/
Author: Зиновьев А.А.
Tags: социальная структура общество как социальная система политика история всемирная история мировая история идеология геополитика распад ссср
ISBN: 978-5-17-057538-1
Year: 2009
Text
1АПАД • I1ОСТКОММУНИСТИЧЕСКАЯ РОССИЯ
ГИБЕЛЬ РУССКОГО КОММУНИЗМА
ЗАПАД • ПОСТКОММУНИСТИЧЕСКАЯ РОССИЯ •
ПЛАНИРУЕМАЯ ИСТОРИЯ
ГИБЕЛЬ РУССКОГО КОММУНИЗМА
А.А. Зиновьев (1922 - 2006) - выдающийся русский мыслитель,
логик и писатель, автор множества научных трудов, статей и
социально-философских произведений, среди которых такие
известные за рубежом и в России, как «Зияющие высоты»,
«Гомо советикус», «Иди на Голгофу» и другие.
В сборнике «Планируемая история» представлены три знаменитых
произведения А.А. Зиновьева - «Запад», «Посткоммунистическая
Россия» и «Гибель русского коммунизма». В них автор подробно
анализирует феномен современного Запада, размышляет о слож-
нейших проблемах посткоммунистической истории нашей страны
и перспективах ее развития в новом тысячелетии.
www.elkniga.ru
АЛЕКСАНДР ЗИНОВЬЕВ
ПЛАНИРУЕМАЯ
ИСТОРИЯ
ЗАПАД • ПОСТКОММУНИСТИЧЕСКАЯ РОССИЯ •
ГИБЕЛЬ РУССКОГО КОММУНИЗМА
ИЗДАТЕЛЬСТВО
МОСКВА
УДК 316.3
ББК60.5
3-63
।
Издание подготовлено в рамках собрания сочинения А.А. Зиновьева
Компьютерный дизайн В.А. Воронина
Подписано в печать с готовых диапозитивов заказчика 19.03.2009.
Формат 84x108732. Бумага газетная. Печать офсетная.
Усл. печ. л. 28,56. Тираж 3000 экз. Заказ 738.
Зиновьев, А.А.
3-63 Планируемая история: Запад. Посткоммунистическая Россия.
Гибель русского коммунизма: |сб.] / Александр Зиновьев. — М.:
ACT: ACT МОСКВА, 2009. - 542, [2] с.
ISBN 978-5-17-057538-1 (ООО «Издательство АСТ»)
ISBN 978-5-403-01116-7 (000 Издательство «АСТ МОСКВА»)
В сборнике «Планируемая история» представлены три знаменитых
произведения А.А. Зиновьева — «Запад», «Посткоммунистическая
, Россия» и «Гибель русского коммунизма».
В них автор подробно анализирует феномен современного Запада,
размышляет о сложнейших проблемах посткоммунистической истории
нашей страны и перспективах ее развития в новом тысячелетии.
УДК 316.3
ББК60.5
ISBN 978-985-16-6969-7
(ООО «Харвест»)
© О.М. Зиновьева, ЮН. Солодухин, 2009
© ООО Издательство «АСТ МОСКВА», 2009
ЗАПАД
Вступление
После Второй мировой войны начался величайший пере-
лом в социальной эволюции человечества. В основных чертах
он завершился к концу XX столетия. Уже завершился! Челове-
чество уже вступило в качественно новое социальное состоя-
ние. Процесс жизни человечества уже протекает в качественно
новом эволюционном направлении. Сущность этого перелома
еще не понята на уровне некоей объективной науки. Такое по-
нимание еще даже не началось. Было бы по меньшей мере наив-
но принимать за попытки такого понимания беспомощный
лепет социологов о «nociиндустриальном» и «информацион-
ном» обществе и бредовые сочинения футурологов, неизмери-
мо превосходящие по интеллектуальному убожеству и явной
глупости сочинения специалистов по «научному коммунизму»
недавнего прошлого, когда коммунизм воспринимался как ре-
альная угроза стать «светлым будущим человечества».
Я употребляю выражение «социальный перелом» или «эво-
люционный перелом» (для краткости — просто «перелом»), а
не «революция» по следующим соображениям. Во-первых, речь
идет о явлении такого огромного масштаба и значения, ч то сло-
во «революция» тут кажется слишком слабым и односторон-
ним. Этот перелом охватывает все аспекты жизни человечества
и в каждом из них включает в себя десятки и сотни разнообраз-
ных революций. Он не имеет себе равных в истории человече-
ства. Даже эволюционный перелом, который растянулся на не-
сколько столетий и в результате которого возникли человече-
8
Запад
ские объединения типа современных обществ («национальных
государств»), не идет ни в какое сравнение с ним. Во-вторых,
со словом «революция» («социальная революция») ассоцииру-
ется какой-то переворот. А тут, если взять процесс в целом,
имело место нечто иное, более общее и глубокое, — возникно-
вение качественно новой, более высокой ступени в эволюции
социальной материи.
Есть много препятствий на пути познания сущности пе-
релома, о котором идет речь. Это не так-то просто сделать даже
при самых благоприятных условиях. Для этого нужно время.
Нужны усилия многих профессионально подготовленных ис-
следователей. А главное препятствие — всеобщее состояние
умов людей, вовлеченных в происходящий эволюционный
процесс, привычные социальные концепции, бесчисленные
предрассудки и мощнейший поток дезинформации, обруши-
вающийся на сознание людей из современных средств массо-
вой информации и культуры. К тому же сам перелом вступил
в противоречие с достижениями западноевропейской цивили-
зации, которые считались и до сих пор еще признаются вели-
чайшими достижениями прогресса человечества, так что по-
знание сущности перелома становится одним из сильнейших
табу современности.
Об этом переломе я писал в целом ряде работ, в их числе —
в книгах «Запад» («Западнизм»), «Русский эксперимент» и «Гло-
бальный человейник». В этом очерке я излагаю краткое резюме
моих размышлений на эту тему.
Запад
Рассматриваемый эволюционный перелом произошел не в
нркоем абстрактном человечестве вообще, а прежде всего в кон-
кретном западном мире (на Западе). На прочее человечество
он распространился как мировая активность Запада. Что такое
современный Запад, какова его фактическая социальная струк-
тура, какими чертами он характеризуется как целое, какова его
фактическая роль в современном человечестве и каким мне
Запад 9
представляется его будущее — эти проблемы займут наше вни-
мание в последующем изложении.
Современный Запад не есть всего лишь сумма стран США,
Англии, Германии, Франции и других подобных им в социаль-
ном отношении западных обществ («национальных государств»).
Это есть социальное образование более сложное и более высо-
кого уровня социальной организации. Оно включает в себя в
качестве основы и структурных компонентов упомянутые «на-
циональные государства» западного мира, но не сводится к ним.
Оно является молодым с исторической точки зрения челове-
ческим объединением: оно начало складываться после Второй
мировой войны и еще находится в состоянии формирования.
Оно не есть идиллически гармоничное целое братство народов.
Формирование его происходит в острой борьбе в самых раз-
личных измерениях бытия. Внутри его имеют место конфлик-
ты и дезинтеграционные тенденции. Однако интеграционный
процесс доминирует, и «национальные государства» все более
и более утрачивают автономию и суверенитет.
Как назвать это человеческое объединение, дабы избежать
терминологических споров, затемняющих суть проблем? А та-
кие споры часто возникали, когда я употреблял слово «Запад».
Мои оппоненты, которые не хотели видеть факт существова-
ния такого социального явления, утверждали, будто никакого
Запада как целостного социального объединения нет, а есть
лишь множество разрозненных стран, условно объединяемых
словом «Запад». Они при этом игнорировали очевидные фак-
ты объединения стран Западной Европы, присутствия США в
Европе и американизации европейских стран, IIА ГО, совмес т-
ные действия стран западного мира после Второй мировой
войны, бесчисленные наднациональные предприятия и орга-
низации и т.п. Социальный феномен, объединяющий стра-
ны и народы западного мира в единое целое, уже существует
как объективная реальность. И для ориентировочного обозна-
чения его выражение «западный мир» или слово «Запад» впол-
не достаточны. Тем более они в широком словесном обиходе
употребляются именно в таком смысле.
10
Запад
Современный Запад сложился на основе западноевропей-
ской цивилизации. Слово «цивилизация» является многосмыс-
ленным, как вообще вся фундаментальная терминология сфе-
ры социальных явлений. Ниже я изложу мое понимание циви-
лизации. Но предварительно уточню ряд других понятий.
Человейник
Человейником я называю объединение людей, обладающее
следующим комплексом признаков. Члены человейника живут
совместно исторической жизнью, то есть из поколения в поколе-
ние, воспроизводя себе подобных людей. Они живут как целое,
вступая в регулярные связи с другими членами человейника. Меж-
ду ними имеет место разделение функций, они занимают в чело-
вейнике различные позиции. Причем эти различия лишь отчасти
наследуются биологически (различие полов и возрастов), а глав-
ным образом они приобретаются в результате условий человей-
ника. Члены человейника совместными усилиями обеспечивают
самосохранение человейника. Человейник занимает и использует
ог ределейное пространство (территорию), обладает относитель-
ной автономией в своей внутренней жизни, производит или до-
бывает средства существования, защищает себя от внешних явле-
ний, угрожающих его существованию. Он обладает внутренней
идентификацией, то есть его члены осознают себя в качестве та-
ковых, а другие его члены признают их в качестве своих. Он обла-
дает также внешней идентификацией, то есть люди, не принадле-
жащие к нему, но как-то сталкивающиеся с ним, признают его в
качестве объединения, к которому они не принадлежат, а члены
человейника осознают их как чужих.
Во всяком человейнике надо различать материал (вещество,
материю) и его организацию. Материал человейника образуют
люди и все то, что создается и используется ими для поддержа-
ния их жизни, — орудия труда, жилища, одежда, средства транс-
порта, технические сооружения, домашние животные, культур-
ные растения и прочие материальные предметы. Назовем это
материальной культурой.
Человейник
И
Социальной организацией человейника я называю то в его
организации, что в ней складывается исключительно в силу
объективных социальных законов. Это — система власти и уп-
равления, органы внутреннего порядка, хозяйственная сфера,
система воспитания и обучения, религиозные учения и учреж-
дения и т.д. Эти компоненты социальной организации как еди-
ное целое образуют «базис» (основу) человейника, а не какой-
то из них по отдельности.
Самым фундаментальным фактором социальной органи-
зации человейника является следующий закон. Человейник со-
стоит из людей. Человек обладает телом и органом управления
телом — мозгом и нервной системой. Чтобы объединение из
нескольких человек могло существовать и действовать как еди-
ное целое, в нем должен образоваться управляющий орган. Это
происходит так, что какая-то часть членов объединения (один
человек или более) берет на себя функции органа управления
объединением, — происходит разделение членов объединения
на управляющих и управляемых, на власть и подвластных. Этот
закон сохраняет силу для всех человейников, начиная от при-
митивных (одноклеточных) из небольшого числа людей и кон-
чая человейниками из десятков и сотен миллионов человек, а в
наше время — глобальными человейниками вплоть до т енден-
ции к объединению всего человечества в один человейник из
нескольких миллиардов человек.
Система власти и управления человейника (управляющий
орган) зависит от человеческого материала и материальной
культуры человейника. Но определяющая роль туг принадле-
жит специфическим законам самой этой системы. Эти законы
не определяются ничем другим, кроме необходимости управ-
ления человейником как единым целым. В отношении объек-
тивных законов явлений бытия вообще логически бессмыслен-
но говорить о их причинах или определяющих их факторах.
История человечества есть история возникновения, изме-
нения, развития, борьбы, гибели, объединения, распада, эво-
люции и т.д. человейников. Нас в этом очерке интересует лишь
один аспект этого процесса, а именно эволюционный. Я разли-
чаю три эволюционных уровня человейников — предобщества,
общества и сверхобщества. Отношение между ними характе-
12
Запад
ризуется в общем виде понятием диалектического отрицания
или снятия: возникновение более высокого уровня социальной
организации человейника означает, что некоторые признаки
более низкого уровня организации исчезают («отрицаются»), а
некоторые другие сохраняются в новом состоянии в «снятом»
виде, то есть в виде, «очищенном» от их исторических форм,
преобразованном применительно к новым условиям и «под-
чиненном» признакам нового состояния. Общество появляет-
ся как диалектическое отрицание предобщества, сохраняя его
в себе в снятом виде. Аналогично отношение сверхобщества и
общества. Сверхобщество выступает по отношению к предоб-
ществу как отрицание отрицания или снятие снятия и по ряду
признаков является «возвратом» к предобществу.
Переход от эпохи обществ к эпохе сверхобществ образует
самую глубокую основу эволюционного перелома, о котором
здесь идет речь. Чтобы установить, что такой переход на самом
деле имеет место, или, наоборот, что ничего подобного нет, мы
должны определить, что мы называем сверхобществом. А для
этого нужно знать, что мы называем обществом.
Слово «общество» многосмысленно, как вообще вся фун-
даментальная терминология сферы социальных явлений. Наша
задача заключается не в том, чтобы из имеющихся словоупот-
реблений его выбрать наиболее подходящее (такового вообще
нет, на мой взгляд), а в том, чтобы установить нижнюю эволю-
ционную границу человейника интересующего нас типа. Дру-
гими словами, мы должны описать тип социальной организа-
ции человейника, который намерены называть обществом. При
этом мы вправе в качестве конкретных образцов общества вы-
брать наиболее развитые его экземпляры, относительно кото-
рых нет сомнений в том, что они суть общества.
Общество
Общество образуется тогда, когда в каком-то ограниченном
пространстве скапливается достаточно большое число людей и
вынуждается на постоянную совместную жизнь в течение мно-
Общество
13
гих поколений не в силу родственных отношений (хотя они не
исключаются), как это имеет место в предобществах, а по ка-
ким-то другим причинам. Например, это может быть скопле-
ние в одном регионе множества разноплеменных людей для за-
щиты от врагов или в силу природных условий. Эти люди по
крайней мере в значительной части являются чужими друг дру-
гу, а то и вообще враждебными, как это имеет место, например,
при завоевании одних человейников другими. Среди людей в рас-
сматриваемом скоплении могут быть и связанные родственны-
ми узами, что очевидно, поскольку тут имеются и образуются
семьи. Но в данных условиях чуждость людей друг другу при-
обретает решающее значение. Для общества необходим неко-
торый минимум людей, не связанных родственными отноше-
ниями, хотя бы для того, чтобы родственные связи утратили
прежнее значение.
Скопление людей, образующих общество, состоит не не-
посредственно из отдельных людей. Это не толпа. Оно состоит
из множества устойчивых групп. Эти группы сравнительно не-
велики по размерам. Если даже какие-то из них состоят из род-
ственников (небольшая семья, например), основу их образуют
не родственные связи, а интересы какого-то общего (совмест-
ного) дела. Они до известной степени автономны в своей жиз-
недеятельности. Каждая из них имеет свои частные интересы.
Последние могут совпадать для некоторых из них, могут раз-
личаться для других и быть даже противоположными, могут
совпадать в одних отношениях и различаться в других. Но всем
им свойственно одно общее: эти частные интересы различных
групп могут быть удовлетворены только в составе объедине-
ния этих групп в единое целое. Общество возникает как общее
для разнородных людей и их групп с различными интересами
условие удовлетворения их частных интересов.
Это условие выполняется путем создания специфически об-
щественной социальной организации. В дальнейшем я буду
употреблять для обозначения ее основных компонентов выра-
жения «сфера государственности» («государственность», «госу-
дарство»), «сфераэкономики» («экономика»), «идеологическая
сфера» («идеосфера», «идеология»).
14
Запад
В какой последовательности рассматривать компоненты со-
циальной организации общества? В реальности имеют место
разнообразные варианты взаимоотношений между ними. При-
чем эти отношения меняются со временем. Но независимо от
того, как они складываются исторически и какой вид прини-
мают в тех или иных конкретных обществах, имеются логиче-
ские правила на этот счет. Если, например, в некотором виде об-
ществ в социальной организации доминирует религия, из этого
не следует, что научное описание этих обществ должно начаться
с религии. Логично начинать с такого компонента, благодаря
которому прочие компоненты становятся специфическими
компонентами социальной организации именно общества и
могут быть определены в этом качестве со ссылкой на него, не-
зависимо от того, в каких отношениях они находились с иной
точки зрения.
Рассмотрев все логически возможные варианты, я пришел
к выводу, что для описания социальной организации общества
исходным должно быть признание четкой дифференциации ос-
новных сфер общества и оформление сферы власти и управле-
ния в качестве особой сферы (сферы государственности), и опи-
сание надо начинать именно с нее. Определение прочих сфер
как специфичных обществу предполагает государство и не мо-
жет быть логически корректно определено без ссылки на них.
При этом, повторяю, не следует смешивать логические отно-
шения понятий с эмпирическими отношениями определяемых
объектов.
Государство есть управляющий орган общества как едино-
го целого. Причем дело обстоит не так, будто сначала возника-
ет общество и затем в нем формируется государство. И не так,
будто сначала возникает государство и затем оно создает об-
щество. Государство формируется как орган формирующегося
общества, а общество формируется как человейник с таким
управляющим органом, каким является государство. Это еди-
ный процесс.
С этой точки зрения марксистская концепция государства
как надстройки над экономическим базисом есть чисто идео-
логическое (а не научное!) обобщение той роли, какую эконо-
Общество
15
мика приобрела в то время в западном мире. Если в каких-то
обществах государственная власть находится в руках богатеев,
военных или попов и эти конкретные общества держатся на
этом, из этого не следует, будто экономика, армия или церковь
образуют основу общества как особого типа социальной орга-
низации человейников вообще. В чьих бы руках ни находилась
государственная власть, какой бы вид она ни имела и в каком
бы состоянии ни находилась, что бы ни служило основой со-
хранения того или иного конкретного общества, неизменным
остается одно: если в человейнике нет государственности, этот
человейник нс есть общество, а если в человейнике в каком-то
виде возникла государственность, то тут можно констатировать
зарождение общества. Наличие государственности в этом слу-
чае есть показатель (признак) того, что человейник зародился
именно как общество.
Основная функция государства — обеспечить жизнь и са-
мосохранение общества как единого целого. Она детализиру-
ется в сложную систему функций — установление правового
порядка и охрана его, защита от внешних нападений и т.д. В
число этих функций попадает и забота о частных интересах
каких-то категорий граждан, слоев, классов, а также примире-
ние вражды между ними. Но ошибочно сводить к этому сущ-
ность государства и его основную функцию. Ошибочна как
концепция, согласно которой государство есть орган господ-
ства каких-то классов, так и концепция, согласно которой госу-
дарство есть орган примирения классов.
Власть является государственной лишь при том условии, что
она легитимная, то есть признана обществом как законная.
Власть может силой заставить население признать ее, покорить-
ся ей, примириться с ней. Но для государственности этого мало.
Для нее требуется именно законность как в ее установлении,
так и в воспроизводстве. Потребность власти в узаконивании
возникает не всегда, а лишь в определенных условиях, а имен-
но тогда, когда человейник разрастается, усложняется и разбра-
сывается в пространстве настолько, что одними лишь средства-
ми насилия удержать власть над ним и сохранить единство са-
мой власти становится невозможным. Требуется изобрести и
16
Запад
вбить в головы людей идею, будто власть исходит от неких
сверхчеловеческих сил или по крайней мере от сил вне данного
человейника (бог, древние правители), а в случае выборной вла-
сти — исходит от некоего народа, будучи воплощением его сво-
бодной воли. Этим силам придают роль учредителей некоего
закона, а в случае выборной власти изображают народ, стоящий
над каждым человеком в отдельности как высшая сила, твор-
цом такого закона. Благодаря этому изобретению невыполне-
ние распоряжений власти и всякие покушения на нее стали рас-
сматриваться как выступления не против конкретных лиц во
власти и конкретных проявлений власти, а против обезличен-
ного и сверхчеловеческого закона. Замена идеи божественнос-
ти власти на идею народа как на источник власти была лишь
сменой формы легитимации власти. В конкретной истории это
был длительный процесс борьбы и социального творчества
людей.
Государственность суверенна. Это значит, что она законно
(формально!) не признает в рамках своего подвластного обще-
ства никакой другой власти над собой и не делит власть ни с
кем, кто (и что) находится вне государственности. Опять-таки
это — лишь в идеале, лишь абстрактный социальный закон. В
реальности этот закон постоянно нарушается. Я имею в виду
борьбу за власть, интриги, расколы, посторонние влияния, око-
лоправительственные круги, лобби, коррупцию, родственные
связи и т.п. Все это имеет место и процветает. Но это происхо-
дит в рамках одной государственности, около нее, с ней, за ее
счет. И все это не устраняет ее формальный суверенитет. Глава
правительства может быть под каблуком жены или любовни-
цы, но они от этого не становятся явлением, подчиняющим себе
государственность страны.
Государственность возникает в такой тесной связи с право-
вым (юридическим) аспектом человейника, что они образуют
одно целое. Говоря о государстве, мы должны говорить о пра-
вовых (юридических) законах, а говоря о праве — должны го-
ворить о государстве. Уже легитимация государственной влас-
ти в конце концов принимает форму правовой операции.
Общество
17
Государственность действует в рамках правовых норм и в
соответствии с ними. Даже в случае абсолютистских и дикта-
торских систем государственности это так или иначе в той или
иной мере имеет место. Бывают диктатуры как формы госу-
дарственности и диктатуры как негосударственные формы вла-
сти. Так называемая абсолютная власть абсолютна не во всем,
но лишь в некоторых отношениях, и это — выход за рамки го-
сударственности.
Задача государства — управление обществом как целым.
Специфическими средствами этого являются законодатель-
ство и принудительный аппарат исполнения законов. Зако-
нодательство есть введение в жизнь общества правовых норм
(юридических законов), регулирующих взаимоотношения
между членами общества, между управляемыми членами об-
щества и управляющей властью, между членами самой систе
мы государственности, а также контроль за соблюдением этих
норм, принуждение граждан к их соблюдению и наказание за
их нарушения. Будучи узаконено (легитимировано), государ-
ство само становится органом легитимирования других фено-
менов общества.
Одновременно с формированием особой сферы государ-
ственности в обществе происходит формирование других ком-
понентов социальной организации. Все они имеют свои спе-
цифические свойства, свою историю, свои закономерноети. 11о
в составе социальной организации общества они гак или иначе
подпадают под влияние и власть государства. Так, например,
клеточная структура человейников зарождается уже в предоб-
ществах. Но лишь в высокоразвитых обществах она становит-
ся всеобъемлющей структурой микроуровня. Здесь колоссаль-
но увеличивается число клеточек, образуются их многочислен-
ные различные виды. Государство вынуждается на то, чтобы
их упорядочивать и стандартизировать, создавать юридические
нормы их образования, функционирования и взаимоотноше-
ний друг с другом, государством и прочим обществом. Соб-
ственно говоря, разрастание клеточной структуры становится
возможным в значительной мере (если не главным образом)
18 Запад
благодаря государству. Государство дает им защиту и стандарт-
ные (формальные) правила существования.
К сфере экономики я отношу сферу хозяйства в том ее
виде, какой она принимает в условиях общества, то есть при
наличии государства и права. Экономика предполагает ряд
предпосылок. Среди них следует назвать, во-первых, разделе-
ние членов человейника на сравнительно большое число од-
нородных деловых групп, способных действовать более или
менее самостоятельно, автономно. Назову это атомарностью
хозяйства. Во-вторых, следует назвать достаточно высокую
производительность труда деловых групп, благодаря которой
они могут регулярно отдавать часть своего труда и продуктов
труда кому-то и после этого продолжать жить и осуществлять
свою производительную деятельность. И в-третьих, следует
назвать наличие внешних этим деловым группам сил, кото-
рые более или менее регулярно отбирают у этих групп часть
продуктов их труда (в виде дани, поборов, грабежей) и при-
нуждают работать на них. Но это именно предпосылки эко-
номики, но еще не экономика. Хозяйство становится эконо-
микой тогда, когда функцию охраны упомянутых групп и по-
боров с них (в качестве вознаграждения за охрану) берет на
себя государство. Государство узаконивает эти группы и по-
боры с них (налоги), осуществляя при этом социальную стан-
дартизацию хозяйства.
Именно государство организует хозяйство человейника в
Особую стандартизированную сферу, которая «кормит» не толь-
ко себя, но и весь прочий человейник. Организует, узаконивая
хозяйственные клеточки и вводя правовые нормы, в рамках ко-
торых должна протекать жизнь хозяйственной сферы. Благо-
даря государству образуется внутренне связанное в некоторое
йёлое общечеловейниковое хозяйство (с единой денежной си-
стемой, обменом, разделением функций).
1 Государство поддерживает, охраняет, организует и даже в
какой-то мере создает экономику не для экономики самой по
себе, а для себя, как источник своего существования и как аре-
ну своей жизнедеятельности. Оно служит экономике, посколь-
ку экономика служит ему самому. Государство не есть прислуга
Общество
19
неких хозяев экономики. Люди, образующие государственность
(работающие в ней), могут быть марионетками людей, образу-
ющих экономическую сферу, могут быть у них на содержании,
могут быть их ставленниками. Но это не означает, будто госу-
дарственность по своей социальной сущности есть слуга эко-
номики как сферы производства и распределения жизненных
благ общества.
Аналогично обстоит дело с идеологической сферой: лишь
государственность придает менталитетной сфере человейника
статус идеосферы.
Отношения между различными компонентами в различных
обществах могут быть различными. В одних может доминиро-
вать государственность, в других — экономика, в третьих —
идеосфера. Могут быть смешанные варианты. Эти отношения
могут меняться в одном и том же обществе со временем. Но
это не отменяет рассмотренную выше субординацию компо-
нентов социальной организации общества.
Верхняя эволюционная граница всякого социального объек-
та есть предел развития явлений, образующих его нижнюю гра-
ницу, то есть предел развития того, что изначально образует
качество объекта. Этот эволюционный закон имеет полную силу
в отношении общества. Верхнюю границу общества образует
предельное развитие потенций человейника на основе его со-
циальной организации в качестве общества. Человейники да-
леко не всегда достигают этой границы (потолка развития). Как
правило, они ее не достигают, подобно тому, как ничтожная
часть людей доживает до предела биологических возможнос-
тей. Жизнь общества может быть оборвана искусственно, ка-
кими-то внешними факторами, например, в результате пора-
жения в войне. Общество может оказаться в русле эволюции
иного типа и подвергаться его влиянию. Общество может по
одним линиям достигать верхней границы и даже преодоле-
вать ее, а по другим линиям не достигать ее. В обществе может
начаться попятный процесс, деградация. Лишь в идеале мож-
но сказать, что общество достигло верхней границы (потолка),
когда все основные компоненты его социальной организации
полностью исчерпали свои потенции.
20
Запад
Наличие верхней границы общества не означает, будто не-
возможна социальная организация иного типа, на основе ко-
торой может происходить дальнейшая эволюция человейни-
ков. Наоборот, я утверждаю, что возможен качественно новый,
более высокий уровень социальной организации человейников
сравнительно с обществом — уровень сверхобщества. Более
того, он не просто возможен, он является реальностью.
Цивилизация
Общества возникают, организуются и эволюционируют не
изолированно друг от друга, а в более обширной среде миров,
которую я называю цивилизацией. Возникновение цивилиза-
ций связано с возникновением обществ. Становясь доминиру-
ющим фактором в тех или иных мирах человейников, обще-
ства преобразовывали эти миры в цивилизации. А цивилиза-
ции, со своей стороны, становились колыбелью и средой жизни
обществ — тут зависимость взаимная.
Цивилизация есть мир, основными компонентами которо-
го являются человейники типа обществ. Цивилизация состоит
из обществ, но сама как целое не есть общество.
Общества, входящие в одну цивилизацию, существуют одни
одновременно, другие — в разное время. Но время жизни каж-
дого из них по крайней мере частично совпадает со временем
жизни по крайней мере одного или другого члена множества,
так что суммарное время жизни множества в целом (цивили-
зации) есть непрерывный исторический интервал, имеющий
начало, продолжительность и конец. Без этого невозможна со-
вместная жизнь обществ, образующих цивилизацию. Продол-
жительность интервала — века, если не тысячелетия.
Аналогично общества, входящие в цивилизацию, должны
иметь пространственные связи. Каждое из них должно иметь
пространственные контакты (соприкасаться, регулярно общать-
ся) по крайней мере с одним-другим, так что образуется жиз-
ненное пространство цивилизации в целом. В исходном пунк-
те пространство должно быть единым. Если цивилизация ело-
Цивилизация
21
жилась, возможны разрывы пространства. Но так или иначе
должны сохраняться возможности для регулярных коммуни-
каций по крайней мере для определяющей части членов циви-
лизации (так составляли часть западноевропейской цивилиза-
ции США, Канада, Австралия).
Между входящими в цивилизацию обществами имеют ме-
сто различного рода контакты, взаимодействия, связи. Какая-
то часть из них живет совместной исторической жизнью. Эта
часть меняется — одни объединения исчезают, другие появля-
ются, между какими-то обрываются связи и т.п. Но во все пери-
оды имеет место какая-то совместность и преемственность —
историческая совместность. Взаимоотношения в этой совмест-
ности разнообразны: союзы, слияния, разделения, войны, по-
корение одних другими, поглощение, разрушение, короче
говоря, все то, что образует их конкретную историю. В рсзуль
тате совместной жизни они оказывают влияние друг на друга,
одни что-то заимствуют у других или навязывают им что-то свое.
Таким путем они совместными усилиями создают нечто общее,
что в тех или иных формах и размерах развивается у них но от-
дельности, делает их сходными в этих отношениях — социаль-
но родственными. Эти сходные черты суть именно результат
совместной жизни, они не могли бы у них появиться, если бы
они жили изолированно друг от друга. Эти сходные черты ох-
ватывают все основные аспекты объединений — власть, хозяй-
ство, идеологию, культуру.
Результаты совместных усилий обществ закрепляются в ка-
кой-то части из них, в каждом по отдельности, вынуждая их
уподобляться друг другу и обогащая каждое из них этими со-
циальными изобретениями, а не откладываются где-то вне их.
Подчеркиваю, результатом совместных усилий обществ рас-
сматриваемого множества является определенный эволюцион-
ный процесс человеческих объединений — социальный про-
гресс. Достигнув достаточно высокого уровня, достижения это-
го прогресса становятся фактором, определяющим характер
обществ. Они складываются в социальную систему, которая ста-
новится основой социальной системы обществ по отдельнос-
ти. Эти общества становятся социально однотипными и вое-
22
Запад
производятся в этом качестве. Но цивилизация в целом не имеет
устойчивой социальной структуры, аналогичной структуре об-
разующих ее обществ.
Самой развитой в истории человечества была западноев-
ропейская (западная) цивилизация. Но и она как целое не име-
ла строгой и явной социальной структуры, в том числе — не
имела единой системы власти и управления, какая была свой-
ственна входившим в нее обществам. Христианская церковь,
отдельные экономические связи, соглашения на уровне госу-
дарственной власти и даже империи не превращали ее в струк-
турно организованное социальное целое. Эти явления не мог-
ли помешать процессам дезорганизации и бесчисленным вой-
нам в рамках самой западной цивилизации, включая самые
значительные — Первую и Вторую мировые войны. И это не
было нарушением каких-то норм. Наоборот, всякого рода кон-
фликты между обществами, распад одних обществ и образова-
ние других и т.д. суть закономерные явления в рамках социаль-
ного феномена такого типа, каким (согласно нашему опреде-
лению!) является цивилизация. Попытки строгого социального
структурирования цивилизации означали попытки образова-
ния социальных феноменов, отличных от цивилизации, — ги-
гантских сложных обществ, союзов обществ, империй.
Цивилизация есть явление историческое — возникает, жи-
вет, совершенствуется, изменяется и погибает. Она возникает
и живет при определенных условиях, в число которых вклю-
чаются размеры объединений, степень их сложности, состоя-
ние материальной культуры, характер человеческого матери-
ала, возможности автономного существования сравнительно
больших регионов длительное время и многое другое. Тут есть
свои границы. Эти условия выполнялись далеко не всегда и
не везде. Так что возникновение цивилизаций в прошлом не
было абсолютной необходимостью. Далеко не любые скопле-
ния людей были способны создать или сохранять цивилиза-
цию. Цивилизации возникали и жили в более обширной со-
циальной среде. В этой среде люди создавали и другие формы
социального бытия, отличные от цивилизации, — союзы пле-
Цивилизация
23
мен, государственно организованные общества, империи с
иерархией народов и другие. Такого рода явления и тенден-
ции захватывали и регионы цивилизаций. Так что абсолютно
«чистых» форм цивилизаций никогда не было. Все конкрет-
ные цивилизации возникали и жили как смешения черт раз-
личных форм человеческих объединений. Различные призна-
ки цивилизаций «растворялись» в массе других социальных
явлений, модифицировались под их воздействием, принима-
ли чуждые их природе формы и порождали имитации. Так
что выделение цивилизаций в «чистом» виде есть довольно
сложная абстракция, требующая профессиональных усилий и
умения исследователей.
Условия возникновения и существования цивилизации суп,
точно так же явления исторические. С изменением условий про-
исходит приспособление стран и народов, образующих данную
цивилизацию, к новым условиям с целью выживания. 11о мере
роста числа людей в обществах, усложнения их хозяйства, сис-
темы управления, культуры и т.д., усиления угрозы извне, усо-
вершенствования системы коммуникации и изменения других
факторов исчезали условия для возникновения новых цивили-
заций. И в наше время они, на мой взгляд, исчезли полностью.
Сохранившиеся в какой-то мере цивилизации, включая запад-
ноевропейскую, обречены на исчезновение. На их место при-
ходят социальные образования иного рода, более адекватные
современным условиям на планете. В наше время во всех ас-
пектах человеческой жизни уже не осталось никаких возмож-
ностей для автономной эволюции множеств обществ в форме
особой цивилизации. Цивилизация есть часть человечества, а
не все человечество. А в наше время возникновение таких дос-
таточно больших регионов и их самосохранение в течение ис-
торического времени исключено. В наше время возникли со-
циальные гиганты более высокого уровня социальной органи-
зации, чем цивилизации, которые стали играть доминирующую
роль в эволюции человечества. Они достаточно сильны, чтобы
разрушать сохранившиеся цивилизации и не допускать появ-
ления новых.
24
Запад
Основные аспекты перелома
Величайшей в истории человечества является западноевро-
пейская, или, короче говоря, западная, цивилизация. Не берусь
судить о ее начале — я не историк. Во всяком случае, в эпоху
Ренессанса можно констатировать ее существование. С социо-
логической точки зрения ее началом явилось возникновение
обществ особого типа, размножение этих обществ и завоева-
ние ими доминирующего положения в западном мире. Она до-
стигла расцвета в XIX—XX веках. Вершиной ее развития яви-
лось возникновение «национальных государств» Западной Ев-
ропы (Англии, Франции, Италии, Германии и других), а также в
бывших колониях западных стран (США, Канада, Австралия).
Нет надобности описывать ее достоинства и недостатки и гово-
рить о том, какой вклад она внесла в прогресс человечества, —
это общеизвестно.
Но, как говорят философы, все течет, все изменяется. В на-
чале XX столетия на самом Западе возникло убеждение, будто
западная цивилизация исчерпала себя и дни ее сочтены. В этом
убеждении была доля истины. Западная цивилизация действи-
тельно заканчивает свое историческое бытие в качестве соци-
ального феномена такого типа, как мы определили выше. Но
происходит это не на пути деградации западных обществ и не
на пути распада западного мира на независимые части, а, на-
оборот, на пути социального прогресса. Западная цивилизация
сходит с исторической сцены, порождая феномен более высо-
кого уровня социальной организации.
В истории западной цивилизации имели место самые раз-
нообразные виды обществ как с точки зрения различных ком-
понентов социальной организации, так и с точки зрения их ком-
плексов. Тут имели место также самые разнообразные формы
взаимоотношений обществ, начиная от дружеских связей и кон-
чая кровопролитными войнами, завершавшимися уничтоже-
нием одних обществ и образованием других. Тут возникали
сложнейшие общества и колониальные империи глобального
масштаба.
Основные аспекты перелома
25
В рамках западноевропейской цивилизации зародились и
развились две тенденции, сыгравшие определяющую роль в со-
циальной эволюции человечества. Одна из них достигла наи-
высшего уровня в США. Буду называть эту тенденцию и ли-
нию эволюции западнистской (или американистской). Она ока-
зала затем сильное влияние на Западную Европу, а после Второй
мировой войны фактически овладела всем западным миром.
Вторая реализовалась впервые в истории человечества в Рос-
сии. Она реализовалась в виде образования объединения ком-
мунистического типа — Советского Союза. Последний оказал
огромное влияние на весь ход мировой истории, стал образ-
цом для значительной части человечества. Назову эту линию
эволюции коммунистической (или советской, или русской).
Западнизм и коммунизм возникли как антиподы и вместе с
тем как конкурирующие варианты эволюции человечества. Они
оба шли в одном и том же направлении эволюции, во многом
уподобляясь друг другу настолько, что целый ряд западных те-
оретиков выдвинул концепцию их сближения. Каждый из них
содержал в себе какие-то элементы и потенции другого. Но в
силу их противостояния в них получили преимущественное раз-
витие противоположные черты.
После Второй мировой войны на планете сложились два ла-
геря, или мира, — коммунистический и западнистский (запад-
ный). Они стали «точками роста» в эволюции человечества.
Между ними шла непримиримая борьба за роль лидеров ми-
рового эволюционного процесса и за мировую гегемонию. Эта
борьба образовала основное содержание социальной жизни че-
ловечества в XX веке, особенно во второй его половине. Еще не
так давно на роль лидера мировой истории претендовал ком-
мунистический мир, возглавлявшийся Советским Союзом. И
не без оснований. Лозунг «Да здравствует коммунизм — свет-
лое будущее человечества» выглядел совсем не утопически. Ог-
ромная часть человечества верила в то, что дни западнизма (ка-
питализма) сочтены и что будущее принадлежит коммунизму.
Коммунистическая тенденция на короткое (с исторической
точки зрения) время опередила западнистскую, породив в ре-
альности человейники более высокого уровня социальной орга-
26
Запад
низации, чем общества, — породив сверхобщества коммунис-
тического типа. На этом пути предпринята была также попыт-
ка создания сверхцивилизации и построения глобального че-
ловейника, объединяющего все человечество в единое целое на
коммунистической основе.
После победы Запада в «холодной войне» против советского
блока положение в мире коренным образом изменилось. Исто-
рическую инициативу и лидерство в эволюционном процессе
на планете захватил западный мир, возглавляемый США. За-
паднистский вариант эволюции человечества стал выглядеть
как более перспективный, чем вариант коммунистический.
Убеждение, что будущее человечества не коммунизм, а западнизм
(причем в американском варианте, как американизм), стало
центральной идеей западнистской идеологии. Победоносное
(для Запада) окончание «холодной войны», распад советского
коммунистического блока и Советского Союза, крах советско-
го коммунизма и превращение США в единственную сверхдер-
жаву планеты, безраздельно доминирующую над западным
миром и, опираясь на его мощь, определяющую характер соци-
альной эволюции всего человечества, можно считать решающим
пунктом эволюционного перелома, о котором идет речь.
Этот перелом идет по трем линиям (в трех аспектах и на
трех уровнях) одновременно: 1) образования человейников
боПее высокого уровня социальной организации, чем западни-
ст^кие общества, — сверхобществ западнистского типа; 2) ин-
теграции западных сверхобществ в единое целое, которое по
отношению к западной цивилизации выступает как западнист-
скй1Я сверхцивилизация; 3) установления мирового порядка под
эгидой западного мира и объединения человечества в единый
глобальный человейник на основе западнизма.
Упомянутые линии суть стороны единого мирового про-
цесса. Эволюция западной цивилизации, порождая сверхобще-
crt a, вынуждает их на объединение в сверхцивилизацию. По-
сМ дняя со своей стороны способствует образованию и развитию
свйрхобществ и даже вынуждает западные страны становиться на
эт^т путь в интересах их выживания на достигнутом ими жиз-
ненном уровне. И та же необходимость вынуждает западный
Сверхобщество
27
мир на борьбу за господство над прочим человечеством. Запад
стремится к объединению человечества в единый глобальный
человейник не ради каких-то абстрактных идеалов, а как необ-
ходимое средство формирования и выживания западной сверх-
цивилизации. Для выживания на достигнутом ею уровне ей
необходима вся планета как среда существования, необходимы
все ресурсы человечества.
Самую глубокую основу эволюционного перелома образу-
ет возникновение сверхобществ и завоевание ими доминиру-
ющей роли в эволюции человечества.
Сверхобщество
Социальный объект А будем называть сверхобъектом по
отношению к социальному объекту Б и употреблять выраже-
ние «сверх-Б», если, и только если, объект Л содержит в себе в
снятом виде основные (определяющие) признаки объекта Б. В
сверхобъекте можно различить две части — базисную и над-
строечную. В первую входят свойства объекта Б, содержащие-
ся в А в снятом виде, во вторую входит то, что вырастает на
основе первой и образует новое эволюционное качество А.
Сверхобщество по определению есть человейник, который
является диалектическим отрицанием общества, содержит в
себе общество в снятом виде, является человейником более вы-
сокого уровня организации, чем общество. Отношение сверхоб-
щества к предобществу, таким образом, характеризуется как от-
рицание отрицания. Неизбежным следствием отрицания об-
щества является утрата ряда достижений эпохи обществ —
никакой прогресс в одних отношениях не происходит без рег-
ресса в других. А неизбежным следствием отрицания отрица-
ния является «возврат» человейников по ряду признаков к пред-
обществу, причем не по второстепенным признакам, а по при-
знакам, определяющим нижнюю границу сверхобщества.
Сверхобщества возникают в среде из обществ, на их осно-
ве, с использованием их материала и опыта. Тут возможны раз-
личные варианты. В Советском Союзе сверхобщество форми-
28
Запад
ровалось в условиях военной, предвоенной и послевоенной раз-
рухи, нищеты, голода, хаоса, безграмотности населения, де-
фицита культуры, одним словом, в условиях, образно гово-
ря, социальной пустыни. Коммунистическое сверхобщество
складывалось сверху, по инициативе высшей революционной
власти и благодаря ее усилиям. Власть мобилизовала и органи-
зовала на это массы населения, заручившись их поддержкой.
Сверхобщество тут складывалось в постоянной борьбе с внеш-
ними и внутренними врагами, складывалось как средство фи-
зического выживания народа. Оно тут возникало в условиях
ослабленной и даже разрушенной социальной организации
общества. Последняя тут создавалась заново усилиями высшей
власти, которая, создавая государственность, сама превраща-
лась в надстроечную часть сверхгосударственности. Власть со-
здавала сверхэкопомику, сверхидеологию, сверхкультуру.
Западнистский путь к сверхобществу является прямой про-
тивоположностью советско-коммунистическому. Он является
другой крайностью эволюционного процесса. Он имеет место
в условиях баснословного богатства и изобилия, процветания
всех сфер общества, сказочного прогресса материальной куль-
туры, благоприятных природных условий, высокой концент-
рации населения, всесторонних связей различных регионов, бо-
гатейшего опыта гражданской демократии, одним словом, в
условиях «социальных джунглей». Сверхобщество вырастает туч
не по инициативе сверху, а снизу, из всех основ жизни обще-
ства, во всех сферах его социальной организации. Общество тут
не было ослаблено и разрушено, а, наоборот, достигло всесто-
роннего развития и высочайшего уровня. Сверхобщество тут
формируется в условиях триумфальных побед западного мира
над своим эпохальным противником (над советским коммуниз-
мом) и побед в борьбе за мировое господство. Тут нет насилия
и жестокости, какие имели место в случае советского варианта.
Тут функции этих мер выполняют меры западной демократии
и экономического принуждения, не уступающие по социаль-
ной эффективности мерам коммунистическим и более адекват-
ные условиям западного мира и его человеческому материалу.
Потому тут процесс формирования сверхобщества остается не-
Сверхгосударство
29
явным, скрытым, трансформированным массой обстоятельств
конкретной истории. Таковыми являются и черты самого стро-
ящегося человейника нового типа.
Несмотря на эти различия, социальная организация запад-
нистского сверхобщества складывается по тем же объективным
социальным законам. Схематично это выглядит так. В компо-
нентах социальной организации общества вырастают надстро-
ечные части, так что образуются сверхгосударство, сверхэко-
номика, сверхидеология, сверхправо, сверхкультура, сверхкле-
точные объединения и т.д. Они объединяются в надстроечную
часть социальной организации в целом.
Надстроечная часть социальной организации коммунисти-
ческого сверхобщества обнаруживается сравнительно просто,
если, конечно, вы располагаете социологической теорией, удов-
летворяющей критериям логики и методологии пауки. Ее об-
разуют партийный аппарат, системы власти и управления раз-
личных сфер общества (экономики, культуры, образования и
т.д.), правящая элита, привилегированные части различных
подразделений общества («общество второго уровня») и т.д. До-
минирующую роль в ней играет партийный аппарат. Гораздо
сложнее обстоит дело с социальной организацией запади ист-
ского сверхобщества. Я не могу в этом очерке изложить доста-
точно аргументированную теорию этого феномена. Ограничусь
лишь тем, что назову в качестве примера некоторые источни-
ки формирования его.
Сверхгосударство
Государственность западнистского общества состоит из де-
мократической и недемократической частей. Для первой харак-
терны выборность представительной власти, разделение властей,
гласность, наличие официальной оппозиции, многопартийность.
Во вторую часть входят административно-бюрократический ап-
парат, полиция, суды, тюрьмы, армия, секретные службы и т.д.
Первая составляет лишь ничтожную часть государственности
и ничто без второй.
30
Запад
Западнистское сверхгосударство вырастает на основе демо-
кратии и как ее развитие, на основе недемократической части
государственности как отрицание демократии, из негосудар-
ственных источников и как явление негосударственное. Это
прежде всего разрастание самого государства сверх всякой меры.
В сфере государственного занято от пятнадцати до двадцати
процентов работающих членов западного общества. Это боль-
ше, чем общее число людей, занятых физическим трудом в сель-
ском хозяйстве и в промышленности. Представительная часть
власти обросла огромным числом «подсобных» учреждений, ко-
митетов, комиссий, министерств, департаментов и т.п. Они не
являются узаконенными на уровне фундаментального права.
Они введены, можно сказать, явочным или «рабочим» поряд-
ком. Во всех них занято огромное число профессиональных и
высокопрофессиональных работников. Они не избираются сни-
зу, а отбираются сверху. Они работают и делают карьеру по тем
же принципам, что и в административно-бюрократическом ап-
парате государства. И кто бы ни избирался на выборные долж-
ности, какая бы политическая линия ни проводилась, эти упо-
мянутые выше явления уже играют более важную роль во вла-
сти, чем преходящие фигуры «избранников народа».
Военная сфера, секретные службы, внешнеполитическая
сфера приобрели такие размеры и влияние, что сами конкури-
руют с центральной властью в борьбе за реальную власть. Все
эти мощные и в значительной мере автономные сферы нужда-
ются в координации. Непомерно разросшаяся государствен-
ность сама нуждается в управлении, можно сказать, в своей
внутренней власти. Последняя не конституируется формально,
то есть как официально признанный орган государственной
власти. Она складывается из людей самого различного рода —
представителей администрации, сотрудников личных канцеля-
рий, сотрудников секретных служб, родственников представи-
телей высшей власти, советников и т.п. Сюда входит совокуп-
ность секретных учреждений официальной власти и вообще
всех тех, кто организует и осуществляет скрытый аспект дея-
тельности государственной власти. Каковы масштабы этого ас-
пекта и какими средствами он оперирует, невозможно узнать.
Сверхгосударство
31
Публичная власть не делает важных шагов без его ведома. Сюда
входит также множество людей, состоящее из представителей
частных интересов, лоббистов, мафиозных групп, личных дру-
зей. Это «кухня власти». Она является постоянно действующим
элементом власти, стоящим над государством и отнимающим
у него часть суверенитета. Наряду с «кухней власти» сложилась
среда из активных и влиятельных личностей, занимающих вы-
сокое положение на иерархической лестнице социальных по-
зиций. Она получила название правящей элиты.
Вопреки официальному статусу государство само становит-
ся явлением в сфере экономики. Это выражается в том, что го-
сударство удерживает за собою эмиссию денег и вообще конт-
роль за денежной системой, которая сама по себе есть важней-
ший фактор экономики. Государство может предоставить это
право какому-либо банку, но все равно при этом оно сохраняет
контроль за ним. Огромные суммы денег, поступающие госу-
дарству в виде налогов, суть капитал со всеми атрибутами ка-
питала, а не просто пачки ассигнаций. Государство является
крупнейшим банкиром страны. В отличие от обычных банки-
ров оно использует деньги не столько как капитал, сколько тра-
тит их. Причем тратит, как правило, больше, чем получает дохо-
да, — отсюда рост государственного долга. Тем не менее оно в
качестве банкира предоставляет кредиты частным фирмам.
Второе обстоятельство, вынуждающее государство на эко-
номическую роль, образует набор общественных нужд, кото-
рые не в состоянии удовлетворить частный сектор (рынок). Для
этого складывается так называемый общественный сектор, в ко-
торый попадают предприятия, отрасли промышленности и ме-
роприятия, которые имеют значение для страны, но не по си-
лам отдельным частным фирмам. Это — энергетика, транспорт,
связь, защита от эпидемий и стихийных бедствий, дороги, по-
чта, образование, информационная служба, безопасность, со-
циальное страхование, забота о стариках и инвалидах и многое
другое.
Достаточно перечислить явления огромного масштаба, став-
шие обычными в современном западном мире и в мире вооб-
ще вследствие активности Запада, чтобы отбросить всякие со-
32
Запад
мнения насчет ограниченности традиционных средств власти.
Махинации гигантских предприятий в сфере экономики, ук-
рывательство от налогов, порча природной среды и продуктов
питания, организованная преступность, научно-технические
проекты неслыханных ранее масштабов, грандиозные строй-
ки, военные операции, международные финансовые проблемы,
демографические проблемы, миграция миллионов людей, без-
работица и т.д. и т.п. Список таких явлений, требующих усилий
власти в больших масштабах и постоянно, можно продолжать и
продолжать. Теперь очевидно для всех, что власти западных стран
уже занимаются со всем этим как со своим повседневным делом.
Вследствие разрастания и усложнения человейников, услож-
нения их взаимоотношений, усложнения задач, которые долж-
на решать власть, разрастания и усложнения самой сферы влас-
ти и других перемен произошло разделение задач и деятельнос-
ти власти на обычные и стратегические. Возник стратегический
уровень — уровень задач, ресурсов и действий власти, превос-
ходящий обычные по масштабам, значимости и продолжитель-
ности. Возникли задачи и операции власти, рассчитанные на
многие годы, стоящие колоссальных затрат средств, вовлекаю-
щие огромные массы людей, использующие новейшие науч-
ные открытия и технические изобретения, использующие всю
интеллектуальную мощь общества и блоков обществ. Такими
были, например, пятилетние планы в Советском Союзе, меро-
приятия гитлеровской Германии в подготовке к войне и ее про-
ведении, операции антигитлеровской западной коалиции во
Второй мировой войне, план Маршалла, «холодная война» со
стороны Запада. Такими являются действия западных властей
в манипулировании огромными суммами денег, космические
программы, война США против Ирака, операция по дезинтег-
рации Югославии и Советского Союза.
Короче говоря, возникли задачи и операции властей, каче-
ственно, а не только количественно отличные от традицион-
ных задач и операций власти государственной. Причем это ста-
ло регулярным и повседневным в жизнедеятельности власти, а
не редким исключением, как это бывало в прошлом (напри-
мер, большие войны). Сейчас перед западными странами вста-
Сверхгосударство
33
ли проблемы, для решения которых нужны десятки лет (если
не века), ресурсы астрономических масштабов, высочайший ин-
теллектуальный потенциал многих тысяч специальных учреж-
дений и миллионов квалифицированных сотрудников. Уже сей-
час эта сфера в значительной мере обособилась от привычной
сферы государственности и становится доминирующей над ней.
Выработалась и тактика решения стратегических задач. Сло-
жился особый аппарат для этого. Тут мы видим совсем иное
измерение власти сравнительно с тем, в котором произошло
разделение функций законодательной и исполнительной влас-
ти. Пока аспект стратегической власти еще спутан с аспектом
обычной государственности. Но уже сейчас можно заметить в
правительствах и в политике западных стран две тенденции.
Стратегическая постепенно берет верх. Наиболее сильные фи-
гуры во власти (в США и Франции — президент, в Англии —
премьер-министр, в Германии — канцлер), как правило, выра-
жают стратегическую тенденцию власти, а парламенты — тра-
диционную.
Другим источником западнистского сверхгосударства явля-
ется сверхвласть, вырастающая в сфере экономики. Она нс афи-
ширует себя. Но дает о себе знать настолько ощутимо, что неко-
торые теоретики считают ее главной властью западного обще-
ства, а государство ее марионеткой. Но суть дела туг серьезнее: в
западных странах складывается новый уровень власти, который
уже не есть ни государство, ни экономика, а качественно новое
явление, поглощающее то и другое.
Следующая линия формирования сверхгосударства связа-
на со взаимоотношениями западных стран между собою, со вза-
имоотношениями западного мира с другими частями человече-
ства, с проблемами мирового масштаба. Но этой линии в пери-
од «холодной войны» (а она длилась почти пол века!) сложились
бесчисленные учреждения и организации, которые даже фор-
мально возвышаются над государствами отдельных стран. Сфе-
рой их деятельности являются блоки и союзы западных стран,
весь западный мир и даже вся планета. В их деятельность вовле-
чены сотни тысяч людей. Они распоряжаются колоссальными
материальными, интеллектуальными, идеологическими, пропа-
34
Запад
гандистскими, культурными, психологическими и военными
ресурсами.
Сфера сверхгосударственности не содержит в себе ни кру-
пицы демократической власти. Тут нет никаких политических
партий, нет никакого разделения властей, публичность сведена
к минимуму или исключена совсем, преобладает принцип сек-
ретности, кастовости, личных контактов и сговоров. Тут выра-
батывается особая «культура управления», которая со временем
обещает стать самой деспотичной властью в истории челове-
чества. По объективным законам управления огромными че-
ловеческими объединениями и даже всем человечеством, на что
претендует западный мир во главе с США, демократия в том
виде, как ее изображает западная идеология и пропаганда, аб-
солютно непригодна.
Надстроечные явления сверхгосударственности не облада-
ют законодательными функциями. Последние были и остают-
ся функциями государственности. Если надстроечной части тре-
буется что-то в отношении законодательства, она для этой цели
имеет в своем распоряжении государственность, которая при
этом фактически утрачивает статус суверенности. Надстроечная
часть обладает негосударственными средствами принуждать го-
сударственность поступать так, как это требуется сверхгосудар-
ственности. Эти средства, например, личные связи, проведение
своих людей на ответственные должности, лобби, манипулиро-
вание финансами и средствами массовой информации, мани-
пулирование партиями и массами, подкуп и т.п. Они все хоро-
шо известны из скандальной информации, литературы, кино.
Сверхэкономика
Экономика западных стран считается капиталистической. Так
это или нет? Ответ на вопрос зависит от определения понятий. А
их десятки. С точки зрения одних определений западное обще-
ство будет оцениваться как капиталистическое, с точки зрения
других — как некапиталистическое. Но оставим в стороне тер-
минологический разнобой и примем такие определения.
Сверхэкономика
35
Не всякий частный предприниматель есть капиталист. Ка-
питалистом я буду называть частного предпринимателя, кото-
рый за деньги приобретает средства труда, нанимает работни-
ков для их использования, организует производство вещей или
услуг, сбывает их за деньги. Он это делает с таким расчетом,
чтобы после покрытия всех расходов иметь прирост денег —
прибыль. Причем он должен это делать в течение длительного
времени и регулярно — это должно стать его постоянной ра-
ботой. Короче говоря, капиталист есть человек (объединение
людей), который живет за счет прибыли от организации како-
го-то дела путем покупки средств труда и найма рабочей силы.
Источником его дохода является эксплуатация наемного тру-
да. И делает он это на свой страх и риск. Капиталом я буду на-
зывать сумму денег, используемую для приобретения прибы-
ли. Капитализмом я буду называть совокупность явлений дан-
ного общества, которые касаются деятельности капиталистов
и функционирования капиталов. Общество является капита-
листическим, если в его экономике доминирует капитализм.
Капитализм не есть нечто раз и навсегда данное. В запад-
ном обществе произошли изменения, причем противоречивые
сточки зрения судьбы капитализма. Различают период «старо-
го» и «нового» капитализма. Я их различие вижу в следующем.
«Старый» капитализм был по преимуществу множеством
индивидуальных капиталов, вкрапленных в общество нека-
питалистическое по общему типу. Хотя капиталисты хозяйни-
чали в обществе, последнее еще не было тотально каппталисти-
ческим, поскольку степень вовлеченности населения в денежные
отношения по законам капитала еще не была всеобьемлющеи.
Лишь в XX веке западное общество стало превращаться в то-
тально капиталистическое, то есть в западнистскос. 11ослс Вто-
рой мировой войны отчетливо обнаружилась тенденция к пре-
вращению больших территорий и целых стран в объединения,
функционирующие как огромные денежные системы и капи-
талы. Дело тут не в концентрации капиталов, хотя и это имело
место, а в организации жизни большинства населения этих
объединений таким образом, будто оно стало средством функ-
ционирования одного капитала. Новое качество в эволюции ка-
36
Запад
питал изма возникло по линии вовлечения масс населения в де-
нежные операции по законам капитала, увеличения множества та-
ких операций и усиления их роли в жизни людей. Этот процесс
был связан с усилением роли государства в денежных операциях,
с разрастанием денежного законодательства, с упорядочивани-
ем и регламентированием отношений между работодателями и
наемными лицами, со структурированием предпринимательства,
с ограничением конкуренции и свободы ценообразования, ко-
роче говоря, с социальной организацией и регулированием всей
системы жизни общества по законам функционирования де-
нег в качестве капитала.
В результате этого процесса подавляющее большинство чле-
нов западного общества, имеющих какие-то источники дохо-
да, оказались соучастниками деятельности банков как капита-
листов, предоставляя в их распоряжение свои деньги, то есть
осуществляя основную часть денежных дел через банки.
Сделав всех людей, получающих или имеющих какие-то
деньги, в той или иной мере частичными капиталистами, не
говоря уж об акционерах, западное общество стало почти что
абсолютно капиталистическим. Капитализм стал тотальным.
Но это был лишь один аспект эволюции капитализма. По
другой линии происходил процесс в некотором роде (с точки
зрения нашей проблемы) противоположный.
В XX веке, особенно после Второй мировой войны, про-
изошли радикальные перемены в сфере частного предприни-
мательства. Назову основные из них. Подавляющее большин-
ство частных предпринимателей начинает теперь дело не на
свои деньги, а на деньги, взятые в банке в кредит, разумеется,
под проценты. Тем не менее, взяв деньги в кредит и начав дело,
человек становится частным собственником. Становится фор-
мально, юридически. Фактическим собственником данного в
кредит начального капитала является банк, причем тоже юри-
дически. Взявший в кредит деньги предприниматель фактиче-
ски выступает тут в роли служащего банка, который сам явля-
ется частным предпринимателем. Таким образом, тут проис-
ходит разделение частных предпринимателей на две группы —
Сверхэкономика
37
кредиторов и должников. Они совместно затевают дело, деля
прибыль между собою.
Большинство мелких и даже средних предпринимателей
становятся таковыми не из врожденного стремления к наживе
(таковое не существует), а просто будучи вынужденными на это
обстоятельствами. Для них это способ заработать на жизнь, за-
частую соответствующий их навыкам и профессиональной под-
готовке, ио не менее часто не требующий особого обучения.
Обычно они еле сводят концы с концами. Главная их цель —
выплатить проценты на кредит и сам кредит в банк, оставить
себе и своей семье что-то на жизнь и поддерживать ход дела.
Так что они в большинстве вынуждены довольствоваться ми-
нимальной (а не максимальной, как считали марксисты) при-
былью. Да и то это далеко не всегда удается. Большой процент
их разоряется довольно скоро. Разорение одних и появление
других — это нормальное явление в обществе частного пред-
принимательства. Некоторая часть добивается средней прибы-
ли, позволяющей расширять дело, на что уходят годы каторж-
ного труда. Ничтожное меньшинство ухитряется преуспеть. Их
приводят в качестве пропагандистского примера достоинств
частного предпринимательства. Какую роль тут играет крими-
нальный элемент, я не рассматриваю. Скажу лишь одно: роль
огромную.
Частное предпринимательство в рассматриваемом случае
есть форма принуждения людей к труду, и к труду не такому уж
легкому. Даже в тех случаях, когда дело процветает, частные
предприниматели на этом уровне посвящают жизнь в основ-
ном работе. Обычно они работают больше своих наемных ра-
ботников. Этот вид труда связан с нервотрепкой и с постоян-
ной тревогой за будущее. Условия труда лиц соответствующих
категорий в коммунистическом обществе (заведующих, дирек-
торов предприятий) неизмеримо легче.
