В. Е. МОТЫЛЕВ
профессор
ФИНАНСОВЫЙ КАПИТАЛ
И ЕГО ОРГАНИЗАЦИОННЫЕ
ФОРМЫ
ИЗДАТЕЛЬСТВО
СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
МОСКВА -1959

ПРЕДИСЛОВИЕ
Настоящая монография ставит своей целью осветить, опираясь
на ленинскую теорию империализма, развитие и дальнейшее
сращивание промышленных и банковых монополий в главных
странах империализма в условиях общего кризиса капитализма,
а вместе с тем раскрыть, проанализировать ряд связанных с раз¬
витием монополий проблем: «механику» экономического господ¬
ства финансовой олигархии, движение нормы эксплуатации про¬
летариата, соотношение монопольно высокой прибыли и средней
прибыли, монополии и конкуренции, монопольные цены и др.
Таким образом, тема монографии охватывает ряд вопросов, ко¬
торые относятся к первым двум признакам империализма. В рам¬
ках этих признаков особое внимание уделяется наиболее слож¬
ным или недостаточно освещенным научным проблемам.
Ограничение темы монографии двумя основными экономиче¬
скими признаками империализма диктуется важностью и слож¬
ностью охваченных ею вопросов. Представляя собой «крупней¬
ший, доросший до монополии, промышленный капитал, слив¬
шийся с банковым капиталом», финансовый капитал имеет
сложное строение, обусловленное закономерностями и особенно¬
стями концентрации промышленности и банкового дела, разви¬
тия промышленных и банковых монополий, их слияния, сращи¬
вания друг с другом и с монополиями других отраслей (торговли,
предприятий общественного пользования и т. п.), подчинения
монополиями государства.
В период общего кризиса капитализма монополии и финан¬
совый капитал достигают наиболее «зрелых» форм развития, тре¬
бующих особого анализа и внимания со стороны марксистско-
ленинской политической экономии. Всем этим определяется со¬
знательная концентрация внимания лишь на «узком» круге во¬
просов, непосредственно входящих в тему.
Вместе с тем данная работа не ограничивается рассмотрением
общих проблем, но и уделяет внимание особой характеристике
финансового капитала важнейших империалистических стран,
3

Вторая часть книги, посвященная отдельным странам, должна
дать конкретное, целостное представление о развитии и сращи¬
вании промышленных и банковых монополий внутри каждой
страны. Это важно не только в интересах конкретизации общих
вопросов темы, но и для удовлетворения законного интереса чи¬
тателей к вопросам «национальных» особенностей монополий и
финансового капитала главных империалистических стран. К со¬
жалению, объем книги дает возможность рассмотреть лишь глав¬
ные вопросы. При этом больше места отведено США, Англии и
Германии, меньше — Франции, Японии.
Поскольку монография посвящена отмеченным выше про¬
блемам, остальные вопросы теории империализма затрагиваются
в ней лишь в той мере, в какой это необходимо для рассмотре¬
ния вопросов непосредственной темы. В частности, это относится
к вопросам международной сети зависимостей и связей финансо¬
вого капитала (выражаясь словами В. И. Ленина). Эти вопросы
автор осветит в другой монографии, которая явится продолжением
настоящей.
Несмотря на сложность темы, автор стремился сделать книгу
доступной и для широкого круга читателей, изучающих ленин¬
скую теорию империализма.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
СОВРЕМЕННЫЕ ФОРМЫ ФИНАНСОВОГО КАПИТАЛА
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ВИДЫ И ФОРМЫ ПРОМЫШЛЕННЫХ МОНОПОЛИСТИЧЕСКИХ
ОБЪЕДИНЕНИЙ
I. Порождение концентрацией производства монополий
Исходным и определяющим в развитии монополистического
капитализма является концентрация производства. Концентрация
производства, неразрывно связанная с концентрацией и центра¬
лизацией капиталов, доходит до такой высокой ступени развития,
когда она с неизбежностью порождает монополии, ведет к уста¬
новлению их решающей роли в хозяйственной жизни страны. На
этой ступени концентрация производства становится подлинной
основой, фундаментом возникновения и развития новой, особой,
высшей и последней стадии в развитии капитализма — стадии мо¬
нополистического капитализма. Объективная неизбежность гос¬
подства монополий на этой стадии, а тем самым и всех многооб¬
разных последствий, порождаемых этим господством, вытекает из
достигнутой ступени концентрации производства и капитала и
обусловленной ею степени капиталистического обобществления
производства.
Конкурентная борьба, свойственная капиталистическому про¬
изводству, ведет с неизбежностью к концентрации и централиза¬
ции капитала и концентрации производства.
Процесс концентрации капитала тождествен с накоплением.
Концентрация капитала осуществляется за счет превращения
части прибавочной стоимости в капитал. «Всякое накопление, —
говорит Маркс, — становится средством нового накопления.
Вместе с увеличением массы богатства, функционирующего как
капитал, оно усиливает его концентрацию в руках индивидуаль¬
ных капиталистов и таким образом расширяет основу производ¬
ства в крупном масштабе и специфически капиталистических
методов производства» Ч
1 Я. Маркс, Капитал, т. I, 1955, стр. 631.
5

Процесс централизации капитала, происходящий на основе
его концентрации, представляет собой процесс слияния воедино
уже существующих капиталов. Это слияние происходит либо пу¬
тем поглощения в процессе конкурентной борьбы одними капи¬
талистическими предприятиями других (например, посредством
скупки за бесценок предприятий разорившихся конкурентов),
либо путем образования товариществ или акционерных компа¬
ний. «Это, — говорит Маркс, — концентрация уже сложившихся
капиталов, уничтожение их индивидуальной самостоятельности,
экспроприация капиталиста капиталистом, превращение многих
мелких в небольшое количество крупных капиталов» Концент¬
рация капитала и производства, увеличивая размер предприятий
и порождая возрастающие различия в конкурентоспособности
отдельных предприятий и капиталистов, обусловливает неизбеж¬
ность централизации капиталов.
Такая концентрация производства в небольшом числе круп¬
ных предприятий вносит кардинальные изменения в условия
конкурентной борьбы, делает неизбежным развитие монополий.
Монополия вырастает из самого процесса концентрации и
централизации капитала: в процессе укрупнения определенной
компании и поглощения ею конкурентов она достигает монополь¬
ного положения, т. е. превращается сама по себе в монополию; ее
господствующее положение вынуждает независимые компании и
предприятия, по крайней мере часть из них, идти на соглашения
с нею или даже на «добровольное» слияние (по существу погло¬
щение ею). Таким путем — путем поглощения конкурентов —
возник ряд гигантских трестов.
При образовании в отрасли небольшого числа крупных ком¬
паний или предприятий становятся обычно неизбежными согла¬
шения между ними.
Дело в том, что крупные предприятия на определенных эта¬
пах, в определенные периоды часто предпочитают вступать во
временные соглашения друг с другом по поводу ограничения сво¬
бодной конкурентной борьбы.
Ограниченному числу предприятий сравнительно легко дого¬
вориться друг с другом по вопросу согласованных выступлений
па рынке в целях повышения прибыли. Одно дело, когда налицо
тысячи и даже сотни предприятий: такому числу их крайне
трудно, а часто просто невозможно согласовать свои разнообраз¬
ные интересы и притязания, вступить в соглашения друг с дру¬
гом. Другое дело, когда в данной отрасли решающую роль играет
несколько десятков (и даже просто несколько) предприятий: для
такого ограниченного числа предприятий согласование интере-
К. Маркс, Капитал, т. I, 1955, стр. 631. Следует отметить, что термин
пептплп^^нн^ Маркс применяет здесь к централизации капитала. Кон-
^™Рация и ^Р^ация капитала сопровождаются концентрацией про¬
изводства, сосредоточением его во все более крупных предприятиях,
6

Сов и выступлений становится возможным, осуществимым. Весьма
показательно в этом отношении различие в развитии монополий
в каменноугольной промышленности европейских держав. В то
время как в Германии и Франции в каменноугольной промышлен¬
ности сложились сравнительно рано (к концу XIX века) мощ¬
ные монополии, в Англии в этой отрасли до 20-х годов XX века
монополий не имелось. Причина этого заключалась в том, что
в каменноугольной промышленности Англии имелось даже в се¬
редине 20-х годов на 2,5 тыс. шахт 613 угольных компаний1. Со¬
гласовать интересы столь большого числа шахтовладельцев ока¬
зывалось, естественно, крайне затруднительным. Наоборот, в Гер¬
мании и во Франции, где в каменноугольной промышленности ре¬
шающую роль играло ограниченное число крупных компаний,
удалось в этой отрасли сравнительно легко создать мощные моно¬
полистические объединения.
Свободная конкуренция между ограниченным числом пред¬
приятий-гигантов становится для них нередко на определенное
время затруднительной и невыгодной. Крупные предприятия об¬
ладают большой «экономической боеспособностью», так как имеют
большую производственную мощность, большой собственный ка¬
питал, обширные возможности мобилизации дополнительного ка¬
питала при помощи выпуска акций и облигаций, широкую воз¬
можность использования чужих капиталов при посредстве бан¬
ков и т. д. В силу этого свободная конкурентная борьба между
такими предприятиями длительное время может быть безрезуль¬
татной, но в то же время крайне убыточной, изнурительной.
В случае победы одной из сторон может иметь место образование
монополии на основе поглощения соперника (или соперников),
принуждения к «соглашению» на условиях, продиктованных по¬
бедителем. Однако для того чтобы борьба таких гигантов на
рынке закончилась победой одной из сторон, необходимо либо
наличие определившегося превосходства одних над другими,
либо наличие такой конъюнктуры, при которой превосходство мо¬
жет быстро сложиться и повлиять на исход борьбы. Если этих
условий налицо нет — а часто они как раз отсутствуют, — то кон¬
курентная борьба между гигантами путем понижения цен может
стать для них настолько нецелесообразной, невыгодной, что ни¬
какие искусственные мероприятия не удержат их от заключения
соглашений. Ведь стоит им войти в соглашение друг с другом,
как взаимные убытки сменяются взаимными сверхприбылями!
Сама возможность достижения монополистических сверхприбы¬
лей посредством соглашений порождает при этих условиях не¬
обычайную тягу к подобным соглашениям.
Стоит сопоставить длительную безрезультатность, убыточ¬
ность, изнурительность при определенных условиях свободной
конкурентной борьбы для крупных предприятий с выгодностью и
1 Герман Леви, Германские монополии, М. 1936. стр. 59.
7

легкостью заключения соглашений между ними, чтобы стала
ясна неизбежность образования монополий.
Это, однако, не устраняет и не ослабляет конкурентную борьбу.
Ограничивая свободную конкуренцию, монополии порождают но¬
вые, неизмеримо более острые формы конкурентной борьбы, что
будет показано в гл. IV.
Таким образом, достигнутый уровень концентрации производ¬
ства и капитала делает господство монополий неотъемлемой осо¬
бенностью высшей стадии капитализма.
Заметную и притом возрастающую, хотя и вспомогательную,
роль в деле концентрации производства (а на определенном этапе
и в деле ограничения свободной конкуренции и образования мо¬
нополий) играет патентное право (в особенности в США и Гер¬
мании) Ч Рассмотрим этот вопрос подробнее.
Определяющим стимулом технического прогресса при капи¬
тализме является, как известно, стремление отдельных капита¬
листов и капиталистических компаний к увеличению своей
индивидуальной нормы прибыли. Вводя технические усовершенст¬
вования, применяя новые изобретения, соответствующие пред¬
приятия приобретают возможность извлечения избыточной при¬
бавочной стоимости и усиления своей конкурентоспособности по
отношению к соперникам. Отсюда возникает заинтересованность
капиталистов в известном стимулировании изобретательства,
в своевременном выявлении изобретений, в приобретении и за¬
креплении права на их монопольное использование. Этой цели
служит патентное право: признавая право изобретателя на его
изобретение, патентное право не только стимулирует изобрета¬
тельство, но и — что особенно важно для капиталистов — побу¬
ждает изобретателей не делать из факта своих изобретений сек¬
рета. В то же время эксплуатация изобретений и в особенности
защита их от посягательств и нарушений связаны в капиталисти¬
ческих странах с такими расходами, которые, как правило, не по
силам отдельным изобретателям, а это вынуждает их обычно про¬
давать свои изобретения соответствующим капиталистам, и при¬
том продавать по дешевке. Таким образом, на деле патентное
право защищает право капиталистов на монопольное использова¬
ние приобретенных ими патентов. Больше того, трудность защиты
своих прав вынуждает зачастую изобретателей идти в наем к ком-
1 Весьма показательно в этом отношении свидетельство американского
изобретателя Эдисона: «Длительные проволочки и огромная стоимость про¬
цедуры (оформления и защиты патентного права. — В. М.)... использованы
капиталистами для того, чтобы приобретать изобретения за номинальные суммы,
которые совершенно недостаточны, ...чтобы вознаградить за Действительно
ценные изобретения. Изобретатель ныне зависит от корпорации, является
ее наемным лицом... Хотя я получил более 900 патентов, я никогда не имел
ни одного полностью вознагражденного» (цит. по книге L. Lyon, М. Watkins,
V. Abramson, Government and Economic Life, Vol. I, Washington 1939, p. 146).
8

паниям, т. е. передавать им заранее право на свои изобретения.
Не довольствуясь скупкой патентов, крупные компании органи¬
зуют сами в своих лабораториях изобретательскую работу и вы¬
ступают в возрастающей степени как первичные собственники
патентов.
Владельцы патентов часто могут за период своей патентной
монополии (в США 17 лет) обеспечить себе такие преимущества
в производстве и сбыте соответствующих товаров, что сама эта
патентная монополия становится фактом ускорения концентра¬
ции и централизации капитала, а при известной зрелости этого
процесса — и средством ограничения свободной конкурентной
борьбы и стимулирования монополистических соглашений. Ряд
крупнейших американских монополистических компаний, напри¬
мер Компания швейных машин Зингер, Алюминиевая корпорация,
Объединенная компания обувных машин и т. д., вырос именно
на дрожжах патентной монополии.
Больше того, за период действий патентной монополии соот¬
ветствующие компании успевают в ряде случаев создать на¬
столько мощные предприятия, настолько овладеть рынком и за¬
крепиться на нем, настолько «приучить» потребителя к своему
товару и его марке, что и по истечении срока действия патента
они сохраняют в значительной степени свои прежние преимуще¬
ства. «Собственники некоторых патентов, — пишет автор амери¬
канского исследования, — обеспечили посредством исключитель¬
ной эксплуатации своих прав законную защиту для учреждения
фабричных единиц, настолько 'крупных, что ко времени истечения
действия патента они оказались неприступными» Ч
Большое значение в этом отношении имеет существующее
правило, согласно которому собственники вспомогательных патен¬
тов (т. е. патентов на улучшение товаров или процессов, запа¬
тентованных ранее) не могут их применять без разрешения соб¬
ственника основного патента.
Пользуясь этим, собственники основных патентов стремятся
зачастую обеспечить себе ко времени истечения действия послед¬
них монополию на вспомогательные патенты, при помощи кото¬
рых могут значительно продлить на деле свои преимущества. Так,
например, «Дженерал электрик» сумел сохранить свою монопо¬
лию на рынке электрических ламп после истечений срока дейст¬
вия его основных патентов тем, что обеспечил себе новый, вспо¬
могательный патент на существенную часть процесса.
Однако весьма часто существенными патентами в каждой
данной отрасли обладает несколько компаний. При этом возможны
три главных случая:
1) компании могут обладать взаимно для них важными или
дополняющими друг друга патентами;
1 A. R. Burns, The Decline^of Competition, New York and London 1936,
p. 11.
9

2) компании могут оказаться претендентами на аналогичные
патенты, так что становятся необходимыми сложные и дорого¬
стоящие судебные иски и тяжбы;
3) одна из компаний может монополизировать столь сущест¬
венное изобретение, что другие компании и предприятия стано¬
вятся, безусловно, заинтересованными в его использовании.
Во всех этих случаях возникает заинтересованность в па¬
тентных соглашениях. Если, однако, в первых двух случаях
патентные соглашения отражают взаимную зависимость контр¬
агентов, вынуждающую к взаимным уступкам, то в третьем
случае налицо зависимость от одной стороны, что дает ей
возможность диктовать в большей или меньшей степени свои
условия.
Однако тенденция к возникновению патентных соглашений
лишь оказывает дополнительное влияние на процесс образова¬
ния монополий, обусловленный концентрацией производства
вообще.
Бурный процесс концентрации производства последней трети
XIX века сопровождается широким развитием монополий. Единич¬
ные монополистические объединения современного типа имелись
в передовых капиталистических странах уже в 60-х годах XIX
века. Однако до кризиса 1873 г. монополии представляли собой,
по выражению Ленина, едва заметные зародыши. Полоса широ¬
кого развития монополий началась после кризиса 1873 г.: в США
число трестов достигло в 1900 г. — 185, в Германии число карте¬
лей в 1896 г. — 250 и т., д. Весьма существенную роль приобрели
монополии в этот период в ряде отраслей Англии и Франции.
Однако в последней трети XIX века монополистические объеди¬
нения являлись еще весьма непрочными, представляли собой
преходящее явление. Лишь с начала XX века, с кризиса 1900—
1903 гг., монополии приобретают господство в хозяйственной
жизни. Уже в 1907 г. число трестов в промышленности США уве¬
личилось до 250, число картелей и синдикатов в Германии
в 1905 г. — до 385 и т. д.
В дальнейшем на протяжении эпохи империализма концент¬
рация и монополизация производства развиваются в неразрывной
связи друг с другом. Ведущим является процесс концентрации
производства. Прогрессирующая концентрация и централизация
капитала и связанная с ним концентрация производства ведут
не только к появлению новых монополий, но и к перегруп¬
пировкам также среди «старых» монополий. Хотя усилившаяся
неравномерность развития капитализма и связанная с нею неиз¬
бежность изменения соотношения сил между капиталистами при¬
водит к распаду тех или иных монополий, в общем и целом
достигнутая ступень концентрации и прогрессирующее ее раз¬
витие делают неизбежным расширение и углубление монополисти¬
ческого характера современной стадии капитализма.
10

С) том, насколько высоким является в ведущих отраслях на¬
родного хозяйства развитых капиталистических стран достигну¬
тый уровень концентрации производства, можно судить хотя бы
но следующим данным, относящимся к Федеративной Респуб¬
лике Германии и к Англии.
В горной промышленности ФРГ (по данным на сентябрь
1955 г.) 177 предприятий-гигантов (с числом занятых рабочих и
служащих от 1000 и более в каждом) концентрируют 84,1% всех
занятых в ней и дают 78% всей ее продукции.
В химической промышленности ФРГ 65 таких предприятий
концентрируют 57,2% запятых в пей рабочих и служащих и дают
57,4% ее продукции. Кроме того, 51 предприятие с числом заня¬
тых 500—999 человек в каждом концентрируют еще 9,1% рабочих
и служащих этой отрасли и дают 10,0% ее продукции.
В электротехнической промышленности ФРГ 110 предприятий
с числом работающих 1000 и более человек концентрируют 51,5%
занятых в этой отрасли и дают 48,3% отраслевой продукции.
116 предприятий с числом работающих 500—999 человек концен¬
трируют 15,8°/о занятых и дают 19,2% продукции.
В судостроительной промышленности ФРГ 15 предприятий
с 1000 и более занятых концентрируют 70,6% работающих в ней
рабочих и служащих и дают 75,5% продукции.
Конечно, столь высокий уровень концентрации производства
наблюдается в ФРГ не во всех отраслях. Например, в пищевой
промышленности предприятий с числом работающих 1000 и бо¬
лее человек имелось 22 и на их долю приходилось только 8,8%
занятых в ней рабочих и служащих и 6,8% продукции. На долю
64 предприятий с числом работающих 500—999 человек в каж¬
дом приходилось 10,3% рабочих и 14,4% продукции. Значительно
ниже, чем в указанных отраслях тяжелой промышленности, ока¬
зывается уровень концентрации производства в обувной, тек¬
стильной и в других отраслях легкой промышленности. Но в боль¬
шинстве отраслей тяжелой промышленности подавляющая доля
рабочих и продукции приходится на предприятия с числом рабо¬
тающих 1 тыс. и более (или 500 и более). Если учесть, что каж¬
дая большая отрасль подразделяется на ряд специальных отрас¬
лей, в которых число предприятий-гигантов оказывается еще
меньше, то станет ясно, что во многих отраслях тяжелой про¬
мышленности обычно господствует горстка предприятий гиган¬
тов Ч
Не удивительно, что в отмеченных выше отраслях тяжелой
промышленности ФРГ, как это было и в довоенной Германии,
подвизаются мощные тресты и концерны. Горная промышлен¬
ность монополизирована горсткой угольно-металлургических тре-
1 Приведенные по ФРГ данные взяты из «Statistisches Jahrbuch fur die
Bundesrepublik Deutschland», 1957, S. 216—218.
11

стов-комбинатов, контролируемых наследниками Фрица Тиссена,
Гельзенкирхенским горным обществом, концернами Круппа,
Ганиэля, Геша и т. д. В химической промышленности господст¬
вует группа трестов-преемников «И. Г. Фарбениндустри»; в элек¬
тротехнической — тресты Сименса и «АЭГ» и т. д.
В Англии (по данным на январь 1956 г.) в химической про¬
мышленности, где господствует гигантский трест «Импириэл ке-
микэл индастриз», предприятий с числом работающих 1 тыс. и
более имелось 70, причем они концентрировали 40% лиц наем¬
ного труда отрасли; 25°/о из числа занятых было сосредоточено
в 28 предприятиях химической промышленности с числом рабо¬
тающих 2 тыс. и более.
В металлообрабатывающей промышленности Англии предприя¬
тий с числом работающих 1 тыс. и более имелось 121, причем
на их долю приходилось 50% занятых в ней лиц наемного труда.
Предприятий с числом занятых 2 тыс. и более имелось 53, и в них
было сконцентрировано 32% рабочих и служащих соответствую¬
щих отраслей.
В текстильной промышленности Англии предприятий с чис¬
лом занятых 1 тыс. и более имелось 58, и на их долю приходи¬
лось лишь 13% работающих в ней лиц
Таким образом, в химической и металлообрабатывающей про¬
мышленности Англии степень концентрации производства по чи¬
слу занятых рабочих ныне также очень высока. Это относится и к
ряду других отраслей тяжелой промышленности. В легкой про¬
мышленности уровень концентрации производства ниже, но и в
ней немало отраслей со сравнительно высокой степенью концен¬
трации. Если в начале XX века Англия значительно отставала от
некоторых стран монополистического капитализма по уровню
концентрации производства, то в настоящее время различие
в этом отношении существенно сгладилось.
В настоящее время во всех главных странах монополисти¬
ческого капитализма концентрация производства очень высока
(хотя имеются и отрасли, отстающие от преобладающего
уровня).
Вместе с тем не следует упускать из виду, что крупные пред¬
приятия принадлежат небольшому числу компаний, владеющих
обычно каждая несколькими такими предприятиями. Стало быть,
в каждой отрасли в действительности выступает лишь ограничен¬
ное число крупных компаний, которым тем легче прийти к моно¬
полистическому объединению. Нижеследующая таблица характе¬
ризует степень концентрации производства крупными компаниями
в ряде отраслей промышленности США:
1 «Annual Abstract of Statistics», 1957, p. 129. Процент занятых исчис¬
лен в предприятиях с числом рабочих и служащих более 10.
12

Удельный вес компаний в продукции за 1947 г.
(в Vo)1
Виды продукции
Число
компаний
Первые 4
компании
Первые 8
компаний
Первые 20
компаний
Первые 50
компаний
Автомобили и части к
ним

779
55.7
63.6
77,8
88.5
Сталь и прокат

111
44.7
62:8
81.1
94.2
Нефтеочистка

277
37^3
58.8
82J
91J
Чугун

33
67,3
82,1
95,5
—
Консервы (без рыбных) . .
1856
26,7
34,9
45,5
57,6
Шины и камеры

35
76.6
89.6
99,3
—
Радиопродукция

799
25,6
35:3
54,4
73,0
Сигареты

19
90,4
995
—
—
Мыло и глицерин

223
79.0
85Л
92.7
97,1
Моторы и генераторы . . .
224
58,6
66,0
80^4
93,0
Медный прокат и прово¬
лока

56
60,1
76.5
92,2
100,0
Лесопильные продукты . .
19 223
5.4
7^
11.0
17,9
Одежда

4165
2,6
4.7
9^3
16.9
В подавляющем большинстве приведенных здесь отраслей ре¬
шающую роль играют несколько крупнейших компаний. В числе
таких компаний имеются фактические монополисты по отдель¬
ным видам продукции. Если решающее значение в отрасли имеют
несколько или немного компаний, то они могут идти на своеоб¬
разное разделение труда по видам продукции, либо заключать
гласные или тайные соглашения, либо конкурировать по одним
продуктам и ограничивать конкурентную борьбу по другим и т. д.
Таким образом, рост концентрации производства здесь непосред¬
ственно усиливает монополизацию.
После 1947 г. следующая промышленная перепись была про¬
изведена в США в 1954 г. В настоящее время уже опубликованы
данные этой переписи о долях крупнейших 4, 8, 20 корпораций2.
Эти данные показывают, что из 447 отраслей обрабатывающей
промышленности имелось 43 отрасли, в которых 4 крупнейшие
компании концентрировали в своих руках 75% и более всего про¬
изводства и 102 отрасли — от 50% до 74% всего производства.
Как правило, в удельном весе крупнейших корпораций с 1947 г.
произошли лишь незначительные изменения. Но в отдельных
случаях изменения значительны: так, в производстве автомобилей
и частей к ним доля 4 крупнейших корпораций увеличилась
с 56% в 1947 г. до 75% в 1954 г.; в производстве стали и проката
доля таких корпораций возросла с 45% до 54%; в производстве
электрических приборов — с 36% до 50%.
^Statistical Abstract of the United States», 1955, p. 802.Отрасли располо¬
жены в порядке величины стоимости продукции.
2 «Concentration in American Industry. Report of the Subcommittee on
Antitrust and Monopoly to the Committee on the Judiciary United States
Senate». Eighty-Fifth Congress, First Session,Washington 1957.
13

Мощным фактором концентрации и монополизации произ¬
водства является и централизация капитала. Как отмечено выше,
централизация капитала осуществляется на основе его концент¬
рации.
В эпоху империализма процесс приобретений и поглощений
одних предприятий и компаний другими усиливается из-за рас¬
тущей мощи крупных и крупнейших компаний, растущей раз¬
ницы в норме и массе прибыли и норме накопления. Чем больше
норма и масса прибыли отдельных компаний, тем больше может
быть и разница в накопляемой прибыли, что ведет к обострению
конкурентной борьбы, к подавлению и поглощению одними ком¬
паниями других. Усиление же процесса централизации капитала
становится мощным фактором монополизации производства и во¬
обще роста монополий.
Насколько значительна роль централизации капитала в форме
приобретений или поглощений одних предприятий или компаний
другими, можно видеть из следующей таблицы, характеризую¬
щей этот процесс в США в период общего кризиса капитализма.
Число приобретений и поглощений одними компаниями других
в добывающей и обрабатывающей промышленности США 1
Годы
Число в год
Нарастающий
итог
Годы
Число в год
Нарастающий
итог
1919
438
1937
124
9 323
1920
760
1 198
1938
110
9 433
1921
487
1 685
1939
87
9 520
1922
309
1 994
1940
140
9 660
1923
311
2 305
1941
111
9 771
1924
368
2 673
1942
118
9 889
1925
554
3 227
1943
213
10 102
1926
856
4 083
1944
324
10 426
1927
870
4 953
1945
333
10 759
1928
1058
6011
1946
419
И 178
1929
1245
7 256
1947
404
И 582
1930
799
8 055
1948
223
11805
1931
464
8 519
1949
126
И 931
1932
203
8 772
1950
219
12150
1933
120
8 842
1951
235
12 385
1934
101
8 943
1952
288
12 673
1935
130
9 073
1953
295
12 968
1936
126
9 199
1954
387
13 355
Надо иметь в виду, что в приведенной здесь таблице, по при¬
знанию самих авторов, данные неполны. И тем не менее они
говорят как о многочисленности ежегодных приобретений и по¬
глощений, так и об огромной общей их массе. Особенно значи-
1 «Federal Trade Commission, Report on Corporate Mergers and Acquisi¬
tions», May 1955, p. 33.
14

тельными были приобретения и поглощения в 20-х годах и после
второй мировой войны.
При просмотре колонок этой таблицы обращает на себя вни¬
мание тот факт, что наибольшее число приобретений и поглоще¬
ний приходилось на годы оживления и подъема конъюнктуры,
наименьшее — на годы кризисов и депрессии. Так, после первой
мировой войны, в 1919—1920 гг., годы послевоенного «бума»,
число приобретений и поглощений резко возросло — до 760
в 1920 г. Начавшийся в этом году экономический кризис вызвал
резкое снижение их числа. Рекордное число приобретений и по¬
глощений приходится на годы подъема — 1928—1929 гг. Эконо¬
мический кризис 1929—1933 гг. и последующая депрессия харак¬
теризовались чрезвычайно резким падением числа приобретений
и поглощений, вплоть до второй мировой войны. В годы войны,
до 1943 г., число их оставалось небольшим. Но с 1943 г. начи¬
нается новый рост, замедлившийся в период кризиса 1948 —
1949 гг.
Чем объяснить резкое падение числа приобретений и погло¬
щений в годы кризисов и депрессий и рост их в годы оживления?
Почему наибольшее число их приходится на предкризисные годы?
Казалось бы, решающий толчок поглощениям должен давать
кризис. Ведь в прошлом рост числа приобретений и поглощений
начинался в периоды кризисов и депрессий.
Главное объяснение процесса поглощений в периоды оживле¬
ния и подъема заключается в следующем. Во время кризисов и
депрессий происходят особенно интенсивно подчинения при по¬
мощи системы участий. В периоды оживления и подъема ком¬
пании, ранее подчиненные с помощью системы участий, погло¬
щаются в форме слияния.
Роль периодического экономического кризиса как исходного
толчка для поглощений и приобретений одними компаниями
других сохраняется и в рассматриваемый период, но маскируется
и тормозится, по нашему мнению, тем, что чрезвычайно обо¬
стряется свойственная периоду общего кризиса капитализма хро¬
ническая недогрузка производственных мощностей. Наличие ог¬
ромных масс бездействующего оборудования, бездействующих
мощностей задерживает процесс поглощений. До поры до вре¬
мени предприятия подчиняются при помощи системы участий.
Толчок к поглощению, данный кризисом, начинает сказываться
с оживлением конъюнктуры, с вводом в действие частей без¬
действовавшего производственного аппарата. С ростом рыночного
спроса усилившиеся компании становятся заинтересованными
в приобретении и поглощении предприятий своих ослабевших
конкурентов данной отрасли, а также предприятий других от¬
раслей. Как показано будет ниже, одной из характерных особен¬
ностей послевоенной волны поглощений и приобретений является
усилившаяся тенденция к вложениям капитала в разные отрасли,
в разнородные предприятия.
15

Но независимо от указанных здесь особенностей важен самый
факт огромных волн поглощений как фактора централизации
капитала. За истекший период общего кризиса капитализма в про¬
мышленности США произошло около 13,5 тыс. приобретений и
поглощений одними компаниями других! Естественно, что это
вело к ускорению и расширению процесса роста монополий.
Больше половины приобретений и поглощений осуществлялось
после второй мировой войны крупными и крупнейшими компа¬
ниями. Об этом говорят данные нижеследующей таблицы:
Приобретения и поглощения одними компаниями других
в добывающей и обрабатывающей промышленности США1
Величина активов поглощав¬
ших компаний (в млн. долл.)
1940 -
1947 гг.
Число по¬
глощений
в %
1948—
1954 гг.
Число по¬
глощений
в %
50 и более

604
29,3
522
29,4
10-49,9

590
28,6
640
36,1
5—9,9

264
12,8
246
13,9
1—4,9

365
17,7
236
13,3
Менее 1

239
11,6
56
3,2
Величина активов неиз¬
вестна

—
—
73
4,1
Всего

2 062
100,0
1 773
100,0
Свыше 29% приобретений и поглощений осуществлялось ком¬
паниями с величиной активов в 50 млн. долл, и более. Такие ком¬
пании-гиганты составляют во всей экономике США лишь О,2°/о
общего числа корпораций (компаний), но концентрируют в своих
руках около трех пятых всех активов2. Следующая по величине
группа компаний с активами от 10 до 50 млн. долл., составляя
менее 2% корпораций, концентрирует около одной пятой всех
активов. На ее долю приходилось в 1948—1954 гг. более 36%
всех поглощений. На долю же этих двух групп крупнейших и
крупных компаний в сумме приходилось в 1940—1947 гг. 57,9%
зсех поглощений и в 1948—1954 гг. — 65,5%. Следовательно, на
долю всех остальных — средних и мелких — компаний оставалась
лишь одна треть общего числа приобретений, и поглощений.
Итак, централизация капитала в форме приобретений и погло¬
щений одними компаниями других (или слияний) способствует
образованию, укреплению и экспансии монополий.
Одной из существенных особенностей «волны поглощений»,
нарастающей и ширящейся в последние годы в США (и в других
капиталистических странах), является усиливающаяся тенденция
1 «Federal Trade Commission. Report on Corporate Mergers and Acquisi¬
tions», May 1955, p. 34.
2 «Statistical Abstract of the United States», 1955, p. 493.
16

к поглощениям и слияниям компаний и предприятий разнородных
отраслей, часто не имеющих никаких или почти никаких произ¬
водственных связей друг с другом. В качестве типичного при¬
мера можно привести проникновение американской компании по
производству шин и резиновых изделий «Дженерал тайр энд
раббер» в радио- и телевизионное производство, производство
кинофильмов, химических продуктов, пластмасс и пленок, ракет
и управляемых снарядов. Эта тенденция к сочетанию разнородных
отраслей в пределах одной компании (так называемая диверси¬
фикация) привлекла внимание и в США, и в Западной Европе,
породив оживленное обсуждение в деловых кругах и в экономи¬
ческой печати L Как показано будет нами ниже, эта тенденция
связана с глубокими особенностями периода общего кризиса ка¬
питализма: недогрузкой производственных мощностей и трудно¬
стью приложения накапливаемых прибылей в определенных усло¬
виях в прежних отраслях предпринимательской деятельности;
обострением проблемы рынка на главные предметы производства
компании и необходимостью перестраховки на случай ухудшения
конъюнктуры; милитаризацией промышленности и стремлением
проникнуть в военное производство и т. п. С этой тенденцией
связано и растущее значение концернов как вида монополий,
характеризующегося сочетанием разнородных предприятий. Из¬
вестный американский буржуазный специалист по монополиям
Корвин Эдвардс указывает на тенденцию к созданию «конгломе¬
ратных» фирм, величина которых обусловлена предприниматель¬
ской деятельностью в разнородных отраслях, как на существен¬
ную новейшую тенденцию развития процесса монополизации.
Неотъемлемой сущностью монополии является борьба за обес¬
печение возможно более высоких монопольных прибылей, за
укрепление и расширение монополистического господства. Гос¬
подство монополий неразрывно связано с осуществлением моно¬
полистического грабежа и разбоя. Монополии накладывают свою
печать на все стороны экономики и политики, на все стороны
общественной жизни капиталистических государств.
В. И. Ленин выдвинул положение, что «порождение монопо¬
лии концентрацией производства вообще является общим и ос¬
новным законом современной стадии развития капитализма» 2. Это
ленинское положение вносит ясность в вопрос о формах действия
основного экономического закона капитализма при империализме.
Порождение концентрацией производства монополии как эко¬
номической основы извлечения монопольно высокой прибыли
возникает на определенной стадии действия основного экономи¬
ческого закона капитализма и является формой его выражения.
1 См., например, характерную корреспонденцию в английском журнале
«The Statist» от 6 августа 1955 г. «Background to the U. S. Merger Wave».
В статье приводятся любопытные примеры диверсификации.
2 В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 188.
17

Порождение концентрацией производства монополий и на этой
основе действие закона монопольно высокой прибыли выявляет
и фиксирует исходное, качественное изменение, которое харак¬
терно для монополистической стадии развития капитализма.
Порождение концентрацией производства монополии означает
возникновение монопольно высокой прибыли, ибо неотъемлемой,
существенной целью, чертой монополии является извлечение, при¬
своение монопольной сверхприбыли как избытка над средней,
обычной прибылью. «Монополия, — писал В. И. Ленин, — дает
сверхприбыль, т. е. избыток прибыли сверх нормальной, обычной
во всем свете капиталистической прибыли» Ч Так закон порож¬
дения концентрацией производства монополии выступает в каче¬
стве закона монопольно высокой прибыли. Здесь особенно ясно
видна связь с законом прибавочной стоимости, основным эконо¬
мическим законом капитализма, выражением и развитием кото¬
рого служит открытый Лениным экономический закон монопольно
высокой прибыли.
К этим вопросам мы вернемся в главе, посвященной соотно¬
шению монопольно высокой прибыли и средней прибыли.
Итак, монополия (монополистическое объединение) во всех
случаях преследует цель осуществления политики монопольных
цен и получения монопольно высоких прибылей. Часто монопо¬
лия представляет собой разросшуюся на основе поглощений ком¬
панию или группу взаимосвязанных компаний, обеспечивающую
в силу своей величины или роли фактическое господство в опре¬
деленной отрасли или в нескольких отраслях, но монополисти¬
ческое объединение может представлять собой и соглашение более
или менее независимых компаний, фирм в интересах установле¬
ния их совместного господства в определенной отрасли или
в ряде отраслей.
Кратко монополию можно определить, как крупнейшую ком¬
панию (предприятие) или объединение компаний (предприятий),
устанавливающих и использующих господство в одной или не¬
скольких отраслях в целях повышения цен и обеспечения моно¬
польно высоких прибылей. Хотя такое определение не является
исчерпывающим (например, в нем не отмечена роль монополий
в борьбе с рабочим классом, их роль в политике и всей жизни
страны, в подчинении правительства и т. п.), однако оно фикси¬
рует главное, ибо вздувание монопольных цен и извлечение моно¬
польно высоких прибылей выражает основную сущность монопо¬
лий. Подобное определение монополии вскрывает и разоблачает
грабительскую, разбойничью их сущность. Но именно это не
устраивает апологетов империализма. Они тужатся изо всех сил
затушевать, исказить истинную сущность монополий, представить
монополии как носителей каких-то общественно-полезных
функций, отвлечь внимание от их подлинной сущности и роли.
1 В. И. Ленин, Соч., т. 23, стр. 103.
18

Показательно, например, что после издания в США «антитрес¬
товского» закона Шермана (который па самом деле был направ¬
лен не против трестов, а, в демагогических и тактических целях,
ограничивал некоторые формы картелей) долгое время делались
попытки привлекать по этому закону к ответственности, в каче¬
стве «монополий»... профсоюзы!
Но нередко делаются попытки реабилитировать монополии, при¬
чем все это облекается в сугубо «научную» форму. Чрезвычайно
характерным (и, пожалуй, наиболее показательным) является
вариант апологетики, связанный с современной теорией «монопо¬
листической конкуренции». Эта теория является в интересующей
нас здесь области наиболее влиятельной и модной современной
буржуазной теорией. Ее первоначально развил профессор Гар¬
вардского университета Э. X. Чемберлин в книге «Теория моно¬
полистической конкуренции» (вышедшей первым изданием
в 1933 г. и выдержавшей ряд последующих изданий). В буржуаз¬
ной политической экономии США лишь немногие книги оказали
на протяжении двух последних десятилетий такое широкое и
сильное влияние, как эта книга Чемберлина. Она породила
огромную литературу в США и других капиталистических
странах.
В основе теории «монополистической конкуренции» лежит по¬
ложение о «дифференциации продукта». Речь идет о дифференциа¬
ции свойств и особенностей одного и того же продукта^ произво¬
димого разными фирмами. По утверждению Чемберлина, товары
одного итого же вида отличаются обычно теми или иными инди¬
видуальными особенностями, преследующими цель привлечения
покупателей путем приспособления к вкусам и прихотям послед¬
них. Чемберлин утверждает, что всякая фирма, которая смогла
привлечь покупателей какими-либо особенностями своего товара
(вплоть до упаковки, марки и т. п.) приобретает известную моно¬
полию на этот товар и может воспользоваться этим для повыше¬
ния цен.
«С дифференциацией, — пишет Чемберлин, — появляется мо¬
нополия, и так как она развивается дальше, то элемент монополии
становится больше. Там, где налицо какая-либо степень той или
иной дифференциации, каждый продавец имеет абсолютную мо¬
нополию на свой продукт, но подвержен конкуренции со стороны
более или менее несовершенных заменителей. Поскольку каждый
продавец является монополистом и все же имеет конкурентов,
мы можем говорить о них, как о «конкурирующих монополистах»,
а о силах, находящихся в действии, соответственно, как о «моно¬
полистической конкуренции»» L
Уже в этих основных положениях автора отчетливо выступает
вульгарно-апологетический характер его теории.
1 Edward, Chamberlin, The Theory of Monopolistic Competition, London
1949, p. 9.
19

Прежде всего, нетрудно заметить, что монополия оказывается,
в изображении Чемберлина, характерной чертой всякого «диф¬
ференцированного» производства на рынок. Автор стремится, та¬
ким образом, стереть грань между монополистическим и домоно¬
полистическим капитализмом, представить монополии, как явле¬
ние, свойственное всякому товарному производству на всех ступе¬
нях его развития, изобразить политику подлинных монополий —
картелей, синдикатов, трестов, концернов, как выражение и след¬
ствие приспособления к индивидуальным вкусам покупателей.
Зависимость возникновения монополий от величины предприя¬
тий, от концентрации производства всячески умаляется, маски¬
руется. Монополистом будто бы может стать и становится и мел¬
кий предприниматель — даже ремесленник, — если его продукт
является дифференцированным, имеющим индивидуальные осо¬
бенности. Тем самым внимание отвлекается от действительных со¬
временных монополий и их разбойничьей роли.
Далее, монополии изображаются, как результат успешного
приспособления к индивидуальным нуждам и вкусам потребите¬
лей. Это приспособление связано часто, по Чемберлину, с повы¬
шением издержек производства и сбыта. Покупатель же приобре¬
тает монополизированный товар по высокой цене будто бы потому,
что предпочитает его индивидуальные свойства и особенности.
Господство монополий, следовательно, не только не противоречит
интересам потребителей, но, наоборот, возникает из того пред¬
почтения, которое последние оказывают 'монополизиро,ва1нным то¬
варам!
Даже при поверхностном ознакомлении с теорией Чемберлина
становится ясным, что она вступает в вопиющее противоречие
с действительностью. Положение о дифференциации продукта
неприменимо к ряду товарных групп, — например, к сырью и топ¬
ливу, где наблюдалось, как известно, раннее и широкое возникно¬
вение мощных монополий и взвинчивание ими цен. Как можно
объяснить, в частности, на основе теории «монополистической
конкуренции» образование монополий в каменноугольной, нефтя¬
ной, электросиловой и т. п. отраслях промышленности?
Ничего общего с действительностью не имеет и положение
о том, будто потребитель оценивает монополизированную продук¬
цию выше из-за ее соответствия его индивидуальным вкусам.
В действительности, широко известны факты (разоблаченные
даже буржуазными экономистами — Эдвардсом, Берджом и др.)
порчи и фальсификации продукции монополиями.
Все действительные отношения оказываются у Чемберлина
перевернутыми. Например, дифференциация продукта, приспособ¬
ление к индивидуальным особенностям потребителей типичны,
на самом деле, не столько для современного массового капитали¬
стического производства, сколько для ремесленного. Показательно,
что в тех современных отраслях, которые обслуживают индиви¬
дуальные вкусы и прихоти богатых потребителей (например,
20

в так называемой промышленности мод), берется ставка на не¬
большие мастерские с значительным применением ручного труда.
Но в этих отраслях и нет речи о подлинных монополиях. Совре¬
менные капиталистические предприятия-гиганты, рассчитан¬
ные на массового потребителя, производят в возрастающей сте¬
пени однородную, стандартизированную продукцию. Индивиду¬
альные особенности товара играют в определенных случаях и
в них действительно крупную роль, но лишь постольку, по¬
скольку содействуют установлению действительной монополии,
т. е. монополизируются крупной монополистической компанией.
Мы коснулись лишь некоторых положений теории Чембер¬
лина. Ее назначение заключается в отвлечении внимания от дея¬
тельности подлинных монополий, в идеализации монополий, в со¬
крытии их реакционной роли. Однако и приведенного достаточно,
чтобы видеть как лжива и убога эта теория, какой грубой фаль¬
сификацией являются ее исходные положения.
В противовес подобным апологетическим теориям и измыш¬
лениям марксистско-ленинская политическая экономия вскры¬
вает грабительскую, разбойничью сущность капиталистических
монополий, картелей, синдикатов, трестов, концернов, вырастаю¬
щих из достигнутой высокой ступени концентрации производ¬
ства.
II. Картели и синдикаты
Развитие монополий находит выражение не только в увели¬
чении их числа и укрупнении их размеров, но и в развитии форм
монополистических объединений, в изменении удельного веса и
соотношения отдельных видов монополий. В экономической лите¬
ратуре можно встретить разнообразные названия монополистиче¬
ских объединений, относящиеся, однако, далеко не всегда к раз¬
личным их видам. Наиболее часто встречаются следующие
термины: картель, синдикат, корнер, ринг, ассоциация, юнион,
пул, джентльменское соглашение, контуар, общность интересов,
трест, комбинат, концерн. Но если проанализировать существую¬
щие формы монополий, то можно выделить несколько характер¬
ных, специфических видов этих объединений, по отношению
к которым все прочие оказываются разновидностями.
Что же лежит в основе классификации монополий? По какому
принципу их следует классифицировать?
Как будет показано ниже, в основе классификации лежит
главным образом тип и характер монополизации. Именно этим
одни виды монополий отличаются от других. Так, например, син¬
дикаты отличаются от картелей тем, что лишают участников
самостоятельности в области сбыта. Тресты же лишают их само¬
стоятельности и в области производства, и в области сбыта,
объединяя собственность на предприятиях. Было бы неправильно
строить классификацию с точки зрения различий в прочности
21

Монополизации. Прочность вообще относительна, так как она
зависит от развития конкуренции и других многосложных об¬
стоятельств.
Основными видами монополий, качественно отличными друг
от друга и знаменующими собой различные ступени и формы
процесса монополизации, являются четыре: картель, синдикат,
трест, концерн. Если первые три вида монополий нашли широкое
развитие и до общего кризиса капитализма, то четвертый —
концерн представляет специфический вид для этого периода.
Картель представляет собой такое монополистическое соглаше¬
ние предприятий (зачастую и компаний) определенной отрасли,
при котором сохраняется в основном самостоятельность объеди¬
няющихся предприятий и компаний в области производства и
в области сбыта. Участники картеля вступают в соглашение по
поводу условий отпуска товара или раздела областей сбыта, уста¬
новления общего количества продукции и квот (т. е. долей произ¬
водства), установления цен, распределения прибылей и т. п.
Отнюдь не обязательно, чтобы картельное соглашение охватывало
все эти моменты и даже несколько таких моментов. Достаточно
соглашения по любому из этих моментов, чтобы налицо оказался
картель. Хотя соглашения по подобным вопросам, несомненно,
ограничивают известным образом самостоятельность участников
картеля (при этом не только в области сбыта, но в большей или
меньшей степени и в области производства), все же эта само¬
стоятельность не устраняется ни в области производства, ни в об¬
ласти сбыта, так как участники картеля сохраняют право соб¬
ственности на свои предприятия и право непосредственного рас¬
поряжения их производственной и сбытовой деятельностью. Эта
особенность картельной формы монополий облегчает ее быстрое
распространение в тех странах, где капиталисты в большей сте¬
пени заинтересованы в подобного рода частичных соглашениях.
Синдикат в отличие от картеля организует единое бюро, кон¬
тору для продажи продукции своих участников, а иногда и для
снабжения их сырьем. Таким образом, синдикат лишает своих
участников самостоятельности в области сбыта, а при наличии
соответствующего соглашения — и в области закупки сырья.
Следовательно, они лишаются самостоятельности в той или иной
части коммерческой деятельности. Поскольку, однако, участники
синдиката сохраняют право собственности на свои предприятия
и право распоряжения их производственной деятельностью, само¬
стоятельность участников синдиката в области производства все
же не устраняется.
Синдикат знаменует собой более высокую ступень, более зре¬
лую форму процесса монополизации. Поскольку на рынке вы¬
ступает с данным товаром лишь одна, единая сбытовая органи¬
зация, монополия становится гораздо более ощутимой и более
эффективной. Вместе с тем синдикат разрывает непосредствен¬
ную связь объединяемых им предприятий с рынком, с «клиенту¬
22

рой». Поэтому выход из синдиката не так прост, как выход из
картеля: необходимо часто восстановление аппарата по сбыту и
рыночных связей, завоевание вновь места на рынке и т. д.
Синдикаты нашли наибольшее развитие в Германии и в цар¬
ской России. В Германии они исчислялись в XX веке, особенно
между первой и второй мировыми войнами, сотнями, причем
к числу их принадлежали многие мощные монополистические
объединения, игравшие огромную экономическую и политическую
роль. В качестве примеров можно назвать Рейнско-Вестфальский
угольный синдикат и Германский калийный синдикат. Возникшие
уже в последней трети XIX века эти синдикаты просуществовали
с небольшими перерывами до конца второй мировой войны, а
в скрытых формах продолжают оказывать в ФРГ влияние и ныне.
В дореволюционной России синдикаты были господствующим ви¬
дом монополий (хотя значительное развитие нашли также кар¬
тели и заметное развитие тресты и концерны). В числе русских
синдикатов имелись такие мощные и крупные, как «Продамет»,
«Продуголь», «Продвагон», «Продаруд» и т. д. Развитие синди¬
катов в России началось уже в 80—90-х годах XIX века (перво¬
начально в виде тайных) и уже в начале XX века приобрело
широкий характер Ч
1 Особую и своеобразную разновидность синдикатов представляли
русские тайные синдикаты, возникавшие в 80-х и 90-х годах XIX века и
в начале XX века. Обнаруженный автором в Центральном государственном
историческом архиве в Ленинграде (ЦГИАЛ) протокол № 6 (на специальном
типографском бланке) «Союза представителей заводов, изготовляющих желез¬
нодорожные принадлежности» от 13/1 — 1889 г., показывает, что представи¬
тели участвующих крупных заводов (Брянского, Александровского, Вар¬
шавского, Южно-Русского металлургического, Коломенского, Путилов-
ского) устанавливали, кто из участников синдиката, по каким ценам и на
какой срок должен принять на торгах заказ. Остальным заводам предложено
было заявить «покровительственные» цены (т. е., более высокие, чтобы заказ
перешел по установленной цене к выделенному заводу) (ЦГИАЛ, ф. 1333,
оп. 2, д. 13, л. 4). В. И. Никольским обнаружен в Ленинградском областном
архиве (и любезно предоставлен в копии автору) еще более ранний подроб¬
ный синдикатский договор (от апреля 1884 г.) — восьми крупнейших заводов,
содержащий «условие на составление между ними «союза» для принятия
сообща всех заказов на изготовление скреплений к железнодорожным рель¬
сам» (ф. 1309, on. 1, д. 53, л. 1—12).
В ЦГИ АЛ’е имеются документы о тайных синдикатских соглашениях мосто¬
строительных заводов в 1903—1909 гг. (ф. 1333, оп. 2, д. 1, л. 58—бЗид. 2, л.
51—54). В подобное соглашение в 1904 г. вступили четыре завода, изготовляющие
стрелочные переводы (ф. 1333, оп. 2, д. 16, л. 1—4). Имеются сведения и
о наличии ряда других тайных синдикатов (или картелей). Тайный характер
многих синдикатов объясняется, по-видимому, тем, что они стремились
скрыть от общественности грабительское вздувание цен по правительствен¬
ным железнодорожным, мостостроительным, военным и тому подобным за¬
казам. Сказывалось и противоречие между капиталистическими и дворянскими
кругами, боязнь оппозиции со стороны последних. Синдикатские договоры
вводили квоты, залоги, штрафы и другие меры воздействия на участников.
В силу тайного характера синдикатов, связь заводов с заказчиками не раз¬
рывалась. Получаемые заказы участники синдиката передавали в синдикат¬
скую контору, и совет синдиката закулисно перераспределял заказы между уча-
23

Заметное, хотя и гораздо меньшее, развитие синдикаты нашли
и в ряде других стран -- во Франции, в Англии, Италии, Японии
и др. Во Франции характерным примером может послужить
«Контуар де продюи сидерюржик» в период между первой и
второй мировыми войнами и в первое время после войны. Он
принимал заказы на железо и сталь от государства и частных
потребителей (как внутри Франции, так и за границей), распре¬
делял эти заказы между французскими трестами и другими ком¬
паниями-участниками, оформлял счета по заказам и в случае
нужды инкассировал их, осуществлял на основании лицензий
правительства контроль над экспортом. В 1952 г. этот синдикат
в связи с созданием угольно-металлургического европейского
сверхкартеля подвергся реорганизации, превратившись в картель
(хотя и сохранил некоторые остатки прежних синдикатских
функций, например инкассирование платежей по поручениям
участников) L
Характерным примером современного синдиката может также
послужить Международный алмазный синдикат. По существу он
является в основном английским, так как находится под подав¬
ляющим контролем и руководством английской алмазной
монополии «Де Бирс» (подвизающейся главным образом в Южно-
Африканском Союзе). Непосредственное руководство деятель¬
ностью синдиката проводится при посредстве трех взаимосвязан¬
ных компаний: «Дайамонд продюсере ассошиэйшн», устанавли¬
вающей квоты участников и определяющей общие вопросы
монополистической отраслевой политики; «Дайамонд корпорейшн»,
осуществляющей скупку продукции у участников; «Дайамонд
трейдинг компани», организующей сбыт алмазов. Алмазный син¬
дикат контролирует свыше девяти десятых добычи и сбыта ал¬
мазов в капиталистическом мире, причем квота группы «Де
Бирс» составляет около двух третей. «Дайамонд корпорейшн»,
скупающая у участников алмазы, имеет огромный уставный ка¬
питал в 21 млн. ф. ст., причем подавляющая часть акций сосре¬
доточена в руках группы «Де Бирс». В составе ее директоров
руководящие посты принадлежат семьям английских «алмазных»
магнатов Оппенгеймеров и Джоелей. Подвергая зверской эксплуа¬
тации трудящихся на алмазных копях и подняв цены на алмазы,
группа «Де Бирс» захватывает львиную долю монопольных при-
стниками в соответствии с их квотами. Кроме того,контора синдикатов могла так¬
же «приискивать» заказы для его участников. Поскольку ни один существенный
заказ не мог приниматься участниками таких соглашений без решения совета
представителей участвующих заводов, подобные монополии носили по суще¬
ству характер синдикатов, а не картелей, ибо лишали участников самостоя¬
тельности в сфере сбыта. Конечно, в гласных синдикатах это носило более
законченный характер. (О причинах широкого развития в России синдикат¬
ского вида монополий см. статью В. Е. Мотылева «Об особенностях промыш¬
ленного развития России в конце XIX — начале XX века», «Вопросы исто¬
рии» № 7, 1955 г., стр. 25.)
1 См. «Франция и тресты», 1955, стр. 103—104.
24

былей и получает подлинно сказочные нормы прибыли: ведущая
компания группы — «Де Бирс консолидейтед майне» — выплачи¬
вала в 1951—1955 гг. ежегодно по основной массе акций дивиденд
в 200%, (а по привилегированным акциям, с фиксированной став¬
кой процента, — 40%) Ч Иными словами, владельцы основной
массы акций, главным образом семьи Оппенгеймеров и Джоелей,
получали последние годы ежегодно в виде дивидендов в 2 раза
больший капитал, чем вложили в акции! Этот пример хорошо
показывает значение в данном случае синдиката как орудия
взвинчивания монопольных прибылей!
Синдикат представляет более зрелый вид монополий, чем
картель, и поэтому глубоко ошибочно отождествлять его с кар¬
телем, считать его лишь одной из разновидностей последнего.
В иностранной литературе часто наблюдается тенденция
к отождествлению синдикатов с картелями, к трактовке синдика¬
тов как одной из разновидностей картелей2. С такой трактовкой
нельзя согласиться, так как картель и синдикат выражают каче¬
ственно различные ступени развития монополий. Хотя между
картелем и синдикатом имеется кое-что общее (сохранение само¬
стоятельности предприятий в области производства, наличие
обычно и в синдикатских соглашениях тех или иных элементов
картельного характера и т. д.), что делает излишним при рас¬
смотрении ряда вопросов специальное выделение синдикатов,
классификация монополий требует, однако, выделения синдикатов
в самостоятельный вид, так как между синдикатом и картелем
имеется существенное качественное различие. Во-первых, синди¬
кат в отличие от картеля лишает в основном своих участников
самостоятельности в области сбыта. В этом отношении он пред¬
ставляет особую, более высокую, ступень монополизации. Во-
вторых, разрывая в значительной степени связь предприятий
с рынком, он затрудняет выход из объединения. Это положение
сохраняет в большей или меньшей степени свою силу и для тех
случаев, когда синдикат проводит свои операции через аппарат
объединяемых предприятий, так как действительную «распоряди¬
тельную» роль играет он сам, т. е. связи предприятий с рынком
ослабевают. В-третьих, образование синдиката требует создания
в той или иной форме конторы, бюро по продаже продукции,
в то время как картели могут существовать и без оформленных
общих органов. Наконец, экономически синдикат требует для
своего развития иных предпосылок, чем картель. Хотя В. И. Ленин
в некоторых случаях при рассмотрении монополий и не выделяет
1 «The Stock Exchange Official Year-Book», 1956, Vol. 2.
2 Впрочем, такая трактовка встречается, к сожалению, и у нас. Так,
во втором издании БСЭ в статье «Синдикат» (т. 39, стр. 87) заявляется, что
это «высшая форма картеля». В тексте мы показываем, насколько ошибочна
такая трактовка, являющаяся простым перепевом взглядов буржуазных
экономистов Р. Лифмана и К°. С трактовкой В. И. Ленина это резко расхо¬
дится. Приходится выразить удивление и сожаление по поводу того, что БСЭ
повторила во втором издании по данному вопросу ошибку первого издания.
25

синдикатов, в классификациях монополий, которые мы встречаем
в его работах, синдикаты фигурируют как самостоятельный вид
монополий. Вот, например, выдержка из его «Тетрадей по импе¬
риализму»:
«Формы картелей*,
а) Картели, определяющие условия отпуска товара (условия
продажи, сроки, платежи etc...)
Ь) Картели, определяющие области сбыта
с) Картели, определяющие количество продукции
d) Картели, определяющие цены
е) Картели распределения прибыли.
синдикаты — единое бюро продажи (Verkaufsstelle)
трест — собственность на все предприятия
| единая и абсолютная власть »1
Как видно из этой выдержки, Ленин не включает синдикаты
в число форм картелей, а выделяет их в особый вид монополий.
Подобную же классификацию мы встречаем и в его друтйх рабо¬
тах. Так, в статье «Империализм и раскол социализма», характе¬
ризуя пять главных видов монополизма (признаков империа¬
лизма), Ленин пишет: «1) Картели, синдикаты и тресты; концен¬
трация производства достигла той ступени, что породила эти
монополистические союзы капиталистов» 2.
Синдикатам Ленин намеревался посвятись специальную
статью3. К сожалению, она не была, очевидно, написана.
Тенденция к отождествлению синдиката с картелем нашла,
в частности, выражение в том, что в англо-американской и фран¬
цузской терминологии картель и синдикат выражаются одним и
тем же термином (английскими «ассоциация»4, «юнион», «пул»
и французским «контуар»).
Термином «пул» обычно обозначается картель, но в ряде слу¬
чаев под ним скрывался синдикат. Пулы нашли на определенном
этапе — в 70—80-х годах XIX века — заметное развитие в США,
но форма эта оказалась затем более свойственной другим англо¬
саксонским странам. Приведем два характерных примера пулов.
В 1886 г. в США возник пороховой пул, который занялся уста¬
новлением размеров производства и уровня цен, размежеванием
и распределением рынков, перераспределением части прибылей.
С другой стороны, в 1898 г. в США возник (в форме сбытовой
акционерной компании) обойный пул5, который покупал по до¬
говорным ценам у своих участников всю их продукцию для после¬
1 В. И. Ленин, Тетради по империализму, М. 1939, стр. 40.
2 В. И. Ленин, Соч., т. 23, стр. 94.
3 См. план ее в «Тетрадях по империализму», стр. 666.
4 Ассоциациями в Англии иногда называют и тресты. Необходимо поэтому
в каждом случае выяснять, какой вид монополии скрывается под этим тер¬
мином.
5 Eliot Jones,Thc Trust Problem in the United States, New York 1924, p. 14.
26

дующей реализации п затем распределял между предприятиями
полученную прибыль соответственно их удельному весу в общем
производстве. Совершенно очевидно, что в первом случае (как и
вообще в подавляющем числе случаев) под пулом скрывался
картель, во втором же случае (как и в некоторых других) пул
представлял собой типичный синдикат. Следовательно, для уста¬
новления подлинной природы каждого пула необходимо ознако¬
миться с существом его организации.
Как показывают приведенные здесь примеры, пулы в обоих
случаях оказались связанными с известным распределением
прибылей. И действительно, в наиболее типичных пулах встре¬
чалась обычно та или иная форма перераспределения части
прибылей (хотя термин «пул» применялся в США ко всем фор¬
мам картелей и синдикатов). Вот описание одной из характерных
систем перераспределения прибылей: «Когда создается ассоциа¬
ция/ каждая фирма дает секретарю... полный доступ к своим кни¬
гам. Секретарь определяет процент производства, приходившийся
в указанный в соглашении период на долю каждого члена, и
ставит последнего в известность об этом (речь идет об установле¬
нии таким путем квот. —В. М.). С этого времени в конце каждого
периода — обычно месяца — секретарь определяет у каждой
фирмы объем ее продукции или сумму продаж за данный период
и, получив сведения по всем фирмам, извещает каждую, насколько
она превысила или недоиспользовала квоту. В конце года «пул»
балансируется взысканием штрафов и уплатою компенсации» Ч
Поскольку взыскание штрафов лишает соответствующие фирмы,
по крайней мере частично, полученных ими от избыточного про¬
изводства прибылей, а уплата компенсаций возмещает в той или
иной степени потерю прибылей от недоиспользования квоты, на¬
лицо по существу перераспределение прибылей, преследующее
«дисциплинарные» цели.
Приведем пример другой системы перераспределения: руково¬
дящий комитет пула устанавливает заранее цену, по которой
должен быть выполнен определенный заказ, и ставит о ней в из¬
вестность всех участников; каждый участник пула сообщает за¬
тем комитету, какую часть прибыли он готов уступить пулу при
предоставлении ему этого заказа.
Заказ поручается выполнить тому, кто предлагает для пере¬
распределения наибольшую часть прибыли. Таким образом, от
взвинчивания цены выигрывает не только исполнитель заказа, но
имеют выгоду и все члены пула2. Однако помимо этих систем
перераспределения, применяются и другие, например взимание
отчислений с цены проданных товаров примерно в размере при¬
были и последующее перераспределение этих отчислений пулом
между членами в соответствии с квотами и т. д.
1 Р. Fitzgerald, Industrial Combination in England, London 1927, p. 4.
2 R JN. Owens, Business Organization and Combination, New York 1946,
p. 145.
27

Что касается «ассоциаций» и «юнионов», то эти термины
употребляются часто в Англии в применении к любым соглаше¬
ниям картельного или синдикатского типа, не связанным обычно
с перераспределением прибылей, хотя они и могут включать по¬
следнее (приближаясь тем самым к типичным пулам1). Подобным
же образом обстоит дело с французским термином «контуар»,
с той лишь разницей, что под ним сравнительно чаще, чем под
термином «пул», скрывается синдикат.
В отличие от пула и контуара, могущих в зависимости от ха¬
рактера соглашения оказаться как картелем, так и синдикатом,
ряд других упомянутых выше форм монополий — корнер, ринг,
джентльменское соглашение — относится лишь к разновидностям
картеля.
Корнеры и ринги в своих новейших формах, свойственных
монополистическому капитализму, представляют зародышевые,
простейшие разновидности картеля. Это соглашения, преследую¬
щие задачу спекулятивного повышения цен при помощи скупки
товаров или искусственной задержки выпуска их на рынок.
Ринг отличается от корнера более значительным числом участни¬
ков и более тесными формами связи между ними (например,
путем образования товарищества). Некоторым буржуазным эко¬
номистам свойственно стремление изображать эти формы как
отличные по существу от современных монополий. Так, например,
германский «тупой апологет» монополий Роберт Лифман (как его
характеризовал В. И. Ленин) считает, что это особые формы со¬
глашений спекулятивного характера, свойственные главным об-
1 Следует отметить, что в понимании термина «пул», несмотря на его
широкое употребление в англо-американской литературе, наблюдается боль¬
шой разнобой. Так, например, Элиот Джонс применяет этот термин ко
всем соглашениям картельного (и даже синдикатского) типа, выделяя шесть
главных типов пулов: 1) джентльменское соглашение, 2) спекулятивный
пул, 3) пул по регулированию продукции, 4) пул по распределению рынков,
5) пул с агентством по продаже, 6) патентный пул (Eliot Jones, op. cit., p. 7).
Наоборот, Л. Хэни считает характерным для пула создание специаль¬
ного «механизма для контроля над ценами» (т. е. не относит к этой форме
простейших соглашений) и выделяет лишь три главных типа пулов:
1) пулы по регулированию продукции или перевозок (в железнодорожных
пулах), 2) пулы по распределению территорий или рынков, 3) пулы по рас¬
пределению прибылей (L. Н. Haney, Business Organization and Combination,
New York 1923, p. 166—176).
P. H. Оуэнс также отличает пулы от джентльменских соглашений, счи¬
тая отличительной особенностью пулов наличие определенного контракта,
обычно в письменной форме, между его участниками и установление санкции
за его нарушение. Самые пулы профессор Оуэнс классифицирует следующим
образом: 1) пулы по ценам, 2) пулы по распределению прибылей, 3) пулы
по ограничению производства, 4) пулы по установлению квот, 5) пулы по
распределению рынков, 6) пулы с совместным агенством по сбыту, 7) экс¬
портные пулы, 8) пулы по обмену патентными правами (R. N. Owens, op. cit.,
р. 285).
Примеры такого разнобоя весьма многочисленны, и это делает еще более
необходимым установление в каждом отдельном случае, что разумеется (иди
скрывается) под «пулом».
28

разом древним и средним векам. По заявлению Лифмана, «ринг
представляет собой в высшей степени спекулятивное предприя¬
тие и не имеет ничего общего с целями, которые ставят себе кар¬
тели, — с регулированием цен, производства и предложения»
Однако в действительности тенденции к спекулятивным опера¬
циям и манипуляциям свойственны в большей или меньшей сте¬
пени всем монополиям, в частности картелям2. Поэтому нет
оснований так решительно отмежевывать корнеры и ринги в их
новейших формах от картелей.
Разновидностью картеля является также так называемое
джентльменское соглашение. Хотя джентльменские соглашения,
т. е. устные, неоформленные соглашения, нашли большее или
меньшее развитие в ряде стран, наибольшее значение они приоб¬
рели в США в связи с так называемым антитрестовским законо¬
дательством. «Борьба» американского законодательства под дав¬
лением народных масс против картельных соглашений привела
к развитию в США картелей в нелегальной форме — в форме
устных, или джентльменских, соглашений между руководителями
соответствующих предприятий по вопросам ограничения производ¬
ства, повышения цен и т. п. Таким образом, джентльменское со¬
глашение представляет собой юридически неоформленный, неле¬
гальный картель. Естественно, что джентльменские соглашения
имеют меньшую прочность, нежели оформленные картели 3.
Существенной разновидностью картелей в некоторых странах,
в особенности в США и Германии, оказываются патентные согла¬
шения. Осуществляются эти соглашения в основном в двух фор¬
мах — взаимного лицензирования и патентных пулов. Взаимное
лицензирование заключается в соглашении между владельцами
патентов о том, что каждый из них, сохраняя свое право на со¬
ответствующие изобретения, предоставляет их в распоряжение
других участников соглашения в обмен на право пользования при¬
надлежащими последним определенными запатентованными
изобретениями. В патентных пулах участники передают свое
право на соответствующие изобретения общему органу — обычно
специально организуемой для этой цели компании, приобретая
в обмен либо право соответствующего участия в этом патентном
органе, либо лицензионные права на концентрируемые ими изо¬
бретения, либо и то и другое 4.
Примером такого пула может служить Радиокорпорация
США, учрежденная в 1919 г. рядом гигантских трестов — «Джене-
1 R. Liejmann, Kartelle, Konzerne und Trusts, Stuttgart 1927, S. 21.
2 Это вынуждены признать и некоторые иностранные авторы. Так,
Элиот Джонс, как мы видели, считает одной из основных разновидностей
картелей спекулятивные пулы (Eliot Jones, op. cit., p. 7).
8 «Простые соглашения, — пишет о джентльменских соглашениях
Элиот Джонс, — редко оказывались успешными, ибо почти всегда имелась
по меньшей мере одна «черная овца», чьи нарушения соглашения вели к его
ликвидации» (Ibidem).
4 L. Lyon, М. Watkins, V. Abramson, op. cit., p. 140—141.
29

рал электрик», «Вестингауз», Американской телефонной и теле¬
графной компанией и т. д. При своем учреждении она сконцентри¬
ровала около 2 тыс. патентов, охватывавших почти все важнейшие
изобретения в области радио. В 1930 г., когда число патентов
этого пула достигало уже 3500 и патентная монополия его «хо¬
зяев» (т. е. трестов-учредителей) стала невыносимым препятствием
для их соперников, вопивших о нарушении антитрестовского
законодательства, прокуратура вынудила корпорацию открыть до¬
ступ к патентам и другим независимым компаниям, не участво¬
вавшим в пуле1. С этого времени Радопокорпорация начала пре¬
вращаться в области радио и телевидения в оперативную компа¬
нию, т. е. непосредственно организующую производственные пред¬
приятия и управляющую ими. Однако этот пример показывает,
каких необычайных масштабов могла достигать в США монополи¬
зация патентов пулами при наличии антитрестовского законода¬
тельства. Верховный суд относился обычно к патентным согла¬
шениям терпимо, оправдывая их тем соображением, что соедине¬
ние патентов делает последние более эффективными. В силу этого
патентные соглашения превратились в США в излюбленную
форму легальных монополистических соглашений картельного
типа. Немалую роль играют они и в других странах монополисти¬
ческого капитализма, в особенности в Западной Германии.
Обычно патентные соглашения сочетаются с какими-либо усло¬
виями картельного характера: предоставление договаривающимися
сторонами друг другу патентов обусловливается регулированием
цен на соответствующие продукты или установлением квот про¬
изводства, разделом рынков и т. п.
Итак, ряд современных форм монополистических объединений
представляет собой разновидности двух основных видов — кар¬
теля и синдиката. Как ни различны названия, национальные
«мундиры» разновидностей этих двух видов монополий, характер¬
ной их особенностью является сохранение в основном самостоя¬
тельности своих участников в области производства, а в соглаше¬
ниях картельного типа — ив области сбыта.
Помимо общих причин, ведущих к образованию монополий,
самые особенности картеля и синдиката как видов монополии
порождают ряд дополнительных стимулов к их созданию. То об¬
стоятельство, что картели во всех их разновидностях дают воз¬
можность своим участникам пользоваться «благами» монополий,
т. е. получать монопольную сверхприбыль без отказа от права
собственности на свои предприятия и даже с сохранением права
распоряжения их производственной и сбытовой деятельностью,
делает при известных условиях эту форму монополии легко осу¬
ществимой и особенно удобной и приемлемой для капиталистов.
Сравнительная легкость выхода из картеля часто упрощает ре¬
шение вопроса о вступлении в него. Однако это же обстоятель-
1 «Moody’s Industrial Manual», 1937, 1938.
30

СТёо делает картельную форму устойчивой лишь в таких усло¬
виях, когда налицо имеются экономические условия (сравнитель¬
ная узость рынка и т. п.), которые порождают у соответствующих
капиталистов достаточную заинтересованность в подобного рода
монополистическом соглашении. Далее, что касается синдиката,
то он делает монополию, а следовательно, и ее выгоды, более
эффективными, сохраняя все же (хотя и несколько затрудняя)
возможность выхода предприятия из объединения. Синдикатская
форма особенно эффективна в тех странах и отраслях, где узость
рынка и потребность в выступлениях на нем единым фронтом
делают отказ от самостоятельности в сфере сбыта повелительной
необходимостью для участников соглашения Ч Вместе с тем эта
форма может оказаться предпочтительнее картельной в тех слу¬
чаях, когда в соответствующих отраслях налицо ограниченное
число крупных предприятий: таким предприятиям легче органи¬
зовать совместную синдикатскую контору и направлять ее дея¬
тельность. Наконец, форма синдиката может быть особенно целе¬
сообразной в отраслях с массовой однородной продукцией,
поскольку в таких отраслях потребителям может быть безраз¬
лично, чью продукцию они покупают.
Хотя синдикат является более зрелым видом монополии, чем
картель, это не означает, что отдельный синдикат всегда пред¬
ставляет более высокую форму монополии, чем картели. Во-пер¬
вых, существенное значение имеет вопрос о степени народнохозяй¬
ственной важности соответствующих отраслей. Картель, сложив¬
шийся в ведущей отрасли промышленности, может иметь гораздо
большее значение, чем синдикат, действующий во второстепенной
отрасли. Во-вторых, картель, глубоко вторгающийся в производст¬
венную деятельность своих участников (по линии квот, цен, ассор¬
тимента и т. д.) может по существу в большей мере монополизи¬
ровать соответствующую отрасль, чем синдикат, если последний
ограничивается лишь реализацией передаваемой ему для этой
цели продукции его участников. При этом следует учесть, что в
картелях, контролирующих важнейшие отрасли народного хозяй¬
ства, как правило, участвуют тресты и даже концерны. Зачастую
тресты и являются инициаторами создания картелей, где они иг¬
рают главенствующую роль. Через картель тресты усиливают свое
господство в той или иной отрасли народного хозяйства. Но при
прочих равных условиях синдикаты являются, как правило, более
зрелыми монополиями, чем картели. Однако синдикат является
низшей формой монополии по сравнению с трестом.
1 В плане статьи о синдикатах (оставшейся ненаписанной), составленном
В. И. Лениным в 1912 или 1913 г., мы читаем, между прочим, следующее:
«(а) развитие производства
(б) внутренний рынок. Фермерская и крестьянская нищета
(в) положение рабочих. Бесправие» («Тетрадипо империализму»,стр. 666).
По-видимому, Ленин собирался отметить значение узости внутреннего
рынка- в связи с фермерской, крестьянской нищетой и низким жизненным
уровнем рабочих для создании синдкатов.
31

III. Тресты
Трест представляет собой монополистическое объединение
ряда предприятий под общим управлением, подчинение их единой
и абсолютной власти, слияние собственности воедино с превра¬
щением прежних собственников обычно в соучастников общей
собственности. Таким образом, трест лишает своих участников
самостоятельности в области производства и сбыта.
В ряде случаев переходной формой к тресту оказывается
«общность интересов». Под общностью интересов понимают такую
форму соглашения крупных монополий, при которой они, оста¬
ваясь формально самостоятельными, договариваются о согласова¬
нии своей деятельности и об объединении и перераспределении
своих прибылей. Последнее роднит такие соглашения с пулами,
что давало даже основание к их отождествлению. Однако при
установлении «общности интересов» идут гораздо дальше в деле
перераспределения прибылей, чем при создании пулов. Кроме
того, в этом случае налицо гораздо более многостороннее и глубо¬
кое сближение и. сотрудничество. «Общность интересов» имеет
тенденцию перерасти в трест. Классическим образцом такой «общ¬
ности интересов», переросшей в трест, являлся «И. Г. Фарбенин-
дустри». Возникнув первоначально в виде «общности интересов»
(«Interessen Gemeinschaft», откуда и происходят буквы И. Г.),
он затем реорганизовался в трест, сохранив приставку И. Г.1
Хотя тресты возникли почти одновременно (в 70—80-х го¬
дах) в разных странах, та их форма, от которой происходит
слово «трест», родилась в США. Вместе с тем США не только ро¬
дина «трестов», но и страна необычайного развития всех их
форм.
Первый в США «трест» — «Стандард ойл» — возник в нефтя¬
ной промышленности в 1879 г., но приобрел вполне законченную
форму в 1882 г. Первоначальная форма треста вполне отвечала
его названию: «trust» по-английски означает «доверие» — перво¬
начально участники треста передали специальному комитету «до¬
веренных» акции своих предприятий и получили взамен сертифи¬
каты объединения. Однако антитрестовский закон Шермана
1890 г. сделал такую откровенную форму монополистического со¬
глашения неудобной, слишком уязвимой. В силу этого в конце
XIX века в США родилась и затем приобрела широкое распро¬
странение в ряде стран новая форма организации трестов — при
помощи «холдинг компани» (holding company). «Холдинг ком-
пани», держательская (или контрольная) компания, — это компа¬
ния, использующая свой капитал для овладения контрольными
1 Вызывает удивление заявление Ю. Кучинского, что «мы не знаем слу¬
чаев превращения картеля или синдиката в гигантский концерн или трест»
(«Очерки истории германского империализма», М. 1952, стр. 33—34). Наоборот,
таких случаев немало в истории всех стран монополистического капитализма.
32

пакетами акций других компаний в целях господства, контроля
над ними Ч
При использовании такой формы организации треста подчине¬
ние предприятий единому управлению, единой власти осущест¬
вляется посредством сосредоточения в руках одной из компаний,
превращающейся в холдинг компани (или специально созданной
для этой цели головной компании), контрольных пакетов акций
объединяемых предприятий. В этой форме организован, как мы
увидим, ряд современных трестов мирового значения. Но наряду
с этой формой приобретает широкое распространение, а време¬
нами и превалирующее значение сложившаяся в последней трети
XIX века в разных странах более тесная и непосредственная
форма объединения предприятий в трест — путем прямого слия¬
ния ряда компаний в единую акционерную компанию. В евро-
пейскйх странах такое слияние обозначается обычно терминами
«фузия», «амальгамация», «консолидация», в американской Же
литературе наблюдается зачастую разграничение Двух методов
этого слияния — «мерджера» и «консолидации». Мерджер — по¬
глощение — это такой способ слияния, при котором одна компа¬
ния присоединяет к себе, поглощает другую (или другие), сохра¬
няя после этого свое прежнее название. При консолидации же,
непосредственном слиянии, возникает новая компания с новым
названием, которая включает в себя объединившиеся компании,
заменяя их акции своими 2.
1 Эта цель холдинг компани является общепризнанной и за границей.
«В наиболее общепринятом употреблении этого термина, — читаем мы в аме¬
риканском специальном труде, — ... холдинг компани есть корпорация, ко¬
торая владеет пакетом дающих право голоса акций другой корпорации,
достаточным для того, чтобы иметь над нею деловой контроль» (Н. Guthman
and Н. Dougall, Corporate Financial Policy, New York 1945, p. 606). «Чистыми»
холдинг компани — английской и голландской — возглавляется, например,
мировой англо-голландский нефтяной трест — гигант «Ройял Датч шелл».
«Чистые» холдинг компани формально не имеют собственных предприятий,
но на деле превращают в свою собственность формально самостоятель¬
ные компании, захватывая контрольные пакеты их акций. Однако чаще
встречается тип индустриальных: холдинг компани, которые сочетают кон¬
трольные функции по отношению к внешне самостоятельным компаниям
с непосредственным владением и оперативным руководством формально
принадлежащими им предприятиями (держательско-оперативные холдинг
компани). К этому типу принадлежит, например, холдинг компани «Дженерал
моторз». В держательско-оперативную компанию реорганизовалась к 1953 г.
и Стальная корпорация (являвшаяся до этого по преимуществу держа-
тельской).
2 «Мерджер имеет место, когда сливаются две корпорации, одна из ко¬
торых сохраняется, а другая прекращает существование как корпорация,
и собственность ее присоединяется к той компании, которая сохраняется.
Слияние посредством консолидации, или амальгамации, как иногда называют
этот процесс, включает в себя образование новой корпорации и передачу
ей активов соответствующих компаний, которые теряют свое самостоятель¬
ное существование» (Н. Guthman and Н. Dougall, op. cit., p. 573). При всем
сходстве этих двух форм фузии между ними имеются и известные различия.
Мерджер — в особенности в тех случаях, когда небольшая или слабая ком-
2 Финансовый капитал
33

Современные формы организации трестов — при помощи
финансового контроля (холдинг компани) или прямого погло¬
щения и слияния — породили новые выгоды для их организа¬
торов.
Организация трестов с помощью холдинг компани, финансо¬
вого контроля, позволяет соответствующим магнатам капитала
подчинять своему контролю, своей власти целые комплексы пред¬
приятий при посредстве сравнительно ограниченного капитала С
Особенно существенную роль играет при этом система участий,
т. е. система многоступенчатого подчинения одних предприятий
при посредстве других. Самая возможность такого господства над
большим комплексом предприятий при помощи сравнительно не¬
больших вложений капитала, т. е. распоряжения соответствую¬
щими массами чужого капитала и захвата «командных высот» в
соответствующих отраслях, служит мощным дополнительным сти¬
мулом к организации этим путем новых трестов.
Кроме того, организация треста при помощи подчинения ком¬
паний холдинг компани вообще легче и проще в чисто организа¬
ционном отношении. В то время как мерджер и тем более консо¬
лидация требуют сложного организационного и юридического
оформления, связанного с изменением структуры и правового по¬
ложения соответствующих корпораций, подчинение компаний при
помощи холдинг компани оставляет их положение формально
неизменным.
пания поглощается крупной и сильной, — не связан обычно с существенной
реорганизацией сохраняющейся компании. Производится лишь обмен акций
поглощаемой компании на акции поглощающей (что далеко не всегда требует
дополнительного выпуска акций), и могут быть внесены известные, обычно
незначительные, изменения в структуру и личный состав руководящих орга¬
нов последней; эту форму слияния зачастую легче провести, проще осущест¬
вить. Консолидация же связана в большей или меньшей степени с коренной
ломкой организационной структуры всех сливающихся компаний; зато
реорганизация позволяет внести изменения в организационную структуру
и, что особенно «важно», может послужить новым источником учредительской
и промотерской прибыли. Разграничение мерджера и консолидации не яв¬
ляется общепринятым и в американской литературе. Термином этим иногда
придается тождественный смысл, или под консолидацией понимают всякое
слияние и делят ее на мерджер и амальгамацию и т. д. Но преобладающей
тенденцией в новейших специальных работах является разграничение в при¬
веденном выше смысле. Следует признать, что для такого разграничения могут
иметься основания. Надо, однако, отметить, что и консолидация может явиться
по существу поглощением более сильным слабых (замаскированным внешне
слиянием в «новую» компанию).
1 «Главный вмысл использования холдинг компани заключается в приобре¬
тении выгод соединенного контроля над двумя или более новыми или ранее
не зависимыми компаниями с относительно небольшой затратой капитала
и без обращения к относительно трудному процессу прямого слияния. Хол¬
динг компани нуждается во владении лишь такой частью акций, дающих
право голоса в зависимых компаниях, которая предоставит ей контроль над
последними» (Н. Guthman and Н. Dougall, op. cit., р. 609). Как отмечают эти
авторы, холдинг компани «дает максимум контроля над собственностью при
минимальных инвестициях».
34

Вместе с тем организация трестов при помощи финансового
контроля1 не требует обязательно очень высокого уровня концен¬
трации производства ни в качестве своей предпосылки, пи в ка¬
честве своего следствия. В то время как полное слияние предприя¬
тий в единую компанию (на основе мерджера или консолидации)
обычно связано с известной технической концентрацией, объеди¬
нение их в трест на основе финансового контроля совместимо и
с отсталой техникой (так как в этом случае центр тяжести «инте¬
реса» соответствующих воротил и наживал может ограничиваться
финансовыми манипуляциями и махинациями). Создание трестов
на основе финансового контроля достигается легче, быстрее, чем
при помощи прямого слияния в единую компанию. Последнему
предшествует обычно более или менее длительное «сближение»
участников через картель (гласный или негласный) или синдикат,
между тем как первое возможно и путем систематической скупки
контрольных пакетов на основе системы участий и т. д. «Ино¬
гда, — писал Ленин, — развитие ведет через концентрацию к кар¬
телям... Но не всегда. Иногда через «замену ценных бумаг» сразу
к тресту... Техническая концентрация прогрессивна в технике;
финансовая может укреплять и укрепляет всесилие монопольного
капитала при отсталой технике...» 2
Организация треста при помощи холдинг компани имеет, в
частности, ту особенность, что в этом случае предприятия (или
компании), входящие в трест, сохраняют формально свою само¬
стоятельность. Но фактически, поскольку контрольный пакет
акций этих предприятий находится в руках холдинг компани,
они находятся под ее контролем и управлением. Все же эта осо¬
бенность организационной формы может приводить и к «потере»
трестом контроля над теми или иными компаниями, если в чужих
руках окажется пакет акций этих компаний, превышающий конт¬
рольный пакет треста. Такой случай возможен, так как контроль¬
ный пакет обычно значительно меньше половины акций, дающих
право голоса. Да и сам трест при этой форме контроля может
легко «отказаться» от той или иной компании, если это почему-
либо будет отвечать его интересам: для этого достаточно продать
контрольный пакет или часть его. Следовательно, организация
трестов при помощи холдинг компани может поощрять всякие пе¬
регруппировки, придавая тем самым трестам в ряде случаев «те¬
кучий характер» 3.
Однако в отличие от картелей и синдикатов здесь выход от¬
дельного предприятия, отдельной компании из треста возможен
1 Ниже будет показано отличие таких трестов от концернов, организу¬
емых также и исключительно при помощи финансового контроля.
2 В. И. Ленин, Тетради по империализму, стр. 155.
3 Подчинение предприятий холдинг компани может, наоборот, являться
промежуточной ступенью к последующему слиянию части, а в определенных
случаях даже всех предприятий,
2*
35

лишь в том случае, если в чьих-либо руках окажется большее
число акций соответствующего предприятия.
Именно в этой форме организовано, как мы убедимся в после¬
дующих главах, множество трестов, в том числе и ряд подлинных
гигантов.
Примером организации контроля над трестом с помощью хол¬
динг компани может послужить «Дюпон де Немур». Во главе
этого треста фактически стоит холдинг компани — «Христиана
секюритис», большинство акций которой находится в руках чле¬
нов семьи, возглавляющих «клан» Дюпонов. Эта холдинг ком¬
пани держит в своих руках 27% всех обыкновенных (дающих
право голоса) акций треста «Дюпон де Немур»; кроме того, не
меныпий процент акций находится в руках других членов семьи
Дюпонов и ее союзников, что делает контроль ее над трестом
вполне обеспеченным1. Любопытно далее, что средства треста
были использованы после первой мировой войны частично для
того, чтобы закупить около четверти (23%) акций крупнейшего
автомобильного треста «Дженерал моторз». Так как в дополнение
к этому некоторая часть акций «Джеперал моторз» находилась
в индивидуальном владении членов семьи Дюпонов, то последняя
установила свой контроль и над этим крупнейшим автомобильным
трестом. Этот пример — а таких примеров можно привести мно¬
жество — показывает, как при помощи головной холдинг компани
можно подчинить на основе системы «участий» даже ряд трестов.
С другой стороны, организация треста при помощи прямого
слияния соответствующих компаний воедино (в форме мерджера
или консолидации) также порождает возможность колоссальной,
иногда даже сказочной, наживы. Прежде всего при таком слиянии
нередко прибегают в интересах привлечения в трест необходимых
участников к разводнению («перекапитализации») капитала
треста: собственники объединяемых предприятий получают новые
акции на сумму, значительно превышающую стоимость переда¬
ваемых ими предприятий или обмениваемых ими акций старых
компаний. Такая «переплата» имеет целью заинтересовать соот¬
ветствующих капиталистов во вступлении в трест, привлечь их
этой «премией» к участию в тресте. «Классическим» примером
1 J. К. Winkler, The Du Pont Dynasty, New York 1935, p. 263, 318. По
другим данным, в индивидуальном владении членов семьи Дюпонов нахо¬
дилось около 16% обыкновенных акций «Дюпон де Немур» (в том числе часть
через семейные холдинг компани), но и в этом случае контроль семьи над этим
«своим» трестом остается незыблемым. Показательно, что «Христиана секю¬
ритис компани» частично контролируется Дюпонами при посредстве семейной
холдинг компани («Делавэр риэлти энд инвестмент компани»), владевший 33%
обыкновенных и 29% привилегированных акций «Христиана секюритис
компани». Кроме того, 40% обыкновенных и 29% привилегированных акций
последней находились в индивидуальном владении членов семьи («The Dis¬
tribution of Ownership in the 200 Largest Nonfinancial Corporations, Investi¬
gation of Concentration of Economic Power», Monograph № 29, Washington
1940, p. 121—122; «Moody’s Industrial Manual», 1956),
36

подобной операции считается организация в 1901 г. Стальной кор¬
порации Соединенных Штатов. Хотя стоимость всех поглощенных
Стальной корпорацией предприятий составляла «лишь» 682 млн.
долл., акций и облигаций нового треста было выпущено на сумму
в 1402,8 млн. долл. 1 Это привело к тому, что собственники объеди¬
няемых предприятий получили своеобразную учредительскую
прибыль в виде разницы между реальной стоимостью передавае¬
мых предприятий и суммой полученных акций. При этом благо¬
даря поддержанию монопольных цен Стальная корпорация сумела
в первое же десятилетие получать на свой разводненный капитал
в среднем 12% прибыли. Инвестируя за счет прибылей огромные
суммы в предприятия, она систематически преодолевала разрыв
между реальным и фиктивным капиталами.
В качестве другого характерного примера можно привести
организацию в 1890 г. Американской табачной компании в по¬
рядке консолидации пяти главных предприятий. Хотя активы
треста, его реальный капитал составили 14,4 млн. долл., акций
было выпущено на 25 млн. долл.2 И тем не менее компания
смогла выплачивать по своим обыкновенным акциям, составляв¬
шим 15 млн. долл., дивиденд в размере около 20% годовых.
Помимо того что при самой организации треста собственники
предприятий могут, таким образом, получить при помощи «раз¬
воднения» специфическую, учредительскую прибыль в форме из¬
быточного количества новых акций, высокий уровень дивиденда
ведет к образованию высокой курсовой, рыночной цены акций,
т. е. к образованию учредительской прибыли и в обычной форме —
в виде разницы между нарицательной или выпускной ценой ак¬
ций и их рыночной ценой 3. Особенно значительной, прямо-таки
1 Eliot Jones, op. cit., p. 207—208.
2 Ibid., p. 123—124.
3 Учредительская прибыль в своей основной форме получается в резуль¬
тате повышения курсовой, рыночной цены акций над уровнем номинальной,
нарицательной. Дивиденд, уплачиваемый по акциям, представляет собой
часть прибыли предприятия (за вычетом отчислений в резервный капитал,
премий директорам и т. д.), т. е. включает в себя не только процент, — но и —
целиком или частично — предпринимательский доход, а весьма часто и часть
монополистической сверхприбыли. Следовательно, дивиденд при «благопри¬
ятном» ходе дел более или менее значительно превышает процент. Вкладывая
известную сумму, например 100 долл., в банк, вкладчик получает лишь
обычный банковский процент (в развитых странах 1—3%); вкладывая же
ее в акцию, он получает дивиденд, превышающий процент часто в несколько,
а иногда и во много раз. В силу этого рыночная цена акций повышается
примерно во столько раз, во сколько дивиденд превосходит процент. Удер¬
живая в своих руках «надежные» акции до образования на них «достаточно»
высокой рыночной цены и лишь затем продавая их непосредственным покупа¬
телям, учредители могут получить, и часто получают, огромную учредитель¬
скую прибыль. На деле же применяются и всякие жульнические приемы,
направленные к тому, чтобы взвинтить рыночную цену акций, хотя бы вре¬
менно, с целью их продажи с особо высокой учредительской прибылью.
Конечно, возможны и неудачи, в результате которых учредительская опера¬
ция не принрсцт учредительской прибыли, но такие случаи не характерны.
37

сказочной, эта форма учредительской прибыли оказывается в тех
трестах, которые не прибегают к разводнению капитала. Напри¬
мер, у «Стандард ойл», не практиковавшего разводнения капи¬
тала, рыночная цена акций возрастала под влиянием крайне вы¬
соких дивидендов на сотни и тысячи процентов, порождая тем
самым сказочные учредительские прибыли.
Возможность получения учредительской прибыли в одной из
этих форм (или даже в обеих одновременно) оказывается, есте¬
ственно, мощным дополнительным стимулом трестирования.
Вместе с тем крупную роль часто играет и так называемая промо-
терская прибыль. Дело в том, что организация треста посред¬
ством мерджера или консолидации, требующая выпуска и разме¬
щения на колоссальную сумму акций, представляет собой столь
крупную финансовую операцию, что для ее осуществления при¬
ходится зачастую прибегать к помощи специальных инвестицион¬
ных институтов. В этих случаях дело проведения организации
(или «реорганизации») треста поручается за определенную «ко¬
миссию» какому-либо финансовому магнату (промотеру, т. е.
организатору), образующему для этой цели соответствующий
синдикат банков и других финансовых корпораций 1. Так, напри¬
мер, организация Стальной корпорации Соединенных Штатов
была осуществлена под руководством Джона Пирпонта Моргана
(старшего), создавшего для этой цели мощный консорциум. За
проведение операции по организации треста синдикат получил
безвозмездно в виде комиссии акции на сумму в 62,5 млн. долл.
Пятую часть этой суммы получил за руководство дом Моргана,
остальные четыре пятых были распределены между участниками
синдиката, в том числе и домом Моргана2.
1 Такой синдикат банков и других финансовых корпораций, организу¬
емый для проведения крупной финансовой операции, не следует смешивать
с промышленными синдикатами.
3 Eliot Jones, op. cit., p. 288. О размерах той дани, которую
взимают с широкой массы акционеров всякие промотеры и гаранты,
можно судить хотя бы по следующему характерному заявлению в
американском руководстве по корпоративным финансам: «Промотер, бан¬
киры, которые выступают в качестве создателей гарантийного синди¬
ката, и сами члены гарантийного синдиката должны быть хорошо вознагра¬
ждены за работу и риск, которые они принимают на себя, организуя
и финансируя новое дело... Если бы они были вознаграждены наличными
деньгами, капитал нового концерна был бы сразу ослаблен (!) и потребовался
бы гораздо более высокий уровень доходности облигаций и акций, чтобы
побудить инвесторов их покупать. Эта более высокая ставка процента взва¬
лила бы на компанию такое бремя фиксированных обязательств, что ее финан¬
совая стабильность оказалась бы в опасности. Посредством же перекапитали¬
зации (т. е. разводнения капитала. — В. М.) компании, промотеры, банкиры
и гаранты могут быть широко вознаграждены обыкновенными акциями,
которые капитализируют ожидаемые прибыли компании» (W. Н. Walker,
Corporation Finance. Modern Business, Vol. II, New York 1919, p. 203—204).
Итак, по признанию автора, «комиссионные» и прибыли промотеров, бан¬
киров и гарантов столь значительны, что уплата их наличными могла бы по¬
колебать финансовое положение новорожденной компании! Такова дань,
которую монополисты учредительства взимают за свои «услуги».
38

Так как подобную же комиссию (проМотерсКую прибыль)
промотеры получили и па реорганизациях стальных компаний,
предшествовавших созданию Стальной корпорации, то совокуп¬
ная сумма промотерской прибыли в сталелитейной промышлен¬
ности составила во всех этих операциях в течение нескольких
лет 150 млн. долл.
Правда, в данном случае (как и вообще во многих подобных
случаях) эта прибыль включает в себя не только чистую промо-
терскую прибыль, но и так называемую «гарантийную комиссию»
(«underwriters commission»). Дело в том, что эмиссия и разме¬
щение большого количества акций и облигаций представляют
собой часто столь сложные и рискованные операции, что у выпу¬
скающей компании возникает стремление застраховать себя от
опасности неудачи (например, от невозможности размещения су¬
щественной части выпуска или от резкого снижения в период
выпуска рыночной цены акций). Для этой цели заключают согла¬
шение с влиятельным инвестиционным домом или синдикатом
финансовых компаний о гарантировании или реализации эмиссии
по выпускной цене. Гаранты взимают за такую гарантию опре¬
деленный процент (например, 2,5%) со всей суммы эмиссии или
пониженный процент (например, 1%) со всей суммы гарантируе¬
мой эмиссии и повышенный (например, 5%) с той части, кото¬
рую гарантам не удалось разместить в назначенный срок на
рынке и пришлось в силу этого купить самим по обусловленной
цене. «Гарантийная комиссия» может входить в промотерскую
прибыль, но может быть и независима от последней, если при
эмиссии ценных бумаг обходятся без промотера, но прибегают
к помощи гаранта Ч
Следует, однако, отметить, что гарантийная, комиссионная
прибыль, как и промотерская прибыль, на деле часто взимается
с учредительной операции и при отсутствии практической необ¬
ходимости в соответствующих «услугах» и представляют собой
лишь ту дань, которую собирают «монополисты учредительства»
с подконтрольных и зависимых компаний.
Возможность получения крупной промотерской прибыли по¬
буждает финансовых королей выступать инициаторами и органи¬
заторами трестов специально с целью получения этой прибыли2.
И тем не менее, несмотря на наличие столь мощных стимулов
для организации трестов, процесс трестирования не может разви¬
ваться, как мы убедимся ниже, беспрепятственно, так как пред¬
приятия и компании склонны обычно оказывать сопротивление
фактическому, а нередко и формальному лишению их самостоя¬
тельности, подчинению их единой и абсолютной власти. Это
1 Н. Р. Willis and J. J. Bogent Investment Banking, New York and London
1929, p. 395—397.
2 Приводимые здесь нами примеры о разводнении капитала, учреди¬
тельской и промотерской прибыли заимствуются в основном из книги Eliot
Jones, op. cit., chapter XII.
39

сопротивление становится особенно упорным в таких странах и
отраслях, где сильна единоличная форма собственности. Вместе
с тем этот вид монополии особенно эффективен в таких отраслях,
где большая емкость рынка, так как трест по самой своей природе
может привести к известному увеличению производственной мощ¬
ности объединенного комплекса предприятий. Поэтому форма
трестов оказалась более эффективной в США, чем в Германии, а
в Германии — в тех отраслях, в которых терманская промыш¬
ленность благодаря своей первоклассной технике и организации
занимала прочные позиции на мировом рынке (электротехниче¬
ская, химическая и т. д.).
Итак, тресты могут возникать в результате слияния отдельных
компаний и предприятий в единую компанию, а также путем под¬
чинения формально самостоятельных компаний головной держа-
тельской компании на основе финансового контроля.
В период общего кризиса капитализма наблюдается нередко
(в особенности в США) тенденция к совмещению, сочетанию
этих двух организационных форм и даже к реорганизации на этой
основе ряда старых трестов. Так как сочетание этих форм стано¬
вится в США характерным явлением, то приведем типичные при¬
меры и рассмотрим этот вопрос подробнее.
Ярким примером может послужить прежде всего Стальная
корпорация США. На протяжении полувека своего существова¬
ния эта корпорация представляла собой по преимуществу хол¬
динг компани, управляющую на основе финансового контроля
десятками формально самостоятельных компаний, входившими в
трест. Однако в 1951—1952 гг. трест подвергся реорганизации.
К 1 января 1953 г. все главные компании треста были погло1
щены Стальной корпорацией, которая управляет ныне соответ¬
ствующими предприятиями при помощи производственно-опера¬
тивных отделов. Таким образом, Стальная корпорация преврати¬
лась по преимуществу в оперативную компанию. Однако она все
же имеет около 14 главных и ряд второстепенных дочерних ком¬
паний, контролируемых в большинстве случаев на основе владе¬
ния 100% их акций. Стало быть, ее можно считать оперативно-
держательской компанией. На 1 января 1957 г. производственная
способность Стальной корпорации определялась в 39,6 млн. т
стали; это составляло 29,7% мощностей всей сталелитейной про¬
мышленности США.
Или другой пример. Как отмечено выше, контроль Дюпонов
над трестом «Дюпон де Немур» осуществляется частично при по¬
мощи холдинг компани «Христиана секюритис». Основная масса
заводов и фабрик этого треста (74 предприятия в 26 штатах)
непосредственно принадлежит ему и находится в ведении его
11 оперативных управлений (департаментов). Но трест имеет
также восемь юридически самостоятельных дочерних компаний
за рубежом, контролируемых при посредстве владения 100% ак¬
ций, а также держит в своих руках контрольные пакеты семи
40

других компаний (50% акций и более). Стало быть, сама «Дюпон
де Немур» также является оперативно-держательской компанией
(по преимуществу оперативной!. «Дюпон де Немур» играет круп¬
ную роль в осуществлении атомных исследований и проектов. По
договору с правительственной комиссией по атомной энергии, за¬
ключенному в ноябре 1956 г., трест использует для этой цели
свое соответствующее предприятие, на котором занято около
8 тыс. лабораторных и заводских работников и более 2 тыс.
строительных рабочих и инженерно-технических работников.
Большой интерес представляет структура «Дженерал моторз».
К началу 1956 г. этот трест имел 123 предприятия в 68 городах
США, а также 6 предприятий — в Канаде и 17 — в других стра¬
нах. В 1955 г. автомобильные заводы его дали 4,2 млн. легковых
автомашин и 531 тыс. грузовых. Кроме того, производилась и
другая разнообразная продукция — военная и гражданская.
Трест имеет 36 главных оперативных отделов, во главе кото¬
рых стоит обычно вице-президент с широкими полномочиями.
Вместе с тем трест владеет 100% акций 5 компаний в США, 7 —
в Канаде, 25 — в других странах (включаются в его финансовые
отчеты). Не включаются в его финансовые отчеты 8 дочерних
компаний, преимущественно финансовых, 350 дочерних компаний,
запятых розничным сбытом в США, и множество других. Не¬
сколько компаний он контролирует совместно с другими трестами
(например, «Этил корпорейшн» совместно со «Стандарт ойл оф
Нью-Джерси» — по 50% акций) L
Стало быть, и этот трест является оперативно-держательской
компанией (по преимуществу оперативной).
Приведем также один характерный пример по Англии. Ан¬
глийский химический трест — левиафан «Империэл кемикэл
индастриз» до 1939 г. контролировал около 40 главных дочерних
компании. С этого года началось поглощение этих компаний го¬
ловной холдинг компани. Предприятия их были переданы в не¬
посредственное ведение и управление самой «Империэл кемикэл
индастриз». Однако трест еще имеет в Англии 14 дочерних ком¬
паний и свыше 25 компаний за рубежом 2. И здесь, следовательно,
сочетание двух организационных форм: слияния.в единую ком¬
панию большинства компаний и подчинения формально само¬
стоятельных компаний с помощью финансового контроля.
Возникает допрос: чем объяснить стремление ряда4крупных
трестов совместить, сочетать эти две организационные формы?
Немалую роль, во-первых, играет обострение конкурентной
борьбы, заставляющее крепче прибирать к рукам подконтрольные
предприятия посредством полного их поглощения либо осуще¬
ствления контроля над ними при помощи 100% акций.
1 Данные о Стальной корпорации, «Дюпон де Немур» и «Дженерал
моторз» взяты в основном из «Moody’s Industrial Manual» за 1956 и 1957 гг.
2 По данным «Stock Exchange Official Year-Book», 1956, Vol. 2.
41

Во-вторых, для крупнейших трестов крайне опасно банкрот¬
ство (или даже ухудшение финансового положения) их дочерних
компаний, хотя бы и формально независимых. Биржа воспримет
это как симптом ухудшения положения общества — матери. От¬
сюда также возникает стремление крепче контролировать теку¬
щую деятельность предприятий треста.
В-третьих, наличие избыточных капиталов делает для круп¬
нейших трестов выгодным вкладывать их в активы подконтроль¬
ных предприятий. Вместе с тем создается возможность распоря¬
жаться свободными средствами этих предприятий, что усиливает
финансовые позиции треста.
Следует вместе с тем отметить, что речь идет не об отказе от
использования формы финансового контроля, а о совмещении
обеих отмеченных организационных форм трестирования. В ко¬
нечном счете суть дела здесь заключается в таком углублении
общего кризиса капитализма, в таком обострении конкурентной
борьбы, что возникает необходимость маневрировать и в области
организационных форм.
Трестирование осуществляется в виде горизонтального либо
вертикального. Под горизонтальными трестами понимают слияние
воедино однородных предприятий, производящих одну и ту же
продукцию. Под вертикальными трестами понимают тресты-ком¬
бинаты. Комбинат — это такой трест, который объединяет пред¬
приятия смежных, связанных друг с другом отраслей. Связь
между предприятиями комбината может быть обусловлена, с од¬
ной стороны, тем, что они представляют собой последовательные
ступени обработки единого сырья. Например, комбинат Круппа
объединял добычу угля и железной руды с выплавкой чугуна и
стали и производством из них предметов вооружения. Комбинат
может, с другой стороны, объединять предприятия, которые
играют одно по отношению к другому вспомогательную роль. На¬
пример, в комбинате может быть налажено использование отходов
производства для организации вспомогательных цехов и т. д.
Следовательно, монополистический комбинат представляет собой
разновидность треста, ибо является производственным единством.
Производственным единством является и горизонтальный и
вертикальный тресты: горизонтальный — потому, что объединение
в нем однородных предприятий создает единство и общность
производственных интересов, задач и продукции; вертикаль¬
ный — потому, что целесообразное комбинирование производ¬
ственных отраслей обусловливает их производственную связан¬
ность и взаимозависимость. Таким производственным единством
не обладает, как мы покажем ниже, концерн. Стало быть, нали¬
чие производственного единства — одна из отличительных особен¬
ностей треста.
Создание комбинатов обусловлено, с одной стороны, стремле¬
нием избавиться от необходимости покупать сырье и топливо по
монопольным ценам у монополий — поставщиков, т. е. платить
42

этим монополиям дань, отдавать им часть своей прибыли; с дру¬
гой стороны, оно ведет к понижению издержек производства в тех
случаях, когда организуется использование отходов производ¬
ства, а также и снижает издержки обращения, повышая моно¬
польные прибыли. Но главное заключается в том, что комбиниро¬
вание повышает монополистическую мощь треста, его конкуренто¬
способность, уровень его монопольной прибыли.
IV. Концерны
Наконец, четвертым основным видом монополий, наиболее
поздним и в известном смысле наиболее зрелым, является кон¬
церн, представляющий собой продукт усложнения и перерожде¬
ния трестовской формы под влиянием процессов концентрации и
централизации капитала, а также и ряда других условий эпохи
империализма и особенно периода общего кризиса капитализма.
Концерн представляет собой объединение при помощи финан¬
сового контроля самых разнообразных, разнородных, частью про¬
изводственно не связанных друг с другом предприятий под
властью одного или нескольких магнатов капитала. Если пред¬
приятия, подчиняемые при помощи финансового контроля, произ¬
водственно связаны друг с другом, представляют собой производ¬
ственное единство, то такое объединение является по существу
не концерном, а трестом. Для концерна характерно наличие в его
составе наряду с предприятиями, производственно друг с другом
связанными, также ряда предприятий, настолько разнородных,
что производственная связь между ними невозможна.
Обычно в состав концерна входят и торговые компании, а
также финансовые предприятия — банки, страховые компании
и т. д. Часто в составе концернов имеются тресты. При всем том
концерн представляет собой определенное финансово-экономиче¬
ское целое, обусловленное систематическим и органическим един¬
ством финансового контроля и управления. Этим концерн отли¬
чается от различных форм «участий», от финансовых групп
ит. п.1
Поскольку большая или меньшая часть предприятий концерна
в производственном отношении разнородна, единственной формой
организации концерна в целом может быть лишь финансовый
контроль. Этим концерн также отличается от трестов, для кото¬
рых форма финансового контроля в организационном отношении
необязательна (как мы видели, тресты организуются и в форме
полного слияния предприятий в единую компанию). Что
1 Правда, на деле разграничить концерны и весьма близкие к ним другие
формы «участия» оказывается в ряде случаев затруднительным (как и отличить
трест от концерна). Однако это все же не дает оснований для отождествления
соответствующих категорий. Необходимо в каждом отдельном случае подвер¬
гать вопрос конкретному изучению.
43

касается конкретных форм осуществления финансового контроля в
концернах, то роль головного, контролирующего центра может
играть и холдинг компани, и банк, и другой финансовый ин¬
ститут.
Концерны нашли широкое развитие и приобрели в силу этого
существенное значение в Качестве самостоятельного вида моно¬
полий после первой мировой войны, в период общего кризиса ка¬
питализма. До первой мировой войны они стали заметным явле¬
нием лиЩь в банковом деле (в специфической форме банковых
Концернов). «Крупные Предприятия, банки в особенности, — пи¬
сал В. И. Ленйй в 1916 г., — не только прямо поглощают мелкие,
Но й «присоединяют» их к себе, подчиняют их, включают в «свою»
группу, в свой «концерн» — как гласит технический термин —
посредством «участия» в их капитале, посредством скупки или
обмена акций, системы долговых отношений и т. п. и т. д.» 1 Как
показывает начало этой выдержки, Ленин не связывал концерны
лишь с банковым делом. То определение концерна, которое, от¬
правляясь от определения Ленина, мы дали выше, отражает итоги
развития концернов между первой и второй мировыми войнами.
Возникнув из разновидности трестов, организованных в форме
финансового контроля, концерны приобрели, однако, свою специ¬
фику в подчинении единой и абсолютной власти разнородных, ча¬
стично несвязанных друг с другом, промышленных (а также тор¬
говых и финансовых) компаний. Вместе с тем развитие концернов
породило в ряде случаев и различие между ними и финансовыми
«группами». Если до первой мировой войны (а частично и после
нее) финансовая группа и концерн могли совпадать, то дальней¬
шая концентрация и централизация капитала привели к тому, что
под контролем финансовых групп (например, группа Моргана в
США) оказывалось в ряде случаев несколько концернов, трестов
и т. д. Финансовые группы отличаются большей текучестью, слож¬
ностью, аморфностью.
В последующих главах будут охарактеризованы крупнейшие
концерны важнейших стран. Здесь же можно отметить, что наи¬
большую роль концерны играли в Японии, где эта форма монопо¬
лий приобрела решающее значение («Мицуи», «Мицубиси»,
«Ясуда», «Сумитомо» и др.). Из числа европейских концернов
предвоенного периода можно назвать концерн Геринга в фашист¬
ской Германии, «Виккерс» — в Англии, «Шнейдер-Крезо» — во
Франции и т. д.
Какова, однако, экономическая основа появления и распро¬
странения этой формы монополии? Какую ступень концентра^
ционного процесса она выражает? Хотя в полном объеме ответ
на эти вопросы будет дан лишь в последующих главах, уже сей¬
час можно отметить главные моменты. Как видно из самой формы
концерна, он отражает такую ступень концентрации и централи-
* В. И. Щецин, Соц., т. 22, стр. 200.
44

зации капитала, когда ряду магнатов капитала и их группам
становится тесно в рамках одной отрасли и даже в рамках ряда
смежных отраслей. В силу этого соответствующие капиталисты
вступают на путь включения самых разнообразных единиц в
сферу своего непосредственного господства, в комплексы непо¬
средственно контролируемых ими предприятий. Такова основная
причина, но наряду с ней огромную и притом возрастающую роль
играли и некоторые другие: обострение проблемы рынка и свя¬
занное с этим стремление трестов к более разнообразному ассор¬
тименту товаров; рост милитаризма и насаждение в существую¬
щих трестах военных производств; гигантский рост в периоды
войн многих трестов и трудность использования в мирных усло¬
виях их производственных мощностей и т. п. Эти условия в свою
очередь толкают к организации в монополистических объедине¬
ниях разнородных производств.
Концерны не случайно приобрели распространение и суще¬
ственное значение после первой мировой войны: их развитие
тесно связано с особенностями периода общего кризиса капита¬
лизма — недогрузкой производственных мощностей, остротой про¬
блемы рынка, насаждением военных производств и т. п. Включая
в себя часто один или несколько трестов, они даже внешне,
своими гигантскими масштабами, демонстрируют более высокую
ступень монополизма, чем трестирование.
Следует отметить, что в развитии крупнейших монополий не¬
редко происходят такие изменения, которые приближают их по
характеру то к тресту, то к концерну. В качестве примера можно
привести крупнейшую автомобильную монополию США и капита¬
листического мира— «Дженерал моторз».
После своей реорганизации в 1916 г. в «Дженерал моторз кор-
порейшен» эта корпорация превратилась в трест, объединивший
заводы, производившие автомобили. Первоначальный трест был в
основном горизонтальным, но в 20-х годах он приобрел или под¬
чинил ряд компаний смежных отраслей, производивших части и
принадлежности автомобилей, и превратился тем самым в верти¬
кальный трест. В 20-х же годах «Дженерал моторз» начал рас¬
пространять свою предпринимательскую деятельность и на ряд
производств, не связанных с автомобилем. Трест создавал (либо
приобретал, или подчинял) компании, производившие электрохо¬
лодильники, самолеты, дизельные моторы, электровозы, радио¬
принадлежности и другие бытовые приборы и т. д. В 30-х годах
продукция «Дженерал моторз», не связанная с автомобилями, на¬
столько расширилась, что трест все больше превращался в кон¬
церн. Во время второй мировой войны «Дженерал моторз» на¬
столько расширил производство разнообразной военной продук¬
ции, что превратился на определенный период в концерн.
Однако после войны «Дженерал моторз» вновь переключается
в основном на производство автомобилей, резко свернув производ¬
ство самолетов и ряда других видов своей не автомобильной
45

продукции. В период 1949—1954 гг. производство автомобилей, их
частей и принадлежностей давало в среднем 87% всей продукции
«Дженерал моторз», в 1955 г.— 91%. Доля «Дженерал моторз»
в производстве автомобилей в США (легковых и грузовых) под¬
нялась с 38% в 1946 г. до 49,9% в 1954 г. (в 1955 г. — 48,8%).
Военная продукция составляла в общей продукции «Дженерал
моторз» в 1949 и 1950 гг. 3% общей суммы реализации, в 1951 г.—
10%, в 1952 и 1953 гг. - 19, в 1954 г. - 14 и в 1955 г. - 7%. Хотя
«Дженерал моторз» производит по-прежнему самый разнообраз¬
ный и разнородный ассортимент товаров, девять десятых по стои¬
мости составляет автомобильная продукция.1
Таким образом, налицо явная тенденция возвращения «Дже¬
нерал моторз» в основном к профилю автомобильного треста. Од¬
нако едва ли можно считать эту тенденцию устойчивой: стоит
измениться ситуации на автомобильном рынке (или расшириться
еще больше военным заказам), как трест вновь будет искать вы¬
хода в расширении производства других видов продукции, вновь
приобретет характер концерна. Отсюда ясно влияние условий
общего кризиса капитализма на превращение трестов в концерны:
Термин «концерн» употребляется в иностранной литературе
(а иногда и в советской) в весьма широком и неопределенном
смысле. В англосаксонских странах под концерном понимают
часто всякую фирму, компанию или группу компаний, связанных
в финансовом отношении друг с другом. В 20—30-х годах в Гер¬
мании по вопросу о концернах возникла целая литература и дано
немало определения этой формы объединений. Наибольшим рас¬
пространением пользуется определение Р. Лифмана: «Концерн
можно определить, — писал он, — как объединение предприятий,
остающихся юридически самостоятельными, в единство в технико¬
производственном, технико-управленческом, коммерческом и осо¬
бенно в финансовом отношении. Однако наличие всех этих четы¬
рех целей при образовании каждого концерна не обязательно» 2.
Обязательным Лифман считает для концерна лишь финансовое
единство. Понимая, однако, что при таком определении стирается
грань между концернами и трестами, организованными на основе
финансового контроля, Лифман пытается разграничить их в том
отношении, что концерны в отличие от трестов организуются
будто бы в финансовых и производственных интересах, а не с
целью достижения... монополии! «Трест как монополистическое
слияние, — заявляет он, — не является уже, следовательно, кон¬
церном, но как монополистическое контрольное общество он пред¬
ставляет собой соединение принципа концерна — финансовое
объединение — с принципом монополии» 3. Надуманность и аполо-
гетичность такого разграничения видны уже из того, что практика
1 Данные взяты из «Moody’s Industrial Manual» за 1956 г. В 1955—1956 гг.
процессы развития концернов в США вообще усилились.
2 R. Liejmann, Kartelle, Konzeme und Trusts, S. 260.
8 Ibid., S. 261.
46

именно в Германии связала термин «концерн» с самыми гигант¬
скими и очевидными монополиями (концерн Стиннеса, концерн
Геринга ит. п.). Да и сам Лифман, противореча своему опреде¬
лению, заявляет, что.концерн может возглавляться трестом1.^
Сведение различия между трестом и концерном лишь к воп¬
росу о наличии или отсутствии юридической самостоятельности
частей объединения встречается и у отдельных авторов-маркси¬
стов. Так, Ю. Кучинский заявляет: «Под концерном подразуме¬
вают образовавшееся путем переплетения капиталов объединение
различных фирм, которые формально сохраняют еще права юри¬
дических лиц... Разница между концернами и трестами имеет на
практике лишь то значение, что трест — это такой концерн, где
важнейшие и крупнейшие предприятия представляют собой еди¬
ное целое и с юридической точки зрения» 2.
С подобным разграничением трудно согласиться, ибо оно под¬
меняет вопрос об экономических различиях вопросом об органи¬
зационных и формально-юридических различиях. На самом деле
в форме юридически самостоятельных компаний, объединяемых
посредством финансового контроля, существуют очень многие
тресты (хотя они могут существовать и существуют и в форме
единых компаний). Сущность концерна как специфического вида
монополии, выражающего более высокую ступень концентрации
и централизации капитала и концентрации производства, заклю¬
чается, как отмечено выше, в охвате комплексов разнородных
предприятий. Это — настолько своеобразное и важное явление в
развитии монополий, что дает основание для выделения особого
1 Другой известный германский «теоретик» монополий — Курт Ви-
денфельд делит монополии лишь на две группы — картели и концерны,
причем к концернам относит «комбинаты, общности интересов, тресты» (см.
его доклад подготовительному комитету мировой экономической конфе¬
ренции: Kurt Wiedenfeld, Kartelle und Konzerne, Berlin und Leipzig 1927, S. 1).
Определяющим признаком концернов Виденфельд считает то, что «в кон¬
цернах отдельные звенья отказываются в большей или меньшей степени от
своей внутренней самостоятельности в пользу нового единства» (Ibid., S. 2).
Расплывчатость и недостаточность такого «определения» очевидны. Между
тем подобное же деление повторяется рядом авторов. С таким делением на
картели и концерны мы встречаемся, например, в более поздней работе
Хаусманна (Fritz Haussmann, Konzerne und Kartelle im Zeichen der «Wirt-
schaftslenkung», Zurich — Leipzig 1938). Хаусманн причисляет к концернам
ряд общеизвестных германских трестов («И. Г. Фарбениндустри», стальной
трест «Ферайнигте штальверке» и т. д.). Хотя в германской литературе имеется
не один десяток «трудов» о концернах, их «теоретические достижения» не
выходят за рамки идей Лифмана — Виденфельда. Об этом можно, например,
судить по сводке некоторых типичных определений, приводимой в книге
О. Клуга (О. Klug, Das Wesen der Kartelle — Konzern und Trustbewegung,
Jena, S. 62—67). Сам Клуг по существу повторяет определение Лифмана:
«Мы определяем концерн, — пишет он, — как находящееся под единым руко¬
водством объединение предприятий, самостоятельных в гражданском право¬
вом отношении» (Ibid., S. 66—67). Вся эта обширная литература о концер¬
нах носит апологетический характер. Ее авторы стараются скрыть, замаски¬
ровать монополистический характер концернов.
? ТО. Кучинский, Очерки истории германского империализма, стр. 34;
47

вида монополистических объединений — концерна. То, что в кон¬
цернах финансовый контроль становится единственно возможной
формой объединения всей совокупности предприятий, вытекает из
существа концерна, из разнородности его составных частей.
Та беглая характеристика основных видов монополий и их раз¬
новидностей, которую мы дали в настоящей главе, подводит нас
теперь вплотную к существенному вопросу развития монополий —
к вопросу о закономерностях развития монополий в отдельных
странах, о причинах тех особенностей, которые наблюдаются в
развитии отдельных видов монополий по странам. В самом деле,
даже поверхностное ознакомление с фактическим развитием мо¬
нополий по странам показывает, что в этом отношении наблю
даются разительные различия и контрасты. США выступают как
родина трестов и страна их необычайного развития. Но и картели
в США развивались в основном в виде тайных, скрытых согла¬
шений; не нашли в США широкого развития синдикаты, а также
сравнительно слабо развивались до последних двух десятилетий
концерны. Не случайным является и тот факт, что США оказа¬
лись страной с «антитрестовским» законодательством. Герма¬
ния — страна с необычайным развитием в прошлом картелей и
синдикатов, мощным развитием трестов, заметным развитием
концернов. Япония — страна больших концернов, хотя и другие
виды монополий также нашли в ней заметное развитие. В Англии,
Франции, Италии наблюдалось развитие всех основных форм мо¬
нополий, но и здесь можно констатировать существенные разли¬
чия в их удельном весе. Далее, весьма значительные различия
наблюдаются в темпах развития монополий по странам и по от¬
раслям. США и Германия характеризовались наиболее широким,
интенсивным и ранним процессом развития монополии. Англия и
Франция до первой мировой войны обнаруживали замедленные
темпы роста монополий. Да и после первой мировой войны не¬
смотря на ускорение роста в них монополий, Англия и Франция
продолжали по степени развития монополий отставать не только
от США и Германии, но и от Японии и Италии.
В чем причины всех этих «национальных» особенностей раз¬
вития монополий? Какое значение имели эти различия для раз¬
вития финансового капитала и его особенностей в отдельных
станах?
Эти вопросы будут рассмотрены во второй части книги.

ГЛАВА ВТОРАЯ
СТРОЕНИЕ ФИНАНСОВОГО КАПИТАЛА
I. Концентрация банкового дела и банковые монополии
Процесс концентрации и централизации капитала в области
производства сопровождается процессом концентрации и центра¬
лизации капитала в области банкового дела. Накопление капитала
в промышленности, превращение возрастающих масс прибавочной
стоимости в капитал, увеличивает и массы ссудного капитала,
ведет к росту банкового капитала, к его концентрации и центра¬
лизации. Концентрация банкового дела происходит на основе
концентрации производства.
С одной стороны, процесс концентрации в области производ¬
ства приводит к укрупнению промышленных, железнодорожных
и тому подобных предприятий. Укрупняющиеся же предприятия
предъявляют такие требования на кредит, которые могут быть
удовлетворены лишь крупными банками.
С другой стороны, укрупнение промышленных, железнодорож¬
ных и тому подобных предприятий приводит к соответствующему
росту их денежных резервов. Распоряжаться большими резервами
могут лишь крупные банки. Кроме того, большие предприятия
сами стремятся поместить свои свободные денежные средства в
мощные банки, считая, что такие банки смогут лучше распоря¬
диться их средствами и обеспечить большую их сохранность.
В том же направлении действует вообще укрупнение индивиду¬
альных капиталов, в том числе капиталов рантье; распоряжение
такими капиталами посильно для крупных банков.
Все это приводит к тому, что под влиянием концентрационного
процесса в области производства идет концентрация и в области
банкового дела.
Процесс концентрации и централизации банкового капитала
происходит и в результате роста конкуренции между банками.
Подобно тому как в области промышленности конкурентная борьба
приводит к концентрации производства и капитала и к победе
крупных предприятий над мелкими, так и в области банкового
дела конкуренция между банками приводит к их укрупнение и я
Победе крупц^х бдцков над мелкими.
49

Концентрационный процесс в банковом деле может при изве¬
стных условиях происходить даже быстрее, чем в промышлен¬
ности в целом, так как он -не наталкивается на противодействую¬
щее, задерживающее влияние старого оборудования: в то время
как в промышленности технический прогресс, а следовательно, и
концентрационный процесс задерживаются давлением старого,
основного капитала, в банковом деле такого препятствия ввиду
скромной роли банкового «оборудования» не обнаруживается.
Правда, и в банковом деле концентрация может задерживаться
конкретным ходом конкурентной борьбы, в особенности специали¬
зацией, в тех или иных отраслях или сферах банковых операций.
Все же отсутствие давления старого основного капитала облег¬
чает концентрацию банкового дела.
Не удивительно, что с развитием капитализма концентрацион¬
ный процесс в банковом деле принимает весьма зрелые формы,
а в некоторых странах идет даже быстрее и приобретает более
законченные формы, нежели в промышленности. Однако это от¬
нюдь не означает, что концентрация в банковом деле происхо¬
дит в таких случаях независимо от концентрации производства:
вторая всегда является основой первой, но темпы первой могут
опережать темпы второй.
Быстроту концентрационного процесса в банковом деле и зре¬
лость его форм можно охарактеризовать на примере двух стран,
где концентрация и централизация банкового капитала, концен¬
трация банкового дела не встречали никаких препятствий, — Ве¬
ликобритании и Германии.
Возьмем прежде всего Великобританию. В Англии и Уэльсе в
начале империалистической стадии капитализма, в 1900 г., име¬
лось 77 самостоятельных акционерных депозитных банков; затем,
на протяжении эпохи империализма, наблюдается интенсивная
концентрация банкового дела, и после кризиса 1929—1933 гг.
осталось только 16 самостоятельных акционерных банков, а ко
времени второй мировой войны число их уменьшилось до 13.
Эта концентрация банкового дела в Великобритании еще ярче
выступает в области распределения депозитов между банками.
Уже в 1900 г. банки с капиталом свыше 1 млн. ф. ст. концентри¬
ровали 68% депозитов, собранных во всех банках Великобрита¬
нии. После кризиса 1929—1933 гг. доля депозитов крупнейших
банков, с капиталом свыше 1 млн. ф. ст., составляла около 97%.
Особенно показательно, что среди этих крупнейших банков име¬
лось 5 особо крупных банков Великобритании, так называемая
большая пятерка («big five»), которая концентрировала после
кризиса 1929—1933 гг. около 74% всех депозитов страны, а в на¬
стоящее время — около 85%. Далее, характерен рост числа фи¬
лиалов английских банков. Для того чтобы охватить своей дея¬
тельностью всю страну, английские банки, естественно, должны
были развернуть соответствующую систему филиалов. В 1900 г.
упомянутые выше 77 акционерных банков Англии и Уэльса цмедц
50

3757 филиалов, а в 1939 г. число филиалов 13 акционерных депо¬
зитных банков доходило до 9571.
Таким образом, английская банковая система характеризуется
весьма высокой степенью концентрации банкового дела.
То же самое можно показать и на примере Германии. В Гер¬
мании еще до первой мировой войны банковое дело было сосредо¬
точено в ограниченном числе банков-гигантов. Так, например, в
1907—1908 гг. девять крупнейших банков концентрировали 47%
всех депозитов страны. В дальнейшем процесс концентрации и
централизации банкового капитала, концентрации банковского
дела привел к тому, что из этих девяти банков ко времени при¬
хода фашистов к власти осталось только четыре. Остальные сли¬
лись с банками этой четверки. В этих четырех банках перед при¬
ходом фашистов к власти было сконцентрировано около 68% всех
депозитов страны.
Как и в Англии, в Германии крупнейшие банки -развернули
колоссальную систему филиалов, отделений и агентств. Так, на¬
пример, три крупнейших банка Германии имели после кризиса
1929—1933 гг. примерно около 850 филиалов, отделений и
агентств.
Этими иллюстрациями можно пока ограничиться, ибо к воп¬
росу о концентрации банков мы в дальнейшем вернемся вновь.
Но уже из приведенных данных видно, что процесс концентрации
в области производства сопровождался процессом концентрации и
в области банкового дела.
Концентрация банкового дела превращала крупнейшие банки
в монополистов. Пятерка великанов, которая властвует в банко¬
вом деле Англии, представляет собой горсточку монополистов
банкового дела; то же самое можно сказать и о банках-великанах
в Германии и о крупнейших банках ряда других стран.
Вместе с тем в области банкового дела развиваются монополи¬
стические объединения, возникающие путем соглашений банков
друг с другом, а также в результате прямого слияния банков или
их подчинения друг другу методами финансового контроля.
Из видов банковых монополий, возникающих на основе согла¬
шений банков друг с другом, следует отметить прежде всего так
называемые банковые консорциумы, или синдикаты.
Под банковым консорциумом, или синдикатом, понимают со¬
глашение между крупнейшими банками о совместном проведении
особенно крупных и важных финансовых операций или о согла¬
совании своих действий в каких-либо вопросах по отношению к
клиентам. Этот вид банковой монополии аналогичен по своим
функциям картелю либо синдикату в промышленности. Если дело
сводится к установлению норм процента или условий предостав¬
ления кредита, размежеванию сфер деятельности и т. п., то функ¬
ции банкового консорциума аналогичны функциям картеля. Если
же речь идет о создании общего органа для размещения между
участниками консорциума эмиссий акций или облигаций и т. п.,
51

то функции банкового консорциума сходны с функциями промыш¬
ленного синдиката (создающего, как известно, общую контору,
бюро продаж для сбыта продукции своих участников).
Следующим видом банковой монополии является трест банков.
Этот вид банковой монополии выступает в двух близких друг к
другу формах. Если исходить из ленинского определения треста
как вида монополии, характеризующегося единством собствен¬
ности на предприятия, подчинением их единой и абсолютной
власти \ то следует признать банковым трестом всякую банковую
монополию, возникающую в форме поглощения одним банком
других либо в форме слияния ряда банков в новый. Высказыва¬
ния Ленина о «тресте банков», о «тресте крупных банков» пока¬
зывают, что трест как вид монополии Ленин считал относящимся
и к банковым монополиям 2. Крупнейшие банки — монополисты
империалистических стран являются обычно банковыми трестами,
ибо для них характерны признаки трестов — единство собствен¬
ности на входящие в них банки и подчинение их единой и абсо¬
лютной власти.
Разновидностью банковых трестов обычно оказывается и так
называемая общность интересов, заключавшаяся в согласовании
действий во всех или в основных отраслях банковой деятельности
и даже в перераспределении прибылей на основе определенных
договорных норм. Подобно' тому как в промышленности общность
интересов является промежуточной формой между наиболее зре¬
лой формой картеля и трестом (часто приближаясь именно к по¬
следнему), так и в банковом деле общность интересов в зависи¬
мости от характера соглашения может быть ближе либо к банко¬
вому синдикату, либо к банковому тресту.
Наконец, весьма существенным видом банковых монополий
является банковый концерн, т. е. такое банковое объединение, ко¬
торое создается на основе подчинения крупнейшим банком ряда
других банков «посредством «участия» в их капитале, посредст¬
вом скупки или обмена акций, системы долговых отношений и т. п.
и т. д.» 3 Банковый концерн подчиняет соответствующие банки на
основе финансового контроля, т. е. оставляет их внешне само¬
стоятельными. В то время как в промышленности на основе фи¬
нансового контроля могут существовать не только концерны, но и
тресты, в банковом деле финансовый контроль характерен именно
для банковых концернов. Зачастую трест банков является основой
банкового концерна, господствует в нем. Крупную роль в струк¬
туре банковых концернов играет система участий, которую мы
рассмотрим ниже.
1 См. В. И. Ленин, Тетради по империализму, стр. 40.
2 В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 207, 221. Эти высказывания Ленина,
как показывает его общее определение признаков треста, следует, по нашему
мнению, понимать в том смысле, что упоминаемые крупнейшие два амери¬
канских банка, четыре французских банка являются каждый банковым трестом.
3 В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 200.
52

Основные Виды банковых Монополий сложились уже До об¬
щего кризиса капитализма, но свое полное и зрелое развитие они
нашли именно в этот период. Это относится в особенности к бан¬
ковым трестам и концернам. Во-первых, милитаризация эконо¬
мики и мировые войны играли роль катализатора процесса кон¬
центрации и монополизации как в промышленности, так и в бан=
ковом деле, что вело к возрастанию значения высших, наиболее
зрелых видов монополий. Во-вторых, огромный рост избыточных
ссудных капиталов, характерный для периода общего кризиса
капитализма, ослаблял позиции многих банков и усиливал про¬
цесс централизации капитала. Тем самым ускорялся процесс по¬
глощений и слияний до степени образования банков-монополистов,
т. е. банковых трестов, а вместе с тем — и процесс подчинения
банков на основе финансового контроля, т. е. роста банковых кон¬
цернов. Ускорение роста банковых концернов и возрастание их
значения связано также и с усиливающимся стремлением к
скрытым, «неофициальным» формам монополизации в связи с
обострением классовых противоречий и неустойчивостью хозяй¬
ственных условий. Крупнейшим банкам становится все более
выгодно не нести ответственность за свои дочерние компании,
перекладывая одновременно на них риск наиболее спекулятивных
операций.
Само собой понятно, что процесс концентрации банкового дела
и образования банковых монополий влечет за собой глубокие из¬
менения в характере операций банков, приводит к изменению
роли банков в народном хозяйстве.
II. Новая роль банков
По мере концентрации банкового дела, по мере возрастания
размеров банковских операций банки приобретают возможность
точно узнавать состояние дел финансируемых ими предприятий,
контролировать их, а в известных случаях и всецело подчинять
их себе, определять их судьбу.
В самом деле, при высокой ступени концентрации банкового
дела крупные предприятия имеют дело обычно лишь с одним или
несколькими банками. Эти банки концентрируют в такой степени
все расчеты соответствующих предприятий, что в конечном счете
могут точно узнавать состояние их дел. Они могут затем влиять
на эти предприятия путем сужения или расширения кредита. Если
направление деятельности данного предприятия или характер той
или иной операции им не нравится, они могут сузить предоставляе¬
мый кредит. Если, наоборот, направление деятельности предприя¬
тия или характер той или иной операции кажутся им выгодными,
они могут расширить кредит данному предприятию. Тем самым
они могут оказывать влияние на направление деятельности фи¬
нансируемых предприятий. Наконец, они могут при известных
53

условиях всецело определить судьбу предприятия, лишив его в
критический момент необходимого кредита или, наоборот, предо¬
ставив ему необходимый кредит.
Но это возрастание зависимости промышленных предприятий
от банков является оборотной стороной возрастания зависимости
от промышленных предприятий. Если банк финансирует ограни¬
ченное число промышленных предприятий, сосредоточивает в них
большую часть своих средств, то это значит, что судьба данного
банка зависит в огромной степени от судьбы финансируемых им
предприятий. Если предприятия потерпят банкротство, это может
привести к банкротству банка. Наоборот, если эти предприятия
получают высокую прибыль, это может отразиться соответствую¬
щим образом на прибылях банка (например, через получение
высоких дивидендов по принадлежащим банку акциям этих пред¬
приятий и т. д.).
Таким образом, усиление зависимости промышленных пред¬
приятий от банков сопровождается усилением зависимости банков
от промышленных предприятий.
Но еще больше возрастает взаимозависимость банков и про¬
мышленности благодаря росту инвестиционных операций.
Банковые гиганты, естественно, заинтересованы в том, чтобы
в максимальной степени участвовать во всех тех монопольных
прибылях, которые получают финансируемые ими промышлен¬
ные, железнодорожные и другие предприятия.
Сосредоточивая под влиянием концентрации банкового дела
в своих руках возрастающую массу денежного капитала, банки
стремятся использовать эту массу капитала таким образом, чтобы
получить не только обычную прибыль — разницу между процен¬
тами по активным и пассивным операциям, но и монопольно вы¬
сокую прибыль — путем соучастия в монопольной прибыли, полу¬
чаемой промышленными, железнодорожными и другими монопо¬
лиями. Вместе с тем монополисты банкового капитала заинтере¬
сованы и в том, чтобы соучаствовать в учредительной прибыли,
получаемой при учреждении акционерных компаний и при новых
эмиссиях.
Поэтому с развитием процесса концентрации банкового дела
растет участие банков в таких операциях, которые принимают
неизбежно долгосрочный характер, а это вызывает рост удель¬
ного веса долгосрочных операций по сравнению с краткосрочными.
Банки начинают в возрастающей степени вкладывать свой сво¬
бодный денежный капитал и средства своих клиентов в акции и
облигации промышленных предприятий, т. е. в их основной капи¬
тал. «Низкая прибыль (иногда никакой прибыли), —писал Ленин
о банках, — на «нормальные» кредитные операции компенси¬
руется экстраприбылью от посредничества при займах, грюндер¬
ства и т. п.» г
1 В. И. Ленин, Тетради по империализму, стр. 156.
54

Если в домонополистическом капитализме размещение выпус¬
каемых ценных бумаг — акций и облигаций — осуществлялось
главным образом при посредстве фондовых бирж, то в эпоху мо¬
нополистического капитализма главную роль в этом отношении
приобретают банки, размещающие большую часть выпускаемых
ценных бумаг среди своих клиентов. Значение фондовых бирж
как периодически функционирующего и известным образом орга¬
низованного рынка ценных бумаг сохраняется лишь для части
эмиссий. Таким образом, значение биржи по существу падает,
снижается, несмотря на то, что через нее обычно проводится фор¬
мально эмиссия соответствующих бумаг.
Обычно при учреждении акционерной компании банки привле¬
каются либо в роли прямых соучастников этой учредительской
операции, либо в роли комиссионеров по реализации акций; и в
том и другом случаях банк стремится участвовать в учредитель¬
ской и в промотерской (комиссионной) прибыли. Если банк счи¬
тает целесообразным принять активное участие в организации
того или иного акционерного общества, то он может вложить свои
свободные средства в акции этого общества, выдержать приобре¬
тенные акции до тех пор, пока на рынке, на бирже не образуется
высокая рыночная цена, и сбыть их тогда, когда эта рыночная
цена будет его удовлетворять. Банки, далее, участвуют в той или
иной степени и в осуществлении акционерными компаниями но¬
вых эмиссий ценных бумаг. Если акционерная компания считает
нужным увеличить акционерный капитал или выпустить заем, то
во многих случаях акции и облигации реализуются при участии
банка. В случае активной роли в организации или реорганизации
треста банк получает и промотерскую прибыль. Дело в том, что
организация треста посредством поглощений или слияний компа ¬
ний, требующая выпуска и размещения на колоссальную сумму
акций, представляет собой столь крупную финансовую операцию,
что для ее осуществления приходится зачастую прибегать к по¬
мощи крупных банков и специальных инвестиционных институ¬
тов. В этих случаях дело проведения организации (или реоргани¬
зации) треста поручается за определенную «комиссию» какому-
либо финансовому магнату (промотеру, т. е. организатору), обра¬
зующему для этой цели соответствующий синдикат банков и дру¬
гих финансовых корпораций.
Инициативную и направляющую роль в деле учредительства
и размещения новых эмиссий играют нередко частные банкирские
дома, являющиеся штаб-квартирами крупнейших магнатов капи¬
тала или монополистических групп. В ряде случаев такие банкир¬
ские дома принимали форму товариществ, объединявших вокруг
крупнейшего магната более или менее мощную группу компаньо¬
нов. При наличии ряда таких инвестиционных банков-штабов,
подчиняющих своему контролю те или иные крупные коммерче¬
ские банки, значительная часть последних может сохранять в
большей или меньшей степени характер депозитных банков, хотя
55

По существу их средствами широко оперируют для инвестицион¬
ных операций заправилы и воротилы частных банкирских домов.
Достигается это тем путем, что инвестиционные банкирские дома
или крупнейшие магнаты капитала лично получают в контроли¬
руемых ими коммерческих банках ссуды под залог ценных бумаг,
используя представляемые им таким путем средства для спекуля¬
тивных и инвестиционных операций. Таким образом, коммерче¬
ские банки лишь храпят в качестве залога те пакеты акций, кото¬
рые инвестиционные банки и дома покупают при помощи полу¬
ченных у коммерческих же банков ссуд г.
Сдача купленных бумаг в коммерческие банки под залог полу¬
чаемых ссуд зачастую даже удобна для инвестиционных банков,
потому что эти бумаги им необходимо «выдержать» до тех пор,
пока на них не образуется выгодная рыночная цена. Ведь именно
при этом условии возможно получение учредительной прибыли —
разницы между номинальной и курсовой ценой акций. «Наиболее
вероятно, что в раннюю пору своей жизни, — пишет о выпусках
выгодных акций буржуазный автор, — они окажутся главным
образом в руках тех, кого можно назвать спекулятивными покупа¬
телями, которые приобрели их с намерением перепродать, когда
они станут «сезонными» для более осторожных инвесторов и ин¬
вестиционных учреждений, так сказать, «конечных потребите¬
лей»... Большая часть ценных бумаг, купленных спекулянтами,
проводимая ими через процесс осезонивания, приобретается за
средства, полученные в заем у крупных коммерческих банков,
причем залогом служат эти же самые ценные бумаги» 2.
Предоставляя свои капиталы инвестиционным спекулятивным
банкирским домам под залог ценных бумаг, коммерческие банки
по форме осуществляют как бы обычную регулярную операцию —
ссудную, но по существу они передают таким путем собранные
ими краткосрочные депозиты своим хозяевам для долгосрочных
инвестиционных операций. Соответственно складывается «разде¬
ление труда» и в области распределения прибылей: монопольную
1 Вот как рисует взаимоотношения инвестиционных банкирских домов
и коммерческих банков американский автор в работе, посвященной совре¬
менной акционерной компании: «Коммерческие банки предоставляют «ссуды
под залог ценных бумаг» инвестиционным банкирским домам, причем залогом
служат те ценные бумаги, которые эти дома купили у выпускающих их кор¬
пораций. Когда инвестиционные банкирские дома размещают купленные акции,
они возвращают ссуду коммерческим банкам, но в то же время могут восполь¬
зоваться новыми ссудами такого же рода для проведения новых подобных же
операций. Таким образом, в периоды активных финансовых операций инве¬
стиционные банкирские дома будут находиться постоянно в долгу у крупных
коммерческих банков или — как их, быть может, лучше было бы в этой связи
называть — финансовых банков» (Р. М. O'Leary, Corporate Enterprise in
Modern Economic Life, New York and London 1933, p. 14).
2 Ibid., p. 15—16. Процесс «осезонивания» заключается в том, что акции
выдерживаются первичными покупателями до тех пор, пока на них не обра¬
зуется достаточно высокая рыночная цена. Тогда наступает «сезон» для и^
цродащи цо вздутым цен^м вторичным покупателям.
56

прибыль захватывают в свои руки воротилы инвестиционных
групп, а контролируемым ими коммерческим банкам (т. е. акцио¬
нерам последних) приходится при таком положении довольство¬
ваться более или мепее «обычной» прибылью.
Таким образом, банки начинают вкладывать возрастающую
массу своих пассивов в ддлгосрочпые операций, в долгоцрой-
ные активы, банки ййвёстиционн'бго типа делает это открыто,
банки же Депозитного типа, если обычай или закон зЯпреЩае+
им подобные операции, осуществляют й± в замаскированный
формах.
В ходе развития монополистического капитализма (в особен¬
ности, В период общего кризиса капитализма) наблюдается рост
удельного веса инвестиций по сравнению с учетно-ссудйымй
операциями. Иными словамй, возрастающая масса банковских
пассивов используется для инвестиций в акции и облигации раз¬
личных предприятий, в облигации государственных займов. Ио
это Значит, чТо банки становятся на длительный срок заинтересо¬
ванными в судьбе тех предприятий, которые они финансируют.
Больше того, банки участвуют в ряде случаев в тех предприятиях,
которые они финансируют, так как длительное вложение ка¬
питалов в акции есть форма участия в соответствующих пред¬
приятиях.
В непосредственной связи с этим стоят некоторые другие из¬
менения, например рост банкирского кредита по сравнению с
кредитом коммерческим. В домонополистическом капитализме
последняя форма кредита играла большую роль по сравнению
с банкирским кредитом, чем в эпоху империализма. В эпоху им¬
периализма банкирский кредит растет быстрее коммерческого
кредита, т. е. возрастает удельный вес того кредита, который бан¬
киры предоставляют функционирующим капиталистам за счет
концентрации денежных капиталов и доходов.
Все это знаменует собой соответствующую эволюцию господ¬
ствующего типа банков. В эпоху империализма развивается про¬
цесс универсализации банков, т. е. превращения их в банковые
учреждения универсального типа, занимающиеся как краткосроч¬
ными операциями, так и долгосрочными, инвестиционными (что
не исключает специализацию по отраслям). Правда, процесс этот
развивается весьма неравномерно. В то время как в Германии на
всех этапах империализма преобладали банки универсального
типа, а в США широкое распространение нашли особые банки
универсального типа (траст компани), во Франции наблюдалось
известное размежевание между депозитными и инвестиционными
(«деловыми») банками, в Англии главные внутренние банки
долго сохраняли депозитный характер. Однако на деле различия
были не столько принципиального, сколько формального харак¬
тера. Даже в тех случаях, когда банк продолжал заниматься по
форме «лишь» краткосрочными операциями, он нередко предо¬
ставлял в форме краткосрочного кредита долгосрочный. Кроме
57

того, такое размежевание, как мы покажем в соответствующих
главах, на определенных этапах отвечает интересам финансового
капитала.
Независимо от форм, в которых проявляется развитие банков,
роль их в народном хозяйстве меняется. Из скромных посредни¬
ков между собственниками свободных денежных капиталов и
функционирующими капиталистами они превращаются в мощных
монополистов, участвующих в промышленных монополиях. Круп¬
ную роль играют при этом, как мы увидим, система «участий» и
система «личной унии». Обе эти системы связаны с развитием
акционерной формы предприятий, с превращением ее в орудие
экспансии монополий.
В США, отчасти и в других капиталистических странах, ши¬
рокое развитие нашло в эпоху империализма управление банками
по поручению своих клиентов, по их доверенности принадлежа¬
щим им состоянием, как движимым, так и недвижимым. На про¬
тяжении последних десятилетий отделы банков, управляющие
персональными или семейными активами по доверенности своих
клиентов, сконцентрировали в своих руках десятки миллиардов
долларов таких активов. Кроме того, банки управляют по пору¬
чению связанных с ними корпораций пенсионными фондами по¬
следних (фондами для выплаты пенсий определенному кругу
служащих, также составляющими в США миллиарды долла¬
ров). Одной из причин передачи таких персональных, семейных и
корпоративных активов в управление банков является стремле¬
ние воспользоваться их опытом в деле уклонения от уплаты
налогов.
Значительная часть богатств, передаваемых по доверенности
в управление банков, состоит из ценных бумаг, в том числе паке¬
тов акций. Управляя таким имуществом своих клиентов, банки
приобретают возможность распоряжаться правом голоса по их
акциям, т. е. голосовать за них. Это становится существенным
рычагом подчинения соответствующих компаний.
Правом управления имуществом, богатством своих клиентов
обладает лишь одна пятая банков США, что резко повышает в
этой области их роль и концентрацию в них соответствующих ак¬
тивов. 10 банков Нью-Йорка имели в 1954—1955 гг. в таком управ¬
лении, по доверенности, каждый более 2 млрд. долл, активов.
«Чейз Манхэттэн» имел даже 14 млрд. долл. Более 50 млрд. долл,
таких активов, находившихся в управлении банков по доверен¬
ности в 1954 г., приходится на долю нью-йоркских банков.
Так как банки часто управляют богатствами своих главных
акционеров, т. е. фактических хозяев, то им приходится доволь¬
ствоваться по этим операциям скромной прибылью. Но делу экс¬
пансии эти операции служат достаточно широко, так как здесь
интересы банков совпадают с интересами их влиятельных клиен¬
тов.
58

