, 132, 175, 180, 181, 182
Губайдуллин Газиз (Азиз) (1887-1938) - выдающийся ученый-востоковед.
В 1928 г. - профессор и декан восточного факультета Азербайджанского го¬
сударственного университета, заведующий кафедрой истории тюрко-татар¬
ских народов, декан Востфака АзГУ; член государственного ученого совета
Азербайджана, в 1925-1937 гг. - заведующий организационно-издательским
отделом Азербайджанского центрального государственного архива. Репрес¬
сирован - 90, 102, 139
Гульбис Роберт (1899-1937) - бывший латышский стрелок. В 1934-1936 гг.
являлся одним из секретарей ЦК Компартии Азербайджана. В 1937 г. воз¬
230
главлял объединение «Азнефтекомбинат». Накануне ареста покончил со¬
бой - 44, 142, 151
Гусейн Джавид (Гусейн Раси-заде) (1884-1941) выдающийся азербайджан¬
ский поэт-драматург. Репрессирован - 43, 97, 107, 168
Гусейн Мехти (Мехти Али Гусейнов) (1909-1965) писатель, в 30-е годы при¬
мыкал к направлению «Пролеткульта», в будущем первый секретарь Союза
писателей Азербайджана - 97
Гусейнов Микаил (1900-1937) - арестован в январе 1937 г. на должности заве¬
дующего отделом пропаганды, агитации и печати ЦК Компартии Азербайд¬
жане по обвинению в контрреволюционной, троцкистской, националистиче¬
ской деятельности. Репрессирован - 80, 87, 101, 107, 108, 139
Гусейнов Мирза Давуд (1888-1938) член большевистской партии с ноября
1918 г. Был председателем комитета «Гуммет». На первом съезде Компартии
Азербайджана избран председателем партии. После установления Советской
власти работал заместителем председателя ревкома и наркомом иностран¬
ных дел Азербайджанской ССР. В 1922 г. назначен заместителем наркома
по делам национальностей РСФСР. С 1923 по 1929 г. - заместитель пред¬
седателя Совнаркома ЗСФСР, нарком иностранных дел, нарком финансов
ЗСФСР. В 1930-1933 гг. - первый секретарь ЦК Компартии Таджикистана.
В дальнейшем работал в Наркомпросе РСФСР. Был женат на дочери быв¬
шего премьера АДР Ф. Хойского. Репрессирован - 33,42, 91, 101, 187, 211
Гусейнов Салман - в 1937 г. председатель Исмаиллинского райисполкома. Ре¬
прессирован - 133,167
Гусейнов Хальфа - в 1937 г. первый секретарь Шамахинского райкома Репрес¬
сирован - 101, 102,128, 130,131
Джабиев Габиб - (1899-1938). В 1918 г. вступил в большевистскую партию.
Участник первого съезда Компартии Азербайджана. С 1920 г. на партийной
работе. Был редактором рада партийных изданий, в том числе органа ЦК
КП(б) Азербайджана газеты «Коммунист» В 1929-1930 гг. - зав. отделом
ЦК Компартии Азербайджана. В 1930-1933 гг. - заместитель председателя
Колхозцентра СССР. В 1933-1937 гг. на работе в Наркомате пищевой про¬
мышленности СССР. Репрессирован - 42, 91,101,105, 107, 187
Джавад Ахмед (Джавад Ахундзаде) (1902-1937) -известный азербайджан¬
ский поэт. Автор гимна Азербайджанской Республики. В 1924-1926 гг. - от¬
ветственный секретарь Общества советских писателей Азербайджана. Ре¬
прессирован - 75, 107
Джебраилов Мамед Гусейн (1900-1938) - в 1937 г. секретарь Нахичеванского
райкома партии. Репрессирован - 118, 142, 211
Джуварлинский Мамед (1902-1937) - в 1934-1935 гг. - народный комиссар
просвещения, затем до 1937 г. - секретарь Нухинского ((Пекинского) горко¬
ма партии Азербайджанской ССР. Репрессирован - 87, 103, 139, 180
Довлатов Исай (1887-1938) - партийный и советский работник. Главный ар¬
битр при Совнаркоме Азербайджанской ССР. Репрессирован - 39, 211
Дубинский Илья - до 1936 г. руководитель кинофикации в Азербайджане. Ре¬
прессирован - 76, 95, 98
Емельянов Степан (1902-1988) - в 1937-1938 гг. партийный работник, с 1939 г.