Обратимся к банку, у которого наш предприниматель бе-
рет деньги в кредит. Юридическим субъектом его может быть
группа лиц (директоров, членов совета) во главе с избираемым
ими президентом. Они все являются наемными работниками.
Ни один из них не является собственником капитала банка. Соб-
38
Запад
ственником или собственниками являются другие лица. Так что
юридический субъект предприятия, не являющийся собствен-
ником его капитала, распоряжается чужой собственностью и
при этом считается частным предпринимателем. И одновре-
менно он является кредитором (то есть собственником!) по
отношению к предпринимателю-должнику. Имеют место и
другие варианты, которые выглядят нелепостью с точки зре-
ния образцового частного предпринимателя-капиталиста. Но
эти курьезные на первый взгляд варианты имеют место в со-
временной реальности западного мира.
Важнейшим следствием усложнения и укрупнения предпри-
ятий, концентрации капиталов и усложнения ситуации рынка
явились развитие класса управляющих и дифференциация функ-
ций предпринимателей на функции собственников и функции
управляющих делом. В результате собственники утратили часть
своей власти над делом, разделили ее с несобственниками, а по-
рою уступили ее последним полностью.
Большинство крупных фирм управляется не теми, кто ими
владеет, а профессиональными менеджерами. Однако многие
менеджеры являются собственниками значительной части сво-
их фирм и имеют долю в других. Значительная доля в больших
фирмах принадлежит другим крупным корпорациям, обычно
банкам, страховым обществам и другим финансовым органи-
зациям. Они контролируют соответствующие фирмы и их ме-
неджеров. Образуется сеть руководства бизнесом, которая при-
нимает решения не только внутри отдельных фирм, но и вне
их — в других фирмах, поскольку корпорация владеет в них
определенной долей. Лидеры различных корпораций сотруд-
ничают друг с другом. Таким путем владельцы долей капита-
лов фирм контролируют менеджеров внутри фирм. Одним сло-
вом, складывается сложная, многомерная и многоступенчатая
сеть отношений собственности и управления предприятиями.
Таким образом, в современном западном обществе за част-
ными предпринимателями сохраняются лишь два признака, оп-
ределяющие их как особую социальную категорию: они суть
юридические субъекты дела и ведут дело на свой страх и риск,
не подчиняются в этой функции государству.
Сверхэкономика
39
С точки зрения характера юридических субъектов предпри-
ятия экономики западнизма разделяются на две группы. К од-
ной группе относятся предприятия, юридические субъекты ко-
торых суть индивидуальные лица, а ко второй — такие, юр#*'
дические субъекты которых суть организации из многих лиц.
В обоих случаях юридические субъекты предприятий не явля-
ются капиталистами в смысле XIX и первой половины XX века.
Таким образом, частное предпринимательство фактически пе-
рестало быть неразрывно связанным с отношением частной соб-
ственности и с персональными собственниками. Капиталист либо
рассеялся в массе людей, каждый из которых по отдельности не
есть капиталист, либо превратился в организацию наемных лиц,
либо стал подчиненным лицом денежного механизма. Понятия
«капиталист» и «капитализм» потеряли социологический смысл.
С ними уже нельзя адекватно описать специфику западного об-
щества.
Экономика функционирует по своим специфическим за-
конам, но в рамках государственных законов. Ее нижняя гра-
ница фиксируется законодательством, устанавливающим ста-
тус хозяйственных единиц с точки зрения уплаты налогов и их
права и обязанности по отношению к государству и друг к дру-
гу. Верхнюю границу (потолок) экономики характеризует та-
кое состояние, которое исчерпывает возможности правовых
отношений участников экономической сферы, а также возмож-
ности решения важнейших экономических проблем специ-
фически экономическими средствами. Общеизвестно, что в
западной экономике крупные предприятия содержат целые
штаты юристов для решения своих проблем, причем их цель
состоит не столько в том, чтобы следить за юридическими гра-
ницами деятельности подопечных, сколько в том, чтобы лави-
ровать на грани законности и даже за ее пределами, избегая
наказания. А судьба многих крупных предприятий и подразде-
лений экономики зависит в большой степени (а порою реша-
ющим образом) от неэкономических действий властей.
Укрывательство от уплаты налогов и обман финансовых ор-
ганов стали всеобщим явлением. Это произошло не из-за осо-
бой склонности к преступлениям и корысти (хотя и это не ис-
40
Запад
ключено), а главным образом из-за правовых норм. Если пе-
дантично им следовать, то большинство предприятий просто
обанкротится. Я уж не говорю о том, каких масштабов достиг
преступный бизнес. Одним словом, западное хозяйство уже не
укладывается в юридические рамки экономики.
Точно так же обстоит дело с социальными законами эко-
номики как делового аспекта человейника. Определяющую роль
в экономике стали играть предприятия и целые отрасли с наи-
высшим технологическим уровнем, с максимальным использо-
ванием результатов научно-технического прогресса. Они имеют
более высокую сравнительно с другими предприятиями прибыль
за этот счет, а не за счет эксплуатации наемных работников по
законам экономики. С другой стороны, многие крупные пред-
приятия работают в убыток и спасаются за счет всякого рода не-
экономических махинаций. Другие требуют таких затрат, ко-
торые окупаются в течение времени, выходящего за пределы
долговременных инвестиций по законам экономики или не
окупаются совсем. Такие предприятия существуют лишь по-
стольку, поскольку жизненно необходимы или поскольку вы-
годны каким-то людям, наживающимся именно на убытках и
банкротствах предприятий. У этих предприятий нет хозяев, для
которых убытки предприятий суть их личные потери.
Если бы можно было получить точные данные о том, каки-
ми путями в наше время наживают состояния на самом деле, я
думаю, что доля таких, которые делают это по законам эконо-
мики («честный труд» и «честный бизнес»), оказалась бы пора-
зительно низкой (это — мое предположение). Во всяком слу-
чае, она имеет тенденцию к снижению.
Фундаментальная функция экономики — снабжать обще-
ство средствами существования — отошла на задний план или
перешла в значительной мере к явлениям неэкономическим.
Тон в экономике задают не фундаментальные уровни, а вто-
рые и более высокие — производство сверх необходимого, ин-
вестиции с целью извлечения доходов из экономики низших
уровней, паразитарные предприятия, предприятия, обслужи-
вающие сверхпотребности высших слоев общества, символи-
ческая экономика и т.п. Экономика в гораздо большей мере
Сверхэкономика 41
обслуживает самое себя, чем общество вне ее. Глобализация
экономики позволяет западному миру эксплуатировать всю
планету методами, которые по форме выглядят как экономи-
ческие (эквивалентный обмен, свобода предпринимательства,
свободный рынок и т.п.), а по сути дела не являются таковыми.
Например, вынос предприятий в страну, где сырье и рабочая
сила в десятки раз дешевле, чем дома, не есть операция чисто
экономическая. Она невозможна без политической, идеологи-
ческой и военной защиты. Здесь политика, армия, полиция,
специальные службы, средства массовой информации являют-
ся не обычными средствами защиты экономики, а завоеватель-
ными средствами насилия в чужой стране. Ограбление евро-
пейскими завоевателями аборигенов Америки не было эконо-
мической операцией. Так и теперь.
В основе западнистской экономики лежат принципы экви-
валентного обмена. Использование преимуществ положения и
конкретной ситуации с целью приобретения прибыли есть на-
рушение этих принципов. Это не эквивалентный обмен, по-
добно тому, как таковым не является «обмен» сена на молоко в
отношениях с коровами, «обмен» виски на Манхэттен в отно-
шениях с индейцами, «обмен» финансовых подачек на разоре-
ние страны в отношениях с Россией. Не являются экономиче-
скими и операции, называемые словами «экономическая по-
мощь» в отношениях стран Запада с незападными народами,
находящимися в тяжелом положении.
Экономические гиганты внутри западных стран организу-
ются как своего рода автономные объединения со своей соци-
альной структурой, подобной структуре коммунистической стра-
ны. А выйдя за пределы «национальных государств» на миро-
вую арену, они стали вести себя во многом не как подвластные
своего государства, а как равные ему партнеры. Еще дальше в
этом направлении пошли наднациональные экономические ги-
ганты. Они вообще ведут себя как суверенные человейники.
Если они кому-то и в какой-то мере подчиняются, так это гло-
бальному денежному механизму. Наднациональные и глобаль-
ные экономические империи и организации приобрели такую
силу, что теперь от них решающим образом зависит судьба эко-
42
Запад
номики «национальных государств» Запада, не говоря уж о про-
чем мире. Они властвуют над экономикой в ее традиционном
смысле. В их деятельности все большую роль играют полити-
ческоедавление и вооруженные силы стран Запада.
Одним словом, в хозяйственном аспекте западных стран
произошли такие грандиозные перемены, что прежние пред-
ставления об экономике утратили смысл. Требуется научный
(а не идеологический!) анализ реальности, чтобы прийти к ка-
кой-то ясности в ее понимании.
В системе власти западных стран фактически происходит
разделение функций в вертикальном аспекте: часть государ-
ственности, возглавляемая обычно главой исполнительной вла-
сти (президентом, канцлером, премьер-министром), выполняет
функции участников и представителей денежного механизма.
Фактическая система власти и хозяйства западного мира тако-
ва, что государственность и экономика отдельно взятых стран
все более превращаются в их частицы, причем в «снятом» виде.
Считается, будто некая «невидимая рука» рынка управляет
западной экономикой. Фактически и рынком, и экономикой, и
государством, и обществом в целом уже управляет вполне ви-
димая, хотя и прячущаяся рука сверхэкономики-сверхгосудар-
ства, исполнительным органом которого является денежный
механизм.
Денежный тоталитаризм
Механизм денежного тоталитаризма образует гигантская
финансовая система общества, которая теперь обусловлена преж-
де всего необъятным числом денежных операций, охватываю-
щих все аспекты жизни людей и общества в целом, в том числе
и все то, что связано с капитализмом. Этот механизм есть меха-
низм особого подразделения делового аспекта общества — де-
нежного дела. Но в силу особой роли этого подразделения об-
щества он превратился в механизм общества в целом. Он вклю-
чает в себя два рода учреждений и предприятий: 1) банки и
другие финансовые предприятия, которые называются други-
Денежный тоталитаризм
43
ми словами, но выполняют ту же роль или разделяют с банками
отдельные функции денежного дела (сберегательные кассы, стра-
ховые компании, кредитные учреждения и т.д.), а также круп-
ные фирмы и концерны, обладающие большими суммами де-
нег и выполняющие функции, аналогичные отдельным функ-
циям банков; 2) государственные финансовые учреждения.
Число денежных предприятий огромно. Имеет место слож-
нейшее разделение их функций (специализация), а также разде-
ление ими территорий действия и сфер общества. Есть банки
частные и общественные, отдельные и объединенные в группы,
личные и акционерные, универсальные и отраслевые, кредитные,
ипотечные, коммерческие, национальные, международные. Сами
они имеют сложную структуру— иерархию подразделений, на-
чинающуюся центральным отделением и доходящую до мест-
ных отделений, непосредственно имеющих дело с клиентами.
В их деятельности заняты миллионы людей. Используется са-
мая современная технология, без которой вообще уже невоз-
можно функционирование денежного механизма.
Денежный механизм почти полностью укомплектован на-
емными работниками, каждый из которых по отдельности есть
лишь его слуга. Внутри его господствуют отношения началь-
ствования и подчинения, сговоры, согласования, принуждение
и прочие явления, не имеющие ничего общего с отношениями
чисто экономическими. Он антидемократичен. В каждом его
подразделении господствует беспощадная, роботообразная дис-
циплина. Он деспотичен по отношению к прочему обществу.
Никакая диктаторская власть в мире не может сравниться с ним
в этом качестве.
В современном западном мире денежный механизм из сред-
ства экономики (из ее слуги) превратился в ее доминирующий
фактор (в господина над ней). Благодаря этому в сферу эконо-
мики включились сферы культуры, образования, развлечения,
спорта и все другие, ранее таковыми не являвшиеся. Измени-
лось само понятие экономики.
Произошло вертикальное структурирование экономики:
над экономикой, создающей ценности, выросла экономика, ис-
пользующая упомянутую (скажем, экономику первого уровня)
44
Запад
в качестве источника доходов для занятых в ней (в экономике
второго уровня) лиц. Она разрослась и усилилась настолько, что
стала играть не менее важную роль в обществе, чем экономика
первого уровня. И над всем этим выросла сфера экономики на
уровне механизма условных, или символических, денег — сим-
волическая экономика, то есть экономика огромных символи-
ческих капиталов.
В настоящее время реальная и символическая экономики
существуют в значительной мере независимо друг от друга.
Сумма условных (символических) денег, циркулирующих на
уровне символической экономики, во много десятков раз пре-
восходит ту, какая достаточна для экономики реальной.
Наконец, денежный механизм вышел в своей власти над об-
ществом за пределы экономики, став частью механизма сверх-
государственности. Тут неверно утверждать, будто экономика
Стала властителем общества. Тут произошло нечто более зна-
чительное, а именно сложился уровень сверхэкономики и сверх-
государственности, подчинивший себе и государственность, и
Экономику. Возник качественно новый социальный феномен в
структуре человейника, выходящий за рамки социальной орга-
низации общества «сверху».
Обычно акцентируют внимание на денежной форме и спе-
цифических правилах функционирования денежного механиз-
ма, а не на его социальном содержании. А последнее состоит в
том, что в обществе сложился новый феномен, овладевший де-
нежным механизмом и использующий его в качестве средства
власти над обществом, а не только и не столько в качестве капи-
тала. Лишь отчасти этот механизм функционирует как капитал.
В большей мере и в основном он превратился в сверхкапитал.
Функция капитала стала одной из его функций, подчиненных
функции власти. Он руководствуется прежде всего не экономи-
ческими, а иными расчетами, а именно расчетами организации
и удержания своей сверхобщественной власти над обществом.
Денежный механизм имеет доходы не за счет эксплуатации
наемных работников — вовлеченные в его работу люди полу-
чают заработную плату, не производя никакой прибыли. Они
суть служащие аппарата власти, подобного государственному.
«Ватикан» западнизма
45
Этот аппарат берет дань с подвластного человейника в виде пла-
ты за услуги и процентов за кредиты. Это похоже на извлечение
прибыли путем инвестиции денег. Но только похоже, поскольку
этот аппарат оперирует деньгами, и это путает. На самом же деле
он имеет доходы подобно тому, как их имеет государство, не про-
изводящее ничего. Он берет дань с тех, кого он обслуживает,
то есть эксплуатирует.
Государство оперирует огромными суммами денег. Но оно
делает это не по законам экономики. Оно не инвестирует их с
целью получения прибыли (нечто подобное бывает лишь в по-
рядке исключения). Оно их тратит на свои нужды, распределя-
ет по различным подразделениям общества, тратит как сред-
ство своих политических целей. То же самое делает денежный
механизм. В нем есть части, функционирующие по законам эко-
номики, то есть как капиталы. И это затемняет те его части, ко-
торые стали феноменами сверхэкономики и сверхгосударства.
Не все банки и не все функции банков одинаково входят в эту
сферу. Тут переплетаются феномены экономики и власти. И
это переплетение вполне нормально, так как власть такого рода
вырастает из экономики и над ней.
Денежный механизм в его высшей функции власти над эко-
номикой и над человейником вообще определяет судьбы со-
циальных феноменов огромного масштаба — экономических
империй, отраслей экономики, слоев населения, народов и даже
целых регионов планеты. Он определяет социальную страте-
гию большого исторического масштаба. Очевидно, например,
что планирование и руководство крупнейшей в истории опе-
рацией Запада, именуемой «холодная война», и финансирова-
ние ее (то есть траты на нее) было делом рук денежного меха-
низма Запада. Теперь он стал явлением глобального масштаба.
«Ватикан» западнизма
Выражением «массмедиа» или просто «медиа» принято обо-
значать совокупность таких явлений современного западного
мира, как радио, телевидение, газеты, журналы, различные пе-
46
Запад
риодические, спорадические и одноразовые издания типа га-
зет и журналов, а также другие средства, выполняющие анало-
гичные функции.
После Второй мировой войны в эволюции западной медиа
произошел грандиозный качественный «скачок» — она офор-
милась в одну из важнейших сфер общества. Так что ее теперь
следует рассматривать не просто как множество разрозненных
явлений со сходными свойствами, а как единое целое со слож-
ной структурой, с разнообразными частями и функциями. Ис-
торические условия этого «скачка» суть следующие: 1) колоссаль-
ный количественный рост составных элементов медиа; 2) их
техническое усовершенствование; 3) изобретение новых средств;
4) усовершенствование их работы; 5) возникновение разно-
образных связей между ними; 6) расширение сферы их деятель-
ности и усиление их роли в общественной жизни.
Конечно, медиа есть одна из сфер приложения и активнос-
ти капиталов и интересов государства. Но сводить ее к этому
ошибочно. Она есть нечто большее, выходящее за рамки биз-
неса и политики. Это, можно сказать, есть «третья сила» запад-
низма. Это — и информация, и дезинформация, и апологети-
ка, и критика, и услуги властям и бизнесу, и оппозиция власти
и бизнесу, и проповедь морали, и проповедь разврата, и про-
свещение, и оглупление, и борьба идей и интересов, и отра-
жение жизни, и искажение реальности, и делание жизни, ко-
роче говоря, квинтэссенция общественной жизни во всех про-
явлениях ее субъективного фактора. Медиа есть арена
общественной жизни, ставшая сама одним из важнейших
факторов этой жизни. Она состоит из десятков тысяч учреж-
дений, организаций, предприятий. В ее работу вовлечены в
качестве сотрудников сотни тысяч людей. Она привлекает для
участия в своей работе миллионы людей всех социальных кате-
горий. Медиа — это могущественный инструмент формиро-
вания сознания, чувств и вкусов огромных масс людей и инст-
румент воздействия на них в желаемом для кого-то духе. Но
это такой инструмент, который сам осознает себя в качестве
силы, использующей всех прочих и все остальное в качестве
инструмента своей власти над обществом.
«Ватикан» западнизма
47
Формально не существует единый центр управления медиа.
Но фактически она функционирует так, как будто получает ин-
струкции из некоего руководящего центра наподобие ЦК КПСС.
Тут есть своя «невидимая рука». Она почти совсем не изучена
научно. Данные о ней редко попадают в печать. Ее образует
сравнительно небольшое число лиц, которые санкционируют
рекомендации, выработанные более широким кругом полити-
ков, бизнесменов, политологов, журналистов, советников и т.д.,
и подают сигнал к согласованной деятельности медиа по оп-
ределенным проблемам. Имеется большое число опытных со-
трудников учреждений медиа, которые сразу угадывают но-
вую установку и даже опережают «высшую инстанцию». И в
дело немедленно вступает огромная армия исполнителей, го-
товых выполнить любые задания в духе новой установки. Меж-
ду людьми, образующими этот механизм, имеют место бесчис-
ленные личные контакты.
Медиа стала не орудием сбора и распространения инфор-
мации, производимой кем-то другим, а производителем, кон-
тролем и властителем информации. Она имеет свои мощные и
профессионально обученные кадры для этого. В ее распоряже-
нии фактически все силы общества, как-то связанные с инфор-
мацией. Она формирует информацию по своим правилам, при-
дает информации вид, отвечающий ее интересам. Информа-
ционный поток, минующий ее, ничтожен сравнительно с тем,
какой проходит через нее, а роль его еще ничтожнее. Она скон-
центрировала в себе основные и наиболее влиятельные инфор-
мационные потоки и силы общества.
Медиа вторгается во все сферы общества — в политику, эко-
номику, культуру, науку, спорт, бытовую жизнь. Ей до всего есть
дело. Она не просто влияет на умы и чувства людей. Она про-
являет власть над ними, причем власть диктаторскую. Эта власть
осуществляется по многим каналам. Назову основные из них.
Медиа буквально приковывает к себе внимание подавляю-
щего большинства населения западных стран, снабжая людей в
изобилии практически любой нужной им информацией,
сплетнями, развлечениями, сенсациями. Она обладает для это-
го неограниченными средствами, самой совершенной техно-
48
Запад
логией и отработанными приемами. Невозможно подсчитать,
сколько времени и сил тратят люди, просиживая перед теле-
визорами, читая газеты и журналы, слушая радио. Никакая цер-
ковь не может с этой точки зрения сравниться с «церковью»
западнизма. Она удобна и с точки зрения способа вовлечения
людей в ее деятельность. Человек может потреблять продук-
цию медиа в одиночку, сидя дома, находясь в транспорте, даже
во время работы.
Вторым важнейшим каналом всевластия медиа является то,
что она контролирует и направляет всю интеллектуальную и
творческую деятельность общества, создавая паблисити твор-
цам произведений культуры, давая им оценку, отбирая их, по-
казывая их. Медиа присвоила себе функции публичного судьи
того, что производит культура, предопределяя само это произ-
водство с точки зрения тематики, идейной ориентации и эсте-
тических вкусов. Она определяет то, какой круг людей выпуска-
ется на арену культуры, какие произведения, какие идеи, какие
моды. Не гений и ум творцов произведений культуры опреде-
ляют их судьбу, а отношение к ним массмедиа. Она в состоя-
нии возвеличить ничтожное и бездарное, если оно соответству-
ет ее интересам и конъюнктуре, и не допустить к жизни вели-
кое и талантливое, если такого соответствия нет.
Третьим важнейшим каналом всевластия медиа является то,
что она дает трибуну политикам и арену для политических спек-
таклей. Она раздувает и использует непомерное тщеславие по-
литиков. Она влияет на их успехи и неудачи, порою роковым
образом. Без нее немыслимы никакие выборные кампании, пар-
ламентские баталии, встречи, визиты, выступления, демонст-
рации, массовые движения, партийные мероприятия и вооб-
ще все важнейшие явления общественно-политической жиз-
ни западных стран.
Наконец, медиа сконцентрировала в себе общественное
мнение и гражданское общество, став их рупором и одновре-
менно лишив их самостоятельности. Они нашли в медиа свою
организующую силу, отчуждая ей свою собственную независи-
мость и власть. Медиа стала чем-то вроде «государства» для вне-
государственной жизни общества.
Социальная организация в целом
49
Средства медиа могут принадлежать частным лицам, госу-
дарству, общественным организациям, корпорациям, банкам.
Ее могут использовать крупный капитал, правительство, какие-
то клики и группы. Но все это не лишает ее той роли, какую она
играет в обществе, и ее положения в системе прочих соци-
альных феноменов. Она занимает такое положение и играет
такую роль в обществе, которые позволяют ей со своей сторо-
ны диктовать свою волю всем тем, кто в какой-то мере мани-
пулирует ею, и своим формальным хозяевам. Все те, кто счита-
ется ее хозяевами и манипуляторами, вынуждены сами подчи-
няться тем условиям, благодаря которым они хозяйничают и
манипулируют медиа. Тут скорее имеют место сговор и дележ
власти между более или менее равными по силе сообщниками,
чем отношение господства и подчинения. Хозяин газеты, на-
пример, влияет на политическую линию газеты. Но одновре-
менно он сам подвластен своей газете как феномену, играюще-
му особую роль в обществе.
Медиа есть безликое божество западного общества, кото-
рому поклоняются и все те, кто считается или воображает себя
ее хозяевами и начальниками. Самое большее, что на самом деле
эти люди делают, — это прислуживание своему божеству в ка-
честве его жрецов, разумеется, за хорошую плату и за прибыли.
Медиа есть социальный феномен, концентрирующий и фоку-
сирующий в себе силу безликих единичек общественного це-
лого — зрителей, читателей, ученых, артистов, идеологов, по-
литиков, спортсменов и прочих граждан. Это их коллективная
власть, выступающая по отношению к каждому из них по от-
дельности как власть абсолютная. Это есть превосходно орга-
низованный и функционирующий механизм сверхидеологии
западнизма.
Социальная организация в целом
Как я уже отметил, социальная организация западнистско-
го сверхобщества как целое разделяется на надстроечную и ба-
зисную части. Чтобы описать ее строение и свойства, мы долж-
50
Запад
ны, естественно, обратиться именно к ее надстроечной части,
уделяя внимание базисной в том свете, какой на нее бросает
надстроечная часть.
Надстроечная часть, о которой идет речь, не есть всего лишь
сумма надстроечных явлений сверхгосударства, сверхэкономи-
ки, сверхидеологии и других компонентов западнистского че-
ловейника. Ошибочно также представлять себе положение так,
будто надстроечные части компонентов социальной организа-
ции общества превращаются в соответствующие компоненты
социальной организации сверхобщества. Упомянутые надстро-
ечное явления общества суть лишь отдельные потоки эволю-
ционного процесса, которые сливаются в нечто единое и пере-
мешиваются в этом единстве. Тут происходят взаимное про-
никновение надстроечных явлений, взаимное влияние, обмен
свойствами и функциями, возникновение новых явлений как
средства единства и как следствия его. Сюда включаются резуль-
таты изменения ориентации эволюционного потока. Вносят
свою долю новые органы, возникающие в силу закона порожде-
ния особых органов для исполнения постоянных функций. В
результате на этом уровне теряет смысл разделение частей и
функций, имеющее место на уровне общества и в снятом виде в
базисной части. Надстроечная часть социальной организации
сверхобщества как целое выступает как сверхгосударственность
по отношению к государственности, как сверхэкономика по от-
ношению к экономике, как сверхидеология по отношению к
идеологии и т.д., а не отдельными ее подразделениями с упо-
мянутым разделением функций. Она образует высшее подраз-
деление системы власти и управления сверхобщества. Потому
для краткости будем называть ее сверхвластью.
Сверхвласть не является не только выборной, но и вообще
узаконенной. Чтобы она сложилась, необходимо достаточно
большое число людей, обладающих следующими признаками.
Эти люди имеют настолько высокий социальный статус, что яв-
ляются фактически независимыми от государственной власти,
а также от политической и экономической конъюнктуры. Они
регулярно воспроизводятся в этом состоянии, в значительной
Социальная организация в целом
51
мере наследуют свой статус. Они имеют влияние на правящие
круги человейника и на привилегированные слои, являются из-
вестными личностями в человейнике, связаны личными зна-
комствами и в значительной мере родственными отношени-
ями. Они образуют иерархию позиций как с точки зрения их
социального статуса, так и с точки зрения ролей в рамках
сверхвласти. Они образуют основной компонент человече-
ского материала сверхвласти. Кроме них, в рассматриваемое
множество входят обслуживающие их лица, исполнители их ре-
шений и другие категории.
Рассматриваемое множество людей группируется в множе-
ство разнообразных объединений в различных измерениях.
Эти объединения образуют сложную и иерархизированную
сеть, так что образуется плотная, связная среда. Положение
людей в этих объединениях зависит от их положения в базис-
ной части сверхобщества. Но и последнее зависит от первого.
Эти объединения не узаконены юридически. Они складыва-
ются по социальным законам объединения людей, а также в
силу условий их функционирования в системе власти и управ-
ления, личных и деловых отношений, взаимных услуг и т.д. Они
разнообразны по степени организованности, начиная от слу-
чайных и аморфных и кончая постоянными с установленной
структурой правилами, разделением функций и т.д. Они (фор-
мально добровольны, но фактически обладают достаточно проч-
ными нитями, связывающими их в целое. Тут связи аналогичны
связям в объединениях на дообщественном уровне, только тут
это имеет место на сверхобщественном уровне. Члены таких
объединений обладают способностью опознавать «своих» и «чу-
жих», идентифицировать себя в качестве членов тех или иных
объединений.
Объединения, из которых состоит сверхвласть, возника-
ют и действуют в рамках юридических законов, но они не яв-
ляются юридически узаконенными в качестве органов влас-
ти. Они присваивают себе функции власти, используя сред-
ства и возможности, выходящие за рамки государственности
и подчиняющие ее себе. Они позволяют надстроечной части
52
Запад
социальной организации управлять самой системой власти и
выполнять функции стратегического управления, непосиль-
ные для государственности. Эти функции охватывают много-
летние планы и особо важные проблемы, для выполнения ко-
торых и решения которых требуются усилия всей страны, по-
ложение страны в окружающем мире, направление эволюции
страны вообще.
Сверхвласть сверхобщества состоит из двух частей. В пер-
вую из них входит все то (люди, объединения, учреждения, пред-
приятия), что занято выработкой и принятием решений, — ска-
жем, решающая часть. Она есть аналог законодательной части
власти общества. Вторая часть включает в себя то, что осуще-
ствляет исполнение решений первой части. Это — исполни-
тельная часть.
Хотя решения первой части не являются юридически за-
конными, они имеют принудительную силу для тех, кто их ис-
полняет. Им подчиняются те, кого они касаются. Исполнители
подчиняются, поскольку от этого зависит их вознаграждение и
вообще положение в человейнике (успех, карьера, общение,
судьба детей). Прочие люди подчиняются, поскольку в распо-
ряжении сверхвласти находятся все средства принуждения ба-
зисной части сверхобщества, — администрация, суды, поли-
ций, денежный механизм, средства массовой информации.
Исполнительная часть сверхвласти образуется из надстро-
ечных элементов социальной организации общества. Она вклю-
чает в себя также государственную бюрократию, армейское ко-
мандование, органы государственной безопасности, аппараты
партий и т.д. Тут имеет место, можно сказать, аппаратный плю-
рализм. Чтобы понять, что это такое, надо выделить различ-
ные подразделения аппарата коммунистической сверхвласти и
представить их себе как различные аппараты, объединяющие-
ся единое целое благодаря упомянутым выше объединениям
«правящей элиты». Роль, аналогичную партийному аппарату в
коммунистической системе власти, здесь выполняет совокуп-
ность людей и организаций, которые держат в своих руках де-
нежный механизм человейника.
Западнистская сверхцивилизация
53
Западнистская сверхцивилизация
Как было сказано выше (в разделе «Основные аспекты пе-
релома»), эволюционный перелом идет на трех уровнях орга-
низации человейников: 1) на уровне образования сверхобществ;
2) на уровне объединения западных сверхобществ в единый че-
ловейник, являющийся сверхцивилизацией по отношению к за-
падной цивилизации; 3) на уровне образования глобального че-
ловейника вследствие усилий западной сверхцивилизации и под
ее господством. Мы рассмотрели первый уровень. Рассмотрим
кратко второй.
Тенденция к интеграции западной цивилизации в единый
человейник имела место всегда. Она принимала различные фор-
мы: взаимное проникновение, культурное влияние, экономи-
ческие связи, кровопролитные войны. Не была на этот счет ис-
ключением и Вторая мировая война. Она была многосторон-
ним явлением. В составе ее шла война западного мира против
мира коммунистического, война внутри самого западного мира
за доминирование в нем и за ослабление и даже уничтожение
конкурентов и война за создание насильственным путем хотя
бы частичной западной сверхцивилизации, то есть за объеди-
нение западноевропейских стран в единое целое под эгидой гит-
леровской Германии.
Обращаю внимание читателя на то, что объединение не-
скольких обществ в единый человейник в этом случае предпо-
лагало следующие условия. Во-первых, человейник, осуществ-
ляющий объединение и находящийся на пути к сверхобществу,
каким была гитлеровская Германия. Таким был и Советский
Союз в коммунистическом мире. Во-вторых, вертикальное струк-
турирование объединяемых стран. На высшем уровне предпо-
лагалась Германия, уровнем ниже — Италия, еще ниже — про-
чие европейские страны. Нечто подобное имело место и в от-
ношениях Советского Союза с другими коммунистическими
странами Европы после войны. И в-третьих, навязывание объ-
единяющим человейником прочим странам социального строя,
аналогичного своему. Это же делал Советский Союз после по-
беды над Германией в отношении ряда других завоеванных
54
Запад
стран. Так что тут имела место общая социальная закономер-
ность.
После Второй мировой войны тенденция к интеграции за-
падного мира не оборвалась, а усилилась. Она лишь приняла
другую форму. Историческую инициативу в этом процессе за-
хватили США. Они вступили в войну в Европе в качестве спа-
сителей западноевропейских стран от гитлеризма и от угрозы
советского коммунизма. Нисколько не пострадав в этой войне,
США без особых усилий стали лидерами западного мира. Сра-
зу же по окончании войны началась «холодная война» Запада,
возглавленного США, против коммунистического мира, воз-
главлявшегося Советским Союзом. Она в сильнейшей степени
способствовала интеграции западных стран. Это была первая в
истории операция глобального масштаба Запада как единого
целого. Возвышение США над странами Западной Европы и
американизация ее явились одним из аспектов этого процесса.
В какие бы идеологические одежды ни рядилась эта историче-
ская роль США, это было фактически покорением Западной Ев-
ропы внешней для нее силой. США делали то, что пыталась сде-
лать гитлеровская Германия. Но другими средствами — гуман-
ными, демократическими, экономическими, политическими,
идеологическими, культурными. И не как блицкриг, а как дли-
тельный и терпеливый исторический период.
Но не следует при этом забывать о том, что все эти средства
опирались на военную мощь США, которая неуклонно нара-
щивалась. «Холодная война» США против Советского Союза
была одновременно «холодной колонизацией» американцами
ётран самого западного мира. Напоминаю, что после распада со-
ветского блока и Варшавского Договора сохранился блок НАТО
и фактическое подчинение его США, а вооруженные силы США
стали принимать непосредственное участие в европейских де-
лах (агрессия в Сербию). Факт военного доминирования США
над Западной Европой не подлежит сомнению. И доминиро-
вание это нарастает, приближая лидерство США в западном
мире к наполеоновски-гитлеровскому образцу, — общие соци-
альные законы человеческих объединений действуют и тут с
неумолимой силой.
Западнистская саерхцивилизация
55
Второй аспект рассматриваемого процесса — образование
объединения европейских стран, близкого по структуре к еди-
ному человейнику. Конечно, оно еще не завершилось. В нем
есть нечто антиамериканское, во всяком случае, стремление к
независимости от США и к образованию сообщества, сопоста-
вимого по мощи с США. Но остановить этот процесс европей-
ской интеграции уже вряд ли возможно. Факт образования
сверхцивилизации, поглощающей западноевропейскую циви-
лизацию, несомненен и в этом аспекте.
И третий аспект интеграции западного мира заключается
в образовании бесчисленных и разнообразных организаций,
учреждений и предприятий общезападного (наднациональ-
ного) характера. Их уже сейчас насчитываются десятки (если
не сотни) тысяч. Они не принадлежат ни к какой отдельной
стране. Они возвышаются над ними. В их деятельность уже
сейчас вовлечены многие миллионы людей. Они организуют-
ся и функционируют по социальным законам (правилам), от-
личным от тех, по каким организуются и функционируют ком-
поненты привычных (традиционных) «национальных госу-
дарств» Запада. Они образуют своего рода надстройку над
странами западного мира («общество второго уровня»), при-
дающую всей западной цивилизации характер гигантского
сверхобщества. По моим подсчетам, эта надстройка уже вклю-
чает в себя десятки миллионов людей, причем самой актив-
ной части населения западных стран. Она фактически конт-
ролирует более половины всех мировых ресурсов. Она фак-
тически подчиняет себе «базисную» часть западного мира как
единого человейника.
Сейчас трудно сказать, насколько жизнеспособен этот со-
циальный монстр. Не исключено, что он со временем раско-
лется на два — на американский и европейский. Но пока в пер-
спективе необходимость борьбы с азиатским коммунизмом,
арабским миром и другими частями человечества, пока есть
угроза бунтов в покоренной части и в своих странах, объеди-
няющая тенденция остается доминирующей. Тем более она еще
не сработала до определенного предела, после которого, как
говорится, можно было бы почить на лаврах.
56
Запад
Ареной деятельности рассмотренной надстроечной части
западной сверхцивилизации является весь западный мир, вклю-
чая и США. Верхушка ее находится в США. Последние суть глав-
ная резиденция ее, но подразделения ее имеются во всех стра-
нах западного мира. Эта верхушка есть фактическая сверхвласть
западной сверхцивилизации.
Глобальный человейник
Выражение «глобальное общество» стало привычным в со-
чинениях и речах на социальные темы. При этом «глобальное
общество» понимается как объединение всего человечества в
единое целое, подобное привычным обществам (их часто на-
зывают «национальными государствами»), с единым мировым
правительством и прочими учреждениями современных стран,
только большего размера. Обоснование такого мирового соци-
ального монстра (около шести миллиардов человек, а футуро-
логи обещают в будущем десять миллиардов и более!) идет по
многим линиям. Перечисляются проблемы, которые якобы мож-
но решить лишь совместными усилиями всех стран и народов
планеты (демографические, экологические, голода, преступно-
сти, болезней и т.п.). Ссылаются на то, что складывается миро-
вая экономика, ломающая границы «национальных государств»
и решительным образом влияющая на их экономику. Ссылают-
ся, наконец, на то, что мир уже пронизан сетью международных
объединений, учреждений и организаций, сплотивших челове-
чество в единое целое. В мире не осталось ни одного уголка, где
какая-либо более или менее значительная человеческая группа
вела изолированную жизнь. Жизнь людей все более и более на-
ходится под влиянием событий, происходящих далеко от тех
мест, где они живут. Осуществилась глобализация средств мас-
совой информации. Сложилась международная система произ-
водства, распределения и потребления информации. Благода-
ря ей разбросанное по всей планете человечество ощущает себя
живущим в одном мировом объединении. Складывается еди-
ная мировая культура.
Глобальный человейник
57
Тут все вроде бы верно. Но при этом все говорящие и пи-
шущие на эту тему, за редким исключением, отодвигают на зад-
ний план или совсем игнорируют тот факт, что сама идея «гло-
бального общества» есть идея западная, а не всеобщемировая.
Инициатива и усилия движения к такому объединению чело-
вечества исходят от Запада. В основе его лежит не стремление
различных стран и народов планеты к объединению — такое
стремление появляется чрезвычайно редко, — а стремление оп-
ределенных сил Запада занять господствующее положение на
планете, организовать все человечество в своих конкретных
интересах, а отнюдь не в интересах некоего абстрактного че-
ловечества. Мировая экономика есть прежде всего завоевание
планеты транснациональными компаниями Запада, причем в
интересах этих компаний, а не в интересах прочих народов
планеты. Некоммерческие международные организации в по-
давляющем большинстве суть организации западные, контро-
лируемые силами Запада и так или иначе поддерживаемые и
используемые ими. Мировой информационный порядок есть
порядок, устанавливаемый странами Запада, и прежде всего
США. Фирмы и правительство США осуществляют контроль
глобальной коммуникации. Западные медиа господствуют в
мире. Мировая культура есть прежде всего американизация
культуры народов планеты. Одним словом, идея «глобального
общества» есть лишь идеологически замаскированная установка
западного мира, возглавляемого США, на покорение всей пла-
неты и на установление своего господства над всем прочим че-
ловечеством.
Идея «глобального общества» есть идея прежде всего аме-
риканская. После краха советского блока и самого Советского
Союза США остались единственной сверхдержавой с претен-
зией диктовать свой порядок всей планете. Однако она есть идея
не только американская, а общезападная. Чтобы установить же-
лаемый мировой порядок, США должны мобилизовать усилия
всего западного мира. В одиночку им эту задачу не решить. С
другой стороны, западные страны по отдельности не в состоя-
нии сохранить свое положение в мире. Они могут удержаться
на достигнутом ими уровне лишь совместными усилиями. А
58
Запад
США уже заняли место лидера в их совместном движении к ми-
ровой гегемонии.
Единое человечество возможно, но не как мирное сосуще-
ствование равноправных стран и народов, а как структуриро-
ванное социальное целое с иерархией стран и народов. В этой
иерархии неизбежны отношения господства и подчинения, ли-
дерства, руководства, то есть отношения социального, эконо-
мического и культурного неравенства. Дело тут не в каких-то
биологических причинах и не в плохих расистских идеях, а в
объективных социальных законах организации больших масс
людей.
Я говорю именно о вертикальном структурировании, а не
просто о разделении человечества на регионы. Причем я это
представляю себе не как одну иерархическую линию, а как пе-
реплетение многих линий, в котором единая мировая иерар-
хия проступает лишь как тенденция. И среди этих линий сле-
дует в первую очередь назвать разделение человечества на за-
падную и прочую (незападную) части. Отношения между ними
являются совсем не братскими. Ни о каком их равенстве и рав-
ноправии и речи быть не может. Западная часть возвышается
над незападной. В значительной мере первая уже господствует
над второй и имеет тенденцию к полному мировому господ-
ству. Каждая из упомянутых частей имеет иерархическую струк-
туру в самых различных измерениях. Об организации запад-
ной части мы уже говорили. Скажем коротко о том, что она
намерена делать и делает в отношении прочего человечества.
Во второй половине XX века произошел перелом в самом
типе эволюционного процесса: степень и масштабы сознатель-
ности исторических событий достигли такого уровня, что сти-
хийный эволюционный процесс уступил место проектируемой
и управляемой эволюции. Это, напоминаю, не означает, будто
все в эволюции человечества стало планироваться и ход эво-
люции стал управляться в соответствии с планами. Это означа-
ет, что целенаправленный, планируемый и управляемый ком-
понент эволюционного процесса стал играть определяющую
роль в конкретной истории человечества. Цели при этом не
обязательно благородные, они могут быть (и являются тако-
Глобальный человейник
59
выми на самом деле) эгоистичными, гнусными, коварными и
т.д. Планы не обязательно целесообразные и разумные, они
могут быть нелепыми и даже безумными. Управление не обя-
зательно по правилам разумного управления и не обязательно
эффективно, оно может быть дилетантским, неэффективным.
Но это не влияет на сам тип эволюции подобно тому, как пло-
хая государственность не меняет тип власти как государствен-
ной, плохая экономика не меняет тип хозяйства как экономи-
ческий.
Принципиально важно здесь то, что в западном мире сло-
жилась социальная структура, в которой имеются компонен-
ты, ставящие цели эволюционного характера и глобального
масштаба, вырабатывающие планы достижения этих целей, об-
ладающие способностью и средствами управлять огромными
массами людей, принуждая их к деятельности по реализации
этих планов, распоряжающиеся колоссальными материальны-
ми ресурсами, достаточными для того, чтобы исторические про-
цессы, ранее бывшие стихийными, сделать сознательными.
Инициатива эволюции нового типа исходит из той надстро-
ечной части западной сверхцивилизации, о которой говорилось
выше. Она является и высшим органом управления эволюци-
онным процессом, а также сверхвластью над образующимся
глобальным человейником. Именно она правит человечеством
в наше время, а не какая-то небольшая кучка богатеев. Она вклю-
чает в себя, конечно, денежный механизм западного мира и ис-
пользует его как средство управления Западом и прочим челове-
чеством. Но для управления одним Западом, в котором живет
до миллиарда человек, этого мало. А для удержания под своим
контролем около пяти миллиардов прочего человечества — тем
более. Нужны мощные вооруженные силы, политический ап-
парат, секретные службы, средства массовой информации. Нуж-
но иметь возможность распоряжаться ресурсами «национальных
государств» Запада, принуждая к этому систему власти и уп-
равления.
В этом аспекте все западные страны, включая США, явля-
ются ареной деятельности этого глобального монстра. Верхушка
его находится в США. Последние суть главная резиденция это-
60
Запад
го «мирового правительства», поставщик мировых вооружен-
ных полицейских сил, место расположения «штабов» для уп-
равления различными рычагами мировой власти, кузница ко-
мандных, карательных и идеологических кадров и исполните-
лей воли хозяев планеты. Но подразделения его имеются во всех
частях западного мира и других частях человечества, уже нахо-
дящегося в зоне его влияния и контроля.
Западные страны сформировались исторически в «нацио-
нальные государства» как социальные объединения более вы-
сокого уровня социальной организации сравнительно с други-
ми странами, как своего рода надстройка над прочим челове-
чеством. Они развили в себе силы и способности доминировать
над другими народами, покорять их. А историческое стечение
обстоятельств дало им возможность использовать свои преиму-
щества в своих интересах. Воздействие этого явления на судь-
бы человечества было и остается противоречивым. Оно было
могучим источником прогресса. И оно же было не менее могу-
чим источником несчастий. Оно явилось причиной бесчислен-
ных кровопролитных войн, включая две мировые, а также при-
чиной гибели многих народов и целых цивилизаций. Оно не
только не исчезло со временем, но усилилось. Оно лишь при-
няло новые формы и масштабы. Теперь западные страны по-
коряют планету не поодиночке, а совместно. Теперь они стре-
мятся покорить все человечество и организовать его так, что-
бы они могли удержать свою мировую гегемонию за собой
навечно и чтобы могли эксплуатировать всю планету в своих
интересах наивыгоднейшим для себя образом.
Стремление западных стран к овладению окружающим
миром не есть всего лишь злой умысел каких-то кругов этих
стран — «империалистов». Оно обусловлено объективными за-
конами социального бытия. Всем ходом исторического разви-
тия Запад вынуждается на то, чтобы установить мировой по-
рядок, отвечающий его интересам. Он не просто имеет возмож-
ности и силы для этого, он уже не может уклониться от этой
эпохальной задачи.
В ходе «холодной войны» была выработана стратегия уста-
новления нового мирового порядка — стратегия создания ре-
Глобальный человейник 61
ального «глобального общества». Я называю ее словом «запад-
низация».
Сущность западнизации состоит в навязывании незапад-
ным народам и странам социального строя, экономики, поли-
тической системы, идеологии, культуры и образа жизни, подоб-
ных таковым (или имитирующих таковые), что существуют в
западных странах. Идеологически и в пропаганде это изобража-
ется как гуманная, бескорыстная и освободительная миссия
Запада, который при этом изображается средоточием всех мыс-
лимых добродетелей. Мы свободны, богаты и счастливы, — так
или иначе внушает западная идеология и пропаганда западни-
зируемым народам, — и мы хотим помочь вам стать такими
же свободными, богатыми и счастливыми, как мы. Но для это-
го вы должны сделать у себя, в своих странах, то, что мы вам
посоветуем.
Это на словах. А на деле западнизация (в рассматриваемом
здесь смысле!) имеет реальной целью довести намеченные жер-
твы до такого состояния, чтобы они потеряли способность к
самостоятельному существованию и развитию, включить их в
сферу влияния и эксплуатации западных стран, присоединить
их к западному миру не в роли равноправных и равномощных
партнеров, а в роли зоны колонизации.
Западнизация не исключает добровольность со стороны за-
паднизируемой страны и даже страстное желание пойти этим
путем. Запад именно к этому и стремится, чтобы намеченная
жертва сама полезла ему в пасть да еще при этом испытывала
бы благодарность. Для этого и существует мощная система со-
блазнов и идеологическая обработка. Но при всех обстоятель-
ствах западнизация есть активная операция со стороны Запада,
не исключающая и насилие. Добровольность со стороны запад-
низируемой страны еще не означает, что все население ее едино-
душно принимает этот путь своей эволюции. Внутри страны про-
исходит борьба между различными категориями граждан за и
против западнизации.
Была разработана также и тактика западнизации. В нее вош-
ли меры такого рода. Дискредитировать все основные атрибу-
ты общественного устройства страны, которую предстоит за-
62
Запад
паднизировать. Дестабилизировать ее. Способствовать кризи-
су экономики, государственного аппарата и идеологии. Раска-
лывать население страны на враждующие группы, атомизиро-
вать ее, поддерживать любые оппозиционные движения, под-
купать интеллектуальную элиту и привилегированные слои.
Одновременно вести пропаганду достоинств западного образа
жизни. Возбуждать у населения западнизируемой страны за-
висть к западному изобилию. Создавать иллюзию, будто это
изобилие достижимо и для них в кратчайшие сроки, если их
страна встанет на путь преобразований по западным образцам.
Заражать их пороками западного общества, изображая пороки
как добродетели, как проявление подлинной свободы личнос-
ти. Оказывать экономическую помощь западнизируемой стране
в той мере, в какой это способствует разрушению ее экономи-
ки, порождает паразитизм в стране и создает Западу репутацию
бескорыстного спасителя западнизируемой страны от язв ее
прежнего образа жизни.
Одной из черт западнизации является мирное решение про-
блем. Но эти мирные методы обладают одной особенностью:
они принудительно мирные. Запад обладает огромной эконо-
мической, идеологической и политической мощью, достаточ-
ной, чтобы заставить строптивых мирным путем сделать то, что
нужно Западу. Но мирные средства ничто, если они не базиру-
ются на мощи военной. И в случае надобности Запад, как пока-
зывает опыт, не остановится перед применением оружия, бу-
дучи уверен в своем подавляющем превосходстве.
Западнизация есть особая форма колонизации, в результа-
те которой в колонизируемой стране принудительно создается
социально-политический строй колониальной демократии. Но
ряду признаков это есть продолжение прежней колониальной
стратегии западноевропейских стран. Но в целом это есть но-
вое явление. Назову характерные признаки его.
Колониальная демократия не есть результат естественной
эволюции данной страны в силу ее внутренних условий и зако-
номерностей ее исторически сложившегося социально-полити-
ческого строя. Она есть нечто искусственное, навязанное этой
стране извне и вопреки ее исторически сложившимся возмож-
Глобальный человейник
63
ностям и тенденциям эволюции. Она поддерживается мерами
колониализма. При этом колонизируемая страна вырывается
из ее прежних международных связей. Это достигается путем
разрушения блоков стран, а также путем дезинтеграции боль-
ших стран, как это имело место с советским блоком, Советским
Союзом и Югославией. Иногда это делается как освобожде-
ние данного народа от гнета со стороны других народов. Но
чаще и главным образом идея освобождения и национальной
независимости есть идеологическое средство манипулирова-
ния людьми.
За вырванной из прежних связей страной сохраняется ви-
димость суверенитета. С ней устанавливаются отношения как с
якобы равноправным партнером. В стране в той или иной мере
сохраняются предшествующие формы жизни для значитель-
ной части населения. Создаются очаги экономики западного
образца под контролем западных банков и концернов, а в зна-
чительной мере как явно западные или совместные предприя-
тия. Внешние атрибуты западной демократии используются как
средства совсем не демократического режима и как средства ма-
нипулирования массами. Эксплуатация страны в интересах За-
пада осуществляется силами незначительной части населения
колонизируемой страны, наживающейся за счет этой се функ-
ции и имеющей высокий жизненный стандарт, сопоставимый
с таковым высших слоев Запада.
Колонизируемая страна во всех отношениях доводится до
такого состояния, что становится неспособной на самостоятель-
ное существование. В военном отношении она демилитаризи-
руется настолько, что ни о каком ее сопротивлении и речи быть
не может. Вооруженные силы выполняют роль сдерживания
протестов населения и подавления возможных бунтов. До жал-
кого уровня низводится национальная культура. Место ее за-
нимает культура, а скорее — псевдокультура западнизма.
Массам населения предоставляются суррогат демократии в
виде распущенности, ослабленного контроля со стороны влас-
ти, доступные развлечения, предоставленность самим себе, си-
стема ценностей, избавляющая людей от усилий над собой и
моральных ограничений.
64
Запад
Западнизация планеты ведет к тому, что в мире не остается
никаких «точек роста», из которых могло бы вырасти что-то,
способное к новой форме эволюции, отличной от эволюции
на базе западнизма. Запад, завоевывая мир для себя, истребля-
ет все возможные конкурентоспособные зародыши эволюции
Иного рода.
Заключение
После Второй мировой войны начался стремительный (с
Точки зрения исторических временных масштабов) процесс ин-
теграции западного мира — процесс превращения западной ци-
вилизации в сверхцивилизацию западнистского типа. К концу
^холодной войны» социальная структура западного мира (ин-
тегрирующегося в единое целое Запада, западнистской сверх-
цивилизации) приняла такой вид.
В рамках западных стран («национальных государств»)
Сформировались своего рода надстройки над компонентами их
Социальной организации — сверхгосударство, сверхэкономи-
Ка, сверхидеология и т.д. Из их взаимодействия образовались
Надстроечные объединения наднационального и межнацио-
нального масштаба, а также объединение, охватывающее весь
Западный мир, скажем, глобальное сверхобщество. Поскольку
Основной территорией расположения его подразделений ста-
ли США и поскольку оно тесно переплелось с надстроечной
частью сверхобщества самих США, то выражения «США», «Аме-
рика» и «Вашингтон» стали двусмысленными: стали обозначать
то, что касается США как одной из западных стран, и то, что
касается общезападного и глобального сверхобщества.
Эволюционный процесс человечества принял такой вид, ко-
торый характеризуется в целом понятиями «западнизация»,
«американизация» и «глобализация». Все эти понятия обозна-
чают один и тот же процесс, лишь рассматриваемый с различ-
ных точек зрения. Этот процесс является в реальности покоре-
нием всего человечества западным миром как единым целым.
С этой точки зрения он может быть назван процессом запад-
Заключение 65
низации человечества. Поскольку в западном мире доминиру-
ют США, поскольку они распоряжаются большинством ресур-
сов Запада и планеты, этот процесс может быть назван амери-
канизацией человечества. Поскольку над США и над всеми за-
падными странами господствуют сверхобщественные явления,
объединяющиеся в той или иной мере в общезападном сверхоб-
ществе, зоной активности которого становится вся планета, этот
процесс может быть назван глобализацией человечества. Этот
процесс еще только начался. Им будет заполнена вся история
человечества в XXI веке. Похоже на то, что это будет история,
которая по своей трагичности намного превзойдет все траге-
дии прошлого.
Июнь /999
ПОСТКОММУНИСТИЧЕСКАЯ
РОССИЯ
Куда мы идем
МОЕ НАМЕРЕНИЕ. Я не собираюсь предлагать вниманию
читателей свой план обновления (обустройства) нашей стра-
ны. Умников, которые знают, как это делать, и без меня более
чем достаточно. К тому же у меня такого плана вообще нет. Я
его отвергаю в принципе, исходя из соображений, о которых
скажу ниже. В этой статье я хочу ограничиться тем, что изложу
мои взгляды на самую главную, с моей точки зрения, проблему
сегодняшней ситуации в нашей стране. Я знаю заранее, что в
теперешней советской смуте мои взгляды не могут рассчиты-
вать на широкое публичное одобрение. Тем не менее я решил-
ся их высказать. Я это сделал по долгу русского и советского
человека. Над нашей страной нависла смертельная опасность,
опасность гораздо более серьезная, чем в 1941 году. И оставаться
в положении постороннего наблюдателя было бы недостойно
моих моральных принципов. Дефекты советской истории и
советского образа жизни мне хорошо известны. Книги о них я
начал печатать задолго до перестройки. И не хочу здесь повто-
ряться. К тому же в сложившихся условиях гораздо важнее и
честнее не участие в оргии разоблачительства, а объективный
анализ реальности.
ПРОБЛЕМА. Советский Союз и другие коммунистические
(социалистические) страны переживают глубокий и всесторон-
ний кризис. На мой взгляд, это первый в истории специфиче-
ский коммунистический кризис, то есть кризис коммунизма как
особого типа общественного устройства. В чем заключается
70
Посткоммунистическая Россия
сущность этого кризиса, каковы его причины и перспективы —
вот вопросы, на которые я хочу дать мой ответ в этой статье.
Само слово «коммунизм» приобрело сугубо негативное зна-
чение. От него поспешили отказаться многочисленные преда-
тели и дезертиры коммунизма. Я, однако, настаиваю на его упот-
реблении. Оно оправдано исторически и ориентирует внима-
ние именно на тот предмет, судьба которого сейчас занимает
умы человечества. Ведь и западные пророки считают эти кри-
зисные годы началом посткоммунистической, а не пост-какой-
нибудь другой эпохи. Я словом «коммунизм» называю тот тип
общественного устройства, который впервые в истории возник
в Советском Союзе в сталинские годы, достиг классической зре-
лости в брежневские годы и стал заразительным образцом для
многих народов мира.
НОРМАЛЬНЫЙ КОММУНИЗМ. Кризисное состояние об-
щества есть отклонение от его нормального (здорового) состо-
яния. Естественно, и наше понимание кризиса коммунизма за-
висит от того, как мы понимаем его нормальное состояние.
Говоря о нормальном (здоровом) состоянии общественно-
го организма, я не вкладываю в слово «нормальное» («здоро-
вое») никакого оценочного смысла. Это такое состояние, кото-
рое обусловлено специфическими закономерностями или нор-
мами данного общества, причем независимо от того, нравятся
кому-то эти закономерности (нормы) или нет. Например, на-
личие безработных и нищих есть нормальное явление здоро-
вого капитализма, хотя множество людей негодует по этому по-
воду. Ниже я приведу в качестве характерных примеров неко-
торые черты нормального коммунизма.
СОЦИАЛЬНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ. Основу коммунизма обра-
зует стандартная социальная организация населения. Все взрос-
лые и трудоспособные граждане объединяются в стандартные
деловые коллективы — клеточки общества. Через них гражда-
не отдают свои силы и способности обществу, получая взамен
соответствующее вознаграждение. По идее они не имеют иных
источников существования и иных путей жизненного успеха.
Поэтому коллектив здесь властвует над индивидом, что осу-
Куда мы идем
71
ществляется как власть лиц, представляющих коллектив в его
целостности.
Все члены коллектива социально не различаются по отно-
шению к средствам деятельности, как это имеет место в обще-
стве феодальном или капиталистическом. Они различаются лишь
в системе организации деятельности. Если одной фразой опре-
делить, что такое коммунизм с этой точки зрения, то это —
общество, в котором все люди суть служащие государства.
Базисными социальными отношениями коммунизма явля-
ются не отношения собственности, а отношения коммуналь-
ные. Главные среди них — отношения между индивидом и кол-
лективом, между начальниками и подчиненными, а также меж-
ду лицами, соподчиненными одному и тому же начальству.
Вследствие разделения людей на начальников и подчиненных,
а также вследствие образования иерархии клеточек образуется
иерархия социальных позиций людей, которая становится не-
устранимым источником социального неравенства. Это закон
природы, а не злой умысел сталинистов, брежневистов, кон-
серваторов и бюрократов.
Все то, о чем я сказал выше, существует и в странах Запада.
Число людей, являющихся служащими государства и получа-
ющих постоянную гарантированную зарплату, огромно. Стрем-
ление занять такое положение в обществе является очень силь-
ным. И отношения субординации (начальствования и подчи-
нения) тут обычное дело. Так что западный плюрализм есть
прежде всего сосуществование в одном социальном простран-
стве явлений коммунизма и капитализма. На Западе поносят
коммунизм, поскольку его видят в России, но считают его нор-
мой жизни, поскольку имеют его у себя.
Официально считается, что граждане коммунистического
общества вознаграждаются соответственно их труду. Ио прин-
цип вознаграждения по труду имеет очень узкую сферу прило-
жения. В силу разнообразия видов деятельности единственным
универсальным критерием сравнения трудовых вкладов людей
в общественное благосостояние становится сравнение людей
по их социальным позициям и по их социальной ценности (зна-
чимости) вообще. Так что фактически действующим принци-
7 2 Посткоммунистическая Россия
пом вознаграждения за труд здесь является принцип «Каждо-
му — по его социальному положению». Даже самое педантичное
следование этому принципу порождает неравенство в распреде-
лении жизненных благ. Неизбежным следствием рассматривае-
мого принципа является также система социальных привилегий,
то есть тех преимуществ, которые человек в данной социальной
позиции имеет сравнительно с нижестоящими.
УПРАВЛЕНИЕ. Клеточки объединяются в единое органи-
ческое целое благодаря образованию системы управляющих
клеточек. Складывается грандиозная иерархия таких клеточек.
Общеизвестны и обычны жалобы на непомерное разрастание
управленческого аппарата и бюрократизм. Советский строй
даже стали именовать бюрократическим социализмом (комму-
низмом). Но управленческий аппарат разрастается здесь не по
злому умыслу диктаторов, не по недосмотру властей и не в ка-
честве отклонения от неких хороших норм, а вполне естествен-
но, в силу закономерностей самой социальной организации
коммунизма. Управленческая система и бюрократизм достига-
ют огромных размеров и на Западе. Надежды на то, что отказ
от коммунизма избавит людей от этого, являются абсолютно
беспочвенными.
Имеются два аспекта во взаимоотношениях системы ком-
мунистического управления и управляемого ею общества:
1) система управления приспосабливается к управляемому
обществу; 2) общество приспосабливается к своей системе уп-
равления. В коммунистическом обществе доминирует второй
аспект. Здесь интересы управляемости становятся в конечном
счете главным фактором в жизни общественного организма.
Они лимитируют все основные аспекты ее, становятся одним
из внутренних ограничителей сил и возможностей коммуниз-
ма. И это опять-таки не зло и не уклонение от норм, а объек-
тивная закономерность.
ГОСУДАРСТВО. Система власти коммунистического обще-
ства (государство) вырастает как часть системы управления.
