u
И. Г. ЧЕРНЫШЕВСКИИ
ПОЛНОЕ
СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ
В ПЯТНАДЦАТИ ТОМАХ
ПОД ОБЩЕЙ РЕДАКUИЕЙ
в. я. КИРПОТИНА, в. п. КОЗЬМИНА, п. и . ЛЕВЕДЕВА·ПОЛЯНСКОrо,
1 Н. Л . МЕЩЕРЯКОВА 1. И, Д. УДАЛЬUОВА,
И.11
1
. ЧЕРНЫШЕВСКОЙ
огиз
ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО
ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
ll
l
OCКВA-1947

И. Г. ЧЕРНЫШЕВСКИЙ
ПОЛНОЕ
СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ
том 111
ПОД РЕДАКЦИЕЙ В, Я . КИРПОТИИА
ОГИ3
rOCYДА РСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО
ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
МОСКВА-1947

Под �отовка текста и комАtентарии
Н. М . Чернышевской
Редакуия текста С. С. Борщевс ко�о

ОЧЕРКИ ГОГОЛЕВСКОГО ПЕРИОДА
РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
(Сочинения Николая Васильевича Гоrоля. Четыре тома.
Издание второе. Москва. 1855.
Со•шиения Николая Васильевича Гоrоля, 11айденные после ero
смерти.
Похождения Чичикова или Мертвые души.
Том вт11рой (пять �лав). Мос квq, 1855 \)
СТАТЬЯ ПЕРВАЯ
В ��ревности, о которой сохраняются ныне лишь 'fемные, не·
пра•в доподобные, но ди в ны е в своей невер оятности воооомина�ния,
как о времени мифическом, как об «Астрее», по в ыражению Го·
rоля 2, - в этой ·глубокой древности был обычай начинать крити·
ческие статьи р азмышлен ия1ми о том, как бьi стро развив
.
ается
русская литература. Подумайте (rовор11ли нам) - еще Жуко
·
в·
ский был в лол
1
ном цвете сил, как уж я
:
вился Пушкин; еNoа Пуш·
кин совершил половину с
·
воего �оэтического поприща, столь .рано
пресеченного смертью, как явился Го голь - и каждый из этих
людей, столь быстро ('Ледовавших один за другим, ввод ил рус•
скую литерату1ру в новый период развития, несравненно высшего,
нежели все, что дано было предыдущими периодами. Только
д·вадца'l'ь пять лет разделяют «Сельокое кладби rце » от « Вече ров
на хуторе близ Диканьки», «Светлану» от «Ревизор а» 3, - и в
этот к ратки й промежуток времен•и русская литература имела
три эпохи, русское общество сделало три великие шага вперед по
пути умс'l'веююго и нравственного со вершенствования . Так начи·
нались к рити·ческ ие статьи в д-ревности.
Эта глубокая, едва памятная нынешнему поколению древ·
ность была не слишком давно" как 1мnжно предполагать яз того,
что в преданиях ее встречаются имена Пушкина и Гоголя. Но -
хотя мы отделены от нее очень немно
.
гими rодами,-она реш и ·
тельн<J устарела для нас. В том уверяют нас положитель ные сви·
детельства почти в�:ех люде й, пишущих ныне о русской л итера ·
туре - ка1к очевидн
0
ую истину, повторяют они, ·что мы уже да·
леко ушли вперед о·г критических, эстети ческ и х и т. п. лринци·
nов и мне.ний той эпохи; •rто пр инцип ы ее оказались односторон·
ними и неосновательными, мнения - утрированными, несправед ·
5

ливыми; что мудрость той Э'J!ОХИ оказалась �ьше суесловием, и
что истиmtые при!НЦIНПЫ кри'1
1И
юи, истинно мудрые �воззрения на
русскую .мt:тературу - о 1Которых !Не имели понятия люд'И той
впо:юи - найденьr русскою критикою то:Лько с того времеН
'
И, как
в русских журналах критические статьи начали оставаться не·
разрезаJНными 4•
В спра1ведл и.в осm этих у�верений еще можно сомневаться,
тем более, что они высказы
1
ваются решителЬ
1
Но ·без всяких дока·
зательств; но то остается несомненным, что в самом деле наше
время значительно разнится от незапамятной древности, о кото·
рой 1мы говори.1
1J
и. Попробуйте, например, начать ныне 1Критиче·
скую статью, .как начинали ее тогда, соображеН'Иямн о быстром
рамmТ'И1и
1
Нашей .мt:тературы - и с первого же слова вы сами
почувствуете, что дело не ладится. Сама собоrо представ
1
ится ва�м
мысль: пра
1
вда, что за Жуковс
·
к
·
им явился Пушкин, за Пушкиным
ГОГОЛЬ, 1Н ЧТО
.
каждый 'ИЗ ЭТИХ ЛЮдеЙ •ВНОСИЛ НОВЫЙ элемент В
русскую литературу, расширял ее содержание, изменял ее на­
правление; но чт6 нового внесено в л
'
Итературу после Гоголя?
И ответом ·будет: гоголевское �направление .до сих пор остается в
нашей литературе единственным сильным и плодотворным. Ес.\и
и можно припомнить несколько сносных, д'аже 1д1ва или три пре·
красных произведения, которые не были проникнуты идеею, срод·
ною идее гоголевых с озданий, то, несмотря на свои художествен·
ные достоинства, они остались.без влияния на публику, почти без
значения в истории литературы. Да, '!J нашей литературе до сих
пор прололжается го�олевский пе оиод - а ведь уж д
1
вадцать лет
прошло со времени .появления «Ревизора», .двадцать пять лет с
появления <(Речеров на хуторе бл
.
из Дика
·
ньки » - прежде в такой
промежуток сменялись два-три rtаттравления. Ныне господствует
одно и то же, и мы не знаем, скоро ли мы будем ;в состоянии ска­
зать: «начался для русской литературы новый пернод».
Из этого ясно видим, что в настоящее время 1Нельэя начи·
нать крити·ческих статей так, !Как начинали их в ,глубокой древ·
ности, - размышлениями о том, что едва мы успеваем привык·
путь к имен11 писателя, делающего своими сочинениями новую
впоху в разВ1Итии .нашей лmературы, как уже явлsfется друrой,
с произведеНJIЯ'МЯ, �которых содержание еще глубже, а<оторых
форма еще самостоятел,ьнее и совершеннее, - в этом отношен ии
нельзя не corласитьсц, что настоящее не похоже на прошедшее.
Чему же надобно приписать такое различие? Почему rого·
левС1КиЙ период продолжается такое число лет, ка.кого �в прежнее
время было достаточно для смены 1Двух или трех периодо
,
в? Быть
может, сфера гоголевских идей так глубока и обшир на, что нужно
слишком много времени для полной разработки их литературою,
для ус
·
воения .их обществом, -условия, от �которых, 1Конечно, за­
висит дальней�mее лmературное раэ
·
витие, потому что, только no ­
rлO'rnlВ �-t переварив предл:>жеН1J1ую пищу, можно алкать новой,
(j

1олько со8ерtuенно обеспечив себе пользование тем, что уже пpif•
обретено, .должно 1иока
·
ть �новых приобретений, - быть �может,
наше самосознание еще впо�не занято разработкою гоголевокого
содержания, не предчувствует ничего другого, не стремится ни
к чему более ПОNoОIМУ и г лубо
·
кому? Или пора было бы я
1
виться
в нашей .д1итературе новО
1
му напра
•
в;Лению, но оно не является
вследствие каких..
.
нибудь посторон
·
них обстоятельств? Предлагая
последний вопрос, мы тем самым даем повод думать, что сч�итаем
справедливым отвечать на него утвердительно; а говоря: «да ,
пора было бы �начаться новому �периоду в русской литературе»,
мы тем самым ставим себе два новые вопроса: 1в чем же должны
состоять отлиqительные овойства нового направления, которое
возникнет и отчасти, хотя еще слабо, нерешительно, уже воз­
ни
.
кает из гоголевского направления? и .какие обстоятельства
задерживают быстрое развитие этого нового направления? По­
следний вопрос, ес.д1и хотите, можно решить коротко - хотя бы,
например, �и сожалением о том, что не является новый гениаль·
ный писатель. Но �ведь опять мож�но спросить: почему же он
не является так долто? Ведь прежде являлись же, да еще как
быстро один за другим - Пушюин, Грибоедов, Кольцоо, Лер•
монтов, .Гоголь" . пять человек, почти в одно и то же ·время..
..
..:.
значит, не принадлежат же они .к •числу Я
•
Влений, столь реNoИХ
в истории народов, как Ньютон или Шекспир, которых ждет
человечество по нескольку столетий. Пусть же теперь явился
бы чело
·
век, ра
·
вный хотя одному 1из этих пят�и, он начал бы
с·воими творениями новую эпоху в разви11ии нашего са
;
мосозна­
ния. Почему же нет ныне та
�
ких людей? Или они есть, но мы
их не замечаем? Ка
.
к хотите, а этого не следует оста
·
влять без
расс
1
мотре
н
ия. Дело очень казусное.
А .иной читатель, прочитав последние строки, скажет, качая
головою: «не с.Nиш1
ю
м-то мудрые вопросы; и где-то я читал
совершенно подобные, да еще ,и с 011ветами, -где, дайте при­
помнить; .ну, да, я читал их у Гоголя, !И �именно в следующем
отрывке из подневных «Записок сумасшедшего»:
Декабря 5. Я сегодня все утро читал газеты. Странные дела делаются в
Испании. Я даже не мог хорошенько разобрать нх. Пишут, что престол
упразднен и что чины находятся в затруднительном положении о избрании
11аследника. Мне кажется вто чрезвычайно странным. Как же может быть
п рестол упразднен� На престоле должен быть король. « Да», говорят, « нет
короля» - не может статься, чтоб не было короля. Государство не может
быть без короля. Король есть, да только он где-нибудь скрывается в неиз­
в естности. Он, статься может, находится там же , но какие-нибудь и ли фа·
мильные причины, или опасения со стороны соседствен ных держав, как-то:
Франции и других земель, заставляют его скрываться, или есть какие-нибудь
другие причины 6,
Читатель будет совершенно пра
•
в. Мы действительно пришли
к тому же самому положению, в каком был Аксен'1
1И
Й Иванович
Попри1цин. Дело только в том, чтобы объяснить это положенdе
7

11а осыовании фактов, представляемшх Гоголем и новейшими Hi\·
ШИ:\Ш т1сателям11, и переложить выводы с диалекта, которым
говорят в Испании, на обыкновенный русский яэы1<.
Критика вообще ,ра.шивается на осно,ван11и фактов, пред­
ставляемых литературою, произведения которой служат необ­
ходимыми данными для выводов критики. Так, вслед за Луш­
юшым с его поэмами в байроновоком духе и «Евгением Онеги­
ным», явилась критика «Телеграфа»; когда Гоголь приобрел
господство над развитием н�шего самосознания, явилась так
называемая критика 1840-х годов".
Таким образом, развитие
новых критических убеждений каждый раз было следст
,
вием
изменений в господствующем характере литературы. Понятно,
что и наши критические воззрения не могут иметь притязаний
ни на особенную ·новизн
1
у, ни 1на удовлетворительную закончен­
ность. Они выведены нз произведений, представляющих только
некоторые лредвестия, начатки нового направления в русской
литерату
1
ре, но еще не выказывающих его в полно:\'! развитшr,
и не могут содержать более того, что дано литературою. Она
еще не далеко ушла от «Ревизора» и «Мертвых душ», и наши
С'iатьи не могут много отличаться по своему существенному со­
держанию от критичес
1
ких статей, явившихся на основании «Ре­
визора» и «Мертвых душ». По существенному содержанию, го­
ворим мы, - достоинс-гва раз
·
вития зависят исключительно от
нравственных сил пишу1цего и от обстоятельств; и если вообще
должно сознаться, •1то наша литература в последнее время из­
мельчала, то естесТ1венно предполагать, что и наши статьи не
•"d o гy·r не носить того же характера, по сравнению с тем, что мы
читали в старину. Но как бы то ни было, не совершенно же
бесплодны были эти последние годы - наша литература при­
обрела несколько новых талантов, если и не создавших еще
ничего столь •великого, ка·к «Е вгений Онегин» или «Го
.
ре от ума»,
«Герой нашего времени» или «
�
Ревизор» и «lVlертвые души», ·ro
все же успевших уже дать н
.
ам нескqль
�
ко прекрасных произ•ве­
дений, замечательных самостоятельными достоинствами в худо­
жественном ()Тношении и живым содержанием, - произведений,
в которых нельзя не видеть �алогов будущего развития. И если
в наших статьях отразится хоть сколько-нибудь
1
начало дв
1
и�е­
ния, выразившееся в этих произведениях, они будут не совер­
шенно ли
.
шен·ы предчувствия о •более полно·м и rлу,боком разви­
тии русской литературы. У.дастся ли нам эrо - решат читатели.
Но мы смело и положительно сами присудим своим статьям
другое достоинство, очень важное: он11 порождены' глубохим
у
;
важением и сочувств ием R тому, что было благород
-
ного, спра­
ведливого и полезного в русской литературе и критике той rлу­
бо�ой древности, о которой rоворили .мы вначале, древности,
I<оторэя, впрочем, только потому древ110сть, что забыта отсут­
ствием убежден0ий 'ИЛИ кичливостью и в особеннос'l'И мелоч-
8

11остью чувств и понятий, - нам кажется, что необходимо об­
ратиться к изучению высоких стремлений, одушевлявших 1Кри­
тю<у прежнего времени; без того, пока мы не вс'помним их, не
проникнемся им:�, от нашей критики нельзя ожидать никакого
влияния ,на умственное дв
'
ижение общесюа, ни.какой пользы для
публи
1
1ш и литературы; и не только не будет она приносить ника­
кой пользы, 1но и не будет возбуждать никакого сочувствия, да
�
же
ни
.
какого интереса, как не 'Возбуждает его теперь. А критика долж­
на играть важную роль в литературе, пора ей вспомнить об этом.
Чптатели могут заметить в наших словах отголосок бессиль­
ной нерешительности, овладевшей русскою литературою в по­
следние годы. Они могут оказать: «вы хотите движения вперед,
и откуда же предлагаете вы почерпнуть силы для етого движе­
ния? Не •в настоящем, не в тивом, а ·n пр
о
шедшем, в мертвом.
Ноободрительны те воззвания к новой деятельности, которые
ставят идеалы себе в прошедшем, а не в будущем. Только сила
отриt!ания от ·всего проше�шего есть сила, создаю1цая нечто но­
вое и лучшее». Читатели отчасти будут правы. Но и мы не со­
вершенно неправы. Падающему всякая. опора хороша, лишь бы
подняться на ноги; и ч:rо же делать, если наше время не выка­
зывает себя способным держаться на ногах собственными си­
лами? И что же делать, если этот падающий может опереться
только на гробы? И .надобно еще спросить себя, точно ли мерт­
вецы лежат в этих гробах? Не живые ли люди похоронены
в них? По крайней мере, не гораздо ли более жизни в этих по­
койниках, нежели во многих людях, �называющихся Ж'НВЫМИ?
Ведь если слово писателя одушевлено идеею пра'вды, с•rремле­
нием к благотворному дейс1'Вию на умствеНН'JЮ жизнь общества,
это слово заключает в себе семена жизни, оно никогда не будет
мер·rво . И разве много лет П!рошло с юго времени, 1<0гда эти
слова были выск
,
азаны? Нет; и в них еще столько свежести, они
еще так хорошо приходятся к потребностям настоящего .вре­
мени, что к:�жутся сказанными rолько вчера. Источник не исся­
кает оттого, что, лишившись людей, х ратювших его в чистоте,
мы по небретности, по легкомыслию допустили эа
,
вал
'
Ить его
хламом пустословия. О1·бросим этот хлам, - и мы увидим, что
в источнике еще живым ключом бьет стрvя правды, могуu1ая,
хотя отчасти, утолить нашу жажду. Или мы ·Не чу·вствуем
жажды? Нам хо•rется сказать «чувствуем», - ,но мы боимся,
что придется прtrбавить: «чувс11вуем, только не слишком
си.ль но».
Чннтел�-1 могли видеть уже из того, что на ми сказано, и
у�видят е1це яснее нз !1родолжен
,
ия н аших статей, что мы ,не с.чи­
таем сочинения Гоголя безуслов
1
но удовле11воряющими всем со­
в ременным ·Потребностям русской rtубл'икн, что даже в «Мертвых
9

душах» • мы находим стороны слабые, или, по крайней мере, не·
достаточно развитые, что, наконец, в некоторых �роизведениях
последующих писателей мы видим залоги более по�ноrо
,
и удо•
в летворительного развития идей, которые Го�оль обнимал только
с од1НоЙ стороны, не сознавая вполне их сцепления, их пр�ичиlН
и с ледствий. И однако же мы осмелимся сказать, что самые без·
условные поклонники всего, что написано Гоголем, превознося·
щие 1/1.О небес �каждое его произведение, каждую его строку, не
сочувствуют так живо его произведениям, как сочувствуем мы,
не приписывают его деятельности столь громадного значения ,в
русс.кой литературе, как 11
1
риписываем мы. Мы называем Гоголя
без !Всякого сра
1
внения величайшим из русских писателей по
3начению. По 1Наmему М'Нению, он �имел полное право сказать
• Мы говорим здесь только о первом томе «Мертвых душ», как и везде,
где не означено, что речь идет о втором. Кстати, надобно сказать хотя не­
сколько слов о втором томе. пока придет нам очередь разбирать его подроб·
но, при обзоре сочинений Гоголя в, Напечатанные ныне пять глав второго
тома «Мертвых душ» уцелели только в ч ерновой рукописи, и, без сомнения,
в окончательной реда1<ции имели совершенно не тот вид, в каком теперь мы
читаем их - известно, что Гоголь работал туго, медленно и только после
множества поправок и переделок успевал придать истинную форму своим
произведениям. Это обстоятельство, значительно затрудняющее при решении
вопроса: «ниже или выше первого. тома «Мертвых душ» в художественном
отношении было бы их продолжение, окончательно обработанное автором»,
не может еще заставить нас совершенно отказаться от суждения о том, поте·
рял или сохранил Гоголь всю громадность своего таланта в эпоху нового на­
строения, выразившегося «Перепискою с друзьями». Но общий приговор о
всем черновом эскизе, сохранившемся от второго тома, делается невозмож­
ным потому, что эта.т отрывок сам, в свою очередь, есть собрание множе•
ства отрывков, написанных в различное время, под влия нием различных на­
строений мысли, и, кажется, написанных по различным общим планам сочи­
нения, наскоро перечерканных без пополнения вычеркнутых мест, - отрывков,
разделенных пробелами, часто более значительными, нежели самые отрывки,
наконец, потому, что многие из сохранившихся страниц были, как видно, от·
брошены самим Гоголем, ка1< неудачные, и заменены другими, написанными
совершенно вновь, из которых иные - быть может, в свою очередь также от·
брошенные - дошли до нас, другие - и, в ероятно, большее число - погибли.
Все это заставляет нас рассматривать каждый отрывок порознь и произно·
снть суждение не о «пяти главах «Мертвых душ», как цельном, хотя и чер­
новом эскизе, а только о различной степени достоинств различных страниц,
не связанных ни единством плана, ни единством настроения, ни одинако·
востью довольства ими в авторе, ни даже единством эпохи их сочинения.
Многие из этих отрывков решительно так же слабы и по выполнению и
особенно по мысли, как слабейшие места «Переписки с друзьями»: таковы
особенно отрывки, в которых изображаются идеалы самого автора, напри•
мер, дивный воспитатель Тентетникова. многие страницы отрывка о Костан•
жогло, многие страницы отрывка о Муразове: но это еще ничего не дока­
�ывает. Изображение идеалов было всегда слабейшею стороною в сочине­
ниях Гоголя и, вероятно, не столько по односторонности таланта, которой
многие приписыва1от эту неудачность, сколько именно по силе его таланта,
состоявшей в необыкновенно тесноц родстве с действительностью: когда
действ ительность представляла идеальные лица, они превосходно выходили
У Гоголя, как, например, в «Тарасе Бульбв» или даже в «Невском проспекте»
(лицо художника Пискарева). Если же действительность не представл яла
1п

сло ва, безмерная гордость которых смутила в свое время самых
жарких его поклонников-, и .которых неловкость понятна и нам:
«f.Jycьl Чего ты хочешь от меняi Какая не11остижимая с.вязь
таится между нами? Что глядишь ты так, и зачем все, что ни
есп, в тебе, обратило на меня 11олнь1е ожиl(ания очиi»
Он имел полное право сказать зто, ·потому что как ни высоко
ценим мы значение литературы, но все еще не це�шм его доста­
тсчно: она !Неизмеримо важнее почт
.
и всего, что ставится выше
ее. •Байрон 1в истории человечества лицо ед.ва .ли не более ватное,
нежели Наполеон, а влияние Байрона на развитие человечества
еще далеко не так важно, как влияние многих других писателей,
и давно уже не было в мире писателя, который был бы так
ва�ен_ д.ля
_
с воего 1Народа, как Гоголь для России 9,
идеальных лиц или представляла в положениях, недоступных искусству-
чтu оставалось делать Гоголю? Выдумывать их� Другие, привыкшие лгать,
делают вто довольно искусно; но Гоголь никогда н е умел в ыдумывать, он
сам говорит вто в своей «Исповеди », и выдумки у него выходили всегд4
неудачны. В числе отрывков второго тома «Мертвых душ» много выдуман­
ных, и нельзя не видеть, что они произошл и от сознательного желания
Гоголя внести в свое произведение отрадный влемент, о недостатке которого
в его прежних сочинениях так многие и так много и громко кричали и жуж·
ж али ему в уши. Но мы не знаем, суждено ли было бы втим отрывкам
уцелеть в окончательной редакции «Мертвых душ»-художественный такт,
которого так много было у Гоголя, верно сказал бы ему пр и просмотре сочи·
нения, что вти места слабы; и мы не имеем прав а утверждать, что стремление
разлить отрадный колорит по сочинению пересилило бы т огда художииче·
скую критику в авторе, который был и неумолимым к себе и проница·
тельным критиком. Во многих случаях вта фальшивая идеализация
происходит, повидимому, чисто от произвола автора; но другие от·
рывки обязаны происхождением искреннему, непроизвольному, хотя и
несправедливому убеждению. .К числу таких мест относятся по пре•
имуществу монологи Костанжогло, представляющие смесь правды и фальши,
верных замечаний и узких, фантастических выдумок; вта смесь удивит
своею странною пестротою каждого, кто не знаком коротко с мнениями, ко•
торые часто в стречались в некоторых из наших журналов и пр инадле жат
людям, с которыми Гоголь был в коротких о тношениях. Чтобы охарактери­
зовать вт и мнения каким-нибудь именем, мы, держась правw�.а: nomina sunt
odiosa 1 ), назовем только покойного Загоскина, - многие страницы · второго
том а «Мертвых душ» кажутся проникнуты его духом. Мы не думае м, чтобы
именно Загоскин имел хотя малейшее влияние на Гоголя, и даже не знаем,
в каких отношениях они были между собою. Но мнения, проникающие на·
сквозь последние романы Заrоскина и имеющие лучшим из своих много­
численных источников простодушную и недальновидную любовь к патриар ·
хальности, господствовали между многими ближайшими к Гоголю людьми, из
которых иные отличаются большим умом, а другие начитанностью или даже
ученостью, которая могла обольстить Гоголя, справедливо жалующегося,
11то не получил образования, соответственного его таланту, и, можно приба·
в ить, великим силам его нравственного характера. 11х-то мнениям, конечно,
под чинялся Гоголь, изображая своего Костанжогло или рисуя следствия,
пр оисшедшие от слабости Теитетиикова (стр.24-26). Подобные места,
в стр ечавшиеся в «Переписке с друзьями», более в сего содействовали осу­
ждению, которому подвергся за нее Гоголь. Впоследствии мы постараемся рас­
смо тр еть, до какой степени его следует осуждать за то, что ои поддалс.i
i
1) Име на ненавистные, - то есть не будем называть имен. -Ред.
11

Прежде в сего скажем, что Гого л я должно считать О'ГЦОМ рус­
ской прозанческой литоратуры, как Пушки11а - отцо м русской
поэзии . Спешим прибавить, что ато мнение не выдума!.!о на ми,
а толмю извлечено из статьи «0 русско й по вести н повестях
г. Гого ля», напеча1•аююй ров но двадцать лет тому назад ( « Те­
лескою>, 1835, час'РЬ XXVI) и принадлежащей авт
о
ру «Статей
0 Пушкнне» 10• Он доказывает, что наша повест ь, н ачавшаяся
очень недавно , в д в адц атых годах нынешнего столетия, первым
истинным предст
.
авителем своим имела Г оrоля. Теперь, после
то го ка�( я•вились «Ревизор» и «Мертвые души », надобно при·
атому влилии ю, от которого, с одной стороны, должен был предохр анять его
проницательный ум, но против 1tоторого, с другой стороны, не имел 011 до·
статочно твердой подпоры 11и в прочном современном образовани и, ни в
предостережениях со стороны людей, прямо смотрящих на вещи - потому
что, к сожалению, судьба или гордость держала Гоголя всегда далеко от та·
ких людей 7• Сделав эти оговорки, внушенные не только глубоким у в ажением
к великому писателю, но еще более чувством справедливого снисхождения к
•1еловеку, окруженному неблагоприятными для его развития отношениями,
мы не можем, однако же, не сказать прямо, что понятия, внушившие Гоголю
многие страницы второго тома «Мертвых душ» недостойны ни его ума, ни
его таланта, ни особенно �го характера, в котором, несмотря на все протнво·
речия, доныне остающиеся загадочными, должно признать основу благород·
ную и прекрасную . Мы должны сказать, что на многих страницах второго
тома, в противоречие с другими и лучшими страницами, Гоголь является
адвокатом закоснелости ; впрочем, мы уверены, что он принимал ету закос·
нелость за что-то доброе, обольщаясь некоторыми сторонами ее, с односто ·
ронней точки зрения могущими представляться в поэтическом или кротком
виде и за1tрывать глубокие язвы, которые так хорошо видел и добросовестно
изобличал Гоголь в других сферах, более ему известных, и 1юторых не раз·
личил в сфере действий Костанжогло, ему не столь хорошо знакомой. В са•
мом деле, второй том «Мертвых душ » изображает быт, которого Гоголь почти
не касался в прежних своих сочинениях. Прежде у него на первом плане по·
стоянно были города и их жители, преимущественно чиновники и их отноше ·
н ия; даже в первом томе «Мертвых душ», где является так много помещиков,
они и зображаются не в своик деревенсюих отношениях, а только как люди,
входящие в состав так называемого образованного общества, или чисто с
психологической стороны. Коснуться не вскользь сельских оmошеннй Го·
голь вздумал только во втором томе «Мертвых душ», и новость его на втом
поприще может до не1юторой степени объяснить его заблуждения. Быть мо·
жет, при ближайшем изучении предмета многие нз набросанных им картин
совер шенно изменили бы свой колорит в окончательной редакции. Так или
нет, 11
1
0 во всяком случае мы имеем положительные основания утверждать,
что каковы бы ни были некоторые эпизоды во втором томе «Мертвых душ » ,
преобладающий характер в этой книге, коrда б она была окончена, остался
бы все - таки тот же самый, каким от�ичается и ее первый том и все преды·
дущне творения великого писателя. В втом ручаются нам первые же строки
и зданных ныне глав:
«Зачем же изображать бедность, да бедность, да несовершенство нашей
жизни, выкапывая людей из глуши, из отдаленных закоулков государства? -
Что ж делать, если уже таковы своilства сочинителя, и, заболев собственным
несовершенством, уже не может он изображать ни чего другого, как только
беднос ть, да бедность, да несовершенст.1
1
а нашей жизни, выкапывая людей из
глу1U1И, и з отдаленных закоулков государст ва?" »
Очевидно, что вто место , с лужащее программою второму тому, написано
уже тогда , как Гогол ь был сильно зан ят т олками о мнимой односторонности,
12

бавить, чrо точно так же Гоголь был отцо•м .нашего романа (в
прозе) и прозаичесю1х произведений 1В драматической форме, то
есть вообще русской прозы ( �не .надобно забывать, что мы гово·
ри
·
м исключительно об изящной литературе ) . В самом деле,
истиннr11м началом каждой стороны народной жизни надобно
считать то время, когда эта сторона раскры
·
вается заметным
образом, с нс1юторою энергиею, и прочным образом утверж­
дает за соб ою место в жизни, - все предшествую}Цие отры
•
воч­
ные, исчезающие без следа эпизодические проявления должны
быть считаемы только порыва·ми к осущестозлению себя, но
его произведений; когда он, счита я эти толки справе дливыми , у же
об ъяснял свою мнимую односторонность собственными нравственными
слабостями, - одн им словом, оно принадлежит эпохе «Переписки с друзья·
ми »; и однако же программою художника остается, как видим, прежняя про•
грамма «Ревизора» и первого тома «Мертвых душ ». Да, Гоголь-художник
оставался всегда верен своему призванию, как бы ни должны мы были
судить о переменах, происшедших с ним в друmх отношениях. И де йствите л ь ­
но, каковы бы ни были его ошибки, когда он говорит о предметах для него
новых, - но нельзя не признаться, перечитывая уцелевшие главы второго
тома «Мертвых душ », что едва он переходит в блиЗRо знакомые ему сферы
отношений, которые изображал в первом томе «Мертвых душ », как талант
его J1
11
1
ляется в •прежнем своем благородстве, в прежней своей силе и свеже•
сти. В уцелевших отрывках есть очень много так•их страниц, которые должны
быть причислены к лучшему, что когда-либо давал нам Гоголь, которые при·
водят в восторг своим художественным достоинством , и, что еще важнее ,
правдивостью и силою благородного негодования. Не перечисляем этих
отрывков, потому что нх слишком много; укажем только некоторые : разговор
Чичикова с Бетрнщевым о том, что все требуют се6е поощрения, даже воры,
и анекдот, объясняющий выражение : «полюби нас черне нькими, а беленьки ми
нас всякий полюбит», описание мудрых учреждений Кашкарева, судопронз­
водство над Чичиковым к гени альные поступки опытного юрисконсульта :
наконец, дивное окончание отрывка - речь генерал-губернатора, ничего по­
яобного 1соторой мы не читали еще на русском языке, даже у Гоголя в. Эти
места человека самого nредубеждеиного против автора «Переписки с друзья·
ми» убедят, что писатель, создавший «Ревизора» и первый том «Мертвых
душ » , до конца жизни остался верен себе как художник, несмотря на то, чrо
как мыс.м1тель мог заблуждаться ; убедят, что высокое благородство сердца,
страстная любовь к правде к благу всегда горели в душе его, что страстною
ненавистью ко всему низкому и злому до конца жнзни кипел он. Что же
касается чисто юмористической стороны его таланта, каждая страница, даже
наименее удачная, представляет доказательства, что в этом отношении Го­
голь всегда оставался прежним, великим Гоголем. Из больших отрывков,
проникнутых юмором, всеми читателяМ'И второго тома «Мертвых душ» были
замечены удивительные разговоры Чичикова с Тентетниковым, с генералом
Бетрищевым, превосходно очерченные характеры Бетрищева, Петра Петро•
вича Петуха и его детей, многие страницы из разговоров Чичикова с Пла·
т оновыми, К останжогло, Кашкаревым и Хлобуевым, п_Qевосходные характеры
Кашкарева и Хлобуева, прекрасный эпизод поездки Чичикова к Леницыну,
и, н аконец, множество эпизодов и з последней главы, где Чичиков попадается
под суд. Одним словом, в в том ряде черновых отрывков, которые нам оста­
лись от второго тома «Мертвых душ », есть слабые, которые , без сомнения,
были бы переделаны или уничтожены автором при оконч ательной отделке
Романа, но в большей части отрывков, несмотр я на их неотделанность, вели·
ки й т алант Гогол я является с прежнею своею силою , свежестью, с блаrоро1'·
с твом направле ния, врожденным его высокой натуре.
13

еще не действительны·м существованием. Тa1t, превосХОJJIНЫе ко;
медии Фонвизина, не имевшие влияния
�
на развитие нашеи
литературы, составляют только блестя�ии эпизод, предвещаю·
щий появлен
1
ие русской прозы н русскои комедии. ПовесТ>и Ка·
рамзш�а имеют значение только для истории языка, но не для
истории оригннальной ·русской .Nитературы, потому что русского
в них нет ничего, кроме .языка. 1 ]ритом же, и они скоро были
подавлены .наплывом стихов. При появлении llушк.и.на, русская
литература состояла из OJJiH•иx стихов, не знала прозы и про·
должала не знать ее до начала тридцатых годов. Тут - двумя
ил
·
и тремя годами раньше «Нечеро
•
в .на хуторе», наделал шума
« Юрий Ми.лосла�вский», - но надобно то.л:ько прочитать раз·
бор этого романа, помещенный в « Литературной газете», и мы
осязательно убедимся, что ее.ли «Юрий Ми.лос.лавский» нра­
вился ч
.
итате.лям, не с.лишком требовате.льны
•
м относитель
·
но ху­
дожественных до.стоинств, то для развития .литературы он и
тогда не мог считаться важ.ным явлением 11
,-
·
и действительно,
Заrоски
.
н •имел rо.лько одно
0
го подражателя - себя самого. Ро­
маны Лажечникова .имели более достоинства, - но не столько,
чтобы утвердить право л•итературного гражданства за прозою.
Затем остаются ро
•
маны Нарежноrо, в которых несколько эпи·
зодов, имеющих несомненное достоинство, служат только к тому,
чтобы ярче выставить неуклюжесть рассказа и несоо бр азность
сюжетов с русскою жизнью. Они, п одобно Ягубу Скупа.лову 12,
более походят на .лубочные 0издел
.
ия, нежели на произведения
.литературы, принадлежащей образованному обществу 13• Рус·
екая повесть .в прозе имела более даровитых деятелей, - между
прочими Мар.линского, Полевого, Пав.лова. Но характеристику их
представляет статья, о которой мы гов ори.ли выше, и для нас
довр.льно будет сказать, что повести По.левого признавались са·
мыми .лучшими из всех, существовавших до Гого.ля, - кто за·
был их и хочет составить себе понятие о их от.личите.лЬiНЫХ ка·
чествах, тому советую прочесть превосходную парод.ню, поме·
щенную некогда в «Отечественных записках» (ее.ли не оши·
баемся, 1843 .r. ) - «НеобыюнооеНJНыЙ nоединок»; а для тех,
кому не случится иметь ее под руками, помещаем в выноске ха·
рактеристику .лучшего из беллетристических прои.з.ведений По­
.левого - «Аббаддонны» . Ее.ли таково •было .лучшее из прозаи­
ческих проиsведеНJНЙ, то можно себе вообразить, каково было
достоинство всей проза·ичес.
.�
<о й отрасли тог дашней .литературы * .
• «Г. Полевой хотел выразить в своем романе идею противоречия поз·
зии с прозою жизни. Для зтоrо он представил молодоrо поэта в борьбе с
сухим, з�онстическим и прозаическим обществом. Но •••
во-первых, ero поэт,
�тот Реихс11бах, есть то, что немцы называ�от « прекрасная душа» (schone
Seele). <.
.
лов а «прекрасная душа » имели у немцев то блаrородное значение,
которое имеют о ни до сих пор у JQ.C. Но теперь они у немцев употребляются
как выражение чеrо-то комическоrо, смешноrо. Так точно, еще недавно слова
14

Во вся.ком случае, повести были несравненно лучше романов, и
если а
.
втор статьи, о которой мы упоми
1
на.Л1И, подробно обозрев
все существова
·
вшие до Гоrоля повести, приходит к за
.
ключе·
нию, что, собственно говоря,
«у нас еще не было повести» до
поя
.
вления «Вечеров, на хуторе» 1Н «Миргорода», то еще 1-IOCOiМ•
неннее, что у .нас не существовало po.мitJнa. Выл
1
и толь'Ко по·
пь1тки, доказывавшие, что русская литература готовнтся иметь
роман и повесть, обнаружи
�
вавшие в ней стремление к произве·
деН!Ию романа и 1по
,
весm. Оmосительно драматичесжих произве·
дений нельзя сказать н этого: прозаическ
·
ие пьесы, дававшиеся
на театре, были чужды всяких литературных качеств, как 'ВО·
девили, переделываемые ны
.
не с французского.
«чувствительность» и счувствителы1ыЙ» употреблялись у нас для отличия
людей с чувством и душою от людей rрубых, животных, лишенных души и
чувства; а теперь употребляются для выражения слабоrо, расплывающе·
rося, растленноrо и приторноrо чувства. Выражение «прекрасная душа» полу·
чило теперь у немцев значение чеrо·то доброrо, те11лоrо, но вместе с тем
детскоrо, бессильноrо, фразерскоrо и смешноrо. Рейхенбах r. ПоЛевоrо есть
полный представитель такой «прекрасной души», - и он тем смешнее, что
почтенный сочинитель нисколько не думал издеваться 11ад ним, но от чистоrо
сердца убежден, что представил нам в своем Рейхенбахе истинного поэта,
душу rлубоку10, пламенную, моrучую. И потому его Рейхенбах есть что-то
уродливое, смешное, не образ н не фиrура, а какая-то каракулька, начерчен·
нал на серой и толстой бумаrе дурно очиненным пером. В нем нет ничего по·
этическоrо: он просто добрый малый, - и весьма недалекий малый, - а
между тем, автор поставил ero на весьма высокие ходули. Люди оскорбляют
ero не истинными своими недостатками, а тем, что не мечтают, коrда надо
работать, и не восхюцаются вечернею зарею, когда надо ужинать. Автор да·
же и не наме1шул на истинные противоречия поэзии с прозою жизни, поэта
с толпою.
Рейхенбах любит Генриетту, простую девушку без образования, без
эстетическоrо чувства, но хорошенькую, добренькую и молоденr,кую. Кто не
был мальчиком и не вл1облллся таким образом и в кузину, и в соседку, и в
подруrу по детским иrрам? Но v коrо же такая любовь и продолжалась за
ту эпоху, коrда воротнички а I'enfant меняются на rалстух? Рейхенбах думает
об этом иначе и, во что бы то ин стало, хочет обожать Генриетту до rробо·
вой доски. Она тоже не прочь от этоrо. Но в их отношениях нет ничеrо поз·
тическоrо, невыговариваемоrо автором, но понятноrо для читателей. Вся
любовь их испаряется в словах, в дерзких поцелуях со стороны поэта и в
«ах, что вы это?» со стороны хорошенькой мещаночки. Вдруr, Рейхенбаху
предстает Леонора. Это актриса, - femme emancipee нашего времени, жрица
искусства и любви. Любовница министра, дряхлоrо, развратноrо старичишки,
она томится жаждою любви rлубокой и возвышенной. В Рейхеибахе находит
она свой идеал. И вот, вы думаете, что она перерождается, как баядера
Гете, - ничеrо не бывало! Она только rоворит о перерождении, о восстании,
о пламени любви своей. Вы думаете, что Рейхенбах оставляет для этой силь·
ной, пламенной и страстной души, столь обаятельной для юношей, - оста·
вл яет для нее свою ребяческую любовишку к добренькой кухарочке - ничсrо
не бывало! Он только колеблется между тою и другою, и в этом колебании
выказывается вся слабость ero слабенькой натуры. Наконец, Генриетта
Реши тельно побеждает, особенно потому, что Леонора впадает в бешенство
и неистовствует, ка1с Пhлн ая rетера, вместо того, чтоб представлять из себя
плачущую слезами любви и раскаян11я падшую пери. И чем же 01са11чивается
любовь 11ашего великоrо поэта? а вот чем, послушайте: «Генриетта 11и за что
1!5

Та.ки•м образом, проза в русской лит ерату ре занимала оче1111
мало места, имела очень мало значения. Она стремилась су ще•
с'J'lвовать, но еще не существовала.
В строrом с м ысле слова , литературна.я деятельность огра.ни·
ч:ивалась исключителыrо стихами. Гоголь был отцом русской
прозы, и ,не только был отцом ее, но быстро доставил ей реши·
тельный пер евес над поэзиею, перевес, сохраняемый ею до сих
пор. Он не �и·мел 1ни предшественников, ни по мощников в вто.м
деле. Ему ад.ному rпроза об язана и своим оуществованием, и
всеми своими успехамJ1 .
«�Как! не я•мел предшествен•ников или помощников? Разве
можно забывать о прозаических п роизведен и ях Пушхина? »
- 1Нельз.я, но, в о -первых, они �далеко не имеют того .зна�чени.я
в истории литерату,ры, I<ак его сочинения, п иса нные стихами:
<< 1Ка пита.нская дочка» и «Дубравск
·
иЙ» - повести в ПОЛl{ОМ
смькле слова превосходные; но }'1<а
·
жите, в чем отразилось их
влиянпе? где школа писателей, iКоторых было бы можно на·
звать последова1•елями ПушкИ'на как прозаика? А лите рату·р·
ные п роизведения б ывают одол
�
жены значением не только сво·
ему художественному достоинству, во так•же ( ил
·
и даже еще бо·
лее) с воему влиянию на развитие о бщества или, по крайне й
мере, .л итературы. Но главное- Гоголь явился прежде Пуш·
к1ина •как !Прозаика. Первыми •из прозаических �п.роизведений
Пушки·на ( если не считать •нез.н ачнтельных отры·вков ) был
•
и на·
печатаны «Повести Белкина» - в 1831 ·Го ду; но все согласятс я ,
не хотела соглашаться с Вильгельмом, который уверял, что с этих пор он
перестанет писать стихи. На усиленные просьбы Генриетты не оставлять
етихов, он отвечал, смеясь, что готов писать но - только колыбельные песни
для своих детей. Тут нескроМ'Ному Вильгельму зажали рот маленькою руч·
кою, краснели и не знали куда деваться, пока другие собеседники смеялись
громко."» О, честное компанство д обрых мещан ! О, великий поэт, вышедший
из маленькой фантазии ! Видите Лil
l
, как ложная, натянутая идеальность схо•
дится наконец с пошлою прозою жизни, мирится с нею на конфектных стра·
стишках, картОфельных нежностях и плоских шутках�" Это не то, что на
человеческом языке называется «любить», а то, что на мещанском языке на·
зывается «амуриться» ...
Вообще, многое в романе г. Полевого может быть прочтено не без
удовольствия, а иное и с удовольсмием, но целое странно : теперь оно разве
усыпит сладко, и уж никого не увлечет. Когда, рисуя смешное, автор знает,
что он рисует смешное, - картина может быть великим созданием: но когда
автор и зображает нам Дон-Кихота, думая изображать Александра Маке ·
донского или Юлия Uе заря, картина выйдет суздальска я, лубочная литогра·
фия с иэображеН'Ием рай.:
:
кой птицы и наивною подписью:
Райская птица Сирен,
Глас ее в пении эело силен:
Когда го спода воспевает,
Сама себя позабывает.. .
Поэзия, поэт, любовь, женщина, ж изнь, их в за им ные от11о шения, - все
;)'fO н « Аббаддо�ше » похоже на ц веты, с дел а ю1ые из ст4рых тряпок ".»
(«Oтc•1(t'1'T1tt'J1111.1f') .�а11(11ск11) 1 1441,
'l'OM XV, библиогр аф(пче с кая) хро­
ника.
16

>11'0 вти по вест и не имели большого художес 1·ве н ного достоинства.
Затем, до 1836 года, был.'i напечатана только «Пи ковая дама»
{в 1834 г оду ) - :никто не сомневается в том, что ета небольшая
пьеса напис ана прекрасно, но также никто не припишет ей осо·
бе нной важности. Между тем, Гоголем были напечата ны «Ве­
чера 11а ху1оре» (1831-1832 ), «Повесть о тol't!_, как поссор и лс я
Иввн Иnан,1щtч с Иваном Никифоровичем» ( '1833) , «Мирго.род»
(1835 ) - то есть �все, Ч'I'О впоследст вии составило две пер
·
вые
части его «Сочинений»: кроме того, в «Ара бесках» (1835) -
«Портрет», «Не вский проспект», "Записки сумасшедшего».
В 1836 году Пуш кп н напечата л «Капитанскую дочку», - но в
том же году явился «Ревизор» и, кроме того, «Коляска», «Утро
де лового человека» и «Нос» Таким об разом, большая часть
произ·ведений Гоголя , и в том 1числе «Ре в изор » , были �же из­
Fестны публ111<е, когда она знала еще только «Пиковую даму» и
<'Капитанскую дочку» ( «Ар ап Петра Великого», «Летопись села
Горохина», «СI!ены из рыцарских �врем ен» бы ли напечатаны
уже в 1837 году, по смерти Пушкина, а «Дубровский» только в
1841 ) - публика имела довольно времени проник·нуться произ·
в едениями Гоголя пр еж де, нежели поз.накомилась ic Пушкин ым
как прозаиком.
В общем теоретическом смысле, мы не думаем отдавать пред·
поч·rение прозаической фОрме над поэтическо ю, или нао борот -
у каждой из них есть сво1t несомн енн ые пре11му1цества; но что
касается собственно руоской л итературы, то, смотря на нее с
исторической точки зрения, нельзя не признать , Ч'l'О все преды·
дущие периоды , коrда преобладала поэт11ческая форма, далеко
уступает 1в значен ии и для искусства и дл я жизни последнему,
гого левскому перио ду, периоду господства поэм ы. Что принесет
{'Итературе будущее, мы 1не знаем; мы не имеем ос.нований отка·
·
з ывать нашей поэзии в ве ликой буду1цности; но должны а<а·
з ать, что до настоящего времени прозаическая форма была и
продолжает 1быть для нас 1rораздо плодотворнее стихотворной,
что Гоголь дал существование этой важнейшей для нас отрасли
литературы, и е ди�нс ·rвенно он достав и л ей тот решитель·н ый
перевес, который она сохран яет до насrоя щего времени
.
и, по
всей веро ятности, сохранит еще надол
.
го.
Не.1
1
ьзя сказать, напроти в, того, что бы Гоголь не имел пред•
шественников 1В том направлении содержания, которое назы·
вают (.атирическим. Оно в сегда соста•вляло самую живую, или,
лучше сказать, еди
•
нственную живую cropo11y н1аш ей литера·
туры. Не будем делать рас.пространений на эту общепризна·н ·
ную исти ну, не будем говорить о Кантемире, Сумарокоае, Фонви·
�ине и Крылове, •но должньr уш�мянуть о Грибоедове . «ГIQpe от
YM!i» имеет не,'(остатки в ху..дожt'с'l'венном от.ношеншr, но остает·
СА до <·нх пор одною 11.-1 са\1ых люби мых книг, потому -�то
представляет ряд поевпсх(),'\НЫ" с.а.т11r, изложенных то 11 форме
:>' 11. Г. Чернышевсю1й, r. 111
f7

моноло гов , то в виде раз говоров . Почти столь же важно было
влияние Пушкина как сатирического писателя, каким он я в ился
преимуще с'I'Венно в «Онегюне ». И однако же, несмотря на в ы со •
кие достоинства и огромный успех комедии Грибоедо ва и ро •
мана Пуш кина, должно приписать исключительно Гоголю за·
сл угу прочного введения в русскую изящную литературу сатири·
чес кого - или, как сrтраведливее будет назвать его, критиче­
ского напра1вления * . Несмот ря на восто рг, во збужденный его
комедиею, Грибоедо·в не имел последователей, и «Горе от ума »
осталось в наш ей литературе одиноким, о трыво чным явлением,
как прежде комедии Фонв·изина и сатиры К11
1
нтеми ра , осталось
без заме'I'ного влияния на литературу, .как ба·сни Крыло1ва **.
Что было т ому причиною� Конечно, господство Пушкина и пле­
яды поэтов . его окружавшей. «Горе от ума » было произв еден ием
настолько блестящим и живым, что не могло не rвозбудить об­
щего вниман ия ; но гений Грибоедова не был так rвелик, чтобы
одним произведением приобресть с первого же раза господство
над лит ературою. Что же .касается до сати рического направления
в произведениях са:-.юго Пушкина, то оно заключало в себе слиш·
ком мало глубины и постоянства, что.бы производить заметное
действие на публи1ку и литерату ру. Оно почти совершенно про·
падало в общем впечатлении чистой художественности, чуждой
определенного ·направления, - такое. впечатлен:ие производят не
тол ько все другие лучшие произведения Пушкина - «Каменный
гость», «Борис Годунов», «Русал ка» и проч., но и самый «Оне·
гин»: -у кого есть сильное предрасположение к крити'Ческому
взгляду на явления жизни, то ль.ко на того произведут !Влияние
беглые и легкие сатирические заметки, попа дающиеся в этом
романе ; - читателями, не предрасположенными :к iНИМ, он и не
• В новейшей науке критикою называется не только суждение о явле·
ниях одной отрасли народной жизни - искусства, литературы или п ауки, но
вообще суждение о я влениях жизни, произносимое на основании понятий , до
которых достигло человечество, и чувств, возбуждаемых этими явлениями
при сличении их с требованиями разума. По нимая слово «критика» в э том
обш ирнейшем смысле, г оворят: «Критическое направление в и зящ ной лите·
ратуре, в по эзии» - этим выражением обозначается направление, до неко·
торой степени сходное с «ац;�литическим направлением, анализом» в литера·
туре, о котором так много говорили у н ас. Но различие состоит в том, что
«аналитическое направление» может изучать подробности житейских явле·
ний и воспроизводить и х под влиянием· самых разнородных стремлений , даж е
без всякого стремления, без мысли и смысла ; а «критическое направление»,
пр и подробном изучении и воспроизведении явлений жизни, проникнуто со·
знанием о соответствии или несоответствии и зученных явлений с нормою
р азума и благородного чувства. · П отому « критическое направление » в лите­
ратуре есть одно и з частных в идоизменений «аналитического напр авл ения»
вообще. Сатирическое напр авление отличается от критического, как его край·
ность, не заботящаяся о б объективности картин и допускающая у трировку.
• • Мы гов орим о н аправлении литературы, о ее духе, стремлени ях, а не
о развитии литературного языка - в последнем отношении, как уже ТЫСЯ'JУ
раз было замечаемо в н аших журналах, Крылов должен б ыть считаем одним
из предшественников Пушкина.
IR

будут замечены, потому что действительно составляют то лько
вто р остепенный элемент в содержании романа.
Таким образом, несмотря на проблески сатиры в «Онегине»
и б лестящие филиппики «Горя от ума», критический элемент
и грал в нашей литературе до Гоголя !Второстепен,ную роль. Да
и не только крит ического, но и почти никакого другого опреде­
лен,но го элемента нельзя было отыскать в ее содержании, если
смотр еть на общее впечатление, производимое всею массою со­
ч инений, считавши хся тогда хорошими или превосходными, а не
оста навливаться на ,немногих исключениях, кото рые, Я1Вляясь
с лучайны ми, оди нокими, не производили за ме'1
1Н
оЙ перемены в
общем духе литературы. Н�ичего определенного не было в ее со­
держании, - ск азали мы, - потому; что в ней почти вовсе .не
бы ло содерж ания. Перечитывая всех этих поэтов - Яз ыкова,
Козлова и проч., дивишься тому, что на столь бед,ные темы,
с таким скудным запасо м чувст,в и мыслей, успели они написать
столько страниц , - хотя и страниц написано 'И МИ очень не­
много - прихо дишь, нако1Нец, к тому, что опрашиваешь себя :
да о чем же они писаМI ? �и пис али ли они хотя о чем-нибудь,
или просто ни о чем ? ,Мног,их не удовлетворяет содержание
пушкинской поэзии, - но у Пушкина было 1в о сто раз больше
содер жания, неже.hИ у его сподвижников, взятых вместе. Форма
была у них почти все, под формою не найдете у 1них почти ничего.
Таким образом , за Гоголем остается заслуга, что он пер вый
дал русской литературе решительное стремление к содержанию,
и притом стремление в столь плодотво"11vм 11С1111:1а1:1лении, как
кри тическое. Прибil!вим, что Го голю обязана наша литература
и самостоятельностью. За периодом чистых 1подражаний и пе­
ределок, какими ,были поч11и все произведения нашей литера­
ту ры до Пушкина, следует эпоха творчеств а несколько более
свободного. Но произведения Пушкина �в се еще очень близко
напо минают или Байрона, или Шексп ира, или Вальтера Скотта.
Не гов орим уже о байроновских поэмах и «Онегине», ко торого не­
справедливо называли подражанием «Чай.льд-Гарольду », но кото­
рый однако же действительно не существовал бы без этого байро­
новского романа ; но то чно так же <« Борис Годунов » слишком за­
метно подчиняется историческим драмам Шекспира, «Русалка» -
п рямо 1в о3ннкла из «Короля Лира» и «Сна ,в летнюю ночь»,
«1Капитанская дочка» - из романов Вальтера Скотта. Не гово рим
уже о других писателях той эпохи, - их за,виси.\юсть от того или
другого из европейских поэтов слишко м ярко бросается в глаза.
То ли теперь? - повести г. Го нчарова, г. Г1р игоровича, Л. Н. Т.,
г . Тургенева, комедии г. Островского так же мало наводят вас
н а мы с л ь о заимство,вании, так же .мало напоминают вам что­
.л и бо чужое, как роман Диккенса, Теккерея, Жоржа-Санда. Мы
н е ду маем делать сравнения между этими писателям и по таланту
или значению в литературе; н о дело в том, что г. Гончаро1в пред-

ставляется вам только г. Гоli'tаровым, толыю с амим собою ,
г. Григоро вич также, каж дый другой даровитый наш писатель
также, - ничь я литературная л ичность не представляетс я в ам
двойн иком ка,кого-н ибудь другого писателя, ни у кого и з .н их не
выглядывал из-за плеч другой че ло век, подсказывающий ему,­
н и о ко м и з них нельзя сказать «Северный Диккенс», или «Рус ­
с кий Жо рж·ССJ)Н Д », или «Теi<,керей северной Пальмиры». Только
Гоголю мы обяза:ны �этою са.мосто ятел ьностью, только его тв о·
рения своею высокою саt.10б ы11ность10 подн яли наших даро в итых
писателей на ту высоту, где начинаете.я самобытность.
Впрочем, как ни много почетного и блестящего •В титуле
«<юно ватель плодотворней,шего ,направления и са'dостоятельно­
сти в литературе» - но эт ими слова,ми еще не определ яется вся
великость значения Гоrол я для нашего общества и литературы.
Он пробудил в нас созн ание о 1Нас самих - вот его истинная за­
слуга, важность кот-орой 1не .sа висит от того, первым или дес я­
тым щ1 наших •в еликих писателей должны мы считать его в хро·
ноло гическом порядке. Рассмотрение значения Гоголя в этом
отношении должно быть ·Г ла вны,м предметом наших статей, -
дело очень •важное, которое , быт ь может, признали бы мы пре­
восходящим �н аши силы, если ,бы большая часть этой задачи
н е была уже исполнен а, Та!{ что �н ам, Пiри р азборе сочи нений
самого Гогол я, остается почти только п риводить ,в систему и
раэвивать мысли, у�же •в ысказанные критикою, о кото рой мы
говор или в на,чале статьи; - допол нений, собственно нам при­
надлежащих, ·будет немного, потому •что , хотя мысли, на ми ра з­
виваемьrе, был.и ·в ысказываемы от рывочно , по различным пово­
да�м , однако же, если свести их вместе, то не много останетс я
пробелов , ,которые �нужно дополнить , чтобы получить всесто­
роннюю характеристику произ,ведений Гого ля. Но чрезвычайное
значен ие Гоголя для русской лиературы еще не совершенно
определяется оценкою его собствен ных творений: Гоголь важен
не только как 'Гениальный писатель, но .а.месте с тем и как глава
школы - единс11веюной школы, которою может гордиться рус­
ская литература, - потому что .н.и Г�р ибоедов, ни Пушкин , ни
Лермо нтов, ни Кольцов не имели учеников , которых имена был'И
бы •в аж н ы для истории русской литературы. Мы должны у,бе·
диться, что вся
•Ha<ma Л'Итература, насколько она образовала·сь
под влиянием 'Нечужеземных писателей, п римык ает .к Гогол ю,
и тол ько тогда предс11а вится �нам в. полном размере все его з'н а­
че н.ие для русской литературы. Сделав етот обзор всего содер·
жан'ия нашей литературы •В ее настоящем р азвитии, мы будем
в состо янии определить, чтО она уже сделал.а 11 чего мы до ЛJЖны
еще ожида1· ь от нее, - к акие залоги будущего представляет она
и чего еще недос11ает ей , - дело интересное, пото му что состо я­
нием литер атуры оп редел яется состоя ние общества, от которого
всегда он а з а•висит.
20

Kait ю1 справедлнвы мысл11 о значеющ Го гол я, высказанные
здес ь, - мы можем, нисколько нс стесняясь опасениями само ·
хвальс1·в а, называть их совершенно спр аведливыми, по·rому 11то
они высказаны в первый ра з· не нами, и м ы только ус·во или их,
следоuательно, самолюбие наше · не может .и м и гордиться, оно
остается со вершенно в сторо не , - 1< ак нп очевидна справедли·
вость э·гих мыслей, .но найдутся люди, кот00°р ым покажется, •JТО
мы слишком высоко с·гави'М Гоголя. Это потому, что до сих пор
е пj е остается много людей, восстающих против Го.го ля. Лите·
ратурная судьба его в ЭТОl\1 отношен ии сов ершен но различна от
су дьбы Пушкина. Пушкина дав.но уже все признали велик11м,
неос по римо велик'И м писателем ; имя его - свщцен ный ав·го р итет
для каждого русского читателя и даже не читателя, как, .н апри·
мер , Вальтер Скот·г автор итет J.tЛЯ каждого англичаннна, Ла·
мартин и Шатобриан АЛЯ .фра.н.цуза, или, чтобы перейти в более
высок ую о.бласть, rете для не мца. Каждый русский есть ПОЧН•
татель Пушкина, и никто не нах,1дит 1неудобны\1 для себ я при·
знавать его великим писате .\ем, потому что поклонение Пушк11ну
не сбязывает ни к чему, П{J<l!Имание его J.tостоинств не сбуслов л<1·
вается никакими осо бен ными качествами х�раl.{тера, никаким
особенным нас·гроением ума. Гого ль, напротюJ , принадлежит
к числу тех пис ателей , любовь к котор ым требует оданакового
с ни м и нас1·роения ду ши, потому что их деятельность есть слу·
жение определенному напра•влепию нравсТ1венных стремлен нй.
В о тношен ии к таким писателя•м , ка:к , напри мер, к Жоржу-Санду,
Беранже, да•же Диккенсу и отчасти Теккерею публика разде·
ляется на две половины : одна. •Не сочу вствующая их стремлен иям,
негодуег на них; но та, кото рая сочу вствует, J.tO предан ности
лю б ит их как представ ителей ее собственной н•равственной
ж изни , как а двокатов ее собс11вею1ых горячих желаний и заду·
шевнейших мыслей . От Гете ·н икому не было ни тепло, ни хо ·
л од но ; он ра•вно приветлив и утонченно дел икатен к каждому ­
к Гете может являться ка.ЖJ.t ыЙ, како&ы бь1 ни были его права
на нравств енное уважение - уступчивый , мягкий и в сущности
дово льно равнодушный ко всеМJ и ко всем, хо :злин никого не
оско рбит .не только явною суровостью, даже ни одн и;м щекот­
л ивым намеком. Но ес ли речи Диккенс а или Жо ржа-�анда слу·
ж ат утешением или подкреп лением для одних, то уши других
н�аходят в них много жесткого и в gысп1ей степен'И неприятного
д л я себя. Эти л�рди IЖИ'ВУТ то лько J.tЛЯ друзей ; они не дер.жат
uткрытого сто ла для ка ждого встречного и поперечного ; иной,
ес л и сядет :за их стол, �будет давиться каждым куско м и сму·
rцат ься от каждо го слова, и, убежав из этоii тяжелой беседы ,
в ечно будет он «поминать лихом » су,рового хозяина. Но если
У них есть враrи, ro есть и многочисленные друзья ; и и икогJ.tа
« не:з лобивный поэт» не может иметь та ких страстн ых поЧ'И1°ателей ,
как тот, кто , подо бно Гоголю, «пита я rорудь .ненавистью» ко
21

всему низкому, по шлому и п агубному, « вражде бным словом от·
рицанья» против всего гнусного «проповедуе�.
любовь» к добру
и правде 1 4. Кто гладит по шерст 11 всех и все, тот, кроме себя,
не л юбит никого и ничего ; кем довольны все, тот н е делает
ничего до броr'о , потому что д<rб ро невозможно без оскорбления
зла. Кого н и кто не ненавидит, тому никто ничем не обязан.
Гоголю многим обязаны те, которые нуждаются в защите;
он стал во главе тех, кото рые отрицают злое и пошлое. Потому
он имел славу wозбудить во многих вражду к себе. И только
тогда будут все единогласны в похвалах ему, �Когда .исчезнет
все пошлое и низ,кое, против чего он боролся !
Мы сказали, что наши слова о значении произведений самого
Гоголя будут только в немно гих случаях дополнением, а по боль­
шей части только сводом и развитием воззрений, выраженных
критикою r<>голевского периода литературы, центром которой
были «Отечественные записк и », главным деятелем тот критик,
которому принадлежат «Статьи о Пушкине». Таким образом,
эта половина наших статей будет иметь по преимуществу ,исто­
рический характер. Но историю надобно начинать с начала, -
и 'Прежде, нежели будем мы излагать мнения, кото рые прини­
маем, должны мы представить очерк мнений, высказанных от­
нооительно Гоголя представителями прежних литературных пар­
тий. Это тем более необходимо, что кр итика �гоголевского периода
развивала свое влияние н а пу1блику и литературу в постоянной
борьбе с этими пар'I'иями, что отголоски суждениij о Гоголе,
высказанных этими партия1ми, слышатся еще до сих пор, - и,
наконец, потому, что этими суждени ями отчасти объясняются
«Выбранные места из переписки с друзьями» - этого столь за­
мечатель ного и, повидимому, странного факта в деятельности
Гоголя. Мы до лжны будем ·касаться этих суждений, и нужно
знать их происхожден ие, что бы надлежащим образом оценить
степень их добросовестнос'!'и и справедливости. Но, чтобы не
слишко м растянуть наш обзор отношений к Го голю людей, лите­
ратурные мнения которых неудовлетворительны, мы ограничимся
изложением суждений только трех журналов, бывших предста­
вителями важнейших из второстепенных направлений в лите­
ратуре.
Сильнейшим и досто йнейшим ув ажения из людей, восстав­
ших против Гоголя, был Н. А. Полевой. Все другие, IКОГда не
пов торяли его слова, нападая на Гоголя, выказывали .в себе
только отсутствие Jжуса, и потому не заслуживают большого
в н имания. Напротив то го, если нападения Полевого и былli
резки, если иногда переходили даже границы литературной кри·
т ики и принимали, как то гда выражались, «юридический харак­
тер» 15 - то всегда в них виден ум, и, как нам кажется, Н . А. По­
левой, не будучи прав, был од нако же добросов естен, восставая
против Гоголя не по н изким расчетам, не по w нушениям само-
22

.лю бия или .личной вражды, как мн огие другие, а по искреннему
убеждеяюо.
По следние годы деяте.льности Н. А . Полевого нуждаются в
оп равдании. Ему не суждено было счастие сойти в могилу чи­
стым от •В СЯКОГО упрека, от всяких подоз рений, - но МНОГИrМ ли
из людей, долго принимавших участие ·в у.мственных или других
п рениях, достается на долю это счастие � С ам Го голь также
ну_ж дает ся в оправда.ниях, и нам кажется, что Полевой может
быть оправдан гораздо легче, нежели он.
Важнейшим пятном на памяти Н. А. По левого лежит то , что
он, сначала столь бодро 'В ЫСТУПИВШИЙ ОД НИМ из преД!ВОД'И Телей
в литературном и ум ственном движении, - он, знаменитый _ре­
дактор «Моско.вскоrо телеграфа», ст оль силь.но действовавшего
в пользу rпросвещения, разрушившего столько литературных и
других предубеждений, под конец жизни стал ратовать против
всего , что было тогда здорового и плодотворного в русской ли­
тературе, занял с св оим «Русски м вестни ком» 18 то самое поло ­
жение в литературе, кото рое некогда занимал «Вестник Европы»,
сделался защитником неподвижности, закоснелости, которую
столь сильно поражал в лучшую эпоху своей деятельности.
Умственная жизнь у нас началась еще так недавно, мы пере­
жили еще так �мало фазисов развития, что подо бные перемены
в положен ии людей .к ажутся нам загадочными; �между тем,
в них нет ничего странного, - напротив, очень естественно, что
человек, сначала стоявший �во главе движения, делается �та­
лым и начинает восставать прот.и в движения, когда оно !Неудер­
жимо продол жается далее границ. кото рые 01н пред.видел, далее
цели, .к которой он стремился. Не будем приводить примеров
из 'Всеобщей истории� хотя они скорее всего мог ли бы поясЮ1Ть
дело , И в истории умственного дв•ижения недавно был великий,
поучительный пример подо бной слабости человека, отстающего
от движен ия, г лаво10 кото рого он был - этот прискорбный п ри­
мер мы видели на Шел линге, кото рого имя в �п оследнее в ремя
б ыло в ГерманИ'и символом обскурантизма, между тем как не­
когда он придал могущественно е движение философии; но Ге­
гель повел философию .далее границ, Rоторых не мо гла пере­
сту1пить система Шеллинга, -и предшественник, друг, учитель
и товарищ Гегеля стал его в р агом. И если ·бы сам Гегель прожил
несколько лет долее, он сделался бы противником лучших и вер ­
н ейших с воих учеников, - и, 1быть может, его имя сделалось бы
также с и м волом обскурантизма 17•
Мы не без намерения у.по мянул-и о ·Шеллинге и Гегеле. по ­
тому что для объяснения перемены в положении Н. А. Поле­
вого надо бно припомнит� его отношение к ра зным системам ,
философии. Н. А . Полево й был пос ледователем К узена, ·кото рого
счита л разрешителем всех п ремудростей и вел ичайшим фило­
со фо м в �ми ре. На самом же деле философия Кузена была со-
23

с7 авлена из довольно прои з в ольного смешения нау чН.Ь1х поня·
тий , з аи мствова·нных отчас�и у Канта , еще более у Шеллинга,
отчасти у других немецких философов , с некоторы1ми обр ы1вк,ами
из Декарт.а, из Лок ка и .других мыслителей, и весь eтOl
l"
раз !Ю-'
ро�ный н.абор был вдобавок переделан 1И при глажен так, что б ы
не сму щать никакою смелою мыслью предрассудков француз·
ской публики. Эта •к ашица, называвшаяся «эклектическою 1ф И ·
лосо фпею», не могла иметь большого 1научноrо достои1нств а; но
она была хороша тем, что легко переваривалась людьми, еще не
rоrов ы ми к принятию строгих и рез ких си стем немецкой фило·
соф11и, и, во всяком случае , была полезна. ка.к пригоrовлен.ие
к переходу от прежней закоснелости и незуитскоrо обокура н·
тизма к более здравым воз зрениям. В этом смысле :полез.на была
она я в « Москов ском телеl'рафе». Но само собой .разумеется,
что последователь ;Кузена не �мог примириться с l"егеловскою
философиею, и !Когда гегелевска1я философия проникла 1в ,рус скую
литературу, - ученики КузеИ<а оказались отстал ыми людьми, -
и .ничего нравственно преступного с их сто роны не было
.
в том,
что они за щищали свои у.бежден ия и называли �tелепым то, что
rоворили люди, опереди вшие их 1n умственном движении : И<ел ьзя
обвинять <Человека за то , что другие, одаренные ·более свежими
силами н большею решительностью, опередили его , - они правы,
потому что ·ближе к истине, но и он не виноват, он только
ошибается.
Новая критика опиралась на щеях, принадлежащих строгой
и возвышенной системе �rегелевской философии, - вот первая и
едва л и не важнейшая при·чина тоrо, что Н. А. Полевой не по·
ни:мал этой новой критики и не мог не восстать против нее КМ<
человек , одарен•ный жавым и rорячим ха рактером. Что ето не·
согласие ·в философск их воззрениях было су ществен·н ым осно·
ванием борьбы, видим из всего , что было писано н Н. А . По·
лев ым и его молодым противником 18, - мы мотли бы привести
сотни примеров, но доволЬ<но будет и од,ного. Начиная свои кри·
тические статьи �в «Русском 1в ест.нике» , Н. А . Полево й пред.по·
сылает и·м profession de foi, ·В котором излагает свои принципы
и пока зывает, чем будет отличаться « Русский /Вестник» от .дру•
гих журналов , и ·вот как он ха1ракте!,)и·зует направление журнала,
в котором господство в,али но в ые воззрения :
В одном из журналов наших предлагали нам жалкие, уродливые обломки
rегелевской схолас тики, иsла�ая ее языком, едва ли даже для самих издател ей
журнала понятным. Все еще устремля ясь уничтожать прежнее, вследствие
с путанных и перебитых теорий овоих, но, чувствуя необходимость каких�либо
авторитетов, дико вопили о Ш ексП'Яре, создавали себе крошечные идеаль­
чики и преклоняли колени перед детскою игрою бедной самодельщины, а вме·
сто суждений употребляли браш, , как будто браНI, доказател ь ство "'19•
* Прежде П олевой rовор11л, что ра зрушение старых а u торитетов было
e r o делом, и вообще ясно, что своего противника он считает своим у•1е1111ком,
в ос леплении зашедшим далее гр аниц, поставле1111111Х учителем.
24

Ви дите ли, ооно�tн ым пункто -.� обвиненпя бь1ла привержен­
но сть 1к «Гегелевс.кой схолl\сти ке », 11 все остальные грехи nр о­
ти вню<а выставл.я�окя как следс·rв ия этого основ•ноrо эаблужде·
и и я. Но почему же Полевой считает гегелевск� ю философию
о шибочною ? Пото му что она для него непонятна, sто прямо го ­
вор ит он сам. Точно так же и противнпк его оонов ным недо стат ­
ком , г ла·вною причиною падения прежней ро мант.ической кр и·
·rик и выста1влял то, что она опиралас ь на шатку ю систему Ку­
зена, не �нала и не понимала Гегеля .
И дей0с1•вительно, несогласие в встетичес1шх убеждениях был9
1·о лько следс т вием несо rлас и я в философских осноtВ аниях всегq
образа мыслей , - эти м отчасти объясняется жестокость борь·
бы - из-за одного разногласия в ЧИ<'.то эстетических понятиях
нельзя было бы так ожесточатьс я , тем более, что в сущности
оба противникil! за•бо11и лис ь не столько о ·чисто эстетических во­
просах, с0колько вообще о раэвитии общесmа , и литер атура был.а
для .н их дра·гоцею1а преимущественrно n том отношении, 'ЧТО он и
п они·м али ее как могущественней.wую из сил, действующих н·а
развитие нашей общественной !Жизни. Эсте'l·и ческие вопросы
были для обоих ло пренмуществ.у 1'0 лько полем битвы, а пред·
метом борьбы было !Влияние •воо бще на умственную жиз.нь .
Но что бы ни было существен ным содержанием борьбы, по ·
прищем ее были ча ще всего эстетические вопросы, и нам доЛIЖ НО
припо мнить, хотя беглым образом , Х31рактер эстетических убе·
ждений школ ы, предстаrвителем которой •был Н. А. Полевой ,
и пок азать ее О"NJОшен ия к нов ым воззоениям.
Не будем, однако, слишком подроби� говорить о романтизме,
о котором писано уже до вольно много ; скажем только, что фран·
цузский ро мантиэм, поборниками кОТОtрог'> были и Марли0нс.киii
и Полевой, надо.бно 01°лJ1чать от нсмеJ!Кого, влиян•ие которого н а
н ашу литературу не было так сильно . (Баллады Саути, переве­
денные Жуковски'УI, представляют уже aнirлийское в идоизмен е­
ние немецкого рома·нтизма.) Немецкий романтизм, глав•ными
источниками которого были - с одной стороны, фальшиво пе­
ретолкованные мысли Фихте , с �ругой - утрированное про·
тиводейст·в.ие влиянию фраацуэской литературы XVIII ве�ка,
б ыл странною омесью стремлений к задушев ности, теплоте чув­
ств а, лежа щей в основа нии немецкого характера, с так называе·
мою тевтоном.ани ею, прис11рас·rием к средним векам, с дикнм
пок лонением всему, чем с редние века отличались от нового вrре·
мен и, - всему, что было в них туманного, противоречащего
ясrному rв эгляду новой ЦИ1Валиэации, - поклонен ием всем пред·
расс у �к ам и нелепостям сред.них веко в. Этот р<>!М а нти эм пред·
ставляе1· очен•ь l'tfнoro сходства с миеаилми, которы'Ми од у ше·
влены у 'нас люди, видящие идеал русского челоrвека в Любиме
То рцове 20• Еще страннее сделался .романти зм, перешедши во
Ф р анцию. В Германии дело шло пре11мущественJ10 о напраrв ле·
25

нии, духе л итературы : немцам 6ыло н е нужuо мноrо хлопотать
о ниоор оверlSении условных псевдоклассических форм, п отому
ч1·о Лессинг уже давно до казал их нелепость, а Ге� е и Шиллер
представ
и
ли образцы худо жественных прои
·
зведении
,
в
u
ко
т
орых
идея не втискивается насильно в условную , чуждую еи форму,
а сама из себя рождает форму, ей свойственную. У французов
э1ого еще не б ыло, - им еще нужно было освободиться от зпи·
ческих по эм с воззваниями к Музе, трагедий с тремя единствами,
торжественных од, избавиться от холод11ости, чопорности, усла в·
но й и отчас ти пошлой гладкости в слоге, однообразно м и вя·
ло м; - од ним словом, романтизм застал у них почти то самое,
что б ыло у нас до Жуковского и Пушкина. Потому борьба
о.Рратилась преимущественно на вопросы о свободе формы; на
самое содержание смотрели французские ро м антики с фор мали·
стической точки зрения, стараясь сделать все наперекор преж·
нему : у псевдоклассиков лица разделялись 11
1
а героев и злодеев.­
противники их решили, что злодеи не злодеи, а истинны е герои ;
страсти изображались у классиков с жеманной, хо лоАной сдер•
жанностью, - романтические .герои начали неистовствовать и
руками, и осо бенно языком, б еспощад·но кричать всякую гиль
и чепуху ; классики хлопотали о щеголеватости, - противники их
провозгласили, что .всякая благовидност ь есть пошлость, а ди•
кость, безобра3ие -истинная художествеН1Ность, и т. д. ; одним
словом , романтики имели ц елью не прFроду и человека, а про"
тиворечие .классикам ; план произведения, характеры и положе·
ния действующих лиц .и самый язык создавались у них не по
свободному вдоо:новению, а сочинялись, придумывались по ра·
счету, и по какому же мело чному расчету ? -только для того,
чтобы все это вышло решительно против того, как было у клас•
сико.в . Потому-то у них все выходило так же искусственно и на·
тянуто, .как и у 1<лассиков , только искусственность и натяну­
тость э та была другого рода : у классиков - приглаженная и
п рил.и1Эан•ная, у романтико.в - преднамеренно растреп анная.
Здравый смысл был идолом классиков, не знавших о существо­
вании фантазии ; романтики сделались врагами з дравого смысла
и искусственно раздражали фантазию до болезненного напря·
жеиия. По сле этого очевидно, насколько у .н их могло быть про­
стоты, естествевности, пон имания действительной жизни и худо­
жест.венности, - ровно никаких следов . Таковы были прои3ве·
дения Виктора Гюго , предводителя романтиков . Таковы же б ыли
У нас произведен ия Марлинского и По левого, для которых, осо·
бенно для Полевого, Виктор Гюго был идеалом поэта и рома­
ниста. Кто давно не перечиты вал их повестей и романов и н е
имеет охоты перес мот реть их, тот .может состави ть себ е доста·
то чное понятие о характере р омантических созданий , пробеж ав
разбор «Аббаддонны», приведенный нами выше. Откуда взял
автор с в оего Рейхенбаха ? Ра зве од ин из характеристических тИ·
26

пов нашего тогдашнего общества состав ляли пылкие, великие
поэты с глубоко страстными �натурами ? -вовсе нет, о таких
людях не было у нас ,и слуху, Рейхенбах просто придуман авто­
ром : и разве основная тема романа - борьба пламенной любви
к двум женщинам - дана н равами нашеrо общества? разве .м ы
походим на итальянцев, какими они представля ютс я в кровавых
мелодрамах? нет, на Руси с самого призвания варягов до
1835 �ода, вероятно, не было ни одного случая, подобного тому,
какой сочинился с Рейхенбахо·м : и что для нас интересного, что
дл я нас важного в изоб р ажении столкновений, решительно чуж­
дых нашей жизни ? - Эти воп росы о близком соо"ношении
поэтичес.ких созданий к жизни общества не приходили и n голо ву
романтическим сочинителям, - они хлопотали толысо о то м,
что бы изображать �урные страсти и раздирательные положения
неистово фразистым языком.
Мы ,во все не в укор романтизму припоминаем его характе­
ристику, а только для вывода соображений о том , мог ли чело­
век, пропитавшийся насквозь подо бными пон ятиями об искус­
ств е, пон имать истинную художественность, мог ли он восхи ­
щат ься простотою, естественностью, верным изображением дей­
ств ительности. Мы не хот им смеяться над романтика,м и, - на­
против, по�мянем их до брым словом; они у нас были в свое время
оче нь полезны ; он и восстали против закоснелости, неподв иж­
ной заплес неве.11.ости ; если б им у далос ь �повести литературу по
дороге, !Которая им нравилась, это было бы дурно, потому что
дорога вела к вертепам ф а1нтастических злодеев с картонными
кинжалами, жилищам фразеров, кото рые тщеславились выду­
м анными преступления.ми и страстями ; 1но это не случилось, -
романтики успел.и толысо вывесть литературу и,з неподвижного
и пресно,го болота, и она пошла своей дорогой, не слушаясь их
возгласов ; следовательно, вреда ей они не успели сделать,
а пользу сделали, - за что же бранить .их , и как же не по�мянуть
до брым словом их услуги ?
1Нам нужно знать их по нятия не для того, чтобы смеяться
над ними, - это �бесполезно, посмеемся лучше над тем, что 11
1
нас
остается еще нелепого и дикоrо, - а для того, чтобы понять
ис кренность и добросовестность их бо рьбы против тех, которые
явил ис ь после них, кото рые были лvчше их.
В самом деле, мог ли поклонник Ви.кто ра Гю го, автор «Аббад­
донны», понимать эстетическую тео рию, которая глав ными усло­
ви ями художественного создания ставила простоту и одушевле­
ние 'Вопросами действительной жи1зни ? Нет, и его нельзя обви­
н ять за то, что он не 'понимал того, чего не ·понимал; должно толь­
!<о ск а зать, что были правы его противники, защищавши е учение
бо�ее в ысокое и справедливое, нежели понятия, которых он
держался.
Мы не думаем принимать сторону Н. А . По левого как про-
27

т11·n11111< а к р 1п11ки 11 литер а туры гоголевского п ер ио д а ; напр отив,
о н был совершенно неправ, его противник совершенно п рав, -
мы утверждаем только, что основным побуждением к борьбе 11
у Н. А . Полевого, как у его противник•а , было неподдельное, не­
притворное убежден ие.
Бор ьба была !Жестока и, естесТ1
1З
енным образом, влекла за со­
бою бесч ис ленн ые оокор бления са.молюбию па ртиза1но в той или
другой сторон ы, - в особенности, стороны отсталой и с ла б ей­
шей, потому что победитель может прощать обиды ос л абев•аю -
1цему проти вн ю<у, но саJМолюбие побеждаемого бывае·r раздра­
жительно и непримиримо. Потому очень может •быть, что желч­
нос ть разл11чных выходок Н. А. Полевого усил ивалась горьким
чувством сознан ия в том, что др угие за•н я л и место впереди его,
л11шил11 его (и его убеждения, п ото му что он дорожил с во и м'И
убеждениями) первен•ст.ва, господства в критике, что л.и-�:.
.
ература
переста ла признавать его своим ·верхо•в ным судь ею , сознания, что
он не побеждает, К·а·к прежде, а побежден , - и болезненными
криками глубоко уязвляемого самолюбия; но все это было то лько
второстепенным элементом, развившимся в течение б орьбы, -
а ист и н·ным и , г л•а в ными причинами б орьб ы были убеждения, бес­
кор ыс тные и чуж дые низких рас че1uв .и ли мел'>чного тщесла1в ия.
В с·вое время нельзя было не опрове.ргать ошибочных сужден ий
писа�л я, имевшего столь сильный авторитет ; но из-за ошибоч-
1юго направлен ия его деЯ'l'ельности нельзя было забывать ни
того , что в суrцности он всегда ост.авал-с я человеко м , достойным
уважения по ха рактеру, .н и, в особенност11, того, что в преж нее
время он окаэал много услу г русс•кой л п тер ату р е и просвещен�1ю.
Это было с обычною прямото ю всегда признаваемо его против­
ни1ком и с жаром высказано в брошюре «Николай Алексееви ч
Полевой » 21
•
Жестокие нап аден ия на Гоr оля п рина д лежат к числу важней­
ш их ошибок Н. А. Полевого ; они ·б ыли одною из главных при­
чин нераспо ложени я, которое питали к Полевому публ�Jка и луч­
ш ие писатели прошедшего Р1ес ятилетия. Но дол жно то лько со­
образить, что он н11когда не мог выйти из круга понятий, разра­
ботанных фран•ц узскими романтиками , расп р ос т р ане н ных у нас
его первым журналом , «Московским телеграфом», практически
осуществившихся в его .повестях и в «Аббаддонне» , - и мы убе­
димся , что Полевой не мог понимать Гоголя, не мог понимать
лу чшей стороны его произведен·и й, важнейшего их значения д л .я
литературы. Не мог понимать - и, с ледовательно , ему долже н
был казаться нt>еправедливым восторг, возбужденный з поздней­
ш ей крит11ке этими п рои·зведен1иями ; как человек , n�р и в ыкший
горячо защшцать с вои мнения, он не мог не подать громко го
голоса в дел·е, которого важность •была столь сильно указываема
•1 противником Полевого, и жаркими тол,камч в пу,блике. Ч1·0 это
мнение, основанное и.а эклектичес·кой филr>софщt и романтиче-
2R

c!<Oii эстетике, было в в ыс шей степени неблагоприятно Гоголю,
н има ло не уд.ивительно, - н апротив, иначе и быть не могло.
В с а мо м дел е, эклектическая филосо фия всегда ост�а навливалась
на середине �пути, старалась занять «злату ю среди ну», говоря
« н е1· », прибавлять и « да», признавая принцип, не допускать его
при ло жений, отвергая принцип, допускать его приложеН'ия. «Ре­
в и зор» и «Мертвые ду ши» были решительною противополож­
нос тью этому правилу по ртить впечатление целого примесью
н ен ужных 11 несправедливых оговорок - они, как произведен ия
хvдожественные, оставляют эффект цельный, полный, опреде­
л�нный, не ослабляемый посторонними и пр оизвольными при­
делка!'dи, чуж дыми основ но й идее, -и потому для последователя
эклек т ичес кой философи11 они до лжны были казаться односто­
ронними, утрироваН1ными, несправедливыми по соде ржанию. По
форме они были совершенною проти воположностью любимым
стремлениям францу зских романтиков и их русс кого последова­
теля : «Ревизор» и <«Мертвые души» не имеют •НИ одного 11з тех
качеств , за к�торые Н. А . Полевой признавал великим со :ада­
нием искусства «Notre Dаше de Paris» * Виктора Гюго и которые
старался он п ридать своим собственным произведениям: там хит­
рая зав язка, которую мож но придумать только при высочайшей
ра здраженности фантазии, ха рактеры придуман0н ые, небывалые
в свете, положения исключительные , неправдоподобные, и во­
сторженный, rорячечный тон ; ·гут - завязка обиходный случай,
извес1 ный каждому, характеры - обыденные, встречающиеся на
каждом шагу, тон - также обыденный. Это вяло, пошло, вуль­
гарно по понятиям людей. восх·ищающихся «Notre Dаше de Pa­
ris» 22• Н . А. Полевой поступал совершенно последавательно,
осуждая Гоголя и :к ак мыслитель , и :как эстетшс. Нет со мнения,
ч т о 1·он осуждения был бы не так резок, если ·бы другие не
хвалили так Гого ля, и ес.\и б эти другие ие бь1ли проти вн�ика м и
Н. А. По левого, - но сущность оуждения осталась бы та же ;
она зависела от философских и эстети ческих суждений крити0ка ,
а не ст личных его от•юшений. /И нельзя ставить ему в ви1ну
резкости этого то на : ко1·да хвалители говорят гроМ'.ко, .и необхо ·
димо и �спра ведливо, ·ч тобы люди, не сог лаоные с их мнением,
в ыска зывали свои убеждения столько же громко, - на чьей бы
стороне •Н И была правда, она ·в ьш грает от того, что прение ве­
дется во всеус л ышаюrе : сов ремею:tи1к и яснее будут по нимать
суrц ност ь воп роса , да и при!Верженцы правого дела ре!lностнее
будут защ11щ1ть его , ко гда поста влены в необходимость вестn
борьбу с про1 rвниками, осп&рив.а1о щими каждый шаг смело и
no ВС>ЗМОЖНОС1И сильно. и когда
l:,1,·рт 1, велит умо лкнуть зло бе 23•
• Собор Парнжскоit богоматери. - Ред.
29

история скажет, что если победители были правы и чест ны, то
и некоторые из побежденных были честны; она признает даже
з а этими честными побежден ными ту заслугу. что их упорное
со противлен ие дало возможность вполне высказаться силе и пра­
воте дела, прот ив которого они боролись. И если история будет
считать досто й ным памяти в р емя, в которое жили мы и наши
отцы, она скажет, что А. Н . Полевой был честен в деле о Го­
rоле. Взглянем же ближе на его мнения об это м писателе.
Некоторые J!.Юди, с глазами более свежими и проницатель­
ными, увидели в «Вечерах на хуторе» , «Миргороде» и повестях,
помещенных в «Арабеск �;tХ» , начало нов ото перио д;� для рvсской
литературы, в авторе «Тараса 'Бульбы» и «Ссоры Ивана Ивано­
вича с. Иваном Никифоровичем» - преемника Пушкину. Авто р
стат1>1:� « 0 русской повести и повестях r. Го голя» , напечатанной
в 1835 rоду, ког да еще не был известен «Рев изор», заключает
свой обзор следующими словами, кото рые могли бы служить
одним из блестящих дока•зателы:тв его критичес1<0Й проrrица­
тельности, если б до казательства ее нужны были людям, хотя
сколько..�нибvдь следившим за русскою литературою :
Из современных писателей никого не можно назвать поэтом с большей
уверенностью н нимало не задумываясь, как г. Гоголя". Отличительный ха•
рактер повестей г. Гоголя составляют: простота вымысла, народность, совер­
шенная истина жизни, оригинальность и комическое одушевление, всегда по·
б еждаемое глубоким чувством грусти и уныния. Причина всех этих rсачеств
sаключастся в одном источнюсе : г. Гоголь поэт, поэт жизни действительной.
Г. Гоголь еще только начал свое поприще ; следовательно, наше д ело выска­
зать свое мнение о его дебюте и о надеждах в будущем, которые. подает втот
дебrо т. Э ти надежды велики, ибо.г. [оголь владеет талантом необыкновен·
ным, сильным и высоким. По краинеи мере, в настоящее вр е�я он является
гл авою литературы, главою поэтов.
Другие тогдашние !Критики не воображал•и этого . «Вечера на
хуторе» понравились всем веселост ью рассказа; в авторе заме­
тили .даже некоторую способность довольно живо изображать
лица и сцены из простонародного мало ро1=с ийского быта ; более
в них !Ничего не заметили, и были правы. Но неправ'ы были
старые критики в том, что 1Н а Го голя они до конца его деятель­
ности смотрели, как на авто ра «Вечеров на хуторе» , меряя все
следующие его произведения аршином, кото рый годен был
только для этих перв ых опытов, не •пони мая в «Ревизоре» и
« Мертвых душах» ничего такого , чего еще и е ·было в « Вечерах
на хуто ре» , и видя признаки ·п адения таланта во всем, что в по­
следvющих сочинениях Гоголя не было похоже на « Вечера».
Так б ыло ·и с Н. А . Полевым. Толысо первые и слабейшие
произведени я Гогол я остались для него по нятны и хо роши, по­
тому что в н их еще н е преобладало новое начало, превышавшее
уровень его понятий. Он всегд а продолжал наход ить прекрас­
ными «Вечера на хуторе», <<'Нос», «Коляску» , - справедливо
зо

видя н них признаки большого дароrзани.я, хот.я, так же сора·
:ведливо, и не �:вид.я :в них произведений гениальных, 1Юлоссаль·
·н ых. Но вот .явился «Ревизор»; люди, понявшие это :великое т:во·
рение, провозгласили Гоголя гениальным писателем ; Н. А . По·
левой, к ак .и следов ало ожидать, не поп .ял и осудил «Рев и зора»
за то , что он не похож на «историю о носе». Это очень любо·
пыт110, и было бы странно, если б мы не �:в идели , что философско·
эстетич еские у беждения критика были с лишком нер ешительны
и ф а нтасти чны дл.я :в мещения идеи, :в ыраженно й «Рев изором» ,
и п онимания художественных до стоинств этого великого пр оиз·
в еден ия. Вот какие мысли :в озбудил «Ревизо р» в Н. А. Полевом :
Сочинитель сРевизора» представил нам собою печальный пример, какое
зло моrут причинить человеку с дарованием дух партий и хвалебные вопли
друзей, корыстных прислужников, и той бессмысленной толпы, которая я вля­
ется окрест людей с дарованием. Блаrодарнть боrа надобно скорее за вепри·
язнь, нежели за дружбу тоrо народа, о котором rоворил Пушкин:
Уж зти мне друзья, друзья l
Никто не сомневается в даровании r. Гоrоля и в том, что у неrо есть
свой бесспорный у часток в области поэтических создан ий. Его участок -
добродушная шутка, малороссийский «жарт», похожий несколько на дарован11 е
г . Основьяненки, но отдел ьный и самобытный, хотя также заключающийся в
свойствах малороссиян. В шутке своего рода, в доброду шном рассказе о Мало•
россии, в хитрой простоте взrляда на мир и людей г. Гоголь превосходен,
неподражаем. Какая прелесть его описание ссоры Ивана Ивановича , его
«Старосветские помещики », ero изображение запорожского казацкоrо быта в
«Тарасе Бульбе» ( всключая те места, rде запорожцы являются rероями и сме­
шат карикатурой на Дон-Кихота), его ис1 ория о носе, о продаже коляскиl
Так и «Ревизор» ero - фарс, который нравится именно тем, что в нем
нет ни драмы, ни цели, ни завязки, н и развязки, ни определе нных хара1стеров.
Язык в нем неправильный, лица - уродлив ые гротески, а характеры - кн·
тайские тени, происшествие - несбытное и нелепое, но все вместе умори·
тельно смешно, как русская сказка о тяжбе ерша с лещом, как повесть о
Дурне, как малороссийская песня :
Танцовала рыба с раком,
А петрушка с пастернаком,
А цыбуля с чесноком".
Не подумайте, чтобы такие создания было легко писать, чтобы всякой
моr писать их. Для них надобно д арование особенное, надобно родиться д ля
�1 их, и притом ещ е часто то, что вам кажется произведением досуrа, делом
м и нуты, следствием веселоrо располщкени я духа, бывает трудом тяжелым,
долrовременным, следствием грустного расположения души, борьбою р езких
п рот ивоположностей.
С «Ревизором » обошлись у нас весьма несправедливо. Справедливо п о ·
с ту пи л а только публика вообще, которая увлекается впечатлением общим,
бе зот че т ным и почти никогда в нем не ошибается ; но несправедл ивы были
все наши судьи и записные критики. Одни вздумали разбирать « Ревизора»
по п р авилам драмы, чопорно оскорбились ero шутками и языком и сравняли
et-o с гр язью. Другие, напротив, мнимые друзья автора, увидели в «Ревизоре »
Что -т о ш експировское, п ревознесли ero, прославили, и вышла та же и стория,
:акая была с Озеров ым. Досадно вспомнить, какие были притом побужде•
1111Я к неумеренным похвалам. Но если они и были искрении, зато ошибочны;
Пос м от р ите, какое зло они причинили, и, видя осуждение одних и похвалы

д руги х, автор почел себя неу знанным гением, не понял направления с воеr< >
дарования, и вместо того, чтобы не браться за то, что ему не дано, усилить
деятельность в том напр авлении, которое п риобрело ему об1цес ува же ние 11
славу, вспомнить слова Сумарокова :
Слагай, к чему тебя влечет твоя пр ирода, -
Лишь просвещение, писатель, дай уму,
начал писать истори ю, рассуждения о теории изящного, о художествах, при­
н ялся за фантастические, патетические предметы, точно так , как. Лафонтен
некогда доказывал, что он берет образцы у древних классиков. Разумеется,
автор проиграл свою тяжбу. Все, что здесь сказано, не выдумка наша и ска­
зано не наобум: прочтите приложенное при новом издании «Ревизора» пись­
мо автора, которое можно сохранить, как любопытную историческую черту
и как материал для истории человеческого сердца. Разве Шекспир только
мог б ы так писать о себе и о своих творениях и так говорить о характере
своего Гамлета, как г . Гоголь говорит о характере Хлестакова. И с тем вме­
сте письмо это дышит такою, добродушною, поэтическою грустью.
Но, скажут нам, · следственно, чем же тут в иноваты хвалители автора? -
Тем, что, не увлекли они самолюбия авторского в ошибку, осужде ния могли
благодетельно подействовать на автора и обратить его на прямой путь. Осу­
ждения не погубят никогда, а восхваления часто и почти всегда гу бят нас.
Таков человек.
И как не иметь столько уважения к самим себе, что из мелкого расчета
корысти не стыдиться показать себя надувателями мыльных пузырей! Если
же хваления происходят от безотчетного увлечения, как до такой степени
не отдавать себе отчета в своих понятиях, не научиться из опытов прошед­
шего не повторять в каждом поколении одну и ту ж е докучную сказку( *
Возмож но ли обвинять человека за то, что он не может
видеть в «Ревизоре» «ни драм ы, ни уели, ни завязки, ни раз­
вязки , ни опр еделенных хар актер ов» ? Это все равно, что обви·
нять П')читателя «Русс,1юй сказки о тяж,бе ерша с лещом» за то,
чт о он не пони,мает «Гамлета;> }f не восхюцается «Каменным
гостем» Пушкина. Он не понимает этих произведений, и только ;
что ж прикажете с ним делать ! Такова степень его эстетического
развития. Можно и должно сказать, что он ошибается, ес ли он
сказал, что «Гамлет» пуст, а «Каменный ·госты> скучен ; мож·но
прибавить, что он не судья этим произведениям; но видеть в его
сужден иях преднамеренное эстетичеокое преступление, желание
ввес·ги других ·в заблу-жден ие - невозможно : они слишком на­
и·в ны, слиШJКом ·компро метируют ум произносящего их - их
·Может произносить только тот , кто в са мом деле не видит
достоинств осуждаемых И'М лроизведений. Если б он пони мал
х оть с1<0лько.-ни6уд ь , ес ли ·б хотел п реднамеренно вводить дру·
r их в заблуждение, поверьте, он не ·сказал бы т а к, поверьте , он
пр идумал бы хитрость несколько лучшую. Рецензия, нами вы­
писан ная, реЗIКа до г1рубости , - но не.\ьз я не видеть, что со б·
ствен.но против Гоголя автор ее не имеет враждеб ного расп ало­
жен11 я. На против, ск,возь тон, резкий до оскорбl'!тельностн ,
слы11.1 но до брожелательное с тремление возвратить талант.Nи вое
"' «Русский вестник» , 1842, No 1 .
32

заблудшее О1Вча на путь истинный. Наставник оши бается, - тоr,
кого он считает блудным сыном, идет по прямому пути и не
д олжен покидать ero, - но ведь нельзя же осуждать человека,
если он возвышает голос, чтоб он достиг до слуха погибаю щег о
юноши, оглушенного, по .м нению со вет.пика, .коварными льсте­
цам11. Что эти люди не льстецы, мы знаем ; что они не имели ­
к сожалению - особенного влияния на Го голя, мы также знаем :
иначе он не писал бы таких «писем к друзьям» и не сжег бы
второ го тома «Мертвых душ» . . Но ведь не называют же пре­
ступни ком 1Врача, кото рый отст ал от с о временного движения
науки, прописывает з амыс ло ватые рецепты, �Застав ляющие по­
жимать плечами от уд и вления, - о н ем !Просто .гово рят, что он
перестал быть х ороши м врачом, и перест ают обращать вн имание
н а его советы. - Но вот вышли «Мертвые души» - и возбудили
восторг, какому не было· п р и меров на Руси, были восхвалены
до небес, как колоссальней�шее создание русской литературы; -
с точки зрения, .к которой прирос Н. А. Полевой , это столь пре­
возносимое произведение должно было показаться еще хуже «Ре­
визор а» , и надобно 0было еще возвышать голо с , что бы он слышен
был среди оглуш ительных хвалебных !К риков. И Полевой выра­
з ил свое су ждени е о новом прои�з ведении по.rи бающеrо талантли­
вого писателя обстоятельнее,- не голослО'Вно , как другие, но с
до казательствами под робными, хорошо изложе.нными, 'Касающи­
мися не вн ешних мелочей, но важных сторон дела.
Мы сказали мнение наше о литературных достоинствах г. Гоголя, оце­
няя в нем, что составляет его бесспорное достои нство. Повторим слова наши
(выписана первая половина реуенsии, приведенной выше). Осмеливаемся
думать, что такого мнения не назовут мнением, которое внушило бы пре­
дубеждение, пристрастие, личность против автора. Тем откровеннее скажем
мы, что «Похождения Чичикова, или Мертвые ду ши», подтверждая наше
мнение, показывают справедливость и того, что мы прибавили к м нению на­
ш ему о даровании г. Гоrоля (выписана дру�ая половина реуенsии) . Похожде­
ния Чичикова также любопытная заметка для истории литературы и челове­
ческого сердца. Здесь видим, до какой степени может увлечься с прямой до•
р оги дарование и какие уродливости создает оно, идя путем превратным.
С чего начал «Ревизор», то кончил «Чичйков»".
Из воего, что пишет и что о самом себе го ворит г. Гоголь, можно за·
клю чить, что он превратно смотрит на свое дарование. Покупая создания
свои тяжким трудом, он не думает шутить, видит в них какие-то философи ·
ческо- гуморические творения, почитает себя философом и дидактиком, со·
ставляет себе какую-то ложную теорию искусства, и очень понятно, что, по·
читая себя гением универсальным, он считает самый способ выражения, или
я зык свой, ориrинальным и самобытным. Может быть, такое мнение о самом
се бе необходимо по природе его, но мы не перестанем, однакож, думать, что,
пр и советах благор азумных друзей, г. Гоголь моr бы убедиться в прот11в­
ном. Вопрос: производил ли бы он тоrда или 11ет свои прекрасные создания,
может быть решен положител ьно и отрицател ьно • .
---
-
• Из сравнения с предыдущими выписками очевидно, что под «прекрас·
•• ымн» должно здесь понимать преимущественно «Вечера на хуторе» и слабей ­
u1 ие, по нынешнему мнению публики, из следующих п овес1,е й .
3 Н. Г. Черныше вскиl!, т. 111
33

Леrко моrло б быть, что г. Г огол ь отверг бы тогда все,
u
Что вредило
ему, и так же легко могло бы случиться, что, разочароваины и 11 высоком
мнении 0 самом себе, он с горестью бросил бы перо свое, как орудие недо ·
стой ной его величия шутки. Человек - загадка мудреная и сложная ; но мы
скорее склоняемся на первое из сих ·м нений, - сказать ли - даже лучmе
желали бы, чтоб г. Гоголь вовсе перестал писать, нежели, чтобы постепенно
более и более он падал и заблуждался. По нашему мнению, он уже и теперь
далеко устранился от истинного пути. Е сли с ообразить все сочинения ero ,
начиная с «Вечеров на хуторе бли з Диканьки » до «Похо�дений Чичикова » .
Все, что составляет прелесть его тв орений , постепенно исчезает У н его. Все,
ч то гу бит их, постепен но ус иливается .
«Гоголя захвалили, - говорит Полевой : - он возмечтал, что
призван писать высоко-философские с оздания, вообразил, что
даже преt<расен язык, котор ым он пишет, когда /Вдается !В высоко­
парные мечтания, и по смотрите, к чему это привело его - к про·
иЗ1Ведениям, подоб ным отрывку «Рим», недавно 1напечатанном�у.»
«РИ'м » - это «набор ложных выводо в, детских .наблюдений,
смешных и ничто1ж ных заметок, не проникнутых ни од-ною свет­
лою или глубокою мыслью, изложенных языком изломанным,
диким, нелепым» - тут есть я «смола волос », и «сияющий снег
л ица», и «t0р израк пустот ы, который видится во всем » , и « жен­
щины, которые 1Подобно зданиям - или дворцы, или лачуж­
ки», - од ним с ловом, «Рим» - это «галиматья». В этом отзыве
о «Риме» ес ть своя доля п равды, и до ля !Значительная. Мы
до лжны будем еще об ратиться к «Риму», гов оря о постепенном
раЗВИТИИ ИдеЙ fОГОЛЯ, И ТОГда замет им, ЧТО ОIПJ'СТИЛ ИЗ ВИДУ
Полевой, называя 1безусло вной галиматьею «Рим» - этот от ры·
вок, действительно представляющий много дикого, не лишен
поэзии. Не будем останавл-ив аться и на замеч11
1
ниях относительно
языка, - с ними придется еще нам иметь дело. « Признаемся, -
продолжает Полевой, - что, проч итавши «письмо» при «Реви­
зоре» и «Рим», мы уже немногого ож идали от «Мертвых ,душ»,
предвозвещенных, ка·к нечто великое и чудное. По длинно чуд­
ное : «Мертвые ду ши» t0ревзошли все наши ожидания».
Мы совсем не думаем осуждать г. Гоголя за то, что он назв ал «Мертвые
души» поэмою. Разумеется, что такое название - шутка. «Для чеrо запре·
щать шутку� Наше осуждение «Мертвых душ» коснется более важного.
Начнем с содержания - какая бедность ! Не помним, читали или слы·
шали мы, что кто-то назвал « Мертв ые души» старой по�удкой н а н овый лад.
Дей ствительно : «Мертвые души» сколок с «Ревизора» - опять какой-то
мошенник приезжает в город, населенный плутами и дураками, мошенничает
с ними, обманывает их, боясь прс!следования, уезжает тихонько, - и «конец
позме»I - Надобно ли rоворить, что шутка, другой раз повторенная, ста·
новится скучна, а еще более, е сли она растянута на 475 страниц� Но если
мы к втому прибавим, ч то « Мертвые души», составляя грубую кари�tатуру,
держатся 11 а небывалых и несбыточных подробностях ; что л ица в них все
до одного небывалые преувеличения, отвратительные мерзавцы или пошлые
дураки, - в се до одного, повторяем ; что подробности рассказа наполнены
такими выраж ениями, ч то иногда бросаете книгу невольно; и наконец, что
язык рассказа, как язык г. Гоголя в «Риме» и «Ревизор е » , можно назвать
34

собранием ошибок против логи ки и грамматики, - спрашиваем, что сказать
0 т ак ом создании? Не должно ли с грустным чувством видеть в нем упадок
·
дар о в а н и я прекрасного и пожалеть еще об одной из утраtJ еи цых надежд
наших, пожалеть тем более, что падение автора умышле нно н добровольио? ­
Карика тура, конечно, принадле жит к области искусства, но карикатура, и�
пере шед шая за предел изящного. Русская повесть об Еремушке и повиваль·
ной бабушке, как русск�я с!:азка о дья•1�е Савушке, романы Дю<кеиса •1
н еи с то вые романы иовеишеи фраицузскои словесности исклJ()чаютс я и з
облас ти изящного ••, если и допустим в 1r1
1
зший отдел искусства грубые
фарсы, итальянские буффонады, эпические поэмы наизнанку (travesti), поэмы
вроде « Е..'\исея» ***· Можно ли не пожалеть, что прекрасное дарование
r. Гоголя тратится на подоб ные создания(
« Искусству нечего дел ать, не в чем рассчитываться с «Мертвы ми
душами» 24•
Видите ли, П олевой отк азывается от ме лочных при•дирок к
з аглавию «Мертвых душ» - уж за •э то одно он зас луживает
отличия от других рецензентов, остроумие которых бесконечно
потешал ось над тем, что «Поtхожден и я ЧичикоJВ а » на;званы
поэмою. Бедность содержания 1в «Мертвых душах» - опять од но
из тех суждений, искренность 'Кото рых доказывается их нево­
образимою наивностью, замечаний, которые возбуждают жа·
лость к сдел авшему их и совершенно обезоруживают несоглас­
ного с ним читателя . Но заметьте, однако же, что Полевой на­
чинает с сущес'I'Венных сторон вопроса и достигает даже неко­
то рой меткости упреков, замечая, что «Мертвые души» сколок
с «.Ревизора» - это н е придет .в голову никому из понимающих
р а•ЗIН ИЦУ между сущес11венным содержанием «Рев изора» и «Мертw
вых душ» : пафьс одного про изведения составляет взяточниче­
ство, различные беспорядки и т. д" одним словом , преимуще·
ственно официальная сторона ж изни, пафос дру1гого - частная
жизнь, психологическое изображение различных типо'В пустоты
и ли одичалости. Но По левой, не замечая сущес'l'В енного разли­
чия , смотрел 1На сюжеты обоих п р оизве ден и й с той чисто внеш­
ней точки зрения, с которой можно находить, что « Горе от ума»
е ст ь повторение «Гамлета », потому что и здесь и там главное
лицо - юноша с умом и прекрасным сердцем, окруженный дур �
ным и людьми, остающийся чист среди их, негодующий, говоря·
щий м ного такого, что кажется нелепо его слушателям, призна­
ваемый, наконец, человеком сумасшедшим, опасным и не могу·
Щий же н ит ься на девушке, которую любит. Сближение сюжето)J
«Ревизора» с «Мертвыми душами» так же нелепо, как и сбли·
• Романы Диккенса искл10•1аютсл и з области изящного.
• • Здесь подразумеваются преимущественно рома ны Жорж-Саида -
01щ исключаются из области 11э.1
1
щного l
• • • Итак, романы Диккенса и Жорж-Санда ниже с амых грубых фарсов
11 буффонад, ниже даже поэмы «Елисей , или раздраженный Вак х », н иже
" :Э неиды », вывороченной н а изн анку Н. Осиповым и А. Котельн ицким,
-
�о все еще !!РИНадлежит хотя «низшему отделу» и скусt:тва, а произведени я
цнкке.нса и Жорж-Санда с овершенно «исклю ч аются и з области изящного».
з•
35

жение сюжетов « Гамлета» и «Горе от ума» ; но Полевой умел
выставить натянутые черты мнимого сходства до вольно иокус•
н ы м образом. Не приду·мано ли это сближение нарочно ? Нет,
искренность его опять доказывается его наивностью, - только
от искренней души может умный человек, каков , без сомнения,
был Н. А . Пол евой, гово рить такие странные в ещи. Далее н а­
чинаются жалобы на утрировку характеров и положений, на
неправдоподобность их и проч. Отлож им разбор этих обвинений
до того времени, когда будем рассматривать «Мертвые души »,
а теперь ограничимся замечанием, что отношения рома1нтической
естетики к новейшим произведениям искусства, сброси·вшим
растрепанную изыск анность французских романтШ<оlВ, к людям,
выучившимся писать романы с л ицами и по ложен·иями, не по •
хо жими на « испо линские образы Виктора Гюго и его « Notre
Dame de Paris», достаточно определяются тем, что Н . А . Поле"
вой исключает романы Диккен са и Жо ржа.Санда из области
искусства, ставит их ниже самых пошлых фарсо в, на одну сте­
пень с «Сказкою о дурне» - неужели против Диккенса и Жо ржа­
Санда Н. А . Полевой имел ·к акие -ни1будь личност и ? Неужели и
их осуждал он не по убеждению , а 1Из каких"нибудь посторон них
видов ? Кстати, о Лермонтове он су дит соверше нно так же, 1<а{(,
о Гоголе. Вот по длинные его слова:
Вы rоворите, что ошибка прежиеrо искусства состояла именно в том,
что оно румянило природу и становило жизнь на ходули. Пусть так ; но,
избирая из природы и жизни только темную сторону, в ыбирая из них rрязь,
навоз, разврат и порок, не впадаете ли вы в друrую крайность и изобра·
жаете ли верно природу и жизнь? Природа и жизнь, так, как они есть, пред·
ставляют нам рядом жизнь и смерть, добро и зло, с вет и тень, небо и землю.
Избирая в картину свою только смерть, зло, тень, землю, верно АИ списы•
ваете вы природу и жизнь? Вам скучны прежние rерои искусства, - но п о­
кажите же нам человека и людей, да, человека, а не мерзавцев, не чудовище,
людей, а не толпу мошенников и неrодяев. Иначе лучше примемся мы за
прежних rероев, которые иноrда скучны, но не возмущают, по крайней мере,
нашей ду ши, не оскорбляют нашеrо чувства. Изобразить человека с ero
добром и злом, мыслью неба и жизнью земли, примирить для нас видимыЦ
раздор действительности изящною идеею искусства, постиrшеrо тайну
жизни, -вот цель художника ; но к ней ли устремлены «Герои нашеrо вре�
меню• и « Мертвые души »? Напрасно будете вы ссылаться на Шекспира,
на Виктора Гюrо, на Гете. Кроме тоrо, что худое и у Шекспира худо,
Шекспир не тем велик, что Офелия поет у неrо неблаrопрнстойную песню,
Фальстаф руrается и нянька Юл и и rоворит двусмысленности, - н о п охожи
ли ваши rрязные карикатуры на создания высокоrо rумора Шекспирова, на
исполинские образы Виктора Гюrо (мы rоворим об ero Notre Dame de Paris),
на м ноrостороюmе создания Гете?
Заче� м ы приводим буквально стnлько от рывков из груб ых
рецензии Н. А. Полевого? Затем, что они имеют одно несо·
мненное достоинс11во : ов язность , ло гичность, по с л едо вател11
1Н
о сть
в образе суждений. Надо бно же нам видеть, с какими понnия ми
об пскус стве необхо димо св язан ы у·преки гоrо лю в односторо н -
36

н ости н аправления, - упр еки, которые до сих пор повторяются
.людьми, не по нимающими их .sначения, не понимающими, что
кто называет Гоголя односто ронним и сальным , должен в такой
же степени односто ронним и сальным называть и Лермонтова,
н аходить, что «Герой нашего �в ремени» п рои31Веден ие грязное и
га дко е, что романы Диккенса и Жоржа-Санда не только отв ра·
ти тельны, но и сла,бы в художесТ�венном отношении, слабее по •
с леднего �нелепейшего водевиля, уродливее по следнего фарса, -
при этом нео бходимо ставить Викто ра Гюго между Шекспиром
и Гете, немного ниже первого, гораздо выше пос леднего . Кто
так думает о Викто ре Гюго, Лермонтове, Диккенсе и Жорже·
Санде, тот дол жен упрекать Гоголя в односторонности и саль·
н ости, - но заслуживает ли опровержений, заслу,живает ли вин·
мания мнение та.кого ценител я? Важно иног.да бывает .sнать
происхождение мнения и пер1вобытный, подлинный вид, iВ I<O•
тор ом оно �выразилось, - часто это го бывает до вольно, чтобы
вполне оценить годность этого мнения для нашего времени, -
часто оказывается, что оно принадлежит неразрьmно к системе
понятий, невозмож ных в наше время. Самую жалкую фигуру
представляют не те люди, которые имеют ошпбочный образ
мыслей, а те, кото рые не имеют никажого оп ределенного, после·
довательного образа мыслей, которых мнения - сбор бесовязных
обрывков, не клеящихся между со бо ю. Прочита•в рецензии По ­
ле вого, мы убеждаемся, что все уп реI<и, делаемые до сих 11
1
ор
иными людьми Го голю, заимствованы из этих рецензи й; разница
только в то м, что у Н. А. Полевого упреки имел и смысл, будучи
ло гическим выводом из системы у1беждений, хотя неудовлетво·
ритель но й для нашего времени, но все-таки бы1Вшей прекрасною
и •по л ез ною в овое время ; между тем как в устах людей, по вто·
ряющих ныне эти нападения, они ли,шен ы всякого основания,
всякого смысла. Представив множество примеров «тривиаль·
н ого» и «неправдоподобного» в «Мертвых душах», множест во
примеров того, что Гого ль пишет неправиы·ным ,и 1н изким язы·
ком (тут выставлено на вид и то, что Чичиков 1Не может с 11
1
ер·
'Вого раза делать помещикам предложения о продаже мертвых
душ, и то, что Ноздрев не может на бале сесть на 1пол и ловить
та н цующих за ноги, и ПетрушI<а с запахом жилоii ,комнаты, и
Rа пля, падающая в суп ФемистоI<люса, и т. д., •и «глупейший
рассказ» о к апитане Ко пейкине, и слова «тюрюк», «взбутете­
нить» и пр., - одним словом, все, что только служило пище1Ф
д ля последующих остроумных шуток и благородных негодова·
н ий на Го голя), Н. А. Полевой оI<а•нчивает свою реценз�ю так :.
Не буде�� более говорить о слоrе , об образе выражения, 110 скажем .
в �аключение : каково понятие автора об искусстве н цели ero, е.сли он думает,
'lто худож ник может быть уголовным судьей современ ного общества) Да если
И положим, что такова дей ствительно обязанность писателя, так разв е
В1>14у мками на. совремеи11ос общество, разве 11ебыва.1
1
ыми карика турами ylta•
3'1

жет он на зло и предупредит его? Берем на себя кажущееся смешным автору
название патриотов, д аже «так называемых патриотов», пусть назовут нас
Кифамн Мокиевичами, - но мы спрашиваем его : почему в самом деле совре •
м енность представляется ему в таком неприязненном в иде, в каком изобра•
жает он ее в своих «Мертвых душах» в своем «Ревизоре », - и для чего не
спросить : почему думает он, что каждый. русский человек носит в глубине
души своей зародыши Чичиковых и Хлестаковых? Предвидим негодование
н оскорбление защитников автора : они представят нас поддельными патрио·
тами, лицемерами, быть может, ч ем-нибудь еще хуже -ведь з а такими
безделками у многих дело не станет! .. Их воля, но мы скажем пр,ямо и
утвердительно, что, приписывая предубежде ние автора доброму намерению,
нельзя не заметить какого-то превратного взгляда его на многое. Вы ска·
(Кете, что Чнчи1tов и город, где он является, не изображения целой страны,
но посмотрите на множество мест в «Мертвых душах»: Чичиков , выехавши
от Ноздрева, ругает его нехорошими словами - « что делать», прибавляет
автор, «русский человек, да еще и в сердцах !» - Пьяный кучер Чичикова
съехался с встречным экипажем и начинает ругаться - «русский человек»,
!Jрибавляет автор, « Не любит сознаваться перед другим, что он виноват ! .. »
Изображается город ; фризовая шинель (необходимая принадлежность го·
рода, по мнению автора) плетется по улице, «зная только одну (ув ы!)
слишком протертую русским забубенным народом дорогу !» - Какие-то купць�
позвали на пирушку других купц ов - «пирушку на русскую ногу », и «пи·
рушка (прибавляет автор), как водится, кончилась дракой» ... Спраши·
ваем, так ли изображают, так ли говорят о том, что мило и дорого сердцу ?
Квасной патриотизм ! Милостивые государи, мы сами не терпим его, но
позвольте сказать, что квасной патриотизм все же лучше космополитизма".
какого бы? .. да мы понимаем друг друга !
Не знаем, придется ли н ам заняться .подро б н ым р асс мотре·
нием этого упрека, едва ли не самого существенного из всего ,
что было говорено против Гоголя. А пока напомним читателю,
что сам Гоголь превосходно разъяснил сущность вопроса анек·
дотом о Кифе Мокиевич е и следующим местом в « Разъезде из
театра» после представления « Ревизора» :
Господин П. Помилуй, братец, ну что это такое? Как же это в само11t
1tеле?
Господин Б. Чт о?
Господин П. Ну да как же выводить ато?
Господин Б. Почему же нет?
Господин П. Ну да сам посуди ты: ну как же, право? Все пороки, да.
п ороки ; ну какой пример подается через вто зрителям?
Господин Б. Да разве пороки хв алятся? Вед ь они же выведены
на осмеяние.
Го сподин В. Но позвольте, однако же, замет ить, что все вто, некоторым
образоll{, есть уже оскорбление, которое более или менее распространяется
lla всех.
Господин П. Именно. Вот ато я сам хотел ему J!lаметить. Это именно.
оскорбление, которое распространяется.
.
Г2сподин В. Чем выставлять дурное, зачем же не выставлJ1ть хорошее,
достоиное подражания?
Господин В. Зачем? Странный вопрос : «J!lачем». Зачем один о тец, желая
нс�оргнуть своего сына н з беспорядочной ЖИJ!IНИ, н е тратил слов и наставле·
нии, а привел его в лазарет , где п е_едсталн перед ним во всем ужасе страш•
ные следы беспорядочной жизни? Зачем он ато сделал ?
Господин В. Но позвольте вам заметить : ато уже н екоторым обр азом
наши общественные раны, которые надобно скрывать, а не показыв ать.
38

Господин Л. Это правда. Jt с атим совершенно соrласеи . У нас дурное
надо с крывать, а не показ ывать. (Господин Б. 11ходит . Подходит княаь N.)
Послушай, князь !
Княsь N. А что?
Господин П. Ну, однакож, скажи : как вто представлять? На что 11то
похоже ?
Княsь N. Почему ж не пр едставлять?
Господин П. Ну да посуди сам, -ну да как же 11то вдруr на сцене
плу т, - ведь 11то в се наши раны.
Т<.няsь N. Какие раны?
Господин П. Да, 11то наши раны, наши, так сказать, общественные раны.
Княsь N. Возьми их себе. Пусть они будут твои, а не мои раны!
Что ты мне их тычешь? (Уходит.)
Именн о т а.к ! именно эrо «некотор ым образом наши р аны ! »,
именно «дурное у нас надо с.к рывать, а не показы·в ать l», именно
это «оскорбление, которое р аспространяется !» Прав, т ысячу раз
прав господин П. 1 Но отчего же вы сами, гг. недовольные Гого­
лем, находите гос.подина П. смешным и нелепым? Есл·И он 1Нелен,
то и не повто ряйте же его слов. Они имеют смысл только на его
языке.
В рецензии « Рев изора» нель•зя не заметить, что Н. А. По­
лев ой еще не отчаивается 'В исправлении Го голя, приписывая
всю вину то лько его « льстецам:» , еще не отк азывается от Го­
голя ; -после выхода «Мертвых ду ш» он уже считает ег о чело­
ве1ш м, без.возвратно погибшим для .ис кусства, неисцелимо закос­
нелым в своей сумасбродной тордости - писать такие нелепые
вещи, из .которых первою был «Ревизор». Вот последние ст роки
разбора «Мертвых душ» :
Если бы мы осмелились взять на себя ответ автору от имени Руси,
мы сказали бы ему : милостивый rосударь l Вы слишком: мноrо о себе ду­
м а ете, - ваше самолюбие даже забавно, но мы сознаем, что у вас есть
даро вание, и только та беда, что вы немножко «сбились с панталыку !»
Оста в ьте в покое вашу «вьюrу вдохновения», поучитесь русскому языку, да
рассказывайте нам прежние ваши сказочки об Иване Ивановиче, о коляске
и носе, и не пишите ни такой галиматьи, как ваш « Рим», ни такой чепухи,
к ак ваши «Мертвые души »! Впрочем, воля ваша !
Мы кончили наши 1Вьl'ПИски И1З суждений Н. А. Полевого
о Го голе. К н екоторым из мнений, .вьшкаэанных и м в первый раз,
мы е1це должны �будем возвратиться, говоря о мн ениях, выск азы­
вае мых иными е ще и теперь. Друг.не можно оставить без разбора,
nотому что •к райняя наивность их делает излишним всякое опро­
вержение. Но эдесь нам остается сделать два замечания, вызы­
ваемые приговора.ми Н. А. По левого .
В то м, что Гоголь возмечтал о себе не как о невинном шут­
l!!i!(е , но как о великом пи сателе с r лубо.ко философским напра­
влен ием, Полевой обвиняет «льстецов » Го голя. Смешно было бы
в 11аше время ду мать, ч то произведения, подобные « Ревизору»
ц «Мертвым душам» , могут быть обязаны сво им .происхожден ием
39

чьему бы то ни б ыло постороннему в лиян и ю, -создания, стол�
глубо·ко
п
ро
ч
увс
'1
1
вов анные , бывают плодом только соб ственно
u
и
глубо.кой нату.ры само го автора, а не 'Посторонних наущении.
Кроме тоrо, мы уже r оворили, что люди, �оторые лу чше других
по нимали значение этих высоких с оздании искусства, не имели
влиян ия на Готоля. rВ следующей статье мы увидим, к ак мало
по н им али «Мертвые души» другие люди, которые, будучи по·
клонниками Го голя, были в то же время и его друзьями - эти
мудрые варяго-руссы, если и были в чем-нибудь 1Винооаты, то
разве в «Переп иске с .�tру�.зьями». Притом же, они и не были
знакомы с ·Гоголем и не играли в литературе значительной роли
в 1834 году, •когда уж был написан «Ревизо р» *. Пушкин знал
Го голя гораздо раньше, имел некоторое влияние н а начинавшего
юношу и хвалил его п роизведен ия, но невозможно, чтоб ы его
считал Полево·Й «льстецом» Гогол я, - напротив , каждому из·
вестно, что Жуковский и Пушкин были по кровителями Гоголя ,
занимая в литер атуре и в обществе гораздо почетнейшее место,
нежели он, �безвестный юноша. А между тем, он , будучи еще
совершенно безвест ным и ничтожным молодым человеком, уже
печатал философские .и высокопарные статейки, в которых видит
По левой уже следствие лести, вскружившей ему голову. Некото­
рые из этих статеек перепечатаны в «Арабесках», некоторые дРУ·
гие исчислены г. Геннади • • . Вообще, надобно сказать, что в раз­
витии своем Гоголь был неза'Висимее- от 11
1
осторо1Нних влия ний,
нежели какоЙ·м�бо другой из наших пер·воклассных писателей.
Всем , что высказано прекрасного в его произведениях, ОIН обязан
исключительно оооей rлубокой натуре. Это очевидно ныне для
каждо·го, н е чуж·дого по нятий о русской литературе. И ес ли гор·
дость го голя , вовлек ала его когда-нибудь 'В ошибки, то, ·во всяком
случ ае, надобно аказать, что источником этой гордости было его
с обственное высокое по нятие о себе, а не чужие похва л ы. ·Неко­
торые люди питают такое гордое и высокое по1Н ятие о се бе, что
чужие пох•в алы не .могут уж иметь на них особенного !Влия ния, -
кто знавал подобных людей, легко увидит из писем и авторской
ис по в еди Го голя, что он принадлежал к числу их.
Другое наше замечание 0Т1Носитс я к самому Н . А . По.левому.
По двум последн им отры1Вкам rи з его рецензии на «Мертвые
души» иные, �быть может, заключат, что он, ка.к издатель «Рус•
ского в есТ1Ника», сделался неверен собственным мнениям, кото­
рые ·был и с такою е нергиею в ыражаемы в «Московском теле-
• См. письмо Гоголя к Максимови чу, от 14 августа 1834 г., в «Опыте
биографии Гоголя», г. Николая М" помещенном в «Современнике » , 1854 r.
•• См. список сочинений Гоголя, составленный г. Геннади в
«Отеч[ественных] зап[исках] » 1853 года. Из втих статей большая часть,
как, например, «Скульптура, живопи сь и поэзи я», «Об архитектуре »,
«Жизнь», принадлежат еще 1831 rоду и написаны, конечно, прежде, нежели
фамилия Гоголя упоминалась печатным образом 25,
40

графе» ; это заключение было бы несправедливо. Мы не то
хотим сказать , чтобы решительно о каждом от�дельном вопр осе
Н. А . По левой был готов повторить в 1842 году то са.мое, что
с.казал в 1825. Мнения человека мыслящего не ,бы1в ают �шкогда
окаменелостями, - с течением 1В ремени он может во мн огих
предметах замечать стороны, ·которые опус кал из виду прежде,
потому что о ни е ще не были довольно раскрыты историческим
движением. Но дело в том, что человек с самостоятельным умом,
достигну•в у.мственной зрелости и выра,ботав себе 1fз вестные ос·
новные убеждения, 01быкновен но остается навсегда проникнут их
существенным содержанием, и эта основа всех мнений остается
у него уже НаJвсегда одинаково ю , как бы ни менялись окружаю·
щие его ф дJКты. И не надобно считать изменою убеждения, если,
с оо бразно изменению окружающих фактов , такой ,чело век, сна·
чала заботившийся преимущоственно о то м, что бы выст авить на
вид одну их сторону, впоследс'Гвии считал необходимым сильнее
выставлять другую. Он rможет сделаться человеком отста лым,
не �переставая быть верен себе. Так было и с Н. А. Полевым.
Он ратов ал против класс иков, 11
10
rпотом, когда классики были ·
сбиты во всех пунктах, он уви1дел новых людей, котор ые, не
обра щая внимания на классицизм, уже совершенно обесс илев·
ший, ,борются прот ив ро мантизма. Их убеждения гораздо более
разнились от убеждений Н. А . Полевого, нежели убеждения
Н. А. Полевого от �беждений классиков , - оба последн_и е от·
тенка принадлежали одной и той же сфере пон ятий, только раз·
личным образом изменяемых - новые литературные понятия
разделялись от них целою бездною. И Н. А . Полевой, нисколько
не изменяя своим рома�нтическим убеждениям, мог сказать : «уж
лучше пиитика !Буало, нежели э,стетика Гегеля. Лучше класси·
цизм, нежели произведения новейшей литературы». И .дей·стви·
тельно, Жанлис ближе .к Виктору Гюго, нежели Диккенс или
Жорж-Санд, «Бедная Лиза» имеет с «Аббаддонною» более род·
ств а, нежели «Герой нашего времени» или «Мер'Гв ые души» .
Жанл ис и Виктор Гюго, «Бедная Лиза» и «Абб аrддон на» сход:ны
хо тя в то м, что изображают людей вовсе не такими, каковы они
на самом деле. А что у них общего с романами новой лите·
ратуры?
И этим-то объясняется странный, повидимому, факт, что че·
ловек с таким 'За-мечательным умом, как Н. А . Полевой, не мог
nо нимать произведений LНов ой - не только русской, но и во·
обще всей европейской л итерату ры, объясняет ся ст ранная до не·
вероятности смес ь умных и дельных критичоских приемов с
llаи вными и решительно несправедливыми 1;1ыводами в статьях
« Русс кого !Вестника» и д руг их журналов, издававшихся им в по ·
еле.днюю половину жи•зни. Он делал nравильнь)е IВЫВоды из
nри нципов, сделавшихс я с течением времени неудовлетворитель·
11Ыми , - и ни его ум, ни его до бросовестность нимало не теряют
41

в rлазах оп раведливого судьи от нелепост и вьшодов. НапротИ�В,
с ильный ум обнаруживается .в .каждой строке Э'l'ИХ до чрезвы·
чаЙJЮСти наивных статей, - а что !Касается их добросовестно­
сти, - мы в .н ей нимало не сом11еваемся и думаем, что к аждый
беспристрастный челоl!ек дойдет до того же убеждения, есл и
вникнет в сущность де ла, крат.к8Й обзор которого .мы пред·
ставил и.
Последняя половина литературной деятельности Н. А . По­
левого 11
1
уждается в оправдании, сказали мы 1В начале sтого
о бзора; и, по нашему мнени ю, он а может быть удов летв орител ьно
оп рав�а,на , - пора сня·rь пятно с па мяти человека , коrорый, �ей­
ствуя в последние годы ошибочно, мо г �быть противником лите­
ратурно го раз.вития и подвергат ься за то в свое время справед­
ливым укоризнам, - но теперь ми·нов алась опасность , кото рую
представляло тоrда ero влияние н а литературу, - и пото му те­
перь должно признаться : он справедливо го ворил о себе, что
всегда был челов еком чесmым и �елавши м добра л итературе,
и что за 1ним остаются неотъемлемо важные заслуги в 'Истории
нашей литературы и развития, - признаться, что он, издавая
собран ие своих к ритических статей, имел право сказать в пре­
дислов ии :
Кладу руку на сердце и дерзаю сказать вслух, что никогда не увлекался
я нн злобою - чувством, для меня презрителЬ'!lым, ни завистью - чувством,
которого ие понима10, - н'lfКогда то, что говорил 11 писал я, не разногласило
с моим убеждением, и никогда сочувствие д обра не оставляло сердца моего :
оно всегда сильно билось для всего великого, полезного и доброго. Смею
прибавить, что такое постоянное стремление доставляло мне минуты прекрас­
ные, усладительные, награждавшие меня за горести и страдания жизни моей.
Сколько раз слышал я искреннюю благодарность и привет юношей, говорив­
ших, что мне одолже ны они нравственным наслаждением и верою в д обро !
Не скажет обо мне, кто примет на себя труд познакомиться с тем, что было
мною писано, - не скажет, чтобы я чем-либо обесславил звание, которое
всегда высоко ценю и ценил - звание литератора. Мои слова не самохваль­
ство, но искренний голос человека и литератора, который дорожит назва·
нием честного. Между тем, как человек, я платил rорькую дань несовер­
шенствам и слабостям человека". Пусть вержет за то на меня камень т от,
кто сам не испытал обмана и разочарования в окружающем его и - что
еще грустнее - в самом себе ! Если ты еще юн, собрат мой, ты не судья
мне ; дай пробиться седине на г олове твоей, дай похолодеть сердцу твоему,
дай утомиться силам твоим от труда и времени, и тогда говори и суди меня !"
Я не судья сам себе. Но никто не оспорит у меня чести, что первый
я сделал из критики постоянную часть журнала русского, первый обратил
критику на все важнейшие совреме11ные предметы. М ои опыты были несовер­
шенны, неполны, - скажут мне, - и последователи далеко меня обогнали
в сущности и самом образе воззрения. Пусть так, да и стыдно было бы
новому поколению не стать выше нас, поколения, уже преходящего, потому
в ь1 ше, что оно старше нас, после нас явилось, продолжает, что мы начинали,
и мы должны быть довольны, если наши труды будут иметь для него цену
историческvю". Сам чувствую, перечитывая ныне, неполноту, несовершенство
многого" . М ногое обновляет для меня в настоящем чу вство утешительное,
н о еще б ольше внушает чувство rрустное, сознание недостигнутой мечты,
и евыраженных идеалов. Такое чувство, думаю, естественно каждому, к то
42

жил сколько-нибудь и мыслил. Только невежество, только rлупость полу­
чила на сей земле (впрочем, не знаю, счастливую ли) участь самодовольства.
Есть друrая награда, более драгоuе н ная, которо10 блаrословляет нас прови ·
дение : мысль, ч то если бог д ал нам что-нибудь, сильно горевшее в душе
нашей, сильно тревожившее нас в д ни нашей юности еще бессознательным,
темным ощущением, мы не погубили его потом в суете и бедств11ях жизни,
не зарыли таланта в земл ю". Пусть мы не достигли ис1юмых нам и идеа·
лов, - по крайней мер е , порадуемся, что не бесплодно утраченная протекА а
жи з нь 11аша".
жизнь наша".
Сколько благородства в этих словах, и какою правдо ю ·веет
от них ! Кто так говорит, тот не лжет, и действительно, не бес­
плодно протекла жизнь этого человека, и не с осуждением,
а с признательностью до лжны мы вспо минать его.
СТАТЬЯ ВТОРАЯ
Обозревая мнен ия, выска�занные о Гоголе представителями
различных направлений, сущес'I1Вов авших 1в русокой критике , мы
н а чали с сужден ий, произнесенных Н. А. Полевым. Главною
мыслью нашей было показать ..зависимость этих суждений о ча­
стном в опросе, нас теперь занимающем, от общего характера той
системы понятий, замечательнейшим последователем которой
у нас был Н. А. Полевой. И если приговоры его произведениям
Гоголя действительно были только следствием его об щих убе­
жде ний, то уже ясно, что не стоит занимат ься подробным опро·
вержением этих ошибочных нападений, - · довольно было ска­
зать : они - не �более и 1не менее, как ло гический !Вывод из учений
-13икто ра Гюго и Кузена. Ныне каждому очевидно, что учения
Гюго .и Кузена неудО1Влетворительны; а кто отвергает основания,
тот не может согласиться и ·С 1Вывода.ми.
Теп ерь мы должны гово рить о мнениях критиков, которые
играли некоторую __роль в литературе последующих !Г одов, до того
в ремени, когда «Отечественные записки» приобрели р ешитель­
ное господство. Критиков этих было два : писатель, называвший
себя иног да Тютюнджи-Оглу, чаще бароном IБр амбеусом, а пoJt;
н екоторыми статьями поД1Пись11Ва·вший и свое настоящее имя -
О. И . Сенкооский *, и г. Шевырев. Припо·миная их суждения
о Гоголе, мы �будем держаться прежнего правила - стараться
по казывать отношение мнений того или другого критика об от-
* О том, что барон Брамбеус и Тюпонджи-Оглу были псевдонимы
r. Сенковского, есть много указаний. Мы приведем одно из статьи Гоголя
«О движении журнальной литературы» («Современник», 1836, N11 1,
стр. 197): « Г. Сенковский является в своем журнале как критик, как по·
вествователь, как ученый, как сатирик, как глашатай новостей и проч.,
li пр оч., являе тся в виде Брамбеуса, Морозова, Тютюнджи-Оглу, А. Белкина,
наконец, в собственном виде».
4З

дельном вопросе к общему характеру ero .критической деятель•
ности : зтим чрезвычайно облегчается и уясняется дело. Едва ли
нужно за,мечать, что в воспом И!Наниях о деятельности барона
Бр амбеуса и r. 0Ш евырева в настоящее .время нельзя руково·
диться ничем иным, кроме чисто исторического интереса. ХО'Тя
оба зти писателя не п.окинули литературного поприща, но их
влияние на литературу ·и на пу�блику nринадлежит времени, уже
прошедшему, и литературные отношен ия настоящего уж е �е
до лжны иметь влияния на суждения об этих писателях, потому
что не имеют никакого соприкосновения ни с 1Важны0м и статьяМJI
г, ·Ш евырева, которыми иные поучались лет пятнадцать, ни с
легкими статьями барона Брамбеуса, кото рые в известном !Классе
публики производили фурор лет двадцать то му назад. И самые
журналы , бывшие неко гда органами этих критиков, хотя суще­
ствуют дон ыне, IНО уже совершенно изменили свое напраJВление,
и , как нам кажется, .к лучшему. «Москвитянин» в последние 'ГОДЫ
был орга ном •Г . А . �Григорьева, КО'Торый, по нашему •мнению,
очень часто, или, чтобы ТО1Ворить точнее, почти посто Я!Нно под•
дается ст ранным обольщениям, но в самых стр анных тирадах
которого виден ум ЖИ1ВОЙ, э нергический и искреннее , горячее
увлечение те м, что представляется ему истиною 2 6• В нынешнем
журнале «Библиотека для чтения» критические статьи часто
содержат �мысли более основательные, нежели прежние сужде·
ния. Таким образом, то, что мы до лжны будем .говорить о пи:­
сателях, !Некогда .rосподствоваJвших в .критическом отделе «Биб·
лиотеки для чтения» и «Москвитянина», нимало не относится
инеможетбыть11
1
рименяемо к характеру втих журналов в на·
стоящее время.
После этих оговорок, 1Нужных толЬ1Ко для 1Нем ноrих .из чи­
тателей , потому что почти 1Все и без объяснений 11
1
ишуще1"0 чувст·
вуют, как далеки литературные интересы настоящего времени от
всякого соотношения с старинными стать ями прежнего «Москви­
тянина» и •прежней «Библиотеки для чтеиия», - мы уже можем,
не стесняясь никаки ми 11
1
осторон ними соображениями, 11
1
ерейти
к характеристике той роли, !Какую играли некогда барон Брам­
беус и г. 0Шевырев. Начинаем с воспоминаний о бароне Брам­
беус е , потому что блестя щая эпоха его критики относится к бо·
лее ранним rода•м, неже ли око нчательное развитие воЗ1Зрений
г. Шев ырева.
fРУСТНЫМ, НО ПОУ ЧИТеЛЬIНЫМ примером IМОЖеТ СЛУЖИТЬ ДЛЯ
русских писателей истор ия литературной деятельности барона
!Брамбеуса: иметь столько дарований - и растратить их совер·
шенно по н апр асну, без 1Всякой пол ьзы для литературы, между
тем как даже на.именее дароои гые 1Писатели часто принос или
У нас некотору ю по льзу, заслужили себе право на некоторую
признательность, - ето грустно ; иметь столько силы - и не ока­
зать решительно н икакого в лияния, �между тем как писатели
44

t самым незначительным запасом сйА имели у нас свою долю
влияния, утв ердили за собою место в истории литературы, -
ет-.о rрустно, sro покажется �11о чти невероятно людям , которые не
будут уже, подобно нашему поколению, очевидцами явления
столь ненатурального .
Барон Брам·беус имел почти все качества, нужные для того ,
чтобы играть важную и плодотворную роль >В литературе, осо ·
бенно в журналистике.
Одна из главных задач журнал.ист а есть распространение
положителЬ1Ных знаний между овоими читателями, ознаа<омление
публи·ки с фактами науки. В нашей литературе, где еще так мало
дельных ученых ·книr, да и те находятся в руках самой ничтож­
ной tПо числу части публики, -исполнять эту обязанность жур·
налистам еще необходимее, нежели в других литературах. Пу­
блика наша хочет иметь в жу рнале не только журнал, то есть
оргааt изв естного мнен.ия, но и ученый оборник. Писатель, из-
· в естный под именем барона Брамбеу са, имел средства удовлетво·
рять етой потребност и публики. Он об ладал обширною начитан·
к остью !ПО !Всем отраслям знания, а tПО •многим и основательными
позна1НИят.s·и. Мы не ·будем, для более поразительного .контраста
между средст.в ами и результатами, говор ить о его учености 1В пре·
увеличенных выражениях; нам всегда �казалось забавно мнение
некоторых простодушных людей, будто бы овет никосда не про•
изводил такого энциклопедиста, как барОtН IБрамбеус. Даже в
кружке наших литераторов, всегда столь малочисленном, были
около того времени, когда явился Брамбеус , люди, не уступав шие
ему обширност ью познаний, например Н. А . Полевой ; были
даже люди, далеко превосходившие его, - например, r. Надеж·
дин. Но то оп ра·ведливо , что, не будучи ни единственным, ни
лучшим 11
1
ашим енциклопедисто м, этот писатель обладал дей­
ствительно за'Мечательною начитаНJНостью. Во многих случаях
его знания ока1зывались ·почерпнутыми из устарелых или tПло.хих
источников , особенно по философии, эстетике, политической зко·
номии, некото рым отделам всеобщей .истории, наконец по индо­
ев ропейской филологии. Но естествен·ные науки он любил и знал
ооновательно; а что касается Востока, он ·был .в ов ое время ОNoИМ
и з лучших ориенталистов в Европе.
Мы указали 0недостаrочность его е к аний по мног.и м важней·
ш и м наукам ; но ему не ·было бы затруднительно воспо лнить этот
недостаток: ему стоило только захотеть, и он легко знакомился
с результата.ми какой у0годно науки: месяца было ему доста·
точ но на то , для чего человеку с обыкновенными спосо•бно стями
н ужен был год. Одним из примеро>В етой �способ.ноет.и был пе­
ревод «Эймундовой саги», в овое время поразивший й'tfногих 27:
ИЗ1Вестно было, что г. Сен.ковский употребил только полтора или
дв а �месяца для изучения исл андсхого наречия, которое было
ему соверμrенно неизвестно. Изумительного в этом факте не было
45

ничеrо : кто знает по"IНемецки и nо·анrлийски, тому изучить
третье 1ВИдщ1зменение общего германского семеЙС'J\В а языков -
исландско е наречие, та.к же легко , как русско му, знающему по·
малоро ссийски, выучиться переводить с польского ; д ля человека
с хо рошей памятью это дело н ескольких недель. Не надобно за•
б ывать и того, что r. Сенковский, ·и зучив уже много восточн ых
и европейских языков, очень хорошо знал удобнейшие методы
для практ ического изучения языкО1В. Надобно 11
1
ри.бавить, что
латинский перевод, приложенный к исландскому тексту, з н ачи·
тельно помогал труду. Но, во всяком случае, не будучи фактом
необычайным, 1Пере.вод «Эймундовой саги» после .цовух месячн ых
занятий свидетельсwует об острой памяти и быстрой спосоQ·
_ност и соображени я в переводчике. Другой подоб ный пр и•мер был
менее замечен тогдашними литераторами, 1но, без сомнен ия, более
замечателен. Г . Сенковский •в ыучился очень хорошо \Писать на
русском языке также в оч ень �непродолжительное вр емя. Правда,
литер атурные враги находили 1В его языке много ошибок ; но ети
придирки были лочти все несправедливы. Слоr '1'. Сенковского
мог иметь свои недо статки - это за.висит от 1Вкус а, а н е от З1На·
ний в языке, - но русский язык •Г. Сенковскоrо был с самых
первых его статей оч ень легок и •чист. Человеку зрелых лет в год ,
в два ll'Oдa выучиться хорошо !Владеть языком, н а котором н е
привык он говорить с младенчества, - вещь гораздо более ред•
кая, нежели выучиться ·В два меся ца по нимать писан ные на н ем
книги.
Мы уп омянули об этих двух �ф актах для того, что бы выста•
вить их 1В исТИJНном овете. То т и другой часто ·пони.маются пре·
вратно: ·и зучение ис ландс.коrо наречия 1В два �месяца считают
многие делом необычайным, обн аруживая тем только собствен ·
ное незнакомство с делом, друг.не нападают н а русский язык
г. Сенковскоrо, не \Понимая то го , что даровитый человеit может
владеть несколькими яз ыками лучше, 11
1
ежели бездарный одним
с воим собственным, и смешивая недостатки слога с н еправи ль·
ностями языка, которых ·беспристрастный читатель не ·найдет
У r. Сенковского. Но мы 1Вовсе не думаем, чтобы эти случаи были
едннственными или лучши·ми доказательствами :б ыстроты и силы
ума, которым одарен 1Этот писател ь. Не все его ст ать и удачн ы, -
многие слабы, как у всякого, •Кто пишет много и печатает все,
что пишет ; 11
1
0 ·в самых неудачных постоянно ви дны очень заме­
trательные проблески сильного ума, а в лучших етот ум блести.
..­
н а .каждой странице. Мы и здесь не хотим ничего преувеличlt•
вать , чтобы сделать ярче противоположность между дарова­
ниям и и •ИХ употреблением : в статьях барона Бра�м беуса нет
такой силы ума, какая видна у лучших тогдашних журналистов :
Марли нского , Н. А . Полевого, т. Надеждина; 11
1
0, во всяком
случае, писатель етот - человек замечательного ума.
Не должно смешивать ум с остроrм ием. Об етом \Последн ем
46

качестве, ·котор ым 'в осо бенности славился барон Брамбеус, на­
добно сказать несколько подробнее. Во время его с.лавы лучшие
тогдашние .литераторы, к ах Пушки,н , Гоголь, .кн. Вяземский,
Н. А . По.лев ой и проч., не бы.ли нимало ослеплены насчет его
остроумия". Но у них остроумие употреблялось в дело только
кстати, .коr�да требовал того предмет речи, как и должно быть,
подчиняясь другим , высшим чертам их .литературного характера.
Напроти·в, барон Bpal'dбeyc избрал остроумничанье своею спе­
циальностью, стара.лея ни одного с.лова не ска1зать без украшения
остроумием. Ис ключительность всегда резче бросается в глаза,
н ежели rармоничес.ко е раВ1Новесие дарований. Та.к, например,
в течение некоторого времени Язы,ков был более известен как
«певец nина», .а, Ко з.лов как «певец грусти», нежели Пушкин,
хотя у Пушкина и вти стороны жизни выразились сильнее и
по лнее, �н ежели у Языкова и Коз.лова. Так в наше время изоб ра­
жения купеческого быта у г. Остр ов ского многих занимают более,
нежели сцен ы в «Ревизоре» и « ЖенитЬ'бе» , из того же . �быта,
хотя внимател ьное сравнение пок ажет, что у г. Остров ского (мы
го во рим, конечно, о достоинствах, а не о недостатках его коме­
дий) очень немногое прибавлено к то му, что уже указаJНо Гого ­
лем. Со вершенно подоб ным образом для большинства читателей,
остроумие у барона Брамбеуса было заметнее, нежели у Н. А . По ­
.левого и.ли 'Г . Надеждина, хо тя у последних его было 'Гораздо
больше. У них внимание читателя, не останавливаясь на форме,
остроумии, обращалось к сущности, мыс.ли статей; у баро,на
!Брамбеуса читатель останавливался исключительно на остроу­
мии, •Потому что кроме ,з амысловатых фраз не на чем было ос та­
нав.ли,ватьс я. Эта мыс.ль далеко не новая, как и все, что мы го ­
во ри.ли до сих по р, и потому едва .ли нужд�ется 1В до казате.ль­
·Ствах ; но кому вздумается остановиться на ней, того мы попросим
сравнить IВьmиски из рецензий барона Брамбеус а, которые мы
при,ведем ниже, с отрьmка.ми из раз'бо ро в Н. А . По.левого в пре�
д ыдvщей 111 ашей статье. Ее.ли остроvмие состоит в новост и, не­
принvжденности, разнообразии, неожиданности, меткости сб.ли-.
жений, в 'жи вости, едкости фразеоло гии, то не может оста1В ат ься
сомнения 1В огромном превосходстве на стороне Н. А . По.левого.
Не знаем, скоро .ли нам представится случай говорить о «Теле­
скопе» и г. 1Надеждине, но каждый, кто помнит статьи «экс-сту ­
ден та Надоумко », скажет, 'Ч'rо кроме Пушкина некого из тогдаш­
н их писателей сравнивать с ним. Не rово рим уже об удивите.ль­
ном остроумии самого Пушки.н а.
Почему же барон Брамбеус успел 'прославиться остроумием,
да леко усту.пая мноrиrм из то,гдашних журналистов в этом отно­
IUении � Одну из причин мы уже виде.ли - иск.лючите.ль,ное стрем­
лен ие его к остроумию, мимо �вс яких других целей. Воейков, раз"
делявший с ним едва .ли завидную выгоду заботиться преиму­
ществ енно об остроумии, так же .легко доt:тиг 1В свое время цели
47,

и считался ед.ва л и не •перв ым остряком, по Rрайней мере, в низ •
ших с лоях литературного кружка. Но в публике он .далеко не
пользовался такою иэвестностью , .к ак барон Брамбеу с : это по•
тому, что ни один из тогда шних 'Журналов не был так распро•
стран ен как «Библиотека для чтения». В 1830-1838 rодах едва
'
*
1
Бб
л и ХО'l' Я один журнал ра-сходился 1J тысяче экземпляров , а « и •
лиотека для чтения» в первые оrоды расходилась ·в числе от че·
тырех до �пяти тысяч экземпля ров . Очень естест.венно, что она
была единс'l'вен ною распространительницею 0известности в массе
публики. Барон .Врам·беус был rла•вным лицом в это м журнале,
он единовластно управлял ero мнениЯ'ми, 1в-се критические и биб·
лио r р афические статьи приписывались ему, и справедливо, по•
тому что он 11
1
еределывал и те немног ие, которые были писаны
н е им; он сам го ворил о с воих заслу1гах русской литерату ре, и до
большинства публики не достигал ничей другой голос. Но, б ыть
может, 111е он обязан своей популярностью «Библиотеке для чте•
пня», а самый этот журнал об язан ею его управлению � Ес ли так ,
распространение круга журнальных читателей - столь важная
услуга общественному об разованию, что надобно 1б ыло ·бы ба·
рона Брамбеvса .поставить на ряду с Новиковым, Карамзиным,
Пушкинь1м, Го голем, как силЬ1Ноrо двигателя наше·го просвеще•
ния. Но он сам •н игде не при.писывает себе этой за-слуги, хотя
не за•бывает часто объяснять читателям все с.вон права н а ВЫ•
со·кое значение в л итературе; очевидно, ему даже не приходило
н а мысль, что «Библиотека для чтения» расширила круг русс.кой
читающей ПУ'блнки. Оно и действительно было та к. Масс а людей,
не имевших 1Прежде прив ычки читать, была привлечена к чт ению
произведениями Пу�шкина и его сподвижников . Душою русс.кой
книжной торговли б ыл почтенный А. Ф. Смирдин. Доверие к
и·мени Смир дина ·было так вели.ко, лите ратурные и коммерЧеские
связи его так обширны, что издание, им предпринимаемое, вс егда
должно было иметь несравненно ·больший yonex, нежели п одоб ·
ное те п редприятие ·какого-.нибудь .другого лица. Писатель, ко·
тор ый сделался душою «-Библиотеки для чтения», .по нял это и
оч ень основательно поступил, внушив А. Ф. Смирдину мысль
быть и здателем .журнала, им задуманного. Все лучшие русские
литер аторы были при·в лечены Смирдины•м к уч астию в журнале.
Таким образом, редактор «Библиотеки для чтения» умел •ВОС•
польэо.ваться обстоятельствами. Но круг русских читателей б ы.Л
распространен Пушкиным и его ооодвижниками, а не «Библио­
текою для чтения» : «Библиотека для чтения» была обязана сво и м
• Пушкин, в 1832 году, говорил даже только о 500. « Одна rазета,
издаваемая двумя известными литераторами, имея около 3 ООО подписчи•
ков, естественно должна иметь большое вли.1
1
11ие на читающую публику.
Журналы литературные, вместо 3 ООО подписчнков, имеют едва ли и 500, -
следственно, голос их в овсе не действителен ». Сочин [ения) Пушк [ ин а ]
иэд [ание) П. В . Аннеиков а, том 1-й , стр. 358.
'
48