народный комиссар внутренних дел Азербайджанской ССР, в 1956 г. осуж¬
ден по делу Багирова и других за массовые нарушения закона, повлекшие
большие человеческие жертвы - 6
231
Зейналлы Ханафи (1896-1937) - литературовед, публицист. В 1923-1929 гг. -
главный редактор Азербайджанского госиздательства. Репрессирован - 80,
139, 184
Исмаилов Кязим - в 1939-1940 гг. 1-й секретарь Нахичеванского обкома Ком¬
партии Азербайджана - 160
Исрафилбеков (Кадырлы) Мовсум Наджмеддин (1892-1938) - член больше¬
вистской партии с 1911 г. В 1918-1920 гг. на советской работе в РСФСР. По¬
сле победы Советской власти в Азербайджане работал наркомом социаль¬
ного обеспечения, здравоохранения. Репрессирован - 95, 96, 97, 99, 101, 105,
109, 142,
Караев Али Гейдар (1896-1938) - в 1919 г. - член Парламента Азербайджан¬
ской Республики, редактор газеты, председатель Бакинской рабочей кон¬
ференции. В 1920 г. председатель Бакинского ревкома, в 1920 г,- комиссар
юстиции и комиссар труда временного ВРК Азербайджана, председатель
Исполнительного комитета Бакинского городского Совета, чрезвычайный
комиссар Шемахинского уезда Бакинской губернии, в 1920-1921 гг. - на¬
родный комиссар по военным и морским делам Азербайджанской ССР.
В 1922 г. - заместитель народного комиссара по военным и морским делам
ЗСФСР, начальник Частей особого назначения ЧК при СНК Азербайджан¬
ской ССР. В 1923 г.-на партийной работе. В 1924-1925 гг,-член РВС СССР,
в 1925-1929-2-й секретарь ЦК КП(б) Азербайджана, в 1929-1930 гг. - 2-й
секретарь Закавказского краевого комитета ВКП(б), в 1930 г. - ответствен¬
ный секретарь Гянджинского окружного комитета КП(б) Азербайджана, в
1932 г. - в Исполнительном Комитете Коммунистического Интернационала,
в 1937 г. - инструктор-преподаватель Института массового заочного обуче¬
ния партийного актива при ЦК ВКП(б). Репрессирован - 33, 42, 80, 81, 91,
109,122, 131, 187, 188
Касимов Юсиф (1896-1957) - в 1927-1929 гг. и в 1931 г. секретарь ЦК Ком¬
партии Азербайджана. В дальнейшем на руководящей партийной работе в
Ленинграде и Сибири. Репрессирован - 33, 42, 91, 102,120-122, 171, 188
Касумов Мир Башир (1879-1949) - старый большевик, 1921-1924 и 1931
1935 гг. - заместитель председателя ЦИК Азербайджанской ССР, в 1935-
1937 гг. - народный комиссар социального обеспечения Азербайджанской
ССР, в 1937-1938 гг. - и.о. председателя ЦИК Азербайджанской ССР, в
1938-1949 гг. - Председатель Президиума Верховного совета Азербайджан¬
ской ССР - 127, 185
Керимов Али - до 1937 г. директор Азербайджанского государственного драма¬
тического театра. Репрессирован - 91, 98
Киров Сергей (1884-1934) - в 1921-1925 гг. секретарь ЦК и БК Компартии
Азербайджана - 13, 14, 30-33, 48-50, 53, 54, 55, 58, 59, 92, 122
Клименчич Илья - работник аппарата НКВД Азербайджанской ССР. Репрес¬
сирован - 117, 148
Крылов Александр (1888-1938) - старый большевик, в 1937 г. один из руково¬
дителей нефтяной промышленности Азербайджана. Репрессирован - 63, 89,
109,212
Кулиев Мустафа (1893-1938) - в 1922-1928 гг. - нарком просвещения Азер¬
байджанской ССР, в дальнейшем на руководящей партийной работе в Ка¬
захстане и Украине. Репрессирован - 42, 44, 92