Здесь государство объединяет различные отраслевые органы уп-
равления в единое целое, а также осуществляет управление тер-
риториальными единицами общества как единым целым. Ина-
Куда мы идем
73
че говоря, здесь государство вырастает из явлений коммуналь-
ное™ и само становится их развитием в масштабах целой стра-
ны. Коммунистическое общество без государства в такой же
мере возможно, в какой возможен сложный и развитой биоло-
гический организм без центральной нервной системы.
В сферу внимания коммунистического государства в прин-
ципе входят все аспекты жизни страны, включая внешнюю по-
литику, внешнюю торговлю, промышленность, сельское хозяй-
ство, культуру, спорт, быт и отдых людей, воспитание детей и
т.д. Здесь государство присвоило себе все те функции, какие в
западных странах выполняют частные предприниматели и их
конторы, банки и всякого рода негосударственные механизмы
самоорганизации. И опять-таки это не есть всего лишь узурпа-
ция. Это закономерность, нарушение которой ведет социальный
организм к гибели.
ПАРТИЯ. Стержень коммунистического государства в том
виде, как оно сложилось в Советском Союзе, образует то, что
называют словом «партия». Это слово вводит в заблуждение.
Партия в коммунистической стране, стоящая у власти, не есть
политическая партия в собственном смысле слова или по край-
ней мере в смысле политических партий Запада. Она распада-
ется на множество независимых друг от друга партийных орга-
низаций в первичных коллективах и практически независимый
от них партийный аппарат. Первые суть элемент социальной
организации населения в самом базисе общества, второй же есть
часть государственного механизма, причем стержневая в рас-
сматриваемом здесь варианте. Работа людей в партийном ап-
парате есть их работа в системе государственной власти.
Так что включение в Конституцию при Брежневе статьи о
руководящей роли КПСС отражало фактическое строение ком-
мунистического государства. Нападки же на эту статью и ее от-
мена означают, хотят того или нет, либо демагогическую улов-
ку, либо стремление разрушить коммунистическое государство.
Вся система власти и управления обществом находится под
контролем партийного аппарата, является фактически продол-
жением и разветвлением этого аппарата. В обратном направ-
лении она так или иначе сходится в партийном аппарате и от-
74
Посткоммунистическая Россия
ражается в нем. Жаловаться на то, что партийный аппарат «вме-
шивается» во все аспекты деятельности системы управления,
равносильно тому, как если бы мы стали жаловаться на непо-
мерное вмешательство центральной нервной системы нашего
тела в остальные части нервной системы.
Коммунистическое общество есть не однопартийное, а бес-
партийное. Настаивать всерьез на ликвидации некоей монопо-
лии коммунистической партии на власть и на многопартийно-
сти — значит, хотят того или нет, в такой извращенной форме
настаивать на раздроблении системы государственности и со-
циальной структуры на конфликтующие части. Если лишить
КПСС той роли, какую она играет, и если при этом страна уце-
леет, то все равно сложится какая-то стержневая часть власти, а
в коллективах все равно образуется социально активная часть.
Возродится то же самое под другими названиями. И вряд ли
это будет лучше.
Возможно, что Советы по видимости и даже отчасти реаль-
но станут стержнем системы власти, а партийный аппарат отой-
дет на задний план. Но по сути, это будет лишь переименова-
нием подразделений власти. Возможно такое соотношение Со-
ветов и партийного аппарата, при котором образуется единый
стержневой аппарат, имеющий «парламентскую» оболочку и
совсем непарламентскую коммунистическую суть.
ОТБОР И ВЫБОРЫ. Коммунистическая власть по самой
своей сути является не выборной, а профессиональной. Выбо-
ры играют свою роль, но второстепенную, подсобную или фик-
тивную. Люди в систему власти отбираются соответствующими
органами и лицами власти в соответствии с критериями, кото-
рые определяются объективными условиями функционирова-
ния власти. Отбираются из многих кандидатов, по многим
признакам и довольно тщательно.
В случае так называемых свободных выборов гражданам все
равно навязываются кандидаты, которых они, как правило, не
знают лично и о которых получают весьма поверхностные све-
дения, ничего не говорящие об их деловых качествах. Кроме
того, будучи избраны в систему власти, эти люди так или иначе
вынуждаются к поведению согласно условиям и правилам ра-
Куда мы идем
75
боты власти. И всякие преимущества выборности (если они
вообще были) скоро испаряются. Выборная власть на Западе
имеет преимущества лишь постольку, поскольку она на самом
деле есть власть второстепенная, показная или фиктивная. Ос-
новная власть там тоже остается профессиональной и невыбор-
ной. Стремление Запада навязать коммунистическим странам
выборную власть своего типа имеет целью разрушение комму-
нистической государственности.
ИДЕОЛОГИЯ. На Западе самым ожесточенным нападкам
наряду с КГБ подвергается советская идеология. При этом за-
малчивается тот факт, что западные люди подвергаются неиз-
меримо более мощному идеологическому оболваниванию, чем
советские. Только на Западе эта работа не бросается в глаза, за-
маскирована и распылена. А сами оболваниваемые люди не
замечают ее и оболваниваются с удовольствием.
Никакое общество не может долго существовать без идео-
логической обработки населения, а коммунистическое — осо-
бенно. Эта обработка не сводится к зубрежке надоевших всем
и потерявших смысл марксистских текстов. Идеологический ас-
пект жизни общества по объему и важности не уступает всем
прочим. Задача гигантского идеологического механизма — уп-
равлять этим аспектом жизни людей. Из того, что этот меха-
низм работает плохо, не следует, что он вообще не нужен. Кста-
ти сказать, он не всегда работал плохо. В сталинские годы он
работал превосходно.
До начала кризиса советская идеология служила своего рода
инструкцией для высших властей. Когда советские вожди го-
ворили, что они действовали в соответствии с учением марк-
сизма-ленинизма, они не лицемерили. Марксизм-ленинизм на
самом деле был для них руководством к действию. В нем на са-
мом деле содержались идеи, которые позволяли давать оценку
исторического процесса, подтверждавшуюся в основных чер-
тах на практике.
Идеология ставила перед советским обществом эпохальную
цель — построение коммунистического земного рая. То, что
цель недостижима, играло роль второстепенную. Страна жила
с сознанием великой исторической миссии, что оправдывало
76
Посткоммунистическая Россия
все трудности и несчастья, обрушившиеся на ее население. Важ-
нейшим элементом советской идеологии была идея внешнего
эпохального врага. Таким эпохальным врагом с первых же лет
существования советского общества стало капиталистическое
«окружение», и в первую очередь капиталистические страны За-
пада. И опыт истории, казалось, полностью подтверждал эту
идею.
Короче говоря, ошибочно судить о явлениях коммунизма,
исходя из их кризисного (болезненного) состояния. В состоя-
нии болезни и богатырь выглядит немощным карликом.
ЭКОНОМИКА. Слово «экономика» многосмысленно. Я здесь
буду употреблять его как обозначение хозяйственного аспекта
жизни общества. В этом смысле экономика существует во вся-
ком обществе, но ни в одном она не характеризует его соци-
альный строй специфически, то есть не является базисом. Мар-
ксизм, объявив экономику базисом общества, совершил под-
мену понятий, причем неоднократную, и внес невероятную
путаницу в самые основы социологии.
Сейчас очевидны два подхода к организации экономики
(хозяйства). Один из них основывается на соотношении затрат
на какое-то дело, выражаемых в деньгах, и его результатов. Глав-
ным здесь является рентабельность предприятий, то есть опре-
деленный уровень прибыли. Второй подход основывается на
соотношении деятельности отдельных предприятий и интере-
сов некоторого целого, в конечном итоге — целого общества.
Главным здесь является то, в какой мере отдельные предприя-
тия или их объединения служат интересам целого. Я называю
первый подход экономическим (или капиталистическим), а
второй — социальным (или коммунистическим).
Соответственно надо различать два типа хозяйственной эф-
фективности — экономическую и социальную. Они не совпа-
дают. Коммунизм имеет более высокую степень социальной эф-
фективности сравнительно с капитализмом, но более низкую
степень экономической эффективности. Социальная эффек-
тивность хозяйства характеризуется многими факторами. Сре-
ди них способность существовать без безработицы и без лик-
видации экономически нерентабельных предприятий, сравни-
Куда мы идем
77
тельно легкие условия труда, способность ограничивать и во-
обще не допускать избыточные предприятия и сферы произ-
водства, не являющиеся абсолютно необходимыми, способ-
ность сосредоточивать большие средства и силы на решении
исторически важной задачи.
Общество не может выгадать во всех отношениях. Выга-
дывая в одном отношении, оно теряет что-то в другом. В прин-
ципе невозможно сохранить высокую степень социальной эф-
фективности, поднимая хозяйство коммунистической страны
на уровень передовых капиталистических стран. Неизбежным
следствием этого будут безработица, повышение степени экс-
плуатации и другие явления, которые отчетливо можно видеть
в странах Восточной Европы, переходящих на путь капиталис-
тической экономики.
ДОСТОИНСТВА И НЕДОСТАТКИ КОММУНИЗМА. Дос-
тоинства и недостатки коммунизма имеют одни и те же источ-
ники. Их невозможно разделить. Нельзя избавиться от недо-
статков, не потеряв достоинств. К сожалению, достоинства ком-
мунизма не замечаются, когда живешь с ними постоянно. Они
становятся ощутимыми лишь после того, как на своей шкуре
испытаешь все прелести капитализма. Для широких масс насе-
ления невозможно проделать эксперимент — дать им возмож-
ность пожить при настоящем, а не рекламном капитализме.
Если такой эксперимент проделать в своей стране, то потом
уйдут столетия новой жестокой борьбы за коммунизм, причем
без гарантии, что борьба увенчается успехом.
Я не хочу здесь касаться карательных органов и мер. Их роль
общеизвестна. Замечу лишь то, что никакое общество не мо-
жет долго существовать, не борясь против тех, кто посягает на
его социальный строй, систему власти и идеологию. Наивно ду-
мать, будто ничего подобного нет на Западе. А коммунисти-
ческая страна без этого обречена на скорую гибель. Поэтому
карательные меры против антикоммунистических явлений точ-
но так же суть норма коммунизма.
КРИЗИС. Кризисы суть закономерные явления в жизни вся-
кого социального организма. Коммунистическое общество не
является на этот счет исключением. Однако в советской идео-
78
Посткоммунистическая Россия
логии до последнего времени считалось, что коммунистическое
общество является бескризисным. Кризис произошел факти-
чески неожиданно для советского руководства, специалистов и
широких слоев населения. Его осознали как кризис лишь после
того, как он начал свирепствовать во всю мощь, да и то в из-
вращенной форме. И Горбачев, придя к высшей власти в 1985
году, начал свою реформаторскую деятельность, будучи уверен
в том, что советское общество покорно подчинится его воле и
призывам.
Кризис есть уклонение от норм существования обществен-
ного организма. Но не всякое уклонение от норм есть кризис.
Уклонение от норм может быть следствием природной катаст-
рофы, эпидемии, нападения внешнего врага. В 1941—1942 го-
дах Советский Союз был близок к гибели. Но это не было кри-
зисом коммунизма как социального строя. Наоборот, именно
в эти тяжелые годы коммунизм обнаружил свою жизнеспособ-
ность. Кризис является таким уклонением от норм, которое воз-
никает в результате действия внутренних закономерностей со-
циального организма, причем в условиях нормальной и даже
успешной жизнедеятельности этого организма.
Ставя вопрос о причинах кризиса, надо различать по край-
ней мере такие факторы, играющие различную роль в его воз-
никновении: 1) механизм потенциального кризиса, 2) условия,
в которых возможность кризиса превращается в реальность,
3) толчок к кризису.
МЕХАНИЗМ КРИЗИСА. К. Маркс блестяще показал, что
механизм кризиса образуют те же самые факторы, которые
обеспечивают нормальную жизнедеятельность общества. Они
органически присущи данному типу общественного устройства
и остаются с ним навсегда. Поразительным в сложившейся си-
туации является то, что бесчисленные советские специалисты,
которые, как говорится, собаку съели на марксизме, и совет-
ские руководители, которые сдавали марксизм в университе-
тах и партийных школах на отлично, вдруг позабыли азбучные
истины марксизма и стали искать причины кризиса не в самих
реальных закономерностях коммунистического строя, а в во-
Куда мы идем 79
обряжаемых ошибках брежневского и даже сталинского руко-
водства.
Именно следование нормам коммунизма с необходимостью
порождает отклонения от этих норм. Отдельные ручейки та-
ких отклонений постепенно сливаются в реки, а последние — в
мощный поток, неумолимо влекущий общество к всесторон-
нему и глубокому кризису.
УСЛОВИЯ КРИЗИСА. Но чтобы механизм кризиса срабо-
тал во всю силу, необходимы подходящие условия. Условия кри-
зиса суть нечто внешнее по отношению к закономерностям об-
щественного устройства. Это суть исторически сложившиеся
конкретные обстоятельства. Они исчезают со временем, сме-
няются другими. Кризис как таковой не связан с ними необхо-
димым образом. Кризис мог произойти и в иных условиях. В
аналогичных условиях кризиса могло и не быть.
Среди условий рассматриваемого кризиса следует назвать,
например, тот факт, что человечество пропустило очередную
мировую войну. Вследствие непомерно затянувшегося мирно-
го времени внутренние закономерности коммунистического со-
циального строя получили тот минимум времени, который был
необходим для превращения возможности кризиса в действи-
тельность.
Затянувшийся мирный период включил в себя «холодную
войну», которая по своей силе и ожесточенности может быть
поставлена в один ряд с войнами «горячими». Первая полови-
на ее прошла явно с преимуществами для коммунистического
мира. Но постепенно стали сказываться преимущества Запада,
и прежде всего в экономике, науке и технике. Советский Союз
истощил свои силы в расточительной международной актив-
ности, в безудержной гонке вооружений и в безнадежном со-
ревновании с Западом в сфере экономики и технологии. Ба-
ланс сил качнулся в пользу стран Запада. К началу 80-х годов
можно было констатировать как факт, что «холодная война»
закончилась в основном в пользу Запада.
В совокупности условий кризиса свою роль сыграла и по-
литическая стратегия советского руководства, приносившая в
свое время успех. В ее осуществлении были, естественно, и ошиб-
80 Посткоммунистическая Россия
ки. Но это — дело второстепенное. В сложном историческом
процессе невозможно предвидеть все последствия принятых ре-
шений. Брежневское руководство несет ответственность за кри-
зис не больше, чем горбачевское.
В послевоенные, в хрущевские и в еще большей мере в бреж-
невские годы в стране произошел колоссальный прогресс срав-
нительно со сталинскими годами. Было построено огромное
число новых предприятий. Необычайно усложнились хозяй-
ство, культура и быт населения. Вырос образовательный уро-
вень населения. Улучшились бытовые условия. Были достиг-
нуты успехи в науке и технике. Достаточно здесь назвать успе-
хи в космосе и в военной промышленности. Возросло число
ученых и деятелей культуры вообще. Был ликвидирован «же-
лезный занавес», необычайно расширились контакты с Запа-
дом. Короче говоря, как это принято теперь считать, одной из
важнейших причин кризиса явился как раз не застой, а чрез-
мерный для коммунизма прогресс. Тот факт, что одновремен-
но в стране происходило наращивание экономических и быто-
вых трудностей, а также усиление морального и идейного раз-
ложения общества, нисколько не противоречит сказанному
выше. Это свидетельствует лишь о сложности (о диалектично-
сти!!!) исторического процесса.
ТОЛЧОК К КРИЗИСУ. Надо различать политику руковод-
ства страной и то состояние, которое является следствием этой
политики. Политика перестройки есть осуществление замыс-
лов руководства, а перестройка образа жизни есть реакция стра-
ны на эту политику, совсем неадекватная ей. В брежневские годы
накопились предпосылки для кризиса — созрел потенциаль-
ный кризис. Но актуальным он стал лишь с началом политики
перестройки. Именно политика горбачевского руководства дала
толчок к превращению возможности кризиса в действитель-
ность. Власть начала проводить определенную политику, буду-
чи уверенной в том, что общество будет продолжать жить под
ее контролем и следовать ее предначертаниям. Но общество,
созревшее для кризиса, реагировало на политику власти не-
ожиданным и нежелаемым для нее образом.
Куда мы идем
81
ПЕРЕСТРОЙКА. Послужив толчком к развязыванию кри-
зиса, политика перестройки существенным образом повлияла
на его форму, ход и силу. Она стала главным источником кри-
зиса, оттеснив на задний план все прочие причины и условия.
Перестройка как реакция страны на политику руководства и ста-
ла реальностью кризиса как такового. Именно маниакальные
планы реформаторов придали кризису масштабы эпохальной
катастрофы.
Напомню читателю мое обещание, данное в начале статьи,
сказать о причине моей неприязни к планам переустройства на-
шей страны. В предкризисной и кризисной ситуации любой
план преобразования, как бы он прекрасно ни выглядел на сло-
вах, может лишь способствовать развязыванию и усилению кри-
зиса. В сложившейся в нашей стране ситуации планы ее пере-
устройства были не только не нужны, они были вообще проти-
вопоказаны. В том виде, в каком советское общество сложилось
до перестройки, оно ни в каком обновлении не нуждалось. Оно
нуждалось в усовершенствовании, но теми методами и сред-
ствами, какими оно располагало в силу своей природы. Оно не
нуждалось ни в какой революции сверху. И тем более оно не
нуждалось ни в возвращении к дореволюционному состоянию,
ни в переходе к капитализму. Нужны были не маниакальные
планы, а повседневная и терпеливая работа, не вызывающая
сенсаций на Западе.
СУЩНОСТЬ КРИЗИСА. Начавшись с самых верхних «эта-
жей» общества — с идеологии и морального состояния, кризис
углубился до самых его основ, охватив социальную организа-
цию страны и систему власти и управления.
Был нарушен фундаментальный принцип владения. 11оощ-
рение форм владения, приближающихся к форме частной соб-
ственности, в огромной степени способствовало разрушению
коллективистских оснований коммунизма. Нарушилась ста-
бильность социальной структуры населения и механизма ее вос-
производства. Произошла та самая дестабилизация общества,
о которой так долго мечтали на Западе. Усилилась сверх меры
ненадежность социального положения людей, ослабли гаран-
тии удовлетворения минимальных потребностей. Ослабла за-
82
Посткоммунистическая Россия
интересованность массы людей в делах и интимной жизни их
деловых коллективов. Произошло ослабление и порою даже
разрушение прикрепленности граждан к деловым коллективам,
а также ослабление власти коллектива над индивидом. Про-
изошло вопиющее нарушение принципов вознаграждения за
труд и распределения жизненных благ.
Система власти и управления утратила прежний контроль
над обществом и сама разрегулировалась. Это произошло не
потому, что система управления или управляемое общество
(или оба) стали хуже. Суть дела в том, что нарушилось сверх
меры соответствие между управляющей системой общества и
управляемым телом общества, нарушились принципы и нор-
мы управления и управляемости. Я выше уже говорил о том,
что в брежневские «застойные» годы советское общество на-
столько усложнилось структурно и функционально, что управ-
лять им так же успешно, как это было ранее, и теми же метода-
ми стало невозможно.
Кризис власти (государства) проявился прежде всего в том,
что стало невозможно сохранять ее как единое и слаженное це-
лое. Теперь она раскололась на всеобщее обозрение, и внутрен-
ние конфликты стали предметом всеобщего достояния. Груп-
пировки проявили непримиримую вражду по отношению друг
к другу. Высшая власть утратила прежний контроль над ниже-
стоящими подразделениями. Стержневая часть утратила пре-
жний контроль над прочими разветвлениями власти. Органы
порядка перестали выполнять свои функции на должном уров-
не. Милиция оказалась неспособной бороться с ростом преступ-
ности. Органы государственной безопасности оказались бес-
сильными бороться против нарастающих антигосударственных
и антикоммунистических умонастроений и действий.
Власть сама усилила этот аспект кризиса, реабилитировав
прежних диссидентов и присвоив себе разоблачительские функ-
ции диссидентов. Заигрывания с Западом породили серию ли-
беральных жестов, поощрив тем самым бунтарские, антигосу-
дарственные, антипартийные и антикоммунистические силы в
стране. В том же направлении действовали разоблачения стали-
низма и брежневизма. Расчеты власти на завоевание популярно-
Куда мы идем
83
сти не оправдались. Наоборот, она потеряла авторитет в глазах
населения. Разоблачения сталинистов и брежневистов фактиче-
ски наносили удар по власти вообще. Начались такие массовые
нападки на власть, каких не было за всю советскую историю. Они
приняли откровенно антикоммунистический характер.
Кризис охватил все сферы жизни общества, включая идео-
логию, экономику, культуру, интеллектуальное и психологиче-
ское состояние населения. Произошла дезорганизация всего об-
щественного организма.
КРИЗИС ПАРТИИ. В самой сильной степени кризис влас-
ти затронул ее стержневую часть — партийный аппарат. Он ут-
ратил былой контроль за системой власти и оказался изолиро-
ванным от управляемого общества. На него взвалили главную
ответственность за то, в каком положении оказалась страна. Все
нападки на представителей власти, обвинения их в коррупции,
бюрократизме и консерватизме относились прежде всего к ра-
ботникам партийного аппарата. Антипартийные и фракцион-
ные выступления членов партии и даже представителей орга-
нов власти стали обычным делом. За них никто не наказывался
ощутимым образом. Многие стали демонстративно выходить
из партии. Антикоммунистические выступления и неподчине-
ние властям перестали даже удивлять. На выборах в Советы кан-
дидаты партийных органов стали терпеть сокрушительное по-
ражение. Допущение формы выборности в отношении невы-
борной, по существу, власти поставило всю профессиональную
власть на грань катастрофы.
ИДЕОЛОГИЧЕСКИЙ КРИЗИС. Уже в хрущевские и бреж-
невские годы стало осознаваться резкое расхождение между иде-
ологической картиной реальности и самой реальностью, между
идеалами коммунизма и объективными тенденциями эволюции
реального коммунизма, между интеллектуальным уровнем об-
разованной части общества и идеологией. Идеология факти-
чески перестала быть руководством к действию для властей. Опа
все более становилась предметом насмешек. Миллионы людей
изучали ее, но сугубо формально.
Политика гласности углубила и расширила идеологический
кризис. Начались безудержное и бесконтрольное словоблудие,
84 Посткоммунистическая Россия
мазохистское саморазоблачение, оплевывание всех святынь со-
ветской истории, очернение советской реальности. Все истины
марксизма-ленинизма были подвергнуты осмеянию. Всякая за-
щита даже бесспорных истин его рассматривалась как признак
реакционности и отсталости. Короче говоря, с марксизмом-ле-
нинизмом обошлись чуть ли не как с враждебным идеологи-
ческим учением. Одновременно началось столь же безудерж-
ное заимствование идей из западной идеологии.
Неверие в марксистские идеалы и отказ от марксизма-ле-
нинизма как от руководства к действию захватил самые верхи
правящего слоя. Дискредитация идеологии стала стимулиро-
ваться сверху. И это несмотря на то, что многие положения
марксизма-ленинизма могли бы как никогда послужить путе-
водной звездой в современной запутанной ситуации в мире.
Коммунисты предали марксизм-ленинизм именно тогда, ког-
да на нем стоило настаивать особенно упорно.
Была потеряна эпохальная цель общества — его ориента-
ция на «полный коммунизм». Доминирующим стало состоя-
ние беспросветности. Идейные интересы заглохли или оттес-
нились куда-то на задворки человеческих душ. Разрушилось
также сознание исторической миссии советского народа и со-
знание внешнего эпохального врага. Советские люди стали ви-
деть коммунистический идеал на Западе. Все то, что советская
идеология и пропаганда с полным основанием утверждали о
реальном капитализме и о Западе, стало восприниматься как
идеологическая ложь, а идеологическая ложь и дезинформация,
идущая с Запада, — как святая правда.
КРИЗИС ЭКОНОМИКИ. Социальный кризис особенно ощу-
тимо проявился в сфере экономики. Подчеркиваю, это не эко-
номический кризис, а именно проявление социального кризи-
са в экономике. В основе его лежат сами принципы организации
общества: системность, плановость, единое и централизованное
управление, социальная организация людей. Внешними проявле-
ниями кризиса является усиление обычных экономических
трудностей сверх всякой меры. Но сущность его заключается в
отступлении от коммунистических методов в экономике и в
стремлении преодолеть экономические трудности капиталис-
Куда мы идем 8 5
тическими методами. Нет надобности перечислять эти отступ-
ления, они общеизвестны.
СМУТА. Образовалось огромное число людей, вообще не
прикрепленных ни к каким коллективам, но способных при
этом как-то существовать, порою лучше, чем если бы они ра-
ботали в коллективах. Образовалось еще большее число людей,
прикрепленных к коллективам, но практически не подчиняю-
щихся воле коллектива. Возник особый слой, который стал яд-
ром, опорой и ударной силой всякого рода оппозиционных
умонастроений, восстаний, демонстраций, митингов. Он стал
угрозой существованию коммунизма вообще. Он легко подда-
ется манипулированию со стороны всякого рода демагогов,
наживающих себе известность и репутацию на критике всего и
вся. Он заражен антикоммунистическими идеями. Его лозунги
и идеалы лишь по видимости позитивны. На самом деле они
разрушительны для социального строя страны и негативны по
своим последствиям для масс населения.
Такие массы вышли на улицы и заявили о себе. Это про-
изошло отчасти стихийно, отчасти вследствие провокаций
реформаторов, отчасти благодаря действиям активных оппози-
ционеров. Массы пошли дальше того, на что рассчитывали ре-
форматоры. Массы пришли в движение с лозунгами фактиче-
ски антикоммунистическими. И они вынудили реформаторов
на реформаторскую демагогию, соответствующую ее умонаст-
роениям.
Особенность нынешней ситуации состоит в том, что взбун-
товавшиеся массы населения оказались в своего рода истори-
ческой ловушке. В обществе сложилась ситуация, которую
можно было бы назвать революционной, если бы в реальнос-
ти назрели предпосылки для настоящего революционного
переворота. Но таких предпосылок не было. И массы устреми-
лись не вперед, не в будущее, а назад, в прошлое. Нсевдорево-
люционная ситуация могла породить только одно: попытку
контрреволюции по отношению к революции, в результате ко-
торой возникло коммунистическое общество. С точки зрения
эволюции коммунизма массь? выступили как сила глубоко ре-
акционная. Естественно, и вожди масс, отражающие их умона-
86
Посткоммунистическая Россия
строения, выступили с лозунгами, которые нисколько не счи-
тались с внутренними закономерностями и возможностями
страны. Все идеалы ими были заимствованы на Западе и даже в
дореволюционном прошлом России. Общий кризис в стране
породил и кризисную оппозицию, то есть оппозицию разру-
шительную и иррациональную.
ВЫХОД ИЗ КРИЗИСА. Кризис не может длиться вечно. Он
рано или поздно и так или иначе окончится. Те, кто считает
нынешнее состояние коммунистического мира началом пост-
коммунистической эры, уверены в том, что это будет полный
исторический крах коммунизма и исчезновение его с лица зем-
ли. Более умеренные мыслители видят выход из нынешней си-
туации в эволюции коммунизма в направлении западной де-
мократии и рыночной экономики, то есть в направлении ка-
питализма и в образовании некоего гибрида коммунизма и
капитализма. Но мыслима еще и третья возможность, а имен-
но восстановление нормального состояния коммунизма.
ОТКАЗ ОТ КОММУНИЗМА. Разрушение коммунистиче-
ского социального строя и переход к социальному строю ино-
го типа в отдельных странах возможен, как показал опыт стран
Восточной Европы. И как показал тот же опыт, этот отказ воз-
можен не в силу внутреннего развития, а в силу вмешательства
извне, а именно со стороны западных стран. В отношении Вос-
точной Германии произошла самая циничная аннексия ее За-
падной Германией. А какие усилия вложил Запад в разрушение
коммунизма в других странах?!
Отказ от коммунизма, далее, на практике означает то, что
этим странам навязывается капитализм. Именно навязывает-
ся, так как в этих странах до «революции» (до мятежей) ника-
кой капитализм не созревал и никакой потребности в буржуаз-
ной революции не было. Идеи капитализма были привнесены
извне, причем не явно, а под маркой «демократии», «парламен-
таризма», «многопартийности», «рыночной экономики», а так-
же в форме экономической помощи.
Словечко «помощь» здесь прикрывает еще один аспект про-
цесса, а именно включение этих стран в сферу экономики За-
пада. Эти страны нужны Западу не в виде процветающих неза-
Куда мы идем 8 7
висимых стран, способных конкурировать с передовыми капи-
талистическими странами на мировом рынке, а лишь в виде
сфер приложения капиталов, рынков сбыта товаров и постав-
щиков дешевой рабочей силы, то есть в виде колоний нового
образца со всеми вытекающими отсюда следствиями.
ГИБРИД КАПИТАЛИЗМА И КОММУНИЗМА. О второй
возможности много говорили и продолжают говорить в такой
фразеологии, как «третий путь», «коммунизм с человеческим
лицом», «гуманный социализм», «демократический социализм».
О таком «гуманном, демократическом социализме» говорят и
в России, боясь употреблять скомпрометированное слово «ком-
мунизм».
Сейчас Советскому Союзу пытаются навязать «третий путь»
по линии экономики путем внедрения рыночной экономики,
а по линии системы власти — путем ликвидации некоей моно-
полии КПСС на власть, допущения многопартийной системы
и перемещения стержневой власти в Советы, во всяком случае,
путем лишения партийного аппарата прежнего статуса. Труд-
но сказать, чего здесь больше — игры, рассчитанной на впе-
чатление на Западе с целью получения «помощи», или реаль-
ной попытки поправить таким путем дела в стране. 11о при всех
вариантах не мешало бы принять во внимание реальность ры-
ночной экономики и демократии Запада.
ДЕМОКРАТИЯ. Парламентаризм и многопартийность суть
политические формы капитализма, а нс нечто пригодное для
всех времен и народов. В коммунистическом обществе возмож-
на лишь имитация этих форм, маскирующая нечто иное или
играющая совсем иную роль, чем на Западе. Парламентаризм
имеет смысл лишь при том условии, что в обществе имеется
независимый от этой части власти механизм самоорганизации,
то есть постоянно действующая невыборная система управле-
ния и самоуправления, какой нет в обществе коммунистиче-
ском. Парламентаризм есть лишь частичка механизма управ-
ления, причем не главная. В коммунистическом обществе он
излишен, поскольку все его функции выполняет государствен-
ная непарламентарная власть. Более того, он станет помехой в
системе управления, внося в нее чуждый коммунизму элемент
88
Посткоммунистическая Россия
раздробления единой власти. Склок и конфликтов в системе
власти и управления хватает и без него.
Политические партии суть явление специфически капита-
листическое. В коммунистическом обществе для них вообще
нет условий хотя бы в силу положения и интересов его соци-
альных слоев. Пройдет немного времени, и многопартийность
окажется лишь внешней раздробленностью былой «однопар-
тийности», а точнее, беспартийности. Партии, отличные от
КПСС, превратятся в марионеток последней или будут ликви-
дированы, если не отомрут сами собой в силу бессмысленности
и ненадобности, а также в силу превращения их в организации
мафиозного типа. Не исключено, что их будут сохранять ис-
кусственно, подобно тому как искусственно сохраняется бес-
смысленный аппарат профсоюзов и еще более бессмысленные
профсоюзные организации.
РЫНОЧНАЯ ЭКОНОМИКА. Выражение «рыночная эконо-
мика» («свободный рынок») в нынешнем словоупотреблении
двусмысленно. В одном смысле при этом имеется в виду капи-
талистическая экономика с независимыми частными предпри-
нимателями, конкурирующими на свободном рынке, опреде-
ляющем цены на их товары. Такой рынок имел место на Запа-
де в прошлом. Он сохранился и сейчас, но роль его уже не та.
Во втором смысле под рыночной экономикой имеют в виду со-
временное капиталистическое общество с социально регулиру-
емой и организованной экономикой. Это новый этап в разви-
тии капитализма. Он предполагает в качестве основы и усло-
вия предшествующую стадию капитализма, которую Ленин
называл империализмом и ошибочно считал последней стади-
ей капитализма. Чтобы в Советском Союзе ввести рыночную
экономику в этом смысле, нужно до основания разрушить ком-
мунизм, осуществить стопроцентную приватизацию хозяйства,
дот л ить процесс формирования капитализма до состояния,
пре чествовавшего современной экономике Запада, и лишь на
этен основе постепенно втягиваться в современную мировую
экономическую систему. На это нужно не пятьсот дней, а по
крайней \ с пятьдесят лет при самых благоприятных обстоя-
Куда мы идем 89
тельствах. И при том условии, конечно, что советские люди
покорно пойдут на этот шаг.
В советских условиях возможна не рыночная экономика в
современном смысле слова, а лишь ее имитация. Но имитация
далеко не безобидная для страны. Имитаторы рыночной эко-
номики уверяют, что без введения ее советская экономика раз-
валится совсем. Это ложь. Советская экономика переживает
кризис. Но кризис еще не есть развал. Советская экономика
может развалиться полностью лишь вследствие насильствен-
ного навязывания стране имитации рыночной экономики. И
неизбежным следствием этого будет развал социальный.
Не мешало бы принять во внимание еще одно немаловаж-
ное обстоятельство. Западные газеты пестрят сообщениями, ко-
торые невольно наводят на мысль об угрозе экономического
спада и даже кризиса на Западе, причем спада и кризиса, явля-
ющихся следствием именно рыночной экономики. В Советском
Союзе о явлениях такого рода умалчивают, дабы не дискреди-
тировать маниакальный замысел перевода страны на путь ка-
питализма. Но не исключено, что, пока Советский Союз дого-
няет Запад, там положение радикально изменится и советские
экономисты и политики вспомнят об обруганных достоинствах
экономики коммунистической.
КОНТРПЕРЕСТРОЙКА. Третья возможность выхода из кри-
зиса— восстановление нормального состояния коммунизма, то
есть контрперестройка. Эта возможность опирается на объек-
тивные условия жизни подавляющего большинства советско-
го населения. Она опирается прежде всего на такие постоянно
действующие факторы коммунистического образа жизни, ко-
торых перестройка не коснулась совсем или коснулась в ничтож-
ной мере. Эти факторы суть условия повседневной жизнедея-
тельности людей, условия их работы, быта, обучения, делания
карьеры, отдыха. Для подавляющего большинства населения
мало что изменилось с этой точки зрения, а если изменилось,
то к худшему. От перестройки выгадала ничтожная часть насе-
ления. Массы населения заинтересованы прежде всего в вос-
становлении их обычного стандарта жизни, а не в том, чтобы
90 Посткоммунистическая Россия
помогать тщеславным вождям осуществлять их маниакальные
замыслы.
Коммунизм имеет не только недостатки, но и достоинства.
В период кризиса они отошли на задний план. На первый план
вышли недостатки. А эпидемия саморазоблачения и очернения
всей прошлой советской истории вообще придала мрачные
очертания всему коммунистическому образу жизни. Перестрой-
ка поставила под угрозу все лучшие завоевания коммунизма,
которые стали привычными для масс населения. Именно угро-
за потери их вынуждает людей осознавать эти привычные фор-
мы жизни как достоинства коммунизма и думать об их сохра-
нении.
Важнейший источник контрперестройки — восстановление
норм социальной организации, нарушенных кризисом. В ре-
зультате этого будет сокращено число людей, вышедших из-
под контроля коллективов, усилен контроль коллективов за
своими членами, усилены меры наказания тех, кто не считает-
ся с требованиями своего окружения. Это немедленно сокра-
тит число участников митингов, демонстраций, неформальных
организаций и движений. А как только начнется улучшение
бытовых условий (а это неизбежно, причем не благодаря поли-
тике перестройки, а вопреки ей), массы пассивного до сих пор
населения сами прикончат смуту, оказав всемерную поддерж-
ку властям и карательным органам в восстановлении обще-
ственного порядка. Кризис всемерно усилил преступность в
стране и расшатал стабильность жизненных линий для основ-
ной массы населения — для «молчаливого и пассивного боль-
шинства». Восстановление же общественного порядка и ста-
бильности быта может быть достигнуто только вследствие су-
ровых и решительных мер государства.
Сейчас многими людьми овладели иллюзии, будто в счи-
танные дни можно перестроить общество в соответствии с их
желаниями. Но пройдет еще немного времени, и они почув-
ствуют, что в основах жизни лежит нечто такое, что не подда-
ется никаким переменам и возвращает людей к тому, против
чего затевались реформы и бунты. Естественно, в сознание масс
будет закрадываться сомнение: а не сыграли ли они роль мари-
Посткоммунистическая эпоха
91
онеток в чьей-то чужой для них игре? Наступит прозрение.
И люди с удивлением начнут смотреть на то, как они могли по-
пасться на удочку нелепых, бессмысленных и бесперспектив-
ных лозунгов и программ.
Возможны два варианта контрперестройки. Первый — ее
осуществят сами реформаторы во главе с Горбачевым. При этом
они изобразят ее как победу политики перестройки, признав
кое-какие ошибки и перегибы. Второй вариант может произой-
ти как верхушечный переворот. В этом случае политика пере-
стройки может быть признана ошибочной и даже преступной.
Но при всех обстоятельствах контрперестройка неизбежна как
единственный реальный путь выхода из кризиса и выживания
страны. Кризис является коммунистическим. И преодолен он
может быть лишь методами, органически присущими обще-
ству коммунистическому.
ПОВОРОТНЫЙ ПУНКТ. Я не призываю к контрперестрой-
ке. Я ее лишь предсказываю. Я думаю, что поворотным пунк-
том к открытой контрперестройке послужат практические меры
по переводу страны на пул ь рыночной экономики, то есть на
путь капитализма. Эти меры породят такие последствия, кото-
рые вызовут протесты широких слоев населения. Чем радикаль-
нее будут эти меры, тем сильнее будет протест. И тем скорее и
решительнее начнется контрперестройка. Если же горбачевское
руководство образумится и само будет саботировать переход к
рыночной экономике, это будет воспринято как сигнал к контр-
перестройке сверху. Так что любой ход событий будет озна-
чать конец смуты и начало выхода из кризиса на пути комму-
низма.
Мюнхен, октябрь 1990 года. Журналист. 1991. № 1
Посткоммунистическая эпоха
Считается, что после распада советского блока и Советско-
го Союза и после краха коммунистических режимов в этих стра-
нах наступила посткоммунистическая эпоха в истории челове-
92
Посткоммунистическая Россия
чества. Это мнение выглядит несколько комично в том смысле,
что на самом Западе еще не было никакой коммунистической
эпохи. Впрочем, коммунистической можно посчитать эпоху,
когда на Западе тряслись в страхе перед мировым коммуниз-
мом, и освобождение от этого страха можно объявить эпохой
посткоммунистической.
Но пусть наступившая эпоха называется посткоммунисти-
ческой. Дело в конце концов не в названии. Важно, какими чер-
тами характеризуется эта эпоха. Я здесь хочу сказать о некото-
рых ее чертах, которые, как правило, игнорируются или интер-
претируются в определенном идеологическом духе, а именно в
антикоммунистическом, что так же далеко от истины, как и пре-
жняя коммунистическая пропаганда. Следует различать ком-
мунизм как особую идеологию (идеологический коммунизм)
и коммунизм как особую организацию общества (реальный
коммунизм). В идеологическом коммунизме надо, в свою оче-
редь, различать то, какой вид он приобрел в марксизме и под
его влиянием, и то, какой вид он имел и имеет независимо от
марксизма.
Идеологический коммунизм возник задолго до марксизма.
Родоначальники его — Томас Мор (1478—1535) и Томмазо Кам-
панелла (1568—1639). Можно констатировать упадок и даже
крах марксизма. Но это не означает конец коммунистической
идеологии вообще.
Часть идей коммунистов присвоили всякого рода рабочие,
народные, социалистические и т.п. партии, массовые движения
(вроде «зеленых» и «альтернативных»), профсоюзы и даже ре-
лигиозные секты (например, в США). Коммунистические идеи
«растворились» в идейном болоте современности. Они не ис-
чезли насовсем и не исчезнут до тех пор, пока существуют по-
рождающие их причины, а именно негативные явления капи-
тализма. Они суть идеи антикапиталистические.
Крах коммунистической идеологии в ее марксистском ва-
рианте был обусловлен комплексом причин большого истори-
ческого масштаба. Главные из этих причин следующие. Пре-
вращение марксизма в государственную идеологию Советско-
го Союза и других коммунистических стран резко снизило его
Посткоммунистическая эпоха 93
интеллектуальный уровень, сделало его объектом ненависти и
насмешек, привело к отрыву его от реальности и к превраще-
нию в насильно навязываемую апологетику реального комму-
низма. Негативные явления практики реального коммунизма
в том виде, в каком он существовал в Советском Союзе и дру-
гих странах, стали объектом внимания грандиозной антиком-
мунистической пропаганды на Западе и со стороны Запада, на-
долго отбив охоту к коммунизму во всем мире. Капитализм не
сошел со сцены истории, как предрекал Маркс, а укрепился и
на данном отрезке истории как будто бы выигрывал соревно-
вание с коммунизмом. А пролетариат, в котором марксисты
видели могильщика капитализма, сократился численно (отно-
сительно других социальных категорий), стал играть роль вто-
ростепенную, переродился и перестал быть опорой и носите-
лем коммунистических идей.
Поражение коммунистического мира в «холодной войне»
надолго (если не насовсем) похоронило возможность и даже
идею социалистической революции в марксистском духе, то
есть как революции пролетарской, в результате которой долж-
ны быть уничтожены капитализм и частная собственность во-
обще и установлена диктатура пролетариата. Категорически
исключать возможность установления в странах Запада нека-
питалистического («социалистического») социального строя
нельзя. Но если это и произойдет, то скорее всего путем раз-
грома Запада внешними силами или путем решений власть
имущих сверху. Но такая вероятность ничтожно мала пока. В
этом смысле можно согласиться с теми теоретиками, которые
утверждают, что наступила постреволюционная эпоха.
Обычно в проповедях посткоммунистической эпохи фигу-
рируют такие два аргумента: негативный опыт реального ком-
мунизма и отсутствие в западных странах достаточно мощно-
го слоя, заинтересованного в смене социального строя. К этим
аргументам я бы добавил еще такие три. Во-первых, на Западе
научились предотвращать опасные массовые движения, а так-
же манипулировать ими так, что попытки повторить комму-
нистические движения недавнего прошлого априори обрече-
ны на провал. Во-вторых, чтобы организовать любое устойчи-
94
Посткоммунистическая Россия
вое массовое движение, необходимы средства, причем немалые.
Кто-то должен финансировать эти движения. Кто? Раньше ком-
мунистические страны могли поддерживать коммунистические
партии Запада и других стран. Теперь нет ни коммунистических
стран, способных на такие траты, ни коммунистических партий,
готовых бороться за свержение капитализма. И в-третьих, За-
пад сам перехватил инициативу коммунистов в отношении
преобразования общества. Идеи конвергенции социальных
систем (коммунизма и капитализма) изобрели не коммунис-
ты, а западные идеологи. Они при этом опирались на очевид-
ные факты эволюции Запада в «восточном направлении».
В сложившихся условиях коммунистическая идеология в ее
марксистско-ленинской форме не имеет шансов на массовый
успех и на действенную силу в странах Запада и в бывших ком-
мунистических. А родится ли коммунистическая идеология та-
кого масштаба, как марксистская, которая будет отвечать тре-
бованиям времени и интересам сильных социальных слоев, на
этот вопрос сейчас вряд ли можно дать более или менее убеди-
тельный ответ.
Вся история реального коммунизма до сих пор преподно-
сится в форме идеологической фальсификации (в ту или дру-
гую, противоположную сторону) и в системе предрассудков. Нет
надобности говорить о том, какой вид учение о коммунисти-
ческом общественном устройстве имело в советской идеоло-
гии. Его презирали, причем заслуженно. На роль правдивого
понимания претендовали критическая и разоблачительная ли-
тература и публицистика. Но и они не выходили за рамки иде-
ологического способа мышления. За истину выдавался сам факт
критичности. Чем больше чернилось все советское, тем истин-
нее это казалось или истолковывалось так умышленно.
На Западе положение было не лучше. Хотя сочинения за-
падных авторов по форме выглядели более наукообразно, чем
советских, по сути дела, они были еще дальше от истины, чем
советские. Если советская идеология боялась обнаружения за-
кономерности дефектов реального коммунизма, то западная
идеология боядась признания достоинств его. С одной сторо-
ны, создавался апологетически ложный, а с другой — крити-
Посткоммунистическая эпоха
95
чески ложный образы коммунизма. Например, в советской иде-
ологии утверждалось, будто советское общество построено в
соответствии с гениальными предначертаниями «научного ком-
мунизма» Маркса, Энгельса и Ленина. В западной идеологии
утверждалось, будто в основе советского общества лежит
вздорная утопия глупого Маркса и кровожадного Ленина. В
советской идеологии утверждалось, будто коммунистические
социальные отношения стали складываться только после со-
циалистической революции. В западной идеологии утвержда-
лось, будто эти отношения навязаны массам советского насе-
ления силой и обманом после революции. Такой параллелизм
можно было видеть почти по всем важнейшим вопросам, ка-
сающимся понимания советского общества и реального ком-
мунизма вообще.
Коммунистическое общество есть социальная организация
большого числа людей в единое целое, а не просто высосанный
из пальца политический режим. В Советском Союзе оно сложи-
лось не по марксистскому проекту и не по воле марксистских
идеологов, а в силу объективных социальных законов. Люди,
строившие его, либо вообще не имели никакого понятия о мар-
ксизме, либо знали его весьма смутно и интерпретировали его
на свой лад. То, что получилось на деле, лишь по некоторым
признакам и с большой натяжкой похоже на марксистский про-
ект. Реальный коммунизм является не менее естественным со-
циальным образованием, чем любое другое общественное уст-
ройство, включая западное.
Принято считать, будто все то, что произошло с Советским
Союзом и странами советского блока в последнее десятилетие,
доказало несостоятельность коммунистического социального
строя (реального коммунизма) и преимущество строя капита-
листического. Я считаю это мнение ложным. Поражение ком-
мунистических стран обусловлено сложным комплексом причин,
среди которых сыграли свою роль и недостатки коммунистиче-
ского строя. Но это еще не есть доказательство нежизнеспособ-
ности и несостоятельности этого строя. Победа капиталисти-
ческого Запада точно так же имеет комплекс причин, среди
9 6 Посткоммунистическая Россия
которых сыграли роль и достоинства капитализма. Но это еще
не есть доказательство преимуществ последнего.
Победа Запада над Советским Союзом и его союзниками
не была победой капитализма над коммунизмом. «Холодная
война» была войной конкретных народов и стран, а не абстракт-
ных социальных систем. Можно привести любое число приме-
ров, которые при желании можно истолковать как доказатель-
ство преимуществ коммунизма перед капитализмом. Например:
молниеносная индустриализация Советского Союза в тридца-
тые годы, реорганизация промышленности в ходе войны с Гер-
манией и победа над ней, необычайный подъем культуры и об-
разования, гарантии основных жизненных потребностей (труд,
образование, медицинское обслуживание и т.д.) и многое дру-
гое. Кстати сказать, на Западе в свое время именно перечисле-
ние достоинств советского социального строя породило тре-
вогу, поскольку для многих народов мира это послужило зара-
зительным примером.
Реальное коммунистическое общество существовало слиш-
ком короткое с исторической точки зрения время, чтобы де-
лать категорические выводы о его несостоятельности. К тому
же оно жило в крайне неблагоприятных условиях. Чтобы сде-
лать вывод о том, кто победил — капитализм или комму-
низм, — нужно, чтобы противники были хотя бы примерно
одинаковы во всем, кроме социального строя. Ничего подоб-
ного в реальности не было. Запад превосходил Советский Союз
во всех отношениях, включая исторический опыт, накоплен-
ные богатства, человеческий материал и вообще человеческие
ресурсы, экономическую мощь, уровень технологии и т.д. По-
разительно не то, что Советский Союз в конце концов был раз-
бит в «холодной войне» с Западом, а то, что он выстоял во Вто-
рой мировой войне и так долго держался в непосильной для
населяющих его народов «холодной войне». И он еще мог бы
выстоять, если бы высшее руководство страны не совершило
беспрецедентное в истории человечества предательство.
Развитие событий в годы по окончании «холодной войны»
показало, что понимание сущности исторического процесса в
прошедший период как борьбы двух социальных систем — ка-
Посткоммунистическая эпоха
97
питализма и коммунизма — было поверхностным и в конеч-
ном счете ошибочным. За сущность процесса принимали его
историческую форму. По сути дела, это была борьба Запада за
господство на планете против врага, который стал препятстви-
ем на этом пути и сам заявил претензии на мировое лидерство.
Коммунистическая система в Советском Союзе и других стра-
нах была не источником мирового столкновения, а лишь сред-
ством защититься от мировых претензий Запада. Коммунис-
тические страны сами переходили к нападению. И на Западе их
воспринимали не только как угрозу в военном отношении, но
и как конкурентов в организации всех основных сторон жизни
общества и в воздействии на прочее человечество. Коммунизм
стал основным объектом атаки со стороны Запада потому, что
сопротивляющийся ему и даже атакующий его мир принял ком-
мунистическую форму. Этот мир мог сопротивляться и даже
временами побеждать лишь в такой форме. Именно поэтому на
коммунистической форме сосредоточилось внимание. К тому же
борьба против коммунизма давала Западу оправдание во всем
том, что он предпринимал на планете в эти годы. Поражение
коммунистических стран в «холодной войне», распад их и крах
коммунистических систем в них лишали Запад этого прикры-
тия его истинных намерений и идейно-психологического сти-
мулятора.
Коммунистический мир в лице Советского Союза и его са-
теллитов потерпел жестокое историческое поражение. Но это
еще не означает, что с коммунизмом покончено навсегда. Еще
жив коммунистический Китай. Западу еще потребуются тита-
нические усилия для того, чтобы сделать с ним нечто анало-
гичное тому, что было сделано с Югославией, странами Вос-
точной Европы и Советским Союзом. Да и в бывших комму-
нистических странах история еще не сказала свое последнее
слово.
Началась посткоммунистическая эпоха с эйфории по по-
воду краха советского блока, Советского Союза и коммунисти-
ческих режимов в этих странах. Началась повсеместно, не толь-
ко на Западе, где этот момент готовили и страстно ожидали чуть
ли не полвека, но и в самих коммунистических странах, жители
98
Посткоммунистическая Россия
которых завидовали распропагандированному изобилию на За-
паде и восторгались от вида того, как их страны превращаются
в барахолки западного тряпья и арену для поощряемого Запа-
дом разврата. Теперь эта эйфория окончилась. В бывших ком-
мунистических странах наступили не успокоение и уверенность
в лучшем будущем, как ожидалось, а нечто противоположное —
уныние, растерянность, страх еще худшего будущего. Да и на
Западе положение в этом отношении не лучше. И здесь ощу-
щается пока еще смутная тревога по поводу того, что произо-
шло нечто незапланированное и нежелательное. Исчез или по
крайней мере низведен до жалкого состояния феномен, выгля-
девший в сознании западных людей источником всех мировых
зол и дававший западным людям основание думать, будто они
живут чуть ли не в раю. Общий спад деловой активности, рост
безработицы, удорожание жизни, рост налогов и другие непри-
ятные явления невольно порождают подозрение, а не есть ли
это плата за победу над коммунизмом. Если это на самом деле
так, то стоила ли игра свеч?!
Хотя коммунизм потерпел жестокое поражение, суда исто-
рии над ним, какой стремились навязать человечеству, не полу-
чилось. Как бы ни пытались антикоммунисты отождествить ком-
мунизм с национал-социализмом гитлеровской Германии, мир
отнесся к этому без особого энтузиазма. Слишком уж грубой
является тут фальсификация реальной истории. Показательна в
этом отношении ситуация в Германии, где антикоммунистиче-
ская истерия раздувалась и до сих пор раздувается особенно усерд-
но. Причем она подкрепляется расправами не только над одиоз-
ными личностями, но и над рядовыми гражданами, как-то при-
частными к прошлому режиму. Получился не суд добра над злом,
а фарс в стиле времен нацизма. Этот фарс не смог заслонить тяж-
кие последствия процесса приобщения Восточной Германии к
благам западной цивилизации, причем тяжкие последствия не
только для восточных, но и для западных немцев.
Еще более показательна в этом отношении ситуация в Рос-
сии. Коммунистическая партия разгромлена. Критика всего
того, что связано с коммунизмом и советским периодом рус-
ской истории, превзошла все известные образцы фальсифика-
ции предшествовавшего периода и брани по его адресу.
Посткоммунистическая эпоха
99
Важнейшим результатом поражения коммунистического
мира является идея нового мирового порядка по западным об-
разцам и под эгидой Запада. При этом начисто игнорируется тот
факт, что западный социально-экономический и политический
строй не является универсальным благом для всего человечества.
Он дал хорошие результаты только для незначительной части
человечества, а именно для народов западных стран. Для подав-
ляющего большинства народов планеты он был и является чу-
жеродным. Не являются на этот счет исключением и народы
России. Здесь ко времени начала горбачевских и затем ельцин-
ских реформ не созрело никаких предпосылок для экономиче-
ского и социально-политического переустройства общества по
западным образцам, то есть предпосылок для капитализма и де-
мократии. Не созрела также потребность в таких преобразова-
ниях в широких слоях населения, не созрели и слои населения,
способные превратить эти преобразования в свой нормальный
образ жизни. Идеи этих преобразований возникли в высшем
руководстве страны, то есть в высшем слое партийного аппарата
и идеологической элиты. Они возникли не как отражение внут-
ренней эволюции советского общества, не снизу и не изнутри
общества, а под влиянием и даже под давлением со стороны За-
пада, то есть сверху и извне. И осуществляться они стали как на-
сильственные реформы сверху, как распоряжения начальства,
чуждые природе и возможностям советского общества.
Положение тут сложилось прямо противоположное тому,
какое имело место при становлении западного социально-поли-
тического строя. Западные буржуазные революции создали по-
литические институты и закрепили законодательно те социаль-
но-экономические отношения, которые уже сложились в реаль-
ности. «Революция» 1985—1991 годов началась по инициативе
верхушки коммунистической власти, которая использовала всю
мощь государства, коммунистические методы управления и со-
временные средства идеологического оболванивания масс, что-
бы навязать свою волю привычно послушному обществу.
Результаты этой «революции» не замедлили сказаться. Рос-
сийские власти потерпели банкротство во всех своих делах в
100 Посткоммунистическая Россия
смысле созидания нового социального строя. Они преуспели
лишь в разрушении того, что было создано усилиями многих
поколений российских людей в необычайно трудных истори-
ческих условиях.
Рядовые граждане России сами почувствовали, что они, от-
казавшись от коммунизма, потеряли множество жизненных благ,
а на пути «западнизации» приобрели лишь пороки капитализма
и демократии. Они еще не осознали того, что оказались в исто-
рической ловушке, причем добровольно. Они боятся признать-
ся себе в этом. Но рано или поздно придется это сделать.
После разгрома Советского Союза в «холодной войне» в
мире наступило состояние, подобное тому, какое наступило в
Европе после разгрома наполеоновской Франции, а именно со-
стояние мировой реакции. В данном случае оно приняло форму
злобного и мстительного антикоммунизма. Так что наступив-
шую эпоху с большим основанием можно назвать антикомму-
нистической.
Весь период «холодной войны» прошел под лозунгом борь-
бы за права человека и демократические свободы. Одним из
самых важных последствий крушения коммунистических «ре-
жимов» явилось то, что эти права и свободы потеряли прежнее
значение. В чем тут дело? А в том, что в коммунистических стра-
нах был сравнительно высокий уровень жизни. Люди были сыты,
имели работу. Их основные жизненные потребности были
удовлетворены, причем с гарантиями. Считалось, что они не
имели прав человека и демократических свобод, которые в за-
падной пропаганде раздувались как наивысшие ценности че-
ловеческого бытия. Гражданам коммунистических стран каза-
лось, будто они сохранят все тс блага, какие имели, лишь при-
соединив к ним еще и блага западной демократии — права
человека и демократические свободы. В результате краха ком-
мунистической системы, однако, они прежде всего потеряли все
то, что имели благодаря этой системе. Наступили разруха эко-
номики, инфляция, развал системы образования и культуры,
идейный хаос, моральная деградация, рост преступности и т.д.
Главными проблемами стали проблемы выживания в этих чрез-
вычайно трудных условиях. Людям стало не до прав человека и
Под личиной «Запада»
101
демократических свобод — эти блага демократии просто поте-
ряли практический смысл.
И на Западе идеи прав человека и демократических свобод
отошли куда-то на задний план. Как орудие идеологии и про-
паганды они стали уже ни к чему. Начались стремительное
ухудшение экономического положения, удорожание жизни,
рост безработицы, рост налогов и т.д. Началось наступление
власть имущих на социальные права людей. Началось силь-
ное забастовочное движение. Средства массовой информации
стали дружно замалчивать все то, что связано с нарушениями
прав человека и демократических свобод. На этот идеологи-
ческий товар резко упал спрос. Стало очевидно, что не эти не-
померно раздувшиеся в недавнем прошлом элементы демо-
кратии суть самые фундаментальные факторы жизни многомил-
лионных масс людей, а гарантии удовлетворения минимальных
жизненных потребностей — работа, образование, медицинское
обслуживание, уверенность в будущем детей, обеспеченная ста-
рость, человечные отношения между людьми, короче говоря,
все то, что было в значительной мере привычным образом
жизни в коммунистических странах.
Начавшуюся эпоху стали называть посткоммунистичсской.
Но главным в той или иной эпохе является не то, с чем покончи-
ли, а то, что приобрели. С этой точки зрения наступившую эпо-
ху с большим основанием можно назвать постдемократической.
Мюнхен, декабрь 1993 года. Политическая мысль. 1994. № 2
Под личиной «Запада»
Интервью журналу «Пресса России»
В. Бондаренко. Александр Александрович, мы знаем вас как
прекрасного русского человека, выдающегося философа, пи-
сателя, патриота. Давайте поговорим о Западе, который вы за
восемнадцать лет жизни в эмиграции изучили достаточно хо-
рошо. Что же такое Запад сегодня?
102
Посткоммунистическая Россия
А. Зиновьев. Тема Запада для русских людей должна стать
одной из самых главных. Ведь горе-реформаторы — от горба-
чевской до ельцинской клики — решили перестроить Россию
на западный манер, начав эту перестройку, не имея ни малей-
шего понятия о том, что такое Запад. Они знали о Западе то,
что им навязала западная пропаганда. Представление о Западе,
господствующее в России до сих пор, и у демократов, и даже у
патриотов, — идеологически ложное. Оно имеет с реальным
Западом так же мало общего, как в свое время советская идео-
логия — с реальным советским обществом.
Я знаю Запад не хуже, чем знал и знаю Советский Союз и
Россию. Но все мои познания о советском обществе не затре-
бованы и до сих пор не опубликованы. И все мои познания о
западном обществе также не затребованы Россией. Похоже, что
просто не хотят знать, что такое Запад и что может получиться
из России, если она пойдет в этом направлении.
В.Б. Как заместитель главного редактора газеты «Завтра»
обещаю рубрику «Западное общество» и приглашаю вас к по-
стоянному сотрудничеству с газетой. Сегодня нам в России это
крайне необходимо.
А.З. В нашей беседе я постараюсь прояснить самые фунда-
ментальные вопросы.
До сих пор принято рассматривать западное общество как
капиталистическое с экономической точки зрения и демокра-
тическое с политической. Считается, что никакой особой иде-
ологии па Западе нет и западное общество в отличие от совет-
ского нс является идеологическим. Эти представления устарев-
шие. И дело не в том, что на Западе пет демократии как таковой.
Демократия есть, но появились новые явления, позволяющие
рассматривать западное общество как некапиталистическое и
недемократическое.
Западное общество — это прежде всего общество денеж-
ного тоталитаризма. Осуществляет этот денежный тоталита-
ризм особый денежный механизм. Это грандиозное и сложное
явление. В него включаются банки, предприятия, выполняю-
щие функции банков, кредитные общества, страховые компа-
нии и т.д.
Под личиной «Запада»
103
Те же функции отчасти выполняют крупнейшие фирмы. В
этот же механизм входит и государство, которое охраняет всю
финансовую систему. Оно само крупнейший владелец денег,
крупнейший кредитор, финансирующий компании.
Денежный механизм пронизывает все общество от прези-
дента до рядовых граждан, охватывая все жизненные процес-
сы. Вся жизнь идет через банки — от зарплаты до пенсий и стра-
ховок. Банки дают кредиты, а подавляющее большинство за-
падных предприятий без кредитов существовать не может, по
сути, они — подчиненные банков. Этот денежный механизм
осуществляет тотальную диктатуру над современным обще-
ством. Можно протестовать против правительства, против раз-
личных партий. Против денежного механизма протестовать не-
возможно.
