——
ЗНАМЕНА ТЕЛЬНЫЕ ДА ТЫ
Советский народ и трудящиеся всего мира отмечают в мае многие зна менательные даты.
[равды» тесно связана со всей историей любимая газета мил-
свободы и независимости н::: дания, перевитые и и на фронте, Отдан: чалирь полной побе.
«Гф щихся. Но оно ис: широковещания. Радио поз) телевидение. Выдающимся лась новая отрасль радиол:
 ЯТОГО МАЯ трудящиеся всех стран отмечают 130 лет со дня Я рождения Карла Маркса — гениального вождя и учителя миро-Pxftt вого пролетариата. Всю свою жизнь он боролся против угнета-телей рабочего класса — капиталистов и реакционеров.
' Маркс и его друг и боевой соратник Фридрих Энгельс открыли законы развития человеческого общества и превратили социализм из мечты в науку. Они научно доказали, что классовая борьба в капиталистическом обществе должна привести к победе пролетарской революции.
Учение Маркса-Энгельса в условиях новой исторической эпохи развили дальше величайшие теоретики и вожди трудящихся — Ленин и Сталин.
На наших глазах совершается торжество марксизма-ленинизма. 30 лет назад Великая Октябрьская социалистическая революция ниспровергла капитализм в нашей стране. Ныне капитализм потерпел поражение в ряде европейских стран. И как ни беснуются англо-американские империалисты, но им не повернуть вспять колесо истории. Сегодня все дороги ведут к коммунизму. И пророчески звучат слова величайшего творения Маркса и Энгельса — «Манифеста коммунистической партии»: «Пусть господствующие классы содрогаются перед коммунистической революцией. Пролетариям нечего терять в ней, кроме своих цепей. Приобретут же они весь мир. Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»
ЕВЯТОГО МАЯ советский народ и все прогрессивное че/ тью годовщину всемирноисторического ыла победоносно завершена Великая Ог
i   ЕРВОЕ МАЯ — международный праздник трудящихся. В этот Д’ В  день советские люди демонстрируют свою преданность партии Лецина-Сталина. Они отмечают свои трудовые успехи во всена-родном социалистическом соревновании за досрочное выполнение плана послевоенной сталинской пятилетки. Вместе с рабочими и всеми трудящимися в странах, где у власти находятся капиталистические воротилы, советские люди еще выше поднимают знамена боевой солидарности. За мир, против империалистических поджигателей войны — эти слова на всех языках звучат в колоннах первомайских демонстраций.
В день Первого мая народы Советского Союза шлют братский привет трудящимся стран новой демократии, отстоявшим свободу и независимость от посягательств англо-американских империалистов и ставшим хозяевами своей судьбы.
В ИЙ чество отметили т]
ргжЛ бытия. В этот день	________ ________
ственная война советского народа против немецко-фашистских захватчиков. Советские воины водрузили знамя победы в логове
фашистского зверя
‘ Три года тому назад, 9 мая 1945 года, товарищ Сталин в своем обращении к народу говорил: «Великие жертвы, принесенные нами во имя .	" т 'дины, неисчислимые лишения и стра-
и народом в ходе войны, напряженный труд в тылу на алтарь отечества, — нс Прошли паром и увей-
41- Я-РЧЯк--над вр8гг	.л
В день 9 мая мы, советские Люди, с особенным чувством думаем о ровной Советской Армии, о нашем вожде и великом полководце Л товарище Сталине.
Да живет и здравствует великая армия советского народа на страх поджигателям войны, на радость всем друзьям и поборникам мира!
КЯТОЕ МАЯ — день большевистской печати. В этот день 36 лет тому назад вышел первый номер массовой большевистской газеты «Правда». История ". нашей большевистской партии. «Правда: лионов трудящихся. На своих страницах она несет в массы идеи Ленина-Сталина, организует наш народ на борьбу за выполнение плана послевоенной пятилетки. Сотни и тысячи газет и журналов в нашей стра учатся у «Правды» искусству большевистской агитации и пропаганды. (Ф)ЖГ^ ЕДЬМОЕ МАЯ — день радио. В этот день в 1S95 году вида--) щийся русский физик А. С. Попов публично демонстрировал обретенный им радиоприемник. Это был первый радиоприе: в мире'. В Советской стране радио прочно вошло в жизнь трудя-'	"	Ььзуется теперь не только как средство связи и
>лилолсуществить «видение на расстоянии* — ^удйтатом дальнейшего развития радио яви-У — радиолок^цзд^^ Jag
Научно-популярный журнал рабочей молодежи
Министерства Трудовых Резервов _
АДРЕС РЕДАКЦИИ: Москва, Рождественка, 4, тел. К 5-30-61
ПОЖНРАШН ПНКРОБОВ
БОРИС МОГИЛЕВСКИИ
Рис. С. ЛОДЫГИНА
БОЛЕЕ ста лет тому назад родился великий русский биолог Илья Ильич Мечников. Очень рано проявил он горячую любовь к науке. Семнадцати лет Мечников Напечатал свою первую научную статью, а двадцати двух лёт. уже читал зоологию студентам университета.
Разнообразна научная деятельность Мечникова. Вместе ц другим выдающимся русским ученым, Александром Ковалевским, он сделал ряд крупнейших открытий в области изучения беспозвоночных животных. Эти работы подводили фундамент под эволюционную теорию Дарвина, первыми пропагандистами которой в России выступили Мечников и Ковалевский.
Но в центре научной деятельности Мечникова стоят его классические (образцовые) исследования по внутриклеточному пищеварению, приведшие его к созданию теории фагоцитов, проливающей свет на сложнейшие вопросы борьбы организма с микробами. Десятки лет вдохновенного труда отдал Мечников утверждению своей теории.
КЛЕТКИ-ПУТЕШЕСТВЕННИЦЫ
БЕЗБРЕЖНАЯ даль Средиземного моря. Могучие волны сверкающими брызгами разбиваются о берег.
Утренний ветер колышет сети, развешенные у рыбачьих хижин...
Неутомимый труженик науки — великий русский биолог Илья Ильич Мечников приехал сюда изучать обитателей южных морей. Здесь, близ Мессины, поселился он с семьей в маленьком домике на самом берегу моря. Прибрежные воды кишат губками, медузами, морскими звездами, и Илья Ильич работает не разгибая спины.
Мечников продолжает свои наблюдения над внутриклеточным пищеварением. Науке известно, что усвоение пищи высшими организмами происходит в клетках, выстилающих специальные пищеварительные органы — желудок, тонкие кишки. Мечников же в сотый раз убеждается в том, что не только в желудке и кишках возможно усвоение пищи организмами. Рассматривая морские губки или прозрачные, как хрусталь, личинки морских звезд, ученый уже много лет назад обнаружил в их теле особые клетки, которые, находясь вне пищеварительного канала, исполняют работу питания организмов.
Это очень любопытные клетки. В отличие от всех остальных клеток, из которых построены животные, они не- сидят на одном месте. Они передвигаются, «кочуют» по телу животного. Можно было подумать, что это не клетки личинки морской звезды, а какие-то другие мельчайшие существа, проникшие в ее тело. Быть может, это амебы — маленькие одноклеточные зверюшки, попавшие случайно в личинку морской звезды? Подобно амебе,
Вместе с тем он изучал ряд тяжелейших недугов человека — он боролся с холерой, чумой, тифом и туберкулезом. Мечников впервые в истории науки осмелился начать борьбу со старостью. «Человеческая жизнь, — писал он, — свихнулась на половине своего пути, и старость наша есть болезнь, которую необходимо лечить, как и всякую другую».
Более тридцати лет прошло со дня смерти Ильи Ильича Мечникова. Он не дожил только одного года до великих перемен, превративших его родину в могучее социалистическое государство — Советский Союз. Наука в нашей стране освобожденного труда получила те возможности, о которых всю жизнь мечтал Мечников. Илья Ильич Мечников при жизни не нашел приюта в старой России, но институты его имени в СССР — в Харькове, Одессе, Москве и других городах — продолжают разработку научного наследства великого ученого.
В этой статье рассказывается об одном из важнейших направлений работ И. И. Мечникова.
вытягивая отростки, они передвигаются по телу животного.
Но нет, это не амебы. Илья Ильич тщательно изучает повадки клеток-путешественниц. Личинка морской звезды прозрачна; это дает возможность видеть все, что делается внутри ее тела. Но блуждающие в ней пищеварительные клетки тоже прозрачны, и уследить за их жизнью и поведением очень трудно. Что-то надо придумать, чтобы облегчить наблюдение за блуждающими клетками.
Мечников напряженно ищет решения научной задачи. Проходит ночь, и незаметно рождается план действий, Илья Ильич просит жену, Ольгу Николаевну, немедленно послать кого-либо в город купить немного красной краски — кармина. С нетерпением он ждет мальчика, плутоватого Праджидо, с покупкой. И вот появляется Праджидо. Он лукаво улыбается и подает «синьору руссо» пакет с кармином. Илья Ильич ласково треплет мальчика по сбившимся в войлок волосам и быстро уходит в гостиную, где на столе водружен микроскоп и все, что нужно для исследований.
Илья Ильич вводит в тело прозрачной личинки морской звезды мелкий порошок кармина. Немедленно на участок тела личинки морской звезды, нафаршированной кармином, наводится объектив микроскопа.
Чудесное зрелйще предстает перед глазами исследователя. Армия блуждающих клеток спешит к непрошенным гостям — зернам кармина. Вокруг кроваво-красных зерен вырастает стена блуждающих клеток. И кармин, абсолютно несъедобное вещество, становится пищей для этих
клеток; он попадает внутрь клеток и окрашивает их в цвет рубина. Блуждающие клетки становятся красными, теперь за ними легко следить. В прозрачном, как стекло, теле личинки морской звезды, выдвигая вперед ложноножки и переливая свое тело по направлению движения, плавают блуждающие клетки, наполненные яркокрасным кармином.
Механизм заглатывания пищи стал яснее. Мечников приблизился к самому важному моменту своих научных исследований. Он стоял на пороге изумительного открытия, сделав которое он из зоолога превратился в охотника за микробами.
ШИП РОЗЫ И ЛИЧИНКА МОРСКОЙ ЗВЕЗДЫ ..ГЛДНАЖДЫ, когда вся семья отправилась в цирк смотреть каких-то удивительных дрессированных обезьян, — писал Илья Ильич, — и я остался один над своим микроскопом, наблюдая за жизнью подвижных клеток у прозрачной личинки морской звезды, меня сразу осенила новая мысль. Мне пришло в голову, что подобные клетки должны служить в организме для противодействия вредным деятелям. Чувствуя, что здесь кроется нечто особенно интересное, я до того взволновался, что стал шагать по комнате и даже вышел на берег моря, чтобы собраться с мыслями».
Так родилась гениальная догадка. Вопросы внутриклеточного пищеварения у животных, занимавшие Илью Ильича, получили новый, глубочайший смысл. Эти подвижные клетки могут и должны пожирать микробов так же, как они пожирают кармин.
Всякое чужеродное тело, попадающее в организм животного, непременно столкнется с блуждающими клетками. Если это предположение справедливо, рассуждал Мечников, то заноза, вставленная в тело личинки морской звезды, будет в короткое время окружена налезшими на нее подвижными клетками. Что бы ни попало в тело: микроб, кармин, заноза или что-либо еще, — подвижные клетки окружат непрошенного гостя и постараются его уничтожить или удалить.
Возле дома, где жил Илья Ильич, рос маленький куст розы. Мечников сорвал несколько шипов с розового куста и вставил один из них под оболочку прозрачной личинки морской звезды. Как будут теперь вести себя блуждающие клетки?
Опыт был начат вечером. На другой день рано утром Мечников с радостью убедился в правильности своих предположений. Вокруг шипа розы, торчавшего в теле личинки морской звезды, образовался барьер из блуждающих клеток. Организм личинки защищался от инородного тела.
В этом несложном организме произошло нечто похожее на то, что повседневно происходит и в организме человека, стоящего на другом конце гигантской лестницы живых существ. Человек занозил палец. Блуждающие клетки — они есть и в человеческом теле (это содержащиеся в крови белые кровяные тельца) — устремились к занозе и окружили ее. Палец покраснел, появились жар, боль, опухоль — все это врачи называют воспалением. Миллионы блуждающих клеток, живых и уже погибших, разрушенные элементы ткани — гной — обволокли занозу и облегчили ее удаление из пальца. Рана зажила, организм пришел в норму, блуждающие клетки выполнили свою роль.
В разрешении тайны блуждающих клеток, в выяснении их роли в организме, великое значение имел опыт Ильи Ильича Мечникова с розовым шипом и личинкой морской звезды.
Известно, что всякие болезнетворные микробы вызывают воспаление. Редко заболевание, вызванное микробами, обходится без воспалительного процесса. Разгадать его сущность — значит разгадать способ, при помощи которого организм борется с микробами. Какими бы причинами ни вызывалось воспаление — занозой или микробами, — раз оно имеется, значит налицо и блуждающие клетки. Микроб размножается, угрожает жизни человека, но навстречу ему сплоченной армией движутся блуждающие клетки — белые кровяные тельца, истинные защитники нашего здоровья. Они окружают и пожирают микробов. Идет ожесточенная борьба. Человека лихорадит, ртуть термометра поднимается все выше, борьба в самом разгаре, ибо чем сильнее схватка, тем больше жар, тем
ИМПЕРАТОРСКАЯ АКАДЕМ1Я НАУКЕ,
на основлши Устам. Высочайше дароааннаго ей въ 8 день Января 18.36 года, избрала действительна!-!) статсгаго советника
ИЛЬЮ ИЛЬИЧА МЕЧНИКОВА
въ свои почетные члены и постановила выдать ему настоящей дипломъ. Г. Петербург!.. 29 Декабря 1902 го
Президент
Вице-Президе
Непременный СекретарьеЖии
А /23#
Диплом об избрании Ильи Ильича Мечникова почетным членом Российской Академии Наук.
большее количество врагов уничтожают клетки-пожиратели. Если им удается одержать победу, человек выздоравливает; если они гибнут в неравной схватке, больной умирает.
Блуждающие клетки, пожиратели микробов, окончательно завладели научными интересами Мечникова.
УЧЕНЫЙ И ГРАЖДАНИН
АД ЕЧНИКОВ послал на родину весть о своем открытии. 1 1 В первом номере журнала «Русская медицина» за 1883 год напечатано его сообщение о чудесных свойствах блуждающих клеток. Статья произвела глубокое впечатление на ученых самых разнообразных специальностей. Зоологи признали работу Мечникова самой яркой за все время его научной деятельности. Медики нашли в ней то новое, что совершенно ломает установившиеся представления о болезненных явлениях.
Илья Ильич направляется на съезд естествоиспытателей и врачей в Одессу, собираясь широко провозгласить теорию о вновь открытых целебных силах организма.
С появлением многочисленных гостей, город принарядился и радушно встречает ученых. Вечером в здании театра состоится открытие съезда.
Большой зал театра переполнен. В партере — делегаты съезда, на верхних ярусах — множество студентов, в ложах — высшее дворянство и чиновничество в генеральских мундирах.
На трибуну поднимается ученый с мировым именем — Александр Онуфриевич Ковалевский. Ему поручено открыть съезд. Он приветствует представителей русской науки и призывает высоко поднять знамя отечественной биологии и медицины. Он просит называть кандидатуры на высокий пост председателя съезда. Со своей стороны, он предлагает избрать крупнейшего из ученых, присутствующих на съезде, — бывшего профессора Новороссийского (Одесского) университета Илью Ильича Мечникова. Того самого Мечникова, который всего год назад вынужден был уйти в отставку из-за горячего участия в защите студентов от преследования царской полиции.
Мечникова, который поднял знамя независимой от самодержавия передовой русской науки и был назван одесским генерал-губернатором «красным профессором». Ученого, о котором в архиве генерал-губернатора хранилась секретная характеристика: «Человек крайних убеждений, невозможный ни в каком учебном заведении».
Вот этого человека предложил Ковалевский на пост председателя съезда. И Мечников был избран единогласно.
Приветствуемый всем залом, Мечников проходит через партер к сцене. Он взволнован и бесконечно горд за опальную русскую науку, представителями которой он избран на почетный пост председателя съезда. Он проходит к кафедре и начинает свою вступительную председательскую речь — страстную, убежденную проповедь человека, всей своей бурной натурой стремящегося к разрешению величайших загадок природы.
Мечников говорит о том, что иной человек бежит от науки, но случается и наоборот, он возвращается с поникшей головой, видя, что без науки жизнь слишком сложна. Для того же, чтобы блудные сыновья не вернулись в пустой дом, нужно убрать его и внести в него оживление.
— Поскольку наши съезды, — говорит Мечников, — с теоретическими работами, касающимися более или менее непосредственного стремления к установлению рационального мировозрения, могут помочь этому, настолько мы считаем их делом нужным. В ожидании лучшего будущего, обязанностью своей мы считаем отстаивать интересы теоретического знания у нас, несмотря на все препятствия, с какой бы стороны они к нам ни приходили.
Вступительная речь закончена. Гром аплодисментов покрывает последние слова Мечникова. Особенно неистовствует раек, где стоят студенты. Все прекрасно поняли, в чей адрес нужно отнести заключительную часть речи Мечникова. От кого отстаивать интересы науки, какие препятствия сметать с пути в борьбе за науку. Недаром чернее тучи стали гости в генеральских мундирах.
В одной из секций съезда Илья Ильич Мечников выступил со знаменитым докладом «Целебные силы организма». '
ЦЕЛЕБНЫЕ СИЛЫ ОРГАНИЗМА
В больницу привезли двух людей, заболевших одинаковой инфекционной болезнью. Один из них был_ человеком атлетического сложения. Другой больной был хилый, — из тех, о ком говорят: «кожа да кости». Прошло несколько дней, и случилось непонятное. Сильный человек умер, а слабый понемногу стал выздоравливать.
Что произошли в больнице? Наука ответит нам, что болезни переносятся людьми неодинаково. Люди с крепким организмом нередко переносят болезни труднее, чем слабые. Эта загадка целебных сил организма тысячелетиями продолжала оставаться неразрешенной.
Правда, медицина шла вперед в борьбе с недугами. Хирургу Листеру удалось открыть обеззараживающее действие карболовой кислоты, и резко снизилась смертность в госпиталях от заражения ран микробами. Великий Пастер научил людей ослаблять пагубное действие некоторых микробов, найдя, что прививка искусственно ослабленных микробов избавляет от некоторых смертельно опасных болезней. Но это было движение наощупь: тайна целебных сил организма оставалась скрытой от человечества. Поиски таинственных помощников человека в его борьбе с микробами стали смыслом и целью всей жизни Ильи Ильича Мечникова.
Ученый подошел к раскрытию великой тайны целебных сил природы с позиции эволюционной теории Дарвина.
— Не с человека и высших животных начались инфекционные болезни, — говорил Мечников. — Болезнетворные бактерии заведомо водились еще во времена каменноугольной формации, от которой сохранились пораженные ими корни хвойных деревьев. С тех пор, несмотря на присутствие бактерий и отсутствие карболки и других дезинфекционных средств, успели развиться богатейшая флора и фауна и появиться человек...
Каким же образом организмы растений и животных противодействуют нашествию опасных и вездесущих микробов? Илья Ильич не переставал задавать себе этот
Классический опыт Мечникова — скопление фагоцитов личинки морской звезды вокруг занозы — шипа розы и зерен кармина.
вопрос и, связав его со своими исследованиями блуждающих клеток, в итоге пришел к гениальному по простоте ответу: «Животные обезвреживают бактерии тем, что съедают и переваривают их».
Мечников обосновывал свой вывод неопровержимыми фактами из жизни природы:
— Амебы, живущие в помойных ямах, кишащих бактериями, не только не боятся их, но процветают, поедая страшных врагов огромными массами, — говорил он. — Удобство этих одноклеточных корненожек и инфузорий заключается в том, что они целиком или почти целиком состоят из вещества, способного есть и переваривать; на какую бы часть их тела ни попала бактерия, она везде будет задержана и съедена. Ученые давно обратили внимание, что хотя люди ежеминутно проглатывают и вдыхают миллионы болезнетворных бактерий, они далеко не всегда заболевают, заражаются. Видимо, и в теле человека имеются клетки, похожие на амеб, которые способны поедать и тем обезвреживать наших врагов. Эти клетки живут в крови человека и известны под именем бесцветных или белых кровяных телец. Проникнут ли бактерии и их споры через легочные пузырьки, стенку кишечного канала или пораненное место кожи, везде они рискуют быть захваченными подвижными клетками, способными их уничтожить, то-есть съесть и переварить. Но не всегда эти клетки, наши защитники, находятся на высоте своего призвания, и тогда плохо приходится человеку: он заболевает.
«Поскольку мы говорим о болезнях, причиняемых бактериями, то-есть микроскопическими твердыми телами, постольку и целебные силы организма являются в виде свойства блуждающих клеток есть и переваривать этих паразитов».
Против бактерий наш организм высылает армию подвижных амебовидных клеток — фагоцитов.
Так впервые чудесные блуждающие клетки Мечникова получили свое имя. Илья Ильич назвал их фагоцитами (от древнегреческих слов «фаго» — пожираю и «ци-тос» — клетка).
Запутанные и сложные вопросы невосприимчивости к болезням получили новое освещение. Весть об открытии русского ученого облетела весь земной шар. Мечникову предстояло подтвердить свою теорию. Нужно было по казать на множестве примеров спасительную роль фагоцитов в борьбе с болезнями.
БОЛЕЗНЬ ДАФНИЙ И ТАЙНА НЕВОСПРИИМЧИВОСТИ
В домике Александра Онуфриевича Ковалевского на Молдаванке в Одессе часто собирались его друзья.
Ковалевский по дороге из университета домой заезжал за Мечниковыми и увозил их к себе.
В один из таких вечеров в домике на Молдаванке Илья Ильич долго стоял, задумавшись, у аквариума.
Болезнь водяных блох — дафний. Фагоциты дафнии уничтожают микроскопического врага — споры ядовитого грибка. Слева видны споры грибка, перевариваемые внут-три фагоцитов.
Его внимание привлекли малютки — водяные блошки дафнии, тысячами резвившиеся в аквариуме. Мысли ученого в эти дни были направлены на отыскание таких просто устроенных животных, на которых легко было бы показать всем, как его блуждающие кл тки-фагоциты борются с микробами. Ему не хотелось начинать опыты с морских свинок или кроликов — общепринятых в медицинской практике лабораторных животных. Для большей наглядности Мечников хотел вначале иметь дело с прозрачными низшими организмами.
«Вот эти водяные блохи-дафнии, их тело прозрачно, — рассуждал, стоя у аквариума, Илья Ильич, — на них бы и показать борьбу фагоцитов с микробами».
Плывут дафнии в воде, жизнь бурлит в этих маленьких прозрачных существах, Но что это? — Не гее водяные блошки прозрачны, среди них попадаются экземпляры с мутными тельцами. Эти непрозрачные дафнии менее подвижны, они уж н“ носятся по аквариуму, а лениво передвигаются с места на место. Некоторые вообще неподвижны; очевидно, мертвы. Что же происходит в этом мире дафний? Почему одни из них прозрачны, а другие нет? Почему одни полны энергии, а другие еле дышат? Быть может, здесь и лежит ответ на поставленную задачу о борьбе фагоцитов с микроорганизмами?
Есть мудрая русская пословица: «На ловца и зверь бежит!» Кое-кто может подумать: «Какой счастливый ученый Мечников. Задумал доказать, что блуждающие клетки спасают организмы от болезней, и, как по мановению волшебного жезла, к его услугам появился аквариум, в котором плавают маленькие, удобные для исследований водяные блошки-дафнии. Одни из них прозрачны, другие с беловато-молочным оттенком, — мутные, значит чем-то больные. Бери микроскоп и увидишь, как в проз-
Фагоцитоз при сибирской язве. Слева — внутри фагоцита видны темные палочки. Это микробы сибирской язвы. Они жизнеспособны и могут размножаться. Справа — микробы уничтожены. От них остались лишь светлые тени.
рачных дафниях фагоциты пожирают микробов, и дафнии плывут здоровехонькие куда хотят, а рядом, у других дафний, фагоциты не справились с нашествием врага, и дафния гибнет. Все так ясно и просто, как в сказке с удачным концом».
Нет, народная русская пословица «На ловца и зверь бежит!» имеет другой смысл. Она говорит о мастерах трудолюбцах, которые своим великим трудом, многими годами упорной работы добивались того, что у них все спорилось. Их руки помогали их светлым головам, и тогда действительно «зверь бежал на ловца».
Великий ученый Илья Ильич Мечников шел по дороге научного исследования в полном вооружении знаний и опыта. Он специально искал живые существа, на которых удобно показать всему свету, как фагоциты борются с врагами здоровья — микробами. Знания и опыт подсказывали ему, что такие существа вероятнее всего найти среди прозрачных беспозвоночных животных. Мысль Мечникова постоянно работала в этом направлении, и когда он в аквариуме у Ковалевского увидел прозрачных и непрозрачных дафний, которых и до него видели тысячи людей, не обращая на них внимания, он сейчас же связал этот факт с тем, что искал. Мечников был «ловцом» — потому-то он и не упустил бежавшего на него «зверя».
В течение многих дней наблюдаемые Мечниковым дафнии спокойно плавали в блюдечке, наполненном водой. Но вот, получив очередную порцию воды, дафния проглотила несколько игольчатых спор — зародышей грибка-паразита. Сквозь линзы микроскопа Мечников видел, как иглы прокалывали кишечник прозрачной дафнии, попадали во все органы животного и там прорастали; в конце концов грибки йаполняли заболевшую дафнию и губили ее.
Но бывало и иначе. Не успевали игольчатые споры проколоть кишечный канал и проникнуть в тело дафний, как на них набрасывались блуждающие клетки — фагоциты, окружали иглы, обволакивали их и поедали. Иглообразные споры не успевали превратиться в ядовитые грибки и парализовать действие блуждающих клеток. Наоборот, споры грибка сами погибали, служа пищей для бдительных фагоцитов. Смерть или жизнь водяной блошки зависела от исхода борьбы между фагоцитами и паразитами -г игольчатыми спорами грибка.
В микроскопе Илья Ильич видел, как фагоциты набрасывались на споры грибка, обволакивали их — и гибкие острые иглы превращались в кучу буроватых зерен.