232
Кулиев Теймур (1888-1965) - в 1934-1936 гг. - председатель спецколлегии
Верховного Суда Азербайджанской ССР, в 1936-1937 гг. - председатель
Верховного Суда Азербайджанской ССР, в 1937-1953 председатель Совнар¬
кома республики, затем 1-й заместитель председателя СМ Азербайджанской
ССР, 1953-1954 гг. - председатель СМ Азербайджанской ССР. - 109, 110,
127, 131, 132, 138, 140, 153, 154, 159, 191
Курбанов Сейфулла (1906-1937) - в 1937 г. - 1-й секретарь Кюрдамирского
районного комитета партии. В октябре 1937 на II Пленуме ЦК КП(б) Азер¬
байджана избран членом Бюро ЦК и выдвинут кандидатом в депутаты Вер¬
ховного Совета СССР. Репрессирован - 109, 127, 133, 152
Литвин Михаил - в конце 1937 г. инспектировал работу НКВД Азербайджан¬
ской ССР по поручению НКВД СССР. Репрессирован - 147
Лиховидов Иван - в 1937 г. в качестве представителя прокуратуры входил в со¬
став первой «тройки» вместо репрессированного Дж. Ахундзаде - 138, 192
Мамедханов Мамедхан - член большевистской партии с 1917 г. Участник пер¬
вого съезда Компартии Азербайджана. После 1920 г. занимал посты пред¬
седателя Карягинского уездного исполкома, председателя Совнаркома На¬
хичеванской АССР, заместителя председателя ЦИК Азербайджанской ССР,
секретаря Кубинского райкома партии. Репрессирован - 109, 118, 213
Манукян Михаил - в 1937-1938 гг. -1-й секретарь Нагорно-Карабахского обко¬
ма Компартии Азербайджана - 124, 160
Маркаров Артем - секретарь ЦК ЛКСМ Азербайджана. Репрессирован - 109
Маркарян Рубен (1896-1956) - в 1937-1938 гг. один из руководителей НКВД
Азербайджанской ССР, в том числе в должности заместителя наркома. Впо¬
следствии занимал должность министра госбезопасности Дагестанской
АССР. Осужден по делу Багирова и др. в 1956 г. за допущенные массовые
беззакония - 71, 175
Матулевич - в 1937-1938 гг. руководитель одной из выездных сессий Военной
коллегии Верховного суда СССР, действовавшей в Азербайджане - 138,139
Маштаков Григорий - в 1937 г. начальник Политотдела Каспийского пароход¬
ства «Каспар». Репрессирован - 119
Меняйлов Иван - в 1937 г. начальник пароходства «Каспар». Репрессирован -
98, 99, 120,213
Мирзоян Левон Исаевич (1897-1938) - член большевистской партии с 1917 г.
В 1918 г. депутат Баксовета. С 1920 г. - секретарь, затем председатель Азер¬
байджанского Совета профсоюзов, нарком труда. С января 1922 г. секретарь
Бакинского комитета, а с 1925 г. - ЦК Компартии Азербайджана. Более все¬
го запомнился строительством в Баку отдельного армянского городка - Ар-
меникенда. В 1929-1933 гг. секретарь Пермского окружкома, 2-й секретарь
Уральского обкома партии. С января 1933 г. первый секретарь Казахского
крайкома, а затем ЦК Компартии Казахстана. Репрессирован - 33, 42, 92,
107, 108, 122
Мирсалаев Беюкага - до 1937 г. секретарь Ленкоранского райкома партии. Ре¬
прессирован - 98, 103, 104
Мусабеков Газанфар Махмуд оглы (1888-1938) - с 1918 г. член большевист¬
ской партии. После падения власти большевиков в Баку выехал в Россию.
После установления Советской власти в Азербайджане работал наркомом
продовольствия. В 1922-1930 гг. председатель Совнаркома республики.