На Западе сложилась сверхэкономика: это экономика вто-
рого уровня. В нее входят весь денежный механизм, все миро-
вые экономические империи. Вы могли замечать по прессе: по-
стоянно встречаются главы правительств, представители раз-
личных банков, Международный валютный фонд и т.д. Это
работает современная денежная сверхвласть! Капитал ие гов ста-
рого классического типа теперь вы уже не найдете. Западное
общество перестало быть капиталистическим. Денежный ме-
ханизм подавляет все. Современное общество сверхкапитали-
стическое.
В.Б. Наши представления о Западе создавались по фильмам.
Западный человек, особенно богатый, проводит время в люб-
ви, забавах, удовольствиях. А на самом-то деле у пего пет вре-
мени даже в театр сходить. Вся массовая культура Запада — это
сказка о несостоявшихся возможностях. Это более усовершен-
ствованный, включенный в денежный механизм наш родной
«соцреализм».
А.З. Денежный тоталитаризм создал и сверхэкономику. Сюда
входят крупнейшие корпорации — наднациональные и глобаль-
ные. Они уже контролируют всю мировую экономику. В рус-
ской экономической литературе (а ранее в советской) вопросы
о сверхэкономике, о том, какие корпорации складываются, ка-
кого рода продукцию выпускают, какими финансовыми one-
104
Посткоммунистическая Россия
рациями занимаются, абсолютно не освещены. Эксперты по
нынешней русской экономике тотально не знают современной
экономики Запада. Ни о какой демократии отношений там и
речи быть не может. Диктатура труда такая, по сравнению с
которой сталинская диктатура выглядит светлой демократией.
Там уже не ослушаешься никаких приказаний.
Эти экономические империи управляются уже не экономи-
ческими методами. Это явление в сверхполитике: возникает си-
стема сверхгосударственности. Я обозначаю главные направ-
ления. Сейчас это важно.
В.Б. Да, главное — рассказать о принципах западнизации.
Кто заинтересуется глубже, прочтет потом вашу книгу. А есть
ли национальный фактор в этой сверхэкономике и сверхгосу-
дарственности?
А.З. Сначала я хотел бы сказать пару слов о так называемой
рыночной экономике, которую в России выставляют панацеей
от всех бед. Совсем недавно один из авторов авантюрного пла-
на «500 дней», Шаталин, сказал, что в России не понимали и не
понимают, что такое рыночная экономика. Он, оказывается,
только сейчас узнал, что в западной рыночной экономике эле-
мент плановости и командности гораздо сильнее, чем это было
в Советском Союзе.
Представляете: эти шарлатаны и негодяи начали ломать
нормально работающую экономику, чтобы угодить своим за-
падным хозяевам! Той рыночной экономике, которую Запад
навязывал Советскому Союзу и навязывает России, в природе
никогда и нигде не существовало. Это идеологический миф. В
действительности взяли отдельные черты современной запад-
ной экономики, выделили их, абсолютизировали, идеализиро-
вали и представили русским, будто это и есть западная эконо-
мика...
А в современной западной экономике этого в любом вари-
анте уже не существует. Современная рыночная экономика —
социально организованная, регулируемая, управляемая. Она вся
плановая, и не пятилетний план, а десятилетний, как минимум.
Все крупные фирмы работают по плану! Тут действительно ко-
мандные методы.
Под личиной «Запада»
105
В.Б. Для нас планы были неким идеалом, генеральным на-
правлением, куда надо стремиться. Наши планы — идеологи-
ческие мифы для Запада, такие же, как для нас их свободная
рыночная экономика. Они утверждали, что у них якобы пол-
ная свобода в экономике, чего не было. А мы утверждали, что у
нас все организовано и запланировано, что, увы, никак не со-
ответствовало истине.
А.З. Да, планы играли у нас организующую роль, поскольку
в экономике не было механизма принуждения, какой существу-
ет на Западе. А якобы свободная конкуренция? Каждый стара-
ется подставить ножку другому! Вот что такое реальная конку-
ренция. Или механизм ценообразования. Я ни разу не видел,
чтобы вдруг стали выпускать более дешевые товары. Это не
относится к распродажам завалявшихся товаров. Любая новая
модель всегда дороже предыдущей! И почти никто не пишет,
что за пятнадцать лет жизнь на Западе подорожала по крайней
мере вдвое.
Это и на Западе, и у нас стараются утаивать. Современный
механизм ценообразования не подчиняется свободному рын-
ку! Он тоталитарен, подчиняя себе все. Сотни тысяч людей за-
няты в этом механизме.
В.Б. Что же делает «свободная личность» на Западе, и есть
ли она? Или это привилегия бедных стран, как наша? Ведь ин-
дивидуализм — изобретение Запада — на Западе же сегодня
почти невозможен. Свободная личностная инициатива или сво-
бодная национальная инициатива невозможны, если ты внут-
ри этой системы. Я в полной мере ощутил это в кабинетах ра-
диостанции «Свобода». Бедный Юрий Львович Гендлер, руко-
водитель русской службы, повязан больше и крепче денежным
тоталитарным механизмом, чем был повязан, скажем, идеолог
марксизма Юрий Карякин, работая завотделом главной ком-
мунистической газеты «Правда». Он смог вырваться, а Гендлер
не может. Потерял свое дело, оброс долгами, оказался банкро-
том — и уже живешь изгоем этого общества. Какое место в де-
нежном тоталитаризме занимают западные интеллектуалы?
А.З. Сначала скажу о политической системе общества, об
идеологии, а потом уже будем говорить о культуре. Полити-
106 Посткоммунистическая Россия
ческая система Запада. Создается еще один ложный миф. Опять
берутся отдельные черты системы, вырываются из контекста,
идеализируются, и дело изображается так, будто, кроме этого,
больше ничего нет. Называют эту мифическую систему демо-
кратией и подсовывают российским дуракам. Если перенести
вырванную из естественной системы на Западе и идеализиро-
ванную демократию в другую среду, где нет реальной западной
политической системы, эта демократия становится средством
уничтожения местной политической системы. Во всех странах,
куда так называемая демократия переносилась, убивалась систе-
ма государственности! Это произошло и в России. Как изобра-
жают демократию? Многопартийная система, свободные выбо-
ры, разделение властей — это якобы и есть волеизъявление на-
рода. Должен сказать, что сами западные идеологи жесточайшим
образом разгромили систему демократии. Реальная политиче-
ская система имеет очень мало общего с ее сусальным изобра-
жением. Тут действительно есть и многопартийность, и разде-
ление властей, но это малюсенькая частичка огромной системы
западной государственности. Советский Союз всегда критико-
вали за то, что в нем гигантский бюрократический аппарат. В
США же лет пять назад в системе государства работало в об-
щей сложности 15,5 миллиона одних только гражданских лиц!
В Советском Союзе же, по моим подсчетам, в системе государ-
ства работало намного меньше...
Система государственности — это гигантское количество
бюрократических организаций. В любой западной стране се-
годня процент бюрократов гораздо больше, чем был в странах
социализма. А ведь в систему государственности входят также
армия, полиция, многочисленные секретные службы. Вся со-
вокупность предприятий и учреждений, обслуживающих си-
стему государственности, не поддается учету. Это одно из табу
западного общества, о чем не принято писать. А если напи-
шешь — не опубликуют. А если опубликуют — не продадут. А
если продадут — не напишут ни одной рецензии в газетах.
Скажем, в Италии правительственный кризис каждый год,
а система живет, будто с ней ничего не происходило. Система
не зависит от атрибутов демократии!
Под личиной «Запада»
107
В.Б. Подтверждением этой супергосударственности служит
и Япония. Сколько скандалов с министрами и премьер-мини-
страми: их обвиняют в жульничестве, коррупции, взятках, су-
дят, выгоняют из правительства, даже убивают. А страна будто
не реагирует, богатеет, развивается независимо от всей этой
псевдодемократической мишуры.
А.З. В Италии вообще предали суду почти всех парламента-
риев, всех глав политических партий. Казалось бы, общество
залихорадит, это затронет всех итальянцев, как затрагивали всех
русских политические перемены в России. Вроде вся полити-
ческая система — жулики, а приезжаешь туда: никакой пани-
ки, никакой лихорадки. Значит, стабильность политического
общества на Западе не в многопартийности или в выборах, а в
супергосударственном бюрократизме.
Кроме этой бюрократической системы, политикой руково-
дит и сверхэкономика, о которой мы говорили. Она фактиче-
ски правит всеми правительствами, определяя, кого выберуг
президентом, кто пойдет в сенат и т.д. Подобно сверхэкономи-
ке, на Западе сложилась система сверхгосударственности.
Что это такое? Сама государственность огромная — мил-
лионы людей. Ими самими надо управлять. И складывается си-
стема сверхвласти, властвующая над самой властью. Я называю
ее внутренней властью. Образуется кухня власти.
Другую линию образует совокупность секретных учрежде-
ний, тех, кто осуществляет скрытый аспект деятельности госу-
дарственной власти. На Западе он в десятки раз сильнее, чем
тот, который был в Советском Союзе. Каковы его масштабы,
узнать невозможно. Публичная власть ни шагу не делает без
этого скрытого аспекта.
Третья линия — образование всякого рода объединений из
множества активных личностей, занимающих высокое поло-
жение на иерархической лестнице. По своему положению, стату-
су, известности это личности, наиболее влиятельные в обще-
стве: ведущие бизнесмены, крупные землевладельцы, издатели
журналов и газет, профсоюзные лидеры. Эта среда получила
название «правящая элита». Факт ее существования общеприз-
нан. Правит страной она, а не президенты или депутаты.
108
Посткоммунистическая Россия
Четвертая линия — образование бесчисленных учреждений,
блоков и союзов западных стран. Существуют тысячи самых
разных общественных организаций, союзов, товариществ, фон-
дов. Туда входят сотни тысяч людей, но все они подчинены де-
нежному тоталитаризму...
В.Б. Может быть, человек, боясь своего одиночества, своей
индивидуальности, чувствуя опасность любой свободе перед ли-
цом гигантского денежно-государственного механизма, сам ищет
противодействие, ищет защиту и попадает в еще одну ловушку.
Да, я был удивлен: «клуб любителей насекомых», «общество оди-
ноких», «фонд древнекритской письменности»... Хоть что-то,
чтобы не быть одиноким в мире денежного тоталитаризма.
А.З. Но эти общества тоже образуют уровень реальной вла-
сти. Они контролируются сверхгосударством, там факт обра-
зования сначала горбачевской клики, а затем ельцинской, вся
их деятельность может служить классическим примером мощи
и принципов работы сверхгосударственности Запада. Они по-
явились не в результате некоего имманентного развития совет-
ского общества, а в результате планомерной, целенаправлен-
ной деятельности системы сверхгосударственности Запада.
В.Б. Увы, наша сверхгосударственность оказалась слабее и
не столь надежной?
А.З. Она оказалась ничтожной, поразительно слабой. В Со-
ветском Союзе я не знал, что такое Запад. Я судил о нем так, как
вас учили в университетах. Это примитивное представление,
не имеющее ничего общего с реальностью.
В.Б. Так примитивно, не зная Запада, судили о нем и акаде-
мик Сахаров, и писатель Солженицын, и почти все диссиденты.
А.З. Только здесь, на Западе, можно узнать, что это такое.
Надо прикоснуться к этому обществу, чтобы понять его. Ранее
я думал: на Западе демократия, свобода предпринимательства
и все такое. Но теперь-то я вижу, что здесь я раб, а на Родине
был свободным человеком. Я — раб средств массовой инфор-
мации, раб банковской системы. В Советском Союзе система
государственности не была столь тоталитарной, как на Западе.
Вся критика нашего государства была организована Западом, и
организована потрясающе: били, били, били... и добили.
Под личиной «Запада»
109
На Западе тысячи разных идеологических учений. То, что
мы в Советском Союзе привыкли считать наукой, — здесь это
идеология. Все эти попперы, пайпсы, хайеки и т.д. — не уче-
ные, а идеологи. Здесь в десятки раз больше учреждений, за-
нимающихся идеологическими проблемами общества: в уни-
верситетах, журналах, специальных бесчисленных исследова-
тельских службах. Школьное образование, университетское —
насквозь идеологическое. Кино, литература — не искусство, а
идеология. Вы включаете телевизор — и вы уже в сфере влия-
ния идеологии. Секс, насилие, американский шовинизм, пол-
ная фальсификация истории — это не идеология? Вся масскуль-
тура — прямая идеология.
В.Б. К сожалению, в своей масскультурс соцреализма мы нс
смогли так воспеть наших Рэмбо и наши звездные войны. Кто
так критиковал соцреализм за идеологичность — от Аксенова
до Евтушенко, — сейчас верно служат самой примитивной за-
падной идеологии. Андрон Михалков-Кончаловский в России
творил высокое искусство, а на Западе легко снизошел до идео-
логизированных боевичков. Почему мы не верим нашему офи-
циозу и так верим чужестранному, чужебесному?
А.З. Мы в России жили и знали: это идеология и мы над
этим смеялись, мы ее высмеивали. Мы не были так оболване-
ны. Может быть, слабость советского общества в том, что мы
все были плохо оболванены, мало оболванены... Теперь-то я
знаю, какой ежедневной многочасовой обработке подвергает-
ся любой западный человек. Западные люди оболванены от мала
до велика, от безработного до президента. Они все — штампо-
ванные. Мы не знали наших реальных преимуществ перед За-
падом и не верили в них.
Западные средства информации на все реагируют одина-
ково, где бы что ни случилось. Пошла команда: вот так оцени-
вать Сербию, и все набросились на нее. Поражает однообразие
оценок.
В.Б. То же самое с информацией об октябрьских событиях
1993 года в Москве. Абсолютно разные страны, партии, рели-
гии, но во всех газетах шел один набор лживых слов: коммуно-
фашисты, «красно-коричневые» против демократа Ельцина.
по
Посткоммунистическая Россия
А.З. На Западе затыкают рот всякому, кто идет своим пу-
тем. Нужно обязательно примыкать к каким-то группам, кастам,
чтобы пробиться. Посторонним входа нет. А если ты русский, от
тебя требуется двойная лояльность. Не умеешь предавать Роди-
ну, хочешь остаться патриотом или просто объективным чело-
веком — никогда не пустят на порог. Русские на Западе — враг
№ 1.
Это неприятие заложено исторически. Россия всегда была
могучей державой. Весь советский период тоже ассоциировали
только с русскими. Опорой державы всегда было этническое
русское население. Все плохое, идущее от нас, было лишь рус-
ское — вплоть до «русской мафии» без единого русского чело-
века. А если что хорошее, обязательно укажут: это еврей, это
грузин, это украинец. На Западе перед этническими русскими
всегда был испуг, не военная конкуренция, не экономическая.
Испуг один — русские якобы несли и несут в себе антизапад-
ные начала.
Кроме того, огромный творческий потенциал. Больше все-
го боялись прорыва на Запад русской культуры. Способности
русских людей всем известны: в математике, физике, литерату-
ре. И главная цель — не допускать русских. Мог произойти про-
рыв в мировую культуру этнических русских.
Сужу об этом по себе. Не будь я русским, мне были бы от-
крыты двери всех университетов. Все издательства приглаша-
ли бы наперебой. Сначала я «проскочил» и прославился по
ошибке. Во-первых, меня приняли за нерусского, во-вторых,
за диссидента. А я оказался и русским, и не диссидентом. И сра-
зу — испуг! Хорошо, что я уже к тому времени успел набрать
определенный вес в мире западной науки и в литературе. Но с
тех пор меня задвигают и задвигают. Пусть это знают все, кто
хочет ехать на Запад. Здесь нет шанса прорваться, если ты со-
бираешься оставаться русским и независимым.
В.Б. С точки зрения описанного вами денежного тоталита-
ризма Запад, очевидно, не решился вовлечь всю структуру СССР
в свою систему. Это не по зубам даже им. Они предпочли раз-
рушить единое государство, а потом уже по кусочкам отдельно
Под личиной «Запада»
111
начали вовлекать Эстонию, Грузию в свою сверхгосударствен-
ность, отгораживая от России.
А.З. Это принцип. В статье «Колониальная демократия»,
опубликованной в «Дне», я описываю этот принцип, с помо-
щью которого Запад завоевывает мир. Он имеет макрострук-
туру; это вся планета. Это сам Запад, как метрополия, и вся пла-
нета, как колония. Один из принципов западнизации — навя-
зывание колонизируемым странам строя, желательного Западу.
Сначала разрушить, дезинтегрировать, а потом уже соединять
так, как ему хочется.
Но Россия не может превратиться в страну западного типа!
Она может быть лишь превращена в колонию. Включить Рос-
сию со всей ее мощью в механизм западного общества просто
невозможно. Россия — автономная социальная система.
В.Б. Только в сугубо атеистически-машинном западном об-
ществе могут решить, что для включения в свой денежный ме-
ханизм ни религия, ни этнос роли не играют. Вот и накололись
на арабах, на мусульманах. Не пройдет их денежный механизм
и в России.
А.З. Западное общество — общество не абстрактных инди-
видуумов. Его создали люди определенного генотипа, совсем
иного типа, чем, скажем, русские. Эти генотипы несовмести-
мы. Эволюция западного человека дошла до состояния, когда
они превратились в полуроботов. Расчетливые, холодные, с ос-
лабленной эмоциональностью, упрощенной психикой. Это пря-
мая противоположность русскому типу. Мы — люди рефлек-
сии, внутренний мир играет огромную роль, даже более важ-
ную, чем внешний мир.
Западу чужд наш мир, и потому они якобы боролись с ца-
ризмом, самодержавием, коммунизмом, но объект уничтоже-
ния всегда был один — русский народ. Борьба с коммунизмом
целых полвека была тщательной маскировкой. Под видом борь-
бы с коммунизмом боролись с русскими...
В.Б. Думаю, с потерями, но Россия победит. Как нам вести
себя с Западом? Уйти в изоляционизм или налаживать коррект-
ные отношения с теми, кто помогал разваливать нашу страну?
112
Посткоммунистическая Россия
А.З. Скажем, удалось сбросить оккупационное правитель-
ство и освободить страну. Сама эта задача — эпохальная. Но на
это теперь нужно время. Это не десяток человек сбросить. Под-
купили дочти всю интеллигенцию, армейскую верхушку, дип-
ломатический корпус и т.д. Вся капээсэсовская партноменкла-
тура куда-то приткнулась, приспособилась.
Запад так легко с восстановлением России не смирится. За-
пад обладает огромной экономической мощью, держит в сво-
их руках все мировые организации, он обладает огромной во-
енной мощью, а нашей российской армии фактически не су-
ществует.
Перед Западом сейчас стоит задача — уничтожить русский
атомный потенциал, то есть то, что могло бы спасти Россию, а
после этого демилитаризировать страну. Если Запад почувству-
ет, что Россию можно уничтожить военным путем, из России
устроят второй большой Ирак. Они не остановятся ни перед чем...
Западные птицы выманили русских рыб на берег, соблаз-
нив тем, что на берегу лучше жить. И мы сейчас умираем на
песке. Запад создает свою цивилизацию. Россия же обречена
идти другим путем. Это не значит, что надо изолироваться от
Запада. Все равно будет складываться другая экономическая и
политическая зона. Уцелеет Китай, уцелеет Россия, тогда этот
регион сложится иначе. Будут создаваться автономные от За-
пада регионы.
С Россией счеты у Запада особые: она явила собою угрозу
его мировому господству. Установка на «холодную войну» ос-
тается навечно. И дело не в коммунизме. На Западе этого ком-
мунизма своего в избытке. Прежде всего взята установка на
уничтожение русскости, и она неуклонно проводится в жизнь.
Первое: не допустить русских в мировую культуру. Занизить
достижения русской культуры. Все русское стирается. Второе:
уничтожить сам русский человеческий материал. Народ развра-
щается не случайно. Продумана целая программа его развра-
щения. С нами поступают так, как американцы поступили с ин-
дейцами Северной Америки.
Чтобы уничтожить народ, не обязательно убивать все 100
процентов. Можно срезать лишь точки роста. Убить лучшего
Под личиной «Запада»
113
«гоя». Это делалось и делается по отношению к России. Унич-
тожить русский народ как великое историческое явление, а он-
де потом сам испарится.
В.Б. А не сумеем ли мы в противостоянии «новому мирово-
му порядку» опереться на других непокорных? Раз уж мы с вами
разговариваем в Баварии, не может ли оказаться важным рус-
ско-немецкий союз как противодействие мировому негодяйству?
А.З. Не надейтесь ни на кого. В этой ситуации русские долж-
ны рассчитывать только на себя. Если русские будут мобилизо-
ваны и решат стоять, не хватит всех сил мира, чтобы их добить.
Все дело в том, решит народ отстоять Родину или не решит.
Теперь насчет Германии. Сейчас страны Западной Европы
нельзя рассматривать по отдельности. Существует Европейское
сообщество. Это единое целое. Это даже больше, чем районы и
земли этих стран внутри страны. Сейчас Германия рвется в нем
на роль лидера. Она сильнее всех, экономически. Она играет
первую скрипку, но не как самостоятельное национальное го-
сударство, как это было при Гитлере, а как лидер Европейского
сообщества. Отколоть ее от этого сообщества не сможет ника-
кая дипломатия в мире: тогда придется разорвать тело.
Помните, что я говорил о сверхэкономике, сверхобщсстве,
сверхгосударстве? Тайна еще и в следующем: возьмите любую
крупную немецкую фирму и посмотрите, кому она принадле-
жит, с кем имеет контакты, какой они национальности? При-
мите во внимание и «американский» фактор в европейской
жизни. Они, закулисники, задаром отсюда не уйдут. Существу-
ет мировое единство. И если Германия предпримет хоть какие-
то шаги, ведущие к конфликту с США, она долго не просуще-
ствует... Опять будет разбита...
В.Б. Выходит, что сегодня всей мировой закулисе может
противостоять лишь Россия?
А.З. Да. Россия и наша собственная решимость. Русский, а
вместе с ним и все российские народы надо поднять. 11адо, что-
бы они увидели, откуда исходит настоящая опасность... Вот тог-
да прозревшую Россию не победить никому...
Пресса России. 1994. № 7—8
114
Посткоммунистическая Россия
«Я считаю, что страну убили»
...Я всего лишь наблюдатель, но иногда полезно кому-то,
глядящему со стороны, высказать свои суждения. Изнутри не
всегда видно все происходящее.
Как я оцениваю сегодняшнее состояние России? Я оцени-
ваю его — говорю об этом с болью в душе, для меня это, мо-
жет быть, самая страшная трагедия в моей жизни, — я счи-
таю, что страну убили. Просто убили. Я категорически проте-
стую против оценки этой ситуации как некоего естественного
процесса, обычно так говорят в западной пропаганде: систе-
ма себя исчерпала и все такое прочее... Ничего подобного!
Было убийство, спланированное сразу после окончания Второй
мировой войны. Осуществленное планомерно, педантично.
Была разработана стратегия убийства, причем до мельчайших
деталей. Это убийство извне, и убийцы нашли сообщников
внутри страны, и этими убийцами стали высшие руководите-
ли страны, определенные слои интеллектуальной элиты и выс-
ших слоев советского общества. Они просто предали интере-
сы своего народа, интересы нашей страны. Я употребляю сло-
во «предательство» не в каком-то моральном смысле, а как
точный научный термин.
Произошло беспрецедентное явление в истории человече-
ства. Ничего подобного не было. Представьте себе, что две ар-
мии выстроились одна против другой и командующие армией,
весь генеральный штаб, все прибежали в стан противника и ста-
ли противника учить, как бить свою собственную армию. Вот
что произошло с нашей страной. Когда я писал вторую часть
книги «Кризис коммунизма», которая сейчас вышла, у меня уже
сложилось в сознании это определение, но я, понимая разумом,
чувством все же не мог воспринять надвигающуюся беду. Я го-
ворил о кризисе, а уже тогда нужно было говорить о катастро-
фе, страшнейшей катастрофе в истории человечества. Иногда
мне кажется, что я живу в каком-то кошмарном сне.
В каком положении оказалась убитая, растерзанная, изна-
силованная, оплеванная, оскорбленная Россия по отношению
к прочему человечеству? Я всегда предупреждаю, что я не по-
«Я считаю, что страну убили» 115
литик, не сочинитель проектов будущего, я всего лишь иссле-
дователь, и не больше. На этом задачи мои кончаются. Я всегда
в своих исследованиях руководствовался простым, банальным
принципом: истина любой ценой, чего бы мне это ни стоило. Я
могу ошибаться, меня можно обвинять в том, что я чего-то не
знаю, не изучил какой-то вопрос, но приписывать мне какие-
то намерения — это нечестно. У меня единственное намере-
ние: в том океане лжи, которым сейчас опутано человечество,
лжи идеологической любыми путями высказать хотя бы кру-
пицу истины.
Поймите, это сделать необычайно трудно. Практически мир
не хочет знать правду о России и делает все, чтобы эту правду
заглушить, а если не удается заглушить, то локализовать ее, а
если не удается локализовать, то ее фальсифицировать. Я не
знаю в истории такого периода, такой физиологической нена-
висти к истине, и к истине не вообще, а вполне определенного
свойства — истине о положении и судьбе России.
Как будто все сговорились. Представьте себе, где-то в Авст-
ралии убили немецкого туриста. Весь мир гудит: ТВ, пресса ме-
сяц за месяцем в течение полугода не утихают... В России рас-
стреляли людей на глазах у всего человечества в так называе-
мом Белом доме — и ничего! А если говорят, то оправдывая:
это, дескать, было необходимо ради демократии...
Такого лицемерия я не припомню. Это что-то не имею-
щее себе равного... Я думаю, что борьба за истину есть задача
номер один. Довести правду о событиях в России с первого
дня, когда началось убийство, до последнего. Я считаю, что
события 3—4 октября 1993 года — эго последний удар ножом
в сердце России.
Теперь оценка объективного положения страны. >1 читаю
бесчисленное количество публикаций на эту гему. Выдвигают-
ся всякого рода проекты, и характерная черта их состои г в том,
что Россию рассматривают изолированно. Берут и смотрят: что
возможно, что будет происходить. Когда я высказываю свои
суждения, мне говорят: «Да ну, брось ты, не впадай в такой пес-
симизм, было же татаро-монгольское иго, но выжили же. Была
Смута в начале XVII века — выстояли. Как трудно было во вре-
116 Посткоммунистическая Россия
мя Великой Отечественной войны, но победили же!» Я на это
отвечаю: «Враг был не тот, время было не то!»
У нас нет времени ждать. Мир стал таким, что игнориро-
вать Россию, рассматривать ее как нечто автономное — это зна-
чит уходить от главного.
Дело в том, что уже стало складываться или даже сложилось
глобальное общество. Глобальный мир существует не как серия
автономных регионов, а как единое общество. Единое — не обя-
зательно гармоничное. В семье дерутся, ссорятся, воюют иногда
больше, чем с соседями, но это единое общество. Сотни тысяч
международных организаций пронизывают планету в самых раз-
личных направлениях. Существуют мировые экономические
империи, которые запустили щупальца во все уголки планеты,
идеологическая сеть, проникающая в душу каждого отдельного
человека, информационная и т.д. Это глобальное общество су-
ществует, но это не братство равноправных партнеров, как пы-
тается изобразить западная идеология и пропаганда.
Нет такого братства!
Это глобальное общество уже имеет четкую иерархическую
структуру, сетчатую, это очень сложная система, опутывающая
все человечество. Мировым гегемоном является Запад, он ин-
тегрируется, он уже образует единое целое. Но Запад опять-
таки не есть братство равноправных народов. Он имеет свою
структуру: США — лидер, рангом пониже — Европейское со-
общество, в котором на роль гегемона уже вылезла Германия;
уровнем ниже располагаются зависимые страны, скажем, Во-
сточной Европы. Или, скажем, одно дело Франция, Италия,
Англия, другое дело — Испания, Португалия... Они тоже не-
равноправные партнеры, а еще ниже идут зависимые страны,
и они зависимы в различной степени... Дальше идут полуколо-
ниальные страны, колониальные. Так вот, где спланировано
место нашей России в этом глобальном обществе? И куда нас
заталкивают и затолкали уже весьма успешно?
Пусть пыжатся наши руководители: «Великая держава, ве-
ликая держава», а сами при этом ползут на коленках. Нет! Мы
уже не великая держава! Нас растоптали и затоптали в грязь, на
самый нижний уровень этого мирового глобального общества.
Это было запланировано с самого начала, это делалось после-
Я считаю советский период вершиной русской истории 117
довательно из десятилетия в десятилетие. И честно говоря, я не
вижу, как этому насилию можно противостоять.
Не думайте, что мне легко произносить эти слова. Я кон-
статирую фактическое положение вещей, и встает дальше воп-
рос: каковы возможности у России выбраться из этого состоя-
ния? На мой взгляд, эти возможности ничтожны, если они во-
обще существуют. Разрушена государственная система, то, что
создается, — это ублюдочная система колониального режима.
Разрушена идеология, разрушено моральное и идейное состо-
яние населения, разрушена культура, деморализована моло-
дежь, растлевается следующее поколение... Такого тотального
разрушения страны мы еще не знали, даже когда мы разгроми-
ли Германию во время Великой Отечественной войны, — ни-
чего подобного не было. Из той войны мы вышли морально
укрепленными. А сейчас? Существует ли русская армия? О том,
что она будет стрелять в своих, я сказал в одном из интервью в
«Правде» накануне расстрела Белого дома.
Я изложил мой в высшей степени пессимистический взгляд
на проблему, поставленную в начале дискуссии. Может быть, я
сгущаю краски. Иногда бывает это полезно — обратить внима-
ние на серьезность положения, чтобы пе обманывать людей оп-
тимистическими обещаниями. Я думаю, что с русскими людь-
ми важнее разговаривать сейчас именно так.
У меня же лично позиция такая: мы обречены, н поэтому я,
как русский человек, буду драться до конца, пусть я останусь
один против шести миллиардов.
Советская Россия. 1994. 9 июня
Я считаю советский период вершиной
русской истории
Беседа В. Кожемяко с А. Зиновьевым
— Итак, новое московское издательство «Центрполиграф»
выпустило вашу книгу. Вернее, даже две книги в одной — «Ком-
118 Посткоммунистическая Россия
мунизм как реальность» и «Кризис коммунизма». Написаны они
с десятилетним разрывом: первая — в 1980 году, вторая — в
1990-м. На Западе достаточно широко известны, а в России из-
даются впервые. Скажите, Александр Александрович, что зна-
чит для вас это событие?
— Честно говоря, я не надеялся, что мои работы о комму-
низме будут опубликованы в России. Очень забавная ситуация
получается. В прежние годы эти работы считались антисовет-
скими, антикоммунистическими. Теперь коммунизм вроде бы
разрушен — и те же самые книги стали считаться прокомму-
нистическими, просоветскими.
— Парадокс. Величайший парадокс!
— Никакого парадокса, если присмотреться, нет. Просто от-
ношение к моим работам идет в русле идеологии и политики.
А я не идеолог и не политик. Моя жизненная установка, кото-
рая определилась еще в 1939 году, звучит так: я есть суверенное
государство.
— Значит, когда вас арестовали в 39-м как антисталинис-
та; у вас уже была эта формула? В семнадцать лет?
— Приблизительно. Ну может, тогда в несколько ином
словесном виде, но суть такова. А вот как я определил свою
позицию ученого-обществоведа. Идеального общества никог-
да не было и не будет. Я принимаю то общество, в котором
родился, как реальность и ставлю перед собой задачу понять,
что оно собой представляет. Я думал, что этот социальный
строй, при котором собирался прожить до конца, пришел на-
вечно, и это повлияло на характер моих размышлений и ис-
следований.
— А как же ваш протест против Сталина?
— Одно другому не мешало. Психологически я был анти-
сталинистом. Потом взрослел, приходило более глубокое по-
нимание, происходили естественные переоценки. Конечно, сей-
час отношение ко многому в том времени у меня уже иное, не-
жели у семнадцатилетнего мальчишки. Тем не менее всю жизнь
я болел коммунизмом и продолжаю болеть.
— В смысле стремления понять, что это такое?
Я считаю советский период вершиной русской истории 119
— Разумеется. Вначале все это делал для себя. У меня была
вполне официально допущенная профессия — я занимался ло-
гикой. И поначалу даже не намеревался предавать гласности мои
взгляды на коммунизм. А потом, когда книга «Коммунизм как
реальность» вышла на Западе, в Союзе ее оценили как остро
враждебную коммунизму.
— Хотя задачу разоблачения вы не ставили перед собой? Ста-
вили задачу понимания?
— Да. И в этом плане у меня расхождение со всеми идеоло-
гами — и прокоммунистическими, и антикоммунистическими.
Идеологи — они в общем-то собратья. Они на одном уровне. А
я — вне идеологии, и все, что я делаю, — вне идеологии.
— То, что вы делаете, — это наука?
— Это научная ориентация. Точнее, неидеологическая ори-
ентация. Можно быть идеологически неориентированным пи-
сателем, каким я и был, но литература — это ведь не наука.
Сначала не разобрались в моих работах. Как говорили на
Западе, «Зиновьев проскочил по ошибке». Меня приняли там
за антикоммуниста, антисоветчика, а когда выяснилось, что я
ни то, ни другое, начали кричать: «Зиновьев без маски! Зино-
вьев — агент КГБ!»
— Даже так?
— Представьте. Словом, они воспринимают меня враждеб-
но, потому что все они находятся на уровне идеологического
мышления. А я, занимаясь проблемами логики, одновременно
много сил отдал разработке формального аппарата для соци-
ологических исследований. И уже общества — па уровне точ-
ной теории, формализованной теории. Вводил точные опреде-
ления, формулы, необходимый математический аппарат раз-
рабатывал.
— Для исследования наших общественных процессов?
— Именно. Опять-таки не было надежды, что смогу все это
опубликовать. Тем более у меня был определенный урок в ло-
гике. Я думаю, что немало сделал в этой науке, мои работы вы-
соко оценивались и дома, и на Западе, г1 потом мои ученики
меня предали, и меня выбросили из советской, российской логи-
120
Посткоммунистическая Россия
ки. Не хотелось, чтоб то же самое повторилось в социологии.
Потому эти занятия были для меня хобби, можно сказать.
Когда же на Родине я оказался в изоляции, не мог уже печа-
тать и книги по своей основной специальности — по логике,
философии, тогда я написал «Зияющие высоты» — первую кни-
гу из тех, которые называю социологическими романами. То есть
это изложенные в литературной форме социологические идеи.
— «Зияющие высоты», «Светлое будущее», «Катастройка»,
«Смута», опубликованная в прошлом году в «Нашем современни-
ке», — это да, социологические романы. Но ведь «Коммунизм как
реальность» и «Кризис коммунизма» — нечто другое.
— Согласен. Я не думал, что буду писать такие эссе. Об этом
меня попросили читатели. Хотя мои идеи в корне расходились
с тем, что было принято на Западе, и отношение ко мне там
вскоре изменилось, у меня успело появиться какое-то число
поклонников. Среди них оказались всемирно известные писате-
ли Борхес, Ионеско, крупнейший французский социолог Раймон
Арон, благодаря которому я получил престижную премию Алек-
сиса де Токвиля. Кстати, Арон же, неоднократно ссылавшийся
на мои работы, написал, что моя книга о коммунизме — первая
попытка создать современную научную теорию коммунизма. С
такой рекомендацией эти книги выходили потом и на других
языках.
Я достаточно поживший, зрелый человек, чтобы не впадать
в иллюзии и эйфорию от подобных оценок. Как логик, тоже
прекрасно понимал: мне нужно время, чтобы довести мои идеи
до состояния настоящей научной теории. Ведь для этого надо
решить очень сложные математические проблемы! Возможно-
сти такой, к сожалению, я так и не получил. Теперь же, в мои 72
года, мне уже трудно в одиночку это сделать, а отдавать свои
наработки другим — не хочу.
—Давайте вернемся к вашей книге. Чем все-таки дорого вам
ее издание на Родине?
— Я писал для западного читателя. Оказавшись за рубежом,
убедился, что представления людей о советском обществе там
чудовищно нелепы. Вот я и постарался на уровне научной ори-
ентации объяснить им, как это общество понимаю.
Я считаю советский период вершиной русской истории 121
На публикацию в России, повторюсь, никогда не рассчи-
тывал. И конечно, рад, что книга вышла у нас. По крайней мере
хоть кто-то здесь узнает, что был русский человек, который еще
в 70-е годы, задолго до того, как в стране началась обвальная
критика коммунизма, без оглядки на конъюнктуру трезво ана-
лизировал это общество. Сейчас-то ругать коммунизм легко. А
где были тогда те мудрые и смелые, которые сегодня поносят
меня как апологета коммунизма?
Ну вот, книга все же появилась. Но к сожалению, в скверной
ситуации. Если бы мне сейчас предложили выбирать: ни одна
строчка моя не будет опубликована в России, но зато сохранится
существовавший в нашей стране социальный строй, — или на-
оборот, я предпочел бы первое. Пусть книги мои не выходили
бы, но социальный строй сохранился!
— Это перекликается с вашей мыслью, которую недавно я
цитировал в беседе с Владимиром Максимовым: если бы вы зна-
ли, к чему приведет «раскачивание советской лодки», в том чис-
ле с помощью ваших книг, вы не стали бы их писать.
— Не стал бы. Но раз уж случилось, ставлю для себя теперь
такие задачи. Рассказать русским людям и всему миру, во-пер-
вых, что представлял собой социальный строй России до этой
«перестройки», то есть что в результате ее мы потеряли. Во-вто-
рых, почему это произошло. И в-третьих, каково состояние на-
шей страны сегодня и что ждет ее в будущем. Так понимаю нын-
че свой главный гражданский долг перед Россией.
— Может, рассмотрим все это по порядку?
— Хорошо. Итак, что представлял собой советский строй.
Вся западная советология, политология, социология, вся их иде-
ология и пропаганда, как и сегодняшняя антисоветская, анти-
коммунистическая идеология и пропаганда здесь, в России, все
они оценивают наш советский период как черный провал в ис-
тории. Все смотрят на советское общество так, будто марксис-
ты что-то выдумали, а большевики силой и обманом навязали.
Я категорически это отвергаю. Я считаю советский период
вершиной российской истории. Не будучи апологетом комму-
низма, я считаю этот период поистине удивительным. Прой-
дут века, и потомки будут с изумлением, с восхищением изу-
122
Посткоммунистическая Россия
чать это время, поражаться, как за удивительно короткий срок
в стране, жившей в кошмарно трудных условиях, было сделано
так много. Да, было и много плохого, были преступления, ошиб-
ки, разочарования. Но все равно это была величайшая эпоха в
истории России и один из величайших феноменов в истории
человечества.
Я считаю нашу революцию великой революцией. Даже один
тот факт, что мы разгромили сильнейшую армию мира — гер-
манскую, убедительно свидетельствует, какое это было великое
явление. Хотя на Западе сейчас и тщатся доказывать, будто по-
беду одержали американцы и англичане (а мы как бы сбоку при-
пека) и даже будто Сталин, а не Гитлер развязал войну...
— Вы знаете эту версию Резуна-Суворова?
— Конечно. Чудовищная клевета! Вот опа, идеология, со-
циальный заказ.
Перед западной и прозападной пропагандой стоит зада-
ча — всячески дискредитировать эту нашу эпоху, занизить ее,
любыми способами лишить привлекательного образа. Между
тем она была великим результатом человеческой истории.
— Но она была и продолжением российской истории?
— Безусловно. Я считаю, что разрыв русской истории на-
ступил не в 1917 году, а сейчас. Именно сейчас порвалась связь
времен! А после 17-го года было закономерное продолжение
российской истории. Ведь российское общество с самого нача-
ла принадлежало к типу организации больших масс людей в
единое целое сверху — силами государства, силами власти и уп-
равления. Это было продиктовано такими особенностями нашей
страны, как ее огромные территориальные размеры, природные
условия, разбросанность населения, многонациональность, ха-
рактер человеческого материала, исторические традиции и т.д.
Коммунистическое общество развило эту концепцию, что в
конкретных условиях Советского Союза было вполне оправда-
но. Конечно, организуя людей, всякая власть ограничивает лич-
ность.
— Какие же достоинства советского общества вы считае-
те особенно ценными?
Я считаю советский период вершиной русской истории 123
— Я не выставляю оценок. Просто отмечаю какие-то ха-
рактерные черты. Л ценность их определяется опять-таки кон-
кретными условиями страны.
Например, все население было объединено в коллективы.
У русского и других народов, составлявших Советский Союз,
склонность к коллективной жизни, к доминированию «мы» над
«я» большая. И вот развивалась эта коллективная жизнь.
Никакой безработицы. Гарантированный труд, гарантиро-
ванное образование, медицинское обслуживание... Разве этого
мало? Наша революция открыла людям фантастические перс-
пективы. И одна из самых грандиозных — нам была открыта
культура. С самых низов общества мы совершили колоссаль-
ный рывок к высотам мировой культуры! Ликвидация безгра-
мотности — невероятный скачок. Культуру, образованность
нашим поколениям давали щедро, как нико!да.
Приведу пример, так сказать, на бытовом уровне. Вот наша
семья, многодетная семья из глухой костромской провинции.
Один брат стал инженером, директором завода, другой — пол-
ковником, я — профессором, все остальные стали мастерами
своего дела.
Пройдут годы, и русские люди ощутят, что они потеряли.
Не хлебом единым жив человек. Джинсами и жевательной ре-
зинкой счастлив не будешь. Те ценности, которые мы утрати-
ли, неизмеримо выше тех, которые приобрели. Главное — наш
строй обеспечивал ясность жизненных целей и уверенность в
будущем. Эти его черты, собственно, и стали соблазнительным
примером для народов всего мира.
— Под влиянием нашей революции трудящиеся разных стран
многого добились.
— Когда-то это был, по-моему, общеизвестный, а сегодня —
тщательно замалчиваемый факт. Именно после Октября на За-
паде впервые по-настоящему заговорили о социальных правах...
В общем, если брать интересы широких слоев населения на
территории Советского Союза, то сделано было для них неимо-
верно много. Ни одно общество, ни один социальный строй в
истории человечества столько для широких масс не сделали.
124 Посткоммунистическая Россия
— Причем это действительно за кратчайший срок, да еще
учитывая величайшую войну.
— Так что был у нас не черный провал, не навязанное си-
лой «нечто», а вполне естественный социальный строй, имею-
щий глубокие исторические и человеческие корни. Его досто-
инства нам предстоит осмысливать и осмысливать.
— Это все к вопросу о том, что мы потеряли. Теперь вто-
рой вопрос: почему такое произошло?
— Существует известное мнение, что коммунистическая си-
стема рухнула вследствие внутренних слабостей, противоречий,
несостоятельности. Такова основная установка западной про-
паганды, которая принята нынче в России. Я считаю это гру-
бой идеологической ложью.
Ничего подобного! Что было на самом деле? В Советском
Союзе назрел кризис, о котором, кстати, я первым тогда заго-
ворил. Кризисы вообще-то обычное явление для любого об-
щества. Запад переживал периодические кризисы. Маркс об
этом писал. Я не принимаю полностью его теорию кризиса, но
общая идея совершенно справедлива. Диалектическая идея:
порождаются кризисы теми же причинами, благодаря которым
общество укрепляется и богатеет.
Так вот, я утверждаю: кризис этот можно было преодолеть.
Теми средствами, которыми советское общество располагало.
С 85-го года я твердил: в ситуации назревающего кризиса —
никаких реформ! Никаких резких движений! Есть азбука поли-
тики, азбука руководства большими массами людей. Если ар-
мия в панике бежит, ни один умный полководец не будет про-
водить ее реорганизацию. Он должен сначала остановить па-
нику.
И моя мысль была такая. Переживите кризис. Перетерпи-
те. Реформы нужны, но — потом, когда вы будете уверены,
что живете более или менее стабильно. Мало того, кризис
можно было сгладить, ослабить, заглушить. Так поступают на
Западе.
Но конечно, меня никто не слушал. И я утверждаю теперь:
процесс жизни коммунистической системы был прерван ис-
Я считаю советский период вершиной русской истории 125
кусственно. Подчеркиваю: не естественным путем эта жизнь
кончилась, а была искусственно прервана!
— Каковы же основные факторы, которые способствовали
этому?
Первый фактор: перевес Запада в «холодной войне» — он
был огромный. Второе, о чем мы уже говорили: советское ру-
ководство не вовремя начало курс реформ, проявив тем самым
феноменальную историческую глупость, настоящий государ-
ственный кретинизм. И наконец, фактор предательства. В 1985
году, когда Горбачев еще только замаячил на исторической аре-
не, в одном своем выступлении я сказал: наступает эпоха вели-
кого предательства.
— Уже в 85-м году?
— Да, в 85-м. Правда, я еще думал, что люди опомнятся.
Напрасно. Предательство приняло масштабы эпидемии. На За-
паде никто не надеялся на такой подарок со стороны советско-
го руководства.
— Ну кто-то, может, и надеялся.
— Хотели, но не верили!.. Предательство вызревало посте-
пенно. Когда стало ясно, что вся эта перестройка провалилась,
правители, спасая свою шкуру и стараясь любой ценой удер-
жаться у власти, стали на путь предательства. И все, чго после-
довало дальше, это было уже сознательное предательство.
Самое главное — они довели дело до разрушения нашей
государственности и ее основы — КПСС. Она ведь не была
обычной парламентской партией. Вступая в 1954 году в ее ряды,
я написал в заявлении примерно так: считал и считаю, что Ком-
мунистическая партия Советского Союза является основой все-
го советского социального строя, основой государственности и
решающей силой в стране, которая способна обеспечить ее вы-
живание и прогресс. Тогда надо мной смеялись: надо же было
клятвы писать. А по существу-то речь шла о главном предназ-
начении партии. Это было гениальное изобретение большеви-
ков послереволюционного периода. Гениальное! И вот се, эту
партию, разрушили.
— Говоря о предательстве со стороны нашего руководства,
вы имеете в виду смыкание с интересами Запада?
126
Посткоммунистическая Россия
— В конечном счете — да. Без поддержки Запада они у вла-
сти не удержались бы. И они стали коллаборационистами, «пя-
той колонной». Не забывайте: «холодная война» была ведь са-
мой настоящей войной нового типа. Идеологи ее давно поняли,
что победить Советский Союз в обычной войне невозможно.
Потому и начали необычную новую войну, планы которой были
разработаны детально. В результате даже материальные потери
Советского Союза значительно превысили то, что он потерял в
годы Великой Отечественной войны, не говоря уж о потерях
идеологических и духовных.
Советские люди, казалось бы, могли надеяться, что стоящие
во главе партии руководители будут отстаивать ее. Л что полу-
чилось? Партию бросили. Высшее руководство страны, интел-
лектуальная элита, художественная интеллигенция — все они
перебежали в стан противника. Предав заветы своих предков,
предав тех, кто жизни положил, защищая Родину.
— Запад боролся против коммунизма или против России?
— Тут все переплетается. Ясно одно: в нынешнем едино-
борстве с Западом, как и во время Великой Отечественной вой-
ны, Россия могла победить только как коммунистическая дер-
жава. Голову даю на отсечение, что это так. Не будь коммунис-
тической партии, русские давно бы уже получали три класса
образования и пасли свиней. Или еще хуже — были бы стерты
с лица земли.
— Многие забывают об этом сегодня. Дескать, пили бы ба-
варское пиво, если бы немцы победили. И евреи забывают, что
стало бы с ними.
— Из евреев не осталось бы ни одного. А русские были бы
уничтожены в лучшем случае на две трети...
Резюмирую. Коммунистическое общество, возникшее в
нашей стране естественным путем, как органическое продол-
жение и развитие всей российской истории, было разрушено
искусственно, целенаправленным соединением ряда факторов
и сил.
— Мы говорили с вами, Александр Александрович, о том, как
вы оцениваете наше советское прошлое. О том, что нами поте-
ряно и почему это произошло. Следующий вопрос не менее важ-
Я считаю советский период вершиной русской истории 127
ный: и что же теперь? Каков ваш взгляд на сегодняшнее наше
состояние?
— Россия убита. Исторически убита. Мне кричат: вот как
ты плохо относишься к России, раз так говоришь! Я-то всей
душой болею за Россию. Но истина дороже. Не хочу присоеди-
няться к хору лжецов, которые заливаются на тему о мнимом,
якобы происходящем возрождении нашей страны. Какое воз-
рождение? То, что мы имеем сегодня в лице России, — истори-
ческий полутруп. И его будут энергично, интенсивно доводить
до состояния трупа.
— Кажется, вы первый, говоря о возможных перспективах
Советского Союза в случае его поражения, ввели термин «коло-
ниальная демократия», который ныне широко используется.
— Да, года три-четыре назад, еще до августовских событий.
— В вашей книге «Кризис коммунизма», вышедшей на Запа-
де в 1990 году, уже есть глава под таким названием.
— Ну вот, а раньше я употреблял этот термин в нескольких
выступлениях.
— Стало быть, вы предвидели колониальную демократию
как результат катастройки?
— Совершенно верно. То, что происходит у нас сегодня,
вполне скажется, может, не завтра, а через два-три поколения.
Это — процесс убийства русского народа. У других народов, вхо-
дивших в Советский Союз, будут разные, но тоже, конечно, не-
завидные судьбы. Запад будет их как-то поддерживать на при-
митивном уровне — полуфеодальном, родовом. К какому неко-
торые сейчас уже скатились: посмотрите на Грузию или Чечню.
А Россия... О ее нынешнем состоянии скажу так: преданная
правящей верхушкой и интеллектуальной элитой, Россия раз-
громлена, и ее превращают в страну колониальной демокра-
тии. Невыносимо тяжело переживать то, что сделали с моей Ро-
диной. Ее же превратили в посмешище для всего света! Живя
на Западе, это очень хорошо видишь. Как холуйствуют там
наши вожди, генералы, интеллектуалы, как унижаются, угод-
ничают — невозможно смотреть. И это представители бывшей
второй великой державы мира, бывшей великой армии, побе-
дившей фашизм!
128
Посткоммунистическая Россия
Путь, на который повернули Россию, не есть прогресс. Этот
путь означает деградацию и распад, стремление вернуть страну
в период мракобесия. Для меня зловещим символом стала ви-
зитная карточка одного бывшего коммуниста, на которой уви-
дел недавно двуглавого орла. Подумал: все, конец!
— Но другие считают это как раз многообещающим на-
чалом.
— Все чудовищно извращено! Настоящие патриоты изоб-
ражаются врагами страны, лжецы и лицемеры представляются
поборниками правды. А таким, как я, неохотно предоставляют
трибуну, потому что многие чувствуют в моих словах тревож-
ную, беспощадную истину.
— Да, не в лучезарном свете видится вам сегодняшний наш
день. Ну а завтрашний?
— Вы же знаете: еще мрачнее. Это — развитие, углубление
и усугубление той колониальной демократии, до жалкого со-
стояния которой Россию доводят. Конечно, в истории возмож-
ны всякие отклонения и случайности. Вот мы живем — и, пред-
ставьте, падает завтра какая-нибудь комета...
Всякое может произойти. Но как исследователь, учитывая
ту ситуацию, которая сложилась, те тенденции, которые име-
ют место, и те закономерности социальной эволюции, которые
мне известны, я должен обратить внимание прежде всего на
следующее.
Нельзя будущее России вырывать из общего международ-
ного контекста. Иногда говорят: ведь было же татаро-монголь-
ское иго — выстояли! Но мир-то был другим. Надо обязательно
принимать во внимание, что представляет собой современный
мир. А он эволюционирует в сторону глобального общества. Оно
уже создается — можно сказать, мы уже живем в глобальном
обществе. Ничто значительное в мире не происходит изолиро-
ванно: серьезное событие в одном уголке земного шара непре-
менно отдается в другом. Посмотрите, сколько существует меж-
дународных организаций, международных экономических им-
перий. Все перепутано. Запад интегрируется. И судьбу России
надо рассматривать с такой точки зрения: какое место она зай-
мет в этом глобальном обществе?
Я считаю советский период вершиной русской истории 129
Россия потеряла возможность самостоятельной историче-
ской эволюции. Только коммунизм давал ей этот шанс. Уни-
кальный шанс! Теперь он утрачен — и, может быть, навеки.
Может быть, в истории человечества такая возможность не
появится больше никогда.
Говорят: а Китай? Он ведь держится. Помяните мое слово:
то же самое Запад сделает и с Китаем. Расправились с Югосла-
вией, добивают Россию, примутся за Китай.
Говорят: но есть же и тенденция к объединению бывших
советских республик. Правильно. Однако последующее объе-
динение тоже входит в программу колонизации и «западниза-
ции». Сначала разъединить, расчленить в целях покорения, а
потом соединять по частям, чтобы легче было этой колонией
управлять. И будут соединять. И в Югославии будут создавать
какую-нибудь пародию на федерацию или там конфедерацию,
и в России. Но — предварительно добив коммунистические
потенции. А если до конца вытравить коммунизм в нашей стра-
не невозможно, все равно русские остаются склонными к тако-
му образу жизни, — то во всяком случае придать коммунисти-
ческой тенденции ублюдочную форму.
— Какое же место, на ваш взгляд, уготовано России в миро-
вом обществе?
— Можно твердо сказать: она никогда не станет страной
такого типа, как Германия или Англия, Франция или Соеди-
ненные Штаты. По многим причинам. А первая и главная —
Запад просто не позволит ей занять место на их уровне. Сами
ведущие западные страны этого не допустят! В глобальном об-
ществе— каждому свое место. Ведь и па Западе нет равноправ-
ных партнеров. Там своя иерархия существует. Германия, ска-
жем, это нечто другое, нежели Испания.
Да и по природным условиям, по климату, по человеческо-
му материалу Россия иная. В Германии я живу на окраине горо-
да. Здесь у нас в таком доме зимой замерзнешь, а там — нор-
мально: теплая зима. И на земле можно собирать три урожая в
год: опять же тепло, почва плодородная, структурирована ка-
мешками — не то что в моей Чухломе, где на суглинке ничего,
кроме ржи, не растет. А дороги? Можно восхищаться шикар-
130
Посткоммунистическая Россия
ними немецкими дорогами и говорить, что мы сильно отста-
ли, но нельзя забывать при этом, что у нас и совсем другие рас-
стояния, и другой грунт. Один километр такой дороги обой-
дется, наверное, в сто раз дороже.
Люди там тоже другие — расчетливые и холодные. Полу-
роботы. Я их называю западоидами. Остальные способны толь-
ко подражать. Даже японцы — имитаторы. Не говорю, что луч-
ше, а что хуже, но наши люди в массе своей вряд ли станут та-
кими. Может, и слава Богу.
В общем, примите во внимание множество факторов, и вы
поймете, что России отведена в этом мире второстепенная, тре-
тьестепенная роль, место задворок западной цивилизации.
Наше будущее — это колониальная или в лучшем случае полу-
колониальная страна, вымирающее русское население. Ведь рус-
ский народ уже поставлен на путь вымирания. Падает рождае-
мость, растет смертность, поощряется алкоголизм. К тому же
Россия все больше распадается на отдельные народы, которые
искусственно разобщаются и рознь между которыми разжига-
ется. Как тут не вспомнить, что в Советском Союзе начала скла-
дываться новая историческая общность людей — единый со-
ветский народ.
— Вы не считаете это пропагандистской фразой?
— Конечно, нет. Я сам жил в таком, народе. Для нас, для
нашего поколения, не имела значения нация. И скажем, анти-
семитизм у нас не мог привиться. Это все искусственно было
раздуто. Это входило в стратегию «холодной войны».
Сейчас убит дух самого великого народа России — русско-
го народа. То есть Россию лишили фактически и националь-
ной основы. А те явления национализма, которые сегодня в
нашей стране стараются пробуждать, честно говоря, для меня
неприятны и неприемлемы.
— Значит, вы не согласны с теми, кто утверждает, что
русский дух был убит интернационализмом именно в Совет-
ском Союзе?
— Нет, не согласен. Тогда русские впервые получили воз-
можность подняться на такой высокий уровень в своем Интел-
Я считаю советский период вершиной русской истории 131
лектуальном и духовном развитии. Впрочем, как и другие на-
роды страны.
— Извините, Александр Александрович, но мне кажется, что
во взгляде на будущее России вы не только беспросветно мрачны,
но и совершенно безысходны. В ваших прогнозах звучит прямо-
таки фатальная обреченность: заданный путь безальтернати-
вен и неотвратим. Получается, единственное, что нас может
спасти, — это какая-то чистая случайность. Неужели не види-
те других возможностей изменить к лучшему положение в на-
шей стране? И как понять тогда ваши заявления о священной
народной войне против режима? Ведь российская власть инкри-
минировала вам даже призывы к такой войне, насильственному
свержению существующего строя.
— Это фальсификация. Передергивание. Вытаскивают из
контекста интервью то, что нужно для моей дискредитации, —
и пошло. Как говорил Плеханов, дайте мне «Отче наш», и я ци-
татами из него докажу, что его автор был богоотступник.
Я уже объяснял, что никого и ни к чему не призываю. Я не
политик, а исследователь. И как исследователь, говорю только
о возможных вариантах общественного процесса.
Меня спрашивают: а что будет, если Россия окажется в со-
стоянии войны с правящим режимом? Я отвечаю: но законам
военного времени виновные в ее колоссальных потерях и тра-
гическом положении могут быть повешены как предатели. То
есть такое может произойти. Это же не значит, что я призываю
вешать, Боже упаси. Но ярлык мне уже прилеплен: философ-
вешатель.
Меня спрашивают далее: вот, скажем, удалось сбросить ок-
купационное правительство и освободить страну — а что по-
том? Как нам потом вести себя с Западом? Отвечаю: так вы сна-
чала сбросьте, переверните такую махину, а уж потом — по-
том. Сама эта задача, можно сказать, эпохальная.
Спрашивают: а реально ли решить се в России сегодня? Го-
ворю: не вижу необходимых условий и соответствующих со-
циальных сил. Так вот это опускают, и получается совсем иной
смысл.
132
Посткоммунистическая Россия
— Следовательно, нынешние условия, сложившиеся в России,
не располагают к каким-либо существенным переменам?
— То состояние, в которое вступила Россия, я называю тря-
синой. Политическая трясина, интеллектуальная, духовная и
всякая иная. Болото. А в болоте бурь не бывает.
— Но как же тогда назвать сентябрьско-октябрьские собы-
тия прошлого года? Разве это не была буря?
— Нет. Это была большая провокация. Огромного истори-
ческого масштаба.
— Чтобы добить тех, кто против режима?
— Чтобы локализовать. Теперь-то всем, по-моему, абсолют-
но ясно, что никакой надобности в расстреле Белого дома, если
иметь в виду захват его, не было. Пошли на провокацию, дабы
оправдать расстрел.
— Л как оцениваете сегодняшнюю российскую оппозицию?
Вы ведь считаетесь одним из ее духовных лидеров.
— Вряд ли меня искренне и всерьез считают таковым. Один
из ведущих русских патриотов, разоткровенничавшись, даже
упомянул мое имя в списке так называемых плюралистов. По-
нятно, что это такое.
Л насчет характеристики оппозиции... Думаю, не сделаю от-
крытия, если скажу: однородной оппозиции нет. Есть множе-
ство всяких партий, групп, течений, слить которые в единое це-
лое, к великому сожалению, сейчас невозможно. И лидеров по-
настоящему сильных не вижу.
Появляются отдельные героические личности, которых уби-
вают, как эго было возле Белого дома, но они, увы, пока нс де-
лают погоды. Люди, способные пойти на смерть во имя высо-
кого и святого, вызывают у меня не только сочувствие, по и
горячее восхищение. Очень много думал о них там, на Западе.
А сегодня опять всю ночь не спал — не мог отойти от окна это-
го гостиничного номера, которое, видите, выходит как раз на
Белый дом. Если бы тогда я был в Москве, я пошел бы к тем,
кого убивали. Чтобы и меня убили тоже. Пошел бы как рус-
ский человек, как частица моего народа. Не важно мое отно-
шение к Хасбулатову и Руцкому. Тут мотивы неизмеримо бо-
лее высокие. Это как во время Великой Отечественной — как
Я считаю советский период вершиной русской истории 133
бы я ни относился к Сталину, я защищал свою страну, свою
Родину.
У меня, кстати, все чаще возникают аналогии между сегод-
няшним нашим временем и первым периодом той войны. Вспо-
минаю, в начале ее нас окружили, и многие сказали тогда: «Со-
противление бесполезно, идем сдаваться». Пошли к немцам, а
они перебили их всех. Другие же сказали иначе: «Мы обречены,
поэтому будем прорываться». И какая-то часть прорвалась — и
продолжила эту линию жизни.
Так что капитулировать я вовсе никого не призываю. Даже
в безвыходном, казалось бы, положении чудо спасения возмож-
но. Если бы мы не верили в него в 41-м, не победили бы.
— Серьезным обстоятельством, которое в моем представ-
лении может сильно повлиять на изменение положения в стра-
не, видится мне резкое социальное расслоение, небывалая и бес-
прецедентная имущественная поляризация нашего общества. Нс
исключено, по-моему, что это приведет к социальному взрыву.