Ш. Превращение акционерной формы в орудие экспансии
и господства монополий. Инвестиционные компании
Как известно, самая форма акционерных обществ позволяет
господствовать над ними часто на основе владения около 35—
40% акций, ибо значительная часть акционеров, преимущественно
мелких держателей акций, на отчетные собрания компаний обычно
не является и к голосованию предъявляется лишь часть акций,
зачастую не больше двух третей и даже меньше. Нередко для
контроля над компанией достаточно 15—20% акций (хотя слу¬
чается, при обострении борьбы за контроль, что необходимо вла¬
деть для этого более 50%).
Неявка значительной части акционеров па собрания акционер¬
ной компании неразрывно связана с пассивностью подавляющей
массы акционеров в «обычных» вопросах деятельности компаний,
соучастниками которых они формально в какой-то степени счи¬
таются. Явление это имеет столь существенное и многостороннее
значение, что нуждается здесь в специальном рассмотрении.
Собрания акционеров даже в крупных корпорациях являются
зачастую по числу участников весьма малочисленными. «В ре¬
зультате распыленности собственности на акции, — признает
профессор Р. Н. Оуэнс, — имеется множество акционеров, не по¬
сещающих собраний акционеров. Часто один единственный акцио¬
нер ведет сам годичное собрание. Он может председательствовать,
вносить предложения, голосовать при помощи акций за вносимые
им же предложения и избрать весь список кандидатов в дирек¬
тора. Конечно, во всем, что он делает, он следует указаниям, по¬
лученным от должностных лиц и директоров корпораций. Присут¬
ствие на годичном собрании компании 75 акционеров представ¬
ляло бы собой необычно большую аудиторию, поскольку в сред¬
нем число участников гораздо меньше этой цифры» !.
В основе этого явления лежит прежде всего отделение капи¬
тала как собственности от капитала как функции. «Приносящий
проценты капитал, — писал Маркс, — это капитал как собствен¬
ность в противоположность капиталу как функции» 2. Подавляю¬
щая масса акционеров рассматривает покупку акций лишь как
форму выгодного вложения свободных денежных средств в доход¬
ные ценные бумаги. В силу этого ее интересует в основном только
тот доход, который она может получить от изменений рыночной
цены акций и от дивидендов по ним. Больше того, нередко пер¬
вое — возможный выигрыш от повышения курсовой цены куплен¬
ных акций — интересует акционеров больше, чем второе — воз¬
можная величина дивиденда. Таким образом, интересы подавляю¬
щей массы рядовых акционеров ограничиваются рамками фиктив¬
ного капитала; судьба реального капитала, бумажным двойником
1 R. N. Owens, op. cit., р. 145.
2 К. Маркс, Капитал, т. Ill, М. 1955, стр. 393.
59

которого является в действительности фиктивный, остается часто
вне сферы внимания и интереса акционеров.
«Их интерес, — пишет П. М. О’Лири о широкой массе акцио¬
неров, — заключается в рыночной котировке их акций и в мень¬
шей мере — в дивидендах, которые по последним выплачиваются.
Корпорация может делать что ей угодно и какими угодно путями
до тех пор, пока положение акций па рынке является удовлетво¬
рительным... Многие акционеры никогда не были на расстоянии
нескольких сот миль от поля деятельности корпорации, а ряд из
них даже не знает, поставляют ли их корпорации энергию и свет
или плуги. Такая собственность, очевидно, до опасности близка к
тому, что... называют «лишенной функций»»
Однако в действительности дело не только в этом. Огромную,
часто решающую, роль в возникновении массовой пассивности
акционеров играет осознание ими практической бесполезности
своего участия в собраниях компании. Слабость и распыленность
мелких держателей акций при сравнительной организованности
держателей крупных пакетов делает активность мелких акционе¬
ров настолько практически бесполезной и бесперспективной, что
соответствующая затрата времени и энергии оказывается, как
правило, бесцельной.
Естественно, что при таком положении мелкие акционеры
часто не интересуются составом руководящих органов компании
и не склонны участвовать в их выборах, что они зачастую охотно
передоверяют свое право голоса более крупным акционерам или
банкам, в которых состоят вкладчиками и хранят свои акции.
В итоге это не только позволяет заинтересованным магнатам ка¬
питала понизить величину необходимого контрольного пакета, но
и облегчает монополизацию руководства инициативными и орга¬
низованными владельцами сравнительно небольших пакетов ак¬
ций. «Тот факт, — признает Г. Маультон, — что большинство ак¬
ционеров не могут или не хотят посвятить свое внимание делам
корпораций, в которых они имеют инвестиции, означает, что ру¬
ководители приобретают часто широкий простор для администра¬
тивного руководства делом, в котором их собственная индиви¬
дуальная доля может быть невелика» 2.
Но из всего этого следует, что чем значительнее число выпу¬
щенных акций и чем большая часть их находится в руках много¬
численных мелких держателей, тем меньше необходимая величина
контрольного пакета акций, т. е. тем легче подчинить себе такую
компанию при помощи сравнительно небольшой части акций»
Следовательно, вопреки буржуазно-апологетическим утверждо-
1 Р. М. O'Leary, op. cit., p. 27—28.
Характерно, что и буржуазные авторы вынуждены заговорить о цаци?
тале, «лишенном функций».
2 Н. G. Moulton, Financial Organisation and th$ Economic System, NcwYork
and London 1938, p. 131,
60

ниям, будто рост числа мелких акционеров знаменует собой «де¬
мократизацию» капитала, он на самом деле означает чрезвычай¬
ное усиление позиций и влияния монополистических групп капи¬
тала. Впрочем, это вынуждены признать и некоторые буржуазные
экономисты. Так, профессора Гутман и Даугалл пишут в своем
исследовании, вышедшем в 1945 г.: «Когда число акционеров не¬
велико, их интерес обычно значителен и участие в собраниях
активное. С ростом же их числа удельный вес права голоса инди¬
видуума понижается и он обнаруживает тенденцию стать инерт¬
ным. В наших крупнейших американских корпорациях индиви¬
дуальное право голоса в среднем незначительно, знакомство ин¬
дивидуума с деловыми вопросами является слабым и его способ¬
ность судить об отдельных членах руководства ограничена. При
таких условиях совет директоров, однажды посаженных в седло,
становится самоувековечивающимся и перманентным. Лишь
крупный скандал или финансовое затруднение, требующее реор¬
ганизации, могут вынудить их выпустить из своих рук вожжи
контроля... В теории заинтересованность акционеров в прибылях
должна побуждать их выбирать компетентных и деятельных лю¬
дей. Но если создаются самоувековечивающиеся династии, кото¬
рые, подобно древним династиям королей, могут быть свергнуты
лишь вследствие крайне дурного правления или махинаций дру¬
гих правителей, то какие гарантии социальной эффективности
остаются при такой системе?.. Средний акционер либо индиффе¬
рентен, либо не склонен производить перемены, за исключением
случаев сильнейшего возбуждения» Ч
Ко всему этому необходимо добавить, что широкое распростра¬
нение акций среди мелких держателей облегчает финансовым
королям проведение биржевых махинаций с акциями, ведение
биржевой игры (на «повышение» или «понижение»), в которой
«мелкие рыбы поглощаются акулами, а овцы — биржевыми вол¬
ками» 2. Будучи лучше осведомленными о действительном поло¬
жении дел и имея возможность искусственно создавать на время
нужную им обстановку на фондовом рынке, финансовые короли
могут своевременно сбывать мелким держателям по высоким
ценам невыгодные акции и, наоборот, своевременно скупать у них
по низким ценам выгодные акции. В результате этого тяжесть
кризисов, обесценение акций и т. п. падают в основном или преи¬
мущественно на плечи мелких держателей и, наоборот, от повы¬
шения курсовых цеп акций наживаются, главным образом, маг¬
наты капитала.
Сказанное является одной из причин того, что в новейшее
время при учреждении акционерных компаний наблюдается тен¬
денция к чрезвычайному дроблению акций и распространению
известной их части между мелкими держателями. Нередки случаи,
1 Н. Guthman and Н. Dougall, op. cit., p. 64—65, 69.
2 Я. Маркс, Капитал, т, III, стр. 453.
61

когда компания выпускает миллионы акции и имеет десятки ты¬
сяч и даже сотни тысяч акционеров.
Тенденция к необычайному увеличению числа акционеров
наблюдается у крупнейших трестов США, как это видно из ниже¬
следующей таблицы 1 (число акционеров):
Название треста
1900 г.
1910 г.
1928 г.
1940 г.
1950 г.
1955 г.
(31. XII)
«Стандард ойл оф
Нью-Джерси» .
3 832 •
5 847
62 317
136 355
215010
324 220
Стальная корпо¬
рация США . .
54016
94934
102 905
163 425
261 270
310 975
«Дженерал элек¬
трик»

2 900
9 486
51881
215 556
250 075
338 563
«Дюпон де Не¬
мур»

809
2050
9 970
63 467
109 945
(среднее
за год)
159 009
Такое распыление акций само по себе облегчает захват власти
в акционерных компаниях хорошо организованными кликами и
отдельными магнатами капитала, сколачивающими различными
путями ко времени выборов в своих руках контрольные пакеты
принадлежащих и не принадлежащих им акций. Для сохранения
этой власти в дальнейшем применяются, помимо указанных уже
способов, и некоторые другие. Этой цели может, например, слу¬
жить введение по уставу порядка избрания части директоров на
более продолжительный срок. Затем для избрания новых дирек¬
торов может потребоваться по уставу не простое большинство
голосов, а более значительное. Далее, акционеры могут передове¬
рить свои акции и, следовательно, свое право голоса на длитель¬
ный период специальным доверенным лицам (принадлежащим к
правящей клике), «голосующим по доверию» (voting trusts) 2
и т. д. Кроме этого порядка, практикуется также собирание у
акционеров накануне годичного собрания доверенностей на голо¬
сование по их акциям («proxy voting»). Такие доверенности кон¬
центрируются в руках руководящей верхушки 3.
1 Данные за 1950 и 1955 гг. взяты из «Moody’s Industrial Manual» за соот¬
ветствующие годы, а за предыдущие годы взяты из книги W. Н. Husband and
L. С. Dockeray «Modern Corporation Finance», Chicago 1946, p. 266.
2 В США этот порядок запрещен так называемым антитрестовским зако¬
нодательством по отношению к акциям разных компаний, но не запрещен
внутри отдельной компании.
3 Вот как это описывается в новой книге по организации и финанси¬
рованию корпораций: «Комитет для голосования по доверенностям состоит
из членов совета директоров, и на собраниях акционеров он представляет тех,
кто уполномочил его за них голосовать... Получая доверенности на право
голосования от большого числа акционеров, этот комитет обладает на собра¬
ниях акционеров огромной силой, что дает совету директоров, частью которого
62

Маркс уже в 60-х годах ХГХ века отмстил, что развитие акцио¬
нерных обществ «воспроизводит новую финансовую аристокра¬
тию, новую разновидность паразитов в образе прожектеров, грюн-
деров и чисто номинальных директоров; целую систему мошенни¬
чества и обмана в отношении учредительства, выпуска акций и
торговли акциями. Это — частное производство без контроля
частной собственности»
Со времени Маркса организация и техника акционерного дела
необычайно усложнились, приобрели чрезвычайно изощренный
характер, отвечающий особенностям монополистического капи¬
тализма. Основное, как показал Ленин, заключается в превраще¬
нии акционерной формы в этой стадии развития капитализма в
орудие монополий, в орудие монополистического господства, мо¬
нополистической наживы, монополистической экспансии.
Этот факт привел к тому, что в капиталистических странах
возникла и развилась также особая форма финансовых предприя¬
тий — частично небанковского типа, которые занимаются спе¬
циально инвестированием своего капитала в акции других компа¬
ний, чтобы контролировать их и получать при их помощи моно¬
польную прибыль.
Весьма распространенной формой такого предприятия яв¬
ляется так называемая холдинг компани, держат елъская, или
контрольная компания. Форма эта, зародившаяся в США, нашла
широкое развитие в большинстве капиталистических стран.
Как уже отмечено в первой главе, холдинг компани затра¬
чивает свой капитал на покупки контрольных пакетов других ком¬
паний специально с целью контроля над ними.
При этом зачастую (в особенности в США) такой контроль
осуществляется при помощи промежуточных холдинг компани.
В подобном случае возглавляет всю систему сверххолдинг ком¬
пани, которая осуществляет контроль через посредство субхол¬
динг компани и лишь в конечном счете подчиняет «родительские»
холдинг компани, контролирующие дочерние оперативные ком¬
пании. О значимости и степени распространения формы холдинг
компани в США можно судить, например, по тому факту, что, по
данным 1928 г., из 573 корпораций, акции которых котировались
на ныо-йоркской бирже, 92 являлись чистыми холдинг компани,
395 — держательско-опе|ративными холдинг компани и лишь 86—
чисто оперативными компаниями. При этом в промышленности и
железнодорожном деле среди холдинг компани преобладали дер-
жательско-оперативные, а среди предприятий общественного
пользования — чистые. Вообще преобладают, конечно, оператив¬
ные компании, но среди котируемых на главных биржах акций
наибольшим успехом пользуются акции крупных компаний,
он является, сильную позицию для осуществления контроля над компанией»
(J. Н. Bonneville and L. Е. Dewey, Organizing and Financing Business, New York
1955, p. 79—80).
1 К. Маркс, Капитал, т. Ill, стр. 451.
63

являющихся часто чистыми или держательско-оперативными х<
динг компани.
Другой формой специального инвестиционного предприятия
является «инвестмент траст» («investment trust») \ инвестицион
ная доверительная компания. Это такая компания, которая спе¬
циально собирает средства у лиц, желающих инвестировать их в
ценные бумаги, и соответствующим образом помещает Эти cpt~
ства. Инвестмент траст собирает средства таких лиц путем пре
дажи им своих акций и облигаций. Следовательно, лица, пок>'
пающие акции или облигации инвестмент траста, заведомо знаки
что их средства будут использованы для инвестирования в другие
ценные бумаги 2. Однако в отличйе от холдинг компани инвест-
мент траст не ставит себе формально целью завладеть контроль¬
ными пакетами акций других предприятий. Наоборот, его задали,
как утверждает уставы и проспекты инвестмент трастов, заклю¬
чаются в обеспечении клиентам надежного среднего дохода по их
вложениям посредством распределения собранных средств между
значительным числом доходных ценных бумаг (с ограничением
вложений в каждую отдельную бумагу в интересах осторожности,
надежности и страховки). Однако даже при действительном про¬
ведении такой политики крупные инвестмент трасты сосредото¬
чивают в своих руках такие значительные пакеты акций «надеж¬
ных» и «доходных» компаний, что могут приобрести контроль над
ними. На деле же инвестмент трасты вовсе не уклоняются, ко¬
нечно, от подчинения своему контролю таких компаний. Наоборот,
даже интересы «надежности» и «доходности» толкают их зача¬
стую именно к борьбе за подобный контроль.
Кроме того, как показал ряд официальных обследований, ин¬
вестмент трасты являются зачастую орудием крупнейших банков
в деде размещения акций и облигаций, т. е. орудием инвестици¬
онной деятельности банков. Банки стремятся даже при помощи
инвестмент трастов «разгрузиться» от эмиссий, которые не уда¬
лось разместить 3.
1 Так как эти инвестиционные тресты не имеют ничего общего с промыш¬
ленными и банковыми трестами, то мы предпочитаем придать этому слову
английское звучаний «траст» — «доверительная». Хотя и слово «трест» проис¬
ходит от того же английского слова, оно давно утратило свою связь с его
непосредственным смыслом.
8 Кроме того, инвестмент трасты прибегают (в особенности в Англии)
к выпуску краткосрочных обязательств и получению кредита в банках.
3 Если в Англии инвестмент трасты стремятся маскировать свою связь
с инвестиционными банкирскими домами, то в США, по заявлению официаль*
ного обзора, изданного прокуратурой штата Нью-Йорк, «наблюдается тен¬
денция к возглавлению нескольких инвестмент трастов одним или двумя
инвестиционными банкирскими домами». Обзор приводит список, характе¬
ризующий «лишь некоторые из самых очевидных связей, существующих между
инвестмент трастами и банкирскими домами». Из этого списка видно, что,
например, инвестиционная банкирская компания «Диллон, Рид энд К°» была
связана через совместительство ее участниками директорских постов с шестью
инвестмент трастами, другая подобная же компания — «Ли, Хиггинсон энд
64

Инвестмент трасты возникли в Англии в 70-х годах XIX века
нашли там уже в начале XX века весьма широкое развитие.
В США и других странах они начали появляться уже до первой
мировой войны, но широкое распространение нашли с 20-х годов
текущего века.
В США имелось в 1956 г. около 200 инвестиционных довери-
^'адьных компаний. В последние десятилетия нашли развитие два
ипа таких компаний: замкнутого типа и открытого типа. В ком¬
паниях замкнутого типа (closed-end) акции (простые, нередко и
гривилегированные) выпускаются на установленную сумму и мо¬
гут покупаться по номинальной цене лишь привилегированными
покупателями, а рядовыми покупателями — по курсовой цене
лишь на фондовой бирже (или вообще на денежном рынке на¬
равне с обычными акциями). В компаниях же открытого типа
(open-end) количество акций (или других ценных бумаг —
облигаций и т. п.) не фиксировано и выпускается компанией в за¬
висимости от спроса на них со стороны вкладчиков. Такие компа¬
нии постоянно принимают обратно (выкупают, погашают) изли¬
шек своих ценных бумаг по их балансовой стоимости (по доле
приходящихся на них чистых активов) Ч
Помимо инвестмент трастов, в Англии, а также и в других
странах сравнительно широкое распространение нашли «финан¬
совые компании» или «финансовые трасты», специализирующиеся
на инвестициях в ценные бумаги той или иной отрасли (каучук,
чай, нефть, судоходство, отрасли добывающей промышленности,
железные дороги, трамвай, электростанции и т. д.). Совершенно
ясно, что такие специализированные инвестиционные компании
могут еще легче превратиться в орудие сращивания банков с про¬
мышленностью.
Огромное и чрезвычайно быстро возрастающее значение в си¬
стеме предприятий небанковского характера, занимающихся ин¬
вестиционной деятельностью, имеют страховые компании. Осо¬
бенно крупную роль играют компании по страхованию жизни. По
данным 1950 г., в США в страхование жизни вложили свои средства
около 80 млн. человек! Не удивительно, что в руках компаний по
страхованию жизни сосредоточены огромные капиталы. В США
эти компании увеличили свои активы с 7,9 млрд. долл, в 1921 г.
до 84,5 млрд. долл, в 1954 г.2, т. е. почти в 11 раз. Компании по
страхованию жизни, как и страховые компании других видов,
К°» — также с шестью инвестмент трастами, «Гэренти траст К0» — с пятью
и т. д. В общем приводимые в этом списке (как заявляет автор, весьма непол¬
ном) почти 30 банкирских компаний инвестиционного характера связаны
были примерно с сотней инвестмент трастов. Кроме того, приводится список
инвестмент трастов, в самой организации которых непосредственно участво¬
вали инвестиционные банки (Т. J. Shea, Investment Trusts, Bureau of Securi¬
ties, State of New York, p. 11—18).
1 См. американский ежегодник «Investment Companies», 1955.
* «The Economic Almanac», 1956, p. 411—415.
3 Финансовый капитал
65

стремятся поместить накопленные у них средства в прибыльные
ценные бумаги. По данным 1954 г., в США 37,5 млрд, долл., т. е.
44% общей суммы активов компаний по страхованию жизни,
было вложено ими в ценные бумаги промышленных и других ком¬
паний, 12,1 млрд, долл., т. е. 14%, — в ценные бумаги правитель¬
ства.
Поскольку сами страховые компании находятся под контролем
тех или иных финансово-монополистических групп или финансо¬
вых магнатов, последние распоряжаются ресурсами страховых
компаний в своих интересах и взимают обильную дань за доступ
к этим капиталам, за возможность реализации акций или обли¬
гаций у той или иной страховой компании. Через контролируемые
ими страховые компании финансово-монополистические группы
и магнаты финансовой олигархии приобретают контроль над все
новыми компаниями, вынуждают их к уплате в различных фор¬
мах дани. Четыре крупнейшие страховые компании находятся
в США под контролем групп Рокфеллера и Моргана: первая по
величине активов («Метрополитэн лайф иншуренс») и третья
(«Эквитэбл лайф иншуренс») находятся под контролем Рокфелле¬
ров при известном участии группы Моргана, вторая и четвертая
(«Прюденшел иншуренс» и «Нью-Йорк лайф иншуренс») —под
контролем группы Моргана.
В США продажа страховой компанией выпускаемых другими
компаниями ценных бумаг, облигаций или акций рассматривается
как частная сделка и на нее не распространяются некоторые
формы контроля, предусмотренные законом. Но основным преиму¬
ществом такой сделки является возможность единовременного
сбыта крупных пакетов, целых выпусков ценных бумаг по обус¬
ловленным ценам. Однако это сразу ведет к большей или мень¬
шей зависимости от страховой компании. Поэтому группы, под
контролем которых находятся компании, нуждающиеся в разме¬
щении новых выпусков ценных бумаг, очень часто предпочитают
иметь дело с открытым денежным рынком, тем более что это по¬
зволяет распылять, рассеивать большую или меньшую часть ак¬
ций и тем самым облегчать осуществление контроля при помощи
меньших контрольных пакетов.
Как отмечено выше, банки и сами 'занимаются непосредственно
инвестиционной деятельностью, в особенности специальные
инвестиционные банки. Такими банками были, например, фран¬
цузские «деловые» банки и американские траст компани. Если
«деловые» банки остались специфическим французским институ¬
том, то траст компани нашли значительное развитие и в других
странах. Траст компани, или доверительные компании, возникли
в США в первой половине XIX века в качестве специальных ин¬
ститутов для управления имуществом своих клиентов по доверен¬
ности или завещанию. Но в последней четверти XIX века они пре¬
вратились в банки, так как наряду со своими операциями по опе¬
кунству или доверенности они перешли к осуществлению обычных
66

банковых операций. Однако удельный вес инвестиционных опера¬
ций был у них все же выше, чем у обычных коммерческих банков
(до реформы 1933 г.).
Итак, в ходе развития кредитных отношений создалась целая
система финансовых учреждений банкового и не банкового типа,
рассчитанных на осуществление инвестиционных операций. Воз¬
никновение и существование этих учреждений оказывают влияние
на развитие системы участий.
IV. Система участий и система личной унии
Система участий — это система ступенчатого (часто многосту¬
пенчатого) подчинения магнатами капитала ряда компаний при
помощи подчинения одними компаниями других. Возможность та¬
кой системы заложена в самой форме акционерных компаний, но
превращение этой возможности в действительность обусловлено
особенностями и закономерностями финансового капитала.
Допустим, что какой-либо капиталист обладает капиталом в
1 млн. долл. Опираясь на свой опыт, свои связи, он может исполь¬
зовать этот капитал для создания холдинг компани. Примем,
что для контроля над этим акционерным обществом в среднем до¬
статочно иметь одну треть акций. Тогда при основном капитале
создаваемой холдинг компани в 3 млн. долл, капиталист инве¬
стирует 1 млн. долл, в акции этого общества сам, а на 2 млн. долл,
продает акции другим акционерам. Но при помощи 3 млн. долл,
можно подчинить акционерное общество (или несколько обществ)
с капиталом в 9 млн. долл. Если допустить пятую ступень подчи¬
нения, то можно подчинить с 1 млн. долл. 243 млн. долл, (это
удается, конечно мультимиллионерам). Все это в том случае, если
для подчинения другого общества надо иметь одну треть акций.
В действительности же сплошь да рядом для этой цели достаточно
иметь гораздо меньше акций; но, с другой стороны, многоступен¬
чатые участия наталкиваются, как будет показано ниже, и на
известные трудности и препятствия.
Исключительно важную роль в повышении значения и эффек¬
тивности системы участий играет деление акций на привилегиро¬
ванные (preferred или preference, Vorzugsaktien), обыкновенные
(ordinary или common, Stammaktien) и ограниченные (deferred,
Nachrechtsaktien, Nachzugsaktien), дающие владельцам право
голоса и не дающие его.
Привилегированные акции появились в ранних английских
акционерных компаниях как средство привлечения капитала при
острой финансовой нужде. Однако в дальнейшем, как мы уви¬
дим, эти акции превратились в средство облегчения финансового
контроля над соответствующими корпорациями со стороны заин¬
тересованных магнатов капитала. Привилегированные акции дают
право на получение заранее установленного^ фиксированного ди¬
3*	R7

виденда, выплачиваемого в первую очередь, до уплаты дивиденда
по прочим акциям (хотя и после выплаты процента по облига¬
циям). Правда, выплата дивиденда по привилегированным ак¬
циям обязательна обычно в том случае, если в соответствующем
году вообще производится уплата дивидендов (за исключением
тех случаев, когда устав прямо обязывает к уплате дивидендов по
привилегированным акциям при наличии достаточной для этого
прибыли). Следовательно, отказ компании в каком-либо году от
уплаты дивидендов может распространяться и на привилегирован¬
ные акции. Однако обычно (хотя и не всегда) привилегированные
акции являются кумулятивными, т. е. им присваивается право по¬
лучения невыплаченных дивидендов из прибылей будущего года
(или будущих лет). Иногда эти отсроченные дивиденды уплачи¬
ваются с согласия акционеров в форме акций или облигаций дан¬
ной компании. Если привилегированным акциям предоставляется
право на дополнительное участие сверх присвоенного им фикси¬
рованного дивиденда в распределении остальной части выплачи¬
ваемых прибылей, то такие акции называются привилегирован¬
ными с участием (participating preferred). Обычно такое участие
допускается после того, как по обыкновенным акциям выплачен
дивиденд, равный полученному по привилегированным. Кроме
того, дальнейшее участие привилегированных акций в дивиден¬
дах все же зачастую (хотя и не всегда) ограничено известным до¬
бавочным процентом. Далее, весьма часто привилегированным ак¬
циям предоставляется право обмена по желанию их собственника
на определенное число обыкновенных акций; такие привилегиро¬
ванные акции называются превратимыми (convertible). Наконец,
привилегированным акциям предоставляется обычно преимуще¬
ственное право на оплату их стоимости из активов компании в
случае ее ликвидации. (Иногда привилегия по таким акциям огра¬
ничивается лишь этим правом, т. е. в отношении дивидендов при¬
вилегий не предоставляется). Часто компании выпускают приви¬
легированные акции двух и более разрядов, присваивая им неоди¬
наковые права (в том числе и неодинаковые дивиденды).
Предоставляя собственникам привилегированных акций такие
преимущества, их часто (в особенности в США) лишают по этим
акциям права голоса или предоставляют им это право лишь в
случае неспособности корпорации выплачивать дивиденд, либо
при решении вопросов, касающихся судеб соответствующей ком¬
пании, ее коренных интересов. Правда, иногда закон запрещает
выпуск акций, не дающих права голоса (например в штате Илли¬
нойс в США). Однако такой запрет можно в значительной степени
обойти, присваивая одинаковое право голоса акциям с неодинако¬
вой стоимостью. Так, например, в корпорации с капиталом
в 400 тыс. долл, может быть выпущено 3 тыс. привилегированных
акций с нарицательной стоимостью в 100 долл, каждая и 20 тыс.
обыкновенных акций с нарицательной стоимостью в 5 долл, каж¬
дая. Если каждой из этих 23 тыс. акций будет присвоено одинаков
68

вое право голоса — а это вполне соответствует возможной прак¬
тике, — то по существу может быть достигнут результат, весьма
близкий тому, какого добиваются вводя акции, не дающие право
голоса: «распылив» привилегированные акции в большом числе
рук и сосредоточив все обыкновенные акции в своих руках, орга¬
низованная группа может обладать достаточным контрольным па¬
кетом для хозяйничанья в акционерной компании при помощи
одной четверти капитала.
Часто, однако, право голоса присваивается лишь обыкновен¬
ным акциям (всем или части), дающим право на дивиденд, колеб¬
лющийся в зависимости от доходности компании, а также ограни¬
ченным акциям, приносящим собственнику фиксированный, срав¬
нительно низкий, процент, уплачиваемый после выплаты более
высокого дивиденда по обыкновенным акциям. Привилегирован¬
ные акции в этом случае права голоса не дают. Бывает и наоборот,
что именно привилегированные акции наделяются правом голоса,
а не обыкновенные, или по привилегированным либо ограниченным
акциям дается право на несколько голосов, а по обыкновенным —
по одному (такая практика встречается, например, в Англии,
Франции и др.). Но как бы ни определялось и не распределялось
право голоса, самое введение акций, не дающих права голоса или
дающих право на несколько голосов, позволяет подчинять соот¬
ветствующие компании с еще меньшими вложениями капитала,
причем, чем меньше удельный вес акций, дающих право голоса,
чем больше голосов присвоено таким акциям, тем меньший тре¬
буется капитал для осуществления контроля над данным акци¬
онерным обществом.
Некоторые монополистические объединения имеют еще более
разительную структуру акционерного капитала. Так, например,
второй по значению в алюминиевой промышленности США ком¬
панией «Рейнолдс металз компани» выпущено 800 тыс. привилеги¬
рованных акций (приносящих 4,75% кумулятивных) с номиналь¬
ной стоимостью по 500 долл., что составило капитал в 40 млн.
долл. Обыкновенных же акций выпущено почти 11 млн. по
1 долл, на сумму около 11 млн. долл. Обыкновенным акциям при¬
своено право на один голос, привилегированным же дано такое
право лишь при условии невыплаты компанией в определенный
период по этим акциям дивидендов или невыплаты долгов (что
крайне маловероятно). Следовательно, владея, как мы предпола¬
гаем, одной третью обыкновенных акций, т. е. вложив лишь около
4 млн. долл., контролирующая группа (прежде всего, члены
семьи Рейнолдс) может при помощи такого вложения контроли¬
ровать компанию с акционерным капиталом более 50 млн. долл.
Третья по значению в алюминиевой промышленности США —
«Кайзер алюминум энд кемикэл корпорейшн» (находится под кон¬
тролем семьи Кайзер, компании которой входят в финансово-мо¬
нополистическую калифорнийскую группу «Трансамерика-Бэнк
оф Америка») выпустила привилегированные акции двух классов
69

(по 50 долл., приносящих 4,75% и по 100 долл., приносящих
4%%) на общую сумму в 64 млн. долл, с лишним. Обыкновенных
же акций выпущено -14,7 млн. по ЗЗУз долл, каждая на общую
сумму в 4,9 млн. долл. Привилегированные акции дают их соб¬
ственникам право на один голос каждая лишь в случае невыплаты
в определенное время по ним полагающегося дивиденда или вне¬
сения в структуру акционерного капитала изменений, т. е. в ис¬
ключительных случаях. Обыкновенным же акциям присвоено
право голоса всегда. Таким образом, при условии владения, по на¬
шему допущению, одной третью обыкновенных акций, т. е. вло¬
жения немногим более 1,5 млн. долл., можно осуществлять кон¬
троль над этой компанией с акционерным капиталом почти в
70 млн. долл.
Подобный результат может быть достигнут и посредством ма¬
нипуляций с одними обыкновенными акциями. Так, известная
американская монополистическая железорудная компания
М. А. Ханна (входящая в Кливлендскую группу) имеет два класса
обыкновенных акций по 10 долл, каждая: класса А — на 2,1 млн.
долл., не дающих права голоса, и класса В — на 1 млн. долл., даю¬
щих по одному голосу. Совершенно очевидно, что в этом случае
достаточно сконцентрировать в руках контролирующей группы
часть акций класса В, примерно одну треть, т. е. на 300 тыс. долл,
с лишним, чтобы контролировать эту компанию с капиталом
в 3,1 млн. долл. — в 10 раз большим!1
Таких примеров можно привести великое множество, так как
речь здесь идет не об исключениях, а о более или менее типичных
примерах. Подобный характер носит практика организации кон¬
троля над акционерными компаниями во всех капиталистических
странах. Это можно еще показать на примерах, относящихся
к английским фирмам.
Характерным примером служит английская монополистиче¬
ская группа машиностроительных компаний «Эвелинг-Барфорд»,
выпускающих дорожные, строительные, сельскохозяйственные
и т. п. машины. Выпущено акций на 1875 тыс. ф. ст., в том числе
250 тыс. привилегированных по 1 ф. ст., приносящих 5,5%;
500 тыс. вторых привилегированных по 1 ф. ст., приносящих 5%;
обыкновенных по 5 шилл. — на 375 тыс. ф. ст. и обыкновенных
класса А — на 750 тыс. ф. ст., также но 5 шилл. Привилегиро¬
ванным присвоено по одному голосу лишь в том случае — мало¬
вероятном, если компания неспособна выплатить в определенное
время по этим акциям дивиденда, или если какими-либо меро¬
приятиями задеваются права владельцев таких акций. Обыкновен¬
ным акциям класса А (выданы акционерам в 1954 г. бесплатно
в виде премии по обыкновенным акциям) право голоса не при¬
своено. Безусловным правом голоса пользуются лишь владельцы
1 Примеры по США составлены по «Moody’s Industrial Manual», 1957,
Данные приводятся на начало 1957 г.
70

обыкновенных акций, по одному голосу на акцию. Эти обыкновен¬
ные акции представляют капитал лишь в 375 тыс. ф. ст. Стало
быть, достаточно овладеть примерно одной третью таких обыкно¬
венных акций, т. е. произвести в них вложение в 125 тыс. ф. ст.,
чтобы контролировать эту компанию с капиталом почти в
2 млн. ф. ст.
Или другой пример. Компания пластмассовых изделий «Баке¬
лит» выпустила обыкновенных акций по 10 шилл. на 1,5 млн. ф.
ст. и привилегированных акций по 1 ф. ст. — на 1 млн. ф. ст. По
привилегированным акциям право голоса присвоено (по одному
голосу на акцию) только при невыплате по этим акциям опреде¬
ленное время дивидендов или при прямых нарушениях интересов
таких акционеров. Безусловным же правом голоса пользуются
лишь собственники обыкновенных акций (по одному голосу на
акцию). Достаточно вложить примерно 500 тыс. ф. ст. в контроль¬
ный пакет обыкновенных акций, чтобы контролировать эту ком¬
панию с основным акционерным капиталом в 5 раз большим. На
деле 5О,5°/о обыкновенных акций этой компании принадлежит
американскому химическому тресту «Юнион карбайд энд карбон
корпорейшн», т. е. он превратил эту английскую компанию в до¬
чернюю при помощи вложения немногим более 750 тыс. ф. ст.1
Вообще крупные монополистические компании предпочитают
в определенных случаях владеть в главной или особо важной до¬
черней компании более 5О°/о акций, чтобы обеспечить прочные
позиции в ней, исключить самую возможность посягательств кон¬
курентов на контроль над такой компанией.
В ряде случаев крупнейшие монополистические компании
предпочитают даже не пользоваться делением' собственных ак¬
ций на виды и разряды и наделением их разными правами голоса.
Контроль над самими этими компаниями со стороны соответ¬
ствующих магнатов капитала или финансово-монополистических
групп обеспечивается и без таких приемов, но зато тем шире при¬
меняются последние ими по отношению к другим контролируемым
компаниям.
Следует отметить, что выпуск привилегированных акций
объясняется не только тем, что дифференциация позволяет наде¬
лять различные виды акций неодинаковым правом голоса. Ис¬
пользование привилегированных акций имеет и другие, достаточно
существенные основания.
Привилегированным акциям присваивается право на фикси¬
рованный, большей частью невысокий, дивиденд (обычно в преде¬
лах от 3,5 до 7°/о). Поскольку мобилизуемые при помощи их вы¬
пуска капиталы приносят прибыль, часто более или менее зна¬
чительно превышающую установленный дивиденд, в распоряже¬
нии компании остается избыток прибыли над дивидендом,
1 Примеры по Англии составлены по «The Stock Exchange Official Year-
Book», Vol. 2, 1957. Данные приводятся на начало 1957 г.
71

могущий быть использован как для повышения его уровня по
обыкновенным акциям, так и для повышения отчислений в ре¬
зервы (увеличения накопленной, нераспределенной прибыли).
Затем во многих случаях легче разместить на денежном рынке
привилегированные акции в силу устойчивости и относительной
надежности дохода по ним, чем обыкновенные акции, вложения
В которые могу! быть сопряжены с гораздо большим риском.
Больше того, нередко достаточный выпуск обыкновенных акций
не осуществим из-за слабой известности акционерной компании и
Отсутствия к ней доверия. В таком случае прибегают к преиму¬
щественному выпуску привилегированных акций, и лишь в меру
роста доходности обыкновенных и увеличения к ним доверия
привилегированные акции превращаются с согласия их собствен¬
ников в обыкновенные (путем обмена). В качестве примера можно
назвать американскую компанию «Сиборд файненс», которая
именно таким путем постепенно увеличивала сумму обыкновен¬
ных акций с 5 млн. долл, до 30 млн. долл.1
Далее, в современных условиях огромную роль играют такие
каналы размещения акций, как инвестиционные компании, стра¬
ховые общества и т. п., которые в интересах привлечения клиен¬
тов часто предпочитают приобретать привилегированные акции
в силу их большей надежности.
Наконец, выпуск дополнительных обыкновенных акций с на¬
рицательной стоимостью может наталкиваться и на такое пре¬
пятствие как недостаточно высокая курсовая цена выпущенных
ранее (и даже ее падение ниже нарицательной). Хотя собрание
акционеров имеет право снизить нарицательную стоимость обык¬
новенных акций до уровня курсовой цены, это далеко не всегда
поможет делу, так как является по существу открытым призна¬
нием их «слабости».
По этой причине также может оказаться предпочтительнее
прибегнуть к выпуску привилегированных акций 2*
Акционерные компании, помимо собственного акционерного
капитала, распоряжаются часто еще и значительными 'заемными
капиталами, получаемыми при помощи выпуска облигаций. В от¬
личие от акций, являющихся формально удостоверениями на
право известного «соучастия» в предприятии, облигации представ¬
ляют собой свидетельства на соответствующие суммы кредита,
предоставленного компании, и на связанные с ними специальные
права кредитора. Собственники облигаций приобретают право ре¬
гулярного получения обусловленного при выпуске займа про¬
1 Martin Mayer, Wall Street: Man and Money, New York 1955, p. 160—161.
2 Правда, уже с 1912 г. в США начали выпускать акции без нарицатель¬
ной стоимости («по par»). Такие акции выпускаются в продажу по цене,
устанавливаемой для каждого выпуска с учетом возможной рыночной ко¬
тировки. Однако к выпуску таких акций прибегает меньшинство корпораций,
так как отсутствие нарицательной стоимости часто затрудняет поддержание и
повышение их курса.
72

цента независимо от доходности компании, а по истечении срока
займа — и на возврат по номиналу стоимости облигаций. Часто
заем обеспечивается формально в известном порядке недвижи¬
мым имуществом компании. Облигации не дают, как правило,
права голоса, но отличаются от не дающих права голоса акций
тем, что своевременная выплата и возврат установленного про¬
цента в установленный срок являются обязательными (даже при
неполучении прибыли и при убытке). При банкротстве компании
в первую очередь удовлетворяются претензии кредиторов
Акционерные компании прибегают к выпуску облигаций по
ряду причин. Во-первых, как и при выпуске привилегированных
акций, прибыль на заемный капитал может оказаться больше
процента, уплачиваемого по облигациям; в этом случае пользова¬
ние заемными средствами должно увеличить массу прибыли па
акционерный капитал, а это позволяет увеличить дивиденд. Прав¬
да, в убыточные годы приходится платить процент по облигациям
за счет капитала компании. Но при благоприятном ходе дел такая
опасность обычно не вызывает у акционеров особой тревоги. Во-
вторых, зачастую размещение облигаций на денежном рынке яв¬
ляется более легкой задачей, чем размещение дополнительных
акций, так как самый характер облигаций делает соответствующие
вложения и доходы по ним более надежными. Имеются инве¬
сторы (страховые компании и т. д.), которые постоянно предпо¬
читают вкладывать свои свободные средства в облигации. В-треть¬
их, выпуск облигационных займов увеличивает подконтрольный
капитал, не внося никаких изменений в разделение «голосов»,
что делает выпуск облигаций особенно удобным для мобилизации
капиталов, предназначаемых для «участий». В-четвертых, зача¬
стую легче убедить акционеров в целесообразности выпуска
займа, чем в целесообразности дополнительного выпуска акций,
задевающего их интересы более непосредственно. В-пятых, часто
и сами нужды акционерной компании в добавочном капитале по-
1 Все же по существу различие между акцией и облигацией является
гораздо более относительным. Самое развитие акционерных обществ нераз¬
рывно связано с развитием кредита. В акционерных обществах собственность
на капитал «совершенно отделяется от функции в действительном процессе
воспроизводства, подобно тому как эта функция в лице управляющего отде¬
ляется от собственности на капитал» (К. Маркс, Капитал, т. III, стр. 449).
Для подавляющей массы акционеров вложение средств в акции является
такой же формой помещения свободных денежных средств, как помещение их
в облигации. Это вынуждены признать и буржуазные экономисты. «Хотя соб¬
ственник акций, — пишет Маультон, — юридически не является кредитором
корпораций, он тем не менее для всех практических целей обычно «аутсайдер»,
предоставляющий свои средства в заем в ожидании дохода... Обычное выра¬
жение «Вложить ли мне в акции или в облигации?» показывает достаточно
ясно, что в большинстве случаев покупатель не делает различий между акциями
и облигациями, кроме относительной надежности дохода и шансов на повы¬
шение стоимости» (Я. G. Moulton, op. cit., р. 106—107). Особенно относитель¬
ным является различие между облигациями и привилегированными куму¬
лятивными акциями без права голоса.
73

сят временный характер, и в силу этого целесообразнее удовле¬
творить эту нужду посредством займа на соответствующий срок,
а не путем добавочного выпуска акций (вносящего в структуру
акционерного капитала органические изменения). Наконец, раз¬
мещение такого займа может представлять само по себе выгодную
операцию для финансовых воротил, спекулянтов: с одной сто¬
роны, за размещение займа можно потребовать и получить жир¬
ное «комиссионное» вознаграждение, с другой стороны, можно
обусловить это размещение предоставлением определенных пози¬
ций в органах компании, предоставлением известных пакетов
акций и т. д.1
Сочетание облигаций с привилегированными и обыкновен¬
ными акциями ведет в конечном счете к установлению между
этими разновидностями фиктивного капитала — там, где они
имеются, — и реальным капиталом такого соотношения, что на
деле непосредственными двойниками реального капитала могут
оказаться лишь облигации и привилегированные акции, простые
же акции (а иногда и часть привилегированных) могут представ¬
лять «воду», т. е. им не соответствуют в таком случае никакие
реальные ценности. «Часто говорилось, — читаем мы по этому по¬
воду в американском специальном руководстве по инвести¬
циям, — что в американских корпоративных финансах облигации
представляют основные и материальные («tangible» —осязаемые)
средства, привилегированные акции представляют оборотные
средства, а простые акции представляют нематериальные (intan¬
gible— неосязаемые) ценности2, возможную сверхприбыль и на¬
дежды на будущее. Недвижимое имущество и здания могут быть
представлены, вероятно, до 8О°/о облигациями» 3.
В числе способов, позволяющих резко снизить размер вложе¬
ний, достаточный для контроля над компанией, следует упомя¬
нуть и такой характерный прием, как покупка определенных
пакетов выпускаемых акций у самой компании за задаток с обяза¬
тельной уплатой по покупной цене остальной суммы в установ¬
ленный срок (или даже в неопределенное время). Такая «по¬
купка» у зависимой компании дает возможность завладеть по
«удостоверению» пакетом ее акций со всеми связанными с этим
правами, вкладывая в эти акции совершенно ничтожные сред¬
ства.
1 «С другой стороны, хотя облигации и не дают права голоса, инвестици¬
онные банки, покупающие и размещающие такую эмиссию, могут потребовать
и получить голос в контроле над делами корпорации. Такой «банковый кон¬
троль» может осуществиться с наибольшей вероятностью, если компания стал¬
кивается с трудностью размещения своих облигаций» (Я. Guthman and Н. Dou¬
gall, op. cit., p. 113).
2 Сюда относятся патенты, торговые марки, деловой авторитет фирмы и
тому подобные «неосязаемые» элементы, учет «стоимости» которых весьма произ¬
волен, да и сама «стоимость» фиктивна.
3 Е. D. Jones, Investment, Modern Business, Vol. 23, New York 1919,
p. 127.
74

Особенно характерно и существенно сочетание обыкновенных
акций с привилегированными и с облигациями для финансовых
корпораций. Так как именно эти разновидности корпораций слу¬
жат больше всего промежуточными ступенями для многоступен¬
чатых участий, то для финансовых воротил чрезвычайно выгодно
применение в таких корпорациях всех этих видов ценных бумаг.
При этом сочетание обыкновенных акций с привилегирован¬
ными существенно не только потому, что право голоса присваи¬
вается часто лишь одному из этих видов акций, но и потому, что
там, где право голоса присваивается обыкновенным акциям, их
еще зачастую распределяют бесплатно. По установившейся
в США практике (применяемой в известной степени и в других
странах) в корпорациях, имеющих привилегированные акции,
обыкновенные акции распределяются во многих случах бесплатно
в определенном соотношении между собственниками привиле¬
гированных, причем львиную долю получают промотеры и учре¬
дители Это приводит к тому, что они могут в ряде случаев по¬
лучить контрольные пакеты акций с ничтожными вложениями и
даже без всяких вложений, т. е. приобрести таким путем контроль
над соответствующими компаниями и право на получение соот¬
ветствующих дивидендов. Но если даже акции бесплатно не рас¬
пределяются, такого же результата можно достичь при делении
акций на дающие и не дающие право голоса за счет использова¬
ния промотерской прибыли для покупки контрольного пакета со¬
ответствующего вида или класса акций.
Приведем несколько характерных примеров2.
Один из американских банков — «Чезем феникс бэнк» создал
дочернюю инвестиционную компанию «Чезем феникс эллайд кор-
порейшн», распределив ее акционерный капитал на акции, даю¬
щие право голоса и не дающие права голоса, следующим образом:
1 900 000 акций, не дающих права голоса,
по 27 долл	 51	300 000 долл.
100 000 акций, дающих право голоса,
по 25 долл	 2	500 000	» .
Итого	 53	800 000 »
Если бы даже банк овладел всеми акциями, дающими право
голоса, то и в этом случае он при помощи капитала в 2,5 млн. долл,
приобрел бы контроль над 53,8 млн. долл. Как известно, на деле
в подобном вложении нет нужды; при такой стоимости акций,
дающих право голоса, достаточно вложить примерно треть, т. е.
1 Налицо, таким образом, парадокс: право голоса присваивается акциям,
за которыми часто не стоит ничего «осязаемого». Получается характерное
«разделение труда» — публика вносит капиталы, а магнаты финансового капи¬
тала присваивают себе при помощи обыкновенных акций право контроля и
львиную долю прибылей.
2 Приводимые здесь факты мы заимствуем из книги: J. Т. Flynn, Invest¬
ment Trusts Gone Wrong!, New York 1930, p. 37—42.
75

около 833 тыс. долл., чтобы контролировать ПОЧТИ 54 МЛН. ДОЛЛ.
Но в действительности произошло нечто еще более поразитель¬
ное: за организацию этой компании банк получил комиссию, т. е.
промотерскую прибыль, в виде акций, не дающих права голоса,
на сумму 3,8 млн. долл. Следовательно, продав эти акции, он мог
бы не только купить контрольный пакет акций (стоимостью, по
нашему предположению, в 833 тыс. долл.), но и остаться с налич¬
ными деньгами на сумму в 3 млн. долл. Иными словами, без за¬
траты единого цента банк получил промотерскую прибыль в
3,8 млн. долл, и в дополнение приобрел контроль над компанией
с капиталом в 53,8 млн. долл.
Приведем другой пример. Инвестиционная компания «Диллон,
Рид энд К0» организовала в 1924 г. «Юнайтед Стейтс энд форин
секюритис корпорейшн». Капитал этой компании был составлен
следующим образом:
Первые привилегированные 6°/о кумулятивные
акции — 250 000 акций	25	000 000 долл.
Вторые привилегированные 6% кумулятивные
акции	 5	000 000	»
Обыкновенные акции — 1 000 000 акций.
Первые привилегированные кумулятивные акции были про¬
даны «публике», вторые были куплены самой фирмой (с затра¬
той, стало быть, 5 млн. долл.). Что касается обыкновенных ак¬
ций, то они были распределены в виде премии (закон и практика
разрешают и это!) бесплатно между покупателями привилеги¬
рованных акций следующим образом: «публика» получила
250 тыс. обыкновенных акций, фирма — в виде компенсации за
свою промотерскую роль — 750 тыс. Право голоса присвоено было
только обыкновенным акциям. Теперь фирма могла при желании
продать свои привилегированные акции публике, т. е. вернуть
себе вложенную сумму в 5 млн. долл, и тем не менее без затраты
единого цента фирма осталась бы владельцем трех четвертей
обыкновенных акций, т. е. она сохранила бы контроль над органи¬
зованной ею компанией и право на получение трех четвертей ди¬
видендов, приходящихся на обыкновенные акции.
Однако этим дело не кончилось. Фирма приступила к органи¬
зации новой компании — «Юнайтед Стейтс энд интерншнел
секюритис компани». Капитал вновь составляется следующим об¬
разом:
Первые привилегированные 500 000 акций
по 100 долл	 50	000 000 долл.
Вторые привилегированные 100 000 акций 10 000000 »
Обыкновенные акции — 2 500 000 акций.
Первые привилегированные акции были проданы «публике»,
причем покупатели за каждую купленную привилегированную
акцию получили в виде премии бесплатно одну обыкновенную,
стало быть, в сумме 500 тыс. обыкновенных акций. Вторые приви¬
легированные акции были проданы ранее созданной фирмой ком-
76

палии, упомянутой выше «Юнайтед Стейтс энд форин секюритис
корпорейшн». Она уплатила 10 млн. долл, за 100 тыс. привилеги¬
рованных акций и получила в виде премии остающиеся 2 млн.
обыкновенных акций. Право голоса присвоено было по-прежнему
лишь обыкновенным акциям.
Инвестиционная фирма «Диллон, Рид энд К0» подчинила сво¬
ему контролю через первую организованную ею компанию —
«дочь» вновь организованную внучатую компанию, не затратив па
это ни одного цента (или всего лишь 5 млн. долл., если она сочла
целесообразным сохранить в своих руках в целях получения до-
хода купленные ею привилегированные акции первой компании).
Число таких примеров легко умножить. Конечно, далеко не
всегда можно подчинить своему контролю новые компании без
единого цента инвестиций. Обычно требуются более или менее
значительные вложения для овладения контрольным пакетом ак¬
ций головной компании. Однако и по отношению к головной ком¬
пании величина этого контрольного пакета может быть снижена
посредством деления акций на дающие право голоса и не дающие.
Применение же этого приема для последовательно подчиняе¬
мых — одна при посредстве другой — компаний может привести
(и обычно приводит) к тому, что при помощи сравнительно не¬
большого капитала, вложенного в головную компанию, подчи¬
няется контролю расширяющаяся пирамида компаний.
Правда, такое многоступенчатое подчинение требует, чтобы
соответствующие компании имели свои капиталы в денежной
форме, т. е. не занимались оперативной производственной и тор¬
говой деятельностью. Поэтому наиболее «годны» для подобных
многоступенчатых пирамид финансовые корпорации — холдинг
компани, траст компани, инвестмент трасты, банки, стра¬
ховые компании и т. д. Но сравнительная ограниченность видов
подобных корпораций и их служебная в конечном счете роль по от¬
ношению к производству ограничивают возможное увеличение
числа ступеней в пирамиде. На определенных своих ступенях пи¬
рамида переходит к оперативным компаниям, капитал которых
закреплен в большей или меньшей степени в предприятиях и не
может быть широко использован для системы участий. Все же из¬
ложенное выше показывает, как характерна для эпохи монополи¬
стического капитала система участий, как велика должна быть ее
роль в распространении сфер господства магнатов капитала, пред¬
ставителей финансовой олигархии.
Итак, система участий при многоступенчатом подчинении по¬
зволяет контролировать с небольшим капиталом колоссальный
капитал.
Приведем несколько фактических иллюстраций, касающихся
железных дорог и промышленности \
1 A. A. Berle and G. С. Means, The Modern Corporation and Private Pro¬
perty, New York 1935, p. 73—77.
77

На железных дорогах США господствует несколько групп мо¬
нополистов. Одной из таких групп являлась в 30-х годах группа
братьев ван Сверинген. Группа эта при помощи капитала менее
20 млн. долл, и применения соподчиняющихся «холдинг компа-
ни» пяти ступеней контролировала восемь первоклассных желез¬
ных дорог с активами более 2 млрд. долл.1
Или другой пример. В США существовала ранее, в 20-х годах,
автомобильная компания «Братья Додж» (поглощенная в даль¬
нейшем компанией «Крайслер»). Эта компания имела капитал в
130 млн. долл. Акции этой компании были выпущены таким обра¬
зом, что все привилегированные акции и четыре пятых обыкно¬
венных акций были лишены права голоса, и только одна пятая
обыкновенных акций давала право голоса. В результате этого ин¬
вестиционный дом «Диллон, Рид энд К0» властвовал в этой компа¬
нии при помощи вложения в сумме менее 2,25 млн. долл. Таким
образом, владея обыкновенными акциями на сумму в 2,25 млн.
долл, он господствовал над компанией с капиталом в 130 млн.
долл.
Приведем еще одну иллюстрацию. В США имелась Стандарт¬
ная газовая и электрическая компания. Каждая привилегирован¬
ная акция этой компании стоимостью в 1 долл, в данном случае
давала право на один голос. Каждая обыкновенная акция стои¬
мостью в 50 долл, давала также право на один голос. Сосредото¬
чив в своих руках привилегированные акции, группа капитали¬
стов, имея в своем распоряжении 41% голосов, сумела в 1929 г.
при помощи 1 млн. долл, подчинить себе компанию с капиталом
свыше 1 млрд. долл.
Этих примеров достаточно, чтобы показать, что система уча¬
стий дает возможность грандиозного, чудовищного расширения
власти того или иного магната финансового капитала, той или
иной группы капиталистов над обширным числом промышленных
и банковых предприятий.
Уже сама по себе система подчинения одних компаний при
помощи других позволила «сооружать» сложные и расширяю¬
щиеся пирамиды подвластных компаний при помощи непосред¬
ственных вложений капитала в одну из них, превращаемую в
головную. Сочетание же этой системы с изощренной системой
дифференциации акций на различные виды и классы с неодинако¬
выми «правами» открывает перед воротилами финансового капи¬
тала еще более обширные возможности «пирамидирования» 2 ком¬
паний.
Наряду с этой системой надо упомянуть систему личной унии
банков с промышленностью, личной унии банков с железными до-
1 Схема, приведенная в указанной книге (стр. 74), показывает, что в хол¬
динг компани пятой ступени, доля ван Сверинген была лишь 4,1%, а в опе¬
ративных железнодорожных компаниях составляла менее 1%.
1 Этот характерный, выразительный термин вошел в обиход в новейшей
американской специальной литературе.
78

рогами и т. д. Эта уния опирается в большей или меньшей степени
на систему участий, но не вполне с ней совпадает. Заключается
эта личная уния в том, что магнаты капитала или их представи¬
тели занимают одновременно ряд (ч?асто по нескольку десятков)
мест в директоратах, правлениях, наблюдательных советах акци¬
онерных обществ, подчиняя эти общества тем самым в той или
иной степени своему влиянию. Если данный капиталист или
группа капиталистов настолько сильны, что могут при желании
подчинить себе ту или иную компанию, то сплошь и рядом они
могут добиться личной унии с этой компанией и без вложения
в нее значительных капиталов. При наличии личной унии со¬
ответствующие компании оказываются связанными «переплетаю¬
щимися директоратами», т. е. директоратами, включающими ча¬
стично одних и тех же лиц, обеспечивающих «единство» управле¬
ния или контроля.
В следующих главах будут приведены многочисленные при¬
меры личной унии. Ограничимся здесь поэтому лишь несколь¬
кими характерными иллюстрациями.
В Федеративной Республике Германии три крупнейших ком¬
мерческих банка («Дейче», «Дрезднер» и «Коммерч») были рас¬
членены формально каждый на три банка-преемника (хотя про¬
должали существовать и центральные органы каждого мате¬
ринского банка, не ведущие оперативной деятельности). По дан¬
ным на 1955 г., 121 член наблюдательных советов этих трех бан¬
ков (преемников и материнских) занимали 637 постов в травле¬
ниях и наблюдательных советах западногерманских акционерных
компаний, а 35 членов правления этих банков и их филиалов за¬
нимали не менее 439 постов; директора этих банков и их филиа¬
лов — 367 постов, преимущество в промышленных компаниях.
Всего члены правлений и наблюдательных советов этих банков
занимали 1443 поста в 856 компаниях с капиталом более 15 млрд,
марок, что составляет 32% западногерманских акционерных ком¬
паний и 71% их совокупного капитала. Если же учесть еще
169 постов в промышленных компаниях, не обязанных публике-
вать отчетность, а также всякие прочие посты (в предпринима¬
тельских организациях, советах министерств и т. п.), то общее
число постов возрастает до 1800, т. е. в среднем почти до 15 по¬
стов на одного руководящего «деятеля» этих трех банков. Этому
соответствует обратное представительство членов наблюдательных
советов и правлений промышленных монополий в указанных бан¬
ках. Стало быть, налицо имеются «переплетающиеся» наблюда¬
тельные советы и правления
Однако число «постов» многих отдельных представителей
западногерманской финансовой олигархии составляет часто го¬
раздо больше — по нескольку десятков. Например, Герман Абс,
1 Приведенные здесь данные по ФРГ взяты из бюллетеня «Deutschcg
Wirtschaftsjnstitut», Bericht lx/i2, 1956.
79

заправила «Дейче банк» и крупнейший магнат финансового ка¬
питала, занимал в 1945 г. около 40 постов, а в 1955 г. —
«только» 35.
То же самое наблюдается и в других капиталистических стра¬
нах. По нашему подсчету, 12 членов совета одного лишь фран¬
цузского крупного «делового» банка «Банк де Пари э де Пэи ба»
занимали в 1956 г. главных постов свыше 100, причем среди этих
постов имелись столь важные, как посты почетного управляю¬
щего «Банк де Франс», посты президента и членов правления
компании Суэцкого канала и т. д.1
Во всех странах монополистического капитализма имеется
множество дельцов, занимающих до полусотни и больше по¬
стов. Так, например, в Англии один из директоров «Мидленд
бэнк» занимает 32 поста, Кливер занимает в дорожных компаниях
и в компаниях по добыче минералов 44 поста, Эскью в мукомоль¬
ной промышленности — 52 поста и т. д. 2
В интересах осуществления личной унии «штаты» директоров,
вице-президентов и т. п. в компаниях раздуваются (в особенности
в США) до чрезвычайности. Так, в Стальной корпорации США
директоров (включая председателя совета директоров) — 19, пре¬
зидента, вице-президентов и других должностных лиц — 33; в
«Дженерал моторз» соответственно — 33 и свыше — 30 3. Такое
число директоров и высших должностных лиц (президент, вице-
президенты и т. п.) является в крупных корпорациях довольно
обычным. Особенно важна роль директоров, которые часто ника¬
кой оперативной работы не несут, но играют большую роль в осу¬
ществлении личной унии. Председатель Совета директоров зани¬
мается преимущественно «внешними» делами компании и вопро¬
сами общей политики. Президент и вице-президенты, наоборот,
занимаются прежде всего внутренними, оперативными делами.
Вице-президенты возглавляют основные оперативные отделы или
управления, руководят важными дочерними компаниями и т. д.,
совмещая посты главным образом в пределах комплекса компа¬
ний, подконтрольных самой корпорации, самому тресту (дочер¬
них, внучатых компаний и т. д.). В Германии Совету директоров
соответствует в первую очередь наблюдательный совет.
Применение очерченных выше методов контроля («системы
участий» в сочетании с системой личной унии) позволяет во мно¬
гих случаях осуществлять его при помощи весьма незначитель¬
ных пакетов акций. Так, по проверке 200 крупнейших корпора¬
ций США, относящейся к 1937—1939 гг., около 40 было признано
находящимися под контролем какой-либо одной семьи, причем
лишь в 8 из них контроль был основан на владении более 50% ак¬
ций, в 12 — на владении от 30 до 50% акций (дающих право го¬
лоса), в 13 случаях — на владении от 10 до 30% и в 7 случаях —
1 Подсчитано по «Annuaire DesfossSes», SEF, 1956.
2 Подсчитано по «The Directory of Directors», 1955.
3 Подсчитано no «Moody’s Industrial Manual», 1956.
80

даже меньше 10% При этом в числе контролируемых при по¬
мощи 10—30% акций оказались такие гиганты, как 5 корпораций
группы «Стандард», контролируемые семьей Рокфеллера, — «Стан-
дард ойл оф Нью-Джерси» (20,2%), «Сокони вакуум» (16,3%),
«Стандард ойл оф Калифорния» (12,3%), «Стандард ойл оф Ин¬
диана» (11,4%), «Огайо ойл» (19,5%) 2. Больше того, в эти па¬
кеты акций входят не только акции, находившиеся в личном
владении Рокфеллеров и других контролируемых ими компаний,
но и акции, которыми владели созданные на их «пожертвования»
филантропические (просветительные, медицинские и др.) учреж¬
дения, контроль над которыми семья Рокфеллеров прочно сохра¬
няет в своих руках 3. В эту же группу входит «Юнайтед Стейтс
раббер К0», контролируемая Дюпонами (11,5% акций). В группе
корпораций, контролируемых при помощи менее 10% акций, ока¬
залась, например, известная «Свифт энд К0», контролируемая
семьей Свифтов. Еще более часто осуществление контроля при
помощи незначительных пакетов акций встречается в тех слу¬
чаях, когда корпорации находятся под контролем нескольких се¬
мейств или групп или под контролем других корпораций. Харак¬
терно, например, что в контролируемом цруппой Моргана тресте
«Дженерал электрик» банк Моргана владеет лишь 1,03% обыкно¬
венных акций, пакеты акций других подвластных Моргану компа¬
ний также незначительны. В таком бесспорно «моргановском»
тресте, как Стальная корпорация США, банк Моргана среди ак¬
ционеров вообще не значится, а другие компании, подконтроль¬
ные группе Моргана, владеют незначительными пакетами акций.
Не удивительно, что в результате всего этого в каждом импери¬
алистическом государстве вырастают своеобразные финансовые
короли и финансовые группы, которые подчиняют себе огромное
количество различного рода предприятий — промышленных, бан¬
ковых и т. п.
V. Сущность финансового капитала
Выше была охарактеризована новая роль банков, было пока¬
зано, что банки превращаются во всесильных монополистов, рас¬
поряжающихся колоссальными денежными капиталами и участ¬
вующих в промышленности.
1 «The Distribution of Ownership in the 200 Largest Nonfinancial Corpo¬
rations, Investigation of Concentration of Economic Power», Monograph № 24,
Washington, p. 104—109.
2 Ibid., p. 127.
3 Секрет «пожертвований» Рокфеллеров заключается в основном в стрем¬
лении укрыть соответствующие капиталы от налогового обложения, сохранив
в то же время контроль над ними. Капиталы филантропических «фондов»
вкладываются в угодные Рокфеллерам акции. Сохраняя распоряжение этими
«фондами», т. е. соответствующими акциями, Рокфеллеры используют их
для целей контроля.
81

Такое изменение роли банков не может не вести к новым взаи¬
моотношениям между банками и промышленностью, между бан¬
ками и железными дорогами и т. п.
В самом деле, при таком положении, когда часть банкового
капитала вложена в промышленность, а промышленного — в
банки, пи банки, пи промышленные предприятия не могут быть
независимыми друг от друга. Банки, зная, что их прибыли и на¬
дежное приложение их капитала зависят от направления и ус¬
пешности деятельности финансируемых ими предприятий, стре¬
мятся эти предприятия подчинить себе, стать в той или иной
форме их хозяевами. Наоборот, промышленные предприятия,
знающие, что направление и масштаб их деятельности, а в из¬
вестных случаях и их судьба зависят от политики по отношению
к ним соответствующих банков, стремятся в той или иной форме
стать хозяевами этих банков.
Таким образом, наблюдается встречное стремление банков и
финансируемых ими предприятий к подчинению друг друга.
Как может осуществиться это подчинение?
Весьма распространенной формой является подчинение одной
стороной другой при помощи овладения контрольным пакетом ак¬
ций этой другой стороны. Иными словами, банк может подчинить
финансируемое им предприятие, овладев контрольным пакетом
акций этого предприятия. В свою очередь промышленное пред¬
приятие может подчинить финансирующий его банк, овладев кон¬
трольным пакетом акций этого банка. Более того, промышленные
предприятия могут стремиться к подчинению таких банков, ко¬
торые их еще не финансируют, но могут финансировать. Про¬
мышленные компании могут также создавать новые банки для
финансирования своих операций. Наконец, в известных случаях,
промышленное предприятие может стремиться подчинить себе
такой банк, который финансирует конкурента этого предприя¬
тия, для того чтобы лишить конкурента кредита и тем самым по¬
бедить его.
Как бы ни произошло, однако, это подчинение одной стороною
другой, в результате контрольный пакет акций банков и финанси¬
руемых ими предприятий оказывается в единых руках. Тот ка¬
питал, который вложен в контрольные пакеты акций банков и
промышленных предприятий, представляет собой качественно но¬
вую форму капитала. Капиталисты, которые владеют контроль¬
ными пакетами акций банка и промышленных предприятий, яв¬
ляются одновременно и промышленными капиталистами и денеж¬
ными капиталистами — банкирами.
Такова одна из форм слияния, сращивания банкового капи¬
тала с промышленностью. Такой же результат может быть до¬
стигнут и без владения контрольными пакетами, на основе других
форм зависимости — личной унии и т. д.
В итоге появляется новая форма капитала — финансовый ка¬
питал, включающий в себя и банковый капитал и промышленный
82

капитал, сливающий их воедино. «Финансовый капитал есть
крупнейший, доросший до монополии, промышленный капитал,
слившийся с банковым капиталом» L
Таким образом, финансовый капитал возникает в результате
концентрации производства, образования монополий в области
производства, концентрации банков и, наконец, слияния банко¬
вого капитала с промышленным.
Образование финансового капитала, установление его господ¬
ства и гнета в капиталистическом мире — неотвратимый, неустра¬
нимый итог развития капитализма со всеми вытекающими из
этого последствиями.
Заканчивая свои изумительные по глубине «Замечания ((о фи¬
нансовом капитале вообще))», Ленин писал: «Общий итог = фи¬
нансовый капитал (монополии, банки, олигархия, подкуп etc.) не
случайный нарост на капитализме, а неустранимое продолжение
и продукт капитализма...» 2
Финансовый капитал представляет собой качественно новую
форму капитала, в которой слиты воедино собственность на про¬
мышленный и банковый капиталы. Однако это отнюдь не озна¬
чает, что после образования финансового капитала исчезают раз¬
личия между банковым капиталом и промышленным капиталом.
Поскольку банки и промышленные предприятия продолжают су¬
ществовать как таковые и после образования финансового капи¬
тала, постольку различия между банковым капиталом и промыш¬
ленным капиталом как функциональными формами капитала не
исчезают, хотя форма проявления этих различий существенно из¬
меняется.
Как отмечено выше, образование финансового капитала мо¬
жет происходить либо путем подчинения промышленным капита¬
лом банкового, либо путем подчинения банковым капиталом про¬
мышленного (хотя в конечном счете в основе этого процесса ле¬
жит концентрация в промышленности, т. е. господствующую роль
играл промышленный капитал).
История образования финансового капитала знает многообраз¬
ные и многочисленные примеры и того и другого способа образо¬
вания финансового капитала.
Возьмем США. В них существовали уже в начале XX века
в рамках финансового капитала две основные, важнейшие дина¬
стии финансовой олигархии — династия Моргана и династия Рок¬
феллера. И Морган и Рокфеллер являлись представителями фи¬
нансового капитала, потому что они властвовали и над банками и
над промышленными предприятиями, став одновременно и
1 В.И. Ленин, Соч., т. 23, стр. 35. Ленин дает, как известно, несколько
определений финансового капитала, дополняющих друг друга. Приводимое
нами здесь определение имеет ту особенность, что оно оттеняет роль концен¬
трации и монополизации промышленности как основы процесса образования
финансового капитала.
2 В. И. Ленин, Тетради по империализму, стр. 156.
83

промышленниками и банкирами. Но образование этих финансово¬
монополистических групп происходило по-разному.
Джон Пирпонт Морган-старший раньше, чем стать магнатом
финансового капитала, был банкиром. Поэтому в данном случае
образование финансового капитала происходило путем подчине¬
ния банковым капиталом промышленного; иными словами, фи¬
нансово-монополистическая группа Моргана выросла из банко¬
вого дела.
Джон Дэвисон Рокфеллер-старший «вырос», наоборот, из неф¬
тяной промышленности: на определенном уровне монополизации
им нефтяной промышленности и накопления капитала Рокфеллер
вторгся в область банкового дела и начал подчинять себе крупней¬
шие банки. Рокфеллер подчинил себе временно «Нэшнел сити
бэнк», бывший первым по величине банком в капиталистическом
мире, затем — «Чейз нэшнел бэнк», ставший после подчинения
его Рокфеллером на известный период самым крупным банком ка¬
питалистического мойра. Таким образом, Рокфеллеры властвовали
на протяжении длительного периода над самыми крупными бан¬
ками капиталистического мира. Тем не менее в данном случае
происхождение финансового капитала имеет ту особенность, что
образование его было связано с подчинением промышленным ка¬
питалом банкового.
Однако, каким бы путем ни образовался финансовый капитал,
он есть всегда единство банкового капитала и промышленного ка¬
питала. При этом ведущую роль в образовании финансового ка¬
питала в конечном счете играет процесс концентрации произ¬
водства.
Эта ведущая роль концентрации производства в образовании
финансового капитала находит, в частности, выражение в том, что
среди магнатов финансового капитала во всех странах в большей
или меньшей степени преобладают «выходцы» из промышленных
капиталистов. Так, например, даже в Германии, где роль банков
в развитии финансового капитала была особенно значительна,
в составе финансовой олигархии наблюдалось тем не менее «за¬
силье» выходцев из промышленности (Крупп, Кирдорф, Тиссен,
Сименс, Ратенау, Баллин, Борзиг и др.). Все эти подлинные хо¬
зяева Германии в различные периоды XX века были прежде всего
«королями» тех или иных отраслей промышленности, хотя укре¬
пили свое господство в этих отраслях посредством подчинения со¬
ответствующих крупнейших банков. Внешнее господство банка
над теми или иными промышленными предприятиями часто вы¬
ражает лишь тот факт, что банк является орудием господства со¬
ответствующего магната финансового капитала, монополиста той
или иной части промышленности. В Германии (как и в ряде дру¬
гих стран) относительный недостаток свободных капиталов при¬
давал банкам особо важную роль именно в качестве орудий гос¬
подства магнатов финансового капитала, некоронованных коро¬
лей важнейших отраслей промышленности.
84

Широкое использование финансового контроля как метода
организации монополий и осуществления монопольного господ¬
ства придает банкам и другим финансовым институтам особо
важную непосредственную организационную роль, хотя в конеч¬
ном счете определяющую роль играет все же промышленность.
Банки в эпоху империализма являются, по определению
Ленина, «центрами» хозяйственной жизни, «главными нервными
узлами» капиталистической системы народного хозяйства Ч Круп¬
нейшие банки капиталистических стран, ворочающие сотнями
миллионов долларов (или фунтов стерлингов, франков и т. д.),
накинули сети банковского грабежа на весь капиталистический
мир. Однако это отнюдь не означает, что налицо господство бан¬
ков и банкового капитала как таковых. Господствующая роль бан¬
ков обусловлена тем, что сами они находятся под контролем фи¬
нансовой олигархии и являются важными орудиями, инструмен¬
тами ее господства, осуществления ею контроля над пирамидами
компаний как внутри соответствующей страны, так и за ее пре¬
делами.
Основой процесса сращивания промышленного капитала с
банковым, т. е. образования финансового капитала и финансовой
олигархии, является, как отмечено, концентрация и монополиза¬
ция производства. Банки же, как составная часть финансового
капитала, становятся излюбленными орудиями финансово-моно¬
полистического контроля, во-первых, потому, что в них скоп¬
ляются гигантские денежные капиталы, которые используются
финансовой олигархией в интересах монополистического господ¬
ства и обогащения (захват контрольных пакетов акций многочис¬
ленных компаний, монополизация доступа к свободным денежным
капиталам, использование банковых средств для учредительских
операций и спекуляции с ценными бумагами и т. д.); во-вторых,
потому, что горстка монополистов получает возможность «через
банковые связи, через текущие счета и другие финансовые опе¬
рации — сначала точно узнавать состояние дел у отдельных ка¬
питалистов, затем контролировать их, влиять на них посредством
расширения или сужения, облегчения или затруднения кредита, и
наконец всецело определять их судьбу, определять их доходность,
лишать их капитала или давать возможность быстро и в громад¬
ных размерах увеличивать их капитал и т. п.» 2
Таким образом, хотя банки являются орудием финансово-мо¬
нополистического контроля, они занимают часто центральное
место в числе рычагов господства горстки монополистов в эконо¬
мике и политической жизни капиталистических стран.
Финансовый капитал представляет собой новую и высшую
форму капитала, включающую в себя и промышленный капитал
и банковый. Магнаты финансового капитала являются и промыш¬
1 См. В. И. Ленин, Соч., т. 25, стр. 305.
2 В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 202—203.
85

ленными капиталистами и банкирами, так как они властвуют и
над промышленными предприятиями и над банками. Сращивание
промышленного капитала с банковым чрезвычайно усиливает мо¬
нопольные позиции и монополистические устремления магнатов
капитала и их групп, так как дает им возможность использования
свободных денежных капиталов, сосредоточенных в банках и
других финансовых компаниях, для целей учредительства, для
«реорганизаций» и т. п., т. е. для укрепления и расширения их
промышленной монополии и реализации в различных формах мо¬
нопольных прибылей (учредительская и промотерская прибыль,
высокие дивиденды и т. д. и т. п.). Следовательно, образование и
развитие финансового капитала усиливают монополизацию соот¬
ветствующих сфер хозяйства, представляют собой дальнейшее
развитие монополистического капитализма.
При определении финансового капитала подчеркивается слия¬
ние промышленных и банковых монополий, ибо эти монополии
выражают сущность финансового капитала. Однако в ходе своего
развития финансовый капитал охватывает и подчиняет в боль¬
шей или меньшей степени и другие отрасли народного хозяйства,
а также культурные, бытовые и т. п. области предприниматель¬
ства. Прежде всего наравне с промышленностью составными ча¬
стями финансового капитала становятся железные дороги, ком¬
мунальное дело (предприятия общественного пользования), тор¬
говля и т. п. Широко подчиняются финансовым капиталом и пред¬
приятия в области духовной культуры — прессы, радио, кино,
театра, образования и т. д. В общем можно с уверенностью ска¬
зать, что нет ни одной области экономики и культуры, где не опе¬
рировал бы финансовый капитал. Вместе с тем наравне с бан¬
ками в структуре финансового капитала большую роль ицрают и
другие виды финансовых компаний — страховые компании, ин¬
вестиционно-доверительные компании, «холдинг компани» (дер-
жательские компании) и др. Следовательно, в более широком
смысле в финансовом капитале сливаются отношения собствен¬
ности и контроля сращивающихся финансовых и нефинансовых
предприятий различных отраслей предпринимательства. Больше
того, финансовый капитал подчиняет и мелкое производство.
Все же с наибольшей полнотой и зрелостью природа финан¬
сового капитала сказывается в промышленности и банковом деле.
Поэтому в настоящей работе внимание в основном уделяется про¬
блемам, связанным со сращиванием промышленных и банковых
монополий, а другие отрасли привлекаются лишь в меру необ¬
ходимости для освещения основной темы. Это отнюдь не исклю¬
чает, конечно, возможности и необходимости особого и специаль¬
ного рассмотрения развития монополий и финансового капитала
и в других сферах
1 Примером может послужить книга Г. Деборина «Торговый капитал
в эпоху империализма», М.—Л. 1940.
86

Монополистический капитализм, как известно, не устраняет
полностью старых форм капитализма, а подчиняет их, растет ря¬
дом с ними и над ними. Это же верно и по отношению к финансо¬
вому капиталу. «Финансовый капитализм, — говорит Ленин, —
не устраняет низших (менее развитых, отсталых) форм капита¬
лизма, а растет из них, над ними...» Ленин показывает, что и ме¬
тоды реализации сверхприбыли вырастают из методов производ¬
ства обычной прибыли, сочетаются и переплетаются с ними:
«Существует известное соотношение между «нормальной» и
монопольной продажей, ergo между «нормальным» и монополь¬
ным вывозом. Капиталисты не могут не продавать массовидных
(«staple») товаров миллионам рабочих. Значит ли это, что им
«необходимо» наживать экстраприбыль при «поставках» в казну,
железным дорогам etc.?
Экстрацрибыль привилегированных и монопольных продаж
компенсирует низкую прибыль «нормальных .продаж»» L
Господство монополий и финансового капитала пронизывает
насквозь все существующие формы капитализма — и старые и но¬
вые, — а вместе с тем и все методы 1капиталистичес1кой наживы.
«Изобретая» многообразные новые, подчас жульнические методы
наживы, финансовый капитал необычайно «совершенствует» тех¬
нику капиталистического обогащения. При этом самое сочетание
«обычных» и новых методов наживы служит целям наибольшей
наживы, т. е. заправилы финансового капитала пользуются и ста¬
рыми, обычными методами наживы в таких формах, которые дик¬
туются (интересами наиболее успешного применения новой, «выс¬
шей» техники капиталистического обогащения.
Колоссальное значение в структуре финансового капитала
имеет рассмотренная выше система участия.
Чрезвычайно характерным продуктом монополизации кон¬
троля на основе системы участия и личной унии являются финан¬
совые группы, подчиняющие своему контролю обширные ком¬
плексы финансовых и нефинансовых корпораций, в том числе и
целых трестов и концернов. Такими группами являются, напри¬
мер, группы Моргана, Рокфеллера и т. д. Финансовые группы
нельзя отождествлять с концернами, ибо они гораздо шире,
аморфнее, подвижнее по своему составу и характеру, чем кон¬
церны2. Концерны отличаются большим постоянством состава и
1 Эти цитаты мы заимствуем из ленинских «Замечаний ((о финансовом
капитале вообще))» («Тетради по империализму», стр. 156). Остальные пункты
замечаний рассматриваются нами в других местах настоящей главы в связи
с соответствующими вопросами.
2 В данном случае речь идет не о банковых концернах, а о промышлен¬
но-финансовых. Такой концерн представляет собой, как отмечено в первой
главе, объединение при помощи финансового контроля самых разнообразных,
частью производственно не связанных между собой, предприятий под властью
одного или нескольких магнатов капитала. В такие концерны наряду с про¬
мышленными компаниями (в числе которых могут находиться и тресты) входят
часто банки, страховые компании, торговые компании и т. д.
87

большим финансово-экономическим единством. Однако провести
грань между концернами и финансовыми группами все же не
всегда возможно, так как одно переходит в другое.
Поскольку концерны нередко включают в себя не только про¬
мышленные компании, но и банковые и другие финансовые ин¬
ституты, в этой форме монополии осуществляется особенно непо¬
средственно сращивание промышленного капитала с банковым,
т. е. образование финансового капитала. При рассмотрении кон¬
цернов и финансовых групп становится особенно ясно, что сра¬
щивание промышленного капитала с банковым означает возведе¬
ние процесса монополизации в еще более высокую степень.
Показательно, что и буржуазная мысль не смогла пройти
мимо вопроса о сущности тех отношений, которые складываются
в финансовых группах. Любопытна, например, попытка профес¬
сора Р. Н. Оуэнса свести эту сущность к «общности интересов».
Последнюю профессор Оуэнс определяет как «гармоническое
взаимоотношение, устанавливающееся между двумя или более
компаниями в результате принадлежности их акций одному и
тому же лицу» Такое апологетическое «определение» ограничи¬
вается, однако, лишь формальной стороной явления, искажая его
сущность. Сущность же заключается в использовании системы
участий для финансово-монополистического господства и грабежа
(стало быть, дело не в «гармонии»).
Как осуществляется это ограбление подконтрольных компа¬
ний? Ведь и при контроле финансовых королей над пирамидами
компаний дивиденды и проценты получают действительные соб¬
ственники акций и облигаций. Стало быть, финансовые короли не
могут получать дивиденды и проценты от тех компаний, в акции
которых они не вкладывают собственных средств. Какими же пу¬
тями они могут использовать эти компании в интересах получе¬
ния монопольно высокой прибыли на свои капиталы?
Хотя приведенные выше соображения проливают в известной
степени свет на этот вопрос, все же полезно рассмотреть его
здесь подробнее.
Во-первых, система участий чрезвычайно расширяет возмож¬
ности монополизации тех производств, в которых подвизается со¬
ответствующий капиталист (или группа капиталистов). Если,
скажем, для господства в отрасли производства с совокупным ка¬
питалом в 1 млрд. долл, при непосредственном подчинении тре¬
бовалось бы вложение собственных средств на сумму в 300—
400 млн. долл., то применение нескольких ступеней участий по
зволяет достигнуть этой цели с капиталом в несколько десятков
миллионов долларов (а иногда и в несколько миллионов долла¬
ров). Следовательно, многоступенчатая система участий — мощ¬
ное средство борьбы за монопольное господство со всеми выте¬
кающими из последнего выгодами.
1 R. N. Owens, op. cit., р. 333.
88

Во-вторых, подчинение магнатами финансового капитала и их
группами обширных пирамид финансовых и нефинансовых корпо¬
раций предоставляет им контроль над огромными финансовыми
ресурсами, сосредоточенными в соответствующих корпорациях,
дает им возможность распоряжения этими ресурсами. Монополи¬
зируя доступ к финансовым ресурсам, сосредоточенным в банках,
страховых компаниях, траст компани, инвестмент трастах и в дру¬
гих финансовых корпорациях, а вместе с тем и в нефинансовых
корпорациях, финансовые короли могут взимать обильную дань
за право доступа к этим ресурсам. Это означает, что учреждение
новых компаний и реорганизация старых, размещение их акций и
облигаций в финансовых компаниях становятся, как правило,
неосуществимыми без «участия» или опеки со стороны тех или
иных финансовых королей, без предоставления им промотерской
прибыли и львиной доли учредительной прибыли. Иными сло¬
вами, даже не вкладывая собственных средств (или вкладывая не¬
значительные средства) в акции весьма многих контролируемых
компаний, финансовые короли наживаются — и зачастую основа¬
тельно — на использовании средств этих компаний для размеще¬
ния тех эмиссий акций и облигаций, которые производятся при
гарантии и участии соответствующих финансовых королей, т. е.
по которым им обеспечена комиссионная (гарантийная), промо-
терская, и «надлежащая» учредительская прибыль. Подразумевая
всю эту деятельность, автор работы об Уолл-стрите пишет: «Га¬
рантийная деятельность является центральным бизнесом Уолл¬
стрита, а Уолл-стрит представляет собой центр осуществления
гарантийной деятельности» «Гарантийной» деятельностью здесь
как раз и является организованный «допуск» к денежному рынку
за соответствующую дань. Следовательно, банки, страховые ком¬
пании, инвестмент трасты и т. д. покупают преимущественно
(и временами даже исключительно) те ценные бумаги, за реали¬
зацию которых уплачена дань некоронованным королям, возглав¬
ляющим соответствующие пирамиды.
В-третьих, финансовые короли могут на «законных» основа¬
ниях (а еще чаще незаконно) пользоваться в контролируемых
компаниях всяческими формами «кредита», т. е. могут в извест¬
ной степени использовать контролируемые средства и для соб¬
ственных спекулятивных «операций» с ценными бумагами и т. п.
В-четвертых, финансовые короли могут регулировать взаимо¬
отношения подвластных компаний таким образом, чтобы обес¬
печить особо высокие прибыли, а значит, и дивиденды, в тех ком¬
паниях, акционерами которых они состоят сами, и, наоборот, пе¬
реложить тяжесть потерь от рискованных и неудачных операций
на те компании, в которых их собственного капитала нет.
И вообще все грязные и рискованные операции можно проводить
через дочерние, внучатые и тому подобные компании.
1 Martin Mayer, op. cit., p. 7.
89

Любопытно, что даже в американской буржуазной литературе
употребляется в этой связи выражение «доение дочерней компа¬
нии» («milking the subsidiary»). Такое «доение» может осуще-
ставляться самыми разнообразными путями: дочерняя компания
вынуждается к выплате высоких дивидендов в ущерб своим соб¬
ственным нуждам; она может вынуждаться к преувеличенным
платежам контролирующей компании за оказываемые последней
услуги и даже к платежам за мнимые, мифические «услуги»; ей
могут навязываться крайне невыгодные или убыточные сделки и
контракты как с самой контролирующей компанией, так и с ее
другими дочерними компаниями; к ней в штат могут зачисляться
с раздутыми ставками жалованья директора и должностные лица
контролирующей компании и т. д. и т. п. В американской литера¬
туре приводится немало примеров подобного «доения» дочерних
компаний \ Естественно, что на таком «доении» наживаются в
конечном счете финансовые магнаты, возглавляющие соответ¬
ствующие пирамиды.
В-пятых, в подконтрольных пирамидах компаний финансовые
короли занимают обычно «по совместительству» те или иные до¬
ходные посты. Это дает им возможность не только получать вы¬
сокие оклады во множестве компаний, но и взимать с них всякие
премии, тантьемы и т. п. «за хорошие успехи года». В сумме все
это выражается в достаточно крупных «поступлениях». Кроме
того, каждый такой «пост» может быть использован и для всяких
доходных манипуляций и «операций». «Наиболее обычным ме¬
тодом, — пишет об этом американский автор, — является по¬
купка у самого себя по повышенным ценам в одной роли того,
что должно быть продано им в другой роли, или продажа себе са¬
мому в одной роли по очень низким ценам того, что должно быть
куплено в другой роли. Другим методом является манипуляция
рыночной ценой акций корпорации посредством распространения
ложных новостей или задержки подлинных новостей» 2.
В-шестых, магнаты капитала могут сами приобретать в под¬
контрольных компаниях наиболее выгодные виды и классы акций,
могут при выпуске под их контролем новых акций обеспечить
такое их подразделение на виды и классы, которое в наи¬
большей степени отвечает интересам этих магнатов, могут, как
мы это видели выше, получать львиную долю бесплатных акций
и т. д.
Наконец, — и этого нельзя недооценивать — господство над
обширными пирамидами компаний и соответственно над гигант¬
скими капиталами — основа экономической и политической силы
магнатов капитала и их групп (которую они отстаивают и оспа¬
ривают в борьбе), а сила является сама по себе источником вся¬
ких и всяческих преимуществ и привилегий, открывает много-
х См., например, об этом R. N. Owens, op. cit., р. 384—385.
1 Р. М. O'Leary, op. cit., р. 31.
90

образные возможности наживы и обогащения, в немалой степени
и за счет государства (т. е. за счет налогоплательщиков).
Хотя этот перечень выгод «пирамидирования» отнюдь не яв¬
ляется исчерпывающим, отмеченные здесь возможности столь су¬
щественны и значительны, что возникает другой вопрос: что ме¬
шает в таком случае каждому воротиле, магнату финансового
капитала расширять произвольно это «пирамидирование»? Иными
словами, где границы этого «пирамидирования»?
Возможные границы зависят в каждом отдельном случае
прежде всего от степени выгодности подчинения тех или иных
компаний. Далеко не все компании могут быть превращены в
надежные и выгодные объекты господства. Ведь для господства
над компанией, хотя бы на основе многоступенчатой системы уча¬
стий, необходимо все же вложить в ее акции известную сумму
средств какой-либо контролируемой компании. Если превратно¬
сти капиталистической конъюнктуры и неудачи вызовут банкрот¬
ство какой-либо из контролируемых компаний или резкое паде¬
ние рыночной цены ее акций, то это может нанести удар по
финансовому положению той компании, при помощи средств
которой была подчинена данная. Поскольку между компаниями,
входящими в пирамиду, существует взаимозависимость, банкрот¬
ство существенных компаний этой пирамиды или резкое падение
курсовой цены их акций может вызвать волнообразное распро¬
странение обнаружившегося прорыва на всю пирамиду, может
даже привести к крушению головной холдинг компани. Осо¬
бенно серьезной и реальной эта опасность оказывается во время
экономических кризисов, являющихся для таких пирамид перио¬
дами тягчайших трудностей и испытаний. Вот почему при «со¬
оружении» пирамид стремятся обычно вовлекать в них надежные
и доходные компании, избегая зачастую даже косвенных вложе¬
ний в компании, кажущиеся недостаточно надежными и недо¬
статочно выгодными.
Но за надежные и доходные компании или кажущиеся тако¬
выми идет, естественно, напряженная борьба. Так как к «соору¬
жению» прочных, надежных и прибыльных пирамид подвласт¬
ных компаний стремятся многие магнаты капитала, то всякий
выгодный объект, всякая выгодная «бесхозная» (т. е. еще не вошед¬
шая в орбиту какого-либо финансового короля или финансовой
группы) компания становится предметом вожделений и поползно¬
вений со стороны ряда капиталистических магнатов. Следователь¬
но, границы пирамид определяются также исходом борьбы за под¬
чинение тех или иных компаний. Больше того, борьба может
вестись — а зачастую ведется — за отвоевание друг у друга вы¬
годных компаний1: соперник или соперники контролирующей
1 Примером может послужить потеря группой Моргана в послевоенные
годы контроля над Аллеганской железнодорожной системой и над крупной
фирмой по продаже товаров с пересылкой по почте «Монтгомери Уорд эни К°»,
31

стороны стараются сколотить в своих руках пакет акции интере¬
сующей их компании, превышающий величину того пакета, при
помощи которого ее уже контролируют. При наличии такой
борьбы для надежного господства необходимо владеть более чем
половиной акций, что, однако, далеко не всегда осуществимо
(и выгодно). Но если даже господство удалось закрепить именно
таким пакетом акций — больше половины, то это может побудить
соперников к созданию конкурирующей компании.
Наличие таких препятствий и такой борьбы, не устраняя воз¬
можностей и выгод «пирамидирования», обусловливает, однако,
неизбежность образования многих пирамид различных масштабов
и «конструкций». Так как первичным источником монопольной
прибыли являются производственные компании (реализующие ее
при помощи монопольных цен), то последней ступенью и под¬
линным фундаментом таких пирамид является обычно монополи¬
зация в той или иной степени одного или ряда производств. На
этой основе появляются «хозяева» и соответственно «династии»
угля, нефти, стали и т. д. и т. п.
Все это привело к тому, что в странах монополистического ка¬
питализма образовалась финансовая олигархия — власть немно¬
гих капиталистических семейств, капиталистических групп, под¬
чинивших себе при помощи системы участий, личной унии и дру¬
гих способов огромные, чудовищные количества разнородных
предприятий. «Высокая техника концентрированных предприя¬
тий, — пишет Ленин, — и «высокая техника» финансового жуль¬
ничества, «высокая техника» (низкая на деле техника) гнета фи¬
нансового капитала, это неразрывно связано при капитализме» L
В развитых капиталистических странах, по исследованиям спе¬
циалистов, имеется сравнительно ограниченное количество се¬
мейств, властвующих в экономике этих стран.
Так, например, в 1938 г. вышла книга Лэндберга «60 се¬
мейств США». В этой книге он показывает на основе обширного
материала, что 60 «династий» США, опирающихся на помощь еще
90 финансово-олигархических семейств, занимают доминирующие
позиции в экономике США.
Далее, доказано, что между первой и второй мировыми вой¬
нами примерно 200 финансово-олигархических семейств Франции
господствовали во французской экономике, а после второй миро¬
вой войны число этих семейств сократилось. Доказано, что 100 с
лишним семейств финансовой олигархии Германии властвовали
в германской экономике, а в настоящее время число их в ФРГ
также невелико. Доказано, что несколько десятков семейств
властвовали в экономике Японии, причем главную роль игралц
примерно 15 семейств и т. д.
Таким образом, финансовый капитал приводит к финансовой
олигархии, т. е. к всесилию немногих семейств, к образование
* в, И, Леццщ Тетради до империализму, стр. 156.
92

олигархических «династий», которые господствуют в экономике
империалистических стран. Такое экономическое всесилие порож¬
дает, естественно, стремление к политическому всевластию, ведет
к подчинению финансово-олигархическими группами государ¬
ственного аппарата. Личная уния банков с промышленностью
дополняется личной унией с правительством.
Необходимо подчеркнуть, что нельзя представлять себе финан¬
совую олигархию как нечто стабильное, окончательно сложив¬
шееся, неизменное. Наоборот, финансовая олигархия имеет в из¬
вестной части текучий и изменчивый состав. Текучесть, изменчи¬
вость части ее состава зависят в огромной степени от обострения
конкурентной борьбы и от того, что контрольные пакеты акций
представляют собой нечто подвижное, текучее. Отдельные пред¬
ставители и группы финансовой олигархии ведут бешеную борьбу
за господство над различными акционерными компаниями. Кон¬
трольные пакеты акций переходят из одних рук в другие. Старые
магнаты на определенном этапе могут терпеть — и часто тер¬
пят — жестокое банкротство, вместо них вырастают новые маг¬
наты. «На Уолл-стрите, — пишет автор новейшей работы, — не¬
удачи караются быстро и жестоко. Успехи вознаграждаются
яхтами, конюшнями рысаков и бриллиантами» Ч Процесс развития
финансовой олигархии не только не означает затухания борьбы в
рядах господствующих групп, а, наоборот, сопровождается обостре¬
нием этой борьбы. При этом борьба монополистов ведется таки¬
ми методами, которые отвечают степени их экономической силы.
Всесилие финансовой олигархии неизбежно несет с собой обо¬
стрение противоречий между ней и рабочим классом, между ней
и крестьянством. Вместе с тем и в среде самой финансовой оли¬
гархии идет ожесточенная борьба за господство, которая приво¬
дит к очень острым и резким потрясениям.
* *
*
В первой главе мы привели высказывание В. И. Ленина о
том, что «техническая концентрация прогрессивна в технике;
финансовая может укреплять и укрепляет всесилие монопольного
капитала при отсталой технике...» 2 Все изложенное нами пока¬
зывает, насколько существенна эта особенность финансовой кон¬
центрации. В самом деле подчинение одних компаний при помощи
других, переплетение предприятий при посредстве системы уча¬
стий и системы личной унии могут не иметь прямого отношения
к технической концентрации и техническому прогрессу, могут
даже сопровождаться сознательным торможением того и другого,
и все же они ведут к чудовищному обогащению монополий и
магнатов финансового капитала за счет учредительской прибыли,
промотерской и гарантийной прибыли, всяческих реорганизаций
1 Martin Mayer, op. cit., p. 163.
2 В. И. Ленин, Тетради по империализму, стр. 155.
93

и спекуляций акциями, сбора дани за доступ к финансовым ре¬
сурсам контролируемых корпораций и т. п. и т. д. Эта чудовищ¬
ная нажива обеспечивается зачастую безотносительно даже
к ходу производства, к его совершенствованию, к техническому
прогрессу. Она может расти и при падении производства!
«Корпоративная структура» предприятий, т. е. их акционерная
форма, усиливает в эпоху империализма ту тенденцию к загнива¬
нию и паразитизму, которая заложена в его природе. Особенно
отчетливо эта тенденция выступает в период общего кризиса ка¬
питализма, когда все черты империализма достигают наибольшей
зрелости. Как известно, владение акциями, «стрижка купонов»
для получения по ним дивидендов и процентов ведут к росту зна¬
чения и влияния рантьерской буржуазии. На основе вывоза ка¬
питала капиталоэкспортирующие страны превращаются в страны-
рантье. Все это ведет к усиливающемуся паразитизму.
Отсюда особенно ясно, насколько беззастенчивой и лживой
является свойственная современной буржуазной апологетике
идеализация корпоративной, т. е. акционерной, формы предприя¬
тий. Характерным и показательным образцом такой апологетики
являются теоретические измышления известного американского
экономиста А. А. Берла, пропагандирующего «теорию» о «капи¬
талистической революции XX века», связанной будто бы именно
с развитием корпораций.
А. Берл заявляет, что со времени и после первой мировой
войны весь мир находится в состоянии революции, причем эта
революция была больше технической, чем социальной. В центре
этой «революции» автор ставит те изменения, которые связаны
с развитием акционерной, корпоративной формы предприятий L
Его утверждения и рассуждения сводятся в основном к следую¬
щему.
В собственности, заявляет он, соединяются двоякого рода ат¬
рибуты: с одной стороны, она может являться средством созида¬
ния, производства, развития; с другой стороны, она предоставляет
собственникам возможность присвоения, наслаждения, потребле¬
ния. При единоличной или товарищеской собственности обе группы
атрибутов соединяются в одних руках. С развитием акционерной,
корпоративной формы предприятий произошло отделение этих
атрибутов друг от друга. В то время как акционеров обычно инте¬
ресуют возможности получения своей доли доходов и связанные
с ними интересы потребления, руководство корпорации пресле¬
дует, утверждает автор, цели созидания, производства, развития.
Созидательные функции концентрируются в руках небольшой
группы руководителей корпорации, приобретая особую «силу».
Говоря об индустриализации СССР, автор развязно заявляет,
что «капиталистическая революция, лидером которой являлись
1 A. A. Berle, The Twentieth — Century Capitalist Revolution, London
1955. Излагаемые нами положения этой работы сформулированы главным
образом на стр. 18—23.
94

США, нашла более подходящие, более действенные и более гиб¬
кие средства путем обобществления (collectivizing) капитала
в корпорации» Ч
Итак, капиталистическое обобществление противопоставляется
автором социалистическому как более «действенное»!
А. Берл принадлежит к американским экономистам, пишущим
об «управленческой революции», будто бы происходящей в капи¬
талистических странах в связи с распространением акционерной
формы предприятий; реальное руководство производством якобы
теряет капиталистический характер, так как концентрируется
в руках служебного персонала корпораций. «Атрибуты, присвое¬
ния, — пишет он в рассматриваемой работе, — передаются группе
акционеров, между тем как атрибуты созидания собираются
в руках единого руководства»2. «Сила», которую приобретает
это руководство, изображается как самостоятельная и незави¬
симая.
При ознакомлении со всей «концепцией» А. Берла обращает
на себя прежде всего внимание пронизывающая ее социальная
демагогия, социальная мимикрия. В эпоху развивающейся и тор¬
жествующей социалистической революции, овладевающей все
больше и в капиталистических странах умами трудящихся, при¬
ходится и контрреволюцию изображать как революцию! Автор
не останавливается перед подлинным словоблудием, характери¬
зуя развитие капиталистических корпораций (форму которых
принимают и разбойничьи монополии) как «коллективизацию»,
«революцию» и т. п. От хорошей жизни к таким способам при¬
крашивания капитализма не прибегают! Низко пал моральный
авторитет защитников капитализма, если им приходится вы¬
ступать под таким лживым, фальшивым «забралом»!
В кривом зеркале этой «теории» находит известное отраже¬
ние рост капиталистического обобществления производства и
углубление противоречия между общественным характером про¬
изводства и частнокапиталистическим присвоением. Обостряю¬
щийся характер этого основного противоречия капитализма по¬
буждает защитников последнего пытаться изображать дело так,
словно разделение атрибутов присвоения и руководства производ¬
ством смягчает само это противоречие.
Надуманность и лицемерие такой трактовки очевидны. На са¬
мом деле руководство корпорациями целиком подчиняется инте¬
ресам частнокапиталистического присвоения, даже если это ру¬
ководство осуществляется наёмными лицами. Анализ состава
«руководителей» корпораций обнаруживает, что они комплек¬
туются в основном либо из влиятельных акционеров, либо из их
агентуры. Те служилые элементы корпораций, которые приходят
на руководящие посты, должны приспосабливаться к интересам
1 A. A, Berle, op. cit., р. 13.
2 Ibid., р. 21.
95

и мнениям влиятельных акционеров, в противном случае они не
удержатся долго на своем посту. Словом, политика руководства
определяется в основном держателями контрольного пакета ак¬
ций. По отношению к таким акционерам никакою отделения ат¬
рибутов в духе А. Берла нет и быть не может!
Только беспардонный апологет монополий может утверждать,
что руководящие органы корпораций преследуют цели «созида¬
ния, производства, развития». Как мы видели выше, политика
этих органов направлена прежде всего на реализацию монополь¬
ных прибылей, монополистических сверхприбылей. Именно инте¬
ресы монополистической наживы определяют, в какой степени
целесообразно развивать производство. Вопреки утверждениям
Берла монополии часто предпочитают в целях вздувания моно¬
польных цен не расширять производство, не развивать его, а
ограничивать и даже сокращать его размеры. Некоторые буржуаз¬
ные исследователи (например, Корвин Эдвардс и др.) вынуждены
были признать, что монополистические корпорации не останавли¬
ваются во имя вздувания своих прибылей перед сознательным
ухудшением качества продукции1. Что касается значения «силы»,
инициативности руководства корпораций, то сам А. Берл прогово¬
рился, что она находит проявление и в таких, например, дейст¬
виях, как перенесение сферы деятельности туда, где это выгод¬
нее, хотя бы «позади, возможно, остался разоренный город...» 2
Такова неприглядная действительная хищная деятельность
современных корпораций, которую этот апологет монополий изо¬
бражает как «капиталистическую революцию XX века»!
Развивая свою апологетическую концепцию, А. Берл утвер¬
ждает, что ныне сила перешла, переместилась от банков и инве¬
стиционных домов к промышленным руководителям, он отрицает
наличие финансовой олигархии, объявляет разговоры о ней де¬
магогическим жупелом, пугалом.
В этом вопросе высказывания Берла смыкаются с трактовкой
ряда других экономистов США. Так, профессор Р. Б. Хефлебауэр
в коллективном труде, выпущенном в 1954 г., пишет в статье
о монополии и конкуренции в США по поводу роли банкиров
следующее:
«В широких масштабах влияние банкиров приводило истори¬
чески к кооперации между фирмами. Но подобное влияние ни¬
когда не было в обрабатывающей промышленности столь силь¬
ным, как в железнодорожном деле, а вместе с тем существенно
уменьшилось под соединенным действием новых правил о дея¬
тельности финансовых институтов и возрастающей финансовой
независимости преуспевающих корпораций» 3.
1 Корвин Д. Эвардс, Международные картели в экономике и политике,
М. 1947, стр. 58—66.
8 A. A. Berle, op. cit., р. 22.
3 «Monopoly and Competition and their Regulation», edited by Edward
H. Chamberlin, London and New lork 1954, p. 116.
96

Хефлебауэр, Берл и другие представители этой концепций До¬
казывают, что роль банков вообще снижается, что усиливается
независимость от них промышленных компаний в связи с ростом
у последних собственных финансовых ресурсов, усилением их
способности к «самофинансированию». Даже личную унию между
банками и промышленными компаниями Хефлебауэр склонен
объяснять не интересами контроля, а обычными контрагентскими
отношениями.
«Но, — пишет он, — можно поставить вопрос, добиваются ли
банкиры представительства в правлениях компаний для контроля
над ними или же для заискивания перед такими предприятиями,
которые часто более важны в качестве чистых заимодавцев, чем
в качестве чистых заемщиков» Ч
Что в подобных заявлениях роль банков вопиющим образом
искажается и извращается, можно видеть даже по данным, при¬
водимым компетентными буржуазными исследователями. В этом
отношении очень интересны подсчеты, приводимые Рэймондом
Голдсмитом в его исследовании «Доля финансовых посредников
в национальном богатстве и национальных активах за 1900—
1949 гг.»; книга его вышла в 1954 г.
По данным Голдсмита, доля финансовых корпораций в нацио¬
нальном богатстве США составляла в 1900 г. 21%, в 1929 г. —
35, в 1949 г. — 48%. Доля финансовых корпораций во владе¬
нии ценными бумагами увеличилась с 23% в 1900 г. до 26%
в 1929 г. и до 58% в 1949 г. Правда, последнее объясняется
в большей степени ростом во время войны государственного долга,
вложением банковых активов в государственные облигации2.
По данным, приводимым В. Перло в его новой книге о финан¬
совом капитале США (вышедшей в 1957 г.), в 1935 г. из 62 кор¬
пораций с активами (у каждой) более 500 млн. долл. 28,
т. е. меньше половины, являлись банками и страховыми ком¬
паниями, причем на их долю приходилось 42% активов этих 62
корпораций. В 1952 г. из 66 корпораций с активами (у каждой)
более 1 млрд. долл, банками и страховыми компаниями являлись
уже 38, больше половины, причем на их долю приходилось 64%
активов этих 66 гигантов3, почти две трети!
По данным Голдсмита, доля финансовых корпораций в сово¬
купном акционерном капитале всех корпораций США возросла
с 7,9% в 1900 г. до 14,2% в 1929 г. и 23,6% в 1949 г. По подсче¬
там же В. Перло, в 1954 г. доля их повысилась до одной трети,
а в числе 200 крупнейших корпораций доля принадлежащих
к ним финансовых — даже до двух третей!
1 «Monopoly and Competition and their Regulation», edited by Edward
H. Chamberlin, London and New York 1954, p. 116.
2R. W. Goldsmith, The Share of Financial Intermediaries in National
Wealth and National Assets, 1900—1949, New York 1954, p. 89.
3 Victor Perlo, The Empire of High Finance, New York 1957, p. 24.
4 Финансовый капитал
97

Все эти данные, несомненно, опровергают измышления о па¬
дении роли банков в структуре финансового капитала и т. п.
Надо, однако, иметь в виду, что рост удельного веса финансовых
корпораций в национальном богатстве, во владении ценными бу¬
магами, в акционерном капитале всех корпораций говорит не
об одностороннем господстве банков над промышленностью, а о
слиянии, сращивании финансовых и промышленных монополий.
Ведь рост ссудного и банкового капитала неразрывно связан
с ростом промышленного капитала, происходит на основе послед¬
него! Ведь сами финансовые корпорации, в том числе и банки,
находятся под контролем финансовых магнатов, финансового ка¬
питала, являются орудиями, инструментами, господства именно
этого капитала.
Рост удельного веса финансовых корпораций заставляет
финансово-монополистические группы с тем большей настойчи¬
востью бороться за монополизацию доступа к финансовым ресур¬
сам, сосредоточенным в этих корпорациях, т. е. бороться за кон¬
троль над ними. Даже судьба самых преуспевающих и прибыль¬
ных монополий может временами зависеть от обеспеченности
этого доступа, не говоря уже о той монополистической наживе
и монополистической экспансии, которые становятся возможными
на основе распоряжения гигантскими финансовыми ресурсами.
Весьма показателен в этом отношении подчеркиваемый В. Перло 1
в его книге факт выпуска «Дженерал моторз» в последние годы
300-миллионного займа и размещения его через банковый синди¬
кат. Даже эта гигантская корпорация, получавшая последние
годы более миллиарда долларов годичных чистых прибылей, не
могла обойтись «самофинансированием» и вынуждена была обра¬
титься к помощи ресурсов финансовых корпораций! Вместе же
со своей сбытовой компанией «Дженерал моторз» в 1953—1955 гг.
разместил выпуски новых ценных бумаг на огромную сумму —
в 2340 млн. долл. Показательно и то, что семья Фордов, избегав¬
шая обращения к денежному рынку, вынуждена была выпустить
в 1956 г. через банковский синдикат в продажу часть акций
своей автомобильной компании (переданных ранее семейному фи¬
лантропическому фонду и служивших делу контроля через него
над самой компанией Форда). Действительность подтверждает
не «теорию» о независимости банков и промышленности, а тео¬
рию об их сращивании, об образовании, существовании и раз¬
витии финансового капитала!
* *
*
Хотя задачей настоящей работы является позитивное осве¬
щение проблем финансового капитала в свете ленинской теории
империализма, это отнюдь не исключает целесообразности крити¬
ческих экскурсов по отдельным вопросам. Так, в первой главе
1 Victor Perlo, op. cit., p. 27—28.
98

мы разобрали главные буржуазные теоретические воззрения на
концерны. В данной главе мы только что подвергли критике бур¬
жуазные, апологетические «теории» А. Берла и др. Вместе с тем
нам кажется также целесообразным кратко охарактеризовать здесь
особенности теории финансового капитала Р. Гильфердинга, про¬
тивопоставить ей ленинскую теорию.
Как известно, В. И. Ленин в начале своего труда «Империа¬
лизм, как высшая стадия капитализма» отмечает, что книга Гиль¬
фердинга — «Финансовый капитал» «представляет из себя в выс¬
шей степени ценный теоретический анализ «новейшей фазы в раз¬
витии капитализма» — так гласит подзаголовок книги Гильфер¬
динга» !. Но вместе с тем и в этом своем труде и в «Тетрадях по
империализму» Ленин указывает на методологические недо¬
статки, пороки сочинения Гпльфердинга и поправляет его даже
по тем вопросам, по которым использует его материалы и выска¬
зывания. Тем самым Ленин поднимает на новую теоретическую
ступень и освещение тех вопросов, по которым находит у Гиль¬
фердинга материалы и высказывания, заслуживающие внимания.
В силу этого «Финансовый капитал» в качестве источника для
теоретического познания новейшего капитализма представляет
уже пройденную научную ступень. Но для истории политической
экономии и для критики методологических основ реформизма ана¬
лиз этой книги представляет известный интерес и ныне.
В «Тетрадях по империализму» Ленин указывает на следую¬
щие недостатки Гильфердинга:
1) Теоретическая ошибка относительно денег.
2) Игнорирует (почти) раздел мира.
3) Игнорирует соотношение финансового капитала с парази¬
тизмом.
4) Игнорируя соотношение империализма с оппортунизмом2.
Эти «недостатки» связаны, как отмечено, с методологиче¬
скими отклонениями автора от марксизма, с его склонностью
к примирению марксизма с оппортунизмом.
Прежде всего обращает на себя внимание прямой отход Гиль¬
фердинга от философских основ марксизма. Ленин отмечает
в «Тетрадях по империализму», в своем конспекте книги Гиль¬
фердинга, наличие у него кантианских и махистских заявлений
и суждений3. Но в данном случае для пас представляет особый
интерес проявление идеалистических тенденций в анализе Гиль-
фердингом вопросов финансового капитала.
Эти тенденции находят отчетливое выражение уже в меновой
концепции, пронизывающей книгу Гильфердинга.
Как известно, Ленин начинает свой анализ высшей стадии
капитализма с концентрации производства и монополий, ибо это,
в его трактовке, исходный и определяющий признак империа¬
1 В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 183.
2 См. В. И. Ленин, Тетради по империализму, стр. 162.
3 См. В. И. Ленин, Тетради по империализму, стр. 283—284.
4е
99

лизма. Лишь после выяснения значения концентрации производ¬
ства и роли промышленных монополий он переходит к анализу
повой роли банков, к образованию и роли банковых монополий.
Финансовый капитал выступает у Ленина как «банковый капитал
монополистически-немногих крупнейших банков, слившийся
с капиталом монополистических союзов промышленников» !, при¬
чем движущую роль в этом слиянии, как подчеркивает Ленин,
играет в конечном счете концентрация производства.
Гильфердинг же, начав свое сочинение о финансовом капитале
с подробного рассмотрения денег и кредита, переходит затем
к акционерным обществам, фондовой и товарной биржам, банко¬
вому капиталу и банковой прибыли. В первых двух отделах книги
в центре внимания Гильфердинга находятся вопросы и процессы
сферы обращения. Даже в третьем отделе книги, где он уделяет,
наконец, внимание картелям и трестам, его нс покидает концеп¬
ция примата обращения над производством.
Это, в частности, находит выражение в изображении финан¬
сового капитала как господства банков над промышленностью.
Несмотря на известную противоречивость соответствующих утвер¬
ждений автора, он во всех решающих высказываниях пропаганди¬
рует именно такую точку зрения 2. Из этой концепции вытекают
глубоко реформистские выводы автора о роли национализации
банков в «социалистических» преобразованиях. «Овладение ше¬
стью крупными берлинскими банками уже в настоящее время
было бы равносильно овладению важнейшими сферами крупной
промышленности и до чрезвычайности облегчило бы первые шаги
политики социализма...» 3 С этим высказыванием, отвлекающим
по существу внимание пролетариата от экспроприации экспро¬
приаторов, перекликаются утверждения английских лейбористов,
изображавших буржуазную национализацию Английского банка
как социалистическое преобразование, или взгляды французских
правых социалистов, изображавших как социалистическое преоб¬
разование национализацию Французского банка и главных фран¬
цузских депозитных банков (хотя после удаления коммунистов
в 1947 г. из правительства эти мероприятия приобрели зауряд¬
ный буржуазный характер). Опыт СССР и стран народной демо¬
кратии говорит о том, что национализация банков в качестве пер¬
воочередного мероприятия может сыграть крупную роль в со¬
циалистических преобразованиях лишь при том непременном
условии, если власть будет находиться в руках пролетариата и
сможет быть использована им для национализации крупной про¬
мышленности, транспорта и т. п., т. е. для широкой экспроприа¬
ции экспроприаторов, для овладения всеми командными высотами
народного хозяйства.
1 В, И, Ленин, Соч., т. 22, стр. 253.
2 См., например, Рудольф Гильфердинг, Финансовый капитал, М,—Л,
1931, стр. 264—266, 344,
3 Там же, стр. 443,
100

Как показано выше, факты господства банков над теми или
иными промышленными компаниями означают (как и обратное
подчинение промышленными монополиями банков) появление
капитала нового качества, в котором сливаются, сращиваются от¬
ношения собственности на промышленные и банковые компании
и предприятия. Сохраняя свои функциональные различия банко¬
вых и промышленных предприятий, банки и промышленные пред¬
приятия подчиняются объединенному, слившемуся, сращенному
капиталу. Магнаты финансового капитала являются одновре¬
менно и промышленниками и банкирами независимо от того, про¬
изошло ли образование финансового капитала путем подчинения
промышленными компаниями банковых или наоборот. Банки осо¬
бенно часто используются магнатами финансового капитала и
финансово-монополистическими группами в качестве орудия, ры¬
чага их господства, в качестве центра соответствующих финан¬
совых «империй». Но и в этом случае сами банки подвластны
финансовому капиталу. И здесь не надо забывать о том, что сущ¬
ность явлений и форма их проявления могут глубоко отличаться
друг от друга! Все это было недоступно пониманию Гильфер-
динга, развивающего вульгарную, реформистскую концепцию од¬
ностороннего и конечного господства банков над промышлен¬
ностью.
Меновая концепция в вопросе о сущности финансового капи¬
тала сочетается и переплетается у Гильфердинга с теорией орга¬
низованного капитализма, отчетливые истоки, зародыши которой
выступают уже в его «Финансовом капитале». Но этот вопрос от¬
носится к теме нашей четвертой главы.
VI. Развитие государственно-монополистического капитализма
и его форм
При анализе империализма В. И. Ленин уделяет особое вни¬
мание процессам капиталистического обобществления производ¬
ства. Продолжая и развивая в этом вопросе Маркса (особенно
анализ последним исторической тенденции капиталистического
накопления в § 7 24-й главы первого тома «Капитала»), Ленин
показывает, что «капитализм в его империалистской Стадии вплот¬
ную подводит к самому всестороннему обобществлению производ¬
ства, он втаскивает, так сказать, капиталистов, вопреки их воли и
сознания, в какой-то новый общественный порядок, переходный
от полной свободы конкуренции к полному обобществлению» Ч
Там, где буржуазные экономисты видели лишь «переплете¬
ние» интересов, Ленин усмотрел и вскрыл обобществление про¬
изводства, которое при сохранении частнособственнических от¬
ношений вело к углублению загнивания капитализма, к обостре¬
нию его противоречий.
* Р. Ц, Ленин, Соч., т. 22, стр. 193.
101

Развитие капиталистического обобществления производства
Ленин усматривает не только в непосредственных процессах кон¬
центрации производства, роста гигантских монополий, концент¬
рации финансового капитала, но и в развитии государственно-
монополистического капитализма, в соединении мощи монополий
с мощью подчиняемого ими государства. Использование монопо¬
лиями государства в интересах монополистической наживы,
укрепления и расширения своего монопольного господства и т. п.
порождает своеобразное «регулирование» хозяйственной жизни,
достигающее особенно развитых форм в годы подготовки и прове¬
дения империалистических войн. Это «регулирование» приобре¬
тает на разных этапах различные формы, изменяющиеся в зави¬
симости от данных условий страны. Но при всех условиях сущ¬
ностью государственно-монополистического капитализма является
подчинение монополиями государства в интересах укрепления
своего господства и усиления своей наживы, что ведет объек¬
тивно к росту капиталистического обобществления производства.
Ленин высказывал во время первой мировой войны неодно¬
кратно ту мысль, что «война, необычайно ускорив превращение
монополистического капитализма в государственно-монополисти¬
ческий капитализм, тем самым необычайно приблизила человече¬
ство к социализму» Ч В том факте, что во время первой мировой
войны хозяйственная жизнь целого большого народа (Ленин при¬
водит пример 66-миллионного германского народа) направлялась
из одного центра, Ленин усматривает свидетельство того, что
«современное капиталистическое общество, по крайней мере в пе¬
редовых странах, вполне созрело для перехода к социализму» 2.
Созревание этих предпосылок ведет к крайнему обострению основ¬
ного противоречия капитализма. До крайности обостряются про¬
тиворечия между производительными силами и производствен¬
ными отношениями. Все это еще больше приближает независимо
от воли и устремлений финансовой олигархии социалистическую
революцию. Таким образом, рост государственно-монополистиче¬
ского капитализма не ослабляет противоречий капитализма, не
ведет к «врастанию» капитализма в социализм, а делает еще бо¬
лее неизбежным революционное крушение капиталистического
способа производства. Поэтому реформистские и ревизионист¬
ские извращения государственно-монополистического капита¬
лизма не имеют ничего общего с действительной природой госу¬
дарственно-монополистических форм капитализма.
Развитие государственно-монополистического капитализма
происходит неравномерно, ускоряясь в периоды войн и милита¬
ризации хозяйства, когда складывается военный государственно-
монополистический капитализм.
1 В. И. Ленин, Соч., т. 25, стр. 333.
2 В, И. Ленин, Соч., т. 23, стр. 202.
102

Всесилие монополий и финансового капитала вносит сущест¬
венное изменение в характер буржуазного государства. Будучи
комитетом, ведающим и заведующим общими делами буржуазии,
государство превращается в возрастающей степени в орган по¬
литического господства монополий, осуществляя в то же время
господство всего класса капиталистов. Всесилие монополий, фи¬
нансового капитала ведет к их всевластию. «Финансовый капи¬
тал, — писал В. И. Ленин, — «свободно купит и подкупит любое
правительство и чиновников» при буржуазном строе» Ч Сохра¬
нение в той или иной степени демократических институтов и
свобод влияет на форму господства финансовой олигархии, вы¬
нуждая ее прибегать в нужной степени к косвенным формам
проведения в жизнь своего господства2. Но в ходе развития им¬
периализма обнаруживается тенденция к возрастающему соче¬
танию косвенных форм с прямыми, к замене первых вторыми.
Господство финансового капитала и финансовой олигархии
порождает с неизбежностью тенденцию к реакции. Тенденция
к политической реакции по всей линии свойственна империа¬
лизму, вытекает из его характерных черт.
В. И. Ленин отмечал, что свободной конкуренции соответст¬
вует буржуазная демократия, а монополии — реакция. «Полити¬
ческой надстройкой над новой экономикой, над монополистиче¬
ским капитализмом... является поворот от демократии к политиче¬
ской реакции. Свободной конкуренции соответствует демократия.
Монополии соответствует политическая реакция» 3. В тех странах,
где господство свободной конкуренции оказалось исторически наи¬
более кратковременным и относительным (Германия, Япония
и др.), тенденция к реакции нашла наиболее раннее выражение,
но она действовала с возрастающей силой во всех странах моно¬
полистического капитализма и особенно в США.
Прежде всего тенденция к реакции находила выражение в са¬
мой политической надстройке. Парламенты, как и правительства,
превращались фактически в большей или меньшей степени в ору¬
дие финансово-олигархических клик. Значительная часть депу¬
татов является одновременно директорами различных компаний;
обычно в империалистических странах крупнейшие монополии
имеют в парламентах прямых представителей, а вместе с тем они
содержат специальный штат дельцов для воздействия на парламен¬
тариев и подкупа их (например, «лоббисты» в конгрессе США).
Свойственная монополистическому капитализму тенденция
к реакции находит свое выражение в политике империалистиче¬
ских правительств как внутри страны, так и вне страны. Поли¬
тика эта становилась в возрастающей степени реакционной по
отношению к рабочему классу, по отношению к крестьянству, по
отношению к национальным меньшинствам и колониальным
1 В. И. Ленин, Соч., т. 23, стр. 35.
2 Си. там же.
8 Там же, стр. 31.
103

народам, по отношению к различным вопросам, непосредственно
связанным с интересами трудящихся масс, а вместе с тем и внеш¬
няя политика приобретала в возрастающей степени реакционный
и агрессивный характер. Как подчеркивал не раз В. И. Ленин,
реакция, национальный гнет, аннексии представляют собой поли¬
тические черты империализма, входят в его политическое опреде¬
ление L
Кроме того, для эпохи империализма чрезвычайно харак¬
терно развитие продажности, подкупа в колоссальных масштабах.
Не случайно, что в империалистических странах в государствен¬
ном аппарате наблюдается резко выраженная тенденция к кор¬
рупции. Каждая из монополистических групп финансового капи¬
тала стремится подчинить себе государственный аппарат, выну¬
дить его делать то, что соответствует ее интересам. Крупнейшие
финансовые группы имеют такие многообразные возможности
подкупа государственного аппарата, что этот аппарат не только
в целом попадает под влияние финансовой олигархии, но очень
часто и в отдельных своих звеньях оказывается, прямо или кос¬
венно, на содержании у финансовой олигархии.
В данном случае речь идет о проявлениях загнивания в по¬
литической области. Но само собой понятно, что все это в сово¬
купности ведет и к торможению экономического развития. Поли¬
тическая надстройка оказывает и в этом отношении обратное
влияние на экономический базис.
Ярким воплощением, выражением тенденции к реакции, свой¬
ственной монополистическому капитализму, является в период
общего кризиса капитализма возникновение фашизма и его «по¬
беда» на определенном этапе в ряде стран. Правда, временное
торжество фашизма в Германии, Италии и в некоторых странах
объяснялось и конкретными историческими особенностями этих
стран. Известное значение имел раскол рабочего движения пра¬
выми социалистами, предательство их лидеров в Германии, Ита¬
лии и в некоторых других странах. Социальный базис реакции
в этих странах был шире, так как рядом с реакционной и агрес¬
сивной финансовой олигархией в них имелась властная, специфи¬
чески реакционная и агрессивная феодально-дворянская знать
(прусское юнкерство и т. д.). Блок этих реакционных сил и пре¬
дательство лидеров правых социалистов облегчили в соответствую¬
щих странах победу фашизма. Однако по своему существу фа¬
шизм выражает прежде всего интересы наиболее реакционных и
агрессивных групп финансового капитала2. В США, Англии,
1 См. В. И. Ленин, Тетради по империализму, стр. 198, 682.
2 Весьма показательно в этом отношении следующее заявление бывшего
помощника генерального прокурора США, руководителя антитрестовского
управления, в его книге о картелях: «Картели представляют собой по суще¬
ству частные правительства, которые угрожают извратить и даже низверг¬
нуть надлежащую конституционную власть. В Германии кайзеризм и позднее
нацизм получили громадную силу движения, действительно решающую под-
104

Франции и др., где в народных массах имелись известные демо¬
кратические традиции, тенденция к реакции, свойственная импе¬
риализму, наталкивалась на активное противодействие со стороны
масс L Но и в этих странах наличие тенденции к политической
реакции, связанное с господством финансового капитала, вело
и ведет к возникновению фашистских сил и тенденций. Связь
реакционных устремлений с природою финансового капитала на¬
шла после войны отчетливое выражение в чрезвычайном усиле¬
нии реакционных и агрессивных проявлений политики США и
в поддержке ее реакционными силами Англии, Франции и дру¬
гих стран. Реакционный курс политики, ведя к дальнейшему обо¬
стрению классовых противоречий, вызывает вместе с тем к жизни
борьбу против этой реакции, ведет к обострению и развитию но¬
вых форм классовой борьбы.
Порождая, с одной стороны, в силу антидемократических тен¬
денций монополий и финансового капитала поворот к политиче¬
ской реакции, империализм вызывает, с другой стороны, рост
демократических тенденций в народных массах. «Империализм, —
писал Лепин, — не останавливает развития капитализма и роста
демократических тенденций в массе населения, а обостряет анта¬
гонизм между этими демократическими стремлениями и анти¬
демократической тенденцией трестов»2. Влиянию монополий и
финансового капитала противостоит рост организованности, со¬
знательности и дисциплинированности рабочего класса и возра¬
стающее сплочение с ним крестьянства. Активности реакционных
сил противостоит рост демократических, революционных сил, пе¬
реход народных масс к новым, высшим формам классовой борьбы.
Историческая тенденция борьбы этих сил неразрывно связана с
развитием общего кризиса капитализма.
держку от управляемой, картелизованной структуры национальной экономи¬
ки. Тоталитаризм представляет собой просто конечное завершение карте-
лизма — конечное, полное выражение реакционных сил, вырастающих из
специальной привилегии» (Wendell Berge, Cartels: Challenge to a free World,
Washington 1944, p. 3. Имеется русский перевод: Уэнделл Бердж, Междуна¬
родные картели, М. 1947, стр. 29). Дело заключалось, конечно, не только в кар¬
телях, как односторонне и тенденциозно утверждает автор, а в развитии моно¬
полий и финансового капитала в целом, в союзе финансовой олигархии с юн¬
керством и в некоторых других исторических особенностях Германии. Однако
самый факт, что автор рассматривает тоталитаризм как законченный продукт
картелизма, показывает, что связь политической реакции с господством мо¬
нополий стала достаточно очевидной (хотя буржуазные авторы склонны, как
это делает Бердж, замечать и признавать эту связь лишь в других государ¬
ствах, а не у себя «дома»).
1 Не следует, однако, упускать из виду, что буржуазия в таких стра¬
нах успела приспособиться к политическим формам буржуазной демократии,
сумела приспособить ее институты в большей или меньшей степени к своим
интересам. В силу этого тенденция к реакции может проявляться не только
в форме стремлений к отмене демократических свобод, но и в форме их исполь¬
зования для реакционных целей. В зависимости от условий реакционные круги
таких стран применяют то один, то другой метод осуществления своих антина¬
родных целег.
2 В. И. Ленин, Соч., т. 23, стр. 38—39.
Юб

Сближение монополий с государством выражает по существу
процесс подчинения ими государства, превращения его в орудие
политики финансового капитала, финансовой олигархии. Однако,
ведя политику в интересах всего финансового капитала, государ¬
ство оказывает особую поддержку тем финансово-моно1полистиче-
ским группам, тем конкретным монополиям, которым удается за¬
нять ключевые позиции в правительстве и правительственном
аппарате. За такие позиции идет борьба между группами моно¬
полистов, между сильнейшими монополиями. Те финансово-
монополистические группы, которые в этой борьбе побеждают,
сращиваются особенно тесно с правительственным аппаратом,
в наибольшей степени подчиняют его, ставят на службу своим
групповым интересам (что не исключает одновременной службы
государства и наиболее существенным общим интересам моно¬
полий) .
Существом процесса развития государственно-монополистиче¬
ского капитализма является возрастающее подчинение государ¬
ства монополиями, возрастающее его использование ими в своих
корыстных интересах,. что ведет объективно к возрастающему
капиталистическому обобществлению производства. Однако формы
этого подчинения являются на различных этапах империализма
не только неодинаковыми, но и нередко противоречивыми. То, что
может отвечать интересам монополий на одном этапе, вступает
в противоречие с их интересами на другом. Покажем это на кон¬
кретных примерах.
Во время второй мировой войны главные капиталовложения
в промышленное строительство осуществляло в США (и в других
странах монополистического капитализма) государство. За период
с июля 1940 по июнь 1945 г. в обрабатывающую промышлен¬
ность США было вложено 25,8 млрд, долл., причем государство
вложило 17,2 млрд, долл., а частный капитал — 8,6 млрд. долл,
(не вся сумма частных вложений вполне достоверна). Тогда такой
объем промышленной предпринимательской «деятельности» го¬
сударства отвечал интересам финансовой олигархии1. Наличие
ко времени войны огромных избытков производственных мощно¬
стей как характерного выражения общего кризиса капитализма
и связанные с этим опасения магнатов финансового капитала и
их групп, что вскоре после войны новые мощности окажутся из¬
быточными, а также и стремление наживаться за счет государст¬
венной казны вызывали со стороны трестов и концернов стремле¬
ние резко ограничить собственные вложения в военно-промышлен¬
ное строительство и переложить задачи последнего на государство.
В то же время монополии полновластно распоряжались подавляю¬
1 См. Дж. Блэр, X. Хаугтон и М. Роуз, Экономическая концентрация
и вторая мировая война, М. 1948, стр. 50 (а также нашу вступительную статью,
стр. XIV),
106

щей частью тех производственных мощностей, которые создало
государство. Из построенных государством заводов стоимостью
в 17,2 млрд. долл, около двух третей было передано в эксплуа¬
тацию частному капиталу на началах «аренды». 83,4% нахо¬
дилось в пользовании 168 крупнейших монополистических кор¬
пораций, в том числе 75% в пользовании 100 трестов и кон¬
цернов.
Все это являлось ярким выражением военного государственно-
монополистического капитализма. Но после войны началась «рас¬
продажа» за бесценок государственных предприятий монополиям,
«реприватизация» государственной собственности. Является ли
это по существу отходом от государственно-монополистического
капитализма, его попятным движением? Нетрудно понять, что
передача государственных предприятий по дешевке монополиям
была иной формой использования монополиями в своих интересах
того же государства. Стало быть, государственно-монополистиче¬
ский капитализм развивался в иной, косвенной форме, более за¬
вуалированной.
Аналогичным примером может быть введение государством
контроля над ценами во время войны и отмена этого контроля
после войны. Если в условиях войны в интересах повышения при¬
былей контроль над ценами нужен был монополиям в интересах
обеспечения сырьем, полуфабрикатами, рабочей силой по выгод¬
ным ценам, то после войны более высокие прибыли можно было
обеспечить именно без контроля над ценами. Такое ослабление
определенных форм государственного регулирования может со¬
провождаться усилением других его форм.
То же самое наблюдалось не только в военных условиях.
Стоит вспомнить о «новом курсе» Ф. Рузвельта в 1933—1935 гг.
В обстановке экономического кризиса 1929—1933 гг. введение
«кодексов частной конкуренции», временно узаконивших картели
(как и другие мероприятия «нового курса»), отвечало интересам
монополий, но после перехода к оживлению они начали, наоборот,
стеснять «инициативу» сильнейших монополий в области вздува¬
ния цен.
Итак, не следует упускать из виду различие между сущно¬
стью явлений и формами их проявления. Положение Маркса о
том, что если бы сущность явлений и форма их проявления сов¬
падали, то не было бы нужды в науке, относится в полной мере
и к проблеме государственно-монополистического капитализма.
Представляя собой характерную сторону монополистического ка¬
питализма, характерную его черту, совокупность его определен¬
ных свойств, государственно-монополистический капитализм раз¬
вивается вместе с монополистическим капитализмом, достигая
особой зрелости в период общего кризиса капитализма. Однако
формы его меняются. В смысле форм его развития существуют
различные государственно-монополистические тенденции, приводя¬
щие к усилению одних форм государственно-монополистического
107

капитализма, к ослаблению других и т. д. 1 Одни и те же формы
могут на одних этапах отвечать сущности государственно-
монополистического капитализма, па других этапах — противо¬
речить ей.
Это различие между сущностью и формами проявления не
следует упускать из виду и в вопросе о составе правительств.
В общем эпоха империализма и в особенности период общего
кризиса капитализма характеризуются тенденцией ко все более
прямому представительству финансовой олигархии на ведущих
правительственных постах. Объясняется это, во-первых, ростом
значения государства как опоры власти капитала в условиях
обострения трудностей и противоречий империализма. В обста¬
новке сужения капиталистической системы мирового хозяйства,
углубляющегося кризиса и прогрессирующего распада колониаль¬
ной системы империализма, развития революционного процесса
воротилы финансового капитала проявляют стремление взять
в собственные руки ключевые посты в государственном аппарате
и «лично» попытаться повернуть историю вспять. Во-вторых,
обострение проблемы рынка и возрастающее значение государст¬
венных заказов как источника монопольно высоких прибылей
вызывают у магнатов финансового капитала желание пробраться
поближе к государственному пирогу и постараться урвать для
себя, для «своих» монополий кусок покрупнее и «повкуснее».
В-третьих, в условиях обострившейся конкурентной борьбы между
группами финансового капитала государство превращается в столь
важное орудие этой борьбы, что разгорается борьба за такие
посты, от которых зависит роль государственного аппарата в ходе
соперничества монополистических групп.
Ярким выражением стремления монополистов к прямому за¬
хвату руководящих правительственных постов является состав
правительства Эйзенхауэра.
Группа Рокфеллера, чрезвычайно усилившаяся в последние
десятилетия, заняла в правительстве ряд ключевых позиций.
Джон Фостер.Даллес, занявший пост государственного секретаря,
издавна связан с Рокфеллерами в роли председателя и члена
правления «Фонда Рокфеллера», главы обслуживающей их адво¬
катской конторы и т. д. Кроме того, к нему приставлен был
в роли посла в Англии и советника шурин Джона Рокфеллера-
младшего Уинтроп Олдрич (бывший председатель рокфеллеров¬
ского «Чейз нэшнел бэнк»). Группу Рокфеллера представляет
и министр юстиции Герберт Браунелл, стремящийся использовать
этот пост для ряда «антитрестовских» исков против других фи¬
нансово-монополистических групп (например, такие иски мини¬
стерством юстиции возбуждены против химического треста «Дю¬
пон де Немур» и др.). Прямой представитель семьи Рокфеллеров
1 Игнорирование в нашей литературе этой борьбы противоречивых
тенденций ведет к упрощенному пониманию процесса развития государствен¬
но-монополистического капитализма.
108

Нельсон Рокфеллер также участвовал в «кабинете» Эйзенхауэра
одно время в роли заместителя 'министра здравоохранения, просве¬
щения и социального обеспечения — подходящий пост, чтобы за¬
маскировать свою действительную роль представителя всей со¬
вокупности семейных и прежде всего нефтяных интересов.
Существенные позиции заняла также усилившаяся в послед¬
ние десятилетия семья Дюпонов. Ее представлял на посту мини¬
стра обороны Чарльз Вильсон, бывший президент и директор
«Дженерал моторз» (главными акционерами которой являются
Дюпоны); ее же представляют на посту министра почт Артур
Соммерфилд и на посту министра внутренних дел Дуглас Маккей,
также связанные с «Дженерал моторз». Чарльз Вильсон, провоз¬
гласивший крылатый лозунг: «Что хорошо для «Дженерал мо¬
торз корпорейшн» хорошо и для страны в целом», беззастен¬
чиво использовал свою власть в интересах «Дженерал моторз».
По сравнению с Рокфеллером и Дюпонами группа Моргана
представлена скромнее: Робертом Стивенсэном на посту военного
министра (бывший директор компаний, связанных с группой Мор¬
гана) ; еще теснее связан с группой Моргана заместитель мор¬
ского министра Томас Гейтс.
Бывший министр финансов Джордж Хэмфри являлся круп¬
ным дельцом, занимавшим более 30 директорских и подобных по¬
стов в компаниях, связанных с Меллонами и с Кливлендской
пруппой. Своим помощником он провел кливлендского дельца
Ч. Роуза.
Министр торговли Синклер Уикс связан с Бостонской группой,
а также с руководящей Американской ассоциацией предприни¬
мателей, членом правления которой он состоял.
Наконец, представлены в правительстве и калифорнийские
группы финансового капитала через вице-президента Никсона.
Эти далеко неполные сведения показывают, что правительство
Эйзенхауэра является в полном смысле слова правительством
финансовой олигархии США. То, что особо сильные позиции за¬
няли.в нем группы Рокфеллеров и Дюпонов, — яркое подтвержде¬
ние всесилия финансовой олигархии США. Относительно слабое
представительство группы Моргана в свою очередь также связано
с известным снижением силы и влияния этой группы в последние
десятилетия (хотя она по масштабам своей «империи» все еще
занимает первое место).
Но, как ни показательно прямое участие магнатов финансо¬
вого капитала в правительстве Эйзенхауэра, было бы ошибкой
считать, что в современную эпоху такое прямое представитель¬
ство является обязательной формой выражения государственно-
монополистического капитализма. В. И. Ленин не раз отмечал,
что монополистический капитализм обостряет антагонизм между
отрицающим демократию империализмом и стремящимися к де¬
мократии массами. Активизация народных масс в борьбе за
демократические институты может вынуждать финансовую
109

олигархию к маневрированию, даже к формированию правитель¬
ства из правых социалистов. Французское правительство, состо¬
явшее из правых социалистов, идеализирующих и прикрашиваю¬
щих государственно-монополистический капитализм, служило су¬
щественным интересам финансовой олигархии. Участие прави¬
тельства французских социалистов в военной агрессии против
Египта в интересах горстки монополий, связанных с компанией
Суэцкого канала, агрессивная политика в Алжире и т. д. показы¬
вают, что господство интересов монополий может осуществляться
и при отсутствии на соответствующих министерских постах пря¬
мых магнатов финансового капитала. И здесь надо отличать в со¬
ответствующих отношениях сущность государственно-монополи¬
стического капитализма от форм его проявления.
* *
*
Все изложенное здесь нами важно не упускать из виду и
потому, что как раз в условиях современного капитализма апо¬
логеты и политики империализма особенно упорно выдвигают и
пропагандируют теории о происходящей (или уже осуществив¬
шейся) «капиталистической революции», о «революции в дохо¬
дах», о «демократизации капитала», о развитии «народного капи¬
тализма».
Поскольку вопрос о «демократизации капитала» связан с те¬
мой данной главы, следует в заключение кратко остановиться на
данном вопросе.
Как отмечено выше, рост числа акционеров и распыление
акций компаний в тысячах (и тем более в десятках и сотнях ты¬
сяч) рук не только не ослабляет власти магнатов капитала над
акционерными компаниями и их пирамидами, но, наоборот,
чрезвычайно облегчает установление и расширение такой власти.
Чем больше акционеров в компании, тем меньший пакет акций
требуется для осуществления контроля над ней, тем бесконтроль¬
нее от акционеров могут в ней хозяйничать организованные
клики заправил и воротил. В этом смысле ничего не меняет и
владение частью рабочих и служащих акциями «своей» компании.
В США, по преувеличенным, вероятно, данным, акциями вла¬
деют 8,6 млн. человек, или 8% семейств Ч Однако подавляющая
масса акций, объединенных в крупных пакетах, находится в руках
узкой прослойки дельцов, действительно ’ разбирающейся в сте¬
пени надежности и выгодности тех или иных акций, в подходящем
моменте для их покупки и продажи. Удел остальной массы «вла¬
дельцев» мало отличается от удела участников лотереи.
Из числа рабочих в США владеет акциями лишь 3°/о, притом
в ничтожных количествах. Так, в Стальной корпорации США на
небольшую прослойку рабочих и служащих, владеющих ее ак-
1 Victor Perlo, op. cit., p. 37.
110

циями, приходилось в 1954 г. дивидендов в среднем на рабочего
в год 31 долл. 20 центов, т. е. менее двухдневной заработной платы.
Как сообщает сама компания, средняя прибыль, присваиваемая
монополией, составляла 2700 долл, в год на одного рабочего, так
что немногие рабочие-акционеры получили в виде дивидендов
лишь очень малую часть прибыли, которую компания в среднем
извлекла из их эксплуатации L А между тем такое участие
в «прибылях» помогло повысить интенсивность труда, и тем
самым компания вернула себе эти «дивиденды» с лихвой.
Западногерманские монополии и их печать также изображают
в последние годы как свидетельство «демократизации владения
акциями» тот факт, что им удается различными приемами раз¬
мещать некоторую часть своих акций между служащими и высоко¬
оплачиваемыми рабочими соответствующих акционерных компа¬
ний. Подобное владение акциями изображается как «соучастие»
рабочих и служащих в «собственности» на те предприятия, в ко¬
торых они работают. Лживоапологетический характер такой про¬
паганды виден хотя бы из следующего типичного примера.
У известной монополистической компании «Фарбенфабрикен
Байер» в Леверкузене ее акциями владели последние годы в сред¬
нем 12°/о состава ее работников, преимущественно высокооплачи¬
ваемые служащие. При акционерном капитале в 550 млн. марок
доля этого «участия» работников компании составляла менее
6,5 млн. марок, или 1,2°/о2. Совершенно очевидно, что подобное
«участие» не оказывает никакого реального влияния на дела ком¬
пании. Наоборот, такое распыление акций лишь облегчает моно¬
полистам осуществление действительного контроля посредством
меньших вложений собственных средств в компанию. Вместе
с тем размещение акций среди рабочих компании служит делу
притупления их классового самосознания и облегчает их эксплуа¬
тацию. Нередко компании используют подобное размещение
части акций и для усиления спроса на свои акции, вздувания их
рыночной цены, а также и для мобилизации добавочных капита¬
лов за счет сбережений трудового люда.
Правильно утверждает журнал Германского экономического
института (ГДР), что, «чем больше число мелких акционеров, тем
более антидемократическим является господство монополий» 3.
Показательно, что в новейшем американском учебном пособии
по корпоративным финансам автор, отличающийся буржуазными
взглядами, и не пытается идеализировать цели продажи компа¬
ниями акций своим рабочим и служащим. Разъясняя выгоды для
компаний от осуществления планов таких продаж, он сводит эти
выгоды к следующим шести пунктам: 1) Отношения между
нанимателями и нанимаемыми станут более гармоническими;
2) покупка акций может поощрить рабочих к сбережениям, а
1 «Economic Notes», October 1956.
2 «Deutsches Wirtschaftsinstitut». Bericht u/12, Juni 1956, S. 3,
3 Ibidem,
111

такой рабочий относится ответственнее к работе; 3) рабочие-
акционеры проявят большую дееспособность (интенсивность. —
В. М.) в области труда; 4) рабочие будут разбираться в финансо¬
вом состоянии компании и ее доходности; 5) такое участие со¬
здает фирме благоприятную рекламу, известность; 6) оно создает
добавочные средства для вложения в дело Ч
Совершенно очевидно, что все эти «выгоды» являются для
рабочих глубоко невыгодными. Впрочем, автор и сам этого по
существу не скрывает, хотя и не говорит об этом прямо.
Надо иметь в виду, что организованная продажа компаниями
своих акций рабочим и служащим осуществляется на таких усло¬
виях, которые имеют целью привязать рабочего к предприятию,
ослабить его требовательность, затемнить его классовое самосоз¬
нание.
Подавляющая масса рабочих не имеет возможности и не про¬
являет готовности превращаться в «акционеров», предпочитая
предъявлять действительным хозяевам-акционерам свои проле¬
тарские требования об уровне заработной платы и прочих усло¬
виях труда.
1 J. F. Braddy, Fundamentals of Corporate Finance, 1956, p. 330—331.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ
МОНОПОЛИИ И ПОВЫШЕНИЕ СТЕПЕНИ ЭКСПЛУАТАЦИИ
ПРОЛЕТАРИАТА
I. Давление монополий на условия труда
и на жизненный уровень пролетариата
Концентрация производства и господство монополий ведут
к глубоким изменениям в условиях труда, к снижению жизнен¬
ного уровня рабочих. Господство монополий и финансового капи¬
тала неизбежно приводит к появлению и развитию новых форм
эксплуатации трудящихся масс, к глубоким сдвигам в составе
рабочего класса и т. д. Изменения в положении рабочего класса
в эпоху монополистического капитализма носят многосторонний
характер, охватывая все важнейшие стороны труда, быта, борьбы
рабочих масс.
Процесс этих изменений заключается прежде всего в суще¬
ственном изменении самого процесса труда. При данной величине
рабочего времени величина затраты труда зависит от его интен¬
сивности, напряженности. Капиталисты заинтересованы в интен¬
сификации труда рабочих, т. е. в повышении затраты рабочей
силы в единицу времени. И в условиях домонополистического
капитализма капиталисты и их наемные администраторы стреми¬
лись (посредством усиления надзора и контроля, ускорения дви¬
жения машин, увеличения числа машин на одного рабочего, при¬
менения сдельной оплаты труда и т. п.) побуждать и вынуждать
рабочих к повышению напряжения их рабочей силы, к увеличе¬
нию затраты труда в единицу времени. При условии такой кон¬
денсации труда рабочий день определенной продолжительности
(например, десятичасовой) оказывался равновеликим удлинен¬
ному рабочему дню (например, четырнадцатичасовому), т. е.
прибавочный труд возрастал. Однако в домонополистическом
капитализме ряд условий (характер техники, отсутствие монопо¬
лий и т. д.) ограничивал интенсификацию труда. Например, при
трансмиссионной передаче возможности ускорения движения
машин были крайне ограничены. До монополистической стадии
развития капитализма интенсификация труда отнюдь не играла
той роли и не достигала такого уровня, какие стали возможны
в эпоху империализма.
ИЗ

Монополистическая стадия капитализма характеризуется
чрезвычайным усилением интенсификации труда, ее особо важ¬
ной ролью в деле эксплуатации трудящихся. Связано это с основ¬
ными особенностями монополистического капитализма.
Во-первых, тот самый уровень концентрации производства,
который порождает монополии и дает им господство в экономике
страны, одновременно предоставляет в распоряжение этих моно¬
полистических объединений капитала многообразные технические
возможности ускорения движения машин и увеличения числа
машин на одного рабочего. Электрификация производства, снаб¬
жение машин индивидуальными электромоторами, применение
сверхтвердых сплавов и т. п. позволяют довести движение машин
до невиданных ранее скоростей. Автоматизация производства по¬
зволяет вынуждать одного рабочего к работе па многих машинах.
Во-вторых, господство монополий и финансового капитала и
подкуп отдельных прослоек рабочего класса облегчают внедрение
таких систем организации и оплаты труда на предприятиях, ко¬
торые чудовищно интенсифицируют труд широких масс рабочих.
Назревшая к началу империалистической эры у капиталистиче¬
ских предпринимателей заинтересованность в новых «усовершен¬
ствованных», «научных» методах интенсификации труда выдви¬
гала перед буржуазными специалистами задачу создания соответ¬
ствующих «систем» организации труда, организации производ¬
ства. Не удивительно, что с переходом к монополистическому
капитализму возникает и в дальнейшем распространяется ряд
«научных систем» выжимания пота и прежде всего в США —
родине трестов и стране их наибольшего развития.
В-третьих, — и это особенно характерно — сокращение продол¬
жительности рабочего дня на протяжении XIX века используется
монополиями в качестве возможности для интенсификации труда.
Так как «дееспособность рабочей силы обратно пропорциональна
времени ее деятельности» (Маркс), то сокращение рабочего дня
создавало возможность и побуждало капиталистов интенсифици¬
ровать труд рабочих. Вместе с тем это отнюдь не исключало
стремления капиталистов вновь увеличивать рабочий день в тех
отраслях и в те периоды, где и когда это оказывалось удобным и
возможным.
Однако 8—9-часовой рабочий день не устраняет разруши¬
тельного влияния чрезмерной интенсивности труда на организм
рабочих, на их здоровье. Чрезмерная затрата сил организма не
может быть компенсирована ни уменьшением рабочего дня, ни
повышением заработной платы. Интенсификация труда даже
в пределах, не разрушающих рабочую силу, повышает стоимость
рабочей силы, так как увеличивает количество средств существо¬
вания, необходимых для восстановления рабочей силы. За этими
же пределами никакое улучшение жизненных условий не может
остановить разрушения рабочей силы и прогрессирующего исто¬
щения нелорека,
114