В 1929-1931 гг. - председатель АзЦИК. В 1932-1936 гг. - председатель Сов-
233
наркома ЗСФСР. В 1936-1937 гг. - один из председателей ЦИК СССР. Ре¬
прессирован - 87,116,119,129,182,185,187,188, 213
Мусатов Николай - в 1937-1938 гг. сотрудник центрального аппарата НКВД
Азербайджанской ССР - 174, 175, 179, 180
Мустафаев Курбан - в 1937 г. первый секретарь Кировабадского горкома пар¬
тии. Репрессирован - 44, 101, 125, 142
Исмаилзаде Микаил Мушфиг (1908-1939) - видный азербайджанский поэт.
Репрессирован -43, 97, 107
Нагиев Али - в 1937 г. один из секретарей сельских районных комитетов партии.
Репрессирован - 109,127, 142, 152, 179, 213
Надиршин - в 1937 г. один из секретарей сельских районных комитетов партии.
Репрессирован - 99
Назарли Гаджибаба (1895- 1938) - в 1937 г. писатель, председатель оргкомите¬
та по проведению первого съезда писателей Азербайджана. Репрессирован
97,184
Нариманов Музаффар (1897-1938) - в 1937 г. секретарь Бакинского горкома
ВКП (б). Репрессирован - 42,44,118,120
Нариманов Нариман Кербалай Наджаф оглы (1871 1925) член большевист¬
ской партии с 1905 г. В 1917 г. стал председателем организации «Гуммет».
В апреле-июне 1918 г. нарком городского хозяйства Бакинского совнаркома.
С 1919 г. работал на должностях заведующего Ближневосточным отделом
Наркомата иностранных дел РСФСР, заместителем наркома по делам наци¬
ональностей РСФСР. В 1920-1922 гг. председатель ревкома, председатель
Совнаркома Азербайджанской ССР. В 1922 г. был избран одним из председа¬
телей ЦИК СССР. Кандидат в члены ЦК ВКП(б). В последние годы жизни
расходился во взглядах на характер проводимой в стране национальной по¬
литики со Сталиным и некоторыми другими руководителями партии - 12,
24,33
Никитченко - 1938 г. руководитель одной из выездных сессий Военной колле¬
гии Верховного суда СССР, действовавшей в Азербайджане - 138,142
Николаев Н. С. - профессор Азербайджанского государственного университе¬
та, подозревался в сочувствии троцкизму. Репрессирован - 32, 61, 76, 102,
133
Окиншевич Александр - в 1937 г. секретарь БК Компартии Азербайджана. Ре¬
прессирован - 109
Олин Арнольд - В 1931-1934 гг. - секретарь Закавказского Крайкома ВКП(б)
по транспорту и снабжению, в 1934-1936 гг. - постоянный представитель
Закавказья при Совнаркоме СССР. С 1936 г. - Председатель исполкома Ба¬
кинского Совета Репрессирован - 109, 134, 141
Ордубади Мамед Сеид (1872-1950) - видный азербайджанский писатель-про-
заик - 98
Орханбейли Мамед (1893-1937) - врач, в 1937 г. обвинялся в пантюркизме. Ре¬
прессирован - 138
Пепинов Ахмед бек (1893 1938) - деятель Азербайджанской демократической
республики. С 1934 г. заместитель наркома Казахской ССР. Репрессиро¬
ван-81, 105,219
Петерсон Арвид - в 30-е годы один из руководителей нефтяной промышлен¬
ности Азербайджана. Репрессирован - 44, 87, 88, 117, 214
234
Плешаков Михаил (1886-1938) - ветеран революционного рабочего движения
в Баку. После 1920 г. активный партийный функционер. С 1930 г. работал
вне пределов Азербайджана. Репрессирован - 214
Погосов Петр - в 1937 г. первый секретарь Нагорно-Карабахского обкома Ком¬
партии Азербайджана. Репрессирован - 109, 118, 124
Полонский Владимир (1893-1937) - в 1930-1932 гг. первый секретарь ЦК Ком¬
партии Азербайджана. В дальнейшем на профсоюзной работе в Москве. Ре¬
прессирован - 34, 42
Прозументик Роберт - в 1937 г. один из руководителей нефтяной промышлен¬
ности Азербайджана. Репрессирован - 83, 89
Раев Михаил (Каминский Яков) - (1894-1939) - в 1938 г. нарком внутренних
дел Азербайджанской ССР. Репрессирован - 147, 148, 151, 167, 175, 181-183
Расулзаде Ага Гусейн (1884-1938) - партийный и советский работник, в 1937 г.