Во всяком случае, к усилению антагонизма и обострению классо-
вой борьбы. Тут и Маркса можно вспомнить.
— Это очень большая тема. Социальное расслоение имеет
место и на Западе. Но одно существенное различие есть: За-
пад — метрополия, Россия — колония. В колониях величины
другие. И типы классов по-другому выглядят. Господствую-
щий слой в метрополии — это одно, а в колонии — несколько
другое.
— Он тоже как бы в подчинении находится?
— Конечно. Это уже колониальный господствующий слой.
Каково соотношение социальных слоев в метрополии? 11еболь-
шой процент населения — высший слой. Основная масса —
средний. И сравнительно небольшой слой — низший. Гою про-
летариата, о котором писал Маркс, нет, как нет и беднейшего
крестьянства, по отношению к которому он мог бы стать геге-
моном. Рабочие в западных странах принадлежат к среднему
слою, составляющему, по сути, оплот общества. Да и численно
их теперь гораздо меньше: во всей промышленности занято
22—23 процента населения, а рабочих в том числе не более по-
ловины. Остальные — инженеры, управленцы и пр.
134
Посткоммунистическая Россия
Короче, таких классов, на основе которых выросла теория
классовой борьбы, уже нет. Исчезла и сама классовая борьба в
Марксовом смысле слова. Борьба-то осталась, но она прини-
мает иные формы.
— Более локальные?
— Очень. Достаточно посмотреть, как рабочий класс па За-
паде проводит сегодня свои забастовки или демонстрации...
В колонии, какой является Россия, соотношение между со-
циальными слоями другое. Процент верхнего слоя поменьше,
среднего — тоже меньше, а процент низшего слоя огромен. При
этом высший слой становится проводником политики метро-
полии. Однако тон в обществе все равно во многом начинает
задавать средний слой.
| — Но он же у нас мизерный.
— Не скажите. Что такое сегодня в России средний слой? В
пего входят инженеры, врачи, учителя, профессора и так далее.
Определять принадлежность к тому или иному слою лишь по
тому, кто сколько получает, — это примитивный подход за-
падной социологии. Я ввожу понятие «социальный статус». Он
охватывает много параметров. Такие, например, как социальная
позиция, образованность, доступ к образованию, уверенность
в положении детей. По таким критериям структуру сегодняш-
него российского общества еще никто не исследовал. Я первый
начал исследовать ее с этой точки зрения.
— И каков же главный вывод, к которому вы приходите?
— Социальные противоречия и вообще социальные отно-
шения в обществе приняли иной характер.
— А если несколько конкретизировать?
— В России, как и на Западе, социальное расслоение идет
сейчас иначе, нежели раньше. Социальные слои организуются
по-другому и соответственно по-другому выражают свои клас-
совые интересы. Конфронтация происходит, но тоже совсем по-
другому. Она как бы размыта, распылена. Такой конфронта-
ции, когда по одну сторону — хозяева, а по другую — пролета-
рии, уже нет. Это изменено самой организацией современного
общества.
Я считаю советский период вершиной русской истории 135
Ведь раньше капиталистическое предприятие — что это та-
кое? Тысячи людей, согнанных вместе и живущих примерно
одинаково. Они образовывали класс. В марксистском понима-
нии класс — это не просто множество людей. Это люди, объ-
единенные внутренне. Потому и протест их обретал такую силу.
Если же налицо просто нищета...
— Но разве обнищание массы людей, которое прямо-таки
стремительно у нас происходит (пусть это и не пролетариат в
классическом смысле), не рождает чувство несправедливости, по-
рыв к протесту?
— Недовольные есть всегда и везде. В любом обществе. Но
чтобы чувство протеста суммировалось, надо, чтобы люди объе-
динялись. Этого нет. Профессора у нас получают мало, учителя
и врачи — тоже. Однако они все стараются по-своему приспо-
собиться. А чтобы объединились и пошли свергать правитель-
ство... Да не будут они его свергать! Это их правительство. Как
бы плохо ни жила нынешняя интеллигенция, эту систему она
создавала своими руками, и это ее система.
— Хотя многие и ахнули при виде того, что получилось, но
не восстанут против этого?
— По крайней мере на ближайшие десятилетия такие клас-
совые битвы, о которых говорил марксизм, думается, исключе-
ны. Ведь ко всему прочему в колониях, к коим принадлежит
теперь и Россия, идет двойной нажим на любые оппозицион-
ные силы. Свои давят, и метрополия давит.
— Мне хотелось бы, Александр Александрович, уточнить
ваше отношение к марксизму. Не раз читал ваши заявления, что
вы не марксист. Между тем первая ваша диссертация была, ка-
жется, по Марксу, и позже вы писали о его гениальности.
— Марксизм — великое явление в человеческой культуре.
Считаю, Маркс был одним из самых гениальных людей в исто-
рии человечества. Я всегда высоко его ценил. Но я действитель-
но не марксист.
— Что же вы вкладываете в эту формулу?
— Я не принимаю Марксово учение об обществе. Думаю,
что моя социальная концепция, то есть теория общества вооб-
136 Посткоммунистическая Россия
ще, теория коммунистического и западного общества точнее,
чем марксистская.
И точнее не потому, что я гениальнее, а по одной простой
причине: я — человек конца двадцатого века, а не середины
девятнадцатого. И я обладал достаточным гражданским муже-
ством, чтобы отбросить всякие предрассудки и посмотреть на
сегодняшний мир прямо, увидеть его таким, каков он есть.
— После смерти Маркса прошло более ста лет. Если бы вы
были его современником, наверное, иначе бы к нему отнеслись?
— Бесспорно. Марксизм вырос на основе той культуры и
той социальной реальности, которые существовали тогда. Кто
мог предвидеть, что появятся компьютеры, начнутся косми-
ческие полеты, что рабочий класс в прежнем смысле будет ис-
чезать.
— И еще один вопрос. Вы говорили, что получаете на Западе
широкую информацию о делах у нас в стране. Из каких источ-
ников? Знание языков помогает?
— И это. Но кроме того, на Западе есть много учреждений
и организаций, которые внимательнейшим образом следят за
ходом дел в России. Буквально отслеживают все, что здесь про-
исходит. У меня есть доступ к таким материалам.
— А нашу российскую прессу читаете?
— Стараюсь многое читать.
— Скажите, как воспринимаете грубейшие оскорбления, ко-
торые изобильно звучат в последнее время по вашему адресу со
страниц так называемых демократических изданий? Я понял,
что статью «Философ-вешатель» в «Независимой газете» вы
читали. Ведь там вас сделали не просто вешателем, а фашис-
том.
— Я-то пока никого не повесил. Меня всю жизнь вешают.
Причем как раз те самые люди, которые изображают из себя
сейчас великих гуманистов. Они при всех режимах озабочены
лишь одним: чтобы им было хорошо.
— Автор статьи в «Независимой», кажется, был вашим од-
нокурсником в МГУ.
— Да мало ли их, выдающихся посредственностей. Читать
такое, конечно, противно, но я стараюсь следовать известной
Модель из вечной мечты 137
мудрости: собака лает, а караван идет. Работаю, пишу, выпус-
каю книгу за книгой.
— Кстати, рад сообщить, что ваша книга о коммунизме,
изданная «Центрполиграфом», — среди бестселлеров Москвы.
Быстро расходится, пользуется успехом. Так что желаю вам,
Александр Александрович, еще много-много интересных книг.
— Спасибо и за приятную весть, и за доброе пожелание.
Правда. 1994. 1 и 2 июля
Модель из вечной мечты
Беседа В. Большакова с А. Зиновьевым
— Я наблюдал за тем, как проходило празднование 50-летия
со дня высадки союзников в Нормандии, 50-летия освобождения
Парижа, за торжествами по случаю 50-й годовщины Варшав-
ского восстания и не мог не прийти к выводу, что западная про-
паганда вновь принялась переписывать историю. На этот раз
тщательно уничтожается память о Советской Армии как ар-
мии-освободительнице. Коммунизм беспардонно уравнивают с
фашизмом, годы социализма в странах Восточной Европы и быв-
ших республиках СССР — с оккупацией. При этом поносят не
только коммунизм, но и русский народ прежде всего. Чем, по-ваше-
му, обусловлена цель этой кампании по уничтожению истори-
ческой памяти о Советском Союзе?
— Я думаю, что на Западе происходит преднамеренное из-
вращение всего, что связано с коммунизмом, Советским Со-
юзом, Россией и русскими, а также преднамеренное унижение
и даже оскорбление их. Ничего подобного история человече-
ства еще не знала в таких грандиозных масштабах. Тут пере-
плетаются самые различные мотивы и намерения — и месть за
страх от былых угроз со стороны коммунизма и Советского
Союза, и желание раздуть свои заслуги за счет умаления и за-
малчивания вклада России и русских, и стремление скрыть свои
собственные дефекты и преступления, и желание добить по-
138
Посткоммунистическая Россия
верженного противника, и страх возрождения России и комму-
низма, и обычная человеческая мелкость и подлость. Но самое
страшное, на мой взгляд, заключается в том, что сами наши со-
отечественники позволяют такое глумление над собою, не реа-
гируют на это достойным образом, унижаются, холуйствуют пе-
ред Западом. О стране и о народе судят по тем, кто их представ-
ляет. А нашу страну и наш народ представляют теперь такого
рода выродки, что ожидать иного отношения не к коммунизму
даже, но прежде всего к России, к русским со стороны Запада
было бы нелепо. (В Германии, где я живу, мне в этом приходи-
лось убеждаться не раз. Одно последнее публичное исполнение
«Калинки» российским «Всенародно Избранным» чего стоит.
Я такого позора и стыда никогда в жизни не испытывал.)
— В одной из наших с вами бесед вскоре после событий авгу-
ста 1991 года вы говорили, что «история еще не сказала своего
последнего слова», и выразили уверенность в том, что и комму-
низм, и Советский Союз возродятся. Как сейчас у вас с этой уве-
ренностью? Не поколебали ее событии последних трех лет в Рос-
сии, во всем СНГ, в мире?
— Буквально через несколько дней после августовских со-
бытий 1991 года я писал, что действия ГКЧП были законной
попыткой остановить движение страны к катастрофе, а факти-
ческий путч совершили «демократы» во главе с Ельциным. У
меня тогда еще не было уверенности в том, что «демократиче-
ский» переворот завершился. Но уже не было уверенности и в
том, что советский (коммунистический) строй возродится. Ана-
логично в отношении распада и возможности возрождения
Советского Союза. Так что мои суждения на этот счет не были
категорическими, они были проблематичными. Сейчас же я
утверждаю с полной уверенностью, что коммунистический со-
циальный строй в России и Советский Союз не возродятся в
течение жизни по крайней мере двух-трех поколений, а скорее
всего не возродятся в прежнем виде никогда. Всякие иллюзии
на этот счет имеют лишь психологический и идеологический
смысл. Уговоры и самоуговоры, что, мол, Россия воспрянет, что
и не такое видали и т.п., вовсе не стимулируют людей на актив-
ную деятельность и на борьбу. Наоборот, они способствуют
Модель из вечной мечты
139
пассивности, надежде на то, что все образуется, сделается само
собой, на историческое «авось».
— Вопрос еще и в том, кто же может на этот раз «повести
народ к коммунизму». С компартиями посткоммунистического,
как говорят на Западе, периода происходит много непонятного.
Одни из них решительно не хотят ничего менять и практиче-
ски законсервировались. Другие экспериментируют с социал-де-
мократией, возвращаются к ней, меняя и названия прежних ком-
партий, и свои прежние программы. Третьи остаются только
формально, по названию, коммунистическими, а по сути дела
трансформировались в партии левонационалистические. Это
своего рода гибрид партии деголлевского типа, как во Франции,
и партии социалистической. Как вы рассматриваете эти тен-
денции в коммунистическом движении современности? И преж-
де всего в России?
— Коммунистическая идеология и коммунистическое дви-
жение в той форме, какую им придал марксизм, исчерпали свою
историческую роль. Практика реального коммунизма дискре-
дитировала марксистские социальные идеалы в глазах широ-
ких масс населения, поскольку они (массы) считали реальный
коммунизм воплощением этих идеалов. Марксизм как соци-
альное учение перестал быть адекватным реальности. Достаточ-
но, например, сказать, что радикальным образом изменилась
социальная структура населения как западных, так и бывших
коммунистических стран, так что рабочий класс утратил ту роль
в обществе, какую он играл ранее. Партии с определенной клас-
совой основой теперь просто невозможны. Коммунистические
партии утратили свою специфику и прежде всего установку на
революционное преобразование общества. А многие пункты их
реформаторских программ стали общими местами. Одним сло-
вом, имеется достаточно причин для тех явлений, о которых
вы говорите.
Что касается России, то коммунистические и коммунисто-
образные организации там возникли на развалинах КПСС, ко-
торая была скорее политико-административным явлением в
рамках советской государственности, чем партией в собствен-
ном смысле слова (об этом я писал еще в семидесятые годы!).
140
Посткоммунистическая Россия
И к тому же они возникли под влиянием образцов партий За-
пада, как имитация их, то есть как поверхностное обезьянни-
чанье. Все они не имеют идеологии, которая базировалась бы
на научном понимании реального коммунизма. Самое большее,
на что они способны в качестве именно коммунистических
организаций, это на то, чтобы плодить явные или скрытые ре-
ставраторские умонастроения. А этого крайне мало для созда-
ния сильного и перспективного коммунистического движения.
Устаревшая марксистская или дилетантская бесформенная иде-
ология в сочетании с аморфностью социальной структуры на-
селения не могут стать основой для создания серьезной комму-
нистической партии. А организации для завоевания голосов
избирателей с целью избрания своих депутатов в органы, не
имеющие фактической власти, — это пошлый фарс, а не серь-
езная историческая драма.
< —Давайте прямо поставим вопрос: есть ли будущее у комму-
низма, и если есть, то где? Во всем мире? Только в постиндустри-
альных высокоразвитых странах либо, наоборот, только в бед-
ных, нищих, с трудом развивающихся? Либо только там, где еще
Правят, как и правили до горбачевской «перестройки», компартии?
— Чтобы ответить на ваш вопрос, надо точно определить,
йто такое коммунизм. Попробуйте проведите социологический
опрос, и вы получите десятки различных определений. Если по-
нимать под коммунизмом общество всеобщего благоденствия,
справедливости, равенства, изобилия и т.п., то это неосуществи-
мая утопия. И Советский Союз не был таким. Если же пони-
мать под коммунизмом тот тип социальной организации, ка-
кой имел место в Советском Союзе, то тут требуется научная
теория реального коммунизма. Без нее всякие прогнозы насчет
будущего коммунизма лишены смысла. Я много работал над
такой теорией. Довольно много результатов этих моих поис-
ков приведено в моих книгах. Основываясь на том, что я уже
сделал на этом направлении, я утверждаю следующее. Реаль-
ный коммунизм уже сыграл свою великую историческутб^роль;
Оказав колоссальное влияние на ход эволюции человечества. В
этом смысле коммунизм вошел в плоть и крови цивилизации,
завоевав тем самым место в будущем.
Модель из вечной мечты
141
Но коммунизм в том чистом, концентрированном виде, ка-
кой он имел в России до 1985 года, неповторим. Его следовало
бережно хранить именно в том первозданном виде, а не рефор-
мировать страну по воле руководящих кретинов и предателей,
а также по указке из-за рубежа. Но в России никогда не ценили
и не берегли собственные достижения. Тут все рушилось, гни-
ло в историческом болоте и предавалось забвению. Пройдут
века, остынут страсти, на Западе потихоньку построят нечто по-
добное русскому коммунизму, под другими названиями и в
другом обличье. Только вспомнят ли о великом историческом
творчестве какого-то отсталого русского народа? Да и сохра-
нится ли, если в обозримом будущем в России ничто не изме-
нится, этот народ?
— В свое время вы говорили, что хотите написать «Новый
коммунистический манифест». Не передумали? И если не опаса-
етесь, что и эти ваши идеи, мягко говоря, позаимствуют, то о
чем он, к чему зовет?
— Я написал такой текст. Только теперь я сомневаюсь, сто-
ит ли его печатать под таким названием и вообще стоит ли пе-
чатать. Но удерживает меня не то, что идеи его разворуют идей-
ные мародеры, расплодившиеся в несметном количестве в Рос-
сии (я к этому давно привык), а то, что я не вижу в России людей,
которые ухватились бы за идеи этого «манифеста» и сделали
бы их делом своей жизни.
— И наконец, какова, на ваш взгляд, перспектива развития
событий в России, ближняя и дальняя. Осень наступает. Будет
ли она жаркой, или наше болото так и не всколыхнется?
— Я не политик и не обозреватель текущих событий. Я рас-
сматриваю интересующие меня проблемы с социологической
точки зрения. Поэтому для меня не играют роли ни время года,
ни погода, в том числе политическая, ни бесчисленные указы и
распоряжения президента, ни речи болтливых парламентари-
ев, ни расплодившиеся в великом множестве партии и союзы,
ни намерения многочисленных честолюбцев пролезть в пре-
зиденты и т.д. и т.п. Это все суета сует и всяческая суета. Глав-
ное в истории России уже произошло: ее растерзали, изнасило-
вали, разграбили, опозорили, предали, оплевали и оболгали.
142
Посткоммунистическая Россия
Причем сделали это не только ее глупые и тщеславные руково-
дители, не только предатели и сообщники западных завоевате-
лей, но объективно и сами массы населения, ставшие вольно
или невольно добровольными помощниками разрушителей
страны. Если никакого чуда не произойдет, то впереди у Рос-
сии десятилетия (если не столетия) торжества мракобесия, па-
ранойи, криминальных структур, нищеты, словом, то, что не-
избежно в стране колониальной демократии, которую я доста-
точно подробно и четко описал в моих работах и в наших с
вами беседах, опубликованных в «Правде».
Правда. 1994. 7 сентября
Завершение русской контрреволюции
О событиях 3—4 октября 1993 года в России пишут очень
мало, а на Западе и вообще ничего. Их замалчивают, игнори-
руют или занижают до уровня некоего приведения к порядку
уголовных преступлений. Зато о событиях августа 1991 года не
перестают говорить. Это смещение внимания не случайно. Ав-
густовские события 91-го года дают больше оснований изоб-
ражать эволюцию российского общества после 1985 года как
некое освобождение от коммунистического ада и как переход к
демократическому раю западного образца. Октябрьские же со-
бытия 93-го года в любой интерпретации заставляют сомне-
ваться в правдивости официальной информации о них. Что бы
о них ни говорили, факт остается фактом: мощные вооружен-
ные силы совместно с частями особого назначения утопили в
крови горстку невооруженных людей, а в приступе оплаченно-
го рвения заодно побили множество подвернувшихся под руку
случайных граждан. Первые события создают извращенное
представление о переломе в русской истории после 1985 года.
Вторые же вольно или невольно разоблачают сущность этого
перелома, а также неприглядную роль в нем Запада.
Я считаю, что именно события октября 1993 года, а не авгу-
ста 1991-го заслуживают того, чтобы стать историческим сим-
Завершение русской контрреволюции 143
волом, сопоставимым по степени важности с событиями, ко-
торые вошли в историю под названиями «выстрел «Авроры» и
«штурм Зимнего», только с обратным знаком. Октябрьские со-
бытия 1917 года стали символом великой социальной револю-
ции, выдвинувшей Россию на роль знаменосца социального
прогресса человечества, а октябрьские события 1993-го имеют
шансы стать со временем символом самой грязной разруши-
тельной и предательской контрреволюции, низвергнувшей Рос-
сию на позорную роль холуйского придатка и зоны колониза-
ции Запада.
Я не вижу надобности доказывать то, что октябрьские со-
бытия 93-го завершили перелом в истории России, который яв-
ляется контрреволюцией по отношению к коммунистическо-
му социальному строю, рожденному в результате революции
1917 года. Теперь это уже становится общим местом и даже
предметом гордости для тех, кто считает себя активным участ-
ником перелома. Последний был подготовлен в 1985—1991 го-
дах. Вполне открыто и явно он начался в августе 1991 года. В
течение двух с немногим лет велась колоссальная работа всех
сил контрреволюции и оказывалась всемерная поддержка со
стороны Запада для доведения его до завершения. События
октября 1993 года поставили в нем последнюю точку. Они кро-
вью закрепили фактически сложившееся положение, как бы
придав ему тем самым статус законности.
За утверждения такого рода меня нередко обвиняют в чрез-
мерном пессимизме. Мол, я не оставляю никакой надежды. 11а-
дежды кому и какой? То, что я говорю, для многих означает как
раз не пессимизм, а крайний оптимизм. Эти люди много лет
лелеяли надежду на крах коммунизма в России и самой России.
Они делали все от них зависящее, чтобы этот крах произошел.
Для них наступило время ликования. И давно ли такому лико-
ванию предавались миллионы рядовых россиян? И многие ли
из них хотя бы пальцем шевельнули, чтобы помешать тому, что
случилось со страной? Да и сейчас еще миллионы оболванен-
ных россиян именно в крахе коммунизма видят надежду на не-
кое возрождение России.
144
Посткоммунистическая Россия
Если же под оптимизмом и надеждой на лучшее будущее
понимать восстановление всего того хорошего, что было дос-
тигнуто за годы советского строя, то у меня просто язык не по-
ворачивается сказать какие-то утешительные слова вроде «вы-
стоит Россия, выживет, воспрянет, не впервой, не такое вида-
ли» и т.п. Такого не видали. Такое случилось впервые, и надо
быть готовым к тому, что впереди у России путь, какому не по-
завидуешь.
Говорят, будто в России есть силы, способные спасти от пол-
ного краха и вновь поднять ее на уровень великой державы,
играющей первые роли или по крайней мере одну из первых
ролей в мире и в мировой истории. Какие силы? Где они? Дрем-
лют? Так они продремлют еще триста лет. Скрыты? Так они и
останутся скрытыми навек. Те силы, которые заявили о себе (а
никаких других, которые о себе не заявляют, просто не быва-
ет), ничего и никого спасти и поднять не могут, кроме самих
себя. Они способны лишь сохранять сложившееся положение,
внося в него мелкие поправки, причем без особого ущерба для
себя и даже с выгодой.
Те, кто утверждает, будто в России есть силы, способные
вытянуть страну из пучины, в которую ее низвергла контрре-
волюция 1985—1993 годов при поддержке чуть ли не всего ак-
тивного населения страны, должны опровергнуть хотя бы сле-
дующие мои утверждения.
Когда осуществлялся заключительный акт контрреволюции,
массы российского населения оставались пассивными. Милли-
оны людей смотрели телевизионные передачи о расстреле за-
щитников Белого дома. Миллионы людей видели, как зверски
убивали их собратьев, дерзнувших восстать против недругов
своего Отечества. Они не бросились на улицы помешать рас-
праве. А ведь выбежало бы несколько сот тысяч человек, они
голыми руками раздавили бы палачей. Выбежали только те, кто
аплодировал палачам. Контрреволюция завершилась под ап-
лодисменты тех, кто фактически стал хозяином страны!
। Можно ли это считать всего лишь результатом обмана на-
рода? Не думаю. Дело в том, что за годы советской истории в
Стране произошло радикальное переструктурирование населе-
Завершение русской контрреволюции 145
ния. Сложились многочисленные влиятельные слои, группы,
клики, мафии, категории и т.д., которые и стали опорой и дви-
жущей силой контрреволюции. Хотя они были и остаются в
меньшинстве, именно они стали задавать тон в жизни страны.
Рассчитывать на какой-то мифический народ бессмыслен-
но. Что такое теперь российский народ? И те, кто отдавал при-
каз убивать повстанцев, есть часть народа. И повстанцы — часть
народа. И убивавшие солдаты и милиционеры — часть народа.
И аплодировавшие убийцам новоиспеченные миллионеры —
часть народа. И начавшие перестройку руководители КПСС —
часть народа. Рабочие и крестьяне — тоже часть народа. А ка-
кую роль они сыграли в случившемся? Какую — интеллигент-
ская прослойка? Сразу же после расстрела Белого дома, то есть
5 октября, в газете «Извес г .л» было опубликовано письмо груп-
пы известных российских писателей. Авторы письма называли
повстанцев убийцами, хотя убивали именно их, этих людей, на-
зывали фашистами, хотя настоящие фашисты — их убийцы и
т.д. Они благодарили Бога за то, что армия и органы правопо-
рядка расправились с повстанцами. Они призывали президен-
та запретить все виды коммунистических и националистиче-
ских партий, запретить все оппозиционные газеты и признать
нелегитимными съезд народных депутатов и Верховный Со-
вет. И эти писатели — тоже часть народа. Одним словом, контр-
революция в России имела глубокие социальные опоры. В ре-
зультате контрреволюции эти опоры не ослабли, а, наоборот,
укрепились.
В России нет великих социально-политических идей, спо-
собных вдохновить значительную часть ее граждан на истори-
ческое мужество и подвиги, без чего о новом взлете и думать
нечего. Ей уже навязали никчемные, шкурнические, ветхие и
чужие идеи, рассчитанные на самую интеллектуально прими-
тивную и деморализованную массу людей, лишенных всякого
чувства гражданской ответственности за судьбу страны. И та-
кие великие вдохновляющие идеи по заказу не выдумаешь, если
они сами уже не заявили о себе ощутимым образом. А весь мир
стал таким, что в нем для таких идей просто нет никакой по-
чвы. Все более или менее значительные идеи, владеющие ума-
146
Посткоммунистическая Россия
ми и сердцами мыслящей части человечества, суть идеи асоци-
альные: спасение окружающей среды, спасение от чрезмерно-
го роста населения, спасение от преступности, устранение атом-
ной угрозы и т.п. Время великих социальных идей прошло.
Теперь их просто душат в зародыше, если какие-то идеи такого
рода пытаются прорастить. Да и каких идей можно ожидать от
бывших профессоров Высшей партийной школы при ЦК КПСС,
от бывших работников партийного аппарата, от бывших идео-
логов марксизма-ленинизма, от бывших полковников и дирек-
торов заводов, от продажных перевертышей из сферы гумани-
тарных наук, от социологически безграмотных писателей и жур-
налистов, от всякого случайного в сфере социальной мысли
сброда, заполонившего своими кустарными соображениями
страницы бесчисленных газет и журналов? Для рождения вели-
ких идей мало несчастья страны. В истории человечества це-
лые цивилизации погибали, не родив даже среднего уровня
мыслишки. Для великих идей нужно подходящее время, нуж-
ны гениальные умы, нужна достаточно сильная среда, способ-
ная по достоинству оценить эти идеи.
У России нет национальной интеллигенции, способной спло-
тить народ и вдохновить его на новый подъем исторического
масштаба. Российские интеллектуалы за редким исключением
уже в хрущевские годы сами стали заражаться и заражать со-
отечественников умонастроениями антипатриотизма, антиком-
мунизма, антисоветизма и пресмыкательства перед западной
идеологией и западным образом жизни, представляя его себе в
сильно идеализированном виде. Тот факт, что это не мешало
иМ служить советскому режиму в доперестроечные годы и пре-
успевать за его счет, ничуть не опровергает сказанное. То двое-
мыслие, о котором Оруэлл писал еще в 1948 году, было прису-
ще российской интеллигенции в особенно сильной степени.
Российская, холуйская по натуре, интеллигенция подготовила
население страны к эпидемии предательства, начавшейся в 1985
году, всячески поддерживала процесс разрушения страны и в
конце концов оправдала все преступления правящих клик.
Все политическое пространство России уже захватили ди-
летанты, демагоги, тщеславные болтуны, мракобесы, невежды,
Завершение русской контрреволюции 147
перевертыши, предатели, мелочные хитрецы и интриганы, шкур-
ники, хапуги, трусы, приспособленцы, явные дураки и даже про-
сто клинические шизофреники. В качестве идейных наставни-
ков и политических лидеров России были извне навязаны вся-
кого рода ничтожества, раздутые в пропаганде до масштабов
личностей эпохальных. Поэтому в России в ближайшем буду-
щем вряд ли возможно появление значительных политических
лидеров. Карлики, завладевшие ареной истории, не допустят
появления великанов. Для спасения России нужны политиче-
ские стратеги масштаба Ленина и Сталина, способные в тече-
ние многих лет терпеливо проводить определенную и перс-
пективную политическую линию, опираясь на профессиональ-
ную партию и на поддержку масс населения. А это невозможно
хотя бы уже в силу утраты Россией ее именно стратегической
роли в истории. Ленины и Сталины появляются не так уж час-
то, не чаще чем раз в столетие.
В России больше нет той системы воспитания и образова-
ния детей и молодежи, которая еще не так давно вызывала
всеобщее восхищение. И даже на Западе специалисты счита-
ли ее лучшей в мире. Вместо нее новые хозяева России созда-
ют систему растления новых поколений с раннего детства и
во всех их жизненных проявлениях, прививая им чуждую рус-
ским традициям и характеру народа прозападную систему
ценностей, которая подвергается жестокой критике даже сами-
ми западными специалистами, идеологами и нредстави гелями
религии. Те поколения, которые теперь подрастают, принад-
лежат уже к иному миру, к иной цивилизации, вырастающей
не из основ русской национальной жизни, а из заимствований
чужеродных образцов. Они не имеют исiорпческих корней в
делах, идеях, в системе ценностей своих предшественников.
Растут поколения людей, являющихся карикатурной имита-
цией всего худшего, созданного западной цивилизацией. С
таким человеческим материалом, считаю, уже невозможны
никакие великие свершения.
В России произошел полный разрыв поколений — полити-
ческий, гражданский, идейный, моральный, психологический. Со
сцены сошли поколения, которые совершили Великую револю-
148
Посткоммунистическая Россия
цию, подняли страну из развалин, защитили ее от иностранной
интервенции, совершили беспрецедентный скачок в культуре,
превратили страну в могучую индустриальную державу, подго-
товили ее к самой страшной в истории войне, разгромили са-
мую мощную вражескую армию в мире, превратили страну во
вторую сверхдержаву планеты. От них остались одиночки, опле-
ванные всеми, оклеветанные, названные «коммуняками», «крас-
но-коричневыми», «фашистами», «сталинистами» и прочими
бранными словами. Им на смену пришли поколения шкурни-
ков, перевертышей, предателей, разрушителей, капитулянтов.
Они не просто подвергли критике то, что было сделано их отца-
ми и дедами. Они разрушили весь механизм преемственности
поколений, благодаря которому народ мог существовать как не-
что единое целое в историческом времени. Говоря словами Гам-
лета, в России распалась связь времен.
Меня упрекают в том, будто я только критикую и не пред-
лагаю никакую позитивную программу. Во-первых, я не кри-
тикую, а анализирую реальность по возможности объективно.
А во-вторых, я предлагаю фактически нечто большее, чем вы-
сосанные из пальца и заимствованные на Западе проекты «обу-
стройства России». А именно — я утверждаю, что мы уже име-
ли наилучшее для условий России и для населяющих ее наро-
дов социальное устройство, сложившееся в 1917—1985 годах.
Советский социальный строй, политическая система, система
воспитания, система образования и просвещения, система жиз-
ненных ценностей, тип культуры и т.д. были вершиной русской
истории вообще. Это, повторяю и подчеркиваю, был оптималь-
ный вариант «обустройства» России, вершина ее историческо-
го бытия.
Я не хочу этим сказать, будто советская система организа-
ции жизни общества вообще является наилучшей и очень хо-
рошей. Ее недостатки мне были хорошо известны с юности, я
начал подвергать ее критике еще тогда, когда нынешние пере-
вертыши служили ей с великим усердием. Я хочу сказать лишь
следующее: все то, что было в России до советской системы,
было неизмеримо хуже. И то, что пришло ей на смену, есть упа-
док, деградация, умирание.
Коммунизм умер. Да здравствует коммунизм! 149
Говоря таким образом, я вовсе не призываю моих соотече-
ственников просто восстановить то, что было до 1985 года. Я
прекрасно понимаю, что это уже невозможно практически (про-
чти, читатель, еще раз изложенную выше характеристику поло-
жения в России). Речь ведь идет о проекте общественного уст-
ройства, о программе действий для какой-то категории россиян,
которых не устраивают нынешнее состояние России и направ-
ление ее эволюции. Я говорю таким россиянам (и только им, а
не вообще каким-то неопределенным существам): изучите со-
ветское общество, и вы выработаете наилучший из реалистич-
ных проектов общественного устройства для России. Но за ре-
ализацию этого проекта придется сражаться по законам серь-
езной истории, причем с жертвами и без гарантии успеха.
Контрреволюция, со слов о которой я начал эту статью, есть
свершившийся факт. Постсоветский или посткоммунистиче-
ский период пришел надолго и всерьез. Не надо строить иллю-
зии, будто новый режим уже изжил себя и вот-вот рухнет. Ни-
какой режим не рушится сам по себе, его рушат какие-то вне-
шние для него силы. Если ваша борьба против этого режима
когда-нибудь увенчается успехом и вы получите возможность
осуществить свой проект на деле, то создаваемое вами обще-
ственное устройство будет не реставрацией прошлого, а чем-
то новым, более адекватным новым условиям.
Контрреволюция в России успешно завершилась в октябре
1993 года. И нам теперь предстоит жить и действовать в усло-
виях посткоммунистичсской социальной системы. Л как дей-
ствовать, это есть дело желаний, чувств и совести каждого из
нас в отдельности.
Правда. 1с)9б. 1 октября
Коммунизм умер. Да здравствует коммунизм!
Коммунистический социальный строй в России (реальный
коммунизм) разрушен. Это теперь неоспоримый факт. Конеч
но, какие-то его черты и обломки сохранились. Они еще долго
150
Посткоммунистическая Россия
будут сохраняться, может быть, вечно. Но реальный коммунизм
как целостный социальный организм развалился. Разрушены
все его основы — коммунистическая организация первичных
коллективов, система государственности, партия как основа и
ядро государственности, идеологический механизм, обществен-
ное сознание, система ценностей, система воспитания и образо-
вания, система социальных гарантий и прав. Наступила постком-
мунистическая эпоха, о которой мечтали антикоммунисты всех
сортов, стран и народов в течение семидесяти лет советской, ком-
мунистической истории.
В нынешней России еще многие считают себя коммуниста-
ми. Возникли организации, открыто именующие себя комму-
нистическими партиями, и такие, которые избегают такого наи-
менования, но фактически считают себя сами и считаются други-
ми коммунистическими. Что они представляют собой, достаточно
хорошо известно из российской прессы. Я не собираюсь здесь
анализировать их характеристики и давать оценки.
В нынешнем посткоммунистическом российском обществе
нйкто не принуждает граждан принимать коммунистические
идеалы. Наоборот, эти идеалы всячески дискредитируются. На
коммунизм сваливают всю совокупность зол, в которых он не-
пбвинеи. У коммунизма отнимают все то, что он внес позитив-
ного в жизнь человечества.
Принятие идеалов коммунизма есть дело сугубо личное и
добровольное. Коммунистом в этих условиях может считаться
лишь человек, который принимает эти идеалы и делает своей
жизненной целью участие в борьбе за их осуществление. При-
чем он должен делать это бескорыстно, без карьеристских рас-
четов, с готовностью пойти на жертвы ради коммунистических
идеалов, короче говоря, как идеалистический, романтический
и психологический коммунист. Лишь организация из таких
(скажем, настоящих, подлинных) коммунистов в современную
посткоммунистическую эпоху может считаться коммунистиче-
ской в строгом смысле слова. Вот таким коммунистам и такой
их организации адресую я эту статью.
Прежде всего о самих словах «коммунист» и «коммунисти-
ческий». Как известно, многие партии отреклись от названия
Коммунизм умер. Да здравствует коммунизм! 151
коммунистических, мотивируя это конкретными условиями их
жизнедеятельности. Аналогичное явление имеет место в Рос-
сии. А людей, отрекшихся от звания коммунистов, не счесть.
Но ссылка на условия тут лишена смысла. Она лишь маскирует
факт капитуляции и предательства. В лучшем случае — при-
способленчества.
Идеи коммунистического общества (коммунистические иде-
алы) возникли задолго до марксизма и тем более до появления
реальных коммунистических стран. Они в той или иной форме
существовали независимо от них. И будут возникать вновь и
вновь в будущем. Они суть именно идеалы. Ни от каких конк-
ретных условий и изменений этих условий их содержание не
зависит.
От конкретных исторических условий зависит их появле-
ние на арене истории, распространение, влияние, затухание, заб-
вение. От конкретных условий зависит то, какие пути выбира-
ют те или иные люди, чтобы добиваться их реализации. Но сами
по себе они не конъюнктурны, не приспосабливаются к обсто-
ятельствам. Нехитрое дело признать себя коммунистом и на-
зывать свою партию коммунистической в условиях, когда эта
партия является правящей. 11о надо иметь мужество заявлять о
себе как о коммунисте и о своей партии как о коммунистиче-
ской в условиях буйства антикоммунизма, массированной трав-
ли всего, что так или иначе связано с коммунизмом. Отрекать-
ся в этих условиях от слов «коммунист» и «коммунис тический»
значит капитулировать перед всеобщей эпидемией антиком-
мунизма.
Тут речь идет не просто о перемене названий. Речь идет о
гораздо более важном — о великих исторических символах. Эти
символы — историческая реальность. Мы живем в цивилиза-
ции, в которой символы порою играют более важную роль, чем
эмпирически ощутимые вещи и события. Жертвовать этими
символами в угоду преходящей конъюнктуре и в порядке ус-
тупки ликующему антикоммунизму по меньшей мере постыд-
но. Но столь же постыдно использовать исторический смысл
этих символов, не будучи коммунистами на самом деле.
152
Посткоммунистическая Россия
Впрочем, это явление скоро исчезнет, надо полагать, так как
липовые коммунисты перелицуются в более подходящие сло-
весные одежды. Настоящие коммунисты должны первым делом
выразить свое отношение к КПСС советского периода. Бесспор-
но, в той катастрофе, которая случилась с Россией (уже случи-
лась, а не всего лишь угрожает!), сыграли свою роль объектив-
ные факторы как внутреннего, так и внешнего порядка. Но они
действовали не как некие особые субстанции. Они действовали
через факторы субъективные, то есть через волевые решения и
поступки людей, организаций, учреждений. Наличие объектив-
ных факторов ни в коем случае не снимает с людей, организа-
ций и учреждений ответственности за ход событий, не осво-
бождает от вины за случившуюся катастрофу, не освобождает
от ответственности за будущее страны и народа.
Я убежден в том, что основная вина за случившуюся ката-
строфу лежит на аппарате КПСС, на КПСС в целом, включая
рядовых членов партии. Причем вина не только коллективная,
но и персональная. Но вина не в том смысле, в каком приписы-
вают КПСС вину антикоммунисты, антисоветчики, критики
«режима», реформаторы, демократы и прочие разрушители
нашей страны, а в том смысле, что руководители и идеологи
партии, партийный аппарат и вся масса членов партии допус-
тили в своих рядах формирование идей и людей, которые, за-
хватив в партии инициативу, влияние и руководство, привели
ее к гибели. К гибели, имевшей роковые последствия — гибель
всей советской системы государственности, социальной орга-
низации и всего общества.
КПСС не оправдала той исторической роли, какую она была
обязана сыграть в отношении своей страны, не оправдала на-
дежд народа на нее. Она капитулировала перед силами разру-
шения, фактически предала доверявший ей народ и самое себя.
Предала самым позорным образом. Вновь возникающие партии
не имеют морального права называть себя коммунистически-
ми без публичного признания этого исторического факта и вы-
ражения осуждения его.
Что касается прошлых заслуг КПСС, то они должны быть
учтены при < ценке советского периода российской истории, ибо
Коммунизм умер. Да здравствует коммунизм! 153
этот период без нее просто немыслим. А сейчас, в чем я глубо-
ко убежден, выступление коммунистических партий в роли об-
ломков и преемниц КПСС препятствует возрождению комму-
нистического движения в России как в стране посткоммунис-
тической.
Коммунизм в России вернулся из реальности в сферу идеа-
лов, так что коммунистической партии посткоммунистической
эпохи предстоит стать партией не просто политической, но
партией идеологической. Идеологической прежде всего. И не на
день-два, а надолго. Так что проблема идеологии для коммунис-
тов посткоммунистической эпохи становится центральной.
Если коммунистов мало, организация слаба, материальные
ресурсы ничтожны, поддержки почти нет, а враги сильны, глав-
ной силой коммунистов становятся идеи. А именно в сфере иде-
ологии современное российское общество являет зрелище наи-
более ужасающее: полное идейное разложение всех слоев и ка-
тегорий населения, всех уровней образования, всех профессий,
всех политических ориентаций, всех организаций и движений,
всех возрастов. И ничего удивительного в этом нет. «Холодная
война», в которой Советский Союз потерпел сокрушительное
поражение, была войной прежде всего в сфере идеологии. Глав-
ным объектом атак со стороны Запада было именно идейное,
психологическое и моральное состояние общества. Симптомы
идеологического кризиса были заметны еще в хрущевские годы.
Никакие меры советской идеологии предотвратить его не по-
могли. Наоборот, они всячески его усилили и форсировали.
Общий кризис советского общества начался именно в сфере
идеологии и спустился затем к самым его основам.
Советская интеллигенция сыграла в этом отношении ко-
лоссальную роль, подготовив фактически страну к полной идей-
ной капитуляции перед Западом. Идеологическое разложение
охватило и высшие слои советского руководства, включая его
политических и идеологических лидеров. Две главные черты
идеологического маразма нынешней России: во-первых, отме-
на и разгром государственной идеологии (то есть марксизма-
ленинизма) и, во-вторых, наводнение российского идеологи-
ческого пространства западной идеологией.
154
Посткоммунистическая Россия
В вопросе о марксизме-ленинизме надо различать два ас-
пекта, а именно: то, как с ним обошлись реформаторы россий-
ского общества, и то, каким должно быть, на мой взгляд, отно-
шение к нему со стороны коммунистов посткоммунистической
эпохи. Реформаторы просто отбросили марксизм-ленинизм,
отменили и фактически запретили его как государственную
идеологию в угоду антикоммунистическим и антимарксистским
западным покровителям, не противопоставив ему более совер-
шенное учение.
Никто из них, включая профессиональных идеологов, тол-
ком не понимал марксизм как интеллектуальное явление. Тот
поток словесных помоев, какой они на него обрушили, был ин-
теллектуальной деградацией беспрецедентного масштаба. Их
отношение к марксизму не есть отношение разума к заблужде-
нию. Они просто предали его, когда сочли это удобным, в сво-
их шкурнических интересах. В истории человечества еще не
было предательства подобного уровня и масштаба, не говоря
уж о степени морального падения.
Марксизм не есть чепуха, хотя в его текстах много чепухи,
нВ есть ложь, хотя в нем много ложных утверждений, не есть
утопия, хотя многие его обещания несбыточны. Он есть явле-
нйе качественно иное и более значительное. Он родился в ге-
ниальных умах и родился как стремление к научному позна-
нию реальности. Он вырос на основе науки и сам внес в нее
свой вклад. Но в силу роли, какую ему навязала история, он пре-
вратился в нечто отличное от науки и даже во враждебное ей.
Он превратился в идеологию. Вот вам один из примеров зако-
на диалектики, отвергнутой предателями марксизма, — закона
перехода социальных явлений в свою противоположность в
процессе эволюции.
Идеология как социальный феномен, отличный от религии,
отделившийся от нее и играющий заметную роль в истории,
возникла сравнительно недавно, в прошлом веке. Марксизм
представляет собою тип идеологии, выросшей из науки, на ос-
нове науки. Он возник с претензией на научность и на самом
деле внес много от себя в науку. Но он перерос в идеологию,
причем в величайшую идеологию в истории. Это мое утверж-
Коммунизм умер. Да здравствует коммунизм! 155
дение — не порицание и не похвала, а просто констатация того
факта, что наука и идеология суть различные явления.
Задача науки — познавать мир. Задача идеологии — не от-
крытие новых истин о природе, обществе и человеке, а органи-
зация общественного сознания, приведение сознания людей к
некоторому общему стандарту, управление людьми путем воз-
действия на их сознание. Идеология отбирает в наличном ин-
теллектуальном материале общества (в науке главным образом)
некоторую часть по своим критериям и перерабатывает ее по
своим правилам, отличным от правил научного познания. Она
строится с таким расчетом, чтобы ее могли усвоить широкие
слои населения, обладающие некоторым уровнем образования
и культуры, независимо от возраста, пола, профессии, социаль-
ного положения. Хотя идеологию создают особого рода про-
фессионалы, усвоение ее не предполагает особой профессио-
нальной подготовки и очень больших усилий. Она рассчитана
на то, чтобы ее могли как-то усвоить даже работники аппарата
власти и политики и использовать в своей работе.
Марксизм явил миру самый грандиозный образец идеоло-
гии — идеологии глобального и эпохального значения. И имен-
но тот факт, что он питался соками науки, позволял ему свыше
ста лет быть более или менее адекватным отражением социаль-
ной реальности и давать сотням миллионов людей возможность
как-то ориентироваться в окружающем мире, давать им своего
рода социальные координаты. Это исторический факт. Я по-
вторяю и подчеркиваю: марксизм был именно адекватен ре-
альности, то есть удовлетворял определенные жизненно важ-
ные потребности определенной категории людей, в частности
давал лозунги и ориентиры в их социальной борьбе, служил
своего рода «руководством к действию». Адекватен — нс зна-
чит истинен. Понятие истины к идеологии неприменимо, как
оно неприменимо и к религии.
Идеология оценивается не критериями истины, а именно
критериями адекватности, эффективности, нужности. Доказав
научную несостоятельность утверждений и понятий идеологии,
вы докажете лишь одно: идеология не есть наука, она есть со-
циальный феномен иного рода. Научная идеология — это ло-
156
Посткоммунистическая Россия
гический нонсенс. Доказательство ненаучности идеологии само
по себе не колеблет ее социальный статус. Она может быть ос-
лаблена и разрушена только другими силами, а именно репрес-
сивными мерами властей и атаками со стороны враждебной
идеологии, использующей аргументы науки в качестве одного
из средств борьбы. При этом силы, враждебные данной идео-
логии, могут добиться успеха лишь при том условии, что носи-
тели и охранители этой идеологии по тем или иным причинам
теряют способность ее защищать.
Идеология немецкого национал-социализма и итальянского
фашизма рухнула потому, что Германия и Италия были раз-
громлены в войне, а победители просто запретили эту идеоло-
гию и разрушили ее механизм. Нечто подобное произошло и с
советской идеологией. Только в более грандиозных масштабах.
Кроме того, тут присоединились факторы, каких не было в слу-
чае разгрома национал-социализма и фашизма.
Марксизм, возникнув и развившись в эпохальную идеоло-
гию на основе жизненного и интеллектуального материала XIX
и начала XX века, стал неадекватным тем переменам, которые
произошли в мире в XX веке, в особенности после Второй ми-
ровой войны. Но что означала эта неадекватность? И была ли
она достаточным основанием краха марксизма? И в чем заклю-
чалась главная причина краха?
Сказать, что марксистское учение о коммунистическом и о
западном обществе оказалось ненаучным, что его прогнозы не
подтвердились, — значит сказать нечто бессмысленное. Это уче-
ние и раньше было ненаучным, а над многими прогнозами сме-
ялись еще в довоенные годы. К тому же и то, что ранее говори-
лось на эту тему на Западе, было ничуть не научнее марксизма,
а во многих отношениях уступало ему.
Дело в том, что мир изменился таким (кстати сказать, не-
предвиденным!) образом, что критика коммунистического об-
щества и апологетика западного общества оказалась в более вы-
годном положении, чем апологетика коммунистического об-
щества и критика западного общества. Развились и вышли на
первый план одни явления, и сравнительно ослабли и отошли
на задний план такие явления, которые позволили западной
Коммунизм умер. Да здравствует коммунизм! 157
идеологии и пропаганде получить колоссальные преимущества
перед советской. На Западе начался подъем в материальном от-
ношении, а в Советском Союзе уже в начале 70-х годов стал
ощутим «застой» и наметилась тенденция к кризису. Сложи-
лись, короче говоря, условия, в которых западная идеология и
пропаганда начали весьма успешно навязывать всему миру об-
раз Запада как земного рая и образ Советского Союза как «им-
перии зла».
Идеологическая атака со стороны западной идеологии на
советское общество оказалась настолько мощной и эффектив-
ной, что советская идеология впала в состояние растеряннос-
ти. Уже в 70-е годы можно было констатировать ее кризис —
предвестник надвигающегося общего кризиса коммунизма. Но
кризис — еще не крах. Если бы Советский Союз преодолел этот
кризис и коммунистический социальный строй тут сохранился
бы, никакой крах марксистской идеологии не произошел бы,
ее не отбросили бы, не отменили. Она уцелела бы и постепенно
стала приспосабливаться к новым обстоятельствам. Она нача-
ла такое приспособление уже в послесталинские годы. Очень
медленно, робко, но начала. Специалисты по идеологии зна-
ют, какие важные и многочисленные коррективы были факти-
чески внесены в марксизм (включая ленинизм). Могу в каче-
стве примера назвать отказ от рассмотрения Советского госу-
дарства как диктатуры пролетариата и истолкование принципа
«по потребности», в котором потребности истолковывались как
«разумные», то есть общественно признанные.
Марксистская идеология, как и коммунистический строй в
России в целом, была жизнеспособной идеологией, причем бо-
лее высокого интеллектуального и морального уровня, чем иде-
ология западная. Она не умерла естественной смертью. Она была
разрушена искусственно. Она оказалась уязвимой, поскольку
средства ее разрушения оказались сильнее, чем средства самоза-
щиты, и поскольку ее предали сами ее «защитники» — те, кто по
долгу обязан был ее защищать. Нажив за ее счет степени, зва-
ния, славу, материальные богатства и высокие посты, они от-
крыли ворота идеологической крепости врагам и сами возгла-
вили погром.
158
Посткоммунистическая Россия
Хочу особо подчеркнуть следующее обстоятельство. Марк-
сизм-ленинизм был жизнеспособной идеологией — не сам по
себе, а в качестве государственной идеологии мощной стра-
ны, сохраняемой и используемой мощным идеологическим
механизмом и армией профессиональных идеологов. Но это
не значит, что он жизнеспособен и в иных условиях. Условия
возникновения идеологии и ее формирования в нечто значи-
тельное — одно, а условия сохранения сложившейся идеоло-
гии — другое. Тут нет совпадения.
На возникновение коммунистической идеологии ушли сто-
летия, а на превращение ее в мощную государственную идео-
логию — десятилетия. Условия, благодаря которым это про-
изошло, исчезли. И наивно думать, будто это может повториться
в новых условиях. Человек тоже возник исторически в условиях,
которых уже нет. Уничтожьте всех людей — ив современных ус-
ловиях на планете вряд ли человечество возникнет вновь. В
России не сумели сохранить марксизм в качестве националь-
ной идеологии. Историческая идеологическая битва проигра-
на. Марксистская идеология как основа и ядро советской идео-
логии разрушена вместе со всем советским обществом. И возро-
дить ее в прежнем виде, в прежних масштабах и роли в принципе
невозможно.
В России стали говорить о некоем идеологическом вакууме.
Гадают, чем его заполнить. Но думаю, что никакого идеологи-
ческого вакуума нет. Наоборот, головы людей с молниеносной
быстротой заполнились идеологическим хламом западной иде-
ологии и ветхим тряпьем дореволюционной идеологической
свалки, а также кустарными измышлениями дилетантов и шар-
латанов. Есть идеологический хаос, распущенность, извращен-
ность сознания. Растерянность. Потеря социальной ориента-
ции. И вместо свободы мысли — повышенная идеологическая
внушаемость массовой информации и массовой культуры, как
это имеет место в поле воздействия западной идеологии.
В нынешней идеологической смуте в России в большом чис-
ле фигурируют и коммунистические идеи. Они фигурируют в
самых различных видах. Отчасти это остатки и обломки совет-
ской государственной идеологии доперестроечного периода.
Коммунизм умер. Да здравствует коммунизм! 159
Отчасти — идеи марксизма-ленинизма ранних, «большевист-
ских» лет. Отчасти — идеи реформистских отклонений в марк-
сизме. Отчасти — идеи домарксистского коммунизма. Отчас-
ти — подделки под западный социализм и социал-демократию.
Отчасти — кустарные изобретения, но так или иначе изобрете-
ния людей, в какой-то мере знакомых с марксизмом-лениниз-
мом и с его предшественниками.
В условиях общей российской смуты, отсутствия каких бы
то ни было ограничений и внутренних сдерживающих начал
коммунистическая идеология приняла чудовищно уродливые
формы, превратилась в множество мелких идеологических мон-
стров. Причем это имеет место во всех ее проявлениях и вари-
антах — как в программах партий, так и в сочинениях одино-
чек, в сочинениях профессионалов и в сочинениях дилетантов,
в словах ортодоксов и в словах новаторов. Это все суть не рост-
ки нового, а продукты распада старого и всякого рода сорняки,
вырастающие на заброшенном и захламленном поле или па му-
сорной свалке общественного сознания.
Коммунистам посткоммунистической России придется жить
и действовать в той среде, о которой я говорил выше, — в среде
извращения и очернения опыта реального коммунизма и ком-
мунистической идеологии, идеологического хаоса, краха марк-
сизма-ленинизма, неистовства антикоммунистов и предателей
коммунизма, сознательного и систематического растления об-
щественного сознания со стороны западной пропаганды и рос-
сийских средств массового оболванивания населения. Их по-
ложение оказывается двойственным. С одной стороны, им при-
дется отвергнуть марксизм-ленинизм как учение, неадекватное
современной реальности, утратившее государственную опору
и влияние на умы и чувства масс. Но с другой стороны, им пред-
стоит повторить путь своих исторических предшественников
марксистов, ибо именно последние дали образец формирова-
ния идеологии по законам этого социального феномена. Дру-
гого пути просто не существует. Марксизм оставил в наслед-
ство идеологам будущего ориентацию на научное понимание
реальности. Мир радикально изменился, сделав марксизм не-
адекватным реальности.
160
Посткоммунистическая Россия
Но без научного подхода к новой реальности никакую се-
рьезную идеологию не построишь. Мало провозглашать ком-
мунистические идеалы. Необходимо найти реалистичные пути
движения к ним. А это не высосешь из пальца и из благих по-
желаний. Для этого необходимо изучить опыт российского ком-
мунизма, современное западное общество, глобальное обще-
ство, общие законы социальной эволюции и многое другое. На
это нужны время, усилия, ум, образование. Нужна самоотвер-
женная работа лучших представителей народа в ряде поколений.
И ничто не может избавить от всего этого, никакие существую-
щие партии, никакие современные средства массовой информа-
ции и коммуникации, никакая армия социологов, политологов,
идеологов, писателей и журналистов.
В этой работе придется иметь дело с проблемами, анало-
гичными тем, с какими имел дело исторический марксизм. При-
дется так или иначе отталкиваться от марксизма, критиковать
какие-то его понятия и утверждения, вводить новые, но сопо-
ставимые с отвергаемыми. Будущие идеологи для себя (то есть
субъективно) будут воспринимать это как отрицание марксиз-
ма. Но это не должно быть бездумное отбрасывание, забвение
или игнорирование марксизма. Это должно стать изобретени-
ем нового, более совершенного и более адекватного новой ре-
альности учения. Если этого не случится, то коммунистическая
Идеология останется на уровне примитивных идей домарксов-
ского коммунизма и примет уродливые, кустарные формы, не
имеющие никаких шансов на серьезный исторический успех,
или будет влачить жалкое существование в качестве обломков
былой идеологической империи Советского Союза.
«Я тем завидую, кто жизнь провел в бою, сражаясь за вели-
кую идею», — писал Сергей Есенин. История предоставила мо-
Додым русским людям, рожденным психологическими, идеа-
Дистическими и романтическими («настоящими») коммунис-
тами, возможность посвятить жизнь выработке таких идей и
борьбе за их реализацию — идей коммунизма. Пусть эти идеи
неосуществимы в полной мере. Пусть попытка реализации этих
идей принесет вновь столь же великие разочарования, как это
случилось с нашим, русским, коммунизмом. Во-первых, до та-
Что ждет Россию в новом глобальном обществе 161
кой реализации теперь далеко, может быть, дальше, чем это
было для молодых Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина и дру-
гих коммунистов прошлого. Во-вторых, если такая реализация
случится, это будет не реставрация прошлого (что невозмож-
но), а нечто новое, какой-то новый шаг вперед в эволюции че-
ловечества. И в-третьих, коммунисты прошлого внесли в жизнь
человечества нечто такое, без чего оно погрузилось бы во мрак
Средневековья. Коммунистам будущего предстоит нечто по-
добное в новую эпоху, уже обнаружившую сильную тенденцию
установить на планете порядок, борьбе против которого посвя-
тили жизнь лучшие представители рода человеческого.
Коммунизм в России умер. Настоящих коммунистов от
прошлого осталось ничтожно мало, а новые еще не появились.
Но они наверняка появятся — в будущем, причем в качестве су-
щественного фактора истории. И потому я, как один из послед-
них представителей вымирающего поколения идеалистических
и романтических (психологических) коммунистов прошлого,
хочу сказать: «Коммунизм умер — да здравствует коммунизм!»
Мюнхен. Правда. 1995. 1 марта
Что ждет Россию в новом глобальном
обществе
Беседа В. Большакова с А. Зиновьевым
— В последнее время, Александр Александрович, те тенден-
ции мирового развитии, о которых мы с вами говорили прежде,
определились со всей четкостью. Речь идет о двойном процессе.
С одной стороны, мы наблюдаем дальнейшую маргинализацию и
изоляцию России на мировой арене. Это проявляется и в после-
довательном низведении РФ до уровня «не-державы», в планах
расширения НАТО и нового «окружения» России. С другой — идет
своеобразная интеграция РФ в мировую экономику, но даже не
на правах «не-державы», а некоей территории или колонии. Цель
тут, на мой взгляд, очевидна — не допустить возрождения Рос-
162
Посткоммунистическая Россия
сии, превратить ее всеми правдами и неправдами в колонию
«большой семерки». Даже те, кто о сути этого процесса не дога-
дывается, не могут не видеть, что идет откровенный грабеж
России: выкачивание из ее недр природных богатств, а из ее на-
рода— интеллектуальной элиты (теперь уже инженерных, дру-
гих кадров, высококвалифицированных специалистов, подготов-
ленных за годы Советской власти). Как вы оцениваете этот
процесс?
— Этот процесс действительно происходит, что очевидно.
Но сказать это мало. Он очень сложен, и его надо глубоко ана-
лизировать. В нем переплетаются самые различные процессы.
Для их понимания нужно вводить новую систему понятий.
Я ознакомлю вас с основными аспектами моего анализа. И
потом мы можем рассмотреть каждый из них по отдельности
более детально.
В самой простой форме аспекты эти следующие:
1. Образование глобального мирового общества. Сущность
его и структура.
2. Результаты «холодной войны» и судьба России.
3. Взаимоотношения между новым глобальным обществом
и Россией.
Обычно все это рассматривается недифференцированно, и
в кучу сваливаются различные вопросы.
— Иначе говоря, общее, как всегда у нас в России, и особенно в
среде интеллигенции, путается с частным, и наоборот.
— Вы правы. В результате очень простые вещи запутывают
настолько, что понять что-либо становится невозможно. При-
чем я уверен в том, что запутывание происходит не только в
силу дефектов интеллекта и типичного для российских интел-
лектуалов словоблудия, но и делается умышленно. Мировые
силы, управляющие этим процессом, вовсе не заинтересованы
в научной логической ясности.
— Давайте, Александр Александрович, начнем с формирова-
ния глобального общества, его сути и структуры. Насколько
этот процесс нов? Не могли бы вы назвать ту историческую
точку отсчета, с которой правомерно говорить об этом про-
цессе?
Что ждет Россию в новом глобальном обществе 163
— Общепринято считать, что имеет место тенденция к об-
разованию глобального общества, но общество это еще якобы
не сложилось в полной мере. Я утверждаю, что такое общество
уже сложилось. И точка отсчета здесь очевидна — после окон-
чания Второй мировой войны. Это общество есть факт. И оно
уже служит главным фактором эволюции человечества. Важ-
но, как понимать его. Общепринято считать, будто глобальное
общество есть просто объединение различных стран мира в
некое единство. Я считаю такое понимание примитивным. В
таком «арифметическом» понимании никакого глобального об-
щества нет и не будет, несмотря ни на что. В моем понимании
глобальное общество есть образование нового социального
феномена в качестве общества второго, более высокого уровня
но отношению к существующим странам мира. Это общество
включает в себя огромное количество социальных образований
экономического, политического, идеологического, культурно-
го и т.д. порядков. В него уже вовлечены сотни миллионов лю-
дей. Это своего рода надстройка над человечеством. Она ис-
пользует все остальное человечество как зону своего обитания,
как базис своего существования.