Доказав свою теорию на низших ?:ивотных, Мечников перешел к высшим — млекопитающ: м. Здесь ему пришлось еще раз воочию убедиться в том, что фагоциты не всегда поедают микробов. Когда он вводил в организм животного искусственным образом ослабленные палочки сибирской язвы, они становились добычей фагоцитов, и животное выздоравливало. Если же он впрыскивал животному сильную культуру сибиреязвенных палочек, то фагоциты не справлялись с ними, и наступала смерть.
Тогда Мечников стал впрыскивать кролику постепенно увеличивающиеся порции ослабленных микробов сибир ской язвы. Подготовив таким образом одного кролика, Мечников взял второго, который не подвергался подобной операции, и обоим ввел крупную дозу микробов сибирской язвы. Первый кролик выжил — его фагоциты, заранее подготовленные к борьбе, поедали микробов, а второй погиб — его фагоциты не в силах были уничтожить врага.
После этих опытов Илья Ильич с еще большей уверенностью заявил, что невосприимчивость к болезням, вызываемым микробами, или иммунитет, заключается в приучении фагоцитов к борьбе с микробами. Если фагоциты животного «натренированы» в борьбе с микробами, возбудителями какой-нибудь болезни, они легко справляются с ними, когда те проникают в организм, — и животное не заболевает. Если же такой «тренировки» у фагоцитов нет, иммунитет отсутствует, — организм животного восприимчив к болезни.
Многие годы продолжалась борьба Мечникова за утверждение его теории фагоцитов. В этой борьбе определилась другая теория, которая искала сущность невосприимчивости к заразным болезням в свойствах жидкой-части крови — плазмы крови. В продолжительней борьбе двух теорий иммунитета в выигрыше осталось человечество. Спор толкал ученых на новые опыты, в процессе
ИЛЬЯ ИЛЬИЧ МЕЧНИКОВ.
которых рождались новые открытия, помогавшие в борьбе с болезнями.
Великая заслуга Ильи Ильича Мечникова заключалась в том, что он первый дал людям стройную теорию невосприимчивости к заразным болезням. Он сумел вскрыть связь законов невосприимчивости с общими биологическими законами. Он доказал, что сложнейшие явления невосприимчивости являются лишь частью общего для всех животных процесса внутриклеточного пищеварения.
И если современная наука не стоит целиком на позициях Мечникова в вопросах теории иммунитета и борьбы организма с заразными болезнями, все же главные пункты этой теории вошли ценнейшими составными частями в новую теорию, пришедшую на смену старым.
Недавно скончавшийся выдающийся советский ученый, президент Украинской Академии наук, депутат Верхов-нбго Совета Союза ССР академик А. А. богомолец писал о значении теории Мечникова для современной науки:
«Значение открытия Мечниковым роли фагоцитов в борьбе с микробами и их роли в освобождении организма от отмерших клеточных элементов огромно. Это открытие объяснило сущность воспаления, как биологической реакции, выяснило причины невосприимчивости организма к заразе, механизм развития этой невосприимчивости (иммунитета), пролило свет на процесс заживления ран...»
Имя великого русского ученого Ильи Ильича Мечникова стоит в первом ряду имен основателей современной биологии и медицины.
Инженер А. САХАРОВ
Рис. В. БУРАВЛЕВА.
ОСЮ ДУ, где есть какая-нибудь дорога, а порой даже и там, где ее и нет, автомобиль устремляется вперед. Он преодолевает неожиданный подъем, грязь или снег потому, что конструкторы при создании машины предусмотрели запас мощности мотора. Как бы ни был крут спуск, тормоза спасут машину от аварии, так как сила торможения тщательно проверена.
В городе приходится часто останавливать машину и вновь пускать в ход, поэтому она должна обладать способностью сразу развивать большую скорость. Из двух машин лучшей будет признана та, которая расходует меньше топлива. Еще многими другими качествами должен обладать автомобиль, чтобы оправдать свое назначение быстрого и почти вездеходного транспорта.
Недавно Горьковский автозавод — крупнейший автомобильный завод нашей страны — выпустил советский грузовик новой марки — «ГАЗ-51». По замыслу конструкторов, новый автомобиль должен быть весьма совершенном машиной.
Но действительно ли удачным получился опытный образец, воплощены ли в нем все замыслы инженеров?
Чтобы проверить это, грузовик заставили сдать сложный и трудный экзамен.
Как же можно испытать такую быстро движущуюся машину, как автомобиль? Если пустить ее по дорогам, то ведь всем инженерам и конструкторам придется бежать рядом, на ходу проверяя, как работают отдельные части.
На первый взгляд так же невозможно проверить качества быстроходного автомобиля и в четырех стенах лаборатории, где он не может двигаться.
Но вспомним, как сдает первый экзамен самолет. Ведь его не только неудобно сразу испытывать в настоящем полете, но и слишком опасно. Авиаконструкторы нашли простой выход: они заставляют двигаться не самолет, а воздух мимо неподвижной машины в аэродинамической
мимо неподвижной машины в аэродинамической
Стационарная установка для испытания автомобиля в лабораторных условиях.
трубе. Они создают как бы модель воздушного океана.
Конструкторы автомашины решили поступить подобным же образом: создать как бы модель дороги, движущейся с большой скоростью под Колесами машины. Задачу эту они осуществили довольно простым способом. Дорогу заменили двумя большими барабанами, установленными в углублении в полу лаборатории. Автомобиль въезжает на них своими ведущими’ колесами — теми, которые соединены с мотором. Эти колеса отталкиваются от дороги и тем самым, как говорят, ведут машину вперед. .
Если теперь завести мотор, машина ни на сантиметр не тронется с места. Мотор будет работать, ведущие колеса начнут быстро вращаться, и все же машина останется в лаборатории. Так произойдет потому, что не машина, а «дорога» под машиной начнет двигаться: барабаны, на которых стоят ведущие колеса, вращаясь, как бы заменяют собой движущуюся дорогу. Чем большую скорость включит водитель, тем быстрее будут вращаться барабаны.
Но от количества оборотов ведущих колес зависит скорость, с которой автомобиль едет по дороге. И вот, стоя рядом с неподвижной автомашиной и лишь следя за вращением ее колес, мы можем узнать, с какой скоростью могла бы она мчаться сейчас по ровной дороге.
А как же проверить поведение машины на подъеме?
Для этого незачем строить в лаборатории гору, просто надо подтормозить «дорогу» — те барабаны, которые вращаются от движения ведущих колес. Тогда мотор машины должен будет затратить большую силу — на это пойдет запас мощности, которым он обладает. Произойдет то же самое, что происходит при въезде автомобиля на гору. Так конструктор легко может узнать, хватит ли у машины мощности для преодоления подъема.
Барабаны тормозят так, чтобы можно было точно узнать силу, с которой автомобиль их прокручивает. Для этого движущуюся «дорогу» соединяют с динамомашинами. От вращения барабанов в динамомашинах возникает электрический ток. Его тщательно замеряют и по его величине судят о работе автомобиля на подъеме.
Автомобиль, прокручивая приторможенные барабаны, будет стремиться съехать с них, уйти вперед. Чтобы этого не случилось, его с помощью троса привязывают к столбику. Между тросом и столбиком устанавливают еще один прибор — силомер. Силомер покажет, какое усилие разовьет машина, когда она будет стремиться уехать вперед. Это очень важное усилие: ведь чем больше сила, с которой автомобиль рвется вперед, тем быстрее он въедет на гору.
Одновременно с этими испытаниями замеряется, какое количество топлива истратил двигатель. Это позволит судить об экономичности машины.
Но это еще не все, что можно узнать об автомобиле, не выезжая из лаборатории. Во время движения машины по дороге камни, ухабы, выбоины попадают прежде всего под передние колеса. И если эти колеса будут слишком перегружены, автомобиль начнет сотрясаться от сильных толчков. Кроме того, на поворотах и при рез-
Автомобиль на стенде регулирования тормозов.
ком торможении машину будет заносить в сторону. Значит, конструктору очень важно знать, какая часть веса автомобиля приходится на передние колеса. Для этого их устанавливают на особые весы.
Но вот очередь дошла до проверки тормозов. Казалось бы, что здесь уже никак нельзя обойтись без настоящей дороги. Машина должна разогнаться, а потом резко остановиться. Но это был бы очень опасный способ испытания. На самом деле все происходит проще. В той же лаборатории машину намешают на другую установку, где под каждое колесо автомобиля приходится пара резиновых роликов. Каждую пару роликов вращает отдельный электромотор. Вращение роликов передается колесам, и хотя автомобиль стоит на месте, все колеса его вращаются. Если теперь привести в действие тормоз, то колеса начнут сопротивляться роликам, стремясь остановиться. Произойдет то же самое, как если бы машину тормозили на настоящей дороге.
Каждая пара роликов соединена с отдельным силомером. Во время торможения эти силомеры показывают, с какой силой тормоза останавливают колеса. Теперь уже можно точно сказать, безопасно ли путешествовать в нашей машине.
После нашего рассказа обо всех этих простых «чудесах» может показаться, что на модели дороги можно узнать все необходимое об автомобиле. И все же лабораторные испытания не в состоянии ответить на некоторые вопросы, интересующие конструктора.
Вспомните, как ударяет ветер в лицо, если высунуться из окна мчащегося автомобиля. Сопротивление воздуха движущейся машине — вот чего нельзя узнать в лаборатории.
Если автомобиль быстро разогнать или резко 'затормозить, пассажиры невольно откидываются на спинку сиденья или поддаются вперед под влиянием силы инерции. Эти силы оказывают влияние не только на пассажиров, но и на сам автомобиль. Их также нельзя воспроизвести на модели дороги.
Вот почему когда сданы все экзамены в лаборатории, начинаются испытания на настоящей дороге.
Новая машина Горьковского автозавода, о которой мы говорили вначале, «ГАЗ-51», после лабораторных испытаний несколько месяцев ездила по разным дорогам. Постепенно выбирались все более и более тяжелые дорожные участки.
Но как же определить на ходу силу, с которой автомобиль движется вперед? Как замерить мощность, которую развивает его двигатель? Теперь ведь уже нельзя привязать машину тросом к столбику, как это делали в лаборатории, и подключить к силомеру. На дороге машину привязали не к столбику, а к особой тележке, которую называют динамометрической, т. е. силомерной. Куда бы ни направил водитель «ГАЗ-51», силомерная тележка всюду тянется за ним. На ней установлены динамомашины, которые соединены с колесами. Когда автомо
биль тянет тележку, ее колеса вращаются и одновременно начинают вращаться динамомашины. По величине электрического тока, который возникает в динамомашинах, судят о работе двигателя автомобиля. Дорожные испытания уточняют результаты лабораторных испытаний. Это как бы генеральная репетиция.
После того как «ГАЗ-51» успешно прошел все дорожные испытания, его опять возвратили на завод. Автомобиль разобрали и осмотрели: не слишком ли сильно износились различные детали машины? Нет ли каких-либо поломок? Все неисправности тщательно изучались, и это помогло конструкторам устранить последние недочеты.
Но и это еще не конец!
Теперь предстоит решающий экзамен: колонну новых грузовиков «ГАЗ-51» направляют в автопробег. Путь пробега выбирают по самым трудным местам. Это уже заключительное испытание.
И лишь когда «ГАЗ-51» возвратился из пробега, успешно преодолев все препятствия, конструкторы могли, наконец, с полной уверенностью сказать, что их расчеты целиком подтвердились и новый советский грузовик может "быть пущен в серийное производство.
... Прошло немного времени, и с заводского конвейера непрерывным потоком побежали по родной стране новые первоклассные' машины.
Испытание автомобиля с помощью динамометрической тележки.
л. хницкии
Рис. автора
русло
увели-месте?


V 01 >1 г*тот интересный физический закон открыт действительным членом Петербургской Академии наук Даниилом Бернулли еще в 1726 году. но явления, связанные с ним, и
до сих пор приводят многих в недоумение своей кажущейся неправдоподобностью. Действительно, трудно повёрить сразу, что в трубе, по которой течет вода, давление уменьшается в узких местах, как утверждает этот закон. Достаточно вспомнить, как трудно большому количеству лютей пройти через узкие двери, чтобы усомниться в его правильности. Чем же объясняется «противоречие»?
Если вода течет по трубе непрерывным потоком, то через каждую часть трубы, независимо от ее диаметра. должно -проходить в одно и то
же время одинаковое количество воды; а это возможно лишь в том случае, если ее скорость в узких местах будет больше; вы и сами не раз, наверное, наблюдали, как бурлит река или ручей в тех местах, где суживается.
Какая же причина может чить скорость воды в узком
Эта причина — разница давлений: чем выше оно с одного конца трубы и ниже с другого, тем быстрее течет вода по трубе. Значит, для того чтобы скорость струи в месте сужения увеличилась, давление там должно быть ниже, чем в широкой части. Собственно говоря, и пример с толпой, стремящейся пройти через узкий проход, не противоречит этому — вспомните, что наибольшая давка возникает, как правило, перед
дом; в самом же проходе, где дый невольно ускоряет свой давка исчезает и наблюдается некоторое разрежение людского по-
вхо-каж-
шаг, даже
тока.
Итак, сужение струи вызывает увеличение скорости и снижение давления; это и есть закон Бернулли, который относится к любому потоку жидкости или газа, даже и вне трубы. Он широко применяется в современной технике. Посмотрите на крыло самолета — верхняя поверхность его более выпуклая, чем нижняя, и в этом основной секрет работы крыла: поток воздуха сверху суживается больше, чем снизу, значит, скорость воздуха над крылом будет больше, а давление — меньше, чем под кры
лом. Хотя разница давлений ничтожна — всего несколько сотых атмосферы, — но при большой площади крыла этого вполне достаточно, чтобы поднять огромный многотонный самолет.
Карбюратор, приготовляющий смесь воздуха и бензина для сжигания в двигателях внутреннего сгорания, инжектор, подающий воду в паровой котел, пульверизатор, освежающий одеколоном лицо, и многие другие приборы используют сужение струи для понижения давления.
Но не всегда принцип Бернулли работает нам на пользу. Вот налетевший ураган сорвал крыши с домов. Почему? Казалось бы, ветер должен прижимать крышу к ее месту, а не отрывать ее. Но если учесть, что форма крыши способствует сужению воздушного потока, все остальное становится понятным.
Вот мимо вас проносится скорый поезд, и если вы стоите близко, то
ясно чувствуете, как вас тянет к нему; это не обман чувств: увлекая за собой воздух, поезд создает вокруг себя разреженный поток. Высчитано, что при скорости поезда 50 километров в час этот поток втягивает близко стоящего человека с силой 8 килограммов.
Нетрудно проверить на опыте действие закона Бернулли. Для этого есть простой и наглядный способ: подуйте между двумя листами бумаги — нижние концы их не разойдутся, а сблизятся. Причина вам теперь понятна.
ПРОЧНАЯ ПАЙКА
О мировых запасах полезных иско-D паемых количество олова и свинца очень незначительно. Олова, например. в 17 раз меньше, чем меди, и примерно в 180 раз меньше фосфора. Лишь немногим больше запасы свинца. Эти металлы дороги, и поэтому очень неэкономично применять их в производстве машин.
Но в электромоторах, радиоприемниках. электрических приборах можно увидеть бесчисленное количество проводов, спаянных между собою оловом или его сплавами со свинцом.
Кроме дороговизны, пайка оловом механически непрочна и разрушается от высоких температур. Там, где надо спаять более долговечно, приходи
лось применять серебро. Но этот металл еще дороже, чем олово. Мировые запасы серебра в 150 раз меньше запасов олова и в 2500 раз меньше запасов меди.
Заменить олово или серебро другими, более дешевыми металлами при пайке до недавнего времени не удавалось. Это объяснялось гем, что олово и серебро имеют редкое свойство: способность в жидком состоянии хорошо заполнять любые формы. Кроме того, их частицы во время пайки легко проникают между частицами других металлов и поэтому крепко сцепляются с ними. Ученые давно уже искали более дешевые металлы, которые обладали бы такими же свойствами. Несколько лет назад совет
ским ученым удалось найти такой сплав: фосфористо-медный припой.
Испытания нового припоя показали, что он по своему качеству не уступает серебряным припоям и в 5—6 раз прочнее оловянистых. Он способен выносить температуры в два раза большие, чем оловянистые припои.
На одном из советских электромашиностроительных заводов замена оловянистых припоев фосфористо-мед-ными при пайке соединений обмоток моторов дала блестящие результаты. Раньше при малейшем перегреве электромотора оловянистый припой расплавлялся и вытекал из машины; теперь же такая авария совершенно исключена.
КИЛОМЕТРЫ и годы
О ясную ночь небо усыпано звездами, которые, как ка-*-* жегся, и сосчитать нельзя. А кроме них, через все небо тянется еще серебристая полоса — Млечный путь. Еслй поехать в Южное полушарие Земли, например в Австралию, и посмотреть на южный небосвод, невидимый у нас, то окажется, что Млечный путь простирается и там, охватывая, таким образом, все небо в виде кольца. Когда-тб думали, что Млечный путь является местом «спайки» двух небесных полушарий, так как небо нам кажется шаром, от которого над горизонтом видна только половина — полушарие. Но еще Галилей более трехсот лет тому'назад, направив впервые на небо свой телескоп, обнаружил,, что Млечный путь — это огромное скопление очень слабых звезд. Их там так много и они в такой там тесноте, что для невооруженного глаза сливаются в сплошное сияние, как деревья в далеком лесу сливаются в сплошную стену.
Что же такое Млечный путь? Каково строение колоссальной звездной системы вселенной, в которой лишь одной из рядовых звезд является наше Солнце? Вот вопросы, к которым внимание науки приковано уже более двух веков.
Много времени и труда затратили люди для того, чтобы узнать прежде всего расстояние хотя бы до ближайшей звезды. Это удалось сто лет тому назад. Русский ученый В. Я Струве смог при помощи точнейших измерений установить расстояние до яркой звезды Веги в созвездии Лиры, а вскоре было установлено расстояние и до звезды Альфы в созвездии Центавра, оказавшейся звездой, наиболее к нам близкой.
Сущность измерения рас-тояний до звезд та же, что и при определении расстояния, например, до самолета или др неприятельской позиции при помощи дальномера. Только это сложнее, труднее и делается при помощи особых инструментов.
И что же оказалось?
В километрах расстояние до ближайшей звезды составляет число с тринадцатью нулями! Оно так велико, что его и писать неудобно и представить себе трудно. Иногда говорят: расстояние такое, что ’ на поезде 6 часов езды. По воображаемой железной дороге, идя без остановок со скоростью 100 километров в час, поезд добрался бы до Альфы Центавра только через 40 миллионов лет. Возьмем самого быстрого путешественника, какого мы знаем, — свет. За одну секунду он умчится на расстояние почти в 300 000 километров. Всего за секунду с небольшим свет доходит к нам от Луны. От Солнца он идет 8 минут, а от ближайшей звезды — целых четыре года! Значит, эта звезда дальше от нас, чем Солнце, примерно в 270 тысяч раз. Если бы мы к ней приблизились на такое расстояние, как до Солнца, то она показалась бы нам в 270 000X270 000, то-есть почти в 73 миллиарда раз ярче — таков закон усиления блеска всякого источника света при изменении расстояния до него.
УЧЕНЫЕ сумели сравнить видимую силу света Альфы Центавра и Солнца и подсчитали, что на самом деле Альфа Центавра — такое же яркое светило, как Солнце. Неудивительно, что при огромном расстоянии до него оно нам кажется едва заметной блесткой на ночном небе.
Так, зная видимый блеск звезд и расстояние до них, можно высчитать их светимость, то есть их силу света, по сравнению с Солнцем. Оказывается, что она бывает очень разнообразна. Если Солнце изобразить свечой, то одни звезды светят, как ночные светлячки, другие—как свечки, третьи — как авиационные прожекторы. Но таких ярких звезд очень мало. Огромное большинство их подобно Солнцу и слабее.
Зато звезды с большой светимостью видны нам на огромных расстояниях, как маяки; и, как подлинные маяки, они освещают нам устройство нашей звездной вселенной. В наших глазах — это как бы костяк или скелет нашей звездной системы. Разбросанные повсюду, они выделяются для нас по отдельности там, где их соседки в пространстве, вследствие громадной удаленности от наС, сливаются в сплошное слабое сияние и по отдельности невидимы даже в сильнейшие телескопы. Наблюдая же эти яркие маяки и определяя расстояние до них, мы словно прощупываем — как далеко тянется по разным направлениям звездная система, в каких местах звезды внутри нее расположены теснее и в каких реже.
При всех таких подсчетах приходится помнить, что межзвездное пространство хотя и безвоздушно, но не пусто. В нем плавают отдельные частички разных газов и пылинки, поглощающие свет звезд тем сильнее, чем дальше от нас расположены эти звезды. Они просвечивают сквозь эту легкую мглу, как фонари сквозь туман. Ослабленный поглощением, свет звезды кажется нам менее ярким, чем он есть в действительности Это ослабление видимой яркости тем больше, чем большую толщу мглы пронизывает луч света звезды.
Часто расстояние до некоторых звезд можно определить, зная свойственную им истинную силу света и сравнивая ее с видимой силой их света. Но ведь видимая сила их света искажена поглощением света в пространстве, и мы можем поэтому считать звезду более Далекой, чем она есть в действительности. Приходится учитывать это и исправлять наблюдаемый свет звезд. Но это не так легко сделать. Оказывается, что по разным направлениям в межзвездном пространстве поглощение света неодинаково. Оно больше всего как раз вдоль Млечного пути, в особенности в той его стороне, которая летом бывает у нас видна на юге (в созвездии Стрельца). Как ярко засверкал бы Млечный путь, если бы его не туманила межзвездная мгла!
Русский ученый Струве, о котором мы уже говорили, етпе сто лет назад откпыл. что свет в пространстве поглощается. Его открытию за границей многие долго не хотели верить, потому что это было очень смелое откры-
Звездная система Млечного пути, или нишей Галактики, как она должна б т 'пдна для обитателей других галактик.
телескоп в редкие ясные ночи, можно теперь подсчитывать их в комнате на фотоснимке.
Подсчитывая звезды, мы, конечно, не можем сосчитать
тие, опровергавшее прежние представления и, в частности, некоторые взгляды ученого англичанина Гершеля, которому все очень доверяли. Проверить же самим открытие Струве иногда не умели, иногда и не хотели.
Но прошло около 80 лет и все признали, что Струве был прав. Его открытие, как мы видим, играет огромную роль во всей современной науке о вселенной...
МИЛЛИАРД ВИДИМЫХ ЗВЕЗД
ГЕРШЕЛЬ думал, что его огромный телескоп позволяет А видеть все звезды, которые существуют, и что у всех звезд сила света такая же, как у Солнца. Струве доказал, что это неверно.
Гершель, подсчитывая число звезд, видимых в телескоп по разным направлениям, пришел к выводу, что в нашей звездной системе звезды расположены везде одинаково густо, но что вдоль линии Млечного пути звезды расположены на гораздо больших расстояниях, чем в противоположных направлениях. Он нашел, что мы вместе с нашей планетной системой и Солнцем помещаемся почти в середине звездной системы. Размеры ее он не мог однако определить, так как тогда, в конце XVIII века, не знали еще расстояний ни до одной из звезд.
В представлении Гершеля нашу звездную систему, наш мир солнц, можно сравнить с плоским и круглым жерновом, который треснут с одного края — там, где на небе в одном месте Млечный путь расщепляется на два рукава, снова затем соединяющиеся.
Струве доказал, что хотя и в самом деле звездная система дальше всего тянется вдоль Млечного пути, но звезды рассеяны не везде равномерно. К средней плоскости Млечного пути происходит скучивание звезд. Тут они ближе друг к другу не только на взгляд, а и на самом деле, и равномерной густоты звезд во всех местах вовсе нет.
Кроме того, Струве доказал, что огромный телескоп Гершеля еще далеко не достиг края звездной системы ни по какому направлению, а потому о форме звездной системы ничего сказать нельзя. Ясно лишь, что центр ее совсем не там, где мы находимся, а далеко, в сторону созвездия Стрельца. Этот вывод 'был принят позднейшей наукой, и, идя по пути исследования, указанному Струве, нашим ученым удалось установить много нового.
Большую помощь оказала тут фотография. Вместо того, чтобы в морозную ночь считать звезды, видимые в
их все поштучно, но точно так же лесничие не могут подсчитать поштучно все деревья разных пород, растущие в каком-нибудь районе. Тем не менее они сообщают эти данные. Как же они поступают?
Осматривая леса, они выбирают участки, на которых деревья растут редко, затем более густо, и совсем густо. Тогда на каждом из таких участков выбирается небольшая площадка определенного размера и подсчитывается число растущих на ней деревьев, затем это число умножают на число таких площадок, содержащихся в участке. Так поступают и с другими участками и получают в итоге полное число деревьев в районе. Оно, конечно, не абсолютно точно, но дает нам достаточное представление о распределении деревьев по району и об их полном числе.
Подобным же образом поступают и астрономы. Они выбирают на небе участки, где густота расположения звезд различна.
Таким образом было подсчитано, что полное число звезд, которые могут быть видимы и сфотографированы в самый большой из современных телескопов, составляют один миллиард. Подавляющее большинство их приходится на полосу Млечного пути.
МАЯКИ ВСЕЛЕННОЙ
С СТЬ некоторые типы звезд очень большой светимости, истинную силу света которых мы знаем. К их числу относятся цефеиды, часто называемые маяками вселенной. Свое название они получили но имени звезды Дельты в созвездии Цефея •— первой ставшей известной представительницы звезд, которые отличаются тем, что их блеск не остается постоянным, а все время меняется в полтора — три раза. Изменение их блеска происходит с правильностью, которой могли бы позавидовать самые лучшие часы. Блеск звезды возрастает, достигает наибольшего значения и затем более медленно ослабевает, после чего снова начинает увеличиваться.
Причина изменения блеска цефеид состоит в том, что под влиянием каких-то внутренних процессов эти звезды периодически сжимаются и расширяются и меняют при этом свою температуру. Изменение температуры и величины поверхности и производит наблюдаемые колебания их блеска.
Время наибольшей яркости света повторяется через строго определенное число часов, минут и сЛунд.
Самое замечательное!, что между периодом изменения блеска (т. е. промежутком от одной вспышки блеска до другой) и светимостью цефеиды существует строгая 'зависимость. Чем больше светимость звезды, тем медленнее происходят изменения ее блеска. Это позволяет нам, обнаружив где-нибудь очень слабую звезду, которая, судя по характеру изменения блеска, представляет собой цефеиду, сразу сказать, какова должна быть ее светимость. Сравнивая эту светимость с ее видимым блеском, который ничего не стоит определить, мы можем установить, на каком расстоянии она от нас находится.