возглавлял писательскую организацию Азербайджана. Репрессирован - 98,
167
Расулзаде Мамед Эмин (1884-1955) - один из основателей современного Азер¬
байджанского государства, лидер партии «Мусават». С 1922 г. в эмиграции.
Возглавлял азербайджанскую политическую эмиграцию. Умер в 1955 г. в
Анкаре - 100, 101, 108, 151
Расулов Лятиф - до 1937 г. один из кандидатов в члены Бюро ЦК Компартии
Азербайджана. Репрессирован - 44, 87, 133, 223
Рахман Арон - в 1937 г. главный редактор газеты «Бакинский рабочий». Ре¬
прессирован - 87, 109,119, 214
Рахманов Гасан - в 1937 г. был вначале начальником Политотдела «Каспара»,
а затем секретарем Нахичеванского обкома партии. Репрессирован - 44, 99,
118-121, 125, 223
Рахманов Усеин (Гусейн) (1902-1938). После установления Советской власти
в Азербайджане занимал руководящие должности в комсомоле. Был секре¬
тарем ЦК ВЛКСМ. С 1932 г. - 2-й секретарь ЦК Компартии Азербайджана.
В 1933 г. назначен председателем Совнаркома республики. Репрессирован -
44, 87, 101, 118-120,131,187
Рахмеева Мамура - в 1937 г. работник аппарата ЦК Компартии Азербайджана.
Репрессирована - 44, 105, 109
Ремиханов Мамед Расул - в 1937 г. заведующий отделом ЦК Компартии Азер¬
байджана. Репрессирован - 109, 127
Рубенов Рубен - в 1933 г. Первый секретарь ЦК Компартии Азербайджана. Ре¬
прессирован - 34
Русавский Семен - в 1937 г. секретарь одного из Бакинских районных комите¬
тов партии. Репрессирован - 87, 214
Рустам Сулейман (1906-1989) - азербайджанский советский поэт - 97, 98, 157
Савиных - ответственный работник «Каспара». Репрессирован - 98, 120, 214
Санылы Гаджи Керим (Саниев) (1878-1937) - поэт и прозаик. Репрессиро¬
ван - 97, 184
Сапфир - в 1937-1938 гг. работник НКВД, затем прокуратуры Азербайджан¬
ской ССР- 178
Сафаров Гасан - в 1936-1937 гг. заведующий отделом ЦК Компартии Азер¬
байджана. Репрессирован - 98, 101, 105, 126, 129, 214
Сеид Гусейн Садиг (Гусейн Садыхзаде) (1887-1938) - популярный в 1920-30
годы писатель, критик. Работал в газетах «Новая жизнь», «Каспий», «Бах-
235
лул», «Кялният», «Гуртулуш». В 1913-1914 гг. - главный редактор газеты
«Игбал». Репрессирован - 97
Синайский-Михайлов Сергей - в 1936-1938 гг. ответственный сотрудник аппа¬
рата ЦК Компартии Азербайджана - 49, 52, 109
Синицин Михаил - в 1937-1938 гг. главный редактор газеты «Бакинский рабо¬
чий». Репрессирован - 152
Слуцкий Семен - в 1936-1937 гг. начальник «Азнефтекомбината». Репрессиро¬
ван-89, 98,109, 116,117,215
Сталин Иосиф (1879-1953) - секретарь (генеральный) ЦК ВКП(б)-ЦК
РКП(б)-ЦК КПСС в 1922-1953 гг. Главный инициатор массовых репрес¬
сий - 14, 18-23, 25-35, 38-40, 50, 52, 55, 58, 59, 61-63, 68-73, 76-78, 81-87,
90, 92, 93, 95, 98, 100, 102, 108, 110, 118, 120-122, 125, 131, 132, 143-145, 147,
153,155-159,162,163,165,166,170,171,174,180,181,194-196, 205
Султанов Гамид (1889-1938) - член большевистской партии с 1907 г. Актив¬
ный деятель организации «Гуммет» в 1917-1918 гг. Делегат первого съезда
Компартии Азербайджана, введен в состав первого ревкома. После установ¬
ления Советской власти назначен наркомом внутренних дел. Впоследствии