— Иначе говоря, мы видим некую аналогию описанному Гер-
бертом Уэллсом в «Войне миров» вторжению марсиан на Землю,
которые пили человеческую кровь, что составляло единствен-
ную их пищу. Только в более «цивилизованной» форме.
— Такую аналогию, конечно, вы можете проводить. Но
даже фантазия не могла предвидеть того, что произошло в
нашем веке. Во-первых, «марсианское» сверхобщество вырос-
ло не из самого человечества, а было привнесено с другой пла-
неты. И во-вторых, наше сверхобщество оказалось в тысячу
раз более грандиозным, чем это имело место у Уэллса, во всех
отношениях.
Это сверхобщество сложилось по законам социальной эво-
люции. И я должен заметить, что, как пи странно, эти законы
до сих пор остаются неизученными. Более того, они остаются
до сих пор для исследователей своего рода табу. Это общество
еще не чувствует себя господином планеты в полной мере и
потому не хочет еще обнажать механизм своего господства.
164
Посткоммунистическая Россия
— Прежде чем поговорить об этих законах, расскажите: как
вы представляете себе структуру этого общества?
— Чтобы описать структуру этого общества, нужно созда-
вать целую новую науку. Я одиночка. Одному человеку это сде-
лать не под силу. Я могу высказать только самые общие сооб-
ражения на этот счет. Например, это общество, говоря языком
Гегеля, содержит в себе в снятом виде важнейшие элементы как
западного, так и восточного (коммунистического) общества. В
нем нет никакой демократии в том виде, в каком его изобража-
ют западная идеология и пропаганда. В нем царствует полити-
ческая диктатура, гораздо более мощная, чем диктатура ком-
мунистическая. В нем нет никакой свободной рыночной эко-
номики в том виде, в котором ее представляют себе в России. В
нем царствует сверхэкономика — плановая, диктаторская, цен-
трализованная, наднациональная, трансконтинентальная. Это
именно глобальная экономика, опутавшая всю планету свои-
ми щупальцами.
— Вот она, аналогия с марсианами! Щупальца кровососов,
только куда более страшных...
— Но вернемся от фантастики к реальности. В новом гло-
бальном обществе уже сложилась своя мощная идеология, ис-
пользующая колоссальные технотронные средства массовой ин-
формации и культуры в качестве средств оболванивания лю-
дей, манипулирования ими. Причем не забывайте о том, что
на планете уже шесть миллиардов человек, а скоро будет де-
сять, а то и больше. Управлять такими огромными человече-
скими массивами старыми средствами в принципе невозмож-
но. И чтобы управлять этими массивами, мало создавать меж-
дународные организации управления. Должно было сложиться
именно целое сверхобщество, своего рода метрополия миро-
вой империи.
— Какими же социальными законами эта империя управля-
ется?
— Я на этот счет построил свою теорию. Не могу похвас-
таться тем, что я ее завершил, довел до такого состояния, что-
бы можно было учить людей. Я ее построил в самом первом,
грубом, варианте. Какие-то элементы этой теории я уже изла-
Что ждет Россию в новом глобальном обществе 165
гал в моих книгах о коммунизме и в наших с вами беседах. Сей-
час я скажу только несколько слов по поводу законов, о кото-
рых идет речь. Я их разделяю на две категории: закон делового
аспекта и законы коммунального аспекта общества. Не думай-
те, что это какие-то грандиозные мистические силы. В основе
своей это очень простые, даже примитивные феномены. Люди
нередко не подозревают о том, что в основе их жизни лежат не
какие-то могучие демонические явления, а явления на первый
взгляд примитивные до ничтожества. Приведу пару примеров.
Первый — из делового аспекта. Всякое общество имеет клеточ-
ную структуру. Сами эти клеточки являются сложными обра-
зованиями. В интересах дела они должны быть очищены абсо-
лютно от всего, что непосредственно не относится к делу. В этом
смысле клеточки коммунистического общества совершенно
неприемлемы для того мирового общества, которое формиру-
ется на наших глазах. Вы вспомните, какими были в советский
период наши первичные коллективы. В них были партийные,
комсомольские, профсоюзные, спортивные организации и т.д.
В этих коллективах не просто работали. В коллективах у нас
жили. А теперь вы можете видеть, что в нынешней России та-
кие коллективы разрушены. С точки зрения законов делового
аспекта деловые клеточки должны быть превращены в нечто
машинообразное.
— Иначе говоря, сугубо функциональное.
— Каждый коллектив рассматривается как своего рода ра-
бочий блок в отрасли национальной промышленности либо
сервиса и т.д., а та, в свою очередь, — как блок глобального орга-
низма. И в этих условиях человек сегодня не более чем винтик,
а с поправкой на современность не более чем микроэлемент
либо робот.
— Да, это фактически и делается на Западе. Если посмот-
реть, как организованы современные экономические империи, уви-
дишь, что они суть гигантские деловые машины. С беспощад-
ным диктаторским режимом. На примере делового аспекта это
весьма очевидно. Теперь о коммунальном аспекте...
— Теория коммунальности у меня разработана более де-
тально. В моих книгах вы сможете найти сотни примеров на
166
Посткоммунистическая Россия
За
за
вс
TP
e/ii
Пи
этот счет. То, что я сделал, до сих пор игнорируется специалис-
тами, а обычные читатели просто не отдают себе отчета в том,
что все это значит. Опять же приведу пример.
। Согласно законам коммунальное™ любое большое челове-
ческое объединение распадается на группы независимо от того
дела, которым эти группы заняты. Просто потому, что люди
вынуждены жить совместно в течение длительного времени. В
Группах люди разделяются на начальников и подчиненных, есть
Жоны начальствования, есть законы подчинения, соподчине-
ния. Например, я рассматриваю закон превентации. Суть его
включается в том, что работающие в одной сфере люди стре-
мится помешать своим более успешным коллегам выделиться,
звыситься над ними благодаря каким-то своим качествам.
И)1и другой пример, из более высокого уровня коммунальнос-
'. Всякий орган управления каким-то человеческим объеди-
нением, возникающий как средство существования этого объ-
инения, со временем становится господином объединения.
?оисходит своего рода оборачивание социального отношения.
Совокупность такого рода коммунальных правил можно изло-
жить даже как аксиоматическую теорию. Я пришел к такому
выводу, что все сложнейшие социальные объединения, включая
(обалыюе сверхобщество, суть результат комбинаторики ог-
pej много числа необычайно простых фундаментальных элемен-
тов. Но это уже специальные профессиональные вопросы, я не
б^ду сейчас говорить об этом более детально.
— Вы, очевидно, подходите к выработке общих законов со-
временного общества. На первый взгляд мне они напоминают
общий закон материи, который пока не сформулирован со всей
точностью, но исходит из того, что в основе всей материи —
первомикроэлсмент, повторяющийся в различных комбинациях
оМ единично-примитивного до сверхсложного. Это так?
11 — Меня интересует не материя вообще, а материя соци-
альная. Я думаю, что нужно создавать совершенно новую со-
циальную теорию. К необходимости ее создания я пришел из
пф|Гребности построения теории коммунистического общества.
Оказавшись на Западе, я начал изучать западное общество. Я
убедился в том, что все известные теории на этот счет являют-
гл
Что ждет Россию в новом глобальном обществе 167
ся фактически идеологическими. Я начал вырабатывать свою
теорию западного общества. Но увы, я начал это слишком позд-
но и к тому же в полном одиночестве. У меня нет никаких уче-
ников и последователей. Я думаю, что Россия упустила колос-
сальный шанс сделать огромный вклад в мировую культуру по
этой линии. Впрочем, как и по многим другим. В заключение
нашего разговора о первом аспекте глобального общества я
добавлю следующее. Это общество сложилось закономерно, а
не по злому умыслу каких-то плохих людей.
— То есть ни тебе «еврейского заговора», ни тебе «масон-
ских сценариев развития»?
— Насчет масонов ничего не знаю. А что касается участия
евреев в этом сверхобществе, то оно — реальный факт. И я ни-
кого за это не осуждаю и не порицаю. Это сверхобщество нуж-
дается в очень высоком интеллектуальном потенциале. И могу
лишь заметить, что евреи внесли в это свой огромный вклад.
Это бесспорно.
— В публицистике даже западных стран часто пишут о «ми-
ровом сверхправительстве», подразумевая под этим то «трех-
стороннюю комиссию», то аппарат «большой семерки». Есть ли
основания говорить о новой власти над планетой после разгро-
ма и распада СССР?
— Глобальное общество уже приобрело огромную власть
над планетой в силу, повторяю, объективных законов эволю-
ции человечества. И игнорировать этот фактор при рассмот-
рении всех крупнейших проблем современности ни в косм слу-
чае нельзя.
— Перейдем ко второму аспекту — о следствиях «холодной
войны». Вы считаете, что это и есть главный результат пора-
жения России и ее союзников в «холодной войне» либо это резуль-
тат побочный?
— Исторический процесс — сложный и многосторонний.
В нем перепутываются самые различные линии. Во второй по-
ловине нашего века произошло совпадение этих линий. Совпа-
дение уникальное. Оно и породило тот результат, который мы
сейчас имеем. Вот возьмем «холодную войну». Обращу внима-
168
Посткоммунистическая Россия
ние лишь на следующие свойства этого процесса. Первое — «хо-
лодная война» была первой в истории грандиозной операцией
Запада глобального масштаба. Она в огромной степени способ-
ствовала формированию глобального общества, и вместе с тем
глобальное общество формировалось независимо от нее. Она
сама явилась проявлением процесса его формирования.
— По крайней мере в ходе «холодной войны» были до совер-
шенства отработаны методы манипулирования сознанием ги-
гантского скопления масс...
— Чрезвычайно важно обратить внимание именно на это.
В ходе «холодной войны» была разработана «техника» объеди-
нения людей в огромные массы и манипулирования ими. К это-
му можно только добавить, что одним из этих средств является
и дезинтеграция больших человеческих объединений с целью
создания из образовавшихся частей объединений другого типа.
Как это сделали с Югославией, с советским блоком и с самим
Советским Союзом. Я должен признать, что эта техника была
доведена до уровня виртуозности.
Отметим также, что существует всеобщее заблуждение, буд-
то «холодная война» была направлена исключительно против
коммунизма. На самом деле борьба против коммунизма была
лишь предлогом и маскировкой других, куда более далеко иду-
щих целей. Она велась прежде всего для устранения конкурен-
тов в борьбе за мировую гегемонию, за овладение огромным
регионом планеты, за контроль над огромными человечески-
ми массами. Я считаю, что победа Запада в «холодной войне»
была самым грандиозным результатом в истории западной ци-
вилизации. Я вовсе не восторгаюсь этим, употребляя такие сло-
ва, я это просто констатирую как факт.
И наконец, отметим, что победа Запада в «холодной вой-
не» зафиксировала величайший перелом в истории человече-
ства на пути к глобальному обществу. Можно сказать, что пла-
нета стала «однопартийной». С эволюционной точки зрения это
как переход в эволюции от стадии социального организма к
стадии социальной организации, которая перерастает в стадию
социального механизма.
Что ждет Россию в новом глобальном обществе 169
Конечно, эти понятия нуждаются в более детальном разъяс-
нении, чего не позволяет сделать газетная площадь. Хочу толь-
ко подчеркнуть одно обстоятельство. А именно то, что Запад
не рассчитывал на такую колоссальную и скорую победу. В этом
отношении высшее советское руководство сделало Западу бес-
прецедентный в истории человечества подарок. Оно соверши-
ло уникальный факт эпохального предательства.
— До 1985 года и нашей «катастройки» глобальная ситуа-
ция напоминала чем-то революционную сказку А. Гайдара о Маль-
чише-Кибальчише. Мы сражались с буржуями изо всех сил, а они
никак не могли понять, откуда берет силы наша Красная Ар-
мия, то есть веемы, советские люди, в борьбе с их экономической
и технологической мощью. Ясно, что однопартийность нашей
планеты могла бы стать качественно иной в этом противо-
стоянии в исторической перспективе. Но в нашем тылу оказа-
лись свои Мальчиши-Плохиши, в том числе — но парадоксу — и
внук Гайдара, который из бывшего члена редколлегии «Правды»
стал ярым антикоммунистом и проводником политики Меж-
дународного валютного фонда в России.
— Я еще в 1978—1979 годах неоднократно подчеркивал, что
блок коммунистических стран во главе с Советским Союзом не
имеет шансов стать мировым гегемоном. И призывал отказать-
ся от этой претензии. Мое убеждение основывалось на сравне-
нии сил того и другого лагеря. Западный лагерь в колоссальной
степени превосходил по силам лагерь коммунистический. Нс
говоря уже о человеческом материале. Но я утверждал также,
что двухпартийность планеты могла быть сохранена на благо че-
ловечества. И утверждал, что победа одного какого-то полюса
стала бы началом мировой катастрофы. В 1985 году, когда Гор-
бачев еще не стал генсеком, я предупреждал, что приближается
время эпохального предательства. Я имел в виду предстоящее
предательство лидерами коммунистического мира идеалов ком-
мунизма и самой коммунистической системы.
— Я хотел бы здесь напомнить вновь о феномене француз-
ского вишизма. Режим Виши, конкретно маршал Петэн, исхо-
дил из того, что сопротивление агрессии Гитлера бессмысленно,
170 Посткоммунистическая Россия
ибо приведет только к разрушению Франции. Российские виши-
сты от Горбачева до Ельцина прямо о таких своих соображениях
в применении к противостоянию советского блока Северо-
атлантическому блоку никогда не говорили. Но явно подразуме-
вали. Именно это имеет в виду Иуда от коммунизма господин
А.Н. Яковлев, утверждая, что история-деего оправдает. Страш-
но, что в российской печати, в политических дискуссиях, идущих
сейчас по телевидению РФ, то и дело слышно — ну и пусть нас
завоюют, пусть колонизируют. Жалеют даже, что 50 лет назад
была упущена «историческая возможность» — Советский Союз
разгромил «третий рейх», а не наоборот. Вы знакомы с этой ар-
гументацией и не раз на нее отвечали в дискуссиях в западной
прессе. Ответьте, какова, на ваш взгляд, историческая истина?
— Это идеология и психология предательства. И она сыг-
рала страшную роль в том, что произошло и до сих пор проис-
ходит. Наши отечественные вишисты открыли ворота крепос-
ти врагу и пошли к нему в услужение. Стратеги «холодной вой-
ны» никогда не рассчитывали на такой успех. Они рассчитывали
на победу, но не в таких масштабах и не так быстро. Где-то к
середине XXI века. Кроме того, рассчитывали на постепенное
сближение советского общества с западным. Вспомните теорию
конвергенции. Такой катастрофы, которая случилась, можно
бы1ло избежать и закончить «холодную войну» с достоинством
и даже с выгодой для русского народа, который пострадал от
поражения в «холодной войне» больше всех других народов.
Бодее того, могу сказать, что он стал единственной трагической
жертвой, обреченной теми, кто его предал, на историческую
гибель. В общем, можно сказать, что мир закончил «холодную
войну» за счет русского народа. И история рано или поздно осу-
дит предателей. Я скажу даже больше того: пройдет еще немно-
го времени, и сами организаторы «холодной войны» предадут
гласности факты о той роли, которую сыграли наши отечествен-
ные предатели.
— Остается лишь надеяться на то, что это внесет свою
лепту в прозрение русского народа и поможет ему отстоять себя
как народ.
— Разумеется, я, как русский человек, в этом крайне заинте-
ресован. Аргументация наших отечественных предателей исклю-
Что ждет Россию в новом глобальном обществе 171
чает главный фактор нашей истории — сам русский народ. Весь-
ма возможно, что кто-то в конце концов выиграет от нашей ка-
тастрофы и будет жить хорошо на территории нашей России,
но кто? Что произойдет с тем народом, к которому мы принад-
лежим и геноцид которого уже идет? Мне вспоминается состо-
явшийся много лет назад разговор чешского лидера с Мао Цзэ-
дуном. Чешский лидер сказал, что чешский народ маленький и в
ядерной войне просто исчезнет. А Мао сказал ему, что китайцы
выделят сто миллионов китайцев, которые освоят территорию
Чехословакии и сохранят там коммунистическую систему. Ни
чехов, ни словаков, ясно, такая перспектива не соблазняла. По-
чему же мы должны радоваться тому, что на месте русских по-
явятся какие-то другие люди, которые будут жить по-западно-
му, лучше нас, но, увы, вместо нас? А ведь дело идет к этому.
— Что же, на ваш взгляд, уготовано России Западом? Как
будут складываться наши отношения с ним?
— На эту тему мы с вами говорили много раз. Поэтому, что-
бы не повторяться, я опускаю некоторые детали. Скажу только
обобщающие идеи. Я считаю, что сделать это чрезвычайно важ-
но. Я в свое время ввел термин «колониальная демократия».
Сейчас я бы слово «демократия» вообще убрал. 11оскольку оно
все же смягчает суть дела. Сейчас следует говорить просто о ко-
лонизации региона бывшего СССР. Она идет по двум направ-
лениям. Первое— колонизация в том смысле, в каком возник-
ли Соединенные Штаты Америки, Австралия и Канада. Я имею
в виду образование с центром в Москве особого региона, кото-
рый я называю Московией.
— Это нечто средневековое уже. Так называли Россию на За-
паде во времена крестоносцев.
— В наше время это нечто иное. Московия начала склады-
ваться уже в советский период. Я писал еще в 1979 году о том,
что в выражении «новая человеческая общность — советский
народ» брежневского периода был большой смысл. Действи-
тельно, это была наднациональная общность, и русские входи-
ли в нее наряду с другими народами. Я даже писал в одной ста-
тье, что Москва перестала быть национальным русским горо-
дом. Эта тенденция не оборвалась, а еще больше усилилась.
172
Посткоммунистическая Россия
Только существует новая общность — уже не советский народ,
а общность, для которой нужно какое-то другое название. Тер-
мин «новые русские» здесь более уместен. Московия складыва-
ется таким путем, что в нее, помимо представителей различных
народов бывшего СССР, прежде всего кавказского происхожде-
ния, устремилось огромное число граждан западных стран.
— Причем легально и нелегально.
— Да. По некоторым данным, число таких людей уже дос-
тигает нескольких сот тысяч. Это больше, чем число европей-
ских переселенцев в американских колониях на первых этапах
истории США. Московия по своему положению в мире и в ре-
гионе бывшего Советского Союза обладает такими преимуще-
ствами, что через два-три поколения она станет одним из мо-
гущественных государств планеты. Но я думаю, что и Москва
по числу жителей станет колоссальным мегаполисом и этот ме-
гаполис будет высасывать соки изо всей огромной территории
бывшего СССР. Но дело в том, что Московия уже не будет Рос-
сией. Я думаю, что русские в ней, если им дадут уцелеть, будут
отброшены на второстепенные роли. Уже в советский период
эту тенденцию можно было наблюдать на основе анализа эт-
нического состава правящей элиты. А теперь эта тенденция уси-
лилась многократно.
— Не говоря уже о том, что 87 процентов бывшей партий-
но-государственной номенклатуры СССР заняли свое место в
новых правительственных и коммерческих структурах.
— Ну вот визите, даже нынешняя статистика РФ подтверж-
дает мой анализ. В перспективе Московия станет самым круп-
ным очагом колонизации такого типа. Будут и другие очаги,
помельче. Например, Санкт-Петербург, Нижний Новгород, Но-
восибирск, Владивосток. Но это одна форма колонизации. Дру-
гая форма колонизации заключается в том, что целые регионы
бывшего Советского Союза становятся колониями западных
стран в традиционном смысле, хотя и не столь открыто, как
раньше. Наприм;ер, Германия продолжает ту колониальную по-
литику в отношении бывших территорий СССР, которую раз-
работал еще Гитлер. Я имею в виду стремление Германии в ходе
войны с СССР прибрать к рукам грозненскую и азербайджан-
Что ждет Россию в новом глобальном обществе 173
скую нефть, газ, руду. Замечу, что руководители стран бывше-
го Советского Союза сами усиленно помогают западным стра-
нам на этом направлении колонизации.
Но это сфера экономическая и политическая. Однако, по-
мимо этого, Запад совершил беспрецедентную экспансию в
нашу страну в сфере идеологии и культуры, в навязывании за-
падного, точнее, американского образа жизни. Эта экспансия
может быть сопоставима только с тем, что сделали европейские
колонизаторы на американском континенте в отношении або-
ригенов. И опять-таки главной жертвой тут становится именно
русское население. Возможно, для других народов СССР этот про-
цесс и будет каким-то благом, но нс для русских. Русские про-
сто по своему национальному характеру глубоко враждебны той
цивилизации, которая им навязывается силой и извне.
— Примерно также, как цивилизация инков была абсолют-
но несовместима пи с европейско-католической культурой, ни с
англо-протестантской, хотя это и не означало, что она была
ниже той и другой. Но она была жестоко уничтожена. И именно
в силу этого говорить сегодня о «потомках инков» можно толь-
ко в этническом смысле, но никак не в социальном и культурном
Развалины — это не наследие, а объект для социальной археоло-
гии и палеонтологии.
— Увы, у нас «уничтожение империи инков» задумано в бо-
лее грандиозных масштабах. Уже потому, что коммунистиче-
ская цивилизация ничуть не уступала западной цивилизации.
А во многом ее превосходила. Так что в нашем случае произо-
шел не просто разгром — задавлен в корне возможный про-
гресс всего человечества. В результате, в чем я глубоко убеж-
ден, человечество отбрасывается во многих отношениях на
много столетий назад.
— То есть к началу «торгашеской цивилизации», как гова-
ривал ранний Маркс?
— Да, и это можно воочию видеть в нынешней России «ди-
кого капитализма».
— Очевидно, все же на Западе понимают, что русский на-
род — это не стадо баранов, которое даст себя добровольно
препроводить на историческую бойню. Не для этого ли сейчас
174
Посткоммунистическая Россия
одновременно с колонизацией Запад укрепляет и расширяет НАТО,
продолжает гонку вооружений? Иными словами, как говорил ныне
покойный Владимир Максимов, «красит авианосцы, в то время
как мы заново красим церкви, а свои авианосцы добровольно ре-
жем на металлолом».
— Это чрезвычайно важный аспект современного глобаль-
ного общества. Хотя планета и стала однопартийной, это не зна-
чит, что вооруженные силы Запада будут уничтожены. Наобо-
рот, они усиливаются и будут усиливаться. У них теперь новая
роль — роль глобального жандарма. Глобальное общество без
такого жандарма не просуществует даже нескольких месяцев. Это
еще один, дополнительный фактор, свидетельствующий о том,
что новое глобальное общество ничего абсолютно не имеет об-
щего с демократией. Несколько лет назад, когда стал входить в
употребление термин «посткоммунистическая эпоха», я писал,
что эта эпоха будет с необходимостью и «постдемократической».
Блок НАТО в своем скоро расширенном составе и должен будет
это гарантировать. Без НАТО та колонизация бывшего региона
СССР, о которой я говорил, в принципе немыслима.
— А как же ядерное оружие России? Да и помимо этого: ведь
существует весьма мощная военная сила у России, все виды воору-
женных сил, построенные на достаточно современном уровне.
Другое дело, что они, как видно, нынешнему российскому руковод-
ству не нужны — слишком огромны для полицейской силы колони-
ального типа. И именно поэтому в таком нелепом положении ока-
зался, например, наш Черноморский флот, который до сих пор
ходит под красным советским флагом. Неужели и впрямь дело идет
к тому, что Вооруженные силы РФ будут трансформированы так,
что впредь будут годиться только для акций, подобных умирот-
ворению Чечни? Или эти силы будут интегрированы в какой-то
форме в НАТО и, значит, в новое глобальное общество как один
из рычагов его всемирного репрессивного аппарата?
— До 1985 года КПСС и коммунистическая идеология каза-
лись незыблемыми. А распались они от одного незначительного
прикосновения. Фактически по приказу свыше. Нечто подобное
имеет место и в отношении армии. Российская армия в огром-
ной степени есть фикция, и пресловутый атомный потенциал —
лишь предлог для укрепления вооруженных сил Запада.
Идеологические схватки — на ковре и под ковром 175
Вспомните, что в одной из наших бесед еще до октября 1993
года я говорил, что нисколько не удивлюсь, если солдаты НАТО
будут свободно разгуливать по улицам Москвы. И если войска
НАТО направятся на территорию России, то русская армия в
них стрелять не будет, а в своих будет стрелять. Я, увы, оказался
прав. Есть неумолимая логика исторического процесса, и она
действует. Я боюсь, что скоро миф о мощной русской армии
развеется и от нее останется одно воспоминание. Хочу подчерк-
нуть, что главным в современной армии является даже не во-
оружение, а идейно-моральное состояние армии и всего обще-
ства в отношении к армии. А оно таково, что русская армия сей-
час просто не способна защищать страну от внешнего нападения.
Причем в защите от внешнего нападения сейчас (в старом смысле
слова) просто нет надобности. Ведь всю «холодную войну» силы
НАТО играли роль прежде всего сил устрашения. И эта роль их
неизмеримо усилилась в последние годы.
Ну а что касается перспектив интеграции в 11АТО, то в этом
тоже нет необходимости. Подчиненная роль России по-своему
была подчеркнута президентом США Клинтоном совсем недав-
но, когда он поставил условием своего присутствия на параде в
Москве в честь 50-летия нашей самой великой в истории чело-
вечества победы: там не должна быть показана современная во-
енная техника. Такого позора Россия еще не переживала за всю
свою историю. Как тут говорить о Великой России!
Париж. Правда. 1995. 12 апреля
Идеологические схватки — на ковре
и под ковром
Беседа В. Большакова с А. Зиновьевым
— Как всегда, давайте сразу определим предмет нашей бесе-
ды. Существует бесчисленное множество толкований термина
«идеология». Как вы его понимаете?
176 Посткоммунистическая Россия
— Слово «идеология» употребляется во многих смыслах. В
широком значении слова в идеологию включают религиозные
учения, мифы, предания, политические идеи и лозунги, про-
граммные заявления партий, философские концепции и т.п. В
узком смысле идеологическими считают только такие совокуп-
ности идей, учений, концепций и т.п., которые не являются ре-
лигиозными, исходят из познания реальности, ориентирова-
ны на практические (земные) интересы людей, имеют целью
манипулирование массами людей и управление ими путем воз-
действия на их сознание. Идеология в этом смысле есть срав-
нительно новое явление. Первая в истории сознательная по-
пытка построения систематизированного идеологического
учения такого рода была предпринята в начале XIX века. Ве-
личайшим образцом идеологии в этом смысле стал марксизм-
ленинизм.
Говоря об идеологии, обычно имеют в виду лишь какую-то
совокупность идей, то есть слов, фраз, текстов. Но идеи сами
по себе еще не есть идеология, какими бы они ни были по со-
держанию. Верно, что идеи становятся материальной силой,
кбгда овладевают массами. Но они овладевают массами не
сами по себе, не своим содержанием как таковым, а благодаря
факторам совсем иной природы. Слова Ленина, будто «уче-
ние Маркса всесильно, потому что оно верно», есть лишь ни к
чему не обязывающая фраза. А те, кто в России тоскует по новой
общероссийской идеологии, полностью игнорируют факторы,
благодаря которым некоторая совокупность идей становится
фактически действующей идеологией. Читая заявления этих лю-
дей, можно подумать, что достаточно каким-то мудрецам «по-
шевелить мозгами» и изобрести идейки, которые будут под-
хвачены массами россиян, и последние будут приведены в нуж-
ное состояние.
— В последнее время в России появилось немало статей и ре-
чей о необходимости выработки некоей «объединяющей идеи» для
россиян. Одни толкуют о «новом идентитете», то есть, по сути,
о новом лице нации, другие — о необходимости выработки неко-
ей «объединительной философской концепции». Чем вы объясня-
ет^ эти идеологические веяния?
Идеологические схватки — на ковре и под ковром 177
— Идеология — не просто совокупность слов, фраз, тек-
стов, одним словом, идей. Это определенное состояние созна-
ния (менталитета) людей, которое складывается в результате
воздействия этих идей. И идеи сами по воздуху не летают и сами
в головы людей не заползают. Должны быть особые люди, ко-
торые вырабатывают, приспосабливают для обычных людей,
сохраняют и вдалбливают эти идеи в головы прочих членов
данной человеческой общности. У этих людей (скажем, идео-
логов, идеологических работников) должны быть подходящие
средства для их работы, организации, учреждения. Короче го-
воря, должен быть идеологический механизм. Последний дол-
жен работать систематически. Мало сообщить людям какие-то
идеи один раз. Их надо повторять регулярно, подновлять, ак-
туализировать, конкретизировать и т.д. В духе этих идей надо
истолковывать текущие события жизни людей.
Чтобы та или иная совокупность идей стала идеологией ка-
кой-то категории людей или даже целого общества, она долж-
на быть адекватна условиям жизни, потребностям, интересам
этих людей (общества). Она должна в какой-то мере подтверж-
даться самим ходом жизни. В жизни должны происходить ка-
кие-то изменения, которые воспринимались бы как воплоще-
ние этих идей и как удовлетворение интересов носителей иде-
ологии. Идеология должна играть какую-то положительную
роль в жизни определенной категории людей или общества в
целом, и люди должны это как-то осознавать и признавать.
Я не могу здесь касаться многих других аспектов идеологии.
Но и того, что я сказал, вполне достаточно, чтобы понять следу-
ющее: главным в проблеме идеологии является не какая-то со-
вокупность идей, а те факторы, которые превращают эти идеи в
действующую идеологию, навязывают этим идеям роль идеоло-
гии. Маркс с презрением относился к идеологии, считая ее лож-
ным отражением реальности. Он считал свои сочинения наукой.
Однако помимо его воли обстоятельства навязывали им роль
величайшего в истории идеологического учения. А весьма по-
средственный текст «О диалектическом и историческом матери-
ализме», приписываемый Сталину, «возглавил» в силу обстоя-
тельств великую идеологическую революцию в России.
178
Посткоммунистическая Россия
То, о чем я сказал, говоря об идеологии, надо принимать во
внимание с самого начала. Но именно это игнорируют те в Рос-
сии и на Западе, кто печется о необходимости новой идеоло-
гии для России. Они сводят проблему идеологии к поискам ка-
кой-то идеи или концепции, которая могла бы сыграть роль
волшебной палочки и одним махом «вправить мозги» россий-
скому населению, впавшему в состояние идеологической опус-
тошенности, разброда, растерянности.
— Сразу же после августа 1991 года на Западе заговорили о
вакууме идеологии на всем пространстве бывшего СССР. С голо-
са своего «хозяина» российский «демократический» хор пропел ана-
фему коммунизму как якобы несостоятельной идеологии и прак-
тике. Но как ни проклинали коммунизм, его идеи объективно ук-
репились в сознании русского и других народов, и одним росчерком
пера их не выкорчевать. В чем, на ваш взгляд, сила советской
идеологии?
— Советская идеология была, пожалуй, наиболее ярко вы-
раженным и развитым видом идеологии в узком смысле слова.
Она была нерелигиозной и даже антирелигиозной. Она не была
наукой в строгом смысле слова, но выросла на основе науки,
опиралась на науку, использовала науку и сама кое-что привно-
сила в науку. С текстуальной точки зрения это было всеобъем-
лющее и систематизированное учение, включавшее учение о
бытии, познании, о человеке, о человеческом обществе, о ком-
мунистическом и западном обществе, о мировых процессах и
вообще обо всем на свете, что представляло (или считалось, что
представляло) интерес для советских людей. Она была канони-
зирована как государственная идеология, была общеобязатель-
ной для изучения. Имелся единый иерархически выстроенный
идеологический механизм, который был частью общей систе-
мы власти и управления (государственности). Идеология про-
низывала все сферы жизни общества, являлась ядром, основой
и организующей силой для идейной, моральной и психологи-
ческой (скажем, духовной) сферы общества. Масштабы и роль
идеологической сферы были настолько значительны, что ее с
полным правом можно считать основной опорой советского
общества как общества коммунистического типа наряду со сфе-
Идеологические схватки — на ковре и под ковром 179
рами социальной организации масс населения в деловые кол-
лективы и системой государственности.
Принято считать советскую идеологию марксизмом-лени-
низмом. Это верно лишь отчасти. Исторический марксизм-ле-
нинизм дал советской идеологии имя, основы, фразеологию и
ориентацию. Но она ни в коем случае не сводилась к марксиз-
му-ленинизму. Она сложилась уже после революции 1917 года
и даже после смерти Ленина. С точки зрения содержания тек-
сты классиков марксизма и видных марксистов (включая Ле-
нина) вошли в значительную часть советской идеологии, изве-
стную лишь специалистам. В актуальную же часть, предназна-
ченную для всеобщего потребления, вошло из марксизма очень
немногое, причем в основательно проработанном виде. Более
90 процентов содержания советской идеологии было создано в
советский период, причем на основе осмысления послереволю-
ционной реальности и интеллектуального материала XX века.
Целиком и полностью в советский период сложился идео-
логический механизм, выработались методы и средства идео-
логической работы, установились каналы, по которым идеоло-
гия проникала во все сферы жизни людей, как-то связанные с
их сознанием.
Хотя идеология навязывалась советским людям принуди-
тельным порядком, из этого не следует, что ее роль сводилась к
одурачиванию их. Она выполняла колоссальную работу ио про-
свещению масс населения, по организации (упорядочению) со-
знания людей и выработке у них способности ориентировать-
ся в сложном окружении, но воспитанию в массах высшей сис-
темы ценностей и т.д. Когда советские люди имели все эго в
изобилии и в общем-то с ничтожными усилиями с их стороны,
они не ценили это, как не ценили и другие достоинства комму-
нистической системы. Только теперь, потеряв все это, они на-
чали ощущать страшные последствия потери и искать какую-
то замену.
Советская идеология была идеологией всего советского на-
рода как целого, а не только КПСС. И как бы советские люди
субъективно ни относились к ней (принимали, отвергали или
были безразличны), она так или иначе формировала их имен-
180
Посткоммунистическая Россия
но такими, как это требовалось условиями их жизни. Должен
заметить, что благодаря ей советские люди в массе своей стали
продолжателями многовековой российской традиции, несмот-
ря ни на что. Советская идеологическая сфера впитала в себя,
сохранила, продолжила и усилила многие черты дореволюци-
онной традиции. Многое отбросила и разрушила. Но многое и
сохранила. Думаю, что сохранила больше и сохранила лучшее,
что было в духовной сфере России. Коммунистическая рево-
люция явилась великим переломом в социально-политической
сфере, но не была катастрофой в сфере идейного, морального
и психологического состояния россиян. Катастрофа наступила
лишь теперь, после 1985 года.
— На Западе довольно широко распространено убеждение,
что советское общество было основано на марксизме-лениниз-
ме. Между тем мне самому нередко приходилось сталкиваться с
тем, что на самом партийном верху этого учения просто не
понимали и понимать не хотели, а уж тем более им руковод-
ствоваться. Были одни заклинания. Видимо, национальный сек-
ретарь Французской компартии Робер Ю во многом прав, когда
говорит, что существовавший в СССР «реальный социализм»
ни с марксизмом-ленинизмом, ни с подлинным социализмом ни-
чего не имел общего.
— Верно. На мой взгляд, вообще убеждение, согласно ко-
торому советское общество было основано на марксизме-ле-
нинизме, — это предрассудок. Идеи играют роль в становле-
нии и сохранении социальных систем, но отнюдь не роль их
основы. Марксизм-ленинизм сыграл свою роль в возникнове-
нии советского социального строя. Но роль именно идеологии,
а не проекта и не базиса его. Базисом этого строя явились соци-
альная организация населения и система государственности,
которые сложились без какого бы то ни было проекта, сложи-
лись в силу объективно данных условий и по своим объектив-
ны^ социальным законам. Сами создатели марксизма-лениниз-
ма и советской идеологии понятия не имели об этих законах.
Кстати сказать, неведомы эти законы и противникам комму-
низма, и тем, кто разделяет предрассудок, будто базисом совет-
ского общества был марксизм-ленинизм. Так что нелепо рас-
Идеологические схватки — на ковре и под ковром 181
считывать на то, что какая-то идеология, по которой сейчас
многие тоскуют в России, поможет преодолеть трудности рос-
сийской жизни, спасти Россию, поднять ее вновь на уровень
великой державы.
— У нас в стране, да и не только у нас, многие полагают,
что только советское общество было предельно заидеологизиро-
ванным, а на Западе идеология якобы вообще не внедряется и «про-
мывания мозгов» здесь вовсе не существует. Каково ваше на сей
счет мнение?
— Западное общество считается неидеологическим. Суще-
ствование особой западной идеологии отрицается. Но это на са-
мом деле есть одна из идей западной идеологии. Она существу-
ет, причем является более мощной, чем была советская, ио всем
основным характеристикам — по числу занятых в ней людей, по
средствам распространения и вдалбливания ее в головы людей,
по пропитанности ею всей сферы общества, касающейся мента-
литета людей, по силе воздействия на массы и т.д.
Западная идеология не имеет единого для всех и канонизи-
рованного учения. Она, можно сказать, плюралистична. Она со-
держит большое число разнообразных учений, которые, как
правило, исключают друг друга и даже враждуют, так что их
невозможно соединить в одно целостное учение. 11о это не зна-
чит, что тут много идеологий. Они суть явления в рамках од-
ной идеологии, подобно тому как наличие конкурирующих
фирм не есть наличие многих экономик, а многопартийность
не есть многогосударственность. Несмотря на различие, несов-
местимость и вражду, все эти учения делают совместно одно
дело. Они являются однопорядковыми с точки зрения способа
мышления и приемов изображения реальности. Сказанное не
означает, будто тут признают и допускают любые учения и кон-
цепции. Тут есть свои рамки, за которые запрещается выходить.
Например, сейчас запрещена проповедь национал-социализ-
ма и расизма, не поощряется коммунистическая идеология.
Западная идеология не является антирелигиозной. Она тер-
пима ко всяким формам религии, за исключением тех, к кото-
рым враждебны признанные религиозные организации и ко-
торые выходят за рамки правовых норм. Идеология сама склон-
182 Посткоммунистическая Россия
на к изобретению и раздуванию всякого рода бредовых с науч-
ной точки зрения идей, аналогичных религиозному мракобе-
сию и срастающихся с ним. Идеологическое мракобесие, выра-
стающее в западной идеологии, обещает превзойти религиоз-
ное мракобесие Средневековья..
Западная идеология не выражена явно именно как идеоло-
гия, не существует как самостоятельное, отличное от прочих
социальных феноменов целое. Тут нельзя без специального ис-
следования различить, что есть элемент идеологии и что нет.
Идеология тут спрятана, растворена, рассеяна во всем том, что
предназначено для менталитета людей, — в литературных про-
изведениях, фильмах, специальных книгах, научно-популярных
и научно-фантастических сочинениях, газетных и журнальных
статьях, рекламе и т.д. Она слита с внеидеологическими фено-
менами настолько, что вторые просто немыслимы без нее. Это
делает ее неуязвимой для критики. Она везде и во всем, и пото-
му кажется, будто ее вообще нет.
В западных странах не требуется специального и принуди-
тельного изучения идеологии, не требуется слушать специаль-
ные лекции, посещать собрания и занятия, сдавать экзамены и
зачеты. Люди там даже не замечают, что с рождения и до смер-
ти постоянно находятся в поле действия идеологии. Они по-
требляют ее вместе со всем тем, что они потребляют для своего
ментального питания. Делают они это без всякого усилия, без
принуждения, свободно, без сборищ.
Западная идеология выполняет свою функцию по апологе-
тике своего общества и по дискредитации врагов неизмеримо
настойчивее и эффективнее, чем это делала советская идеоло-
гия. То, что делалось в Советском Союзе в этом отношении,
мне теперь кажется невинной детской забавой в сравнении с
тем, что я наблюдал на Западе за годы эмиграции. А та кампа-
ния по восхвалению западного общества и очернению совет-
ского, какая началась после 1985 года, превзошла все явления
такого рода, имевшие место в истории, по масштабам лжи,
цинизму, бессовестности и трюкам.
В Советском Союзе стремились воспитать идеального че-
ловека по заранее выдуманному образцу. Этот человек должен
Идеологические схватки — на ковре и под ковром 183
был обладать самыми высокими моральными качествами. Со-
ветская идеология стремилась привить людям систему высших
духовных ценностей. Насколько это было реально и насколько
удалось или не удалось, это другой вопрос. Факт остается фак-
том: идеология стремилась к этому. Западная же идеология
апеллирует к тем качествам людей, какие вырабатываются у них
в опыте реальной жизни и соответствуют условиям их бытия,
объявляя эти качества естественными и прирожденными. Она
прививает людям систему земных, практичных, низменных с
моральной точки зрения ценностей. Я думаю, что в России уже
успели заметить это.
На Западе отсутствует единый, централизованный и для всех
очевидный идеологический механизм, какой был виден всем в
Советском Союзе. Тут функции такого механизма распределе-
ны и рассеяны по самым различным учреждениям, организа-
циям, профессиям, службам и т.д. Он не является полностью
хаотичным и неуправляемым. Он объединяется в единое це-
лое и управляется, но методами западной социальной системы.
С первых же дней эмиграции я был поражен тем, как согла-
сованно западные средства массовой информации реагирова-
ли на события в мире. «Действуют, как по команде», — думал я
на первых порах. Потом я это «как» отбросил, ибо команда су-
ществует на самом деле, но не такая примитивная, как в свое
время в Советском Союзе. В результате постоянной и всеобъ-
емлющей идеологической обработки менталитета западных
людей тут сложился и стал преемственным тип человека, кото-
рый уже не в состоянии обходиться без той идейной пищи, ка-
кая для него изготовляется на западной идеологической кухне,
и не способен потреблять пищу иного рода. Такой идеологи-
чески обработанный человек является марионеткой незримой
идеологической машины, воображая при этом, будто он сво-
боден от всякой идеологии.
— Победа Запада в «холодной войне» — это свершившийся
факт. Во многом это была идеологическая война.
— Было бы ошибочно сводить «холодную войну» к войне
идеологий. Это война нового типа, охватившая все сферы об-
щества и сделавшая своей ареной всю планету. Характерной ее
184
Посткоммунистическая Россия
особенностью, повторяю, было то, что Запад избрал направле-
нием главного удара именно идейно-морально-психологиче-
скую (идеологическую) сферу Советского Союза и его союзни-
ков, но ничего подобного не было со стороны Советского Со-
юза в отношении Запада. В советской стратегии в отношении
Запада в «холодной войне» аналогичная сфера Запада не стала
направлением главного удара. Это особый вопрос, почему так
случилось. Здесь я хочу подчеркнуть то, что победа Запада над
Советским Союзом в «холодной войне» не была победой за-
падной идеологии над идеологией советской. Последняя рух-
нула вследствие краха советской социально-политической сис-
темы. Не случись этот крах, она бы выжила, преодолела кри-
зисные явления и продолжала бы выполнять свои функции, как
ранее. Она была разрушена искусственно, разрушена внеидео-
логическими силами. Аналогичным образом после разгрома
Германии в войне 1939—1945 годов была разгромлена и запре-
щена идеология национал-социализма.
— Официальная пропаганда ельцинского режима оперирует в
последнее время такими терминами, как «великая Россия», «един-
ство русской нации», «возрождение русского национального са-
мосознания, культуры» и даже «русский идентитет» (лицо на-
ции). Последнее уже скорее дань моде, западной социологии. В це-
лом же происходит своего рода конвергенция «русской идеи» и
западной. При этом господа создают впечатление, будто на рус-
ский «дичок» прививают западные «культурные» плоды. Будет
ли плодоносить такое идеологическое древо?
— Я думаю, в России до сих пор не отдают себе отчета в том,
какая страшная катастрофа произошла тут не столько вследствие
разрушения социально-политической, сколько вследствие раз-
рушения идеологической сферы. Зато организаторы «холодной
войны» понимали важность именно ее и, как мне кажется, по-
нимают значение ее разгрома. Нынешнее идейное, моральное
и психологическое состояние России есть результат этого раз-
грома. Когда говорят о кризисе русского идентитета, тем самым
скрывают суть и масштабы случившегося. Русский идентитет в
том смысле, в каком был ранее (то есть в этническом и нацио-
нальном смысле), таким и остался. Раньше он был в жалком
Идеологические схватки — на ковре и под ковром
185
состоянии, а теперь даже несколько усилился. Произошло не-
что более серьезное. В советский период сложился советский
идентитет. Это было явление не этническое и не националь-
ное, а более высокого уровня — социальное, наднациональное.
Он был на самом деле очень сильным, поддерживался государ-
ством и идеологией, а также образом жизни советского населе-
ния. Разрушен советский идентитет. На самом деле это оказа-
лось явлением гораздо более серьезным, чем это может выра-
зить слово «идентитет»: это оказалось моральным, идейным и
психологическим (духовным) крахом России вообще.
Между прочим, для граждан США американский иденти-
тет, всячески раздуваемый американской идеологией, играет
роль, сходную с ролью советского идентитета у нас. Разрушьте
американский идентитет, и вы увидите, как стремительно нач-
нет разлагаться американское общество. Лидеры американско-
го общества понимают это и прилагают титанические усилия,
чтобы не допустить такого. А как повели себя лидеры совет-
ского общества?!
В России много говорят об идеологическом вакууме, об идео-
логическом хаосе, об идейной деградации, о необходимости
новых спасительных идей и т.п. Во всем этом я не вижу самого
главного — стремления к объективному пониманию реально-
сти. Наоборот, делается все, чтобы запутать простые вещи, за-
мутить мозги людей, разрушить здравый смысл. Ничем не сдер-
живаемое словоблудие. Дилетантизм. Невежество. Шарлатан-
ство. Буйство глупости и безответственности. Это именно то,
что нужно западным победителям в «холодной войне» и их рос-
сийским коллаборационистам.
Россию в социальном, политическом и экономическом от-
ношении уже загнали в определенные исторические рамки,
можно сказать, обуздали. И в обозримом будущем выйти за эти
рамки ей не удастся. Не дадут внешние силы (Запад) и внут-
ренние силы, вылезшие на арену истории в этот период и вы-
гадавшие от контрреволюции. Рамки эти определены так. Не
допустить реставрации коммунистического социально-полити-
ческого строя. Придать обломкам прежней системы подобие
западной системы в той мере, в какой это возможно в россий-
186 Посткоммунистическая Россия
ских условиях. Включить Россию в сферу влияния и колониза-
ции Запада, допустив для видимости в «братство» лидирующих
стран планеты, дабы удовлетворить тщеславие правящих вер-
хов России, и подбрасывая ей время от времени подачки. В этих
рамках россиянам предоставляется некоторая свобода истори-
ческого творчества и суверенитета. Вытворяйте что хотите, но
не вылезайте за эти рамки.
Реальная жизнь уже идет (стабилизируется) в этих установ-
ленных для нее рамках. Смастерили политическую систему. Со-
здали ее основные, силовые органы. Но этого мало. Чтобы удер-
жать страну надолго (если не насовсем) в этих рамках, нужна
еще определенная обработка сознания (менталитета) россиян.
Для этого должна быть приведена в порядок и работать систе-
матически идеологическая сфера. Для последней тоже уже ус-
тановлены определенные рамки. Они таковы. Не поощрять,
всячески дискредитировать коммунистическую идеологию. Не
допускать возникновения идеологии хотя и некоммунистиче-
ской, немарксистской, но по ряду черт аналогичной ей, то есть
не допускать возникновения систематизированной идеологи-
ческой концепции, основанной на научном понимании реаль-
ности и способной на длительное время привлечь на свою сто-
рону серьезные социальные силы. Вообще ни в коем случае не
допускать объективного понимания советского общества, си-
туации в мире и характера наступившей эпохи. Такое понима-
ние, в чем убеждены хозяева планеты и их идеологические слу-
ги, опаснее любой коммунистической и прокоммунистической
идеологии, ибо она дискредитирована и лишена влияния на
массы, тогда как из знания может вырасти нечто подобное мар-
ксизму. А главное — насыщать Россию западной идеологией,
причем самыми ходкими, массовыми ее продуктами, которые
уже доказали свою эффективность в деле разрушения идейно-
го, морального и психологического состояния советского об-
щества.
По моим наблюдениям, идеологическая жизнь России про-
текает в этих рамках. Как в сфере социально-политической и
экономической в России вырастает западообразный ублюдок,
трк и в сфере идеологической вырастает ублюдок в духе запад-
Идеологические схватки — на ковре и под ковром 187
ной идеологии. И было бы странно, если бы тут появилось не-
что иное. Я сомневаюсь в том, что тут в ближайшие годы мо-
жет возникнуть нечто значительное, выходящее за эти рамки.
— Многие политические партии в России, в том числе, увы,
и левые, в последнее время носятся с идеей «национального согла-
сия», не разъясняя при этом согласия ради чего. Может быть,
мы наблюдаем рождение новой идеологии в России? На безрыбье,
как говорят...
— Из идеи национального согласия никакая серьезная идео-
логия вырасти не может. О каком согласии может идти речь
между меньшинством населения России, нажившим на ее раз-
громе баснословные богатства или сделавшим карьеру, и об-
нищавшим большинством, между колоссально разросшимся
преступным миром и его жертвами, между пуритански воспи-
танными старшими поколениями, между привыкшим жить в
коммунистических условиях большинством населения и теми,
кто удобно устраивается в жизни за счет разрушения этих ус-
ловий, между предателями интересов России и теми, кого они
предали, между сепаратистами и великодержавниками, между
националистами и сторонниками национальной человеческой
общности и т.д. и т.д.?! Идея национального согласия в нынеш-
них условиях России имеет целью фактически одно: признать
сложившееся положение и примириться с ним. Это — идея ка-
питулянтская.
Возможно ли идеологическое учение, более совершенное,
чем марксизм-ленинизм, и более адекватное современности?
Абстрактно рассуждая — да. Есть колоссальный опыт Совет-
ского Союза и других коммунистических стран. Коренным об-
разом изменилось западное общество, и информация об этом
имеется в изобилии. Число высокообразованных специалистов
огромно сравнительно с прошлым. Но практически такое уче-
ние, если бы оно даже было создано сверхгениальными умами,
не имеет почти никаких шансов стать серьезной и признанной
идеологией. Чтобы оно стало таковым, нужны понимающие по-
клонники, последователи, сторонники. Оно должно стать идео-
логией какой-то достаточно сильной организации и движения.
Его надо распространять, пропагандировать и т.н. Чтобы та-
188 Посткоммунистическая Россия
кое случилось с этим учением в России, оно должно появиться
на Западе и иметь там успех, ибо в России привыкли холуй-
ствовать перед всем западным. Если бы такое учение пришло с
Запада, за него бы ухватились. Но на Западе такое учение вряд
ли появится в обозримом будущем, насколько я знаю запад-
ные условия. А если нечто подобное сделают россияне, сооте-
чественники не признают ни в коем случае. Идеи, конечно, раз-
воруют и испоганят. А как нечто целостное и оригинальное не
допустят. А в сфере политики сами, как говорится, с усами. Они
такое учение не в состоянии понять. Да и в самой социальной
структуре населения я не вижу слоев, классов и т.п., которым
такое учение подошло бы.
Париж. Правда. 1995. 16 августа
ГИБЕЛЬ
РУССКОГО
КОММУНИЗМА
Предисловие
В 1985—1999 годы в нашей стране произошел судьбонос-
ный социальный перелом. Каки почему он произошел? Что мы
потеряли вследствие его? Что мы приобрели благодаря ему? Что
нас ждет на основе его результатов в обозримом будущем? В
моих многочисленных публикациях и публичных выступлени-
ях я высказывал мои суждения на эти темы. Упомяну, в частно-
сти, мои публикации «Кризис коммунизма» (1990), «Русский эк-
сперимент» (1995), «Посткоммунистическая Россия» (1996), «На
пути к сверхобществу» (2000) и «Глобальное общество и Рос-
сия» (2000). Но ряд моих работ до сих пор не опубликован в
России, другие рассеяны по газетам и журналам, третьи изда-
ны настолько малыми тиражами, что практически недоступны
заинтересованным читателям. Многочисленные читатели и слу-
шатели высказывали мне просьбу изложить мои соображения
по упомянутым темам по возможности систематично. Будучи
не в состоянии выполнить эту просьбу сейчас, я отобрал наи-
более важные из уже опубликованных моих работ и поместил
их в этот сборник. Сборник состоит из трех частей. В первую
часть вошел очерк «Гибель русского коммунизма», написанный
в 1994 году и опубликованный в Италии и затем в Испании. Во
вторую часть вошли статьи, написанные в 1997—1999 годы, еще
до возвращения в Россию из эмиграции. Эти статьи, как и очерк,
относятся к горбачевско-ельцинскому периоду. Они публико-
вались в различных западных и российских газетах и журналах.
В третью часть вошли статьи и публичные выступления, отно-
192
Гибель русского коммунизма
сящиеся к путинскому периоду и опубликованные в различных
российских газетах, журналах и сборниках уже после возвра-
щения в Россию из эмиграции, причем уже в 2000 году. В связи
с тем, что помещенные в сборник работы создавались для раз-
личных аудиторий и изданий, но касались одного и того же
круга тем, приходилось одни и те же суждения высказывать
многократно. Так что читателю придется примириться с неиз-
бежными повторами.
А. Зиновьев
Москва, ноябрь 2000 г.
Часть первая
ГИБЕЛЬ РУССКОГО КОММУНИЗМА
Диктатура во имя... демократии
На Западе безраздельно господствует убеждение, будто Рос-
сия эволюционирует от коммунизма к западной демократии.
После того как русские войска в октябре 1993 года по приказу
президента Ельцина утопили в крови законодательный орган
России — Верховный Совет, восторги на Западе по поводу мни-
мого приобщения России к благам западной цивилизации не-
сколько снизились. Западные политики весьма робко и в заву-
алированной форме признали, что Россия идет к некоему «ав-
торитарному режиму», а если быть более откровенным — к
диктатуре. Но они тут же успокоили мировое общественное
мнение, которое, кстати сказать, проявило поразительное рав-
нодушие к одному из самых кровавых и позорных событий со-
временности и не нуждалось ни в каком успокоении, что это —
диктатура, но диктатура во имя... демократии! Даже в пашу эпо-
ху, когда человечество погружено в трясину идеологически-про-
пагандистской лжи, трудно вообразить более лицемерную оцен-
ку одного из самых трагичных событий не только русской, по
вообще мировой истории.
Что на самом деле происходит в России, если попытаться
пробиться через оболочку идеологической лжи, опутывающей
все важнейшие события современности, и углубиться до сущ-
ности реального эволюционного процесса, начавшегося в 1985
году? Ответить на этот вопрос не так-то просто даже при ис-
креннем желании говорить правду, только правду и всю прав-
ду. События в России суть неотъемлемая часть мирового и эпо-
194 Гибель русского коммунизма
хального процесса. Но это — такая часть, в которой сконцент-
рировались, сфокусировались все основные черты этого про-
цесса. Можно сказать, что тут проходила линия фронта глобаль-
ной и эпохальной исторической войны, тут происходили основ-
ные ее битвы, определившие весь ход последующей эволюции
человечества. Объективное и всестороннее исследование этого
феномена есть дело будущего, по всей вероятности, отдален-
ного, когда он перестанет (если, конечно, вообще когда-либо
перестанет!) больно затрагивать чувства и интересы людей. Я
хочу лишь привлечь внимание читателя к таким его аспектам,
о которых во всем мире принято либо умалчивать совсем, либо
говорить заведомую ложь и чепуху.
Две линии процесса
В эволюционном процессе в России, о котором пойдет здесь
речь, переплелись воедино две взаимоисключающие и вместе с
тем взаимообусловливающие линии. Одна из них имеет источ-
ники во внутренних условиях советского (российского) обще-
ства, а другая — в его взаимоотношениях с Западом. Явления
каждой из них нельзя понять, игнорируя явления другой. Тем
не менее в интересах анализа полезно рассмотреть их сначала
по отдельности и затем обратиться к рассмотрению их сово-
купного действия.
Главным, на мой взгляд, в эволюции России по первой из
упомянутых линий было созревание всестороннего кризиса со-
ветского общества и стремление высшего руководства страны
перейти от брежневистского типа управления к сталинистско-
му. Главными в эволюции по второй линии были поражение
Советского Союза в «холодной войне» с Западом, капитулянт-
ская и предательская политика высшего руководства страны и
насильственная ее западнизация. Результатом совокупного дей-
ствия этих линий явилось разрушение всех основ советского и
затем российского общества и установление в стране режима,
который я называю колониальной демократией. Поскольку
главный персонаж моего очерка — коммунизм, то я и начну с
Идеология и реальность коммунизма
195
разговора о том, что это такое. Это нелишне сделать хотя бы
уже потому, что ничто другое не было подвергнуто такому идео-
логическому извращению, как этот вроде бы общеизвестный и
грандиознейший феномен XX столетия, причинивший столько
хлопот человечеству.
Идеология и реальность коммунизма
Прежде всего надо четко различать коммунизм как идео-
логию (то есть как совокупность идей) и коммунизм как реаль-
ность (то есть как определенный тип организации общества,
существующий или существовавший в реальности). Различие
их, казалось бы, очевидно. Тем не менее их постоянно смеши-
вают. И происходит это не столько из-за недисциплинирован-
ности мышления, сколько в силу идеологического предрассуд-
ка, будто реальное коммунистическое общество есть точное
воплощение идеологического проекта.
Обычно, говоря о коммунистической идеологии, имеют в
виду ее самую развитую и грандиозную форму, а именно марк-
сизм. Но ведь даже школьники знают, что идеи коммунисти-
ческого общества задолго до Маркса высказал английский мыс-
литель и государственный деятель Томас Мор. В 1516 году он
опубликовал свою знаменитую и, я в этом уверен, бессмертную
книгу, которую для краткости стали называть «Утопией». В ней
он изложил идеи относительно идеального общества, которые
потом вошли в описание «полного коммунизма» Маркса. Че-
рез сто лет после Мора (в 1623 году) итальянец Томмазо Кам-
панелла написал книгу «Город Солнца». В ней он изложил про-
ект идеального общества, близкий по основным идеям проек-
ту Мора. Те же идеи до Маркса развивали французы Мабли,
Кабе, Сен-Симон и Фурье, а также англичанин Оуэн.
Маркс придал идеям коммунизма такой вид, что коммуни-
стическая идеология стала первой в истории человечества мас-
совой идеологией в строгом смысле слова и сыграла огромную
историческую роль. Марксизм стал идеологией революцион-
ных и реформаторских партий, был внесен в массы путем си-
196
Гибель русского коммунизма
стоматической пропаганды. Вплоть до 1917 года идеи коммуни-
стического общества были монополией западных интеллектуа-
лов. В Россию, будущую родину реального коммунизма, они были
занесены с Запада. Так что, встав на путь воинствующего анти-
коммунизма, Запад обрушился на свое собственное детище.
Взаимоотношения между идеологией и реальностью ком-
мунизма ни в коем случае не сводятся к отношению проекта и
его реализации. Первая возникла в одних исторических усло-
виях, на базе одного жизненного материала. Она возникла и
формировалась по специфическим законам феноменов такого
рода. Вторая же возникла в других исторических условиях, на
базе другого жизненного материала, не в центре, а на перифе-
рии западной цивилизации. Она возникла и сформировалась
по объективным социальным законам, ничего общего не име-
ющим с законами идеологии. В этом расхождении лежало изна-
чальное противоречие, со временем послужившее одной из при-
чин краха марксистской идеологии. Коммунистический соци-
альный строй (реальный коммунизм) сложился в России не в
октябре 1917 года, а после него. На его формирование ушло
несколько десятилетий, причем в таких по степени трудности
условиях, что он так и не успел сложиться полностью и развить
все заложенные в нем потенции. Он сложился не по марксист-
скому проекту. Строго говоря, такого проекта вообще не было
в марксизме, за таковой потом стали выдавать хаотичные и, как
правило, бессмысленные высказывания классиков марксизма,
которые они наверняка воздержались бы делать, если бы все-
рьез верили в реализуемость их «научного коммунизма». Сам
Ленин отрицал возможность социалистической (коммунисти-
ческой) революции в России за несколько дней до начала рево-
люционного кризиса 1917 года.
Реальный коммунизм возник в России вопреки фундамен-
тальным принципам марксизма, в отсталой крестьянской стра-
не со слабо развитыми капиталистическими отношениями, что
и послужило одним из условий успеха коммунистического «эк-
сперимента». Он сложился в силу объективных законов орга-
низации больших масс населения в единый социальный орга-
низм в условиях полного развала всех основ предшествовав-
Идеология и реальность коммунизма
197
шего общественного строя. Он явился не покорным воплоще-
нием в жизнь распоряжений вождей и рекомендаций идеоло-
гов, как правило, либо бессмысленных, либо заведомо невыпол-
нимых, либо обрекавших миллионы людей на гибель, а резуль-
татом великого исторического творчества миллионов людей,
которые либо вообще не имели понятия о марксизме, либо зна-
ли о нем весьма смутно и истолковывали на свой лад. То, что
получилось на деле, лишь по некоторым признакам похоже на
марксистский «проект».