Между тем уже в XIX веке интенсивность труда достигла тех
пределов, которые не совместимы с сохранением здоровья рабо¬
чего. Дальнейшее повышение интенсивности труда ведет к такому
истощению и разрушению рабочей силы, что интенсификация
труда становится особенно пагубной, бесчеловечной. Говоря о вли¬
янии чрезмерного труда на организм рабочего, Маркс писал, что
за пределами известного пункта «снашивание растет в геометри¬
ческой прогрессии и в то же время разрушаются все нормальные
условия воспроизводства и функционирования рабочей силы.
С этого момента цена рабочей силы и степень ее эксплуатации,
перестают быть соизмеримыми величинами» Ч Следовательно, и
в тех случаях, когда капиталисты, интенсифицируя труд, идут
волей-неволей на известное повышение заработной платы, это не
гарантирует нормального восстановления сил рабочего: если ин¬
тенсивность труда является чрезмерной, то и повышенное по¬
требление не может остановить разрушения сил рабочего — под¬
невольного раба капитала.
В действительности интенсификация труда не только не сопро¬
вождается, как правило, повышением заработной платы, соответ¬
ствующим росту стоимости рабочей силы, но, наоборот, нередко
ведет к ее понижению для подавляющей массы рабочих. Таким
образом, разрушительная сила интенсификации труда оказы¬
вается еще значительнее, еще страшнее. К сожалению, буржуаз¬
ная статистика затрудняет выявление степени интенсификации
труда тем, что «интересуется» лишь движением выработки на
одного рабочего, зависящей, как известно, не только от интенсив¬
ности труда, но и от организационно-технических условий про¬
изводства (т. е. от движения собственно производительности
труда). Но во многих случаях настолько очевидна невозможность
объяснить рост выработки изменением организационно-техниче¬
ских условий или настолько бросается в глаза факт интенсифи¬
кации труда, что и буржуазной статистике не удается скрыть
этого. Кроме того, имеются бесспорные косвенные показатели
бесчеловечной интенсификации труда: рост несчастных случаев
на производстве, ранняя потеря рабочими трудоспособности, со¬
кращение продолжительности жизни рабочего по сравнению с
продолжительностью жизни имущих слоев населения и т. п.
В итоге всего этого рабочие к 35—40 годам оказываются
зачастую настолько истощенными и ослабленными, что капитали¬
стические предприятия неохотно принимают их на работу. В то
время как среди имущих слоев населения сорокалетний возраст
считается с полным основанием расцветом сил человека, рабочего
в этом возрасте считают, не без основания, стариком.
Интенсификация труда применялась монополиями на всех
этапах развития империализма. Но особенно широко интенси¬
фикацию труда, как метод повышения монополистических
1 Л1. Маркс, Капитал, т. I, стр. 529.
115

сверхприбылей монополии применяют в настоящее время. Отме¬
тим некоторые характерные проявления этого метода.
Интенсификация труда осуществляется не только посредством
ускорения движения конвейера и общего ритма работы и т. п., но
и путем административных мероприятий — преимущественно
в тех отраслях, где в связи с ростом безработицы страх перед
увольнением у рабочих особенно силен («пытка страхом безра¬
ботицы»).
Наблюдается и широкое применение «премиальных» систем
оплаты труда, а также введение хронометража там, где он ранее
не применялся. Премиальные системы строятся так, что при уве¬
личении выпуска продукции на 80—100% размер премиальных
не превышает в среднем 20—30% основной почасовой оплаты.
В США было установлено, что усиление интенсивности труда
по всей стране всего лишь на 5% вызывает рост числа безработ¬
ных на 3 млн. человек!
Показательным являлся 1948 г., когда общее число несчастных
случаев на производстве составило в США приблизительно
1960 тыс., причем 90 тыс. человек полностью потеряли трудо¬
способность, а 16,5 тыс. человек погибли. В 1947 г. увечья полу¬
чили 2 млн. человек, в том числе 17 тыс. умерли и 91 тыс. пол¬
ностью потеряли трудоспособность Ч
В рамках 24 часов труда каждые 16 секунд в США происхо¬
дит несчастный случай и каждые 4 минуты погибает или стано¬
вится инвалидом рабочий. В 1947—1948 гг. на каждый миллион
тонн добытого угля приходилось в шахтах в среднем около 1,5 не¬
счастных случаев со смертельным исходом, т.е. каждые 2 млн. т
пожирали в среднем три человеческие жизни2.
Хотя в последующие годы число несчастных случаев в США
несколько снизилось, оно немногим меньше уровня второй поло¬
вины 40-х годов.
Обычно объясняют эти несчастные случаи отсутствием над¬
лежащей техники безопасности. Однако такое объяснение нельзя
признать достаточным. Едва ли можно сомневаться в том, что
на размеры и движение этих несчастных случаев часто большое
влияние оказывают истощение и переутомление рабочих в резуль¬
тате чрезмерного труда. Бесчеловечный характер современной
интенсификации труда заключается не только в том, что она
ведет постепенно к разрушению организма человека и сокраще¬
нию продолжительности его дееспособности и жизни, но и в том,
что она прямо сопряжена с человеческими жертвами и калече¬
нием людей.
Необузданная, бесчеловечная интенсификация труда связана
с природой монополистического капитализма. Однако интенсифи¬
1 См. «Факты о положении трудящихся в США (1947—1948 гг.)», М. 1949,
стр. 62—63 и 69—70.
2 См. там же, стр. 70.
116

кация труда возможна и на деле осуществляется и в немонополи¬
стических компаниях. Правильно ли в таком случае связывать
интенсификацию с монополиями?
Необходимыми условиями для такой интенсификации труда
обладают в первую очередь монополии. Они «задают тон» в этой
области. Поскольку же на основе монополистического господства
создается в области интенсивности труда определенный «режим»,
им могут воспользоваться — и, естественно, пользуются — и немо¬
нополистические компании.
Для освещения влияния монополий на жизненный уровень
пролетариата целесообразно остановиться на вопросе о движении
стоимости рабочей силы и соотношении между заработной платой
и стоимостью рабочей силы.
Каковы тенденции движения стоимости рабочей силы в эпоху
империализма?
Поскольку при империализме рост производительности труда
в большей или меньшей степени продолжается, должно происхо¬
дить снижение стоимости средств существования, т. е. дальнейшее
понижение стоимости рабочей силы. Новое заключается, однако,
в том, что эпоха империализма характеризуется, как мы видели,
необычайной интенсификацией труда, выводящей часто напряжен¬
ность его за рамки, вообще совместимые с условиями нормаль¬
ного воспроизводства рабочей силы. Такая интенсификация пруда
оказывает на движение стоимости рабочей силы влияние двоякое,
противоречивое.
С одной стороны, необычайная интенсификация труда уве¬
личивает количество средств существования, необходимых для
воспроизводства рабочей силы. Следовательно, в этом отношении
стоимость рабочей силы должна повышаться.
Однако, с другой стороны, повышение общественно-среднего
уровня интенсивности труда должно понижать общественно не¬
обходимое рабочее время, т. е. вызывать падение стоимости
средств существования и, стало быть, стоимости рабочей силы.
В какой степени это второе следствие нейтрализует, пере¬
крывает первое, зависит, очевидно, от конкретного соотношения
обоих последствий интенсификации труда — роста количества
средств существования, необходимых для воспроизводства рабо¬
чей силы, и падения стоимости этих средств существования. По¬
скольку растет количество необходимых средств существования,
то с учетом двойственного влияния интенсификации труда на стои¬
мость рабочей силы можно установить неизбежность по меньшей
мере замедления в эпоху империализма процесса снижения
стоимости рабочей силы (даже при повышающейся производи¬
тельности труда). Этот вывод крайне важен потому, что при таком
положении снижения реальной заработной платы (и даже ее
стабильность или незначительное повышение) означает еще более
возрастающий (или сохраняющийся) разрыв между реальной за¬
работной платой и стоимостью рабочей силы.
117

Вместе с тем влияние интенсификации на жизненный уро¬
вень рабочих сказывается в других, весьма существенных отно¬
шениях.
Во-первых, в эпоху монополистического капитализма цены
средств существования из-за политики монопольных цен либо не
снижаются (или даже растут), либо снижаются в меньшей мере,
чем их стоимость. Следовательно, влияние снижения стоимости
средств существования в большей или меньшей степени парали¬
зуется, т. е. не может, соответственно, компенсировать или пере¬
крывать влияние роста количества средств существования, необ¬
ходимых для воспроизводства рабочей силы.
Во-вторых, — и это не менее важно — даже увеличение объема
потребления рабочих, связанное с временным повышением их ре¬
альной заработной платы, не может компенсировать повышенный
и ненормальный износ рабочей силы из-за чрезмерной и бесчело¬
вечной интенсификации труда.
В связи с интенсификацией ^руда возникает вопрос о ее вли¬
янии на монопольную прибыль.
Повышение общественно-среднего уровня интенсивности
труда ведет, как известно, к понижению общественно необходи¬
мого рабочего времени. Это означает снижение стоимости товаров,
в том числе и средств существования, что понижает стоимость
рабочей силы1 и порождает относительную прибавочную стои¬
мость. Можно ли в таком случае говорить об увеличении монопо¬
листической сверхприбыли? Можно, ибо надо не упускать из виду
следующее:
Во-первых, повышение интенсивности труда равнозначно уд¬
линению рабочего дня, ибо в этом случае рабочий в прежнее
число часов дает большую затрату рабочей силы, т. е. прежний
рабочий день оказывается равновеликим более продолжительному.
Пока этот повышенный уровень интенсивности труда не яв¬
ляется общественно-средним, общественная стоимость товаров не
изменяется и все выгоды этой интенсификации труда присваи¬
ваются соответствующей компанией. Поскольку такая интенсифи¬
кация труда достигнута на основе монополистического давления
и гнета, она ведет к монополистической сверхприбыли. Следует,
однако, отметить, что в тех случаях, когда монополистическая
компания производит на своих предприятиях подавляющую
массу данного товара, повышенный уровень интенсивности труда
становится общественно-средним и стоимость товаров соответ¬
ственно снижается.
Во-вторых, даже при снижении стоимости рабочей силы часть
прибыли, получаемая в результате гнета монополий, в результате
интенсификации труда, изменяет свой характер, приобретает
1 Мы отвлекаемся здесь от возможности влияния интенсификации труда
на повышение стоимости рабочей силы в связи с ростом количества средств
существования, необходимых для ее воспроизводства. Этого вопроса мы кос¬
нулись выше.
118

черты монополистической сверхприбыли. То, что снижением
стоимости рабочей силы могут воспользоваться и немонополисти¬
ческие компании, не устраняет монополистического по своему
характеру происхождения такой сверхприбыли.
В-третьих, — и это особенно важно — на самом деле монополии
обычно стремятся удерживать цены товаров и при понижении
стоимости на прежнем уровне (или даже повысить их). Иными
словами, вместо получения «скромной» относительной прибавоч¬
ной стоимости на основе снижения стоимости рабочей силы они
предпочитают получать «чистую» монополистическую сверхпри¬
быль, обусловленную разрывом между снизившимися издержками
производства товара и уровнем его монопольной цены. Такой спо¬
соб действия выгоден для монополий, ибо он избавляет их от
необходимости борьбы с профсоюзами из-за снижения заработной
платы соответственно снижению стоимости средств существования
(что требуется для реализации выгод снижения стоимости рабочей
силы). Вместе с тем интенсификация труда ведет к увеличению
количества средств существования, необходимых для воспроизвод¬
ства рабочей силы. Удерживая цены на прежнем уровне (или
даже повышая их), монополии усиливают разрыв между зара¬
ботной платой и стоимостью рабочей силы, т. е. усиливают
эксплуатацию рабочих и в этом отношении.
По всем этим причинам интенсификация труда оказывается
одним из важнейших источников монополистической сверхпри¬
были.
Тяжелые последствия для рабочих высокой интенсификации
труда при империализме усиливаются тенденцией к понижению
реальной заработной платы (свойственной вообще капитализму,
но сказывающейся с особой силой при монополистическом капи¬
тализме) .
Как известно, тенденция реальной заработной платы к пони¬
жению наталкивается на противодействующие факторы, которые
тормозят, задерживают — больше или меньше — ее действие.
К этим факторам относятся: борьба рабочего класса, интенсифи¬
кация труда, влияние циклической фазы подъема и т. п.
Эпоха монополистического капитализма, характеризуется тен¬
денцией к повышению цен, в том числе и на предметы, входящие
в бюджет рабочего. Этим усиливается тенденция к понижению
реальной заработной платы. Правда, рабочие могут избежать
этого понижения, если им удастся соответственно повышать свою
номинальную заработную плату. Но эта задача в эпоху империа¬
лизма затрудняется тем, что рабочему классу в ряде отраслей
противостоят монополистические объединения капитала, противо¬
стоит мощная финансовая олигархия. Больше того, пользуясь
своим господством, монополистическая буржуазия стремится не¬
редко снижать также и номинальную заработную плату. К тому
же борьба рабочего класса за повышение номинальной заработной
платы осложняется и тем, что в эпоху империализма происходит
119

ряд изменений на рынке труда, неблагоприятных для рабочих
(рост женского труда и т. д.), особенно в период общего кризиса
капитализма (крупные масштабы постоянной, хронической без¬
работицы, резкие колебания хозяйственной конъюнктуры, небы¬
валые масштабы кризисов и т. д.).
Капитализму, как известно, свойственно понижение жизнен¬
ного уровня рабочих \ свойственен закон абсолютного и относи¬
тельного обнищания рабочего класса. В эпоху монополистического
капитализма и в особенности в период общего кризиса капита¬
лизма этот закон действует в наиболее непосредственном виде и
с наибольшей силой. Даже буржуазные статистики (Боули, Ро¬
берт Кучинский и др.) вынуждены были признать, что с пере¬
ходом к империализму реальная заработная плата обнаружила
отчетливую тенденцию к снижению. Тем более отчетливым и
заметным являлось снижение жизненного уровня. Это с большой
убедительностью вскрыто в работах советских экономистов
(М. Смит, А. Арзуманян и др.), а также в работах германского
экономиста 10. Кучинского. Конечно, указание Маркса, что все¬
общий закон капиталистического накопления «в своем осущест¬
влении... модифицируется многочисленными обстоятельствами» 2,
сохраняет силу и для современного капитализма. В отдельные
отрезки времени рабочий класс своей борьбой может добиться
даже заметного повышения номинальной и реальной заработной
платы или других существенных уступок своим требованиям.
Так, некоторого повышения заработной платы рабочие США и
отдельных капиталистических стран добились временно после
второй мировой войны. Однако (не говоря уже о ненадеж¬
ности и непрочности этих «достижений») монополистическая
буржуазия при помощи монопольных цен, интенсификации труда
и других методов постарается себя «компенсировать».
Наиболее показательным свидетельством усиления обнищания
пролетариата в развитых странах монополистического капита¬
лизма является соотношение между стоимостью рабочей силы и
заработной платой, разрыв между ними. Правда, установить
точно уровень стоимости рабочей силы едва ли возможно. Но
приблизительным показателем ее является правильно исчислен¬
ный прожиточный минимум рабочей семьи. Правильного, точного
исчисления буржуазная статистика по самой своей природе дать
не может. Все же при критическом использовании относительно
наиболее достоверных «бюджетов» можно получить известное
представление о величине разрыва между стоимостью рабочей
силы и заработной платой.
1 Жизненный уровень рабочих зависит не только от движения реальной
заработной платы. Жизненный уровень может понижаться и обычно пони¬
жается даже при неизменной или повышающейся реальной заработной плате,
ибо на этот уровень влияют интенсификация труда, соотношение заработной
платы со стоимостью рабочей силы, безработица и т. ц,
8 /С. Маркс, Капитал, т. I, стр. 650.
120

В США особым авторитетом в научных кругах пользуются
исчисления существующего при Калифорнийском университете
комитета Геллера. Комитет этот исчисляет для каждого года
бюджет типичной семьи (состоящей из отца, матери, сына 13 лет
и дочери 8 лет), рассчитанный на удовлетворение «основных»
потребностей. Сам комитет указывает, что некоторые элементы
бюджета (например, квартирная плата) являются заведомо пре-
уменьшенными. Кроме того, в сопоставлении данных этого бюд¬
жета с годичной заработной платой, которым мы вынуждены вос¬
пользоваться, взят средний годовой заработок занятых лиц, т. е.
не учтено (в необходимой степени) влияние безработицы на
жизненный уровень масс. Вместе с тем в средние годовые цифры
заработков включены доходы высокооплачиваемых служащих
корпораций.
И все же картина оказывается весьма поучительной. Средний
годовой доход занятых рабочих колебался в 30-х годах на уровне
55—64°/о бюджета Геллера, во время войны поднялся, по разным
исчислениям, до 3А—4/s этого бюджета (с учетом сверхурочной
работы с повышенной оплатой), но после войны вновь понизился
и колеблется на уровне 63—7О°/о бюджета Ч
Итак, в среднем заработная плата отстает примерно на одну
треть от прожиточного уровня, даже по данным буржуазных эко¬
номистов. Между тем эти средние данные включают заработки
рабочей аристократии и высокооплачиваемых служащих.
Значительная часть семей получает ныне менее 4О°/о бюджета
Геллера.
Весьма показательны в этом отношении сведения, опублико¬
ванные в бюллетене «Ферст нэшнел сити бэнк» за ноябрь и де¬
кабрь 1956 г. Бюллетень приводит заявление губернатора штата
Нью-Йорк, известного мультимиллионера, одного из лидеров
демократической партии — Аверелла Гарримана о необходимости
«войны против бедности» в США. «Ужасно сознавать,— заявил он
в конце 1955 г., — что имеется еще 8 млн. семейств — одно из
каждых пяти — с доходами ниже 2 тыс. долл, в год. На такой
доход не может поддерживаться минимальный уровень здоровья
и скромной жизни».
Для сравнения напомним, что по бюджету Геллера прожиточ¬
ный минимум в последние годы превышал 5 тыс. долл, в год.
Кандидат демократической партии па президентских выборах
Эдлай Стивенсон заявил в одном из своих выступлений: «Я счи¬
таю неправильным, что 14 млн. из наших соотечественников при¬
надлежат в настоящее время к семьям, доход которых меньше
1 тыс. долларов в год*.. Безобразные заплаты бедности и необеспе¬
ченности... все еще лишают достойной и даже скромной жизни
1 См. «Некоторые тенденции в развитии американского капитализма»,
М. 1950, стр. 164; за последние годы см. статью А. Арзуманяна в журнале
«Коммунист» № 10, 1956 г., стр. 112.
121

почти одну пятую часть американских семейств» Эти заявле¬
ния руководящих деятелей одной из двух партий финансовой
олигархии США, сделанные ими в избирательных, полемических
целях, побудили бюллетень одного из самых гигантских банков
(находящегося в значительной степени под контролем особой
группы) разразиться в двух номерах статьями о «бедности»
в США в условиях «просперити». Хорошо же это «просперити»!
Бюллетень пытается «утешить» себя и своих читателей — банки¬
ров тем, что «бедность — это давнишняя проблема, одна из тех,
которая, по предупреждению библии, будет существовать вместе
с ними вечно» 2. Таковы мечтания банкиров!
Хотя данные, приведенные Гарриманом и Стивенсоном, отно¬
сятся не только к рабочим, но и к фермерам (включая также нег¬
ров и иммигрантов), они проливают свет и на положение значи¬
тельных масс низко оплачиваемых групп работниц, подростков,
чернорабочих и т. д.
Мы рассмотрели в данном разделе главы лишь некоторые
проявления давлений монополий на жизненный уровень масс.
Помимо таких непосредственных форм давления, имеются и кос¬
венные (рост прямых и косвенных налогов, инфляция и т. п.),
которые также связаны с корыстными интересами монополий.
Господство монополий ведет к повышению нормы эксплуата¬
ции, в особенности в монополизированных отраслях и предприя¬
тиях. Поскольку такое повышение нормы эксплуатации вызвано
господством монополий, оно ведет к образованию монополистиче¬
ской сверхприбыли. Даже избыточная прибавочная стоимость
в своей части, обусловленной использованием монопольных пози¬
ций (например, монополизацией патентов), может являться по
существу монополистической сверхприбылью.
В германской марксистской печати была опубликована работа
Ю. Кучинского, в которой он пытается развить иной взгляд по
данному вопросу. В статье «К теории промышленно-монополисти¬
ческой сверхприбыли», опубликованной в 1947 г. в теоретическом
органе Социалистической единой партии Германии, Кучинский
заявляет: «Сверхприбыли монополистов возникают, стало быть,
не путем создания добавочной массы прибыли, а благодаря тому,
что монополисты присваивают часть прибавочной стоимости дру¬
гих капиталистов» 3.
Хотя Кучинский упоминает о том, что источником сверхпри¬
были может быть добавочное присвоение капиталистами части
стоимости, необходимой для воспроизводства рабочей силы, он не
усматривает в этом ничего специфического для империализма:
«Это ведь, — пишет он, — такой способ получения сверхприбыли,
1 «First National City Bank. Monthly Letter on Business and Economic
Conditions», November 1956, p. 125.
2 Ibidem. См. также этот бюллетень за декабрь 1956 г.
3 «Einheit», 1947, Heft 4, S. 372. См. также Ю. Кучинский, Очерки исто¬
рии германского империализма, стр. 46—52.
122

который свойственен не только монополистическому капиталу, но
имеет при капитализме место и в условиях свободной конкурен¬
ции» Господство монополий будто бы не вносит в этом отноше¬
нии ничего нового.
Чувствуя, очевидно, несоответствие этой концепции действи¬
тельности, Кучинский все же признает усиление монополиями
эксплуатации пролетариата, но в первую очередь... в немонополи-
зированных отраслях.
«Мы видели, — продолжает он, — что из-за процесса монопо¬
лизации, самого по себе, норма прибыли еще не повышается, а
сначала происходит лишь перераспределение прибыли в пределах
класса капиталистов. Но это все же лишь начало. В таких рам¬
ках рабочий класс, что касается норм его эксплуатации, еще не
оказывается задетым процессом монополизации. Но капиталисты,
вынужденные платить такую дань, естественно, пытаются воз¬
местить утраченную часть прибыли путем усиления эксплуатации
своих рабочих. Они постараются лишить рабочих части средств
существования, необходимых для воспроизводства их рабочей
силы, т. е. платить возможно более низкую заработную плату и
экономить всяческими путями и в других отношениях, например
на мероприятиях по охране труда, на санитарном оборудовании
предприятий и т. д. Это означает, что влияние монополизации на
степень эксплуатации рабочих мы сначала видим в немонопо-
лизированных предприятиях. Поэтому непосредственно после
создания монополий мы чаще всего будем напрасно искать в мо¬
нополизированных предприятиях особенно неблагоприятных ус¬
ловий труда, скорее мы встретим их в немонополизированных
отраслях. Совершенно иначе обстоит дело с другими влияниями
монополий. Например, политическое давление на рабочих ока¬
зывается гораздо более сильным со стороны монополий, чем со
стороны немонополистических предпринимателей. Но это не оз¬
начает того, что монополисты не воспользуются затем успехами
немонополистических предпринимателей в области усиления эк¬
сплуатации» 2.
Можно ли согласиться с этими теоретическими положениями
10. Кучинского? Разумеется, нет.
В действительности вопреки утверждениям Ю. Кучинского
развитие современных монополий и установление их господства
во всех важнейших отраслях народного хозяйства знаменуют
собой существенное изменение условий производства прибавочной
стоимости. Картели, синдикаты, тресты, концерны порождают
такое всесилие монополистов, что они приобретают возможность
оказывать многостороннее давление на рабочий класс, и при том
не только политическое, но и экономическое. Заявление Ю. Ку¬
чинского, будто монополия после своего возникновения непосред-
1 «Einheit», 1947, Heft 4, S. 371.
8 «Einheit», 1947, Heft 4, S. 374—375.
123

ственно не влияет, как таковая на усиление эксплуатации рабо¬
чего класса, не соответствует действительности. На самом деле
монополии (в особенности, наиболее зрелые их виды — тресты и
концерны) оказывают и самим фактом своего существования и
своей политикой мощное влияние на всю сумму условий труда.
Признавая непосредственное политическое давление монопо¬
лий на рабочих и в то же время отрицая непосредственное влия¬
ние монополий на условия эксплуатации в монополизированных
отраслях, Ю. Кучинский отрывает в данном высказывании поли¬
тику от экономики. Трудно понять, почему монополии, способные,
по его собственному заявлению, оказывать давление на рабочих в
области политики, оказываются неспособными осуществлять его
в области экономики. Утверждение, будто влияние монополий на
условия труда сказывается в первую очередь в немонополизирован-
ных предприятиях и при том лишь через механизм присвоения
части их прибыли, является односторонним. Еще более односто¬
ронним является утверждение, будто монополии усиливают
эксплуатацию своих рабочих лишь на основе использования «успе¬
хов» в этом направлении немопополизированных предприятий.
В таких утверждениях действительность оказывается извра¬
щенной.
Конечно, присвоение монополиями части прибыли немонополи-
зированных отраслей и предприятий толкает и эти отрасли и пред¬
приятия на всемерное усиление эксплуатации рабочих с целью
переложения на последних тяжести «дани» монополиям. Но, во-
первых, немалую роль играет здесь использование немонополп-
зированными отраслями и предприятиями «достижений» в этом
направлении монополий (а не наоборот, как утверждает Кучин¬
ский). Во-вторых, монополии вынуждают немонополизированные
отрасли и предприятия к усилению наступления на рабочих и дав¬
лением своих организационно-технических преимуществ, прямой
конкуренцией (а не только присвоением части их прибыли).
Рост организованности и сознательности рабочих масс, развер¬
тывание ими борьбы ограничивают произвол монополий и могут
приводить к вынужденным уступкам последних требованиям ра¬
бочих. Но и при самой успешной борьбе рабочих масс за свои инте¬
ресы они не могут при отмеченных выше условиях надолго поме¬
щать повышению нормы эксплуатации. Попробуем проверить этот
вывод путем анализа движения нормы прибавочной стоимости.
II. К вопросу о движении нормы прибавочной стоимости
в промышленности капиталистических стран
до и после второй мировой войны
Эпоха империализма характеризуется особенно значительным
повышением степени эксплуатации рабочих. Хотя об этом свиде¬
тельствуют и частичные показатели (интенсификация труда, ра¬
стущий разрыв между реальной заработной платой и прожиточным
124

минимумом, рост прибылей корпораций и т. д.), все же в высшей
степени важно показать усиление процесса эксплуатации и при
помощи такого решающего и обобщающего показателя, каким яв¬
ляется движение нормы прибавочной стоимости.
Это становится особенно необходимым в настоящее время в связи
с ведущейся в США пропагандой о происходящей якобы в этой
стране «революции в доходах» («труды» С. Кузнеца и др.), о раз¬
витии в ней «народного капитализма».
Исследование прибавочной стоимости в недифференцированном
виде, т. е. в ее общей форме, позволяет противопоставить заработ¬
ной плате всю произведенную прибавочную стоимость, включаю¬
щую сумму особых частей, на которые она распадается (прибыль,
процент, рента, налоги и пр.). Тем самым обнажается с наиболь¬
шей ясностью соотношение между неоплаченным и оплаченным
трудом.
Являясь точным выражением степени эксплуатации рабочих,
норма прибавочной стоимости показывает, в каком соотношении
рабочий день распадается на прибавочное и необходимое рабочее
время. Хотя сама по себе она не может служить выражением абсо¬
лютной величины эксплуатации (т. е. точного числа часов, в кото¬
рых выражается прибавочный труд), — при данной, известной ве¬
личине рабочего дня она позволяет легко установить, сколько часов
рабочий работает на капиталистов и сколько на себя. Научное и
политическое значение такого показа эксплуатации в капиталисти¬
ческих странах и, в частности, в США не нуждается в доказатель¬
ствах.
Правда, природа и состояние буржуазной статистики вообще
и американской, в частности, создают огромные, зачастую непрео¬
долимые, препятствия для точного исчисления нормы прибавоч¬
ной стоимости. И все же применение марксистского метода анализа
позволяет в ряде случаев и на основе косвенных исходных данных
официальной статистики выявить примерную степень эксплуата¬
ции. Замечательным образцом подобного анализа служит извест¬
ная характеристика В. И. Ленина, по данным 1908 г., соотношения
между заработками рабочих и прибылями капиталистов в русской
промышленности Ч Исчисление Ленина имеет огромное методоло¬
гическое значение. Оно показывает тот методологический путь
исчисления, который вытекает из правильного применения поло¬
жений и категорий марксистской политической экономики2.
1 См. В. И. Ленин, Соч., т. 18, стр. 232—233.
2 Исчисления некоторых советских авторов иным путем, например на
основе статистики доходов (М. Н. Смит и др.), представляются нам менее до¬
стоверными. Помимо того, что статистика доходов является в капиталисти¬
ческих странах наиболее фальсифицированной, при применении такого спо¬
соба трудно избежать двойного счета доходов, что ведет к искажениям. Пер¬
вое исчисление по способу В. И. Ленина было произведено академиком Е. Варга
(см. приложение к его книге «Между VI и VII конгрессами Коминтерна»,
М. 1935), но лищь для периода 1899—1931 гг. в США, по устаревшие ныне
125

Показателем того интереса, который в современных условиях
вызывает в передовых кругах рабочего движения вопрос о норме
прибавочной стоимости в капиталистической промышленности, мо¬
жет послужить факт выхода в США в 1948 г. книги, в которой
делается попытка частичного исчисления, на основе марксовой
политической экономии, прибавочной стоимости в американской
обрабатывающей промышленности. Книга выпущена, без указа¬
ния автора, Ассоциацией по исследованию проблемы труда, свя¬
занной с левыми кругами рабочего движения. Во вступительной
статье к русскому переводу этой книги мы подвергли метод и вы¬
воды этого исследования краткому разбору и противопоставили
ему самостоятельное исчисление (за 1921—1939 гг.) Ч
В данной главе мы, прежде всего, резюмируем, разовьем и про
должим это исчисление.
Американские промышленные переписи давали сведения о
стоимости продукции, стоимости затраченного сырья и топлива,
выплаченной заработной плате. В статистике доходов, публикуе¬
мой министерством финансов США, можно получить для опреде¬
ленных периодов данные о величине амортизационных отчислений.
Путем вычета из стоимости продукции всех расходов по ее произ¬
водству (стоимости сырья и топлива, амортизационных отчисле¬
ний, выплаченной заработной платы) можно вычислить пример¬
ную величину прибавочной стоимости (без долей сферы обраще¬
ния). К сожалению, даже эти несовершенные данные в американ¬
ской статистике имеются лишь по 1939 г. Стало быть, при помощи
этих данных исчисление нормы прибавочной стоимости можно
привести для периода до второй мировой войны. Но и это представ¬
ляет огромный интерес, тем более что движение нормы прибавоч¬
ной стоимости после второй мировой войны поддается исчислению
по некоторым другим показателям.
Сгруппировав соответственным образом указанные исходные
данные американской официальной статистики, мы исчислим в
первую очередь неполную норму прибавочной стоимости — отно-
первичным данным. В книге «Основные вопросы экономики и политики
империализма», вышедшей вторым изданием в 1957 г., Е. Варга опубликовал
подсчет по ленинскому способу за 1939 г. (и более приблизительный расчет
по данным о доходах за 1955 г.). Близкий к ленинскому способу подсчет за
период 1849—1939 гг. применяет профессор С. Выгодский в вышедшей в 1956 г.
книге «Теория средней прибыли и цены производства К. Маркса в свете совре¬
менных данных» (стр. 122). В этом подсчете норма прибавочной стоимости
в США оказывается, с одной стороны, несколько преувеличенной, так как из
«добавленной в процессе производства стоимости» не вычтены действительные
амортизационные отчисления; с другой стороны, не учтена торговая прибыль,
что дает неполную норму прибавочной стоимости.
1 «Trends in American Capitalism», New York 1948. См. русский перевод:
«Некоторые тенденции в развитии американского капитализма», вступитель¬
ная статья профессора В. Е. Мотылева. Выпущенный небольшим тиражом
перевод этой книги остался малоизвестным широкому кругу экономистов.
В настоящей главе примененные нами приемы подсчетов разъясняются и обос¬
новываются.
126

шение прибавочной стоимости, без долей сферы обращения, к пе¬
ременному капиталу. В нижеследующей таблице представлены
исходные данные и результаты нашего исчисления:
Исчисление неполной нормы прибавочной стоимости в обрабатывающей
промышленности США1
(в млн. долл.)
Годы
Стоимость
продук¬
ции
Стоимость
сырья, топ¬
лива, тары
Амортиза¬
ционные
отчис¬
ления
Выплаченная
заработная
плата
Прибавоч¬
ная стои¬
мость
Норма (не¬
полная) при¬
бавочной
стоимости
(в %)
1921
41 650
24 397
920
7 451
8 882
119
1923
58 181
33 612
1140
10 149
13 280
131
1925
60 809
35142
1 208
9 980
14 479
145
1927
60 335
34 010
1456
10 099
14 770
146
1929
67 994
37 403
1616
10 885
18090
166
1931
39 830
21 229
1208
6 689
10 704
160
1933
30 557
16 550
920
4 940
8147
165
1935
44 994
26 441
920
7 311
10 322
141
1937
60 713
35 539
920
10113
14 141
140
1939
56 843
32160
920
9 090
14 673
161
В данных этой таблицы, исчисленных на основе сбытовых цен
производственных предприятий, не учтены еще торговая при¬
быль и другие доли прибавочной стоимости, приходящиеся на
сферу обращения. Зато исходные данные о стоимости продукции
предприятий обрабатывающей промышленности включают ренту,
проценты и налоги, которые уплачиваются промышленными пред¬
приятиями из сумм, реализуемых при продаже продукции 2.
Важно, однако, вычислить более полную норму прибавочной
стоимости, включая хотя бы торговую прибыль. При этом важно
1 Данные о стоимости сырья, топлива и тары, выплаченной зара¬
ботанной плате и о стоимости продукции взяты из «Statistical Abstract
of the United States», 1947, p. 813. Данные об амортизационных отчислениях
за 1921—1929 гг. взяты из книги S. Н. Nerlove, A Decade of Corporate Incomes,
Chicago 1932, p. 64. В этой книге амортизационные отчисления включают
отчисления на истощение недр, которые мы считаем целесообразным исключить.
Так как из данных, приводимых в книге, видно, что такие отчисления состав¬
ляли примерно пятую часть амортизационных отчислений, мы сочли возмож¬
ным уменьшить последние на 20%. Не располагая данными об амортизацион¬
ных отчислениях в 30-х годах, мы прибегли к следующему приему: так как
известно, что в 30-х годах величина основного капитала заметно сократилась,
мы приняли для ряда лет минимальную величину амортизационных отчисле¬
ний 20-х годов — 920 млн. долл. При сравнительно небольшой величине
амортизационных отчислений, неточность в их определении не может оказать
существенного влияния на результат исчислений.
2 В указанном выше исчислении Е. Варга норма прибавочной стоимости
оказалась заметно ниже, чем у нас: в 1921 г. — 106%, 1929 г. — 158%, 1931 г. —
147%. Объясняется это тем, что мы имели возможность воспользоваться более
поздними источниками с уточненными первичными данными.
127

устапоййТЬ соотношение массы чистой торговой прибыли с Массой
чистой промышленной прибыли. Хотя отчетные, балансовые дан¬
ные о прибылях выявляют лишь «видимые» прибыли, т. е. сильно
преуменьшают действительную прибыль, на их основе все же
можно вычислить указанное соотношение, ибо отношение между
этими величинами они, видимо, в общем отражают с достаточным
приближением к действительности. На основе имеющихся данных
о «видимых» прибылях американских корпораций можно подсчи¬
тать, что отношение массы прибылей торговых корпораций к массе
прибылей промышленных корпораций колебалось, например, в
20—30-х годах (исключая кризисный 1921 г.) между 1 : 2,6 и
1 : 3,5 L Так как величина прибавочной стоимости промышленных
корпораций без долей сферы обращения нам уже известна, то ста¬
новится возможным вычислить величину прибавочной стоимости,
превратившуюся в прибыль торговых корпораций.
На долю торговых корпораций приходилось, по довоенным дан¬
ным, почти три пятых оборота всей торговой сети. Если принять
па этом основании, что прибыль торговых корпораций составляла
около 6О°/о всей торговой прибыли, то нетрудно исчислить всю
торговую прибыль, т. е. всю прибавочную стоимость, присваивае¬
мую торговым капиталом в виде прибыли. Далее, надо учесть, что
в прибыль торгового капитала входит и та ее часть, которая свя¬
зана с продолжением производства в сфере обращения (хранение
необходимого запаса, часть перевозок и т. д.). Примем поэтому, что
торговая прибыль была на 10% меньше, т. е. уменьшим соответ¬
ственно только-что полученные величины. Итак, оказывается из¬
вестной величина прибавочной стоимости, получаемой торговым
капиталом из сферы производства. Остается лишь добавить эту
часть прибавочной стоимости к установленной ранее величине при¬
бавочной стоимости без торговой прибыли и вычислить отношение
массы прибавочной стоимости к переменному капиталу. В ниже¬
следующей таблице представлены все эти величины и полученный
нами итог — нормы прибавочной стоимости (см. табл, на стр. 129).
Хотя исчисленные таким способом величины торговой прибыли
пе могут рассматриваться как точные, они во всяком случае ближе
к истине, нежели отчетно-балансовые данные о прибылях торго¬
вых корпораций, преуменьшающие весьма значительно действи¬
тельные размеры прибылей.
1 Такое соотношение получается при исчислении отношения прибыли
всех торговых корпораций к прибыли промышленных (включая корпорации
добывающей промышленности). Поскольку при исчислении этого соотноше¬
ния не были учтены прибыли сельскохозяйственных предприятий (продукцию
которых торговые корпорации также реализуют), налицо известное преуве¬
личение доли торговых корпораций. Однако, если учесть неполноту нашего
учета долей сферы обращения, то это преувеличение теряет свое значение.
Кроме того, при исчислении на основе этого соотношения доли торговой
прибыли, она вычисляется лишь по отношению к прибавочной стоимости обра¬
батывающей промышленности, чем указанное преувеличение ограничивается
еще больше.
128

Исчисление нормы прибавочной стоимости в обрабатывающей
промышленности США1
4
о
Рч
Прибавочная стоимость
без ренты, процентов, на¬
логов и т. д. (в млрд.
долл.)
Отношение чистой прибыли
торговых корпораций к
чистой прибыли промыш¬
ленных корпораций
ТЬргОвая прибыль
(в млрд. ДОЛЛ.)
Переменный капитал (в
млрд. ж долл.)
Прибавочная стоимость
без торговой «прибыли
(в^млрд. долл.)
Масса прибавочной стои¬
мости (в млрд, долл.)
Норма прибавочной стои¬
мости в %
торговых корпора¬
ций
всего торгового
капитала
в том числе из при¬
бавочной стоимости
обрабатывающей
промышленности
1923
8,4
1 :3
2,8
4.7
4.2
10,2
13,3
17,5
172
1925
9.1
1 :3
з,о
5,0
4.5
10,0
14,5
19,0
190
1927
9'5
1 : 2,6
3,7
6,1
5.5
10.1
14,8
20,3
200
1929
11,5
1 :3,5
з,з
5,5
5Д
10^9
18,1
23,1
212
1939
9.1
1 :2,7
3,4
5.7
5,1
9,1
14,7
19,8
218
Выявленное в таблице повышение в США в 20—30-х годах
нормы прибавочной стоимости соответствует и другим показате¬
лям о положении рабочего класса в США в этот период.
Как известно, из прибавочной стоимости, созданной в производ¬
ственной сфере, возмещается, кроме того, заработная плата торго¬
вых и банковых служащих, а также рабочих, связанных с куплей-
продажей; из нее же возмещаются вещественные торговые из¬
держки (в том числе связанные с рекламой), а также веществен¬
ные издержки на содержание кредитного аппарата. Кроме того, на
сферу обращения падают значительные налоги, которые также воз¬
мещаются из прибавочной стоимости. Несомненно, что в совокуп¬
ности эта часть прибавочной стоимости составляет существенную
величину. Затем, следует особо отметить, что в нашем подсчете не
учтены налоги (прямые и косвенные), взимаемые буржуазным
государством с рабочих. Если после первой мировой войны
акцизы в США подверглись резкому сокращению (хотя и оста¬
1 Данные о прибавочной стоимости без ренты, процентов, налогов и т. д.
взяты из упоминавшейся выше книги «Некоторые тенденции в развитии аме¬
риканского капитализма». Отношение чистой «видимой» прибыли торговых
корпораций к чистой «видимой» прибыли промышленных корпораций (вклю¬
чая вознаграждение высших должностных лиц) вычислено по данным за 1920—
1929 гг., приведенным в книге б1. Н. Nerlove op. cit., р. 49—50. За 1939 г.
отношение вычислено по «Statistical Abstract oi the United States», 1942, p.
215, 217, с учётом вознаграждения высших должностных лиц. Данные о пе¬
ременном капитале и прибавочной стоимости без торговой прибыли взяты
из предыдущей таблицы. Так как данные о прибавочной стоимости без ренты,
процентов, налогов и т. п. в указанном американском исследовании несколько
преуменьшены, то в целях предупреждения преуменьшения торговой прибыли
мы приняли несколько заниженный размер (10%) той доли этой прибыли,
которая подлежит исключению из нее в связи с продолжением процессов произ¬
водства в сфере обращения.
б Финансовый капитал
129

вался крупный акциз на табак и табачные изделия), то с 1932 г.
положение меняется: в этом году было введено свыше 20 видов
акцизов на предметы широкого потребления, а в последующие
годы — и ряд других. В 1939 г. в федеральном бюджете поступле¬
ния от акцизов составили 1,9 млрд. долл, (при поступлениях от
налогов с доходов корпораций в 1,1 млрд. долл, и с имущества —
361 млн. долл.). С 1932 г. обложение подоходным налогом расши¬
рилось настолько, что охватило значительную часть рабочих. Сле¬
довательно, с учетом прямых и косвенных налогов, падающих на
рабочих, сумма фактической заработной платы была бы еще
меньше, а норма прибавочной стоимости еще выше!
Итак, наш подсчет прибавочной стоимости и ее нормы также не
является полным, ибо не включает всех частей прибавочной стои¬
мости.
Однако от внесения соответствующих добавлений и поправок
мы считали возможным воздержаться не только потому, что со¬
стояние буржуазной статистики крайне затрудняет соответствую¬
щие расчеты, но и по методологическим соображениям. Дело в том,
что в эпоху империализма прибыль монополий (входящая в своей
значительной части в приведенные выше подсчеты прибавочной
стоимости) имеет своим источником не только добавочную эксплуа¬
тацию рабочих на производстве и в качестве покупателей, но и
присвоение части прибавочного продукта американских фермеров
и трудящихся колониальных и зависимых стран, осуществляемое
промышленными корпорациями США через механизм монополь¬
ных цен и т. п. (например, через покупку части сырья по моно¬
польно низким ценам). Так как в исчисленную выше прибавоч¬
ную стоимость такие части прибавочного продукта в какой-то сте¬
пени вошли (что может вести к преувеличению нормы прибавочной
стоимости в США), то недоучет прибавочной стоимости, привле¬
каемой сферой обращения, должен в. большей или меньшей сте¬
пени нейтрализовать это преувеличение. Иными словами, приве¬
денные выше нормы прибавочной стоимости могут с известным
правом рассматриваться как приблизительные нормы эксплуата¬
ции американских рабочих. Такой условный прием тем более до¬
пустим, что исчисления прибавочной стоимости, производимые на
основе неполных и фальсифицированных данных буржуазной ста¬
тистики, могут охарактеризовать лишь приблизительно те вели¬
чины, в которых выражается степень эксплуатации, и выявить тен¬
денцию их движения.
Приведенная таблица в обоих этих отношениях весьма показа¬
тельна и поучительна. Пользуясь методом исчисления, применен¬
ным В. И. Лениным, представим и готовые данные таблицы более
наглядно (см. табл, на стр. 131).
Эти итоговые данные, вычисленные на основании официальной
статистики, «наиболее выгодной для капиталистов» (Ленин), без¬
условно, преуменьшают норму прибавочной стоимости. И все же,
по этим данным, тенденция роста прибавочной стоимости высту-
130

Заработки рабочих и прибыли капиталистов в обрабатывающей
промышленности США1
Годы
Число рабо¬
чих в обраба¬
тывающей
промышлен¬
ности (в млн.)
Средний го¬
довой зара¬
боток рабо¬
чих (в долл.)
Средняя го¬
довая приба¬
вочная стои¬
мость, соз¬
данная рабо¬
чим
При 8-часовом рабочем дне
работа на
себя (часов)
работа на
капиталиста
(часов)
1923
8.2
1238
2134
2.9
5.1
1925
7^9
1 263
2 405
2.8
5,2
1927
7.8
1295
2 603
2,7
5.3
1929
8.4
1296
2 750
2.6
5Л
1939
7.9
1 149
2 506
2.5
5.5
пает с достаточной ясностью и убедительностью. Мы видим, как на
протяжении двух десятилетий капиталисты вели успешное насту¬
пление на необходимую часть рабочего 'дня, увеличивая прибавоч¬
ную. Если в 1923 г,, даже по этим преуменьшенным данным, рабо¬
чий работал на себя несколько больше одной трети рабочего дня,
то в 1939 г. работа на себя составила меньше одной трети рабочего
дня. Ко времени второй мировой войны американские рабочие в
среднем работали на капиталистов больше двух третей рабочего
дня.
Так обстояло дело во всех отраслях обрабатывающей промыш¬
ленности США в целом. В отдельных же отраслях промышленно¬
сти и в особенности в монополизированных ее отраслях (и тем бо¬
лее в крупнейших монополистических корпорациях) норма приба¬
вочной стоимости неизмеримо выше. Естественно, что крупные и
крупнейшие компании, обладающие монополистическими пози¬
циями, поднимают «свою» норму прибавочной стоимости намного
выше ее среднего уровня. Борьба монополий за монопольно высо¬
кую, наивысшую норму прибыли означает также их борьбу за наи¬
высшую норму прибавочной стоимости. Вместе с тем уместно на¬
помнить, что монополии присваивают в качестве монопольно вы¬
сокой прибыли не только дополнительную прибавочную стоимость
рабочих, но и возрастающую часть прибавочного продукта кре¬
стьян и колониальных народов, а также и часть прибавочной стои ¬
мости немонополизированных отраслей.
1 Данные о числе рабочих в обрабатывающей промышленности США
взяты из «Statistical Abstract of the United States», 1947, p. 813.
Средний годовой заработок рабочих получен путем деления взятых там же
сумм заработной платы за соответствующие годы на число рабочих, а сред¬
няя годовая прибавочная стоимость, приносимая рабочим, получена путем
деления на число рабочих сумм прибавочной стоимости, выведенных в пре¬
дыдущей таблице. Распадение рабочего дня на необходимое и прибавочное
рабочее время установлено на основе вычисленных в предыдущей таблице
норм прибавочной стоимости. 8-часовой рабочий день взят в интере¬
сах сопоставимости данных. На самом деле длина рабочего дня превышала
в среднем 8 часов, но обнаруживала тенденцию к снижению (на основе интен¬
сификации труда).
5*	131

Выше мы старались исключить ту часть прибыли, которую по¬
лучают империалисты за счет эксплуатации не рабочих, а ферме¬
ров и т. д. Интересно, однако, определить хотя бы на отдельных
примерах, приблизительные масштабы этой части прибавочной
стоимости. Можно, например, произвести исчисление по некото¬
рым отраслям пищевой промышленности, в которых эксплуатация
рабочих сочетается с эксплуатацией фермеров как продавцов сель¬
скохозяйственного сырья (а по некоторым видам импортного сырья
и с эксплуатацией колониальных производителей). Имеющиеся
материалы дают возможность вычислить приблизительные нормы
прибавочной стоимости по нескольким таким отраслям промыш¬
ленности США. В нижеследующей таблице мы приводим исходные
данные по отдельным отраслям, а затем группируем их по соот¬
ветствующим рубрикам и вычисляем прибавочную стоимость и
норму прибавочной стоимости.
Составные части общей стоимости продукции и норма прибавочной
стоимости в США за 1939 г.
(В Vo)1
Составные части
Муко¬
мольная
промыш¬
ленность
(2143 пред¬
приятия)
Макарон¬
ная про¬
мышлен¬
ность (328
предприя¬
тий)
Производ¬
ство куку¬
рузных
продуктов
(12 пред¬
приятий) |
Производ¬
ство рисо¬
вых про¬
дуктов (72
предприя¬
тия)
Производ¬
ство кор¬
мов (1383
пред¬
приятия)
Общая стоимость продук¬
ции

100
100
100
100
100
В том числе:
Сырье, материалы и
тара

76.5
55,8
53.8
79.8
74,3
Топливо

о:з
0.7
2.6
0,1
0.3
Электроэнергия

to
1,7
0,1
0.3
0.7
Амортизация

1,2
1,4
2,7
1,4
1,4
Заработная плата про¬
мышленных рабочих .
4.4
11,7
8,9
3,6
4,0
Постоянный капитал ....
79.0
59.6
59,2
81.6
76.7
Переменный капитал ....
4.4
11.7
8.9
3.6
4,0
Прибавочная стоимость . .
16,6
28,7
31,9
14,8
19,3
Норма прибавочной стои¬
мости

377%
245%
358%
411%
482о/о
Все данные этой таблицы, за исключением данных об аморти¬
зации, воспроизводят лишь цифры соответствующих таблиц ука¬
занного в сноске источника. Что касается амортизации, то данные
имеются не по отраслям в целом, а лишь для групп крупнейших
компаний. Нормы амортизации мы распространили на отрасли в
целом, что ведет к некоторому, незначительному преувеличению.
1 D. В. Stokes, Marketing Margins and Costs for Grain, Grain Products and
Dry Edible Beans, New York 1947.
132

Затем в стоимость продукции входят сбытовые расходы предприя¬
тий и компаний. Поскольку часть этих расходов связана с продол¬
жением производства в сфере обращения (транспортировка, хране¬
ние необходимого запаса, упаковка и т. п.), игнорирование этой
части ведет к известному преуменьшению переменного капитала
и преувеличению нормы прибавочной стоимости. Но необходимо
учесть, что сбытовые расходы предприятий и компаний представ¬
ляют собой лишь часть — при том незначительную — действитель¬
ных издержек обращения, так как доли оптовой и розничной тор¬
говли в конечной цене этих товаров очень высоки — измеряются
десятками процентов. Следовательно, и при известном преувеличе¬
нии по указанной причине исчисленных выше норм прибавочной
стоимости они являются лишь неполными. На самом деле с учетом
долей сферы обращения эти нормы оказались бы гораздо выше.
Тем показательнее, что выведенные в таблице нормы прибавоч¬
ной стоимости значительно превышают исчисленные выше нормы
прибавочной стоимости во всей обрабатывающей промышленности
в целом. Объясняется это, вероятно, не тем, что в данных отрас¬
лях пищевой промышленности выше эксплуатация рабочих, а тем,
что в действительности исчисленная в последней таблице приба¬
вочная стоимость содержит также прибавочный продукт фермеров
и колониальных производителей, присваиваемый пищевыми ком¬
паниями при помощи монопольно низких цен па сельскохозяй¬
ственную продукцию Ч Таким образом, эксплуатация рабочих в
этих отраслях, возможно, и не выражается более высокой нормой
прибавочной стоимости, нежели в обрабатывающей промышленно¬
сти в целом.
Как отмечено было выше, после 1939 г. те исходные данные,
которые необходимы для исчисления нормы прибавочной стоимо¬
сти, в американской статистике в прежнем виде не публикуются.
Однако за ряд послевоенных лет имеются все же статистические
данные, говорящие о дальнейшем росте нормы прибавочной стои¬
мости (рост интенсивности и производительности труда, невидан¬
ный рост прибылей капиталистов, рост налогов на заработную
плату и т. д.).
В частности, об этом говорят налоги — прямые и косвенные —
на заработную плату, которые со времени войны резко возросли.
По данным американской Ассоциации по исследованию проблем
труда, в 1954 г. в США налоги для семьи с доходом примерно
3500 долл, в год (такой доход близок к среднегодовой заработной
плате рабочих в обрабатывающей промышленности США) состав¬
ляли свыше 30% общего дохода 2.
1 Такая эксплуатация фермеров и колониальных производителей при
помощи монопольно низких цен на сельскохозяйственную продукцию
сочетается с одновременной эксплуатацией их и при помощи монопольно
высоких цен на промышленную продукцию.
2 «Факты о положении трудящихся в США (1953—1954 гг.)», М. 1956,
ртр. 27—28,
133

Поскольку эти налоги на заработную плату используются в
основном для целей господствующего класса, они увеличивают в
значительной своей части прибыль и уменьшают соответственно
заработную плату1. Ныне налоговое обложение рабочих достигло
такой высоты, что норма прибавочной стоимости стоит, видимо,
выше того уровня, который исчислен нами. Мы едва ли ошибемся,
если отнесем ныне какую-то часть налогов на рабочих к приба¬
вочному труду, т. е: повысим указанную норму прибавочной
стоимости.
Приведенные нами расчеты показывают, что американский
пролетариат подвергается жесточайшей эксплуатации, и притом
усиливающейся, со стороны американских капиталистов. Если
учесть еще наличие постоянной безработицы, то картина окажется
тем более безотрадной.
Имеется исчисление Ю. Кучинского, устанавливающее для
военного и послевоенного периода (как и для довоенного времени)
еще более высокую норму прибавочной стоимости в США. Задав¬
шись целью исчислить полную норму прибавочной стоимости,
Ю. Кучинский применил особый, своеобразный метод подсчетов:
приняв на основе фактических данных норму прибавочной стои¬
мости в США в 1843—1848 гг. за 100%, он затем вычисляет ее дви¬
жение при помощи индексов производительности труда и рабочего
времени. Таким путем он устанавливает для периода 1922—1941 гг.
норму прибавочной стоимости в среднем в 444%, а для 1942—
1949 гг. — даже 740%. Стало быть, по подсчету Ю. Кучинского,
получается, что американский рабочий в военные и послевоенные
годы из каждых 8,5 часа труда лишь около 1 часа работал па себя
и около 7,5 часа — на капиталистов 2.
Хотя при методе исчислений Ю. Кучинского норма прибавоч¬
ной стоимости должна включать все ее части, и поэтому уровень
ее должен быть особенно высоким, все же вывод его о соотноше¬
нии необходимого и прибавочного труда в США не может не вы¬
звать самых серьезных сомнений.
При методе подсчетов Ю. Кучинского необходимо проявить осо¬
бую осторожность в исчислении индекса производительности
труда.
1 Это значение роста налогового бремени временно маскируется в из¬
вестной степени в США значительным расширением потребительского
кредита. Но рост его таит в себе неизбежно обострение несоответствий в даль¬
нейшем, по мере накопления задолженности.
2 См. журнал «Die Arbeit», December 1950. Ю. Кучинский освещает
этот вопрос и в новом, третьем издании (на немецком языке) своего труда
по истории положения рабочего класса («Die Geschichte der Lage der Arbeiter
unter Kapitalismus», Band III, Teil 2, 1955, S. 176—184).
Для периода 1942—1945 гг. он выводит норму прибавочной стоимости
886% (S. 183). В приводимых нами в тексте критических соображениях ча¬
стично использована статья-рецензия на указанное немецкое издание в жур¬
нале «Вопросы истории» № 9, 1956 г. (рецензия Н. А. Ерофеева, В. В. Лю¬
бимовой, Б. М. Михалевского, В. В. Мотылева, последний — не автор на¬
стоящей книги).
134

Между тем именно этот индекс оказывается в исчислениях
Ю. Кучинского наиболее сомнительным и уязвимым и в методоло¬
гическом и в фактическом отношениях.
Во-первых, не сумев исчислить индекс производительности
труда в отраслях, производящих средства существования рабочих,
Ю. Кучинский воспользовался для своих подсчетов исчисленным
им общим индексом производительности труда. Таким образом,
рост в США производительности труда «вообще» взят за основу
в качестве показателя движения стоимости средств существования
рабочих, стоимости рабочей силы. На самом же деле индекс в по¬
следнее десятилетие отражает прежде всего и главным образом
движение производительности труда в военной промышленности.
Да и для предшествующих периодов едва ли правильно отождест¬
влять рост производительности труда «вообще» с движением стои¬
мости средств существования рабочих. Ю. Кучинский допустил в
данном случае порочный прием, ставящий под сомнение и исчис¬
ленные им нормы прибавочной стоимости.
Во-вторых, даже общие индексы производительности труда,
исчисленные Ю. Кучинским, рисуют гораздо более значительный
рост производительности труда в США в интересующий нас здесь
период, нежели наиболее доброкачественные американские под¬
счеты. Показательным в этом отношении является индекс почасо¬
вой выработки (в промышленности в целом), исчисленный аппара¬
том известного в США коммерческого справочника Муди. Справоч¬
ник этот, предназначенный для узкого круга капиталистических
дельцов, стремится снабдить своих клиентов наиболее достоверной
информацией. Поэтому интересы апологетической пропаганды от¬
ступают в нем часто на задний план. Тем показательнее, что он ри¬
сует гораздо более скромные темпы роста производительности и
интенсивности труда в США, нежели официальные индексы,
использованные К). Кучинским. В то время как по индексу Ю. Ку¬
чинского почасовая выработка в промышленности (зависящая от
производительности и интенсивности труда) повысилась в 1929—
1941 гг. на 41°/о, по индексу справочника Муди она возросла
на 28°/о L
Исчисление Ю. Кучинского представляют несомненный инте¬
рес в том отношении, что оно показывает важность подсчета пол¬
ной нормы прибавочной стоимости. Доли прибавочной стоимости,
приходящиеся на сферы торговли и кредита и на государство,
столь велики, что учет их должен резко повысить исчисленные
нормы. Однако указанные особенности исчисления Ю. Кучин¬
ского делают его подсчеты недостаточно достоверными, преуве¬
личенными.
При рассмотрении приведенных выше наших исчислений необ¬
ходимо учитывать, что степень эксплуатации отдельных слоев про¬
летариата США неодинакова.
1 «Moody’s Industrial Manual», 1955, «Special Features Section», p. a2.
135

Особенно высока степень эксплуатации негров и иммигран¬
тов. По данным В. Перло, за 1947 г. в США средний доход от
заработной платы и жалованья составлял у белых 1980 долл.,
у «цветных» — 869 долл. (т. е. лишь 43,6% того, что получали
белые). Предприятия с преобладанием негритянских рабо¬
чих имели в среднем в 1,5—2,5 раза меньший уровень заработ¬
ной платы, чем на однородных предприятиях с белыми рабо¬
чими 1.
Негритянское население в США подвергается колониальной
эксплуатации. Полуколониальные методы эксплуатации приме¬
няются и к иммигрантам (итальянцам, мексиканцам и т. д.). Уси¬
ленной эксплуатации подвергаются также женщины, неквалифи¬
цированные и полуквалифицированные рабочие и даже часть ква¬
лифицированных рабочих. Наоборот, благоприятно, естественно,
положение рабочей аристократии, комплектующейся из высоко¬
оплачиваемых «коренных американцев». По данным специального
исследования, рабочая аристократия составляет около одной ше¬
стой — одной седьмой части американского промышленного проле¬
тариата 2.
Хотя движение нормы прибавочной стоимости в промышленно¬
сти США является для нашей темы особенно показательным, инте¬
ресно сопоставить исчисленные нами нормы прибавочной стоимо¬
сти по США с ее движением в некоторых других капиталистиче¬
ских странах.
По Англии имеется подсчет нормы прибавочной стоимости в
работах Дж. Итона. По этому подсчету, в 1937 г. в добывающей и
обрабатывающей промышленности, на транспорте, в строительстве,
в сельском хозяйстве в среднем норма прибавочной стоимости со¬
ставляла около 200% по сбытовым ценам производственных пред¬
приятий и, конечно, еще больше по продажным ценам торговой
•сети, т. е. с учетом сферы обращения3. В данном расчете автором
не были учтены налоги, что несколько преуменьшает, как он сам
отмечает, норму прибавочной стоимости. Кроме того, в промыш¬
ленности норма прибавочной стоимости была, несомненно, выше.
Это видно из приведенного Итоном подсчета по цементной про¬
мышленности, здесь норма прибавочной стоимости, рассчитанная
на основе данных о продажных ценах производственных предприя¬
тий, т. е. без учета долей сферы обращения, составляла в 1935 г.
около 250% 4.
В другой книге, вышедшей в 1952 г., Дж. Итон показывает, по
данным 1950 г., что норма прибавочной стоимости в английской
промышленности составляла не менее 300%5. Таким образом,
1 В. Перло, Американский империализм, М. 1951, стр. 104, 108.
2 См. «Социалистический труд» № 2, 1957 г., стр. 45.
3 John Eaton, Political Economy, London 1949, p. 159—160.
4 Ibid., p. 57.
5 См. Джон Итон, Экономика мира или экономика войны, М. 1953,
стр. 103.
136

исчисления Итона говорят о значительном росте нормы прибавоч¬
ной стоимости и в Англии. В исчисленную Итоном прибавочную
стоимость входит и прибыль английских монополий, связанная с
эксплуатацией колониальных народов.
По Германии имеется прежде всего подсчет нормы прибавоч¬
ной стоимости и нормы прибыли, касающийся периода 1933—
1940 гг. Приводим соответствующую итоговую таблицу.
Исчисление нормы прибавочной стоимости в германской промышленности1
Год
Постоянный
напитал
(в млрд,
марок)
Переменный
капитал
(в млрд,
марок)
Прибавочная
стоимость
(в млрд,
марок)
Норма при¬
бавочной
стоимости
(в %)
Норма при¬
были (в %)
1933
40,0
7.4
8,9
120
19
1934
42,0
ЮЮ
12,8
128
25
1935
45,0
11,6
15,4
133
27
1936
50,0
13,3
18.1
136
29
1937
60,0
15.1
20'8
138
28
1938
70,0
16Д
22;9
142
27
1939
80,0
20.2
28,0
139
28
1940
85.0
19^8
28.6
144
29
В приведенных здесь подсчетах далеко не все бесспорно, и ис¬
ходные данные недостаточно доброкачественны. Поскольку стои¬
мость продукции бралась по сбытовым ценам производствен¬
ных предприятий, прибавочная стоимость не включает долей
сферы обращения, т. е. норма прибавочной стоимости является
неполной.
Однако в этих подсчетах прибавочная стоимость включает ряд
других составных частей — ренту, проценты, часть налогов и
т. п. Тем показательнее, что исчисленные нормы прибавочной
стоимости в отдельные годы (например, в 1935 г., 1937 г.),
ненамного отставали от тех норм прибавочной стоимости,
которые мы исчислили выше для США (без торговой прибыли),
хотя и не достигли высшего уровня 1929—1933 гг. и 1939 г.
в США.
Представляет особый интерес опубликованное в 1956 г. Герман¬
ским экономическим институтом (ГДР) исчисление нормы приба¬
вочной стоимости в западногерманской промышленности до (в
1936 г.) и после (в 1951 и 1954 гг.) войны. Институт произвел ис¬
числение на базе марксистской методологии в трех разрезах: по
продажным ценам производственных предприятий, по продажным
ценам торговой сети (т. е. с учетом долей сферы обращения) и с
учетом налогов на заработную плату 2. Оказывается, что в 1936 г.
1 «Einheit», Heft 3, Marz 1947, S. 245.
2 «Deutsches Wirtschaftsinstitut», Februar 1956, Bericht 3. Die Mehrwert —
und Profitraten in der westdeutschen Industrie, S. 5, 8, 11,
137

норма прибавочной стоимости по ценам производственных пред¬
приятий без долей сферы обращения составила 148% (немногим
выше, чем получилось по всей Германии), по ценам торговой
сети с учетом долей сферы обращения — 320, а с учетом налогов
на заработную плату — 342%. После войны, в 1951 г., в Запад¬
ной Германии повысилась норма прибавочной стоимости по
ценам производственных предприятий до 198%. Но доли сферы
обращения снизились и с учетом последних норма прибавочной
стоимости осталась равна довоенной — 320%. С учетом же на¬
логов на заработную плату она несколько повысилась — с 342
до 350%.
Таким образом, в Западной Германии норма прибавочной стои¬
мости оказывается даже несколько выше, чем была в гитлеровской
Германии! Не удивительно, что дальнейшее ее повышение натал¬
кивается на усиливающееся сопротивление западногерманского
пролетариата. В 1954 г. в результате успешных стачечных боев
норма прибавочной стоимости по ценам производственных пред¬
приятий оказалась равной 194% (против 198% в 1951 г.). Но в
ряде отраслей тяжелой промышленности наблюдалось ее дальней¬
шее повышение.
В связи с резким повышением в военное и послевоенное время
нормы прибавочной стоимости в США ее уровень в американской
промышленности все же оказывается значительно выше, чем в
ФРГ. Однако это отнюдь не означает, что он является наивысшим
в капиталистическом мире. Маркс отмечал (например, в § V
главы 14-й третьего тома «Капитала»), что в колониальных и
в других странах, где применяются специфические колониальные
методы эксплуатации, «стоит выше и эксплуатация труда». Это
должно сказаться особенно в таких развитых капиталистических
странах, где внедрение новой техники сочетается с полуколониаль¬
ными методами эксплуатации пролетариата.
Примером такой страны может послужить Япония. Как из¬
вестно, в этой империалистической стране под влиянием больших
пережитков феодализма, огромного аграрного перенаселения и бес¬
правия пролетариата господствовали (и господствуют ныне, в
условиях двойного гнета — со стороны японских и американских
монополий) полуколониальные методы эксплуатации японских
рабочих. Низкая заработная плата сочеталась часто с длинным ра¬
бочим днем и с применением в ряде отраслей промышленности
сравнительно высокой техники и организации производства. Не
удивительно, что норма прибавочной стоимости в Японии оказы¬
вается значительно выше, чем в США и в других рассмотренных
нами странах.
Пользуясь данными японской официальной статистики, мы
произвели приблизительный подсчет нормы прибавочной стоимо¬
сти в обрабатывающей промышленности Японии (нормы непол¬
ной, ибо полученная прибавочная стоимость не включает долей,
приходящихся на сферу обращения). В нижеследующей таблице
138

приведены данные и исчислена на их основе норма прибавочной
стоимости.
Исчисление нормы прибавочной стоимости^
в обрабатывающей промышленности^Японии1
(в млн. иен)
Годы
Стоимость
продукции
Стоимость
сырья
Стоимость
топлива
Амор-
тиза-
цион-
ные
отчис¬
ления
Выпла¬
ченная
заработ¬
ная плата
Приба¬
вочная
стоимость
Норма
(непол¬
ная) при¬
бавочной
стоимости
(в %)
1929
7 716.8
4 725,7
153.1
322
754,4
1 851.6
245
1930
5 962:8
3 605,1
141'8
179
648.3
1 388,6
214
1931
5 174^6
3 055.2
110^0
155
556.0
1 298.4
234
1932
5 982.5
3 415,0
113.6
179
566:9
1 70&0
301
1933
7 87114
4 708.9
153:8
236
647:3
2 125.4
328
1934
9 390,1
5 746.1
209.3
282
773.8
2 378.9
307
1935
10 836.9
6 725,8
242.5
325
871Л
2 672.5
307
1936
12 257,6
7 717.3
280.8
368
971.8
2 919.7
300
1937
16 356.2
10 591,7
458:8
491
1 152.3
3 662.4
318
1938
19 667,2
11 939,3
687.1
590
1 142:0
5 008,8
347
1939
24 862,3
11 728.1
824.3
746
1 957.2
9 606,7
491
1940
27 163,0
14 749.8
929.8
815
2 291,6
8 376.8
366
1941
30 454.2
16 087.3
9937
914
2 626.9
9 832,3
374
1942
32 130,0
15 811,5
999.1
964
2 935,8
11419.6
400
При сопоставлении полученных в таблице норм прибавочной
стоимости с приведенными выше по США различие оказывается
поразительным. В то время как в США норма прибавочной стои¬
мости колебалась в 1931 —1939 гг. без долей сферы обращения на
уровне 140—165%, в Японии в те же годы она возросла с 234 до
491%! Норма прибавочной стоимости даже с включением торговой
прибыли в США в 1938 г. (218%) была в 2 с лишним раза меньше,
чем исчисленная нами неполная норма прибавочной стоимости в
Японии в том же году.
1 Исходные данные таблицы охватывают предприятия с числом рабочих
более 5. За исключением амортизационных отчислений, исходные данные
взяты из японского официального статистического ежегодника («Japan Sta¬
tistical Year-Book», 1949, р. 294 и 1950, р. 134—136). Данные об амортиза¬
ционных отчислениях в сборнике отсутствуют. Но, по другим источникам,
нам удалось установить, что амортизационные отчисления составляли в Япо¬
нии около 3% стоимости продукции. Такой процент мы и положили в основу
для установления этих отчислений. В силу небольшого удельного веса воз¬
можных отклонений допущенные нами условности не могут влиять сущест¬
венно на конечный итог — выведенные в таблице нормы прибавочной стоимо¬
сти. Все же эти последние должны рассматриваться как сугубо приблизитель¬
ные, характеризующие лишь те величины, в которых выражаются нормы
эксплуатации. После 1942 г. необходимые данные по части показателей в еже¬
годнике отсутствуют (что лишило нас возможности продолжить исчисления за
последующие годы).
139

Правда, необходимо учесть, что в этом подсчете прибыль в Япо¬
нии еще включает не только прибавочную стоимость, созданную
рабочими, но и прибавочный продукт японских крестьян, а также
трудящихся колонии (как путем покупки их продукции по моно¬
польно низким ценам, так и путем продажи им готовой промыш¬
ленной продукции по монопольно высоким ценам). Эксплуатация
крестьян метрополии и колониальных производителей играла в
Японии в качестве источника прибыли в 30-х годах еще более
крупную роль, чем в США. Но если учесть, что исчисленные нами
величины прибавочной стоимости в японской обрабатывающей
промышленности не включают долей сферы обращения (по-види-
мому, больших по размерам), то можно допустить, что связанный
с этим недоучет прибавочной стоимости нейтрализует то преуве¬
личение, которое могло возникнуть из включения частей прибавоч¬
ного продукта крестьян и колониальных производителей. Таким
образом, с известным правом можно принять, что приведенные в
таблице нормы прибавочной стоимости характеризуют степень
эксплуатации японских рабочих. Стало быть, при всей своей услов¬
ности и относительности, исчисленные в таблице нормы прибавоч¬
ной стоимости в японской обрабатывающей промышленности яв¬
ляются достаточно показательными и характерными.
Итак, можно признать достоверным, что даже без учета долей
сферы обращения и налогов на зарплату в 1939—1942 гг. японские
рабочие в среднем не менее четырех пятых рабочего дня работали
па капиталистов и лишь одну пятую — на себя. По-видимому в
настоящее время с учетом долей сферы обращения норма приба¬
вочной стоимости в Японии выше, чем в США.
Если даже в Японии может осуществляться полуколониальная
эксплуатация, то тем более характерна особо высокая норма
эксплуатации для стран колониальных и полуколониальных. На¬
саждение там капиталистических предприятий с современной тех¬
никой и организацией сулит при колониальных и полуколониаль¬
ных методах эксплуатации пролетариата необычайно высокую
норму прибавочной стоимости. Например, в американской колонии
Пуэрто-Рико заработная плата составляет от одной четверти до
одной трети ее уровня в США, но выработка на многих предприя¬
тиях в этой колонии приближается к выработке на соответствую¬
щих предприятиях в США. В арабских странах заработная плата
нефтяников менее одной десятой ее уровня в США, но выработка
их фактически превышает выработку нефтяников в США. В Чили
заработная плата на медных рудниках в 4 раза меньше, чем на
аналогичных рудниках в США, а выработка на каждого рабочего
в среднем ненамного отстает от уровня ее в США L Не удиви¬
тельно, что при таком сочетании колониальных и полуколониаль¬
ных методов эксплуатации с современной техникой и организацией
производства норма эксплуатации может достигать на отдельных
предприятиях баснословных размеров.
1 См. В. Перло, Американский империализм, стр. 90.
140

* *
*
Приведенные в главе данные о движении нормы эксплуатации
пролетариата характеризуют проявление в эпоху империализма
основного экономического закона капитализма, закона прибавоч¬
ной стоимости. Действие этого закона проявляется па высшей ста¬
дии капитализма в форме закона монопольно высокой прибыли.
Определяющей составной частью монопольно высокой прибыли
является, как известно, монополистическая сверхприбыль, избыток
прибыли над средней, обычной. Главным источником этой сверх¬
прибыли является дополнительная эксплуатация монополиями
пролетариата. Наряду с эксплуатацией крестьянства и народов ко¬
лоний и полуколоний монополии усиливают эксплуатацию рабо¬
чих масс развитых стран капитализма посредством принудитель¬
ной интенсификации труда, прямого наступления на условия
труда, осуществления политики монопольных цен, использования
инфляции для снижения реальной заработной платы, перекачки
с помощью налогового пресса национального дохода в свои руки
и т. п. Растет разрыв между реальной заработной платой и вели¬
чиной стоимости рабочей силы. Борьба рабочего класса временами
органичивает произвол и хищные поползновения монополий, но в
конечном счете не может устранить действия закона прибавоч¬
ной стоимости и закона монопольно высокой прибыли.
Приведенные в главе исчисления нормы эксплуатации опро¬
вергают апологетические утверждения и вымыслы буржуазных
экономистов о происходящей якобы в США «революции в дохо¬
дах» и т. п. Данные говорят, наоборот, о том, что после второй ми¬
ровой войны норма эксплуатации значительно возросла по сравне¬
нию с довоенным уровнем. Второй этап общего кризиса капита¬
лизма принес пролетариату дальнейший рост нормы эксплуа¬
тации!

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
МОНОПОЛИИ И КОНКУРЕНЦИЯ. МОНОПОЛЬНЫЕ ЦЕНЫ
I. Новые формы конкурентной борьбы
Монополии образуются для того, чтобы обеспечить господство
над отраслью в целях достижения монопольно высоких прибылей,
т. е. существенное ограничение свободной конкуренции. Однако
они не могут устранить полностью свободную конкуренцию. Во-
первых, даже в странах монополистического капитализма далеко
не все отрасли оказываются «созревшими» для монополии: в це¬
лом ряде отраслей неизбежно сохраняется и в стадии монополисти¬
ческого капитализма свободная конкуренция. Это касается в осо¬
бенности сельского хозяйства, но верно и по отношению к боль¬
шему или меньшему числу отраслей промышленности. В сельском
хозяйстве и в отраслях промышленности товарное производство
вновь и вновь порождает мелкое производство. Во-вторых, даже в
монополизированных отраслях периоды господства монополий сме¬
няются зачастую периодами их распада, т. е. восстановления сво¬
бодной неограниченной конкуренции. «Нигде в мире, — говорил
В. И. Ленин на VIII съезде РКП (б), — монополистический капи¬
тализм без свободной конкуренции в целом ряде отраслей не суще¬
ствовал и не будет существовать» Ч
Вместе с тем монополии не могут устранить конкуренции и в
рамках монополизированных отраслей. Ограничивая свободную
конкуренцию, они с неизбежностью порождают новые, неизмеримо
более острые формы конкурентной борьбы. Эти новые формы
конкурентной борьбы неразрывно связаны и с новыми ее мето¬
дами.
Если отвлечься на время от особых, своеобразных форм конку¬
рентной борьбы, связанных с использованием монополиями в своих
интересах государства (которые мы в дальнейшем подвергнем спе¬
циальному рассмотрению), то новые формы конкурентной борьбы
можно свести прежде всего к трем формам внутриотраслевой и
трем формам межотраслевой конкуренции.
1 В. И. Ленин, Соч., т. 29, стр. 147.
142

К внутриотраслевой конкуренции принадлежат: борьба между
монополиями и аутсайдерами, борьба между монополиями в одной
отрасли, борьба внутри самих монополий.
Начнем прежде всего с борьбы между монополиями и аутсайде¬
рами.
Под аутсайдерами понимают, как известно, предприятия, кото¬
рые не входят в монопольное объединение, образовавшееся в от¬
расли их деятельности. Крайне редки случаи, чтобы картель или
синдикат, а тем более трест охватил все или почти все предприя¬
тия данной отрасли. Как правило, монополистические объединения
охватывают часть предприятий соответствующей отрасли — обыч¬
но 40—70%, реже — 80—90% и лишь в виде исключения —
больше 90%.
Почему монополиям редко удается монополизировать даже на
время всю или почти всю отрасль? Дело в том, что могут найтись —
и обычно па практике находятся — компании и предприятия, ко¬
торые либо недовольны условиями, лежащими в основе монополии,
либо считают, что самостоятельное существование принесет им
большую выгоду, даст им большую прибыль, чем вступление в мо¬
нопольное объединение. Это могут быть, во-первых, некоторые из
более передовых предприятий, которые имеют на соответствующем
этапе превосходство над большинством предприятий данной от¬
расли. Такие предприятия рассчитывают зачастую на то, что им
удастся сохранить и даже расширить свои позиции и при условии
конкуренции с монополистическими объединениями. Во-вторых,
это могут быть предприятия, которые специализировались на про¬
изводстве особых марок товаров, имеющих сравнительно обеспе¬
ченный сбыт. В-третьих, это могут быть предприятия, которые опи¬
раются на поддержку крупного, мощного потребителя данного то¬
вара. Наконец, это могут быть предприятия, которые попросту рас¬
считывают на то, что при установлении высокой монопольной
цены они, продавая товар немного дешевле, смогут лучше ис¬
пользовать наличие монополий, не будучи связанными ее огра¬
ничениями и т. д.
Вместе с тем господство монополий может вызвать — и обычно
вызывает — появление на определенном этапе новых аутсайдеров.
Перспективы конкуренции с монополией могут не пугать новых
аутсайдеров, если они имеют основание рассчитывать на то, что
монополистическое объединение не сможет применять в борьбе
с ними понижение цен. Поскольку новые аутсайдеры не связаны
ограничениями, они могут продавать товары несколько дешевле,
чем предприятия, входящие в монополию. Вместе с тем они вправе
производить столько, сколько пожелают. При таком положении
аутсайдеры могут расширять свое производство быстрее монопо¬
лии, могут и расти быстрее, нежели монополия.
Правда, обычно монополистические объединения борются с аут¬
сайдерами весьма решительными мерами. Например, они стараются
лишить аутсайдеров сырья, пытаясь договориться с поставщиками
143

соответствующего сырья, чтобы последние прекратили снабжение
им аутсайдеров, угрожая в противном случае поставщикам бой¬
котом. Так как поставщики сырья сбывают его главным образом
предприятиям монополистических объединений, то им приходится
считаться с подобными требованиями монополистов. Затем моно¬
полии стремятся лишить аутсайдеров кредита, оказывая давление
на соответствующие банки и не останавливаясь в случае необхо¬
димости и возможности перед захватом их в свои руки. Далее, мо¬
нополистические объединения борются с аутсайдерами с помощью
давления на торговые предприятия, стараясь вынудить последние
отказаться от распространения продукции аутсайдеров и т. д.
Ленин в «Тетрадях по империализму» 1 и в работе «Империа¬
лизм, как высшая стадия капитализма» уделяет внимание характе¬
ристике ряда новых методов конкурентной борьбы, содержавшейся
в книге германского экономиста Фрица Кестнера «Принуждение
к организации». «Поучительно взглянуть, — пишет Ленин, — про¬
сто хотя бы на перечень тех средств современной, новейшей, циви¬
лизованной борьбы за «организацию», к которым прибегают союзы
монополистов: 1) лишение сырых материалов (...«один из важней¬
ших приемов для принуждения к вступлению в картель»); 2) ли¬
шение рабочих рук посредством «аллиансов» (т. е. договоров капи¬
талистов с рабочими союзами о том, чтобы последние принимали
работу только на картелированных предприятиях); 3) лишение
подвоза; 4) лишение сбыта; 5) договор с покупателем о ведении
торговых сношений исключительно с картелями; 6) планомерное
сбивание цен (для разорения «посторонних», т. е. предприятий, по
подчиняющихся монополистам, расходуются миллионы на то,
чтобы известное время продавать ниже себестоимости: в бензин¬
ной промышленности бывали примеры понижения цен с 40 до 22-х
марок, т. е. почти вдвое!); 7) лишение кредита; 8) объявление бой¬
кота» 2.
Следует добавить, что монополии не ограничиваются такими
«легальными» методами и нередко применяют весьма своеобраз¬
1 В. И. Ленин, Тетради по империализму, стр. 14—17.
2 В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 194. Ф. Кестнер был убит во время пер¬
вой мировой войны, и послевоенное издание его книги было осуществлено
с дополнениями О. Лениха. Последний включил в книгу целый отдел, посвя¬
щенный «регулированию принуждения к организации посредством постанов¬
ления против злоупотребления экономическим господством» (Kestner—Leh-
nich, Der Organisationszwang, 1927, V Absehnitt). В длиннейшем и скучнейшем
отделе оп «анализирует» соответствующее постановление имперского прави¬
тельства (1923 г.) и решения созданного им картельного суда. Однако из
изложения Лениха видно, какое широкое значение приобрели новые методы
конкурентной борьбы в Германии и как жалки были потуги Веймар¬
ской республики их ограничить. Апологет германских картелей Р. Лифман
проявил в этом вопросе знаменательную трезвость. «Пользу нового
закона о картелях, — писал он, — и учреждения картельного суда пере¬
оценивать не приходится» (Р. Лифман, Картели и тресты, М. 1925, стр.
223). И действительно, закон этот оказался на практике пустышкой. Такой же
пустышкой оказываются и в ФРГ законы против картелей: запрет картелей
привел лишь к их известной маскировке.
144

ные «нелегальные» приемы. Так, например, на предприятиях аут¬
сайдеров при помощи уголовных элементов организуются пожары
и аварии, проводится порча продукции, организуются убийства
наиболее опасных соперников и т. п.
Даже официальное расследование «концентрации экономиче¬
ской мощи», произведенное в США по инициативе Ф. Рузвельта,
установило многочисленные случаи применения террористических
и уголовных методов подавления конкурентов. «Монополистиче¬
ские мероприятия, — пишет по материалам этой комиссии
Д. Линч, — проводились в жизнь в некоторых отраслях промыш¬
ленности путем порчи товаров, препятствования их передвижению,
повреждения витрин, бросания бомб, поджогов и нападения на лю¬
дей, занятых в отрасли» !. О методах «заговора и насилия» пишет
и Дж. П. Миллер в монографии, посвященной «нечестной конку¬
ренции» 2. Даже буржуазные авторы вынуждены приоткрывать
край завесы, скрывающей от непосвященных разгул насильствен¬
ных, разбойничьих, уголовных приемов, которыми не гнушаются
монополии в борьбе с аутсайдерами и друг с другом.
Если, однако, аутсайдеры достаточно сильны, чтобы бороться
с монополистическими объединениями за свое существование и
расширение, то в конечном счете монополиям не удается выжить
аутсайдеров из соответствующих отраслей. Но если даже им удается
выжить одних аутсайдеров или вступить с ними в соглашение,
вовлечь их в объединение, то рост цен и прибылей вызывает появ¬
ление все новых и новых, иногда более мощных аутсайдеров.
Монополия может оказаться — и часто оказывается — перед
фактом, что производство охватываемых ею предприятий не растет
или растет сравнительно медленно, в то время как производство
аутсайдеров растет быстрее и удельный вес их повышается. Тогда
перед монополией может встать необходимость возобновления кон¬
курентной борьбы с аутсайдерами при помощи понижения цен.
В общем успешная деятельность аутсайдеров может привести к раз¬
валу картеля, синдиката, ибо пример аутсайдеров становится зара¬
зительным для участников этих видов монополии. Что касается
трестов, то их удельный вес в отрасли может упасть настолько, что
былая монопольная позиция треста оказывается подорванной.
«Если трест, — пишет профессор Элиот Джонс, — слишком жа¬
ден на прибыли и повышает цены неразумно, в отрасль оказывается
привлеченным множество новых компаний, жаждущих принять
участие в необычной наживе... Во многих отраслях тресты оказа¬
лись преодоленными новой конкуренцией, и их контроль над от¬
раслью быстро исчез» 3. Правда, с такой опасностью тресты пы¬
таются бороться монополизацией патентов. Этой цели служит
1Д. Линч, Концентрация экономической мощи в США, М. 1948,
стр. 152.
2 J. Р. Miller, Unfair Competition, Cambridge—Massachusetts 1941, Chap?
ter XI.	r
3 Eliot Jones, op. cit., p. 276—277.
145

практика «огораживания» соответствующей отрасли посредством
сосредоточения в руках трестов всех существенных 'патентов и
практика «выметания» конкурентов путем захвата новых патен¬
тов или изнурительных судебных тяжб. Однако, как ни значи¬
тельна роль патентов в судьбах современных трестов, патентная
монополия может быть преодолена — и обычно преодолевается —
соперниками под давлением магнетической тяги к участию в
сверхприбылях (новыми, более эффективными патентами или
успешными судебными тяжбами и т. и.).
Второй новой формой конкурентной борьбы, неразрывно свя¬
занной с первой, и обычно переплетающейся с ней, является борьба
между монополиями одной отрасли. Такая борьба становится не¬
избежной прежде всего в тех случаях, когда в одной отрасли ока¬
зывается несколько монопольных объединений, пе могущих или
не желающих прийти к соглашению друг с другом. Так, например,
«АЭГ» (Всеобщее электрическое общество) и «Сименс и Галь-
ске-Шуккерт» в Германии или Всеобщая компания электричества
и «Вестингауз» в США обычно предпочитали вести друг с другом
борьбу, вступая, однако, в частичные соглашения.
Так как наличие в одной отрасли двух (и даже большего числа)
монополий является широко распространенным фактом, то эта
форма борьбы приобретает весьма существенное значение. Осо¬
бенно острой является борьба между трестами. Дело в том, что
трест по самому своему характеру в подавляющем большинстве
случаев не может охватить целой отрасли. (Правда, это положение
верно по отношению ко всякой монополии, но особенно его следует
все же подчеркнуть в отношении трестов.) Именно потому что тре¬
сты представляют собой слияние собственности на предприятия;
очень часты при организации трестов случаи, когда значительное
число капиталистов (будь то единоличные собственники предприя¬
тий или фактические хозяева акционерных предприятий) не же¬
лает по тем или иным причинам войти в трест. В силу этого за рам¬
ками треста остается обычно некоторое число крупных предприя¬
тий — аутсайдеров. «Логика» борьбы с трестом толкает этих аут¬
сайдеров к образованию конкурирующего треста. Такой ход борьбы
является довольно типичным для ряда отраслей. Например, в ста¬
лелитейной промышленности почти во всех крупнейших странах
сложилось по нескольку трестов, ведущих друг с другом конкурент¬
ную борьбу. Борьба между такими гигантами приобретает, естест¬
венно, особо острые и напряженные формы; ведется она обычно
(хотя и не всегда) не столько путем понижения цен (или даже без
их понижения), сколько путем подчинения финансирующих бан¬
ков, захвата источников сырья и т. п. В вопросе о ценах они, как
правило, находятся в трогательном единении.
Развитие конкуренции между монополиями и между монопо¬
лиями и аутсайдерами ведет к тому, что мощные тресты, монопо¬
лизировавшие в момент своего возникновения подавляющую часть
производства, в дальнейшем, случается, снижают свою относитель¬
146

ную долю в производстве соответствующей отрасли, даже в том
случае, когда им удается в пей закрепиться и значительно увели¬
чить абсолютные размеры своего капитала и производства. Совер¬
шенно очевидно, что падение доли крупнейших трестов в соответ¬
ствующих производствах, несмотря на огромный абсолютный рост
этих трестов, отражает более быстрые темпы роста конкурентов.
Для характеристики остроты борьбы приведем пример с авто¬
мобильной промышленностью США. После образования в ней трех
монополий — «Дженерал моторз», «Форд» и «Крайслер» — конку¬
рентная борьба между ними, а также и между ними и аутсайде¬
рами приводила к заметным изменениям удельного веса отдельных
компаний. Доля «Дженерал моторз» все больше превышала долю
былого единственного монополиста этой отрасли — Форда. В свою
очередь Форд, оттесненный трестом «Крайслер» на третье место,
вернул себе в последние годы второе место. В 1953 г. доля «Джене¬
рал моторз» возросла до Аб0/», доля Форда — до 25, а доля «Край¬
слера» снизилась до 2О°/о. Вместе с тем все эти монополистические
компании продолжают энергичное соперничество друг с другом по¬
средством сооружения новых предприятий, реконструкции старых,
покупки целых фирм. Так «Дженерал моторз» приобрел у Кайзера
крупный завод, «Крайслер» купил фирму «Бриггс моторз», произ¬
водившую автомобильные кузова, и т. п.
Третьей новой формой конкурентной борьбы является борьба
внутри монополий. С момента возникновения монополистического
союза начинается конкурентная борьба между участниками моно¬
полии, которая не прекращается ни на один день, при этом борьба
происходит преимущественно в особо острых формах, могущих вы¬
звать на определенном этапе распад монополии или выход из нее
части участников.
Если сущность картельного соглашения сводится лишь к фик¬
сации цен, то конкурентная борьба продолжается путем приспо¬
собления к рынку в других отношениях (реклама, организация
сбыта, условия покупки и т. п.). При разделе же рынков сбыта или
введении квот (долей) производства конкурентная борьба прини¬
мает в значительной степени скрытый характер. Доли участников
на рынках или в производстве продукции определяются соотноше¬
нием сил: каждое предприятие получает такой рынок сбыта или
такую квоту, которые отвечают фактическому производству или
производственной мощности соответствующего предприятия в мо¬
мент организации картеля. Но совершенно ясно, что капиталисты
обычно не склонны удовлетвориться надолго своей долей. Сама
фиксация долей, выявляя соотношение сил, толкает участников
картелей к борьбе за усиление своих позиций в целях изменения со¬
отношения сил в свою пользу. Поэтому предприятия оказываются
еще более заинтересованными в усилении своей производствен¬
ной мощности, в понижении издержек производства, в улучшении
своих позиций на рынке, для того чтобы подготовиться к пере¬
смотру картельного соглашения, к переделу долей. Картель можно и
147

должно рассматривать как временное соглашение, как временную
форму ограничения свободной конкуренции, для того чтобы
этим путем, с одной стороны, получать монополистическую сверх¬
прибыль, а с другой — выиграть время для подготовки к новой ста¬
дии открытой, еще более острой конкурентной борьбы.
Все это относится в значительной степени и к синдикатам. По¬
скольку синдикат не уничтожает самостоятельности объединяемых
предприятий в области производства, он не может устранить нерав¬
номерности развития предприятий, не может помешать их подго¬
товке к новой стадии борьбы путем технического оснащения заво¬
дов, увеличения производственной мощности, понижения издержек
производства. Лишая участников возможности непосредственпо
вести борьбу на рынке, синдикат вызывает тем большее напряже¬
ние их усилий к тому, чтобы превзойти друг друга в области про¬
изводства. В результате всего этого по истечении известного вре¬
мени квоты участников синдиката приходят в противоречие с но¬
вым соотношением сил, а это приводит к обострению борьбы и мо¬
жет взорвать синдикат.
Что касается трестов, то в них борьба происходит в несколько
иных формах. Так как собственники объединившихся предприятий
превращаются в акционеров треста, то они обладают возможностью
продать свои акции, т. е. превратить свой капитал в деньги, и при¬
менить их в любой другой форме. Как известно, в тресте зачастую
идет борьба за овладение контрольным пакетом акций, т. е. за
«контроль» над трестом. Те участники треста, которые оказы¬
ваются недовольными исходом этой борьбы, могут уйти из него
(продав свои акции) и организовать конкурирующее предприятие.
Помимо этого, в трестах, организованных на основе финансо¬
вого контроля, господство над отдельными компаниями при по¬
мощи контрольных пакетов акций оказывается не всегда достаточ¬
ным, чтобы исключить внутреннюю борьбу в рамках треста групп
или магнатов капитала, владеющих внушительными пакетами ак¬
ций тех или иных компаний. Таким образом, в таких трестах воз¬
можна в известных рамках и конкурентная борьба между состав¬
ляющими их компаниями. Эта борьба иногда приводит к отрыву
от треста отдельных компаний, если в руках оппозиционной группы
капитала оказывается достаточный для этого пакет акций.
К новым формам межотраслевой конкурентной борьбы отно¬
сятся: конкуренция между монополиями — производителями и мо¬
нополиями — потребителями, конкуренция со стороны производи¬
телей субститутов (заменителей), борьба за долю покупательной
способности потребителей (или за «доллар потребителя»).
Конкурентная борьба между монополиями-производителями
и монополиями-потребителями определенных продуктов может
приобретать весьма острый характер. Например, образование мо¬
нополии в отрасли, производящей средства производства, может
вызвать со стороны трестов-потребителей соответствующих това¬
ров стремление ограничить покупки с целью оказать давление на
148

монополию-продавца и вынудить ее снизить цены. Если это не
удается, то тресты-потребители могут приступить к организации
самостоятельного производства соответствующих средств произ¬
водства — первоначально для удовлетворения собственных нужд,
а в дальнейшем иногда и для сбыта на рынке.
В качестве примера можно привести борьбу между трестами
автомобильной и сталелитейной промышленности США. Автомо¬
бильные гиганты, недовольные базисными 1 ценами сталелитейных
трестов, настаивали на их снижении, угрожая в противном случае
созданием собственных сталелитейных заводов. «Дженерал мо¬
торз» вел переговоры о присоединении одной из крупных сталели¬
тейных компаний, Форд же действительно построил в Дирборне
сталелитейный завод для собственных нужд, занявший в США
одиннадцатое место по величине производства стали. В 1935 г. Форд
соорудил собственный завод стоимостью в 10 млн. долл, для про¬
катки металла. Давление автомобильных гигантов вынудило стале¬
литейные тресты пойти на уступку: с 1933 г. при поставках стали
в Детройт начисления на базисные цены были снижены. Любо¬
пытно, что после этого цена стали в Детройте оказалась дешевле,
чем в Толедо, расположенном на пути из Питсбурга в Детройт.
«Это снижение, — писал журнал «Форчюн», — не относилось к по¬
требителям в Толедо, хотя последние энергично протестовали, ука¬
зывая па то, что сталь перевозится в Детройт мимо Толедо, цена же
в Детройте на 70 центов за тонну ниже, чем в Толедо. Но, к не¬
счастью, в Толедо не имелось автомобильных гигантов» 2.
Таким образом, сопротивление и давление монополий-потреби¬
телей может ограничивать произвол монополий-производителей в
установлении цен.
Еще более эффективное воздействие на монопольные цены ока¬
зывает в ряде случаев конкурентная борьба в форме так называе¬
мой борьбы субститутов, или товаров-заменителей, с товарами,
ставшими объектами монополий.
Так, например, потребность в топливе может быть удовлетво¬
рена углем, нефтью, электроэнергией, газом и т. д. Если какой-
либо из видов топлива становится объектом монополии и цена на
него возрастает, то усиливается конкуренция со стороны других
видов топлива. Аналогичным образом могут конкурировать друг
с другом различные строительные материалы (железо, камень и
т. д.), цветные металлы (медь и алюминий и т. д.), виды транспорта
(трамвай и автобус или метро, железная дорога и автомобиль)
и т. д. Вообще, каждая потребность может быть удовлетворена, как
правило, не одним товаром, а несколькими. Поэтому монополиза¬
ция одного или даже части товаров, удовлетворяющих данную по¬
требность, лишь обостряет конкуренцию с ними со стороны соот¬
ветствующих немонополизированных товаров. Так как в этой
1 О базисных ценах см. ниже в этой главе.
2 «Fortune», April 1936. Цит. по книге: Е. G. Nourse and Н. В. Drury,
Industrial Price Policies and Economic Progress, Washington 1938, p. 305—306.
149

борьбе крупнейшую роль играет соотношение цен, то конкуренция
со стороны монополий-поставщиков субститутов существенно огра¬
ничивает произвол внутриотраслевых монополий, существенно по¬
нижает эффективность их господства в данной отрасли. Больше
того, успешная конкуренция субститутов может в определенных
случаях настолько подорвать позиции монополии, что последняя
потеряет возможность осуществления вообще политики монополь¬
ных цен. Ярким примером может послужить конкуренция со сто¬
роны синтетического каучука с натуральным каучуком, затруд¬
нившая осуществление монопольных цен на последний без согла¬
шения с производителями искусственного каучука.
«Возможность замены монополизированного товара, — пишет
профессор Э. Джонс, — субститутом, продаваемым по более разум¬
ной цене, является фактором, который побуждает многие тресты
воздержаться от установления чрезмерных цен. Если цена керо¬
сина ненормально высока, массы будут употреблять газ и электри¬
чество, и, несомненно, конкуренция этих видов топлива действо¬
вала в направлении понижения цен керосина и внешне оказывала
поддержку аргументу, что нефтяной трест сам понижал цены» Ч
Автор приводит и ряд других примеров конкуренции субститутов
(сахар и глюкоза, кожа и резина и т. д.).
Важность этой формы конкуренци усиливается растущей ролью
синтетических видов субститутов. Установление монополии на
естественные виды сырья усиливает изыскания в области произ¬
водства соответствующих видов искусственного, синтетического
сырья. Если первоначально такое синтетическое сырье стоит обыч¬
но' дороже естественного, то в дальнейшем хорошее качество и низ¬
кие издержки производства могут сделать его вполне конкуренто¬
способным с соответствующим видом естественного сырья. В ка¬
честве примеров можно напомнить о вытеснении искусственным
шелком естественного, вытеснении чилийской селитры искусствен¬
ным азотом, пластмассами — цветных металлов и т. д.
Наконец, можно указать еще на одну новую форму межотрас¬
левой конкурентной борьбы — борьбу за долю покупательной спо¬
собности потребителя, или, как говорят в американской литера¬
туре, за «доллар потребителя». Своеобразие этой формы конкурент¬
ной борьбы заключается в том, что она ведется друг против друга
монополиями, удовлетворяющими различные потребности. Это
борьба за вытеснение других видов потребления из бюджета поку¬
пателя. Поскольку покупательная способность населения в каж¬
дый данный момент есть величина определенная, всякое значитель¬
ное увеличение того или иного вцда потребления возможно лишь
за счет соответствующего уменьшения каких-либо других видов
потребления (или использования потребительского кредита, что
дает лишь временный эффект).
1 Eliot Jones, op. cit., p. 278.
150

Поэтому каждая монополия заинтересована в расширении
сбыта путем вытеснения из бюджета потребителей товаров, произ¬
водимых в других отраслях.
Крупнейшую роль в развитии этой формы конкурентной борьбы
играет реклама. Если раньше, в период домонополистического ка¬
питализма, при помощи рекламы боролись главным образом с про¬
изводителями того же самого товара, то при господстве монополий
при помощи рекламы борются и о отраслями, занимающими суще¬
ственное место в бюджете потребителя. При помощи рекламы каж¬
дая монополия стремится привлечь потребителей к своим товарам,
вытеснить другие из бюджета потребителя. С этой целью ста¬
раются, в частности, «нечестными» способами и дезинформацией
опорочить другие виды потребления, доказав их низкое качество
и даже вредность для потребления. Подобная пропаганда ведется
при помощи печати, кино, радио, телевидения и т. д.
Наряду с этим борьба за «доллар потребителя» ведется и путем
продажи товаров в кредит, создания «заманчивых» марок товаров
и т. п. Все эти приемы приводят к тому, что монополии данной от¬
расли наталкиваются на противодействие своей политике цен со
стороны монополий других отраслей, заинтересованных в завоева¬
нии «доллара потребителя».
Следует подчеркнуть, что и борьба за «доллар потребителя» как
специфическая форма конкурентной борьбы есть порождение мо¬
нополий. Пока промышленность пребывала в состоянии раздроб¬
ленности и все внимание, все усилия капиталистов были погло¬
щены свободной взаимной борьбой, конкуренцией однородных
предприятий, для борьбы целых отраслей друг с другом за долю
покупательной способности потребителя не имелось необходимых
предпосылок. Лишь монополизация целых отраслей и появление
мощных монополий в ряде отраслей промышленности делают не¬
избежным возникновение и развитие этой специфической формы
конкуренции, приводящей к огромному росту расходов на рекламу
и вообще издержек обращения, к вовлечению в процессе конку¬
рентной борьбы друг с другом новых отраслей промышленно¬
сти и т. д.
Эти новые формы борьбы могут вестись и «вне цены» товаров,
т. е. они осуществимы зачастую и при политике стабильности цен
и даже их повышения. Так как конкурентная борьба между гигант¬
скими монополистическими компаниями путем понижения цен яв¬
ляется не только весьма убыточной и изнурительной, но часто и не
сулит быстрого эффекта ни одному из участников, то даже в тех
случаях, когда налицо пет монополистического соглашения и нет
готовности или возможности его заключить, компании могут «мол¬
чаливо» руководствоваться — па том или ином этапе — практикой
«внеценовой» конкуренции.
«Предыдущее наше рассмотрение, — признает американский
буржуазный автор, — наиболее важных линий политики, приме¬
няемой для того, чтобы избежать конкуренции при помощи цен,
151

показало, что эти линии политики почти все обнаруживают тен¬
денцию уклониться в сторону таких форм соперничества, которые
остаются в рамках так называемой «внеценовой конкуренции».
Эти линии направлены к единообразию цен, предлагаемых продав¬
цами; те, кто стремится увеличить объем своего дела, должны при¬
влекать покупателей какими-либо способами, отличными от пони¬
жения цен» Ч
При «внеценовой конкуренции» огромное значение в качестве
фактора образования монопольных цен приобретает так называе¬
мое лидерство в ценах.
Вот как описывается этот метод в исследовании, представлен¬
ном в специальный комитет конгресса США, изучавший по ини¬
циативе Ф. Рузвельта «концентрацию экономической мощи»:
«Там, где доминирующее положение в отрасли занимают одна
пли несколько фирм, весьма вероятным становится лидерство в це¬
нах. Если отдельная фирма превосходит своих соперников, она мо¬
жет постоянно брать на себя инициативу повышения или пониже¬
ния цены. Если доминируют две или более фирмы, то одна может
обычно выступать в качестве лидера или лидерствовать могут бо¬
лее чем одна, каждая в пределах особой территории, либо по оче¬
реди. Меньшие фирмы в такой отрасли будут следовать за объяв¬
ленными изменениями и продавать по установленным ценам. Они
могут находиться под скрытым давлением со стороны лидера. Они
могут опасаться уничтожения в войне, которая возникнет, если они
будут продавать по более низким ценам. Они могут стремиться по¬
лучить более высокие прибыли, укрывшись под зонтом цен, кото¬
рый лидер держит над отраслью... Лидер и следующие за ним в
равной мере пользуются монопольной ценой» 2.
Однако такая монопольная цена, как вынуждено признать ци¬
тируемое исследование, поощряет новые фирмы к участию в соот¬
ветствующей отрасли, т. е. обостряет конкурентную борьбу. «Сбыт,
осуществимый при установленной цене, распределяется между
увеличивающимся числом участников. Лидер цен осуществляет
все меньшую часть сбыта. Бездействующие мощности растут, а это
ведет к повышению издержек» 3.
Лидерство в ценах было выявлено в США в сталелитейной,
цементной, нефтяной, медной и в других отраслях промышлен¬
ности.
Лидерство в ценах осуществимо и без наличия монополистиче¬
ского соглашения. В этом случае оно предполагает готовность дру¬
гих компаний — конечно, до поры до времени — руководствоваться
ценой крупнейшей фирмы. Но вместе с тем лидерство в ценах мо¬
жет существовать и при наличии в той или иной форме монополи¬
стического соглашения. Как отмечает Барнс, «крупная фирма мо¬
жет стоять вне промышленной ассоциации в своей индустрии, при¬
1 A. R. Burns, The Decline of Competition, p. 372.
2 TNEC, Monograph № 21, op. cit., p. 121—123,
3 Ibid., p. 123.
152

чем ассоциация распространяет информацию, касающуюся цен ли¬
дера, или эта фирма может быть членом промышленной ассоциа¬
ции, что облегчает принятие ее лидерства» L
Если лидерство в ценах связано с переговорами и договорен¬
ностью (хотя и не осуществляется через оформленный картель),
тЬ оно перерастает в джентльменское соглашение. Но оно возможно
и без договоренности, если налицо достаточная сила у одной из мо¬
нополистических компаний, чтобы с ней — пусть временно — счи¬
тались как с лидером, или налицо конъюнктура, при которой кон¬
куренция при посредстве цен не сулит никому выгоды.
Одной из широко распространенных в США форм осуществле¬
ния «внеценовой конкуренции» (часто на основе «лидерства в це¬
нах») является система базисных цен. При этой системе в основу
исчисления цепы фирмы, производящей соответствующий товар,
принимают цену в определенном пункте (или нескольких пунк¬
тах) , устанавливаемую путем соглашения или объявляемую «лиде¬
ром». Продажная цена в любом другом пункте исчисляется путем
единообразных накидок величины стоимости перевозки от базис¬
ного пункта. Независимо от того, откуда и какими транспортными
средствами перевозится товар, издержки перевозки исчисляются
от базисного пункта до пункта продажи по общему для всех фирм
справочнику. В результате этого продажные цены товара у всех
участников этой системы в любом пункте США совпадают. Эта си¬
стема установления цен обнаружена в США во многих десятках
отраслей производства. В наиболее зрелой и законченной форме
она применялась в сталелитейной промышленности США под на¬
званием «Питтсбург плюс» (т. е. базисная цена в Питтсбурге плюс
установленные единообразные накидки в любом другом пункте).
Базисные цены объявлялись Стальной корпорацией США на ос¬
нове «лидерства в ценах».
Однако вопреки утверждениям буржуазных авторов «внецено-
вая конкуренция» не только не исключает взаимной борьбы, и при¬
том ожесточенной, но придает этой борьбе особо напряженный ха¬
рактер. Сохраняя до поры до времени в вопросе о продажных це¬
нах единый фронт перед покупателями, потребителями, т. е. осу¬
ществляя единым фронтом их грабеж при помощи монопольных
цен, участники «внеценовой конкуренции» применяют в борьбе
друг с другом, помимо таких «мирных» методов, как реклама, но¬
вые марки товаров и т. п., и гораздо более решительные средства
борьбы — отмеченные выше мероприятия по лишению соперника
сырья, рабочей силы, кредита, возможности сбыта через торговую
сеть и т. д. и т. п.
Вместе с тем — и это особенно важно — «внеценовая конку¬
ренция» является по существу «ценовой».
Дело прежде всего в том, что, хотя участники «внеценовой кон¬
куренции» внешне соблюдают установленные цены, они в дейст-
1 A. R. Burns, op. cit., р. 76.
153

витальности обычно продают по этим цепам далеко не одинаковые
товары. Если же по топ же цене поставляют товары неодинакового
качества, то по существу цены не тождественны! Это вынуждены
признать и буржуазные исследователи. Так, цитированный уже
нами автор пишет:
«Издержки внецеиовой конкуренции распадаются на три
класса, которые имеют весьма различные последствия, а именно,
а) издержки, преследующие цель изменить отношение покупате¬
лей к товару, в общем схожему с продаваемым соперниками и не
связанному с различиями стиля; б) конкуренция в качестве и об¬
служивании, включая издержки, имеющие целью привлечение по¬
купателей посредством предложения дополнительных преиму¬
ществ, не предлагаемых соперниками; в) издержки, направленные
к тому, чтобы внести такие изменения в стиль, которые повышают
спрос на товар» Ч
Совершенно очевидно, что во втором и третьем случаях речь
идет об изменении качества товара, т. е. по существу о продаже
по равным ценам разных товаров, что равнозначно «ценовой»
конкуренции.
Но еще важнее, что при «впеценовой конкуренции» единство
цен часто соблюдается лишь формально, внешне, на деле же по¬
стоянным клиентам предоставляются более или менее значитель¬
ные скидки с установленных цен. Весьма показательно в этом
отношении свидетельство американского журнала «Форчун», от¬
носящееся к сталелитейной промышленности США (которую
обычно изображали как охваченную строгой дисциплиной базис¬
ных цеп):
«Но хотя скидки крупным покупателям, — писал «Форчун», —
официально предоставляться не должны, их предоставляют и
предоставляют часто. Экономическое давление в их пользу оказы¬
вается слишком сильным, чтоб его можно было парализовать лю¬
бой искусственной системой цен... На деле в сталелитейной про¬
мышленности имеются две системы цен. Одна является открытой,
публичной, твердой. Это та мрачная перспектива, с которой стал¬
кивается средний потребитель. Однако крупные потребители при¬
обретают свою сталь на основе иной системы — неофициальной и
тайной системы скидок с объявленных базисных цен... Наиболее
счастливыми покупателями являются те, которые обладают ка¬
кими-либо сильными позициями для торга: возможность взаим¬
ных покупок, сильные финансовые связи, личное влияние или,
что важнее всего, возможность делать большие заказы. В какой
степени сталь продается по таким замаскированным ценам —
неизвестно, так как тайна является существенной для таких
сделок. Но, несомненно, что такая практика широко распростра¬
нена» 2.
1 A. R. Burns, op. cit., р. 375.
2 «Fortune», April 1936, op. cit., p. 303—304,
154

Следовательно, даже в сталелитейной промышленности США
система базисных цен (о нерушимости и эффективности которой
в этой отрасли любили распространяться американские экономи¬
сты) на самом деле не избавляла от «ценовой» конкуренции, хотя
осуществлялась последняя в скрытых, тайных формах.
Наконец, так называемая «внеценовая конкуренция» носит
обычно временный характер: стоит резко улучшиться конъюнктуре
или наступить сильному изменению в соотношении сил, как
эта система конкуренции сменяется открытой ожесточенной «це¬
новой» борьбой. И здесь можно привести в качестве примера «об¬
разцовую» сталелитейную промышленность США. По заявлению
президента Бетлехемской компании Грейса, «продажа стали в
1932 г. и в предшествующие годы весьма походила на беспорядоч¬
ную продажу ковров па турецком уличном базаре» Г
Стало быть, даже в сталелитейной промышленности США с ее
«классической» системой «базисных цен» и «лидерства в ценах»
кризис 1929—1933 гг. вызвал возврат к ожесточенной рыночной
борьбе.
Как ни существенны те изменения в ценообразовании, которые
порождены политикой монопольных цен, закономерности капита¬
лизма «не изменены в корне империализмом, эпохой финансового
капитала» 2.
До сих пор мы рассматривали те формы и методы конкурент¬
ной борьбы, которые возникают и могут действовать независимо
от использования монополиями в своих интересах государства,
что пе исключает на практике, как мы покажем, воздействия на
эти формы и методы и при помощи использования государствен¬
ной власти. Однако новые формы и методы конкурентной борьбы
рассмотренными выше отнюдь не исчерпываются. Чрезвычайно
важные новые и (новейшие) формы и методы конкуренции поро¬
ждаются именно подчинением монополиями государства и исполь¬
зованием ими последнего в своих частных интересах.
Поскольку вопросы о монополин и конкуренции в банковом
деле и о борьбе финансово-монополистических групп друг с дру¬
гом (в частности, через государственную власть) рассматриваются
в следующих главах, здесь вопрос будет рассмотрен лишь в общей
форме.
II. Использование монополиями государственного аппарата
как орудия конкурентной борьбы
Положение о подчинении монополиями государственного аппа¬
рата и использовании ими последнего в своих интересах выра¬
жает лишь общее содержание этого процесса независимо от того,
о каких монополиях конкретно идет речь. На самом же деле с
1 «Fortune», April 1936, op. cit., p. 303.
2 В. И, Ленин, Соч., т. 24, стр. 426.
155

государством разные монополии, разные финансово-монополисти¬
ческие группы сращиваются по-разному, в неодинаковой степени и
с неодинаковым успехом. Так, например, в США тыне в правитель¬
стве наибольшую силу имеют представители группы Рокфеллера.
Если рассматривать этот процесс конкретно, то оказывается, что
в каждый данный период наиболее близкими к государственному
пирогу, наиболее преуспевающими в деле использования госу¬
дарственного аппарата в своих интересах оказываются те или
иные конкретные монополии (и финансово-монополистические
группы). В эпоху финансового капитала обслуживание государ¬
ством общих интересов монополий отнюдь не исключает того, что
оно может в каждый данный период служить в особенности тем
или иным конкретным монополиям и группам, сумевшим обес¬
печить наибольшее господство в решающих звеньях государствен¬
ного аппарата. Сама борьба монополий (и финансово-монополи¬
стических групп) за господство над важнейшими частями госу¬
дарственного аппарата, за командные посты в нем представляет
собой важную форму конкурентной борьбы эпохи империализма.
Значение этой специфической формы конкурентной борьбы, исход
которой предопределяет во многом другие ее формы, особенно воз¬
росло со времени второй мировой войны.
Естественно, что для «привилегированных» монополий и групп,
овладевших командными «высотами» в государственном аппарате,
создается возможность использования этих своих позиций, своего
преимущества и в борьбе с конкурентами. Если даже конкурен¬
там не наносится через посредство государства прямых ударов,
прямого ущерба, то борьба проявляется в том отношении, что
опора на государство ведет к усилению «привилегированных» мо¬
нополий и групп вообще, а это влияет на изменение соотношения
сил между ними и конкурентами. На деле же такие привилегиро¬
ванные монополии стремятся, конечно, к прямому использованию
государства как орудия борьбы с конкурентами.
Подчинение монополиями государства создает на протяжении
всей эпохи империализма возраставшие возможности превращения
государства в орудие конкурентной борьбы одних монополий, од¬
них финансово-монополистических групп с другими. Ряд харак¬
терных примеров можно привести по всем странам монополисти¬
ческого капитализма. Приведем несколько таких примеров.
Любопытной и показательной является в этом отношении роль
так называемого антитрестовского законодательства в США.
США — родина пулов (картелей, связанных с перераспределе¬
нием прибылей) и трестов. Уже в 70—80-х годах XIX века пулы
И тресты нашли столь значительное развитие и обнаружили в та¬
кой степени свою грабительскую природу, что в стране возникло
мощное антитрестовское движение. Так как в обстановке того
периода это грозило опасностью создания третьей, подлинно де¬
мократической партии, то у буржуазных партий, верных своей
тактике «похищения громов» (похищения и извращения популяр¬
156

ных, «громовых» народных требований) возникла заинтересован¬
ность в использовании антитрестовского движения в своих так¬
тических интересах. Демократическая партия опередила в этом
отношении республиканскую и выступила инициатором «антитре¬
стовского» закона Шермана (1890 г.).
Закон Шермана (объявляющий незаконными соглашения, на¬
правленные против свободы торговли), как и последующие анти¬
трестовские законы, отнюдь не направлен против трестов как та¬
ковых. Он затруднял лишь создание легальных картелей (в США
буржуазия предпочитала пользоваться негласными, замаскиро¬
ванными формами картелей — джентльменскими соглашениями,
отраслевыми ассоциациями, отраслевыми «институтами» и т. д.).
Больше того, долгое время он широко применялся против проф¬
союзов. Однако «живучесть» антитрестовского законодательства в
США объясняется и тем, что оно превратилось в своеобразное
орудие конкурентной борьбы монополий друг с другом. Когда в
той или иной отрасли, особо выгодной для предпринимательства,
образуется абсолютная или слишком необузданная монополия,
грабящая своими ценами и капиталистов, то против нее возбу¬
ждается «дело» и закулисно начинается возня, направленная к
примирению практики этой монополии с интересами конкурирую¬
щих монополий. Обычно дело сводится к облегчению доступа ка¬
питала в монополизированную отрасль, т. е. к облегчению в ней
описанных выше форм конкурентной борьбы.
Так, «Стандард ойл» был «распущен» в связи с судебными
«преследованиями» дважды — в 1892 и 1911 гг. Хотя оба раза
дело свелось к реорганизации треста, а не к его ликвидации (при¬
чем, как утверждают исследователи, форма реорганизации выте¬
кала из внутреннего развития самого треста и отвечала его инте¬
ресам), эти реорганизации в известной степени облегчили доступ
в нефтяную промышленность США конкурирующих капиталов
под эгидой Моргана, Меллона и т. д. Аналогичную роль для не¬
которых групп капитала сыграла на определенном этапе реорга¬
низация химического треста «Дюпон де Немур», также вызванная
судебным «преследованием». «Преследования» против этой моно¬
полии возбуждались и в последние годы (например, в 1954 г. по
«обвинению» в монополизации производства целлофана).
Следовательно, антитрестовское законодательство — это не
только громоотвод для недовольства масс (к которому прибегают
время от времени для того, чтобы шумихой вокруг судебного
«преследования» той или иной монополии обмануть массы), не
только средство маскировки разгула монополий в США, но и ре¬
альное орудие конкурентной борьбы крупных капиталистов. Эта
сторона дела подчеркнута была в специальном исследовании круп¬
ной предпринимательской организации США. «Антитрестовский
закон, — писалось в нем, — запрещает всякое действие или согла¬
шение, которые имеют тенденцию или на деле стремятся препят¬
ствовать вступлению новых предприятий в определенное поле
157

деятельности» Ч Разобрав затем характер 436 судебных решений
по антитрестовским законам за период 1890—1927 гг., исследова¬
ние приходит к следующему выводу: «В общем, в продолжение
первых 37 лет существования антитрестовского законодательства
75% рассмотренных дел могут быть определенно охарактери¬
зованы как дела, в которых «свобода предпринимателя» была
главным предметом забот» 2. Следует добавить, — крупного пред¬
принимателя, даже конкурирующих монополистических групп и
монополий. Вместе с тем вновь и вновь возобновлялись усилия
направить антитрестовские законы против профсоюзов.
Но не только в этом недостаток приведенного здесь высказы¬
вания. Оно вместе с тем слишком одностороннее и тенденциозно
обобщает характер судебных решений. На самом деле далеко не
всегда побеждали конкурирующие монополии и группы. Как и во
всякой борьбе, исход решался соотношением сил. Во многих слу¬
чаях побеждали те господствующие монополии, против которых
возбуждалось «дело». Так было, например, в делах о Стальной
корпорации, о Международной компании жатвенных машин и др.
Но и в этих случаях решения суда явились выражением конку¬
рентной борьбы (успешной для соответствующих «подсудных» мо¬
нополий). Больше того, Верховный суд своими разъяснениями и
решениями узаконил тресты как таковые, находил лицемерные и
лживые «мотивы» для изображения мощных монополий как не¬
монополистических компаний. Но, каков бы ни был исход кон¬
курентной борьбы, ведущейся в судебных инстанциях на основе
антитрестовского законодательства, самый факт использования
последнего и в этих целях несомненен и весьма показателен.
Соотношение сил, решавшее исход борьбы, в данном случае вклю¬
чает в себя и степень влияния на необходимые звенья государ¬
ственного аппарата, способность использования их в интересах
благоприятного решения дела.
На протяжении последних десятилетий в США все более и
более важное значение приобретает прямое использование команд¬
ных государственных постов для усиления позиций монополий в
конкурентной борьбе. Одним из первых характерных эпизодов в
этом отношении явилось пребывание в 20-х годах на посту мини¬
стра финансов короля алюминия миллиардера Эндрю Меллона.
В период пребывания Меллона в министерстве финансов он без¬
застенчиво и нагло предоставлял гигантские налоговые льготы
своим подконтрольным компаниям, увязывал налоговую политику
государства с интересами своей «империи».
Но особое значение и особый интерес представляют, есте¬
ственно, те формы использования в США государства монопо¬
лиями в интересах конкурентной борьбы, которые сложились и
нашли развитие во время и после второй мировой войны. В сле¬
1 «Mergers and the Law», National Industrial Conference Board, New York
1929, p. 130.
2 Ibid., p. 140.
158

дующих главах будет охарактеризован процесс подчинения госу¬
дарственного аппарата монополиями, расстановки ими на команд¬
ных постах своих людей, борьбы за захват наиболее важных и
прибыльных заказов и т. д. Здесь уместно рассмотреть эти во¬
просы в общей форме под углом зрения развития новых форм
конкурентной борьбы.
Размещение гигантских государственных заказов осуществ¬
ляется в напряженной конкурентной борьбе претендентов друг с
другом. При этом в качестве орудия борьбы применяется не пред¬
ложение пониженных цен или сокращенных сроков выполнения
заказов и т. п., а оказание влияния на соответствующие звенья
государственного аппарата в сочетании с общим давлением на
него всей своей монополистической мощью. Как известно, цены
нагло и цинично вздуваются, сроки выполнения заказов зачастую
искусственно удлиняются (в интересах обострения нужды и еще
большего вздувания цен), но это не мешает соответствующим мо¬
нополиям претендовать на заказы и получать их. Если во время
второй мировой войны 10 крупнейших корпораций захватили в
США в свои руки 30,4% общей суммы государственных заказов,
то со времени начала войны в Корее до августа 1951 г. в руки
10 крупнейших монополистических корпораций попало 40% воен¬
ных заказов! На долю «Дженерал моторз» и Форда приходилось
вместе военных заказов 11% во время второй мировой войны и
20% в первом году войны в Корее. Стало быть, концентрация за¬
казов в руках привилегированной кучки трестов и концернов
после второй мировой войны еще больше усилилась!
Необходимо учесть многообразные преимущества, которые из¬
влекают монополии из крупных первичных заказов: повышенное
использование производственных мощностей п соответственное
снижение издержек производства (при вздувании цен), привиле¬
гированное снабжение дефицитным сырьем (зачастую его моно¬
полизация), право на укороченные сроки амортизации соответ¬
ствующего оборудования, всяческие налоговые льготы и т. д. Осо¬
бого внимания заслуживает использование системы субконтрактов
для подчинения аутсайдеров Ч
Убивая мелких и слабых конкурентов лишением их заказов и
сырья, монополии используют систему субконтрактов преимуще¬
ственно по отношению к сильным аутсайдерам, которых легче
подчинить, чем убить. Обследованием в 1943 г. было установлено,
что 252 крупнейшие корпорации, получившие основную массу пер¬
вичных заказов, заключали субконтракты преимущественно с
крупными корпорациями (в числом рабочих более 500 в каждой).
Эти корпорации в свою очередь более половины своих субкон¬
трактов заключили с такими же крупными компаниями. На долю
ком?паний с числом рабочих менее 500 приходилось в общем
1 См. об этом подробнее в книге: Дж. Блэр, X. Хаугтон и М. Роуз, цит.
соч., стр. 41—43, а также нашу вступительную статью к ней, стр. XIII—XV.
159

около ЗО°/о военных 'заказов, но в числе этих «мелких» компаний
некоторые являлись по существу далеко не мелкими (уместно на¬
помнить, что Ленин относил к числу крупных предприятия с чи¬
слом рабочих более 50). На долю подлинно мелких фирм
пришлось, видимо, немного. Не удивительно, что во время войны
в США погибло более полумиллиона мелких фирм.
И все же военно-инфляционная конъюнктура и давление воен¬
ных нужд создают возможность обогащения ряда удачливых не-
монополиетических фирм и превращения их на дрожжах военной
наживЫ в серьезных конкурентов монополистических компаний.
Характерным примером может послужить усиление во время
войны в США фирмы Кайзера (связанного с Калифорнийской
группой), занявшей во время войны сильные позиции в судо¬
строении, а после войны проникшей в автомобильную и алюми¬
ниевую промышленность (в автомобильной промышленности
ей закрепиться не удалось в связи с успешным наступлением на
нее главных монополий—«Дженерал моторз», «Форд», «Крайс-
лер»).
Примером использования государства в конкурентных целях
может также послужить подрыв после войны былой абсолютной
монополии Алюминиевой компании Америки в области производ¬
ства первичного алюминия путем передачи построенных государ¬
ством заводов компаниям «Рейнолдс» и «Кайзер». Этот шаг пра¬
вительства был предпринят под давлением монополистических
компаний, потребляющих алюминий, т. е. характеризует исполь¬
зование государства в конкурентных целях.
Некоторые формы использования монополиями государства в
конкурентных целях нашли более полное развитие в других стра¬
нах монополистического капитализма, в особенности в Германии
и Японии.
В Японии в силу ряда особенностей ее исторического разви¬
тия государственно-монополистические формы хозяйства и пере¬
растание их в военный государственно-монополистический капита¬
лизм носили особо зрелые формы.
Уже в период образования монополистических концернов — в
конце XIX и начале XX века — огромную роль сыграла передача
государством за бесценок ряду старых капиталистических фирм
(«Мицуи», «Сумитомо» и др.) или новых фирм, успевших срас¬
тись с правительственными кругами («Мицубиси» и др.),крупных
государственных заводов, построенных в 70—80-х годах. Концерн
«Мицуи», тесно связанный с кланом Тёсю 1 и с командованием
армии, в дальнейшем финансировал партию Сейюкай и превратил
ее и ее партийные кабинеты министров в орудия своего обогаще¬
ния и экспансии. В свою очередь концерн «Мицубиси», тесно свя-
1 Кланы Теею и Сацума принадлежали к числу нескольких обуржуа¬
зившихся кланов, поддержавших и возглавивших революцию Мейдзи. Клан
Теею присвоил себе в дальнейшем право выделять командный состав для ар¬
мии, а клан Сацума — для флота.
160

занный с кланом Сацума и с командованием флота, финанси¬
ровал партию Минсейто и превратил ее и ее партийные кабинеты
министров в свои орудия. Между этими цепочками размещались
в роли союзников или противников другие концерны, другие груп¬
пировки буржуазии и военно-феодальпых кругов. Впрочем, нали¬
чие этих цепочек не мешало развитию и других группировок и
связей.
В 30-х годах в связи с маньчжурской авантюрой Японии, по¬
следующей войной с Китаем и подготовкой к войне на Тихом
океане в Японии происходил такой лихорадочный процесс наса¬
ждения военной и вообще тяжелой индустрии, что на дрожжах
военных авантюр и военно-инфляционной конъюнктуры стреми¬
тельно росли и выдвигались новые концерны («Ниссан», «Накад¬
зима», «Ниссо» и др.), делавшие своей базой новые отрасли тя¬
желой промышленности. Эти новые концерны сращивались с «мо¬
лодым» офицерством, выходцами из захудалых кланов, полными
зависти к привилегированным кланам и поддерживаемым ими
партиям и концернам. Опираясь на определенные круги армии и
флота, новые концерны сумели во второй половине 30-х годов
провести своих ставленников на важные правительственные посты
и использовать их для конкурентной борьбы со старыми концер¬
нами. Хотя отсутствие у новых концернов собственной кредитной
базы, их слабость в финансовом отношении сделали их выдвиже¬
ние и усиление в большинстве случаев преходящим, самый ход
борьбы между новыми и старыми концернами представляет собой
яркий пример использования государственной власти в конку¬
рентных целях.
Во время войны с Китаем и последующей войны на Тихом
океане в Японии проводилась политика принудительного карте¬
лирования, представляющего собой характерную и важную форму
использования государства монополиями в интересах борьбы друг
с другом и в особенности с аутсайдерами. Хотя эта политика про¬
водилась и в других странах монополистического капитализма
(в особенности в Германии), нам кажется достаточным отметить
здесь ее особенности на примере Японии.
Уже в 1931 г. в связи с началом маньчжурской авантюры был
издан закон, который придавал официальный характер картель¬
ным соглашениям. Для определенных отраслей такие соглашения
становились обязательными, принудительными. К середине 1937 г.
число подобных отраслей было расширено императорскими ука¬
зами до 100. В августе 1937 г. образование промышленных ассо¬
циаций (так именовались в законах картели) было упрощено и
министру торговли и промышленности предоставлено было право
требовать от членов ассоциации подчиняться решениям, принятым
двумя третями участников или представителями компаний и пред¬
приятий, производящих более двух третей совокупной продукции,
либо осуществляющих более двух третей продаж. В 1938 г. на
6 Финансовый капитал
161

основе закона о всеобщей мобилизации картельные ассоциации
наделялись контрольными правами, превращались в контрольные
ассоциации и предписывалось создание их во всех отраслях про¬
мышленности. В 1941 г. закон этот был усилен. В 1942 г. был
издан указ о регулировании предприятий, предоставивший мини¬
страм полномочия требовать слияния фирм. В 1941—1943 гг. было
поглощено свыше 1350 фирм с капиталом свыше 19 млрд. иен.
Закон 1942 г. наделил контрольные ассоциации государственными
полномочиями, в особенности в области руководства распределе¬
нием и приоритетами на получение сырья. Так как многие ассо¬
циации брали в свои руки также сбыт продукции и закупку сырья
(зачастую через особые контрольные компании), то процесс при¬
нудительного картелирования перерастал в соответствующей сте¬
пени в синдицирование Ч
Президентами контрольных ассоциаций обычно оказывались
представители крупнейшей компании отрасли. Так как президен¬
там предоставлялись большие права, то по существу все своди¬
лось к подчинению компаний отрасли контролю и произволу круп¬
нейших монополистических компаний, входящих в тот или иной
концерн. Монополистические концерны наделялись государствен¬
ными полномочиями, могли от имени и при помощи государства
чинить суд и расправу над своими слабыми соперниками, «непо¬
слушными» конкурентами.
Вся эта перестройка сопровождалась существенным измене¬
нием форм конкурентной борьбы. Борьба обострялась, ибо речь
шла о приобретении позиций особой важности и получении не¬
обычайных сверхприбылей. Однако в конкурентной борьбе ре¬
шающее значение приобретал захват позиций в государственном
аппарате, важнейших постов в контрольных ассоциациях и других
контрольных органах, прибыльных заказов, возможностей финан¬
сирования и т. д. и т. п. Работы буржуазных авторов о военной
экономике Японии констатируют обострение во время войны
«конкуренции» между руководящими органами армии и флота, а
также и между другими частями государственного аппарата. Вну¬
три государственного аппарата шла напряженная борьба за вся¬
ческие позиции и интересы. Ограниченность буржуазных авто¬
ров мешала им понять, что эта борьба отражала по существу кон¬
курентную борьбу монополистических концернов друг с другом
и с аутсайдерами, осуществляемую через посредство соответ¬
ствующих государственных учреждений2. Каждый крупный кон¬
церн обзаводился «своими» агентурными учреждениями в госу¬
1 См. Корвин Эдвардс и др., Японские концерны, М. 1950, стр. 138—145,
а также Дж, В. Коен, Военная экономика Японии, М. 1951, стр. И—13,
57—69.
2 Такую ограниченность проявляет, например, Дж. Б. Коен в указанной
книге, дающей интересный материал по вопросу о конкурентной борьбе в воен¬
ное время.
162

дарственном аппарате (отсюда, в частности, необычайное разра¬
стание, разбухание государственного аппарата во время войны)
и борьба их друг с другом усиливала в условиях военной эконо¬
мики анархию капиталистического производства.
Еще более законченные формы приобрел процесс принудитель¬
ного картелирования и синдицирования в гитлеровской Германии.
Уже в июле 1933 г. был издан закон о принудительном картели¬
ровании. Далее, были созданы посты «вождей» отдельных отрас¬
лей народного хозяйства, причем на эти посты оказались назна¬
ченными крупнейшие магнаты капитала или их верные слуги.
Были приняты меры к укреплению акционерных компаний, к лик¬
видации ремесла и разгрому мелких обществ. Шла напряженная
борьба в рамках и вне государственного аппарата, в частности ме¬
жду старой финансовой олигархией и новой, выраставшей из чи¬
сла заправил гитлеровской клики. Господствующей была тенден¬
ция оттеснения и поглощения наиболее мощными и преуспеваю¬
щими группами своих менее удачливых соперников при помощи
и при содействии государства.
Весьма характерна начавшаяся в 1942 г. кампания за ликви¬
дацию подавляющего большинства картелей с превращением
остальных в еще более непосредственные органы государственно-
монополистического характера.
Ожесточенная борьба шла между крупнейшими трестами и
концернами, в особенности между старыми и новыми. Например,
стремительный рост во второй половине 30-х годов треста «Герман
Геринг» и превращение его в начале 40-х годов в гигантский кон¬
церн существенно ограничили рост некоторых старых трестов и
даже содействовали в определенных случаях их упадку. Так, ги¬
гантский стальной трест «Ферайнигте штальверке», возникший
в 1926 г. с акционерным капиталом в 800 млн. марок, имел
в 1943 г., по крайней мере формально, акционерный капитал
«лишь» в 460 млн. марок \ Правда, как утверждала германская
экономическая печать, трест был во время войны сильно «недо-
капитализован», т. е. его реальный капитал сильно превышал по
стоимости нарицательную стоимость выпущенных акций. Тем не
менее тот факт, что гигантский (и ранее столь влиятельный) трест
отстал от вновь созданного треста (затем концерна) «Герман
Геринг», объясняется, очевидно, стремительной экспансией по¬
следнего при особой поддержке государства. Хотя концерн «Гер¬
ман Геринг» находился под контролем Геринга, являвшегося его
крупным акционером, рост треста и его перерастание в концерн
происходили на основе использования государственных средств
(он и формально являлся полугосударственным) и государствен¬
ного аппарата. В оттеснении этим концерном треста «Ферайнигте
штальверке» мы видим одно из проявлений (весьма многочислен¬
ных!) звериной конкурентной борьбы в фашистской Германии, а
1 «Der Deutsche Volkswirt», 13 Marz 1943, S. 745.
6*
163

вместе с тем и роль в ней использования монополиями государ¬
ственного аппарата.
Возникает естественный вопрос: каково соотношение между
формами конкурентной борьбы, связанными с использованием мо¬
нополиями государства в своих частных интересах, и освещен¬
ными выше внутриотраслевыми и межотраслевыми новыми фор¬
мами конкуренции?
Использование монополиями государства рождает ряд новых
форм конкурентной борьбы — борьбу за командные посты в госу¬
дарственном аппарате, борьбу за государственные заказы и свя¬
занные с ними всевозможные льготы и привилегии, борьбу за по¬
лучение в «аренду» или за приобретение по дешевке государствен¬
ных предприятий, борьбу за принудительное картелирование или
синдицирование аутсайдеров и т. д. Все эти формы в большей или
меньшей степени связаны с рассмотренными выше формами вну¬
триотраслевой и межотраслевой конкуренции, представляют их
продолжение и развитие. Однако это предполагает и одновремен¬
ное развитие указанных форм внутриотраслевой и межотраслевой
конкуренции в прежнем виде. Тац, например, борьба между
монополиями и аутсайдерами не прекращается и при принуди¬
тельном картелировании или синдицировании (контрольной
ассоциацией и т. п.), аутсайдеры могут продолжать борьбу про¬
тив поглощения их трестом либо концерном (но в данном случае
они являются аутсайдерами уже не по отношению к картелю, а
по отношению к тресту).
Все рассмотренные нами новые формы конкурентной борьбы
эпохи империализма ведут к чрезвычайному обострению анархии
производства, свойственной капитализму вообще. Если в домоно¬
полистическом капитализме конкуренция происходила между мно¬
гочисленными сравнительно небольшими предприятиями и велась
в основном при помощи снижения цен и создания новых марок
товаров, то в эпоху империализма борьба ведется между гиган¬
тами, вооруженными многообразными мощными разрушительными
орудиями борьбы и использующими в этой борьбе и государствен¬
ный аппарат. Естественно, что такая борьба ведет с неизбеж¬
ностью к крупным нарушениям нормальных соотношений в на¬
родном хозяйстве, порождает глубокие несоответствия и диспро¬
порции, усиливает неравномерность развития частей хозяйства
и т. д. Даже снижение цен товаров и создание новых марок това¬
ров, поскольку они применяются монополиями в ходе конкурент¬
ной борьбы, осуществляются ими в таких формах, которые усили¬
вают неравномерность движения цен и обостряют перепроизвод¬
ство.
Свободная конкуренция эпохи домонополистического капита¬
лизма, представлявшая собой безжалостную борьбу всех против
всех, являлась, так сказать, идиллией по сравнению с новыми
формами и методами ожесточенной конкурентной борьбы эпохи
империализма.
164

III. К критике теорий «организованного капитализма»
и «ультраимпериализма»
В связи с изложенным уместно коснуться некоторых современ¬
ных вариантов теорий конкурентной борьбы.
Теории «организованного капитализма» приобрели широкое
распространение в 20-х годах. При известном разнообразии их
вариантов, они сходились в утверждениях об отмирании на импе¬
риалистической стадии развития капитализма конкуренции и ее
значения, в отрицании анархии капиталистического производства.
Процесс концентрации производства и на этой основе возникно¬
вение монополий реформисты изображали как процесс превраще¬
ния капиталистического хозяйства из анархического в организо¬
ванное, планомерно регулируемое хозяйство. Автор известного
социал-демократического варианта этой теории Р. Гильфердинг
утверждал, что организованный капитализм означает якобы прин¬
ципиальную замену капиталистического принципа свободной кон¬
куренции социалистическим принципом планового производства.
Экономический кризис 1929—1933 гг. нанес сокрушительный
удар по теориям организованного капитализма, что побудило их
сторонников перестроиться.
После второй мировой войны эти теории приобрели новый вид.
Если раньше их авторы и сторонники утверждали, что переход к
«организованному капитализму» происходит сам собою, на основе
роста монополий, усиления хозяйственной роли государства, отми¬
рания конкуренции, изживания анархии производства, то после
войны, в условиях углубления общего кризиса капитализма, боль¬
шое распространение приобрели варианты, связанные с теорией
«регулируемого капитализма». Пропагандисты этих теорий,
критикуя некоторые недостатки капитализма, изощряются в изы¬
скании способов их «врачевания». Главную роль приобретает
пропаганда активного вмешательства государства в экономику,
превращение его в решающую силу хозяйственного развития.
Буржуазное государство будто бы способно, при активном регу¬
лировании хозяйства, смягчить или даже предупредить экономи¬
ческие кризисы и безработицу, определять темпы хозяйственного
развития и т. п.
Господствующую роль в теориях «регулируемого капитализ¬
ма» — и при том не только открыто буржуазных, но часто и со¬
циал-демократических, — играют основные идеи кейнсианства.
Здесь не место рассматривать в целом теории самого Кейнса и
его последователей. Достаточно напомнить, что для идейной и
практической направленности кейнсианства характерны идеи
стимулирования государством инвестиций путем снижения нормы
процента, введения «регулируемой валюты» и осуществления уме¬
ренной инфляции, развертывания государственного предпринима¬
тельства и государственных заказов, снижения реальной заработ¬
ной платы и т. п. Кейнсианцы являются апологетами и пропаган-
165

диетами государственно-монополистического капитализма. При
этом по существу дело сводится к военному государственно-моно¬
полистическому капитализму, к пропаганде и насаждению мили¬
таризма.
Кейнс доказывал целесообразность стимулирования инвести¬
ций даже на непроизводительные цели. «Сооружение пирамид,
землетрясения, даже войны могут послужить к увеличению бо¬
гатства» Ч
Эта пропаганда непроизводительных инвестиций на деле све¬
лась к пропаганде военных расходов и заказов, к пропаганде
милитаризации экономики и войн. Такими методами апологеты
капитала пытались сделать капитализм «организованным» и до¬
стигнуть на этой основе смягчения безработицы, смягчения или
предупреждения экономических кризисов и т. п.
В середине 50-х годов, в условиях нарастания подъема про¬
мышленного производства вновь усилились тенденции отрицания
неизбежности экономических кризисов. Термин «кризис» изгнан
из употребления в капиталистических странах. Циклическое раз¬
витие вновь подменяется теориями развития «конъюнктуры»,
в которых кризисные «спады» рисуются как конъюнктурные
колебания, как «приспособления с понижательными тенден¬
циями».
Промышленный подъем середины 50-х годов содействовал воз¬
рождению вариантов теории организованного капитализма, связан¬
ных с идеей отмирания конкуренции. В этом отношении весьма
характерна и показательна книга английского лейбориста, быв¬
шего военного министра в лейбористском правительстве, Джона
Стрэчи «Современный капитализм». Книга написана с претен¬
зиями на теоретическое освещение современного капитализма.
Ниже мы отметим подмену Стрэчи монополии олигополией,
господством немногих крупных единиц, немногих продавцов.
Стрэчи считает, что увеличение размеров и уменьшение числа
крупных фирм изменило природу капитализма.
Определяющим в изменении природы капитализма является,
по Стрэчи, отмирание конкуренции. В условиях современного ка¬
питализма цены и прибыли определяются якобы уже не конку¬
ренцией,, а волею и решениями немногих продавцов.
Приведем несколько характерных высказываний Стрэчи.
«В настоящее время, — пишет он, — в литературе, характери¬
зующей современную экономическую систему, общепризнанно, что
в условиях всех таких отраслей промышленности, которые до¬
стигли стадии крупных и немногих единиц и в которых, так ска¬
зать, горстка продавцов контролирует большую часть предложе¬
ния, продавцы, действующие в открытом или молчаливом союзе
друг с другом, могут сознательно решать и определять в широких
1 Дж. М. Кейнс, Общая теория занятости, процента и денег, М. 1948,
стр. 124. (Подчеркнуто нами. — В. М.).
166

пределах, и делают это, каковы должны быть цены их продуктов
и их предложения» !.
При таком положении цены теряют, по мнению Стрэчи, преж¬
ний объективный характер.
«Цены, — заявляет он, — вместо того, чтобы быть объектив¬
ными данными, которые движутся автоматически, независимо от
желания человека, становятся величинами, которые могут быть
приводимы в движение, в известных пределах, сознательными ре¬
шениями групп людей. Такое изменение сводит к нулю некоторые
из основных принципов капитализма» 2.
Мы показали уже, что подобные взгляды вступают в вопию¬
щее противоречие с действительностью. Формы конкурентной
борьбы, развивающиеся при господстве монополий, являются на
деле более острыми, чем прежние. В конечном счете движение цен
подчиняется закону стоимости, хотя отклонения монопольных цен
от стоимости могут быть продолжительными и значительными.
Неверно и утверждение автора об определяющей роли круп¬
ных фирм в установлении их прибылей. На самом деле законы
конкурентной борьбы, ограничивая произвол монополий в ценах,
ограничивают и их произвол в установлении прибылей.
Из утверждения Стрэчи о новом характере ценообразования
вытекает его ложное представление о решающей роли государства
в регулировании цен, прибылей и т. п. «Поскольку стихийный
механизм ценообразования перестает действовать, государство,
как орудие демократии, — утверждает Стрэчи, — должно его за¬
менить».
«Таким образом, — пишет Стрэчи, — способность влиять на
цены неминуемо подорвет автоматический, саморегулирующийся
характер экономики: это, следовательно, вызовет и потребует все
большего и большего государственного вмешательства и будет ве¬
сти к усиливающейся борьбе за ставшие ныне всесторонне важ¬
ными рычаги экономической силы, находящиеся в руках госу¬
дарства» 3.
В изображении Стрэчи государство выступает в странах мо¬
нополистического капитализма, как орган «демократии», как ору¬
дие антиолигополистических сил. Правда, Стрэчи считает, что оно
должно быть наполнено новым «социальным содержанием». Го¬
сударство, в экономике которого господствует олигополия, будто
бы способно установить «демократический контроль» над нею в
интересах населения в целом, стать решающей регулирующей си¬
лой экономического развития.
Все эти положения не имеют ничего общего с действитель¬
ностью. Господство монополий ведет, как мы видели, к подчинению
ими государства, к превращению его в орудие их господства. Как
мы показали, государство является ныне орудием конкурентной
1 John Strachey, Contemporary Capitalism, London 1956, p. 27.
2 Ibidem.
3 Ibid., p. 40.
167

борьбы монополий с аутсайдерами и друг с другом. Эта борьба
ведет к обострению анархии капиталистического производства,
к углублению противоречий капитализма. Никакого «организо¬
ванного капитализма» не возникает!
Характерно, что Стрэчи выступает с восхвалением Кейнса,
«положительную часть» учения которого он усматривает «в требо¬
вании, что капитализм должен быть теперь регулируем и контро¬
лируем центральной властью» \ Кейнсианству Стрэчи уделяет в
своей книге две главы, в которых не столько критикует Кейнса,
сколько высказывается, с точки зрения лейбористских представ¬
лений о путях перехода к «социализму», в пользу его идей вме¬
шательства государства в экономику. Рассмотрение этого вопроса
выходит за рамки нашей темы. Но в свете сказанного выше о при¬
роде кейнсианства показателен самый факт «смычки» теории
«организованного капитализма» лейбориста Стрэчи с теорией «ре¬
гулируемого капитализма» махрового врага социализма Кейнса.
Экономическое развитие капиталистических стран в послевоен¬
ный период вовсе не было «бескризисным». В США имели место
в 1948—1949 гг. и в 1953—1954 гг. экономические кризисы. Неви¬
данно обострился общий кризис капитализма. Глубина этого кри¬
зиса находит, в частности, выражение в растущем несоответствии
между резко возросшим объемом инвестиций в основной капитал
и сравнительно ограниченным, незначительным ростом производ¬
ства. Оттяжка очередного глубокого мирового циклического кри¬
зиса вызвана не растущей «организованностью» капитализма,
а временными, конкретно-историческими факторами.
Нарастание кризисных явлений в ряде капиталистических
стран с 1957—1958 гг., говорящее об исчерпании действия факто¬
ров послевоенного «бума», вновь обнаруживает банкротство тео¬
рий «регулируемого капитализма» и «организованного капита¬
лизма».
С теорией «организованного капитализма» неразрывно связана
теория «ультраимпериализма». Основоположник этой теории
К. Каутский (как и развивавший ранее аналогичную теорию «ин¬
теримпериализма» Дж. Гобсон) понимал под ультраимпериализ¬
мом или сверхимпериализмом такую стадию, когда интернацио¬
нально-объединенный финансовый капитал, вместо борьбы нацио¬
нальных финансовых капиталов между собою, наладит общую
эксплуатацию мира, что положит конец войнам и приведет к уста¬
новлению постоянного мира. Развитие международных монопо¬
лий ведет, по Каутскому, к такой интернационализации капитала,
что должен образоваться объединенный, единый картель, трест.
Как известно, В. И. Ленин разгромил эту реакционную теорию
Каутского. Указав на возможность создания интернационально¬
объединенным финансовым капиталом временных союзов для
«мирного» раздела определенных стран, Ленин показал, что такие
1 John Strachey, op. cit., p. 251.
168