Таким образом, можно было установить, что по некоторым направлениям наши телескопы вычерпали уже все цефеиды, то есть добрались до края, до границы нашей звездной системы. Такие исследования привели нас к выводу, что наша звездная система, называемая Галактикой (что по-гречески значит Млечный путь), имеет форму чечевицы или линзы. Другими словами, если на нее смотреть откуда-нибудь со стороны, она будет иметь вид круга, а с другой стороны будёт представляться продолговатой, как веретено, и более толстой к середине.
Такую фигуру можно получить также, сложив краями друг к другу две плоские тарелки. Чем ближе к центру Галактики и к ее средней плоскости, тем гуще располагаются звезды.
СТО МИЛЛИАРДОВ СОЛНЦ
1_] УЖНО: помнить, что звезды, такие как наше Солнце * * и более слабые, видны нам только в ближайших окрестностях, а на очень больших расстояниях от нас они пока не наблюдаемы. Однако, по различным данным, их число можно приблизительно подсчитать и прйбавйть к тому миллиарду звезд, которые можно видеть в телескоп и которые включают в себя все близкие звезды (и большой и малой светимости), а'из далеких — только те, которые имеют большую светимость. Таким образом, получается, что в общей сложности наша звездная система — Галактика — содержит почти сто миллиардов солнц.
Размеры Галактики таковы, что от одного ее края до другого свет идет в течение 100 000 лет. Самое же толстое место Галактики составляет лишь около 10 000 световых лет.	•’
Мы с нашей солнечной системой находимся ближе к краю этой Галактики, чем к ее середине. Центр Галактики виден от нас по тому направлению, которое называется созвездием Стрельца. В этом созвездии, видимом у нас
летом в южной части неба, близко к горизонту располагаются наиболее яркие звездные облака Млечного пути. По этому же направлению видно особенно много цефеид.
Описанные выше внешняя форма и внутреннее строение Галактики очень приблизительны. В действительности, в ней в отдельных местах существуют сгущения и разрежения звезд, в иных местах они располагаются цепочками или целыми звездными кучами, как бы гнездами звезд.
Кроме того, пространство между звездами, как уже говорилось, заполнено средой, поглощающей свет и сгущающейся к средней плоскости Галактики. Эта среда тоже неоднородна: в одних местах она плотнее, в других реже. Плотные облака пыли иногда настолько сильно поглощают свет звезд, которые за ними расположены, что кажутся темными пятнами на сияющем фоне Млечного пути. Два такие, особенно темные пятна, видимые в Южном полушарии неба, были названы «угольными мешками», а теперь их называют темными туманностями.
ВСЕ ДВИЖЕТСЯ
D отличие от планет, быстро перемещающихся по небу на фоне звезд, составляющих созвездия, звезды этих Созвездий встарину были названы неподвижными. Но на самом деле ничего неподвижного в природе нет. Звезды носятся в пространстве по определенным законам. Скорости их измеряются десятками и даже сотнями километров в секунду. Движения их незаметны для невооруженного глаза потому, что они удалены от нас на огромные расстояния. Но сравнение и измерение фотографий, сделанных с одного и того же участка неба, с промежутком в несколько десятилетий, повволяет заметить перемещение звезд, установить скорость и направление их движения.
По отношению к тому звездному облаку, в котором находимся мы и которое, как часть, входит в состав Галактики, мы несемся со скоростью 20 километров в секунду по направлению к созвездию Лиры. В то же время все это звездное облако вместе с нашей солнечной системой со скоростью 250 километров в секунду мчится вокруг центра Галактики, подобно тому, как наша Земля обращается около Солнца. Наша Земля проходит путь вокруг Солнца за один год, а солнечная система завершает одно обращение вокруг центра Галактики за 200 миллионов лет. В обоих случаях обращение вызывается действием одной и той же силы — всемирного тяготения.
Нельзя себе представлять, что мы когда-нибудь «долетим» до созвездия Лиры, а тем более, что мы можем «об него удариться». Надо помнить, что созвездие Лиры — это лишь направление, по которому мы видим сейчас некоторые звезды, что расстояние их друг от друга так же велики, как расстояния между Солнцем и ближайшими звездами. По мере того, как мы будем подлетать к этим звездам, они будут как бы расступаться перед нами все шире и шире и мы пройдем между ними так же свободно, как автомобиль проходит между городами. Движение солнечной системы по отношению к ближайшим звездам и по отношению к центру Галактики можно сравнить с полетом комара внутри комариного роя,- который быстро переносится ветром.
ТЫСЯЧИ ГАЛАКТИК
Г'' давних пор, кроме звезд, в телескоп наблюдали на небе светлые туманные пятнышки различного вида и формы, которые называли туманностями. Долгое время спорили и не могли решить, являются ли они скоплениями очень далеких звезд или же скоплениями очень разреженного и светящегося газа.
Современная наука нашла способы раскрыть эту загадку. Оказалось, что те из туманных пятен, которые представляют собой огромные облака разреженного газа, находятся внутри нашей; Галактики, вперемежку со звездами. Те же туманности, которые на самом деле являются колоссальным^ скоплениями звезд, лежат за пределами нашей Галактики. Это — самостоятельные звездные системы. В сильнейшие телескопы можно было обнаружить, что. ближайшие из них действительно состоят из множества очень слабых звездочек. Некоторые из этих слабых звездочек являются переменными звездами-цефеидами. Ученые измерили их видимый блеск и период его изменения. По нему, как мы уже знаем, можно было найти расстояния до этих цефеид, а тем самым и до всей той звездной системы, которая их содержит.
Зная расстояние до них и их видимый размер, легко можно было высчитать истинные размеры этих звезднЫх систем. Оказалось, что некоторые из них имеют такие же размеры, как наша Галактика, и должны содержать также десятки миллиардов солнц. Большинство этих звездных систем несколько меньше нашей Галактики. Все такие звездные системы принято называть галактиками (с маленькой буквы), в отличие от нашей Галактики.
Было установлено, что самому большому в мире телескопу может быть доступно 700 тысяч таких галактик. Самые далекие из них выходят на фотографии как крохотные пятнышки туманного вида, едва отличимые от
Темная пылевая туманность в созвездии Ориона.
звезд. Наибольшей из них является галактика, видимая в созвездии Андромеды даже невооруженным глазом, в форме неопределенного светящегося пятна продолговатой формы. По видимому размеру это светлое пятно несколько меньше, чем Луна.
Фотография показывает то, чего не может видеть человеческий глаз: туманное пятно в Андромеде имеет спиральную форму. Из яркого круглого центрального ядра выходят ветви, заворачивающиеся вокруг ядра. Как светлое ядро, так и светлые спиральные рукава состоят из великого множества солнц, которые вследствие дальности от нас сливаются в сплошную светящуюся массу. Только на фотографиях, сделанных с помощью самых мощных телескопов, можно среди этого множества звезд рассмотреть некоторые, обладающие наибольшей светимостью, и обнаружить среди них цефеиды.
Большинство галактик имеет такое же спиральное строение, как туманность в Андромеде. Но, кроме того, есть звездные системы — галактики, в форме чечевицы и в форме шара. Их размеры меньше, чем размеры спиральных систем. Они примерно таковы же, как ядра спиральных галактик, поэтому можно думать, что наша Галактика имеет также спиральное строение, а наша солнечная система находится либо в одном из рукавов этой спирали, состоящей из звезд, либо в промежутке между такими рукавами. Мы еще не можем окончательно решить этого, потому что не видим нашу Галактику, как другие галактики, — со стороны.
В зависимости от того, как к нам случайно повернута сплющенная спиральная звездная система, мы видим ее либо округлых очертаний, как галактику в созвездии Гончих Псов и Треугольника, либо продолговатой, как в созвездии Андромеды, либо веретенообразной, как в созвездии Девы.
Облака разреженного светящегося газа и темные пылевые туманности вкраплены в массу звезд этих далеких систем так же, как они вкраплены в состав нашей Галактики. Скопление пылевых туманностей вдоль главной плоскости грлактик и создает темную полоску, видимую вдоль их ребра на фотографиях. Если бы нашу Галактику мы могли рассматривать ео стороны и повертывать ее по разным направлениям, то она представлялась бы нам, вероятно, в тех различных видах, в каких представляются нам различные другие звездные системы, изображенные на рисунках.
ОСТРОВА ВСЕЛЕННОЙ
Г) СОСТОЯНИЕ до самых далеких галактик, видимых на * современных фотографиях, составляет около полумиллиарда световых лет. Вместе с тем, это и есть то расстояние, до которого в глубину бесконечного пространства достигают наши телескопы. По мере увеличения телескопов, становятся видны все более и более далекие галактики, и все большее и большее число их открывается астрономами во всех уголках вселенной. Это подтверждает, что вселенная в целом бесконечна и что, идя по любому направлению без конца, мы будем встречать все новые и новые звездные системы.
Галактики расположены в мировом пространстве тоже не очень равномерно и местами образуют скопления, хотя и не такие многочисленные, как скопления звезд в нашей звездной системе.
Таким образом, в безбрежном океане вселенной звезды сгруппированы в галактики, и мы можем сравнить их с островами. Вселенная состоит из великого множества островных звездных систем. Одним из таких островов является Млечный путь — наша Галактика, а одной из составляющих ее частичек — наша солнечная система во главе с Солнцем.
За короткое время, измеряемое десятилетиями, человеческий разум смог разгадать эти тайны вселенной. Опираясь на созданные его гением и трудом сложнейшие и совершеннейшие приборы, человек умственным взором за несколько десятилетий преодолел те расстояния, которые свет, идущий со скоростью 300 тысяч километров в секунду, преодолевает за сотни миллионов лет.
..............-................. •.....................-
КАРТА ЗВЕЗДНОГО НЕБА
Рис. Н. СМОЛЬЯНИНОВА

LJ ЕДАВНО наш корреспондент по-* * бывал на нескольких восстановленных шахтах Донбасса.
Вот что он нам сообщает.
22 месяца «хозяйничали» немцы в Донбассе, и все это время водоотливные механизмы в шахтах не работали. Под донецкой землей собралось не меньше 600 миллионов кубометров воды. Ею можно было бы наполнить канал глубиной 10 метров, шириною 30 метров и протяжением от Донбасса до Северного Ледовитого океана.
Каждый час благодаря естественному притоку подземный бассейн увеличивался более чем на 34 тысячи кубометров воды, каждые сутки — на 898 тысяч кубометров.
Откуда в шахтах берется вода? Попробуйте во влажной почве выкопать ямку. Вскоре она наполнится водою. Так прозойдет потому, что частицы воды, находящиеся между частицами твердого вещества в почве, стремятся всюду достигнуть одного уровня. Глубокая шахта на своем пути пересечет не один, а несколько водоносных слоев почвы. И вся вода, расположенная вокруг, под давлением собственного веса будет стремиться заполнить шахту. Неудивительно, что при бездействии водоотливных механизмов в течение многих месяцев шахты были затоплены.
В истории еще не было случая откачки такой массы воды. Правда, в дни первой мировой войны немецкая армия затопила угольные копи французского бассейна Па-де-Кале. Но этот бассейн втрое меньше Донбасса, и воды скопилось там в шесть раз меньше. Тем не менее, откачивали ее около 10 лет.
Советские ученые, инженеры и рабочие сумели осушить «подземное море» в несравненно более короткие сроки. В январе 1944 года в комбинате «Сталинуголь» приступили к откачке воды из первых 33 шахт.
Сейчас работа по осушению затопленных шахт уже подходит к завершению. Откачано около 500 миллионов кубометров воды. Восстановленные шахты выдали много угля.
Одна из крупнейших шахт, № 17-17-бис, где побывал ва.ш корреспондент, почти полностью осушена. Главный инженер треста «Рутченковуголь» т. Васильев сообщил, что из этой шахты откачали более 3 миллионов кубометров воды. Чтобы вывезти эту воду по железной дороге, потребовалось бы 1000 поездов по 65 пятидесятитонных цистерн.
Но в шахте еще оставалось около 70 тысяч кубометров воды, собравшейся в самой нижней лаве — пространстве, где раньше добывали уголь. Проникнуть туда и откачать ее через
Рис. В. ВИКТОРОВА существующую сеть горных выработок было очень сложно. Тогда горняки начали проходку новой горной выработки, подходившей к затопленной лаве с другой стороны.
Но тут возникло новое затруднение: вода в лаве находилась под больший напором вышележащих слоев воды. Расчет показал, что давление воды в затопленной лаве достигает 4 атмосфер. Как только новая горная выработка продвинется слишком близко к затопленному пространству, тонкая перемычка может не выдержать, вода под большим давлением прорвется мощным фонтаном 'н наделает немало бед.
Чтобы спустить воду постепенно, без вреда для производства и. людей, решили не доходя до затопленного пространства 50—60 метров приостановить проходку и воздвигнуть крепкую толстую бетонную стенку — перемычку. Так и сделали. В перемычке проделали отверстия, вставили в них трубы и через эти трубы стали электросверлами бурить толщу горной породы. оставшейся до затопленного пространства.
Как только буры просверлили сквозные отверстия, вода ударила фонтанами, но главный напор ее сдерживала бетонная перемычка. А затем сверла удалили, трубы соединили с насосами и стали откачивать эту воду, как обычно.
А. ПЛАЩЕВ
Рис. А. ОРЛОВА
КТО не знает ртуть — этот удивительный металл, который при обычной комнатной температуре находится в жидком состоянии! Обладая свойствами металлов — высокими электропроводностью и теплопроводностью и характерным металлическим блеском, — ртуть в обычных условиях является единственным жидким металлом. «Гидраргирум», то-есть «серебряная вода», — такое название получил встарину этот удивительный металл (от слов «гидро» — вода, «аргюрос» — серебряный).
Люди издавна знали ртуть. По крайней мере за 3500 лет до нашей эры китайцы использовали лечебные свойства этого металла и способность его растворять золото. Древние греки и римляне также знали ртуть и уже за 300 лет до нашей эры добывали ее из рудников Альмадена в Испании. Они употребляли ртуть при позолоте, а искусственно полученную ртуть ценили очень высоко как составную часть дорогой пурпурной краски.
Позднее «серебряной водой» заинтересовались алхимики. Они считали ртуть составной частью всех металлов. Особенно привлекало алхимиков свойство ртути растворять золото и при нагревании вновь освобождать его. Алхимики думали, что при этом золото «рождается» из ртути.
Принято было считать, что встарину ртуть добывалась в больших количествах лишь в двух месторождениях — в Испании й Италии. Однако теперь в результате археологических раскопок установлено, что в древности добыча ртути в еще более крупных размерах производилась на территории нашей родини — в горах Средней Азии.
НАХОДКИ В КИШЛАКЕ СОХ
ОДНАЖДЫ жители ферганского кишлака Сох, на месте которого много веков тому назад был большой оживленный среднеазиатский город, рыли оросительный канал и неожиданно наткнулись на сосуды с металлической ртутью. В этом же районе были обнаружены выработки ртутной руды — киновари.
Выработки проходили глубоко под землей и представляли подчас сложные комбинации из больших зал и коридоров, в стенах которых ярко рдели зерна киновари.
Здесь удалось найти шлаки, многочисленные обломки глиняной
Ртуть давно была известна человеку. Ею интересовались алхимики, считавшие ртуть составной частью всех металлов.
Жители ферганского кишлака Сох неожиданно нашли сосуды, наполненные чистой металлической ртутью.
посуды, небольшие глазированные белые и ярко раскрашенные чашечки, применявшиеся, очевидно, в качестве светильников. Был найден продолговатый сосуд с узким отверстием и довольно замысловатой внешней поверхностью; возможно, что это один из «симабкузача» — кувшинов, служивших своеобразной тарой для добытой «симаб» (ртути).
Горными тропами на вьючных животных полученная здесь ртуть отправлялась в европейские и восточные страны.
Все находки говорят о том, что люди, добывавшие ртуть в те далекие времена, были трудолюбивы и предприимчивы. Они не останавливались ни перед какими трудностями, искали и находили наряду с другими металлами драгоценную «симаб».
РОЖДЕНИЕ РТУТНЫХ РУД
У ЧЕНЫЕ подсчитали, что в земной коре содержится ничтожное количество ртути — всего 0,0000077 процента. Но это — средняя цифра для всей земной коры. В отдельных же месторождениях содержание ртути доходит иногда до 30 процентов. Из таких руд и добывают металлическую ртуть.
Любопытно происхождение ртутных руд. Ртуть, как и другие металлы, обязана своим появлением в тех или иных породах вулканической деятельности. Изверженные породы по трещинам изливались на земную поверхность, а иногда, не достигнув ее, застывали и кристаллизовались. При подобных извержениях газы и горячие жидкие растворы,, несущие с собой в растворенном виде те или иные металлы, обычно поднимаются вверх. В этих растворах находилась и киноварь — вещество, в состав которого входит ртуть. При понижении давления и температуры киноварь выделялась из растворов, заполнивших трещины, и оседала на стенках трещин и в норах. Так образовались ртутные жилы. Они обычно невелики; их толщина не превышает 1—2 метров.
«ДРАКОНОВА КРОВЬ»
IZ ИНОВАРЬ — самый распростра-ненный из ртутных минералов.
Свое название она ведет от древнегреческого «кинабар», что значит «драконова кровь». Это оригинальное
название минерал получил за свой кроваво-красный цвет. Киноварь имеет незначительную твердость — легко чертится ногтем. Она часто встречается в виде землистых, порошкообразных масс, но иногда можно найти и хорошо образованные, блестящие кристаллики.
Киноварь представляет собой химическое соединение ртути с серой. Переработка этой руды основывается на том, что киноварь при нагревании до нескольких сот градусов легко взаимодействует с кислородом воздуха — выделяется сернистый газ и получается металлическая ртуть. Этот металл кипит при температуре 357 градусов, и его пары легко могут быть отогнаны из аппаратов, где происходит окисление руды. Охлаждая пары металла, получают жидкую ртуть.
УДИВИТЕЛЬНЫЙ МЕТАЛЛ
ЭТОТ жидкий металл обладает особенными, удивительными свойствами. «Серебряная вода» превращается в твердый металл, каким мы привыкли видеть свинец, олово, медь и другие металлы, лишь при сильном морозе. Представьте себе низкую температуру, которая в центральных районах нашей родины является редкостью, — около 40 градусов. При такой температуре «серебряная вода» превращается в твердый металл, становится ковкой и тягучей — ее можно расплющить в тонкую пластинку и вытянуть в длинную проволоку. Вот почему при сильных морозах ртутный термометр не оправдывает своего назначения и заменяется спиртовым (спирт замерзает при минус 116 градусах).
Для изучения свойств ртути много кропотливого труда положили русские ученые. Металлическую ртуть впервые заморозил в Петербурге академик И. Браун в декабре 1759 года, воспользовавшись сильными холодами, которые тогда достигали 40 градусов. Свойства ртути в твердом, жидком и газообразном состоянии изучал великан русской и мировой науки — Михайло Ломоносов.
Древние выработки* по добыче ртути представляли из себя сложные комбинации из больших пещер и коридоров.
Вьючными горными тропами добытая ртуть перевозилась в европейские и
восточные страны.
Частицы ртути, даже в жидком виде, обладают большим сцеплением, и нужно приложить значительное усилие, чтобы их разделить. Если взять большую каплю металла, вылить на лист бумаги и перекатывать, капля не разорвется, как это легко произошло бы, например, с водяной каплей.
Ртуть обладает большим удельным весом: она почти в четырнадцать раз тяжелее воды. Если наливать ртуть в фарфоровую чашку широкой струей, можно выбить дно сосуда. С трудом удастся поднять обычный чайник емкостью в 2,7 литра, наполненный ртутью: чайник весит около 37 килограммов.
Металлическая ртуть нашла широкое применение в повседневной жизни. Особенно распространено ее применение во всевозможных лабораторных приборах для научно-исследовательских работ.
Высокая чувствительность к температуре и давлению воздуха позволила применить ртуть для термометров и барометров.
Развитие электротехники многим обязано ртути. В терморегуляторах она автоматически регулирует степень нагрева электрическим током всевозможных печей и иных нагревательных приборов.
В начале нашего столетия был изобретен особый прибор — ртутный выпрямитель. Это очень важное изобретение. Оно дает возможность экономически выгодно превращать переменный ток в постоянный.
Системы воздушных насосов, применявшихся в промышленной и лабораторной технике, не могли обеспечить вакуума, то-есть пространства, лишенного воздуха, и только недавно изобретенные ртутные насосы позволили это сделать.
Много разнообразных применений «серебряной воды» основано на ее замечательном свойстве — способности растворять многие металлы. Сплавы ртути с металлами называются амальгамами. Ртуть может образовывать
Ртуть, как и другие металлы, обязана своим появлением вулканической деятельности.
Древний способ добычи ртути заключался в переработке руды в больших печах путем обжига.
П
амальгамы с цинком, оловом, золотом, свинцом, серебром.
Еще до настоящего времени не утратил своего значения древний способ извлечения золота из руд при помощи ртути. Амальгама, содержащая 70 процентов олова и 30 процентов ртути, применяется в качестве средства для наводки зеркал.
Раствором золота в ртути пользуются для золочения предметов из серебра, бронзы и латуни.
Соединением ртути с хлором, известным под названием сулемы, пользуются для обработки древесины, травления и воронения стали.
Органические соединения ртути очень светочувствительны и применяются в производстве фотопластинок и бумаги. Но особенно большое значение приобрели за последнее время соединения ртути для цветной фотографии.
Ртутную руду — киноварь—используют для приготовления киноварных красок: художественных и технических. Например, лучшие сорта красной резины окрашены киноварной краской.
Из киновари приготовляют лучшие краски для подводных частей морских судов. Ртутные краски хорошо предохраняют стальную обшивку от разъедающего действия соленой воды; кроме того, они уменьшают или совершенно уничтожают обрастание подводных частей судна ракушками.
Со времени первой мировой войны добыча ртути значительно возросла благодаря широкому ее применению в производстве взрывчатых веществ. Здесь она используется в виде соединения, известного под названием «гремучая ртуть». Это соединение ртути входит в капсюли — взрыватели артиллерийских снарядов, авиационных бомб, ручных гранат. При взрыве оно обладает огромной силой: один килограмм гремучей ртути, взрываясь, развивает давление до 48 тысяч килограммов на каждый квадратный сантиметр.
Мы упомянули лишь немногие применения «серебряной воды». Со вре-
При 40 градусах ниже нуля ртуть превращается в твердый металл, тягучий и ковкий.
Частицы ртути обладают большим сцеплением. Большая капля металла, вылитая на лист бумаги, при перекатывании не разрывается, как это произошло бы, например, с водяной каплей.
Если наливать ртуть широкой струей в фарфоровую чашку, можно выбить дно.
менем, несомненно, наука Откроет новые области применения ртути. Разрабатываются, например, проекты использования ртути вместо воды в паровых котлах. Это должно сильно увеличить коэфициент полезного действия паровых машин.
ФАБРИКА УЛЬТРАФИОЛЕТОВЫХ ЛУЧЕЙ
[Я ЗВЕСТНО, что солнечный свет ' 1 состоит из видимых и невидимых для глаза лучей. Ученые выяснили, что одни из невидимых лучей — ультрафиолетовые — обладают полезным свойством. Они убивают зародыши всевозможных болезней — бактерии. Получить ультрафиолетовые лучи можно искусственным путем. Например, свет электрической дуги Петрова (которую часто неправильно называют «вольтовой дугой») содержит больше ультрафиолетовых лучей, чем даже свет Солнца. И вот оказалось, что ртуть в парообразном состоянии излучает ультрафиолетовые лучи во много раз больше, чем Солнце и электрическая дуга.
Ультрафиолетовые лучи можно получить в ртутной лампе, представляющей собой стеклянную трубку, из которой выкачан воздух, оканчивающуюся небольшими стеклянными шарами, наполовину заполненными жидким металлом. Ртуть в шарах присоединяют к источникам электрического тока. Между этими контактами возникает дуга Петрова, и пары ртути начинают све.титься.
Обыкновенное стекло сильно поглощает ультрафиолетовые лучи. Поэтому ртутные лампы изготовляют из плавленого кварца, проницаемого для ультрафиолетовых лучей.
Ртутные кварцевые лампы применяются в медицине, особенно для облучения пораженных туберкулезом желез, костей и суставов.
ЯД И ЛЕКАРСТВО
Г> больших количествах ртуть несет смерть живому организму. Наиболее распространенным ртутным
Ртуть почти в четырнадцать раз тяжелее воды. Трехлитровый чайник, наполненный ртутью, весит более двух пудов.
Большая чувствительность ртути к изменениям температуры определила применение ее в термометрах и барометрах
ядом является сулема. Яд этот настолько силен, что 0,2—0,4 грамма уже смертельны для человека.
Даже ртуть от разбитого термометра создает в комнате атмосферу ртутных паров, иногда вызывающую отравление.
«Ртутная опасность» подстерегает нас па каждом шагу; выяснено, что где бы мы ни находились, вместе с воздухом мы вдыхаем ядовитые ртутные пары.
Откуда же попадает ртуть в атмосферу?
Она может попасть туда при сжигании каменного угля, при переработке железных, марганцевых и других руд. Во время извлечения ртути из руд часть паров металла неизбежно попадает в атмосферу. Пары «серебряной воды» выбрасываются в атмосферу и при извержениях вулканов.
Только в районе полюса холода — Оймекона, — где температура зимой достигает 70 градусов ниже нуля, можно ожидать полного отсутствия в атмосфере ртутных паров. Они здесь «вымораживаются».
Ртуть присутствует не только в атмосфере. Тончайшими лабораторными опытами химики установили наличие ртути в речной воде и даже в пищевых продуктах. Ежедневно вместе с пищей в организм человека вводится некоторое количество ртути. В миллионных долях процента она содержится в горохе, муке, картофеле, молоке. Она присутствует в организме животных и в растениях.
Но все это не так страшно, как может показаться на первый взгляд. Ничтожные количества ртути, поступая в организм человека в течение суток вместе с пищей и питьем, не вредят ему. Наоборот, считают, что в таких небольших количествах ртуть даже необходима для нормальной жизнедеятельности организмов.
Некоторые соли ртути, например ядовитая сулема, в небольших кон-
Лучшие сорта красок для окраски подводных частей морских судов изготовляются из ртутной руды — киновари. Эти краски предохраняют стальную обшивку от разъедания соленой водой.