успехом участию Пушкина и почти всех других литературных
знаменитостей и положению своего издателя, Смирдина, в кн иж·
но й торговле, а не редактору. Напротив, действия редактс.ра
были причиной падения журнала. Все зто вещи извесm ые, и вы­
писки из статьи Гого ля «0 движении журнальной литературы
за 1834 и 1835 го ды», 1<оторые будут нам нужны для объяснения
от ношений Брамбеуса к Гоголю, представят подробности послед·
него фа.к'l'а.
Но если ·в лияние барона IБ рамбеуса было •Вредно для жур··
нала , то уж, кон ечно , не потому, чтобы редактор недостаточно
заботился о сооб щении журналу тех качеств, которые считал для
него полез.ными. Трудно найти в истории новой русской журна·
листики другого реда.ктора, котор ьiй так неутомимо заботился ·бы
о св оем и зд ании, употреблял бы на него столько трудов. Не го·
ворим уже о том, что барон Брамбеус сам п исал чрез.вычайно
много, так что может поспорить своим добровольным трудолю•
бй:ем с невольною неусыпностью самого прилежного из так на·
зываемых журнальных чернорабочих. Но едва ли .какой-нибудь
редактор так �неутомимо и прилежно перерабатьшал t<аждую
статью своих со трудниt<ов : перечитывая первые •годы «Библио­
теки », вы решительно во всех неподписанных статьях «Критики»,
«Литературной летописи », «Смеси» находите совершенное един­
ст во слога, манеры, самых мнений, - все они кажукя написаны
одною рукою : так заботливо поправлены н передела1н ы они не·
утомимым редактором. В этом отношении «Библиотека для чте­
ния » доведена 1б ыла до совершенства почти идеальното, потому
что единство .в характере ·всех этих чисто журнальных статей,
без СОМНеНИЯ, ДО ЛЖНО бьrrь целью каждого Ж)"рнала. Если НеЛЬЗR
по хвалить «Библ иотеку » старых годо в за ее ха рактер, то нельзя
не ·похвалить ее .з а точ•н ую �выдержанность характера. На статьях
в отделе «Иностранной слО1Весности» оче нь часто заметны также
следы неутомимой переделt<и; то же самое часто , или, лучше ска·
з ать, почти постоянно, замеmо даже в подписанных именами
авторов оригинальных руооких повестях , па<:тоя нно в неподпи­
са нных, а иногда и в подписанных своими авторами статьях по
отделу «Наук». Одним словом, sтот человек несколько лет п и­
с ал , быть может, по сту печатных листов и вн иматель но пере·
nравлял до самых мелочных по дробностей почти все, что писали
другие д ля его журнала, часто вставляя ino несхольку страниц
в чужие ст атьи. Не�вольно думаешь : t<ак много полезного произ·
вел а бы такая неутомимая деятельность, ес ли бы направлена
был а к какой-нибудь важной цели1
Нельзя забывать еще двух вели1<их достоинств, которыми от·
Анча.лся барон �Брамбеус : он был од арен спосо бностью писать
Очен ь легко и по пулярно и за.в иД>ным искусством излагать свои
ll
l
ьrcл и о самых щекотл ивых предметах с достаточною ясностью.
Способность писать лег.ко и поп улярно док азыв ают не те ero
4 Н, Г. Чернышевский, т. 111
49

многочисленные статьи" в которых он пародирует истины нау·ки
с целью быть забавным и занимательным - это ис кусство лег ·
кое, оно 11
1
0 плечу .каждому - но те стра·ницы, на кото рых он
и злагает свои собственные теори и с искренним намерением уб�­
дить ч итат еля. Сюда от носятся многие места из его с т атей об
«Илиаде» и «Одиссее » , о ниневийских памятниках, о различных
во просах из русской истории, например, о Несторовой летописи,
о Э1Н ачен ии Литвы для русской народности, об имени «славя·
нин»· и проч., о теории образования слов в языке и т . д . Эти
мнения до такой степени оригинальны, что многие принимали
их з а шутку . Но IВНимате льное чтение всего, что написано было
их авто ром , убеждает в противном: одну и ту же шутку, почти
одними и теми же словами, 1Нельзя продолжать дващать лет.
Во-перв ых, нельзя вечно пом нить ее ; остроумный человек скоро
забывает свои остроты, потому что прежние беспрестанно вытес·
н яются из его ума новыми ; ·Во..,втор ых, такой умный челов�.
как ученый, о котором мы говорим, не сделал бы ;этого, что�бJ»•
н е наскучить свои м читателям. И ..цейст.вительно, предметы своих
шуток и паро дий он беспрестанно изменяет и , говоря об одном,
не остерегается противоречить мнениям. которые высказывал.
пол·г ода или месяц назад, гово ря о другом. Но 1в этих случаях
он беспрестанно ·повторяет то, что сказал однажды, ПО'Вторя�т.
кстати и некст ати , и каждый раз с .в еличайшими подробнрстями.
Нет сом нения, что sто его задушевные, любимые мысли, которые
он хо чет внушить читателям. Нельз.ч хвалить основательность
этих мыслей, но нельзя не х·валить той удобопонятностй, с какою.
излож ены они и их доказательства, по �большей ·части эаимст.ьо­
ванные из самых специальных ф актов науки, совершенно не•
з н:акомых читателю : ТО'Нкости а.р абской филологи и, rреческих
д иалектов излагаются ученым журналистом с такою популяр�
ностью, что читатель, не затрудняясь, понимает сущность и 11
1
од�
робности вопроса, оотому с охотою пробегает . с7атью чрезвЫ­
чайно опециальную : благодаря ис.кусству ·изложения он а кажется
ему легкою и за'НимателЬ1Ною. Нет надоб ности говорить , как.
важно это .достоинство в журналисте, - и 1Эа ето мы отдаем
ПО.1\НУЮ честь г. Сенковскому.
Нельзя не отдать оп ра'В едливости ему и за то, что он гордо
уклонялся от �всякой п олемики. На него отовсюду сьmались уко­
ризны, часто нес.праведливые, часто гру�бые до оскорбительно­
сти. Он, при случае, не ща·дил своих проти•вников, 11
1
011
1
икоrда
н е принимал вызов ов на перебран.ку, <Что �было тогда 'В большой
моде. Он отзывался о своих nротивниках иног.да очень жестко,
но всегда так, что в сло1Вах его слышался ·голос журналиста,
высказыв ающего свои мнен ия, а н е раздражен1ноrо челове.JСа. Это
прекрасное, и ньrн е редко е, а в те !Времена еще более редкое до•
казательство 1г лубокого созн ан ия собственного достоинства и
силы.
50

Сколько залоrов плодотворной деятельност и! Ученость, nро.­
ницательный и �Живой ум, остроумие, уменье верно понять об·
стоятельства, подчинить их себе, приобресть оr ромные cpe.J.tCТiВa
для дейст.вия на публику, трудолюб ие, сознание собствеюtоrо
достоИ'Нства - все в высокой степени соединялось в етом пи·
сателе. Мы ие думаем гово рить, чтобы он был человеком не­
обыкновеNoым, далеко превышавшим всех своих соперн иков ;
на.nрот.и1в , не только по употреблению сил, но и по самым силам
таланта должно некоторых, на.nрюмер, Н. А . Полевого и осо·
бенно т. Надеждина, поставить .выше барона Брамбеуса. Но, 190
всяком �случае, этот человек был одарен от природы замечатель·
ными качествами и ,м,ноrие из них усnел развить до очен ь sна·
чительной силы. И однако .же, что он сделал для нашей лите·
ратуры, д ля нашего просвещения или для 0науки? Посмотрите :
люди с rораздо меньшими дарованиями имели в с.вое время не·
которое участие в развитии нашей литературы или просвеще·
ния - скоро мы будем ГО1Ворить об одном из таких людей,
именно о r. Шевыреве, - а б арон Брамбеус, который 1был ти га�нт
перед ними, - не сделал ничего, совершенно ничего, и в той
жатв е, которая ныне зреет понемногу, 'Нет ·ни одного ко­
лоса, который бы вырос из семени, брошен·носо его рукою.
Почему же так? Причина очень простая: он пренебреrал таким
простым делом, как посе.в хлеба, да пренебрегал и самым хлебом,
как пищею не довольно пряною и ие довольно легкою : он хотел
собрать вокруг се бя как можно больше !Почит ателей ; он вздумал,
что детей �больше, нежели взрослых людей; что дети лучше любят
лакомства, нежели хлеб, и занялся раздачею лакомств , которые
IJ'а яли на языке, чем и кончало сь дело. Прибавить можно разве
то, что дети не �лишком разборчивы на лакомства, потому он
мало за
1
ботился о 1Качестве лакомс11в , лишь бы только разда�вать
11Х побольше; а дешевого можно раздать больше. нежели доро·
гого, потому лакомства барона Брамбеуса по большей части были
-самые дешевые.
Смешно о�суждать самолюбие вообще : оно производит
очень М!Ноrо хорошего, - но только тогда, когда, под влиянием
рассудка и любви. избирает себе возвышенную цель ; иначе оно,
« ак всякая страсть, зшедет человека на фальшивую до рогу, и он
рас11ратит свои силы бесполе.зно д ля других, бесполезно и .для
собс'1
1В
еН!ной славы. Барон Брамбеус, до самого тосо !Времени, как
сделался руссхи м писателем, не знал ни русской литературы, н и
русской публи.ни, будучи уже очень хо рошо знаком с богатыми
иностранными ли'l'ературами, зная, как �высоко развиты поня·
ти я и эна�ния в .публШ<е Запа•дной Европы. Совершенно позвол и·
тел ь но, - потому что очень естественно и справедливо, - было
ему, узнав новую сферу, в кото рой пришлось ему действовать ,
выв есть, по сравнению, не очень высокое заключение об этой
Сфере. Очень естеств енио было ему, имея выс окое понятие о себе,
4•
51

nочес:ть себя человеко м, сто я щим ro pa.sдo выше з то� сферы, -
и за зто слишко м высокое м нение о себе нельз я осудить его : в
собственном деле трудно быть бесп ристрастным судьею. Но дол•
жно з аметить, что уже с зтого .пу Н'Кта начщ1аетс я ошибка: во­
об ще гово ря, наша литература была мелка , наша публика мало
развита : но между лите раторами б ыли люди, достойные всякого
уважения , а в .публике было стремление к развитию. Но что ж
оста�валось делать человеку, который думает, что все окружаю·
щее ниже его ? -Таково было задушевное мнение многих наших
литераторов, между прочим, и самого Го•гол я. Гоголь поставил
целью с.воего самолюбия помочь окружающим его людя м во з·
выситься до него, - и зто есть истинное самолюбие, потому что
только похвалы равных могут быть лестн ыми пох.валами. Но по•
моrать, улучшать, развивать - дело медленное и трудное ;·что­
бы предаться ему, необходимо быть уверену в том, что общество,
о котором идет дело, способно и готово 1К развитию - рассуди"
тельный человек не станет хлопотать .понап расну ; надобно лю"
бить это общество , потому что •никто .не захочет трудиться на
поль�зу тех, кого не любит.
Но мы думаем, что он был неправ сам перед собою, из выса•
ко го мнения о себе и невысокого мнения о нас сделав заключе·
ние, что ему надобно потешаться над нами. Геркулес мог по ра­
жать пигмеев, хотя и в етом ему не было осо бенной ела.вы; но
миф не говор ит, чтобы он терял время в потехах над ними. Наше
мнен ие довольно ясно �было высказа0но прежде : барон Брамбеус
не был Геркулесом; и между нами бь1ли люди, которые скорее
его могли и меть право на это имя; IНО мы становимся на тоЧ!Ку
з рения человека, о дейст�1шях котораrо говорим. Скажите, чел°'"
век, считающий себя Геркулесо м, а окружающих его пигмеями,
не сделался ли бы ничтожнее самых пигмеев, если б всю деятель•
ность свою растратил на потехи над некоторыми из пи·гмеев для
потехи других пигмеев ? Одно только было сообразно с его ,цо"
сто инство м: отвернуться от пигмеев и .эа�няться другими подви·
гами, более приличными силам, кото рые он в себе 11
1
реNoола�rает.
Пусть этот человсж за�нялся бы борьбой с Гаммером, но не переА
профанами, 18 «Энциклопедическом лексиконе» Плюшара 28, �
Кювь е и Шампольйоном, но оп ять не перед профанами, в «Фан•
таст ических ·путешеств иях» 29, а перед лицом ученого света, хотя
бы, нanpиl'tiep , в «Бюллетенях» С.- Петербургско й Ака демии наук
или в « Journal des Savants ». То гда и мы, пигмеи, посмотрели
бы, чем ко нчится борьба, и присоединили б ы наши единодушные
похвалы к похвалам великих судей ученого мира.
Но лилипутс кие за бавы соблазнили барона Брамбеуса : н а
них растратил он все свои силы, забыв о всякой другой арене.
Из этого мы до лжны заключать, что лилиnуТС1Кая арена была
для него сов ершен.но удовлетворительна и что ошибался он, счи ·
тая себя слишком многим выше лилипутов. Заменяем слово
52

«nиrмеи» лилипутами для яс ност11 : то мы rоаорили с e.ro то чкя
.врения, теперь уже от себя. В той сфере, где он находился, были
люди различного роста. Каких он выбрал сtJоими то варищами,
своими судьями ? самых малорослых. Кого о.н хвалил ? г. Тимо•
феева, которого ставил соперн иком Пушкину, г. Масальскоrо,
которого назьrв ал талантливым и ост роумным писателем, г. фан·
Дима, г. Бернета, r. Очкина, г. В. Зотова и т. д., и т. д. Вы ска·
rжете, что зто была шутка ? Но как бы низко ни думали мы о
людях , асегда надо бно предполагать, что есть между ними неко·
то рые, не сов ершенно лишенные хотя небольшой частички здра·
вого смысла: перед ними нельзя шутить подоб ных шу ток, нельзя,
для собст.венного развлечения, ставить г. Тимофеева выше Пуш·
кина. С подобными речами можно об ращаться не к публике во·
о бще, а только к «избра�нноЙ» публике. Трудно предполагать ,
чтобы человек добровольно сделал подобный выбор . Вероятнее
всего, надобно объяснять загадочную роль !Брамбеуса следую·
щим образом : от природы он по лучил дооо льно сильную наклон·
ность блестеть остроумием и не�што рую склонность к парадок·
сам, что почти нераздельно одно с .другим, - кроме того, боль·
шую уверенность в собственных силах. Уверенность эта и сча·
стливые обстоятельства, в которые он умел себя поставить, так
что, наконец, сделался полным распорядителем единственного
сильного журнала, внушили ему м ыс ль , что он может вертеть
этою АИтературою и этою пу бликою , как ему .вздумаетс я. Он
вздума л, 11ПО, так .как .на ша история еще мало разработана, на.ша
литература еще мало развита, с иностра�нными литературами мы
еще мало знако мы, литературные мнения еще шатки в большин·
стве публики, кото рая мало еще знакома и вообще с наукою, то
он может сделаться первым нашим беллетристом, - недостаток
повествовательного та ланта можно заменить заимствованиями
у иностранных писателей, - этого не откроют читатели, очень
мало с ними знакомые ; может переделать .в сю �нашу историю
блестя щими гипотезами - ведь она мало ра:;�работана : кто же
дохажет неос новательность этих предположений ? - может уве·
рять публику во всем, что ему в здумается, - ведь ее литератур·
н ые мнения шатки, а знания слабы. И он начал писать ПО1Sести,
r�е редельmая и переводя Бальза1tа, Жюля Жанена, Марриэта,
ВОльтера, Лесажа, ФилЬ>ди нга, Рабле, и т. д., и т. д . * Он ре·
ши лс я доказывать, что .язык Несторовой летописи - по льский,
чт о литовцы - коренные русские славяне, что «славянин» зна·
чит «человек », а «славяне» - «чело веки » , что китайский язык
от лич ается от ев рейского только интонациею, что «Илиада» и
«Одиссея » писшы на. белорусе.ком наречии, что Кир и ero перс ы
• Пределы статьи вас:тавляют нас: оrраннчиться только указанием на
статью « Б рамбеус и юная сл овесность», помещенную в «Московском наблю•
Аателе », 1835
,
том 2. Там приведе ны доказательства зо.

rоворили ка.речием, очен ь близким к белорусСJtому, так что персе­
польс.ки е r воздеобразные надписи C•I<o pee всеrо можно прочи·
тать на белорусском наречии, и т. д., и т. д. Но оказалось, что
н аша публика не так легкове рна, а литератор ы и ученые наши
н е такие невежды , какими надлежало им быть для успеха в столь
смелых пред.приятиях : заимствования 1б ыли о11Крыты, неоснова­
тельиос1ь гипотез обнаружилась, и 1'0Гда самолюбие заст авило
барон а Брамбеуса с11стематически и преднамеренно продолжать
то, что было начато, быть может, только !Необду манно, отчасти
по и злишней уверенности в собс11в енных дарованиях, отчасти по
неосновательности знший в тех нaytI<ax, J<оторые он вздумал
пересоздавать. Кото не удовлетворяет это объяснение, тот .мо­
.ж.ет прочитать дpyiroe, более простое, в статье «Менцель»
(«Отечественные записки», том VII1, «Науки», на страни ­
цах 27-29).
Мы самым кратким образом говорили о повествовательной и
ученой деятельности 1барон·а IБрамбеуса, но должны ска�з ать 1Не·
сколько по дробнее о характере его !К ритических статей и рецен­
зий, с одной сторон ы потому , что на .них преимущественно опи­
ралось. мн ение о нем, как об остроумнейшем из русских писате·
лей, некоторое ,в ремя гооподст.во вавшее в из.весmом .классе пу­
блики , с другой потому, что критическая его деятельность бли­
жайшим образом относится к нашему предмету. Признаемся, мы
nрочитывали эти статьи со оI<у ко ю, потому что остроумие их
очень одноо бразно и вложено в них почти всегда �rисто меха�ни­
ческим способом, .котор ый по плечу каждому рецензенту, даже
наименее остроумному. Все иокусство состоит обыкновенно в том,
чтобы ло вить неправильные фразы в разбираемой книге и потом
повторять их несколько раз; если заглавие книги не совсем удач­
но, то по смеяться и над заглавием ; если же можно, то прибрать
', какие-нибудь подобнозвучные или подобнозначащие с.лова за­
гла.вию или фамилии автора 11 , повторяя их неско.лЬIКо раз, пере·
мешивать, н ап ример, «Московского наблюдателя» называть то
«Мос.ковским надзирателем», то << .Московским надирателем», то
«Московским corлядатаем», то «Московск им подзирателем».
Разбирая книжку, на которой автор, КО1Нечно, какой-нибудь Про­
топопов , выст авил свою фамилию так : Пр.т.п . в (невинная скром·
ность, употребительная в те �блаженные времена) , раз д�в адцать
повторить : «говорит г . П.п.п.п.в,» «говорит г . П .р.р.р.р .в», «го­
во рит ·Г. П.п .п .р .р .р .в.», и т. д. Одним с.ловом, по этому очень
незамысловатому рецепту остроумный разбор ·«Мертвых душ»
мог бы быть написан следующим образом. Выписав заглавие
kниги : « Похож ден ия Чи·чикова или Мертвые ду ши», начинать
прямо так : «Прохлаждения Чхи lчхи lкова - не подумайте,. чита­
тель, что я чихнул, я только пpo}IJЗJIOШY .в ам заглавие новой по­
эмы г . Гоголя, который пишет так, что его может понять только
один Гегель".
Я отдохнул и продолжаю: Чх и. " Это грузинец :
54

у грузи<Н цев ни одна фамилия не обходится без Чхи lчхи l . . Ита1< ,
«Преграждения Чич1юко ва или Мертвые туши ... » «Не знаем, о
ту шинцах ли, соrедях грузин, говорит а вто р, или о тушинском
воре, или о 'бурой ко роnе, или о св оих любимых животных, кото­
рых так часто оп исывает с достойным их .искусством», и т. д.,
и т. д. Лет д вадцать тому назад находились ч итател и, которым
э то казало сь остроумием. Тогда могли найтись даже читатели,
которые поняли бы тонкий каламбур, скрытый в с .1
1
овах «про­
хлаждения. . . прИгвождения". преграждени я Чхичхикова», и ска·
зать : «Ай-да молодец! раскритиковал ! Уж подлинно, так про­
хладил да пригвоздил, что п реградит писание таких нелепостей .
Верно, не раз чихнет автор от этой юритики·! » И читатель был до­
волен собою, следов ательно, восхищен ловким критиканом, до­
ста·вившим е му случай не только рассмеяться, но и самому ск а­
зать остроту! О, блаrос.1
1
овен н ые времена ! Как легко было про•
слыть тогда остроумцем в известном к ругу читателей, об одном
из ко торых упоминает несравненный лейтенант Жевакин : «У нас
в rэска дре капитана Болдырева был й'dИЧман Петухов, Анто11 Ива­
нович; тоже этак был веселого нрава. Быв ало, ему ничего бо:ль.:
ше, покажеш ь ета.к один 11
1
алец - вдруг засмеется, ей-богу ! и до
самого в ечера смеется. Ну, глядя на него, и самому сделается
смешно, и смотр ишь, наконец, и сам, точно, смеешься». (Соч ни
[еюr п] Го голя, 4 часть, 308 ст р. нового издания ). Мало уже
ныне Петуховых, Антонов Ив ановичей 1 Воля 'в аша, С.l{ажешь с
Гоголем : «с.кучно на с в ете, гоооода l», особенно скучно , когда по
необходимости п еречитыв аешь то, над чем так смеялись Антоны
Ивановичи , лет за двадцать.
Это об остроумии ; что же кас ается содержания и смысл а ре­
цензий и критик барона Брамбеуса, м ы находим у Гого л я совср­
шею10 справедливый отзыв ( «0 движ ен ии журнальной лите ра­
туры» , «Современник» 1836, No 1):
В разборах и критиках r. Сенковский никогда не rоворил о внутреннем
характере разбираемоrо сочинения, не определял верными и точными чер·
тами ero достоинства : критика ero была или безусловная похвала, в которой
рец ензент от всей души тешился собственными фразами, нлн хула, в кото·
рой отзывалось какое-то странное ожесточение. Она состояла в мелочах,
оrр аничивалась выпискою двух-трех фраз н насмешкою. Н ичеrо не было ·
ск азано о том, что предполаrал себе целью автор разбнраемоrо сочинения,
как оное выполнил н, если не выполнил, как должен был выполнить. Больше
вс еrо r. Сеиковский занимался разбором разиоrо литературиоrо сора, мио·
жеств ом всякоrо рода пустых книr : над ними шутил, трунил н показывал
то о с троумие, которое так нравится некоторым читателям ; наконец, даже
зав я з ал целое дело о двух местоимени ях, «сей » и «оный», которые ПОJ(аза·
лнсь ему, неизвестно почему, н еуместными в русском языке. Об этих место·
имениях писаны были им целые трактаты, и статьи ero, рассуждавшие
0 к ак о м бы то ни было предмете, всеrда оканчивались тем, что местоимения
«сей » н «оный» совершенно неприличны. Это напоминало старый п р оцесс
Тр едьяковскоrо за букву ижицу и дес ятеричное i: книrа, в которой встреча·
АИс ь эти две частицы, была торжествен но признаваема написанною дурным
tл огом.
55

К атим совершен но справедлив ым с ловам надо бно прибавить
замечание о то м, откуда в .з.ят был тон и слог етих статей, - и з
литературных фельетонов Жюля Жанена, который тогда был в
цвете молодости и на вершине с воей славы. И вот мы пришли к
необходимости в ник;нуть в преДJI
I
олаJГаемые некоторыми заслуги
баро;на Брам•беуса перед русскою лите ратурою. Никто не скажет
теп ерь, чтобы ero ПО!Вести 1были особенно хороши м приобрете·
нием для нашей беллетристики, никто не скажет, чтобы от его уче•
ных статей хотя сколько-нибудь выиграла или наука, и ли пу·б ·
лика ; но в старые .годы Антоны Ивановичи Петуховы получили
обыкновение повторять его слова, что он ввел в русскую литера·
туру легкий прозаическ ий слог, первый начал писать у нас живым
и светским языком. Чтобы говорить это, надобно не иметь
понятия о наших журналах 1825-1833. �rодов . Полевой и его со­
трудники писали, ко гда то было сообразно с предметом, са мым
легким языком. Не говор им уже о том, что для присуждения ба­
рону Бра.мбеусу заслуг относительно языка надобно думать, что
<>И ·был учителем Пушкин а и его Сl'lо движнm<ов. «Телеграф»,
.:Молва» и по чти исе другие журналы показывают, что около
1825- 1 830 года искусство писать легким языком не было даже
принадлежностью одной пушкинской школы, а решительно всех
грамотных и не б ездарных проз аиков. Стра·нная ош ибка, в кото·
рую впал барон Брамбеус, прИ1Писывая се бе заслуту введения у
нас легкой прозы, что было уже сделано задол�rо ,до него , проис•
ходит оттого, что ему самому еди1Нс11венным :превосходнейшим
прозаическим языком казалась жюль-жа.�неновс.кая манера, кото•
рую действительно ·в вел он у нас, как некогда ин ые вводили фон·
тенелевскую •м анеру, другие стерновскую, -третьи юнrшти ллин­
rовскую или экка ртсгаузеновскую манеру. Дело просто в том,
что каждый подражатель подделывался под слог с·воего образца.
Барон Брам·беус смешал по нятия «язык», который бьmает в дан­
ную еп ох у почти одинаков у всех грамотных писателей, и «слог»,
то есть особенную манеру каждо·го писателя. Он был у нас пер•
вым по дражателем Жюля Жанена и действительно первый из
литераторов, игравших заметную роль, начал подделываться под
его слог ; считая этот слог идеалом совершенства и не ·з ная разли·
чия �между языком и сло·го м, он, по нашему мнению, со вершенно
добродушно пришел к заключению, что он первый у нас начал
писать превосходным .п розаическим языком, о чем для человека,
хот я немного понщ-.1ающего дело и читавшего хотя несколько
ст раниц пушкинской проз ы, не могло быть и р ечи в 1834 или
1833. году. Но может быть речь о том, хq роша л и манера Жюля
Жанена и не должно ли считать заслугою барона Брамбеуса хотя
то, что o•r, по дражая Жюлю Жа,нену, писал хо рошим слогом ,
хотя хороший сло.г тог да уже не был новостью. .Вот до чего иы
дошли 1 Неужел1;1 н адобно серьезно говорить о тако м писателе,
ках Жюль Жанен ? Ужели н.адобно доказывать, что слог его ра·
t1б

стянут, вычурен , п риторен , что ни естестnенности, н и жизни, ни•
чего, чем отличается слог хоро ших писателей, в нем нет ? Один
фельетон пишет он , заключал каждую фразу восклицатель ным
зна'КОМ, - заметьте, 'бук.вально каждую фразу, не пропуская ни
одной ; другой - по сле каждых двух-т рех слов став я неа<о лько
точек ; третий - начиная каждую фр·азу с ло вами ohl que
j'aime *; четвертый - сло�вом helasl • • и т. д" и т. д.; 11
1
0 повею·
ду остается он верен двум пр<1Jвилам : говорить как можно меньше
о деле и как можно больше о пуст яках, и растягивать фразы до
бесконеч ности набором десяти, пятнадцати си нонимов, бесконеч­
ного ряда прилагательных или глаголов, та'Ким образом : « юный,
свежий, розовый, .ц вету щий,
,в есен ний, ароматный румянец ее
щек прельщал н ас так недавно, и - helas l - она ув яла, по ·
блекла , поб леднела, уснула, покину ла нас".
не хочу ска1зать:
умерла - умереть значит п еgежить себя, быть забытым, и т. д"
и т . д. А такое чудное, дивное, у,поительное, восхититель·ное оча·
ровательное и т. д. существо может ли быть когда-ни·будь за·
быто ? Oh, поп **"', ты всегда будешь лучшим, прек раснейшим
и т. д. ,воспоминанием», и '1. д., и т. д. на пятнад.цать столбцов, -
и заметьте, что это говор ится о смерти какой-нибудь сорокалет·
ней, неуклюжей та•нцов щицы, и заметьте, что она вовсе не думала
умирать, а кр ас•1ю речив ый плач написан для того, чтобы завтра
публика, увидев ее И•"dя на афише, то лпою бросилась в театр
рукоплескать воскресшему «юному, дивному, прелестному, очаро ·
вательно му и т . д. су ществу » . Или перемени м тему; надобно
сказать : « я изумлен и обрадов ан». Жюль-жаненовским слогом
говорится это так : «я пыхчу , я задыхаюсь, я волнуюсь, я потею,
я холодею, я трепещу от восторга, от удивления, от изумления,
и т. д" и т. д.». Писать самому так им слогом и рекомендовать его•
другим не составляет особенной заслуги.
По вести барона Б рамб еу са , его <Критические статьи и рецен·
зии по стоянно писаны .в манере Жюля Жанена. О повестях мы·
не будем говорить ; но •В критических статьях есть значительная
разн ица между этими двумя рецензентами : �н есмотр я на всю 'fJe•
тори·ку, •ВСЮ натянутость изложения и постоянн ые ус илия •В ыдат ь
дурное за хорошее и наобо рот, у Жюля Жанена очень часто за·
метен �э·стетический вкус, - слшшюм утонченный, изысканный,
но все-таки тонкий; кроме того, его фельетоны, несмотря на 'вс ю
с вою пустоту, более или менее проникнуты одною идеею, - тою
самой, лучшим представителем которой служит е го газета Jour.
nal des Debats. Эта •Идея очень мелка, но все-таки она дает не·
который смысл , некоторую •внутреннюю ценность болтовне
Жюля Жанена : лучше что-нибудь, нежел и н ичего . У барон а Брам•
•01какялюблю.-РвА.
•• Увыl -Ред.
"'** О, нет! -Ред.
57

беуса вместо этих качеств заметно оолее уч�ности , нежели у no·
верхнос'l1Ного Жюля Жанена; н о .вы решительно не .в идите, чего
хотят его рецензии, и доходите до убеждения, что рецен зен т ли·
шен вкуса . Вы постоянно ·В идите, что для н·его не заме'J1но раз ли·
чия м ежду дур ным и хорошим .в ху.дожественном отношен ии. Для
него самого незаме'l'НО - сказали мы - потому что недостаточно
объяснять его ош ибки преднамеренностью, желанием посмеяться,
ввести � за·блуждение читателей или автор а: всему есть свои пре·
делы, например называть Тимо ф еева Пушкиным можно только
тогда, ко гда са м не замечаешь различия .между этими двумя писа­
те лями. Мы мо г ли бы привесть бесчисленное .множество подоб·
ных примеров, но довольно будет и д-вух : один, самый известный,
изумивши й многих в овое время, есть разбор драматической фа н­
тазии г. КJU<ольника «Торквато Тассо»; этой статьей дебютиро·
вала критик.а «Библиотеки для чтения» ( 1834, No 1); РIРУ·ГОЙ при·
.мер - отзыn о пое.ме г. В. Зотова «Последний Хеак» 31•
Разбор «Торквато Тассо» начинается тем, что драматиче­
ская фантазия г . Кукольника признается явлением столь же в�1-
с окого до стоинств а, как «Последний день Помпеи». Поводом к
сравнению ·было то обстоятельство,
• ч то оба эти щюиз.ведения
сделались извест ными публике n один и тот же год.
Но - продолжает критик, подписаовшиЙ·с я именем Тютюнд­
жи�Оглу - пу>блака наша, к сожалению, встретила «Торквато
Тассо» очень холодно. ВпQочем, ето ничего не доI<азывает : «пер­
вые т ворения музы Байрона встретили точно такую же холод1
ность в английс1<0Й публике», ло рд Брум, знаменитый в свое
в ремя ;ценитель литературных явлений, «советовал даже ему ни·
когда не писать стихов», и только Вальтер Cкorr объяснил
англичанам величие нового поэтического гения. «Я желал бы,
чтобы Вальтер Скотт воскрес из могилы и оказал другую подоб­
ную услугу нам, русским : по скромной недоверчивости к собст­
венным нашим силам, ·1\I Ы не смеем по думать, чтобы между нами
во:зник необыкновенный поэтической талант - молодой Куколь­
н ик». Рассказав содержание поэмы и выписав из ·нее два или три
«превосходные отрывка» , критик доходит до видения больного
Тассо в доме сумасшедших, этой «чудесной, единственной сцены,
достойной величайшего поэтического гения, истинной, выспрен·
ней по эзии ужаса». Для тех, кто по забыл этот удивительный от­
рывок , красоты котvрого столь верно воопроиз.ведены .во втором
р трывке, «Доменикино Фети», драмати чес1<0Й фантазии Но вого
поэта 32, скажем, что в этой сцене «Торквато Тассо» беспрестан­
но сверкает мол1ния, при блесках ко то рой возникает «Черный
дух с крыльями», Тассо бро саетс я обнимать его , «но упавша я за
самым окном с у жасны м треском м олния несколько моментов
ярко ос•вещает комнату», .дух исче зает, Тассо «обнимает воз ·
дух», «неволь н о падает на колени» и начинает изъяснять сво е
отчаяние высокопарными словами , пото м <mодъемлет голову� но ,

увидев над собсю золотой венец в сиянии, падает ниц». Пред·
ста.вив читателям это нескладное, напыщенное подра жание пер·
вым сценам «Фауста», критик !Говорит : «Если это не поэзия,
н е самая высокая драматичес кая по эзи я, то во мне нет души.
Этой сцены нельзя читать без трепета. О ди н Тальма был б ы •В
состоян ии представлять ее : в его руках она ·Про извела бы та�ой
же уж асный и гораздо высший эффект, как прославленная сцена
лу натизма в Макбете». Почти так же прекрасно д раматизиро·
вана, на в эгляд крит ика, смерть Лукреции, приключившаяся т а­
ким •манером :
Тасс подбегает и падает у ее кровати на колени. Лукреция хватается
аа сердце:
Лукреция.
Ах, сердце, сердце !
(с nронвительным криком)
Га! разорвалось! (Умирает.)
Все эти удивительно •поэти ческие места «при носят ( по сло·
аам критика) величайшую честь ·поэ1·ическим дарованиям юно го
нашего Гете, и «я так же громко восклицаю (rоворит он): вели·
кий Кукольник! перед его видением Тасса и ко нчиною Лукреции ,
как восклицаю : великий Байрон! перед многими местами тв оре•.
ний Байрона».
Обыкновенно принимали �этот разбор за насмешку над пу�б·
ликою и автором . Смысл этой статьи мо жет быть толы<о таков :
собств енно rо
о
оря, «Манфред» Байрона так же плох или хоро ш,
как «Тассо» г . Кукольника, и я решительно не знаю, хо рош или
дурен «Манфред» - вы, публика, думаете, что он хо ро ш - та!(
�от в ам другое проиэведение, которое не хуже его . - Вот отзыв
того же критика о «После.и;нем Хеаке» :
«Не должно судить о даровании г. В. Зотова •По этой поэме:
она его первая поэ ма, а первая .поэма бывает всегда ела.ба, �oтsi
бы, например, «Хаджи Аб рек» Лермонтова» . «Мы уговаривали
даровитого Лермонтова не ·печатать своей первой поэмы», уверяя
его , что о н ·будет писать хо рошо впоследствии времени, а первая
uозма его слаба; но «юный поэт не отставал», и, «чтобы удо·
в летво рить эту невинную мечту неопытности», мы «напечатали
« Ха джи Абрека» в сокращении, с выпуском ·г лавнейших длин·
нот и страшнейших .картин». - «Между «Абреком» -.1 «По след�
ним Хеаком » •мы •в нд им большое сходство. Здесь та•кже ветре�
чаются очень скучные длинноты, но, так же, Rак и � «Абреке»1
ест ь места, предвещающие решительный талант» . .Рецензент до •
казывает это длинными отрыв.ками из «Хеака», - отрывками,
.достоинство которых читатели мотут вообразить себе и •без на,
iuиx о бъяснений. «После этих вьmисо[< (1захлючает рецен•зент)
н ам остается только пожелать, чтоб ы. "
невольное сближение
1<По след!{еrо Хеака » с «•Абреком » прnнесло счастие юному поэту
59

и чтобы r. В . Зотов , уже тоаарищ Лермонтову по первому позти·
ческому 'I'lpexy, точно так же заг.лади.л свою поэ му истинными
успехами в искусс'J\ве и .яв и.лея со ·в ременем то варищем ему по
та.ла пту и с.лаве».
Здесь ооять то же самое: вы, пуб.лика, говорите, что «Хаджи
Абрек» в це.лом с.лаб, но имеет места, предвещающие решнте .ль ­
ное даро.вание. Вы говорите, что Лермонтов �ве.ликий поэт. Не
знаю, так .л и это; но «Пос.ледю1й Хеак», на мой взt.ляд, н ичем
не от.личается от «Хаджи Абрека» : пото му надобно предрекать,
что со временем вы, пу б.лика, будете находить, что г. В . Зотов
«тов арищ Лермонтову по та.лап ту и с.лаве». Мо жно морочить
пуб.лику относи'J\е.льно .Кювье и Шампо.льйона, пото му что .пу.б·
лика не чита.ла и не будет ·ч итать их; но Лермонто ва она проч.ла,
Байрона также знает дово.льно хорошо, и .го�ворить о них такие
ст р аJН н ые вещи можно то.лько •проговариваясь.
Нево.льным сознанием перед собою в своей неспособности
оценивать достоmктва и недостатки .литературных произведений
надобно объяснять постоянное прави.ло ·барона Брамбеуса: с од·
ко й сторон ы, о з амечате.льных яв.лениях ·н ашей с .ловесности упо·
минать то.лько всI<о.льзь, отде.лываясь от них неско.лькими общи·
ми фразами, одной и.ли двумя ст раничкамр, почти всегда повторяя
то.лько то, что уже бы.ло сказано другими, но, чтобы придать ори•
г11на.льно�ь заимство ванным суждениям, повторяя их в утриро•
ванной форме; и, с другой сторон ы, распрост ранять,ся о серо·
бумажных хнижках, в ·кото рых г.лавное де.ло не художественнь1е
недостатки - к эстетике не имеют они никакого отношения - а
просто бессмыс.ленность и безграмотность. Д.ля того, чтобы уметь
осудить их, не вп адая •В промахи, дово.льно быть че.ловеком rpa•
�мотн0ым и •нег.лу пым. Внача.ле барон Брамбеус попробова.л пи·
сать бол ьшие статьи о романах и драмах, кото рые хоте.л расхва·
.лить и.ли побранить : так, в первых нумерах «Биб.лиотек и» поме­
щены •бы.ли обши�жые критические разборы «Торквато Тассо »
и некоторых других произведений r. Куко.льника, «Мазепы»
r. Бу.лrарина, «Черной женщины» г. Греча. Но скоро он перестал
пускаться 18 ·подобные предприятия, вероятно, сам, как че.ловек
умн ый, замети.в , что они •н е в ха р актере его способностей. Крити·
ческий отде.л «Би0б.лиотеки для чте ния» ста.л на.поАняться почти
9:ск.лючите.льно разборами ученых сочинений, а «Литературная
Летопись» - длинны� рецензиями о пустых,-не зас.лужи·вающих
внимания книжках. Вот, например, заr.лавия .литерату рных про•
взведений, кото рые удосто ены очень дл и нны х рецензий в nос.лед­
н их нумерах «Библиотеки д.ля чтения» 1842 года .
«СенсациИ' и 3аме1Jания госпожи Курдюковой за границей,
дан .л 'зтр а нже» 33, «·Кн я жна Хабиба, повесть в стихах А.лексан·
дры Фукс» , « Мечт ы If 3В}"КИ ПОЗ3ИН Иосифа rрузинова», «За­
ветные ду.мь1, Осен ние цветы и Вечер ние досу.r и, стихотво рения
М. Демидоs а » , «Последний Хеа к, позма В. Зотова», «Мать и.
60

до ч ь, р ома1н, сочинение Михайла Че рн я вскоrо », «Серд.це жен ·
1ц ины, рома.и М. Воскресенско го » Etincelles et Cendres, poesies
par шademoiselle Е. Qulybyche f f • . Moscott, 1842», «Любовь
музыканта, роман А Яр ослаJВцева», «Повести для ·добрЪ1х мос к•
витян, соч11нение Э ммануила Лю мина».
О 1tаждой из этих к н иг говорится преподробно, об иных на
15. об ш1ых на 20 страницах. Зато в старых rодах «Библиотеки» ,
начиная с 1838 года ( в 1836 и 1837 гг. разбор ы для этого жур­
нала доста влял Н . А. Полевой ), напрасно стали бы вы искать
хотя та.хих статей, как разбо ры «Торювато Тассо» и «Черной'
женщины». А между тем, журнал проникнут был сильной потреб·
rrостью хвалить р 0tм анистов и поэтов, к кото рым благоволил.
Он и хвалил их беспрестан но, но только общими фразами, чув"
С'I'ВУЯ, что подробные ра�боры даже посредственных произведе"
ний ему не по силам.
Теперь н ет надобност11 нам распространяться о том , мог ли
барон Брамбеус сказать о Гоrоле что-ни:будь в самом деле заме·
чательное. Кто не ск азал ни о ком 'Ничего, тот, конечно, ничего
особенного не сказал и о roroлe. Сначала «Библиотека для чте·
ния» верно держалась своего правила : о « Ми рго роде» и «Ара·
бесках» она ска·зала только 11Ю нескольку слов, довольно благо•
склон ных, пото му что все другие журналы отозвались об этих
кнИ'J'ах выгодно 34• О «Вечерах на хуторе близ Диканьки » было
сказано ( «-Б иблиотека для чтения», 1834, No 5), что «у автора
есть большое дарование», и с обычной меткостью эстетически:�с
суждений барона �Брамбеуса было прибавлено, что «у него нет
чу.вства», между тем, как на каждого читателя, не лишенного
вкуса, сильнейшее В•Печатление производят « Вечера на хуторе»
именно своею задушевностью и теплотою. О «Миргороде», в
третьем нумере «Бчблиотекю> 1836 года, было ока�зано:
В продолжение двух томов вы только и видите, что малороссийских
мужиков , казаков, дьячков, мастеровых, Публика r. Гоrоля «утирает нос
полою своеrо балахона» и жестоко па:х;нет деrтем , и все ero повести, или
прави льнее, сказки, имеют одинаковую физиономию. Литература вта, ко•
нечно, невысока, вта публика еще одной степенью ниже знаменитой
публики поль·де-коковой ; однакож, книrа читается с большим удоволь·
ствием, потому что она писана слоrом плавным, приятным, исполненным
непринужденной веселости, для которой часто прощаешь автору неправиль·
кость языка. и rрамматические ошибки. Самое замечательное качество манеры
r. Гоrоля -коrда r. Гоrоль ие вдается в суждения об ученых предметах ­
есть то особенное малороссийское забавничанье, та простодушная украинская
насмешка, которыми он обладает 11 высшей степени и которые столь же раз·
ли чиы с анrлийским юмором, сколько с французскими тюрлюпинадамц или
с тем, что 110 Франции называют goguenardise. Что ато отнюдь не esprit,
в том нет никакоrо сомнения; а тем, которые принимали манеру автора
« Вечеров на хуторе� за humo ur, имеем честь доложить, со всем должным
почтением к их проницательности, что они, повидимому, не имеют ясноrо
flонятия об юморе. Мы настаиваем и4 втих различиях, которые не �са:�к4оиу
" « Искры и пепел ; стихотворения Е. Улыбышевой » . - Ред.
61

да110 чувствовать в равной степени , и хотя, слава боrу , не смешиваем мало•
российской потехи с юмором Стерна, Лема или Гorra, желали б , однакож,
Двух вещей: чтобы r. Гоrоль не оставлял своей манеры, потому . ч то она
орн rинальна , забавна и носит непо-ддел ьный отпечаток народности ума1 и
чтобы друrне не подражаJ\, н ero манере, если они не родились в MaлopocQJ111,
потому ч то она так же неподражаема и самобытна, как esprit и как юм ор•.
Действующие лица втих сказок принадлежат к самым низким сослов"Яfоl и
r оворят яз111ком, приличным своему званию : пр и всем том язык втот IJ�
поражает читателя ин пошлыми об�_ротами беседы вприсядку, ни rрубостью,
слишком вер ною черной природе. Как не полюбить втих молодых к азачек,
с такими круrлымн бровями, с таким свежим и румяным лицом� Как ие
находить удовольствия в картине втих нравов, добродушных, простых, забав·
ных? . Самая милая сказка - «Ночь перед Рождеством »: она очень весела,
очень drole, - вернее мы не умеем выразить ее свойства. Здесь часто nona•
дается и остроумие, и вообще вы читаете ее с наслаждением и любоnf/IТ•
ством с начала до конца. «Иван Федорович Шпонька» есть единственная. в
целом сочинении повесть, в которой нет мужиков И казаков, и O!.f'
именно столь занимательна, сколько нужно, чтоб пожалеть о том, что она
н е кончена.
Самый недове рчивый читатель согласится, что эта рецензия
написана в благосклонном тоне. Но не дальше, как через два ме­
сяца, в пятом /Нумере «Библиотеки» того же rода, был помеЩФН
разбор «Реви зора» со верпtенно в другом роде. Мы во.эвратимся
к некоторым местам этой рецензии, а теперь заметим толькq, что
Н. А . Полевой, не слишком церемонившийся с Го голем, назы•
вает ее «бранью» и считает нужным отклонить от себя подовре·
ние, что он а писана ИJМ. После того « Библиотека» в течение �м­
надцати или 1Восемнадцати лет постоянно ншадала !На гоголя .
Было ·бы слишком до лго приnоминать все ее �выхо дки ПР<п'ИD
втоrо писателя; да вто и не представляет особ енного интереса ,
потому что он и слишком о днообразны: 1· ри-четыре 11<олкост1t , пО ·
казавшиеся рецензенту остроумными, повторяюТся бесконечное
число раз� иная отправляет . службу бессмен1но це лый год, ина.s�
и �несколько лет. Особенно долговечны была к�ламбуры с сло­
вом «НОС » , как-1·0 : «лучшее с рмство дОС"I:ИЧ!? до {)ессмертиJJ есть
писать о носе», « хорошо описать но с ес ть верх остроумия», и т. д.
Оставляя в стороне в се эти бесчисленные на,падения, статьи и
статейки по 1ПОВ()ду разн ых повестей Гоrоля И особенно « Пере•
п иски с друзьями» , по поводу упоминаний о Гоголе в J.JРУГИХ
журналах и проч., :м ы п р и•ведем только некоторые факт ы ост р о..
.
умия, по рожденные первым изданием «Мертвых душ» толькQ 13
двух .нумерах «Библиотеки» 1842 года: достатоq но будет и атих
примеров , что бы судить о степени меткости и остроты в Hll\l
l
Цe.•
н и ях на Гоголя, составл явших едва ли не единсТ1венную ЖИJВую
сторону «Литерату рной летописи» «БиблиотеЮ1 » до -пocAeд'Jlero
в ре'dени.
«Литер атурщ�я летооись» того. нумера «Библиотеки д ля чте"
ни я��. в котором по мещен разбор «Мертвых душ», начинается
статейкою о трех стихотворных брошюрках Алипанова , стих и
которого свонми качеств аМ'И со ответствовали прозе Федота Ку�·
6:!

Мичева, А. А Орлова, Сиrо�за и проч их. В ыпис ывая заглавия
ЭТИХ IКНИЖОНОI<, рецензент 8езДе прибавляет СЛОВО « ПОЭМа>) :
1) Теофил. «Поэма» Е. Алипанов а, СПБ, 1842; 2) Воен11ые
песни. «Поэмы» Е. Алипанова, ОП Б, 1842; 3) Досуги для де­
тей . «Поэмы» Е. Алипанова, СПБ, 1842. Вдово ль потешившись
над н елепыми его виршами, выписав и•з ю1х множество отр ы в ·
KOIJ такого рода :
Как летки настали
Прекрасны деньки,
В лесу выростал:1
Младые rрибки,
и т. д ., реце нзент rоворит, что Алипанов сочиняет «чудесные
поэмы». «Я не смею {продолжает он) провозглашать Алипанова
величайшим из современных поэтов, потому что в нашей лите·
ратур"е есть уже другой величайший и з со в.р еменных поэтов;
но, по моему мнению, смело можно автору «Досугов для детей»
и проч. дать первое место после величайшего». «Самая поэтиче•
екая поэма», в «Досугах для детей» - послание к шестилетнему
мальчику о том, как хорошо сделал «крестьянин, друг лю.дей»,
подав милостыню нищему. «В нынешнем положении поэтических .
дел и при настояI!
!
ИХ понятиях о поэзии нельзя и желать пре•
краснейшей поэмы. Но век "аш обилен чудесами. Я вокруг себя .
виЖу одни только rtоэмы, одна пленительнее другой. Что значит
эта поэма (о крестьянине, .д руге людей) в сравнении с тою, о ко·
торой я сейчас буду иметь честь вам представИ'I'Ь I Вот она :
«Похождения Чич икова, или Мертвые души». Поэма Н. Гоголя» .
Вы видите меня в таком восторrе, в каком еще никоrда не видали.
Я пыхчу, трепещу, прыrаю от восхищения : объявляю вам о таком литер атур­
ном чуде, какоrо еще не бывало ни в одной словесности. Позмаl Да еще
какая позма l Одиссея, Неистовый Орланд, Чайльд-Гарольд, Фауст, Онеrи н,
с позволения сказать, дрянь в сравнении с втой поэмой. Поэт ! Да еще
какой поэт! поэт, перед которым Гомер, Ариосто, Пушкин, лорд Байрон и
Гете, с позволения сказать, то, чем Ноздрев называет Чичикова •. Это,
может быть, превосходит все силы вашеrо соображения, но зто действительно
так, как я вам докладываю. Никоrда еще rений человеческий не производил
11одобной позмы. Никоrда смертный р од Адама не удивлялся такому вели­
кому поэту. Книrа н азвана поэмой не в шутку. Поэт провозrлашен первым
современным поэтом не в насмешку. Все вто, уверяю вас, серьезно, и очень
сер ьезно. Можно с ума сойти от радости, если хоть немножко любишь
искусство, русский язык и честь 'своей литературы.
Потом рецензент начинает разговор с читателем. Читатель
спрашивает, возможно ли поэмы писать прозой, а не стихами ; р е·
цензент отвеч4ет, что вещи «необъятные, как грезы тщеславия
в бреду », выше «всякого понятия, всякой похвалы, всякого пори·
цания», что невозможно и разбирать их, а можно только зна·
ко мить с ними читателей посредством выписок. Начинаются вы·
• Д алее выписа но, что Ноздрев называет Чичи к ова с в интусом .
63

писки. Читатель беспрестанно прерыаает текст «Ме.Р'J'В11
1
Х душ»
замечаниями о неправильности выражений , жесткости слога,
неприличии многих слов в литературном я.зыке. Замечан1tя боль·
шею частью такого достоинства: ветер и дым имеют в родитель·
н ом падеже ветру, дыму, а не ветра� .дыма ; сказать «хотя". но»,
неправильно ; надобно rоворить : «хотя". однако» ; нельзя сказать
«< совершенно никакого», должно говорить просто « никакого»;
«< слуги воsились около вкипажа», «слуга рассказывал ему вся•
к ий вsдор» - выражения низкие, грязные. Рецензент отв�чает,
что в этих выражениях именно и заключается истинная повэия,
высочайшее остроумие; восклицает, что он «от восторга стано•
вИ'l'ся на колени перед первым современным поэтом». Наконец
читатель останавливает его и говорит, что «Мертвые души» то
же самое, что романы Поль•де·КоJ<а, с тою только разницею, что
у Гоголя менее хорошеrо и более rрязного, нежели у Поль•де·
Кока.
После того все остальные книrи, разбираемые в «Литератур·
ной летописи », называются «повмами»: «Холодная во.да, как
в сегдашнее лекарство», сочинение доктора медицины Вайrерс•
rейма. «Эта удивительная поэма описывает расморки, холодпой
водой доктор Вайгерсгейм вылечивает всех людей от всех болез·
ней, в том числе и посредственных романистов от гордосТl
l
и
тщеславия». - «Общая анатомия, сочинение .доктора медицflны
Ивана Быстрова» , и «0 распознавании и лечении аневризмов,
сочинение И. Гильдебранда» - «две очень л юб'>пытные и полез·
ные поэмы». - «Практические упражнения в физике, перевод с
французскоrо» - «Поама бесполезная и нелюбопытная». « Древ·
няя флора, или описание растущих в Российском rосуда�тве
дерев и кустарников» - «поэма, изданная книгопродавцем для
известной ему цели».
Из многих продолжений этого остроумия по поводу «Мертрых
.душ » выбир аем только один пример - остроумие, повод к кото·
рому подала брошюра r. К. Аксакова, написанная в восторжен·
ном тоне. Вот рецензия на эту книжку :
Несколъко слов о позме «Похождения Чичикова, или Мертвые дуwИ»,
tочинение Константина Аксакова, Москва, 1842. Эта б2_ошюра имеет uелъю
доказатъ , что автор позмы «Похождения Чичи к ова» - Гомер, а сама цозма
4tПохождения Чич икова» - Илиада : что в «Илиаде является Греция с е.�,011м
миром», а в впическом соаеруании автора позмы «Похождения ·Ч11ч11кова»
11вляется чорт анает что, но тоже с своим миром : что зто зпическое ero
созерцание и есть чистый древний зпос, совершенно то же, что 11 ГО.мера,
что зто - «Чудное , чgдное явление!» и прочая, и прочая. Это плохо ! Коrда
л юди издают иа свои деиьrи такие похвальные брошюры, зто очень плохо !
Это показывает то, что повма нехороша !» (Слова, напечатанные курсивом,
"ак напечатаны в самой «Библиотеке для чтения » . )
И, не давая испариться букету остроумия, рецен.вент тотчас
же nереносит ero в отзыв о романе Поль·де-Кока, поставленный
вслед за от з ывом о брошюре r. К. Аксакова:
�

Парижская красавица. Роман Пол ь-де-Кок а. СПБ. 1842. В подлиннике
вта поэма называется La jolie fillc du faubo11rg "' . Все поэмы Поль-де -Кока
переводятся на руссю1й язык. Это ед инствен н ый из современных писателей,
itOTOPOГO «создания» (курсив н язвительные «-» сохранены, как поставлены
в «Библиотеке для чтения ») удостаиваются у нас такой чести. Мы не про·
пускаем 11и одного его создания. Можно ли после втого сомневаться в нашем
решительном вкусе к поль·д�·коковским поэмамj) «Парижская красавица»
довольно скучное «создание». Перевод довольно плох. Но втg не удержит
читателей. Мы так любим Поль-де-Кока, что между его родом и Одиссеей
уже не делаем никакого различия, уверяем, что это - совершенно одно
и то же, и всякого, кто творит подобные романы, некоторые называют
ГомероАt, не страшась нисколько, что если Европа услышит это, то она
подумает, ч то они - в белой горячке.
Здесь для нас непонятно только одно : каким образом можно
было сказать по поводу панегирика, написанного г. К. Ансако·
вым : «Когда люди и зда ют на свои де нь�и такие по хвальные
брошюры, это очень плохо ! Это показывает, что п оэма плоха !»
Смысл этих выражений ясен : Гоголь заказал г. К . Аксакову
похвальную брошюру и напечатал ее на свой счет. Можно не
соглашаться с г. К. Аксаковым, нет преступления и острить над
ним, если угодно ; но между русскими писателями едва ли был
тогда или есть теперь хотя один, столь мало знакомый с обще·
ственным положением и личным характером г . К. Аксакова,
чтобы незнание давало ему право делать предположение, будто
бы г. К. Аксаков может писать панегирики по заказу и печатать
их на чужой счет. В елика до лжна была •быть досада рецен•зента,
если доводила его до столь несообразных намеков. Довольно
ост рот уже мы выпис али. Если Гоголь еще не у·б ит ими во мне·
нии читателя, то все остальные уже не нанесли бы ему новых ран,
потому что они только вариации на малочисленные темы, которые
до статочно 11стощены и выписанными у нас отрывками. Пора
поговорить о том, отчего эти убийственные нападения были так
многочисленны.
Помещая длинные статьи о Гоголе, барон Брамбеус нарушал
свое неизменное во всех других случаях правило уклоняться от
по дробных разборов замечательных явлений нашей словесности.
Это одно заставляет предполагать особенные причины для объяс·
нения его исключительного внимания к Гоголю : кто не считал
нужным говорить с своими читателями о Пушкине, Лермонтове,
Кольцове, не стал бы распространяться и о Гоголе, если б не
имел на то своих частных побуждений. Притом же мы заметили,
что тон его отзывов слишком решительно изменился в течение
, к ороткого времени, отделявшего третий нумер «Библиотеки для
чтения» 1836 года от пятой книжки того же года : в первых числах
марта он говорил о Гоголе благосклонно, в первых числах мая
от зывался о нем уже так, что самому Н. А. Полевому разбор
этот казался неприличною «браныо». Эта быстрая и резкая
перемена совершенно объясняе-r<:я тем, что в первых числах
* Красивая девушка из предместья. - Р ед.
5 Н. 1'. Чер11ышевсю1й, т. 111
65

dПреля в ышел первый том пушкинского « Современника» , заклю·
чавший в себе статью « 0 .движении журнальной литературы»,
одну в ыписку из которой привели мы выше. Вот .другой отрывок,
объясняющий и сторию в озникновения пушкинского журнала и
отношения его издателя и сотрудников к барону Брамбеусу. Ска•
зав, что в 1833 rоду все прежние журналы наши «имели постный
вид» и тесный круr читателей, автор статьи продолжает :
В вто время книгопродавец Смирдии, д авно уже известный своею Ае�
тельностью и добросовестностью, решился изд авать журнал обширныи,
внцнклопедический, завоевать всех литераторов, сколько их ни есть в России,
и заставить их участвоват ь в своем предприятии. В программе были в ыстав·
лены имена почти всех наши х писателей. Профессор арабской словесности,
г. Сенковский, взялся быть распорядителем журнала. К нему б ыл присоеди·
иен редактор г. Греч. Никто тогда не заботился о весьма важном вопросе:
должен ли журнал иметь один определенный тон, одно уполномоченное
мнение, или быть складочным местом всех мнений и толков? Журнал на сей
счет отозвался глухо, обыкновенным объявлением, что критика будет с амая
благонамеренная и беспристрастная, чуждая всякой личности и неприлич·
ности - обещание, которое дает всякий журналист. С выходом первой
книжки публика ясно увидела, что в журнале господствуют тон, мнения и
мысли одного, что имена писателей, которых блестящая шеренга наполнила
полстр аницы заглавного лист1tа , взяты были только напрокат, для привлече·
ния большего числа подписчиков . Гдавным деятелем и движущею пружиною
всего журнала был г. Сенковский. Имя г. Греча выставлено было только
для формы. Но какая была цель редакции втого журнала, какую задачу
предположила она решить? Здесь мы поневоле должны задуматься, чт6, б ез
сомнения. сделает и читатель. В программе ничего н е с1tазал г. Сенковский
о том, какой начертал для себя путь, какую выбрал для себя цель; все
увидели только, что он взошел незаме тно в первый нумер, а в конце его
развернулся как полный хозяин. Но на что преимущественно было обращено
внимание сего хозяина, были ли где заметны те неподвижные правила, без
коих человек делается бесхарактерным, которые определяют его физиономию ?
Прочитав все помещенное им в атом журнале, невольно остановимся в изум·
лении : что вто такое? что заставляло писать втого человека? ПЬследуем за
распорядителем во всех родах его сочинений.
Автор обзора пересматривает ученые статьи, критические
статьи и повести этоrо писателя и отзывается о них справедливо,
но вовсе не с похвалою, замечая, как главный недостато к, что во
в сех этих повестях и статьях нет ед инства мысли, определенных
убеждений, н ет никакой цели. Мы в ыписали уже суждение автора
обзора о содержании реце нзий барона Брамбеуса . Несколькими
строками раньше, еще точнее определяется общий характер его
разборов : « В критике г. Сенковский показал отсутствие всякого
мнения : в eio р ец ензиях н ет ни пол ожительно�о, ни отрицател ь но·
io вкуса, вовсе никако�.о. ( Подчерк,нуто в подлиннике. ) То, чт б
ему нравится сегодня, завт ра делается предметом его нас мешек ;
У него рецензия не есть дело у1беждения и чувства, а просто след­
ствие р аоположения духа и обсто ятельств . Он н икогда не забо·
тится о том что говор ит, и в следующей статье уже не по мнит во·
все написанного в п р едыдущей » . Выбо р статей для от.дела ориги·
нальной и переводной с ловес ности « показывал очень ма ло вкуса » .
66

В «Библиоте1tе для чтения» случилось е1це одно дотоле неслыханное на
Руси явление. Распорядител ь ее стал переправлять и переделывать все почти
с татьи, в ней печатаемые. Такой странной опеки до сих пор на Руси еще
н е быв ало. Многие писатели начали отказываться от участия в издании сего
журнала. Число сотрудников так умалилось, что на другой год издатели
уже не выставили длинного списка им ен и упомянули глухо, что участвуют
лучшие литераторы, не означая, какие. Статьи заметно начали быть хуже.
сБибл11оте1tу» уже менее читали в столицах.
Другие журналы (продолжае1 автор) были слабы по объему
и по числу подписчиков по сравнению с «Библиотекой для чте·
ни я». Что же было делать литераторам, которые увидели себя в
необходимости отказаться от участия в «Библиотеке для чте·
ния» � * Некоторые московские литераторы решились основать
* Чтобы представить читателям хотя один пример того, каким образом
переделывались в «Библиотеке для чтения» статьи самых известных литера·
торов, прив
u
едем объяснение Н. А . Полевого из «предис;,ловия » к его «Очер­
кам русскои литературы». Тут мы видим замечательныи пример того, каким
образом все литераторы, от участия которых зависели достои нство и успех
журнала, были привлече ны к «Библиотеке для чтения» почтенным
А. Ф. Смирдиным, и каким образом распорядитель «Библиотеки» лишил
атот журнал их полезного содей ствия. Мы еще помним, как, перечитывая
в старые годы «Библиотеку», мы были поражены чрезвычайно резким
улучшением ее критической части в 1836 году ; тон статей оставался почти
всегда прежний, но они подробно говорили о замечательных литературных
произведениях, чего не было прежде ; содержание разборов было несравненно
дельнее , а развитие мыслей гораздо основательнее и остроумнее преж него.
Через несколько времени попались нам в ру1ш «О•rерки литературы», 11 дело
объяснилось:
«Не эдесь место (говорит Н. А. Полевой) излагать мое мнение о ней
( «Б иблиотеке для чтен ия» ) или рассказывать о моих отношениях к ее
почтенному редактору. Скажу одно, что с самого начала сего журнала я
был решительно не согласен с его целью, планом, воззрением и отрекался
от всякого постоянного в нем участия, хотя неоднократно был убедительно
приглашаем к тому. В 1836 году, когда давно уже прекратился журнал,
мною издававшийся, я приезжал в Петербург, и - для ч его скрывать? о по­
добных поступках надобно говорить во всеуслышание - добрый, благород•
н ый издатель «Библиотеки для чтения» А. Ф. См ирднн оказал мне тогда
бескорыстнуrо и важну10 услугу в моих тогдашних с тесненных обстоятель·
ствах, - услугу, когда люди, называвшиеся моими друзьями, - люди, к ото­
рым я имел, быть может, некогда случай быть полезным, отвергли меня,
пока зали мне себя в самой темной краске бесчувственного эгоизма " .
Бог
с ними, я давно простил им l тем с большею признательностью вспоминаю
о немногих, тем благодарнее был и всегда буду я доброму, благородному
А. Ф. Смирдину, который за услугу свою требовал участия моего в « Б иблио­
теке для чтения». Отказаться я не мог. Мы сошлись с редактором ее. После
продолжительного с ним переговора, я взял на себя отделени я критики и
бн блиnграф ни и начал доставлять из Москвы статьи по обоим отделениям.
С 11ер в ого шага все условия моего сотрудничества были нарушены редакто·
р ом. Не мое было дело отвечать за статьи самого редактора и других со­
трудников : но, к изумлению моему, редактор н аложил право н естерпимого
uенсорства на все мои статьи, переделывал в них язык по своей методе, пе ре·
пр авлял их, прибавлял к ним, убавлял из н их, и многое являлось в таком
и звр ащенном виде, что, читая «Библиотеку для чте!fИЯ», иногда вовсе я не
мог отличить , чт6 такое хотел я сказать в тoir или другой статье" . Возра •
/Кения мои были т113етны, и, несмотря на все желание мое исполнить жела·
5*
67

н овый журнал : «он был нужен 1) для тех, которые желали иметь
приют для своих м нений, ибо «Библиотека для чтения» не при•
н имала никаких критических статей, если не были они по в кусу
главного распорядителя ; 2) для тех, которые видели с изумле•
нием, как на их собственные сочинения наложена была рука рас•
порядителя, ибо г. Сенковский н ачал уже переправлять , безо
всякого разбора лиц, все статьи, отдаваемые в «Библиотеку для
чтения». Таким образом явился «Московский наблюдатель».
Через несколько времени, по тем же самым причинам и побужде·
ниям, ос но в а•� был Пушкиным «Современник». - О чень понятно,
с какими чувствами «Библиотека для чтения» и ее «распоряди·
тель» встретили оба эти журнала. О вражде против «Москов·
ского наблюдателя» не будем говорить ; но вот какие слова вы•
рвались у распорядителя «Библиотеки для чтения» , когда он
узнал о намерении Пушкина издавать журнал и прочитал про·
грамму этого издания :
«Африканский король Ашантиев, говорят, объявил войну
ние доброго А. Ф . Смирдина, я при 11ужден был р ешительно отказаться от
всякого у•r астия в «Библиотеке для чтени я». . • До какой степени мысли мои
были изменены, поверить трудно. Приведу три или четыре примера. Я послал
редактору статью о комед ии М. Н. Загоскина «Недовольные », где говорил
о комедии Грибоедова, изъявляя беспристрастно мнение мое и отдавая
справедливость и прекрасному произведению М. Н. Загоскина, и превос•
ход11ому произведе нию Грибоедова. Р едактор прибавил бр ань на «Ревизора»,
комедию г. Гоголя, и придал словам моим о Грибоедове такой смысл, что
ими оскорбил всех почитателей памяти Грибоедова и прежде всех - первого
меня .. • (Следуют примеры искаже ния трех других статей.) Но всего забав ·
н ее было приключение с статьею о стихотворениях г. Соколовского, «Миро·
з дание» и «Хеверь». Желая показать, что повт совершенно превратно смотрит
на предмет свой, я написал статью, где подробно изложил свои мысли
о повзии духов ной и о сочинениях г. Соколовского. Редактор «Библиотеки
для чтения » , каким-то непостижи мым для меня образом, умел вырезать и з
статьи некоторые частицы и поместил их в «Библиографии», а остальному
дал название «0 духовной повзии» и в виде статьи отдельной напечатал
в отделе нии «Прозы», с моим именем. В втой статье столько нашел я при·
бавок, урезок, изменений, что вовсе не понял и теперь не понимаю, о чем
и дет в 11 ей речь. Статья начинается, например, небывалым анекдотом, будто
Пушки н разговаривал некогда с Батюшковым о русских стихах. Но Батюш­
кова с 1817 года не было уже в Петербурге, когда Пушкин был еще учени·
ком в Лицее, писал детские стихи, и не м ог рассуждать о поззии русской
с одним из корифеев тогда шней русской поззии. По крайней мере, я ничего
подобного не сл ыхивал от Пушкина и ничего не писал о разговоре его
с Батю шковым. Радуюсь, что теперь, печатая «Очерки » , могу освободить
себя от непринадлежащего мне и непризнаваемого мною. Беру из «Библио­
те ки для •1тения» те только мои статьи, которым (не имея у себя прежни х
оригиналов ) мог я памятью возвратить, по возможности, н астоящий смысл
их. От в сего остального, что писано в «Библиотеке для ч тения» 1 836 и
1837 годов, я решитель но отрекаюсь и н ичего, там помещенного, прошу н е
почитатьu моим : о но ни мое, ни редакторово, а бог знает чье, и что оно такое,
я первыи менее всех понимаю » .
Нам понадобится вто объяснение Н. А. Полевого, когда мы возвратимся
к разбору «Ревизора», помещенному в « Библиотеке для чтения» 1836 года
и содержащему такое внезапное объявление непри миримой войны Гоголю.
63

Ан глии и уже открыл кампанию. Александр Сергеевич Пушкин,
в исходе весны, тоже вступает на поле брани : он хочет издавать
альманах или журнал «Совре мен.ник». Этот журнал или а льма·
нах учреждается нарочно против «Библиотеки для чтения» , с
явным и открытым намерением при помощи божией уничтожить
ее ·в прах!» «0 вы, «оторые читаете разные русские журналы ,
скажите нам по милости, который это уже журнал возникает с
этим благи м ·н амерением ? Четв ертый, ,кажется ? или !ПЯТЫЙ ?»
«Библиотека для чтения» поставила себе правилом не вступать
в полемику с другими жур налами ; она только по зволяет себе
уведомить публику о программе нового журнала». «Но с появ·
ления первой его книжки водворяется глубокое и красноречивое
молчание : ни слова об этом журнале, особенно, если он плох и
смеет еще браниться !» «Журнал Пушкина будет содержать в себе
обозрения русской журн алистики. Этого не делают английские
Rewiews и французские Revues, - следовательно, журнал Пуш·
кина сам объявляет, что будет принадлежать к «журнальной
черни», которая одна занимается литературною полемикою» .
«Как горько, как прискорбно видеть, когда гений, каков Алек·
сандра Сергеевича Пушкина, рожденный вить бессмертные венки
на вершине зеленого Геликона, нарвав там горсть колючих ост•
рот , бежит стремглав по скату горы в объятия собравшейся на
равнине толпы Виофян, которая обещает, за подарок, наградить
его грубым хохотом ! Берегитесь, неосторожный гений ! Послед·
ние слои горы обрывисты , и у самого подножия Геликона лежит
Михонское болото, - бездонное болото, наполненное черною
грязью 1 Эта грязь - журнальная полемика, самый низкий и ОТ·
вратительный род прозы, после рифмованных пасквилей». «Быть
может, Александр Сергеевич надеется придать своему журналу
более занимательности войною с «Библиотекою для чтения», «но
он ошибается в расчете : «Библиотека для чтения» никогда не
унизится до ответа другим журналам. И зачем вам отвечать,
друзья? Не лучший ли вам ответ - молчание ? Вообще, не бес•
полезно знать, что презрения у нас достанет для всех нападок,
от кого бы они ни происходили» («Библиотека для чтения»,
1 836 r., апрельская книжка ) .
В тоне этих слов столько гнева и вражды, что они, без всякого
сомнения, диктованы чувством оскорбленного самолюбия. То го,
что Пу шкин обещал в своем журнале помещать обозрения жур•
нальной ли'I'ературы, было бы недостаточно для столь сильного
раз дражения рецензента «Библиотеки» ; но ему, без сомнения,
Уже за несколько дней до появления первой книжки пушкинского
журнала, в то время, ка.к писал он эту филИ'I
I
ПИI<V. было известно ,
в какой степени неблагоприятны для барона Брамбеуса бу дут
отз ы вы нового журнала ; да и могло ли это быть неизвестно ?
Двадцать лет тому назад литературных C.J\JXOB и толков в пишу·
щем кружке было гораздо более, нежели теперь; а еще и ныне
69

о каждом замечательном литературном явлении каждому нечуж·
дому литературного кружка приходится волею или неволею слы·
шать задолго до выхода книги в свет. Невозможно сомневаться
в том, что барон Брамбеус знал вперед , какова будет в новом
издании первая статья о журналистике и что резкие выходки
«Библиотеки» писаны под влиянием этих слухов. Ко гда явился
первый том нового издания с статьею, отрывки из которой мы
привели, писатель, против которого она была направлена, также
не мог - волею или неволею - не услышать, кто такой был
автором этой статьи. Лю.ди, чуждые литературному кружку,
могли приписывать статью самому Пушкину; но в литерату рном
кружке не могло быть тайною, что писал ее Гоголь ; и скоро Пуш•
кии печатным образом объявил, что статья «0 движении жур·
u
д
u
нальнои литературы» принадлежит не ему. ля люден , знающих
нашу литературу, все подобные объяснения совершенно излишни :
они знают, что в нашей литературе тайны невозможны, и теперь
у нас пишущих людей так мало, что все псевдонимы и анонимы -
пустая иnрушка, прозрачный флёр, ничего не прик рывающий.
Хотя бы даже вовсе того не желал он, литератору нет возмож·
ности не знать истинного автора каждой анонимной статьи, воз•
буждающей некоторое внимание.
Таким образом, барон Брамбеус имел две основательные при·
чины изменить тон своих суждений о Гоголе. Во-первых, Гоголь
явился одним из главных участников пушкинского журнала : в
первой же книжке «Современника» были помещены два произ·
ведения, подписанные его именем: «Коляска» и «Утро делового
человека» ; в одной из следующих - «Нос». Во-вторых, что еще
важнее, Гоголь был автор неблагоприятной ему статьи «0 движе·
нии журнальной литературы». Сам барон Брамбеус обнаружил
третью причину своего нерасположения к автору «Ревизора» :
он считал его, как юмористического писателя, своим соперником.
Вот предварительные замечания из «брани на «Ревизора», вста·
вленной распорядителем «Библиотеки для чтения» в статью
Н. А. Полевого о «Горе от ума» и «Недовольных» Загоскина,
как мы видели из свидетельства самого Полевого. Очеви .�tно,
что в этом отрывке остались некоторые выражения, написанные
Полевым. Но читатель легко отличит фразы, которые мог на·
писать только барон Брамбеус :
Перейдем к «Ревизору» . Здесь прежде всеrо надобно п риветствовать
в ero авторе новоrо комическоrо писателя, с которым можно поздравить
русскую словесность. Первый опыт r. Гоrоля (т. е . первь1ii опыт в комедии)
в друr о бнаружил в к ем необыкновенный дар комики, и еще такой комики,
которая обещает поставить ero между отличнейши ми в этом роде писателями.
Мы � удоволь�твием предаемс я этой приятной надежде, хотя один весьма
умкыи ч еловек сказал нам в ответ на подобное предсказан ие : «Ничеrо не
будет � ero захвал�I» В с амом деле, о паснос ть, кажетс я, уrрожает ав тору
с этои стороны, 1t если у неrо есть с ;� молюбие, он не может употребить ero
с большею пользою для себя и дл я литературы, как по р учи в ему оберега т ь
70

с е бя от яда необдуманн ых похвал. Кажется, что одна из J(отерк�. кот6·
рая чрезвычайно нуждается в примечательном т аланте для того, чтобы
противопоставить его барону Брамбеусу, избрала его своим героем и уело·
вилась превозносить до небес каждое его оочинеиие, скрывая от н е го и о т
публики их несовершенства. Ежели ато правда, то нель зя не предостеречь
г. Гоголя, ч то он стоит на пропасти, прикрытой цветами, и может упасть
в нее со всею своею будущею славой. Что касается до нас, то мы никогда
не были в состоянии усмотреть малейшего сходства между талантом
г. Гоголя и т аинственного барона и не понимаем, каким образом литератур·
ная досада могла ослепить котерию до того, чтоб она вздумала сделать из
автора «Вечеров на хуторе» и «Миргорода» соперника автору сФантасти ·
ческих путешестви й» и «Похождений одной ревижской души». Если г. Г о·
голь приметит ато в о-время, то его личное самолюбие поможет ему восполь·
зоваться замечаниям� тех, которые ничего столько не желают, как полного
развития его таланта, не доверять умышленным панегирикам и усовершен­
ствовать свое дарование.
«Котерия, нуждающаяся в примечательном таланте для тоrо,
чтобы противопоставить ero барону Брамбеусу, избравшая Гоrоля
своим rероем и условившаяся превозносить до небес каждое ero
сочинение, чтобы сделать ero соперником таинственноrо барона»,
по смыслу слов и по тогдашним отношениям, моrла означать
только Пушкина и ero сподвижников. Но rде ж барон Брамбеус
нашел доказательство втоrо намерения? В то время был издан
только один том пушкинскоrо журнала, а единственным местом,
относившимся в втом томе к Гоголю, была небольшая рецензия
второго издания «Вечеров на хуторе», которую мы вполне при•
водим в примечании *.
Читатели видят, что несовершенства произведений Гоrоля
вовсе не скрываются втою рецензиею, и она не заключает ни
самоrо отдаленнейшего намека на противопоставление Гоrоля
таинственному барону, если не видеть втоrо намека в подчеркну­
том нами выражении «мы, не смеявшиеся со времен фон-Визина».
Надобно принимать одно из двух: или слова барона написаны
по дошедшим до него слухам, что Пушкин в разrоворах ставит
Гоголя выше барона Брамбеуса - и это служило бы новым под·
"' «Читатели наши, конечно, помнят впечатление, произведенное над
ними появлением «Вечеро в на хуторе»: все обрадовались атому живому опи­
санию племени поющего и пляшущего, атим свежим картинам м алороссий­
ской природы, атой веселости, простодушной и вместе лукавой. Как и зуми ­
лись мы русской книге, которая заставила нас смеяться, - мы, не сме ·
явшиеся со времен фон-Виsина/ Мы были так благодарны молодому автору,
чт о охотно простили ему неровность и неправильность eio сло�а , бессвяsность
и неправдоподобие некоторых рассказов, предоставя сии недостатки на по·
живу критю(и. Автор оправдал таковое снисхождение. О н с тех пор непре·
ст ан но развивался и совершенствовался. О н издал «Арабески», где нахо­
ди тся его «Невский проспект», с амое полное из его произведений. Вслед
затем явился «Миргород», где с жадностью все прочли и «Старосветских
п оме щиков », ату шутливую трогательную идиллию, которая заставляет вас
смеяться сквозь слезы, грусти и умиления, и «Тараса Бульбу», коего начало
достойно Вальтера Скотта. Г. Гогол ь идет еще вперед. Желаем и надеемся
имет ь часто случай говорить о нем в нашем журнале. На-днях будет пр ед­
с та в лен а на здешнем театре его комедия «Ревизор ».
71

t�зерждением uatlte мy прежнему объяснению резкой в ыходки nро­
тив Пушкина - или слова барона Брамбеуса вызваны неудо­
вольствием на то, что Гоголь поставлен прямым н а с ледником
фон-Визина, без оговорки, что юмористические стать и барона
Брамбеуса также превосходны, - и это послужило бы новым
подтверждением мнения о его щекотливости.
Как б ы то н и было, но факты, нами сведенные, не оставляют
сомнения, что в отзывах барона Брамбеуса о Го голе участвовало
оскорбленное самолюбие. И чем дальше шло время, тем сильнее
должно было становить ся это побуждение, потому что удивле ­
ние барону Брамбеусу, как «отличнейшему юмористу», сначала
очень сильное в известном кружке читателей, с каждым годом
быстро ослабевало, а слава Гоголя быстро увеличивалась. Только
этим л ичным отношением - мыслью барона Брамбеуса видеть в
Гоголе своего противника - можно объяснить факт, что барон
в отзывах о Гоголе отступал от постоянного правила своей кри·
тической деятельности : как можно менее говорить о замечатель·
ных явлениях словесности, чтобы избежать промахов в деле, для
которого нужен вкус . Еще разителЬ'нее его отступление от по·
стоянной тактики в то м, что он неизменно продолжал говорить
о Гоголе лет пятнадцать то же самое, что сказал в 1836 году.
Обыкновенно , он поступал иначе; как скоро замечал он, что вое·
хваленный им писатель уничтожен критикою других журналов,
он тотчас же начинал повторять мнения, высказанные критиком·
победителем, не заботясь о противоречии этих мнений с его преж·
ними выспренними похвалами; и наоборот, когда слава писателя
утверждалась, он начинал также хвалить его вслед за другими
журналами. Примеры последнего излишни : все наши талантливые
писатели довольно долго сначала не обращали на себя никакого
внимания барона Брамбеуса, как люди, не обнаруживающие даро·
ваний, или даже были им осмеиваемы, не по злому умыслу, а
просто по неуменью его отличить, действительно ли они талант·
ливы; а потом всех их он хвалил, когда другими критиками были
об�яснены ему их достоинства. Что же касается примеров того,
как он покидал своих прежних клиентов, когда слава их была
разрушена другими, расскажем один случай. Мы привели
отрывки из разбора «Торквато Тассо», где это произведение
было превознесено до небес ; через два-три месяца с автора были
сняты чин Байрона и сан «великого», объявлено было даже, что
барон Брамбеус, хваля его, только забавлялся : критику вздума·
лось, говорила «Библиотека для чтения», сесть у окна и бросить
венок славы на голову первому прохожему, прохожи й, то есть
г . Кукольник, не в меру возгордился, и надобно снять с него
венок, данный по капризу, а не по заслуге 35• Это объяснение,
повидимому, столь откровенное, возмутило многих и наделало в
свое время большого шума : «какl раздавать и снимать венки
байроновской славы по одному капризу !» говорили все с негодо·
72

н анием. Но, разобрав дело ближе, мы увидим, что негодовать на
барона было почти не за что : он, кажется, говорил о капризе
то лько для оправдания своей переменчивости в обращении с
г. Кукольником, а на самом деле поступал по своему искреннему
убеждению и крайнему разумению. История возвышения и низ•
ложен ия г. Куколь ника в «Библиотеке для чтения» произошла
следующим образом. Н. А. Полевой поместил в «Телеграфе»
кратк ий отзыв о «Торквато Тассо », в том смысле, что «юный
ав тор подает надежды и уже выказал большое дарование» .- Из
этого отзыва и выросла восторженная статья барона Брамбеуса.
Потом Полевой поместил в «Телеграфе» подробный разбор
«Торквато Тассо», где, как обыкновенно бывает при подробном
разборе, рядом с достоинс'!1Вами ук азал и недоста11Ки д,р аматиче­
ской фантазии г. Кукольника, кстати и мимоходом заметив, что
«Библиотека для чтения» уже слишком далеко зашла в похв алах
этому произведению, и что странно видеть в г. Кукольнике Бай·
рона. Вслед за этим и «Библиотека» перестала безусловно восхи·
щаться г. Кукольником, даже почла за нужное унизить его.
Видите ли, как просто было дело ! Если каприз и участвовал в
увенчании и развенчании русского юного Байрона, то участвовал
очень мало ; и мы готовы даже хвалить барона Брамбеус а за то,
что он, взяв слишком высокую ноту с чужого голоса, с та ким по·
слушанием понизил ее, как скоро наставник заметил ему его
промах . То же самое было с его суждениями о Марлинском, За­
госкине и проч. Так бьщало постоянно. Пока никто еще не хвалил
и не бранил rtисателя, барон Брамбеус хвалил или бранил его
наудачу. Как скоро сильнейшие голоса в критике произносили
свое суждение, он повторял их слова.
Относительно одного Го голя не мог он, увлеченный личным
чувством, пересилить себя, и до конца повторял свои первые
отзывы, сд еланные с голоса Н. А . Полевого, хотя и видел, что
сильнейшие голоса говорят противное. Не будем осуждать этой
ошибки : надобно же уступать человеку некоторую свободу в чув­
ствах, не всегда же можно требовать от человека, чтоб он деЙ·
с твовал только по внушению благоразумного расчета и холод·
ного рассудка. Ужели в ы изгоняете из мира поэзию ? ведь ув ле·
чение чувством и есть поэзия.
Таким-то образом, увлеченный до поэ зии чувством своим,
барон Брамбеус семнадца'l'ь лет повторял то, что было когда-то
сказано о Гоголе Н. А. Полевым. Действительно, сличив статьи
того и другого критика, мы увидим, что все, решительно все
су ждения о Гоголе заимствованы бароном Брамбеусом у
Н. А . Полевого, - даже знаменитое сравнение Гоголя с Поль­
де-Коком, даже замечания относительно разных мелочей. Одно
о стается у него свое - остроумные насмешки над тем, что «Мерт­
в ые души », сочинение, написанное в п розе, названо поэмою.
Как о го внимания они заслуживают, предоставляем судить чита-
73

телю. Мы знаем толы<о то, что на отзывы бар6>на Брамбеуса о
Гоголе публика обращала несравненно менее внимания, нежели
наши журналы : говоря по всей справедливости, надоб•10 даже
сказать, что суждения барона Брамбеуса о Гоголе не произвели
н а публику ровно никакого влияния.
И не только едкие отзывы барона Брамбеуса о Гоголе, но
и вся его продолжительная, многосторонняя, неутомимая жур·
нальная деятельность едва ли произвела хотя малейшее дей�;:твие
на публику или имела хотя слабое влияние на развитие литера·
туры, в полезном или вредном смысле. Потому и история лите•
ратуры, если мало бvдет гово рить о его заслугах, то мало скажет и
в осуждение ему. Она только пожалеет, как жалеем и мы, что
зтот человек растратил свои дарования отчасти на предприя•
тия, несвойственные его таланту и знаниям, - например, на по·
верхностные гипотезы в науках, чуждых его специальности, на
усилия приобресть славу романиста и быть законодателем в
области изящной словесности, при недостатке зстетичесl{ого
вкуса, - отчасти на мелочи, которыми также надеялся он при·
обрести славу. К зтим мелоча;\f относим мы желание отличаться
оригинальностью слога, приведшее его к вычурности ; стремление
выдавать себя за преобразователя русской прозы, которая не·
нуждалась в преобразованиях, по крайней мере, подобных тем
мелочным нововведениям, какие он считал нужными и важными :
стремление прослыть остроумнейшим из русских писателей . Всю
эту напрасную растрату сил на добно будет приписать то му , что
он, вследствие ли своей натуры, или вследствие своего фальши·
вого положения в нашей литературе, не имел в своей деятельности
ни одной из тех возвышенных целей , без стремления к которым
нельзя писателю достигнуть истинной славы. Но, с другой сто ­
роны, история лите ратуры скажет, что, не будучи ни гением, ни
даже даровитейшим или ученейшим из сов ременных ему русских
журналисто в, он обладал замечательными силами: и знаниями, и
проницательным умом, и остроумием, и неутомимою жаждою
славы и деятельности. Она прибавит также, что если самолюбие
вовлекало его в ошибки, то, по нравственному ха рактеру, его не­
возможно сравнивать с людьми, которые достойны «презрения»
(чтобы выразиться его термином): у него было много истинной
гордости, - силы, исключительно и неотъемлемо принадлежащей
личностям благородным по своей натуре, каковы бы ни были
обстоятельства их деятельности. И если мы захотим вникнуть в
отношения и интриги некото рых литературных котерий (чтобы
опять употребить его термин ) того времени, когда он успел
прочно занять столь важное для литераТуры место распорядителя
единственного журнала, бывшего тогда сильным, то мы должны
будем сказать, что уменье его поставить себя на это видное место
было , хотя отрицательным образом, очень полезно для русской
литературы : не займ�t оп этого ме ста , еще бог знает, к то захва·
74

'Гнл бы этот столь йажны� nост, и , no всей веро.ятносnt , захватил
бы его т от или другой из л�одей , с которыми, как мы выразились ,
невозможно его смешивать. Он не хотел делать ничего дурного,
не с.де лал ничего вредного ; некоторые другие на его месте хотели
бы ду рного и успели бы сделать много вредного. И наконец, что·
бы назвать положительную заслугу его, скажем, что действитель·
но ему принадлежит честь изгнания из русского литературного
.языка, в самом деле вредных его легкости местоимений « сей» и
«ОНЫЙ».
Внимательный читатель заметит, что вс.я насто.яща.я стать.я
есть только развитие относ.ящихс.я к барону Брамбеусу эпизодов
из статьи Гоголя «0 движении журнальной литературы», а во
многих местах должна быть названа только парафразом слов
Гоголя. И если из нашей характеристики следует, что барон Брам·
беус гораздо реже, чем думают многие, писал с намерением под•
шути rь над публикою и гораздо чаще, нежели думают, писал
серьезно, не дурача никого, а излагая свои настоящие мнения,
только в форме н есколько манер ной, то это оп.ять мысль Го голя,
и мысль совершенно справедлива.я. И если она представляет
лу чшее оправдание дл.я литературной деятельности барона Брам­
беуса, то нам оп.ять приятно сказать, что именно с таким созна·
нием и выражаете.я она у Гогол.я, который, осуждая многие из
дей ствий своего противника, постоянно прибавляет, что нравст·
венный характер этого писателя выше подозрений и что он в се
делал не с другою какою-нибудь целью, но именно с то ю, чтобы
сделать, как ему казалось, лучше. Это, кажете.я, совершенно спра•
ведливо.
СТАТЬЯ ТРЕТЬЯ
Представив характер истику критической деятельности и
отношений к Гоголю Н. А. Полевого и г. Сенковского, мы
перейдем прямо к журналам и журналистам, бывшим на стороне
Гоголя, не упоминая ни одним словом о некоторых других журна•
листах, бранивших автора « Мертвых душ» 36• Не считаем также,
с другой стороны, нужным беспокоить некоторых невинных жур·
налистов припоминани.ями о их простодушных сомнениях в
Гоголе : добрые люди давно простили им грех неведения, в кото·
ром они находились, а иные из них, быть может, еще и по ею
пору наход.ятс.я, повтор.я.я разные обвинения, вычитанные из ста•
тей Н. А. Полевого. Таким образом, мы можем, оставив в сто•
роне различных мелких воителей, усиливавшихся подвизаты:.я
прот ив Гогол.я, перейти к изложению критической деятельности
и м нений о Гоголе тех журналистов, которые считали Гоrол.я
великим писателем.
Если б кто, придерживаясь исключительно строго хроноло·
75

1· ического порядка, решился разрывать те сно с вязанные между
с о бой факты, при изложени и различных мнений о Гоголе, ему
п ри шло сь бы начать свой обзор свиJiетельством Пушкина о до­
стоинствах «Вечеров на хуторе» , потому что Пушкин не только
первый похвалил Гоголя, но и вооб ще б ыл первым и з в сех, в ка­
ком бы то ни было смысле заговорившим нашей публике о Гоголе.
Поставив себе целью дать не бессвязный хронологический пере·
чень статей о Гоголе, а изложение распространения в литератур·
ном мире и в публике понятий о значении Гоголя, мы должны
были соединять в одну цельную характеристику все, что было
говорено о Гоголе с той или другой точки зрения, соблюдая по·
рядок, в каком одно направление приобрело первенство над дру·
гим в литературе. Таким образом, надобно было начать наш
обзор суждениями журналистов, бывших представителями на·
правлений, господствовавших в нашей критике до того времени,
когда приобрели решительное преобладание «Отечественные
записки», которым, в числе других заслуг, принадлежит и честь
прочного утверждения в публике справедливых понятий о Гогом.
Следуя этому плану, нам должно, прежде нежели мы займемся
изложением этих ныне гQсподствующих и совершенно разделяе·
мых нами мнений, представить обзор литературных воззрений
«Москвитянина», который, в продолжение первых двух или трех
лет своего существования, имел некоторую долю влияния на пуб·
лику и литературу, пока, отчасти 11
1
0 причинам, лежавшим в сущ·
ности его собственного характера, отчасти по неудержимо воз·
растающему влиянию «Отечественных записок», совершенно осла­
бел. Это решительно обозначилось в 1844, если еще не в
1843 году. После то го существование «Москвитянина» было едва
заметно в литературе до 1849 или 1850 года, когда «молодая
редакция» (термин, употребленный самим издателем ) обновила
его силы. Мы эдесь говорим о мнениях, которые существовали в
русской литературе до приобретения «Отечественными запис·
камю> совершенного преобладания; потому исключительно гово·
рим о «Москвитянине» первой редакции, - «Старом Москвитя·
н ине» , если можно так выразиться, и (повторяем слов а, сказан·
ные в начале предыдущей статьи ) выводы наши нимало не отно·
сятся к обновленному, или «новому» «Москвитянину». Но кроме
э той краткой оговорки необходима другая, требующая более
обстоятельного развити я.
Старый «Москвитянин» иногда называли журналом славяно·
фильск ям. Поводом к этому мнению было то, что из всех суще•
ствовавших до нынешнего года журналов он по преимуществу,
или даже он один, высказывал относительно некоторых вопросов
поняти я довольно, повидимому, близкие к славянофильским. Но
только в «Некоторых вопросах» и только «повидимому» ; в сущ·
ности же старый «Москвитянин» был органом г. Погодина и
r. Шевырева, как новый «Москвитянин» - органом r. Поrодина
76

и г . А . Григорьева . Иног да nомещались 13 этом журнале и чисто
славянофильскпс статьи: однажды (в 184 5 году ) заведывал 11м
о дин И.3 славянофилов 37, но толы<о трп илп четыре нумера жур·
нала .в этом го ду были замечательны, остальные не пред·
ставляли ничего интеросного ; а отдельные статьи, являвшиеся
изредка в другие •Годы, не имели влияния на общий характер
жу1рнала.
Мы не знаем, много или мало соответствия с своим образом
мыслей находят славянофилы в мнениях г. Погодина; но, во вся­
ком случае, это мнения отдельного человека, а не целой школы.
Что же касается мнений г. Шевырева, не подлежит сомнению, что
гг. Аксаковы, Киреевские, Хо мяков не считают г. Шевырева сво­
им. Из этих слов очевидно, что мы не находим особенной близо­
сти в характере понятий гг. Шевырева и Погодина, а еще менее
возможн ым считаем �nрисоединять г. Шев ырева к славянофилам,
и что из нашей характеристики образа понятий г. Шевырева не
должно выводить никаких суждений ни о г П<>године, ни тем
более о славянофилах.
Но этого отрицательного указания было бы недостаточно.
У многих понятия о г. Шев ыреве, о г. Погодине, о славянофиль­
стве так тесно связаны, что для предупреждения ошибочных за­
ключений необходимо точнее определить различие в литературном
характере двух редакторов старого «Москвитянина» и высказать
определительное мнение о славянофильстве.
Г. Погодив не принимал на себя роли критика художественных
произведений, потому о нем эдесь мы можем упомянуть только
эпизодически : его деятельность как журналиста, ограничивав­
шаяся статьями и.ли чисто ученого, и.ли публицистического содер­
жания, не входит в границы наших очерков ; содержание его ста­
тей не касается нашего предмета. Мы обратим внимание читателя
только на их изложение. С.лог г. Погодина богат странностями,
которые подавали даже повод к забавным пародиям 3 8• Но невоз­
можно не признаться, что точность, меткость, оригинальность,
непринужденность, сжатость, э нергия, совершенная е стественность
составляют неотъемлемые его качества. Нельзя также не приба·
вить, что наблюдательность, проницательность, отсутств ие вся­
кого педантства, строгая .логика в развитии мыслей и вообще за­
мечательная сила здравого смысла - неизменные достоинства
всего, что было написано господином Погодиным. Мы не при­
надлежим к числу его поклонников, - но справедливость требует
назвать его ученым основательным : и самые противники его со ­
г.ласятся, что он оказал своей специальной науке - русской
истории - значительные услуги. Та же справедливость требует
сказать , что в его .любви к науке нет ни жеманства, ни притвор•
ства, что он защитник просвещен ия и что 1<ак бы ни казались нам
ст ранны некоторые его мнения, но никто не может и подумать
назв ат ь его обскуранто м. Это го достато чно, ч тобы вынудить у
77

1<аждоrо здрааомыслящего человека сочувствие к нему ао мно1·1:1х
слу чаях и во всяком случае обеспечить ему право на уважение.
Мы никогда не разделяли и не чув ствуем ни малейшего влече·
*
u
ния разделять мнения с лавянофилов , но по всеи справедливости
.должн ы с�азать, что если понятия их и надобно признать ошибоч·
ными, то нельзя н е сочувствовать им как людям, п роникнутым со·
чувствием к просвещению. О тчасти в увлечении жаром полемики,
еще более потому, что смешивали истинных славяноф илов с
людьми, которые пустоту и кичливость своих мнений пр икрывают
напыщенными родомонтадами на отрывочные и непонятные
мысли, заимствованные напрокат у славяно филов, эту школу об·
виняли во вражде к науке , в обс1tурантизме, в стремлении воз·
вратить Россию « Ко дням Кошихина» и т. д . Упреки эти дела·
лись не по слепой ненависти, не по желанию взвести на против·
ников предосудительную небывальщину, а по и скреннему убе·
ж.дению в их справедливости ; но они несправедливы, - по край·
ней мере, относительно таких людей, как гг. Аксаковы, Кошелев .
Киреевские, Хомяков, решительно несправедливы. Горячая рев·
ность к основному н ачалу всякого блага, просвещению, одуше·
вляет их. Нет нужды л ично знать их, чтобы быть твердо убе·
ждену , что они принадлежат к числу образованнейших, благо­
роднейших и даровитейших людей в русском обществе; а эти ка­
чества .достаточно ручаются за чистоту и возвышенность их на·
мерений. Считаем излишним прибавлять , что личный характер
каждого из этих людей выше всякой укоризны. Кто знаком с
славянофилами только по полемике, которую некогда вели петер·
бургские журналы против старого «Москвитянина», тот их н е
знает. Мы не возьмем на себя смелости от своего лица излагать
перед читателями полную систему их убеждений, как мы их пони·
маем : система эта представляется нам не во всех пунктах доста·
точно ясною, и мы не хотим подвергаться опасности ввести чита·
телей в заблуждение; вернее будет, если мы представим и звле·
чение из статьи г. И . Киреевского «0 характере просвещения
Европы и о его отношении к просвещению России» * * . Она пока
остается едва ли не лу чшим выражением славянофильства. Мы
будем совершенно строго держать ся собственных слов автора.
Еще не очень давно то время, когда вопрос об отношении русского
просвещения к западному был почти невозможен или разрешался так легко,
что не стоило труда его предлагать. Тому тридцать лет, едва ли можно было
встретить мыслящего человека, который бы постигал возможность другого
просвещения, кроме заимствованного от Западной Европы. Общее мнение
* Мы употребляем вто имя, как наиболее всем известное ; но нам
кажется, что, будучи придумано в то вр емя, когда мнения лучших последо ·
вателей школы были еще мало и звестны, оно не име ет в настоящее вр емя
никакого внутреннего смысла. Мы готовы с удовольствием заменить его
другим , какое будет 11
1
ам указано самими последователями мне ний, о кото­
рых идет речь.
•• «Московский сборн ик», 1852 г., стр. 1-68.
78

бмло та�tово, что раэл�'111е между просвеrцеинем Европы и России существ ует
только в степени, а не 11. духе 11ли основных началах образованности. У нас
(rоворили тоrда ) было nрежде только варварство : образованность наша
начинается только с той минуты, как мы начали учиться у Европы. Оттоrо
там учители, мы - ученики.
Но с тех пор в просвещении западном и в просвещении русском произ о•
шл а перемена. Европейское просвещение достиrло той полноты развития, rде
ero особенное начало выразилось с ОЧ!
!
ВИдною ясностью. Результатом втой
полноты развития, ясности итоrов было общее чувство недовольст в а. Правда,
науки процветали, внешняя жизнь устраквалась блаrоприятно. Но жизнь
лишена была своеrо существениоrо смысла, ибо, не проникнута я никаким
общим, сильным убеждением, она не моrла быть ни украшена высокою на·
деждою, ни соrрета rлубоким сочувствием. Анал из разрушил все основы, на
которых стояло европейское просвещение с самоrо начала своеrо развития.
И с тем вместе этот анализ, вта лоrическая деятельность, втот отвлеченный
разум дошел до сознания своей ограниченной односторонности. Он убедился,
что высшие истины ума, его существенные убеждения лежат вне отвлечен·
ног о круга его диалектического процесса. Этот результат европейской обра·
зованности выражен передовыми мыслителями Запада. Теперь западному
человеку остается или ограничиться равнодушием ко всему, что выше чув•
ственных интересов, - н о вто неестественно и унизительно, или возвра·
титься к тем отвергнутым убеждениям, которые одушевляли Запад прежде
коиечного развития отвлеченного разума, - но эти убеждения уже разру·
шены. Потому-то почти каждый, чтоб избегнуть этой мучительной пустоты,
начал изобретать в своей rолове для всего мира новые общ11е начала жизни
и истины, мешая старое с новым, возможное с невозможным.
У нас большая часть .1
1
юдей, следивших за явлениями европейской жизни,
убедившись после этого в неудовлетворительности европейской образован•
кости, обратили внимание свое на те особенные начала просвещения, не оце •
ненные европейским умом, котор ыми прежде жила Россия и которые теперь
еще замечаются в ней помимо европейского влияния. - Эти основные начала ,
которых мы не замечали прежде по пристрастию к западной образованности
и безотчетному предубежде нию против своей старины, представлявшейся
варварскою, совершенно отличны от тех влементов, и з которых составилось
просвещение европейских народов .
Основными элементами в р азвитии Западной Европы были : римская
церковь, древне-римская образованность и государственность (общественное
устройство), возникша я посредством завоевания и из борьбы побежденных
с победи телями. Все эти три элемента были совершенно чужд ы древней
России. Она приняла христианство из Византии, древне-языческая образа•
ванность переходила к ней уже сквозь учение христианское, русское г осу•
дарств о основалось и утвердилось самобытно, не испытав завоевания.
Развитие элементов западной образованности обнаружило их неудовлет·
вори тельность 11 односторонность. Потому нам нужно прилепиться к своим
основн ым элементам образованности, исчисленным выше, гораздо п олнейшим
и плодотворнейшим. Тогда возможна будет в России наука, основанная на
самобытных началах, от.1
1
ичных от т ех, какие нам предлагает просвещение
европейское. Тогда возможно будет в России искусство, на самородном корн е
расцветаю1цее. Тоrда жизнь общественная в России утвердится в направ·
ЛР.И11и, n тличном от того, какое может ей сообщить образованность западная.
Однако же, rоворя : «направление», я не излишним почитаю прибавить,
что э ти�1 словом я резко ограничиваю весь смысл моего желания. Ибо, если
когда-нибудь случилось бы мне увидеть во сие, что какая-либо из внешних
осо бен ностей нашей прежней жизни, давно погибшая, вдруг воскресла
посреди нас и в прежнем виде своем вмешалась в настоящую жизнь нашу,
т
И
о э то в идение не обрадовало бы меня. Напротив, оно испугало бы меня.
бо т акое перемещение прошлого в новое, отжившего в живущее, было б ы
то же, что перестановка колеса из одной машины в другую , друrого устрой•

ства и размер а : в таком случае или 1<олесо должно 10ломаться, или м ашина.
Одного только желаю я" . чтобы эти высшие начаJ\ а, господствуя над про·
с вещением европейским и не вытесняя его, но, н апротив, обним ая его своею
полнотою, дали ему высший смысл и последнее развитие » зо,
Из читателей, которые не принадлежат к числу записных п о·
следователей славянофильства, очень немногим понравятся эти
выписанные нами места, если только они потрудятся вниматель·
нее в смотрет.ься в смысл основных мыслей и подумать о выво·
дах, до которых могут и должны привести эти основания, будучи
логически развиты. А тем, которые читали самую статью
r. И. Киреев ского, ofla, без сомнения, понравилась еще гораздо
менее, нежели наше извлечение: в ней слишком ярко выстав лены
на первый план иные слишком сомнительные тезисы, которые мы
почли удобнейшим сделать едва заметными в нашем изложении,
потому что у других славянофилов они действительно не играют
особенно важной роли; мы старались извлечь из статьи г. Киреев ·
ского общие всей школе положения, а не принадлежащие лично
автору преувеличения тех или других мнений школы. Другие, мо·
жет быть, сообщили бы этим тезисам разв итие более обольсти·
тельное, и сам г. И. Киреевский в других случаях говорит гораздо
завлекательнее. Чт обы д ать пример этого , укажем на его статью
«Обозрение современного состояния словесности». Специальный
смысл ее, по нашему мнению, также существенно несправедлив, и
многие факты также приведены или поняты ошибочно, - да иначе
и быть не могло , иначе она была бы помещена не в «Москвитя·
н1ше» 1845 года, иначе не явился бы и «Московский сборник» с
с татьею И. Киреевского; но дело не в том : мы указываем на
«Обозрение современного состояния словесности» с целью вы·
ставить на вид, что в этой статье очень много есть мыслей верных
и прекрасных. Ее введение, представляемое нами в выноске, ;до•
статочно убедит в этом читателя *. А превосходное заключение
"' Было время, когда, говоря : «словесность», разумели обыкновенно
изящную литературу : в наше время изящная литература составляет только
незначительную часть словесности. Может быть, от самой эпохи так назы­
ваемого возрождения наук в Европе, никогда изящная литература не играла
такой жалкой роли, как теперь, особенно в последние годы нашего времени,
хотя, может быть, никогда не писалось так много во всех родах и никогда
не читалось так жадно все, что пишется. Еще XVIll век был по преиму­
ществу литературный ; еще в первой четверти XIX века чисто литературные
интересы были одною из пружин умственного движени я народов ; великие
поэты возбуждали великие сочу вствия ; различия л итературных мнений про­
изводи ли страстные партии. Но теперь о тношение изщцной литературы к
обществу изменилось; из великих всеувлекающих поэтов не о сталос ь ни
одного : пр и множестве сти хов и, скажем е1це, при множестве замечательных
талантов, нет поэзии ; не заметно даже ее п отребности ; литературные мнения
повторяются без участия ; из первой блистательной роли и зящная словес·
ность сошла па роль наперсницы других героинь нашего времени. Мы
читаем много, читаем больше прежнего, читаем все, что попало, но все
мимоходом, б е з участия, ка�< •1иновню< п р очитывает вход я nJие и исходящие
80

статьи послужит для нас наилучшим заключением эпизода о сла­
вянофильстве.
Но возвратимся I{ статье «Московского сборника» и рассмо­
трим главные положения, из которых развита система воззрений,
в ней изложенная. Существеннейшим основанием всему служит в
ней аксиома : западная цивилизация оказалась неудовлетвори­
тельною и одностороннею. Анализ показал, что элементы, из ко­
торых она развивалась, односторонни, и не дал новых оснований
для жизни и убеждений. Да откуда же известно все это? Уж, ко­
нечно, не и з творений тех «передо вых мыслителей », на которых
ссылается автор. Они го ворят со вершенно противное: анализ их
показал новые основания для жизни и убеждений; они в овсе не
находят, чтобы западная цивилизация дошла до своего «полного
развит ия» ; напротив, они утверждают, что нравственные науки
е ще только начинают развиваться, о бщественные отношения тоже ;
приложения науки к жизни - тоже, и за что ни возьмись - то
ж е са мое: все от р асл и знания (исключая чистую математику и
астрономию, которые уже достигли очень высокой степени совер­
шенства}, все сферы жизни на"одятся е ще в первых периодах
развития, быстро развиваются и через сто, даже через пятьдесят
бумаги, когда он их прочитывает. Читая, мы не наслаждаемся, еще менее
можем забыться, но только принимаем к соображению, ищем извлечь при­
менение, пользу ; и тот живой, бескорыстный интерес к явлениям чисто-лите­
ратурным, та отвлеченная любовь к прекрасным формам, то наслаждение
стройностью речи, то упоительное самозабвение в гармонии стиха, какое мы
испытали в нашей молодости, наступающее поколение будет знать о нем
разве только по преданию.
В наше время изящную словесность заменила словесность журналь­
ная. - И не надобно думат ь, чтобы характе р журнализма принадлежал одним
периодическим изданиям : он распространяется на все ф ормы словесности;
с весьма немногими исключениями. В самом деле, куда ни оглянемся, везде
мысль подчинена текущим обстоятельствам, чувство приложено к интересам
парти и, форма при норовлена 1t требованиям минуты. Роман обратился в
статистику нравов, поэзия в стихи на случай; история, быв отголоском про­
шедшего, старается быть вместе и зеркалом настоящего или доказательством
какого-нибудь общественного убеждения, цитатой в пользу какого-ни будь
современного воззрения; ф илософия, при самых отвлече нных созерцаниях
вечных истин, постоянно занята их отношением к текущей минуте ; даже
произведения богословские на Западе по б ольшей части порождаются каким­
нибудь посторонним обстоятельством внешней жизни.
Впрочем, это общее стремление умов к событиям действительности, к и н ­
тер есам дня, имеет источником своим не од ни личные выгоды или корыстные
ц ели, как думают некоторые. Хотя выгоды частные и связаны с делами
о бщественными, но общий· интерес 1t последним происходит не из одного
э того рас чета. По большей части это просто интерес сочувствия. Ум разбужен
и направлен в эту сторону. Мысль человека срослась с мыслию о человече­
с т ве, - это стремление любви, а не выгоды. Оп хочет з нать, ч то делается
о мире, в судьб е ему подобных, часто б ез малейшего отношения к себе. Он
к очет з нать, ч тобы толыш участвовать мыслию в общей жизни, сочувство­
вать е й извн у три своего ограниченного 1сруга .
Несмо тр я на то, о днако, кажетс я, не без основания, жалуютс я многие
на это излишнее уважение к минуте, на этот всепоглощаю1ций интерес к со-
6 Н. Г. Чериышевскиl!. т; 111
81

.лет да.леко уйдут вперед по пути развития. Одним словом, За·
пад - не человек преклонных лет, КО"I:орый говорит: «карьера моя
уже сделана, и сделана неудов летворительно : увы! жизнь �оя
шла по .ложному пути ; а начинать новую жизнь мне уже не под
силу..• увы, увы!» Нет, -Запад юноша, и юноша еще очень мо•
лодой и свежий, который {устами своих «передовых мыслите·
лей » ) говорит: «кое-что (и довольно много) я знаю ; но очень
многому мне еще остается учиться, я еще горю жаждою большего
знания и учусь довольно успешно. Я не совершенно неопытен; но
мне еще нужно приобресть гораздо более опытности. Моя к арье•
ра только что еще начинается, я едва еще только начинаю отга•
дывать, что такое жизнь и как устроится моя жизнь. Мне еще
остается много трудиться, чтобы обеспечить себе прочное, без·
бедное существование ; но 'I'рудиться я готов: силы у меня доволь·
но , и, пожалуйста, н е отчаивайтесь за мою будущность : я уже
имею некоторые верные залоги того, что моя будущность мало•
помалу устроится довольно хорошо» . - Вот что говорит Запад
устами своих «передовых мыслителей ». Возьмите французского,
немецкого, английского ученого, . все равно, .лишь бы только он
был человек умный и дельный : каждый из них скаже"l' вам то же
самое.
бытиям дня, к внешней, деловой стороне жизни. Такое направление, думают
они, не обнимает жизни, но касается только ее наружной стороны, ее несу·
ще стненной поверхности. Скорлупа, конечно, необходима, но только для со·
хранения зерна, без котороrо она свищ. Может быть, вто состояние умов
11онятно как состояние переходное ; но бессмыслица, как состояние высшеrо
разряда. Крыльцо к дому хорошо, как крыльцо ; но если мы расположимся
на нем жить, как будто оно весь дом, тоrда нам оттоrо может быть и тесно
и холодно.
Впрочем, заметим, что вопросы собственно политические, правительствен·
ные, которые так долrо волновали умы на Западе, теперь уже начинают
удаляться на второй план умственных движений, и хотя при поверхностном
наблюдении может показаться, будто они еще в прежней силе, потому что
попрежнему еще занимают большинство rолосов, но зто большинство уже
отсталое ; оно уже не составляет выражения века ; передовые мыслители реши •
тел ьно переступили в друrую сферу - в об 11.асть вопросов общественных,
rде первое место занимает уже не внешняя форма, но сама внутренняя жизн ь
общества, в ее действительных, существенных отноше ниях.
Умственные движения на Западе совершаются теперь с меньшим шумом
и б леском, но, очевидно, имеют больше rлубины и общности. Вместо оrрани·
ченной сферы событий дня и внешних интересов, мысль устремляется к
самому источнику всеrо внешнеrо - к человеку, как он есть, и к ero жизни,
как она должна быть. Западные писатели начинают понимать, что под rром ·
ким вращением общественных колес таится неслышное движение нравствен·
н ой пружины, от которой зависит все, и потому в мысленной заботе своей
стараются перейти от явления к причине, от формальных внешних вопросов
хотят в о звыситься к тому объему идеи общества, :!"де и минутные событня
дня, и вечные условия жизни, и политика, и философия, и наука, и ремесло,
и промышленность, и сама релиrия, и вместе с н ими словесность народа, с ли·
ваются в одну необозримую задачу : усовершенствование человека и ero жиз·
пенных отношений {«Москвитянин» , 1845 r., N11 1 ).
82

Откуда же взялась у нас ( да и у некоторой части западной
публики ) мысль, или, лучше сказать, не мысль, а мелодрамати·
ческая фраза о том, что Запад дряхл ый старец, который извлек
из ж изни уже все, что мог извлечь, который истощился жизнью,
и т. д . ? Да все из разных западных же пустеньких или тупоум·
неньких книжонок и статеек, потому что, нечего греха таить, и на
Западе много сочиняется пустых книжек и статеек, по крайней
мере, по десяти на одну дельную, все равно, как и у нас, на одну
умную статью г. И . Киреевского приходится, по крайней мере,
десяток жалких статей, написанных на ту же, по видимому, тему,
но написанных педантами или людьми ограниченными. По пр е·
имуществу эти унылые книжки и статейки пишутся на француз·
ском диалекте; главные богадельни для этих беззубых воздыха·
ний - различные Revue des deux Mondes, Revue Contempo­
raine, Revue de P a ris и газеты с фельетонами. Пи шутся они отча·
сти французскими Маниловыми, отчасти. французскими Чичико•
выми, потому что, опять нечего греха таить, во Франции, как и
повсюду, есть свои Маниловы и Чичиковы, отчасти людьми
плутоватыми, отчасти добродушными, но вообще людьми отста·
лыми. Основание для вздохов и охов о бедной европейской циви·
лизации, о погибающей Европе - то, что они по поверхностному
простодушию не могут или по расчету не хотят понять строгих,
но благих идей современной науки, выраженных «передовыми
мыслителями>>. Для низших слоев публики, упивающихся пере·
водами дюмасовских романов, эти книжки и статейки в огромном
количестве переводятся и на немецкий язык. Впрочем, и немец·
кие Маниловы фабрикуют подобные книжки и статейки в изряд•
ном количестве и качестве, потому что Германия, довольно скуд·
ная Чичиковыми, преизобилует Маниловыми. Переводятся и
переделываются они также и в Англии, но в меньшем количестве,
потому что англичане мало расположены к маниловщине, как
народ сухой, а Чичиковы там заняты биржевыми и фабричными
проделками. Читая воздыхания людей, поневоле впадешь в тоску
об участи европейской литературы, науки, цивилизации и т. д"
все равно, как, перечитывая в старом «Москвитянине» статьи
г. М. Дмитриева, г. А. Студитского, г. Шевырева и т. д ., мы
впадали в совершенную тоску об участи русской науки, литера·
туры и т. д . Но мы извиняемся, по крайней мере, необходимостью
пересмотреть старый «Москвитянин» для дела, которым теперь
з анимаемся ; а кому какая необходимость читать произведения
Сент-Бева, Филарета Шаля, Сен-Рене-Тальяндье, Луи Ребо,
Мишеля Шевалье и т. д., и т. д.? Тут уж совершается чисто
произвольный грех. Зато и наказание за этот грех посылается
тя жкое: оплакивать скоропостижную дряхлость и безнадежную
погибель целой части света ! Чтобы составить себе справедливое
по нятие о современном состоянии европейской науки и цивили·
з ации, надобно действительно изучать его в произведениях «пере·
б*
83

довых мыслителей » Запада. И кто поймет значение их трудов,
тому общий вопрос о Европе и об отношении России к Западной
Европе представится столь же просты м, как представлялся, п о
мнению автора, тридцать лет тому назад. А в частности он будет
думать о старинной Руси точно так же, ка1< думал о ней Петр
Великий, который очень близко, кажется, знал ее по собствен·
ному опыту. Относительно понятий о различии основных элемен·
тов старинной русской жизни O't элементов жизни западной он
также будет судить очень скромно, потому что современная евро·
пейская наука хотя и не занималась специальною разработкою
русской старины, но достаточно уяснила вопросы об и сторической
жизни многих других народов, которые находились или нахо·
дятся в положении, очень похожем на состояние допетровской
Руси, или имели на стари нную нашу жизнь влияние. Результаты
исследований наших собственных ученых о нашей старине совер·
шенно подтверждают справедливость общих понятий современной
науки о тех специальнь°lх элементах, присутствие которых в ста·
ринной Руси кажется автору столь ва2I0ным и ориГ>инальным.
Кстати, невозможно сомневаться в том, что славянофилы говорят
об этих элементах без непосредственного знакомства с объясне·
ниями и взглядами лучших специалистов наших и европейских.
По всему очевидно, что они представляют се бе эти э лементы
не в том истинном виде, как они излагаются в специальных
сочинениях, а сообразно своим личным понятиям, - понятиям
дилетантов, не углублявшихся в тяжелые специальные сочине­
ния, а узнавших о содержании этих сочинений из рецензий,
писанных людьми отсталыми.
Кроме главной мысли об односторонности западной цивили·
зации и неспособности ее к дальнейшему развитию, - мысли,
навеянной журналами в роде Revu e des deux Mondes, есть еще
другая основная мысль в системе славянофилов - одностороннее
пристрастие к своему. Чувство любви к своему хорошо; но оно
должно быть проверяемо анализом ф актов. М ы долг о придум ы·
вали, как бы объяснить это удовлетворительным образом, но
вспомнили, что очень удовлетворительно объяснен этот вопрос
в стихотворении г. Хомякова («Московский сборник», 1852,
стр. 141):
84
«Мы род избранный », - говорили
Сиона дети в старину,
« Нам божьи громы осушили
Морей волнистых глубину.
Для нас Синай оделся в пламя,
Дрожала гор кремнистых грудь,
И дым и огнь, как божье знамя,
В пустынях нам казали путь.
Нам камень лил воды потоки,
Дождили манной 11ебеса,

Для 11ас закон, у нас прор ок11,
В 11ас божьей с11лы чудес а».
Не терпит бог людской гордыни ;
Не с теми он, кто говорит:
«Мы соль земли, мы столб святыни,
Мы божий меч, мы божий щит l»
Не с теми он, кто звуки слова
Лепечет рабским языком
И, мертвенный сосуд живого,
Душою мертв и спит умом.
Он с тем, кто гордости лукавой
В слова смиренья не рядил". и т. д . 40,
Вообще должно сказать, что славянофи льств о навеяно к нам
с Запада : нет ни одной существ енной мысли в нем ( решительно
ни одной), которая не была бы заимствована из некоторых
второстепенных французских и немецких пи сателей, пр еимуще•
ственно из писателей, недовольных тем, что их различные отста·
лые понятия и ли наивные ожидания не подтверждаются наукою.
Но известно, что многое уже ненужное в одной стране еще может
приносить некоторую пользу в некоторых других странах. М но­
г ие поняти я, сделавшиеся в своем отечестве уже совер шенно от·
сталыми, н имало не основательными, в других странах еще мо·
гут получи ть достоинство относительной свежести и основатель ·
ност и, потому что противопоставляются мыслям, еще более отста­
лым, еще менее основательным, могут иметь и нтерес живости и
новости и в этом качестве возбуждать деятельность ума, н аправ·
лять его к дальнейшим успехам, - одним словом, приносить
пользу. Объяснимся при мером. Для Германии уже устаре ли си­
стемы Канта и Шеллинга, когда Кузен переделал их для Фран­
ции; но во Франции они были еще новостью и , несмотря на то,
что искажены были в переделке, п р и несли довольно значи те льную
пользу. И наобор от, м ноги е сочинения, уже устар елые для Фран­
ции, при носили свою пользу в Германи и, будучи переводимы или
переделываемы на немецкий язык. Так надобно смотреть и на
наше славянофильство. О но о сно пано на заимствовании мыслей,
ус.таревших на их роди не; но у нас эти мысли могут еще для очень
многих иметь новизну, возбуждать .деятельность ума, пр иносить
пользу. Н е говорим уже о том, что они ж и вительно действуют на
развитие в нашей литер атуре действительно современных мыслей,
Р ызывая п р оти водействие.
Но мало сказать в оправдани е славянофи льства, что оно при•
носит относитель ную или отрицатель ную пользу. Е сть в нем не·
котор ые стор оны и безусловно хорошие. Посредственные фран цуз­
с кие или немецкие писатели, которыми оно нав еяно, конечно, сами
не м ог ли бы придумать ничего особенно хор ошего ; зато они мало
и придумали своего: почти все у них взято из писателей действи-
85

1еАьно хорош их. Правда, многие из книг, откуда о ни почерпали ,
с лишком заплесневели от в етхости ; но кое-что, и .даже довольно
многое (преимущественно критика всех пережитых современною
н аукою и ж изнью ступеней развития), заимствовано из современ•
ных гениальных писателей. Правда, они иногда порядо чно иска·
жают заимствуемые гениальные мысли, но все-таки не все ж ивое
стерли с них. Правда, эти свежие мысли вплетены в систему, сущ·
ность которой довольно ветха; но новые заплаты на ветхом п латье
тем ярче блещут свежестью своих красок, - они безобразят самое
платье, но сами по себе еще больше выигрывают от его безобра·
зия. Если бы в посредственную повесть какого-нибудь дюжинного
беллетриста была вставлена глава из «Мертвых душ», повесть в
целом стала бы вдвое безобразнее, но прелесть отрывка из « Мерт­
вых душ» была бы - хотя бы он был .даже отчасти переделан к
худшему - вдвое поразительнее в этой повести , нежели в самых
«Мертвых душах». И скажите, разве было бы бесполезно прочи·
тать эту повесть человеку, который еще не имел {и, быть может,
долго не будет иметь ) случая прочитать «Мертвые души» ? И не
бойтесь продолжительности его заблуждения : так или иначе, но
он услышит, ч то отрывок, ему понравившийся, заимствован из
Гоголя, и тогда никто его не удержит от чтения самого Г оголя.
Есть люди требовательные, неуступчивые, коrорые говорят: «всё
или ничего, •к лочки и обрывки никуда не годятся» ; но и ногда
самый требовательный человек видит себя в необходимости
с благоразумною уступчив остью говорить : «лучше хлеб с мяки·
ной , нежели совершенно ничего».
Это о положительном содержании славянофильства. Что же
касается его стремлений, нельзя не отдать ему полной справедли·
вости . В извлечении статьи г. Киреевского: «0 характере про•
свещения Европы» , последние строки, отмечены у нас вносными
знаками, выписаны нами без всяких перемен и составляют
заключение в самом подлиннике : истязуйте эти строки, как хо·
тите, но вы не можете найти в них вражды к просвещению ;
напротив, они внушены горячею ревностью к просвещению и
к улучшению русской жизни. Можно и .должно не соглашаться
с почтенным автором в средствах к достижению, но нельзя н е
признаться : цель его - цель всех благомыслящих людей.
Можно отыскать и много других хороших сторон в славяно·
фильств е; но мы боимся, чrо уже утомили читателей слишком
длинным отступлением. Потому скажем только, что д ля развития
той части русской публики, которая им увлекается, эти убежде•
ния гораздо более полезны, н ежели вредны, служа переходною
ступенью от умственной дремоты, от и ндиферентизма или даже
вражды против просвещения к совершенно современному в згляду
на вещи, к совершенному разрыву с нашей старинной бездей·
ственностью и холодностью в деле общем. Потому-то люди, ко•
торых в насмешку называли «западниками» , 11 славянофилы,
86

несмотря на жаркие споры между собою, были сподвижниками
в одном общем стремлении, которое тем и .другим было в сущ·
ности дороже всего остального, что их разделяло. Что же ка·
сается этих пунктов несоглас11я, мы изложили о них мнение, ко·
торое кажется нам справедливо, и можем прибавить только, что
довольно было бы выставить на вид основные мысли , например,
из приведенного нами в в ыноске начала статьи самого г. И . К и·
реевского « Обозрение современного состояния словесности» , -
и э'l'И его собственные понятия обли чили бы несправедливость
его выводов относительно дряхлости западной цивилизации. Но
к чему это ? лучше будет окончить наш эпизод о славянофилах
превосходным заключением, которое дал г. Киреевский своей
статье о современном состоянии словесности :
Мы думаем, что все споры о превосходстве Запада или России, о до·
стоиистве истории европейской или нашей и тому Подобные рассуждения
принадлежат к числу самых бесполезных, самых пустых вопросов, какие
только может придумать празднолюбие мыслящего человека. И что, в с амом
деле, за польза нам отвергать или порочить то, что было или есть доброго
в жизни Запада� Не есть ли она, напротив, выражение нашего же начала,
если наше начало истинное� Вследствие его господства над нами (то есть
�осподства это�о истинно� о начала) все прекрасное, благородное, по необ•
ходимости нам свое, хотя бы оно было европейское, хотя бы африканское.
Голос истины не слабеет, но усиливается своим созвучием со всем, чт6
является истинного, г де бы то ни было («Москвитянин», 1845, N11 2).
Теперь, хотя в общих чертах определив наше понятие о ела·
вянофилах, мы можем перейти к характерисmке критической
деятельности г. Шевырева. Г . Шевырев многими был считаем
эа славянофила, и он сам отчасти подавал к тому повод, очень
часто, или, лучше сказать , постоянно, в каждой статье своей ,
развивая три или четыре темы, повидимому, сходные с мыслями
славянофилов . Различие было, повидимому, то лько в то м, что
г. Шевырев выражал вти мнения гораздо красноречивее, п так
как красноречие состоит в употреблении различных фигур, как·то :
усугубления, наращения, напряжен·ия и тому подобных, то, по
необходимости, мысли эти выражались у него гораздо сильнее,
нежели у г. Аксакова, г. Киреевского или г. Хомякова. Мы ска·
залп бы даже: выражение втих мыслей было у него отчасти
доведено до излишней утрировки, если бы могло быть излише·
ство в столь приятной вещи, как красноречие. Из втих трех,
четы рех тем самою любимою было так называемое на языке
г. Шевырева «гниение Запада». Самые ревностные славянофилы
не выражались о б этом предмете и в десятую долю так сильно
и картинно, как г. Шевырев. Приводим один только пример:
В наших искренних, дружеских , тес н ых сношениях с Западом мы имеем
дело с челов еком, носящим в себе злой, заразительный недуг, окруженным
ат мосферою опасного дыхания . Мы целуемся с ним, обнимаемся, делим тра·
пеэу мысли, пьем чашу чувства - и не замечаем скрытого яда в беспечном
87

об1уеню1 наше м, н е чуем в потехе пира будущего труп а, к оторым он уже
пахнет. Он увлек нас роскошью своей образованности: он возит нас 11 а свои х
окрыленных пароходах , катает по железным дорогам, угож дает без нашего
труда всем прихотям нашей чувственности , расточае т перед нами остроумие
мысли, наслаждения искусства. М ы рады, что попали на пир к такому бога·
тому хозяю1у. Мы упоены, нам весело так дешево вкусить то, чт6 так дорого
стоило. Но мы не замечаем, что в этих яствах таится сок, которого не вы·
несет свежая природа наша : мы не предвидим, что пресыщенн ы й хозяин,
обольсти в нас всеми прелестями великолепного пира, развратит ум и с ердце
наше, ч то мы выйдем от него опьянелые не по л етам, с тяжким в печатлен ием
от оргии, нам непонятной («Москвитя нин», 1841, Ni1 1, стр. 247-248.
«Взгляд русс1<ого на образование Евро пы» ).
Ужасная картина ! Вообразите только : «мы делим трапезу
мысли и пьем чашу чувств а с трупом» 1 Если мы не ошибаемся,
и стинные славянофилы назовут эти выражения более поэтиче­
скими, нежели точными; вероятно, пjжбавят даже, что от подоб­
н ого взгляда на западную цивилизацию они столь же далеки,
как и от безусловного поклонения Западу. Впрочем, если мы не
имеем прямых указаний на то, как думают славянофилы о мне­
ниях г. Шевырева, зато г. Шевырев достато чно определил свои
понятия о славянофилах, - например, хотя бы в следующих стро­
ках, заимствованных из ег.о статьи о б «Одиссее», переведенной
Жуковским. В пояснение этого отрывка предварительно Заметим,
что понятия о преобладании «мира», общины над отдельною
л ичностью в древней Руси - одно из самых дорогих убеждений
для славянофилов, и подчинение личного произвола в отдельном
человеке общественной воле - едв а ли не существеннейшая черта
их идеала в будущем. Мы не подозреваем себя в пристрастии
славяно фи льскому образу мыслей, но должны сказать, что учение
об отношении личности к обществу - здоровая часть их системы
и вообще достойно всякого уважения по своей справедливости.
Г. Шевырев выразился об этом предмете следующим образом,
рассуждая о циклопах :
Главный источник их дикости {т. е. дикости уиклопов) - отсутствие
веры в богов. Когда Одиссей вздумал убеждать циклопа именем Зевса, бога
гостелюбца и заступника странников , тот отвечал ему:
Видно, ч то ты издалека, и ли вовсе безумен, пришелец,
Если мог вздумать, что я побоюсь иль уважу бессмертных.
Нам, ц иклопам, нет нужды ни в боге Зевесе, ни в прочих
Ваших блаженных богах ; мы породой их всех знаменитей .
Страх громовержца Зевеса разгневать меня не принудит
Вас поu_!адить ; поступлю я, 1<ак мне самому то угодно.
Такое безверие соединено в циклопе с отсутствием всякого поняти я о
личности челове11ес1<0Й. Человек ему нипочем . 0 11 считает его наравне с ба·
раном. Такое безумие объясняет нам, почему циклоп, правда, пьяный,
поверил тому, что человек может называться Никто и не иметь никакого
личного имени. Разум ная хитрость Одиссея здесь вполне торжествует над
гру бою дикостью людоеда, н е признающего личности человеческой . При
этом кстати нельзя не вспомнить, что некоторые мнимые мыслители наши,
88

уолекш11сь немецкою ф11лософ11ею, оэлумал11 было н авязать тal(l
l
e ц 11клоnн·
•1еск и е п онлтил об лич11ос т11 челоос•1еской народу дрсnпсй Руси, 1111ые умыш·
ленно, с неу важ е11нсм к ее э11 аче1111ю, другие же с д обродушным отсутствием
всякого умысла, а принося от чистой русской ду 1н бессознательную жертву
русскою же непонятою ими народностию в польь.у германского любомудрия .
(«Москвитянин», 1849, N!i 3. «Критика », стр. 109 .)
После этого, конечно, никто не будет смешивать г. Шевырева
с славянофилами ; а внимательное рассмотрение статей ученого
автора приведет каждого к решительному убеждению, что если
г. Шевырев находит не1<оторые отдельные их мысли полезными,
но слишком недостаточно развитыми и слишком слабо выражен·
ными у самих славянофилов, и потому старается повторять эти
мысли как можно чаще, в самых энергических выражениях, сооб·
щая им самое всеобъемлющее значение, прилагая их ко всякому
данному предмету, - если, говорим мы, он делает это, то делает
как мыслитель своеобразный. Определить его образ мыслей было
бы очень затруднительно, потому мы и не беремся за это, предо·
ставляя каждому читателю выводить из фактов, представляемых
нами на следующих страницах этой статьи, такие заключения,
какие ему покажутся естественными. Мы можем сказать только
одно : г. Шевырев мыслитель своеобразный. Считаем также не·
бесполезным заметить, что писатели, вступавшие в учено·литера·
турные прения с r. Шев ыревым, ·к онечно, напрасно жаловались,
будто он, в возражениях своим противникам, переступал иногда
границы чисто ученого или литературного прения, вовлекая
в сферу спора предметы и понятия, которых у нас ни в какой
полемике не должно касаться ; что несправедливо утверждали
также, будто бы иногда он увлекался даже в некоторые опасения
против просвещения. Несправедливость всех этих упреков до
очевидности изобличается тем, что , разбирая со чинение князя
Вяземского « Фон·Визин», ученый критик выписывает из этой
книги следу1ощие благородные и прекрасные строки :
Немного таких истин н есомнительных, немного таких правил непрелож·
ных, коих св ятость должна пребыть несомненною и тогда, когда протнворе·
чат им последствия частные, случайные и независимые от воли л юдей. Но,
посвятив себя на служение одной из с их истин, должно пребыть ей верным
без изъятия, применяя к с ебе QЫ царское восклицание французских рояли·
етов : Vive le roi quand memc l Польза просвещени я есть одна из малого
ч исла сих исключительных истин. Почитая его единым, прочным основанием
благосостояния общего и частного, совестью правительств и лиц, прости·
тельно ли, н апример, пугаться малодушно некоторых прискорбных явлений,
п р ип ис ываемых просвещению, или, положи м, и влекущихся за ним по неис·
п ов ед имым законам провидения, которое 01 казало в с овершенстве всему,
ч то н и есть на земле� Писатель, к о торый, по званию своему, о бязан быть
п р оп ов едником просвещения, а вместо того бывает доносчиком на· неrо,
п одобен врачу, котор ый, призван будучи к больному, пу гает его неверн.о ·
с ти 10 сво е й науки н раскрывает перед ним гибельные о шнб1(1
1
врачевания.
Пусть каждый остае тся в духе своего звания. Довольно и без писателей
на йдетс я людей, которые готовы остерегать от властолюбивых посяrаний
разума и даже клеветать на неrо при удобном случае.
89

И не только выписывает г. Шевырев &ти строки, но и поло­
жительно называет «прекрасными» («Москвитян ин», 1848, No 7,
стр. 18).
Вудучи известен как один из наших по четнейших критиков,
г. Шевырев столько же известен как поэт и знаменит как ученый.
Здесь нас занимает исключительно его критическая деятельность ;
поэтических и ученых его произведений мы должны коснуться
только мимоходом, насколько то нужно для дополнения общего
понятия об ученом критике.
«Теория поэзии в историческом развитии у древних и новых
народов» до сих пор остаетс� из ученых сочинений г. Шевырева
лучшим в научном отношении. Это - полезная компиляция, в ко·
торой своеобразная мыслительность автора еще едва прогляды·
вает, но достаточно - и не во врСА компиляции - обнаружи·
вается порядочная начитанность. «История поэзии у всех наро ·
дов» началась и окончилась первым то мом, «содержащим {как
сказано в заглавин ) историю поэзии индейцев и евреев, с при·
совокуплением двух вступительных чтений о характере образо·
вания и поэзии главных народов Западной Европы». - Этот
единственный из многих предполагавшихся томов был поводом
к полемике, знаменитой в летописях нашей журналистики. Неко·
торые эпизоды ее могли бы быть занимательны, но отвлекали бы
нас от предмета. Лет через десять после того явились первые
две части «Истории русской словесности, преимущественно древ·
ней». Это самое ученое и самое важное сочинение г. Шевы рева.
Хорошую сторону его составляет то, что факты, относящиеся
к истории литературы, собраны довольно полно ; слабая сто·
рона - то, что они переплетены с гипотезами и мечтами, не
выдерживающими самой снисходительной критики. Это было бы
еще не очень вредно для книги, если бы автор делал хотя какое·
нибудь различие между положительными фактами и созданиями
своего поэтического воображения: почему же и не пофантазиро·
вать � Но ученое достоинство сочинения теряет оттого, что все
эти гипотезы и фантазии высказаны догматически, что ничем не
отличены nни от достоверных фактов : автор совершенно одина·
хnвым тоном говорит и о том, что Владимир Мономах написал
поучение своим детям, и о том, что гегелева философия возникла
из мыслей, изложенных в послании Никифора к Мономаху;
и о том, что «Слово о полку Игореве» проникнуто грустью
о междоусобицах, и о том, что Москва возвысилась благодаря
не другому кому, как именно Даниилу Паломнику. Какая связь
между Гегелем и Никифором, Даниилом Паломником и Москвою,
этого уж мы не беремся объяснить : надо бно было бы выписы·
вать подлинные слова; а у нас и без того слишком много выписок.
О мелких ошибках в изложении фактов мы не говорим, - не
говорим и о том, справедливо ли воззрение г. Шевы рева на
историю русской литературы: невольную ошибку легко извинить ;
90

но произвольность фантазий, два примера которых мы предста·
вили, должна быть очевидна каждому, каковы бы ни были его
поняти я о старинной русской литературе. Нет сомнения, что
все эти пылкие мечты должно объяснять желанием ученого автора
сообщить своему сочинению художественные достоинства : из·
вестно, что в художественном создании форма, то есть красно•
речие, важна не менее содержания. Автор очень успешно достиr
этой цели. Его сочинение отличается вдохновенным красноре•
чием : но как ученым пособием пользоваться им затруднительно.
«Поездка в Кирилло-Белозерский монастырь 41» имеет в двух
томах две интересные страницы : одна из них представляет не
лишенную цены для науки выписку из «Паисиевскоrо сборника»
о языческих суевериях : другая страница содержит знаменитое
размышление о том, что «не жаден русский человек, не завистл ив :
летает вокруг его птица - он не бьет ее, плавает рыба - о н н е
ло вит ее, и дово_льствуется скудною и неудобоваримою пищею»,
зная, что пища и питье - суета, заботясь только о неземных
благах. Все остальное в «Поездке» не имее-r особенной важности.
Переходя к чисто-поэтическим созданиям г. Шевырева, мы
не будем произносить суждения о их до стоинстве: достоинства
эти очевидны. Немногие из з наменитых критиков писали стихи :
но если кто из них писал, то стихи всегда бывали такого рода,
что доставляли ему славу лучшего поэта своей эпохи. Иначе и
быть не могло : критик должен быть одарен тонким вкусом и
плохих ст ихов не почтет достойными печати, хотя бы они были
его собственные. Вспомним Буало, Попе : будучи хорошими кри·
тиками, они были и лучшими поэтами своего времени. То же и
у нас - вспомним Карамзина и Мерзлякова: судите, как хотите,
о их поэтическом таланте, плохих стихов вы у них не найдете.
Из всего этого очевидно, что стихи г. Шевырева должны также
быть хо роши . Это мнение некоторым читателям может пока·
з аться довольно смело. Но мы докажем его фактами. Жалеем,
что недостаток места не позволяе-r нам украсить этих страниц
гармоническими октавами ученого поэта 42 : ограничимся двумя
другими, небольшими отрывками. По случаю начала постройки
Московской железной дороги г. Шевырев написал стихотворение,
из которого мы приводим только одну строфу :
«Что-то будет? - п равославный
Думу думает народ: -
Аль Москве пер водер жавной
Позабыть свои семьсот?
Заrуде� коло�олами
Золотои свое и rлавы,
Двинуть всеми сороками,
Да итти на бреr Невы? » 43
Этот энергический по рыв мысли к дивным картинам не есть
в его т а лан те черта временная или случайная : до последнего вре·
91

мени она сохранилась во в сей живости. Та1<, например, одно и з
стихотворений, писанных г. Шевыревым в 1853 году , начинается
следующим образом :
Пушк ин! встань, проснись из гробу (
Где твой голос и язык�
Поражай врагов и злобу,
Зачинай победный крик !
Но ты спишь ; умолк Жуковский !
Мир наш нем, как стихший гром,
Будто колокол кремлевский
С отлетев шим языком.
Если вестники к вам в гости
Прилетают с наших стран, -
01 твои играют кости,
Словно радостный орган !" и т. д. 44
Самые завистники поэта согласятся, что в этих смелых обра·
зах выразилась титаническая сила фантазии. Мы упоминали о
стихах г. Шевырева собственно потому, что уверены в их досто·
инстве: хороший критик может писать плохие стихи , но не будет
печатать их, - по крайней мере, не будет печатать их в продол·
жение тридцати лет.
Мы уже отказались от слишком трудной задачи положитель·
ным образом определить мнения г. Шевырева. Приступая теперь
к изложению его критичес1<0Й деятельности , сообразно своему
решению, мы не будем отыскивать принципов его кр итики, вовсе
даже не будем касаться их. Пусть они будут справед ливы, - тем
лучше, пусть они будут неудовлетворительны, - это не помешает
нам отдать полную честь верности его суждений об отдельных
фактах, тонкости и проницательности его вкуса. Ведь теоретиче·
ские принципы Буало, Лагарпа, Попе, Карамзина, Мерзлякова
были неудовлет ворительны в научном отношении, а между тем ,
эти критики, благодаря своему уму и вкусу, об отдельных про·
изведениях литературы суди ли очень здраво, хорошими называли
действительно луч ших писателей своего времени, восхищались
именно тем , что было у этих писателей лучшего. Возьмем при·
меры еще ближе : Пушкин не был отличным теоретиком, а его
суждения об отдельных писателях и произведениях литературы
удивительно верны и метки. Гоголь был абсолютно плохим теоре·
тиком, а су дил о литер атурных произведениях тоже с изумитель·
ною верностью и проницательностью. Иначе и быть н е мог ло ,
потому что у этих людей не было недостатка ни в здравом уме,
ни в эстетич еском в кусе. Что бы верно делать общие в ыводы или
верно прилагать к фактам общие принципы, нужны и особенная
привычка и специальная способность к т ому. Но, чтобы отличить
г. Б енедиктова от Лермонтова и ли Гоголя от Ариоста, вовсе не
требуется быть мыслителем.
Г. Шев ырев приобрел известность как критик задолго до
основания «Мос1< в11тянина» . Не г оворя уже о «Московском вест·
нике» и «Телескопе» с «Молвою », в I< оторых он е ще не играл
92

первой роли, упомянем только, что при основании «Московского
наблюдателя» он явился главным лицом в этом журнале, первая
книжка �ото рог о н ачиналась статьею г. Шев ы рева « С ловесность
и торговля», - статье ю, которая в свое время подала повод ко
многим насмешкам, - потому мы оставим ее в покое ; заметим
то лько, что Гоголь (в статье о движении журнальной ли тера·
туры) справедливо удивляется тому, как автору удалось, заrово·
рив об отношениях (денежные отношения литераторов ), пред·
ставляющих столь много сторон, достойных порицания, выбрать
для своих н ападений как будто нарочно единственную хорошую
сторону этих отношений (именно то , что литературный труд начал
у нас в России хотя несколько возн аграждать ся, как и в сякий
другой труд, в том числе и ученый ). Не будем припоминать и дру·
гих его статей в «Московском наблюдателе», даже знаменитого
в свое время разбора стихотворений г. Бенедиктова, в котором
было доказано, что г. Бенедиктов есть «поэт мысли», и с ним
в первый раз является в русской литературе мысль 45, - оставим
все это в покое : в то время г. Шевырев только еще начинал раз·
вивать своеобразность своих понятий, и участие в «Московском
наблюдателе» еще не было блестящею эпохою его деятельности.
Мы хотим ограничиться изучением его критики во времена пол·
нейшего ее развития: прочную известность г. Шев ырев как кри·
тик приобрел только уже тогда , когда «Москвитянин» сделался
его органом. Займемся же изучением этих статей.
Общий взгляд свой на всю русскую словесность г. Шевырев
выразил, или обещал выразить, в стать ях, под заглавием :
«Взгляд на современное направление русской литературы». Из
них первая, «Темная сторона», явилась в первой книжке «Моск•
витянина» - за 1842 год. Она очень замечательна, и мы должны
дать подробный отчет в ее содержании.
Статья начинается размышлением об огромности простран·
ства, занимаемого Россиею, и о том, что все в ней имеет громад·
ные размеры. - В рассуждении об этом автор доходит до поэти·
ческого предположения, которое в свое время поразило ужасом
бедных итальянцев :
Разrульно текут мноrоводные наши реки ; невольно подумаешь: что,
если бы Волrу, Днепр да Урал скатить в три потока с Альпов на И талию,
куда бы де лись от .них итальянцы� Разве спаслись бы на высотах апен·
ll И/I CKИX.
И не то лько итальянцы, даже русские были смущены этим
Ужасным и новым предположением, этим неслыханным бедствием,
Угрожающим целой стране. До 1842 года то лько однажды было
Р.ы сказано столь роковое оп асение "'. Но , не останавлив аясь на уча·
"' «Меня чрезвычайно оrорчило событие, и ме1ощее быть завтра. Завтра
в семь час ов совершится странное явление : земля сяде т на луну. Об этом
1 1 знаменитый анrлнйский химик Велл11нrтон пишет. Признаюсь, я ощутил
с ердеч ное б еспокойство, коrда вообразил себе н еобыкновенную нежность и
llеnрочность луны." » и т. д . (Соч. Гоголя, ч. 3 , стр. 348).
93

сти ита ль янцев, автор удивляется особенно тому, что в России
две столицы *, и подробно о писывает одну из них, Петербу·рr.
О верности этоrо описания можно судить из того, что автор хва·
лит чистоту здешних каналов. «Каналы, как чистые реки, голу­
быми лентами переплели город». Эта черта замечена была до
1842 года опять только одним Гоrолем, в описании Невскоrо
проспекта . Рано поутру, говорит Гоголь, на Невском видны
только рабочие люди , например, «русские мужики, спешащие на
работу, в сапогах, запачканных известью, которых и Екатеринин­
ский канал, известный своею чистотою, не в состоянии был бы
обмыть» . После того автор советует читателю «посмотреть на
чу.до-город» - то есть Петербург - с вершины Александровской
колонны, вероятно, предполагая, что внутри ее существует витая
лестница, как в Трояновой ко ло нне - смешение неудиви тельное,
потому что г. Шевырев очень хорошо знает Италию. Когда вы
взберетесь на вершину Александ ровской колонны и по смотрите
вниз, то отгадайте, что представится вашим глазам ? Вероятно,
величественные здания, окружающие площадь, где поставлена
колонна? Нет ! «необыкновенная, безобразная куча, в роде
муравьиной», в которой «безыменные насекомые работают н ад
ничтожною кучею бесполезного сора» . Эта куча - петербургская
журнальная литература. «Как мо гла появиться эта безобразная
куча на том месте, где недавно р аботал плотник и зодчий истории
государства российского », то есть Карамзин? В ответ на это
излагается вся история нашей литературы, и результат обзора -
важная истина, что труды Ломоносова, Карамзина и Пушкина
пробудили у нас охоту к чтению, и петербургские журналы удо•
влетворяют этой пробужденной потребности. Повидимому, тут
нет ничего ужасного . Но автор приходит в негодование, которое
изливается следующею аллегорие� :
Весело стоит на поле и тяжелым колосом г нется к·низу поспелая нива :
честные земледельцы полож или в нее труд свой; благосклонное небо ее п оли·
п ало и грело ; осталось одно легкое, последнее дело - снять и потребить ее.
Но вот - смотрите - что зто там за серая туча на небос клоне� Как б удто и з
мелких точек вся соткана и летит быстро, жадно на чужой плод. Это са­
ранча - настоящий потребитель приготовленной жатвы. Нагло предостав ·
ляет она себе последнее, легкое дело, бросается на ниву и ест ее.
По прямому смыслу аллегории должно было бы казаться, чrо
саранчой, потребляющею жатву, г. Шевырев называет читателей ;'
н о он объясняет сам, что хочет разуметь не читателей, а тогдаш·
них (1842) жур налистов. В таком случае, аллегория составлена
неправильно. Читатели извинят нас, если мы подвергнем «мерт•
вящему анализу рассудочной науки» поэтически-живую филип•
пику ученого и почтенного авто ра по правилам, предписываемым
• Но ведь в Яп онии т оже две : Иеддо и Миако ; в Великобритании с
Ирландиею даже три : Лондон, Эдинбург, Дубл ин.
94