союзы могут быть лишь кратковременными, не могут исключить
конфликтов и борьбы во всяческих и во всех возможных формах.
Ленин вскрыл главную причину неизбежной кратковремен¬
ности, непрочности подобных союзов, их неспособности притупить
остроту, противоречий между национальными финансовыми капи¬
талами. «При капитализме, — писал он, — немыслимо иное осно¬
вание для раздела сфер влияния, интересов, колоний и пр., кроме
как учет силы участников дележа, силы общеэкономической, фи¬
нансовой, военной и т. д. А сила изменяется неодинаково у этих
участников дележа, ибо равномерного развития отдельных пред¬
приятий, трестов, отраслей промышленности, стран при капита¬
лизме быть не может» !.
Усиление и обострение неравномерности развития при импе¬
риализме изменяет столь быстро и значительно соотношение сил
участников подобных союзов, что обострение противоречий между
ними неизбежно. Складывающееся между ними новое соотноше¬
ние сил должно приводить к растущим несоответствиям с усло¬
виями прежних соглашений, а значит — вести к обострению про¬
тиворечий.
Все это становится особенно ясным, если учесть, что развитие
и обострение различных форм конкурентной борьбы при господ¬
стве империализма, использование государства монополиями в
интересах взаимной конкуренции до такой степени обостряет про¬
тиворечия между монополиями, между монополиями и аутсайде¬
рами, противоречие внутри монополий, что неравномерность раз¬
вития вызывает еще более многообразные трения, конфликты,
обостряющуюся борьбу во всех возможных формах.
Это можно видеть на примере одного из новейших союзов ин¬
тернационально-объединенного финансового капитала — на согла¬
шении шести государств Западной Европы о создании «общего
рынка» и Евратома.
Как известно, 25 марта 1957 г. в Риме были подписаны «До¬
говор об учреждении Европейского экономического сообщества»
и «Договор об учреждении Европейского сообщества по атомной
энергии». Первый договор предусматривает также привлечение
заморских стран и территорий Африки (что получило название
Еврафрики).
Указанные союзы создаются наряду с существующими уже
организациями и союзами западноевропейских государств (Евро¬
пейским платежным союзом, Европейским объединением угля и
стали, Западноевропейским союзом и т. д.). В дальнейшем проек¬
тируется создание «Европейской ассамблеи» путем слияния глав¬
ных объединений и союзов.
Буржуазные и правосоциалистические деятели рассматри¬
вают указанные договора в ультраимпериалистическом духе. По
их мнению, они явятся важным шагом по пути к устранению
1 В. И, Ленин, Соч., т. 22, стр.<281.
169

противоречий между капиталистическими государствами, по пути
к бесконфликтному капиталистическому развитию. Эти утвержде¬
ния не имеют ничего общего с действительностью.
Следует прежде всего отметить, что современные ультраимпе-
риалистские концепции существенно отличаются от первоначаль¬
ной теории ультраимпериализма тем, что они относятся к
сузившемуся капиталистическому миру, после раскола прежде
единого мирового хозяйства на две системы. Когда Каутский вы¬
двигал свою теорию ультраимпериализма, речь шла о переходе
к нему во всемирном масштабе. В этом смысле теория ультраим¬
периализма полностью и окончательно обанкротилась после Ве¬
ликой Октябрьской социалистической революции. Еще больше ее
банкротство углубилось после второй мировой войны в связи с
отпадением от капиталистической мировой системы стран на¬
родной демократии и последующим образованием мировой со¬
циалистической системы. В настоящее время концепции ультра¬
империализма относятся уже к урезанному капиталистическому
миру. В отношении этого урезанного капитализма ультраимпе¬
риализм остается тем более необоснованным мечтанием реакцио¬
неров. Концепции ультраимпериализма по-прежнему терпят банк¬
ротство.
Соглашение шести европейских стран об «общем рынке» изо¬
лирует их от остальной Европы и является лишь локальным сою¬
зом интернационально-объединенного финансового капитала этих
шести стран. Отгородившись от остальной Европы, шесть стран
«Малой Европы» столкнутся с новыми трудностями, созданными
этой их самоизоляцией.
«Изолированный рынок шести стран, — говорил Н. С. Хрущев
в беседе с корреспондентом итальянской газеты «Темно», — если
он будет существовать как узкая, замкнутая экономическая груп¬
пировка, создаст лишь дополнительные трудности для координа¬
ции общеевропейских усилий в экономической области» Ч
Страны «Малой Европы» затруднят для себя использование
европейских сырьевых, водных и топливных ресурсов, а вместе
с тем затруднятся их торговые связи с остальной Европой. В ус¬
ловиях развития в капиталистическом мире циклического кри¬
зиса это неизбежно обострит и усилит его действие в странах
«общего рынка».
«Общий рынок» ведет к искусственному ограничению экономи¬
ческого сотрудничества, он служит целям не столько мирным эко¬
номическим, сколько агрессивным.
В советской литературе уже отмечалось2, что создание «об¬
щего рынка» и Евратома имеет целью прежде всего сплотить
1 «Правда». 2 апреля 1958 г.
2 См., например, тезисы Института мировой экономики и международных
отношений «О создании «общего рынка» и Евратома» в журнале «Мировая
экономика и международные отношения» № 1, 1957 г.
170

силы империализма против стран социализма и национально-
освободительного движения колониальных народов, а вместе с тем
укрепить военно-промышленную базу и расширить деятельность
агрессивных блоков империалистических держав, что, несмотря
на поддержку США соответствующих планов и договоров, неиз¬
бежно развитие и углубление противоречий между американским
империализмом и шестеркой стран «Малой Европы»; что неиз¬
бежно обострение противоречий стран «Малой Европы» с Ан¬
глией, а в особенности с британскими доминионами; что привле¬
чение колониальных территорий Африки связано по существу с
колонизаторскими планами и ведет к усилению освободительной
борьбы колониальных народов, и т. д.
Таким образом, налицо неизбежность обострения международ¬
ных противоречий, обострения внутренних противоречий в рам¬
ках «общего рынка».
Больше всего выиграют от создания европейского «общего
рынка», Евратома и Еврафрики монополии Западной Германии,
промышленность которой превосходит промышленность остальных
участников «Малой Европы» по своей производственной мощи и
технической оснащенности. Неизбежное наступление западно¬
германских монополий на базе «общего рынка» на позиции
остальных участников вызовет растущее сопротивление послед¬
них и обострение конкурентной борьбы.
Вообще на базе «общего рынка» противоречия капитализма
приобретут более широкое поле действия и проявления. Это отно¬
сится и к тем силам и тенденциям, которые вырастают из соот¬
ношения монополии и конкуренции. Каждая из проанализирован¬
ных нами выше форм конкурентной борьбы найдет более
широкое поле развертывания и развития. «Общий рынок» не осла¬
бит противоречий, связанных с этой конкурентной борьбой. В ко¬
нечном счете он будет вести к усилению анархии капиталистиче¬
ского производства.
На базе «общего рынка» усилится и неравномерность развития
предприятий, отраслей производства, монополий, а в результате —
и стран. Это приведет очень скоро к нарастанию многообразных
новых противоречий между условиями договоров и складываю¬
щимся соотношением сил между предприятиями, отраслями, мо¬
нополиями, странами. Изменение соотношения сил поведет к
неминуемому обострению всех противоречий.
Ультраимпериалистические расчеты инициаторов создания
«общего рынка» не оправдаются. Подтверждается указание
В. И. Ленина, что развитие в направлении к одному единствен¬
ному тресту идет «при таких обстоятельствах, таким темпом, при
таких противоречиях, конфликтах и потрясениях, — отнюдь не
только экономических, но и политических, национальных и пр.
и пр., — что непременно раньше, чем дело дойдет до одного
всемирного треста, до «ультра-империалистского» всемирного
171

объединения национальных финансовых капиталов, империализм
неизбежно должен будет лопнуть, капитализм превратится в свою
противоположность» Ч
IV. Сущность монопольной цены
Переход к монополистической стадии капитализма ознамено¬
вался значительным повышением уровня цен, значительным
ростом «дороговизны жизни». Наиболее низкий уровень цен от¬
носится в основном к 1896 г. Начиная с 1897 г. наблюдался ряд
последовательных волн повышения цен. Несмотря на то что по¬
вышение цен не было непрерывным и сменялось (в особенности
под влиянием кризисов и депрессий) периодами понижения, гос¬
подствующей тенденцией в XX веке является значительный рост
цен. Уже ко времени первой мировой войны цены повысились в
главных капиталистических странах на 40—50%. Затем во время
этой войны они возросли в 2—3 раза. Со времени кризиса 1920—
1921 гг. началось их понижение, но вплоть до кризиса 1929—
1933 гг. уровень их оставался значительно выше довоенного.
Лишь во время кризиса 1929—1933 гг. средний уровень цен упал
немногим ниже 1913 г., оставаясь, однако, и в эти годы значи¬
тельно выше уровня 1896 г. После кризиса 1929—1933 гг. повы¬
шательное движение цен возобновилось. Кризис 1937—1938 гг.
вызвал лишь относительно незначительное их понижение, — они
не вернулись к предшествующему кризисному уровню. Во время
второй мировой войны и в особенности после нее наблюдалось
резкое усиление повышательной тенденции движения цен. По
отношению к уровню 1938 г. цены возросли к началу 1952 г. в
3—4 раза.
Повышение цен в эпоху империализма носит весьма неравно¬
мерный характер как по периодам, так и по отраслям производ¬
ства. При изучении закономерностей движения цен нетрудно за¬
метить, что ведущую и определяющую роль в повышении цен
играли монополии. Хотя рост цен в эпоху империализма испыты¬
вает влияние ряда конкретных условий этой эпохи, роль основной
движущей силы играет, как мы увидим, именно господство мо¬
нополий, их политика, направленная к установлению и взвинчи¬
ванию монопольных цен.
Монополии — картели, синдикаты, тресты, концерны — стре¬
мятся использовать свое господство в каждой данной отрасли для
ограничения производства и взвинчивания цен, для поддержания
их на искусственно вздутом уровне, обеспечивающем получение
максимальных прибылей. Монопольные цены и их определяющая
составная часть — монопольные прибыли — принадлежат к числу
1 В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 94—95.
172

самых важных и циничных проявлении монополистического гра¬
бежа и разбоя.
Обеспечение монопольной прибыли достигается монополиями
не только при помощи монопольных цен, но и другими метода¬
ми — экономическими и внеэкономическими. Однако все методы
обогащения монополий связаны прямо или косвенно с политикой
монопольных цен.
Монопольные цены представляют собой неотъемлемую особен¬
ность монополий, характерное выражение их сущности, основное
орудие получения ими монопольно высокой прибыли. Монополий
могут «мириться» с отсутствием монопольной прибыли лишь вре¬
менно, в особых целях и условиях (например, в целях уничтоже¬
ния конкурентов или в условиях экономических кризисов и де¬
прессий и т. п.). Если отсутствие монопольной прибыли прини¬
мает для конкретной монополии затяжной и непреодолимый
характер, то это знаменует собой исчезновение и самой моно¬
полии.
Определение монопольной цены было дано еще Марксом.
В одной из заключительных глав третьего тома «Капитала» Маркс
писал, что «если бы уравнение прибавочной стоимости в среднюю
прибыль встретило в различных сферах производства препятствие
в виде искусственных или естественных монополий, и в частности
в виде монополии земельной собственности, так что сделалась бы
возможной монопольная цена, превышающая цену производства
и стоимость товаров, на которые распространяется действие мо¬
нополии, все же границы, определяемые стоимостью товаров, этим
не были бы сняты» Ч
Итак, монопольная цена, по Марксу, — это цена, превышающая
цену производства и стоимость товаров. Определение Маркса от¬
носится к периоду, когда почти безраздельно господствовала сво¬
бодная конкуренция, когда действовал без ограничений закон
средней прибыли и цен производства, когда современных форм
монополистических объединений еще не существовало, а другие
формы монополий, препятствующие уравнению прибавочной стои¬
мости в среднюю прибыль, не могли представлять явления суще¬
ственного. Однако это определение Маркса сохраняет полную
силу и применительно к эпохе империализма, так как выражает
то главное, определяющее, что характеризует монопольную цену
и в эту эпоху. Необходимо лишь не упускать из виду, что при
господстве монополий и средняя прибыль и издержки производ¬
ства также испытывают давление монополий и включают в себя
элементы монопольной прибыли. С другой стороны, при господ¬
стве монополий возможно и такое положение, при котором сред¬
няя прибыль исчезает (например, во время кризиса), а монополь¬
ная прибыль и монопольные цены мощных монополий сохра¬
няются.
1 К. Маркс, Капитал, т. III, стр. 875.
173

Во всех случаях, когда прибыль обусловлена господством мо¬
нополий, искусственным вздуванием цен, речь идет о монополь¬
ной прибыли и соответственно о монопольной цене. Итак, моно¬
польной ценой можно назвать грабительскую цену, которая под¬
держивается на основе использования монополистических пози¬
ций на уровне, обеспечивающем монопольную прибыль.
Такое понимание монопольной прибыли и монопольной цены
позволяет объяснить их природу и в тех случаях, когда (как это
было, например, в США в 1931—1933 гг.) средняя прибыль во¬
обще отсутствует и даже сменяется убытком. В США в 1931 г.
убыток всех корпораций составил 1,2 млрд, долл., в 1932 г. —
4,1 млрд., в 1933 г. —1,4 млрд. долл. Между тем 400 круп
нейших промышленных корпораций получили в те же годы при¬
быль, составлявшую (после вычета налогов) соответственно
623 млн. долл., 61 млн., 627 млн. долл.1 Совершенно оче¬
видно, что в эти годы вся прибыль монополий (или почти вся, за
вычетом той части избыточной прибавочной стоимости, которую
они могли получать независимо от использования монополистиче¬
ского господства) сводилась к монопольной прибыли.
Такое понимание монопольной цены позволяет вместе с тем
установить, что монопольные цены могут возникать и существо¬
вать (а монопольная прибыль расти) не только при повышаю¬
щихся ценах, но и при неизменных и даже понижающихся. Само
собой разумеется, что наиболее характерным и типичным является
образование монопольных цен и рост монопольной прибыли на
основе повышения цен. Однако то же может получиться и при
неизменных ценах, если издержки производства уменьшаются, а
монополии противодействуют соответствующему понижению
цен2. Наконец, такой же результат может быть достигнут и при
понижающихся ценах, если издержки производства сокращаются
еще значительнее, еще быстрее, чем цены, так как монополия
препятствует понижению цен в соответствии с понижением из¬
держек производства. Последние две возможности широко исполь¬
зуются монополиями для увеличения монопольной прибыли в
условиях уже сильно взвинченных (и потому временно стабиль¬
ных и даже понижающихся) цен.
Поскольку политика монопольных цен преследует получение
монопольной прибыли, возникают, естественно, вопросы: каковы
объективные условия и объективные рамки установления и дви¬
жения монопольных цен? Происходит ли перелив капиталов в
монополизированные отрасли?
1TNEG, Monograph № 12. Profits, Productive Activities and New
Investments, Washington 1941, p. 179.
2 Подобное же положение может возникнуть, если понижаются, например,
цены на сырье, а цены на готовые изделия сохраняются на прежнем уровне
или понижаются в меньшей степени.
174

V. Происходит ли перелив капитала в монополизированные
отрасли?
Повышение среднего уровня цен в результате роста монополь¬
ных цен может быть осмыслено и понято лишь на основе марксо¬
вой теории стоимости. Повышение среднего уровня цен выражает
процесс дополнительной эксплуатации трудящихся масс и пере¬
распределения прибавочной стоимости, причем этим отнюдь не
уничтожаются границы, определяемые стоимостью товаров.
Однако действие закона стоимости проявляется не только в
этом. Закон стоимости продолжает и в стадии монополистиче¬
ского капитализма управлять движением цен, хотя, как показано
будет ниже, формы его проявления усложняются, а продолжи¬
тельность и степень отклонения цен монополизированных това¬
ров от стоимости становится более значительной.
Как известно, в условиях капитализма закон стоимости дей¬
ствует через закон цены производства. При наличии роста произ¬
водительности труда, понижения стоимости товаров должны
происходить соответствующие изменения в ценах производства
товаров. Причем эти изменения осуществляются при посредстве
переливов капиталов из одних отраслей в другие.
Господство монополий существенно осложняет действие этого
механизма, ибо монополии могут не только взвинчивать цены на
контролируемые ими товары, но в известных пределах и сопро¬
тивляться приливу новых капиталов.
Борясь с притоком новых капиталов в монополизированные
отрасли, монополии тем самым вносят существенные нарушения
в действие тенденции к образованию общей нормы прибыли. По¬
мимо прямого противодействия монополий, переливы капиталов
затрудняются в эпоху империализма (в особенности в период об¬
щего кризиса капитализма) и рядом производных факторов и
условий: появлением хронически избыточных производственных
мощностей, ростом величины необходимого первоначального вло¬
жения капитала для создания новой компании, ростом риска но¬
вых капиталовложений в монополизированные отрасли и т. д. Но
и в тех случаях, когда налицо перелив капитала и создание в
соответствующей отрасли новых компаний, это не исключает воз¬
можности сговора последних с монополией об едином фронте в
вопросе о ценах.
Все это ведет к тому, что межотраслевые различия в нормах
прибыли в эпоху империализма углубляются.
Однако при рассмотрении этой проблемы возникают другие
вопросы. Не влияет ли, в частности, на эти различия акционерная
форма предприятий? Не сказывается ли на норме прибыли при
наличии препятствий к переливу капиталов влияние различий в
органическом строении капитала?
Как известно, Маркс считал «увеличение акционерного капи¬
тала» препятствием к участию соответствующих отраслей в обра¬
175

зовании средней прибыли и в силу этого — одним из факторов,
противодействующих понижению нормы прибыли. «С прогрессом
капиталистического производства, который идет рука об руку с
ускоряющимся накоплением, часть капитала учитывается и при¬
меняется только как капитал, приносящий проценты. Не в том
смысле, что каждый капиталист, ссужающий капитал, доволь¬
ствуется процентами, тогда как промышленный капиталист полу¬
чает предпринимательскую прибыль. Это не имеет никакого отно¬
шения к высоте общей нормы прибыли, потому что для нее
прибыль = проценту + прибыль всякого рода + земельная рента,
причем распределение между этими особыми категориями не
имеет значения для общей нормы прибыли. Но в том смысле, что
эти капиталы, хотя и помещенные в крупные производительные
предприятия, приносят за вычетом всех издержек только высокие
или низкие проценты, так называемые дивиденды, напр. в желез¬
нодорожном деле. Следовательно, они не участвуют в уравнении
общей нормы прибыли, потому что приносимая ими норма при¬
были меньше средней. Если бы они участвовали в этом, то послед¬
няя упала бы много ниже. Рассматривая вопрос теоретически, их
можно принять в расчет, и в таком случае получится меньшая
норма прибыли, чем та, которая, повидимому, существует и ко¬
торая действительно имеет определяющее значение для капита¬
листов, — получится меньшая норма прибыли, так как именно в
этих предприятиях постоянный капитал наиболее значителен по
отношению к переменному» L
Хотя формально акционер является «соучастником» компании,
по существу, как отмечено выше, для массы акционеров вложе¬
ние свободных денежных сумм в акции равнозначно вложению
их в банк. В силу этого дивиденд, превышающий банковский про¬
цент, может акционеров удовлетворить, если даже дивиденд и
норма прибыли компании в целом меньше средней прибыли.
Иными словами, капитал, вложенный в акционерные компании
даже в отраслях с высоким органическим строением, мог не отли¬
вать из этих отраслей и при норме дивиденда (и прибыли), зна¬
чительно отстававшей от средней прибыли. Вот почему Маркс
писал, что такие капиталы не участвуют в образовании сред¬
ней нормы прибыли (повышая тем самым последнюю, так как
в акционерных компаниях органическое строение капитала
обычно было выше и норма прибыли оказывалась, соответственно,
ниже).
В период, к которому относится этот анализ Маркса, акцио¬
нерные компании были достаточно широко представлены лишь в
железнодорожном и банковском деле; проникновение их в про¬
мышленность только начиналось. В силу ограниченности числа
отраслей, охваченных акционерной формой предприятий, перене¬
сение средств из акций одной отрасли в акции другой (в поисках
1 Я. Маркс, Капитал, т. III, стр. 249—250.
176

более высокого дивиденда) было до крайности ограничено и во
всяком случае почти не задевало главную сферу производства —
промышленность.
Всеобщее распространение в эпоху империализма акционерной
формы предприятий усложняет указанные закономерности. В силу
многочисленности и разнообразия отраслей, охваченных акцио¬
нерной формой предприятий, создается возможность перенесения
вложений из акций одних отраслей в акции других в поисках бо¬
лее высокого дивиденда. Это относится не только к широкой
массе акционеров, но, в особенности, к тем группам капиталистов,
которые владеют контрольными пакетами акций. У капиталисти¬
ческих дельцов возникает интерес и к норме прибыли компании
как фактору, определяющему не только дивиденды, но и вообще
судьбы компании, а значит, и выгодность контроля над ней. Хотя
между движением реального капитала и движением фиктивного
капитала имеется сравнительно сложная связь, не устраняющая
возможности известной самостоятельности движения того и дру¬
гого, все же значительный отлив капиталов из акций компании
(связанный с падением их курса) не может не оказать влияния
на направление деятельности компании, на ее специализацию
и т. д. Компания может оказаться вынужденной переключиться
на более прибыльное производство.
Все это ведет, как мы считаем, к тому, что в эпоху империа¬
лизма форма акционерных компаний сама по себе может не пре¬
пятствовать участию их в образовании средней прибыли. По¬
скольку, однако, закономерности, отмеченные Марксом, в ряде
случаев сохраняют свое действие и ограничивают в большей или
меньшей степени это участие, создается возможность большей
неравномерности движения норм прибыли, больших межотрасле¬
вых различий между ними.
Но так рисуется дело до учета влияния монополий. Монопо¬
лии, взвинчивая монопольные цены и добиваясь монополистиче¬
ских сверхприбылей, вносят в движение прибылей фактор, иска¬
жающий и нарушающий еще больше действие отмеченных
закономерностей.
Если и при домонополистическом капитализме действовала
лишь тенденция к образованию общей нормы прибыли, то в эпоху
империализма речь может идти о еще более сложных и косвен¬
ных формах проявления этой тенденции.
Несмотря на отмеченные различия в отраслевых нормах нои-
были, влияние переливов капитала на монопольные цены и при¬
быль монополий не исчезает и исчезнуть не может.
Дело в том, что монопольные цены ведут к монопольной
сверхприбыли, а взвинчивание монопольных цен — к соответ¬
ствующему увеличению сверхприбыли. Но так как стимулом
капиталистического предпринимательства является норма при¬
были, то такое взвинчивание сверхприбыли в определенной от¬
расли делает ее все более притягательной для капиталистов. На
177

определенном этапе эти сверхприбыли приобретают такую магне¬
тическую силу для новых капиталов, что никакие препятствия
не могут уже остановить натиска, напора капиталов на монопо¬
лизированную отрасль. Раньше или позже магнетическая сила
сверхприбылей монополизированной отрасли должна вызвать та¬
кой приток новых капиталов в эту отрасль, который может при¬
вести к известному подрыву безраздельного господства одной,
единственной монополистической компании и ее произвола в
установлении цен.
Следовательно, если даже та или иная отрасль оказывается
целиком или почти целиком охваченной одной определенной мо¬
нополией, то такое положение не всегда оказывается очень дли¬
тельным. История монополий говорит о том, что в таких случаях
господство определенных монополий и их произвол в ценах оказы¬
валось не всегда прочным. Так, в начале XX века в США имелось
8 трестов-гигантов, монополизировавших в соответствующих от¬
раслях 90% (и более) производства. Ко времени же второй ми¬
ровой войны из этих восьми трестов лишь один сохранил в своей
отрасли былой удельный вес. Этому тресту — Объединенной ком¬
пании обувных машин — удалось сохранить свою былую моно¬
польную позицию благодаря исключительно успешной монополи¬
зации всех решающих патентов на обувные машины и примене¬
нию системы сдачи этих машин обувным фабрикам в аренду.
Что же касается остальных семи трестов, то они потеряли без¬
раздельное господство в своих отраслях. Так, в табачной про¬
мышленности в 90-х годах Американская табачная компания
монополизировала производство 95% сигарет и удерживала свою
монополию на протяжении двух десятилетий. В период 1890—
1908 гг. ее норма «видимой» прибыли составляла в среднем
34,5%! Но затем возник ряд конкурирующих монополистических
компаний и в 30-х Годах на долю первого монополиста приходи¬
лось лишь немногим более четверти продукции (п даже три круп¬
нейшие компании давали около четырех пятых). Американская
сахарная рафинадная компания, ранее монополизировавшая 98%
производственной мощности отрасли, снизила свою долю до 30%.
Международная компания жатвенных машин снизила свою долю
до половины продукции отрасли. Компания по переработке зерно¬
вых продуктов вместо былой 100-процентной монополизации про¬
изводства глюкозы контролировала лишь 40% 1 и т. д.
Итак, положение абсолютной или почти абсолютной монопо¬
лии одного треста является временным, преходящим.
Однако это не исключает возможности появления таких «вла¬
дык», почти абсолютных монополий на время во все новых и но¬
вых отраслях. Ко времени второй мировой войны такой абсолют¬
ной или почти абсолютной монополией обладали в США тресты
по алюминию, никелю, молибдену, магнезии, машинам по произ¬
1 Все данные из Monograph № 21 TNEG, op. cit., р. 65—69.
178

водству стеклянной тары и т. д. Однако налицо, несомненно, тен¬
денция обострения в новых формах конкурентной борьбы.
Ввиду большой важности этого вопроса рассмотрим его
подробнее на нескольких типичных примерах.
Обратимся прежде всего к одному из указанных выше восьми
трестов — «Стандард ойл».
Как известно, к концу XIX века в американской нефтяной
промышленности тресту «Стандард ойл» удалось добиться почти
безраздельного господства. Захватив в свои руки 95°/о нефте¬
очистки и монополизировав транспортировку нефти, «Стандард
ойл», казалось, обеспечил себе почти абсолютную монополию в
нефтяной промышленности США.
Правда, нефтедобыча оставалась в основном в руках самостоя¬
тельных компаний и производителей. Но монопольное господство
над добычей нефти «Стандард ойл» в то время осуществлял иным
путем. Так как обнаружение все новых и новых месторождений
нефти затрудняло тогда их захват, а нефтедобыча привлекала
множество мелких хозяйчиков, которым «Стандард ойл» мог дик¬
товать весьма выгодные для него цены, то это понижало его за¬
интересованность в захвате добычи в свои руки. Монополизация
в руках «Стандард ойл» нефтеочистки и транспортировки нефти
ставила до поры до времени производителей нефти в такую за¬
висимость от «Стандард ойл», что последний мог покупать у них
сырую нефть дешевле, чем был в силах добывать ее сам. Следо¬
вательно, «Стандард ойл» мог наживаться вдвойне: при продаже
своих нефтепродуктов по монопольно высоким ценам и при по¬
купке сырой нефти по искусственно пониженным (монопольно
низким) ценам.
Это привело к тому, что прибыли треста достигли огромных
размеров. За период с 1882 по 1906 г. дивиденды треста составили
в среднем 24% в год. На протяжении же последних 10 лет этого
периода они колебались от 30% до 48%, составив в среднем 40%.
Еще выше была норма прибыли треста, так как часть прибылей
присоединялась к капиталу: за те же 10 лет, кончая 1906 г., норма
прибыли по отношению к акционерному капиталу треста колеба¬
лась между 48,8 и 84,5%, составляя в среднем в год 61%. Сумма
прибыли треста колебалась в отмеченные 10 лет в пределах от
47 млн. до 83 млн. долл, в год1.
Такие баснословные сверхприбыли создали непреодолимое тя¬
готение капиталов в нефтяную промышленность. На протяжении
XX века произошло вторжение в эту отрасль капиталов, контро¬
лируемых группами Моргана и Меллона, а также англо-голланд¬
ским конкурентом «Стандард ойл» — «Ройял Датч шелл». Вслед
за этими гигантами дерзнули проникнуть в эту отрасль и другие
группы финансового капитала. Стало быть, тот самый «Стандард
ойл», который сумел в последнюю треть XIX века при помощи
1 Eliot Jones, op. cit., p. 88—89.
179

системы изощренных, агрессивных методов разгромить или под¬
чинить почти всех конкурентов, затем, в XX веке, оказывается
не в силах сохранить свое безраздельное монопольное господство.
Магнетическая сила его сверхприбылей привела к такому мощ¬
ному вторжению чужих капиталов, что доля «Стандард ойл» в
нефтяной промышленности США, несмотря на гигантский рост
этого треста, заметно падала, и после первой мировой войны на
долю группы «Стандард ойл» приходилось уже лишь около 40%
капиталов, около 45% нефтеочистки, около 60% наливного флота
и транспорта. Американские авторы признают, что решающую
роль в привлечении новых капиталов играли именно монополи¬
стические сверхприбыли «Стандард ойл». Так, в труде по эконо¬
мической географии США мы читаем:
«Прибыли, получаемые группой «Стандард ойл», явились
магнитом для притягивания предприимчивых людей и капиталов
в нефтяное дело, и в нем развивалась группа крупнейших неза¬
висимых компаний, которые в настоящее время образуют гро¬
мадную часть этой индустрии» Ч
Приведем другой характерный пример. Как известно, в пер¬
вом десятилетии XX века в автомобильной промышленности США
установилось господство Форда. Форд использовал свою монопо¬
лию для подлинно сказочной наживы. В 1904 г. прибыль Форда
составляла 283% к его капиталу, в 1907 г. — 378, в 1908 г. — 110,
в 1909 г. - 127, в 1910 г.-215%2.
Такая необычайная сверхприбыль вызвала, естественно, устре¬
мление мощного потока капиталов в эту отрасль. В частности, в
эту отрасль устремляются капиталы, контролируемые группами
Моргана и Дюпонов. Уже в 1908 г. возник гигантский трест
«Дженерал моторз», реорганизованный в 1920 г. под руковод¬
ством Моргана. Контроль над этим трестом принадлежал семье
Дюпонов в сотрудничестве с группой Моргана. В 1928 г. возник
третий трест путем слияния корпораций «Крайслер» и «Додж».
Под давлением конкурентной борьбы этих трестов, а также и мно¬
жества других компаний монопольная позиция Форда оказалась
подорванной. В 1927 г. он был оттеснен на второе место трестом
«Дженерал моторз», а затем и на третье место — трестом «Край¬
слер». Прибыли Форда резко снизились (например, в 1926 г.
до 12%).
Аналогичное явление наблюдалось и в сталелитейной промыш¬
ленности США. Возникшая в 1901 г. под эгидой группы Моргана
Стальная корпорация США в момент своего создания контроли¬
ровала 67% производства стали в стране. Но в дальнейшем, не¬
смотря на гигантский рост этой корпорации, ее удельный вес в
черной металлургии систематически падал и ко времени второй
1 Bernhard Ostrolenk, Economic Geography of the United States, Chicago
1941, p. 172.
8 L. H. Seltzer, Financial History of the American Automobile Industry
Boston and New York 1928, p. 129.
180

мировой войны составил лишь около 34°/о всей производственной
мощности сталелитейной промышленности. Решающей причиной
явилось вторжение «чужих» капиталов и создание конкурирую¬
щих трестов и компаний — Бетлехемской стальной компании,
Республиканской стальной корпорации и др.
На 1 января 1945 г. доля Стальной корпорации в производ¬
ственной мощности всей отрасли составляла 35,1%, Бетлехемской
компании — 13,5, Республиканской корпорации — 10,2%. Следо¬
вательно, эти три треста вместе обладали лишь 58,8% мощности
сталелитейной промышленности — меньшей долей, чем в свое
время обладала одна Стальная корпорация. Кроме того, имелось
И компаний с производственной мощностью в пределах от 1 до
5,3% отраслевой мощности каждая и ряд мелких компаний, на
долю которых приходилось 13,5% отраслевой мощности 1.
Факты вторжения новых капиталов и обострения конкурентной
борьбы можно наблюдать почти во всех монополизированных от¬
раслях. Приведем еще один характерный пример, касающийся
сахарного треста США. Трест этот, возникший в 1887 г., стре¬
мился монополизировать переработку сахара-сырца в рафинад и
взвинтить цену на готовый сахар, т. е. создать разрыв между
ценой сахара-сырца и рафинада. Вот как описывает профессор
Элиот Джонс последствия политики треста:
«В октябре 1887 года «соглашение о тресте» вступило в дей¬
ствие и разница (между ценой сахара-сырца и рафинада. —В.М.)
увеличилась с трех четвертей цента за фунт (в 1887 г.) до одного
с четвертью цента (в 1888 г.) — рост примерно на 65%... Боль¬
шая разница 1888 г. быстро породила, однако, новую конкурен¬
цию, и в результате разница упала в 1890 г. до более низкого
уровня, чем в 80-х годах. В 1892 г. трест путем приобретения
ряда конкурирующих предприятий, обебпечил себе почти полную
монополию в рафинадной сахарной промышленности, и разница
опять значительно повысилась. Как и раньше, это породило 'но¬
вую конкуренцию, в результате которой разница упала ниже
издержек рафинирования. После приобретения в 1900 г. ряда
конкурирующих предприятий цены и разница опять возросли, но
это повело к строительству конкурирующих рафинерий, и в
1904 г. разница снова уменьшилась. Следовательно, если взять
первые восемнадцать лет существования треста — разница после
1905 г. свидетельствует о наличии условий конкуренции, — ока¬
зывается, что цены сахара были низки, когда конкуренция име¬
лась налицо, и сильно повышались, когда конкуренция отсутство¬
вала или подчинялась контролю» 2.
Наконец, приведем еще один пример, касающийся алюминие¬
вой промышленности США. Пример этот особенно показателен,
1 Дж. Блэр, X. Хаугтон и М. Роуз, Цит. соч., стр. 113.
2 Eliot Jones, op. cit., p. 262—263. В главе XI этой книге приведен ряд
аналогичных примеров. Подобные же примеры приведены и в книге: J. W. Jenks
and W. Е. Clark, The Trust Problem, New York 1929, Chapter VII.
181

ибо речь идет об Алюминиевой компании Америки (АЛКОА),
сохранявшей на протяжении полувека, вплоть до второй мировой
войны, абсолютную монополию на первичный алюминий. Под
влиянием баснословных сверхприбылей АЛКОА в этой отрасли
еще до войны, в 1940 г., наметился первый крупный аутсайдер
«Рейнолдс металз компани», которая уже во время войны раз¬
вернула производство первичного алюминия; вместе с тем во
время войны появились и другие аутсайдеры — «Кайзер» и пр.
Во время войны мощная промышленность по производству пер¬
вичного алюминия была создана также государством. После войны
под давлением монополий — потребителей алюминия государство
вынуждено было воздержаться от передачи этих заводов АЛКОА.
Ряд государственных заводов получили аутсайдеры. Доля АЛКОА
в основном капитале (без амортизационных фондов) снизилась к
1951 г. до 55%, остальное делят между собой «Рейнолдс» (30%)
и «Кайзер» (15%) L И хотя позиций АЛКОА, владеющей наибо¬
лее высококачественными источниками сырья, собственным тор*
говым флотом, дешевой электроэнергией, неизмеримо сильней
позиций аутсайдеров, ее былая абсолютная монополия ныне сузи¬
лась, несмотря на рост капитала и производства АЛКОА.
Все эти примеры — а число их легко умножить — показывают,
что монополия вновь и вновь рождает и возрождает конкурен¬
цию, а это ведет лишь к увеличению числа монополий. Как мы
показали на примере сталелитейной, нефтяной и автомобильной
отраслей промышленности США, новые монополистические ком¬
пании могут с успехом выдержать — и на деле выдерживают —
борьбу с прежней монополией, ибо часто за «спиной» таких кон¬
курентов стоят не менее мощные финансово-монополистические
группы, привлеченные в данную отрасль манящей силой сверх¬
прибыли.
Конечно, далеко не всегда удельный вес господствующих мо¬
нополий оказывается в результате прилива новых капиталов
настолько относительно снизившимся, как в приведенных здесь
примерах. Порой монополия обладает такими патентами или та¬
кими источниками сырья и т. п., которые обеспечивает ей безраз¬
дельное господство на более длительный период. Не только в
США, но и в Германии, Англии, Франции можно назвать немало
трестов, которым удается сохранять свои монопольные позиции
на протяжении ряда десятилетий. Кроме того, господство одной
монополии достигается, при наличии нескольких трестов, путем
картельных и синдикатских соглашений между ними.
Поэтому глубоко порочно мнение тех буржуазных экономи¬
стов, которые утверждают, что в условиях современного капита¬
лизма типична не монополия, а олигополия, т. е. господство
немногих крупных фирм, немногих продавцов. Подменяя четкое
понятие монополии двусмысленным термином «олигополия», они
1 «Monopoly То-day», by Labor Research Association, New York 1950, p. 14.
281

стремятся затушевать факт монополистического господства таких
гигантских фирм. По сути дела это сводится к затушевыванию
господства монополий, монополистического характера современ¬
ного капитализма. Между тем, даже в тех случаях, когда налицо
господство нескольких гигантских фирм, это не ослабляет, а часто
усиливает монополистический характер их господства. И в таком
случае налицо монополия, господство монополий.
Показательно, что апологетическая тенденция к подмене мо¬
нополии олигополией нашла проявление в книге видного лейбо¬
ристского деятеля Джона Стрэчи «Современный капитализм».
Касаясь, в частности, вопроса о концентрации производства и
признавая ее, автор пытается истолковать ее влияние в том
смысле, что она приводит к установлению олигополии.
«Существование указанного процесса концентрации неоспо
римо. Часто оспаривается утверждение, что процесс концентрации
достиг в большинстве сфер производства ступени создания моно¬
полий. Но подобное утверждение здесь не выдвигается. За одним
или двумя редкими исключениями, быть может, скоропреходя¬
щего характера, ни одна из главных отраслей производства в
условиях современного капитализма не дошла до управления
исключительно одной всеохватывающей фирмой. (Обычно
ссылаются на производство алюминия в США как на выдаю¬
щийся случай отрасли, где это действительно случилось). Что
касается нас, то мы защищаем отличное от этого утверждение,
что существует определенная тенденция к уменьшению числа и
к увеличению размеров единиц экономической системы» 1.
Автор на этом основании присоединяется к неубедительному
и порочному мнению, что налицо не монополия, а олигополия.
Выше мы показали, что это не помешало ему сделать отсюда вы
воды в духе теорий «организованного капитализма».
Вообще же следует подчеркнуть, что переливы капиталов в
монополизированные отрасли и образование в них конкурирую¬
щих компаний, ограничивая в той или иной степени произвол
монополий в деле установления цен, ведут в других отношениях
к расширению и углублению всесилия монополий. Аутсайдеры,
дерзнувшие на борьбу с монополией, являются часто достаточно
мощными компаниями, приближающимися в определенных отно¬
шениях по уровню сил к монополии. Тем более это относится к
складывающимся в монополизированных отраслях другим тре¬
стам, другим монополиям.
Рост аутсайдеров и конкурирующих монополий ведет к обо¬
стрению конкурентной борьбы и к углублению анархии капита¬
листического производства. Даже в тех случаях, когда несколько
трестов в одной отрасли «подпирают» друг друга, прилив капи¬
талов в отрасль ведёт неизбежно к обострению проблемы рынка,
1 John Strachey, op. cit., p. 24—25.
183

к углублению диспропорций, к усилению загнивания капита¬
лизма.
Но если господство монополий не может приостановить пере¬
лива капиталов из отраслей с низкой нормой прибыли в отрасли
с высокой нормой прибыли, то это означает, что тенденция к об¬
разованию общей нормы прибыли продолжает действовать и при
империализме. Правда, отклонения от средней прибыли стано¬
вятся, конечно, гораздо более значительными, длительными, орга¬
ническими. Однако переливы капиталов все же ставят эти откло¬
нения в известные рамки, создают тенденцию к известному
ограничению произвола монополий. Следовательно, движение
прибылей испытывает давление этой тенденции, в которой сказы¬
вается действие закона стоимости.
Между тем давление конкуренции на цены при господстве
монополий связано не только с переливом капиталов, но и вообще
с влиянием конкурентной борьбы, особенно новых ее форм. Ленин
писал, что:
«Монополии, вырастая из свободной конкуренции, не устра¬
няют ее, а существуют над ней и рядом с ней, порождая этим ряд
особенно острых и крутых противоречий, трений, конфликтов» Ч
Как показано выше, монополии, ограничивая свободную кон¬
курентную борьбу, порождают с неизбежностью новые формы
конкурентной борьбы, неизмеримо более острые и упорные.
Поскольку формы и методы конкурентной борьбы эпохи им¬
периализма обостряют анархию капиталистического производства,
они придают действию закона стоимости еще более острый харак¬
тер. «Плавные» формы действия закона стоимости эпохи домоно¬
полистического капитализма сменяются резкими, порывистыми,
скачкообразными формами. Периоды длительного и значитель¬
ного отклонения цен монополизированных товаров вверх от стои¬
мостей и цен производства сменяются периодами резкого — обыч¬
но кратковременного — их снижения. Но хотя монопольные цены,
как правило, значительно превышают стоимость и цену производ¬
ства соответствующих товаров, движение монопольных цен испыты¬
вает время от времени мощное давление движения их стоимости.
VI. Движение стоимостей и монопольных цен
отдельных товаров
Политика монопольных цен встречает на своем пути множе¬
ство препятствий и противодействующих сил, которые ставят
ей известные пределы, а во многих случаях и ведут к ее срыву.
Закон стоимости продолжает оказывать свое влияние и давление
на монопольные цены, хотя и гораздо более сложным, часто
косвенным путем.
1 В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 253.
184

Но этим влиянием действие закона стоимости не исчерпы¬
вается. Он продолжает действовать при господстве монополии и
тем путем, каким он действовал в домонополистическом капита¬
лизме — через понижение общественно необходимого рабочего
времени, а, следовательно, и стоимости товаров. Это действие за¬
кона стоимости проявляется и в отдельных отраслях и в движе¬
нии среднего уровня цен в рамках достаточно продолжительного
периода. Вопрос этот настолько важен, что заслуживает здесь
особого рассмотрения.
Как бы ни взвинчивала монополия цены на контролируемые
товары, это не может надолго устранить влияния роста произ¬
водительности и интенсивности труда. Рост производительности и
интенсивности труда и сокращение издержек производства на
контролируемые товары в такой степени увеличивают монополь¬
ную сверхприбыль, что рано или поздно приводится в движение
описанный выше «механизм» перелива капиталов и обострения
конкурентной борьбы. Кроме того, рост производительности труда
связан с таким увеличением производственных мощностей, с та¬
ким ростом продукции, которые зачастую несовместимы с преж¬
ним уровнем монопольной цены. Если сама монополия не учтет
происходящих изменений и не поступится прежним уровнем моно¬
польной цены, то это неминуемо вызывает перепроизводство или
усиленный натиск конкурентов, что неизбежно ведет к падению
цен.
Правда, монополии обычно стремятся бороться с влиянием ро¬
ста производительности и интенсивности труда на цены путем
ограничения размеров производства. Тенденция к ограничению
производства, как известно, вообще свойственна монополиям, и
потому, что они сознательно стремятся этим путем обеспечить
возможность вздувания цен, и потому, что монопольные цены
ведут объективно к сокращению емкости рынка. Речь идет о столь
известной особенности монополий, что вряд ли здесь имеется
нужда в ряде иллюстраций. Ограничимся одним характерным
примером: Интернациональная никелевая компания Канады, мо¬
нополизировавшая в 1929 г. 92% мировой продукции этого ме¬
талла, реагировала на падение его сбыта в 1932 г. на 73% по
отношению к 1929 г. не снижением цен, а сокращением произ¬
водства до 12% производственной мощности Ч Правда, удержать
таким путем прежний уровень цен во время кризиса 1929—
1933 гг. удалось лишь весьма немногим монополиям. Все же
обычно им свойственно стремление прибегать к ограничению про¬
изводства в целях поддержания цен на уровне, обеспечивающем
монополистическую сверхприбыль 2.
1 TNEG, Monograph № 21, op. cit., р. 80.
2 Эта характерная, неотъемлемая особенность монополий нашлй, как
известно, ярчайшее проявление в дореволюционной России. Русские син¬
дикаты в которых во многих случаях командные позиции занимал иностран-
185

Такова одна сторона проблемы. С другой стороны, тенденция
к ограничению производства в целях повышения цен в свою оче¬
редь лимитируется интересами монополистической наживы. Рост
производительности труда связан обычно с таким увеличением
производственных мощностей, которое делает расширение произ¬
водства необходимым для самого снижения издержек производ¬
ства, т. е. для реализации выгод повышенной производительности
труда. В том же направлении действует безграничная алчность
монополистов, стремящихся обычно к максимальной реализации
таких выгод. Да и вообще ограничение производства может порой
противоречить интересам монополий, если оно отражается на
массе прибыли. К расширению производства их толкают интересы
экономической экспансии, а также давление отмеченных выше
форм конкурентной борьбы. Далее, сама неопределенность и из¬
менчивость емкости рынка ведет к перепроизводству. Наконец,
предприятия с низким уровнем издержек производства оказы¬
ваются заинтересованными в использовании этого своего преиму¬
щества, что также ведет к расширению ими производства. По
всем этим причинам монополии часто не могут удержаться в рам¬
ках таких размеров производства, которые позволяют сохранить
взвинченный уровень цен.
Тенденция капиталистического производства к стихийному
расширению, вне зависимости от суженных границ рынка, сохра¬
няется и в эпоху монополистического капитализма, а это ведет к
падению монопольных цен. Особенно ярко это сказывается, ко¬
нечно, в периоды кризисов.
Какими бы путями ни осуществлялись изменения цен, в ко¬
нечном счете раньше или позже монопольные цены также сле¬
дуют за движением производительности труда и издержек произ¬
водства, хотя бы и не в такие сроки, не такими темпами, не в
таком соотношении, в каком изменяется стоимость товаров.
Анализ движения цен монополизированных товаров обнару¬
живает обычно именно такую закономерность: после резкого
повышения цен под влиянием установления в соответствующей
отрасли господства монополии обычно начинается их понижение,
хотя и неравномерное и в ряде случаев сравнительно медленное.
Так, например, в сталелитейной промышленности США в пе¬
риод 1898-1900 гг. возник ряд крупных трестов, сумевших исполь¬
зовать благоприятную хозяйственную конъюнктуру для резкого
повышения цен. За период с 1898 г. по март 1900 г. цена чугуна
была взвинчена с 10,3 долл, за тонну до 24,7 долл., цена стали —
с 15,2 до 33 долл., цена рельсов — с 17,6 до 35 долл, и т. д. В общем
цены на сталь и основные стальные изделия были вздуты более
чем вдвое. Так как, однако, монопольные позиции этих трестов
оказались шаткими, то после марта 1900 г., в связи с обострением
ный капитал, проводили часто наглую политику «голода» на соответствую¬
щие товары в интересах взвинчивания цен (угольный и нефтяной «голод»
и т. д.).
186

между ними конкурентной борьбы и началом в Европе экономиче¬
ского кризиса, произошло резкое падение цен: цена тонны чугуна
упала в октябре до 13,1 долл., т. е. почти в 2 раза по сравнению
с мартом и лишь немногим превышала цену в 1898 г.; цена стали
снизилась до 16,5 долл. — ровно вдвое, цена рельсов упала до
26 долл. — в полтора раза и т. д.1
Такое падение цен при чрезвычайно высоком уровне концент¬
рации металлургии в США ускорило образование треста — левиа¬
фана. В 1901 г. была создана Стальная корпорация США, монопо¬
лизировавшая 67% выпуска всей стали. Это привело вновь к
повышению цен: уже в мае 1901 г., в первом месяце после созда¬
ния этого треста, цена чугуна повысилась до 16,3 долл., цена
стали — до 24 долл., цена рельсов — до 28 долл, и т. д.
Дальнейшее движение цен на продукцию Стальной корпора¬
ции отчетливо видно из нижеследующей таблицы (см. также диа¬
грамму на стр. 189):
Движение цен в черной металлургии США 2
Годы
Средняя цена
чугуна
(в долл, за
большую
тонну)
Цена стали
(Питтсбург,
в долл, за
большую
тонну)
Средняя цена
стальных
изделий
(в центах
за фунт)
Индексы про¬
изводитель¬
ности труда
в обрабаты¬
вающей про¬
мышленности
США (1900 г. =
= 100)
1897
9,98
14,93
1,40
89
1898
10,41
15,21
1,40
93
1899
17,34
29,75
2,37
100
1900
17,82
25,15
2,26
100
1901
14,35
24,13
2,15
105
1902
19,89
30,32
2,06
104
1903
17,75
27,93
1,97
106
1904
13,34
22,08
1,77
109
1905
15,96
24,03
1,73
111
1906
18,84
27,41
1,90
110
1907
22,49
29,23
2,06
109
1908
16,02
26,33
1,98
108
1909
16,23
24,58
1,74
115
1910
15,55
25,20
1,79
115
1 Eliot Jones, op. cit., p. 197—203.
2 Таблица составлена по данным «Metal Statistics, 1957», Universary
50 annual edition, а также за 1958 г. Средняя цена за 1897—1900 гг.
взята из того же ежегодника за предыдущий год. Средняя цена стальных
изделий представляет собою средневзвешенную среднюю цен основных
видов металлопродуктов, кроме рельсов. Индексы производительности труда
взяты до 1942 г. из книги Ю. Кучинского «История условий труда в США,
с 1789 по 1947 г.», М. 1948, стр. 295. Хотя эти индексы, видимо, преувеличи¬
вают рост производительности труда в США, тенденции движения ее по перио¬
дам они передают с достаточной убедительностью. Не располагая индексами
движения производительности труда в металлургии, мы вынуждены ограни¬
читься сопоставлением с кривой производительности труда в обрабатывающей
промыщ.цеццорти,
187

П родолжение
Годы
Средняя цена
чугуна
(в долл, за
большую
тонну)
Пена стали
(Питтсбург,
в долл, за
большую
тонну)
Средняя цена
стальных
изделий
(в центах за
фунт)
Индексы про¬
изводитель¬
ности труда
в обрабаты¬
вающей про¬
мышленности
США (1900 г. =
= 100)
1911
14,00
21,40
1,66
115
1912
14,82
22,37
1,62
120
1913
15,42
25,60
1,72
125
1914
13,52
20,08
1,52
121
1915
14,15
22,51
1.63
128
1916
20,31
44,23
2,80
121
1917
39,99
71,15
4,46
118
1918
34,38
47,30
3,79
119
1919
29,91
40,52
3,32
129
1920
43,80
57,79
3,63
131
1921
24,05
34,60
2,69
142
1922
25,00
34,10
2,31
159
1923
27,15
42,56
2,95
160
1924
21,87
38,10
2,84
169
1925
21,32
34.96
2,68
177
1926
21,06
з5;оо
2,64
183
1927
19,35
33,21
2,53
189
Годы
Средняя цена
чугуна
(в долл, за
большую
тонну)
Цена стали
(Питтсбург,
в долл, за
большую
тонну)
Средняя цена
стальных
изделий
(в центах
за фунт)
Индексы про¬
изводитель¬
ности труда
в обрабаты¬
вающей про¬
мышленности
США (1900 г. =
= 100)
Индекс поча¬
совой выработки
в человеко-час
в промышлен¬
ности 1 (1947—
1949 гг. = 100)
1928
18,32
32,70
2,50
199


1929
19,15
34,52
2,54
207
76,7
1930
18,18
31,81
2,32
208
76,6
1931
16,45
29,36
2,20
206
76,5
1932
14,99
26,25
2,15
204
73,3
1933
16,30
26,00
2,16
221
79,8
1934
18,64
27,17
2,42
227
81,8
1935
19,12
27,31
2,44
240
85,3
1936
20,00
29,69
2.41
244
87,7
1937
23,60
36,46
2,84
245
88,6
1938
22,35
35,45
2,78
251
86,6
1939
21,75
34.00
2,64
270
91,2
1940
23,15
34,00
2,65
288
97,1
1941
24,10
34,00
2,65
292
98,4
1942
24,19
34,00
2,65
98,5
1943
24,19
34,00
2,65
97,4
1944
24,17
34,00
2,65
97,2
1945
25,19
35,21
2,73
97,3
1946
27,84
38,64
3,00
90,9
1947
34,86
43,25
3,42
95,5
1948
43,38
48,13
3,91
99,7
1 Индекс
Section, р. а
взят из «Moody’s Industrial Manual», 1958, Special Features
188

Продолжение
Годы
Средняя цена
чугуна (в
долл, за
большую
тонну)
Цена стали
(Питтсбург,
в долл, за
большую
тонну)
Средняя цена
стальных
изделий
(в центах
за фунт)
Индексы про¬
изводитель¬
ности труда в
обрабатываю¬
щей промыш¬
ленности
США (1900 г.
= 100)
Индекс почасо¬
вой выработки
в человеко-час
в промышлен¬
ности (1947—
1949 гг. =100)
1949
46,98
52,03
4,21
105,3
1950
48,24
53,25
4,40
112,0
1951
53,62
56,00
4,71
111,7
1952
54,84
57,30
4,82
115,9
1953
57,00
60,61
5,12
119,3
1954
57,61
62,98
5,33
125,2
1955
58,78
66,20
5,61
130,3
1956
62,22
70,71
6,00
133,6
1957
65,40
75,75
6,55
139,1
Движение цен в черной металлургии США
Так как экономический кризис, начавшийся в 1900 г. в евро¬
пейских странах, не распространился в 1901 — 1902 гг. на США, то
Стальная корпорация смогла использовать благоприятную
конъюнктуру для дальнейшего вздувания цен: в 1902 г. цены
чугуна и стали достигли нового рекорда, превысив уровень 1899 г.
Однако затем начинается перелом. Роль непосредственного толчка
сыграл кризис 1903 г. в США. Продукция чугуна и стали сокра¬
тилась во второй половине года вдвое, цены на них начали
падать уже в первой половине этого года. К середине 1904 г. цены
на чугун упали на 4О°/о. Лишь в 1907 г. уровень цен на сталь и
189

ее продукты приблизился к уровню 1902 г. и на чугун — пре¬
высил его.
Новое падение цен, толчок к которому дал кризис 1907 г., про¬
должалось по существу, хотя и неравномерно, до 1915 г. В этот
период сказывалось, несомненно, усиливающееся влияние роста
производительности труда и понижения издержек производства.
Если в 1897—1908 гг. индекс производительности труда в обраба¬
тывающей промышленности США составлял в среднем 104, то в
1908—1914 гг. он составил 117. При возраставшей производствен¬
ной мощности предприятий и понижении издержек производства
удержать вздутые цены становилось невозможно, поэтому и обна¬
ружилась тенденция к их понижению. В 1914 г. цены на чугун
и сталь оказались ниже рекордного уровня цен в 1902 г. на х/з,
стальных изделий — на V4. В этом году средние годовые цены на
сталь и стальные изделия достигли самого низкого уровня, начи¬
ная с 1898 г. Следовательно, на движении цен продукции Стальной
корпорации отчетливо сказалось действие закона стоимости.
В условиях первой мировой войны Стальная корпорация, как
и другие монополии, смогла использовать военно-инфляционную
конъюнктуру для скачкообразного вздувания цен. Но после
войны действие понижательной тенденции возобновилось. Огром¬
ное влияние оказывал опять-таки рост производительности труда.
Если в 1915—1921 гг. индекс производительности труда составлял
в среднем 127, то в 1922—1933 гг. он составил 190, а в 1933—
1941 гг. — 253. Хотя толчок к падению цен был вновь дан кризи¬
сом (1920—1921 гг.), понижение продолжалось — неравномер¬
но — ив условиях оживления и подъема конъюнктуры в США в
20-х годах. Не подлежит сомнению, что это снижение цен было
в немалой степени связано и с отмеченным нами выше переливом
капиталов в сталелитейную промышленность, с обострением в
ней конкурентной борьбы. Ни «базисные цены», ни «внеценовая
конкуренция» не могли помешать давлению конкуренции на
цены. Неудивительно, что и норма прибыли Стальной корпорации
в 20-х годах снизилась. Следовательно, и в этот период понижение
цен отражало действие закона стоимости (хотя уровень цен под
давлением монополии продолжал значительно превышать уровень
предвоенных лет—1913—1914).
Кризис 1929—1933 гг. вызвал еще более резкое падение цен.
Но и в условиях этого кризиса, несмотря на падение среднего
уровня цен ниже, чем он был в 1913 г., монополиям удалось удер¬
жать цены продукции черной металлургии выше уровня цен в
1913 г. После же кризиса монополиям удается поднять цены не¬
сколько выше предкризисного уровня.
Кризис 1937—1938 гг. вызывает лишь кратковременное и не¬
значительное снижение цен. В условиях второй мировой войны
цены стабилизируются на повышенном уровне, но после войны
совершают очередной скачок вверх (под влиянием инфляции
и т. п.).
190

Итак, анализ движения цен на продукцию черной металлургии
США позволяет установить, что, с одной стороны, господство в
ней монополий давало им возможность удерживать цены почти
непрерывно на взвинченном уровне, обеспечивающем монополи¬
стическую сверхприбыль, но, с другой стороны, произвол монопо¬
лий в области цен в известной степени ограничивался конкурент¬
ной борьбой, ростом производительности труда, давлением закона
стоимости.
Следует отметить, что цены на чугун и сталь никогда не воз¬
вращались к уровню цен в 1897 г.
Как ни характерно движение цен на чугун и сталь, все же для
освещения интересующей нас проблемы целесообразно рассмотреть
также движение цен на ряд других монополизированных товаров.
Весьма показательными являются в этом отношении цены важней¬
ших металлов (см. таблицу, а также диаграмму на стр. 191 —193).
Движение цен некоторых цветных металлов в США 1
(в центах за фунт)
Годы
Медь
Первичный
алюминий
Олово
1896
10,92


13,24
1897
11,30
—
13,60
1898
12,01
—
15,64
1899
17,75
—
27,19
1900
16,70
33,0
30,00
1901
16,77
33,0
26,94
1902
12,14
33,0
26,95
1903
13,72
33,0
28,19
1904
13,24
33,0
28,08
1905
16,09
33,2
31,55
1906
19,87
39,4
39,82
1907
21,30
37,9
38,34
1908
13,50
29,3
29,54
1909
13,39
24,0
29,76
1910
13,12
22,0
34,27
1911
12,71
20,4
42,68
1912
16,58
20,5
46,43
1913
15,70
21,4
44,32
1914
13,61
19,4
35,70
1915
17,64
24,6
38,66
1916
28,17
35,5
43,48
1917
29,18
37,8
61,65
1918
24,68
32,9
86,80
1919
19,49
33,0
65,54
1920
18,01
33,3
50,36
1921
12,98
26,3
30,00
1922
13,78
20,9
32,58
1923
14,96
26,0
42,71
1924
13,45
27,8
50,20
1925
14,44
28,2
57,90
1 Таблица составлена по данным «Metal Statistics» за 1957 и 1958 гг.
191

11родолжение
Годы
Медь
Первичный
алюминий
Олово
1926
14,17
27,5
65,30
1927
13,28
25,8
64,37
1928
14,89
24,3
50,46
1929
18,41
24,3
45,19
1930
13,40
23,8
31,70
1931
8,62
23,3
24,46
1932
5,91
23,3
22,01
1933
7,34
23,3
39,12
1934
8,72
22,2
52,16
1935
8,95
19,5
50,39
1936
9,77
19,0
46,42
1937
13,65
19,8
54,24
1938
10,30
20,0
42,26
1939
11,23
20,0
50,18
1940
11,66
18,8
49,82
1941
12,02
16,5
52,01
1942
12,00
15,0
52,00
1943
12,00
15,0
52,00
1944
12,00
15,0
52,00
1945
12,00
15,0
52,00
1946
14,05
15,0
54,58
1947
21,29
15,0
77,94
1948
22,47
15,5
99,25
1949
19,89
17,0
99,32
1950
21,82
17,6
95,56
1951
24,62
19,0
128,31
1952
24,62
19,4
120,44
1953
29,12
20,9
95,77
1954
30,00
21,8
91,81
1955
37,52
23,7
94,73
1956
41,98
24,0
101,26
1957
30,16
25,4
96,17
Наиболее «тесному» и непосредственному монополистическому
контролю подвергался алюминий. На протяжении свыше полувека
производство первичного алюминия было, как отмечено выше,
монополизировано в США Алюминиевой компанией Америки. Тем
важнее, что на протяжении рассматриваемого периода движение
цен алюминия обнаружило явное воздействие закона стоимости.
Так как алюминий явился «новым» металлом, и техника его про¬
изводства быстро развивалась, то соответственно росла производи¬
тельность труда и снижались издержки производства. Влияние
этих изменений на цены сказывалось в соответствующей степени
через кризисы. Если проследить кривую цен алюминия, то бро¬
сается в глаза, что срывы монопольных цен, периоды их пониже¬
ния дважды начинались под влиянием кризисов. Так, в XX веке
первый срыв монопольной цены на алюминий начался в 1907—
1908 гг. под влиянием кризиса 1907 г. Падение цен затем продол¬
жалось с колебаниями до 1915 г., что подтверждает влияние на
192

Движение цен некоторых цветных металлов в США
цены роста уровня производительности труда. Следующий этап
снижения цен начинается в 1921 г. под воздействием кризиса
1920—1921 гг. Затем, однако, закономерности движения цен алю¬
миния усложняются: падение цен начинается с 1926 г., а во время
кризиса 1929—1933 гг. цены стабилизируются на пониженном
уровне, и падение возобновляется после кризиса, с 1934 г. В этих
нарушениях связи цен алюминия с движением цикла сказываются,
очевидно, усилившееся влияние конкуренции заменителей алю¬
миния и рост производительности труда в алюминиевой промыш¬
ленности.
Если учесть, что вплоть до второй мировой войны в производ¬
стве первичного алюминия в США существовала почти абсолютная
монополия АЛКОА, то выступает с особой ясностью зависимость
цен этого товара от движения производительности труда, от кон¬
куренции заменителей, от кризисов и циклов.
Даже «видимые» прибыли АЛКОА были и при таком сниже¬
нии цен весьма высоки (за исключением отдельных периодов):
огромное понижение издержек производства алюминия делало
возможным обогащение АЛКОА — «видимое» и «невидимое» — и
при падающих ценах!
Иная — и по-своему весьма характерная — картина обнаружи¬
вается при анализе цеп на медь. Цена меди на протяжении
XX века стояла, как правило, выше уровня цены в 1896 г. Лишь
в первой половине 30-х годов под влиянием кризиса 1929—1933 гг.
она упала ниже этого уровня: политика монополий была преодо¬
лена стихией капитализма. В другие же периоды мощные монопо¬
лии, господствовавшие в этой отрасли промышленности в США
(на долю контролируемых группой Моргана корпораций «Кенне-
7 Финансовый капитал
193

котт» и «Фелпс Додж» приходилось с 30-х годов от половины до
двух третей продукции), пользовались всякой возможностью для
вздувания цен. Кроме того, после первой мировой войны возни¬
кали и международные картели по меди. В движении цен меди
понижательная тенденция, отражающая движение стоимости, вы¬
ступает со всей очевидностью (и в падении цен под влиянием
кризисов, и в явном преобладании этой тенденции в период общего
кризиса капитализма). И все же движение цен на медь оказывает¬
ся гораздо более неравномерным, чем на алюминий. Здесь сказы¬
вается отличие производственных условий: движение издержек
производства меди — металла «старого» — не характеризовалось
такой значительной и систематической тенденцией к понижению,
как по алюминию.
Наконец, еще сложнее движение цен на олово. В таблице
фигурируют цены на малайское олово, т. е. по существу речь идет
о ценах английских монополий. Поскольку монополия на олово
являлась одной из важнейших сырьевых монополий Англии
(далеко, правда, не абсолютной, так как олово добывается и в
Индонезии, Таиланде, Боливии и т. д.), английский капитал стре¬
мился выжать из этой своей монополии максимум прибыли.
Малайское олово (как и каучук) служило, сверх того, для получе¬
ния весьма необходимых Англии долларов (для оплаты американ¬
ских товаров). Недаром Малайю называли «фабрикой долларов».
Неудивительно, что цены на олово обнаруживали преимуще¬
ственно повышательную тенденцию. Однако и здесь давление
конкуренции, влияние кризисов, движение издержек производ¬
ства привело к усилению в 30-х годах понижательной тенденции.
Весьма характерным и показательным объектом монополисти¬
ческого контроля является, как известно, нефть. В конце XIX и
начале XX века в нефтяной промышленности США было почти
безраздельное господство треста «Стандард ойл». Монополизи¬
ровав переработку и транспортировку нефти, «Стандард ойл» мог
также диктовать цены на сырую нефть.
Поэтому весьма показательно соотношение в этот период цен
на сырую и очищенную нефть:
Движение цен на нефть в США 1
(в центах за галлон)
Годы
Пенсильван¬
ская сырая
нефть
Экспортная
очищенная
нефть
Разница
1866
6,33
30,08
23,75
1867
4,16
20,75
16,59
1868
6,13
21,16
15,03
1869
10,02
24,59
14,57
1870
8.08
22,96
14,88
1 Eliot Jones, op. cit., p. 84—85.
194

Продолжение
Годы
Пенсильван¬
ская сырая
нефть
Экспортная
очищенная
нефть
Разница
1871
9,38
21,69
12,31
1872
7,92
20,97
13,05
1873
3,75
15,71
11,96
1874
2,63
11,65
9,02
1875
2,60
11,39
8,79
1876
5,51
17,22
11,71
1877
5,43
14,71
9,28
1878
2,78
10,75
7,97
1879
2,04
8,09
6,05
1880
2,24
9,15
6,91
1881
2,03
8,07
6,04
1882
1,87
7,42
5,55
1883
2,52
8,13
5,61
1884
2,00
8,29
6,29
1885
2,11
8,09
5,98
1886
1,70
7,11
5,41
1887
1,59
6,73
5,14
1888
2,07
7,49
5,42
1889
2,19
7,12
4,93
1890
2,06
7,31
5,25
1891
1,59
6,93
5,34
1892
1,32
6,07
4,75
1893
1,52
5,23
3,71
1894
1,99
5,19
3,20
1895
3,18
7,36
4,18
1896
2,84
6,97
4,13
1897
1,87
5,91
4,04
1898
2,16
6,32
4,16
1899
3,10
7,98
4,88
1900
3,22
8,46
5,24
1901
2,88
7,51
4,63
1902
2,95
7,38
4.43
1903
3,78
8,69
4,91
1904
3,87
8,30
4,43
1905
3,32
7,22
3,90
Данные таблицы показывают, что разница между ценами сы¬
рой нефти и очищенной уменьшалась почти систематически с
1866 по 1873 г. В этот период понижение было наиболее значи¬
тельным — гораздо более значительным, чем во весь последующий
период до 1906 г.1 Совершенно ясно, что это понижение отражало
падение издержек производства на нефтеочистительных заводах и
падение транспортных издержек. Так как в этот период до начала
70-х годов в нефтяной промышленности царила свободная конку¬
ренция, то движение цен более или менее точно отражало движе¬
ние производительности труда и издержек производства. Затем в
период 1873—1879 гг. уменьшение разницы продолжалось, причем
главным образом влияло в этом направлении падение транспортных
1 Eliot Jones, op. cit., p. 85.
195

издержек: стоимость перевозки осветительных масел из пен¬
сильванских районов добычи до Нью-Йорка упала с 4 центов за
галлон в 1874 г. до 1 цента за галлон в 1879 г. В 1879 г. возник,
как известно, трест «Стандард ойл», приобревший законченную
форму в 1882 г. И вот, хотя трест этот достигает к концу XIX века
почти абсолютной монополии п сохраняет ее в начале XX века,
ему все же не удается увеличить эту разницу. Влияние растущей
производительности труда и понижающихся издержек производ¬
ства было столь сильным, что тресту не всегда удавалось сохра¬
нить существующие цены и лишь временами удавалось повышать
их. В отдельные годы отчетливо выступала понижательная тенден¬
ция.
Правда, даже сохранение стабильных цен или незначительное
их понижение обеспечивали тресту при понижающихся издерж¬
ках производства сказочную сверхприбыль.
Монополистическая сверхприбыль росла даже в рамках неиз¬
менных или понижающихся цен. Кроме того, в данной таблице
цены на сырую нефть сопоставляются с экспортными ценами, на
которые влияние мирового рынка и конкурентной борьбы сказы¬
валось с особой силой. Внутри США «Стандард ойл» вел политику
монопольных цен более нагло и более успешно. Больше того, вы¬
нужденное снижение экспортных цен «Стандард ойл» стремился
компенсировать взвинчиванием цен внутри страны.
В общем же приведенные данные об экспортных ценах и раз¬
ницах между ними и ценой сырой нефти весьма показательны:
они свидетельствуют о том, что в этот период почти безраздель¬
ного господства «Стандард ойл» действие закона стоимости огра¬
ничивало его произвол в области цен.
Хотя на внутреннем рынке США воздействие конкурентной
борьбы на цены нефтепродуктов сказывалось в указанный период
слабее, все же и здесь можно обнаружить яркое проявление этого
воздействия. Весьма показательна, например, в этом отношении
политика дифференцированных цен, политика установления раз¬
личных цен па один и тот же нефтепродукт в разных районах
США в зависимости от степени конкуренции. По данным рассле¬
дования Бюро корпораций, относящимся к 1904 г., цены на керо¬
син в разных штатах, за вычетом транспортных издержек, варь¬
ировали за галлон в пределах между 7,2 и 16,2 цента \ т. е. наибо¬
лее высокие цены превышали самые низкие в 2 с лишним раза.
В 31. штате США разница между высшей и низшей ценой
составляла не менее 3 центов, в 10 штатах — не менее 5 центов и
в одном штате — 13 центов. При этом, по заключению Бюро кор¬
пораций, эта разница лишь в незначительной части могла быть
отнесена за счет различий в издержках 2. Бюро вынуждено было
признать, что решающую роль играли условия конкуренции:
1 Eliot Jones, op. cit., p. 78.
2 Ibid., p. 80.
196

«Имеются на деле абсолютные свидетельства того, — заявляло
Бюро, — что «Стандард ойл компани» диктует совершенно неуме¬
ренные цены там, где она не встречает конкуренции, и в особен¬
ности там, где имеется мало возможности появления новых кон¬
курентов, и что, с другой стороны, там, где имеется активная
конкуренция, она часто снижает цены до уровня, который остав¬
ляет и для «Стандард ойл» незначительную прибыль или лишает
ее прибыли, но который более часто оставляет без прибыли конку¬
рентов, издержки которых обычно несколько выше» Ч
Хотя эти действия «Стандард ойл» связаны были с установле¬
нием монопольных цен, в них проявляется вынужденная реакция
на конкурентную борьбу, на давление закона стоимости.
Такие же дифференцированные цены «Стандард ойл» проводил
в XX веке через свои дочернин компании и в других странах.
Весьма показательна, например, в этом отношении та дискрими¬
нация в вопросе о ценах, которую осуществляла в Канаде в 30-х
годах «Импириэл ойл», дочерняя компания «Стандард ойл».
Дифференциация цен осуществлялась «Импириэл ойл» по раз¬
личным показателям — по отношению к различным покупателям
в разных областях и даже пунктах и т. д. ««Импириэл ойл», —
писал канадский автор на основе материалов официальных рас¬
следований, — осуществляла дискриминацию по отношению к по¬
купателям газолина и нефтетоплива, по отношению к оптовым и
розничным покупателям, по отношению к разным областям
Канады и даже по отношению к ее местностям внутри одной и той
же области» 2. Но характер этой дискриминации зависел от объ¬
ективных условий сбыта: «Различия в условиях спроса делают,
однако, дискриминацию в ценах прибыльной. Нефтетопливо кон¬
курирует с углем для топлива и в качестве движущей силы, и
спрос на него является поэтому весьма эластичным. Газолин, ко¬
торый не является объектом конкуренции со стороны субститутов
и который образует лишь малую часть издержек по эксплуатации
автомобиля, имеет чрезвычайно неэластичный спрос. Очистители
получают таким образом наибольший доход, устанавливая относи¬
тельно высокую цену на газолин, в то время как цена на нефте¬
топливо устанавливается ими достаточно низкая, чтобы обеспечить
сбыт всей продукции. В 1934 г. «Импириэл ойл» продавала нефте¬
топливо со своих нефтеочистительных заводов по 2,5 цента за
галлон, в то время как цена газолина для торговцев была более
чем в четыре раза выше» 3.
Наконец, подобная же дискриминация в ценах проводилась и
по отношению к различным покупателям. Так, по данным 1934 г.,
«Импириэл ойл» продавала потребителям и розничным торговцам
галлон газолина в среднем по 22,3 цента, а таким компаниям, ко¬
торые могли бы выступить в качестве конкурентов, — по цене
1 Eliot Jones, op. cit., p. 80.
2 L. G. Reynolds, The Control of Competition in Canada, 1940, p. 64,
3 Ibid., p. 70.
197

10,4 — 12,6 цента, стремясь этим путем удержать их от самостоя¬
тельной очистки нефти.
Число таких примеров, которые свидетельствуют о влиянии
закона стоимости на движение монопольных цен в отдельных от¬
раслях за более продолжительный отрезок времени, легко умно¬
жить. Не только в мирных условиях, но даже в период, скажем,,
второй мировой войны действие этой тенденции сказывалось с
достаточной отчетливостью. Если, например, в начале второй ми¬
ровой войны монополии сумели установить на важнейшие виды
оружия взвинченные цены, то затем под влиянием роста произво¬
дительности и интенсивности труда и падения издержек производ¬
ства им приходилось волей-неволей вступать на путь известного
понижения этих цен. В США это нашло свое выражение в пере¬
смотре правительством прежних контрактов с монополиями с
целью изменения цен. И хотя практические результаты такого
пересмотра были весьма скромными, хотя вообще понижение цен
явно не находилось в соответствии с ростом производительности и
интенсивности труда и понижением издержек производства, все
же самый факт понижения цен на основные виды оружия в воен¬
ное время служит выражением действия закона стоимости.
Но имеется еще одна особенно яркая форма влияния закона
стоимости на монопольные цены. Это — зависимость их от цикли’
ческого движения капитализма и в особенности от кризисов. Если
монополиям удается с наибольшим успехом взвинчивать цены в
периоды оживления и подъема, то в периоды кризисов и депрес¬
сий сопротивление монополий падению цен, как правило, не
имеет прежней силы. Наоборот, в период оживления и подъема
несоответствия между уровнем цен и уровнем издержек производ¬
ства приводят к тому, что падение цен, начавшись под влиянием
кризиса, превращается часто, хотя и с известным запозданием, в
более или менее резкий срыв или приобретает сравнительно за¬
тяжной характер.
Неспособность монополий противостоять натиску кризиса
1929—1933 гг. и удержать взвинченный уровень монопольных цен
вынужден был признать упомянутый меморандум Лиги наций
о международных картелях. «От соглашений о квотах, — говорит¬
ся в меморандуме о влиянии этого кризиса, — приходилось отка¬
зываться, контроль над продукцией рушился, и цепы не удавалось,
удержать от падения; даже в тех отраслях, где картели продол¬
жали в период депрессии существовать, удалось предупредить,
резкое падение цен в немногих исключительных случаях» Ч
Но и в таких исключительных случаях это означало обычно
лишь отсрочку падения цен, а не его подлинное преодоление.
Для характеристики влияния циклического развития капита¬
лизма на монопольные цены целесообразно также сопоставить
1 «International Cartels, Memorandum League of Nations», United Nations,
New York 1947, p. 14.
198

движение цен товаров, контролируемых и не контролируемых мо¬
нополиями. Воспользуемся для этой цели имеющимися характер¬
ными сводными данными по Канаде. В следующей таблице сопо¬
ставляется движение цен, контролируемых монополиями в форме
трестов и концернов и соглашениями о ценах (картелями), с дви¬
жением цен товаров, не контролируемых монополиями:
Индекс оптовых цен в Канаде1
(1926 г. = 100)
Годы
Товары, кон¬
тролируемые
трестами и
концернами
Товары, кон¬
тролируемые
соглашениями
о ценах
Товары, не
контролируе¬
мые монопо¬
лиями
Сельскохо¬
зяйственные
продукты
1927
96,4
98,3
98,5
102,1
1928
96,0
97,2
99,6
100,7
1929
96,2
94,3
98,1
100,8
1930
93,5
90,2
91,5
82,3
1931
87,7
84,3
74,4
56,3
1932
87,0
82,4
65,9
48,4
1933
87,0
81,3
62,6
51,0
1934
87,4
81,7
68,2
59,0
1935
86,6
80,1
68,6
63,5
1936
87,2
80,2
70,4
69,4
1937
90,6
85,2
79,7
84,9
1938
88,8
83,2
77,5
—
Данные этой таблицы показывают, что в условиях кризиса
1929—1933 гг. снижались цены всех четырех групп товаров. Но в
то время, как цены товаров, контролируемые трестами и концер¬
нами, упали с 1929 по 1933 г. на 10% и цены, контролируемые
соглашениями о ценах (т. е. картелями), на 13%, цены про¬
мышленных товаров, не контролируемых монополиями, упали на
36%, а сельскохозяйственных — даже вдвое2.
Характерно, что и в 1934—1937 гг., несмотря на то, что не¬
контролируемые товары повысились в цене гораздо более, чем
контролируемые, «свободные» цены все же продолжали отставать
от уровня цен в 1926 г. больше, чем монопольные. Стало быть, и
последующее повышение не могло устранить углубившейся раз¬
ницы между монопольными и «свободными» ценами. Интересен и
тот факт, что цены трестов оказались гораздо устойчивее во время
кризиса и «способнее» к повышению после него, чем цены карте¬
лей. Это связано, естественно, с тем, что тресты являются более
зрелой формой монополии, нежели картели.
Итак, из приведенных данных по разным странам и различным
товарам влияние движения стоимости на движение монопольных
цен выступает с достаточной ясностью. Однако следует подчеркнуть,
1 L. G. Reynolds, op. cit., р. 73.
2 Монопольные цены (возможно) были все же несколько ниже, так как
негласно монополии, вероятно, сбывали свои товары по более низким ценам.
199

что эти же данные иллюстрируют «живучесть» монопольных Цеп,
их эффективность как орудия монополистического грабежа, не¬
смотря на действие на них закона стоимости.
Хотя изложенное выше показывает, что в эпоху империализма
закон стоимости и закон цен производства продолжают действо¬
вать в капиталистической экономике, продолжают определять в
конечном счете движение цеп, однако налицо существенное изме¬
нение форм их действия, обусловленное господством монополий и
проводимой ими политикой монопольных цен. Все это ведет к
крайнему усилению неравномерности движения цен, неравномер¬
ности капиталистического развития и анархии капиталистического
производства, к обострению всех противоречий империализма.
VII. Соотношение суммы цен и суммы стоимостей товаров
Выяснив сущность монопольных цен, условия их образования
и роста, можем обратиться теперь к вопросу о влиянии монополь¬
ных цен на средний уровень цен. В самом деле, как и почему
образование монопольных цен на известное число монополизиро¬
ванных товаров приводит к повышению среднего уровня цен? Как
и почему повышение монопольных цен приводит к повышению
цен немонополизированных товаров?
В силу связи, существующей между отраслями хозяйства, по¬
вышение цен в одной из них — и тем более в нескольких, в ряде
отраслей — должно приводить через повышение издержек произ¬
водства к процессу повышения цен в большем или меньшем числе
связанных друг с другом отраслей. Это особенно ясно в случае по¬
вышения цен на средства производства. Если, например, повы¬
сится цена на сталь в силу образования в сталелитейной промыш¬
ленности монополии, то это приведет к повышению издержек
производства всех отраслей, потребляющих сталь. Допустим, что
они имеют возможность повысить соответственно или частично
цены своей продукции. Тогда это повысит в свою очередь издержки
производства ряда других отраслей и т. д. Такой результат был бы
необязательным лишь в том случае, если бы смежная отрасль
потребителей монополизированной продукции не имела возмож¬
ности повысить своих продажных цен, т. е. мирилась бы с необхо¬
димостью принимать на себя уплату дани монополии. Однако
подобное положение отнюдь не является обязательным. Во-пер¬
вых, такие потребители могут быть, в свою очередь, монополиями,
что облегчит им соответствующее повышение цен. Во-вторых, и
немонополистические потребители тоже стремятся в этом случае
поднять свои цены. Обычно дань, взимаемая монополиями с дру¬
гих отраслей, распределяется между большим или меньшим
числом немонополизированных отраслей, с последующим перело¬
жением ее через соответствующее повышение цен и усиление
эксплуатации на плечи народных масс.
200

Сложнее обстоит дело в случае установления и повышения
монопольных цен на средства существования. Как мы видели
выше, это ведет к падению реальной заработной платы, к расту¬
щему разрыву между заработной платой и стоимостью рабочей
силы. Однако известный рост номинальной заработной платы все
же происходит. Данные о движении заработной платы в XX веке
в развитых странах капитализма говорят о заметном росте номи¬
нальной заработной платы (при снижении реальной из-за более
быстрого роста цен). Монополии всех отраслей на это повышение
номинальной заработной платы отвечают соответствующим повы¬
шением цен.
Конечно, все эти процессы повышения цен (с целью перекла¬
дывания на плечи трудящихся тяжести дани в пользу монополий)
имеют свои границы, определяемые емкостью рынка и соотноше¬
нием сил. Все же неоспоримо, что рост монопольных цен («ввысь
и вширь») должен вызывать повышение среднего уровня цен.
При наличии и росте монопольных цен могут повышаться и
цены немонополизированных товаров. В самом деле, если в из¬
держках производства немонополизированного товара скрещи¬
вается ряд монополизированных товаров, цены на которые взвин¬
чены монополиями, то это может привести к такому суммарному
повышению издержек производства немонополизированного то¬
вара, которое может найти отражение в большем или меньшем
росте цены.
Стало быть, можно сформулировать следующее положение:
цены немонополизированных товаров испытывают тем большее
давление монопольных цен, чем больше монополизированных то¬
варов входит в издержки производства немонополизированных
товаров и чем выше связанное с этим суммарное повышение из¬
держек.
При учете этой закономерности становится ясным, что повы¬
шение цен немонополизированных товаров является неотврати¬
мым следствием монопольных цен. Сравнительно высокая моно¬
польная цена даже на один широко распространенный вид товара
(например, на сталь) должна вызвать повышение цен многих
товаров. На деле же происходит образование и затем рост моно¬
польных цен на многие товары, и порожденные этим столь же
многие волны повышения цен скрещиваются, соединяются, помно¬
жаются друг на друга, вызывая мощное повышательное движение
среднего уровня цен.
При этом зачастую особо важную роль играет то обстоятель¬
ство, что стремление одних монополий избавиться от уплаты
«дани» другим монополиям приводит к своеобразной гонке цен в
целях «перехвата» сверхприбыли.
Таким образом, теория монопольной цены дает возможность
понять — по крайней мере частично— и природу того роста
среднего уровня цен, роста дороговизны жизни, которым ознаме¬
новался переход к империализму.
201

Конечно наряду с монопольными ценами рост цен в эпоху
империализма мог объясняться и другими факторами, например
сверхпротекционизмом, использованием государства в качестве
заказчика и покупателя, инфляцией. Но названные здесь факторы
(а также и некоторые другие) неразрывно связаны с политикой
монопольных цен. Существенное исключение составляет лишь
возможное влияние снижения стоимости золота. Однако роль зо¬
лота мы здесь не рассматриваем.
В начале XX века, до первой мировой войны, в рамках общего
роста цен, роста дороговизны жизни можно при более детальном
анализе обнаружить одну группу товаров — и притом весьма зна¬
чительную, — рост цен которой явно нуждается в дополнительном
объяснении. Мы говорим о сельскохозяйственных продуктах. При
анализе статистических данных обращает на себя внимание тот
факт, что в некоторых странах сельскохозяйственные товары вздо¬
рожали в то время даже значительнее, чем промышленные. Так,
в США при повышении общего уровня цеп в 1897—1913 гг. в
полтора раза, цены сельскохозяйственных товаров повысились
примерно на 8О°/о. Даже между 1900 и 1910 гг. цены всех сельско¬
хозяйственных продуктов возросли на 46°/о, цены на хлеб —
на 66,8°/о L
В известной степени этот рост цен сельскохозяйственных про¬
дуктов можно, конечно, объяснить влиянием монопольных цен
промышленных товаров (сельскохозяйственных машин и т. д.) на
издержки производства сельского хозяйства. Если, однако, учесть
сравнительную ограниченность роли таких элементов в издержках
производства сельскохозяйственных продуктов, то подобное объ¬
яснение оказывается недостаточным.
Несомненно, главную роль играло то обстоятельство, что в
конце ХТХ века произошел существенный качественный перелом
в условиях развития сельского хозяйства в США: истощение сво¬
бодных земель, завершение процесса их освоения привели к уста¬
новлению в пределах всей страны монополии частной собствен¬
ности на землю. Это обусловило появление абсолютной ренты и
резкое повышение в начале XX века цен сельскохозяйственных
продуктов (а также цены земли).
Вместе с тем сказывалось и возрастающее отставание сельского
хозяйства от промышленности под влиянием монополии частной
собственности на землю.
Следует, однако, отметить, что в период общего кризиса капи¬
тализма в США, как и в других странах, наблюдалась обратная
тенденция — к относительному падению цен сельскохозяйствен¬
ных товаров.
Как ни значительно влияние различных дополнительных фак¬
торов на повышение цен, оно не умаляет значения политики моно-
1 Н. Faulkner, American Economic History, New York 1924, p. 442.
202

польных цен, как основной движущей силы повышения среднего
уровня цен.
Встает, однако, вопрос: как осуществлялось в условиях роста
среднего уровня цен действие закона стоимости? Ведь на рубеже
XIX и XX веков, а затем и на протяжении XX века происходил,
несомненно, значительный рост производительности труда, пони¬
жавший стоимость товаров. Казалось бы должно было происходить
понижение цен, а не их повышение. Как же следует понять,
объяснить их повышение (отвлекаясь здесь от возможного влия¬
ния падения стоимости золота) на основе теории стоимости?
Прежде всего необходимо учесть, что монопольно высокие
цены на продукцию монополий сочетаются с монопольно низкими
ценами на продукцию немонополизированных отраслей (напри¬
мер, на продукцию крестьян империалистических стран и тем
более колониальных и зависимых стран и т. д.). Вместе с тем, как
показано в третьей главе, усиливается разрыв между заработной
платой и стоимостью рабочей силы. Если, следовательно, вклю¬
чить в число товаров и рабочую силу, а также учесть продажу
немонополистической продукции ниже стоимости, то повышение
среднего уровня цен в империалистических странах — в этой
части — выражает лишь перераспределение доходов в пользу мо¬
нополий, реализацию ими своей монополистической сверхприбыли.
Соответственно сумма цен всех охваченных этими отношениями
товаров (включая рабочую силу) равна сумме их стоимости.
Однако это объяснение все же недостаточно в той части, в
какой повышение среднего уровня цен вызывается волнообразным
повышением издержек производства товаров под влиянием взду¬
вания монополиями цен на входящие в издержки производства
элементы. Как отмечено выше, движение среднего уровня цен
испытывает мощное повышательное давление и с этой стороны.
Как нужно объяснить такое повышение цен на основе закона
стоимости?
Не следует упускать из виду прежде всего то, что сходное по¬
ложение мыслимо было при известных условиях и в домонополи¬
стическом капитализме. Если, например, в силу неурожая сильно
повышается уровень цен сельскохозяйственных продуктов, то это
повышение нельзя полностью свести к повышению стоимости.
Здесь также налицо и отклонение цены от стоимости, связанное с
соотношением спроса и предложения. Вообще, как известно, сама
форма цепы создает возможность отклонения цены от стоимости
при несовпадении спроса и предложения. Если такое отклонение
становится — например, в силу неурожая — сравнительно дли¬
тельным и широким, то налицо временное изменение меновой,
относительной стоимости денег. Иными словами, меняется денеж¬
ное выражение стоимости — не в силу изменения стоимости това¬
ров и денег, а в силу отклонения цен от стоимости. Если выра¬
жать стоимость товаров в деньгах с учетом действительной
стоимости денежного товара, то сумма стоимости по-прежнему
203

соответствует сумме цен. Если же учесть, что меновая стоимость
денег упала в силу указанного положения ниже их стоимости, то
денежное выражение этой суммы стоимостей оказывается соответ¬
ственно возросшим.
Маркс в своих критических замечаниях о книге Адольфа Ваг¬
нера писал: «Если при неурожае цена хлеба повышается, то,
во-первых, повышается его стоимость, ибо данное количество
труда реализовано в меньшем продукте; во-вторых, еще в гораздо
большей мере повышается продажная цена хлеба. Какое отноше¬
ние имеет это к моей теории стоимости? На сколько хлеб про¬
дается выше своей стоимости, ровно настолько же другие товары
продаются, в натуральной ли или денежной форме, ниже своей
стоимости, и даже в том случае, если их собственная денежная
цена не падает. Сумма стоимостей остается та же, если даже де¬
нежное выражение всей этой суммы стоимостей возросло... Это
имеет место, если мы примем, что падение цен для совокупности
других товаров не покрывает превышения цены над стоимостью
хлеба, излишка его цены. Но в этом случае меновая стоимость
денег на столько же упала ниже их стоимости; сумма стоимостей
всех товаров не только остается та же, но она не изменяется даже
в денежном выражении, если к числу товаров причисляются и
деньги» Ч
Этот замечательный анализ Маркса проливает яркий свет и на
интересующую нас проблему соотношения среднего уровня цен
при монополистическом капитализме с суммой стоимости товаров:
благодаря взвинчиванию цен монополиями и волнообразному
распространению действия монопольных цен на немонополизиро-
ванные товары происходит падение меновой стоимости денег по
отношению к товарам даже при неизменной стоимости денег.
В силу этого денежное выражение стоимости товаров в этой мено¬
вой стоимости денег оказывается возросшим. Если же в число
товаров включить деньги с их реальной стоимостью и выразить
стоимость товаров в таких деньгах — товаре, то сумма стоимости
всех товаров, употребляя слова Маркса, «не изменяется даже в
денежном выражении».
Итак, по существу сумма цен по-прежнему равна сумме сто¬
имости, если выражать цены в действительной стоимости денеж¬
ного товара. Повышается лишь денежное выражение этой стоимо¬
сти в понизившейся меновой стоимости денег. Вывод этот чрезвы¬
чайно важен, так как он подтверждает, что существование монопо¬
листической сверхприбыли не уничтожает границ, определяемых
стоимостью товаров.
Возможность такого количественного несовпадения между
ценой и стоимостью подчеркнута Марксом и в первом томе «Капи¬
тала»: «С превращением величины стоимости в цену это необхо¬
димое отношение проявляется как меновое отношение данного
1 К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XV, стр. 459.
204

товара к находящемуся вне его денежному товару. Но в этом ме¬
новом отношении может выразиться как величина стоимости то¬
вара, так и тот плюс или минус по сравнению с ней, которым
сопровождается отчуждение товара при данных условиях. Следо¬
вательно, возможность количественного несовпадения между це¬
ною и величиною стоимости, или возможность отклонения цены
от величины стоимости, заключена уже в самой форме цены» Ч
Еще ближе подходит Маркс к интересующему нас вопросу в
своей критике возможности происхождения прибавочной стоимо¬
сти из номинальной надбавки всеми продавцами к цене товаров:
«В общем дело фактически свелось к тому, что все товаровла¬
дельцы продают друг другу свои товары на 1О°/о дороже их сто¬
имости, а это совершенно то же самое, как если бы товары прода¬
вались по их стоимости. Такая всеобщая номинальная надбавка к
цене товаров имеет такое же значение, как, напр., измерение то¬
варных стоимостей в серебре вместо золота. Денежные названия,
или цены, товаров возрастают, но отношения их стоимостей
остаются неизменными» 2. Хотя при монопольных ценах моно¬
польные «надбавки» являются неодинаковыми и оказывают неоди¬
наковое влияние на цены иемонополизированных товаров, про¬
блема соотношения среднего уровня цен со стоимостью равнозначна
той, которую здесь решает Маркс.
Какой же смысл имеет в таком случае для капиталистов повы¬
шение цен? Смысл его для капиталистов связан, очевидно, с его
неравномерностью и неодинаковым характером по отношению к
разным товарам. В то время как взвинчивание цен монополизиро¬
ванных товаров повышает их над ценами производства, т. е. ведет
к монополистической сверхприбыли, повышение цен немонополи-
зированных товаров лишь пассивно отражает и распространяет
процесс роста монопольных цен, не только не ведя к монополисти¬
ческой сверхприбыли, но часто и вынуждая к перенесению части
прибыли производителей иемонополизированных товаров на то¬
вары с монопольной ценой. Далее, и в рамках монополизирован¬
ных товаров повышение монопольной цены является весьма
неодинаковым, ведя к возможности дифференцированной наживы
монополистов.
Однако монополистическая буржуазия выигрывает от повыше¬
ния цен не только в силу перераспределения прибавочной стоимо¬
сти, но и в силу того, что такое повышение цен служит мощным
средством эксплуатации народных масс, присвоения возрастаю¬
щей прибавочной стоимости, прибавочного продукта и даже части
продукта необходимого труда мелких производителей.
Буржуазные экономисты часто утверждают, что повышение
цен картелями диктуется будто бы необходимостью обеспечения
обычной прибыли с предприятий с наивысшим уровнем издержек
1 К. Маркс, Капитал, т. I, стр. 109.
2 Там же, стр. 167.
205

производства. Апологетический характер этих утверждений оче¬
виден. Буржуазные экономисты пытаются представить монополь¬
ную цену лишь как результат высоких издержек производства
ряда участников монополии, а монополистическую сверхпри¬
быль — как результат обусловленных этим различий в издержках
производства. В действительности, конечно, у монополии нет ни¬
каких оснований ограничивать повышение цен только такими
«узкими» для них рамками; если условия рынка позволяют, они
не останавливаются перед взвинчиванием цен до любого, выгод¬
ного им уровня Ч
Правда, повышение цен монополиями имеет определенные
лимиты, связанные с емкостью рынка и влиянием на нее уровня
цены. Существует связь между повышением цены и возможным
сбытом: выигрывая на повышении цены единицы товара, монопо¬
лия может терять на уменьшении массы реализуемых товаров.
Сопоставление этих выигрышей и потерь может иногда в извест¬
ной степени подсказать, выявить границы выгодного повышения
цен. Однако значение этих лимитов, всячески выпячиваемое
буржуазными авторами, не следует преувеличивать. Во-первых,
несмотря на наличие таких объективных лимитов, предваритель¬
ное выявление их в условиях анархического хозяйства оказывает¬
ся большей частью неосуществимым. Во-вторых, безграничная
алчность и ненасытность воротил финансового капитала побу¬
ждает их обычно предпочитать непосредственно ощутимые выгоды
повышения цен проблематичным выгодам умеренных цен. По¬
этому лимиты оказывают часто свое влияние постфактум, в
результате нарушений и кризисов.
1 Любопытно, что косвенное признание этого имеется в меморандуме
о международных монополиях, подготовленном Лигой наций и изданном
в 1947 г. Организацией Объединенных Наций. Отметив, что «цены в условиях
картельного контроля имеют тенденцию быть по меньшей мере достаточно
высокими, чтобы покрыть издержки участвующего в картеле производителя
с наивысшим уровнем издержек производства», меморандум признает: «Но
так как в интересах всех членов, включая производителей с высоким уров¬
нем издержек, извлекать прибыли, то цены будут иметь тенденцию оказаться
еще выше» («International Cartels», р. 14).

ГЛАВА ПЯТАЯ
МОНОПОЛЬНО ВЫСОКАЯ ПРИБЫЛЬ И СРЕДНЯЯ ПРИБЫЛЬ
I. Монопольно высокая прибыль, ее сущность
Роль борьбы за прибыль, как определяющего мотивы и стимула
капиталистического производства, была с подлинно гениальной
глубиной вскрыта К. Марксом. В 15-й главе третьего тома «Капи¬
тала», содержащей ряд обобщающих, итоговых положений по
данному вопросу, Маркс подчеркивает, что производство приба¬
вочной стоимости и превращение некоторой ее части в капитал
«является непосредственной целью и определяющим мотивом
капиталистического производства», что «капитал и самовозраста-
ние его стоимости является исходным и конечным пунктом, моти¬
вом и целью производства», что при капитализме «производится
только то и постольку, что и поскольку можно производить с
прибылью» Ч
И в условиях домонополистического капитализма каждый ка¬
питалист стремился к всемерному, максимальному увеличению
своей индивидуальной нормы прибыли. Однако при господстве
свободной конкуренции и беспрепятственном переливе капиталов
из отраслей с низкой нормой прибыли в отрасли с высокой нормой
фактические прибыли объективно тяготели к средней. Средняя
норма прибыли была реальной осью колебаний, реальным центром
тяготения прибылей. Из стремления всех капиталистов к повы¬
шению своей индивидуальной нормы прибыли рождалась объек¬
тивная тенденция к образованию общей (средней) нормы при¬
были.
Поднять свою норму прибыли выше общей, средней удавалось
преимущественно «передовым» предприятиям, производившим
избыточную прибавочную стоимость и получавшим таким путем
сверхприбыль, но и эта сверхприбыль обычно была временной,
преходящей. Она исчезала после соответственного понижения
общественно необходимого рабочего времени производства товара.
Под общей нормой прибыли следует понимать, по Марксу,
одинаковую, равную норму прибыли, образующуюся посредством
конкуренции (в результате перелива капиталов из отраслей с
1 К, Маркс, Капитал, т. III, стр. 254, 260, 269.
207

низкой нормой прибыли в отрасли с высокой нормойи т. д.). В усло¬
виях домонополистического капитализма с его свободной конку¬
ренцией, свободным переливом капиталов из одних отраслей в
другие становилась неизбежной тенденция образования общей
нормы прибыли. Но чем определялась объективная величина этой
общей, средней нормы прибыли? Какое объективное количествен¬
ное отношение она представляла?
Средняя норма прибыли представляла собой по существу
отношение совокупной общественной прибавочной стоимости к
совокупному общественному капиталу. Поскольку общественная
прибавочная стоимость и совокупный общественный капитал —
объективные реальности, объективной реальностью является и их
отношение — средняя норма прибыли. Это существенное отноше¬
ние, имеющее в каждый данный момент совершенно точную коли¬
чественную определенность, находит в условиях домонополистиче¬
ского капитализма выражение через общую норму прибыли.
Маркс отмечает, что средняя прибыль устанавливается «при по¬
средстве» общей нормы прибыли Ч В силу всего этого Маркс опре¬
деляет среднюю прибыль через общую норму прибыли: «При¬
быль, — говорит Маркс, — падающая согласно этой общей норме
на капитал данной величины, каково бы пи было его органическое
строение, называется средней прибылью» 2.
Поскольку средняя норма прибыли является общей нормой
прибыли, категория средней нормы прибыли употребляется при¬
менительно к домонополистическому капитализму в смысле общей
(одинаковой, равной) нормы прибыли. Однако как объективное
отношение общественной прибавочной стоимости к совокупному
общественному капиталу средняя норма прибыли, даже перестав
быть цри империализме общей нормой прибыли (вследствие на¬
личия монопольно высоких прибылей), сохраняет всю свою реаль¬
ность (и, соответственно, значение). Если существование общей
нормы прибыли находит выражение в образовании одинаковой
нормы прибыли, то для существования средней нормы прибыли
при империализме такая одинаковость не обязательна.
Господство монополии делает невозможным образование и
существование общей нормы прибыли в монополизированных
отраслях (что не исключает, как показано было выше, некоторых
форм действия тенденции к ее образованию), так как позволяет
монополиям систематически получать монопольно высокую при¬
быль. В. И. Ленин неоднократно подчеркивал в своих произведе¬
ниях (в особенности в работе «Империализм, как высшая стадия
капитализма»), что монополия обеспечивает «монопольные при¬
были», «монополистически высокие прибыли», «монопольно-высо¬
кие прибыли» 3, что действует закон монопольно высокой прибыли.
1 См. К. Маркс, Капитал, т. III, стр. 174.
2 Там же, стр. 164.
3 См. В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 220—-221, 266, 287 и др
208

«Развитие капитализма, — писал В. И. Ленин, — дошло до
того, что, хотя товарное производство попрежнему «царит» и счи¬
тается основой всего хозяйства, но на деле оно уже подорвано, и
главные прибыли достаются «гениям» финансовых проделок.
В основе этих проделок и мошенничеств лежит обобществле¬
ние производства, но гигантский прогресс человечества, дорабо¬
тавшегося до этого обобществления, идет на пользу... спекулян¬
там» L
В. И. Ленин вскрыл и источники монопольно высокой при¬
были. Много внимания уделял он вопросам усиления эксплуатации
пролетариата монополиями посредством интенсификации труда
(например, высказывания о тейлоризме), вздувания монопольных
цен и понижения реальной заработной платы (например, выска¬
зывания о росте дороговизны жизни), прямого наступления моно¬
полий на условия труда и его оплату (например, высказывания о
гнете картелей). Говоря о монопольных ценах, о вывозе капитала
и т. п., Ленин указывал также неоднократно на эксплуатацию
монополиями крестьянства и колониальных народов как на источ¬
ники гигантских монополистических сверхприбылей. Много заме¬
чательных по глубине и яркости высказываний В. И. Ленин
посвящает роли вывоза капитала как орудия финансового порабо¬
щения и сбора обильной и растущей дани с соответствующих
капиталоимпортирующих стран.
Особенно много внимания В. И. Ленин уделил в период первой
мировой войны показу роли военных прибылей, военного обогаще¬
ния. Из многочисленных высказываний Ленина по этому вопросу
мы приведем лишь характерные примеры:
«...Все великие державы ведут империалистическую, капитали¬
стическую войну, разбойничью войну, войну для угнетения малых
и чужих народов, войну в интересах прибыли капиталистов, кото¬
рые из ужасающих страданий масс, из пролетарской крови
выколачивают чистое золото своих миллиардных доходов» 2.
«В Германии... возложили величайшие жертвы на подавляю¬
щее большинство народа и все это для того, чтобы «верхние
30 000» могли положить в карман миллиарды военной прибыли и
чтобы миллионы погибали на бойне для пользы этих «благород¬
нейших и лучших» представителей нации» 3.
«...Истощение, вызванное войной, и главное трудность для
финансовой олигархии ограбить народы еще больше, чем это
сделано посредством неслыханных «военных прибылей», вызывает,
в связи с боязнью пролетарской революции, стремления некото¬
рых буржуазных кругов закончить войну поскорее сделкой между
обеими группами империалистских разбойников»4.
1 В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 195.
2 Там же, стр. 111.
3 В. И. Ленин, Соч., т. 23, стр. 147.
4 Там же, стр. 199.
209

Помимо того, что В. И. Ленин показал первичные источники
монопольно высоких прибылей, он вскрыл и значение вторичных
источников, связанных с применением разнообразных методов
финансовой наживы. Ленин отмечал исключительно высокую
прибыльность эмиссионного дела, выпуска ценных бумаг, харак¬
теризуя его как одну из главных операций финансового капитала.
Монополисты облагают общество данью, получая все возрастаю¬
щую прибыль от учредительства, от выпуска фондовых бумаг,
от государственных займов и т. д. Тем самым осуществляется до¬
полнительное ограбление не только трудящихся, но и мелкой бур¬
жуазии, стоящей вне монополий. В частности, Ленин не раз под¬
черкивает и то, что монополии собирают дань с немонополизи¬
рованных отраслей, т. е. осуществляют перераспределение при¬
бавочной стоимости в свою пользу.
Огромное познавательное значение имеет вскрытая
В. И. Лениным категория монополистической, «империалистской
сверхприбыли» 1 (как избытка прибыли над обычной, обусловлен¬
ного монопольным положением, осуществлением монополистиче¬
ского грабежа). «Монополия, — писал В. И. Ленин, — дает сверх¬
прибыль, т. е. избыток прибыли сверх нормальной, обычной...» 2.
Монополистическая сверхприбыль является определяющей состав¬
ной частью монопольной прибыли, так как наличие именно этой
части отличает монопольную прибыль от «обычной» средней при¬
были. От сверхприбыли, как формы избыточной прибавочной стои¬
мости, эта монополистическая, империалистическая сверхприбыль
отличается, во-первых, тем, что является результатом не введе¬
ния усовершенствований в процессе производства, а осуществле¬
ния монополистического грабежа; во-вторых, тем, что носит не
временный и преходящий характер, а более или менее устойчи¬
вый; в-третьих, тем, что представляет собой значительное превы¬
шение над обычной прибылью.
При вдумчивом обобщении всех высказываний В. И. Ленина
по вопросу о монопольной прибыли нетрудно увидеть, что обес¬
печение монопольно высоких прибылей он считает основным дви¬
гателем монополистического капитализма. Однако В. И. Ленин
не выводит причин всех явлений только или непосредственно из
действия этого основного двигателя. Так, в приведенной нами
выше цитате о военной наживе Ленин признает, с одной стороны,
главной причиной стремления некоторых кругов буржуазии за¬
кончить войну трудность дальнейшего обогащения на ней; с дру¬
гой стороны, он видит и ряд причин, взаимодействующих с глав¬
ной (истощение, боязнь революции и т. д.).
Ленинский термин монопольно высокой прибыли, как и равно¬
значные термины монополистически высокой прибыли, монополь¬
ной прибыли, прекрасно выражает и подчеркивает природу этой
1 См. В. И. Ленин, Соч., т. 23, стр. 99.
2 Там же, стр. 103.
210

прибыли, ее обусловленность монопольным положением и моно¬
полистическим грабежом, объективное основание ее происхожде¬
ния и получения (господство монополии), зависимость ее вели¬
чины от этого основания Ч
Монопольно высокая прибыль выражает сущность монополий,
их цель и назначение. Монополия для того и создается, чтобы
в пределах возможного поднять норму прибыли над уровнем
средней, помешать тяготению норм прибыли к средней. Монопо¬
лии стараются достигнуть этого главным образом путем ограни¬
чения переливов капитала в соответствующую отрасль, ограни¬
чения в ней масштабов воспроизводства, вздувания на этой основе
монопольных цен. В монополизированных отраслях производится,
как правило, то, что можно реализовать с монопольно высокой
прибылью. Общеизвестно, что для повышения монопольных цен и
обеспечения монопольно высоких прибылей монополии идут не
только на ограничение масштабов расширенного воспроизводства,
но, если это им кажется необходимым и выгодным, и на прямое
сокращение производства!
Объективная возможность получения монопольной прибыли
путем ограничения размеров производства и взвинчивания моно¬
польных цен превращается здесь в действительность благодаря
всесилию монополий (в рамках достигнутого ими господства в
данной отрасли).
Всесилие монополий в таких рамках носит объективный харак¬
тер, так как обусловлено высоким уровнем концентрации и моно¬
полизации производства. 'Грабительское стремление монополий
ограничить производство и поднять цены опирается на их всеси¬
лие, на подлинное господство в данной отрасли. При таком
положении монополии могут не пойти на расширенное воспроиз¬
водство, если оно не сулит им соответствующей монопольной при¬
были. При свойственной монополиям ненасытной жажде обогаще¬
ния, при характерном для них стремлении к грабежу и разбою
они, естественно, используют возможность согласования разме¬
ров воспроизводства с условиями обеспечения их прибылей. Ко¬
нечно, экономические кризисы ограничивают маневрирование мо¬
нополий.
Возможность извлечения монопольно высокой прибыли неви¬
данно обостряет конкурентную борьбу, причем ее ведут могуще¬
ственные монополии, вооруженные с ног до головы новейшими
орудиями борьбы и применяющие новейшие средства борьбы (ли¬
шение соперника источников сырья, кредита, аппарата по сбыту
и т. д.). В такой борьбе судьбу даже мощных участников решает
экономическая сила, в частности соотношение их финансовых
1 Термин «максимальная прибыль» популяризирует характерную особен¬
ность монопольно высокой прибыли — ее тяготение к максимально дости¬
жимому грабительскому уровню.
211

ресурсов. Весьма часто эти ресурсы нужны для захвата контроль¬
ных пакетов акций разнообразных компаний (являющихся особо
прибыльными или важными в борьбе с соперниками), для их
поглощения, для осуществления различных махинаций с акциями
и облигациями как собственных компаний, так и компаний сопер¬
ника. Немалую роль играет и борьба за монополизацию патентов
(при этом нередко для того, чтобы воспрепятствовать их примене¬
нию соперником). В ходе борьбы может стать необходимым и
вложение больших средств в определенные производственные
предприятия в целях усиления их конкурентоспособности. При
гигантски возросших и продолжающих возрастать размерах пред¬
приятий соответственно возрастает величина капитала, требую¬
щегося для осуществления значительного расширения производ¬
ства.
Необходимые для всего этого средства могут быть получены,
конечно, и путем выпуска добавочных акций или облигаций, и
путем использования ресурсов подвластных (контролируемых)
банков, страховых и других финансовых компаний и т. д. Возмож¬
ности широкого использования в необходимых случаях этих путей
нередко зависят в конечном счете от масштабов накопления соб¬
ственных прибылей, от расширения таким путем собственной фи¬
нансовой базы. Чем значительнее собственные финансовые
ресурсы монополистической компании, тем легче ей при про¬
чих равных условиях привлекать «чужие» средства, мобилизо¬
вать их для целей конкурентной борьбы и монополистической
экспансии.
Все это побуждает монополии бороться за монопольно высокие
прибыли и для расширения и усиления своей финансовой базы.
Условия конкурентной борьбы и интересы успешной грабитель¬
ской экспансии могут делать настоятельным рост финансовых ре¬
сурсов в первую очередь за счет вздувания монопольных прибы¬
лей. Удержание и расширение монопольных позиций может зави¬
сеть в конечном счете и от обеспечения монопольно высоких при¬
былей.
В период общего кризиса капитализма значение монопольно
высоких прибылей для империалистов усиливается' влиянием спе¬
цифических условий этого периода: сужением капиталистической
системы мирового хозяйства, кризисом колониальной системы,
хронической недогрузкой производственного аппарата и т. д.
В обстановке шаткости и ненадежности общих условий предпри¬
нимательской деятельности монополии особенно стремятся к моно¬
польно высоким прибылям в интересах сохранения и расширения
своих позиций.
В. И. Ленин подчеркивал также значение монопольно высокой
прибыли для подкупа рабочей аристократии. «Для экономической
возможности такого подкупа, — писал В. И. Ленин, — в какой бы
форме он ни совершался, необходима — добавим от себя — моно¬
212

полистически высокая прибыль» Ч Монополисты меньше всего
склонны осуществлять такой подкуп за счет «обычных» прибылей,
они стремятся осуществлять такие расходы за счет вздувания
монопольных прибылей.
II. Средняя прибыль в условиях господства монополий
Вернемся теперь к вопросу о роли средней прибыли в условиях
монополистического капитализма.
В эпоху домонополистического капитализма средняя прибыль
выступала в качестве общей нормы прибыли, определяя величину
последней. При господстве монополий становится неизбежным
устойчивое и значительное отклонение монопольных прибылей
от среднего уровня. Это объясняется не только тем, что монопо¬
лии ограничивают в большей или меньшей степени перелив капи¬
талов в монополизированные отрасли, но и тем, что в таких отрас¬
лях наблюдается тенденция к применению монополиями и аутсай¬
дерами — в известных пределах — «внеценовой» конкуренции
(«лидерство в ценах» и т. п.). Хотя новые формы конкурентной
борьбы, развивающиеся при господстве монополий, носят неизме¬
римо более острый характер, нежели былая свободная конкурен¬
ция, они не могут устранить различий в прибылях, обусловленных
различиями в монопольном положении, т. е. степени монополи¬
стической силы.
В чем же тогда и в каких формах может проявляться и дей¬
ствовать закон средней прибыли? Иными словами, в чем значение
средней прибыли при монополистическом капитализме?
Как отмечено выше, средняя прибыль есть отношение сово¬
купной общественной прибавочной стоимости ко всему общест¬
венному капиталу. Это отношение имеет в каждый данный мо¬
мент объективную количественную определенность.
Поскольку общественная прибавочная стоимость является
главным источником и монопольных прибылей, объективно су¬
ществующее отношение этой общественной прибавочной стоимо¬
сти к общественному капиталу (т. е. норма средней прибыли)
должно оказывать многообразное влияние на монопольные при¬
были — даже при том условии, что средняя прибыль не прояв¬
ляется в форме общей нормы прибыли. Хотя монополии осуще¬
ствляют перераспределение (прямое и косвенное) общественной
прибавочной стоимости и присваивают себе ее львиную долю,
объективное отношение этой общественной прибавочной стоимо¬
сти к общественному капиталу давит на нормы прибыли моно¬
полий.
Отношение прибавочной стоимости, присвоенной отдельной
монополией, к ее капиталу должно быть значительно выше
1 В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 266.
213

отношения всей общественной прибавочной стоимости к обще-
ственному капиталу (т. е. средней нормы прибыли), ибо монопо¬
лии усиливают эксплуатацию пролетариата посредством интенси¬
фикации труда, монопольных цен и т. д. и т. п. Монополисты по¬
лучают дополнительный доход за счет ограбления крестьянства
посредством «ножниц цен» на промышленные и сельскохозяй¬
ственные товары, ростовщического кредита и т. п., за счет грабежа
колониальных народов, а также присваивают и часть прибавочной
стоимости, произведенной в немонополизированных отраслях й
предприятиях. Кроме того, не следует упускать из виду, что мо¬
нопольные прибыли имеют своими источниками также и отмечен¬
ные выше вторичные источники.
Поскольку, однако, средняя прибыль входит в прибыли моно¬
полий и является их составной частью, прибыли монополий при
прочих равных условиях должны быть тем выше, чем выше
средняя норма прибыли.
Это означает, что средняя норма прибыли оказывает известное
влияние и на нормы монопольной прибыли, хотя такое влияние
и не может быть решающим, поскольку уровень монопольной при¬
были определяется прежде всего факторами, связанными с мо¬
нополистическим господством.
В связи с этим существенный интерес приобретают вопросы
о движении в эпоху империализма органического строения капи¬
тала, о роли в эту эпоху закона тенденции нормы прибыли к по¬
нижению. Рассмотрим кратко эти вопросы.
Ш. Закон тенденции нормы прибыли к понижению
и условия его действия при империализме
Категория органического строения капитала выражает, как
известно, тесную взаимозависимость, которая существует между
техническим строением капитала и его стоимостным строением.
Органическое строение капитала есть отношение постоянного
капитала к переменному, поскольку оно отражает техническое
строение капитала. Рост технического строения капитала, вызы¬
вая повышение производительной силы труда, уменьшает стои¬
мость элементов постоянного капитала и в силу этого оказывает
на движение стоимостного строения капитала противоречивое
влияние. С одной стороны, рост технического строения капитала
повышает органическое его строение, поскольку возрастает
масса применяемых средств производства по отношению к коли¬
честву труда, необходимому для их применения; с другой сто¬
роны, рост первого замедляет возрастание второго, поскольку
повышение производительной силы труда понижает стоимость
элементов постоянного капитала. Правда, это последнее может
умеряться одновременным влиянием роста производительной
214

силы т|руда и снижением стоимости рабочей силы. Понижение
стоимости рабочей силы должно ограничивать переменный капи¬
тал и действовать повышательным образом на органический
состав капитала. Баланс указанных противоречивых влияний вел
к тому, что органическое строение капитала в ходе исторического
развития капитализма возрастало гораздо медленнее, нежели
техническое строение.
В условиях империализма и особенно в период общего кри¬
зиса капитализма на движение технического и органического
строения капитала влияет общая тенденция к загниванию капи¬
тализма, а вместе с тем и обостряющаяся неравномерность его
развития. Торможение технического прогресса, обусловленное
природой монополистического капитализма, может приводить в
тех или иных отраслях в те или иные отрезки времони к замед¬
лению роста технического строения капитала, что не исключает
возможности ускорения технического прогресса и роста техни¬
ческого строения капитала в других отраслях или в другие
периоды. Замедление же роста органического строения капитала
может происходить, как показано будет ниже, и по другим весьма
существенным причинам. Больше того, временами могут наблю¬
даться приостановки роста органического строения обществен¬
ного капитала данной страны.
Вопрос этот нуждается в более подробном рассмотрении, при¬
чем на данной ступени наших рассуждений целесообразно про¬
анализировать его с фактической стороны.
Подсчеты движения органического строения капитала
имеются прежде всего по обрабатывающей промышленности
США за период 1889—1939 гг. 1 Хотя эти подсчеты далеки от
точности, они все же в общем и целом могут служить основой
для анализа интересующей нас проблемы.
Нижеследующая таблица воспроизводит часть итоговых дан¬
ных. (См табл, на стр. 216.)
Таблица показывает, что в десятилетие 1889—1899 гг. орга¬
ническое строение общественного капитала возросло довольно
значительно — с 4,44 : 1 до 5,33 : 1. Затем в полтора десятилетия
1899—1914 гг., включающие начальный период империализма,
наблюдался еще заметный рост — с 5,52 1 до 6,84 : 1.
1 Подсчеты эти произведены американской Ассоциацией по исследованию
проблем труда и опубликованы ею в переведенной на русский язык книге
«Некоторые тенденции в развитии американского капитализма», стр. 104—
105. * Авторы подсчета допустили, по соображениям «удобства», изменение
обозначения марксовой категории органического строения капитала, изобра-
с + v
зив ее как отношение —-— . Поскольку это преувеличивает органическое
строение капитала, мы сочли нужным устранить данное завышение, уменьшить
отношение на единицу. В приведенной в тексте таблице данные за 1899 г.
представлены в двояком подсчете в связи с изменением с этого года охвата
предприятий в американской статистике. Первый подсчет за этот год дан
с прежним охватом, второй — с новым.
215

Движение органического строения капитала
в обрабатывающей промышленности США
Годы
Постоянный
капитал
(в млрд,
долл.)
Переменный
капитал
(в млрд,
долл.)
Органическое
строение
капитала
1889
8,40
1,89
4,44:1
1899
12,36
2,32
5,33:1
1899
10,45
1,89
5,52:1
1904
13,93
2,44
5,71:1
1909
20,24
3,21
6,30:1
1914
25,40
3,71
6,84:1
1919
60,83
9,61
6,32:1
1921
51,00
7,45
6,85:1
1923
60,80
10,15
5,98:1
1925
62,84
9,98
6,39:1
1927
62,20
10,10
6,16:1
1929
66,40
10,88
6,10:1
1931
49,02
6,69
7,32:1
1933
42,15
4,94
8,53:1
1935
50,84
7,31
6,95:1
1937
60,44
10,11
5,97:1
1939
58,86
9,09
6,48:1
Во время первой мировой войны при большом абсолютном
росте постоянного и переменного капиталов произошло некоторое
снижение органического строения — с 6,84 : 1 до 6,32 : 1. В кри¬
зисный 1921 год органическое строение капитала оказалось
чуть-чуть выше, чем в 1914 г., достигнув 6,85 : 1, но это имело
место при значительном снижении постоянного «и переменного
капиталов и отражало кризисное сокращение числа занятых ра¬
бочих. Далее в годы оживления и подъема (1923—1929) органи¬
ческое строение капитала колебалось на пониженном уровне.
Лишь во время экономического кризиса 1929—1933 гг. наблю¬
дался значительный рост — до 8,53 : 1. Однако этот рост происхо¬
дил на основе крайне резкого уменьшения переменного капитала
из-за кризисного сокращения числа занятых рабочих и падения
уровня заработной платы. После этого кризиса вновь имеет место
снижение органического строения капитала, причем в предкри¬
зисный 1937 год оно падает до 5,97 1 по сравнению с 5,98 : 1
в 1923 г. Даже кризис 1937—1939 гг. поднял органическое строе¬
ние лишь до 6,48 : 1 — незначительно выше уровня 1919 г.
В общем, таблица свидетельствует о том, что на первом этапе
общего кризиса капитализма в США происходили колебания
органического строения капитала на уровне, не превышающем,
как правило, уровня 1914 г. (если исключить экономический
кризис 1929—1933 гг., когда рост объяснялся указанными выше
кризисными факторами).
216

Приведем данные о движении органического строения капи¬
тала в промышленности Германии в 1933—1940 гг. — в годы
гитлеровского режима L
Движение органического строения капитала
в промышленности Германии
Годы
Постоянный
капитал
(в млрд,
марок)
Переменный
капитал
(в млрд,
марок)
Органическое
строение
капитала
1933
40,0
7,4
5,4:1
1934
42,0
10,0
4,2:1
1935
45,0
11,6
4,0:1
1936
50,0
13,3
3,8:1
1937
60,0
15,1
4,0:1
1938
70,0
16,1
4,4:1
1939
80,0
20,2
4,0:1
1940
85,0
19,8
4,3:1
Данные этой таблицы свидетельствуют о том, что в 1934—
1940 гг. — в период больших капиталовложений в тяжелую про¬
мышленность — органическое строение общественного капитала
в германской промышленности колебалось на уровне 4,2 : 1 —
4,4 : 1, т. е. не обнаружило существенного роста. Больше того,
по отношению к органическому строению капитала кризисного
1933 г. (5,4: 1) произошло заметное снижение.
Таким образом, эти данные по промышленности Германии в
общем подтверждают ту тенденцию, которую мы констатировали
выше на примере обрабатывающей промышленности США.
Имеется также подсчет органического строения капитала в
Западной Германии, произведенный Германским экономическим
институтом (ГДР) на 1936 и 1951гг. По данным этого исчисления,
в 1936 г. органическое строение капитала составляло в Западной
Германии 7,6 : 1, а в 1951 г. — 7,7 : 12. В этой наиболее высоко¬
развитой в то время индустриальной части Германии органиче¬
ское строение капитала было и в 1936 г. значительно выше, не¬
жели по исчислению в таблице по всей Германии. Но показа¬
тельно, что в 1951 г. -органическое строение капитала оставалось
на высоте 1936 г., несмотря на то что в техническом строении
наблюдались уже существенные процессы роста. Впрочем, осо¬
бенно значительный рост технического строения капитала
(и, по-видимому, известный рост органического строения)
1 «Einheit», Heft 3, Marz 1947, S. 245.
Подсчеты автора статьи, как он сам отмечает, недостаточно точны. Все
же тенденцию движения они выражают, по-видимому, правильно.
2 Deutsches Wirtschaftsinstitut, Bericht 3, Februar 1956. «Die Mehr-
wert- und Profitraten in der westdeutschen Industrie», S. 9.
217

происходил в ФРГ в последующие годы. Но так или иначе, при¬
веденные нами данные говорят о медленности изменений в органи¬
ческом строении капитала.
Необходимо, однако, ответить здесь на один вопрос, который
неизбежно встает при рассмотрении приведенных цифр. В обоих
примерах — по США и Германии — величины постоянного и
переменного капиталов исчислены в текущих ценах. Но показа¬
тельно ли ото? Не следует ли произвести пересчет в неизменные
цены?
Достаточно вдуматься в этот вопрос, чтобы стало ясно, что
такой пересчет был бы неправомерен, что интересующий нас
вопрос может и должен анализироваться только в текущих ценах.
В самом деле, ведь пересчет в неизменные цены устранил бы
влияние изменения цен на движение органического строения
капитала. Но это означало бы устранение влияния движения
производительности труда (т. е. движения стоимости элементов
постоянного капитала и стоимости рабочей силы); влияния даль¬
нейшего падения заработной платы ниже стоимости рабочей
силы; влияния инфляции, как метода усиления эксплуатации
пролетариата; влияния движения монопольных цен на движение
величин постоянного и переменного капитала; влияния внешней
торговли на стоимость и цену элементов постоянного капитала
и на уровень заработной платы и т. д. Большинство факторов,
которые Маркс характеризовал в 14-й главе третьего тома «Капи¬
тала» как противодействующие понижению средней нормы при¬
были, пришлось бы исключить из поля зрения. Но это закрыло бы
вообще путь к правильному познанию движения органического
строения капитала. Именно через изменение цен действует на
это движение большинство определяющих его факторов, и, сле¬
довательно, только анализ в текущих ценах дает право на выводы.
Вернемся к вопросу о причинах того временного замедления
роста органического строения капитала, которое отчетливо высту¬
пает в рассмотренных выше фактических данных.
Помимо влияния возможного временного замедления — в от¬
дельных отраслях и в отдельные отрезки времени — роста тех¬
нического строения капитала (что имело место, например, в 30-х
годах в США), важно также учесть роль хронической недогрузки
производственного аппарата, т. е. значительного избытка средств
производства. Наличие такого избытка приводит к тому, что
повышение технического строения капитала осуществляется
часто не столько путем увеличения основного капитала, сколько
путем замены бездействующих и слишком морально устаревших
средств производства новыми. Техническое строение капитала в
таких случаях растет, поскольку бездействующие и устаревшие
части оборудования заменяются новыми, органическое же строе¬
ние может оставаться неизменным (или даже понижаться), по¬
скольку происходит замена бездействующих старых средств
Производства новыми, которые могут даже оказаться дешевле.
218

Кроме того, происходит неизбежно и обесценение значительной
части наличного оборудования, что соответственно снижает
стоимостную величину постоянного капитала. Возможное влия¬
ние обесценения вещественных элементов постоянного капитала
на органическое строение отмечал Маркс. Он писал: «В связи с
только что сказанным стоит происходящее с развитием промыш¬
ленности обесценение имеющегося в наличии капитала (т. е. его
вещественных элементов)»1. В условиях общего кризиса капи¬
тализма подобное обесценение усиливается и давлением избы¬
точного оборудования.
Безусловно, усиливается при империализме и роль внешней
торговли в удешевлении многих элементов постоянного капитала,
главным образом сырья. Овладение монополиями источниками
сырья или покупка важных видов сырья у производителей по
монопольно низким ценам удешевляет элементы постоянного ка¬
питала.
Наконец, несоответствие в движении технического и органиче¬
ского строения капитала может для общественного капитала быть
и мнимым, чисто внешним из-за возрастающей неравномерности
технического прогресса. Рост технического строения в военной
промышленности и связанных с ней отраслях может сопровож¬
даться, особенно в периоды войн, таким отставанием техниче¬
ского строения в гражданских отраслях, что в масштабах всего
общественного капитала второе может в известных условиях ней¬
трализовать первое.
Разумеется, на протяжении более или менее продолжитель¬
ных отрезков времени рост технического строения капитала дол¬
жен приводить и к росту его органического строения. Но это не
исключает, однако, возможность временного замедления такого
роста, не исключает возможных в нем перерывов. Ничего стран¬
ного и неожиданного в этом нет, если не упускать из виду харак¬
терных для империалистической стадии капитализма двух тен¬
денций развития капиталистического производства и не забывать
о различии между техническим и органическим строением капи¬
тала. И в условиях домонополистического капитала органическое
строение капитала повышалось по упомянутым выше причинам
медленнее, нежели техническое. С учетом же природы империа¬
лизма (и в особенности общего кризиса капитализма) возмож¬
ность такого несоответствия усиливается.
Необходимо отметить, что приведенные данные относятся к
20—30-м годам, т. е. к первому периоду 'общего кризиса капита¬
лизма. Мы не располагаем еще данными, позволяющими вычис¬
лить органическое строение капитала в США или других капита¬
листических странах в послевоенный период. Как можно судить
по некоторым косвенным данным, усиление неравномерности
капиталистического развития в послевоенный период нашло, в
К. Маркс, Капитал, т. III, стр. 245.
219

частности, выражение в известном ускорении роста технического
строения капитала, что сопровождалось, почвидимому, и ростом
органического строения. Однако едва ли рост органического
строения является и в этот период чрезвычайно значительным.
Вообще органическое строение капитала по самому своему харак¬
теру в отличие от технического может возрастать сравнительно
медленно.
* *
*
Характеризуя закон тенденции нормы прибыли к понижению,
Маркс разграничивает, как известно, «закон как таковой» и
«противодействующие причины». Закон как таковой Маркс вы¬
водит из роста органического строения капитала. Отмеченное
замедление временами роста органического строения капитала
означает, следовательно, и замедление падения средней нормы
прибыли. Необходимо вместе с тем учесть все противодействую¬
щие факторы понижению нормы прибыли. Рамки данной главы
позволяют это сделать лишь в основном.
Эпоха империализма характеризуется несомненным усиле¬
нием роли первого противодействующего фактора — повышения
степени эксплуатации труда. Специфически империалистическим
методом является в этом отношении бесчеловечная интенсифика¬
ция пруда. Уже при домонополистическом капитализме интенсив¬
ность труда была доведена до уровня, являвшегося часто несовме¬
стимым с нормальным воспроизводством рабочей силы. В эпоху
же монополистического капитализма она превышает, как пра¬
вило, этот уровень. Монополии, используя свое господство, при¬
меняют и технические методы бешеной интенсификации труда
(ускорение движения машин, увеличение числа машин, прикреп¬
ляемых к рабочему, капиталистическое применение конвейера
и т. п.), и экономические (потогонные системы заработной
платы), и административные (хронометраж, «пытка страхом без¬
работицы» и т. п.). Не гнушаются монополии и одновременного
удлинения рабочего дня — во всех случаях, когда это становится
возможным. Продолжается и рост относительной прибавочной
стоимости, поскольку происходит рост производительности труда.
Наконец, монополизируя патенты на изобретения, монополии в
случае их применения могут длительно получать избыточную
прибавочную стоимость. Неудивительно, что норма прибавочной
стоимости, как показано в третьей главе, обнаруживает в эпоху
империализма неуклонный рост.
Крупную роль в этом усилении эксплуатации пролетариата
сыграл второй, по Марксу, противодействующий фактор — пони¬
жение заработной платы ниже стоимости рабочей силы. В усло¬
виях домонополистического капитализма заработная плата из-за
давления резервной армии труда была обычно ниже стоимости
рабочей силы. В эпоху же империализма разрыв между заработ¬
ной платой и стоимостью рабочей силы невиданно усиливается
220

под влиянием вздувания цен, использования монополиями своего
всесилия для прямого наступления на номинальную заработную
плату и т. п. В период общего кризиса капитализма к этому при¬
соединяется давление углубляющейся инфляции, налогов на за¬
работную плату, огромных масштабов постоянной безработицы
и т. д. В результате всего этого заработная плата, даже по подсче¬
там буржуазных экономистов, падает до 2/з и ниже преуменьшен¬
ного прожиточного уровня, т. е. составляет лишь часть стоимости
рабочей силы. И это в условиях бешеной интенсификации труда!
О влиянии третьего противодействующего фактора — удешев¬
ления элементов постоянного капитала — мы говорили уже выше.
Чрезвычайно усиливается роль четвертого противодействую¬
щего фактора — относительного перенаселения. Превращение в
период общего кризиса капитализма резервных армий труда в
постоянные, более или менее значительные абсолютные и относи¬
тельные масштабы постоянной,* хронической безработицы давят
на условия труда и его оплату, замедляя тем самым рост техни¬
ческого (а, следовательно, и органического) строения капитала.
Наконец, необычайно усиливается роль тех противодействую¬
щих факторов, которые Маркс прямо и косвеннно связывал с
внешней торговлей. Уже при домонополистическом капитализме
внешняя торговля доставляла капиталистам развитых стран до¬
бавочную прибыль из-за различий в национальной и интернацио¬
нальной стоимости товара, обусловленных различиями в уровне
общественно необходимого рабочего времени производства соот¬
ветствующих товаров. В эпоху империализма не только еще
более усиливается влияние этого фактора (из-за превращения
отсталых стран в аграрно-сырьевые придатки империалистиче¬
ских держав и т. д.), но и появляются новые, например продажа
изделий империалистических стран по монопольно высоким це¬
нам и покупка продукции отсталых стран, зависимых и коло¬
ниальных по монопольно низким ценам и др.
С другой стороны, капиталы, вложенные в колониях и эконо¬
мически слабо развитых странах, приносят в эпоху империализма
более высокие нормы прибыли не только по тем причинам, кото¬
рые указывал Маркс (более высокая норма прибыли из-за низ¬
кого уровня развития и более высокая норма эксплуатации при
применении принудительного труда), но и в силу широкого
использования монополиями в таких странах своего монополисти¬
ческого всесилия для применения многообразных методов импе¬
риалистического грабежа и разбоя.
Замедление в определенные отрезки времени роста органиче¬
ского строения капитала, ослабляя давление тенденции нормы
прибыли к понижению, облегчает монополиям использование ста¬
рых и новых противодействующих факторов для вздувания своих
прибылей до монопольно высокого уровня.
Новым фактором, противодействующим понижению нормы
прибыли и порождающим рост ее в монополизированных
221

отраслях, является само всесилие монополий, ограничение ими
свободной конкуренции, вздувание ими монопольных цен и т. п.
Тем самым закон монопольно высокой прибыли ограничивает дей¬
ствие закона тенденции нормы прибыли к понижению. Взаимо¬
действие этих законов может вызывать в качестве равнодей¬
ствующей двух сил даже то или иное повышение средней нормы
прибыли. Но и в этом случае закон тенденции нормы прибыли к
понижению сохраняет значение как сила, задерживающая и
тормозящая это повышение.
Хотя действие -закона средней нормы прибыли, а временами
и закона тенденции средней нормы прибыли к понижению при
империализме ослабевает, они продолжают, как мы видели, ока¬
зывать свое воздействие на ход капиталистического развития.
Не исчезает даже действие тенденции к образованию общей
нормы прибыли, хотя оно проявляется лишь в известном давле¬
нии на монопольные прибыли через переливы капиталов. Вообще
законы капитализма не могут исчезнуть при империализме. Речь
может идти лишь о тех или иных ограничениях действия опре¬
деленных законов (или, наоборот, об усилении действия), об
изменениях в формах их действия. В данном вопросе, как и во
всех вопросах теории империализма, находит подтверждение
положение В. И. Ленина о том, что «империализм на самом деле
не перестраивает и не может перестроить капитализма снизу
доверху» \ что |«чмстый империализм без основной базы капита¬
лизма никогда не существовал, нигде не существует и никогда
существовать не будет» 2.
IV. О размерах монопольной прибыли
и монополистической сверхприбыли
Господство монополий и порождаемая ими необходимость
монопольно высокой прибыли ведут не только к ограничению дей¬
ствия закона средней прибыли, по в известных пределах и к
обратному воздействию монопольной прибыли на величину сред¬
ней прибыли. Поскольку монополии усиливают (отмеченными
выше методами) эксплуатацию пролетариата и повышают норму
прибавочной стоимости, масса выжимаемой общественной приба¬
вочной стоимости настолько растет, что отношение ее к обще¬
ственному капиталу, т. е. средняя норма прибыли, также должна
соответственно повышаться. Помимо этого, монополии могут
влиять (посредством монопольных цен и т. д.) и на движение
органического строения капитала, т. е. на ту же среднюю при¬
быль.
Наличие взаимодействия между монопольной прибылью и
средней прибылью отнюдь не умаляет, однако, показательности
1 В. И. Ленин, Соч., т. 24, стр. 426.
2 В. И. Ленин, Соч., т. 29, стр. 144.
222

и значимости их различия. Превышение монопольной прибыли
над уровнем средней, выражающее величину монополистической
сверхприбыли, представляет огромный интерес, ибо оно-то как
раз и воплощает количественно и качественно различие монополь¬
ной прибыли и средней прибыли. Все это делает необходимым и
особенно показательным сопоставление монопольной прибыли со
средней.
Ив возможных форм такого сопоставления — по абсолютной
величине -прибыли на равные капиталы, по величине дивидендов,
по уровню норм прибыли и т. д. — наиболее показательным и
убедительным является, конечно, сопоставление норм прибыли.
Наиболее правильным было бы сопоставление норм прибыли на
действительный, реальный капитал, т. е. на капитал, действи¬
тельно осуществляющий кругооборот в соответствующих пред¬
приятиях. Но при акционерной форме компаний установить дей¬
ствительную величину реального капитала предприятий оказы¬
вается, как правило, невозможным из-за сокрытия в амортиза¬
ционных фондах прибыли, из-за преувеличенных оценок стои¬
мости элементов основного капитала, из-за утаивания прибыли в
некоторых частях оборотного капитала (например, в товарных
запасах) и т. д. Крайне трудно и часто невозможно установить
и точную величину прибыли, так как, помимо «видимой» прибыли
(открыто выводимой и объявляемой в балансах и отчетах),
имеется и скрытая, «невидимая», которую почти невозможно
выявить полностью, по крайней мере за достаточно показатель¬
ный отрезок времени. Но при неодинаковой степени выявления
такой скрытой прибыли сопоставимость полученных данных про¬
падает.
Поэтому для целей сопоставления относительно более точ¬
ными и удобными показателями оказываются данные о «види¬
мой» прибыли. За более или менее продолжительный период
времени они могут выявить с достаточной показательно¬
стью и тенденцию движения норм прибыли, и различия в их
уровне. Что же касается отклонения таких норм «видимых»
прибылей от действительных норм прибыли, то степень та¬
ких отклонений можно приблизительно выявить путем анализа
баланса.
Наиболее интересными и показательными способами подсчета
норм «видимой» прибыли нам представляются следующие: отно¬
шение первоначальной, валовой, прибыли (т. е. до вычета нало¬
гов на прибыль и некоторых аналогичных вычетов) к акционер¬
ному (основному) капиталу; отношение чистой прибыли (т. е. за
вычетом указанных налогов и аналогичных вычетов) к тому же
капиталу; отношение первоначальной прибыли к так называе¬
мому чистому всему собственному капиталу («net worth» —
акционерный капитал плюс нераспределенные прибыли); отно¬
шение чистой прибыли к тому же капиталу. По причинам,
223

которые нам кажется излишне здесь излагать, так как рассмот¬
рение этого специального и сложного вопроса сильно отвлекло
бы нас в сторону, каждый из этих показателей в отдельности
является в том или ином отношении дефектным; вместе же они
дают, как мы сейчас увидим, достаточно показательную картину.
Приведем наши исчисления лишь по нескольким характерным
американским монополиям1 (см. таблицу, а также диаграммы).
Движение норм «видимой» прибыли американских монополий
(В %)
Годы
Отношение
первоначаль¬
ной прибыли
к акционер¬
ному капиталу
Отношение
чистой при¬
были к акцио¬
нерному ка¬
питалу
Отношение
первоначаль¬
ной прибыли
ко всему соб¬
ственному
капиталу
Отношение
чистой при¬
были ко всему
собственному
капиталу
«Дженерал моторз»
1942
49
26
25
13,7
1943
73
24
36
11,8
1944
75
27
36
13,1
1945
33
30
15
13,9
1946
4
12
2
6,1
1947
84
40
39
18,3
1948
122
61
49
24,5
1949
167
91
58
31,4
1950
264
115
81
34,9
1951
215
70
62
20,0
1952
219
77
58
20,5
1953
238
82
60
20,0
1954
240
111
52
24,0
1955
356
160
63
28,0
1956
261
ИЗ
40
18,5
«Дженерал электрик»
1942
147
26
82
15,1
1943
155
27
83
14,6
1944
122
30
62
15,5
1945
87
33
43
16,0
1946
14
24
7
12,1
1947
101
60
44
24,5
1948
137
73
44
23,6
1949
125
72
57
21,1
1950
225
99
58
25,3
1951
242
74
55
17,0
1952
231
84
48
17,4
1953
264
92
51
19,0
1954
90
46
39
20,0
1955
85
46
34
19,0
1956
99
49
38
19,0
1 Исходные данные для наших исчислений взяты из балансов, публикуе¬
мых в «Moody’s Industrial Manual» за соответствующие годы.
224

П родолжение
Годы
Отношение
первоначаль¬
ной прибыли к
акционерному
капиталу
Отношение
чистой при¬
были к акцио¬
нерному ка¬
питалу
Отношение
первоначаль¬
ной прибыли
ко всему соб¬
ственному
капиталу
Отношение
чистой при¬
были ко всему
собственному
капиталу
«Дюпон де Немур»
1942
41
16
23
9,2
1943
49
18
27
9,6
1944
51
21
26
10,7
1945
40
20
20
10,0
1946
45
29
22
13,8
1947
42
24
22
12,9
1948
51
32
24
15,7
1949
68
43
30
19,1
1950
109
62
43
24,6
1951
121
45
43
16,0
1952
121
45
39
14,5
1953
131
50
39
14,0
1954
131
74
34
19,0
1955
161
93
38
22,0
1956
134
82
30
17,6
Даже нормы «видимой» прибыли, чрезвычайно преуменьшен¬
ные, поражают в этой таблице своей величиной, в особенности
исчисленные по отношению к акционерному капиталу. Перво¬
начальная годовая прибыль (до вычета налогов и т. н.), отне¬
сенная к акционерному капиталу, превышала последний у «Дже¬
нерал моторз» в 1950—1956 гг. в 2,2—3,6 раза! Даже во время
второй мировой войны, когда утаивание прибылей было особенно
большим, эта прибыль колебалась по годам на уровне 33—75%.
8 Финансовый капитал
225

«Дженерал электрик»
в 2,3—2,6 раза! Немногим «хуже» было положение у «Дюпон де
Немур».
Этот показатель дает нам ключ к пониманию одной из глав¬
ных причин приемлемости для монополий в условиях басно-
226

словной военной наживы значительного налогового обложения их
прибылей. Дело не только в том, что к последнему вынуждали
боязнь народных масс и необходимость участия в военных расхо¬
дах, но в большей степени и в том, что иначе возникает необходи¬
мость отдачи, выплаты большой доли прибылей мелким держате¬
лям акций. Следует учесть, что подлинные заправилы монополи¬
стических акционерных компаний владеют обычно во многих из
них лишь небольшим пакетом акций (так называемым контроль¬
ным пакетом), а при применении ступенчатой системы участий
могут в подавляющем большинстве компаний сами, лично вообще
не владеть акциями. При сохранении в распоряжении компаний
столь высоких «видимых» прибылей пришлось бы волей-неволей
выплатить большую часть их акционерам в форме дивидендов.
Для подлинных наживал поэтому становится приемлемой «от¬
дача» этих средств в виде налогов на прибыль государству. Упла¬
чивая часть таких прибылей государству, действительные хозяева
акционерных компаний учитывают возможность, с одной стороны,
получения соответствующих сумм обратно в виде потока прави¬
тельственных заказов, авансов, субсидий и т. п., а с другой —
использования этого потока для новых форм собственной, личной
наживы.
Кроме того, отчисляемая в государственный бюджет часть
прибыли перекладывается частично и на покупателей посредством
соответствующего повышения цен и т. д.
При таком положении неудивительно, что норма чистой «ви¬
димой» прибыли на акционерный капитал оказывается гораздо
ниже. И все же она измеряется в приведенной таблице, как пра¬
вило, десятками процентов. Выплата соответственно высоких ди¬
видендов (хотя и составляющих часть этой прибыли) повышает
рыночную стоимость акций и служит для финансовых магнатов
источником новых спекуляций и спекулятивных прибылей.
Но исчисление нормы прибылей на акционерный капитал
имеет тот существенный недостаток, что не учитывает участия
накопленной прибыли в кругообороте реального капитала пред¬
приятий. Хотя, как мы покажем, отнюдь не вся накопленная
прибыль служит на деле целям расширенного воспроизводства,
все же действительный капитал включает обычно большую часть
накопленной прибыли. Пользуясь этим, американские экономисты
усиленно пропагандируют исчисление нормы прибыли по отно¬
шению к чистому капиталу (акционерный капитал, плюс накоп¬
ления, нераспределенная прибыль прошлых лет). Ввиду огром¬
ных размеров накопленной прибыли, превысившей, например, в
1955 г. у «Дженерал моторз» основной акционерный капитал
почти в 5 раз, у «Дженерал электрик» — в 1,5 раза, у «Дюпон де
Немур» — более чем в 3 раза, исчисление нормы прибыли по
отношению к чистому капиталу дает резкое снижение нормы. Тем
показательнее, что и это сильно преуменьшенное исчисление
обычно определяет годовую норму первоначальной прибыли
8*	227

десятками процентов и д^же норму чистой прибыли довольно
часто в пределах 20—30%.
Пользуясь приведенными подсчетами, нельзя ни на минуту
забывать, что все это — «видимые», официальные нормы при¬
были, что они весьма сильно преуменьшают нормы действитель¬
ной прибыли. Приведем некоторые иллюстрации этого преумень¬
шения на примере указанных монополий.
При наличии таких крупных накопленных прибылей, как
отмеченные выше, монополиям нет нужды, казалось бы, создавать
дополнительные резервные фонды. Ведь накопленные (Прибыли
представляют собой запасный, резервный капитал. Тем показа¬
тельнее, что даже столь мощные монополии, как приведенные в
таблице, пользуются всякой возможностью для создания допол¬
нительных резервных фондов, для воспроизводства совершенно
не нужных, явно излишних. Так, «Дженерал моторз» во время
войны в условиях значительного прямого роста объявляемых
накопленных прибылей и амортизационных фондов создал допол¬
нительно чрезвычайный резервный фонд на покрытие после
войны потерь и затрат на реконструкцию (достигший в 1943—
1955 гг. 76 млн. долл.). К началу 1956 г. на балансе «Дженерал
моторз» числилось, помимо колоссальных накопленных прибы¬
лей и амортизационных фондов, резервов на сумму около
225 млн. долл. В балансе «Дженерал электрик» в разные годы
появлялись самые различные резервы, затем исчезавшие без види¬
мых для этого оснований. К началу 1956 г. различные резервы
превышали у этой монополии 40 млн. долл.
Совершенно очевидно, что подобного рода «резервы» на
деле — если не целиком, то в очень большой степени, — являлись
замаскированными прибылями.
Еще большее значение имеет сокрытие прибылей в фондах
амортизации основного капитала (здесь термин «основной капи¬
тал» употребляется в смысле не основного акционерного, а произ¬
водственного основного капитала — здания, машины, инстру¬
менты и т. п.). В этом отношении показательна нижеследующая
таблица h
Основной капитал и фонды амортизации
(в млн. долл.)
1950 г.
1951 г.
1952 г.
1953 г.
1954 г.
1955 г.
1956 г.
«Дженерал моторз»
Основной капитал в целом . .
1909
2163
2 608
3 053
3 921
4 354
5 272
Амортизация

1107
1221
1 345
1517
1760
2 001
2 304
Стоимость действующего ос¬
новного капитала

802
942
1263
1 536
2161
2 353
2968
* Составлено по «Moody’s
Industrial Manual» за 1956 и 1957 гг,
228

Продолжение
1950 г.
1951 г.
1952 г.
1953 г.
1954 г.
1955 г.
1956 г.
«Дженерал электрик»
Основной капитал в целом. .
730
Амортизация

438
Стоимость действующего ос¬
новного капитала

292
810
474
336
907
507
400
1021 1150
540
589
481
561
1261
642
1420
706
619
714
Итак, в 1950—1952 гг., являвшиеся в США периодом интен¬
сивного обновления и расширения основного капитала, стоимость
действующего основного капитала будто бы была у этих двух
типичных монополий значительно меньше величины амортиза¬
ционных фондов! Да и в последующие три года у «Дженерал
электрик» амортизационные фонды остаются больше стоимости
действующего основного капитала, а у «Дженерал моторз» лишь
незначительно уступают последней. Неубедительность этих балан¬
совых данных настолько очевидна, что ясно выступает роль амор¬
тизационных фондов, как «хранилищ» запрятанных прибылей.
Показательно, что в обрабатывающей промышленности в целом
стоимость действующего основного капитала значительно превы¬
шала обычно величину амортизационных фондов. Такому сокры¬
тию прибылей содействовало американское правительство, вос¬
становив военный закон об амортизации основного капитала,
используемого для военных заказов, в пятилетний, совершенно
искусственный срок. Сокрытие прибылей в амортизационных
фондах в промышленности США достигло сотен миллионов дол¬
ларов.
Как отмечено выше, крупную роль в преуменьшении норм
прибыли, исчисленных по отношению к чистому капиталу, играет
и то обстоятельство, что в таком случае вся «видимая» нераспре¬
деленная прибыль рассматривается как реальный капитал, дей¬
ствительно участвующий в кругообороте в соответствующих пред¬
приятиях; между тем на самом деле значительная часть этой
прибыли из-за неполной нагрузки не может найти такого приме¬
нения. Обычно значительная часть нераспределенных прибылей
вкладывается в облигации правительственных займов (или в
аналогичные ценные бумаги).
Довольствуясь незначительными процентами по таким вложе¬
ниям, монополии реализуют зато избыток ссудного капитала, а
вместе с тем усиливают приток правительственных заказов по
вздутым ценам. О величине таких частей нераспределенной при¬
были можно судить, например, по тому факту, что вложения
«Дженерал моторз» своих, средств в правительственные ценные
бумаги составляли к началу 1956 г. 834 млн. долл, (при сумме
цацопленных нераспределенных прибылей в 3507 млн. долл.).
229