Марксизм оказался удобным для России, веками привык-
шей к низкопоклонству перед всем западным, как заграничная
«штучка», которая как бы освящала творимое неким высшим
авторитетом.
Социальный строй, сложившийся в России после 1917 года,
в некоторых чертах напоминал марксистский «проект», напри-
мер, были ликвидированы классы частных собственников, ши-
рокие слои населения приобрели гарантии удовлетворения ос-
новных жизненных потребностей и т.д. Но во многом другом
он резко отличался от этого «проекта», например, государство
не отмерло, как обещали марксисты, а, наоборот, расширилось
и усилилось сравнительно с государством дореволюционной
России. Не исчезли деньги. Не исчезло материальное и соци-
альное неравенство.
Но как бы то ни было, социальный строй Советской Рос-
сии стали называть коммунистическим. Это соответствовало
желаниям как западной, так и советской идеологии. Коммуни-
сты-марксисты считали его воплощением своего учения. И во
многих других странах мира аналогичный строй устанавливал-
ся именно с таким убеждением и назывался коммунистическим.
Так что я, говоря о реальном коммунизме (или для краткости
просто о коммунизме) или о коммунистическом социальном
строе, имею в виду не некое воображаемое идеальное обще-
ственное устройство, а вполне реальный тип такого устройства,
который можно было видеть во многих странах мира и класси-
ческим образцом которого может служить социальный строй в
России, возникший после 1917 года и существовавший до на-
чала эпохи реформ.
198
Гибель русского коммунизма
Что такое коммунизм
Хотя реальный коммунизм существовал в России почти
семьдесят лет, научное его понимание в России так и не было
создано. Ничего удивительного, однако, в этом нет. Марксист-
ское учение о коммунизме («научный коммунизм») было явле-
нием чисто идеологическим. С наукой оно не имело ничего об-
щего, хотя и претендовало на статус некоей высшей науки. Его
презирали даже сами идеологи. Естественно, советские идео-
логи истребляли всякие попытки развить научный взгляд на
коммунизм. Впрочем, серьезных попыток такого рода вообще
не было не только из-за идеологических запретов, но и ио ряду
причин иного рода. На роль правдивого понимания коммуниз-
ма претендовала критическая и разоблачительная литература.
Но и она не выходила за рамки идеологического способа мыш-
ления. Опа точно так же создавала идеологически ложную кар-
тину коммунистического общества, лишь с иной направленно-
стью. За истину тут воспринимался факт критичности. Чем
больше чернилось все советское и вообще коммунистическое,
тем истиннее это казалось или истолковывалось так умышлен-
но в интересах антикоммунистической пропаганды.
I На Западе положение было нс лучше. Если советская идео-
логия боялась обнаружения закономерности дефектов комму-
низма и разоблачения абсурдности коммунистического идеала,
то западная идеология боялась признания достоинств коммуниз-
ма реального. Параллелизм их был удивительный. Например,
советская идеология утверждала, будто советское общество по-
строено согласно гениальным предначертаниям «научного ком-
мунизма» Маркса и Ленина. Западная идеология утверждала,
будто в основе советского коммунизма лежит вздорная утопия
глупого Маркса и кровожадного Ленина. Советская идеология
утверждала, будто коммунистические социальные отношения
йикогда и нигде до 1917 года не существовали, будто они нача-
ли складываться только после революции по планам коммуни-
стов. Западная идеология утверждала, будто эти отношения
были навязаны массам советского населения силой и обманом
Что такое коммунизм
199
советскими властями после революции. Такого рода паралле-
лизм можно увидеть по всем важнейшим проблемам, касаю-
щимся понимания коммунизма.
С точки зрения научных критериев утверждения советской
и западной идеологии были однопорядковыми. Сходным ока-
залось и их влияние на умы людей. Если, например, коммуни-
стический социальный строй в Советском Союзе не имеет ни-
каких общечеловеческих корней и никаких предпосылок в
прошлой истории России, если он сначала был выдуман в те-
ории и затем как-то навязан населению страны, то его тем же
путем можно изменить в желаемом духе или даже отменить
совсем. Именно такой идеологический идиотизм владел созна-
нием будущих советских реформаторов, прошедших школу
идеологической обработки в советских учебных заведениях и в
партийном аппарате.
Выше я упомянул об обстоятельствах, помимо идеологи-
ческих запретов, затруднивших научное понимание коммуниз-
ма. Понять такой огромный новый социальный феномен не
так-то просто, если даже устранить все идеологические препят-
ствия и всячески поощрять его познание. Исторический опыт
коммунизма был все-таки слишком коротким. При этом он
возник и существовал в чрезвычайно неблагоприятных усло-
виях. Вся его история была непрерывной борьбой за выжива-
ние против превосходящих сил Запада. И теперь трудно разли-
чить, что следует отнести к преходящим явлениям его созрева-
ния и что к существенным, постоянным явлениям зрелости.
Например, в системе власти коммунистической России имело
место своеобразное двоевластие. Были Советы, выбиравшиеся
путем прямых, всеобщих и тайных выборов. И был партийный
аппарат, формировавшийся совсем иными путями. Считать это
преходящим явлением или зрелой формой коммунистической
системы власти? История ответа на этот вопрос не дала, а тео-
ретически тут одинаково допустимы различные варианты.
Чтобы понять коммунизм, надо различать конкретные стра-
ны, в которых он появился и существовал, и коммунизм как
таковой, то есть как социальный феномен, независимый от осо-
200
Гибель русского коммунизма
бенностей этих стран. Не все, что имело место в этих странах в
коммунистический период их истории, связано именно с ком-
мунизмом. И не все, что должно войти в научное описание ком-
мунизма, можно заметить в любой стране, где он имел место.
Коммунизм нигде не существовал в «чистом виде», везде был
погружен в среду иного рода. Даже в России, где он был ближе
всего к «чистому» образцу, практически невозможно отделить
то, что шло от особенностей русской истории и характера на-
селения, от того, что шло от коммунизма как такового. Все то
плохое, что случилось в советский период русской истории,
критики коммунизма и антикоммунисты свалили па комму-
низм, хотя с гораздо большими основаниями можно было ут-
верждать, что именно благодаря коммунизму России удалось
избежать зол более страшных. И никаких научных критериев
для истинных суждений тут нет. И вряд ли они когда-либо по-
явятся.
Чтобы понять сущность коммунизма, надо различать то,
что есть проявление универсальных социальных законов, име-
ющих силу в любом обществе, и то, что относится к действию
специфических законов коммунизма. Например, государствен-
но-бюрократический аппарат в западных странах был развит
не менее сильно, чем в коммунистических, а то и посильнее. И
аппарат этот обладает теми же пороками, что и в коммунисти-
ческих странах. По степени коррумпированности он даже пре-
восходит советский. А идеологическое оболванивание масс в
коммунистических странах выглядит просто детской забавой в
сравнении с тем, как это делается на Западе.
Людей во всем мире в течение десятилетий волновало то,
что на самом деле существовало в Советском Союзе. И именно
это явление они называли коммунизмом, не думая о том, пра-
вильно или нет они используют это название. Поэтому на воп-
рос о том, что такое реальный коммунизм, я отвечал всегда так:
это тип общественного устройства, которое в наиболее разви-
той для нашего времени форме можно наблюдать в Советском
Союзе. А что он из себя представляет конкретно, это должен
выяснить его анализ по правилам науки, а не идеологии и про-
паганды.
Социальные корни коммунизма 201
Социальные корни коммунизма
Коммунизм не есть чистый продукт человеческой фанта-
зии. Он имеет вполне реальные корни в жизни общества. При-
чем эти корни существуют в самых различных человеческих
объединениях. Существовали они и в дореволюционной Рос-
сии. Существуют они и в странах Запада. Без них вообще не-
возможно никакое достаточно большое и развитое общество.
Что это за корни? Дело в том, что в жизни всякого человече-
ского общества можно заметить два аспекта — деловой и ком-
мунальный. В первом аспекте люди занимаются каким-то об-
щественно полезным делом, и прежде всего производством
жизненных благ. Во втором аспекте люди совершают поступки
и вступают во взаимные отношения в зависимости от самого
того факта, что их много и что они вынуждены жить совмест-
но из поколения в поколение. К явлениям второго аспекта (к
явлениям коммунальное™) относятся, например, объединения
людей в группы, государственные учреждения, полиция, армия,
партии, профсоюзы, преступные организации, религиозные
феномены, взаимная вражда и т.п.
Роль этих аспектов в различных обществах может быть раз-
личной. Бывает, что один из них подчиняет себе другой и даже
заглушает его. Я утверждаю, что именно различие этих аспек-
тов, устойчивые взаимоотношения между ними и доминиро-
вание того или иного из них над всеми прочими аспектами
жизни людей образует самую глубокую основу различия меж-
ду западным типом общества и коммунистическим. Западное
общество в основе своей организуется по законам делового ас-
пекта, которые оказывают решающее влияние и на аспект ком-
мунальный. Коммунистическое общество организуется преж-
де всего по законам коммунального аспекта, которые оказыва-
ют определяющее влияние и на деловой аспект.
Явления коммунальности разнообразны. И далеко не все
они вошли в коммунизм в качестве его элементов. Коммунизм,
вырастая из явлений коммунальности одного рода, всю свою
короткую историю вел ожесточенную борьбу против явлений
коммунальности иного рода. Нельзя все зло приписывать
202
Гибель русского коммунизма
коммунизму. Коммунизм вообще не добро и не зло, а лишь оп-
ределенный тип организации общества. И если он потерпел по-
ражение, то его осилили именно те явления коммунальное™,
против которых он боролся, поддержанные внешними врагами.
Историческая преемственность
В антисоветской и антикоммунистической пропаганде рас-
пространялось утверждение, будто коммунизм есть уклонение
от некоего нормального хода истории. В действительности ком-
мунизм принадлежит к такому типу организации больших масс
людей в единое целое, который являлся и является обычным и
широко распространенным. При этом типе организации до-
минирующей является не добровольная самоорганизация масс
людей снизу, как это имело место, например, в истории ста-
новления США, а принудительная организация сверху, как это
имело место, например, в истории России с первых же дней ее
существования. Коммунизм развил этот тип организации до
предела, обнажив все его достоинства и недостатки.
Организация общества сверху не имеет ничего общего с
идеологическим утверждением, будто коммунизм сначала был
выдуман кем-то и затем сверху навязан людям. Коммунизм сам
есть средство организации общества сверху. При этом типе
организации решающая роль в объединении людей в целое
принадлежит системе государственности, а не другим факто-
рам, в том числе не экономике. Тут структурирование системы
власти и управления образует основу социального структури-
рования вообще. В России феодальный класс формировался из
служащих государства, которые за свою службу получали плату
в виде земель и людей, которых тут было в изобилии. А перед
революцией 1917 года число государственных чиновников, по-
лучивших за службу дворянские звания, превысило число на-
следственных дворян.
Коммунистическое общество в России возникло не в каче-
стве случайного исключения из общих законов социальной эво-
люции, а в удивительном соответствии с ними. До революции
Историческая преемственность 203
в России происходило крушение феодальных социальных от-
ношений, уже утративших сколько-нибудь значительную роль
в обществе, и формирование капиталистических отношений,
которые еще были слишком слабыми. Но одновременно про-
исходило развитие социальных отношений, которые участни-
ками жизненного процесса того времени не воспринимались
как основа социальных отношений будущего коммунистиче-
ского общества, а именно отношения людей к грандиозному
государственному аппарату и отношения людей внутри этого
аппарата.
В результате Октябрьской революции 1917 года в России
были ликвидированы классы частных собствепников, исчезли
феодальные и капиталистические отношения. Была вроде бы
разрушена также система власти царизма. Именно вроде бы!
На месте разрушенного государственного аппарата царизма с
поразительной быстротой сложился новый государственный
аппарат, который, став законным наследником аппарата цариз-
ма» превзошел его во всех отношениях, ибо он стал безраздель-
ным властелином общества. И полный простор получили со-
циальные отношения, которые ранее были перемешаны и елит-
ны с отношениями феодализма и капитализма, не выделяясь в
качестве специфических отношений будущего коммунизма.
Эти отношения, в какой бы форме они ни проявлялись и ни
осознавались людьми, были на самом деле привычными для
десятков миллионов людей Российской империи. Для них ре-
волюционный перелом не был на самом деле таким уж ради-
кальным, как это выглядело на поверхности событий и с точки
зрения тех, кто сбрасывался с арены истории.
Всякую революцию можно рассматривать с различных то-
чек зрения: с точки зрения причин, приведших к ней, участни-
ков революции, ее движущих сил, ее лидеров, ее конкретного
хода, ее последствий для различных слоев населения и т.д. Но
все это не есть рассмотрение социальной сущности революции.
Последняя определяется тем, какие социальные отношения ста-
ли господствующими в послереволюционном обществе, какие
социальные слои потерпели поражение и какие получили пре-
имущества, стали играть решающую роль, расти и укрепляться.
204
Гибель русского коммунизма
Сущность русской революции проявлялась не в отдельных
ярких событиях, поражавших воображение современников, а
в будничной жизни миллионов людей. А то, что для живших в
то время людей казалось самым обыденным и заурядным, не
привлекало их исторического внимания. Сломали одни конто-
ры и учреждения власти, но тут же создали новые, с точки зре-
ния вовлеченных в их работу людей мало отличавшиеся от
прежних. Масса чиновников пристраивалась в новых учрежде-
ниях. Многие офицеры стали командирами новой армии. Ар-
мия и милиция строились по привычным образцам — в соот-
ветствии с универсальными законами феноменов такого рода.
В стране был накоплен колоссальный опыт организации обще-
ственного порядка, и люди действовали в соответствии с ним.
Сфера власти и управления необычайно расширилась. Милли-
оны людей охотно шли в начальники и исполняли новые для
них роли так, как будто были прирожденными начальниками
или прошли специальную школу для этого. А между тем они
просто заново открывали для себя примитивные правила на-
чальствования, свойственные властям всех времен и народов.
Русская революция по своей социальной сущности была ре-
волюцией чиновничьей не только в том смысле, что чиновник
становился новым господином общества, но и в том смысле,
что все граждане превращались в потенциальных и актуальных
служащих государства. Хотел бы я знать, что случилось бы с
Марксом, доживи он до этих лет, если бы он узнал, что самый
огромный вклад в дело подготовки его коммунистического рая
сделал русский царь Николай I, до необычайных высот развив-
ший чиповничье-бюрократический строй России, а наиболее
адекватным воплощением его идей явилось чиновничье-бю-
рократическое общество Советской России?!
Нельзя считать чистой случайностью тот факт, что реаль-
ный коммунизм впервые в истории появился именно в России,
и тот факт, что после революции 1917 года в России сложилось
общество именно такого типа. Среди множества факторов,
ставших условиями для этого, свою роль сыграл и универсаль-
ный социальный закон исторической преемственности, кото-
рый я формулирую так: если какое-то общество разрушается,
Природные факторы
205
но при этом сохраняются человеческий материал и основные
условия его выживания, то из остатков этого общества может
возникнуть новое, максимально близкое по социальному типу
к разрушенному.
Русская история всегда была по преимуществу историей го-
сударственности, то есть исходящей от высшей власти и из сто-
лицы. Она такой осталась и после революции 1917 года. Более
того, она усилилась в этом качестве. Население страны воспри-
няло начало реформ в 1985 году прежде всего как новую уста-
новку высшей власти — Москвы, Кремля. И это внесло свою
долю в ход событий.
Природные факторы
В российской истории и в рассматриваемых здесь событиях
многое останется непонятным, если не принимать во внимание
всю совокупность природных факторов России, включая разме-
ры страны, климат, почву, характер и традиции населяющих стра-
ну народов и т.д. Поразительно то, что эти факторы всегда иг-
норировались в суждениях о советском обществе. И вдвойне
поразительно то, что советские реформаторы, которые должны
были бы знать их назубок и понимать их роль в жизни страны,
начисто «позабыли» о них, пускаясь в перестроечную авантюру.
Не нужно было быть гением, чтобы заранее знать, что разруше-
ние существовавшего социального строя должно с необходимо-
стью привести большинство регионов страны и народов к при-
митивному докоммунистическому состоянию, а не к подъему па
уровень богатых стран Запада.
Теперь из кошмарного опыта даже круглым дуракам стало
ясно, что с природными факторами нельзя не считаться. И тем
не менее правители России до сих пор делают вид, как будто та-
ковых вообще нет, а идеологи полностью их игнорируют в оценке
сложившейся ситуации и ее причин. Что это такое?! Можно ли
это объяснить лишь самоослеплением и помутнением умов?!
Самые элементарные расчеты показывают, что с теми при-
родными факторами, какие имелись в России, достичь больше
206
Гибель русского коммунизма
того, что было достигнуто в советский период, просто невоз-
можно. Для этих природных факторов коммунизм был опти-
мальным способом их организации.
Человеческий фактор
В истории России тот тип организации общества, частным
случаем и вершиной которого явился коммунизм, был, повто-
ряю, изначальным. Русские люди, истощив свои силы в нескон-
чаемых междоусобицах, обратились к иноземным (варяжским)
князьям с просьбой прийти к ним и править ими. Так что тут
рассматриваемый способ организации не был результатом внеш-
него завоевания, он был результатом добровольного соглашения.
Просто люди убедились на опыте, что они сами не в состоянии
установить желаемый общественный порядок, и обратились за
помощью к внешней силе, которая могла занять позицию над
обществом.
Рассматриваемый тип организации общества для опреде-
ленного человеческого материала и условий не менее естестве-
нен и адекватен, чем западный тип организации — для других.
В наше время признание роли человеческого фактора в фор-
мировании и сохранении социальных систем стало фактиче-
ски табу и расценивается как расизм. Смысл этого табу очеви-
ден: западная идеология стремится убедить всех, будто запад-
ный социальный строй является наилучшим и годится для всех
народов мира. И тем более она не может даже допустить наме-
ка на то, что коммунистический строй лучше соответствует
природе каких-то народов. Но абсолютно ничего расистского
в том, что я сказал выше, нет. Более того, игнорировать каче-
ства человеческого материала в исследовании важнейших со-
циальных феноменов современности — значит заведомо за-
крывать себе путь к их пониманию.
Я утверждаю, что одним из важнейших условий колоссаль-
ного разрастания системы государственности в Российской им-
перии и преобладания ее над прочими социальными силами
был именно человеческий фактор, и прежде всего качества рус-
Человеческий фактор
207
ского народа, подобно тому, как общество западного типа было
бы невозможно с иным человеческим материалом, чем тот, ка-
кой поставляли народы западных стран.
Не буду приводить те характеристики, какие давали посто-
ронние наблюдатели народам, населявшим территорию буду-
щей Российской империи и будущего Советского Союза со вре-
мен Геродота. Многое в них справедливо и выглядит так, будто
они наблюдали не наших предков, а наших современников. Да-
леко не лестную характеристику русскому народу давали Пуш-
кин, Лермонтов, Герцен, Чернышевский, Чаадаев, Гоголь и мно-
гие другие известные личности, которые не были врагами рус-
ского народа, наоборот, любили его до боли души и страдали,
видя его таким.
И я, давая резко критическую оценку русскому народу, де-
лаю это как человек, принадлежащий к нему и страдающий за
его судьбу.
Коммунизм имел успех в России в значительной мере бла-
годаря национальному характеру русского народа — вследствие
его слабой способности к самоорганизации и самодисциплине,
склонности к коллективизму, холуйской покорности перед выс-
шей властью, способности легко поддаваться влиянию всякого
рода демагогов и проходимцев, склонности смотреть на жиз-
ненные блага как на дар судьбы или свыше, а не как на резуль-
тат собственных усилий, творчества, инициативы, риска.
Вследствие своего национального характера русский народ
не смог воспользоваться плодами своей великой революции и
плодами победы в войне над Германией, не смог завоевать при-
вилегированное положение в своей стране, оказался неконку-
рентоспособным в борьбе с другими народами за лучшие со-
циальные позиции и блага. Русский народ не оказывал поддерж-
ку своим наиболее талантливым соплеменникам, а, наоборот,
всячески препятствовал их выявлению, продвижению и при-
знанию. Он никогда всерьез не восставал против глумления над
ним, исходившего от представителей других народов, позво-
ляя им при этом безбедно жить за его счет.
Коммунизм усилил отрицательные качества русского наро-
да. Но одновременно он придал им в значительной мере кон-
208
Гибель русского коммунизма
структивный смысл. Благодаря коммунизму плохой человече-
ский материал мог функционировать более или менее терпимо
в сложившихся исторических условиях — ничуть не хуже того,
какой мог бы быть оценен как хороший. Во всяком случае, рус-
ский народ смог сохраниться как народ исторический лишь в ка-
честве народа коммунистического. С любым другим строем он
обречен на деградацию и гибель. Как показал опыт, удар по ком-
мунизму в России оказался ударом по русскому народу. Впро-
чем, он и предназначался ему с самого начала, а коммунизм был
лишь предлогом и маскировкой истинных намерений.
Но те же самые качества русского народа стали одной из важ-
нейших причин краха коммунистического социального строя в
России.
Все попытки привить русским людям наилучшие челове-
ческие качества в течение более чем семидесятилетней совет-
ской истории потерпели крах не только и не столько из-за не-
способности коммунистической системы осуществить это на
деле, сколько из-за неспособности народа стать народом комму-
нистических ангелов. Ни скачок в культуре и образовании, ни
прогресс в материальном и бытовом отношении не смогли улуч-
шить русский национальный характер. Наоборот, произошла
во многих отношениях деградация в смысле обострения и ог-
рубления этого характера. Такую массовую эпидемию антипат-
риотизма, самоуничижения, пораженчества, холуйского низко-
поклонства перед Западом, зависти к западным народам, под-
ражания всему западному, особенно порокам двурушничества
и прямого предательства, какая началась после 1985 года, не до-
пустил бы ни один европейский народ.
В советский период существовала всеобъемлющая система
ограничений на поведение людей — партийная и комсомоль-
ская организация, деловой коллектив, карательные органы,
школа и высшие учебные заведения, идеологическая обработ-
ка, культура, семья. Все эти компоненты контроля за жизнью
людей действовали совместно и согласованно. В этих рамках
люди с любыми качествами вели себя более или менее терпи-
мо. В постсоветский период все эти ограничения были ликви-
дированы. Люди были предоставлены сами себе и влиянию раз-
Основные опоры коммунизма
209
вращающей пропаганды. И народ обнаружил в полную силу
все свои природные качества, по преимуществу вызывающие
гнев, омерзение и презрение.
Основные опоры коммунизма
Коммунизм есть сложная система организации больших
масс людей в единое целое. Основные опоры этой системы суть
следующие три: 1) организация населения в стандартные пер-
вичные коллективы (клеточки); 2) единая, централизованная и
иерархическая система власти и управления; 3) единая система
воспитания и идеологической обработки населения. В постсо-
ветский период именно они подверглись самым яростным ата-
кам со стороны реформаторов.
Социальная организация населения
Коммунистическое общество имеет сложное строение. Но
основу его структуры образует стандартная организация пасе
ления. Все взрослые и трудоспособные граждане объединяют-
ся в первичные деловые коллективы — в клеточки целого. Это
хорошо всем известные заводы, фабрики, институты, фермы,
магазины, школы, больницы и другие предприятия и учрежде-
ния, в которых граждане принимаются на работу, получают воз-
награждение за труд, добиваются успехов, делают карьеру, но
лучают награды и различного рода жизненные блага. Разуме-
ется, структура общества не сводится к клеточному строению.
Общество структурируется и во многих других аспектах. Но в
любом из них основу образует клеточная структура. Клеточка
есть общество в миниатюре, а общество в целом — многократ-
но расчлененная и разросшаяся до гигантских размеров кле-
точка. Если хочешь понять сущность коммунизма, изучи сна-
чала его клеточку.
Коммунистические клеточки создаются, преобразуются и
уничтожаются решениями властей. Их статус устанавливается
законодательно. При этом определяются характер и объем их
210
Гибель русского коммунизма
ст
Д*
деятельности, число и категории сотрудников, взаимоотноше-
ния с другими клеточками и государством. Они функциониру-
ют в рамках планов работы. Главный критерий оценки их ра-
боты — соблюдение того, что предписано им их статусом, и
выполнение планов.
Для выполнения своих функций клеточка получает от обще-
аа средства вознаграждения сотрудников за их труд и необхо-
Ыые средства деятельности. Коллектив владеет этими средства-
ми и эксплуатирует их. Но они не есть его собственность. Все
члены коллектива социально не различаются по отношению к
средствам деятельности, как это имеет место в обществах иного
типа, например, в феодальном и капиталистическом. Они раз-
личаются лишь в системе организации работы. Директор фаб-
рики, например, находится в таком же социальном отношении
к средствам деятельности, как подчиненные ему рабочие и слу-
жащие. Если одной фразой определить коммунизм с этой точки
зрения, то можно сказать, что это — общество, в котором все
работающие граждане суть служащие государства.
Все сотрудники клеточек суть наемные рабочие или служа-
[ не. Они принимаются на постоянную работу по профессии
неограниченный срок и могут быть уволены только в ис-
ючительных случаях. Причем и в этих случаях требуется ре-
1шие суда и согласие профсоюзной организации. Заработная
ата устанавливается законом. Размер ее зависит от занимае-
мой должности, уровня квалификации и заслуг. Сотрудники
клеточки получают основную зарплату независимо от реализа-
ции результатов деятельности клеточки.
Клеточка, как правило, расчленяется на более мелкие груп-
пы, вплоть до минимальных. Помимо деловых групп, в ее струк-
туру входит множество всякого рода общественных организа-
ций и групп. Главные из них суть партийная, профсоюзная и
комсомольская организации. Они имеют более или менее слож-
ное строение, имеют свои выборные руководящие органы.
Сотрудники клеточек образуют единые социальные коллек-
тивы, имеющие свою структуру и правила жизни независимо
от дела, каким они заняты. Основная жизнь работающих граж-
дан проходит в этих коллективах или в зависимости от них. Тут
Щ
КЛ1
ш
пл
Основные опоры коммунизма
211
люди не только трудятся, но проводят время в обществе знако-
мых и друзей, обмениваются неделовой информацией, развле-
каются, занимаются спортом и общественной работой, участву-
ют в самодеятельных творческих группах, получают жилье,
места для детей в детских садах, путевки в дома отдыха, посо-
бия и т.п.
Клеточка выполняет функции идейного и морального вос-
питания граждан. Она вовлекает их в активную общественную
жизнь и осуществляет контроль за ними в этом отношении. Го-
сударство и идеологический аппарат воздействуют на людей
прежде всего через их первичные коллективы. Коллектив несет
известную ответственность за своих членов.
Жизнь людей в условиях такой организации формально про-
ста, жизненные линии ясны и определенны. Для большинства
имеется возможность добиваться сравнительного благополучия,
улучшения бытовых условий и служебного успеха за счет лично-
го труда по профессии и способностей. Всем работоспособным
гражданам гарантирована работа. Всем работающим гарантиро-
ваны оплачиваемый отпуск, оплата времени болезней, бесплат-
ное медицинское обслуживание, образование, обучение профес-
сиям, пенсия по старости и многое другое. Основные жизнен-
ные потребности так или иначе удовлетворяю гея.
Надо сказать, что такая социальная организация вполне ус-
траивала подавляющее большинство советских людей, по сво-
ей природе склонных к коллективистскому образу жизни. Они
воспринимали все достоинства своей жизни как нечто само со-
бой разумеющееся, как нечто данное от природы и всеобщее.
И почти никак не связывали их именно с коммунизмом. Ком-
мунизму же они приписывали все недостатки своей жизни,
включая и те, которые не были спецификой коммунизма. Им в
голову не приходило, что они могут всего этого лишиться, от-
казавшись от коммунизма и избрав западный путь дальнейшей
эволюции. Они рассчитывали на то, что они при этом избавят-
ся лишь от дефектов коммунизма, присоединив к тем благам,
какие они имели, блага западного образа жизни — свободы и
изобилие материальных благ, какое им обещали, но не дали
коммунисты. Только теперь, когда они потеряли все достоин-
212 Гибел ь русского коммун изма
ства прежнего коммунизма и приобрели лишь недостатки на-
вязываемого им капитализма, они начали весьма смутно дога-
дываться о том, какую непростительную глупость совершили,
поддавшись западной пропаганде.
Не следует думать, будто рассмотренная социальная орга-
низация охватывала все советское общество без исключения.
Она доминировала, задавала тон. Но в реальном обществе су-
ществовало и многое другое, что было глубоко враждебно ей.
Существовали бесчисленные мелкие «частники», в большин-
стве — нелегально. Существовали уголовные группы, органи-
зации и даже предприятия. Существовала «теневая экономи-
ка». Государство боролось против этого, но нельзя сказать, что
успешно. Работники государственного аппарата и коммунис-
тических коллективов подвергались влиянию этой враждебной
коммунизму среды и вовлекались в се деятельность. Корруп-
ция, хищения, махинации и т.п. явления были обычными в
жизни общества и с годами нс исчезали, а разрастались. Впо-
следствии эти враждебные коммунизму явления стали социаль-
ной опорой реформаторов, опорой фактически криминальной.
Система власти и управления
Клеточки разделяются на такие, которые заняты каким-то
делом и никем не управляют (базисные клеточки), и такие, спе-
циальным делом которых является управление другими клеточ-
ками. В коммунистическом обществе складывается грандиоз-
ная система таких клеточек — система власти и управления. В
течение многих десятилетий она служила объектом бесконеч-
ных нападок со стороны всякого рода критиков советского об-
щества, а начиная с 1985 года она стала главным направлением
атак со стороны реформаторов.
Я различаю два периода в истории коммунистической сис-
темы власти и управления в России — сталинский и брежнев-
ский. Соответственно различаю и два типа ее. Это различие,
насколько мне известно, игнорируют все без исключения. Ду-
маю, что это делается умышленно: изобразить в пропаганде
брежневский период и тип власти как продолжение скомпро-
Основные опоры коммунизма
213
метированного сталинского и бить советскую систему государ-
ственности под этим предлогом как преступную. Я сначала рас-
смотрю коммунистическую систему власти в ее наиболее раз-
витой форме, то есть в том виде, какой она приняла в брежнев-
ские годы. После этого расскажу кратко о различии сталинизма
и брежневизма.
В коммунистической системе власти и управления, как и в
ее предшественнице — царской системе, не было характерного
для Запада разделения властей, которым сам Запад восторгает-
ся с неослабевающей силой до сих пор, хотя, по мнению многих
специалистов, эти восторги в значительной мере лицемерны и
преувеличены. По если даже признать это разделение властей аб-
солютной ценностью цивилизации, оно не вошло в коммунис-
тическую систему власти не по злому умыслу марксистов, так
как марксисты вообще предрекали полное отмирание государ-
ства при коммунизме. Попытки ввести в России западное раз-
деление властей в последние годы потерпели полное банкрот-
ство и закончились жестоким и бессмысленным расстрелом за-
конодательной власти России по приказу Ельцина, который под
аплодисменты Запада сосредоточил в своих руках практически
неограниченную власть. И опять-таки видеть тут козни комму-
нистов нелепо, так как они поддерживали фактически именно
разделение властей. Даже некоторые бывшие яростные рефор-
маторы стали признавать, что принцип разделения властей ока-
зался неадекватным российской психологии, политическим тра-
дициям, реальным условиям. Они, правда, умалчивают глав-
ную причину краха такого рода попытки, а именно власть клик,
пришедших на смену брежневистской власти, которая не тер-
пит никаких разногласий даже в рядах близких сообщников,
ибо она есть власть криминальная.
Коммунистическая система власти и управления дифферен-
цировалась в иных многочисленных аспектах — территориаль-
ном, отраслевом, функциональном и т.д. Основную часть ее со-
ставляла власть в узком смысле слова — система государствен-
ности, или, короче, государство. Коммунистическое государство
возникло из тех же потребностей общества, как и всякое дру-
гое государство, а именно из потребности охраны целостности
214
Гибель русского коммунизма
страны, обеспечения общественного порядка, обороны стра-
ны от внешних нападений и т.д. Но в условиях коммунисти-
ческого общества государство достигло максимума того, на что
оно в принципе могло претендовать и рассчитывать, ибо в об-
ществе не оказалось сил, способных конкурировать с ним в
борьбе за какие-то социальные роли. Коммунистическое госу-
дарство не есть некое абсолютно новое изобретение коммуни-
стического общества, это есть государство вообще, принявшее
особый вид в условиях этого общества.
В коммунистическом обществе государство превратилось
в своего рода сверхобщество, живущее за счет общества, в ко-
торое оно было погружено. Здесь уже не государство служило
обществу, а, наоборот, общество стало ареной, материалом де-
ятельности государства, сферой приложения его сил, средством
удовлетворения его амбиций и потребностей. Государство ста-
ло монопольным субъектом истории. В сферу внимания его
вошли все аспекты жизни общества, включая экономику, куль-
туру, идеологию, внешнюю политику и торговлю, воспитание
детей, образование, спорт, быт и отдых людей, короче говоря,
все, что имело хотя бы какое-то значение для жизни людей и
общества в целом.
Коммунистическое государство выполняло функции общие
ему с государствами другого типа и специфически коммунис-
тические. Последние заключались в обеспечении жизнедеятель-
ности общества как органического целого. В этом отношении
государство делало все то, что в западном обществе делают ча-
стные предприниматели, банки и другие внегосударственные
средства самоорганизации.
Коммунистическому государству принадлежала также фун-
кция реформаторства и прогресса. Государство не просто по сво-
ей воле стремилось к этому, а вынуждалось на это в интересах
самосохранения и сохранения страны, в которой оно занимало
господствующее положение. Здесь все значительные преобразо-
вания осуществлялись как решения свыше. Здесь борьба против
постоянной тенденции к застою и деградации принимала фор-
му насильственных реформ сверху. При этом властям прихо-
дилось преодолевать косность и инертность масс населения.
Основные опоры коммунизма
215
Я обращаю внимание читателя на то, что дело тут не про-
сто в увеличении мощи государства сравнительно с общества-
ми другого типа, а в качественно новой роли государства в орга-
низации и функционировании общественного организма. Тут
все общество оказалось организованным по принципам орга-
низации государственности или применительно к ним. Если не
принимать во внимание это обстоятельство в качестве основы
для понимания событий в Советском Союзе, то поразительно
быстрый и катастрофический крах этого общества останется
совершенно непонятным. Крах государственности тут означал
с необходимостью и автоматически крах всего общества, ибо
никакого общества вне системы государственности тут вооб-
ще не существовало!
Важнейшим изобретением коммунистического общества в
сфере государственности явился ее структурный элемент, по-
лучивший название партии.
Партия
Слово «партия» вводит в заблуждение, поскольку оно вы-
зывает ассоциации с партиями западных стран. В западных стра-
нах люди объединяются в партию независимо от того, в каких
учреждениях или предприятиях они работают. Должности в
партии не являются должностями в государственном аппара-
те. Если партийные функционеры как-то попадают в государ-
ственные учреждения, то они там занимают должности, не со-
впадающие с их ролью в партии. Пришедшая к власти партия
не становится частью государственного устройства. 11артийные
ячейки не являются элементами социальной структуры пред-
приятий и учреждений (клеточек общества). 11артия же в ком-
мунистической стране этим требованиям не удовлетворяла. И
вовсе не по тем причинам, какие туг измыслила западная идео-
логия и пропаганда.
Тот социальный феномен, который в Советском Союзе на-
звали партией, состоял из множества партийных организаций
в первичных коллективах и из независимого от них партийно-
го аппарата. Первые были элементами социальной организа-
ции населения в самом базисе общества. Они были структур-
216
Гибель русского коммунизма
ными элементами первичных коллективов, клеточек. Их актив-
ность ограничивалась рамками клеточек. Но роль их здесь была
огромной. Они вмешивались во все аспекты жизни коллекти-
вов, влияли на общую атмосферу в них, на поведение началь-
ства и прочих членов коллективов. Они были важнейшей фор-
мой специфически коммунистической демократии. В них доб-
ровольно вступали наиболее активные граждане, причем в массе
своей далеко не худшие, а скорее лучшие. Многие из них всту-
пали в партию с корыстными и карьеристскими целями, но та-
ких было не большинство. Подавляющее же большинство ни-
какую карьеру не делало и не сделало, никаких преимуществ от
своей партийности не имело. Более того, они выполняли безвоз-
мездно огромную общественную работу сверх деловых обязан-
ностей. Для них это само по себе имело ценность фактора их об-
щественной жизни. Не хлебом единым жив человек! Партийный
аппарат был частью системы государственности, причем частью
особой. Во-первых, он был стержнем, остовом всей системы вла-
сти. Во-вторых, он был такой частью власти, которая управляла
всей остальной властью, то есть властью над самой властью, вла-
стью второго уровня. Вся система власти и управления обществом
находилась под контролем партийного аппарата, являлась фак-
тически продолжением и разветвлением его. В обратном направ-
лении она так или иначе сходилась в партийном аппарате и от-
ражалась в нем. Так что включение в Конституцию при Брежне-
ве статьи о руководящей роли КПСС отражало фактическое
строение коммунистического государства. Но сделано это было
в такой форме, что тем самым была создана лазейка для идео-
логического оправдания начавшегося разгрома советской го-
сударственности под предлогом ликвидации монополии КПСС
на власть и введения многопартийности.
Трудно сказать, чего было больше в намерении высшего со-
ветского руководства (горбачевского) ввести многопартийную
систему вместо однопартийной — обыкновенного интеллек-
туального кретинизма и невежества или заранее задуманной ус-
тановки на предательское разрушение основ советской государ-
ственности. Настаивать на ликвидации некоей монополии КПСС
на власть было равносильно тому, как если бы кто-то стал на-
Сталинизм и брежневизм 217
стаивать на ликвидации монополии головного мозга в управ-
лении нервной системой организма и замены его множеством
каких-то эрзацев, к тому же еще не существовавших в приро-
де. Коммунистическое общество вообще не было обществом
однопартийным, оно было, по сути дела, беспартийным. Сис-
тема политических партий западного образца тут вообще не
имела никаких оснований. Рассматривать советское общество
в понятиях западной демократии вообще было ошибочно, это
имело следствием лишь помутнение умов. Поразительно, что
во всем гигантском идеологическом аппарате не нашлось ни
одного человека, который заявил бы о фактической направлен-
ности идей многопартийности на разгром советской государ-
ственности. Я на эту тему начиная с 1978 года опубликовал бук-
вально десятки работ, которые были в России истолкованы как
антикоммунистические. Лишь после того, как крах советской
государственности состоялся, многие российские интеллекту-
альные мародеры стали высказывать нечто подобное, разуме-
ется, без ссылок на первоисточник.
Такая структура власти сложилась в Советском Союзе вов-
се не потому, что будто бы одна партия захватила власть и ус-
тановила однопартийную систему, как это преподносила запад-
ная идеология. КПСС вообще никакую власть не захватывала,
она сложилась после захвата власти кем-то другим, сложилась
именно как явление государственности, с одной стороны (со
стороны аппарата), и как явление социальной структуры клето-
чек— с другой стороны (со стороны первичных партийных орга-
низаций). Сложилась как результат специфически коммунисти-
ческого, послереволюционного творчества. И надо признать, это
было, пожалуй, самым замечательным изобретением в системе
государственности.
Сталинизм и брежневизм
Отождествление сталинизма и брежневизма стало одной из
догм западной идеологии в ее концепции коммунизма. Полно-
стью игнорируется тот факт, что в послевоенные годы про-
218 Гибел ь русского коммун изма
изошла десталинизация советского общества и на место ком-
мунистической диктатуры сталинского периода пришла ком-
мунистическая демократия хрущевского и затем брежневского
Периода. Я связываю этот период с именем Брежнева, а не Хру-
щева, поскольку хрущевский период был переходным от ста-
линизма к брежневизму. Именно второй явился альтернативой
первому, причем самой радикальной в рамках коммунизма и,
пожалуй, единственно возможной.
Все критики советизма и коммунизма представляют совет-
скую историю так, будто советский коммунизм был со всеми
его атрибутами введен большевиками сразу же после октябрь-
ского переворота 1917 года. А между тем это была история в
полном смысле слова, история великая, хотя и трагическая, ис-
тория творческая. И сталинизм не был чем-то раз и навсегда
данным, застывшим и структурно однообразным. Коммунизм
рождался в стране, которая находилась в состоянии разрухи и
Хаоса, к тому же во враждебном окружении. Та система власти,
которая стала привычной в послесталинские годы, тогда еще
только начинала складываться, причем совсем не в адекватном
ее сути виде. Человеческий материал, доставшийся от прошло-
го, не соответствовал ей по психологии, образованию, культу-
ре, профессиональной подготовке и опыту. Большинство были
выходцы из низших слоев старого общества, то есть вообще
люди малограмотные и имевшие представления о власти са-
мые примитивные. Постоянно складывались мафиозные груп-
пки. Склоки. Коррупция. Пьянство. Жульничество. Бесконечные
злоупотребления властью. Сама эта нарождающаяся система вла-
сти нуждалась в строгом контроле со стороны еще какой-то
сверхвласти, независимой от нее и стоящей над ней. Такой сис-
темой сверхвласти и явился сталинский тип коммунистической
власти.
Сталинская система включала в себя партийно-государствен-
ный аппарат управления и всячески поощряла его, но как свое
орудие. Этот аппарат играл в ней роль второстепенную, подчи-
ненную. Главным было другое, а именно аппарат личной влас-
ти, не связанный никакими законодательными нормами. Он
Сталинизм и брежневизм
219
состоял из клики людей, лично обязанных главарю (вождю) сво-
им положением в клике и предоставленной ему долей власти.
Такие клики складывались на всех уровнях иерархии, начиная
от высшей во главе с самим Сталиным и кончая уровнем райо-
нов, частей районов (например, сельских советов) и предприя-
тий. Главными рычагами власти были те, которые сейчас на-
зывают «силовыми структурами», — органы государственной
безопасности, милиция и вообще силы внутреннего порядка,
армейское командование, дипломатический корпус, главы уч-
реждений и предприятий, выполняющих задания особой госу-
дарственной важности, научная и культурная элита и т.п. Важ-
нейшим элементом сталинизма была система вождизма, кото-
рую сейчас рассматривают как пример популизма. При этой
системе руководитель обращался непосредственно к народу,
игнорируя официальные учреждения власти. Массам эти уч-
реждения представлялись как нечто враждебное им, как поме-
ха их вождю-руководителю. Отсюда волюнтаристские методы
руководства. Руководитель мог по своему произволу манипу-
лировать чиновниками нижестоящего аппарата официальной
власти, назначать и увольнять их, заменять другими и даже аре-
стовывать. Причем это имело место на всех уровнях, во всех
сферах общества, во всех районах страны. Взгляните на ельцин-
скую организацию власти! Не видите ли вы в ней нечто до ме-
лочей похожее на сталинизм?!
Сыграв свою историческую роль, сталинистский тип вла-
сти и управления уступил место тому, который я описал выше
и который называю брежневистским. Официально это про-
изошло в 1956 году на XX съезде КПСС. В двух словах: он от-
личается от сталинистского тем, что роль аппарата сверхвлас-
ти в нем берет на себя партийный аппарат, а волюнтаризм
уступает место консервативно-бюрократическим методам уп-
равления.
Разрушение брежневистского типа власти и переход к ста-
линистскому в условиях, какие сложились к 1985 году, и без опо-
ры на коммунистическую организацию населения могли при-
вести только к образованию уголовно-мафиозной структуры
220
Гибель русского коммунизма
на высшем уровне власти. Это было очевидно априори. Тем
более тенденция к этому отчетливо наметилась уже в конце
брежневского правления.
Воспроизводство власти
Есть два способа и два аспекта воспроизводства системы
власти и управления:!) отбор кандидатов и назначение на по-
сты сверху; 2) выборы путем голосования из числа кандидатов,
выдвигаемых снизу. Для коммунистического общества харак-
терным является первый способ. Второй играет роль подчинен-
ную, санкционируя предрешенные результаты первого и мас-
кируя его. При отборе кандидатов на посты в соответствую-
щих инстанциях аппарата власти, контролирующих эти посты,
рассматривается не один подходящий человек, а многие. И в
массе отбираются далеко не худшие граждане. Какими бы ка-
чествами ни обладали кандидаты на посты, они, будучи назна-
чены или выбраны на эти посты, должны затем исполнять свои
функции по законам власти и управления, а не в соответствии
с какими-то лозунгами и прекрасными намерениями. Это осо-
бая профессиональная работа. И она не сводится к речам на
митингах и собраниях. Если допустить, что на все посты в сис-
теме власти в результате подлинно демократических выборов
избраны самые честные, самые умные и самые деловые граж-
дане, приступив к работе, они неизбежно превратятся в таких
же бюрократов, консерваторов, карьеристов, стяжателей, взя-
точников, какими изображаются теперь работники аппарата
власти в прошлом.
В условиях Советского Союза такой способ воспроизвод-
ства власти был наилучшим даже с точки зрения создания свое-
образной демократии. Попытки создать демократию западно-
го образца после 1985 года показали, что многопартийная сис-
тема и свободные выборы представительных органов власти в
России могут быть лишь прикрытием для диктаторской влас-
ти сталинистского типа. Западная демократия может сохранить
свои качества демократии только в естественной среде своего,
Номенклатура 221
западного общества. В иной среде она превращается в свою про-
тивоположность — в орудие тирании.
Номенклатура
Одним из важнейших средств, с помощью которых партий-
ный аппарат держит в своих руках всю систему власти и управ-
ления обществом и включается в нее, является способ назначе-
ния начальников всех сортов и рангов на все более или менее
важные посты — номенклатуры партийного аппарата. 11артий-
ное руководство есть прежде всего подбор руководящих кад-
ров, контроль за ними и руководство ими.
В сталинские годы в номенклатуру включались особо ото-
бранные и надежные с точки зрения центральной власти партий-
ные работники, которые руководили большими массами людей
в различных районах страны и в различных сферах общества.
Ситуация руководства была сравнительно простой. Общая ли-
ния руководства была ясна и более или менее стабильна. Мето-
ды управления были примитивны и стандартны, культурный и
интеллектуальный уровень руководимых масс был низкий, ло-
зунги для них были простые. Практически любой партийный
функционер, включенный в номенклатуру, с одинаковым ус-
пехом мог руководить тяжелой индустрией, целой республи-
кой, спортом, сельским хозяйством или литературой. Главная
задача руководства заключалась в том, чтобы установить еди-
ное и централизованное руководство страной, приучить массы
к новым формам руководства и любой ценой выполнить то,
что требовалось высшей властью.
В послесталинские годы изменились условия руководства,
изменилось руководимое общество, изменился и характер ру-
ководителей. От руководителей стали требоваться образование
и более или менее узкая профессионализация, а также более вы-
сокий уровень компетентности в руководимом деле или райо-
не страны. Номенклатурой стали называть важные должности
вне партийного аппарата, назначение на которые контролиру-
ется и утверждается партийным аппаратом. Это — посты, а не
222
Гибель русского коммунизма
люди, назначаемые на них. Категория номенклатурных работ-
ников, профессия которых — быть в номенклатуре, практиче-
ски исчезла как элемент структуры власти. Кроме того, в номен-
клатуру стали включать профессиональных партийных работни-
ков и вообще лиц, попавших в высшие привилегированные слои.
Слово «номенклатура» стало многосмысленным и неопределен-
ным, утратило смысл социологического понятия.
Власть и подвластные
Советская система власти и управления складывалась в тече-
ние многих десятилетий. При этом она опиралась на традиции и
опыт многих столетий дореволюционной русской истории. Она
сложилась так, что даже самые посредственные, безвольные, бе-
зынициативные и т.п. люди, по отдельности не обладающие
никакими способностями правителей, могли нормально функ-
ционировать в ней, причем ничуть не хуже гениев власти. Разру-
шив эту систему после 1985 года, русские обнаружили почти пол-
ную неспособность к самоорганизации и самоуправлению. На-
чалось нечто подобное тому, что имело место в русской истории
перед призванием варягов, перед татаро-монгольским нашестви-
ем и в Смутное время в начале XVII века. Невольно приходят на
ум слова историка В. Ключевского о том, что благодаря татаро-
монгольскому игу русские не истребили друг друга в междоусоб-
ной борьбе и создали свою государственность. Так что популяр-
ные сейчас в России идеи насчет приглашения американцев и
немцев править русскими не лишены оснований.
Замечу между прочим, что династия Романовых, более трех-
сот лет правившая Россией, на все 100 процентов была немец-
кой — дед Михаила Романова был чистокровным немцем, по-
делившимся в России вместе с прочими ее западными колони-
заторами. Уже в XV веке 30 процентов правящих слоев России
зыли выходцы с Запада, в основном — немцы. Еще 30 процен-
тов были выходцы из татар. И лишь ничтожное меньшинство
зыли русские, да и то само понятие русскости было неопреде-
ленным. Так что справедливости ради обвинения русских во
Экономика
223
всяких преступлениях против других народов, модные в пос-
леднее время, следовало бы адресовать прежде всего немцам,
литовцам, шотландцам, французам, татарам и прочим нерус-
ским колонизаторам России.
Недоверие русских к соплеменникам и пресмыкательство
перед инородцами не имеет себе равных у других народов. Ста-
лин имел колоссальный успех в значительной мере потому, что
был нерусским, грузином. Горбачев и Ельцин в конце концов ста-
ли презираемыми отчасти потому, что русские. Анекдотичный
случай с успехом Жириновского в значительной мере объясня-
ется тем, что он еврей.
Экономика
Принято различие коммунистической и западной экономи-
ки видеть в том, что первая является планово-командной госу-
дарственной, а вторая — рыночной и по преимуществу част-
ной. Оно поверхностно и идеологизировано. К предприятиям
экономики коммунистической страны относится все то, что
выше было сказано о коммунистических клеточках. К этому до-
бавлю еще следующие замечания.
Есть два подхода к производственной деятельности людей
и предприятий — экономический и социальный. Нс всякая
организация производства и вообще деловой жизни общества
осуществляется в соответствии с экономическими принципа-
ми. Экономические критерии основываются на соотношении
затрат на какое-то дело и его результатов. Социальные же кри-
терии основываются на том, в какой мере деятельность пред-
приятий соответствует интересам целого общества. При этом
предприятиям устанавливаются определенные рамки деятель-
ности, включая источники сырья и сферу сбыта продукции. И
эффективность их характеризуется тем, насколько успешно они
придерживаются установленных для них норм.
В капиталистическом обществе доминирует экономический
подход к производственной деятельности людей, в коммунис-
тическом — социальный. Они не совпадают. Коммунизм име-
224
Гибель русского коммунизма
ет более высокую степень социальной эффективности сравни-
тельно с капитализмом, но более низкую степень экономиче-
ской эффективности. Социальная эффективность экономики
характеризуется многими факторами. Среди них — способ-
ность существовать без безработицы и без ликвидации эконо-
мически нерентабельных предприятий, сравнительно легкие
условия труда, способность ограничивать и вообще не допус-
кать избыточные предприятия и сферы производства, не явля-
ющиеся абсолютно необходимыми, способность сосредоточи-
вать большие средства и силы на решении исторически важ-
ной задачи, милитаризация страны и другие.
Коммунистическим предприятиям нет необходимости быть
рентабельными экономически, достаточно быть социально оп-
равданными. Они должны удовлетворять в первую очередь вне-
экономическим требованиям. Их судьба зависит от решений
управляющих органов. С чисто экономической точки зрения
все 100 процентов коммунистических предприятий, взятых по
отдельности, являются нерентабельными. И все же они суще-
ствуют. Какие из них считать экономически нерентабельными,
это решают управляющие органы, а не конкуренция.
Коммунистическое общество обладает своими средствами
поднимать экономику до некоторого свойственного ему уров-
ня, поддерживать порядок в экономике и даже осуществлять
какой-то прогресс. Эти средства суть средства неэкономические.
И они уже были неоднократно использованы, причем успеш-
но. Назову основные из них. Это — принудительность труда,
тотальный контроль, карательные меры, низкая заработная пла-
та, минимизация средств потребления, минимизация сферы об-
служивания, исключение избыточных сфер производства, со-
здание привилегированных условий для особо важных пред-
приятий и программ, хищническое использование природных
ресурсов. Плановость коммунистической экономики вызыва-
ла особенно сильное раздражение на Западе и подвергалась вся-
ческому осмеянию. А между тем совершенно безосновательно.
Коммунистическая экономика имеет свои очевидные недостат-
ки. Но причина их — не плановость как таковая. Наоборот,
плановость позволяла хоть в какой-то мере удерживать эти
Экономика
225
недостатки в терпимых рамках, сдерживать другие негативные
тенденции, преодолевать трудности.
В чем состоит суть планирования экономики? Это не субъек-
тивный произвол высших властей. Планирующие органы ис-
ходят из того, что уже имеется в наличности, каковы возмож-
ности существующих предприятий. А при планировании но-
вых затрат они исходят из реальных потребностей страны. Их
можно критиковать за то, что они плохо справляются со свои-
ми обязанностями. Но это не есть основание для ликвидации
самой системы планирования. Последняя есть средство сохра-
нения единства общества, ограничения коммунальной стихии
и тенденции к хаосу.
Во всем том, что мне приходилось читать о коммунисти-
ческой экономике как об экономике государственно-команд-
ной и плановой, преобладали абстрактные рассуждения и пол-
ностью игнорировалась конкретная ситуация в экономике как
Советского Союза, так и западных стран. В западных странах в
течение многих десятилетий сложился механизм регулирова-
ния (организации) экономики, причем за этим стояли века ко-
лоссального экономического опыта. Этот механизм включает
в себя также и планирование в качестве одного из необходи-
мых средств. В России такого механизма не было даже в заро-
дышевом состоянии и до революции. Советская экономика
почти полностью сложилась уже после революции. Она не име-
ла никакого иного механизма организации, кроме государствен-
ного контроля и тотального планирования.
Идеологи коммунизма, не имевшие ни малейшего представ-
ления о том, каким будет реальный коммунизм, были искренне
убеждены в том, что коммунизм обладает неограниченными спо-
собностями к прогрессу и быстро превзойдет капитализм в сфе-
ре экономики. С первых же дней существования Советского Со-
юза был выдвинут лозунг догнать и перегнать передовые капи-
талистические страны в сфере экономики. В сталинские годы этот
лозунг казался реальным. Тогда все начинали с нуля, и в процент-
ном выражении успехи страны производили ошеломляющее
впечатление. А «железный занавес» позволял создавать такое
впечатление о ситуации на Западе, что массы советских людей
невольно поверили в пропагандистские лозунги.
226
Гибель русского коммунизма
В послевоенные годы наступило отрезвление. После иди-
отских хрущевских экспериментов, предшественников горба-
чевского безумия, советское руководство фактически отказа-
лось от идеи «догнать и перегнать». Это, однако, не избавило
от необходимости так или иначе считаться с Западом. Потреб-
ности обороны вынуждали тягаться с Западом в сфере науки и
технологий. Это ставило его в невыгодное положение и вынуж-
дало на действия, чуждые природе коммунизма. Требовалось
также улучшать жизненные условия населения, А Запад поро-
дил в этом отношении колоссальные соблазны, заражая ими
население Советского Союза. Это действовало деморализующе.
Но как бы то ни было, советское руководство нашло есте-
ственный выход из положения. Во-первых, оно создало свой
Мировой экономический регион, отношения внутри которого
базировались не на принципах западной экономики, а скорее
на принципах взаимных услуг. Во-вторых, в самом Советском
Союзе отрасли науки, техники и экономики, имевшие особо
важное значение, выделились из общей среды, получили особо
привилегированные условия и фактически образовали эконо-
мику высшего уровня. Это позволило Советскому Союзу во
многих отношениях быть на уровне мировых стандартов и даже
кое в чем превосходить их. Во всяком случае, Советский Союз
стал второй сверхдержавой планеты. Одно это отвергает катего-
рическое утверждение, будто коммунистическая экономика по-
терпела крах в силу внутренней несостоятельности. Она не мог-
ла соревноваться с западной экономикой в чисто экономическом
отношении (была неконкурентоспособной), но она вполне
справлялась с задачей обеспечения населения страны на неко-
тором уровне (кстати сказать, не таком уж низком!) и с задачей
обороноспособности страны.
Разрушение планово-командных принципов управления
экономикой в той ситуации, которая сложилась в Советском
Союзе к 1985 году, было равносильно полному краху коммуни-
стической экономики и засилью экономики преступной, то есть
к экономическому краху страны вообще. Как бы плохо совет-
ская экономика ни функционировала с точки зрения критери-
ев западной экономики, она все-таки как-то работала. Если бы
опа была действительно безнадежна, западные организаторы
Идеологическая сфера
227
«холодной войны», заинтересованные в разгроме Советского
Союза, ни в коем случае не стали бы вместо нее навязывать не-
кую «рыночную экономику», якобы способную поднять Совет-
ский Союз до уровня стран Запада. Не такие же они идиоты,
чтобы вытаскивать заклятого врага из пропасти. Они стреми-
лись столкнуть его в пропасть, всячески дискредитируя вполне
жизнеспособную экономическую систему Советского Союза.
Идеологическая сфера
Третья основная сфера коммунизма — формирование со-
знания и чувств (менталитета) людей в нужном для самосохра-
нения общества духе и управление людьми путем воздействия
на их менталитет. Назову ее идеологической сферой. При опи-
сании ее надо принимать во внимание такие ее три элемента:
1) идеологическое учение о том, что в данной человеческой общ-
ности считается важным для осознания человеком самого себя и
своего природного и социального окружения; 2) идеологическое
состояние менталитета людей, которое складывается не только
под влиянием идеологического учения, но также под влиянием
опыта жизни, общения с другими людьми, литературы, кино,
газет, образования и других факторов; 3) совокупность людей,
учреждений и организаций, занятых сохранением и разработ-
кой идеологического учения, идеологическим образованием и
воспитанием граждан общества, а также вовлечением их в идео-
логические действия, — идеологический механизм.
Советская идеология имела единое канонизированное идео-
логическое учение, считавшееся государственной идеологией.
Основой его был марксизм-ленинизм. Но оно нс сводилось к
последнему, было гораздо обширнее. Оно было выражено явно
в специальных учебниках и монографиях. Оно навязывалось
советским людям принудительным образом как нечто обязатель-
ное. Требовалось его специальное изучение, причем не только в
учебных заведениях, но и после их окончания. Требовалось слу-
шать специальные лекции, посещать занятия, сдавать зачеты и
жзамены. И на все это нужны были усилия и время.
228
Гибель русского коммунизма
Все это вызывало у людей раздражение, насмешки и даже
ненависть к идеологии. Но было бы ошибочно считать идео-
логическое образование совсем бессмысленным, излишним и
даже вредным. Идеологически образованный человек не ста-
новился глупее аналогичного ему во всех прочих отношениях
человека. Благодаря такому образованию люди приобретали
своего рода систему координат, необходимую для ориентации
в сложной среде современного общества. Разрушение этой ори-
ентации в постсоветский период стало одной из главных при-
чин массового помутнения умов и панической растерянности
масс населения.
Советская идеология имела концепцию будущего идеально-
го общественного устройства. Опять-таки было бы неверно пол-
ностью отвергать ту роль, какую эта черта ее сыграла в истории.
Конечно, мало кто верил в возможность коммунистического зем-
ного рая. Но ведь и в христианский рай вера была не такой уж
всеобъемлющей и безусловной. То, что цель была недостижима,
играло роль второстепенную. Она играла роль не научного пред-
сказания, а ориентировочную и организующую массовое созна-
ние. Страна жила с сознанием великой исторической миссии, что
оправдывало все трудности и несчастья, обрушивавшиеся на нее.
Возникновение такой эпохальной цели не являлось случайностью
для коммунистического общества. Она была необходимым фак-
тором его жизни как органического целого. Она придавала ис-
торический смысл его существованию.
Тесно связанной с идеей будущего земного рая была идея
внешнего эпохального врага. Таким врагом с первых же лет су-
ществования советского общества считалось (и было на самом
деле!) «капиталистическое окружение», и в первую очередь ка-
питалистические страны Запада. Опыт истории давал очевид-
ные подтверждения на этот счет. Интервенция стран Запада в
годы Гражданской войны. В сталинские годы вся ситуация пе-
ред Второй мировой войной и война с Германией, которая напа-
ла на Советский Союз с благословения Запада, давали убедитель-
ные подтверждения правоты идеологии. Союз с антигитлеров-
ской коалицией несколько ослабил эту идею. Но начавшаяся
сразу же по окончании Второй мировой войны «холодная вой-
Идеологическая сфера
229
на» Запада против Советского Союза полностью восстановила
прежнее отношение к Западу как к эпохальному врагу комму-
низма. И надо признать, отнюдь не без оснований.