Для аллегорий теориями красноречи я и пиитики. У ченость нео б ­
ходимо разбирать ученым образом. Итак, первое правило аллего•
рии, по учению пиитик: каждый избранный символ .должен сохра·
нять одно и то же значение во все продолжение аллегории. При­
меним это правило к филиппике ученого автора. В начале приве­
денной нами тирады «спелая жатва» означает плоды наук , про•
свещение; «пожать эту жатву», значит посредством чтения сде­
латься просвещенным человеком ; люди, для которых она зреет, -
читатели ; сообразно тому - «саранча пожрала жатву», .должно
значить: «неразборчивые читатели или злонаме ренные читатели
поглотили, с жадностью прочли все» ; но г. Шевырев хочет выра­
зить этою фразою : « Н ынешние (1842 ) журналисты пользуются
тем, что приготов или Карамзин и Пушкин, и портят вкус пуб­
лики» - воля ваша, аллегория составлена неправильно. Понять
ее в смысле ученого автора, значит погрешить против реторики.
Но согласимся понимать ее, как то угодно г. Шевыреву. Что же
следует из нее и в этом случае? В чем обвинял г. Шевырев петер­
бургских журналистов ? По смыслу его собственной речи, в том,
что в 1842 году в петербургских журналах не помещали своих
статей ни Ломоносов, ни Карамзин, ни Пушкин, - но что же
делать, если эти великие писатели не дожили до 1842 года? Ни
журналисты, ни г. Шевырев не в и новаты в этом. Второе правило
аллегорий : ,в ыбирать символы, действительно соответствующие
по своему з начению тем понятиям, о которых должны напо­
минать. Если литература, просвещение - жатва, то саранча,
истребляющая жатву, никак не может обозначать каких бы то
ни было читателей или литераторов, хотя бы самых плохих:
саранча в этом случае может означать только врагов литературы
и просвещения, обскурантов. Воля ваша, а аллегория составлена
не по правилам пиитики и реторики. Впрочем, это не мешает нам
восхи щаться ее высоко лирическим парением.
Кстати, заметим, что правила, предписываемые реторикой для
аллегорий, никогда не соблюдаются ученым автором. Так, напри·
мер, в другой своей капитальной статье о положении нашей сло­
весности : «Очерки современной русской литературы» ( «Москви·
тянин», 1848, N!1 1), он дает следующий - конечно, прекрасный­
совет нашим (тогдашним) молодым беллетристам, особенно
гг. Гончарову, Григоровичу и Тургеневу :
Наши писатели должны бы были помнить миф об Антее. Коrда он
боролся с Геркулесом, то земля придавала ему силы, л ишь тольк о он ка·
сался ее. Чтобы обессилить ero, Геркулес должен был отвлечь ero от земли
и задушить на воздухе. Таков и поэт и писатель вообще. Большая же часть
наших писателей современных, развивающих свою л ичность в какой-то от­
в леченной сфере, чуждой основным началам народной жизни, похожи на
Аитея, но в ту самую минуту, коrда он поднят был Геркулесом, ноrами на
в оздух, и там в отвлеченной пустоте дряrал ими, отчаявшись в возможности
коснуться родной земли, которая дает силу (стр. 42).
95

Совет прекрасен ; но аллегорическая одежда для него сшита н е
по правилам. Припомним, что символы должны соответствовать
п редмета м, символами которых служат. Ве дь Антей был гигант;
а г. Шевырев, во все продолжение своей статьи, доказывает, ч то
вышепоименованные молодые писатели, которым о н дает совет,
очень мелкий народ, - как же после этого начинать аллегорию
об Антее ? И притом, каждый символ до лжен в аллегории иметь
определенное значение. Спрашиваете.я теперь, кто же этот Герку·
лес, который отрывает Антея ( то есть ничтожных писателей, ка·
ковы гг. Гончаров, Григорович, Тургенев ) от матери-земли? Ре·
шительно, не придумаем ; кажется, никто никогда не думал сове·
товать им писать повести не из русского быта. И хот.я на одной
странице какой бы то ни было своей повести отрывался ли хот.я
один из них от изображений родного быта ? Каким же образом
и когда они «дрягали ног ами в отвлеченной пустоте» ? Воля ваша,
ничего нельзя понять. А не оттого непонятно, чтобы совет был
нехорош : нет ! просто о ттого, что выражен он неудачно; да разве
е ще оттого, что нимало не прилагается к данному случаю: ведь
сог ласитесь, что гг. Гончарову, Григоровичу и Тургеневу совер·
шенно излишне читать назидания о том, что бы они верно изо·
бражали русский быт : другог о ничего никогда и не делали они.
Нас очень занимают вопросы о реторических красотах ученого ав·
тора потому, что красноречие есть существеннейшее достоинство
е го ученых и критических произведений. Но возвратимся к статье
о те мной стороне русской литературы.
После притчи о жатве и саранче г. Шевырев довольно под•
робными чертами и самыми темными красками рисует портреты
петербургских журнали стов и рецензентов, людей, возбуждающих
его неудовольствие, - в этих картинах опять восхитителен пиити·
ческий колорит ; но опять нас приводит в недоумение нев ыдержан­
ность характеров; смешение нескольких физиономий в один порт·
рет, раздробление одного лица на несколько портретов, так что в
целом галлере.я портретов представляет страшный и смутный
хаос. Стрелы, направленные против одного, например, против
«Русского вестника», летят в другого, кажутся на:правленными,
например, против «Библиотеки», «Сына отечества» 46 или «Эко·
нома» 47, и не попадают ни в ког о. Видно, что автор руководился
более пафосом, нежели наблюдательностью. Исключение остается
за одним портретом, который обработан с особенно ю подроб·
ностью : это «рыцарь без имени, на щите которог о громадными
кривыми ·буквами написано : «У1беждение» 48• Тут уже нет смеше·
ния: все собранные автором черты должны, по некоторым в неш·
ним признакам, относиться к одному человеку, писавшему в
«Отечественных записках». Нельзя претендовать на чрезвычай·
ную жесткость выражений в этом очерке: если в полемике сохра·
н.яетс.я прямота, она всегда жестка, и , во всяком случае, прямота
лучше косвенных н амеко в; дурно только то, когда жесткость
!)()

формы сопровождается разными намеками. Но странно Tlil, как
неудачно в ыбран г. Шевыревым пункт нападений. Вообразите,
какой существенный поро1< изобличает он в «рыцаре без
имени»? - переменчивость и отсутствие убеждений. Это реши·
тельно невероятно, этого никак невозможно было бы ожидать.
Но вот слова ученого автора:
Всякое странное мне11 не, всякая 11елепость, сказанная решительно и
громко, прикрываются всегда щитом и ярким его девизом, который бро•
сается в rл аза, особенно н еопытной молодежи, легко увлекающейся благо·
родным значением самого слова. Но если бы это убеждение было постоянно
и верно, - будь оно убеждением хотя младенца или сонного человека, -
еще можно было бы его уважить. А когда видишь, что оно так часто меняется
и падает иногда на предметы, совершенно того недостойные, что рыцарь
сегодня скажет одно, а завтра другое, и все противоречия прикрывает одним
и тем ж е щитом своим, то под 1<онец еще более отвращаешься от такой
маски, на которую употреблено чувство совести, чувство внутреннее и с вя·
щенное .
Rem acu tetigisti, как раз попали в ы в цель ! Только этою
ученою фразою и можно выразить удивление, возбуждаемое
столь удачным выбором слабой стороны в противнике. Обвинять
его за изменчивость и отсутствие убеждений то же самое, что
обвинять Пуш1сина за недостаток поэтического элемента в его
стихах или г. Шевырева за недостаток ученых цитат в его ученых
статьях. «Но, - восклицает с негодованием г . Шевырев, - мимо
этих .дрязг, от которых отвращаем глаза с чувством стесненным!»
Взглянем на светлую сторону русской литературы, противопо·
ложную характеру петербургской журналистики. Тут опять овла·
девает автором пафос :
Но чт6 же сталось с теми писателями, которые не могут сочувствовать
направлению современному ? Где они? rде наши таланты ? Ужели ими оску•
дела Россия? О, нет l они естьl Но, смотрите, они там, укрылись в тени.
Чувствуя свое истинное призвание и питая уваже ние к делу литературы , о ни
отошли в сторону от торжища, по невольному движению благородного с тыда
и приличия. Не сознавая в себе достаточных сил, чтобы противодействовать
толпе, которая кричит, зажмуря глаза, зная, что н аглость д еятельна, о ни
не выходят на сцену. Вид прежнего их поприща, занятого теперь рынком,
наводит даже ка1<ое·то оцепенение на их производительность, которая прежде
была живее. Словно боятся они имени литератора, опасаются, чтобы не с ме•
ш али их с теми, которых не презирать они не могут. Взгляните на их п очти
онемелые группы !"
Между тем, капиталы русского ума, воображения, с окровища м ыслей,
знаний, языка находятся в руках талантов по большей части бездейственных.
Довольствуясь мирными беседами приятельскими, расточая в них по мелочи
игру живых способностей, более и более отвыкая от труда и частыми отка·
зами отучая от себя вдохновение, они почти не пускают к апитала своих
дарований в оборот всенародный.
Грустно, грустно дойти до такого заключения" .
В самом деле, как г рустно !
«- Где наши таланты ?
-
Смотрите, о ни там (�де же это «ТйМ»t) , укрылись в тени !»
7 Н. Г. Черныurевскнll, т. 11 1
g7

Прискорбный разговор! Но если бы фразы г. Шевырева были
справедливы, не слишком в ыгодное заключение надобно б ы вы·
вести о силе дарований в этих талантливых людях, « которые не
чувствуют в себе достаточно сил», чтобы «выйти на сцену преж•
него своего п оприща», и в «бессилии стоят (где•то «таМ») в тени
оцепенелыми, почти онемелыми группами» . Г. Шевырев неосто•
рожен в в ыборе выражений: он более заботится о их силе или
картинности, нежели о то м , к каким заключениям подают они по•
вод. Но дело в том, что из его слов не надобно выводить никак,их
заключений: цель всех этих картинных изображений - в них са•
мих ; они - прекрасные поэтические украшения речи, имеющие
своим назна чением не выражение фактов действительности, а осу•
ществление идеальных воззрений творческой фантазии поэта.
В самом деле, ужели около 1841-1842 годов те писатели, котор ых
г. Шевырев, подобно другим журналистам, признавал лу чшими
нашими талантами, стояли «вдали от торжища литературы онеме·
лыми группами ?» Вовсе нет : .Жуковский трудился над переводом
«Одиссеи», переводил «Рустема и Зораба», Гоголь напечатал
«Рим», приготовлял к изданию первый том «Мертвых душ» и
четыре части своих сочинений, - все зто было известно г. Шевы·
реву ; г. Вельтман б ыстро издавал о дин роман за другим ; Загос•
кии тоже, и в той самой книжке «Москвитянина», где выражена
эта жалоба, помещен отрывок из его «Мирошева»; г. Хомяков
писал новых стихотво рений, правда, немного , но не менее, нежели
когда-нибудь ; г·жа Павлова писала более, нежели когда-нибудь ;
г-жа Ростопчина тоже; казак Луганский тоже. А их г. Шевырев
признавал во второй своей статье хорошими писателями. О петер•
бургских молодых писателях, которых не признавал г. Шевырев,
мы не говорим. Неутомимо писали и г. М. Дмитриев, и девица
Зражевская, в которых ученый критик специально признавал
талант. Вся патетическая тирада, которою заключается первая
его статья, скорее принадлежит области поэзии, нежели прозы.
Одним словом , сожаление о том, что в 1841-1842 годах наши
лучшие таланты ничего не писали, и скорбь о печальном положе•
нии нашей литературы не могут быть, по своей основательности,
сравнены ни с чем иным, как с следующею элегиею г . М . Дми·
триева о грустном положении русских дев иц в том же 1842 году.
Кстати, эта элегия с эпиграфом из Кольриджа :
О, my brethrenl I have told,
Most Ьitter, truth, but without Ьittemess •.
напечатана тотчас вслед за статьею г. Шевырева, как бы состав•
ляя продо лжение ее. Потому считаем н еобходимостью выписать
nервые куплеты :
• О братья мои ! rорчайшую правяу, но без rоречи сказал я.
98

ЖАЛЬ МНЕ ВАС
Жаль мне вас , младые де вы,
Что родились вы в наш век,
Как молчат л 1О бви напевы ,
И туманен человек !
Ваши матери весною
Дней безоблачных своих
Длл любви цвели красою
И для песен золотых.
Вы цветете без привета :
В ваших плясках - скуки след :
На любовь вам нет отв е та,
На красу вам песен нет! и т. д.
Вот удивительное было в ремя ! Вообразите себе: в 1842 году
по Р . Х. молодые люди не влюблялись в девиц, даже не писали
им сладеньких стихов («на к р асу вам песен нет» ), даже не гово­
рили им комплиментов («вы цветете без привета» ); а девицы
с своей стороны не пели р омансов («мол чат любви напевы» ) и
скучали танцами, не любили танuовать («В ваших плясках скуки
слм» ). Странное было в р емя в 1842 году, по словам г. Шевыр ева
и М. Дмитриева.
Начало вто рой статьи г. Шев ырева («Светл ая сторона»,
патетичностью тона соответствует
«Москrвитянинl », 1842, No 2)
окончанию первой :
Прочь, прочь, несноснал п лесень, которал под обманчивою личиною ве­
сенней зелени скрывала от нас ясный поток современной руссr( оЙ литературы!
Прочь, прочь ее тяжкий наплыв! Сметем, счистим ero в нашем воображении !
Удалим прежнее неприятное впечатление и, освежившись очами, взrллнем
теперь на светлую, желанную сторону нашего предмета.
Светлую, желанную сторону предмета у ченый автор предпо­
л агал обозреть с нескольких различных точек зрения и опи­
сать, сообразно тому, в нескольких статьях : в первой он хотел
«изобразить современное состо яние русского языка и слога», во
второй - «деятельность наших стихотвор цев» , в третьей -
«картину наших п р озаиков », в четвертой - «влияние иностран­
ных литератур на нашу отечественную», в п ятой, наконец -
« общую картину об разования русскпrо развития науки в нашем
отечестве и в особенности познания России». - Исполнение э той
« трудной задачи, которую он задавал себе», казалось ему «необ­
ходимым и полезным» делом, казалось даже «нравственным под•
вигом». Однако же, это «необходимое дело» не было совершено,
этот «нравственный подвиг» не был исполнен, - потому ли что
охота совершать нравственные подвиги может охлаждаться, и ли
потому, что иногда, поразмыслив, перестаешь считать полез ным
то, что показ алось на пер вый взгляд необходимым. Почему бы то
ю1 было, но из обещанных многочислен ных <ща ртин» была напе·
чатана ученым автором только одна, изображающая состояние
7•
99

языка и слога; ни «деятельность наших стихотворцев», ни «кар·
тина наших прозаиков», ни все .дальнейшие интересные предметы
не были обсуждены ученым автором. Какая причина лишила рус­
скую литературу этих интересных рассуждений, неизвестно нам,
в чем мы уж и призна.лись ; можно поручиться только з а одно:
виною остановки не было сомнение почтенного автора в собствен •
ных силах, - этого сомнения никогда не обнаруживал г . Шевы•
рев . Впрочем, вообще мы должны заметить, что ученые занятия,
как уведомляет во многих местах «Москвитянина» сам почтен•
ный автор , часто отрывали его от журнальной работы. Этому
скорее всего надобно приписать то , что вообще он не сделал для
«Мос!<витянина» многого из того, что первоначально предполаг ал
с.делать. Например, в· одном втором нумере « Москвитянина» за
первый год издания (184 1) мы находим два подобные предполо·
жени.я. В своей статье «Вместо введения», служащей предисло•
вием к его критике, г. Шевырев обещал «предлагать читателям
теоретические статьи по эстетике'>. Исполнением этого намерения
можно считать только небольшое рассуждение «0 смешном» ,
явившееся через .двенадцать лет (в 1853 году). На странице
538·й той же второй книжки он говорит, что «.дал обещание
г. издателю «Москвитянина» заниматься в его журнале разбором
замечательных произведений литературы отечественной и ино•
странной» - ни одного разбора з амечательных творений «ИНО•
странной литературы» ученый автор, кажется, не поместил в
«Москвитянине». -Отчасти уже и теперь могут судить читатели,
не знакомые с старым «Москвитянином», а еще точнее увидят из
в сег о продолжения нашей характеристики, до . какой степени
оправдалось исполнением предположение ученого критика, выра•
женное в следующих строках его «Вместо введения»:
Мы вменим себе в особенную обязанность подмечать движ ение общест·
венной жизни в нашей словесности, мы употребим все усилия, необходимые
для разрешения вопроса жизненного : в какой степени словесность наша от•
ражает жизнь нашего общества? Чт6 берет она у жизни и чт6 отдает ей?
какимн вопросами с нею связана? - Разрешение всего втого может привести
нас к некоторому сознанию настоящей минуты нашего отечественного быта.
может указать нам на наши недостатки и достоинства, может о пределить
наше положение в настоящем и надежды на будущее {стр. 509).
В свое врем я петербургские журналы чрезвычайно огорчались
тем, что судьба не дает осуществиться в надлежащем размере ни
<;>дному из интересных обещаний автора, и каждый из его трак·
татов, обещавших разъяснить очень важные и, по мнению г. Ше·
n ырева, худо по1Jимаемые другими журналами в опросы, всегда
останавливаете.я на введении, которое содержит только некоторые
обличе аия петербургск им журналам да несколько замечаний о
слоге, каррарском м раморе и галлерее Дориа, с которыми мы
скоро встретимся. М ы упоминаем об этом потому, что разделяем
огорчение тогдашних петербургских журналов ; но « г орем делу не-
100

поможешь» , и мы .должны тем внимательнее изучать exordium'ы,
:которые одни дано нам читать . Возвратимся же к продолжению
нео:конченных статей ученого автора.
Вместо любопытной хара:ктеристи:ки русской литературы по
ее духу и художественным .достоинствам, rоспо.дин Шевырев дал
своим читателям только трактат из реторики - «0 языке и
слоге». Впрочем, рассуждая об этом предмете, пови.димому, нс·
черпанном и потерявшем интерес после трактата почтенного
Шишкова «0 старом и новом слоге» 49, ученый автор высказал
столько поразительно верных суждений, что, при самом высоком
понятии об оригинальности воображения и взгля.дов г лубокомыс·
ленного критика, тру.дно решить, могли ли бы его статьи о со·
.держании и художественной форме в нашей литературе быть ин·
тереснее его статьи о языке и слоге. Перечисляя писателей, кото·
рые отличаются хорошим слогом, автор сначала хвалит Карам·
зина, Жуковского, князя Вяземского , Пушкина, Лермонтова и не·
которых других. Тут нет еще ничего особенного; должно только
сказать, что он поступил справедливо, начав свой перечень их
именами; но в продолжении списка лучших литераторов встреча·
ются суждения более интересные. Так, например, о г. Ф. Глинке
ученый автор говорит, что «слог его осыпается яркими искрами» ,
и желает, чтобы он больше писал «своим пылким пером»; слоr
г. Греча прежде был очень хо рош, но «испортился» от подража·
иия слогу барона Брамбеуса. К числу замечательнейших явлений
нашей литературы, вместе с господином Ф. Глипкою, принадле·
жат госпожа Шишкина и девица Зражевская : первая «придала
особенную прелесть вкуса простонародному слогу, какой он не
имел до нее» , а «резвое перо г·жи Зражевской отличается не•
принужденной разговорчивостью». К замечательнейшим писате·
лям принадлежат, между прочим, гг. Масальский и Каменсrшй :
слог первого «отличается какою-то благородною чистотою », а в
последнем главная черта - «пылкая живость». - Это все наши
лучшие писатели; их произведения составляют светлую сторону
нашей литературы. Напротив того, Полевой, барон Брамбеус и
г. Кукольник очень плохо владеют русским языком: они подверrа·
ются подробным выговорам за то, что не умеют писать так хо·
рошо, как r · жа Шишкина и девица Зражевская, как гг. Масаль·
ский и Каменский. Но все эти частност и н·еэначительны в с равне­
· н ии с главною, общею м ыс лью всей статьи : г. Шевырев до ка·
зывает, что все хорошие прозаики по 1842 год включительно пи•
сали «слогом Карамзина» ; даже Пушкин, Лермонтов и Гоголь
не сообщили своей прозаической речи оригинального характера:
все они писали «слогом Карамзина» . Ученый автор, вероятно, не
признавал справедливым, что у :каждого хорошего писателя бы·
вает свой собственный слог, или, может быть, это какая-нибу.дь
аллегория.
От этих своеобразных взглядов на темную и светлую стороны
101

на шей литературы перейдем к другой капитальной статье о рус·
ской литературе вообще, именно к «Очеркам современной рус·
ской словесности» , помещенным в первой книжке « Моск витянина »
за 1848 год. Существенное содержание этих «очерков» - объяс·
нение того, что все молодые (т. е . бывшие тогда молодыми ) бел·
летристы, которых петербургские журналы, в особенности
« О теч [ественные] записки» и «Современник» называют талант·
ливыми людьми, пишут очень плохо. Положим на минуту , что
это мнение справедливо : ведь мы уже сказали , что не будем спо·
рить с г. Шевыревым относительно то го, что ху до, что хорошо,
а будем только изучать своеобразный способ развития его воззре­
ний и оригинальную методу его доказывать справедливость своих
понятий. Положим, что все эти беллетристы писали дурно; н о
каким же способом доказывает это ученый автор? Следующим :
все лучшие петербургские молодые беллетристы составляют одну
школу, которая тогда была называема натуральною; глава этой
школы - г . Никитенко. Докажем же, что г. Никитенко ошибается
в своих тео риях, - и дело будет решено. Вследствие этого,
большая половина «очерков» посвящена изобличению ошибочно й
теории г. Никитенко 50• Что сказать об этом умоза1<лючении ?
Никому не запрещается искать ошибок у г . Никитенко, как и у
всякого другого писателя ; но какое дело г. Нюштенко до всей
петербургской беллетристики ? Когда он объявлял себя или какой
повод подавал он считать себя ее представителем ? Ведь каждому
известно, что г . Никитенко всегда стоял вне всяких партий 11
школ, в журнальные прения не пускался и никогда не имел мысли
образовать вокруг себя какую бы то ни было школу. С другой
стороны, какое дело беллетристам натуральной ш колы до справед­
ливости или несправедливости теорий г. Никитею<о ? Разве они
объявляли себя или кто-нибудь считал их учениками г. Н юш·
тенко ? Ведь каждому, кто имел в руках хотя одну книжку
«Отеч [ественных] зап [исок] » или
«Современника», было в то
время известно, что теория г. Никитенко и натуральная школа -
предметы, нимало друг от друга не зависимые. Каким же обра·
зом можно было вообразить , что, опровергая теорию г. Нюш·
тенко, можно поразить натуральную школу, а для поражения
натуральной школы необходимо нападать на теорию г. Ники­
тенко ? «Да, много такого пишется на земле, друг Горацио, чего
не понять мудрецам», невольно с1<ажешь , применяя к этому не·
постижимому случаю слова Гамлета. Но вот, за длинными опро·
вержениями теории г. Никитенко, следуют, в самом конце статьи,
краткие выговоры, уже прямо обращенные к натуральной школе :
она у ничтожена критикою теории г. Никитею<о, с ледовательно,
много толковать с н ею не для чего . - Дело решено : искусство
в России погибает от теории г. Нюш тенко. Остается только ука·
з ать признаки упадка. Признаки эти, отысканные п реимуще·
ственно у г. Григоров рча и г . Тургенева, следу1ощие :
!02

Укажем на признаки втоrо падения и скусства в школе, к оторая всех
дея тельнее участвует в современной слове сности. Первый признак-отсутствие
художествеп ной совести в большей части ее произведений. Редко заметите
в ы свободу личного чувства, которое совершенно увлекалось бы искусством
и служило бы ему по призван ию. Редко коснется вас творчест в о вдохновения,
редко повеет свежестью дара ; в се больш е ю частью сочинения дел анные,
прошедши е иногда через скуку усилий, которая отзы в ается даже и в лучших
п роизведениях школы.
Второй признак - вфемерность рождающихся талантов. Прежде у нас
был мор на дарования. Какой-то таинственный рок их преследовал, - и мы
оплакивали преждевр еменную их кончину. Теперь таланты умирают заживо.
Первая повесть пробудит в вас надежду, вторая ослабит ее, третья приведет
в отчаяние, а четвертой вы уже и не читаете.
Третий признак - какое-то соверш енное отрицание коренных начал н а·
родной жизни, той основной сущности, той живой истины, которая глубоко
лежит в народе". Всего более нападают на низшие слои народа и клевещут
на его действительность в дурную сторону. Народ наш, гл авными свойствами
своего большинства, конечно, не заслужи.1
1,
таких наветов со стороны лите·
ратуры отечественной" . Какую же цель имеет наша л итература, возбуждая
в образованном обществе почти отвращение к народу своими литературными
доносами? Иные, читая все это, пожалуй, подумают, что народ наш едва л и
достоин какого-нибудь улучшения своей участи. Мы р ешительно не понимаем
здесь цели наших писателей ( «Москвитянин», 1848, No 1, стр. 49).
Мы опять говорим : нас зан.1мает не то, хвалит и ли осуждает
г. Шевырев, а то, как и за что хвалит и ли осуждает он. Почему
не искать недостатков и у лучших тогдашних (и нынешних) бел­
летристов ? Но странно находить, что у них недостает именно
того, чем они особенно богаты. Как понять первый признак упад­
ка, мы не придумаем : кто заставлял и ли чтб заставляло г. Гри­
горовича и г. Тургенева насиловать дарование ? Ужели теория
г. Никитенко ? По ходу речи, должно быть, или он, или, скорее,
тот загадочный Геркулес, который, как мы выше видели, поды­
м ал их в отвлеченную пустоту, где они дрягали ногами ? Должно
быть, он, потому что он выведен на сцену именно в этой статье.
Но кто он? этого не разрешили бы ни Конфуций, ни Лао-дзы.
Как блистательно оправдывается второй признак - э фемерность
талантов, мы постоянно видим, было очень хорошо видно и в то
время. Действительно, г. Григорович после своей «Деревни», а
г . Тургенев после первого из «Рассказов охотника» - «Хорь и
Калиныч» - не написали уже ничего сносного, и в настоящее вре­
мя имена их уже давно забыты публикою. Мы готовы держать
пари, что из тысячи читателей ед ва ли один припомнит теперь ,
что существовали когда-то г. Григорович и г. Тургенев. Н о удач­
нее всего выбран третий признак. Можно говорить против писа­
телей, нами названных, что угодно; но упрекать их в недостатке
любви к народу, упрекать в том, что их произведения возбужда­
ют отвращение к народу, - да ведь это в се равно, что упрекать
огонь в холодности, Говарда в эгоизме, Вильберфорса в жесто­
ко сти.
Кроме всех исчисленных причин, погибель русской литературы
предстояла в наискорейшем времени от порчи языка в петербург-
103

с1шх журн алах 1tеправильным1t и чу.довищным и ьыр аже�tиям и.
Г. Шевырев был так возмущен этой страшной опасностью, что
решился для спасения русского языка составлять и печатать в
«Москвитянине» словарь «барбаризмов , солецизмов и прочих
измов» 5 1 . Нео бходимость и пользу его он объясняет следующим
образом : «С некоторых пор русский язык до того начал страдать
от нововведе ний, что становится и больно и страшно за родное
слово всякому, кто его любит и уважает». Для противодействия
этой погибели родного слова, он обещается «постоянно выдавать
слов арь в сех чудовищных выражений, кпторыми так о собенно бо·
гата наша периодическая словесность». Этот словарь принесет
пользу литературе, «Производя в публике тот комический хохот,
который будет весьма спасителен для русского слов а». -Обеща·
н ие «выдавать постоянно» столь полезный труд, конечно, не со·
стоялось : за первым, довольно большим отрывком явился в еле·
дующей книжке «Москвитянина» второй, гораздо меньший от·
рывок словаря. Тем .дело и кончилось. Но интересно познакомить
читателя с несколькими образцами тех «чудовищных выражений» ,
которые угрожали погибелью родному слову и которые, по мне·
нию почтенного автора, должны были «произвести в публике
комический хохот». Вот какого рода эти «чудовищные выра·
жения» :
Из-под салф етки, п_окрывавшей стол, высовывалась � оло ва ляrавой со ·
баки. - Он н ачал подымать взоры. - Толстый, рослый мужчина, который,
после прорезывания зубов, ни разу не был болен. - Миньятюр11ая старушка,
с повисшими бровями и тоненькими бледнь1ми �убами. - Людu хuлые, раз·
бить1е параличоМ», и т. д., и т. д .
«Комический хохот » должны возбуждать преимущественно
слова, напечатанные курсивом.
Читатели , быть может, еще помнят, что в этом б лагом деле
ученый составитель словаря имел столь же искусного, но более
неутомимого преемника - г . И. Покровского, который, года два
и ли три тому назад, постоянно обогащал каждую книжку « Моск·
витя.н и на » сво1юм превосходным «Памятным лисТ1Ком ошибок про·
тив русского языка» 52 • Приятно нам заметить, что г . Шевырев
имел и достойного предшественника, именно известного нашего
журналиста князя Шаликова, ко торый украсил одну из книжек
«Москвитянина» за 1841 год небольшою, но очень полезною
статьею под заглавием, столь же остроумным, как заглавие,
данное ученым автором своему словарю, - именно статьею -
« 0 литературном размежевании». Вот небольшой отрывок из
этого прекрасного труда, послужившего образцом для г. Ше­
вырева:
Подражать в прозе Карамзину, а в стихах Пушкину значит избрать луч•
шне образцы. Повиноваться же номофетам бездарным единственно потому,
что размножилось их число - смешная и ж алкая слабость, к оторая, н аконец,
104

может проникнуть во все суставы нашей литературы, нь1не, кажется, более не­
ж ел и когда-нибудь, похожей на внееву ладию, не у правляемую рулем усерд­
ного, ревностного Палинура, низверг нутого коварным Морфеем в морские
бездны, и бросаемую во все стороны мятежными волнами, не подчиненными
в заливах нашей литературы спасительному трезубцу Нептуна, за неимением
сего божества. - Кто, например, оспорит нас, если скажем видимую истину,
что к нам из младенчества русской словесности возвратились самые грубые
галлицизмы, солецизмы, барбаризмы, изгнанные великим ее з аконодателем?
И кому же она обязана сею пагубною амнистиею? Тем первокл асс11ым (как ,
очевидно, они думают о себе) современным писателям, к оторые заменили
предлог о предлогом про и пишут про Рим, про бал, про р одину, - нисколь­
ко вместо нимало, раз вм. однажды, надо вм. надобно, да в место так" . О,
времена ! Князь Шали ков. («Москвитянин », 1841, No 7 , стр. 236 -238).
Заметим, однако, что в одном пункте (только в одном ) мнения
князя Шаликова и г. Шевырева расходились. Издатель «Дам•
ского журнала» был, как известно, ревностным последователем
Карамзина, а г. Шевырев блистательным о бразом защищал по• ,
нятия Шишкова. Ученый адмирал и ученый профессор одинаково
утверждали, что славянские слова чрезвычайно возвышают и
украшают русскую речь. Оба они были непреклонны в борьбе
против людей , думавших, что по·русски надобно писать на рус·
ск ом, а н е на славянском языке, и приводили в пример нашим
поэтам выр ажение:
Соблещет молния ме•1у • sэ
Но г. Шевырев шел гораздо далее Шишкова, который хотел
только, чтобы в слоге подражали Ломоносову, между тем как
для г. Шевырева учителем русского современного языка был
Кирнлл Туровский, живший за 600 лет до Ломоносова и совер·
шенно чистый от галлицизмов. Г . Шевырев советовал нашим
поэтам восстановить употребление местоимения иже, я:нсе , еже и
дательного самостоятельного падежа, именно писать таким обра·
зом : «волнующемуся морю (то есть п ри морском волнении, о т
морско�о волнения) корабль , иже входил в гавань, подвергался
опасности, а лодка, яже была выслана к нему навстречу, пото·
нувшей (ко�да лодка, высланная к H�J.tg нав.стр ечу, п отонула) ,
гибель стала неизбежна». Желающие могут видеть примеры и
доказательства красоты такого слога в «Истории русской ело·
весности» г. Шевырева и в его ответе на разбор этой книги, по·
м ещенный в « Сыне отечества» 54• Шишков, кажется, не предпо ­
лагал возможности восстановить дательный самостоятельный.
Кстати, о слоге самого г. Шевырева. Ученый критик писал,
без сомнения, очень цветисто и патетично ; но, к сожалению, слог
его вообще растянут и напыщен, а язык неточен и неправилен.
Никто и з русских журналистов со времени Свиньина, проела•
вившегося дивным слогом своего романа «Якуб Скупалов», не
владел языком так дурно, как г . Шевырев . Мы, конечно, не
* «Мос квитянин», 1854 г., No 7, стат ья г. Шевырева о Фонвнзине.
105

упомянули бы об этом деле, если бы сам г . Шевырев не толковал
так м ного о язьпс е и слоге. Ошибки против языка или логики
режут глаза почти в каждой его фразе, потому и не нужно при­
водить примеров : желающий найдет их десятки в каждой н ашей
выписке из статей г . Шев ырева. Н а всякий случай, разберем
хотя первую фразу в первом из помещенных у нас суждений его
о Гоголе. Оно принадлежит еще 1835 году ; впоследствии г. Ше­
в ырев писал гораздо хуже, и мы нарочно указываем лучшую п о
слогу из его статей. «Автор «Вечеров Диканьки» (то е ст ь Вече·
ров на Диканьке, или н,а хуторе близ Диканьки) имеет от при­
роды чудный дар схватывать бессмыслицу в жизни человеческо й
и обращать ее ( жизнь или бессмысли;цуi) в неизъясняемую ( то
есть неиз'Ьяс.нимую) поэзию смеха ». На .двух строках две ошибки
против языка и одна неточность. Так писал r. Шевырев в «Мо·
сковском наблюдателе». В «Москвитянине» он писал еще непра­
вильнее. О напыщенности и натянутости слога мы уж и не
говорим.
.
Читатели, быть может, думают, что достаточно познакомились
с критическими статьями г. Шевырева� Нет, тысячу раз нет !
Ведь определительнее всего характеризует человек нравственную
или умственную сторону своей личности суждениями об отдель·
ных фактах : общие суждения, как бы ни были ярки, всегда бы·
вают бесцветны в сравнении с приговорами об индивидуальных
явлениях. Скажем, например: вообще литература вздор, поба­
сенки, - это будет мысль удивительная; но если мы, в част­
ности, скажем : Шекспир писал вздор, блеск этого суждения
будет уже превышать всякую меру изумительности . Возьмем дру·
rой пример : «Гоголь есть Го мер » - мысль до вольно поразитель•
ная ; но скажите : «Чичиков есть Ахиллес» - и мысль сделается
еще в тысячу раз поразительнее. Все это мы говорим только к
примеру, что способность каждого критика с наибольшим блес•
ком выказывается именно в суждениях его об отдельных писа•
телях и об отдельных произведениях литературы.
Перейдем же к статьям r. Шевырева об отдельных русских
писателях. Посмот рим, например, какие мысли высказэ.ны им в
критическом разборе сочинений Пушкина («М осквитянин»,
1841, No 9).
Прежде всего и более всего занимает ученого критика вопрос
о том, не ошибочно ли поступал Пу шкин в том, что одни произ­
ведения написал п розою, а другие - стихами. Ответ : он поступил
хорошо. Удо влетворительно разрешив эту важнейшую задачу, он
уже совершенно исполнил все, что в праве ожидать читате ль от
критической оценки Пушкина. Остается толысо сказать по не­
скольку с ло в о разных мелочах - отношении Пу шкина к пред·
шествовавшим ему поэтам и о значени и его произведений. Пер­
вое обстоятельство излагается так : до Пушкина были две школы
в нашей поэзии - пластическая и музыка льна я ; глав ою п.ла сти -

ч еской был Державин, -у него недоставало мелодичности ; корн·
ф еями музыrсальной - Батюшков и .Жуковский ; у них мало было
пластики. Пуш1шн соединил оба эти направления. Как же могло
случиться, что в стихе Батюш1юв а оказалось мало пластичности ?
Ведь каждому известно, что он в особенности знаменит этим ка·
чеством. Но к чему наши в опросы ? Лучше послушаем, что состав·
ляет существенную черту в поэзии Пушкина, что такое вообще
произведения Пушкина. «Главная черта Пушкина - эскизность».
В «Москвит [янине] » это определение поэзии Пушкина указано
только кратким намеком, потому что прежде уже было подробно
развито в «Московском наблюдател е» (часть XII, стр. 316).
«Пушкин, столько прилежный и рачительный в исполнении, почти
всегда довольствовался одним эскизом в изобретении. Эскиз был
стихиею неудержного Пу шкина» и т. п. Примером этому служит
«Медный всадник», пр одолжает стать.я «Мо сквитянина». «Если
взглянуть «мыслящим в зором внутрь этого произведения», то мы
найдем, что сюжет «Медного всадника» " . вы думаете, знаменитое
наводнение, вы думаете, апотеоз Петра Великого как творца
Петербурга ? Нет, «соответствие между хаосом природы и между
хаосом ума, пораженного у тратою. Здесь, по нашему мнению,
главная мысль, зерно и единство художественного создания.
Жаль только, что этот основной мотив не довольно развит» ; но
его неразвитостью именно и доказывается, что основная черта
поэзии Пушкина - эскизность. Прекрасно ! Теперь мы узнали
существенную черту поэзии Пушкина. Интересно узнать, что та•
кое «произведения Пушкина, рассматриваемые в их совокупно•
сти». Этот вопрос предложен в самом конце статьи, и на него
дан очень удовлетворительный ответ строками, исполненными
высокой картинности :
Произведения Пу шкина, рассматриваемые в их совокупности - чудные
массы, готовые коло11ны, или стоящие на месте, или ждущие руки воздви•
гающей, доконченные архитравы, выделанные резцом украшения и при этом
богатый запас готового дивного материала. Да, да, вся поэзия Пушкина пред­
ставляет чудный, богатый эскиз недовершенного здания, которое русскому
народу и многим векам его жизни предназначено долго, еще долго стро·
ить и славно докончить.
То чка. Конец. Мы нарочно напечатали эти слова мелким
шрифтом, чтобы читатели видели, что мы не прибавили и не уба·
в или в них ни одной буквы. Кроме этой прекрасной, в живопис•
ном отношении, тирады, вы ничего не найдете в статье г. Ше·
в ы рева о содержании поэзии Пушкина, ее значении в нашей лите•
ратуре, ее отношениях к обществу. Зато очень много говорится
о б Италии 5 5• Например, скажет ли г. Шевырев, что у Пуш­
к ина был «русский глаз», тотчас же прибавит: «под именем рус·
ского глаза мы разумеем тот верный глаз, который подмечает
точно и подробно все образы внешнего мира. О н имеет много
сходства с итальянским». Говорит ли он, что трудно писать та·
107

кие прекрасные стихи, какие писал Пушкин, тотчас же поя снит
дело: «В Италии есть поговорка о Рафаэле, что он унес с собою
в могилу тайну своих красок. У нас то же самое можно сказать
о Пушки не, что он взял с собою тайну своего с·rиха » . Через не•
сколы<о страниц еще больше разъяснен вопрос о резце Пушкина:
«Это резец Канавы или Тенерани, покоривший себе до конца
всю звою<ую твердость нашего мрамора. Мы желали бы распо·
ложить сочинения Пушкина по эпохам стиля, как располагают
стиль Рафаеля или Гвидо-Рени» . Что такое «наш звонкий мра·
мор», доскажет г . Шевырев через нес1<0лько страниц . Вообще
«русский язык - каррарский мрамор лучшего сорта» , а «рус•
ский стих у Пушкина достиг до прозрачности алебастра восточ·
ного, возделанного резцом фидиевым». Как «расположен стиль
Рафаэля», он .в ам разъяснит в другом месте : « В Перуджии есть
зала, которую можно назвать пеленки и колыбель живописца
Рафаэля» , и т. д. Но об Италии довольно. Много другого ните·
ресного могли бы мы заимствовать из разбора сочинений Пуш·
кина ; но пора перейти к мнениям г. Шевырева о Лермонтове: они
еще интереснее. Заметим только, что ученый критик, справед·
ливо находя, что издание Пушкина 1835-1841 годов наполнено
опечатками, очень удачно поправляет их. Между прочим, в одном
из лицейских стихотворений есть выражение:
·
Бранной вабавы
Любить нельз я.
Пушкин-лицеист не мог так написать, по мнению г. Шевырева.
Г. Шев ырев не знает , как именно была написана эта фраза в
автографе Пушкина ; 110 он «уверен», что ее надлежит восстано·
вить следующим образом :
Бранной забавы
Любит не я.
Не подумайте, чrо у нас вкралась опечатка. Нет, именно так :
«Любит не я». «Этой поправки хвалит не Я» 56, и потому скорее
«переходит мы» к разбору «Героя н ашего временю> и « Стихо·
творений Лермонтова». Кстати прибавим: неудивительно, если
критик, столь проницательно отгадывающий ошибки и столь
верно понимающRЙ условия грамматической правильности, н ахо ·
дит, что язык Лермонтова неправилен и что этот поэт «вообще
не умел совладеть с грамматическим смыслом», хотя каждому
известно, что решительно ни один из наших поэтов до 1841 года
включительно (когда была написан а эта статья) не писал стихов
таким безукоризненным языком, как Лермонтов ; у самого Пуш·
кина неправильных и н атянутых оборотов более, нежели у Лер·
монтова. Лермонтов вообще не пользовался особенною благо·
склонностью со стороны г. Шевырева, утверждавшего, что он
только подавал хорошие надежды, но еще не оправдал их. Мы
108

ие будем останавливать ся н а это м: нас интересует не сущность
м нений г. Шевырева, а их развитие. Итак, ч то же говорит г. Ше­
вырев , например, о характерах, изображенных в «Герое нашего
времени»? Во-первых, он желал бы, чтоб Лермонтов сделал из
княжны Мери и Бэлы одно лиуо: тогда это была бы хорошая
женщина или девица. «Если бы можно было слить Бэлу и Мери
в одно лицо, вот был бы идеал женщины ! » Впрочем, характер
княжны МР.ри заимствован у какого-то русского повествова­
теля, - у какого, мы не можем придумать. На всякий случай, во т
подлинные слова ученого критика : « В кн яжне Мери есть черты,
взятые с другой княжны» - не отгадает ли кто этой загадки ? 57
Вера, характер которой очерчен Лермонтовым с такою нежною
любовью, - «Вера есть лицо непривлекательное ничем». В ха­
рактере Печор ина есть две важные ошибки : во-первых, такой
человек не может любить природу. Ученому критику было легко
решить это, потому что ему неизвестно , что люди, утомленн ые
жизнью, скучающие с людьми, с .двойною силою привязываются
к природе. В о-вторых, г. Шевырев «никак не думает, чтобы
прошедшее сильно действовало на Печорина», и потому неправдо­
подобно, чтобы он вел .дневник. Да ведь о н скучает: почему ж от
скуки не вести ему дневника ? Настоящее наводит на него тоску,
будущее безотрадно : как же ему не возвращаться мыслью I< про­
шедшему ? И ведь эгоизм силен в Печорине; а чем более развит
эгоизм в человеке, тем больше думает он о своей личности и о
всем , что до нее касается. Кажется, это очень просто ; да притом
и сам Печорин объясняет это. Но главный недостаток в харак­
тере Печорина : «он не имеет в себе ничего существенного относи­
тельно к чисто русской жизни, которая из своего прошедшего не
могла извергнуть такого характера»; потому он «призрак» .
После этого не нужно говорить, .до какой степени понятен для
г. Шев ырева и до какой степени нравится ему «Герой нашего
времени». Но интересно заметить, чем б олее всего занимается он
в своей статье об этом романе - никак не угадаете... защитою
Москвы. Да где же Лермонтов нападает на Москву в своем ро­
мане ? Кажется, нигде. Как нигде ? Вы забыли, что княгиня Ли­
говская, которая любит поговорить, как и все почти пожилые
женщины в России и во Франции, в Китае и в Каффрарии, жила
несколько лет в Москве: ведь это кровная, по мнению г. Шевы­
рева, обида Москве. И на нескольких страницах он доказывает,
что напрасно Лермонтов взвел такую клевету на Москву. Вот
это именно и значит, по выражению Гоголя, « К ак раз с мекнуть,
в чем дело» 58• Заметим также, что по поводу Кавказа опять
является на сцене Италия. Еще любопытнее разбор «Стихотворе­
ний» Лермонтова. Знаете ли, какое отличительное свойство в
таланте Лермонтова ? «Протеизм», бесхарактерность, отсутствие
определенной физиономии. Помилуйте ! можно было бы назвать
стихотворения Лермонтова м онотонными, однообразными; но
109

как же rоворить, что они не имеюt одноrо ори1·инальноrо харак­
тера, резко обозначившеrося на каждом - м ало т оrо, стихотворе·
нии - на каждом стихе ? Скорее можно б ыло назвать «протеем»
кого угодно из наших поэтов, только - воля ваша - никто,
кроме r. Шевырева, не мог бы заметить у Лермонтова бесхарак·
терности или протеизма. Но вы еще не знаете, что «В галлереях
живописи отгадывают без каталога, чья картина», а стихотворе·
ния Лермонтова не носят на себе таких характерных примет;
r . Шевырев, не видев подписи имени на пь�;:се, отrадает стих Жу­
ковского, Батюшкова, Пушкина, кн. Вяземского, г. Ф . Глинки,
а не может сказать этоrо о стихе Лермонтова. Публика, скажете
вы, говорит, что именно стих Лермонтова угадать легче всего;
но это она говорит только по незнанию важного обстоятельства:
Лермонтов был не более, как подражатель Пушкина и Жуков·
ского, и не только этих двух великих поэтов, но также г. Бене­
диктова. «Коrда вы внимательно прислушиваетесь к звукам но ·
вой лиры, вам слышатся попеременно звуки то Жуковского, то
Пушкина, то Кирши Данилова, то Бенедиктова, иногда мелькают
обороты Баратынского , Дениса Давыдова». Уд ивительно тонкий
слух, изумительно зоркий глаз ! Каждому известно, что некотор ые
из наименее зрелых стихотворений Лермонтова по внешней фор·
ме - подражания пьесам Пушкина, но только по форме, а не по
мысли ; потому что идея и в них чисто лермонтовская, самобыт·
ная, выходящая из круга пушкинских идей. Но ведь таких пьес у
Лермонтова немного : о н очень скоро совершенно освободился от
внешнего подчинения Пушкину и сделался оригинальнейшим из
всех бывших у нас до неrо поэтов, не исключая и llушкина. Ведь
это известно каждому. Но дело не в том, подражатель он или
самобытный поэт: интересно знать, как развивает г. Шевырев
свою мысль. В каких пьесах , н апример, видно влияние Жуков•
ского? Вы, быть может, ожидаете, что ученый критик укажет на
единственное из всех стихотворений Лермонтова, хотя самым от·
даленны м образом напоминающее Жуковского, укажет на пьесу
« В етка Палестины», в которой можно видеть некоторое сходство
с пьесою Жукове.кого:
Он бьrл весной своей
В земле Обетованной•• •88
21.отя, со бственно говоря, и «Ветка Палестины» подражание не
Жуковскому, а Пушкину («Цветок з асохший, безуханный» ). Нет,
не то, вы недогадливы: Лермонтов подражал Жуковскому в «Ру­
салке» ( 1); «Мцыри » тоже подражани е Жуковскому ( 1); «Три
пальмы» то же, хотя каждому известн о , что это чрезвычайно близ·
кое подражание стихотворению Пушкина «И путник усталый на
бога роптал», откуда не только размер, но едва ли не половина
стихов почти целиком заимствованы Лермонтовым. Нужды нет,
пу сть. будут «Три пальмы» подражан ием Жуковскому, у которого
110

нет н ичего похnжего: в едь заимствовал же у него Лермонтов
«Мцыри». Но где подр ажания Бенедиктову ? Ужели вы не знае·
те? - Молитва ( «Я, ма терь божия, ныне с молитвою») и Тучи
до того отзываю тся звуками, обор отами, в ы ражением лиры Бене·
диктова, что могли бы быть перенесены в собрание е го стихотво·
рений. - Читая эти стихи, кто не припомнит Лолярную звезду
и Нез.абвенную Бенедиктова ?» Далее уже не так интересно.
«Бород ино" - подражание Денису Давыдову ( 1); «Не верь, не
вер ь себе, мечтатель молодой !» и « П ечально я гляжу на наше
поколенье» - подр ажание Баратынскому { 1); «Демон» - под ра•
ж ание Марлинскому ; «Казачья колыбельная песня» - подража·
ние Вальтеру Скотту. Мы от себя можем прибавить только, что
стихи :
Есть речи, значенье
Темно иль ничтожно" .&о
должны быть подражанием r . Шевыреву: только ав'l'орская
скромность помешала ему это заметить. Но д овольно о частно·
стях. Бросим вместе с г. Шевыревым еще раз общий взгляд на
Лермонтова. Хороши ли грустные стихотворения Лермонтова ?
И как вы думаете, был ли грустный тон этих пьес ( 1'. е . реши·
тельно всех пьес , потому что пьес д ругого тона нет у него ) суще·
ственной чертой поэзии Лермонтова ? Нет, н е был, по мнению
г. Шев ырева : г рустные стихотворения у Лермонтова «только
мгновенные плоды какой-то мрачной хандры, посещающей по
временам поэта», и не п росто плохи они : они не заслуживали бы
чести быть напечатанными - «лучше было бы т аить их п р о себя
и не поверять взыскательному свету». Правда. Правда. Правда.
Но ведь Лермонтов, хотя и писал очень плохо, все же заслу·
живал некото рого сочувствия, по своей, правда, ж алкой страсти
к ·стихоплетеншо. Г. Шев ы рев советует Лермонтову пи сать не
так, как он писал прежде ; вот заключение его статьи :
Поэты русской лиры! если вы со знаете в себе высокое призвание, проз·
ревайте же от б оrа данным вам предчу в ствием в великое будущее России;
передавайте нам видения ваши и созидайте мир русской мечты из всеrо тоrо,
что есть светлоrо и прекрасноrо в небе и природе, святоrо, великоrо и блаrо·
родиоrо в душе челове ческой !
Ну, теперь вздохнем свободнее : история о некоем стихо·
кропателе Лермонтове, кото рый нап расно печатал свои стихотво·
рения, кончилась. А тяжело нам было присутствовать при ero нс·
т язании, тяжело было видеть, как одно за др угим обрывают чу·
ж ие перья с это й нарядившейся в павлп ньи перья вороны, то есть
с Лермонтова. В идим, что ст рогий критик спра вед лив ; но по чело­
в ечеству жаль, по человечеству! Кончилась история!" Как бы не
так ! По р ассеянности - проклятая р ассеянность ! -мы едва не
забыли чрезвычайно тонкого замечания о характере таланта Лер·
монтова. «Нет ли в нем, - замечает ученый критик, - призна·
ков того, что Жан-Поль в своей эстетике так прекрасно на зва л
111

женственным гением ?» Это предпо ложение, впрочем, едва ли
принадлежит самому г. Шевыреву. Так мы думаем, основываясь
н а словах Пигасова ( в п о вести г. Тургенева: «Рудин »): «Муж­
чина мо жет ошибать ся. Но, знаете ли, какая разница между
ошибкою нашего брата и о шибкою женщины? Не знаете? Вот
какая : мужчина может, например, сказать , что дважды-два не
четыре, а пять или т ри с половино ю, а женщи на скажет, что
дважды-два - стеарино вая свечка». Поэтому м ы думаем , что
г. Шевырев заимствовал иногда свои критические замечания из
разгово ров с дамами.
Много других замечательных суждений о г. Каменском,
г. Вельтмане, Кольцове (песни кото ро го далеко хуже русских
песен Дельвига ), Баратынско м (которого губило отсутствие
мысли ) 61 , г. Пав '<ове (который выдвинул все ящшш в бю ро жен­
С КО'ГО сердца и кото рого г. Шевырев долго предпочит ал Гоголю ),
Яз ыкове, г. Хомякове, г. Майкове и вообще почти о каждом из
русских писателей могли бы мы привести из критических статей
г. Шевырева; но если, 1<ак он сам выразился:
Что в море купаться, что Д анта ч итать 62,
то хотеть исчерпать все замечательное в критических статьях
ученого автора - все равно, что хотеть вычерпать море: труд
решительно нево зможный ; потому мы не в озьмемся за дело,
столь необозримо великое.
Мы затруднялись и теперь затрудняемся высказать наше
мнение о г. Шевыреве как критиr<е, но не можем не сказать, что
чтение его статей должно доставить высокое наслаждение каж­
до му, кто с п особен следить за смелыми по летами мысли глубоко­
мысленного критика . Неожиданность выводо в и замечаний
прев ышает в них самые смелые надежды. Впечатление, которое
производят они, к ог да перечитываешь их п од ряд, можно сравнит ь
то лько с тем, ;к ак если бы смотреть картины н есколько рас­
шатавшейся в пружинах народной нашей панорамы, то есть так
называемого в просторечии «райка». Приложишь глаз к стеклу ­
видна широкая река, на берегу стоят пирамиды - «вид итальян·
ского го рода Неаполя»,- пояс няет народный наш чичероне: по­
•В ерт ыва•ется ру11 1< а - являются Тюильри, Лувр , вдали N o tre
Dame de Paris - «·Морская ви�<тория при Гангуте, одержанная
Петром Велюш м над шведами », - поясняет народный чичероне ;
опять повертывается руч1<а - является храм св. Петра в Риме -
«вот это самая II е сть Москва злато главая», - пояс.няет чиче­
роне и т. д., н т. д. Вы недоумеваете, но не можете оторваться
от пано1рамы с интереснейшими пояснениями чичероне . А он
сто ит, еерьезно по глаживая бороду, и дум ает : «по годи, еще не
т акие штуки покажем».
Мы СI<азали, что о тказ ываемся выражать с в ое мнен ие о том,
ошибо чны или справедливы мнения г . ш� вырева, н о видели, что
112

ученый автор не должен быть причисляем к славянофилам.
Теперь, познакомив читателя с некоторыми фактами его учено­
критической деятельности, мы полагаем делом, не подлежащим
спору, что г. Шев ырев должен быть считаем, как мыслитель в
высочайшей степени своеобразный, главою о собенной школы в
нашей литературе. Важнейшими из второстепенных писателей
этой школ ы надо бно счита ть М. Дмит риева, г. А . Сту рдзу,
г. Н. Ив анчина-Писарева, г. А . Студитского 63, Первых трех ч и•
татели, без сомнения, знают ; но необходимо им по знакомиться
с г. А . Студитским, которого они, вероятно, не знают и к оторый
был деятельнейшим с подвижником г. Шевырева в старом « Мо­
сквитяни не». Его су ждения также отл ичались диктаторским то•
ном ; он, подобно г. Шев ыреву, обо всем мыслил совершенно
своеобразно и, о каком бы предмете ни загово рил, ни в чем не
разделял мнений суемудрствующего Запада . Он па.казал ничто ж·
ность санскритского языка, опроверг Боппа и Гримма, не говоря
уже о всех наших филологах от г. Востокова до г. Буслаева, и
положил новые основан ия филологии; он опроверг Кеплера и
Ньюто на - уступкою с его стороны должно считать, что он
принимал систему Коперника, и то, конечно, только в уважение
его славянского происхождения - и положил новые основания
астрономии (понимайте все это буквал ьно, без малейшего пре·
увеличения) ; о н опроверг всех философов от Канта до Гегеля
и положил новые основания психологии, метафизики и проч. ;
опроверг Либиха, Кювье, Гумбольдта и Араго и положил новые
основания физиологии, геологии, метеорологии, химии,-действи·
тельно, положил, потому что это был ум по преиму щес'l'ву твор·
ческий, не ограничивавшийся критикою, но занимавшийся и вос•
созданием разрушенного. Деви з его был, подобно девизу г. Ше­
вырева, « Destru aш et a edificabo» - «раззорю и созижду». Для
убеждения читателей в том, что мы ничего не преувеличиваем,
приводим в выноске небольшой отрывок из его критики на гипо ­
тезу Гумбольдта об аэролитах •. Какая смелость , оригинальность
* «Главная мысль Гумбольд rа состоит в том, что аэролиты - обломки ма•
лых небесных тел, блуждающих в пространстве и случайно попадающих в
пределы нашей атмосферы. С первого взгляда на эту мысль видно, что она
обязана своим происхождением не ученому сознанию, а недостатку ученого
соз нания. - «В пространстве, где нет ничего, плавают малые тела» - не
п равда ли, это очень замысловато � - «Эти тела, заблудившись, попадаются
в пределы земной атмосферы» - еще замысловатее. - «Самые эти тела не
падают, а падают только 11х обломки» - еще замысловатее. - Вообще говоря,
м ы не находим, чтобы :
1 ) Были достаточные при ч11ны для построения такой гипотезы.
2) Было достаточное оправдание ее в наблюдениях.
3) Не было возможности объяснить ее 11наче 11 гораздо проще.
Нет 11икакоrо сомнен11я, что неорганичсс1tая химия в н ашем столетии
с делала огромные успехи ; но чтобы 011а р ешила все, •1то ей должно решить,
о этом мы не поверим 11и Деви, ни Берцелиусу, ни Гумбольдту» и т. д .
( « Москв11тя 11и11», 184 6, No 3, стр. 206).
8 н. г. чер11ыwевсю1й, т. 111.
113

и твердость мысли ! Все это мы говорим, желая показать, что У
г. Шевырева были достойные сподвижники и что его надобно
считать rлавою совершенно особенной школы, которая принадле·
жала исключ ительно Москве, но мнения которой имели бо.льшое
родство с у чениями петербургского журнала «Маяк».
После всех фактов, приведенных выше, естественно родиться
недоумению : каким же образом г. Шевырев, столь с воеобразно
мысливший и о Лермонтове, и о писателях, бывших учениками
Гоголя, - г . Шевырев, отвергавший всякий грустный тон в лите•
ратуре, советовавший писателям заниматься исключительно воз•
ведением к улыбающемуся идеалу светлых сторон жизни, - каким
образом мог он сочувствовать «Мертвым душам» ? Каким обра•
зом он мог быть поклонниr<ом Гоголя и как он м ог понимать
его, - он, столь глубоко понимавший содержание и столь зани·
мавшийся жизненными вопросами в произведениях каждого из
наших писателей ? А ведь существует у многих воспоминание, что
г. Шевырев был поклонником Гоголя и понимал его. Изучение
статей его о Гоголе разрешит все недоумения.
Вот существенные места из его статьи о «Мирго роде». Мы
оставили в сто роне только колонны, фронтисписы, архитравы,
резцы и картинные галлереи, но не опустили ни одной фразы, от·
носящейся к делу. Правда, от этого из довольно большой статьи
вышло в нашей выписке менее одной страницы, но, повторяем,
остальные страницы разбора наполнены архитравами.
Автор Вечеров Дикаиьки и 11
1
еет от природы чудный дар схватывать
бессмыслицу в жизни человеческой и обращать ее в иеизъясияемую повзию
смеха. В втом даре ero мы видим зародыш истииноrо комическоrо таланта.
Но желательно бы было, чтоб он обратил свой наблюдательный взор и мет•
кую кисть на общество, нас окружающее. До сих пор, за втим смехом он
водил нас или в Мирrо род, или в лавку жестяных дел мастер а Шиллера, или
в сумас шедший дом. Мы охотно за ни м следовали всюду, потому что везде
и над всем приятно посмеяться. Но столица уже довольно смеялась над про·
винциею и де ревенщиной, -хотя никто так не смешил ими, как автор «Мирrо•
рода»: высший и образованный класс общества всеrда смеется над низшим:
потому и немудрено рассмешить и жестяных дел мастером. Но как бы хотелось,
ч тобы автор, который, кажется каким-то маrнитом притяrивает к себе все
смешно;. рассмешил_. нас нами же самими, чтобы он открыл вту бессмыслиц!
в иа mеи собственнои жизни, в круrу так назыli!аемом образованном, в иашеи
rостиной, среди модных фраков и rалстухов, под модными rоловными убо·
рами. Вот что ожидает ero кисти ! Как ни рисуйте нам верно провинцию, все
она покажется карикатурой, потому что она не в наших нравах. Я уверен, что
Иван Иванович и Иван Никифорович существовали. Так они живо напи•
саны. Но общество наше не может поверить в их существование. Для неrо
вто или прошлое столетие, или смешная мечта автора. Конечно, автор начал
свой дебю т в комическом с тоrо, что ярче нарезалось в ero памяти с своих
малор оссийских преданий : но должно надеять ся, что он соберет н ам впечат·
ления из той общественной жизни, в которой живет теперь, и разовьет бли­
стател ьно свой комический талант в том высшем круrу , который есть средо­
точие русской образованности ( «Московский наблюдатель», т. 1).
Кажется, в «Старосветских помещиках», в «Тарасе Бульбе»,
в «Повести о ссоре Ивана Ивановича с Иваном Никифоровичем»
114

есть нечто, кроме смешного и веселого; кажется, что каждая из
этих повестей, в своем целом, производит в печатление нимало не
водевильное: «Тарас Бульба» - чисто трагическое, остал ь ные -
глубоко грустное. Ученый критик нимало не заметил этого. Г оголь
в «Миргороде» - бе эзабо т ныИ в есельча к, который для столи чных
светских людей рисует преуморительньfе карикатуры провинции,
не имеющей понятия о модных галстухах. Очень удовлетво ритель·
ное понятие. Еще лучше мнение, что лица, изображенные Гого·
лем, едв а ли существуют в действительности. Оно хо рошо и тем,
что критик откровенно высказывает, что в овсе не .зна�т провин·
циальной жизни. Но всего лу чше совет - перестать писать о
провинции и описывать высшее светское общество : этот совет вос­
хитителен. Вот, если бы Гоголь послушался - нечего сказать,
одолжил бы нас, людей в модных галстухах l С тою же метко·
стыо, которая помогла критику открыть у Лермонтова .заимство·
вания и.з Марлинского и Бенедиктова, он .замечает, что Гоголь -
подражатель Тика и Гофмана:
Нельзя не заметить, что в новых повестях, которые мы читаем в «Ара·
бесках», втот юмор малороссийский не устоял против западных искушений и
покорился в своих фантастических создания х в лиянию Гофмана и Тика.
И мне вто досадно. Ужели ничто ориrинально русское не может устоять про·
тив немецкоrо� Может быть, вто есть влияние Петербурrа на автора.
Да ведь нужно было бы спросить, слыхивал ли Гоголь в
1835 году о Гофмане 11 Тике? О Гофмане - бе.з сомнения, по·
тому что в «Невском проспекте» сапожник, помогавший своему
приятелю Шиллеру в совершении неучтивого посту11ка над пору·
чиком Пироговым, называется Гофманом ; и писатель Гофман был
тогда уже несколько известен русской публике. Но каким бы об·
разом Гоголь мог подчиниться влиянию Тика, которого едва ли
хоть сколько-нибудь знал ? Считаем ненужным .замечать, что с
Гофманом у Гоголя нет ни малейшего сходства : один сам приду•
мывает, самостоятельно изобретает ф антастические похождения
и.з чисто немецкой жизни, другой буквально пересказывает мало·
русские предания ( « Вий» ) или общеизвестные анекдоты («Нос» ):
какое же тут сходство ? Уж после этого « Песня о Калашникове»
не есть ли подражание «Гецу фон Берлихингену» ? ведь у Гете
тоже и·.з ображено владычество «кула ч ного права», Faustrecht.
С Тиком, этим праздным фантазером, у Гоголя еще м еньше
сходства. Но до вольно для г. Шевырева .заглавия «фан'l'асти·
ческ ая повесть» - и мло решено, подражание открыто. Удн•
в ительно l 64
Заметим еще, что критик и у Гоголя, как у Пушкина, главною
чертою всех произведений нашел вски.зность. В идите ли, слог
Гоголя нехорош, как и следовало ожида ть : «Виною втому, ка•
жется, скоропись, к оторою увлекается повествователь. Он слиш·
ком эскизует свои прекрасные создания. Даже самый «Тарас
в•
115

Бульба» отзы вается скоростью эс1шза». - «Миргород», как м ы
видели собрани е водев ильных повестей ; но проницательный кри·
тик за�етил в нем один эпизод грустный - только один неболь·
шо й эпизод, - именно в «Ста рос в етских по мещиках» - теплое,
страстное размышление о силе привычки (в новом издании
стр . 35-36) . Этот эпизод принадлежит к числу самых лучших,
самых глубоко прочувствованных страниц, когда-либо написан·
ных Гоголем ; г. Шевырев ужасно им недоволен и хочет вычерк·
нуть его , как советовал Лермонтову «скрывать от взыскатель·
ного света» свои стихотворения: «Мн е не нравится тут (в « Ста­
росв [ етских] помещ[иках] ») од на только мысль - убийственная
мысль о привычке, которая как будто разрушает нравственное
впечатление целой картины. Я бы вымарал эти строки» . Пре·
i<pacнo l «Разрушает впечатление целой картины». А в этих стро·
ках и высказан существ енный мотив всего рассказа.
От «Миргорода» перейдем прямо к «Мертвым душам», минуя
«Ревизора» : мнение г. Шевырева об этой комедии увидим после.
Критическая ,стать я о «Мерт вых душах» п омещена г . Шевыревым
в VII и VIII книжках «Москвитянина» за 1842 год.
В разборе «Миргорода» г. Шевырев не делает ни малейшего
намека на то, что можно считать Гоголя великим писателем ; он
кажется ему пе более, как хорошим беллетристом шут ливого ха·
рактера. Мы видели, что за «Миргород» и «Арабески» некото·
рый другой критик уже назвал Гоголя главою русских писате•
лей, преемником Пушкина. Г . Шевырев не только не видит, но и
не предчувствует этого : для него многие из тогдашних, ныне по·
лузабытых, беллетристов продолжают стоять выше Гоголя.
В «Тарасе Бульбе>>. « Невском проспекте», «Ссоре Ивана Ивано·
вича с Иваном Никифоров ичем», как мы видели, г. Шевырев на·
ходил еще только «зародыш таланта». Воз·высился ли Гоголь в
глазах его изданием «Рев изора» , увидим после, но еще в «Моск·
витянине» 1841 года мы могли бы найти доказательства, что
г. Шевы рев продолжал ставить Гоголя ниже некоторых из второ··
степенных тогдашних писателей. Но «Мертвые души» он уже
разбирает как высокохудожественное произведение; о значении
Гоголя в русс1,ой литературе он говорит, правда, очень уклон·
чиво, о значении его для развития общества, о смысле «Мертвых
душ» не говорит ровно н ичего, но все-таки осмеливается отчасти
обнаруживать, что ставит Гоголя очень высоко, хотя не дерзае-Q
решительно поставить на ряду с Жуковским или Пушкиным и
вообще смотрит на него еще свысока, не оставляя его благими по·
учениями. В се-таки похва:льно уж и то, что он считает «Мертвые
души» высоким художественным произведением. Разбор написан
с точки зрения исключительно художественной. Мысль, руково·
дящая критиком, та, что в художественном произведении все
развитие плана и все подробности необходимо вытекают из об·
щей идеи создания. Правда, как ни высоки художественные до·
116

стоинства « Мертвых душ», но видеть в Гоголе только художе·
ственные достоинства значит вовсе не понимать Гоголя ; но не
будем подражать « взыскательному свету», будем рады и тому, что
хотя художественная сто рона, если не содержание «Мертвых
.ду ш» , кажется ученому критику д остойною похвалы. И прежде
всего нам очень приятно заметить следующее справедливое объ·
яснение закона прогрессивности , по ко�орому расположены раз·
личные главы «Мертвых душ» :
Взгляните на расстановку характеров: даром ли они в ыведены в такой
перспекти ве? Сначала вы смеетесь над Маниловым, с меетесь над Коробочкою ,
несколько серьезнее взглянете на Ноздрева и Собакевича ; но, увидев Плюш·
кип а, вы уже вовсе задумаетесь : вам будет грустно при виде этой развалины
человека.
А герой поэмы? Много смешит он вас, отважно двигая вперед свой стран·
ный замысел и заводя всю эту кутерьму между помещИI<ами и в городе ; но
когда вы прочли всю историю его жизни и воспитания, когда поэт раэобла·
чил перед вами всю внутренность человека, не правда ли, что вы глубоко
задумались?
Наконец представим себе весь город N. Здесь, кажется, уж донельзя
разыгрался комический юмор поэта, как будто к концу тома соср едоточив
все свои силы." Но и тут даже, где смешное достигло своих крайних преде ·
лов, где автор, увлеченный своим юмором, отрешил местами фантазию от
существенной жизни и нарушил тем ее характер, - и э десь смех при конце
сменяется задумчивостью, когда, среди этой праздной суматохи, внезапно
умирает прокурор, и всю тревогу заключают похороны. Невольно припоми ­
наются слова автора о том, как в жизни веселое мигом обращается в печаль­
ное.
Чтобы выстави ть на первый план все хорошее в статье г . Ше·
вырева о «Мертвых душах», приведем здесь и замечания его о
то м, что в двух или трех м естах автор едва ли не н арушает стро·
гой объективности своих лиц, заставляя их говорить вещи, кото•
рые удобнее мог бы сказать прямо от себя :
Комический демон шутки иногда увлекает до того фантазию поэта, ч то
характеры иногда выходят из границ своей истины ; пр813да, что это бывает
очень редко. Так, например, неестественно нам кажется, чтобы Собакевич,
человек положительный и солидный, стал выхваливать свои мертвые души и
пустился в такую фантазию. Даже самое красноречие, этот дар слова, кото•
рый он внезапно по какому-то особенному наитию обнаружил в своем пане­
гирике каретнику Михееву, плотнику Пробке и другliм мертвым душам,
кажутся противны его обыкновенному слову, которое кратко и все рубит то­
пором, как ero самого обрубила природа. Автор сам это чувствовал и огово·
рился словами: «откуда взялись рысь и дар слова в Собакевиче». -То же
самое можно заметить о Чичикове : прекрасны его думы о мертвых душах,
им купленных, но напрасно приписаны они самому Чичикову, которому, как
человеку положительному, едва ли могли бы прийти в голову такие чудные
поэтические были о Степане Пробке, о Максиме Телятников е -сапожнике ,
и особенно о грамотее Попове беспашпортном, да об Фырове Абакуме, гуляю·
щем с бурлаками. Мы не понимаем, почему в се эти р азмышлен ия поэт н е
предложил от себя. Неестественно также нам показалось, чтобы Чичиков уж
до того напился пьян, что Селифану велел сделать всем мертвым душам по•
голов ную перекличку. Чичиков ч еловек с олидный и едва ли напьется до того,
чтобы впасть в подобное мечтание.
117

Быть может , э тим не нарушается объектизносtь характера ни
Чичикова который любил пофантазировать в чувствительном ро·
,
u
u
де, как все положительн ые и плутоватые люди, и которыи, деи·
ствительно, во многих местах поэмы фантазирует (напри мер, при
встрече на дороге с губернаторскою до чкою ), ни Собакев ича, ко·
торый не любит говорить попусту, а для своих выгод не поску·
пится на слова - удивит,ельно, в самом деле, как самые холод·
ные, дубовые люди оживляются и делаются красноречивы при
продаже и покупке, - однако же, справедливо или несправедливо
замечание г. Шевырева об этих слу чаях, все-таки оно не заклю·
чает в себе ничего нелепого, скорее даже может быть названо
остроумным ; но, к сожалению, только и может быто найдено хо•
рошего в его статьях. Вообще говоря, критик слишком далеко за·
ходит, желая решительно о каждой мело чи доказать, что она ре·
ш ительно необходима именно на том самом месте, где помещена
Гоголем: он совершенно упускает из виду, что, выражаясь ученым
образом, «необходимость облекается в искусстве формою случай·
ности », то есть, например, Чичиков мог бы встретить на д ороге
к Манилову не одного, а двух или трех мужиков, деревня Мани·
лова могла бы лежать н алево, а не направо от большой дороги,
Собакевич мог бы назвать единственным порядочным человеком
в городе не прокурора, а председателя гражданской палаты или
вице-губернатора, и так далее, и художественное достоинство
«1\.lертвых душ» нимало не потеряло бы и не выиграло бы от
этого. А г. Шевыреву кажется, что все это решительно так же
су щественно неизменяемо , так же вытекает из идеи «Мертвых
ду ш», как, например, характер Чичикова или общая физиономия
губернского города N , где происходит действие поэмы. Ограни•
чимся одним примером : излагая главу о Коробочке, критик
гово рит:
Вся птица, как заметно, уж так приучена заботливою хозяйкою, состав ­
ляет с нею как будто одно семейство и близко подходит к окнам ее дома :
вот отчего у Коробочки только могла произойти не совсем учтивая в стреча
между и11дейским петухом и Чичиковым" . Вы заметили, что мужики Коро­
бочки отличаются от других помещич1>их мужиков все как ими -то необыкнове н ­
Н1>1ми прозвищами : знаете ли, почему это? Коробочка себе на уме : уж у ней
что ее, то крепко ее, и мужики так же помечены особыми именами, как птица
помечается у аккуратных хозяев , чтобы не сбежала. Вот почему т ак трудно
было Чичикову уладить с нею дело: она хоть и любит продать и продает в ся­
кий продукт хозяйств енный, но зато и на мертвые души смотрит так же,
как на свиное сало, на пеньку или на мед, полагая, что и они в хозяйстве
могут спонадобит1>ся.
Ужели Коробочка н е продает мертвых душ по расчетливости ?
напротив, просто по глупо сти : тупоумная старуха никак не может
понять предложений Чичикова. И почему у нее именно крестьяне
име ю т д л инные прозвища ? Почему не имеют этих прозви щ кре·
стьяне Собакеви ча , котор ый занимается хоз я йством лучше Коро·
бочк11? Просто, Гоголю нужно было дать чьим-нибудь крестья-
118

нам длинные п1ро з вища, каки е .вст речаются в ин ых околотках ; а
чьих именно �р"стьян окрестить длинными именами, было реши·
тельно все равно. И ПС' чему индюк мог закудахтать только под
01<н..,111 у Короб о,чки, а не у Собакевича или Ноздрева , или не под
ок н�м городС' кой гостиницы � Критик думает, что только Коробоч•
ка, кор мившdя птицу из своих рук, могла приучить птицу б родить
под окнами ; но ведь домовитые хозяйки бросают корм птице, н е
сидя ппд окном, а с крыльца. Из окна, чувствительно и романи·
чес1ш, моrли скорее кормить птицу Маниловы. Сору и крошек и з
окон выбрасывn.\ ось в гостинице больше, нежели у Коробочки, и
птица чаще, веже.ли где-нибудь, броди.ла под окнами гости ницы.
Одним словuм, т<.й необходимости, которую видит критик, нет в
н езна чите.льных ме.лочах «Мертвых душ », как и вообще не бывает
в художественных п роизвед ениях. Об этом подр обно и основа­
тельно гово рится, ·наприме р, в эстетике Гегеля (чтобы и нам блес­
нуть ученостью ). Но •к ритик механически, а не по внушению соб­
ственного вкуrа, развивая заимствованную и не вполне понятую
м ысль о необхо,1J имости выводить подробности художественного
произведения из его идеи, подр обно из.лагает все содержание
«Мертвых душ», при каждой ф разе без всякоrо разбора п о·
вто р яя: «так ! иначе и не могло быть !» Это изложение занимает
большу10 половину его критики. Частью держится он в нем слов
самого Гоголя и тут, конечно, рисует характеры и события без
особенных промахов : Н<' иногда дополняет слова авто ра собствен­
ными соображениями, и тут-то надобно поди виться своеобразно•
сти его взгляда ! Приведем один пример - понятие кр итика о
главном действующем лице, Чичикове:
Из всех приобретателей Чичиков отличался необыкновенным поэтическим
даром в вымысле средства к приобретению, не правда .ли, что в этом замысле
(покупать мертвые души) есть какая-то rениа.льная бойкость, какая-то
уда.ль плутовства , фантазия и ирония, соединенные вместе! Чи чиков, в самом
деле, rерой между мошенниками, поэт своеrо дела: посмотрите, затевая свой
подвиr, какою мыс.лью он увлекаетс я: «А r.лавное то хорошо, что предмет-то
покажется всем невероятным - никто не поверит » . Он веселится своему
необычайному изобретению, радуется будущему изумлению мира, который
до неrо не моr выдумать такоrо дела, и почти не заботится о последствиях,
в порыве своей предприимчивости. Самопожертвование мошенничества дове•
дено в нем до крайней степени : он закален в неrо, как Ахи.л.л в свое бес·
смерrие.
Изумительно ! Да ведь , кажется, ясно, что Чичиков восхища·
ется необыкновенностью задуманного плутовства потому, ч то
легко будет его исп олнить : никто не догада ется, не п овер ит. Он
восхищен тем, что вперед уве рен в удаче. Чичиков-Ахилл само·
поже ртвования 1 изумительно 1
Но. конечно, не изумит читателей, что в р азборе «Мертвых
ду ш» Италия не сходит со сцены. Говор ит ли критик о Плюшки·
не, он объясняет : «Плюшкин так живо видится нам, как будто
бы мы его припоминаем на карт ине Ал ьберта Дюрера 66 в гал·
1\0

лерее Дориа» ; описывает ли Гоголь сероватыми красками рус·
скую дорогу - это оттого, видите ли, что «пышная Италия дива·
ми своего и скусства и природы затмила все, что и могло бы на
одн ообразной дороге русс ко й сказаться сердцу поэта» ; случится
ли Гоголю поэти чески очерчивать различие русского языка от не·
мецкого, английс1ю го, француз ского, - опять-т аки « з амеч ательно,
что поэт в числе языков не отметил рез ким карандашом своим
италь янского слова, хотя, конечно, им�л все данные перед собою,
чтобы судить о нем : это не потому ли, что русский народ в мет•
кости и Жif ВУчести слова сходится с х удожником-италь я нцем так ,
как и в о многом другом, несмотря на то, что жар и мороз разде·
лили оба народа ? »
Вы скажете: да каким же образом и зачем тут Италия ? а я
скажу : да разве можно объяснить, почему припоминаешь то или
другое ? Иногда это бывает и сов ершенно без причины. Напри·
мер, осудите ли вы меня, если мне совершенно некстати припоми• .
н аются слова Гоголя о начальнике Чичикова: «На чальник был
такого рода человек, которого хотя и водили за н о с (впрочем,
без его ведома ), 'НО зато уже, если в голову ему западала какая·
нибудь мысль, то она была там все равно, что железный гвоздь :
ничем нельзя было ее оттуда вытеребить» («Мертв ые души»,
3 изд., стр. 445). Осудите ли вы меня, если мне вздумается даже
заменить тут слова: «которого водили за нос», словами: «который
под носом у себя ничего не видел ?» - ведь это моя фантазия, а
в фантазиях всякий волен.
Все это, как мы сказали, не покажется читателю удивительно ;
но удивительно покажется то, что на «Мертвых душах», по мне·
нию критика, ярко отразились итальянские краски, что талант
Гоголя воспитан не русскою жизнью, а итальянскою природою и
картинами Рафаэля, не беседою с русскими людьми, а обращением
с итальянс1шми живописцами. Читайте ц убеждайтесь :
Только близорукий не заметит, что небо Итал ии, прозрачный ее воздух,
ясность каждого оттенка и каждого очерка в предмете, картинные галлереи,
мастерские художников и частое обращение с ними, наконец, поэзи я Италии
воспитали в Г оголе фантазию тою стороною, которою обращена она ко в сему
внешнему миру, и дали ей такое живописное направление, такую полноту и
оконченность. -Говоря об этом, нельзя не обратить внимания на симпатию
Гоголя к Италии, на душевное влечение его к стране изящного. Откуда объ·
яснить это? Из того только, что он истинный художник, что искусство -его
призвание. Если так, то какая же другая сфера могла удовлетворить ему, кро­
ме Италии, и в самой Италии какой город мог он избрать, если не Рим, г де
минувшее величие, природа 11 искусство сочетались в одно и образовали дл я
всякого современного художника чудный приют, волшебное окружение? -
Яркий отпечаток природы, живописи, поэзии изящного полудня Европы лежит
на колорите «Мертвых душ » и на всем, что с оставляет внешнюю сторону
изображаемого в них мира. Со4ержание, р азумеется, дано Россиею , и поэт
всегда ему верен; но ясновидение 11 сила фантазии, с какими воссоздает он
далекий мир отчизны, воспитаны в Гоголе и тальянским окружением . В одном
месте видно даже, что Италия невольно бросила несколько жарких красок
на самое содерж ание картины, а именно в описании сада Пл юшкина, rде зе-
120

ле11ые облака и треnетолистны е куnолы ,дерев ь ев, лежащих н а небесном ro·
ризонте, напоминают ландшафты юrа. Говоря об втой полуденной стихии в
повме Г оrоля, как забыть чудн ые сравнения, встречающиеся нередко в
«Мертвых душах» ! Их полную художественную красоту может постиrнуть
только тот, кто изучал сравнения Г омера и итальянских впиков, Ариоста и
особенно Данта.
Тут следует очень подробное пояснение последней мысли, -
именно, что сравнения у Гоголя заимствованы у Гомера, Ариоста
и Данта. Эта счастливая мысль критика была. в свое время по
достоинству превознесена петербургскими журналами, потому
оставляем ее без о_бъяснений; да. и вообще объяснения на статьи
г. Шевырева писать гораздо труднее, нежели комментарии на
самого Данта. Читаем далее :
Все, к чему ни прикасается волшебная кисть Гоrоля, все живет в ero
яр ком слове, и каждый предмет сквозит из неrо и выдается своим видом и
цветом. И это свойство своей фантазии русский по!lт мог возвести на такую
степень искусства только там, rде творил Дант, rде Ариост дружился с
Раф аэлем и в его мастерской, созерцая бессмертную кисть, переносил ж ивые
ее краски в итальянское жаркое слово. Кто н е понимает сочувствия Гоголя
к Италии, тот не поймет и всей красоты в пластическом внешнем элементе
его фантазии. Мы объяснили в нешнюю сторону ясновидящей фантазии пов•
та, показали ее воспитание (т. е. в Италии) и отношение к стороне внутрен·
ней ; перейдем теперь к сей последней. Под именем ее мы разумеем ясное со·
зерцан11е всего 11нутреннеrо человека в различных его видах. В втом отно•
шении Гоголь является достойным учеником поэзии севера, и особенно Шек•
спира и Вальтера Скотта.
Положим, что Гоголь был учен ик Шекспира, хотя в том смыс·
ле, в каком и Лермонтов, и г. Григорович, и г. Гончаров, и г. Тур•
ген ев, и все хорошие писатели, настоящие и будущие -ученики
этого великого человека : ведь особенного влияния Шекспира на
Гоголя не заметно ; положим, что он ученик и Вальтера СкQ:rта,
хотя он вовсе не был учеником его; но что ж из того ? Как чтОI
разве вы не предчув ствуете :
Заключим же : учители юга и севера, Итали я и Шекспир, положили
печать свою на внешней и внутренней стороне фантазии позта в отношении
к ясновидению жизни. Такое сочетание двух влементов, заметное у нас и
в других поэтах, особенно же в Пушкине, обещает в будущем для русской
фантазии н для русского ис1<усств а развитие м ногостороннее и совершенно
полное. О, если бы мы моrли совместить в себе внешний юг с внутренним
севером, изящную пластику и форму первоrо и rлубоку10 идею второrо, мы
достиrли бы идеала в искусстве. Приятно мечтать о том и еще приятнее
видеть, ч то наша мечта начала осуществляться.
А! вот к чему шло дело! т. е. вот к чему: Дант писатель ве•
ликий, но односторонний : у него мысль подавлена формою ; Шек·
спир тоже в�ликий писатель, но опять односторонний : у него
мысль подавила форму . Иначе и быть не могло : ведь Запад по•
г рязает в односторонностях. А вот у нас так будут, а отчасти уж
и есть писатели получше ваших Шекспиров. Соглашаемся, согла·
шаемся: ведь мы уже увидели себя вне возможности возражать
121

у ченому критику. Но если «Мертвые души» внушают вам столD
в ысокое ожидание и отчасти уже оправдывают его, то, по крайней
мере, хорошая ли вещь эти «Мертвые .души» ? Мы хотим слышать
о них от вас не к омплименты и художественные фразы,- нет, нам
нужен прямой ответ : правда или вздорная фантазия « Мертвые
души », пустая выдумка праздного воо б ражения или картина дей ­
ствительного быта ? и, во всяком случае, хороша ли основная идея
этого создания ? - Увы / по мнению г. Шевырева: «нет / » Он го­
ворит, что общество, которое изображено в «Мертвых душах» , не
существует, не может существовать на самом деле : создавая го­
род N . (куда является Чичиков") , «фантазия поэта разыгралась
вволю и почти отрешилась от существенной жизни» (No VII,
стр. 220). Эта фраза повторяется несколько раз. Но «город N .
придуман сообра,зно хараt{теру геро я», стало быть, и Чи чиков ли­
цо более фантастическое, нежели действительное. - А каковы ха­
рактеры других лиц1 И хо тя фантастическим образом, но удо­
влетворительно ли изображена жизнь общества, кото рое состоит
из этих лиц? Нет, нет / и характеры изображен ы неудовлетвори­
тельно, и жизнь та кже: всюду у Гоголя односторонность :
Велик талант Г оголя в создании характеров ; но мы искренно выскажем
и тот недостаток, который замечаем в отношении к п олноте их изображени я
ил11 про11зведения в действие. Комический юмор, под условием коего поэт
созерцает все вти лица, и комизм самого события, куда они замешаны, пре­
пятствуют тому, чтобы они предстали всеми своими сторонами и раскрыли
всю полноту жизни в своих действиях. Мы догадываемся, что, кроме свойст11,
в них теперь видимых, должны быть еще другие, добрые черты, которые
раскрылись бы при иных обстоятельствах : так, например, Манилов, при всей
своей пустой мечтательности, должен быть весьма добрым человеком, м ило­
стивым и кротким господином с своими людьми и честным в житейском от­
ношении; Коробочка , с виду крохоборка, погружена в одни материальные
интересы своего хозя йства, не она непременно будет набожна и милостива к
НИЩllМ И Т. д".
То, что сказали мы о характерах, д олжно повторить и о воссоздании
всей русской жизни в повме Гоголя •.• И здесь будет та же самая оговорка
со стороны нашей, что комический юмор автора мешает иногда ему обхваты­
вать жизнь во всей ее полноте и широком объеме. Это особенно ясно в т ех
ярких заметках о русском быте 11 русском челов еке, которыми усеяна повма.
По большей части мы видим в них одну отрицательную, смешную сторону,
полобхвата, а не весь обхват русского мира.
Итак, характеры и жизнь у Гоголя односторонни, неверны,
фантастичны. Тут уж не помогут художественные совершенства
плана и подробностей : ведь форма без содержания ничтожна,
форма с фальшивым содержанием фальшива ; следователь но, все
похвалы ей также обращаются в ничтожество и фальшь. Сравним
эту последнюю и единственную существенную выписку - потому
что она одна касается сущности дела, все пред ыдущие толкуют
еще об архитравах и колоннах, о резцах и картинных галлереях­
сравним ее с рецензиями Н. А. Полевого : ведь она в ся целиком
ка 1с будто взята из них; .но Полевой имел тве р до сть 'Высказать
122

свое мнение [не обсахаривая его конфектными .ко мплиментами] и ,
так как содержание « Мертвых душ» ему казалось неправдою,
имел прямоту сказать, что « Мертвые ду ши» - произведение
фальшивое. Почему же г. Шевырев, в сущности ду мая об и зобра•
жении характеров и жизни в « Мертвых ду шах» то же самое, что
Н. А. Полевой, осыпает, однако ж е, похвалами это произведение?
Причин много : из них первую объясняет сам же г . Шевырев на
первой ж е странице своей критики: видите ли, лишь только яви·
лись «Мертвые души», lКа!{ тотчас же
Из тесных ряд ов толкучего рынка литературы ( мы sнасм уже, что это
прозвище дано было петсрбур�ским журналам) выскочил о наглое с амохваль­
ство в виде крикливого пигмея, с медным лбом и размашистою рукою ( то
есть выскочил р ыцарь беs имени, на щите которо�о кри в ыми бчквами напи•
сан был девиs : «убеждение») : обрадо вавшись случаю из- за похвалы Гоголю
похвалить са мого себя, оно , ставши перед произвед ением, пялит на нем свою
TOUJYЮ фигуру, силится прикрыть его собою, и потом п оказать вам и уве·
рить вас, что точно оно вам его показало, а без тоrо вам бы его и не
увидет ь.
Вот это-'Т'о хвастливое невежество так гром1ш кричало о вы·
соком значении «Мертвых душ», что , под опасением прослыть
отсталым человеком, нельзя б ыло не служить эхом хвастливому
писателю. Другая причина : Го голь сам незадолго перед изда·
нием «Мертвых душ» объяснил значение своих произnед "ЧИЙ, в
пьесе «Разъезд» ; третья причина : голос публики в пользу Гоголя
стал слиш1{ом громок ; четвертая причина - надежды 1ra испра·
вление Гоголя, поданные некото рыми местам и первого то ма
«Мертвых душ», где автор обещаетс я представить добродетель•
ного русского человека и добродетельную русскую девицу, перед
кото рыми плохи покажутся все добродетельные люди всех других
стран - «наглое невежество рыц аря без имени» предвидело в
этих обещаниях сильную опасность для таланта Гоголя ; а г. Ше·
вырев получил надежду, что за легкомысленным и пустым пер·
вым томом «Мертвых душ» последуют произведения более удо·
влетворительные и серьезные, и решился ради этих следующих
благих дел похвалить и начало их: во второй части Гоголь иску·
пит односторонность первого тома, докажет, что талант его не·
односторонен :
Да не подумают читател и, чтоб мы признавали талант Гогол я односто•
ронним, способным созерцать только отрицательную половину человеческой
и русской души. О, конечно, мы так не думаем. Е сли в первом томе его
поэ мы мы видим русскую жизнь и русского ч елов е1(а по большей части от·
риц ательною их стороною, то отсюда ник ак не следует, чтобы фантазия
Гоголя не могла вознестись до полного объема всех стор он русской жизни.
Он сам обещает нам далее представить «все несметное богатство русского
духа », и мы уверены заранее, что он славно сдержит свое слово. К тому же
и в этой части он чувствовал необходимость восполнить н едостаток другой
поло вины жизни, и потому в частых отступлениях, в ярl( ИХ заметках, бро·
ше ииых эпизодически, дал нам предчувствовать и другую сторону русской
жиз ни, которую со временем рас1(роет во в сей полноте ее.
123

Ради э ти х н емногих отступлений и преимущественно ради это­
го благого обещания, проща1отся пустота и легкомыслие первого
тома. - Как, разве первый том «Мертвых душ» не только одно•
стороннее и фальшивое, но и пустое, легкомысленное произведе·
ние? -А вы думали, нет ? Вот вам доказательство :
Взгляните на вихорь: в начале бури легко и низко проноси тся он сперва ;
взметает пыль и всякую дрянь с земли ; п ерья, листья, лоскутки летят в верх
и вьются, - и скоро весь в о здух наполняется его с военравным кружением.
Легок и незначителен кажется он сначала; но в этом вихр е скрываются слезы
природы и страшная буря. Таков точно и комический юмор Гоголя. Но вот
налетели тучи. Сверкнула молния. Гром раскатился по небу. Дождь хлынул
потоками. Земля и небо смешались вместе. Не такова ли будет в торая часть
его поэмы, в которой обещает он нам л ирическое течение, �ориsонт p as·
даюшийся и величавый гром других речей�
Кажется, ясно, что первая часть «Мертвых душ», где нет «ли·
рического те чения» - вихорь, который «легок и незначителен»,
который сам по себе ничтожен и будет заслуживать некоторого
внимания то лько то г да , 'Когда «раздастся гром других речей»,
иначе сказа1·ь , пустота прощается первой части «Мертвых душ»
только с условием и только в надежде, что вторая часть не будет
нимало походить на первую.
«Прощается», сказали мы, первый том Гоголю ради следую·
щих" . да, именно прощается, потому что он был действительно
преступлением со стороны Гоголя. Вам угодно доказательство ?
Оно в статье г. Шевырева, написанной по поводу «Переписки с
друзьями». Uель этой стат ьи - опровергнуть упреки, со всех сто •
рои раздавшиеся против этой книги. Нам н ет нужды гов орить,
как г. Шевырев оправдывает Гоголя. Более странного оправдания
никто никогда не читывал : все главнейшие упреки повторяет он от
своего лица и думает, что говорит похвалы Гоголю. А если вник•
путь в сущность статьи, то оказывается, что дело в ней идет во·
все не о Гоголе, а собственно о самом г . Шевыреве. Не обраща:я
никакого внимания на истинный смысл слов «Переписки», он ста·
рается только доказать ею справедливость различных своих тео·
рий, хотя и этого не достигает, потому что, каковы бы ни были
мнения, запутавшие мысль Гоголя в эпоху «Переписки с друзья·
ми» , но , во всяком случае, они существенно различны от мнений
г . Шевырева. Ведь очень сходные слова имеют различное значе•
ние, если произносятся по различным побуждениям, если произ·
носятся людьми различных натур. «Я недоволен прежнею своею
жизнью» , говорит Фауст. «И я недоволен прежнею твоею
жизнью» 66, г ово рит ему Вагнер . Согласитесь, что Фауст говорит
в ов се не о том, о чем говорит Вагнер. Один недоволен собою по·
тому, что не столько пользы п ринес людям , сколько хотел бы ;
другой недоволен потому, что Фауст думал прежде о таком вздо•
ре, как грубая жизнь глупого - то есть неученого - нар ода . Но
какое нам дело до Фауста и Вагнера? Мы хотели сказать, что нас
124

интересует не то, что говорил г. Шевырев о «Переписке с друзья­
ми», а те откровенности насчет его мнений о прежних сочинениях
Гоголя, на котор ые дает ему отвагу «Переписка с друзьями».
В разборе «Мертвых душ» правда засыпана комплиментами; в
статье по поводу «Переписки» она высказ ана без обиняков. Там
г. Шевырев имел перед глазами «наглое невежество» , которому
противоречить страшно, голосу которого подчинлютсл иногда мне­
ния самых ученых людей ; здесь он был безопасен под щитом, на
котором, - кривыми или прямыми буквами - не знаем, было на·
писано : «ведь сам Гоголь осуждает свои прежние сочинения».
Посмотрим же, как он говорил в э то счастливое д ля откровенности
время. Выписка длинна, но очень интересна и должна иметь для
читателя ту прелесть, что она последняя в ыписка наша из статей
г. Шевырева. -Гоголь дурно делал, что писал сочинения, подоб·
ные «Ревизору» и «Мертвым душам», говорит г. Шевырев, и
нельзя не считать их важными проступками с его стороны :
Виноват ты, художник. Будь уверен, ч то мы сумеем оправдать тсбл
сами в твоем комизме и в твоем хохоте, насколько ты достоин и заслужи ·
ваешь оправдания, насколько ты сам остаешься неволен в своем смехе и на·
сколько в нем виновна жизнь, тебя окружающая. Но сознайся в том, что ты
часто находил самоуслаждение в этом хохоте, через меру заливался своим
смехом, в чем мы тебя и прежде попрекали, слишком тешился своим даром
смешить других и забывал иногда о тех глубоких слезах, которые тяготели
у тебя на душе, и забвение которых отнимало у твоего смеха глубину и с илу,
и отзывался он тогда чем-то пустым и даже приторным. Отчего же, чуя
в себе другую, высшу10 сторону русского человека, не давал ты ей простора
в широких пределах твоей фантазии? Отчего изменял другой, лучшей п о·
ловине своей мысли ? Мы не обвинили бы тебя, если бы ты сам не обвинил
себя в этом своими же словами, которые невольно сорвались с пера твоего,
как бы в собственное твое обличение : «Мне хотелось попробовать , говоришь
ты, что скажет вообще русский человек, если его попотчуешь eio же соб·
ственною пошлостью». В искусстве никогда не должно хотеться пробовать :
искусство должно быть свободно от всяких преднамерений личности. Стало,
ты не всегда смеялся свободно и искренно, по призыву в дохновения? И чем
же захотелось тебе попотчевать русского человека? его же пошлостью !
Хорошо потчеванье, хорошо гостеприимство художника ! Для того, чтобы
лучше это выполнить, ты стал свою собственную дрянь, как говоришь, на·
валивать на героев своих. Для тебя хорошо, если ты таким способом очистил
душу свою, но хорошо ли для искусства, которое через твою дрянь могло
впасть в односторонность, особливо лишенное коми ческого д ара, принад·
лежащего лицу твоему ?"
Но продолжать ли нам свои обвинения? Художник наказан двояко
за злоупотребление своего дара в одну сторону и за свои увлечения. Если
от высокого до смешного один шаг, то, наоборот, от смешного до высокого
нет пути : между ними бездна. Когда вся пошлость действительной ж изни
поднята была хохотом в мир поэзии, тогда хохот одолел все ; и когда поэт
з ахотел обратить глаза на другой мир, на другую, высокую сторону
жизни, ему показалось страшно : он побоялся уже за своих исполинов,
чтобы они не пали перед Соба1<евичами и Ноздревыми, - н пепел второго
тома «Мертвых душ» был первым ему же наказанием. Другое наказание
в той школе, которую он произвел, сам, конечно, не воображая, что она
родится и выведет от него свою родосл овную. Смешно быть отцом детей,
.к оторых не знаешь и которые навязываютс я к тебе с нежным наименованием
125

папеньки". Гоголь сам испугался той школы, которую нехотя произвел, и в
атом испуге объявил прежние соз1tа1111 11 сво11 бес11олезнымн ( «Москвит [янин] »,
1848 г ., N!l 1, Критика, стр. 26-29).
Вот, что правда, с тем нельзя не согласиться. Гоголь н апрас•
но говорил, что под его смехом ск рываю тся горькие слезы : смех
его был без в сякой глубины, отзывался чем-то пустым и при•
торным. Он виноват не только перед русскою жизнью, но и пе•
ред искусство.м, с кото рым обращался эгоистически, навалив ая н а
,н его свою дрянь. Зато он и наказан : ему никогд а не создать высо ·
ких прои:sведений искусства : «от смеш ного до высокого нет пути».
Вот это мы называем п рямотою, верностью своим убежде•
ниям, непреклонная чистота которых только на время была воз•
мущена восторгом неученой толпы и криками «наглого невеже•
ства», восторженными крю<ами «рьш аря без имени». - « П ере·
писка с друзьями» дала г . Шевыреву силу высказать то, что он
давно уж думал о Гоголе; а свидетельство о том, как он думал о
Гоголе, сохранено в «Отечественных записках». Однажды «Мо­
сквитяни н» намекнул о то м, что «Московский наблю датель», в
кото ром г . Шевырев был главным критиком и в ообще главным
лицом, первый оценил Гоголя, и что стать я, оценившая Гоголя,
была н а писана г. Шеnырев ы м. На это «Отечественные записки»
отвечали:
Из журналов первый оценил Гоголя «Те лескоп » (в статье «О pyccкoii
повести и повестя х i. Го�оля» , как мы говорили в начале наших «Очер­
ков » ) , а совсем не тот, другой московс кий журнал, который отказался
принять повесть Гогол я «Нос» по причине ее пошлости и тривиальности,
и не тот именитый критик , к оторый отказался писать о « Ре визоре», как
опять о тривиальном и г р язном произведении» («Отечественные записки »,
том XXV, Смесь, стр. 107).
Мы сделали обзор мнений тех журналов, которые не хотели
понимать Гоголя. Теперь переходим к мнениям людей, которые
понимали и ценили его.
Отрадно вспомнить, что первый оценил Гоголя, первый заго·
ворил о нем печатно тот самый человек, который до Гоголя был
величайшим из наших писателей. Радушным приветом встретил,
благословением своим напутствовал Пушкин дв адц атилетнего о ди•
но кого юношу, который сделался преемником его славы. И не
только как писатель писателя встретил и ободрил он его, и как
челО'ве:t для челов ека сделал он для него все, что мо г. Радостно
и теп ло становится душе при подоб ных воспоминаниях.
Вот первая статья из всех явившихся о Гоголе в русских пе•
риодических изданиях. Она прислана была Пуш киным в «Литера·
тур11 ые прибавления к «Русскому инвалиду » п напечата на в этой
газете в 79 нумере 1831 года.
Сей •1ас прочел «Вечера близ Дик аны<и». О ни изумили меня. Вот н а •
стоящая в е се л ос т ь , искренн я я, непринужденн ая, бе з жеманства, без чопор•
126

ности. А местами какая поозия, ка1<ая чувств ительность ( Все зто так необык•
новенно в нашей литературе, что я до селе не образумился. Мне сказывали,
что когда издатель вошел в т11 пографи10, где печатались «Вечера», то
наборщики начали прыс.кать и фыркать, зажимая рот рук010. Фактор
обь яснил их веселость, признавшись ему, что наборщи1<и помирали со смеху,
набирая его книгу. Мольер и Фильдннг, вероят но, были бы рады рассме·
шить своих наборщиков . Поздравляю публику с истинно веселою книгою, а
автору сердечно желаю дальней ших успехов.
«Ради бога, возьмите его сторону, если журналисты, по своему обыкно·
вению, нападут на неприличие его выражений, н а дурной тон и проч. Пора,
пора нам осмеять les precieuses ridicules нашей словесности, людей, тол­
кующих вечно о прекрасных читательницах, которых у них не бывало,
о высшем обществе, куда их не 11рослт, и все зто слогом камердинера про•
фессора Тредьяковского ».
Какою задушевною радостью о новом необыкновенном таланте
проникнута эта статья! И как в ней много сказано, несмотря на
ее краткость ! И как верно и метко все в ней сказанное ! Не укры•
лась от Пушкина и та грусть, которая после стала существ енней·
шею чертою гоголевых созданий, но которая так немногими за·
мечается в его первых, еще так ярко озаренных радостью жизни
произведениях.
Другую статью о Гоголе, помещенную в первой книжке пуш­
кинского «Современника», мы уже привели в предыдущей нашей
статье.
По смерти Пу шкина, друзья его продолжали быть и друзьями
Гоголя как человека и почитателями его таланта. Из этих людей,
двое, князь Вяземский и г. Плетнев , были журналистами, и оба
они очень верно понимали произведения Гоголя. Все написанное
ими о нем принадлежит к числу лу чшего, что только было напи·
сано о Гоголе.
Князь Вяземск ий занимает ныне такое высокое положение,
что мы отважились бы на хара1<теристику его критической дея•
тельности только в таком случае, если б обязанность историка
требовала обнаружить в ней какие-нибудь ошибки. [Но долгая и
в ажная для литературы деятельность этого критика не пред·
ставляет материалов для порицаний. Излагая его суждения, нам
оставалось бы только выражать свое согласие, - ведь нельзя же
противоречить справедливому.] Читатели поймут чувство, кото·
рое заставляет нас уклониться от полной характеристики крити·
ческой деятельности этого писателя и ограничиться замечанием,
что он был достойный сподвижник Пушкина, достойный .друг
Жуковского, Пушкина и Гоголя 67•
Потому мы просто, без всяких эпитетов представим только
краткое извлечение из статьи кн. В яземского о «Ревизоре». Она
помещена в пушкинском «Современнике» 68• Да и это мы делаем
только потому, что статья князя Вяземского слишком важный
факт в истории распространения справедливых суждений о
Гоголе.
Разбор этот начинается замечаниями о том, чт о в нашей
127

литературе редки «события» , редки книги, заслужива10щие вни·
мания, возбуждаю щие интерес в публике. «Ревизор» - такое
событие; э то первая русская комедия, ка1<ая появилась со вре·
мени « Горя от ума». Блистательный успех его н а сцене доказал
это. В ч тении комедия Гоголя доставляет едва ли не более на•
слаждения , нежели даже на сцене, как и всегда б ывает, ког д а
пьеса написана с умом и талантом, с заботою не столько о сце•
нических эффектах, сколько об истинном комизме. Но как ни бли·
стателен успех «Ревизора », эта комедия подверглась некоторым
оговоркам и осуждениям. Они могут быть разделены на три раз·
ряда : замечания литературные, нравственные и общественные.
Некоторые говорят, что «Ревизор » не комедия, а фарс, Дело не в на•
звании : можно написать гениальный фарс и пошлую комедию. К тому же,
в «Реви зоре » нет ни одной сцены в роде «Скапиновых обманов», «Доктора
по неволе », «Пурсоньяка» или расиновых Les Plaideurs ; н ет нигде вымыш·
ленной карикатуры, переодеваний . За исключением падения Бобчинского,
нет ни одной минуты, сбивающейся на фарс. В «Ревизоре» есть карикатур·
пал природа, - это дело другое. В природе не все изящно ; н о в подража·
нии природе неизящной может быть изящность в художественном отно·
шеп ни. Смотрите на картины Те иьера, на корову Поль Потера • и спросите
после : как могло возвышенное и скусство посвятить кисть с в ою на подоб•
ные предметы?" Говорят, что язык (комедии Гоголя) низок. Высокое и низ·
кое высоко и низко по срапнени10 и отношению : низкое, когда он о на
месте, не низко - о но в пору и в меру". Ваши требования доказывают, ч то
вы придерживаетесь традиций классического века". вто в глазах наших
не безделица, вопреки мнен и10 тех, которые ставят ни во что аристокра·
тические традиции гостиных века Людовика XIV или Екатерин ы 11. Но
именно по сей же самой терпимости, которую мы исповедуем как закон
истинной образованности". мы в искусстве любим простор. Мы полагаем,
что где есть природа и истина, там везде может быть и изящное подра•
жа11ие оной. А там уже дело вкуса, или, правильнее, вкусов, избирать
любое для подражания и в подражаниях . Между тем, не излишним будет
заметить, что фон-Виэин читал своего «Бригадира» и с воего «Недоросля»
при просвещенном и великолепном д воре Екатерины 11. - «Так ; но в втих
комедиях встречаются Добролюбовы, Стародумы, Милоны, а в «Ревизоре»
нет ни одного Добролюбова, хоть для примера». - Согласны, но вот ма·
ленькая оговорка : когда играли «Недоросля» при императрице, то немило•
сердно сокращал11 благородные роли Стародума и Милона, потому что они
с1tучны и неуместны ; сохранялись же в неотъемлемой целости низкие р оли
Скотинина, Простаковых, Кутейкина. При одних доброде тел ьных лицах
своих, фон-Визин остался бы незамеченным писателем, не читал бы своих
комедий Екатерине Великой и не был бы и поныне типом русской комиче·
ской оригинальности. Вывезли е го к бессмертию лица, которые не выра·
жают ни одного бл агородного чувства, ни о дной светлой мысли, ни одного
в ч еловеческом отношении отрадного слова. А не в отсутствии ли всего
втого обвиняете вы лица, представленные г . Гоголем?
" .Другие говорят". что коренная основа «Ревизора» н еправдоподобна,
что городничий не мог так легковерно вдаваться в обман, а должен был
потребовать подорожную и проч. Конечно, так, - но автор в втом случае
помнил более психологическую пословицу, чем полицейсrш й порядок и дл я
• Критик говорит о знаменитой картине Поля Потера «Vache qui pisse » ,
составля ю щей одно из драгоце нней ших украшений Эрмитажа,
128

1сом И1са, 1с ажетс я , 11е ошибся. Он пом нил, ч тQ у стр аха �ла за вел11ки. К ТОМ)'
же , 11 минуя пословицу, в самой с ущ11ос 1 11 Аела н ет 1111 малейшего 11 ас11лин
пра вАоподобию. Известно, что ревизор приедет инкогнито, следовательно,
может приехать под чужим именем. Известие о пребывании в гости- .
нице неизвестного человека п адает на городничего и сотоварищей
его в критическую минуту паническ ого страха, по прочтении рокового
письма. Далее, почему не думать гороА ни чему, •1то у Хлестакова д ве подо ·
рожные, два вида, из коих настоящий будет предъявлен когда нужно ? Ту т
нет никакой натяж1tи, все натурально" .
В одной из наших гу берний был,
действительно, случай, подобн ый описанному в «Ревизоре »: по сходству
фамилии, приняли одного молодого приезжего за известного государствен ­
н ого чиновника. Все городское начальство засуетилось и приехало к моло·
дому человеку являться. Не знаем, случилась ли ему тогда нужда в день·
гах, как проигравшемуся Хлестакову, но, вероят но, наш .1
1
ись бы заимо­
давцы. Все это в порядке вещей, не только в порядке комедии.
Некоторые критики, - продолжает защитник Гоголя, - недо·
вольны прост онародностью я з ыка в « Реви зоре», не понимая, что
в ыведенные лица не могут говорить другим языком. Они находят
у Гоголя слова, по их мнению, неупотребитель ные в высшем о б ·
щест ве. Это показывает только, что по до бные «жеманные с лово·
ловы» с тараются п оказаться людьми хорошего тона, которого не
знают: хороший тон состоит в непринужденност и, натуральнос т и,
и лучшее общество .доказывает , что вовсе не оскорбляется есте·
ственностью языка в « Ревизоре» : «лучшее общество сидит в ло ·
жах и креслах, когда его играют ; брошюрка «Ревизора» лежит на
модных столиках работ ы Гамбса».
Говорят, что «Ревизор» -комедия безнравственная, потому ч то в ней
выведены одни пороки и глупости лю.цскне, что уму и сердцу не на ком
отдохнуть от негодов ания и отвращения; нет светлой стороны человече·
ства для примирения зрителей с человечеством, для назидания их " .
Мы
признаем безнравственным сочинением только то, которое в водит в с облазн
и в искушение. Беспристрастное изложение самого соблазна не может быть
безнравственно. Автор, следуя в э том случае провидению, допускает зло,
предоставляя воле и совести читателя и зрителя пользоваться представ·
ленным уроком по своим чу,в ствам и правилам. Не должно з абывать, ч то
есть литература взрослых людей и литература малолетних : конечно, м ежду
людьми взрослыми бывают и такие, к оторые л юбят до с тарости б ыть под
указкою учителя ; говорите им внятно : вот это делайте ( а того не делайте,
за это скажут вам : «пай, дитя », погладят по головке и даду т сахарцу ( за
другое : «фи, дитя», выдерут за ухо и поставят в угол. Н" как же требо·
вать, чтобы каждый художник посвятил себя на д олжность школьного
учителя или дядьки? На что вам честные люди в комедии, если они не вхо·
днли в план комического писател я? живописец представил вам сцену раз­
бойников ; вам этого недовольно : для нравственной симметрии, вы тре•
буете, чтобы на первом же плане был изображен человек , 1t оторый отдает
полный кошелек свой нищему, иначе зрелище слишком прискорбно и т л·
жело действует на нервы ваши. Вы и в т еатре не можете просидеть двух
часов без того, ч тобы не явился вам х отя один честный человек, ОАН Н
герой добродетели, - именно герой ; ибо в представлении просто доброго
человека не было б ы никакой цели : н е т, нужна сопротнвная сила для
отпор а и сокрушения порочных, - одним словом, «бар ь1 ня требует весь туа­
лет!» Да помилуйте, в жизни и в свете не АВа часа п росидишь иногда без
благородного, утешительного сочувствия. Кто из зрителей «Ревизора» по­
желал бы быть Хлестаков ым, Земляникою или даже и невинными Петрами
9 н. Г . Черныwе вскиll, т. 111
129

Иваношt<1ами ДобЧИllLIШМ 11 nоб ч ин с ким ? Верно, иик то l Следова тельно,
в действии, производимом комедиею, нет н l! чего безнравственного, -:;-
может
быть впечатление неприятное, как во всякои сатире, изображающеи недуги
общества, это дело другое. Но э то непр иятное действие умерено смехом.
Следовательно, условия искусства вы�ержаны, комик прав.
Сущность общественных з амечании сбива ется во м н о гом на выш еприве­
денные замечания. Г овор я т, что эта комеди я по1<леп на русское об щество,
перебирают в Зябловском и Арсеньеве все уезды великор ос с и йских, мало­
российских, западных н восточных губерни й и заключают, ч то такого города
нет в государстве. Д а есть ли на белом свете люди, похожие на тех, к отор ые
выведены в комедии? Бесспорно, есть ( Довольно этого.
И возможно ли упрекать Гоголя в том, что о н употребляет
слишком черные краски ? В «Ябеде» Капниста злоупотребления
изображаются гораздо беспощаднейшим языком.
Все возможные сатурналии и вакханали и Фемиды во всей наготе, во всем
бесчинстве своем раскрываются тут на сцене глас н о и торжественно. Гра­
жданс1<ая палата заседает, слушает и судит дела в той же комнате, где за
несколько часов перед тем бушевала оргия ; вчерашние бутылки валяются
под присутственным столом, п рикрытым красным су1<11ом, к оторое, по мне -
нию повытчика,
Множество пр ивыкло прю<рывать
И 11t таких rpexoв l
Деньги т у т даются не в займы, а в явный подкуп. Председатель гра-
жданской палаты, члены, про1:урор поют хором:
Бери, - большой тут нет науки, -
Бери, что только можно взять(
На что ж привешены нам руки,
Как не на то, чтоб бр ать, брать, б рать?
Конечно (продолжает критик ), и тогда находились многие,
называвшие комедию Капниста клеветою на общес тво, как ныне
говорят то же о комедии Гоголя. Но благородные чувства поэта
были оценены императором Павлом Петровичем, коТ1rJрый разре­
шил посвятить пьесу Капниста своему имени. Разбор заключается
прекрасными словами:
Конечно, чувство патриотической щекотливости благородно: народное
достоинство есть святыня, оскорбляющаяся малейшим прикоснове нием . Но
при этих чувствах не должно быть односторонним в понятиях своих. При
излишней щекотливости вы стесняете талант и искусство, стесняете самое
нравственное действие благонамеренной литературы. Комедия, сатира, роман
нравов искл1очаются нз нее при допущении подобного чувства в б езусловное
и непреложное правило. После того ни одно злоу потребление не может под­
лежать кисти или клейму писателя, ни один nисатель не может б ыть п о мере
сил споспешником общего блага, по выражению Капниста * . Личность, эва-
130
* Слова Капниста в посвящении «Ябеды» императору Павлу 1 :
Под Павловым щитом почию невредим,
Но, быв по мере сил споспешню<ом твоим,
Сей слабый труд тебе я посвятить дерзаю,
Да именем твоим успех его венчаю.

кие, национальность, а наконец, и человечество будут оrраждать злоупотре­
бителей опасением нарушить уликою в злоупотреблении уважение к тому,
чтО под ни м скрывается дост ойноrо уважени я и неприкосновенноrо. Н о мир
нравстве нный н мир rражд аиский имеют свои противоречия, свои прискорб·
ные уклон ения от законов общtrо бл 'lrоустройства. Соверше нство - цель не ·
достижима я; но совершенствование есть, не менее тоrо, обязанность и свой·
ство пр ироды человеческой. Говорят, что в комеди и Гоголя не видно ни
одного умноrо человека ; не правда : умен автор. Говорят, что в комедии
Гоrоля не видно ни одноrо честного и блаrом ысл ящеrо лица ; непр авда : чест•
н ое и б лагомыслящее лицо �сть правительство, к оторое , с илою закона поражая
зл оупотребления, позволяет и таланту исправлять их оружием насмешки.
В 1783 rоду оно допустило представление «Недоросля», в 1799-«Ябеды»,
а в 1836 - «Ревизора».
И, можно прибавить теперь, в 1842 году - печатание первой,
а в 1855 году - второй части «Мертвых ду ш».
Благородна ли эта статья, справедлива ли она, давно уже
решено и публикою и признано лучшим нашим критиком [авто•
ром статей о Пушкине] , который очень часто на нее ссылался.
Мы не будем также говорить подробно о критической деятель­
ности г. Плетнева. Опять скажем т олько, что его имя неразрывно
связано с именами Жуковского, Пушкина и Гоголя. Припомним
е щ е, что «Вечера на хуто ре близ Диканькю> изданы были по со·
вету г. Плетнева, да и самое заглавие этой кни ги дано по его же
со вету. (Биография Пу шкина, г. Анненкова, в 1 томе «Сочине•
ний А. С. Пушкина» , ст р. 366. ) Считая нело вким говорить о
г. Плетневе более, мы ог раничимся тем, что представим - также
без всяких эпитетов - извлечен ие из статьи о «Мертвых душах»,
кото рую он, под псевдонимом С. Ш ., н апечатал в XXVII томе
издаваRшегося тогда им «Современника».
[Мы сказали, что считаем неловким хвалить ее, но не можем
не упом януть, что критик «Отеч [ественных] записок» (автор ста•
тей о Пушк ине) несколько раз возвращался к похвалам этому
разбору, как прев ышающему все остальные критические статьи о
«Меотвых душах», помещенные в различных журналах. ]
Uель этого разбора, так же, как статьи князя Вяземского о
«Ревизо р е», - доказать нелепость обвинений и упреков против
Гоголя. Критик сначала объясняет, почему произведения Гоголя
в художественном смысле неизмеримо выше всего остального в
тогдашней русской литератv ре: они - создания ж ивого, гениаль·
ного творчеt:
:
тва. Сюжет «Мертвых душ» н емногосложен и пре­
в осходно развит. Жизнь и характеры изображены с поразитель·
ною живостью, с изумительною полнотою, в высшей степени
о б ъективно. В самых спокойных сценах обнаруживает автор ге·
ни альную проницательность, знание жизни и ч еловеческого сер д•
ца, обнаруживает без всяких усилий, самым непринужденным и
естественным образом. Это док азываете.я примерами, между про"
чим разговором Чичик ова с Коробочкою (эта tЩена, во вс:е не
блистательная для поверхностного читателя, действительно при •
надлеж ит к числу самых rекиальных R художественном отиоmе·
9' 131

н ии) . Гоголь не только не впадает в карикатуру или фарс : он
д аже н е намерен ни одного слова сказать с тем, чтобы рассме·
шить вас. Он заботц тся только о верности с жизнью, об истине ;
а ес ли эта жизнь •кажется вам нелепа и смешна, это уже ее ка·
чество, а не его намерение. И ошибочно было б ы думать, что
сильнейшее в печатление, производимое «Мертвыми душами» -
смех : напротив, это книга очень серьезная и грустная. В се лица
в ней ж и вые, все имеют глубокий смысл для того, кто хочет
постичь нашу жизнь. При этом г. Плетн ев, по нашему мнению,
очень справедливо и тонко замечает, что типы Манилова и
Плюшкина несколько уступают в значении для нашей жизни
о стальным лицам «Мертвых д уш » , хотя и они очень важны.
Тесная связь с жизнью, серьезное значение для жизни - высо •
чайшее качество художественного создания. В этом отношении
нет в нашей литературе ничего равного «Мертвым душам». Од·
нако же, хотя и нет ничего им равного, «Мертвые души» не
совсем удовлетворяют критика в этом существенней шем см ысле -
мысль чрезвычайно замечательная; мы просим читателей обра·
тить на нее особенное в нимание, и, выписывая вполне все это
место из разбора г. Плетнева, не можем желать лучшего, более
верног о и значительного заключения для нашей статьи :
При всех достоинствах, поэ ма, конечно, поразит каждого недостатком
важным. В ней нет того, чего мы еще не ·в стречаем в нашей жизни - серьез•
ного об1цественного интереса. Я не умел придумать другого названия тому
качеству наших разговоров, мыслей и поступков, которое, не отнимая у них
особенностей национальности, придает им ценность общую и вводит их в со·
прикосновение с интересами других народов. Самые поразительные места, о т
которых приходишь в восхищение, не выносят души на тот гор изонт, откуда
она обозревает подобные явления у иностранных писателе й. Во всем чув·
ствуешь мелочность и ограниченность. Для иностранца, который не в состоя•
н ии трепетать от х удожественного мастерства автора, вся прелесть исчезает
за недостатком жизни более ценной и более общепонятной. Это все нисколько
не говорит против Гоголя, напротив, е ще оправдывает его. Автор без такта,
привыкнувший обманываться в своих ощущениях, легко подымающийся н а
ходу,ли, 1\ОГда не на чем более показа ться высоким, обыкновенно подделыва·
ется под какой-нибудь известный ему тон и, таким образом, все рисует л ож·
но. Гогол ь возвратил обществу то, ч т6 оно могло дать ему само. Как преж·
няя, т ак и нынешняя наша общежительность хранит в своей истории любо·
пытные доказательства в оправдание того, что и у всех, самых великих писа·
телей русских, степень развития общественных интересов всегда была ниже,
нежt>лч у nнсателей других народов («Современник», 1842 г" часть XXVII,
стр . 55-56) .
СТАТЬЯ ЧЕТВЕРТАЯ
В крит ических статьях, или, лучше сказать, замеча·ниях Пуш·
кина (за мечаниях, говорим мы, потому что его рецензии почти
все очень невелики по объему и н абросаны, кажется, наскоро, под
влиянием пе рвого впечатления) почт и всегда блешет тонкий и
верный Bi<YC н ашег-о великоr-о поэта. Иначе и быть не могло: как
f32

н и важно участи е бес сознательной творческой силы в создании
поэти ческих произведений, как ни до ст овер на всеми ныне при­
з наваемая истина, что без этого элемента непосредственности,
составляющей существ еннейшее качество таланта, невозможно
быть не только великим, но и по рядочным поэтом, - но равно
достоверно и то, что, при самом сильном даре бесс ознательного
творчества, поэт не создаст ничего великого, если не одарен также
замечательным умом, сильным з дравым смысло м и тонким вку•
сом. То же самое, что о критических статьях Пушкина, надобно
сказать и о журнальной де ятельности людей , составлявших его
литературную партию. Все эти деятели нашей критики отлича­
лись, подобно сво ему корифею , тонким вкусом, как и вообще
походили на него многими прекрасными чертами сво его литера•
турного характера, - например, готовностью с нелицеприятным
благородством отдавать каждому до лжное. Таким образом, Пуш·
кии и его сподвижники обладали многими из качеств, необходи­
м ых для того, чтобы оказывать сильно е влияние на мнения
ч итающей публики, - и, однако же, их мнения имели и на пуб·
лику и на развитие литературы менее влияния, нежели как
должно было бы ожидать : и большинство читателей и новое
поколение писателей поддавались преиму1цественно влиянию дру·
гих литературных мнений. Каковы были эти мнения, мы стара­
лись показать подробными характеристиками критических на•
правлений, которые преобладали в нашей литературе до той
эпохи, когда прио брела в ней решительное г осп одство критика
«Отеч [ественных] записок», или усиливались бороться против
литературных мнений этого журнала. Н е м ожет бьггь сомнения
в том, что Пушкин и его сподвижники высказывали очень много
верного и прекрасного. Почему ж их мнения не имели более зна·
чительного влияния на литературу и массу публики ? О твет готов
у каждого читателя : журнал, бывший органо м пушкинско го на·
правления критики, не проникал в массу публики, как не прони­
кала в публику и «Литературная газета» Дельвига, предшество­
вавша я этому журналу, «Современнику» 1836-1846 годов. Под­
робно е объяснение этого явления, принадлежащее истории пуш­
кинского периода русской литературы, лежит вне пределов нашей
задачи. Потому из многих причин малоизвестности кратко ука·
жем только одну, специально касающуюся формальной стороны
пушкинск ого направления критики : указывать причины, лежа-
1цие в самом содержании, в самом духе этой критики, мы не
будем, потому что это завлекло бы нас слишком далеко. Для
ра-сп ространения в публике каких бы то ни было, хотя бы самых
про стых и справедливых мнений необходи мо высказывать их
очень настойчиво, упорно, с энтузиазмом страстного увлечения,
не утомляющего ся скучными для само го критика, н о нужными
для массы повторениями, не пренебрегаю 1цего подро бным разбо•
ром 1ш иг и суждений, кото рые важны т о лько по своему внешнему
133

з начениk>-по влиянию на публику L а не по внутреннему инте·
ресу для искусства, наконец, не о твращаю щегося, ради интересов
публики. даже от споров с людьми, вступать в споры с которыми
вовсе не приятно и не почетно. Одним словом, критическая дея•
тельность, подобно всякой другой общественной деятельности,
имеет много сто рон, тем более полезных для публ ики , чем не•
приятнее они для самого деятеля. Критик, к оторый хочет гово·
рить толысn о том, о чем интересно гово рить для него самого,
который хочет сохранить в своей деятельности столько же гор•
дого спокойствия и достоинства, сколько сох раняет поэт и.ли уче·
ный , - такой критик пишет для немногих, Пушкин и его лите•
ратурные друзья знали это ; действуя на поп рище критики, о ни и
не хотели подчиняться условиям, несовместимым с их понятиями
о собственном достоинстве; они знали, что чрез это отказываются
от средств достичь господства над массою публики, - да они и
не стремились к такому господству : они поставили себе целью
довольствоваться спокойным сочувствием немногих читателей,
кото ры:�
�.
.
считали избранными, и гордо дума.ли . что качества их
слушателей вознаграждают за количrство. Это бы.1
1
0 по.ложи·
те.льно ими высказываемо много раз. Ограничиваемся у казанием
этого принципа их критической деятельнnсти, потому что и его
было бы достаточно для объяснения не значительности ее влия·
ния на публику, если бы даже не бы.1
1
0 других причин, еще более
важных, разбор которых завлек бы нас слишком далеко за пре·
делы нашей задачи.
Таким образом, несмот ря на многие несомненные достоинства
критики пушкинского направления, она не имела обширного влия·
ния, - отчасти, как мы сказали, оттого, что и не хотела иметь
его. Кто вздумал бы писать историю ра звития .литерату рных
мнений не в русском обществе, а в кругу дилетантов, довольст•
вовавшемся замкнутою для остальной массы публики жизнью,
тот нашел бы много материалов для свет.лого изображения кри•
т ической деятельности этого тесного избранного круга, - на шел
бы, что многие истины, введение которых в сознание большин•
ства с овершено (другими .людьми ) только rтnс.ле жестокой борь·
бы. всегда признавались школою Пушкина. Нас теперь занимает
друга я задача : собрать материалы для исто рии распространения
справедл ивых литературных идей в массе публики. Потому, о гра•
ничиваясь теми краткими указаниями на характер критики пуш•
кинского направления, кото рые нашли себе место в начале этой и
в конце предыдущей нашей статьи, мы должны обратить все наше
внимание на тот журнал, который был распространителем господ•
ствующих ныне литературных по нятий в огромном большинстве
публик 1:1 , и на его достойных предшественников.
Читател ям известно , что эта заслуга п р и н а длежит критике ,
которая , о бразовавшись в «Те лескопе» и явившись совер шенно
самостоятеf\ьпоrо llJ «Моско вско м наблюдате ле» второй редакц ип
JЗ4

(1838- 1839), достигла полного своего развития в «Отечестве.t1·
ных запи сках» , бывших ее органом в течение семи лет ( 1840-
1846 ), и потом около года оду шевляла наш журнал. Итак, пока•
зав ее зародыши в «Телескопе» , предшественницами котороrо
были статьи Надоумко (покойноrо Н. И . Надеждина ) в « Вестнике
Европы », вторую эпоху ее развития в «Московском наблюдате·
ле» , мы должны будем говорить преимущественно об «Отечествен•
ных записках». Читателям известно, что отношения между «Оте•
чествен ными записками» и нашим журналом были не всеrда дру•
желюбны, или, вернее сказать, почти всеrда недружелюбны; они
также знают, которому журналу принадлежала постоянно роль
наступательная и которому обороните льная. Но читатели, конеч·
но, должны ожидать, что в том отделе «Очерков», к которому мы
теперь присту паем, не найдут они ни малейшеrо отrолоска этих
отношений. Мы пишем историю не журнальной полемики, а ли·
тературных мнений ; следовательно, совершенно неуместно о бра•
щать здесь внимание на то , что происходило от причин чисто
внешних и слу чайных. Притом же, мы не имеем не только охоты,
но и хронологической возможности обращать здесь какое бы то
ни было внимание на эту полемику, относящуюся к позднейшему
времени: мы оrрани чиваемся теперь, как сказали, блестящею
эпохою «Отечественных записок» , коrда в этом журнале действо•
вали все те люди, которые отделились от неrо при основании
нашеrо журнала. После 1847 rода русская критика вообще замет•
но ослабела : она уже не шла впереди о бщественноrо мнения, -
она была счастл ива, если успевала быть хотя поздним и хотя
слабым отголоском ero ; иногда и это счастие не доставалось ей
на долю; она не имела влияния, она са ма подвергалась олиянию :
оттого вовсе не имеет той важности для истории литературы, как
предшествовавшая ей критика 1840-1847 rодов, кото рая одна
доселе сох ранила свою жизненность. Вообще, в критике послед•
них лет только то и было здорового, что сохранилось от прежней
критики. Все остальные направления были тунеядными, пусто•
цветными растен иями. Потому одна критика 1840- 1847 годов
заслуживает нашего внимания, она одна достойна тоrо, чтобы на·
зываться «критикою rоголевского периода нашей литературы»:
пусть же, за отсутствием собственноrо имени, это название будет
для нее собственным именем.
Литературные стремления, одушевлявшие критику 1840-1 847
rодов, или, как мы corласились называть, критику rоrолевскоrо
периода, кажутся нам, как и всем здравомыслящим людям на·
сто я ще г о времени , вполне справедливыми ; мы все привязаны к
ней горячею любовью преданных и благода рных учеников. И если
у каждого из нас есть предметы, столь близкие и дорогие сердцу,
что , говоря о них, он ста рается наложить на себя холодность и
сп окойствие, старается избежать выражений, в которых бы слы•
wалась его слишком сильная любовь, наперед уверенный, что,
135

при соблю деюш всей возможной для нег о холодност и , речь его
будет очень горяча, - если , говорим мы, у каждого из нас есть
та кие дорогие сердцу предметы, то крит ика гоголевс1< ого пернода
занимает между ними о дно из первых мест, наравне с самим Го­
голем. Каждый любящий свою литературу и следивший за ее
рзвит.ием признает, что это «МЫ» относится и к не\tу, Потому-то
бу·дем говорить о крити1ке гоголевского периода как мо жно холод­
нее; в настоящем случае на\1 не нужны и протшшы гро\fкие фра­
з ы: ест ь такая с тепень уважения 11 сочувствия, когда в� s1кие пох•n а­
лы отяерrаются, ка к нечто не выражаю1цее всей пол ноты чувства.
Много было достоинств у критики гоголевского периода ; но
все они приобретали жизнь, смысл и силу от одной одушевляв­
шей их страсти - от пламенного патриотизма. Как все высоки е
слова, как любовь, добродетель, слава, истина, слово патриотизм
иногда употребляется во зло непонимающими его л ю д ь м и для
обозначения вещей, не имеющих ничего общего с истинным па­
триотизмом ; потому, употребляя священное слово «патриотизм» ,
часто бывает необходимо определять, что именно мы хотим разу­
меть под ним. Для нас идеал патриота - Петр Великий ; высо­
чайший пат риотизм - страстное, беспредельное желание блага
родине, одушевлявшее всю жизнь, направлявшее всю деятель­
ность этого великого человека 69• Понимая патриот изм в э том
единственном истинном смысле, мы замечаем, что судьба России
в отношении к задушевным чувствам, руководившим деятель­
ностью людей, которыми наша родина может гордиться, .доселе
отличалась от того, что представляет история многих других
стран. Многие из великих людей Германии, Франции, Англии
заслуживают свою славу, стремясь к целям, не имеющим прямой
связи с благом их родины ; например (что бы огра ничиться сфе­
рою деятельности, доступной частным людям ), многие из вели­
чайших ученых, поэтов, художников имели в виду служение чи­
стой науке или чистому искусству, а не каким-нибудь исключи­
тельным потребностям своей родины. Бэкон, Декарт, Галилей,
Лейбниц, Ньютон, ныне Гумбольдт и Либих, Кювье и Фареде
трудились и трудятся , ду мая о пользе науки вообще, а не о том,
что в данное время .нужно для блага известной страны, бывшей
их родиною. Мы не знаем и не спрашиваем себя, любили л и о ни
родину : так далеко их с лава от сзязи с патриотичес1шми заслу­
гами. Они, как деятели умственного мира, космополиты. То же
надобно сказать о многих великих поэтах Западной Европы. Ука­
жем в пример на величайшего из них - Шекспира. Неизмеримо
велики его заслуги для развития чистого искусства: по своему
художественному совершенству и психологическому глубокомыс­
лию его произведения имели огромное и благодетельное действие
на судьбу искусства и, чрез то, косвенным о бразом, вообще на
развити е человечества - и в Англии, конечно, как в Германии,
Франции, Р оссии. Но что хотел он сделать специально для совре-
136

менной ему Англии ? В каком о тношени и был он к вопросам ее
1 огдашней исторической жизни ? Он как поэт не думал об этом :
он служил искусству, а не родине, не патриотические стремления,
а только художественно-психологические вопросы были двинуты
вперед Макбетом и Лиром, Ромео и Отелло . Из д ругих великих
поэтов о многих надобно сказать то же с амое. Назовем Ариосто,
Корнеля, Гете. О художественных заслугах перед искусством, а
не особенных, преимущественных стре млениях действовать во
благо родины, напоминаrот их имена. У нас не то : историчес кое
значение каждого русского великого человека измеряется его за·
слуг ами родчне, его человеческое досто rшств () - с илою его патрио­
тизма. Ломоносов , Держа вин, Карамзи н , Пушкин справедливо
считаются великими писателями, - но почему ? «Потому что
оказали великие услуги п р освеqrению или эстетическо мv воспи­
танию своего народа». Ломоносов страстно любил науку, но ду­
мал и заботился исключительно о том, что нужно было для блага
его родины. Он хотел служить не чистой науке, а только отече·
ству. Державин даже считал себя имеющим право на уважение
не столько за поэтическую деятельность, сколько з а благие свои
стремления в государственной службе. Да и в своей поэзи и что
ценил он ? Служение на пользу общую. То же .думал и Пушкин.
Любопытно в этом отношении с равнить, как они в и доизменяют
существенную мысль горациевой оды «Памятник» , выставляя
свои права на бессмертие. Гораций говорит : «я с чи таю себя до·
стойным славы за то, ч то хо рошо писал стихи»; Державин заме·
няет это другим : «я считаю себя достойным славы за то, что
говорил правду и народу и царям» ; Пушкин - «за то, что я
благодетельно действовал на общество и защищал страдальцев» :
Всяк будет помнить то,
Что первый я дер з11ул .. •
О добродетелях Фелицы возгласить. ••
И истину царям с улыбкой говорить. (Д.)
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
И долго буду я народу тем любезен,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что прелестью живой стихов я был полезен
И милость к падшим призывал. (П.) 10.
Но ни в ком из наших великих писателей не выражалось так
живо и ясно сознание своего патриотического значения, как в
Гоголе. Он прямо себя считал человеком, призванным служить не
и скусству, а отечеству ; он .думал о себе :
Я 11е позт, я гражданин 71•
Невоз:-.юж1ю, чтобы на•ши великие поэты ошибались в это й
мысли о своем П•р и.З1Ва.нии 1 1 деятелмюст и , .кото рая руко•'Зоди ла
вce•\i'll нм.и . Невозможно , "1"Т О6 все отечество оши•балось в 11еч0енне
сл ишком ста лет, о каждО'м из свО1их замечателм� ых писателей,
Н7

ученых и поэтов одинаково говоря: « О Н велик потому, что до:я·
тельность его была направлена к общей пользе». Действительно,
до сих пор для русского человека единств енная возможная заслу·
1Га перед высокими идеями правды, иr1<усства. науки - содействие
распространению их в его родине. Со временем будут и у н ас,
как у д ругих народов, мыслители и художники, действующие чи·
сто только в интересах науки и ли искусства : но, пока мы н е ста·
нем по своему образованию наравне с наиболее успевшими на·
циями, есть у каждого из нас другое л:ело, более близкое к сер11-
цу - соде йствие, по мере сил, дальнейшему развитию того, что
начато Петром Великим. Это дело д о сих пор требует и, вероят­
но, еще долго будет требовать всех умственных и нравственных
сил, какими обладают наиболее одаренные сыны нашей роди ны.
Русский, у кого есть здравый ум и живое сердце, до сих пор не
мог и не может быть ничем иным, как патриотом, в смысле Петра
Великого, - деятелем в великой задаче просвещения русской
земли. Все остальные интересы его деятельности - служение чи­
стой науке, если он ученый, чистому искусству, если он художник,
даже идее общечеловеческой правды, если он юрист - подчиня­
ются у русского ученого, художника, юриста великой и дее слу­
жения на пользу своего отечества.
В этом смысле, немного найдется в нашей литературной исто­
рии явлений, вызванных таким чистым патриотизмом, ка к крити­
ка гоголевского периода. Любовь к блаrу родины была единствен­
ною страстью, которая руководила ею : каждый факт искусства
ценила она по мере того, какое значение он имеет для русской
жизни. Эта идея - пафос всей ее деятельности . В этом п афосе и
тайна ее собственного могущества.
Но ес ли деятельность ч ел овека бес плодна и ничтожна, когд а
не одушевлена высокою идеею, то идея получает ценность в дей­
ствительности только тогда, когда в человеке, посвящающем себя
служению высокой идее, есть Ростато чные силы для ее vдовле·
т ворительного осуществлен ия. Посмот рим ж е, какими силами рас­
полагала критика гоголевского периода.
Человека, который был органом этой критики, невозможно не
признать гениальным. Мы не слишком щед р ы в употреблении
этого эпитета : гениальных людей очень мало. В людях с самыми,
повидимому, блестящими силами ума оказываются большею
частью признаки некото рой ограни чен ности, не в том, т ак в дру­
гом отношении. Ис ключений о чень мало, и в новой русской ли­
тературе их не более двух : кроме указанного нами ч еловека, Го­
голь, - и только. Быть может, Кольцов был бы третьим в этом
ряду, если бы прожил долее или обстоятельства позволили его
уму развиться ранее. Гениальный человек производит на вас впе­
чатление совершенно особенного рода, какого не п роизвод ят самые
умные, самые даровитые и з других людей: в ы видите в нем такой
ум, которому ясны самые трудные вопросы, который даже не цо-
138

нимает, чтб в них трудного; когда он говорит, и для вас стано·
в итс я ясно и проrто все, - вы дивитесь не тому, что он разре·
шил вопрос, а то лько тому, что вы са м и не разрешили этого
вопроса без всякого труда : ведь стоило только взглянуть на дело
простыми, вовсе не мудрыми глазами. Ведь камень летит к зем•
ле, - ясно, что з емля притягивает его к себе. Ведь поставить
яйцо на остром конце - самая простая вещь, н ад которой и ду·
мать нечего. Недь каждый глупец, кажется, мог бы знать не хуще
Наполеона, что ре шение войны зависит от сосредоточения всех
сил в главном пункте. Ведь каждый глупец мог бы, кажется, до·
гадаться, что жизнь есть ряд перемен, что все в мире изменяется
и что одна крайность влечет за собою другую; а в отк рытии э тих
ист и н заключается едва ли не главн ая тайна гегелевской филосо·
фии. Необы чайная простота, н еоб ы чайная ясность - удивитель•
нейшее качество гениального ума. Но дело в том, что он берется
з а су щественную сторону вопроса, от решения которой все зави•
сит, а из всех в опросов опять берется за существеннейший в деле,
от решения которого зависит понимание остальных вопросов, по•
тому-то и ясен для него каждый вопрос, каждое дело. Удиви тель•
но , подумаешь, как и м не и ва:\-1 не случаетс я каждый день делать
гениальных открытий: ведь, кажется, буд ь каждый из нас на
м есте Колумба, Ньютона или Наполеона, у каждого достало б ы
ума догадаться о том, о чем они догадались и за что называют
их г ениальными людьми? Просто, они были люди не без з дра­
вого смысла.
И, ес л и хотите, это так : гений - просто человек, кото рый го·
ворит и действует так, как должно на его месте говорить и деЙ·
ствовать чел о веку с здравым смыслом; гений - ум, разв ивши йся
со в е р шенно здо р о вым образо м, как высочайшая к расота-фо р :\-lа,
развившаяся совершенно здоровым образом. Если хотите, красоте
и ген ию не нужно удивляться ; скорее надобно было б ы ди виться
только тому, что сове ршенная красота и гений так редко встре•
чаются между людьми: ведь дл я этого человеку нужно только
развиться, как бы ему всегда следовало развиваться. Непонятно
и мудрено заблуждение и тупоумие, потому ч то они неестествен·
ны, а гений прост и пон ятен, как истина: ведь естественно чело·
в еку видеть вещи в их истинном виде.
Такое впечатление совершенной простоты и ясности произво·
дит критика гоголевского периода. Она провела в наше литера·
турное сознание самые простые истины, н ы не ясные, как светлый
день, для каждого здравомыслящего человека, значение которых
о чень велико. Итак , мы дошли до вопроса о си ст еме литературных
в оззрений в критике гоголевского периода и постараемся изло•
жить, по возможности, ясно и точно этот предмет, важнейший в
истории нашей литературы: только Гоголь равняется своим зна•
<Jе нием для общества и литературы ilначению автора статей о
Пушкине.
139

Факт, столь значительный, как критика гоголевс1<0го периода,
не мог в озникнуть внезапно, в одно прекрасн ое утро: та1< являют·
ся только литературные гриб ы ;_ не мог возрасти и з 1шчего: так
надуваются собственною пустотою только литературные мыльные
пузыри, 1<оторых мы видывали довольно и J< оторые лопались в
глазах насмешливо улыбающейся публики, несмотря на все крики
своих записных поклонников , которые, впрочем, на другой же
ден ь з абывали о их эфемерном существовании. Критика гоголев­
с rю го периода росла долго, прежде нежели достигла своего пол­
ного развития : предшественником «Отечественных записок» был
«Телескоп», образователем автора статей о Пушкине - покой­
ный Надеждин, один из замечательнейших людей в истории на­
шей л итературы, человек замечательного ума и учености.
До последнего времени не было у нас отдаваемо должной
справедливости заслугам Надеждина в науке и литературе. В ина
эта равно падает и на журналы, по преимуществу называемые
литературными, и на специалистов. Специалисты с лишком мало
обращали внимания на его труды по различным отраслям науки ;
отчасти, быть мо жет, потому, что они были рассеяны в различ­
ных периодических изданиях, так что трудно было собрать и
обозреть, как одно целое, его статьи, например, по русской исто­
рии или этнографии, отчасти потому, что они в свое время едва
ли мог.л и быть пон ят ы и прошли мало замеченными по то му
самому, что были глубокомысленнее, нежели того требовалось
двадцать лет назад. Только те специалисты, которые лично
знали Надежди на, всегда ду мали о нем, как об ученом, у кото ­
рого каждый из них может учиться, но только думали, а не
писали. В журналах имя Надеждина упоминалось очень редко
да и то разве вскользь, и всегда эти беглые отзывы были не­
благоприятны ему : его считали каким-то зоилом, бранившим
дивные создания нашей поэзии, которых не мог он ценить по
своему безвку,сию. В прошедшем году наш журнал заговорил
о нем иначе. Излагая историю развития понятий о значении
Пушкина, мы объясняли основания , по которым Надеждин, пи­
савший в 1828-1831 годах под псе,вдоннмо м эк с-студе,нта
Недоу м ко, п роизносил строгий прпго,.зор ,в сей тогдашr1 ей нашей
литерату ре. Это был с,ц�ва ли ,не первый голос в защиту энер�г и­
ческого крw:m1ка , многи•i.\.1и забытого, всеr.\<1и другшюr осуждае­
мого 72• Тогда мь1 не нашли себе това,ри,щей в деле восстано вле­
ния доброй славы этого 11мС1Ни. И когда, 1Наэад тому всего три
месяца , во второй статье на�ш их «Очер ко в», мы упоми1н али о нем,
наш голос попр еж1нему оставалс я еди�нствен,н ым, возвыш авшимся
в е го защиту . Те перь н ет •н ужды защи щать его : с1мерт ь яв,илась
печаль но й восстано�вительни1цей общего у�в аже�шя к н е v.
.
у в нашей
литер атуре : ,все с оеди�н ились в похвалах умершему, котора.rо не
ч тили при жиз1Lи 73• П оек оасна я статья т. Савельева, на печа­
-м.1нная в N!! 5 «Русского
'
в ос 'l'ника», в ст,рече на о бrцим о до'брен ием
140

11 сочувствием . Жаль только, что х•в алы не прою1ка10т в
м огилы.
Теперь не нужно защищать Надеждина; но похвалы общими
фразами недостаточны : надобно оп ределить его значение в рус­
ской литературе, показать меру заслуг его науке и изящной
словесности. Если бы эдесь должно было представить полную
оценку всей его ученой деятельности, мы отказались бы от такой
задачи, превышающей силы наши. По м ногим и раэнороднейшим
отраслям науки, особенно касающимся России, он был первым
нашим специалистом ; по многим другим, общим нам с Западною
Европою, равнялся с лучшими немецкими или французскими
специалистами. Все отрасли нравственно-исторических наук, от
философии до этнографии, были так глубоко изучены им, ка{(
редкому специалисту удается изучить одну свою частную науку.
Этим страшным запасом знаний располагал ум необыкновенно
сильный, светлый и проницательный, и потому, о чем бы он н и
писал, он проливал новый свет на пр едмет, какой бы науки ни
касался, двигал ее вперед. А писал он обо всем, от богословия
до русской истории и этнографии, от философии .до археологии.
Такой многостор онней ученой деятельности не может вполне
оценить один человек . Когда исполнится высказанное многими
желание, чтобы издано было полное собрание сочинений На­
деждина, почти каждый из наших ученых, чем бы ни занимался
он, найдет, что многие важные вопросы его специальной науки
лучше, нежели кем-нибудь у нас, объяснены Надеждиным, и
будет изучать его труды : тогда один ученый объяснит нам важ­
ность его услуг богословским наукам в России ; другой оценит
его важные труды по русской истории, третий - по археологии,
четвертый - :no филологии, и из десяти - двадцати частных
характеристик составится достойный памятник его заслугам науке
в России.
Мы должны показать значение только одной из различных
сторон его ученой деятельности, расс мотреть, какое влияние имел
он как критик на развитие у нас здравых литературных понятий.
Едва ли кому из критиков удавалось начать свою литератур·
ную карьеру таким блестящим образом, как Надеждину. Первая
его крити ческая статья, помещенная в NoNo 21-м и 22-м «Вестн ика
Европ ы » 1828 года , !Произвела чрезвычайно силь·ное впе ч ат ле•н ие
на весь тогдашний литературный мир. Это были знаменитые
«Литературные опасения за будущий год» . Все в ней было
необычайно, все показалось странно и дико : и греческий эпиграф
и з Софокла, и подпись : «Экс-студент Никодим Надоумко . Писа­
но между студентства и поступления на службу. Ноя бря 22, 1828.
На Патриарших прудах», - и диалогическая форма : статья на­
ч инается довольно .длинным в ступлением в повествовательном
роде, рассказом, как экс-студент Никодим Аристархович На до·
умко, в своей одинокой каморке, на Патриарших прудах, раз-
141

мышлял о наступающем новом rоде, как влетел в вту ка морку
ero знакомец, записной поэт Тленский, осыпав ero брызгами
с опушенноrо сuегом воротника шубы, и как завязался между
Тленским и экс-студентом разговор о литературе. На вопрос
о здоровьи хо зяин шутли в о отвечал: «Слава dскулапу l» - ·1 лен•
ский не знал, кто такой Эскулап, и, узнав, что это «эпидаврский
грек» , начал упрекать экс-студента, что он все бредит rреками,
перетряхает старинную трух�. не обращая внимания « На новый
мир дивных чудес нашей поэзии», на что хозяин отвечает, что
эти чудеса ему ка�утся просто «озорными чудищами», по выра•
.жеиию Тредьяковского . Необычайна была и вся внешность
статьи, наполненной латинскими фразами, латинскими, немец•
кими и анrлийскими стихами, усеянной упоминаниями об извест·
ных и малоизвестных исторических именах и фактах, проникну•
той стремлением к неведомому тоrда у нас юмору. Но нелепее
всего показалось самое направление статьи : в ней доказывалось,
что блестящая, повидимому, тогдашняя литература наша в су щ•
ности представляет очень мало утешительного; что лучшие наши
тогдашние поэты не выдерживают критики, потому что тала нты
их не развиты ни образованием , ни жизнью, так что сами они
не знают, как, что, зачем и почему они пишут; доказывалось,
что их прославленные поэмы состоят из бессвязных, сшитых
белыми нитками клочков ; что их содержание не прочувствовано,
по тому фальшиво и пусто ; что поэты наш и не понимают Бай рона ,
которому подражают, уродуют заимствованные из него мысли и
характеры, и т. д . Все зто было высказано чрезвычайно резко,
с бесчисленными, самыми ясными и очень дерзкими намеками
на поэмы Пушкина и критические панегирики им в «Телеграфе»
Полевого.
Нам, привыкшим видеть в печати самые резкие отзывы о наи•
более уважаемых нами писателях, привыкшим хотя до некоторой
степени к терпимости относительно мнений, несходных с нашими,
трудно себе вообразить, как велик был скандал, наделанный этою
статьею. Крики негодо в а н и я раздались прот ив ·нее отовсюду,
она была осыпана бранью, еще более резкою, нежел и сама статья.
Никодим Надоумко был не такой человек, которого легко было
з апутать и.ли переспорить: на выходки против его статьи отвечал
он в том же тоне и продолжал печатать в «Вестнике Европы»
одну статью за другою: в первых же книжках 1829 года явились
разборы поэмы Баратынского «Бал» и Пушкина «Граф Ну.лип»
и статья « Сонмище Нигилистов» 74 (Полевой, Пушкин и проч. ) ,
потом разбор поэмы Подо.линского «БорскиЙ » , «Полтавы» Пуш·
кипа , и ряд этих частных нападений в 1829 году з авершился
общею атакою в статье «Всем сестрам по серьrам» 75• В 1 8.Ю rоду
продолжалась битва статьями « 0 настоящем злоупотреблении и
искажении романтической поэзии», о русской истории Полевого,
о поэме Подо.ли11ского «Нищий», о VI I главе «Евгения Оне·
142

rина» •. Все они (кроме последней, писанной в защиту Пушкина
от нелепых нападений со стороны прежних его .льстецов), и по
внешней форме, и по тону, и по духу , точно таковы же, к ак
«Литерату рные опасения». Надеждин, опираясь на зстетические
начала, ищет, есть л11 высшие художественные достоинства в раз ­
бираемых им поэмах, и находит, что в них нет ни тени художе·
ственного единства, нет идеи, нет лиц, которые были бы ясно
поняты самим автором, нет выдержанных характеров, наконец,
нет и действия, - все бессвязно, наполнено промахами против
при роды и условий искусства, все вяло, бледно, натянуто и хо­
лодно, несмотря на кажущийся блеск и жар : зтот блеск и жар
искусственный, поддельный и потому фальшив. Что бы дать
читателям понятие об зтих замечательных статьях, от которых,
по вы ражению Надоумко, сыры-боры загорелись в нашей .лите•
рату р е, приведем несколько отрывков из двух или трех.
ГАавные места из первой статьи Надоумко «Литературные
опасения» были у же приведены в нашем журнале ( «Совр[емен•
ник»] , 1855 г ., No 7, «Критика»). Смысл их мы пgедставили
выше; потому перейдем к следующим разборам знаменитых
тогда поэм и. не желая без крайней необходимости касаться на·
падений на Пушк ина, ув ажаемого нами не менее, нежели кем бы
то ни было, взrАянем на разборы поэм Баратынского «Бал» и
Подолинского «Борский». Первый начинается так :
Напрасно восклитjают брюзrл ивые старики, что мир стареется. Они
судят по себе и дvмают, что коrда са'\fи по.,виrаются вперед, то и все туда
же за ними движется. Ничеrо не бывало"! Мир идет сnве'ршенно обратною
доро rою: чем д олее он живет, тем более молодится. Оглянитесь хоть на
минутку иаэад: что вы там увидите� Седую древность, коей старушечье чело
изрыто rлубокими браздами суровоrо размышления и строгой отчетливос ти.
Это страшилище, коим можно только пугать настоящее цветущее 11ремя дет•
ской шаловли вости ! У нас ныне живут, действуют, абонируются иа славу и
бессмертие, не поте я, по-старинному, в тяжелых и бесполезных трудах • • , а
попросту, припеваючи. Оттого и произведения настоящего времени отлича·
ю тся не стародавнею грубостью. прочностью и полновесностью, а вфирною
леrкостью и миниатюрностью. Посмотрите на настоящие явления книжного
мира: вто не книги, а книжечки, или, лучше сказать, кннжоночки, в собствен-
• Кооме полемических, в «Вестнике Европы» есть еще чисто ученые
статьи Надеждина с О Высоком» н «Платон». Мы называем только важней·
шне и обши рнейшие статьи нз помещенных Надеждиным в «Вестнике Евро·
nы», не упоминая о многих других, отчасти не о тмеченных его подписью. Есл и
бы комv-нибудь вздумалось напечатать полный с писnк всего, что помещено
б 1>1ло Надеждиным в втом н других журналах до 1831 года , когда начался
«Телескоп», мы могли бы сообщить некоторые соображения относительно
анонимных статей Надеждина. Что касается статей, писанных им для сТеле·
скопа » , сомнения, остающ иеся у нас относительно многих рецензий , особенно
в первых трех годах втого издания, вероятно, могли бы быт ь разрешены ПО•
ложнтельнымн указаниями лиц , бывш их тогда близкими к атому жур налу
или его издателю : и з них назовем М. П. Погодн на.
•• Т. е. не трудясь над собственным образованием н не думая о том, что
nовт 4олжен rАубоко изучать жизнь и людеil.
143