Ртутные сплавы с оловом, серебром и кадмием, так называемые амальгамы, применяются для изготовления зубных пломб.
не как обеззараживающие средства для изготовления различных лекарств, мазей.
СКОЛЬКО ДОБЫТО РТУТИ
\7 ЧЕНЫЕ — геологи подсчитали, что в земной коре ртути во много раз меньше, чем обыкновен ных металлов. По сравнению с желе зом, ртути в земной коре меньше в 40 тысяч раз. Однако, по имеющимся статистическим данным, начиная с 1525 года и до сегодняшнего дня во всем мире добыто огромное количество этого так редко встречающегося металла — свыше полумиллиона тонн. Если же учесть потери при выплавке металла, можно принять, что всего изъято из недр около 1 миллиона тонн ртути.
Месторождений ртути, имеющих мировое значение и находящихся в эксплоатации, очень немного. Известные до настоящего времени находятся в Канаде, Африке, США, Испании, Италии, Китае, Турции. Самые богатые и крупные месторождения из перечисленных сосредоточены в Испании и Италии.
Надо сказать, что в погоне за добычей этого стратегического металла капиталисты «забывают» вентилировать шахты и создавать более или менее сносные условия труда на вредном производстве. На ртутных предприятиях Калифорнии тонны добытой ртути ежегодно уносят в могилу немало человеческих жизней.
Наши же предприятия, в отличие от заграничных и в первую очередь американских, оснащены мощными вентиляционными и другими установками, очищающими рабочие помещения от ртутных паров.
Советская страна располагает прочной базой для ртутной промышленности. Все отрасли социалистической техники и науки получают этот удивительный металл в необходимых количествах. Советские ученые и инженеры находят все новые способы применения «серебряной воды».
Ртутные кварцевые лампы используются в современной медицине.
Соединение ртути — «гремучая ртуть» широко применяется в капсюлях артиллерийских снарядов, бомб, пуль. Один килограмм гремучей ртути, взрываясь, развивает давление до 48 тысяч килограммов на каждый квадратный сантиметр.
Т> Свердловске была устроена проба LJ вин. Дегустаторы брали на язык несколько капель вина и по вкусу, цвету, запаху его давали оценку. Лучшими были признаны три марки. По своему качеству они превосходили все известные сорта рислингов и дессертных вин. Каково же было удивление дегустаторов, когда им сообщили, что все эти три сорта изготовлены из березового сока! Это — уральские березовые вина.
Наш специальный корреспондент посетил в Свердловске руководителя лесной опытной станции лесохимика И. И. Орлова и попросил рассказать об уральских березовых винах. Вот что написал наш корреспондент об этой беседе.
Вино из березы! Удивительно, не правда ли? Наша русская береза может дать человеку не только уголь, дрова, деготь, но и чудесный напиток. И для этого вовсе не требуется спиливать дерево, уничтожать его.
Встарину князья и помещики на пирах изумляли заморских гостей шампанским, изготовленным крепост-нымы виноделами из березового сока.
Необъятные площади занимают леса нашей родины. На одном только Урале их 26,5 миллиона гектаров. По площади это составило бы небольшое государство. Особенно велики на Урале березовые л'-са. Склоны гор и берега бурных уральских рек сплошь поросли березняком.
Советские ученые после многочисленных опытов пришли к выводу, что каждое дерево может дать 300 литрез сока за год, а гектар березового леса за сезон с 15 апреля по 15 мая дает 30 тысяч литров сока
без какого-либо вреда для деревьев. Суровый Урал, таежная Сибирь, Белоруссия и многие другие республики и области смогут развивать свое северное виноделие на «виноградниках», не требующих ни больших затрат труда, ни средств.
Опытная свердловская лесная станция провела научно-исследовательские работы в различных лесных уголках Урала. Тавдинские, ирбитские, туринские лесные чащобы были той огромной лабораторией, где ученые находили ответ на многие волнующие их вопросы.
Они изучали строение дерева, условия, при которых у него лучше всего брать сок. На первый взгляд кажется непонятным, как древесный сок может подняться от корней на высоту 5—6 метров. Ученые сумели измерить силу движения сока. Для этого у самой земли они срезали стебель какого-либо растения и при помощи каучуковой трубки надевали на него стеклянную трубочку, изогнутую коленом и наполненную ртутью. Это не что иное, как своеобразный манометр — прибор, измеряющий давление. Сок, выталкиваемый корнями, попадает в трубку и гонит перед собой ртуть. По делениям на трубочке определяют силу этого давления. Она очень велика.
Растение жадно пьет влагу, доставляющую ему из почвы питательные вещества. Каждая клеточка древесины, всасывая воду, выталкивает ее в сосуды, которые гонят ее вверх.
Больше всего сока деревья получают весной, когда в оттаявшей земле скопляется избыток влаги и все живое пробуждается от зимней спячки. Растение запасливо: из соков оно
берет необходимые ему вещества и отлагает их в своих тканях. В сердцевине саговых пальм, например, отлагаются запасы крахмала, так же как и в клубнях картофеля. В мясистых листьях агавы создается запас сахара. Эти накопленные вещества расходуются затем на создание тканей растения -— его листьев, цветов, плодов, древесины.
Сок березы содержит от двух до четырех процентов сахара. Этот сахар и некоторые другие вещества представляют главную его ценность.
Для добычи березового сока в нижней части дерева весной просверливают отверстие и вставляют в него желобок. Сок стекает в специальные приемники. Его исследуют на сахаристость, на вкус, а затем сливают в огромные выпариватели. Там сок находится в постоянном движении по системе трубок и равномерно подогревается. Часть влаги испаряется, и сок становится густым, вязким, приобретает красивый золотистый цвет. Теперь из него уже нетрудно приготовить вкусные сладкие кисели, приправы для кондитерских изделий и вина — чудесные, ароматные вина, не уступающие виноградным.
Но не только проблемой использования березового сока занимаются научные работники станции. Во время войны, например, они изготовили кедровый терпентин — прекрасный бальзам для лечения ран. Коллектив станции получил много благодарственных писем от раненых бойцов и врачей.
Опытная станция должна помочь нашей стране шире использовать ее несметные лесные богатства.
Рис. С. КАПЛАНА .
Профессор Д. А. ФРАНК-КАМЕНЕЦКИИ, доктор физико-математических наук
АТОМ — мельчайшая частица вещества. Он невообразимо мал.
Если бы мы захотели написать, сколько атомов в одном грамме воды, нам понадобилось бы число с двадцатью двумя нулями. А каждая молекула воды состоит из двух атомов водорода и одного атома кислорода.
Линейный размер атома — около одной стомиллионной доли сантиметра. Если взять двести миллионов атомов — столько, сколько людей в Советском Союзе — и выстроить в одну шеренгу, то они займут всего два сантиметра в длину. Вот как мал атом.
Эти ничтожные частицы находятся в непрерывном движении. Ведь тепло — это движение молекул и составляющих их атомов. Температура — мера скорости этого движения.
И скорость эта очень велика. При обычной комнатной температуре она измеряется сотнями метров в секунду, то есть более тысячи километров в час. Это скорость звука. Самые быстроходные самолеты еще не достигли такой скорости.
Представьте себе неисчислимые мириады частиц, которые беспорядочно носятся во всех направлениях с такими головокружительными скоростями. Разве можно разобраться в этом хаосе, понять, кто куда движется? Трудным и сложным путем подошла наука к решению этой задачи. Но как она ни трудна, все же решить ее удалось.
Перелетные птицы тоже летают сложными, извилистыми путями. Нелегко было за ними проследить. Ведь птицы похожи друг на друга. Как узнать, какая из них прилетела из-под Москвы, какая — из Сибири? Ученые-биологи научились метить птиц. Надевают им на ноги металлические колечки, на которых написано, где и когда выпущена птица. Убьет охотник такую окольцованную птицу, отправит колечко по указанному на нем адресу — и ученые, выпустившие птицу, узнают, куда она залетела.
Вот если бы можно было так же метить атомы... Несколько десятков лет назад это казалось несбыточной мечтой, бессмысленной фантазией. А теперь м.еченые атомы широко применяются в разных отраслях науки и даже в технике.
КАК ПРИРОДА ПОМЕТИЛА АТОМЫ
КАК же метят атомы? Можно наносить на них метки искусственно, но можно находить меченые ато
мы и в природе. Сама природа пометила атомы, создала разные их сорта. Только не так еще давно об этом никто не знал.
Многие годы химики старались получить различные вещества в возможно более чистом виде. Немецкий химик Кольрауш с чисто немецкой педантичностью потратил четырнадцать лет на то, чтобы получить совершенно чистую воду. И по окончании этого «научного подвига» с гордостью объявил, что им была получена совершенно чистая вода.
Но как сейчас мы знаем, Кольрауш был неправ. Он был прав со своей точки зрения, с точки зрения химика. Действительно, никакими химическими средствами полученную им воду очистить дальше было нельзя. Но с точки зрения физики Кольрауш был неправ. Его вода не была чистой, ибо не все содержащиеся в ней атомы водорода были одинаковы. 99,98 процента из них составляет обычный водород, а остальные 0,02 процента — тяжелый водород, или дейтерий, атом которого в два раза тяжелее обычного.
Такие разновидности вещества, которые обладают совершенно одинаковыми химическими свойствами, почти
Изотопы — атомы-близнецы сидят на одном месте в клеточке Менделеевской таблицы. Самый острый глаз не может различить их, так как они обладают одинаковыми химическими свойствами. Но вес у изотопов — разный. В данном случае взяты изотопы хлора.
одинаковыми физическими свойствами и отличаются только весом своих атомов, назвали изотопами.
ТАБЛИЦА МЕНДЕЛЕЕВА
СКОРО исполнится 80 лет с тех пор, как гениальный русский ученый Дмитрий Иванович Менделеев составил свою периодическую систему химических элементов. Он показал, что химические элементы, то есть те составные части, из которых состоят все вещества, можно расположить в таблицу. В этой таблице каждый элемент занимает свое определенное место.
Давно известно, что разным химическим элементам отвечают разные виды атомов. Но до недавнего времени считали, что все атомы одного и того же химического элемента одинаковы, что их невозможно друг от друга отличить. Теперь мы знаем, что это не так.
Каждая клетка Менделеевской таблицы занумерована, как место в зрительном зале театра. Но в театре на каждом месте сидит один зритель. А в таблице элементов на каждое место оказывается несколько претендентов, притом они отнюдь не вступают в пререкания друг с другом. Да и странно было бы, если бы они так поступали, ибо они похожи друг на друга больше, чем родные братья-близнецы. Вот эти-то братья-атомы, похожие друг на друга так, что самый острый глаз не мог бы их отличить, и называются изотопами. Теперь мы можем понять, откуда пошло такое название. Изотопы по-гречески значит: «занимающие одно место». Название это происходит от того, что эти разновидности вещества сидят на одном и том же месте в таблице Менделеева. Все химические свойства у них одинаковы, но веса у их атомов разные. Так природа пометила атомы.
Но чтобы такой меткой воспользоваться, нужно было научиться отделять друг от друга атомы с разными метками... А это очень нелегко.
НЕРАЗЛУЧНЫЕ БРАТЬЯ-АТОМЫ
МЫ сказали, что изотопы похожи друг на друга больше, чем родные братья. Кроме того, они и неразлучны, как самые нежные братья.
Возьмем обыкновенную поваренную соль. Это соединение двух химических элементов: натрия и хлора. Атомы натрия все одинаковы. А из ато
мов хлора три четверти «легких» (атомный вес 35) и одна четверть «тяжелых» (атомный вес 37).
Из какого бы месторождения мы ни взяли образец соли, соотношение между количеством легких и тяжелых атомов всегда будет одним и тем же.
Мы можем растворять соль и кристаллизовать ее обратно — это соотношение не изменится. Больше того, мы можем разложить соль на ее составные части, действуя химическими реактивами или электрическим током, — и выделяющийся хлор все равно будет содержать три четверти легких и одну четверть тяжелых атомов. Мы можем перевести хлор в другие химические соединения, можем выделить опять в свободном виде. Но все это не приведет к сколько-нибудь заметному разделению изотопов. Куда бы ни пошел более тяжелый атом, за ним обязательно увяжется его более легкий брат. Никакими обычными средствами не может он избавиться от своего неотвязного спутника. И не только у нас на Земле. И в метеоритах, падающих к нам на Землю из неведомых глубин мирового пространства, и в звездах, о химическом составе которых мы можем судить по их спектрам, соотношение между количествами изотопов остается тем же самым.
Так, конечно, и должно быть. Ведь химические свойства изотопов одинаковы. Значит, при всех химических превращениях они ведут себя как одно вещество. Во всех концах необъятной вселенной они следуют друг за другом. Нигде в природе не встречаемся мы с процессами, в которых происходило бы заметное разделение изотопов.
ЧЕЛОВЕК РАЗЛУЧИЛ НЕРАЗЛУЧНЫХ
LJ О то, что недоступно природе, 1 * оказалось доступным искусству человека. Различия в свойствах изо-
Когда была открыта тяжелая вода, падкие на сенсацию буржуазные журналисты стали приписывать ей самые невероятные фантастические свойства. Говорили, что тяжелая вода обладала сказочным свойством «мертвой» воды,..
Когда смесь изотопов проходит через тончайшую пористую перегородку, более легкие атомы бегут скорее, а более тяжелые братья застревают. Таким образом удалось разлучить неразлучных.
топов ничтожны, но этими различиями все же можно воспользоваться для разделения. Много способов придумали для этой цели. Опишем для примера только один, самый простой из них.
Вещество переводят в парообразное состояние и заставляют просачиваться сквозь пористую перегородку с тончайшими порами. Такую перегородку можно, например, приготовить так: берут сплав серебра с цинком и обрабатывают соляной кислотой. Цинк растворяется, а серебро, на которое кислота не действует, остается. В местах, откуда растворился цинк, остаются тончайшие отверстия — поры.
Если заставлять смесь изотопов просачиваться сквозь такие поры, то получается нечто вроде состязания в беге на скорость. Более легкие атомы бегут, конечно, быстрее. Их более тяжелые братья очень хотели бы не отстать, но— увы — вес им не позволяет, и они оказываются сзади. Просочившийся газ обогащается более легким изотопом, а более тяжелый остается за перегородкой
Горько ошибается тот, кто подумает, что таким образом можно сразу получить чистый изотоп. Разделение за один проход ничтожно, ибо ведь разница в весах между изотопами совсем невелика. Чтобы получить заметное обогащение одним из изотопов, приходится эту операцию повторять сотни и тысячи раз.
ТЯЖЕЛАЯ ВОДА
ВОТ почему природные меченые атомы стоят очень дорого. Самый доступный из них — это изотоп водорода — «тяжелый водород», или, как его назвали, дейтерий. Его атомный вес в два раза больше, чем у основного изотопа («легкого водорода»). Хотя в природном водороде содержится всего лишь одна пятитысячная часть тяжелого изотопа, но большая разница в весах облегчает их разделение. Это различие в весах столь велико, что вызывает уже заметную разницу в свойствах. Тяжелая вода труднее кипит, труднее разлагается электрическим током. Есть химические заводы, где для получения водорода разлагают воду электрическим током. В остатке накапливается тяжелая вода; этот остаток служит сырьем для получения «меченого водорода».
Когда была открыта тяжелая вода, это открытие вызвало широчайший интерес и произвело сильное впечатление. Не могло не показаться удивительным, что такое распространенное и всем знакомое вещество, как простая вода, оказалось в действительности смесью двух веществ. Как водится, падкие на сенсацию буржуазные журналисты распространяли самые фантастические измышления. Утверждали, будто все живые существа гибнут от тяжелой воды; ее сравнивали с «мертвой водой» волшебных сказок. В одной газете было даже напечатано, что так как тяжелая вода легче замерзает, ею будто бы залили каток, который не тает в оттепель. Из того, что мы говорили о трудности разделения изотопов, можно понять, сколько бы стоил такой каток. А пользы было бы очень мало, так как температура плавления у тяжелого льда всего на 3,8 градуса выше, чем у обычного.
В действительности изотопы приносят пользу совсем по другим причинам.
... что катки, залитые тяжелой водой, не тают летом и можно кататься на коньках даже в- теплую погоду. На самом деле все это было сплошным измышлением, так как температура плавления у тяжелого льда, например, всего на 3,8 градуса выше, чем у обычного.
КАК ЛЮДИ ПОМЕТИЛИ АТОМ
БЛУЖДАЮЩИЕ
МОЛЕКУЛЫ
К дыму были подмешаны меченые атомы, и их легко было обнаружить.
лучше, чем с
называется циклотроном. Это прибор, в котором действие мощного магнита и электрического поля высокой частоты заставляет заряженные частицы двигаться по спирали, постепенно разгоняясь до громадных скоростей.
Дело резко изменилось, после того как был открыт нейтрон — мельчайшая частица вещества, не имеющая электрического заряда, то есть электрически нейтральная (откуда и его название). Так как заряда у него нет,” то он не отталкивается ядром атома.
Нейтрон легко «прилипает» к атомному ядру. Поглотив нейтрон, ядро атома превращается в новое ядро, масса которого больше. Химические свойства атома при этом не меняются, так как не меняется заряд.ядра — ведь у нейтрона зарядов нет. Итак, ..® обстреляв какой-нибудь элемент нейтронами, мы получаем его изотоп с большим атомным весом. «Прилипший» к атомному ядру нейтрон как бы ставит на этом ядре метку. Вот так и удалось искусственно метить атомы.
У этих искусственно помеченных атомов есть одно важное отличие от природных меченых атомов. Природа метит атомы навеки — эта метка ни- / когда с них не сойдет. Поэтому изо- 7
Искусственно полученные изотопы неустойчивы. Подобно яркому факелу они испускают лучи, не видимые для глаза, но легко наблюдаемые с помощью современных физических приборов.
Г) ЫХОДИТ, что атомы, помеченные D самой природой, не так уж удобны для пользования. Слишком трудно отделить их от атомов непомеченных. И вот люди научились метить атомы искусственно.
Мы знаем, что атом состоит из ядра и электронной оболочки. Вес атома определяется ядром, химические свойства — электронной оболочкой. Очевидно, у изотопов электронные оболочки одинаковы, а ядра разные.
Чтобы получить изотопы искусственно, нужно было научиться превращать атомные ядра друг в друга. Такие ядерные превращения, или, как их называют, ядерные реакции, — одно из крупнейших достижений современной науки. Для того чтобы разрушить ядра атомов, их обстреливают атомными снарядами — мельчайшими частицами, движущимися с огромными скоростями. Вначале в качестве атомных снарядов пользовались ядрами легких атомов, которые, как и все атомные ядра, имеют положительный электрический заряд. Одноименные заряды отталкиваются. Чтобы преодолеть это отталкивание, приходилось выстреливать атомные снаряды с громадными скоростями. Для этого устроили специальные атомные пушки. Самая мощная из них
топы, встречающиеся в приро-. де, и называют стабильными, или устойчивыми. Искусствен-я но же поставленная метка дер-ИАжится только некоторое время, ; а потом сама собою «стирается».
Искусственно полученные изотопы неустойчивы. Прожив некоторое время — для одних долгое, для других короткое, — они превращаются в более устойчивые ядра, испуская невидимые глазом лучи, которые легко обнаруживаются современными физическими приборами. Лучи эти могут быть разной природы; в большинстве случаев это поток быстрых электронов («бета-лучи»).
По-гречески радий значит «лучистый», и вещества, которые сами собой, без внешнего воздействия, испускают лучи, назвали радиоактивными. Сначала нашли такие вещества в природе; самое важное из них так и назвали радием.
И только гораздо позже научились с помощью нейтронов получать искусственные радиоактивные вещества. Те искусственно помеченные атомы, о
которых мы говорили, как раз и принадлежат к таким искусственным радиоактивным веществам.
То, что искусственные изотопы радиоактивны, одновременно и затрудняет и облегчает работу с ними. Затрудняет — потому, что тут надо торопиться. Если мы будем недостаточно быстро следить за нашим меченым атомом, он успеет потерять свою метку и ускользнет от нас. Больше уже мы его никогда не поймаем.
Но зато, пока эта метка не стерлась, искусственно помеченные атомы легко обнаружить. Они выдают себя лучами. Жизнь искусственного радиоактивного изотопа недолгая, нс блестящая — в самом прямом смысле слова. Подобно яркому факелу, он испускает лучи. Правда, для нашего эти лучи совершенно невидимы.
глаза
Но физики придумали много приборов, позволяющих такие лучи поймать, измерить, сосчитать. Чувствительность этих приборов очень велика — они чувствуют ничтожное количество вещества. В этом смысле работать с искусственными радиоактивными изотопами устойчивыми.
ЧТО же нового
VBHBTb - -------
удалось ученым
1 узнать с помощью меченых атомов? Прежде всего удалось проследить за тем беспорядочным движением молекул, о котором мы говорили. Это движение носит название диффузии.
Подмешаем к воде немного краски. А поверх подкрашенной воды нальем очень осторожно слой чистой воды. Через некоторое время мы заметим, что краска разошлась равномерно по всему объему. Таким же образом сахар или соль расходится в воде. При перемешивании это происходит гораздо быстрее. Но и без всякого перемешивания растворенное вещество расходится постепенно по
одном месте к како-
<7
ли данная или всегда
наблюдать самодиф-удалось только с по-атомов.
В дыме другого химического завода меченых атомов не было. Так удалось установить, какой из заводов отравляет местность своим дымом.
меченых атомов,
всему объему раствора. Это происходит за счет движения отдельных молекул.
Мы можем наблюдать движение молекул только тогда, когда они чем-нибудь отличаются друг от друга. Мы можем следить за тем, как молекулы краски движутся в объеме, заполненном водой, потому что там, куда проникает краска, изменится цвет раствора. Движения молекул воды в воде мы не заметим, потому что свойства любой молекулы, за движением которой мы хотели бы проследить, ничем не отлича-- ются от свойств других окружающих ее молекул. Мы никак не узнаем, пришла молекула издалека находилась здесь.
Пока не было можно было наблюдать только диффузию одного вещества в другое. Но если мы возьмем чистую воду, в ней тоже должно происходить движение молекул. Молекулы, находившиеся в одном конце сосуда, должны постепенно перекочевать в другой его конец; только мы этого никак не заметим, потому что молекулы слишком похожи друг на друга.
Такое передвижение отдельных молекул в чистом веществе давно предсказали теоретически и назвали само-диффузией. Но фузию на опыте мощью меченых
Подмешаем в му-нибудь веществу немного такого же вещества, содержащего меченые атомы, и будем определять содержание этих меченых атомов в других местах. Мы увидим, как они постепенно разойдутся по всему объему.
Неправильно было бы думать, что так можно прямо измерить скорость движения молекул. Ведь молекулы движутся отнюдь не по прямым путям. Они то и дело наталкиваются друг на друга.
Если тело движется по прямому пути с постоянной скоростью, то вся-
кому ясно, что за четыре секунды оно пройдет в четыре раза больший путь, за девять секунд — в девять раз больший, чем за одну секунду.
А вот с молекулами дело обстоит совсем по-иному. Они движутся по законам случая, бесчисленное число раз меняя направление своего движения.
Казалось бы, о случайных событиях наука ничего не может нам сказать. Но в действительности это совсем не так. Если случайные события повторяются очень много раз, то в них обнаруживаются свои законы. Есть целая наука — математическая теория вероятностей, — которая эти законы изучает.
Только в сравнительно недавнее время научились применять выводы теории вероятностей к серьезным и важным вопросам. Вначале математики просто из математического интереса вычисляли вероятности разных
случайных событий, не смущаясь тем, что сами эти события ни для кого н,. интересны. Но полученные результаты часто потом оказывались применимы совсем к другим, несравненно более существенным явлениям.
Так, почти вся теория вероятностей была первоначально построена на примере карточной игры и других азартных игр. Но, конечно, не этим малопочтенным занятием определяются истинная ее ценность и интерес.
Много лет назад математики решили забавную задачу «о прогулке пьяниц». Представим себе, что пьяный человек идет, совершенно ничего не соображая, и случайно натыкается то на одно, то на другое препятствие, каждый раз после этого поворачивая совершенно случайным образом. Оказалось, что среднее расстояние, на которое он удалится от начала своего пути, зависит от времени довольно неожиданным образом. За четыре секунды пьяница уйдет в среднем всего в два раза дальше, чем за одну секунду; за девять секунд — в три раза дальше. Выражаясь математически, пройденный путь пропорционален корню квадратному из времени.
Молекула при диффузии движется совершенно так же, как этот математический пьяница. Поэтому, наблюдая за ее движением, мы измеряем не скорость, а так называемый коэфициент

Меченые атомы позволили установить, что в темноте растения не только дышат, выделяя углекислоту, как думали раньше, но и происходит дотоле неизвестный процесс связывания углекислоты.
диффузии. Скорость — это пройденный путь, деленный на время. А коэфициент диффузии пропорционален среднему квадрату пройденного расстояния, деленному на время.
Пока не было меченых атомов, можно было измерять только коэфиценты диффузии одного вещества в другое. Теперь, с помощью меченых атомов, стало возможно измерять коэфициенты самодиффузии чистых веществ.
Диффузия возможна не только в жидкостях и газах, но и в твердых телах, где, казалось бы, атомы прочно привязаны к своим местам. Делали такой опыт: брали кусок свинца и кусок золота, плотно спрессовывали друг с другом и помещали на несколько лет в подвал. Оказывалось, что оба металла проникали друг в друга. Но только с помощью меченых атомов удалось доказать, что и в куске чистого металла атомы непрерывно меняются местами. Одна из лучших работ такого рода принадлежит советскому физику Загрубскому, который наблюдал диффузию меченых атомов в золоте.
КАТАЛИТИЧЕСКАЯ СИЛА
ДРУГОЙ пример применения меченых атомов — работы, открывающие пути к разгадке загадочного явления катализа.
Много лет назад химики нашли вещества, которые ускоряют химические превращения, сами при этом оставаясь совершенно неизмененными. Такие вещества назвали катализаторами, а их действие — каталитическим. Это действие — одна из самых больших загадок химии. Катализатор действует одним своим присутствием. Сам он никак не изменяется. Один и тот же катализатор может использоваться в заводском аппарате годами. С его помощью будут переработаны тысячи тонн вещества. А катализатор останется точно таким же, как и вначале.