Резкое сокращение этой статьи в отдельные годы, в балансах
лишь подтверждает, что она служит делу хранения накопленных
прибылей в те годы, когда не удается им найти более прибыль¬
ного применения.
Утаивание и сокрытие прибылей производится столь многими
способами, что «невидимые» прибыли могут даже превышать в
иные годы «видимые»! Поскольку такое сокрытие прибылей
свойственно, по крайней мере, большинству акционерных компа¬
ний, «видимые» нормы прибыли оказываются значительно пре¬
ум енып енными.
На основе имеющихся в американской литературе данных
можно даже по отношению к исчислениям «видимой» чистой
средней нормы прибыли выработать «поправочный коэффи¬
циент». Нам привелось уже однажды показать, что по отношению
к этому показателю коэффициент преуменьшения можно принять
в 1,6 L
Правда, такой общий поправочный коэффициент не дает
права на прямой пересчет соответственных данных о средней нор¬
ме прибыли, так как носит слишком общий и приблизитель¬
ный характер. Но представление о степени преуменьшения он,
несомненно, дает. Для военного и послевоенного периодов этот
коэффициент является сугубо минимальным, так как он исчи¬
слен по довоенным данным, когда стимулы к утаиванию при¬
былей были гораздо слабее, чем в военный и послевоенный пе¬
риоды.
Поскольку данные о трех монополиях являются слишком огра¬
ниченными для уверенных выводов, необходимо привести дан¬
ные о норме прибыли ряда других типичных монополий. В целях
облегчения сопоставления норм прибылей монополий со средней
нормой прибыли целесообразно привести данные, показывающие
отношение чистой «видимой» прибыли к чистому капиталу2 (см.
табл, на стр. 231).
Мы привели здесь нормы прибыли еще нескольких характер¬
ных монополий разных отраслей. Поскольку дается отношение
чистой «видимой» прибыли к чистому капиталу, все методы пре¬
уменьшения нормы прибыли, о которых говорилось выше, ска¬
зываются здесь с наибольшей силой и полнотой. Если к средней
.норме прибыли по этому показателю можно применять поправоч¬
ный коэффициент 1,6, то к монопольным прибылям можно (по
данному показателю) применять и более высокий поправочный
коэффициент, так как приведенные в таблице нормы прибыли
преуменьшены по крайней мере вдвое.
1 «Некоторые тенденции в развитии американского капитализма»,
стр. 83—86, и стр. 21 нашей вступительной статьи.
2 По «Moody’s Industrial Manual» за 1949, 1953, 1956 и 1957 гг.
230

Нормы чистой «видимой» прибыли монополий в США
(по отношению к чистому капиталу, в %)
Годы
«Стандард
ойл оф Ныо-
Джерси»
(нефтяная)
«Бетлехем
стил» (ме¬
таллурги¬
ческая)
«Крайслер»
(автомо¬
бильная)
«Геркулес
паудер»
(химиче¬
ская)
«Истмэн
Кодак»
(точные
приборы)
«Юнайтед
эйркрафт»
(самолето¬
строитель¬
ная)
1942
6,3
5,2
8,7
12,2
12,2
26,7
1943
9,1
6,5
12,4
12,1
12,1
22,0
1944
10,8
7,1
12,4
10,0
12,0
20,4
1945
10,5
6,7
15,0
11,0
15,8
15,6
1946
10,7
7,7
9,5
17,3
15,9
5,6
1947
14,8
9,0
20,7
23,2
16,4
8,6
1948
16,9
14,0
23,2
18,0
18,5
8,1
1949
11,6
13,5
28,0
15,6
15,6
8,4
1950
15,8
15,2
24,9
20,0
17,4
10,4
1951
18,4
12,2
13,8
17,5
12,8
10,7
1952
16,6
9,9
14,4
13,8
11,4
12,5
1953
16,2
13,3
13,1
13,8
12,0
13,9
1954
13,6
12,3
3,2
15,8
15,4
17,4
1955
15,2.
15,2
15,3
19,0
17,3
18,7
1956
32,3
12,1
3,1
14,3
17,4
17,0
Этого нельзя упускать из виду и при сопоставлении приве¬
денных выше норм прибыли со средними нормами прибыли кор¬
пораций нижеследующей таблицы1:
Движение средней нормы чистой «видимой» прибыли корпораций США
(по отношению к чистому капиталу, в %)
Годы
Нормы
прибыли
Годы
Нормы
прибыли
Годы
Нормы
прибыли
1909
5,4
1922
5,1
1935
5,6
1910
5,6
1923
6,4
1936
4,7
1911
4,7
1924
5,2
1937
4,4
1912
6,1
1925
6,9
1938
2,3
1913
5,8
1926
6,8
1939
4,2
1914
4,3
1927
5,6
1940
4,7
1915
6,9
1928
6,5
1941
6,4
1916
12,0
1929
6,4
1942
6,6
1917
11,3
1930
2,4
1943
7,1
1918
6,6
1931
— 0,8
1944
6,8
1919
7,6
1932
— 3,0
1945
6,4
1920
5,0
1933
— 1,0
1946
8.3
1921
0,8
1934
1,6
При рассмотрении данных этой
неправдоподобность того факта, что
1 «Некоторые тенденции в развитии
стр. 71—72.
таблицы бросается в глаза
во время второй мировой
американского капитализма»,
231

войны норма прибыли была будто бы ниже, нежели во время
первой. Объясняется это тем, что во время второй мировой войны
нераспределенные прибыли, с одной стороны, особенно быстро
возрастали за счет новых отчислений, значительная часть кото¬
рых не находила применения в действительном кругообороте
реального капитала; с другой стороны, значительно усилилось по
сравнению с первой мировой войной утаивание прибылей. Таким
образом, числитель преуменьшался, а знаменатель преувеличи¬
вался. Но для сопоставления с приведенными выше нормами чис¬
той прибыли монополий в военное и послевоенное время этот факт
не является существенным (так как действие его распространя¬
лось и на монополии).
Сопоставление двух последних таблиц (а также соответствен¬
ных показателей в таблице о «Дженерал моторз», «Дженерал
электрик», «Дюпон де Немур») дает достаточно отчетливое пред¬
ставление о соотношении норм прибыли монополий со средней
нормой прибыли. Даже в приведенном в таблицах виде нормы
прибыли монополий оказываются обычно в 2—3 (нередко и боль¬
ше) раза выше уровня средней нормы прибыли всех корпораций.
Тот факт, что этот вывод сделан по официальным балансовым
данным, делает его особенно разительным. На самом же деле раз¬
личие может быть еще больше.
Марксистски определяемая и исчисляемая средняя прибыль
существенно отличается, конечно, от официальной статистической
средней прибыли, выводимой на основе балансовых данных. Сред¬
няя прибыль, как не раз отмечалось выше, — это отношение обще¬
ственной прибавочной стоимости к общественному капиталу.
Чтобы суметь ее установить, надо исчислить прежде всего массу
общественной прибавочной стоимости. Авторы упоминавшейся
книги «Некоторые тенденции в развитии американского капита¬
лизма» попытались вычислить на основе марксовой экономической
теории норму той чистой прибыли, которая оставалась в обрабаты¬
вающей промышленности США (в 1889—1939 гг.) прсле вычета
из прибавочной стоимости процента, торговой прибыли, ренты,
налогов и т. д. 1 Хотя при этом авторы допустили, как отмечено
нами во вступительной статье к этой книге, ряд промахов, все же
их исчисление не лишено показательности.
По этому исчислению норма чистой прибыли колебалась в
обрабатывающей промышленности США на протяжении четырех
десятилетий на уровне 9,8—14,9%, не обнаружив за этот период
в целом снижения, что подтверждает приведенные выше сообра¬
жения о движении органического строения капитала.
Но под углом зрения нашей темы было бы гораздо более по¬
казательным и важным исчислить среднюю прибыль как отно¬
шение всей произведенной прибавочной стоимости ко всему ка¬
питалу. Хотя и этот подсчет прибавочной стоимости не является
1 «Некоторые тенденции в развитии американского капитализма», стр. 105.
232

исчерпывающим, он все же включает все важнейшие части при¬
бавочной стоимости. Вот исчисленные нами таким путем нормы
средней прибыли.
Средняя норма прибыли
в обрабатывающей промышленности США
Годы
Весь капитал
(млрд, долл.)
Произведенная
прибавочная
стоимость
(в млрд, долл.)
Норма при¬
были (в %)
1923
70,96
17,5
24,7
1925
72,82
19,0
25,7
1927
72,31
20,03
28,1
1929
77,28
23,1
30,0
1939
67,95
19,8
30,0
В этот подсчет вошел в какой-то части прибавочный продукт
фермеров США и трудящихся колоний и зависимых стран, однако
едва ли эта часть была в 1923—1939 гг. в составе исчисленной
здесь прибавочной стоимости значительной. 25—30% средней
прибыли, производимой в обрабатывающей промышленности
США, служили тем «фондом», откуда американские монополии
черпали крупную часть своей монопольно высокой прибыли. Гос¬
подствуя и в промышленности, и в сфере торговли, и в банковом
деле, и т. п., монополии оказываются в силах стягивать в свои
руки возрастающую часть этой средней прибыли.
В величине этой средней прибыли уже сказалось, как пока¬
зано выше, влияние монополий на усиление эксплуатации про¬
летариата. Вместе с тем при сравнении с этой средней прибылью
прибыли монополий также должны браться до вычета из них
налогов и т. п. Наконец, нормы прибыли монополий надо было
бы также исчислять по отношению к их реальному капиталу,
действительно совершающему кругооборот в предприятиях.
* <
*
Итак, рассмотрение вопроса о соотношении монопольно высо¬
кой прибыли и средней прибыли показывает, что действие закона
монопольно высокой прибыли ограничивает действие закона сред¬
ней прибыли, но не может устранить его действия. Средняя при¬
быль, как объективное отношение общественной прибавочной
стоимости к общественному капиталу, сохраняет свое реальное
значение даже для монопольно высоких прибылей (как их со¬
ставная часть, как источник для перераспределения, как фактор
известного перелива капиталов). Взаимодействие этих законов
усложняется, что неизбежно усиливает и обостряет противоречия
капитализма.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
РАЗВИТИЕ И СРАЩИВАНИЕ ПРОМЫШЛЕННЫХ
И БАНКОВЫХ МОНОПОЛИЙ
В ГЛАВНЫХ СТРАНАХ ИМПЕРИАЛИЗМА
ГЛАВА ШЕСТАЯ
РАЗВИТИЕ И СРАЩИВАНИЕ ПРОМЫШЛЕННЫХ
И БАНКОВЫХ МОНОПОЛИЙ В США
I. Исторические условия и особенности концентрации
производства и развития монополий
Исторические условия и особенности концентрации производ¬
ства в США сложились в XIX веке под сильным воздействием
процесса движения населения на запад, заселения и освоения
массивов свободных западных земель. Этот процесс, продолжав¬
шийся целую историческую эпоху, наложил свою печать на все
стороны экономического развития страны. Хотя свободные земли
были и заняты в основном к 90-м годам XIX века, сложившиеся
в ходе их заселения и освоения особенности американской про¬
мышленности продолжали оказывать свое влияние и в дальней¬
шем.
Длительный процесс отлива населения из городов, а также
приток большинства иммигрантов в сельское хозяйство создавали
в XIX веке в США в годы циклического оживления и подъема
известный недостаток рабочей силы. Это вызывало рост заработ¬
ной платы заметно выше европейского уровня. В интересах
борьбы с повышением заработной платы и ограничения требова¬
ний рабочих капиталисты в США были заинтересованы в широ¬
кой замене человека машиной. Вместе с тем усиленная механи¬
зация производства создавала возможность повышения интенсив¬
ности и производительности труда, т. е. повышения нормы при¬
бавочной стоимости и нормы прибыли.
Емкость внутреннего рынка — и на предметы потребления и
на средства производства — росла в США в XIX веке быстрее,
чем в европейских государствах. Сравнительно быстрая механи¬
зация производства и значительная емкость внутреннего рынка
ускоряли и процесс концентрации производства и привели уже в
конце XIX века к сравнительно высокому удельному весу круп¬
ных предприятий во многих отраслях промышленности.
234

Помимо влияния процесса освоения свободных земель и его
многообразных последствий, на концентрацию производства на
разных исторических этапах воздействовали и другие особенности
развития США: ограбление индейцев, рабство негров, иммигра¬
ция дешевой рабочей силы, эксплуатация латиноамериканских
стран, обогащение на двух мировых войнах и т. д. Особенно суще¬
ственной была в этом отношении роль двух мировых войн, резко
усиливших концентрационные процессы в экономике США.
В. И. Ленин в работе «Империализм, как высшая стадия ка¬
питализма» охарактеризовал высокий уровень концентрации про¬
изводства в США в начале XX века. Хотя в эпоху империализма
темп роста концентрации производства временами замедлялся,
все же дальнейший ее рост вел к возрастающему сосредоточению
производства во все большей степени в крупных и крупнейших
предприятиях.
Приведем некоторые данные, характеризующие уровень кон¬
центрации производства в промышленности США до и после вто¬
рой мировой войны.
Нижеследующая таблица дает общую характеристику степени
концентрации производства накануне второй мировой войны как
по величине продукции, так и по степени концентрации рабочей
силы в крупных предприятиях:
Концентрация производства в обрабатывающей
промышленности США в 1939 г.1
Предприятия (по
стоимости продукции
в тыс. долл.)
Число
предприя¬
тий
Стоимость
продукции
(в МЛН. ДОЛЛ.)
Число
предприя¬
тий (в %)
Число
наемных
рабочих
(в %)
Стоимость
продукции
(В %)
5— 20
60 593
681
32,9
2,4
1,2
20— 50
42 083
1354
22,9
4,1
2,4
50— 100
25 490
1811
13,8
5,0
3,2
100— 250
24 718
3 921
13,4
9,7
6,9
250— 500
13 066
4 627
7,1
10,6
8,1
500—1000
8 706
6111
4,7
13,2
10,8
1000—2500
6 088
9 298
з,з
18,6
16,3
2500—5000
2 013
6 919
1,1
11,5
12,2
5000— и более
1437
22121
0,8
24,9
38,9
Всего
184 194
56 843
100,0
100,0
100,0
Крупнейшие предприятия с производством в 1 млн. долл, и
выше составляли в 1939 г. в обрабатывающей промышленности
США 5,2% всех предприятий (за исключением мельчайших пред¬
приятий с продукцией до 5 тыс. долл, в год), но концентрировали
55% всех рабочих этой части промышленности и 67,4% всей ее
продукции. Напомним, что, по данным В. И. Ленина, в 1904 г.
удельный вес таких предприятий в промышленности США
1 «The Economic Almanac», 1956, р. 208.
235

составлял 25,6% числа рабочих и 38% продукции, а в 1909 г. —
соответственно 30,5 и 43,8% L Стало быть, произошел дальней¬
ший значительный рост удельного веса этих крупнейших пред¬
приятий, причем в продукции доля их превысила 2/3!
Не менее показательны и нижеследующие две таблицы, в ко¬
торых дано сопоставление степени концентрации до и после вто¬
рой мировой войны по признаку рабочей силы.
Концентрацйя производства в обрабатывающей промышленности США
по числу наемных рабочих в 1939 г.2
Предприятия с числом
наемных рабочих
Число
предприятий
Среднее
число наем¬
ных рабочих
(в тыс.)
Число
предприятий
(в %)
Среднее
число наем¬
ных рабочих
(в %)
Без наемных рабочих
8 315


4,5


1— 5
75 930
203
41,2
2,6
6— 20
49 015
543
26,6
6,9
21— 50
23 646
765
12,8
9,7
51— 100
11908
848
6,5
10,7
101— 250
9 458
1473
5,2
18,7
251— 500
3 653
1269
2,0
16,1
501—1000
1495
1024
0,8
13,0
1001—2500
634
937
0,3
11,9
2501 и более
176
825
ОД
10,4
Всего
184 230
7 887
100,0
100,0
Концентрация производства в обрабатывающей промышленности США
по числу лиц, занятых наемным трудом в 1947 г.3
Предприятия с
числом занятых
Число
предприятий
Число
занятых
(в тыс.)
Число
предприятий
(в %)
Число
занятых
(в %)
1— 4
70 384
161,0
29,2
1,1
5— 9
46 622
310,9
19,4
2,2
10— 19
40 645
561,9
16,9
3,9
20— 49
40 016
1 243,8
16,6
8,7
50— 99
18 672
1 300,8
7,8
9,1
100— 249
14323
2 228,7
5,9
15,6
250— 499
5 555
1 929,9
2,3
13,5
500— 999
2 729
1 869,4
1,1
13,1
1 000—2 499
1431
2 146,1
0,6
15,0
2 500 и более
504
2 541,8
0,2
17,8
Всего
240 881
14 294,3
100,0
100,0
1 См. В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 185.
я «The Economic Almanac», 1956, р. 207.
8 Ibidem.
236

К сожалению, таблицы по охвату отличаются друг от Друга4.
Первая включает и предприятия без наемного труда и охватывает
лишь рабочих, вторая — и служащих; неодинаковы и группи¬
ровки. Все же эти различия не столь существенны, чтобы лишить
таблицы показательности.
Если взять предприятия с числом занятых более 50, то в
1939 г. на их долю приходилось 14,9% предприятий и 80,8% всех
рабочих; в 1947 г. на долю предприятий (применяющих наемный
труд) с числом лиц наемного труда 50 и более приходилось 17,9%
предприятий и 84,1% занятых лиц наемного труда. Предприя¬
тия-гиганты с числом рабочих более 1000 концентрировали в
1939 г. 22,3°/о, а предприятия с 1000 и более лиц наемного труда
в 1947 г. — 32,8%. Таких предприятий-гигантов в обрабатываю¬
щей промышленности США в 1939 г. было 810, а в 1947 г. — 1935.
Предприятий с продукцией свыше 1 млн. долл, имелось в обраба¬
тывающей промышленности более 9,5 тыс. Наличие гигантских
и сверхгигантских предприятий ускоряло и усиливало процесс по¬
рождения концентрацией производства монополий.
После промышленного ценза 1947 г. следующий ценз был
произведен в США в 1954 г. Сводные данные последнего ценза
еще не были нам доступны. Однако статистический ежегодник
США приводит данные за 1952 г. по крупным группировкам. Вос¬
пользуемся соответствующей таблицей.
Концентрация производства в обрабатывающей промышленности США
по числу наемных рабочих в 1952 г.1
Предприятия с
числом занятых
ЧИСЛО
предприятий
Число
занятых
(в тыс.)
% числа
предприя¬
тий
% числа
занятых
Чистая
продукция
(в %)
1— 249
255,396
6085,4
95,66
38,17
34,55
250— 499
6,305
2194,1
2,37
13,76
13,56
500— 999
3,036
2094,3
1,15
13,13
13,71
ЮОО—2499
1,574
2385,0
0,6
14,96
16.38
2500 и более
587
3185,6
0,22
19,98
21,80
Всего
267,000
15 944,4
100,00
100,00
100,00
Предприятия-гиганты с числом занятых 2500 и более увели¬
чились до 587. Составляя 0,22% к общему числу предприятий,
они концентрировали 20% занятых и давали 22% чистой продук¬
ции. Следующая по величине предприятий группа с числом
1 «Statistical Abstract of the United States», 1956, p. 796. В таблице при¬
ведены данные не о чистой продукции, а о «стоимости, добавленной в произ¬
водстве». Хотя эти данные включают амортизационные отчисления, удельный
вес последних столь невелик, что цифры характеризуют приблизительно вели¬
чину чистой продукции.
237

запятых 1000—2499 также выросла до 1774 предприятий; состав¬
ляя 0,6% всех предприятий, эта группа концентрировала 15% всех
занятых и давала 16,4% чистой продукции. Таким образом, эти
две группы гигантских предприятий концентрировали вместе
более трети общего числа занятых и давали около 38% чистой
продукции. В целом таблица свидетельствует о дальнейшей кон¬
центрации производства.
Процесс этот тем более ускорялся, что крупные предприятия
принадлежали корпорациям, которые и являлись решающими
субъектами монополистических соглашений и объединений!.
Нижеследующая таблица характеризует степень централизации
капитала крупными корпорациями:
Централизация капитала в корпорациях США в 1939—1951 гг.2
Корпорации по величине
активов (в тыс. долл.)
1939 г.
1951 г.
число
корпораций
суммы
активов
(в млн. долл.)
число
корпораций
суммы
активов
(в млн. долл.)
Менее	50
226 877
4141
245 803
2 299
50—	99
60 256
4 292
106 268
7 725
100— 249
58119
9188
118360
18 714
250— 499
27 447
9 649
52 395
18 330
500— 999
17 232
12 056
30 355
21 208
1 000— 4 999
17 337
36150
32 541
68 596
5 000— 9 999
2 537
17 613
5 303
37 018
10 000—49 999
2 217
45 767
4 481
90 506
50 000— и более
737
167 945
1373
380 128
В се
412 759
306 801
596 379
644 524
Как видно из этой таблицы, в 1939 г. всего 737 сверхгигант¬
ских корпораций владели почти 55% всех активов, а в 1951 г.
1373 таких корпорации владели почти 59% активов.
В предыдущих главах отмечены были главные особенности
развития монополий в США. США — родина трестов и страна их
необычайного развития. Хотя картели возникли в США в наи¬
более зрелой форме пулов (в 70—80-х годах прошлого века),
именно тресты явились решающим видом американских монопо¬
лий. Тресты развивались в США в наиболее зрелых и закончен¬
ных формах. «Американские тресты, — отмечал В. И. Ленин, —
есть высшее выражение экономики империализма или монополи¬
стического капитализма» 3.
1 Не следует, однако, отождествлять корпорацию с монополией. Корпо¬
рация вообще представляет собой акционерную компанию, и, как видно из
таблицы, число корпораций в 1951 г. приближалось к 600 тыс. Но решающее
значение имеют сотни или немногие тысячи крупнейших монополистических
корпораций.
2 «The Economic Almanac», 1956, р. 304.
3 В. И. Ленин, Соч., т. 23, стр. 32.
238

В интересах маскировки всесилия и разбоя трестов буржуазия
поступилась некоторыми легальными формами картелей, при¬
своив соответствующим законам ложное название «антитрестов¬
ских». Поступившись легальными формами картелей, она сумела
заменить их различными формами «джентльменских соглаше¬
ний» (отраслевые ассоциации, институты и т. д. и т. п.).
Не подлежит сомнению, что и тресты и «джентльменские со¬
глашения» исчисляются в США многими сотнями. Даже тресты
не поддаются статистическому учету ввиду большой роли в их
организационной структуре финансового контроля. Но если даже
взять данные о крупнейших корпорациях, являющихся в своем
подавляющем большинстве трестами или центрами трестов, то
даже из таких частичных данных виден огромный размах тре¬
стирования в американской промышленности.
Так, в 1955 г. 500 крупнейших промышленных корпораций
давали около половины .промышленной продукции и концентри¬
ровали около половины общего числа занятых в промышлен¬
ности. Их доля в активах промышленности составляла 59°/о, в
совокупных промышленных прибылях — 68, в продажах — 54°/о.
Доля 200 крупнейших корпораций обрабатывающей промышлен¬
ности, в основном монополистических, в продажах возросла с
37,7% в 1935 г. до 40,5% в 1950 г. и до 45,5% в 1955 г. Доля
200 крупнейших нефинансовых корпораций в прибылях всех не¬
финансовых корпораций повысилась с 33,4% в 1929 г. до 57,4%
в 1955 г.1 В 1952 г. из 66 корпораций с активами выше 1 млрд,
долл., входивших в так называемый «клуб миллиардеров»,
промышленных корпораций такого масштаба было 17 (в том
числе 8 нефтяных). В 1955 г. их число возросло до 222.
II. Особенности банковой системы в США
Характеризуя американские тресты, В. И. Ленин писал: «хо¬
зяева трестов суть хозяева банков: скупка акций» 3. Это не сле¬
дует понимать, конечно, в том смысле, что сращивание промыш¬
ленных монополий с банковыми всегда происходит путем подчи¬
нения промышленными монополиями банковых: возможно и
обратное.
Однако важен итог, результат: хозяева трестов и хозяева бан¬
ков — часто одни и те же лица.
Одной из характерных особенностей банкового дела в США
является наличие огромного числа формально, юридически само¬
стоятельных банков. В начале XX века в США имелось свыше
1 V. Perlo, op. cit., р. 21.
2 «Корпорации-миллиардеры», М. 1954, и «Economic Notes», September
i.
3 В. И. Ленин, Соч., т. 23, стр. 32.
239

10 тыс. таких банков, в 1921 г. число их 'достигло почти 31 тыс.,
затем оно начало сокращаться, но и к середине 1956 г. имелось
еще 14,2 тыс. отдельных, «самостоятельных» банков. В то время
как в других капиталистических странах имеются десятки или
сотни самостоятельных банков, в США число их превышает
14 тыс.!
В США преобладают акционерные банки двух типов: так на¬
зываемые национальные банки, деятельность которых регули¬
руется общегосударственным законодательством и находится под
общегосударственным контролем (особого Управления контролера
денежного обращения) и штатные банки (банки штатов), кото¬
рые регулируются законодательством отдельных штатов и нахо¬
дятся под контролем правительств соответствующих штатов. По
сравнению с этими двумя главными, основными типами банков
остальные два типа — банки взаимного кредита и частные неак¬
ционерные банки — играют второстепенную роль (но среди част¬
ных неакционерных банков скрывается некоторое число штаб-
квартир финансово-монополистических групп и семейств). К на¬
чалу 1954 г. имелось почти 4,9 тыс. национальных банков,
немногим больше 9 тыс. штатных банков, свыше 500 банков
взаимного кредита и около 80 частных банков.
Ко времени гражданской войны 1861 — 1865 гг. в США суще¬
ствовали лишь штатные банки, учреждавшиеся на основе законов
отдельных штатов и находившиеся под контролем властей соот¬
ветствующих штатов. Все банки (число которых ко времени этой
войны превысило 15 тыс.) пользовались правом выпуска банкнот.
Система эта, пришедшая и до войны в противоречие с интересами
развивающегося национального рынка, привела в условиях
инфляции, вызванной гражданской войной, не только к крайнему
обесценению банкнот, но и к установлению множественности
курсов банкнот. Это само по себе делало целесообразным создание
нового типа эмиссионных банков, регулируемых из центра.
Однако важную роль сыграла также нужда правительства в таких
банковых институтах, которые могли бы облегчить размещение
военных займов. Все это привело к изданию в 1863 г. закона о
национальных (в смысле подконтрольности центральному прави¬
тельству на основе общегосударственных законов) акционерных
банках. Закон этот предоставлял национальным банкам право
выпуска банкнот, получаемых ими от Управления контролера де¬
нежного обращения под обеспечение облигаций государственных
займов в размере не более 90% их стоимости. Таким образом,
помимо усиления стимула для покупки облигаций государствен¬
ных займов, закон вводил единообразную систему банкнот.
Однако учреждение банков этого типа шло очень медленно, и в
1865 г. в интересах обеспечения им достаточных преимуществ
над штатными банками эмиссия последними банкнот была обло¬
жена высоким, по существу запретительным, 10-процентным на¬
логом. После этого началась широкая реорганизация штатных
240

банков в национальные, но все же численное преобладание по-
прежнему сохранилось за штатными банками. Такова история
появления в США банков двух указанных типов Ч
Разновидностью штатных банков являются «траст компани»
(доверительные компании). Если в XIX веке они существенно
отличались от коммерческих банков тем, что занимались в основ¬
ном управлением имуществом своих клиентов по доверенности
или завещанию, то к концу XIX века они переключаются в 'зна¬
чительной степени на инвестиционные операции и сближаются с
банками аналогичного типа.
До недавнего времени в США господствовала — да и сейчас
еще в значительной степени сохранилась — система местных бан¬
ков; банкам — национальным и штатным — не разрешалось (или
разрешалось в очень ограниченных пределах) иметь отделения.
Ко времени второй мировой войны в 13 штатах организация бан¬
ками отделений оставалась полностью запрещенной; в остальных
35 штатах она разрешалась лишь в пределах соответствующего
штата (т. е. того штата, где находился банк), причем в 17 шта¬
тах — лишь в городе, где находится главная контора банка, или
в районе, где находится этот город, либо в районах, примыкаю¬
щих к этому городу. До второй половины 20-х годов националь¬
ные банки находились в этом отношении даже в худшем положе¬
нии, чем многие штатные, так как национальным банкам вообще
не разрешалось иметь отделений. Федеральные законы 1927 и
1933 гг. разрешили национальным банкам организацию отделе¬
ний в соответствии с законодательством того штата, где нахо¬
дится главная контора банка. Следовательно, закон не разрешает
до сих пор и национальным банкам создавать отделения вне того
штата, где они находятся, или с отклонением от соответствующих
законов штата. К началу второй мировой войны отделения име¬
лись лишь у 1000 банков; всего было 3,7 тыс. отделений, в том
числе почти 1,6 тыс. у национальных банков. При этом только
2 банка имели свыше 100 отделений каждый, 8 банков — больше
50 отделений каждый, 52 банка — больше 10 отделений. К началу
1956 г. число отделений (и контор) возросло до 7,3 тыс. Таким
образом, и в настоящее время число отделений в 2 раза меньше
числа формально самостоятельных банков. Отделения имелись у
1,9 тыс. банков. В то время как по числу формально самостоя¬
тельных банков выделяются преимущественно аграрные штаты,
по числу отделений первые места занимают Калифорния (более
1,2 тыс.) и штат Нью-Йорк (почти 1,2 тыс.) 2.
1 См. М. В. Fostern, Banking, «Modern Business», Vol. 16, New York and
London 1919, p. 242—245; или R. G. Thomas, Our Modern Banking and Mone¬
tary System, New York 1942, p. 247—249.
2 Статистические данные этой главы взяты в основном из «Statistical Ab¬
stract of the United States» и «Federal Reserve Bulletin» за соответствующие
годы, а также из «Annual Report of the Deposit Insurance Corporation for
the Year Ended December 31, 1955», p. 112—114.
241

В чем причины этих особенностей банковой системы США?
Главная причина заключалась, видимо, в том, что раннее и
повсеместное развитие товарно-денежного хозяйства, большие
объемы и повсеместность капиталонакоплений, преобладание
сельскохозяйственной территории с господством фермерского хо¬
зяйства, обширность страны и величайшее разнообразие ее при¬
родных условий содействовали выработке такого типа локального
банка, который строил свою деятельность на максимальном при¬
способлении к особенностям района, особенностям своей клиен¬
туры. При этом условии существенным фактором живучести си¬
стемы локальных банков в США явилось также численное пре¬
обладание фермерских штатов и использование ими своего
влияния в сенате (который строится, как известно, по принципу
равного представительства от всех штатов — по два сенатора)
для сохранения системы локальных банков в целях их приспо¬
собления к особенностям сельского хозяйства.
Но вместе с тем живучесть этих особенностей банковой си¬
стемы США объяснялась и тем, что крупный капитал сумел при¬
способить внешнюю раздробленность банкового дела к своим
интересам, сумел выработать целую систему разнообразных при¬
емов для использования и подчинения в своих целях мелких
внешне самостоятельных банков. Больше того, крупным банкам,
банковым монополиям, как и промышленным монополиям, эта
система выгодна в том отношении, что позволяет им подчинять
другие банки и распоряжаться ими, как своими фактическими
отделениями, не неся ответственности за их деятельность и ее
результаты.
Следовательно, на деле банковая система США отнюдь не яв¬
ляется столь раздробленной. Эту сторону вопроса подчеркнул
Ленин в замечаниях по поводу статьи Лансбурга об американ¬
ском '«денежном тресте», опубликованной в журнале «Банк» за
1912 г. «В Америке, — писал Ленин, — 26000 банков «лилипут¬
ского калибра»... — и все ни к чему!! Миллиардеры факти¬
чески царят и правят. Изменение законов ведет лишь к измене¬
нию формы их господства» Ч
Отсутствие у крупных банков отделений за пределами своего
штата, а в большинстве случаев и в пределах территории своего
штата вынуждало их опираться в своей деятельности на широ¬
кую сеть местных банков. В силу этого между крупными и мел¬
кими банками создались такие отношения, что на деле каждый
крупный банк превращал многие местные банки в свою агентуру,
в свои фактические отделения. Победа крупных банков над мел¬
кими осуществлялась в банковом деле США не столько в форме
поглощения или вытеснения крупнейшими банками местных
банков, сколько в форме их подчинения при помощи системы уча¬
стий, системы личной унии, тесных корреспондентских отноше-
1 В. И. Ленин, Тетради по империализму, стр. 142—143.
242

Ний и т. п. Благодаря этому крупные банки могут распоряжаться
ресурсами местных банков, вынуждать их держать свои резервы
в значительной степени на текущем счету у крупных банков,
т. е. передавать эти -средства в распоряжение последних, и т. п.
Каждый крупнейший банк имеет счета сотен и тысяч местных
банков. Тем самым крупные банки могут широко пользоваться
резервами местных банков и для своих инвестиционных опера¬
ций.
Весьма показательно также в этом отношении развитие в
США так называемых многобанковых систем. Существуют двоя¬
кого рода многобанковые системы: банковые группы и банковые
цепи. Различие между ними заключается в том, что в банковых
группах происходит подчинение ряда банков какой-либо финан¬
совой корпорации, обычно холдинг компани или более круп¬
ному банку, а в банковых цепях контроль осуществляется непо¬
средственно одним капиталистом или группой капиталистов. Если
холдинг компани и банки применяют при этом главным обра¬
зом обычную систему участий, то капиталисты, возглавляющие
банковые цепи, прибегают часто к следующему приему: купив
контрольный пакет акций какого-либо банка, они закладывают
эти акции в других, зависимых от них банках и на полученную
ссуду покупают контрольный пакет акций следующего банка;
затем этот же прием применяется к третьему, к четвертому банку
и т. д. Так в известной степени при помощи акций одного банка
они подчиняют другой, создавая цепи подвластных банков.
«Одно из характерных обыкновений эры спекуляции, — писал
по этому поводу американский экономист — ...заключалось в со¬
здании так называемых '«банковых цепей». В Нью-Йорке спеку¬
лятивным финансистом было скуплено полдюжины второразряд¬
ных банков. Он употреблял свои акции в одном из учреждений
как залог для получения ссуд; полученные деньги он использо¬
вал для покупки акций другого банка, повторяя затем этот про¬
цесс с каждым новым приобретением. Контролируя свою «бан¬
ковую цепь» на основе такой зависимости, он использовал все
входящие в нее банки для финансирования своих личных спе¬
куляций» *.
Точное число многобанковых систем, в особенности «банковых
цепей», неизвестно. Но уже на 1 января 1940 г. удалось устано¬
вить наличие 38 банковых групп с 406 банками, в том числе
60 банков с 859 отделениями; «банковых цепей» удалось насчи¬
тать на 1 января 1941 г. 96 с 499 банками, в том числе 38 банков
с 75 отделениями. Даже по этим неполным данным, многобанко¬
вые системы охватывали в общем около 16°/о депозитов коммер¬
ческих банков.
На протяжении последних двух десятилетий наблюдалась тен¬
денция к падению роли многобанковых систем в связи с развитием
1 J. М. Chapman, Concentration of Banking, New York 1934, p. 330.
243

других форм банковых концернов. Ио и многобанковые
системы, как разновидность банковых концернов, ярко иллюстри¬
руют всю относительность внешней раздробленности американ¬
ской банковой системы. На самом деле по существу американ¬
ское банковое дело обладает высокой степенью концентрации.
Его внешняя раздробленность, являвшаяся в прошлом законо¬
мерным результатом ряда исторических особенностей развития
США, в эпоху империализма была приспособлена финансовым
капиталом к своим нуждам и интересам и превратилась в значи¬
тельной степени в орудие маскировки всевластия финансовой
олигархии в банковой системе США. Подлинным банковым моно¬
полиям легче и удобнее в ряде случаев обделывать свои делишки
при помощи внешне самостоятельных, но на деле целиком от них
зависимых банков, и это придает внешне архаической форме
весьма современное содержание. Неудивительно, что всесильные
группы финансового капитала «мирятся» с запрещением иметь
отделения за пределами или даже в пределах штата и т. п.
Естественно, что при таком положении удельный вес крупней¬
ших банков в депозитах банковой системы, как и в других ее
показателях, не является достаточным показателем концентрации
банкового дела. Любопытно, однако, что и удельный вес круп¬
нейших банков в депозитах весьма велик и продолжает быстро
возрастать.
По данным 1953 г., 413 банков с депозитами у каждого более
50 млн. долл., составляя всего 3°/о всех банков, обладали 63%
активов банковой системы США. Наоборот, 4850 мелких коммер¬
ческих банков с депозитами менее 2 млн. долл., составляя 36%
банков, имели лишь 3% активов Ч
В 1955 г. 46% всех активов и более 48% всех депозитов ком¬
мерческих банков было сосредоточено в 100 крупнейших банках,
составляющих менее 1°/о общего числа банков! 2 Иными словами,
на долю остальных 14 с лишним тысяч банков оставалось лишь
52°/о всех депозитов. На долю 50 крупнейших коммерческих бан¬
ков приходилось 39% всех банковых ресурсов и депозитов 3. Если
учесть, что в этом подсчете, как и во всех аналогичных, круп¬
нейшие банки фигурируют без возглавляемых ими банковых
пирамид соответствующих банковых концернов, то такая степень
концентрации депозитов в одних лишь головных банках оказы¬
вается достаточно показательной.
Принимая во внимание рост банковых концернов и вообще
системы участия, нельзя не отнестись скептически к утвержде¬
ниям, будто в последние два десятилетия наблюдалось снижение
доли 100 крупнейших банков в активах и депозитах банковой си¬
стемы США. С таким заявлением выступил в июле 1955 г.,
в частности, председатель совета «Чейз нэшнел бэнк» Макклой
1 «Economic Notes», May 1955.
2 Ibid., June 1956.
3 Ibid., September 1956.
244

в обращений в антитрестовский подкомитет юридического Коми¬
тета палаты представителей.
По данным Макклоя, доля 100 крупнейших банков в депози¬
тах составляла в 1940 г. 57,6%, в 1945 г. — 48,3, в 1950 г. —
46,2, в 1954 г. — 46,6% L Как видно из приведенных данных,
заметное снижение этой доли произошло лишь во время второй
мировой войны, что объяснялось быстрым ростом промышлен¬
ности в новых районах (в западных штатах и т. д.) и увеличе¬
нием депозитов местных банков. Однако, как отмечено выше,
местные банки в огромной своей части входят в концерны круп¬
ных банков, т. е. данные Макклоя не являются вообще показа¬
тельными.
Но особенно важен тот факт, что одновременно происходил
быстрый рост горстки самых гигантских банков.
«Меллон бэнк» в Питтсбурге, «Бэнк оф Америка» в Сан-
Франциско и «Ферст • нэшнел бэнк» в Бостоне контролируют
каждый более половины активов банков соответствующих горо¬
дов. Если взять 16 крупнейших финансовых центров страны, то
оказывается, что в 10 из них в каждом четыре банка концентри¬
руют более 5О°/о местных банковых активов, а в 9 два банка —
более 60%. Среди банков Нью-Йорка доля четырех крупнейших
банков Уолл-стрита возросла в депозитах с 21°/о в 1900 г. до
60% в 1955 г. Особенно усилилась концентрация после 1929 г. 2
Решающую роль в банковом деле США играет небольшая
группка банковых трестов и банковых концернов, тесно сращен¬
ных с крупнейшими промышленными и железнодорожными тре¬
стами и концернами. Ко времени вступления США во вторую ми¬
ровую войну крупнейшим банком США, а одновременно и вели¬
чайшим банком капиталистического мира был «Чейз нэшнел
бэнк». Сумма депозитов его составляла к началу 1941 г. 3,5 млрд,
долл. Вторым по величине банком США и также вторым вели¬
чайшим банком капиталистического мира был «Нэшнел сити
бэнк», депозиты которого на ту же дату составляли 2,9 млрд,
долл. К числу крупнейших банков США и капиталистического
мира принадлежали также «Гэренти траст компани» (депозиты —
2,4 млрд, долл.) в Нью-Йорке, «Бэнк оф Америка» (депозиты —
1,6 млрд, долл.) в Сан-Франциско, «Континентэл Иллинойс бэнк»
в Чикаго и т. д.
Усиление неравномерности развития и обострение конкурент¬
ной борьбы, в частности, в банковом деле США во время и после
второй мировой войны привели к резкому изменению удельного
Веса указанных банков. На первое место выдвинулся и занимает
его в настоящее время «Бэнк оф Америка». По данным на 31 де¬
кабря 1954 г., активы его составили 9,2 млрд, долл., депозиты —
8,3 млрд, долл., накопленные и нераспределенные прибыли и
1 «The Commercial and Financial Chronicle», July 7, 1955.
2 V. Perlo, op. cit., p. 22.
245

резервы — 470 млн. долл., основной капитал — 150 млн. долл.
Второе место занял «Нэшнел сити банк», активы которого дости¬
гали в конце 1954 г. 6,3 млрд, долл., депозиты — 5,6 млрд, долл.;
накопленная и нераспределенная прибыль и резервы составляли
у него 414 млн. долл., основной капитал — 200 млн. долл. «Чейз
нэшнел бэнк» оказался на третьем месте: ,в конце 1954 г. его ак¬
тивы составляли 5,9 млрд, долл., депозиты — 5,4 млрд, долл.,
накопленные и нераспределенные прибыли и резервы — 320 млн.
долл., основной капитал — 111 млн. долл. 1 Как видно из этих
данных, крупные банки стали еще более крупными.
Между тем уже до 1955 г. шел быстрый рост и других круп¬
нейших банков, а в 1955 г. произошел ряд слияний, которые при¬
вели к еще большему укрупнению банковых монополий США.
Наиболее «сенсационными» было слияние «Чейз нэшнел бэнк»
(группа Рокфеллера) с «Бэнк оф Манхэттен» (группа Кун-Леб)
и «Нэшнел сити бэнк» (составляющего особую финансово-монопо¬
листическую рруппу) с «Ферст пэшнел» (группа Моргана).
Слияние этих банков вызвано обострением конкурентной борьбы
за депозиты, за отделения, за иностранные связи и позиции
и т. п. Группа Рокфеллера и «Нэшнел сити бэнк», усилившиеся
за последние десятилетия, ведут наступление на позиции группы
Моргана, вместе с тем все они ведут наступление на соперников
(в частности, на «Бэнк оф Америка») и т. д. Большое влияние на
обострение конкуренции в банковом деле оказывает также уси¬
лившаяся конкуренция в области кредита со стороны других фи¬
нансовых компаний — инвестмент трастов, страховых и т. п.
Все эти крупнейшие банки, являясь банковыми трестами,
Входят вместе с тем в банковые концерны и возглавляют их.
Банковые тресты США входят обычно в состав банковых кон¬
цернов или смыкаются с определенными финансовыми группами.
Но банковые концерны могут возглавляться и холдинг компани
или банкирским домом. Этот вопрос подводит нас вплотную
к структуре крупнейших финансово-монополистических групп
США.
Ш. Финансово-монополистические группы
Исключительно высокая ступень концентрации и монополиза¬
ции в промышленности и развитие процессов концентрации и
монополизации в банковом деле породили интенсивное сращива¬
ние, слияние банков с промышленностью и превратили США в
классическую страну финансового капитала и финансовой оли¬
гархии. К этому выводу можно прийти на основании анализа
взаимоотношений крупнейших промышленных монополий с бан¬
ками, а также на основе анализа связей крупнейших магнатов
капитала с промышленностью и с банками.
1 «Moody’s Bank and Financial Manual», 1955.
246

Рассмотрим общее соотношение сил главных групп финансо¬
вого капитала в США. На этот вопрос проливают яркий свет дан¬
ные, приводимые В. Перло в монографии «Империя финансовых
магнатов» (1957 г.). В следующей таблице показаны размеры
восьми главных финансовых групп с точки зрения контролируе¬
мых ими активов (в млн. долл, в 1955 г.) 1
Финансовые группы
Активы, вложенные в
Общая
сумма
активов
обрабатываю¬
щую и горно¬
добывающую
промышлен¬
ность
транспорт и
коммуналь¬
ные услуги
сферу
финансов
Морган

12 550
16 495
36 261
65 306
Рокфеллер

17 303
2 083
35 023
61 409
«Ферст нэшнел сити бэнк» . .
2 682
2 394
8107
13 183
Дюпон

9 366
0
6 655
16 021
Меллон

8 040
252
2 208
10 500
Кливлендская группа

5127
5 383
5154
15 664
Чикагская группа

9 564
2 914
9 527
22 005
«Бэнк оф Америка»

1218
57
13127
14 408
Итого

65 850
36 578
116 062
218 490
Как видно из таблицы, первое место по общей сумме контро¬
лируемых актов по-прежнему занимает дом Моргана (65,3 млрд,
долл.), к которому в этом отношении .приближается семья Рок¬
феллера (61,4 млрд. долл.). В сфере финансов активы Морганов
и Рокфеллеров почти сравнялись. В обрабатывающей и горнодо¬
бывающей промышленности активы, контролируемые группой
Рокфеллера, значительно превышают активы, подконтрольные
группе Моргана (17, 3 млрд. долл, против 12,5 млрд. долл.).
Однако новым является ослабление позиций группы Моргана
в целом за последнее десятилетие, несмотря на рост богатства и
могущества.
В то же время могущество группы Рокфеллера многократно
возросло. Рост позиций группы Рокфеллера по сравнению с домом
Моргана проявляется в ряде направлений. В области банкового
дела, в котором началось возвышение Моргана, в настоящее время
группа Рокфеллера преобладает. Один только рокфеллеровский
«Чейз Манхэттэн бэнк» имел в 1955 г. активы в размере 7,5 млрд,
долл., тогда как три банка Моргана («Джон П. Морган энд К°»,
«Гэренти траст К°», «Бэнкере траст К°») располагали вместе
6,9 млрд. долл. 2
1 V. Perlo, op. cit., р. 123. Приведенные ниже диаграммы и схемы воспро¬
изведены по этой книге.
2 V. Perlo, op. cit., р. 133.
217

В страховых компаниях господство принадлежало Морганам
на протяжении десятилетий. В 1910 г. три крупнейшие корпора¬
ции по страхованию жизни находились под контролем группы
Моргана. В 1955 г. в 1, 3 и 8-й страховых компаниях (по вели¬
чине активов) господствовали Рокфеллеры, а Морганы контроли¬
ровали 2, 4 и 9-ю. Активы страховых компаний, которыми распо¬
ряжалась группа Рокфеллера, были уже больше активов группы
Моргана (соответственно 25 и 24 млрд. долл.).
В 1935 г. 5 из 10 крупнейших промышленных монополий были
под контролем Морганов, 1 — под контролем Рокфеллера, а в
1955 г. три крупнейшие промышленные монополии оказались в
сфере господства группы Рокфеллера, еще одну они контроли¬
ровали совместно и лишь в одной крупнейшей промышленной мо¬
нополии («Юнайтед Стейтс стил») сохраняется господство дома
Моргана. Позиции группы Моргана начали теснить и другие фи¬
нансовые группы. Чикагская группа вытеснила Морганов (воз¬
можно временно) из крупнейшей торговой фирмы «Монтгомери
Уорд», Меллоны — из «Пуллмэн корпорейшн», а представитель
Кливлендской финансовой группы Янг временно захватил у Мор¬
гана железнодорожную компанию «Нью-Йорк сентрал».
Чем же вызвано ослабление позиций династии Морганов? Глав¬
ной причиной изменения соотношения сил между группами Морга¬
нов и Рокфеллеров является то, что Морганы базируются на капи¬
тале, вложенном в сталелитейную промышленность, растущую
медленно по сравнению с нефтяной промышленностью, на кото¬
рую сделали ставку Рокфеллеры. В период 1901—1953 гг. про¬
дукция стали увеличилась в 7,5 раза, а нефти — в 34 раза. Отно¬
сительное уменьшение экономической роли сталелитейной про¬
мышленности по сравнению с нефтяной видно из того, что если в
1909 г. стальные корпорации концентрировали ЗО,8°/о активов
100 крупнейших промышленных корпораций, а нефтяные лишь
7,4%, то в 1948 г. стальным корпорациям принадлежало лишь
11,9% активов 100 крупнейших корпораций, а нефтяным уже
28,8%. Таким образом, они поменялись местами, и добыча нефти
стала ведущей отраслью американской промышленности. Кроме
того, ослаблению группы Моргана содействовало то, что после
второй мировой войны уменьшилось значение английского и
французского финансового капитала, с которым у Морганов были
прочные связи.
Основа роста могущества групп Дюпона и Меллона состоит в
том, что они сделали ставку на быстро прогрессирующие отрасли
промышленности — химическую промышленность, моторострое¬
ние и производство алюминия. Активы, контролируемые Дюпо¬
нами, составляли в 1955 г. 16 млрд, долл., а под контролем Мел¬
лонов находится 10,5 млрд. долл. В то же время группа Кун-Леб,
связанная с железнодорожным транспортом, и Бостонская группа,
господствовавшая в легкой промышленности, в силу сравнительно
медленного роста этих отраслей потеряли роль самостоятельных
248

ведущих групп финансового капитала и Даже не входит нЫНе И
число восьми главных финансовых групп.
G новыми отраслями промышленности — авиационной, алю¬
миниевой и др. — связано также возвышение двух групп финан¬
сового капитала, которые раньше не входили в «большую вось¬
мерку»: «Ферст нэшнел сити бэнк» и «Бэнк оф Америка». Пер¬
вая группа контролирует активы в размере 13,2 млрд, долл.,
а вторая — 14,4 млрд, долл., по финансовому могуществу зани¬
мая промежуточные места между старыми финансовыми коро¬
лями — Дюпонами и Меллонами.
Обратимся непосредственно к более подробному рассмотрению
восьми главных групп финансового капитала в США.
Группа Моргана — это группа целого ряда «золотых династий»,
главным руководящим штабом которых долгие годы являлся дом
Моргана. Только в последние годы его позиции ослабели. Осново¬
положник этого «дома» Джон Пирпонт Морган старший (умерший
в 1918 г.) выдвинулся на основе своей банковской деятельности.
Первый крупный шаг в деле обогащения он сделал во время
гражданской войны 1861—1865 гг. — при продаже армии негод¬
ного оружия. Затем он оперировал в области банкового дела, со¬
здав банкирский дом «Джон Пирпонт Морган энд К°». Опираясь
на этот банк, Морган при помощи системы участий начал подви¬
заться прежде всего в области железных дорог. В последние деся¬
тилетия XIX века Морган подчинил себе значительную часть же¬
лезных дорог США. В начале XX века дом Моргана выступает
«промотером» Стальной корпорации США, подчинив своему
контролю значительную часть сталелитейной промышленности
США. В дальнейшем группа Моргана стала контролировать круп¬
нейшие компании в ряде важнейших отраслей промышленности:
в электропромышленности—«Дженерал электрик», в радиопро¬
мышленности — Радиокорпорацию, в медной промышленности —
«Кеннекот коппер» и «Фелпс Додж», в автомобильной промыш¬
ленности (совместно с Дюпонами) — «Дженерал моторз», в неф¬
тяной — «Континентэл ойл» и т. д.
Одновременно группа Моргана, состоявшая из 21 партнера,
продолжала экспансию в банковом деле; по данным сенат¬
ского комитета, опубликованным в 1933 г., Джон Пирпонт Мор¬
ган младший (умерший в 1943 г.) и его компаньоны состояли ди¬
ректорами в 20 банках с активом в 3,8 млрд, долл., но через пере¬
плетающиеся директораты (т. е. личную унию) контролировали
еще 217 банков с общей суммой активов в 21 млрд. долл. Это озна¬
чает, что группа Моргана подчиняла в то время своему контролю
прямо и косвенно примерно треть активов коммерческих банков.
Роль штаб-квартиры группы Моргана играл банк «Джон Пир¬
понт Морган энд К°», превращенный в 1940 г. из товарищества в
акционерную компанию. Особо важное место в структуре группы
Моргана занимал (до слияния в 1955 г. с «Нэшнел сити бэнк»)
также нью-йоркский банк «Ферст нэшнел». В силу этого группу
249

Моргана часто называли «Морган-Ферст нэшнел бэнк». Но эти
банки, несмотря на свою командную роль в группе Моргана, от¬
нюдь не принадлежали к крупнейшим банкам, контролируемым
группой. Под прямым контролем группы Моргана находятся та¬
кие гигантские банки США, как «Гэренти траст компани» (де¬
позиты к началу 1956 г. — 2,7 млрд, долл.), «Бэнкере траст ком¬
пани» (депозиты — 2,5 млрд. долл.). Значительным было также
влияние группы Моргана во втором (до 1955 г.) по величине
банке США — «Нэшнел сити» — его часто характеризовали как
«моргановский» (что, впрочем, было неверно). Эти и прочие
банки, подвластные группе Моргана, играли особо важную роль
в управлении «империей Моргана» — пирамидами подвластных
ей компаний в самых различных отраслях хозяйства.
Сфера влияния группы Моргана (1955 г.) Ч
По данным американской прогрессивной Ассоциации по иссле¬
дованию проблем труда, группа Моргана контролировала к началу
50-х годов непосредственно компании с общими активами в
55 млрд. долл. Из числа этих компаний по меньшей мере 51 вхо¬
дила в число крупнейших 250 корпораций США. В менее прямой
форме с группой Моргана были связаны компании с активами
почти в 6 млрд. долл. Наконец, большое число компаний нахо¬
дится в косвенной зависимости от этой группы.
По данным 1955 г., в число контролируемых группой Моргана
компаний с общей суммой активов в 65,3 млрд. долл, входили: ряд
финансовых компаний с активами в 36, 3 млрд, долл., транспорт¬
ные компании и компании коммунальных услуг с активами в
1 Диаграммы настоящей главы взяты из книги В. Перло «The Empire
of High Finance».
250

16,5 млрд. долл, и промышленные компании, располагающие ак¬
тивами в 12,5 млрд. долл. Крупнейшими из них являются: страхо¬
вые компании «Прудэншел иншуренс» (12,5 млрд, долл.), «Нью-
Йорк лайф иншуренс» (6 млрд, долл.) и др.; компания связи
«Америкен телеграф энд телефон», в которой при совместном
контроле с Рокфеллерами Морганы контролируют 7,2 млрд. долл,
активов; промышленные компании «Юнайтед Стейтс стил»
(3,6 млрд, долл.), «Дженерал электрик» (1,7 млрд, долл.) и др.
К началу 1953 г. из 38 корпораций-миллиардеров с активами
в 121,4 млрд. долл. 12 с активами в 50,3 млрд. долл, находились
под контролем группы Моргана L В 1955 г. группа Моргана
контролировала уже 14 корпораций-миллиардеров.
«Секрет» влияния семьи Моргана в том, что она опирается не
столько на свой капитал, сколько на капитал ассоциированных
семейств финансовой олигархии и применяет особенно изощренно
системы участий, личной унии и т. п. Роль членов семьи Моргана
в руководящей прослойке деятелей группы имела явную тенден¬
цию к снижению. Если основоположник группы Джон Пирпонт
Морган старший был и ее реальным руководителем, то при Джоне
Пирпонте Моргане младшем крупнейшую роль в руководстве де¬
лами группы играл Ламонт, а в 1956 г. председателем совета ди¬
ректоров банкирского дома Моргана являлся Александер, иг¬
рающий, видимо, гораздо большую роль, чем сыновья Джона
Пирпонта младшего — Генри и Джуниус Морганы2.
Если учесть, что в числе компаний косвенного подчинения
имеется также множество финансовых компаний, то становится
ясным, что группа Моргана может собирать обильную дань за
право использования ресурсов подвластных финансовых корпора¬
ций. Неудивительно, что «коньком» деятельности группы яв¬
ляются инвестиционные операции — учредительские, реорганиза¬
ционные, гарантийные и т. п. Как показано будет ниже, закон
1933 г. об отделении депозитных банков от инвестиционных вы¬
нудил группу замаскировать частично свою инвестиционную дея¬
тельность, но группа Моргана от этого «отделения» не про¬
играла, а выиграла.
Представители дома Моргана любят хвастливо заявлять, что
операции группы сводятся к повышению прибыльности обслужи¬
ваемых ею компаний. В этом, несомненно, таится большая доля
истины: борьба за монопольно высокую прибыль находит в дея¬
тельности группы Моргана ярчайшее выражение. Но суть дела
заключается в том, что группа Моргана старается стянуть моно¬
польные прибыли к тем корпорациям, в которых непосредственно
1 «Корпорации-миллиардеры», стр. 14.
2 Джуниус Морган является одним из директоров этого банка, Генри —
одним из партнеров инвестиционного банка «Морган, Стенли К ». Кроме того,
одним из вице-президентов указанного основного дома состоит ныне отпрыск
семьи Джон Пирпонт Морган второй, внук Джона Пирпонта младшего (по
«Poor’s Register» и «Moody’s Industrial Manual», 1956).
251

заинтересованы ее участники, прибрать возможно большую часть
этих прибылей к своим рукам. Сбор обильной дани осуществ¬
ляется в самых разнообразных формах — не только в форме ис¬
кусственно завышенных дивидендов на свои акции, но и в форме
завышенных директорских окладов и тантьем для своих членов, в
форме учредительской прибыли (а также промоторской или га¬
рантийной), в форме приобретения за бесценок акций и после¬
дующего вздувания их цены (или получения «за услуги» даро¬
вых акций) и т. д.
Однако последние десятилетия в связи со снижением роли
дома Морганов последний стал уступать в отношении роста при¬
былей многим другим выдающимся представителям финан¬
совой олигархии. Прибыли группы Моргана за 1929—1955 гг.
(после уплаты налогов) возросли на 131%. По сравнению с ро¬
стом прибылей всех корпораций за этот период на 160% моно¬
польные прибыли Морганов ниже, и в этом находит отражение
ослабление «империи Морганов». Если же сопоставить группу
Моргана с восемью ведущими финансовыми группами, то рост ее
прибылей был меньшим (131% против 238%).
Группа Моргана вместе с тем по масштабам деятельности —
исполинский интернациональный спрут, охвативший своими щу¬
пальцами множество предприятий в большом числе стран и сосу¬
щий пот и кровь трудящихся этих стран.
Ряд экономистов, в том числе В. Перло, не исключает того, что
падение престижа и ослабление позиций дома Моргана является
временной полосой. В период оживления 1955—1956 гг. финансо¬
вые ресурсы группы Моргана возросли. Установлены более широ¬
кие связи с западными финансовыми кругами. Морганы получили
представительство в новых компаниях, в частности по добыче и
обогащению урана и т. д. Группа Моргана принимает меры к вос¬
становлению утраченных позиций.
Группа Рокфеллера. Если Джон Пирпонт Морган старший
«вырос» из банкового дела, то Джон Дэвисон Рокфеллер старший
оперировал главным образом в нефтяной промышленности. Но
династия Рокфеллеров подчиняла себе и те банки, которые ей
нужны были для развития и расширения своего контроля. Уже на
первых этапах развития «Стандард ойл» Рокфеллер подчинил
своему контролю «Нэшнел сити бэнк», и этот банк на протяже¬
нии полутора десятилетий был основным банковым штабом
группы Рокфеллера. Затем, потеряв господство в этом банке, Рок¬
феллеры перенесли свое внимание на другой банк — «Чейз нэш¬
нел», превратив его в главный «нефтяной» банк США (и до вто¬
рой мировой войны — самый крупный банк США и капиталисти¬
ческого мира). Председателем правления этого банка долгое время
был зять Джона Д. Рокфеллера младшего Уинтроп В. Олдрич.
Группа Рокфеллера контролировала в 1955 г. компании с со¬
вокупными активами в 61,4 млрд. долл. В сферу влияния Рокфел¬
252

лера непосредственно входили следующие крупнейшие компании
(по данным 1956 г.). В области нефтяной промышленности —
компания «Стандард ойл оф Нью-Джерси» (с активами 7,9 млрд,
долл.), «Стандард ойл оф Индиана» (2,4 млрд, долл.), «Стандард
ойл оф Калифорниа» (2 млрд, долл.), «Сокони мобил- ойл»
(2,8 млрд, долл.) и др. В электротехнической промышленности
группа Рокфеллера контролирует совместно с Меллонами ком¬
панию «Вестингауз электрик», общие активы которой составляют
1284 млн. долл.
Как показано выше, «Чейз нэшнел» отстал от опередивших
его двух балков — «Бэнк оф Америка» и «Нэшнел сити бэнк» и
лишь в 1955 г. после слияния с «Бэнк оф Манхэттэн» вновь занял
второе место (его активы составляли 7,5 млрд. долл.). Присоеди¬
нив к своим отделениям в «большом» Нью-Йорке 58 отделений
«Бэнк оф Манхэттэн», основной банк Рокфеллеров — «Чейз Ман¬
хэттэн» довел число своих отделений до 96 — больше, чем у
«Ферст нэшнел сити». Вице-президентом «Чейз Манхэттэн» явля¬
ется Дэвид Рокфеллер — сын Джона Д. Рокфеллера. Банк распро¬
страняет свое влияние не только на нефтяную промышленность,
но и па десятки других отраслей — горнорудную, сахарную,
электротехническую, угольную и др. В число компаний, контро¬
лируемых группой Рокфеллера, входят также крупные страховые
компании «Метрополитэн лайф» (с активами в 13,9 млрд, долл.)
и «Эквитэбл лайф» (8 млрд. долл.). В общей сумме активов,
контролируемых группой Рокфеллера, финансовые корпорации
занимают меньшее место, нежели в «империи Моргана» (17 млрд,
долл, против 36,3 млрд, долл.), но и группа Рокфеллера превра¬
щает подконтрольные банки и другие финансовые компании в
орудия финансово-монополистического господства и империали¬
стической экспансии. «Чейз нэшнел бэнк» ицрал крупную роль в
послевоенной экспансии США. Число заграничных отделений
этого банка превышало 20. Экспансия «Стандард ойл» в после¬
военное время в мировой нефтяной промышленности осуществля¬
ется в немалой степени при помощи этого банка.
В 1955 г. 77°/о прибыли компании «Стандард ойл оф Нью-
Джерси» было получено из-за границы и норма прибыли от за¬
граничных капиталовложений была в 6 раз выше, чем от капи¬
таловложений, помещенных внутри страны. Четыре другие
нефтяные компании из «большой пятерки» международных
нефтяных гигантов США получали из-за границы половину всех
своих прибылей, т. е. в меньшей мере, чем «Стандард ойл оф
Нью-Джерси».
Следует отметить, что прибыли нефтяных монополий от капи¬
таловложений, помещенных за границей, растут много быстрее,
чем прибыли монополий в других отраслях. С 1940 по 1955 г. они
увеличились в 11,1 раза, т. е. в 3 с лишним раза больше, чем
подобные прибыли компаний обрабатывающей промышленности.
253

При этом доля нефтяных монополий в прибылях монополий всех
отраслей от капиталовложений за границей составляла в 1940 г.
22,7%, а к 1955 г. она возросла до 52,5% L
Почти все эти заграничные прибыли нефтяных компаний за¬
хватывает «большая пятерка» нефтяных гигантов, среди которой
прибыли распределяются примерно следующим образом: три рок¬
феллеровские компании «Станда|рд ойл» получают львиную долю
прибылей — 66%, меллоновская компания «Галф ойл» —20% и
т. д. Группа Рокфеллера захватывает больше трети всех прибы¬
лей от прямых заграничных капиталовложений США 2. (Сюда не
входят иностранные прибыли банка «Чейз Манхэттэн» и других
компаний Рокфеллера.)
Группа Рокфеллера (1955 г.)
Меллон	Стоун и Вебстер	Морган
Стремительно возраставшее значение нефти и рост нефтяных
прибылей вели к огромному усилению позиций и влияния Рокфел¬
леров. Таким образом, соотношение сил между Морганами и Рок¬
феллерами изменялось в пользу Рокфеллеров, хотя по совокупной
величине активов контролируемых компаний группа Моргана все
еще стоит на первом месте.
Группа Дюпонов. Значительный интерес представляет, далее,
вопрос о «химической империи Дюпонов». Основа обогащения и
возвышения Дюпонов не только в том, что их база — химическая
промышленность — играла особо важную роль в развитии новей¬
шего капитализма, но главным образом в том, что в руках Дюпо¬
нов оказалось сосредоточенным производство взрывчатых веществ
и других военных материалов, а это вело к сказочному обогаще-
1 V. Perlo, op. cit., р. 299.
2 Ibidem,
254

иию на войнах «королей -пороха и динамита». Еще до второй
мировой войны химический комбинат «Дюпон де Немур» произ¬
водил около 10 тыс. видов продукции. Со времени второй миро¬
вой войны трест «Дюпон де Немур» тесно связан с производством
атомных бомб, а после войны — с производством водородных бомб.
На долю компании «Дюпон де Немур» приходилось в последние
годы около 22% основного капитала химической промышленно¬
сти США, но значение ее в этой отрасли неизмеримо выше, чем
можно судить по данному проценту. На деле она контролирует и
ряд других химических компаний или выступает по отношению
к другим компаниям отрасли «лидером». Активы «Дюпон де Не¬
мур» в 1956 г. достигли 3568,6 млн. долл.
Но Дюпоны (братья, возглавляющие семью, разросшуюся за
пять поколений до нескольких сот членов) контролируют также
самый крупный автомобильный трест США и капиталистического
мира «Дженерал моторз» (по величине капиталов — второй трест
США, а по абсолютной величине прибылей — первый). Под кон¬
тролем Дюпонов находится вместе с тем крупнейшая компания ре¬
зиновых изделий «Юнайтед Стейтс раббер» (активы в 1955 г. со¬
ставляли 576 млн. долл.). Контрольные пакеты акций Дюпонов в
этих трестах составляют: в «Дженерал моторз» — 23°/о, в «Юнай¬
тед Стейтс раббер» — 17% акционерного капитала. Действенность
и сила таких небольших пакетов обеспечивается распылением
остальной части акций в великом множестве рук. Используя свой
контроль над этими компаниями, Дюпоны вынуждают их поку¬
пать по «внутренним» ценам необходимые химикалии у пред¬
приятий треста «Дюпон де Немур», а компанию «Юнайтед Стейтс
раббер» принуждают продавать покрышки и камеры предприя¬
тиям «Дженерал моторз» по пониженным ценам. Манипулируя
ценами на этом «закрытом» рынке, Дюпопы могут стягивать при¬
были к тем компаниям, где преобладают собственные вложения
семьи. Даже прямой доход Дюпонов от принадлежавших им 23%
акций «Дженерал моторз» составляет несколько сот миллионов
долларов в год (только в виде дивидендов).
Финансовым агентом семьи Дюпонов является дом Моргана.
Сила и влияние дома Моргана коренится, в определенной степени
в союзе с этой династией Дюпонов, в использовании финансовых
ресурсов их «империи» для своих операций. С другой стороны,
возвышение Дюпонов также связано с поддержкой со стороны
Моргана и ассоциированных с ним црупп. В частности, реорга¬
низация «Дженерал моторз» осуществлялась под руководством
дома Моргана, и поэтому принято считать этот гигантский трест
находящимся одновременно в орбите «империи Моргана». Сле¬
довательно, в данном случае сращивание промышленного капи¬
тала с банковым осуществляется прежде всего через союз Дюпо¬
нов с Морганами, т. е. через сращивание с банками, контролируе¬
мыми группой Моргана. Но вместе с тем Дюпоны располагают
255

й «собственными» банками. Так, йод их прямым контролем
находится «Нэшнел бэнк оф Детройт» (активы — более
2 млрд. долл.). В штате Делавэр, вотчине Дюпонов, под их
контролем находятся также Уильмингтонские банки с активами
почти в 400 млн. долларов. Активы всех компаний, контроли¬
руемых Дюпонами, превышают 16 млрд, долларов.
Контроль над своей «империей» Дюпоны осуществляют при
помощи двух сверххолдинг компани. Всю «империю» возглавляет
семейная холдинг компани «Делавэр риэлти энд инвестмент»,
акции которой находятся, видимо, целиком в семейных руках.
Следующей ступенью является «Христиана секюритис компани»,
которую Дюпоны контролируют частично через «Делавэр риэлти
энд инвестмент», а частично — через акции, находящиеся не¬
посредственно в семейных руках. В целях установления более
тесного контакта с подвластным капиталом, а также и привлече¬
ния добавочных капиталов, Дюпоны в 1949 г. продали негласно
значительный пакет акций «Христиана секюритис», причем про¬
дажа эта имела, по-видимому, своей целью и установление более
тесной связи с соответствующими банками.
Рост богатств семейств Рокфеллера, Дюпона, Меллона
дующие годы; цифры за 1937 и 1956 гг. — минимальные, отражающие
неполные данные
Группа Дюпонов имеет более высокий рост прибылей, чем
большинство корпораций, включая монополии Рокфеллера.
Так, за период с 1929 по 1955 г. прибыли клана Дюпонов
возросли (после уплаты налогов) на 376%, Рокфеллеров — на
256

349%, а всех восьми ведущих групп финансового капитала —
па 238% L
В общем «империя» Дюпонов, охватывающая крупнейшие
тресты химической, автомобильной, резиновой отраслей промыш¬
ленности, управляется и финансируется при помощи целой си¬
стемы банковых и небанковых финансовых корпораций, связан¬
ных в значительной степени с домом Моргана.
Группа Меллонов. Основой «империи Меллонов» явилась мо¬
нополизация алюминиевой промышленности, значение которой
в XX веке стремительно возрастает в немалой степени в связи с
военными нуждами. Захватив в свои руки все запасы важнейших
месторождений бокситовой руды в США и некоторых других
странах, Меллоны установили почти абсолютную монополию в
производстве первичного алюминия и сумели сохранить ее на
протяжении полувека. Но уже перед войной возник первый круп¬
ный аутсайдер — «Рейнолдс металз компани», а во время войны
вырос и второй — контролируемая Генри Кайзером «Перманенте
металз корпорейшн». Под давлением монополий — потребителей
алюминия правительство США передало часть построенных им во
время войны алюминиевых заводов в руки этих аутсайдеров. Доля
контролируемой Меллонами Алюминиевой компании Америки
(АЛКОА) в активах отрасли снизилась до 55%, «Рейнолдс» — вы¬
росла до ЗО°/о, «Перманенте» —до 15%. Тем не менее монополи¬
зация Меллонами важнейших месторождений бокситов позволяет
им сохранять господство в отрасли и продавать бокситы даже
своим соперникам по вздутым ценам. Группа Меллонов контроли¬
рует также один из крупнейших нефтяных гигантов капиталисти¬
ческого мира — «Галф ойл», ряд компаний в сталелитейной,
угольной, медной и других отраслях промышленности США.
В электротехнической промышленности США под контролем Мел¬
лонов совместно с Рокфеллерами находится гигантский трест
«Вестингауз электрик». Общая сумма активов, контролируемых
группой Меллонов, составляет 10,5 млрд. долл.
«Империя Меллонов» возглавляется банком «Меллон нэшнел
бэнк энд траст компани», возникшим в 1946 г. на основе слияния
прежнего меллоновского банка с крупной «траст компани».
В 1955 г. активы банка достигли 1942 млн. долл. Во главе этого
банка стоит представитель семьи Ричард К. Меллон, входящий
также в правления ряда других меллоновских корпораций. В об¬
щем, группа Меллона доминирует в нескольких десятках банков
и других финансовых корпораций, используя их для контроля над
своей «империей» и финансирования экспансии.
Последние десятилетия династия Меллона с точки зрения ро¬
ста прибылей стоит на первом месте среди восьми групп финан¬
совой олигархии. С 1929 по 1955 г. прибыли семейства Меллонов
(после уплаты налогов) возросли на 385% по сравнению со 160%
всех корпораций. Гигантские прибыли получает также группа
1 V. Perlo, op. cit., р. 127.
9 Финансовый капитал
257

Меллонов от капиталов, помещенных в колониальных и зависи¬
мых странах. Меллоновская компания «Галф ойл» (вторая после
«Стандард ойл оф Нью-Джерси» компания по величине нефти, до¬
бываемой за границей) получила в 1955 г. 160 млн. долл, прибы¬
лей в районе Кувейта, который выдвинулся на первое место на
Среднем Востоке с 1953 г. после национализации иранской неф¬
ти. Кроме того, «Галф ойл» держит в своих руках около 7°/о иран¬
ской нефти. «Галф ойл» входит в число семи крупнейших нефтя¬
ных монополий, объединенных в международном нефтяном картеле.
Таким образом, за последние годы группа Меллона не осла¬
бела, а усилилась, осуществляя экспансию в экономике США и за
рубежом.
Связи между группами Рокфеллера, Меллона
и Бостонской группой (1955 г.)
«Ферст нэшнел сити бэнк». «Ферст нэшнел сити бэнк» высту¬
пает в качестве одной из восьми ведущих групп финансовой оли¬
гархии в США.
Еще с конца прошлого века банк способствовал колониальной
экспансии американского империализма.
Характерен необычайный рост банка «Нэшнел сити» во время
второй мировой войны. Его депозиты возросли за период войны
почти на 75%. Число его отделений в «большом» Нью-Йорке до¬
стигло в 1955 г. 74. Среди американских банков «Нэшнел сити»
имел наибольшое число заграничных отделений — 57 в 19 стра¬
нах. Банк теснейшим образом был связан, сплетался с крупными
трестами авиационной, сталелительной, электротехнической про¬
мышленности, с трестами связи и т. д. Банк играл крупную роль
в империалистической экспансии США в странах Латинской Аме¬
рики, Азии и т. д.
258

Главной причиной стремительного роста «Нэшнел сити бэнк»
во время второй мировой войны являлись, очевидно, его тесней¬
шие связи с отраслями военной промышленности, с рядом ее
крупнейших трестов. Но немалую роль сыграла и близость этого
банка к группе Рокфеллера и Моргана, что обеспечивало ему
возможность привлечения ресурсов пирамид предприятий, входя¬
щих в их «империи». Известную роль сыграла, видимо, и заинте¬
ресованность в делах этого банка гигантского концерна «Транс¬
америка», контролируемого группой Джианнини. Заинтересован
был в делах этого банка также и Форд.
После второй мировой войны между банками «Нэшнел сити»
и «Чейз нэшнел» разгорелась напряженная борьба. В 1948 г.
«Нэшнел сити» опередил по величине депозитов «Чейз нэшнел»,
но в 1949 г. последний вновь прорвался на второе место. С 1948
по 1952 г. они менялись местами 6 раз L Во втором квартале
1952 г. «Нэшнел сити» на несколько лет занял второе место. Но
слияние «Чейз нэшнел» в 1955 г. с «Бэнк оф Манхэттэн» передви¬
нуло этот банк вновь на второе место. «Нэшнел сити» купил у
акционеров «Ферст нэшнел» все их акции и слил этот банк со
своим.
Прекращение существования с 1955 г. моргановского «Ферст
нэшнел бэнк» явилось драматическим событием в истории всей
банковской «империи Моргана». Показательно, что президентом
«Ферст нэшнел сити бэнк» является представитель боковой ветви
Рокфеллера — внук брата Джона Дэвисона Рокфеллера старшего,
основателя «Стандард ойл».
В 1956 г. «Ферст нэшнел сити» занимал третье место после
«Чейз Манхэттэн бэнк» (хотя активы «Ферст нэшнел сити» до¬
стигали в конце 1955 г. огромной суммы в 7,7 млрд, долл., депо¬
зиты — 6,3 млрд. долл.).
«Ферст нэшнел сити бэнк» контролирует ряд крупнейших про¬
мышленных компаний: «Анаконда» (активы 912 млн. долл.),
«Юнайтед эйркрафт», «Боинг эйрплейн», ряд крупных транспорт¬
ных компаний и т. д. Банк имеет разветвленную сеть отделений
за границей. Его вклады за границей составляли в 1955 г. 725 млн.
долл. Более 4О°/о служащих банка работают в 66 зарубежных
отделениях банка.
«Ферст нэшнел сити бэнк» является традиционным банком
американского империализма за границей.
Кливлендская группа. В среднезападную, или Кливлендскую,
группу входят монополисты трех подгрупп: С. Матера, М. Ханна,
С. Итона и до 1958 г. Р. Янга, связанные узами деловых интере¬
сов. Активы, контролируемые кливлендскими магнатами капи¬
тала, достигали в 1955 г. 15 664 млн. долл.
Семейство Матера владеет крупнейшим банком в районе
Среднего Запада — «Кливленд траст компани», активы которого
1 См. историю этого соперничества в «Business Week», 12 February 1955,
9*
259

составляли 1447 млн. долл, в 1955 г. Члены правления этого глав¬
ного банка Кливлендской группы связаны личной унией со мно¬
гими другими компаниями, принадлежащими кливлендским моно¬
полистам. Группа Матера господствует в железном и металлурги¬
ческом комбинате «Кливленд Клифе айрон». Кроме того, Матер
контролирует крупные сталелитейные компании — «Рипаблик
стил» с активами в 764 млн. долл, и «Уилинг стил».
Монополисту Маркусу Ханна принадлежит «Нэшнел сити бэнк
оф Кливленд», активы которого составляли 750 млн. долл, в
1955 г., а также металлургическая компания «М. П. Ханна» и
компания «Нэшнел стил» (активы последней — 591 млн. долл.).
Финансовые магнаты Итон и Янг (умер в 1958 г.) владеют-
«Аллегани корпорейшн», «Сентрал нэшнел бэнк оф Кливленд»
(активы — 544 млн. долл.) и рядом других крупных компаний.
Захват у Морганов Робертом Янгом железной дороги «Нью-Йорк
сентрал» (с активами 2,6 млрд, долл.) свидетельствовало о воз¬
раставшей мощи Кливлендской группы.
Кливлендская группа (1955 г.)
Основой силы и влияния Кливлендской группы является
эксплуатация железорудных богатств, расположенных вблизи от
водных путей Великих озер. Последние десятилетия Кливленд¬
ский металлургический центр развивался быстрее других
центров черной металлургии. Так, с 1929 по 1954 г. производ¬
ственные мощности моргановской стальной корпорации увели¬
чились на 37%, а четырех главных кливлендских металлурги¬
ческих компаний — на 85%. Рост прибылей Кливлендской
группы с 1929 по 1955 г. тоже значительно выше, чем у группы
Моргана (на 326% по сравнению со 131%).
260

Кливлендская группа усилилась в значительной степени в
борьбе с Морганом. Металлургические компании Кливлендской
группы росли быстрее моргановских сталелитейных гигантов по¬
тому, что они более тесно связаны с такими прогрессирующими
отраслями, как автомобильная, нефтяная. Кроме того, семейства
Матера и Ханна получали финансовую поддержку со стороны
групп Рокфеллера, Меллона и Дюпона.
Чикагская группа. Чикагская группа является крупнейшей из
региональных групп финансового капитала и входит в восемь ве¬
дущих монополистических групп. Совокупные активы, находя¬
щиеся в сфере влияния Чикагской группы, более чем вдвое пре¬
вышают активы, контролируемые группой Меллона, и дости¬
гают 22 млрд. долл. (1955 г.). Выдающееся место в Чикагской
группе занимают Армуры, Филдсы, Маккормики. «Ферст нэшнел
бэнк оф Чикаго» с активами почти в 3 млрд. долл, и «Континен-
тэл Иллинойс нэшнел бэнк энд траст компани» (2,7 млрд. долл,
активов) являются быстро растущими финансовыми центрами Чи¬
кагской группы.
Среди промышленных компаний, подконтрольных Чикагской
группе, следует указать крупнейшую компанию по производству
сельскохозяйственных машин — «Интернэшнел харвестер» (ак¬
тивы составляют свыше 1 млрд, долл.), крупные компании мясной
промышленности — «Армор энд К0», «Свифт энд К0». Быстро ра¬
стет компания «Инлэнд стил», активы которой превысили полмил¬
лиарда долларов, и т. д. Пять транспортных компаний и компа¬
ний коммунальных услуг имеют общие активы в 2,9 млрд. долл.
Прибыли Чикагской группы росли в период 1929—1955 гг.
быстрее, чем группы Моргана (они увеличились на 144% против
131%). Однако рост прибылей Чикагской группы был ниже, чем
всех корпораций.
Приведенных примеров, как нам кажется, достаточно, чтобы
показать, что в финансово-монополистических группах США роль
«центра» и «главного нервного узла» играют банки и небанко¬
вые финансовые корпорации, хотя основой этих групп является
монополистическое господство в определенных отраслях промыш¬
ленности или транспорта и т. п. Использование банков и других
финансовых корпораций в качестве таких центров вытекает не из
господства банков над промышленностью или железными доро¬
гами, ибо господство принадлежит финансовому капиталу, как
сращенному воедино промышленному и банковому капиталу. Бан¬
ки выступают лишь как орудия и инструменты господства фи¬
нансового капитала, использующего особенно охотно именно банки
для этой цели потому, что самый характер банков и других фи¬
нансовых корпораций делает их наиболее удобными орудиями осу¬
ществления контроля. Стало быть, роль банков и пебанковых фи¬
нансовых корпораций, как «центров» и «нервных узлов», является
не изначальной, а производной, целиком подчиненной природе
финансового капитала цак единства промышленного и банкового
261

капитала, возникающего и развивающегося на основе концентра¬
ции производства,
В свете этих общих положений рассмотрим еще две группы
финансового капитала США, обнаруживающие внешне как
бы известные отклонения в ту или другую сторону от общих
норм.
Примером такого внешнего отклонения в одну сторону может по¬
служить упоминавшийся выше крупнейший банк США и капита¬
листического мира — «Бэнк оф Америка». Учрежденный в 1930 г.
при помощи слияния двух калифорнийских банков, этот банк сде¬
лал во время войны головокружительную карьеру, превратившись
в самый крупный банк США и капиталистического мира. Внешне
его стремительное возвышение — как бы результат его «самодви¬
жения» как банка. Однако на самом деле это не так. Группа
Джианнини, контролировавшая этот банк, контролировала одно¬
временно гигантский концерн «Трансамерика», о котором раньше
мало упоминалось в литературе отчасти потому, что он находился
преимущественно в западных штатах США, отчасти же потому,
что в качестве настоящего концерна подвизался в самых различ¬
ных, слабо связанных или не связанных друг с другом отраслях,
и притом относительно второстепенного характера. Однако это не
помешало «Трансамерике» превратиться в мощный концерн, охва¬
тывающий несколько сот банковых, страховых, промышленных
компаний, а также компаний недвижимости и т. д. Финансовые
ресурсы этого концерна (т. е. контролируемых им предприятий)
столь велики, что «Бэнк оф Америка», являвшийся составной
частью и главным инструментом этого концерна, мог на основе их
концентрации превратиться в банкового гиганта. (Он контроли¬
рует корпорации с активами более 14,4 млрд, долл.) Но вместе
с тем «Трансамерика» и «Бэнк оф Америка» тесно связаны с ря¬
дом крупных трестов авиационной промышленности («Дуглас
эйркрафт»), воздушного транспорта («Юнайтед эйрлайнс»), га¬
зетного дела (трест Херста), кинопромышленности, с компаниями
Генри Кайзера и т. д.
При этом связь Джианнини с Кайзером являлась обоюдной.
В 20-х годах Джианнини финансировал строительную программу
Г. Кайзера, в частности сооружение гигантской электростанции
«Боулдер Дэм». Во время второй мировой войны военное произ¬
водство Кайзера пошло в гору, и теперь он держит в своих руках
крупнейшую на Западе сталелитейную компанию «Кайзер стил»
(мощностью 2 млн. т в год) и контролирует более половины про¬
изводимой там стали и т. д. Сталелитейная компания Кайзера
имеет активы в 277 млн. долл., алюминиевая и химическая компа¬
ния Кайзера — 490 млн. долл. Кайзер связан с Меллонами и уча-
ртвует в алюминиевом картеле.
Стремительное возвышение «Бэнк оф Америка» во время
войны обусловлено было в немалой степени ростом его связей с
военной промышленностью Запада США, особенно стремительно
262

расширявшейся в период второй мировой войны. В западных шта¬
тах «Трансамерика» контролировал около половины банковых
ресурсов, что делало «Бэнк оф Америка» — главный банковый
ийститут «Трансамерика» — естественным центром и для этих ре¬
сурсов. В Калифорнии «Бэнк оф Америка» имеет свыше 500 отде¬
лений, не считая множества контролируемых им (и при том
не только в Калифорнии) «независимых» банков. Показательно,
что «Трансамерика» владел большим пакетом акций «Нэш¬
нел сити бэнк» и вел в нем борьбу за контроль.
«Бэнк оф Америка» активно участвует в осуществлении импе¬
риалистической экспансии за рубежом. Он имеет множество отде¬
лений — в Западной Германии, Италии, Японии, на Филиппинах
и т. д. Он кредитует промышленность в этих странах, стре¬
мясь ее подчинить себе. Доходы банка от операций за границей
увеличились с 1946 по 1955 г. в 10 раз.
Все это показывает, что стремительное возвышение «Бэнк оф
Америка» — не исключение из сформулированных выше общих
норм, а их подтверждение: возвышение этого банка объяснялось
тем, что он являлся и является орудием, инструментом группы
финансового капитала, сливающей в своей структуре воедино про¬
мышленный и банковый капитал.
Некоторые внешние отклонения от общих норм представляет
также династия Фордов. В период жизни Генри Форда первого
фирма Форда не устанавливала тесных связей открыто ни с одним
из крупных банков США. Больше того, Форд, этот величайший
эксплуататор, составил себе за счет применения конвейера для
бесчеловечной интенсификации труда и за счет монопольных цен
(маскируемых «снижением» цен, резко отстававшим, однако, от
снижения издержек производства) в короткий срок миллиардное
состояние. В то же время Форд пытался прикрыть подлинное су¬
щество своей системы демагогической пропагандой фашистского
типа против ^паразитического» банкового капитала и т. п. Дело,
видимо, заключалось в соответствующий период в том, что ком¬
бинат Форда представлял тогда «сам себе банк»: в нем отложи¬
лось столько накопленного капитала, откладывались такие массы
денежного капитала, что он мог маневрировать в пределах своей
системы денежными резервами, подобно тому как это делает
банк. Кроме того, имеются достаточные основания утверждать,
что закулисно Форд «участвовал» активно в ряде банков и исполь¬
зовал их ресурсы. Наконец, если здесь все же имела место по¬
пытка обходиться без широкого, обычного сращивания с банко¬
вым капиталом, то эта «аномалия» сыграла, несомненно, решаю¬
щую роль в падении удельного веса Форда в автомобильной про¬
мышленности, в оттеснении его «Дженерал моторз» на второе
место, а временами и компанией «Крайслер» — на третье. Таким
образом, попытка обойтись без использования банков и небанко¬
вых финансовых корпораций, как орудий и инструментов моно¬
полистического господства, ослабила Форда в борьбе с соперни¬
263

ками. У «Дженерал моторз», обладавшей финансовой поддержкой
банков Морганов и Дюпонов, имелось гораздо больше возможно¬
стей разнообразить марки автомобилей и приспосабливаться к
разным категориям потребителей, чем это может делать фирма
Форда. Едва ли нынешний глава династии Генри Форд второй су¬
меет удержаться в вопросе об отношении к банкам на позиции
своего деда! Имеются сведения о сближении Форда с группой
Моргана.
Группа Кун-Леб. Банкирский дом «Кун-Леб эпд К0» являлся
в прошлом упорным соперником дома Моргана, хотя временами и
«сотрудничал» с ним в проведении тех или иных операций, пред¬
ставлявших общий для них интерес. Эти две финансово-монополи¬
стические группы больше всего сталкивались и сотрудничали в
области железнодорожного транспорта. «Железнодорожная импе¬
рия» Кун-Леб охватывает ряд крупных железных дорог, таких,
как пенсильванская «Юнион пасифик систем» и др. В правлениях
некоторых американских железных дорог группа Кун-Леб делит
места с группой Моргана. Свой контроль над подвластными же¬
лезными дорогами группа Кун-Леб осуществляет при помощи
сложной и замаскированной системы участий, а также функции
официального «консультанта». К прямому представительству в
директоратах группа Кун-Леб прибегает в гораздо более ограни¬
ченной степени, нежели группа Моргана. Активы контролируе¬
мых группой Кун-Леб железных дорог составляли, по данным к
началу 1949 г., около 9 млрд, долл., а всех контролируемых груп¬
пой компаний — 10,3 млрд. долл.
Штаб-квартирой группы Кун-Леб является банкирский дом
«Кун-Леб энд К0», носящий официально характер инвестицион¬
ного учреждения. Таким образом, использование банка как голов¬
ной компании группы выступает у группы Кун-Леб с такой же
резкостью и откровенностью, как у группы Моргана, хотя «импе¬
рия Кун-Леб» является в основном железнодорожной.
Последнее десятилетие влияние группы Кун-Леб быстро па¬
дало, и ныне она утратила прежнюю роль. Упадок группы связан
с относительным снижением значения железнодорожного тран¬
спорта. Позиции Кун-Леб были ослаблены также и в результате
экспроприации нацистами еврейских капиталов. Показателем
упадка семейства Кун-Леб является то, что в период с 1929 по
1955 г. их прибыли не выросли, а сократились на 11% (см. схему
на стр. 265).
Приведенные выше данные об изменении удельного веса круп¬
нейших банков США в банковом деле свидетельствуют, в частно¬
сти, о дальнейшем развитии и обострении в последнем конкурент¬
ной борьбы. Господство банковых монополий, господство финансо¬
вого капитала ведет и в банковом деле наряду с ограничением
свободной конкуренции к рождению новых, более острых и
разрушительных форм конкурентной борьбы. Развивается кон¬
264

курентная борьба между банковыми монополиями и банками-
аутсайдерами, внутри банковых монополий (банковых синдика¬
тов, банковых концернов), между банковыми монополиями.
На смену прежним методам конкурентной борьбы приходят и
в банковолм деле новые, гораздо более острые формы: лишение
конкурента «клиентуры» путем давления на соответствующие
корпорации или подчинения их, подрыв финансовых позиций кон¬
курента путем провоцирования банкротств связанных с ним ком¬
паний и предприятий, искусственное снижение курсов ценных
бумаг, в которых заинтересован конкурент, и т. п. Вместе с тем
особо важное значение имеет отмеченная выше монополизация
доступа к финансовым ресурсам страховых компаний, инвестмент
трастов, различных других финансовых компаний, дающая огром¬
ное преимущество в борьбе с соперниками, часто приобретающая
решающее значение. Своеобразие этой конкурентной борьбы за¬
ключается и в том, что в нее вовлекаются и комплексы подконт¬
рольных банковым монополиям компаний или предприятий.
Рост прибылей восьми важнейших финансовых групп. 1929—1955 гг.
(прибыли после уплаты налогов)
Учтены только главные промышленные корпорации (и железные дороги
у группы Кун-Леб).
Стало быть, столкновения банковых монополий приобретают
часто форму одновременной борьбы между подконтрольными им
или контролирующими их компаниями. Поэтому изменение удель¬
ного веса крупнейших банков надо рассматривать как известный
итог борьбы соответствующих групп капитала.
265

IV. Отделение инвестиционных банков от депозитных
как форма дальнейшей монополизации кредита
Все изложенное позволяет утверждать, что США — страна
классических форм слияния промышленного капитала с банко¬
вым, классическая страна финансового капитала.
Но в связи с этим возникает интересный вопрос, порожден¬
ный новейшим законодательством о банках. Мы говорим о банко¬
вом акте 1933 г., запретившем корпорациям, занятым выпуском,
продажей или распределением акций и прочих ценных бумаг (за
исключением государственных бумаг), принимать вклады, т. е. за¬
ниматься депозитной операцией. Иными словами, банкам депо¬
зитного типа запрещались в свою очередь инвестиционные опера¬
ции. Таким образом, закон 1933 г. потребовал отделения депозит¬
ных банков от инвестиционных, запретив заниматься одним и тем
же банкам депозитными и инвестиционными операциями. Больше
того, банкам, принимающим вклады, не разрешается иметь дочер¬
ние общества для операций с ценными бумагами акционерных
компаний, а директорам и должностным лицам таких банков
воспрещалось занимать по совместительству какие-либо должно¬
сти в эмиссионных, инвестиционных предприятиях.
Закон 1933 г. вызван был непосредственно тем критическим
положением, в котором оказались в условиях кризиса 1929—
1933 гг. американские банки под влиянием востребования вклад¬
чиками своих вкладов, роста недоверия вкладчиков к банкам.
Волна банкротств банков побудила пойти на отделение депозит¬
ных банков от инвестиционных прежде всего как на «пожарную»
меру, призванную внести успокоение в широкие массы вкладчи¬
ков. В этом смысле рассматриваемый закон был полезен и необ¬
ходим для самих магнатов финансового капитала. Весьма показа¬
тельно, что одним из главных его инициаторов был зять Рокфел¬
лера Олдрич, .председатель 1«Чейз нэшнел бэнк». То, что мотив
внесения успокоения в широкие массы вкладчиков и упрочения
положения банков играл в то время крупную роль, видно из пре¬
дусмотренного тем же банковым актом создания корпорации по
страхованию депозитов, преследовавшей частично ту же цель (на
этой корпорации мы остановимся еще ниже).
Однако при всей важности этого мотива нельзя считать его
единственной причиной издания банкового акта. На самом деле
отделение инвестиционных банков от депозитных диктовалось и
другими, более глубокими причинами, отражавшими особенности
периода общего кризиса капитализма.
Период общего кризиса капитализма характеризуется часто
таким сужением масштабов капиталистического расширенного
воспроизводства, что становится неизбежным избыток ссудных
капиталов. Вместе с тем происходит сужение сфер выгодных ин¬
вестиционных операций. При таком положении верхушке финан¬
совой олигархии становится желательным ограничение доступа к
266

инвестиционным операциям с целью их монополизации в своих
руках. В период кризиса 1929—1933 гг. и последующей депрес¬
сии особого рода объем возможных инвестиционных операций на¬
столько сузился, что монополисты учредительства и спекуляции
ценными бумагами стали еще более заинтересованы в ограниче¬
нии доступа к этим операциям со стороны «широкой» массы
банков.
Если для крупнейших банков, органически связанных с фи¬
нансово-монополистическими группами, отделение могло иметь
лишь формальный характер, то для массы мелких и средних бан¬
ков создавалось очень серьезное препятствие к их участию в учре¬
дительстве и т. п. Это создает возможность подлинным воротилам
финансового капитала широко пользоваться депозитами банков
(под залог ценных бумаг, товаров и т. п.) под обычный банков¬
ский процент, весьма невысокий, а самим получать при помощи
этих средств по инвестиционным операциям максимальную при¬
быль. Иными словами, запрещая непосредственное использование
банковских депозитов для инвестиционных операций, закон 1933 г.
ограничивает круг тех институтов, которые могут сами принимать
участие в этих операциях. Но это означает лишь концентрацию
таких операций в меньшем числе финансовых компаний, что мо¬
жет быть выгодно для подлинных монополистов.
«Отделение» депозитных банков от инвестиционных усложняет
формы сращивания банков с промышленностью, но ставит одно¬
временно само это сращивание еще больше на службу интере¬
сам финансовой олигархии. То, что закон 1933 г. не препятствует
сращиванию банков с промышленностью, видно из следующих
соображений.
Во-первых, никакое законодательное отделение инвестицион¬
ных учреждений от депозитных банков не может помешать тому,
чтобы контрольные пакеты инвестиционной компании и депозит¬
ного банка находились — прямо или косвенно — в единых руках,
т. е. чтобы деятельность обоих этих финансовых предприятий
определялась абсолютной волей единого «хозяина». Но при таком
положении «регулярные» операции депозитного банка и инвести¬
ционные операции соответствующей финансовой компании могут
быть так увязаны, так направлены, что будут двумя различными
путями финансировать одни и те же промышленные предприя¬
тия и даже возможно одни и те же их операции.
Во-вторых, долгосрочный кредит (т. е. кредит инвестицион¬
ного типа) можно предоставлять и в форме краткосрочного: для
этого достаточно систематически и непрерывно пролонгировать
или возобновлять предоставляемые ссуды. Если предприятие
имеет основание быть уверенным (а такая уверенность порож¬
дается единством «хозяина») в том, что банк не потребует обратно
предоставленный краткосрочный кредит, возобновит его, то пред¬
приятие может спокойно и смело обращаться с этим кредитом,
как с долгосрочным.
267

В-третьих, поскольку закон не запрещает, хотя для видимо¬
сти и ограничивает, предоставление банками ссуд под залог цен¬
ных бумаг, имеется на деле возможность использовать такие
ссуды для инвестиционных операций. Инвестиционные компании
могут использовать концентрируемые ими пакеты акций подконт¬
рольных компаний для получения под залог этих акций в депо¬
зитных банках средств, необходимых для осуществления новых
инвестиционных операций. Так, через инвестиционные компании и
депозитный банк может использовать свои депозиты для инвести¬
ционной деятельности «своей» группы, «своего» хозяина.
В-четвертых, не мешает сращиванию и введение некоторых
ограничений для «переплетающихся директоратов», так как между
банками и предприятиями, входящими в одну группу, имеющими
единого хозяина, устанавливается такая общность интересов, та¬
кая органическая связь, что для осуществления сотрудничества
они не нуждаются обязательно в общих директорах. Достаточно
того, чтобы руководители принадлежали к одной группе или под¬
чинялись единой группе акционеров.
Наконец, не следует упускать из виду, что и инвестиционные
учреждения, которым акт 1933 г. разрешает специализироваться
открыто на инвестиционных операциях, по существу родственны
по своему характеру банкам, тем более, что широко пользуются
(указанными способами) депозитами банков; те банки, которые
отказались после издания закона 1933 г. от приема депозитов,
т. е. официально реорганизовались в инвестиционные компании,
называются в США по-прежнему инвестиционными банками. Та¬
ким образом, открытое сращивание таких банков с промышлен¬
ностью — яркая форма образования, существования финансового
капитала.
Возникает, однако, следующий вопрос: почему крупнейшим
банкам США оказалось выгодным объявить себя депозитными,
т. е. отказаться в соответствии с требованием закона от открытого
участия в инвестиционных операциях? Вопрос этот тем более
интересен, что к числу депозитных причислили себя такие гиган¬
ты, как упоминавшиеся выше крупнейшие банки США и капита¬
листического мира—«Бэнк оф Америка», «Нэшнел сити», «Чейз
нэшнел».
Следует прежде всего учесть, что крупнейшие депозитные
банки собирают для «своих» финансово-монополистических групп
гигантские массы свободных денежных капиталов, т. е. расши¬
ряют важную финансовую базу соответствующей группы капи¬
тала, семьи и т. д. Поскольку имеются многообразные возможно¬
сти использования депозитов банков и для инвестиционных опе¬
раций — это показано выше, — каждой финансово-монополисти¬
ческой группе чрезвычайно важно и выгодно иметь в своей орбите
и крупные депозитные банки (или банк). Даже если депозиты
подконтрольного банка и не будут использованы в тот или иной
период для выгодных инвестиционных операций при помощи
268

обрисованных выше методов, важно уже одно то, что они будут
отвлечены от операций конкурирующих групп, что доступ к этим
ресурсам будет закрыт.
Затем в условиях избытка ссудных капиталов, характерного
для периода общего кризисе! капитализма, создается возможность
сосредоточения в крупнейших депозитных банках гигантских
масс депозитов. При такой величине последних даже «небольшая»
ставка процента по активным операциям сулит столь значитель¬
ные массы прибыли, что по отношению к собственным капиталам
обеспечивается монопольно высокая прибыль. Иными словами,
крупнейшие депозитные банки могут и па путях «регулярных»
операций получать наивысшие монопольные прибыли потому, что
они, как банковые монополии, монополизируют самые депозиты,
сосредоточивают их в своих руках в масштабах, дающих моно¬
польную прибыль на собственный капитал. Показательно, что за¬
кон 1933 г. запретил банкам, членам федеральной системы, уплату
процентов по бессрочным вкладам. Поскольку бессрочные вклады
представляли подавляющую часть вкладов, это предписание за¬
кона открывало банкам возможность огромной наживы на исполь¬
зовании бессрочных депозитов для активных операций (и при не¬
высоких нормах процента по последним). Усиливая при помощи
«отделения» депозитных банков от инвестиционных и при помощи
страхования депозитов приток бессрочных депозитов в банки, за¬
кон давал банковым монополиям возможность наживаться на мо¬
нополизации депозитов.
Неудивительно, что крупнейшие банки США депозитного типа
выплачивают дивиденды, не только не уступающие по своей вели¬
чине дивидендам промышленных монополий, но и в ряде случаев
превышающие дивиденды последних. Так, ставка дивиденда в
10—20% является обычной у крупнейших банков, но далеко не
всегда оказывается возможной для промышленных монополий
(хотя бывает у последних в определенных случаях и гораздо
выше). Если таковы дивиденды, то можно себе представить дей¬
ствительные размеры норм прибыли!
Легкость, с какой господствующие группы финансового капи¬
тала приспособились к требованиям закона, можно показать на
примере дома Моргана. Два главных банка группы Моргана —
«Джон П. Морган энд К0» в Нью-Йорке и «Дрексел энд К0» в Фи¬
ладельфии реорганизовались, в соответствии с требованием зако¬
на, в депозитные банки. Но одновременно сын Джона Пирпонта
Моргана-младшего Генри и два партнера вышли из нью-йоркского
банка и один партнер — из филадельфийского и создали специаль¬
ную инвестиционную контору — «Морган, Стенли энд К0», кото¬
рая сосредоточила в своих руках все инвестиционные операции
группы Моргана. Словом, по существу ничего не изменилось, хотя
формально и произошло отмежевание одних операций от других.
Показательно, что сам Дж. П. Морган-младший, его сын Джуниус,
а также крупнейший деятель группы Моргана Т. У. Ламонт оста-
269

Лись в банке «Джон Пирпонт Морган энд К°»: превращение его
формально в депозитный не мешало дальнейшему использованию
его в качестве штаб-квартиры дома Моргана!
Итак, отделение депозитных банков от инвестиционных выра¬
жало тенденцию к дальнейшей монополизации кредита, открывало
в этой области новую страницу. Акт 1933 г. не только способство¬
вал усилению доверия вкладчиков к банкам и укреплению пози¬
ций последних, но был направлен па создание новых возможно¬
стей монополизации кредита и получения банковыми монопо¬
лиями монопольной прибыли. Это видно и из того факта, что
аналогичное отделение депозитных банков от инвестиционных осу¬
ществлено было в 30-х годах в фашистской Италии и в 1936 г.
было оформлено законом. Итальянские фашисты стремились
превратить инвестиционное дело в привилегию ограниченного
числа специальных банков, возложив на коммерческие банки за¬
дачу концентрации свободных денежных капиталов и осуществле¬
ния роли собирателя резервов для подлинных монополистов кре¬
дита. Подобная же реформа была осуществлена в 1933—1935 гг.
в Бельгии.
Наконец, уместно напомнить, что отделение депозитных бан¬
ков от инвестиционных существовало в большей или меньшей сте¬
пени во Франции и в Англии. Правда, во Франции отделение де¬
позитных банков от инвестиционных («деловых») и в Англии не¬
участие или слабое участие депозитных банков в инвестицион¬
ных операциях не были оформлены законом, и в настоящее время
наблюдается явная тенденция к возрастанию участия депозитных
банков этих стран в инвестиционных операциях. «Обратная» тен¬
денция развития в этих странах объяснялась тем, что прежняя
форма отделения одних банков от других не соответствовала уже
условиям современного империализма. Но все же известное раз¬
межевание обоих типов банков, известная степень отделения де¬
позитных банков от инвестиционных сохранилась в этих странах
и в период общего кризиса капитализма. Размежевание этих ти¬
пов банков во Франции и в Англии и раньше служило интересам
монополизации кредита (а вовсе не было свидетельством «отста¬
лости» их банкового дела, как пытались изображать некоторые
авторы). Тем же интересам служат и новые формы размежевания,
существующие в период общего кризиса капитализма.
Весьма показательна и поучительна оценка В. И. Лениным
предложений по данному вопросу Лизиса. В замечаниях на книгу
последнего «Против финансовой олигархии во Франции» Ленин
писал: «Регламентация банков, отделение банков вкладных от
эмиссионных (d’affaires), контроль... ((мещанишко пошлый))»1.
Поскольку предложения Лизиса почти совпадают с указанными
реформами банкового дела в США, Италии, Бельгии, оценка «вы¬
водов» как мещанской пошлости весьма актуальна. Ленин клей¬
1 В. И. Ленин, Тетради по империализму, стр. 181.
270

мит здесь, как мещанскую пошлость, взгляд, будто такая «рефор¬
ма» может ослабить господство финансовой олигархии, изменить
сущность соответствующих явлений.
Акт 1933 г. содействовал выделению в США горстки ведущих
инвестиционных банкирских домов и монополизации ими эмиссии
ценных бумаг. Антитрестовский иск, выдвинутый в 1947 г. против
17 инвестиционных банков и компаний («Морган, Стенли энд
К0», «Кун-Леб энд К0», «Диллон, Рид энд К0» и др.) являлся
глубоко лицемерным и показным, так как выдвинутое в нем обви¬
нение в монополизации эмиссий ценных бумаг противоречит за¬
мыслу и смыслу акта 1933 г. Однако суть дела, как расшифровано
в американской литературе, в том, что инициатором этого иска
явилась крупнейшая чикагская инвестиционная фирма «Хэлси,
Стюарт энд К0», ведущая конкурентную борьбу с нью-йоркскими
инвестиционными фирмами в области инвестиционной деятель¬
ности. Следовательно, иск является орудием конкурентной борьбы,
как и большинство антитрестовских исков, причем речь идет о
конкурентной борьбе внутри лагеря монополистов учредительства.
Содержание иска пролило свет на то, как далеко шагнула монопо¬
лизация инвестиционного дела в США под влиянием, в частности,
банкового акта 1933 г. Но столь же значительным было его влия¬
ние на монополизацию депозитов.
Так называемое отделение депозитных банков от инвестицион¬
ных — важный этап именно в деле дальнейшей монополизации
кредита в США.
V. Государственно-монополистический капитализм и банки
Рост всесилия монополий в США ведет к возрастающему под¬
чинению ими государственного аппарата, к росту их политиче¬
ского всевластия. Это нашло свое выражение в процессе перера¬
стания монополистического капитализма в государственно-монопо¬
листический. Процесс перерастания развивался неравномерно,
государственно-монополистические формы проявлялись на раз¬
личных этапах по-разному, с неодинаковой силой, в неодинаковых
формах. Необходимо остановиться на некоторых сторонах этого
процесса, существенных для понимания особенностей финансового
капитала в СШх4, особенностей процесса монополизации кредита,
связанных с государственно-монополистическими формами хозяй¬
ства.
Начавшееся подчинение монополиями государства находило в
конце XIX и начале XX века столь отчетливое выражение в поли¬
тике государства (сверхпротекционизм, использование антитре¬
стовского законодательства для преследования профсоюзов и др.),
что это вызвало характерные и показательные протесты со сто¬
роны некоторых старых политических деятелей, выражавших
тенденции эпохи домонополистического капитализма. Так, напри¬
мер, после первой мировой войны с США вышла книга Р. Ф. Пе-
271

тигру — одного из старых политических деятелей, состоявшего в
течение 12 лет членом сената, активно участвовавшего в обсужде¬
нии и решении ряда важнейших проблем своего времени. На
склоне лет он подвел итог своим наблюдениям в книге «Торже¬
ствующая плутократия». «Я видел, — заявлял он в этой книге, —
что империя «бизнеса» (дела), с его бесчисленными разветвле¬
ниями, обрастает остов государственного управления... Энергич¬
ные люди, понимавшие что происходит, уже не вступали на
политическое поприще. Вместо этого они выходили на поле инду¬
стрии, а вместе с ними и центр управления Соединенными Шта¬
тами переместился из Вашингтона в Уолл-стрит» Ч
Мы приводим это авторитетное «свидетельское показание»,
чтобы подчеркнуть силу и давность государственно-монополисти¬
ческих процессов развития в США. Однако под углом зрения
нашей темы целесообразно остановиться на тех их проявлениях,
которые связаны с процессом монополизации кредита. В связи с
этим особый интерес представляет прежде всего вопрос о роли
Федеральной резервной системы 2.
Если в европейских странах центральные эмиссионные банки
создавались обычно на первых этапах развития капитализма, то в
США вплоть до стадии монополистического капитализма попытки
создания такого банка оказывались в конечном счете безуспеш¬
ными. Возникавшие в США дважды — в 1791 и в 1816 гг. — цент¬
ральные эмиссионные банки были сравнительно недолговечными
(в силу господства системы локальных банков, сопротивления
фермерских штатов централизации кредита и т. д.). Хотя толчком
к созданию (в 1913 г.) Федеральной резервной системы послужил
кризис 1907 г., выявивший неудовлетворительность существую¬
щего порядка эмиссии банкнот, решающей причиной явилось
давление интересов финансового капитала, нуждавшегося в со¬
здании «банка банков» для наведения соответствующего «порядка»
в кредитном и эмиссионном деле.
Уже при создании Федеральной резервной системы в 1913 г.
ее 12 федеральных резервных банков являлись «банками банков».
Пайщиками их могли быть лишь банки, причем национальным
банкам вменялось в обязанность стать членами своего окружного
федерального банка, а банки штатов (штатные банки) получали
право стать таковыми по желанию. Каждый банк должен был
подписаться на пай в размере 6% своего оплаченного капитала и
резервов (на деле требовалось внесение 3°/о, вторые 3% федераль¬
ный резервный банк мог потребовать). Банки-члены обязывались
подчиняться в ряде вопросов контролю и руководству соответст¬
1 Р. Ф. Петигру, Торжествующая плутократия, М. 1922, стр. 18.
2 Описание Федеральной резервной системы и характеристика после¬
дующих кредитных реформ дается нами в основном по сборнику статей, на¬
писанному руководящими работниками этой системы. См. «Banking Studies»,
р. 47—62 и другие соответствующие статьи. См. также С. Выгодский, Кредит
и кредитная политика Соединенных Штатов Америки, М. 1940.
272

вующего резервного банка. На протяжении последующих десяти¬
летий Федеральная резервная система эволюционировала в сто¬
рону более широкого вовлечения в свои ряды банков штатов и
усиления контрольно-инспекционных функций по отношению к
своим членам. В середине 1956 г. (на 25 июля) членами Федераль¬
ной резервной системы являлось 6,5 тыс. банков, что составляло
почти 46% общего числа банков (14, 2 тыс.), но на их долю при¬
ходилось около 73% депозитов1 банковой системы США (без
федеральных резервных банков). Это говорит о том, что в феде¬
ральной резервной системе участвуют сравнительно крупные
банки.
По отношению к своим членам Федеральная резервная система
имеет весьма значительные права, например право получать от¬
четы, проверять книги и инспектировать, устанавливать требуе¬
мый резерв для обеспечения депозитов и т. д. Однако некоторые
контрольные функции Федеральной резервной системе присвоены
законами и по отношению к остальным банкам, не являющимся
ее членами.
Во главе каждого федерального резервного банка стоят девять
директоров, из которых три должны представлять банки-члены,
три — другие сферы хозяйства (промышленность, торговлю, сель¬
ское хозяйство п т. д.) — «общественность» данного округа, при¬
чем первых шесть избирают банки-члены, а остальных трех назна¬
чает центральное управление Федеральной резервной системы.
Из числа последних трех назначается также и директор федераль¬
ного резервного банка.
Во главе всей Федеральной резервной системы стоит Совет
управляющих из семи членов, назначаемых президентом с одобре¬
ния сената. Этот совет имеет по законам 1933 и 1935 гг. весьма
значительные полномочия в деле регулирования кредитной си¬
стемы: он регулирует ставки процента по видам операций, раз¬
меры ссуд под различные виды обеспечения и т. д. В случае нару¬
шения банком-членом существующих норм, Совет имеет право
наложить на виновника серьезное наказание, вплоть до исключе¬
ния из системы и даже полной ликвидации банка.
При Совете управляющих имеются вспомогательные комитеты,
усиливающие роль «выборных» представителей финансового капи¬
тала. Федеральный комитет по операциям на открытом рынке,
руководящий операциями резервных банков на открытом рынке с
государственными ценными бумагами, состоит из членов Совета
управляющих и пяти членов, избираемых правлениями федераль¬
ных резервных банков. Федеральный совещательный комитет
состоит из 12 членов, избираемых правлениями федеральных
резервных банков.
Совершенно очевидно, что и «выборные» и назначаемые члены
всех указанных органов представляют интересы финансового
1 Подсчитано по «Federal Reserve Bulletin», September 1956, p. 953.
273

капитала и служат его интересам. Контроль со стороны государ¬
ства при посредстве Федеральной резервной системы над весьма
большой частью банков ослабляет раздробленность банковой
системы США, а права и полномочия органов Федеральной ре¬
зервной системы используются в соответствии с интересами фи¬
нансовой олигархии США. Стало быть, Федеральная резервная
система служила и служит делу подчинения государства монопо¬
лиям, делу использования монополиями государства для «регули¬
рования» банковой системы в своих интересах.
Государственно-монополистические формы в банковой системе
США испытали дальнейшее усиление в связи с созданием в 1933 г.
Федеральной корпорации по страхованию депозитов. Как явствует
из самого названия, корпорация эта имеет целью обеспечение
надежности банковых вкладов путем их страхования в корпора¬
ции. Страхованию подлежали депозиты не свыше определенной
суммы на отдельное лицо; сумма эта в дальнейшем не оставалась
неизменной. Капитал корпорации составился из взноса правитель¬
ства в размере 150 млн. долл, и взносов банков, превысивших
более чем вдвое взнос правительства. Если для банков — членов
Федеральной резервной системы вступление в корпорацию явля¬
лось по закону обязательным, то прочим банкам формально пре¬
доставлялось право решить самим, хотят ли они вступить в число
членов корпорации. Однако фактически при существовании такой
корпорации неучастие в ней сулило трудности в привлечении
вкладов и даже опасность их отлива, со всеми вытекающими
отсюда опасностями. Неудивительно, что нашлось сравнительно
мало банков, пожелавших остаться вне системы страхования
депозитов. К началу 1956 г. из 14,2 тыс. имевшихся в США банков
13,2 тыс. являлись членами корпорации.
Страхование депозитов содействовало успокоению вкладчиков
и укрепляло таким образом позиции банков, в том числе средних
и мелких. Однако забота о небольших банках также имела своей
целью усиление позиций крупных банков — не только потому,
что небольшие банки являются в подавляющем большинстве слу¬
чаев фактически филиалами или агентами крупных, но и потому,
что депозиты небольших банков хранятся в значительной части в
крупных банках и служат целям последних.
Страхование депозитов в указанной корпорации создавало еще
одну государственно-монополистическую организацию для воз¬
действия на банковую систему в интересах финансового капитала.
В условиях отделения депозитных банков от инвестиционных эта
корпорация еще больше облегчала монополизацию депозитов в
банковых трестах и концернах.
Усиление государственно-монополистических форм нашло свое
выражение и в создании ряда новых государственных финансово¬
кредитных корпораций, предназначенных для более широкого
использования монополиями государства в интересах воздействия
на разные области хозяйственной жизни в соответствии со своими
274

интересами. В дополнение к ранее существовавшим почтово¬
сберегательным и государственным банкам для сельскохозяйст¬
венного кредита в 30-х годах были созданы новые государственные
банковые институты для различных сельскохозяйственных целей,
для финансирования кооперации, для «регулирования» жилищного
строительства и т. д.
Весьма важное значение имело создание в 1932 г. правитель¬
ственной Реконструктивной финансовой корпорации. Первона¬
чально она предназначалась для борьбы с эпидемией банкротств
путем предоставления соответствующим компаниям долгосрочных
ссуд, а также для осуществления мероприятий по восстановлению,
оживлению обанкротившихся предприятий. Но в дальнейшем
функции этой корпорации были значительно расширены. После
1939 г. на нее были возложены новые задачи: закупать и созда¬
вать запасы стратегических и дефицитных материалов, расширять
военные отрасли промышленности и т. д. Корпорация преврати¬
лась в один из важнейших каналов перекачки государственных
средств в карманы монополистов.
Помимо корпораций государственного характера, предназна¬
ченных для внутренних операций, создавались и специальные
корпорации для финансирования и поощрения внешней экспансии
монополий. Здесь следует упомянуть о созданном в 1934 г. прави¬
тельственном Экспортно-импортном банке для содействия разви¬
тию внешней торговли США, превратившемся в один из главных
инструментов империалистической экспансии США.
То обстоятельство, что государственно-монополистические бан¬
ковые институты нашли особое развитие в США в период общего
кризиса капитализма, объясняется, во-первых, тем, что в этот
период монополии достигли наибольшего господства и, следова¬
тельно, могли с наибольшей полнотой поставить государство на
службу своим интересам, интересам извлечения монопольных
прибылей; во-вторых, в этот период противоречия капитализма
настолько обостряются, что монополии все больше и больше
нуждаются в государстве в качестве орудия борьбы с растущими
трудностями, в частности в банковом деле.
В числе изменений в формах монополизации кредита в период
общего кризиса капитализма особый интерес представляет вопрос
о значении для монополий тенденции к переключению банковой
системы на обслуживание, при помощи большой части своих депо¬
зитов, нужд государственного кредита.
Тенденция эта обнаружилась с большой силой с начала 30-х
годов. Хотя непосредственным толчком к стремительному росту
государственного долга и к вложениям банками своих депозитов в
облигации государственных займов послужил экономический кри¬
зис 1929—1933 гг., этот кризис лишь ускорил созревание и прояв¬
ление тенденции, которая назревала и независимо от него под
влиянием общего кризиса капитализма.
275

Экономический кризис 1929—1933 гг. сыграл здесь крупную
роль в качестве ступени общего кризиса капитализма.
С начала 30-х годов удельный вес вложений в облигации госу¬
дарственных займов резко возрастает, и до 1942 г. он колеблется
примерно на уровне % депозитов. Затем, во время войны, он
колеблется на уровне % величины депозитов. После войны начи¬
нается известное снижение удельного веса этой формы вложений.
Все это видно из следующей таблицы:
Все банки США, без федеральных резервных банков
(в млрд, долл.) 1
Годы
Депозиты
В том числе
Налич¬
ность
Вложения
в государ¬
ственные
облигации
Вложения
в другие
ценные
бумаги
Ссуды
бессроч¬
ные
сроч¬
ные
1939—30/XII
68.2
32,5
25.9
23.3
19,4
9,3
22.2
1941-31/XII
81,8
44,4
26.5
27,3
25.5
9,0
26,6
1945-31/XII
165,6
105,9
45,6
35,4
101.3
8,6
30,4
1950—30/XII
175.3
104,7
56,5
41,1
72,9
14,7
60,4
1951—30/XII
185^8
111.6
59,0
45,5
71,3
15,9
67,6
1952—31/XII
195,5
116,6
63,6
45,6
72,7
17,4
75,5
1953—31/XII
201,1
116,8
68,4
45,8
72,6
18,4
80,5
1954—31/XII
211,1
120,8
73,5
44,6
77,7
20,4
85,6
1955—31/XII
220,4
127,0
76,8
47,8
70,1
20,7
100,1
1956—31/XII
227,5
129,0
80,9
49,6
66,5
20,5
110,1
1957—31/XII
233,0
127,9
88,1
49,3
65,8
22,9
115.2
Прежде всего данные таблицы подтверждают факт высокого
удельного веса в рассматриваемый период вложений в облигации
государственных займов, как формы использования депозитов, и
наличие известных этапов в движении этого удельного веса. Сле¬
дует учесть, что в 20-х годах на вложения в государственные цен¬
ные бумаги шло лишь 12—15% депозитов. Между тем в 1939 г.
эти вложения составили 28% депозитов, в 1941 г. — 31%. Еще
больше возросло значение этой формы использования депозитов
во время войны: даже в конце войны, в 1945 г., доля вложений в
государственные ценные бумаги составила 61%. После войны
удельный вес этой формы использования депозитов опять сни¬
зился, но все же и в конце 1955 г. он составлял 32% — больше,
чем до войны (к концу 1957 г.— 24%).
Встает естественный вопрос: в чем причины превращения
государственного кредита в столь существенный канал использо¬
вания депозитов? Чем вызван этот рост вложений депозитов в
государственные ценные бумаги?
Не подлежит сомнению, что здесь действовал и действует ряд
взаимосвязанных причин. Укажем главные.
1 «Federal Reserve Bulletin», May 1958.
276

Во-первых, рассматриваемый период характеризовался огром¬
ным ростом депозитов: с 68, 2 млрд. долл, в конце 1939 г. они воз¬
росли до 165,6 млрд. долл, в конце 1945 г. (т. е. почти в 2,5 раза)
и до 220,4 млрд. долл, в конце 1955 г. (т. е. в 3,2 раза). Между
тем ссуды возрастали до конца войны сравнительно медленно и
даже после войны, несмотря на значительный рост (с 30,4 млрд,
долл, до 100 млрд, долл., т. е. почти в 3,3 раза), смогли поглотить
в конце 1955 г. только менее половины депозитов. Таким образом,
имелась гигантская масса свободных денежных капиталов, не
находивших применения для ссудных операций. Не могла она
найти применения и в инвестициях в акции и облигации корпора¬
ций, так как объем эмиссии ценных бумаг частнокапиталистиче¬
ского характера составлял сравнительно небольшую величину.
Такое ограничение возможностей краткосрочных и долгосрочных
вложений объяснялось сужением объема воспроизводства: до
1953 г. объем промышленного производства колебался ниже
уровня 1943 г.; в 1953 г. в течение нескольких месяцев уровень
его был несколько выше уровня 1943 г., но в 1954 г. опять упал и
лишь в 1955 г. вновь оказался незначительно выше уровня 1943 г.
В подобных условиях финансово-монополистическим группам
капитала важно было найти новые сферы прибыльного примене¬
ния больших масс свободных денежных капиталов, скопившихся
в подконтрольных им банках. Обострившиеся империалистические
противоречия, дальнейший рост агрессивных устремлений импе¬
риалистов, образование очагов новой мировой войны подсказы¬
вали, что наиболее «целесообразно» форсировать рост государст¬
венного военного и военно-промышленного строительства и
направить гигантские массы свободных денежных капиталов по
руслу государственного кредита.
Совершенно очевидно, что это знаменовало собой чрезвычай¬
ное усиление паразитизма и загнивания капитализма.
Во-вторых, поскольку в банковом акте 1933 г. было предусмо¬
трено запрещение выплаты процентов по бессрочным вкладам,
даже небольшой процент по государственным займам сулил огром¬
ные прибыли на собственный капитал банков. В самом деле, как
видно из таблицы, бессрочные вклады составляли львиную долю
депозитов и обычно намного превышали вложения в облигации
государственных займов. Капитал в размере значительно более
100 миллиардов долларов оказывался в распоряжении банковых
монополий даром! Передавая этот «даровой» капитал из своих
подконтрольных банков правительству, финансово-монополистиче¬
ские группы получали двойную выгоду: с одной стороны, даже
низкий процент по правительственным облигациям (2—3°/о) при¬
носил на крупные суммы таких вложений огромный доход, кото¬
рый при отнесении к собственному капиталу банков сулил (даже
за вычетом расходов на содержание банкового аппарата) высо¬
кую норму прибыли; с другой стороны, — и это особенно
важно, — передавая средства подконтрольных банков государству,
277

финансово-монополистические группы обеспечивали себе возмож¬
ность получения за их счет в подконтрольные им промышленные
и тому подобные корпорации правительственных заказов по взду¬
тым монопольным ценам. Стало быть, при помощи передачи да¬
ровых бессрочных депозитов в распоряжение правительства фи¬
нансово-монополистические группы обеспечивали не только под¬
контрольным банкам высокие прибыли, но и подконтрольным
промышленным корпорациям поток выгодных заказов, авансов,
субсидий. Итак, вложение депозитов в государственные бумаги
сулило умножение монопольно-высоких прибылей монополий.
Естественно, что все это стало особенно доступным и осущест¬
вимым в условиях войны. Неудивительно, что в военные годы
вложения в облигации государственных займов поглощали около
2/з всей суммы депозитов и еще большую часть — бессрочных
депозитов.
Почему же снизился удельный вес этих вложений после второй
мировой войны? Отчасти потому, что после войны стало труднее
навязывать государству увеличение государственного долга; от¬
части потому, что империалистическая экспансия за рубежом
породила на время и вне и внутри страны ряд более выгодных
возможностей приложения капиталов; отчасти же потому, что
реконверсия и последующий возврат на путь вооружений вызвали
дважды перестройку промышленности, связанную с временным
ростом потребности функционирующих предприятий в ссудном
капитале. В этой связи заслуживает внимания тот факт, что, на¬
пример, с конца 1945 г. до середины 1952 г. ссуды выросли на
40 млрд, долл., между тем как вложения в государственные обли¬
гации сократились на 30,5 млрд. долл. Связь одного с другим
несомненна. Если учесть, что средний процент по государствен¬
ным бумагам — 1,8%, а средний доход по ссудным операциям —
5,6%, то становится ясным, что при расширении возможности
осуществления ссудных операций и при сокращении государст¬
венных заказов банки охотно переключали часть своих активов,
своих депозитов вновь на ссудные операции. Но это отнюдь не
исключает того, что доля вложений в государственные бумаги
может опять начать возрастать при изменении ситуации в обрат¬
ном отношении.
Наличие у банков гигантских масс депозитов, притом преиму¬
щественно бессрочных, накладывает свою отчетливую печать на
современные формы монополизации кредита. Показательно, на¬
пример, что в 1950 г. депозиты составляли 92,07% пассива всех
национальных банков (в том числе бессрочные депозиты — 71,3%,
срочные — 20,77%), акционерный капитал — 2,06%, накопленные
и нераспределенные прибыли, включая резервы, — 5,45% Ч Таким
образом, собственному капиталу банков в размере 6,51% пассива
1 «Eighty—Eight Annual Report of the Controller of the Currency, 1950»,
Washington 1951.
278

противостояли чужие средства в размере 92,07% пассива. Отне¬
сение всех доходов, получаемых на эти капиталы, к акционерному
капиталу в 2,06% пассива создавало возможность получения мо¬
нопольной прибыли и в банковых монополиях, стягивавших к
себе львиную долю этих прибылей.
В 1951 г. у 6815 банков — членов Федеральной резервной
системы 25,6% их дохода было получено от государственных об¬
лигаций, 55,9% — от ссудных операций, между тем как на уплату
процентов по срочным депозитам ушло лишь 9,8% всех доходов.
Это соотношение ярко характеризует специфически паразитиче¬
ский и грабительский характер современной банковой системы. От
одних процентов по государственным облигациям банки получают
в 2,5 раза больше доходов, чем потратили на уплату процентов по
срочным вкладам. В абсолютных величинах это выражается в
сотнях миллионах долларов чистых прибылей. Так, в 1951 г.
национальные банки получили лишь от государственных ценных
бумаг 590,5 млн. долл, дохода, между тем как уплатили проценты
по срочным депозитам в размере 190,4 млн. долл. Если учесть,
что их доходы от учетно-ссудных операций составили 1103,4 млн.
долл., а доходы в целом достигли 2292,7 млн. долл., то становится
ясным, что в современном банковом деле прибыли являются не
столько разницей между процентами по активным и пассивным
операциям, сколько результатом грабежа вкладчиков и налогопла¬
тельщиков, а также соучастия в грабительской деятельности про¬
мышленных монополий.
Ведущую и направляющую роль в банковом грабеже играют
банковые монополии как составные части финансово-монополи¬
стических групп. В этом нетрудно убедиться, познакомившись
хотя бы с движением важнейших статей актива и пассива у круп¬
нейших нью-йоркских банков. В нижеследующих таблицах сопо¬
ставлены важнейшие показатели этих банков за десятилетие
(1940-1950 гг.):
Банки Нью-Йорка 1
Наименование
банков
Депозиты
(конец
1950 г.,
в млн.
ДОЛЛ.)
Изменение
с 1945 г.
(в %)
Изменение
с 1940 г.
(в %)
Вложения в государственные
облигации (в % к депозитам)
1940 г.
1945 г.
1950 г.
«Нэшнел сити» . .
5 244
— 1,2
+ 74,9
30,0
55.2
34,4
«Чейз нэшнел» . .
«Мэнюфэкчурерз
4 871
—15,2
+ 37,5
31,0
53,6
30,3
траст»

2 582
+ 1.0
+ 170,6
34.2
59.1
39,9
«Гэренти траст» .
2 503
— 32,2
+ з,з
46i8
62,2
23,1
«Бэнкере траст» .
«Сентрал Ганно¬
1 642
— 6,2
+ 12,4
40,2
51,1
25,1
вер»

1617
— 12,3
+ 25,0
30,2
52,5
37,4
1 «The Banker», April 1951.
279

П родолжение
Наименование
банков
Депозиты
(конец
1950 г., в
млн.
долл.)
Изменение
с 1945 г.
(в %)
Изменение
с 1940 г.
(в %)
Вложения в государственные
облигации (в % к депозитам)
1940 г.
1945 г.
1950 г.
«Кемикэл траст» .
1552
+ 2,8
+ 78,0
25,2
51.8
28,0
«Ирвинг траст». .
1219
— 4,6
+ 56,9
25,0
65,9
30,3
«Бэнк оф Манхэт-
тэн»

1212
— 6,0
+ 64,7
18,9
46,8
24,1
«Ферст нэшнел» .
799
0
— 28,4
51,3
81.2
54.6
«Паблик нэшнел»
493
— 9,5
+ 190,0
22,4
59,4
25,0
«Коммершэл нэш¬
нел»

206
+ 15,5
+ 39,2
36,5
70,1
40,8
Если по движению депозитов, в особенности после 1945 г.,
банки обнаруживают весьма значительные различия, то по дви¬
жению удельного веса вложений в государственные облигации
как формы использования депозитов различия оказывались го¬
раздо менее значительными.
Что касается движения депозитов, то по сравнению с 1940 г.
они обнаруживали почти у всех перечисленных банков (за исклю¬
чением моргановского «Ферст нэшнел») более или менее значи¬
тельный рост. Весьма любопытен тот факт, что наименьший при¬
рост депозитов по сравнению с 1940 г. обнаруживали морганов-
ские «Гэренти траст» и «Бэнкере траст», а у моргановского
«Ферст нэшнел» депозиты даже заметно сократились. Лишь
у «Нэшнел сити» — у банка, также считавшегося частично мор-
гановским, депозиты резко возросли. Но этот банк являлся
объектом борьбы ряда групп, и группа Моргана принимала в нем
лишь ограниченное «участие».
Вложения в государственные облигации обнаруживают в
1945 г. огромный рост по сравнению с 1940 г.: их удельный вес,
как доли депозитов, превышал почти у всех банков половину, а у
некоторых приближался к 2/з (у «Ферст нэшнел» даже превышал
4/s). Все же характерно, что у большинства банков доля этих вло¬
жений меньше, чем в банковой системе США в целом. Крупней¬
шие банки стремились, видимо, находить для своих депозитов
еще более выгодные, прибыльные формы применения.
В целом таблица характеризует явное стремление крупней¬
ших банков к использованию своих депозитов в пределах воз¬
можного для наиболее прибыльного применения. Отсюда резкое
снижение доли вложений в государственные бумаги после войны,
когда открылись значительные возможности инвестиционных
операций.
Правда, депозитным банкам запрещено прямое и открытое
участие в инвестиционных операциях. Но как показано выше, это
запрещение они могут очень легко обойти при помощи ряда не¬
280

хитрых приемов. Показательно, что падение доли вложений в
облигации государственных займов, наблюдающееся после войны,
сопровождалось резким повышением доли ссудных операций. Это
видно из следующей таблицы:
Банки Нью-Йорка
Наименование баннов
Ссуды в процентах к ресурсам
1940 г.
1945 г.
1950 г.
«Нэшнел сити»

17,1
21,9
29,4
«Чейз нэшнел»

17,7
21,0
35,1
«Мэнюфекчурерз траст» ....
22,4
18,3
29,7
«Гэренти траст»

15,9
25,2
42,4
«Бэнкере траст»

16.2
29,6
42,2
«Сентрал Ганновер»

13,7
28,1
31,3
«Кемикэл траст»

17.1
27,3
35,6
«Ирвинг траст»

2Ц6
19,9
39.0
«Бэнк оф Манхэттэн»

28,0
28,9
45,6
«Ферст нэшнел»

4,6
12,4
21 5
«Паблик нэшнел»

32,4
23,6
44,3
«Коммершэл нэшнел»

20,4
17,8
25,5
Уже во время войны у большинства крупных нью-йоркских
банков наблюдался заметный рост удельного веса ссудных опера¬
ций. После же войны резкий рост этих операций наблюдался
у всех перечисленных в таблице банков. Не приходится сомне¬
ваться в том, что такой рост ссудных операций связан главным
образом с ростом инвестиционных операций контролирующих их
групп. Связь эта могла сказываться в двух направлениях. С одной
стороны, депозитные банки могли предоставлять предприятиям
своей группы (своих «хозяев») в форме краткосрочных кредитов
средства для долгосрочных вложений. С другой стороны, инвести¬
рование промышленными корпорациями накопленных прибылей
и резервов в основной капитал должно усиливать их потребность
в ссудном капитале. Хотя послевоенные инвестиции осуществля¬
лись преимущественно за счет накопленных прибылей и резер¬
вов, это косвенно усиливало потребность в пользовании ссудами
банков. Если во время войны и в первые послевоенные годы кор¬
порации могли финансировать свою деятельность за счет накоп¬
ленных прибылей и резервов, то в последующие годы в связи с
ростом инвестиций они нуждались в дополнительных капиталах,
сконцентрированных в банках, подконтрольных их группе.
Финансово-монополистические группы, контролирующие и
промышленные и банковые компании, могут стягивать монополь¬
ную прибыль в те из этих компаний, где занят собственный капи¬
тал «хозяев» группы с целью обеспечения на этот капитал наивыс¬
шей прибыли. Поэтому отнюдь не обязательно, чтобы все кампа¬
нии, подконтрольные определенной группе, давали монопольно
281

высокую прибыль. Однако крупнейшие депозитные банки играют
столь важную роль для «своей» группы, что лишать их высоких
прибылей было бы слишком рискованным шагом, так как
это могло бы вызвать падение курсов их акций и отлив вкла¬
дов. Вот почему крупнейшие банковые монополии, как правило,
участвуют в извлечении монопольных прибылей и на свой ка¬
питал.
Растущая роль банков как орудия господства и обогащения
групп финансовой олигархии находит яркое подтверждение и в
усиливающейся роли банкиров в непосредственном руководстве
правительственными делами. Послевоенный период характери¬
зуется вообще дальнейшим усилением тенденции к замещению
руководящих правительственных постов самими магнатами капи¬
тала. В частности, в числе этих магнатов, представленных на важ¬
нейших правительственных постах, крупную роль играют бан¬
киры.
Банкиры играли в этом отношении заметную роль и раньше.
«Сегодня министр, — писал В. И. Лепин, — завтра банкир; се¬
годня банкир — завтра министр» Ч Но на современной стадии эта
роль банкиров стала еще более важной. Гарриман, Форрестол,
Ловетт, Дрейпер, Роялл, Олдрич, Мэттьюз и др. — таков далеко
не полный список американских банкиров, подвизавшихся на ми¬
нистерских и равнозначных им правительственных постах. Весьма
показательно, что банкиры занимают не только посты, связанные
с экономическими функциями, но и посты военного министра,
военно-морского министра и т. д. Усиление тенденции к замеще¬
нию правительственных постов самими магнатами капитала свя¬
зано с растущим использованием государства как орудия обеспе¬
чения монопольных прибылей, с растущей милитаризацией хо¬
зяйства и обострением противоречий капитализма. Захват прави¬
тельственных постов банкирами объясняется также ролью банков
как «центров» хозяйственной жизни, «главных нервных узлов»
капиталистической системы народного хозяйства, важных орудий
империалистической экспансии и агрессии.
Состав американского конгресса свидетельствует о том, что
члены палаты представителей и сената — это ставленники моно¬
полий. Примерно около 300 из 435 членов палаты представителей
обычно являются адвокатами, представляющими интересы моно¬
полий, от 50 до 75 и более членов нижней палаты — бизнесмены,
несколько десятков остальных — буржуазные журналисты, воен¬
ные и т. д. Число лиц других категорий незначительно.
Наибольшее число конгрессменов (20%) связано с нефтяными
монополиями. Каждая из восьми ведущих групп финансового ка¬
питала имеет в конгрессе своих представителей. Калифорнийская
группа покровительствовала махровым реакционерам — сенаторам
Ноулэнду, Маккарти и др.
1 В. И. Ленин, Соч., т. 24, стр. 96.
282

В правительстве Эйзенхауэра находится вдвое больше бизне¬
сменов, чем в правительстве Трумэна. Так, 8 из 14 директоров
компаний «Стандард ойл» непосредственно занимали правитель¬
ственные должности. С декабря 1954 г. советником президента по
иностранным делам был назначен Нельсон Рокфеллер — полити¬
ческий делец семейства Рокфеллеров. С Рокфеллерами имеет
прочные связи государственный секретарь США Джон Фостер
Даллес. Адмирал Страусс — председатель комиссии по атомной
энергии, прежде был финансовым советником Рокфеллеров.
Группа Рокфеллера имеет преобладающее влияние также в
Совете национальной безопасности при Эйзенхауэре. Из 13 чле¬
нов совета пять тесно связаны с семейством Рокфеллера, два —
с домом Моргана. По одному представителю имеют группы Дюпо¬
нов, Калифорнийская, Кливлендская, Техасская. «Дипломатия
нефти» составляет основу политики США на Ближнем Востоке
(см. схему).
Совет национальной безопасности (к середине 1956 г.).
Военный
Юрист
Финансист
Политическийдеятель
Промышленник
Чиновник
Бухгалтер-эксперт
Д.ф.Даллес
Вильсон
Хэмфри
Флеминг
Редфорд
Брандэйдж
А.У.Даллес
Страусс
Стассен
Джексон
Андерсон
Эйзенхауэр
Никсон
Рокфеллер |
Морган
Нэшнел сити бэнк
Все главные группы
Дюпон
Техасская группа |
Кливлендская
группа
Калифорнийская
группа
Прим.: пунктирные линии изображают не первостепенные, но важные связи.
Рассмотрение роли банков как орудий империалистической
экспансии и агрессии заслуживает особого внимания, но выходит
за рамки данной работы. Однако уместно подчеркнуть, что и эта
роль банков чрезвычайно велика и, главное, явно возрастает в
условиях усилившейся экспансии и агрессии американского им¬
периализма. Крупнейшие банковые тресты и банковые концерны
США разбрасывают свои сети по всему миру. Особенно показа¬
тельна в этом отношении экспансия «Нэшнел сити бэнк» и «Чейз
нэшнел бэнк». Число отделений «Нэшнел сити» за границей —
283

57 — было немногим меньше числа его отделений в районе Нью-
Йорка — 63. Хотя число зарубежных отделений «Чейз нэшнел»
было меньше (20), в мировой нефтяной промышленности он пред¬
ставлял грозного спрута «империи Рокфеллеров». Очень велика
в международных делах издавна роль банков Моргана «Джон Пир¬
понт Морган энд К0», «Бэнкере траст» и др. Участие всех этих
банков в империалистической экспансии и агрессии США нашло,
в частности, выражение в том, что через них осуществлялись рас¬
четы по «плану Маршалла»: банки Моргана участвовали в этих
расчетах на сумму около 1 млрд, долл., «Чейз нэшнел» — на
сумму (более % млрд. долл.
В следующей таблице показан гигантский рост инвестиций
США в других странах (в млрд, долл.)
Годы
Общий объем
Прямые
инвестиции
1914
3,5
2,6
1919
7,0
3,9
1930
17.2
8,0
1939
1Ц4
7,0
1946
18,7
7,2
1953
39,6
16.3
1955
44,9
19^2
Прибыли от заграничных инвестиций составляли в 1946 г.
7% прибылей корпораций, а в 1955 г. — 15%. Масса прибылей
от прямых заграничных инвестиций возросла с 1940 по 1955 г.
в 4,8 раза. 200 крупнейших корпораций получают 57% прибылей
внутри страны и 9/ю заграничных прибылей.
Как уже было отмечено выше, в числе этих корпораций осо¬
бую роль занимают компании групп Рокфеллера, Меллона, Кали¬
форнийской группы и др. Символом колониальной эксплуатации
в глазах народов Латинской Америки стала компания «Юнайтед
фрут», принадлежащая Бостонской группе монополистов.’ После
второй мировой войны усилились связи Бостонской группы с
Рокфеллерами. В 1955 г. председатель рокфеллеровского банка
«Чейз Манхэттен» был избран одним из директоров «Юнайтед
фрут». Прибыли Бостонской группы, контролирующей ряд дру¬
гих компаний («Ферст нэшнел бэнк оф Бостон», «Юнайтед шу
мэшинери компани» и т. д.), зависят в большей мере от участия
в колониальной экспансии США.
Помимо частнокапиталистических банковых монополий, во
внешней экспансии и агрессии США очень крупную роль играют
государственный Экспортно-импортный банк и Международный
банк реконструкции и развития Ч
1 См. об этом подробнее книгу Г. Андреева «Экспорт американского ка¬
питала», М. 1957, глава шестая.
284

Экспортно-импортный банк существует уже почти два десяти¬
летия и превратился в важное орудие завоевания американскими
империалистами внешних рынков, приспособления экономики за¬
висимых стран для извлечения монопольных прибылей. Вместе
с тем этот банк осуществляет беспардонное политическое давле¬
ние на экономически зависимые страны, широко занимается эко¬
номической разведкой и шпионажем и т. д. Лишь за послевоен¬
ные годы Экспортно-импортный банк предоставил кредитов на
сумму более 5 млрд, долл., используя их для экономического и
политического давления и вымогательства.
Международный банк реконструкции и развития, несмотря на
свой международный характер, является по существу орудием им¬
периалистической экспансии и агрессии США. США обладают
в совете управляющих банком третью голосов непосредственно и
более половины с учетом голосов зависимых стран. Во главе банка
стоит постоянно президент-американец. Нынешний прези¬
дент Юджин Блэк — бывший вице-президент «Чейз нэшнел».
Вице-президент Роберт Гарнер — бывший председатель «Гэренти
траст». Таким образом, руководство этим «международным» бан¬
ком прибрали к рукам группы Моргана и Рокфеллера. За истек¬
ший период своего существования — с 1 мая 1947 г. по настоящее
время — банк предоставил кредитов разным капиталистическим
странам на сумму более 3 млрд, долл., причем львиная доля этих
кредитов предоставлена на цели, вполне отвечающие интересам
американских империалистов (постройка дорог, в том числе стра¬
тегических, развитие добывающей промышленности и т. д.). Ши¬
роко занимается банк разведкой и шпионажем, вынуждая соот¬
ветствующие страны представлять исчерпывающие данные по
любым вопросам и допускать комиссии экспертов банка для про¬
изводства любых «обследований».
Ленин писал в книге «Империализм, как высшая стадия капи¬
тализма», что монополия обеспечивает монопольные прибыли от
эмиссий, что прибыли от эмиссий достигали десятков процентов.
Как явствует из материала данной главы, американские финан¬
сово-монополистические группы превратили эту область наживы
в свою своеобразную монополию. При этом американские монопо¬
листы стремятся наживаться на каждом предоставляемом займе
многообразно: на самом займе, на получаемых при его посредстве
заказах, на связанных с ним льготах и привилегиях, на получае¬
мой при его помощи информации, на проникновении при его по¬
средстве в новые выгодные сферы предпринимательства, на поли¬
тическом подчинении страны и т. д.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ
РАЗВИТИЕ И СРАЩИВАНИЕ ПРОМЫШЛЕННЫХ
И БАНКОВЫХ МОНОПОЛИЙ В АНГЛИИ
I. Исторические условия и особенности концентрации
производства
Англия, как известно, переживала промышленный переворот
в последней трети XVIII и первой половине XIX века. В 50-х го¬
дах XIX века Англия завершила промышленный переворот освое¬
нием производства машин ‘при помощи машин. К этому времени
она обладала уже весьма значительной индустрией. Благодаря
раннему промышленному перевороту Англия превратилась в
XIX веке в «мастерскую» мира, в государство, которое снабжало
большинство стран мира своими промышленными товарами, полу¬
чая из всех стран сырье и продовольствие. Это привело к тому,
что Англия имела на протяжении XIX века своеобразную про¬
мышленную монополию.
Монопольное положение на мировом рынке сопровождалось
и дополнялось колониальной монополией: Англия создала колос¬
сальную колониальную империю.
Таким образом, в XIX веке Англия обладала двоякого рода
монополией — промышленной и колониальной.
Это привело, во-первых, к тому, что у английских капита¬
листов на определенном этапе стимулы к техническому и орга¬
низационному прогрессу оказались ослабленными, поэтому
технический и организационный прогресс во второй половине
XIX века в английской промышленности был сравнительно за¬
медленным.
Во-вторых, то обстоятельство, что Англия создала уже в сере¬
дине XIX века мощную индустрию, затрудняло для английских
капиталистов в дальнейшем применение новых технических изо¬
бретений и открытий. Дело в том, что собственники основного ка¬
питала стремятся обычно амортизировать его целиком раньше,
чем приходится заменять его новыми машинами, новыми зда¬
ниями. Поэтому владельцы старых предприятий могли применять
новые изобретения и открытия либо при реконструкции своих
предприятий, либо при строительстве новых, а между тем строи¬
тельство новых заводов и реконструкция старых осуществлялись
в сравнительно ограниченных размерах.
286

В (последней четверти XIX века в связи с индустриализацией
ряда стран промышленная монополия Англии была подорвана,
разрушена. Подрыв этой монополии заставил английских капита¬
листов стремиться к усилению темпов технического и организа¬
ционного прогресса в английской промышленности. Но, с другой
стороны, появились препятствия, которых не было раньше: обна¬
ружилось, что часть прежних рынков сбыта Англии оказалась
захваченной конкурентами английской промышленности. В ре¬
зультате этого проблема рынка обострялась. Некоторая часть ан¬
глийской промышленности становилась даже как бы избыточной.
Подрыв рыночной монополии Англии, с одной стороны, порож¬
дал заинтересованность в технической реконструкции английской
промышленности, но с другой — в известной степени ограничивал
возможности этой реконструкции, поскольку капиталисты не
были уверены в том, что реконструируемые предприятия будут
иметь рынок сбыта, соответствующий их производственной мощ¬
ности Ч
Такое положение породило в английской промышленности тен¬
денцию к выпуску высококачественных изделий, в производстве
которых конкуренция вновь индустриализирующихся стран не
могла быть столь ощутимой, как в производстве низших сортов.
Используя свою вековую техническую культуру, высокую квали¬
фикацию своих рабочих, возможность получения из своих коло¬
ний высококачественного сырья, Англия делает ставку па обеспе¬
чение такого качества своих промышленных изделий, которое по¬
зволило бы успешно конкурировать с промышленностью стран
молодого капитализма. Это действительно дало английской про¬
мышленности известное преимущество перед соперниками, ска¬
завшееся особенно ясно в достижениях английской промышлен¬
ности во время первой2 и второй мировых войн, повысило «живу¬
1 Д. Л. Барн в книге по истории сталелитейной промышленности приво¬
дит высказывания по этому поводу крупнейших магнатов британской чер¬
ной металлургии конца XIX века. «Если владелец в черной металлургии
затратил 25 000 ф. ст., чтобы достичь экономии, он должен принести в жертву
25 ООО ф. ст., которые он уже вложил ранее», — заявлялось в Ассоциации
черной металлургии. «Хочется быть совершенно уверенным в превосходстве
нового метода раньше, чем признаешь бесполезным крупное предприятие,
которое до сих пор оказывало хорошие услуги», — вторил другой круп¬
нейший магнат. В этих высказываниях двух руководящих «деятелей» бри¬
танской черной металлургии ярко отражается не только давление старого
основного капитала, но и неуверенность в том, что вложения в более пере¬
довые предприятия окажутся при сложившихся условиях мирового сопер¬
ничества выгодными. Барн вынужден признать, что «и в Германии, и в США
имелась гораздо большая готовность считать относительно молодые предприя¬
тия устаревшими, нежели в Британии» (D. L. Burn, The Economic History
of Steelmaking, 1867—1939, Cambridge 1940, p. 186—187). Английские капи¬
талисты часто цеплялись за старые (даже амортизированные) предприятия,
так как не было уверенности в выгодности новых капиталовложений.
2 Показательно, например, опережение Англией Германии в итоге первой
мировой войны по выплавке электростали (отмеченное и в германской лите¬
ратуре). «Германия, которая до войны занимала первое место, — пишет по
287