занимал посты наркома торговли, председателя Совнаркома Нахичеванской
АССР, секретаря ЦИК Азербайджанской ССР, наркома коммунального хо¬
зяйства. Репрессирован - 87,99, 101, 105, 106, 109, 116, 128-131,168,187, 233
Султанов Султан - в 1937 г. секретарь Нахичеванского обкома. Репрессиро¬
ван- 109, 127,142, 151, 152, 173, 215
Султанова Айна (1895-1938) - в 1936-1938 гг. народный комиссар юстиции
Азербайджанской ССР, жена Гамида Султанова, сестра Газанфара Мусабе-
кова. Репрессирована - 58, 116,119, 220
Сумбатов-Топуридзе Ювелиан (1889-1960) -в 1905 г. вступил в РСДРП. Участ¬
ник Гражданской войны. С 1920 г. работал в органах госбезопасности Азер¬
байджана. С 1933 г. заместитель председателя, а с 1934 г. председатель ГПУ,
с 1937 г. нарком внутренних дел Азербайджанской ССР, а с апреля 1938 -
начальник управления в аппарате НКВД СССР. В 1947 г. вернулся в Азер¬
байджан на должность заместителя председателя Совмина республики. Аре¬
стован в июле 1953 г. В ходе следствия сошел с ума. Умер в психиатрической
больнице в 1960 г. - 40, 47, 48, 50-52, 99, 110, 117, 134, 135, 147, 175, 176, 178,
179, 181
Тагиев Ибрагим (1894-1938) - в 20-30-е годы партийный, советский работник.
Репрессирован - 40, 87, 134, 185
Тактаров Константин - в 1937 г. секретарь одного из Бакинских районных ко¬
митетов партии. Репрессирован - 109, 142, 220
Талыблы Беюкага (1897-1938) - в 20-30-е годы партийный, советский работ¬
ник, писатель. Репрессирован - 80, 91, 92, 97, 98, 184
Тихомиров Борис (1898-1937) - в 1936 г. профессор, декан исторического фа¬
культета Азгосуниверситета. Репрессирован - 75-77, 102, 139
Тринич Ахмед Беди (1896-1937), - бывший турецкий офицер. Вступил в Ком¬
мунистическую партию. Работал на различных партийных и администра¬
тивных должностях, редактор ряда газет, директор партийного издательства
«Азернешер», затем - директор консерватории, член ревизионной комиссии
Бакинского горкома партии Репрессирован - 91, 92, 98, 130
236
Ульви Раджаб (Шашик-оглу, Шашикашвили) (1901-1938) - в 1937 г. один
из ведущих актеров Азербайджанского драматического театра. Репрессиро¬
ван - 142
Ульянов Иван Васильевич (1880-1938) - член большевистской партии с
1903 г. После установления Советской власти в Азербайджане был секре¬
тарем Ленкоранского уездного комитета партии, секретарем Бакинского
горкома партии. С 1930 г. работал в аппарате треста «Азнефть». Репресси¬
рован - 133, 167
Фараджева Кубра - после 1938 г. нарком здравоохранения Азербайджанской
ССР - 159
Фараджзаде Аскер - до 1937 г. председатель Госплана Азербайджанской
ССР. Репрессирован - 87,88,130,167, 215
Фатализаде Сумбат (1871-1938) - ветеран рабочего движения. Репрессиро¬
ван - 134
Халилов Манаф - в 1937-1938 гг. заместитель председателя Совнаркома Азер¬
байджанской ССР. Репрессирован - 160
Ханбудагов Эйюб - в 20-х годах председатель ГПУ, секретарь ЦК Компартии
Азербайджана, в 1936 г. заместитель председателя объединения «Азеритти-
фак». Репрессирован - 78,129,131
Хечумов Армаис - в 1937 г. второй секретарь Кировабадского горкома. Репрес¬