Как же объяснить действие катализаторов? Было время, когда ученые не особенно стремились вникать во внутренний механизм явлений. Они удовлетворялись тем, что придумывали «силы» с разными диковинными названиями, которым и приписывали всякие действия. Проще всего было сказать, что у катализатора есть «каталитическая сила». Достаточно простого присутствия катализатора, чтобы эта сила проявилась и заставила вещества превращаться. Конечно, такое «объяснение» можно назвать объяснением только в кавычках. На самом деле, оно ничего не объясняет. Автор одной старинной комедии очень удачно посмеялся над такими «учеными объяснениями». Он выводит в своей комедии «ученого» врача, который так объясняет действие опиума: «Опиум усыпляет потому, что в нем есть усыпительная сила, коей есть натура — чувства усыпура».
Теперь мы знаем, что никакой особой «каталитической силы» нет. Действие катализатора имеет в каждом случае свое объяснение, только не всегда мы это объяснение знаем. Катализатор никогда не действует одним своим присутствием. Он всегда вступает в более или менее тесное взаимодействие с другими веществами. В одних случаях вещества просто притягиваются к поверхности катализатора, сгущаются на ней (это явление называется адсорбцией) и попадают на поверхности катализатора в благоприятные условия для взаимного превращения. В других случаях вещества всту-
В металлах, где, казалось бы, атомы прочно привязаны друг к другу, тоже происходит диффузия. Два плотно спрессованных куска металла через несколько лет проникали друг в друга. Но только с помощью меченых атомов удалось установить, что и в однородном металле атомы непрерывно меняются местами.
пают в более тесное взаимодействие с катализатором. В этих случаях катализатор только кажется неизменным. На самом же деле он вступает в соединение с другими веществами, а затем вновь из этого соединения освобождается.
В древней легенде говорилось о птице Феникс, которая сгорает и вновь возрождается из собственного пепла. Катализатор подобен этой легендарной птице. Он то связывается с другими веществами, то вновь возрождается в свободном состоянии. Соединение его мимолетно; поймать это соединение трудно, мы можем только догадываться о его существовании.
Вот для того, чтобы превратить наши догадки о природе и механизме действия катализаторов в уверенность, и пригодились меченые атомы. Пометив атомы вещества и приведя их в соприкосновение с катализатором, мы можем точно узнать — обменивается ли катализатор своими атомами с веществом, на которое он действует. Если обменивается, — значит, существует то мимолетное соединение, о котором мы говорили и которое, едва успев возникнуть, уже распадается вновь.
Применение меченых атомов дало уже много ценных сведений о механизме действия катализаторов и обещает дать еще больше. Много сделали в этом направлении советские ученые Рогинский, Бродский и другие.
ЖИВУТ ЛИ КОСТИ?
НО самые замечательные применения меченых атомов относятся к изучению химических превращений в живых организмах. Химия жизни, или биохимия, — наука, которая должна раскрыть нам многие загадки жизни. В последних достижениях этой науки роль меченых атомов особенно велика.
Меченые атомы позволяют легко проследить, как происходит обмен веществ в организме. Добавляют в пищу меченые атомы и потом обнаруживают их в разных органах и тканях.
Особенно много таких работ было
проделано с радиоактивным фосфором. Меченый фосфор живет 14 дней, с ним удобно работать. С другой стороны, фосфор содержится в самых различных органах и играет большую роль в жизненных процессах.
Фосфор наряду с кальцием — одна из важнейших составных частей костного вещества. Скелет — самая прочная, неизменная часть животного организма. Казалось, после того как формирование и рост организма закончились, с костями уже больше ничего могло бы не происходить. Им как будто не для чего получать питательные вещества из пищи. Но опыт с применением меченых атомов дал самый неожиданный и удивительный результат. Когда к пище подмешали меченый фосфор и потом стали искать, куда он переходит в организме животного или человека, то больше всего меченых атомов нашлось именно в костях. Оказывается, кости никак нельзя уподобить железным балкам, которые просто сообщают телу прочность. Кости отнюдь не мертвы; они живут, усваивают получаемые с пищей вещества, отдают взамен часть своего собственного вещества. Именно поэтому поломанная кость способна довольно быстро восстанавливаться, зарастать.
Напротив, столь важный орган, как мозг, воспринимает фосфор медленнее. Теперь мы точно знаем, какие органы легче и какие труднее усваивают фосфор.
Все эти сведения можно было получить только с помощью меченых атомов. Ведь общее количество фосфора во всех органах взрослого животного или человека остается постоянным — одинаково и в костях и в мозгу. Только в мозгу это действительно один и тот же фосфор, а в костях он все время обновляется. Там происходит обмен фосфора: свежий фосфор усваивается из пищи, заменяя старый, который выбрасывается. Но если никакой разницы между «старым» и «новым» фосфором нет, то этот обмен невозможно заметить. Чтобы обнаружить обмен атомами, нужно обязательно часть этих атомов пометить. Тогда, обнаружив в кости
меченый фосфор, мы с несомненностью сможем сказать, что этот фосфор только что получен с пищей, а не находился в кости с тех пор, как она выросла.
МЕЧЕНЫЕ КРОВЯНЫЕ ШАРИКИ
ПРИ опытах с радиоактивным фосфором обнаружилось еще одно интересное его свойство. Радиоактивный фосфор усваивается кровяными шариками, и они становятся мечеными: начинают испускать радиоактивные лучи. С помощью таких меченых кровяных шариков можно изучать движение крови в организме. При переливании крови, пометив кровяные шарики донора, удалось узнать, сколько времени «живет» перелитая кровь в организме нового хозяина. Для того чтобы принести пользу, она должна прожить там не менее трех суток. Опыты с мечеными кровяными шариками навели на мысль пометить микробов, чтобы можно было следить, как они ведут себя в организме больного.
Есть очень тяжелая и опасная болезнь — белокровие. При этой болезни нарушается нормальное соотношение между белыми и красными кровяными шариками: белых становится слишком много. Болезнь считается неизлечимой и почти всегда приводит к смертельному исходу.
Когда изучали распределение радиоактивного фосфора в организме, то нашли, что он особенно скопляется в белых кровяных шариках. Отсюда возникла надежда лечить белокровие радиоактивным фосфором. И действительно, удалось достичь некоторого успеха. Это первый пример, когда меченые атомы не только помогли науке, но принесли и прямую практическую пользу человеку.
ЖИВОЕ ИЗ НЕЖИВОГО
ОЕЛЕНЫЕ растения улавливают энергию солнечных лучей и используют ее для построения из углекислоты и воды сложных органических веществ. Всякое построение сложных веществ из простых химики называют синтезом. А то, что происходит в растении, это синтез при помощи света, или фотосинтез.
Чтобы понять громадное значение фотосинтеза, достаточно сказать, что это основной процесс, посредством которого в природе создается живое вещество из неживого, органическое из неорганического. Зеленые растения играют важнейшую роль в хозяйстве природы, создавая живое вещество, которым питаются все организмы.
Эта выдающаяся роль зеленых растений в жизни природы стала ясной после трудов великого русского ученого Климента Аркадьевича Тимиря
зева — основателя учения о фотосинтезе.
На свету растение поглощает углекислоту, используя ее для фотосинтеза и выделяя кислород. В темноте растение дышит так же, как и животное, то есть поглощает кислород и выделяет углекислоту.
Эти факты были установлены давно, но детальный механизм процесса фотосинтеза оставался неизвестным. Казалось самым простым и естественным считать, что углекислота под действием света распадается на свои составные части — углерод и кислород, причем кислород выделяется в свободном состоянии, а углерод соединяется с водой, образуя простейшие органические вещества. Без применения меченых атомов нельзя было такое воззрение ни подтвердить, ни опровергнуть. Только меченые атомы позволили выяснить истинный механизм фотосинтеза, который оказался совсем не таким, как думали раньше.
Американские исследователи Рубен, Камен и Хасид добавили к воздуху, которым растение дышит, углекислоту, содержащую меченый углерод. При этом обнаружился удивительный факт. В темноте, когда растение дышит, то есть выделяет углекислоту, часть меченого углерода, как оказалось, усваивается растением. Значит, в темноте одновременно происходят два взаимно противоположных процесса: дыхание, при котором углекислота выделяется, и ранее неизвестный процесс связывания углекислоты. Только количество выделяемой углекислоты больше, чем связываемой, и без помощи меченых атомов одновременное связывание углекислоты невозможно было бы заметить.
Таким образом оказывается, что растение может связывать углекислоту без всякой помощи света. В чем же тогда заключается роль света? Ответ на этот вопрос дали в самое последнее время блестящие опыты советских ученых Виноградова и Тейса. Используя в качестве меченого атома природный изотоп кислорода, эти исследователи показали, что в кислороде, который растение выделяет под действием света, есть меченые атомы, происходящие из воды. Следовательно, свет разлагает вовсе не углекислый газ, как думали раньше, а воду. Повидимому, фотосинтез состоит из двух совершенно независимых друг от друга процессов. Один из них — связывание углекислого газа, другой — разложение воды.
Связывание углекислого газа не требует участия света, но приводит не к тем веществам, которые нужны растению, а к «полупродуктам», которые сами по себе бесполезны.
Водород, выделяющийся при разложении воды, действует на эти полупродукты, и переводит их уже в по
лезные для растения сахаристые вещества.
Так применение меченых атомов помогло расшифровать загадку фотосинтеза — важнейшего процесса построения живого вещества из неживого.
МЕЧЕНЫЕ АТОМЫ В ТЕХНИКЕ
ДО сих пор мы говорили о применении меченых атомов для решения научных вопросов. Но меченые атомы начинают находить себе и многообразные, чисто практические применения. Нет смысла перечислять их здесь; приведем лишь несколько характерных примеров.
Фосфор — вредная примесь в железе и стали. Поэтому переработку фосфорсодержащего чугуна ведут так, чтобы фосфор удалить. За удалением фосфора нужно непрерывно следить, чтобы знать, когда будет достигнута требуемая степень чистоты. Между тем химический анализ дает ответ не сразу. Тогда придумали такой способ контроля производства. К чугуну, содержащему фосфор, подмешали ничтожное количество меченого, радиоактивного фосфора. Он выдает свое присутствие, испуская лучи, и по силе этого излучения можно определить содержание меченого фосфора в железе или стали.
По своим химическим свойствам меченый фосфор не отличается от обычного. Поэтому он удаляется вместе с ним. Измеряя радиоактивное излучение, можно таким образом следить за удалением фосфора.
А вот другой очень характерный пример практического применения меченых атомов. В одной местности поблизости один от другого находилось несколько химических заводов, которые своим ядовитым дымом отравляли растительность в близлежащем городе. Нужно было выяснить, который из заводов является главным виновником. Они были расположены с разных сторон города; количество попадающего в город дыма зависело от рельефа местности, направления господствующих ветров и других обстоятельств, которые трудно учесть.
Химический анализ ничем не мог помочь, ибо состав дыма у всех заводов мало отличался. Но достаточно было добавить к дыму ничтожное количество меченых атомов — и сразу стало возможным установить, на какие расстояния этот дым проникает.
Для того чтобы обнаруживать утечку газа из трубопровода, подмешивают к газу немного меченых атомов. Они сразу выдают свое присутствие радиоактивными лучами.
Применение меченых атомов в науке и технике только начинается. Нет сомнений, что в дальнейшем эти новые мощные орудия науки принесут еще гораздо больше пользы.
LT А реках нашей родины сейчас 1 1 строится много плотин, водоприемников, оросительных каналов. Эти огромные сооружения меняют географию страны. Например, в результате сооружения Кзыл-Ордынской плотины на реке Сыр-Дарье, на огромной площади, безплодные земли будут превращены в цветущие поля и сады. В Киргизской ССР на реке Чу воз-
никнет гигантское водохранилище. Строятся и другие каналы и плотины для получения электроэнергии и для орошения. В результате русла иногда
перемещаются, сужаются, меняется скорость течения рек. Такое вмешательство человека в дела природы может вызвать нежелательные, подчас катастрофические последствия, если строители не будут знать сложных законов жизни рек.
Какие же это законы?
Ест что пишет нам инженер Н. А. Макарова, которую мы попросили рассказать об этом:
— Если посмотреть с самолета на Дон, Волгу или Днепр, то все эти реки выглядят очень причудливо. Голубыми лентами вьются они, образуя то пологие, то крутые, а иногда почти сходящиеся в своем начале, изгибы.
Речные изгибы называются «меандрами», по имени одной древней, очень извилистой реки. Меандры образуют все, даже крупные, реки, текущие в размываемых грунтах. Возникновение изгибов приводит к тому, что песчаные косы, выступающие от противоположных берегов, постепенно нарастают в длину и соединяются под водой в сплошной песчаный вал, наискось пересекающий реку, часто образуя перекаты, затрудняющие судоходство.
Меандрирование — злейший враг инженеров-гидротехников. Река может уйти в сторону и оставить на сухом месте пристань или водозаборные сооружения. Подмывая берегй, река разрушает береговые постройки, отнимает ценные земельные участки, а размытый грунт засоряет фарватер.
Для того чтобы успешно бороться с возникновением изгибов, надо знать причины их появления.
Оказывается, вода в русле реки течет не везде с одинаковой скоростью. У берегов скорость течения ее замедляется благодаря трению о грунт. На середине же реки — стрежне — вода в меньшей степени испытывает
это трение и движется быстрее. Поэтому река в одно и то же время не успевает пропустить у берегов столько же воды, как на середине.
Если бы разрезать реку поперек, было бы видно, что уровень воды в ней понижается от берегов к стреж-
L) нашей стране идет величайшее в *-* мире строительство. Цветущие города, индустриальные центры возникают в безлюдных прежде местах — в тайге, пустынях, болотах. Советские инженеры научились строить огромные здания даже на самом ненадежном, рыхлом песчаном грунте, насыщенном водой: они владеют секретом превращения сырого песка в камень. Этот секрет был раскрыт совместной работой восьми советских научно - исследовательских институтов, которые получили задание найти способ строительства на песчаных грунтах.
Вот что рассказал нашему корреспонденту тов. Травину лауреат Сталинской премии профессор Г. В. Богомолов:
— Уже в годы первой сталинской пятилетки, при освоении новых промышленных районов, наши строители столкнулись с необходимостью сооружать крупные постройки на ненадежном песчаном и насыщенном водою грунте. Такие же трудности встретились при строительстве первой очереди Московского метрополитена. Метростроевцам пришлось иметь дело с неудобным наследием отдаленного геологического прошлого: наступавший когда-то с севера мощный ледник оставил здесь очень разнородный мелкий песчаный мате
ню. Но раз у берегов воды больше, то она, обладая большим давлением, будет стремиться двигаться туда, где давление меньше, то-есть к середине русла. Река распадается по ширине на два потока, в которых поверхностные береговые слои воды от обоих берегов направляются к середине реки. Сталкиваясь на поверхности,эти течения опускаются до дна и расхо
дясь, как плуг прорезают в грунте глубокую продольную борозду и параллельно дну направляются опять к
риал, насыщенный водой. Даже при небольшом углублении, например при рытье котлованов, этот материал легко приходил в движение, мешая работам и создавая угрозу для близстоящих зданий, у которых грунт уходил из-под фундамента.
Геологам известно, что в природе под действием различных химических веществ, растворенных в грунтовых водах, рыхлые пески постепенно уплотняются, их зерна связываются, цементируются, и в конце концов образуется новая горная порода — твердый и прочный песчаник. Но в природе этот процесс совершается очень медленно. Мы должны были вмешаться и установить свои сроки.
Мы знали, что за границей существует какой-то строго засекреченный способ химического закрепления грунта. Владевшая секретом фирма требовала по 25 рублей золотом за каждый кубометр закрепленного по ее способу грунта.
Советские ученые в короткий срок сумели разработать отечественный способ закрепления песчаного грунта. Они приготовили химические составы, быстро, прочно и долговечно схватывающие песок. Стоимость составов очень невысока, так как они представляют собой отходы химической промышленности.
берегам. Так образуются как бы два спиральных потока.
Но так река текла бы в совершенно прямом русле. В действительности же происходит иначе. Впадение притока или встреча реки с легко размываемым грунтом непременно приведет к отклонению течения к какому-нибудь одному берегу. Вода начнет подмывать этот берег и образует в нем небольшую впадину. Один из спиральных потоков, встретив на своем пути эту впадину, будет ударяться о нее и при этом замедлит свое движение, задерживая следующие струи, которые направляются к берегу. У впадины получится чрезмерное скопление воды, уровень реки здесь повысится, и давление увеличится настолько, что будет отбрасывать воду уже не к середине реки, а к другому берегу. И тогда река превратится в один винтовой поток, в котором нисходящее течение у впадины будет размывать в этом месте
Найден также очень простой способ применения этих составов.
В грунт забивают железные трубки. Для укрепления почвы под большие промышленные сооружения трубки надо углублять до 10 метров и более, поэтому они обычно делаются составными. Нижнее звено имеет заостренный наконечник со многими отверстиями, По трубкам в грунт накачивают насосом поочередно два раствора. Встречаясь в песке, они вступают в химическое взаимодействие. Продуктами этой химической реакции
песок цементируется так, что из него образуется искусственный песчаник, очень прочный и непроницаемый для воды. Применяя соответствующую систему трубок и изменяя расстояние между ними, можно создавать из закрепленного грунта контур любых очертаний.
берег и дно Вода перенесет размытый грунт к проти—*-воположному берегу и там восхо-дящим течением отложит его, образуя отмель — косу.
Если река очень широка, как, например, Волга, то грунт может осесть, не достигнув другого берега. Тогда возникает отмель на середине реки.
Речной поток ударяется о береговую впадину под каким-то углом, поэтому, отразив

шись, он будет двигаться вниз
по течению уже под углом к противоположному берегу, размывая на нем следующую впадину.
Так продолжается до тех пор, пока вся река не станет извилистой.
В настоящее время химическое закрепление грунта широко применяется в нашем строительстве. Способ этот с успехом приходит на помощь обычным строительным методам. Так например, недавно' была надежно укреплена опора (так называемый «бык») одного большого моста.
В случае надобности, можно закрепить грунт и под фундаментом давно выстроенного здания.
За прошедшие годы этим способом превращено в камень 35 тысяч кубических метров грунта.
Советскими учеными найдены растворы, которые закрепляют песок почти мгновенно.
Не останавливаясь на достигнутом, советские ученые открыли способ закреплять грунт не двумя поочередно накачиваемыми растворами, а одним, особого состава.
Развитие изгибов прекратится толь ко тогда, когда река встретит нераз мываемые породы.
Советские инженеры научились бо
роться с меандрированием рек, укреплял берега, строя различные выпра-вительные сооружения или создавая особые устройства, заставляющие сам речной поток усиливать или уменьшать размывание в нужном месте реки.
Укрепляют берега гранитными набережными или покрытием из каменной наброски, как, например, на Волге и Днепре, или деревянными стенками, как укреплены берега реки Ковжи, входящей в Мариинскую водную систему.
Зеленые насаждения тоже могут предохранить берега от размывания, связывая корнями грунт.
Для углубления судового хода — фарватера — или участка реки, где помещается водозаборное сооружение, строятся струенаправляющие дамбы. С их помощью реку можно заставить размывать свое русло в нужном направлении.
Иногда устраивают донные пороги, которые поднимают размытое дно перед перекатом, и в результате вода вступает на перекаты с большой работоспособностью и постепенно смывает их.
Профессор М. В. Потапов предложил для предохранения дна от засорения илом применять вертикальные плавающие щиты из дерева, которые устанавливаются на поверхности реки под углом к течению и на некоторую глубину погружаются в воду. Щиты вызывают такое изменение донных и поверхностных струй, при котором не происходит заиления. Инженер А. А. Морев предложил оригинальный способ размыва перекатов в зимнее время при помощи ледяных щитов. Из льда вырубается прямоугольный кусок и опускается в реку перпендикулярно кромке льда, под определенным углом к течению. Особое устройство — «аншуг» — удерживает его в таком положении. Струи воды направляются этими щитами с таким расчетом, чтобы река за зиму сама размыла перекат.
Г“| О расчетам астрономов в ночь на 10-е октября 1946 года Земля должна была пройти сквозь рой метеоров, которые двигались следом за кометой Джакобини-Циннера. Советские ученые ждали этой даты с нетерпением.
В наблюдениях за метеорным потоком приняли участие многие научно-исследовательские институты нашей страны. Наиболее успешными оказались наблюдения с помощью радио
локационных станций. Это новое средство для изучения метеоров вызвало большой интерес у астрономов и геофизиков и теперь получило ши-
рокое применение.
Когда среди множества звезд в ночном небе вспыхивает новая светящаяся точка и, как бы сорвавшись с
места, чертит яркую линию, нам кажется, что падает звезда. Но это не звезда, это залетевшее к нам из межпланетного пространства небесное
тело — метеор.
Чаще всего размеры метеоров не более булавочной головки. Кажется совершенно невероятным, что эти песчинки можно обнаружить на таком большом расстоянии. Однако, ничего загадочного тут нет.
Эти небесные странники имеют малый размер, но зато обладают огромной скоростью. Они влетают в атмосферу в десятки раз быстрее пули. Благодаря такой ошеломляющей скорости метеор страшно раскаляется. На небе образуется яркий огненный след, который кажется падающей звездой. Встреча метеора с атмосферой земли оказывается для не
Ф. ЧЕСТНОВ
го роковой. Он погибает как мотылек, залетевший в пламя костра. И мы видим метеор в самые последние моменты его жизни.
Эффектная гибель маленького небесного тела происходит очень высоко над землей. Большинство метеоров вспыхивает на высоте около ста километров и уже на высоте примерно восьмидесяти километров гаснет.
Ученые выслеживают метеоры с не меньшим азартом, чем охотники — дичь. Астрономы изучают метеоры для того, чтобы разгадать тайны строения вселенной. Важно не только подсчитать число падающих метеоров, но также необходимо определить их яркость, спектральный состав, скорость и высоту, на которой они загораются и гаснут.
Узнать все это очень трудно —
метеор появляется в небе лишь на одно мгновение.
Не так давно падение метеоров стали фотографировать. Светлая полоска, вспыхивающая вверху, оставляет свой портрет на фотопластинке.
Но не всякий метеор возможно увидеть или сфотографировать даже в звездную ночь. Некоторые из них дают очень слабую вспышку и заметить их трудно. Однако, это еще полбеды. В ясную лунную ночь труд-
но заметить и яркий метеор, а если небо закрыто облаками, — их не увидишь вовсе.
Кроме того, для охотников за ме
теорами пропадают дневные часы — половина всего времени. Ведь когда над нами солнце, поток метеоров не менее обилен, чем ночью. Но метео-
ры теряются в ярких солнечных лучах.
Недавно астрономы обратились за помощью к радиолокации. Оказалось,
что радиолокатор может с успехом следить за метеорами, и не только ночью, но даже при солнечном свете — днем.
Зная, что 10-го октября 1946 г. Земле предстоит пересечь поток метеоров, ученые надеялись провести важнейшие наблюдения, необходимые для науки.
Ожидание встречи с метеорным потоком предвещало «огненный дождь» — явление необыкновенной красоты, которое случается всего несколько раз в столетие.
Луна сильно мешала наблюдениям. Из-за лунного света слабые метеоры были незаметны, и учитывались толь-
Рис. А. КАТКОВСКОГО ко самые яркие? В результате, число видимых метеоров оказалось в несколько раз меньше, чем их появлялось в небе.
К рассвету количество метеоров стало резко увеличиваться. Приближался самый интересный момент. Но солнечный свет грозил прервать все наблюдения.
И вот здесь-то радиолокация вновь показала свои изумительные возможности.
В то время, когда уже ни человеческие глаза, ни фотоаппараты не в силах были следить за метеорами, радиолокаторы продолжали считать их как ни в чем не бывало.
С помощью радиолокаторов советские ученые вели наблюдения за метеорами почти до полудня и установили, что метеорный дождь достиг наибольшей силы в 7 часов утра.
Как же удается радиолокатору обнаружить такое крошечное небесное тело, как метеор?
Когда метеор врывается в земную атмосферу, он расщепляется сам и расщепляет встречные молекулы воздуха на положительно и отрицательно заряженные частицы. Они образуют длинную полосу наэлектризованного газа, которая, как шлейф, тянется за метеором.
Если радиолокатор не в силах «на-
щупать» маленькое тело метеора, он без труда обнаруживает его длинный «хвост». Ультракороткие радиоволны, посланные в пространство радиолока-
тором, отражаются от ионизированного «облачка», как от преграды. Аппарат воспринимает эти отраженные волны, и на экране радиолокатора
появляются яркие пятна — следы метеоров. По положению пятна можно определить высоту метеора, а по силе отраженного сигнала — массу небе-
сного тела.
Эти наблюдения обогащают не только астрономию. Они расширяют наши знания о самых верхних слоях атмосферы, которыми давно уже интересуются радисты, авиаторы и даже артиллеристы.
Встречаясь с Землей, метеоры невольно становятся разведчиками стратосферы. Они многое уже «рассказали» нам о ее строении и свойствах.
Радиолокация намного облегчит метеорные наблюдения, а вместе с этим позволит подробнее исследовать ближайшие «окрестности» Земли — ее воздушную оболочку — и поможет открыть новые тайны мироздания.
ПИСЬМО ИЗ МАГАДАНА Март 1948 года
АД ОЯ хижина приютилась у под-1¥1ножья Белой сопки, в роще высокоствольного ивняка, на берегу замерзшего Омолона.
Это был один из немногих уголков нашей родины на крайнем северо-востоке страны, почти еще не исследованный учеными. Но теперь и здесь советские люди начали освоение природных богатств. Я, биолог по специальности, организовал новый оле-несовхоз и должен был скоро переехать в другое место. Зима выдалась суровая, санный путь был заметен снегом, и в моем распоряжении оказались две недели свободного времени.
Зоологические коллекции мои быстро пополнялись. Редчайшая серебристо-белая шкурка выдры-альбиноса, пятнистая шкура рыси и полная цветовая серия пушистых беличьих шкурок украсили бревенчатые стены моей хижины. И это было только началом. .. В то утро, запомнившееся мне навсегда проснулся я раньше обыкновенного, вылез из спального мешка, разжег железную печурку, поставил чайник и стал неторопливо собираться в очередной обход заячьих петель и капканов.
Переступив порог своей хижины, я невольно остановился, дивясь красоте снежного царства. Бесчисленные острова и протоки Омолона сливались на горизонте с нежнофиолетовым небом. Недвижно склонились тополя. Окутанные изморозью, они искрились в лучах восходящего Солнца. Розоватым облаком курились незамерзающие излучины Омолона. Кругом теснились розовые перламутровые сопки горной котловины...