честь» сравнительно небольших предприятий, сумевших обеспе¬
чить высокое качество изделий за счет использования квалифика¬
ции своих рабочих.
Наконец, раннее развитие вывоза капитала из Англии и особая
рентабельность применения капиталов в ее обширных колониаль¬
ных владениях породили у английских капиталистов стремление
искать рентабельного применения для своих капиталов в значи¬
тельной степени за рубежом. Это не только отвлекало капиталы
от предпринимательской деятельности внутри Англии, но и со¬
действовало росту удельного веса рантье.
Существенным фактором отвлечения английского капитала от
внутреннего производительного применения явилось развитие
английских «сырьевых монополий» в колониях. Вкладывая капи¬
талы в плантационное хозяйство и добывающую промышленность
в колониях, английские капиталисты захватывали различные
виды минералов, металлических руд, сельскохозяйственных куль¬
тур, превращая их в сырьевые монополии (золото, алмазы, олово,
нефть, каучук, джут и т. д.). Наживаясь на этих монополиях,
связанных с сырьевыми ресурсами колоний, английские капита¬
листы длительное время не проявляли интереса к концентрации и
монополизации 'производства в ряде отраслей промышленности
Англии.
Все это привело к тому, что в последние десятилетия XIX века
Англия отставала от некоторых стран молодого капитализма и по
уровню своей техники, и по степени концентрации производства,
и вообще по уровню индустриально-технической мощи. США обо¬
гнали Англию в 80-х годах XIX века по уровню индустриальной
мощи, по объему национального богатства, по размерам нацио¬
нального дохода. Германия обогнала Англию в начале XX века.
Таким образом, Англия в конце XIX — начале XX века оказа¬
лась сначала позади США, а затем и позади Германии.
Правда, это отставание не сказалось на судостроительной про¬
мышленности и связанных с ней отраслях военной 'промышлен¬
ности. Решающее значение этих отраслей для поддержания гос¬
подства Англии на море (т. е. для сохранения ее колониальной
монополии) вело к тому, что судостроение (в особенности воен¬
ное) развивалось наряду с прогрессом науки и техники. Это свя¬
зано было также с тем, что в последние десятилетия XIX века со¬
вершался переход от «деревянного» судостроения к железному, и
поэтому в данной, отрасли и Англия переживала глубокие техни¬
ческие сдвиги. Возникновение в конце XIX века и последующее
этому поводу германский автор, — была между тем опережена Великобри¬
танией, так как город Шеффилд развился в один из крупнейших центров
выплавки электростали» (J. Respondek, Weltwirtschaftlicher Stand und Auf-
gaben der Elektroindustrie, Berlin 1920, S. 6). Показательно также, что Англия
освоила первой во время этой войны производство танков. Однако эти «дости¬
жения» военного времени в Англии не носили стойкого характера, и после
первой мировой войны отставание Англии от Германии вновь усилилось.
288

обострение англо-германского военно-морского соперничества еще
более усилили английское военно-морское строительство с ис¬
пользованием технических новшеств. Показательно, что именно
английская промышленность первая освоила строительство дред¬
ноутов и что в строительстве этого нового типа военных судов
Англия не дала Германии опередить себя.
На особую роль военного судостроения, и вообще военной про¬
мышленности, в развитии британского империализма указывал
В. И. Ленин. «Морские вооружения Англии, — писал Ленин, —
особенно велики. Судостроительные заводы Англии (Викерс,
Армстронг, Броун и др.) пользуются мировой известностью... А в
качестве акционеров и директоров предприятий судостроитель¬
ных, пороховых, динамитных, пушечных и т. д. мы видим адми¬
ралов и знаменитейших государственных деятелей Англии из
обеих партий: и консервативной, и либеральной» Ч
Но за исключением судостроения и связанных с ним отраслей
военной промышленности (а также некоторых новых произ¬
водств) английская промышленность обнаруживала явное замед¬
ление темпов технического прогресса, отставание в этом отноше¬
нии от США и Германии.
Это отставание Англии нашло свое выражение, в частности,
в более низком уровне концентрации производства по сравнению
с концентрацией производства в США и Германии. В то время
как американские и германские капиталисты создавали промыш¬
ленность в большинстве случаев сразу в форме крупных пред¬
приятий, на английских предпринимателей давил старый основ¬
ной капитал, давили многочисленные старые сравнительно мел¬
кие предприятия.
Английская промышленность была поэтому в гораздо мень¬
шей степени сосредоточена в крупных предприятиях, нежели
американская и германская; удельный вес крупных предприятий
был в ней соответственно ниже. Правда, в XX веке темпы техни¬
ческого прогресса и концентрации в английской промышленности
ускорились, но в этот период Англия не сумела во всех отрас¬
лях полностью преодолеть свое отставание по степени концентра¬
ции производства.
Особенно отставала по степени концентрации каменноугольная
промышленность. В середине 90-х годов XIX века, когда в США,
Германии и даже во Франции в каменноугольной промышленно¬
сти решающую роль приобретало ограниченное число крупных
компаний, опиравшихся на крупнейшие шахты, в Англии имелось
приблизительно 3400 шахт, принадлежавших в большинстве от¬
дельным владельцам. Да и после первой мировой войны имелось
более 2 тыс. шахт, принадлежавших сотням шахтовладельцев.
Весьма значительной раздробленностью отличалось в конце XIX
и начале XX века железорудное дело.
1 В, И. Ленин, Соч., т. 19, стр. 83.
10 Финансовый капитал	289

В черной металлургии концентрация производства прогресси¬
ровала медленно. Так, в 1913 г. чугуна было выплавлено в 338 до¬
менных печах 10,2 млн. т. По степени концентрации производства
в этой отрасли Англия продолжала значительно отставать от Гер¬
мании, выплавившей в 1913 г. 16,7 млн. т чугуна в 313 доменных
печах. Сравнительно высокой была концентрация производства
в отдельных отраслях английской металлообрабатывающей про¬
мышленности. Так, производство железнодорожных рельсов было
сосредоточено в 1906 г. только в девяти фирмах L
Сравнительно высокой оказалась также концентрация произ¬
водства в некоторых отраслях английской текстильной промыш¬
ленности — в тонкобумажном прядении, где решающую роль
играло несколько десятков предприятий, в ситценабивном произ¬
водстве, ниточном и т. д.
Наконец, особенно высоким уровнем концентрации отличались
судостроительная и связанные с нею отрасли промышленности, а
также важнейшие новые отрасли промышленности — ряд хими¬
ческих производств, электротехническая промышленность и т. д.
Резкий сдвиг в степени концентрации английской промышлен¬
ности произошел после первой мировой войны. Во-первых, само
военное строительство привело к усилению удельного веса круп¬
ных предприятий. Во-вторых, послевоенное обострение проблемы
рынка толкало к рационализации и концентрации производства
в целях снижения издержек производства. В результате этого
после первой мировой войны Англия начала преодолевать свое
отставание в области концентрации производства.
На процессы концентрации производства и капитала в ан¬
глийской промышленности после первой мировой войны пролила
свет промышленная перепись 1935 г., материалы которой были
опубликованы в 1945 г.2
Сводная характеристика материалов переписи, которой мы
здесь прежде всего воспользуемся, раскрывает не только про¬
цессы концентрации и централизации, но косвенно и процессы мо¬
нополизации. В основу группировок положены не предприятия,
а фирмы и хозяйственные «единицы». «Для целей данного иссле¬
дования, — читаем мы в пояснениях, — «фирма» может быть
определена как совокупность заведений, опёрирующих^под одним
и тем же назнанием, а хозяйственная «единица» — как совокуп¬
ность фирм, включая дочерние, принадлежащие одной компании
или контролируемые ею и занимающие 500 лиц и более, причем
под контролем понимается собственность более чем на половину
1 См. Герман Леви, Народное хозяйство Англии, Берлин 1924, стр. 93.
2 В феврале 1945 г. двумя представителями министерства торговли был
прочитан в Королевском статистическом обществе доклад, дающий сводную
характеристику итогов переписи. Мы воспользовались здесь тем изложением
содержания доклада, которое появилось в журналах «The Economist» и
«Board of Trade Journal» от 24 февраля 1945 г., а также текстом доклада:
Н. Leak and A. Maizels, The Structure of British Industry, 1945.
290

капитала (или акций, дающих (право голоса) каждой фирмы...
Совокупность двух или более производственных фирм, контроли¬
руемых компанией, не занятой производством, классифицируется
особо, как холдинг компани» Ч
При такой группировке «фирма» отнюдь не обязательно совпа¬
дала с предприятием: одна фирма может состоять из нескольких
предприятий. Больше того, в число хозяйственных единиц должны
попасть и тресты, организованные в форме слияния предприя¬
тий в одну компанию или в форме явного и гласного объединения
при помощи финансового контроля.
Общее число производственных заведений, в которых было за¬
нято более 10 лиц, составляло в 1935 г. 64,6 тыс. (без государ¬
ственных), причем принадлежали они 53,2 тыс. фирм. Однако
больше половины этих фирм имело менее 50 занятых, и на их
долю приходилось лишь % часть общего числа занятых.
Хозяйственных единиц в 1935 т. в Англии оказалось 1959, на
долю которых приходилось 55% общего числа занятых (в пред-
тдриятиях с числом работающих более десяти человек), 57% сово¬
купной величины валовой продукции и 58°/о чистой продукции
(т. е. вновь созданной стоимости). При этом на долю предприятий
с числом занятых менее десяти приходилось меньше 71 о части со¬
вокупной продукции, следовательно, приведенные выше данные
относятся к 9/ю английской промышленности.
Если выделить хозяйственные единицы с числом занятых бо¬
лее 1000, то и в этом случае на их долю приходится 45% общего
числа занятых, 48% совокупной продукции и 49% чистой про¬
дукции.
Особый интерес представляет, однако, удельный вес хозяй¬
ственных единиц с числом занятых больше 3000, 5000, 10 000.
Здесь уже речь идет, видимо, в известной степени о трестах, в осо¬
бенности в единицах с числом занятых более 10 000. Вот данные
об удельном весе этих трех групп:
Распределение продукции между хозяйственными единицами,
занимающими более 3000 лиц 2
Среднее число
занятых
Число
единиц
% общего
числа единиц
Чистая про¬
дукция в
млн. ф. ст.
% чистой
продукции
3 000 и больше . . .
5 000 и больше . . .
10 000 и больше . . .
257
135
52
13,1
6,9
2,6
558
446
295
60
48
32
Все единицы .
1959
100,0
931
100
1 «Board of Trade Journal», 24 February 1945, p. 73.
2 «The Economist», 24 February 1945, p. 251.
10*
291

Если в труппе хозяйственных единиц с числом запятых более
3000 далеко не все единицы можно считать трестами, то, во всяком
случае, среди единиц с числом занятых более 5000, и тем более
10 000, преобладают, видимо, тресты. Это подтверждается приводи¬
мыми на основании переписи списками товаров, продукция кото¬
рых была сосредоточена в одной или двух фирмах. Таких товаров
насчитывалось, даже по неполным данным, свыше 100. Показатель¬
но также, что, по данным переписи, имелось около 70 отраслей про¬
изводства, в которых на долю трех крупнейших единиц приходи¬
лось 70 и более процентов общего числа занятых в данной отрасли.
Если, однако, учесть, что все эти данные характеризуют рас¬
пределение производства и занятых лиц не между предприятиями,
а между фирмами и комплексами фирм, то приходится признать,
что выявленная ими ступень концентрации и централизации не
представляет собой ничего исключительного. И хотя прав был ан¬
глийский «Экономист», заявляя, что «можно, таким образом,
с основанием сказать, что британская индустрия не является
больше по преимуществу мелкой по размерам», — все же по сте¬
пени концентрации 'производства и капитала Англия и в 1935 г.
продолжала, конечно, отставать от США и Германии. Это видно,
в частности, из данных о степени концентрации производства по
целым группам родственных отраслей промышленности в трех
крупнейших единицах. Даже в химической промышленности в
целом, состоявшей в 1935 г. из 15 отраслей, на долю трех круп¬
нейших единиц приходилось лишь 48% общего числа занятых,
в чугунолитейной и сталелитейной — лишь 39%, в машинострои¬
тельной, судостроительной и автомобильной — лишь 42%, в
текстильной — лишь 23% и т. д. Поскольку здесь речь идет не
о предприятиях, а о хозяйственных единицах, т. е. комплексах
предприятий, в том числе и трестах, эти цифры говорят, безусловно,
о продолжавшемся отставании Англии в данном отношении от
США, Германии и других стран.
Однако степень этого отставания все же заметно ослабела.
Комплексы предприятий, контролируемые чистыми холдинг ком¬
пани, т. е. в основном концерны и организованные в этой форме
тресты, составляли, по данным переписи, 4% всех единиц (в при¬
веденном выше понимании), но на их долю приходилось 10% за¬
нятых. Кроме того, фирмы с наличием дочерних компаний состав¬
ляли 23% единиц, и на их долю приходилось 36% занятых. При
этом преобладали не горизонтальные комплексы, а вертикальные
(комбинаты). Трест «Импириэл кемикэл индастриз» и концерн
«Левер бразерс» принадлежали к числу трех крупнейших единиц
в семи отраслях производства (а после слияния в 1937 г. «Левер
бразерс» с «Юндлевер» они, по данным переписи 1935 г., должны
были занимать такое место в 14 отраслях).
Помимо этих сводных материалов переписи значительный ин¬
терес представляют имеющиеся данные о степени концентрации
производства в некоторых важнейших отраслях.
292

Рассмотрим прежде всего данные о черной металлургии, со¬
держащиеся в докладах специальных исследовательских коми¬
тетов.
Величина сталелитейных печей 1
Недельная выплавка
Число действующих печей
1913 г.
1926 г.
1936 г.
Менее 25 m

102
51
31
25— 49 m

292
232
96
50— 74 m

132
297
206
75—100 m

6
20
68
Более 100 m

14
32
37
Итого . .
546
632
440
Данные таблицы становятся еще более показательными, если
учесть, что выплавка стали в Англии возросла с 4,9 млн. т
в 1913 г. до 12 млн. т в 1936 г. В частности, весьма показательно
уменьшение общего числа печей в 1926—1936 гг. при росте вы¬
плавки. Все же обращает на себя вниманий сравнительно неболь¬
шой прирост в этот период крупных печей — с выплавкой более
100 т в неделю. Наиболее значительным был прирост печей с вы¬
плавкой в 75—100 т в неделю.
Приведем еще данные по текстильной промышленности по
переписи 1935 г.:
Величина предприятий в хлопчатобумажной промышленности 2
Прядение
Ткачество
Число
занятых
Предприятия
Чистая продукция
Предприятия
Чистая продукция
число
%
тыс. ф.
ст.
%
число
%
тыс. ф.
ст.
%
10— 99
278
33,9
1650
8,1
466
44,1
3 093
15,1
100—299
350
42,7
6 995
34,6
452
42,8
9 647
47,1
300—749
166
20,3
7 669
38,0
127
12,0
5 760
28.1
более 750
24
3,1
3 884
19,3
12
1,1
1972
9,7
Итого . .
818
100
20 198
100
1057
100
20 472
100
Таблица показывает, что в середине 30-х годов уровень
концентрации в этой важной отрасли английской легкой промыш-
1 М. Compton and Е. Н. Bott, British Industry, London 1940, p. 43.
2 Ibid., p. 53.
293

ленности был сравнительно высок, в особенности в прядепии.
В действительности же он был еще выше, так как прядильная
промышленность распадается на две отличные друг от друга
отрасли: переработка египетского хлопка и американского. Число
предприятий в каждой из этих прядильных отраслей было, следо¬
вательно, еще меньше. Неудивительно, что крупные предприятия
хлопчатобумажной промышленности объединялись, как мы уви¬
дим, рядом монополий.
Шерстяная промышленность по степени концентрации в
1935 г. отставала от хлопчатобумажной:
Величина предприятий в шерстяной промышленности 1
Число занятых
Предприятия	1
Чистая продукция
Число	|
% 1
| Тыс. ф. ст.
%
И— 99
815
53,7
7 791
17,9
100—399
594
39,1
20 995
48,2
400—749
66
4,3
5 609
12,8
Более 750
43
2,9
9154
21,1
Итого ....
1518
100,0
43 549
100,0
Поскольку шерстяная промышленность распадаетбя на само¬
стоятельные производства кардной и камвольной шерсти, число
предприятий в каждом из этих производств оказывается меньше,
что облегчало создание монополий.
Особенно высоким уровень концентрации производства в тек¬
стильной промышленности оказался в 1935 г. в шелковой про¬
мышленности, в которой 65°/о чистой продукции и 55°/о рабочих
приходились на производство искусственного шелка — новое про¬
изводство, отличающееся и в Англии высоким уровнем концен¬
трации.
Величина предприятий в шелковой промышленности2
Число занятых
Предприятия
Чистая продукция
Число
1 %
тыс. ф. ст.
%
И— 99
183
55,0
1307
9,2
100-399
ИЗ
34,0
3 385
24,0
400—749
18
5,5
1357
9,6
Более 750
19
5,5
8 050
57,2
Итого. . . .
333
100,0
14 099
100,0
Хотя опубликован]
аые дан
ные не
позволяют
разграничить
предприятия по натуральному и искусственному
шелку, совер-
1 М. Compton and Е. Н. Bott, British Industry, р. 56.
s Ibid., p. 58.
294

шенно очевидно, что крупнейшие предприятия приходятся в ос¬
новном на промышленность искусственного шелка, в которой, как
мы увидим, существует гигантский трест.
Промышленные переписи 1930 и 1935 гг. показали, что уро¬
вень концентрации производства в Англии по сравнению с дово¬
енным значительно повысился.
Но и в тех отраслях промышленности, в которых Англия до¬
стигла в XX веке высокого уровня концентрации производства,
она все же продолжала отставать от некоторых стран «молодого»
капитализма.
Приведем характерные примеры. Общеизвестно, что Англия по
размерам продукции текстильного производства идет далеко впе¬
реди Германии. Тем не менее в 1930 г. в английской текстильной
промышленности предприятий с числом рабочих более тысячи
было только 92, а в Германии в 1925 г. — 99.
Если же взять отрасли, в которых Германия превосходила
Англию по масштабам производства, то разница окажется еще
более резкой. Например, в электротехнической промышленности
в 1925 г. в Германии было 74 предприятия с числом рабочих более
тысячи, а в Англии через пять лет, в 1930 г., было таких предприя¬
тий только 37, т. е. в два раза меньше.
И. Этапы и особенности процесса развития монополий
Сравнительная медленность процесса концентрации произ¬
водства в Англии должна была тормозить, замедлять процесс раз¬
вития монополий в английской промышленности. Хотя развитие
монополий в Англии началось, как и в других странах, в послед¬
ней трети XIX века, оно происходило в ней все же медленнее,
чем в США и Германии.
Весьма заметного развития достигли в Англии в период до
первой мировой войны тресты. Ко времени этой войны в Англии
имелось свыше десятка крупных трестов. Одним из наиболее
ранних и значительных трестов был возникший в 1890 г. «Юнай¬
тед алкали», монополизировавший почти все производство соды
и хлора неаммиачным способом. С этим трестом начал конкури¬
ровать главный производитель соды аммиачным способом в Ан¬
глии фирма «Браннер монд энд К0» \ также игравшая крупную
1 Введение компанией «Браннер монд энд Ко» в 1881 г. производства соды
аммиачным способом сделало старый неаммиачный способ нерентабельным.
Однако при производстве соды неаммиачным способом получался в качестве
ценного побочного продукта хлор. В силу этого производители соды неаммиач¬
ным способом стали особо заинтересованными в монополизации производства
хлора — в интересах превращения доходов от него в основу рентабельности
своих предприятий. Это обстоятельство, а также необходимость в борьбе
единым фронтом против опасного соперника — «Браннер монд энд К°» —
привели к образованию в 80-х годах картеля соответствующих предприятий,
из участников которого в 1890 г. образовался трест «Юнайтед алкали». Есте¬
ственно, что это стало возможно лишь в силу сравнительно высокой ступени
295

роль в развитии трестирования в английской химической про¬
мышленности. Крупные тресты — «Виккерс» и «Армстронг» —
сложились в последней трети XIX века и в судостроительной
промышленности.
В 1887 г. возник соляной трест, который монополизировал
9О°/о добычи соли. Значительного развития достигают тресты в
некоторых отраслях текстильной промышленности Англии — в
отраслях, в которых в других странах тресты возникали обычно
с большим запозданием. Здесь прежде всего можно упомянуть
о нитяном тресте, возникшем в 1895—1896 гг. в результате
объединения всемирно известной крупнейшей английской фирмы
швейных ниток «Коутс» с пятью другими крупными фирмами.
До слияния в трест эти фирмы были объединены синдикатом.
В связи с возникновением этого треста в 1897 г. двадцать мень¬
ших фирм также объединились в трест «Сьюинг коттон компани»,
с которым «Коутс» вскоре слился. В 1898 г. возник трест прядиль¬
щиков тонкой бумаги и сучильщиков, объединивший 31 предприя¬
тие и в дальнейшем установивший посредством новых присоеди-
концентрации производства в руках нескольких десятков фирм, среди кото¬
рых имелась горстка особенно крупных. В начале 90-х годов «Юнайтед алкали»
был крупнейшим трестом Европы и привлек поэтому внимание Энгельса.
В известной вставке в 27-й главе третьего тома «Капитала» Энгельс харак¬
теризовал этот трест следующим образом: «...В отдельных отраслях, где это
допускала ступень развития производства, стали концентрировать общее
производство этой отрасли предприятий в одно крупное акционерное общество
под единым руководством. В Америке это осуществлялось уже неоднократно,
в Европе величайшим примером этого рода до сих пор остается «United
Alkali Trust», сосредоточивший все английское производство калия в руках
одной единственной фирмы. Прежние владельцы отдельных заводов — свыше
тридцати — получили за все оборудование по оценочной стоимости в акциях
в общем до 5 миллионов фунтов стерлингов, представляющих основной капи¬
тал треста. Техническое управление остается в руках прежних руководите¬
лей, коммерческое же руководство концентрируется в руках генеральной
дирекции. Оборотный капитал (floating capital) в сумме около одного миллиона
фунтов стерлингов был предложен публике для покрытия. Весь капитал треста
составляет таким образом 6 миллионов фунтов стерлингов. Таким путем
в этой отрасли, образующей основу всей химической промышленности,
в Англии конкуренция заменена монополией и самым удовлетворительным
образом подготовляется будущая экспроприация всем обществом, нацией»
(см. К. Маркс, Капитал, т. III, стр. 451). Число фирм, поглощенных этим
трестом, составило в общем около пятидесяти. Однако вскоре были открыты
новые способы одновременного производства хлора и соды, и положение треста
становилось все затруднительнее. В то время как он пытался удержать свои
позиции в производстве этих продуктов посредством усовершенствования
применяемого им неаммиачного способа Леблана, «Браннер монд» с успехом
усиливала свои позиции на основе аммиачного способа, а с 1915 г. вступила
на путь поглощения компаний, применявших вновь открытые способы,
превратившись тем самым в свою очередь в трест. «Юнайтед алкали», который
первоначально контролировал сыше 60% производства соды, уступил в этой
отрасли господство «Браннер монд», но сохранил и после первой мировой войны
преобладающую роль в производстве хлора и крупную роль в производстве
кислот. Оба треста вступили на путь деловых соглашений и в 1926 г. вошли
в гигантский сверхтрест «Импириэл кемикэл индастриз» (Р. Fitzgerald,
Industrial Combination in England, p. 79—81).
296

нений почти полную монополию в этой отрасли. В 1899 г. возник
ситценабивной трест, объединивший 46 фирм и контролировав¬
ший 85% производства ситца. Из других трестов, игравших за¬
метную роль в английской промышленности в рассматриваемый
период, можно упомянуть трест табачный, обойный, трест по про¬
изводству локомотивов, виски.
Что касается синдикатов и картелей, то до первой мировой
войны в Англии их было немного. Из числа синдикатов наиболее
крупным и влиятельным был рельсовый синдикат, который при¬
нимал активное участие в образовании в 1883 г. международного
рельсового картеля. Заметную роль, хотя и гораздо менее суще¬
ственную, играли синдикаты корабельного железа, оцинкован¬
ного листового железа и др. Из числа картелей можно упомянуть
игравший заметную роль кабельный картель, картель техниче¬
ского спирта и т. д.
Эти примеры говорят о том, что уже в последней трети
XIX века и в начале XX века в ряде отраслей английской промыш¬
ленности сложилось господство монополий. Ко времени первой
мировой войны в Англии имелось несколько десятков монополи¬
стических объединений — картелей, синдикатов, трестов. Англий¬
ский исследователь трестов Макрости склонен даже усматривать
элементы монополии в деятельности еще большего числа промыш¬
ленных организаций. И все же до первой мировой войны в США
и в Германии имелось по нескольку сот монополий, в то время как
в Англии они исчислялись лишь несколькими десятками. Однако
особенно существенно то обстоятельство, что монополии в Англии
почти отсутствовали в каменноугольной промышленности, в чер¬
ной металлургии и в ряде других отраслей тяжелой индустрии.
В США, Германии и даже во Франции монополии охватили глав¬
ным образом важнейшие отрасли тяжелой индустрии, в Англии же
они развивались до первой мировой войны преимущественно в
легкой промышленности.
С чем связано это отставание Англии в области развития мо¬
нополий?
Среди буржуазных экономистов встречается нередко мнение,
что главную роль в этом отношении сыграла свобода торговли.
Это Обстоятельство, по мнению ряда экономистов, затрудняло
образование монополий, так как при наличии свободной торговли
монополиям трудно удерживать цены на повышенном уровне.
Хотя это обстоятельство могло оказать некоторое влияние на
задержку развития монополий, в особенности картелей и синди¬
катов, все же подобное объяснение в основном нельзя признать
убедительным. Прежде всего здесь, несомненно, допущено сме¬
шение причины и следствия. Если развитие монополий зависит
в известной степени от протекционизма, то зато в гораздо боль¬
шей степени в эпоху империализма развитие протекционизма за¬
висит от монополий. Именно развитие и господство монополий
вызывают особый рост протекционизма, так называемого картель-
297

кого протекционизма, или сверхпротекционизма. Во-первых, мо-
нополии используют свое влияние в экономике страны и в поли¬
тической жизни для того, чтобы вынудить государство вступить
на путь усиления протекционных тарифов; поэтому в действи¬
тельности затяжное господство свободной торговли в Англии
можно в известной степени объяснить слабым развитием внутри
метрополии промышленных монополий, а не наоборот. Во-вторых,
факты говорят о том, что в ряде отраслей, где условия делали
развитие монополий выгодным для капиталистов, наблюдалось
даже заметное развитие трестов1.
Не подлежит сомнению, что действительной причиной слабого
развития монополий являлась прежде всего отсталость Англии
в области концентрации производства — отсталость главных от¬
раслей ее тяжелой индустрии по сравнению с промышленностью
США и Германии. Выше было уже отмечено, что каменноуголь¬
ная промышленность, черная металлургия и ряд других отраслей
тяжелой индустрии характеризовались сравнительно низким уров¬
нем концентрации производства. Неудивительно, что в этих
отраслях не возникали монополистические объединения. Наобо¬
рот, в таких отраслях, где степень концентрации производства
была в Англии сравнительно высокой — судостроительная, содо¬
вая, нитяная, ситценабивная, тонкопрядильная, соляная, табач¬
ная и т. д., — возникли уже сравнительно рано значительные
тресты.
Господство свободы торговли могло в некоторой степени за¬
труднять образование картелей и синдикатов, но и здесь гораздо
1 Неубедительность объяснения факта отставания Англии в области раз¬
вития монополий влиянием свободы торговли вынуждены в определенных
случаях признать английские исследователи. «Приводился аргумент, —пишет
Фицжеральд, — что в стране, где монополизация существенных источников
снабжения сырьем была совершенно неосуществимой, возможной «матерью
трестов» мог явиться лишь таможенный тариф. Но, во-первых, упускалось
из виду, что имелся ряд чисто национальных отраслей индустрии, в которых
естественные условия давали гораздо большую защиту, чем мог бы доставить
когда-либо таможенный тариф; что, во-вторых, имелись другие отрасли ин¬
дустрии, в которых одна возможность повышения внутренних цен до уровня
внешних создавала сильное тяготение к объединению и что, в-третьих,
независимо от иностранной конкуренции общая тенденция к достижению и
превышению производственной способностью спроса должна была находить
свое конечное выражение в широком обращении к ассоциации или слиянию.
Это давление условий становилось особенно значительным в силу роста «нор¬
мальной» величины экономически рентабельной индустриальной единицы,
тенденция к которому, больше того, вела автоматически к постепенному умень¬
шению числа предприятий сравнительно с совокупной продукцией и тем
самым облегчала соглашение между сохраняющимися производителями»
(Р. Fitzgerald, op. cit., р. 1—2). Правда, в заключительной главе книги автор,
противореча себе, заявляет, что «свобода торговли есть основной оплот против
монополии» (р. 205). Будучи вынужден признать, что монополия не только
не исключает, но рождает конкуренцию, автор обнаруживает все же неспо¬
собность понять действительное их соотношение и доходит до отрицания роли
концентрации как основы трестирования, признавая за нею в этом отношении
лишь «известное значение».
298

большее значение имело все же отставание в области концентра¬
ции производства.
Итак, раздробленность английской промышленности, крупный
удельный вес в ней сравнительно небольших предприятий, много¬
численность собственников — вот те причины, которые сыграли
главную роль в замедлении темпа роста монополий в Англии до
первой мировой войны.
Однако картина весьма существенно изменилась после первой
мировой войны. Война чрезвычайно ускорила развитие ряда но¬
вых отраслей промышленности и в Англии, ускорила и усилила
вообще процесс концентрации в английской промышленности.
Кроме того, военный государственно-монополистический капита¬
лизм, сложйвшийся в Англии во время первой мировой войны,
оказал значительное влияние на усиление монополистических
тенденций. Неудивительно, что после войны в Англии появляется
ряд гигантских трестов и концернов, не уступающих величайшим
трестам США и Германии, а также усиливается развитие карте¬
лей и синдикатов Ч
В химической промышленности возник в 1926 г. в результате
слияния ранее существовавших компаний гигантский трест «Им-
пириэл кемикэл индастриз». Этот трест представлял собой «до¬
стойного» соперника германского химического гиганта «И. Г. Фар-
бениндустри», которому почти не уступал по своим масштабам.
Вскоре после своего образования трест контролировал 95°/о про¬
дукции английской основной химии, от 95 до 100% выработки
азота и 40% производства красителей. Кроме того, трест этот,
естественно, концентрировал на своих заводах производство воен-
пых химических продуктов.
В черной металлургии после войны образовалось пять круп¬
нейших монополистических объединений; самым крупным из этих
пяти трестов был «Инглиш стил корпорейшн», возникший в
1929 г. Ряд крупных трестов возник в автомобильной промышлен¬
ности, в текстильной и т. д.
Наряду с крупнейшими трестами начали возникать и круп¬
нейшие концерны. Таким концерном являлся, например, военно-
промышленный концерн-гигант «Виккерс», концентрировавший
па своих заводах производство самых разнообразных военных и
гражданских изделий, в том числе электротехнических. Крупней¬
шим английским концерном являлся также «Левер бразерс энд
Юнилевер». Этот концерн является мировым гигантом в области
1 «Англия — родина свободы торговли и капиталистического индиви¬
дуализма, — писал Фицжеральд в цитированном выше втором издании своей
книги, вышедшем в 1927 г., —покрылась — это следует признать — квази-
монополистическими организациями. Движение развивалось с поразительной
быстротой и приняло две родственные формы — простая ассоциация и дей¬
ствительное слияние... Следует признать — и, быть может, даже подчеркнуть,
так как этот факт часто игнорируется, — что большая часть индустрии контро¬
лируется трестами» (Р. Fitzgerald, op. cit., р. 198).
299

производства мыла, маргарина и ряда других пищевых и косме¬
тических товаров. Он установил вскоре после возникновения
тесные финансовые связи с тремя сотнями компаний во всех углах
капиталистического мира. Он контролировал, в частности, круп¬
ную фирму рыбных продуктов, под контролем которой находи¬
лось, в свою очередь, свыше 30 дочерних компаний.
Особняком в системе английских трестов и концернов стоит
англо-голландский трест в нефтяной промышленности — «Ройял
Датч шелл», конкурент американского треста «Стандард ойл».
Оперируя в основном за пределами Англии, он не выражает про¬
цесса монополизации в английской промышленности, но создание
этого мирового гиганта оказывает вое же многообразное влияние
на позиции английского финансового капитала.
Развитие картелей и синдикатов после первой мировой войны
в Англии настолько ускорилось, что она ко времени второй миро¬
вой войны имела уже несколько сот монополистических объеди¬
нений этого типа1.
Итак, после первой мировой войны разница в степени разви¬
тия монополий в ряде важнейших отраслей промышленности
между Англией и другими развитыми капиталистическими стра¬
нами сглаживалась. Все же в целом по степени развития моно¬
полий Англия продолжала отставать от США и Германии.
Если вдуматься в конечную причину этого отставания, то
можно прийти к выводу, что существенную роль сыграла та про¬
мышленная монополия, которой Англия обладала в XIX веке, а
вместе с тем весьма крупную роль продолжает играть колониаль¬
ная монополия Англии. Промышленная монополия замедляла
технический прогресс и обусловила в весьма значительной сте¬
пени отставание Англии в области концентрации производства,
а колониальная монополия вела к замедлению роста промышлен¬
ности, к усилению загнивания экономики Англии, так как в
своих колониях капиталисты могут приобретать привилегии по¬
средством внеэкономических мероприятий. Иными словами, недо¬
1 В нашей литературе приводились явно заниженные данные о числе
картелей в Англии, преуменьшавшие развитие в ней этой формы объединений.
Так, в «Новых материалах к работе В. И. Ленина «Империализм, как высшая
стадия капитализма»», М. 1935 (стр. 43) приводится оценка численности карте¬
лей в Англии в 1931 г., согласно которой число их достигало лишь 170. В дей¬
ствительности же число картелей было в Англии, несомненно, в несколько раз
больше. Это признают и осведомленные английские авторы. Например,
Фицжеральд заявляет, что «имеются сотни ассоциаций ограниченного харак¬
тера по определению цен, охватывающие почти все отрасли, не контролируе¬
мые уже постоянными консолидациями» (Р. Fitzgerald, op. cit., р. 3). Как вы¬
нужден признать этот автор, помимо оформленных картелей имеется множе¬
ство «джентльменских соглашений» секретного характера, в особенности
в отраслях с небольшим числом крупных фирм. Что касается синдикатов, то
их роль в Англии и после первой мировой войны оставалась сравнительно
небольшой. В качестве примеров объединений синдикатного характера можно
назвать федерацию по сульфат-аммонию и конкурировавшую с нею ассоциа¬
цию производителей азотнокислых солей.
300

статочное развитие монополий новейшего типа объяснялось и
«восполнялось» колониальной монополией. В этом — одно из про¬
явлений колониального типа английского империализма.
III. Концентрация банкового дела и банковые монополии
Если в области концентрации производства и развития про¬
мышленных монополий Англия отставала от некоторых стран, то
в области концентрации банкового дела и развития банковых мо¬
нополий Англия занимала одно из первых мест, а в некоторых
отношениях первое.
Особенностью английского банкового дела является прежде
всего его концентрация в крайне небольшом числе самостоятель¬
ных банков, имеющих огромное число отделений. На протяжении
XIX и XX веков в Англии происходил быстрый процесс концен¬
трации и централизации банкового дела в ограниченном числе
банковых систем. Уже в 1890 г. в Англии и Уэльсе оставалось
лишь 104 акционерных банка, в 1900 г. их было 77, в 1910 г. — 45,
в 1920 г. — 20, в 1930 г. —16, а ко времени второй мировой
войны и в настоящее время — всего лишь 13. Сокращалось число
банков и в Шотландии: в 1900 г. было 10 акционерных банков, а
в настоящее время их лишь 8.
В Великобритании в целом, т. е. в Англии, Уэльсе и Шотлан¬
дии, к началу второй мировой войны имелся всего лишь 21 акци¬
онерный банк. Следовательно, банковое дело оказалось в Англии
сосредоточенным в сравнительно небольшом числе самостоятель¬
ных банковых институтов.
Исключительно высокая степень концентрации банкового
дела в Англии станет еще более очевидной, если учесть, что в
числе банков имеется так называемая «большая пятерка» («big
five»), которая играет решающую роль в английском банковом
деле. Речь идет о банках, имеющих мировое значение. Наиболее
крупными в числе этой пятерки являлись три — «Мидлэнд бэнк»,
«Барклейс бэнк» и «Ллойдс бэнк». «Мидлэнд бэнк» имел на
31 декабря 1939 г. депозитов на колоссальную сумму — в 496 млн.
ф. ст.; во время войны эта сумма более чем удвоилась: на 31 де¬
кабря 1945 г. она достигла 1061 млн. ф. ст. Оплаченный капитал
и резервы этого банка составляли, однако, и на последнюю дату
лишь 30,3 млн. ф. ст.
«Барклейс бэнк» имел на 31 декабря 1939 г. депозитов на
сумму 461 млн. ф. ст., а на 31 декабря 1945 г. повысил ее до
1008 млн. ф. ст. Оплаченный капитал и резервы этого банка на
последнюю дату составили 27,1 млн. ф. ст.
Не намного отставал от этих банков и «Ллойдс бэнк»: на
31 декабря 1945 г. сумма его депозитов достигла 867,5 млн. ф. ст.,
а капитала и резервов — 26,8 млн. ф. ст. По сравнению с этими
тремя банками остальные два — «Вестминстер бэнк» и «Нэшнел
301

дровиншел бэнк» — «менее значительны»: депозиты первого из
них достигли на 31 декабря 1945 г. 642 млн. ф. ст., второго —
619 млн. ф. ст., а капитал и резервы составили у первого 18,6 млн.
ф. ст., у второго — 19,8 млн. ф. ст.1 При сопоставлении депозитов
с собственными капиталами и резервами обращает на себя вни¬
мание сравнительная незначительность собственных средств этих
банков по сравнению с «чужими». На значении этого факта мы
остановимся ниже.
Из остальных банков Великобритании сравнительно крупными
были «Мартинс бэнк» и «Дистрикт бэнк»; депозиты первого до¬
стигли на 31 декабря 1945 г. 213 млн. ф. ст., второго —
179 млн. ф. ст. 2
Кроме того, в 30-х годах произошло значительное укрупнение
шотландского «Ройял бэнк» на основе приобретения им двух
сравнительно крупных частных банков: «Диконе бэнк» (1930) и
«Глин, Миллс энд К0» (1939 г.). Хотя эти два банка продолжают
функционировать как самостоятельные, они превратились пол¬
ностью в дочерние компании «Ройял бэнк оф Скотлэнд».
«Ройял бэнк» представляет сам по себе сравнительно круп¬
ный и влиятельный банк, сумма его депозитов превысила во
время войны 100 млн. ф. ст. Председатель Английского централь¬
ного эмиссионного банка лорд Катто состоял ранее одним из ди¬
ректоров «Ройял бэнк». Приобретенные последним два банка так¬
же занимают заметное место в английском банковом деле. По
сумме депозитов приобретенные банки превосходили «отцовский»
банк почти в 1V2 раза. Эти три банка, представляющие, по суще¬
ству, единство, превосходили в совокупности «Мартинс бэнк» и
образовали промежуточную группу между последним и «большой
пятеркой». Больше того, в 1944 г. «Глин, Миллс энд К0» погло¬
тил сравнительно крупный английский банк для зарубежной дея¬
тельности— «Бритиш оверсиз бэнк». Все же эта банковая си¬
стема, как и «Мартинс бэнк» и «Дистрикт бэнк», отстает весьма
значительно от самого «малого» банка «большой пятерки».
О степени концентрации банкового дела в Англии говорит
также число филиалов. Наряду с быстрым уменьшением на про¬
тяжении XX века числа самостоятельных банков происходил
огромный рост отделений сохранившихся банков. Ко времени
кризиса 1929—1933 гг. число отделений превысило 10 тыс. Затем
началось их медленное уменьшение, усилившееся во время вто¬
рой мировой войны. К началу 1944 г. число отделений банков со¬
ставляло в Англии и Уэльсе 8279, в Шотландии — 1593. Каждый
из перечисленных выше банков «большой пятерки» обладал к на¬
чалу войны колоссальным числом филиалов. Так, «Мидлэнд
бэнк» имел свыше 2 тыс. филиалов (к началу 1944 г.— 1792),
«Барклейс бэнк» и «Ллойдс бэнк» — каждый около 1,9 тыс. фили¬
1 По данным «The Banker», February 1946, р. 82.
2 Ibidem.
302

алов (к началу 1944 г. соответственно 1763 и 1472), «Вестмин¬
стер бэнк» — 1,1 тыс. филиалов (к началу 1944 г. — 969), «Нэш¬
нел провиншел бэнк» — 1,3 тыс. филиалов (к началу 1944 г. —
1102).
Необычайно высокая степень концентрации и монополизации
банкового дела в Англии усиливалась также и той ролью, которую
играл Английский центральный эмиссионный банк.
Учрежденный в 1694 г., Английский эмиссионный банк 1 ока¬
зал за два с половиной века своего существования огромное влия¬
ние на развитие английского банкового дела, превратившись в
банк банков, управляемый в определенном порядке в тесном кон¬
такте с правительством узкой прослойкой заправил из Сити. Ко
времени «национализации» у этого банка имелось около 14 тысяч
акционеров. Но правом голоса обладали лишь держатели акций не
менее чем на 500 ф. ст. (по нарицательной стоимости), что по
рыночной курсовой цене означало (по данным предвоенного
1938 г.) 1670 ф. ст. Кроме того, был установлен еще более высо¬
кий «ценз» для должностных лиц: управляющий мог избираться
лишь из числа владельцев акций не менее чем на 4000 ф. ст. (по
рыночной цене — 13 360 ф. ст.), помощник управляющего —
3000 ф. ст. (10 020 ф. ст.), директора — 2000 (6 680 ф. ст.) Эти
ограничения, а главное пассивность массы акционеров и органи¬
зованность финансово-олигархических групп, приводили к тому,
что правление банка находилось всегда в руках крупнейших пред¬
ставителей Сити. Распределение 24 директорских постов и по¬
стов управляющего и его помощника между заправилами Сити
осуществлялось путем закулисной борьбы на основе учета реаль¬
ного соотношения сил между соответствующими капиталистами и
их группами. Самые выборы превращались в формальность 2. При
этом далеко, не все директора принимали действительное участие
в руководстве банком. Подлинная власть принадлежала комитету
из девяти членов, включая управляющего и его помощника. Кто
из директоров входил в этот «внутренний кабинет» —оставалось
неизвестным 3.
Возникнув в свое время в связи с тем, что правительство нуж¬
далось в ссудах и стремилось избавиться в этом отношении от
ростовщиков, Английский банк сохранял на протяжении двух с
1 См. J. Clapham, The Bank of England, Cambridge 1944, Vol. I, II,
а также W. Leaf, Banking, London 1945, chapter II.
2 Такой «порядок» замещения постов сложился уже вскоре после создания
банка и приобрел силу традиции. «Самые выборы, — читаем мы в книге по ис¬
тории Английского банка, — становятся в весьма большой степени делом
рутины. Например, 7 апреля 1725 г. 131 владелец акций явились на выборы.
Каждый из намеченных двадцати четырех директоров получил, как утверж¬
дал протокол, в точности 131 голос. И с этого времени редко случалось в даль¬
нейшем, чтобы какая-либо из предложенных кандидатур получила на один
или два голоса меньше общего числа присутствующих акционеров» (J. Clap¬
ham, op. cit., Vol, I. p. Ill—112).
3 Percy Arnold, The Bankers of London, 1938, p. 8—17.
303

половиной веков своего существования тесную связь с правитель¬
ством, усилившуюся в эпоху империализма. Получив при своем
возникновении право выпуска банкнот в пределах предоставлен¬
ной правительству ссуды, банк превратился в дальнейшем в цен¬
тральный эмиссионный институт Англии. В собственно Англии он
является единственным эмиссионным банком, а в Шотландии и
Северной Ирландии ряд банков сохраняет право эмиссии, но в
весьма ограниченном объеме. Право эмиссии банкнот, не обеспе¬
ченных золотом, ограниченное актом Роберта Пиля (1844 г.) сум¬
мой в 14 млн. ф. ст., затем возрастало в связи с предусмотренной
этим актом возможностью перехода в определенном порядке к Ан¬
глийскому банку эмиссионного права других банков; в 1923 г.
право выпуска непокрытых банкнот достигло 19 750 тыс. ф. от.
Являясь центральным эмиссионным банком страны, Англий¬
ский банк должен был обеспечивать своей политикой надлежащий
курс фунта стерлингов. Этой цели в «нормальных» условиях слу¬
жила дисконтная политика банка: при помощи изменений уровня
своего учетного процента банк регулировал приток в Англию
золота. Однако в периоды кризисов сказывалась неэластичность
системы эмиссии, установленной актом Пиля (ярко вскрытая
Марксом в «Капитале»). Банку приходило на помощь опять-таки
правительство, приостанавливавшее не раз в соответствующие
моменты действие ограничений этого акта.
То обстоятельство, что Английский банк пользовался столь
широкими правами и опирался всегда на мощную поддержку пра¬
вительства, позволяло узкой прослойке хозяев Сити, управляю¬
щей банком, использовать в своих интересах и эти права банка, и
эту помощь правительства. В эпоху империализма Английский
банк стал носителем и воплощением государственно-монополисти¬
ческих форм хозяйства.
Итак, банковое дело в Англии, в отличие от ее промышленно¬
сти, характеризуется исключительно высоким уровнем концентра¬
ции. Так как каждый из крупнейших английских банков образо¬
вался в результате многочисленных слияний и поглощений, т. е.
представляет собой, по существу, трест банков, то можно гово¬
рить и о необычайно высокой степени развития трестирования в
английском банковом деле. Можно сказать без преувеличения,
что самый высокий уровень концентрации и монополизации бан¬
кового дела наблюдается именно в Англии.
Чем объясняется эта характерная особенность банкового дела
в Англии?
Прежде всего этот факт можно объяснить самой длительно¬
стью существования банковой системы в Англии. Концентрация
банкового дела происходит на основе концентрации промышлен¬
ности. Поскольку Англия вступила первой на путь промышлен¬
ного переворота, на путь развития фабрично-заводской промыш¬
ленности, концентрация банкового дела началась в Англии
значительно раньше, чем в других странах. Если концентрация про¬
304

мышленности в Англии в дальнейшем, во второй половине
XIX века, тормозилась давлением старого основного капитала и
другими отмеченными выше условиями и факторами, то на кон¬
центрационный процесс в байковом деле эти препятствия суще¬
ственного влияния иметь не могли. Неудивительно поэтому, что
самая длительность концентрационного процесса в английском
банковом деле могла привести к столь высокому уровню концен¬
трации.
Но вместе с тем не следует упускать из виду, что английские
депозитные банки составляли лишь часть банковых институтов
страны. Как мы увидим ниже, наряду с депозитными банками,
обслуживавшими преимущественно внутренний спрос на кредит,
имелась обширная система английских имперских и международ¬
ных банков, обслуживавших кредитные отношения во всех частях
империи и в различных государствах мира. Кроме того, наряду с
депозитными банками развивались различные виды инвестици¬
онных учреждений небанковского типа, что также «разгружало»,
по крайней мере в недавнем прошлом, английские депозитные
банки от существенной части операции, которая в других странах
выполнялась в неизмеримо большей степени коммерческими
банками.
В частности, крупную роль в английском банковом деле
играли и играют «финансовые дома» («finance houses», или, как
их называли раньше, «merchant bankers»), представлявшие обыч¬
но товарищества с ограниченной ответственностью (реже —
акционерные общества) с руководящей ролью одного-двух се¬
мейств. Часть этих домов специализировалась на размещении
эмиссий акций и облигаций, другая часть — на акцептных опера¬
циях. «Они отличаются от собственно банков, в современном ан¬
глийском смысле этого слова, тем, что не являются депозитными
банками или воздерживаются от приема денежных вкладов, истре¬
буемых при помощи чеков» L Однако автор английского пособия
по банкам, из которого мы заимствуем эту характеристику, при¬
знает, что «на континенте Европы они рассматривались бы как
типичные банки» 2. И действительно, эти финансовые дома пред¬
ставляют собой, несомненно, органическую часть банкового дела
Англии.
Хотя акцептные дома также часто занимаются размещением
ценных бумаг среди своих клиентов, основное значение в инте¬
ресующем нас здесь отношении имеют эмиссионные дома. «Когда
эмиссионный дом мобилизует деньги, — читаем мы в книге о лон¬
донских банкирах, — он «обращается к публике» за этими день¬
гами, но в данном случае «публика» включает также такие фи¬
нансовые институты, как страховые компании, инвестиционные
компании, другие финансовые дома, банки, а также богатые лица,
1 Ж. Leaf, op. cit., р. 185.
2 Ibid. р. 89.
305

в силу чего для финансового дома важно быть «хорошо связан¬
ным» с Сити» Ч
Такие эмиссионные дома являются часто штаб-квартирами
хищных финансово-монополистических семейств и групп, господ¬
ствующих при помощи систем участий, личной унии в ряде фи¬
нансовых и нефинансовых (промышленных, транспортных и т. д.)
компаний. Охарактеризуем здесь несколько таких типичных до¬
мов 2 по состоянию после второй мировой войны.
Типичным образцом подобных финансово-монополистических
штаб-квартир является, например, «Хамброс бэнк». Учрежден¬
ный в 1839 г. сыном крупного датского банкира, этот банк стал
в дальнейшем центром одной из мощных финансово-монополисти¬
ческих групп английского капитала. В числе 10 директоров банка
(в 1955 г. — 12) представлены, .помимо четырех членов семьи
Хамбро, члены других влиятельных семейств — Смитов, Асторов
и др. Один из членов семьи Хамбро возглавлял банк в качестве
председателя, другой «представлял» банк в правлении Англий¬
ского банка (и представляет его ныне, и после национализации).
Члены семьи Хамбро занимали всего 25 директорских и т. п. по¬
стов, преимущественно в финансовых и железнодорожных компа¬
ниях. Из числа остальных директоров лорд Гленкопнер состоял
директором «Импириэл кемикэл индастриз» и многих других,
преимущественно финансовых, компаний. А. Дж. Смит, будучи
управляющим банком, одновременно занимал и посты директора
еще в 12 различных промышленных и финансовых компаниях.
Банк играл крупнейшую роль в размещении на английском де¬
нежном рынке иностранных займов, а вместе с тем служил делу
«участия» его руководящих членов в английских и иностранных
компаниях.
Другим типичным примером может послужить финансовый
дом 1«Морган, Гренфелл энд К0», представляющий финансово-
монополистическую группу капитала Англии, кооперирующуюся
с группой Моргана в США. Учрежденный свыше ста лет тому на¬
зад, этот дом сыграл затем исключительную роль в размещении
на английском денежном рынке американских ценных бумаг, а
со времени первой мировой войны и в финансировании Англии
американским капиталом. В числе шести директоров этого банка
ко времени второй мировой войны были представлены, помимо
Моргана, члены влиятельных семей Смитов, Катто, Гренфелл —
Джест. Председатель Английского банка лорд Катто был раньше
директором «Морган, Гренфелл энд К0». Вообще с 1830 г. этот
банк оказывался представленным через кого-либо из своих дирек-
1 Percy Arnold, op. cit., p. 52.
8 Приводимые ниже сведения взяты у Percy Arnold, op. cit., chapter II;
современные «связи» установлены по «Stock Exchange Official Year-Book»,
1945 и «The Directory of Directors», 1945. Участие в правлении Английского
банка указывается для периода до его национализации. В существенных слу¬
чаях приводятся сведения и на 1955 г. (по тем же справочникам за 1956 г.).
306

торов в правлении Английского банка не раз. Один из директо¬
ров, В. Смит, является и ныне директором национализированного
Английского банка. Вместе с тем его директора одновременно
возглавляют другие финансовые и нефинансовые компании. Пред¬
седателем и управляющим банка являлся лорд Байсестер — круп¬
ный политический делец консервативного направления, являю¬
щийся и ныне одним из руководителей банка.
От этих двух домов существенно отличается третий доМ, кото¬
рый мы здесь считаем необходимым особо отметить, — «Роберт
Флеминг энд К0». Учрежденный известным основоположником ин¬
вестмент трастов в Англии Робертом Флемингом, этот дом специа¬
лизировался на учреждении инвестмент трастов и контроле над
ними. Среди его шести директоров, наряду с членами семьи Фле¬
минг, фигурировал такой крупный представитель английского ка¬
питала, как У. Уигхэм, являвшийся одним из директоров Англий¬
ского банка и еще 15 компаний, в том числе крупнейшей англий¬
ской железной дороги, аргентинской железной дороги, ряда ин¬
вестмент трастов, судоходных инвестиционных компаний, страхо¬
вых компаний и т. д. Далее, директором его являлся и является
ныне А. А. Джемисон, бывший председатель военно-промышлен¬
ного концерна «Виккерс». Если учесть исключительное значение
в Англии «инвестмент трастов» в деле мобилизации свободных
денежных капиталов для инвестиционных операций, то сращива¬
ние этого финансового дома с концерном «Виккерс» имеет тот
смысл, что мобилизует гигантские капиталы системы инвестмент
трастов для военно-промышленных целей.
Из числа других влиятельных эмиссионных домов можно от¬
метить «Бэринг бразерс энд К0», основанный в 1717 г. выходцем
из Германии. Этот дом играл и играет крупную роль в Аргентине
и некоторых других странах Латинской Америки. Через своих
директоров дом «Бэринг бразерс энд К0» был представлен в прав¬
лении Английского банка (в лице Э. Р. Пикока), Шанхай-Гон-
конгской банковской корпорации, крупнейших страховых компа¬
ниях и т. д.
Существенную роль играют также дома «Дж. Шредер энд К0»,
«Ротшильд энд санз», «Лазар бразерс энд К0», «М. Сэмюэль
энд К0» и др. Дом Шредеров основан выходцем из Германии и был
тесно связан с германским капиталом. Уже давно с семьей
Шредеров тесно сотрудничала влиятельная английская семья
Тайарксов; из двух членов этой семьи, входивших в директорат
дома Шредеров, один являлся также директором Английского
банка L Дом «Лазар бразерс энд К0» основан банкирской семьей
1 Банк Шредера тесно связан с США и Германией. В США вскоре после
первой мировой войны был учрежден филиал банка, вступивший в тесную
связь с группой Рокфеллера. В Германии банк находился в близких отноше¬
ниях с кельнским банком Штейна, во главе которого стоял родственник Шре¬
деров барон Курт фон Шредер (барон этот был банкиром Гитлера и приложил
немало усилий к установлению в Германии гитлеровского режима).
307

интернационального значения, создавшей аналогичные дома и во
Франции и США. Однако в Англии в банкирском доме «Лазар
бразерс энд К0» ко времени второй мировой войны представителей
семьи Лазар в директорате не имелось. Руководящую роль играли
представители семей Киндерсли, Пирсон и др. Председатель банка
лорд Киндерсли являлся (и является ныне) одним из директоров
Английского банка. Дом Ротшильдов, принадлежащий англий¬
ской ветви семьи Ротшильдов, хотя потерял частично свое преж¬
нее значение, является одним из крупных финансовых домов
Сити. Дом «Сэмюэль энд К0» — штаб-квартира семьи Сэмюэлей,
представителем которой была основана группа нефтяных компаний
«Шелл». Руководящую роль в этих компаниях семья Сэмюэль
сохраняла и в дальнейшем. Следовательно, дом «Сэмюэль
энд К0» — одна из важнейших штаб-квартир в области нефтяных
интересов Англии. Председатель его виконт Берстед — в прошлом
директор «Ллойдс бэнк» и еще двух десятков нефтяных и финан¬
совых компаний. Дом «Сэмюэль энд К0» связан через своих дирек¬
торов также с «Нэшнел провиншел бэнк» и с крупнейшими стра¬
ховыми компаниями.
Как видно из приведенных здесь сведений, ряд эмиссионных
домов был тесно связан с Английским банком. В общем в XIX—
XX веках в правлении Английского банка были в разное время
представлены посредством личной унии 9 финансовых домов. На¬
пример, из числа директоров Английского банка, избранных в
1938 г., 7 были одновременно директорами эмиссионных домов,
причем 6 из них — директорами названных выше домов — «Хам-
брос бэнк», «Роберт Флеминг энд К0», «Морган, Гренфелл энд К0»,
«Дж. Шредер энд К0», «Лазар бразерс энд К0», «Бэринг бразерс
энд К0». Вместе с тем ряд домов имел тесные «связи» с желез¬
ными дорогами и промышленностью.
Хотя основной капитал каждого из перечисленных нами эмис¬
сионных домов колебался примерно на уровне 2—27г млн. ф. ст.,
значение их выходило далеко за рамки таких капиталов.
При размещении выпусков акций и облигаций они опирались,
естественно, на ресурсы контролируемых ими или связан¬
ных с ними банков, страховых компаний, инвестмент трастов
и т. д.
Наконец, нельзя не упомянуть о важной роли (хотя и снизив¬
шейся) для английского банкового дела брокеров (маклеров) и
их фирм, занимающихся посредничеством между депозитными
банками и Английским банком и главным образом между бан¬
ками и денежным рынком. Пользуясь широким кредитом в депо¬
зитных банках, брокеры содействуют использованию ресурсов
этих банков для инвестиционных операций. Если же депозитные
банки вынуждены истребовать свои средства у брокеров, послед¬
ним на помощь приходит Английский банк, предоставляющий им
ссуды из более высокого процента и замещающий, таким обра¬
зом, на время средства депозитных банков своими,
308

IV. Процесс образования финансового капитала
и его особенности
Одна из главных особенностей процесса образования финансо¬
вого капитала в Англии заключается в том, что в ней в гораздо
большей степени и дольше, чем в других странах, сохранялось
разделение труда между депозитными банками и инвестицион¬
ными институтами. В то время как в Германии и США банки пре¬
имущественно развивались по типу универсальных банков, кото¬
рые занимались и операциями инвестиционного типа, и опера¬
циями краткосрочными, «регулярными», в Англии в значительной
степени сохранялось разделение банков на депозитные, занимаю¬
щиеся «регулярными» операциями, и инвестиционные.
До первой мировой войны «классические» формы слияния про¬
мышленного капитала с банковым в Англии встречались значи¬
тельно реже, чем в Германии и США. Это отнюдь не означает, что
в Англии не происходило образования финансового капитала.
Наоборот, в Англии финансовый капитал возник даже ранее, чем
в Германии и США, но он развивался в своеобразных формах.
Слияние, сращивание промышленного капитала с банковым
происходило в Англии прежде всего при посредстве специальных
инвестиционных учреждений.
Прежде всего в Англии родилась (в 60-х годах XIX века) и
приобрела широкое развитие форма инвестмент трастов Ч Как
выяснено выше, инвестмент траст, или доверительная инвестици¬
онная компания, не занимается регулярными банковыми опера¬
циями и поэтому не является банком. Но поскольку инвестмент
траст собирает свободные денежные средства для инвестицион¬
ных операций у вкладчиков, его деятельность родственна инвести¬
ционной деятельности универсальных банков.
Число инвестмент трастов росло в Англии систематически,
хотя и неравномерно. Весьма интенсивным процесс образования
инвестмент трастов был уже до 90-х годов XIX века.
Первоначально между 1868—1875 гг. образовалось около
15 инвестмент трастов, не считая компаний родственного типа, из
которых многие также превратились в инвестмент трасты; затем,
после некоторого «затишья» в 1888—1890 гг. возникло свыше
30 инвестмент трастов. Процесс их образования продолжался
и в последующий период вплоть до первой мировой войны:
из инвестмент трастов, имевшихся в Великобритании в 30-х го¬
дах, 44 возникли между 1891 и 1914 гг. (из них 32 между 1905 и
1914 гг.). После первой мировой войны возникло свыше 100 новых
1 Полоса систематического развития инвестмент трастов началась с 1873 г.,
с организации Робертом Флемингом (которого в Англии считают основопо¬
ложником и пионером этой формы) в Шотландии «Scottisch American Invest¬
ment Trust» (I. C. Gilbert, A History of Investment Trusts in Dundee, 1873—
1938, London 1939, p. 5).
309

инвестмент трастов, из них свыше 80 — между 1925 и 1929 гг. По
данным 1933 г., в Великобритании имелось 197 инвестмент тра¬
стов, инвестиции которых превышали 332 млн. ф. ст. L В числе
этих инвестмент трастов находился и крупнейший в Европе
«Эллиэнс траст».
Хотя формально доверительные инвестиционные компании
должны обеспечивать особую надежность вложений и дохода по¬
средством дробления инвестиций между значительным числом
надежных и доходных ценных бумаг, па деле они настолько от¬
клоняются от такой политики, что финансовые трудности и даже
банкротства не минуют и их. Так, учрежденная в 1889 г. «Элли¬
энс инвестмент компани» не платила дивидендов между 1892 и
1901 гг., а в 1895 г. часть ее капитала была списана с соответ¬
ствующим уменьшением числа акций 2. Величина дивидендов по
акциям британских инвестмент трастов столь же различна, как
и по акциям других видов компаний. Это можно иллюстрировать,
например, таким фактом, что из числа инвестмент трастов, сосре¬
доточенных в крупном центре подобных компаний, в шотланд¬
ском городе Данди, в период 1929—1938 гг. шесть приносили по
обыкновенным акциям дивиденды, колебавшиеся между 13,5—
27%; один — 7—13°/о, один 6—9%, один 0—5°/о3.
Инвестмент трасты сыграли весьма крупную роль в усилении
позиции Лондона как мирового финансового центра, ибо они ин¬
вестировали собранные свободные денежные капиталы не только
во внутренние ценные бумаги, но и в иностранные.
Затем не менее крупную роль играли в Англии «финансовые
компании», или «финансовые трасты», инвестирующие в отличие
от инвестмент трастов собранные капиталы в определенную от¬
расль 4. Таких компаний имелось в Англии после первой ми¬
ровой войны свыше 150.
Далее, особо важную роль играют эмиссионные дома. К ним
принадлежали в XX веке частные банкиры, но вместе с тем сравни¬
тельно широкое развитие нашли, как отмечено выше, специаль¬
ные инвестиционные конторы, служащие посредниками между
инвесторами и компаниями, выпускающими акции и облигации.
Беря на себя размещение выпусков акций и облигаций (и даже
гарантируя часто это размещение), эмиссионные дома не только
широко используют для продажи акций свои «связи» с банками,
11. С. Gilbert, A History of Investment Trusts in Dundee, 1873—1938,
p. 5—9.
2 Ibid., p. 7.
3 Ibid., p. 130. Необычно высокий уровень дивидендов части инвестмент
трастов объясняется тем, что прибыль распределяется ими главным образом
по обыкновенным акциям, между тем как по облигациям и краткосрочным
обязательствам выплачивается невысокий процент. Об этом можно судить по
тому факту, что прибыль, отнесенная ко всем фондам, составляла у этих
инвестмент трастов лишь 4—5%. (Ibid., р. 133).
4 Не следует их смешивать с охарактеризованными выше финансовыми
домами.
310

инвестмент трастами, страховыми компаниями, но и частично
приобретают акции и облигации по крайней мере на известный
период, сами пользуясь в меру нужды банковыми ссудами. Сле¬
дует особо подчеркнуть очень крупную роль в деле размещения
в Англии эмиссий наряду с инвестмент трастами страховых ком¬
паний с их колоссальными ресурсами Ч Между тем в директоратах
страховых компаний широко представлены банкиры.
Если проанализировать взаимоотношения с промышленностью
депозитных банков, то и здесь можно заметить косвенные формы
сращивания банкового капитала с промышленным. Краткосроч¬
ный кредит, как было выяснено выше, при условии пролонгирова¬
ния, или систематического возобновления, может приобрести зна¬
чение долгосрочного. В Англии в этом отношении крупную роль
играла одна банковая операция, которая внешне носила как бы
краткосрочный характер, но при ближайшем анализе обнаружи¬
вает иную природу. Мы говорим о так называемой операции
«овердрафт» («overdraft»). Это — особого рода кредит, сверх
остатка по текущему счету, который банк оказывает своим клиен¬
там, причем последние уплачивают проценты лишь за действи¬
тельно использованные средства банка. Такой банковый кредит
носит внешне краткосрочный характер, ибо ссуды предостав¬
ляются па срок не более 12 месяцев и, кроме того, должны пога¬
шаться в любое время по требованию банка. Однако, как правило,
во взаимоотношениях с постоянными клиентами «овердрафты»
обычно систематически обновляются, возобновляются. Поэтому по
существу это не краткосрочные ссуды, а долгосрочные, устанав¬
ливающие тесные связи банков с промышленными предприя¬
тиями 2.
Слияние банкового капитала с промышленным выступало от¬
четливо в деятельности английских имперских (колониальных) и
международных банков, т. е. в области экспорта капитала.
1 «Имеются, — пишет о размещении в Англии эмиссий автор одной из
специальных книг, — эмиссионные дома, которые гарантируют такие эмиссии,
а крупные страховые компании, риск которых поддается учету с математи¬
ческой точностью, оказываются готовыми предоставлять займы более долго¬
срочного характера» (Keith Le Cheminant, Colonial and Foreign Banking Sys¬
tems, London 1931, p. 20).
2 Ссуды по «овердрафту» достигают часто таких размеров, что при необ¬
ходимости их погашения может потребоваться выпуск соответствующей ком¬
панией долгосрочного займа. Это отмечается и в английской литературе:
«Она (компания. — В.М.) может оказаться имеющей такую большую задол¬
женность по «овердрафту», что для платежей по последнему заинтересованный
акционерный банк может побудить ее к выпуску долгосрочного займа» (Le
Marchant Minty, English Banking Methods, 1929, p. 55; то же самое автор
признает и на стр. 328). Это признание вступает в резкое противоречие с за¬
явлением автора в той же книге, что ссуды по «овердрафту» носят кратко¬
срочно-возвратный характер. Самый факт, что кредитование по «овердрафту»
может превысить платежеспособность предприятия, показывает, насколько
интимной и существенной формой участия банка в предприятии становится
эта «краткосрочная» операция!
311

Число английских колониальных банков достигло наивысшего
уровня в 1865 г., когда их имелось 25. Затем (до первой мировой
войны) число их колебалось на уровне 17—19, а после первой
мировой войны снизилось до 13. Но падение числа колониальных
банков сопровождалось систематическим и значительным ростом
числа их отделений и величины их активов. Число отделений воз¬
росло с 240 в 1865 г. почти до 2 тыс. в 30-х годах XX века L
Весьма значительной была также система английских ино¬
странных, международных банков, т. е. банков, действовавших за
пределами Британской империи. К концу XIX века число таких
банков возросло до 25, а после первой мировой войны превысило
30. Банки эти имели свыше 60 отделений в Европе, свыше 200 от¬
делений на Ближнем и Среднем Востоке, около 100 в Латинской
Америке, свыше 70 на Дальнем Востоке и т. д.2
В числе английских колониальных и международных банков
имеется ряд крупнейших банков, игравших огромную роль в со¬
ответствующих странах. Так, основанная в 1866 г. Гонконг — Шан¬
хайская банковская корпорация являлась крупнейшим иностран¬
ным банком в Китае, а вместе с тем имела отделения и агентства
по всему Дальнему Востоку и в Индии. Оплаченный капитал
банка составляет 20 млн. гонк. долл., резервный фонд —
7,1 млн. ф. ст. Другим гигантом, оперирующим в том же районе,
является основанный в 1853 г. «Чартерд бэнк оф Индиа, Острейлиа
энд Чайна» (Банк Индии, Австралии и Китая). Несмотря на на¬
личие в названии банка Австралии, он в ней не подвизался. Но
в Индии и Китае роль его была весьма велика. Оплаченный капи¬
тал и резервы банка составляют 6 млн. ф. ст. Число его отделений
и агентств в Индии и на Дальнем Востоке исчисляется сотнямп.
Крупную роль в Индии и африканских колониях Англии играл
учрежденный в 1863 г. «Нэшнел бэнк оф Индиа». Оплаченный ка¬
питал и резервы этого банка составляли 4 млн. ф. ст. Число отде¬
лений достигало около трех десятков. Как показывают эти типич¬
ные примеры, зарубежные английские банки достигали внуши¬
тельных размеров. Если учесть, что подобными банками англий¬
ский капитал охватил почти весь мир, то значение их как орудий
внедрения английского капитала в железные дороги, промышлен¬
ность и торговлю соответствующих стран приходится признать
весьма существенным. После первой мировой войны на путь
активной экспансии за рубежом становятся и крупнейшие «внут¬
ренние» банки. Наиболее ярким свидетельством этого поворота
явилось создание вторым по величине банком «большой пя¬
терки» — «Барклейс бэнк» — дочернего банка для деятельности
за границей — «Барклейс бэнк доминион, колониал энд оверсиз».
В основу этого банка лег старый банк, учрежденный в 1836 г.
и реорганизованный в 1925 г. С этого времени «Барклейс бэнк»
1 A. S. G. Baster, The Imperial Banks, London 1929, p. 269.
2 A Baster, The International Banks, London 1935, p. 245.
312

вышел йа поприще зарубежной экспансии. К 1945 г. депозиты
этого банка достигли 321,5 млн. ф. ст., в 3 раза больше, чем в
1939 г. О расширении его деятельности в области инвестицион¬
ных операций в колониальных странах свидетельствовало созда¬
ние им после войны — в 1946 г. — особой корпорации для финан¬
сирования мероприятий по «развитию» колоний («Барклейс овер-
сиз дивелопмент корпорейшн») с уставным капиталом в 5 млн.
ф. ст., выпущенным в 1 млн. ф. ст.1
Экспорт капитала из Англии, достигавший колоссальных сумм,
осуществлялся в значительной степени при посредстве англий¬
ских колониальных и международных банков. Тем самым при по¬
средстве экспорта капитала происходило сращивание английского
банкового капитала с промышленностью, железными дорогами,
торговлей огромного числа стран.
Наконец, — и это особенно важно — колониальный характер
британского империализма, гигантские масштабы вывоза капи¬
тала в британские владения и в другие зависимые от Англии
страны в такой мере ограничивали объем инвестиционных опера¬
ций внутри Англии, что подлинные хозяева Сити заинтересованы
были в сужении числа финансовых институтов, непосредственно
участвующих в таких операциях. При обилии в Англии в прошлом
ссудного капитала мобилизовать необходимые капиталы для
учредительской и инвестиционной деятельности можно было и без
прямого вовлечения в эту деятельность депозитных банков, ис¬
пользуя для этой цели их средства лишь косвенным путем (че¬
рез ссуды под залог ценных бумаг, «овердрафт» и т. д.). Иными
словами прямое участие в промышленности самой Англии было
монополизировано ограниченным числом инвестиционных фирм
и кампаний, использовавших для этой цели капиталы депозитных
банков под обычный банковский процент и получавших при по¬
мощи этих средств монополистическую сверхприбыль от учреди¬
тельских и инвестиционных операций.
Показательно, что в Англии также нашла известное развитие
практика получать «гарантию» размещения соответствующих
эмиссий у «underwriter’oB», «гарантов». Правда, в отличие от
США гарантами выступали не синдикаты банков, а крупные бир¬
жевые фирмы брокеров. Однако каждая такая фирма была,
естественно, связана с крупным банком или финансовым домом
и пользовалась их ресурсами, выступая часто в качестве их аген¬
та. При крупном размере эмиссии создавались синдикаты с уча¬
стием финансовых домов.
Словом, если подвергнуть подробному анализу взаимоотноше¬
ния промышленного и банкового капиталов в Англии, то можно
установить, что до первой мировой войны финансовый капитал в
Англии развивался в других формах, нежели в Германии и США.
Тот факт, что в Англии наблюдались в этот период некоторые
1 «The Economist», December 1945.
313

своеобразные формы образования финансового капитала, нуж¬
дается в объяснении. В чем причины особенностей Англии в деле
образования финансового капитала?
Англия — страна старого капитализма, промышленное разви¬
тие ее происходило со второй половины XIX века сравнительно
медленно. В Англии образовалось такое скопление свободных де¬
нежных капиталов, что промышленные предприятия могли зача¬
стую сравнительно легко мобилизовать необходимые капиталы
для долгосрочных вложений через брокеров без обязательного
непосредственного обращения к банкам, без открытого предостав¬
ления им во всех случаях формального права соучастия в эмис¬
сиях. Больше того, сравнительная медленность промышленного
развития Англии со второй половины XIX века приводила и
к тому, что даже у промышленных капиталистов накоплялись зна¬
чительные денежные капиталы. Тем самым в ряде отраслей про¬
мышленности Англии не могла сложиться такая ступень нужды
промышленности в банковых средствах для инвестиционных це¬
лей, которая столь характерна для ряда других стран. С другой
стороны, и определенные депозитные банки оказывались в Англии
менее зависимыми от промышленных предприятий, так как сред¬
ства их не закреплялись зачастую на длительные сроки. Вместе
с тем положение Англии в качестве мирового финансового центра
обеспечивало столь массовые масштабы регулярных краткосроч¬
ных операций и делало их столь прибыльными, что у ряда депо¬
зитных банков понижался стимул к прямому участию в промыш¬
ленности.
Существенную роль играло, далее, то обстоятельство, что под
влиянием обилия денежных капиталов сумма депозитов дости¬
гала очень крупных размеров по сравнению с величиной собствен¬
ного капитала. Выше мы показали это на примере крупнейших
банков «большой пятерки». Но при таком положении банкам при¬
ходилось особенно заботиться о ликвидности своих средств, т. е.
неограниченное долгосрочное участие в промышленности стано¬
вилось сравнительно рискованным. Этот мотив мог играть тем
большую роль, что неосторожное поведение грозило подрывом по¬
ложения английских банков как мировых расчетных центров Ч
Все эти причины вполне достаточны, как нам кажется, чтобы
объяснить известное своеобразие в Англии процесса сращивания
1 «В Англии ликвидность активов является наиболее важным вопросом
и считается почти столь важной, как вопрос о надежности» (Keith Le Cheminant,
op. cit., p. 20). Этот же автор для объяснения различий между английской и
континентальной банковыми системами высказывает мнение, с которым
согласиться трудно. «Другим пунктом, который может помочь в деле объяс¬
нения этого различия, является тот факт, что в Англии нормальной единицей
для капитальных эмиссий является акция в один фунт стерлингов — разряд
достаточно низкий, чтобы позволить мелкому инвестору иметь с ним дело.
На континенте величина акций, во всяком случае до войны, была намного
больше (в Германии, например, 1000 марок), и их продажа оказывалась
314

банкового капитала с промышленным. Но все же это сращивание
происходило широко и до первой мировой войны, преимуще¬
ственно в тех своеобразных формах, которые охарактеризо¬
ваны выше (а в военной промышленности в «классических» фор¬
мах) .
После первой мировой войны положение кардинально измени¬
лось. Во-первых, за время этой войны Англия растратила колос¬
сальную часть своих денежных капиталов. Обилие денежных ка¬
питалов помогло Англии финансировать войну, но зато после
войны денежных капиталов в Англии оказалось меньше, чем до
войны. Во-вторых, в условиях начавшегося общего кризиса капи¬
тализма положение английской промышленности стало тяжелым.
Средства этих предприятий становились в той или иной степени
неликвидными; между тем потребность в денежных капиталах
усиливалась и потому, что возникла необходимость в рационали¬
зации производства. Неудивительно, что наблюдалось усиление
заинтересованности промышленных предприятий в получении
долгосрочных кредитов у банков. С другой стороны, и банки ста¬
новятся более заинтересованными в участии в промышленности,
так как средства их оказывались более сильно закрепленными в
промышленных предприятиях. В силу этого после первой мировой
войны в Англии наблюдается ускорение роста финансового капи¬
тала.
V. Сращивание промышленных и банковых монополий
после первой мировой войны
Подобно тому как после первой мировой войны в Англии уско¬
рилось развитие монополий, также ускорилось и развитие «клас¬
сических» форм финансового капитала. Наряду с теми косвен¬
ными формами слияния банков с промышленностью, которые на¬
блюдались и до первой мировой войны, быстро прогрессируют
формы прямого участия банков в промышленности и промышлен¬
ности в банках, т. е. «прямые» формы образования финансового
капитала.
Если раньше депозитные банки участвовали в размещении про¬
мышленных ценных бумаг преимущественно в форме ссуд под цен¬
ные бумаги инвестиционным учреждениям (финансовым компа¬
ниям, брокерам и т. д.), то теперь депозитные банки сами присту¬
пают к организованному и активному участию в эмиссионных
в результате этого более ограниченной» (Ibid., р. 21). Хотя этот факт и имел
некоторое значение, автор смешивает здесь причину и следствие; в Англии
потому и нашла развитие практика выпуска акций мелких разрядов, что обилие
денежных капиталов облегчало их размещение, и эмитирующие организации
не были поэтому во многих случаях зависимыми непосредственно от банков.
На континенте же невозможность или трудность размещения крупных эмис¬
сий без использования банковых ресурсов делала до поры до времени мелкие
разряды акций неактуальными.
315

и инвестиционных операциях. Пример в этом отношении был
дан центральным «банком банков» страны — Английским банком.
В 1929 г. Английский банк создал дочернюю доверительную ком¬
панию для руководства размещением промышленных ценных бу¬
маг — «Секюритис мэнеджемент траст», а в 1930 г. он создал при
участии крупнейших депозитных банков и инвестиционных домов
мощную компанию для содействия промышленному строительству
)и для «реорганизаций» в промышленности под названием «Бэн¬
кере индастриал дивелопмент К0». Компания эта занялась в пер¬
вую очередь «реорганизациями» в сталелитейной, судостроитель¬
ной и текстильной промышленности. Кроме того, Английский банк
начал принимать активное участие и в других инвестиционных
компаниях, стремясь облегчить и усилить их деятельность.
Эта ведущая роль Английского банка — центрального эмисси¬
онного банка страны, находившегося под прямым контролем го¬
сударства и осуществлявшего официальную кредитную поли¬
тику, — в деле поворота банковой системы на путь участия в про¬
мышленности является ярким выражением усиления в Англии
государственно-монополистического капитализма.
От Английского банка старались не отставать банки «большой
пятерки». «Мидлэнд бэнк» принимал активное участие в инве¬
стиционных операциях в химической, текстильной, табачной и
других отраслях, установив тесные связи с рядом крупнейших
трестов, как, например, с «Импириэл кемикэл индастриз», нитя¬
ным трестом «Инглиш сьюинг коттон К0» и др. Кроме того, «Мид-
дэнд бэнк» принимает участие в крупных железнодорожных ком¬
паниях, пароходствах и т. д. «Барклейс бэнк» установил подобные
же связи с электротехнической промышленностью, с цветной ме¬
таллургией, с химической промышленностью и др. «Ллойдс бэнк»
специализировался на участии преимущественно в судострои¬
тельной, угольной, нефтяной промышленности, а также в паро¬
ходствах. «Вестминстер бэнк» связан преимущественно с уголь¬
ной промышленностью, черной металлургией, пароходствами
и т. д. Наконец, «Нэшнел провиншел бэнк» особое внимание уде¬
лял инвестиционным операциям в сталелитейной и железодела¬
тельной промышленности.
Существенным показателем возрастающего сращивания бан¬
ков «большой пятерки» с промышленностью являлось усиливаю¬
щееся переплетение (т. е. личная уния) между директоратами
этих банков и директоратами промышленных и транспортных
монополий и компаний. Число директоров «большой пятерки» со¬
ставляло к концу второй мировой войны около 150 человек, т. е.
речь идет о весьма значительной клике капиталистов. При нали¬
чии широкого переплетения с директоратами других финансовых
компаний (инвестмент трастов, страховых и т. д.) и возрастаю¬
щем переплетении с промышленными и транспортными компа¬
ниями в числе директоров «большой пятерки» оказывался собран¬
ным «цвет» английской финансовой олигархии.
316

Характерным примером переплетения банков с промышлен¬
ными и транспортными компаниями может послужить хотя бы
состав директоров «Мидлэнд бэнк», одного из крупнейших бан¬
ков «пятерки». Произведенный нами анализ 1 показывает, что
в 1945 г. 32 директора «Мидлэнд бэнк» занимали свыше 300
(учтенных справочниками) директорских постов в финансовых и
нефинансовых компаниях (включая «Мидлэнд бэнк» и его дочер¬
нюю компанию), при этом свыше половины этих постов в про¬
мышленных и транспортных компаниях. Почти все директора
«Мидлэнд бэнк» занимали посты директоров в промышленных
или транспортных компаниях. Среди 'директоров этого банка мы
видим председателя «Импириэл кемикэл индастриз» лорда Мак¬
Гоуэна, директора этого же треста лорда Эшфилда, председателя
и директора судоходных компаний «Гунард», председателя
компании пульмановских вагонов, директоров железнодорож¬
ных, судоходных, авиационных, каменноугольных компаний,
компаний по цветным и легким металлам, а также табачных,
бумажных и т. д.
Этот же процесс сращивания «большой пятерки» и других
банков с промышленностью можно выявить и при анализе со¬
става директоров промышленных монополистических компаний.
Так, по данным 1945 г., состав директоров головной компании кон¬
церна «Виккерс» 2 показывает, что ряд директоров этой компании
состоял одновременно директорами крупнейших банков. Прежде
всего следует подчеркнуть, что глава концерна, председатель его
головной холдинг компани, А. А. Джемисон являлся по всему
своему прошлому банкиром. Да и пост председателя концерна
«Виккерс» Джемисон продолжал совмещать с постами председа¬
теля «Юнион дискаунт К0», председателя лондонского комитета
Оттоманского банка, директора охарактеризованного выше инве¬
стиционного дома «Роберт Флеминг энд К0» и ряда других
финансовых компаний3. Являясь одним из старых директоров
«Роберт Флеминг энд К°», Джемисон содействовал установлению
«связей» между концерном «Виккерс» и массой инвестмент тра¬
стов, контролируемых указанной компанией, т. е. использованию
богатейших ресурсов инвестмент трастов для финансирования
1 Узнав по «Stock Exchange Official Year-Book» (за 1945 г.) состав дирек¬
торов этого банка, мы затем по «The Directory of Directors» (за 1945 г.) проана¬
лизировали картину их личной унии с другими компаниями. Хотя неполнота
данных «The Directory of Directors» и возможные несовпадения в датах не
исключают неточностей, этот метод представляется нам для рассматриваемого
здесь вопроса вполне приемлемым.
2 Анализ произведен тем же методом: установив состав директоров «Вик¬
керс» по «Stock Exchange Official Year-Book», мы затем по «Directory of Direc¬
tors» выяснили их «совместительства».
3 Следует отметить, что и предыдущий председатель головной компании
«Виккерс» генерал Герберт Лауренс был одновременно председателем банка
«Глин, Миллс энд К0», председателем еще трех крупных английских между¬
народных банков и ряда других финансовых компаний (см. Percy Arnold, op.
eft., p. 59).
317

военно-промышленных компаний концерна «Виккерс». Затем
среди директоров головной компании «Виккерс» находился
Дж. Б. Нейлсон, совмещавший |ДИ|ректорокие посты и в других
дочерних компаниях концерна «Виккерс» с постом директора
«Ллойд бэнк» и ряда финансовых компаний. Далее, А. Т. Мэк-
суэл являлся одновременно директором «Глин, Миллс энд К0»
и «Юнион бэнк» в Австралии; Вивиан Смит — директором и уп¬
равляющим «Морган, Гренфелл энд К0», а также других банков
и финансовых компаний; Дж. Г. Дэвидсон — председателем
австрийского «Юнион бэнк», директором египетского «Нэшнел
бэнк» и т. д.
Такую же картину мы установили при анализе состава 'Дирек¬
торов «Импириэл кемикэл индастриз». Председатель этого гигант¬
ского химического треста лорд Мак-Гоуэн и директор лорд Эш¬
филд являлись одновременно, как мы видели, директорами «Мид-
лэнд бэнк». Директор треста У. Г. Коутс состоял одновременно
директором «Вестминстер бэнк» и «Вестминстер форин бэнк»,
лорд Гленконнер совмещал свой пост директора треста с постом
директора «Хамброс бэнк», виконт Уэйр — с постом директора
шотландского «Нэшнел бэнк» и т. д.
Число таких примеров легко умножить. Но и приведенные
факты свидетельствуют достаточно ярко, как далеко зашел уже
к концу второй мировой войны в Англии процесс сращивания де¬
позитных банков с промышленностью.
Яркий свет на изменение характера взаимоотношений с про¬
мышленностью пролила работа специального комитета, образо¬
ванного в 1929 г. во главе с Макмилланом. Имеющиеся в опубли¬
кованных комитетом материалах высказывания ответственных
представителей банков говорят о значительно возросшем участии
английских депозитных банков в промышленности и, главное, о
тенденции к расширению этого участия.
Следует также отметить сильный рост участия английских
депозитных банков (в основном банков «большой пятерки») в им¬
перских банках. Наиболее значительным являлось участие их в
индийских и африканских банках. Но более или менее суще¬
ственным явилось участие их в банках Австралии и других коло¬
ний и доминионов.
Если принять во внимание проникновение имперских банков
в колониальную промышленность, железные дороги и т. д., то
нельзя не усмотреть в этом выражение растущего участия их в
имперской промышленности.
Далее, об активизации английских депозитных банков в про¬
мышленности говорит и рост личной унии между банками «боль¬
шой пятерки» и крупнейшими инвестмент трастами. Директора
«большой пятерки», как правило, возглавляют также крупные
инвестмент трасты.
Существенным показателем развития в Англии классических
форм финансового капитала является также широкое распростра¬
318

нение практики совместительства председательских, вице^предсе*
дательских и директорских постов (т. е. осуществления личной
унии) в банковых, промышленных, транспортных и тому подоб¬
ных компаниях. При просмотре английского справочника о дирек¬
торах можно выявить много десятков таких «совместителей», ко¬
торые занимают одновременно по нескольку десятков руководя¬
щих постов в существенных компаниях. Приведем здесь не¬
сколько характерных примеров для периода 1945—1955 гг.
Наиболее разительным примером совместительства является
перечень постов Ф. Годбера, включавший свыше 100 компаний,
в основном нефтяных, связанных с «Ройяд Датч шелл» L Или
возьмем лорда Инверфорза. Этот «любитель совместительства»
занимал почти 50 председательских и директорских постов (при
этом больше половины председательских), в том числе посты ди¬
ректора «Ллойдс бэнк», председателя или директора других бан¬
ков или финансовых компаний и множества транспортных, теле¬
графных, радиовещательных, промышленных и других компаний.
В 1955 г. число его постов сократилось примерно вдвое, но со¬
стояло почти исключительно из председательских. Лорд Аберко-
нуэй, будучи директором «Нэшнел нровиншел бэнк», занимал в
общем 19 (в 1955 г. — 27) председательских или директорских
постов, преимущественно в каменноугольных и металлургических
компаниях, в том числе пост председателя в такой крупной ком¬
пании, как «Джон Браун энд К0». У. К. Уоруик возглавляет в
качестве председателя (преимущественно) или директора ряд
пароходных компаний, банков и других финансовых компаний.
Он занимал в 1945 г. 47 постов, а в 1955 г. — 52 поста. Среди 31 по¬
ста Г. Ч. Дрэйтона, в основном председательских, центральное
место занимает пост 'директора «Мидлэнд бэнк», который он сов-
мешает с большим числом постов в инвестиционных и других
финансовых компаниях, а также в железнодорожных и вообще транс¬
портных компаниях. Лорд Розеруик занимал в 1955 г. 24 предсе¬
дательских и директорских поста в судоходных и прочих компа¬
ниях, в том числе пост директора компании Суэцкого канала и ее
лондонского комитета. А. Оуэн занимал в том же гаду 49 постов,
в основном председательских, в разнообразных промышленных
компаниях машиностроения. А. Литтлер подвизался на 37 дирек¬
торских постах в театральных и т. п. компаниях. Однако
Г. М. Райт по числу постов в торговых компаниях перещеголял
многих любителей «совместительства»: число его постов состав¬
ляет, по данным справочника, около 70.
1 «The Directory of Directors», 1945 и 1955 гг. К сожалению, этот спра¬
вочник весьма неполон, как об этом свидетельствует следующий пример:
он приводит в перечне постов Ф. Годбера «лишь» 31 пост, между тем как по
«Poor’s Register» число постов Годбера значительно превышало 100. Впрочем,
в 1955—1956 гг. по обоим справочникам число его постов снизилось до 7—8.
Однако в число их входят лишь председательские посты в самых главных
компаниях «Ройял Датч шелл».
319

Число этих примеров легко умножить. Однако и приведенные
факты достаточны, чтобы показать, что для Англии, как и для
США, характерно широкое применение личной унии как метода
финансово-монополистического контроля и господства.
Как отмечено выше, ведущую роль в деле поворота банков
к прямому участию в промышленности сыграл Английский банк.
Вообще весьма характерно, что после первой мировой войны пра¬
вительственные органы старались в Англии всячески стимулиро¬
вать сращивание между банками и промышленностью. Эта
«опека» со стороны государства по данному вопросу переплета¬
лась с рядом других мероприятий, выражавших усиление госу¬
дарственно-монополистического капитализма (переход к картель¬
ному протекционизму, принудительное картелирование каменно¬
угольной промышленности и т. д.).
Усиление государственно-монополистических явлений связано
было с возрастающим сращиванием монополий с государством,
выражавшим процесс подчинения ими последнего. По данным
Саймона Хэксп1, до войны из 415 депутатов палаты общин, при¬
надлежавших к партии консерваторов, 181 депутат состояли ди¬
ректорами различных компаний и занимали 775 директорских
постов. Почти все крупные банки, тресты, страховые компании
и т. д., оперирующие в Англии и в ее доминионах и колониях,
имели в палате общин своих влиятельных представителей.
VI. Дальнейшее усиление сращивания промышленных
и банковых монополий
после второй мировой войны
Вторая мировая война нанесла экономике Англии серьезный
удар. Вынужденная продажа более четверти иностранных инве¬
стиций (в связи с потребностью в иностранной валюте для
оплаты закупок за границей), потеря значительной части торго¬
вого флота, образование большой задолженности Англии
доминионам, колониям и зависимым государствам по военным
поставкам, ущерб от воздушных налетов и т. д. — все это осла¬
било позиции Англии и усилило пассивность ее платежного ба¬
ланса.
Однако в промышленном развитии Англии наблюдалось во
время и после второй мировой войны усиление неравномерности
развития отдельных отраслей, нашедшее выражение в ускорении
роста ряда отраслей тяжелой промышленности. Заметно уско¬
рился рост химической, электроэнергетической, электротехниче¬
ской, машиностроительной, автомобильной и ряда других отрас¬
лей, что содействовало росту и усилению монополий соответ¬
ствующих отраслей.
1 Саймон Хэкси, Английские консерваторы у власти, М. 1940, стр. 28, 30.
320

Заметно усилилась концентрация производства. В частности,
значительный удельный вес приобрели в некоторых отраслях ги¬
гантские предприятия с числом рабочих и служащих в 2000 и
более человек. Так, по данным на январь 1956 г., в химической
промышленности таких предприятий имелось 28 и на их долю
приходилось около занятых в ней лиц наемного труда. В ме¬
таллообрабатывающей •промышленности таких предприятий име¬
лось 53 и на их долю приходилось 32°/о этих лиц. Во всей обраба¬
тывающей промышленности на 407 таких предприятий было
занято почти 21°/о всех работающих в ней рабочих и служащих Ч
С 1935 по 1952 г. в обрабатывающей промышленности на пред¬
приятиях с числом рабочих более 500 процент занятых рабочих
увеличился с 35 до 45 2.
Растущая концентрация производства сопровождалась ростом
монополий соответствующих отраслей. Так, в химической про¬
мышленности продолжалось «преуспевание» гигантского сверх¬
треста «Импириэл кемикэл индастриз». Показательно, что
в 1954 г. трест выдал акционерам бесплатно, в виде премии, за
счет резервов, по обыкновенным акциям 1ОО°/о новых акций, по
привилегированным акциям — 4О°/о новых акций. При этом по
новым обыкновенным акциям был выплачен наравне со старыми
дивиденд уже за 1954 г., а по привилегированным—с 1 июля
1954 г. Новые обыкновенные акции были выданы на огромную
сумму в 70,6 млн. ф. ст., привилегированные — на 9,6 млн. ф. ст.
При таком огромном увеличении за счет резервов акционерного
капитала резервный капитал существенно не уменьшился, —
очевидно, «запрятанные» до того в различных статьях баланса
прибыли были переведены в явные. Дивиденды компании по
обыкновенным акциям с 8°/о в годы войны поднялись до 15°/о в
1953 г. и даже после выплаты в 1954 г. 1ОО°/о премии акциями по
удвоившемуся количеству акций был выплачен дивиденд в 1О°/о.
Можно представить себе, как велики были «запрятанные» прибыли.
Почетным ’президентом компании остается лорд Мак-Гоуэн,
совмещающий этот пост с постами директора в «Интернэшнел
никел оф Канада», «Монд никел компани» и др.
Нынешний председатель треста А. Флек состоит директором
«Мидлэнд бэнк» и его дочерней компании, всего же занимает
8 директорских постов.
Приведем другой пример монополии, относящейся преимуще¬
ственно к металлообрабатывающей и военной промышленности.
Если «Импириэл кемикэл индастриз», несмотря на разнообразие
своей химической ’продукции и наличие нехимической, может
быть признан в основном все же трестом (так как главные виды
его продукции производственно связаны и в основном он пред¬
ставляет собою производственное единство), то концерн «Вик-
1 Вычислено по данным «Annual Abstract of Statistics», 1957, p. 129.
a «Английские монополии», M. 1955, стр. 6.
11 Финансовый капитал
321

кере» объединяет столь разнородные виды продукции, что может
составлять лишь финансово-экономическое единство. Он произ¬
водит начиная с военных кораблей и кончая чернилами и кра¬
сками, целлюлозой, счетными машинами и т. д. и т. п.1 Частое
переключение с военной продукции на мирную и наоборот; соче¬
тание одной с другой; использование своих огромных прибылей
для вторжения в разнообразные отрасли и рыночной перестра¬
ховки за счет разнообразия и разнородности продукции — таковы
те условия, которые (превратили постепенно со времени первой
мировой войны судостроительный трест «Виккерс» в типичный
концерн.
«Виккерс» выплачивал своим акционерам по обыкновенным
акциям во время войны неизменный дивиденд в 10%, несмотря
на огромные военные прибыли. В 1946—1948 гг. он поднял годич¬
ный дивиденд до IS1^0/©. В 1949 г. он выплатил обыкновенными
бесплатными акциями держателям таких акций за счет резервов
100% премию и дивиденд в 6%%.
В 1954 г. он выплатил вновь тем же держателям премию обык¬
новенными бесплатными акциями в размере 100% и 'дивиденд в
8V2% по старым и новым обыкновенным акциям. Так дважды
обогащались за послевоенный период акционеры концерна.
«Связи» концерна по-прежнему широки и разнообразны. Предсе¬
датель его генерал-лейтенант Реналд Уикс не только поддержи¬
вает связи с военными учреждениями и кругами, но и состоит ди¬
ректором «Вестминстер бэнк», входящего в «большую пятерку».
Нейлсон по-прежнему связывает концерн с «Ллойдс бэнк»
из той же «пятерки». В. Смит «заседает» не только в числе его
директоров, но и в национализированном Английском банке, в
нефтяном гиганте «Шелл транспорт энд трейдинг компани», в
банке «Морган, Гренфелл энд К0» и др. Как и раньше, сохра¬
няются тесные связи этого банка с группой банков, возглавляе¬
мых «Ройял бэнк оф Скотлэнд» 2.
Таких «процветающих» монополий в Англии немало. Даже в
обстановке распада колониальной империи Англии и растущих
трудностей в стране британские монополии продолжают вакхана¬
лию обогащения за счет военных заказов, колониальных прибы¬
лей и т. п. Идут слияния и поглощения, ведущие к созданию но¬
вых монополистических гигантов. Например, в автомобильной
промышленности в результате слияния «Остин мотор» с «Моррис
моторз» возник гигантский трест «Бритиш мотор корпорейшн»,
выпускающий половину автомобильной продукции Англии (до¬
стигшей в 1955 г. 1230 тысяч легковых и грузовых автомобилей
в год).
1 См. С. Ааронович, Британский монополистический капитал, М. 1956,
стр. 35.
2 Приводимые здесь сведения об «Импириэл кемикэл индастриз» и кон¬
церне «Виккерс» взяты в основном из «Stock Exchange Official Year-Book»,
1956, part 2.
322

Высокий уровень прибылей крупнейших ко'мпаний Великобри¬
тании за характерные 5 лет «холодной войны» виден из следую¬
щей таблицы:
Норма прибыли (в процентах) к общему объему чистых активов 1
1949 г.
1950 г.
1951 г.
19f2 г.
1953 г.
100 крупнейших компаний
Остальные 3000 фирм . . .
18
20,75
19,75
22,5
21
24
17,75
20,25
18,75
20,25
Прибыли монополистических гигантов росли быстрее, чем при¬
были средних и мелких фирм. Так, за 1949—1953 гг. валовая
прибыль «Ройял Датч шелл» увеличилась на 84%, «Юниле¬
вер» — на 79%, а валовая прибыль средних и мелких фирм
(исключая финансовые и сельскохозяйственные) возросла на
28%. В 1954/55 г. ‘среди 100 крупнейших английских компаний
следующие компании извлекали 'прибыли (по неполным данным)
в размере свыше 10 млн. ф. ст.2
Активы в
1954/55 г.
(в млн. ф. ст.)
Прибыли в
1954/55 г.
(в млн. ф. ст.)
1. «Импириэл кемикэл индастриз»

2. «Юнилевер»

3. «Импириэл тобэко компани (оф Грейт Бри-
тэн энд Айрлэнд)»

4. «Пенинсула энд ориэнтэл стим нэвигейшн
компани»

5. «Кэртолд»

6. «Дистиллера компани»

7. «Стил компани оф Уэлс»

8. «Дэнлоп раббер компани»

9. «Гест, Кин энд Нэттлфолдс»

10. «Виккерс»

11. «Коутс (Дж. энд. П.)»

12. «Ассошиэйтед электрикэл индастриз»

13. «Боуотер пейпер корпорейшн»

14. «Стюарте энд Ллойдс»

15. «Форд мотор компани»

16. «Дженерал электрик компани»

17. «Юнайтед стил компаниз»

18. «Торнэр энд Ньюолл»

19. «Грейт юнивереэл сторз»

20. «Бритиш мотор корпорейшн»

21. «Вульворт (Ф. В.) энд компани»

22. «Томас (Ричард) энд Болдуине»

1 «Labor Research», June 1957.
2 «Крупнейшие компании США и Англии»
М. 1957, стр. 106—107.
437,9
246,1
170,5
127,4
127,8
110,5
98,7
88,6
83,9
96,9
66,5
62,8
67,4
59,3
62,4
59,6
56,8
52,7
64,5
56,3
46,3
45,3
76,0
48,68
31,18
18,87
23,72
20,11
14,27
17,77
16,25
12,11
10,28
15,11
10,96
15,04
23,21
10,16
11,26
15,68
18,96
21,17
21,25
10,23
(сборник материалов),
11*	323

II родолжен ие
Активы в
1954/55 г. (в
млн. ф. ст.)
Прибыли в
1954/55 г. (в
млн. ф. ст.)
23. «Хокер Сидли труп»

24. «Ассошиэйтед портлэнд симент мэнюфэкчу-
рерз»

25. «Маркс энд Спенсер»

26. «Воксхолл моторз»

38,1
40,8
50,0
19,6
11,36
12,76
10,30
15,92
Показательно, что 26 компаний получали в 1954/55 г. свыше
10 млн. ф. ст. прибылей каждая, тогда как в 1951 г. таких компа¬
ний было 9 Ч
В 1955—1956 гг., в период циклического подъема, при гигант¬
ских капиталовложениях в основной капитал прибыли монополий
продолжали оставаться на высоком уровне. Например, норма при¬
былей 2474 компаний составляла в 1955 г. 22,8%, а в 1956 г. —
21,5%. При этом масса прибыли, полученной этими компаниями,
увеличилась с 1974 млн. ф. ст. в 1955 г. до 2060 млн. ф. ст. в
1956 г. Если же учесть еще свыше тысячи других компаний, то
прибыли 3590 английских компаний, действующих в Великобри¬
тании и за ее пределами, возросли в 1955—1956 гг. на 10% — с
2482 млн. ф. ст. до 2747 млн. ф. от.2 Для монополистов Англии,
как и для американских империалистов, милитаризация эконо¬
мики являлась на данной стадии поистине золотым дном.
Более подробно движение нормы прибыли в 1954—1956 гг.
видно на примере следующих 15 крупнейших компаний Англии 3.
Название компаний
Норма прибыли в % ко всем
чистым активам
Рост
чистых
активов
(В %)
1954 г.
1955 г.
1956 г.
«Ланкашир коттон»

20 8
127
12 6
11,5
«Тэйт энд Лайл»

22’4
23,4
23,3
9
«Де Хэвиллэнд»

20,6
27,3
10
«Гинесс»

27 5
289
30 0
14,5
«Стьюарт энд Ллойдс»

24,8
24,8
25,1
28
«Инглиш электрик»

18
15,7
16,3
41
«Бэбкок энд Уилкокс»

20,5
22,3
18,4
15
«Гэнерд С. С.»

147
15 5
17,0
9
«Импириэл кемикэл индастриз» . .
16,4
18,4
17,5
9,4
«Г. энд Дж. Уэйр»

45,9
40,0
34,2
34,2
«Бристол эйрплэйн»

18,1
20,8
22,5
11,4
«Боуотер пейпер»

16,4
13,7
12,6
90,0
«Кэммелл Лэрд»

13,5
14,6
17,0
—3
«Люкас индастриз»

32,4
31,4
21,8
11,3
«Юнайтед дрейплери»

31 3
27 0
27,5
65 3
«Виккерс»

11,5
16,8
17,7
9>
1 «Английские монополии», М. 1955, стр. 105.
2 «Labor Research», February 1957.
8 «Labor Research», June 1957.
324

Следовательно, в период, когда усилились капиталовложения,
прибыли указанных выше монополий находились на высоком
уровне, а норма прибыли у большинства из них возросла (в числе
последних такие гиганты, как «Виккерс», «Стьюарт энд Ллойдс»,
«Де Хэвилленд» и др.).
Продолжалась и монополизация банкового дела, экспансия
крупнейших английских банковых трестов и концернов.
Усилилась неравномерность развития пятерки великанов анг¬
лийского банкового дела. Хотя «Мидлэнд бэнк» сохраняет еще пер¬
вое место по депозитам и прибылям, его опережают по некоторым
показателям «Барклейс бэнк» и «поджимает» «Ллойдс бэнк».
За период с конца 1946 г. по конец 1955 г. оплаченный капи¬
тал «Барклейс бэнк» возрос с 15,9 млн. ф. ст. до 22,9 млн. ф. ст.,
резервные фонды увеличились с 12,3 млн. ф. ст. до 17,8 млн. ф.
ст., депозиты —с 1,2 млрд, ф.ст.до 1,4 млрд. ф. ст. У «Мидлэнд бэнк»
оплаченный капитал остался неизменным — 15,2 млн. ф. ст., ре¬
зервные фонды также остались неизменными — 15,2 млн. ф. от.,
но депозиты возросли с 1,24 млрд. ф. ст. до 1,46 млрд. ф. ст.
У «Ллойдс бэнк» оплаченный капитал увеличился с 15,8 млн. ф.
ст. до 19,4 млн. ф. ст., резервные фонды возросли с 11,5 млн. ф. ст.
до 17,5 млн. ф. ст. (в 1954 г.), депозиты поднялись с 1 млрд. ф.ст.
до 1,2 млрд.ф.ст.У «Нэшнел провиншел бэнк» оплаченный капи¬
тал остался неизменным — 9,5 млн. ф. ст., резервные фонды уве¬
личились с 10 млн. ф. ст. до 13,3 млн. ф. ст., депозиты возросли
с 726 млн. ф. ст. до 834 млн. ф. ст. Наконец, у «Вестминстер бэнк»
оплаченный капитал возрос с 9,3 млн. ф. ст. до 11,1 млн. ф. ст.,
резервные фонды увеличились с 9,3 млн. ф. ст. до 12,6 млн. ф. ст.,
депозиты — с 776 млн. ф. ст. до 850 млн. ф. ст.1
Поскольку рост депозитов опередил рост оплаченного капи¬
тала и резервных фондов, доля собственных капиталов банков
заметно снизилась — они еще больше оперируют относительно
чужими капиталами.
Отставание «Мидлэнд бэнк» по некоторым показателям в тем¬
пах роста от других главных банков «пятерки» объясняется в не¬
малой степени тем, что он по-прежнему не имеет филиальных
и дочерних банков за рубежом, между тем как остальные банки
«пятерки» (в особенности «Барклейс бэнк») проявляют возра¬
стающую активность в этой области деятельности.
Национализация после войны Английского банка не внесла су¬
щественных изменений в его место и роль в английской банковой
системе. Он находится по-прежнему под управлением представи¬
телей Сити и служит интересам английского финансового капитала.
Национализация этого банка, как и некоторых отраслей промыш¬
ленности, остающихся и при «консервативном» парламенте в руках
государства, усилила в Англии государственно-монополистиче¬
ский капитализм.
* «The Statist», 23 Jane 1956.
325

В послевоенные годы усилилось сращивание банкового капи¬
тала с промышленным. Анализ личной унии между директорами
промышленных и банковых монополий доказывает, что предста¬
вители английской финансовой олигархии продолжают держать в
своих руках ключевые позиции народного хозяйства, хотя распре¬
деление постов и должностей несколько изменилось.
В «Мидлэнд бэнк» 1 заместитель председателя банка Уильям
Дональд занимает одновременно директорские посты в ряде ком¬
паний: «Гунард хауз», «Гунард стим шип К0», «Гунард уайт
стар» и др. Один из директоров «Мидлэнд бэнк» Александр Флек
одновременно является председателем крупнейшего концерна
«Импириэл кемикэл индастриз» и возглавляет несколько других
химических компаний: «Импириэл кемикэл индастриз оф Острей-
лиа энд Нью Зиленд», «Импириэл кемикэл индастриз (Сауз Эфри-
ка)». Другой директор «Мидлэнд бэнк», Джон Холл, является
директором одной из крупнейших компаний морского транспорта
«Пенинсула энд ориэнтэл стим нэвигейшн», а также компании
«Бритиш Индиа стим нэвигайшн» и т. д.
Директор «Мидлэнд бэнк» Ф. Морган занимает пост председа¬
теля крупной страховой компании «Пруденшэл эшуренс». Через
директора К. X. Престона «Мидлэнд бэнк» связан с десятью ком¬
паниями, в том числе с компаниями «Текстайл мэшинери мэй-
керс», «Бритиш шейрхолдерс траст» и др. Директор «Мидлэнд
бэнк» Дуглас Тэрнер одновременно председательствует во многих
промышленных компаниях, в том числе в таких крупных, как
«Парнелл энд санз», «АсСам рейлуэй энд трэйдинг компани»,
«Викториа тьюб компани» и т. д. «Мидлэнд бэнк» имеет также
общих директоров с компаниями «Аутомэтик телефон энд элек¬
трик», «Телефон энд дженерал траст» и многими другими.
Рассмотрим личную унию директоров «Ллойдс бэнк». Предсе¬
датель директората «Ллойдс бэнк» Оливер Фрэнкс одновременно
является директором многих банков и страховых компаний:
«Бэнкс оф Лондон энд Сауз Америка», «Нэшнел бэнк оф Скот-
лэнд», «Сэнчери иншуренс траст» и т. д. Вице-председатель банка
Г. Пик занимает пост директора в автомобильной компании
«Рольс-Ройс», страховой компании «Лондон эшуренс», «Нэшнел
бэнк оф Острейлиа» и т. д. Через директора Дж. Лей-Джонса
«Ллойдс бэнк» связан с нефтяными компаниями «Шелл петро¬
леум», «Шелл транспорт энд трейдинг», «Шелл оверсиз экепло-
рэйшн», «Англо-сэксен петролеум компани» и т. д. Директор банка
П. Гамильтон председательствует в промышленных компаниях
«Дадли Фаундри», «Тербин Гиерс», «Таир продакте» и других.
«Ллойдс бэнк» имеет общих директоров с судостроительной ком¬
панией «Бэрнислэнд шипбилдинг», «Хосорн Лесли шипбилдерс»,
1 Состав директоров банка нами определен по «Stock Exchange Official
Year-Book» (1957), а их совместительства в промышленных компаниях по
справочнику «The Directory of Directors» (1955). Подобным образом произ¬
веден анализ и других банков.
326

«Бритиш полар энджине» и другими. Директор «Ллойде бэнк»
Джорж Хелсан занимает еще 14 директорских постов: в крупней¬
шей компании «Инглиш электрик», в Институте электрических
двигателей и т. д.
Среди директоров другого банка «большой пятерки» — «Барк¬
лейс бэнк» — мы находим представителей крупнейших компаний
Англии. Так, директор банка Ф. Е. Флеминг в то же время яв¬
ляется директором «Лондон эшуренс и метрополитен траст ком¬
пани»; лорд Гордон возглавляет страховую компанию «Феникс
эшуренс»; А. Д. Маррис занимает пост директора гигантских
компаний «Пенинсула энд ориэнтэл стим нэвигейшн», «Лазар
бразерс энд компани» и др. Один из директоров «Ллойдс бэнк»
Э. Г. Маррент подвизается еще в 28 компаниях, обычно в каче¬
стве председателя, в частности в страховых компаниях «Уайт¬
холл иншуренс», «Экономик иншуренс», в транспортных компа¬
ниях «Пэсифик стим нэвигейшн» и «Бритиш мэритайм траст» и
других. Директор «Барклейс бэнк» Фредерик Сибом возглавляет
компанию «Жиллет бразерс дискаунт» и страховые компании
«Сэнчери иншуренс», «Сэнчери иншуренс траст» и др.
Еще более тесное переплетение директоров наблюдается между
крупнейшими промышленными монополиями и «Вестминстер
бэнк». Через одного из своих директоров, У. Д. Уорбойса, «Вест¬
минстер бэнк» связан с концерном «Имприэл кемикэл индастриз»;
через Д. Л. Поллака — с концерном «Виккерс». Председатель
«Вестминстер бэнк» лорд Олденхэм является директором «Бри¬
тиш мэтч корпорейшн», компании «Коммершиэл юнион эшуренс»
и многих крупных банков. Директор банка Уолтер Б. Джонс
председательствует в крупнейшей металлургической компании
«Юнайтед стил», в гигантской компании «Стьюарт энд Ллойдс»,
компании «Джон Саммерз энд санз» и других. Директор «Вест¬
минстер бэнк» Малькольм Макдогел управляет огромной компа¬
нией «Дж. энд П. Коутс». Банк связан через своих директоров
также с транспортной компанией «Ориэнт стим нэвигейшн»,
строительной фирмой «Хайуэйз констракшн», «Бритиш вэгон»,
металлургической компанией «Холвелл айрон» и многими дру¬
гими.
Наконец, «Нэшнел провиншел бэнк» также обнаруживает
сращивание с важнейшими промышленными, транспортными и
страховыми монополиями. Председатель банка Д. Д. Робертс одно¬
временно занимает директорский пост в концерне «Импириэл ке¬
микэл индастриз». Заместитель председателя банка Ф. Лейс-Росс
является директором одной из крупнейших компаний «Бэбкок
энд Уилкокс». Д. С. Маклей входит в директорат компании
«Пенинсула энд ориэнтэл стим нэвигейшн». Лорд Латимер воз¬
главляет фирмы «Коутс энд компани», «Лондон меритайм инвест¬
мент» и др. П. Д. Григ занимает пост директора в компании
«Импириэл тобэко компани оф Грейт Бритн энд Айрлэнд». Банк
имеет тесные связи через общих директоров с компаниями
327

«Бирмингем алюминум кастинг», «Бритиш оверсиз эйруэй корпо¬
рейшн», «Мидлэнд мотор силиндер», «Вестлэнд эйркрафт» и др.
Столь же тесные связи с промышленными монополиями имеют
и старейшие английские частные банки, принадлежащие финан¬
совым домам Хамбро, «Морган, Гренфелл энд К0», «Ротшильд энд
санз», «Лазар бразерс энд К0» и др. Так, например управляю¬
щий «Хамброс бэнк» Р. О. Хамбро является директором компании
«Лондон эшуренс». Другой управляющий, Д. О. Хамбро состоит
членом директората страховой компании «Феникс эшуренс» и
компании «Консолидейтед майнз селекшн». Директор «Хамброс
бэнк» Д. X. Хамбро занимает директорские посты в «Мид-Юро-
пиен корпорейшн», «Пауэр инвестмент корпорейшн» и т. д. Дру¬
гой директор «Хамброс бэнк»,— лорд Гленконнер является дирек¬
тором корпорации-гиганта «Импириэл кемикэл индастриз». Через
Оппенгеймера «Хамброс банк» был связан с 40 различными ком¬
паниями, в том числе с богатейшей колониальной компанией «Де
Бирс консолидейтед майнз», «Даймонд корпорейшн» и др.
Банк «Лазар бразерс энд К0» имел личную унию с автомобиль¬
ной компанией «Рольс-Ройс», с полиграфическими фирмами
«Таймс бук компани» и «Таймс паблишинг компани», с радиоком¬
панией «Рэйдио коммюникейшн», с компанией «Инглиш элек¬
трик» и многими другими. Управляющий банка Т. Брэнд являлся
директором «Ллойдс бэнк», а председатель банка «Лазар бразерс
энд К0» занимал руководящие посты в «Бэнк оф Инглэнд», «Бэнк
оф Лондон» и др.
Частный банкирский дом «Ротшильд (Н. М.) энд санз» через
члена правления Антони де Ротшильда связан с компанией
«Эллиэнс эшуренс», а через Э. Л. Ротшильда с корпорацией
«Бритиш Ньюфаундленд» и с компанией «Ротшильд континю-
эйшн». Следует отметить, что частные банкирские дома скры¬
вают свои финансовые связи более тщательно, чем акционерные
банки.
При рассмотрении состава директоров крупнейших банков и
промышленных компаний бросается в глаза повторение одних и
тех же фамилий представителей финансовой аристократии, тесно
связанных друг с другом, сравнительно ограниченный круг лиц,
относящийся к «сливкам» финансового мира. Анализ показывает,
что менее 150 директоров банков «большой пятерки» занимают
более тысячи 'директорских постов в различных английских мо¬
нополиях1. Именно этой кучке представителей финансового капи¬
тала принадлежит решающий голос в делах банков и промышлен¬
ных монополий.
Представители финансовой олигархии, проникшие во все сферы
хозяйства Англии, цепко держат в своих руках нити политиче¬
ского управления страной.
1 См. С. Ааронович, Британский монополистический капитал, М. 1956,
стр. 53.
328

Английский монополистический капитал, как и американский,
не довольствуется тем, что управляет правительством «на рас¬
стоянии». Монополисты не только правят государством через
своих ставленников, но и сами непосредственно проникают в го¬
сударственный аппарат. Монополии подчиняют себе государство,
обеспечивая над ним действительный контроль, тогда как госу¬
дарственный «контроль» над монополиями является мнимым.
В консервативном правительстве Англии в 1951—1953 гг. из
33 министров 19 занимали до своего назначения на правитель¬
ственные должности директорские посты в 75 компаниях. При
вхождении в правительство представители финансовой аристокра¬
тии обычно уходят с должностей в компаниях, но, естественно,
не теряют своего капитала и не перестают быть капиталистами.
Бывший министр иностранных дел и премьер-министр Иден
прежде был директором страховой компании «Феникс иншуренс»
и членом директората «Вестминстер бэнк». Лорд—председатель
совета Вултон раньше состоял в должностях директора в 19 ком¬
паниях, в том числе в торговой компании «Льюис», оружейного
треста «Бирмингэм смол армз» и т. д. Министр колоний Литтлтон
был директором страховой компании «Эллиэнс эшуренс» и треста
«Ассошиэйтед электрик индастриз». Министр труда Уолтер
Монктон раньше был директором страховой компании «Бедфорд
дженерал иншуренс». Министр транспорта, топливной и электро¬
энергетической промышленности Левере был директором 15 ком¬
паний и т. д.1
Еще более показателен состав консервативного правительства
Гарольда Макмиллана, которое находится у власти с января
1957 г. Из 18 членов кабинета 12 ранее являлись директорами
компаний. Рассмотрим более подробно состав этого правитель¬
ства2. Премьер-министр Г. Макмиллан был главой крупнейшей
в Англии книгоиздательской фирмы «Макмиллан энд К0», компа¬
ний «Монотайп корпорейшн» и «Монотайп маркетинг», фирмы
«Роудитч прийтинг уоркс» и т. д. 3 Министр обороны Данкен Сэн¬
дис (зять Уинстона Черчилля) был директором английских ко¬
лониальных компаний «Аманти голдсфилдс», «Бйбани майнз»,
«Така энд Абоссо майнз». Министр колоний Леннокс-Бойд — ди¬
ректор компании «Артур Гиннес, сан энд К0». Лорд — президент
совета маркиз Солсбери являлся одним из директоров «Вестмин¬
стер бэнк» и страховой компании «Нэшнел провидент инститью-
шен фор мьючуэл лайф эшуренс». Министр земледелия, рыболов¬
ства и продовольствия Хиткот-Эмери был прежде директором
«Ллойдс бэнк», а также возглавлял фирмы «Джон Хиткот энд
К0» и «Ассошиэйтед компаниз». Министр по делам содружества
наций лорд Хоум раньше состоял директором «Бэнк оф Скот-
лэнд» и компании «Скоттиш юнион энд нэшнел иншуренс».
1 См. «Английские монополии», 1955, стр. 194—195.
а «Labor Research», February 1957.
3 См. «The Directory of Directors», 1955.
329

До национализации он также занимал директорские посты в ряде
электротехнических компаний. Министр по делам Шотландии
Д. С. Маклэй возглавлял компании «Пенинсула энд ориэнтл
стим нэвигейшн», «Маклэй энд Макинтайр», занимал руководя¬
щие посты в «Нэшнел провиншел бэнк» и т. д.1 Министр внут¬
ренних дел и лорд — хранитель печати Батлер являлся директором
вискозного треста «Кэртолд». Министр транспорта и граждан¬
ской .авиации Г. Уоткинсон занимал посты директора в ряде
станкостроительных фирм. Наконец, министр топлива и энерге¬
тики П. Миле прежде являлся директором 13 компаний, в том
числе «Бэбкок энд Уилкокс», «Тэкстайл мэшинери мэйкерс»,
был председателем «Нэшнел рисерч дивелопмент корпорейшн»,
«Хассман бритиш рефрижерейшн» и т. д.2
Используя в своих целях государственный аппарат, финансо¬
вый капитал усиливает наступление на жизненный уровень тру¬
дящихся Англии. Хотя небольшой части трудящихся метрополии
перепадают крохи от колониальных сверхприбылей, получаемых
путем жесточайшей эксплуатации колониальных народов, все же
в послевоенный период все более очевидно обнаруживается тен¬
денция к снижению жизненного уровня всех трудящихся Англии.
Незначительное повышение реальных заработков на 6°/о с 1947
по 1953 г. сводится на нет и перекрывается таким фактором, как
повышение интенсивности труда (на 2О°/о за тот же период). Рост
заработной платы в период некоторого промышленного оживления
в 1954—1955 гг. являе^гся (кратковременным. Особенно знамена¬
тельным признаком изменения положения рабочего класса метро¬
полии является сокращение прослойки рабочей аристократии в
Англии в послевоенный период, что указывает на размывание
базы оппортунизма в рабочем движении в связи с процессом рас¬
пада колониальной системы.
Кризис Британской империи, обострившийся после второй
мировой войны, является характерным показателем углубления
общего кризиса капитализма на втором его этапе. Процесс рас¬
пада английской колониальной империи не мог не отразиться на
позициях финансового капитала Великобритании.
Как известно, идеологи английского империализма называли
Индию самой драгоценной жемчужиной британской короны. Еще
лорд Керзон заявлял: «Индия — центр нашей империи... Если мы
потеряем Индию, солнце нашей империи зайдет». В результате
подъема национально-освободительной борьбы народов колоний
после второй мировой войны Англия утратила политическое гос¬
подство в Индии, в Бирме, в Египте и в ряде других колоний и
зависимых стран. Будучи вынужденной предоставить этим стра¬
нам политическую независимость, английская буржуазия стре¬
мится сохранить там свои экономические позиции. Однако, как
1 См. «The Directory of Directors», 1955,
2 Ibidem.
330

это особенно наглядно показала национализация Египтом компа¬
нии Суэцкого канала, народы колоний переходят к борьбе за эко¬
номическую независимость.
Экономические позиции английского империализма в бывших
колониях относительно ослабевают, но абсолютно они еще сильны.
Несмотря на распад колониальной системы, прибыли, получаемые
в настоящее время в колониях, велики. Рассмотрим это на при¬
мере английских колониальных банков в Индии, которые имели
огромное значение для английского империализма в деле укреп¬
ления экономической системы командных высот Англии в Индии.
В пору колониального владычества Великобритании в Индии
английские банки получали дивиденды значительно более высо¬
кие, чем в метрополии. Так, в период 1918—1929 гг. «Нэшнел
бэнк оф Индиа» имел дивиденды на уровне 20%, «Чартерд бэнк
оф Индиа» — 20%, Гонконг-Шанхайская банковская корпо¬
рация — 64% ит. д.1 Даже мировой экономический кризис
1929—1933 гг. и депрессия сравнительно мало отразились на до¬
ходах колониальных английских банков. Дивиденды «Нешнел
бэнк оф Индиа» в 1932 г. оставались на прежнем уровне, а диви¬
денды «Чартерд бэнк оф Индиа» снизились до 14%. Анализ дохо¬
дов этих банков в последние годы показывает, что дивиденды со¬
кратились не так уж сильно. С 1941 по 1945 г. дивиденды «Нэш¬
нел бэнк оф Индиа» составляли 14%, с 1946 по 1953 г. — 16%, а
в 1954—1955 гг. — 15% Кроме того, в 1954 г. акционеры полу¬
чили бонус — премии за счет ранее запрятанных прибылей.
Что касается дивидендов «Чартерд бэнк оф Индиа, Острейлиа
энд Чайна», то они колебались на таком уровне: 1946 и 1947 гг.—
10%; 1948 и 1949 гг. - 12, 1950 и 1951 гг. - 14, 1952 г. - 14%
плюс бонус (премия) — 2%, 1953 г. — 14, 1954 и 1955 гг. — 15%.
Такие высокие дивиденды тем более показательны, что в связи
с национализацией Резервного банка Индии и Имперского банка
Индии роль иностранных банков и сфера их действия заметно
уменьшились. (На их долю приходится меньше Уб части всех де¬
позитов коммерческих банков.)
Сравнительно высокие прибыли английского колониального
капитала после второй мировой войны видны также из анализа
доходов британских колониальных промышленных монополий3.
Возьмем, например, крупные монополии, относящиеся к англий¬
ской группе монополистов каучука «Харрисоне энд Кросфилд».
Английская компания «Паталинг раббер эстейтс», проникшая в
экономику Малайи, получала следующие дивиденды: в 1947 г. —
20%, в 1950 и 1951 гг.-50, в 1952 и 1953 гг.-20, в 1953 —
1954 гг. — 30, в 1954—1955 гг.—35%. Дивиденды компании
«Лэнэдрон раббер эстейтс» в 1949 г. составили 5%, в 1950 — 20,
1Н. Гродно, Кредитно-денежная система Индии, М. 1956, стр. 182.
2 «The Stock Exchange Official Year-Book», 1957, Vol. 1.
8 Ibidem.
331

в 1951 — 15, в 1952 -7,5, в 1953 — 6, в 1954— 10, а в
1955 г. — 12,5°/о. Колониальная компания по добыче каучука
«Юнайтед суа бетонг раббер эстейтс», принадлежащая другой
группе монополистов, получила в 1948 г. дивиденды в размере
12,5%, в 1949 г. - 17,5%, в 1950-1951 гг. - 50, в 1952-1953 гг.-
20, в 1954-1955 гг. - 27,5, в 1955 г. - 45%.
Не меньшими являются дивиденды английских колониальных
монополий по добыче олова. Крупная компания «Лондон тин кор-
порейшн» связанная с «Ллойдс банк» и «Вестминстер бэнк», из¬
влекает в Малайе, Нигерии, Австралии дивиденды, доходящие до
28—30% (1954 и 1955—1956 гг.). На таком же уровне находятся
дивиденды компании «Бритиш тин инвестмент корпорейшн»,
эксплуатирующей народы Нигерии и Малайи (1953 г. — 30,5%,
1954 г. — 24, 1955 г.— 28%). Золотодобывающая компания «Кон-
солидейтед голд филдс оф СаузЭфрика» получала в 1950—1953 гг.
дивиденды на уровне 15%, а в 1954—1955 гг. — 17,5%. Исклю¬
чительно высоки доходы компании «Де Бирс консолидейтед
майнз», председателем которой является монополист Э. Оппен¬
геймер. Она специализируется на добыче драгоценностей (глав¬
ным образом алмазов) в Южной Африке и Южной Америке.
С 1946 по 1949 г. она уплачивала ежегодно дивиденды в размерю
60% и плюс 20—30-процентную премию. В 1950 г. дивиденды со¬
ставили 60%, а бонус (премия) — 5О°/о. С 1951 по 1955 г. диви¬
денды поднялись до 200%. Эти дивиденды не уступают колони¬
альным доходам в «золотой век» британского колониального гос¬
подства. Однако преобладающий уровень дивидентов показывает,
что «желанные времена» уже не повторятся. Наступила эпоха
упадка Британской империи.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ
РАЗВИТИЕ И СРАЩИВАНИЕ ПРОМЫШЛЕННЫХ
И БАНКОВЫХ МОНОПОЛИЙ В ГЕРМАНИИ
I. Исторические условия и особенности концентрации
производства
Если во всех странах структурные особенности монополий и
финансового капитала связаны исторически в большей или мень¬
шей степени с особенностями предшествующего капиталистиче¬
ского развития, то в Германии эта связь выступает с особой си¬
лой, приобретает особое значение. Ряд специфических особенно¬
стей Германии, сложившихся в XX веке, уходит своими корнями
не только в доимпериалистическую стадию капиталистического
развития Германии, но даже в глубь средневековья. Однако в дан¬
ной работе мы вынуждены ограничиться характеристикой важ¬
нейших особенностей развития Германии, начиная главным об¬
разом с последней трети XIX века. Это целесообразно, во-первых,
потому, что новейшая Германская империя появилась в итоге
франко-прусской войны 1870—1871 гг. и, во-вторых, потому,
что последняя треть XIX века — период перехода к монополисти¬
ческому капитализму, т. е. период непосредственного формирова¬
ния германского финансового капитала.
Чрезвычайно важна прежде всего особенность того пути, на
основе которого к началу этого периода образовалась единая Гер¬
манская империя: империя эта была создана, как известно,
«кровью и железом», серией 'династических войн, которые вела
Пруссия за подчинение и объединение под своей властью герман¬
ских государств. Единая Германия возникла на заключитель¬
ном этапе франко-прусской войны, превращенной правившей в
Германии камарильей в войну разбойничью, грабительскую. Раз-
бой германских войск в оккупированной Франции, последующая
аннексия Эльзас-Лотарингии, наложение на Францию контрибу¬
ции в 5 млрд, франков — все это заложило основы глубокого
франко-германского антагонизма, предрешало неизбежность воен¬
ного соперничества между Францией и Германией. Вместе с тем
то обстоятельство, что Германия, выражаясь словами Маркса,
обрела свое единство в прусской казарме, породило особый удель¬
ный вес, «авторитет» прусской военщины в объединенной Герма¬
нии, особый культ войны, специфическую «интеллектуальную
333

милитаризацию» значительных слоев германского народа. В тоже
время образование в центре Европы обширной германской дер¬
жавы, руководимой агрессивной военщиной, создало такую угрозу
ряду других государств, что делало также реальным образование
в последующем коалиции держав против Германии. Руководителя
германской политики Бисмарка преследовал, душил «кошмар
коалиций» против Германии.
Все это превратило единую Германию в специфически воен¬
ное государство, поставившее в центре внимания «прусскую ка¬
зарму», культивировавшую прусско-германский милитаризм в
широких массах народа.
При таком положении Германия должна была неизбежно пре¬
вратиться — и, естественно, в дальнейшем превратилась — в спе¬
цифически агрессивную державу, бряцавшую непрерывно ору¬
жием, лелеявшую планы превентивной войны против Франции,
стремившуюся к установлению своей гегемонии в Европе.
Такова первая особенность Германии, сложившаяся после ее
появления на «свет божий» в качестве единой империи.
Но своеобразный путь социально-политического развития
Германии привел и к другой ее характерной особенности — к со¬
хранению в ней значительных пережитков феодализма, к сохра¬
нению обширного и властного класса помещиков — юнкерства, к
образованию буржуазно-юнкерского блока.
В Германии победил прусский путь развития капитализма в
сельском хозяйстве, т. е. путь медленного перерастания крепо-
стническичпомещичьих хозяйств в юнкерские, в буржуазно-поме¬
щичьи: помещичьи хозяйства постепенно развивались по направ¬
лению к капитализму, постепенно приспосабливались к нему,
постепенно заменяли или дополняли феодальные методы эксплуа¬
тации буржуазными.
Благодаря этому в Германии класс помещиков — юнкеров со¬
хранился во всей своей «красе и гордости». Рядом с молодой,
хищной и агрессивной буржуазией существовал обширный специ¬
фически реакционный и агрессивный класс помещиков. Энгельс
характеризовал прусское юнкерство как «великую реакционную
силу», являющуюся для Германии «варварским завоевательным
элементом» L
После франко-прусской войны Германия переживала заклю¬
чительный этап промышленного переворота, начавшегося в ней в
30-х годах XIX века. Завершение промышленного переворота
происходило при помощи и на основе контрибуции в 5 млрд,
франков, которую Германия выжала из побежденной Франции.
Под влиянием войны и «дождя» французских миллиардов Гер¬
мания пережила в 1870—1873 гг. беспримерную в своей истории
грюндерскую горячку, а затем, после выхода из кризиса 1873 г.,
переживала период стремительного развития ряда новых отрас-
1 См. Я. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XVI, ч. II, стр. 461.
334

лей промышленности и преобразования на новой технической ос¬
нове старых отраслей промышленности.
То обстоятельство, что Германия пережила решающий этап
промышленного переворота во второй половине XIX века, само
по себе давало ей огромные преимущества. Германская промыш¬
ленность могла сразу применять последние технические достиже¬
ния английской промышленности и передовых предприятий фран¬
цузской и американской промышленности, т. е. могла развиваться,
так сказать, на плечах Англии и других передовых государств.
В то время как давление старого основного капитала мешало ан¬
глийским капиталистам широко применять новые технические до¬
стижения, германская промышленность строилась именно на
основе самых последних достижений науки и техники.
Между тем последняя треть XIX века являлась периодом зна¬
чительных технических изобретений и откры*тий, периодом рож¬
дения ряда отраслей производства. В этот период на основе изо¬
бретения электромотора и электрической лампочки, передачи
электроэнергии на расстояние и т. п. родилась электротехническая
промышленность сильного тока; в этот период на основе исполь¬
зования отходов коксования и др. возник ряд новых отраслей хи¬
мической промышленности; в этот период на основе усовершен¬
ствования револьверного и фрезерного станков и изобретения
инструментальных сталей появилась современная машинострои¬
тельная промышленность; в этот же период на основе использо¬
вания томасовского и мартеновского процессов развилась совре¬
менная сталелитейная промышленность и т. д.
Германская промышленность могла впитать в себя, как губка,
новейшие изобретения и открытия, могла развиваться на их
основе. Неудивительно, что в два-три десятилетия Германия пре¬
вратилась в страну с огромной индустриально^технической
мощью. Сравнявшись в 90-х годах по уровню промышленного
развития с Англией, Германия смогла затем в силу превосход¬
ства своей техники и организации одним скачком опередить
Англию.
Эта третья особенность развития Германии в последней трети
XIX века сочеталась, однако, с первыми двумя; иными словами,
реакционный и агрессивный блок юнкерства и буржуазии мог по¬
ставить растущую индустриально-техническую мощь Германии на
службу своим реакционным и агрессивным целям, мог использо¬
вать индустриально-технический прогресс Германии для техниче¬
ского оснащения прусской армии, мог мо)билизовать, таким обра¬
зом, индустриально-технические достижения человечества для
разбойничьих целей.
И, наконец, особого внимания заслуживает четвертая особен¬
ность Германии, сложившаяся в этот период: наибольшая заин¬
тересованность ее господствующих классов в переделе земного
шара в связи с запоздалым участием Германии в разделе незаня¬
335

тых, «свободных» земель и «скромностью» ее колониальных за¬
хватов.
В силу своего позднего объединения Германия не успела при¬
нять «должного» участия в том разделе незанятых, «свободных»
земель, который завершился в последней трети XIX века. Герман¬
ские господствующие классы пришли «к столу капиталистических
яств, когда места были заняты» L Неудивительно, что герман¬
ские господствующие классы считали себя обиженными и обойден¬
ными при разделе земного шара, что они были полны злобы и не¬
нависти против Англии, Франции и других государств, успевших
создать обширные колониальные империи.
Догнав в 90-х годах, а затем и превзойдя по уровню своей
индустриально-технической силы Англию и Францию (не только
в отдельности, но и в главных отраслях промышленности — стале¬
литейной, электротехнической, химической, машиностроитель¬
ной — даже вместе взятых), господствующие классы Германии
отнюдь не были склонны долго мириться с фактическими усло¬
виями раздела мира. В 90-х годах Германия начинает лихорадоч¬
ную подготовку к сокрушению британской и французской коло¬
ниальных империй, к переделу земного шара. Это нашло свое
выражение в обострении начиная с 90-х годов англо-германских
противоречий, в развертывании с 1898 г. правительством Виль¬
гельма II BoennoHMiopcKoro строительства с целью подрыва англий¬
ской военно-морской гегемонии.
Итак, к концу XIX века сложился ряд специфических особен¬
ностей Германии, превращавших ее в агрессивную военную импе¬
рию, в главного вдохновителя и зачинщика военного соперниче¬
ства империалистических держав, в страну, выделявшуюся особо
хищным характером своих устремлений, милитаризацией своего
народного хозяйства.
Отмеченные выше особенности промышленного развития в
Германии привели к очень высокой концентрации в ней
производства по сравнению с другими европейскими государст¬
вами.
Благодаря тому, что Германия создавала свою базу тяжелой
индустрии в последние десятилетия XIX века на основе последних
достижений науки и техники, германские предприятия тяжелой
индустрии сразу возникали как сравнительно крупные предприя¬
тия. Это обеспечило высокий уровень концентрации производства
в Германии по сравнению с Англией и Францией, и неудиви¬
тельно, что Германия быстро (превзошла Англию и Францию по
уровню концентрации производства.
Ленин в своей работе «Империализм, как высшая стадия капи¬
тализма» приводит данные за 1907 г., из которых видно, что заве¬
дения с числом рабочих более 50 составляли в Германии 0,9%
всех заведений, но имели при этом 39,4% всех рабочих,
1 В. И. Ленин, Соч., т. 24, стр. 368.
336

75,3% всей мощности двигателей и 77,2% мощности электродви¬
гателей1.
Такая высокая ступень концентрации производства была до¬
стигнута уже в начале XX века. Между тем в дальнейшем про¬
гресс концентрации производства цродолжалюя. Например, в
1925 г. на 1,2% тех же заведений (с числом рабочих свыше 50)
было сконцентрировано даже 47,6% всех рабочих, 78,9% мощно¬
сти двигателей и 80,4% мощности электродвигателей2.
Рассмотрим подробнее группировки по двум последующим
промышленным переписям — 1933 и 1939 гг.
Группировки по переписи 1933 г. 3
Группы заведений
с числом занятых
Число
заведений
Число
занятых
Мощность двига¬
телей (в л. с.)
1— 5

3 282 963
5 837 551
2 918111
6—10

158 515
1 159 627
973 966
И— 50

102 320
2 121 433
2 695 045
51—200

22 903
2 130 978
3 881 663
Больше 200 ....
6 470
3 541 234
15 680 455
Итого . .
3 573 171
14 790 823
26 149 240
При рассмотрении этих данных необходимо иметь в виду, что
в них (как и в приведенных выше данных переписей 1907 и
1925 гг.) включены не только промышленные заведения, но и тор¬
говые, транспортные и т. п. Как показывает таблица, заведения
с числом занятых больше 50 составляли в 1933 г. О,8°/о всех заве¬
дений, но на их долю приходилось 39% занятых и 75% мощности
двигателей (в промышленности удельный вес этой группы был
еще выше).
Некоторое снижение удельного веса данной группы заведений
по сравнению с двумя предшествующими переписями объясняется
в основном влиянием кризиса 1929—1933 гг. Необычайные мас¬
штабы сокращения производства (почти вдвое) и рост безрабо¬
тицы вызвали отчаянные попытки части безработных найти выход
из беспросветной безработицы в создании карликовых «заведений».
Показательно, что количество заведений с числом рабочих 1—5
возросло в 1933 г. до 3,5 млн. против 2,9 млн. в 1925 г. и 3 млн. в
1907 г. Однако о возросшей концентрации свидетельствует тот
1 См. В, И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 184.
2 См. «Новые материалы к работе В. И. Ленина «Империализм, как выс¬
шая стадия капитализма», М. 1935, стр. 19.
3 «Statistisches Jahrbuch f(ir das Deutsche Reich», 1938, S. 146—147.
Данные включают также итоги переписи 1935 г. по Саарской области.
337

факт, что заведения с числам рабочих больше 50, составляя
0,8% (точнее 0,82%) заведений, концентрировали почти ту же
долю рабочих и мощности двигателей, какую в 1907 г. сосредото¬
чили 0,9% заведений.
По переписи 1939 г. приводятся лишь данные о числе рабочих
в промышленности.
Группировки по переписи 1939 г. 1
Группы заведений
с числом занятых
Число
предприятий
Число
занятых
1

957 146
957 146
2— 3

597 400
1 418 606
4— 5

204 022
891 983
6—10

135 646
1 004 086
И— 20

63 655
921 978
21— 50

44 802
1 416 952
51—100

18100
1 280 039
101—200

10 640
1 486 581
Больше 200

10 214
6 983 020
Итого ....
2 046 625
16 360 391
Данные этой таблицы не вполне сопоставимы, даже по числу
занятых, с приведенными выше итогами предшествующих пере¬
писей не только потому, что эти данные касаются лишь промыш¬
ленности, но главным образом потому, что включают Австрию и
Судетскую область. Однако с учетам этих обстоятельств, внося
необходимые поправки, некоторые сопоставления все же уместно
и полезно сделать.
При сопоставлении групповых итогов этой таблицы с аналогич¬
ными итогами переписи 1933 г. (т. е. только по промышленности)
бросается в глаза прежде всего огромное увеличение числа пред¬
приятий с числом рабочих больше 50 и в особенности больше 200.
Первых, по переписи 1933 г., в промышленности было 19 690, а по
переписи 1939 г. — 38 954, вторых соответственно — 4 563 и 10 214.
Если учесть, что включение в перепись 1939 г. Австрии и Судет¬
ской области увеличило приведенные итоги примерно лишь на
12—13%, то разница между итогами этих переписей остается
разительной. Во время кризиса 1929—1933 гг. число крупных
предприятий под влиянием банкротств снизилось, но, очевидно,
выход из кризиса и лихорадочное военно-премышленное строи¬
тельство привели к действительному росту числа и удельного веса
крупных и крупнейших предприятий. По нашим расчетам, пред¬
приятия с числом рабочих больше 50 составляли в 1933 г. 1% всех
промышленных предприятий, а в 1939 г. — 1,9%; число занятых
в них рабочих составляло соответственно — 45 и 60% общего
1 «Wirtschaft und Statistik», № 11, 1942, S. 362.
338

числа занятых в промышленности. Однако число «предприятий»
с 1—5 занятыми в промышленности даже слепка увеличилось —
с 1 743 453 в 1933 г. до 1 758 568 в 1939 г., а число запятых в
них увеличилось с 3 074 093 до 3 267 735. В 1939 г. на долю
ремесла приходилось 70% всех промышленных предприятий и
30% всех занятых1 (правда, к ремеслу здесь причисляются
переписью и сравнительно крупные предприятия нефабричного
типа).
В 'Общем концентрация производства в Германии возросла, но
ремесло продолжало еще в 30-х годах представлять заметную ве¬
личину.
Если же исключить из подсчетов мельчайшие ремесленные
предприятия, то удельный вес 'крупных предприятий окажется
еще выше.
По данным 1936 г., заимствованным нами из «Статистического
германского ежегодника» за 1938 г., предприятий с числом заня¬
тых 50 и больше имелось 35 369, что составляло 14% по отноше¬
нию к предприятиям с 5 и больше занятыми, но на этих 14%
предприятий сконцентрировано было в 1936 г. 72,2% всех занятых
(по отношению к тем же предприятиям)
По данным 1938 г., заимствуемым из статистического ежегод¬
ника за 1941/42 г., предприятий с числом занятых 50 и больше
имелось 39 992, что составляло 14,4% по отношению к предприя¬
тиям с 5 и больше занятыми, но на этих 14,4% предприятий было
сконцентрировано 72,4% всех занятых (по отношению к тем же
предприятиям) 2.
Современный уровень концентрации промышленности в ФРГ
будет показан ниже.
II. Особенности монополий в Германии
Быстрая концентрация производства в Германии в последней
трети XIX века содействовала соответствующему развитию в ней
монополий — картелей, синдикатов, трестов. В 1865 г. в Германии
имелось всего лишь четыре монополистических объединения кар¬
тельного типа, однако то были лишь зародыши монополий. Пер¬
вый подлинный период развития монополий в Германии, в основ¬
ном картелей и синдикатов, приходится на 70—80-е годы. В 1887 г.
число их достигло 70, однако в этот период они еще не были
прочны, носили зачастую кратковременный, преходящий харак¬
тер. Но уже в 90-х годах начинается перелом: рост картелей и син¬
дикатов становится стремительным, картельно-синдикатские орга¬
низационные формы совершенствуются, возникает ряд крупнейших
1 «Wirtschaft und Statistik», № 11, 1942, S. 362.
2 Вычислено по данным «Statistisches Jahrbuch fiir das Deutsche Reich»,
1938, S. 156; 1941/42, S. 189.
339

картелей и синдикатов. В 1896 г. число картелей и синдикатов
достигает 250, в 1905 г. — 385, в 1911 г. — 6001.
Такого числа гласных картелей и синдикатов не существовало
в соответствующие периоды ни в одной другой европейской
стране. В США число картелей было, почвидимому, больше, но
они носили негласный, юридически не оформленный характер.
Таким образом, Германия выделялась необычайным развитием
юридически оформленных картелей и синдикатов.
При этом в числе германских картелей и синдикатов имелось
немало подлинных гигантов, даже в мировом масштабе. Так, Рейн¬
ско-Вестфальский каменноугольный синдикат монополизировал
уже при своем возникновении, в 1893 г., 86,7% добычи всего угля
в районе и 45,4% во всей Германии, а в 1910 г. соответственно —
95,4 и 55,4%. В черной металлургии образовались такие мощные
синдикаты, как возникший в 1904 г. Союз германских сталелитей¬
ных заводов, в 1910 г. — Союз по чугуну и т. д.
Вместе с тем Германия выделялась после первой мировой
войны среди европейских государств и по развитию трестов. Ни
одно другое европейское государство не имело в тот период такого
числа крупных трестов, как Германия. Крупнейшие тресты сло¬
жились в Германии в самых главных, решающих отраслях — ка¬
менноугольной, металлургической, электротехнической, химиче¬
ской, в судоходстве и т. д. В каменноугольной промышленности
при посредстве синдиката горсточка трестов устанавливала свое
господство на угольном рынке (ведя одновременно напряженную
борьбу друг с другом). При этом соответствующие тресты явля¬
лись угольно^металлургическими комбинатами и в сочетании с не¬
которыми металлургическими трестами и трестоподобными пред-
1 Вагенфюр приводит в своей книге (Н. Wagenfiihr, Kartelle in Deutschland,
Niimberg 1931, S. XIII) следующие оценки числа картелей и синдикатов
в Германии:
Год
Число
Оценка
Год
Число
Оценка
1865
4
Зомбарта
1900
300
Центрального
союза герман¬
ских промыш¬
ленников
1875
8
»
1905
385
Анкетного обсле¬
дования
1887
70
Филипповича
1911
500-600
Чиршки
1888
75
»
1922
1000
Лифмана
1889
106
»
1925
1 500
Метцнера
1890
117
Зомбарта
1925
2 500
Германского пра¬
вительства
1896
250
»
1930
2100
Вагенфюра
Оценка Вагенфюра за 1930 г. включает лишь картели в промышленности.
В другой своей книге — «Deutsche, Auslandische und Internationale Kar-
tellvertrage in Wortlaut, Nurnberg 1931 — Вагенфюр приводит тексты ряда
характерных картельных соглашений.
340