сирован - 125, 142
Хойский Фатали Хан (1875-1920) - в 1918-1920 гг. - первый премьер-министр
и министр внутренних дел (1918-1919), военный министр, министр юстиции
(1918) и министр иностранных дел (1918-1919 и 1919-1920) Азербайджан¬
ской Республики. Эмигрировал после оккупации Азербайджана Советской
Россией. Пал жертвой армянских террористов в Тифлисе в 1920 г. - 106, 227
Хрущев Никита (1894-1971) - в 1953-1964 гг. Первый секретарь ЦК
КПСС. Главный инициатор реабилитации жертв массовых репрессий 1937-
1938 гг. - 13, 14, 30, 34, 90, 194
Хулуфлу Вели (1894-1938) - публицист, общественный деятель. Репрессиро¬
ван - 77, 101
Цинман Леонид - в 1937 г. сотрудник НКВД Азербайджанской ССР. Репресси¬
рован- 68,117, 148, 179, 182
Чеплаков Петр (1906-1985) - в 1938-1944 гг. 2-й секретарь ЦК Компартии
Азербайджана - 159, 160
Черный Борис - в 1937 г. секретарь одного из районных комитетов партии в
Баку, затем заведующий одним из отделов ЦК компартии Азербайджана. Ре¬
прессирован - 109,142,152,183
Чобанзаде Бекир (1893-1937) - выдающийся ученый-востоковед. Репрессиро¬
ван - 80, 90,105,115, 139, 184, 185
Шамилов Сейфулла (1902-1974) - с 1936 г. председатель правления Союза пи¬
сателей Азербайджана. Репрессирован - 97, 99, 168
Шарифзаде Аббас Мирза (1891-1938) - ведущий актер Азербайджанского дра¬
матического театра. Репрессирован - 166, 167
Шарифов Кадыр - в 1937 г. начальник НКВД Исмаиллинского района - 40, 71,
135, 192
Шахбази Таги (1892-1937) - общественный деятель, публицист. Репрессиро¬
ван - 78
237
Шахбазов Алескер (1899-1973) - в 1923 г. - ответственный секретарь Геок-
чайского уездного комитета КП(б) Азербайджана, в 1925 г. - ответственный
секретарь Нахичеванского краевого комитета КП(б) Азербайджана, в 1929 -
секретарь ЦИК Азербайджанской ССР, в 1929-1930 гг. - ответственный
секретарь Карабахского окружного комитета КП(б) Азербайджана, член За¬
кавказской краевой контрольной комиссии ВКП(б), в 1930 г. - председатель
Правления Азербайджанского Союза промкооперации, в 1930-1932 гг. -
председатель ВСНХ Азербайджанской ССР, в 1932 г. народный комиссар
лёгкой промышленности Азербайджанской ССР, в 1933 г. - директор Киро-
вабадского прядильно-ткацкого комбината, в 1933-1935 гг. - начальник По¬
литического отдела машинно-тракторной станции, в 1935 г. - председатель
Исполнительного комитета Ярдымлинского районного Совета Азербайд¬
жанской ССР, в - 1937 г. - 1-й секретарь Зувандского районного комитета
КП(б) Азербайджана, с июня 1937 г. - 1-й секретарь Ленкоранского район¬
ного комитета КП(б) Азербайджана, с августа 1937 г. - управляющий «Аз-
торгом». Репрессирован - 93, 103, 104, 223
Шахбазов Мусеиб (1898-1937)- в 1937 г. директор Азербайджанского театра
оперы. Репрессирован - 78, 109, 185,187, 216
Шер - следователь НКВД Азербайджанской ССР - 148, 180
Эминбейли Ибрагим (1894 1937) - литературный критик, пѵблицист. Репрес¬
сирован - 81, 92, 101
Эфендиев Бала (1893-1938) - в 1937 г. секретарь Закатальского райкома пар¬
тии. Репрессирован - 107, 134, 216
Эфендиев Мамед Садых (1902-1942) - театральный критик, публицист.