Задача идеологического воспитания заключалась в том, что-
бы привить людям качества, желательные с точки зрения при-
знанных норм поведения. Не следует думать, будто идеология
стремилась привить людям отрицательные качества: эгоизм, ка-
рьеризм, двуличие, продажность, ненадежность и т.п. Идеоло-
гия стремилась привить людям самые лучшие качества. И это
не было лицемерием. Если бы идеология к этому не стремилась
и не выполняла это на самом деле, жизнь в обществе преврати-
лась бы в сплошной кошмар и стала бы практически невозмож-
ной для масс. Одним из самых страшных следствий разруше-
ния коммунистической системы идеологического воспитания
в постсоветский период явилось стремительное моральное раз-
ложение общества.
Советская идеология стремилась воспитать идеального, вы-
соконравственного человека в массовых масштабах. Это счи-
талось необходимым условием построения «полного коммуниз-
ма». Она исходила из ложной предпосылки, будто человек есть
«совокупность общественных отношений» и из любого чело-
века можно воспитать своего рода коммунистического ангела.
Этот эксперимент не удался. Природные качества людей и тс
качества, которые вырабатывались у них в опыте практической
жизни и под влиянием всякого рода негативных воздействий,
оказались сильнее прививаемых искусственно. Гем не менее
прививавшаяся советским людям система высших ценностей
и моральных качеств в какой-то мере сдерживала развитие ка-
честв негативных, держала массы людей в некоторых терпимых
рамках. После того как эта система ценностей и моральных ка-
честв была заброшена и дискредитирована, начался стремитель-
ный идейный и моральный распад общества.
В Советском Союзе был создан единый и централизован-
ный идеологический механизм. Он управлялся партийным ап-
паратом, входил в него со своими главными учреждениями. Он
был огромен. Он контролировал абсолютно все, что так или
иначе касалось менталитета людей.
230
Гибель русского коммунизма
Несмотря на могучий идеологический механизм и беспри-
мерную идеологическую обработку населения, именно идеоло-
гическая сфера оказалась самым уязвимым звеном в советском
обществе в его противостоянии Западу.
Превращение марксизма в государственную идеологию об-
наружило в глазах миллионов людей его вопиющее несоответ-
ствие реальности, резко снизило его интеллектуальный уровень,
сделало его объектом ненависти и насмешек. Негативные яв-
ления реального коммунизма стали объектом грандиозной ан-
тикоммунистической пропаганды на Западе и в Советском Со-
юзе со стороны Запада. Капитализм не сошел со сцены исто-
рии, как предрекали Маркс и Ленин, а укрепился и на данном
отрезке истории вроде бы выиграл соревнование с коммуниз-
мом. В Советском Союзе наметился экономический спад, тог-
да как на капиталистическом Западе наступило неслыханное
процветание. Советские люди стали видеть там обещанный
коммунистами земной рай. Система высших духовных и мо-
ральных ценностей, которую советская идеология стремилась
привить советским людям, оказалась неадекватной реальным
качествам людей и условиям их бытия. Система западных цен-
ностей, подкрепляемая соблазнами западного образа жизни,
обрушилась с неслыханной силой на человечество, включив в
сферу своего воздействия и советских людей. И они из одной
крайности бросились в другую, став самым податливым объек-
том идеологически-психологической атаки со стороны Запада.
Расслоение населения
Коммунисты думали, что, уничтожив классы частных соб-
ственников, они построят бесклассовое общество. Реальный
коммунизм сложился как общество с разделением людей на раз-
личные социальные категории (классы), которые частично сход-
ны с аналогичными категориями в обществах другого типа, а
частично отличны от них. Это расслоение населения надо при-
нимать во внимание, если мы хотим понять поведение масс со-
ветского населения в перестроечный период.
Расслоение населения
231
Коммунизм сгладил материальное неравенство людей, но
не уничтожил его. Главные источники его тут суть иерархия со-
циальных позиций, различия в образовании и квалификации,
опыт работы и личные способности и заслуги. Кроме того, име-
ют место всякого рода привилегии. Помимо легальных источ-
ников материальных благ, существуют нелегальные, часть ко-
торых практически неразоблачима и ненаказуема (например,
использование служебного положения и взаимные услуги).
Большинство людей живут, как говорится, «от получки до
получки», имея незначительные накопления или не имея их
совсем. Но некоторая часть населения накапливает значитель-
ные богатства и передает их по наследству. Это представите-
ли высших слоев, а также лица, имеющие возможность без-
наказанно грабить государственную собственность, спекулян-
ты, деятели «теневой экономики», члены уголовных мафий и
т.д. К концу брежневского периода произошло сращивание
этого криминального слоя с правящими слоями. Образовав-
шийся таким путем слой советских богачей сыграл важную
роль в преобразованиях после 1985 года, став опорой пере-
стройки.
Накопленные материальные богатства являются при ком-
мунизме личной собственностью. Они проживаются (тратят-
ся), передаются по наследству, используются для карьеры и ус-
тройства детей. Но они не используются как средство приобре-
тения новых богатств, то есть как капитал. Это делается в
порядке исключения и нелегально. В постсоветский период этот
принцип коммунизма был нарушен, уголовный элемент был
легализован.
Главными источниками жизненною успеха при коммуниз-
ме являются образование, квалификация, личные способнос-
ти, личные связи (протекция) и карьеристическая ловкость. Со
временем все большую роль стало играть социальное положе-
ние родителей.
Определяющим для социального расслоения населения яв-
ляется социальный статус. Последний характеризуется такими
параметрами: положение на лестнице социальных позиций,
престиж профессии, размер зарплаты, наличие или отсутствие
232
Гибель русского коммунизма
привилегий, характер привилегий, возможности использова-
ния служебного положения, образование и культурный уровень,
бытовые условия, доступ к жизненным благам, сфера общения,
перспективы улучшения положения и устройства детей.
Социальная структура населения в Советском Союзе не ус-
пела сложиться достаточно четко и стабильно. Плюс к тому в
стране живет до сотни различных народов с традиционной, не-
коммунистической структурой. Тут происходило смешение след-
ствий превращения страны в индустриальное общество с высо-
коразвитой культурой, наукой и системой образования, с одной
стороны, и следствий развития коммунистических социальных
отношений — с другой.
Если рассматривать социальную структуру советского на-
селения абстрактно, то для всех ее категорий можно найти со-
ответствующие категории в западных странах. Различие за-
ключается в таких конкретных факторах: 1) содержание и усло-
вия деятельности в каждой категории; 2) пропорции различных
категорий и их социальный статус; 3) принципы распределе-
ния людей по различным категориям. На Западе есть класс ча-
стных собственников (капиталистов). Но для советского насе-
ления и для этого класса находился аналог в виде криминаль-
ного класса советских «капиталистов».
Большинство советских людей рассматривали свое социаль-
ное положение как нечто такое, что непосредственно не связа-
но с коммунизмом и что должно сохраниться, несмотря ни на
какие преобразования. Они не принимали во внимание те три
пункта, которые я привел выше, то есть они не понимали того,
что перестройка коммунизма в капитализм будет происходить
именно по этим направлениям и что именно поэтому она за-
тронет их положение лично самым неожиданным и болезнен-
ным образом. И потому они либо вообще никак не реагирова-
ли на реформаторскую манию горбачевцев, либо приветство-
вали ее, полагая, что если и будет кому-то плохо, то это не
коснется их лично. Потребовалось много лет (скоро будет де-
сять!), прежде чем широкие слои населения стали догадывать-
ся, что история сыграла с ними злую шутку.
Советский период 233
Советский период
В западной идеологии и пропаганде после 1985 года совет-
ский (коммунистический) период российской истории рас-
сматривается как черный провал, а брежневский период — как
застойные годы. Россию даже окрестили «империей зла». Я счи-
таю это не просто заблуждением, а умышленной фальсификаци-
ей реальности. Коммунистическое общество, как и всякое другое,
имеет свои недостатки — идеальных обществ вообще не суще-
ствует. Зла человечеству западная цивилизация причинила в ты-
сячи раз больше, чем коммунизм. На Западе в свое время трево-
гу породил отнюдь не «черный провал» и не «застой» в совет-
ской истории, а, наоборот, беспрецедентные успехи Советского
Союза во всех сферах жизни и заразительный пример комму-
низма для сотен миллионов людей на планете. Нужно быть про-
сто циничным негодяем, чтобы отрицать то, что было достиг-
нуто и сделано в этот период именно благодаря коммунизму.
Потомки, которые более справедливо отнесутся к этому време-
ни, будут поражены тем, как много было сделано в эту эпоху,
причем в тяжелейших исторических условиях. Уже сейчас мил-
лионы русских людей с тоской вспоминают о том, что они поте-
ряли, став сообщниками разрушения своего социального строя.
Брежневские годы не были годами некоего застоя. Словеч-
ко «застой» — идеологическое клише в языке реформаторов и
их западных наставников. В эти годы произошли огромные пе-
ремены в стране сравнительно с предшествовавшими годами.
Было построено огромное число новых предприятий. Необы-
чайно усложнились хозяйство, культура и бытовая жизнь лю-
дей. Вырос образовательный уровень населения. Улучшились
бытовые условия. Размах жилищного строительства для рядо-
вых граждан превзошел все то, что имело место в странах Запа-
да. Были достигнуты огромные успехи в науке и технике. Дос-
таточно упомянуть об успехах в космосе и в военной промыш-
ленности. Были подготовлены в большом числе первоклассные
специалисты в самых различных сферах науки и культуры. Обо
всем этом еще не так давно писались бесчисленные книги на
Западе, авторы которых вовсе не были коммунистами.
234
Гибель русского коммунизма
Тот факт, что одновременно в стране происходило нара-
щивание экономических и бытовых трудностей, а также усиле-
ние морального и идейного разложения общества, ничуть не
противоречит сказанному выше. Это свидетельствует лишь о
сложности и противоречивости исторического процесса.
Несмотря на пресмыкательство перед Западом, в советский
период выработалась вполне реалистичная концепция исто-
рической стратегии. Основные ее пункты таковы. Первый
пункт — идти своим самостоятельным путем, не тягаться с
Западом в экономике, развивать социальный аспект общества
(социальные права и гарантии), прививать людям свою систему
ценностей (коммунистическое воспитание). Второй пункт — воз-
действовать на отсталые и эксплуатируемые народы мира не
только своим примером, но и оказывая им помощь в их наци-
онально-освободительной борьбе. Третий пункт — развитие
военной промышленности, укрепление вооруженных сил, ми-
ровая активность с опорой на военную мощь. И вряд ли кто
будет оспаривать тот факт, что Советский Союз добился гран-
диозных успехов, став второй сверхдержавой планеты.
Хочу обратить внимание читателя на одно в высшей степе-
ни важное обстоятельство. Коммунистическое общество, сло-
жившееся в советский период, не было случайным нагромож-
дением разнородных и независимых друг от друга явлений. В
нем различные его части, органы, ткани, сферы и т.п. были ско-
ординированы, соответствовали друг другу, обусловливали друг
друга, короче говоря, находились в органическом единстве, об-
разовывали органическое целое. И как бы мы ни относились к
нему, независимо от наших субъективных оценок оно объек-
тивно было целостным социобиологическим организмом. Сло-
жилась устойчивая организация многомиллионных масс насе-
ления и многих сотен тысяч предприятий и учреждений. Даже
маленькие изменения в этом гигантском объединении зависе-
ли от бесчисленного множества факторов. А всякое значитель-
ное преобразование, которое само по себе (то есть взятое изо-
лированно) казалось разумным и возможным, на деле могло
оказаться вообще невозможным или могло привести к нега-
тивным и даже катастрофическим последствиям. Советская
история давала бесчисленные примеры на этот счет.
Советский период
235
Высшее советское руководство доперестроечного периода,
опиравшееся на практический опыт проб и ошибок многих де-
сятилетий, отдавало себе отчет в том, о чем я только что сказал.
Оно проявляло вполне объяснимую осторожность и даже яв-
ный консерватизм в отношении радикальных преобразований.
Дело тут было не в субъективных качествах правителей, не в от-
дельных бюрократах, которые якобы не хотели изменений. Дело
тут было в совокупной системе социальных отношений, вынуж-
давших становиться консервативными бюрократами всех во-
влеченных в нее людей. Напомню, что будущие реформаторы
сами были членами этого руководства. Они не меньше других,
а скорее всего больше других старались в этом духе, ибо усерд-
нее и лучше других служили консерваторам-начальникам. Бо-
лее того, рассматриваемый консерватизм был вполне естествен-
ной самозащитной мерой против изменений, угрожавших са-
мим основам советского общества.
Я думаю, что западные стратеги «холодной войны» в от-
личие от советских реформаторов понимали сущность и важ-
ность консерватизма доперестроечного советского руководства,
а именно понимали, что этот консерватизм был важнейшим
условием стабильности и живучести советского общества. За-
падная пропаганда начала педантично вбивать в головы совет-
ской правящей и идеологической элиты мысль, будто «дальше
так жить нельзя», будто «нужно что-то делать». И она добилась
выдающегося успеха. В России до сих пор не могут избавиться
от этого наваждения. До сих пор люди не могут признаться себе
в том, что эта идейная установка была началом всех последую-
щих бед. В ситуации тех лет надо было набраться терпения и
сделать все зависящее от людей, чтобы не делать ничего ради-
кального.
Идеологией «нужно что-то делать» заразились молодые ка-
рьеристы из партийного и идеологического аппарата, начав-
шие успешную карьеру еще в сталинские годы и прошедшие
школу сталинского волюнтаризма. Что именно нужно делать,
они не знали. Зато это отлично знали их западные наставники
и дирижеры. Последним сильно повезло: дорвавшиеся в 1985
году до высшей власти реформаторы сделали неизмеримо боль-
236
Гибель русского коммунизма
ше того, на что рассчитывали на Западе. Как говорится, заставь
дураков Богу молиться, они рады лоб расшибить!
Общий жизненный уровень в Советском Союзе в брежнев-
ский период был сравнительно высокий, думаю, что самый вы-
сокий за всю историю России. А в некоторых районах он был
выше, чем даже в западных странах (например, в Грузии). Ког-
да теперь западная и прозападная пропаганда в странах быв-
шего Советского Союза вопит о том, что будто бы население
было нищим, особенно в национальных республиках и облас-
тях, то это наглая ложь.
Анализ социальной структуры советского населения и об-
раза жизни различных слоев убедительно говорит о том, что в
стране почти никто (за редким исключением) не думал ни о
каком переходе от социализма (коммунизма) к капитализму.
Даже жулики не думали об этом, поскольку они были совет-
ские жулики, то есть имели возможность наживаться нечест-
ным путем именно за счет условий советского общества. Идеи
перехода к капитализму пришли позднее, причем сверху и из-
вне, а не из недр общества. Перестройка началась не с них. Гор-
бачев в начале своей деятельности в качестве главы власти клял-
ся в верности социализму и грозился усовершенствовать его.
Бесспорно, в Советском Союзе было много недовольных.
Фактически недовольны были все слои. Все мечтали о чем-то
своем — о более высокой зарплате, о свободе творчества, о заг-
раничных поездках и заграничных вещах и т.п. Но это, повто-
ряю и подчеркиваю, не означало желания поломать свой соци-
альный строй и установить вместо него капитализм. Идея сме-
ны общественного строя пришла уже в ходе перестройки, когда
стало ясно, что ее замыслы провалились. Эта идея возникла на
высотах власти под давлением Запада и оттуда была спущена в
массы как новая установка. И тогда свора советских ловкачей и
приспособленцев ринулась выполнять эту установку, стараясь
урвать для себя от нее как можно больше. Это была советская,
то есть коммунистическая, реакция на распоряжение власти, а
не созревшая в глубинах общества потребность. Класс частни-
ков начал создаваться искусственно, причем в основном из уго-
ловников и как класс уголовников. Уголовные элементы совет-
Назревание кризиса
237
ского общества стали опорой реформаторов лишь на основе
рассматриваемой установки, но они не были значительным со-
циальным слоем, стимулировавшим эту установку.
Назревание кризиса
Советская идеология, настаивая на неизбежности кризисов
при капитализме, считала коммунистическое общество бескри-
зисным. Это убеждение разделяли даже критики коммунизма.
Не было сделано ни одного исследования, результатом которо-
го явилось бы предсказание кризиса коммунизма или хотя бы
вывод о его возможности. Были бесчисленные «предсказания»
гибели коммунизма в Советском Союзе и других странах, но
они не имели ничего общего с предсказанием именно кризиса.
Он произошел неожиданно для политиков, специалистов и масс
населения. Его стали осознавать как кризис лишь после того,
как он разразился во всю мощь, да и то не в адекватной ему
форме.
Хотя кризис назрел уже в брежневские годы, даже Горбаче-
ву еще не приходила в голову мысль о нем. Он начал свои ма-
ниакальные реформы в полной уверенности в том, что совет-
ское общество покорно подчинится его воле и призывам. Он
сам больше, чем кто бы то ни было, способствовал развязыва-
нию кризиса, не ведая о том.
Когда на факт кризиса уже стало невозможно закрывать гла-
за, его осознали в извращенной форме, а именно как некое об-
новление и выздоровление общества, как некую «перестрой-
ку». В советском руководстве и его интеллектуальном обслужи-
вании не нашлось ни одного человека, кто посмотрел бы на
реформоманию как на характерный признак именно кризиса.
Вместо выяснения сущности и реальных причин кризиса все
бросились искать виновников нарастающих трудностей и коз-
лов отпущения. И нашли их в том, на что указали западные
наставники, — в лице Сталина, Брежнева, консерваторов, бю-
рократов, органов государственной безопасности, в партийном
аппарате и, само собой разумеется, в идеологии.
238
Гибель русского коммунизма
Кризисы суть обычное явление в жизни всякого общества.
Переживали кризисы античное, феодальное и капиталистическое
общества. Нынешнее состояние западных стран многие специа-
листы считают кризисным. Кризис общества не есть еще его крах.
Кризис есть уклонение от некоторых норм существования об-
щества. Но не всякое уклонение есть кризис. Уклонение от норм
может быть результатом природной катастрофы, эпидемии или
внешнего нападения. В 1941—1942 годах Советский Союз был
на грани гибели. Но это не был кризис коммунизма как социаль-
ного строя. Наоборот, именно в эти тяжелые годы коммунизм
обнаружил свою жизнеспособность. Кризис является таким ук-
лонением от норм, которое возникает в результате действия внут-
ренних закономерностей общества, причем в условиях его нор-
мальной и даже успешной жизнедеятельности.
Каждому типу общества свойственен свой, характерный для
цего тип кризиса. Для капиталистического общества свойстве-
нен так называемый экономический кризис, который прояв-
ляется в перепроизводстве товаров, избыточности капиталов и
дефиците сфер их приложения. Коммунистический кризис оче-
видным образом отличается от него. Он заключается, коротко
говоря, в дезорганизации всего общественного организма, до-
стигая в конце концов уровня дезорганизации всей системы вла-
сти и управления. Он охватывает все части и сферы общества,
включая идеологию, экономику, культуру, общественную пси-
хологию, нравственное состояние населения. Но ядром его ста-
новится кризис системы власти и управления.
Ставя вопрос о причинах кризиса, надо различать по край-
ней мере такие факторы, играющие различную роль в его воз-
никновении: 1) механизм потенциального кризиса; 2) условия,
в которых возможность кризиса превращается в действитель-
ность; 3) толчок к кризису. Механизм потенциального кризиса
образуют те же самые факторы, которые обеспечивают нор-
мальную жизнедеятельность общества. Они органически при-
сущи коммунистическому социальному строю. Они действуют
всегда, порождая тенденции отклонения от его норм. Посте-
пенно накапливаясь и суммируясь, эти отклонения создают
предпосылки для кризиса. Чтобы описать механизм кризиса
Назревание кризиса
239
конкретно, нужно по мере описания общества в его нормаль-
ном («здоровом», идеальном) состоянии в каждом пункте опи-
сания указывать, в чем именно заключается отклонение от нор-
мы и почему оно происходит, то есть закономерность самого
нарушения норм. Например, плановая экономика неизбежно
порождает элементы хаоса и незапланированности, без которых
вообще невозможно осуществление планов. Единство системы
власти и управления порождает распад ее на враждующие груп-
пировки, причем мафиозного типа. Прогресс экономики, куль-
туры и прочих аспектов общества порождает расхождение меж-
лу потребностями управления и возможностями их удовлетво-
рения. Тотальное идеологическое оболванивание порождает
идеологический цинизм и ослабление иммунитета против вли-
яния враждебной идеологии. Общество вынуждено постоянно
принимать меры против таких отклонений от норм, чтобы
удерживать их в терпимых пределах. Но это удается лишь час-
тично и до поры до времени.
Условия кризиса суть нечто внешнее для сущности комму-
низма как такового. Они способствуют созреванию кризиса и
его наступлению, но сами по себе они не порождают его. Кри-
зис мог произойти при других условиях, даже при противопо-
ложных. Он мог не произойти и при данных условиях. Условия
кризиса не обязательно суть нечто неблагоприятное для обще-
ства и неудачи. Это могут быть и успехи, и благоприятные об-
стоятельства. Среди условий рассматриваемого кризиса следует
назвать то, что в послевоенные годы, особенно в годы брежнев-
ского правления, в стране произошел колоссальный прогресс
сравнительно со сталинским периодом. Это не были годы «чер-
ного провала» и «застоя». Среди условий кризиса следует упомя-
нуть прирост населения. Население увеличилось более чем на
сто миллионов человек. Никакая западная страна не выдержа-
ла бы такую нагрузку, не впав в кризисное состояние из-за од-
ной этой причины. Прирост населения сопровождался возрас-
танием доли непроизводительного населения и непомерным
ростом его аппетитов в отношении материальных благ.
Важнейшую роль в созревании кризиса сыграл тот факт, что
человечество пропустило одну очередную мировую войну. Бла-
240
Гибель русского коммунизма
годаря непомерно затянувшемуся мирному времени внутрен-
ние закономерности коммунистического социального строя по-
лучили возможность проявить свою неумолимую силу. Но за-
тянувшийся мирный период не был периодом всеобщей люб-
ви и дружбы. Он включил в себя «холодную войну», которая по
своей силе и ожесточенности может быть поставлена в один ряд
с войнами «горячими». Советский Союз вынуждался на непо-
сильные траты и на такие взаимоотношения с окружающим
миром, которые истощили его силы и принесли ему репутацию
«империи зла». Советское проникновение на Запад было палкой
о двух концах: оно непомерно усилило западное проникновение
в Советский Союз и страны его блока. Запад стал неотъемлемым
фактором внутренней жизни страны, в огромной степени спо-
собствовавшим ослаблению защитных механизмов советского
общества как общества коммунистического.
Надо, далее, различать возможность кризиса, которая по-
степенно усиливается в течение многих лет, но до поры до вре-
мени остается скрытой, и превращение этой возможности в
действительность. Последнее происходит взрывообразно,
сравнительно со временем накопления кризиса — внезапно.
Те факторы, которые приводят к такому кризисному взрыву,
образуют толчок к кризису. В брежневские годы накопились
предпосылки для кризиса — созрел потенциальный кризис. Но
в действительность он превратился с приходом к высшей влас-
ти Горбачева и с началом «перестройки». Горбачевское руко-
водство развязало кризис, дало толчок к нему. Горбачев своей
политикой «нажал кнопку», и бомба кризиса взорвалась. Воз-
можно, у горбачевцев было искреннее намерение улучшить по-
ложение в стране, но оно реализовалось в таких мерах, кото-
рые ускорили и углубили кризис. Процесс вышел из-под конт-
роля властей, превратив их в своих марионеток и навязав им
форму поведения, о какой они не помышляли ранее. Дело об-
стояло не так, будто в обществе начался кризис, вынудивший
власть на определенную политику реформ, а, наоборот, власть
начала проводить определенную политику, мотивируясь сооб-
ражениями, ничего общего не имевшими с интересами предот-
вращения надвигавшегося кризиса (об этом вообще не дума-
Исторический враг коммунизма
241
ли), и будучи уверенной в том, что общество будет продолжать
жить под ее контролем и следовать ее предначертаниям. Расчет
власти оказался ошибочным. Общество, созревшее для кризиса,
реагировало на политику власти неожиданнььм и нежелательным
для нее образом. Превратившись в марионеток неуправляемого
процесса, власть сделала хорошую мину при плохой игре: стала
изображать роль сознательного реформатора общества.
Исторический враг коммунизма
В западных массмедиа гот процесс, который начался в (Со-
ветском Союзе в 1985 году, изображается как результат исклю-
чительно внутренних советских причин, главным образом —
как результат банкротства коммунистического социального
строя. Эту позицию усвоили и советские (российские) интеллек-
туалы и реформаторы, используя ее как оправдание своей роли
в этом процессе. Но это вопиющая идеологически-нропаган-
дистская ложь. Можно признать, что в созревании кризиса в
Советском Союзе решающую роль сыграли причины внутрен-
ние (хотя неодни они), но в развертывании кризиса и в после-
дующем крахе страны решающая роль принадлежит причинам
внешним. Советский Союз и Россия были разгромлены в оже-
сточенной борьбе с превосходящими силами внешнего врага,
имя которого — Запад.
Насколько я помню, во все послевоенное время западные
политики, идеологи и журналисты постоянно говорили о За-
паде как о чем-то едином. Но стоит постороннему человеку за-
говорить о Западе именно как о таком целом, как немедленно
следуют возражения, будто никакого единого Запада вообще
нет в природе. В качестве аргументов при этом приводя гея раз-
личия интересов западных стран, конфликты между ними и т.п.
Очевидно, когда говорят о единстве Запада, имеется в виду
единство в одном смысле, а когда единство отрицается — в дру-
гом. Конечно, Запад как единое национальное государство вро-
де Франции, Италии и т.д. не существует. Но национальные го-
сударства суть не единственная форма человеческих объсдинс-
242
Гибель русского коммунизма
ний. После Второй мировой войны тенденция к интеграции
стран Запада в новое огромное единство стала доминирующей
в современной эволюции человечества, так же как и тенденция
к образованию глобального общества под эгидой интегрирую-
щегося Запада. Европейское сообщество, немыслимое без уча-
стия США, есть реальность, а не вымысел. Возьмите любой спра-
вочник по состоянию планеты, и вы в нем увидите бесчислен-
ные организации, учреждения и предприятия общезападного
характера. Добавьте к этому бесчисленные сговоры стран, бес-
численные встречи их глав, совместные мероприятия. И это
факт, а не вымысел, что уже сложилась экономика второго уров-
ня, сферой действия которой являются все страны Запада и вся
планета. И первой совместной западной операцией глобально-
го и эпохального масштаба была «холодная война» Запада про-
тив Советского Союза и его блока в Европе.
«Холодная война»
Коммунизм с первых же шагов на исторической арене выс-
тупил как явление аитикапиталистическое. Естественно, он не
мог вызвать симпатий у носителей и апологетов капитализма.
А после Октябрьской революции 1917 года в России ненависть
к нему и страх перед ним стали непременным элементом за-
падной жизни. Советский Союз стал заразительным примером
для многих народов мира. В самих западных странах стало уг-
рожающе расти коммунистическое движение. Реакцией на это
явилось возникновение национал-социализма в Германии и фа-
шизма в Италии и Испании, которые на время остановили уг-
розу внутреннего коммунизма на Западе.
Первая военная атака Запада на коммунизм в России имела
место уже в 1918—1920 годах. Она провалилась. Лидерам за-
падных стран удалось в ходе Второй мировой войны направить
агрессию Германии против Советского Союза. Но попытка раз-
громить его военным путем и руками Германии не удалась. В
результате победы над Германией Советский Союз навязал свой
строй странам Восточной Европы и колоссально усилил' свое
«Холодная война»
243
влияние в мире. Усилились коммунистические партии в Запад-
ной Европе. Советский Союз стал превращаться во вторую сверх-
державу планеты с огромным и все растущим военным потен-
циалом. Угроза мирового коммунизма стала вполне реальной.
Но было бы ошибочно сводить взаимоотношения Запада
и коммунистического мира исключительно к противостоянию
социальных систем. Россия задолго до революции 1917 года
стала сферой колонизации для западных стран. Революция оз-
начала, что Запад эту сферу терял. Да и для Гитлера борьба про-
тив коммунизма («большевизма») была не столько самоцелью,
сколько предлогом для захвата «жизненного пространства» и
превращения живущих на нем людей в рабов нового образца.
Победа Советского Союза над Германией и расширение сферы
его влияния в мире колоссальным образом сократили возмож-
ности Запада в отношении колонизации планеты. А в перспек-
тиве над Западом нависла угроза вообще быть загнанным в свои
национальные границы, что было бы равносильно его упадку
и даже исторической гибели.
В этой ситуации идея особого рода войны против наступа-
ющего коммунизма — идея «холодной войны» — возникла как
нечто само собой разумеющееся.
Обычно выражение «холодная война» употребляю ! как обо-
значение конфликта между коммунистическим и западным ми-
рами, особенно между США и Советским (Союзом, начавшего-
ся сразу после окончания Второй мировой войны. Его назвали
«холодным», поскольку не были вовлечены вооруженные силы
во всю мощь и непосредственно в отношениях между против-
никами. По единодушному признанию политических и идео-
логических лидеров Запада, «горячая» воина с использованием
современного оружия была бы безумием. Она привела бы к ги-
бели обоих противников и сделала бы планету вообще непри-
годной для жизни. К тому же сложилось убеждение, что ком-
мунистические режимы свергнугь военным путем невозмож-
но. Так что «горячая» война ограничилась «малыми» войнами
и участием в войнах между другими странами.
Фактически «холодная война» вышла далеко за рамки про-
сто послевоенного конфликта между США и СССР. Она яви-
244
Гибель русского коммунизма
лась продолжением антисоветской политики лидеров Запада в
период между мировыми войнами и войны Германии с ее союз-
никами против СССР в 1941—1945 годах. По своему размаху она
охватила всю планету и все сферы жизни человечества — эконо-
мику, политику, дипломатию, идеологию, пропаганду, культу-
ру, спорт, туризм. Использовались все средства воздействия на
людей — радио, телевидение, секретные службы, конгрессы,
дискуссии, культурный обмен, подкуп, паблисити. Использо-
вались любые поводы, любые уязвимые точки противника, лю-
бые человеческие слабости — национальные разногласия, ре-
лигиозные предрассудки, любопытство, тщеславие, корысть,
зависть, критические умонастроения, страх, склонность к при-
ключениям, эгоизм, любовь и т.п. Одним словом, это была, по-
жалуй, первая в истории человечества глобальная и всеобъем-
лющая война нового типа.
«Холодная война» не ограничилась сдерживанием совет-
ского проникновения в Европу. Она превратилась в борьбу про-
тив расползания коммунизма по всей планете. Целью ее стало
вообще полное разрушение Советского Союза и всего блока
коммунистических стран. Разумеется, это облекалось в идеоло-
гическую фразеологию освобождения народов от ига комму-
низма, помощи в овладении западными (в первую очередь аме-
риканскими) ценностями, борьбы за мир и дружбу между на-
родами, за демократические свободы и права человека.
«Холодная война» была войной особого типа, первой в ис-
тории человечества «мирной» войной. Хотя противники обла-
дали вооружением, каким ранее не обладала ни одна армия, они
не пустили его в ход непосредственно друг против друга. Об-
щепринятое объяснение этого факта — применение современ-
ного оружия привело бы к гибели обоих противников и к ми-
ровой катастрофе. Но когда это было, чтобы в смертельной
схватке опасения последствий останавливали врагов?! Амери-
канцы все-таки сбросили две атомные бомбы на Японию! Ко-
нечно, страх последствий имел место, и он всячески раздувался
искусственно. И это само по себе было оружием «холодной вой-
ны». Гонка вооружений и политика на грани «горячей» войны
были со стороны Запада войной на истощение противника. Со-
Некоторые уроки «холодной войны» 245
ветский Союз и его союзники вынуждались на непосильные
траты.
Главным оружием в «холодной войне» были средства идео-
логии, пропаганды и психологии. Запад бросил колоссальные
людские силы и материальные средства на идеологическую и
психологическую обработку населения Советского Союза и его
сателлитов, причем не с добрыми намерениями, а с целью де-
морализовать людей, оболванить, пробудить и поощрить в них
самые низменные чувства и стремления.
Организаторами и исполнителями «холодной войны» ста-
вилась задача атомизировать советское общество идейно, мо-
рально и политически. Расшатывать социальные и политиче-
ские структуры. Лишать массы способности к сопротивлению.
Разрушать идейно-психологический иммунитет населения про-
тивника. В качестве средства использовалась мощная пропаган-
да, отвлекавшая внимание людей от социальных проблем на
секс, интимную сферу кинозвезд и гангстеров, на преступность,
извращенные формы удовольствия. Провоцировались и раз-
дувались национальные и религиозные чувства, создавались и
навязывались ложные мифы и кумиры. В эту работу были во-
влечены многие десятки (если не сотни) тысяч специалистов и
добровольцев, включая агентов секретных служб, университет-
ских профессоров, журналистов, туристов. Работа велась с уче-
том опыта прошлого, особенно геббельсовской пропагандист-
ской машины, а также достижений психологии и медицины,
особенно психоанализа. Перефразируя слова одного западно-
го социолога, можно сказать, что в «холодной войне» победил
не капитализм, а лучшие средства оболванивания людей, дей-
ствовавшие от его имени.
Некоторые уроки «холодной войны»
Опыт «холодной войны» разрушил целый ряд предрассуд-
ков, столетиями владевших умами людей. Считалось, напри-
мер, что народ надолго обмануть невозможно. «Холодная вой-
на» дала блестящий пример тому, что современными средства-
246
Гибель русского коммунизма
ми идеологической обработки людей и манипулирования мас-
сами народ легче обмануть, чем отдельного человека, причем
обмануть надолго, на любое время, пока есть смысл и средства
для этого.
Педантично используя идеологически-психологическое и
экономическое оружие в течение сорока лет, не скупясь на бас-
нословные траты, Запад (и главным образом США) полностью
деморализовал советское общество, и прежде всего его правя-
щие и привилегированные слои, а также его идеологическую
элиту и интеллигенцию. В результате вторая сверхдержава мира
капитулировала в течение поразительно короткого времени.
11ринято считать, будто поражение Советского Союза и его
сателлитов в «холодной войне» доказало несостоятельность
коммунистического социального строя и преимущество строя
капиталистического. Я считаю это мнение ложным. Пораже-
ние коммунистических стран обусловлено сложным комплек-
сом причин, среди которых сыграли свою роль и недостатки
коммунистического строя. Но это еще не есть доказательство
нежизнеспособности и несостоятельности коммунистического
типа общественного устройства. Победа капиталистического
Запада точно так же обусловлена сложным комплексом при-
чин, среди которых сыграли свою роль и достоинства капита-
лизма. Но это еще не есть доказательство преимуществ капи-
тализма.
Запад использовал слабости Советского Союза, в том числе
дефекты коммунизма. Он использовал также свои преимуще-
ства, в том числе достоинства капитализма. Но победа Запада
над Советским Союзом не была победой капитализма над ком-
мунизмом. «Холодная война» была войной конкретных народов
и стран, а не абстрактных социальных систем. Легко привести
Примеры противоположного характера, которые можно истол-
ковать как «доказательство» преимуществ коммунизма перед
Капитализмом. Это, например, молниеносная индустриализа-
ция Советского Союза, реорганизация промышленности в ходе
войны с Германией и победа над ней, а также ситуация в ком-
мунистическом Китае сравнительно с капиталистической Ин-
дией. Но и эти примеры ничего не доказывают сами по себе.
Некоторые уроки «холодной войны»
247
Реальное коммунистическое общество существовало слиш-
ком короткое время, причем в крайне неблагоприятных усло-
виях, чтобы делать категорические выводы о его несостоятель-
ности. «Холодная война» даже отдаленно не отвечает условиям
лабораторного эксперимента. Чтобы сделать вывод о том, что
тут капитализм победил коммунизм, нужно было, чтобы про-
тивники были одинаковы во всем, кроме социального строя.
Ничего подобного в реальности не было. Запад просто превос-
ходил Советский Союз по основным факторам, игравшим ре-
шающую роль в «холодной войне».
Последующее развитие событий показало, что понимание
сущности исторического процесса в период «холодной войны»
как борьбы двух социальных систем — капитализма и комму-
низма— было поверхностным и в конечном счете ошибочным.
Тут за сущность процесса приняли его историческую форму.
По сути дела, это была борьба Запада за выживание и за гос-
подство на планете как необходимое условие выживания. Ком-
мунистическая система в других странах была средством защи-
титься от этих претензий Запада. Коммунистические страны
переходили сами к нападению. Но инициатива истории исхо-
дила не от них, а от Запада. Она пряталась в глубинах истори-
ческого потока, порою скрывалась умышленно. Историческая
инициатива не есть программа партий и правительств. Она ред-
ко осознается людьми в адекватной ей форме. Коммунизм стал
объектом атаки со стороны Запада, поскольку сопротивляю-
щийся Западу и отчасти атакующий его мир принял коммуни-
стическую форму. Он мог сопротивляться и даже временами
побеждать лишь в такой форме. 11отому именно па коммуниз-
ме сосредоточилось внимание. Кроме того, борьба про тив ком-
мунизма давала Западу оправдание всему тому, что он пред-
принимал на планете в эти годы.
Но самый важный, на мой взгляд, урок «холодной войны»
состоит в том, что обнаружилась самая глубокая цель Запада в
этой войне — разрушение Советского Союза и России с лю-
бым социальным строем. Коммунизм был удобным предлогом
и прикрытием сути войны. Кроме того, коммунизм был на-
столько органичен для России, настолько прочно вошел в об-
248
Гибель русского коммунизма
раз жизни и психологию русских, что разрушение коммунизма
было равносильно разрушению России и русского народа как
народа исторического. Почти с полной откровенностью об этом
было сказано в Законе о порабощенных нациях, принятом кон-
грессом США в 1959 году: в нем прямо говорилось о борьбе с
русским империализмом, причем на территории историческо-
го государства Российского, которое существовало в своей по-
следней форме как Советский Союз. Одним словом, целились
в коммунизм, а убивали Россию.
«Теплая» война
С окончанием «холодной войны» не прекратилась борьба
Запада против Советского Союза. Наоборот, она усилилась и
вступила в новую фазу, которую я назвал «теплой» войной. Она
охватила прежде всего сферу идеологии.
Советским людям со стороны государственной идеологии
прививалась негативная картина Запада. Ничего преступного
и аморального в этом не было. Это — обычное дело в реальной
истории. Ведь и на Западе даже без единой государственной иде-
ологии массам населения прививались и прививаются с удво-
енной силон теперь идеологически тенденциозные и ложные
представления о Советском Союзе и о коммунистическом об-
ществе вообще. Идеологическое оболванивание западных лю-
дей не уступает таковому в коммунистических странах, а во
многом превосходит последнее.
В Советском Союзе в массе населения всегда процветало
низкопоклонство перед Западом. Государственная идеология
боролась против него и сдерживала хотя бы формально. С на-
чалом кризиса (то есть перестройки) произошел беспрецедент-
ный перелом в отношении к Западу даже в сфере официаль-
ной идеологии. Она ринулась в другую крайность, причем с
ведома высшей власти страны, по ее примеру и по ее указани-
ям. Были сняты запреты на преклонение перед Западом. Со-
ветским людям стали с неслыханной силой навязывать пози-
тивный образ Запада и западофилию. В идеологическом обол-
«Теплая» война
249
ванивании советского населения в прозападном духе приняли
активное участие многочисленные перевертыши, ранее ревно-
стно проводившие установку на западофобию; работники иде-
ологического и пропагандистского аппарата; советские средства
массовой информации; советские эмигранты на Западе; совет-
ские деятели культуры, добивавшиеся популярности на Запа-
де; советские граждане, побывавшие на Западе и привезшие
оттуда дефицитные вещи; представители высшего советского
руководства. Свой огромный вклад в это внесла западная про-
паганда. Ей не только перестали чинить препятствия, но стали
всячески помогать. Многие лица, занимавшиеся активной ан-
тисоветской и антикоммунистической пропагандой, стали по-
четными гостями в Советском Союзе. Их стали печатать в со-
ветской прессе. На них стали ссылаться как на авторитеты, при-
чем даже высшие лица руководства. К ним стали обращаться
за советами, какие меры надо принимать, чтобы быстрее раз-
рушить все советское и уподобиться Западу.
Советская официальная идеология обнаружила полную не-
способность отстаивать положительные достижения своего об-
щественного строя и критиковать дефекты западного, оказа-
лась неподготовленной к массированной идеологической ата-
ке со стороны Запада. В стране началась идеологическая паника.
Появились идеологические дезертиры, предатели, перевертыши.
Идеологические генералы начали перебегать к противнику. На-
чалась беспримерная оргия очернения всего, что касалось совет-
ской истории, советского социального строя и коммунизма во-
обще. Идеологический перелом не ограничился сферой созна-
ния. Новая идеология («новое мышление») стала внедряться в
практику. Начав с серии бессмысленных насильственных ре-
форм и потерпев на этом пути банкротство, советское руко-
водство встало в конце концов на путь насильственной запад-
низации страны, стало насаждать западные политические фор-
мы и социальные отношения.
Подчеркиваю искусственный и насильственный характер
этих преобразований. В Советском Союзе до этого не созрели
и не могли созреть в принципе никакие предпосылки для пере-
хода к капиталистическим социальным отношениям и к соот-
250
Гибель русского коммунизма
ветствующим им политическим формам. В массе населения не
было никакой потребности в переходе к капитализму. Об этом
мечтали лишь преступники из «теневой экономики», отдель-
ные диссиденты, скрытые враги и часть представителей приви-
легированных слоев, накопившая богатства и хотевшая их лега-
лизации. Начавшийся позднее энтузиазм по поводу ломки всего
советского был результатом новой, антисоветской и антиком-
1[унистической пропаганды и массового помутнения умов, а в
ерхах власти — просто желанием угодить западным хозяевам,
ез поддержки которых они давно были бы выброшены на по-
мойку истории.
Кризис
Послужив толчком к развязыванию кризиса, горбачевская
политика перестройки сама стала главным источником кризи-
са и его самым сильным проявлением. Начавшись с идеологии
Аморального состояния общества, кризис углубился до самых
го основ, охватив систему власти и управления и социальную
рганизацию населения. Был нарушен фундаментальный прин-
ип владения. Поощрение форм владения, приближающихся
к форме частной собственности, в огромной степени способ-
ствовало разрушению коллективистских оснований коммуниз-
ма. Нарушилась стабильность социальной структуры населения
tt механизма ее воспроизводства. Произошла та самая дестаби-
лизация общества, о которой так долго мечтали на Западе. Уси-
лилась сверх меры ненадежность социального положения лю-
дей, ослабли гарантии удовлетворения минимальных потреб-
ностей. Ослабла заинтересованность массы людей в жизни их
Грудовых коллективов. Произошло ослабление и порою даже
разрушение прикрепленное™ граждан к деловым коллективам,
а также ослабление власти коллектива над индивидом. Про-
изошло вопиющее нарушение принципов вознаграждения за
Груд и распределения жизненных благ.
Кризис власти (государства) проявился прежде всего в том,
что стало невозможно сохранять ее как единое и слаженное це-
Кризис
251
лое. Во власти всегда происходила борьба группировок. Но вов-
не власть всегда выступала как единое целое. Теперь она раско-
лолась на всеобщее обозрение, и внутренние конфликты стали
предметом всеобщего достояния. Группировки проявили непри-
миримую вражду по отношению друг к другу. Высшая власть
утратила прежний контроль над нижестоящими подразделени-
ями. Стержневая часть утратила прежний контроль над прочи-
ми разветвлениями власти. Органы порядка перестали выпол-
нять свои функции на должном уровне. Милиция оказалась
неспособной бороться с ростом преступности. Органы госу-
дарственной безопасности оказались бессильными бороться
прочив нарастающих антигосударственных и антикоммунис-
тических умонастроений и действий. Власть сама усилила этот
аспект кризиса, реабилитировав прежних диссидентов и при-
своив себе разоблачительские функции диссидентов. Заигрыва-
ния с Западом породили серию либеральных жестов, поощрив
тем самым бунтарские, антигосударственные, антипартийные и
антикоммунистические силы в стране. В том же направлении дей-
ствовали разоблачения сталинизма и брежневизма. Расчеты вла-
сти на завоевание популярности не оправдались. Наоборот, она
потеряла авторитет в глазах населения. Разоблачения сталини-
стов и брежневистов фактически наносили удар по власти во-
обще. Начались такие массовые нападки на власть, каких не
было за всю советскую историю. Они приняли откровенно ан-
тикоммунистический характер.
В самой сильной степени кризис власти затронул ее стерж-
невую часть — партийный аппарат. Он утратил былой конт-
роль за системой власти и оказался изолированным от управ-
ляемого общества. На него взвалили главную ответственность
за то, в каком положении оказалась страна. Все нападки на пред-
ставителей власти, обвинения их в коррупции, бюрократизме и
консерватизме относились прежде всего к работникам партий-
ного аппарата. Антипартийные и фракционные выступления
членов партии и даже представителей органов власти стали
обычным делом. За них никто не наказывался ощутимым об-
разом. Многие стали демонстративно выходить из партии. Ан-
тикоммунистические выступления и неподчинение властям
252
Гибель русского коммунизма
перестали даже удивлять. На выборах в советы кандидаты партий-
ных органов стали терпеть сокрушительное поражение. Допу-
щение формы выборности в отношении невыборной по суще-
ству власти поставило всю профессиональную власть на грань
катастрофы.
Политика гласности углубила и расширила идеологический
кризис. Началось безудержное и бесконтрольное словоблудие,
мазохистское саморазоблачение, оплевывание всех святынь со-
ветской истории, очернение советской реальности. Все истины
марксизма-ленинизма были подвержены осмеянию. Всякая за-
щита даже бесспорных истин его рассматривалась как признак
реакционности и отсталости. Короче говоря, с марксизмом-ле-
нинизмом обошлись чуть ли не как с враждебным идеологи-
ческим учением. Одновременно началось столь же безудерж-
ное заимствование идей из западной идеологии.
Неверие в марксистские идеалы и отказ от марксизма-ле-
нинизма как от руководства к действию захватили самые верхи
правящего слоя. Дискредитация идеологии стала стимулировать-
ся сверху. И это несмотря на то что многие положения марксиз-
ма-ленинизма могли бы как никогда послужить путеводной звез-
дой в современной запутанной ситуации в мире. Коммунисты
предали марксизм-ленинизм именно тогда, когда на нем стоило
настаивать особенно упорно.
Была потеряна эпохальная цель общества — его ориента-
ция на «полный коммунизм». Доминирующим стало состоя-
ние беспросветности. Идейные интересы заглохли или оттес-
нились куда-то на задворки человеческих душ. Разрушилось
также сознание исторической миссии советского народа и со-
знание внешнего эпохального врага. Советские люди стали ви-
деть коммунистический идеал на Западе. Все то, что советская
идеология и пропаганда с полным основанием утверждала о
реальном капитализме и о Западе, стало восприниматься как
идеологическая ложь, а идеологическая ложь и дезинформация,
идущая с Запада, — как святая правда.
Социальный кризис особенно ощутимо проявился в сфере
экономики. Подчеркиваю, это не экономический кризис, а имен-
но проявление социального кризиса в экономике. В основе его
лежат сами принципы организации общества: системность, пла-
Постсоветский период
253
новость, единое и централизованное управление, социальная
организация людей. Внешними проявлениями кризиса являет-
ся усиление обычных экономических трудностей сверх всякой
меры. Но сущность его заключается в отступлении от коммуни-
стических методов в экономике и в стремлении преодолеть эко-
номические трудности капиталистическими методами. Нет на-
добности перечислять эти отступления, они общеизвестны.
В обществе сложилась ситуация, которую можно было бы
назвать революционной, если бы в реальности назрели предпо-
сылки для настоящего революционного переворота. Но таких
предпосылок не было. И массы устремились не вперед, не в бу-
дущее, а назад, в прошлое. Псевдореволюционная ситуация могла
породить только одно: попытку контрреволюции по отношению
к революции, в результате которой возникло коммунистическое
общество. С точки зрения эволюции коммунизма массы высту-
пили как сила глубоко реакционная. Естественно, и вожди масс,
отражающие их умонастроения, выступили с лозунгами, кото-
рые нисколько не считались с внутренними закономерностями
и возможностями страны. Все идеалы ими были заимствованы в
дореволюционной России, которую они идеализировали, и на
Западе, причем не в западной реальности, которую они плохо
знали и совсем не понимали, а в западной идеологии и пропа-
ганде, рассчитанной на дураков из коммунистических стран.
Постсоветский период
Период российской истории, начавшийся в 1985 году, раз-
деляется на две части. Они персонифицированы именами Гор-
бачева и Ельцина. Эти два человека дали свои имена новому
периоду российской истории не в качестве выдающихся лич-
ностей, а, наоборот, в качестве самых гнусных порождений со-
ветского периода. Они причинили зла своей стране и своему
народу больше, чем все их заклятые враги, вместе взятые. Воз-
главляемые ими клики развязали, мобилизовали самые гряз-
ные и разрушительные силы и страсти советского и затем рос-
сийского общества, опираясь на которые они направили стра-
254 Гибелъ русского коммунизма
ну на путь капитуляции перед Западом и превращения страны
в зону колонизации Запада. Не случайно они удостоились са-
мых высших похвал на Западе. История человечества не знает
ничего равного тому, как эти пигмеи были раздуты в средствах
массовой информации Запада до масштабов исторических ве-
ликанов. Правда, лишь на короткий срок, пока они громили
свою страну и свой народ согласно инструкциям со стороны
Запада и в угоду своим западным хозяевам.
Читатель не должен воспринимать мои слова всего лишь
как субъективное мнение. Это точная научная характеристика
этих личностей, этих клик, созданных ими социально-полити-
ческих режимов. Наше время характеризуется поразительным
стремлением уклониться от познания сущности социальных яв-
лений, всеобъемлющим страхом перед истиной. Прилагаются
колоссальные усилия к тому, чтобы создать и сращенные пред-
ставления о реальности, феномены котором и оез того (то есть
сами по себе) принимают извращенные формы. Современные
средства массовой информации превратились в мощнейшее
орудие дезинформации и идеологического оболванивания че-
ловечества. Одним из проявлений этого является стремление
осмыслить социальные феномены, чтобы поднять их в созна-
нии масс на высочайший теоретический уровень, в то время
как на самом деле они адекватно должны быть описаны и оце-
нены как явления зловонной исторической клоаки. Убийцам,
грабителям и жуликам приписывается статус борцов за прогресс.
Интеллектуальным кретинам, шарлатанам и авантюристам при-
писывается статус выдающихся мыслителей и реформаторов.
Жертвам разбоя преступных и бесчестных правителей припи-
сывается статус нацистов, фашистов, красно-коричневых, бан-
дитов. Я хочу здесь лишь называть вещи своими именами.
Перестройка
С первых же шагов перестройки стало очевидно, что ее по-
зитивные намерения (если таковые были на самом деле!) — под-
нять страну на уровень богатейших стран Запада путем некое-
Перестройка
255
го ускоренного развития — в принципе неосуществимы в су-
ществующих условиях. Вместо ускоренного прогресса начался
стремительный регресс во всех основных аспектах жизни об-
щества. Естественно, стали искать не объективные причины
этого ухудшения, а виновников, якобы препятствовавших осу-
ществлению замечательных планов горбачевской клики. И на-
шли их в сталинистах, брежневистах, одним словом — в неких
консерваторах. Вот если бы не эти наделенные всеми мысли-
мыми недостатками исчадия сталинизма, то с молниеносной
быстротой Советский Союз приобщился бы к высотам миро-
вой цивилизации!
Зато разрушительная часть перестройки пошла чрезвычай-
но успешно. Остановлюсь кратко на основных, на мой взгляд,
«достижениях» на этот счет.
Теперь принято считать, что «холодная война» закончилась
и что основная заслуга в этом принадлежит Горбачеву и его со-
общникам. Но при этом помалкивают о том, в чем именно за-
ключалась эта «заслуга». Пройдут годы, и потомки оценят роль
горбачевской клики по достоинству, а именно как беспрецедент-
ное в истории человечества предательство интересов своей стра-
ны и своего народа. Я не знаю в истории другого такого случая
предательства, который по масштабам и последствиям можно
было бы сопоставить с этим. Период Второй мировой войны
дал много примеров предательства, но они просто детская за-
бава в сравнении с тем, что удалось сделать горбачевской клике
в мирное (в обычном смысле) время. Если бы лидеры Запада
назначили на пост главы Советского государства своего соб-
ственного политика, убежденного антикоммуниста, он не смог
бы нанести такого ущерба Советскому Союзу и советскому на-
роду, как это сделал Горбачев со своей кликой. Они действова-
ли как опытные партийные аппаратчики, со знанием дела, ис-
пользуя всю мощь власти, какой обладало коммунистическое
государство. Явление поистине поразительное, никак не укла-
дывающееся в рамки здравого смысла: могучее коммунисти-
ческое государство использовалось как орудие разрушения об-
щества, которому оно обязано своим существованием и охра-
нять которое было его священным долгом!
256
Гибель русского коммунизма
Результатом окончания «холодной войны» явилось то, что
распался советский блок в Европе и Советский Союз утратил
свою роль второй сверхдержавы планеты. И главную роль в
этом сыграли не мудрость и мужество лидеров Запада, а преда-
тельская внешнеполитическая стратегия советского руковод-
ства. Оно по своей инициативе, добровольно капитулировало
перед Западом, само приползло на коленях к противнику со
слезными мольбами принять добровольную капитуляцию. На
Западе не ожидали такого щедрого подарка. Это было сделано
с поистине русской щедростью. Это была своего рода антиата-
ка на Запад: мол, возьмите все, что мы имеем, причем даром,
даже с приплатой. И этол уникальный идиот-правитель и уни-
кальный предатель в приступе маниакального тщеславия воз-
намерился тем самым начать «перестройку» всей планеты, все-
го человечества. Ему было невдомек, что Запад сам уже начал
перестройку планеты, но по своим, западным планам и что в
этих планах Запада ему, Горбачеву, отвели соответствующую
роль — роль разрушителя советского общества.
Во внутриполитической стратегии горбачевской клики глав-
ный удар был направлен на разрушение советской системы го-
сударственности. Все преобразования высших органов власти,
происходившие по инициативе Горбачева, вели в одном на-
правлении — в направлении создания аппарата сверхвласти, на-
ходящегося вне партийного аппарата и подчиняющего его себе.
Самыми значительными шагами в этом направлении были, во-
первых, создание президентской системы правления и, во-вто-
рых, исключение из Конституции пункта о руководящей роли
КПСС, низведение КПСС до статуса просто партии, допуще-
ние других политических партий (многопартийности) и лише-
ние КПСС монополии на власть. Это произошло на чрезвы-
чайном съезде народных депутатов в марте 1990 года.
В июле 1990 года состоялся XXVIII съезд КПСС. На нем кон-
серваторам во главе с Лигачевым было нанесено окончатель-
ное поражение, они были выброшены из руководства партией.
Путь к реализации амбиций Горбачева, казалось, был расчи-
щен. Но новая организация органов власти, удовлетворив ам-
биции Горбачева в отношении его личного положения в них,
Перестройка
257
оказалась непригодной для задуманных преобразований и во-
обще для управления страной нормальным образом. Получилась
аморфная структура власти, заполненная к тому же дилетанта-
ми. Дабы компенсировать слабость новой власти, начались бес-
конечные горбачевские требования чрезвычайных полномочий.
И он их получал. Став Генеральным секретарем ЦК КПСС, Пред-
седателем Президиума Верховного Совета СССР и главой во-
оруженных сил, Горбачев тем самым с самого начала своего прав-
ления получил в свои руки всю полноту власти. Казалось, что
еще нужно?! А между тем вся история его правления состояла в
том, что он просил и требовал предоставить ему ту самую иол
йоту власти, которую он, казалось, имел изначально. В чем тут
дело? Дело в том, что власть Горбачева в любом ее обличье была
властью кризисной. Он, как и вслед за ним Ельцин, впал в ил-
люзию, будто все проблемы страны можно было решить путем
махинаций с системой власти. Полнота власти тут приобрета-
лась формально, а не практически. Она была достаточно силь-
на, чтобы производить разрушительные действия, но слишком
слаба, чтобы делать что-то позитивное, созидательное. Она все
время казалась недостаточной, поскольку ее нельзя было упот-
ребить в дело должным образом и поскольку сам факт предо-
ставления полномочий не делал подвластных покорными без
применения орудий реальной власти, которая разрушалась.
Если бы Горбачев был наделен полномочиями императора или
даже фараона, суть дела от этого не изменилась бы.
Вместо разрушенной коммунистической политической си-
стемы возникла не демократическая форма власти западного
образца, а лишь ее карикатурная имитация. В республиках
бывшего Советского Союза, включая Россию в первую очередь,
сложились так называемые президентские системы власти, ни-
чего общего не имеющие с президентской системой США или
Франции, а именно диктаторские режимы, по сравнению с ко-
торыми брежневский режим выглядит как вершина либерализ-
ма. Рухнули прежние структуры профессиональной системы уп-
равления. На их месте возникли дилетантские структуры, не
имеющие достоинств прежних, но зато усилившие их недостат-
ки. Новые правители с удесятеренной силой сравнительно с
258
Гибель русского коммунизма
предшественниками ринулись удовлетворять свои хищниче-
ские аппетиты. К ним присоединилось огромное число (если не
большинство) прежних чиновников партийного и государствен-
ного аппарата, молниеносно изменивших свою политическую
ориентацию. Гигантский хамелеон советской системы власти
лишь изменил свою окраску применительно к новым услови-
ям. Под другими названиями и в ухудшенном виде в республи-
ках возродились тоталитарные режимы, обрядившиеся в обо-
лочку антикоммунизма и национализма и утратившие черты
прежней законности.
Вожди этих режимов обнаружили полную некомпетент-
ность в управлении своими странами. Любой ценой удержать
власть лично для себя и для своих сообщников — такова един-
ственно реальная подоплека всей их руководящей суеты и де-
магогии. А цена эта — разрушение и разграбление своей стра-
ны под диктовку Запада, без поддержки которого они давно
были бы выброшены на помойку истории.
Вместо обещанного сокращения и удешевления аппарата
власти произошло противоположное — он стал неумолимо раз-
растаться, а расходы на него увеличились за несколько месяцев
в несколько раз сравнительно с прежними. Новые властители
первым делом увеличили себе зарплату и прибрали к рукам все
привилегии прежних работников власти. Они стали пользовать-
ся внеочередностью везде и во всем, летали бесплатно на само-
летах. В их распоряжении оказались лучшие гостиницы и сана-
тории, бесплатные автомашины, заграничные паспорта, спе-
циальные больницы и т.п. Трудно назвать депутата-демократа,
который не побывал бы несколько раз на Западе и не привез
бы оттуда дефицитные в Советском Союзе вещи, которые про-
давались затем там за огромные деньги. Даже западные газеты
с удивлением писали о том, что новые советские правители в
огромном числе открыли себе счета в западных банках. Демо-
краты завладели закрытыми распределителями продуктов, им
доставалась львиная доля строившихся квартир.
Демократы устроили злобную травлю бывших работников
партийного аппарата КПСС, заполнив этим все средства мас-
совой информации, включая органы самой КПСС. Одним ело-
Перестройка 259
вом, получилась не демократия западного образца, лишь ее
имитация в советском духе, лишь вывернутая наизнанку преж-
няя система. Работало лишь то, что как-то осталось от прошло-
го, только много хуже, чем раньше.
В истории не раз имели место случаи, когда заведомо бе-
зумные и жульнические планы завладевали умами правителей.
Это обычно происходило в критические периоды жизни стран
и народов. С первых же шагов «перестройки» обнаружились
трудности в осуществлении ее позитивных намерений и разру-
шительные последствия. И было бы удивительно, если бы в та-
ких условиях не стали появляться шарлатанские и шизофрени-
ческие планы преобразования. И они стали появляться, при-
чем один глупее другого. Все рекорды на этот счет побил план
«500 дней», авторство которого приписывают Г. Явлинскому,
С. Шаталину и Н. Петракову. Согласно этому плану, Советский
Союз в течение пятисот дней должен был превратиться из ком-
мунистической страны в страну капиталистическую, причем на
уровне передовых западных стран. На Западе этот план хвали-
ли, ибо понимали, что претворение его в жизнь привело бы к
молниеносному краху советского общества. Горбачевцы от это-
го плана отказались, поскольку абсурдность его была очевидна
даже им. Но они не отказались от идеи введения рыночной эко-
номики и приватизации, которая стала витать в их сознании
как панацея от всех бед. В результате в стране стала стремитель-
но деградировать старая экономическая система, уступая мес-
то экономике криминальной.
Вместо разрушенной коммунистической (плановой и команд-
ной) экономики возникла не рыночная экономика, к какой при-
зывали новые лидеры и хозяева страны, не имевшие ни малей-
шего понятия о механизме реальной рыночной экономики за-
падных стран, а лишь ее карикатурная имитация. По существу
ж