Помню, тогда я подумал, что, пожалуй, именно в этой котловине собраны во всех возможных сочетаниях оттенки розового цвета, характерные для заполярной зимы. Мне не приш
ло в голову искать объяснения красивого оптического явления. Этим я занялся позднее, столкнувшись в то утро с одной удивительной тайной природы.
Легкий шорох крыльев привлек мое внимание. Неподалеку опустилась стайка полярных куропаток. Выстрел почти не нарушил покоя замерзшей тайги. Лишь потревоженные куропатки перелетели на несколько шагов далее, оставив на снегу двух неподвижных своих товарок. Я подошел взять убитую птицу и не мог сдержать возгласа удивления. На снегу рядышком лежали две куропатки, одна из которых была яркорозового цвета.
Мне невольно бросилось в глаза, что розовый цвет птицы очень точно повторял краски природы этой горной котловины. Уж не солнечный ли блик упал на убитую птицу и так странно окрасил ее? Но рядом лежала вторая, совершенно белая куропатка, и тогда я понял, что передо мной зоологический уникум1. Ни один зоолог еще не встречал розовой куропатки! Только исследователь, испытавший радость нового открытия, может оценить мое волнение.
Я бережно спрятал птиц в рюкзак, подвязал лыжи и быстро заскользил к своим петлям и капканам, вслух размышляя о приключившемся событии. Через час я был уже дома, развел огонь в печурке, зажег лампу (зимний день не баловал светом), разложил свои скальпели, пинцеты и булавки и благоговейно извлек добытое сокровище из рюкзака... И тут я снова был поражен: передо мной на чистом листе бумаги лежали совершенно белые куропатки. Схватив птиц, я выскочил наружу и положил их рядышком на снег. Признаков ро
1 Уникум — единственный в своем роде.
зовой окраски не было. Я вывернул свой рюкзак и там не обнаружил перьев исчезнувшего цвета. Вытащив лупу, я внимательно исследовал оперение обеих куропаток. Тщетно — розовый пигмент испарился бесследно. Невозможно было даже определить, какая из птиц была розовой.
Теряясь в догадках, я решил следующим утром отправиться на поиски ускользнувшей жар-птицы.
С первыми лучами восходящего Солнца я проложил свою лыжню по Глухой протоке. Все так же под тяжестью серебряных одежд изморози склонялись ивы и тополя. Охваченные утренним заревом, пламенели сопки.
Стайку куропаток я встретил двумя часами позже на опушке ивовой рощи. Одним выстрелом я уложил трех.
Передо мной на снегу, словно в сказке, лежали две розовые и одна белая куропатки. Быстро спрятав свою добычу в рюкзак, я поепешил в хижину. Теперь я не раскладывал своих пинцетов, скальпелей и булавок. Я вытряхнул свою добычу прямо на стол.
Одной розовой куропатки не было. Точнее — цвет ее оперения был уже не розовый, а снежно-белый. Вторая птица почти потеряла свою чудесную окраску, сохранив лишь перламутрово-розовый оттенок перьев на груди и спине. Вытащив свою флягу, я принялся отмачивать спиртом перламутрово-розовые перышки, надеясь уловить исчезающий пигмент. Все было напрасно — через час все три куропатки лежали передо мной белые, как бумага.________..........
Несколько дней кряду охотился я за розовыми куропатками. Я убил двадцать четыре розовые куропатки и мог бы настрелять их в десять раз
больше. В этой горной котловине на каждую дюжину куропаток приходится пять-шесть розовых птиц.
И всегда чудесный розовый цвет исчезал часа три спустя после смерти птицы, — исчезал почти так же, как цвет утренней зари меркнет в лучах восходящего Солнца. Я добился только одного: научился отличать розовых куропаток от белых после исчезновения розового цвета. Оперение этих птиц было изумительно мягким и нежным.
♦ * *
Л' ПУСТЯ два года я прилетел в '“'молодой город, выросший на берегу Охотского моря — Магадан. Скитаясь по тайге, я отвык от шума людских поселений. Город встретил меня веселым оживлением улиц, сверканием электрических огней, ясным голосом диктора на площадях.
Однажды отправился я в городской краеведческий музей. Один экспонат сразу привлек мое внимание. Это была маленькая чайка. Ее можно было увидеть, откинув покрывало из черного бархата. Она, как живая, стояла под стеклянным колпаком, и мягкие лучи света озаряли нежнорозовое ее оперение. Я был поражен удивительным сходством цветов. Мои омолонские куропатки были точно такого же перламутрово-розового цвета. Но здесь этот исчезающий цвет был сохранен в оперении птицы.
Я взглянул на этикетку. Вот что я там прочел:
«Эта чудесная птица впервые была найдена в 1823 году у полярных берегов Северной Америки, но в течение 100 лет оставалась загадкой для натуралистов.
Только русскому исследователю Бутурлину удалось найти гнездовья этой чайки в низовьях реки Колымы, где она встречается наиболее часто, и описать образ ее жизни...
Розовый цвет ее оперения со временем выцветает, поэтому хранить шкурки птицы, вероятно, надо в темноте. ..»
Я опустил черное покрывало. Опять неразрешимая загадка: розовый цвет оперения чайки тоже со временем исчезал. Но я твердо знал, что мои розовые куропатки теряли цвет даже в темноте, упакованные в рюкзак. Это было не выцветание, это было что-то другое...
И вдруг я вспомнил Московский естественно-исторический музей, где бывал несколько лет назад перед поездкой на Север. В витринах отдела тропической природы была выставлена великолепная коллекция колибри. Казалось, все цвета радуги смешались в огненном блеске оперения этих маленьких птичек, многие из которых были величиною с муху.
Под зеркальным стеклом соседней витрины хранились коллекции, привезенные с Малайских островов великим русским путешественником Миклухо-Маклаем. Мягкое сияние розоватого жемчуга, нежные переливы перламутра раковин-жемчужниц и радужный блеск чешуи тропических рыб не уступали по своей прелести чудесным краскам оперения колибри.
Я знал источник этой цветовой симфонии: переливы оперения колибри, окраска жемчуга и перламутра — это не что иное, как дифракция и интерференция света: разложение обычных световых лучей на составные цвета от синего до красного при отражении от тончайших поверхностных пленок на оперении колибри или перламутре1.
Словно повязка упала с моих глаз: так вот, наверное, где кроется разгадка тайны розовой куропатки.
Утром я отправился к директору музея.
Моя просьба изумила ученого-краеведа. Я просил дать мне одно перышко с груди розовой чайки. Я рассказал все по порядку.
— Это был не пигмент, а дифракция и интерференция света, — закончил я свой рассказ, — и теперь я могу объяснить исчезновение цвета: нежная структура пера убитых розовых куро
1 Явление интерференции света возникает в случае отражения лучей от пленок, толщина которых приближается к длине световых волн — например, от расплывшейся на воде нефти, от стенок мыльного пузыря, а в данном случае — от поверхности перьев птицы. Луч света, падая на тонкую пленку и отражаясь частично от ее внешней поверхности, а частично от внутренней, при этом разлагается на составные цвета. Нам кажется, что поверхность, покрытая тонкой пленкой, окрашивается в радужные полоски или в какой-либо один цвет. Более подробно о явлений интерференции света рассказано в статье «Охотники за микронами», напечатанной в № 1 нашего журнала за этот год.
паток сохранялась недолго. Мельчайшие бородки пера спадались, поверхность мертвеющего пера постепенно теряла свою эластичность, и тогда с каждой минутой слабела сила оптического эффекта дифракции и интерференции. Лучи света, падающие на огрубевшую поверхность перьев убитой птицы, больше не разлагались на составные цвета, и кажущаяся окраска оперения куропатки постепенно исчезала.
Директор музея выполнил мою просьбу. Я положил перышко розовой чайки под лупу. Тончайшая структура пера достигала своего высшего совершенства. Даже смерть не смогла погубить создания виртуозного мастерства природы.
Вглядываясь в розовые топа перышка, я вспомнил Омолонскую горную котловину, какой она предстала передо мной в то пламенеющее зимнее утро. Я понял, почему горы были раскрашены так чудесно. Омолонская котловина резко отличается по своим природным условиям от окружающих мест. Незамерзающие полыньи Омо-лона, испаряя воду, повышали влажность зимней атмосферы. Недаром мохнатая опушка изморози не сходила с ветвей древовидных ив и тополей. Невидимые ледяные кристаллики, носящиеся в воздухе, преломляли косые лучи зимнего Солнца, окрашивая снежные сопки Омолона в чудесный перламутрово - розовый цвет. Куропатки, с более нежной структурой пера, имели больше шансов выжить в борьбе за существование. Розовый цвет оперения скрывал их от глаз хищников.
Розовые куропатки, которых я убивал, были постоянными обитателями Омолонской котловины. Белые куропатки прилетали из соседних районов.
И теперь, когда я раздумываю над этой загадкой природы, мне кажется, что розовая чайка сохранила в своем оперении отблеск розовых сумерек ледниковой эпохи. 40—50 тысяч лет назад дуга Верхоянских хребтов была погребена подо льдами. Суша простиралась на 700—800 километров севернее, чем теперь. В короткое арктическое лето ледниковой эпохи летающие снежинки покрывали приморские тундры; розоватые айсберги плавали в море у берегов континента. Все кругом окрашено было в нежнорозовые тона.
Из поколения в поколение в ожесточенной борьбе за существование выживали птицы с более тонкой структурой пера. С течением тысячелетий этот благоприятствующий признак особи унаследован был потомками и превратился в устойчивый признак вида. Кажущийся розовый цвет птицы стал наследственным, видовым ее признаком.
... Восхищенные, мы снова и снова принимались рассматривать в лупу чудесное розовое перышко, словно перед нами лежало огненное перо жар-птицы.
Вкладка работы художника Г. БАЛАШОВА


Научно-фантастическая повесть.
ЗЕЛЕНЫЙ ЛИМУЗИН 1_I ИЗКИЙ зеленый лимузин ничем * * не выделялся среди автомобилей, замерших у перекрестка. Разве только тем, что колеса его заехали за разграничительную черту — белую полосу, которая разделяла шоссе на две равные части.
Прегрешение было небольшое. Но известно, как строги в своих требованиях регулировщики уличного движения. Сержант Остапчук, дежуривший в этом оживленном месте загородного шоссе, сделал знак водителю зеленой машины: задержаться для объяснений. Вслед за тем изящным поворотом всего корпуса, почти балетным па, милиционер двинул вперед застоявшийся поток машин.
Вместе с другими тронулась и зеленая машина. Когда она огибала Остапчука, тот нагнулся, чтобы сделать замечание непослушному водителю, но увидел, что ... шофера нет. Остапчук ясно различил баранку руля из пластмассы нежнйкремового цвета и такие же шарики на концах рычагов, но больше ничего не обнаружил.
Был ясный летний полдень. Солнце заливало ослепительным светом ветровое стекло и пустое переднее сиденье автомобиля. Лимузин проследовал мимо ошеломленного милиционера и, прежде чем тот успел опомниться, укатил по шоссе.
Сила работников милиции заключается в том, что они всегда стоят на почве реальных фактов. Прошло всего полминуты, а Остапчук уже звонил на соседний пост: он передал описание машины и категорически потребовал задержать нарушителя.
Но легко сказать: задержать! На следующем перекрестке регулировщик повелительно поднял перед зеленым лимузином руку в белой перчатке. В то же мгновение ему стала ясна необдуманность поступка: ведь лимузин, если верить заявлению Остапчука, был без водителя. Смешно отдавать какие-то приказания пустой машине.
Но машина остановилась. Это сразу настроило регулировщика Серегина на спокойный лад.
«Остапчуку просто почудилась с жары... — решил он. — Или там сидит лилипут?»
У Серегина уже был однажды такой случай: он хотел пройти на сво
бодное место в кино, а оно оказалось занятым. Маленький человечек сидел, свесив ножки, которые на четверть метра не доставали до пола...
Серегин шагнул к машине.
Но едва опустилась рука милиционера, как машина тронулась с места. Водитель, повидимому, хотел уйти от неприятных объяснений..
Возмущенный милиционер преградил нарушителю путь, но зеленый лимузин не собирался больше останавливаться. Блестящий радиатор с желтоватыми фарами решительно нацеливался на живот милиционера. Тот стоял неподвижно, опустив руки со сжатыми кулаками. Машина надвигалась все ближе и ближе... Это было своеобразное испытание нервов.
Но водитель, существование которого отрицал Остапчук, не выдержал: не доезжая двух шагов до милиционера, зеленый лимузин свернул в сторону.
Серегин нагнулся — при его росте ему пришлось сложиться почти пополам — и заглянул под низкую крышу лимузина. На переднем сиденье лежали шоферские перчатки и больше ничего. После Серегин утверждал, что видел собственными глазами, как рычаг скорости сам передвинулся и пустой лимузин немедленно прибавил ходу.
Может ли человек стать невидимым? В фантастических повестях и кинофильмах — да. Но в жизни...
Милиционер отстегнул подбородный ремень и снял белый летний шлем. Теплый ветерок обвевал его разгоряченный лоб; стая воробьев пронеслась мимо, напоминая об обыденных, реально существующих вещах.
Но Серегин недолго пребывал в оцепенении. Трезво рассудив, что налицо непорядок, он приступил к действиям. Решительными шагами направился к будочке, где висел телефон. Номер машины — первое, что нужно установить. Второе — найти способ, чтобы задержать ее. В том, что машину нужно задержать, сомнений не было. Серегин позвонил на несколько постов сразу.
... Зеленый лимузин миновал еще несколько перекрестков, пока не был выработан простой план, как остановить его. За это время выяснилось, что машина на пустынных участках шоссе развивает большую скорость,
но немедленно сбавляет ее, как только подъезжает к пересечению дорог или начинает догонять идущий впереди автомобиль. Она аккуратно останавливалась перед светофором, если горел красный сигнал, и терпеливо дожидалась разрешительного зеленого огня. Если идущая цпереди машина останавливалась, зеленый лимузин тоже застопоривал. Особое почтение невидимому водителю внушала поднятая милиционерская рука в белой перчатке.
На последнем обстоятельстве и был построен план. Для его осуществления требовалось всего два человека. Один должен был держать машину на месте поднятой рукой, другой в это время подойти к ней и извлечь невидимого шофера. А возможно заодно и невидимого пассажира: на присутствие последнего намекали портфель и серая фетровая шляпа, которые лежали на заднем сиденье.
Можно было, конечно, попытаться остановить таинственную машину, обогнав ее на другом автомобиле и загородив дорогу. Но было замечено, что лимузин не всегда останавливался перед препятствием. Если была возможность законного объезда, он огибал препятствие и следовал дальше.
Самый простой вариант — задержать подозрительную машину вместе с потоком автомобилей перед светофором — отпал, так как впереди на протяжении тридцати или сорока ки лометров не было больше пересечений с железной дорогой, где стояли светофоры.
... Небольшая засада поджидала зеленый лимузин на очередном регулировочном посту. Три человека в милицейской форме вглядывались в каждую подъезжавшую машину. На обочине шоссе трещал заведенный мотоцикл.
К этому времени были известны уже номер машины и все ее приметы. Недоставало только ... самой машины. Среди подкатывавших к перекрестку автомобилей зеленого лимузина не было.
Старший инспектор вскочил на мотоцикл и с протяжным воем сирены помчался навстречу потоку автомобилей. Он проехал не менее полусотни километров и ничего не обнаружил. Странная машина словно провалилась сквозь землю.
ИНТЕРЕСНОЕ ЗАДАНИЕ
ПОЕЗД почти беззвучно мчался вперед.
Зоя Виноградова откинулась на спинку сиденья, предоставляя ветру обвевать лицо. Ветерок этот возникал где-то под потолком вагона, легкими струйками обтекал все сиденья и исчезал в решетчатых отверстиях в полу. Окна были плотно закрыты. ’ Ни пыли, ни жары...
Да, вот так живешь, работаешь и не замечаешь, как постепенно оказываешься в будущем.
Много ли прошло лет, а паровой дачный поезд, дымящий на остановках, кажется уже анахронизмом — вроде конки.
И сверкающая точка в высоте — движущаяся искорка в голубом небе, оставляющая белый след — это огромная металлическая ракета, уносящая во Владивосток кипы срочных посылок и свежие номера журналов. Сегодня же к вечеру они будут на месте.
А газеты? Центральные газеты вообще не доставляются больше в отдаленные города по почте. Зое это дело, слава богу, хорошо знакомо. Изображение только что сверстанной газеты — страница за страницей — из типографии в Москве передается по бильдаппарату во все концы страны и принимается местными типографиями, где приборы-автоматы быстро отливают стереотипы — точные копии московских. «Правда» печатается одновременно в пятидесяти городах, и свежий номер читают в день выхода во всей стране. Смешно в старых комплектах читать жалобы подписчиков на запоздалое получение газет.
Думая обо всем этом, Зоя рассеянно поглядывала в окно. Бывают минуты,
когда начинаешь  подводить
глубокой
развертывается словно в
итоги прожитой жизни. Такие мгновения раздумья приходят иногда совершенно неожиданно: на заседании о котором нужно написать отчет, при случайном пробуждении глубокой ночью или в поезде, как вот сейчас, когда под монотонный стрекот колес прожитое 7-----;	  .-
мысленном кинофильме.
... Война... Зоя — тринадцатилетняя школьница. На ее плечи легли заботы о домашнем хозяйстве, о младших братьях. Мать поступила на завод, изготовлявший вооружение. «Может быть, и для нашего отца», говорила она, когда вечером, усталая, дожидаясь ужина, тихим голосом сообщала, сколько снарядных колец выточила сегодня. Отец стал артиллеристом и ушел на фронт с первого дня войны.
Но вот кончилось суровое испытание, которому подверглась родина.
Отец вернулся с золотой нашивкой ранения и тремя медалями и поступил на тот самый завод, где во время клйикт	---- 'т*	там
ма-за-ре-
войны работала мать. Теперь выпускали сельскохозяйственные шины. И мать тоже осталась на воде. Старший брат поступил в месленное училище.
Однажды отец принес домой ______
ниатюрную модель самоходного комбайна, который он сконструировал вместе с другими инженерами завода. Комбайн, попыхивая бензином, ходил по столу, «стриг» воздух ножами и энергично махал крылаткой. Младший брат был очарован этой игрушкой, проревел целый вечер и успокоился только тогда, когда ему подарили ее — машинку, которую нельзя было купить ни в одном игрушечном магазине. Кто знает, не с этого ли момента у него родилось желание по примеру отца быть инженером, чтобы в будущем стать знаменитым машиностроителем.
В будущем? Зоя улыбнулась. А разве она сама не мечтала о будущем? И вот оно пришло. Окончен вуз, прошли первые месяцы самостоятельной работы, и вот уже достаточно опытная журналистка (очень бы хо-
ни-
&
телось сказать «известная») едет на интересное задание. • 
Во всяком случае, оно обещает быть таким, если судить по всему что она слышала об инженере Боброве.
Кто знает, какие еще мысли пришли бы в голову молодой журналистке, если бы поездное радио не напомнило, что ей пора выходить.
В ГОСТЯХ У ИНЖЕНЕРА
СЭА высоким решетчатым забором в глубине густого сада стояла невысокая одноэтажная дача с большой верандой.
«Дача № 3 инженера Боброва» — было написано на матовом шаре, укрепленном на верхушке столба. К столбу примыкала калитка.
Сама калитка оказалась запертой. Никаких признаков замка или запора: должно быть, запирающее устройство помещалось внутри.
«Нет даже замочной скважины для ключа, — удивилась Зоя. — Как же сам инженер попадает к себе на дачу?»
Но тут она заметила на столбе кнопку.
«Есть звонок, — подумала она, нажимая пуговку, — значит, есть и привратник. Или инженер сам выходит отпирать свою мудреную ка-. литку?»
gw
Зеленый лимузин миновал еще несколько перекрестков...
—Кто там? — раздался голос совсем близко от Зои. Она вздрогнула от неожиданности. Голос слышался от... столба, перед которым она стояла.
— Это я, Зоя Виноградова, — ответила Зоя, машинально обращаясь к столбу. — Вы назначили мне это время для беседы...
Зоя запнулась. Разговаривать со столбом ей показалось немного смешным. Да, пожалуй, это было и не очень вежливо со стороны инженера — заставлять гостей отвечать на вопросы дубового привратника. Зоя разглядела в столбе глубокое от-

верстие, закрытое решеткой Ниже было еще отверстие, затянутое сеткой. «Это микрофон, — догадалась она, — а там динамик».
— Пожалуйста, войдите, — сказал вежливо столб, и вслед за тем калитка распахнулась, как бы приглашая гостью в сад.
Зоя сделала несколько шагов по песчаной дорожке и услышала позади себя легкий щелчок. Она оглянулась: калитка закрылась и захлопнулась на какой-то внутренний запор.
У крыльца дачи ее ждала запертая дверь.
«Это уже становится скучным, — подумала она. — Опять переговоры? На этот раз с дверью!» Но дверь распахнулась, едва Зоя ступила на первую ступеньку невысокого крылечка.
Оставалось только войти внутрь.
— Прошу пройти в кабинет, — раздался знакомый голос (уже неиз-/__________


лимузин развивал большую скорость, обгоняя другие машины...
>5,.
вестно откуда), когда она вступила в небольшой коридор. В конце его раскрылась дверь.
Зоя поняла это как приглашение.
«Неужели он не встретит меня даже в дверях кабинета? — удивилась девушка. — Ну, подождите, товарищ Бобров, мне придется, кажется, преподать вам небольшой урок вежливости».
Но давать уроки было некому. Комната, в которую вошла Зоя, была пуста. Однако это была не приемная и не гостиная, а совершенно явно — рабочий кабинет инженера. Большой письменный стол у широкого, почти во всю стену, окна, чертежная доска сбоку на массивном треножнике и макет завода в углу, прикрытый прозрачным целофановым футляром, не оставляли никаких сомнений на этот счет.
Зоя стояла посреди кабинета. Прошла минута, вторая... Никто не появлялся. Зоя растерянно оглянулась. Что же делать?
— Присядьте, пожалуйста, — раздался вдруг все тот же знакомый ей уже голос. — Обождите немного, прошу извинения.
«Сначала я разговаривала со столбом, — усмехнулась Зоя, усаживаясь на диван, — теперь, повидимому, с книжным шкафом. Впрочем, со мной
разговаривает, конечно, сам инженер, принимающий каждый раз новое обличье. Я ему скажу, когда, я надеюсь, он соблаговолит наконец показаться, что ему особенно идет, когда он представлен в личине столба».
Однако таинственный инженер не появлялся и не подавал больше никаких вестей о себе. Похоже было, что он совсем забыл о своей гостье.
Зоя сидела в кабинете, должно быть, уже минут десять.
«Где же он в конце концов?» подумала она, не зная, нужно ли все еще удивляться или уже пора возмутиться.
И как бы отвечая на этот вопрос, книжный шкаф, хранивший долгое молчание, кашлянул и деловым тоном сообщил:
— Инженера Боброва нет на даче. Но он должен приехать с минуты на минуту. Он просит вас извинить его за непредвиденную задержку и, если вы можете, подождать.
Это был другой голос — с суховатыми интонациями исполнительного человека.
«Секретарь Боброва, — решила Зоя. — Но, я вижу, он подражает замашкам своего шефа».
В молчаливом ожидании прошло еще четверть часа. За это время ничего не случилось, если не считать, что книжный шкаф еще раз извинился за опоздание своего хозяина и рекомендовал вниманию Зои свежие журналы, целая стопка которых лежала на низкой вращающейся этажерке.
«Он ухитряется даже занимать гостей заочно, — подумала Зоя про секретаря инженера. — Может быть, он и за любимой девушкой ухаживает таким же способом и так же объясняется в любви? Тогда я ему не позавидую». Ей захотелось взглянуть
на этого ультраделового Человека. Она представила себе розоволицего юношу в очках, старательного и исполнительного — этакого молодого сухаря, стремящегося во всем, даже в старческом покашливании, походить
на поседевшего на работе ученого мужа — такие случаи бывают от чрезмерной молодости.
Но оставалось строить только предположения, так как сам секретарь не считал нужным показываться.
«Это переходит все границы приличия», — подумала Зоя уже с досадой.
На самом деле положение было до-в пустой бог знает даже, не
вольно странное: сидеть комнате в незнакомой даче сколько времени, не зная забыли ли про тебя.
«А который сейчас час?»
Зоя и хотела взглянуть на свои золотые часики.
Но, прежде чем она успела бросить взгляд на крошечный циферблат, размеренный голос услужливо произнес:
— Одиннадцать часов двадцать восемь минут!
И тут же умолк. Это был уже третий голос — равнодушный голос диктора, отвечающего на «который час?», когда наберешь соответствующий номер телефона.
Шкаф оказался не только хранилищем книг, но и громкоговорящими часами.
Но как же он угадал, что подумала Зоя?
«Неужели он читает мысли?» поразилась девушка.
Кто был этот «он», Зоя затруднилась бы сказать. Ведь не шкаф же мог угадать ее мысль и не секретарь, который отсутствует в комнате, и не инженер, которого вообще нет на даче... Нр кто же? Или это случайное совпадение?
подумала
ЧУДЕСА ПРОДОЛЖАЮТСЯ
ГТРОШЛА еще минута, и шкаф своим деловым тоном знающего
дело секретаря произнес:
— Андрей Николаевич! Вам нужно в одиннадцать тридцать позвонить в Академию наук.
Это было уже совсем странно. Андреем Николаевичем звали Боброва
Значит, инженер приехал на дачу? Секретарь, во всяком случае, считает, что он находится у себя в кабинете.
Но никто не входил в дачу, ни одна дверь не стукнула; садик, хорошо видный в окно с того места, где сидела Зоя, был пустынен, калитка и ворота наглухо заперты.
Может быть, инженер, как некий бесплотный дух, уже присутствовал в комнате, в которой находилась Зоя?
Она невольно оглянулась. Солнечные лучи падали на письменный стол. Ничего не шевелилось: ни одна бумажка на столе, ни одна ворсинка ковра, покрывавшего три четверти пола, ни одна складка портьеры, не делалось ничего такого, что показывается в кинофильмах, когда изображают человека-невидимку.