цриятиями (комбинатами Круппа, Тиссена и др.) господствовали
и в черной металлургии. Электротехническая промышленность
Германии была в результате объединений и слияний монополизи¬
рована двумя гигантскими трестами — комбинатами «мирового
значения: «А Э Г», «Сименс и Гальске-Шуккерт». В химической
промышленности в итоге объединений и слияний в 1908 г. образо¬
вались два треста — «тройственных союза», создавших уже в
1916 г. знаменитый «И. Г. Фарбениндустри». В судоходстве Гер¬
мании господство перешло к двум трестам — гигантам — «Гам¬
бург — Америка» и «Северотерманский ллойд» и т. д.
О величине германских трестов этого периода можно судить,
например, по числу занятых в них рабочих: Гельзенкирхенское
горное общество (угольно^металлургический комбинат) имело
в 1908 г. свыше 46 тыс. рабочих и служащих, а ко времени первой
мировой войны — 'около 65 тыс., военно-промышленный комбинат
Круппа в 1913 г. — 80 тыс. и т. д.
Правда, по причинам, которые будут отмечены ниже, Герма¬
ния резко отставала в области развития трестов от США. Однако
в некоторых важнейших отраслях — электротехнической, химиче¬
ской, в судоходстве — германские тресты не уступали или усту¬
пали лишь незначительно американским, что вынуждало послед¬
ние зачастую вступать с ними в соглашения о разделе мира.
Особенно усиливало роль трестов в Германии то обстоятельство,
что развитие их сочеталось с необычайным развитием картелей
и синдикатов: тресты имели в силу этого возможность монопо¬
лизировать в еще большей степени соответствующие отрасли
посредством участия в картелях и синдикатах, установления в них
своего господства. Эту особенность Германии отметил В. И. Ленин,
подчеркнув: «В Германии нет трестов, а есть «только» картели» Ч
Именно сочетание значительного развития трестов с необычай¬
ным развитием картелей и синдикатов и превращало Германию в
страну особо высокого уровня развития монополий, создавало
специфическую особенность германского типа монополистического
капитализма (наряду’с другими его особенностями, о которых мы
скажем ниже).
В чем заключались причины этого необычайного развития
в Германии юридически оформленных картелей и синдикатов и
заметного опережения ею европейских государств в области раз¬
вития трестов?
Не подлежит сомнению, что в основе этого явления лежала
прежде всего исключительно высокая ступень концентрации про¬
изводства.
1 В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 204. Это заявление Ленина нельзя, конечно,
понимать в том смысле, что в Германии в то время вообще не было трестов.
В этой же работе Ленин пишет о германских электротехнических трестах
«А Э Г» и «Сименс и Гальске-Шуккерт», а также о возникновении треста
«И. Г. Фарбениндустри».
341

Это влияние концентрации производства нашло свое выраже¬
ние в Германии не только в общем размахе монополизационного
процесса, но и в том факте, что наиболее крупные тресты и наи¬
более крупные и сплоченные синдикаты и картели возникали
именно в тех отраслях, которые выделялись по уровню концен¬
трации производства.
Однако необычайное развитие в Германии картелей и синди¬
катов вызывалось и рядом других факторов, хотя и связанных в
конечном счете с тем же процессом концентрации производства,
но имевших известное самостоятельное влияние на развитие про¬
цесса монополизации. В Германии высокая концентрация про¬
мышленности сопровождалась соответствующей концентрацией
банкового дела. Укрупняющиеся банки в целях повышения своих
доходов и обеспечения надежности вложений своего капитала за¬
частую оказывали давление на финансируемые ими отрасли про¬
мышленности, вынуждая их к организации монополии, что при¬
водило к наиболее широкому росту простейших форм монопо¬
лий — картелей и синдикатов.
Однако неизмеримо большую роль сыграло то обстоятельство,
что картели и синдикаты явились для германской крупной про¬
мышленности орудиями борьбы с остротою проблемы рынка.
Технически передовая, мощная германская промышленность,
возникшая в последней трети XIX века, столкнулась со сравни¬
тельной узостью внутреннего рынка и с трудностью расширения
внешних рынков. Хотя емкость внутреннего рынка увеличилась в
рассматриваемый период в Германии весьма значительно, ее
расширение тормозилось влиянием прусского пути развития ка¬
питализма в сельском хозяйстве и вообще обычно не отвечало
бурному росту производственной мощности германской индустрии
(в особенности железоделательной, электротехнической, химиче¬
ской и т. д.). Это обостряло проблему внешнего рынка. Однако
расширение внешнего рынка для германской промышленности за¬
труднялось английской и французской колониальной монополией,
остатками английской промышленной монополии, превосходством
английских и французских заграничных инвестиций над герман¬
скими и т. д. Германской буржуазии приходилось особенно настой¬
чиво пробивать себе дорогу на мировые рынки. Она нуждалась
в таких орудиях борьбы, которые могли бы ослабить, подорвать
преимущества ее соперников. Такими орудиями борьбы за моно¬
полизацию внутреннего рынка и за завоевание внешнего и оказа¬
лись картели и синдикаты.
Особая заинтересованность германской буржуазии в макси¬
мальном развитии монополий, в максимальном охвате ими
соответствующих отраслей делала форму трестов недоста¬
точной.
Тресты представляют собой, как известно, полное объединение
предприятий, ибо трест объединяет собственность на соответствую¬
щие предприятия, подчиняет их единой и абсолютной власти,
342

организует единое управление ими. Но именно поэтому рост тре¬
стов происходит сравнительно медленно; они далеко не всегда
охватывают подавляющую часть той или иной отрасли производ¬
ства, так как многие компании и предприятия обычно до послед¬
ней возможности сопротивляются полной потере самостоятель¬
ности. Однако и в тех случаях, когда такая высокая степень
монополизации оказывается достигнутой, она является нередко
временной, ибо высокие монопольные цены ведут к появлению
конкурирующих предприятий и трестов. Между тем картели
(и даже синдикаты) легче создаются, легче охватывают подав¬
ляющую часть производства соответствующих отраслей, быстрее
достигают монопольных цен и прибылей и т. д. Они менее
прочны, чем тресты, чаще и легче распадаются, но зато они и
легче восстанавливаются, если появляется заинтересованность в
этом соответствующих предприятий.
Все это привело к тому, что германская промышленность осо¬
бенно широко воспользовалась этими гибкими и подвижными,
быстро действующими, легко мобилизуемыми организационными
формами борьбы за монополизацию внутреннего рынка и завоева¬
ние внешних рынков. Картели и синдикаты стали поэтому излюб¬
ленными орудиями торговой экспансии магнатов германского ка¬
питала.
Но не менее существенно и следующее. Индустриально-техни¬
ческое превосходство германской промышленности над европей¬
скими ее соперниками и недостаток капиталов в Германии побуж¬
дали германских магнатов капитала картельными ценами внутри
страны и организованными картельными выступлениями на зару¬
бежных рынках создавать специфические возможности получе¬
ния сверхприбылей, эксплуатации всего мира при помощи неэкви¬
валентного обмена.
Словом, германские картели и синдикаты являлись специфи¬
ческими орудиями экономической экспансии, экономической
агрессии. Этим главным образом и объясняется их необычайное
развитие в Германии.
Отставание Германии в прошлом от США в области развития
трестов объясняется отчасти тем, что стремительное и необычай¬
ное развитие в ней картелей и синдикатов удовлетворяло в зна¬
чительной степени, так сказать, «нужду» германской промышлен¬
ности в монополиях, а это замедляло рост трестов, ограничивало
его сравнительно медленным процессом их образования в соот¬
ветствии с прогрессом концентрации, ходом борьбы за подчинение
и поглощение конкурентов. Вместе с тем на медленный рост в
Германии трестов оказывало влияние и меньшее, чем в США,
развитие акционерной формы предприятий, большее распростра¬
нение «семейной» собственности на предприятия и т. д. Весьма
существенно, далее, то обстоятельство, что относительная узость
в Германии по сравнению с США внутреннего рынка делала в
ряде случаев форму треста, связанную обычно с повышением
343

производственной мощности, менее эффективной и выгодной, чем
в США.
Наконец, — и это особенно важно — сами германские тресты
содействовали быстрому росту картелей и синдикатов благодаря
тому, что использовали их для усиления своих монопольных по¬
зиций. Во многих германских картелях хозяйничали в действи¬
тельности тресты; в США, как мы видели, возможность такого
использования трестами картелей тормозилась рядом своеобраз¬
ных условий.
Какое значение имело, однако, это исключительное развитие
в Германии монополий, в особенности картелей и синдикатов?
Значение это настолько существенно, что его трудно преуве¬
личить, трудно переоценить. Господство монополий является, как
известно, исходным и определяющим признаком монополистиче¬
ского капитализма, империализма. Монополиям свойственно по
самому их существу стремление к монопольному господству над
источниками сырья, рынками сбыта, сферами приложения капи¬
тала — в конечном счете над территориями. Поэтому значитель¬
ный рост трестов в Германии, необычайный рост картелей и син¬
дикатов обусловливали (в сочетании с рядом других особенностей
Германии) особенно настойчивое стремление германской буржуа¬
зии к монопольному господству над миром, т. е. вызывали ее осо¬
бую агрессивность.
Значение этого фактора оказалось тем важнее, что он соче¬
тался прежде всего с соответствующей концентрацией и монополи¬
зацией банкового дела, действовавшими в том же направлении.
III. Формы сращивания промышленных монополии
с банковыми
Факторы концентрации и централизации банкового дела дей¬
ствовали в Германии с особой силой, так как промышленность ее
возникала преимущественно в форме сравнительно крупных пред¬
приятий, нуждавшихся соответственно в крупных банках. О сте¬
пени концентрации банкового дела в Германии в рассматривае¬
мый период можно судить по тому, что в 1912—1913 гг. 49% вкла¬
дов (почти половина) были сосредоточены в 9 крупных берлин¬
ских банках, следующие 36% вкладов — в 48 банках с капиталом
свыше 10 млн. марок, лишь 12% — в 115 банках с капиталом от
1 млн. до 10 млн. марок и только 3% — во всех остальных, мелких,
банках. Крупнейшие берлинские банки превратились по существу
в тресты банков, в горсточку монополистов банкового дела. Их
монопольные позиции усиливались еще и тем, что они подчиняли
себе при помощи системы участий, личной унии и т. д. значитель¬
ное число средних и мелких банков, являясь тем самым крупными
банковыми концернами. Так, в концерн «Дейче банк» входило це¬
ликом или частично, прямо или косвенно 87 банков, что давало
344

ему возможность распоряжаться 2—3 млрд, марок своего и чужого
капитала.
Одновременное развитие в Германии гигантских монополий в
промышленности и в банковом деле само по себе предрешало не¬
избежность особенно активного и тесного сращивания между
ними. Но вместе с тем сравнительная ограниченность в Германии
свободных капиталов делала промышленность и банки особенно
заинтересованными в сближении, сращивании друг с другом, ибо
порождала их чрезвычайную зависимость друг от друга.
Неудивительно, что Германия выделялась особенно тесными,
непосредственными, «классическими» формами сращивания бан¬
ковых монополий с промышленными, т. е. образования финансо¬
вого капитала.
Германские банки развивались преимущественно в форме
универсальных банков, занимавшихся и учетно-ссудными опера¬
циями, и инвестиционными. Учредительские операции редко обхо¬
дились без активной роли банков. Магнаты капитала владели
обычно акциями как промышленных компаний, так и финанси¬
рующих их банков. Представители германских банков принимали
непосредственное участие в управлении промышленными компа¬
ниями, а представители последних — в управлении банками. Так,
по данным В. И. Ленина, в начале XX века, в 1903 г., шесть
крупнейших берлинских банков были представлены через своих
директоров и членов правления в 751 обществе. Наоборот, в на¬
блюдательных советах этих банков заседало, по данным 1910 г.,
свыше 50 представителей промышленных компаний, в том числе
представители фирмы Круппа, «Гамбург-Америка» и т. п. За пе¬
риод 1895—1910 гг. каждый из этих шести банков участвовал в
выпуске акций и облигаций сотен промышленных обществ.
Особо важную роль в банковой системе Германии играли че¬
тыре из крупнейших коммерческих банка, так называемые «Д» —
банки (по первой букве названия): «Дейче банк», «Дисконто-
гезельшафт», «Дрезднер банк», «Дармштатер банк». В 1910 г. де¬
позиты этих банков составили свыше 1,3 млрд, марок. Самым
крупным из них был «Дейче банк», на долю его приходилось не¬
многим менее половины депозитов этих банков. Большую роль в
создании «Д» — банков сыграли частные банкирские дома, уча¬
ствовавшие в осуществлении контроля над ними и в использова¬
нии сосредоточенных в них ресурсов. Так, в наблюдательном со¬
вете «Дейче банк» были представлены на протяжении первых
трех десятилетий XX века в разное время банкирские дома «Ла¬
зар — Шпейер — Элиссен», Штерна, Метцлера, Тринкауса; в
«Дисконто-гезелыпафт» — Гейдт — Керстена, Ладенбурга, Оп¬
пенгейма, Шредера. Эти банкирские дома являлись в ряде случаев
штаб-квартирами финансово-монополистических семейств и групп.
Огромную роль играли «Д» — банки в эмиссии акций, в осо¬
бенности «Дейче банк». Например, из эмитированных в 1897 —
1910 гг. акций на сумму около 33 млрд, марок не меньше чем на
345

7,3 млрд, марок было размещено через «Дейче банк», и, кроме
того, он принимал участие в эмиссии на 21,3 млрд, марок.
Одновременно крупнейшие коммерческие банки тесно сращи¬
вались с возникавшими и развивавшимися промышленными моно¬
полиями. Так, показательно, что первым директором «Дейче
банк» был Георг Сименс, двоюродный брат Вернера Сименса,
основателя монополистической фирмы «Сименс». В наблюдатель¬
ном совете «Дейче банк» заседал также и другой представитель
этой фирмы — Карл Фридрих Сименс; в совете были также пред¬
ставлены и такие крупные промышленные магнаты, как Карл
Ганиель, Эрнст Борзиг, Отто Вольф, Пауль Реш и др. Вместе с
тем в нем заседали и крупные представители землевладельческой
знати, юнкерской верхушки: князь фон Хатцфельдт, граф фон
Баллерстрем, а также представитель князя цу Плесе и др. Так
состав наблюдательного совета «Дейче банк» отражал юнкерско-
буржуазный тип германского империализма.
Такая высокая ступень развития финансового капитала влекла
за собой соответствующее развитие и особо значительное влияние
финансовой олигархии. Ввиду первостепенного значения в Гер¬
мании каменноугольной промышленности и черной металлургии
особо важную роль играли прежде всего некоронованные короли
угля и железа — Кирдорф, Стиннес, Август Тиссен и др. Кирдорф
был создателем и руководителем Рейнско-Вестфальского уголь¬
ного синдиката, Стиннес контролировал гигантский горнометал-
лургический комбинат «Дейч-Люксембург», Тиссену принадлежал
колоссальный горнозаводской комбинат, включивший в себя самые
передовые предприятия германской черной металлургии. Правда,
удельный вес этих и других предприятий и трестов, контролируе¬
мых Кирдорфом, Стиннесом и Тиссеном, не был еще настолько
велик в соответствующих отраслях, чтобы сделать их позиции
столь монопольными, как это стало возможным на отдельных эта¬
пах дальнейшего развития.
Крупнейшую роль в горнометаллургической промышленности
играли также некоронованные короли военной промышленно¬
сти — Крупп и Штумм. В электротехнической промышленности
некоронованными королями оказались Ратенау (глава «АЭГ») и
Сименс, в судоходстве — Баллин и т. д.
Ленин отмечал во время первой мировой империалистической
войны, что Германией «управляют не более 300 магнатов капи¬
тала. И число их неуклонно уменьшается» Ч Но среди этих 300
магнатов финансового капитала можно было выделить 2—3 дю¬
жины подлинных хозяев Германии, обладавших состоянием в
несколько десятков или сотен миллионов марок и подчинявших
себе при помощи системы участий, личной унии и т. п. миллиарды
марок акционерного капитала, вершивших судьбы ряда крупней¬
ших трестов и банков страны и т. д.
1 В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 204.
346

Тесное и непосредственное сращивание банков с промышлен¬
ностью еще больше усиливало монопольные позиции соответ¬
ствующих групп финансовой олигархии, т. е. еще больше усили¬
вало их стремление к мировому господству, их агрессивность.
IV. Юнкерско-буржуазный характер германского
империализма
Особенности финансового капитала в Германии предопреде¬
лены юнкерско-буржуазным характером германского империа¬
лизма.
Завершение промышленного переворота в Германии сопровож¬
далось, естественно, падением удельного веса сельского хозяй¬
ства. Если в 1882 г. в сельском хозяйстве (включая лесное) было
еще занято 40,4% населения, то в 1907 г. в нем было занято
27,4%, в 1925 г. - 23, в 1933 г. - 21, в 1939 г. - 18,2%
Начиная с 90-х годов удельный вес населения, занятого в про¬
мышленности, все больше превосходил удельный вес населения,
занятого в сельском хозяйстве. Однако как ни значительно было
падение удельного веса сельского хозяйства, все же степень пре¬
обладания промышленности над сельским хозяйством не была
такой значительной, чтобы устранить существенную роль сель¬
ского хозяйства, а тем самым и прусского юнкерства в экономике
страны.
Устойчивость юнкерских хозяйств усиливалась превращением
все большей их части в фидеикомиссы, т. е. наследственные родо¬
вые поместья, неотчуждаемые и недробимые. С 1870 по 1918 г.
число фидеикомиссов в Пруссии увеличилось с 707 до 13482.
1 «Statistisches Jahrbuch fur das Deutsche Reich», 1941/42. Удельный
вес самодеятельного населения, занятого в сельском хозяйстве, был заметно
выше: в 1882 г. — 43,2%, в 1907 г. — 34,7, в 1925 г. — 30,5, в 1933 г. — 28,9,
в 1939 г. — 26,1%. Удельный вес самодеятельного населения, занятого в про¬
мышленности и ремесле, возрос с 36,3% в 1882 г. до 42,1% в 1939 г.
2 До конца первой мировой войны фидеикомиссы могли свободно учреж¬
даться в Германии на основании волеизъявления собственника поместья.
Неотчуждаемость и неделимость фидеикомиссов служили цели укрепления
позиций и политического влияния юнкерских родов, так как искусственно
закрепляли имения в руках феодально-дворянской знати и затрудняли капи¬
талистическую мобилизацию земельной собственности. Площадь под фидеико-
миссами в Пруссии возросла за 1870—1918 гг. с 1564 тыс. га до 2531 тыс. га,
что повысило их удельный вес с 4,5% всей площади до 7,3%, а по площади
лесов — до 13,9%. В ряде областей Пруссии удельный вес фидеикомиссов в зе¬
мельной площади значительно превышал средний процент: так, в 1914 г.
фидеикомиссы составляли в Силезии 17,2%, Гогенцоллерне — 16,4, Бран¬
денбурге — 8,5% и т. д. В отдельных округах удельный вес фидеикомиссов
был еще выше, достигая 53% площади; в 36 округах он был выше 20%, в 16—
выше 30, в 6 — выше 40%. То, что фидеикомиссами являлись в основном юн¬
керские хозяйства, видно также из следующих данных: в 1912 г. из общей
площади фидеикомиссов, имевшихся в Пруссии, 32,5% принадлежало пред¬
ставителям царствующих и княжеских семей, 33,7% — графам, 31,6% —
347

Кроме того, удельный вес юнкерства возрастал в результате его
сосредоточения в определенной части страны, его решающей роли
в этой части страны.
«Власть этих юнкеров, — писал в 1894 г. Энгельс, — основана
на том, что в сплошной области семи старо-прусских провинций,
т. е. почти в целой трети всей империи, они имеют в своем распо¬
ряжении земельную собственность, которой здесь сопутствует об¬
щественная и политическая власть, и не только земельную соб¬
ственность, но через посредство свеклосахарных и винокуренных
заводов также и самые важные отрасли промышленности этой
области. Ни крупные землевладельцы, ни крупные промышлен¬
ники остальной Германии не находятся в таком благоприятном
положении; ни те, ни другие не имеют в своем распоряжении
целого сплошного королевства» Ч
Правда, в дальнейшем роль промышленности и банков в эко¬
номике страны настолько возрастает, что соответственно возра¬
стают сила и влияние финансовой олигархии. Однако юнкерство
все же сохраняет в экономике и в особенности в социально-поли¬
тической структуре страны весьма крупную роль; оно опирается
при этом не только на свои позиции в Пруссии, но и на возра¬
стающее участие в правлениях и советах акционерных компаний 2
прочим дворянам и лишь 2,2% — представителям буржуазии. Наконец,
весьма показательно, что удельный вес фидеикомиссов был тем выше, чем выше
размер владений в соответствующей группе. (Данные о фидеикомиссах взяты
у С. Dietze, «Fideikomisse», «Hand wort erbuch der Staatswissenschaften»,
dritter Band, Jena 1926, S. 993—998.)
В марте 1919 г., через четыре месяца после Ноябрьской революции в Гер¬
мании, в Пруссии был издан закон о ликвидации заповедных имений. Вей¬
марская конституция также содержала пункт об упразднении фидеикомиссов.
И хотя подобные законы были приняты соответствующими германскими «зем¬
лями», вскоре начался поворот: в конце 1920 г. в Пруссии издан был закон,
смысл которого заключался в охране фидеикомиссов. Принудительное упразд¬
нение фидеикомисса допускалось лишь после смерти владельца, а в некоторых
случаях — даже его преемника. В общем, дальнейшее законодательство на¬
столько ограничило смысл и силу пореволюционных законов против фидеи¬
комиссов, что ликвидация их происходила и до прихода к власти фашистов
крайне медленно и в ограниченной степени. Правда,фидеикомиссы встречаются
ле только в Германии, но и в ряде других государств (например, в Англии).
Однако в Германии они имели специфическое значение благодаря экономи¬
ческой и политической силе юнкерства.
1 К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XVI, ч. II, стр. 460.
2 Любопытным и весьма характерным для Германии примером участия
феодальной аристократии в архисовременной форме акционерной компании
является «княжеский концерн», существовавший в 1905—1913 гг. Организо¬
ванный рядом высокопоставленных лиц, в том числе принцами и князьями,
концерн имел головное общество для инвестирования капиталов, вложившее
собранный капитал в промышленные, транспортные и земельные общества.
Собственный капитал общества был доведен до 15 млн. марок; кроме того, был
выпущен облигационный заем в 20 млн. марок. Концерн участвовал в калийных,
угольных и других разнообразных компаниях, преимущественно связанных
с владениями его сиятельных учредителей и участников. Несмотря на под¬
держку со стороны «Deutsche Bank», «княжеский концерн» в конечном счете
цопал в затруднительное положение и был ликвидирован (см. его историк}
348

и особенно на свое господство в государственном аппарате —
гражданском и военном. Юнкерство сумело сохранить и в начале
XX века в своих руках государственный аппарат. Руководящий
состав чиновников правительственного аппарата, а также офицер¬
ский корпус рекрутировались по-прежнему из среды юнкерства.
Финансовая олигархия не смогла и не хотела вырвать из рук
юнкерства этой политической позиции в стране. Обострение борь¬
бы с юнкерством могло бы вызвать активизацию народных масс.
Финансовая олигархия была, наоборот, заинтересована в исполь¬
зовании юнкерства в качестве союзника против народных масс.
Вообще реакционная и агрессивная германская финансовая оли¬
гархия была настолько заинтересована в использовании юнкерства
в качестве орудия своей реакционной и агрессивной политики
внутри и вне страны, что мирилась с сохранением юнкерством
господствующих позиций в правительстве и армии, мирилась даже
с аграрным протекционизмом и т. п. В конечном счете Германией
управляли магнаты капитала, но именно в конечном счете, так
как непосредственно власть была преимущественно в руках пред¬
ставителей юнкерства — Вильгельма II Гогенцоллерна и его ми¬
нистров, назначавшихся преимущественно из числа юнкерства.
Реакционное и агрессивное юнкерство придавало германской
империалистической политике особо воинствующий, вульгарно¬
милитаристический, разбойничий характер. Военная каста, ком¬
плектовавшаяся преимущественно из состава юнкерства, вносила
в осуществление империалистических планов германской финан¬
совой олигархии свои дополнительные мотивы и стимулы. Прус¬
ско-германский милитаризм с его характерными особенностями —
шовинизмом, авантюризмом и т. п. — представлял собой законо¬
мерный итог и продукт этого сочетания стимулов агрессивности,
свойственных финансовой олигархии, со стимулами агрессивно¬
сти, свойственными юнкерству.
Таким образом, то длительное накопление элементов агрес¬
сивности, которое происходило на протяжении многих десяти¬
летий и даже столетий в истории Пруссии и нашло свое яркое
выражение уже во время франко-прусской войны, оказало в даль¬
нейшем свое огромное влияние на тип германского империализма.
Грубое бряцание Германией оружием в конце XIX и начале XX
века, воинственные и вызывающие речи Вильгельма II, разбой¬
ничье поведение германских войск во время «боксерского» восста¬
ния в Китае, жестокая эксплуатация немцами пегров в герман¬
ских колониях, кровавая и дикая расправа германской военщины
с восставшими неграми, вызывающие военные демонстрации Гер¬
мании против Франции в Марокко и т. п., — все это указывало не
только на ненасытность германской финансовой олигархии, но и
в книге: R. Liefmann, Beteiligungs— und Finanzierungs — Gesellschaften,
Jena 1923, S. 195—197. (Краткое изложение имеется в русском сокращен¬
ном переводе этой книги: Р. Лифман, Фондовый капитализм, М. 1930,
стр. 145—146.)
349

на специфическую воинственность той чиновничьей и офицерской
касты, которая правила непосредственно Германией. Следователь¬
но, новейший прусско-германский милитаризм воплощал в себе
не только особенности германского монополистического капита¬
лизма, но и особенности всего исторического пути, пройденного
Пруссией; он представлял собой продукт длительного накопления
различных факторов агрессивности.
Германский империализм, будучи по своей природе новейшим
монополистическим капитализмом, носил на себе отчетливую пе¬
чать юнкерских влияний.
V. Развитие форм государственно-монополистического
капитализма
Одной из самых характерных особенностей германского моно¬
полистического капитализма являлось также сильное развитие в
Германии форм государственно-монополистического капитализма.
Перерастание монополистического капитализма в государственно-
монополистический является, как известно, вообще характерной
чертой империализма. В Германии, однако, государственно-моно¬
полистические формы нашли особое развитие, так как, во-первых,
германская финансовая олигархия была чрезвычайно заинтере¬
сована в использовании государственной власти для подрыва
английской и французской колониальной монополии; во-вторых,
традиции опеки со стороны государства над хозяйственной дея¬
тельностью были вообще свойственны юнкерскому государствен¬
ному аппарату; в-третьих, высокий уровень развития монополий
и финансового капитала, высокий уровень их мощи позволяли им
подчинять важнейшие звенья государственного аппарата и вы¬
нуждать юнкерские правящие группы служить своим интересам;
в-четвертых, — и это особенно важно — развитие государственных
монополистических форм усиливалось также лихорадочной под¬
готовкой Германии к войне за мировое господство.
Это особое развитие государственно-монополистических форм
находило свое выражение в законодательном содействии монопо¬
лиям, в законодательном поощрении участия банков в промыш¬
ленности, в картельном протекционизме, в широком участии са¬
новных лиц, в частности бывших министров, в советах и правле¬
ниях акционерных компаний и т. д. и т. п.
Весьма показательно отношение имперского суда к монопо¬
лиям, в частности к картелям и синдикатам. По решениям и
разъяснениям имперского суда, германское законодательство не
давало права для выхода из картеля (на срок действия соглаше¬
ния) даже в таких случаях, когда участие в монополии угрожало
существованию предприятия. Больше того, обязательства по отно¬
шению к монополии переходили вместе с предприятием в случае
его продажи или наследования. Суд разъяснял, что всякий благо¬
350

разумный й осторожно ведущий дело предприниматель должен
стремиться к участию в картелях и т. д.1
Неудивительно, что во время первой мировой войны Германия
оказалась страной необычайного развития военного государствен¬
но-монополистического капитализма. Ни в одной из воевавших
держав военный государственно-монополистический капитализм
не приобрел такого всестороннего развития, как в Германии.
В конечном счете в Германии сложился ряд особенностей —
необычайное развитие картелей и синдикатов, «классическое» по
своим формам сращивание банков с промышленностью, специфи¬
ческое развитие государственно-монополистических форм хозяй¬
ства, которые придали германскому типу империализма черты
особой «организованности». «Возьмите, например, — писал об этом
В. И. Ленин, — Германию, образец передовой капиталистической
страны, которая в смысле организованности капитализма, финан¬
сового капитализма, была выше Америки. Она была ниже во мно¬
гих отношениях, в отношении техники и производства, в полити¬
ческом отношении, но в отношении организованности финансового
капитализма, в отношении превращения монополистического ка¬
питализма в государственно-монополистический капитализм —
Германия была выше Америки» 2.
Эта «организованность» германского капитализма была оборот¬
ной стороной его специфической агрессивности, так как формы
государственно-монополистического капитализма были связаны и
с интенсивной подготовкой к первой мировой войне. Вообще эта
«организованность» была тем специфическим орудием, к которому
прибегали господствующие классы Германии для осуществления
своих хищнических, разбойничьих целей.
Характеризуя участников первой мировой войны, Ленин писал:
«С другой стороны, против этой группы, англо-французской
главным образом, выдвинулась другая группа капиталистов, еще
более хищническая, еще более разбойничья — группа пришедших
к столу капиталистических яств, когда места были заняты, но
внесших в борьбу новые приемы развития капиталистического
производства, лучшую технику, несравненную организацию, пре¬
вращающую старый капитализм, капитализм эпохи свободной
конкуренции, в капитализм гигантских трестов, синдикатов, кар¬
телей. Группа эта внесла начала огосударствления капиталисти¬
ческого производства, соединения гигантской силы капитализма
с гигантской силой государства в один механизм, ставящий де¬
сятки миллионов людей в одну организацию государственного
капитализма» 3.
Военный государственно-монополистический капитализм носил
в то время преходящий характер; после первой мировой войны
1 См. об этом книгу: «Законодательства различных государств о синди¬
катах и трестах», СПБ 1910.
2 В. И. Ленин, Соч., т. 29, стр. 149.
8 В, И. Ленин, Соч., т. 24, стр. 368.
351

формы его в Германии на время сузились и изменились.
Однако формы государственно-монополистического капитализма
нашли, как мы увидим ниже, свое еще более яркое развитие
после прихода к власти Гитлера и его клики.
VI. Усиление процесса монополизации в Германии
после первой мировой войны
Германия потерпела поражение в первой мировой войне, по
она вышла из этой войны с еще более высоким уровнем развития
монополий и финансового капитала, с еще более зрелыми чер¬
тами германского монополистического капитализма, которые по¬
рождали его специфическую агрессивность.
Период войны и послевоенный период характеризовались по-
прежнему необычайным развитием в Германии картелей и синди¬
катов. Если до войны, в 1911 г., число картелей и синдикатов со¬
ставляло в Германии 550—600, то в 1922 г. число их достигло
1000, в 1925 г. — 1500, в 1930 г.— 2100 \ Такого количества юри¬
дически оформленных картелей и синдикатов по-прежнему не
имела ни одна другая страна капиталистического мира.
Вместе с тем период войны и послевоенный период характери¬
зовались в Германии чрезвычайным ускорением развития трестов.
В это время в Германии возник ряд таких трестов-гигантов, кото¬
рым тесно было не только в рамках Германии, но и в рамках
Европы 2.
Необходимо отметить прежде всего крупнейший трест черной
металлургии, который сыграл особо важную роль в экономиче¬
ской и политической жизни Германии в последнее время, — это
трест «Ферайнигте штальверке» (Объединенные сталелитейные
заводы), образовавшийся в 1926 г. Он возник путем объединения
ряда крупнейших сталелитейных компаний и включил в себя, в
частности, крупнейший трест германской черной металлургии,
так называемое Гельзенкирхенское горное общество.
Для характеристики треста «Ферайнигте штальверке» можно
привести следующие данные: после кризиса 1929—1933 гг. трест
давал около 50% германского чугуна, около 40% стали и около
1 Н. Wagenfuhr, op. cit., S. XIII. Необычайное развитие в Германии кар¬
телей и разнузданные методы их борьбы с аутсайдерами вызвали после первой
мировой войны попытку ограничить их произвол изданием имперским прави¬
тельством закона «против злоупотребления экономическим господством»
(см. текст его в приложении к книге Р. Лифман, Картели и тресты, стр.
263—270). Однако закон этот оказался пустышкой. В послевоенном издании
известной книги F. Kestner «Der Organisationszwang» (с дополнениями О. Ле-
ниха) дан анализ решений картельного суда и практики имперского прави¬
тельства, из которого явствует с очевидностью, что картели и в послевоенной
Германии пользовались правительственной поддержкой (об отношении гер¬
манского правительства к картелям см. также: О. Lehnich, Kartelle und Staat,
1928, III Abschnitt).
2 См. Герман Леви, Германские монополии, М. 1936.
352

2О°/о угля. Его производственная мощность по чугуну определя¬
лась почти в 10 млн. т, а по стали — больше 8 млн. т, т. е. трест
имел производственную мощность, равную примерно всей продук¬
ции чугуна и стали в Англии в 1937—1938 гг.
В 1933 г. трест был реорганизован: его разбили на 13 «само¬
стоятельных» акционерных обществ, но Гельзенкирхенское гор¬
ное общество, входящее в этот трест, было превращено в холдинг
компани всего треста; иными словами контрольные пакеты акций
3 «самостоятельных» компаний были сосредоточены в руках
Рельзенкирхенского горного общества Ч
Крупнейшим концерном по производству черного металла, ма¬
нии, оружия был концерн «Крупп». Это старейшая фирма, су-
цествующая с 1811 г. Она, как известно,, занималась главным
бразом производством военного снаряжения. Крупп являлся пу¬
ченным королем. Он снабжал до первой мировой войны оружием
начительную часть государств земного шара. После прихода к
1 ласти национал-социалистов фирма «Крупп» превратилась опять
в крупнейшего производителя оружия для германской армии.
Вместе с тем эта фирма играла важнейшую роль в черной метал¬
лургии: производственная мощность заводов Круппа в области
чугуна и стали измерялась в 2 с лишним миллиона тонн.
Наряду с «Ферайиигте штальверке» и концерном Круппа в
Германии имелся ряд других крупных металлургических компа¬
ний. Вся металлургическая промышленность Германии охвачена
была, кроме того, картелями, в которых участвовали и «Ферай-
нигте штальверке», и Крупп.
Далее, огромный интерес представляет процесс развития мо¬
нополий в области химической промышленности. Германская хи¬
мическая промышленность достигла такого развития, что Герма¬
ния занимала одно из господствующих мест в мировой химиче¬
ской промышленности вообще. В этой отрасли уже в 1908 г. обра¬
зовалось два тройственных союза (две группы предприятий,
объединявших по три предприятия — гиганта), ведших между со¬
бой острую конкурентную борьбу. В дальнейшем, в 1916 г., между
этими двумя тройственными союзами было заключено соглашение
об «интерессенгемайншафт», или «общности интересов», причем
предусматривалось установление цен, регулирование сбыта и т. д.
Этим соглашением был создан «И. Г. Фарбениндустри» — самое
гигантское химическое объединение в капиталистической Европе.
В 1925 г. «И. Г. Фарбениндустри» был реорганизован в закон¬
ченный трест, и взаимоотношения между составляющими его
предприятиями стали еще более тесными. В 1931 г. его акцио¬
нерный капитал был доведен до 999 млн. марок. После этого
«Й. Г. Фарбениндустри» давал на своих предприятиях свыше
80° 'о синтетического азота, около 100% красителей и синтетиче-
1 См. С. Устинкин, Германский стальной трест, М. 1941, а также Пауль
Уфе^ман, Германский стальной трест, М.—Л. 1928.
12 Финансовый капитал
353

ского бензина, около 40% фармацевтических продуктов, около
25% искусственного шелка и т. д.
«И. Г. Фарбениндустри» был не только трестом внутрен¬
него типа, но это был типичный международный трест, имев¬
ший дочерние общества в большом числе стран; он контроли¬
ровал производство в химической промышленности не только
Германии, но и значительной части стран капиталистического
мира.
Однако такая высокая монополизация химической промышлен¬
ности в Германии отнюдь не означала прекращения или ограни¬
чения конкурентной борьбы в этой отрасли. Конкурентная борьба
принимала там другие, более острые формы. Она приобретала, в
частности, форму борьбы между трестами смежных отраслей про¬
мышленности или форму борьбы между товарами-субститутами.
Так, например, шла ожесточенная борьба между «И. Г. Фарбен¬
индустри» и угольными синдикатами и трестами. «И. Г. Фарбен¬
индустри» стремился захватить в свои руки добычу угля, являв¬
шегося для него основным сырьем. Угольные тресты со своей
стороны стремились организовать у себя выработку из угля тех
продуктов, которые производил «И. Г. Фарбениндустри». Ожесто¬
ченная борьба шла также между «И. Г. Фарбениндустри» и круп¬
нейшими трестами в области производства искусственного шелка
и т. д.
В электротехнической промышленности Германия уже до
первой мировой войны достигла чрезвычайно высокой ступени
монополизации. Так, образовано было два гигантских монополи¬
стических объединения: Всеобщее электрическое общество и
«Сименс и Гальске-Шуккерт». Эти два крупнейших объедине¬
ния вели друг с другом борьбу за господство не только
в Германии, но и на земном шаре, потому что оба треста
носили характер не только внутренних монополистических объ¬
единений, но и международных. До первой мировой войны преоб¬
ладание было на стороне «АЭГ», который был более крупным, бо¬
лее мощным трестом, чем «Сименс и Гальске-Шуккерт», но затем
в этой борьбе двух гигантов стал одерживать верх «Сименс и
Гальске-Шуккерт». В послевоенное время «Сименс-Шуккерт» рос
более быстро, чем «АЭГ», и в конечном счете решающую, превали¬
рующую роль в германской электротехнической промышленности
приобрела группа «Сименс-Шуккерт». Вот некоторые данные, по¬
зволяющие сравнить в послевоенное время эти две группы.
В 1929 г. группа «АЭГ» обладала акционерным капиталом в
199 млн. марок, а группа «Сименс-Шуккерт» — 277 млн. марок.
Группа «АЭГ» настолько ослабела, что оказалась временно под
контролем американской монополистической электротехнической
компании «Дженерал электрик». Эта компания овладела на опре¬
деленное время 30% акций «АЭГ». Наоборот, группа «Сименс-
Шуккерт» осталась самостоятельной, хотя и она была связана
соглашением с американской фирмой «Вестингауз».
354

Итак, и в послевоенное время необычайно широкое развитие
картелей в Германии сопровождалось широким развитием тре¬
стов. В крупнейших отраслях промышленности имелись гигант¬
ские тресты, которые в свою очередь входили в сответствующие
картели, стремились установить в них свое господство, чтобы при
их посредстве еще больше расширить и укрепить свои монополь¬
ные позиции.
Обычно тресты, в особенности комбинированные, входили не
в один картель, а в ряд картелей в соответствии с теми продук¬
тами, которые они производили.
Одной из особенностей трестов в Германии являлся их комби¬
нированный характер. Если взять, например, трест «Ферайнигте
штальверке», то нельзя не заметить, что он являлся типичным
комбинатом: оп объединял в рамках одной компании добычу угля
и железной руды с производством чугуна и стали, а также некото¬
рых стальных изделий; таким образом, здесь имелся более или
менее законченный цикл производства, начиная с добычи сырья
и кончая производством определенных изделий. В еще большей
степени законченным комбинатом являлась фирма Круппа. Она
объединяла добычу угля и железа с производством многообразных
видов оружия. Процесс комбинирования связан в германской про¬
мышленности в значительной степени с процессом ее картелиро¬
вания. Именно потому, что в германской промышленности так
сильно развиты картели, тресты стремились избавиться от моно¬
польных цен, диктуемых картелями смежных отраслей, путем
организации на своих собственных заводах соответствующего про¬
изводства. Следовательно, широкое развитие процесса картелиро¬
вания стимулировало развитие трестов в форме комбинатов.
Одновременно шла дальнейшая концентрация и монополи¬
зация банкового дела. Из девяти крупных берлинских банков,
игравших ведущую роль до первой мировой войны, в начале 30-х
годов в результате слияний сохранилось лишь четыре: «Дейче
банк унд дисконто-гезелыпафт», «Дрезднер банк», «Берлинер
хандельсгезелыпафт», «Коммерц унд приват банк». В то же время
эти четыре банка концентрировали в своих руках в начале
30-х годов около 67—68% вкладов всей банковой системы —
значительно больше, чем ранее концентрировала «девятка»
крупных берлинских банков (49%).
Итак, из девяти крупнейших банков, которые Ленин характе¬
ризует как горсточку монополистов в германском банковом деле,
в дальнейшем благодаря поглощениям одними банками других
выжила после кризиса 1929—1933 гг. только «четверка». Но эта
«четверка» концентрировала больше депозитов, чем раньше «де¬
вятка». Наконец, по сводным балансам 50 коммерческих банков
Германии за 1939 г. (исключая ипотечные банки, государственные
и т. д.), на долю пяти крупных берлинских банков приходилось
81% вкладов
1 «Statistisches Jahrbuch fur das Deutsche Reich», 1941/42, S. 458.
12*	355

О колоссальном удельном весе гроссбанков в германском бан¬
ковом деле свидетельствует также рост их филиалов. По данным
1932 г., три крупнейших берлинских банка — «Дейче банк унд
дисконто-гезельшафт», «Дрезднер банк» и «Берлинер хандельс-
гезельшафт» — имели 844 отделения и агентства. Кроме того,
«Коммерц унд приват банк» имел немногим меньше 400 филиалов.
Таким образом, эта «четверка» в целом имела в 30-х годах сеть
отделений, превышающую 1200 единиц. Помимо такого огромного
числа отделений и агентств, эти банки подчинили себе значитель¬
ное число провинциальных банков путем системы участий, личной
унии и т. д.
Рост монополий в промышленности и банковом деле сопро¬
вождался еще более тесным сращиванием банков и промышлен¬
ности, дальнейшей концентрацией богатства в руках магнатов ка¬
питала. Всесилие финансовой олигархии возрастало, а вместе с тем
внутри нее все большую роль приобретали 1—1,5 дюжины не¬
коронованных королей угля и железа, электротехники и хи¬
мии и т. д.
Главную роль в Германии играли группы финансовой олигар-
хии, связанные с углем и сталью. Это неудивительно, потому что
в развитии германской промышленности каменноугольная и стале¬
литейная промышленность имеет первостепенное значение.
Уже до первой мировой войны, а затем во время этой войны
в германской черной металлургии и каменноугольной промыш¬
ленности было три некоронованных короля: Кирдорф, Стиннес и
Август Тиссен. Они оперировали в области черной металлургии
и в области каменноугольной промышленности.
Кирдорф был руководителем Рейнско-Вестфальского угольного
синдиката, а на определенном этапе — и руководителем Сталь¬
ного треста. Позднее, в рассматриваемый период, он стал почет¬
ным председателем Стального треста.
Стиннес оказался финансовым королем Рура во время первой
мировой войны, а в последующий затем период инфляции он рас¬
ширял свое господство над каменноугольной промышленностью,
черной металлургией, машиностроительными заводами и т. д. и
превратился в самого влиятельного финансового магната Герма¬
нии. После того как инфляция окончилась, Стиннес потерпел
банкротство, но связанные с ним группы капиталистов сумели
унаследовать его позиции. Влияние, которым пользовался в свое
время Стиннес, перешло к клике Тиссен — Флик — Феглер. Са¬
мым крупным в этой клике был Фриц Тиссен. До прихода к
власти национал-социалистов он боролся за господство над Сталь¬
ным трестом. Тиссен вел эту борьбу, владея уже значительным
контрольным пакетом акций ряда предприятий, входящих в
Стальной трест, и при помощи гитлеровского правительства он
на короткое время установил свое господство в тресте.
В общем в каменноугольной промышленности и черной метал¬
лургии послевоенной Германии господствовали на различных эта¬
356

пах Эмиль Кирдорф, Фриц Тиссен, Феглер, Отто Вольф, Пенсген,
Герман Рехлинг («царек» Саарской области); в химической про¬
мышленности— Дуисберг, Бош и др.; в электротехнической —
Сименс, Герман Бюхер; в военной и машиностроительной про¬
мышленности — Крупп, Борзиг и т. д.
Личные состояния этих финансовых королей Германии были
не так уже велики. Во всяком случае они значительно уступали
масштабам личных состояний американских финансовых королей.
Так, например, состояние Тиссена оценивалось в пределах от
120 до 200 млн. марок. Состояние Отто Вольфа с его компаньо¬
нами оценивалось примерно в 170 млн. марок.
В общем крупнейшие магнаты капитала в Германии владели,
как правило, капиталом в пределах от 100 до 200 млн. марок.
Однако при помощи системы участий и личной унии они контро¬
лировали колоссальные массы капитала. Так, например, один из
некоронованных королей, Флик, контролировал при помощи ка¬
питала в 20 млн. марок, вложенного в концерн «Шарлоттенхют-
те», 82 общества с капиталом примерно в 1700 млн. марок. Как
можно с 20 млн. марок контролировать капитал 1700 млн.? Оче¬
видно, только при помощи многоступенчатой, многоэтажной си¬
стемы участий и личной унии.
VII. Финансовая олигархия Германии и гитлеризм
Ведя друг с другом борьбу за господство в германской эконо¬
мике, магнаты финансового капитала Германии были вместе с
тем заинтересованы в создании предпосылок для возобновления
борьбы за мировое господство. Их стремление к мировому господ¬
ству становилось еще более непреодолимым, их ненависть к более
удачливым английским, французским и американским конкурен¬
там — еще более озверелой.
Между тем Германия уже в 1927 г. достигла своего довоен¬
ного промышленного уровня — на два года раньше, чем победив¬
шая ее Англия. Эта сравнительная быстрота восстановительного
процесса в Германии объяснялась прежде всего тем, что герман¬
ская финансовая олигархия сумела переложить всю тяжесть
последствий войны на плечи народных масс, использовала после¬
военную инфляцию и последующую рационализацию для чрез¬
вычайного усиления эксплуатации рабочих масс, для увеличения
своих прибылей и усиления своего капиталонакопления. Но вместе
с тем огромную роль сыграло то обстоятельство, что после вве¬
дения плана Дауэса (1924 г.) в Германию хлынули большие мас¬
сы американского капитала, которые ускорили восстановительный
процесс в германской экономике. За период 1925—1930 гг. Гер¬
мания получила, по данным Вагемана, долгосрочных кредитов па
357

15 млрд, марок, краткосрочных — на 11—12 млрд, марок, итого —
на 26—27 млрд, марок
За этот же период она выплатила репараций вместе с процен¬
тами лишь на сумму 13,2 млрд, марок. Таким образом, сумма
полученных кредитов значительно превзошла — примерно в
2 раза — сумму выплаченных репараций. Стало быть, Германия
в этот период не только могла оплатить репарации за счет креди¬
тов, но и сохранила возможность инвестировать примерно равную
сумму в своих интересах внутри и вне страны2.
К концу 20-х годов хищная германская финансовая олигар¬
хия обрела уверенность, что Германия в индустриально-техниче¬
1 Приток иностранного, главным образом американского, капитала
в большой степени объяснялся антисоветскими устремлениями и планами
американских империалистов: они рассчитывали подчинить себе окрепшую
Германию и использовать ее в качестве антисоветской силы. Вместе с тем это
отчасти объяснялось высоким уровнем процента по облигациям германских
займов (см. об этом: Н. Н. Любимов, Международный государственный кре¬
дит, М. 1944, гл. 5). Однако немалую роль играло и стремление американских
монополистических групп подчинить себе германских конкурентов, захва¬
тить в свои руки контроль над соответствующими предприятиями не только
для ликвидации с их стороны конкуренции, но и с целью использования их
в качестве опорных баз для экспансии в Европе (приобретение «Дженерал
электрик» 30% акций «АЭГ», приобретение «Дженерал моторз» заводов
«Оппель» и т. д.). Наконец, известное влияние оказало и стремление опреде¬
ленных групп американской буржуазии облегчить германской буржуазии
борьбу с революционизированием народных масс. Германская буржуазия
ловко «разыграла» эти корыстные стремления американской финансовой оли¬
гархии и сумела привлечь из США (а в известной мере и из Англии, Голлан¬
дии и других стран) гигантские капиталы, использовав их для восстановления
своего военного потенциала.
2 Даже по официальным данным, внешний германский долг по долгосроч¬
ным и краткосрочным кредитам составлял в июле 1931 г. 23,8 млрд, марок,
в том числе 10,7 млрд, марок по долгосрочным кредитам. К февралю 1933 г.,
т. е. ко времени установления гитлеровского режима, внешняя задолжен¬
ность Германии составляла 19 млрд, марок, в том числе 10,3 млрд, марок по
долгосрочным кредитам. Затем наблюдалось довольно быстрое снижение этой
задолженности под влиянием отзыва иностранных капиталов и т. п. Но и
в сентябре 1940 г., т. е. уже во время войны, задолженность Германии загра¬
нице составляла 9,4 млрд, марок, в том числе 4 млрд, марок по долгосрочным
кредитам (по данным «Statistisches Jahrbuch fur das Deutsche Reich», 1941/42,
S. 609). Весьма интересны также имеющиеся на февраль 1937 г. данные (Ibid.,
S. 608) о размерах задолженности Германии отдельным странам (в млн. марок):
Страны
Долго¬
срочные
кредиты
Кратко¬
срочные
кредиты
США

Великобритания . .
Франция

Голландия

Швейцария

Остальные

1932
743
345
1 159
826
390
1164
806
199
827
757
1617
Итого. 5 395
5 370
358

ском отношении сильнее Англии, а в важнейших отраслях тяже¬
лой индустрии сильнее Англии и Франции, вместе взятых.
Подлинные хозяева Германии магнаты финансового капитала
оказались к концу 20-х годов заинтересованными в создании пар¬
тии, могущей справиться внутри и вне страны с задачами, кото¬
рые поставила финансовая олигархия Германии: ликвидацией
Версальского мира, поворотом Германии на путь энергичной под¬
готовки ко второй мировой войне, воссозданием с этой целью
германской военной машины, милитаризацией германской про¬
мышленности, «интеллектуальной милитаризацией» германских
народных масс, осуществлением беспощадного террора по отно¬
шению к прогрессивным слоям германского народа и т. д.
В силу этого в конце 20-х годов финансовая олигархия Герма¬
нии берет курс на поддержку партии национал-социалистов, берет
ее под свою опеку, тащит ее к власти.
Партия национал-социалистов зародилась, как известно, после
первой мировой войны и сложилась в начале 20-х годов. Однако
до 1927—1928 гг. она влачила сравнительно жалкое существова¬
ние, так как ее «подкармливали» главным образом второстепенные
фигуры германской буржуазии. Правда, ей и раньше перепадали
некоторые крохи от таких некоронованных королей Германии,
как Стиннес, Крупп, Борзиг и др., но в этот период она все же
еще не пользовалась подлинным вниманием, неограниченной под¬
держкой со стороны настоящих хозяев Германии — они держали
ее, так сказать, в резерве.
В 1927—1928 гг. положение быстро меняется. Начиная с лета
1926 г. Гитлер систематически объезжает Рурскую область и вы¬
ступает с докладами в закрытом кругу перед крупнейшими про¬
мышленниками. В 1927—1928 гг. устанавливают теснейшую связь
с партией, начинают ее финансировать по-настоящему такие маг¬
наты капитала, как Кирдорф, Тиссен, Борзиг, Крупп и пр.1
Гитлеровская клика была поставлена у власти подлинными
хозяевами Германии, крупнейшими представителями финансо¬
вой олигархии и юнкерства.
Обманывая и развращая некоторую часть германского народа,
подчиняя ее все больше влиянию своей человеконенавистниче¬
ской идеологии, национал-социалистское правительство в то же
время всячески стремилось оправдать своей политикой надежды
магнатов финансового капитала. Приход к власти национал-со¬
циалистов положил начало вакханалии военной наживы герман¬
ских монополистов.
Экономическая политика национал-социалистского правитель¬
ства 2 сознательно преследовала задачу усиления позиций монопо¬
1 См. Конрад Гейден, История германского фашизма, М.—Л. 1935.
2 См. акад. И. П. Трайнин, Механизм немецко-фашистской диктатуры,
Ташкент 1942, гл. XV; И. Дворкин, Экономическая программа германского
национал-социализма, М. 1933.
359

лий и финансового капитала в германской экономике. Этому со¬
действовало, например, издание 15 июля 1933 г. закона о прину¬
дительном картелировании. Закон этот предоставлял министру
народного хозяйства право принудительно объединять предприя¬
тия в монополии и присоединять предприятия к уже существую¬
щим объединениям. Таким образом, этот закон оказывался на¬
правленным против аутсайдеров, облегчал крупным магнатам ка¬
питала борьбу с непокорными, «дикими» капиталистами. Вместе
с тем был издан ряд распоряжений, запрещающих создавать но¬
вые предприятия или расширять существующие во многих отрас¬
лях промышленности.
Такими распоряжениями правительство стремилось оградить
соответствующие монополии от появления конкурирующих пред¬
приятий. Неудивительно, что число картелей и синдикатов после
прихода к власти национал-социалистов быстро возрастало и
вскоре достигло примерно 2,5 тыс.
Весьма показательным мероприятием национал-социалистского
правительства, направленным к усилению позиций финансовой
олигархии, явилось также создание постов «вождей» отдельных
отраслей народного хозяйства. Задача этих «вождей» заключалась
в регулировании определенных отраслей хозяйства в интересах
подготовки к войне. На посты «вождей» оказались назначенными
в большинстве случаев крупнейшие магнаты капитала или их
верные слуги. Так, например, «вождем» горного дела, производ¬
ства железа и цветных металлов был назначен Крупп, деревообде¬
лочной, строительной, стекольной и керамической промышлен¬
ности — Феглер и т. д.
Далее, при министре народного хозяйства был создан в июле
1933 г. Генеральный совет хозяйства, в число членов которого
вошли наряду с крупнейшими национал-социалистскими чиновни¬
ками такие магнаты капитала, как Крупп, Тиссен, Феглер, Бош,
Сименс и т. д.
Итак, Германия уже с 1933 г. переходит к военному государст¬
венно-монополистическому капитализму, причем в фашистской
Германии этот период оказывается в еще большей степени, чем
во время первой мировой войны, военной каторгой для рабочих,
раем для капиталистов.
Такая «организация» руководства хозяйством содействовала,
естественно, ускорению процесса концентрации и централизации
капитала и производства в руках магнатов капитала, содейство¬
вала их сказочному обогащению.
Ярким показателем усиления концентрации и централизации
является укрупнение акционерных обществ и уменьшение их
числа. Сильный толчок этому процессу дал кризис 1929—1933 гг.,
но именно политика гитлеровского правительства содействовала
невиданным ранее масштабам систематического поглощения круп¬
ными обществами мелких или ликвидации последних под давле¬
360

нием соединенных усилий государства и монополий. Это видно из
таблицы Ч
Годы
Число
акционерных
обществ
Акционерный
капитал
(в млн. марок)
1929
11344
23 728
1930
10 970
24189
1931
10 437
24 653
1932
9 634
22 264
1933
9148
20 635
1934
8 618
19 791
1935
7 840
19 556
1936
7 204
19 225
1937
6 094
18 705
1938
5 509
18 665
1939
5 200
19 479
1940
5020
19 962
Таблица показывает, что со времени установления гитлеров¬
ского режима число акционерных обществ систематически и
быстро уменьшалось, снизившись за 1933—1940 гг. почти вдвое, а
акционерный капитал испытал лишь незначительное и временное
снижение. Такое несоответствие объяснялось, естественно, укруп¬
нением акционерных обществ, ростом средней величины акционер¬
ного капитала. В период 1925—1931 гг. средний акционерный
капитал возрастал медленно и увеличился за семь лет с 1,5 млн.
марок до 2,4 млн. марок. Затем в 1932—1933 гг. произошло неко¬
торое снижение — до 2,3 млн. марок. Но начиная с 1934 г. сред¬
няя величина акционерного капитала возрастает стремительно и
за 1934—1940 гг. увеличивается до 3,98 млн. марок2.
Крупные акционерные общества с капиталом в 20 млн. марок
и выше составляли в 1933 г. 1,9% всех обществ, и на долю их при¬
ходилось 52,4% всего акционерного капитала, а в 1939 г. число их
составляло уже 3,6°/о всех акционерных обществ, а доля их в акци¬
онерном капитале выросла до 58%. В 1937 г. имелось лишь шесть
гигантских акционерных обществ с капиталом в 200 млн. марок и
выше, а в 1939 г. таких обществ имелось уже девять. Масштабы
концентрации видны из того, что мелкие общества с капиталом до
100 тыс. марок составляли в 1933 г. 25,5% всех обществ, и на
долю их приходилось 0,44% всего акционерного капитала, а в
1939 г. процент этих обществ снизился до 9,8, а их доля в акцио¬
нерном капитале — до 0,11%.
1 «Statistisches Jahrbuch fiir das Deutsche Reich», 1938, S. 634; 1941/42,
S. 675. Данные за 1938—1940 гг. даются по старой территории.
2 «Vierteljahreshefte zur Statistik des Deutschen Reichs», 1941, Drittes
Heft, S. 57—78.
361

Для характеристики «итогов» политики фашистской диктатуры
к началу второй мировой войны приведем еще абсолютные данные
о«б акционерных обществах на 31 декабря 1940 г.1
Группы акционерных обществ
с капиталом
Число
обществ
Совокуп¬
ный капи¬
тал (в млн.
марок)
От 5 000 до 50 000 марок
209
4,2
» 50 000 » 100 000 »
238
14
» 100 000 » 500 000 »
1681
401
» 500 000 до 1 млн. »
871
559
» 1 млн. до 5 млн. »
1705
3 565
» 5 млн. до 20 млн. »
491
4 334
» 20 млн. марок и выше .
202
12 617
Данные этой таблицы говорят сами за себя. На долю 202 ги¬
гантских обществ с капиталом в 20 млн. марок и выше приходилось
59°/о капиталов. Если же к этой группе присоединить следую¬
щую с капиталом от 5 млн. до 20 млн. марок, то доля 693
обществ достигает 79% капиталов. Если и до прихода фашистов к
власти доля обществ-гигантов была преобладающей, то фашист¬
ская политика чрезвычайно усилила это преобладание сознатель¬
ным разгромом мелких обществ в интересах монополий.
Характеризуя в одном из своих квартальных обзоров за 1941 г.
состояние германских акционерных обществ в 1940 г., имперское
Статистическое управление вынуждено было констатировать раз¬
гром мелких обществ и отметить роль в этом государственного
вмешательства.
«Наибольшее число (1705) акционерных обществ, — писало
оно, — можно констатировать в классе с величиной капитала от 1
до 5 млн. марок. Однако по совокупному удельному весу капита¬
лов центр тяжести приходится на высший класс обществ с величи¬
ной капитала в 50 млн. марок и выше, с совокупным капиталом в
8868 млн. марок. В конце 1936 г. имелось еще налицо 1445 акцио¬
нерных обществ с основным капиталом менее 0,1 млн. марок.
В соответствии с § 2 раздела 2 вводного закона к акционерному
закону эти общества должны были подвергнуться коренному
Преобразованию или ликвидироваться. В конце 1940 г. число их
составляло лишь 447» 2.
Не менее показательны данные о движении прибылей. Даже
по фальсифицированным и уменьшенным отчетным данным, про¬
цент прибылей по отношению к акционерному и резервному капи¬
талу возрос с 0,19% в 1933 г. и 3,5% в 1934 г. до 6,4% в 1938 г. и
6% в 1939 г. Дивиденды возросли в среднем с 3,1% в 1933 г. до
1 «Statistisches Jahrbuch fur das Deutsche Reich», 1941/42, S. 500.
2 «Vierteljahreshefte zur Statistik des Deutschen Reichs», 1941, Drittes
Heft, S. 58.
362

5,44% в 1938 г. и 5,15% в 1939 г.1 Особенно сильно выросли при¬
были крупнейших монополий. Так, например, прибыль Стального
треста увеличилась с 8,6 млн. марок в 1933 г. до 27,6 млн. марок
в 1940 г. Одновременно амортизационные отчисления в целях
маскировки прибылей были увеличены с 45,8 млн. до 161,4 млн.
марок. Комбинат Круппа увеличил свою чистую прибыль с 6,7
млн. марок в 1934 г. до 22,7 млн. марок в 1939 г., а отчисления
возросли с 20,5 млн. марок в 1939 г. до 69 млн. марок в 1940 г.
Химический концерн «И. Г. Фарбениндустри» получил в 1939 г.
чистую прибыль в 56,1 млн. марок против 47 млн. марок в 1932 г.,
а отчисления его возросли в резервы за тот же период с 55,7 млн.
марок до 172, 8 млн. марок. Наконец, Дрезденский банк увеличил
свою чистую прибыль с 1,6 млн. марок в 1934 г. до 9 млн. марок в
1940 г., несмотря на то, что отчислил крупнейшую сумму в различ¬
ные резервы.
Эти факты свидетельствуют о том, что национал-социалистское
правительство служило интересам своих хозяев — магнатов капи¬
тала, содействовало их интенсивному обогащению.
Для характеристики тех методов, которыми гитлеровские за¬
правилы содействовали концентрации и централизации капитала,
концентрации производства, показательна также расправа их в
условиях второй мировой войны с мелкими ремесленными пред¬
приятиями. Уже до второй мировой войны число лиц, занятых в
ремесле, как мы видели выше, резко сократилось. Несмотря на то,
что ремесло послужило в немалой степени поставщиком молодчи¬
ков для штурмовых отрядов, гитлеровское правительство своей
политикой отнюдь не содействовало укреплению позиций реме¬
сленников. Наоборот, лихорадочная перекачка средств в крупную
военную промышленность сопровождалась таким перераспределе¬
нием национального дохода и такой мобилизацией рабочей силы,
которые шли во вред ремеслу. На определенном же этапе,
с 1940 г., начинается организованное массовое прикрытие ремес¬
ленных предприятий в форме их «остановки» 2. Хотя формально
это проводилось как временная мера и собственникам приоста¬
новленных заведений «покрывались» в известной степени рас¬
ходы по консервации, по существу речь шла о политике насиль¬
ственного превращения ремесленников в пролетариев, создания
резерва для удовлетворения нужд военной промышленности в ра¬
бочих руках. В конечном счете фашистский режим привел к не¬
бывалому свертыванию в Германии ремесленного производства,
выявив и в этом отношении свою природу как террористической
диктатуры финансового капитала.
Однако национал-социалистские «вожди» отнюдь не были
склонны ограничиться обслуживанием нужд и интересов своих
хозяев. Став у кормила власти, получив, так сказать, возможность
1 «Statistisches Jahrbuch fur das Deutsche Reich», 1938, S. 634; 1941/42,
S. 675.
8 «Der Deutsche Volkswirt», № 21, 19 Februar'1943, S. 648—650.
363

кормиться за счет власти, они возымели желание и самим превра¬
титься в хозяев. Известно, что приказчик всегда мечтает стать
самостоятельным хозяином. Неудивительно, что национал-социа¬
листские «вожди», эти цепные собаки, слуги, приказчики финан¬
сового капитала, сами возымели желание также превратиться в
магнатов финансового капитала.
Процесс превращения национал-социалистских «вождей» в
магнатов финансового капитала, в новую прослойку финансовой
олигархии, происходивший со сказочной быстротой, весьма харак¬
терен для гитлеровского империализма.
За период 1933—1939 гг. гитлеровское правительство мобили¬
зовало для целей военного строительства, по заявлению Гитлера,
90 млрд, марок. Следовательно, через руки национал-социалист¬
ского правительства, его больших и малых «вождей» проходили
десятки миллиардов марок государственных средств. Само собой
понятно, что эти средства были использованы и распределены
таким образом, что содействовали обогащению не только монопо¬
лий, но и национал-социалистских заправил и воротил. Национал-
социалистские наживалы умели урывать в свою пользу жирные
куски этого пирога, умели снимать в свою пользу пенки с военных
заказов, субсидий, авансов и т. п. Широко практиковалось получе¬
ние крупных пакетов ходовых акций в «подарок» от опекаемых
предприятий, широко использована была и привилегия «приобре¬
тения» прибыльных акций по выпускной, нарицательной цене с
целью получения так называемой учредительской прибыли и т. д.
Однако все же не это сыграло главную роль в сказочном обога¬
щении национал-социалистских «вождей». Главную роль играло
ограбление богатств оккупированных территорий Западной Ев¬
ропы. Оккупация Австрии, Чехословакии и других стран сопрово¬
ждалась широким присвоением крупнейших предприятий. Для
этой цели применялись все мыслимые и немыслимые средства,
начиная с жульнических «реорганизаций» и слияний и кончая
конфискациями или «покупкой» акций за бесценок за счет плате¬
жей, получаемых с самого населения оккупированных территорий.
Неудивительно, что крупнейшие деятели национал-социалист¬
ской партии со сказочной быстротой превращались в результате
этого разнузданного грабежа и бандитизма в крупнейших магна¬
тов капитала, становились богатейшими людьми Германии.
Не довольствуясь захватом контрольных пакетов акций круп¬
нейших старых компаний в Германии и в оккупированных ею
государствах, эти кровавые нувориши захватывали господство и в
новых акционерных предприятиях, создаваемых при помощи госу¬
дарственных средств для военных целей. Очень показательна в
этом отношении судьба треста «Герман Геринг», созданного для
эксплуатации за счет государственных субсидий малорентабель¬
ных железорудных месторождений Германии в период, когда
Германия еще лишена была эльзас-лотарингских и других руд.
Этот трест разросся за несколько лет до такой степени, что превра¬
364

тился в самый гигантский концерн Германии и в один из величай¬
ших в мире Ч Он присоединил к себе, подчинил своему контролю
колоссальное количество различных предприятий в Германии и на
оккупированных территориях Европы. Он непосредственно охва¬
тывал несколько сот промышленных и транспортных предприятий.
В начале 1941 г. его пришлось даже разделить (под контролем
головной холдинг компани) на три треста — горнометаллургиче¬
ский, машиностроительно-оружейный, судоходный и судостро¬
ительный. Хотя этот концерн носил название «государственного»
и создан был в значительной степени при помощи государственных
средств, фактически его «контролировал» и был крупнейшим его
акционером Герман Геринг.
Сам Гитлер превратился в крупного финансового магната бла¬
годаря тому, что принадлежавшее ему лично партийное издатель¬
ство овладело огромным числом лучших типографий и газет и
превратилось в гигантский трест, приносивший Гитлеру много¬
миллионные прибыли. Такой же оказалась судьба некоторых дру¬
гих заправил и воротил национал-социалистской партии.
Весьма показателен для тех сдвигов, которые происходили в
составе финансовой олигархии в период гитлеровского режима,
состав комитета по вооружению, созданного в разгар войны, в
1942 г., при министре вооружения и боеприпасов. Наряду с такими
«старыми» представителями германской финансовой олигархии,
как Альберт Феглер, Герман Бюхер, Герман Рехлинг, Вильгельм
Цанген (заправила треста «Маннесман») и др., в комитет вошли
и представители новой группы финансовой олигархии: Пауль
Плейгер, правая рука Геринга в концерне «Герман Геринг»; Гель¬
мут Ренерт, также один из заправил этого концерна, и т. д.
Итак, рядом со старой финансовой олигархией, с теми старыми
хозяевами Германии, которые поставили партию национал-социа¬
листов у власти, образовалась новая финансовая олигархия, еще бо¬
лее хищная, еще более жадная, еще более реакционная. Эти хищ¬
ники, нувориши, сказочно нажившиеся на милитаризации герман¬
ского хозяйства, на подготовке к войне, а в особенности на ограбле¬
нии оккупированных территорий Европы, склонны были освятить,
1 Развитие этого концерна-левиафана существенно ограничило рост
некоторых старых германских трестов и даже содействовало в определенных
случаях их упадку. Так, например, отмеченный выше гигантский стальной
трест «Ферайнингте штальверке», возникший в 1926 г. с акционерным капи¬
талом в 800 млн. марок, имел в 1943 г., по крайней мере формально, акцио¬
нерный капитал «лишь» в 460 млн. марок. Правда, как утверждала германская
экономическая печать, трест был сильно«недокапитализован», т. е. его реальный
капитал значительно превышал по стоимости нарицательную стоимость выпу¬
щенных акций. Тем не менее тот факт, что этот гигантский и ранее столь влия¬
тельный трест так отстал от вновь созданного треста (затем концерна) «Герман
Геринг», объясняется, по нашему мнению, стремительной экспансией послед¬
него. В этом факте мы^видим одно из проявлений (весьма многочисленных!)
звериной конкурентной борьбы в фашистской Германии (о движении акцио¬
нерного капитала «Ферайнигте штальверке» см. «Der Deutsche Volkswirt»
№ 24, 13 Marz 1943, S. 745).
365

возвести в принцип те грабительские, бандитские приемы, кото¬
рыми они пользовались для самообогащения. Не только зоологиче¬
ская ненависть к другим народам, но стремление утвердить свое
«право» на разграбление их богатств подсказывали Гитлеру и его
клике те «идеи», которыми они обосновывали «право» Германии
ла разграбление и присвоение богатств всех стран мира.
Хотя общность интересов грабежа и разбоя сплачивала старую
и новую финансовую олигархию в единый изуверско-бандитский
лагерь, это не исключало развития противоречий и ожесточенной
борьбы между различными группировками и крупнейшими пред¬
ставителями господствующего лагеря. На протяжении всего
периода фашистской диктатуры в рамках господствующего лагеря
шла напряженная борьба, проявлявшаяся, в частности, в нагро¬
мождении органов государственного регулирования с противоре¬
чивыми задачами, отражавшими интересы борющихся друг с
другом группировок.
Господствующей была тенденция оттеснения и поглощения
наиболее мощными и преуспевающими группами своих менее
удачливых соперников при помощи и при содействии государства.
Эта тенденция находила выражение не только в отмеченном выше
разгроме мелких акционерных обществ, но и в начавшейся в
1942 г. кампании за ликвидацию подавляющего числа картелей с
превращением остальных в еще более непосредственные органы
государственно-монополистического регулирования. В апреле
1943 г. состоялось выступление по этому вопросу представителя
министерства хозяйства Керля, привлекшее внимание печати. Вот
главное положение этого выступления в изложении одного из
руководящих германских экономических журналов.
«Как сообщил сейчас президент Керль в докладе перед про¬
мышленниками Нижней Силезии, из числа 2200 картелей, кото¬
рые еще числились осенью прошлого года, должны остаться суще¬
ствовать лишь около 500. Те, которые сохранятся дальше, должны
будут выполнять в управляемом хозяйстве важные функции. Тем
самым изменяется и их сущность: они больше не представляют
собой свободно управляемых объединений частных предприятий
промышленности, скорее они превратились в исполнителей госу¬
дарственных целей, даже если... частное хозяйство по высокому
поручению становится управителем себя самого» Ч
Эта ликвидация подавляющей части картелей была организа¬
ционно подготовлена созданием особых государственно-монополи¬
стических форм сверхкартелей специфически военного характера.
Уже в 1934 г. законом «о подготовке органического построения
германского хозяйства» министру хозяйства было предоставлено
право создавать в отдельных отраслях «хозяйственные группы»,
охватывающие все предприятия каждой отрасли, а также и их
объединения. В дальнейшем права хозяйственных групп и их
1 «Der Deutsche Volkswirt», № 29, 13 April 1943, S. 857.
366

«вождей» были значительно расширены. Затем в сентябре 1939 г.
был издан закон об организации сообществ (Gemeinschaften), а во
время войны значительное развитие нашли имперские объедине¬
ния (Reichsvereinigungen). Сообщества и имперские объединения
представляли собой разновидности принудительных сверхкарте¬
лей, обладавших весьма широкими правами по отношению к под¬
чиненным картелям, вплоть до права их ликвидации. При «чистке»
картелей подлежали ликвидаций главным образом картели «низ¬
шего» порядка (кондиционные и т. д.). Сохранялись самые силь¬
ные картели, картели «высшего» порядка, подвергавшие соответ¬
ствующее производство достаточно широкому, с точки зрения
военных нужд, регулированию. Функции ликвидируемых картелей
переходили непосредственно к хозяйственным группам.
Итак, на определенной ступени процесса взаимопожирания
наступила очередь самих картелей. Ликвидировав или подчинив
аутсайдеров, разгромив небольшие акционерные компании, рас¬
правившись с мелкими ремесленными предприятиями, монополии
вступили в стадию интенсивного взаимопожирания. Даже для
картелей право на существование становилось формально приви¬
легией. Эту привилегию присваивали себе, делали своей монопо¬
лией наиболее мощные группировки. Решающим толчком послу¬
жило, очевидно, сужение базы экспансии в связи с переломом в
ходе войны, в связи с необходимостью «делать выводы» из пора¬
жений на германо-советском фронте.
Развитие германского финансового капитала в период между
первой и второй мировыми войнами нашло свое выражение и в
характере его международных связей, его внешней экспансии.
Хотя это выходит за рамки нашей темы, коснемся здесь вопроса,
смыкающегося с ней.
Потеря Германией в итоге первой мировой войны почти всех
инвестиций за границей, потеря ею всех колоний придали еще
большее значение специфическим «организационным» методам
внешней экспансии германского финансового капитала. Герман¬
ская финансовая олигархия после войны стремилась в еще боль¬
шей степени, чем раньше, восполнить свою слабость в области вы¬
воза капитала, отсутствие колоний применением изощренной
системы организационных форм экспансии. Германские тресты,
картели и синдикаты для усиления своих монополистических
позиций необычайно широко используют тесное сращивание с го¬
сударством и усиление государственно-монополистических меро¬
приятий, энергично реализуют организационно-технические пре¬
имущества ряда отраслей германской индустрии над соперниками
в других империалистических странах.
Германские монополии с удивительной быстротой восстановили
после первой мировой войны свои позиции в международных
монополиях. Объяснялось это, в частности, тем, что соответствую¬
щие связи, видимо, не были полностью прерваны и во время
войны. Больше того, число международных монополий с участием
367

Германии — во многих случаях руководящим — быстро превысило
довоенное; если в 1913 г. Германия участвовала примерно в 100
международных монополиях, то ко времени кризиса 1929—1933 гг.
таких монополий насчитывалось свыше 300, а ко времени второй
мировой войны число их достигло около 350. При этом речь шла,
как правило, о международных монополиях гигантских масшта¬
бов.
Возрастающую и исключительную роль играла монополизация
патентов. В тех отраслях, в которых германская промышленность
технически имела какие-либо преимущества над конкурентами,
германские монополии применяли особую систему монополизации
не только наличных изобретений, но и возможных, наметившихся.
Для этой цели в других странах (в особенности в США) патенто¬
вались как действительные, осваиваемые изобретения, так и наме¬
чающиеся в общих чертах. Тем самым американским конкурентам
закрывалась возможность применения соответствующих новых
методов производства без соглашений с германскими собствен¬
никами патентов. Особенно «отличился» в этом отношении гер¬
манский химический концерн «И. Г. Фарбениндустри»: из несколь¬
ких тысяч германских изобретений, запатентованных в США,
около 2 тыс. приходилось на этот трест. Неудивительно, что один
«И. Г. Фарбениндустри» имел свыше 100 картельных соглашений
с американскими компаниями.
Однако в действительности эта система монополизации патен¬
тов не только вынуждала соперников на уступки и соглашения, но
и тормозила в других странах развитие ряда важнейших в воен¬
ном отношении производств. Известно, что Германия сумела за¬
тормозить в США путем патентных соглашений развитие произ¬
водства каучука буна, карбид-вольфрама, магния и т. д.
Активность Германии в области международных монополий
подкреплялась применением специфической системы методов
торговой экспансии, достигшей особой изощренности, «закончен¬
ности» в период гитлеровского режима. Опираясь на свое техниче¬
ское превосходство в некоторых отраслях производства и на
изощренную систему организационных форм и методов экспансии,
германские монополисты сумели «держать в страхе» своих сопер¬
ников, сумели сделать их заинтересованными не только в заклю¬
чении соглашений, но часто и в их сохранении. Расследованиями,
произведенными в США во время второй мировой войны (в част¬
ности, сенатским комитетом, возглавлявшимся Трумэном), устано¬
влены многочисленные факты сотрудничества до войны американ¬
ских монополий с германскими в ущерб интересам обороны США,
а также наличие сговора о продолжении преступной деятельности
во время войны. Установлено, например, что «И. Г. Фарбенин¬
дустри» и его дочерние компании «продали» (а по существу пере¬
дали на время войны) американскому тресту «Стандард ойл»
свои права на две тысячи патентов. Соглашение предусматривало
право «И. Г. Фарбениндустри» на получение соответствующих
368

отчислений, причем расчет должен был быть произведен после
войны, Таким образом, посредством фиктивной продажи своих
патентов «И. Г. Фарбениндустри» не только предохранял их от
аннулирования правительством США, но и сохранял право на
участие в военных доходах «Стандард ойл» (в условиях войны
против Германии!).
Те интимные отношения, которые германские монополии
сумели установить с определенными кругами финансовой олигар¬
хии США, Англии, Франции, сохраняли для Германии известное
значение и во время второй мировой войны. По сообщению ми¬
нистра юстиции США Биддла и по сведениям американских
газет, во время войны между германскими и американскими моно¬
полиями велись многочисленные переговоры о возобновлении
соглашений и сотрудничества после войны. И в 1944 и в 1945 г. в
Лиссабоне происходили соответствующие совещания между пред¬
ставителями германских и англо-американских трестов. Так, на¬
пример, в декабре 1944 г. имело место совещание между предста¬
вителями «И.Г. Фарбениндустри» и химическими трестами США
и Англии.
Известно, далее, что в Германии в 1944 г. в связи с определив¬
шейся перспективой ее поражения происходил ряд совещаний
представителей крупнейших трестов (например, в Страсбурге в
августе 1944 г.), на которых намечалась линия — опереться на
международные связи германских монополий с иностранными в
интересах максимального сохранения позиций германской про¬
мышленности, германской финансовой олигархии. Германским
трестам давалась директива восстановить максимальное количе¬
ство связей с заграничными фирмами, в особенности в США.
VIII. Развитие монополий и финансового капитала
в Западной Германии после второй мировой войны
Правительства США, Англии, Франции сорвали выполнение в
Западной Германии решений Крымской и Потсдамской конферен¬
ций, направленных на демократизацию, демилитаризацию, декар¬
телизацию всей Германии. На территории Западной Германии
проводилась политика сохранения монополий и обеспечения их
господства в экономической и политической жизни этой части
страны. Разукрупнение монополий, проводившееся в Западной
Германии, отнюдь не преследовало на деле целей ликвидации
монополий или даже ослабления их силы.
В действительности разукрупнение ряда монополий, расчлене¬
ние их на части или выделение из них тех или иных частей, свя¬
зано было прежде всего со стремлением финансовой олигархии
США, Англии и Франции облегчить внедрение своих капиталов в
западногерманскую экономику, облегчить захват в ней тех или
иных командных позиций. Германская же финансовая олигархия
369

в первый период после крушения гитлеровской Германии в свою
очередь нуждалась в известном притоке иностранных капиталов
для укрепления своих позиций, а вместе с тем рассчитывала, что
ей удастся основные командные позиции сохранить в своих руках.
По сути дела она старалась повторить тот маневр, который осуще¬
ствила успешно во второй половине 20-х годов; тогда ей удалось
использовать «планы» Дауэса и Юнга для получения иностранных
(в основном американских) кредитов и привлечения иностранных
капиталов и в то же время удалось сохранить командные позиции
в своих руках, поставив затем иностранные капиталы на службу
своим империалистическим интересам. Вместе с тем после второй
мировой войны, как и после первой, германская финансовая
олигархия использовала в своих интересах антисоветскую направ¬
ленность политики американских империалистов, их заинтересо¬
ванность в Западной Германии как активной силы против СССР
и других стран социалистического лагеря.
Надо вместе с тем учесть, что разукрупнение монополий часто
отвечало и интересам соответствующих трестов и концернов, так
как многие из них достигли в Германии таких размеров, что ста¬
новились слишком громоздкими для осуществления экспансио¬
нистских целей. В крупных германских трестах и концернах уже
до второй мировой войны назревали планы их реорганизации, на¬
мечавшие разделение на ряд «самостоятельных» частей, сохраняв¬
ших нужное единство с помощью более гибких и маневренных
организационных форм. Такая реорганизация стала еще более
назревшей после второй мировой войны в связи с усложнившейся
обстановкой. Поэтому разукрупнение в ряде случаев не только не
пугало соответствующие группы германской финансовой олигар¬
хии, но, наоборот, отвечало их назревшим интересам. Конечно,
все это не исключало наличия и у иностранных капиталистов и у
германских многообразных противоречий по вопросу о конкретных
принципах и формах разукрупнения, не устраняло связанной с
этим борьбы интересов.
При таких условиях разукрупнение, «роспуск» ряда крупней¬
ших трестов и концернов становились выгодными и в качестве
средства обмана народных масс, создания видимости того, что
наиболее ненавистные массам грабительские монополии подверг¬
лись какому-то «наказанию» или ограничению. Тем охотнее и
оккупирующие державы, и германские империалисты инсцениро¬
вали «разделение» старых, наиболее скомпрометированных тре¬
стов и концернов, создавая на время вокруг этого пропагандист¬
скую шумиху.
Наконец, — и это особенно важно — развитие западногерман¬
ских монополий происходило в дальнейшем, в начале 50-х годов, в
условиях заметного роста промышленности ФРГ, что также де¬
лало необходимой во многих отраслях перестройку монополий —
создание новых компаний, реорганизацию старых и т. п.
370

Характер роста промышленности в ФРГ наложил столь су¬
щественную печать на процессы развития западногерманского
финансового капитала, что целесообразно остановиться на глав¬
ных причинах и особенностях этого роста.
За период 1950—1955 гг. продукция обрабатывающей промыш¬
ленности в Западной Германии увеличилась на 83%, между тем
как в США она возросла за это время на 24%, в Англии — на 22,
во Франции — на 36, в Италии — на 49, в Японии — на 133%.
Таким образом, лишь в Японии относительный рост продукции
был больше, чем в Западной Германии. По отношению к 1936 г.
объем продукции обрабатывающей промышленности в Западной
Германии возрос в 1955 г. в два с лишним раза, между тем как в
1946 г. он составлял около трети уровня 1936 г. Хотя по отноше¬
нию в предвоенному 1938 г. рост был значительно меньше, все же
эти данные говорят о сравнительной быстроте промышленного
развития Западной Германии в послевоенный период.
При анализе причин этого явления бросается в глаза большой
рост в послевоенные годы объема капиталовложений по сравне¬
нию с довоенным их уровнем. В то время как в 1936 г. капитало¬
вложения составили (в рамках современной территории ФРГ)
6,9 млрд, марок, в послевоенное время они возросли в текущих
ценах до 18 млрд, марок в 1950 г. и до 40 млрд, марок в 1955 г.
Даже в неизменных ценах 1936 г. капиталовложения в последние
годы превышали в два с лишним раза довоенные.
Очевидно, этот значительный рост капиталовложений и яв¬
ляется главным фактором увеличения промышленного производ¬
ства. Но чем вызван был такой рост капиталовложений?
Главную роль играл рост вложений в производственные зда¬
ния и оборудование, связанный с обновлением и расширением
основного капитала. За все время существования гитлеровского
режима в Германии в гражданском производстве не происходило
нормального обновления основного капитала. Если учесть, что и в
период экономического кризиса 1929—1933 гг. (предшествовав¬
шего приходу к власти национал-социалистов) также не происхо¬
дило нормального воспроизводства основного капитала, то оказы¬
вается, что на протяжении полутора десятилетий в гражданском
производстве не возмещался физический износ основного капи¬
тала, не говоря уже о моральном. В результате этого к концу вто¬
рой мировой войны наблюдалась такая степень его износа, что
Западная Германия, как и США и другие развитые капиталисти¬
ческие страны, нуждалась в огромных масштабах обновления
основного капитала промышленности, транспорта и т. д. Это
стало на продолжительный период фактором развертывания про¬
изводства в главных отраслях тяжелой промышленности, вызывая
в силу цепной связи отраслей народного хозяйства временный
рост и в ряде других отраслей. Такие масштабы обновления основ¬
ного капитала открывали возможность применения новой техники
и повышения производительности и интенсивности труда.
371

Известную роль в росте капиталовложений за счет ограбле¬
ния немецкого народа сыграл также раскол Германии, осущест¬
вленный западными державами и поддерживаемый западногерман¬
скими монополиями в своих корыстных целях.
Раскол Германии и нарушение нормальных связей между ее
восточной и западной частями создали глубокие диспропорции
в промышленной структуре Западной Германии. Вместо того
чтобы стать на путь развертывания взаимовыгодных экономиче¬
ских связей с ГДР, к чему постоянно стремилось и стремится
правительство Германской Демократической Республики, ибо
это отвечает интересам всего немецкого народа, капиталисты
Западной Германии избрали иной путь. Они стали создавать
новые предприятия, заменяющие те, которые остались в преде¬
лах ГДР. До поры до времени это создавало существенный
фактор роста промышленного производства, однако это чревато
глубоким перепроизводством.
Более или менее значительным фактором роста промышлен¬
ности в Западной Германии явилось также расширение жилищ¬
ного строительства в связи с чрезвычайной нехваткой жилищ.
Нехватка обострилась прежде всего из-за того, что в период гитле¬
ровского режима строительство жилищ на протяжении ряда лет
велось в резко сокращенных размерах. Это относится особенно к
годам войны, когда строительство новых жилищ сократилось в
5—11 раз по сравнению с 1928—1930 гг. В то время как в 1928—
1930 гг. поступление новых жилищ за счет строительства и рекон¬
струкции составляло в среднем в год более 330 тыс., в 1941 г. оно
упало до 80 тыс., в 1942 г. — до 50 тыс., в 1944 г. — до 30 тыс.1
Между тем за время войны большая часть жилищ подверглась
разрушениям. Нужда в жилищах усиливалась не только естест¬
венным приростом населения, но и переселением в Западную Гер¬
манию немцев из Чехословакии и с других территорий. Поскольку
в условиях капитализма решающее значение для масштабов
строительства жилищ имеет не нужда в жилищах сама по себе, а
величина платежеспособного спроса, влияние этого фактора на
расширение промышленного производства зависит от движения
общей хозяйственной конъюнктуры.
Весьма существенным фактором отмеченного роста промышлен¬
ного производства является рост экспорта, связанный не только с
усилением конкурентоспособности германских товаров на миро¬
вых рынках из-за роста производительности и интенсивности
труда в западногерманской промышленности, но и с возобновле¬
нием вывоза капитала и применением разнообразных методов
стимулирования экспорта. В то время как сбыт товаров на вну¬
треннем рынке возрос в Западной Германии за 1950—1955 гг. на
96°/о, сбыт на внешних рынках увеличился за тот же период на
1 «Промышленность Германии в период войны 1939—1945 гг.», М. 1956,
стр. 236.
372

227%. Хотя усиление конкурентной борьбы на мировых рынках
делает это достижение монополий ФРГ непрочным и ненадежным,
оно играло до сих пор немаловажную роль в качестве фактора
увеличения промышленного производства в ФРГ.
Наконец, — и этот фактор имеет возрастающее значение —
существенную роль в развитии западногерманской экономики
играет милитаризация, накладывающая я^кую печать на раз¬
витие ее промышленности. В отличие от указанных выше фак¬
торов, роль которых исчерпывается, милитаризация в связи с
восстановлением рейхсвера будет оказывать некоторое вре¬
мя возбуждающее влияние на тяжелую промышленность, хотя
в дальнейшем неминуемо приведет к экономическому истоще¬
нию.
Обновление основного капитала в Западной Германии в после¬
военный период сопровождается дальнейшей концентрацией про¬
изводства, в особенности в главных отраслях тяжелой промыш¬
ленности. Нижеследующая таблица характеризует уровень этой
концентрации, по данным на сентябрь 1955 г., в промышленно¬
сти в целом и в важнейших ее отраслях:
Концентрация производства в промышленности Западной Германии 1
(1955 г., в %)
Удельный вес в общем числе занятых в
промышленности
Удельный вес в промышлен¬
ной продукции
предприятия с числом занятых:
предприятия с числом
занятых:
1-49
50-499
500-999
1000 и
более
1-49
50-499
500-999
1000 и
более
Вся промышленность
12,9
38,0
12,4
36,8
11,3
35,9
14,4
38,4
В том числе:
горная

1,0
14,1
9,4
40,9
5,5
13,1
84,1
32,0
1,4
11,8
12,9
37,0
7,7
14,8
78,8
36,5
обрабатывающая .
Уместно вспомнить, что В. И. Ленин причислял к крупным
заведения с числом занятых 50 и более. Под углом зрения такого
критерия в горной промышленности почти все занятые оказы¬
ваются сосредоточенными в крупных предприятиях, да и в обра¬
батывающей промышленности в подобных предприятиях скон¬
центрировано около 88% занятых. Во всей промышленности
в целом более половины занятых приходится на предприятия —
гиганты с числом занятых 500 и более и свыше трети — на
1 «Statistisches Jahrbuch fur die Bundesrepublik Deutschland», 1957, S. 218,
373

предприятия с числом занятых 1000 и более. Еще выше степень
концентрации предприятий по удельному весу в промышленной
продукции.
Однако различия в степени концентрации по отраслям про¬
мышленности остаются еще довольно значительными. В то время
как в большинстве отраслей тяжелой промышленности удельный
вес крупных и крупнейших предприятий выше среднего, в отрас¬
лях легкой и пищевой промышленности он обычно ниже среднего,
и вместе с тем заметно выше удельный вес средних и мелких
предприятий. Так, в предприятиях с числом занятых 500 и более
в судостроительной промышленности работало 77,9% занятых в
этой отрасли, в электротехнической — 67,3, в химической — 66,3,
а в швейной — 18,5, в пищевой — 19,1%. Наоборот, в предприя¬
тиях с числом занятых до 50 в судостроительной промышленности
занято лишь 2,2%, в электротехнической — 4,4, в химической —
10,1, в швейной 21,7, в пищевой — 30,2% и т. п.
В общем же уровень концентрации производства в западногер¬
манской промышленности очень высок. В главных отраслях про¬
мышленности господствует по нескольку десятков гигантских
предприятий, дающих столь крупную часть продукции, что их
сговор друг с другом ведет к созданию мощных монополий. Во
многих же отраслях сама позиция отдельных крупнейших компа¬
ний является монополистической, в особенности при наличии
между такими компаниями фактического разделения труда в про¬
изводстве различных видов отраслевой продукции.
Свойственное Германии издавна тесное переплетение трестов
с картелями и синдикатами нашло и в послевоенной Западной
Германии отчетливое выражение, что придает западногерманским
монополиям специфическую «организованность». Хотя картели и
синдикаты в ФРГ, по американскому образцу, «запрещены», этот
запрет является таким же формальным и лицемерным, как в
США. На самом деле роль этих видов монополий выполняют
всякие отраслевые союзы предпринимателей, а также и негласные
соглашения последних.
Процесс восстановления и развития трестов и концернов в
ФРГ идет с показательной и знаменательной быстротой. Остано¬
вимся на ходе этого процесса в нескольких ведущих отраслях тя¬
желой промышленности.
В химической промышленности уровень производства превы¬
сил в конце 1955 г. довоенный уровень 1936 г. почти в 2,5 раза.
Капиталовложения в эту отрасль составляли в 1954 и 1955 гг. по
1 млрд, марок. Уровень концентрации и централизации капитала
в химической промышленности превысил уровень концентрации
и централизации в гитлеровской Германии периода войны. В то
время как в 1942 г. основной акционерный капитал в среднем на
одну химическую компанию составлял 13,2 млн. марок, в 1956 г.
он составлял в ФРГ 18,7 млн. марок. На долю четырех компаний
(из наличных в отрасли 116) приходилось к началу 1956 г. 72%
374

акционерного капитала Ч Все они принадлежат к компаниям —
преемникам «И. Г. Фарбениндустри». После расчленения группа
«И. Г. Фарбениндустри» состоит из четырех основных компаний
и двух примыкающих к ним. В наблюдательных советах главных
компаний (а также находящегося формально в состоянии «ликви¬
дации» материнского общества «И. Г. Фарбениндустри») по-пре¬
жнему заседает ряд представителей семейств — основателей
треста — Байеров, Майстеров, Дуисбергов и т. д. Вместе с тем
компании — преемницы химического треста связаны личной
унией с крупнейшими современными банками ФРГ, особенно с
банками-преемниками трех главных коммерческих банков Герма¬
нии: «Дейче банк», «Дрезднер банк» и «Коммерц банк». В част¬
ности, председателем наблюдательного совета анилино-содовой
фабрики в Людвигсхафене является представитель «Дейче
банк» Герман Абс. Председателем правления компании группы
«И. Г. Фарбениндустри» в Леверкузене является другой пред¬
ставитель этого банка — Ульрих Хаберлянд. Председателем прав¬
ления компании в Людвигсхавене состоит Карл Вурстер, быв¬
ший член правления треста «И. Г. Фарбениндустри». Примерно
так же обстоит дело и в других компаниях-преемницах этого
треста. В них заседают, например, бывшие члены правления
треста Август фон Книрием и Фридрих Иене. Закулисно огром¬
ную роль играет ныне бывший деятель треста Макс Ильгнер,
осужденный на Нюрнбергском процессе, но сейчас вновь подви¬
зающийся на множестве командных постов.
В черной металлургии ФРГ выплавка чугуна в 1955 г. достигла
16,5 млн. т и стали 21, 4 млн. т, т. е. больше, чем в Англии. Трест
«Ферайнигте штальверке», возникший в 1926 г. и включивший в
свой состав предприятия Тиссена, Кирдорфа, Стиннеса, Вольфа и
Флика, оказался после войны также «расчлененным». Однако он
продолжает существовать (как и «И. Г. Фарбениндустри») в виде
группы взаимосвязанных трестов и компаний. По-прежнему суще¬
ствует группа Тиссена, возглавляемая двумя холдинг компани
наследников Фрица Тиссена. В компаниях этой группы подви¬
заются представители упомянутых крупнейших банков-преемни¬
ков, а также и частных банков (Пфердменгес — от банка «Оппен¬
гейм унд К0», Цан —от банка «Тринкаус» и др.). Из старых
деятелей Стального треста в компаниях группы Тиссена вновь
хозяйничают Золь, Гергеи, Шведе. В боковой ветви Тиссенов —
предприятиях Тиссен — Борнемисса — хозяйничает один из за¬
правил рурского бассейна, Вильгельм Рёлен. Значительное
влияние группа Тиссена имеет и в старейшем Гельзенкирхен¬
ском горном обществе. В руководстве этим гигантом большую
роль играют его крупные акционеры — Герман Крагес и пле¬
мянник прежнего руководителя, Эмиля Кирдорфа, — Герберт
Кауэрт.
1 «Deutsches Wirtschaftsinstitut», Bericht 4, Februar, 1956.
375

В концерне Маннесмана по-прежнему заправляет делами воз¬
главлявший его с 1940 г. Вильгельм Цанген, один из активнейших
деятелей гитлеровского режима. В его наблюдательном совете,
как и до войны, представлены «Дейче банк», банк «Берлинер —
хандельсгезелыпафт», «АЭГ» и концерн Сименса. Добыча угля,
производство кокса и выплавка стали на предприятиях концерна
далеко превысили довоенные цифры (в 1955 г. — 6,6 млн. т угля,
2,1 млн. т кокса и 1,8 млн. т стали)
«Процветают» тресты и концерны Рехлинга, Стиннеса, Отто
Вольфа, Геша, Ганиеля, Клекнера, Флика, Круппа (называемые
часто все концернами). В частности концерн Круппа возглавляется
вновь выпущенным на свободу военным преступником Аль¬
фредом Круппом фон Болен унд Гальбах. Во главе концерна
Флика стоит прежний заправила Фридрих Флик. Во главе кон¬
церна Отто Вольфа стоит преемник умершего Отто Вольфа, Отто
Вольф фон Амеронген. Концерн этот играет крупную роль в тор¬
говле продуктами черной металлургии. Концерн Стиннеса, центр
которого был перенесен еще в 20-х годах в США, имеет сейчас
две ветви. Немецкая ветвь управляется особой холдинг компани
и возглавляется Гуго Стиннесом младшим.
В общем черная металлургия ФРГ большей частью под кон¬
тролем прежних магнатов капитала, частью под руководством но¬
вой олигархии при широком участии в контроле над нею банков
осуществляет энергично обновление и ^расширение своего основ¬
ного капитала, развертывая борьбу с соперниками. Опередив
вновь Англию по величине продукции чугуна и стали, ФРГ пре¬
вращается в крупного соперника других капиталистических дер¬
жав в этой и смежных отраслях.
Расчленение «Ферайнигте штальверке» не устранило сотруд¬
ничества (в частности, негласного, картельного) между его ча¬
стями, а вместе с тем освободило их от опеки прежнего треста.
Части этого треста применяют ныне более гибкие формы монопо¬
листического сотрудничества, связанные былым единством в
тресте.
В электротехнической промышленности главную роль играет,
как и в гитлеровской Германии, трест Сименса, возглавляемый
материнской компанией «Сименс и Гальске». Руководит ныне
концерном Герман фон Сименс, один из самых реакционных
и агрессивных деятелей современной западногерманской финан¬
совой олигархии. Трест дал в 1954 г. около 2О°/о электротехниче¬
ской продукции ФРГ, но в ряде готовых электроизделий доля его
была значительно выше. Как и на всем протяжении своего раз¬
вития, трест Сименса тесно связан с «Дейче банк». Герман
Сименс и Герман Абс осуществляют личную унию между трестом
и банком. В осуществлении этой личной унии участвуют и Адольф
Лёзе из правления «Сименс и Гальске» и Освальд Розлер из
1 «Deutsches Wirtschaftsinstitut», Bericht 10, Mai 1956.
376

главного банка — преемника «Дейче банк» (председатель наблю¬
дательного совета банка «Берлин — Дюссельдорф»).
Другим мощным трестом этой отрасли является, как и раньше,
«АЭГ». «АЭГ» тесно связан с рядом банков (например, с «Берли¬
нер хандельсгезельшафт», представитель которого Шварцкоппен
заседает в наблюдательном совете «АЭГ», а руководящий деятель
«АЭГ» Шпеннрат является председателем наблюдательного со¬
вета банка). В число членов наблюдательного совета «АЭГ» вхо¬
дит и банкир Пфердменгес от банка «Оппенгейм унд К0».
Приведенные нами примеры показывают, что промышленные
тресты и концерны ФРГ не только вновь монополизируют западно¬
германскую промышленность, но и тесно переплетены с банками.
Как отмечалось, три крупнейших банка Германии — «Дейче
банк», «Дрезднер банк» и «Коммерц банк» — были расчленены
каждый на три банка — преемника; хотя материнские банки
формально продолжали существовать, оперативной деятельности
они не вели. В 1957 г. единство каждого из этих банков было вос¬
становлено, и они приняли снова свою прежнюю форму.
Во второй главе мы уже приводили данные, характеризующие
значительность масштабов личной унии, осуществляемой директо¬
рами и членами наблюдательных советов трех крупнейших банков
ФРГ. Яркий свет на формы и масштабы сращивания в ФРГ глав¬
ных банков с промышленностью и другими сферами хозяйства
проливает Г. Бауман в книге «Банки, банки превыше всего», вы¬
шедшей в 1956 г. в ГДР.
В книге показано, что процесс этого сращивания зашел в ФРГ
чрезвычайно далеко, причем в его осуществлении играет крупную
роль и система личной унии, и система участий. По подсчетам
автора, три названных банка и «Берлинер хандельсгезельшафт»
тесно связаны при помощи контрольных пакетов акций или личной
унии с 395 акционерными обществами с совокупным капиталом
в 14,8 млрд, марок (сюда входят лишь общества, в которых акцио¬
нерный капитал превышает 5 млн. марок). Наиболее обширные
связи имеет «Дейче банк». Непосредственно с ним связаны 126
обществ с капиталом в 3,75 млрд, марок; «Дрезднер банк» связан
с 70 обществами с капиталом в 1,35 млрд.марок; «Коммерц банк» —
с 28 обществами с капиталом в 0,58 млрд, марок, «Берлинер хан¬
дельсгезельшафт» — с 21 обществом с капиталом в 0,45 млрд, ма¬
рок. Если же учесть одновременные связи различных обществ
с двумя или тремя указанными банками и присоединить их капи¬
тал соответственно к сфере связей каждого из банков, то размеры
связей «Дейче банк» вырастают до 6,8 млрд, марок; «Дрезднер
банк» — до 4,8 млрд, марок; «Коммерцбанк» — до 1,8 млрд, марок;
«Берлинер хандельсгезельшафт»—до 1,7 млрд, марок1.
В общем — прямо и косвенно — по подсчетам Баумана, по
меньшей мере 3А всех акционерных обществ Западной Германии
1 G. Baumann, Banken, Banken uber alles, Berlin 1956, S. 143.
377

и Западного Берлина находится в сфере господства или связей
четырех названных банков, т. е. соответствующих групп финансо¬
вого капитала. Непосредственно связаны в основном с «Дейче
банк» такие гигантские монополии, как фирмы «Сименс», «Ме-
тальгезелыпафт», «Маннесман», «Дейче эрдойль» и «Глянцштоф» Ч
Большое значение в развитии этих связей играет распыление
акций, «демократизация капитала». В ФРГ, как и в других стра¬
нах монополистического капитала, акционерные общества имеют
огромное количество акционеров: например, фирма «Маннесман»
имеет 30 000 акционеров, «Зиддейче банк» — около 25 000 акцио¬
неров, компании — приемники «И. Г. Фарбениндустри» — даже бо¬
лее 137 000 акционеров2. Поскольку мелкие акционеры не яв¬
ляются обычно на собрания акционеров, организованным груп¬
пам последних облегчается осуществление контроля при помощи
небольших контрольных пакетов акций. Многие акционеры, осо¬
бенно мелкие, обыкновенно сдают свои акции в заклад или на хра¬
нение в банки; последние могут, по доверенности, предъявлять эти
акции к голосованию на собраниях акционерных компаний. В ре¬
зультате этого банки распоряжаются огромными пакетами акций
своих клиентов и используют их для осуществления своего конт¬
роля или влияния над соответствующими обществами.
Роль названных крупнейших банков в банковой системе ФРГ
усиливается тем обстоятельством, что под их контролем находятся
и многие областные и местные банки, а также специальные (от¬
раслевые) банки и банки потребительского кредита.
Кроме того, в ФРГ существует, по данным Баумана, около
270 частных банкирских домов; некоторые из них являются штаб-
квартирами групп финансового капитала, например, «Оппенгейм
унд К0», в котором подвизался до недавнего времени в качестве
компаньона Роберт Пфердменгес, считающийся богатейшим капи¬
талистом ФРГ; банк «Бринкман, Вирц унд К0», тесно связанный
с Уолл-стритом; банк Штейна в Кельне, в котором крупную
роль играл Курт фон Шредер, помогший нацистам прийти
к власти; банк i« Дельбрюк, Шиклер унд К0» в Гамбурге; банкир¬
ский дом «Шахт унд К0» в Дюссельдорфе (учрежденный круп¬
ным дельцом и воротилой западногерманского финансового капи¬
тала) и ряд других.
Следует особо отметить роль Шахта, бывшего руководителя
«Рейхсбанка», которого в период гитлеровского режима считали
одно время экономическим диктатором Германии. Шахт возглав¬
лял работу по финасированию вооружений гитлеровской Герма¬
нии. Избавленный своими американскими и английскими друзь¬
ями от возмездия за свои преступления, Шахт развивает кипу¬
чую деятельность в области организации внешнеторговой (и во¬
обще внешнеэкономической) экспансии ФРГ. Особую энергию
1 G. Baumann, Banken, Banken fiber alles, Berlin 1956, S. 144.
2 G. Baumann, op. cit., S. 16.
378

он развернул в области пропаганды и организации экспансии за¬
падногерманского капитала в слаборазвитых странах Азии и Аф¬
рики. Созданный им банк является штаб-квартирой групп запад¬
ногерманского капитала в области внешней экспансии1.
Расчет американских империалистов на захват господствую¬
щих позиций в Западной Германии, на превращение западногер¬
манских монополий и финансово-монополистических групп
в свою опору и агентуру внутри ФРГ и за ее пределами не оправ¬
дался. Западногерманская финансовая олигархия повторила —
с явным успехом — маневр, который она осуществила после
первой мировой войны. Открыв в нужной степени двери американ¬
скому капиталу, она умело использовала его в своих интересах,
не отдав ему командных позиций ни в германской промышлен¬
ности, ни в банковом деле, ни во внешней торговле ФРГ. Ко¬
нечно, зависимость ФРГ от США усилилась; усилились и позиции
капитала США в западногерманской экономике. Но на деле за¬
падногерманский финансовый капитал вновь превратился — и
еще более превращается — в конкурента и соперника не только
империалистов Англии и Франции, но и империалистов США.
Однако американские империалисты стараются «перехитрить»
западногерманских империалистов и использовать их в качестве
своего орудия — не столько против Англии и Франции, сколько
против СССР и стран народной демократии.
1 Часть сведений, приведенных в данном разделе, взяты из бюллетеня
«Deutsches Wirtschaftsinstitut», Bericht, № х1/12, 1956.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
РАЗВИТИЕ И СРАЩИВАНИЕ ПРОМЫШЛЕННЫХ
И БАНКОВЫХ МОНОПОЛИЙ ВО ФРАНЦИИ
I. Исторические условия и особенности концентрации
производства во Франции
Франция пережила буржуазную революцию еще в конце
XVIII века, однако ее промышленное развитие в XIX веке про¬
исходило сравнительно медленно. Отставание это связано было
с некоторыми особенностями французского капитализма. Капи¬
тализм во Франции имел отчетливо выраженные ростовщические
черты. Французская буржуазия проявляла больше инициативы
в области предоставления ростовщического кредита француз¬
скому крестьянству и ростовщических займов другим странам,
нежели в области промышленного предпринимательства внутри
Франции.
Эта особенность французского капитализма начала склады¬
ваться уже в период его зарождения. Но решающую роль сыграл
строй аграрных отношений, сложившийся во Франции после ре¬
волюции 1789—1793 гг.
Переход к мелкому крестьянскому землевладению в дальней¬
шем вел с неизбежностью, в силу законов капитализма, к соци¬
альной дифференциации крестьянства. В первой половине XIX
века под влиянием разорения крестьянских масс, а также и раз¬
делов участков между наследниками произошло прогрессирую¬
щее дробление крестьянской земли на мелкие участки. В резуль¬
тате этого широкая масса крестьянства оказалась вскоре опутан¬
ной ипотечной и ростовщической задолженностью.
«Таким образом, — писал по этому вопросу Маркс, — фран¬
цузский крестьянин в виде процентов на тяготеющие на земле
ипотеки, в виде процентов и на неипотечные ссуды у ростовщика
отдает капиталистам не только земельную ренту, не только про¬
мышленную прибыль, одним словом, — не только весь чистый
доход, но даже часть своей заработной платы...» 1
Преобладание мелких крестьянских хозяйств не могло не
сказываться на замедлении роста крупной промышленности. По
замечанию одного французского автора, встретившему одобре¬
1 Я. Маркс, Ф. Энгельс, Избранные произведения, т. I, М. 1952, стр. 183,
380

ние со стороны Маркса, Франция, как страна распыленной зе¬
мельной собственности, должна была оказаться и страною рас¬
пыленной промышленности, мелких мастерских и мелких пред¬
приятий.
Длительное развитие капитализма во Франции и ростовщиче¬
ская эксплуатация крестьянства вели к накоплению значительных
денежных капиталов. В силу медленного развития промышлен¬
ного предпринимательства эти капиталы искали применения
в спекулятивных операциях с ценными бумагами, в крупных ро¬
стовщических операциях внутри страны и за рубежом, в раннем
развитии вывоза капитала за границу. В биржевой игре прини¬
мали участие не только крупные капиталисты, но и значитель¬
ные слои средних и мелких капиталистов. Французский капита¬
лизм приобретает все более резко выраженные ростовщические
черты.
Хотя во второй половине XIX века ширится и промышлен¬
ное развитие Франции, ростовщические черты французского ка¬
питализма усиливаются. В последние десятилетия этого века воз¬
растающую роль играл рост вывоза капитала. Уже в 1869 г. фран¬
цузские заграничные инвестиции достигали 10 млрд, франков,
а в начале XX века они достигли примерно 30 млрд, франков.
Усиливается в последней трети XIX века и колониальная экспан¬
сия Франции, причем в рассматриваемый здесь период колонии
интересуют французскую буржуазию главным образом как объект
и поле ростовщической деятельности, финансовой наживы, фи¬
нансовых махинаций.
Несмотря, на ускорение промышленного развития Франции
в последние десятилетия XIX века и в первые десятилетия XX
века, ростовщические черты французского капитализма усилива¬
лись и углублялись. Продолжался рост вывоза капитала: в 1914 г.
заграничные инвестиции достигли уже 60 млрд, франков. По раз¬
мерам заграничных инвестиций Франция отставала примерно
лишь на треть от Англии, но превышала почти на треть Герма¬
нию. При этом французские капиталы направлялись не столько
во владения Франции, сколько в независимые европейские госу¬
дарства. Вывозился капитал из Франции преимущественно в
форме ссудного, а не производительного капитала. Французская
финансовая олигархия «специализировалась» на предоставлении
займов под ростовщические проценты. Росли слои рантьерской
буржуазии. В страну притекали возрастающие массы платежей
в форме ростовщических процентов. Империалистическая Фран¬
ция превращалась в типичную страну-рантье.
В. И. Ленин характеризовал французский империализм как
ростовщический. «Здесь, — писал Ленин, — заграничный капитал
помещен главным образом в Европе... причем преимущественно
это — ссудный капитал, государственные займы, а не капитал,
вкладываемый в промышленные предприятия. В отличие от анг¬
лийского, колониального, империализма, французский можно
381

назвать ростовщическим империализмом» Хотя Франция обла¬
дала колоссальной колониальной империей, значительно превы¬
шавшей по территории и населению метрополию, колонии не иг¬
рали в то время для французской буржуазии существенной роли
как источники сырья, рынки сбыта, поприще предприниматель¬
ского приложения капитала. Они по-прежнему интересовали ее
главным образом как объекты ростовщической эксплуатации.
После франко-прусской войны 1870—1871 гг. во Франции
усилилось развитие тяжелой промышленности. Развитие черной
металлургии, каменноугольной промышленности, новейших от¬
раслей химической и электротехнической промышленности и т. п.
происходило на базе новейшей техники, в форме крупных пред¬
приятий. В 90-х годах и в начале XX века развивается ряд но¬
вых отраслей промышленности — автомобильная, авиационная
и др. отрасли, также возникающие в форме крупных предприя¬
тий. Складывалось типичное для Франции различие в уровне кон¬
центрации производства в тяжелой и легкой промышленности:
в то время как в легкой был велик удельный вес средних и мел¬
ких предприятий, в тяжелой — господствовали крупные.
После первой мировой войны по уровню концентрации про¬
мышленности Франция быстро приближалась к другим империа¬
листическим державам (хотя и не во всех отраслях).
Если разделить французскую промышленность на три группы:
мелкие предприятия (с числом занятых от 1 до 10), средние
предприятия (с числом занятых от 11 до 50) и, наконец, крупные
предприятия (с числом занятых больше 50), то нижеследующие
цифры характеризуют темпы роста этих групп предприятий:
мелкие предприятия в 1906 г. концентрировали 58,1% всех заня¬
тых лиц, а в 1926 г. — только 40,2%; средние предприятия в
1906 г. концентрировали 11,7% всех занятых, а в 1926 г.—
15,6%; крупные предприятия в 1906 г. концентрировали 30,2%, а
в 1926 г.-44,2%.
Эти цифры довольно показательны. Они свидетельствуют о
том, что после первой мировой войны доля крупных предприятий
(с числом занятых более 50) немногим отставала от доли таких
же предприятий в Германии.
Таким образом, характерная для Франции до первой мировой
войны значительная роль мелкой промышленности в дальнейшем
существенно ослабла, так как ускорилось ее вытеснение.
Если перейти от рассмотрения концентрации производства по
числу рабочих к концентрации производства по мощности двига¬
телей, то роль крупных предприятий оказывается еще выше: по
данным 1931 г., предприятия с мощностью паровых двигателей
свыше 5 тыс. кет составляли 0,47% всех предприятий, но на их
долю приходилось 71,8% общей мощности паровых двигателей
промышленности.
1 В, И, Ленин, Соч., т. 22, стр. 230—231.
382

Небольшая горсточка предприятий^гигантов, рассредоточенная
по многим отраслям производства, концентрировала у себя свыше
% общей мощности двигателей L
Характерной особенностью концентрации производства во
Франции, отличавшей ее от Англии, являлся высокий уровень
концентрации в каменноугольной промышленности и черной ме¬
таллургии. Перед второй мировой войной 8 крупнейших каменно¬
угольных компаний, эксплуатировавших 110 действующих шахт,
давали 50% всей добычи угля во Франции; следующие по вели¬
чине 6 компаний — еще 25%. В общем 28 компаний давали 90%
всей добычи угля2. По уровню концентрации каменноугольной
промышленности Франция, однако, сильно отставала от соответ¬
ствующих германских компаний. Что касается черной металлур¬
гии, то в ряде характерных районов она была сосредоточена в
основном в руках нескольких крупных компаний. Так, в департа¬
менте Мерт и Мозель, по данным 1930 г., 4 завода давали каждый
более 400 тыс. т чугуна, 3 завода — от 300 тыс. до 400 тыс., 5 —
между 100 тыс. и 300 тыс. т; первые 7 заводов производили 70%
продукции района. По стали 4 завода выплавляли более 400 тыс. т
каждый, 3 — от 300 тыс. до 400 тыс., 2 — от 100 тыс. до
300 тыс. т. На долю 7 заводов приходилось 79% продукции стали
в районе. В департаменте Мозель 5 заводов, продукция каждого
из которых превышала 400 тыс. т чугуна и 300 тыс. т стали, да¬
вали 78% всего чугуна и всю продукцию стали. В департаменте
Нор 2 завода давали 60% выплавки чугуна и 50% стали3.
Однако далеко не все отрасли тяжелой индустрии Франции
отличались столь высокой степенью концентрации. Так, сравни¬
тельно отсталой в этом отношении являлась до второй мировой
войны машиностроительная промышленность. Более 70% пред¬
приятий имели менее 20 рабочих и служащих, а около 90% — ме¬
нее 50 4.
Такая структура машиностроения Франции не благоприятст¬
вовала в прошлом образованию монополистических объединений
в ряде отраслей.
II. Особенности промышленных и банковых монополий
во Франции до второй мировой войны
Франция вступила на путь развития монополий примерно в тот
же период, как и другие капиталистические державы. Уже в по¬
следние десятилетия XIX в. во Франции имелся ряд монополий.
Развитие монополий происходило во Франции особенно широко
в основных отраслях тяжелой промышленности.
1 А. И. Шнеерсон, Финансовый капитал во Франции, М. 1937, стр. 71—74.
1 Max Lambert, Structure et problemes des grandes industries francaises
I, Paris 1945, p. 155—156.
8 Ibid., p. 243.
4 Ibid., p. 358.
383

Наиболее распространенной формой монополистических объ¬
единений во Франции являлись так называемые «контуары».
Контуар — это зачастую организация синдикатского типа, создаю¬
щая контору для продажи продуктов объединяемых предприятий.
Однако, как отмечено было в первой главе, под термином «кон¬
туар» могут скрываться и картели.
Уже в 1876 г. во Франции возникает металлургический син¬
дикат— «Контуар де Лонгви», включивший в дальнейшем в свой
состав 14 крупнейших чугунолитейных предприятий L В 1883 г.
был создан сахарный картель, в 1885 г. — керосиновый синдикат.
В 90-х годах возникает еще ряд синдикатов, а в XX в. образуются
десятки картелей и синдикатов. Одновременно происходило пре¬
вращение ряда старых фирм в тресты, а также образование новых
трестов. Влияние трестов во Франции в некоторых отраслях про¬
мышленности оказалось велико.
Самым крупным трестом во Франции являлся «Шнейдер-
Крезо», превратившийся в дальнейшем в военно-промышленный
концерн, контролировавший значительную часть военно-промыш¬
ленного производства не только во Франции, но и в ряде других
стран. Во главе концерна «Шнейдер-Крезо» стояла центральная
компания Шнейдер, которая обладала акционерным капиталом
примерно в 100 млн. франков и всегда находилась под прямым
контролем семьи Шнейдер. Группа Шнейдер контролировала во
Франции и за ее пределами не только чисто военные предприя-
1 Если раннее возникновение в этой отрасли монополистического объеди¬
нения объяснялось высоким уровнем концентрации производства, то синди¬
катская форма объединения вытекала из ряда специфических особенностей
лотарингской металлургии. Во-первых, несмотря на высокое качество ло¬
тарингского чугуна, достигнутое после открытия Томасом способа дефосфо¬
ризации руд, недоверие к лотарингскому чугуну преодолевалось с трудом.
«Нужно было победить те рынки, которые относились враждебно к лотаринг¬
скому чугуну. В этом и заключалась главная цель, которую преследовали
основатели синдиката. На объединенную контору продажи последние смот¬
рели как на род агентства» (И. Шасшен, Тресты и синдикаты, СПб. 1912, стр.
81). Во-вторых, «особенно важно было то, что число владельцев доменных печей
в металлургическом районе Лотарингии было очень невелико и что способы
производства каждого сорта чугуна были однородные во всех предприятиях,
а это гарантировало однородность продуктов» (там же, стр. 81—82). Однород¬
ность продукции облегчала ее сбыт через общую контору. Наконец, метал¬
лургический кризис в момент создания синдиката и последующая узость рын¬
ка, обостренная английской и германской конкуренцией, также требовали
более тесного объединения, чем картель, делая в то же время мало эффек¬
тивной форму треста (ведущего, как известно, к увеличению производственной
мощности). Кроме того, созданию треста мешала и особая «приверженность»
собственников к своим предприятиям, порожденная особенностями француз¬
ского капитализма. Аналогичное сочетание условий — высокая концентрация
производства, однородность продукции, узость рынка, острота конкурентной
борьбы, «приверженность» собственников к своим предприятиям — породило
в 1896 г. синдикат — «контору балок» — в производстве балочного железа
(предшественником его был Синдикат таврового железа). Вообще наличие
такого сочетания условий в ряде отраслей французской промышленности
привело к заметному развитию в этот период во Франции синдикатской
формы монополий.
384

тия, но п многочисленные предприятия смежных отраслей — ма¬
шиностроительные, судостроительные, автомобильные, электротех¬
нические и т. д. Она связана была теснейшим образом с крупней¬
шим французским депозитным банком — «Креди Лионнэ» (Лион¬
ский кредит), а также со вторым по величине французским инве¬
стиционным банком — «Юнион Паризьен» (Союзный Парижский
банк). Чистая прибыль этого концерна на акционерный капитал
достигала еще до второй мировой войны 25—26°/о, даже дивиденд
достигал 20%.
Концерн «Шнейдер-Крезо» представлял собой вместе с тем
крупнейший концерн черной металлургии. Во французской чер¬
ной металлургии имелось около 10 крупных компаний. Однако
в черной металлургии во Франции не было такого крупного кон¬
церна или треста, который можно было бы сравнить с «Ферай-
нигте штальверке» в Германии или «Юнайтед Стейтс стил корпо-
рейшн» в США.
Далее значительный интерес представляет химический трест
«Кюльман». Это — крупнейший французский трест в области хи¬
мической промышленности. Он возник из фирмы «Кюльман», ко¬
торая существовала с 1825 г. Таким образом, этот трест своими
корнями уходит в первую половину XIX в. После первой мировой
войны трест «Кюльман» превратился в крупнейшего монополиста
химической промышленности. Он монополизировал от 60 до 70%
химической промышленности Франции.
Но в области химической промышленности наряду с трестом
«Кюльман» имелись и другие тресты, как «Сен-Гобен1».
В автомобильной промышленности крупнейшую роль играли
фирмы «Рено», «Ситроен» и «Пежо», на долю которых приходи¬
лось около 75% производства автомобилей. На предприятиях фир¬
мы «Рено» производились наряду с автомобилями аэропланы,
танки, тракторы и т. д. На заводах «Пежо» — сельскохозяйствен¬
ные и другие машины.
Производство электроэнергии было сосредоточено в руках де¬
сяти компаний. В электротехнической промышленности на долю
одной компании приходилось 60% продукции.
К этому можно добавить, что во Франции имелось ко времени
второй мировой войны свыше 100 оформленных объединений кар¬
тельного и синдикатского типа.
В общем во Франции степень развития, монополий отнюдь не
была столь высокой, как в США и Германии, но все же была
достаточной для того, чтобы послужить базой для образования
1 Компания «Сен-Гобен» являлась не только крупным производителем
химических продуктов, но и главным производителем во Франции зеркального
стекла. Создав в начале XX в. вместе с тремя другими фирмами синдикат
по сбыту зеркального стекла, она еще больше укрепила свою монопольную по¬
зицию по этому виду продукции. Вместе с тем Сен-Гобенский трест был тесно
связан с «Обществом французских сельских хозяев», через которое сбывал
суперфосфаты. Правда, стремление треста к повышению цен на суперфосфаты
порождало конфликты с этим обществом (см. Я. Шастен, цит. соч., стр. 96—97).
1/412 Финансовый капитал
385

всесильных групп финансового капитала и финансовой олигар¬
хии.
При этом во Франции, как и в США и Германии, монополии
развивались преимущественно в основных отраслях тяжелой ин¬
дустрии.
Банковое дело во Франции, как и в Англии, характеризуется
большей концентрацией, чем промышленное производство. Это
объясняется тем, что Франция — страна старого капиталистиче¬
ского развития. В ней происходило длительное развитие банко¬
вого дела; в области банкового дела процесс концентрации не
встречал никаких задерживающих моментов, поэтому он и до¬
стиг высокой степени зрелости.
Для Франции, как и для Англии, характерно отделение депо¬
зитных банков от банков инвестиционных. Среди депозитных
банков выделялись три гиганта. Самым крупным депозитным
банком был «Креди Лионнэ». Это — гигант банкового дела, кото¬
рый на 31 декабря 1939 г. имел основной и резервный капитал
в сумме 1200 млн. франков. Депозиты этого банка составляли
свыше 15 млрд, франков. Число отделений его составляло около
1,5 тыс.
На втором месте среди депозитных банков Франции стоял
«Сосьете женераль» («Генеральное общество»). Этот банк на
31 декабря 1939 г. имел основной и резервный капитал в сумме
1015 млн. франков, а депозиты его достигали почти 10 млрд,
франков. Число его отделений превышало 1,5 тыс. «Сосьете же¬
нераль» в большей степени, чем другие депозитные банки, зани¬
мался инвестиционными операциями.
На третьем месте стоял «Контуар насиональ д’эсконт де
Пари» («Национальная учетная контора»), которая имела ак¬
ционерный капитал — основной и резервный — в сумме 850 млн.
франков, а депозиты ее достигали 10 млрд, франков. Она имела
около 500 отделений.
По сравнению с этими тремя великанами остальные депозит¬
ные коммерческие банки были гораздо менее значительными.
Наряду с указанными депозитными банками во Франции су¬
ществовал ряд крупных банков инвестиционного типа, так назы¬
ваемых «деловых» банков, занимавшихся инвестиционными опе¬
рациями как во Франции, так и в ее колониях, а также и в других
странах.
Самым крупным деловым банком был «Банк де Пари э де
Пэи-Ба» («Парижско-Нидерландский банк»). Этот банк, в от¬
личие от депозитных, представлял собой банк инвестиционного
типа, который занимался в основном финансированием учреди¬
тельства акционерных компаний, размещением эмиссий акций и
облигаций. Банк этот контролировал через своих представителей
в правлениях акционерные общества с капиталом, превышающим
6 млрд, франков, а при их посредстве контролировал множество
других предприятий.
386

Вторым по величине банком инвестиционного типа являлся
«Юнион Паризьен». В связи с кризисом 1929—1933 гг. оп
в 1934 г. подвергся санации, но все же сохранил огромное влияние.
Названные банки представляли собой «пятерку великанов»,
подчинивших большое число банков не только во Франции, но и
за ее пределами. Таким образом, каждый из этих банков представ¬
лял собой банковский концерн
Однако наряду с банками, оперирующими главным образом
в самой Франции и лишь частично за ее пределами, имелись и та¬
кие крупные французские банки, которые осуществляли свою
деятельность в основном (или почти целиком) в колониях Фран¬
ции и иностранных государствах. Сюда относятся Франко-бель¬
гийский коммерческий банк, Банк Западной Африки, Банк стран
Центральной Европы, Франко-итальянский банк для Южной
Америки, Канадский национальный банк и многие другие. Круп¬
нейшей банковой монополией являлся «Банк де л’Эндошин».
Основанный в 1875 г. несколькими крупнейшими банками («Креди
Лионнэ, Банк де Пари э де Пэи-Ба» и др.), «Банк де л’Эндошин»
до первой мировой войны концентрировал свою деятельность в ос¬
новном во Французском Индокитае. Но в период между первой
и второй мировыми войнами он распространил свои операции и на
другие французские колонии, главным образом африканские, а
также и на ряд иностранных государств (в особенности в Латин¬
ской Америке). Заметно расширилась деятельность этого банка и
в самой Франции. «Банк де л’Эндошин» превратился в гигант¬
ского спрута, охватывавшего своими щупальцами первоначально
Индокитай, а затем и другие районы. В деятельности этого банка
до первой мировой войны резко проявлялся ростовщический тип
французского империализма: его кредитные операции носили
зачастую ростовщический характер. Иными словами, он зани¬
мался главным образом ростовщической эксплуатацией колониаль¬
ных народов. После первой мировой войны, в связи с усилением
вложений французского капитала в предпринимательскую дея¬
тельность в колониях, «Банк де л’Эндошин» значительно расши¬
рил операции, связанные с вложениями капиталов в плантации
важных видов колониального сырья, добычу минералов и метал¬
лов, внешнюю торговлю и т. д. После второй мировой войны, как
показано будет ниже, в деятельности этого банка произошли даль¬
нейшие существенные изменения.
Во Франции, в отличие от Англии, наряду с этими гигант¬
скими депозитными банками сохранилось немало провинциаль¬
ных банков. Это, видимо, связано с большим удельным весом
мелкого крестьянства и мелкой городской буржуазии во Фран¬
ции, что создавало благоприятную обстановку для существования
довольно значительного числа провинциальных банков, формально
1 Об экспансии крупнейших французских банков за границей см. rj.
V книги «Франция и тресты».
1 J2*
387

независимых, по фактически подвластных крупным банкам. В на¬
чале 50-х годов XX в. общее число самостоятельных банков пре¬
вышало во Франции 400 (не считая отделений). Провинциаль¬
ные банки превратились в значительной своей части в дочерние
предприятия крупнейших парижских банков. Крупные провинци¬
альные банки занимались также и инвестиционными операциями.
Наряду с пятеркой крупнейших банков существовало, однако,
значительное число так называемых «высоких банкиров». Под
«высокими банкирами» во Франции понимают частные банкир¬
ские дома, являющиеся нередко штаб-квартирами ряда династий
финансовой олигархии во Франции. Это большей частью такие
банкирские дома, которые существовали уже в предшествующие
века и с развитием монополистической стадии капитализма при¬
обрели значение штаб-квартир крупнейших финансово-олигархи¬
ческих семейств и групп. Сюда относятся банкирские дома: «Рот¬
шильд», «Мирабо», «Малле», «Демаше», «Верн», «Нефлиз»,
«Оттенже», «Стерн», «Лазар-фрер э К0» и ряд других. Эти частные
банкирские дома имели и имеют поныне в некоторых случаях не
меньшее значение, чем ранее упомянутые банковские гиганты,
потому что во главе их стоят финансово-олигархические группы,
опирающиеся в ряде случаев на свои подсобные частные банкир¬
ские конторы. Например, банк «Лазар фрер э К°» является одним
из главных акционеров «Банк де л’Эндошин».
Отделение во Франции банков депозитных от инвестиционных
банков отнюдь не исключало подчинения депозитных банков ос¬
новным монополистическим группам. Хотя средства депозитных
банков употреблялись для инвестиционных операций в более
ограниченном масштабе, нежели средства спекулятивных, инве¬
стиционных банков, все же в правлениях этих крупнейших депо¬
зитных банков заседали виднейшие представители финансового
капитала Франции. Так, например, в «Креди Лионнэ» крупней¬
шую роль играл Шнейдер, глава концерна «Шнейдер-Крезо».
Благодаря тому, что во Франции происходило в больших
масштабах накопление денежных капиталов, для учредительской
деятельности не было обязательной нужды непосредственно поль¬
зоваться средствами этих крупнейших депозитных банков. Од¬
нако, во-первых, подчинение соответствующих депозитных и
инвестиционных банков одним и тем же лицам создавало возмож¬
ность такой увязки, такого параллелизма действий банков обоих
типов, что по существу операции депозитных банков укрепляли
соответствующие операции «деловых». Во-вторых, средства депо¬
зитных банков использовались и для инвестиционных операций —
частью путем создания крупнейшими депозитными банками до¬
черних компаний инвестиционного типа, частью путем предостав¬
ления инвестиционным банкам ссуд под залог концентрируемых
ими ценных бумаг. Кроме того, депозитные банки использовали
в огромной степени свои средства для международной ростовщи¬
ческой деятельности, в особенности до первой мировой войны.
388

Но если проанализировать взаимоотношения банков с промыш¬
ленностью в целом, то становится ясным, что в ряде случаев
сращивание банков с промышленностью носило «классический»
характер. Так, например, такие банки, как Союзный Парижский
или еще более крупный Парижско-Нидерландский банк, имели
непосредственную связь с соответствующими промышленными
предприятиями, трестами, концернами.
После первой мировой войны наблюдалось заметное ослабле¬
ние ростовщического характера французского империализма.
Значительная часть заграничных инвестиций была потеряна
(главным образом, после Великой Октябрьской социалистической
революции). Восстановление в 20-х годах разрушенных районов
и возвращение Франции Эльзас-Лотарингии увеличило удельный
вес и значение промышленного предпринимательства и промыш¬
ленных инвестиций внутри Франции. Колонии интересовали все
больше французскую буржуазию как источники сырья, рынки
сбыта, сферы предпринимательской деятельности. Но ростовщиче¬
ские черты французского империализма все же в большей или
меньшей степени сохранялись, а особенно сохранялось их исто¬
рическое влияние на финансовую олигархию Франции.
III. Французская финансовая олигархия и ее особенности
Чрезвычайно высокая степень концентрации во Франции бан¬
кового дела в сочетании с высокой степенью концентрации произ¬
водства (в главных отраслях тяжелой индустрии) создавала уже
сама по себе предпосылки для господства финансовой олигархии.
Однако некоторые условия делали эти предпосылки еще более
зрелыми. Дело, во-первых, в том, что значительный удельный
вес мелкой промышленности при сравнительной незначительно¬
сти средней делал позиции крупной промышленности — и соот¬
ветственно крупной буржуазии — в экономике страны особенно
влиятельными, так как по отношению к раздробленной мелкой
промышленности крупная обладала особой силой. Во-вторых, во
Франции в акционерных компаниях было сравнительно широко
распространено обыкновение предоставлять по уставу право уча¬
стия (и даже присутствия) на собраниях акционеров лишь дер¬
жателям более или менее значительных пакетов акций: мини¬
мум колебался от 10 до 200 акций. А так как акции крупной
компании зачастую распылены между десятками тысяч мелких
акционеров, то на деле это означало, что к голосованию предъяв¬
лялась лишь сравнительно ограниченная часть акций. В силу
этого величина контрольного пакета, требующегося для господ¬
ства в акционерной компании, соответственно снижалась. Больше
того, в ряде случаев уставы акционерных компаний устанавли¬
вали, что для приобретения права занимать руководящие посты
требуется еще более значительный минимум акций, а это еще
13 Финансовый капитал	389

больше усиливало позиции крупных акционеров. После первой
мировой войны во Франции широко распространилось обыкнове¬
ние выпускать особые привилегированные акции, дающие право
на несколько голосов: например, в тресте «Кюльман» в 1926 г.
были выпущены акции, дававшие по 10 голосов на каждую.
Правда, в 1933 г. выпуск подобных акций был запрещен законом,
но на деле это запрещение всячески обходилось. Наконец, ростов¬
щический характер французского империализма и связанная
с ним специфическая активность французского капитала в деле
предоставления ростовщических ссуд крестьянству внутри страны
и ростовщических займов своим контрагентам за границей по¬
рождали во Франции особую роль рантье. В стране имелось около
100 тыс. миллионеров, в том числе около 10 тыс. лиц с состоянием
свыше 5 млн. франков. Из числа этих 10 тыс. и комплектовалась
подлинная финансовая олигархия страны.
Вплоть до второй мировой войны во Франции принято было
считать, что финансовая олигархия состоит из 200 семейств 7
Откуда взялось это число?
Как известно, таким было число крупнейших акционеров
«Банк де Франс», которым, по уставу этого банка, предоставля¬
лось право участия в общем собрании акционеров. Эта откровен¬
ная и циничная передача права голоса 200 держателям крупней¬
ших пакетов акций выявляла подлинных хозяев страны. Чтобы
быть допущенным на собрание акционеров, и получить право го¬
лоса, требовалось (до реформы 1936 г.) по меньшей мере 800 тыс.
франков в акциях банка (по рыночной стоимости). Совершенно
очевидно, что вложить подобную сумму в акции одного банка
могли лишь богатейшие люди.
«Банк де Франс» представлял собой центральный эмиссионный
банк страны, т. е. он осуществлял эмиссию банковых билетов и
регулирование денежного обращения. От политики этого банка
зависел курс франка, и это давало руководителям банка возмож¬
ность давления на правительство. Вместе с тем «Банк де Франс»
занимался предоставлением ссуд правительству и регулированием
деятельности всей банковой системы страны.
Между тем, по уставу банка, вплоть до 1936 г. сохранился по¬
рядок, согласно которому общее собрание, состоявшее из 200 круп¬
нейших акционеров, выбирало 15 регентов и 3 контролеров, вхо¬
дивших вместе с назначаемыми правительством управляющим
банком и его двумя заместителями в совет банка. Так как управ¬
ляющий банком должен был по закону владеть не менее 100 ак¬
циями, а его заместитель — не менее 50 акциями, что при рыноч¬
ной стоимости одной акции свыше 10 тыс. франков составляло
состояние в 1—17г млн. франков, то регенты получили возмож-
1 О французской финансовой олигархии см.: а) Морис Торез, Современная
Франция и народный фронт, М. 1937, гл. IV—VI; б) Augustin Hamon, Les
maitres de la France, Paris 1936—1937; в) А. И. Шнеерсон^ит. соч., гл.Ш—IV.
390

ность выдвигать на эти посты своих ставленников, ссужая им
требующееся количество акций и ставя их этим путем в зависи¬
мость от себя.
Из 15 регентов шестеро являлись представителями банков
и еще шестеро — представителями промышленности, в том числе
четверо — химической промышленности. Эти 12 регентов, являв¬
шиеся по существу магнатами финансового капитала, состояли
директорами 95 акционерных обществ. В регентский совет с пер¬
вых лет основания банка входили представители пяти старых
банковых династий — Малле, Оттенже, Мирабо, Верн, де-Неф-
лиз. На протяжении десятилетий входили в число регентов и пред¬
ставители семьи Ротшильдов.
Правда, реформа «Банка де Франс», проведенная в 1936 г.
под давлением народных масс, формально как бы устранила эту
диктатуру 200 семейств над банком. Всем акционерам банка было
предоставлено право участия в общем собрании акционеров, при¬
чем каждый из них, независимо от числа имеющихся у него ак¬
ций, имел лишь один голос. Управляющий и его заместители
освобождались от обязательства владеть акциями банка. Однако
был установлен порядок комплектования совета банка из пред¬
ставителей различных организаций, что давало на деле возмож¬
ность финансовой олигархии проводить в совет своих представи¬
телей и зависимых лиц.
Но если бы даже реформа банка устраняла в нем диктатуру
200 семейств, это отнюдь не устранило бы господства магнатов
финансового капитала в экономике страны.
В числе этих 200 семейств имелась еще более узкая про¬
слойка наиболее мощных и влиятельных «правящих династий».
Крупнейшей капиталистической династией Франции являлась
семья де Вандель, владевшая двумя крупнейшими фирмами в чер¬
ной металлургии и контролировавшая свыше IV2 десятка метал¬
лургических фирм и ряд каменноугольных. Кроме того, де Ван-
дели «участвовали» во многих предприятиях других отраслей,
в частности, имели тесные связи с концерном «Кюльман».
Франсуа де Вандель (ныне умерший) являлся президентом
«Комите де Форж» — организации, объединявшей предпринима¬
телей тяжелой индустрии. Капитал 200 крупных предприятий,
объединявшихся в «Комите де Форж», составлял около 4,5 млрд,
франков. В качестве президента «Комите де Форж» де Вандель
являлся как бы некоронованным королем тяжелой промышлен¬
ности Франции. Однако Франсуа де Вандель не ограничивал
свою деятельность только «Комите де Форж». С 1913 до 1936 г.
он был регентом Французского банка, являлся президентом не¬
скольких важнейших металлургических и железнодорожных ком¬
паний с акционерным капиталом в 150 с лишним миллионов
франков, президентом ряда колониальных компаний и т. д. Фран¬
суа де Вандель широко поддерживал фашистское движение во
Франции. Другие представители этой семьи — Эмбер де Вандель^
13<«
391

Морис де Вандель, Анри де Вандель и Ги де Вандель — являлись
членами правлений директоратов, наблюдательских советов де¬
сятков банковских, промышленных и страховых компаний Фран¬
ции. В общем семья де Ванделей, несомненно, контролировала
много миллиардов франков акционерного капитала. В частности,
эта семья контролировала один из важнейших частных банков
Франции — католический банк Демаше. После франко-прусской
войны, с отходом к Германии Эльзас-Лотарингии, одна ветвь се¬
мьи де Вандель «перешла» вместе с заводами в Германию и под¬
визалась в германской черной металлургии и на германской поли¬
тической арене. Таким образом, у семьи де Вандель имелись тес¬
ные связи с Германией.
Не менее влиятельной по удельному весу и значению явля¬
лась династия Шнейдеров. Ее глава был крупнейшим банкиром
и крупнейшим промышленником, т. е. крупнейшим представите¬
лем финансового капитала. Семья Шнейдеров контролировала
прежде всего концерн «Шнейдер-Крезо». Вместе с тем до вто¬
рой мировой войны Шнейдер являлся членом правлений: самого
крупного депозитного банка во Франции «Креди Лионнэ»,
Союзного Парижского банка, Банка северных стран. Он был
президентом основанного им совместно с Союзным Парижским
банком общества Европейский финансовый и промышленный
союз, которое помогало группе Шнейдера контролировать ряд
крупнейших концернов и трестов в западной Европе и в особен¬
ности в Чехословакии. Помимо этого Шнейдер контролировал
ряд банков в европейских государствах, а также ряд француз¬
ских и иностранных банков.
Как и семья де Вандель, семья Шнейдеров, несомненно, кон¬
тролировала миллиарды франков акционерного капитала. В част¬
ности, Шнейдеры связаны финансовыми и родственными узами
с банкирской семьей Сейеров, в свою очередь тесно связанной
с Демаше. Кроме того, Шнейдер имел тесные связи с банкирским
домом Нефлизов.
Далее, весьма характерной семьей финансовой олигархии яв¬
лялась семья де Воге. Семья де Bore интересна в том отношении,
что она воплощала в себе контроль над значительной частью
французского сельского хозяйства, но связана была и с промыш¬
ленностью и с банками. Глава этой семьи — маркиз Луи де Воге —
являлся президентом общества землевладельцев Франции, а вме¬
сте с тем возглавлял ряд сельскохозяйственных кооперативных
обществ; в то же время он являлся президентом компании Суэц¬
кого канала — крупнейшей международной компании, возглав¬
лял химический трест «Сен-Гобен» (позже его председателем стал
Арно де Воге); Луи де Воге был также несколько лет регентом
Французского банка и т. д. Сын его, Мельхиор де Воге, являлся
членом правления «Креди Лионнэ», а также ряда страховых, га¬
зовых и электрических компаний. Брат его — Роберт де Воге —
был: вице-президентом химического треста «Сен-Гобен». Семья
392

де Bore имела обширные интересы во французских колониях.
Де Bore связаны родственными узами с Ротшильдами и другими
финансово-олигархическими семьями. В частности, Мельхиор де
Bore женат на дочери Бринкара, бывшего председателя «Креди
Лионнэ» и члена директоратов ряда банковских, металлургиче¬
ских, колониальных компаний.
Эти группы финансовой олигархии — де Вандели, Шнейдеры
и де Bore — выросли из области промышленности (первые две)
или из землевладения (последняя). Из числа магнатов капитала,
выросших из промышленности, можно также отметить металлур¬
гического магната Лорана, каменноугольного магната де Пейерим-
хофа, текстильного магната Мотта и т. д.
Вместе с тем можно назвать ряд финансово-олигархических
семей, которые выросли из банкового дела. Сюда относится пре¬
жде всего такая «династия», как семья Ротшильдов. Это — ста¬
ринная банкирская семья, которая своими корнями уходит в пред¬
шествующие века. Она имела представителей не только во Фран¬
ции, но и в Англии и некоторых других странах. Возникшая из
банковской династии, семья Ротшильдов в эпоху империализма
превратилась в династию финансовой олигархии, потому что она
оперировала своими капиталами и в области промышленных и
в области железнодорожных компаний и др.
Далее, значительную роль играли финансово-олигархические
семьи Мирабо, Малле, Либерсак, Давид-Вейль, де Нефлиз, тоже
выросшие из банкового дела. Капитал обществ, контролируемых
каждой из этих семей, составлял обычно миллиарды франков.
Эта беглая характеристика крупнейших представителей фран¬
цузской олигархии выявляет лишь часть «хозяев» Франции, ко¬
торые ответственны за подчинение политики Франции в период
между первой и второй мировой войнами антинародным стремле¬
ниям 200 семейств. Французский народ испытал на своей спине
трагические последствия хозяйничания в «демократической»
Франции этих «хозяев» !.
Ряд исторических условий (темные связи с германскими мо¬
нополиями и т. д.) содействовал тому, что французская финансо¬
вая олигархия была ко времени второй мировой войны в своих
значительных группировках настроена изменнически по отноше¬
нию к интересам страны. Весьма возможно, что на французскую
финансовую олигархию оказал в конце концов в этом отношении
свое тлетворное влияние ростовщический характер французского
империализма. Хотя после первой мировой войны наблюдалась
тенденция к увеличению удельного веса французских инвестиций
1 О методах приспособления финансовой олигархией французской «де¬
мократии» к своим нуждам см. Ф. Делези, Демократия и финансовая олигар¬
хия во Франции, М. 1924. Хотя эта книга была написана в 1911 г.? она це
лишена известного интереса и в настоящее время.
393

в промышленность внутри Франции и в колониях, тем не менее
специфическая склонность французского капитала к ростовщиче¬
ским операциям не исчезала. Но ростовщический капитал, порож¬
дая особенно тлетворные формы паразитизма и загнивания, созда¬
вал благоприятную почву для созревания изменнических тенден¬
ций. Далее, зависимость французской черной металлургии от
германского угля и возросшая на этой почве тесная связь магна¬
тов французской тяжелой индустрии с германской финансовой
олигархией также сыграли, видимо, немалую роль в создании осо¬
бой предрасположенности у части французских магнатов к сотруд¬
ничеству с фашистской Германией. Наконец — и это самое глав¬
ное, — образование во Франции единого антифашистского народ¬
ного фронта и его успехи в борьбе с французским фашизмом
породили в среде французской финансовой олигархии такую зве¬
риную ненависть к собственному народу, которая родила измену
и предательство.
Не случайно среди «идеологов» сотрудничества с оккупантами
оказались и Шнейдер, и резиновый король Мишлен, и автомобиль¬
ный магнат Луи Рено, и его зять банкир Франсуа Лейде, и мно¬
гие другие. Правда, председатель «Комите де Форж» Франсуа
де Вандель и его заместитель де Пейеримхоф пытались после
высадки войск союзников в Северной Африке что-то лепетать о
своей поддержке национальной борьбы. Но истинная природа
этого маневрирования достаточно очевидна.
IV. Развитие монополий и финансового капитала во Франции
после второй мировой войны
Экономическое развитие Франции после второй мировой войны
характеризуется заметным ростом ряда отраслей тяжелой про¬
мышленности при застойном состоянии большинства отраслей лег¬
кой. По отношению к довоенному 1938 г. (год экономического
кризиса) промышленное производство возросло к концу 1957 г.
вдвое, причем особенно значительным был рост электроэнергети¬
ческой, металлургической, машиностроительной, автомобильной,
тракторной и других отраслей тяжелой промышленности. Хотя
по объему производства Франция значительно отстает и от Анг¬
лии и от ФРГ, все же по уровню концентрации производства и
развитию монополий в тяжелой промышленности отставание ее от
Англии не столь значительно. В главных отраслях промышлен¬
ности Франции уровень концентрации производства сравнительно
высок, в них господствуют мощные тресты и концерны, исполь¬
зующие для усиления своих позиций также и участие в соответ¬
ствующих картелях и синдикатах.
Вместе с тем в легкой промышленности, особенно в текстиль-
ной7 а также в торговле сохраняется еще, хотя и в меньшей сте¬
394

пени, чем раньше, характерная особенность Франции — значитель¬
ность числа мелких предприятий. Это видно из нижеследующей
таблицы (данные в ней относятся к 1950 г.) Ч
Число лиц
наемного труда
Число промы¬
шленных
предприятий
Число торговых
предприятий
Нет
468 257
706065
1
168 668
185 037
2
82 989
83 611
3
37 437
30743
4
23 458
16 992
5
16 062
10163
6- 10
41 556
22089
И— 20
31 267
13 249
21— 50
25117
6 818
51—100
8 864
2 846
101—200
4 445
524
201—500
2 536
254
Более 500
1081
88
Не указано
34 307
47 388
946 044
1 125 867
Данные этой таблицы не позволяют судить в точности об
удельном весе групп предприятий, все же они говорят о значи¬
тельности мелких предприятий в ряде отраслей промышленности
и в торговле.
О действительной степени концентрации производства в боль¬
шинстве отраслей промышленности, особенно тяжелой, говорит
тот факт, что 0,5% предприятий с ежегодным фондом заработ¬
ной платы свыше 100 млн. фр. выплатили в 1952 г. около поло¬
вины всей суммы заработной платы.
В железорудной промышленности Франции, владеющей огром¬
ными ресурсами Эльзас-Лотарингии, на долю пяти групп прихо¬
дилось в 1952 г. 55% всей добычи. Те же группы дали в 1953 г.
% плавки стали. Ведущее место в черной металлургии Франции
занимает группа де Ванделя, так как помимо треста «Де Вандель
и К0» эта группа участвует и в других металлургических ком¬
паниях («Лоррэн-Эско» и «Соллак»). Вместе с ними группа де
Ванделя контролирует около добычи руды и выплавки стали.
Большое место в этих отраслях занимают группы (в основном
тресты) «СИГЕЛОР» (с сильным влиянием группы Лорана) и
«ЮЗИНОР» и группа де Перво и др.). Заметное место (около 1/ю)
занимает и группа Шнейдера, опирающаяся на концерн «Шней-
дер-Крезо».
1 «France», Overseas Economic Surveys, June 1953, p. 94.
395