ней шем смысле слова! Печать, чернила, бумага, обертка - загляденье ! Фор­
м ат у местится в самом маленьком да мском р аботном ящичке; толщина не уто­
мит самых нежненьких, беленьких ручек ; содержание -не затруднит ни
одн ою мыслию самоП 11e1·pelfoЙ и резвой головки !
Встарину, продолжает Недоумка, разборы н а ч и н али сь о п ре­
делением, к какому роду относи'I'ся произведение. Это ныне было
бы совершен но неуместным педантизмом : наши гении пустились
n пого ню за славой, как рьяный конь в басне Крылова, закусив
узду,
Не взвидя света, ни дорог 76,
и смешно измерять циркулем бурный бег их. «Прои зведения по•
д обных гениев всегда бывают из ряду вон» . Так же смешно
было б искать в них «идеи, которая составляла бы их эстетиче·
скую душу ; это значило бы искать по рожнего места. Сотни
Пигмалионов самыми жарчайшими лобзаниями не могли бы про·
будить малейшей жизненной искорки в этих разряженных кукол·
ках» . Да и к чему искать в наших поэмах идеи ? «Статочное ли
дело налагать на поэта тяжкую обязанность говорить о чем·
н и будь?» - у нас говорят ни о чем. «У нас главный закон : пиши,
пока пишется, .не размышляя о том, что пишется. Чем менее
холодного смысла, тем огненнее поэзия». Можно вообразить,
каково продолжение разбора, начинающегося подобным образом.
Яз вительно восхищаясь в поэме всем, Надоумко обнаруживает,
что все в ней фальшиво, натянуто и неправдоподобно : и сцепле·
ние событий, и характеры, и разговоры. Вот один пример : повесть
состо ит в том , что княгиня Нина, женщина страстная до наг·
ло сти, до совер шенного презрения к 0м нению ов ета, с улыб�кою
меняющая св.о их люб ов н иков , которую поэт изображает так :
В ней жар упившейся вакханки,
любит Арсения, который, «нося на челе»
Следы мучительных страстей,
Следы печальных размышлений,
любит, в свою очередь, Олиньку, которая описывается им самим
так :
".Жеманная девчонка,
Со сладкой глупостью в глазах.
Нина адски ревнует Арсения и отравляет себя ядом, когд а он
женится на Олиньке. Кто не видит, какое широкое поле насмешке
дается этим сцеплен ием неправдоподобных событий и карикатур•
11ых сющков с непо·нлтых героев и героинь Байрона ?
Вот как рассказывает Надоумко содержание «Барского». На­
родные сказки, созданные простодушными нашими прадедами, -
говорит он, - отличаются в рассказе событий спокойствием и
обыкновенно кончаюк я поговоркою : « Стали жить да поживать,
да д об ра наживать » . Нынешние так называемые романтические
г;о эмы не таковы:
1!1

Нет ни одной из них, которая бы не rремела проклятиями, не корчилась
судорожно, не заrоваривалась во сне и наяву, и кончилась бы не смертоубий·
ством. Душеrубство есть лю бимая тема нынешней поэзии, р азыrр ы ваемая в
бесчисленных вариациях : р езанья, стрелянья, утопленничества , давки, замо·
роженья. Самый изобретател ьнейший инквизитор века Филиппа 11 поди·
вился бы неистощимому разнообрази ю убийств и самоубийств, и змышляемых
настоящими rениями в услаждение и назидание наше. Сей позтической кро·
вожадности не чужд и «Барский » . Содержание ero есть следующее: Владимир
Барский любит Елену, происходящую из рода, враждебноrо и ненавистного
Барским. Отец Владимир1Jв не блаrос ловляет страсти сей, и несчастный три
rода скитается п о Европе с безнадежно болящей душой. Возвратясь домой,
он не застает в живых отца, но получает из рук священника, присутство·
вавшеrо при ero кончине, завещание, заключающее в себе прощение Влади ·
миру, если он не будет мыслить об Елене, и-проклятие, если последняя
воля отца не будет для неrо священна. Владимир не может противиться нс·
кушеиию любви, распаленной увереннос тью в ненарушимой Елениной вер ,
ности. Он женится; но в самый час венчания совесть пробуждается в rруди
виновноrо. Он смущается, трепещет, с мрачным бесчувствием отвечает на
первое лобзание юной супруrи, и - Елена с первоrо дня б рака разочарована.
Она преследует своими подозрениями Владимира, и в омраченном сердце
ero на подозрения откликаются подозрения. В одну несчастную ночь, коrда
сои бежал от возмущеи иоrо р евностью Владимира, Елена
".вдруr встает,
Как призрак в сумраке проходит
И тихо стала у окна.
Все видит Барский ; он не сводит
С нее д озорливых очей,
Он притаился, он чуть дышит, -
Вот слышит шопот - и ясней ;
Потом Елены rолос слышит:
«Мой дpyr l постой ! постой ! побудь
Со мной еще одно мrновенье l
Позволь прижать уста н rрудь
В последний раз 1" Мое моленье
Ты отверrаешь". ты мол чишь !
Жестокий! стой ! куда бежишь�
Я за тобой rотова всюду ;
Какая б ни была страна,
Тебя преследовать я буду !»
Владимир, исступленный, бросается на свою жертву . По несчастию, месяц
осветил висящий над ним кинжал :
«Стой !» - rрянул rолос. - «Стой ! не дале l »
И вот сверкнуло лезвее,
И кровь Елены на кинжале,
И рана в сердце у нее!
Убийца вторrается в хижину священника, прерывает ero блаrочестивые
размышления на мирном ложе и получает от неrо изъяснение ужасней шей
тайны :
".Т.воя жена
Невинна! знай : она была
Лунатик!
Все, конечно, ахнут, все воскликнут в месте с Борским :
". Лунатик !
1 n Н. Г. Чер11ыwевi:ю111, т. 111
1411

И мы должны будем, пожав плечами , п о вторить о твет свяr,ц енника:
" .Знаем,
Удар жестокий совершаем :
Но мы не лжем - свидетель бог!
Мудрено ли после того, что Владимира нашл и под с11егом, замерзшего у мо·
rилы Елены� " У кого не застынет и среди жаркого лета к ровь в жилах при
столь ужасной катастрофе� Зарезать добрую жену - ни за что , ни про что!••
Мы потому приводим содержание этих поэм, что ныне они
з абыты : немногие ныне перечитывают «Эду», «Бал», « Налож·
ницу», «Чернеца », «Наталью Долгорукую», «Борского», «Ни·
щего » 77• Автор статей о Пушкине, л ет уж двенадцать тому
назад, утверждал, будто бы нет возможности без крайней необхо·
димости перечитать даже «Руслана», « К авказского пленника» н
проч. А , между тем, до сих пор о Надоумке говорили, как о
скифе, как вандале, без вкуса, без совести , даже без таланта пи·
сать умно и взваливали на него все эти обвинения за то, что не
говорил с благоговением о художественных красотах «Борского»,
«Нищего», «Наложницы» и т. д ., и т. д. После приведенных
нами выписок, большая часть из наших читателей , вероятно, н е
будет сомневаться, что Надоум ко знал, за что н почему он
осуждает эти поэмы, знал, на какие стороны поэтического произ·
ведения надобно обращать внимание, чтобы решить, выдерживает
ли оно эстетическую критику, понимал, в чем состоит худо·
жественная красота. На всякий с.лvчай помещаем в приложении
существенные места из статей о « Борском». Нам пора хладно·
кровно судить о делах, от кото рых мы отделены двадцатью
семью годами, и о столкновениях между людьми, мнения которых
давно примирены, споры давно кончены. Величие Пушкина не в
том, что он был равен Байрону и.ли похож на этого мизан тропа,
страдающего от любви к людям; мы знаем теперь, что Байрон
был бы у нас тогда невозможен и бесполезен, потому что не был
бы понят ни публикою, ни даже да ровитейшими .литератп рами.
У П ушкина есть другие качества, друг ие великие заслуги. И, ка•
жется, давно по ра нам прек ратить свое негодование на Надеж•
дина за то , что он заметил решительное несходство между этими
великими поэтами, в самом деле нимало не похожими друг на
друга. П ора нам перестать негодовать н а Надеждина и за то, что
он разоблачил бедность нашей тогдашней литерату ры: во-первых,
теперь .литература у нас достигла большего развития, отчасти
благодаря его справедливым указаниям на .лживость того, чем
так обольщались, - следовательно, нам нечего обижаться его
словами, кото рые теперь уже не прилаг аются к нам вполне. как
прилагались тогда; во-вто рых, и это всего важнее, в сущности
высказывал он правду. Гово ря п роС'ТО и кор отко , Надеждин
еде.лал относительно пушкинского периода н ашей .литературы то
же, что критики романтического н ап равления, из которых по·
с.ледиим и важнейшим был По.лев ой, сделали относительно п реды·
146

дущего периода : подверг его строгой критике и тем приготовил
возможность дальнейш его литературного развития для нашей
публики. То и другое дело были одинаково законны и необхо­
димы; то и дру гое равно дают право на нашу признат ель·
ность тем людям, силами которых были они совершены. То и
другое с.динаково во з бу д11ли воп ли неr одовани я со сто роны лю·
дей, которые не мо1·ли возвыситься до поннмания новых идей.
Но зачем Надоумко говорил таким жестким тоном ? Разве
не мог он высказать то же самое в мягких формах ? Удивительное
дело - наши лите ратурные да и всякие другие понятия. Вечно
предлагаются вопросы, почему земледелец пашет поле грубым
железным плугом или сошником ! Да чем же иначе можно вспа•
хать плодородную, но тяжелую на подъем почву ? Ужели можно
не пони мать, что без �;�ойны не решается ни один важный вопрос,
а война ведется огнем и мечом, а не дипломатическими фразами,
которые уместны только тогда, когда цель борьбы, веденной
оружием, достигнута. Беззаконн о н ападать только н а безор у ж­
ного и беззащитного, на старцев и калек ; а поэты и литераторы,
против которых выступил Надеждин, были не таковы : они б ыли
люди сильные и умевшие владеть оружием. За нападения ему
заплатили нападениями, по крайней мере, не менее жесткими.
Полемика, возбужденная статьями Надоу мко, составляет
едва ли не важнейший э пизод этого рода в истории всего пушкин·
ского периода. Все жу рналы, кроме «Атенея » 78, не посещаемого
никем, почти все альманахи единодушно ополчились против
«Ве"стника Европы». Все затронутые Надежди ным литераторы
соединились против его с татей. «Московский телеграф» и «Север­
ные цветы» были главными действовател ями в этой борьбе за
собственную честь и жизнь. Пушкин и Полевой были предводи·
телями нападающих. Оставляя без внимания многих бойцо в, н е
достойных памяти, сос редото чим внимание на подвигах, совер·
шенных эт им и rлавными и их сподвижниками.
Первым, как и следовало ожидать, вышел на дерзкий вызов
Полевой. На него Надоумко нападал с первого раза еще прямее и
жесточе, нежели на Пушкина. Все насмешки над тем, что у нас
не понимают пустоты и бедности нашей литературы, напротив ,
называют наших поэтов Байронами, относились п рямо к нему,
главе тогдашней журналистики. Он не замедлил ответом: в пер·
вом же нумере «Телеграфа», вышедшем после той книжки «Вест•
ника Европы», где находилось начало первой стат ьи Надеждина
(«Литературные опасения за будущий год» ), он поместил очень
хорошо и едко написанную тираду , в которой, впрочем, говори·
лось более о редакторе «Вестника Европы», Каченовском, нежели
о статье Надоумко или ее авторе 79• Надеждин отвечал на его
возражения также едко . Он мог отвечать, потому что с ознавал
свою силу. Но Каченовский вздумал для своей защиты прибег·
нуть не к обыкновенному литературному оружию, а к странному
10•
147

и •Вовсе не похвальному средству, и объ.я·вил об этом в примечании
к возражениям Надоумки на статейку «Телеграфа» 80• Разу·
меется, дело кончилось , к его собственному стыду, решительною
неудачею. Тогда-то градом посыпались на него, и справедливо,
насмешки и упреки со всех сто рон. Полевой напечатал длинную
статью « Литературные опасения за кое-что» , в которой была
подробно просмотрена вся его литературная и ученая деятель·
ность, и доказано, что его произведения, до той поры ( 1829)
напечатанные, ни числом своим, ни тем более качествами , вовсе
не оправдывают громкой и звестности, которою он пользуется.
Сам Пушкин поместил в « Северных цветах» превосходно написан­
ную статью, в которой изложил приключение Каченовского
в самом смешном виде. Так как эта статья не вошла ни в издание
Пушкина, сделанное г. Анненковым, ни в прежнее издание, то мы
в приложении 11 сообщаем ее читателям, окружив, для большей
ясности, другими отрывками, касающимися этого случая. Эпи·
граммы, едкие статьи и статейки сыпались на «Вестник Европы»
со всех сторон, сначала преимущественно падая н а редактора, но
вскоре еще в гораздо большем количестве и на автора статей,
когда все увидели, что Надоумко не просто прислужник Каченов·
ского, а самостоятельное лицо , которому нельзя зажать рот, на­
падая на Каченовского. Все знаменитейшие эпиграммы Пушкина
написаны по этому случаю. Из них большая часть еще направ­
лена на Каченовского и вообще на его журнал, прямо не касаясь
э кс-студента, потому что, когда другие обратили на него главное
внимание, Пушкин уже перестал писать эпиграммы по поводу
статей Надоумки, увидев своеrо сильнейшего защитника в том,
кого считал злейшим врагом. - По случаю статей Надоумки
явилось и « Собрание насекомых», в котором стих :
ВС)т **** злой паук
надобно читать:
Вот Каченовский, злой паук,
и « Литературное известие» (в самом заглавии показано отноше·
ние к «Литературным опасениям» ).
В Элизии Василий Тредьяковский
(Пр еострый муж, достойный много хвал )
С усердием пр инялся за журнал.
В сотрудники сам вызвался Поповский,
Свои статьи Елагин обещал ;
Курганов сам над критикой хлопочет :
Блеснуть умом «Письмовник » снова хочет,
И,
говорят, на-днях они начнут,
Благословясь, сей пре полезный труд, -
И только ждет Василий Тредьяковский,
Чтоб подоспел Михайло **** (Каченовский ) ,
К нему от11осится также эпиграмма, написанная по поводу
того , что в одной из статей «Русского вестника » было упомянуто
148

о предыдущих э пиграммах, ка1< о « камешках, которыми fiушкин
бросает в людей, говорящих ему правду».
Как сатирой безымянной
Лик Зоила я пятнал,
Признаюсь, на вызов бранный
Возражений я не ждал.
Справедливы ль эти слухи?
Отвечал он? Точно ль так?
В полученьи оплеухи
Расписался мой дурак ?
Кроме того, еще одна приведена нами в приложении 11. К этим
четырем, вошедшим в «Полное собрание сочинений Пушкина»,
прибавим пятую , не вошедшую в него, и уже приведенную нами
в No 7 «Современника» прошедшего года : 81
Там, где древ ний Кочерговский
Под Ролленом опочил,
Дней новейших Тредьяковский
Колдовал и ворожил :
Дурень, к солнцу став спиною,
Под холодный «Вестник» свой
Прыскал мертвою водою,
Прыскал ижицу живой в2•
Читателю известно, что Каченовский взду мал попробовать,
нельзя ли русскую орфОграфию приучить к соблюде нию в гре•
ческих словах букв греческой орфографии, как соблюдается она
в западных языках; потому он писал в «Вестнике Европы» :
енеусiасм, Еvгений, полiтiка и проч. Против самого Надоумки
написана « Притча» :
Картину раз высматривал сапожник, и т. д" -
имеющая в рукописи, по замечанию г. Анненкова, эпиграф : « По
всему видно, что он семинарист» (не приводим ее вполне, потому
что напечатана была она уж много лет спустя после того, как
написана ), и другая :
Мальчишка Фебу гимн поднес.
«Охота есть, да мало мозгу.
А сколько лет ему?» вопрос.
-
Пятнадцать. «Только-то? Эй, розгу [ »
За сим принес семинарист
Тетрадь лакейских диссертаций,
И Фебу вслух прочел Гораций
Кусая гу бы, первый лист.
Отяжелев, как от дурмана,
Сердито Феб его прервал
И тотчас взрослого болвана
Поставить в палки приказал.
Гораций, а не кто другой, читает «лакейские диссертации
болвана-семинариста» не .для одной рифмы, а потому, что Надо•
149

умко очень часто цитова.л Горация. А самая впиграмма воа11ик.ла
из известной эпиграммы Васи.л ья Львовича, дяди Пушкина:
Какой-то стихотвор (дuволы10 их у нас). и проч. dd.
по тому с.луча10, что в первой статье Надоумки о «Полтаве» есть
сл еду ю щее место : Ф.люгеровский (романтик) говорит, что Пуш•
кин - гений. Незнакомец-старик, в словах которого излагаются
собственные мыс.ли автора, говорит, что признает Пушкина гением
тог да, когда он создаст что-нибудь истинно великое, а теперь в
нем виден только огромный та.лапт. Надоумко спрашивает его :
неужели же ошибается «Сын отечес тва»:
•• • Там напечатано, помнится, так : «Сомне ваюсь, чтn бы между явными
противник ами Пу шкина были такие, которые бы не сознались, что он rени й .
l!ушкин на чал писать в таких ле т ах, когда не вuзможно дел ать усилий, ч тоб
бы rь стихотворцем». Что вы на �то ска211ете�
Неанакиме]d. То, что сей набор слов ед в а ли понятен самому тому,
с чьего пера он стек. Начать писать слишкuм ра но - еще не признак гения.
В прuтиин.�м сл учае, пятнадцат н.\ет ний юноu1а, к ото р ог о нстuр ню рассказал
так забаино почтеннейший дядюшка обсу жи иаемого нами те11ерь позта
(в приме•1ании прибавл ено: Незнакомец, вероятно, ра;�умел пμекрасиую
басню Н. Л. Пушки11а , в коей Аполлон вершит суд свой над одним 11нтна­
дцаrнлетним по11том), был бы, по всем прн.:1накам - гений.
Это сам а я груба я из всех выхо док Надоумки, относящихся
к П ушкину , и м ы вовсе не хотим доказывать, что она деликатна.
Мы х от и м только дать читател ю сраннить, в чьих словах больше
ж е с ткост 11 - в словах ли критика, или в словах поэта. Но другой
такой выходки на Пушкина мы не найдем у Надоумки, и едва .ли
м о ж н о сказать, чтобы в полемике своей п ротив Пушкина он,
к ром е этого случая, пересту пал границы, возлагаемые - н е г ово­
рим: тогда шними, но и нынешними понятиями о литературных
прили чиях .
Все бы.ли душевно возмущены статьями Надоумки, как мы
сказа.ли, и даже «почтеннейший дядюшка» Василий Львович
почел своею обязанностью написать, по слу чаю, о котором мы
упоминали, стихотворение, в оправдание себя от возведенного на
него соумышленничества с Н адоумкою и в защиту обижаемого
плем янника 84•
1 lосмот рим теперь, как в осставал против Надеждина другой,
сильней ший тогда после Пушкина человек, Н. А. П олевой, жур•
на.л которого был единственным, имевшим серьезное влияние
на публику.
В приложении 11 у нас в полне приведены из статьи «Те.ле,
графа» по поводу «Литерату р ных опасений» все замечания, прям<>
относящиеся к Н адоумке. Он опроверг их совершенно, нагов орив
н о в ых колкостей и разоблачив несколько пром ахов «Телеграфа »,
«Телеграф» о бещал дать о «Литературных опасениях за буду щиii
rод» особенную подробную статью ; но она не являлась. То.лько
во второй, подробнейшей статье «Телеграфа» против Качеиов-
150

ского , которой, в насмешку над статьею Надоумки, дано было
эаглавие «Лите рату рные опасения за кое-что» (то есть з а у ченую
славу редактора «Вестника Европы»), выведен б ыл « Желт.як»
(житель желтого дома, сумасшедший ), который усиливался за­
щищать ученые труды Каченовского и говорил фразами Надо•
умки, но принужден был сог лашатьс.я, что Каченовский - самый
плохой ученый . Греческий эпиграф к этой статье был также
насмешкою над Надоумкой. Но тем и ограничились опроверже­
ния, кото рыми ему гро зили. Долго после того, несмотря на мно­
жество жестоких нападен ий от него на Полевого, полемике против
него не было посвящено и нескольких строк сряду. Все возр аже­
ния ему ограничивались тем, что довольно часто имя Надоумки
презр ительно упоминалось кстати, когда дело шло о каких-нибудь
бездарных писаках или оскорбителях, которые не достойны ответа.
Чему пnипи.·ать такvю с кромность � Во-первых. скажем к великой
чести Н. А. Полевого, тому, что он не любил полемики: он при­
бегал к ней только в редк их случаях и только по необходимости.
Другою причиною было действ ительное презрение к такому бес­
сильному врагу, как «Вестник Е вропы»: этот журнал имел самую
жалкую репутацию в публике и едва ли имел читателей на белом
свете. Мы сделаем читателю вопрос, можно ли пред полагать еще
третью причину того, что Полевой так долго не возражал На­
дРждину, когда увидим ха рактер возражений, сделанных ему
«Телеграфом» впоследств ии времени. Более полугода п рошло
таким образом без ответа Надоумке. Наконец явилось замечание
о стихах, помещенных Надеждиным в «Рvсско� зрителе» *85
с полной подписью его имени. Кто такой этот Н. И. Надеждин � -
спрашивала рецензия. Никому не известно, чтобы существовал
такой писатель. Мы спрашивали о нем - никто не мог отвечать.
«Один литератор утверждал, что имя Н. И. Надеждин должно
быть псевдон имическ ое. и стихи . В!'Роятно, заимствованы из нена­
печатанных доныне бумаг покойного профессора элоквенции
В. К. Тредьяковского, а не сочинены в наше время. Кто когда­
либо, кроме Тредьяковского, писал такие стихи� Кто, особенно
в наше время, станет писать такие стихи �» Потом опять встре·
чаются только беглые упоминания о жалком зоиле Надоумке.
Еще через полгода был помещен довольно большой р азбор
отрывка из его готовившейся к изданию диссертации о р оманти­
ческой поэзии. Разбор носил э аглавие «Лите ратурные прииски»
и объявлял. что все основные мысли диссертации похи щены
у Аста и Штуцмана, что было подтверждаемо обширною вы•
пискою из последнего философа. Наконец явилась самая диссер·
таци.я ( на латинском .я зыке ) , и Н. А . Полевой написал ее разбор,
• В перв ые АВ& и.ли три rода своей .литературной деятельности На·
АеЖАНН печатал Аово.л ьно мноrо стихов. Направ.Аение в н11х бы.Ао mи.л.леров·
ское: zуАожествсииа11 сторона, АСiiствиТСАr.но, слаба.
151

памятный в истории нашей полемики по о строумию и чрез вычай­
ной резкости 86• Лати нска я .диссертаци я Надеждина разбирается
вместе с полуграмотною книжкою : «0 трагедии греков, францу·
з о в и романтиков. Сочинение белебеевского уездного землемера
Виктора-Фомы То варницкого», и н ачинается благодарностью
Товарницкому «за его шутку, весьма милую и острую», - Поле­
в ой наз ывает книжку Товарницкого пародиею на сочинение
Надеждина, которого считает з ащитником 1< лассиц и э м а; но,
говорит Полевой, в пародии остроумного белебеевского землемера
упущена из виду отличительная черта русских классиков : она
состоит в том, что «все прильнуло к ним снаружи, что их мнения,
будучи не следствием внутреннего убеждения, не собственной
(хотя неправильно ра звитой) мысли, представляют нелепую
смесь, р а знородную, стр анную сло жност ь противоречий, лишен­
ную всякой формы и всяких приличий» .
Русский классик должен, во·первых, украсть что-нибудь у немцев,
французов, англичан, переврать это и потом утверждать что-ни будь самое
нелепое, самое пошлое, перед чем лагарповы, баттёвы, баур-лормиаиовы
суждения казались бы солнцем светозарным ; во-вторых, он должен цито·
ваться особенно латинью (если же можно, по-гречески : это еще лучше) ,
и засыпать свои доказательr-тва фразами, нахватанными из Горация, Лукава,
Буало, Блера и проч. ; третье - и самое важнейшее - о н должен громко
в опиять о разврате, о погибели вкуса, должен искусно соединять с втим
мысль, что романтизм есть то же, что ате изм, шеллингизм, либерализм,
террор изм, чадо безверия и революции ; должен сильно вопить о славе
Держав ина, Ломоносова, Хераскова, Поповского, Кострова, Петрова, Май·
кова. К этому надобно с горестью прибавить, что ныне пишут разбойничьи
поэмы, а не гремят торжественными ода ми. Тут должно исчислить наши
победы, в которых, разумеется, классик столько же участвовал душою и
1'С лом, сколько он понимает, чт6 говорит. В заключение, четвертое , надобно
как можно надутее заговорить о славе России вообще, о возвышении нашем
над всеми народами, о величии предков, о просвеrцении России при Ярославе
и Мономахе, о Баяне, о Петре Могиле, « Слове о полку Игоревом», Силь·
вестре Кул ябке , яко доводах нашей славы.
«Если б ы г. уездный белебеевский з емлемер написал свою
пародию по этой программе (пр одолжает Полевой ), она еще
ближе подходила бы к нашим классическим диссертациям.
И пусть не думают читатели, что на классиков возводится небы­
вальщина : диссертация Надеждина - свежее доказательство, что
рассуждения их действитель но таковы, как предписывает эта
программа. Опров ергать Надеждина не стоит : что смешно, то
неопасно».
Вот основание этой диссертации, годной в кунсткамер-у литер атурных
редкостей : г. Надеждин начитал где -то, что доныне поэзия б ывал а перво·
бытная, к лассическая и романти ческ ая ; начитал он е ще , что к лассическая
повзия кончилась с греками ; узнал вдобавоr�. что поэзия, начавшаяся в но·
вом мире средних времен, названа романтическою. Тут начал г. Надеждин
мыслить - и что же вымыслил ? что и романтическая поэзия решительно
к ончилась. Что же такое творения Гете, Байронов, Муров, Пушкиных?
Положим, ч то в ы прав ы; но чего же вы хотите ? Приз11аtмся, м ы 11ичеrо 1 1е
15�

поняли. Кажется, что г. Надеждин хо•1 ет какого-то соединения романтизма
с классицизмом ; но как, для чего - пусть вто раз�:адыв ают другие. Види�1 ,
что мысль в основании нелепа; но, за в се м тем, лучше сознаться, что мы
худо ее понимаем. Где нет 1ш логического , ни грамматического смысла, там
не стыдно сознаться в незна11ин . Одно тол ько весьма ясно заметно у r. Н а·
деждина : следы школьной ферулы, и под sту ф ерулу хочется ему подвести
в сех. Неудачный опыт ее над г. Надеждиным едва ли может быть доказа·
тельством спр аведли вости его слов.
«Изучение древности добывается не б е.з кроваво�о пота». Ясно, что
кровавый пот намекает па ф ерулу и скамейку, вразумляющие бурсаков.
Но кто е.щ е сомневается, пусть читает далее:
Сей флейтщик, песнями пленяющий собрань�,
Учился и терпел старейших нака.занье.
«Итак, прежде нежели приниматься за письмо, должно учиться, учиться,
непременно учиться ». Очень рады и советуем ; только надобно доучиться, а
иначе будем походить н а какого-нибудь недоумку, котор ый, что слово с ка·
жет, то .!1 видно, что он в бурсе и не досечен и не доучен !
Стоит ли такое рассужден ие опровержений? - продолжает Полевой . -
Нет! Пародия г. Товарницкого «померкает перед sтим оригиналом», который
вполне осуществляет «представле нный нами выше сего план для русской
классической диссертации, ибо:
1) Основные мысли в ней чужие, взятые у Штуцмана и Аста (ссь1.1
1
ка
на «Литературные прииски», о которых �оворили мы выше) . 2) Сии мысли
не поняты г. Надежди ным и вывод из них есть sтому доказательство. 3) Не·
нужных разноязычных цитат в диссертации конца нет. 4) Романтизм пред•
ставляется исчадием безбожия и революции. 5) Говорено вкривь и вкось о
всех е вропейцах, все обруганы, и указано на Россию, на упадок п атриотизма
в России, на Баяна, Петрова, Кострова, Ломоносова, Румянцова. Этот при ·
торный патриотизм есть венец теории г. Надежди на. И такое создание осме·
лился он представить на суд почте нных профессоров Московского универси·
тета l Из sтого создания поместили отрывки два почтенные профессора в
и здаваемых ими жур налах ! .• Стыдимся за почтенных издателей «Вестника
Европы» и «Атене я», и предоставляем диссертацию г. Надеждина ученикам
латинского класса в уездных училищах.
Разбор этот был написан с большим умом, не только с чрезвы­
чайною едкостью. Он убил .д иссертацию во мнении публики.
И, однако же, на каких основаниях идеи Надеждина были объяв­
лены нелепыми ? Полевой сам объяснил это : когда впоследствии
между «Телеграфом» и «Телескопом» велась жаркая полемика,
Полевой напомнил публике о «нелепой» диссертации Надеждина
следующим объявлением :
В книжной лавке Амоса Курносова принимается подписка на новую
книгу, под названием «Сорванная маска с философа-самозванца, или Кузен
перед судом Аристарха Никодимовича Надоумки, фплологико·критико·исто·
рическо·ирритабельно· сатирическое исследование, сочиненное Иваном Бело·
омутовым, с впиграфом из повести М. П. Погоди на: «Где я ? в вертепе нищих,
воров, площадных мошенников ! И вот какие происшествия, друг мой, не про•
изводят во мне никакого болезненного ощуще ния ! Удивительное явление !»
(«Теле скоп » , 1832, No1 7, стр. 362). В сем новом, достойном особенного вни·
�-жания творении г. Белоомутов а доказывается явно, что Кузен есть шарлатан
и обманщик, что он обокрал немецких ф илософ ов, не понял их, п ереврал и
только гнусн ым красноречием своим з аставил Европу думать, будто и си не
153

liоследн.яя спица в к олеснitце современноrо мышлени я . Ясно также дока11ьl·
вается и подтверждается тут, что каждый руссRИЙ студент смыслит фило·
софию больше Кузена • 37•
Итак, вот почему мысли Надеждина показались нелепы Поле·
вому : они были несогласны с философиею Кузена ; а основная
ошибка Надеждина, как видим, состояла, по мнениЮ Полевого, в
том, что он предпочитал немецких философов Кузену, философию
которого осмеливался признавать не заслуживающею внимания.
После этого «Телеграф» чаще прежнего упоминает о Надоумке
и Надеждине, но попрежнему всегда только в нескольких словах.
Когда Надеждин стал издавать «Телескоп», Полевой мало-помалу
вовлечен был в более обширную полемику с ним и иногда по не·
скольку месяцев н е выпускал ни одной книжки «Телеграфа» без
статей и статеек против Надеждина. Надобно признать ся, что он
был выну ждаем к тому беспрестанными нападен иями. Но, м ежду
тем , как нападения «Телескопа» очень часто касались предметов
серьезных, изобличали важные промахи в «Телеграфе» , чем отвс·
чал на это «Телеграф» � Он нападал на слог, на непонятность
различных философских терминов. Однажды, когда в «Телескопе»
была напечатана статья Гульянова, переведенная с французского,
с приложением к русскому переводу и французского текста,
«Телеграф» начал доказывать, что в переводе есть грубые
ошибки, что, следо вательно, Надеждин не знает по-французски.
Улики в незнании были такого рода : вместо «овальные рамки
соприкасаются» надобно было перевести «продолговатые ободочки
соединяются между собою» , и т. п. Но и в этом потерпел « Теле­
граф» неудачу : оказалось, что русский перевод статьи Гу льянова
был сделан самим же Гульяновым. Потом, когда Надеждин,
в 1832 году, стал печатать обертку своего журнала без знаков
препинания в строках крупного шрифта (как это и вошло теперь
в обычай ), «Телеграф» стал смеяться над «1832-рым Телеско­
пом», доказывая, что «Телескоп» не знает правил об употребле­
нии точки : видите ли, грамматика требует, чтобы было напеча·
тано так:
1832.
ТЕЛЕСКОП.
а не просто (без точки ):
• Белоомутов - потому, что под некоторыми статьями Надоумки вы­
ставлено, для обозначения места , откуда они присланы , «Белый омут » (имя
села , в котором родился Н адеждин ) . Эпиграф взят из повести г. Поrодина,
вероятно, потому, ч то од ним из первых поводов к пол е мике была статья
r. Погодина «О Московской выставке». Филологико-критико- и т . д . - п а ·
родия м ногосл ожного заглавия д иссертацю1 Надетдина: Dissertatio historico ­
cri t ico - elenctica ( нс торико- к р итико-полемическое ); но дело в том, что, п о обы·
чаю нов ых латин истов, подобная мн огосложность требуется для изящности
латинского слога. Н е нужно прибавл ять, что «обокрал, переврал» и проч. -
буквальное повторен ие выражений, употребленных Полевым в разборе дис·
сертации Надежди на.
154

1832
ТЕЛЕС КОП
Когда «Телескоп» шутливо отвечал на это, что «несчастная точка
в заглавии есть пункт, на котором запнулся « Телеграф», журнал
Полевого , не понимая, что противник в э том случае играет ело·
вами, серьезно начал доказывать, что «Телескоп» не знает, что
«точка» и «пункт» - одно и то же слово, и не понимает смысла
слова «пункт». В третий раз, по случаю того, что Надеждин, в
насмешку над романами одного тогдашнего писателя 88, стал и ро­
нически уверять, что произведения Александра Анфимовича
Орлова лучше этих романов , и Пу шки н, в здумав продолжить
эту шутку, напечатал в «Телескопе» свои знаменитые статейки,
подписанные псевдонимом Феофилакта Косичкина 89, «Телеграф»
серьезно начал уверять, что Надеждин хвалит А. А . Орлова, и
доказывать тем безвкусие Надеждина. Не будем продолжать
�того исчисления : нам нимало не приятно говорить о неудачах
«Телеграфа», кото рому так много обязана русская литература.
Мы не стали бы приводить и этих примеров, если бы уверены
были, что без всяких доказательств читатели поверят основатель·
н ости нашего мнения. Оно состоит в том, что Н. А . Полевой мог
играть только жалкую роль в спорах с своим противником.
Впрочем , ошибся бы тот, кто вздумал бы выводить из этого
следств ия, неблагоприятные именно для Н. А. Полевого : не он
один, а решительно никто в тогда шней нашей литературе не мог
быть достойным противником Надеждину. В этом согла сится
каждый, кто знает нашу тогда шнюю литературу. Мы избавляем
читателя от подробнейших доказательств , предполагая, что они
нужны разве для немногих. Мы боимся, что утомили читателя
выписками, да и статья наша приняла уже объем более обшир·
ный, нежели мы того хотели бы.
Мы останавливались так долго на полемике, возбужденной
статьями Надоумки, и сдел анном По л евым paзfinpe диссе-nт�tн ии
Надеждина потому, что эти факты имели решительное влияние
на мнение огромного большинства публики и литераторов о На­
деждине, к ак критике. Тогда все ахнули и возопил и: « зоил,
педант, шарлатан !» и до последнего времени, не вникая в сущ·
ность дела, повторяли : « Надеждин был хулителем Пушкина -
о, варвар без вкуса и сть�да l Надеждин выдавал мысли, взятые
из дета и Штуцмана, за свои собственные - о , шарлатан !
Надеждин говорил школьною латы нью, шпиговал свои статьи
гречес1<ими цитатами -о, педант !»
На самом деле так много горячиться нам не из чего. Если
Надеждин был чем неправ, то разве тем, что с жаром увлечения
заговорил о предметах, которые не стоили того, чтобы серьезно
ими заниматься. Он и сам очень хорошо понимал это : оттого
у него часто среди горьких или пламенных тирад в ырывается
t1евольная улыбка, - вдруf о� вспомнцт ; «да над чем я хлопочу?
155

да стоит ли горячиться ? д а не смешон ли я, говоря с любовью и
гневом ?» - и все-таки он не мог удержаться: прив язанность к
своему, родному брала верх над шопотом рассудка : « Не стоит
об э том говоритьf» - и он о пять бился с жаром, достойным более
крупного предмета страсти, нежели наша тогдашняя литература.
Прос ти м ему увлечение : ведь он тогда был молод ; притом же, и
все другие, увлекавшиеся потом подобно ему, о шибались подобно
ему : игра не стоила свеч. Ну, что они выиграли ? То, что мы с
вами, чит атель, вспоминаем о них с признательностью ? Да с тоило
ли убиватьс я для приобретения признательности той маленькой
горст и людей, которая составляет у нас так называемую публику?
Ну, какую пользу принесли они ? Ту , что мы от них научились
чему-нибудь доброму ? Да многому ли мы научились ? Многому,
очень многому, нечего сказать! Стоило порт ить свою грудь, пре­
небрегат ь другими, лучшими ка9ьерами для того, ч тобы образо­
вать ум и сердце пяти с половиной человек, которые, к доверше­
нию счастия, забыли почт и все, о чем толковали: им с такою
горячност ью ! Нет, здравый рассудок говорит, что лучше было бы
покачать головой и не поднимать гласа в опиющего в пустыне.
Однако ж , так как они уж сделали ту ошиб.ку, ч то любили
нас с вами , читатель, и хотели нам добра, то пост араемся же при­
помнить хотя часть того, чему они ж елали научить нас. Теперь
речь зашла у нас о Надеждине : посмотрим же, чего хотел он, как
критик.
В то время, как он готовился выступить на литературное по·
прище, литература наша с традала чрезвычайною поверхност·
ностью. Литератору нет необходимости быт ь особенно ученым ;
но он не должен быть человеком легкомысленным и поверхност·
ным. А тогда почти все лучшие люди были т аковы. Сам Н. А . По­
левой , серьез нейший и з них. так пылко желал осуществления
того, чего ж елал для русской литературы, что воображаемое при·
нимал уже за осуществленное и разделял о бщее упоение нашими
дивными подвигами в област и литературы. К чему вело э то само­
обольщение ? ровно ни к чему хор ошему. Никто не понимал того,
чем он восхищался; никто не понимал, ч то радоваться, собственно
говоря, было еще нечему. А все ра довали,сь и восхищались. Сами
не могли в прозе написать ни о чем порядочной с т атейки в два·
дцат ь страничек, не гово рим : книг и,- в по,-э зпч имели то лько н е­
сколько лирических пьес истинно прекрасных, а больше ничего
в ыдерживающего критику, � не имели ни одной сносной прозаи·
ческой повести, не говорим уж : романа, - ни о дной поэмы в
стихах, которая была бы прочувствована, а не пропета с чужо го
голос& , -а уж воображали , что постигли всю мудрость земную,
что имеют довольно хорошую литературу ; то были невинные,
Златые игры первых дней ! 90
fО н ы е мечт ы, сладкие мечты, к а к н аивно прекрас.J1ь1 были вы!
156

Есть законная пора самообольщений. Но всякое самообольще·
ние должно иметь свой срок, или оно станет вредным. Срок этот
приближался. Новое поколение подрастало, с новыми требования·
ми, с более глубокими стремлениями. Веневитинов был ранним
провозвестником этого поколения; но он умер, едва сказав первое
свое слово, еще ничего не успев совершить" .
Все продолжалось, повидимому, прежним порядком. И опять
явился человек, �все еще несколькими годами опередив поколение,
кото р ое должно Gыло понять его. Он не погиб т ак рано, как Ве·
невитинов, не усп ев подать руку но вому по1ко лению ; но •котда он
явился, никто еще не мог емv соч vвс'l'Вовать , и долго о н был пред·
метом общего [глумления] . И сам он не мог еще указать ни на ко•
го, кто был бы человеком, каких желал он. Все, что видел он во•
круг себя, было достойно только разрушения и отрицания. И он
явился каким-то злым духом отрицания и разрушения. Таково
было положение Надоумки в нашей литературе.
Он один тогда понимал в ещи в их истинном виде. Его не
понял никто : и потому, что он высказывал и•стину очень горькую
для тех, кому говорил ее, и потому, что высказывал ее горько ,
и, более •в сего, потому, что основания, на которых опирались его
приговоры, были незнакомы ·н икому. Немецкая философия, пи·
томцем которой он был, неизвестна была никому. Все видели
только, что он противоречит французским книжкам, из которых
была почерп нута вся наша тогдашняя мудрость - и его объявили
безумцем. Чего он хочет, не понимал никто, потому что у нас не
было ничего подобного тому, чего хотел он, - и всем показалось,
что он т олько хочет бранить и унижать нашу литературу.
И, однако же, чем он был недоволен в литературе? Теми поэ·
мами, над сочинением которых тратились все наши силы , восхи·
щение которыми отнимало всякую мысль о воз можности чего·
нибудь лучшего. Ныне кто не называет этих поэм детскимч п р:>·
изведениями ? Он восставал против Пушкина; но известны ли
были тогда создания Пушкина, перед которыми мы тепе рь прекло ­
няемся? «Бориса Годунова», «Камен ного гостя», «·Медного всад·
пика», повестей в прозе. - ничего
этого еще не было. Были
только поэмы в байроновском роде, �над которыми потом смеялся
сам Пушкин, - поэмы не прочувствованные, странные подража­
ния байроновской форме без всякого понимания байроновского
духа . И разве потому восст авал •ОН против этих поэм, что хотел
унизить талант Пушкина ? Нап р отив, никто так резко не замечал
безграничной разницы между Пушкиным и другими тогдашними
знаменитостями ; а ведь тогда никто, кроме его , не замечал этой
разницы. И разве он унижал в поэмах Пушкина то, что в них
есть хорошего? Напротив , он безусловно хвалил в них отдельные
картины природы и грациозные сцены из современного быта, -
единственное, что мы теперь н аходим в них прекрасным. Он так
sорощо пони мал это , что «Графа Нулина» ставил выше «Бахчи·
157

сарайского фо нтана». Но он все-таки осуждал Пушкина ? Однако,
з а чтб же ? за то, что п редполагал, будто Пушкин удовлетвор яет­
ся своими прежними произведениями и ш• думает о том. что еще
не создал произведений, вполне досто йных своего вел икого талан·
та. Ведь это не 11овольст во , кото рого нсто ч ник-очен" Rысо к о" мне­
ние о таланте Пушкина. А когда Пушкин издал «Бориса Году·
нова» , он один оценил это произведение, в последней статье, п од•
писанной именем Надоумки 91• И , наконец, разве он восставал
именно против Пушкина? Он до казывал только, что вся наша
тогдашняя литература вовсе не так богата, как тогда все были
уверены. И если мы вникнем в сущность его статей, мы у видим,
что если никто не судил о нашей литературе так строго, как он,
то и никто не превозносил так Пушкина, как он. Он первый
высказал о характере- и силах его таланта те понятия, которые
госп
_
одствуют до сих пор. Кажется, этого довольно, чтобы не счи·
тать его зоилом.
Статьи Надоумки были печальны - он ли виноват в том ? Но
они содействовали приготовлению лу чшей будущности. Разве он
о тчаивался в лучшей будуцJНости . ра зве н е призывал ""? Поо·
чтите хотя окончание его мрачной, желчной статьи : «Сонмище
Нигилистов ». На Ва сильев вечер, накануне того дня, когда солнце
по ворачивает на лето, в тот вечер, когда на Руси гадают о буду•
щем, выходит Надоумко из беспо рядочного сонмища, где все
кричат, под хлопанье пробок , о талантах друг друга, все упоены
чадом взаимных похвал своим дивным про изведениям, все тол­
куют о пустяках, все кричат о том , чего не понимают ; он идеr
домой, грустно думая об общем ничтожестве всей этой превозно•
симой литерату ры. Нет ей выхода из бессильного и шумного
хаоса...
«Как нет ? вдруг спрашивает он себя : ужели, в самом
деле, нет?»
Неужели яля беяной нашей литr р атvры не буяет во�в рата с зимы на
лето? неу ж е ли ей вечно мыкаться в мрачной преи спояией rу б ител ь н оrо ниrи·
лнзма? - Нет, подумал я: нет, зто невозможно :
" .Как бы ночь
Ни ялилася и неба ин темнила,
А все рассвета нам не миновать!
Буяет время, коrяа слово, наилучшее прои з веяение наилучшего созяани я
божия, проливатьс я буяет от избытка серяца чистого, растворенного святою
любовью ко всему яоброму, истинному н прекрасному !
F.r11 e лежит на 11ебе тень,
Еще 4алеко светлый 4ень l
Но жив госпояь l Он знает срок!
Он вышлет утро на восток!
с Э то бу4ет, зто буяет, иепоеменно !» - повторял я сам себ�. взбираясь домой
по высокой лестнице. - «Но, - прибавил я с горестным взяохом, отворяя
явер и передней, -
• •.Но коrда ж тому случитьс я? »
Ту т раздались Jt:il соседнеli комнат1>1 з13онкне roJ1oca девушек, певm11х под·
блюдные necи1r;
t!iS

({ому вынется, тому сбуде тся,
Тому сбудется, не м11ну етс яl
« Дай бог, чтоб ы сбылось поскорее!» вскричал я, д овершая остальное путеше­
ствие до своей каморки. - Между тем, дремать нечег о ! Может быть, если я
раз-другой подам голос, -
И петухи 11ачнут мне откликаться,
И возду х утренний н ачнет в лицо мне дуть!
Беспристрастный читатель, вероятно, согласится с нами, что
Надоумку нельзя считать зоилом, бросавшим грязью в знамени•
тых людей из одного тщеславного желания наделать шуму.
Остается сказать несколько слов о его диссертации.
К сожалению, она у нас о чень мало известна, потому что на•
писана на латинском языке. Его называли за то педантом ; но ла•
ти нской диссертации требовали правила докторского экзамена, -
следовательно, Надеждин не виноват в том, что написал свое
рассуждение не по-русски. Зная, что лат ы нь не найдет у нас много
читателей, он перевел любопытнейшие отрывки своего исследо·
вания на русский язык и поместил в журналах : чего же требо·
вать больше ? Только эти отрывки и были прочитаны людьми,
которые так решительно судили о его диссертац ии. Э то беда была,
впрочем, не главная : ху же всего было то, что ни Н. А . Полевой,
ни другие противники Надеждина не знали и не могли понять
немецкой философии. А если бы знали, не пришло бы им в голову
говорить, что он выдал чужие мысли за свои и исказил их. Основ ·
ная идея у Надеждина, конечно, та же, что и во всей немецкой
философии, от Фихте до нашего времени. И то правда, что бли·
жайшим образом он был последователем Шеллинга. Но дело
в т о м, что он поn•ел далее Шеллинга и приблизился, силою
самостоятельного мышления, к Гегел10, которого, как по всему
видно, не изучал. Ра звивать эту мысль было бы эдесь неуместно.
Но кто сличит диссертацию Надеждина с « Эстетикою» Гегеля
(изданною через пять лет после диссертации Надеждина ). тот
увидит, как близко к 11ему подошел Надеждин. Это факт. Узнав
его , нечего говорить об Астах и Штуцманах *. Надеждин, тогда
двадцат ипят илетний юноша, сто ял уже выше этих людей , не
очень значительных в истории философии. Это был ум глубо·
кий - вот все, что мы можем сказать по его первому философ·
скому сочинению, оставшемуся единственным. И Полевой, ду мая
сказать насмешку, сказал чистую правду : этот «русский студент
смыслил в философии больше Кузена», и 11е только Кузена , а
многих мыслителей, которые и в Германии успели приобресть
• Впроче м, дет и Штуцма 11 сде лан ы в «Тел еграфе» учител ями Надеж·
дина я вно по незнанию. Это очевидно каждому имеющему пон я тие об исто·
Р!fИ новой философии. Доказывать sто и не стоит. От у л и к в пох и щениях
Надеждина из Аста Полевой сам скоро отказался ; а книги Штуцмана На·
деждин и не видывал, потому что не считал его заслуживающим внимания
в чем и не ошибался.
159

себе и звестность , 1<ак с а мостоятель ные ученики того или другого
великого филос офа.
И вот это1· человек, не только хорошо .dнакомыii с немецкою
э стетикою, но и мевший силу двигать эту науку вперед, з анялся
критикою : мог ли он не произвесть решите льно новой эпохи в
нашей критике, которая до него знала только поверхностные
француз ские приемы ? И действительно, он заго ворил о таких
вещах, о которых .до него и не слыхивали : об идее, как душе
художественного создания, о художественности, как сообразности
формы с .идеею, и т. д . , и т. д. Мудрость, неслыханная тогдаш­
ними нашими писателями и непостижимая для них. О, наивные
времена, когда все это было новостью ! Все слушали, соображали,
изумлялись, оскорблялись, махнули , наконец, руко ю и решили,
что все это нелепость, порожденная педантизмом. Это было
истинное «Горе от ума».
Статьями Надоумки была решена судьба Надеждина в лите·
ратурном мире. Он восстал против всей литературы, - вся лите•
ратура восстала против него. Он явился слишком рано и оста­
вался одинок, пока не выступило на сцену новое поколение, пред­
шественником которого был он. Когда он стал издавать «Теле­
скоп», публика знала его только по презрительным отзывам «Те­
леграфа», «Сына отечества», «Северных цветов» и всех остальных
журнало1в , газет и а л ь манахов. О ч ень естественно, что « Телескоп»,
лишенный всякой помощи со стороны литераторов, имел только
ограниченный успех. Критика его, продолжавшая развивать идеи,
выраженные Надеждиным прежде, долгое время не могла достичь
до публики. Но вот начало выступать на сцену молодое поколе­
ние: Надеждин в нем нашел себе помощников. «Телескопу» пред­
стояла, по всей вероятности, блистательная будущность . Но он
перестал существовать.
Едва ли теперь надобно объяснять, почему критика Надеж·
дина не имела, в свое время, особенного влияния на публику . Она
явилась слишком рано. Публика еще не была настолько развита,
что бы сочув·ствовать ей. И, притом, «Вестник Европы», в котором
Надеждин поместил значительных статей rораздо более, нежели
потом в собственном журнале, был почти совершенно неизвестен
публике. Он и заслуживал этой судьбы, потому что был очень
плох. А если кому и попадалась в руки книжка этого журнала ,
едва ли и з десяти ч итателей од•ин мог без смеха ч итать ее стра·
ницы, изукрашенные, по замысловатой орфографии Каченовско rо,
фитами и ижицами. Мы упоминали об эпиграмме, написанной на
Каченовского Баратынским, по случаю статей Надоумки . Вот она,
с сохранением того правописания, которое придавало ей соль в
«Телеграфе»:
160
VСТОРIЧЕСКАЯ ЕПIГРАММА
Хвала, мастvтый наш Зоiл l
Коrда·то Дмiтр iевь бi>сiлъ

Те бя сча стлi вым i струн амi;
Бtсiлъ Жукоuскiй въ слtд аа нiмъ;
Вот 6:1!сiтъ Пушк i нъ : какъ любi.мъ
Ты д альноuiднымi Судьбамi l
Tpi покол1> нiя n1;uцовъ
Тебя , красой са.J.ХЪ в-Бнцов :.,
В неrодонан ье пр.в од iлi:
Пекiс ь о здравii своемъ,
41·обы, П04 Jt.Ho rер�ым , тре мь
Дpyrie трi тебя бi>ciлi 92,
Многие ли могли без смеха взять в руки журнал, самая орфо·
rрафия которого подает повод к подобным пародиям ?
Но вред Надеждину оттого, что он первое и самое деятель·
ное время своей критики отдал «Вестнику Европы», с остоял не
только в том, что статьи его остались почти никем не прочитаны
или возбуждали своею нелепою внешност11ю улыбку в тех немно•
гих, которым попадались на глаза : был нанесен ему участием в
« Вестнике Европы» и другой вред, еще более важный. Этот жур·
нал считался защитником всего устарелого и бездарного в лите ·
ратуре, враrом всего со временного и дар ови то г о. L:татьи Надеж­
дин а , су ществен ный -смысл которых т ак трудно было у г адать
неприготовленной публике, получали самый невыгодный смысл
уж от одного того, ч то являлись в таком журнале. Да и сам
Надеждин подавал еще новый повод к недоразумениям : чтобы
кольнуть тогдашних писателей, он иногда иронически превозно·
сил старых писателей. Для нас ирония очень понятна, - в то
время она многими не была понята.
Но все это только внешние причины неуспеха. Были и внут·
ренине. Одну из них мы уже видели : Надеждин явился слишком
рано для публики и литературы. Теперь прибавим другую: он
явился слишком рано и для себя. Образ мыслей его не совер•
шенно еще установился в то время, когда он начал свою лите•
ратурную деятельность. Основные в оззрения его были тверды и
справедливы; но много осталось еще в нем следов прежнего обра·
зования, и почти вся ero последующая журнальная деятельность
представляется, как история пос тепенного его освобождения от
различных остатков той «старой трухи» (по его выражению),
которая так связывает движения мысли. Вначале он часто , сам
того не замечая, выражал понятия, несообразные с его истинным
о бразом мыслей, с его основными идеями.
Это придавало еще больше дnусмысленности многим стра·
ницам его статей, и без того уже бывшим слишком трудными для
разумения тех наивных людей, с которыми он говорил. Но если
это было вредно для его первых статей, то мы видим новое дока·
Q ательство силы его в быстром и неудержи мом стремлении впе·
ред. Немногим, и только самым сильным из нас, возможно совер·
шенно перевоспитать себя. Надеждину было дано это . Силою
м ысли и знания достиг о н того, что, быв в двадцать лет чело·
1 1 н. Г. Черныwевс1<ий, т . 111
161

11 еком XVII века , в двадцать п я ть лет, при начале своеi лите­
ратурной деятельности, быв человеком XIX века в одежде
XVI 1 века, в тридцать лет стал вполне челов е1tом XIX века. Кто
зnает, как трудно это перерождение, тот поймет, сколько душев·
ной силы нужно, чтобы пройти этот путь и стать у цели свежим
и бодрым, без подчинения прошедшему, с одним нераздельным
стремлением к будущему.
Что бы указать о пределеннее на характер это го перевоспита·
ния, обратим внимание хотя на ·внешность. Нельзя не согла·
ситься, что мысли Надеждина, п о сущности своей чуждые схо­
ластики, выражались иногда в первых его статьях под формою
сх оластичес кою. В последних его статьях вы не найдете н икаких
следов схоластики ; а как трудно достичь этого ! Скажите, много
ли найдется в истории литературы людей, которые успевали бы
совершенно сбросить с себя иго схо ластики, если когда-нибудь
носили его �
В своем журнале Надеждин помещал значительные статьи
гораздо реже, нежели прежде, в «Вестнике Европы». Конечно,
тому мешали мелочные труды по редижированюо журнала, заня·
тия по званию п рофессора и, в ероятно, различные случайные
обстоятельства. Но вообще он писал для журнала много и, как
видно по всему, энергия его не ослабела, - напротив, в послед•
нее время , он и значительных статей начал печатать более, нежели
когда-нибудь. Видно, что участие молодого поколения придало
новые силы этому замечательному человеку, который, впрочем, и
сам только еще в сту пал в период полнейшего развития сил :
в тридцать два года, для большей части людей, только еще начи•
нается истинная деятельность, для Надеждина - время литера·
турной деятельности кончилось.
«Телес1tоп» не пользовался особенным успехом, хотя и не был
журналом со вершенно без читателей ; он пользовался некоторым,
но не очень значительным, влиянием на публику. Но влияние На·
деждина на литературный наш круг было очень значительно. Все
восставали против него - и, однако же, против воли, п одчинялись
его мнению, на сколько мог ли понимать его. Что бы не обременять
с татьи нашей множеством примеров, укажем только на «Теле­
граф», который, до самого конца своего существования, пользо•
валс я предпочтительною любовью публики : через го.д или п олтора
после того, как Надеждин начал писать свои статьи, в журнале
Полевого стала ощутительна значительная перемена. Прежде
почти не бывало критических статей большого объема ; о самых
значительных писателях, по случаю издания собрания их сочи·
пений, выс'Казывалось лишь несколько кратких замечаний ; теперь
чаще и ча 1це начали являться большие статьи о том или другом
писателе, и разборы значительных книг не ограничивались, как
11режде, дву мя-тремя страницами. Развитие 1t ритики « Телеграфа»
не ограничивалось расши рением объема: самые приемы ее еде-
162

лались основате льнее. Самое направление ее и зменилось : Полевой,
в идимо, учился многому у своего противн ика. Так, например,
«Телеграф» начал говорить, что мы не романтики и не классики,
что в наше время роман тизм и классици з м должны соединиться,
из их слияния должна возникнуть новая литература, и т . д . Все
это чисто мысли Надеждина. Исчезло и прежнее самообольщение
в б огатст ве нашей литературы : начались толки о том, что она
скудна.
«Телеграф», прежде в осхищавшийся «гигантскими
шагами, которые делают наш в ек и наша литература», н ачал под·
смеиваться над медленным и часто попят ным ходом этого разви•
тия, быстротою которого еще недавно восхищался ; начал отдавать
справедливость тому, что было хорошего в старой литературе;
начал го в орить , что литерату ре нашей всего нужнее солидное об·
разование и привычка "К серьезному образу мыслей в писателях,
что нынешние писатели не удовлетворяют этим условиям, потому ,
несмотря на свои таланты, не могут произвесть ничего великого,
и т. д., и т. д. - всего нельзя и перечесть - и все эти понятия
были навеяны Надеждиным. Едва ли можно найти хо тя одну
мысль его, которая не была бы повторена в «Телеграфе» . Как
любопытный пример, приводим в приложении 111 извлечение из
той ста тьи, кото рая служит заключением « Нового живописца
общества и литературы». Полевой, конечно, хотел завершить эти
очерки изложением своих общих выводов, своих су щественных
понятий о литературе, - и что же ? он буквально повторил то,
что за три или четыре года говорил Надоумко. Но , конечно, все
эти навеянные мысли остались в «Телеграфе» только навеянными
мыслями. Сущность свою он изменить уже не мог, и под новою
одеждою он остахся старым.
Вполне привились основные идеи критики Надеждина только
к деятелям нового поколения, важнейший из которых образовался
под его непосредст венн ым руководством и чрез «Отечественные
за п ис ки» влил новую жизнь в нашу литературу и в н ашу
публику.
Если за Н. А . Полевым неоспоримо остается та заслуга, что
он первый сделал кри т ику существенною и важною частью нашей
журналист ик-и , - то Надеждину принадлежит заслуга еще более
важная: он первый дал прочные основания нашей критике. До
него повторялись у нас непрочувствованные, непрожитые мысли,
и повторялись с голоса учителей очень поверхностных, кото рые
сами не понимали хорошенько и се бя, не только других. Эти
учители были французские романтики. Надеждин первый прочно
вв ел в нашу мыслит ельность гл vбокий филосо фский взгляд. Он
дал нашей критике глубокие, всеобъемлющие принципы, откры·
тые для эстетики немецкою наукою. Он первый объяснил нашей
критике, что такое поэзия, что такое художественное произведе·
ние. От него узнали у нас, что поэзия есть воплощение идеи, что
идея есть зерно, из которого в ырастает художественное произве·
11•
163

дение, есть душа, ero оживляющая ; �о красота формы состоит
в соответствии ее с идеею. Он первыи начал строго и верно рас•
сматр ивать , понята ли и прочувствована ли идея, выраженная в
произведении , есть ли в нем художественное единство, в ыдержаны
ли и верны ли человеческой природе, условиям в ремени и народ"
ности характеры действующих лиц, истека ют ли подробности
произведения из его идеи, естественно ли, по за1<ону поэтической
необходимости, развивается весь ход событий, вопло щающих
идею автора, из данных характеров и положений, - словом, он
первый дал русской критике все эстетические основания, на ко "
торых должна была она развиться, и показал примеры, как при"
лагать эти принципы к суждению о поэтическом произведении.
Это первая, общая заслуга его критики. Вторая, частная, состоит
1i том, что он подверг этой критике, которой научил нас, в сю
нашv литер атуру тридцатых годов, высказал свои выводы громко
И, объяснив, чем была наша литература до появления Гоголя и
других великих талантов, ознаменовавших своим появлением
начало гоголевского периода, приготовил последующую критику
к справедл ивой оценке того развития, которое дано нашей лите "
ратvо� эти1V1ч: новыми писателями.
Но он действовал в самое неблагоприятное для нашей поэзии
в ремя - во время перехода от прежнего направления к новому.
Емv дано было только призывать новое время, но не быть его
действователем. Его критическая деятельность прекратилась в то
са мое время, кос11а 1г•ею-1 й Гоголя 1'Н'а"lа л вы оажэ.ть•с я проиэ·веде•
пнями, составившими эпоху в нашей литературе, в то самое врем я ,
когда начиналась деятельность Кольцова и Лермонтова. Потому
его критика произносила почти исключительно приговоры только
о трицательные. Она доказала, что прежнее наше богатство
ложно ; она не могла еще воодушевить нашу публику указанием
и объяснением новых приобретений. Он явился слишком рано и
потому не мог иметь непосредственного влияния на мнения пуб"
лики, еще не приготовленной к тому, что бы сочувствовать ему.
Он кончил тогда, когда только еще начиналась истионая пора для
критики того направле ния, которое ввел он в нее. Потому суще"
ств еи ное значение его критической деятельности состоит только
в том , что она была приrотовительницею последующей кри"
тики.-и г.1
1
авнРЙшая з.'\с .1
1
vга На деж 11чн::t-1<: оитика в нашей
литературе состоит в том, что он был образователем автора ста­
тей о Пушки не. Выражаясь любимым е го языком к лассической
паззии, он незабвенен для нас, как Хрон, в оспитатель Ахиллеса93•
Критика была только одна из многих сторон его раэнообраз·
цой .литературной деятель ност и. Она принесла уже свой плод.
Другие, быть может, е.ще значительнейшие труды его по .другим
отраслям науки до сих пор ос:гаются е'!;!е неоцененными. Прийдет
в ремя, будут оценен ы и они.
164

Приложения
1
Отры в ок us стптьи экс-студента Никоди ма Надоумки. !<.стр . 146.
Бор ский. с о чинени е А. Подолиl-f.ско�о. СПБ. 18?9.
(Статья 2. «Ве стник Евроnьt», 1.829, No 7, стр. 200-220).
Прежде всего заметим, что Подоли нский возбуждад в то
время самые блестящие ожидания. Мног ие дума.ли , ч то в нем
является достойный соперник Пу шкину. Потому-то Надоумко и
обращает внимание на его поэму, которую превозносили до небес.
Эпиграф разбора, взятый из горациевой «Науки стихот.вор·
ства»:
Nunc satis est dixisse : ego mira poёmata pango -
по обыкновению, опять заключает в себе двусмысленную кол•
кость . Проще всего его надобно перевести : «Теперь до волъст•
вуются словами : я пишу удивительные поэмы» ; но, по смыслу
статей Надоумко, должно перевесть его так : «Просто скажу: об
удивительных поэмах пишу :я», - то есть Надоумко. Это еще
белее язвительно, потому что относится уже не к одному Подо•
линс кому , а ко всем тогдашним знаменитым поэтам. [Впрочем,
второй смысл едва ли был понят кем-нибудь из них.]
Первая статья начинаете.я общими .разм ы шлениями о тогдаш•
ней нашей поэзии и оканчивается, как мы видели, рассказом
содержания поэмы Подолинскоrо , после чего Надоумко н ачинае'I'
в торую статью так :
Спрашиваетс я: что за удовольствие представлять подобные кровавые
зрелища?" Ужасные картины кровопролития и убийств весьма редки в веще•
ственно'й нашей жизни : как же могут они обратиться во всеобщую прихоть
вкуса? Справедливее бы, кажется, можно было упрекнуть нас в недостат ке
в куса, чем в подобном развращении оного. У нас доселе, несмотря на не•
осл абно распространяющиеся успехи просвещения, господствует еще какая-то
м v�реная ап атия к истинно изящным наслаждениям. Наши театры полны
бывают только при представлениях Киарини (фокусника), и из наших перио•
дических изданий больше всех расходятся «Московские ведомости». Не вта
ли слишком заметная скудость чувствите льности вынуждает наших поэт/$
прибегать к насильственным средствам для пробуждения в наших непросып·
ных душах приветного отклика ?" Н о отчего бы нап1им поэтам не попытаться
прибегнуть к другому, менее шумному, но более надежному средству в озбуж•
дать встетическое участие?" Отчеrо бы не допустить им в п овтяческий меха•
низм с в ой, кроме кинжала и яда, друrих пружин, меньше смертоносных, но
н е меньше действительных? .• Не могло ли бы с избытком заменить всю ату
роман тическую стукотню н резню - существенное достои нство и вели чие и зо•
бражаемых предметов, наставительная знаменательнос ть драп11еовки, не осле•
пительная для умственноrо взора с ветлость мыслей, не удушительиая теплота
о щу щений?" А втоrо-то. по несчасmю, и недостает в наших новых повтиче·
ски х произведениях ! - Они обращаются около предметов совершенно ничтож ­
н ых : одеваются в маскарадные костюмы, представляющие уродливое смеше•
н ие втнографических и хронол оrических противоре•1и й; блестят пошлыми
двулич невыми остротами ; дышат чадными и н ередко смрадными чувствами.
От двух первых обвинительных пунктов не оправдаетс.ц " Борскиii, Что за
165

предмет мя n оэмы?. .
Ревнивый муж у би в ает жену-лунатика и замерзает
сам 11а ее могиле.. • Что тут интересного? • • И в психологи ческом отношении -
вто не великое дело, и в вс тетическом - не весьма занимательное зрелище!
Будь вто событие историческое или по крайней мере основаюrое на народном
преда нии, - тогда б оно могло иметь мя нас важность истины или прелесть
наследственной собственности - прелесть род11ого... Но сочинять нарочно
такие исJ:Qрии значит изнурять воображение над пуст яками ! - Недостаток
сей можно было бы, однако же, искупить счастливым выбором, живоп исною
полнотою, изящною отделкой поэти ческого костюма. М ы разумеем здесь под
костюмом все те многочисленные, многоразличные 11ерт ы и картины, кои
сообщают поэтическую индивидуальность повествова нию, определяя место
и время, к коим оно относится. Происшествие, само по себе н ичтожное,
может служи ть гени10 канво10 мя позтического изображения целой впохи,
целой стра ны, целого народа : и тогда ничтожность его с о вершенно теряется
из виду. Так ли поступлено в Бор скомi. • Владимир Барский и весь причт
лиу , составляющих историческое бытие сей позмы, суть, как видно по
именам и прозваниям, люди рус ские. Перемените сии име на и прозвания -
кто узнает в них русских? . . Ни одной малейшей черты народного харак•
тера русского ! Переименуйте Влади.1.1ира в Адольфа - зто будет француз
во всех статьях ! О прекрасной Елене и говорить нечего : она отлита в обык ·
новенной форме красавиу , заказываемых для исторических романов а la
madame G eпlis. А добрый деревенский свяшенник!•• Его дружеское отношение
к Владимиру у нас, н а святой Руси, есть совершенный анахронизм, взятый
llэ будущего, может быть, ХХ векаl -Но пусть историческая живопись
Борско�о слаба, нео пределенна, бесцветна: н е заменяет ли он ее живоп11сью
ландшафтнойi.• Кажись бы, так и следовало! Действие совершается на цве•
тущих берегах широкого Днепра, под благословенным малороссийским н ебом.
Каr(ая богатая сцена! Какая неистощимая жатва для гения !" Сколько позти•
ческих красот могло бы представить живописное изображение вели чествен ного
Днепра, носившего на зыблющемся хребте своем младен•1ествующую Русь
в колыбели ! Сии маститые холмы, на которых возлегает древняя матерь гра·
дов русских ; сии сыпучие пески, расстилающиеся перловою бахромою вскрай
вод днепровских, не освящены ли на к аждом шагу воспоминаниями, драгоцен•
нейш н ми для каждого русского сердца?" И что же?• • Величественного Д непра
как будто б и не было. А мирная, идиАл ическая жизнь добрых наших мало•
россиян, о ней и вовсе ни слуху, ни духу ! -Так ли надобно поступать поз•
там, провозглашающим себя поборниками романтиsмаi Романтизм, в чистеЙ•
m ем своем знаменовании, тем преимущественно и отличается от классиуиsма,
что исчерпывает мощное лоно природы всеоб'Ьемл юшим оком, со всех точек,
во всех направлениях. Посмотрите на творения чудного Байрона!• • Е го
с Чайльд-Гарольд» есть богатей шая ткань идеализированной истории чел ове•
чества , убранная драгоценнейш11ми в оспоминаниями, собранными нз всех
в е ков, под всеми земными поя сами. Его «Джаур» дышит палящим з ноем
Востока ; в его «Мазепе» кипит буй11ая кровь сарматская; его «Каи н» п ред·
стоит во всей суровой наготе первобытного мира. Отчего бы и Борскомч не
окостюмироваться р авно полным, равно вер ным, равно занимательным обра•
эом? .. Это, право , сообщило бы ему б ольше романтич еской прелести и JIРОИЭ•
вело бы живейший и прочнейший вффект, чем подобные ввменид11стические
сцены:
166
.
•
•
•
Исступленный
Он дале в бешенстве бежит:
То здесь, то там кинжал блестит
В руке, лу11010 озаренный -
Нет жертвы боле !
.
...
•
•
•
•
•
•
.
•
Он стоит,
Недвижен взор, ужасен вид -
В его руке окровавленной

Рука Елены, но он а ·
Уже недвижна н хладна
И костенеет постепе11но ..•
Отчего бы..• Но увы! - это легко сказать, но легко ли сделать?.. Чтобы д ать
полную, определенную, вырази тельную ф11 эно11омию поэтической картине, не
довольно одного юного, свежего 11 мощн ог о таланта : 11ужно еще - учен и е ...
проклятое учение!• . Без него не обогнать ни на шаг сильного, м огучего бо га ­
тыря «Илью Муромца»I••
Искусств о мыслить - ключ к и скусству сочинять.
Так учивал в старину Гораций ! А у нас теперь?
Не знавший грамоте стнх�1 кропает смело !"
«И для чего не так?" Я вольностью д ышу !
Я знатен, я богат, я бари и н." пнwуl»
Повторим снова приведенный нами впнграф :
Nunc satis est dixisse : cego mira poёmata pango l"»
Мудрец наш мыслит так : «пред смелым награжденье l
Погибни всякий труд : могу и беэ него
Казаться знатоком, не зная инчего l»
«Но, говорят, поэтический инстинкт может заменить для гения вс10 wколь-
11ую пыль учености ! - Природа-де познается не из книг н не за скамьями :
сердце свое можно изучать самому, без указки профессорской ; посему живо­
писцем природы, историографом серд!!а легко сдел аться, не пр ошедшн ни фи­
зики Стр ахова, ни истории Шрекка . Ведь Гомер и Шекспир не учились в уни­
верситетах !» -Просим извинения, мм. гг . 1 Гом �р учился всю жизнь свою : его
сИлиада» 11 «Одиссея» написаны не по одним слухам, а с собственных долго­
временных наблюдений над обычаями разлн•шых стран н народов." Что до
Шекспира, то пора бы таК1
1(
е перестать ссылаться на него, как на образец
гения-неуча. Шекспиру 11е совсем была чужд а классическая древность, со­
ставлявшая издавна родовое наследие всех европейских наций, и едва ли
кому нз наших автодндакт11ческнх всезнаек удалось смести столько пыли со
старинных оте•1еств енных летописей, ка1( творцу Генриха /V н двух Р ичар­
дов. ГоА1ер н Шекспир знали, следовательно, природу н сердце не по одному
только инстинкту. Оттого-то их творе11ня дышат поэтическою истиною и
составляют наследственное богатство всего •1еловечества. А наши молодые
поэты ? Они знают природу и сердце лишь по насj\ышке ; вот почему н тво­
рения их представляют не историю природы н с ердца, а различные и стории
о природе и о сердце. Неестественность и нелепость сеставляют их отличи­
тельное качество. Возьмемся за Борско�о: как неудачно состеганы кусочки,
из которых сшита сия поэмка ; рука художника не умела даже прикрыть
швов, которые везде в глаза мечутся. Владимир есть еди11стве11иый герой,
или, лучше, единственное живое лиуо поэмы: ибо все прочие суть восковые
фи�уры. Его характер должен, следовательно, быт ь средоточием, из кото•
рого должна развиваться вся поэма, Спрашиваетс я: чт6 вто за характер? "
Господь один з 11ает. В п ервой главе первой части Владимир представляетс я
состарившимся юношею, по крайней мере, он так говорит сам о себе :
Едва довер чнву10 младость
До ПОЛОВИНЫ ОТЖИЛ Я,
Уж знаю тягость бытия,
И сердцу чуждо слово: радость!
Непо11ятно, отчего он 1ак скоро со;:тарнлся. Его любовь 11е была любовь
обманутая, разочарованная, безнадежная. Правда, 011 пресл едуем был гневом
раздражею1ого отца ; но сей гнев не р азражался еще над ним в убийствен ­
ном прокл ятии. Это доказывают собственные чувства его при вскрыт1ш
рокового письма, заключающего последнюю волю отца его :
167

.
долго о н,
В волнень н страха перемениом,
Не смеет робкою рукой
Раскрыть бумаги роковой.
Отца таинственные строки
Его тревожат н страшат :
Черты заветные хранят,
Быть может, горыtне упр еки!
Упреки! -слышите лн l не более? " Это все, что только мог он представи ть
себе ужаснейшего при виде таинстве нного завещан ия. До того - он н о н их
мало ду мал. Его тревожили только одни любовиическне сомнения о вер·
чосrи 1.лекы:
Не раз, сомненьям предана,
Моя ду ша изнемогала:
Теперь... опять... но нет, не знала
Притворства хитрого она!..
Статочное ли дело, чтобы подобиые сомнения, которые, по свидетельству
опытных знатоков любви, не разрушают, а пнта1от блаженство любящих
сердец, могли «разоблачить до уж асной наzоты всю жиsнь» для Владимира�. .
И если бы зто была правда, если, по собственному сознанию Владимира,
в крови его уже не было
• . .Жара первых впечатлений,
то как бы он, угрожаемый проклятием скончавшегося отца, мог сказать в ту
же пору :
Но если долго так она (Ел ена)
Обету пребыла верна,
Ее отвергнуть я не смею l
Я на преступную главу
Проклятий новых не сзову !
Нетl зто не история сердца ! Как бы, однако, то ни было, при окончании пер·
вой части поэмы Вл адимир женится. - .:
::l
аметим, что сия первая, седми­
�лавая, часть есть не более, ка1t длинные сени с переходами ко второй, пяти·
�лавой, ч асти, составляющей главный корпус всего поэти ческого здания
Борскоzо. И чт6 же сия вторая часть ? Те же противоречия, та же невероят•
ность, та же невозможность ! .. Брак для 1:.лены есть источник несчастия :
она не может изгнать из своей памяти того страшного мгновенъя, когда
•.. озарен свечой венчальной,
Ее супруг у алтаря,
Стоял недвижный, думы полный,
И принял, бледный и безмолвный,
Лобзанья жаркие ся.
Растерзанное сердце ее предается подозрениям ревности, Это очень есте•
ственно. Не невозможно также было и Владимиру, коего несчастная подоври·
тельность уже известна, отозваться подобным чувством на неизъяснимую
тоску Елены. Но естественно ли, вероятно, ли, возможно л и по законам
самого необузданного поэтического своеволия, чтобы после д ы шащего истин·
ным огнем страсти разговора Ел ены с Владимиром составляющего содержа·
пне второй �лавы второй части Борскои;, сей последний мог предаться столь
страшному, столь несправедливому, столь неблагоразумному гневу:
168
.
.
•
,
•
В чем еще сомненье ?
Я ей наскучил - мало ей
И дружбы и любви моейl
Быть может, с трастню позорной
Давно душа ее горит,

Но мыслит; мужа усыпит
Она любовию притворной" .
Да, это верно ! мне она
Недаром Р им напоминала !
Она мечтала - та страна
1\1еня давно о чаровала
И увлечет опять меня ...
Ошиблас ь ! - Здесь оста нусь яl
Я вижу замысел коварный -
Еще открытие одно -
И пусть я гибну - все равно, -
Я не щажу неблагодарной ! ..
И это о ткрь1тие?.• Это открыти е , от которого зависела жизнь или смерть -
сколь ничтожно !.. Бред лунатик а.. .
бред бессвязный , бессмысленный, без ­
жизненный - н. "
И вот свео кнуло лезвее,
И кровь Ел ены на кинжале -
И рана в сердце у нееl
Не всяк ли видит, что поэту хотелось только довести Владимира до у бийства
и до самоубийства, во что бы то ни стало! .. Он и успел в томl Но каким
новым фактом, каким новым отк рытием может все это обогатить историю
сердца? . . Как вам угодно, гг. романти к и, а нам, слепым людям, кажется, что
ежели инстинктуальное знание природы и сердуа разрождается подобными
следс твиями, то оно - н и куда не годится !
11
К стр. 148
Первые последствия первой статьи экс-студента Надоумк.о.
No 21 «Вест ника Европы» 1828 г ода, в !{<> То ром было поме­
щено начало статьи «Литературные опасения», вышел 14 ноября ;
первым вышедшим после того нумером «Телеграфа» б ыл 20-й ,
явившийся 28 ноября, в один ден ь с .No 22 «Вестюша Ев оопы», н
котором было окончание статьи Надоумко. Полевой спешил
с первого же разу оборвать выскочку, решившегося заговорить
так дерзко, и хотел внушить ему надлежащий страх, не ожидая,
как видим, окончания его «Опасений» .
Тирада «Телеграфа» составляла впизод в общем обозрении
журналов. Полевой не считал нужным входить в подробные
объяснения с писателем, еще не имеющим известности, и, упомя­
нув о нем кратко и презрительно, главные свои нападения обра­
тил на Каченовского, которого , как видно, считал и главным ви­
новником « Литературных опасений». Каченовский, как известно,
был главным врагом романтиков, и Полевому естественно было
предполагать, что он подучил или заставил Надоумко н аписать
дерзкую статью. В от тирада «Телеграфа», очень интересная по
своей едкости :
(«Теле�раф» 1828 i. No 20, стр. 490-493)
Известно, что с давнего времени « Вестник Европы» упадал, валилс s�, и
ны1tешннй год, в куньих мордках и ученических исследованиях об J.tстории
100

русской , все ду мали слышать последни й В 3 дох «Вестник а Европы»." Но дух
пер емен грянул и над ни м , и 16 доля N!1 18 занята объявлением: «Желаю
еще потр};'диться, беру на свою отв етственность составление и п ечатание»".
Все это во збуждает какое -то умилительн ое чув ство при мысли, что так гово·
рит издатель журнала, 26 лет издающегося и - падаю щего. И здатель уве·
ряет что в неизмеримой области истории едва проложены тропы; «с другой
,
,
u
стороны видим беспомощное состояние литературы, усилия партии водрузить
свои знамена на земле, которая не была возделываема их трудами. Законы
словес ности молчат при звуках журнальной полем ики. Надобно, чтобы голос
их доходил до слуха любознательного, который н е услаждается звуками
кимвала бряцающего и меди звенящей » . Следуют обещания, какие всегда
дает и не исполняет издатель «Вестника Европы». Но до обещаний его дело
читателям, а не нам. Мы напоминаем только «Вестнику Евр опы», что не так
должно ему браться за законы словесности. Если бы он, старец по летам,
признался в незнании своем, принялся за дело скромно, п оучился, брос11л свои
смешные предрассудки, заговор11л голосом беспристрастия , мы все охотно
уважили бы его сознание в слабости, желание учиться и познавать истину,
все охотно стали бы слушать его.
Но что сделал до сих пор издатель «Вестника Европы»? гд е eio права,
и на какой воздел анной его трудами земле он водрузит свои знамена? где,
за каким океаном эта обетованная земля? Юноши, обогнавшие издателя
«Вестника Европы», не виноваты, что они шли вперед, когда издатель
«Вестника Европы» засел на одном месте и неподвижно просидел более
20 лет. Дивиться ли, что теперь «Вестнику Европы» видятся чудные распри,
грезятся кимвалы бряцающие и медь звенящая ?
С 1805 года нынешний издатель «Вестника Европы» начал свое дело
и -теперь только вздумал, что уже время трудиться с амому. Оспаривая у
других право литературного суда, он дает повод у него потребовать доказа•
тельств на eio пра ва: где они?
Журнальные статейки, выходки на Карамзиных, Жуковских, Буле, К а·
лаiiдовичеii, полдюжины диссертац11й из чужих материалов, переделка ста•
тей Баузе, перевод вздорного романа («Тереза и Фальдоии» ), п ерекроение
с польского «Хрестоматии» Якобса, смешные споры, коими пестрился иногда
«Вестник Европы», - вот все, чем устилал себе издатель «Вестника Европы»
дорогу в храм литературного бессмертия в течение 25 лет ! Н11 одной книги,
достой ной внимания, ни одной самобытной замечательной статьи в 25 лет -
и г. издатель говорит о кимвалах бряцающих и меди звенящей !
Впрочем, посмотриы : может быть, и в самом деле «Вест11ик Европы»
вдруг оживится, восстанет". Но нет! каж�; тся, это уже невозможно. В N!! 21
сего года едва ли не начато преобразование, и-без смеха нельзя читать,
испещре11иой гречес кими, латинскими, французскими, немецкими цитатами,
статьи о литературе русской. В греческом эпиграфе в трех строках пять
ошибок (сам издатель «Вестника Европы» знает по-гречески очень плохо : ца
это есть верные доказательств а; а г. Надоумко, сочинитель статьи , как сту­
дент, разумеется, небольшо й знато1< гр еческих трагиков), и самое лучшее
в статье есть то, что говорит сочинителю разговарива1ощее с ним л и цо : «не
стыдно ли тебе так далеко отстать от своего века и перетр яхивать на без­
делье старинную труху !» Впро •1е м, эта драгоценная статья стоит особливог о
разбора .
Стать я « Телеrрафа» подписана была псевдонимом « Бениrна».
Каченовский имел слабость отвечать на нее следуюnJ ИМ курьез·
ным примечанием к статье Надоум1<0 «Отклик с Патриарших
прудов» :
Здесь прили чным почитаю об ъ я вить, что препираться с Бе11нгною я н е
имею ох оты, отказавшись нав сегда от бесплодной полем ики ; а теп ер ь не
179

име10 на то И nрава, 11редприияв другие меры к охранению своей личности
от иrривоrо nроизвола cero Бениrн ы и всех nрочих. Я даже не читал б ы
статьи Телеrрафической, если б не был увлечен с ледствиями иеблаrонамерен­
ности, прикоснове нными к чести службы и к достои нству места, при котором
и мею счастие продолжать оную.
Рдр.
Через несколько времени после того, как жалкая попытка
Каченовского оградиться тем , чем не следует и невозможно огра­
ждаться в спорах чисто литературных, получила решение, какого
заслуживала, Пушкин напечатал в « Северных цветах» 1830 года
свою превосходно написанную статью, которую приводим здесь
вnолне, с некоторыми пояснениями. Вот первая половина ее:
ОТРЫВОК ИЗ ЛИТЕРАТУРНЫХ ЛЕТОПИСЕЙ
Распря между двумя известными журналистами наделала шуму. Поста·
раемся изложить исторически все дело, sina ira et studio.
В конце минув шего года редактор «Вестника Европы», желая в следую·
щем 1829 году потрудиться еще и в качестве издателя, объявил о том пуб·
лике, все еще худо понимающей различие меж ду с ими двумя учеными эва- .
пнями. Убедившись единогласным мнением критиков в односторонности и
скудости «Вестника Европы», сверх того, «движимый глубоким чувством
сострадания, при виде беспомощного состояния литературы», он обещал
« употребить, наконец, свои старания, чтобы сделать журнал сей обширнее и
разнообразнее ». Он надеялся «отныне да.л ее видеть, свободнее соображать и
решительнее дей ствовать». Он собирался спуститься в неизмеримую область
бытописания», по которой Карамзин, как всем известно, «проложил тро·
пиюсу, теряющуюся в тундрах бесплодных». - «Предполагаю работать сам -
говорил почтенный р едактор - не отказывая, однако ж, и другим литера·
торам участвовать в трудах моих ». Сии поздние, но тем не менее благие на­
м ерения [сия похвальная заботливость о русской литературе], сия вели ко·
душная снисходительность к сотрудникам тронули и обрадовали нас чрезвы·
чай но. Приятно было бы нам приветствовать первые [труды, первые] успехи
знаменитого редактора «Вестника Европы». Е го глубокие п ознания (думали
мы), столь известные нам по слуху, дадут плод во время свое (в нынешнем
1 829 rоду). Светильник исторической его критики озарит вышеупомянутые
тундры области бытописаний, а законы словесности, « умолкшие при звуках
журнальной полем ики», заговорят устами ученого редактора. Он не огра•
ничит своих глубокомысленных исследований замечаниями о заглавном
листе «Истории Государства Российского» или даже рассуждениями о куньих
мордках, но верным взором обнимет, наконец, творение Карамзина, оценит
истину его разыскани й , укажет источники новых соображени й, дополнит
недосказанное. В критиках собственно литературных мы не будем сл ышать
то брюзгливого ворчанья какого-нибудь старого педанта, то непристой ных
криков пьяного семинариста. Критики г. Каченовского должны будут иметь
решительное влияние на словесность. Молодые писатели не будут ими за·
бавляться, как пошлыми шуточками журнального raepa. Писатели известные
н е будут ими презирать, ибо услышат окончательный суд своим произведе·
ниям, оцененным ученостью, вкусом и хладнокр овием.
Можем смело сказать, ч то мы ни единой минуты не усомнились 11 испол­
нении планов r. Каченовского, изложенных позтическим слогом в газетном
о бъявлении о подписке на «Вестник Е вропы » . Но r. Полевой, долгое врем я
наблюдав ший литературное поведение своих товарищей -журналистов, худо
поверил новым обещаниям «Вестника», Не ограничиваясь безмолвными сом·
н ениями, он напечатал в 20-й ю1ижке сМосковскоrо телегр афа » прошедшего
года статью, в которой сильно напал на почтенного редакт ора «Вестника
171

Европы». Д ав .з ам е тить неприличие некоторых 11ыражеиий, у nотребле 1111ых,
в ероятно, неумышленно, г. Каченовским, он говорит :
«Если бы он («Вестник Европы»), старец по летам, п ризнался в незна­
нии своем, принялся за дело скромно, поучилс я, бросил свои смешные пред•
р ассудки, заговор ил голосом беспристрастия, мы все охотно уважили бы его
сознание в слабости, желание учиться и познавать истину, все охотно стали
бы слушать его ».
Странные требования ! В летах «Вест ника Европы» уже не учатся и н е
бросают предрассудков закоренелых. Скр омность, украшение седин, не есть
необходимость литературная ; а если сознания, требуемые г. Пол евым, и
заслуживают какого-нибудь уважения, то можно ли нам оные слушать из
уст почтенног о старца без болезненного чувства стыда и сострадания?
«Но что сделал до сих пор издатель «Вестника Европы»? - продолжает
г. Полевой . -Где eio права и на какой возделанной его трудами земле он
водрузит свои знамена? где, за каким океаном вта обетованная земля?
Юноши, обогнавшие издателя «Вестника Е вропы», н е виноваты, ч то они
шли вперед, когда издатель «Вестника , Е вропы» засел на одном месте и не­
подвижно просидел более 20 лет. Дивиться ли, что теперь «Вестнику Европы »
видятся чудные распри, грезятся кимвалы бряцающие и медь звенящая?»
На сие ответствуем :
Еслн г. Каченовский , не написав ни одной книги, до сто й ной некоторого
в нимания, не напечатав, в течение 26 л ет, ни одной замечательной статьи,
снискал, однако ж, себе бессмертную славу, то чего же должно нам ожидать
от него, когда наконец он примется з а дело не на шутку? Г. Каченовский
просидел 26 лет на одном месте, - согласен; но как м огли ю ноши обогнать
его, если он ни за чем и не гнался ? Г. Каченовскнй ошибочно судил о музыке
Верстовского ; но разве он виноват? Г. Каченовский перевел «Терезу и Фаль ­
дони» - что за беда?
Доселе казалось нам, что г. Поле вой неправ, и бо обнаруживает какое-то
пристрастие в замечаниях, которые с первого взгляда являются д овольно
основательными. Мы ожидали от г. Каченовс кого возражений н еоспорим ых
или благородного молчания, каковым некоторые изве стные п исатели в сегда
ответствовали на неприличные и пристрастные выходки некоторых журнали·
стов. Но сколь изумились мы, прочитав в No 24 «Вестника Европы » следую·
щее примечание редактора к статье своего почтенного сотрудника, г. Надо·
умки (одного из великих писателей , приносящих истинную честь и своему
веку и журналу, в коем они участву ют) :
(Вьzписано примечание Каченооско�о к ответу Над еждина на статьrо
Бени�ны, приведенное нами выше, на стр. 170).
Сие загадочное примечание привело нас в большое беспокой ство. К акие
«меры к охранению своей личности от игривого произвола г. Бенигны» пред ·
принял почтенный редактор? Что значит «игривый произвол г. Бенигны»? что
такое : «был увлечен следст виями неблагонамеренности, прикосновенными к
чести службы и достоинству м еста? » (Впрочем, смысл п оследней фразы
доньш е остается темен, как в логическом, так и в грамматическом отноше ·
н ии).
Многочисленные почи татели «Вестника Европы» затрепетали , прочи·
тав сии мрачные, грозные, беспощадн ые строки. Не смели вообразить, на что
могло решиться рыцарское негодование Мiхаила Трофiмовича. К счастию,
: ко р о uce объяснилось".
Каким образом объяснилось дело и в чем оно состояло,
статья Пушкин а не говорит. Полевой (в разборе «Северных
цветов » ) намекает, что в этом месте статьи есть довольно зна·
ч и т ельный пропуск. В чем с о стояла сущность дела, изложено
17.2

было ста1'ейкою одной петербургской rазеты о ссоре некоего кн·
тайского журналиста-мандарина с другим журналистом, который
не был мандарином. Статейку ету перепечатал в свое врем.я
«Телеграф» (1829 г., No 5). Ее содержание таково : китайский
журналист Гай-Чан жаловался на другого китайского же журна•
листа Чуна за то, что Чун доказал в с воем журнале, что он,
Гай-Чан, «Ничего не знает и ничего хорошего не сочинил»; в до•
казательство своих знаний, Гай-Чан представил Хань-Л иню,
ученому собранию южной столицы Небесной Империи, членом
которого он служит, «золотой шарик своей мандаринской шляпы,
четыре жалованные ему павлиньи пера и двенадцать больших
пуговиц с изображением дракона»; ученое собрание Хань-Линь
убедилось етими доказательствами учености и решило; что Чун
своей критикой «обидел личную ч есть мандарина-журналиста
Гай-Чана и достоинство его золотых шариков, павлиньих перьев
и больших позолоченных пуговиц, и тем нарушил правила пяти
добродетелей, шести обязанностей и семи приличий», потому
ученое сословие Хань·Линь за оскорбление своего сочлена Гай·
Чана жаловалось палате стихов и прозы южной столицы ; но в
палате стихов и прозы мнения об етом деле были разногласны;
потому палата стихов и прозы южной столицы представила за·
труднительный вопрос на разрешение палаты церемоний северной
столицы ; палата церемоний нашла справедливым суждение тех
членов палаты стихов и прозы, которые полагали , что мнение
ученого сословия Хань-Линя неосновательно, и что «можно
быть набитым невеждою, нося золотые шарики не только на
верхушке шляпы, но и на конце носа и на оконечностях всех
двадцати пальцев, и имея сверх тоrо все тело покрытое павлиньи·
м и перьями », и что журналист Чун, говоривший исключительно
о литературных занятиях журналиста-мандарина Гай-Чана, ни·
мало не оскорбил ни личной его чести, н и его шариков, перьев
и пуговиц, а потому и не подлежит осуждению. - Короче и еще
яснее дело изложено в знаменитой эпиграмме Пушкина, которая
помещена была в «Телеграфе» 1829 года :
Обиженный журналами жестоко,
Зоил Пахом печалился r лубоко.
Вот подал он на ценсора донос ;
Но ценсор прав. Нам смех ; Зоилу нос.
Иная брань, конечно, неприличность.
Нельзя писать: такой-то де старик
Козел в очках, плю�авый клеветник,
И зол и подл - все это будет личность;
Но можете печатать, например,
Что «�осподин парнасский старовер
(В своих статьях ) беt'смыс лицы оратор,
Отменно вял, отменно скучноват,
Тяжеловат и даже глуповат»:
Тут не ли110, а просто литератор.
173

Зоилом называдсв Ка ��еновскиi:i со бствеН1tо потому, что осме­
лился говорить, будто бы «История Государст ва Российского»
Карамзина н е есть творение идеального совершенст ва, а имеет, в
у��еном отношении, некоторые недостатки. Долго лежала за то на
Ка��еновском у ��еная опала, как до сих пор лежит за то же на
Полевом, который через несколько лет решился сказать то самое,
за что прежде укор ял Каченовского . С Ка ��еновского т еперь опала
эта снят а, благодаря прекрасному заступни�� еству последователей
нового воззрения на русскую историю, развитого гг. Соловье­
вым, Кавелиным и другими. Заслуги Каченовского в русской
истории признаны. Не пора ли сказать, что и в «Истории рус­
ского народа» Полевого есть свои хорошие, и даже очень хоро­
шие стороны ? Этого тр ебовала б ы справедливость. Здесь, впро·
чем, должны мы о Каченовском замеmть, что его важнейшие
rpyды явились после того, как написана статья о нем в «Теле­
графе», и потому, признавая важность их, мы находим стат ью
Полевого в сущности справедливою. Сд елав э т и замечания, ка­
завшиеся нам нужными, помещаем в торую половину с татьи
Пушкина.
Успокои вшись насчет ужасного смысла вышеупомянутого примечания, мы
сожалели о бесполезном действии почтенного редактора. Все пред видели
последствия оного. В статье г. Полевого личная честь г. Каченовского не
была оскорблена. Говоря с неуважением о его занятиях литературных, изда­
тель «Московского телегр афа» не упомянул ни о его службе, 1 1и о тайнах
домашней жизни, ни о качествах его души.
Между тем ожесточенный издатель «Московского т елеграфа » напечатал
другую статью, в коей дерзновенно под твердил и оправдал первые свои пока­
зания. Вся литературная жизнь г. Каченовского была разобрана по годам,
все занятия оценены, все простодушные обмолвки выведены на позор.
Г. Поле вой доказал, что почтенный редактор пользуется славою ученого
мужа, так сказать, на честное слово, а доныне, кроме переводов с переводов,
и кой-каких заимствованных где-то статеек, ни чего не произвел. Скудость,
более д остойная сожаления, нежели укоризны ( Но что всего важнее, г. По­
левой доказал, что М iхаил Трофiмович несколько раз дозволял себе л ичности
в своих критических статейках, что 011 упрекал издателя «Московского
телеграфа» винным его заводом (пятном ужасным, как известно всему нашему
дворянству (), что он неоднократно с упреком повторял r. Полевому, что сей
последний - купец (другое, столь же ужасное обвинение 1), и все сие в не­
пристойных, оскорбительных выражениях. Тут уже мы приняли совершенно
сторону г. Полевого. Никто, более нашего , не уважает истинного, родового
дворянства, коего существование столь важно в см ысле государственном ; но
в мирной республике наук какое нам дело до гербов и пыльных грамот?
Потомок Трувора или Гостомысла, трудолю бивый профессор, честный ауди­
тор и странствующий купец равны перед законами критики. Князь Вязем­
ский уже дал однажды заметить неприличность сих аристократических выхо­
док ; но не худо повторять полезные истины.
Однако ж, таково действие долговременного уважения! И тут мы уко­
ряли г. Полевого в запальчивости и неумер енности. Мы с умилением взирали
на почтенного старца, расстроенного до такой степени, что для поддержания
ученой своей славы принужден он был обратиться к русскому букварю и
преобразовать оный удивительным образом. Утешительно для нас, по край­
ней мере, то, что сведен ия М1хаила Трофiмовича в греческой азбуке не под•
лежат уже никакому сомне11ию.
174

С нетерпением ожидал и мы раз вязки дел а . На1tонец водворилось спо­
�tойствие в области словесности и пре1tрат11лась междоусобн а я вой на миром,
равно выгодным дл11 победителей 11 побеж д енн ы х ...
111
К стр. 763
Извлечение из «Ново�о живописца обw,ествд и литературы»
(при «Теле�р,афе�> ).
(«Тел е�р аф» , 1832 i., «Нов [ый] живописе.ц» , No 24)
Заключительная статья « Нового живописца» состоит из
трех отделений : « Беседа у старого литератора», «Беседа у моло­
дого литератора» , « Разговор после бесед с литераторами» («Но ­
вый живописец», NoNo 17, 2 1 и 24). Самая форма - совершен­
ное подражание статьям Надоумки. Два друга, Леонид и Фило­
феЙ , отправляются сначала на литературный вечер к Родосову,
у кото р ого с о бираются старые литерато ры. Там читают оды,
послания, мадригалы, говорят о лагарповых правилах и проч., -
все это скучно, но совершенно прилично и чинно, совершенно
безвредно и отчасти даже хорошо по своей усыпительности .
Оттуда друзья идут к одному из своих приятелей, молодому
литератору Сплетнину. Они предполагали застать его дома
одного ; но у него также собралось общество. Это повергает в
ужас рассудительного Филофея.
«Уйдем отсюда назад !»- говорит он, когда, едва вошедши в
зал, усл ышал шум гостей, собрав шихся в другой комнате. - «Ка­
кой вздор !» - возражает добродушный Леонид: - «ты слышишь
по голосам, что здесь со брался COI< лучшей мо лодежи. Ведь здесь
общество не хуже Родосова ». - «Хуже, - от,вечает Филофей : -
там только ску чно, а здесь несносно ; там только смеешься, а
здесь невольно рассердишься». Но выходит Сплетнин и начинает
рассказывать лит ературные слухи ; выходят гости, Талантин и
другие, кричат, что Пу шкин выше Байрона, что философия, есте·
тика и вообще наука вздор, лишняя тягость для поэта, что поэт
не подчинен в своем тв орчестве никаким законам, кроме собствен­
ной необузданной фантазии, называют Талантина гением, и
т. д. - одНИ'М словом. повторяют почти то же самое, что у
Надоум1ш говорили Тленский, Флюгеровский, Чадс1шй ; т ол­
куют, что люди прежних поколений ничто пред ними, людьми
нового поколения, что Державин писал дрянь, что литература
наша громадными шагами бежит к высочайшему совершенству.
Все эти шумные толки происходят под звон стаканов, под хло·
па п ье п р обок шампанского. Вся эта беседа точнейший сколок с
«Сонмища нигилистов» Надоумки. Расстроенные дшюю бестол·
ковостью, буйною пустотою молодых литераторов, друзья воз•
175

вращаются домой. Леонид в отчаянии от жалкого положения
н ашей бедной литературы : «Д а , это грустно , это нестерпимо!» -
с гореqью восклицает он. - Филофей улыбается и насмешливо
говорит :
Ф. Послу шай, Леонид, не спросить ли у тебл:
Скажи, что сделалось с тобою?
Л. Право, твои шутки совсем не кстати, и вот, позволь мне сказать, одна
и з главных причин жалкого положения литературы русской : с нею всегда и
все шутят.
Ф. Я готов доказывать противное. Мне кажется, глав н ая б еда в том,
что на нее слишком важно смотрят.
Л. Но как же иначе? Литература - это важная ч асть общественной
жизни, это голос общества, - н ты хочешь, чтобы мы не уважали литера­
тур ы?
Ф. Пусть же это уважение походит на со�нание собственных досто·
ннств, какое всегда должно таиться в душе человека умного и образованного.
Но что такое литература и литераторы в русской земле? Наши литер аторы,
как дети, ездят на палочках верхом и высоко задирают голов ы , думая, что
они рыцари и великие паладины.
Л. Мне досадно слышать от тебя такую холодную насмешку насчет
п редмета собственных наших занятий. Можем ли мы надеяться создать что•
нибудь хорошее, если не будем уважать пр едмета трудов своих? И можно
ли с таким убийственным хладнокровием говорить о том поприще , на кото­
ром являлись Державины, Ломоносовы, фон-Визины, Крыловы, Грибоедовы?
Ф. Продолжай, не забудь еще кого-нибудь из этих залетных лебедей, по
которым ты думаешь, что лето литературы нашей настало". Эти случайности,
эти п реждевременные искры волкана, изредка вылетавшие из могучей души
русского народа и предвещающие нам, что будет некогда литература русская,
почитаем мы уже страшным изве ржением". Какая тут литература? В се эти
люди были ль следствия общего образования и стремления? Нет, это мимо·
летные явления людей, - гениальных, если угодно, но они не образуют собою
литератvоы, а потому" .
Л. Не хочешь ли ты сказать, что литературы русской нет?
Ф. Этого я не хочу сказать. В самом младенчестве народов, даже когда
они не янают грамоте, начала литератур у них уже существуют.
Л. Следственно, и у нас есть лит ература/
Ф. Нет, есть начало литературы, опыты, а не полные явления.
Л . Чем ты докажешь это?
Ф. И обществом нашим, и самими литераторами, и так называемою
русскою литературою... Тогда только назову я Л итературу голосом общества,
когда литература будет необходимою потоебностью общества. Нашему обще·
ству... право, мало дела до литературы. Доныне книга для русского человека
т акая же вещь, как игрушки детские, или такое же занятие, как гул янье под
Новинским. Так же хотят почитать, как покупают детям коньков и куколок,
и ездят смотреть паяцов.
Л. Hv пусть так. Обратимся к литераторам.
Ф. Да где они? Я не вижу, не знаю литераторов. Я вижу у ченых по
званию, то есть учителей, в высшем или низшем значении этого слова ; свет·
ских людей, которые мимоходом пишут в альбомы и альманах и, как играют
в вист; людей, добывающих писаньем деньгу, и которые охотно примутся за
карты, за нож ницы, если только это будет им пр ибыльнее пера; чиновников,
военных и гражданских, которые от скуки, для забавы, для денег кое-что
попис ывают. После этого, ты позволишь мне смеяться над литературною
нашею спес ью и над твоею литературною иеремиадою.. • Все идет своим чере·
дом. Литературе у нас время еще не пришло.
Л. Время, время! Да время и никогда не придет".
17б

Ф. Какая нелепица! Придет оно, милый друг, н его ничто не остановит".
И оно идет, движется незаметно, беспрерывно движет и н ас с собою. Посмо·
три на то, что сделано в литерату ре с 1732 по 1832 год• .• Все вто мало, не·
достаточно; но начало сделано, и Дмитрий Донской стоит в таком же вели•
ком расстоянии от Семиры . в каком от него находится Борис Годунов; Гри·
боедов с своим Горе от ума так же в ыше фон-Визина с его Недорослем, как
фон·Визин был выше Сумарок ова с е го Чудовиwами.
Мы уже не доживем, милый друг, до того времени, когда в России
литература займет важную степе нь между общественными отношениями ,
когда общество поставит л ите р атуру в число необходимостей жи зни. .•
Тепер ь нам еще некогда и думать об втом. У нас столы(о других дел и заня·
тий. Не смешно л11 требовать литературы, когда мы едва грамоте знаем? или
созданий великих, когда образование и просвещение не дают к тому средст в?
. ..Взгляни на общество, определи степень нашего образования и про·
свещення, ожидай в будущем, делай сам, что можешь, в надежде : н е мне,
так внукам пригоди тся, а между тем не требуй, чтобы дитя в пеленках пля·
сало менувт. Я нимало не дивлюсь, замечал у нас мелкость литературную и
находя повсюду бесцветность, холодность, подражательность. От этих ли
пестрых кукол, от этих ли человечков на восковых нож ках ждать высоких,
сильных порывов души, глубокого восторга, самобытных созданий! У них
все детс кие пороки ! Самохвальство, горделивость, подражательность, все зто
найдешь ты в литературе нашей, и ни одной добродетели, даже ни одного
порока взрослого человека .. • Да что я заговорил таким языком? С литерату·
рою русскою надо шутить и смеяться, потому что на детей сердиться смешно
и грешно. Пусть критика ставит иногда русских литераторов в угол,
за шалости; пусть публика иногда дарит вниманием их с тишки и твор еньиуа,
как дар ят детей обновками к празднику - и только !
-
Все это б�кв альное по вторение того, что гово ри лось ·В
статьях Надоумко .
СТАТЬЯ ПЯТАЯ
Критикою « Телескопа» было положено основание критике го·
голевского периода. Это внутреннее родство мысли nыразиЛось и
внешним образом в первоначальных отношениях людей, из кото·
рых одному досталось на .долю начать, а другому - совершить
дело водворения у нас справедливьiх литературных понятий. Но
как впоследствии времени эти люди стали чужды друг другу, так
и мысль, через них выражавшаяся, достигнув полного развития в
слове бывшего ученика, раскрыла в себе содержание, существенно
различное от того, что обнаруживала в первых, еще несовершен•
ных своих проявлениях у бывшего учителя. Коренные черты род·
ства между этими двумя ее фазисами указать очень легко : стоит
только припомнить общую точку зрения критики Надеждина. Су­
щественным основанием всех его воззрений служили идеи, выра·
баты1Вавшиеr.я гер ма нскою философиею . Сообразно духу э т о й
филосо фии, он рассматривал литературу, как одно из частных
проявлений общей народной жизни, в связи с другими сторонами
жизни : требовал, чтобы она сознала свое назначение - быть не
праздною игрою личной фантазии поэта, а выразительницею на·
родного самосознания и одною из могущественнейших сил, дви•
жу щих народ по пути исторического развития. Вследствие таких
12 Н. Г. Чер11ыwевски1t, т, f 1 f
177

высоких понятий о назначении л и тературы, немецкая философf!Я
поставляла необходимостью, чтобы в ее произведениях значитель·
ность идеи, без которой форма пуста, соединялась с художествен·
ностью форм ы, осуществляющей идею. От этих эстетических
а ксиом критика гоголевского периода никогда н е отступала. На·
против, чем более она развивалась, тем глубже, полнее и сильнее
понимала и выражала эти идеи. Сходство, как видим, заключа·
лось в одинаковости общего начала. Оно очень значительно; его
можно назвать настоящим кровным родством . Различие было
еще гораздо более важно. Оно зависело от степени развития э того
общего начала ; он о состояло в глубине и целостности воззрения,
в последовательности его приложений и в важности выводов,
какие давало его примене н ие к фактам, представляемым лите рату ­
рою. Что бы видеть, какое огромное расстоЯние, уже по необходи·
мости, лежавшей в духе времени, не говоря о причинах различия,
зависевших от личного характера критиков, отделяло критику
гоголевского периода от критики «Телескопа», надобно сообра·
зить, какому изменению подверглись в своем прогрессивном дви·
женин те элементы нашей умственной жизни, из взаимного про· ·
никновения которых слагается критю<а, с той поры, когда кончи·
.лась журнальная деятельность Надеждина (1834-1836), до той
впохи, когда критика гоголевского периода достигла (1844- 1847 )
крайних пределов развития, положенных ей не столько границами
сил и слишком кратковременной жизни человека, бывшего глав·
ным ее представителем (силы эти были огромны и раскрывались
перед нами далеко не во всей полноте), сколько границами потреб·
ностей и требований нашей публики. Надобно припомнить ход
·постепенного развития у нас научных понятий и литературы в
этот период времени, очень непродолжительный , обнимающий
всего каких-нибудь двенадцать лет, но ознаменованный в нашей
умственной жизни многими очень важными фактами.
Надеждин ввел в наше .литературное сознание идеи, вырабо·
танные немецкою филосо фиею *. Это заслуга очень важная. Но
• Задолго до Надежди на, немецкая философия имела последователей
между русскими учеными. Особенного внимания заслуживает то, что ею с
любовью занимались в наших духовных академиях. По случаю издания
.« Л огики» Б ах мана в русском пер еводе Надеждин говорит («Молв а»,
1832, No 20), ЧТО В О Д НОЙ ИЗ fнашихJ ДУХО В НЫХ академий ДаВНО уже переве•
дены сочинения Канта, Шеллинга, Фихте, Як оби. Поз днее , в Киевской ду•
ховной академи и, история философии от Канта до Г егеля преподавалас ь по
и звестному сочинению Мишелета (берлинского). Имена высокопреосвящен­
ного Филарета , митрополита мос1<0вского, и преосвященного И ннокентия
одесск ого долж ны занимать в истории философии у нас такое же место, как
и в и стор ии богослов ия. Всем известны заслуги протоиерея Ф. А . Г олубин·
ского. Из светских ученых, до Надеждина , нельз я не вспомнить о Фесслере,
Велланском и в особенности И. Я . Кронеберге и М. Г . Павлове. Последний
и мел даже значительное влияние н а молодое поколение, воспитывавшееся в
Московском ун и верситете , и ему, быть может, даже более, нежели Надеждину,
принадлежит слава рас пространенил любви к философии ме жду молодыми
178

Надеждин был последователем Шеллинга , и если приаа.1.tлежал,
как мы говорили, к тем из учеников втого философа, которые
развивали его понятия сообразно духу времени, то в се, однако же,
в сущности оставался учеником Шеллинга. Но система втого мыс·
лителя сама по себе неудовлетворительна, и главное значение ее
состоит то лько в том, что она была зародышем, из которого раз ·
вилась система Гегеля. Этого философа Надеждин, как по .всему
видно, никогда не признавал своим руководителем, считая его не
более, как даровитым последователем Шеллинга. Понять Гегеля,
который дал истинный смысл и настоящую цену неопределенным
и отрывочным мыслям Шеллинга, было предоставлено уже еле·
дующему п01<олению, обратившемуся к изучению немецкой фило ·
софии отчасти по самостоятельному стремлению, отчасти , конеч·
но, благодаря деятельности Надеждина и Павлова. Несколько
времени в ти юноши абсолютною истиною считали учение Гегеля в
таком виде, как излагал его втот мыслитель . Но скоро познако·
мились они с сочинениями учеников Гегеля, которые, с строгою
последовательностью развивая существенные идеи учителя, от·
вергли все, что в его системе противоречило втим основным прин·
ципам, и , наконец, преобразовали его систему так, как прежде он
преобразовал систему Шеллинга. Без всякого преувеличения, н а·
добно сказать, что так называемою школою Гегеля образовано
было совершенно новое филосо фское учение, кото рому система
самого гегеля служила не более, как !!]редшес'l'в енницею, только
в этом учении получившею свой смысл и оп р авдание. Тем завер·
шилось развитие немецкой философии, которая, теперь в 11ервый
раз достигнув положительных решений, сбросила свою прежнюю
схоластическую форму метафизической трансцендентальности и,
признав тожество своих результатов с учением естественных наук ,
слилась с общей тео р.нею естес11воведения и а·нтропологиею 95•
Тог.да и увлечение системою Гегеля, которому на время со·
вершенно подчинялись молодые русские приверженцы немецкой
философии, уступило место новым воззрениям, высказанным его
учениками. Предмет втот имеет высокую важность для истории
нашей литературы, потому что из тесного дружеского кружка, о
которо м мы говорим и душою которого был Н. В. Станкевич 96•
скон чавшийся в первой поре молодости, вышли или впоследствии
прим кнули к нему почти все те замечательные люди, которых
имена составляют честь нашей новой словесности, от Кольцов а
до г. Тургенева. Без сомнения, когда-нибудь втот благороднейший
и чистейший эпизод истории русской литературы будет расска·
ван публике достойным образом. В настоящую минуту еще не
пришла пора для того.
ли тераторами, о которых мы будем rоворить. Тем не менее, коrда выступил
Надеждин, немецкая философия не только для большинства публики , н о и
для большей части образованнейших писателей наших о ставалась еще пред·
метом неслыханным и непостижимым 84 •

Таким образо м, n течение семи или �зосьми лет научные no•
нятия , на которых должна основыв атьс,!1 критика, п�ошли два
великие фазиса развития и достигли тои оконч а rельнои ясности,
полнот ы и последовательности, которой недоставало им в с истеме
самого Гегеля, не только в системе Шеллинга, [содержавшей н е
более, как отрывочные и неопределенные зароды ши того, что было
высказываемо Гегелем] . И если Шеллинг в настоящее в ремя имеет
з начение только как непосред" rвенный учитель Гегеля, то и сам
Гегель, в свою очередь, имеет з начение только как предшествен•
ник стройного и полного учения, выработанного его школою н з
тех принципов, кото рые в его систе ме высказывались не б олее,
как в виде темных п редчувствий, оставались без приложений и
даже были подавляемы противоречащими их существенному смыс·
лу трансцендентальными понятиями, наследием одностороннего
идеализма. Только тру.дамп новейших немецких мыслителей фило·
со фия получила содержание, соответствующее требованиям точ•
ных наук, и основалась, подо бно естествоведению, на строгом а на·
лизе фактов.
Но немецкая философия занималась по преимуществу только
самыми общими и отвлеченными научными вопросами. Принципы
общей системы воззрений на мир были , наконец, найдены ею и
приложены к разъяснению нравственных и отчасти исторических
вопросов ; зато другие части науки, не менее важные, оставляемы
бьiли в германии без особенного внимания, - преимущественно
должно сказать э то о практических вопросах, порождаемых мате·
риальною стороною человеческой жи зни. Французских мыслите·
лей занимали всегда эти предметы более, нежели немецких, но
очень долго не постигались ими во всей глубине и разрешались
или поверхностным, или фантастическим образом. Наконец, ког·
да результаты немецкой философии проникли во Францию, а н а·
блюдения, со б ранные французами, в Германию, пришло время
искать положительных и точных решений. Тогда односторонность
науки исчезла ; ее содержание было уяснено относительно всех
ее существенных задач. Материальные и нравственные условия
человеческой жизни и экономические законы, управляющие обще•
ственным бы том, были исследованы с целью определить степень
их соответственности с требованиями чел.J веческой природы и
найти выход из житейских противоречий, встречаемых на каждом
шагу, и получены довольно точные решения важнейших вопросов
жизни. Этот новый элемент также вошел в наше умственное раз·
витие; критика воспользовалась им, и ее основные воззрения в о
многих случаях получили большую определенность и жизнен·
носrь.
Таков был ход науки вообще . Мы, н асколько то б ы ло воз·
1t1ожно, следовали развитию общечеловеческих понятий , которые
под конец периода, здесь о бозреваемого, нимало уже н е похо·
дили на то, что было на.м известно в его начале. Те отрасли
180

науки, которые, имея предметом русский мир, должны быть о бра·
ботываемы силами русских ученых , также сделали в этот проме·
жуток времени очень значительные успехи, преимущественно рус·
екая история, от истинных понятий о 1t оторой так мноrо зависит
и справедливое понимание исторического хода нашей литературы.
Около 1835 года, мы, подле безусловного покло нения Карамзину,
встречаем, с одной стороны ,скептическую школу, заслуживающую
великого уважения за то, что первая стала хлопотать о разреше·
нии вопросов в,нутрен1неrо б ыта, но разрешавшую их ,без н адле·
жащей основательности ; с другой - «высшие взгляды» Полевого
на русскую историю, - через десять л ет� ни о высших взглядах,
ни о скептицизме нет уже и речи : вместо этих слабых и поверх·
постных попыток, мы встречаем строго ученый взгляд н овой
исторической школы, главными представителями которой были
rг. Соловьев и Кавелин : тут в первый раз нам объясняется смысл
событий и развитие нашей государственной ж изни. Около того
же времени или несколько раньше подвергается основательному
исследованию в опрос о значении в ажнейшего явления нашей и сто•
рии - реформы Петра .В еликого, о которой до того в•рем�:1ни по·
вторялись тол ько наив•ные суждения Голтюв а или Карамзи1на.
Нет надобности объяснять, как тесно связана с этим делом у часть
общего взгляда на нашу литературу. Издания Археографической
комиссии дали каждому возможность изучать русскую историю
по источникам. Самые уп орные противнюш в с его нового со глаша·
ются, что изучение русской исто рии сделало значительные успехи
в течение десят и или двенадцати лет, о кото рых мы го·ворим.
Но ближайший предмет критики, русская литература, измени•
лась еще значительнее. Пушкин явился в совершенно новом све•
те, когда по смерти его обнародованы были произведения, в худо•
жественном отношении превышающие все, что было им напеча•
тано при жизни. Гоголь напечатал «Ревизора». Явились Кольцов
и Лермонтов. Все прежние знаменитости померкли перед этими
новыми. Явилась новая школа писателей, образовавшихся под
влиянием Гоголя. Гоголь издал «Мертвые души». Почти в одно
время явились «Кто виноват ? » , «Бедные люди», «Записки охот•
ника», «Обыкновенная история», первые повести г. Григоровича.
Переворот был соверш енный. Литература наша в 1847 году была
так же мало похожа на литературу 1835 года, как эпоха Пуш кина
на эпоху Карамзина.
В литературах Западной Европы также совершались великие
перемены. Виктора Гюго, Ламартина и Шатобриана, которых
прежде считали величайшими поэтами нашего века, стали нахо•
дить слишком фальшивыми, приторными или н атянуты ми, их
не только перестали превозносить, перестали даже бранить . Вме•
сто их, первою славою французской л итературы явилась Жорж
Санд, с которой началась совершенно новая эпоха . В английской
литературе, вместо исторических романов Вальтера Скотта, эт но·
181

r р а.фических романов Купера и фешенебельных изделий Буль­
вера, общее в нимание привлекли романы Диккенса. В н емецкой
л итературе н е нашлось преемников не только Гете, но даже и Гоф ­
ману. В тридцатых годах славу немецкой поэзии отчасти помер·
живал Гейне; но скоро и он оказался человеком отсталым от
св оего времени ; о немецкой беллетристике в сороковых годах не
было и слухов за границами немецкой земли. Эти факты должны
были оказать сильное влияние на понятия об искусстве : кто пр о·
читал и умел оценить Ди ю{ енса и Жоржа Санда, тот не так будет
понимать литературу, как поклонник Вальтера Скотта и Купера,
не говоря уже о Ламартине и Викторе Гюго.
Словом, в се ·к ругом совершенно переменилось, и более в сего
переменились имен но те элементы нашей умственной ж изни, от
которых непосредственно зависят характер и содержание критики :
научные понятия, служащие ей основанием, и отечественная лите·
ратура.
Условия, в которых действовала критика г оголевского перио·
да, были, как видим, столь новы, что , по необходимости, возла·
гаемой самою сущностью дела, она долж на была раскрывать со·
бою для нашего литературного сознания со вершенно н овое со·
держание. Понятия, на которых она должн а была опираться,
факты, о которых должна была судить, до такой степени превы·
шали своею глубиною и значительностью все, о чем п режде мог•
ла говорить русск ая критика, что все предшествовавшие ей перио·
ды �нашей критики должны были п омеркнуть в наших глазах, как
маловажные в сравнении с нею .
Тлавным деятелем критики гоголевского периода был Белин·
ский 97• Читатели, быть может, извинят нас, что в н астоящей ста·
тье мы не даем ни биографических сведений об этом писателе, ни
даже ero характеристи ки , пото му 'ЧТО сообщение биоr"рафичес.ких
подробностей не входит в план наших «Очерков», ограничиваю·
щихся только рассмотрением произведений и не вдающихся в ис·
следования о частной жизни и личном характере писателей. Мы
сами первые чувствуем неполноту и, так сказать, отвлече нность
этого плана и утешаемся только тем, что и неполный и сухой
разбор все-таки им.еет некоторое, хотя временное, значение, пока
не являются труды более живые и полные. - Впрочем, при и з·
ложении развития и смысла критики гоголев,ского периода, быть
может, менее, нежели в каком бы то ни было другом случае, чув·
ствуется потребность в биографических соо бражениях: в делах,
имею щих истинно важное з начение, сущность не зависит от воли
или характера, или житейских обстоятельств действующего ли ц а;
их и спо лнение не обусловливается даже ничьей личностью. Л и ч ·
ность тут является только служительницею времени и историче·
ской н еобходимости .
Кто вникнет в обстоятельства, среди которых должна была
действовать критика гоголевского периода, ясно поймет, что ха·
182

рактер ее совершенно зависел от исто рического нашего положе­
ния; и если представителем критиrш в это время был Белинский,
то потому только, что его личность была именно такова, какой
тр ебовала- историческая нео бходJ1мость. Будь он не таков, эта не­
преклонная - историческая необходимость нашла бы себе друго го
служителя, с другою фамилиею, с другими чертами лица, но не с
другим характером : историческая потребность в ызывает к дея­
тельности людей и дает силу их деятельности, а сама не п одчи­
няе'l'Ся никому, не изменяется никому в угоду. «Время требует
слуги своего », по r лубоко.му из речению одного и1з таких слуг.
Итак, оставим в стороне личность Белинского : он был только
слугою исторической потребности, и с нашей отвлеченной точки
зрения нас интересует только развитие содержания русской кри­
тики, во всем существенно важном с необходимостью определяв­
шееся обстоятельств ами, созданными историею. И если мы будем
иногда упоминать имя Белинского, говоря о той или другой идее,
то вовсе не потому, чтобы собственно от его личности зависело
выраженне этой идеи : напротив, в том, что есть существенного
в его критике, лично ему, как отдельному человеку, принадлежат
только те или другие слова, употребление того или другого обо­
рота речи, но вовсе не самая мысль : мысль всецело принадлежит
е го в ремени; от его личности зависело только то , удачно ли,
сильно ли высказывалась мысль.
Белинский явился на литературное поприще сотрудником
Надеждина, как его ученик и продолжатель. Начал он с того
самого, на чем остановился Надеждин, - с чре звычайно резкого
и горького отрицания всей нашей литературы, до самого Гоголя,
который и сам тогда еще не доказал, что его деятельность поло•
жит конец этому отрицанию. Первая значительная статья нового
критика - «Литературные мечтания. Элегия в прозе» - поме­
щенная в «Молве» 1834 года, имеет самый мрачны.Й и. беспощад•
ный тон. Уже заглавие указывает на ее прямое происхождение от
« Литературных опасений» Надеждина, намекает, что наша так
называемая литература не более, как мечта, и го ворит, что дУ•
мать о ней значит наводить на себя тоску. Еще резче высказы ­
вают общее направление статьи эпиграфы, выставленные над цею .
Их два:
Я правду о тебе порасскажу т акую,
Что хуже всякой лжи.
Гр иб оедов, «Горе от ума».
« Есть ли у вас хорошие книги?» - Нет ; но у нас есть великие писа•
тели. - «Так, по крайней мере , у вас есть словесность?» - Не т, у нас е ст ь
только книжная торговля.
Бар он Бр амбеус».
Статья, о бъявляющая о своем содержании таким заглавием и
такими эпиграфами, заключает обзор всей истории нашей лите-
183

ратуры от ее начала до 1834 rод а. Нужно ли говорить, что она
совершенно уничтожает ее ? Вообще, только четыре писателя, по
мнению автора, и меют право называться русски ми писателями:
Державин, Пушкин, Крылов и Грибоедов . Да и те - что такое
успели сделать ? Державина спасло от совершенной пустоты толь·
ко его невежество, - а невежество может л и создать что-нибудь
хорошее ? Пушкин показал, что у него есть великий талант , но
не произвел ничего, достойного своих сил, а теперь (1832-1834)
не печатает ничего хорошего : «теперь он умер или, быть может,
только обмер на время, - судя по «Анджело» и сказкам, умер».
Крылов хорош в баснях - важное богатство для литературы!
Грибоедов написал одну комедию, в которой главное достоин·
ство - едк ость, а не художественность. Итаrt , у на<: еше нет лите­
ратуры. Могут ли четыре человека составлять литературу, осо•
бенно если явились, как то было у нас, случайно, без предшест•
венников и продолжателей ? Литература явится у нас тогда, когда
просвещение укоренится на нашей почве ; а тепе рь нам рано и
думать о такой роскоши. «Теперь нам нужно учение! учение!
учение! а не литература». Тем же духом проникнуто и дрvгое
обозрение, явившееся в «Телескопе» через полтора года (1836).
Существенная мысль его достаточно в ыражается самы м загла•
вием : «Ничто о ничем. или отчет г. издателю «Телескопа» за по·
следнее полугодие (1835) русской литературы». Но Гоголь и
Кольцов («Миргород», «Арабески» и «Стихотворения Кольцова»
явились в 1835 году) уже вынуждаюТ' у автора некоторые уступ•
кн в пользу надежды на близость лучшей будущности. Обоих он
приветствовал с восто ргпм. и с самого начала. ко г;r11 самые прони­
цательные из других ценителей еще не замечали Кольцова и от·
зывались о Гоголе с благосклонною снисходительностью, как о
человеке, который пишет очень порядочно, он уже оценил их впол•
не, увидел в их первых произведениях начало новой эпохи для
русской л итературы и предсказал, какое высо!{Ое место они заЙ ·
мут в ней. А между тем, Кольцов тогда напечатал только малень·
кую тетрадку с восемнадцатью пьесами, из числа коrо рых разве
шесть или семь были удачны, а Го голь издал только «Мирго род»
и «Арабес�ки», ни «Ревизо ра». НИ ·бол ьшей ПОЛО IН
НI
Ы его IПO BPCTE"i{.
ни .драматических сцен еще не было, - и , однако же, молодой
критик не усомнился и тогда назвать его «главою нашей литера·
туры». Эта прон ицательность, впрочем, покажет'Ся нам совершен·
но естественною, если мы захотим сообразить, что молодому со·
труднику Надеждина были даны природо10 силы сделаться гла·
вою нашей критики в начинавшемся тогда новом периоде: само
собою разумеется, что он только потому и исполнил свое назна·
чение, что был гоТ'ов к нему, что носил в своей душе идеал буду•
щего, истолкователем которого б ыл, когда оно осуществилось :
трудно ли человеку , наполненному предчувствием, узнать и о це·
нить с первого же в згляда то, чего он ждал, о чем мечтал ) Во-
184

обще, человек очен ь легко понимает все сродное с его собственною
натурою '°' .
В Эt'ОМ о ткрываюrея уже решительные признаки самостоя"
тельности Белинского при самом начале его деятельности, когда
он, nовидимому, еще совершенно следовал влиянию своеrо учи·
теля. На Кольцова Надеждин не обратил внимания ; а что ка·
с ается первых повестей Гоголя, он понимал, что « В ечера на ху·
торе» и «Миргород» - произведения прекрасные, но всей важно·
сти этих явлений не замечал : находил их автора замечательным
писателем, от котороrо надобно ожидать много прекрасного, но и
не предполагал в нем корифея совершенно новой будущности.
Эта разница объясняется тем, что один в душе совершенно был
человеком нового периода, в уме другого ст р емление к будущему
боролось с привычками прошедшего и если побеждало их, то
после борьбы, помощь ю умозаключений и соображений, а не
мгновенным инстинктивным влечением родственной натуры.
• Вот существенные места из замечательной статьи «0 русской повести
и повестях г. Гоголя» : «Арабески и М иргород » («Телеск оп», т. XXVll).
«Роман и повесть суть единственные роды, которые появились в н ашей
литературе не столько по духу подражательности, сколько вследствие потреб·
нос ти. " 1-'оман все поглотил, а повесть, пришедшая вместе с ним, изгладила
даже и следы всего втого, и сам роман с почтением посторонился и дал ей
дорогу впереди себя. В pyccкoii литературе повесть еще гостья, ио гостья,
которая вытесняет давнишних хозяев из их жилища".
У нас еще нет повести в собственном смысле втого слова". Первенство
повта-повествователя остается за г. Полевым. Но в его повестях есть один
важный недоr.таток : в них заметно большое участие ума, для которого самая
фантазия есть как бы средств о (т. е. о ни сочинены, а не созданы. в них нет
поэтическо�о творчества). Посмотрим, нет ли между нашими писателями
такого, котор ый был бы повт по призванию" . Мне кажется, что из совре·
менных писателей - я не включаю в вто число Пушкина, который уже свер•
шил круг своей художнической деятельности (так то�да думали, потому что
после «Бор иса Годунова» Лушки11 в течение пяти или четырех лет печатал
мало sамечательно�о), никого не можно назвать повтом с большею уверен·
н остью и нимало не задумываясь, как г. Гогол я."
Способность творчества есть великий дар природы. Творчество бес·
цельно с целью, бессознательно с сознанием, свободно с зависимостью. Вот
его основные законы. (Иsла�ается эстетическая теория немеuкой философ ии,
введенная к нам Надеждиным.)
Очень нетрудно к атому приложить сочинения г. Гоголя, как факты
к теор ии. Скажите, какое впечатление прежде всего производит на вас по­
весть г. Гоголя? Не заставляет ли она вас говорить : « Как все вто просто,
обыкновен но, естественно и верно и, вместе, как оригинально и ново !»
Не удивляетесь ли вы и тому, что вам самим не пришла в голову та же самая
и дея, почему вы сами не могли выдумать втих же сам ых лиц, так обыкно­
венных, так знакомых вам, н окружить их втими самыми обстоятельствами,
так повседневными? Вот первый п ризнак истинно-художествен ного про11эведе ­
ния. Потом, не знакомитесь ли вы с каждым персонажем его повести так ко­
ротко, как будто вы давно знали его, долго жили с ним вместе ? Не верите ли
вы на слово, не готовы ли вы побожиться, что все рассказанное автором есть
чистая правда, без всякой примеси вымысла? Какая этому пр ичина? Та,
что вти создания ознаменованы печатью нстннного таланта. Эта простота
вымысла, эта нагота действия - верные признаки творчества. Это поэ зия
185

Сотрудничество с Надеждиным оставило навсегда довольно
резкий отпечаток на некоторых привычках критики гоголевского
п�риода. Самою существенною из этих прин яты� по н аследству
особенностей была беспощадная и н епрер ывная полемика против
романти з ма. У Надеждина она была едва л и не самою главною
зада чею всей критики н, очевидно, проистекала из самого поло•
жения ·нашей литературы. С первого взгляда может показаться ,
что через десЯ'ТЪ лет в этих непрерывнь1х филиппиках уже не б ыло
настоящей надобности. Р омантн зм, повидимому, уже перестал
быть опасным, его пора было бы оставить в покое, и несправед·
ливо было бить лежачего врага. Но это заключение окажется
ошибочно, если мы пристальнее вникнем в сущность дела . Во·
пер вых, р омантизм сделал только наружные уступки, отказался
о� своего и мени, не более, но вовсе не исчез и очень долго старался
оспаривать победу у нового направления; он имел еще много по·
следователей в литературе и многих приверженцев в публике.
Что бы указать на факт, относящийся уже к самому последнему
времени критики го голевского периода, припомним, какою оже·
сточенною и всеобщею враждою встречена была от всех жур•
палов (кроме «Отечественных записок» и потом « Современника »}
натуральная школа, которая на самом деле, а не то лько на словах,
отказалась от романтических прикрас : все возмущались тем, что
она описывает действительную жизнь в ее истинном виде, а н е
повествует о небывалых в мире злодеях и героях и невиданных
красотах природы, - все эти нападения проистекали из привя·
занности к преданиям романтизма. Да и до сих пор романтизм
еще живет во всех тех , которые, п о добродушной робости или по
любви к мишуре, не любят правды, высказываемой без прикрас,
и находят, что как поле красно рожью, так речь - ложью, что
отрицание бесплодно, что, впрочем, оно уж сделало свое дело, что
реаАьная, поэзия жизни действительной". И возьмите почти все повести
r. Гоголя : какой отличительный характер их? Что почти каждая нз его
повестей? Смешная комедия, которая начинается глупостями, продолжается
rлупостями и оканчивается слезами, и которая, наконец, называется
живнью. И таковы все его повести : сначала смешно, потом грустно. И такова
жизнь наша : сначала смешно, потом грустно ! Сколько тут поэзии, сколько
философии, сколько истины !
В художественных произведениях долж но различать характер творчества,
общий всем изящным произведениям, и характер колорита, сообщенный ин­
Аивидуаль ностью автора. Я уже сказал, что отличительные черты характера
произведений г. Гоголя суть простота вымысла, совершенная истина жизни,
нароАRость, оригинальность, - все зто черты общие, потом комическое ОАУ·
шевле ние, побеждаемое глубоким чувством грусти и уныния - черта ккдиви·
дуальная.
Комизм, или юмор, r. Гоголя имеет свой особенный характер : зто
юмор чисто русский, спокойный , простоАушный, спокойный в самом свое11
1
нег одо в а нии, добродушный в самом своем лукавств е. "
« Портр ет » есть неудачная попытка r . Гоголя в фантастическом роАе.
Здесь его талант п адает ; но он и в самом па.1tении остается талантом .
186

пора нам обратиться к более благоск лонному в з гляду на жизнь, и
т. д., т. е . тоскуют по блаженной поре Греминых и Лариных,
с прочими аркадскими принадлеж ностями. Если вы хотите испы­
тать , на самом ли деле много еще осталось у нас романтиков,
есть для того средство очень легкое : пробный камень для роман­
тизма - критика гоголев·ско го периода ; t<то не доволен ее мнимою
излишней суровостью (разумеется, не по каким-нибудь личным
расчетам или лицемерию-о подобных людях нечего и го в о рить­
а по искреннему убеждению), в том не умер романтизм. А таких
людей еще набирается довольно много. Ныне можно не о бра­
щать на них внимания: для большинств а публики их мнен ия
забавны и только, а ющ ак не опасны. Пят надцать лет тому на·
зад было не то : мнения, которые ныне составляют лишь забаву,
утешающую отдельных людей, не имеющих влияния на публику,
были очень сильны в литературе. Стоит припомнить, как один из
тогдашних критиков не хоrел печатать повестей Гоголя в жур­
нале, которому .давал направление, и не хотел даже писать раз­
бора его комеди и, считая вту пьесу низким фарсом 98• Основа·
нием его наивных понятий были, конечно, романтические требо­
вания возвышенных страстей и идеальных личностей в искусстве.
А втот критик в то время считался представителем современной
науки. Каковы же были понятия других л итературных судей, .даже
и не подозревавших в искусстве ничего, кроме французских мело­
драматических изделий } «Отечественные записки» одни боролись
против всех журналов, в этом случае продолжая дело «Теле•
скопа ».
Но борьба с романтизмом, которая в критике гоголевского
периода более всего остального могла бы к азаться простым про­
должением мысли Надежди на, сохранила только наружное сход·
ство с его филиmrика1ми, полу чив мало-помалу совершенно нов ое
Вообще, надобно сказать, что фантастическое как-то не совсем дается
r. Гоrолю.
Какой же общий результат выведу я из всеrо сказанного мною� Если
я сказал, что г. Гоголь поэт, я уже все сказал, я уже лишил себя права.
делать ему судейские приговоры, У нас много п и сателей , некоторые даже с
.�tарова!l'Ием, но нет поэтов. (Пушкина автор иск.1
1
1очи.1
1
, как мы видели, иs
��исла деuствовавшх то�да писателеu.) Поэт - высокое и святое слово ; в нем
заключается неумира1ощая слава !" Задача критики : определить степень,
занимаемую художником в кругу своих собратий. Но г. Гоголь только еще
начал свое поприще ; следовательно, наше дело высказать свое мнение о его
дебюте и о надеждах в будущем, которые подает этот дебют. Э ти надежды
велики, ибо r. Гоголь владеет талантом необыкновенным и высоким. По
край ней мере, в настоящее время он является главою литературы, главою
п оэтов ; он станов11тс я на место, оставленное Пу шкиным.
Поэты бывают двух родов : одни только доступны поэзии, У других дар
поэзии есть нечто составляющее нераздельную часть их бытия . Первые
иногда один раз в целу ю жизнь выскажут какую-нибудь прекрасную п оэтн··
ческую грезу и ослабевают в последующих своих произведениях. Другие С·
каждым новым произведением возвышаются и крепнут. Г . Гоrоль nринад•
.\ежит к числу эт�,� nоследних поэтов : втоrо довольно! »
181

содержание. Надеждин восста вал против романтизма с учено•
литературной точки зрения, доказывая только, что французский
новейший романтизм так же мало похож на романтизм средних
веков , как псевдо-классическая литература н а греческую, и по-­
то му , подобно ей, присваивает себе ложное имя, а собственно
должен считаться не более, как псевдо-романтизмо м, ж алкой под­
делкой под истинный романтизм, невозможный в наше в ремя,
и потому прославленные псевдо-романтические произведения не•
лепы в эстетическом отношении. Этою отвлеченною точкою зре­
н ия ограничивалась его полемика . Критика гоголевского периода
смотрела на вопрос шире: она восставала на романтизм как на
выражение натянутых , экзальтированных, лживых понятий о
жизни, как на извращение умственных и нравственных сил чело­
века, ведущее к фантазерству и пошлости, самообольщениям и
кичливости. Надеждин и не предчувствовал, что сущ ность псев­
до-романтизма заключается не в нарушении эстетических усло·
вий ; а в иск .1 женном ПО'н ятии об услов1н1х челпвеческой жизнч: : он
сам не был свободен в этом отношении от заблуждений, которые
ничем не отличались от основной ошибки р о мантю<ов, считавших
только колоссальные страсти и эффектные явления достойными
внимания поэта. Хорошо понимая мелочность того, что роман·
тики воображали себе титаническим, Надеждин слишком накло·
нен был искать поэзию в одном то лько возвышенном, далеко пре·
вышающем явления обыкновенной дейс твительности . Не нужно
говорить о том, как мало могли подходить под этот идеал писа•
тели, подобные Диккенсу или Гоголю, изображающ ие повсе­
дневную жизнь, - да и не было таких поэтов во времена Наде­
ждина. Все были тогда экзальтированы или старались прики­
нуться экзальтированными, - разочарованность была только
особенным и едва ли не самым натянутым р одом экзальтации, -
никто не догадывался о лживости экзальтированного взгляда на
жизнь . Пnтпму-то и недовольство романтизмом возбуждалось
более формальными недостатками его произведений, нежели
фальшивос1 ью основного его взгляда на жизнь. Только следую·
щему поколению, воспитанному более положительною филосо­
фиею и наслаждавшемуся более здоровыми с:;озданиями искус­
ства, предоставлено было восстать против романтических фанта­
з ий не с одной литературной, но и с ж итейской точки зрения.
Словом, Надеждин имел дело с романтизмом, как противу-эсте ­
тическим явлением в литературе; критика г оголевского периода,
разделяя этот в зrляд, о бращала главное свое внимание на роман•
тиков, как людей , губящих жалким образом свои силы, ка:к н а
людей , по заблуждению делающихся вредными для самих себ я и
смешными. Она заклеймпла о смеянны� именем романтизма вся­
кую аффектацию, натяну'Т'ОСть, болезненную апатию, в еличаю·
щую се бя гордым разочарованием, всякую пошлость, прикрываю­
щую себя пышными фразами, всякую р еторику в словах и делах ,
188

в чувствах и поступках. Борьба с этим романтизмом должна быть
вменена в заслугу исключительно ей. В этом деле критика гого•
левского периода не имела предшественников и своими едкими
насмешками оказала несомненную услугу не только л итературе,
но и самой жизни ; в нем доселе имеет она и долго будет иметь
ревностным своим последователем каждого з дравомыслящего пи•
сателя, потому что борьба против болезненного романтического
направления в ж изни доселе необходима и будет еще необходима
и тогда, ко 1·да совершеюю забудется имл литер атурного poмai
i-1
·
тизма. Борьба эта продолжится до той поры, когда люди совер·
шенно отвыкнут обольщаться аффектациею в жизни, когда они
привыкнут смеяться над в сем неестественным, как п ошлым, ка•
кими бы выгодными фразами и формами ни прикрывалась его
внутренняя пошлость.
Малосведущие или увлеченные горячностью с поров проти�·
пики с диким негодованием вопияли , что критика гоголевского
периода святотатственно посягает на славу знаменитых людей на•
шей литературы, что она разрушает пьедесталы, на которых стоят
и х n еличествРнные стат vи, топчет в rрnзь вtе, чем должна гор­
диться наша прошедшая литература, и т. д ., и т. д . Если б эти
крики были справедливы, мы имели бы другую точку очень близ•
Fого сходства между деятельностью Надеждина и его бывшего
ученика. К сожалению, они основаны то лько на незнании или бес•
памятности. Дело уничтожения литературных авторитетов вовсе
нельзя причислять к новым и существенно-важным целям, до•
tтигнуть которых хотела критика гоголевского периода, и если
она когда делала что-нибудь в этом роде, то разве 01'носительно
авторитетов, далеко не первостепенных и нимало не освященных
д ревностью лет, напр., относительно М арлинского и Полевого.
Конечно, для иных и это неприятно, но уж решительно никому
не может казаться важным преступлением, по незначительности
самого предмета. Что же касается до святотатственного, по мне·
нию некоторых, посягательства на Ломоносова, Державина и дру·
гих действительно первоклассных писателей, критика гоголев·
ского периода совершенно лишена была возможности придумать
что-нибудь в уменьшение их славы по оче нь простой причине: все,
что можно было сказать в это м смысле, давно уж было выска·
зано или Полевым, или Надеждиным. О бвинять в этом критику
го голевского периода значит приписывать ей заслугу, вовсе не ей
принадлежащую *. Ей предстояло дело совершенно другого рода :
не увлекаясь ни старым отрицанием, ни еще более старыми пане·
* Вообще, надобно заметить, что отр11цание, выражающееся печатным
обра з ом, принимае т формьr , гораздо м е не е жесткие, нежели те, к оторыми
облекае тся оно в ра.эrоворах и частной перепис ке. Лите ратура и в этоt,1 слу­
чае, как и в о м: ноrих друrих, пролага е т путь к примирению, как скор о дает
простор выражени ю чувства, которое, ост аваясь безвыходным, не знало б ы
границ с вое й враждебности . Напрасно было 6111 воображ ать, что, на прим ер ,
189

гириками, пок азать историческое значение различных периодов
нашей литературы и замеч ательнейших ее деятелей, дать нам
историю нашей литературы, чего еще не было сделано никем из
предшествовавших критиков. В згляд на лите ратуру, предшест·
вовавшую Пушкину, у критики гоголевско го периода б ыл уме·
реннее и снисходительнее, нежели у критики романтического пе•
риода ; а что касается Пушкина и его сподвижников, критика го•
голевского периода почти постоянно должна была противоречит�
резким приrоворам Надеж дина. Словом, она не разрушала, а,
напротив , воссозидала все, что в прошедшем заслуживало ува•
женил. Иначе и быть не могло : нападать на Ломоносова и Дер•
жавина, на Карамзина и Пушкина уже было не нужно и неуме•
стно; если когда-то их и превозносили безотчетными пенегири·
ками, то это слепое поклонение в образованной части публики да·
вно уже было уничтожено «Телеграфом » и «Телескопо м », и когда
явился Гоголь, наступило время говорить о прошеltшем с уваже·
нием, потому что развившееся из него настоящее стало заслv·
живать уважения. Так с уважением начинают говорить об отцах,
когда потомки их заслужат славу.
Откуда же взялось мнение, что одним из дел к ритики гого·
левского периода было уничтожение прежних авторитетов� Не
будем говорить о побуждениях, проистекавших из самолюбия
многих раздраженных ею тогдашних писателей, которые нахо•
дили удобным кричать : «вы не верьте, читатели, тому, что гово·
рит этот человек о моих сочинениях; он бранит не только меня,
он бранит и Державина, и Ломоносова, он всех великих писа•
телей (в том числе и меFJя) хочет унизить» ; не будем также ука•
эывать других подобных расчетов, какие внушаемы были эа-­
вистью или враждою : все �эти жалкие факты на заслуживают
того, чтобы вспоминать о них. Обрати м внимание только на за•
конные, так сказать, причины, от которых происходило ошибоч·
Полевой, разрушитель устаревших литературных авторитетов, ценил писате·
лей, предшествовавших Пу шкину, менее, нежели всякий другой из его совре·
менников, имевших хотя некоторое литературное образование и не лишенных
вкуса. Напротив, надобно признаться, что каждый из них втихомолку выра·
жался гораздо резче, нежели говорил Полевой. Вот как, например,
думал о Державине еще в 1825 rоду сам Пу шкин, великий поклонник ста •
рины:
«По твоем отъезде перечел я Державина всеrо. Вот мое окончательное
мнение: втот чудак не знал ни русской грамоты, ни духа русского языка.
У Державина должно будет сохранить од восемь да несколько отрывков,
а прочее сжечь. Жаль, что наш поэ r слишком часто кричал петухом » . (От­
рывок и.в письма к Дельви�у, и.вд. 1855 i., ч асть /, стр. 156.)
Кажется, резче этого трудно придумать что-нибудь, и , наверное, в
«Телеграфе » не найдется ни одного в ыражения, которое бы хотя скол ько•
нибудь подходило к словам Пушкина своею жесткостью. А кто знает сТ еле•
граф » и «Телескоп», тот знает, ч то критика гоголевского периода в ообще
отзывалась о прежних наших писателях с гораздо больше ю умеренностью,
нежели Полевой и Надеждин.
190

йое мнен ие, бу.дто уничтожение прежних литературных авторь�·
тов было одним из существенных дел критики гоголевского пе·
риода. « Отечественные записки» имели гораздо более обширнъ1й
круг читателей , нежели «Телескоп » или «Телеграф» ; потому даже
из старых читателей многие, не знавшие прежних журналов,
из «Отечественных записок» в первый раз вычитали сужден ия о
нашей старо� литер атуре, н епохожие на безотчетные и нелепые
похвалы, какие дол го повторялись в р аэных книжках, называв­
ших себя историями русской словесности, пиитиками и т. п. Сюда
надобно причислить и большую часть молодого поколения, не
просматривавшего старых журналов и видевшего, что из новых
только «Отечественные записки» говорят о Ломоносове и 'J'. д.­
беспристрастно, между тем, как все остальные н ападают за то
на втот журнал. Молодое поколение, конечно, не ставило втого
в вину «Отечественным запискам», - напротив; зато иные сер­
дечно негодовали на молодое поколение, восхи щающееся «Оте·
чественными записками» , и на «Отечественн ые записки», посе­
ляющие в молодых людях непочтительность к Ло моносову и т. д.
Эти добряки должны были бы помнить, что во время их моло·
дости « Телеграф» говорил о старой литературе без подобостра­
стия, которого они требовали, впрочем, сами не зная, чего тре·
буют; они должны были бы помнить, что ун ичтожение автори·
тето в, существовавших до Пушкина, было дело м «Телеграфа» , а
существовавших при Пушкине - де.ло м Надеждина. Что однажды
исполнено, того не было уже надобности, да и не мог .ло быть
охоты, делать во второй раз. Ко гда явились Гого ль, Лермонтов
и писатели так называемой натуральной школы, возвьiшать и.ли
у,нижать предшествовавших писателей было уже поздно : надоб110
было только показать ход постепенного развития русской .лите·
ратуры, в существовании которой .до того времени сомневались,
и определить отношения между р аз.личными ее периодами - вот
что, действительно, было де.лом новым и необходимым. И оно
было ис полнено Белинским. До него существовала критика, но
истории .литературы у нас еще не было. Ему обязаны мы тем,
что имеем о ней верные и точные по нятия.
Но русская .литература до Гоголя находилась еще в первых
периодах своего развития, из которых каждый предыдущий и меет
значение не столько по безусловному совершенству ознаменовав­
ш их его явлений, сколько по тому, что служн.л пригото влением к
следующему, более высокому развитию *. Сущность понятий кри ·
• Чтобы не подать п овода к недоразумению, будто мы без меры пр евоз·
носим новое насчет старого, скажем здесь кстати, что и настоящий период
русской литературы, несмотря на в се свои неотъ емлемые достоинства, имеет
существенное значение, более всего только потому, что служит п риготовле•
нием к дальней шему, будущему развитию нашей с ловесности . М ы настолько
в ерим в будущее лучшее, что даже о Г оголе не с омнев аясь говорим: будут
у нас писатели, которые станут на столько же выше его, на сколько выше
191