Между тем шкаф вновь обрел дар речи:
— В час дня совещание относительно Быстринской электростанции. Вам нужно выезжать через двадцать минут.
Это относилось явно к инженеру.
Зазвонил телефон на столе.
Зоя помедлила, ожидая, что трубка сейчас сама взовьется в воздух и приложится к невидимому уху, но ничего подобного не произошло, и Зоя решила ответить на звонок. Все-таки это была какая-то связь с внешним миром, еще кто-то, кроме нее, в комнате — если не живой человек, то его голос. Одиночество начинало ее пугать.
— Андрея Николаевича! — потребовал голос в трубке.
Прежде чем Зоя успела сообразить, что сказать, другой голос, голос секретаря Боброва, ответил неведомому абоненту:
— Андрея Николаевича нет на даче!
Голос, произнесший эту фразу, прозвучал прямо в трубке. Шкаф молчал.
Сухарница чуть выдвинулась, чтобы было удобнее дотянуться до нее рукой...
Послышался щелчок — спрашивавший, видимо, положил трубку.
Зоя медленно опустила трубку на рычаг и продолжала стоять у стола, ошеломленная.
Поразительная догадка осенила ее голову.
Она — одна на даче... Не только нет инженера, запропастившегося неведомо где, но не существует в природе никакого секретаря. Это просто автомат — вежливые слова, записанные на пленку и повторяемые механизмом. Этот автоматический секретарь, спрятанный где-нибудь в стене за шкафом, дает справки, занимает разговором посетителей и отвечает на телефонные звонки.
Зоя решила проверить свое предположение. В конце концов она достаточно долго находилась одна в пустом кабинете и вправе предпринять какие-то действия. Упрямо тряхнув головой, Зоя вышла из кабинета.
Путешествие по даче напомнило ей давно забытое: она почувствовала себя маленькой девочкой. Все двери послушно распахивались перед ней и так же1 почтительно, не скрипнув, закрывались, когда она проходила мимо. Это походило на сон, на старую сказку, слышанную в детстве Зоя обошла всю дачу и убедилась, что, кроме нее, там не было ни души. Хоть бы залаяла собака или спрыгнула с дивана разбуженная кошка!
Заколдованная дача!
В то же время Зоя не могла отделаться от смущения, что на даче щце кто-то есть — кто-то невидимый, следящий за каждым ее шагом.
Эти тщательно упрятанные в стены механизмы, раскрывающие перед ней двери, зажигающие свет вс всех темных углах, едва она к ним приближалась, эти невидимые слуги, молча и непрерывно угадывающие ее желания, создавали впечатление присутствия одушевленных существ.
«Однако, — подумала Зоя. остановившись перед буфетом, створки которого немедленно раскрылись, как только она протянула руку (ей захотелось дотронуться до изящной резьбы), __ при такой, предупредительности со стороны всей здешней мебели обворовать дачу ничего не стоит. Вору полное раздолье. Разве только этот буфет закричит «караул», если из него взять что-нибудь!»
Она протянула для пробы руку к сухарнице. Но буфет не стал поднимать из-за этого шума. Наоборот, полка, на которой,, стояла сухарница, чуть выдвинулась, чтобы удобнее было брать с нее вещи.
— Потрясающе, — прошептала Зоя. — Я, кажется, скоро начну разговаривать с этими вещами. Они услужливы до невозможности. — Слышите вы, — крикнула она, обратившись к буфету, — вы бесподобны! И вообще все здесь замечательно, но, извините меня, и страшно легкомысленно... Да, да, уважаемый Андрей Николаевич Бобров, вы, сочинивший все эти забавные штуки, большой ребенок. Вы играете в эти игрушки. И они забавляют вас, как моего братишку
Толю увлек маленький, но «всамде--лишный» комбайн... В каждом мужчине, . должно быть, сидит мальчишка, которому до седых волос будут нравиться разные фокусы-покусы, в которые заложена техника...
Гудок, автомобиля прервал ее речь. Выглянув в окно, Зоя увидела, что к воротам подъезжает низенький лимузин зеленой цвета. Она выбежала на веранду.
— Наконец-то — сказала она, вздохнув с облегчением, — изволил пожаловать. Но кому он дал сигнал? Ведь в даче никого нет! Мне! Спасибо за предупреждение. Что он мог в самом деле подумать, увидя меня, хозяйничающую на даче? Или у него есть все-таки сторож, человек, живущий не в самой даче, а где-нибудь рядом в сторожке? А я-to думала, что, я здесь одна.
Но в ответ на гудок автомобиля никто не вышел. Ворота раскрылись, и зеленая машина, не останавливаясь, въехала в них и, сделав разворот,
подкатила к крыльцу.
«Интересна какой он из себя, — подумала Зоя. — Сейчас он выйдет. ..»
Прошла минута. Машина стояла на месте. Из нее никто не появлялся.
Зоя, недоумевая, смотрела на низкий лимузин. Затем медленно спустилась по ступенькам и приблизилась к машине.
«Если гора не идет к Магомету, — пожала она плечами, — придется итти к горе. Он ухитрился замешкаться даже в машине».
Но по мере того как Зоя подхолила к зеленому лимузину, брови ее поднимались все выше. Она обошла вокруг машины, заглядывая сквозь окошки внутрь..
В машине никого не было. На переднем сиденье лежали перчатки с кожаными манжетами — обычные шофепские коаги. На заднем — портфель и шляпа.
Лимузин, как бултб это не он сейчас шурша по песку подкатил к да-че. стоял как мертвый.
Сама?! Да, Машина подъехала са-ма... Зоя поднесла руку ко лбу Она вспомнила, Что инженер должен был ехать на электростанцию. Может быТь, машина подана для него? Если инженера слушаются все вещи, почему бы и Автомобилю не явитьсй за ним в положенный • час?
Значит, инженер всё-таки на даче! Но Зой только что весьма обстоятельным образом убедилась, что она единственный ее обитатель.
ОТ 5F отя.-ы .. -  Яs п
- iBftVSKmo V ЙЕП ' НИИ! ЙОБ
СНОВА ЗЕЛЕНЫЙ ЛИМУЗИН
Т~ТРОШЛО пять или десять минут 1 * Машина стояла у крыльца дачи. Ни из автомобиля, ни из дачи никто не показывался. ...
Зоя терялась в догадках.
Мысль о' том,,,,что машина, была прислана специально за ней, сейчас же отпала. Уж, конечно, если бы инженер, .почему-либо не сумевший явиться сам, вздумал совершить йо .отношению к ней такую галантность, дверца автомобиля сама бы открылась и голос аппарата, спрятанного
Перед высоким, красивым зданием станции не было видно ни души...
где-нибудь за обшивкой, пригласил бы ее занять место... Кроме того, портфель и мужская шляпа на заднем сиденье были необъяснимы.
И все же Зоя решила ехать в этой машине. Куда? На поиски Боброва. Оставаться в даче ей больше не хотелось, а возвращаться домой, она чувствовала, было бы попыткой отмахнуться от сомнений, которые начинали беспокоить ее: Что же в самом деле случилось с хозяином дачи? Если он так же вежлив, как его разговаривающие и двигающиеся вещи, он должен был бы явиться к назначенному им самим времени. Забыть он не мог — исполнительный, секретарь, конечно, во-время ему напомнил обо всем. И потом эта машина, шляпа, портфель...
Поборов волнение, Зоя нажала ручку и, открыв дверцу, уселась на сиденье водителя.
Она откинулась на спинку и подождала немного. Ей показалось на какое-то мгновение, что вот машина сейчас сама тронется с места и повезет ее к Боброву.
По машина спила, как будто это был самый обыкновенный автомобиль. И- Зоя решила обращаться с ней именно, как с обыкновенным автомобилем. Она завела ключом мотор, перевела рычаг, надавила педаль акселератора и, ловко развернувшись на песчаном пятачке у крыльца, направила машину к воротам. Гудок. Ворота раскрылись, как будто того и >КДЗДИ, и Зря очутилась на асфаль
товой дорожке, которая ответвлялась от шоссе к даче инженера.
Куда же ехать? Конечно, на электростанцию, где инженера ждали. Она знала, где находилось Быстринское водохранилище.
Машина шла легко, послушно и отзывчиво подчинялась управлению. Мимо проносились прозрачные березовые рощи, наполненные солнечным светом и трепетаньем листьев, поля, засеянные цветущим клевером, темный бор, дохнувший на Зою смолистым воздухом.
Быстрая езда подняла настроение девушки. Но какая-то неотвязная мысль ворочалась в подсознании, и
Зоя оставила машину возле цветника...
Зоя мучилась тем, что никак не может вспомнить, что это такое. И вдруг вспомнила: гудок! Ну, конечно: когда она выезжала из ворот дачи, они распахнулись, как она хорошо помнит, от автомобильного гудка. Но кто же сигналил? Сама Зоя не прикасалась к кнопке. Этот раздавшийся вдруг сигнал удивил тогда ее на миг, но, занятая другими мыслями, она не обратила на него особенного внимания. Столько было всяких странностей, что еще одна казалось почти естественной.
Так, значит, это была все-таки «живая» машина, обладающая голосом, который она издает сама по собственному желанию, как, например, мычит корова?
Зоя так задумалась, что не заметила, как угрожающе быстро стала вырастать задняя стенка грузовика, ехавшего впереди. Она и совсем не обнаружила бы опасности, если бы машина, которую она вела, не издала вдруг громкий рев.
Зеленый лимузин настойчиво гу-лел, предупреждая идущий впереди грузовик, а может быть, я Зою.
Зоя подняла голову и ошеломленно смотрела на остановившийся впереди грузовик. Двое рабочих стояли в кузове и, размахивая руками, кричали что-то ей. Еще миг — и замешательство Зои обошлось бы ей очень дорого, но она почувствовала вдруг, как рулевое колесо поворачивается вместе с ее руками, лежащими на нем, и машина сама берет влево — по всем правилам обгона. Это было сделано во-время Зоя
спохватилась и уже сама докончила маневр, правильно начатый машиной. Ей показалось на миг, что чьи-то невидимые руки, более сильные, чем ее, вмешались в управление автомобилем. Завизжали тормоза, хотя Зоя не успела тронуть педаль, рычаг скорости потянул ее руку и переключился на малый ход.
— Эй, лихач! — крикнул один из рабочих, свесившись с кузова грузовика. — Ослеп, что ли? — Но, разглядев за рулем лимузина Зою, с удивлением и уважением в голосе добавил: — Ловко вывернулась! Ай да девушка!
Но Зоя не обратила на обидную реплику никакого внимания. Она
Зал был пуст, если не считать трех огпомных машин, работающих с огромной скоростью...
ехала на сбавленной -скорости, сбавленной самой машиной, и пыталась объяснить себе случившееся.
«Ну, гудок — это ерунда! — успокаивала она себя. Не так уж трудно устроить, чтобы он гудел, если впереди покажется препятствие. Сейчас даже детские игрушки такие выпускаются».
Но эта «сообразительность» машины, свернувшей во-время влево, чтобы избежать столкновения, — как это объяснить? Зоя невольно покосилась назад: может быть, Бобров сидит сзади и смеется над ней? Машина могла иметь и двойное управление — это было в духе любящего удобства инженера. Но сиденье сзади было пусто. Попрежнему на старом месте лежал портфель, затянутый ремнями. Только серая шляпа, пови-димому, от резкого толчка при повороте откатилась в угол.
«Впрочем, — думала она через минуту, — ив этих «действиях» машины нет ничего удивительного. Если можно заставить гудеть сигнал, почему нельзя устроить так, чтобы включался механизм, действующий на руль? У Толи был игрушечный автомобиль, который не падал со стола: каждый раз, подойдя к краю, он сам сворачивал в сторону. Это тоже игрушка, только для взрослого мальчика, которого зовут инженером Бобровым».
Но Зоя сознавала, что это была не совсем игрушка. Как-никак, а мащина если не спасла Зое жизнь, то, во всяком случае, избавила ее от серьезной неприятности. Правда, и растерянность Зои была вызвана отчасти самой машиной — этой историей с гудком.
«В общем мы квиты», подытожила Зоя.
После того как она нашла разумное объяснение действию вещей, которыми окружил себя Бобров, ей стало как-то легче. Хотя она ни минуты не сомневалась в том, что такое
объяснение существует, все эти маленькие приключения, которые с ней произошли за последний час, оказывали известное психологическое действие. Зоя, как истая журналистка, была впечатлительна и не лишена полета фантазии. Ей вспомнился роман, котрый она читала в детстве, о том, как машины подняли бунт против своего творца — человека. Честное слово, человеку, жившему несколько десятков лет назад, очутись он вдруг в положении Зои, показалось бы, что вещи инженера Боброва обладают способностью самостоятельного существования. Правда, они хорошо повинуются своему хозяину и добросовестно служат даже его гостям, но чем чорт не шутит, в какой-нибудь недобрый час вдруг возьмут и выйдут из подчинения. Что будет делать тогда Бобров среди возмутившихся буфетов, ругающихся шкафов и куда убежит он от взбесившегося зеленого автомобиля?
Зоя представила себе сиену: Бобров убегает от машины, гоняющейся за ним по саду — и рассмеялась.
Чего только не выдумывали романисты про будущее, ожидающее человечество! И люди-невидимки, и мыслящие вещи, и четвертое измерение.
А на самом деле будущее оказалось совсем другим: в сто раз лучше, чем воображали самые смелые фантасты. Все наоборот: это мир разумно мыслящих людей и созданных ими машин, подчиняющихся человеку, облегчающих его жизнь, сберегающих его время.
Надо было признать, что Бобров сумел окружить себя целым штатом таких услужливых механизмов. Вещи Боброва как бы угадывали желания своего хозяина.
Угадывали?
Зоя вздрогнула. Она вспомнила, как шкаф, или спрятанный за ним механизм, угадал ее мысль и сообщил, который час. В этом проникновении вещи в самое сокровенное чело
века — в его мысли — было даже что-то неприятное. Впрочем, это могло быть простым совпадением. Не следует относиться слишком нервно к подобным пустякам.
Кстати, который сейчас час? Она наверное запаздывает на совещание, на которое приглашали инженера.
Зоя хотела взглянуть на светящиеся часы рядом со спидометром, но прежде, чем успела осуществить свое намерение, услышала громкий ясный голос:
— Двенадцать часов пятьдесят шесть минут.
Это был тот же знакомый ей размеренный голос. Он раздавался откуда-то сзади, с пассажирского места.
Зоя не оглядывалась. Она знала, что все равно никого не увидит.
Нажав педаль, она гнала машину вперед. Скорее бы увидеть инженера и узнать от него разгадку всех тайн.
СТАНЦИЯ СИСТЕМЫ БОБРОВА
Л~' гребня плотины, по которой про-езжала Зоя, были видны синь водохранилища, заключенного в рамку розового камня, и темный лес на горизонте. В эпоху больших трудов советские люди научились строить прочно и красиво. Красота стала одним из неотъемлемых требований, которые предъявлялись к любому сооружению. После того как инженеры заканчивали все расчеты, приходил художник и помогал конструкторам облечь их формулы в гармоничные линии. План завода не утверждался, пока художественный совет не заявлял, что в предложенном варианте новостройка удачно «вписывается» в окружающий пейзаж.
Закопченные кирпичные коробки, унылые длинные корпуса с пыльными выбитыми стеклами давно канули в безвозвратное прошлое. Они сохранялись кое-где вместе со старыми хибарками, как музейные памятники, живая иллюстрация к истории: вот в каких условиях жил и работал трудящийся люд до Великой Октябрьской революции.
А вокруг стояли светлые новые корпуса простых, но благородных форм. «Для народа, — ходило крылатое выражение, — все что есть лучшего». «Место труда, — говорила другая пословица, — место творчества». «Человек — творец, — утверждала третья поговорка, — только творческий труд приносит радость».
Да, это была эпоха невиданного взлета творчества.
Зоя припоминала все это потому, что только вчера читала статью о планах ближайших 10—15 лет. Поистине открывались головокружительные перспективы. Но жизнь, думала Зоя, окажется еще ярче и интереснее, чем рассказано в этой бесспорно талантливой статье. Нелегко описывать будущее, когда и для настоящего-то часто не-хватает слов. Благороден труд газетчика, и недаром очерки первых пятилеток вошли в хрестоматии и даже в учебники истории, но только одни
журналисты знают, как трудно, располагая всеми 200 тысяч слов, входящими в русский язык, выбрать такие из них, которые передавали бы в точности ощущения автора. А ведь по нынешним книгам и журналам, по страницам сегодняшних газет, по этим показаниям современников потомки будут судить о великих днях. Нелегок и ответственен труд журналиста. Так думала Зоя.
Машина проехала плотину. Исчезло ощущение, что стихии внезапно поменялись местами: слева простирается озеро, поднятое так высоко, что горизонт представляется уходящим под облака, справа — провал, образуемый крутой, почти отвесной стеной, белое здание далеко внизу и бесконечные просторы полей и лесов до самого горизонта. Ощущение — похожее на то, которое испытывает летчик, когда машина перед посадкой делает крен. Для водителя автомобиля это, наоборот, чувство отрыва от привычной и спокойной земли. Кажется, что вот-вот уйдет из-под колес плотина и повиснешь в воздухе над рекой, вырывающейся внизу из донных отверстий.
По крутому, спиральному спуску, ловко виражируя вдоль гранитного бортика, Зоя пригнала машину к зданию станции.
Высокие окна, начинающиеся почти от земли и затянутые узорчатой решеткой художественного литья, ребристые колонны по углам, подпирающие плоскую крышу с фигурным карнизом, фонтан на квадратной площадке возле станции — глыба гранита и на ней тритоны, испускающие струи воды. И ни души вокруг...
Оставив машину у цветника около фонтана, Зоя подошла к зданию, ища глазами дверь с надписью «дежурный инженер», «вход» или еще что-нибудь в этом роде. Ей пришлось обойти станцию с трех сторон. С четвертой стороны подступа не было: огромные бетонные трубы, подводящие воду, были точно врезаны в белый куб здания.
Никаких признаков служебного входа. Оставались большие двери, которые, как думала вначале Зоя, служили больше для декорации. Высокие, под самый карниз здания, половинки, закругленные наверху, походили па ворота, сделанные из металла и цветного стекла. Эти ворота раскрывались, наверное, тогда, когда через них внутрь здания были доставлены машины — турбины и генераторы, и в следующий раз они раскроются, когда наступит пора менять или ремонтировать изношенное оборудование.
Неужели инженеры и техники, рабочие и уборщики — люди, работающие на станции, пользуются этим входом ежедневно? Не слишком ли это роскошно, даже если все это великолепие приходит в действие от нажатия простой кнопки?
Ну, конечно, же! Как это она сразу не догадалась? Раз инженер Бобров имеет какое-то касательство к объекту , здесь должна быть кнопка. Нужно найти эту кнопку, нажать ее,
и тогда, как чортик из коробки фокусника, покажется дежурный инженер или, во всяком случае, послышится его голос.
Зоя приблизилась к парадным дверям. Кнопка должна быть где-то здесь. Бобров, конечно, выбрал место для нее так, чтобы она бросалась в глаза. Но вместо кнопки Зоя увидела огромный висячий замок, довольно картинно продетый сквозь массивные литые петли ворот. Это старомодное устройство как бы подчеркивало, что ворота отпираются редко. В самом деле, не очень-то удобно ежедневно, приходя на работу, отпирать дверь килограммовым ключом!
Зоя стояла перед замком в недоумении. Как же проникли внутрь участники совещания? Ведь оно (Зоя взглянула на ручные часики) началось минуту назад.
Подойдя к низкому окну, Зоя приложила к лицу ладони я заглянула через стекло. Двухсветный зал был пуст, если не считать трех огромных машин, вертикальные валы которых вращались с бешеной скоростью. Временами казалось, что они не вращаются, а застыли сверкающими колоннами — не было слышно никакого шума, не передавалось ни малейшей дрожи зданию. Протертые до блеска, холодно отсвечивали белые и желтые плитки кафельного пола.
Здесь ей нечего было делать. Обернувшись, Зоя увидела милиционера: он не спеша приближался по короткой набережной. Его внимание, видимо, привлекла эта девушка-туристка, вот уже четверть часа осматривающая станцию.
— Эти пульты отвечают на все вопросы, которые могут притти мне в голову, — сказал диспетчер.
— Любуетесь? — спросил он вежливо, прикладывая руку к козырьку белого шлема. Он оглядел Зою, ее машину, снова перевел взгляд на Зою и ’ спокойно продолжал: — Замечательное сооружение. А вы смотрели на панораму с плотины? Там есть специальная площадка для туристов.
— Скажите, как увидеть дежурного инженера? — перебила Зоя. — Он мне очень нужен. Я ..  — и она протянула милиционеру свою корреспондентскую карточку.
— Дежурный, — услужливо сообщил милиционер, возвращая карточку, — находится не здесь. Он в Черемше. Это километров шестнадцать отсюда. Вам придется поехать вот по этой дороге, обсаженной голубыми елями. Кстати, по пути увидите вторую станцию — она гоже очень красива.
И он пожелал счастливого пути.
«УЗ С»
D ТОРАЯ станция отличалась от первой оригинальным архитектурным оформлением, а походила на нее огромным висячим замком, украшавшим вход. Она оказалась такой же безлюдной, как и первая.
Проехав еще километра три, Зоя увидела слева от шоссе довольно высокий холм, а на его вершине, среди молодого дубняка, круглую башню. Флюгер в форме изломанной молнии из какого-то нержавеющего цветного металла, блестевший на солнце, не оставлял сомнений в том, что эта башня имеет отношение к электричеству.
И действительно, когда Зоя подъехала к башне, она увидела на фасаде три большие буквы «УЗС», переплетенные в форме замка. «Управление запертыми станциями», прочитала Она на небольшой дощечке.
Из штата управления налицо оказались два человека. Один — хромой старик в белом фартуке — трудился над грядками в саду, окружающем круглое каменное здание; как выяснилось, он выполнял функции при-гратника, справочного бюро и коменданта. Второй находился в самой башне, в большом круглом зале, в верхней ее части, куда Зою не сразу пропустил ворчливый старик, долго теребивший ее удостоверение своими измазанными в земле руками.
Дежурный диспетчер сидел в круглом вращающемся кресле в центре зала и вовсе не показался Зое таким уж занятым, как уверял ее привратник внизу.
При входе Зои он приподнялся.
— Что вы на меня так изумленно смотрите? — весело спросил он, видя, что вошедшая, оглядев зал, остановила пытливый взгляд на нем.
— Наконец-то я вижу живого человека! — ответила Зоя в тон вопроса. — В вашем хозяйстве это такая редкость! Надо прямо сказать, что машины у вас встречаются гораздо чаще. Но я думала застать здесь совещание и среди его участников инженера Боброва.
— Совещание отменяется, — смущенно ответил молодой человек-. — Разве вас не предупреждали? Какая досада! Вы уж извините, пожалуйста. ..
— Я, собственно, и не была в числе приглашенных, — w возразила Зоя. — Я просто разыскиваю инженера Боброва и думала, что он здесь.
— Боброву звонили, чтобы предупредить об отмене совещания. Но его не было на даче. Кто-то ответил вместо него. И сказал, что передаст ему.
Зоя вспомнила про механического секретаря. «Ах, так он не только отвечает на звонки, но и запоминает сказанное и передает потом хозяину,— подумала она. — Впрочем, в этом нет ничего диковинного: обыкновенная запись на пленку».
— Вы видели наши станции? — спросил молодой инженер. — Не правда ли замечательно? Институт Боброва проектировал.
— Станции очень красивые, — сказала Зоя. — Но мне они показались немного малолюдными. Это и есть, конечно, идея Боброва? Он, должно быть, мизантроп и не выносит людей?
— Напротив: Бобров скорее филантроп, если можно так выразиться. Станции же, которые вы видели, не малолюдны, а совсем без людей.
— Автоматы? Я думала, что только маленькие электростанции бывают автоматическими.
— Маленьким сам бог велел, как говорится. Но в тысяча девятьсот сорок седьмом году была построена первая автоматическая станция зна
чительных размеров — на Перервинской плотине. С тех пор они пошли в ход.
— Вспоминаю... Правда, по газетным заметкам. Я тогда техникой мало интересовалась.
— Но тогда это были только первые опыты. Здесь же вы видите нечто другое.
— Что же именно?
— Здесь не одна, а шесть гидростанций — целая энергетическая система, и вся она работает совершенно автоматически.
— Ну конечно, раз к этому имеет касательство Бобров, все должно быть автоматическим.
— Позвольте, но вы сами его разыскиваете, а он, как известно, работает в институте, который занимается вопросами автоматики. Значит, он вам нужен по тому же делу? Вы от какой организации?
Зоя сообщила, кто она такая. Когда молодой инженер узнал, что говорит с корреспонденткой, он оживился.
— Вы приехали как нельзя более кстати. О нашей энергетической системе еще не писали. Это будет интереснейший материал. Я вам сейчас все расскажу.
Зоя колебалась. Но профессиональное любопытство, жилка газетчика взяли вверх. Это и на самом деле интересно. И потом это имеет прямое отношение к работам института Боброва — к той теме, ради которой она приехала побеседовать с Бобровым. Ну что ж, раз Бобров отсутствует, она не будет терять времени.
Инженер подвел ее к узким, как  щели, окнам, расположенным в простенках между многочисленными пультами.
— Вот в эти окна, — говорил он, — видны все шесть станций. В каждое окно — по станции. Видите: перед вами как бы шесть цветных пейзажных открыток. Но все это — причуда архитектора. Для работы это не имеет никакого значения. Что дает мне обозревание этой станции? Я вижу, она стоит на месте — и все. А мне нужно знать показатели ее работы. И я их знаю; все, что мне нужно, знаю так, как если бы находился на самой станции, и знаю, не глядя в окно... Взгляните на этот пульт. Рядом вы видите еще такой же. Шесть пультов — на каждую по штуке, и вот седьмой пульт, где изображены все станции вместе. Эти цветные движущие диаграммы отвечают на все вопросы, которые только могут притти мне в голову, как диспетчеру. Вы хотите знать уровень воды в верхнем бьефе пятой станции? Пожалуйста! Четыре с половиной метра, а полчаса назад было на четыре сантиметра больше. Количество оборотов второй турбины третьей станции? Сделайте одолжение! Пятьдесят в секунду. Утром она немного пошаливала — делала пятьдесят с четвертью оборотов, но авторегулятор быстро привел ее в порядок. Хотите знать, какие агрегаты, на каких стан
циях выключены и какие находятся в резерве? Будьте любезны взглянуть на седьмой пульт: вот эти окрашенные в синий цвет...