В 1937 г. стал наркомом просвещения Азербайджанской ССР - 87,109, 116,
142, 151, 187,
Эфендиев Султан Меджид (1887-1938) - с 1919 г. комиссар по делам мусуль¬
ман Закавказья при Наркомате по делам национальностей РСФСР, заме¬
ститель председателя Центрального бюро по делам народов Востока при ЦК
РКП(б). С 1921 по 1924 г. нарком рабоче-крестьянской инспекции, земледе¬
лия республики, с 1924 г. председатель Контрольной комиссии Компартии
Азербайджана, с 1927 г. заместитель председателя, с 1931 г. председатель
ЦИК Азербайджанской ССР. Репрессирован - 44, 87, 91, 92, 99-102, 105,
106, 109,129,130,159, 179, 182, 187, 216
Юсифзаде Ага Баба (1886-1938) - партийный, советский деятель. Репресси¬
рован - 100
Ягубов Мелик - в 1937 г. секретарь Астрахан-Баварского райкома партии. Ре¬
прессирован - 118
Ягубов Мир Теймур (1904-1970) - в 1936-1938 гг. - 1-й секретарь ЦК ЛКСМ
Азербайджана, с марта 1938 г. - 3-й секретарь ЦК Компартии Азербайджана,
с марта 1938 г. - председатель Верховного Совета Азербайджанской ССР.
В 1941-1950 гг. - нарком внутренних дел Азербайджана, комиссар государ¬
ственной безопасности Ш-го ранга, генерал-лейтенант, в 1950-1952 гг. - 2-й
секретарь ЦК КП(б) Азербайджана. С апреля 1952 г. - 1-й секретарь Бакин¬
ского областного комитета ЦК КП(б) Азербайджана. В 1953-1954 гг. - Пер¬
вый секретарь ЦК Компартии Азербайджана. В 1955 г. исключен из партии
за допущенные в прошлом нарушения социалистической законности - 148,
153, 160, 191, 192
СОДЕРЖАНИЕ
От автора 5
Глава I. Советская страна на пути к «большому террору» 13
Глава II. Азербайджан конца 20-х - начала 30-х:
политическая чехарда во власти 33
Глава III. Накануне «большого террора» 43
Глава IV. Начальный этап вакханалии 62
Глава V. Этот страшный 1937-й 80
§ 1. Огонь по штабам 80
§ 2. «Незабываемый» XIII съезд КП(б) Азербайджана 98
§ 3. Планирование репрессий 109
Глава VI. 1938 год: борьба с «врагами народа»
не ослабевает 142
Глава VII. Конец «большого террора» 162
Глава VIII. «Дайте показания, и вас не будут бить» 170
Послесловие 194
Приложения 200
Протоколы заседаний «тройки» 200
«Сталинские списки» репрессированных в Азербайджане
в 1937-1938 гг 205
Источники и литература 225
Именной указатель 228
Научное издание
История сталинизма
Исмаилов Эльдар
История «большого террора» в Азербайджане
Ведущий редактор Я. А. Волынчик
Редактор М. А. Айламазян
Художественный редактор А. К. Сорокин
Художественное оформление А. Ю. Никулин
Технический редактор М. М. Ветрова
Выпускающий редактор Е. Д. Щепалова
Компьютерная верстка Т. Т. Богданова
Корректор Е. Л. Бородина
Л. Р. № 066009 от 22.07.1998. Подписано в печать 02.02.2015.
Формат 60x90/16. Печать офсетная. Усл.-печ. л. 15.
Тираж 1000 экз. Заказ №
Издательство «Политическая энциклопедия»
127018, Москва, 3-й проезд Марьиной Рощи, д. 40, стр. 1
Тел.: 8(499) 685-15-75 (общий, факс), 8(499)709-72-95 (отдел реализации)