тихи гоголевского периода об истории русской литературы со ·
сто я ла в проведении этого основного В'ЗГляда чрез все ф акты.
Это послужило для людей, не знавших резкого тона предыдущей
критики, новою причи ною предполагать, будто б ы критика гого•
левского периода уничтожает прежние авторитеты : она, в и дите ли,
доказывала, что Державин имеет огромное историческое значе ·
ние, как представитель екатерининского века в литературе и как
один из предшественников и учителей Пушкина, а не говорила -
какое преступление ! - что Державин имеет более эстетических
достоинств, нежели Пушкин. Добрые люди, находившие такие
слова дер зкими и унижающими Державина , не догадывались, что
этим суждением возвращалось Держав ину право на славу, кото·
рую прежняя критика совер шенно отнимала у него, потому что,
отрицая эстетические достоинства его произведений, не замечала
и исторической их цены. Эти д обрые люди не знали то го, как
судили о Державине писатели пушкинского периода. Тогда без
дальних рассу ждений решали, что Державин «кричал петухом»,
и потому его сочинения «должно сжечь». После таких решений,
критика, доказывавшая, что Державин имеет большое историче·
ское значение, уничтожала или восстановляла его славу ? Когда
утверждали , что она стремилась уничтожить прежние автори·
теты, ей приписывали чужую заслугу, - заслугу, говорим мы,
потому что уничтожение слепого поклонения кумирам (кумирами
называем старые литературные авторитеты не мы : это опять вы·
ражение Пу шкина о Державине) в сегда бывает великою з аслугою
для умственной жизни общества. Но у критики гоголев,ского
периода так много своих собственных прав на высокое место
в истории литературы, что она не нуждается в присвоении чужих.
Кроме беспамятности или незнакомства с прежнею критикою,
была, впрочем, еще причина считать Белинского первым чело·
веком, заговорившим у нас, что период Пушкина бесконечно
выше предшествовавшей нашей литературы : он излагал свой
взгляд на историю русской литературы ясно, определительно и
подкреплял его доказательствами , а романтическая критика н и
о чем не могла говорить без громких фраз и доказательств не
предста вляла, а вместо того с крашивала свои жестокие приговор ы
рассужден иями о брильянтах и изумрудах, о потомках Багрима
и ярких и скрах, вылетающих из могущественной груди русского
волкана.
Есть также мнение, будто бы кр итика гоголевского периода
простерла свои отрицания до того, что п одвергла сомнению суще·
ствование русской литературы .до Гоголя. Э то опять б ы ло вовсе
не ее дело. Известно, что романтические критики прямо утвер·
своих предшественн иков стал он. Вопрос только в том, скоро ли прийдет
вто в ре мя. Хор ошо было бы, если б нашему поколению суждено б ы ло
дождаться этого лу чшего будущего. Е сли мы будем говорить о школе Гоголя,
т о постараемся объ яснить причины такого мнени я подробнее.
192

ждали, что русская литераvра н е СJ!Цествует. Это говорил, еще
до появ лени я «Телеграфа», Марлинский. П озднее то же самое
еще силь нее высказывал Надежди н . Словом, это была о бщая
тема в сей нашей критики до самого того в ремени, когда русская
л итер атура получила новое направление, б лаг одаря де ятельности
Гоголя. Белинский сначала разделял это мнение, потому что
в н ем было, для тридцатых годов, очень много с праведли вого.
Но заслуга ли или преступление изобресть мысль: «русская лите­
ратура доселе не существует», нимало не принадлежит это
изобретение Белинскому. Напротив, ему принадлежит та з аслуга,
что, когда через несколько лет положение русской литературы
изменилось, он первый понял важность этого изменения и сказал :
до сих пор надобно было сомневаться в существ овании русской
литературы ; теперь должно положительно сказать, что он а суще·
ствует. Ему, а не кому-нибудь другому д осталось на долю в ыска­
зать это отрадное убеждение потому, что ему, из наших з амеча­
тельных критиков, первому судьба назначила действовать в такое
время, когда безусловное отрицание всего в нашей литературе
сделалось уже несправедливо. Вместо обыl<!новенной фразы, что
он был в нашей t< ритике органом отрицания, надобно сказать ,
напротив, что он первый, сообразно и зменившемуся положению
нашей литературы, положил границы отрицанию, которое у На­
деждина не имело границ.
Когда литература наша в течение гоголевского пер иода н ачала
становиться тем, чем до лжна быть - выражением н ародного са­
мосознания, и, таким образом, достигла, хотя до некоторой сте·
пени, цели, к которой стремилась, тогда и предыдущее развитие
ее получило смысл, которого нельзя было заметить в нем прежде ;
только тогда можно было заметить, что одни явления сменялись
в ней другими не напрасно и не случайно, что она имеет свою
историю. Критика гоголев ского периода заметила и высказала это .
Она первая начала утверждать, что наша литература постоянно
развивалась, что ее периоды имеют между собою связь, что Дер­
жавин и Пушкин явились не случайно, как то казалось прежде,
и, как мы заметили, Белинский был первым историком нашей ли­
тературы *. Недаром его первая значительная статья , отрицая
* И нтересно проследить, по статьям Белинского, как изменяющееся по ­
ложение нашей литературы постепенно приводило критику от надеждинского
отрицания, справедливого в свое в р емя (18 34), к убежде нию, сделавшемус я
столь же справедл ивым через дес ять л е т: «есть у нас, наконец, нечто до ­
стойное называться литературою ; она получила, наконец, значение, какого
не и мел а прежде, и мы теперь можем видеть, к какому результату вели,
какой смысл имели те литературные явления, которые прежде казались
бесплодными и случайными ». Вот некоторые выписки, приблизительно обо­
з н ачающие эпохи этого движения:
1 8 34. (До Го �оля. ) «У нас нет литературы». Литературные мечтания,
«Молва», 1834 i" No 39, стр . 190.
1 840. (Го�оль издал сво и повести и «Ревизора», н о е ш е не имеет реши-
1 3 Н. Г. Чер.1ышевскиi!, т. 111
193

существование русско й литератур ы , содержанием своим имела
подробный обзор ее фактов от Ломоносова д о Пушкина.
Но если мы говорим о том, что критика гоголевского периода
п оложила границы отрицанию и дала нам в первый раз историю
русской л итературы, считавшейся до того времени не бол ее, как
случайным, безжизненным и почти в сегда бессмысленным отра­
жением различных явлений инозем ных литер атур, то мы говорим
зто о позднейшей поре р азвития критики гоголевского периода,
когда она достигла уже полной самостоятельности и когда поло•
жение русской л итературы существенно изменилось влиянием
Гоголя, деятельностью Лермонтова и м ногочисленных п исателе·й
нового поkоления, воспитанных отчасти Пушкиным и Лермонто•
вым, а более всего творениями Гоголя и критикою Белинского.
Но в 1834- 1 836 гг. вто будущее едва можно было неопределен­
ным образом только предвидеть, и почти все оставалось в на­
сто ящем неподвижно. Не было еще достаточных причин су ще·
ственным образом изменять мнений, представителем к ото рых
был Надеждин, и автор статей о Пушкине начал, как мы заме•
тили, почти тем же самым, что говорил Надеждин. Как то всегда
бывает, если человек молодого поколения приним ает м ысль,
выраженную его учителем" он придал этой мысли еще больше
определительности , нежели она имела у самого Надеждина.
Однако, по исторической необходи мо сти, это скоро должно
было измениться : новый период для русской литературы уже
начинался. Мы видели, как быстро и верно предугадывал ученик
Надеждина, по «Миргороду» и «Арабескам» , какого писателя
м ы будем иметь в Гоголе ; скоро «Ревизор » д олжен был о пр авдать
тельно�о влияния на литературу.) «У нас нет литературы в точном з наче­
нии втого слова, как выражения духа и жизни народной, но у нас есть уже
начало литературы». Русская литер атура в 1840 � оду, «Отечественные .ва­
пискu», 1841 i., том X/V, Критика, стр. 33.
1 843. (Изданы «Мертвые души» : школа Го�оля начинает з анимать вид·
ное место . ) «Несмотря на бедность нашей литературы, в ней есть жизненное
движение и органическое развитие ; следственно, у нее есть история. Мы
желаем хоть намекнуть на вто развити е и проложить другим дорогу там,
где еще не протоптано я тропинки». Первая статья о Пушкине, «Оте чествен ­
ные записки», 1843 i., том XXV/l/, стр. 24.
1847. (Влиян ие Го�оля решительно торжеству ет. ) «Было время, когда
вопрос : есть ли у нас литература? не казался парадоксом и многими разрешен
был в отрицательном смысле. .. Однн из величайших умственных успехов
нашего времени в том и состоит, что мы открыли, что у России была своя
истори я . Т о же и в отношении к истории русской литературы... Литература
наша дошла до такого положения, что успехи ее в будущем, ее движение
в п еред зависят больше от объема н количества предметов, доступ ных ее
ва вед ыванию, нежели от нее с амой. Чем шире будут границы ее содержания,
чем больше будет пищи для ее де ятельности, тем быст рее и плодовитее буд� т
ее развитие. Как бы то ни было, но если она еще 11е до стигла своей зрелости,
то уже нашла, нащупала, так сказать, прямую дорогу к ней ; а вто великий
успех с ее стороны». Вз�ляд на русскую литературу, «Совр еменник» ,
1847 i., No 1, Критика, стр. 4 и 28.
194

это п ред чувствие. Кольцов уже я вился, Лермонтов скоро должен
б ыл яв и ться. М ы в идели, какое существенное р азличие между
учител ем и учен-яком высказалось во взгляде н а значение Гоголя
и достоинства первых стихотворений Колы,J,ОВd: один еще не
з амечал фактов, на 1с оторых другой уже основывал свои понятия
о русской литерату ре.
Но коренное различие между понятиями ученика и учителя
о русской литературе заключало сь тогда (1835-1836) не
только в том, что один замечал необыкновенную в ажность новых
фактов , на кото р ые другой медлил обратить надлежащее внима•
ние: и те коренные воззрения, на основании которых произно·
сикя сvждение о фактах, были уже не о динаков ы. Сот руднИI<
«Телескопа» сделалс я приверженцем Гегеля, между тем к ак и зда­
тель, не будучи враждебен этому н овому фазису развития немец•
кой наvки. оста вался, однако ж , в сущности у чеником Шеллинга.
Биографические монографии, необходимость которых в на·
стояшее время чувствуется жи вее , нежели когда-нибудь, должны
объ яснить нам. кnгда и к ак nа чались тесные дрvжеск ие отноше­
ния между Н. В. Станкевичем и Белиниским 99• Мы тепе рь мо жем
положит ельно сказать только , что они начались очень рано ; что
первым распростр анителем внтузиазма к Гегелю между молодым
поколением в Моск ве был Станкевич; что он был другом Коль•
цова: что когда Надеждин, в 1 835 году, уехал за г раницу и за•
ведывание «Телескопом» поручАл Белинскому, тотчас появились
в этом жур нале стихотворения Кольцова, перед тем самым вре­
менем отысканного Ст анкевичем в Воронеже, и чаще прежнего
стали являться упоминания о Гегеле, а скоро было напечатано и
обши о ное изложение системы этого мыслител я . Наконец. самое
содер жание статей , писанных в 1835-1 836 годах молодым
сот рv дником Надеждина, обна руживает, что он тогда уже нахо ­
дился под сильным влиянием этой новой у нас философии.
Вообще, нельзя не видеть, что, в это время, если сохранялись е ще
в о б разе в оззрений Белюrского многие черты непосре дственного
родства с пnнятиями , собственно принадлеж ащими Надеждину,
то еще го раздо более н ахо дилось тождественного с теми и де я ми,
которые потом с такою пылкостью излагались людьми молодого
поколения в «Московскnм наблюдателе», и, во многих частностях
продолжая бытh учеником Надеждина , его сот рудник совершенно
принадлежал всеми стремлениями своими но в ым идеям, тогда
проникавшим в молодое поколение.
Различие в характере книжек «Телескопа», и зданных в от­
сутствие Надеждина его сотрудником, от предыдущих нумеров
бросаете.я в глаза. Оно так резко, что если бы издатель был чело­
век неподвижный в умственной жизни, то, по во звращении,
о стался бы решительно недоволен направлеюi ем, придаJiн ым его
журналу. Но, сколько т о вид н о и з фактов, представляемых сами м
журналом, этого не было. НапротиJJ, о правдывая перед публикою
13*
195

неисправность выхода журнала в свое О'l'сутстви е непредв иден­
ными обстоятельств ами, Надежд ин указывал н а достоинс тво
с одержания изданных без него нумеров, как н а доказательство
того, что перед отъездом им были приняты все меры, чтобы чи·
татели ничего не потеряли от его поездки за границу . Сотрудник,
издавший эти нумера, сохранил с вое положен и е в журнале, даже
приобрел на его направление более влияния, нежели имел до
поездки Надеждина. Критика , относящаяся к произведениям
изящной словеснос ти и ·литерату рным журналам, перешла совер·
шенно в руки Бели нского и получила большее р азвитие . Себе
Надежди н о ставил только критические разборы ученых сочинений.
Все, что начато было Белинским в отсутствие редактора, продол·
жалось и при редаI<торе , до конца « Телескопа» . Молодые с отруд·
ники, введенные в журнал Б елинским, продолжали помещать
свои статьи в нем и увлекали журнал вперед ; Надеждин отдался
молодому поколению. Разногласия от литературных причин не
было и, сколько можно судить по самому журналу, не предвиде•
лось *.
«Что было бы, если бы не случилось того , что с лучилось ?»
Что было бы, если бы «Телескоп» не прекратился ? Вопрос ы
подобного рода не пользуют•с я репутациею особенного глубоко•
мыслия, и ответы на них не принимаются в ос о бенное уважение,
хотя очень часто такие вопросы сами с обой навязываютс я вообра•
ж ению, и ответы на них и н огда о чень легко подсказываются
здравым смыслом. Признаемся, нам хотелось бы, подобно Кифе
Мокиевичу, «обратиться к умозрительной стороне» и пораз·
мыслить о «философическом» , по его выражению, вопросе, кото•
рый нам представился. Но мы вспомнили о дно из о сновных поло·
жений гегелевой философии, к которой приводит н ас «Москов•
ский наблюдатель »: «все действительное разумно и все разумное
дейст вительно», и заключили, что продолжение с уществ ования
«Телескопа» было бы н еразумно. Потому, оtтавляя умозрения,
будем продолжать и сторию «разумной» действительности,
в «Московском наблюдателе» - редкий случай! - являвшейся
на самом деле разумною.
В «Телескопе» молодое поколение пользовалось очень значи"
тельным влиянием, получило, наконец, решительный перевес, но
* Эти выводы основываются на материалах, представляемых содержа·
пнем «Телескопа » и «Молвы». Мы очень хорошо понимаем, что один втот
и сточник недщ:таточен и должен быть дополнен воспоми наниями лиц, быв•
mих тог да близкими к «Телескопу »; и мы были бы очень рады, есл и бы
такие воспоминания явились в печати, хотя бы и обнаружил ос ь ими, ч то в
т ом ил и другом случае мы о uш блись. Впрочем, ка1<овы бы ни были отноше·
ния р едактор а «Телескопа» с его главным с отрудню<ом и молодыми друзь·
ями последнего, литературная сторона этих 01·ношений, которая здес ь исклю·
ч и тельно важна д ля нас, с у�овлетвори тельною точностью характеризуется
данными, находимыми в самом журнале , и в ы воды, представленные выше,
едва ли могут бь1 т ь существенно изме нен ы би ографичес1<ими воспомин ани ями.
!96

все еще не было и не могло быть полным хозяином. По прекра•
щен ии этого журнала, оно неско лько времени не имело органа
в л ите ратуре, но в 1838 году получило в полное свое распоряже­
н ие « Московский наблюдатель» . Материальные средст ва этого
журнала были в то время со вершенно истощен ы жалким трех­
летним существованием. Молодое поколение располагало богатым
запасом энтузиазма и дарован ий, но 'Н е капиталами ; потому
«Московский наблюдатель » скоро прекратился. Но его кратко­
в ременная ж изнь при второй редакции б ыла блисТ'ательна. Он
был прекрасным в ыражением стремлений молодежи, пылкой и
благородной. Главными сотруд'никами Белинского были в этом
журнале : г. К. Аксаков , г. Боткин, г . Катков, Ключников
(- f> -), Красов и г. Кудрявцев. Н евозможно отказать в ува­
жении и сочувствии кружку, состоявшему из таких людей. А мы
еще щюпуст или некотор ые имена, еще более выразительные *.
Душою их круга был Станкевич. Заведывание журналом при­
надлежало Белинскому. Все эти люди были тогда еще юношами.
Все были исполнены веры в свои благородные стремления, н а­
дежд rн а близо сть прекрасного будущего. Мудрость устами Ге­
геля, в се разгадавшего, как им казалось, все примирившего
Гегеля, раскрыла перед ними тайны, дотоле непостижимые
людям. Поэзиею упоены были их сердца ; слава готовила и м
венцы за благую весть, пров озглашаемую от них людям, и,
увлекаемые силою энтузиазма, стремились они вперед :
Как смело, с бодрою охотой,
Мечты надеясь досягнуть,
Еще не связанный заботой,
Пускался юноша в свой путь !
Как он легко вперед стремился !
Что для счастливца тяжело�
Какой воздушный рой теснился
Вкруг светлого пути его !
Любовь с улыбкой благосклонной
И счастье с золотым венцом,
И слава с звездною короной
И в свете истина живом... *'1<
М�гу
�а;с�л� . . .
В душе их кипит;
На бледных ланитах
Румянец rорит ;
Их очи, как звезды
По небу, блестят;
Их думы-как тучи;
Их речи горят.
Иснеба,исвремя
Покровы сняты" .
* Н апример, Кольцова 1 00.
""� «Идеалы» Шиллера, перевод К. Аксакова,
« Московский наблюда•
телЬ», r. XVI, стр. 543.
197

Шум11а 11х беседа
Разумно иде т;
Ро с кошная младо с ть
Здоровьем цвете т " . •
И кто хочет перенестись на несколько м инут в их благород·
н ое общество, пусть перечитает в «Рудине» рассказ Леж нев а
о временах его молодости и удивительный эпилог повести
г. Турген ева 101•
СТАТЬЯ ШЕСТАЯ
«Московский наблюдатель» был передан в распоряжение д ру­
зей Станкевича уже тогда, когда материальные средства к про·
должению и з дания были совершенно истощены и т оль ко беско­
рыстная энергия новых сотрудников могла продлить еще на год
�уществование ж урнала, доведенного до гибели прежнею редак­
циею. Но этот последний, слишком краткий, период ж изни « Мо­
сковского наблюдателя» был таков, что н икогда еще ничего по­
добного, з а исключением разве последних книжек «Телескоп а», не
бывало в русс1<0Й журналистю<е. Даже «Телеграф» в свое лучшее
время не был так проникнут единством задушевной мысли , н е
был одушев лен таким пламенным стремлением служить истине и
искусству ; и если бывали у нас до того времени альманахи и жур­
налы, имевшие гораздо большее число сотрудников, уже пользо­
вавшихся rромко10 знаменитостью, как, наприме р, <1 Б иблиот ека
для чтения» в 1834, луш1шнский «Современник» в 1836 году , то
н•икогда er,tJe не соединялось в русском журнале столы<о исти нно
эамечатt'льных д а ро ваний, сто лько истинного з нания и непо·ддель·
ной по эзии, ка!{ в «Московском наблюдателе» второй редакции
(томы XVI, XVII и XVIII прежней нумерации и томы 1 и
11 нов ой ). В 1838-1839 годах новые сотрудники « На б людателя»
были юношами, еще по чти совершенно безвест ными ; но почти
все они оказались людьми сильными и даровитымif, почти каж­
до му из них суждено было составит ь себе п рочную, благо родну10 ,
безукоризне нну10 известность в нашей литературе, а неr<ото рым
и приобрест и ·блестящую славу ; будущность прина длежала им,
как и теперь настоя1цее принадлежит им и тем людям, ко торые
впоследствии примкнули к ним.
«Московский наблюдатель» менее известен, нежели «Теле·
граф» и «Телескоп» ; потому не излишне будет , прежде нежели
говорить подробно об его учено-критических воззрениях, ск азать
два-три слова об общей физиономии последних то м ов журнала ,
изданных людьми нового поколения, де ятельность которых теперь
з анимает нас.
До того времени, когда реши тельное ВЛf!Яuи е Гого л я на м оло ·
• Иii с т ихотворения Кольцова в память С т анкевича.
198

дые та.лапты обратило большинство даровитых писателей к пред•
почтен и ю прозаической формы рассказа, стихотворения бы.ли
б лестя щею стороною нашей изящной .литературы. « Московский
н аб.людате.ль» не имел между своими сотрудниками Пушкин а , как
альманахи 1823- 1833 годов или первые год ы « Библиотеки» и
(пушкинского ) «Современника». Н о если в зять поэтический
отдел «Наблюдателя» весь вместе и сравнить его с тем, чт о пред•
ставля.ла наша поэзия в прежних столь знаменитых ею а.льмана·
хах и в самом пушкинском «Современнике» (не г о в оря уже
о « Библиотеке» , далеко уступавшей в этом отношении «Совре·
меннику » , « Сев ерным цветам» и п роч.), то нельзя не п ризнать,
что по отделу поэзии «Московский наблюдатель» был гораздо
в ыше в сех прежних наших журналов и альманахов , где, кр оме
произведений Пушкина и переводов Жуковского, только немно·
гие стихотворения ·возвышаются над уровнем бесцветной и
пустой посредственности, между тем, как в «Московском наблю ·
дателе» мы почти не найдем стихотворений, которых н ельзя
было бы с удовольствием прочитать и ныне, а н апротив, кроме
дивных созданий Кольцова, многие другие пьесы остаются до сих
пор замечательн�1 и прекрасны * .
• Кроме стихотворений Кольцова, в «Москов ском набл1одателе » поме ·
�цал ись :
Переводы из Гете и Шиллера, г. К. С . Аксакова 1 0 2
, которого надобно
н азвать одним из лучших наших поэтов-переводчиков. Мнение, иногда вы·
Сl(азываемое ныне, будто стих этих переводов был тяжел, не совершенно
основател ьно ; нам кажется, напротив, что мало найдется таких прекрасных
и поэтических переводов, как, например, следующая пьеса из Гете
( «М!осковский] н! аблюдателыо] XVI, 92) :
НА ОЗЕРЕ
Как освежается душа
И кровь течет быстрей 1
О, как природа х ороша !
Я на груди у ней!
Ка•1ает наш челнок волн а ,
В лад с нею весла бьют.
И горы в мшистых пеленах
Навстречу нам встают.
Что же, мой взор, опускае шься ты?
Вы ли опять, золотые мечты ?
О, прочь, мечтанье, хоть сладко 0 1 101
Здесь все так любовью и жи зн ь ю полно !
Светлою толпо10
Зr.�езды в волнах глядятс11,
Туманы грядою
На дальних выс ях ложат ся :
Ветер утра качае т
Деревья над зеркалом вод ;
199

Мало то г о что из мноrочисленнь1х стихотв орений, помещен ·
'
u
ных в «Московском н аблюдателе» второи редакции, только разве
немногие могут б ыть н азв аны слабыми - достоинство, которым
не мог похвалиться до того времени ни оди н из наших журна•
лов, - есть в этой массе пьес другое качество, е ще более новое
для того в ремен и: пустых стихотворений в ней н е найдется реши·
тельно ни одного, каждая лирическая пьеса действительно про·
н икнута чувством и мыслью, так что стихотворный от.дел
«Московского наблюдателя» не может быть и срав ниваем с тем,
что встречаем в других тогдашних журналах.
Беллетристикою журналы не могли тогда похвалиться: хоро•
ших пов естей писалось очень мало , потому что всего три·четыре
человека умели тогда писать прозою так, что их произведения
можно теперь перечитывать без улыбки. Но и по отделу белле·
rристики «Московский наблюдатель» был едва ли не выше всех
остальных своих собратий, печатая повести Нестроева (г. Кудряв ·
цева ), за которыми должно остаться о дно из самых первых мест
в истории возниюновения нашей изящной прозаической литера•
туры. В настоящей статье не м есто оценивать талант Нестроева:
это мы надеемся сделать в последствии 1 04; но в том нет сомне·
ния, что повести его по своему художественному достоинству
должны были занять в истори и русской прозы почетное место.
Нестроев - писатель с дарованием самостоятельным и сильным,
каких тогда было очень немного, или, лучше сказать, почти в овсе
не было, кроме таких колоссальных талантов, как Пушкин,
Гоголь и Лермонтов 105•
Таким образом, изящная словесность в «Московском наблю·
дателе» замечательна по художеств ен ному .достоинству ; но е ще
гораздо интереснее она в том оmошении, что служит вообще
верным и полным отражением принципов, одушевлявших обще·
ство молодых людей, которые собрались вокруг Станкевича. До
того времени только очень немногие из •1 аших поэто в и нувелли·
Тихо отражает
Озе ро спеющий плод.
Приводя это стихотворение, мы имеем целью не только представить
доказательство, что не напрасно причисляем переводы г. К . Аксакова, в
«М[ос1совском] н[аблюдателе »] к произведениям, имеющим положительное 1
достоинство : для нас «На озере» послужит поэтическим выражением самой
характеристической особенности того миросозерцания , которое господство·
вало в «Московском наблюдателе ».
Переводы г. Каткова из Г ейне и отрывки из его прекрасного перевода
«Ромео и Джульетта » Шекспира.
Стихотворения Ключникова (-0 -) и нескольких других более или
менее замечательных талантов.
Стихотворения Красова, который был едва ли не лучшим из наших вто­
ростепенных поэтов в эпоху деятельности Кольцова и Лермонтова. Его пьесы
давно надобно б ыло бы собрать и издать : они очень заслуживают того, и
напрасно мы забываем об этом замечательном п оэте. 1 03
200

стов умели приводить смысл своих произведений в гармонию
с идеями, которые 11<азались и.м справедлив ы : обыкновенно по­
вести или стихотворения имели очень мало о тношения с так на ­
з ываемым «миросозерцанием» автора, есл и только автор и мел
какое-нибудь «миросозерцание». В пример, укажем на пов ести
Марлинского, в к оторых самый внимательный розыск не откроет
н и малейших следов принципов, которые, без сомнения, были
дороги их автору, как человеку 1 06• Обыкновенно жизнь и в оз­
буждаемые ею убеждения были сами по себе, а поэзия сама по
себе : связь между писателе м и человеком была очень с лаба , и
самые живые люди, когда принимались за перо в к ачестве лите·
раторов , часто з аботились только о теориях и зящного, а вовс е
не о смысле своих произведений, не о то м, что бы «провести
живую идею» в художественном создании ( как любила выра·
жаться критика гоголевского периода ). Этим недостатком -
о тсутств ием связи между ж изненными убеждениями автора и
его произведениями - ст радала в ся наша литература до того
времени, когда в лияние Го голя и Белинского преобразовало ее.
Литературный отдел «Московского наблюдателя» яв ляется едва
ли не первым зародышем постоянной гармонии убеждений чело·
в ека со смыслом его художественных произведений, - той гармо•
нии, которая ныне в ладычеств ует в нашей литературе и придает
ей силу и жизнь . Молодые поэты и беллетристы , участвовавшие
в этом журнале, писали и менно о том, что их занимало , а н е
о каких-нибудь сюжетах , навеянных другими поэтами, смысл
которых оставался , бывало, совершенно непонятен для подража•
телей, очень усердно копировавших в нешнюю сторону иностран·
ных произведений : они понимали то , что писали, - качеств о,
которое очень редко з амечается у прежних н аших литераторов .
Из этого общего правила писать произведения, или не имеющие
живого смысла, и ли произведения, смысл которых о стае'I'Ся не·
постижимою тайною для самого автора, исключений быв ало о ч ень
мало, и «Московский наблюдатель» - перв ый журнал, в котором
мысль и поэзия гармонируют между собою, и в литературном
отделе которого постоянно отражаются сознательные стремления.
Это первый в ряду таких журналов, какие имеем мы теперь,
в которых поэзия, беллетристика и критика согласно идут
к одной цели, поддерживая друг друга. Глубокая потребность
истины и добра с одной стороны, с д руго й - св ежая и здоровая
гото вность любить все, что действительная жизнь представляет
удов летворитель ного, - предпочтение действ ительной ж изни о т•
в леченному фантазированию с одной стороны, с друго й-чрезвы­
ч айное сочувствие то му, что в стремлениях ф антазии является
здоровым отражением истинной потребности полного наслажде•
н и я действительною жизнью, - эти основные черты кр итической
м ысли «Москов ского наблюдателя» составляют существенный
хар актер и литературного отдела в втом журнале. Стремления,
201

одушевляющие его поэзию и беллетристику, видимо проникнуты
философскою м ыслью, которая в ладычествует над в сем.
Действительно, философское м иросозерцание нераздельно вла ­
дычествовало над умами в том д ружеском кружке, органом кото ­
рого б ыли последние томы «Московского н аблюдателя». Эт11
люди решительно жили только философиею, день и ночь т олко­
в али о ней, когда сходились в месте, на все смотрели, в се решали
с философской точки зрения. То была первая пора знакомства
нашего с Гегелем, и энтузиазм, в озбужденный н о выми д ля нас,
глубокими истинами, с изумительною силою диалектики разви­
тыми в системе этого мыслителя, на некоторое в ремя натурально
должен был взять верх над всеми остальными стремлениями
людей молодого поколения, сознавших на себе о бязанность б ыть
провозвестниками неведомой у нас истины , в се озаряющей, как
им казалось в пылу первого увлечения, все примиряющей , даю­
щей человеку и невозмутимый в нутренний мир и б одрую силу
для в нешней деятельности. Главное значение «Московского
наблюдателя» состоит в том, что он был органом гегелевой фило­
софии.
Философские стремления теперь почти з абыты нашею л итера­
турою и критикою. Мы не хотим решать, насколько литература
и критика выиграли от этой забывчивости, - кажется, не вы­
играли ровно ничего, потеряв очень много ; но как б ы ни решал
кто в опрос о значении философского миросозерцания для настоя­
щего времени, каждый согласится, что господство философии н ад
всею умственною нашею деятельностью в начале н астоящего
периода нашей литературы есть замечательный и сторический
факт, заслуживающий внимательного изучения. «Московский
наблюдатель» представляет первую эпоху э того владычеств а
фило софии, когда непогреmительным истолкователем ее п ред­
ставлялся Гегель, когда каждое слово Гегеля я влялось несомнен ­
ною истиною и каждое изречение в еликого учителя принималось
его новыми учениками в букв альном смысле, ког.да н е было еще
ни заботы о поверке этих истин, ни предчувствия, что Гегель
был непоследователен, противоречил сам себе н а каждом шагу,
что, принимая его принципы, последовательному мыслителю
надобно притти к выводам, со вершенно различным от в ыстав­
ленных им выводов. Позднее, когда это б ыло заме чено, фальши­
вые выводы были отвергнуты лучшими из б ывших последовате­
лей Гегеля у нас, и немецкая философия явилась совершенно
в .другом свете. Но то была у же другая эпоха - э поха «Отече­
ственных записок », и мы будем г оворить о ней в следующей
статье, а теперь посмотрим, какою была гегелева система, пламен•
ным проповедником которой был « Московский наблюдатель>> .
Программою журнала была первая статья его - предисловие
к переводу «Гимназичес ких речей Гегеля» ( « М [осковский]
н[а·блюдателЬ»1 , XVI, стр. 5-20) 107• Мы приводим в выноске
202

существеюtые места из зтоrо пр еди словия , присоединяя к ним
объяснен ие техн ических термин ов rеrе.левскоrо языка, которые
мог.ли б ы затрудн ить тех читателей, которые н е привыкли 1( этой
терминологии : он и, надеемся, увидят, что дело было очень просто
и понятно 11 что различные толки о м нимой темн оте гегелевой
философии - чистый предрассудок : нужн о только з н ать с мысл
н ескольких техн ических слов, и тран сце н де нтальн ая философия
становится для людей н ашего в ремени ясн а и проста *.
* Ум-1
·олько одна из способностей человека ; з11ание - только од110
из его стремлени й ; потому одно умствова11ие о б отвлеченных вопросах не
удовлетв оряет человека : он хочет также любить н жить, не только знать, н о
и наслаждаться, не только мыслить, но н дей ствовать. Н ыне зто понятно
каждому - таков дух века, такова сила времени, все объ ясняющего. Н о в
XVI I веке наука была делом кабинетных тружеников, которые знали только
книги, думали только об ученых вопросах, чуждаясь жизни и не п онимая
житей ских дел. Когда жизнь, в XVI II веке, предъявила свои права с такою
силою, что пробудил а даже немецких ученых, они увидели недостаточность
прежней философской методы. основывавшей все на умозаключениях, принн·
мавшей мерою всему отвлеченные понятия. Н о не могли они одним шагом
перей ти из пыльного каби нета на форум жизни; они были еще слишком
далеки от мысли , что все естест венные способности и стр емления ч еловека
должны дей ствовать, должны помогать друг другу в разрешении вопросов
науки и жизни. Им показалось, что довольно будет 11зменить методу умо·
заключений , оставляя попрежнему и сер дце и тело человека без внимания. Они
думали, что ум не обнимал живую истину во всей ее полноте не потому, ч то
одной головы, без груди и рук , без сердца н ос язания, недостаточно человеку ;
они вздумали попробовать, не удастс я ли голове обойтись без помощи осталь­
ных членов жи вого организма, если только голова возьм ется за дела, кото ·
рые принадлежат сердцу, желудку и рукам, - и голова, действительно, при­
думала «спекулативное мышление». Сущность втой попытки состояла в том,
что ум старался, отвергая отвлеченные п онятия, мыслить по так называе мым
«конкретным» понятиям, - например, думая о человеке, основывать свои
заключе11ия не на прежней фразе : «человек есть существ о, одаренное р азу­
мом », но на понятии о дей ствительном человеке, с руками и ногами, с сердц ем
и желудком. Это был большой шаг вперед. Гегел ь является последним и
важне й шим из мыслителей, остановившихся на этом первом фазисе превра·
щения кабинетного ученого в жи вого человека. Конечно, система, основан­
ная на этом способе заменения прежних отвлеченных поняти й более живыми
воззрениями, была гораздо свежее и полнее прежних, с овершен но отвлеч енных
систем, за11имавшихся не людьми, как овы люди в дей ствительности, а при­
зраками, которые созданы прежнею методою мышления, отвергавшею в ч ело­
веке всякие способности и стре мления, кроме ума, и из всех органов чело·
веческого существа признававшею достойным своего в11имания только мозг.
Потому «трансцендентальное » или «спекулативное» мышление (стремящееся
основывать свои умозаключения на понятии о дей ствительных предметах )
справедливо гордилось тем, что оно гораздо живее прежней схоластической
методы, и старинный метод основывать все на отвлеченных понятиях был
закле й мен прозванием «призрачного мышления» принадле жащ его «отвлечен ·
ному уму, или рассудку» (Verstand). Все понятия и выводы, составле нные
на основании этого «отвлече нного, призрачного мышления», были опозорены
име11ем «призрачных поняти й », «призрачных выводов», и ученики Гегеля с
презрением говорили о всех тех философах, кото рые строили свои системы
1 1е на основании «спе1сулатив11ого мышления»: эти л1оди, по мне11ню Г егеля и
е го последователей, не 11аслуживают даже имени философов, а их системы -
« пр израчные построе11ия » , в 1с оторых вместо живо й исти11ы даются сотвле•
203

Содержание гегелевой филосо фии, в том виде, 1<ак изложена
она у самого Г егеля, и 1<ак до мельчайших подробностей прини·
малась за б есспорную истину друзьями Станкевича в 1 838-
1 839 годах , кажетс я совершенною противопо ложностью тому
образу мыслей , который с таким жаром и у спехо м из лагался
потом критикою гоголевского периода в «Отечественных э апис•
ках» (1840- 1 846) и нашем журнале (1847-1848) ; оттого и
статьи «Мо сковского наблюдателя» , н аписанные Белинс1шм и его
ченные призр аки ». Особенному неrодованию подвергалась французская ф ило·
соф и я , которая, совершив свое дело, перестала занимать сильные умы,
стала занятием фантазеров и болтунов и, действительно, жалким образом
измельчала и опошлялась при Наполеоне и во время Реставрации. Тогда во
Франции, действительно, каждый под философиею понимал в сякий вздор,
какой только приходил в rолову, и, по произволу перемешивая этот вздор с
торопливо набранными чужими мыслями, провозглашал себя гением и твор­
ц ом новой философской системы. Против этих-то фантазий, чуждых науч·
11ого достоинства, преиму щественно и направлено предисловие к речам
Гегеля, служащее программою «Московскому наблюдателю». Вот существен­
ные места из этой программы:
«Кто н е воображает себя нынче философом, кто не rоворит теперь с
утвердительност ью о том, что такое истина н в чем заключается истина?
Всякий хочет иметь свою собственную , партикулярную систему ; кто не
думает по-своему, по своему личному произволу, тот не имеет самостоятель­
ного духа, тот бесцветный человек ; кто н е выдумал своей собственной идейки,
тот не гений, в том нет rлубокомыслия, а нынче, куда вы не обернетесь, в е зде
встречаете rеl!'Иев. И что ж выдумали эти rении-самозванцы, какой плод и х
rлубокомысленных идеек и взглядов, что двинули они вперед, что сделали
они действит ельного ?
« Шумим, братец, шум им»,-отвечает за них Репетилов в комедии Гри•
боедова. Да, шум, пустая болтовня - вот единственный результат этой
ужасной, бессмысленной анархии умов, которая составляет главную болезнь
нашеrо нового поколения, отвлеченноrо, при зрачноrо, чуждого всякой деЙ•
ствительности ; и весь этот шум, вся эта болтовня происходит во имя фило·
софин. И мудрено ли, что умный, действительный русский народ 11е позво·
ляет ослеплять себл этим фейерверочным огнем слов без содержания и мыс·
лей без смысла? мудрено ли, ч т о он не доверяет философии, представленной
ему с такой невыгодной, призрачной стороны? До сих пор философия и от·
влеченность, призрачность и отсутствие всякой действительности были
тождественны : кто занимается философиею, тот необходимо простился с дей·
ствительностью и бродит в этом болезненном отчуждении от всякой есте­
ственной и духовной де йствительности, в каких-то фантастических, прои зволь•
ных, небывалых мирах, или вооружается против действительноrо мира и мнит,
что своими призрачными силами он может разрушить ero мощное существо·
ванне, мнит, что в осуществлении конечных ( о�раниченных, односторонних)
положений (суждений) его конечного ( о�раниченно�о, односторонне�о, отвле•
ченно�о) рассудка и конечных целей его конечноrо произвола заключается все
блаrо человечества, и не знает, бедный, что действительный мир выше ero
жалкой и бессильной индивидуальности (личности) ". Жизнь его есть ряд
беспрестанных мучен ий, беспрестанных разочарований, борьба без выхода и
конца, - и это внутреннее распадение, эта внутренняя разорванность есть
н еобходимое следствие отвлеченностн и призрачности конечноrо рассудка,
для которого нет ничеrо конкретного и который превращает в сякую жизнь
в смерть. И еще раз повторяю : общая недоверчивость к философии весьма
основательна, потому что то, что нам выдавали до сих пор за философию,
разрушает человека, вместо того, чтобы оживлять его, вместо тоrо, чтобы
образовать и з него полезноrо и действи тельноrо члена общества .
204

·1 · о вари щами no убеждениям n од и сключительны м влиянием сочи­
нений Гегеля, представляются, на п ервый взгляд, совершенно
противоречащими статьям, к ото р ые тот же самый Белинский
писал через несколько лет. Это раз н о речие з ависит, как мы ска •
зали, от двойственности с амой системы Ге г е ля, от разноречия
м ежду ее принципами и ее выводами, духо м и содержанием.
Принципы Гегеля были чрезвь1 чайно м ощны и широки, вы ­
воды - узки и ничтожны: несмотря на всю колоссальность его
Начало е того зла с1<рывается в реформации. Когда назначение папизма­
заменить недостаток внутре ннего центра внешним центром - кончилось..•
реформация потрясла его а вторитет .. • пробужденный ум, освободившись от
пеленок автор итета, отделившись от д ействительного мира и погрузившись в
самого себя, захотел вывести все из самого себя, най ти начало и основу
знания в самом себе... Но ум человеческий , только что п робудив ший ся от
долгого сна, не мог вдруг познать истину : д ей ствительный мир истины был не
по силам ему, он еще не дорос до него и должен был необходимо _прой ти
чрез долгий путь испытаний , борьбы и страданий , прежде чем дости г своей
возмужалости ; истина не дается даром : нет ! она есть плод тяжких страда­
ний , долгого мучительного стремления... Результатом философии р ассудка
было ( в Германии, у Фихте ) разрушение всякой объе1<тивности, всякой
де й ствительности и погружение отвлеченного пустого Я в самолюбивое
эгоистическое самосозерцание, разрушение всякой любви, а следовательно и
всякой жизни и всякой возможности блаженства ... Но германский народ
слишком силен, слишком дей ствителен для того, чтобы сделаться жертвою
призрака .. . Система Гегеля венчала долгое стремление ума к действительности:
Чт6 дей ствительно , то разумно ; и
Чт6 разумно, то дей ствительно, -
вот основа философии r сгеля.
Обратимся теперь к Франции и посмотрим, каким образом проявилось
в ней это разъединение Я с действительностью... Р ассудок человека, неспо­
собный проникнуть в глубокое и святое таинство жизни, отвергнул все, ч то
было ему недоступно ; а ему недоступно все истинное и все де йстви тельное .
Вся жизнь Франции есть не что иное, как сознание своей пустоты и мучи ­
тельное стремление наполнить ее чем бы то ни было, и все средства, упо•
требляемые ею для наполнения себя, призрачны и бесплодны... французы
(ко�да принимаются философствовать) превращают всякую истину в пустые,
бессмысленные фразы, в произвольность и анархию мышления и в стряпание
новых идее1t. ••
Эта болезнь распространил ась, к несчастию, и у нас... Пустота нашего
воспитания есть главная причина призрачности нашего нового поколения.
Вместо того, чтобы разжигать в молодом человеке искру божию .. • вм есто
1ого, чтобы образовать в нем глубокое эстетическое чувство, которое спа­
сает человека от всех грязных сторон жизни , - вместо всего этого, его н а·
полняют пустыми, бессмысленными французскими фразами ... Вместо того,
чтобы приучать молодой ум к дей ствительному труду, вместо того, чтоб
р азжигать в нем любовь к з нанию.•. его приучают к пренебрежению трудом ..•
Вот источник нашей общей болезни, нашей призрачности ! Разверните какое
вам угодно собрание русских стихотворений и посмотрите, что составляет
пищу для ежедневного вдохновения наших самозванцев -поэтов...
Один объявляет, что он не верит в жизнь, что он разочарован ; другой,
что он не верит дружбе; т ретий, что он не верит любви ..•
Счастие не в призраке, не в отвлечен ном с не , а в живой дей ствитель­
н ости ; восставать против дей ствительности и убивать в себе всякий источник
жизни одно и т о же ; примирение с де йств ительностью во всех отношениях
205

гения, у великого мыслителя .достало силы только на то, чтобы
высказать общие и деи, н о н едостало уже силы неуклонно дер·
жаться этих ос нован ий и логически развить и з них все необходи·
мые следствия. Он провидел истину, но только в са мых о бщих,
отвлеченных, вовсе н еопредел ительн ых очертаниях ; увидеть ее
лицом к лицу досталось н а долJ;О только уже следующему поко·
лению. И не только выводов из своих принципов не мог он еде•
лать - самые принципы представлялись ему е ще не во всей
своей ясн ости, были для нег о туман ны. С ледующее поколен ие
мыслителей сделало еще шаг вперед, и принципы, неопределен но,
односторонне и отвлечен н о высказан ные Гег елем, явились во
всей своей полноте и ясности ; тогда колебаниям не осталось
места , двойственность исчезла, фальшивые выводы, внесенные
в н ауку непоследовательностью Гегеля в развитии основных
положений, были отстран ены, и содержание приведено в гармо·
нию с основными истинами. Таr<ов был ход дела в Германии,
таков же был о н и у нас. Развитие последователь н ых в оззрен ий
из двусмысленных и лишен ных всякого применения намеков
Гег еля совершилось у нас отчасти влиянием немецких мыслите·
лей, явившихся после Гегеля, о тчасти - мы с гордостью м ожем
сказать это - собственными силами. Тут в первый раз русский
ум показал свою способность быть участником в р азвитии обще·
человеческой науки.
Пересмотрим же теперь те принципы гегелевой философии,
1< 0торые могуществом и исти н нрстью своею увлекли людей
«Московского наблюдателя» до такой степени, что, в пылу
э нтузиазма, возбужден ног о этими высокими стрем лениями,
были забыты на время все остальные требован и я разума и
жизни, было принято все содержание системы, х валившейся тем,
что она основана на этих глубоких исти нах.
Мы столь ж е мало п оследователи Гегеля, как и Декарта или
Аристотеля. Гегель ныне уже принадлежит истории, настоящее
время имеет другую философию и хорошо вид ит недостатки геге­
левой системы ; но д олжно согласиться, что принципы , выстав­
ленные Гег елем, д ействительно, были очень близки к и стине, и
некоторые стороны истины были в ыставлены на вид этим м ысли­
телем с истинно поразительною силою. Из этих истин, открытие
и н ых составляет личную заслугу Гегеля; другие, хотя и принад·
и во всех сферах жизни есть главная задача нашего времени , и Гегель и
Гете - главы этого примирени я, этого возвращения из смерти в жизнь.
Будем надеяться, что наше новое поколение та кже выйдет из призрачности,
что оно оставит пустую н бессмысленную болтовню, чт о оно сознает, что
и стинное знание и анархия умов и произвольност ь в мне ниях совершенно
противопо ложны ; что в знании царствует строг ая дисц и пли на, и что без этой
дисциплины не т знания. Будем надеяться, ч т о новое пок оление сроднится,
нак онец, с нашею прекрасною русскою действи тел ь ность ю , и что, оставив
все пустые претензии на ге ниаль ность, оно ощу тит, на к онец, в себе закон·
ну10 потребность быть дсйстnител ьными русскими людьми.
:IOG

лежат не исключительно его системе, а всей немецкой философии
со времен Канта и Фи хте, н о никем до Гегеля не были формули­
рованы так яс но и высказываемы так сильно, как в его системе.
П режде вс его укажем на плодотворней шее начало всякого
прогресса, кото.рь1м столь резко и блистательн о отличается не•
мецкая философия вообще, и в о собенности г егелева система, от
тех лицемер ных и тр усливых воззрен ий, какие господствовали
в те времена (начало XIX ве1tа) у французов и англичан:
«истина - верховная цель мышления; ищите истины, потому
что в истине благо ; какова бы ни была истина, она лучше в сего,
что не истин но ; первый долr мыслителя: не о тступать ни перед
какими результатами ; он должен быrь готов жертвоват ь и стине
самыми любимыми своими мнениями. Заблуждение- - источник
всякой пагубы; истина - верховное благо и источник всех дру·
гих блаr». Чтобы оценить чрезвычайную важн ость этого требо­
вания, общего всей немецкой философии со времен и Канта, но
о собенно э нергически � ысказан ного Гегелем, н адобно в спомнить ,
какими странными и узкими условиями о граничивали·истину
мыслители других тогдашних школ: они принимались философ­
ствов ать не и н аче , как затем, чтобы « оправда ть до рогие для
них убежден ия», т. е. искали не истины, а поддержки своим
предубеждениям; каждый брал из и стины только то, что ему
нравилось, а всякую неприятну10 для неrо истину от вергал, б ез
церемонии признаваясь, что приятно е з аблуждение ка�ется �ему
гораздо лучше беспристрастной правды. Эту манеру з аботиться
н е об истине, а о подтверждении приятных предубеждений немец­
кие философы (особенно Гегель ) прозвали «субъективн ым
мышлением», фило софствованием .для лично го удовольствия, а не
ради живой пот ребности истины. Гегель жестоко и зобличал эту
пустую и вредную забаву. Как необходимое предохранительное
средство против поползновений уклониться от истины в угожде·
ние личным желаниям и предрассудкам, был в ыставлен Гегелем
знаменитый «диалектический метод мышления». Сущность его
состоит в том, что мыслитель н е должен успокоиваться ни н а
каком положительном выводе, а должен и скать , н ет ли в пред·
мете, о котором он •м ыслит, качеств и сил, противоположных
тому, что представляется этим предметом на первый в згляд ;
таким образом, мыслитель был принужден о бозревать предмет со
в сех сторон, и истина являлась е му не иначе, как следствием
борьбы всевозможн ых противоположных мнений. Этим способом,
вместо прежних односторонних понятий о предмете, м ало-помалу
я влялось пол ное, в сесторо ннее исследован ие и составлялось живое
понятие о всех действительн ых 1К ачествах предмета. Объяснить
д ейств и тель ность стало существенною о бязанностью философ·
скоrо мышле ния. Отсюда явилось чрезвычайное внимание к дей ­
ствитель ности , н ад которою прежд е н е з адумывались, б ез всякой
церемонии искажая ее в угодность со бственны м односторонни"
�07

предубеждениям. Та к им о бразом, добросовестное, неутомимое
изыскан и е истины стало на месте п р ежних произв о льных толко·
ваний. 1-Io в действ ительности все за ви сит от обстоятельств, от
условий места и времени, - и
потому Гегель признал, что
прежние общие фразы, которыми судили о добре и зле, не расс ма.
трив а я о бстоятельст в и причин, по которым в озникало данное я в ·
ление, - что эти общие, отв леченные изречения не удовлетвори•
тельн ы : ,каждый пред м ет, каждо е явление имеет свое собственное
значение , и судить о нем должно по соображению той обстаномш,
среди .кото рой оно существует ; это прав ило в ыражало сь фо рму•
лою: «отвлеченно й истины нет; исти на конкретна» , т . е. опреде·
лительное суждение можно п р оизнос ить толыю об определен.п ом
факте, рассмотрев все обстоятелы:Т'В а , от которых он з а висит *.
Само собою ра:аумеется, ч то это беглое и счисление н екоторых
принципов гегелевой филосо ф ии не может дать по нятия о пора·
зительном в печатлении, которое производят т ворения великого
философа, который в свое время увлекал самых недоверчи в ых
учеников н еобыкновенною силою и в озвышенностью м ысли, по·
коряющей своему владычеству в се области быти я, открывающей
в каждой сфере ж и зни тождество ·законо в природы и и стории
с своим собственны м з аконом диалектического разв ития, обни ·
мающей все факт ы религии, искусства, точных наук, государ·
ственного и частного права, истории и психологии сетью система.
тического единства, так что все является о бъясненным и при ми·
реп ным. Время той философии, п оследним и величайшим п ред·
став ителем которой был Гегель, прошло для Германии. При
помощи результатов, выработанных ею, н аука сделала, как мы
сказали, шаг .вперед ; но новая наука эта яви лась то лько как
дальнейшее разв итие гегелевой системы , которая навс егда
* Например : «благо или зло дождь?» -это вопрос отвлеченный ; оп ре•
делительно отвечать на иего нельзя: иногда дождь приносит пользу, иногда,
хотя реже, приносит вред; надобно спрашивать опреде лительно : «после
того как посев хлеба окончен, в прод олжение пяти часов шел сильный
д ождь, - полезен ли был он для хлеба?» - только тут ответ ясен и имеет
смысл : «этот дождь был очень полезен». - «Но в то же л ето, когда настала
п ора уборки хлеба, целую неделю шел проливной дождь, - хорошо ли было
в то для хле ба?» Ответ так же ясен и так же справедлив : «нет, втот дождь
был вреден». То•шо так ж е решаются в гегелевой философии все вопросы.
«Пагубна или благотворна война? » Вообще, нельзя отвечать на это реши·
тельным образом ; надобно знать, о какой войне идет дело, все зависит от
обстоятельств, времени и места . Для диких народов вред войны менее чув·
ствителе н, польза ощутительнее ; для образованных народов война приносит
об ыкновенно менее пользы и более вреда. Но, например, в ойна 1812 года
была спасительна для русского народа ; марафонская битва б ыл а благоде•
тел ьнейшим событием в истории человечества ios, Таков смысл а1<си омы :
«отвлеченной истины н е т; истина конкретна » - конкретн о понятие о п редмете
тогда, когд а он представляется со всеми качествами и особенностями и в той
обстановке , с р еди r< оторой су1цествует, а не в отв л е •1е нии от этой обстановки
1 1 живых с воих особенностей (как представляет его отвлечен н о е мышле•rие,
с уждения rш т орого п о э тому 11е имеют смысл а дл я дейс твител ьной жизни).
208

сохранит исто рическое значение, как переход от отвлеченной
науки к науке жизни.
Таково было :значение гегелевой философии у нас: она по·
служила переходом от бесплодных с хо ластических умствований,
граничивших с апатиею [и невежеством], I< простому и с·ветлому
в згляду на литературу и ж изнь, потому что в е е принципах
заключались, как мы старались показать, з ародыши э того
в згляда. Пылкие и решительные у мы, к ак Белинский и некото­
рые другие, не могли .долго удо в летв оряться теми узкими в ыво ­
д ами, которыми ограничивалось приложение этих принципов
в системе самого Гегеля; скоро з аметили они н едос тато чность и
самых принципов это го мыслителя. Тогда, отка за в ш и сь от п реж­
ней безусловной веры в его систему, он и по ш ли вперед, не оста­
навливаясь, как остановился Гегель, на полов ине дороги . Но
навсегда сохранили они уважение к его фило с офи и , которой
в самом деле были обязаны очень многим.
Но мы уже говорили, что содерж ание системы Гегеля совер•
шенно не соответс'Гвует тем принци п ам, которые п ровозглашалис ь
ею, и которые мы ука зали. В пылу первого увлечения Белинский
и его друзья не з аметили это го в нутреннего противоречия, и не•
натурально было бы, ес ли б оно было замечено ими с первого же
раза : оно чрезвычайно хорошо прикрыто н еобычайною силою
гег елевой диалекти�и . так что в самой Германии только са мые
зрелые и сильные умы и только после .долгого изучения заме•
тили это внутреннее несогласие основных и дей Гегеля с его вы•
водами. Величайшие из современных немецких м ыслителей , н е
уступ ающие самому Гегелю гениальностью, долго были безуслов ­
ными приверженцами всех его м н ен ий, и м ного в ремени прошло,
пока они успели возвратить себе самостоятельность и, отк рыв
о шибки Гегеля, положить основ ание нов ому направлению в науке.
Так всегда бывает : сам Г егель долго был безусловным поклон·
ником Шеллинга, Шеллин г - поклонником Фихте, Ф ихте -
Канта ; Спиноза, далеко п ревосходивший гениальностью Декарта,
очень долго считал себя его вернейшим у чеником.
Мы все э то говорим к тому, чтобы показать естественность и
необходимость безусловной приверженности к Гегелю, на некото ­
рое время овладевшей Белинским и его друзьями. О ни в этом
случае разделяли общую у част ь в еличайших м ыслителей наше г о
времен и. И если потом Бе линский негодовал на с ебя за п режнее
безусловное увлечение Гегелем, то и в этом случае имеет он това·
рищей, не уступающих силою ума ни ему, ни Гегелю *.
• Один из современных мыслителеii говорит о своих прежних сочине ­
н и я х , написанных в духе Гегеля : «эroil путаницы теперь не могу я никак
распутать; остается одно : или совершенно зачерrш уть ее, или оставить в
прежнем виде - предпочитаю последнее: многие до сих пор еще считают
м удростью то, что и мне казалось муд ростью, 1< оrда я п исал эти сочине·
ния, - пусть же они, перечитывая их, видят путь, I(Оторым я дошел до своих
14 li. Г . Чернышсоскиl!, т. I 11
209

Все немецкие философы, от Канта до Гегеля, с1'радают тем же
самым недостатком, какой мы указали в системе Ге гел я : выводы,
делаем ые ими из полагаемых ими принципов, совершенно не со ·
ответствуют принципам. Общие идеи у н их г лубоки, плодо•
твор ны, величест венны, выводы мелки и отчасти даже пошло·
ваты. Но ни у кого из них эта противоположность не доходит до
таког о колоссального противоречия, как у Гегеля, который, пре·
восходя всех с воих предшественников возвышенност ью начал ,
о казывается, едва ли не слабее всех в с воих выводах. И в Герма·
нии, и у нас люди ограниченные и апатичные успокоились на в ы·
водах, забывая о принципах ; но и у нас, как в Германии, эти
учен ики, слишком в ерные букве и uотому неве рные духу, нашлись
только между людьми второстепенными, лишенн ыми сил на исто ·
ри ческую деятельность и не могшими и меть никакого влияния.
Напротив, и у нас, как в Германии, все истинно даровитые и
сильные люди, когда прошло первое увлечение, отбросили фаль·
шивые выводы, радостно жертвуя ошибками учителя т ребованиям
науки, и бодро пошли в перед. Потому о ш ибки Гегеля, подобно
о шиб1{ам Ка нта, не имели важных последств ий, между те м, как
здо р овая часть его учения действовала очень плодотворно.
Мы нарушили бы закон историч еской перспективы, е сли бы
стали говорить о предмете, не имевшем исторической важности,
К аI{овы ошибки Гегеля, с такою же подробностью, как о тех его
идеях, которые оказали сильное в лияние на ход умственного раз·
вития. Но так как эти ошибки все-таrш исторический факт , хотя
и маловажный, то мы не можем совершенно умолчать о н их.
Ниже читатели увидят в одной из приводимых нами в ыписок, в
чем состояла сущность этих ошибок. Здесь мы должны только
повто рить, что дру зья Станкевича р азделяли заблуждение со
всеми замечательнейшими немецкими м ыслителями со временного
им поколения : на не1юторое время гениальная диалектика Гегеля
ослепила всех, так что выводы, противоречившие принципам,
настоящих убежде ний - по моим следам этим людям легче будет дойти до
истины» 109. Точно так же и мы должны думать о статьях, писанных Белин·
ским в 1838-1839 годах : кто не в с ос тоянии разделять зрелых и самостоя­
тел ьных убеждений Белинского, какие выражал он в последнее в ремя, тому
принесет пол ьзу чте ние его статей в хронологиче ском порядке, начиная с т ех,
которыми сам Белинский в последствии был недоволен : кто стоит еще слиш­
ком низ1< 0, тому необходимы лестницы, чтобы стать в уровень с своим
веком.
Кстати заметим, 'ITO в настоящей статье \fЫ пользовались в оспомина ­
ниями, кото рые сообщил нам один из ближайших друзей Белинского,
г. А., и потому ручаемся за совершенную точность фактов, о которых у по­
мина ем. Мы надеемся, что интересные воспоминани я г. А-а со временем
сделают ся известны нашей публике, и спешим п р едуп ред ить читателей, что
тогд а наши слова ок ажутся не более, как развитием его мыслей. За ту по ­
мощь, к а кую оказали нам его воспо минания при составлении н астоЯ!цей
стат ьи, мы о бязаны принести эдесь искреннейшую благодар ность глубоко­
уважаемом у нам и r. А
-у 110.
210

В>Семи принималис ь ради атих принципов, будто необходимое их
следствие.
Нельзя не признаться, что и в Германии и у нас люди, при·
нимав шие все содержание гегелевой с истемы за чистую и стину,
вовлекал ись этим авторитетом во многие и очень важные з а блуж ·
де ния . Нимало не защищая того, что действительно б ы ло дурного
в этих ошибках, надобно, однако ж , заметить, что двадцать лет
назад не все то было действительно вредным заблу жде нием, что
ныне было бы непростительным ослеплением : для многих мнений,
которые в наше время были бы решительно несправедл ивы ми
предубеждениями, тогда еще существовали дельные о с нования, -
быть может, односторонние, быть может, н есколько устаревшие,
не все""t'аки заключавшие в себ е много справедливого. Укажем
один пример. Строгие приверженцы немецкой философии со вре·
мен Канта, особенно строгие гегелианцы, презирали и о тчасти
даже ненавидели все французское. Друзья Станкевича разделяли
это отвращение, и «Московский на б людатель» весь проникнут
«французоедст вQ М» (Fr anzosen fresserei), как в ыражались нем·
цы . Французоедству посвящены многие ст раницы преди с ловия
к г егелевским речам, служащего , как мы видел и, програ ммою
журнала. В примечании мы приводим одну из таких страниц *.
И нельзя не сказать, что «Московский наблюдатель», ревностно
выполняя все другие пункты своей прог раммы, не менее ревностно
выполнял и этот пункт. Он пользовался каждым случаем, к аж ·
дым предлогом, чтобы произнесть грозную филиппику или вста·
вить презрительную в ыходку против французов. Говорит ли он,
например, в разборе «Современника» о статье Пушкина « Миль­
тон», - главное внимание он о б ращает на те эпизоды, в которых
Пушкин подсмеивается над фра нцузами - тотчас же в ыписы­
ваются насмешки над Альфредом де-В иньи и В иктором Гюго,
замечания о не.достатках мольеровых комедий, и т. д., - за то и
• «Французы никогда не выходили из обл а сти произвольных рассужде ­
ний, и все святое, великое и б ,,а городное в жизни упало под у дарами сле·
пого мертвого рассудка. Результатом французского философизма был мате­
риализм, торжество неод}'Хотворенной плоти. Во французском народе исчезла
последняя искра откровения. Христианство, зто вечное и непрех одящее
доказательство любви творца к творению, сделалось предметом общих на·
смешек, общего презрения, и бедный рассудок ч еловека, н еспособный про·
н икнуть в глубокое и святое таинство жизн и, отвергнул в се , что только
было ему недоступно, а ему недоступно все истинное и все де йс твительное.
01 1 требовал яснос ти. - но какой ясности ! - не той, которая лежит в глу­
бине предмета: нет, - а на п овер х ности его ; он вздумал объясни ть релн·
rн ю - и рел игия, нед оступная для конеч ных усилий его, и счезла и унесла с
с об ою с частие 11 спокойствие Франции ; он вздумал пре вратить святилище
н ауки в общенародное знание - и таинственный смысл ист инного зна н ия
с крылся, и осталис ь о дни пошлые, бесплодные, призрачные рассуждения, -
и Ж ан-Жак Руссо объявил, что просвещенный человек есть развращенное
ж и вотное, и революц и я- была необх одимым пос ледствием втоrо духовного
раз вращения. Где нет религии, т а м не может быть государства, и революция

11ри6авляет « Мос1<овскиii наблюдате.ЛЬ» , ЧТО у nушкина « б ы.Л
верный взгляд на искусство и бесконечное эстети ческо е чувство » .
Разбирается л и другой то м « Современника», в котором есть о т­
рыв ок из « Х р оIIИ'К И русс1юго в Париже» 111, -почти вся ре·цензия
состоиТ' и з выписок 1 ех страЮН! << ХрониКii», которые особенно
неблагоприятны для француз о в. Разбирается ли роман г. Вельт­
мана «Виргиния» - оказывается, что этот ро м ан м ож но похва�
лить только за о дно : «многие черты французского в ерхоглядства
схвачены в нем п реверно »; г оворнт�ся ли о « Сборнике на
1838 год» - в этом сборнике очень много стихов, и о тчасти даже
хороших стихов, но интереснее все го в нем п еревод эпиграммы
Шиллера , в которой француз ы называются вандалами. Выписав
э то стихотворение и похвал ив за него Ш иллера, критик торже­
ственно восклицает, обращаясь к читателям :
Французы вандалы ((( -сл ы шите ли?
Для большей знаменательности это восклицание напечатано
даже отдельною строкою, что и соблюли мы. Говорится ли о воз­
вращении молодых профессоров наших и з-за границ ы - прият­
нее всего «Московскому наблюдателю» то, что они слушали
лекции в Б ерлине, а не в Париже . Нечего и говорить, пользуется
ли «Московский наблюдатель» случаем и зобличит ь французское
фразерство и легкомыслие, когда является перевод «Истории
Францию> Мишле". тут филиппика досТ'игает страшной беспо ­
щадности : едва некоторые специальные ученые п олучают за свои
специальные труд ы прощение в том, что они французы, - н о
французские литераторы, поэты, мыслители, все казнятся оез
вся1<0Й милости , от девицы Скюдери до Мишле, от Ронсара до
Лерминье. Общего приговора избегает только Беранже, «Гуляка
праздный»: праздная гульба - французское дело, об зтом о ни
умеют складывать веселенькие песенки, - лучшего у них н е
нужно и искать. Одним словом, о чем бы речь ни шла, «Москов•
ский наблюдатель» таки найдет п редлог поразить или кольнуть
б ыла о трицанием вс якого государства, всякого законного порядка, и г иль
­
отина прове ла кровавый уровень свой и казнила все, что т о лько хоть не­
сколько возвышалось над бессмысленною толпою» .
В «После дне м н о восельи » Лермо нтов буквально перело жил вти слова
в стихи :
212
Негодованию и чувству д� в свободу
М�е �оч
0
етd
я �к;за
�ь
0
ве
�ик
0
ом
;1;
ар
�ду :
«Ты жалкий и пустой народ(
Ты жалок потому, что вера, слава, гений,
Все, все в еликое , священное земли,
С насмешкой глупою ребяческих сомнений
То бой растоптано в пыли .
Из славы сделал ты игрушку лице мерь я,
Из вольности - о рудье п алача,
И все заветные отцовские поверья
Ты им рубил, рубил с пле ча". »

француза�. и общим вьtводом из всей этой неутомимой полемиt<.И
выставляется заключение, что, между тем как «влияние немцев
на нас благодетельно во многих отно шениях, - и со стороны
науки, и со стороны искусства, и со стороны духовно-нрав ствен ­
ной, с французами мы н аходимся в обратном отношении: мы
враждебно-противоположны с ними по сущности нашего нацио·
нального духа » («Моск[ овский] н абл[юдателЬ »] , том XV II1,
стр. 200 ).
Ныне, когда лучшие из французов отказываются от з а н осчи•
вых претензий, от презрения к другим н ародам, когда вся нация
оставляет свое прежнее легкомыслие, оставляет даже фразерство,
которым так долго жила, когда национальная жизнь обратила:сь
к разрешению истинно-глубоких вопросов, подобная вражда про·
тив французов была бы совершенно нео сновательна. Но тогда
настроение умов во Франции было совершенно не т аково . Те на·
правления мысли, которые ныне приобрет ают Франции сочув­
ствие серьезных людей, едва только начинали еще обн аружи•
ватьс я, и притом в стран·н ых, еще не о пределив ш ихся [ фантасти•
ческих] формах, не оказывали е ще никакого влияния на ж изнь
нации, напротив, были осмеиваемы литературою, презираемы
государственною ж изнью. Все, чем блистала Франция времен
первой Империи и Реставрации, было фальшиво и поверхностно
или противоречило истинным потребностям н равств енной и о бще­
ственной жизни ; в се основывалось на недоразумен ии с одной
стороны , на обмане или насилии-с другой. В литературе, напри·
ме р, г осподствовали две школы, равно фальшивые: одна, - в духе
Шатобриана и Ламартина, накидывала на себя маску искусствен ·
ных восторгов учениями, которых не понимала и о которых в
сущности очень мало заботилась ; другая н акидывала на себя
маску утонченной развращенности и мелког о са танинства
(ecole satanique ) *. Те , которые не ·были лицемерами иде ализма
или цинизма, болтали о пустяках. Только Беранже составлял
исключение, но Беранже не понимали, считая его не более, к ак
певцом гризеток. В н ауке понятия страшно измельчал и, - уче•
ные знаменитости тогдашнего времени были шарлатаны и фра•
зеры, хлопотавшие о примирении непримиримого, об оправдании
наукою предрассудков, о сочетании научной исти ны с произволь·
ными фантазиями 112 • Время теперь обнаружило, что за люди
были и чего хотели Кузен, Гизо, Тьер; а они были еще самыми
лучшими из тогдашних знаменитостей.
Кстати, припомним, что такое был знаменитый тогда «либе·
рализм», за который осо бенно прославлялись эти знаменитости.
События обнаружили пустоту и р ешительную бесполезность этого
либерализма, хлопотавшего только об отвлеченных правах , а не
о благе народа, самое понятие о ко тором оставалось ему чуждо .
"' Сата нинская школа. - Р ед .
213

у лучших проповедников его зто было ле!комысленное заолуж.де•
ние относительно истинных потребностеи нации; другие пользо·
в ались э тим т ак н азываемым либерализмо м, как приман кою для
привлечения нации на свою удочку,-а для чего нужно было им
привлечь нацию, оказалось потом, когда о н и успели з ахватить
власть : о н и искали власти для того, чтобы н абить себе карманы.
Таково было положение Фран ции и во время Реставрации и в
первые годы орлеанской дин астии. Повсюду гремели фразы, ли·
шен ные смысла, во всем владычествовали легкомыслие и обман.
Но более всего должны были возмущаться люди с горя чими
убежден иями и высокими принципами тем, что у тогдашних
французских з н амен итостей не было н и р ешительн ых принципов,
н и строгой последовательн о сти в образе мыслей : всему, чему о н и
верили, верили о н и только н аполовину, робко и церемонно, в се,
что отрицали, отр ицали также т олько н аполова ну, все это были
люди вроде тех, которых изображал у н ас Пу шкин в своих
rероях, - вроде тех, которых Лермо нтов заставляет говорить:
Богаты мы, едва из колыбели
Ошибками отцов и поздним их умом. ..
К добру и злу постыдно равнодушны,
В начале по прища мы вянем без б орьбы...
Тая завистливо о т ближних и друзей
Надежды лучшие и голос благородный
Неверием о смеянн ых страстей.
Едв а касались мы до чаши наслажденья,
Но �оных сил мы тем не сберегли ;
Из каждой радо сти, бояся пресы щенья ,
Мы лучши й с о к навеки извлекли".
И ненавидим м ы и любим мы слу чайно,
Ничем не жер-r вуя ни зл о бе, ни любви,
И царствует в душе како й-то х о ло д тай ный". 11з
От этих бессильных в своем узком и пресыщен н о м э гоизме
людей, конечно , нельзя было надеяться ничего хорошего; от э тих
выродков, оставшихся после великой в нутрен н ей борьбы, которая
поглотила все благороднейшие силы фран цузского народа 114, ко­
нечно, нельзя было ожидать, чтоб они влили новую жизнь в свой
н арод ; о н и не должн ы были служить идеалами для н ас, чувство­
вавш их в себе избыток свежих, еще н етронутых сил. К та ким лю·
дям, кон ечн о, не могл о л ежать сердце пламенн ых ю ношей, гото·
вых и любить до самоотвержения и ненавидеть смертельно, жаж­
давших деятельности и блага. Вражда усиливалась особенно тем,
что - зти разочарован н ые, блазированн ые, проеденные эго измо м
люди считались у нас оракулами : все у нас кричали о французах,
все восх ищались французами, - а н и для себя, н и тем более дл я
нас французы таt<ого разбора не были ро вно ни на что годны.
214

Нам нужен был энтузиазм, перед нами было шир1;жое поле дея·
тельности : t< ак же не в озненавидет ь было этих л юдей, которые
могли передать нам только· свое бессилие, разочарование и без­
дейст вие ?
Нелюбовь, заслум(енная ф ранц узами в р емен пе р вой Империи
и Реставрации, незаслуженным о бразом распространял ась и на
их предков , и столь же незаслуженным образом подвергались
общему осуждению свежие н аправления м ысли, в озникавшие в
молодом поколении мыслителей, не имев ших ничего общего с
прежними знаменитостями, людей с твердыми и в озвышенными
убеждениями, со свежими силами. Виною этой несп р аведливости
был отчасти недостаток знакомства с возникавшими в о француз­
ской литератур е новыми стремлениями, о тчасти также и пред·
убеждение, составившееся п ротив в сех в ообще французов, - а
более всего - безусловное поклонен ие гегелевой системе, как в ер·
ховной и единственной истине, вне которой ничто не заслужи·
вает внимания.
Покло нение Гегелю 1в кругу друзей Ст а н0 кевича доходило, как
мы сказали, до крайности, в которой люди талантливые, одарен­
ные самостоятельным умом и стремив шиеся в перед не могли до л го
оставаться. Признаки бессознательного недо в ольства системою,
которою продолжали в осхи щать ся, обнаружились в .даровитей­
ших членах дружеского круга тем, что они гово рили в гегелев ском
смысле решительнее и беспощаднее, нежели сам Гегель, сдела­
лись, ка к говорится, рев но стнейшими гегелианцами, нежели сам
Гегель. Особенно отличался э тим Белинский, который в ообще
был не таков, чтобы отt<азываться от логических выводов из
боязни уклониться от точных слов к акого бы то ни было авто­
ритета. Это свидетельство людей, знавших его лично, подтвер­
ж дается многими его ст раницами, написанными совершенно в
духе Гегеля, но с такою решительностью, которой не о добрил б ы
сам Гегел ь 115• Да и вообще Гегель, говорящий о бо в сем с бес­
пристрастием поседев шего мудреца, смотрящий на все и сключи\
тельно глазами кабинетного ученого, чуждого в олнениям ж изни , '
не мог долго удержать в безусловной покорности такого пламен•
ного, проникнутого жизненными стремлениями двадцатипятилет­
него человека, как Белинский. Натуры учителя и уче ника, потреб·
н ости дв ух р а зличных обществ , среди которых они действовали,
были слишком несогласны. Белинский скоро о тбросил все, ч т о в
у че нии Гегеля могло стеснять его мысль, и в скоре после переезда
в Петер бург является уже действователем совершенно са мостоя·
тельным.
Два обстоятельства помогли этому переходу, необходимому по
натуре самого Белинского, совершиться быстрее, нежели совер­
шился бы он без этих обстоятельст в: сближение дру зей Стан·
кевича с г. Ога ревым и его друзьями 116 и переезд Белинского и з
Москвы в Петербург.
215

Первоначальные в лияния, под которыми со в ершалось разви·
тие г. Огарев а и его друзей, б ыли совершенно различны от в лия·
ний, которым подчи нялс я кружок Станкевича. Немецкая �р ило ·
софия мало их занимала, как предмет слишком от влеченныи. Их
внимание б ыло устремлено на те науки, кото рые имеют н епосред·
ственное отношение к жизни наций. В то время во Франции в оз•
никали, как против оречие бездушному и у бийственному учению
экономистов , но в ые теории национального благосостояния. Идеи ,
одушевлявшие новую науку, в ысказывались еще в ф антастических
формах, и предубежденным или руководившимся своеко рыст ·
ными побуждениями противникам легко было, оставляя без вни·
мания здрав ые и в ысокие основные идеи новых теоретиков и вы•
ставляя в утрированном в иде мечтательные увлечения, которых
в начале не избегает ни одна новая наука , осмеивать <;истемы,
им ненавистные 117 • Н о по д в идимыми странностями и под ф ан·
"астическими увлечениями скрыв ались в этих системах истины и
глубокие и благодетельные. Огромное большинство и ученых лю·
дей и европейской публики, поверив пристрастн ы м и поверхн ост·
ным отзывам экономисто в, не хотели понять смысла но вой науки,
все смеялись над несбыточными утопиями и почти н икто не счи­
т ал нуж ным о сновательно и бесп р истрастно изучать их. Г. Ога·
рев и его друзья занялись этими вопросами, понимая чрезвычай ­
ную их в ажность для жизни. С тем в м есте, в нимание г. Огареnа и
его друзей было занято историею, о собенно новейшею, то есть
именно в аж нейшею для жизни частью ее ; и так как в пос леднее
в ремя главным театром исторического разпития была Франция,
то они интересов ались преимущественно ее историею. В литера­
'l:уре о ни также не отдавали безусловного предпочтения немцам ,
зная и ценя французских нов ых писателей, кото рые тогда еще не
господствовали в литературе, но уже доказали, что будут господ·
ствовать над нею. Под влиянием этих занятий соста'Вились у них
т в ердые и последовательные учено-литературные убеждения.
Таким образом, деятели молодого поколения в Москве б ыли
разделены на два кружка, с двумя различными напр ав лениями :
в одном господствовала гегелева философия, в другом - занятия
современными вопросами исторической жизни. Много было пунк­
тов , в которых два эти направления могли сталкив аться враж•
дебно ; но под в идимою противоположностью таилось существен­
ное тождество стремлений, несогласных между собою только в
том, что было у каждого из них односторонностью, недостатком,
но одинаково ставивших себе целью деятельн ость, п лодотв орную
д ля развития русского общества , одинаково считавших единст­
в енны м средством для достижения этой цели оживле ние нашей
литературы и возбуждение нашей мыслительн ой деятельности,
одинаково имевших свой идеал в буду щем, а не в прошедшем,
относивш ихся между со бою, как теория и практика, которые дол·
ж ны служить взаимным дополнением. Важный в опрос : победит
216

л11 >�увство существ ен ного едиис11ва, и ли про тиворечие во второ·
степенных, но, однако ж, о чень в ажных в опросах, д олжен б ыл
разрешиться так или иначе, смотря по тому , действительно Л_!f
л ю ди, служившие представителями этих различных направлении,
достойны были сделаться з амечательными деятелями в истории
разв ития русского общества, и д ействительно ли принципы, их
воодушевлявшие, были плодотворны. История говорит н а м, что
обыкновенное яв ление при п адении принципа - непримиримая
вражда между его приверженцами и з •за второстепенных вопро·
сов , а при развитии принципа - дружное действование людей,
согласных в главном, как бы ни были важн ы вто ростепенные
вопросы, их разделяющие. Отвержение узкого самолюбия, гото в ·
ность признать правду, которой не з амечал прежде, и сделать
э ту указанную другим правду своим задушевным делом - таково
существенное I< ачество истинно замечательнь1х исторических дея•
телей.
Люди, о которых мы гов орил'И , б ыли призваны играть деЙ·
ствительно важную роль в р азвитии нашего о бществ а; прин ципы,
и х одушевлявшие, действительно б ыли ж ивы и п лодотворны, -
потому эти принципы необходимо должны были слиться, эти
люди соединиться. И действительно, люди соединились с такою
благородною искренностью и самоотречением от своих односто·
ронностей, принципы слились в о дно общее н аправление с т акою
совершенною гар мониею, что факт этот принадлежит к числу
самых редких и в озвышающих душу примеров совершенного тор·
жеств а общей правды над частными недоразумениями, о бщего
стремления служ ить истине над личными столкновен иями.
Первые чувства были, натурально, недружелюбны : обоюдная
исключительность мнений в озбуждала взаимную неприязнь .
Те и другие были недоволь ны друг другом и долго удержива·
лись от сношений между собою. Друзья Ста нкев ича о суждали
г. О гарева и его друзей за то, что они не предаются изучению
немецкой философии и не признают, что вся истина заключена
в системе Гегеля. Друзья г. Огарева осуждали круг Станкевнча
за то, что в нем все мысли направлены и сключительно к с лиш­
ком отв леченным вопросам, и в опросы жизни или оставляются
без всякого внимания, или решаются в то м апатическом смысле,
как велит решать их Гегель. Одни говорили про других: « О НИ
пренебрегают истинными принципами»; эти го ворили про пер·
вых : «они проповеду ют апати ю в жизни и примиряются со всеми
недостатками действительности, восхищаясь тем, что их система
оправдывает все на свете». Различные в нешние о бстоятельства
содействовали тому, что личных сношений - которых не желала
сначала ни та, ни другая партия - очень долго не существовало
между людьми того и другого н аправления 1 18•
Станкевича уже не было в Москве, когда r. Огарев вошел
в круг, душою которого прежде был Станкевич, и ввел за собою
217

своих друзей. Если бы Станкевич , кроткий и любящий, был еще
между своих друзей , вероятно, сближение произошло бы тог да
же. Теперь посредником и примирителем был только г. Огарев.
Он один, не имея ни в ком помощ ников, н е успел пересилить
противников, каждое свидание которых было жарким спором.
Вследствие о дного из таких споров, когда Бел инский на в се
вопросы, имевшие целью вынудить у него признание, что не все
в действительности может быть оправдано разумом, о т вечал, с
обычною своею неумолимою последовательностью, п ризнанием
разумности всех тех явлений, на которые е му было у казано, -
вследствие втого спора, доказавшего невозможность поколебать
его у беждения, попытки примирения кончились - на в ремя, как
увидим, и на очень короткое время 1 1 9•
Между тем попытки вти не остались бесплодны, хотя, пови­
димо му, привели к полно.му разрыву. Лю д и , с порившие с Бе лин·
ским и его друзьями, были изумлены тою н епоколебимостью , с
какою встречаются последователями Гегеля самые, повидимому,
неопровержимые возражения прот и в системы Гегеля, - тою лег­
ко стью, с какою последователи Гегеля находят вполне удовлетво­
рительный для себя ответ на в се, ч то, повидимому , должно бы
смутить и затруднять их. Противники резуль татов, до которых
доходит гегелева система, увидели, ч то Гегеля можно победить
только его собственным оружием, и принялись за глубокое и зу­
чение втого мыслителя. Они приступили к нему с силами у ма
совершенно зрелого, с проницательностью, и зощренною привыч·
кою к самостоятельному мышлению и б огатым о пытом жизни,
наполненной всевозможными столкновениями, - с запасом твер­
дых убеж дений, данных жизнью и строгою наукою. И, как ни
трудно устоять против диалектики исполина немецкой филосо·
фии, - этой изумительно сильн ой диалектики, облекающей всю
его си стему бронею неразрушимого , повидимому, единства, -
эти люди открыли пробелы и непоследовательности системы
Гегеля, увидели погрешности в ее в ыв о дах, н есогласие принципов
ее с результатами, основных идей с применениями, постигли и
одно сторонность принципов, - и могли, н аконец, сказать :
« Теперь мы постигаем в се, что постигал Гегель, н о постигаем
яснее и полнее, нежели он». Таким образом была, по выражению
немецкой философии, превзойдена (iibe rwunden ), очищена от
односторонности по смыслу собственных своих о сновных начал,
подвергнута критике и в о зведена к высшей истине философия
Гегеля сильнейшим и последователями о дного из направле11ИЙ,
между которыми до того врtмени преградою была систем а Ге­
геля 1 20• Н о глубина и стройность немецких философских систем
произвела сильное в печатление на у мы тех, которые в зялись з а
изучение философии не столько по расположению к ней, сколько
по н еобходимости открыть слабые ее сторон ы ; сильнейшие из
друзей г. Огарева сами получили философсrюе направление; не
218

пок и дая своих прежних с тремлений, н апротив, е ще более утвер­
дившись в них, они возвел и свои убеждения к общим философ­
ским принципам и, ув идев, 1<ак много выигр ывают оттого их
идеи и в прочности и в стройности, сделались ревностными при·
верженцами немец1юй философии, конечно, уж не системы Гегеля,
на которой не могли о ни остановиться, а новой фил о софии, по·
следним переходом к которой была система Гегел я 1 2 1 •
С другой стороны, подобное р асшир ение у мственного г ори·
зонта совершилось около того же времени и в с ильнейших из
друзей Станкевич а. До сих пор они, как мы г оворили, был и с вя­
заны между собою совершенною одинаковостью понятий и стрем­
лений, так что особенности отдельных личностей исчезали в един­
стве общего настроtния. Характеризуя « Московский набл юда·
тель », деятельнейшим участником и р а спор ядителем которого б ы л
Белинский, мы большую часть наших в ыписок заимствовали из
предисловия к речам Гегеля, писа нного не Белинским, а одним
из тог дашних е го друзей , потому что тогда все эти люди писали
совершенно в одном и том ж е духе : разница была только в гом,
что од ни умели писат ь лучше других, но все, что говорил Белин­
ский, гово рили в с е д рузья Станкевича, и, наоборот, Б елинский
высказывал только то, в чем о ди наково были убеждены все .
Так продолжалось до приезда Б ел инског о в Петербург . Тут
nскоре он сдел а лся совершенно самобытен , и теперь мы д олжны
говорить уже не об общей деятельности прежнего кружка , кото·
рог о Белинский был тол ько представителем, а о личной деятель ­
· НО�ти Белинско го , ста вшего во главе на шего .литературного движе­
ния и упра.влявшего этим движением в союзе с новыми сподвиж­
ни ками, присоеди нивши!'.rися к нему не по духу какого -нибудь
кружка, а по самобытному стремлению к одинаковым целям, с
с.ох ран ением личных особенностей натуры каждого из союзников.
В Москве Белинский, подобно своим друзьям, б ыл совер·
шенно погруже н в теоретические у мствования и обращал
очень мало внимания на то, что делается в действительной жизни.
Он твердил, что действительность значительнее в сех мечтаний,
но, подобно своим друзьям, смотрел на действительно сть глазами
идеалиста, н е столько изучал ее, сколько переносил в нее свой
идеал, и верил, что идеал этот имеет себ е соответствие в нашей
действительности, что, по крайней мере, в ажнейшие элементы
действи те.льнос1·и сходны с теми идеалами , какие найдены для них
в системе Гегеля. Петербург, ка�< известно всем пережившим
и деалистический период воззрений, нимало не удобен для сохра ­
нения таких ·мечтани й. В Петербурге действительная жизнь на ­
столько шумна, беспокойна и неотвязна, что трудно обманы­
в аться относительно ее сущности, трудн о не разубедиться в том ,
что 011а движеТf�Я в овсе н е по идеальному плану гегелевской
си·стемы, трудно остаться идеалистом. Петербург, с обычною
своею готовностью услуж ить н овому ж и телI<1 всеми возможными
219

разочарованиями, не замедлил д остави ть Бе�и нскому о бильные
материалы для поверки благосклонных к деистви телJ:Jности в ы ·
водов гегелев ой системы и внушить ему, что фили стерские немец­
кие и деалы .не имеют ровно никакого сходства с русскою жизн ь ю.
Пришлось отказаться от .rверенности.: что гегелевы построения ­
вери ые изображения деиствительнои ж изни, пришлось крити·
чески посмотреть и на действительность и на гегелеву систему * .
Результатом этой поверки было, д ля теорети ческих убеждений ­
очищение принципов Гегеля от их односторонности, о т в ержение
фальшивого содержания, прилепленного к ним, и в ывод новых
следствий, в духе строгой со временной науки ; для жизненных
стремлений - отвержение прежнего кви эт изма, разрушаемого
действительност ь ю, сохранение в ысокого убеждения, что р азум
и правда должны и будут владычество вать в жизни, хотя мы
далеки еще от этого времени. Белинский убедился, что действи·
тель ность заключает в себе очень много ложных и в редных эле·
ментов и, посвят ив всю свою деятельность водворению в жизни
владычества ума и правды , начал неутомимую, беспощадную бо рь·
бу со всем, что препятствовало достижению этой цели. Дл я
такой живой натуры, как Белинский, переход от абстрактной
идеал ыюсти, доводив шей до квиэтизма и апатии, к живому по·
нятюо о дейст вительности был естествен и легок . Система
Гегеля на некоторое время увлекла его своим в еличием, и мы
старались показать , что увлечение оправдывалось новостью и
глубяною истин, заключавшихся в ее основных идеях ; но нико гд а
не удовлетворяла она ег о своим положителЬ!Н ым содержанием ,
он всегда рвался вперед, негодуя на стеснительное бесстрастие
Гегеля, всегда в носил в это холодное созерцание патетичесl<'ИЙ
жар св оей ж и вой натуры. Таково же было отношение к Гегелю и
других сильных людей между друзьями Ст анкев ича. Из в ыписок ,
нами приведенных, можно видеть, чем особенно ув лекались они в
системе Гегеля, почему особенно дорожили ею. В каждом теоре·
* «Моск вич о чень с ко ро свыкается с Петербурrом, если переедет в иеrо
жить. Куда деваютс я высоко парные мечты, идеалы, теории, фантазии !
Петербурr, в этом отношении, пробный камень человека: кто, живя в нем,
н е увлек ся водовор о т о м призрачной жизни, умел сберечь и душу и сердце
не на с чет з драво r о смысла, сохранить свое чело вечес ко е достоинство, н е
преда в аяс ь донкихотству, - т о му смело можете вы протянуть руку, как
человеку. Петербурr имеет на некоторые натуры отрезвляющее свойство:
сначала кажется вам, ч то о т ero атмосферы, словно листья с дерева, спадают
с вас самые дороrие убеждения; но скоро замечаете вы, что то не убежде­
ния, а мечты, п о рожденные праздн о ю ж и зныо и решительным незнанием
действительно сти, - и вы остаетесь, может быть, с тяжел ою rрус тью, но в
этой rрусти так мноrо святоrо , чело веческоrо". Что мечты ! самые обольсти·
тельные из них не стоят в rлазах дельно�о (в разумном значении зтоrо
сло в а ) челов ека само й rорькой истины, потому что счастие rлу пца есть ло жь,
тоrда как страдание дельноrо человека есть истина, и притом плодотворная
d будущем " . » (Статья Бел инско �о «Москва и Петербур�» в «Фиэиолоши
Петербур � а»),
220

тическом учении соеди няются две стороны: отв леченное понятие
о б истине и отношение этого знания к жив ой деятельности.
Гегель ставит знание первою, п очти исключительною целью своей
системы; следств ия этого знания для ж изни стоят у н его на вто•
ром плане. Этот порядок с самого же начала был изменен си ль•
н ейшими из друзей Станкев ича; они с самого н ачала говорили :
«философия Гегеля благотворна для жизни, потому надобно изу•
чать •истины, ею О'l'К рываемые» - ясно, что действительная
тизнь стоит для них на первом плане, о твлеченное знани е имеет
уже только второс тепенную важность. Люди с такими натурами
не могли долго удовлетворяться '<:истемою Гегеля: тем и ли другим
путем, они должны были выйти из зависимости от нее, - и , деЙ•
ствительно, вышли, кто тем, кто другим путем. Нас здесь зани•
мает Белинский, и мы видели, что его выве.1
1
0 из безусловного
поклонения Гегелю ближайшее знакомст в о с действительностью,
быть д вигателем которой вс егда стремился и был назначе·н о н.
Прежние споры в Москве с д рузьями г. Огарева также имели
свою до лю участия в рас ширении взглядов Белинского. Правда,
во время самых споров никакие возражения не могли нимало
поколебать его веры в безусловную справедливость выводов,
представляемых сис темою Гегеля; напроти в, как то всегда бы·
вает с людьми сильными и бесстрашными в своей последователь·
ности , споры то лько утвердили его в прежнем образе мнений,
заставили его быть еще последовательнее и строже в своих по·
нятиях, внушили ему сильнейшее ·желание настаивать на них и
доказывать неос новательность всех сомнений в том, что казалось
ему истиною. Некоторые и з статей, напе чатанных Белинским
тотчас по переезде в Петербург, н ап исаны по.д в лиянием этого
полеми ческого одушевления, и мнения, принадлежавшие всем
сотрудникам «Московского наблюдателя» , доведены в этих
статьях, которые помещены были в «Отечественных записках», до
крайности, возбудившей и зумлен ие и объясняемой только их
полемическим происхождением 1 22• Но в ажно было уже то, что
возражения, •предложенные Белинскому его московскими против·
п иками, сильно занимали его, не были им забыты. Когда первые
порывы полемики мино в алис ь, когда сближение с действительною
жизнью начало изобли чать односторонность прежнего отвлечен ·
но го идеали зма, Белинский должен был беспристрастнее взгля·
нуть на мнения своих бывших противников, еще так недавно
отвергнутые им с в ысоты идеалистических воззрений. Он увидел,
что эти понятия, к азавшиеся безусловному последователю си·
стемы Гегеля узкими и поверхностными , гораздо лучше выдер·
живают поверку фактами, нежели в ыводы, предлагаемые геге.1
1
Р.·
вою философиею, и что мыслящий человек ничего иного , кроме
этих поняти й , не может в ы вести из жизни. Деятели умственного
мира разделяются на два класса : одним истина неприятна, если
она прежде их в ьхсказана кем-нибудь другим, - они готовы брать
221

привилегию на свои мысли, вероятно, по сознанию того, ч1'о про­
изв одител ьность их в ЭJ'ОМ отношении слаба, - друг ие з аботятся
только об истине, не считая нужным заботиться о привилегиях.­
вероятно, потому , что чужды опасения оскудеть умо м и обеднеть
мыслями; одни не любят отказываться от своих ошибок, -
вероятно , по с ознанию того, что все их п ретензии - самолюби·
вая ошибк а ; другие чуж ды этой щепетильности, пото му что
исти на всегда лежала в основании их стремлений. Белинский
принадлеж ал ко вторым. Он при перво м же случае с обычною
своею прямотою признался, что Петербург научил его ценить
воззрения на действительность, о которых прежде о н не хотел
знать, и что в тех вопросах, о которых шли некогда споры, правда
была на стороне людей, отв ергавших выво ды гегелевой системы,
как несооб разные с фактами действительно й ж изни.
Таким о б разом , и счезли причины раз деления, еще н езадолго
до того времени бывшие пре пятствием друж но му действованию
лучших людей мо лодого по коления. Одни , прежде не обращав·
шие внимания на немецкую фило софию, сделались теперь рев ·
н остными последо вателями ее, найдя в е е принципах твердое
основание для убеждений, кото рые были п рио бретены и зучением
но вой истории и современного быта. Представитель другого на·
правления в литературно м движ ении, Белинский , был приведен
наблюдением действительности к различению справедливых на·
чал гегелевой философии о т ее односторонних выводов, увидел
чрезвычайную важность тех в опросов, на кото ры е в кругу Стан·
кеви ча о бращали слишком мало внимания, и удержал из г егелевой
системы только те убеждения, кото рые выдерж али поверку ж и·
в ыми явлениями действительности. Все д аровитейшие из быв шег о
круга Станкевича последовали за ним, если не вышли на ту же
дорогу само стоятел ьно *. Одностор онность обоих направлений
совер шенно сгладилась.
При таком единстве по н ятий и стремлений должн ы были
сблизи ться и люди. Около э того времени возвратилс я из-за гра·
ницы Грано вский. Чем Станкевич был для своего круга, тем он
стал равно для друзей Станкевича и г . Огарева . Грано вского
невозможно было не полюбить всею душ ою каждому благород­
ному челов еку. Все, что было в Москве благороднейшего между
людьми молодого поколения, соединилось в о круг него. Где был
Грановский , там могло быть только одно чувство - чувство
• Читател ь п онимает, что , гово ря здесь исключительно о литературно!f
J!,Виж е нии, м ы н е имеем права упоминать о л юдях иначе, как по отношею1ям
и х к литературе. Бе« сомнения, в т о rдашнем русском обществе на различ·
Вых поприщах деятельности было мно го людей, з амечательных не менее
е линск о го ; положим, что б ы ли такие люди и в кругу Станкевича. Но чита­
�ель согласитс я, что мы мож е м на зы вать представителем втого круга только
б елннского 123• Мы вовсе не имеем охоты возвышать Белинского насчет кого
ы то ни было - он в том вовсе не нуждается - а толь1<0 излагаем его лите­
р атурную 11еятельн ость.
222

братства. Помощником его в етом .деле был г. Огарев. Скор о их
вли янию подчинили с ь 11 те, 1с оторые жили в Петербурге и про·
винциях.
Нлиянием Грановског о, Белинског о и других, присоединились
к их литературному кругу почти все даровитые люди молодого
поколения, уже действовавшие в литературе и ли в ыступавшие
на етот путь.
Таким образом, из прежних д ружеских к ругов Станкевича
и г. Огарева, с присоединен ием новых деятелей, составилос ь одно
бол1>шое литературное общество, главным органом кото рого в
.ли тературе, до начала нашего жу рнала, были «Отечественные
записки» (с 1840, особенно 1841 до 1 846 г ода) ; главным дей­
ствователем в «Отечест венных записках» того времени был Бе­
лин�:кий. С ним достойным образом разделяли с самого начала
чест ь быть распрос транителями новых и здравых идей в русской
публике. некоторые другие люди, о которых мы отчасти уже
упомянули, отчасти надеемся ск азать, - именно, кроме Г ранов­
ского , г. Галахов, г. Катков, г. Кетчер, г. Корш, г . Кудрявцев,
г. Огарев и другие. Стаюсевич умер еще до начала этого слияния,
Ключников и Кольцо в пережили Станкевича лишь немног ими
годами 1�4, как и Лермонтов, который самостоятельными симпа­
тиями своими принадлежал ново му направлению, и только по ­
тому, что последнее время сво ей жизни провел на Кавказе, не
мог разделять дружеских бесед Белинского и е го д рузей. Потери
sти были вознаграждены присоединением новых л юдей , к оторые
или примкнули к Белинскому, Грановскому, r. Огареву, или
были воспитаны их влиянием. Из них надобно назвать, между
прочим, r. Анненкова, r. Григор овича, г. Кавелина, покойных
Кронеберга и В. Милютина, r. Некрасова, г. Панаева и г. Турге­
нева. Более или менее примыкали к то му же кругу или воспи ­
тывались влиянием Белинского или Грановског о почти все б ез
исключения даровитые люди нового поколения. Г . Краевски й, как
редактор журнала, служившего орг аном деятельности Белин·
ского, Грановского, г. Огарева и их друзей, занял очень по четное
место в русской литературе, которая, мы с удовольствием м ожем
сказать это, многим обязана ему была в это время, за т о , -что
он предоставил Белинскому в своем журнале положение сообраз­
ное в литературном отношении с преобладающею важностью
этого лица для журнала.
Около то го же самого времени, когда произошло у нас со ­
е динение односторонних направлений в одну общую, всеобъемлю­
щую систему воззрений, подобное явление происходило и в Е в­
ропе. Немецкие ученые начали сознавать, ч то жизнь имеет свои
права не только над деятельностью, но и над наукою ; француз­
с1сие ученые и литераторы стали понимать нео бходимость глубоко
исследовать общие понятия, о которых до того времени мало
заботились. В той и дру•гой стране прежние о днос то р онние уче-
223

ния с·r али уступать место новым идеям, которые уже н е прина.д·
лежали и сключительно тому или другому народу, а р авно были
собственностью каждого истинно-современного человека, в какой
бы стране он ни родился, на каком бы языке ни писал. Такое
направление умов во всех странах образованного мира к одина ·
ков ым в оззрениям на все существенные вопросы служило силь•
ною п оддержкою единства стремлений у всех истинно-совре•
менных людей в каждой стране. Так и у нас, изучением новых
явлений, возникавших в умственной жизни главных нар одов
Западно й Ев ропы и·, при всем различии своего происхождения
и формы, проникнутых совершенно одним и тем же духом, укреп·
лялось единство понятий, которыми связывались люди с совре·
менн ым образом мыслей.
Но единство понятий и людей у нас только укреплялось , а
не рождено было в нешними влияниями. Деятели, стоявш ие тогда
во главе нашего умственного .дв ижения, к онечно, ободрЯЛ'ИСЬ
тем, что согласие с ними в сех современных м ыслителей Европы
по дтверждало СЛ1раведливость их понятий ; 1но эти люди уже не
зависели ни от каких посторонних а вторитетов в своих понятиях.
Мы уже говорили, что тот прогресс в понятиях, который сгладил
прежнюю разрозненность, совершился у нас самостоятельным
образом. Тут в первый раз умственная жизнь нашего отечества
произ вела людей , которые шли наряду с м ыслителями Европы,
а не в св ите их учеников , как бывало прежде. Прежде каждый
у нас имел между европейскими писателями оракула или ораку•
лов; одни находили их во французской� другие - в немецкой
литературе. С того в ремени, как представ ители н ашего умствен •
наго движения самостоятельно подвергли крит ике гегелеву с и."
стему, оно уже не подчинялось никакому чужому авторитету.
Белинский и главнейшие из его спод в иж•ник ов стали людьми
вполне самостоятельными в умственном отношении.
Этот факт - с амостоятельность, которой достигла русская
мысль в Б елинском и главных его сподвижниках, интересен не
потому только, что приятен для нашей народной гордости : он
ва.щен в истории наших литературных мнений потому, что им
объясняются некоторые о тличительные ка чества трудов Белин•
ского и его союзников , - качества, которых прежде не имела
наша критика; им отчасти объясняется и быстрое распростране·
ние литературных мнений Белинского в нашей публи ке.
Человек, мыс ль которого достигла самостоятельности, опреде·
лительностью своих понятий и в ерностью их приложения всегда
превосходит тех люде й , которые следуют чужим понятиям, не
будучи в состоянии подверl'нуть критике принцип ы , которых дер·
ж атся. Д о Белинского наша крит ика была отражением то фран·
цузских, то немецких теорий , потому вовсе не имела ясности и
определительности в своих основных в оззрениях, а при оценке
существенного смысла и достоинств а литературных я влений, ес ли
224

в ысказывала много в ерного, то почти в сегда или оставляла м 110·
· r oe недосказанным, или примешивала к в ерным замечаниям
странные недоразумения. Вообще, мнения лучших критиков ,
предшествовавших Белинскому, очень скоро, в т ечение каких·
ни будь пяти-шести лет, оказывались устарев шими, н еоснователь·
ными или односто ронними. Так, «Телеграф» был о снован в
1825 году, а в 1829 rоду человек, читавший с тать и Надеждина
в «Вестнике Европы», уже не мо r без у лыбки ду мать о « высших
взглядах» Полево го , не мог не убедиться, что Полевой слишком
неудовлетворительно понимал значение важненших явлении в
современном ему русском литературе. Суждения самого Надеж·
дина представляют стр анным хаос, у жасную смесь чрезвычайно
в ерных и умных замечанин с мнениями, которых невозможно
защищать, так что часто одна половина статьи р азрушается дру·
гою половиною. Напротив, суждения Белинского до сих пор со ·
храняют всю свою цену, и верность их вообще такова, что люди,
в о сстававшие против него , п очти в сегда правы были то лько в
том, что заимствовали у него же самого. В последние годы у на с
мног о го ворили о неудовлетво р �-�: тельности понятин Велинского;
в числе этих эпигонов, воо бражавших, что пошли далее Белив·
ско го, были люди умные и .даровитые ; н о нужно только с личить
и:�с статьи с статьями Белин-ского, и каждым убедится, что все
эт и люди живут только тем, чего наслушались от Белинского :
они толкуют в ечно только о т ом же самом, что говорил Белин·
с кий, и если толкуют иначе, так это только потому, что вдаются
или в односторонность, или в очевидное пристр асти е. Со в ре·
мени Белинского материалы для истории литер ату ры д еятельно
разрабатываю'l'Ся; но вообще, каждое новое исследо вание в едет
только к новому подтверждению сужден и и, в ысказанных и м.
Самостоятельность его мысли была также одною из главных
причин с очувс твия, с которым принимались его мнения. Слабая
с то рона люден, повторяющих чужие мысли, состоит в том, чт о
большею частью они толкуют о предметах, н е в озбуждающих
и нтереса в публике. Правда всегда правда, но не в сякая правда
в езде и всегда равно важна и р авно спо с обна в озбудить в нима·
ние : у каждого в ека, у каждого народа есть свои потребности ; т о ,
что интересно немцу, часто бывает вов·се не инте ресно французу
или русскому, потому что не имеет пр ямого отношения к потреб·
1r остям его жизни. Надобно говорить о то м, что нужно нашей
публике в наше время. Прежде наша литература слишком часто
говорила о предметах, имеющих .для нас слишком мало и нтереса,
с лужа не ст олько выразительницею наших собственных мыслен ,
не столько разрешительницею наших собственных недоумений,
сколько отголоском чужих суждений о чуждых нам делах. Белин­
ским всегда говорил о то м, что слышать нужно и и нтересно было
именно то н публике, котором он г оворил.
В следующем статье нам должно будет и злагать его деятель·
1 5 И. Г. ЧернышевСJ<иll, т, 111
225

н ость 11 поре з релого развития. Характер изуя литературные воз·
зрения Белинского, мы будем о бращать главное
u
наше в нимани�
на его позднейшие статьи, потому что до самои смерти своеи
этот человек шел вперед, и чем далее, тем полнее и точнее в ыра·
жались его мысли; и, конечно, мы д олжны будем п ринимать в
о с нование своих соображений самое з релое их в ыражение. Но
прежде нам остается о бозначить путь, которым шло р азвитие его
воззрений с того времени, как начали появляться его статьи в
«Отечественных з аписках», до той высоты, н а которой застигнут
он был смертью. В нескольких словах существенней шая черта
развития критики Белинского с 1840 года может б ыть о преде­
лена так :
Критю{а Белинского все более и более проникалась живыми
интересами нашей жизни, все лучше и лучше по стигала явления
этой ж изни, все р ешительнее и решительнее стремилас ь к тому,
чтобы объяснить публике значение литературы для жизни, а ли ­
тературе те отношения, в кот орых она должна стоять к ж изни, .
как одна из главных сил, управляющих ее развитием.
С каждым годом в статьях Белинского мы находим все менее
и менее рассуждений об отвлеченных предметах или хотя о живых
предметах, но с отвлеченной точки зрения; все решительнее и f:
е­
шительнее становится преобладание элементов, данных жизнью 25•
СТАТЬЯ СЕДЬМАЯ
Путь разви тия, которым шла кри тика Белинского в «Отечест­
венных записках» и «Современнике» , определяется тою сущест­
венной чертою, что она все более и более проникалась живыми
интересами нашей действительности и вследствие того станови·
лась все более и более положительною. В примечании мы приво•
дим несколько мест из последних статей Белинского, выражаю·
щих самые зрелые и точные понятия его о то м, ка�ую преобла·
дающую важность должна иметь действительность в умственной
и нравственной жизни, главным органом которой до последнего
времени была ( и до сих пор остается) у нас литература , а здесь
скажем несколько [слов] о том, как цадобно понимать «действи·
тельность » и «положительность», I< оторым, по современным поня­
тиям, должно принадлежать такое важное значение во всех от­
рас лях и умственной и нравственной деятельности * .
"' « Если бы нас спросили, в чем состоит отличител ь ный характер совре·
менной русской литературы, мы отвечали бы: в более и в более тесном сбли·
женин с жизнью, с действительностью, в большей и большей близости к зе_е·
лости и возмужалости » . («Взгляд на русскую литературу 1846 г.», «Со•
временник», 1847, No 1, Критика, стр. 1.) -Итак, зрелость измеряется
с те пе и ыо близос ти к действительности.
226

«По н ятие о действительности совершенно нов ое» , - г оворит
Б елинский ( «Современнию> , 1847, No 1, Критика, стр. 18), - 11,
в самом деле, оно определилось и в о шло в науку очень недавно,
именно с т ого в р емени, как о бъяснен ы были современными нам
мыслите лями темные намеки трансцендентал ьной ф илософии , при­
знава вшей истину только в конкретном осуществлении. Ка1< и все
верховные истины современной науки, этот взг ляд на действитель·
ность о чень прост, но чрезвычайно плодотворен.
Были времена, когда мечты фантазии ставились гораздо
выше того, что представляет ж изнь, и ког да сила фантазии счита­
лась беспредельною. Н о современные мыслители в нимательнее
прежнего рассмот рели этот вопрос и дошли до результато в, со·
вершенно п ротивоположных прежним мнениям, ко торые 01<азались
решител ьно не выдерживающими I< ритики. Сила нашей фа нтазии
чрезвыча йно о г раничена , и создания ее очень блед н ы и слабы
в сравнении с тем , что представляет действительность. Самое
пылкое воо браж ение подавляется представлением о миллионах
миль, отлеляющих з е млю от ·с олнца, о чрезв ычайной быстроте
сп ет а и электрического тока ; самые идеальные фи гуры Рафаэля
оказались портретами с живых людей ; самые уродливые со зда н ия
мифологии и на родных суеверий оказались далеко не столь непо·
хожими на ок р ужающих нас животных, как чудовища. отк рытые
естество и с п ытателями ; историею и в нимательным наблюдением
современного быта доказано было , что живые люди, даже в о в се
не принадлежащие к числу отъявленных извергов или героев
добродетели, со вершают преступ ления, гораздо ужаснейшие, и
подвиг и, гораздо более в озвышенные, неж� ли в се, что было выду·
мано поэтами. Фантазия должна была смириться перед действи·
тельностью ; мало того : п ринуждена была с о знатьс я, что мнимые
создания ее только копии с того, что представляется яnлени ями
действительности.
«Все движение русской литературы (до Пушкина) заключалось в стре­
\r лении с б лизиться с жизнью, с действительностью ». (Там же, стр. 4.) -
Итак , цель литературного движения есть действительность.
«В отношении к искусству, поэзии, творчеству литература наша всего
ближе к т ой зрелости и возмужалости, речью о которых начали мы эту
статью. Так называемую натуральную школу нельз я упрек нуть в реторике,
ра зумея под этим слово\f вольное или невольное ис1<ажение действительно·
с ти , ф ал ьшю�ое идеал изирование жизни". Не в т алантах, нс в числе их мы
в идим собственно прогресс литературы, а в их направлении, trx манере п и с ать .
Таланты были всегда, но прежде они украшали природу, идеали зиров ал и
действительность, т. е . изображ али несуществую'!�ее, рассказывали о небы­
в а лом; а теперь о ни воспроизводят жизнь и дейс твительность в их истине.
От ;этого литература получила важное значение в гл азах о бщества». (Там ж е ,
стр . 10.) - Итак, положительности противно фальши во е идеа ли з ирова н ие;
иск усство достигает зрелости тогда, когда воспроизводит жизнь и действи­
тельность в их и с тине.
«Вместо того, чтобы думать о невозможном, гораздо лучше, признав
1-1еотра зимую и неизменну ю ( т . е . н е подчин ято щуюся ф антаsuям ) действи-
15*
227

Но явления д ействительнос ти чрезвычайно разнородн ы и раз·
нообразны. Она представляет много т акого, что сообразно с же·
ланиями и потребностями чело в ека, и много такого, что решитель­
но противоречит им. Прежде, ко гда пренебрегали действитель·
ностью, слишком гордясь фантастическими б о гатствами, полага·
л и , что переделать действительность по фантастическим мечтам
.о чень легко. Но, когда фантастическая гордо сть смирилась, уче·
ные и по эты должны были убедиться в том, что всегда было ясно
в практической жизн и для лю дей, одаренных здравым смыслом.
Сам по себе, человек очень слаб; всю св ою силу заимствует он
только от знания действительной жизни и уменья пользоваться
силами н еразумной природы и вро жденными, независимыми от
чело в ека I< ачествами че ловеческой натуры. Действуя сообразно с
законами природы и души и при помощи их, человек мо жет по·
степенно видоизменять те явления действительности, которые н е ·
сообразны с его стремлениями, и таким образо м постепенно до·
стигать очень значительных успехов в деле улучшения своей жиз·
ни и исполненп л своих ж еланий.
Нп не всюше желания находят себе пособие в действитель,но ·
сти. Многие про тиво р ечат законам природы и человеческой на·
туры; ни философс1<ого камня, ко торый бы обращал все металлы
в з оло то, ни жизненного элексира, ко то рый бы навеки сохранял
нам юность, нев озмож но добыть из приро ды ; напрасны и все н а·
ши требования, чтобы люди отказались о т эгоизма, о т страстей :
тельность существующего , действовать на его о сно вании, руков о д ясь разу ­
м о м и здравым смыслом, а не манило вскими фантазиями». (Там же, стр. 1 4.)
«Важность т е о ретичес�tих вопро сов зависит от их о тно шени й к действи·
т Р-льности". У себя, в себе, вокруг себя - вот где мы д олжны искать и в о ·
пр ос о в, и их решения. Это направление будет плодотв о рно » . (Там же,
стр. 28.)
«Жаль·, что исто чник вдохнов ения э того таланта ( од н о�о иs поэто в, ко·
1·opoio стихотворения были usданы в 1846 �оду) не жиз нь, а мечта, и ч то
поэтому он не имеет нш<акого отношения к жизни и беден поэзиею." На вы·
с о те, куда ему так хо чется, и пусто, и холодно, и нет воздуха для дыхания.
То ли дело земля! на ней на!'d и светло, и тепло, на ней все наше и понятно
нам, на ней наша Жизнь и наша поэзия. Зато кто отворачивается от нее, не
умея понимать ее, тот не может быть поэтом и может ловить в холодной
пустоте о дни холодны е и пустые фраз ы». (Там же, стр. 31.)
«Ли тература наша."
п о сто янно стремилась из реторическо й сделаться
есте ственною, натурально ю . Это стремление, ознамено ванно е з аметными и
п о сто янными успехами, и с оставляет смысл , и душу истории наше й литера·
туры. И м ы , н е о бинуясь, скажем, что ни в одно м русско м писателе это
ст ремле ние н е достигло такого успеха, как в Гоголе. Это м огло со в ершиться
тол ько через искл ю чительн ое обр ащение ис11усства к действите л ьнос ти, п о ми·
мо вся1шх идеалов. Это великая заслуга со стороны Гоголя, этим он совер·
ше н но и з менил взгляд на самое искусство . К с о чин е ниям 1< аждого из (преж·
них ) п о этов русских м ожно, хотя 11 с натяжкою, п риложить старое и ветхо е
определение по эзии, как «УI<рашенной природы» ; но в отношении к сочине·
ниям Го голя этого уже невозмо жно с делать. К ним идет другое о пределение
искусства - как воспр о и зведение действительно с т и в о все й ее истине» .
(«Взгл яд на русскую литературу 1847 г.», « Современ ник », 1848, No 1, Кри ·
тика, стр. 17).
228

человеческая натура не подчиняется таким, пов идимому, прев ос·
ходным требованиям .
Это обс'l'оятельство , полагаю1цее очевидную разницу между
наш ими ж еланиями, заставило пристальнее всмотреться в те из
них, дост ижению ко торых отказываютс я служ ить природ а н лю ди
с здравым смыслом - в самом ли деле необходимо для человека
исполнение таких желаний ? Очевидно, нет, потому что он, как м ы
видим, и живет и даже, при благоприятных о бстоятельствах, бы·
вает очень счастлив, не обладая ни философским камнем, ни жиз­
ненным элексиром, ни теми очаров ательными благами и I< аче·
ствами, к акими манит его волшебство фантазии, заносящейся за
облака. А если человек может обходиться, как показывает жизнь,
без этих благ, которые выставляются фан та зиею, будто необхо·
димые для него, - если обнаружилось уже, что она обманула .че ·
ловека в отношении необходимости, то нельзя было не эаподо·
зрить ее и с другой стороны: действительно ли приятно было бы
человеку исполнение тех мечтаний, которые противоречат зако·
нам внешней природы и его со бственной натуры? И при внима­
тельном наблюдении оказалось , ч то и сполнение таких желаний н е
вело бы ни к чему, кроме недов ольства или мучений ; оказалось,
что все ненатуральное вредно и тяжело для человека, и что
нравственно здоровый человек, инстию<тивно чувствуя это, вовсе
не желает в действительности осуществления тех мечтаний, кото·
рыми забавляется праздная фантазия.
Как найдено было, что мечты фантазии не имеют ценности
для жизни, точно так же найдено было, что не имеют значения
д ля жизни многие надежды, внушаемые фантазиею .
Прочное наслаждение дается человеку только действитель·
ностью ; серьезное значение имеют только те желания, которые
основанием своим имеют действительность; успеха мо жно ож и·
д ат ь то лько .в тех надеждах, которые возбуждаются действи·
тельностью, и то лько •В т ех делах, которые совершаются п ри
помощи сил и обстоятельств , предсrавляемых ею.
Достичь до такого убеждения и действовать сообразно с ним
значит сделаться человеком положительным.
Но часто те самые, которые воображают себя людьми по·
ложительными, заблуждаются в этом в ысоком мнении о себе
с амым жес'l'оким и постыдным образом, впадая в о собенного р ода
фантазерство именно по узкости с воих понятий о действ итель·
ности.
Напри ме р, несправедливо было бы считать положительным
человеком холодного эгоиста . Любовь и доброжелательсmо
(способность радов аться счастью окружа ющих нас людей и orop•
чаться их страд.а•кия ми) так же врождены человеку, как й э!'(J·
изм. Кто действует исключительно по расчетам эr оизма , тот
действует наперекор человеческой природе, подав лпет в себе
в рожденные и неискоренимые по требности . Он ti своем роде та·
229

кой же фантазер, как 11 rот, кто мечтает о заоблачных само·
отвержениях ; разница только в том , что один - злой фантазер,
другой - приторный фантазер, но оба они сх одны в том, чтn
с частье для них недостижимо, что о н и вредны и для себя и
для д ругих . Го лодн ый человек, конечн о, не может чувствовать
себя хорошо; но и сытый человек н е чувствует себя х орошо,
ко гда вокруг н его раздаются несносн ые для человеческого
сердца стоны ·г олодных. Искать счастья в эгоизм е - ненатураль·
но, и участь э гоиста нимало н е завидна : он урод, а быть уродом
неудобно и неприятно.
Точно так ж е вовсе нельз я назвать пол ожительным и того
челове1с а, который, пон яв, что силы придаются человеку только
действитель ностью и прочные наслаждения доставляются толь·
ко. ею, •в здумал бы объявл ять, что нет •В действительно сти та·
ких явлений, которые нуж но и в озможно человеку изменить,
что в действ итель ности все приятно и хо рошо .для человеrса, и
что он с о в ершенно бессилен перед каждым фактом : э то опять
овоего рода фанта зерство, столь ж е нелепое, как и мечты о воз·
душных замках. Равно ошибается человек, который хлопо·
чет о заменении обы кновенной здоровой пи щ11 а мвросиею и не·
�с таром, и тот, который утверждает, что всякая пища вкусна и
здорова для челоnе1с а, что в природе •Н ет ядо·витых растений,
что пустые щи с лебедою хо роши, что невозможно очищать полей
от камней и бурьяна, чтобы засевать пшеницею, что не должно
и невозможно очищать пшеницу от плевел.
Все эти люди - одинаковые ф антазеры, потому что одина·
ково увлекаются односто роннею rс райностью, одинаково отвер·
гают очевидные факты, од инаково хотят нарушать законы при·
роды и челов еческо й жизни. Нерон, К алигула, Тиве р и й были
так же близки к сумасшествию, как рыцарь То ггенбург 1 2 6 и
индейский факир Вителлий, 1соторый об ъ едался до того, что
каждый день должен был прибегать к помощи рвотного, терпел
от ж елудка не меньше мучений, нежели терпит человек , не имею ·
щий сытного обеда. Развратник точно так же лишен лучших
наслаждений жизни, каr< и кастрат. Положительного в жизю1
всех этих людей очень мало. Положителен только тот, кто хочет
быть вполне человеком: заботясь о собственном бла госостоянии,
любит и других людей (потому чrо одинокого счастья нет) ;
отказываясь от мечтаний, несообразных с законами природы ,
не отказывается от полезной .деятельности ; н аходя многое в
4ей ствительност11 прекрасным, не отрицает также, что многое в
к.ей дурно, и стремится, при помощи благоприятн ых человеку с ил
и обстоятельств , бороться против т ого, что неблагоприятно ч е·
довеческому с частью. Положительным человеком в истинном
с.мъr сле слова может быть только челщJск любящий и блаrород·
ный. В ком от природы нет любви и благородства, тот жалкий
урод , шексnи роn Калибан 127, недо етойный имени человеческо-
2?0

го, - но таких людей очень мало, может быrь, вовсе нет; в ком
обстоятельства убивают любовь и благородство, тот человек
жалкий, нес частн ый, нрав ств енно больной ; · кто преднаме ренно
подавляет в себе эти чувс'l'в а, тот фантазе р , чуждый положитель·
ности и противоречащий законам действительной жизни .
По отвержении фантазерства, требования и надежды человека
делаются очень умеренными ; он становится снисходителен и от·
личается терпимостью, потому что излишняя взыскательность и
фанатизм - порождения болезненной фантазии. Н о и з этого во­
все не следует , чтобы положительность ос лабляла силу чув ств а
и энергию требований, - напротив, те чувства и требования ,
которые вызыв аются и поддерживаются действ итель ностью, го ­
раздо сильнее всех фантастических стремлений и надежд: чело·
в ек , мечтающий о в оздушных замках, и в сотую долю не так
сильно занят своими слишком радужными мечтами, как человек,
заботящийся о постройке для себя скромного (лишь бы только
уютного ) до мика, занят мыслью об этом домике. О том уж
нечего и говорить , что мечтатель обык новенно пров одит врем.и
лежа на боку, а человек, одушев ленный рассудительным жела­
нием, трудится без отдыха для его осуществления. Чем действ и ·
тельнее и положительнее стремления человека, тем энергичнее
борется он с обстоятельств ами, препятствующими их осуществ ле­
нию. И любовь и ненависть даются и возбуждаются в высшей
степени теми предметами, которые принадлежат I< о бласти деЙ·
ствительной жизни. Фантастическая Елена, при в сей с в о ей не·
в ообразимой красоте, не в озбуждает в здоровом человеке и ела·
бой тени того чувства, которое возбуждается действ ительною
женщиною, даже не принадлежащею к числу блистательных кра·
савиц. С другой сторо ны, з верств а каннибалов, о кото рых мы,
1t счастью, знаем только по слухам, далеко не в такой ст епени
волнуют нас, как до в ольно невинные в сравнении с ними под ·
виги Сквозников -Д мухановских и Чичиковых, со вершаемые в
наших глазах.
Велинский .был человек сильный и решительный ; он говорил
очень энергически, с чрезвычайным одушевлением, но нелепою
ошибкою было бы называть его, как то делали , бывало, иные,
человеком неумеренным в требова ниях или н адеждах. Те и другие
имели у него основание в потребностях и обстоятельствах нашей
деятельности, потому, при в сей своей силе, были очень умеренны.
Нас здесь занимает русская литература, потому будем гов орить
о н е й. Белинский в осхищался « Ревизором» и « Мертвыми душа·
ми». Подумаем хорошенько, мог ли бы восхищаться этими про ·
изведениями человек , неумеренный в с воих желаниях ? Неу жели ,
в самом деле, сарказм Гоголя не знает никаких границ? Напро·
тив, стоит вспомнить хотя о Ди ккенсе, не гово ря уже о фран­
цузских писателях прошлого века, и мы должны будем п ри­
знаться , что сарка·зм Гогол я очень скромен и ограни·чен . Белин-
�31

ский желал развития нашей литературе, - н о 1<акими пределами
о граничивались его требования и надежды ? Требов ал ли о н ,
чтоб наша литература при наших глазах стала та1t же глубока
и богата, как , например, современ ная французская и ли англий­
ская { хотя и та и другая далеки от со вершенства) ? Вовсе нет :
он прямо говорил, что в настоящее время нечего об этом ду мать,
как о вещи невоз можной ; очень хо рошо, по его мнению, было
уж и то, что н аша литература становится сколь'ко-н и бу,дь по­
хожа в самом деле на литературу; успехи, ею со вершаемые, были,
по его мнению, очень быст ры и похвальны ; о н постоянно р адо­
вался этой быстроте нашего развити я, а в ед ь , по правде го воря,
быстрота эта была таки довольно м е дленная: и в 1846 и 1856
году мы еще далеки от этой «зрелости», к котор ой стремимся.
Да, Белинский был человек очень терпеливый и умеренный. При­
меров тому можно найти множес тво : они н а каждой странице
его статей. - Напрасно так же было бы воображать его крити­
ко м слишком строгим; на.против, он был очень снисходителен.
Правда, он был одарен чрезвычайно в ерным и тонким вкусом,
не мог не замечать недостатков и высказывал о них свое мне­
ние без в сяких пустых прикрас ; но если хотя какое-нибудь поло­
жительное достоинство н аходило сь в р азбираемом произведении,
он готов был за это до стоинство изви1нять ему все недостатки,
для которых существует хотя какое-нибудь извинение. Ед ва ли
у кого из русских критиков было и с только терпимости к чужим
мнениям, как у него : лишь бы только убеждения не были совер­
шенно нелепы [и �в редны] , он всегда говорил о них с уважением,
t< ак бы ни разнились они от его со бств енных убеждений. При­
меров тому множество. Ук ажем на один, о котором придется нам
говорить - на 11
10
лемику его с слаJВянофилами, в кото рой со
стороны Белинского постоянно б ыло гор аздо больше доброжела­
тельства, н ежели со стороны его противников. Он даже видел
утешительное явление tВ том, что число приверженцев этой школы
увеличивается. {Белинский, впрочем, ошибся в этом случае :
ныне оказалось, что славя,нофильство лишено способности при­
влекать последователей .) То чно так же он с полною готовностью
пр,и з,на вал все досто инства про.из·веден ий словесности , котор ые
были написаны не в том духе, какой казался ему сообразн ейшим
с по требностью нашей литературы, лишь бы то лько эти произ­
ведения имели положительное достоинство. Для примера напом­
н им его отзыв о романе г. Гончаров а «Обыкновенная история».
В приложении к н астоящей статье мы поместили отрыв о к из
последнего обзора русской литературы, написанного Белинским.
Он припомнит читателям, что Белинский не признавал « чистого
и скусства» и поставлял обязанностью искусства служение инте­
ресам жизни. А между тем, он в том же самом разборе с рав- -
ным благорасположением говорит о р омане г. Гончарова, в
котором видит исключительное стремление к т ак назыв аемому
232

чистому искусству, и о яругом романе, явившемся около того
оремени, написанном в духе, который наиболее нрав1tлся Белин­
скому 1 2 8; он д аже более снисходителен к « Обыкновенной и с·
торию>. Можно также припомнить, с каким чрезвычайным
сочувствием говорил всегда Белинский о Пушкине, хотя со вер·
шенно не разделял его понятий. Но беспо лезно увели,ч ивать число
этих примеров, которых множество представляется ка ждому,
сохранившему о тчетливое воооомин ание о статьях Бел ин·
с кого.
Мнение, будто бы Белин<:к ий не очень был умерен в своих
понятиях или сурово преследовал всякий образ мыслей , несо­
гласный с его собственным, решительно •Несправедливо. В этом
каждому легко убедиться, 1просмотрев н есколько е го статей. Фа­
нат иков у нас в литературе было довольно много; но Белинский
не тол ько не имел никакого ·сходства с ними, а , напротив, по·
стоянно вел с ними самую упорную борьбу, какого бы цвета н и
был их фанатизм, к какой бы партии ни принадлежали они, -
да же фанатиков так называемой «тенденции» он осуждал так же
строго , как и фанатиков протмоположного напра'вления. [Для
примера довольно вспомнить о том, как положительно выразил
OJ! свое неодобрение собраниям произведений двух молодых
поэтов тогдашнего времени, котор ые пели о том, как «воспря·
нет человечество, плачущее кровавыми слезами» и о то м, как
надобно «карать жрецов лж и».] •
Отчего же могло возникнуть мнение, будто Белинский не был
человеком очень умеренных мыслей о нашей литературе и связан·
ных с нею вопросах, между тем как чтение его статей н еопро·
вержимо убедит �каждого, что он пон имал вещи не инач е, как
их вообще по нимают почти все здравомыслящие люди в наше
в ремя? Тут надобно многое приписать неосновательным обвине ·
ниям, какие взводились на него личными его противниками,
которых самолюбие было оскорблено его критикою : его называли
они человеко м неумеренным по тем же самым побуж дениям и
точно с такою же основательностью, как и твердили о нем, буд­
то бы он нападал на старых наших писателей, тогда как, напро·
тив, он восстановлял их славу. Но этими личными и мелочными
расчетами нельзя ограничить поводов, по которым в озникло мне·
н и е, признаваемое нами несп раведливым.
Требования Белинского были очень умеренны, но тве рды
и последовательны, высказывались с одушев лением, энергически.
Нет надобности говорить, что самые резкие суждения могут
быть прикрываемы цветистыми фразами. Белинский, человек
прямого и решительного характера, пренебрегал втою х итростью.
� Мы говорим об умеренности Белинскоrо не для того, чтобы хвал11ть
и ли осужд ать е го, а просто потому, что умеренность вта факт очень В.[iж ный
11 неосnоj)_имый, а между тем, слишком •1асто опускаемый из виду пр11 сужде·
ниях о Белинском.
233

Он n11са.л так, как думал, з аботяс ь только о правде 11 употреб ляя
именно те слова, которые точнее в ыражали его мысль. Дурное
он прямо •называл дурным, не прик рывая своего суждени я ди·
п ломати ческими оговорками и двусмысленными намекам и. Потому
людям, ко торым в сякое правдивое слово к ажется жестким, как
бы ни было оно умеренно, мнения Белинского казались резкими :
что делать, многие прямоту считают всегда р езкостью. Но те,
которые по нимают смысл читаемого, очень хорошо в сегда по·
нимали, что желан ия и надежды Белинского были очень скром·
ны. Вообще, он не требовал ничего т акого, что не казалос ь бы
со в ершенною необходимость10 для каждого человека с разви гым
умом. Этим и объ ясняется сильное сочувствие ему в публи�е.
кото рая у нас вообще очень скромна в с воих желаниях.
В сп орах с противниками Белинский не и мел привычки
уступать , и в полемике, кото рую он вел, не было ни одного
случая, когда спор не кончался бы совершенным поражением
противника во всех пунктах ; ни один литературный спор не
оканчивался без того, чтобы противник Белинского не терял
сов ершенно уважения лучшей части публики. Но долж но только
припомнить, с какими мнениями вел он борьбу, и н адобно бу·
дет признаться, что иначе спо р не мог кончаться. Белинский
спорил только против мнений, положительно в редных и реши·
тельно оши бочных : нельзя указать ни одного случая, когда бы
он считал нужным восставать против убеждений, которые были
безвредны или не нелепы. Стало быть, вовсе не он, а его про·
тивники были виноваты в том, ее .ли полемика (обыкнов енно
начинаемая не Белинским ) кончалась совершенным их пораже·
нием : зачем они защи щали м нения, к оторых невозможно з ащи·
щать и не должно з ащищать ? Зачем они восставали против
очевид ных истин ? Зачем они лите рату рные вопросы так часто
старались переносить в область юридических обвинений ? Все
случаи, когда Белинский вел упорную полемику, подв одятся под
о дно определение : Белинский го ворит, что 2Х2=4; его за это
обвиняют в невежеств е, безвкусии и неблагонамеренности, на­
мекая, что из провозглашаемого им парадокса - парадокс со�
сто ит в то м, что 2Х2=4 - например, в том, что произведения
Пушкина по художественному достоинству выше произведений
Держ авина, а «Герой наше го 'В ремени» выше «'Брынского леса»
и.ли «Симеона Ки рдяпы» 1 29, - что из этого страшно го пара·
докса произойдут с а мые пагубные последствия для русског о
языка, для отечественной .литературы, и что - чего доброго ! -
всему миру грозит смертельная опасность от такой нео сноват ель·
ной и злонамеренной выдумки. При за щите от таких нап адений,
конечно, невозможно было признавать, что на сто роне нападаю•
щих есть хотя какая-нибудь частица справед ливости. Если бы
п редметом их н егодования выби ралось что-нибудь сомнительное,
если б ы з амеча лись Бел инскому какие -нибудь односто роfпtостк
234

1t ли иедосмоt р Ьl, дело могло б ы б ыть ведено Иначе: Бел инск и й,
со глашаясь или не соглашаясь на замечания п ротивников, охот·
но признавался бы, что их слова не совершенно лишены здраво го
смысла, что мнения их заслуживают уважения : ко г да он замечал
свои ошибки, он не колебался сам первый обнаруживать их. Flo
что оставалось ему делать, когда, например, один из его против ­
ников возмущался отсутствием всяких убеждений в статьях Бе·
линского , ког да тот же самый противник утверждал, что Белив·
ский пишет, сам не пон1:1мая смысла своих слов , - пото м т вер·
дил, что Белинский заимствует у нег о свои понятия (когда дело
было совершенно наоборот, ч то очевидно каждому при сличении
старого «Москвитянина» с « Отечественными записками» ), -
когда другие восставали на Белинског о за мнимое неуважение к
Державину и Карамзину (которых он пер·в ый оценил) , и т . д"­
ту т, при всей готовности быть уступчивым, невозможно б ыло
увидеть в замечаниях противникав ни искры правды, и невоз­
мо жно было не сказать, что он и совершенно ошибочны. Таково
же бывало положе ние дела, ког да Белинский, в свою о чередь, н а­
чинал полемику : мог ли он не говорить, что м нения, против ко ­
то рых он восстает, совершенно лишены всяtю го основания, когда
эти мнения были таког о рода : «Гоголь писатель без всякого та­
ланта, - лучшее лицо !В « Мертвых душах» кучер Чичикова
Селифан, - гегелева философия заимствована из «Завещания»
Владимира Мономаха, - писатели, подобные г . Тургеневу и
г. Григоровичу, досто йны сожаления потому, что берут соде ржа­
ние своих произведений не из русского быта, - Лермонтов был
п одражателем г. Бенедиктова и плохо владел ст ихом, - романы
Диккенса произведения уродливой бездарности, - Пушкин был
плохой писатель, - в еличайшие поэты н ашег о века Виктор Гюго
и г. Хомяков, - г . Соловьев не и меет понятия о русской исто­
рии, - немцы должны быть истреблены, - VII глава «Евг ения
Онегина» есть рабское подражание о дной из г лав « Ивана Вы­
жигина» 130
,
-
лучшее произведение Гоголя его « Вечера на хуто­
ре» (по мнению одних) или «Переписка с друзьями» (по м нению
других ), остальные же г ораздо слабее, -Англия погибла около
1827 года, так что не осталось и следов ее существова ния, как
не осталось следов платановой Атлантиды, -Англия един­
ственно живое государство в За падной Европе (мнение того ·Ж е
писателя, который открыл, что она пог ибла). - лукавый з ап ад
г н иет, и мы до лжны поскорее обновить его мудростью Сковоро·
ды , - Византия до лжна быть наши м и деалом, - просвещение
приносит вред» 131 и т. д" и т. д.
- Можно ли найти хотя к акую­
н и будь частицу правды в таких суждениях ? Можно ли делать
и м устушш ? Восставать против них значит ли обнаруживать
дух нетерпимости ? Когда одному из людей, воображающих себя
у чеными, и пользовавшемуся сильным влиянием в жу рнале, ко­
торый имел своею специальностью борьбу против Белинског о и
235

«Отечественн ых записок» , в здум алось утверждать, что Галилей
11 Ныотон поставили астрономию н а ложный путь 1 32, неужели
можно было бы вестп с ними спор таким образом: «В ваших
с лова·Х ес т ь много с праведли1вого: мы должны со з н аться, что в
прежних наших п о нятиях об астрономических за1<онах был11
ошибки ; но, соглашаясь с вами в глав ном, мы долж н ы сказать,
ч то некоторые подроб ности в в аших замечани ях к а жутся н ам
не совсем ясны» ; говорить таким образом значило бы и з менять
очевидной истине и делать себя п редметом общей насмешки.
Возможно ли было говорить таким тоном и о тех суждениях,
образцы которых предс тавили м ы выше, и которые в своем
роде ничуть не хуже опровержения ньютоново й теории? Нет, тут
11евозможно соединять отрицание с у ступчивостью , потому что
нет ни малейшей возможности отк р ы ть в словах прот 1ш ник1
что-нибудь похожее на правду. Относительно таких м нений
нет средины : или надобно молчать о н их, или прямо, без малеЙ·
ших уступо к высказывать, что они л ишены в сякого основания.
Разумеется, !Нападения на Галилея и Ньютона мо ж но б ыло
о ставить без внимани я - не было о п ас ности, чтобы кто-нибудь
введен был ими в заблуждение. Н о другие су ждения не был11
так невинны - обнаружить их неосновательность было необ·
ходимо. Из того, что Белинский не в идел возможности согла·
шаться, ч 1·0 Г оголь бездарный п исатель, и пьяного Селифана
должно считать представителем русской народности, следует л 11
заключать, что он не имел терпимости ?
Люди, которые восставали против Белинского , нападали на
истины слишком очевидные и важные; сам он восставал тольк о
против того , что было р ешительно нелепо и вредно ; будучи че·
ловеком твердых убеждений и прямого характера, он выск азывал
свои мнения сильно .
Но кто смешив ает эт11 качества с неумеренностью мнений,
тот совершенно ошибается. Напротив , мнения Белинского вы·
сказывались с особенною сило ю именно пото му, что , в сущности,
были очень умеренны.
Сделав это необходимое замечание о характере общих воз ·
зрений Белинского, мы должны были бы теперь заняться во·
просом о то м, �как он смотрел на отношения литер атуры к об·
1цеству и занимающим его интересам. Но в одной из п оследних
статей своих сам Белинский высказал свои мнения об этом
предмете с такою полнотою и точностью, что лучше всего будет
представить в приложении к нашей статье его собственные с ло ·
ва. А здесь остается нам сделать только несколько замечани й ,
к оторые послужат объяс нением к предлагаемому о трывку из
статьи Белинского .
Мн ения, которые так сильно и убедительно выражены Белин·
ским в этом отрывке, совершенно противоположны идеям т р а н·
сцендентал ьной философии, в особенности с истемы Гегеля, о с но ·
2за

вывавшей все свое эстетическое учен ие на том принципе, что
и скусство имеет ис1<лючительным �предметом своим осуществ ле­
ние иде и прекрас н ого ; искусство, по эти м идеалистическим поня­
тиям, должно было сохранять совершенную независимость о т
всех .д ругих стремлений челове1ш , кроме стремления к прекра­
сному. Та1<ое искусство называлось чистым и скусством.
И в этом случае, как почти во всех других, г егелева система
о станавливалась на половине пути и, отказываясь от строгого
вывода по следствий из своих 'Коренных положенt1Й, допус1<ала в
себя устаревшие мысли, противоречи вшие этим положениям. Так,
она ·говорила , что истина существует то лько в конкретных явле­
ниях, а , между тем, в эстетике овоей ставила верховною истиною
идею прекрасного, как будто идея эта существует сама по себе, а
не в живом действительном ч еловеке. Это внутреннее противо ре­
чие, повторявшееся почти во всех других частях г егелевой с исте­
мы, и послужило причиною ее н еудовлетворительности. Действи­
тельно существует челов ек , а идея прекрасног о есть только отвле­
ченное понятие об одном из его ст ремлений. А так как в человеке,
ж ивом органическом сущест•в е, все части и стремления нераз рыв­
но связаны друг с другом, то из этого и следует, что о сновывать
тео рию искусства на одной ис1<лючительной идее п рек расного ,
значит впадать в односторонность и строить тео рию, нес ообраз­
ную с действительностью. В каждом человеческом действии при­
нимают участие все стремления ч еловеческой н атуры , хотя б ы
одно из них и являлось преимущественно з аинтересованным в
этом деле. Потому и искусство производится не отвлеченным
стремлением к прекра,с ному (идеею прек р асного ), а сово'Купн ым
действи ем всех сил и способностей живого человека. А так как в
человеческой жизни пот ребности , например, правды, любви и
улучшения 'б ыта го раздо сил ьнее, нежели стремление ·К изящ­
ном у, то искусст,во не то л ь·ко всегда служит до н екото р ой сте­
пени выражением этих потр ебностей (а н е одной и деи п р екра­
с ного ) , но почти всегда п роизведения его (произведения чело·
веческой жизни, этого нельзя з абывать ) с оздаются под п реоб ·
ладающими влияниями потребностей правды (теоретической и ли
практической ), любви и улучшения быта, так что стремление к
прекрасному , по натуральному закону человеческого д ействования,
яв ляется служителем этих и других сильных потребностей чело ·
веческой натуры. Так всегда производились все создания и скус·
с тва , замечательные по своему достоинству. Стремления, отвле•
ченные от действительной жизни, б ессильны ; потому, если когда
ст р емление к прекрасному и усиливалось действовать отвлечен·
н ым образом (разрывая свою связь с другими стремлениями
человеч еской природы ), то не могло произвесть ничего замеча·
тельно го даже и в художественном отношении. И стория не знает
пр о и зведений искусств а , кото рые были бы созданы исклю чи·
те льно идеею прекр асного ; если и бывают и бывали такие произ-
237

ведения, to не обращают на себя никакоrо внимания современ­
н иков и забываются .и сториею, как слишком слабые, - слабые
даже и в художес твенном отношении.
Так о в взгляд поло жительной науки, почерпающей свои
понятия из действительности. Отрывок, представляемый нами в
приложении, доказывает, что окончательный в згляд Белинского
на искусство и литературу был совершенно таков. Он был уже
совершенно чист от всякой фантастичности и о твлече ннос ти .
Но мы видели, что сначала Белинский был страстным после•
дователем гегелевой сист емы, сильную с тор ону которой соста в ­
.ляет ст рем.ление к действите.льности и положительности (чем
преи мущественно и оча ров ывала она Белинского , к а к и всех
сильных людей тогдашнего молодого по коления в Германии и от­
части у нас ), а с.лабую сторону то, что э то стремление остается
неосуществленным, так что почти все содержание системы от·
влеченно и недействительно. Вско ре после переезда своего в Пе­
тербург Белинский ос вободился от безу словного поклонения· Ге­
гелю ; но мысль и исполнение, принц и п и вывод следствий - два
раз.личные ф азиса, всегда отде.ленные друг от друга долгим пе·
риодом развития. Сказать : « Я понимаю, что действительность
должна быть источником и мерилом наших понятий», и пересоз­
дать все свои понятия на основании де йствительнос ти - две вещи
совершенно различные. Вторая задача, быть м ожет, еще важнее
первой и достигается то .лько посредством продолжите льного
труда.
В петербургских журна.лах Бе.линский действова.л около вось·
ми лет. Следить за всеми постеп енностями и подроб11остями раз­
вития его в это время значило бы анализировать все его ст атьи.­
по крайней мере сто или полтораста важнейших. Hn и т ого е ще
недостаточно : нужно было бы прибегать к помощи соображений,
которые могут быть доставлены только подробною биографиею.
А наши статьи приняли уже и без того объем, гораздо обшир·
нейший, нежели мы предполагали, начиная их ; собиранием био•
графичес ких сведений замедлилось бы их окончание на неопреде·
ленное время; рассмотрение всего написанного Б елинским потре­
бовало бы сотни и сотни страниц. Потому мы только в общих чер·
тах обозначим главные два периода петербургской деятельности
Белинского : в первой половине отв леченный элемент в его
статьях еще довольно силен ; во второй половине он почти совер·
шенно и под конец этой половины совершенно исчезает, и система
положительных воззрений становится совершен но последователь­
н ою. Материалы для характеристики первого периода будут нам
доставлены обозрением содержа ния uескольких статей Белин­
ского, написанных в первое время по приезде в Петербург; по­
дробное рассмотрение последних его статей послужит средством
сделать, по возможности, полный очерк окончательных его по -
11 ятий о рус ской литературе; годичные обзоры русск ой л итера•
238

туры, являвшиеся постоянно с 1841 года , и статьи о Пу шкине,
которые п исались в продолжение трех лет (1843- 1846 ) , будут
соедин ительными звеньями между перв ым и вторым очерком.
Таким образ ом, мы, не упустив из виду в ажнейших точек зре·
ния, окончим перву10 часть наших «Очерков» .до конца нынеш­
него года.
Для первой книжк и «Отечественных з аписок» 1840 года Бе­
линский написал раз бор комедии Грибоедова, около того времени
вышедшей вторым изданием. Статья эта принадлежит к числу
самых удачных и блестящих. Она начинается и зложением тео·
рии искусства, написанным исключительно с отвлеченной, ученой
точки зрения, хотя [ в нем и ведется с ильная б орьба против меч·
тательности, и] все оно проникнуто стремлением к действитель·
ности и сильными нападениями на фантазерство, през ирающее
.действительность. Вот для примера отрывок, следу10 щий за
объяснением (совершенно еще в духе Гегеля ), что «Произведе·
ния поэзии суть высочайшая действительность» :
Есть люди, которые от всей души убеждены, что поэзия есть мечта, а не
действител ьность, и что в наш век, как по.1
1
ожите.1
1
ьныii и индюстриальныii,
поэзи я невозможна. Образцовое невежество ! Нелепость первой величины !
Что такое мечта? Призрак, форма без содержания, порождение расстроен•
ного воображения, праздной головы, колобродству1ощего сердца ! И такая
мечтател ьность нашла поэтов в Ламартинах и свои поэти ческие произведения
в идеально-чувствительных романах, вроде «Аббаддонны»: но разве Ламар·
тин поэт, а не мечта, - и раз ве· «Аббаддонна» повтическое произведение, а
не мечта? И что за жалкая, что за устарелая мысль о положительности и
индюстриальности нашего века, будто бы враждебных искусству? Разве не
в нашем веке я в ились Байрон, Вал ьтер Скотт, Купер, Томас M vp, Уордсворт,
Пу шкин, Гоголь, Мицкевич, Гейне, Беранже, Эленшлегер, Тегнер и дру·
гие? Разве не в нашем веке действовали Шиллер и Гете? Разве не наш век
оценил и понял создания классического искусства и Шекспира? Неужели
вто еще не факты? Индюстриальность есть только одна сторона многосто·
роннего XIX века, и она не помешала ни дойти повзии до своего высочаЙ·
шего развития в лице пnименованных нами повтов, ни музыке в лице ее
Шекспира - Бетховена, ни философии в лице Фихте, Шеллинга и Гегел я.
Правда , наш век враг мечты и мечтательности, но потому-т о он и великий
век ! Мечтател ьность в XIX веке так же смешна, пошла и приторна, как и
сантиментальность. Деiiствительность - вот пароль и лозунг нашего века,
действител ьность во всем - и в верованиях, и в науке, и в искусстве, и в
ж изни . Могучий, мужественный век, он не терпит ничего ложного, поддель·
ного, слабого, расплывающегося, но любит одно мощное, крепкое, существен·
ное. Он смело и бестрепетно выслушал безотрадные песни Байрона и, вместе
t: их мрачным пев�JОМ, лучше решил отре чься от всякой радости и всякой на·
дежды, нежели удовольствоваться нищенским и радостями и надеждами про•
ш лого века . Он выдержал рассудочный критицизм Канта, рассудочное по ·
ло жение Фихте ; 011 перестрадал с Шилле ром все болезни внутреннего,
субъ екти внnrо духа, пор ывающегося к действительности путем отрицания.
И за т о в Шеллинге он увидел зарю бесконечной действительности, которая
в уче н ии Гегел я оси яла мир роскошным и великолепным днем и которая еще
п ре ж 4е о б оих великих мыслителей, непонятая, явилась непосредственно в
с о .зд аниях Гете..• («Отечественные записки », т. VIll, Критика, стр. 11-12.)
Хотя и говорится в этой статье постоянно, что поэзия нашего
в ремени есть «поэзи я действительности, поэзия жизни», но глав·
239

ною задачею новейшего искусства поставляется, однако же, за·
дача, совершенно о твлеченная от ж изни : «примирение романти•
ческого с классическим», потому что и вообще н аш век есть «век
примирен ия» во всех с ф ерах. Самая действительность понимается
еще односторонним образом : она о бнимает собою только духов·
ную жизнь человека , между тем как вся материальная сторона
жизни признае тся «призрачною» :
«челове1< ест, пьет, оде•
вается - это мир призраков, потому что в этом н исколько не
участвует дух его» ; человек «чувствует, мыслит, сознает себя
органом, сосудом духа, конечною частью общего и б есконеч·
ного - это мир действительности» - все это чистый гегелизм.
Но в объяснении теории надобно дать применение ее к произ·
ведениям искусства. Белинский выбирает образцами истинно
поэтического эпоса повести Гоголя и потом подробно р азбирает
«Ревизора» , как лучший образец художеств енного п роизведения
в драматической форме. Этот р азбор занимает большу ю поло·
вину статьи - около 30 страниц. Вид но, что Белинс1<ому нетер·
пеливо хотелось поговорить о Гоголе, и это одно уже служит
достато чным свидетельством за направление, еще тогда преобла•
давшее в н ем. Ра збор этот написан превосходно, и трудно найти
что-нибудь лучше его в своем р оде. Но к омедия Гоголя, которая
так непреодолимо вызывает живые мысли, р ассматривается н с·
ключительно в художественном отношении. Б елинский обълс•
влет , как одна сцена вытекает из д ругой, почему каждая из них
необходима н а своем месте, показывает, что характеры действую·
щих лиц 1в ыдержаны, верны сами.
.
\f себе, вполне об рисо1в аны
самим действием без всяких натяжек со стороны Го голя, что
комедия полна живого драматизма, и т. д. Объясн ив примером
«Ревизора» качества художественного произведения, Белинский
уже очень легко доказывает, что « Горе от ума» не м ожет быть
названо художественным созданием, он обнаруживает, что сцен ы
этой комедии часто не связаны одна с другою, положения и ха•
рактеры действующих лиц не выдержаны, и т. д . - словом, кри·
тика опять ограничивается исключительно художественною точ·
кою зрения. На то, какое значение для ж изни имеет «Ревизор»
и имело « Горе от ума», не о бращено почти н икакого в нимания.
Во второй книге «Отечественных з аписок» того же года п о ·
мещен разбор сочинений Марлинского, наделавший в свое время
чрезвычайно много шу ма. Он написан также исключительно с
художественной точки зрения.
Точно так же почти исключительн о с художественной точки
зрения рассматривается и « Герой нашего в ремени» Лермонтова
(в книжках 7 и 8-й 1840 года ). Белинский з амечает, что Печо·
рин порожден отношениями, в которых совершае'I'С я развитие е го
характера, что он дитя нашего обществ а; но этим сказанным
вскользь замечанием и ограничивается он, не в даваясь в объяс•
п ение вопроса о то м, почему именно такой, а не дру гой тип людей
240