— Но следить за пультами просто не поспеешь, — остановила Зоя этот поток красноречия. — Нужно все время крутить головой, как филин Вы же, как я заметила, когда вошла читали что-то, спокойно развалившись в кресле.
— Во-первых, я читал «Справочник по телемеханике», •— нисколько не смутившись, возразил молодой человек. — А во-вторых, мне вовсе не нужно смотреть все время на пульты. Вы меня просто не понялй. Я смотрю на пульты, когда хочу узнать что-нибудь меня интересующее. А так — все показатели непрерывно записывают на движущихся лентах самопишущие приборы. И с работой всех станций за сутки я могу ознакомиться в каких-нибудь полчаса.
— Ис опозданием узнаете о вс' х неисправностях, которые случились за ваше дежурство!
— Ну, до этого дело не дойдет. О всех неисправностях пульты немедленно докладывают.
— Внимание! — раздался вдруг громкий голос.
Зоя невольно обернулась. Но, кроме нее и инженера, в зале никого не было.
— Второй агрегат третьей станции выключается и ставится в резерв, — продолжал голос. — Включен третий агрегат пятой станции.
— Слышите? — заметил инженер. —Теперь взгляните на седьмой пульт, это он докладывал: видите, изменились цвета. Так же сообщается о неисправностях.
— Кто же это говорит?
— Никто. Говорящий автомат. Пульты включают его по очереди. Ну, звонки и прочая сигнализация — это тоже, как полагается.
— Позвольте, а управление станциями? Докладывают станции — это хорошо. Но ведь ими нужно управлять?
— Вот для этого-то, — инженер обвел зал рукой, — и устроен этот центральный пост. Центральный пост, который... — он помедлил, — ... который тоже работает автома!ически. Да, да, — продолжал он, усмехаясь,— я тоже здесь лишний. Я могу уйти на час, на два, на целый день — и ничего не случится. Я живу и работаю в помещении внизу, а сюда поднимаюсь только по вызову — автоматическому, конечно. Бобров и его группа считают, что эту должность можно упразднить вообще. А один из этих пультов — общий, на котором изображены все станции — они собираются установить В помещении диспетчера, который будет управлять несколькими энергосистемами сразу. Будет управлять... пока до него не доберутся сотрудники Боброва и посмотрят, нельзя ли сократить и эту должность. Вы представляете перспективы? На огромных просторах страны автоматически добывается де
шевая гидроэнергия и по проводам и подземным кабелям рассылается потребителям.
— Странно! А если авария?
— Ну, что бы вы сделали, если бы на одной из станций произошла авария, а вы были бы дежурным диспетчером вот здесь в этом помещении?
Молодой человек посмотрел на Зою немного лукаво.
— Я ... — она подумала и нерешительно сказала: — приняла бы немедленные меры.
Это походило на экзамен, и Зоя, как плохо подготовившийся студент, отделалась общим ответом.
— Вот именно, — одобрительно кивнул инженер, словно Зоя сказала как раз то самое, что нужно. — Но ведь прежде, чем я или вы на моем месте додумаем, какие меры следует принять, они уже будут приняты. Агрегат, если даже случится самая мелкая поломка одной из лопастей, будет немедленно выключен, а на смену будет включен агрегат из резерва. Это произойдет так быстро, что потребитель не заметит переключения, а мы с вами не успеем раскрыть рот, чтобы воскликнуть: «Ах, какая неприятность!»
— Но ведь нужно выслать ремонтную бригаду на место происшествия и вообще...
— Она и будет выслана. Ее вызовет сама станция. В «скорой технической помощи» есть автоматический вызывной пульт. Там будут знать не только об аварии, но и характер поломки и узнают это одновременно со мной.
— Жаль тольке, что самый ремонт производится не автоматически! — воскликнула ЗЬя. Она постаралась придать голосу оттенок иронии. — Это был бы триумф автоматизации.
— Ну, до этого техника еще не дошла, — сказал инженер.
Он промолвил это таким тоном, как будто не сомневался, что техника со временем преодолеет и эту трудность.
Зое стало неловко. В самом деле, перед ней было, бесспорно, выдающееся достижение техники. И ее скептицизм казался просто неуместным. Уж эта журналистская привычка ничему не верить на слово, все потрогать руками, сто раз убедиться! Но ведь то, о чем рассказывал этот молодой инженер, было поистине замечательно!
— А как же текущий ремонт? — спросила она уже другим тоном. — Ведь не могут же ваши турбины вертеться вечно.
— Разумеется, — инженер был все так же вежлив. — Осмотр агрегатов производится раз в два месяца, а их
предупредительный ремонт — раз в год. Некоторые полагают, что эти сроки можно увеличить. Конечно, остановка агрегатов на ремонт производится без всякого ущерба для потребителей электроэнергии. У нас всегда имеется резерв мощности...
Выслушав еще несколько пояснений в этом роде, Зоя стала прощаться. Она вспомнила о Боброве, его машине, почти похищенной ею, и ей захотелось поскорее разобраться во всей этой запутанной истории.
— Прощайте, лишний человек, — шутливо сказала она, протягивая руку инженеру. Она помедлила секунду: не сказать ли ему о Боброве? Но, собственно говоря, что случилось, кроме того, что Бобров где-то задержался и опоздал к себе на дачу, а она разъезжает в его машине? И как рассказать о своих смутных подозрениях и неясных предчувствиях, этому жизнерадостному молодому человеку, которому кажется все на свете совершенно ясным и для которого ни в чем нет ничего удивительного.
— Вы не знаете, где может быть сейчас Бобров? — спросила она только.
— Затрудняюсь сказать. Его институт ведет работы во многих местах. А Бобров возглавляет группу ведущих исследователей. Попробуйте позвонить в институт — можег быть, там скажут. Я вас сейчас соединю.
Но в институте сказали, что у Боброва сегодня выходной день и он у себя на даче. На даче, куда Зоя позвонила, чтобы проверить, не вернулся ли инженер, вежливый голос механического секретаря сообщил, что Боброва нет, но что ему будет передано все, что имеет сообщить Зоя.
Зоя подумала, что передать Боброву, если он вдруг приедет на дачу.
— Скажите, —- сказала она, обращаясь к механическому секретарю, как к живому человеку, — что его машина находится у меня. Я уехала на ней на его же поиски...
Зоя покраснела, увидев, как чуть шевельнулись брови стоявшего возле нее инженера-диспетчера. То, что он сейчас услышал, должно было показаться ему, конечно, странным.
Смущенная, она буркнула что-то неразборчивое и, не оглядываясь, поспешила к злополучному лимузину, терпеливо дожидавшемуся ее внизу, у входа в башню.
Конечно, это ожидание можно было считать терпеливым. Ведь зеленая машина могла взять да уехать. Она отличалась для этого достаточной самостоятельностью.
(Окончание следует.)
ПРИЧУДЫ МОРСКОГО ВЕТРА
ОДНАЖДЫ, во время Великой
Отечественной войны, советский корабль получил задание доставить на военную базу срочный груз. Итти было опасно — самолеты и военные суда немцев держали под наблюдением морской фарватер. Командир советского корабля внимательно просмотрел лоции морского района, где предстояло итти. Вскоре он смело повел судно и доставил весь груз к месту назначения.
Немцы долго не знали, каким путем советский пароход проскользнул мимо них, словно надев шапку-невидимку.
Вот что сделал отважный капитан.
Найдя на карте мелководный, непроходимый для судов пролив, не охранявшийся противником, капитан повел судно именно к этому месту. Советский моряк знал, что местный ветер иногда нагоняет в пролив воду с моря и глубина пролива становится на 70 сантиметров больше обычной.
Нагонная вода и помогла кораблю пройти проливом на базу без потерь и раньше, чем там ожидали.
Морской ветер был причиной одного, на первый взгляд необычайного, явления. Летом прошлого года пионеры, отдыхая в знаменитом крымском лагере «Артек», наблюдали странное понижение температуры моря. В полдень вода у берега имела 19 градусов тепла, а через час термометр здесь же показывал всего лишь 9 градусов. За шестьдесят минут береговая вода охладилась на 10 градусов.
В исчезновении тепла был повинен ветер. Верхний слой воды в морях теплее нижнего, придонного. Ветер, дующий с материка, гонит в море верхний, теплый слой воды, а на его место приходит нижний, холодный, питаемый глубинными водами моря.
Ветер гонит в море и этот новый верхний слой, замещаемый еще более глубоким пластом воды.
Такой круговорот продолжается до тех пор, пока «сгонный» ветер не превратится в «нагонный». Тогда с моря к берегу будет непрерывно нагоняться верхний, нагретый водяной слой и температура воды у берега начнет повышаться.
„ЖИВЫЕ БОЧЕНКИ"
1\ I НОГИЕ виды муравьев кормят L-’-l своих голодных товарищей пищей, передаваемой изо рта в рот. У так называемых «медовых муравьев» часть насекомых выполняет даже роль... боченков для хранения сладкой медовой жидкости. Рабочие муравьи добывают эту жидкость ночью из наростов на дубовых листьях. Часть жидкости идет на кормление остающихся в гнезде муравьев, а остальное передается «муравьям-боченкам». Живые боченки подвешиваются, уцепившись лапками за потолок камеры — «склада» муравейника. По мере надобности сладкая жидкость забирается у ее хранителей.
КАЖЕТСЯ, что мы попали в светлый цех большого завода с ровными рядами станков. Но это не так: здесь размещены лаборатории Экспериментального научно-исследовательского института металлорежущих станков, где советские ученые и конструкторы работают над созданием новых машин. Проверенные в лабораториях конструкции станков, получив «путевку в жизнь», поступают отсюда на заводы для массового изготовления.
Мы задерживаемся около мощного токарного станка. Прочный резец обтачивает большую стальную болванку. Но не ее размеры интересуют сейчас людей, стоящих вокруг станка. Они следят за показаниями прибора, прикрытого металлическим колпаком. Эти показания «записываются» световым лучом на фотобумаге. Оказывается, перед нами — маленькая сейсмическая станция. Здесь она дает знать ученым не о землетрясениях, происходящих в далеких точках земного шара, а о колебаниях станка, которые возникают при токарной обработке металла и пагубно отражаются на точности и чистоте обработки летали и прочности станка. Изучив причины возникновения вредных вибраций, ученые найдут способы их устранить.
Так, шаг за шагом, в различных уголках этого необычного цеха раскрываются тайны резания металлов, определяются достоинства и недостатки новой конструкции.
Мы просим научных сотрудников рассказать читателям журнала «Знание—сила» о последней работе по усовершенствованию станков. Нас приглашают в помещение, где у электрических машин заняты люди в белых халатах. Это один из важнейших отделов института — лаборатория электрификации станков. Здесь решается одна из серьезных задач, поставленных перед станкостроителями Законом о пятилетием плане восстановления и развития народного хозяйства СССР.
Научный сотрудник лаборатории молодой инженер П. В. Маркин знакомит нас со своей работой, которую он выполнит под руководством кандидата технических наук Зусмана.
— На станках обрабатываются детали всех машин и механизмов, — говорит он, — и чем быстрее будут станки выпускать свою продукцию, тем скорее наша страна выполнит пятилетний план. Но, оказывается, нельзя обрабатывать все детали с одной наивысшей скоростью, потому что тогда станки и инструмент будут быстро приходить в негодность.
Инженер Маркин рассказал нам, что наука о резании металла, одним из основоположников которой был русский ученый Тимэ, точно установила следующее: для детали одного размера, формы и материала наилучшая скорость обработки будет одна, а для других деталей — совсем иная. Это означает, что, например, в токарном станке надо каждый раз менять скорость вращения обрабатываемой металлической болванки и скорость движения резца вдоль болванки.
Как ни странно, до недавнего времени техника не могла целиком решить эту задачу. Правда, скорость вращения детали или подачи резца можно изменять, но не плавно, а скачками, как бы ступенями, включая различные шестеренки. А что, если необходимая наилучшая скорость обработки окажется между двумя смежными ступенями скорости? Тогда или деталь будет изготавливаться неоправданно долго (если включить меньшую скорость), или станок быстро износится (если обрабатывать с быстротой больше допустимой).
Инженер Маркин решил построить станок, в котором эти серьезные недостатки были бы устранены. Оказалось, что создать такой станок очень трудно.
Прежде всего инженер постарался установить, в чем были эти трудности. Плавно в широких пределах менять скорость обработки с помощью механического привода — шестеренок разных диаметров — было невозможно; потребовалось бы строить к каждому станку слишком громоздкую установку.
Кроме того, нужно было добиться того, чтобы станок как можно меньше «раздумывал» во время перехода с одной- скорости на другую. В самом деле, пока механический рычаг отключит одну группу шестеренок и введет в действие другую, пройдет некоторое время. Станок как бы «соображает» несколько секунд, прежде чем даст новую скорость. С этим еще можно мириться на обычном станке, управляемом человеком. Но если перед нами автомат, который обрабатывает детали «самостоятельно», автоматически подводя к заготовке то один, то другой инструмент, долго «раздумывать» уже нельзя — надо, чтобы скорости обработки менялись здесь мгновенно и плавно.
Но, может быть, можно изменять число оборотов самого электромотора, приводящего в движение станок?
С обычными моторами, установленными на станках, сделать это сложно. Эти моторы — переменного тока, и регулировать на них скорость вращения вала очень сложно и дорого. Использовать же подходящие для этой цели моторы постоянного тока было трудно. Ведь заводы получают только переменный ток. Это происходит потому, что постоянный ток невыгодно передавать на большие расстояния, и поэтому наши электростанции, расположенные, как правило, на далеких расстояних от потребителей их энергии, вырабатывают только переменный ток.
Оставался один выход — превращать переменный ток в постоянный и ставить на станок мотор постоянного тока. Но в этом случае надо было создать аппарат, с помощью которого можно было бы не только выпрямлять переменный ток, полученный от сети, но и менять его напряжение.
Инженеру Маркину удалось сконструировать такой прибор, названный ЭЛИР’ом. Сейчас он уже установлен на опытном станке в лаборатории. Первый
образец такого прибора был построен у нас в 1939. г., на четыре года раньше, чем в Америке.
Конструктор подводит нас к станку и показывает небольшой ящик.
— Вот наш ЭЛИР, — говорит инженер. — С его помощью вы можете добиться любой скорости от сорока до трех тысяч оборотов в минуту. Заметьте, ЭЛИР «думает» очень быстро — он переключает скорости почти мгновенно.
ЭЛИР — электронно-ионный регулятор — установлен на одношпиндельном револьверном станке, где все операции автоматизированы. Шесть различных инструментов автоматически подводятся к обрабатываемой детали, и каждый раз ЭЛИР меняет скорость обработки.
Но как же устроен этот удивительный прибор?
Инженер использовал ламповые выпрямители — тиратроны. Переменный ток превращается в этих приборах в постоянный примерно так же, как в выпрямителе лампового радиоприемника. Но приемнику нужен ток сравнительно малой мощности, а мотору — во много раз большей. Вот почему инженеру пришлось потратить много времени, чтобы подобрать нужные выпрямительные лампы, с помощью которых можно было не только выпрямлять ток, но и легко изменять его величину.
ЭЛИР испытан и доказал свои хорошие качества и на других типах станков: фрезерных, шлифовальных, многорезцовых и сверлильных. В настоящее время уже началось его промышленное изготовление.
Правда, пока что удалось решить половину задачи: с помощью ЭЛИР’а можно менять лишь скорость подачи инструмента, а не скорость резания. Это объясняется тем, что в моторе постоянного тока при уменьшении числа оборотов вала уменьшается и мощность. Станок обрабатывает детали с наименьшей затратой времени лишь в том случае, когда полностью используется мощность, на которую он построен. Львиная доля мощности в станке расходуется на резание, и шйтому при уменьшении скорости мотора станок будет работать не в полную силу. А это недопустимо. Для подачи же инструмента нужна очень небольшая сила, и в этом случае уменьшение мощности мотора не будет иметь никакого значения.
Прощаясь с нами, Маркин показал нам новый, еще не совсем готовый прибор. По замыслам конструктора, этот прибор должен выполнять вторую часть задачи — бес-ступенчато регулировать скорости резания (то есть в токарном станке скорость вращения болванки).
Когда этот прибор построят, можно будет сказать, что от станка взято все, что он может дать.
ПРОСТЫЕ
С' АМОЛЕТ готовится к вылету. Он стоит на старте, в него погружают различные грузы. Самолет — сложная машина, ему предстоит пролететь много тысяч километров над морями и над горами, чтобы доставить к месту назначения ценный груз.
Но эта сложная машина состоит из многочисленных простых машин, машин хорошо известных каждому.
Вот опустилась крышка грузового люка и превратилась в наклонную плоскость. Чтобы втащить по ней груз на самолет, нужно затратить очень маленькую силу, гораздо меньшую, чем вес груза, наклонная плоскость — это одна из простейших машин, издавна используемых человеком. А вот другая простая машина — рычаг. С
И СЛОЖНЫЕ
(см. 4-ю стр. обложки) его помощью мы тоже можем выиграть в силе. Мы часто используем рычаг в нашей жизни, употребляя ножницы, клещи, гвоздодеры, гаечные ключи и т. д. Летчику рычаг помогает управлять самолетом. Подчиняясь движениям его руки, он движет руль высоты, а подчиняясь движению ноги, отклоняет руль поворота. Груз, который мы втащили по наклонной плоскости, надо перемещать по самолету, в этом поможет полиспаст, дающий значительный выигрыш в силе.
Когда самолет поднимается в воздух, летчик уберет его ноги — шасси. Это он сделает с помощью специального пневматического или гидравлического устройства. Но если это
МАШИНЫ
устройство почему-либо откажет, то на помощь придет простая машина — лебедка.
Среди простых машин широко известен винт; он служит для самых различных целей. На самолете винт служит для того, чтобы превратить мощность двигателя в силу тяги, необходимую для перемещения самолета.
То, что мы рассказали о самолете, справедливо для любой другой сложной машины. Многим из вас приходится сталкиваться в своей работе с этими машинами, многим хочется усовершенствовать их, используя различные приспособления. Выполнить эти желания вам помогут простые машины, если вы хорошо изучите их работу.
Покончив с этим вопросом, я задумался над другим: а возможно ли включать и выключать одну лампу из трех точек?
Эта задача оказалась несравненно труднее. Я бился над ней с перерывами много месяцев... И внезапно сделал замечательное открытие: «упрямое электричество» удивительно покорно воле человека — оказалось, что задача решается не только для трех, а для любого числа точек. Одну лампу возможно зажигать и гасить из ста, из тысячи, из миллиона мест!
Испытайте, читатель, свою изобре
МИЛЛИОН ТОЧЕК
I/ АК же он, этот неведомый мне *»маг и волшебник, перехитрил «упрямое» электричество?
Проводка шла под обоями. Кроме того, мне нечем было развинтить выключатели, чтобы заглянуть в них. Тогда я прибег к карандашу и бумаге, и в тот же вечер задача была решена. Секрет оказался в переключателях особой конструкции. Расположены они должны быть в цепи по такой схеме:
Проводка по коридорной схеме приняла у меня в комнате такой вид:
ЭЛЕКТРОСЕТ1
тательность — попробуйте самостоятельно разгадать секрет «миллионной схемы». Он выходит уже за пределы простой электротехники; это — инте-
реснейшая задача на догадку, прекрасная тренировка воображения и способности математически и логически мыслить — качеств, необходимых для творческой работы.
( Окончание следует)
СОДЕРЖАНИЕ
Левый переключатель постоянно соединяет конец А либо с проводом М, либо с Н, а правый всегда связывает конец Б с одним из этих проводов. Когда А я Б соединены с одним и тем же проводом — М или Н, то цепь замкнута; в противном случае она разомкнута. Ясно, что поворотом любого переключателя замкнутая цепь разрывается, а разорванная — замыкается.
Называется эта схема коридорной: она дает возможность зажигать и гасить на любом конце коридора висящую в его середине лампу. Вот устройство коридорного переключателя: контакты 3 и 4, соединенные металлической пластинкой П, представляют один общий контакт. К нему подводится провод А (а в пункте Б — провод 5). Контакты 1 и 2 соединены с проводами М и Н. Металлическая пластинка ЛЛ, поворачиваясь х» ________
на % оборота, дер-жит контакт 3—4 в постоянном соеди- [ I	|
нении либо с кон-	) /
тактом /, либо с контактом 2.	-'''
Ответы на задачи и головоломки, помещенные в №№ 1—3 ж—ла «Знание—сила», будут опубликованы в следующем номере.
Б. Могилевский — Пожиратели микробов........................  1
А. Сахаров — Автомобиль сдает экзамен..................... .	6
Л. Яницкий — Удивительный закон...............................8
Прочная пайка.................................................8
Б. А. Воронцо -в-В е льям и нов — Острова вселенной...........9
А. Плащев — Серебряная вода.................................. 13
» * «
Письмо с Урала
Уральские виноградники ..................................... 17
* * *
Д. Франк-Каменецкий — Меченые атомы..........................18
* * *
Наука и жизнь Как покорили реки ...........................................24
Камень из песка .............................................24
* * *
Ф. Честнов — В погоне за метеорами...........................26
* * *
Письмо из Магадана
В. Болдырев — Розовая куропатка..............................27
» * »
Научная фантастика
В. Сап арин — Исчезновение инженера	Боброва...............29
* * *
Причуды морского ветра.......................................37
«Живые боченки» .............................................37
* * *
В гостях у инженеров и ученых Ю. Степанов — ЭЛИР...........................................38
* * *
Простые и сложные машины.....................................39
Э. Зеликович — Загадочная	схема..........................40
Обложка: 1-я стр. — К статье «Автомобиль сдает экзамен» — художника К. Арцеулова.
2-я стр. — художн. Н. Павлов.
3-я стр. — художн. Л. Яницкий.
4-я стр. — художн. В. Буравлев.
Редколлегия: А. Ф. Бордадын (редактор), Ю. Г. Вебер, Л. В. Жигарев (заместитель редактора), О. Н. Писаржгвский, В. С. Сапарин, Б. И. Степанов.	Художественное оформление С. И. Каплан.
Журнал и вкладки отпечатаны в Полиграфическом ремесленном училище № 2, Латвийской ССР (г. Рига). Обложка отпечатана в Образцовой типографии Латполиграфтреста (г. Рига). Объем 5,6 п. л. Бумага 61X86. Тираж 60.000.
Заказ № 553. ЯТ 07371
«МНОГОЕ И ОЧЕНЬ МНОГОЕ ЗАВИСИТ ОТ РАБОТЫ НАШЕЙ МОЛОДЕЖИ В УСКОРЕНИИ ДЕЛА ПОБЕДЫ КОММУНИЗМА».
В. МОЛОТОВ
-о ЗАДАЧАХ КОМСОМОЛА»
I—|Е ПРИХОДИЛОСЬ ли вам 1видеть, как летним вечером из ворот строящегося здания выходит группа рабочих? Загорелые лица, спецовки... Вот они дружно, точно по команде, останавливаются, задирают головы.
— Поднимается! — слышен удовлетворенный голос.
Может быть, вам приходилось улавливать совсем особую ноту в голосе человека, когда рассказчик начинал словами: «В таком-то году мы строили...» — и следует гордое перечисление строек — от Волховстроя по всей географии пятилеток.
Переживали ли вы тревоги бессонных ночей при непрерывной укладке бетона в лютые морозы, когда на вас уповала Родина?
Знаете ли вы, что строитель должен иметь жилку героизма?..
Я не буду вас спрашивать. Я буду рассказывать. Дайте руку — я поведу вас в будущее. Да, да, не удивляйтесь! Мы, строители, знаем туда дорогу!
Разверните вкладку, товарищи читатели, и вы будете участниками нашего путешествия в завтра.
3AB T PA
эшелона натягивали одежду шоссе — гудрон и асфальт, а четвертый эшелон привозил и ставил готовые мосты. Колонна давала в смену десять километров готовой дороги. Вы говорите, что все делали машины, а где же были люди? Мы управляли машинами!
Остановимся, Посмотрите, с какой быстротой на железнодорожной насыпи появился и исчез поезд. Мы дали ему эту скорость. Прежде на земляное полотно пути посыпали песок — балласт, укладывали деревянные шпалы, а к ним прибивали или привинчивали рельсы. Мы построили пути из бетона и стали. Эти пути — одно целое с матушкой землей. Ну, а железнодорожники, конечно, сумели воспользоваться нашей работой.
Теперь за город! Смотрите, сколько озер и прудов! Мы любим воду. Мы строили плотины, мы залили водой ваброшенные овраги. Маленькие круглые здания на плотинах — это гидроэлектростанции-автоматы. Мы дали энергию всем и всюду, и она нам почти ничего не стоит.
Дальше, на восток! Ну, как? Города совсем изменились? По правде говоря, мы много поработали, чтобы вынести заводы за черту старых городов и закрыть их зеленью. Почему трубы заводов не дымят? Там, где мы сжигаем торф, каменный уголь или нефть, мы научились улавливать весь дым.
Вот перед нами и степи. Все зелено, хотя этим летом здесь не было дождей — засуха! Мы напоили землю каналами — вы видите их частую сетку. А эти башенки? Это дождевальные установки. Мы провели водопроводы и выбрасываем из этих башен воду вверх под большим давлением. Каждая башенка обслуживает один квадратный километр. Мы даем дождь по заявкам агрономов. Посмотрите левее. На земле лежит плотное облако, и в нем играют радуги. Там сейчас делают дождь.
Э-э! Да вы, дорогой мой молодой товарищ, устали! Конечно, много впечатлений. Г лаза у вас совсем разбежались! И туда и сюда хочется. Да, строительство — дело большое, широкое... Что мы сейчас строим? Многое. Строитель без дела никогда не бывает!
Вы слышите, поют наши строители!
...Мы строим мосты и причалы, Дороги, дома и дворцы.
Мы в каждой работе начало. Мы мира большого творцы. Мы в стуже сибирской стояли. За горло мы брали поток, Упорным трудом оживляли В пустынях палящих песок. Хребты мы у гор пробивали, А строили прочно, навек.
Лицо у Земли изменяли,
Чтоб вольно здесь жил человек.
ВАЛЕНТИН ИВАНОВ.
Рио. А. ШПИРА.

gga
Вы видите шесть замечательных открытий и изобретений русских электротехников. Подумайте, какие это открытия и изобретения, когда и кем они были созданы. Ответы присылайте в редакцию.