В химической промышленности в разных ее отраслях играют
существенную роль различные компании, но главное место при¬
надлежит все же трестам «Кюльман» и «Сен-Гобен». На долю
«Кюльман» приходится, например, 80% всех красителей, все про¬
изводство клея и т. д. «Сен-Гобен» поставляет почти % зеркал,
большую часть стекла, половину бутылок, треть серной кислоты,
значительную часть фосфатных удобрений и т. д.1
Быстрый процесс концентрации и монополизации производ¬
ства происходил в автомобильной промышленности. Характерны
следующие данные. До второй мировой войны во Франции суще¬
ствовали 132 компании по производству автомобилей. После войны
из них осталось только 31, а в 1955 году имелось уже лишь
17 компаний. При этом 99% продукции приходилось на долю
всего 4 групп: 32% давала национализированная компания
«Рено», 29% автомобилей производил «Ситроен-Панар», 20%
давали «СИМКА — Форд» и 18% приходилось на долю «Пежо».
Примерно таково же было положение и в производстве грузовых
автомобилей: имелось 18 компаний, но 5 групп давали 95,2%
продукции.
Ускорился процесс концентрации в машиностроении. Даже
в тех отраслях машиностроения, в которых традиционно концен¬
трация была невысокой, в послевоенное время наблюдается рост
удельного веса крупных и крупнейших предприятий. Так, в об¬
ласти литейного дела, котлостроения и производства насосов
в 1955 году насчитывалось 54 предприятия с числом рабочих
свыше 500 человек и 390 предприятий с числом рабочих свыше
100 человек против 2300 предприятий с числом рабочих менее
50 человек. В производстве точных приборов, часовой и оптиче¬
ской промышленности имелось 15 предприятий с числом рабочих
свыше 500 человек и 870 предприятий с числом рабочих свыше
75 человек против 700 предприятий с числом рабочих от 6 до
74 человек2.
Следует иметь в виду, что в машиностроительной промыш¬
ленности мощные предприятия часто предпочитают подчиняемые
ими предприятия не поглощать, а сохранять их формальную само¬
стоятельность, устанавливая над ними свой контроль. Объясняется
это тем, что в ряде случаев продукция носит индивидуальный
характер.
Степень монополизации производства в большинстве отраслей
французской промышленности, особенно тяжелой, относительно
высока. Об этом свидетельствуют нижеследующие данные 3.
1 См. «Тресты-миллиардеры во Франции», М. 1953; «Франция и тресты».
а М. Бувье-Ажам, Экономика Франции в середине XX века, М. 1957,
стр. 62, 56—57.
3 «Франция и тресты», стр. 429—430. Данные относятся к началу 50-х
годов.
396

Товары или отрасли
Количе¬
ство
трестов
или групп
Их доля в
монополизи¬
рованной про¬
дукции (в %)
Сталь необработанная
Алюминий
Медь
Свинец
Цинк
Кобальт
Никель
Хлористый калий . . . .
Азотнокислый аммоний
Азотная кислота
Красители
Сера
Нейлоновое волокно . .
Искусственный шелк. .
Цемент
Шарикоподшипники . .
Стальные трубы
Чугунные трубы
Судоверфи
Тракторы
Легковые автомобили
Грузовики
Мотоциклы
Пишущие машинки. . .
Телевизоры
Радиолампы
Электролампы
Хлопчатобумажные
ткани

Сахар-рафинад
Шоколад
Лезвия для бритья . . .
5
1
1
1
3
1
1
2
1
1
1
1
1
1
3
1
1
1
3
3
4
5
2
1
3
2
3
5
3
5
1
70—75
100
70
75
100
100
100
100
65
56
80
90
100
70
72
60
90
100
75
74
98
94
80
74
75
100
100
50
65
60
70
Даже приведенные здесь примеры показывают, что современ¬
ная Франция — страна гигантских трестов и концернов. Вместе
с тем в ней широкое развитие находят картели и синдикаты.
Своеобразным воплощением на разных этапах черт треста и
картеля являлся «Контуар де продюи сидерюржик», существую¬
щий под разными названиями с 1919 г. Его функции приближа¬
лись чаще к роли синдиката, так как он занимался обычно про¬
дажей железа государству и частным лицам внутри страны и за
границей. В связи с обязательствами Франции по «плану Шумана»
произошла реорганизация этого синдиката в картель — он ли¬
шился права распределять заказы и оформлять в них счета.
Заметное влияние на развитие монополий оказала в после¬
военные годы национализация ряда отраслей. Первоначально
идея национализации явилась результатом мощного движенпя
народных масс. Выработанная в подполье в 1944 г. программа
397

Национального совета сопротивления выдвинула требование наци¬
онализации ряда отраслей народного хозяйства Франции. Борьба
шла за демократическую национализацию, связанную с демокра¬
тизацией общественного строя, с ограничением позиций 200 се¬
мейств в экономике и политическом строе Франции, борьбой
с хозяйственной разрухой. Важную непосредственную роль играло
требование обезвредить представителей крупного капитала — кол¬
лаборационистов, изменников и предателей французского народа.
В 1944—1946 гг. национализация распространилась на уголь¬
ную промышленность, авиамоторные заводы, компании воздуш¬
ного транспорта, автомобильные заводы предателя — коллабора¬
циониста Луи Рено, электроэнергетические тресты, газовые ком¬
пании, значительную часть страховых компаний и крупнейшие
депозитные банки1.
В этот период, до удаления коммунистов из правительства
(май 1947 г.), трудящиеся массы сумели добиться — в особен¬
ности с начала 1946 года — использования национализации
в демократических целях. Рабочим организациям удалось до¬
биться известного представительства в органах национализирован¬
ных отраслей и предприятий. Шла борьба за демократизацию
управления национализированными предприятиями. Удалось
в ряде случаев использовать национализацию для установления
рабочего контроля над производством, для улучшения условий
труда и бытовых условий.
Монополистическая буржуазия яростно сопротивлялась рас¬
ширению национализации и использованию ее в демократических
целях. Она сумела отстоять выплату владельцам щедрой компен¬
сации. Так, угольные тресты получали компенсацию с каждой
тонны добытого угля, а также доходы с оставленных в их руках
49% акций. Но рабочие массы продолжали борьбу против такой
фиктивной формы национализации. В 1946 г. в обстановке демо¬
кратического подъема и активизации рабочих масс национализа¬
ция угольной промышленности была продолжена, и борьба
в связи с этим особенно обострилась. Угольная промышленность
перешла в руки государства и акции были превращены в 3-про¬
центные облигации государственного угольного общества. Ярост¬
ную борьбу вела буржуазия и против национализации страховых
компаний и электросиловых трестов. Ей удалось внести различные
ограничения в соответствующие законы.
Переломным моментом послужило удаление коммунистов
в мае 1947 г. из правительства, осуществленное по требованию
американских империалистов с помощью лидеров правых социа¬
листов. Вслед за тем из администрации национализированных
предприятий были устранены представители ВКТ и других рабо¬
чих организаций. В руководящие органы национализированных
предприятий назначены были махровые представители финансо¬
1 См. Bernard Ohenot, Les'Enterprises Nationalisees, Paris 1956.
398

вого капитала. Часть национализированных предприятий была, под
разными предлогами, полностью или частично денационализиро¬
вана, а в ряде случаев национализированные предприятия были
проданы частным компаниям или закрыты и некоторые даже
попали в руки иностранного капитала. Общество национальных
железных дорог было в мае 1949 года «реорганизовано» на нача¬
лах широкого участия в управлении акционеров, в руках кото¬
рых было сохранено 49°/о акций1.
Национализация приобрела заурядный государственно-моно¬
полистический характер. Монополистическая буржуазия исполь¬
зовала и использует национализированные предприятия для того,
чтобы получать за государственный счет по дешевке соответ¬
ствующую продукцию и переложить на государство, т. е. на
налогоплательщиков, тяжесть расходов по модернизации пред¬
приятий 2.
Национализированные предприятия продают свои услуги или
товары монополистам по столь низким ценам, что это приходится
компенсировать государственными дотациями или повышением
цен на товары народного потребления.
Показательно, что в 1954—1955 гг. национализированные
предприятия продавали свою продукцию частным компаниям по
ценам в два раза ниже цен продукции, которую продавали част¬
ные предприятия национализированным. В результате таких
своеобразных «ножниц цен» происходит ограбление капиталисти¬
ческими монополиями государственных предприятий.
Национализированные предприятия проводят в угоду монопо¬
лиям политику дефференциальных цен за свою продукцию, при¬
чем монополистическим объединениям эта продукция продается
по искусственно низким ценам, даже ниже издержек производ¬
ства, а остальным, рядовым потребителям — по монопольно взду¬
тым ценам. Например, «Электриситэ де Франс» взимала с метал¬
лургических трестов за энергию только по 5 фр. за киловатт-час,
с химических — по 2 фр. и даже меньше, а электроэнергию для
домашнего потребления отпускала по 46 фр. 40 сантимов за кило¬
ватт-час, а для обычного промышленного потребления взимала от
7 фр. 90 сантимов до 18 фр. 30 сантимов (1955 г.). Указанные
химические, электрохимические и электрометаллургические
тресты платили за электроэнергию на 20% ниже издержек
производства. В результате такой политики «Электриситэ де
Франс» в 1954 г. лишилась поступлений па сумму более чем
80 млн. фр.
Такую же политику проводят по требованию монополий и
другие государственные предприятия. Например, «Шарбоннаж
де Франс» (государственное управление угольной промышлен-
1 В. В. Любимова, Экономика Франции и положение трудящихся масс
после второй мировой войны, М. 1952, стр. 128.
2 С 1947 по 1951 г. инвестиции в национализированные предприятия
составили 38% общей суммы инвестиций (см. Bernard Chenot, op. cit., p. 7).
399

йостью) отпускает уголь по пониженным ценам металлургиче¬
ским предприятиям, находящимся под контролем Европейского
объединения угля и стали. Национальное общество железных
дорог взимало с важнейших промышленных трестов провозные
тарифы на 50% ниже, чем те, по которым само оплачивало провоз
закупленного им у трестов оборудования и различных матери¬
алов Ч
Надо иметь в виду, что удельный вес национализированных
предприятий в валовой продукции и занятом самодеятельном
населении в общем невысок и имеет тенденцию к снижению. Так,
удельный вес сектора национализированных предприятий в вало¬
вой продукции промышленности составил в 1951 году 7,8%, а в
1954 г. — 7,5%. Удельный вес его в занятом самодеятельном на¬
селении также снизился: в 1947 г. он составил 5,6%, а в 1954 г. —
4,8%2.
Французские буржуазные экономисты с удовлетворением от¬
мечают, что национализированные предприятия развивают свою
деятельность в соответствии с интересами частного капитала. Вот
что пишет по этому поводу Бернар Шено, генеральный секретарь
Экономического совета: «Государство работает рука об руку с ка¬
питалистами; национальное предприятие живет в экономической
среде, структура которой создается законом индивидуальной при¬
были. Между государственными предприятиями и частными фир¬
мами завязываются повседневные отношения. Наша юридическая
система их не предусматривала. Она осталась такой, какой была
в эпоху, когда экономические услуги государства имели лишь
местное значение и являлись исключением. Теперь государство
является самым крупным клиентом и самым важным поставщи¬
ком частных предприятий. Одни и те же люди переходят со
службы государственной на службу капитала и наоборот. Там
они сталкиваются с одними и теми же вопросами...» 3
У части французских буржуазных экономистов наблюдается
тенденция связывать вопрос о развитии национализированных
предприятий с теорией «смешанной экономики». Эту «теорию»
развивает, например, французский экономист Моник Майе-Шас-
сань. По его мнению, «общественный сектор и частный сектор
будут прекрасно сосуществовать» 4. Есть, заявляет он, ряд работ,
которые, будучи и рентабельными, не могут осуществляться част¬
ными предприятиями: либо эти предприятия требуют таких зна¬
чительных средств, которые могут быть мобилизованы лишь в на¬
циональном масштабе; либо они связаны с большим риском; либо
могут оказаться плодотворными в отдаленном будущем, как на¬
пример, разведки нефти, работы, связанные с атомной энергией,
1 М. Бувье-Ажам, Экономика Франции в середине XX века, стр. 114.
а Monique Maillet—Chassagne,Influence de la Nationalisation sur la Gestion
des Enterprises Publiques, Paris 1956, p. 14—15.
3 Bernard Chenot, op. cit., p. 112.
4 Monique Maillet — Chassagne, op. cit., p. 240.
400

ирригационные работы и т. д. Во всех подобных случаях автор
признает государственную собственность и государственные пред¬
приятия предпочтительнее частной собственности и частных пред¬
приятий.
Однако условием «прекрасного сосуществования» обществен¬
ного и частного секторов автор считает подчинение государствен¬
ных предприятий велениям рынка, принципам капиталистической
рентабельности. Таким образом, дело сводится к пропаганде за¬
урядного государственно-монополистического капитализма, к его
использованию в интересах частного капитала.
Национализированные компании и предприятия остаются
в реальном управлении назначаемых государством представите¬
лей финансового капитала. Дело свелось к обеспечению монополи¬
стическим компаниям за счет налогоплательщика дешевой
электроэнергии, дешевого угля и т. д.
При таком разгуле монополий во Франции неудивительно,
что послевоенный период характеризовался после мая 1947 г.
ростом монополистических прибылей. В то время как с 1938 г. по
1954 г. цены возросли в 30 раз, капиталы акционерных компаний
за вычетом чужих средств (чистые активы) увеличились за счет
прибылей гораздо значительнее. Это видно из данных, приводи¬
мых Анри Клодом 1:
Чистый
актив
в 1938 г.
Чистый
актив
в 1954 г.
Коэффи¬
циент
увеличе¬
ния
Доменные печи Шиэра ....
121
13 932
115
«Сенелль Мобёж» (де Вандель)
Сталелитейные предприятия
138
12 317
91
де Лонгви .
314
26 282
83
Бумажные фабрики Франции
Предприятия «Агаш» (тек¬
68
5 539
81
стиль) .	...
94
5 880
62
«Ситроен» (автомобили)
225
22128
98
Даже у текстильных предприятий коэффициент увеличения
собственных капиталов составлял 62, а у металлургических он до¬
стигал 115.
Объявленные прибыли 600 кампаний росли, по данным
А. Клода, следующим образом2 (см. табл, на стр. 402),
С каким бы хитроумием ни запрятывали капиталисты данные
о действительных размерах прибылей, очевидно, что в послевоен¬
ный период гонки вооружений и «холодной войны» прибыли были
высокими и быстро росли. Так, по официальным данным, с 1949
1 Henri Claude, Les monopoles contre la nation, Paris 1956, p. 192.
a Ibid., p. 152.
401

по 1952 г. все компании увеличили свои прибыли на 32,5%,
662 крупные компании — на 75,3°/о, а 100 трестов — на 121%.
Рост прибылей
Годы
В франках
текущего
года
В пересчете
в франки
1954 г.
Индексы
прибылей в
франках
1954 г.
1947
17 072
47 752
100
1948
34 685
53 758
117
1949
50 741
70160
155
1950
62530
80038
177
1951
86 173
86173
191
1952
95 652
90 783
200
1953
104449
104449
233
1954
126 373
126 373
277
Масса прибылей 100 трестов, по официальным данным, составила
(в млн. фр.) Ч
1949—21 201	1952—46 944
1950—26 885	1953-54 395
1951—36 569
Стремительно росли прибыли и дивиденды крупнейших «де¬
ловых» банков. «Банк де Пари э де Пэи-Ба» получил, по офици¬
альным данным, в 1951 г. — 420,3 млн. фр., а в 1955 г.—
785,5 млн. фр.2 Чистые прибыли «Банк де л’Юнион Паризьенн»
возросли с 232,3 млн. фр. в 1950 г. до 476,3 млн. фр. в 1955 г.,
а капитал банка увеличился с 1 до 2 млрд. фр. Дивиденды на
акцию стоимостью в 2500 фр. в 1955 г. составляли 900 фр., тогда
как в 1950 г. на такую акцию выдавалось 505 фр. дивиден¬
дов 3.
Чистая прибыль «Банк де л’Эндошин» увеличилась с
348,7 млн. фр. в 1950 г. до 721 млн. фр. в 1954 г. (а в 1955 г.
сократилась до 530,5 млн. фр.). Общая сумма выплаченных диви¬
дендов возросла с 310,5 млн. фр. в 1950 г. до 430,8 млн. фр.
в 1955 г. Дивиденды, выплачиваемые на одну акцию, поднялись
в то же время в 4 раза4.
Рост прибылей продолжался в 1956—1957 гг. Надо учесть, что
во Франции, как и в других странах монополистического капита¬
лизма, высокого «совершенства» достигла техника утаивания при¬
былей. Журнал «Экономи э политик» опубликовал летом 1957 г.
интересный в этом отношении анализ балансов 69 акционерных
компаний за 1956 г. Анализ вскрыл фальсификацию балансов и
прибылей посредством завышения амортизационных отчислений,
1 «Франция и тресты», стр. 291, 293.
2 «Annuaire DesfossSs», t. II, Paris 1957, p. 139.
3Ibid., p. 144.
4 Ibid., p. 199.
402

раздувания резервов, перечисления больших сумм в другие ком¬
пании и т. п. — приемов, которые настолько преуменьшали офи¬
циально объявляемые прибыли, что часто они оказывались в не¬
сколько раз меньше фактических. Так, «Де Вандель э К0» при
объявленной прибыли в 880 млн. фр. на деле имела, по подсчету
журнала, фактическую прибыль в 4710 млн. фр.; «ЮЗИНОР» при
объявленной прибыли в 261 млн. фр. фактически получила
8771 млн. фр.; компания «Пешинэ» соответственно объявила при¬
быль в 1931 млн. фр., а получила — 5544 млн. фр.; «Эссо-Стан-
дард» объявила прибыль в 2868 млн. фр., а на деле получила
6437 млн. фр.; «СИМКА» при объявленной прибыли в 2262 млн.
фр. на деле получила 6385 млн. фр.1 Большинство французских
компаний, по данным журнала, имели значительный разрыв
между объявленной и фактической прибылью.
Интересам монополистического капитала служат национали¬
зированные банки. В декабре 1945 г. был национализирован
эмиссионный Французский банк, а также последовала национа¬
лизация крупнейших депозитных банков — Лионского кредита,
Генерального общества, Национальной учетной конторы и Нацио¬
нального банка по кредитованию торговли и промышленности.
В этих банках было сконцентрировано более 6О°/о всех банковых
вкладов. В мае 1946 г. последовала национализация Алжирского
банка. Национализация, однако, не коснулась крупнейших «де¬
ловых», инвестиционных банков — Парижско-Нидерландского,
Союзного Парижского, Индокитайского.
После устранения коммунистов из правительства руководство
национализированными банками попало в руки представителей
финансовой олигархии, а сами национализированные банки стали
обслуживать интересы последней. Концентрируя огромные массы
вкладов, депозитные банки отдают свободные денежные капиталы
под низкие проценты монополиям. Во французской печати при¬
водились факты, когда депозитные банки отказывали в неболь¬
ших кредитах немонополистическим предприятиям, но предостав¬
ляли одновременно крупные кредиты монополистическим компа¬
ниям.
Распоряжение национализированными депозитными банками
облегчает правительству использование их ресурсов в интересах
монополий, для проведения политики инфляции, для финансиро¬
вания милитаризации хозяйства. «Деловые» банки, остающиеся
во владении групп финансового капитала, также могут разными
путями пользоваться дешевыми кредитами депозитных банков
для своих спекулятивных и инвестиционных операций. Таким
образом, национализация депозитных банков поставлена монопо¬
листическим капиталом на службу своим интересам.
Надо иметь в виду, что ко времени национализации указан¬
ные депозитные банки представляли собой мощные и развет-
^«Economie et’Politique»'№ 36 1957,rp. 60—61,
403

вленные банковые системы, и этот характер они сохранили и
даже усилили после национализации.
По данным 1957 г., Лионский кредит обладает основным и
резервным капиталом в 7,5 млрд. фр. Число его отделений во
Франции, в заморских владениях и иностранных государствах
составляет, вместе с агентствами, около 1500. Он имеет филиаль¬
ные банки в ряде стран — Бразилии, Венесуэле и т. д. Генераль¬
ное общество имеет 1400 отделений и агентств и обладает собст¬
венным капиталом в 5 млрд. фр. Филиалы его имеются в Бельгии,
Испании, на Кубе. Национальный банк по кредитованию торговли
и промышленности имеет около 1000 отделений и агентств и об¬
ладает собственным капиталом в 4 млрд. фр. Национальная учет¬
ная контора имела отделения и агентства, помимо Франции, в Ту¬
нисе, Англии, Бельгии, Египте, Индии, Австралии и разветвлен¬
ную сеть корреспондентов во всем капиталистическом мире.
Хотя «деловые» банки не имеют такой сети отделений и
агентств, фактически каждый из них контролирует огромное
число внешне самостоятельных банков, служащих тем самым их
интересам. Собственный капитал этих банков также очень велик.
Например, Парижско-Нидерландский банк обладает основным
акционерным капиталом в 6 с лишним млрд, фр., Индокитайский
банк — основным капиталом более 2 млрд, фр., Союзный Париж¬
ский — основным капиталом в 2 млрд. фр.1
Выше мы отмечали рост прибылей «деловых банков». Нацио¬
нализированные депозитные банки также приносят немалые при¬
были. Прибыли Лионского кредита увеличились с 371,5 млн. фр.
в 1950 г. до 580,7 млн. фр. в 1955 г.2
Банк Генеральное общество получил в 1950 г. 302 млн. фр.
прибылей, а в 1955 г. — 554 млн. фр. Наконец, прибыли «Нацио¬
нальной учетной конторы» увеличились с 163,5 млн. фр. в 1950 г.
до 278,4 млн. фр. в 1955 г.3
Директора и члены совета крупнейших «деловых» банков свя¬
заны личной унией с сотнями промышленных компаний, демон¬
стрируя тем самым усиление сращивания банков с промышлен¬
ностью 4.
Генеральный директор банка «Банк де Пари э де Пэи-Ба»
Жан Реир одновременно занимает 13 постов в других компаниях
и банках, в том числе является вице-президентом Генеральной
колониальной компании и администратором в следующих компа¬
ниях: в нефтяной компании в Септа-Фе, электроэнергетической
компании в Марокко, нефтяной компании «Омниум Франсе де
1 По данным «Annuaire Desfosses», 1957.
8 «Annuaire Desfosses», t. II, 1957, p. 21.
8 Ibid., p. 20, 22.
4 Анализ личной унии банков и промышленных компаний производился
следующим образом.Состав руководящих лиц в банках указан во втором томе
«Annuaire Desfosses», 1957. Совместительства приводятся по данным из первого
тома того же справочника.
404

петроль». Жан Реир состоит президентом Центрального кредит¬
ного банка, является одним из администраторов Турецкого банка
и т. д.
Президент «Банк де Пари э де Пэи-Ба» Эммануэль Моник
одновременно совместительствует в 10 банках и промышленных
компаниях, многие из которых являются колониальными. Он —
почетный управляющий «Банк де Франс», член администрации
(то есть член совета) Национального кредитного банка, Государ¬
ственного банка Марокко, бывшей компании Суэцкого канала
и т. д.
Вице-президент банка Жюль Обрэн в то же время является
вице-президентом Норвежской азотной и гидроэлектрической
компании, Эльзасской компании механических сооружений, авто¬
мобильной компании «Андрэ Ситроен С. А.» и т. д.
Другой вице-президент банка Анри Дэруа запимал посты пре¬
зидента Государственного банка Марокко, вице-президента Си¬
рийско-ливанского банка, администратора Алжирско-тунисского
банка, Франко-итальянского банка.
«Банк де Пари э де ПэвнБа» имел связь с компаниями
«Радио-Франс» и «Радио-Ориан», «Кабль-телеграфик», с желез¬
нодорожной компанией «Париж — Орлеан», с Генеральной элект¬
рической компанией и многими другими.
Член совета банка Эмиль Мино председательствует в Индо¬
китайской плантационной компании, является администратором
Франко-эфиопской железнодорожной компании и еще восьми
различных компаний.
Подобным же образом удается раскрыть личные связи чле¬
нов правления другого крупнейшего «делового» банка — «Банк
де л’Юнион Паризьенн».
Президент банка Анри Лафон занимал 14 руководящих по¬
стов в других банках и промышленных компаниях. Он считался
почетным президентом горнорудной компании «Ассосиасьон ми-
ниер», президентом и генеральным директором угольной компа¬
нии «Мин де Оарон», президентом Союзного Парижского
банка и т. д.
Член совета Шарль Летондо являлся членом совета Централь¬
ного промышленного общества («Сосьете сентраль пур л’Индю-
стри»), горнорудной компании во Французском Конго и еще в 6
различных компаниях.
Другой член совета банка Пьер Верн совместительствовал в
Компании северных железных дорог, в Объединенном Париж¬
ском банке, в Кислородной и ацетиленовой компании Дальнего
Востока и в ряде других промышленных компаний.
«Банк де л’Юнион Паризьенн» имел общих членов правления
со множеством промышленных компаний: нефтяной компанией
«Петрофина», Суданской горнорудной эксплуатационной компа¬
нией, Компанией по водоснабжению для заграницы и во Фран¬
ции и т. д.
405

Еще более многосторонние связи имеет «Банк де л’Эндошин».
Его генеральный директор М. Ф. де Фрер входит в правление 16
других промышленных компаний и банков, в том числе ряда
колониальных компаний: ^Индокитайской компании плантаций
Хэвеаса, Каучуковой компании Индокитая, угольных компаний
в Тонкине и других.
Через члена совета Жана де Бомона банк связан с 11 компа¬
ниями, в частности, с Экваториальной лесной компанией, Компа¬
нией по финансированию каучуковых плантаций, с Африканской
лесной и сельскохозяйственной компанией и другими.
Член совета Шарль Данжельре стоит во главе ряда круп¬
ных банков: «Банк Трансатлантик», Тунисского банка, Коммер¬
ческого банка Марокко, Банка промышленного и коммерческого
кредита и т. д.
Членом совета Индокитайского банка является также Эдуард
Эскарра, который состоял почетным президентом Лионского кре¬
дитного банка, администратором Банка национального кредита,
Египетского земельного кредитного банка и других.
Пьер Фурнье, будучи членом совета Индокитайского банка,
являлся президентом Инвестиционной национальной компании,
Кредитной и банковской алжирской компании, бывшей компании
Суэцкого канала и т. д.
С помощью других членов совета — совместителей «Банк де
л’Эндошин» поддерживал связи с Национальным переучетным
банком Парижа, Национальным промышленным кредитным объ¬
единением, с Банком промышленного и коммерческого кредита,
с Восточно-Африканской компанией, Франко-Эфиопской железно¬
дорожной компанией Джибути — Аддис-Абеба и многими дру¬
гими.
Буржуазная печать открыто публикует данные о личных свя¬
зях руководителей «деловых» банков и промышленных компаний.
Члены правлений крупнейших национализированных депозит¬
ных банков тоже имеют тесные связи с промышленными компа¬
ниями, но материалы об этом предаются гласности в гораздо
меньшей степени.
Кратко рассмотрим личную унию членов совета депозитного
банка «Сосьете женераль». Президент банка П. де Муи также
занимал пост президента и генерального директора Банка фран¬
цузского промышленного кредита, являлся администратором Ге¬
неральной электрической компании, Генеральной электрометал¬
лургической компании.
Член совета Морис Лорэн являлся одним из руководителей
Банка французского промышленного кредита, Французского
банка внешней торговли, Угольной компании Северной Аф¬
рики, Франко-испанской железнодорожной компании в Танжере
и т. д.
Член совета Марсель Мако занимал посты президента в ста¬
лелитейных компаниях «Асьери э Форж де Фирмини», «Форж э
406

Ателье де Медон», генерального директора «Ателье э Форж де ля
Люар».
Через других членов совета «Сосьете женераль» имел прочные
связи с рядом банков: Кредитным кооперативным банком, Фран¬
цузским земельным кредитным банком и т. д.
В другом крупнейшем депозитном банке «Креди Лионнэ»
генеральный директор М. Вириат является вице-президентом На¬
ционального управления заводами «Рено», администратором Теле¬
фонной компании Эриксона. Президент «Креди Лионнэ» О. Моро-
Нэре состоит администратором Французско-канадского земельного
кредитного банка, Лионского банка водоснабжения и освещения,
Национального банка энергетики.
Член совета Жан Больже занимает пост администратора
Северо-Африканского банка, Эмиссионного банка французской
Африки и т. д.
Третий крупнейший депозитный банк, «Контуар насьональ
д’Эксконт де Пари» (Национальая учетная контора), не усту¬
пает другим депозитным банкам по разветвленным связям с про¬
мышленными и финансовыми компаниями.
Генеральный директор Национальной учетной конторы Шарль
Фарнье состоит в должности администратора Объединения кре¬
дита национальной промышленности, Банка национального кре¬
дита, Западно-африканского банка. Президент «Контуар насьо¬
наль» Жорж Госсель является генеральным директором и пре¬
зидентом Генерального общества потребительской кооперации,
одним из руководителей «Банк де Франс» и т. д. Член совета
банка Эдвин Пуалей занимает должность администратора Объеди¬
ненной заокеанской электрической компании, Компании круп¬
ных гидравлических работ, Земельного кредитного банка Восточ¬
ной Африки. Через других членов совета Национальная учетная
контора имеет связи с «Банк де Франс», «Креди насьональ»,
Бельгийским африканским банком, а также с промышленными
компаниями — Навигационной алжирской, «Шаффино э К0»,
«Групеман де эндюстри де ля констрюксьоп электрик» и рядом
других.
* *
*
Прогрессирующий распад колониальной империи Франции
наносит существенные удары монополистическому капиталу, в
том числе колониальным банкам (а также и «деловым» банкам,
поскольку они подвизаются и в колониях). Однако на данном
этапе эти банки находят еще выход в активизации своей дея¬
тельности в сохранившихся колониях и зависимых государствах.
Так, «Банк л’Эндошин» распространил свою деятельность на аф¬
риканские колонии Франции, а также и на государства Латин¬
ской Америки. Расширяют географическое поле своей деятель¬
ности и главные «деловые» банки.
407

Продолжается и процесс дальнейшей концентрации и центра¬
лизации банкового капитала. Так, в 1953 г. один из старейших
частных банкирских домов Франции — банк Мирабо — слился с
крупным «деловым» банком — Союзным Парижским.
Если до второй мировой войны принято было считать, что фи¬
нансовая олигархия Франции состоит из 200 главных семейств,
то в настоящее время она сводится, по-видимому, всего лишь к
нескольким десяткам главных семейств.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
РАЗВИТИЕ И СРАЩИВАНИЕ ПРОМЫШЛЕННЫХ
И БАНКОВЫХ МОНОПОЛИЙ В ЯПОНИИ
I. Исторические условия и особенности концентрации
производства
Япония принадлежит к числу стран, вступивших сравнительно
поздно на путь капиталистического развития. Общеизвестно, что
она пережила буржуазную революцию, так называемую револю¬
цию Мэйдзи в 1868 г. Ко времени этой революции промышлен¬
ный капитализм в стране сделал лишь первые шаги в своем раз¬
витии. Промышленная буржуазия была еще сравнительно сла¬
бой. Руководящую роль в революции Мэйдзи играли обуржуазив¬
шиеся феодально-дворянские круги Японии, которые были тесно
связаны с японской буржуазией и могли отражать и представлять
ее интересы.
Главную роль сыграли обуржуазившиеся южные кланы Тёсю
и Сацума, подвергавшиеся в наибольшей степени зарубежным
влияниям.
Революция Мэйдзи носила крайне половинчатый и незавер¬
шенный характер. В ходе революции развернулись в грандиоз¬
ных масштабах крестьянские восстания. Испугавшись этих вос¬
станий, буржуазия пошла на образование блока с феодально-дво¬
рянскими кругами. Помещичье-буржуазный блок потопил в крови
крестьянские восстания и приостановил развитие революции.
В результате этого революция Мэйдзи не ликвидировала в Япо¬
нии феодализма даже в той степени, в каной это удавалось пер¬
вым буржуазным революциям в Западной Европе. Хотя револю¬
ция Мэйдзи и расчистила путь для развития капитализма, она
все же сохранила в японской экономике такие существенные
элементы феодализма, что развивающийся капитализм оказался
густо оплетенным пережитками феодализма. Это обстоятельство в
известной степени замедляло формирование финансово-экономи¬
ческой и политической мощи буржуазии после революции Мэйдзи.
Политическое господство в стране перешло в руки представи¬
телей привилегированных кланов — Тёсю и Сацума.
Промышленность Японии развивалась сравнительно быстро,
и в этом развитии промышленности очень крупную роль играло
государство.
409

Япония вступила на путь развития промышленного капита¬
лизма в такую эпоху, когда в некоторых других странах промыш¬
ленность достигла уже значительного уровня развития. В силу
этого Япония могла использовать последние технические дости¬
жения стран старого капиталистического развития. Она имела
возможность перейти к строительству во многих случаях пред¬
приятий на основе последних достижений техники, т. е. к строи¬
тельству промышленности сразу в форме крупных предприятий.
Но японский капитал шел в крупную промышленность и
железнодорожное строительство в сравнительно ограниченных
масштабах. Это объяснялось отчасти тем, что накопление капи¬
тала в Японии не достигло еще того уровня развития, при кото¬
ром в руках многих индивидуальных капиталистов и их компа¬
ний сосредоточиваются капиталы для строительства крупных
предприятий. Это объяснялось вместе с тем и известной боязнью
буржуазных кругов идти на крупные вложения в промышлен¬
ность в условиях, когда Япония была лишена в силу неравно¬
правных договоров возможности устанавливать самостоятельные
ставки таможенных пошлин, т. е. защищать свою промышлен¬
ность от конкуренции развитых стран. Но немалую роль играло
и то обстоятельство, что японская буржуазия, переживавшая
еще «медовый месяц» первоначального накопления, обнаружи¬
вала особое тяготение к таким сферам хозяйства (торговля, кре¬
дит) , которые сулили быстрый оборот капитала и спекулятивные
•прибыли.
Поэтому в первый период после революции Мэйдзи крупную
роль в промышленном предпринимательстве играло государство.
Собирая значительные финансовые средства при помощи земель¬
ного и других налогов и используя в широкой степени кредит¬
ную систему, государство мобилизовало капиталы и строило одно
за другим «образцовые» промышленные предприятия. Существен¬
ную роль в этом активном участии государства в промышленном
предпринимательстве играли военные нужды. Дело в том, что
перед Японией стояла совершенно реальная опасность превра¬
щения в колониальную страну. Она была объектом экспансии
великих держав. Поэтому не только буржуазия, но и передовые
слои феодально-дворянских кругов были заинтересованы в том,
чтобы всячески развивать те отрасли, от которых зависела воен¬
ная мощь Японии.
Однако промышленные предприятия, которые были созданы
государственной властью в первые десятилетия после революции
Мэйдзи, затем передавались в основном ® частные капиталисти¬
ческие руки. Начиная с 80-х годов XIX века государство пере¬
дает созданные им промышленные предприятия по дешевой цене
или даже за бесценок капиталистическим фирмам. Это сыграло
немалую роль в росте и выдвижении некоторых крупнейших
групп капитала в Японии, в особенности «Мицуи» и «Мицу¬
биси».
410

Одним из существенных последствий более позднего развития
промышленного предпринимательства в Японии явился значи¬
тельный удельный вес в японской промышленности крупных
предприятий. По данным 1952 г., на долю предприятий с числом
занятых 200 и более, составлявших лишь 0,6% общего числа
предприятий обрабатывающей промышленности, приходилось
33,7% общего числа занятых и 53,1% общего объема производ¬
ства !. Конечно, такой удельный вес крупных предприятий
явился результатом всего исторического хода индустриализации
Японии, но существенный исходный толчок развитию крупных
предприятий был дан насаждением крупного производства после
революции Мэйдзи системой государственного предприниматель¬
ства. Если причислить к крупным предприятиям группу их с
числом занятых от 50 до 200, то удельный вес крупных предприя¬
тий оказывается еще больше: составляя 2,9% всех предприятий,
крупные предприятия концентрируют тогда 50,3% общего числа
занятых и дают 71,3% общего объема производства.
Все же эти данные говорят и о том, что в Японии сравни¬
тельно велик удельный вес мелких предприятий. Предприятия с
числом занятых до 50, по преимуществу мелкие, составляли и в
начале нынешнего десятилетия 97,1% общего числа предприятий
японской обрабатывающей промышленности и концентрировали
49,7% общего числа занятых в ней. Правда, в производстве их
удельный вес был значительно ниже — 28,7%. Таким образом,
около половины занятых в обрабатывающей промышленности
работают на предприятиях мелких и средних, — даже по пре¬
имуществу мелких. В экспорте удельный вес мелкой и средней
промышленности еще выше: она поставляет около 60% общего
объема товарного экспорта из Японии» 2.
Однако на самом деле, по заключению японского источника,
мелкие и средние предприятия «почти все... находятся под кон¬
тролем крупных предприятий и практически являются их неотъ¬
емлемой частью» Подчинение крупным предприятиям средних
и мелких осуществляется при помощи системы агентств-комис¬
сионеров и подрядных предприятий. Первая система весьма
близка к работе на скупщика, которым является крупный капи¬
тал. При подрядной системе средние и мелкие предприятия
производят продукцию для крупных на основе заключенных
между ними контрактов. Крупные предприятия перекладывают
таким способом риск, связанный с колебаниями конъюнктуры, на
средние и мелкие предприятия, а вместе с тем присваивают в
свою пользу часть производимой ими прибавочной стоимости.
«Живучесть» в Японии средней и мелкой промышленности
объясняется в немалой степени именно тем, что крупная
1 См. «Промышленность и банки Японии». Сборник материалов, 1956’
стр. 124.
2 Там же.
3 Там же, стр. 129.
411

промышленность приспособила мелкие и средние предприятия к
своим интересам. В условиях узости внутреннего рынка мелкие
и средние предприятия с их индивидуализированной продукцией
часто лучше приспосабливаются к спросу, чем крупные пред¬
приятия, рассчитанные на массовое производство. Поэтому круп¬
ным предприятиям становится выгодным подчинять и использо¬
вать средние и мелкие.
II. Японские концерны
При наличии высокой концентрации производства, концентра¬
ции и централизации капитала Япония должна была стать и
действительно стала страной монополистического капитализма.
В первом десятилетии XX века Япония вошла в империалисти¬
ческую стадию развития капитализма, причем империализм носил
в ней военно-феодальный характер.
Развитие монополий в Японии началось немного позднее, чем
в других странах; в 80—90-х годах XIX века в Японии возникли
первые картели. Так, в бумажной промышленности картель воз¬
ник в 1880 г., в хлопчатобумажной — в 1882 г. и т. д. В дальней¬
шем картели, синдикаты нашли довольно широкое развитие.
После первой мировой войны картели имелись уже почти во всех
важнейших отраслях промышленности Японии. Например, в
угольной промышленности картели контролировали почти всю
добычу угля, свыше 9О°/о производства контролировал картель в
добыче меди, около 9О°/о — в производстве искусственного шелка
и т. д. Особенно усилилось развитие картелей и синдикатов под
влиянием закона 1936 г. о принудительном картелировании. На
основе закона возникло свыше 30 новых картелей и синдикатов
(в том числе 15 синдикатов). Кроме того, имелось 18 рыбных
картелей и синдикатов (в том числе 8 синдикатов) и 14 других
важнейших картелей и синдикатов (в том числе 8 синдикатов) Ч
Однако самой примечательной особенностью процесса монопо¬
лизации в Японии является необычайное развитие концернов.
Чтобы разобраться в причинах этого явления и в особенностях
этой формы монополий в Японии, полезно предварительно рас¬
смотреть вопрос о концентрации и централизации в области бан¬
кового дела. 2
Наибольшее число банков возникло в Японии в последние
десятилетия XIX века. Максимальное число банков существовало
в 1901 г., когда их имелось свыше 2,5 тыс. Затем происходило
систематическое сокращение числа банков в силу концентрации
и централизации банкового капитала. Немалую роль сыграло
поощрение государством этого процесса путем повышения раз¬
меров минимального капитала, необходимого для организации
1 «The Industrialization oFJapan and'Manchukuo», New York 1940, p. 724.
Эта книга использована нами и по некоторым другим вопросам.
2 См. Н. М. Bratter, Japanese Banking, Washington 1931,
412

акционерного банка. Так, закон 1927 г. установил размер мини¬
мального капитала для Токио и Осака в 2 млн. иен, для осталь¬
ных городов — 1 млн. иен. В связи с этим законом было ликви¬
дировано около 750 банков, капитал которых не достигал этих
размеров. В 1937 году в начале войны с Китаем, во всей Японской
империи было 488 банков, а в собственно Японии — 456 банков.
В 1941 г. число их уменьшилось до 186, а в 1945 г. — до 61.
В Японии обычно выделяли из числа акционерных коммер¬
ческих банков «большую семерку» — 7 банков-гигантов, банков-
монополистов: «Ясуда», «Сануа», «Дай-Ичи», или так называемый
«Первый банк», «Мицубиси», «Мицуи», «Сумитомо», «Сотый банк».
Эта семерка концентрировала перед второй мировой войной
(по нашим подсчетам) 6О°/о депозитов акционерных коммерче¬
ских банков Японии, или почти V2 депозитов всех банков Японии
вообще.
Самым крупным банком этой семерки по величине оплачен¬
ного акционерного капитала являлся банк «Ясуда». Он имел к
началу 1939 г. оплаченный капитал в сумме 92,7 млн. иен и
депозиты на сумму в 1348 млн. иен. Основной капитал этого
банка должен был составлять 150 млн. иен, резервный составлял
78 млн. иен.
Затем крупнейшим банком являлся «Сануа», образовавшийся
в 1933 г. из слияния трех банков. Он имел оплаченный акцио¬
нерный капитал в сумме 72,2 млн. иен, а по величине депози¬
тов — 1675 млн. иен —даже превосходил банк «Ясуда».
Но и остальные банки «семерки» не на много отставали от
этих двух.
Банки «семерки» входили в крупнейшие концерны Японии,
сращиваясь тем самым с промышленностью.
В период второй мировой войны внутри «семерки» произошли
весьма существенные изменения. В 1943 г. «Первый банк» слился
с банком «Мицуи». Объединенный банк — «Тейкоку гинко» — по
величине своего капитала (по данным 1944 г., 157 млн. иен) при¬
близился вплотную к банку «Ясуда» (160 млн. иен). В том же
году (1943) «Сотый банк» слился с банком «Мицубиси». Объеди¬
ненный банк — «Мицубиси гинко» — сосредоточил в своих ру¬
ках около 10 млрд, иен депозитов, что составляло около 45°/о де¬
позитов ведущих банков.
Одной из особенностей организации банкового дела в Японии
являлась особо крупная роль в ней государственных банков.
Помимо Центрального эмиссионного банка Японии, крупнейшую
роль играл до второй мировой войны валютный банк — «Иока-
гама спеши бэнк», финансировавший внешнюю торговлю и вывоз
капитала, Индустриальный банк Японии, финансировавший
учредительские эмиссионные (эмиссию акций и облигаций) опе¬
рации, колониальные банки Хоккайдо, Кореи и Тайваня, а также
ипотечные банки. Все эти государственные банки широко обслу¬
живали нужды финансовой олигархии Японии.
413

После первой мировой войны и в особенности в 30-х годах в
Японии приобрели значительную роль траст компани амери¬
канского типа, т. е. инвестиционные банки, которые инвестируют
средства своих вкладчиков в ценные бумаги, занимаясь тем самым
долгосрочным кредитованием промышленности, финансированием
учредительских и эмиссионных операций. Крупнейшие из этих
траст компани входят в основные монополистические кон¬
церны. Вследствие интенсивной концентрации и централизации
число этих траст компани в последнее десятилетие системати¬
чески сокращалось. В 1939 г. в Японии имелось около 30 таких
траст компани, активы их превысили 3 млрд. иен.
Сращивание банков с промышленностью происходило в Япо¬
нии преимущественно в форме включения крупнейших банков в
монополистические концерны.
Чем же объясняется необычайное развитие в Японии концер¬
нов?
Концерны приобретают широкое развитие в новейшем капи¬
тализме, как известно, потому, что на определенной ступени кон¬
центрации капитала финансово-монополистическим группам ста¬
новится тесно в рамках одной отрасли производства и даже в
рамках комбинированных трестов. 'Поэтому на определенной сту¬
пени роста своего господства они выходят за эти рамки и начи¬
нают подчинять себе посредством финансового контроля самые
разнообразные предприятия и отрасли, частью не связанные
производственно друг с другом. Вместе с тем крайне важную
роль играет обострение в условиях периода общего кризиса капи¬
тализма проблемы рынка, побуждающее капиталистов к помеще¬
нию капитала в возможно большее число отраслей в целях пере¬
страховки. В Японии действие этих факторов обострялось срав¬
нительной незначительностью абсолютных размеров отдельных
отраслей производства, особой узостью емкости рынка, особо зна¬
чительной степенью концентрации и централизации капитала в
руках ограниченного числа старых капиталистических семейств.
До маньчжурской авантюры в Японии господствовало около
десятка крупнейших концернов. Главную роль среди них играла
четверка крупнейших концернов: «Мицуи», «Мицубиси», «Суми¬
томо», «Ясуда».
Значение этих четырех концернов огромно. Они контролиро¬
вали 4О°/о депозитов всех японских коммерческих банков и 6О°/о
капиталов всех японских корпораций, т. е. больше половины
капитала, инвестированного в промышленные, железнодорож¬
ные и торговые компании Японии.
Значительный интерес представляет происхождение этих
четырех концернов и некоторые их организационные особен¬
ности к
1 См. Корвин Эдвардс и др., Японские концерны, а также уже цитированную
книгу — «The Industrialization of Japan and Manchukuo».
414

Среди этих четырех концернов имеются три, которые выросли
из фирм, существовавших на протяжении нескольких веков. Кон¬
церн «Мицуи» в 1932 г. праздновал 300-летие фирмы. Немногим
отстают от него концерны «Сумитомо» и «Ясуда» — они уходят
своими корнями в глубь феодальной истории Японии.
Из этих старейших трех фирм самой сильной и влиятельной
была фирма «Мицуи». Уже с конца XVII века она была банки¬
ром сёгуна — крупнейшего феодала, а в начале XVIII века стала
также банкиром императора. «Мицуи» имела в феодальный период
своей деятельности торговые отделения в нескольких крупнейших
японских городах, а владелец ее также являлся главой меняль¬
ного цеха в Иедо (Токио).
«Часто указывалось, — читаем мы в новейшей истории дома
«Мицуи»,—что экономическая история Японии — это история
Мицуи. Это верно, поскольку имеются в виду те факты, что в Япо¬
нии лишь начиналось развитие простейшей торговли, когда
Мицуи вступили в нее, и что с начала XVII века вплоть до на¬
ших дней Мицуи находились в авангарде почти всякого суще¬
ственного коммерческого и финансового развития островной
империи. Мицуи открыли свой банк в Токио раньше, чем был
основан Английский банк...» 1
«Сумитомо» и «Ясуда» не имели такого крупного значения до
революции Мэйдзи, но также были заметными торгово-ростов¬
щическими фирмами.
Что касается концерна «Мицубиси», то он вырос из фирмы,
возникшей в период революции Мэйдзи. Она была создана саму¬
райской семьей Ивасаки, теснейшим образом связанной родствен¬
ными узами с правящими феодально-дворянскими кругами Япо¬
нии.
Крупнейшую роль в превращении этих четырех групп в ги¬
гантские монополистические концерны сыграла близость руково¬
дящих деятелей этих капиталистических групп к правительству.
Это относится в 'особенности к «Мицуи», «Мицубиси» и «Суми¬
томо». «Мицуи» во время революции Мэйдзи поддерживала новую
власть и в дальнейшем была тесно связана с правительством.
Приняв после революции активное участие в перестройке финан¬
совой системы Японии и в финансировании ряда государствен¬
ных мероприятий, дом Мицуи широко нажился на всех этих
мероприятиях. Фирма «Мицуи» была тесно связана с рядом круп¬
нейших деятелей послереволюционной эпохи, как например с
генро (советниками императора) Ито, Курода, Иноуэ, Ямагата,
а также с рядом премьер-министров.
Много крупнейших политических деятелей Японии были со¬
ветниками или прямыми работниками концерна «Мицуи». Фирма
«Мицубиси» — семья Ивасаки, которой принадлежала в основном
* Q. D. Russell, The House of Mitsui, Boston 1939, p. X.
415

фирма «Мицубиси»,—тоже была теснейшим образом связана с
многими премьер-министрами, министрами и т. д.
Концерн «Сумитомо» был тесным образом связан с придвор¬
ными кругами, так как во главе его стоял родной брат советника
императора Сайондзи.
Тесные связи с рядом влиятельных министров имел и концерн
«Ясуда».
Благодаря тому, что эти группы — «Мицуи», «Мицубиси»,
«Ясуда» и «Сумитомо» — так тесно были связаны с правитель¬
ством, они своим ростом в немалой степени обязаны прямому гра¬
бежу государственной казны. Начиная с 80-х годов XIX века пра¬
вительство начало передавать созданные им промышленные пред¬
приятия за бесценок старым капиталистическим фирмам. На этом
нажились прежде всего «Мицуи» и «Мицубиси». Они приобрели
за гроши ряд крупных предприятий, созданных правительством
за счет налогоплательщиков. «Мицубиси» нажился также в колос¬
сальной степени за счет государственных субсидий.
Отметим некоторые организационные особенности этих кон¬
цернов к началу японо-китайской войны (1937 г.).
Главную роль в концерне «Мицуи» играла небольшая группа
руководящих компаний: холдинг компани «Мицуи гомей»
(с капиталом в 300 млн. иен), банк «Мицуи», траст компани
«Мицуи», страховая компания «Мицуи», торговая компания
«Мицуи Буссан», горная компания «Мицуи кодзан», складская
компания. При помощи этих компаний 'концерн на основе много¬
ступенчатой системы участий подчинял своему контролю огром¬
ное число дочерних, внучатых и т. д. компаний во всех основных
сферах хозяйства. Считают, что концерн «Мицуи» контролировал
20—25% акционерного капитала Японии.
Особо важную роль в концерне «Мицуи» играла торговая ком¬
пания «Мицуи буссан». Последняя держала в своих руках почти
пятую часть японской внешней торговли, а по ввозу хлопка и
вывозу хлопчатобумажных товаров, шелка-сырца, угля доля
компании достигала почти 2/з. Однако компания «Мицуи буссан»
не ограничивалась деятельностью в области внешней и внутрен¬
ней торговли и распространяла свой контроль на значительное
число промышленных компаний. Таким образом, «Мицуи буссан»
представляла собой как бы концерн в концерне. Руководящая роль
«Мицуи буссан» в концерне была в 1940 т. расширена слиянием
холдинг компани «Мицуи гомей» с «Мицуи буссан».
В период второй мировой войны в структуре концерна «Ми¬
цуи» произошли существенные сдвиги. Роль холдинг компани
концерна перешла в 1943 г. к «Мицуи хонся» (что означает
«главное общество») с капиталом в 300 млн. иен. «Мицуи бус¬
сан» вповь ограничил свою деятельность главным образом тор¬
говлей, уменьшив свой капитал с 300 млн. иен до 100 млн. иен.
Из примерно 60 основных компаний, входивших в концерн «Ми¬
цуи», выделялись по величине своего капитала компания
416

по производству бумаги — «Одзи» (300 млн. иен), промышлен¬
ная компания «Канегафучи» (275 млн.), химическая (100 млн.),
машиностроительная (100 млн.), горная (100 млн.) и т. д. Сово¬
купный капитал .всех компаний превышал 2 млрд, иен (речь идет
о собственном капитале, а не о контролируемом, который был,
конечно, во много раз больше). При всей значимости «интересов»
концерна «Мицуи» в самых разнообразных отраслях промышлен¬
ности центр тяжести его деятельности находился в химической
промышленности. В результате переориентации на военную про¬
мышленность компания «Канегафучи», занимавшаяся главным
образом текстильным производством, распространила свою дея¬
тельность на ряд отраслей тяжелой промышленности, став «кон¬
церном в концерне».
Семья Мицуи считалась одной из богатейших в капиталисти¬
ческом мире. Личное состояние главы основной семьи Мицуи,
барона Такакими Мицуи (являвшегося одиннадцатым «прямым»
потомком этой «золотой династии»), в 1937 г. оценивалось в
450 млн. иен. Барон Такакими Мицуи считался богатейшим чело¬
веком в Японии. Однако, помимо основной семьи Мицуи, имелось
к этому времени еще десять ее ответвлений. Совокупное же со¬
стояние одиннадцати глав ответвлений семьи Мицуи определя¬
лось, по явно преуменьшенным данным, в 1635 млн. иен Ч
Концерн «Мицубиси», в отличие от концерна «Мицуи», рас¬
ширял свое влияние в японской экономике не только при помощи
системы участий, но и при помощи широкого использования кре¬
дитных связей и рычагов. Главная «холдинг компани» этого кон¬
церна — «Мицубиси госи» — имела лишь 120 млн. иен. Помимо
упомянутого банка «Мицубиси» к основным компаниям концерна
принадлежали: судостроительная компания, металлургическая,
горная, бумажная, стекольная, страховая, торговая, пароходная,
«траст компани».
Во время второй мировой войны концерн «Мицубиси» и по
числу основных компаний (почти 60), и по величине их капита¬
лов (свыше 2 млрд, иен) приблизился вплотную к концерну
«Мицуи». 'Основанная в 1943 году (из старой «холдинг ком¬
пани»), его головная компания «Мицубиси хонся» имела капи¬
тал в 240 млн. иен, а основное Общество тяжелой промышлен¬
ности имело в 1943 г. 480 млн. иен.
Концерн «Ясуда» — это концерн преимущественно банков¬
ского типа: он оперировал главным образом в области банков, но
подчинял не меньше 30 различных компаний — страховых, торго¬
вых, промышленных и т. д. При помощи своей банковской системы
и многоступенчатой системы зависимости концерн «Ясуда» конт¬
ролировал, в частности, другой крупный концерн — «Асано», кото¬
рый властвовал (Преимущественно в области добычи цемента. Це¬
ментный концерн «Асано», по выражению японского специалиста
1 О. D.Russell, op. cit., р. 3—4.
417

по монополиям Судзуки Массабуро, светил золотым све¬
том «Ясуда». Головная «холдинг компани» — «Ясуда хоценша» —
имела всего лишь 30 млн. иен, но главную роль играла в опера¬
циях концерна не она, а банковая система, подвластная концерну.
Подлинным ядром концерна являлся банк «Ясуда» с капиталом
(в 1944 г.) в 160 млн. иен и депозитом в 5 млрд. иен. Во время
войны концерн принимал участие в некоторых отраслях военной
промышленности.
Наконец, из этих четырех великанов концерн «Сумитомо»
имел ту характерную особенность, что он, в отличие от первых
трех концернов, вырос не из банков и торговли, а из промышлен¬
ности. «Сумитомо» —старая фирма, которая еще в дореволю¬
ционное время занималась добычей меди и держала в своих ру¬
ках самые богатые месторождения ее в Японии. Она и в после¬
революционное время оперировала в области медной промышлен¬
ности, но вместе с тем вышла за пределы этой отрасли промыш¬
ленности и вторглась в ряд других отраслей — металлургическую,
электротехническую, искусственных удобрений, стальных труб
и т. д. Во время первой мировой войны концерн «Сумитомо» за¬
нялся в широких масштабах машиностроением. Номинальный
капитал основных компаний концерна составляет до второй ми¬
ровой войны около Р/г млрд, иен, в том числе металлургической
компании — 400 млн. иен. Кроме того, концерн «Сумитомо» под¬
чинил своему контролю старую промышленную фирму «Кава¬
саки», пионера в области японского судостроения и самолето¬
строения, с капиталом в 300 млн. иен. Акции головной «холдинг
компани», «Сумитомо хонся» (с капиталом в 150 млн. иен),
находились в руках главы концерна — Сумитомо Китидзаемон.
Под контролем концерна находилось много компаний — промыш¬
ленных, банковых, страховых и т. д.
Наряду с этими четырьмя главными концернами в Японии
имелся до 30-х годов еще ряд крупных старых концернов. Из них
следует отметить концерны «Сибудзава», «Окура», «Фудзита»,
«Фурукава», «Шибуйя», «Кавасаки», «Асано».
Из числа этих концернов можно особо выделить прежде всего
концерн «Сибудзава».
Ввиду крупной роли концерна «Сибудзава» в банковом деле,
он до маньчжурской авантюры считался по влиянию непосред¬
ственно следующим за «четверкой» главных концернов. Основа¬
тель этого концерна принадлежал к влиятельным правительствен¬
ным кругам; он принимал руководящее участие в проведении
реорганизации банковой системы Японии. Концерн опери¬
ровал в судостроительной промышленности, авиационной, авто¬
мобильной и т. д. В финансовой зависимости от «Сибудзава» на¬
ходились до второй мировой войны концерны «Окура», «Фуру¬
кава», «Огава».
Сравнительно крупным являлся также концерн «Фурукава»,
монополизировавший в значительной степей добычу и перера¬
418

ботку меди. Фурукайу называли «медным королем Японии». Кон¬
церн находился в финансовой зависимости не только от «Сибуд-
завд», но и от «Мицуи». В составе концерна имелись банк, стра¬
ховая компания. Концерн этот образовался при активном уча¬
стии известного японского политического деятеля Хара, зани¬
мавшего после первой мировой войны пост премьера.
III. Старые и новые концерны, старая и новая
финансовая олигархия
Итак, до маньчжурской авантюры в Японии имелись немно¬
гим больше дюжины крупнейших концернов, которые контроли¬
ровали огромную часть японской экономики. Однако со времени
маньчжурской авантюры развитие монополистических концернов
вступило в новую стадию интенсивного формирования новых кон¬
цернов и развертывания борьбы между новыми и старыми кон¬
цернами. Как отмечено было выше, Япония пережила половин¬
чатую, незавершенную буржуазную революцию. В результате
этого японский капитализм оказался густо оплетенным путами
феодализма. Особое влияние на развитие монополистического ка¬
питализма в Японии оказали две формы феодальных пережитков.
Во-первых, в Японии сохранилось колоссальное значение по¬
мещичьего землевладения. Революция Мэйдзи не ликвидировала
помещичьего землевладения даже в такой степени, в какой его
удавалось ликвидировать буржуазным революциям в европейских
странах. Поэтому крупное землевладение помещичьего типа в
Японии продолжало сохраняться и развиваться. О его значении в
японской экономике свидетельствуют следующие данные: почти
половина обрабатываемой земли в Японии принадлежала поме¬
щикам, 98% помещичьей земли сдавалась в аренду крестьянам
небольшими участками, парцеллами. Таким образом, японские
помещики представляли собой чистый тип землевладельцев, по¬
лучавших земельную ренту в силу своего титула собственности.
Они сдавали свою землю почти целиком в аренду и получали
половину валового урожая в виде арендной платы. Лишь 31%
крестьян владели обрабатываемой землей; 27°/о являлись чистыми
арендаторами, безземельными крестьянами, 42% — полуаренда-
торами, малоземельными крестьянами. Значит, 69% японских
крестьян состояли из безземельных и малоземельных крестьян,
арендаторов и полуарендаторов Ч
Во-вторых, следует отметить особую роль военно-феодальных
слоев в социально-политической структуре страны. Благодаря
тому, что революция Мэйдзи не ликвидировала влияния этих слоев
в социально-политической структуре страны, они имели особые
1 «Japanese Trade and Industry, Present and Future», London 1936, p. 154.
Данные относятся к 1934 г.
419

права. Так, например, морской и военный министры (а также
начальники генерального и морского штабов) подчинялись непо¬
средственно императору. Такое прямое подчинение императору
означало, что в кабинете министров они занимали особое поло¬
жение. Далее кандидатуру военного министра выставляла воен¬
щина, причем ни посты военного и морского министров, ни посты
их постоянных заместителей не могли быть заняты штатским
лицом. Поэтому военщина могла, если желала, свалить любой
кабинет министров, отозвав своего представителя из кабинета и
отказавшись выдвинуть других без принятия ее требований.
Между тем офицерство и в особенности генералитет комплек¬
товались главным образом из феодально-самурайских слоев
Японии Ч
Даже эти примеры показывают, что в экономике и политиче¬
ской структуре Японии имелись явные элементы феодальных
отношений, которые немало влияли на развитие концернов и на
их борьбу друг с другом.
Под влиянием этих феодальных пережитков происходило сра¬
щивание финансовой олигархии с верхушкой привилегирован¬
ных кланов. Это сращивание нашло яркое выражение в тех ин¬
тимных отношениях, которые устанавливались между концерном
и «Мицуи» и кланом Тёсю, концерном «Мицубиси» и кланом
Сацумо, а у этих концернов и кланов — с армией и флотом и с
главными буржуазно-помещичьими партиями — Сейюкай и Мин-
сейто. Вот как рисовал в 1939 г. эти отношения цитированный
нами выше историк дома Мицуи:
«В Японии сложилась традиция, что офицеры армии на протя¬
жении поколений, вплоть до наших дней, являлись выходцами
из клана Тёсю, между тем как клан Сацума поставлял офицеров
флота. Когда в дальнейшем Ивасаки, основатель дома Мицубиси,
крупнейшего соперника Мицуи, вступил в сотрудничество с кла¬
ном Сацума, японские и политические деятели любили просле¬
живать развитие связей между Мицуи и Тёсю. Те же усилия про¬
должались и тогда, когда клановая политика слилась с партий¬
ной политикой, причем лидеры Тёсю способствовали основанию
партии Сейюкай, а влияние Сацума распространилось на Мин-
сейто.
Комментаторы имеют обыкновение связывать рост богатств
Мицуи с периодами, когда у власти находилась партия Сейюкай,
а успехи Мицубиси — с периодами существования кабинетов
Минсейто вплоть до 1932 г., когда непосредственные партийные
кабинеты в Японии фактически исчезли. Клановые влияния в
японской армии и японском флоте свелись лишь к традиции, но
на протяжении пятидесяти лет или более Мицуи находился в
благоприятных отношениях с руководством армии, между тем
1 См. Г. С. Квигли, Правительство и политическая жизнь Японии, М.
1934, стр. 98—99, 142—143, а также Ch. В. Fahs, Government in Japan, Recent
Trends in its Scope and Operation, 1940, p. 78—79.
420

как Мицубиси с большим успехом пользовался военно-морскими
контрактами» h
Следовательно, в Японии в результате сращивания концер¬
нов с кланами, армией и флотом, с буржуазно-помещичьими пар¬
тиями сложились после революции Мэйдзи следующие две харак¬
терные цепочки: 1) «Мицуи»—Тёсю — руководство армии —
Сейюкай; 2) «Мицубиси» — Сацума — руководство флота — Мин-
сейто. Между этими цепочками размещались в роли союзников
или противников, в зависимости от наличных связей и противоре¬
чий, другие концерны, другие социальные и политические груп¬
пировки буржуазии и землевладельцев. Кроме того, наличие этих
«цепочек» отнюдь не исключало, конечно, развития и других
связей между концернами, кланами и т. д. Все же отмеченные
цепочки играли особо важную роль.
Приведенные нами данные показывают, что японские кон¬
церны нельзя было отождествлять с концернами других, более
развитых стран монополистического капитализма. На японских
концернах лежала известная печать феодальных пережитков и
влияний. Тот факт, что подавляющее большинство этих концер¬
нов выросло из фирм, уходящих своими корнями в эпоху феода¬
лизма, что после революции Мэйдзи эти фирмы срастались с при¬
вилегированными феодальными кланами, что укрупнение этих
фирм и превращение их в концерны происходило в значительной
степени за счет использования интимных связей с правящими
военно-феодальными кругами, превратил эти концерны в свое¬
образное сочетание новейших монополистических форм объедине¬
ний с полуфеодальными формами (хотя в основном они носили
новейше-монополистический характер).
Под этим углом зрения обращает на себя, в частности, внима¬
ние семейная форма этих концернов. Ни в одной стране монопо¬
листического капитализма не наблюдалось такого развития, та¬
кого господства семейной формы монополий, как в Японии.
В жизни японских концернов особо важную роль играли спе¬
циальные семейные советы, стоявшие на страже семейного ха¬
рактера этих концернов, проводившие традиционную политику
сотрудничества с соответствующими военно-феодальными кру¬
гами, обеспечивавшие подбор руководящих работников из этих
кругов и т. д.
Существенный интерес представляет в этом отношении семей¬
ная «конституция» дома Мицуи. Семья Мицуи «управлялась» на
основе писанной «конституции» с 1694 г., но ко времени второй
мировой войны действовала «конституция» 1900 г., разработанная
выдающимся политическим деятелем Японии Иноуэ (тесно свя¬
занным в свое время с домом Мицуи) и принятая на торжествен¬
ной церемонии в зале Совета Мицуи 1 июля 1900 г.
1 О, D. Russell, op. cit., р. 150—151.
14 Финансовый капитал	421

Когда член семьи мужчина достигает определенного 'возраста,
он приносит особую присягу, в (которой обязуется быть верным
«конституции» дома Мицуи.
Полный текст «конституции» не опубликован, но изве¬
стно, что она состояла из 10 глав, содержавших более 100 ста¬
тей.
Верховным органом этого семейного клана являлся по «кон¬
ституции» семейный совет. Председательствовал на его заседа¬
ниях глава основной семьи — Такакими Мицуи. Правом решаю¬
щего голоса пользовались лишь 11 глав семейств, на которые
разветвляется «семья» Мицуи. При этом главою каждого семей¬
ства считался формально утвержденный ее «действующий» руко¬
водитель. Ушедшие «в отставку» престарелые члены семейств
или зрелые по возрасту «наследники» пользовались лишь совеща¬
тельным голосом. Все заседания семейного совета секретны.
Известно, однако, что на них решались вопросы о браках, назначе¬
ниях, отставках, слияниях и т. д. На заседаниях совета утверж¬
дались, санкционировались решения «холдинг компани» концерна Ч
Этот пример ярко иллюстрирует влияние феодальных пере¬
житков на организационные формы японских концернов. Правда,
семейные формы монополий встречаются и в таких странах, где
не имелось подобных пережитков феодализма (например, компа¬
нии Форда и Дюпона в США, концерн «Шнейдер-Крезо» во
Франции и т. д.). Но, во-первых, ни в одной стране данное явле¬
ние не носило такого специфического и всеобщего характера, ка¬
кой оно приобрело в Японии. Во-вторых, — и это особенно важ¬
но, — семейная форма японских концернов уходит своими кор¬
нями именно в феодальное прошлое соответствующих семейств и
их «домов». В-третьих, семейная организация этих >« домов» вос¬
производит, видимо, в известной степени структуру феодальных
кланов. В-четвертых, стремительное возвышение японских кон¬
цернов и их необычная роль в экономике, социальной структуре
и политическом строе Японии объяснялись сращиванием новей¬
шего монополистического капитализма с военно-феодальными
элементами.
На протяжении послереволюционной эпохи происходило под¬
чинение руководящими концернами государственной власти.
Однако это все же не устраняло целиком противоречий между
военно-феодальными слоями (т. е. руководящими кругами армии
и флота, как носителями известных военно-феодальных тенден¬
ций) и концернами. Наличие таких противоречий, в частности,
приводило к тому, что между старыми концернами и военно-фео¬
дальными группами велась временами затихавшая, временами
обострявшаяся борьба за влияние в государстве, за влияние во
внутренней и внешней политике государства.
1 Более подробную характеристику «конституции» см. в главе первой
указанной книги Рассела.
422

Эта борьба особенно обострилась после вторжения Японии в
Маньчжурию (1931 г.) в связи с быстрым расширением японской
армии и возрастающим притоком в ее офицерский корпус выход¬
цев из «захудалых» кланов. Если привилегированные кланы,
главным образом Тёсю и Сацума, успели срастись со старыми
концернами и финансируемыми ими политическими "-партиями,
то «захудалые» кланы были полны зависти и ненависти к ста¬
рым концернам. Увеличение офицерского корпуса за счет «заху¬
далых» кланов вело поэтому к усиливающейся борьбе «молодого»
офицерства с монополией старых концернов и представляющих
их политических партий.
Естественным союзником этих кругов «молодых» офицеров
оказались те группы капиталистов, которые достаточно выросли
к этому времени, чтобы тяготиться монополией старых концер¬
нов, стремиться к ее ликвидации. Монополия старых концер¬
нов вызывала возрастающую конкуренцию со стороны новых,
вновь вырастающих групп капитала. Это естественная капитали¬
стическая конкуренция породила на определенном этапе
«смычку» соответствующих групп капитала с молодым офицер¬
ством, использование капиталистами последнего в своих целях и
интересах.
Все это надо учесть при рассмотрении вопроса о новых кон¬
цернах. Дело в том, что с возникновением маньчжурской аван¬
тюры борьба между старыми концернами и «молодым» офицер¬
ством значительно обострилась. Старые концерны были заинте¬
ресованы в том, чтобы использовать территориальную экспансию
Японии для дальнейшего расширения своего экономического мо¬
гущества. Новые же круги капиталистов были, наоборот, заинте¬
ресованы -в том, чтобы по возможности оттеснить старые кон¬
церны от монополизации захватываемых областей.
Вместе с тем «молодые» группы капитала и тесно связанные
с ними новые военно-феодальные группы были заинтересованы и
в том, чтобы быстро растущие военные заказы и связанные с
ними субсидии также не были монополизированы старыми кон¬
цернами.
С развертыванием маньчжурской авантюры начался быстрый
рост новых концернов. Они росли не только в силу обычных про¬
цессов конкурентной борьбы, но отчасти потому, что новые круги
военщины старались передавать растущие военные заказы не в
руки старых концернов, а в руки новых; отчасти же потому, что
эти круги военщины старались передавать эксплуатацию оккупи¬
рованных районов в первую очередь тесно связанным с ней груп¬
пам капитала.
Большое влияние на выдвижение новых концернов оказали
сдвиги в структуре японской промышленности. Агрессия в
Маньчжурии и связанная с нею подготовка к завоеванию Китая,
японо-китайская война и подготовка Японии к участию в миро¬
вой войне — все это превратило 30-е годы в период лихорадочного
14*
423

строительства в Японии многочисленных предприятий тяжелой
индустрии. За период 1929—1939 гг. в промышленность и транс¬
порт вложено было 21 млрд, иен; кроме того, в Маньчжурии было
инвестировано 4 млрд. иен. Число фабрик и заводов увеличилось
за счет тяжелой индустрии с 61,6 тыс. в 1931 г. до 137,4 тыс.
в 1939 г.
Если в 1930 г. на долю легкой промышленности приходилось
62% промышленной /продукции, то в 1937 г. доля ее снизилась до
42% и в 1942 г. до 27%. Наоборот, доля тяжелой индустрии уве¬
личилась за эти периоды с 38% до соответственно 58% и 73% !.
Такое расширение тяжелой индустрии, сопровождавшееся
стремительным ростом ряда новых отраслей — станкостроитель¬
ной, авиационной и т. д., создавало исключительно благоприятные
условия для временного выдвижения новых групп капитала.
В результате этого в Японии быстро выросли новые магнаты
финансового капитала. Среди них особого внимания 'заслуживают
две фигуры, игравшие закулисно крупнейшую роль в политиче¬
ской жизни Японии. Это, с одной стороны, Айюкава и, с другой
стороны, Накадзима. Это два крупнейших представителя но¬
вой финансовой олигархии, которые выдвинулись после начала
маньчжурской авантюры, выросли на дрожжах военных аван¬
тюр и военного грабежа, выросли благодаря помощи военщины,
с которой они теснейшим образом были связаны.
В результате роста новых концернов роль старых концернов
оказалась — по крайней мере, временно — несколько ослаблен¬
ной. Наряду со старой дюжиной крупнейших концернов появ¬
ляются новые крупнейшие концерны и тресты: «Ниссан» (воз¬
главляемый Айюкавой), «Нишицу», «Мори», «Ниссо», «Рикен»,
«Ногити», «Накадзима» и др.
«Ниссан» вырос из компании «Кухара», оперировавшей в гор¬
ной промышленности и попавшей после первой -мировой войны в
финансовую зависимость от «Мицуи» и других старых концер¬
нов. В 1928 г. компания реорганизовалась в «Ниссан», причем
во главе ее стал родственник Кухара инженер Айюкава Гисукэ,
установивший в дальнейшем тесные связи с «молодым» офицер¬
ством. Новый концерн, исключительно быстро росший после
вторжения в Маньчжурию, занялся горной -промышленностью
(железо, медь, уголь, золото), рыбопромышленностью, судо¬
строительной и автомобильной промышленностью и т. д. В 1937 г.
он реорганизовался в Корпорацию по развитию промышленности
в Маньчжурии. Корпорация преобразовалась в смешанную с уча¬
стием на половинных началах маньчжурского «правительства»,
вносящего свою долю в виде естественных богатств и правитель¬
ственных предприятий. Капитал корпорации возрос с 450 млн.
иен почти до 750 млн. иен. Контролируемый капитал концерна
достиг 1,5 млрд. иен. В 1942 г. японские компании и предприя-
1 Дж. Б. Коен, Военная экономика Японии, М. 1951, стр. 1.
424

тия концерна выделились в самостоятельный концерн (отделен¬
ный от маньчжурского).
Заслуживает также внимания концерн «Рикен». Возникнув
в 1927 г. с капиталом в 3 млн. иен, он увеличил свой капитал к
1944 г. почти до 150 млн. иен. Концерн имел около 50 компаний
и предприятий, работавших по патентам его научно-исследова¬
тельского института. Компании концерна производили части
самолетов, сплавы, магний, электросталь, резиновые изделия,
физические и оптические приборы, химикалии, автомобильные
моторы и т. д.
Если «Ниссан» и «Рикен» являлись по своему характеру кон¬
цернами, то среди остальных новых «концернов» частично встре¬
чались тресты (комбинаты), специализировавшиеся в основном
на тех или иных отраслях военной промышленности. Например,
«Накадзима» специализировался преимущественно на самолето¬
строении, «Ногути» — на взрывчатых веществах и азотистых
удобрениях и т. д.
Новые концерны проникали в ряд важнейших отраслей япон¬
ской экономики, преимущественно военной, заняли временно
значительные позиции, в частности, в Маньчжурии и северном
Китае.
Важнейшие отрасли промышленности, транспорта, торговли,
кредита, страхового дела были монополизированы в большей или
меньшей степени крупнейшими концернами. Ко времени тихо¬
океанской войны девять концернов владели уже 8О°/о оплачен¬
ного капитала всех компаний военной промышленности. Почти
те же девять концернов монополизировали 72% всей добычи угля,
в том числе «Мицуи» — 25%, «Мицубиси» — 15%. Семь концернов
монополизировали 98,7% всей продукции меди, в том числе «Нис¬
сан» — 31%, «Мицубиси» — 18%, «Фурукава» — 17%, «Сумито¬
мо» — 15%, «Фудзита» — 11% и т. д. Семь концернов монополизи¬
ровали 85% добычи золота, в том числе «Ниссан» — 39%, «Суми¬
томо» — 16%, «Мицуи» — 14%, «Мицубиси» — 11%. Пять концер¬
нов владели 44% оплаченного капитала текстильных компаний,
входящих в федерацию хлопчатобумажной промышленности. В
японской хлопчатобумажной промышленности три фирмы держали
в своих руках от 70 до 80% импорта хлопка и около 40% экспорта
готовых изделий. Самая крупная из них была связана с «Мицуи».
94% продукции сахара монополизировано было четырьмя груп¬
пами: «Мицуи» (25,7%), «Мицубиси» (19%), «Фудзияма» (44%),
Банк Тайвана (5,6%). 89% производства сульфата аммония в Япо¬
нии, Корее и Маньчжурии было монополизировано пятью компани¬
ями. 72% производства соды посредством электролиза — шестью
компаниями («Сода», «Нишуцу», «Мори», «Фукузава», «Мицуи»,
«Ниссан»). Пять концернов (в особенности «Мицубиси» и «Су¬
митомо») владели 49% всего японского морского тоннажа судов.
Шесть крупнейших концернов («Мицуи», «Мицубиси», «Суми¬
томо», «Ясуда», «Щибузава», «Кавасаки») контролировал?!
425

59% депозитов банков, 82% компаний по страхованию на море,
от огня и т. д.
В общем, надо сказать, что в некоторых отраслях, связанных
прямо с войной, новые концерны и тресты частично потеснили
старые и играли довольно крупную роль. Но в важнейших отрас¬
лях промышленности, которые раньше были монополизированы
старыми концернами, новым концернам все же не удавалось за¬
нять решающих позиций. Если взять такие отрасли, как судо¬
строение и пароходство, металлургия, текстильная промышлен¬
ность, добыча угля, внешняя торговля, то главную роль здесь
ипрали старые концерны и среди них преимущественно кон¬
церны «Мицуи» и «Мицубиси». Старые концерны сохранили свои
позиции в области банкового дела. Неудивительно, что усиление
новых концернов явилось временным и к концу 30-х годов старые
концерны вернули в основном свое прежнее влияние.
IV. Военный государственно-монополистический
капитализм в Японии
Одной из самых характерных особенностей развития Японии
после революции Мэйдзи являлась особо важная роль государ¬
ства в промышленном строительстве. Уже в 70—80-х годах
XIX века государства играло крупнейшую роль в промышленном
развитии, создавая за счет налогоплательщиков «образцовые»
промышленные предприятия. Правда, вслед за тем эти предприя¬
тия были переданы за бесценок крупнейшим монополистическим
фирмам. Однако и после этого повышенная активность государ¬
ства в хозяйственной жизни не ослабевала. Так, крупнейшую
роль в металлургии страны играли государственные заводы
«Явата», пущенные в ход в 1901 г. и подвергшиеся в 1911 г. тех¬
нической реконструкции. Крупнейшую роль играло государство в
банковом деле. Помимо Банка Японии — центрального эмиссион¬
ного банка, «банка банков» страны, имелся ряд важных полупра-
вительственных банков — «Иокогама спеши банк» для валютных
операций с иностранными банками, ипотечный банк, промышлен¬
ный банк и т. д. Наконец, особенно велика была роль государ¬
ства в освоении колоний.
Ярким примером может послужить Южно-Маньчжурская же¬
лезная дорога, основанная после русско-японской войны для
эксплуатации богатств Южной Маньчжурии. ЮМЖД была фор¬
мально смешанной полуправительственной компанией, причем
большая часть акций принадлежала правительству.
Однако государственно-моно1полистические тенденции прояв¬
лялись в Японии не только в активном участии государства в
предпринимательской деятельности, но и в тесном сращивании
крупнейших монополий с государством. Подчинение Мицуи,
Мицубиси, Ясуда и другими концернами государства принимало
столь значительные и систематические формы, что все чаще и
426

чаще политика государства непосредственно определялась инте¬
ресами и требованиями монополий.
Такая специфическая роль государственно-капиталистических
форм в экономическом развитии Японии была первоначально —
в последней трети XIX века — обусловлена не столько давлением
зарождающихся монополий, сколько тенденциями опеки над
хозяйственной жизнью, свойственными абсолютизму, и «нуждами»
военного строительства, требовавшими насаждения в стране
крупной капиталистической промышленности. Но в XX веке эти
стимулы усиливаются, восполняются возрастающим давлением
интересов монополий. При этом усиление агрессивности Японии,
связанное с переплетением интересов военно-феодальных кругов
с господствующими интересами финансовой олигархии, толкало
государство на возрастающую активность в хозяйственных делах
во имя подготовки к войне.
Неудивительно, что после маньчжурской авантюры 1931 г.
Япония быстро переходит к военному государственно-монополи¬
стическому капитализму. Япония принадлежит, таким образом,
к числу государств (как Италия, Германия), где система воен¬
но-монополистического капитализма сложилась задолго до второй
мировой войны и, следовательно, имела изрядную «давность»
Особенности этой системы в «классических» формах, как военной
каторги для рабочих и рая для капиталистов, сказались в Японии
с исключительной ясностью.
Вскоре после оккупации Маньчжурии, в декабре 1931 г., был
издан закон о принудительном картелировании ряда важнейших
отраслей промышленности, главным образом тяжелой. § 2 за¬
кона предоставлял министру торговли и промышленности право
по требованию 2/з участников картеля вынуждать к выполнению
соответствующих решений не только меньшинство членов кар¬
теля, но и аутсайдеров. В 1936 г. закон был «уточнен» в том
смысле, что для принудительного выполнения решений требуется
не большинство (2/з) участников, а только части участников,
которая дает свыше 2/з продукции картеля. А так как во многих
случаях больше 2/з продукции дают крупнейшие концерны или
цруппа участников, послушная их воле, то закон, устанавливая
диктатуру немногих монополистов в ряде важнейших отраслей,
отдавал им на «съедение» аутсайдеров.
Далее начался стремительный рост полугосударственных сме¬
шанных компаний. Если после оккупации Маньчжурии их име¬
лось около 15, то через 10 лет число их превысило сотню, при¬
чем свыше трех десятков действовало в собственно Японии,
около 50 в Маньчжурии, около 30 в других оккупированных райо¬
нах Китая.
Ярким и показательным примером такой полугосударствен-
ной компании может послужить металлургический трест «Нихон
1 См. Дж. Б. Коещ цит. соч., гл. 1 и 2.
427

сейтецу», основанный в 1934 г. В трест вступили предприятия,
дававшие подавляющую часть выплавки чугуна и свыше 5О°/о
выплавки стали. Главным участником этого треста явились госу¬
дарственные заводы «Явата»,на долю которых приходилось свыше
5О°/о выплавки чугуна и около 8О°/о выплавки стали всего треста.
В трест вступили также предприятия, подвластные «Мицуи» и
«Мицубиси» и другим концернам. В руководящих органах треста
правительство имело 11 мест, «Мицуи» — 6, «Мицубиси» — 2
и т. д. В 1938 г. капитал треста был увеличен за счет привлече¬
ния нового частного капитала, но все же большинство осталось
за правительством.
Образование смешанных компаний, диктовавшееся интере¬
сами приспособления соответствующих производств к военным
нуждам, вместе с тем вело к увеличению прибылей капиталистов.
Дело, во-первых, в том, что часто магнаты капитала передавали
смешанным компаниям свои сравнительно малодоходные пред¬
приятия, сохраняя в своих руках наиболее доходные. Во-вторых,
частные предприятия обычно передавались смешанной компании
по повышенной оценке. В-третьих, смешанным компаниям пра¬
вительство предоставляло ряд привилегий (дотации, гарантирова¬
ние определенных прибылей и т. д.), повышавших доходность
этих компаний, а значит и дивиденды соответствующих капита¬
листических групп.
По мере развития войны, под влиянием усугубляющихся воен¬
ных трудностей, правительство переходило ко все более всесто¬
роннему регулированию экономики страны в интересах войны.
Законы — «О мобилизации военной промышленности» (1937 г.)
и «О всеобщей мобилизации страны» (1938 г.) —подчиняли про¬
мышленность в такой мере государственному контролю, что си¬
стема военного государственно-монополистического капитализма
приобрела законченные формы. Усиление позиций монополисти¬
ческого капитала в условиях этой системы подсказало в дальней¬
шем организацию в важнейших отраслях специальных контроль¬
ных ассоциаций, которым передавалась большая часть прав по
регулированию соответствующих отраслей. Так как в этих ассо¬
циациях преобладали капиталисты, то создание их означало, что
правительство передоверяет свои контрольные функции над капи¬
талистами в значительной степени непосредственным представи¬
телям монополий.
Неудивительно, что все это привело к дальнейшему росту все¬
силия монополий и финансового капитала в Японии. Однако все
эти «успехи» японской финансовой олигархии лишь усугубили
ее вину и ответственность за путь военных авантюр, пройденный
Японией до и во время второй мировой войны. Крушение импе¬
риалистической Японии поставило перед человечеством, перед
японским народом задачу ликвидации тех классовых сил, кото¬
рые принесли столько бедствий народам мира.
428

V. Финансовый капитал в Японии после второй
мировой войны
После второй мировой войны, в 1946—1948 гг., в Японии под
давлением штаба оккупационного командования был предпринят
ряд мер, направленных формально против дзайбацу, против кон¬
цернов.
В основу плана «роспуска» японских концернов, принятого
ставкой Макартура, лег «план Ясуда», выдвинутый в 1945 г.
холдинг компани концерна «Ясуда» после совещаний крупных
концернов с представителями оккупационных властей Ч Сущ¬
ность этого плана заключалась в передаче финансово-монополи¬
стической кликой дзайбацу своих акций специальной правитель¬
ственной комиссии с целью их перепродажи новым собственни¬
кам, причем вырученные средства должны были быть использо¬
ваны для компенсации дзайбацу (в форме блокированных обли¬
гаций, не подлежавших отчуждению или обращению в течение
10 лет). Если учесть, что в Японии мало капиталистов, помимо
дзайбацу, которые обладали бы столь крупными капиталами, ка¬
кие потребуются для покупки соответствующих масс акций, то
становится ясным, что дело могло свестись к частичной скупке
акций теми же дзайбацу через подставных лиц, а вместе с тем
и скупке акций американским капиталом. Но если бы даже
часть акций оказалась в руках многих мелких держателей, то
это лишь уменьшило бы, как мы знаем, величину необходимых
контрольных пакетов, т. е. облегчило бы монополистам контроль
над компаниями при помощи сравнительно небольших вло¬
жений.
Головные держательские компании концернов подлежали лик¬
видации, а наличные у них пакеты акций — распродаже. Свыше
300 крупнейших компаний подлежали разукрупнению. В апреле
1947 г. появился «Закон о запрещении частных монополий и об
обеспечении справедливых и честных сделок» и в феврале 1948 г.
«Закон о ликвидации чрезмерной концентрации экономической
силы» 2. Инициаторы и авторы этих мероприятий силились со¬
здать впечатление, что предстоит «ликвидация», роспуск моно¬
полистических компаний дзайбацу.
Однако на самом деле все эти мероприятия преследовали в
основном пропагандистские и тактические меры. Американские
круги стремились успокоить этим американское и японское обще¬
ственное мнение, настроеннноо против дзайбацу. Вместе с тем
американские империалисты намеривались использовать реорга¬
низацию концернов для облегчения вторжения американского
капитала в японскую экономику. Японские же правящие круги
1 См. об этом: Corwin D. Edwards, The Dissolution of the Japanese Com¬
bines, «Pacific Affairs», September 1946.
2 См. Я. А. Певзнер, Экономика Японии после второй мировой войны,
М. 1955, стр. 37.
429

не только подчинялись давлению США, но и были заинтере¬
сованы, в свою очередь, в успокоении общественного мне¬
ния.
Но уже с 1949 г. началось попятное движение и в законода¬
тельстве, и в практике соответствующих учреждений. Начав¬
шаяся ремилитаризация Японии заставила американских и япон¬
ских империалистов «дорожить» и самими дзайбацу как провод¬
никами этой политики, и их концернами как орудием осуществле¬
ния военно-промышленных планов.
Дело свелось лишь к роспуску головных держательских ком¬
паний концернов и к перемещению части их акций в новые
руки. Роль ликвидированных головных компаний взяли на себя
банки концернов (вернувшиеся почти все к своим прежним на¬
званиям, измененным у части из них во время войны). Идеологи
японского империализма пытаются, однако, создать впечатление
того, что дзайбацу были ликвидированы. Так, экономический
исследовательский институт Мицубиси утверждал в 1955 г., что
дзайбацу были «полностью распущены» после войны, семейства
японских империалистов «потеряли контроль» над экономикой, а
«механизм дзайбацу был совершенно разрушен». Все это якобы
нанесло «национальной» экономике Японии беспрецедентный
удар и дезорганизовало ее. Восстановление влияния дзайбацу, по
заявлению представителей того же института Мицубиси, якобы
диктовалось необходимостью возрождения национальной эконо¬
мики Японии и происходило на «немонополистической, демокра¬
тической основе, в интересах общества» Ч
Американские буржуазные экономисты тоже стремились дока¬
зать, что США были намерены насадить в Японии свободное
предпринимательство. Например, известный буржуазный эконо¬
мист Т. Биссон много писал о деконцентрации, децентрализации
японских монополий, как о цели, которую якобы преследовали
США 2. Между тем факты показывают, что эти буржуазные вер¬
сии о ликвидации дзайбацу не имеют ничего общего с действи¬
тельностью.
В японском журнале «Ориэнтэл экономист» в 1955 г. опубли¬
кована серия статей о дзайбацу. Рассматриваются подробно ком¬
пании прежних концернов «Мицуи», «Мицубиси» и «Сумитомо»
и их современные взаимоотношения.
Прежде всего очень показательно, что в настоящее время
многие руководители распущенных холдинг компани японских
концернов вновь оказались во главе влиятельных фирм, принад¬
лежащих Мицуи, Мицубиси, Сумитомо и т. д. Например, в дирек-
1 «The Mitsubishi Economic Research Institute. Mitsui — Mitsubishi —
Sumitomo. Present Status of Former Zaibatsu Enterprises», Tokyo 1955, p. V,
15, 17, 19.
2 T. A. Bisson, Zaibatsu Dissolution in Japan, University California
Press 1954, p. 202—212, 218.
430

торатах компаний «Сумитомо» находятся следующие лица, кото¬
рые в конце войны были директорами «Сумитомо хонся» Ч
Имя и фамилия
Прежняя должность
Настоящая должность
Седзабуро Каваи
Директор-распоряди¬
тель
Президент «Осака билдинг»
Кэйдзиро Китадзава
Директор-распоряди¬
тель
Президент «Даймару»
Ёсио Танака
Директор-распоряди¬
тель
Ревизор «Ниппон электрик»
Хаяси Окахаси
Директор
Директор «Осака билдинг»
Хироси Касуга
Директор
Председатель Совета директо¬
ров «Осака билдинг»
Киити М амур а
Директор
Председатель Совета директо¬
ров «Ниппон Якин»
Такэси Кадзии
Директор
Президент Японской телефон¬
но-телеграфной корпорации
Кэндзо Осима
Ревизор
Директор «Кэй Хань-Синь
рэйлуэй»
Подобную же картину можно видеть в компаниях «Мицуи»,
«Мицубиси, «Ясуда» и т. д.
Кроме того, характерным признаком сохранения связей между
компаниями, входившими раньше в японские концерны, является
тесное переплетение руководящих должностей в директоратах
этих компаний. В частности, такие «ветераны» «Мицубиси», как
Исигуро, Макино, Танака, Такагаки и другие, занимают одновре¬
менно ряд должностей в банках и промышленных компаниях.
Директор банка «Мицубиси» Макино является президентом ком¬
пании по страхованию жизни «Мэйдзи», а также директором
компании «Кирин брюэри». Президент страховой компании «То-
кемэрин энд файер иншуренс» Т. Танака тоже является директо¬
ром банка «Мицубиси». Директор шелкоткацкой компании «Ми¬
цубиси» Т. Исигуро в то же время занимает пост председателя
Совета директоров компании «Мицубиси эстейт» 2. Заведующий
отделом банка «Мицубиси» С. Такасуги в 1956 г. являлся пре¬
зидентом компании «Мицубиси электрик» и т. д.3
Далее, бесспорным свидетельством процесса восстановления
мощи Мицубиси и Мицуи является возрождение в 1954/55 г.
крупнейших торговых компаний «Мицубиси шойи» и «Мицуи
буссан», которые были распущены в одно и то же время с го¬
ловными компаниями. Теперь, после ряда реорганизаций, они
снова играют важную роль среди остальных компаний Мицубиси
и Мицуи 4.
1 «Промышленность и банки Японии», стр. 252.
2 Там же, стр. 225—227.
3 «Japan Economic Year-Book 1956. The Oriental Economist», Tokyo,
p. 168.
4 «The Oriental Economist», July 1957; August 1957.
431

Таким образом, японские монополии, возрождая свое былое
влияние, продолжают сидеть на шее японского народа, подвергая
его невероятной эксплуатации. По признанию японской империа¬
листической прессы, 1955 год был для монополий лучшим после¬
военным годом, а 1956 год оказался для них еще лучше. Круп¬
нейшие японские корпорации с капиталом, превышающим
100 млн. иен, сообщали о росте прибылей с мая по октябрь
1956 г. Прибыли 10 компаний возросли особенно значительно по
сравнению с предыдущими шестью месяцами (в млн. иен) Ч При¬
ведем данные о пяти из них:
Прядильная компания «Тойо» —2 410 (прежде 1913)
Сталелитейная компания «Кавасаки»—2 065 (прежде 682)
Прядильная компания «Дай Ниппон» — 1072 (прежде 1 047)
Прядильная компания «Дайва» — 1 067 (прежде 739)
Прядильная компания «Ниссин» — 870 (прежде 768)
Позже, с октября 1956 г. по март 1957 г., прибыли 766 моно¬
полий с капиталом свыше 100 млн. иен возросли на 30% и до¬
стигли 169,8 млрд. йен. Особенно большой рост прибылей кор¬
пораций наблюдался в строительстве (на 57%), машиностроении
(на 77%), во внешней торговле (на 53%) и т. д.2
За последние годы усилилась монополизация производства.
Во многих отраслях хозяйничают всего несколько монополий.
В нефтяной промышленности 98% продукции выпускает всего
одна компания. В стекольной промышленности производство
монополизировано двумя компаниями. В алюминиевой промыш¬
ленности 1ОО°/о продукции сосредоточено в руках трех компаний.
В других отраслях 3 кампании производят 99°/о чугунных труб,
98% двухосных грузовиков и т. д. Все производство электролоко¬
мотивов, синтетического фибра осуществляется пятью компа¬
ниями. Электролитическая медь выпускается восемью компа¬
ниями, а вся электроэнергия производится девятью компаниями.
В целом в каждой из 18 отраслей более 9/ю всего производства
находится в руках менее десяти компаний. Эти немногие компа¬
нии принадлежат, разумеется, по преимуществу дзайбацу. Вме¬
сте с тем в Японии многие отрасли до сих пор имеют очень низ¬
кий уровень монополизации: шерстепрядильная, молочная, спи¬
чечная, хлебопекарная и др.3
В период наибольшего роста промышленного производства
(1955—56 гг.) увеличилось число миллионеров Японии. В 1956 г.
шесть представителей финансового капитала имели годовой доход
в размере более 100 млн. иен, а число тех, кто получал более
30 млн. иен в год, возросло с 23 в 1955 г. до 48 в 1956 г.4
1 «The Oriental Economist», March 1957.
2 «The Oriental Economist», July 1957.
3 «The Oriental Economist», September 1957.
4 «The Oriental Economist», May 1957.
432

Отмечая сохранение или восстановление прежних связей
монополий, существовавших в японских концернах дзайбацу,
нельзя не видеть и некоторых новых явлений, характерных для
послевоенного периода.
На данном этапе характер связей между компаниями бывших
концернов стал менее устойчивым, менее организованным и си¬
стематическим. Произошло превращение бывших концернов в
финансово-монополистические группы. Но это может оказаться
переходным состоянием к возрождению старых концернов.
Поскольку роль банков как центров групп существенно на
данном этапе возрастает, показательно, что они находятся в боль¬
шинстве «на подъеме». Об этом говорит рост их депозитов и
прибылей, а вместе с тем объявленное ими удвоение акционер¬
ного капитала путем выдачи акционерам за счет резервов 1ОО°/о
новыми обыкновенными акциями. Вот соответствующая таблица
(май 1956 г., в млн. иен)
Название банка
Прежний
основной
капитал
Объявленное
увеличение
Увеличенный
капитал
«Фудзи» (Ясуда).
2 700
2 800
5 500
«Мицубиси» ....
2 750
2 750
5 500
«Санва»

2 500
2 500
5 000
«Сумитомо» ....
2 280
2 720
5 000
«Дайити»

2040
2 460
4 500
«Мицуи»

2 000
2 500
4 500
«Токаи»

2000
2000
4 400
«Дайва»

2 200
2 200
4 400
«Кобе»

1500
1500
3 000
Ипотечный

2260
2 000
4 260
Такое увеличение количества акций, проводимое путем вы¬
дачи акционерам бесплатно добавочных акций за счет резерва,
имело, по-видимому, тот смысл, что облегчило размещение этих
пакетов акций в большем числе компаний, т. е. облегчило рас¬
ширение таким путем взаимных связей.
Иными словами, резко увеличивая число акций и размещая
их в большем числе компаний, банки легче могут играть роль
центров соответствующих финансово-монополистических групп.
Одновременно крупные банки энергично расширяют сеть отделе¬
ний и агентств в самой стране и за границей. Банк «Фудзи»
довел в начале 1957 г. число своих отделений в стране до 187, а
вместе с тем имеет отделение в Лондоне, агентство в Нью-Йорке,
представительную контору в Калькутте. Почти вплотную за ним
идет в этом отношении банк «Санва» с его 186 отделениями в
Японии, отделениями в Лондоне, отделениями в Сан-Франциско,
представительной конторой в Нью-Йорке, а также в Тайбее (Тай¬
вань) .
1 «The Oriental Economist», May 1956.
433

На третьем месте оказался банк «Токаи» с его 183 отделе¬
ниями и представительной конторой в Нью-Йорке. Банк «Мицу¬
биси», который по величине основного капитала и прочим ресур¬
сам делит первое место с банком «Фудзи», по числу отделений в
стране заметно отстает — 155; но и он имеет отделения в Лон¬
доне и Нью-Йорке. Еще более резко отстал от указанных здесь
банков банк «Мицуи» с его 100 отделениями по стране; но он
имеет отделения в Нью-Йорке, Лондоне, Бомбее, Бангкоке. Кроме
того, при увеличении основного капитала в мае 1956 г. этот банк,
как показывает приведенная выше таблица, усилил свои позиции.
Ослабленный отделением от него после войны банка «Дайити»
(с которым он ранее слился), банк «Мицуи» еще явно не в силах
справиться с ролью центра прежнего концерна «Мицуи». Заметно
сильнее его банк «Сумитомо», имеющий не только больший
основной капитал, но и больше отделений — 138 по Японии, а
вместе с тем филиальный банк в Калифорнии с двумя отделе¬
ниями в ней и отделение в Лондоне, агентство в Нью-Йорке,
представительную контору в Карачи. Близок к «Мицуи» по числу
отделений банк «Дайва» — 100 отделений в стране и представи¬
тельная контора в Нью-Йорке 1.
Поскольку к банкам японских монополистических групп пе¬
решли некоторые функции прежних держательских компаний и
они играют ведущую роль по отношению к компаниям, входя¬
щим в эти группы, им удается стягивать к себе и концентриро¬
вать опромные прибыли. Масса прибыли всех банков Японии
резко возросла: с 39,7 млрд, иен в декабре 1952 г. до 72,2 млрд,
иен в декабре 1955 г. 2 Норма прибылей главных банков Японии
в марте 1956 г. была очень высокой3:
Банки
Норма
прибыли
в %
«Фудзи»» ....
«Мицубиси» . .
«Санва» ....
«Сумитомо» . .
«Дай—Ичи» . .
«Мицуи»^. . . .
«Токаи»

81,6
63,6
70,0
74,9
70,9
70,3
76,0
Мы остановились столь подробно на сравнительных показате¬
лях крупнейших современных банков Японии ввиду той исключи¬
тельной роли, которую они ныне играют, после роспуска голов¬
ных компаний концернов в качестве временных центров финан¬
сово-монополистических групп. Как отмечено в первой главе,
1 Все эти сведения взяты из «The Oriental Economist» и «The Banker».
2 «The Oriental Economist», January 1957.
8 «Japan Economic Year-Book, 1956», p. 121.
434

различие между концерном и финансовой группой на протяжении
последних десятилетий становилось все более отчетливым и су¬
щественным. Финансово-монополистическая группа отличается от
концерна менее тесными и устойчивыми связями, большей само¬
стоятельностью своих частей, наличием больших противоречий
между ее участниками, известной текучестью своего состава
и т. д. Это отличие ныне отчетливо наблюдается в японских
монополиях. Налицо .процессы возрождения концернов, но разви¬
ваются они неравномерно, в новых формах, с известной пере-
пруппировкой. «Ориэнтэл экономист» отмечает, что в определен¬
ных случаях прежние концерны потеряли свои былые дочерние
компании, но вместе с тем и приобрели новые. Изменяется и
соотношение сил между ними: например, явно ослабела группа
«Мицуи».
Следует учесть, что в большинстве финансовых групп, кроме
банковых центров, имеются свои траст-компани (соединяющие
банковые функции с инвестиционными и комиссионно-довери¬
тельными), страховые компании и т. п. финансовые институты.
Кроме того, крупнейшие банки (называемые в Японии «город¬
скими», так как их центральные конторы находятся в крупней¬
ших городах страны) подчиняют и используют в своих интересах
большое число «местных», локально-средних — банков, что рас¬
ширяет существенно финансовую базу указанных главных ком¬
мерческих банков. Все это усиливает роль этих банков как цент¬
ров возрождения концернов.
Но процессы возрождения концернов идут и иными путями —
расширением межкорпоративного владения акциями, усилением
и расширением личной унии, расширением .производственных свя¬
зей, закулисными соглашениями и т. д. Весьма показательно, что
руководители прежних компаний концернов «Мицуи», «Мицу¬
биси» и др. создали специальные «клубы», где они регулярно
встречаются и обсуждают текущие дела и взаимоотношения своих
компаний. И все же это не умаляет особой роли и особого значе¬
ния банковых институтов как центров финансовых групп и воз¬
рождающихся концернов. Роль их усиливается тем обстоятель¬
ством, что за длительный период войны в Китае и последующий
период второй мировой войны капиталонакопления были частично
растрачены в военных расходах, частично же вложены в про¬
мышленное строительство. Послевоенная Япония испытывает
своеобразный «кредитный голод». При таком положении роль
банков оказывается особенно важной (хотя и в современной Япо¬
нии решающую роль в развитии финансового капитала играет
концентрация и монополизация производства).
Внутри финансово-монополистических групп идут процессы
формирования трестов и концернов, а вместе с тем в рамках
отраслей возрождаются и картели. Хотя закон в общей форме их
существование запретил, другими законами некоторые картели
уже разрешены. В 1953 г. внесена поправка в закон, разрешаю¬
435

щая картели в условиях депрессии в соответствующей отрасли.
Особыми законами разрешены картель в области производства
подшипников, картель по закупке металлического лома, картель
по ограничению производства хлопчатобумажной пряжи L При
наличии таких послаблений прежних ограничений еще шире идет
закулисное развитие картельных соглашений.
Соединенные Штаты, стремясь ремилитаризовать Японию и
превратить ее в военный плацдарм, содействовали возрождению
экономической мощи дзайбацу. В ряде военных отраслей про¬
мышленности Японии (авиационной, судостроительной, автомо¬
бильной и других) большая часть продукции выпускается по
заказам США. Япония как сфера приложения американского
капитала по-прежнему занимает ведущее место в Азии. Особенно
велико проникновение американского капитала в нефтеперера¬
батывающую, резиновую и алюминиевую промышленность2.
Путем прямых инвестиций и системы участия США подчинили
себе более полусотни японских компаний, которые фактически
стали дочерними компаниями иностранных монополий. Амери¬
канский империализм, которому удалось ослабить японские мо¬
нополии как своего конкурента, (заинтересован, однако, в росте
влияния дзайбацу.
В послевоенной Японии под влиянием аграрной реформы про¬
изошли изменения в формах государственной власти. Проведенная
под давлением народных масс аграрная реформа привела к рас¬
паду прежнего класса помещиков. Как отмечено в проекте про¬
граммы Коммунистической партии Японии, обсуждавшемся в
июле 1958 г. на седьмом съезде КПЯ, в результате распада преж¬
него класса помещиков финансовый капитал Японии добился без¬
раздельного осуществления своей диктатуры внутри государствен¬
ного аппарата страны. Прежняя военно-феодальная абсолютист¬
ская монархия стала разновидностью буржуазной монархии3.
Однако финансовый капитал пытается восстановить и сохранить
различные пережитки феодализма в экономике страны. Рабочий
класс и крестьянство подвергаются ныне непосредственной эксплу¬
атации со стороны финансового капитала, опирающегося на госу¬
дарственную власть и на поддержку американских монополий и
правящих кругов США.
Японский народ убеждается на опыте, что он обманут, что
ненавистные клики дзайбацу восстанавливают в новых формах
свое всесилие и всевластие. Но опыт кровавых авантюр, затеян¬
ных японскими империалистами, не прошел даром для широких
масс японского народа. Народные массы Японии политически вы¬
росли и способны вести успешную борьбу как с американским,
так и с отечественным капиталом.
1 «The Oriental Economist», April 1956.
2 «Иностранный капитал в Японии», М. 1956, стр. 70, 83, 159.
3 См. «Правда», 27 июля 1958 г.
436

♦ *
*
Характеризуя в апреле 1917 г. процессы перерастания монопо¬
листического капитализма в государственно-монополистический,
В. И. Ленин писал, что «при сохранении частной собственности
на средства производства все эти шаги к большей монополизации
и большему огосударствлению производства неизбежно сопровож¬
даются усилением эксплуатации трудящихся масс, усилением гне¬
та, затруднением отпора эксплуататорам, усилением реакции и
военного деспотизма и вместе с тем неизбежно ведут к неимовер¬
ному росту прибыли крупных капиталистов за счет всех осталь¬
ных слоев населения, к закабалению трудящихся масс на много
десятилетий данью капиталистам в виде уплаты миллиардных
процентов по займам» Ч
В современных условиях процессы перерастания монополи¬
стического капитализма в государственно-монополистический все
более развиваются. Множатся государственно-монополистические
формы хозяйства, начиная с вмешательства государства в те или
иные хозяйственные отношения и кончая огосударствлением не¬
которых отраслей. Эти процессы капиталистического обобществ¬
ления производства служат делу обогащения монополий.
Переплетение частных и государственных монополий служило
и служит интересам капиталистических монополий, усиливает их
позиции. Государство контролирует и регулирует те или иные
участки народного хозяйства на пользу монополистической бур¬
жуазии и против пролетариата. Главные группы финансовой оли¬
гархии соревнуются друг с другом в деле превращения государ¬
ства в орудие конкурентной борьбы с соперниками. Государство
не только выступает в виде важнейшего орудия конкурентной
борьбы монополий с аутсайдерами, но и становится орудием их
борьбы друг с другом. Конкуренция усложняется и обостряется.
Шаги к большей монополизации и к большему огосударствле¬
нию производства сопровождаются усилением эксплуатации тру¬
дящихся. Усиление эксплуатации находило и находит выражение
в растущем разрыве между стоимостью рабочей силы и заработ¬
ной платой, в бесчеловечной интенсификации труда, в росте
нормы прибавочной стоимости, в разорении мелкого крестьянства
и т. д. Отдельные периоды повышения заработной платы для тех
или иных категорий трудящихся не могут существенно ослабить
решающего значения указанных явлений. Природа монополий
делает эти явления неотвратимыми.
Постоянная подготовка к агрессивным войнам и развязывание
их придают экономике современного империализма милитаризо¬
ванный характер. Даже в мирное время в большей или меньшей
1 В. И. Леиин^ Соч., т. 24, стр. 276—277.
437

мере налицо военный государственно-монополистический капита¬
лизм. Монополисты стремятся превратить его и в мирных усло¬
виях, выражаясь словами В. И. Ленина, в рай для капиталистов
и военную каторгу для рабочих. Народным массам приходится
вести постоянную борьбу против посягательств монополистиче¬
ской буржуазии на их права и завоевания. В условиях растущей
реакции рабочим становится все труднее давать отпор эксплуа¬
таторам, все труднее вырывать у буржуазии те или иные уступки
своим классовым требованиям.
Усиление реакции и военного деспотизма пронизывает все
стороны современного монополистического капитализма. Вместе
с тем обостряется антагонизм между демократическими устрем¬
лениями народных масс и антидемократическими тенденциями
монополий.
В неимоверном росте прибылей за счет трудящегося населе¬
ния находит выражение, реализуется природа монополий и фи¬
нансового капитала. В условиях растущей ненадежности и не¬
обеспеченности условий существования и развития капитализма
ненасытная погоня монополистов за прибылями подчеркивает лиш¬
ний раз обреченность буржуазии. Устраиваемые ею вакханалии,
оргии наживы походят часто на пир во время чумы. После нас,
как бы говорят монополисты, — хоть потоп! В условиях сужения
мировой капиталистической системы и прогрессирующего рас¬
пада колониальной системы империализма растущие прибыли мо¬
нополий лишь усиливают болезнетворные процессы их «ожире¬
ния», паразитического «роста», происходящего за счет ограбле¬
ния всех слоев населения, обострения противоречий капитализма.
В этих общих тенденциях нашло выражение развитие сущно¬
сти монополий и финансового капитала.
Характеристика развития и сращивания промышленных и бан¬
ковых монополий, которую мы дали выше, показывает, что при
всех конкретно-исторических особенностях процесса развития фи¬
нансового капитала в различных странах неуклонно и отчетливо
действовали и проявлялись главные закономерности, присущие
странам, вступившим в стадию монополистического капитализма.
В. И. Ленин отмечал, что «даже тресты, даже банки в современ¬
ном империализме, будучи одинаково неизбежны при развитом
капитализме, неодинаковы в их конкретном виде в разных
странах. Тем более неодинаковы, несмотря на их однородность в
основном, политические формы в передовых империалистских
странах, Америке, Англии, Франции, Германии» Ч В рассмотрен¬
ных нами различиях те или иные общие черты империализма на¬
ходили конкретно-исторические формы выражения. Они пред¬
ставляли не уклонение от общего направления развития, а его
конкретизацию. Особенности монополий и финансового капитала
1 В, И. Ленин, Соч., т. 23, стр. 58.
438

в отдельных странах относятся к конкретному виду, к конкретно¬
историческим условиям их возникновения и развития, демонстри¬
руя вместе1 с тем общность главных закономерностей. Больше
того, в конкретно-исторических особенностях отдельных стран ряд
основных, существенных закономерностей и черт империализма
находил более выпуклое выражение.
Так, например, высокий уровень концентрации производства в
США и Германии выражал характерную общую тенденцию раз¬
вития стран монополистического капитализма; исключительно вы¬
сокий уровень концентрации банковского дела в Англии тоже ха¬
рактеризовал общий путь развития, по которому шли и идут все
страны монополистического капитализма; американские тресты
(и концерны) являются высшим выражением экономики не
только американского монополистического капитализма, но и во¬
обще развитого монополистического капитализма; английский и
французский финансовый капитал особенно отчетливо выражал
рантьерские черты, свойственные вообще финансовой олигархии
и т. д. Эти различия подчас выражали не столько различия на¬
ционального типа, сколько различия ступени конкретно-истори¬
ческого развития соответствующей группы явлений. Таким об¬
разом, в совокупности всех конкретных особенностей промышлен¬
ных и банковских монополий отдельных стран природа основных
черт империализма находит более зрелое, и полное выражение.
Вместе с тем в ходе развития монополистического капитализма
обнаруживалась отчетливая тенденция к сглаживанию некоторых
«национальных» различий промышленных и банковых монопо¬
лий, а также форм их сращивания. Сглаживание таких различий
не только не ослабляло неравномерности развития, свойственной
империализму, но, наоборот, обостряло эту неравномерность. За¬
кон неравномерности развития, присущий империализму, дейст¬
вует с еще большей силой, поскольку признаки, закономерности
империализма становятся более зрелыми.
Современный империализм характеризуется гораздо меньшими
различиями в формах и степени концентрации производства и в
развитии монополий, чем империализм начала XX в. Во всех стра¬
нах развитого, монополистического капитализма концентрация
производства достигла столь высокого уровня, что различия в ее
степени потеряли в значительной мере или целиком былое значе¬
ние. Сгладились и различия в степени и характере монополиза¬
ции производства. Господствующими видами монополий стали во
всех рассмотренных странах тресты и концерны. Картели и син¬
дикаты при всем различ’ии их форм приобретали в ходе развития
империализма все более и более подчиненную роль по отношению
к трестам и концернам: в них хозяйничают, распоряжаются тре¬
сты и концерны по соответствующим товарам. Каждый трест и
концерн участвуют обычно во многих картелях по отдельным
видам производимых ими товаров.
439

В период общего кризиса капитализма в империалистических
странах проявляются в большей или меньшей степени тенденции
к диверсификации, т. е. к сочетанию в рамках одной крупной ком¬
пании разнородных отраслей. Это находит выражение и в превра¬
щении трестов в концерны. Мы не раз старались показать, что
тенденция к развитию концернов характерна для условий общего
кризиса капитализма: во-первых, достигнутый уровень накопле¬
ния капитала делает подчас рамки отдельной отрасли и даже
смежных отраслей слишком узкими для прибыльного применения
накопленных прибылей; во-вторых, неустойчивость капиталисти¬
ческой конъюнктуры и обострение проблемы рынка делают круп¬
ные компании заинтересованными в использовании капитала од¬
новременно в разных отраслях (в целях перестраховки, умень¬
шения риска); в-третьих, милитаризация экономики побуждает
насаждать и в пределах существующих трестов военное произ¬
водство, что приводит к охвату ими разнородных отраслей.
Существенно сгладились и различия в степени и формах кон¬
центрации банкового дела и развития в нем монополий, являю¬
щихся орудиями господства финансового капитала. В настоящее
время во всех странах монополистического капитализма в банковом
деле господствуют немногие банки-монополисты, оказывающиеся
орудиями или центрами господства финансово-монополистических
групп. Все банковое дело, как и промышленность, охвачено ос¬
новными видами банковых монополий: банковыми консорциу¬
мами, или синдикатами, трестами банков, банковыми концернами.
Даже в тех странах, где имеется несколько сот (Франция, ФРГ и
др.) или даже много тысяч (США) внешне самостоятельных бан¬
ков, на деле они являются в своем большинстве дочерними компа¬
ниями крупных банков, т. е. играют в большей или меньшей сте¬
пени роль отделений последних.
Развитие империализма углубило и раскрыло смысл так на¬
зываемого отделения инвестиционных банков от депозитных.
В начальной стадии развития империализма имевшееся в неко¬
торых развитых странах империализма (Англия, Франция) от¬
деление инвестиционных банков от депозитных воспринималось
как отклонение от процесса сращивания банков с промышленно¬
стью, как анахронизм. Это подтверждалось, казалось, тем, что в
дальнейшем происходило сращивание и депозитных банков с про¬
мышленностью, правда преимущественно в косвенных формах.
Однако в 30-х годах на путь формального отделения инвестицион¬
ных банков от депозитных вступили США, Италия, Бельгия.
И хотя непосредственным поводом к отделению явились условия
экономического кризиса 1929—1933 гг., сохранение этого «отде¬
ления» и после кризиса показало, что дело не только в условиях
кризиса, но и в том, что формально раздельное функционирова¬
ние депозитных и инвестиционных банков отвечает интересам мо¬
нополизации как депозитного, так и инвестиционного банкового
дела. Эта точка зрения развита в разделе IV шестой главы, где
440

показано, что отделение инвестиционных банков от депозитных
не мешало и не мешает тому, чтобы и депозитные банки участво¬
вали по-своему в сращивании с промышленными монополиями.
Таким образом, в свете всей эволюции банкового дела в эпоху
империализма становится ясным, что имевшееся с начала века в
Англии и во Франции отделение инвестиционных банков от де¬
позитных выражало не отставание этих стран в образовании финан¬
сового капитала, не уклонение от основной тенденции развития,
а своеобразное и раннее выражение именно основной тенденции
к образованию финансового капитала. При этом надо иметь в
виду, что наряду с отделением инвестиционных банков от депо¬
зитных росло число инвестиционных институтов не банковского
типа, деятельность которых в области инвестиционного дела мало
чем отличалась от инвестиционной деятельности банков универ¬
сального и инвестиционного типа. Новейшей тенденцией в этом
отношении является рост инвестиционной активности страховых
компаний, их растущая роль в размещении эмиссий ценных бу¬
маг. В этом разнообразии инвестиционных институтов находит
яркое выражение развитие и усложнение строения финансового
капитала.
В ходе развития империализма возросло значение финан¬
сово-монополистических групп. В условиях современного импе¬
риализма финансово-монополистические группы не совпадают
(еще больше, чем раньше), как правило, с концернами: группа
включает обычно несколько промышленных трестов и концернов
наряду с трестами банков и банковыми концернами. В результате
все более тесного сращивания промышленных монополий с бан¬
ковыми, растущей концентрации и централизации капитала, кон¬
центрации и диверсификации производства число финансово-моно¬
полистических групп обнаруживает тенденцию к известному ро¬
сту. Наиболее отчетливо это можно показать на примере США
и Японии. Если в начале XX в. в США имелись две вполне опре¬
делившиеся группы финансового капитала — группы Моргана и
Рокфеллера, то в настоящее время основных групп насчитывается
по меньшей мере восемь В Японии главные концерны преврати¬
лись после второй мировой войны в финансово-монополистические
группы. Рост числа финансово-монополистических групп наблю¬
дается и во Франции. Умножение числа групп сопровождается
усилением борьбы между ними. И здесь находит яркое подтвер¬
ждение ленинское положение о том, что господство монополий
не исключает конкуренцию, а усложняет и обостряет ее.
В период общего кризиса капитализма чрезвычайно усили¬
ваются черты паразитизма и тенденции загнивания, свойственные
финансовому капиталу.
1 Следуя за В. Перло, мы выделяем восемь основных групп, но из при¬
веденных в шестой главе данных явствует, что, кроме этих групп, в США
имеется ряд других существенных групп (Кун-Леб, Бостонская и др.).
441

В рамках данной книги этот вопрос не мог быть освещен во
всех деталях. Мы касались его, однако, в связи с анализом ряда
проблем, особенно во второй главе, стараясь показать, как финан¬
совый капитал укрепляет всесилие монополий и при отсталой тех¬
нике, как концентрация финансового контроля сопровождается
усилением паразитизма в строении и роли финансового капитала.
Выявление подлинной природы современного финансового ка¬
питала, связи его конкретных форм с общими закономерностями
развития имеет в настоящее время огромное принципиальное и
практическое значение, особенно когда усиливаются стремления
апологетов империализма замаскировать, приукрасить, извратить
природу современного капитализма.
Чем более зрелой становится природа монополий и финансо¬
вого капитала, чем активнее их грабительские, разбойничьи
устремления, чем безграничнее становится их жажда обогащения,
их ненасытность, тем сильнее изощряются апологеты империализ¬
ма (начиная с самих заправил финансовой олигархии и кончая их
агентурой) в деле маскировки и приукрашивания грабежа и раз¬
боя монополий. Они стараются скрыть подлинное лицо монопо¬
лий, замаскировать сущность финансового капитала выпячива¬
нием мнимоблаговидных внешних форм. Проявляя немало изобре¬
тательности, они рисуют фальсифицированную картину мнимой
«демократизации капитала», «народного капитализма», «револю¬
ции в доходах» и т. д. и т. п.
Поэтому выявление сущности современного финансового ка¬
питала и действительных закономерностей его развития, выясне¬
ние его организационных форм и раскрытие их содержания и
роли служат делу разоблачения истинной природы и роли совре¬
менного финансового капитала.
Особенно изощряются апологеты империализма по вопросу о
государственно-монополистическом капитализме, изображая его
как подчинение «внеклассовым» государством монополий и «регу¬
лирование» их деятельности в интересах общества, как переход
к «регулируемому» капитализму.
К хору буржуазных апологетов империализма присоединяют
свой голос реформисты и ревизионисты всех мастей.
Во второй главе мы уже остановились на утверждениях лей¬
бористского «теоретика» Дж. Стрэчи о решающей роли государ¬
ства в регулировании цен и прибылей, о замене государством как
орудием «демократии» стихийного механизма ценообразования,
о роли государства как орудия антиолигополистических сил. Дру¬
гой видный лейбористский «теоретик» — Коул объявляет совре¬
менное капиталистическое государство «государством всеобщего
благополучия». Проект программы Австрийской социалистической
партии сообщает о появлении якобы после второй мировой войны
«государства всеобщего благоденствия». С реформистскими извра¬
щениями государственно-монополистического капитализма смы¬
каются и высказывания ревизионистов.
442

В программе Союза коммунистов Югославии 1 понятие «госу¬
дарственно-монополистического капитализма» заменено термином
«государственный капитализм». Мотивируется это якобы необхо¬
димостью охватить процессы, происходящие и в империалистиче¬
ских странах, и в бывших колониальных, и в социалистических.
Такой «охват» единым термином столь противоположных яв¬
лений есть извращение сущности этих явлений, приукрашивание
государственно-монополистического капитализма.
В самом деле, государственно-монополистический капитализм
заключается, как известно, в подчинении монополиями буржуаз¬
ного государства и в использовании ими государства в интересах
монополистического обогащения, монополистического господства,
империалистической экспансии. Государственный же капитализм
в слаборазвитых странах имеет антиимпериалистическую направ¬
ленность, служит делу борьбы бывших колоний за экономическую
независимость от империалистических держав. Можно ли его объ¬
единять при таком положении с государственно-монополистиче¬
ским капитализмом?
Если данный «охват» ведет к приукрашиванию, маскировке
государственно-монополистического капитализма и к искажению
природы государственного капитализма в слаборазвитых странах,
то «охват» этим единым термином и государственного капита¬
лизма в социалистических странах (где последний является од¬
ним из укладов, развивающихся по пути социалистического пре¬
образования) является нелепым.
По мнению ревизионистских «теоретиков» (в том числе юго¬
славских ревизионистов), капиталистическое государство ограни¬
чивает право управления капиталистической собственностью и от¬
нимает у владельцев частного капитала отдельные самостоятель¬
ные функции в экономике и в обществе. Верхи монополий в опре¬
деленных областях теряют свою прежнюю самостоятельность. От¬
дельные функции монополий во все большей мере переходят к
государству.
В ревизионистских писаниях, как и в реформистских, пропа¬
гандируется положение, что с расширением государственной соб¬
ственности происходит исчезновение класса капиталистов и уп¬
равление переходит в руки директоров, бюрократии. Происходит
якобы проникновение социалистических тенденций в систему го¬
сударственного капитализма.
Все эти положения извращают смысл государственно-моно¬
полистического капитализма. Мы видели, что буржуазная нацио¬
нализация и вообще система мер государственно-монополистиче¬
ского капитализма не ослабляют, а усиливают монополистическую
буржуазию, что монополии и финансовый капитал извлекают из
1 Рукопись настоящей книги была сдана в набор до опубликования
проекта программы СКЮ. Здесь мы касаемся программы СКЮ лишь в раз¬
резе темы книги.	г
443

этих мероприятий максимальную пользу. Достаточно поставить
ленинский вопрос: кто кого контролирует, какой класс является
контролирующим и какой контролируемым, чтобы стало ясным,
что измышления ревизионистских «теоретиков» не имеют ничего
общего с действительностью.
При сравнении ревизионистских взглядов с рассмотренными в
книге взглядами Дж. Стрэчи бросается в глаза сходство ревизио¬
нистских «идей» с реформистскими. Ревизионистский вариант
теории врастания капитализма в социализм смыкается с зауряд¬
ными реформистскими концепциями.
В современных условиях распространение научных представ¬
лений о сущности и действительном строении финансового капи¬
тала, о действительных закономерностях его развития становится
актуальной задачей, в частности в деле развертывания боевого
наступления на реформизм и ревизионизм.
Анализ новейших данных капиталистической действительности
указывает на резкое обострение всех противоречий капитализма
в период его общего кризиса, лишний раз подтверждает гениаль¬
ный вывод Маркса о неизбежности революционной замены отжив¬
шего буржуазного строя новым, прогрессивным строем — социа¬
лизмом. И никакие попытки врачевания мятущегося в смертельной
агонии капитализма не спасут его от неизбежного крушения.

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ
Абсолютное и относительное обни¬
щание пролетариата —117—127,
129—131, 136—141, 437.
Автомобильная промышленность —
78, 147, 180, 322, 385, 396.
Акции
— дающие право голоса — 67—
71, 77-78, 390.
— не дающие право голоса —
67-71, 77-78.
— обыкновенные — 67, 69—78.
— ограниченные — 67, 69.
— привилегированные — 67—
78, 390.
— контрольный пакет акций —
32—33, 35, 59—60, 64, 67, 69,
74-75, 77, 80-82, 255, 289.
Акционерные общества — 6, 55, 59—
63, 94-97, 175-177, 223, 360-
362.
Акционерный капитал — см. Акцио¬
нерные общества.
Алюминиевая компания Америки
(АЛКОА) — 9, 160, 182, 192—
193.
Английский банк — 303—304, 306—
309, 316, 320, 325.
Английское правительство — 329,
330.
Антитрестовское законодательство.
Закон Шермана — 19—20, 30, 32,
48, 62, 108, 156—158, 239, 271,
429-430.
Аутсайдеры — см. Конкурентная
борьба, ее формы и методы при
империализме.
АЭГ- 12, 341, 354, 358, 375-377.
Банки инвестиционные — см. Инве¬
стиционные банки.
Банкирские дома — 305—311, 328,
345, 388.
Банковые монополии — 50—53, 279—
281, 301-309, 439-440.
— банковый консорциум — 51 —
52.
— банковый концерн — 52,243—
246.
— общность интересов — 52.
— трест банков — 52, 245—246.
«Барклейс бэнк» — 301—303, 312—
313, 325, 327.
«Берлинер хандельсгезельшафт» —
355—356, 376—377.
Бетлехемская стальная компания —
181, 230.
Бостонская группа — 248—249, 284.
Буржуазные теории, их критика —
18—21, 46—47, 60-61, 88, 94—98,
110-112, 141, 165-166, 182-183,
205-206, 442.
«Бэнк оф Америка» — 245—246, 249,
253, 259, 262-263, 268.
«Вестминстер бэнк» — 301, 322, 325,
327 332.
«Виккерс» — 44, 289, 299, 307, 317—
318, 321—324.
Внеценовая конкуренция — 151—
155.
Вывоз капитала — 94,	253—254,
283-285, 288, 312-313, 381.
Гарантийная комиссия — 38—39, 55.
Генеральное общество («Сосьете же-
нераль») — 386, 403—404, 406—
407.
Государственно - монополистический
капитализм — 93, 101—110, 437,
442-444.
— военный государственно-мо¬
нополистический капита¬
лизм — 102, 350—352, 357—
369, 426—428, 437—438.
445

— государственно-монополисти¬
ческий капитализм в бан¬
ковом деле — 271—279, 282—
285.
— подчинение и использование
государственного аппарата
монополиями — 93, 101—110,
155-164, 271-272, 277-278,
282—285, 316, 320, 329—330,
350-352, 359-360, 362-367,
398—401, 403, 415-416, 422—
423, 426-428, 437.
«Гэренти траст компани» — 245, 247,
250, 279, 281.
Дауэса «план» — 357—358, 370.
«Дейче банк» — 79—80, 344—346, 348,
355, 375-377.
Депозитные банки — 56—57, 266—
271, 276—280, 309, 311, 314—316,
318, 386-388, 403-405, 440.
«Дженерал моторз» — 33, 36, 41, 45—
46, 80, 98, 109, 147, 149, 159, 180,
224—225, 227—229, 249, 255, 261,
358.
«Дженерал электрик» — 9, 30, 62, 81,
224, 226-229, 249, 251, 354, 358.
Диверсификация — 17, 440—441.
— см. также Концерн.
«Диллон, Рид энд К0» — 64, 76—78,
271.
Дочерние компании — см. Участий
система.
«Дрезднер банк» — 79, 345, 355—356,
363, 377.
«Дюпон де Иемур» — 36, 40—41, 62,
108, 157, 225—227, 255.
Дюпоны — 36, 40, 81, 109, 180, 248—
249, 254-257, 283, 422.
Железные дороги — 78, 264.
Закон монопольно высокой прибы¬
ли — см. Основной экономиче¬
ский закон капитализма, а так¬
же: Прибыль... — монопольная
прибыль и монополистическая
сверхприбыль.
Закон стоимости — 175,	184—186,
190, 196—205.
Закон тенденции нормы прибыли к
понижению —175—176, 214—222.
«И. Г. Фарбениндустри» — см. Фар¬
бениндустри.
«Импириэл кемикэл индастриз» —
12, 41, 292, 296, 299, 306, 316-318,
321—322.
Инвестиционные банки — 55—57,
266-271,	310-311,	386-387,
440-441.
Инвестиционные компании —
— инвестмент траст — 64—65,
77, 309-310.
— финансовые компании — 65,
310.
— холдинг компани — 32—36,
40-41, 44, 63-64, 77, 256.
— см. также Инвестиционные
банки, Страховые компании.
Инвестмент траст — см. Инвестици¬
онные компании.
Индокитайский банк («Банк де
л’Эндошин») — 387—388,	402—
404, 406—407.
«Кайзер алюминиум энд кемикэл
корпорейшн» — 69, 160, 182, 262.
Калифорнийская группа — см. «Бэнк
оф Америка», «Трансамерика».
Каменноугольная промышлен¬
ность — 7, И, 289, 356, 383, 398.
Картель- 10, 22, 26-31, 48, 147-
148, 161—163, 238, 297, 339—
344, 352, 366—367, 374, 397, 412.
Кейнсианство — 165—166.
Кливлендская группа — 70, 109, 248,
259-261, 283.
Колониальные	банки — 312—313,
318, 330-332, 387, 404-407.
«Коммерц банк» — 79,	355—356,
377.
Конкурентная борьба, ее формы и
методы при империализме — 7,
41—43, 49, 88—93, 142, 151—164,
167, 182—184, 211—213, 264—267,
360—363, 366—367, 422—426, 437.
— внутриотраслевая конкурен¬
ция - 142-148, 164, 178-182.
— межотраслевая конкурен¬
ция-142, 148-151, 164.
Концентрация и централизация бан¬
кового капитала и концентрация
банкового дела—49—53, 97, 242—
246, 301-309, 342-345, 355—
356, 386-389, 403, 407-408, 412-
414, 433-434, 439-440.
Концентрация и централизация ка¬
питала — 5—6, 10, 14, 16, 44—45,
49, 238-239.
— см. также Поглощения и
слияния.
Концентрация производства — 5—6,
10-13, 49-50, 82-85, 234-239,
288—295, 299, 320—321, 336—339,
360-362, 373-374, 382-383, 395,
409-412, 439.
446

Концерн — 43—48, 87—88, 160—161,
163, 299, 321-322, 353, 397, 412-
432, 439-440.
Корпорации — см. Акционерные об¬
щества.
«Крайслер» — 78, 147, 180, 230.
Круппа концерн, Круппы — 12, 84,
346, 353-354, 357-358, 360, 363,
376.
Кун-Леб — 248—249, 264—265.
«Кюльман» — 385, 396.
Лидерство в ценах — 152—153.
Лионский кредит («Креди Лион¬
нэ») — 385-386, 388, 392, 403—
404. *
Личная уния — 58, 78—80, 249, 306—
308, 316-321, 326—328, 345—347,
357, 377, 390-393, 404-407, 431.
«Ллойдс бэнк» — 301—303, 316, 318,
322, 325-326, 332.
Международный банк реконструк¬
ции и развития — 284—285.
«Меллон бэнк энд траст компани» —
245, 257.
Меллоны — 109, 158, 248—249, 256—
258.
Металлообрабатывающая и машино¬
строительная промышлен¬
ность — 12, 290, 383, 396.
«Метрополитен лайф иншуренс» —
66, 253.
«Мидлэнд бэнк» — 80, 301—302, 316—
319 325	326
Мицубиси —44, 160, 410, 413—417,
420—421, 425-426, 428, 430—431,
433-434.
Мицуи — 44, 160, 410, 413—417, 420—
422, 425-426, 428, 430-431, 433-
435.
Монополия, развитие монополий —
5—10, 13, 17—18, 21—22, 30—31,
48, 142, 178, 295—301, 333—334,
339—344,	369—370,	374—377,
383—389,	394-399,	410—426,
439-441.
Морганы — 38, 44, 68, 81, 83—84, 87,
91, 109, 180, 247—252, 255, 264,
268—269, 280, 283—285, 306.
Налоги — 129, 130, 133—134, 226—
227.
«Национальные банки» в США —
240-243, 272.
Неравномерность развития при им¬
периализме — 102,	168—172,
219—220.
Нефтяная промышленность — 179—
180, 194-198.
447
Новая роль банков при империализ¬
ме — 53—58, 261.
Норма прибавочной стоимости — см.
Норма эксплуатации.
Норма эксплуатации — 122—141.
«Нэшнел провиншел бэнк» — 300—
301, 325, 327.
Облигации — 72—75.
Общий кризис капитализма — 15, 17,
45, 94, 106, 108, 120, 165, 168,
175, 212, 216, 218, 266-267, 275-
276, 440.
Олигополия — 166—167, 182—183.
Органическое и техническое строе¬
ние капитала — 175, 214—221.
Основной экономический закон ка¬
питализма —17—18,	124—141,
207, 210—211, 222—233.
Паразитизм и загнивание при импе¬
риализме — 59—60, 94, 104, 212,
215, 277, 279.
Парижско-Нидерландский банк
(«Банк де Пари э де Пэи-Ба») —
80, 386, 389, 402-405.
Патентное соглашение — 8—10, 29—
30, 145—146, 178, 368—369.
— см. также Картель.
Перекапитализация — см. Разводне¬
ние капитала.
Поглощения и слияния — 6, 14—17,
qq	45 40	41 246
Прибыль - 252-258, 261, 265, 279,
323-325, 401-404, 432, 434.
— монопольная прибыль и мо¬
нополистическая сверхпри¬
быль— 7, 17—18, 89, 118—
119, 122—123, 130—131, 141,
172—174, 177—180, 196, 203,
205, 207-213, 222-223, 278-
279.
— норма прибыли — 175, 177,
179, 213-214, 223-233, 323-
325, 331-332, 362-363, 434.
— средняя прибыль — 173—177,
183-184, 207-208, 213-214,
222, 232—233.
Прибыль учредительская — 37—38.
1роизводительность и интенсивность
труда в условиях империализ¬
ма—ИЗ—120, 134—135, 185, 190,
192-193, 196, 200, 330.
Промотерская прибыль — 38—39, 76.
Промышленные монополии — 178—
182, 321-322, 352-354, 397, 425.
— см. также Картель, Концерн,
Синдикат, Трест.
Пул — см. Картель, Синдикат,

Разводнение капитала — 36—38.
«Рейнолдс металз компани» — 69,
160, 182, 257.
Рено — 385.
Реформистские и ревизионистские
теории, их критика — 5, 18, 60—
61, 99-101, 110-112, 165, 172,
442—444.
«Ройял Датч шелл» — 33, 300, 319,
323.
Рокфеллеры — 68, 81, 83—84, 87,
108-109, 156, 246-248, 252-254,
256, 283-285.
Свободная конкуренция — 7, 49, 103,
142, 151, 164.
Сименса трест, Сименсы — 12, 341,
354, 357, 360, 375-377.
Синдикат — 10, 22—28, 30—31, 48,
148, 162—163, 297, 339—344, 352,
374, 384, 397, 412, 439.
Система участий — см. Участий си¬
стема.
Совет национальной безопасности
(США) — 283.
Союзный Парижский банк («Юнион
Паризьен») — 385, 387, 389, 392,
402-405, 408.
Сращивание промышленных и бан¬
ковых монополий — 54—58, 82—
93, 97-98, 100-101, 239, 245-
268, 309-320, 326-328, 344-347,
356, 377, 389, 404-407, 414, 438,
440.
Стальная корпорация США — 33,
37-38, 40, 62, 80-81, 110-111,
158, 180, 187, 189—190, 248-250.
«Стандард ойл» — 32, 62, 81, 157,
179-180, 194, 196-197, 230, 253-
954 3AQ
Стиннесы — 346, 356.
Стоимость рабочей силы и заработ¬
ная плата — 114—121, 131, 140,
201, 220—221, 330, 437.
Страховые компании — 65—67, 248,
311, 441.
Сумитомо — 44, 160, 413—416, 418,
425, 430-431, 433-434.
Теория «демократизации капита¬
ла» — 60—61, 110—112.
«Теория монополистической конку¬
ренции» — 19—21.
Теория «организованного капитализ¬
ма» — 101, 165-171, 442.
Теория «ультраимпериализма» —
168-172.
Технический прогресс при капита¬
лизме—8, 50, 93, 96, 114, 185—
186, 215, 219, 221, 286-287, 300,
335.
Тиссены — 12, 84, 346, 356-357, 359—
360.
«Трансамерика» — 259, 262—263.
Трест — 10, 31-43, 45-46, 48, 145—
146, 148, 163, 238—239, 295—296,
321, 340-344, 352-353, 355, 384-
385, 397, 439.
— трестирование горизонталь¬
ное и вертикальное — 42—43,
45.
— трест-комбинат — 42—43, 341,
355.
Участий система — 15, 34, 36, 44, 58,
67-81, 87-89, 345, 357, 377-378.
Учредительская прибыль — см. При¬
быль учредительская.
Фарбениндустри — 12, 32, 341, 353—
354, 363, 368-369, 374-375,
378.
Федеральная резервная система в
США — 272-274, 279.
«Ферайнигте штальверке» — 163,
352-354, 363, 365, 375-376.
«Ферст нэшнел бэнк» — 245, 249—
250, 259, 280—281.
«Ферст нэшнел сити бэнк» — 245—
246, 249—250, 252—253, 258—259,
263, 268, 279-281. 283-284.
Финансовая олигархия — 84, 87, 89,
92—93, 101, 108—109, 246—265,
306—309, 316—317,	326—329,
345-349, 356—369,	377—379,
389—394, 412—426, 439.
Финансово-монополистические груп¬
пы — 87—88, 246—248, 315—328,
374-378, 391-393, 433-435, 441.
Финансово-монополистические груп¬
пы в США, борьба между ними —
87-93, 108-109, 156, 246-265,
441.
— см. также отдельные группы.
Финансовые компании — см. Инве¬
стиционные компании.
Финансовый капитал — 81—101,
246-271,	309—332, 344-346,
357-366,	389-407, 412-436,
438-442.
— см. также Сращивание про¬
мышленных и банковых мо¬
нополий.
Форды - 98, 147, 149, 159, 180, 263-
264, 422.
Французский банк («Банк де
Франс») — 80, 390—391, 403, 405,
407.
448

Химическая промышленность — И—
12, 255, 290, 292, 294—296, 299,
353-354, 374-375, 385, 396.
Холдинг компани — см. Инвести¬
ционные компании.
Цветная металлургия — 181—182,
185, 191—194, 258.
Централизация капитала — см. Кон¬
центрация и централизация ка¬
питала.
Цены при империализме
— движение цен — 119, 172, 175,
186—202.
— движение цен в период кри¬
зиса — 172, 185, 187, 190, 192—
193, 198-199.
монопольная цена — 18,118—
119, 133, 152, 172-177, 200—
205.
«Чейз Манхэттен бэнк» — 58, 245—
247, 252—253, 259, 268, 279—281,
283—284.
Черная металлургия — 11—12, 153,
155, 180-181, 186—191, 290,
293, 299, 356, 375—376, 383-385,
395.
Чикагская группа — 248, 261—262.
«Шнейдер-Крезо» — 44,	384—385,
392—395, 422.
«Штатные банки» в США — 240—
243, 272.
Эйзенхауэр (правительство) —108—
109, 156, 283.
Экспортно-импортный банк США-
275, 284—285.
Электротехническая промышлен¬
ность - И, 230, 257, 295, 354,
376—377.
«Юнайтед фрут компани» — 284.
Ясуда-44, 413-417, 425, 433-434.
ИМЕННОЙ
УКАЗАТЕЛЬ
Арзуманян, А. — 120—121.
Бердж, У. — 20, 104—105.
Берл, А. — 94—96, 97.
Варга, Е. — 125—126, 127.
Выгодский, С. — 126, 272.
Гильфердинг, Р. — 99—101, 165.
Джонс, Э. — 28—29, 39, 145, 150.
Итон, Дж. — 136—137.
Каутский, К. — 168, 170.
Кейнс, Дж. — 165—166, 168.
Кестнер, Ф. — 144, 352.
Кучинский, Ю. — 32, 47, 120, 122—
124, 134—136, 187.
Ленин, В. И. — 4, 10, 17—18, 25—26,
28, 31, 35, 44, 52, 54, 83, 85, 87,
92-93, 99—105, 109, 125, 130, 142,
155, 160, 168—169, 171—172, 184,
208-210, 212—213, 222, 235—236,
238—239, 242, 270, 282, 285, 289-
300, 336-337, 341, 345—346, 351,
355, 373, 381—382.
Лифман, Р. - 25, 28-29, 46-47, 144.
Маркс, К. — 5—6, 59, 61, 63, 101, 107,
114-115, 120, 138, 173, 175-177,
204-205, 207-208, 218-221, 304,
333, 380.
Оуэнс, Р. — 28, 88.
Перло, В. — 96, 136, 247.
Рузвельт, Ф. — 107, 145, 152.
Смит, М. — 120, 125.
Стрэчи, Дж. — 166—168, 183.
Хэни, Л. — 28.
Чемберлин, Э. — 19—21.
Эдвардс, К. — 17, 20, 96, 162.
Энгельс, Ф. — 296, 334, 348.

ОГЛАВЛЕНИЕ
ПРЕДИСЛОВИЕ	 3
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
СОВРЕМЕННЫЕ ФОРМЫ ФИНАНСОВОГО КАПИТАЛА
Глава первая. ВИДЫ И ФОРМЫ ПРОМЫШЛЕННЫХ МОНОПОЛИ¬
СТИЧЕСКИХ ОБЪЕДИНЕНИЙ
I. Порождение концентрацией производства монополий ....	5
II. Картели и синдикаты	 21
III. Тресты	 32
IV. Концерны	 43
Глава вторая. СТРОЕНИЕ ФИНАНСОВОГО КАПИТАЛА
I. Концентрация банкового дела и банковые монополии ...	49
II. Новая роль банков	  53
III. Превращение акционерной формы в орудие экспансии и гос¬
подства монополий. Инвестиционные компании	 59
IV. Система участий и система личной унии ........	67
V. Сущность финансового капитала	  81
VI. Развитие государственно-монополистического капитализма и
его форм	 101
Глава третья. МОНОПОЛИИ И ПОВЫШЕНИЕ СТЕПЕНИ ЭКСПЛУА¬
ТАЦИИ ПРОЛЕТАРИАТА
I. Давление монополий на условия труда и на жизненный уро¬
вень пролетариата	 113
II. К вопросу о движении нормы прибавочной стоимости в про¬
мышленности капиталистических стран до и после второй
мировой войны	 124
Глава четвертая. МОНОПОЛИИ И КОНКУРЕНЦИЯ. МОНОПОЛЬНЫЕ
ЦЕНЫ
I. Новые формы конкурентной борьбы	 142
II. Использование монополиями государственного аппарата как
орудия конкурентной борьбы	 155
III. К критике теорий «организованного капитализма» и
«ультраимпериализма»	 165
IV. Сущность монопольной цены		172
V. Происходит ли перелив капитала в монополизированные
отрасли?	.	175
VI. Движение стоимостей и монопольных цен отдельных товаров 184
450

VIL Соотношение суммы цен и суммы стоимостей товаров . . .	200
Глава пятая. МОНОПОЛЬНО ВЫСОКАЯ ПРИБЫЛЬ И СРЕДНЯЯ
ПРИБЫЛЬ
I. Монопольно высокая прибыль, ее сущность	207
II. Средняя прибыль в условиях господства монополий . . . .	213
III. Закон тенденции нормы прибыли к понижению и условия
его действия при империализме	 214
IV. О размерах монопольной прибыли и монополистической сверх¬
прибыли 	 222
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
РАЗВИТИЕ И СРАЩИВАНИЕ ПРОМЫШЛЕННЫХ И БАНКОВЫХ
МОНОПОЛИЙ В ГЛАВНЫХ СТРАНАХ ИМПЕРИАЛИЗМА
Глава шестая. РАЗВИТИЕ И СРАЩИВАНИЕ ПРОМЫШЛЕННЫХ
И БАНКОВЫХ МОНОПОЛИЙ В США
I. Исторические условия и особенности концентрации произ¬ 234
водства и развития монополий

II. Особенности банковой системы в США	239
III. Финансово-монополистические группы	 246
IV. Отделение инвестиционных банков от депозитных как форма
дальнейшей монополизации кредита	266
V. Государственно-монополистический капитализм и банки . .	271
Глава седьмая. РАЗВИТИЕ И СРАЩИВАНИЕ ПРОМЫШЛЕННЫХ И
БАНКОВЫХ МОНОПОЛИЙ В АНГЛИИ
I. Исторические условия и особенности концентрации произ¬
водства 	286
II. Этапы и особенности процесса развития монополий ....	295
III. Концентрация банкового дела и банковые монополии ....	301
IV. Процесс образования финансового капитала и его особен¬
ности 	 309
V. Сращивание промышленных и банковых монополий после
первой мировой войны	 315
VI. Дальнейшее усиление сращивания промышленных и банко¬
вых монополий после второй мировой	войны	 320
Глава восьмая. РАЗВИТИЕ И СРАЩИВАНИЕ ПРОМЫШЛЕННЫХ
И БАНКОВЫХ МОНОПОЛИЙ В ГЕРМАНИИ
I. Исторические условия и особенности концентрации про¬
изводства  	333
II. Особенности монополий в Германии	 339
III. Формы сращивания промышленных монополий с банковыми 		344
IV. Юнкерско-буржуазный характер германского империализма 		347
V. Развитие форм государственно-монополистического капи¬
тализма 	 350
VI. Усиление процесса монополизации в Германии после первой
мировой войны	 352
VII. Финансовая олигархия Германии и гитлеризм

VIII. Развитие монополий и финансового капитала в Западной 		357
Германии после второй мировой войны	369
Глава девятая. РАЗВИТИЕ И СРАЩИВАНИЕ ПРОМЫШЛЕННЫХ
И БАНКОВЫХ МОНОПОЛИЙ ВО ФРАНЦИИ
I. Исторические условия и особенности концентрации произ¬
водства во Франции	380
451

II. Особенности промышленных и банковых монополий во Фран¬
ции до второй мировой войны	 383
III. Французская финансовая олигархия и ее особенности . . .
IV. Развитие монополий и финансового капитала во Франции 		389
после второй мировой войны 	 394
Глава десятая. РАЗВИТИЕ И СРАЩИВАНИЕ ПРОМЫШЛЕННЫХ
И БАНКОВЫХ МОНОПОЛИЙ В ЯПОНИИ
I. Исторические условия и особенности концентрации про¬
изводства 	409
II. Японские концерны	 412
III. Старые и новые концерны, старая и новая финансовая
олигархия	 419
IV. Военный государственно-монополистический капитализм
в Японии	 426
V. Финансовый капитал в 	Японии после второй мировой войны 				               429
ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ	 445
Мотылев Вольф Евнович
Финансовый капитал и его организационные формы
Редактор П. Эхин
Переплет художника А. Кобрина
Технический редактор Г. Москвина
Корректоры 3. Гласко и В. Смирнова
Сдано в набор 30 сентября 1958 г. Подписано в печать 7 февраля 1959 г. Формат
бумаги 60 X 92V16. Бумажных листов 14,125. Печатных листов 28,25. Учетно-изда¬
тельских листов 29,93. Тираж 10 000 экз. А-01625. Цена 14 руб. Заказ № 284.
Издательство социально-экономической литературы
Москва, В-71, Ленинский проспект. 15
Ленинградский Совет народного хозяйства. Управление полиграфической
промышленности. Типография № 1 «Печатный Двор» имени А. М. Горького.
Ленинград, Гатчинская, 26.

ЗАМЕЧЕННЫЕ ОПЕЧАТКИ
Стра¬
ница
Строка
Напечатано
Следует читать
31
1 снизу
создании синдкатов
создания синдикатов
70
3 сверху
’4
о,зз А
О
207
1 сверху
мотивы
мотива
253
22 снизу
17 млрд.
35 млрд.
332
3 снизу
дивидентов
дивидендов
395
5 снизу
«СИГЕЛОР»
«СИДЕЛОР»
400
12 снизу
он
она
400
13 снизу
его
ее
401
8 снизу
кампаний
комнаний
Зак. 284. В. Е. Мотыле?.

1^55^
В.Е.МОТЫЛЕВ
ФИНАНСОВЫЙ
КАПИТАЛ
НЕГО
ОРГАНИЗА¬
ЦИОННЫЕ
ФОРМЫ I