производится нашею действительностью. Он говорит только с
общей исторической точки зрен и я, р авно прилагающейся ко в с я­
кому европейскому обществу, о т ом, что Печорин ы прин адлежат
пер иоду рефлексии, периоду внутренн его распадения человека ,
когда г армон ия, влагаемая в человека природою, у же р азрушен а
сознанием, но сознание не достигло еще полной власти над
жизнью, чтобы дать ей н овое, разумное единство, новую, в ысшую
Гармон ию. Б елин ский прекрасн о понимает характер Печорина, u o
только с отвлеченной точки зрен и я , как характер европейца вооб·
ще, дошедшего до известной поры духовного разви тия, и не оты·
скивает в н ем о собен ност ей, принад лежащих ему, как члену н а·
шего, русского об щества. В от в ажнейшее и з того, что говорит о н
о Печорине, - выписав то место из дневн ика Печорина, в кото·
ром он размышляет о прелести о бладания молодою душою, о том ,
какое развлечение для его скуки и какую отраду для его гордости
доставляют отношения к княжне Мери , о том, что нужно же
иметь зан ятие дл я с ил, треб у ющих деятельн ости, Белинский во с ·
клицает:
Какой страш11ый человек этот Пе•юрю1 ! Потому, что его беспокойный
дух требует движения, деятельность ищет пищи, сердце жаждет интересов
жизни, потому дол11ша страдать бедная де вушка ! «Эгоист, злодей, изверг,
безнравственный человек !"» - хором закричат, может быть, строгие мора•
листы. Ваша правда, господа ; но вы-то из чего хлопочете? За что серди­
тесь? Право, t1ам кажется, вы пришли не в свое место, сели за стол, за ко·
rорым вам не поставлено прибора". Не подходите слишком близко к этому
человеку, не нападайте на него с такою запальчивою храбростью : он на вас
взглянет, улыбнется, и вы будете осужде ны, и на смущенных лицах ваших
все прочтут суд ваш. Вы предаете его анафеме не за пороки - в вас их боль·
ш е , и в вас они чернее и позорнее - но за ту смелую свободу, за ту желчную
откровенность, с которою он говорит о них. Вы позволяете человеку делать
все, что ему угодно, быть всем, чем он хочет, вы охотно прощаете ему и
безумие, и низость, и разврат, но, как пошлину за право торговли, тре·
буете от него морал ьных сентенуиu о том, как должен человек думать и
действовать, и как он в самом-то деле и не думает и не действует". И зато
ваше инквизиторское ауто-да-фе готово для всякого, кто имеет благородную
пр11вычку смотреть действительности прямо в глаза, не опускал своих глаз,
называть вещи настоящими их именам11 и показывать другим себя не в баль·
ном костюме, не в мундире, а в халате, в своей комнате, в уединенной беседе
с самим собою, в домашнем расчете с своею совестью. И вы правы: покажи·
тесь перед людьми хоть раз в своем позорном неглиже, в своих засаленных
1ю•1ных колпаках, в своих оборванных халатах, люди с отвращением отвер·
нутсл о т в ас, и общество извергнет вас из себя. Но э'rому человеку нечего
бояться: в нем есть тайное сознание, что он не то, чем самому себе кажетс я,
и ч то он есть только в настоящую минуту. Да, в этом человеке есть сила
духа и могущество воли, которых в вас нет; в самых пороках его проблески·
в ает что-то великое, ка1t молния в черных тучах, и он прекрасен, полон поз ·
зни даже lf в те минуты, когда человеческое чувство восстает на него. Ему
другое назначе 1 1ие, другой путь, чем вам. Его стр асти - бури, очищающие
сферу духа ; его заблуждения, ка1t ни страшны они, о стрые болезни в мо­
лодом теле, укрепляющие его на долгую и здоровую жизнь. Это лихорадки и
горячк и, а не подагра, не ревм атиз�1 и геморрой, которыми вы, бедные, т ак
бесплодно страдаете. Пусть он клевещет. на вечные законы разума , поставл ял
в ысшее счастье в насыще нной гордости ; пусть он клеве1цет на челове •1ескую
1 6 Н. Г. Чер11ыше вск11!1, т. 111
241

природу, видя в н ей один вrоизм ; пусть клевещет на самоrо себ я , приним ая
моменты своего духа за его пол11ое развитие и сме шивая юность с возмужа·
лостью, - пусть!..
Настанет торжестве11 ная минута, и противоречие разре·
шнтся, б орьб а к ончится, н разрозненные звуки души сольются
,
в один гар•
ионический аккорд ( «Отечlественные I
запlискю•], т. XI, Критика,
стр. 9-10).
Досказав содержание романа, он прибавляет :
Большая часть читателей, наверное, воскликнет : « Хорош же герой !» -
А чем же он дурен? - смеем вас спросить.
Зачем же так неблагосклонно
Вы отзываетесь о нем ?
За то ль, что мы неугомонно
Хлопочем, судим обо всем,
Что пылких дум неосторожность
Себялюбивую ничтожность
Иль оскорбляет, иль смешит,
Чта ум, любя простор, теснит,
Что слишком часто разговоры
Принять мы рады за дела,
Что r лупость ветрена и зла,
Что важным людям важны вздоры,
И что посредственность одна
Нам по плечу и не странна?
Вы говорите против него, что в нем нет веры. Прекрасно ! 110 ведь зто
то же самое, что обвинять нищего за то, что у него нет золота: он бы н рад
иметь, да не дается оно ему. И, притом, разве Печорин рад своему безве•
рию? разве он гордится им? разве он не страдал от него? разве он не rотов
ценою жизни н счастия купить вту веру, для которой еще не настал час
его? .• Br.1 говорите, что он вгоист? - Но разве он не презирает и не иена·
видит себя за вто? разве сердце его не жаждет любви чистой н бескорыст•
ной? Нет , вто не вгон зм : вгонэм не страдает, не обвиняет себя, но доволен
собою, рад себе. Эгоизм не знает мучения : страдание есть удел одной любви.
Душа Печорина не каменистая почва, но засохшая от зноя пламенной жизни
земля: пусть взрыхлит ее страдание н оросит блаrодатный дождь, - н о на
произрастит нз себя пышные, роскошные цветы небесной любви... Этому
человеку стало больно н грустно, что его все не любят, - и кто же эти
«все » ? - пустые, ничтожные люди, которые не могут простить ему его пре•
восходства над ними. А ero готовность задушить в себе ложный стыд, rолос
светской чести н оскорбленного самолюбия, к01 да он за признание в кле·
в ете готов был простить Грушницкому, человеку, с ейчас только выстрели·
вшему в него пулею и бесстыдно ожидающему от него холостого выстрела?
А его слезы и рыдания в пустынной степи, у тела издохшего коня ? - нет,
все вто не вгонзм l Но его - скажете вы -холодная расчетливость, систе·
матическая р а ссчитанность, с которою он обольщает бедную девушку, не
любя ее , н только для того, чтобы посмеяться над нею и чем-нибудь занять
свою праздность ! -Так ; но мы н не думаем оправдывать его в таких по·
ступках, ни выставлять его образцом и высоким идеалом чистейшей нрав·
ственности : мы только хотим сказать, что в человеке должно виде ть чело·
века 11 что идеалы нравственности существуют в одних классических тра·
rеди ях и морально-сант иментальных романах прошлого века. Судя о чело­
веке. долж но брать в рассмотрение обстоятел ьства его развития н сферу
ж и зни, в которую он поставлен судьбою. В идеях Пе чорина много лож ного,
в о щ vщениях егG есть искажение ; но все з то в ыку пается его богатою ка ту·
рою. Е го, в о многих отношениях, дурное настоящее обещает прекрасное
будуuJее. Вы восхищаетесь быстрым д вижением парохода, видите в нем ве·
лнкое торжество духа нед природою? - и хотите потом отрицать в нем вся·
242

кое дос т о инство, коtда он сокрушает, как з ерно жернов, 11еосторожных, nо­
павших под его колеса : не зн а ч и т ли е то противоречить самим се бе ? опас­
JJ Ость от парох о да есть ре зультат его ч резмер�sой быстроты ; следовательио,
порок его выходит из его достои и ства («Отечественные записки », т. X I ,
Критика, стр. 33-34 ) .
Точка зрения все е ще слишком отвлеченна; она в полне п ри ·
лагается к русской жизни, но только ровно наст олько же, ни·
сколько не более, как и к английской, францу зской и т . д . ж изни.
Но уже одни э ти места мог ли бы служить дост аточным р уча­
тельс твом, что Белинский никогда не любил останавливатьс я на
половине пути из боязни, что с р азвитием с оединены свои опас·
ности, как соединены они со всеми вещами на свет е ; все·та1< и эти
опасности , по его мнению, вовсе не так страшны, к ак та нрав·
ст венная по рча, которая бывает нео бхо димым следст в и ем непо·
дв и жности: пр и том же, они с неизме римым избытком вознагра­
ждаютс я полож ительными благами, какие дает развитие.
Точка зрения, с которо� Белинский рассматривал в 1840 году
произведения нашей поэзии, должна, как видим, назваться отвле·
ченною. Но мы ошиблись бы, если бы вывели из этого з аклю·
чение, что заботы об отношениях литературы к о бществу не пре·
обладали уже и тогда в Белинском. В третьей книге «Отечест·
венных записок» того же года он посвящает большую критиче·
скую статью разбору двух детских книг: с жаром о н объясняет,
каково должн о быть истинное в оспитание, обличает р езультаты
неразумного воспитания, какое обыкновенно дается д етям, и по­
к азывает, как велики обязанности родителей в отношен ии к де·
т ям. Не надобно говорить, что все это проникнуто самыми гуман ·
ными и плодотворными для нашей ж изни понятиями. Вот отры·
в ок, по которому можно судить о т оне и содержании стат ьи:
Воспитание ! Оно везде, куда ни по смотри, и его нет нигде, куда ни по­
смотрите. Конечно, вы его можете увидеть даже во всех слоях общества, от
самого высшего до самого низшего, но как редкость, как исключе ние из об·
щего правила. Отчего же ето? Да оттого, ч то на свете бездна родителей, мно ·
жество papas et mamans, но мало отцов и матерей . « Вот прекрас н о!» -
восклицаете вы: «какая же разница между родителями и отцом и мат ерью? » ­
Как какая ? - взгляните летом на мух : какая бездна родителей, но где ж е
оrцы и матери? Грибоедов давно уже сказал :
Чтоб иметь де тей,
Кому ума недоставало!
Право рождения - свяи.ьенное право на священное имя отца и матери­
против етого никто и не с порит; но не етим еще все оканчивается : тут ч ел о•
век е 1це не выше животного ; есть высшее п раво - родительской любви. «Да
какой же отец или какая мать не любит своих дете й !» - говорите вы. Так ;
но позвольте вас спросить, что вы называете любовью? - к ак вы понимаете
любовь? - Ведь и овца любит своего ягненка : она кормит его своим моло·
ком и облизывает языком ; но к ак скоро он меняет ее мол око на злак полей­
их родственные отношения оканчиваются. Ведь н г-жа П ростакова любила
своего Митрофанушку : она нещадно била по щекам старую Е ремеевну и за
то, что дитя много кушало, и за то, что дитя мало кушало ; она любила его
так, что е с ли бы он вздумал е е бить по щекам, она стала бы горько плакать,

что милое, 11 енаглядное детище тол ь ко о бколотит о б 11ее сво и ручонк11. Итак,
разв е чувство овцы, которая кормит своим молоком ягненка, чувство г-жи
Простаковой, которая, быв и овцою и коровою, готова еще сделаться и ло­
шадкой, чтобы возить в колясочке свое двадцатилетнее дитя, - р азве все
вто не любовь? - Да, любовь, но какая? - любовь чувственная, ж ивотная,
которая в овце, как в животном, отли•1ающемся и животною фигурою, имеет
свою истинную, прекрасную 1i восхищающую сторону, но которая в г -же Про­
с таковой, как в животном, отличающемся человеческою фигурою, вместо
о вечьей, - бессмысленна, безобразна и отвратительна . Далее : ведь и П авел
Афанасьевич Фамусов любил свою дочь, Софью Павловну: посмотрите, как
он хлопочет, чтобы повыгоднее сбыть ее с рук, подороже продать" . Про•
дать? - какое ужасное слово !". отец продает свою дочь, торгует е10, конеч-
110, не по мелочи, но один раз навсегда, и не больше, как для о дного чело­
ве1<а, который буде т называться ее мужем ! .. Но ведь это он делает не д л я
себя, а для ее же счастия? - скажут многие. Прекрасно! Но после этого и
разбойник, который для приданого дочери зарежет перед ее свадьбою не­
скольких человек, будет прав, потому что сделает это из любви к дочери?
После этого и иная матушка, ко rорая, не желая видеть в нищете свою н е ж но
любимую дочь, научит или принудит ее сделать выгодный промысел из своей
красоты, - тоже будет права, потому что поступит так из любви к дочери ?"
И разве этого не бывает в самом деле? Разве старый подьячий, закореневший
в лихоимств е и казнокрадстве, не поставлял первым и священным долгом
своего родительского звания передать свое подлое ремесло нежно любимому
сынку? Мы опять согла шаемся, что источник всего этого любовь, но какая.­
вот вопрос. («Оте честв енные записки», т. IX, Критика, стр. 4 -5 . )
Вся статья о детских книгах имеет самое живое отношение к
нашей действительности . И таких статей найдется у Белинского
очень много уже и в то время.
Нет надобности го ворить , что и взгляд Белинского в 1840 го·
ду на п роизведен ия 6еллет р истюш и поэзии м ы называем отвле·
ченным только по сравнению с тем, что дано было нам его после•
дующим развитием. Ес ли же сравним его тогдашние статьи с
предшествовавшею ему критикою, то найдем, чт.:> для того вре·
мени никто еще не проникался элемента ми нашей действитель·
ности так глубоко и жив о, как и в то •в ремя была уже проник•нута
ими крити ка Белинского. Если он еще не останав ливался ис1слю·
чите льно н а фактах, свойсwенн ых именно нашему, а 'Не како.му·
нибудь другому быту, то постоянно он касался их 11 на каждой
странице затрогивал частные вопросы, нашей жизни. Доказатель·
ства тому постоянно встречаютс я даже в сделанных нами выпис·
1с ах, которые приводятся у нас в пример отвлеченн ости. Укажем ,
для примера, и на. то, что, желая показать подробным разбором
качест.ва художественного произведения, Белинский выбирает не
драму Шекспира, как сделал бы всякий другой на его месте, а
комедию русского писателя. Из этого одного уже ясно было бы,
что явления нашей жизни занимают его более, нежели что бы то
ни было другое. Но - и в то главное - не будем сами судить
отвлеченным образом, а сообразим положение нашей литературы
и публики в то время, когда Белинский начал писать в «Отечест·
венн ых записках» : мы должны бу1t ем признаться, что вопросы ,
которые для насто ящего времени представляются отвлеченными,
244

тогда были действител ьным н и жи в ыми , как и теперь для русской
публики самый живой 11 важный интерес имеют еще вопросы,
которые в других странах давно уж е считаются или отвлечен·
н ы м и , и ли мелкими, например, хотя бы литературные вопросы,
за которыми все мы следим с таким живым интересом , и которые
у других народов не имеют силы возбуждать такого напряжен·
ного участия. В каждой стране, у каждого времени сво и и нте·
ресы. Мы, например, радуемся, и справедливо р а дуе мся, тому,
что наши молоды е люди, избирающие ученое поприще, снова
начинают посещать Европу для довершения своего образования­
явление, напоминающее времена Петра Великого; а французам,
англичанам ровно нет никакого дела до того, ездят ли за границу
их молодые ученые или не ездят. Правда, у них число таких пу·
тешественников во сто раз больше, нежели у н ас, - и, однако
же, вто нисколько не обраrцает на себя их внимания. Мы, напри·
м ер, восхищаемся и поучаемся « Горем от ума », «Ревизором»,
« Мертвыми душами», как произведениям и, в котор ых очень
полно и верно отра.�шлась наша жизнь; а французы, англичане,
н емцы о произведен и я х свое.И литературы, в которых жизнь
общества была бы воспроизведена в тех границах, к ак в «Ревt1·
зоре» и «Мертвых душах», сказали бы, что они отражают жизнь
очень неполно и отрывочно, - они сказали бы даже, что вти
произведения очень отвлеченные от жизни : ведь находят же
н емцы, что «Коварс тво и любовь» Шиллер а пр оизведение до·
вольно отвлеченное, а в нем немецкая жизнь изображена полнее,
нежели русская у Гоголя и Грибоедова * . О французах и англи·
чанах мы уже не говорим. Для них поэтические произведения
имеют ныне вообще меньше живого з начения, нежели для немцев.
Потребность стать по своим понятиям в уровень с образован·
ною Европою и теперь у нас составляет один из важнейших в о·
просов жизни. Тем живее была о на пятнадцать лет тому н азад.
Ныне роман Диккенса или Теккерея далеко не возбуждает того
интереса у нас, какой бы возбуждал пятнадцать лет то му назад .
Ныне, вероятн о, никто не в состоянии был бы о силить «Витто·
рию Аккоромбону» Тика, - а пятнадцать лет тому назад и втот
роман I< азался живым и интересным чтением. Переворот втот
произведен Гоголем , Белинским и писателями, образовавшимися
под их влиянием. Но само собою разумеется, что начало не б ы·
вает п одобно концу, и Белинский должен был необходимо н ачать
с того, чтобы знакомить нашу публику и литературу с современ·
н ыми понятиями об искусстве; должен был начать с того, чтобы
'l' олковать, что такое «х_удожественное произведение», в чем со·
стоят истинные достоинства романа, драмы и т . .д., и т . д ., - ведь
• Читатели ВИАЯТ, конечно, что м ы говорим еАинственно о полноте, а н е
о ХУАОже ственных совершенствах воспроизвеАения жизни. Быть может, по
форме «Ревизор » живее, нежели «Коварс т в о и любовь »: об втом кажАЫЙ
может АУМать, как ему yroAHO.
245

в то время, как он начал писать в сОте'lественliых заш1 сках» ,
публика еще и не слыхивала об этих вещах. сТе.лескоп» читался
мало : и, притом, в нем все еще было спутано в самом поэтическом
беспорядке : современные понятия с отсталы м и, восторженные
похвалы Гоголю со статьями г. А . Хиджеу о мало рос сийском фи·
лосо фе Сковороде. «Московского наблюдателя » не ч итал по чти
никто, по словам самого Белинского. Для истор ии л итературы
эти журналы являются предшественниками «Отечественных за·
писок» ; но для пу блики «Отечественные записки» бы.ли первым
журналом, заr·о ворившим о ·в ещах, до того врем ени нес лыханных:
о п рекрасном, об идее, о раз.личи н разумного и н епосредствен·
ного существования, о действительности в поэзии, и т. д., и т . д.
Белинский по необходимости должен был начать дело с самого
начала - с потопа и разделения язык, с объяснения того, что на·
зывается .литературою, что такое называется поэтом , с подроб·
ных рассужден ий о том, чем .литературное произведение от.ли·
чается от н�.лепой сказки и.ли вздорн о г о пуст ословия: все это нам
нужно еще было узнать, все это возбуждало сомнения и недо·
умения, все приводило одних читателей в восторг, других в гнев ;
эти рассуждения, кажущиеся ныне отв.леченными, бы.ли в то
время самою живою, насущною потребностью пуб.лики. Но да
не возгордимся мы своими успехами : гордость пагубный грех;
подумаем .лучше о том, какими вопрасами до сих пор мы сами
интересуемся, будто важнейшими и живейши.\lи : ведь книжка
журнала составляет для самых живых из нас самое живое я в.ле·
ние - да и то хорошо, потому что для многих из нас чуть .ли
н е интересней шая в газетах статья - номенклатура новых кол·
.лежских и надворных советников - да и то хорошо : все-таки
привыкают к печатной грамоте, все-таки убеждаются, что типо·
графский станок хотя для чего- нибудь нужен .
Бе.линскнй до лжен был начать свое дело с самого начала, как
начинал свое дело Ломоносов - с рассуждений о том, что назы·
вается ст ихотворным размером и каков должен быть стихотвор·
ный размер ; он .должен был прежде в сего объяснить нам, что
такое .литература, что такое критика, что такое журнал, что та·
кое поэзия, и т. д. - Спору нет, что а збука - вещь отв.леченная :
живого смысла еще нет в ее буквах ; но для того , кто еще н е
знает их, настояте.льнейшая потребность состоит в их изучении,
и оно составляет самый живой и действительный вопрос его
жизни. Так, для нашей публики было чрезвычай н о хорошо то,
что Белинский начал свои кр итические р азборы в «Отечествен·
н ых записках» не прямо с полного погружения в н ашу действи·
тельность, а с общих р ассуждений, которые по сраsнению с ха·
.рактером его последующих статей могут назваться отв.лечен ными,
но могут н азваться таким именем также т олько по отв.леченному
понятию о качествах критики вообще, а не по соображению дей·
ствите.л ьных обс тоятельств, которые, напротив, придавали им
246

самое живое з начение. Стои т только припомнить, какое сильное
и живо е действие производили они на публику и литературу, и
мы убедимся, что именно то было нужно, что делал о н.
Да и для самой критики Белинского нужно б ыло, чтобы она
дов ольно долго сосредоточивала св ое внимание на теоретических
во п росах : именно тем , что непоколебимо утвердилась в общечело•
веческих понятиях, она приобрела силу проницательно и верн о
смотреть на явления нашей действительности. В одной из послед•
них своих статей Белинский отвечае-r н а вопрос, возбужденный
исключительными поклонниками нашей народной по эзии : не
лучше ли было бы для нашей литературы, если б она началась
прямо в .духе народности, а не была сн ачала простым отражением
западной европейской поэзии � Не лучше ли было бы, если tЗ
Ло моносов, вместо того, чтоб изучать оды Гюнтера, изучал наши
народные песни � - Из этого не произошло бы ровно никаких
последствий, не только полезных, н о и ровно никаких. В том
именно и состоит заслуга Ломоносова, что он позн акомил ц,ас
с литературою ; а если бон вздумал писать в духе народных песен
(кроме того, что это было для него чистою невозможностью ) , он
не дал бы нам ровно ничего нового и интересного, и его произве•
дения остались бы так же чужды историческому развитию нашей
литературы, как песни сибирских казаков о б итвах с силами
бог.до йскими (богдыханскими ), сочиненные в духе песен о Вла·
димире : они ровно ничего к ним не прибавили и ни на шаг не
подвину ли нашего развития. Только потому и мог впоследствии
Лермонтов написать песню о купце Калашникове, что Ломоносов
писал оды в роде Гюнтера, Карамзин п овести в р оде Мармо н•
теля, Пу шкин поэмы в роде Байрона. Конец именно потому и ко·
нец, что он не похож на начало, - стало быть, начало должно
же отличаться от конца, - иначе не было бы ни целе й, ни стрем•
лений, ни истории * .
• «Но каким же чудом - спросят н ас - внешнее , абстрактное заим•
ствоваиие чужого и искусственное перенесение его на родную почву, - каким
чудом могло породить оно живой, органический плод? -В ответ на 11то ска·
жем : решение 11того вопроса, без сомнения, интересно ; но нам нет дела до
него ; для нас довольно сказать, что так, име нно так было, что это истори·
•rескнй факт, достоверности которого не может и подумать опровергать тот,
у кого есть глаза, чтобы в идеть, и уши, чтоб слышать. Писатели, в которых
в ыразилось прогрессивное движение через освобождение литературы русской
от ломоносовского влияния, нисколько не думали об 11том ; 11то делалось у
н их бессознательно ; за них работал дух времени, которого они были органа·
м и. Они высоко уважали Ломоносова, как поэта, благоговели перед его гени·
ем, старались подражать ему - и все· т11ки больше и больше отходили от него.
Разительный пример втого - Державин. Но в том - то и состоит жиз нен•
ность европейского начала, прив итого к нашей народности Петром Великим,
что оно не коснеет в мертвой стоячести, но движется, идет вперед, разви·
в ается. Если бы Ломоносов не вздумал писать од по образцу современных ему
н емецких поэтов и французского лирика Жан- Батиста Руссо, н е вздумал пи·
сать своей «Петриады» по образцу виргилиевоii с Энеиды» , где, вместе с
Петром Великим, героем своей повмы, сделал де йствующим м1цом и Hen·
247

В критике Белинокого как бы повторилась вся история рус·
ской литературы. Полево й, Надеждин были представителями
каждый то лько одного фазиса разви тия. Критика Белинского
прошла, ка1< мы видим, несколько фазисов , и, начав с о1'Влечен·
ных понятий , доведенных до крайности вследствие споров с
друзьями г . Огар ева, она достигла совершенной положительно·
сти . Если сравнить статью об «Очерках Бородинского сраже·
ния», напечатанную Белинским в последней к нижке « Отечествен•
н ых записок» 1839 года, с статьею о «Выбранных местах из
переписки с друзьями», напечатанною во 2-й книжке «Современ·
и нка» за 1847 год, нас удивит безмерное рассто яние, отделяющее
первую от последней ; мы не найдем между ними н ичего о бщего,
кроме того, что обе написаны с жаром задушевного убеждения,
и написаны человеком очень даровитым; но дух и все содержание
одной совершенно противоположны духу другой, ка к « Песня о
Калашникове» составляет совер шен н ую противополож н ость « Оде
11а взятие Хотина» ; но как между Ломоносовым 11 Лермонтовым
найдется связь, если мы будем изучать писателей , б ывших и м
поср едниками : нет нигде перерыва или пробела, всякий новый
шаг вперед основывается на предыдущем, так и к ритика Белин·
ского развивалась совершенно последовательно и постепенно :
статья о б «Очерках Бородинс1<ого сражению> противоположна
статье о «Выбранных местах», п отому что о ни составляют две
крайние точки пути, пройденного критикою Белинского ; но если
мы будем перечитывать его статьи в хронологическом порядке,
мы нигде не заметим крутого перелома или перерыва: каждая
туна, засадив его с тритонами и на.ядами на дно прохладного Белого мор.я ;
если бы, говорим мы, вместо всех втнх книжных, школ.ярных несообразно·
стей, он обратился бы к источникам нашей народной поэзии - к «Слову о
полку Игоревом », к русским сказкам (известным теперь по сборнику Кнрши
Данилов а), к народным песням, и, вдохновленный, проникнутый ими, на и х
чисто народном основании, решился бы построить здание новой русской лите­
ратуры: что бы тогда вышло? - Вопрос , повиднмому, важный, но в сущности
препустой, похожий на вопросы вроде следующих : что было бы, если бы
Петр Великий родился во Франции, а Наполеон - в .России, или что было
бы, если бы за зимою следовала не в есна, а прямо лето? н т. 11. Мы можем
знать, что было и что есть, но как нам знать чего не было, или чего нет?
.Разумеется, и в сфере истории все мелкое, н ичтожное, случайное могло б
быть и не так, как было : но ее великие события, имеющие влияние на будущ­
ность народов, не могут быть иначе, как именно так, как они бывают, разу·
меетс.я, в отношении к главному их смыслу, а не к подробностям проявления.
Петр Великий мог построить Петербург, пожалуй, там, где теперь Шлиссель·
бург, или, по крайней мере, хоть немного выше, т. е. дальше от моря, чем
т еперь ; мог сделать новою столицею Рt вель или .Ригу: во всем втом играла
б ольшую роль случайность, р азные обстоятельств а; но сущност ь дела была
не в том, а в необходимости новой столицы на берегу мор.я, которая дала
бы нам средство легко и удобно сноситься с Европою. В этой мысли уже
не было ничего случай ного, ничего такого, что могло бы равно быть и не
быть, или быть 11наче, н е жели как было . Но для тех, для кого не существует
разумной необходимости великих исторических событий, мы, пожалуй, го·
248

последу ющая статья очен ь тесн о примыкает к предыдущей, 11
прогрес с совершается, при всей своей о громности, постепенно и
1/о
со вершен но .1\Оmчески .
Годичные обзоры русской литературы, которые постоянно
делал Белинский, могут служи ть для н ас соединительными
звеньями между первыми статьями и статьями, в ыразившими
зрелые и окончательные его убежден·и я.
Обозрен ие за 1840 год ( «Отеч[ественные] зап [ иски] » ,
1841 г., No 1) начинается размышлением о чрезвычайной бедно·
сти нашей литературы - мысАь, которою в нушена была первая
из больших статей Белинского - «Литературные мечтания» , на·
печатанная в « Молве» . Но сознание этой бедности уже не все·
.1\Яет в Бел инского б ез н адежност и: сознание н едостатка есть уже
залог его исправления. БеАинский вспоминает о том, как « лет
шесть то му назад» б ыло высказ ано сомнение в существовании
русской .1\ИТ'ературы, и, кратко пересказав содержание своих
«Литературных мечтаний» (что и было нужно, потому что статья
товы признать важность вопроса: чтс'i было бы, если б Ломоносов основал
новую русскую литературу на народном начале� - и ответим им, что н з этоrо
ровно 11ичеrо не вышло бы. Однообразные формы нашей народной поэзии
были достаточны для выраже ния оrраниченноrо содержани я племенной, сете •
ственной, непосредственной, полупатриархальной жизни старой Руси ; но но·
в ое содержание не шло к ним, не улеrалось в них; для неrо необходимы были
и новые формы. Тоrда спасение наше зависело не от народности, а от европе·
изма ; ради нашеrо спасения тоrда необходимо было не задушить, не истре·
бить (дело или невозможное, или rибельное, если возможное) нашу народ•
ность, а, так сказать, задержать на время ее ход и развитие, чтобы привить
к ее почве новые элементы. Пока эти элементы относились к нашим родным,
как масло к воде, у нас, естественно, все было реторикою : и нравы и - их
выражение - литература. Но тут бЫJ\о живое начало орrаническоrо сраще•
ния, через процесс усвоения, и потому литература от абстрактного начала
мертвой подражательнос;rи двигалась все к живому началу самобытности » .
(Соврем [енник] », 1847, No 1, стр. 7-9.)
• «Чужое, извне взятое содержание никогда не може т заменить, ни в
литературе, ни в жизни, отсутствия своего собственного, национального со•
держания ; но оно может переродиться в него со временем, как пища, извне
принимаемая человеком, перерождается в его кровь и плоть и поддерживает
в нем силу, здоровье и жизнь . Не будем распространяться, каким образом
это сделалось с Россиею, созданною Петром, и русскою литературою, с о ·
зданною Ломоносовым ; но что это действительно сделалось и делается с
ними - это исторический факт, истина фактически очевидная. Сравните басни
Крылова, комедию rрибоедов а, произведения Пушкина, Лермонтова и, в ОСО·
бенности, Гоголя,-сравните их с произведениями Ломоносова и писателей его
ш колы, и вы не увидите между ними ничего общего, никакой связи. Между
п исателями, которых мы поименовали выше , и между Ломоносовым и его
ш колою действительно нет ничего общего, никакой связи, если сравнить их,
как две крайности ; но между ними сейчас же явится перед вами живая кров•
ная свя.1
1
ь, как скоро вы будете изучать в хронологическом порядке всех_р ус·
CKИJt писателей от Ломоносова до Гоголя. Тогда вы увидите, что до Пуш•
кина все движение русской литературы заключалось в стремлении, хотя и
бессознательном, освободиться от влияния Ломоносова и сблизиться с
жизнью, с действительностью, следовательно, сделаться самобытною, нацио·
н альною, русскою ». («Соврем [енник] », 1 847, Ns1 1, Критика, стр. 3-4.)
249

оставалась мало известна , а в истории развития понятий о лите­
ратуре была очень важ ным ф актом ) , останавливаетс я на об ъяс•
пении того, что называется литературою , и доходи т до заключе­
ния, что у нас есть т олько начало литературы. Для существова·
ния литературы необходима публика. Он опять объясняет , что
такое публика: это масса людей развитых, сильно сочувс твующих
литературе, которая выражает их твердые убеждения. У нас нет
еще и такой публики, но есть уже начало ее в н емногочислен­
ных об разованных л юдях, которые рассеяны по России ; теперь
они е ще заслоняются массою людей неразвитых, но скоро их
голос приобретет уважение в толпе, ч11сло их увеличится. Далее
он объясняет, что такое критика и почему критика «Отеч[ествен•
ных] записок» возбуждает недоумение других журналов, к ото·
рые, впрочем, мало похожи на журналы. Развитие этих элемен·
тарных понятий занимает почти всю статью ; в конце ее не более
пяти ст раниц уделены перечислению замечательных произведе·
ний прошедшего года.
В следующем годичном обзоре (1841 года, «Отеч [ественные]
зап [иски] », 1842, No 1) две трети страниц посвящен ы обширному
очерку истории русской литературы от Кантемира до Гоголя.
Очерк этот имеет форму разговора г. А. и г. Б.; г. А., в ыражаю·
щий мнения автора, говорит м ного нового сравнительно с «Лите·
ратурными мечтаниями». Белинский уже в идит внутреннюю
историческую последовательность в явлениях нашей литературы;
но все-т аки содержание очерка имеет очень тесное р одство с «Ли·
тературными мечта ни ями» , и общая тема выражается эпигра·
фом, взятым из Пушкина:
Сокровища родного слова,
(Заметят важные умы)
Для лепетания чужого,
Пренебрегли безумно мы,
Мы любим муз чужих игрушки ,
Чужих наречий погремушки,
А не читаем книг своих.
- Да �де ж oнuiJ Давайте их/ 183
С обзором предыдущего года очерк это т и меет е ще б олее
близости , так что может назваться подробным развитием н екото·
рых страниц его, которые кратко и счисляли прежнs�х наших пи·
сателей , и заклю чение очерка совершенно могло бы б ыть заклю·
чением и прошлогодн ей стать и:
Вы говорите, что я нашел в нашей литературе даже внутреннюю истори·
ч ескую последовательность : правда, но все вто еще не составляет л итера·
туры в полном смысле слова. Литература tсть народное сознание, выра·
же н ие внутренних, духовных интересов общества, которыми мы пока еще
очень небогаты. Несколько человек еще не составл яет общества , а несколь·
ко идей, п риобретенных знакомст вом с Европою, еще менее может назваться
национальным сознанием. Наша публика без литературы ; потому что в год
11 ять-шесть хороших сочинений на несколько сотен дурных - еще не лите·
250

ратура; наша литература без публики, п отому что наша публика t�то- то за •
rадочное : один читал Пуш1<ина, другой в вост орге от r. Бенедиктова, а тре•
тий был без ума от мистерий г. Тимофеева; один понимает Гоголя, другой
еще в полном удовольствии от Марлинского, а т ретий не знает ничего луч•
ше романов гг. Зотова и Воскресенского.. • Театральные судьи равно хло•
пают и « Гамлету» и водевилям г. Коровкина 11 «Параше» г. П оле вого.. • И не
дум айте, чтоб это были люди разных с фер и классов общества, - нет, они
все перемешаны и перетасованы, как колода карт. .. Исторически й ход свой
наша литература совершила в самой же се бе ; ее настоящею публикою был
сам пишущий класс, и только самые великие явления в лите ратуре находили
более или менее разумный отзыв во всей массе грамотного общества... Но
будем смотреть на литературу просто, как на посто11нный пред'мет занятия
публики, следовательно, как на беспрерывный ряд литературных новостей:
11то ж это за литература ! Да занимайте вы десять должностей, у топайте в
практической деятельности, а на чтение посвятите время между обедом и
кофе, - и тогда не на один день останетесь вы без чтения. В журналах все­
переводы, а оригинального разве три-четыре порядочные повести в год, да
нес1солько стихот ворений, да книг с полдюи;ины, включая сюда 11 учеиые,­
вот и все. Тогда читая в журналах статьи о процв етании русской литерату ры,
поневоле восклицаете, протяжно зевая: «да где ж они? - да в айте их J"
( «Оте ч[ественные] зап[иски]», 1842 г., No 1, Крит[11ка] , стр. 37-38 . )
Но надежды на будущее в ысказываются решительнее, нежели
в прошедшем го.ду :
В нашей грустной эпохе много уте шительного. Пора де тских очарова­
ний теперь миtювалась без возврата, и если теперь огромные а вtоритеты со­
ставляются иногда в один день, зато они часто н пропадают без вести на
следующий же день... Теперь очень трудно стало прослыть за человека с
дарованием : так много писано во всех родах, стол ько было опытов и попы·
ток, удачных и неудачных, во всех родах, что действительно надо что-нибудь
получить от природы, чтобы обратить на себя общее внимание" . Пушкин и
Гоголь дали нам такие критернумы для суждения об изящном, с которыми
трудно от че го-нибудь разахатьс я". Хорошу ю сторону современной литера•
туры составляет и обращение е е к жизни, к действительности : теперь уже
всякое, даже посредственное дарование силится изображать и описывать не
то, чт6 приснится ему во сне , а то, чт6 есть или бывает в обществе, в деЙ·
ствительности. Та1<ое направление м ного обещает в будуще�1. Но современная
литература теряет оттого, что у ней нет головы : даже яркие таланты по­
ставлены в какое-то неловкое положение: ни один из них не может стать
первым и по необходимости теряется в числе, каково бы оно ни было. Гоголь
давно ничеrо не печатает: Лермонтова уже нет.
Произведениям минувшего года посвящено в тр11 или четыре
раза более места, нежели в прошлый раз. Журналы оцениваются
подробно, тон, которым гов орится о них, гораздо живее, нежели
прежде : тогда Бел1шск ий в общих чертах излагал свои поняти я
о недостатках русской журналистики вообще , теперь касается
частных достоинств и недостатков каждого журнала. О м ногих
из вышедших в прошлом году сочинен и ях говорится уже до­
вольно подробно.
Иэложив в перв ых двух отчетах свой общий в зrляд на рус­
скую литературу, в третьем (за 1842 rод, «Отечественные за­
п иски» , 1843 r" No 1) Белинский подробно г ово р ит о русской
критике 11 почти искл ючительно занимаетс я последним (стало
251

быть и меющим на ибо лее живого интереса) периодом ее - ро·
,
д
u
м антическою критикою. о какои степени понлтил его близки
к тем, которые в ыражал он в предыдущем году, можно убе·
д итьс.я , сличив с последнею из приведенных н ами в ыписок сле•
дую щее место из третьего отчета, заключающее в себе характе•
рист ику новой литературы сравн ительно с лит ературою ро манти·
ческой эпохи :
Последний период русской литературы, период прозаически й, резко от·
ли •1ается от романтического какою- то мужественною зрелостью. Е сли хотите,
он не богат числом произведений, но зато все, что явилось в нем посредствен ·
ного и обыкновенного, вто нлн не пользовалось никаким успехом, или имело
только успех мгновенный ; а все то немногое, что выходило нз ряда обыкно·
венного, ознаменовано печатью зрелой н мужественной силы, осталось навсег·
да и в своем торжественном, победоносном ходе, постепенно приобретая влня·
ние, прорезывало на почве литературы и общества глубокие следы. Сближе·
нне с жнзнию, с действительностню есть прямая причина мужественной эре·
лости последнего периода нашей литературы. Слово «Идеал » только те перь
получило свое истинное значение. Прежде под втим словом разумели что-то
вроде не любо н е слушай, л�ать не мешай - какое-то соединение в одном
предмете всевозможных добродетелей или всевозможных пороков. Если герой
романа, так уж н собой-то красавец, и иа гитаре играет чудесно, и поет от ·
лично, и стихи сочиняет, и дерется на всяком оружии, и силу имеет необык•
новенную:
Когда ж о честности высокой говорит,
Каким-то демоном внушаем -
Глаза в крови, лицо горит,
Сам плачет, а мы все рыдаем !
Если же злоде й, то не подходите близко : съест, непременно съест вас
живого, изверг такой, какого не увидишь и на сцене Александринского театра,
n драмах наших доморощенных трагиков ." Теперь под «идеалом » разумеют
не преувеличение, не ложь, не ребяческу10 фантазию, а фаJ{Т действитель ·
ности, такой, как она ес ть, но факт, не списанный с действительности, а про·
веденный через фантазию повта, озаренный светом общего (а не исключи·
тельного, частного и случайного) значения, возведенный в перл (; оздания , И
потому более похож ий на самого себя, более верный самому себе, нежели
самая рабская копия в действительности верна своему оригиналу. Так на
портрете , сделанном великим живописцем, человек более похож на самого
себя, •1ем даже на с вое отражение в дагерротипе, ибо великий живописец рез ·
кими чертами вывел наружу все, что таится внутри того человека и что, м о ·
жет быть, составляет тайну для самого втого человека. Теперь действитель·
ность относится к искусству и литературе, как почва к растениям, кото ры е
она возращает на своем лоне.
Литературн ым .явлениям минувшего года посвящена уже поло ·
вина стат ьи. О «Мертвых душах» Белинский не хочет говорить
подробн о , г о товясь написать о них отдельную стат ью ; н о то,
что г оворит он о них, написано с точки зрения, сильно напоми·
11 ающей разбор «Ре визора», сделанный за три года:
Как мнение публики, "Еак и мнение журналов о « Мертвых душах» раз·
делились на три стороны: одни видят в втом т ворении произведение, кото·
рого ху же еще не пнсывалос ь ни на одном языке человеческом ; друг11е, на•
оборот , думаю т, •1то тол ь ко Г омер да Ш експир являются, в своих проиэв с·
252

Аениях, столь великими, каким явился Гоголь в «Мертвых душах » ; третьи
(сам Белинский) думают, что вто произведение действительно великое явление
в русской литературе, хотя и не идущее , по своему содержанию, ни в какое
сравнение с вековыми всемирно-историческими творениями древних и новых
литератур Западной Европы. Кто вти - одни, 'другие и т �щтьи, публика,
знает, и потому мы не имеем нужды никого называть по имени. Все три мне­
ния равно заслуживают большого внимания и равно должны подвергаться
рассмотрению, ибо каждое из них явилось не слу•1айно, а по необходимым
при•шнам. Как в числе исступленных хвалителей «Мертвых душ» есть люди,
11 не подозревающие в простоте своего детского внтузиазма истин ного зна­
чения, следовательно, и истинного величия этого произведения, так и в числе
ожесточенных хулителей «Мертвых душ» есть люди, которые 0•1ень и очень
хорошо смекают всю огромность поэтического достоинства этого творения.
Но отсюда-то н выходит их ожесто•1енне. Некоторые сами когда-то тянулись
в храм поэти ческого бессмертия ; за новостию и детством нашей литературы,
они имели свою долю успеха, даже могли радоваться н хвалиться, что имеют
поклонников, - и вдруг является, неожиданно, непредвиденно; совершенно
новая сфера твор•rества , особенный характер искусства, вследствие чего
идеальные и чувствительные произведения наших поэтов вдруг оказываются
ребяческою болтовнею, детскими невинными фантазиями" . С огласитесь, что
такое падение, без натиска критики, без недоброжелательства журналов, о че11ь
и очень горько?" Другие подвизались на сатирическом поприще, если не с
славою, то не без выгод иного рода ; сатиру они считали своей монополией,
смех - искл1очительно им принадлежащим оруднем, - и вдруг остроты их
не смешны, картины и н н а ч то не похожи, у их сатиры как будто повыпали
зубы, охрип голос, их уже не читают, на них нс с ердятся, ою1 уже стал11
употребляться вместо какого-то аршина для измерения бездарности" . Что
тут делать? перечинить перья, начать писать на нов ый лад? - но ведь для
этого нужен талант, а его не купишь, как пучок перьев". Как хотите, а оста­
лось одно : не признавать талантом виновника втого крутого поворота в ходе
литературы 11 во вкусе публики, уверять публику, что все написанное им -
вздор, нелепость, пошлость" . Но это не помогает ; время уже решило страш­
ный вопрос - новый талант торжествует, молча, не отвечая 11а брани, не
благодаря за хвалы.
Творение, которое возбудило столько толков и споров, разделило на ко­
терии и литераторов и публику, приобрело себе и жарких поклонников н
ожесточенных врагов, на долгое время сделалось предме том суждений и с по­
ров общества, - творение, которое прочтено и перечтено не только теми
людьми, которые чита1от всякую новую книгу или всякое новое произведе­
ние, сколько-нибудь возбудившее общее внимание, но н такими лицами; у
кqторых нет ни времени, ни охоты читать стишки и сказочки, где несчастные
любовники соединяются законными узами брака, по претерпе нии разных
бедствий, и в довольс'lве, поче те и с•1астии проводят остальное время жиз­
ни, - творение, которое в числе почти 3000 ·экземпляров, все разошлось в
какие-нибудь полгода ; -такое творение не может не быть неизмеримо выше
всего, что li состоянии представить современная литература, не может не про­
извести важного влияния на литературу. ( «Отеч[ественны е] зап[иски]»,
1843 r" No 1, Крит[ика], стр. 13-15.)
Белинского , как в идим, еще занимает более всего э стетический
вопрос : действ ительно ли Гоголь в ыше всех наших писателей и
каковы отношения его к искусству. Главными причинами в ражды
отсталых. писателей против Гоголя он находит литературн ые рас·
четы и, очевидно, еще полагает, что от11ошею1t1 Го гол я к нашей
жизни не так сильно в озбуждаю't ненависть отстал1:1х критиков,
как эти расчеты. Однако же он уже замеч ает,_ что по пово ду
«Мертвых дущ» не то ль к о писатели, 110 публика разделилась на
253

враж дебные партии, говорит, что « 1\tl ертвые ду ши» вовсе не то,
что «СI<азочки, в которых н есч ас тн ые любовники соединяются за·
конными узами брака».
Отв леченн ый э лемент кажется все еще силен; но прямо за
м нением о «Мертвых душах» следует (стр . 15) отзыв о собрании
стих отворений одного и з наших поэтов, который п р еж ними опы•
тами показал способность писать прекрасные а н тологические сти•
хотворения 134• Белинский в этом отз ыве уже прямо говорит, чт о
без «живого, к ровного сочувствия к современному миру» н ельзя
быть в наше время замечательным поэтом.
Очерки истории русской литературы, представленн ые Белин·
ским в первых двух его годичных обозрениях, останавливались н а
поэтах эпохи Пуш1шна. В четвертом обозрении («Русская лите·
ратура за 1843 год», - «Отечественные записки», 1844 г. , No 1 )
он дает очерк деятельности наших прозаиков, явившихся в по ·
следнюю половину пушкинского периода, потому четвертый 01'·
чет его является как бы продолжением второго. Сравнивая ИХ1
можно найти много параллельных мест ; от третьег о отчета ч ет·
вертый отличается еще меньше по своему духу . Мы не будем
предста влять примеров тожества в направлении тоr о и другого ;
довольно того, что мы уже делали это два раза, и каждый ж е·
лающий лег1<0 может к выпискам, приведенным у н ас в доказа­
тельство близости каждого следующего отчета с предыдущим,
отыскать десятки подобн ых мест. Но Гоголь з анимает в четвер·
том обзоре более места, нежели все общее обозрение прошедшего
период а прозаичес1<0Й литерату ры. Мнение, выс казан ное о нем
Белинским в предыдущем году, с охраняется совершенно; но осо·
бенное разв итие получают прежние краткие замечания о том,
что «Мертвые ду ши» должны иметь решительн ое влияние на
литературу и публику; слово «должны и меть» , 1< онсчно, уже за­
меняется словом «имеют», и к прежним объяснениям негодова·
ния, во многих возбужденного Гоголем, присоедин яется н овое,
на которое в прошедшем году был сделан толь ко легкий намек.­
теп ерь же оно является н а первом плане. Эта причина - живость
и меткость гоголевского комизма :
Прежде сатира смело разг)'ливала между народом середи белого дня и
да же не заботилась об инкогнито, но прямо и открыто называлась своим
собственным именем, т . е . сатирою, - и никто не сердился на нее, н 11 кто
даже не замечал ее гримас и кривляний. Отчего это? - оттого, что никто
н е узнавал себя в ней ; оттого, что она нападала на пороки общие, кото­
рых всякий нмеет полное право не принять на свой счет ; оттого, что она
6ыла к ннгою, печат11ою бумагою, нев инным щкольным упражнением по
�лассу ретор ики...
И давно ли нравоописательные , нравственно-сатириче ·
ские романы, юмористические статьи и статейки яв лялись стаями, как
�ороиы на крышах домов , каркая на проходящих во все воронье rорло? -
и на них цицто 11е сердился, даже как сердятся летом на докучных i1yx.
Сочинител ь гордо называл себя сатириком, гонителем людских пороков, -
и гонимые л юди без боязни подходили к с а оему гонителю, к дряхлому, без•
з убому бульдогу, гладили ero по т олстой н лоснящейся mee и охотно кор·
254

мил и его иsбЬlтком сsоей трапезы. Отчеrо вто� - оттого, чт о пороки, кото­
рые гнал сатирик, были совсем не пороки, а разве о твлеченные и деи о по·
роках, реторические тропы и фигуры. Э то были своего рода бараны и мель•
ницы, с которыми храбро и отважно сражался сатирический дои-Кихот,­
так же, как добродетел ь, за котору10 он ратовал, была для него вообра·
жаемою Дульцинеею, а для других - толстою, б е зобразною коров нице ю.
Теперь нет сатиры, и т олько разве какой-ни будь с тарый сочинитель р е·
шится величаться вышедшим из моды именем « сатирика »: теперь пишутся
романы и повести без всяких сатирических намерений, целей, - а, между
тем, все на них сердятся. О тчего ж в то ? - оттого, чт о теперь и великие и
малые таланты, и посредственность и бездарность - в се стремятс я изо·
бражать действительных, не воображаемых людей ; но так как действи·
тельные люди обитают на земле, и в обществе, а не на воздухе, не в обла·
ках, где живут призраки, то, естест венно, писатели нашего времени, вме•
ст е· с людьми изображают и общество. Общество также - нечто действи·
тельное, а н е воображаемое, и потому ero сущность составл яют не одни
костюмы и прически, но и нравы, об ычаи, понятия, отношения и т. д.
Человек, живущий в обществе, зависит от него и в образе мыслей и в
образе его действова иия. П исатели нашего времени не могут не понимать
втой поостой , очеви дной истины, и потому, изображая человека, они стре·
мятся вникать в причины, отчего он таков или не таков, и т. д. Вслед·
ствие втого, естественно, они изображают не частные достоинства или не·
достатки, свойственные т ому или другому л ицу, отдельно взятому, но явле·
ния общие. Бол ьшинство ж е публики именно там-то и видит ли чности, где
их нет и быть не может. Прежние так называемые сатирики именно спи·
сывали с известных иаt лиц и казались в глазах всех н е подлеж ащими
упреку в личностях. И вто очень понятно : сами оригиналы не узнавали
себя в снятых с них копиях, потому что сатирики не моглн печатно ка·
саться обстоятельст в того или другого лица и ограни чивались общими
чертами пороков, слабостей и странностей, которые, будучи отвле чены от
живой личности, превращались в образы без лиц. Притом же, в ти сатирики
смотрели на пороки и слабости людей, как на что-то при надлежащее тому
или другому индивидуальному лицу, как на что-то произвольное, ч то в т о лицо
могло иметь и не иметь по своей воле и что приобрести или от чего избавить·
ся оно легко могло по прочтении убедительной сатиры, где ясно, по п альцам,
указана выгода и сладость добродетели и опасные, пагубные следствия ПО• ·
рока. Вот почему вти добрые сатирики брали человека, не обращая внимания
и а его воспитание, иа его отношения к обществу, и тормошили на досуге зто
созданное их воображением чучело. В основание своего сатирического дон•
кихотства они положили общественную нравственность, добродушно не по•
дозревая того, что их сатиры, опирающиеся на общественность, ужасно про·
тиворечили зтой нравственности. Так, например, в числе первых добродете·
лей они полагали безусловное повино вение род ительской власти и в то же
время толковали юношеству, что брак по расчету - дело безнравственное, что
низкопокл онство, лесть из выrод, взяточничество и казнокрадство - тоже
дела безнравственные. Очень хорошо; но что же иному юноше делать, если
он с малолетства, почти с материнским молоком всосал в себя мистическое
благоговение к доходным должностям, теплым местам, к значительности в
обществе, к богатству, к хорошей партии, б лестящ ей карьере ; если его мла·
денческий слух был оглашен не словами любви, чести, с амоотвержения, нети·
и ы, а словами : вsял, получил, приобрел, надул, и т . п J Положим, что такому
1oнorue природа не отказала в человеч еских чувствах и стремлениях ; положим,
что в нем пробудилась любовь к достойной, но бедной , простого звания де•
вушке, - любовь, запрещающая ему соеди ниться с проти вною ему богатою
дурою, на которой, по расчетам, приказывают ему жениться : положим, что
в юноше пробудилось человеческое достои нство, запрещающее ему кланяться
богатому плуту или чиновному негодяю; положим, что в нем пробудилась
совесть, запрещающая употреблять во зло в веренные ему высшею властию
в есы правосудия и расхищ ать вверенные его бескорыстию общественные
255

суммы : что ему тут делать ? С атирик не з атруднится от такого вопроса н,
не задумавшись, ответит : «жениться на предмете любви своей, служить
честно и верно отечеству ... » Пре1срасно; но где же повиновение родительской
власти, где уважение к родительскому благословению, на ве ю1 нерушимому,
где страх тяжкого отцов с1сого проклятия?. . И п отом, г де уважение к обще·
ствею� ому мнени ю , 1с общественной нравственности? Ведь общество не спра·
шивает вас, по любви или не по любви женились вы, а спрашивает, сколько
вы взяли за женою н приличная ли она вам партия ; общество не спрашивает
u ac, каким образом сделались вы богачом, когда ему известно , что ваш ба·
т 1ошка не оставил вам ни копейки, а за супругою в ы взяли не бог знает что,
или и вовсе ничего не взяли : общество знает только, что в ы богач, н 11отому
считает вас очень хорошим - «благонамере нным » человеком . ..
Послушайся
наш юноша сатирика, что бы вышло? - отец его бросил бы, жалуясь на
н еповиновение н презрение к его власти, потом он прошел бы, с женою н
детьми , через все мытарства, через все унижения голодной, неопрятной,
оборванной бедности ; видел бы к себе презрение общества, а за свою пра·
воту, за свое бескорыстие был бы заклеймен от всех страшными названиями
беспокойного, опасного н «неблагонамеренного» челове1са, вольнодумца н
проч н проч. И неужели вы, «благонамеренные» сатирики, бросите в него
камень осуждения, е сли, нстощась н обессилев в тяжелой н бе сплодной борь·
бе, он дойдет до страшного убеждения, что его бедность, его несчастня -
необходимые следствия отцовского гнева, заслуженная кара за презрение
обществен ного мнения н общественной нравственности ? .. Но, к счастню или
1с несчастию, - не знаем, право - такие случаи весьма редки, как нсклю·
че и ия нз общего правила. По большей •1астн бывает та1с : юноша не долго
колеблется между любовыо и выгодною женитьбою, между « завиральными
идеями» о бескорыстии н правоте н уважением общества: он женится на ком
прикажут дражайшие родители, живет с женою, как все, т. е . прилично со­
держит ее, воспитывает детей своих, как все, т. е . прилично кормит н оде•
вает их, учит по-французски н таицовать, а после втого первого н важней·
шего периода воспитания отдает в учебное заведение, потом выгодно при·
страивает в службу, выгодно женит (нл11 выдает замуж ) н, умирая, о тка·
зывает нм «благоприобретенное » на службе име ние. И что же? В начале его
поприща все превозносят его, как почтнтелы1ого сына, в конце поприща -
как нежного супруга, примерного отца, «благонамеренного» чиновника, н за·
ключают так : «вот что значит уважение к общественной нравственности ! вот
что значит родительское благословение, навеки нерушимое !» Итак, наш
«благонамеренный» сатирик, бич пороков, самым нелепым образом противо·
речнл самому себе : поставив выше всех добродетелей повиновение не богу,
11е истине, а эгоистическим расчетам, он в то же время учил юношу следо•
вать свободному выбору сердца, как знамению благословения божия, н за·
прещал ему торговать священнейшими склонностями своей души ; поставив
выше вся1сой награды любовь и уважение общества, он в то же время учил
юношу оскорблять основные правила втого самого общества" . Впрочем, он вто
делал , сам не зная, что делает, н потому его сатиры не производили никаких
следствий.
Надобно обратить в нимание особенно на последнюю поло·
в ину этого отрыв ка : о на написана в духе совершенной положи·
тельности.
Общая часть пятого о бозрения («Отечественные записки»,
1845 г., No 1) представляет свод того, что было говорено во вто·
ром и четвертом. Она может казаться ч истым повтарением с 1<а·
з анного Белинским в первых трех обозрениях ; но кто в ниматель·
н ее всмо трится в эти очень сходные м ысли, з аметит з н ачитель•
ную разн ицу между понятиями, какие имел Белинский в 1842,
256

и каки е име л он в 1845. Труднее заметить различие между 1844
и 1845 годами ; но и тут есть дв ижение в перед. Чтобы показа'l'Ь
его в примере, взятом наудачу , приводим самое н ачало пятого
обозрен ия:
Вот уже пятое обозрение годового бюджета русской литературы пред­
ставл яем мы нашим ч11тателям. Обязавшись перед публикой быть верным
зеркалом русской литературы, постоянно отдавая отчет во всякой вновь вы•
ходящей в России книге, во всяком литерату рном явлении, « Отечественные
записки» не вполне выполнили бы свое назначение - быть полною и под­
робною летописью движения русского слова, е сли б не вменили себе в обя­
занность втих годичных обозрений, в которых обо всем, о чем в продолже­
ни е целого года говорилось как о настоящем, говорится как о прошедшем, и
в которых все отдельные и разнообразные явления целого года подводятся
под одну точку зрения. Не ставим себе втого в особенную заслугу, потому
что видим в втсм только должное выполнение добровольно принятой на себя
обязанности ; но не можем не заметить, что подобная обязанность довольно
тяжела. Читатели наши знают, что большая часть втих годичных обозрений
постоянно наполнялась рассуждениями вообще о русской литературе и, следо­
вательно, о всех русских писателях, от Кантемира и Ломоносова до настоя­
щей минуты ; а взгляд на прошлогоднюю литературу - гл авный предмет
статьи, в сегда занимал ее меньшую часть. Подобные отступления от главного
предмета необходимы по двум причинам : во-первых, потому, что настоящее
об ъ ясняется только прошедшим, и потому, что по поводу целой русской
литературы еще можно написать не одну, а даже и несколько статей, более
или менее интересных ; но о русской литературе за тот или другой год, право,
не о чем слишком много или слишком интересно разговориться. И вто-то
составляет особенную трудность подобных статей. Легко пересчитывать
богатства истинные или мнимые, м11ого можно говорить о них ; но что ска•
зать о бедности, близкой к нищете ? Да, о совершенной нищете, потому что
теперь нет уже и мнимых, воображаемых богатств. А между тем, о чем же
говорить журналу, если ему уже нечего говорить о литературе? Ведь у нас
литература составляет единственный инте рес, доступный публике, если не
упоминать о преферансе, говоря о немногих исключительных и как бы слу•
чай11ых ее интересах. Итак, будем же говорить о литературе, - и если,
ч итатели, втот предмет уже кажется вам несколько нстощен11ым и слишком
ч асто истощаемым, если толки о нем уже доставляют вам только то магннтн­
чес1сое удовольствие, которое так близко к усыплению, - поздравляем вас
с прогрессом и пользуемся случаем уверить вас, что мы, в свою очередь,
совсем не чужды втого прогресса, и что, в втом отношении, вы не правы,
если вздумаете упрекнуть нас в отсталости от духа времени и в наивной
запоздалости касательно его интересов .•• Еще раз : будем рассуждать о рус­
ской литературе - пр едмет и новый и любопытный".
(«Отечественные
записки», 1845 г., N11 1, стр. 1-2.)
Эта ирония, с которою говорит Белинский о своих обозре•
ниях, о своей обязанности критика, - чувстцо , совершенно раз·
ли чное от сарказма, с которым он говорил в 1841 году о русской
литературе, сам будучи совершенно .доволен тем, что и зобличает
эту бедность. Теперь он грустит уже не о б едности русской л ите·
ратуры : ему грустно, что надобно р ассужд ать об э той л ите р атуре;
он чувствует, что границы литературных вопросов тесны, он
тоскуеТ в своем кабинете, подобно Фаусту : ему тес но в эт их
стенах, уставленных книгами, - все равно, хорошими или дурны•
ми ; ему нужна жизнь, а не толки о достоинствах поэ м Пушкина
или недостатках повестей Марлинскогg и Полевого.
17 Н. Г. Чернышевский, т. 111
257

И действи тельно � глаsный предмет его статьи - стихотворе·
ни я Языкова и г. Хомякова , которые привлекали е го внимание
вовсе не по эстети ческим соображениям : нельз я же б ыло в самом
.деле опасатьс я, ч то наши поэты станут образцы художес-rвенно·
сти в идеть не в произведениях Пушкина и Лермонтова, а в сти •
хотворениях Языкова и г. Хо мякова, и начнут п одражать их
манере; этой опасности вовсе не пре.двиделось, 110 в ажно было от·
ношение стихотворений Язы1<ова и г. Хомякова к н ашей жизни .
Неудов летворителмrость литературных вопросов для Белин·
ского отразилась в следующем году и на самом объеме его
о бзора : шестой отчет его («Отечественные з аписки», 1846 г .,
N11 1 ) очень короток в сравнении с предыдущими. В главных
частях свонх , он пре.дставляет развитие некотор ых страниц пре·
дыдущего обозрения, говоривших, что только та мысль может
назваться мыслью, которая имеет тесное родство с ж изнью. В от,
например, отрывок, тесную с·вязь которого с предыдущим обо·
зрением легко заметит каждый читатель.
В наше время, - говорит Белинский, - особенно много людей, мечтаю­
щих и рассуждающих, о которых, впрочем, не всегда можно сказать, чтобы
они были в то же время и мыслящими людьми. Не ж ить, но мечтать и рассу­
ждать о жизни - вот в чем заключается их жизнь.
Между втими «романтиками» б ывают люди умные, даже очень, хотя и
бесплодно умные. Они толкуют не о чувствах и не о себе только: они
рассуждают вообще о жизни. Стремление весьма похвальное , когда оно
и.меет прочную основу, практический характер ( Но романтики вообще враrи
всего практического, которое они с презрением отдали на долю «толпы», не
понимая в своем ослеплении, что всякий гений, всякий великий деятель есть
человек практический, хотя бы он действовал даже в сфере отвлеченного
мышления. Разлад с действительностию - болезнь втих людей. В дни кипу­
чей, полной силами юности, когда надо жить, надо спешить ж ить, они, вместо
втого, только рассуждают о жизни. Некоторые из них спохватываются, но
поздно : именно в то время, когда человек не годится уже ни на что лучшее,
как только на то, чтобы рассуждать о жизни, которой он никогда не знал,
никогда не изведал. Толпа живет не мысля, и оттого живет пошло ; но
мыслить, не живя - разве вто лучше? разве вто не такая же или даже еще
не большая уродливость? . •
Но теперь все заговорили о действител ьности. У всех на языке одна
и та ж е фраза : «надо делать!» И, между тем, все-таки никто ничего не
делает ! Это показывает, что во что бы нu нарядим:я романтик, он все
остается романтиком. Не понимая втого, романтики обеими руками начали
хвататься за маски и костюмы, - и вышел пестрый маскарад, где на один
вечер так легко быть чем угодно - и турком, и жидом, и рыцарем, Некото·
рые, говорят, не шутя надели на себя терлик, охабень, и шапку мурмолку :
более благоразумные довольствуются только тем, что ходят дома в татар·
с iсой ермолке, татарском халате и желтых сафьяновых сапожках - все же
истор ический костюм! Назвались они «Партиями» и думают, что делать -
з11ачит рассуждать на приятельских вечерах о том, что только они - удиви·
те льные люди, и что кто думает не по их, тот бродит во тьме.
Bn вcet.r >�том видно одно: стремление жить мимо жизни, глубокий
вну трен11иii разлад с действительностью. («Отечестве нные з аписки », 1846 r.
Ns1 1, « Критика», стр. 3-4).
«Вз гл яд на русскуIО литературу 1846 года» был помещен уже
н е в «Отечественных зап·исках », как первые шесть годичных об·
258

зоров, а в «Современнике» . На этом внешн ем разделе деятель­
ности Белинского мы и остановимся тепер ь, псr
r
ому что в разви­
тии его с 1841 года н ельзя найти в нутр енних крутых поворотов,
по которым можно было бы точно оп ределить границы между
двумя периодами его самостоятельной деятельности, у1<аэанными
в начале на шей стать·и .
Пр иложени е
Отрывки из по следн е й статьи Белинскоzо:
«Вз�ляд на русскую литературу 1847 �ода».
(«Совртенник», 1848 i., NoNo 1 и З.)
Остаетс я упомянуть еще о нападках на современную ли тературу и на
натур ализм вообще с эстетической точки зрения, во имя чистоrо искусства,
которое само себе цель и вне себя не признает никаких целей. В этой мысли
есть основание ; 110 ее преувеличенность заметна с первоrо взrляда. Мысль
1та чисто немецкого происхождения; она могла род11ться только у народа
созерцательноrо, мыслящсrо и мечтающеrо и никак не моrла бы явиться
у народа практ11ческоrо, общественность котороrо для всех и каждоrо пред·
ставляет широкое поле для живой деятельности. Что такое чистое искусство,
этоrо хорошо не знают сами поборники ero, и оттоrо оно является у них
каким-то идеалом, а 11 е существует фактически. Оно в сущности. есть дурная
крайность друrой дурной крайности, т. е. искусства дидактическоrо, поучи·
tельноrо, холодноrо, cyxoro, м ертвоrо, котороrо произведен ия не иное что,
к ак реторические }'Пражнения на зада11ные темы. Без всякоrо сомнения,
искусство прежде всеrо должно быть искусством, а потом уже оно может
быть выражением духа и направлением общества в известную эпоху. Какими
бы прекрасными мыслями ни было наполнено стихотворение, как бы ни
сильно отзывалось оно современными вопросами, но если в нем нет поэзии,
в нем не может быть ни прекрасных мыслей н никаких вопросов, и все , что
можно заметить в нем, это рааве прекрасное намерение, дурно выполненное.
Коrда в романе нлн псвести нет образов и лиц, нет характеров, нет ннчеrо
т ипиче ско�о , - как бы верно и тщательно ни было списано с натуры все,
ч то в нем рассказывается, читатель не найдет тут никакой натуральности,
не заметит ничего верно подмеченноrо, ловко схваче нного. Лица будут пере·
мешиваться между собою в его rлазах ; в рассказе он увид ит путаницу
непонятных происшествий. Невозможно безнаказанно нарушать законы
искусства. Чтобы списывать верно с натуры, мало ум� ть писать, т. е. вла.·
деть искусством писца или писаря ; надобно уметь явления 1tействител ы1ости
провести через свою фантазию, дать им новую жизнь. Хорошо и верно
изложенное следственное дело, имеющее романичесюtй интерес, не есть
роман и может служить разве то.1ько материалом для р ом ана, т. е . подать
поэту повод написать ро ман . Но для этоrо он должен пр011икнуть мыслию
в о внутреннюю сущность дела, отгадат ь тайные душевные побужде ния, за·
с тавивш11е эти лица действовать так, схватить ту точку этоrо дела, которая
с оставляет центр круrа этих собьiтий, дает им смысл чеrо-то е диноrо, пол·
иоrо, целоrо, замкнутого в самом себе. А зто может сделать только поэт.
Кажется , чеrо бы леrче было верно списать портрет человека � И иной целый
век упражняется в этом роде живописи, а все не может списать .1
11
1акомоrо
e&ry лица так, чтобы и друrие узнали, чей это портрет. Уметь списать .верно
портрет есть уже своеrо рода талант : но этим не оканчивается все. Обыкно•·
венный живописец сделал очень сходно портрет вашеrо внаком оrо : сходство ·
не подвергается ни малейшему сомнению в том смысле, что вы не можете
�е узнать сразу, чей э то портрет, а все как-то недовольны им, вам кажется,

будто 011 и похож н а свой оригинал и не похож на него. Но пусть с него же
снимет портрет Тыр анов или Б рюлов - и вам покажется, ч то вто зеркало
дале ко н е так верно nовторяет образ вашего знакомого, как этот портрет ,
потому ч то это будет уже не только портрет, но и художественное произ-
11е.1
1
ение в котором схвачено не одно внешнее сходство, но вся душа ориги­
нала. Нтак, верно списывать с де� ствнтельности может только талант и
как б ы ни ничтожно было произведение в других отношениях, но ч ем более
оно поражает верностию натуре, тем несомненнее талант его автора. Что
не все должно оканчиваться верности10 натуре, особенно в поэзии, - вто
другой вопрос. В жи вописи, по свойству и сущност и втого искусства, одно
уменье верно писать с натуры может служить часто признаком необыкновен ·
иого таланта. В поэзии вто не совсем так : не умея верно писать с п атуры,
нельзя быть поэтом, но и одного втого уменья тоже мало, чтобы б ыть
повтом, по крайней мере, замечательным.
Но, вполне признавая, что искусство прежде всего должно быть искус·
ством, мы тем не мен ее думаем, что мысль о каком-то чистом, отрешениоl\f
искусстве, живущем в своей собственной сфере, не имеющей ничего общего
с другими сторонами жизни, есть мысл ь отвлеченная, мечтательная. Такоrо
искусства никогда и нигде не бывало. Без всякого сомнения, жизнь разде ·
ляется и подразделяется на множество сторон, имеющих свою самостоятель ·
ность ; но эти стороны сливаются одна с другою живым образом, и не r
между ними резкой разделяющей нх черты. Как ни дробите жизнь, она
всегда ед ина и цельна. Говорят : для науки нужен ум и рассудок, дл:1 теор·
чества - фа нтазия, и думают, что втим порешили дело начисто, так что хот1:
сдавай его n архив. А для искусства не нужно ума и рассудка? А ученый
можРт n f'inйт ись без фантази и? Непр авда ! Истина в том, что в ис1<усстве
фантазия играет самую деятельную и первенствующую роль ; а в 11а7ке -
ум и рассудок. Бывают, конеочно, произведения поэзии, в которых ннчеrо
не видно, �<роме сильной блестящей фантазии : но это вовсе не nбщ0е r:ра1< ило
для художеств енных произведений. В творениях Ше1<спира не з наешь, чему
больше дивиться - богатству ли творческой фантазии или богатству все·
объемлюujего ума. Есть роды учености, которые не тольк о не требуют фан·
тазии, в к nторых эта спо собность могла бы только вредить ; но никак этого
нельзя сказать об учености вообuJе. Искусство есть воспроизведение дей­
ствительности, повторенный, как бы вновь созданный мир ; может ли же о но
быть какою-то одинокою, изолированною от всех чуждых ему явлений дея·
тельностию ? Может ли поэт не отразиться в своем произведении, как чело·
век, как характер, как натура, - словом, как личность? Разумеется, нет,
потому что и самая способность изображать явления действител ьности бе::�
всякого отношения к самому себе - есть опять-таки nыражение натуры
поэта. Но и эта способность имеет свои границы. Личность Шекспира про­
свечивает сквозь его творения, хот л и кажется, что он так же р авнодушен
к изображае\fnму им миру, как и судьба, спасающая или губящая его героев .
В романах Вальтера Скотта невозможно не увидеть в ав торе человека, более
замеч ательного талантом, н ежели сознательно-широким пониманием жизни.
тори, консе рватора и аристократа по }· беж.цениям и прнвычкам . Личность
поэта не есть что-нибудь безусловное, особо стоящее, вне всяких явлений
и зв11е. Поэт прежде всего - человек, потом гражданин своей земли, сын
свое го време ни. Дух народа и времени на него не могут действовать менее ,
чем на других. Шекспир был поэтом с тарой веселой Англ ии, которая, в про•
долж ение немногих лет, вдруr сделалась суровою, строгою, фанатическою .
Пуританс1<ое движение t1 мело сильное влияние на его последние произведе·
ния, наложи в на них отпечаток мрачной грусти. Из зтого видно, что, родись
n н �tес ятнлетиямц двумя позже. re ниii ero остался бы тот ж е, но хар актер
e ro проиЭве,ден пй бt>tJ\ бьr другой. Поэзия Мильтона лвн о произведение его
в п ох п: сам тог.о не подозревая, оп 11 лице своего гордого и мрачного сатаны
н ап иса л апофеозу восстания против авторитета, хожл и думал сделать совер·
шенно другое. Та к сильно действует н а поэзщо истор и ческое двт1жение
обществ.
260

В на ше время искусство и литература, больше чем когда·либ о п режде,
сделались выражением общественных вопросов, потому что в наше время
11ти в опр ос "' стали общее, доступнее всем, яснее , сд елались для всех и 1 1те•
ресом п ервой степени, стали во главе всех других вопросов. Это, разумеетс я ,
не могло не изменить общего направления искусства во вред ему. Так
са мые гениальные по11ты, увлекаясь решением обпJ ественных в опросов ,
удивляют иногда теперь публику сочинениям11, которых худо ж ественно е
4остоинство нисколько не. соответствует их таланту или, по rtp aiiнeй мере,
обнаруживаетс 11 только в частностях, а целое произведе ние слабо, рас·rя·
нуто, вяло, скучно. Вспомннте романы Жоржа Саида: Le Meunier d'A ngi bault,
Le Рёсhе de Monsieur Antoine , lsidore * · Но и здесь беда произошла соб·
ственно не от влия ни11 современных общественных вопросов, а оттого, что
автор существующую действительность хотел заменить утопиею, и вслед ­
ствие этого заставил искусство изображать мир, существующий только
в его воображении. Таким образом, вместе с характерами возможными,
с лицами, всем знакомыми, он вывел характеры фантастические, лица небы­
валые, и роман у него смешался со сказкою, натуральное заслон11лось не­
естеств енным, поэзия смешалась с реторикою. Но из этого еще нет причины
вопить о падении искусства : тот же Жорж Санд после Le Meunier d"A ngibault
написал Теверино, а после Изидоры и Le Рёсhе de Monsieur Апtоiпе ­
.Аукреушо Фл ориани. Порча искусства вследст вие влияния современных
общественных вопросов могла бы скорее обнаружиться на талантах низшей
степени; но и тут она обнаруживается только в неумении отличать суще•
ствующее от небывалого, возможное от невозможного, и еще более - в стра·
сти к мелодраме, к натянутым эффектам. Что особенно хорошо в романах
Ев гения Сю� - верные картины современного общества, в которых больше
всего видно влияние современных вопросов. А что составляет их сл абу10
сторону, портит их до того, что отбивает всякую охоту читать их? - Преуве-
1\Ичения, мелодрама, эффекты, небывалые характеры, вроде принца Ро·
4ольфа, - словом, все ложное, неестественное, ненатуральное, - а все это
выходит отнюдь не из влияния современных вопросов, а из недостатка
та ланта, которого хватает только на частности и ни когда на целое пр оизве­
дение. С другой стороны, мы можем указать н а романы Диюtенса, которые
так глубоко проникнуты задушевными симпатиями нашего времени и кото•
рым 11то нисколько не мешает быть превосходн ыми художественными произ­
ведени11ми.
Мы сказали, что чистого, отрешенного безуслов но, или, ка1< говорят
философы, а бс олютно� о искусства никогда и нигде не бывало. Если нечто
п одобное можно допустить, так 11то разве художественные произведения
тех 11пох, в которые искусство было глав ным интересом, искл1очителыrо за­
нимав шим образованнейшую часть общества. Таковы, например, произведе­
ния живописи итальянских школ в XVI столетии. Их содержание, повиди­
мому, преимущественно религиозное ; но 11то большею частию мираж, и на
самом деле предмет этой живописи - красота , как красота, больше в пласт11-
ческ ом или классическом, нежели в романтическом смысле &того слова.
Возьмем, например, мадонну Рафа11ля, этот chef d'oeuvre итальянской жизни
XVI века. Кто не помнит статьи Жуковского об втом дивном произведении,
кто с молодых лет не составил себе о нем понятия по этой статье? Кто,
стало быть, не был уверен, как в несомненной истине, что 11то произведение
п о превосходству романтическое, что лицо мадонны - высочайший идеал той
н езем ной красоты, которой таинств9 открывается только внутреннему созер­
�&анию, и то в редкие мгновения чистого восторженного в дохновения ?"
Автор предлагаемой статьи недавно видел эту картину. Не буду чи знатоком
живописи, он не позволил бы себе говорить об 11той удивительной картине
с целиrо определить ее значение и степень ее достоинства; но каr< дело идет
тольк о о его личном впечатлении и о романтическоъ1 илк не романтическом
• «Мел ьник и э Анжибо», «Грех rосnодина Антуана », «Изидора ", - Ред.
261

J[арактере картины, то он думает, что может по з в олить себе н а этот счет
несколько слов. Статьи Жуко вского он н е читал уж е дав но, может быть,
больше десяти лет, ио как до того времени он ч итал н перечитывал е е
со всем страстным увлечением, со в �ею вер ою молодости, н знал ее почти
наизусть , то н подошел к знаменнтои картине с ожиданием у ж е и звестного
впечатления. Долго смотрел он на нее. Оставлял, обращался к другим кар·
тинам и снова подходил к ней. Как ни мало знает он толку в живописи, н о
первое впечатление его бы.ао решительно н определенно в одном отношении :
0 11 тотчас же почувствовал, что после этой картины трудно понять достоин·
ства других и заинтересоваться ими. Два раза был он в Дрезденской галле·
рее и в оба видел только эту картину, даже когда смотрел на другие и когда
ни на что не смотр ел. И теперь, к огда нн 11с11омннт он о ней, она словно
стоит п еред его глазами, н память почти заменяет д ействительность. Но чем
дольше и пристальнее всматривался он в вту картину, ч ем больше думал
тогда и после, тем больше убеждался, что мадонна Рафаэля н мадонна, опн·
санная Жуковским под именем рафаэлевой, - две совершенно различные
картины, не имеющие между собою ничего общего, ни чего сходного. Мадонна
Рафаэл я - фигура строго классическая и нисколько не романтичес кая. Л ицо
ее выражает ту красоту, которая существует самостоятельно, не заимствуя
своего очарппания от какого-нибудь нравственного выражения в лице. На
этом лице, напротив, ничего нельзя прочесть. Лицо мадонны, равно и вся
се фигура, исполнены невыразимого благородства н достоинства. Это дочь
царя, п роникнутая сознанием н своего высокого сана и своего ли чного
достопнства. В е е взоре есть что-то строгое, сдержанное, нет благости и
милос ти, 110 нет гордости, презрени11, а вместо всего этого какое-то не заб ы ·
вающее своего вел ичия снисхождение. Э то - как бы сказать - ideal
suЬlime du comme il faut "'· Но ни тени неуловимого, таинственного, туман ·
ного, мерцающего, - словом, романтического ; напротив, во всем такая отчет·
ливая, ясная определенность, оконченность, такая строгая правильность и
верность очертаний и вместе с этц м такое благородство, изящество кисти !
Религиозное созерцание выразилось в этой картине только в лице боже·
ственного младенца, но созерцание, исключительно свойственное только
католици зму того времени. В положении младенца, в протянутых к пред·
стоящим (разуме10 зрителей карти ны) руках, в расширенных зрачках глаз
его видны гнев н угроза, а в приподнятой нижней губе горделивое презре·
ние. Это не бог прощения н милости, не искупительный агнец за грехи
мира, - вто бог судящий и карающий". Из этого видно, что и в фигуре
младенца нет ни чего романтического ; напротив, его выражение так просто
и определе нно, так уловимо, что сразу понимаешь отчетливо, что в идишь.
Разве только в лицах ангелов, отли•1ающнхся необыкновенным выражением
разумности н задумчиво созерцающих явление божества, можно найти что·
ннбудь романтическое.
Всего естественнее некать так называемого чистого искусства у греков.
Действительно, красота, составляющая существе нный элемент искусства,
б ыла едва ли не преобладающим элементом жизни этого народа. Оттого
искусство его ближе всякого другого к идеалу та1< называемого чистого
искусства. Но, тем не менее, красота в нем была больше существенною
формою всякого содержания, нежел и самим содер жанием. Содержание же
ему давали и религия, и гражда нская жизнь, но только всегда под оче11ид·
ным преобладанием красоты. Стало быть, и самое греческое искусство только
ближе других к идеалу абсолютного искусства, но нельзя назвать его aQco·
лютным, т. е . независимым от других сторон наr�нональной жп знн. Обыю10·
ве11 но ссылаются на Шекспира н особенно на Гете, 1tак на представителей
свободного, ч истого искусства; но это одно нз самых неудачнь1х указаний.
Что Шекспир в елнчай11шй творческий r_!
!
ннй, поэт по преимуществу, в этом
нет ник акого сомнения; но те n лохо понимают его, кто ц з-з а его поэзи и не
• Возвышенный идеал благородс тва. - Рr:д.
262

видит богат оr о содержани я, неистощимого рудника уроков 11 фактов Mll
психолога, философа, историка, государственного человека и т. д. Шекспир
все передает через поазию, но передаваемое дале ко от того, чтобы принадле­
жать одной поазии. Вообще характер нового искусства - перевес важности
содержания над важностию формы, тогда как характер дре внего искусства -
равновесие содержания -11 формы. Ссылка на Гете еще неудачнее, нежели
ссылка на Шекспира. М ы докажем ато двумя примерами. В «Современнике»
прошлого года напечатан был перевод гетевского романа Wablverwandchaf­
ten • , о котором и на Руси было иногда толковано печатно ; в Германии
же он пользуется страшным почетом, о нем написаны там горы статей 11
целые книги. Не знаем, до какой степени понравился он русской публике,
и даже понравился ли он ей: наше дело было познакомить ее с замечатель­
ным произведением великого поата. Мы даже думаем, ч то роман атот больше
удивил нашу публику, нежели понравился ей. В самом деле, тут многому
можно удивиться! . • Де вушка переписывает отчеты по управлению имением ;
герой романа замечает, что в ее копии, чем дальше, тем больше почерк ее
становится похож на его почерк. « Ты любишь меня !» восклицает он, бро·
саясь ей на шею. Повторяем: такая черта не одной нашей, но и всякой
другой публике не может не показаться странною. Но мя немцев она ни ­
сколько не странна, потому что ато черта немецкой жизни, верно схвачен­
ная. Таких черт в атом романе найдется довольно ; многие сочтут, пожалуй,
и весь роман не за что иное, как за такую черту. Не значит ли ато, что
роман Гете написан до того под влиянием немецкой общественности, что вне
Германии он кажется чем-то странно-необыкновен ным? Но Фауст Гете, ко·
нечно, везде - великое создание. На него в особенности любят указывать,
ка1с на образец чистого искусства, не подчиняющегося ничему, кроме
собственных, одному ему свойственных законов. И, однако ж - не в осуд
будь сказано почтенным рыцарям чистого искусства - Фауст есть полное
отражение всей жизни современного ему немецкого общества. В нем выра­
зилось все философское движение Германии в конце п� ошлого и начале
настоящего столетия. Недаром последователи школы Гегеля цитировали
беспрестанно, в своих лекциях и философских трактатах стихи из Фауста.
Недаром также, во второй части Фауста, Гете беспрестанно впадал в алле ­
горию, часто темную и непонятную по отвлеченности идей. Где ж тут
чистое искусство?
Мы видели, что и греческое искусство только ближе всякого другщ о
к идеалу так называемого чистого искусства, но ие осуществляе т его вполне ;
•1то же 1сасается до новейшего искусства, оно всегда было далеко от втого
идеала, а в настоящее время еще больше отдалилось от него ; но ато-то и
с оставляет его силу. Собственно художественный интерес не мог не уступит11
места другим важнейшим для человечества интересам, и искусство благо­
родно взялось служить им, в качестве их органа. Но от атого оно нисколькq
не перестало быть искусством, а только получило новый характер. Отнимать
У искусства право служить общественным интересам, значит не возвышать,
а у нижать его, потому что зто значит лишать его самой живой силы, то есть
мысли, делать его предметом какого-то сибаритского наслаждения, игрушкою
праздных ленивцев. Это значит даже убивать его, чему доказательством
может служить жалкое положение живописи нашего времени. Как будто
не замечая кипящей вокруг него жизни, с закрытыми глазами на все жи вое ,
с овременное, действительное, ато искусство ищет вдохновения в отжи в шем
прошедшем, берет оттуда готовые идеалы, к которым люди давно уже охла­
дели, которые никого уже не интересуют, не греют, ни в ком не пробуждают
ж ивого сочувствия.
Платон считал унижением, профанациею науки приложение геометрии
к ремеслам. Это понятно в таком восторженном идеалисте и романтике,
гражданине маленькой республики, где общественная жизнь была так
"' «Сродство душ ». - Ред.
263

проста 11 немноrосложна; но в наше время она не имеет даже орнrнналь·
1юстн милой нелепости. Говорят, Диккенс своими романами сильно способ•
ствовал в Анrл ии улучшению учебных заведений, в котор ых все основано
было на беспощадном дранье розгами и варварском обращении с детьми.
Что ж тут дурного, спросим мы, если Диккенс действовал в этом случае
как поэ т ? Разве от этого романы его хуже в встетическом отношении? Здес�.
я сное недоразумение : видят, что искусство н науки не одно н то же, а не
видят, что их различие вовсе не в содержании, а только в способе обра·
ботывать данное содержание. Философ говорит силлогизмами, поэт - обра·
зами и картинами, а говорят оба они одно и то же. Пол итнко· вконом,
вооружась статистическими числами, докаsывает, действуя на ум своих чн·
тателей или слушателей, что положение такого-то класса в обществе много
улучшилось или много ухудшилось вследствие таких-то н таких·то причин.
Повт, вооружась живым и ярким изображением действительности; покаsы·
вает, в верной карти11е, действуя на фантазию своих читателей, что поло•
жение такого-то класса в Qбществе, действительно, много улучшилось или
ухудшилось от таких-то н таких-то причин. Один докаsь1вает, другой
показывает, оба убеждают, только один логическим и доводами, другой -
картинами. Но первого слушают и понимают немногие, другого - в се . Высо·
чайший и священнейший интерес общества есть его собственное благосостоя·
ние, равно простертое на каждого из его членов. Путь к атому благосостоя·
ll'JIЮ - сознание, а сознанию искусство может способствовать не меньше
наук и. Тут н наука н искусство равно необходимы, и ни наука не может
заменить искусства, ни искусство науки.
Дурное, ошибочное понимание истины н е уничтожает самой истины.
Если мы видим иногда людей даже умных н благонамеренных, которые
берутся за изложение общественных вопросов в поэтической фор ме, не имея
от природы ни искры повтического дарования, из втого вовсе не следует,
что такие вопросы чужды искусству и губят его. Если бы вти люди взду•
мали служить чистому искусству, их падение было бы еще разительнее.
Плох, например, был забытый теперь роман Пан Подстолич, вышедший
назад тому больше десяти лет и написанный с п ох вальною целию - пред •
ставить картину состояния белорусских крестьян ; но все же он был не
совсем бесполезен, и хоть с страшною скукою, но прочли же его иные.
Конечно, автор лучше достиг бы своей благородной цели, если бы содержа·
ние своего р<'11
1
ана изложил в форме записок или заметок наблюдателя, н е
пускаясь в поэзию, но если бы он взялся написать роман чисто·повтиче·
ский, он еще меньше достиг бы своей цели.
СТАТЬЯ ВОСЬМАЯ
Бывают писатели, пользующиеся незавидным счастьем ни в
к ом не возбуждать неудовольствия своими сочинениями, не вы ·
зывать никого на противоречие себе, не иметь п роти в ников. Не·
з авидно вто счастье , потому что оно достается тол ьк о людям
пуст ым, занимаю щимся е динств енно р еторическими распростра·
нениями банальных фраз. Истина только п отому и называется
истиною, что противоположна заблуждению, лжи; а если суще·
ствует заблуждение, то л юди, его разделяющие, станут, конечн о,
возражать против истины; если есть ложь, то люди, ее поддер·
живаю щие , станут вооружаться прот и в человека , ее разрушаю·
щего . Не только в искусстве, не только в н равственн ых , фило·
со фских , общественных вопросах ни одна дельн ая мысль не
может быть выс каз ана, не пода·вая повода к возраже н иям, даже
264

в математических наук ах, �:толь то чных и доказ атель ных, и стина
яикогда не принималась без противоречий со сторон ьr многих .
Ньютон ов закон тяготения долго казался нелепостью больши н ·
ству астрономов. « Небесная механика» Лапласа до сих пор воз·
буждает споры. Только учебники арифметики не находят про·
тиворечия, потому что все их содержание ограничивается осяза·
тельными истинами. Только писатели без убеждений, без обра за
мыслей, без содержания и смысла умеют гово рить Т!),К, что н и в
ком не пробуждают желания спорить против их пустословия.
·
Белинский, человек с твердыми убеждениями, - человек , вы ·
сказавший много важных и новых в н ашей л и тературе и сти н ,
не мог не иметь многих противников. Он касался живых вопро·
сов ; потому во многих людях, интересы к оторых основывались
на господствующих заблуждениях, вражда против него доходила
до непримиримого ожесточения. Не широки размеры русской
литературы, но горы бумаги были исписаны возражениями и
обвинениями против Белинского.
Каждый человек имеет свои недостатки, к аждый может о ши­
баться; у всякого писателя есть свои слабые стороны. Надобно
было бы предполагать, что в сотнях обвинени й , в тысячах воз·
ражений против Белинского найдутся некоторые справедливые
указания на его недостатк и и ошибки : ведь, натурал ь но, не б ыл
же он изъят от общей человеческ ой уч11
1С
ти не быть непогреши·
тельным [ - непогрешителмrость составляет, как и звестно, и с ·
ключитель ную привилегию одного только Далай-Ламы] . Между
противниками Бе.Nинского были люди очень умные, напр.,
Н. А. Полев ой, были люди, считавшиеся учеными (которых не
исчисляем, потому что людям, считающимся учеными, нет чи сла :
их у нас едва ли не больше, нежели людей грамотных ). Много
лет, со всевозможною старательность ю, они искали у Белинского
ошибок, чтоб иметь случай побранить его. Как бы, казалось , не
найти ? И находили. Но удивительны были эти находки. О неко·
то рых обвинениях мы уже говорили : это чистые выдумки, - на·
пример, фраза, будто бы он восстает против славных наших
писателей , когда, напротив, он упрочил за ними в истории л ите·
ратуры почетное, быть может, даже слишком почетное место *;
другая фраза, будто бы его требования были слишком велики,
когда, напротив, они были чрезвычайно умеренны * * - странно
* [Именно он, а не кто другой. Нет ни малейшего сомнения, что есл11
бы н е указал Белинский истинные заслуги Ломоносова, Держав ина, Карам ­
з ина, в настоящее время вти писатели не пользовались б ы и десято10 частыо
т ого уважения, каким пользуются теперь, благодаря Бели нскому] .
•• Нет сомнения, что если теперь желания образованнейшей части
п ублики таковы, что могут б ыть удовлетворены очень л егко (доказательства
тому были даны публикою в посл еднее время очень осязатель ным образом ), за
в то надо много благодарить Белинского, всеми силами старавшегося приучить
н ас предпочитать действительное, хотя б и скромное удовлетворение фантазер ­
с к и м желани я м, и положите льно указавшего нам меру разумных требований.
265

и вспомнить о таких н есообразных с фактами обвинениях. А ето
были едва ли е ще не самые лучшие; другие еще гораздо более
странны. Неудачность всех нападений н а Белинского объяс·
няется , в прочем, очен ь просто : во -первых, во всем с}· щественном
правда была на его стороне, как то всегда бывает в деятельности,
служащей действительному прогрессу ; а мелочных недостатков
не мог ли его противн ики открыть у н его, потому что были люди
отсталые [ как Н. А. Полевой] или непрон и цательные и воо бще
не понимали действительного положения ученых вопросов, о к о·
торых шла речь, а жизненные вопросы понимали превратным
или пристрастным образом. О ттого-то обвинения, которые в ы·
сказыв ались ими, были направлены с овершенно неудачно. Два·
три примера мы уже видели. Не менее забавно то обвинение,
которое относилось к предмету, изложенному нами в о второй по·
ловнне предыдущей статьи.
Каждый, кто перечитывает статьи Белинского в хронологи·
•rеском порядке, видит, что они тесно свя за·ны между собою, что
в развитии его мнений нет ни перерыва, ни в незапных поворо·
тов, что это развитие совершалось правильно и совершенно по·
степенно, почти неуловимым образом : а, между тем, находились
люди, с удивительною метко стью обвинявшие Белинского в том ,
что «ныне он сам противоречит тому, что говорил: за месяц».
Как могло возникнуть мнение, столь очевидно проти воречившее
всем известной твердости и последовательности убеждений Бе·
линского ? Дело в том, что люди, не о даренные и зли шнею прони·
цательность ю, вечно останав л и в аются на отдельн ых фразах , н е
в никая в связь и смысл речи, и потому им п остоянно г резятся
противоречия. В одной статье Белинского говорилось, н апример,
что , по сравнению с английскою, французскою, немецкою лите·
ратурами, русская все еще очень бедна ; в другой статье говори·
лось, что ныне ста ла она бо�а че содержанием, нежели была
прежде. Вот и найдено противоречие : Белинский и н огда говорит,
что наша литература бедна, иногда, что она богата. Таковы-то
всегда были противоречия, в которых уп�екали Белинского.
Иногда он и сам наводил своих обвинителей на подобные откры·
тия : заметив к а'Кую-нибудь ошибку в той или другой и з преж ·
них с воих статей, он без всякой ложной робости сам указывал
эту ошибку. Особенную радость .доставил его противникам еле·
дующий случай. Когда вышел «Тарантас» гр . Сол логуба, Белин·
скому сначала показалось, что автор верит в р азумн ость тех пре•
образований в нравах, предположения о к ото рых н злагаются в
его 'Книге, и в кратком извещении о выходе «Та рантаса» мнение
о книге произносится с этой точки зрения. Когда Б елинский в н и ·
м ательн ее вдумался в идею «Тарантаса», ему показ алось, что в о
многих стран ных мнениях можно о правдать а втора, предполо·
жив, что он высr<азыв ает их иронически ; потому в б ольшой кри·
тической статье о «Тарантасе» (которая помещена в следуюЧ5еЙ
2fiG

книжке «Отечественных заnисою> ) было сказано: « Б ере м назад
сво и слов а» - какой прево схо дный с лучай кричать о шаткост11
у бежден и й Белинского ! А, между тем, стоит только сличить ре­
цензи ю, 11<оторая отвергала сь кр итичес кою статьею, с соответ­
ствующими мест а м и этой последней, и мы увидим, что разли чие
между ними ничтожно : если бы сам Белинский не высказал,
•JТО взгляд его изменился, никто бы того 11 не мог заметпть *.
• В краткой рецензии («Отечественные записки», 1845 г., No 4) говори ­
лось: «Тарантас » графа Соллогуба - сочинение оригинальное и интерес11ое.
Это пестрый калейдоскоп парадоксов, иногда оригинальных, иногда странных,
заметок самых верных, наблюдений самых тонких, с выводам и, иногда пора­
жающими своею истинностью, мыслей необыкновенно умных, карти11 ярких,
художестве11но 11абросанных, рассужде 11ий дельных, чу вств горячих и б лаго­
родных, иногда доводящих автора до крайности и одностор о11ности в убежде­
ниях. Это книга живая, пестрая, одушевленная, разнообразная, - книга, к о­
торая возбуждает в душе читателя вопросы, тревожит его убеждения, вызы ·
вает его на споры и заставляет его с уважением смотреть даже и на те мысли
автора, с которыми он не соглашается. Это не роман, не п овесть, 11е путе­
шествие, не философский трактат, не журнальная статья, но и то, и другое ,
и третье вместе. Автор является в своей книге и литератором, и худож 11и ­
ком, и публицистом, и мыслителем».
А в критической статье, появившейся чер ез месяц («Отечественные за­
писки », 1845 г" Ns1 5 ) , было сказано:
«Многие видят в «Тарантасе» какое-то двойственное произведение, в ко·
тором сторона непосредственного, художественного представления действи·
тельности превосходна, а сторона воззрений автора на эту действительность,
его мыслей о ней, будто бы исполнена парадоксов, оскорбляющих в •1итателе
чувство истины. Подобное мнение несправедливо. Те, кому оно принадлежит,
11е довольно глубоко вникли в идею автора, и об'Ъективную верность, с какою
изобразил он характер одного из героев сТарантаса» - Ивана Васильевича­
приняли за выражение его личных убеждений, тогда как на самом деле автор
«Тарантаса» столько может отвечать за мнения героя своего юмористическо�о
рассказа, сколько, например, Гоголь может отвечать за чувства, п онятия и
поступки действующих лиц в его Ревиворе или Мер твых душах. Между тем
ошибочный взгляд лучшей части чи тателей на «Тарантас» очень понятен :
при первом чтении может показаться, будто бы автор не чужд желания,
хотя и не прямо, а предположительно, высказать через Ивана Васильевича
неко т ор ые нз своих воззрений на русское общество, - и тем легче увлечься
подобным ошибочным мнением, что необыкновенный талант автора и его
мастерство живописать действительность лишают читателя способности спо­
кой110 смотреть на картины, которые так быстро и живо проходят перед его
глазами . Мы сами на первый раз увлеклись резким противоречием, которое
находится между этими беспрестанно сменяющимися и беспрестанно пора·
жаю1ц ими новым удивлением картинами и между странными - чтобы 11е с1са­
зать : нелепыми - мнениями Ивана Васильевича. Это заставило нас забыть,
что мы читаем не легкие очерки, не силуэты, а произведение , в котором
характеры действующих лиц выдержаны художественно и в котором нет
ничего произвольного, но все необходимо проистекает из глубокой идеи, ле­
жащей в основании произведения. Таким об разом, берем назад свое выра•
жение в рецензии о сТарантасе » (в 4-й книжке «Отечественных записок » ),
чтg в нем, вместе с дельными мыслями, много и парадоксов. Только в XV и
XVI главах автор «Тарантаса» говорит с читателем от своего лица ; и в от -
кстати заметить - эти -то главы больше всего сбивают читателя с толку,
р аэдвояя в его уме произведение графа Соллогуба и у жасая его множеством
стр!шных парадоксов. Но мы 11е скажем, чтоб это были парадок сы, зто
267

Обстоятельство вто с амо по себе вовсе не важно, и только та·
кой строгий к себе человек, как Белинский, мог почесть нужным
у1{азы вать ошибку, и незначительную и незаметную. А если б
вз думалось ему совершенно прикрыть ее, это было бы оч ень лег·
ко : стоило только употребить в критической статье оборот такого
рода: «В предыдущей книжке мы сказали, что «Тарантас» на·
пол.иен парадо'<сами», и , перефразировав прежнее суждение, про·
.должать : «да, автор часто вдается в крайности, в одно сторон ·
ность, - это тем страннее, что сам он очень часто и удачно под·
смеивается над этою односторонностью, выставляя с тонкою
ирониею нелепость понятий св оего героя, Ивана Васильевича» .
скор ее м11е11ия, с которыми нельзя согласиться безусловно 11 к оторые вызы·
ваю т на спор. Последнее обстоятельство дает им полное право на книжное
суще ствование : с чем можно спорить и что стоит спора, то имеет п раво быть
написанным и напечатанным. Есть книги, имеющие удивительную способ·
кость смертельно наскучить читателю, даже говоря все истину и пр;ыду,
с которою читатель вполне соглашается; и наоборот, есть книги, которые
имеют еще более уд11в11тельную способность заинтересовать и завлечь чита·
теля именно противоположностью их направления с е го убеждениями ; они
служат для читателя поверкою его собственных верований, потому что, про·
читав такую книгу, он или вовсе отказывается от своего убеждения, или
умеряет его, или, наконец, еще более в нем утверждаетс я. Такой книге охотно
можно простить даже парадоксы, тем более если они искренны и автор их
далек от того, чтоб подо зревать в них парадоксы. Вот другое дело - пара·
доксы умышленные, порожденные эгоистическим желанием подд ержать
вопиющую ложь в пользу касты или лица : такие парадоксы не стоят опро·
всржения и спора ; презрительная насмешка - единственное достойное их
наказан ие»".
Разница, как видим, состоит единственно в том, что прежде Белинскому
многие из мыслей, излагаемых Иваном Васильевичем, казались мнениями
самого автора; потом ему вздумалось, что можно предполагать в изложении
этих мнений тонкую иронию со стороны графа Соллогуба и что только в двух
главах (рассказывающих воспитание Василия Ивановича и Ивана Василье·
вича) граф Соллогуб прямо излагает свои собственные понятия, - только
из этих глав можно заключить об истинных мнениях автора : в других слу·
•1аях J(ажущн еся парадоксы, быть может, скрывают под собою иронию. Но
о т этого нового предположения измениется только суждение о соображениях,
ру1(о в од ивш11х автором «Тарантаса», и только. Взгляд самого Белинского н а
вещи ни�1ало не изменяется от того, будет ли он спорить против одного Ивана
Васильевича, или будет думать, что мысли, высказываемые Иваном Василье·
вичем, отчасти разделяет и а втор «Тарантаса». И, действител ьно, критическая
статья о «Тарантасе » беспощадно опр овергает парадоксы, все равно, от лица
л и Ива11а Васильевича, или от лица автора они высказываются. Вот, напри·
мер, начало разбора XV главы, рассказывающей биографию Василн'я Ивано·
вича : ирония критика нимало не смягчается тем, что мнения, им опj.lовергае·
мые, излагаются прямо от лица автора :
«Изобразив с такою поразительною верностью « воспитание» Василия
Иванов ича и сказав, что даже и оно не испортило его доброй натуры, автор
Уди вляетс я тому, что все наши деды и прадеды воспитывались так же, ка1(
н Василий И в анович, а, между тем, не в пример нам, были отличней ш ие люди,
с твердым и прав илами, что особен но доказ ывается тем, что они «крепко хра ·
нили н е п о логическому убеждению, а по какому-то странному (?) внуше·
нню 01) любовь ко всем нашим отечественным постановлениям» (стр. 179 ).
Здесь а втор что-то темновато рас суждает ; но сколько можем мы понять, под
отечестве11111.rми поста11овле1111ями 011 разумеет старые обычаи, которых наши
26Я

Чита тель соглас ится, что поср едством этого о б оро га легко было
бы выразить все, что выражено в выписанном нами отрывке кри­
тической статьи, и с тем tвместе] сохранить со вершенное внеш ­
нее согласие этой статьи с прежним от�ывом. Так пост оян но и
делают почти в с е писатели. Только немногие, слиш 1"ом твердые
в своих основр ых убеждениях, слишком ясно понимающие, что
они идут во всем существенном по прямой дороге, не б о ятся
сами выставлять н а вид все свои ошибки *.
деды н прадеды , дей ствительно, крепко держались. Кому не и з вестно, чего
стоило Петру Нелнк ому сбрить бороду только с малейшей части своих п од­
данных? Нпрочем , доб роде rель, к оторая возбуждает такой внтузназм в
авторе с Тарантаса» н к оторая заключается в крепком хранении старых обы­
•1аев , именно нз того н вытеkала, что наши деды н прадеды, как говорит граф
Соллогу б, были точно слюдн неграмотн ы е» (стр. 1 7'J). М ы не можем прийти
в себя от удивления, не понимая, чему же автор тут удивляется". ::
:t
та добро­
детель н тепер ь еще сохранилась на Руси , именно между старообрядцами
разн ых толков, котор ые, как известно, в грамоте очень не сильны. J.\нтайцы
тоже отличаются втою добродетелью, именно потому, что они, при своей
гр амотности, ужасные невежды и обскуранты. Но еще больше китайцев о т­
личаются в тою добродетелью б есчисленные породы бессловесных, котор ые
совсем не способны знать грамоте, и которые до сих пор живут точь-в-точь,
как жили их предки с первого дня создания" . Вот, если бы автор c'l арантаса»
нашел где-нибудь людей просвещенных и образованных, н о к оторые крепко
держатся старых обычаев, н удивился бы втому, тогда бы мы ниск олько не
уди вились его удивлению н вполне разделили бы его" .
Мы не будем говорить, как Василий Иванович служил в Казани, плясал
на одном балу казачка н влюбился в свою даму ; но мы не можем пропустить
рацеи его «дражайшего родителя», в ответ на «пок орнейшую просьбу спо­
слушнейшег о» сына о благословении на брак: «Вишь, щенок, ч то затеял ; еще
на губах молоко не обсохло, а уж о бабе думает», От матери он услышал то
же самое. Воля мужа была ей законом. «Даром, что пьяница», думала о на,
«а все-так и муж», При втом, автор не мог удержать ся от восклицания : с так
думали в старину »! Хорошо думали в старину ! прибавим мы от себя. Когда
милы й «тятенька» Василия Ивановича умер от сивухи, добрые его крестьяне
горько о нем плакали : к артина была умилитель ная". Автор очен ь остроум н о
з амечает, что «любовь мужика к барину есть любовь врожденная н почти
н еизъяснимая» : м ы в этом стольк о же у верены , как н он". Нак онец, Васи­
лий Иванович женился н поехал в Мордасы; на границе поместья в се му­
жики, с тоя на коленях, ожидали молодых с хлебом н солью. «Русские кре·
стьяне, - говорит автор, - не кричат внватов, не выходят нз себя от вос­
торг а, но тихо н тро�ательно в ы ражают с вою преданность , н жалок тот,
кто видит в них только лукавых, бессловесны х рабов и не верует в и х иск р ен­
ность» (стр. 187). Об атом предмете мы опять думаем точно так же, как
сам автор. Если б Василий Иванович спросил у своего старосты, отчего
крестьяне так радуются, староста, наверное, ответил бы:
•
•
•
•
•
•
•
•
•
•
•
•
ОНИ
На радости, тебя увидя, пляшут.
• Говоря строго, надобно признаться, ч то о шибки в настоящем случае
не было вовсе н что Белинский не имел основательной прн•1нны брать назад
преж ние слова. Автор «Тарантаса», очевидно, подсмеивается во многих слу­
чаях над Иваном Васильевичем ; н о столь же очев идно, что во многих слу­
ча ях он в ыставляет е го суждения, как основательные и справедливы е. По­
тому обе Фразы : « В парадок сах « Тарантас а» с кр ы вается ирония » и «пара­
доксы вти высказываются, как поло21, ител ьная истина», - обе вти фразы
раано могут быть употреблены, равnо блиакн к правде : на одних страницах
269

История с «Тар антасом», нами рассказанная, б ыл а самым
важным из тех с лучаев, на кото рые ссыл ались противники Бемш ­
ского в доказательство шаткости его мнений ; другие до воды их
были еще забав нее; но было бы с.ли шком долго припоминать эти
другие случаи. Наша .л итература •вообще имеет еще с.лишком
м ало опытности, и только этим объясняется возможн ость до
чрезвычайнос ти странных недо р азумений и неве р о ятных про ·
махов, примеры которых так часты в ней. В самом деле, правда•
подобное ли дело, чтобы писателя, подобного Бел1tнс1< ому , м ог ли
о бвинять в шаткости мнений, когда скорее можно б ыло говорить
о чрезвычайном упорстве его ? Ни в одной из западноевропеЙ·
ских литератур, более опытных, такое странное 11 едоразумен ие
невозможно .
Мы не без н амер ения останавл иваемся н а о бвинениях проти в
Белинского, хотя они по своей совершенной пустоте не заслужи­
вают ни мал ейшего внимания: .д ля характеристики положения на·
щей литературы они имеют свою цену. Важность исторического
явления определяется не "Только его безотносительным содержа­
нием , но и сравнением его с другими окружающими явл ениями .
Отсталость, мелочность или пустота направлений, которые суще­
ствовали в русской литературе вне критики Белинского , застав ­
л яют н ас вдвойне дорожить этою критикою * .
Че м вниматель нее будем мы сравнивать в хроноло1·ическом по­
рядке все статьи, написанные Белинским, тем очевиднее будет об·
наруживать ся, что развитие его понятий совершалось с овершенно
«Тарантаса» выставляется нелепым то самое, что на других представляется
rлубокою мудростью. Противоречие в книге, а не в критике.
Мы изложили дело в том виде, как оно было по11ято большинством
тогдашней публики и литераторов, принявших оговорку Белинского в серь·
езном смысле. На самом же деле ближе к правде было бы другое понятие
о ее смысле. Критическая статья о «Тарантасе » написана очень едко ; неле·
пость мнений Ивана Васильевича обнаруживается в ней самым колким обра·
зом. Потому слова : «эти мнения не должны быть приписываемы автору, 0 11
сам вместе с нами смеется над ними и написал книгу свою именно с той
целью, чтоб обнаружить их нелепость», - слова ·эти, по всей в ероятности,
внушены только желанием оказать возможную пощаду писателю, эти слова
внушены деликатностью, - другого смысла не следовало бы и некать в них.
Таким образом, все громкие выходки против Белинского, будто бы в самом
деле отказывавшегося от мнения, высказанного за месяц, - все зтq в ыходки
были, по-настоящему, основаны на недогадливости о смысле его оговорки .
Примерами такой недогадл�вост11 богата бедная история нашей литературы.
• Нет надобности повторять, что Белинского должно считать только
деятельнейшим представителем направления, считавшего между своими по ·
следователями почти всех даровитых и образованных русских писателей, и
что, говоря «вне критики Бел инского были только пустота и о тсталость»,
мы говорим только : «вне направления, представителем которого в критике
был Белинский, нет 11ичего з амечательного или плодотворного», а вовсе пе
имее м жел ания уменьшать заслуги других полезных деятелей того времени,
раз�елявших с Белинским честь быть выразителями живых м ыслей. Б елин·
ски н был, как м ы у же говорили, только один, первый или деятельнейший из
многих.
270

логически, постепенным, почти неуловимым образом. Но и пред­
ставленное в предыдущей статье сравнение шести годичных отче­
т ов его о русской литературе, в «Отеч [ественных] з а писках», слу­
ж ит уже достаточным доказательством тому. Продолжать это
сравнен11е и на два последние отчета, по мещенные в « Современ •
н ике», было бы излишне, потому что никто н е утверждал, чтобы
в последнее время мнения Белинского изменялись ; н апр отив т ого,
под конец его жизни многие стали говорить, что Белинский на­
чал повторять ся, что его новые статьи не более, как перифразы
прежних - мнение, столь же основательное, как и все упреки,
рассмотренные нами прежде. По вторим : наша литература так мо ­
лода и нео пытна, что беспрестанн о встречаются в ней самые на•
ивные недоразумения, для разъяснения которых надобно б ывает
серьезно и подробно рассуждать о самых элементарных понятиях.
Белинский писал критичес кие стать и о русской литературе в
продолжение четырнадцати лет. Они рассеяны по нескольким
журналам. Читатели журналов постоянно сменяю тс я одни дру­
г ими. Из пятидесяти человек, читавших «Отечествен н ые запис к и»
1 845 года , едва ли один был з наком с «Телескопом » 1835 года
и едва ли пять человек следили за «Отеч [ественными] записками»
с 1840 года ; из десяти человек, читавших «Современник» 1847 го­
да, едва ли один читал «Отеч [ественные] заnиски» за все пре­
дыдущие годы'. Возможно ли было бы в статье <, Отеч [ествен­
ных] зап [исок] » 1845 года уклониться от н еобход111\'.lого объясне­
ния то го или .другого по нятия на том ос новании, что оно уже
объяснено в «Телескопе» 1835 года, когда из людей , для которых
писана статья 1845 года, только очень н емногие были знакомы с
этим прежним объяснением ? Критическая статья пишете.я для
публики, она должна иметь в виду , что различные rоды даже од­
ного и того же журнала имеют постоянно изменяющийся круг
читателей. Оттого повторения в критических стать ях неизбежны.
Так всегда и бывает у всех писателей, занимающихt'я критико ю.
Конечно, если соединить в один переплет все статьи Белинского ,
многие страницы этого сборника будут заключать повторения, -
но должно помнить, что эти статьи были рассеян ы по сотн ям
книг. Избегать повторений было бы в критическом п исателе
странным педанством - без повторений •НИ одн а из его статей н е
была бы понятна и для десятой доли с воих читателе й . В озьмите
л юбой сборник критических статей авторА, писавшего в продол·
жение многих лет, и вы увидите, что половина его с т раниц з аклю ­
ча ет повторение с rсазанно го в другой половине. У нас теперь в
моде критические статьи Маколея - укажем хотя на них: про·
сматривая этот сборник, вы в РJВ адцати местах най дете одни и те
же рассужден ия о в ременах Елис аветы, о реформации в Англии
;
о влиянии на ход английской и стории островитянского положения
Англии, о влиянии того о бстояте льства, что в Анг .1
1
ии долго нt>
было постоянной армии, и т. д., и т. д. Но в Англии никому не
271

может притти в голову уп рекать за то М аколея, го ворить , что о и
_
по вторяется, что о н испи сался; а у нас говори лось это о Белин·
ском, и говорившие не подозревали, что говорят н есообразно с
здравым смыслом.
Впрочем, мало сказать, что повторения для Б е линского б ыли
столь же необходимы, как, например, для Маколея : они были для
русского критика го ра з до необходимее, нежели для английск ого .
Это зависит от различного положения и л итературы нашей, и
публики.
Мнения, которые излагает Маколей, излагаются с отнями дру·
гих английских писателей ; они занесены в книги, ко торые нахо·
дятся в библиотеке каждого, имею щего библиотеку хотя из сот ·
ни книг ( а ч исло таких людей в Англии в тысячу раз больше, не·
ж ели у нас), - и однаrtо же, Маколею было необхо димо д в адцать
раз повторять одну и ту же мысль. У нас не то. Мнений, которые
излагались Белинским, вы не могл и найти ни в одной русской
книге, ни в одном журнале, кроме того, в котором писал он.
Ев ропейская публика привыкла к деятельной умственной
жизни. О на приготовлена ко всякой новой мысли, готова с пер·
вого раза заметить и оценить ее. У нас - мы хотели бы сказать :
у нас то же самое, но факты г оворят с овершенно не то . У нас
даже старые мысли , если только в них есть что-нибудь живое,
возбуждают недоумение, •будто неслыханная новость, - вот lt'
свидетельство о то м, с ·каким ус пехо м бывали замечены и оц енены
эти старые мысли, когда являлись в нашей л итературе новыми.
Нам нужно твердить , твердить и твердить, чтобы в нашем вни·
мании, в нашей памяти утвердилось наконец то, о чем мы читаем.
Не с порим, есть у нас лю.ди, составляющие исключение из
этого правила - слишком г рустно было бы, если бы и того не
было - но журнальные статьи пишутся не для людей, с остав ляю­
щих исключение. А если кто вздумал бы сомневаться в справед·
ливости сказанного нами, то очень лег.ко привести доказательства,
не по кидая речи о Белинском : сколько в последние годы было
случаев , что одних писателей хвалили, других осуж дали за но ·
вые, будто бы, мысли, а между тем, эти мысли были заимство·
ваны из статей Белинского, да, в довершение эффек1 ности дока·
зательства в нашу пол ьзу, обыкновенно при надлежали к числу
мыслей, которые чаще всего повто рял он. Примеро в легко набрать
десятки. Укажем только один истинно восхитительный : когда
была мода на библиог рафию, прославившиеся в то в ремя библио·
графы были превозносимы особенно за то, что чрез них крити­
ческа я история нашей литературы воздвигается н а основании
совершенно новом - на основании разрабо тки фактов , о необхо­
д имости которой (будто бы) прежде у нас и не ду мали, считая
( будто бы) подробное исследование фактов беспол е зным. К этим
похв алам присоединялись упреки Белинскому за то, что он, сам
( будто бы ) пренебрегая разработкою фактов, до к азывал (будто
272

бы) бесполезность ее. Говорить ето можно было, т олько забыв
или вов се н икогда не имея по нятия, что при всяком удобном слу­
чае Белинский твердил о необходимости разработки фактов, воз­
буждал к ней неутом имо, ободрял каждый сколько-нибудь снос·
ный опыт в этом роде. Надобно прибавить, что он сам неутомимо
з а н и мался етою р азработкою и собрал для истории нашей лите·
ратуры во сто раз больше фактов, нежели кто -нибудь из совре·
ме нн ых ему или позднейших писателей по части истории литер а­
туры. Таких восхитительных примеров можно было бы найти
очень много в журналах наших за пятидесятые годы. Эти ошибки,
кажется, слишком ясно доказывают, что память у нас довольно
.коротка, и что слишком упорно нужно твердить нам одну и ту
же мысль , чтобы она сколько-нибудь вошла в наше сознание.
По необходимому услов ию критической деятельности, у Бе­
линского часто в стречаются повторения основных мыслей, и те,
которые �видели в этом неизбежном качестве всякой к ритики oco_w
бенный недостаток Белинского, обнаруживали только свое незна·
комство с понятиями об условиях, сообразно с которыми должен
действ овать критик. Но те, которые выводили из етих повторе·
ний заключение, что в последние годы Белинский только повтор ял
сказанное им прежде, не прибавляя ничего нового, что он испи·
сался, - эти строгие судьи обнаружива�и. что они не в состоя·
нии даже понимать смысла читаемых статей и в СВ'>ИХ суждениях
руководятся только отыскиванием сходных слов. В 1842 году Бе­
линский говорил о значении Ломоносова и в 1847 также - этого
было для н их довольно : они решали , что в 1847 году он не ска·
зал о Ломоносове ничего больше, как то, что говорил за пять лет.
А, между тем, стоило бы только сравнить соответствующие стра·
ницы в двух обзорах, и они увидели бы, что в 1847 году Белив·
ский, кратко упоминая о тех вопросах по поводу Ломоносова, ко·
торые объяснил прежде, главное вн имание обращает на в опросы,
которых прежде не касался. Общего между двумя этими эпизо·
дами только то, что они говорят об одном писателе и написаны
ПО ОДНОМУ И ТОМУ Же общему ПОНЯТИЮ О Характере его СОЧИНеw
ний, - они согласны между собою в общем взгляде на Ломо·
носова ; но их содержание, частные мысли, в них развиваемые,
совершенно различны. В 1842 году Белинский доказывал, что оды
Ломоносова внушены не жизнью, а подражанием иноземной рето·
рической поэзии. Почему так было и могло ли бы1·u иначе при
тогдашнем положении русской умственной жизни, об этом он не
говорил в 1842 году. В 1847 году, кратко упомянув, что поэзия
Ломо носова есть nо э�зи я под р ажательная , Белинский не оста н ав­
л ивается н а етом факте, а объясняет его необходимость, доказы·
вает, что именно по своей подражательности оды Л омоносова [ и]
удовлетворяли потребностям того времени, что подра ж ание явле·
н и ям цивилизованной жизни было тог да для нас необходимейшим
и плодотворней шим делом - спрашивается : неу жел и содержание
18 Н. Г . Чернышевскиl!, т. 1 11
273

этого э пизода не со в ершенно ново в сравнении с содержанием
прежнего эпизода j) Чудно устроен свет, и хорошо, что не нашим
противн икам Белинского пришлось решат ь в опрос об отношен и и ,
например, Нибура к Титу Ливи ю или Адама Смита к Ксенофон·
ту: они тотчас бы открыли , что английский эконом ист не более ,
как повторил гречес кого, а немецкий историк - лати н ского. В с а·
мом деле, предметы одни и те же у них: Нибvр и Тит Ливий. оба
говорят о Ромуле и Нуме, о Uинциннате и Камилле ; Адам Смит
и Ксенофонт, оба говорят о государственных доходах и расходах,
о земледелии и ремеслах. Какое нам дело до того, что в сочи в е•
нии одного рассматр иваются одни вопросы, в сочинении дру­
гого - совершенно другие � Обе книги имеют один общий пред­
мет, одинаковое з а г лавне - чего же боль ше? Не ясно ли, что
позднейшая из двух книг до лжна быть повторением более ста­
рой j) зачем вникать в смысл j) - это дело небезопасно е, да и не
всякому оно по силам.
Кто вникает в смысл, не ограничивая своего разумения искл10·
чительно именами и словами, тому, конечно, всегда казался чи­
стою нелепостью упрек Белинскому за повторение старого или
даже и за неподвижность. Трудно даже поверить, чтобы кому"
нибудь могло притти на мысль выбрать такую тему для своих
филИ'ПпИI<; а, между тем, Белинского , действительно, посто J1
1Н
но
упрекали в том, что он вечно повторяет одно и то же, хотя для
всякого, читавшего его статьи, поразительнейшею чертою в дея­
тельности этого писателя .должно было бы представляться посто­
ян
н
ое стр емление его вперед. Вообще, rоворя об упреках, какие
делались Белинскому, чувствуешь себя совершенн о не.ловко, -
как бы рассуждал о том, справедливо ли упрекать Во.лгу за то,
что вода стоит в ней неподвижно. Что делать с таки м мнением о
неподвижности воды Волги � Объяснять его неумес 1 ность кажет­
ся оскорбительным для глаз и здравого смьrс.ла; а, между тем,
попробуйте не отвечать, если кто- нибудь выскажет его,-и чело ·
век, высказавший этот остроумный упрек, будет воображать, что
он остается прав. А если таких остроумных людей много, то на
совести вашей будет лежать тяжелый грех, когда вы оставите их
в заблуждении.
Мы приведем еще только один пример в опровержение стран­
ного заблуждения, о котором упомяну.ли сейчас.
Ряд статей Белинс:ко го о Пушкине, без всякого сомнения,
представляет одно стройное ц елое ; все эти статьи написаны по д
в� иянием одной мыс.ли , по одному общему плану, и, кажется, до
снх пор никому еще не приходило в голову утверж дать , чтобы
статьи эти в чем- нибудь противоречили одна другой и .ли чтобы
общий план не был в них строго соблюден. Однако же, перечи­
тывая статьи о Пушкине, из которых первая помещена в шестой
книге «Отеч[ественных] зап [исок] » 1843 года, а последняя в
одиннадцато 8 �ниге 1846 года , нероэможно не заметить, что
274

1:1зrляд Белинского посtепен но становится все шире и глубже, а
содержание статей вс е решительнее проникается интереса ми на­
циональной жизни Так, например, в начале первой статьи значе­
ние Пушкина объясняется преимущественно с художественной
точю1 зрения, а в заключении последней статьи сильнее, нежели
чисто художественное достоинство произведений Пушкин а, вы ·
ставляется на вид значение его деятельности д ля н ашего обще·
ст ва, в котором его по эзиею пробуждалась гум анность *. Чет·
в ертая статья, рассматривающая лицейские стихотво рения Пуш·
кина, занимается преимущественно формальным о бъяс н ением той
с�я зи, в какой манера Пуш1шна находится с манерами пр едшест­
вовавших ему поэтов. Шестая, говорящая о «Руслане и Людми­
ле », «Кавказском пленнике», «Бахчисарайском фонтане» , «Брать­
ях-разбойниках», ог раничивается чисто литератур1ными сужде­
ниями об этих произведениях ; но в седьмой статье ( «Uыганы>>',
«Полтава» ) по нятия Алеко о любви уже служат поводом к эпи·
зоду о нравственных понят иях, а в осьмой и девятой статьях,
заключающих разбор «Онегина», э пизоды подобного р ода з :� ни­
мают уже наибольшее число страниц. Так, перечитNва.я статьи,
составляющие, повидимому, совершенно однородное целое,
стро го выполненные по заранее обду манному плану, мы можем
видеть, как расширяется круг предметов, го ворить о которых
Белинский считает своею главною обязанностью, и как чисто л и ·
тературный взгляд его все более и более оживляется, соединяясь
с заботою о других потребностях общества, как сама я л итература
все .яснее и яснее яв ляется Белинскому служительницею интере­
сов не столько искусства, ск олько о б щества.
Заговорив о тех упреках, какие делались Белинскому, мы
хотим покончить с эти м предметом, и для того дол ж ны сказать
несколько слов относительно о бвинения, столь же неоснователь ·
ного в сущности, как и все предыдущие, но имевшего, по край·
н ей мере, те нь внешнего правдоподобия для людей, которые
судят об уме и других даро ваниях писателя не по его сочине­
ниям, а по формальным обстоятельствам его жизни.
Лаву азье был генеральный откупщик, один из са мых дельных
* Вот окончание последней из статей о Пушкине :
«Заключаем. Пушкин был по преимуществу поэт, художник и больше
ничем не мог быть по своей натуре. Он дал нам поэзию как искусство, как
художество. Потому он навсегда останется великим, образцовым мастером
поэзии, учителем искусства. К особенным свойствам его поэзии принадлежи t
ее способность развивать в людях чувство изящного и чувство гуманности,
р азу м ея под этим словом бесконечное уважение к достоинству человека, как
чел овека. Несмотря на генеалогические свои предрассудки , Пу шкин по самой
на туре своей был существом любящим, симпатичным, готовым от полноты
с ердЦа протя нуть руку каждому, кто казался ему «человеком ». Несмотря на
ero пылкость, способную доходить до крайности, при характере сильном и
мощном, в нем было много детски-кроткого, мягкого и нежного, и все вто
отразилос ь в его изящных созданиях».

и деятельных по финан совой части директоров огр о много ком·
мерческого предприятия ; но он создал новей шую химию, и
никто в Европе не вздумал отвергать его з аслуги н ауке на том
основании, что• де он был промышленник, н екогда ему было
основательно заниматьс я химиею. Вильгель м Гумбольдт был
дипломат, был мин истр; но он напис ал гениальные сочинения
по ф илологии, - и никто в Европе не думал отвергать досто·
инство этих сочинений н а том основании, что·де некогда было
Гумбольдту основательно з аниматься филологи ею : он писал де·
пеши, вел переговоры и писал резолюци и н а деловых бумагах.
Анкетиль Дюперрон был матросом, потом слугою в Ост-Ин·
дин, - но он первый изучил зендский язык и познакомил Ев­
ропу с огнепоклонническою цивилизациею, - и опять никто не
. в здумал сп орить против .него на том основании, что·де некогда
матросу и лакею заниматься наук.ами . Яков Бем, получив такое
воспитание, которое едва научило его читать и писать , занялся
для своего пропи11ания сапожным •Мастерством и до ко•нца жизни
шил очень хорошие сапоги, но, кроме того , написал гениалЬ:·
ные философские тв орения, �и опять-таки .никто в Европе не дУ·
мает говорить, что должны быть они плохи, потому-де, что куда
же сапожнику быть хо рошим философом : его дело тачать сапогt�
и сучить дратву.
Это происходит от недогадливости умных и образованных
людей в Е вропе. Они, бедняжки, не подумали о самом легком и
верном средстве судить, хороши ли ученые сочинения такого-то
автора. А вернейшее средство это состоит в том, чтобы спросить
у автора: «покажи-ка нам свои дипломы, скажи-ка, где ты ко нчил
курс, какие учен ые общества приняли тебя в число твоих членов,
какую должность ты занимаешь ?» Есть дипломы у автора, за·
нимает он ученую долЖJНость, - значит, и ученые его сочинения
прекрасны.
Это правило с успехом было у нас применяемо к Н. А . Поле·
вому, но еще с большим успехом к Белинскому. «Человек-де
был не получивший никаких �дипломов , - ну, и значит, не м ог
основательно писать об ученых предметах».
Белинский не был ни сапожником или матросом, ни дипло ­
матом или банкиром, никакое житейское ремесло 11е отвлекало
его от книг, но у него не было дипломов; какая же тут может
быть ученость, посудите сами.
Да посмотрите, догадливые судьи, на самые сnчинения и
решайте вопрос об учености писателя по его творениям.
Этого способа поверки своих знаний Белинсiс иЙ не может
бояться. Будущие биографы Белинского расскажут нам, когда и
чем именно он занимался и как пользовался доступными е му
ср едствами для приобретен ия знаний, - мы пишем не биогра•
фюu, нас занимают здесь не люди, а то лько их сочинен..ся, -
и потому для н ас довол ьно знать, что научение сочинений Бе·
276

линско го са мым неоспоримым образом оп ровергает всякие со·
мнения в основательности его зн аний. У нас мало было писате­
ле й , кот о рых можно было бы сравнить с ним в этом отношении .
Кажется , н ельзя сказать , что бы круг вопросов, обнимаемых
его соч и не ниЯми, был тесен, а, между тем, положительно видишь,
переч и ты вая его статьи, что обо всех вопросах, каких ни касался
он, он имел понятия очень основательные, которым мог ли бы
по з а видовать многие ученые писатели.
Что же касается его специальной .н ауки - истории русской
ли тературы, он был и до сих по р остается первым з натоком ее.
В втом отношении никто из наших ученых не мог до сих пор
сравниться с ним. Вообще, надо признаться, Белинский, будучи
значительнейшим из всех наших критиков, был и одним из за·
мечательнейших наших ученых. Это факт, неоспоримо доказы ·
ваемый его сочинениями. Сомневаться в том значит обн аруживать
или не.достаток научного образования в себе, или сРое незнаком•
ство с сочинениями Белинского.
Для иных (впрочем, можно быть уверенным, очень немногих)
может показаться излишнею суровостью с нашей стороны то,
что мы не делали ни малейших уступок в пользу людей, осы·
n а в.ших Белинского упреками и об винениями, - неужели, в
самом деле, вти люди были совершенно неправы? - Со вершенно
неправы, - и тут нет ничего особенного или страю1ого для лю·
дей, имеющих понятие об истории, которая очень ча сто говорит
о случаях совершенно подобных, часто показывает нам, что одна
из боровшихся парт ий была совершенно права, а все обвинения,
взводившиеся на нее проти вниками, были совершенно ложны,
происходя единственно от •Н едальновидности, невежества, небла·
гонамеренности и тому подобных отрицательных ка честв. «Но
неужели, - могут спросить нас далее, - вы
хотите доказать,
что крити ческая деятельность Белинского - полное о существле·
ние абсолютного идеала критики ?» -Дело вовсе не в том. Каж·
дый писатель сын своего века, и когда развитие мысли с тече·
нием времени становится выше той степени, которая была свой·
ст венна его впохе, когда являются воззрения более полн ые и
глубокие, нежели каковы были его воззрения, тогда, конечно,
его прои зведения перестают быть совершенно удовлетворитель·
ными. Мы нимало не со мневаемся в том, что будущее развитие
человеческой мысли далеко превзойдет своею пол нотою и глу·
биною все, что произвела мысль нашего века ; мы уверены и в
том, что русской литературе предстоит великое развитие, н что
для того времени, когда настанет эта эпоха высшего развити я ,
будет казаться неудовлетворительным все существовавшее или
существующее ныне в русской литературе, в том числе и критика
Бели н ского. Соображая аналогический ход . развития АРУГИХ ли·
тератур, мы можем даже предусматриват ь , какие именно сторо ны
на шей нынешней литературы будут каз аться слабыми дл я того
277

времени, можем предв кдеть и то , чем крит11ка, соответствующая
духу того времени, будет отличаться о т критики Белинского : она
будет гораздо требовательнее, и, ср ав нительн о с 11с10 , критик а
Белинского будет казаться слишком умерен ною в с воих требо­
ваниях, слишком уклончивою или даже слишком слаб ою по вы·
ражению этих требований : предметы, о которых тогда будет
вести речь русская литература, будут важнее, неж ели были до
сих пор, - потому и критика будет находить недос rойным своего
внимания многое, что кажетс я в нынешней литературе делом
в еликой важности. Но эта эпоха еще впереди, и скС'ро ли наста­
нет она, трудно решить : что будет, можно предвидеть, скоро ли
и каким образом будет, нельзя сказать. [Мы знаем 1·ак же верно,
как 2 Х 2 = 4, что за ночью последует день, и кто доживет до
светлого дня, конечно будет наслаждаться сиянием , более ярким
и живительным, нежели какой давали светила ночи, которые
озаряют ныне путь наш во мраке.]
Предварительные объяснения наши кончены, и мы теперь мо­
жем приступить к подробному ·и зложению литературных мнений
Белинского. В этом деле мы постоянно будем приводить его соб­
ственные слова, и труд наш огр аничивается только .�s ы бором важ­
нейших мест из его последних статей. Для большей 'Iочности , м ы
не будем даже отступать ни от того порядка, в котором писаны
были они, ни от того порядка, в котором излагаются эти м ысли
в каждой статье : мы просто представим извлечение и з последних
статей Белинского, з ная, что это будет приятнее всего для чита­
телей, полезнее всего для литературы.
Начинаем наши и звлечения анализом статьи Бе.1\ инского, по­
мещенной в «ПетеР'бургском сборнике» - «Мысли и заметки о
русской литературе» .
Безотносительное достоинс11во нашей литературы, по мнению
Белинского, еще не очень велико. Это понятие важно, потому что
1\: ы, радуясь своим успехам, слишком наклонны в оображать, что
уже недалеко осталось нам до того, чтобы стоять на ряду с
образованнейшими народами и отдыхать на воображаемых лав­
рах. Необходимо напоминать нам, что эта высокая мечта не бо­
лее, как мечта. Если мы чем можем по справедливости гордиться ,
то , без сомнения, литературою : она составляет лучшую сторону
нашей жизни ; а между тем, и литература наша до сих пор на­
ходится в со стоянии, близком к младенчеству . Но, н есмотр я
на свою слабость, д ля нас она имеет чрезвычайную в ажность:
Какова бы ни была 11аша литература, во всяком случае , ее значение для
цас rораздо важнее, нежели как может оно казаться: в ней, в одной ей, вся
наша умственная жизнь и вся nовзня нашей жизни. Только в ее сфере пере­
с таем м ы быть Иванами и Петрами, а станови мс я nросто людьми, обра11
1
аемеJ1
к людям и с людьми.
В 11 а шем о бществе преобладает ду х разъединени я: у ка ждог о н а шеrо
278

сословия все свое, особенное - и платье, и манеры, и образ жиэ11и , и обычаи,
и даже язык. Дух разъединения враждебен обществу : общество соединяет
людей, каста разъединяет их. Этот дух особности так силен у нас, что даже
и новые с ословия , возникшие нз новоrо порядка дел, основанноrо Петром Ве.­
лнкнм , не з а медлили принять на себя особенные оттенки. Чему удивляться,
что дворянин на купца, а купе�& на дворянина вовсе не походят, если нноrда
поч ти т о же различие существует и между ученым и художником� " У нас
еще не перевелись ученые, кот!!рые всю жизнь остаются верными б лаrород•
нoii решимости не понимать что такое искусство и зачем оно; у нас еще мноrо
художников, которые и не подозревают живой связи их искусства с наукою,
с литературою, с жизнию. И потому сведите тако�о ученоrо с таким худож·
ником, и вы увидите, что они будут или молчать, или перекидываться общими
фразами". Несомненно то, что у нас есть сильная потребность общества и
стремление к обществу ; а вто уже важно. Реформа Петра Великоrо не уничто•
жила, не разрушила стен, отделявших в старом обществе один класс от
дpyroro ; но она подкопалась под основание втнх стен и если не повалила, то
наклонила их на бок, - и теперь со дня на день они все более и более кло•
иятся, обсыпаются и засыпаются собственными своими обломкам и , собствея•
ным своим щебнем и мусором, так что починять их значило бы придавать
нм тяжесть, которая, по причине подрытоrо их основания, только ускорила
бы их, и без тоrо неизбежное, падение. И если теперь разделенные этими сте­
нами сословия не моrут переходить через них, как через ровную мостовую,
зато леrко моrут перескакивать через них там, rде они особенно пообвалилнсь
или пострадали от проломов. Все вто прежде делалось медленно и незаметно,
теперь делается и быстрее и заметнее - и близко время, коrда все вто очень
скоро и начисто сделается. Железные дороrи пройдут и под стенами и череа
стены, туннелями и мостами; усилением промышленности и торrовлн они
переплетут интересы людей всех сословий и классов и заставят их всту·
пить между собою в те живые и тесные отношения, которые невольно сrла·
живают все резкие и ненужные различия.
Но начало атоrо сближения сословий между собою, которое есть начало
образующеrося общества, отнюдь не принадлежит исключительно нашему
времени: оно сливается с началом нашей литературы . Общественное просве·
щенке потекло у нас вначале ручейком мелким и едва заметным, но 1ато нз
высшеrо и блаrороднейшеrо источника - нз самой науки н литературы .
Наука у нас и теперь только укореняется, но еще не укоренилась, тоrда как
образование только еще не разрослось, но уже укоренилось. Лист ero мелок
и редок, ствол не высок 11 не толст, но корень уже так rлубок, что ero не
в ырвать никакой буре, никакому потоку, никакой силе : вырубите втот лесок
в одном месте, но корень даст отпрыски в друrом, и вы скорее устанете
в ырубать, нежели устанет он давать новые отпрыски и разрастатьс я" .
Говоря об успехах образования нашеrо общества, мы rоворнм об успе·
хах нашей литературы потому. что наше образование есть непосредственное
действие нашей литературы на понятия и нравы общества. Литература наша
создала нравы иашеrо общества, воспитала уже несколько поколений, резко
отличающихся одно от дpyroro, положила начало внутреннему сближению
сословий, образовала род общественноrо мнения и произвела нечто вроде
особенноrо класса в обществе, который от обыкновенноrо средне�о сословия
о тличается тем, что состоит не из купечества и мещанства только, но из
.1
1
юдей всех сословий, сблизившихся между собою через образование, кото·
рое у нас исключительно сосредоточивается на любви к литературе.
Различие литературноrо образования общества перешло в жизнь и раз·
делило людей на различно действующие, м ыслящие и убежденные поколения,
которых живые споры и полемические отношения, выходя из принципов, а не
н з материальных интересов, являют собою признаки возникаю щей и развн·
вающе йся в обществе духовной жизни. И вто великое дело есть дело нашей
лнтееатуры /"
Литература была для нашеrо общества живым источником даже прак·
т11ческ нх иравст11еиных идей. Oita началась сатирою и в лице Кантемира
279

объявила нещадную борьбу не вежеству, ПJ'е драс судкам, сутяиши честву,
ябеде, крючкотворству, лихоимс тву и казнокрадству, которые она застала в
старом обществе не как порок и, но как -правила жизни , как морал ьные убе•
ждения. Каков бы ни был талант Сумарокова , но его сатириче ские нападки
на «крапи вное семя» всегда будут заслуживать почетного у поминовения от
историка русс1tой литературы . Комедии фои-Визина были еще б олее заслу­
гою пер ед обществом, нежели перед литературою. Отчасти то же можно ска ·
за ть и об «Ябеде » Капниста. Басня потому так хорошо и принялась у нас,
что она принадлежит к сатирическому роду поэзии. Сам Д ержавин, поэт по
преимуществу лирический, был в то же время и сатирическим поэтом, как,
например, в «Фелице», «Вельможе» и других пьесах. Наконец пришло время,
когда в нашей литературе сатира перешла в юмор, который высказывается
в художественном воспроизведении житейской действительности. Конечно,
смешно было бы предполагать, чтоб сатира, комедия, повесть или роман
могли исправить порочного человека; но нет сомнения, что они, открывая
глаза общества на самого же его, способствуя пробуждению его самосозна•
11ия, покрывают порочного презрением и позором. Недаром же многие у нас
ue могут без ненависти слышать имени Гоголя и его «Ревизора» называют
сбезнравственным» сочинением, которое следовало бы запретить. Равным
образом, теперь уже никт() не будет так простодушен, чтобы думать, что
комедия или повесть может взяточника сделать честным человеком : нет l
кривое .1
1
ерево, когда оно уже выросло и потолстело, не сделаешь прямым ; но
ведь у взяточников так же быв11ют дети, как и у не взяточников: те и другие,
еще не имея причин считать безнравственными яркие изображения взяточня•
чества, восхищаются ими и незаметно для самих себя обогащаются такими
впечатлениями, которые не всегда оказываются бесплодными в их после4ую·
щей жизни , когда они делаются действительными членами общества. Впечат·
ления юности сильны, и юность то и принимает за несомненную истину, что
прежде всего поразило ее чувство, воображение и ум. И вот каким образом
яействует литература уже не на одно образование, но и на нравственное
улучшение общества. Как бы то ни было, но втот факт не подлежит никакому
сомнению, что только в последнее время у нас начало делаться заметным
число людей, которые нравственные убеждения стараются осуществлять на
яеле , в ущерб своим личным выгодам и во вред своему общественному поло·
�кению" .
Не менее втого неоспорим и тот факт, что литература служит у нас точ·
кою соедииени� людей, во всех других отношениях внутренно разъе.1
1
инен·
ных. Мещанин Ломоносов за свой талант и свою ученость достигает важных
чинов, и вельможи допускают его в свой круr. Бедный дворянин Державин
за свой талант сам делается вельможею, - и между лю.1
1
ьми, с которыми
сблизила его литература, он нашел не одних меценатов, но и друзей. Казан·
ский купец Каменев, написавший балладу сГромвал », приехав в Москву по
делам, пошел познакомиться с Карамзиным, а через неrо перезнакомился со
всем московским литературным кругом. Это было назад тому сорок лет ,
коrда купцы хаживали только в передние дворянских домов, и то по делам,
с товарами или за должком, об уплате которого смиренно докучали. Первые
журналы русские, которых и самые имена теперь забыты, издавались круж·
ками молодых людей, сблизившихся между собою чрез общую им всем
страсть к литературе. Образованность равняет людей. И в наше время уже
нискол ько не редкость встретить дружеский кружок, в котором найдется н
знатный барин, и разночинец, и купец, и мещанин, - кружок, члены кото­
рого совершенно забыли разделяющие их внешние различия и взаимно ува·
жают друr в друге просто людей. Вот истинное начало образованной обще·
с твенности, созданное у нас литературою ! Кто из имеющих право на имя
человека не пожелает от всей души, ч тоб зта общественность росла и уве·
.tичивалась не по дням, а по часам, как росли наши сказочные богатыри!
1'\ак !!се живое, общество должно быть органическим, то есть множеством
люден, связа нных между собою внутренно. Денежные интересы, торговля ,
акции, ба лы, собрания, танцы - тоже связь, но только внешняя, следова-
280

т ельно не живая, не орrаническая, хотя и необходимая и полезная. Внутренно
св11зывают л юдей общие нравственные интересы, сходство в понятиях, ра•
о енство в образов ании и, при атом, взаимное уважение к своему человече•
скому достои нству . Но все наш и нравственные интерес ы, вся духо вная
жизнь н аша сосредоточивалась до сих пор и еще долrо будет сосредоточи·
ваться и сключительно в литературе: она живой источник, из котороrо про·
сачи ваю тся в общество все человеческие чувства и понятия. "
Лю бовь к крайностям в с уждени ях - одно из свойств еще н е устано·
ви в ш ейся натуры русской : русский человек любит или не в меру хвастаться,
или не в меру скромничать.
-·
Пристаньте к одной из атих партий, она сейчас же произведет вас в
в еликие люди, в rении, тоrда как друrая возненавидит и объявит бездар·
ным человеком. Но, во всяком случае, имея враrов, вы будете иметь и АРУ·
зей. Держась же беспристрастноrо, треаво�о мнения об атом предмете, в ы
восстановите против себя обе стороны. Одна из них обременит вас своим
модным, попуrайным презрением ; друrая, пожалуй, объявит вас человеком
беспокойным, опасным, подозрительным, ренеrатом и будет писать на вас
литературные донесения - разумеется, публике". Самое неприятное тут то,
что вы не будете поняты, и в ваших словах будут находи ть то неумеренные
похвалы, то неумеренную брань, но не будут видеть в них верной харак·
теристики факта действительности, как он есть, со всем ero добром и злом,
достоинствами и недостатками, со всеми противоречиями, которые он носит
в самом себе. Это особенно прилаrается к нашей литературе, которая пред·
ставляет собою столько крайностей и противоречий, что, сказав о ней что·
ни будь утвердительное, тотчас же должно сделать оrоворку, которая боль•
шинству публики, больше любящему читать, нежели рассуждать, леrко
может показаться отрицанием или противоречием. Так, например, сказав о
сильном и блаrотворно м влиянии нашей литературы на общество, и, следо•
вательно, о ее великой для нас важности, мы должны оrовориться, чтобы
атому влиянию и атой важности не приписали больших размеров, нежели
какие мы разумели, и, таким образом, не вывели бы из наших слов такоrо
заключения, что мы не только имеем литературу, но еще и боrатую литера·
туру, которая смело может стать наравне с любою европейскою литературою.
Подобное заключение было бы всячески ложно. У нас есть литература, и
литература, боrатая талантами и произведениями, если брать в соображе·
ние ее средства и молодость, - но н а ша литература существует только для
нас : для иностранцев же она еще вовсе не литература, и они имеют полное
право не признавать ее существования, потому что они не моrут через нее
изучать и узнавать нас, как народ, как общество. Литература наша слишком
молода, неопределенна и бесцветна для тоrо, чтобы иностранцы моrли видеть
в ней факт нашей умственной жизни".
:
Для иностранцев интереснее друrнх были бы в хороших переводах те
создания Пу шкина и Лермонтова, которых содержание взято нз русской
жизни. Та ким образом Ев�ений Оне�ин был бы для иностранцев интереснее
Моуарта и Сальери, Скупо�о рыуаря и Каменно�о �остя . И вот почему с амый
интересный для иностранцев русский повт есть Гоrоль. Этот успех понятен:
к роме оrромности с воеrо художническоrо таланта , Гоrоль строrо держится
в своих сочинениях сферы русской житейской действительности. А вто·то ,
всего и интереснее для иностранцев: они хотят через повта знакомиться с
страною, которая произвела ero. В втом отношении Гоrоль - самый нацио•
нальный из русских повтов, и ему нельзя бояться перевода, хотя, по при�ине
самой национальности ero сочинений, и в лучшем переводе не может не осла·
биться их колорит.
Но и втим успехом не должно сл ишком заноситься. Для повта, который
хочет, чтоб rений его был призн�н везде и всеми , а не одними только ero
соотечественниками , национальность есть первое, но не единственное условие:
необходимо еще, чтоб, будучи науиональным, он в то же время был и все­
А1 ир нь1м, то есть, чтобы национальность ero творений была формою, телом,
пло тью, физиономиею, личностью духо вноrо и бесплотноrо мира общечелове-
:а81

ческнх НАеЙ. Друrи м н словами : н е обхоАи мо, чтоб национ альный поэт имел
великое и сторическое значение не АЛЯ OAHOro только своеrо отечества, 110
чтобы ero явление им ело всемирн о•и сторичес кое значение. Такие поэты моrут
являться только у нароАов, прнзваниых нrрать в суАьбах человечества все­
м ирно-историческую роль, то есть своею нацнонально10 жизнью и меть влия·
н не на хоА и разви тие всеrо человечесrва. И потому, если, с ОАНОЙ стороны,
без велнкоrо rения от природы нельзя быть всемирно-историческим поэтом,
то, с А.РУГОЙ стороны, и с великим rеннем: н ноrАа можно быть не всемирно·
историческим поэтом, то есть иметь важность только АЛЯ оАноrо своеrо на·
роАа. ЗАесь значение поэта зависит уже не от неrо самоrо, не от ero Аеятель­
ности, направления, rени я, но от значени я страны, которая произвела ero.
С этой точки зрения, у нас нет ни OAHoro поэта, которого мы имели бы п раво
поставить наравне с первыми поэтами Европы.
Таланты есть повсюду и всегда ; но не одни только таланты
нужны для того, чтобы литература имела положительное досто •
инство: только содержание придает истинную цену ее произве·
дениям.
Почти кажАЫЙ образованный француз счит{lет необхоАимым иметь в
своей библиотеке всех своих писателей, которых общественное мнение при·
знало классическими. И он читает и перечитывает их всю жизнь свою.
У нас - что греха таить? - не всякий записной литератор считает за иуж·
ное иметь старых писателей. И вообще у нас все охртнее покупают новую
книrу, нежели старую ; старых писателей у нас почти никто не читает, осо•
бенно те, которые всех громче кричат о их rении и славе. Это отчасти про­
нсхоАНТ оттоrо, что наше образование еще не установилось и образованные
потребности еще не обратились у нас в привычку. Но тут есть и друrая,
может быть, еще более существенная причина, которая не только об'Ьясняет,
но частню и оправАывает вто нравственное явление. Французы АО сих пор
читают, например, Рабле или Паскаля, писателей XVI и XVII века; тут нет
ничеrо удивительного, потому что втих писателей и теперь читают и изучают
не ОАНИ французы, но и немцы и анrлнчане - словом:, ЛЮАИ всех образован·
ных наций. Язык втих писателей, и особенно Рабле, устарел : но содержание
их сочинений всеrда буАет иметь свой живой интерес, потому что оно тесно
связано со смыслом и значением: 11елой исторической впохи. Это Аоказывает
ту истину, что только содержание может спасти от забвения писателя.
Источник, из которого возникает богатая литература, - бо·
гатство и сила умственной жизни в обществе. У н ас этого еще
нет :
Вообще, вместе с УАИВИтельнымн и быстрыми успехами в умственном и
литературном образования, проrЛЯАЫвает у нас какая-то незрелость, какая-то
шаткость и неопреАеленность. Истины, в Аруrнх литературах Аавно САелав·
шиеся аксиомами, Аавно уже не возбуждающие споров я не требующие
доказательств, у нас все еще не поАвергались суждению; еще не всем известны.
Вспомните только, что произведение, верно схватывающее какие•нибудь
черты общества, считается у нас часто пасквимм то 11а общество, то на сосло·
вне, то на лица. От нашей литературы требуют, чтобы она видела в действи•
тельности только rероев добродетели да мелодраматических злоАеев, и чтобы
она и не подозревала, что в обществе может быть мноrо смешных, странных
и уродливых явлений. Каждый, чтоб ему было широко и просторно жить,
готов, если б мог, запретить друrим жить. Я вился у нас писател ь, юморн·
стическнй талант кот орого имел до того сильное влияние на всю литературу,
что дал ей совершенно новое направление. Ero стали порочить. Хотели уве•
рнть публику, что он - Поль-де-Кок , живопнсе11 rрязной, неумытой и не­
причесанной прироАы. Он не отвечал никому и шел себе вперед. Публика, в
282

отnоmеш1 и к нему, разделилась на две стороны, из которых самая мноrо•
численная б ыла решительно против неrо, что, впрочем, нисколько не мешало
ей раскупить, читать и перечитывать ero сочинения. Наконец, и большинство
публики стало з а неrо : что дел�ат� пориц�ателям? Они начали признавать в
нем т алан т, даже большой, хотя, по их сло вам, идущий и не по настоящему
пути, н о, вместе с втим, стали давать знать и на111екалн прямо, что он, будто
бы, уни жает все русское, оскорбляет почтен ное сословие чиновников, и т. п .
Все мнения находят у нас место, простор, внимание и даже последователей.
Что же вто, е сли не незрелость и н е шаткость общественного мнения? Но, со
в сем этим, истина и здравый вкус все-таки идут твер дыми шагами и овла­
девают полем втой беспорядочной битвы мнений. Все это доказывает, что
и литература и общество наше еще слишком молоды и незрелы, но что в них
кроется мноrо здоровой жизненной силы, обещающей богатое р азвитие в
будущем.
СТАТЬЯ ДЕВЯТАЯ И ПОСЛЕДНЯЯ
Продолжаем наши извлечения из статей Белинского. Нам
остается анализировать два последние его годичные обозрения
русской литературы -на 1846 и 1847 годы. ( «Совр[еменник] »,
1847 г., No 1, и 1848 г., NoNo 1 и3.) 135 Эти два обозрения вместе
со статьей «Петербургского сборника», отрывки из котор ой
привели мы в прошедшем месяце, представляют .довольно полное
выражение общих литер атурных воззрений Белинского. Для пер·
вого раза эти из влечения с достаточ ною .ясностью возобновляют
в памяти читателей личность гениального нашего критика [, - в
настоящее время, и это уже должно считаться делом великой
важности : мы много выиграем, если будем даже только помнить,
что некогда говорилось нам, что некогда одобрялось всеми
н ами] . Придет время, кто · нибу.дь скажет нам что-нибудь новое,
что-нибудь лучшее [, - а теперь." теперь мы сча.:тливы и д о•
во льны, когда можем называть хо рошим хоrя то, чт о было хоро•
шо десять лет тому назад. Нечего сказать, завидное положение
литературы и критики; нечего сказать, великой похвалы заслу·
живают быстрые успехи общества.] . В нашем обществе, в нашей
литературе есть свежие силы, есть стремление nперед, есть
залоги для развития более живого и широкого , нежели все пре•
дыдущее [, - люди живо го настоящего , выступай rе же вперед
бодрее, решительнее ! Го ворите гроцче и сильнее ! Ваши реч11 уже
слышатся между нами, - но как еще невнятны для большин�
ства публик11 речи одних из вас, как неопределенны речи дру•
гих l Одним и з вас надобно говорить слышнее, другим говорить
определительнее, и тог4а публиJ<а пойдет за ва)fи. Говорите же,
и пусть воспоминания Q Белцнском утратят свой ж11вой интерес
для современности]. Чем скорее это будет, тем лучше. А пока.­
пока он все еще остается неза меним для нашей лите ратуры
[, и надобно нам слущатJJ то, что говорffд о н].
28Э.

«Взгляд 11а русскую .литературу 1846 года» начинается заме­
чаниями о том, что характер современной русской литературы
сь сто ит в бо лее и более тесном сближении с жиэ аью и действа•
тельностью, и что подобная характеристика может б ыть уместна
т олько относительно литературы очень молодой, мало еще р аз·
вившейся, и начавшейся в подражание иностранным литерату·
рам, а не из самостоятельной национальной жиэни, что отрешение
от подражательности, постепенное .достижение самобытности
есть главная черта в истории нашей литературы, чт о и доказы ·
вается фактами. Выписки из этой части обзора был.и нами приво·
димы в предыдущих статьях. Наконец , говорит Белинский, в п ро·
и зведениях Гоголя и писателей, им воспитанных, н аша литера·
тура явилась самобытною , стала верным изображением русской
действ ител ьности и оттого получила в 1Глазах общества в ажно е
значение, какого прежде, по отсутствию живого содержания, она
не и l'dела. В беллетристи ке старое р еторическое направление со ·
вершенно бессильно ; но вне беллетристики о но проявляется так
называемым славянофильством.
Известно, что в rлазах Карамзина Иоанн 111 был выше Петра Вели·
коrо, а допетровская Русь лучше России новой. Вот источник так 11азьrвае·
моrо славянофильства, которое мы, впрочем. во мноrнх отношениях считаем
весьма важным явлением, доказывающим, в свою очередь, что время зре·
лости и возмужалости нашей литературы близко. Во времена детства лите·
ратуры всех занимают вопросы, если даже и важные сами по себе, то не
имеющие ннкакоrо дельноrо применения к жизни. Так называемое славяно·
фильство, без всякоrо сомнения, касается самых жизненных, самых важных
вопросов нашей общественности. Как оно их касается и как оно к ним отно·
сится - зто друrое дело. Но прежде всеrо славянофильство есть убеждение,
которое, как всякое убеждение, заслуживает- полноrо уважения, даже и в таком
случае, если с ним вовсе не соrласны. Мноrо можно сказать в пользу славяно•
фильства, rоворя о причинах, вызвавших ero явление ; но, рассмотревши ero
ближе, нельзя не увидеть, что существование и важность зтой литературной
котерии чисто отрицательные, что она вызвана и живет не для себя, а для
оправдания и утверждения именно той идеи, на борьбу с которою обрекла
себя. Поэтому нет никакого интереса rоворить с славянофилами о том. чеrо
они хотят, да и сами они неохотно rоворят и пишут об этом, хотя и не
делают из зтоrо никакой тайны. Дело в том, что положительная сторона их
доктрины заключается в каких-то туманных, мистических предчу вствиях
победы Востока над Западом [,ко торых - несостоятельность_ слишком ш:но.
о бнаруживается фактами де йствительности, всеми вместе и каждым порознь].
Но отрицательная сторона их учения rораздо более заслуживает J1
11
1
имания,
не в том, что они rоворят против rнit:ющero бу дто бы Запада [Запада сла­
вянофилы решительно не понимают, потому что меряют ero на восточный
аршин], но в том, что они rоворят против русскоrо европеизма, а об втом они
rоворят много дельноrо, с чем нельзя ие соrласиться хотя на половину, как,
н а пример, что в русской жизни есть какая-то двойственность, следовательно,
о тсутствие нравственного еди нства; что ето лишает нас резко выразившеrося
н ацн ональноrо характера; .каким [к чесtИ'. их,] отличаются почти все евро11ей·
ские народы что зто д.елает нас какнми•то междоумками , которые хорош о
умеют м ыслить по- французски, uо-не�ецкп и n9-анrлиiiск11, 110 никак. не умеют
м ыслить п о -русски , н что nрнч1tна всеrо зтоrо в реформе Петра Великоrо.
Все зто справедливо до известноlf стеnоии. Но нельзя остановит ься на призна·
нии справедливости какоrо бы то ни было факта, а дол��tно исследов ать ero
284

п ричины , в надежде в самом зле найти и средства к в ыходу нз него. Этого сла·
вянофилы не д елали и не сделали ; но зато они заставили если не сделать, т о
дела ть вто своих _ противников. И вот где их истинная заслуга. Заснуть в
самол�обивых мечтах, о чем бы они ни были - о нашей ли народной . славе,
или о наше м е вропеизме, равно бесплодно и вредно, потому что сои есть не
жизнь, а только грезы о жизни; и нельзя не сказать спасибо тому, кто пре·
рвет такой сои. В самом деле, никогда изучение русской истории н е имел о
такого серьезноrо характера, какой приняло оно в последнее время. Мы во·
прошаем и допрашиваем прошедшее, чт обы оно объяснило нам н аше настоя·
щее и намекнуло о нашем будущем. Мы как будто испуrались за нашу
жизнь, за наше значение, за наше прошедшее и будущее, и скорее хотим
решить великий вопрос: Бь1ть или не бытьi Тут уже дело идет не о том,
откуда пришли варяrи - с запада или с юrа, из·за Балтийс1<ого, или из•за
Черного моря, а о том. проходит ли через нашу историю какая-нибудь живая
органическая мысль, и если проходит, какая именно; какие наши отношения
к нашему прошедшему, nт которого мы как будто оторваны, и к Западу, с
которым мы как будто связаны. И результатом втих хлопотливых и тревож·
ных исследований начинает оказываться, что, во-первых, мы не так резко
оторваны от нашего прошедшеrо, как думал и, и не так тесно связаны с За·
падом, как воображали. С другой стороны, обращаясь к с воему настоящему
положению, смотря на него глазами сомнения и исследования, мы не можем
не видеть, как, во многих отношениях, смешно и жалко успокоил нас наш
русский европеизм насчет наших русских недостатков, забелив и зарумянив,
но вовсе не изгладив их. И в втом отношении поездки за границу чрезвы·
чайно полезны нам : многие из русских отправляются туда решительными
европейцами, а возвращаются оттуда, сами не зная кем, и потому самому
с искренним желанием сделаться русскими. Чт6 же все вто означает? -
Неужели славянофилы правы, и реформа Петра Великого только лишила нас
народности и сделала междоумками? И неужели они правы, говоря, что нам
надо воротиться к общественному устройству и нравам времен не то басно·
сло вного Гостомысла, н е то царя Алексея Михайловича (насчет втого сами
господа славянофилы еще не условились между собою)?"
Нет, вто означает совсем другое, а именно то, что Россия вполне в ечер•
па ла, изжила впоху преобразования, что реформа совершила в ней свое дело,
сделала для нее все , что могла и должна была сделать, и что настало для
России время развиваться самобытно, из самой себя. Но миновать, переско•
чить, перепрыгнуть, так сказать, впоху реформы и воротиться к предше ­
ствовавшим ей временам - неужели вто значит развиваться самобытно?
Смешно было бы так думать уже по одному тому, что вто такая же невоз·
можность, как и переменить порядок годовых времен, заставив за весною
следовать зиму, а за осенью - лето. Это значило бы еще признать явление
Петра Великого, ero реформу и последующие события в России (может быть,
до самого 1812 года - впохи, с которой началась новаЯ' Жизнь для России),
признать их случайными, каким-то тяжелым сном, который тотчас исчезает н
уничтожается, как скоро проснувшийся человек открывает глаза. Но так
думать сродно только господам Маниловым. Подобные события в жизнн
народа сАишком велики, чтоб быть случайными, и жизнь народа не есть
утлаЯ' лодочка, которой каждый может давать произвольное направление
леr1<им движением весла. Вместо того, чтоб думать о невозможном и смешить
в сех на свой счет самолюбивым вмешательством в исторические судьбы,
гораздо лучше, признав неотразимую и неизменнмую действительность суще·
ст вующеrо, действовать на его основании, руководясь разумом и здравым
смыслом, а не маниАовскими фантазиями. Не об изменении того, чт6 совt!р ·
шилось без нашего ведома и что смеется над нашею волею, должны м ы
д.Умать, а об иамененйи самих себя на основании уже указанного нам пути
высшею нас волею. Дело в том, что пора нам перестать каsатъсв, а начl\тt.
быть, пора оставить, как JO'pнyto прнвычку, довол ьств оеатьtя слоlfами и
евр опейские формы и внешность принимать за европеизм. Скажем более :
пора нам перестать восхюuаться европейским потому только, что оио не
285

азиатское 110 л1обить, у важать е го, стремиться к нему потому только, что
оно челоdеч е с к ое , н, на этом основании, все европейское, в чем 11ет челове че •
с к ого, отверг ать с такою же энергиею, как и в се азиатское, в чем н ет челове•
ческоrо.
По вто ряем : славянофилы правы во многих отношениях : но тем не менее
их роль чисто отрицательная, хотя и полезная на время. Г лавная причина
их с транных выводов заключается в том, что они произвольно упреждают
время, процесс развития пр11нимают за его р еnультат, хотят в11деть п лод
прежде ц вета и, находя л11стья безщсусными, объявляют плод гнилым 11
предлагают огромный лес, разросшийся на необозримом пространстве , пере•
садить на другое ме сто и приложить к нему другого рода уход. По их мне·
н11ю, это не легко, но возможно ! Они забыли, что новая петровская Росси я
так же молода, ка1с и Северная Америка, что в будущем ей представляется
гораздо больше, чем в прошедшем. Они забыли, что в раз гаре процесса
•1асто особенно бросаются в глаза именно те явления, которые, по окончании
процесса, долж11ы исчезнуть, и часто не видно именно того, что в последствии
должно явиться результатом процесса. В этом отношении Россию нечего
сравнивать со старыми государствами Европы, которых история шла диамет•
рально противоположно нашей и давно уже дала н цвет и плод. Без всякого
сомнения, русскому легче усвоить себе взгляд француза, англичанина или
немца, нежели мыслить самостоятельно, по-русски, потому что то готовый
взгляд, с которым равно лег1со знакомит его и наука и современная действи­
тельность, тогда как он, в отношении к самому себе, еще загадка, потому что
еще загадка для него значение и судьба его отечества, г де всё зародыши,
зачатки и ни•1его определен ного, разв ившегося, сформировавшегося. Разу­
меется, в этом есть нечто грустное, но зато как много и утешительного в этом
же самом ! Дуб растет медленно, зато живет века. Человеку сродно желать
скорого свершения своих желан ий : но скороёпелость ненадежна: нам более,
чем кому другому, должно убедиться в этой истине. Известно, что
французы, англичане и немцы так национальны каждый по-своему, что не в
состоянии понимать друг друга, - тогда как русс1сому равно доступны и
социальность француза, и практическая деятельность англичанина, и туман­
ная философия немца. Одни видят в этом наше превосходство перед всеми
другими народами, другие выводят иэ этого весьма печальные з аключения
о бесхарактерности, которую воспитала в нас реформа Петра: потому что,
ге ворят они, у кого нет своей жизни, тому легко подделываться под чужую,
у кого нет своих интересов, тому легко принимать чужие : но подделываться
под чужу10 жизнь не значит жить, понять чуж11е интересы не значит усвоить
и х себе. В последнем мнении много правды, но не совсе м лишено истины и
п ервое мнение, как ни заносчиво оно. Прежде всего мы скажем, ч то реши·
тельно не верим в возможность крепкqго политического и государственного
существования народов, лишенных национальности, следовательно, живущих
•tисто-внеш11ею жизю1ю. В Европе есть одно такое искусственное государство,
склеенное из многих национальностей; но кому же неизвестно, что его кре·
пость и сила -до поры и времени�" Нам, русским, нечего сомневатьс я в
нашем политическом и государственном значении : и з ·всех славянских пле•
мен только мы сложились в крепкое и могучее государство и как до Петра
Великого, так и после неrо, до настоящей минуты, выдержали с че стью не
одно суровое испытание судьбы, н е раз были на краю гибели и вс егда
успевали спасаться от нее и потом являться в новой и большей силе и кре·
пости. В нарnдс, чуждом внутреннего развнтия, не может быть это й крепости,
этой сил1;11. Да, в нас есть национальная жизнь, мы при званы сказать миру
свое слово, свою мысль: н о каково 11 то слово, какова мысль, - об втом пока
еще рано нам хлопотат ь. Наши внуки или правнуки у з нают зто без всяких
Усилий напр яженного ра31гадыван1Jя, потому что это слов о, &та мысль будет
ск11заиа 11ми. "
Что же к асается до м nого<;торонност и, с како ю русск11й человек пони·
" ае т чу жды е е му национальности, - в этом заключаются равно и его ела•
ба 11 и его с п льн а я сторон ы. Слабая nотому, что этой мноrQСторонности де Й•
286

ствител ыю м1101·0 п омоrает его настояща я н езави сим ость от односторонно­
сти собственных национальных интересов. Но можно сказать с достовер·
костью, ч то эта независимост ь только помо�ает этой многосторонности; а
едва л и мож но сказать с какою- нибудь достоверностыо , чтобы она проивв о ·
дила ее. По край ней мере, нам кажется, что было бы слишком с мело при·
п исывать положен ию то, что всего более должно приписывать прщ)одной
даровитости. Не любя гаданий и мечтаний 11 пуще всего боясь произволь·
ных , личных выводов, мы не утверждаем за непреложное, что русскому
н ароду пред н азн ачено выразить в своей национальности наиболее богатое и
многостороннее содержание н что в этом заключается причина его удивитель­
н ой способности воспринимать и усваивать себе все чуждое ему; но смеем
думать, что подобная мысль, как предположение, nысказываемое бе з само­
хвальства и фанатизма, не лишена ос нования".
".На свете нет ничего безусловно важного или неважного. Против этой
ис тины моrут спорить только те исключит ельно теоретические натуры, кото·
рые до тех пор н умны, пока носятся в общих отвлеченностях, а как скоро
спустятся в сферу приложений общего к частному, словом, в мир действи·
тельности, тотчас оказываются сомнительными насчет нормального состояния
их мозга. Итак, все на свете только относител ьно важно или не важно, ве·
лико или мало, старо или ново. «Как, - скажут нам, - и истина, н добро·
детель - понятия относительные?» Нет, как поняти е, ка1с мысль, они без­
условны н вечны ; но как осушествление, как факт, они о т11осительны. Идеи
истины и добра признавались всеми народами, во все века ; но чт6 непре·
ложная истина, чт о добро для одного народа или века, то часто бывает
ложью и злом для другого народа, в другой век. Поэтому безусловный, или
абсолютный, способ сужде ния есть самый легкий, но зато и самый нена·
дежный ; теперь он называется абстрактным, или отвлеч енным. Ничего нет
легче, как определить, чем должен быть человек в нравственном отношении ;
но ничего нет труднее, как показать, почему вот этот человек сделался т ем,
чт6 он есть, а не сделался тем, чем бы ему, по теории нравственной филосо·
фин, следовало быть.
Вот точка зрения, с которой мы находим признаки зрелости современ­
ной русской литературы в явлениях, повидимому, самых обыкновенных. При­
смотритесь, прислушайтесь: о чем больше всего толкуют наши журналы? -
о народности, о действительности. На чт6 больше всего нападают они ? -
на романтизм, мечтательность, отвлеченность. О 11еко торых из этих пред·
метов много было толков и пр ежде, да не тот они и м ели смысл, не то зна·
чение. Понятие о «действительности » совершенно новое ; на «романтизм»
прежде смотрели, как на альфу и омегу человеческой мудрости, и в нем одном
искали решения всех вопросов ; понятие о «народности » имело прежде и склю·
чительно литературное значение, без всякого приложения к жизни. Оно, если
хотите, и теперь обращается преимущественно в сфере литературы, но раз·
н ица в том, что литература-то теперь сделалась эхом жизни. Как судят
теперь об этих предметах - вопрос другой. По обыкновению, одни лучше,
другие хуже, но почти все одинаково в том отношении, что в р ешении этих
вопросов видят как будто собственное спасение. В особенности, вопрос о
народности сделался всеобщим вопросом и проявился в двух крайностях.
Одни смешали с народностью старинные обычаи, сохранившиеся теперь
только в простонародии, и не любят, чтобы при них говорили с неуваже·
к ием о курной и грязной избе, о редьке и квасе, даже о сивухе ; другие, со·
з н авая потребность высшего национального начала и не находя его в деЙ·
ствительности, хлопочут выдумать свое, и неяс но, намеками указываю т нам
на смирение, как на выражение русской национал ьности. С первыми смешно
спорить ; но вторым можно заметить, что смирение е сть, в известных слу•
чаях, весьма похвальная добродетель для человека всякой страны ; для фран­
цуза, как и для русского, для англичанина, как и для турка ; но что она
едва ли может одна составить то, что называется «народностью » . Притом же
этот взгляд, может быть, превосходный в теоретическом отношении, не СО•
всем уживается с историческими фактами . Удельный период наш отличается

скорее rордынею и дра11ливостью, нежели смирением. Татарам 11оддались мы
совсем 11е от смирения ( 11то было бы для 11ас не 11естью, а бес11естием, как и
для всякоrо дpyroro народа ) , а по бессилию, вследствие разделения наших
сил родовым, кровным на11алом, положенным в основан ие правительственной
системы тоrо времени. Иоанн Калита был хитер, а не смирен; Симеон даже
прозван был « rордым» ; а вти князья были первоначальниками силы Москов·
скоrо царства. Димитрий Донской мечом, а не смирением предсказал тата­
рам конец их владычества над Русью. Иоанны 111 н IV, оба прозванные
сrрозными» , не отличались смирением. Только слабый Феодор составляет
исключение из правила. И вообще, как-то стран110 видеть в смирении при·
чину, по которой ничтожное Московское княжество сделалось сперва Москов·
ским царством, а потом Российскою империею, приосенив крыльями дву ·
rлавоrо орла, как свое достояние, Сибирь, Малороссию, Белоруссию, Ново•
россию, Крым, Бессарабию, Лифляндию, Эстляндию, Курляндию, Финлян·
дню, Кавказ. Конечно, в русской истории можно найти поразительные черты
смирения, как и друrих добродетелей, со стороны правительственных 11
1
част•
ных лиц; но в истории какоrо же народа нельзя найти их, и чем какой•
нибудь Людовик IX уступает в смирении Феодору Иоанновичу ?" Толкуют
еще о любви, как о национальном начале, исключительно присущем одним
славянским племенам, в ущерб rалльским, тевтонским и иным западным. Эта
мысль у некоторых обратилась в истинную мо11оманию, так что кто-то нз
втих «некоторых » решился даже печатно сказать, что русская земля смочена
слезами, а отнюдь не кровью, и что слезами, а не кровью отделались мы не
только от татар, но и от нашествия Наполеона. Мы, напротив, думаем, !fто
любовь есть свойство человеческой натуры вооб!J&е и так же не может быть
и сключительною принадлежностью одноrо народа или племени, как и дыха·
ние, зрение, rолод, жажда, ум, слово. Ошибка тут в том, что относительное
приня то за безусловное. Завоевательная система, положившая основание
европейским rосударствам, тотчас же породила там чисто юридический быт,
в котором само насилие и уrнетение приняло вид не произвола, а закона.
У славян же, напротив, rосподствовал обычай, вышедший из «Кротких н
любовных» патриархальных отношений. Но долrо ли продолжался втот
патриархальный быт и чт6 мы знаем о нем достоверноrо? Еще до удельноrо
периода встречаем мы в русской истории черты вовсе не любовные - хитроrо
воителя Олеrа, суровоrо воителя Святослава, потом Святополка (убийцу
Бориса и Глеба), детей Владимира, восставших на своеrо отца, н т. п . Это,
скажут, занесли к нам варяrн и - прибавим мы от себя - положили втим
начало искажению любовноrо патриархальноrо быта. Из чеrо же в таком
случае и хлопотат ь? Удельный период так же мало период любви, как и сми·
рения; вто скорее период резни, обратившейся в обычай. О татарском периоде
нечеrо и rоворить : тоrда лицемерное и предательское смирение было нужнее
и любви и настоящеrо смирения. Пытки, казни периода Московскоrо цар·
ства и последующих времен [,до самоrо царствования Екатерины Великой,]
опять посылают нас искать любви в доисторические времена славян. Где ж
ту т любовь, как нацио11альное начало? Н ациональным началом она никоrда
и не была, но была человеческим началом, поддерживавшимся в племени
e ro историческим, или, лучше сказать, ero неисторическим положением. Поло·
жение изменилось, изменились н патриархальные нравы, а с ними исчезла
и любовь, как бытовая сторона жизни. Уж не возвратиться ли нам к втим
временам? Почему ж бы и не так, если вто так же легко, как старику еде·
латься юношей, а юноше - младенцем ?"
Чт6 составляет в человеке ero высшую, ero благороднейшую действитель­
ност ь? - Конечно, то, чт6 мы называем ero духовн остью, то есть чувстьо,
разум, воля, в которых выражается ero вечная, непреходящая, необходимая
сущность. А чт6 считае1'СЯ в человеке низшим, с лучайным, относительны м,
преходящим? - Конечно, ero тело, Известно, что наше тело мы сыздетсть а
при выкли прt;зирать, может быть, потому именно, что, вечно живя в логи ·
ческих ф антазиях, мы мало ero знаем. Врачи, напротив, больше других ува·
жают тело, потому что больше друrих виают ero. Вот почему от болезней
28
8

•ш сто нр авственных они лечаt и1tоrда среАс т!lамн Чисtо м атериальн ыми, 11 н а­
оборот. В втом отношении они похожи на умноrо агронома, который с у в а•
женнем с мотр ит не только на богатство получаемых нм от земли- зерен, но и
на самую землю, котора я их произрастила, и даже на грязный, нечистый и
вонючий навоз, который усилил плодотворность втой земли. - Вы, конечно,
очень цените
.
в человеке чу вство? - Пpeкpac,ti o l так цените же и втот кусок
мяса, которыи т репещет в его груди, которыи вы называ ете сердцем_. и 1сото·
poro замедленное или ускоренное биение верно соответс твует каждому дви·
жен ию вашей души. - Вы, конечно, очень уважаете в •rеловеке ум? - Пре·
красчо l - так останавливайтесь же в благоговейном изумлении и перед
втою массою мозга, где происходят все умственные отправления, откуда по
в сему организму распространяются, чрез позвоночный хребет, нити нерв,
которые суть органы ощущения и чу вств. Иначе, вы будете удивляться в
человеке следствию мимо причнн'ы, или-что еще хуже-сочините свои, небы­
в алые в природе причины и удовлетворитесь ими. Психология, не опирающая­
ся на физиологию, так же несостоятельна, как и физиология, не знающая о
существовании анатомии. Современная наука не удовольствовалась и этим :
химическим анализом хочет она проникнуть в таинств енную лабораторию
природы, а наблюдением над вмб_рионом (зародышем ) проследить [фнзичес1шй
процесс нравственного развнтияj . Но это внутренний мир физиоло гической
жизни человека ; все его сокровенные от нас действия, как результат, выка­
зываются наруже в лице, взгляде, голосе, даже манерах человека. А между
тем, что такое лицо, глаза, голос, манеры? Ведь вто все - тело, внешносtь,
следовательно, все преходящее, случайное, ннчто2I0Ное, потому что ведь все
вто - не чувство, не ум, не воля? - так l но ведь во всем втом мы .видим и
слышим и чувство, и ум, и волю. Ум без плоти, без физиономии, ум, не
действующий на кровь и не принимающий на себя ее действия, есть логи­
ческая мечта, мертвый абстракт. Ум - вто человек в теле, или, лучше ска­
зать, человек через тело, словом, личность. Посмотрите, сколько нравствен·
пых оттенков в человеческой натуре : у одного ум едва заметен из-за сердца,
у другого сердце как будто поместилось в мозгу ; втот страшно умен н спо·
собен на дело, да ничего сделать не может, потому что нет у него воли ; а у
того страшная воля, да слабая голова, и из его деятельности выходит или
в здор, или зло. Перечесть втнх оттенков так же невозможно, как перечест1>
различил физиономий : сколько людей, столько и лиц, и двух совершенн о
схожих людей найти еще менее возможно, нежели найти д ва древесные лист·
ка, совершенно схожие между собою. Когда вы влюблены в женщину, н е
говорите, что вы обольщен ы прекрасными качествами ее ума н сердца : ина­
че, когда вам укажут на другую, которой нравственные качества в111ше, вы
обязаны будете перевлюбнться н оставить первый предмет своей любви для
нового, как оставляют хорошую книгу для лучшей. Нельзя отрицать влия­
ния нравственных качеств на чувство любви, но когда любят человека, любят
его всего, не как идею, а как живую личность ; любят в нем особенно то,
чего не умеют ин определить, ни назвать. В самом деле, как бы определ или
и назвали вы, например, то неуловимое выражение, ту таинственную игру
его физиономии, его голоса, словом, все то, что составляет его особность, что
делает его не похожим на других и за чт6 именно вы больше всего и люби­
те его? Иначе, зачем бы вам было рыдать в отчаянии над трупом любимого
вами существа? - Ведь с ним не умерло то, что было в нем лучшего, бла ·
городнейшего, что называли вы в нем духовным и нравственным, - а умерло
только грубо материальное, случайное ? Но об втом-то случайном и р ыдаете
в ы г орько, потому что воспомннаниlr о прекрасных качествах человека не
з аменят вам человека, как умирающеtо от голода не насытит воспоминан ие
о роскошном стале, которым он недавно наслаждалс я. Я ох отно соглашусь с
спиритуалистами, что мое сравне ние грубо, но зато оно верно, а зто для
меня главное. Державин сказал :
Так l 11есь я не YNPY I но часть меня большая,
От тле11а убе.щав, по смерти станет жить.
19 Н. г. Черньrwевскиll, т. 1 11
289

l!рон� в денст1ш1 е\ы1ос п1 тако го б есс.м с рт11я не i1е1·0 ск<1за 1ь, хот11 0110 11
нс утеши т л �о дсй, бли з ких п оэту ; 110 чтu передает поэт потомству в сво11х
со11да�ш ях, есл11 11е свою личность? Не будь он л11чность больше, чем кто·
ниб удь , личность по преимуществ у, его создания были бы бесцветн ы u и блед
·
н ы . О т э того творения каждог� великого поэта представляют собои сове� ­
ше�ш о о с о беш1ый , ориг11налы1ыи мир, и между Гомер ом, Ше кспиром, Баи­
роном, Серван те сом, Вальтер Скотто м, Гете и Жорж-Са ндом общего толысо
то, что все они - вел юсие поэты."
Но чт6 же эта л ичность, которая дает реальность и чувству , и уму,
11 воле, и гению и без которой все - и ли ф а нтастическа я мечта, или л о ги•1е·
екая отвлеченност ь ? Я много мог бы наговорить вам об этом, •1 итатели ; но
предпочитаю лучше откровенно сознаться вам, что чем живее созерцаю в11у·
три себя сущ ность ли•ш ости, тем менее умею определить ее словами. Это
такая же тайна, как и жизнь : все ее видят, все ощущают себя в ее недрах, и
никто не скажет вам, •1тб она такое. Так то•шо, у че ные, хорошо зная действ ие
и силы деятелей природы, каковы электричество, гальванизм, м агнетизм, 11
потому нискол ьк о не сомневаясь в их существовании, все- таки не умеют с ка­
зать, ч т6 они такое. Страннее всего, что все, чт6 мы можем сказать о лич·
ности, ограничивается тем, что она ничтожна перед чувством, волею, добро•
детел ью, красотою и тому подобными вечными и непр еходящими идеями ; но
•1то без нее, преходящего и случайного явления, не было бы ни чувства, 11и
ума, ю1 волн, нн добродетели, ни красоты, так же, как не было бы ни бес·
чувственности, ни глупости, ни бесхарактерности, ни порока, ни безобразия" .
Чт6 лuчfюсть в отиошении к идее человека, то народность в отношении
1с идее человечества. Другими словами: народности суть личности челове­
чества. Без 11ациональностей человечество было бы мертвым логическим
абстрактом, словом без содержания , звуком без значения. В отношении 1с
этому вопросу, я скорее готов перейти на сторону славянофилов, нежели
оставаться 11а стороне гумани ческих 1сосмополитов, потому •1то если первые н
ошибаются, то как л1оди, как живые существа, а вторые н истину-то гово­
рят, 1с ак такос·'J:О и з дание такой-то лог ики" .
Но, 1с счастию, я надеюс ь
остаться на своем мс:сте, не переходя ни 1с кому.
Человеческое присуще человеку потому, что он - человек ; но оно пр о ­
является в нем не иначе, как, во-первых, на основании его собственноii ли•r­
ности 11 в той мере, в какой она его может вмести ть в себе, а во-вторых, на
основании его национальности. Личность человека есть исключение других
личностей и, по тому самому, е сть ограничение человеческ ой сущности: ни
один человек, как бы 11ш велюса была его гениальность, никогда не исчер­
пает с а мим собою не тольк о всех сфер жизни, но даже н одной ка1сой-ни будь
ее стороны. Ни один •1еловск не только не может заме нить самим собою
всех людей (т. е. сделать их существование ненужным), но даже и
ни одного человека, как бы он 11и был ниже его в нравственном или умствен­
ном отношении ; ио все и каждый необходимы всем и каждому. На э том н
основано единство и братство человеческого рода. Человек силе н и обеспе­
чеи только в обществ е; но чтобы и общество, в свою очередь, было сильно и
обеспечено, ему необходима внутренняя, непосредственная, органическая
связь - н ауионал ьн ость. О на есть самобытный р е зультат соединения людей ,
но не есть их произведение : ни один народ не создал своей нац ионал ь ности,
как не создал самого себя. Это указывает на кровное , родов ое происхожде ·
ние всех национальностей. Чем ближе человек или народ к своему началу,
тем ближе он к природе, тем более он се раб; тогда 0 11 11с •1еловек , а ребенок ,
�е народ, а п лемя . В том и другом человеческое развивается по мере их осво­
бождения от естественной непосредствен ности. Этому освобож дению часто
с п особствуют разные внешние причины ; но челове ческое тем н е менее nри·
ходи т к народу не извне, а из него же самого, и в сегда проявляется в не м
национальн о.
Собств е нно г оворя, борьба человеческого с национальным ест ь не больше ,
1ш1с ретори ч ес1с а я фигура ; но в де йств ительности ее нет. Даже и тогда, когда
прогресс одного народа с овершаетс я чрез заимствование у другого, он тем
290

не менее совершается национально. Иначе, нет прогресса. В наше времл на·
родн ые в ражды н а нти патии погасли с ове рше нно. Француз уже не п н тает
не нав исти к англичанину только за то, что он англичанин, и наоборот . На·
против, со дня на день б олее и более обнаруживае тся в наше врем я с о чув·
ствие и любовь народа к нар оду. Это уте шительное , гуманн ое лвлсние е и ь
результат просвещенил. Но из атого отнюдь не следует, чтобы просве1цение
с глаж нв ало н ародн ости и де лало в с е народы похо11шм11 о дин на другой, как
две капл11 воды. Напротив, наше время ест1>, по преимуществу, времл силь ·
ного раэвитю1 11ацио11ал ьносте й . Франuу з.хочет быт ь фр анцузом, и требуе т
о т немца, чтобы тот бь1л н е мцем, и только н а этом о с 11ова11ю1 н интересу·
е тся им. В таких точно отношениях нах о д ятс я тепе р ь дру1· 1с другу вес евро·
пейскнс народы. А, между тем, они нещадно заимствуют друг у друга, 1111·
сколыю не боясь повредить cвoeii национальностн. История го в орит, что по·
добиые опасеню1 могут б ы ть действите льны то.\ЫЮ дл я народо в нравственно·
бессильных и 11ичтож11ых. Древняя Эллада была наследницею всего пред·
ше ствовавшего ей древнего м н ра. В ее состав вошли элементы египе тские 11
финикийские, к роме основного пелазги че ского. Р и м л я не п р иняли в се бя, так
сказать, в есь дре вний мир и все -так и остались риммшами, и ес ли пали,
то не от внешних заимствований, а 01· того, •1то были последними предста·
вите лямн исчерпавшего всю жизнь свою древнего мира, долженствовавшего
обновиться через христианство и тевтонских варваров. Французская лите·
ратура рабски подр�жала греческой и лат11нс1сой, наивно г рабила их заим·
ствован11 ями, - и все-таки оставалась национально-францу зскою. Все о трица·
тельное движение французской литературы XVI II века вышло из Англин ,
но французы до того умели усвоить его себе, наложив на него печать своей
11ац иональности, что никто и н е думает оспаривать у 11х литературы чести
самобы тного развития. Не мецкая философия пошла от француз а Де карта ,
нисколько не сделавшись о т атого французскою.
Таково отношение Велин ского к вопросу о народности. Он
думает, что в сущности о ней нечего и заботиться народу, имею•
щему нравственные силы. Она так же неотъемлема и несок ру•
шима, как физиологические осо бенности народа, потому что и
с ама, подобно им, врождена от природы. Мнимая борьба челове·
ческого с национальным, - продолжает он, - в сущности есть
только борьба н ового со старым, современного с отжившим.
Итак, то лковать о народности едва ли не з начи·r попусту те·
р ять слова ; но в стремлении, из которого возникли эти толки,
есть см ысл : о н заключается в том, что каждый народ дол жен
заниматься изучением и улучшением своей дей ствительной жиз·
ни. Начатки этого ·направления видит Белинский теперь в нашей
литературе, а в этих начатках - близость ее к зрелости и воз•
мужалости. Наша литература, с появлением Гоголя, занялась
делом. «В этом отношени и дошла она до такого положения, что
успехи ее в будущем, ее движен ие в пер ед зависят больше от объе·
ма и количеств а предметов, доступных ее заведыванию, нежели
от нее самой. Чем шире будут границы ее содСfJЖания, чем
больше будет пищи для ее деятельности, тем быстрее и плодо·
в и тее будет ее развитие » .
Этим оканчивается общая ч асть предпоследнего г одичного об·
зора русской литерату ры. Следующий, послед н ий сбзор («Сов·
р [еменникJ , 1848, NoNo 1 и 3) является, в с воей общей части,
как бы продолжением предыдущего. Читатели помнят, что на•
19*
2!Н

правление, ко-rо рое теперь владычествует в нашей .литературе, по ·
.лучило , при своем по явлении, название натуральной школы, 11
что дес пть .лет тому назад натуральная школа был а предметом
о жесточенных нападений со стороны всех оrстальпс писателей.
Теперь мы видим, что поднялись против так называемого отри·
цательного направления толки, совершенно подо бны е тем, к а кие
прежде поднимались против натуральной школ ы. Вся разница
только в заменении термина «натуральная школа» другим, а пред•
мет неудовольств ия отстал ых критиков остается один и тот же.
Бел инский отвечает на все упреки против натуральной школы с
полнотою, кото рая не оставляет места никаким сомнениям ; он
историею доказывает неизбежность нынешнего направления л и ·
rературы, эстетикою совершенную законность его, нравственными
потребностя ми нашего общества необходимость его :
Натуральная школа стоит теперь на первом плане русской литературы ;
нискол ько не преувеличивая дела, по каким-нибудь пристрастным увлече·
ниям, мы можем сказать, что публика, т. е. большинство читателей, за нее :
это факт, а не предположение'. Теперь вся литературная де ятельность
сосредоточилась в журналах ; а какие журналы пользуются большею в звеет•
н остью, имеют более обширный круг читателей и большее влияние на мнение
публики, как не те, в которых помещаются произведения натуральной школ ы?
Какие романы и повести читаются публико10 с особенным интересом, как
11 е те, которые принадлежат натуральной школе, и ли, лучше сказать, чи•
таютс я ли публикою романы и повести, не принадлежащие к натуральной
школе? С другой стороны, о ком беспреста нно говорят, спорят ; на кого
беспрестанно нападают с оже сточением, как не на натуральную школу?
Все это нисколько не ново в нашей литературе, но было не раз и
всегда будет. Карамзин первый произвел разделение в едва возникавшей
тогда русской литературе. До него все были согласны во всех литератур•
ных вопросах, н если бывали разногласия и споры, они выходили не из
мнений и убеждений, а из мелких и беспокойных самолюбий Тредьяковского
и Сумарокова. Но это согласие доказывало только безжизне1П1ость
тогдаш ней так называемой литературы. Карамзин первый оживил ее, потому
что перевел ее нз книги в жизнь, из школы в общество. Тогда, естественно,
явились н партии, началась война на перьях, раздались вопли, что Карамзин
и его школа губят ру сский язык и вредят добрым русским нравам. В лице
его противников, казалось, вновь восстала русская упорная старина, кото­
рая с таким судорожным и тем более бесплодным напряжением отстаивала
себя от реформы Петра Великого. Но большинство было на стороне права,
т. е . таланта и современных нравствен н ых потребностей, вопл и противников
заглушались хвалебными гимнами поклонников Карамзина. Все группирова­
лось около него, и от него все получало свое з11аченне н свою значительность,
все - даже его противники. Он был rероем, Ахиллом литературы того вре•
менн. Но что вся эта тревога в сравнении с бурею, которая поднялась с появ­
ле11ием Пу шкина на литературном поприще? О11а так памятна всем, что нет
нужды распространяться о ней. Скажем только, что противники Пушкина ви·
дели в его сочинениях искаже ние русского языка, русской поэзии, несомнен·
н ый в ред не только для эстетического вкуса публики, но и-поверят ли теперь
этом у? - для общественной нравстве нности 11•• Чт6 же за причина, что про­
т и в ники всякого движения вперед во все эпох11 нашей литературы говорили
одно и то же и почти одними и теми же словами?
Причина этого скрывается там же , где на до искать и происхожде ·
ния 11ату рально й школ ы - в истории на шей литературы. В лице Кантемира
русскал по11:,1111 D15наружила стремление к действител ьности, к жизни, как
292

она есть , основала свою силу на верности натуре . В Державине (его оды
«К Фелице », «Вельможе », «На счастие » едва ли не лучшие его произве·
дения, по крайней мере, без всякого сомнения, в них больше ориги нал ьноrо,
русского , нежели в ero торжественных одах ), в баснях Хемиицера и в ко•
медиях Фонвизина отозвалось направление, представителем котороrо, по
в ремени, был Кантемир. Сатира у них уже реже переходит в преувеличение
и карикатуру, становится более 11атуральною, по мере тоrо, как становится
более поэтическою. В баснях Крылова сатира делается впол не художествен·
но ю; натурализм становится отличительною характеристическою чертою его
поэзии. Зато он первый и подверrся упрекам за изображения «низкой при·
роды» . Наконец, явился Пу шкин, поззия которого относится к поэзии всех
предшествовавших ему поэтов, как достижение относится 1с стремлению.
НесМО!РЯ на преимущественно идеальный и лирический характер первых
позм Пушкина, в них уже вошли злементы жизни действительной. Uыrан•
ский табор с оборванными шатрами между коле сами телег, с пляшущим
медведем и нагими детьми в перекидных корзинках на ослах, был тоже
неслыханною дотоле сценою для кровавого трагического события. Но
в «Евгении Онегине» идеалы еще более уступили место де йствительности.
Тут уже натуральность является не как сатира, не как комизм, а как
верное воспр оизведение действител ьности со всем ее добром и злом, со всеми
ее житейскими дрязгами ; около двух или трех лиц, опоэтизированных или не·
сколько идеализированных, выведены люди обыкновенные, но не на посме·
шище, как уроды, как исключения из общего правила, а хак лица, составляю·
щие большинство общества. И в се вто в романе, писанном стихами! Что же
в вто время делал р оман в прозе ?
011 всеми силами стремился к сближе нию с действительностью, к нату·
ральности. Между этими попытками были очень замечательные ; но тем не
менее все они отзывалис ь переходною впохою, стремились к новому, не
оставляя старой колеи. Весь успех заключался в том, что, несмотря на вопли
староверов, в романе стали появлятьс я лица всех сословий, и авторы стара·
лись подделываться под язык каждого. Это называлось тогда народностью.
Но эта народность слишком отзывалась маскарадностью : русские лица
низших сословий походили на пере ряженных бар, а бары только име·
нами отличались от иностранцев. Нужен был гениальный талант, чтобы
навсегда освободить русскую поэзию, изображающую русские нравы, рус·
ский быт, из-под чуждых ей влияний. Пу шкин много сделал для этого ; но
док ончить, довершить дело предоставлено было другому таланту. С появле·
ния «Миргорода» и «Арабесок» (в 1835 году ) н «Ревизора» (в 1836) на·
чннается полная и звестность Гоголя н его сильное влияние на русскую лите·
ратуру. Влияние теорий и школ было одною нз главных причин, почему
многие сначала спокойно, без всякой враждебности, искренно и добро·
совестно видели в Гоголе не более, как писателя забавного, но тривиального
и незначительного, и вышли из себя уже вследствие восторженных похвал ,
расточавшихся ему другою стороною, и важного значения, которое он быстро
приобретал в общественном мнении. В самом деле, как ни ново было в свое
время направление Карамзина, оно оправдывалось образцами французской
литературы. Как ни странно поразили всех баллады Жуковского, с их м рач­
ным колоритом, с их кладбищами и мертвецами, но за них были имена
корифеев немецкой литературы. Сам Пушкин, с одной стороны, был под·
rотовлен предшествовавшими ему поэтами, и первые опыты его носили на
себе легкие следы их влияния, а, с другой стороны, его нововведения оправ·
дывались общим движением во всех литературах Европы и вли янием Бай·
рона - авторитета оrромного. Но Гоголю не было образца, не было предше·
ственников ни в рус<. !<ОЙ, ни в иностранных литературах. Все теории, все пре·
4ания литературные были против него, потому •1то он был против них. Чтобы
понять его, надо было вовсе выкинуть их из головы, забыть о их существо·
вании ; а вто для многих значило бы переродиться, у мереть и вновь воскрес·
н у ть. Чтобы яснее сделать нашу мысль, п9 смотрим, в каких отношениях
находится Гогол ь к другим русским поэ там. Конечно, и в тех со•шнениях
293

Пушюша, которые представляют чу..кдые русскому миру 1сартины, бе.d вся·
кого сомнения, есть элементы руссю1е; но кто укажет !!х? Как доказа_ть
.
:
•�т о, например, поэмы : «Моцарт и Сальери », «Камею1 ыи гость », «Скупои
рыцарь» « Г алуб», могли быть написаны только русским поэтом, и что и х
не мог бы написать поэт другой нации? То же можно сказать и о Лермон ·
товс . В се сочинения Г оголя посвящены исключительно и зображению мира
русской ж изни, и у него нет соперников в 11скусстве воспроизводить ее
в о в сей се истинности. Он н11 чего не смяг•1ает, н с украшает вследствие любви
к идеалам или 1саких-нибудь заранее принятых идей , или при вычных при·
страстий как, например, Пушкин в «Онеги не» идеализ ировал помещичий
быт. Конечно, преобладающий характер его сочинений - отрицание ; всякое
отрицание, чтоб быть живым и поэтн11еским, должно делаться во имя идеала,
н этот идеал у Гоголя также не свой, т. е . не туземный , 1сак и у всех других
русских поэтов, потому что наша общественная жизнь е ще не слож илась и
не установилась, чтобы могла дать литературе этот иде ал. Но нельзя же
не согл аситься с тем, что по поводу сочинений Г оголя уже никак невозможно
предположить вопроса: как доказать, что они могли быть написаны только
русским поэтом и что их не мог бы написать поэт другой нации? Изобра·
жать русс1сую действительность, и с такою поразительною верностию и
истиною, разумеется, может только русский поэт. И вот пока в э том-т о
более всего и состоит народность нашей литературы.
Литература наша началась подражательностию. Но она не остановилась
н а этом, а постоянно стремилась к самобытности, народ ности, из реторичс•
ской стремилась сделаться естественною, натуральною. Это стремление,
ознаменован ное заметными и постоянными успехами, и составляет смысл и
душу истории нашей литературы. И мы не обинуясь скажем, что 11 и в одном
русс1сом писателе это стремление не достигло такого успеха, как в Гоголе.
Это могло совершиться только ч рез исключительное обращение искусства
к действител ьности, помимо всяких идеалов. Для этого нужно было обратить
все внимание на толпу, на массу, изображать л1одей обыкновенных, а не
приятные только исключения из общего правила, которые всегда соблазняют
поэтов на идеализирование и нос ят на себе чужой отпечаток. Это великая
заслуга со стороны Гоголя ; но это-то люди старого образования и вменяют
ему в великое преступление перед за1сонами искусства. Этим он совершенн о
изменил взгляд на самое искусство. К сочинениям каждого из поэтов рус·
гких можно, хотя и с натяжкою, приложить старое и ветхое определени е
поэзии, как «укрdшен иnй п рироды » ; но в отношении к сочинениям Гогол я
этого уже невозможно сделать. К ним идет другое определение искусства,
как воспроизведение действительности во всей ее истине. Т"- т все
дело в типах, а идеал тут понимается не как украшение {следовательно ,
ложь ), а как отношения, в которые становит друг к другу автор создан·
ные им типы, сообразно с мыслию, которую он хочет развить своим произ­
веден ием.
Влияние Гогол я на русскую ,\ llтературу было огромно. Не только все
молодые таланты бросилисh на указанный им путь, но и некоторые писатели,
У�С: приобретшие известность, пошли по этому же пути, оставив свой
прежний. Отсюда появление школ ы, которую противники ее думали унизить
названием натуральной. После «Мертвых ду ш» Гоголь ничего не написал.
На сцене литературы теперь только его ш 1< ола. Все упреки и обвинения,
к отор ые прежде устрем.1
1
ялись на него, теперь обращены на натуральную
щ колу, и если еще делаются выходки против него, то по поводу этой школы.
В чем же обвиняют ее? Обвинений не много, и они всегда одни и те же.
Сперва н ападали на не е за ее будто б�,1 пос тояннь1е напад1си на чиновников .
В е е изображениях быта этого сословия одни 11скренно, другие умышленн о
видели злонамеренные 1с арикатур ы, С некоторого времени эти, обвинения
з амол к ли, Теперь обвиняют писателей натуралы1оii школы за то, что о н и
любят изображ ать. л юде й низкого звания, делают героями своих повесте й
мужик ов, д воР, ни ков, извозчиков, описыва1от у�лы, у&ежищ а гол-одной н и•
•цеты и 'lасто ' всл'lеской без нравстве н ности. Чтобы устыдИТh новых. писат�·
294

лс1!, 0Gu11 н11 тсл11 с тор жество м ую1 зьшаю т на прс11рас ные време на русс11 0Й
.\ llтсрdТуры, ссыл аютсл н а 11мена К ара мзщы и Д м итр и ева, 11зб11раn ш 11х д.\JJ
сnоих сочн11 еп11 ii предметы высокие 11 блаl' ородн ыс . Мы же напом н им 11м ,
ч то первал эамеча rсльна н русс кан 11oucc1 1, былn 1 1а1111с а11а К ара мзнным, 11 се
героиня б ыла обольщеннал пети метром крестьянка - бед н а я Лиза . . . Н о там ,
скажут они, все опрлт но 11 чисто, и подмос11овнал 11 рестьлнка н е уступи т
самой благовоспитанной барышне. Вот мы и дошли до при •ш ны спора: тут
в инов ата, как видите, старая шштш1а. О на позволяет изображать, пожалуй,
и мужш1ов, но не и наче, 11а11 одетых в театральные 11 остюмы, обнаружиn аю­
щих чувства и понят11я, чуждые их быту, положению и образованию, и
объясняющихся таким лзыком, l(оторым никто не говорит, а тем более
"рестьяне. Старая пиитика позволлет изображать все, чт6 вам угодно, 110
только предписывает при этом изображаемый предмет так украсить, чтобы
не было никакой возможности узнать, чтu вы хотели изобразить. Следуя
строго ее урокам, поэт может пойти дальше прославленного Дмитриевым
м аляр а Ефрема, который Архиnа писал Сидором, а Луку-Кузьмою : он может
снять с Архипа такой портрет, который не будет походить не только на
Сидора, но и ни на что на свете, даже на комок земли. Натуральная школа
следует совершенно противному правилу : возможно близкое сходство изо­
бражаемых ею лиц с их образцами в действительности не составляет в не й
всего, но есть первое ее требование, без выполнения которого уже не может
быть в сочи нении ничего хорошего. Требование тяжелое , выполнимое тольl(о
длл таланта ! Как же, после этого, не любить и не чтит�, старой п иитшш
тем писателям, которые когда-то умели и без таланта с успехом подв изатьсл
на поприще поэзии? Как не считать им натуральноii ш11олы самым ужасным
враl'ом своим, когда она ввела такую манеру писать, которая им недоступна?
Это, l(онечно, относится только 11 людям, у 11оторых в этот вопрос вмешалось
самолюбие ; но найдется много и таких, 11 оторые по искреннему убеждению
не любят естественности в искусстве, вследствие влияния на них с тарой
пиитшш. Эти люди с особенною горечью жалуются еще на то, что теперь
искусство забыло свое прежнее назначение. «Бывало, - говорят они, -
поэзил поучала забавляя, заставляла читател я забывать о тягостях и стра­
данилх жизни, представляла ему только картины приятные и смеющиеся .
Прежние поэты представляли и картины бедности, но бедности опрятной,
умытой, выражающейся с11ромно и благородно ; притом же, к концу повести
всегда являлась чувствительная молодал дама или девица, дочь богатых и
благородных родителей, а не то благодетел ьный молодой человек, и во имл
милого или милой сердца водворяли довольство и счастие там, где были
бедность и нужда и благодарные слезы орошали благодетельную руку -
и читатель невольно подносил свой батистовый плат011 11 глазам и чувство­
вал, что он становится добрее и чувствительнее ." «А теперь ! посмотрите,
что теперь п11шут l мужики в лаптях и сермягах часто от них несет си вухою ,
баб а - род центавра, по одежде не в друг узнаешь, какого это пола существо:
у�лы - убеж ище нищеты, отчаяния и разврата, до которых надо доходить
по двору, грязному по колени ; какой-нибудь пьянюшка-подьячий или учител1,
из семинаристов, выгнанный из службы, - все это списывается с натуры,
в наготе страшной истины, так что если прочтешь - жди ночью тяжелых
снов »" . Та к или почти так говорят маститые питомцы старой пиитики.
В сущности их жалобы состоят в том, зачем поэзия перестала бесстыдно
лгат1" из детской сказки превратилась в быль, не всегда прият ную, заче м
от11.1залас1, она быть гремушкою, под 11оторую детям при ятно и прыгать и
засыпать " .
Странные люди, счастливые люди ! им удалось на 11 с ю жизю.
0статься детьми и да ж е в старости б ыть несовершенноле тними, недорос ­
л я ми, - и вот они требуют, чтобы и все походили на них! Да читайте свои
ста рые сказки - никто вам не мешает ; а другим оставьте занятия, с войстве н­
н ые совершеннолетию. Вам ложь - нам истина ; разделимся без спору, благо
n а м не нужно нашего пая, а мы даром не возьмем вашего" . Но этому полю­
б о в н ому разделу мешает другая причи на - эгоизм, котор ый с•штает себя
доб(Jодетелью . В самом деле, представьте себе человека обеспечен ного, мож е т
295

6ыть, 6oraтoro ; он с� час 11006едал сладко, с о вкусом ( повар у неrо прекрас­
ный), уселся в спокои11ых вольтеровских креслах с чашкою кофе перед пылаю­
щим камином, тепло и хорошо ему, чувство блаrосостояния делает ero весе ­
лым, - и вот берет он книrу, лениво переворачивает ее листы, - и б рови
e ro и адвиrаются на rлаза, улыбка исчезает с румя11ых rуб, он взволнован ,
встревожен, раздосадован. " И есть от чerp l книrа rоворит ему, что не все
на свете живут так хорошо, как он, что есть у�лы, г.це под лохмотьями дро­
жит от холоду целое семейство, может быть, недавно еще знавшее доволь­
ство, - что есть на свете люди, рождением, судьбою обреченные на нищету,
что последняя копейка идет на зелено вино не всегда от праздности и лени ,
но и от отчаяния". И нашему счастливцу неловко, как будто совестно
своего комфорта ••• А все виновата скверная киига : он взял ее дл я удоволь­
ствия, а вычитал тоску и скуку". Прочь ee l «Книга должна приятно развле ­
кать ; я и без того знаю, что в жизни мноrо тяжелого и мрачного, и если
читаю, так для того, чтобы забыть втоl» восклицает он. -Так, милый,
добрый сибарит, для твоеrо спокойствия и книги должны лгать, и бедный
забывать свое горе, rолодный свой голод, стоны страдания должны долетать
до тебя музыкальными звуками, чтобы не испортился т вой аппетит, не на­
рушился твой сон". Представьте теперь в таком же положении другоrо
любителя приятноrо чтения. Ему надо было дать бал, срок приближался,
а денег не было; управляющий его, Никита Федорыч, что-то замешкалс я
высылкою. Но сегодня деньги получены, бал можно дать; с сигарой в зу­
бах, веселый и довольный, лежит он на диване и от нечего делать руки
его лениво протягиваются к книге. Опять та же история ! Проклятая книга
рассказы вает ему подвиги ero Никиты Федорыча, подлого холопа, с детства
привыкшего подобострастно служить чужим страстям и прихотям, женатого
на отставной любовнице родителя своего бари на. [И ему-то, незнакомому ни
с каким человеческим чувством, поручена судьба и участь всех Антонов " . )
Скорее прочь ее, скверную книгу ! .• Представьте теперь еще в таком комфорт•
ном состоянии человека, который в детстве бегал босиком, бывал на посыл·
ках, а лет под пятьдесят как-то очутился в чинах, имеет «малую толику» .
Все читают - надо и ему читать; но чт6 находит он в книге ? - свою биогра­
фию, да еще как верно рассказанную, хотя, кроме его самого, темные похожде ­
ния ero жизни - тайна для всех и ни одному сочинителю неоткуда было
узнать их". И вот он уже не взволнован, а просто взбешен, и с чувством
достоинства облегчает свою досаду т аким рассуждением: «Вот как пишут
ныне l вот до чего дошло вольнодумство! Так ли писали прежде? Штиль
ровный, гладкий, все о предметах нежных или возвышенных, читать сладко
и обидеться нечем !»
Есть ос обенный род читателей, который [,по чувству аристократизма,] не
любит встречаться даже в книrах с людьми низших классов, обыкновенно не
знающими приличия и хорошеrо тона, не любит грязи и нищенств, по их
противоположности с роскошными салонами, будуарами и кабинетами. Эти
отзываются о натуральной школе не иначе, как с высокомерным презрением,
ироническою улыбкою" .
Кто они такие, вти феодальные бароны, гнушаю·
щиеся «подлою черныо » [,которая в их глазах ниже хор ошей лошади ?] Не
спешите справляться о них в герольдических книгах или при дворах европей·
ских: вы не найдете их гербов, они [не ездят ко двору, и] если видали боль·
шой свет, то не иначе, как с улицы, сквозь ярко освещенные окна , насколько
позволяли сторы и занавески•.•
«Что за охота наводнять литературу мужиками?» восклицают [аристо ­
краты известного разряда.] В их гла зах писатель - ремесленник, которому ка к
что закажут, т ак он и делает. И м н в голову не входит, что� в о тношении к
в ы бору предметов сочинения, писатель не может руководствоваться ни чуж·
дою ему волею, ни даже собственным произволом , ибо Искусство имеет с вои
з аконы, без уважени11 которых нельзя хорошо писать. Оно преl!(де всего
требует, чтоб ы писатель был верен собственной натуре, свое�у таланту, своей
фанта�ии. А чем объяснить, что один любит н зображаrь предметы веселые,
другои - мрачные, если не натурою, характером и rалаитом повта? Кто
296

чт6 любит, чем интересуется, то и знает лучше, а чт6 лучше знает, то лучше
и изображает. Вот самое законное оправдание позта, котороrо упрекают за
выбор предметов : оно неудовлетворительно только для людей, которые иичеrо
не смысл ят в искусстве и rрубо сме шивают ero с ремеслом. Природа-вечный
образец искусства, а величайший и б лаrородиейший предмет в природе -
человек. [А разве мужик не человек?••] Божественное слово любви и братства
не втуне оrласило мир. То, что прежде было обязаииостию только призван·
иых лиц или добродетелью немногих избранных натур, - зто самое делается
тепер ь обязаииостию обществ, служит признаком уже не одной добродетели,
но и образованности частных лиц. Посмотрите, как в наш век везде заняты
в се участыо низших классов, как частная благотворительность всюду пере•
ходит в общественную, как везде основываются хорошо организованные,
богатые верными средствами общества для распространения просвещения в
низших классах, для пособия нуждающимся и страждущим, дл я отвраще·
иия и предупреждения нищеты и ее иеизбежиоrо следствия - безнравствен·
кости и разврата. Это общее движение, столь благородное, столь человече·
ское, столь христианское, встретило своих порицателей в лице поклонников
тупой и косной патриархальности>. Они rоворят, что тут действуют мода,
увлечение, тщеславие, а не человеколюбие. Пусть так, да когда же и где же
в лучших человеческих действиях не участвовали подобные мелкие побужде·
иия? Но как же сказать, что только такие побуждения моrут быть причиною
таких явлений? Как думать, что rлавные виновники таких явлений, увлекаю·
щие своим примером толпу, не одушевлены более блаrородными н высокими
побуждениями? Разумеется, нечего удивляться добродетели людей, которые
бросаются в благотворительность не по чувству любви к ближнему, а из
моды, из подражательности, из тщеславия; ио зто добродетель в отношении
к обществу, которое исполнено такоrо духа, что и деятельность сует•
иых людей умеет направлять к добру ! Это ли не отрадное в высшей сте·
пени явление новейшей цивилизации, успехов ума, просвещения и образо·
ванности?
Могло ли не отразиться в литературе вто новое общественное движе·
ияе, - в литературе, которая всеrда бывает выражением общества! В втом
отношении литература сделала едва ли не больше: она скорее способство·
вала возбуждению в обществе такоrо направления, нежели только отр!'-зила
ero в себе, скорее упредила его, нежели только не отстала от иеrо. Нечего
говорить, достойна ли и блаrородна ли такая роль; но за нее-то и нападают
на литературу иные. Мы думаем, что довольно показали, из каких источни·
ков выходят зти нападки и чеrо они стоят••• («Совр[емениик] », 1848 г. ,
т. VII, «Русская литер[атура]», стр. 10-26. )
После того Белинский оправдывает натуральную школу с эс ·
тетической то чки зрения, развивая истинные понятия о сущности
и значении искусства. Этот эпизод был уже представлен нами в
п р иложении к седьмой главе «Очерков».
Мы привели в извлечении все важнейшие страницы общей
части обоих последних год ичных обозрений Белинского. Во второй
половине того и другого обозрения, rде дается оценка замеча·
тельнейших литературных явлений предшеств овавшего года, осо ·
бенного внимания заслуживает одна общая черта : ученые труды,
преимущес'1
1В
енно по русской истори и, рассматриваются с такою
же подробностью, как и беллетристичес кие произведения. Этого
прежде не было: об ученых книгах представлялись только крат·
к и е суждения. В самом деле, в последнее время .деятельно сти
Белинского одна отрасль нашей ученой литературы, именно раэра·
297

бот1<а ру сской и стории, благодар я трудам новой исторической
школы (гг. Соловьев, .Кавелин и др. ) , получила для общества
важность, какой не имела прежде . С того вреМСНli зто общее
сочувствие ·к ученым вопросам пос 1· епенно возрастает, и м ало­
п о малу наше общество начинает расширять круг сЕоих умствен·
ных интересов. В последнее время мы даже в и дели, что журнал ,
вызывающий к себе внимание публики преимуществ<'нн о статьями
ученого содержания, пользуется в публике вним ание м н е м еньшим
того , какое обращено на журналы, успех которых о снован преиму ·
щественно на беллетристике и беллетристической крит ике. Пят·
надцать, даже десять лет тому назад едва ли было бы возможно
такое явление. Н ет сомнения, что этот новый прогресс в умст­
венной жизни нашей публики благотворным образом отразится и
на развитии в сей нашей литературы. Б елинский предугадывал это,
11 вот причина того, что в последнее время он поче л необхо димым
rасширить го ризонт своих годичных обозренпй , обра·;1ш на труды
1ю русской истории столько же внимания, ка1< и на про11зэедс­
ння 11зящной словесности . Еслп бы в настоящее в р емя мы имс-
11 1 1 к р 1 1т ш<о1в , подобн ых ему, конечно , они увидели бы возмож·
ность и необхо димость еще более расш�рнть 1<руг на шей кри·
ти1ки.
В ыписки наши из статей Белинского были мнс;гочисленны и
обширны. Легко было бы заменить их изложением их содержа­
ния; но читатель, вероятно , одобряет то т метод, которому мы
следовали. Н аши статьп имели целью не то лько историческое
изложение разли чных направлений русской кр11тики : мы хотели
таюке указат ь нэ. основания, от котор ых не должна vклоняться
со временная крити ка. если не хочет впадать в б есс илие, мелоч­
ность, пустоту. С праведливые по няти я об этом были п ы с ю1з ы·
ваемы у нас Б елинским, и на его критику до сих под надобно
смотреть не то лыю как на замечательное исто ричес кое явление,
но та юке и ·к ак на руководительный пример. Н аши со бствен ные
слова не имели бы того авторитета , какой имеют его сло ва . К.роме
·rо го , если бы мы не привод или его 1\fнений его собствеш1 ым11
словам11, ю1 ым, быть мо жет, взду:\1алось бы гово рить, что мы
п рипис ываем Б елннскому 1\fнения, которых он не имел : мы уже
говори.\Н, что памлть у многих из нас очень коротка . Выnисю1
нз Б елинского предупреждают во зможность такого сомнения и
придаю·� · мыслям, которые должны быть считаемы с прав ед л и ­
вымн, авто ритет, I<отор ый немногие решатся отвергать .
Два важные принципа особенно должны б ы т ь хранимы в
нашей памяти, когда дело иде1' о литературных суждениях : nоня·
т ие об отношениях литературы I< обществу и занимающи м ern
вопр ос ам; понятие о современном положении нашей л итературы
н условиях, о т кото р ых з а.висит ее развитие. Оба ети принцип:\
были в ыставляемы Б елинским, как важнейшие основани я нашей
I<ритики, р азъ яс няемы со всею силою его днале1<тикн 1 1 постояв·
2"R

110 щт ыеняемы нм к деАу , успех 1< 0ТОfЮГО 11 з а в исел в значитель­
ной степени от их соблюд ения. С того времени , как писал Бели11-
с1ш й , развитие наше не сделало еще столь з н а чительных успехов ,
что бы е го м ыслп потеряли прямое отношение !( нашему настоя­
IJ!ему, и кто з аботится об истине, по необходимостн до сих пор
д е р жится литературных воззрений, представителем которых б ы:Л
011 в нашей критике.
В о в сех отраслях человеческой деятельности тол ько те н а ­
правления достигают блестящего развития, которые находятся
в живой связи с потребностями общества. То, что не имеет
корней в почве жизни, о стается вяло и бледно, не только не при­
обретает исторического значения, но и само по себе, без отно­
шения к действию на общество, бывает ничтожно. Когда дело
идет о стремлениях и фактах, принадлежа щих к сферам мате­
риальной , научной и общественной жизни, э та истина признается
бесспорно .в семи . Когда дело идет о живописи, с кул ьптуре, а р ­
хитектуре, также ни один сколько-нибудь сведущий человек
н е будет спорить против мысли, что каждое из э1 их искусств
достигало блестящег о развития только тогда, когда это разви­
тие условливалос ь общими требованиями эпохи. Скульптур а
процветала у греков только потому , что была выражением гос­
подствующей черты в их жизни, - выражением страстного
поклонения красоте форм человеческого тела . Готическая архи­
тектура создала .дивные памятники только потому , что была
служительницею и выразительницею средневековых с тремлений.
Италь янская школа ж ивописи произвела дивные I( артины только
потому, что была в ыразительницею стремлений общества в ·rом
веке и в то й стране, служила духу века, состоявшему в слиянии
классического поклонения красоте человеческого те ла с заоб­
лачными стр емлециями с р ед них веков.
Странным исключением из общего закона был а бы литерату•
ра, если бы могла производить что-нибудь замечательное, отре ­
шаясь от жизни. Но мы уже г оворили в одной из преж них статей ,
ч то таких случаев никогда и н е бывало. Каким же образом может
находить себе з ащитников та к называемая теория <( чистого ис-
1<у сства» (ис кусства небывалого и н евозможн ого), тrебую щая о т
литературы , чтобы она исключительно заботилась только о
форме ? Тут в се основано на том, что привержен цы так назы­
ваемого чистого искусства сами не замечают истинного смысла
своих желаний или хотят вводить других в заблуждение, гово ­
ря о ч истом искусстве, которого никто не з нает и никто, н и сами
оJш, не желает. Н е останавливаясь на общей фразе, которою
заведомо или без ведома для самих себя прикрывают они с вои
и стинные желания, надобно ближе в смотретьс я в факты, свиде ­
тел ьствующие о их стремлениях, н адобно посмотр еть , в каком
духе сами они пишут и в каком духе написаны произведе ния,
одобряемые и ми, и мы увидим, что они заботятсл вовсе не о
29!!

чистом искусстве, независимом от жиз1ш, а, напротив, хотят
п одчинить литер атуру исключительно служению одной тенден ­
ции, имеющей чисто ж итейское значение. Дело в т ом, чт о есть
люди, для которых общественные интересы не с уществуют , ко ·
т орым известны только личные наслаждения и огорчения, неза­
висимые от исторических вопросов, движущих обществом. Д ля
э тих изящных в пикурейцев жизнь ограничивается тем горизон­
том, который обнимается поэsиею Анакреон а и Горация : весе ­
лая беседа за умеренным, но изыскан ным столом, ко мфорт и
женщины , - больше не нужно для них ничего . Само собою ра·
зумеется, что для таких темпераментов равно скучны все пред­
меты, выхо дящие из круга эпикурейских идей ; о ни хотели б ы,
чтобы и литература ограничивалась содержанием, которым огра­
ничивается их собственная жизнь. Но прямо выразить такое
желание значило бы обнаружить крайнюю нетерпимость и одно­
сторонность, и для прикрытия служат и м фразы о чистом ис­
кусстве, независимом, будто бы, от интересов жизни. Но, ска­
жите, разве хороший стол , женщины и приятная беседа о
жен щинах не принадлежат к житейск·им фактам наравне с нище­
тою и пороком, злоупотреблениями и благород11ыми стремле­
ниями ? Разве 11
1
овзия, если •бы решилась ограничиться застоль­
ными песнями и эротическими беседами, не была бы все-таки
выразительницею иsвестного направления в жизm1 , служитель­
ницею известных идей ? Она говорила бы нам: «пойте и любите,
наслаждайтесь и забавляйтесь, не думая н и о чем больше» ; она
была бы проповедницею в пикуреизма, а эпикуреизм точно так
же филосо фская система, как стоицизм и платон изм, как идеа­
лизм и материализм, и проповедывать впикуреизм значит
просто-напросто ·быть проповедником в пикуреизма, а не служи­
телем чистого искусства.
Итак, IВОТ к чему сводится вопрос о так называемом чистом
искусстве : не к тому , должна или не должна литература быть
служительницею ж изни, распространительницею идей, - она не
может ни в каком случае отказаться от втой роли, лежащей в
самом существе ее, - нет , вопрос сводится просто к тому : должн а
ли л итература ограничиваться епикурейскою тенденциею, забывая
обо всем, кроме хо рошего стола, женщин и беседы на аттический
манер с миртовыми венками на головах со беседнюсов и собесед­
ниц? *Ответ, кажется, не может быть затруднителен . Ограни­
чивать литературу изящным впикуреизмом значит до нелепости
стесн ять ее границы, впадать в самую у.экую од,носторонность и
нетерпимость. Нет нужды на односторонность оmечать друго:ю
односто ронностью ; за остракизм, которому защитники так на·
• Само собою разумеется, мы здесь rоворим только о том, какой смысл
имеет теория чистоrо искусства в наше время. Здесь нас занимает настоя·
щее, а не давно минувшее.
300

зываемого чистого искусства хотели бы п одвергнуть все другие
идеи и направления литературы, кроме эпикурейско го , нет нужды
п латить о стракизмом, обращенным против эпикурей ской тенден·
ции, хотя она скорее всякой другой тенденции заслуживала б ы
осуждения, как нечто праздное и пошловатое. Нет, из бегая всяких
односторонностей, скажем, что впикурейское настроение духа,
существуя в жизни, имеет право выражаться и в литературе,
кото рая должна обнимать собою всю жизнь. Но справ едливость
требует сказать , что воо бще эпикуреизм может играть в ажную
роль в жизни только немногих людей, расположенных к нему по
натуре и обстановленных в жизни исключительно благоприят·
ными обстоятель,ствами ; потому и в литературе эпикурейское
направление может приходиться по вкусу только немногим сча·
стливьiм празднолюбца.м, а для огромного �бо льшинства людей
такая тенденция в,сегда казалась и будет казаться безвкусна
или даже решительно противна. Если же речь переходит к настоя ·
щему времени, то �надобно заметить, что оно решительно неблаго·
приятно для эпикуреизма, как время р азумного движения
[и борьбы] , а не праздного застоя, и так как эпикуреизм в
жизни для нашего времени есть з ан ятие холодно-эгоистическое,
следовательно, вовсе не поэтическое, то и в литературе эпику·
рейское направление нашего времени, по необходимости, запе·
чатлев ается холодною мертвенностью. Поэзия есть жизнь, дей­
ствие, [борьба] , стр асть ; эпикуреизм в наше время возможен
только для л юдей бездейственных, чуждых исто ри ческой жизни,
потому ,в Э 'Пикуреизме нашего 1В ремени очень мало по эзии. И если
справедливо, что живая св язь с разумными требованиями эпохи
дает энергию и успех всякой деятельности человека , то э пику·
реизм нашего времени н е может создать в поэзии ровно ничего
сколько-нибудь замечательного. Действ ительно, в се произведе·
ния, написанные нашими современниками в этой тенденции,
совершенно ничто жны в художественном отношении: он и холод­
ны, натянуты, бесцветны и реторичны.
Литература не может не быть служительницей того или дру­
гого направления идей : это назначение, лежащее в се натуре, -
назначение, от которого она 1не в си лах отказаться, если бы и хо­
тела отказаться. Последователи теории ч истого искусства, выда·
ваемого нам за нечто долженствующее быть чуждым ж итейских
дел, обманываются •или притворяются : слова «искуr.ство должно
быть независимо от жизни» всегда служили только прикрытием
для бор� бы против не нра,вившихся этим людям н аправлен ий
литературы, с целью сделать ее с лужительницею другого на·
пр авления, которое более приходилось этим людям по вкусу . Мы
видели, чего хотят защи11ники теори и ч истого искусства в наше
в ремя, и едва ли моЖJНо дум ать, чтобы и х слова IiOГли иметь
какое·нИ'будь влияние 1н а литературу, как скоро смысл этих
слов от крыт. Нашему времени нет 11икакой охоты для эпикуре·
301

иэма забыть обо всем остальном , и литература ника1t не можс r
подчин иться это му уз кому и мел кому направлени ю , чуждому
здоровым стремлениям века.
[Как и в сякая другая достойная внимани я умс-rnенная и ли
нравственная д еятельность, литература по сам о й натуре не м о•
ж ет не быть слу жител ьницею стремлений века, не может не быть
n ыразительницею его идей. Вопрос состоит только в то м , каким
идеям должна служить она, - таким ли, ко торые, н е имел важ·
1ю го м еста в ж изни века, сообщат и литерату ре, и ми о граничи•
вающейся, характер пустоты, пр а зднос ло вил, и л и тем и деям,
которыми движется век. Ответ на э то нимало н е затруднителен:
толы<о те направления литературы достигают бле�тящего раз·
вития, которые возникают под !Влиянием и дей С(1льных и жи ·
вых, которые удовлетво ряют настоятельным потребностям
эпохи. У каждого века есть с вое историческое дело, свои особен·
ные стрем ления. Жизнь и славу нашего времени составляют
два стрем ления, тесно связанные между собою п служащие
дополнением одно другому : гум анность и з аб ота об улучшении
человеческой жизни. К этим двум основным идея111 п римыкают,
от 1111х получают -свою силу все остальные частные ст ремлен и я ,
свой ственные людям нашего века : вопрос о народности , вопрос
о просвещении, госуд арственные, юр идические стремления ожив·
лшотся этими идеями, решаются на основании их, вообще инте·
ресуют собою современного ч е лов ека только по мере связи их с
тенденциею к гум ан ности и у лучшению человечес1шй жизни.
Даже отдельные науки приобретают или теряют свою от11оси·
тельную важность по мере то го , в к акой степен и служат они
господствующим пот.рсбностям века. То же самое замечаем в
су д ь б е искусств : если живопись ныне находится в ообще в до·
:вольно жалком положении, тлавною причиною тому надобно
считать отчуждение этого искусства от современных стр емл ений.
Другие ис1<усства •бо лее или менее подве рглись то й же участи,
как живопись, и по той же самой причине. Из i;cex и скусств,
одна только литература сохраняет свое могущество и свое до•
стоннство, потому что о дн а она по няла необходимость освежать
свои силы ж и выми вдохновениями века. в самом деле, в се те
люди, которыми гордится новая европейская литература, -
все без исключения вдохновляются стремлениями, которые дви·
жут жизнью нашей эпохи. Произведения Беранже, Жоржа Сан·
да, Гейне, Ди ккенса , Теккерея внушены идеями гу манности и
улучшения человеческой участи. А те тала·нты, деятельность
которых н е проникнута этими стремлениями, или остались безве·
стны, или приобрели известность вовсе не выгодн ую, н е создав
ничего .заслуживающего славы. Теперь, например, почти каж·
дому читателю пока жется нелепостью, если .кто вздумал бы
признавать •великий ·rалант в каком-нибудь Александре Дюма
(старше м ) . « Это пустой болтун; романы его нелепы и ничтожны
302

в о всех отношениях п преимущественно в художес·1·ненном отно­
шении » , скажет каждый. А между тем, этот писатель без с омне­
н ия н аделен от природы очень большим талантом, - но талант
этот остался чужд стремлениям века, - и результатом б ыло
ничтожество его произведений.]
Не'л ьзя насильно дать себе одушевления тем, что н е 1в озбуж-
1
u
и
да ет одушевления в нашеи �натуре. ли врожденные качества
темперамента , или опыт жизни, размышление и нау1< а, а не про­
извольное напряжен ие фа·нтазии приводят человеr<а к живому
сочувствию всякой до брой, з доро вой и благородной идее. Е сть
люди, неспособные искренно одушевляться участ и ем к тому,
что совершается силою исторического движения вокруг них: для
таких писателей бесполезно было бы накладывать на себя маску
патетического одушевления современными вопросами, - пусть
они продолжают быть, чем хотят : в еликого н ичего нс произведут
011и ни в каком случае. Но те писатели, в которых природа
или жизнь соединила с талантом ж ивое сердце, - т е п исатели
должны дорожить в себе этим прекрасным сочетd1шем таланта
с мыслью, дающею силу и смысл таланту, даюf!
!
,ею жизнь и
1< расоту его произведениям. Они должны сознавать, что их бла­
городное сердце, их просвещенный ум ведJ'l' их по прямой, п о
единственной .до роге к славе, внушая им потребность действовать
на пользу исторического развития, быть служителями идей гу·
манности и улучшения человеческой жизни.
Это равно относится к литературе каждой страны, от Испа­
нии до России, от Швеции до Италии. Но кроме общих условий,
зависящих от самой натуры предмета , для литераrурной дея­
тельности каждого народа есть свои частные услови я , з ависящие
от особенных обстоятельств народной жизни.
[В странах, где умственная и общественная жнзпь достигла
высокого развития, существует, ес ли можно так выразиться,
разделение труда между р азными от ра<:л ями умст в е нной дея­
тельности, из которых у нас известна то лько одна - литература.
Потому как бы ни стали мы судить о нашей л итературе п о сра­
внению с иноземнымп литературами, но в наше м умств енном
движении играет она более значительную р оль, нежели фран­
цузская, немецкая, анг лийская литература в умственном движе­
н ии своих народов, и на ней лежит б олее обязанностей, неж елп
на какой бы то rш было другой литературе. Л итература у нас
поr< а сосредоточивает почти всю умств енную жизн ь народа, и
потому прямо на ней лежит долг зани маться и ·r акими и п тере­
самп, которые в других странах перешли уже, та;� сказат1" в
сне циальное заведыва ние других направлен ий умств енной де­
ятельности. В Германии, например, пов есть пншется п очти
исключительно для той публики, которая не способна читать
ничего, !Кроме повестей, - для так называемой «романной пу­
блики». У нас нс то : повес ть ч11таетсн н теми люцьмн, 1ютСJрыР

в Германи и никогда не читают повестей, находя для себ.n более
питательное чтен ие в различных специальных трак':'атах о жизни
современного общества. У нас до сих пор литера'I ура имеет ка·
кое-то э нциклопедическое з начение, уже утраченное литерату·
рами более просве щенных народов. То, о чем говорит Диккенс,
в Англии, кроме его и других беллетристов, гово рят философ ы,
юристы, публицисты, экономисты и т. д. , и т. д. У нас, кроме
беллет ристо в, никто не говорит о предметах, состав ляющих со·
держание их рассказов . Потому , если бы Диккенс и мог не чу·
вствовать на себе, как беллетристе, прямой обязанности быть
выразителем стремлений века, так квк не в одной беллетристике
могут они находить себе выражение, - то у н ас беллетристу
не было бы такого оправдания. А если Диккенс или Теккерей
все <-таки> с читают прямою обязанностью беллет ристики ка·
саться всех вопросов, занимающих общество, то наши беллетри­
сты и поэты должны еще в т ысячу раз сильнее чувствовать эту
свою обязанность. Лермонтов жалеет о тех временах , когда поэт
был необхо дим народу во всех важных делах жизни:
Бывало, мерный звук твоих могучих слов
Воспламенял бойца для битвы;
Ты нужен был толпе, как чаша для пиров,
Как фимиам в часы моли твы.
Твой стих, как божий дух, носился над толпой
И отзыв мыслей благородных
Звучал, как колокол на башне веков ой
Среди торжеств и бед н ародных 1 зs.
Для нас это время еще не прошло. Быть может, Англи11
легко было бы обойтись без Диккенса и Теккерея, но мы не
знаем, как мо гла бы Россия о бойтись без Гоголя. Поэт и бел·
летрист не заменимы у нас никем. Кто �к роме поэта го1ворил 'Рос·
сии о том, что слышала она от Пушкина? Кто кроме романиста
говорил России о том, что слышала она от Гоголя ?
Это, как мы выразилис ь, энциклопедическое значение рус·
ской литерату ры имеет своим следствием то оригинальное состо­
яние, в котором находится она относительно условий своего
развития.]
В Германии, Англии, Франции , где у мственна я ж изнь р аз­
в и лась уже на множес11во отдельных самостоя тельн ых отра слей,
дальнейшие уооехи каждой умственной деятельности зависят
п реимущественно от появления ген иальных людей. В Германии,
например, ныне нет беллетристов, подобных Дш<кенсу и Текке·
рею, и в этом состоит единственная причина жалкого состояния
немецкой беллетристики, котор о е и п,р одлится до то й поры, по­
ка явятс я гениальные писатели. Ус ловия , от которых зависит
дал нн ей шее разв итие РУ'Сской литературы, с овершенн о н е таковы .
О н и лежат в публике. Литература может в ызывать пу блику к
умственной деятельност и, но не может ни замен ить собою пу·
304

блику, ни существ овать без поддержки со стороны публ и к и.
Мы г оворим не о материальной поддержке (хотя и в этом отно·
шени и русская литература находится в положении вовсе неудов ·
летворительном : в пятнадцать лет вышли то лько дв а издания
Пушкина, и оба издания вместе не составляют и 10 ООО экзем·
пляров ), но о нравственной поддержке, которая го раздо важ·нее
и, к со жалению, до сих пор еще очень слаба, чтобы не с казать :
совершенно ничтожна. Помещались стихи в журна 11.ах - публика
читала стихи, находила, что �нижка жу.рна ла без стихов к ак-то
не полна ; вдруг журналы ста.ли являться без стихов - публика
ничего не сказала проти;в этого; потом опять появились в жур·
налах стихи - публика нашла, что, действительно, журнал в ы•
игрывает, помещая стихотворения. -Теперь пишутся романы и з
простонародного быта - публика находит это направление по·
лезным. Прекрасно. Но пусть перестанут писаться романы и з
просто наро дного ·быта, чт6 окажет пу блика ? - Телерь публика
более всего интересуется русскими повестями. Превосходный
роман Теккерея не читается с такою жадностью , как посред­
ственная русская повесть ; а когда я вляется повесть .действи·
тельно хорошая, восторг публики беспределен. Но если бы в друг
перестали писаться . р(Усск че пов ести, как вы думаете, чт6 сказала
бы русская публика ?
[Пожалела бы втихомолку, и ничего не сказала бы вслух.
В самом деле, ведь можно жить не только без повестей , но и
без литературы, - и не только без литературы, но и без хлеба ,
неправда ли ? Лебеда и дубовая корка не ли шены ни в куса ,
ни питател ьности.
Это не должно так продолжаться. Скромность и молчали·
вость, ко нечно, хорошие качества, но во всем вредно излише­
ство, вредна и в .литературных делах излишняя скромность со
стороны публики. «Дали нам - мы очень р ады и благодарны :
не дают нам - что ж делать ?» Как «что делать»? Должно тре·
бовать. Власть публики в литературных делах в�есильна. Чего
хоче-r публика, тем и бь11вает литература. Но желание должно же
быть выражаемо , - иначе, как узнать его ? Кто молчит, о то м
предполагают, что он ничего не хочет. Желание должно быть вы·
ражаемо сильно, неотступно - только неотступному желанию
нельзя не повиноваться, а когда оно выражается слабо, робко ,
кому нужда обращать внимание? Ко гда литература и.ли не до·
стигает своего истинного значения, или уклоняется от него, в
том всегда бывает в ино вна только публика, а не кто другой .
Обществ о не имеет права слагать с себя ответственность за недо ·
статки, от кото рых терпит. Ведь ему нутно только выразить
твердую, непреклонную волю, чтобы устранить всякий недоста·
ток. Не говорите, что нет талаН'l'ов - таланты есть, но что ж бу·
ду т они делать , не находя нравственной поддержки в публике ?
А если бы и казалось вам, что нужны более м ногочисленные
20 Н. Г . Чер11ышевскиl!, т. 11r
305

или более блестящие таланты для в озвышения лн•ературы, и за
ш 1ми не будет остановки. В едь дело известное, что в ген иаль­
ных людях никогда не бывало еще недостатка, ес ли только было
о ткры тое поприще для деятельност11 этим людя м . Не го ворите
11 того , что критика дурно исполняет свое дело - в этом о пять
кто же виноват, ес.Nи не вы, составляю1цие пубмшу? Ведь кри ­
т ю< а должн а опираться на публику и совершенно з ависит от
н астойчивости ее требований. Е сли вы не требуете неотступно,
чтобы критика исполняла свое дело к а.
.
к должно, г:; какое же ос·
нование имеете вы ожидать от нее чего-нибу дь ?
Публика должна сознать свои п рава н а лите ратуру, и т огда
литература неуклонно пойдет вперед. Б ез того, в r:е у спехи л ите­
ратуры случайны и непрочны.]
Нельзя упрекать нашу публику в отсутствии сочу вствия к
литературе ; нельrзя упрекать ее и в не развитости ·вкуса. Н апро·
тив, от особен ного положения нашей литературы, со ставляющей
самую живую сто р о н у нашеii духовной деятельности, 11 от соста ва
нашей публшш, к которой принадлежат в се н аиболее р азвитые
л юди, в други х стра•н ах м ало 11нтересующиеся беллетр истикою
11 поэзиею, - от этих особенностей происходит т о, что 1ш о дна
в мире л итература не в озбуждает в образованной части с воего
народа такой горячей симпатии к с ебе, к ак русска я литература
в русской публике, и едв а л и какая-нибудь публика та1{ здраво
и верно судит о достоинстве литературных произведений, как
русская. Сам Б айрон не был для англичанина предметом такой
гордости, такой любви, как для нас Пушкин. Издание сочине­
ний Б айрона н е было для англичанина наци она.л ьно е дело, каким
недавно были для нас издания Пушкина и Гоrо.л я. В от вам
факты относительно сочувствия публики ; а .з а развитость е е
вкуса ручаются тысячи случаев . Не говорим о б оценке публикою
наших собственных писа'Телей, к оторая вообще очень справедли­
ва. Н о какую замечательную здравость вкуса обнаруживает по­
стоянно наша публика и в оценке шю странных писателей !
Французы восхищаются до сих пор Виктором Гюгu 11 �амарти·
ном - кто у нас разделяет эту ошиб1<У ? А нгличане до сих по р
ставят Бульвера наравне с Диккен сом и Теккереем -у нас кто
н е видит разницы между этими писателями ? Нечего нам г ор·
д иться таким прев осходством : оно происходит ед11нствен но от­
того, что у нас з анимается чисто литературными вспросами та
часть обпJества, которая в Англии и Франции уже не хочет
удостаивать своим в ниманием этих, как там кажет с я, мело чей.
Но как бы то пи было, от чего бы то ни происход11ло, не под­
ле жит сомнению, что наша публика обладае 1· , в н ынешнем
своем соста в е , двумя .драгоценнейшими для ра.зuптия литерату­
ры качествами : горячи м сочувствием 1< литературе и .замечатель­
но верным в зглядом на нее. Недостает наше й публи ке толы� о
одного : сознания [свопх прав на литературу, а о·г этого-то и
З<Ю

зависит весь успех дела. Хорошо и дет л итература - публика n
n осторг е; дурно 11дет литература - публика м олчп r.
В мон лета нс должно сметь
Свnе су л; ;�еинс 11меть.
Да помилуйте, ведь н ам уже чуть ли н е полтораста лет, по
с чету поклонников реформы П етра Великого, а по счету с ла в яно·
филов чуть ли не две тысячи лет , - до лго ли же нам еще скром·
ничать ?
Оставл яя литературу без нравственной поддержI< и. н а про·
извол случайных обстоятельств, публика не имее r пр ава уди·
1злять ся ее колебаниям. Общественное мнение д о �ж110 было б ы
управлять литературою, неотступно требуя, ч тоб ы она была его
выразительницею ; но общественное м нение м олчит и ли м ного ·
много если шепчет какпе-то невн я11ные речи, - очен ь н атурально ,
что литература зависит от каприза случайностеii, подчиняется
влиянию предрассудков , не имея твердой о поры. Публика мало
знает о закулисном положении н ашей литературы; положение
это, по правде признаться, не м ожет в озбуждать другого чув ·
ства, кроме сострадания. Мы говорим не об интригах самолюбий
и мелочных расчетов, не о котериях и личных враждах, - все
О1то общая принадлежность каждого человеческого дела, все это
может возвышать или унижать только второстепенных, незна·
чительных людей и остается без влияния на деятельность истинн о
замечательных талантов , возвышаю1вихся над этим и дряз·
r амн : притом же, эти дрязги довольно известны публике, -
можно сказать, только они одни из всех закулисных обстоя·
тельств литературы и известны публике. Но есть о тношения и
обсто ятел ьства гораздо более важные, о которых публика не
имеет предчувствия, ко торые т яготеют над в семи без исключения
талантами, и особенно над более замечательными талантами , и
которые могут быть - и ка�< легко могу т быть ! - отвращены
толь11ю более живым влиянием общественного мнения на ли·
тературу. Чтоб ы публика могла з нать , какого рода эти о бстоя·
тельства. укажем только дв а-три обстоятельства из этих заку­
лисных 011ношений, - обстоятельства е ще очень маловажные и
неви нные сравнительно с другими.
Знает ли, например, наша публика о том, ка1ше з наменито·
сти, ка1ше авторитеты признаются почти единогл1tс н о в литера•
турном кругу ? Чи татель захохотал бы, если блr ему назвать
имена этих знаменитостей , ·Кото рых публика давно оценила по
достоинству, признав их писателями б ездарными или пустыми.
Но мы не будем называт ь их - литературное жеманство так во­
шло в наши нравы, что невозможно и подумать б ез страха о
такой дерзо·сти, - нет сомнени я, что и те робкие и общие ука­
з ания, 1юторые м ы позволяем себе, уже покажутся в литературе
нашей ужа сною дерзостью . Скажем т олько , что публика о ши·
20*
307

бается, думая, что в литературном мире наиболее уважаются
те имен а, которые наиболее уважаются в публике, - к ак мож·
но? у нас есть великие поэты, замечательные беллетристы , в сем и
уважаемые критики, над стихотворениями, пов ес т я м и , стать ями
которых публика давно смеется или дремлет . Он и с высока тре­
тируют тех, которые высоко стоят во м нени и пу блики, и э ти
люди слушают их советов, восхищаются и х пр о изведениями,
чуть не считают себя мелкими людьми сравю1 тель но с ними,
великими писателями. О, ес ли бы публика з н ала, каким авто ·
ритетам поклон яется литературный мир!
Даровитый поэт пишет пьесы , на которых не видно следа
пошлой рутины ; .даровитый беллетрист ·написал повесть, укло·
няющуюся от пошлой рутины, - публика придет в восторг от
этих произведени й, а знаете ли каково бывает мнение л итера·
турного мира о них ? Они осуждаются почти всеми авторитетами
втого мира. Печатно это осуждение не выскажетс я, - ведь м ы
умеем быть скромными и всем г оворить п ечатные комплимен·
ты, - но сколько словеоных осуждений, скольitо словесных
мудрых замечаний выслушает от нас писатель, осмелившийся
быть оригинальным ! Когда-то мы припо мнили читателям ку рь­
езный слу чай : один знаменитый критик и поэт до браго ста р о го
времени отказался поместить в своем журнале пvвесть Гоголя
и не хотел говорить о «Ревизоре» , о пасаясь у низить свое до·
стоинство рассуждением о таком глупом фарсе, - подобные
суждения каждый день совершаютс я в л итературно м м ире. Ру·
тина �-осподствует в нем. И поверьте, если истинно .замечатель­
ные <писатели> пользуются каким-нибудь уважением в л и·
тературном мире, то вовсе не по до брой воле нашнх авторитетов,
а вопреюи их желанию и убеждению : только смутн ые отголоски
общественного мнения склоняют втих авторитетов на некоторые
уступки в по льзу таланта и оригинальности : 1без того владыче­
ство посредственности и т ривиальности было бы безгранично .
Знаете ли вы, что сам Гоголь до сих пор еще не признан в
литерату.рно м мире за великого писателя ? Если �бы зто было
можно, его с удов ольств ием втоптали бы в грязь, и нынешние
печатные похвалы ему почти всегда только невольн ая уступка
общественному мнению.
«Это невероя11но» , - скажет читате ль. Чт6 и го ворить, ра·
зумеется, .невероят но. «Какое жа лкое состояние литературных
мнений!» прибавит читатель, - разумеется, жалко бмло б ы
о но, се ли б существовали даже одни те причины к со жален•и ю,
которые указаны нами. Но высказанное нами маловажно сравни·
тельно с тем, о чем м ы скромно молчим, подража я скромности
о бщества. Да, читатель, положение нашей л итера туры способно
возбудить сожаление в самом ап ати ческом человеке.
Не торопитесь же осуждать русского писател я: о, есл•и б в ы
знали, как неблагоприятн ы для развития его тала11та обстоятель -
308

ст в а и отношения, в которых он действует, вы подивились бы
не бессилию, а силе его ; вы подивились бы не тому, что он иде1
медленны м и колеблющимся шагом, а тому, что он еще хотя
как-нибудь и дет. Не то ропитесь осуждать русского писателя за
недостатки его произведений, ч итатель: о суждайте з а н их себя.
Вы в'И новны в жалком положении руссRой литера1'у ры: от вас
она ж дет и В·Се еще не может дождать·ся н равственной поддерж­
ки. Ведь литература бывает сильна только т огда, к огда опи­
рается на публику, - а наша публ'Ика оставляет �е н а произвол
судьбы. От вас, читатель,, зависит ра звитие русской литер а ­
туры: выразите непреклонную волю вашу, чтобы о н а развива­
лась, и тол ько то гда будет он а иметь в озможность разви­
ваться.]
Девять лет, прошедшие после смерти Белинского, были бес·
плодны для истории критики, и мы останавливаемс я на обозре­
нии деятельности Белинского, потому что нечего больше ска­
зать о руссжой критике, лу чшим и современным �в ыражением
которой остаются до сих .пор его статьи . Но словесность наша
не совершенно бездействовала в это время. Напротив, поэты и
беллетристы, образовавшиеся в школе Б елинского 1м и действую­
ющие в духе, представительницею к оторого б ыла его критика,
достигли первенс11в а в нашей литературе только уже в последние
годы его ж•изни или после его смерти. В критике не нашлось
людей, способных продолжать начатое им; но словесность, как
могла, продолжала развиваться в направлении, н а которое ук а­
зывал он. В те годы писатели нового н аправления еще тольRо
завоевывали себе прочное положение в литературе ; теперь он и
решительно господствуют в ней. Если обстоятельства позволят
нам исполнить во всем размере план, по которому нач аты наши
«Очерки» и первая часть !Которого - обозрение критики -
нами !Кончена, то ·мы дол·жны будем обозревать, •во второй части
нашего труда, деятельность русских поэтов и беллетристов, на­
чиная с Гоголя до настоящего времени. Отдельные издания про·
изведений некоторых из этих писателей доставляют нам случай
определить их значение для литературы в отдель11ых статьях,
которые, однако ж, будут иметь непосредственное отношение к
общей системе наших «Очерков».

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ ПУШКИН
ЕГО ЖИЗНЬ И СОЧИНЕНИЯ
Предисловие издателя
В настоящей книге взрослый ч итатель не найде·r .д ля себя ни·
чего нового о Пушкине. Ее цель - служить для юношества на·
чало м .знакомства с великим русским поэтом. С э тою це лию в ней
рассказана : а) жизнь поэта, по существующим ныне печатным
материалам, причем составитель отдав ал пр едпо чтение фактам,
рельефно представляющи м трудолюбивую, благород11ую и могу·
чую личность Пушкина ; б ) представлен краткий очерк произве­
дений Пушкина и в) помещено в «Приложении » несколько
мелких стихотворений и отрьmк и из поэм Пушкина , выбранн ых,
разумеется, согласно назначению книги.
Таким образом соста·вленная, книга о Пушкине, по наш ему•
мнению, может служить полезным и з анимательны м чтением рус­
ского юношества как мужеского, так и женского полов .
И.з всего вышесказанного видно, что издатель и мел в виду
детей. И, однако ж , 1шига не названа детскою. Это сделано не без
намерения. Кто потрудится перенестись мыслию к собственному
детству и отрочеству, тот, верно , ·вспомнит, Rак в то в ремя хоте­
лось ему •казаться большим и Rак отталIСивало его одно наз­
вание д·ет скиu. Нам случалось в и деть детей, особенно в поре
перехода к отрочеству, IСоторые именно поэтому .rte читали хоро­
ших книг, тогда как с жадностию бросались на к ниги с омнитель­
ного достоинства , лишь бы на них не стояло : д л я детей.
Итак, мы думаем, что родители и наста•вники, которые, при­
обретя нашу книгу, вырвут и.з нее этот листок прежде, чем отда­
дут ее в руки своим питомцам, поступят в есьма благоразумно:
они придадут ей в глазах своих питомцев двойной инте рес 1 •
К изданию нашему приложен портрет Пушкина. Это оди н и з
двух лучших портретов, о ставшихся после Пушкин а : он рисован
с н атуры А. Брюлловым, гравирован на стали в Ло ндоне 11
п ервоначально был приложен к « Ста русским литераторам» .
СПБ. 1856. Ию11ь.
310

ГЛАВА 1
Значение слов «велики й поат » . - Кто имеет право быть назван образова11-
11ым че.А nнР.ко м. - Общее знач ение литературы в деле образов ания и
11.:3ящ11ой в особен11ости. - Мес т о , занимаемое Пушкиным в нашей изящной
литер атуре.
«Пушкин - ведикий поэт» , говорит каждый из нас, и эти
с дова та�< важны, что н адобно постараться каr< �южно дучше
вник•нуть в смысл их и объяонить себе: что такое значит « Ве•
ликий �поэт» ? почему ве�икие поэты пользу ются общим г лубо ­
I< ИМ уважением ? и почему Пушкина все считают великим
поэтом?
Объяснив себе зто, мы увидим, как необходимо кажд ому
из нас ближе познакомиться с жизнью Пушки на и е го сочи·
нениями.
Не нужно доказывать , что обра зование - самое в елико е
благо для человека. Без образования дюди и г руGы, и бедны,
11 несчастны. Чтобы убедиться в этом, стоит тодько припомннть
расска зы путешественников о дикарях. Краснокожие и ндейцы
жили и отчасти еще живут в тех же самых землях, которые
заняты теперь Сев еро-Американскими Шт ата м и : посмотрите
же, к акая разница между краснокожими, малочисленными, ну­
ждающимися во всем необходимом для жизни, и многочислен­
пым�и , богатыми, имеющими все в и зобилии с еверо -американ·
цами1 И отчего вся эта разница? Тодько оттого , что северо·
американцы - народ образованный, а краснокожие туземцы -
дикари. Другой пример, бодее близкий к нам : Ро ссия теперь
государство могущественное и богатое, п01'ому что русские,
б ла года р я Петр у Великому, стади народом образованным ; а все·
го то лько пятьсот лет то му назад русские были угнетаемы и ра·
зоряем ы татарами, потому что были еще мало об разованны.
Но не довольно того, что просвещение приносит народу и
бл агосостояние, и могущество : оно доставляет человеку такое
душевное наслаждение, с которым ничто не может сравниться.
Каждый образованный человек чувствует зто и всегда скажет,
что без о бразования жизнь его была бы очень скучна и
жалка.
Теперь будет со верш ен но ясно, как важна дмr всеобщего
бдага литература, если мы скажем, что из всех средс11в для
распространения образованнос1'.и самое сильное -- литература.
Народ, у :которого нет литературы, груб и нев ежественен ; чем
более и усиливается и совершенствуется, или, к ак принято го·
варить, развивается лI1тература, тем о бразов ан нее 11 лучше ста ·
новится народ.
Образованным человеком называется тот, 1<то п риобрел
много знани й и, кроме того, привык ·быстро и верно сооб ра жат ь ,
что хорошо и что дурно, что справедливо и что несправедливо,
или, к ак выражаются одним с ловом, при вык «мыслить», и , на·
311

конец, у кого п онятия и чувства получили благородное и возв ы ·
шенное направление, то есть приобрели сильную любовь ко
всему доброму и прекрасному. В се эти три качества - обширные
з нания, привычка мыслит ь и благородство чувств - необходимы
для того, чтобы человек был образованным в полном смысле
с лова. У кого мало познаний, тот невежда ; у кого ум не привык
мыслить, то-r груб или тупоумен ; у кого нет благородных чувств ,
' rот человек дурной.
'
В детстве, в первую пору молодости человек у чится в шко·
лах : уроки наставников имеют ту цель, чтобы с делать юношу
образованным человеком. Но когда он выходит и з школы, пере·
стает учиться , его образование поддерживается и совершен·
ствуется чтением, то есть, вместо прежних наставников, которых
слушал мальчик и юноша, взрослый человек имеет одну настав·
ницу - литературу.
Чт об исполнить, как до лжно, свою великую обязанность -
быть руководительницею людей на пути образования , литература,
как мы уже знаем, должна давать ему различные знания, разви·
вать в нем привычку мыслить и поддерживать в IIe'd любовь ко
всему прекрасному и доброму . Каждая хорошая книга до некото·
рой степени исполняет все эти условия; но некоторые книги и ме·
ют главною своею целью сообщать уму читателя р азличные по·
знания - это книги, принадлежащие к -rак н азываемо й ученой
литературе, например, сочинения по истории, по естественным
наукам и пр. ; другие книги пишутся с тем намерением, чтобы
действовать главным образом на в оо бражение и сердце ч итателя,
возбуж дая в нем сочувствие к до брому и прекрасному, - это
книги, принадлежащие к так называемой изящной литературе.
Между полезными действ иями, какие производят н а ч итателя
книги того и другого рода, есть очень м ного общего; особенно
сходны все хорошие книги в том, что непременно возбуждают
в читателе желание думать о том, что справедливо, прекрасно и
полезно для людей. Сходны они между собою и в том, что хо·
рошая ученая книга, действуя более всего на ум, действует так·
же и на сердце, а произведения изящной литера'I'уры, преимуще ·
ственно обращаясь к сердцу читател я, в то же время не остаются
бесполезны и для его ума, кото рому сообщают верные понятия
о человеческой жизни. Но , несмотря на это зна•-штельное сход·
ство, изящная литерату ра очень р езко отличается от ученой.
Одну сторону этого разл и ч и я мы уже знаем : главная цель уче·
п ых сочинений, как мы сказали, та, чтобы сообщить точные све·
дени я по какой-нибудь науке, а сущность произведений и зящной
с ловес ности - в том, что о ни действуют на вообра жение и дол•
жны в озбуждать в читателе благородные понятия и чувства.
Другое р азличие состоит в том, что в у чен ых сочинениях изла·
гаются события, происходившие на самом деле, и описываютс я
предметы, также на самом деле сущ,ествующие или существовав·
312

шие ; а прои зведения изящной словесности описываю г 1t расска ­
зывают на,м в живых примерах, к ак чувствуют и как поступают
люди в различных обстоятельствах, и пример ы эт 11 большею
частию соз�аются воображением самого писателя. Корот1< 0 м ожно
выразить вто различие в следующих словах : учен ое сочинение
рассказывает, что именно было или есть, а прои зведение изящ­
ной литературы ра«;сказывает, как всегда или обыкновенно б ы ­
вает на свете.
Довольно нам и этих двух замечаний, чтобы видеть, до какой
степени изящная литература различна от ученой, хотя есть у н их
и МНОГО общеrо.
Можно теперь спросить : которая же и з д вух отраслей лите­
ратуры важнее? которая больше приносит п ользы людям ? кото ­
рая больше содействует распространению и усовершенствованию
просвещения? На это образованный человек будет 01 вечать : обе
они равно важны, равно полезны людям. Ученая л и тср ату,р а спа­
сает людей от н евежеств а, а изящная - от грубости 11 п ошлости;
то и другое дело одинаково благотворны и необходимы для
истин ного просвещения и для счастия людей.
Теперь надо бно только сказать, что хорошие писатели по
части изящной литературы называются поэтами, и мы поймем ,
какой высокий смысл заключается в этом ,слове. Поэты-руково­
дители людей к благородному поняmю о жизни н к благород­
ному образу чувств : читая их произведения, мы приучаемся от­
вращаться от всего пошлого и .дурного, понимать очарователь­
ность всего .доброго и прекрасного, л ю бить все благородное ;
читая их, мы сами .делаемся лучше, .добрее, благороднее * .
И если Пушкин в самом деле ве.1
11
икий поэт, то нельзя не
согласиться, что он о.дин из тех людей, которые с.делали наиболее
.до бра своим соотечесmенникам, од ин и з тех людей , которых
каждый русский наиболее обязан уважать и л юбить.
Это в самом деле так. Мы знаем теперь, что от .1
11
итературы
очень много зависит просвещение народа и что без просвещения
нет для людей исти н ного счастия ; нам надобно только узнать,
какое ва2I0ное место в нашей изящной литературе з анимает Пуш­
кин и как многим она ему обязана, - и мы увидим, что его, по
sсей сп раве.дливос'NI, надобно называть великим поэтом и что
каждый •И З нас .должен почитать его человек ом, сделавшим очен ь
много до бра нашей родине.
• Прежде называли повтами только стихотворцев, а поэзиею только
ОРIНИ стихи. Теперь nоияли,1 что ,nовтическими произведениями должно назы­
вать все хорошие сочинения по части и зящной литературы, все равно стн·
хами ли они писаны или пр озою. Впрочем, до сих пор «поэтам и » 11азываю·r
в особенности тех писателей, у которых особенно много или воображен н11,
или задушев ной теплоты ; те произведения изящной словесности, в котор ы х
холодный рассудок преобладает над воображением и тепл ото ю чувства, 11е
принято называть «Поэтическими».
313

Изя шная лптература п о .Яв1iлась У 1tac лет за восемьде сят до
Пу шюш;, вскоре после благо детельных преобра зпваний Петр а
Великого, поз нак омившего русских с 11росве1цс11ными наро­
дами " . Но 11звестно, чтv почти каждое дело дост11гает своей
настоящей важности медленно. То, что оказываетс я 0•1ень в ажно
впоследс·гв ии, сначала бывает маловажно. Так было с нашей
словес н остью. Число людей, привыкших I< чте н и ю , было в т о
время очень мало, да и людей, з навших грамо ту , было немного.
Главная заслуга Л о моносо в а и п исателей, следовавшпх за ним до
начала нынешнего века, состояла в то м, что они сnапми произве·
дени ями возбуждали охоту к чтен ию и мало -пома лу увеличивали
число людей, интересу ю щихся литературою. Из эт11 х писателей ,
о кото рых мы всегда д о лжны вспоминать с особым у важением,
самыми замечательными, после Ломоносова, былн Державин,
Фонвизин 11 Карамзи н. Не менее пол r:>зы принес литературе Но­
виков , хотя не был знамен ит, как писатель . Державин славилс я
СВ'ОИМИ стихо творениями (одами ), Ф о нвизин написал две пре·
1<расные комедии («Бригадир» и «Недоросль »). Нов и ков чрез·
вычайно много и успешно заботился об увеличен ии числа книг и
rаспространении круга читателей в России: благодаря его бес·
,1<0 рыстным усилиям '6ыло и з дано в пять или шесть лет более
книг, нежели прежде было напечатан о в пятьдесят ; наконец, один
из молодых людей, которым покро вительство вал Новиков в н а·
чале их литературного поприща, о бнаружил очень эамечатель·
ный талант. Это был Карамзин, п о сле Ломо н осов?. второй осн о ·
ватель нашей изящной литературы. Его пр ои зв еден и я , написан ­
ные очень хоро шим и легким языком, читались с таким удоволь ­
ствием, 1< ако го прежде не в о збуждали прозаические сочинения.
Трудами этих людей образовалась в России « публика», то есть
некоторая часть русского народа получила привычку находить в
чтении наслаждение, без кото рого уже не могла обходитьс я.
То гда явился Жуковский, кото рый приобрел с лавv п рекрасными
перевода \1и английских и немецких стихо11ворений, особенно пере­
во дами многих произведений великого немецкого п оэ1 а Шиллера.
Таково было поло жение русской л итературы , когд а н ачал п и ·
<'ать Пушкин. Публика уже существ о вала в России, но была еще
немногочисле нна; между писателями считало сь нес1<0лько людей
с замечательн ым талантом, но не было е ще тако го гения, кот о рый
п риводил бы читателей в восторг, кото рый п о казал бы русс1юй
публике поэзию во всей ее очаро вательной красоте. Это сделал
Пушкин. И прежде него су ществовали на русско м н зыке хоро­
шие стихи ; но к огда явились произведения Пушкина, все уви­
дели, что еще не имели понятия о том, как прекрасны могут быт1,
русские стихи. В самом деле, до Пушкина еще никто не писал
". П ер вая • О/\а Л о моносова, ко торог о об ыкновенно называют отцо�1
11а111ен изя1ц11011 с ловесност и, был а написана n 1 7 39 г оду.
314

таким легким и живым язы1<ом, в котором соедння шсь и про ·
стота, и поэтическая прелесть ; еще никто не умел придав ать pvc·
скому стиху столько точности , выраз ительности и красоты. Все
эти качества, в которых состоит так называемое « художест в ен·
ное со вершенство» пушкинского стиха, очаровали публику и пр и •
влекли к чтению тысячи людей, которые прежде не и мели при·
в ычки читать. Таким образом, ч исло людей, сос тавляющих пуб·
лику - иначе сказать, число образованных люден в России -
11резвычайно увеличилось ·благодар я п р ев осходн ы м нроиз'Веде·
ниям гениального поэта. Но этим не ограничи ваютс я заслу ги
Пушкина. Сначала более всего поражены были читатели теми ху·
дожественными достоинствами его стихотворений и поэ м, о кото·
рых мы уже сказали. Но мало-помалу все начали увлекаться и
другим качеством этих произведений . Это в ажн ей шее ка честв о
состояло в том, что Пушкин первый стал описывать русские
нравы и жизнь различных сословий русског о наро да с удиви·
тельною верностью и проницательностью. До н е го почти не
имели об этом понятия. Прежние писатели редко йзбирали пред­
метом с воих рассказ ов русскую жи·зн ь, а если и дела ли это, ·г о
описывали ее неточно и неестественно. Исключеннем из э того
можно наз вать почти то лько одни комедии Ф о нвизина и б а с ни
Крылова. Но Фонвизин не мог увлечь за собою других писате­
лей и был почти забыт в то в ремя, когда яв ился П)'шкин. Басни
Крылова также не имели большого влияния на лиl'ературу, по ·
тому что басня вообще никогда не приобретает го,·подства над
другими, более значительными отраслями поэзии. Таким обра·
зом, несмотря на примеры , поданные Ф онвизиным и Крыловым,
в произведениях почти всех остальных то гдаш них писате ле й
было очень мало близкого к русскому обществу ; потому и лите•
ратура вообще возбуждала мало сочувствия в обществе, которое
не находило в ней почти ничего такого , что живым образом
интересовало бы русского человека * . Теперь не то : если хорошие
книг и являются все еще не очень часто, можно ска зать, редко,
зато каждая из них возбуждает в тысячах , в десятках тысяч лю·
дей самое живое участие. Припомните, например, какой сильный
интерес во всем обществе обнаружился недавно по случаю новых
изданий Гоголя и самого Пу шкина: кажд1;»1Й человек, которого
вы встречали в обществе, говорил о появлении этих книг с таким
жаром, с такою любовью, с такою радостью , к ак будто дело
лично касалось его самого. И действительно, оно касалось каж·
* Не 11адобно забывать, что мы говорим собст венно т о лыtо об и з ящно ii
лите ратуре. В числе ученых сочинений всегда были книги очень интересные.
Но круг публики, читающей ученые книг11, всегда б ы в ае т г оразд о мало·
ч и сленнее той публики, которая читает почти исключ ительн о только произ ·
ведения изящной словесности; и з ящная словесность, между прочим, н е ·
о б ы кнове нно важна и потому, что именно она. привлекает к чтению и р ас про·
страняет в обществе любо вь к кн иг ам, т. е . к просвещен ию.
315

дщ· о из нас, потому •1то мы все находим высокое наслаждение и
большую пользу в чтении подобных книг, говор.ящ.rх о предме·
тах, важных каждому образованному русскому. Этим распростра·
нением со чувствия к литературе общество наше обязано Пуш·
к ину более, нежели кому-нибудь. До него книги интересовали и з
десяти человек одного ; ныне и з десяти человек разве один какой·
нибудь полуневежда не интересуете.я лите ратурою *.
Влияние Пушкина на литературу было так же сильно, как н
впечатление, п роизведенное им в публике. До него , к ак мы ска·
залн, наши поэты писали по большей ч асти о предметах, не и нте·
ресных для русского читателя. После него в се та лантливые ли·
тер аторы начали писать в таком же роде, как и он, т. е . говорить
большею частью о предметах, которые близко касаются нас
самих и представляют большую занимательность для образован·
ного русского человека.
Таким образом, Пу шкин произвел своими со•1 и·нени.я ми в
нашей литературе важное изменение к лучшему, значительно уве­
личил число любящих литературу, то есть образов анных людей
в Россип, и, кроме этих великих услуг нашему обществу, доставил
русской публике очаровательною прелестью своих произведенц й
в ысокие поэти ческие, то есть благородные, наслаждения. Ко
всему этому надобно еще прибавить, что он первый н аучил рус·
ское общество так уважать литературу и талантли вых писателей,
как уважаем мы их теперь. И прежде некото рые п псатели поль ·
зовались в обществе большим почтением - например, Державин
и Карамзин - но, вообще говор.я, публика смотрела на н их с
уважением не столько потому, что сама чувствовала, какой силь·
ной любви и признательности заслуживает хороШl'fЙ п исатель,
сколько потому, что в идела милости, которые оказываются Дер·
ж а�вину и Карамзину. Но Пушкина .к аждый русский читател ь сам
любил и уважал в глубине своего сердца, и каждый знал, за что
его уважает - за то, что Пушкин великий поэт ; и тут каждый
понял то, чего не понимал прежде - пои.ял, что великий поэт и
вообще великий писатель есть человек, оказывающий большую
ус лугу, делающий много добра своей родине, понял, что л ите·
ратура есть дело очен ь важное, полеэное, з аслужи 11ающее вели·
чайшего уважения.
Вот как велика была польза, принесенная Пушк иным русской
"' Вскоре после того, как явились первые поэмы Пушкина, сделалась
и эвестио10 з11ачительиой части публики превосходная комедия Грибоедова
« Горе от ума» , и Грибоедов должен разделять с Пушкиным славу преобра·
зов ателя литературы. Но, несмотря на всю любовь к благородному автору
ето й комеди и , несмотря на все великие достоинства ее, надобно сказать, что
для истории нашей литературы и образования русской публики Пушкин
е ще важнее, не жели Грибоедов ; потому что Грибоедов после «Горе от ума»
не напи сал н и чего, а чтобы иметь действие на публику и литературу, дея ­
тельность писателя должна быть продолжительна и сочинения ero довольно
м ногоч исленны.
Зlб

литературе и публике : он научил публику л юбить 11 у важать ли·
тературу, возбудил сильный интерес к ней в о бществе, научил
литератора писать о том, что занимательно и п олезно для рус•
ских читателей. Потому-то и справедливо считают его первым
и стинно великим русским поэ1'ом, потому-то ни один образован•
н ы й русский человек не может произносить его имеюr без г лубо·
кого почтения, без живой признательности.
ГЛАВА 11
Рождение А. С . Пу шкина. - Ero фамильная гордость. - Род Пу шкиных и
Ганнибалов ых. - Историчi!ская деятел ьность тех и друrих. - Се рrей Льво·
вич, отец поэта. - Василий Львович, дядя поэта. - Беседа любителей рус·
скоrо слова и Арзамас. - Комическое посвящение Василья Львовича
в арэамасцы. - Марья Алексеевна Ганнибал, бабушка поэта. - Ольrа
Сергеевна, сестра Пушкина, и послание к ней четырнадцатилетнего поэта. -
Арина Роди о новна, няня А. С. Пу шкина . - Ее влияние на питомца.
Александр Сергеевич Пу шкин родился в Москве 26 мая
1799 года.
Он чрезвычайно гордился тем, что происходит ат фамилий,
игравших довольно значительную роль в нашей истории, и доро·
жил память ю с.во их предков. Чувст во это отразилось на многих
его произведениях, и если мы не будем знать фамильных воспо·
минаний, которыми он гордился, то многое в его соч;шениях оста­
нетс я для нас темным. Прос11
1О
трим же, хотя кратко, что нам и з·
вестно о предках Пушкина.
Род Пушкиных, не принадлежа к числу осо бенно знатных
или могущественных, с конца XVI 1 века состоял на службе при
дворе мо сковских ца рей . и некото рые члены его ус.певали дост и·
гать почетных званий. Трое из них были даже бо11рами - сан,
которь1й по своей важности может быть сравнен с нынешними
•r инами полного генерала или действ . тайного советниll'а. Гаврила
Григорьевич Пу шкин ( в начале XVII века) известен тем, что
один из п ерв ых между тогдашними сановн1ик ами перешел на сто­
рону Лже-Д имитрия, и наш поэт дал своему предку значитель •
ную роль в истори ческой трагедии «Борис Годунов».
Гораздо чаще, нежели о предках по отцовской линии, Пушкин
упоминает о nредках своих со стороны матери , Ганнибаловых.
Родоначальником этой фамилии был негр Ганнибал, любимец
Петра Великого. Пушкин заботливо собирал все с ве.ае.ния о ж из­
н и этого Ганнибала и хотел написа1'Ь полную его биографию, но
не успел исполнить своего н амерения и оставил ilaм только не·
сколько строк о Ганнибале в статье « Родословная Пу шкиных и
Га ннибаловых».
«Дед м оей матери, - го в орит П:rшкин, - был яеrр, сын вла-
317

детелыюго кн язька. Русский пос ланншt в Константинополе как­
то достал его из сераля, rде содержался он аманатом , и отослал
его Пет ру· Великому вместе с двумя другими араТ"/ч а·гами . Госу­
дарь крестил маленького Ибрагима в Вильне, в 1707 гаду, с поль­
скою королевою, супругою Августа, и дал ему фа милию Ганни­
бал. В крещен ии наименован он был Петром : но ;са 1• он плакал
и н е хотел носить нового имени, то до само й сме рт и назывался
Абрамом. Старший брат его приезжал в Петербург . предлагая
за него выкуп ; но Петр оставил при себе своего r•рестника. 'До
1716 года Ганнибал находился неотлучно при о собе госуда ря,
спал в его токарне, сопровождал его в о всех походах ; потом по·
слан был в Париж, где несколько времени обуча 'I С Я в военном
училище, вступил во французскую службу; во в ремя и спанской
войны был ранен в голову и возвратился в Париж, где долгое
время жил в рассеянии большого света. Петр Первый неодно·
кратно призывал его к себе, но Ганнибал не тороrшлся, отгова­
риваясь под разными предлогами. Наконец государь написал
ему, что 011 неволить его не намерен, что предоставляет ero доб­
рой воле возвратиться в Рос сию или оставаться во Франции, но
что , во всяком случае, он никогда н е оставит сdоего прежнего
питом!�а . Тронутый Ганнибал немедленно отправился в Петер·
бург. Государь выехал к нему навстречу и благослшшл образом
Петра и Па•в ла, который хранился у его сыновей , но которого
я не мог уже отыскать » . На этих исто рических данных основан
превосходный рассказ, которым начинается неоконченный роман
Пушкина «Арап Петра Великого» . Главным действующим ли·
цом романа, в ко тором, судя по началу, Пушкин превосходно
изобразил бы эпоху Петра Великого , был избран Ганнибал.
У Абрама Петровича было дв а сына. Ст арший, Иван Абрамо·
вич, известен тем, что в царствование Екатерины I 1 участвовал
в первой турецкой войне, н аходясь на флоте, дейс rвовавшем в
Средиземном море ; между про чим, Иван Абрамович отличился
мужеством в Чес менской битве. где сожжен турецкий флот, 11,
в 1770 году, взял Нав арин. Пушкин часто упоминает о нем в
своих стихах, - например, в следующей заметке, которая о дна
была бы достаточна для того, чтобы сделать бессмертными 11ме-
11а Абрама Пеrровича и Ивана Абрамовича.
«Где-то было сказано, что прадед мой Абрам Пет рович Ган·
нибал, крестник и воспитанник Петра Великого, генерал-аншеф,
от ец Ганнибала, покорившего Наварин, был купл�н шкиперо м ".
Прадед мой если был куплен, то" . достался шки перу, коего и мя
всякий русский произносит не всуе :
318
Сей шкю1ер бь1л lDT ш1шпер СЛdDныi!,
Кем наша ,!\Винулась з е м л я,
Кто при дал мощ1 10 бег державньп'i
Корме родного корабл я.
Сей шrшпер .� еду бы л ,, оступен,

И схо,,lю i' уллснныl:i d />.
.1
11
Возрос усе рде н, иеподК)'ПСll,
Uаря наперс11ик, а не раб .
И был оте ц он Ганнибала,
Пред кем, сред ь гибельных nуч1111,
Громада корабле й вспылала
И пал впервые Наварин!
Брат наваринского героя, младший сын «Ара:х1 Петра В ели·
кого », Осип Абрамович Ганнибал, б ыл отец матери Пушк:r; на,
Надежды Осиповны. Южная живость характера была н аследо­
вана Пушкиным от своего прадеда-африканца; даже черты е го
лица и курчавые волосы напоминали африканский тип его пра­
деда по матери.
Не зная этих подробностей, легко можно вообразить, что
предки Пушкина играли необыкновенно в ажную р оль в русс кой
истории : так любит говорить о них .н аш поэт и так искусно наме·
кает о их участии в важнейш их событиях отечественной истории.
На самом же .деле род Пушкиных принадлежал к числу довольно
старинных фамилий, но важного места в г осударстве н икогда не
занимал и славою своею обязан только таланту Александра Сер­
геевича Пушкина. Что касается до Абрама Петровича Ганнибал а ,
то он был л юбим Петром Великим, как крестник, но также не
пользовался влиянием на государственные дела ; Иван Абрамо­
вич, сын его, был, как в идим, храбрым генералом, но сражался,
находясь под начальством других и не занимал никогда места с
самостоятельною властью. Обоих этих людей мы .знаем та1<же
преимущественно потому только, что о них упомпнает Пушкин,
а не потому, чтобы они заметным образом участвовали в истори­
ческих со бытиях. Познакомясь с предками Пушкина, перейдем 1<
ближайшим его родственникам.
Сергей Львович Пушкин, отец поэта, сначала служил в гв ар·
дейском Измайловсi<ом по лку, н о вскоре после женитьбы вышел
в отставку и поселился в Москве, откуда на лето все семейств о
уезжало в свою подмосковную .д еревню, Захарьино. Богатый и
гостеприимный дом Сергея �ьвовича был часто nосещаем луч­
ш ими тогдашними писателями, потому что хо.эя1ш был человек
образованный и любивший литературу, особенно, по обычаю
того века, французскую. Сергей Львович даже сочинял фран­
!.!УЗские стихи, легкие и остроумные. Самыми ч аС'I ыми гостями
его бывали Карамзин и Дмитриев ; Жуковский и Батюшков та1<же
посещали его. Александр Сергеевич был еще так молод в то
нремя, что этим беседам в доме его отца нельзя припи сыват ь
особенного влияния на развитие его ума и л и •га лаита ; но в ажно
то обстоятельство, что с самого малолетства он был D литератур­
ном кругу. Рассказывают, между прочим, что однажды, остави в
детс кие игры, ребенок е необыкновенным в ниманием с лушал р ас­
сказы К арам зи·на; с таким же вниманием слушал он иногда
319

Дмитриева, читавшего свои басни . Подражая п римеру отца
девятиле11ний Александр Сергеевич уже сам пис а л небольши1
французские стихотворения.
Брат Сергея Львовича, Василий Львови ч, так же отчасти
способствовал развитию скло нности к литературн ы м занятиям
в своем племяннике. В аси_л.ий Львович считался в свое время
довольно хорошим поэтом и, радуясь тому, что ребенок в ыучил
наизусть несколько ег о стихотворений, твердил ему, что б о н
читал русских поэтов. Сближение между дядею и племянником
было тем легче, что Вас илий Львович отличался чрезвычайным
простодушием, о котором сохранилось мно го анекд'J1°ов. Из них
мы расскажем один, довольно з абавный и хорошо показывающий
разницу между тогдашним и нынешним временем, - разницу,
которая произведен а талантом Пушкина.
До появлен ия Пушкина число людей, занимавшихся у нас л и·
тературою , было невелико ; немногочисленна была и публика, ин·
тересова,вшаяся их произведениями. При таких обстоятельств ах
любовь к своему делу охладела бы в большей части писателей,
если б они не ободряли и не возбуждали друг друга, соед иняясь
в тесные приятельские кружки, которые называл,и сь «литератур·
ными обществами». В начале нынешнего века в Петербурге
было .цrва главных .1
1:
итературных общества: «Беседа любител�й
русского слова», состоявш ая по большей части из людей, не ода·
ренных талантом или уже ослабевавших от старости , и «Арза·
мае » - общество, со стави вшееся из молодых и даровитых лите·
раторов, которые хотели защищать от нападений «Беседы» К а·
рамзина и Жуковского. Члены «Беседы», привыкнув к старин·
ному слогу, не одобряли ни нового прозаического слога, введен·
ного Карамзиным, ни превосходных произведений Жуковского,
который прекрасными стихами переводил стихотворения Шил·
лера и други х немецких и английских по этов. «Арзамасом» это
общество назвалось потому, что поводом к его осн ова,нию был
шутливый рассказ, в котором осмеивался устарелый язык неко·
торых литераторов : рассказчик говорил, будто бы однажды,
будучи, проездом, в Арзамасе и обедая в тамошней гостинице,
он подслушал, как в соседней комнате другой проезжий разго·
варивал сам с со бою, употребляя выражения, вычитанные и з
некоторых тогдашних книг и журналов: эти с мешные и нелепые
фразы были 1вьJ1П исаны авторо м рассказа и з сочинений п исателей ,
мнен ия кото р ых он хотел представить в смеш ном виде. В чис ле
r лавных члено в а рзамасско го общества были Жуковс•к ий, граф
Уваров (впоследствии минист р народного п росвещения) и п роч.
Василью Львовичу, к оторый в то JJрем я уже не был молодым
человеко м, но любил молодежь , очень хотелось попасть в арза·
масское общество. Члены его , хотя и были при яте ли Василью
Львов ичу, вздумали посмеяться н ад своим ПО ЖИJ\ЫМ другом, У
которого было более до бродушия, нежели поз'l:'ического та л анта,
320

и о бъявили ему, что он должен беспрекословно подчии иться
церемо ниям торжественного принятия в общество, е сл и хо чет у ча­
ствовать в его собраниях. Добродушный искатель согласился, и
ему устроили следующий прием . (;начала тучный Василий Льво·
вич должен был лечь на лавку или диван, и его завалили мно·
жеством ш уб, под которыми он пролежал час или лва , между тем
как над ним читали какую-то французскую трагедию; пото м
страшно измученного страдальца поставили перед огр омным чу·
челом и дали ему в руки замороженного гуся : з 'lмороженный
1гусь - вмблема Арзамаса, сказали ему. В втом забавном поло·
женин новопринимаемый должен был выслушать длинную речь,
и вдруг чучело упало, и спрятанный за ним м а льчик выстрелил
из пистолета в В асилья Львовича, который в испуге повалился
на землю, считая себя уже убитым, хотя, конечно, п истолет был
заряжен одним порохом.
Мы рассказываем втот анекдот, как о.д ин из примеров, пока·
зываю щих, что тогда сами писатели смотрели на литературныа
свои занятия вовсе не с нынешней серьезной точки зрения. Лите·
ратура то гда была не более, ка·к забавою, приятным отдыхом
после разных житейских дел, а не одним из самых важнейших
дел, как в� е думают ныне. В наше время не тольRо лучшие, н о
и посредственные п исатели, со бираясь в месте для занятий лите·
ратурными делами, не будут тратить це лый в ечер на подобные
шутки; да и ни один из людей, называющих себя писателями, н е
захочет, чтобы с ним шутили таким образом. Все вто мы говорим
для того, что бы показать различие между тогдашюши и н ынеш·
ними понятиями. А главным виновником такой перемены был
Пушкин : его произведен ия, возбудив необык новенный интерес
во всех грамотных русских людях, придали н ашей литературе
важность, кото рой она не имела прежде.
Но мы заглянули д алеко вперед : надобно возвратиться к деr·
ству Пушкина, к рассказу о тех обстоятельствах, которые способ·
ство вали быстрому обнаружен ию его таланта.
Василий Львович, его дядя, играл, как мы в идим, не слишком
завидную роль в то гдаш.нем литературном мире; но, тем не
менее, он был коротко знаком с лучш ими писателями. О тец вели·
кого позта, Сергей Львович, также был приятель со многими и з
них. Эти отношения не мог ли бы внушить любви к литературе
молодому Пушкину, если бы не была она в ложена в н его самою
пр иродою, не могли бы они .доставить ему с первог о раза блестя·
щего положения в литературных кружках, если б не давал ему
право на то его необыкновенный и очень рано р азвившийся та·
л апт, но, конечно, до н екоторой степени, о блегчили е му первые
шаги на литературном поприще: Карамзин и Жуковский привет·
ствовали гениального юношу тем с больше ю любовью, что он
являлся к ним как чел овек, н осящий фамилию, не чуждую для
их слуха.
2 1 Н, г. Чер11wшевс1щА, т 111
321

Из .других лиц, близких по ро.дс11ву, особенно много обязаrr
G ыл Пу шк ин своей бабу шке, Марье Алексеевне Ганнибал, ко­
торая ж ила в .доме своего з ятя, Сергея Львовича. Она учила
внука читать и писать по-русски и была в ообще очень л аскова к
н ему . Когда мальчику хотелось избавиться от какого-нибу.дь при­
нужден ия, он бежал к бабушке, садился подле нее, .даже з алезал
в ее рабочую корзину, и по целым часам просиживал с бабуш­
кою, слушая рассказы ее. М арья Алексеевна бы ла женщина у м­
н ая, много видевшая, много помнившая, и, конечно , многое из ее
рассказов осталось навсегда в памяти внука.
Другом .детства Пушкина была его сестра, Ольга Сергеевна,
которую он нежно любил до конца жизни. О на была · то лько
го .до м старше его, и они вместе учились, вместе играли ; ей пер­
вой читал десятилетний мальчик первые свои стихи, которые, по
примеру отца, сочинял на французском языке; ей посвящен о и
первое из русских его стихотворений, известных нам : оно напи­
сано в 1814 году ; молодому поэту не было еще тогда пятнадцати
лет. Приведем здесь нес колько стихов из этого довольно длин­
ного «посл,ания», др агоценноr<J для нас 1'·ак первый па·мятни�
поэтической деятельности вели кого писателя. «Ты хочешь, милая
сестра, чтоб я писал к тебе», говорит Пушкин :
Ты хочешь, друг бесц енный,
Чтоб я, поэт младой,
Беседовал с тобой
И, с лирою забвенной,
Мечтами окрыленный
Оставил монастырь *
И край уединенн ый,
Где непрер ывный мир
Во мра1\е опустился ...
И я переношусь мыслями I< тебе. Что делаешь ты теперь, -
'1
1
родолжает молодой поэт, - читаешь, играешь с своею собачкою
и ли сидишь за фортепьяно �
Ивотужястобой.
И в радости немой
Твой друг расцвел душою,
Как ясный в ешний день.
Забыты дни ра злуки,
Дни горести и скуки,
Исчезла грусти тень.
Но это лишь одна мечта - она исчезает, и я остаюсь один в
с воей скучной и пус той комнате. Но время летит, и я скоро
пр имчусь к тебе.. .
* Монастырем Пуш1ш н н азывает Лицей, где тогда у•шлся.
322

И с каменных ворот
Падут, па дут запор1,1
И в пышный Петроград
Через до лины, горы
Ретивые примчат,
Спеша н а 1ювоселье.
Стихи, нами выписанные, еще слабы в поэтическом отноше·
ни11, даже в языке, которым они написаны, встречаются устаре·
л ые или неправильные выражения; но «Послание к с естре» дол·
жц о быть известно каждому из нас, как пер в ое произведение
великого нашего поэта.
Мы видели, что отец, дядя и бабушка имели некоторое в лия·
ние на детские понятия Пушкина; но сильнее всех содействовала
развитию в нем воображения его няня, Арина Родионовна, ко·
торой память увековечил ее воспитанник в своих стихах. Арина
Родионовна была так привязана к семейству Пушкиных, что,
полу чив отпускную, не хотела ею пользоваться. Александр Сер·
геевич чрезвычайно любил ее до конца своей жизни 11, когда жил
в деревне, постоянно беседовал с нею, как с лучшим из своих
друзей. Кроме неусыпной заботливости о своем питомце и самой
искренней привязанности к нему, она приобрела право на его
благода рность особенно тем, что своими неистощимыми расска·
зами познакомила его с русскою народною с ловесностью. Арина
Родионовна знала бесчисленное м ножество сказок и у мела пре·
красно их пересказывать. Некоторые и з лучших произведений
Пушкина в з яты из этого запаса, н апример, прекрасное е го стихо·
творение «Жених», заимствованное из предания о том, как де•
вушка, заб лудивши сь в лесу, забрела в притон р азбойников и,
спрятавшись под лавку, видела их з лодейства, а п отом у знала
атамана разбойю1ков в своем женихе 11 уличила его:
Тр11 дня купеческая дочь
Наташа пропадала ;
Она на двор на третью ночь
Без памяти вбежала.
С вопросами отец и мать
К Наташе стали приступать.
Наташа их не слышит,
Дрожит и еле дышит ... и пр.
Во о бще очень многие описания русских народных нравов и
обычаев не были бы у Пушкина -rак живы 11 хороши, если б о н
не был с детства пропитан расска0зами и з народной жизни. Зат о
он вспоминает о своей няне очень часто, и всегда с самою тро·
гательно ю любовью. Он называет ее своею первою м vзою, то
есть говорцт, что ее рассказами были навеяны первые его стрем ·
ления к поээttn :
Наперсница волшебной стар 11 ны,
Друг вымыслов игривых и п еча.\ ьных ,
Тебя я зн11.л 110 дJJ/J мoeii весны,
21•
323

Во д ни утех и снов первоначальн ых.
Я ждал те бя. В вечерней тишине
Явл ялась ты веселою старушкой
И надо мной сидела в шушуне,
В больших очках и с резвою гремушко й.
Ты , детскую качая колыбель,
Мой юный слух напевами пленила
И меж пелен оставила свирель,
Которую сама заворож11ла.••
Вот о дно из писем, которые посылала старая н яня своему
воспитаннику, уже славному поэту :
«Любезный мой друг Александр Сергееви ч ! Я получила
письмо и деньги, которые вы мне прислали. За все ваши милости
я вам всем сердцем благод арна, вы у мен.я беспрестанно в с ердце
и на уме, и только когда засну, забуду вас. Приезжай, мой а нгел,
к нам в Михайловское - всех лошадей на .дорогу в ыставлю.
Я вас буду ожидать и молить бога, чтоб он дал нам свидеться.
Прощай, мой батюшка Александр Сергеевич! За ваше здоровье
я просвиру вынула и молебен отслужила. Поживи, дружочек, хо­
рошенько - самому слюбится. Я, с лава богу, здорова ; цалую
ваши ручки и остаюсь вас многолюбяща.я н яня ваша Арина Ро­
дионовна».
Растроганный до глубины души этою п ростодушною з аботли­
востью няни о том, чтобы питомец ее «жил хорошенько», этою
умилительною любовью, Пушкин пишет :
Подруга дней моих суровых,
Голубка дряхлая моя !
Одна в г луши ле сов сосновых
Давно, давно ты ждешь меня !"
Ты под окном своей светлицы
Горюешь, будто на часах,
И медлят поминутно спицы
В твоих наморuJенных рук ах.
гляди шь в забытые вороты
На черныii, отдаленный путь:
Тоска, предчувствие, заботы
Теснят твою всечасно rрудь. . .
Особенно много воспоминаний в душе Пушкина оставили
беседы с нянею в '1 825 и 1826 годах, когда он совершенно один
жил в селе Михайловском и длинные з имние вечера проводил в
разговорах с нянею, которая раздел.яла его о диноче с тв о: то о на
пересказывала ему «преданья старины глубокой », - и в бумагах
Пушкина сохранилось несколько сказок, записанных с ее слов ,
между прочим, сказки «0 ца ое Салтане», «0 мертвой цаnевне 11
семи богатырях», «0 купце Остолопе и работнике его Балде» ,
которые потом были переложены им в стихи, - т о он сам читал
ей свои п роизведения : пусть другие поэты читают кому угодно
с вои п роизведения - говорит он в IV главе «Онегина» , в споми­
ная об втих вечерах -
321

Но я плоды моих мечта1шй
И гармо11ичес1шх затей
Чита10 только старой няне,
Подруге юности моей.
А р и на Родионовна умерла семидес ятилетней ста рушко й, в
1828 году, в самую блестящую епоху восторга, во збужденного
произведениями ее питомца .
ГЛАВА 111
Де rство до семи лет и лень, которою в эти годы отл ичался геннальный
ре бенок. - Учнтеля 11 гувернеры Пушкина. - Шиллер, учиnш11й Пущкина
русс1(ому языку. - Степень успехов Пушкина n науках. - Страсть к чте·
нию. - Детски е
произведения. - Лицей . - Лицейски е
журналы. - Дель·
виг. -Державин и торжественный акт 1815 года.
До семи лет будущий поэт не обнаруживал ни особе нных
дарований, ни даже той живости, которою бывают привлека­
тельны почти все де·ги . Он был ребенком толстым, неповоротли­
вым, ленивым, так что неподвижностью своею прив одил в отчая·
ние родных. Гулять и играть его заставляли почти н асильно; он
не любил 1ш бегать, н и резвиться: сидеть ил11 лежать было
един ственным его наслаждением. Леность толстого ребенка была
так велика, что однажды, когда старшие взяли его с собою на
прогулку, он незаметно отстал об об1цества и уселся о тдыхать
среди улицы. Кто-то смотревший из окна с оседнего д ома у видел
эту смешную сцену и улыбнулся. « Ну, нечего скалить з убы!»
с д о садою с1<азал р ебенок и встал ; а без этой помехи он, веро·
ятно, просидел бы долго.
Между тем, принялись учить его. Гувернеров, гувернанток и
учителей было много ; но, при лености и неповоротливости ре·
бенка, у чебные его дела шли довольно плохо и очень медлен н о .
Главный надзор за воспитанием был поручен французу-эми­
гран ту, графу Монфору; кроме того, был другой гув ернер фран­
цуз, Русело . При их по мо щи Пушкин сделал навык го во·р ить и
писать по-французски так же легко, если еще не легче, нежели
по-русски. Впрочем, мудрено было бы не сдел ать этого н а в ьша ,
потому что в с емействе Сергея Львовича, как и почти во всех
т огдашних знатных домах, совер шенно господствовал француз•
с1шй язы1<. Зато по-английски - в ч исле гувернанток была и ан·
rличапка - Пушкин учился о чень плох о. Это г язы1< он только
впос ледствии, будучи уже в зрослым мужчиною, у з нал н аст олько,
что мог читать а п г лийские книги ; п о-не мтец1ш с тарался он в овсе
и е учиться и успел в этом, но потом очень жалел о нез нани и не·
мецкого я з ыка. Стоит, по странности случая, заметить то, что
р ус скому языку учил молодого Пуwкппа немец, фам илия кото·
р ого была - Шиллер.
325

В са мо м дел'е, довольно забавно, что вел ичайшего нз русских
11 оэтов родному его языку учил иностранец, и еще з абавнее, что
эт о му иностранцу случилось б ыть однофамильцем гениального н е·
м ецкого поэта. Есть люди, которые из каждого случайного совпа ­
дения имен или чисел готовы выводить нео бьпшовенно важные
заключения и предзнаменования. Им не мешало бы приложить
свои истолкования к этому случаю. Мы не станем заниматься
каламбурами и с1<ажем только, что г. Шиллер, если и превосходн о
знал по-русски, не многому мог научить Пушкина, пото му что
м альчику и его сестре, воспитывавшимся вместе, все остальные
предметы преподавались, по тогдашнему обычаю, на французс1<ом
языке, и даже говорить между собою и со стар шими заста•в ляли
детей по·французс1ш. Однако же, как показал о пыт, это ниско�ь­
ко не помешало Пу шкину остаться чисто русским человеком и
писать по-русски так, как не писал до него еще 1ш кто.
Вообще, учебные занятия Пушкпна 11 в отцовском доме, и n
Лицее, куда он поступил потом, не сопровождались особенно б ле·
стя щими успехами, и то, что говорит он о Евгении Онегине,
относится и к самому поэту, представляя вер ный о чер1< тогдаш­
него nоспптания детей n так н аз ы ваемых « хо роших фамилиях» :
Судьба Евгения хранила :
Сперва madame за ним ходила,
Потом monsieur се сменил.
Ребенок был резов, но мил.
Monsieur L'Abhe * француз убогоii,
Чтоб не измучилось дитя,
Учил его всему шутя.
Не докучал моралью строгой,
Слег1(а за шалости бранил
И в Ле т ний Сад гулять водил.
Он по-французски совершен110
Мог изъясняться и писал,
Легко мазурку танцовал
И кланялс я непринужденно.
Чего ж вам больше? - Свет р е шил,
Что он умен и очень мил.
Мы все учились понемногу,
Чему-нибудь и как-нибудь :
Так воспитаиьем, слава боr·у,
У иас не мудрено блесну1 ь.
Для довершения сходств а с этим очерко м надобно з аметить,
что Пуш1шн с семи лет сделался мальчиком б ойким, живым, р аз·
в язным; прежняя застенчивость и в ялость у ступили место рез ·
вости, которая часто доходила до шаловливо сти . Одно только
сохранилось в нем неизменным: как ученш<, Пу шкин всегда, до
самого окончания курса в Лицее, был довольно ленив.
>1- ('ос rюдин аббат.
326

1-Io если так, то каю1м же образом успел 011 пр11обрсст 11
м 1 1огосто ро11 1 1ис 110з11ани51, Gез кото рых невозмо жно с делаться
хорошпм литератором? Дело в том, что Пушкин нс любил только
уч11т1, уроков , кото рые было надобно каждый день приготовлять
I< завтрашним классам ; а любозна1'Сльности б ыло в нем очень
много. Страсть 1< чтени ю развилась в нем р ано - лет с восьми
или девяти. Будучи воспитан н а французском языке, он при·
нялся, разумеется, за французские книги, которых у его отца
было очень много : Сергей Львович, боль шой любитель француз­
ской литературы, имел хорошую б иблиотеку. Он старался по ·
ощрять в детях любовь I< книгам и часто читал вместе с ними
лучшие, по его мнению, сочинения, особенно Мольера, которого,
говорят, знал почти наизусть. Сын его бросился на книги с жад·
ностыо, читал без устали день и ночь и, при необыкновен ной
своей памяти, на одиннадцатом году был, по выражению дяди,
Василья Львовича, уже от личным знатоком французской л ите·
ратуры.
Страсть к чтен ию сохранилась у Пушкина до конца жизни.
Редко можно встретить человека, который бы прочел так много
книг, как он. Потому и не удивительно, что он был одним из
с амых образованнейших людей своего времени, хотя в школе и
считался посредств енным учеником. Не с одним Пушкиным б ыло
так : люди с блестящими способностями часто пренебрегают
школьным преподаванием, которое к ажется для них слишком
медленно или не касается предметов, осо бенно интересующих их
у м. То лько внимательная и нежная з аботливость отца или ма·
тери может предохранить их от пренебрежения школьными заня·
тиямн, п ли - но это уже особенно счастливый и редкий случай ­
какой-нибудь талантливый и л1обящий наставник заставляе т их
шаг за ша гом итти вперед , не оставляя по зади ничего не изу чен­
ным основательно. И счастлив бывает даровитый юноша, если
найдет себе в родителях или наставнике такого любимого руко•
водителя : его образование 6удет тогда не только о бширно, но
и основа1· сльно - у него будут все познания, нужные ч еловеку
для того, чтобы составить себе прочные и благородные убежде ·
ния, то есть применять отношения всего, о чем случится ему
судить, к понятиям справедливости и добра. Иначе он узнает
м ногое, но в числе этого м ногого больше будет н еважного и и з·
лишнего, нежели необходимого для истинной образованности , 1<0 ·
торая состоит в то м, чтобы обо всем, что делается в мире, уметь
rудить, как должно судить человеку просвещенному и б лагород·
пому.
В произведениях Пу шкина мы находим доказатель ства того,
ч то он был человек с большою начитанност ью; но ес ли бы он
в месте с этою начитанностью обладал большею основательностью
в своих понятиях о мноl'их важных в опросах человеческой ж изни,
т о, без со мнения, достоинство его творений было бы еще в ыше.
:i 27

Не от Пу ш кина зависело, что он не полу чил образования
более солидного ; не он был в иноват, что его любознательность
с самого н ачала не нашла у много и вполне образ ованного руко·
водителя, который воспользовался бы ею, чтобы поставит ь у че·
н ые п о нятия Пушкина на в ысоту, соответствен ную величию его
таланта. Но, к чести нашего поэта, должно сказать, что, достиг·
нув лет, когда человек н ачинает сам располагать своими дейст·
виями, он неутомимо старался в ознаградить потерянн ы е г од ы и
чрезвычайно ревностно труд ился над собств енным о бразованием.
Он учился всю свою жизнь .
Вместе с любовью к чтен ию в ребенке обнаружилась и
страсть к авторству. Мы говорили, что он начал сочинять стихи,
когда ему было не более 9-ти или 10-ти лет и, по примеру отца ,
сначала писал на француз с1<ом языке ; в е роя т н о , также пример
отца внушил ему особенную любовь к Мольеру, и в числе пер·
вых произведений Пушкпна б ы ли небольшие французские коме·
дпи, сочиненные по о бра з цу мольеровых. Он читал их сестре.
К сожалению, эти первые опыты не дошл и до н ас. Сохранилась
в памят и его сестры только эпиграмма, которою он сам посмеял­
ся над одною из своих комедий, «L'Escamoteur», которая не
по нравилась его слушательнице :
Dis- moi , pourquoi l'.l.
.:
scamoLeur
Est-il siffle par lc Parterre?
Heias, c'cst que lc pauvre auteur
L'escamota de Moliere • .
Кроме небольших комедий, Пушкин писал басни и наконец
вздумал сочинить эпи ческую поэму в ш ести песнях. Сюжетом о н
выбрал войну карликов и карлиц при старинном французском
ко ро ле Дагобере. К ар л ик То ли, влюбленный в карлицу Нитушь ,
победив соперников, должен был получить руку миньятюрной
красавицы. Но эта поэма погибла, еще не д остигши конца : одна
из гувернанток з аметила тетрадь, над которою прилежно тру·
дилс я молодой автор, унесла ее и отдала гу,вернеру, жалуясь н а
непослушного мальчика, который «проводит время за сочинен ием
подобных пустяков». Гувернер начал читать «Толиаду», 1< ак на­
зывалась поэма по имени своего героя, и расхохотался. Оскор­
бленный автор вырвал у него тетрадь и бросил в топившуюся
11е чь.
Мальчику исполнилось двенадцать лет, и родители начали
думать, что пора отдать его в какое-нибудь училище. Особенно
славился тогда существов авший в Петербурге иезуитски й кол·
легиум, и Сергей Львович поехал в Петербург, чтобы по местить
• Скаж и те, за ч то партер освистал « Похитителя»? .в а т о, что бедный
автор пох итил его у Мольера, - Пушкин, читая сво и 1< омедии, воображал ,
что они р азыгр ывают ся на сцене, и сестра была для него «публикою» и
« партер ом », решающим успех или п адение п ьесы.
328

сына в это з аведение. Но в то с амое врем.я правительств о объ­
явило об открытии высшег о училища для дворян - Uарскосель­
ского лице я. Директором этого учреждения н азначен был о дин
из друзей Сергея Львовича, и двенадцатилетний Пушкин был
принят в число воспитанников Лицея.
Годы, проведенные в Лицее, о стались н авсегда луч ш и м и го·
дами жизни в памяти Пушкина : в Лицее развился его поэтиче·
с1шй талант, в Л и цее он в стретил друзей, особенн о Дель nига,
которого всегда чрезвычайно уважал и любил. Воспитанники,
удаленные от столицы, принужденные довольствоваться собст­
венным обществом, скоро свыклись между собою и на всю ж изнь
остались людьми, близкими друг другу. Но, кажется, ни в одном
из них этп юношеск ие чувств а не осталисп так живы, как в Пуш­
кине. Его лиричес1ше стихотворения и «Евгений Онегин» напол·
пены воспоминаниями о Uарском Селе и Лицее. Несколько пре·
к раснейших стихотворений его н аписаны в память го довщины
открытия Лицея.
В Лицее, точно та1с ж е, как и дома, Пушкин не слишком при­
лежно готовился к урокам и, несмотря на чрезвы ч айно сильную
память и блестящий ум, считался посредственным учеником. Н о,
нез ависимо от ш ко льн ого преподавания , 011 читал очень много
книг по всеобщей истории, французской и русс1сой словесности .
Потому шесть лет ( 181 1-1817), проведенные им в Лицее, были
для него не бесполезны и в отношении умственног о образования.
Что же касается поэтического его таланта, он развивался в это
время очень б ы стро и уже начинал приобретать известность.
Между товарищами Пушкина была д овольно сильн а л юбовь
к литературным занятиям: м ногие писали стихи, другие перево·
ди ли разные прозаические статьи с иностранных языков; моло·
д ы е литераторы начали д аже издавать рукописные журналы.
К сожалению, тетради эти, столь интересные, з атеряны и из·
вестны нам только по заглавиям. Так, один журнал н азывался
«Лицей ский мудрец», другой - «Неопытное перо», третий
«Пловцы» и проч.
В первые годы своей лицейской жизни Пушкин попр ежнему
писал стихи на французском языке и только около 1814 года на­
чал писать и по-русски. Мы привели отрывки из « Послания к
сестре», первого русского его стихотворения, дошедшего до нас.
Но оно не было напечатано. Первым и з появившихся в печати
произведений его было .довольно длинное послан ие «К другу­
стихотворцу» , написанное в сатирическом духе, по обра зцу м но ­
жества подобных стихо1'В О рений того времени : послания были
тогда в моде. Оно напечатано в московском журнале «Вестник
Европы » 1814 года, в восьмой к нижке 2• После т ого стихотворе-
1шя Пуш1сина начали появляться в журналах довольно ч асто и
скоро обратили на себя в нимание легкостью языка, с 1сот орою
ч асто соединялось и поэтпческое дост оинство мысли и картин.
329

Мно1·ие из товарищей сначала не любили Пушкина за его
епиграммы : о н тогда уже отличался остроумием и за �аждое
оскорбление р асплачивался колким стихом, которог о бо ялись не
одни его с верстники, но и люди гораздо старше его летами. До ­
воль но д олго эта легка.я враlЖда м ешала даже единодушному с о ­
глаоию товарищей в том, что Пушк ин превосходит их в сех поэти­
ческим талантом. Но, ближе поз накомяс ь с м о лод ым поэтом, все
полюбили его, потому что в душе Пушкин был очень добр и
чрезвычайно благороден. Известн ость, которую приобрел он в
литературе, убедила всех в несомненности е г о дарования, п в по­
следнее время лицейской ж изни Пушкин пользовался уже м ежду
товарищами громкою славою.
Из всех товарищей Пушкин особенно был дружен с бароном
Дельвигом, привязанность к которому не ослабел а в нем до с ам ой
омерти Дельвига и до ставила Дель·вигу больш vю известность, как
превосходному поэту ; только после смерти Пушкина, когда уже
некому было превозносить до небес стихи Дельвига, публика убе­
дилась, что этот поэт не отличался замечательным таланто м. Но
Пушкин так сильно был ему предан, что искренно считал его ве­
ликим поэтом, и влияние Пушкина на мнение публики было так
сильно, что по чти все верили этому. На сам ом же деле барон
Дельвиг заслужил дружбу Пушкина с в оею лю бов11ю к поэзи и 11
тем, что великий поэт мог откровенно и не без пользы говорить с
ним о своих произведениях, как с человеком образованным и не
лишенным вкуса .
Из событий лицейской жизни ярче всего остался в памяти
Пушкина торжественный акт 1815 года, который был почтен по­
сещением Державина, с одо брением выслушавшегn ст ихотво рение
молодого поэта : «Воспоминания в {JapcI{OM Селе». Вот как рас­
сказывает об этом случае сам Пушкин :
«Державина видел я только раз в жизни, но Н И'КОГда того не
забуду: Это было в 1815 году, на публичном экзамене в Лицее.
Как узнали мы, что Державин буде'l' к нам, все м ы взволнова­
лись. Дельвиг вышел на лестнщ1v, чтоб дождаться его и поцало­
вать руку,- руку, написавшую « Водопад» *. Державин приехал" .
Он был очень стар". Экзамен наш очень его утомил : он сидел
поджав голову рукою ; глаза его были мутны, губы отвисли. Он
дремал до тех пор, пока не начался экза мен русской слов есности.
Тут он оживился : глаза заблистали, он преобразился весь. Р а ­
зумеется, чита ны были его стихи, �поминутно хвалили его стих и.
Он слушал с живостью необЫI{Нов енною. Наконец вызвали меня.
Я прочел мои «Воспоминания .в U . С.», стоя в двух шагах от
Державина. Я не в ·силах опис ат ь состояние дупш моей: когда
• Ода э та, написанная Державин ым под вл11л11 ием извест ил о смерти
По темк и н а ·Таnрнче с"оrо, прrша длежнт 1< числу лучших прои зnедений
/1ерж ав11на.
�30

JI дошел до стиха, г де упоминаю и мя Державина, rолос мой от­
роческий зазвенел, а сердце заб11лось с упоительным восторгом.
Не помню, как я кон чил с.вое чтение; 11е помню, куда убежал.
Держ авин был iВ восхищении : он меня требовал, хотел меня
обнять". Меня искали, но не нашли."»
После экзамена, 1на обеде, граф Разумовский, бывший в то
в ре мя министром народного просвещенпя, поздравляя Сергея
Львовича с успехами сына, прибавил : «Однако же, я желал бы
обратить вашего сына к прозе».
-
Оставьте его поэтом ! - с необыкновенным жаром сказал
Державин.
Об этих отношениях своих к Державину Пушкин упоминает
Б превосходных стихах «Бвгения Онегина» , где ра·ссказывает
судьбу своей музы (то есть своего поэтического дарования) :
И свет ее (музу) с улыбкой встретил ;
Успех 11ас первый окрылил;
Старик Державин нас заметил
И, в гроб сходя, благослов ил. "
Н о вот приблизи лось время окончания курса (9 июня 1817 го­
да ). Пушкин был выпущен с чином десятого класса и через три
дня определен в Коллегию иностранных дел. Мол9дой человек
тотчас взял отпуск и поехал в село Михайловское, к своему се­
мейству .
Надобно заметить, что пока Пушкин был в Лицее, его родные
переселились из Москвы в Петербург и летом переезжали жить
в село Михайлове.кое, находящееся в Псковской губернии. Пуш­
кин до 1820 года, когда должен был уехать на юг России, каждое
лето проводил также в Михайловском.
ГЛАВА IV
Пу шкин в светском оuщестuе. - Пер вая его поэма: «Русла11 и Людмила » . -
Пушкн11 в Бессарабюr, в Одессе, 11а Кавказе, в Крыму. - Поэмы его :
«Кавказский плен11нк» , «Бах•1исарайскнй фо11та11», «Uыrа11ы » и « Братья
разбойники ».
По возвращении в Петербург после отдыха в деревне, Пу шкин
вошел n круг светской жизни: веселый и ж ивой характер его про­
я влялся тог.да во всей силе; но в то же время он не покидал своих
литературных занятий, был принят в число членов Арзамасского
общества, о котором мы г:>Ворили, и в 1819 году написал первую
из с воих ·б ольш и х поэ м «Рус лана и Людмилу», которая просла­
в ила его имя и по прочтен ии которой Жуковский подар ил ему
свой портрет с надписью : « Ученику-победителю от побежденного
у чителя».
Ныне всякий хорошо видит, чт о эта поэма имеет множество
331

недостатков ; но в то время она, действительно, была необыкн о ·
в енным яв лен ием по чрезвычайной леl"кости стиха и по прекрас ·
н ому я зыку. В се, что было написано прежними нашими поэтами,
каз а лось тяжелым и неизящным в сравнении с поэмою Пушкина;
п о т ому вел публшса прочла ее с необы кно венным восторгом. Со ­
держание этой повести в стихах состоит в том, что Руслан, древ­
н ий русский богатырь, отыскивает свою н евесту , Людмилу, ко ·
торую похитил волшебник Черномор.
Вско ре .по окончашш « Руслана и Людмилы» Пушкин был по·
слан в Бессарабию и оставался на юге России с 1820 до 1824 го ­
да 3• Сначала прибыл он в Екатеринославль, где занемог, так что
должен был ехать на Кавказские 1\llи неральные Воды. Когда ега
здоровье поправилось, он поехал с Кавказа в Крым, осмотрел
южный берег его, богатый живописными видами, посетил Бахчи·
сарай, бывшую столицу крымских ханов, и в сентябре 1820 года
приехал жить в Кишинев. В ко нце этого года о н ездил в Киев и,
по возвращении в Кишинев, окончил (в начале 1821 года ) свою
поэму «К авказский пленник», начатую за несколько месяцев. Она
написана под влиянием впечатлений, произведенных на поэтиче·
ское воображение Пушкина величественною горною природою,
и лучшее достоинство ее составляют превосходные и живые кар ·
тины Кавказа. Вместе с тем на ней отразилось влияние англий­
ского поэта Байрона, произведениями которого восхищалась
тогда вся Европа. Пушкин был .в то время еще так молод, что
н еуд и в ител ь но, если и он подчинялся общему увлечению. Х арак ­
тер в человеке образуетс я мало-помалу, житейскою опытностью,
и Пушкин после «Кавказского пленника» писал еще несколы<о
лет, увлекаясь влиянием Байрона. Байрон - поэт чрез вычайно
грустный. В поэмах Пушкина, писанных в байроновском духе , так­
же отразилась отчасти эта грусть, но гораздо слабее, неже.лои у
английско го поэта, потому что rв сущности она противореч ила
природному расположению Пушкина, скорее наклонного к безза­
ботности, любившего жизнь и ее удовольствия, доброго и снисхо ·
дительного.
В Кишиневе же, в 1822 году , б ыла написана и третья поэм а
Пушкина «Бахчисарайский фонтан», заключающая в себе воспо
·
·
минания о Крыме, как воспоминания о Кавказе были высказа ны
поэтом в « l(авказском пленнике». С каким восто ргом б ыли при­
няты публикою оба эти произведения, можно судить по тому, что
через них Кавказ и Крым стали знакомы 1с аждому русскому,
между тем 1< ак прежде понятия о природе этих стран были почти
У всех очень неопределенны.
В по ловине следующего го да Пушкин был переведен на службу
в Одессу, где �прожил около года. Здесь он начал писать с.в о й
роман в стихах «Евгений Онегин», котор ый окончен был уже че­
р ез несколько лет. Мы скажем об втом произведении после.
В Одессе т а 1с же была написана повма «Uыганы», в которой осо-

бенно хо роши описания кочевой жиз н и цыган. Содержанием этому
произведению послужили так же, как и прежним, воспоминания
поэта : 'Когда он ездил по Бессарабии, то ч асто имел случай
близко �присмотреться I< цыr а1н с1<0му быту, а однажды даже по ­
святил эти м наблюдениям несколько дней .
На юге Ро ссии, именно в Ки шиневе, написан Пушкиным так·
же отрывок из поэмы, напечатанный под заглавием «Братья раз·
б ойники». Остальные части этой недописанной поэмы автор уни·
чтожил, будучи ею недоволен ; а напечатанный отрывок уцелел
случайно в руках одного из приятелей автора. Со де рж а н ие для
рассказа взято из анекдота о том, что два ко лодника, скованные
вместе, переплыли через реку. Ес ли это и действительно б ы ло,
то все-таки остается случаем по чти невероятным ; а поэтические
произведения хороши тогда, к огда, прочитав их, каждый говорит:
«да, это не только правдоподобно, но иначе и быть не могло, по·
тому что всегда так бывает» .
ГЛАВА V
Возвращение Пушкина в село Михайловское, потом в Москву и Петербург. -
Трагедия «Борне Годунов». - Поэма «Полтава». - Р ома н в стихах «Евг ений
Онегин». - Путешествие в Арэерум. - Драматические произведения . -
Женитьба Пушкина. - Он поселяется в Петербурге. - Повес т и в прозе :
«Дубровский » и «Капитанская дочка ». - Поэма «Медный всадник».
В июле 1824 года Пушкин был возвращен из О дессы в свое
село Михайловское, г.де и прожил два года. Здесь-то , будучи
почти постоянно одинок, он чрезвычайно много читал и писал.
В ремя, проведенное в Михайловском, было в литературном отно ·
шении самою деятельною порою его жизни. Здесь написал он н е·
сколько глав «Евгения Онегина» и трагедию «Борис Годунов».
С этого времени в произведениях Пушкина уже не заметно
увлечения Байроном, под влиянием которого заду маны прежние
его поэмы. Напротив, Пушкин проникся особенною любовью к
Шекспиру, величайшему из всех драматических писателей, и, от·
ч асти в подражание драмам Шекспира из английской истории,
написал своего «Бориса Годунова», в которо м довольн о близко
держался рассказа Карамзина ; «незабвенной памяти» К арамзина
и •посвящена эта драма. До сих пор она остается един ственным
в своем роде творением в русской литературе. Пушкин преиму·
щественно на «Борисе Годунове» основывал свою славу, потому
что очень долго и внимательно з анимался эти м п роизведением.
В сентябре 1826 года Пушкин был возвращен в Петербург,
г.де с того времени и жил почти постоянно, уезжая, впрочем, каж·
дый год на лето и осень в село М их айловское, где написал боль­
шую часть своих следующих произведений. Но в 1826 году из
Михайлов ского он проехал прежде в Мо скву, где его встретили
333

с восторгом и где он прожил до вес ны 1827 года. Семь лет уже
не бывал он в светс1юм обществе, и от .до.лгой разлу ки оно полу­
чило для него новую прелесть . Лето провел он в Петербурге, а
на осень уединился в св ое Михайловское.
В 1828 году написал он, менее, нежели в м ес яц, поэму «Пол­
тава» , существенным ·содержанием которой, как видно уже из з а ·
главия, служит борьба Петра Великого с Карлом XII . Уже п реж­
де этого времени Пушкин с ос обенною любовью занимался изу­
чением эпохи Петра Великого и еще в предыдущем ( 1827 ) году
начал большой роман «Арап Петра Велшюго », в котором, как мьr
виде ли, главным лицом хотел выст авить своего прадеда Ганни­
бала. Роман этот остался неоконченным. Позднее Пушкин напи·
сал поэму «Медный ·вс адник», посвященную прославлению п амяти
державного основателя Петербурга, и это лучшая из его п оэм .
Кроме того, 1в последние годы авосй жизни он почти исключи­
тельнО' занимался собиранием материалов для истории Петра
В еликого.
В 1829 году он испросил разрешение сопровождат ь нашу
армию в победоносном походе против персиян и, проеха в через
Тифлис, присоединилс я •К войску на берегу Карса-Чая и видел
взятие Арзерума. Памятником этой поездки осталось «Путеше·
ствие в Арзерум».
Осенью 1830 года Пушкин дописал «Онегина», которыii был
начат за семь лет. Роман этот был и здаваем в свет отдельными
глава1м и, и первые три главы, изданные в 1825 году, произвели
необьпшовенный восторг в публике. Многие так восхищались
э тим романом, что выучили его наизусть . Главное достоинство
«Евгения Онегина», кроме превосходных стихов , состоит в том,
что он чрезвычайно вер но изображает н равы русского обще­
ства. Тепсрь мы имеем довольно много произ•ведений, более
или менее отличающихся этим достоинством, хорошая повесть
из русских нравов ныне уже не редкость ; но «Евген ий Онегин »
в свое время был неслыханною и небывалою редкостью. Мы
ГQ ворили о содержании поэ м, писанных Пушкиным до «Онеги ­
на» : могут ли они назваться картинами наших нравов? В одной
и з них изображаютс я черкесы и Кавказ, в другой - татары и
Крым , третья - сказка о прю(лючениях богатырей или витязей .
Таковы же были и все почти прои.з ведения русс•к ой литературы
до появления «Онегина». Они отличались от поэм Пушкина
ТОЛЬ'ко тем, что были написан ы не так хорошо, но так же мало
изображали нравы и быт русского общества, как и « Кавказ­
ский пленник» или «Бахчисарайский фонт ан». Исключение ос ­
т ается очень за немногими - з а комедиями Фонвизина «Брига­
дир» и «Недо росль» и за комедиею Грибоедова «Горе от ум а »,
Но « Горе от ума» тогда еще не было напечатано, а комедии Фон­
'IНl�З И Н а н е ценились •по досто инству, м ежду прочим, оттого, что
язык их с читался с лишк ом устаревшим. Кроме того, роман

Пу шкина написан в по вествовательной фОрме, которая г ораздо
легче для чтения, нежели драматическа я. « Евгений Онегин » был
первым романом, изображавшим - и превосхо.дно изображав ·
шим - современ ное русское общество. Ус,пех его был, мож н о
сказать, беспримерен в русской литературе, а в лияние и на
развитие литературы и на по нятия публики ог ромно.
Осень этого года провел Пушкин в своем селе Болдине {Ни­
жегородской губернии), где н аписал, кроме последних д вух г лав
«Он егина», большую часть своих д раматических произведений,
именно : «Скупоrо рыцаря», « Каменного гостя», «Пир во время
чумы» и « Моцарт и Сальери». В Болдин е та кже были н аписа ны
повести, изданные под именем «Пов естей 'Б елкина» . Они были
первыми сочинениями в прозе, которые напечатал Пушкин, и
уступают в достоинстве другим его прозаическим произведениям .
«Скупой рыцарь» и «Сцен ы из рыцареких времен», нап иса нные
превосходно, изображают нравы средних веков , а «Каменный
гость» - старинные испанские нравы. В этих призведе н иях вср·
ность 1в сех по дробностей тому ,веку и той ст ране, к кото рой отно·
сится действие, так же удивительна, как и поэтическое до ­
сто инство.
В начале 1831 года Пушкин, находившийся тогда в Москве,
был чрезв ычайн о опечален известием о смертн самого люб11мого
из его друзей, Дельвига.
18 февраля того же года он жен ился н а Н. Н . Гончаровой.
Брак был соверше н в Мо скве, где жило семейство невесты. Он
прожил в Москве до весны, потом повез свою супругу в Петер·
бург и поселился на лето в Uарском Селе.
С этого года начал он заниматься собиранием материалов д ля
истории Петра Вел'икого. Ему было разрешено пользоваться для
того государственными архивами, и он деятельно работал в них .
Смерть прервала об ширный труд Пушкина, когда о н еще только
хотел приступить к обработке собранных фактов.
В 1833 году были написаны Пушкиным: повести в прозе «Дуб·
ров ский» и «Капитанская дочка» и драматическое произвед ение
в стихах «Русалка», оставшееся после его смерти неоконченным .
Содержание «Русалки» взято из ок азочного мира, как содержание
« Руслан а и Людмилы» ; но между тем как «Руслан и Людмила?>
только по заглавию относится к старинной русской жизни, а н а
самом деле очень мало проникнута .духом нашей старины, в «Ру·
салке» многие сцены превосходно изображают старинную нашу
жизнь в ее истинном виде.
« Дуб ровс,киЙ» и особенн о «Капитанская дочка» должны на­
зваться лучшими из прозаических повестей Пушкина. «Дубров·
окий» изображает быт наших помещиков в начале нынешнего
столетия, а «Капитанская дочка » - эпоху пугачевского бунта ,
историею которого Пушкин sаннмался в это время.
В 1833 году написана Пушкиным одна из лучших его поэм -

« Медный в садник », сю жето м которой послужило ужасное наво­
днение, бывшее в Петербурге 7 ноября 1824 го.да, а героем ее
Пушкин сделал Петра Великого, памятник которого, « Медный
всадник», в его картине наводнения величественно возвышается
над в олнами и усмиряет их.
В 1836 году Пушкин начал издавать журнал « Современник» ,
к оторый по смерти основателя продолжал издаваться его друзья­
ми, в том числе Жуковским, князем Вяземским и г. Плетневым,
а впоследствии одним г. Плетневым и который, под ,д ругою р е·
дакциею, существует до сих пор.
ГЛАВА VI
Смерть матери Пушкина. - Тоска овладе вает поэтом. - Он желает уме­
реть. -Дуэль. - Кончина Пушк ина. - Пенсия его с емейству. - Памятник
ero. - Характер Пушкина. - Его привычки.
В 1836 году Пушкин был огорчен кончиною ма-rер и, Надеж·
ды О сиповны. Проводив ее тело в Святогорский Успенский мо­
настырь (в Опочковском уезде Пско вской губернии ), он , как бы
предчувствуя близкую смерть, условился с начальством мона·
ст ыря, чтоб и ему была приготовлена могила рядом с тем местом,
где положен а была его мать.
В самом деле, он не долго пережил это время. В напечатан­
ных до сих по р биографиях поэта не объяснены удовлетвори·
тельно причины, заставившие его не до рожить, даже тяготиться
жизнью. Но вообще можно сказать, что ее последнее время было
наполнено разными огорчениями, которых не в силах был пере­
носить великий наш писатель, одаренный живым и нетерпеливым
характером. Он сам, кажется, знал, что так или иначе, но скоро
расстанется с жизнью. Рассказывают, между прочим, следующий
случай, обнаруживающий, что уже за неско лько месяцев до
смерти Пушкин -rосковал и чувствовал тяжесть на душе. То ва­
рищи Пушкина по Лицею каждый год со бирались 19 октября,
в годовщину основания Лицея, чтобы вспоминать о прошлом и
про водить этот день по-товарищески. Пушкин часто писал к
этому собранию стихотворения. Так он сделал и в 1836 году, но
н е успел совершенно окончить · И о бделать с воего стихо-rв орения
к 1 9 октября и в кругу собравших,ся товарищей извинялся, что
прочтет им неоконченную пьесу . Помолчав н емного, о н вынул
лист бу магц и начал :
Была пора : наш праздник молодой
Сиял, шумел и розами венчался ...
Но голос его задрожал, и слезы пока:аались на rлазах п р и этих
с ловах . Он положил бумагу на стол, ушел в угол комнаты и сидел
336

там молча. Другой товарищ прочитал его последнюю л и цейскую
годовщину.
Душевные беспокойства тяготили Пушкина до такой с тепени ,
что он искал смерти и по одному недоразумению, которое можно
было устранить, если бы Пушкин дорожил собою, вышел н а
дуэль с французским подданным Дантесом, жившим тогда в
Петербурге. Дуэль была 27 января 1837 года. Пуля противника
смертельно ранила нашего великого поэта, и , п осле ужас ных стра ·
даний, Пушкин скончался 29 январ я, в т р и чет верти третье го
часа пополудни. Последние часы его жизни подробно описань1
Жуковским.
Неожиданная и слишком ранняя смерть Пушкина пора3и ла
горестью всех, кто сколько-нибу.дь любил русскую литературу,
которая лишилась величайшего из всех писателей, какие только
являлись в ней до того времени. Печальная толпа день и ночь
н аполняла комнату, в кото рой сто яло тело Пушкина ; общая
печаль соединила у гроба его людей всех состояний, всех зв аний,
всех степеней образованности.
Согласно желанию по койното, тело его было, по высочайшему
повелению, отвезено для погребения в Святогор ский Успенский
монастырь, где приготовил он себе могилу подле матери, и на
похороны его было пожаловано императором 10 ООО рублей ассиг ·
нациями.
Святогорский монастырь находится •в четырех ,в ерстах от
любимого Пушкиным села Михайловского. Над могилою его
поставлен памятник из белого мрамора, на четы рехугольном
пьедестале, сделанном напо.до бие древних гробниц. На памятнике
простая надпись : «Александр Сергеевич Пушки н». Площадка
могилы, начинающая зарастать деревьями, находится близ
церкви монастыря, по левую сторону алтаря.
По высочайшему повелению, долг Пушкина казне был снят
с его имения; супруге поэта была назначена пенсия в 5 ООО руб·
лей ассигн. и, кроме того, детям его в 6 ООО рублей . На издание
сочинений Пушки•на пожаловано 50 ООО рублей.
Нам остается сказать несколько слов о Пушкине, как чело·
веке. Основными чертами его характера были благородство , мяг•
кость и живост ь. Благородств о было дано ему природою и раз·
в ито образованностью. Он хотел быть не только чист от всего,
что признавал низким или дурным, но держать себя так, чтобы
никто не имел права сказать о нем что-нибудь дурное, по его
мнению. Потому каждая ,к левета г лубоко огорчала его , как бы
ни была глупа и нелепа. Даже причиною его смерти надобно счи·
тать то, что в последние годы недоброжелатели его начали рас•
пу скать относительно его разные п ошлые выдумки : щекотливое
чувство собственного .досто инства в нем было оскорбляемо , он
не мог выносить клеветы с тем равнодушием, какого она заслу·
ж и•в ает, и жизнь стала для него тяжел а. Имея привычки луч·
22 Н. Г . Чернышевскиr, т. 111
337

шего о б ществ а , буду чи светски м человеком в 11 олном смысле
с лова, он был о чень обходителен и любезен в обществе; но в т 6
же время, постоянно опасаясь несправедливых толков, он с та·
рался быть осторожным, и иногда это доводило его до некот о·
рой скры11ности даже ,с коротко знакомыми. В прочем, п р и живости
своего характера, он не мог выдерживат ь ·этой роли и , з абывая·
о ней, обнаруживал свои истинные мысли и чувства. Как все
.добрые и вместе жи вые люди, он был вспыльчив; но гнев скоро
уступал место обыкновенной его кротости и мягкост и . Все, что
встречалось ему в ж изни , чрезвычайно сильно действовало на
его воспр иимчивую н атуру ; даже мелочи, на которые другой не
обратил бы внимания, очень часто производили на него глубокое
впечатление. О нем более, нежели о ком-нибудь, можно сказать,
что он жил впечатлениями, которые приносила н астоящая м и­
нута. Переходы от грусти к веселости, от у н ыния к беззаботно­
сти, от отчаяния к надежде были у него часты и о чень бы·стр ы.
В одном он оставался всегда неизменен - в привязанности к
людям, которых раз полюбил: тру.дн о н айти человека, который
был бы таким верным и преданным другом, как Пушкин.
Пушкин хотел быть и был свеrеким человеком, но привычхш
его всегда были просты . И в жизни он не любил и зысканности,
прину ждения, искусственности, как не любил их в литературе.
Он не терпел ни карти н, ни .других у;кра шений ы своеи t< абинете,
и когда, на время приезмая в Петербург, останавливалс я в гости­
нице, то выбирал скромную квартиру. До сих пор е ще мы не
имеем 11
1
одробных .рассказов о том, ;как любил он !Проводить
время по возвращении из Южной Ро сс ии в Петербург; но что
касаеrея ж изни его в Одессе и Кишиневе и потом 'В деревне, он
сам в общих чертах рассказал ее в «Евгении Онегине». В Од ессе
и Кишиневе он искал развлечений в обще стве, или б родил по
окрестностям города, или читал лежа в постели. В самом деле, он
тах любил резкие п ереходы из одной край ности в д ругую, что
ему нравилось только или сильное физическое движение, или
совершенный покой. Он даже писал первые главы «Евген ия
Онегина», лежа в постели. В деревне он вставал р ано и тот час
же отправлялся в речку купаться, если дело было летом, а зимою
перед завтраком брал !Ванн у со льдом, 'Потом все утро посвящал
занятиям, читал или 11
1
исал. По·сле обеда, если не было гостей, он
один играл сам с собою на бильярде, а вечера проводил в не·
скончаемых разговорах с своею нянею. Страсть много ходить
пешком не покидала его и в столице: так, иногда он ходил пеш­
ком из Петербурга в {Jарское Село ; а когда он в последнее время
жил на .даче на Че рной Речке и, занимаясь собиранием материа·
лов для истор ии Петра Великого, должен был каждый день
посещать архивы, то всегда ходил с дачи в город и возвращалс я
на дачу пешком.
Вообще Пушкин был оче нь крепкого слткения. Это не мешало
338

ему быть мнительным относительно здоровья, и в молодо('l'И он
воображал себя страж ду щим чахоткою, воображал даже, что
чу·в ствует признаки аневриз ма в сердце.
Он не был красив лицом; только черные курчавые во лосы и
блестящие, полные огня и у ма глаза его были хороши. Но когда
его лицо одушевлялось, в увлечении разго вора, он был прекрасен .
Заключим эту характеристику чертою, относящеюся к лите·
ратуре . Теперь велики й писатель и у нас, как в езде, г ордится
своим званием писателя. Не так было в то время, когда я вился
Пу шкин, и до конца жизни сохранилась в нем привычка молодо·
сти - думать, что имя великого поэта не составляет его самого
неоспоримого права на высокое место в обществе. О н даже н е
любил, чтобы его считали писателем, и это было довольно понят·
но, потому что только после него научилось русское общество
высоко уважать поэтов. Но он любил ободрять молодых писате·
лей, в которых замечал талант. Губер, один из хороших поэтов
своего времени, сохранил для нас воспоминание о том, какое ж и ·
вое участие принял в нем Пушюин, когда узнал, что Губер , тогда
бедный и неизвестный юноша, переводит «Фауста ». Гоголь
встретил в Пушкине первого ценителя своих произведений, и
самым благородным образом выказался в дружбе к Го голю ха·
рактер ПушК<ина, с любовью ставшего советником молодому че·
ловеку, который должен был по его смерти стать его преемником
в господстве над развиmем рус ск ой литературы и русского
общества.
Все, что мы знаем о Пушкине, как о человеке, заставляет лю­
бить его ; а великие услуги, оказанные им русской литературе, и
поэтические достоинства его произведений, по справедливому
замечанию о д ного из литераторов, писавших о жизни Пу шкина,
заставляют признаться, что о н имел полное право сказать о себе
и своих творениях :
Я памятник себе воздвиг нерукотворный ;
К нему не зарастет народная тропа ;
Вознесся выше он главо10 непокор11ой
Наполеонова столпа .
Нетl весь я 11е умру : душа в заветной лире
Мой прах переживет 11 тленья убежит,
И славен буду я доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пинт.
И долго буду я народу тем любезе11 ,
Что чувства добрые я лирой пробуждал ,
Что прелестью ж11вой стихов я был полезен
И милость к падшим призывал .
22•
339

ЖИЗНЬ ЖОРЖА САНДА
СТАТЬЯ ПЕРВАЯ
(Histoire de та uie . Paris, 1854- 1856, Х l/ / uol )
Предисловие
Едва ли какое-нибудь явление в изящной словесности по­
следних двух или трех лет имело столь сильный успех, как ме·
муары Жоржа Санда. Успех этот был вполне заслужен . «Совре­
менник» почел своею обязанностью знакомить русскую публику
с новым произведением этой писательницы, по мере то го к ак
оно [печаталось1 в фельето нах одной из па ри жс.ких га зет. Четы ре
статьи, помещенные в «Современнике» 1854 и 1855 годов
(«История моей ж изни», Жоржа Санда. «Современник», 1854,
No XII и 1855, NoNo 1, 111 и VII), представляют почти полный
перевод одиннадцати глав первой книги. Но потом мы останови·
лись продолжением этих статей, увидев необходимость дождаться
окончания «Записок» и тогда уже, на основании о б щего впечат·
ления, производимого всем целым, решить, какую форму у добнее
избрать нам для передачи их содержания на русском языке.
Такое замедление было вынуждено и объемом и самым тоном
«Записок». -Казалось, что Жорж Санд намерена дать им гро·
мадный размер, без разбора печатая все письма своих родствен­
ников, хотя б эти письма и не заключали в себе ничего интерес­
ного Jl:ЛЯ публики, даже ничего относящегося прямо к ее соб·
ственной жизни ; кроме того, рассказ прерывался дли нными раз­
мышлен иями и отступлениями, нимало не любопытными для рус­
ской пу блики. Все это вместе страшно растягивало биографию.
Мы видели, что четыре напечатанные нами статьи не подвинули
еще рассказа". не говорим: до рождения автора, - даже до зна·
комства ее будущих родителей между собою.
Мы прочитали еще том парижского издани я, и все еще реч1,
шла о временах, предшествовавших р ождению автор а ; прочли
еще том, и все еще тянулись письма ее бабушки; отца или ма­
тери, длинные и бесчисленные, тянуЛ1Ись воспоминания о тех
sременах детс'l'Ва , о которых, по собственному признанию, а вто р
340

почти ни чего не помнит ; тянулись общие размышления о восп11·
танин, челов еческой жизни, религии и т . д . Перевод11ть все вт о
знач п ло бы утомить читателей и без пользы для 'КО ГО бы то Нlt
было пожертвоват ь сотнями и сотн ями страниц. Мы решились
дождаться окончания «Записок» и тогда, сообразно большему
или меньшему интересу, какой будут иметь они в целом, пред­
ставить читателям ·более или менее •Подробны й расска з их содер·
�ания. Теперь «За писки» кончен ы . Они страшно растянуты,
особенно в первой и самой большой по о бъему половине, обни·
мающей время до выхода Авроры Дюпен (г-жи Жорж Санд)
з амуж. Uелые десятки страниц наполнены иногда скучными пись­
м ами или рассуждениями, которые хороши были бы, как отдель·
ные диссертации о том или другом психологическом, н р авствен·
ном или юридическом вопросе, но бесполезно замедляют биогра·
фи ческий рассказ. Итак, вполне переводить «Записки» г -жи
Жорж Санд невозможно. Тем не м енее, а втобиография з аключает
в себе очень много интересных фактов и прекрасных эпизодов .
Иначе и быть не могло. Жизнь Жоржа Санда з амечатель н а н е
только высоким психологическим р азвитием : она та кже богата
драматическими [положениями] . Все зто вмест е сообщает ее «За­
пискам» высокую занимательность. Кро ме то го, Жорж Санд п ри·
нимала сильное участие в исторических событиях, сближалась
со многими замечательными людьми, и ее «Записки» прекрасно
знакомят нас с некоторыми из них. Одним словом, успех, к акой
имели ее «Записки» не в одной французской, но т акже в немец·
кой и английской публике, был заслужен. Две трети или три
четверти этих «Записок» скучны : но в остальной четверти нахо•
дим много очень интересных сцен, характеристик и очерков . Мы
постараемся извлечь их для читателя из огромной массы утоми·
тельных отступлений.
Некоторые отрывки мы будем переводить буквально, и в этих
случаях, конечно, удержим « Я» автора. Но большею частию мы
должны будем пересказывать содержание « Записок» , г оворя о
Жорже Санде в третьем .лице. Автор п и шет свою биографию в
таком тоне, что простое изв.лечение было бы недостаточно :
читать «Записки» Жоржа Са нда без критики значило бы часто
ошпбаться относительно характеров и событий самым простодуш­
ным образом; представлять всех людей , о которых она говорит,
в том самом свете, в каком представляются они ей, значило б ы
вводить в заблуждение читателя и.л и возбуждать в нем до саду
.легковерною наивностью изложения.
В романах Жоржа Санда в сегда бывает довольно много эк·
за.льтации, следствия которой - иногда и з.лишняя мечтатель·
ность, в которой сходятся поч11и все ее герои и героини, иногда
н з.л ишняя идеализация природы, лю дей и с обытий. В романах
эти качества ее.ли и дей ствуют на некоторых, впрочем, н е очень
многих, невыгод·н ым образом, как картин а, в которой с .ли шком
341

много nурnуровых и розовых оттенков, то н а большиt�сть� nро­
извоД�или с ильное и благодетельное впечатлен ие, противодеиствуя
господствующей мелочности, холодности и пошлому бездушию ;
потому экзальтация романов Жоржа Санда, будучи нед9 статком
с художественной точки зрения, придавала им новую силу д л.я
полезного действия на публику - вознаграждение, слишком до ·
статочное для человека, знающего, что если !Пр оизведение поэзи и
ничтожно без художественных достоинств , то без ж ивого отно­
ш ения к потребностям публики оно не будет заслуживать осо ­
бенного внимания даже с эстетической точки зрения, как нечто
холодное и мертвое.
Но ес.Nи экзальтауия имела свою хорошу ю с то рону в романах
Жоржа Санда, потому что была там совершенно уместна и от­
части даже нужна, то в автобиографических записках она произ•
водит на читателя впечатление решительно �евыгодное : потому
что историку надобно судить о людях хладнокровно, ему п озво ­
лительнее смотреть на них недоверчивыми, нежели восторжен·
ными глазами. А человеку, к отор ый пишет свою собственную
биографию, мы скорее готовы и звинить самолюбие, потому что
оно <более> от кровенно, натурально и сообразно с сущностью
его дела , нежели экзальтированное самоотрицание, кото рое веде т
только к недомолвкам и несообразностям. Записки Жоржа Санда
страдают всеми недостатками экзальтации, набрасывающей н а
многое какой-то фальшивый колорит. О себе говорит Жорж
Санд - как всегда думают о себе экзальтированные люди - то
с некоторым, прикрытым наружностью скромности, с амопокло·
пени ем, то ( и гораздо чаще ) с искренним, но несправедливым
самоотрицанием. Бабушку, отца и мать воображает и потому изо­
бражает она какими-то идеальными существами. Тою же неосно­
вательною, хотя искреннею и деализациею отуманены по ртреты
многих других людей, к ней близких. Все эти г лавные лица ее
«Записок» не те люди, какие живут на белом свете, а полувоз­
душные существа; если доверчиво принимать все эпитеты и ти­
рады, к ним оmосящиеся, то лица, действующие в «Записках»
Жоржа Санда, имели бы в себе менее истины, нежели в ымышлен­
ные персонажи ее романов : Буагибо, Кардонне, Жак, Кароль,
Индиана, Лукреция Флориани действуют в обстановке более и л н
менее идеальной, и потому действия их и отношения к другим
лицам повести имеют rвнутр еннее пра1вдоподобие; это характеры
вы.держа1нные, цельные, гармонирующие и сами с собою и с об­
щим колориrо м мира, которым окружи л их художествен ный ин·
стинкт романиста. Но обстановка, в которой живут г-ж а Дюпен,
Морис, В иктория Делаборд, не могла быть и зменена со образно
тр ебов аниям художественной гармонии ; вы понимаете, что самое
идеальное л ицо, с реди людей и отношений, нимало не и деальн ых ,
не может действовать идеально , не может сохр а1н ить в жизни
идеального характера, - и на самом деле в «Записк11х» беспре-
342

станно прогл я.дывают черты и 11одроб11ости , показывающ ие вам ,
что в действительности мноrие из людей, изображаемых rоспо•
жою Жорж Санд героями и героинями, были не совсем таковы,
как 1их предста1вляет себе и вам автор. Особенно надобно сказать
вто о ее родственниках: ·бабушке, отце и матери. Тут идеализа·
ция, впрочем, очень естественна. Менее .нату рально , казалось бы,
в человеке невкзальтиров анном стремление выставить или невин·
ными и непорочными, или великими всех других л1одей, и з кото·
рых иные очевидно были не совсем ч исты и вовсе не велики. Но
дело в том, что Жорж Санд хочет воображать, будто не должна
обвин ять ни в чем никоrо и з виновных перед нею : видите ли, о на
не имеет права ни на коrо жаловаться, все люди вредят другим
только по недоразумению или ошибке и т. д . Такие понятия
о чень благородны, и в них есть много правды ; но, буду чи дове·
дены до крайности, они ста1новятся не совсем справедливы и при•
дают рассказу натянутость. Прибавим, что если мы будем оправ •
дывать всех и во всем, то н е У'Спеем оправдать н икого ни в чем.
И потому читатель, который захотел бы смотреть на г-жу Д1опен,
ее сына и нев естку (бабушку и родителей г-жи Жорж Санд ) , на
г. Дюдевана ( ее мужа) , на Шопена ( знаменитого композитора) и
проч. глазами автора, мало-помалу разочаровался бы в них
со вершенно, и начав тем, что смотрел бы на них слишком наивно,
кончил бы тем, что назвал бы их людьми очень дурными. На
самом деле они были люди так себе, как большинство людей. Мы
не обязаны закрывать глаза, чтобы разделять предубеждения
автора в их пользу, и постараемся представить их в натуральном
свете, основываясь более на фактах, представляемых автором,
нежели на его мнениях. В этой более сообраз·ной с действитель·
ностью обстановке личный характер самоrо автора и ero жизнь,
если и не явятся нам в ореоле неправдоподобной надоблачности
(которая показалась бы вероятн а разве немногим, слишком
наивным душам ) , то и не подадут повода предполагать основа·
тельность клевет, которыми чернил и вту писательницу [грязные
или тупоумные люди ] : равн одушный рассказ наш , который
нельзя упрекнуть в излишней д оверчивости, оставляет недора•
зумениям гораздо меньше места, нежели самые записки авто ра,
который часто затемняет дело, отстраняя на второй план важ·
нейшие обстоятельств а излишними р ассуждениями о том, что и л и
ясно само по себе, или не относится к главному предмету. На­
до бно вникнуть в sти существ енные черты, чтобы сквозь обман ­
чивый колорит экзальтации рассмотреть людей, и мевших влия·
ние на развитие и судь бу Жоржа Санда, в их истинном виде.
Тогда мы яонее поймем развитие ее характера, и личность ее
представится нам именно такою, какою обнаруживалась в ее
поэтических произведениях : sто натура чрезвычайно сильная,
которая то лько от неблагоприятных обстоятельств воспитания и
ложного положения, какими ок ружил а ее судьба, получила ха·
3'JЗ

р актер отчаст и болезненной восторженности, вп ро•1ем, не заглу ­
шившей здоровых качеств этой здоровой и высокой натуры. Та·
к им о бразом, л ичность г-жи ll\ opж С анд является на м полною
представительницею лучшей части поко ления, воспитанного в о
Франции отчасти воспоминаниями о республи ке и империи, от·
части мистицизмом Шатобриана и Ламартина, отчасти роман·
ти змом.
В нескольких словах напомним читателю с о дер ж а н и е переве·
денной нами части «Записок», положение и характер ы лиц, про •
должающих действовать в 12-й главе 1 1шиги, с которой мы
начи наем.
Если обращать внимание только на то, что имело влияние
на будущую судьбу писател�ницы, со.держание переведенной нами
части рассказа, очен ь длинного, может быть сжато в немногих
строках. Рассказ не доведен еще не только до р ождения Авроры
Дюпен (1имя, которое носила г-жа Дюдеван до замужества) , н о
и до начала зн акомств а ее отца, Мориса Дюпена, с матерью,
Викториею-Софиею Делаборд. До сих пор автор излагал семей·
ные воспоминания о своих предках - Морице Саксонс1сом (по•
бочною дочерью ко торого была ,г -жа Дюпен, мать Мориса) и
г. Дюпене, отце Мориса, который был откупщиком, меценатом э н­
цикл опедистов и другом ЖА В. . Руссо. Дюпен был уже стариком,
когда женился на мо лоденькой девушке, которая жила с н им
очень сча·стливо, но рано осталась вдовою и посвятила себя в ос·
питанию сына. В революцию она лишилась большей части с воего
состояния, подвергалась опасностям во время терроризма, будучи
подозреваема в сношен•иях с эмигранта ми, потом, спасшись от
грозившей погибели при помощи Дешартра, кото рый б ыл гувер·
пером ее сына, Мориса, ж·ила в своем поместье Ногане бли з го·
родка Лашатры.
r-жа Дюпен, которую внучка, ею облагодетельствованная,
представляет себе чуть не идеалом женщины, очень горячо лю ·
била своего сына, но до конца жизни хотела держать его в такой
строгой зависимости от себя, какой могут подчиняться только
маленькие дети.
Морис до конца жизни робел перед матерью, но тяготи лся
надзором и старался тайком от н ее н ас лаждаться свободою, ко·
торой не смел защищать открыто и откровенно. Он рано п осту�
пил в военную службу и, подчиняясь сначала матери, потом жене
в до машнем быту, был храбрым солдатом на поле б итвы. От
связи с горничн ою г-жи Дюпе н у него был побочный сын , Ип­
полит. r ·жа Дюпен воспиты вала ребенка в сво ем до ме, прогнав
мать его.
Виктория-София Делаборд, будущая жена Мориса и мать
Авроры, была дочь простолюдина, промышлявшего обучением и
продажею певчи х птиц . Рано оставшись беспомощною сиротою,
хорошенькая п а рижанка не устояла проти в соблазнов, ее окру·
344

жавших, и потом вышла замуж, скоро овдовела и возвратилась к
прежнему образу жизни. Когда началось ее знакомство с Мори·
сом, она имела каког о-то богатого покров ителя. От перв ого б рака
была у Виктории дочь К ароли на. Женщин а благородн ого и реши·
тель но го х а рактера, В иктория- София Делаборд, несмотр я на
увлечения св о ей молодости, едва ли не более с в оего бесхарактер·
ного мужа и его матери имеет прав на уважение.

СОЧИНЕНИЯ Т. Н. ГРАНОВСКОГО
Том первь1й. Москва. 1856.
Когда, по смерти замечательного у ченого или поэта, даются
его друзьями и почитателями о бещания издать полное собрание
его сочинений, публика не обольщается надеждою, что слова эти
непременно будут исполнены; а тому, чтобы обещания исполни·
лись скоро и удовлетворительно, она решительно не верит.
И нельзя не сказать, что такая недоверчи·вость основательна :
публика была слишком часто обманываема подобными обеща·
ниями. Лет пять заставили ее ждать дополн ительных томов к
первому посмертному изданию творений Пушкина (1841 года ),
и - боже ! - каково было это издание! Любители курьезных
книг должны дорожить им, как дивом небрежности и неряшества
внешнего и в нутрен него , как редкостью, достойною занимать
место на ряду с тем знаменитым изданием Виргилия, в котором
список типографских и других погрешностей наполнил в пол·
то ра раза более страниц , нежели самый текст 1 • Относительно
русской поэзии довольно этого примера. Наука наша еще не·
счастнее на посмерmые издания. Укажем один случай : Прейс ,
оди н из первых славянистов Европы, оставил много со чинений ;
но почти все они хранились еще в рукописи, •когда постигла ег о
слишком ранняя смерть. Напечатаны им при ж изни были только
немногие и небольшие по объему статьи, удивляющие ученостью
и глубокомыслием. Важность оставшихся в рукописи трудов его
была несомненна. Несколько лет мы .постоянно слышали, что
рукописи Прейса приготовляются к и здани ю ... вот прош ло .десять
лет, а еще ни одна строка из них не явилась в печати, да и самые
с лухи об издании совершенно замолкли : д оволь•но, до лжно быть,
того, что поговорили о нем. Таких фактов можно было бы при•
по м нить десятки. Неуди·вительно после того, что публика мало
н адеется н а .посмертные издания.
Тем более чес'Jlи друзьям покойного Грано вского , которые
приняту ю ими на себя священную обязанность исполняют, как
346

видим, ревностно и чес11но. Первый том обещанного издания уже
в руках публики; второй явится через два и ли три месяца, и ,
таким образо м, еще до истечения года со времени тяжелой
потери, нанесенной не только нашей науке, но и о бществу рус­
скому смертью авт ора, друзья его исполнят ту ча·сть своего д олга,
совершение которой зависит исключительно от их усерд ия: д ва
тома эти соединяют в се бе все, что было напечатано Грановским
при жизни . Остается другая, еще более в ажная половина д ела .
напечатать по рукописи Грановского составленную им часть учеб·
ника всеобщей истор ии и , по запискам его слушателей, зна мени­
тые его университетские курсы. Ревность, уже д оказан ная изда­
телями, ручается за то, что и тут они сделают все зависящее от
них для удовлетворения ожиданиям публики. Надобно надеяться ,
что им удастся дать нам полные курсы Грановс1{0Го.
Внешний вид издания совершенно удовлетворителен. Uена н а ­
значена очень умеренная - тр и рубля за д'ва большие т ома: о че·
в идно, издатели заботятся о том, чтобы дешевизна книги позво ·
ляла большинству небогатых читателей при обретать издание.
Прекрасный пример, которого не должны б ыли бы дожидаться
другие издатели, возбуждающие против себя справедливый ропот
за то, что слишко м высокою ценою препятствуют должному рас­
простр анению в массе пу блики книг, наиболее любимых и необ·
ходимых каждому образованному челов еку. Г . Кудр явцев , на
котором лежат главные труды по изданию, как в и дно и з преди ­
словия, и г. Соловьев, разделявший с ним заботы по р едакции ,
приобретают этим прекрасным .д елом новое право на признатель­
ность публи•ки.
Характер предисловия, приложенного к первому тому, з астав­
ляет нас сделать догадку, в справедливости которой нельзя сом­
неваться, принимал .во внимание э н ергию, с какою друзья Г ра­
новского заботятся о его памяти. «Известие о литературных тру·
дах Грановского», написанное г . Кудрявце вым, зани м ается искл ю ·
чительно характеристикою литературных приемов и привычек по ·
койного историка, нисколько не касаясь его биографии. Это
заставляет думать , что ж изнеописание его составляет п редмет
отдельного и обширного труда. В плане издания , о бъясняемом
г . Кудрявцевым, не упоминается о выборе из корреспонденции
Грановского, без сомнения, о чень важной для его б иографии, д а
и вообще для исто рии нашей литературы: это служит нов ым п о д ­
тверждением •Выраженной �выше до гадки. Итак, есть осно ва н и я
думать, что жизнь Грановского будет нам рассказана со в сею
в озмож ною 1В насто ящее время по лнотою. С живейшим и нте­
ресом будем ожидать этой биографии, а пока воспользуе мся теми
сведениями, каю1е со общает пре�исловие, для ха рактерист �ки
привы чек ГрановсRого, к ак л итератора.
Грановский писал гораздо менее , нежели должно было желат ь.
Чем о б ъ ясн ить это ? Уже.ли тольк о нелюбовью к механическому
347

труду, соединенному с изложением мыслей на бумаге ? Так ду­
мал и иные. Г. Кудрявцев находит это слишком поверхностное
объяснение н еу дов лет�ворительным и приводит другие , го раздо
вернейшие.
В Грановском (говорит он) соединились два качества, которые не часто
встречаются вместе : ум его был столько же яс11ый и живой, сколько и ос110-
вательный. Его не удовлетворяло поверхностное зна11ие предмета, первое зна·
комство с ним. Его 11е пугали самые трудные задачи 11ауки: он любил брать
их «с боя» (как сам же ои выразился в одной своей статье ), 1 10 не доволь·
ствовался своею первою победою. Не останавливаясь на первом полученном
успехе , он находил в нем лишь новые побуждения к тому, чтобы усилить
занятия предметом . Чем больше знакомился 011 с вопросом, тем больше
любил углубляться в него. Однажды выработанная мысль не принимала
в нем навсегда неподвижную форму, закрытую дл я всякого д альнейшего раз­
вития. Каждое новое исследование, соприкасающееся с предметом его заня­
тий, наводило его на новые соображения. Оттого нередко случалось, что Гра­
новский, уже обдумавши свой собственный план, или отказывался от него,
или отлагал на неопределенное время его исполнение, находя, что он еще не
довол ьно соответствовал современным требованиям науки. Время, между тем,
наводило нашего ученого на другие вопросы, и возбужденная ими любозна­
тельность вызывала его на новые занятия. Таким образом, несколько обшир·
ных планов, задуманных им еще во время пребывания за границе ю, остались
иеисполненными, хотя для них уже заготовле110 было много материала" .
С необыкновен11010 живостью переходя от одного во проса 11 ауки к другому,
Грановский никогда, впрочем, 11е терял из виду прежних задач : напротив,
он часто возвращался к ним с новым воодушевлением, - но за то и с боль­
шею взыскательн остью к самому себе. Не довольно было, чтобы мысль
много занимала его : он не прежде приступал к литературной обработке ее,
как давши e ii созреть в себе и достигнув ясного понимания ее в самых по·
дробностях". Г рановский был вовсе чужд того литературного легкомыслия,
которое спешит вс якую случайно навернувшуюся мысль тотчас передать пуб­
лике" . Говоря о Г рановском, как о писателе, не надобно также забывать его
в высокой степени симпатическую природу, постоянно обращенную ко всем
живым явлениям в современности. М ожно сказать, что ни одно замечатель­
ное явление в умственном м11ре и в общественном быту не ускользало от его
внимания. М ысль его устремлялась всюду, где только находила след челове­
ческой деятел ьности" . Некоторые читатели были очень изумлены, увидев
напечатанное в одном журнале, с именем Грановского, чтение «Об Океании
и ее жителях»: с какой стати было ему говорить об Океании? Каким обра­
зом мысль историка могла быть завлечена в такую неисторическую страну?
Дело, однако, объясняется очень просто. Где только находилось какое-нибудь
людское общество, там непременно хотела присутствовать и неутомимая
мысль нашего ученого". До нас дошло лишь одно такое чтение : но читатель
может судить по нем, какое обширное изуче11ие предмета автор обыкновенно
полагал в основание своих выводов. - Если дальний и малоизве стный свет
так много занимал нашего ученого, то можно себе представить, с каким живым
и нтересом следил он за всем тем, что делалось и происходило вокруг него.
Современные об11Jественные явления не имели между нами более восприимчи·
в ого органа для себя. Все, что было в них как отрадного, так и горького, -
все вто находило самый искренний и горячий отзыв в его душе" . Понятно,
что при такой чувствительности к современному, вопросы, предлагаемые
науко10 о прошлой жизни, нередко уходили на задний план. Э то 11е значи:r,
коне чно, ч тобы Грановский терял их из виду ; но перед лицом великих совре·
менных событий они нередко теряли тот животрепещущий интерес, который
тотч ас ищет себе выхода в литературу" . К тому же, сообщител ьный от при·
роды, любя более всего живое, свободное слово, он ча сто довольствовался
348

втим средством сообщения своих мыслей". Оттого-то, между пр очим, Гра­
новский предпочитал столько любимую им форму публичных чтений вся­
кому другому способу изложения своих мыслей.
При,бавим к атому другие 01б сто ятельства, 1на кото рые наме­
кает г. Кудрявцев, - между прочим, что литературная форма у
нас очень узка, если можно так выразиться ; что Грановсюий б ыл
доволен своим сочинением только тогда, когда успевал сообщить
мысли совершенно художественную форму, под которою, к онечно,
надобно понимать не только внешнюю о бработку слога, но также
полноту и ясн ость развития мысли, - и нам не будет казаться
странным, что Гранов ский писал мало. Это было следствием того,
•1то он верно понимал свое положение и обязанности. У нас в
деле науки почти со,вер шенно нет разделения работ, пот ому что
мало людей, приготовленных к ученому труду. Ученый, одарен ­
ный способностями, которые ставят его выше т олпы, до сих пор
е 1це нахо дится в положении, отчасти сходном с по ложением Ломо·
носова: не одно дело, а десять, .двадцать дел должен брать он в
свои руки, е сли хочет быть и стинно поле зен. В Германии, в Анг­
лии исто рик может спокойно обрабатывать избранный предмет,
не развлекаясь ничем - он служитель науки, и только ; ,в есь долг
его огран ичивается тем, чтобы быть трудолюбивым специали­
стом - остальным потребностям общества удовлетворяют другие
люди. у нас положение истинного у ченого, ка ким был rранов­
ский, еще не таково. До сих пор он служитель не столько с воей
частной науки, сколько просвещения вообще - за.дача, несрав•
ненно более об ширная. Известно, что западные у ченые почти
всегда избирают предпочтительным предметом с воих з анятий
одну какую-нибудь часть истории : иной трудится почти и сключи­
тельно над разработкою греческой истории, другой - римской,
третий - истории Ит алии или Германии, .да и то не во в сем ее
объеме, а преимущественно или в средние века, или в эпоху воз­
рождения, или в новое время. Кроме этого небольшого участка ,
все остальные народы и времена уже не р азвлекают его сил и
внимания: то - особенные участки, о которых нечего з аботиться,
потому что они обработываются другими деятелями. У нас не то:
деятелей так мало, что они еще не могут ограничиться разработ•
кою отдельных частей науки - иначе большая часть ее останетс я
еще совершенно чуждою, неведомою нашему обществу ; они даже
не могут сосредоточить своего в нимания на и збранной ими спе­
циальной науке, - потому что другие, сродные с нею, необхо•
димые для ее успехов отрасли знания не нахо дят еще себе возд е­
лывателей ; ученый, понимающий свое от1но шение к потребностям
публики, все еще чувствует у нас слишком сильную потребность
быть н е столько специалистом, сколько энциклопедистом. Не
трудное и почетное в ученом смысле .дело - заняться разработ•
кою эпохи феодализма или реформации, греческой или немецкой
истории - тут можно создать твореtfия к апитальные, которыми
340

д анны й в опрос д винется вперед для нау ки, и ученая слава награ·
дит труженика . Но то ли у нас нужно ? Прежде, нежели з або·
титься о д'В ижен ии в перед науки, надо бно позаботиться о т ом,
чтобы усвоить ее нашему обществу - подвиг вовсе не блестящий,
в научном смысле, подвиг не специалиста, увенчиваемого музою
Клио, а просветителя своей нации, за отречение от о больщен ий
личной славы вознаграждаемого только созна,н ием, что он делает
полезное для общества дело. Есть люди, которые думают, будто
наше общество уже .до статочно ознакомилось с наукою в с овре·
менном ее со стоянии, которые даже удивляются богатству и о сно·
вательности знаний в нашем обществе. «Познания у н ас, русских ,
так разнообразны и обширны ( восклицают эти л юди, слишком
доверчивые к своему), умственные способности так р азвиты,
ясность и быстрота понятий �ов едены до такой высокой степени,
что и;зумишься по неволе!» ( «Моск [овский] сбор[ник] », 1846 г . ,
статья г. Хом якова : «Мнение русс1шх об иностранцах», стр . 151 ) .
Но в этом изумлении от наших чрезвычаЙ'Н ЫХ умственных бо·
гатств гораздо больше субъективных, нежелп объективных осно·
ваний, или, пожалуй, больше доброй воли, нежели о снователь·
ности. На самом деле у нас очень мало лю.де й, которые следили
бы за наукою, - тем больше, разумеется, чести немногим, дей·
ствительно следящим за нею. Но обязанность их совершенно не
та у нас, I< ак на Западе, потому что они должны действовать в
общес'l'ве, находящем ся не на той степени умственного развития,
как западное общество. Та м прогресс состои т в дальнейшей
разработке с амой науки, у нас до сих пор еще в том, чтобы пол·
нее усвоивать результаты, которых у же .достигла наука ; там н а
первом плане стоят потребности науки, у нас - потреб'Ности про·
свещения.
Грановский понимал это и служил не личной своей ученой
славе, а общес'l'ву. Этим о бъясняется весь характер его деятель­
ности. Специальная наука его была исrория. Чего недостает .нar.t
в настоящее время по этой важной отрасли знания? Чем мучится
наше общество ? Тем лги , что многие очень важные вопросы в это й
науке еще не разрешены? Нимало ; оно даже не предчувствует
существования этих неразрешенных вопросов, и если слышит, что
в науке еще не все с делано, то наивно предполагает н ерешенными
именно те вопросы, которые давно уже объяонены ·�
.
"' До какой степени простирается эта ошибка, можно видеть например,
из статьи «Московского сборника», о которой упомянули мы выше. Автар,
бесспорно принадлежащий к числу просвещеннсйших людей у нас, говорит,
между прочим, что наши ученые долж ны решить те важнейшие вопросы в
и стории , которые не решен111 западною Hlj.Yl(OЮ , и с етует на наших истор!J·
ков за то, что не двинули этих вопросов вперед, не сказали о них иичеrо
н ового. Каковы ж е зада ш, не разъясненные, по м нению автора, наукою ?
Вот они : «Догадал ись л1i мы, чтG каждый народ представляет такое ж е
�t швое лицо, 1с а1с 11 к аждыii • 1ело в ек, и что внутре нняя его ж11знь есть не что
350

Возможность под обных недоразумений ясно указы вает на
то, в чем состоит истинная потребность н ашего общества : в на·
стоя щее время ему нужно заботиться о то м, что бы короче позна­
комиться с наукою в ее совр еменном поло жении. О но и само
требует от своих ученых именно это й, а н е какой-нибудь .другой
услуги : о ни должн ы быть посредниками м ежду н аукою и о бще·
ств ом. Таков и был Грановски й. Но если мы до сих пор еще
слишком мало усвоили себе н ауку, то главною вин ою этому в
настоящее LВремя должны считаться не какиео<Н ибудь внешние
препятствия, как то было до Петр а Великого , а рав нодуши е
самого общества ко всем высшим интересам общественной, у м·
ственной и нравственной жизни, ко всему, что в ыходит из к руга
личных житейских забот и личных р азвлечений. Это наследство
котошихинских времен , времен страшной апатии. Привы чки не
скоро и не легко отбрасываются и от.дельным лицом ; тем мед­
леннее покидаются они целы·м обществом. Мы еще очень мало
знаем не потому, чтоб у нас не было дарований - в них н икто не
сомневается, - н е потому, чтоб у нас бы ло мало средств - вся­
кий народ имеет силу дать себе все, ч его серьезно з ахочет, - н о
потому, что мы до сих пор tВ се еще дремлем от слишком долгого
навыка к с ну. Оттого-то существеннейшая п ольза, какую может
принести у нас обществу отдельный подвижник просвещения, по -
иное, как развитие какого-нибудь нравственного или умственного н ачала,
осуществляемого обществом?» (Об втом давно все твердят с голоса Гегеля:
трудно найт11 историческую книгу за последние двадцать лет, в которой бы
дело вто излагалось неудовлетвори тельно; в настоящее время скучно уже и
говорить о подобных вещах.) «Самые важные явления в жизни человечества
остались незамеченными. Так, например, критика и сторическая не заме­
тила, что многое утратилось и обмелело в мыслях и познани ях человеческих,
при переходе из Эллады в Рим и от Рима к романизированным племенам
Запада ». (С того времени, как принялись за 11 зучение греческих классиков ,
каждому известно, что греки в науке и поэзии были выше римлян, что
Гомер выше Виргилия, перед Платоном и Аристотелем ничтоже н Uицерон,
как философ и т. д .; а то, что латинские классики неи змеримо выше средне­
вековых писателей, было всем известно даже в средние века.) сТак разде­
ление Империи на две половины после Диоклетиана и Константина является
постоянно делом грубой случайности, между тем, как очевидно оно происхо·
дило от ра3ницы между просвещением вллинским и римским». (Да у какого
же и сторика представляется оно делом грубой случайности? И какой историк
не понимает и не объясняет, что деление произошло от разности между ци·
в и л изацией греческого и римского мира, Восточной и Западной империи?
ит.д.,
смотр. «Московский сбор ник», 1846 г.,
статья r . Хомякова
стр. 157-160.) В истории очень много неразрешенных вопросов ; но к ним
нимало не принадлежат задачи, на которые указывает русскому историку
автор : о предметах, им исчисляемых, ни русский, ни немецкий, ни француз•
ски й историк не может сказать ничего существенно нового, потому ч то они
объяснены очень удовлетворительно. Говоря о них что-нибудь различное от
настоящих решений, давно данных наукою, м ожно разве только повторять
ко н траверсистов и схоластиков, например, в вопросах о Византии Адама
tJерникава (Zernikaw - Зерников ? Жернаков ?) - тут будет еще м еньше
нового и самостоятельноrо, нежели в согласии с основательными решениями
современ11ой науки.
351

средством своей публичной .деятельности , состоит не только в том ,
что он непосредственно сообщает знание - такой д аровитый на·
род, как наш, легко п риобретает з нание, л ишь бы захотел -
но еще более в том, что он пробуждает любознательность , кото·
рая у нас еще недостаточно распространена . В этом с мысле,
лозунгом у нас должны быть слов а поэта :
Ты вставай, во мраке спящий брат ! 2
Наконец , на людях, щедро наделен ных п риродою и высоко раз·
витых наукою, есть у нас еще обязанность, м ал о развлекающая
силы западных ученых. О бщество д ает у н ас мало опоры н ауч·
ным и человечным стремлениям ; воспитание наше обыкновенно
бывает неудовлетворительно: оно не полагает твердых оснований
нашей будущей деятельнос'1
1И
, не влагает в нас никакого с ильного
стремления, никакого определенного взгляда на самые п ростые
�итейские и умсmенные вопросы. Потому д аже в людях наибо·
лее даровитых и развитых, по у му, з нанию и п оложению и мею·
щих призвание быть деятелями п росвещения , по большей части
не бывает никаких бодрых и решительных стремлений; м ысли их
колеблются, перепутываются, деятельность не имеет п ика.кой
определенной цели ; они часто готовы бы вают блуждать сами в
смутн ом хаосе недоумений, по �воле случая направляясь то туда, т о
сюда, не п риходя и сами ни к чему достойному внимания, н е толь ­
ко не проводя за со бою других к какой-нибудь возвышенной цели.
Для них бывает н ужен человек, который постоянно в озбуждал бы
в них желание искать истинный путь, постоянно указывал бы на·
правление их деятельности , решал бы их недоумения, который
был бы для них авторитетом и оракулом. Вообще, часто бывает
нужно восставать против слепого увлечения авторитетами ; быть
может, настанет время, когда люди найдут, что могут обходиться
и без авторитетов : тогда люди будут гораздо счастливее, нежели
были до сих пор. Но пока - и это «пока» продолжится еще це·
лые века - си ла привычки и апатии так еще сильна, что боль·
шинство чувствует себя спокойным и уверенным только тогда,
когда встречает объяснение стремлениям века и ободрение свои м
мыслям в каком-нибудь авторитете. Особенно должно сказать это
о нашем молодом обществе. О но не может, кажется, шагу ступить
без поддержки какой-нибудь сильной отдельной личности. Явле·
ние, если говорить правду, само по себе прискорбное ; но что ж
д елать, когда иначе •не бывает в извест ных периодах развития?
Понев оле надобно признать, что люди, ко торые были авторите:­
тами добра и истины, заслуживают глубокой благодарности за
пользу, которую принесли, за успехи, совершенные под их влия·
п нем и пока невозможные без них.
Такова была доля Грановскоrо в деле нашего развития. Он
был одним и з сильнейших посредников между наукою и нашим
обществом ; очень немногие лица в нашей 11стор ии имели такое
352

могущественное в .1
11
ияние на пробуждение у нас сочувств ия к вые·
wи м человеческ им интересам : нак онец, для очень многих людей,
которые, отчасти благодаря его влиянию, приобрели право на
признательность обществ а, он •был авторитетом до бра и истины .
Все это, как видим, н е принадлежит к числу тех специальных за·
слуг, на которых зиждетс я слава ученого. А , между тем, в них-то
именно и должно состоять истинное значение ученого в нашем
обществе. То, что стало уже второстепенным делом на Западе , у
нас еще составляет существеннейший вопрос жизни: то, чего тре·
бует от своих людей Запад, еще не требуется нашим обществом .
Люди, которые скорбят о то м, что наше обuJеств о, наше просве·
щение и т. д . как две капли воды поход ят на з ападное об щес'l'во,
западное просвещение и т . .д ., оскорбляются фактами, решитель·
но созданными и х воо бражением. Есл и б мы раздел яли их по ня·
т и я , мы, напротив, повсюду видели бы повод к радости: сходства
между нами и Западом пока еще не заметно ни в чем, если хоро·
шенько вникнем в су щность дела.
Так, например, и Грановский был возможен только у нас. �е­
ловек, по природе и образованию призванный быть великим уче·
ным и шедший всю жизнь неуклон но и неутомимо по ученой до·
роге, не оставил, однако, по себе сочинений, которыми нау ка дви·
галась бы вперед (еди нственное средство к приобретению имени
великого ученого на Западе), - и, между тем, каждый из нас
говорит, что он несомн енно был великим ученым и исполнил все,
к чему призыв ал его долг ученого . Кажется, такого суждения
нельзя обвинять в по дражательности западным примерам: мы не
знаем даже, можно ли его сделать вразумительным для немца
или ан гличанина, 1не обрусевшего в значительной степени. Так и
во всем : •наше общество все мерит своим аршином, а вовсе не
французским метром (хотя он гораздо удобнее) и це английским
футом (хотя он и введен у нас, на словах ). За оригинальност1,
н ашу нечего опасаться: сильнее обстоятельств ·в ремени не будет
никто , подчиняется им всякий.
Однако, почему же Грановский писал мало и не оставил со·
чинений, двигающих науку вперед ? Потому, что он был истин·
ный сын своей родины, служивший потребностям ее, а н е себе."
Не знаем, сознавал .NИ он , на какую высоту становитс я, какую бле­
стящую славу снискивает, отказываясь от своей личной ученой
славы. По всей вероятности, он и не думал об этом: он был чело·
век простой и скромный, не мечтавший о себе, не знавший само·
любия : надобно даже предполагать, что он и не приносил тяжкой
для гордости жертв ы, отказываясь от легко исполнимого при его
с илах стремления занять почетное место в науке капитальными
трудами . Он просто испол нял свой долг, употребляя свои силы
сообразно требованиям занимаем ого им положени я в русском
о бществе. Положение было таково, что все лежавшие н а нем тре•
бования общества и наук и существен но исполнялись жц вым е ло ·
23 Н. Г. Чернышеоскиll, т. 1 11
35.1

вом , - и литературная деятельность б�ла для
u
neг� только повто­
рением, только делом
,
до суга и .личнои, с!учаинои охоты повто­
рить на бумаге то, что уже достигло своеи цели посредством жи­
вого слов а. Как профессор Московского у нив ерситета, без вся­
ких сравнений значительнейшего из ученых учреж дений России
по влиянию на ж изнь общества и развитие нашего просвещения,
Грановский имел круг деятельности едва л и менее обширный, не­
жели круг действия литературы. Непринужденность и зложения,
по.l
l!
нота выражения мысли, какая давалась ему жи вым словом,
не существует в литературе. Какое же по буждение мог он и меть
дл.я повторения в искаженном виде того, что уже было сообщено
публике ? Он не нуждался в литературе, как посреднице между
ним и публикою. Но , однако ж, он д олжен был чувствовать важ­
ность литературы, должен был и на нее простирать свое влияние?
И дл.я это го точно так же не имел он надобности писать. Его вы­
сокий ум, обширные и глубокие познания, удивительна.я привле­
кательность характера сделали его центром и ду шою нашего лите­
ратурного кружка. Все замечательные ученые и писатели нашего
времени были или .друзьями, или последователями его. Влияние
Грановского •н а литературу в этом отношении было огромно. Ко­
нечно, возможность такого действия через беседу, чрез личные
отношения, связывающие людей в один кружок, обусловливаете.я
малочисленностью нашего литературного сослов ия. В едь если ра­
зобрать хо рошенько , у •нас в этом отношении и до сих пор суще­
ствует порядок вещей, мало чем отличный о т то го, что было во
в ремена «Беседы любителей русского слова» и «Арзамаса»: все
наши литерато ры и ученые наперечет, каждый из них лично зна­
ком со всеми ост альными ; это совершенно не то, что в Герма­
нии, Франции, Англии, где они считаются сотнями и тысячами,
где 1Всео бщее знакомств о - вещь •невозмож ная. У нас, если хоти­
те, и вообще наука и литература отчасти семейное .дело, и, по
патриархальному обычаю, в ней устными разговорами и тому по­
до бными до-гуттенберговскими средствами ведете.я многое, что в
какой-нибудь Германии может существовать и обнаружить дей­
ствие только при помощи типографt1шх чернил.
Таким образом, Грановский удо влетворял всем ус ловиям с вое­
го положения, обнаруживал все свое влияние, не нуждаясь в по­
средстве литературных трудов , к ото рые были дл.я него .делом вто­
ростепенным. Тем не менее, литературна.я его деятельность вовсе
не так незначительна по объему, как полагали некоторые, не ду­
мавшие, чтоб из �н апечатанного Грановским при Ж И'з ни состаnи­
л ись два большие то ма. Что касается важности его сочинений 11
особенно духа, проникающего все их, тут едва ли может быть ме·
сто спору. Конечно, как и о 1Всем на свете, об ученом достоинстве
с очинений Грановского существуют мнения, не со вершенно со­
гласн ые. Одни, из благоговения к автору, благородна.я личность
и чрезв ычайно плодотворна.я деятельность которого действите ль·
354

но заслуживают всевозможного уважения, готовы поставить его
произведени я ,во всех отношениях сли шко м высоко ; другие, не
принимая в уважение особенных требований русского общества от
науки, находят, что сочинения Грановского не имеют качеств, не·
о бходимо требуемых от капитально го ученого труда в Г ерма,н ии
или Франц ии. Но дело в том, что разноречие этих, повидимому,
противоположных суждений существует преимущественно только
в тоне, а не в самой мысли. Одни, по личным чувствам своим I<
автору, говорят о его сочинени ях голосом любви, другие, также
по своим чувствам к личности автора, голосом недовольства. Но
и самые жаркие поклонники Грановского хорошо понимают, что
собственно в европейской науке его сочинения не могут произве·
сти эпохи, потому что не таково в настоящее время призвание
русских ученых ; и самые смелые из �в осстававших против Г ран ов·
ского признавали в его сочинениях, кроме мастерского и зложения
и других литературных достоинств, чрезвычайно замечательную
ученость и глубокомыслие *.
Действительно, сочинения Грановского, н апечатанные при его
жизни (,суждение о его университетских курсах мы должны отло·
жить до того времени, когда они будут обнародованы), не будучи
таковы, чтоб ими производился переворот в науке, как произво ·
ди лся он трудами Ги зо, Шлоссера или Нибура, показывают, од·
нако же, в авторе такие качества ума и такое обширное знание,
что нельзя не признать его одним из первых историков нашего
века, ученым, который был не ниже знаменитейших европейских
историков ; что в России не имел он соперников, это всегда было
очевидно для каждого. Внимательное и строгое рассмотрение
собранных ныне его •статей убеждает •В том. Панегири ков Гранов·
скому не нужно, и потому разбор наш будет со вершенно чужд
хвалебного элемента ; но чем он бесприст растнее, тем несо мне н ·
нее общий вывод, теперь высказанный.
Издатели распределили сочинения Грановского на три отдела:
1 ) сочинения общего исторического содержания : « О современ·
нам состоянии и значении всеобщей rпстории»; « О физиологи·
чес1шх признаках человеческих пород» ; « 0 родо вом быте у древ·
н их германцев» . 2) Частные исследования: «Судьбы еврейского
н арода» ; «Валин, Иомсбург и Винета» ; «Аббат Сугерий» ; «Че·
тыре исторические характеристики : Тимур, Александр Великий,
Людовик IX и Бэко н », «Песни Эдды о Нифлунгах» (оба эти от·
дела вошли 'В состав первого тома) . 3) Критические статьи, и з
которых составится второй том. Мы не �находим причин о тсту пать
от э того порядка в своем обозрении.
Речь « 0 современном состо яни и и значении всеоб�цей исто ·
* М ы говорим, конечно, о мнении людей знающих в той 11 другой пар ­
тии, не обращая внимания на выходки некоторых н�сведущих людей, не ве·
жество которых было тогда ж е изобличаемо.
23*
355

рии» была произнесена в торжественном собрании Московского
университета в 1852 го ду. Издатели справедливо почлu нужным
дать ей первое место в первом отделе, « потому что в ней изло ·
жены самые зрелые •П онятия автора о науке, которая со ставляла
главный предмет его занятий»,
История принадлежит к числу тех наук, быстрым усоверш ен ·
с твованием которых гордятся новейшие времена. Надобно даже
сказать, что история, как мы ныне понимаем ее, к ак «изображе·
ние постепенного развития жизни рода человеческого», во зникла
только в по следние времена. Ни классический мир, ни ср едние
века не знали ее в это:-.1 с м ысле. Те ученые, которые назначают
самый древний срок возникновению настоящего понятия об исто·
рии, называют отцом ее великого Вико (в начале прошедшего
века), пото:-.1у что кнпга 1Боссюэта ( в �юнце XVII столети я),
«Трактат о всеобщей истории» , не имеет значения, которое хо ·
тели придать ей некоторые французские историки. Другие, с
большею основательностью, о тносят начало всеобщей истории к
заслугам Монтескьё и Гердера. Еще слраведливее судят те , кото·
рые говорят, что истинное понятие о всеобщей и стории развито
преимущественно Кантом , его учениками и последов ателями ; но
едва ли не ближе всех к исти не то мнение, что только нашему веку
удалось ясно постичь идею всеобщей истории, потому что только
с Гегеля, Гизо, Нибура, Шлоссера начинается деятельная разра ·
ботка этой идеи ; только в творениях этих великих ученых и их
последователей мы �н аходи м первые з начительные опыты дать
человечеству полный и точный рассказ о его жи зни . Но и эти
труды, как ни колоссальны по своему значению, все еще далеко
не удовлетворительны. Н едостатки их заключаются не в одних
частных несов ершенствах исполнения, но еще более в недостаточ·
нос'I'и общего плана, односторонности и неполноте воззрения на
жизнь человечества. Жизнь р ода человеческого, как и жизнь от•
дельного человека, слагает,ся из взаимного проникновения очень
многих элементов: кроме внешних эффектных событий, кроме
обществ енных отношений, кроме науки и искусства, не менее
важны нравы, обычаи, семейные отношения, наконец, материаль·
ный быт : жилища, пища, средства добывания всех тех вещей и
условий, которыми по ддерж ивается су1цествование, которыми до·
ставляются ж итейские радости или скорби . Из эт их элементов
только н емногие до сих пор введены в состав рассказа о жиз.ни
человечества . Тai< наз ываемая политическая история, то есть рас ·
сказ о войнах и других громких событиях, до сих п ор преобладает
в рас сказе историко,в , между тем как на деле он а имеет для
жизни рода человеческого только вто ростепенную важность, Исто ·
рия умствен н ой жизни, да и то только в тесном кругу немного·
ч и сленных классов, принимаЮПJИ Х деятельное участие в р азви·
тии наук и литературы, одна только р азделяет с политическою
исrориею право на •внимание a>Dropa, - да и толЫ<о в немногих
35(j

с о чннениях, д о сих пор остающихся редки ми и сключениям и в
м а ссе исторических книг; .да и тут она играет второстепенную
роль. Истори я нравов обращает н а себя еще гор аздо менее вни•
м ани я . О материальных условиях быта, игр ающих едва ли не
первую роль в ж изни, со ставляющих ко р енну ю причину почти
в сех явлений и в других, высших сф ерах жизни, едва у п омина ется,
да и то самым слабым и н еудовлетворительным образом , так что
лучше было •бы, если б вовсе не упоминалось. Не говори м уже о
том, что в сущности вс я история продолжает быть по преиму·
1.цестnу сборником отде льных биографий, а не расск азом о судьбе
целого населения, то есть скорее похожа на сборник анекдотов ,
прикрываемых научною ф ормою, нежели на науку в п стиюю м
смысле слова .;. .
Чем ближе вникаем мы в труды, совершенные поныне .для
истории, тем более убеждаемся, что ныне мы имеем только нлею о
том, чем должна быть эта наука, ·н о едва еще видим первые, одно ·
сторонние опыты осуществить эту идею. Не будем рассматривать
причин, п о которым пра�<тика так отстала в этом случае от тсо·
рии : это з авлекло бы нас слишком далеко ; скажем только, ч то ,
с одной стороны, затруднением служат скудость и необработан·
ность материалов для истории тех элементов жизни, котор ые д о
сих пор упусr<ались из •в иду. С другой стороны, едва л и не важ·
нейшим еще препятствием надобно считать уз1<ость 11 отвлечен·
ность обыкновенного взгляда на человеческую жизнь. Антрополо­
г и я только еще начинает утверждать спое господство над отnле·
ченною моралью и одностороннею пс11хол:>гиею.
Как все еще не установившиеся науки, нстория чаrтп нспыты·
вает изменения , состоящие в том, что внимание исследователей
постепенно обращается то на один, то на д ругой из эле�ентов
науки, которые прежде были забываемы. Р r. чь Грановс1<0го имеет
* Чтобы указать пример того, как тесен еще горизонт всеобщей истории
в лучших сочииениях, приводим план сочинения Гизо, который понял науку
шире, нежели кто-нибудь из других великих историков. Закл1очая первый
год своих чтений об «Истории цивилизации», он делает общий обзор содер ·
жания своих лекций и говорит, ч то предметом 11 х была «политическая и цер·
к овная история, история законодател ьства, философии 11 литературы». Оче·
в идно, что этою программою, кроме политической истории, занима1о щей п ер ­
вое место, обнямается только часть умственной ж11зии народа, многие
с феры которой �1 стались нетронут ыми. О материальной стороне жизни про·
грамма и не упоминает. Вообще, Гизо часrо повторяе т, что излагает историю
« внутренней жизни человека и его отношений к другим людям »: об и сторни
отноп.'�ний человека к природе и не упоминается, а м е жду те м, в п рироде
исто11 ники человеческой жизни и вся жизнь коренным обра зом определяется
отношениями к природе. Само собою разумеется. что мы у1< а.зываем 11а Гизо
н е за тем, чтобы укорять его за односторонность, а, и а п рот11 в, п о тому, что
он в смысле, занимающем теперь пас, стонт выше других историков нашеrо
времен и. Программа Шлоссера, другого эамечате ль11е й шего историка по
обширности в з гл я да на с о держание cвoeil. 11ау1ш, не многим отли •1астс я от
программы Гизо .
Э57

с воим гла·вны м предметом одно из значитель•нейших приобрете­
ний, доставленных истории союзом с естественными н ауками, ко ­
то рых преж де не хотела она знать. При той чрезвычайной важно­
сти , какую играет в жизни и долж·на приобресть в истории нату­
ральная сторона человеческого быта, понятно , что влияние есте­
ственных наук 1на историю дол.тно с о временем сделаться неиз­
меримо сильным. В настоящее в ремя еще очень нем'Но г ие исто рики
пред чувствуют это. Грановский принадлежал к числу их. В очер­
к е, который мог быть только плодом глубокого изучения, соеди­
ненного с редкою прониц ательностью, изобразив развитие идеи
всеобщей истории до великого Нибура, давшего в первый раз
прочные основания исторической критике, Грановский сосредото ­
чивает мысль на новой эре, возникаю1цей для науки от приложе­
ния к ней великих результатов, достигаемых естествознанием.
Поводом к этому эпизоду послужил ему вопрос о значении чело­
веческих пород, который раньше других разрешен теперь с неко­
торою степенью удовлетво ритель ност и.
Заслуга Нибура, - говорит Грановский, - не ограничилась введением
новых н точных пример ов критики. Еще будучи юношею, в частной переписке
своей, 011 высказал несколько смелых и плодотворных мыслей о необходи ­
мостн дать истории новые, заимствованные из естествознания основы. Исто ­
ри ческое значение человеческих пород не усколь знуло от его внимания ; но
ему не привелось развить вполне и приложить к делу свои предположения
об этом столь важном предмете". Около того же времени вопрос о породах
начал занимать пытливые умь1 вне Гер мании. Фориель, братья Тьерри и
другие ученые старались объяснить отношения различных народностей, пре­
емственно господствовавших на почве Франции и Англии. Они озарили
ярким светом начало средневековых народов и обществ, но не решились пере­
ступить чрез обычные грани исторических исследований и оставили в сто­
роне физиологические признаки тех пород, которых исторические особенности
были нми тщательно определены. Надобно было, чтобы натуралист подал,
наконец, голос против такого стеснения нашей науки и указал на связь ее
с физиологиею. В 1829 году Эдварде издал письмо свое к Амедею Тьерри о
ф изиологических признаках человеческих пород и отношений их к истории .
Высказанные им по этому поводу мысли были приняты с общим одобрением,
но до сих пор еще не принесли желаемой пользы". Уступки, сделанные исто­
риками новым требованиям, был и большею частью внешние. Дальнейшее
упрямство, впрочем, невозможно, и история, по 11еобходимости, должна вы­
ступит ь из круга наук филолого-юридических, в котором она так долго была
заключена, 11а обширное поприще естественных наук".
Действуя заодно
с антропологиею, она должна обозначить границы, до которых достигали в
развитии своем великне породы человечества, и показать нам их отличитель­
н ые, данные природою и проявленные в движении событий, свойства". Но не
од ною этою толыш стороною граничит история с естествознанием. Еще древ·
ние заметили решительное влияние геогр афических условий, климата и при­
родных определе11ий вообще на судьбу народов. Монтескьё довел эту мысль
до та1tой крайности, что принес ей в жертву самостоятельную деятельност1>
ч еловеческого духа. Несмотря на то, отноше11ие человека к занимаемой им
почве и их взаимное действие друг на друга euJe н икогда не были удовлетво ­
ритель ным о бразом объ яснены. Великое творение Карл а Риттера, принимаю·
щего землю "а « храм ину, устроенную провидени ем для воспитания рода
человечес кого », проло жило, конечно, новые пути историкам нашего времени :
но многие ли воспол ьзовали с ь этими трудными п у т я м и и предпочли их
358

trрежним, пробитым бесчисленными предшественниками тропинкам? Ношед­
ший теперь в употребление обычай снабжать нстор11чесю1е сочннения геогра­
фичес кими введениями, за�tлючающими о себе характеристику театра собы­
тий, показывает только, что значение и успехи сравнительного землеведения
обратили на себя внимание историков и заставили их изменить несколько
форму своих произведений . Самое содержание не много выиграло от этого
нововведе ния. Географические обзоры, о которых мы упомянули, редко сое·
дине11ы органнчески с дальнейшим изложением. Предпослав труду своему
беглый очерк описываемой страны и ее произведений, исторюt с с покойною
совестью переходит к другим , более знакомым ему предметам и думает, что
вполне удовлетворил современным требованиям науки. Как будто действие
природы на человека не есть постоянное, ка1t будто оно 11е видоизменяется
с каждым великим шагом его на пути образован11ости ? Нам еще далс1tо
неизвестны осе таинственные нити, привязывающие народ к земле, на кото­
рой он вырос и из которой заимствуе т не только средства физического суще­
ствования, но значительную часть своих нравственных свойств. Распределе­
ние произведений природы на поверхности земного шара находится в тес­
н ейшей связи с судьбою гражданских обществ . Одно растение услооливает
и ногда целый быт народа. История Ирландии была бы, бесспорно, иная, есл и
бы 1tарто фель не составлял главного пропитания для ее жителей" .
Вслед затем Грановский указывает на важнейшие места
статьи г. Бэра, одного из тех ученых, которыми можем мы гор­
диться, «0 влиянии внешней природы на социальные отношения
отдельных народов и историю человечества». Это с очинение не
обратило у нас на себя того внимания, каког о заслуживает. Гра­
новский и в этом случае, как в очень многих других, показал себя
•1еловеком , который далеко превышает других знанием всего, что
совершается в науке, и способностью оценивать по достоинству
фазисы ее со временного развития. Вообще, даже большая часть
людей, стоящих у нас во главе умственного движения, живут, по
мет1<0му житейскому выражению, еще «задним числом» и с читают
новейшим то, что в движении науки было новым десять или дв ад­
цать лет тому назад. Слова Пушкина о русских книгах, что в них
« русский ум зады твердит», остаются справедливыми до сих пор,
и сочинения Грановского принадлежат к небольшому ч ислу исклю­
чений из этого правила : из его слов действительно можно «уз1�а­
вать судь бу земли » *.
Переходя от фактов, долженствующих служить содержанием
истории, к основаниям общего воззрения на эти факты или
методу науки, Грановский опять показывает, что в н овейшее вре м я
понятия об это м вопросе та1кже уяснились. Попытки спекул ятив-
.to Со1tровюца родного слоnа
(За метят важные умы)
Для лепетания чужого
Пренебрегли безумно мы.
Мы любим муз чужих игруш1щ,
Чужих наречий погремуш1щ,
А не читаем книг своих.
Да где ж они? Давайте их!
И где ж мы первые поз1щнья
И мысли первые нашли ?
Где поверяем испытаны�,
Где узнаем судьбу земли?
Не в переводах одичалых ,
Не в сочн11еньях запоздалых,
Где русс1щ й ум и русский дух
Зады твердит и лжет за двух.
(Отривки us «Альбо..на Онс�ина»)
359

1101•0 по строеюш и сто � ии, фаталистическое в о ззрение и, с дру­
l'О Й стороны, стремление ограш1читься простым переложе1шеl\1
л етоппсных сказаний на современный язык обнаружили свою не·
удовлетворительность . Какой же метод должна принять и стория?
Союз с точными науками должен помочь ей и в этом деле, го во ­
рит Грановский :
Ни одно из 11сч11сле11ных нами воззрений на ис1 ор1110 н е м огло пр1шест11
к точному методу, недостаток которого в ней так очевиден. Усовершенство ­
в анный , и ли, лучше сказать, созданный Нибуром способ кр итик 11 11рннос11т
в елича йшую пользу при разработке 11сточников изве стного рода, но отнюдl•
не удовлетворяет потребности в приложимом к полному составу 11аук11 м е тоде .
В этом слу чае история о пять должна обратиться к естествоведению и заим­
ствовать у него свойственный ему способ исследования. Начало уже сделано
в о т крытых за1<онах исторической аналоги и. Остается 11тти далее на э т ом
пути, раздвигая, по возможности, тесные пределы, в которых до настояще1·0
времени эа1t лючена была наша наука. У истории две стороны: в одной
является нам свободное творчество духа чел овеческого, в другой - незав11-
симость от него. Новый метод должен возникнуть нз внимательного иэу11е-
11 11я ф а к т ов мира духовного 11 природы в нх взаимодействии. Только таким
образом можн о достигнуть до прочных основных начал, т. е. до ясного зна­
ния законов, определяющих дв и ж ение 11стори•1ес1шх событий. Может быть,
м ы найдем тогда в з том д виженн11 прав ильность, которая теперь у скользает
от нашего внимания. В рассматриваемом нами вопросе статистика опередила
историю. «В проти воположность принятым мнениям, - говорит Кетле, -
фа1<ты общес твенные, опр едел яемые свободным произволом •1еловека, совср­
шаютсн с большею пра1J11л�,ностыо, н е ж ел и факты, подвер женные простому
действию ф11зичссю1х при•шн. Исходн из этого ос11овного начала, можно ска­
зать, что нравственная статистика должна отныне занять место в ряду
опытных 11ay1t». Мы не в праве сказать того же об истории. Пока она не
усвоит с ебе надлежащего метода , ее нельзя будет назвать опыт но10 наукою.
Но 1<. чему же должна вести человека история? Ко нечно, наука
не может быт ь подчиняема внешним т р ебованиям, ее истины н е
должны быть искажае�1 ы в угодность частным 11 временным инте­
р есам. В э том заключается спр аведливость а ксиомы - «цель
науки есть самая наука » . Но каждое знание обращается во благо
человеку, и р в е н ие, с которым разрабатывается та или другая
отрасль науки, зависит от того, в какой мере удовлетворяет она
той или другой, нравственной или житейской, умственной или
м а тер иальной, потребности человека. Каждое знание оказьшае r
влия ние на жиз,н ь , и исто рия, наука о жизни чело вечества, пе
должна остаться без влия ния на его жизнь; и кто захочет ныне
трудиться над бесполезным для человека ?
Соuреме ниый нам историк нс м ожет отказаться от з аконной потребности
н равственного влияния на сво11х чи1·ателей. В о п рос о том , какого p oдil
должно быть это влияние, тесно свлзап с вопрос ом о пользе 11стори11
воо бще ". Очев идно, что практическое значение и стории у древних, осиова11-
н о е па 11озможиости непосредственного применения ее уроков к ж11зни, н е
м о ж ет и м еть м еста при сложном организме новых обществ. К тому же одно­
образная и г ра страстей и заблуждений, искажающая судьбу народов, при­
в ела м ногих к закл :о чению, что историче ские опыть� проходят бесплодно, не
оставляя поучительного след а в памяти человеческо и". Те м не мене е, нельзя
360

отрицать в массах извест11ого и сторич е с кого смысла, более или ме11ее разви ­
того на основа1шtt сохранившихс я пре даний о прошедшем". Приведе нные
нами выше слова Кетле о статистю<е со временем получат приложение и 1<
нашей науке. Eii предстоит соверш11ть для мира 11равственных явлений тот
ж е подв иг, 1< акой совершен естествоведе нием в принадлежаuJе Й е му обла сти.
Открытия натуралистов рассеяли вековые и вредны е предрассуд 1ш, затмев а в­
цше взгляд человека 11а природу: з накомый с с е деii ствительными силами, 0 11
перестал приписывать е й 11есуществующ11е с войства 11 не требует от нее не­
воз можных уступок. Уяснение истори•1еских законов приведет 1< результатам
та1<ого же рода. Оно положит конец несбыточным теориям и стр е мления м,
нарушающим правильный ход общественн ой жиз ни, ибо обл11ч11т их п р отиво ­
речие с вечными целями , поставленными челове1<у провидением. Исто риs1
с делаетс я, в высшем и обширнейшем смысле, чем у древни х, наставнице ю
народов и отдель11ых лиц 11 явится нам, не как отрез анное от нас прошедше е ,
но как цельный организм жизни, в котором прошедшее, настоящее и буду­
щее находятся в постоян11ом между собою взаимодействии : «История, - г о ­
ворит американец Эмерсон, - не долго будет бесплод11ою книгою. Она в о пло­
тится в ка ждом разумном и правдивом человеке. Вы не станете более исчис ­
л ять заглави,ч и каталоги прочитанных вами книг, а дадите мне почувство­
в ать, к акие периоды п ережиты вами. К аждый из нас долже11 обратиться в
п ол н ы й храм славы. Он должен носить в себе допотопный мир, золотоУ
ne1 ( , ябло1<0 знания, поход Аргонавтов, призвание Авраама, построе1111е
х рам а, начало христианства, средний век, возрождение наук , Реформацию,
открытие новых земель, воз11икновение новых знаний и 11овых народов. Н а ­
доб110. одним словом, чтобы история слилась с биографиею самого читателя,
преnратилас11 в ли•шое его воспоминание".»
И за эти м воззрением, постигаемым еще немногими, н о равно
принадлежащи м всякому истинно ·современ ному историку, Гра·
новский тотчас же выражает сам себя, - быть может, вовсе н е
с ознавая, что говори т уже о себе, хара1<теризует оттенок воззре­
ния, возводимый до просветления грустной науки его I< роткою и
любящею личностью :
Даже в настоящем, далеко не совершенном виде своем, 11сеоб1цая исто­
рия, более чем всш<ая другая наука, развивает в нас вер11ое чувство действи­
тельности и ту благородную терпимость, без которой нет истинной оце11ки
людей . Она показывает разли чие, су1цествуюuJее между вечными, безусл о в ­
ными началами нра!!ственности и ограничею1ы�1 по11иман11ем этих начал n
данный период времени. Только такою мерою должны мы мерять дела от ­
живших поколений. Шиллер сказал, что смерть есть великий примиритель.
Эти слова могут быть отнесены к нашей науке. При каждом 11сторичсском
проступке она приводит обстоятельства, сыягчаю1цие вину престушшка , 1< т о
бы ни был он - целый народ или отдельное лицо. Да будет нам позволено
сказать, что тот не историк, кто не способен перенести в прошедшее жи вого
чувства любви к ближнему и узнать брата в отделен11ом от 11его веками ино ­
племен11ике. Тот не историк, кто не сумел прочесть в изучаем ых им лето­
писях и грамотах начертанные в них ярI(ИМИ буквами истины : в сам ых по зор­
ных периодах жизни человече ства есть искупительные, видимые нам на рас­
стоянии столетий стороны, и 11а д11е самого грешного пред судом современ­
н иков сердца таится одно ка1<ое-нибудь лучшее и чистое чувств о " .
Мы так долго останавливали сь на этой реч и, п риводили из
нее столько отрывков не потому только, что она действительно
при н а длежит к числу прои зведен ий, каких немного в целой н:�шей
литературе : мы считали также нужным, чтобы читатель имел пе•
361

ред г лазами при мер, на котором мог бы провер ять спр аведли вость
суждения, 1соторое необходимо в ысказать прямым образом о соб·
ственно у ченой стороне сочинений Грановского. М ы упоминали ,
что некоторые с м отрели на нее с недоверчивостью и если не реша­
ли сь, по инст ию<тивному сознанию своей слабост и в научном деле
и с воей неправоты, в ы сказывать сомнений открыто, то не упуска•
ли случаев ввернуть I< акой-нибудь таинственный наме1< о б этом
предмете. Мы помним даже, что один полубездарный к о мпилятор ,
отк рывший,
Рассудку вопреки, наперекор стихиям,
что Англия обширнее Ро ссии, и тем заста ви1вший иных возы·
меть выгодное мнение о его знаниях, - по мним, что он в ка·
кой-то географической или статистической статейке дерзнул
вста вить замечание, что Тамерлан был ничтожный челоэек,
которого могут считать достойным внимания истории только
ту поумные и безнравственные люди. Вы, может быть, и не дога·
дались, что это был смертный приговор Грановскому, избрав·
шему Тимура предмето м одной из своих публичных лекций ,
читанных в 1851 году. Возражать подобным приговорщика м, ко ·
нечно, не стоит ; но .нравственное уродство доходит иногда до
такой нелепости, что интересно бывает рассмотреть причины, его
образовавшие. Uенители литературных произведений разделя·
ются на два класса : одни имеют настолько ума и знания, что мо·
гут судить о предмете по его внутренним I< ачеств ам, понимать
сущность дела ; другие неспособны к этому, по недостаточному
знакомству с делом или по непроницательности взгляда. Что ж
остается делать последним, когда они одарены та ким самолю·
бием, что непременно хотят делать приговоры о вещах, сущность
которых не до ступна их п ониманию ? Они хватаются за внешние
признаки и , например, если .д ело идет о поэтическом произведе·
нии, руковод ятся именем автора : прочтите им «Бориса Годун ова» ,
сказав, что эту драму написал бездарный человек, они решат, что
драма плоха ; п р о чтите «Таньку, разбойницу Ростокинскую» ,
сказа в, что роман этот написал г. Лажечников, и они скажут,
ч то роман х орош. Это люди простые и невзыскательные. Когда
речь п ойдет об ученых предметах, иные судьи руководствуются
более замысловатыми основаниями : ведь ученость дело мудреное.
Зато приметы, по которым она узнается н епонимающими ее
людь ми, очень ясны, так что ошибк а невозможна: непонятный
я зык, тяжелое изложение, множество бесполезных ссылок, занос·
чпвость автора, присвояющего себе все, что сделано другими.
Ос обен но п оследнее качество полезно : есть люди, которые пове·
рят вам н а с лово , если вы скажете, что вы первый открыли, что
Александ р Македонский победил персов, и жестоко будете изо·
блич ать в а ш и х п редшеств енников, которые все ошибались и не
понпмалп, что Александр Мi\кедонский был герой. Вь1 мо?Кете
�1)2

иных уверить даже в то м, что не Колумб, а вы открыли А мерику �
ведь уверил же в этом очень многих Америк Веспуций. Но горе
вам во мнении этих знатоко в, если вы не хотите окружать себя
ореолом педантизма, если вы с у·важение м отзываетесь о других
ученых , занимавшихся одним с вами предметом, гово рите, что
истина, ими открытая, действительно есть истина, если в ы не вы·
ставляете заботливо различия между тем, что в вашем сочин е нии
принадлежит к прежним приобретен иям н ауки и что принадле·
жит собственно вам, - тогда знатоки, о которых мы гов ори м, с
первого же раза поймут, в чем дело, и догадаются, что в ы чело ­
век неученый, повер:юностный, что вы только переписываете чу :жие
труды, что у вас нет ·с амостоятельного взгляда, и т. д ., и т. д.
О чень жаль, что таким знатокам н е вздумалось оценит ь творения
Гизо, А вгустина Тьерри, М аколея: мы узнали бы, что все эти
писатели были люди малосведу 1ц ие, поверхностные компиляторы.
Да и Шлоссер не ушел бы от этого строгого, но справедли во го
пр иговора : в едь у него на каждой стр анице встречается фраза
« в этом случае я совершенно согласен с мнением такого-то и
лучшего ничег о не умею ска>зать, как по вторить его слова», после
чего следует длинная выписка.
Грановский не напечатал при жизни таких обширных и капи·
тальных сочинений, которые могли бы, по своему значению для
науки, �б ыть сравниваемы с творениями великих писателей, нами
названных. Надобно думать, что издание его университетских
курсов значительно изменит это отношение. Но нет надобности
ждать , пока его лекци и будут напечатаны, чтобы иметь по лное
право признать в нем не только ученого, имевшего огромное зна·
чение для Московского университета, русской литературы, рус·
с1юго просвещения вообще, признать в нем не только первого и.З
немногочисленного круга ученых, з ан имающихся у нас всеобщею
историею, но и ощного из замечательнейших между современными
европейс1шми учеными по обширности и современности зна н ия, по
широте и верности взгляда и по самобытности во ззрения. Та не·
большая стать я, обзор которой так долго занимал нас, одна мо­
жет доставить до статочные доказательс11ва тому. Мы нарочно
в ыбрали не .другое какое-нибудь сочинение, имеющее более серь·
езную внешность, а именно эту речь , напи с анную очень легко и
популярно, без всяких �вн ешних признаков учености и глубоко·
м ыслил, что бы пример ·был тем убедительнее. Если в форму ака·
демической речи, которая почти �в сегда остается набором незна·
чительных общих фраз, Грановский внес глубокое и новое содер·
жание и са мостоятел�ную идею, то тем скорее можно убедиться,
что в его трудах более специальных эти достоинства были всегда
неотъ емлемыми качествами. Взглянем же н а учен ое достоинство
речи, с содержанием которой тот, кто не имел случая прочесть ее
прежде, мог ознакомиться через наши и звлечения.
Читателю, знакомому с сов ременною и сто рическою литерату·
363

рою, хорошо известно, как немноr 1 1е нз нынешних и сто fШI<ОВ
успелн понять необходимо сть того шнрокого nзгляд а, кот о pыli
внесен в науку Шлоссеро м и Гизо. Творения Ранке, Прес котта ,
Маколея отличаются великими до стоинствами ; быть может, в не­
к оторых отношениях эти п исатели должны быть поставлены в ы ше
Гизо и самого Шлоссера. Но п о той тес ной програм ме, ко·rорою
о щr считаю1' возможным ограничивать науку, они при надлеж ат
n режнему направлению, обращавшему внимание почти исключи­
тельно на политическую историю. Сам Гегель, этот столь широ·
кий ум, в сущности еще не выхо дил из ее тесных границ. После
таких примеров н1добно ли говорить о второстепенных ученых ?
Почти все они продолжают держаться рутины. Слабые признаки
того, что программа Гизо и Шлоссера сделается общею програм­
мою исторических трудов, видим в том, что уже довольно часто
один и тот же человек пишет равно основательные сочинения по
по литической и стории нпо истории литературы : в пр и ме р укажем
на Маколея и Гервинуса. Но эти две отрасли одной науки про­
должают оставаться для него различными науками, из которых
одной так же мало дела до другой, как лет тридцать тому назад
физиологии мало было дела до химии . И заметим, что такая раз­
деленность, так стесняющая горизонт истории, не есть только
недостаток выполнения, допускаемый этими историками по труд­
ности в одно время обнять своими исследованиями с равною пол­
нотою ту и другую отрасль исторических материалов : нет, она
допускаетс я не слабостью исполнительных сил автора, а предна­
меренно принимается его мыслью, как граница, полагаемая идеею
самой науки : историк не 'IO что qы не мог - он просто не �находит
побуждения, не хочет дать своим исследованиям более широкий
объем. Рутина еще очень сильна. Грановский, напротив то го, ви·
ди т, что даже и та более широкая программа науки, которая у
Шлоссера и Гизо до сих пор остаетс я смелым нововведен ием,
до лжна быть еще расширена присоединением к политическо му и
у мственному элементам народной жизни натурного елемента ;
"мало того, что он требует расширения границ науки , нынешняя
односторонность которой чувствуется очень немногими, он видит,
что о на до л жна стать на ново м, ,п рочном основа·н ии стро гого :\tе­
тода, которого ей до сих пор недостает . Надобно ли говорить, что
этим предсказанием обозначается начало совершенно новой
эпохи в науке?
Не должно обманываться тем, что Грановский ссылается в
этих случаях на г. Бэра, Кетле, Эмерсона: надобно только при­
смотр еться к его речи, чтобы у в идеть тут нечто совершенно дру­
гое, нежели простое заимствование мыслей у того или другого
у ченог о . Видно, что мысль крепко принадлежит самому Гранов­
скому, и цитаты имеют целью то лько доказать, что не он один
так думает, что мысль, им высказанная, не его личная выдумка ,
а вывод и з нынешнего положения науки, делаемый каждым про-
364

ницательным человеком . Только у людей, которым инстинкт ro·
варит, что , во всяком случ::�.е, несмотря на все видимые уступки
своей собствен ности другим, они останутся довольно богаты, б ы·
вает это стремление указывать н а людей, высказывавших ту же
самую мысль, которая кажется им справедливою. И, действитель ·
нn, кто вникнет в понятия Грановского, тот увидит, что они глу·
бока самостоятельны и прочувствованы им часто гораздо полне е
и глубже, нежели теми людьми, н а кото рых он сс ылается. При·
мер у н ас перед глазами : для Эмерсона мысль о з н ачении исто·
рии далеко не имеет той важности, какую при дает ей Грановский.
Надобно еще заметить, что су щественные пр иобретения наукою
делаются не другим каким-либо способом, I<ак тем, что к дан ной
науке прилагаются истины , выработанные д ругою наукою. Так,
химия обязана своими успехами введению колн чественного метода ,
заимствованного из математики ; нравственные науки ныне подчи·
няются историческому методу и, без сомнения, много от него
выиграют. Это до такой степени справедливо, что новая эпоха в
науке создается чаще всего не специалистом, кото рый слишком
привык к рутине и обыкновенно отличается от своих с отова·
рищей только большим или меньшим объемом, н о не с уще·
ственным различием в содержании з нания, - преобразtJвателями
науки бывают обыкновенно люди, первоначально занимавшиеся
другою отраслью знания; та'К, например, Декарт, Лейбниц, Кант
были математики, Адам Смит профессор словесности и логики ,
и т. д . Причина тому очень проста: человек, приступающий к глу ­
бокому исследованию с запасом знаний, чуждых другим ученым,
легче замечает в 1новом предмете стороны, ускользающие от их
внимания. Свобода от рутины также много значит.
Из специалистов обыкновенно только немногие о бладают эти·
ми качествами, необходимыми .для того, чтобы пролагать в науке
новые пути : со лидными знаниями в науках, которые не поставле·
ны обычаем в число так называемых вспомогательных наук, и от·
сутствием рутины. Грановский принадлежал к этим немногим
избранникам, и кто ,в нимательно всмотрится в его сочинения, ко·
торые, по свидетельству всех знавших его, далеко не могут еще
назваться полным отражением его богато одаренной личности, -
тот убедится, что 'И эти немногие и небольшие трактаты дают уже
несомненное доказательство того, что Грановский, ес ли бы целью
его деятельности была личная слава, мог бы стать на ряду с т а·
кими людьми, как Нибур, Гизо, Шлоссер. Но у него была дру•
гая цель, более близкая к потребностям его ро дины : слу жение оте·
чественному просвещению, - и благословенна память его, как
однv�:о из могущественнейших и благороднейших дея1'елей на
этом священном поприще.
Мы не будем теперь подробно разбирать остальных с очинений
Грановского, по мещенных в первом т оме: каждое и з них было в
свое время ос новательно рассмотрено нашею ученою критикою,
365

и разве нем ног ие замечанин .долтно было бы прибавить относи­
тельно того и ли другого в отдельности к сказанному уже в наших
журналах. Ко нечно, теперь, когда эти сочинения возможно обо­
зревать в их связи , яснее преж него становятся идеи, одушевля­
в шие Грановского, как ученого писателя; но для т ого, чтобы
характеристи ка их духовного единства была полна и всесторонн я,
н адобно дождаться появления второго тома, или , что будет еще
лучше, издания его университетских курсов. Мы так и сделаем :
если, давая нам второй том, издатели выскажут, как мы ож идаем,
надежду, что печатание университетсrшх курсов не замедлится,
мы будет ждать этих курсов ; если же не выскажется эта уверен ­
ность, что за вторым томом скоро явится третий и следующие,
мы должны будем ограничиться рассмотрением двух изданных
то мов ка.к отдельного целого. То гда все-таки наш обзор будет
полнее, нежели мог бы 'быть в н астоящее время. Итак, теперь мы
до лжны сказать только по нескольку слов об отдельных статьях,
вошедших в состав изданного тома.
За «Речью о значении истории» следует перевод письма из­
вестного натуралиста Эдвардса к Августину Тьерри «0 физиоло­
гических признаках человеческих пород и их отношении к исто ­
рии», с довольно обширными примечаниями и предисловием само­
го Грановского. В настоящем издании эта статья п редставляется
как бы приложением к «Речи об истории», говорящей, между
прочим, об ученом значении письма Эд вардса. Прекрасный раз­
бор этого труда и вместе «Речи» Грановского был помещен
г. Кудрявцевым ,в «Отечественных записках» (1853 г . ,
т.
LXXXVI I).
Статью «0 родовом быте у древних германцев» мы недавно
имели случай расс м а�р ивать , го воря о II томе «Историко-юриди­
ческого архива», в котором она была помещена 3• Здесь прибавим
только, что она действительно составила эпоху в прени ях о ро­
довом и общинном быте. Исследователи наши У'В идели ,необходи­
мость придать более точности своим понятиям об этом важном
вопросе нашей истории и заняться ближайшим сравнением форм
нашей общины с подобными явлениями у других славянских п ле­
мен и других европейских народов: тогда только решится, до
какой степени �надобно считать явления так называемого родового
быта свойственными исключительно нашей истории и насколько
в них о бrцего с тем, что представляет история других народов;
решится также, которое из двух различных воззрений на эти явле­
ния ближе к истине: то ли, которое существование родового быта
признает продолжающимся до Владимира и Ярослава и даже да·
лее, или то , которое утверждает, что во в ремена, с которых н ачи·
наются наши исторические предания, родовой быт уже распался,
выделив из себя семью и превратясь 1в союз отдельных семей,
общину. Факты, указанные Грановск:и м, пролили много света на
это дело и полагают конец многим ошибочным мнен иям о совер-
300

шенном, бу.дто бы, различ ии славянской общины от общин, какие
застает история у германских и кельтс1шх п л емен.
До о пределения своего профессором истории при Московском
университете, покойный Грановский, тогда еще ничем ·не извест ·
ный молодой человек, написал несколько статей для « Библиоте·
ки для чтения». Каждый знает, каким переделкам редакция этого
журнала подвергала печатаемые в нем сочинения, и издатели по ­
ступили очень благоразумно, решившись не вносить в собрание
сочинений Грановского его статей, помещенных в « Библиотеке для
чтения», «не будучи в состоянии отделить от них чужого нароста
и отличить те изменения, которые сделаны в них самою редак·
циею журнала». Они перепечатали то лько первую из них : «Судь·
бы еврейского народа», чтобы дать пример н ачальных трудов
Грановского по науке , лучшим представителем которой был он
у нас впоследствии времени.
Два исследования : «Волин, Иомсбург и Винета» и «Аббат
СугериЙ », писанные для получения ученых степеней, имеют мйого
общего : оба они, в угод'ность об ычаю, облечены ф ормою специа·
лизма, 1с оторой не любил Грановский, и могут совершенно у до­
влетворить строгих ценителей внешних признаков учености. Оба
одина1<ово имеют предметом специальные вопрос ы всеобщей
истории, обработку которых Грановс1шй вообще не считал делом,
до лженствующим лежать на русс1<ом ученом, занимающемся все·
общею историею. Он выражался об этом так: «Одно из главных
препятствий, мешающих благотв орному действию истории, заклю­
чается в пренебрежении, какое исто рики оказывают обыкновенно
к большинству читателей. Они, повидимому, пишут только для
ученых, как будто история может допустить такое ограничение,
как будто он а по самому сущесТ1ву своему не есть самая популяр·
ная из всех наук, призывающая к себе всех и каждого. К счастию,
узкие понятия о мнимом достоинстве .н ауки, унижающей себя
исканием изящной формы и общедоступного и зложения, возник·
шие в удушлив ой атмосфере немецких ученых кабинетов , несвой·
ственны русскому уму, любящему с вет и простор. {jеховая, гор·
дая своею исключительностью наука не в праве рассчиты·вать н а
его сочувствие» . Официальная цель, с которою написан-ь1 оба
исследования, поставила Грановского в необходи мость сделать
уступку обычным требованиям и, сохранив общедоступность н
интересность в изложении, дав с воим частным темам такое зна­
чение, что они получили непосредственное отношение к историче ­
ским вопросам действительной ватности, он с набдил их аппара·
т ом специальной учености в разных эпизодических отступлениях
и l'rDногочисленных примечаниях. Рутинисты не могли указать
н икакого недостатка в этом о'i"ношении, хотя и старались найти
его, зная мнение Грановского о рутине. Они были побеждены
собственным оружием , и когда один из их аколитов отважилс я
бь1 ло - вероятно, без совета старейшин - выступить гверилья-
367

сом против «Аббата Сугерия», воображая, что разбирать ученые
сочинения так ж е легко , к ак переписыват ь чужие лекции, г. Бабст
обнаружил крайнюю несостоятельность ·внушений, кото рым под·
дался э тот отважный ученый.
« Четыре исторические характеристики» , публичные лекции,
читанные в 1 85 1 году , были приняты публикою с о бычным востор­
гом. В самом деле, они соединяют верность ученого понимания с
увлекательным изложением ; особенно лекци я об Александре Ма·
кедонском возвышается до истинной поэзии : едв а ли кто-нибудь
изобразил личность гениального юноши с тако ю верностью и та·
ким блеском, как Грановский.
Лекциям о Тимурс, Александре Македонском, Людовике IX
и Вэконе не уступает до стоинством статья, заключающая первый
том : « Песни Эдды о Нифлунrах ». Г . Кудрявцев с.праведливо на·
зывает этот очерк « мастерским» и указывает н а него, как на
«образчик того, с какою любовью и с каким знанием дела зани·
мался проф ес сор изучением литературных памятников в связи с
и сториею».

БАЛЬЗАК
В последних книжках «R.evue de Paris» мы нашли пре1К расную
биографию Бальзака, написанную сестрою знаменитого романи ­
ста, Лаурою Сюрвиль, урожденною Бальзак 1• Особенно интерес­
ны эти воспоминания, согретые истинною родственною любовью,
потому, что изображают нам в Бальзаке именно те основные
черты характера, которые обнаруживаются только в семейном
кругу, только перед самыми близкими друзьями. Бальзак, подоб­
но почти всем талантл0ивым писателям, имел мцого завистников
и врагов, был предметом ожесточенной клеветы. Люди, имеющие
свой расчет 1В том, чтобы чернить характеры людей, таланта 1< 0-
торых не могут помрачить в глазах публики, I< ричали о Бальзаке,
как о легкомысленном и холодном эгоисте ; ч итатели пасквилей ,
не знавшие личности, против которой направлен а была злоба и
не отгадывавшие низких причин. направлявших ее, часто верили
этим пустым выдумкам. Нам чрезвычайно приятно было в вое·
поминаниях сестры Б альза1<а найти новое ·П одтверждение той
истины, которая известн а по опыту каждому, кого случай ставил
в близкие отношения с истинно талантливыми писателями : обык­
новенно, сердце этих людей таково, что заставляет или любить,
или уважать их как людей : поэзия едва ли может жить 1В дур­
ном сердце. Г-жа Сюрвиль •не скрывает слабостей своего брата :
она говорит о них с благородною откровенностью, справедливо
будуч!'I уверена, что прекрасными качествами души ее брата сли ш­
ком достаточно вознаграждались эти ничтожные недостатки ero .
Но •в каждо й строке ее воспоминаний вы видите отражение той
нежной дружбы 1К по койному брату, которую внушают к с е б е
только люд и истинно превосходные по ду ше; каждый факт убе­
ждает вас в том, что Бальзак-человек заслуживал тако го же ува­
жен ия, как и Бальзак-писатель. О жизни Бальзака у нас почти
ничего не было писано ; от времени до времени повторялись толь­
ко жалкие анекдоты о его причудах, о том, что у него была целан
1юллекция тростей, о том, как он тратил деньги на фантасти-
24 Н. Г. Черныwевскиl!, т, 111
369

ческое украшение своего загородного домика в Жарди, и т. п. По­
этому переводим б и ографию, написанную г-ж ею Сюр виль, опу­
ская некоторые э п изоды, с лужащие только ответо м н а р азные в ы­
хо дки французс ких фельетонистов : выходки эти почти неизвестны
нашей публике, потому и рассуждения по поводу их имели бы у
нас мало интереса .
В заключение биографи и, м ы, для дополнения и поверки той
характер и стики, :которую представляет сестра , п р иводим относя·
щийся к Бальзаку отрывок из мемуаров г -жи Д юдев ан, дружбу
к оторой Бальзак в ы соко ценил, как говорит его сестра.
Брат мой (начинается рассказ г-жи Сюрвил ь) родился в Туре 16 мая
1799 года, в день святого Гонория. Это имя понравилось моему отцу, и.
хотя оно и е было употребительно в нашей фамилии, его он дал сыну.
Матуш1<а боялась потерять сына ; если сама будет кормить грудью,
потому что таким образом уже умер у н ес первый ребенок. Маленышго
Опоре отдали кормилице, которая жила за городом в большом саду. Ба­
тюшка и матушка были так довол ьны заботливостью этой женщины о их
сыне . что поручили потом ей кормить и меня, оставив у нее на воспитании
брата. М ы с ним возвратились в отцовский дом, когда ему было года
•1етыре.
Дети не играли в то время такой важной роли, какая предоставляется
им ныне в семействе : их не выводили на сцену, оставляя расти J<ак с лу­
читс я, заботясь больше всего о том толы<о, чтобы они были послуш ны к
родител ям. M-Jle Делаге, наша гувернантка, быть может, уже слиш1<ом
ревностно заботилась об этом, так что сверх послуш ания внушала нам и
страх. Брат долго помнил, ка�< мы трусили, как н ас поутру водили поздо ­
роваться, а вечером проститься с матушкой.
Оноре был прелестным ребенком : его веселость, его улыбающий ся хоро·
шенышй ротик, большие карие глаза, светлые и крот1<ие, его высокий лоб,
густые черные волосы заставляли всех прохожих любоваться на него, когда
нас водили гулять.
От семейства зависит характер и будущая судьба человека ; потому ска·
жу несколько слов о наших родителях.
Отец мой, родившийся в 1746 году, был адвокатом и во в ремя револю·
ции имел случай спасти н ес1<олькнх своих друзей. Эти услуги подвергли опас­
ности его самого, и один из членов J< онвента, его друг, поспешил удалить
его с глаз Робеспьера, послав устроивать провиантские магазины для север·
ной армии. З анимая место провиантмейстера, отец м ой прожил 19 лет в Туре
и в мае 1797 года женился на дочери одного из своих начальников. Кроме
провиа нтской части, он управлял го спиталем, где делал много добра.
В характере моего отца было что-то напоминавшее Монтаня и вмес те
Рабле. Была у него и задушевная забота - здоровье : он с тарался так
устроить свою жизнь, чтобы прожить на свете ка1< можно долее. Учеными
соображениями дошел он до того убежден ия, что человек должен жить не
менее ста лет, а есл и можно, то и более, и он всячески заботился, чтобы
прожи ть более. Отцовская нежность усиливала в нем расположение к долго­
вечности. Когда он еще не думал ж ениться, он отд ал большую часть с воего
с остояния в общество застр ахов ания пожизненных доходов, компании Ла­
фаржа. Р еволюция уменьшила остальн ое его состояние ; но крепкое здоровье
давало ему надежду, что он переживет всех других акц ионеров и тогда полу­
ч ит пр и закрытии кассы общества огромную сумму. Мысль эта до такой сте­
пени вкоренилась в не м , •1 то он беспреста н но Т!!ердил д етям : «Бер егите здо·
370

ровье - ведь вам досtанется 11есколько миллионов». При каждой потере
денег он повторял : «Касса Лафаржа вознаградит все убытки ».
Во всем он держал себя оригинально, так что с транности его вошли о
пословицу . Во всех болез нях человеческих были виноваты, по его словам,
отцы, не знавшие правил фнзнологнн. Иден его об этом щекотливом пред­
мете были очень забавны. «Я не хочу обнародовать их, - прибавлял он,
расхаживая по комнате в шелковом шлафроке н с повязкою на г олове , по
т ой моде, какая была во время директории, - я не хочу обнародовать с воих
мыслей об этом : меня назвали бы чудаком (зто прозвание его сердило ), а
дети попрежнему рождались бы чахото•1ные н слабые. Со времен Сервантеса,
который убил странству ющих рыцарей, ни одному философу не удалось
исправить л1одей ни от какой вредной привычки ».
Но он смеялся над людьми только тогда, когда не мог помочь нм;
а когда при накоплении больных открыв алась в госпитале какая-нибудь эпи­
демия, он поселялся в госпитале безвыходно.
Память его, наблюдательность н находчивость в ответах были замеча ·
т ельны не менее его странностей. Чер ез двадцать лет он помнил до слова
все, что ему говорили. Семидесяти лет, нечаянно встретив одного нз това­
ри щей своего детства, он стал свободно говорить с ним на провинциальном
наречии, которого не слышал с четырнадцатилетнего возраста. Однажды,
когда при нем читали газетную статью, написанную столетним стариком, он
с восторгом сказал : «Вот, наверное, этот человек жил умно н не растратил
с воих снл нзлншествамн, как делае т глупая молодость». Ему возразили, что
столетний мудрец каждый день напивается до пьяна. «Ну, что ж, - отвечал
он, ни мало не смутясь, - он сократил свою жизнь - вот н все».
Читатель простит эти подробности. В Китае отцам даются титул ы за
выслуги сыновей ; Бальзак и во Франции должен сохранить от забвения
память своего отца.
Когда Опоре стал понимать батюшку, батюшка был прекр асным и еще
свежим стариком, ласковым, снисходительным к молодости, рассуждавшим
обо всем очень здраво, несмотря на свои странности, стариком д обрым и
мягким, который делал счастливыми всех окружавших его. Е го высокая
образованность, солидный разговор, его любопытные рассказы принесли
большую пользу сыну, в сочинениях которого часто отражались замечания
о тца.
Матушка моя, бывшая летами гораздо моложе своего мужа, была жен ·
щипа чрезвычайно живого ума, неутомимой деятельности, решительного
характера. Мужа н детей любила она до самоотвержения.
В моем брате соединялись качества его отца и матери. От отца он на­
следовал оригинальность, память, наблюдательность, от матери - воображе·
пне и де ятельность, от обоих вместе - силу н доброту характера.
В детстве все предсказывало моему брату блестящую будущность.
Матушка была из богатого семейства, наследство которого должно было
перейти к ней ; у отца тоже было значительное состояние : мы жили богато.
Я была д вумя годами моложе Опоре. Мы воспитывались вместе и на
всю жизнь остались чрезвычайно дружны. Я помню, с какою торопливостью
он подбегал ко мне, чтобы помочь взойти на лестницу, когда я была малень·
ким ребенком ; помню, как часто уговаривал он меня позволить ему взять
н а себя какой-нибудь мой детский проступок, чтобы перенести за меня
наказание.
На сед ьмом году его отдали в Вандомский коллегиум, где он учился
с емь лет. Каникул в этом коллегиуме не было, и брат не приезжал домой
ни разу ; но мы ездили к нему каждый год на пасху. Когда ему было че·
т ырнадцать лет, директор коллегиума п рислал матушке письмо, в котором
просил ее как можно скорее приехать к сыну. Опоре был одержим странною
болезнию, похожею на лунатизм : он как будто бы спал с открытыми �ла..
.
зами, часто 11е с .\ ыхал , что ему говорят, и чрезвычайно похудел. С прилеж ­
ным и уче11и1( амн все это часто слу чается от излиш них занятий; но брат

мой с читался лентяем и директор не мог 11011ять е1·0 болезни. Но дело в том,
что он день 11 ночь пожирал 1шиrи, �оторые тайком брал из библиоте�и
�tоллегиума. Матушка взяла его домои для поправлени я здоровья, и, деи·
ствительно, брат скоро поправнлс я.
После того он уже не возвращался в пансион и посещал классы колле -
1·11ума как вольноприходящий ученик. В то время он уже начинал говорить,
что с оставит славу своему имени, и за ето хвастовство над ним посто я нно
сме ялись. Он не сердился, а тоже смеялся вместе с другими. Мечты его
казались родным совершен110 напрасны: в нем видели мальчика б ез ос обен­
ных способносте й, который довол ь но плохо учится по-латыни и п о -гречески.
« Ты сам не понимаешь, Опоре, о •1ем говориш ь », - часто повторяла ему
матушка. Он вместо всякого ответа улыбался своею добродушною и вместе
х итрою улыбкою.
В конце 11:114 года батюшка был переведен провиантмейстером в Париж.
Парижские профессора также не замечали в Оноре ничего особенного. На
восемнадцатом году он начал слушать курсы в Сорбонне. Я помню, с каким
энтузиазмом говорил он о лекциях Вильмена , Гизо, Кузена. Он много ра·
ботал в публичных библиотеках и, между прочим, тогда уже имел страсть
собирать редкие книги, из которых потом составилась у н е го замечательная
библиотека.
Теперь на том доме, в котором он родился, сделана надпись в честь его ;
но когда брату было семнадцать, даже девятнадцать лет, наши родные не
поверили бы, если бы кто-нибудь предсказал им вто. Замечательно было,
однако ж, то внимание, с которым он слушал умных людей и серьезные
разговор ы. Он чрезвычайно любил толковать с бедной старушкой, которой
матушка дала приют в нашем доме и которая была когда·то приятельницею
Бомарше. Брат заставлял ее рассказывать об этом знаменитом человеке н
узнал жизнь его так хорошо, что мог потом сообщить много материалов для
биографии, написанной Ломени *.
Батюшка хотел сделать сына юристом. По окончании курса Опоре по­
ступил в контору нотариуса Мервиля, потом через полтора года перешел
в контору г. Пасе, где провел столько же времени. Это обстоятельство
объясняет, почему в сочинениях брата видно такое знание гражданских
законов. У одного из парижских адвокатов я увидел а роман брата «Бнрото»,
стоящим на одной полке с юридическими сборниками, и он уверял меня,
что часто справляется с этою книгою в дl.'Лах о банкротстве.
Брат мой учился очень прилежно, занимался в конторе, готовился
к дальнейшим вкзаменам ; но память у него была так хороша, что он находил
е ще время по вечерам играть с бабушкой в бостон или вист, и б абушка
нарочно проигрывала 11есколько денег, которые он тотчас же употреблял
на редкие книги. Он всегда любил эти игры, напоминавшие ему о бабушке,
повторял, играя, ее любимые выражения и был в восторге, когда вспоминал
какой-нибудь ее жест.
Иногда он провожал меня на бал, но однажды упал в кадрили и отка·
зался от танцев навсегда. Он дал себе слово блистать в обществе не теми
талантами, как другие молодые люди, и сделаться простым зрителем балов,
которые потом так верно описывал.
Двадцати одного года он выдержал окончательный экзамен, и тогда
батюшка сообщил ему свои проекты относительно его будущности . Приняв
их, Опоре скоро сделался бы богачом : но тогда мысли его были обращены
не к деньгам.
Один из людей, спасенных батюшкою во время революции, был в Па­
риже нотариусом. В благодарность отцу он хотел сделать Оноре своим
помощн иком и через несколько лет передать ему контору, доставлявшую
огромные доходы.
• Биография Бомарше, написанная Ломени, переведена в «Современ·
инке» 1854 rода.
372

1-Iu Бальз а ку , ме•1таошсму о лите р dтурноii с лаое, с11де �:ь над контрак 1аы11
11 r< уn•шм11 крепостям 11 I 011 наот рез сказал ба т юшке, что не согласится 1111
за •1то на свете.
После жар1<ого спора бат1ошка согласился дать ему два rода отсрочки,
чтобы о н мог доказать сво10 способность к литературе.
В это самое врем я батюшка получил отставку, потерпел значительные
убытки в д вух коммерчес1шх предприятиях 11 переехал жить н а дачу, кото ·
рую куп11л 011 в шест11 лье от Парижа.
Сн исход11тельность моего отца 1< жел анию брата все наши знаком ые
называли слабостью и осуждали.
«Зачем вы позволяете ему терять дорогое время? Может л 11 литература
обеспечить его состояние ? И есть ли в неаf талант? Это очень сомнительно» .
А чт6 сказали бы они, если бы знали все мечты моего брата? Оди11
и .:1 ближайших друзей батюшки говорил, что Опоре надо определить на
службу, потому что у 11его хороший почерк : этого достоинства, при связях
батюшки, было достаточно, чтобы повести брата вперед по службе.
Матушка думала, что, испытав нужду, Оноре скоро бросит свои затеи.
Потому она наняла для него скромную комнату, поставила в ней кровать,
стол и несколько стульев и назначила ему очень скудное содержанkе, кото ­
рого б ыло бы недостаточно для существования, если бы матушка не пору ­
ч11ла старой служанке , оставленной в парижс к ом доме, доставлять брату то,
в чем он будет нуждат ься.
Вдруг перейти от роскошного образа жизни в одинокую мансарду и
терпеть во всем недостаток - такая перемена была тяжела; но он не жало­
вался, утешаясь своими надеждами, которых ие разрушили первые лите ра·
тур ные неудач и. С того времен и 11а•1инается наша переписка, теперь столь
драгоценная для м еня.
Прошу извинения за семейную болтовню, из которой состоят сообщае·
мые мною отрыв1ш. Ош1 писались для сестры и потому заслуживают
с1111схожден11 я. Мне они кажутся интересными потому, •1то хорошо рисуют
характер моеrо брата.
В первом письме, исчислив издержки, 1< оторых стоило ему обзаведени е
хозяйством ( подробности эти, конечно, имели целыо до казать матушке, что
е м у нужны деньги), он сообщает мне, что у него есть лакей.
«- Лакей? Ты завелся лакеем, брат?
-
Да, я завелся лакеем. У него очень странное имя : Сам. И ка1tой
ленивец, если бы ты знал. Г осподин rго rолодает, а он не подает ему
кушать, не умеет даже защитить своего господи на от ветра, котор ый дует
11 в дверь и в окно, насвистывая будто на фл ейте, но не очень приятным
TOJIOM»,
Господин начинает дел ать выговоры лакею :
«- Сам!
-
Чего изволите, сударь?
-
Посмотри, какая паутина в углу ( муха так кричит, что не дает м н е
покою . А что это за пыль под кроватью ! и посмотри, как загр язнились окна.
Лентяй-лакей смотрит и не трогается с места. Бранюсь я с ним,
а все-таки не могу прогнать его »,
Во втором письме rоворит он о задуманных трудах : он готовит романы,
комедии и трагедии. Из всех тогдашних проектов его я помню толыш коме­
дию «Два философа». Они бранились друг с другом, презирали суету мира
11 гонялись за нею, но безуспешно и кончил и тем, что, потерпев неудачу,
мирились и вместе проклинали род человеческий. Рассказав о своих буду­
щих произведениях, Оноре просит, чтобы я прислала ему то издание Тацита,
которое есть у батюшки и которое он не может отыскать в парижск их
библ иотеках. Вот отрывок из третьего письма :
«Ты требуешь от меня новостей, но я ни с кем не вижусь и потому
могу писать тебе только о самом себе.
Ита1<, вот н овость.
373

Вспыхнул пож ар в rолове одного мол�дого человека . Пожарна.1
1
к оманда
не моrла потушить оrн я . Поджнrательннцеи была прекрасная дама, которую
юноша не знает, но говорят, что дама ата живет близ моста искусств н
называется она - Славою.
Этот юноша, у которого rорит rолова, рассуждает следующим образом:
Есть у меня тала нт или нет ero, все равно : мне придется терпеть
мноrо rоря .
Если нет у меня таланта, пропал я, всю жизнь проведу в желаниях,
J( оторые не найдут удовлетворен ия, буду томиться жалкою завистью.
Если у меня есть талант, найдутся у меня враrи, клеветники, и тогда
г-же Славе придется много плакать».
Через несколько времени он пишет, что выбор его остановился на тра­
гедии «Кромвель». Она будет первым его произведением. Теперь он за­
нимается е10.
Uелые месяцы посвящает он обработке этого сюжета. Стих плохо ему
дается. Но он работает неутомимо ; он уверен в том, что «Кромвел ь» про·
славит его.
Наконец, в апреле 1820 rода он приехал к отцу с оконченною траге·
диею. Он уверен в торжестве, он весь сияет, он желает, чтобы приглашены
были несколько друзей присутствовать при чтении трагедии.
Друзья приезжают, чrение начинается, восторг чтеца мало-помалу осты ·
вает от всеобщеrо равнодушия, от скуки или сожаления, написанного на
лице всех слушателей.
Я была из числа сожалевших. Тот самый приятель батюшки, который
находил, что лучший талант брата - хороший почерк, и которого брат
думал пристыдить своею трагедиею, без церемонии высказывает свое откро·
венное мнение о трагедии.
Оноре с жаром возражает, говорит противнику, что он не судья в атом
деле ; но другие слушатели выражают свое мнение : оно высказывается дели·
катнее, но все соrласны, что трагедия очень плоха.
Батюшка в утешение сыну предлагает отдать «Кромвел я» на прочтение
человеку, знающему толк в литературе. Сюрвиль, бывший тогда моим жени­
хом, предлагает выбрать судьею профессора словесности Политехнической
школы. Брат соrлашается. Профессор, со вниманием прочитав трагедию,
объявляет, что автор должен заниматься чем ему уrодно, исключая
литературы.
Оноре поражен в одном пункте, но не лишается надежды победить
в других.
«Я не создан быть траrиком - вот и все », - rоворит он и берется снова
за перо.
Но пятнадцать месяцев, которые он прожил в манс арде, так его исто·
щили, что матушка не отпускает ero в Париж, и он остается жить
с семейством .
Тогда-то он написал в течение пяти лет более сорока томов, которые
сам считает плохими опытами и печатает без своего имени : он не хоче т
компрометировать имя Бальзака, которое должно непременно сделаться
славным.
Я не хочу указывать заглав и я втих первых его произведений, потому
что он не желал, чтобы публика их знала.
В семействе он был окружен изобилием : матушка о нем чрезвычайно
заботилась ; но он жалел о своей мансарде, о тишине, которая невозможна
в многочисленном семействе, принимающем многочисленных знакомых.
Вскоре после того я вышла . . замуж, и наша переписка возобновил ась. Брат
п и шет гораздо более о матушке и об отце, нежели о себе. В &тих письмах
0ть много портретов и сцен, которые потом узнавала я в его сочинениях.
н жалуется на то, что гости отнимают у него много времени, говорит, что
ему нужно было бы только 1 5 00 франков в год и тогда он мог бы
р аботать для славы, а теперь пишет дурные романы. Он постоянно говорит
374

о славе, произведения свои судит 0 •1ень строго: он пишет их только потому,
что все-таки за них ему платят деньги. У него множество литературных
проекто в, у него множество надежд; он мечтает, как он женится, описывает,
какова должна быть девушка, которую он полюбит, рассказывает, как
счастливо он будет жить с этою воображаемою невестою. Часто находят на
него минуты уныния ; он приходит в отчаяние от того, что не приобрел еще
11и славы, ни денег ; но скоро он ободряется и продолжает мечтать. Между
тем время идет, родные требуют, чтобы он выбрал себе определе11ную
карьеру. 011 должен на что-нибудь решиться. Это было в 1823 rоду. Брату
уже двадцать пять лет.
Тут 11ачи11аются неудачи, которыми отравлена была вся его жизнь.
М11огие не знают, что брату моему нужно было не м енее энергии н нзобре·
татель11остн для борьбы против житейских неудач, нежели для того, чтобы
написать сочинения, которыми, как ни судить их, прославил он свое имя.
Люди, хорошо знавшие его жизнь, удивляются тому, что этот человек имел
силу, перенося столько неприятностей, столько сделать для славы. Если бы
ему с самого начала дали 1500 франков, которые были нужны ему для
обеспечения существования, от скольких неприятностей избавлен был бы он.
Он был бы богат н счастлив.
Но, быть может, несчастиями н развился его талант� БудУчи богат н
доволен, сделался ли бы Бальзак таким проницательным исследователем
человеческой жизни, все тайны которой теперь обнаружил он�
Приезжая в Париж, Оноре останавливался в квартире, которая оста·
лась за батюш1<0Й. Тут он познакомился с одним из соседей, которому рас•
сказал о своих делах н о необходимости выбрать себе какое-либо занятие,
чтобы приобрести независимое положение в семействе. Сосед был деловой
человек, посоветовал ему пуститься в промышленные предприятия и согла·
сился дать взаймы денеr. Вместе они решили, что Бальзаку надобно стать
издателем. Так Бальзак и сделал. Ему принадлежит первая мысль о ком·
пактных изданиях, которые потом обогатили книгопродавцев. Он напечатал
в одном томе сочинения Мольера и Лафонтена. Он очень торопился изда·
н ием, боясь, чтобы другие, воспользовавшись его мыслью, не предУпредилн
его. Но издание вто осталось не распроданным, потому что книгопродавцы
по обыкновению не хотели помочь человеку, который вступал в соперниче·
ство с ними. Они отказались брать его издания. Денег у брата нехватало
на то, чтобы объявлять о своих книгах в газетах. Таким образом издание
осталось совершенно неизвестно публике. В целый год не распродал он н
двадцати экземпляров. Тогда, чтобы не платить денег за магазин, в кото·
ром бесполезно лежали книги, он продал свое издание на бумажную фабрику
как негодную макулатуру.
Вместо выгоды первое его предприятие принесло ему убыток. Он запу ·
тался в долгах. Если бы он был поопытнее, конечно, он предусмотрел бы,
что с незначительным капиталом н ельзя начинать обширного дела.
Кредитор, желая доставить брату возможность уплатить долг, позна·
комнл его с одним нз своих родственников, содержателем типографии .
Узнав эту промышленность, Оноре вздумал сделаться типографщиком. Он
уже мечтал, что будет новым Ричардсоном, который разбогател от своей
типографии и прославился своими романами. Кредитор был очень доволен
таким намерением брата и очень одобрял его, обещаясь выпросить у ба·
тюшки необходимую сумму денег на заведение типографии. Он успел в этом.
Батюшка выделил моему брату его часть из имения. Оноре нашел себе
з нающего дело фактора. Акциз за содержание типографии был в то вр емя
очень велик : заплатив 1500 франков правительству, купив шрифты, Оиоре
увидел, что у него остается очень мало денег. Брат не унывал, но ему нужно
было торопиться, чтобы пустить в ход свою типографи ю. Он прин имал все
заказы, не разбирая, будет ли заказывающий в состоянии заплатить
ему деньги в срок. Таким образом дела его начинают еще более запуты·
l.J!'Tl>CIJ.
376

Предс тавляется случай купить словол итню очень дешево . В ыгоды , при�
носимые этим заведением, так в елики, что б рат по совету опытных люден
решается пр иобрести его.
о� надеется соединить т и пографию со
U С Л ОВОЛИТ•
нею, най ти чел овека, которыи даст ему денег под зал ог заведении или по·
с тупит к нему в компанию ; но такого человека не находится, потому что
известно , что Оноре еще не уплатил долга за свое компактное издание.
Брату угрожает банкротство. Он 1 1икогда не мог забы ть мучительного поло ·
женил, в l{ отором тогда находился. Батюшка, в идя его затруднительные
обстоятельства, в течение некоторого времени поддерживае т е го де ньгами, н о
потом, опас аясь, что сам разорится вместе с ним, отказываетс я п омогать
ему долее. Опоре старается убедить отца, что скоро типография н слово ­
литня начнут пр1 шосить значительный доход ; но батюшка уж е 11е верит ему.
Тогда 011 ищет по1{у пщиков. Содержатели типограф ий, зная затруднитель ·
ность его положения, дают ему самую ничтожную цену. Он принужден,
для избежания банкротства, продать одному из своих друзей типографию
и словолитню за половину цены. Скоро этот друг разбогател, потому что
расчеты Опоре были верны: словолитня начала приносить огромные доходы.
Денег, полу ченных братом, едва хватило на то, чтобы уплатить долги, не
терпевшие отлагательств а: множество других долгов осталось на нем. Это
было в конце 1827 года. Наш батюшка продал свою дачу около этого вре·
мени и переселился в Версаль, где я жила с мужем.
Опоре было тогда 29 лет. Он был обременен долгами; уплатить их
могло тодЫ{О его перо, цены которого тогда никто не при знавал. Все счи·
тали моего брата человеком, ни к чему не способным : друзьям казался он
легком ысленным писателем ни чтожных романов. Е сли бы он написал какую ·
нибудь толстую книгу непонятным ни для кого языком, 1{он е ч110, все испол·
нились бы уважения к н ему. Брат мой, постоянно огорчаемый несправедли·
востью окружавших его, сч11тал унизительным для себя объяснять и защи·
щать свои поступки, которые были осуждаемы людьми, не понимающими их.
Он один шел к своей ц ели без ободрения и помощи, шел по дороге, усеянной
тернием. А когда он достиг своей цели, конечно, все начали твердить
наперерыв друг перед другом : «Какой талант! Я давно угадывал его!»
В то время он жил в Париже в улице Турно и писал первый роман,
11а котором решился выставить свое имя. Этот роман был « Шуаны» 2•
Обремененный работою, он не бывал в Версале. Р одные жаловались на то,
что он забывал их. Я уведомила его об этом неудовольствии. Письмо мое
было им получено, вероятно, в гор ькую минуту, потому что он, обыкнове нно
терпеливый и кроткий, отвечает мне с досадою :
«Письмо твое отравило у меня д ва дня и д ве ночи. Я обдумывал свое
о правдание против каждого пункта жалоб в роде записки Мирабо по делу
с отц ом. Эти мысли уже начали меня одушевлять ; но я бросаю свое оправда­
ние : мне некогда оправдываться, сестра, да и не в чем оправдыватьс я.
Меня упрекают в том, что я роскошно меблировал свою комнату ; но
мебель эта перевезена мною с прежней квартиры, а не купл ена теперь.
Я так мало дорожу ею, что если меня посадят в тюрьму за долги, то я
буду очень рад : дешевле будет жить.
Посылать письма, ездить к вам в омнибусе , - все это издержки, на ко­
тор ые недостает у меня денег. Я не выхожу из комнаты, потому что берегу
11л атье и обувь. Ясно ли это?
Не принуждайте же меня ездить к вам ; не требуйте, чтобы я посе1ца.\
наших парижских зна1шмых : визиты для меня невозможны ; не забывайте,
•1то единственное мое богатство - время и труд, н что у меня нет д енег
н а самые ничтожные и необходи мые расход ы.
Если бы вы подумали о том, что я по необход11мост11 не вьшускаю из
РУК пер а, н е стали бы вы требовать от меня писем.
Я
Д а и •1то я стану вам писать, когда голова утомлена, а сердце измучено?
тол ько ого рчил бы вас своими письмами. Я долже н еще д ве неде ли ра·
ботать н а д « IJJу анами». До тех пор не ждите о т ме ня известий.
376

Не обв иняй меня ни в чем, сестра, ты убьешь меня э тим. Если б а по ш1са
бы \ б ы нездоров, он, конечно, уведомил бы ме ня. Т ы з наешь, что тогда я
поска1с ал бы в В ерсаль , несмотря ни на какие препятстви я.
Мне надобно иметь средства для жи эю1, сестра, надобно работать ,
•11·о бы р асплати ться со всеыи ».
Наконец явились «Шуаны», Роман этот, нес�1отря на все свои недо·
стат1ш, обнару живал в авторе столько таланта, 11 то привлек внимани е
публики и rазет. Ободренный первым успехом, брат с новым жаром при ни­
мается за работу.
Он пишет « Ека1 ер ину Медичи ». Опять 011 не выходит из комнаты и н с
переписывается с нами, опять родные жалуются на иеrо, я опять уведомляю
его об этом. На этот раз он отве•1ает мне более веселым тоном :
«Перечитывая ваши выговоры, мадам, вижу, что нужно сообщить вам
нс1wторые сведения о бедном преступнике.
Ваш Оноре, милая сестра, все е ще по уши в долгах, без сантима в 1сар ·
мане ; бывают мпнуты, когда готов он разбить себе голову об стену, хотя
и говорят, что у него нет голов ы.
Теперь 011 сидит в своей 1t омнате и ведет убийственную битву с дест ью
бумаги, которую должен победить, покрыв ее чернилами так, чтобы возрадо·
вался его карман.
Твое го брата называют беззаботным и холодным ветр еником. Не вер1,
тому, сестра : он очень добр, у него пре1сраг11ое сердце, он готов оказат1,
всево;:�можные услуги каждому, хотя и не может де лать визитов, потому что
сапожник перестал верить ему в до лг».
Он очень с тр адал в это время. И если его комната была хорошо м ебли­
р ована, так это потому, что 011 хорошо знал Париж. «Если бы у ме11 я
n комнате не был о мебели, - говорил он, - мне бы не дали ничего за мои
роман ы». Роскош ь , за пристрастие 1< которой его столыtо упрекали, была
для неrо средством не отда вать своих сочинений за бесценок. Притом,
надобно с1сазать, что слухи об этой роскоши были очень преувеличе ны.
Увлече11н ыii Вальтер-Скот том, он хотел с начала посвятить себя исторн·
чес1шм р омана�r. «Шуа11ы», «Е1с атери на Медичи » был11 следствием этоrо
намере ния. Но потом он перешел к изображению современных нравов. 011
называл свои сочинения эт1одами нравов и разделил их на несколько серий:
сцены частной жизни, дереве нские сцены, провинциальные сцены, париж­
ские сцены и проч. Когда в 1833 году пришла ему мысль связать все эти
рассказы, так чтоб ы они обрисовали одну полную картину всего общества,
011 пришел в совершенный восторг от втой идеи. Он в бежал в свою ком·
нату, размахивая своею тростью, напевая веселый марш, и закричал :
«Поздравь меня, я готовлюсь сделаться гением !» Он рассказал нам свой
план, который пугал его самого своею громадностью, и потом начал ходи ть
110 комнате. Л ицо его сияло восторгом.
-
О 1сак это будет хорошо, если толысо я успею исполиить свою
мысль. Пу сть рлизорукие люди теперь
называют меня сказочником.
Я вперед наслаждаюсь их изумлением , когда соединятся камни, которые
11 теперь обтесываю, и внс 3апно воздвигнется перед их гла зами колоссал ьное
.щание.
Потом он сел и начал говорить о своих сочинениях, которые судил
беспристрастно, несмотря 11а любовь, которую •1 увствовал ко всем своим
;\е тям, 1с ак называл он лица, де йствую1цие в его романах. О н расс1сазывал
нам содер жание задуманных про11зведени й совершенно так, как будто гово­
рил о де йствительных событиях.
«- Знаете ли, на ком же нится Феликс Деванденес? Его невеста некто
мадмуазель Гранвиль. Что же, это для него очень выгодная партия: Гран­
вили л1оди богатые, и то, что рассказывает о них Бетфель, не более как
пустая сплетня»,
Как матери привязываются к самы м жалким из своих детей, т ак мой
G рат имел слабость к тем своим со•1и нениям, которые имели менее успеха.
377

На другие, которые особе нно х валили, u 011 даже досадовал, за че м 01111
в ыставляются в перед к н евыгоде его детеи.
С 1 827 до 1 848 года мой брат напечатал девяносто семь романов и
повестей котор ые в месте составляют в компактном издании 10 8 16 стра11иц,
то е сть , � о крайней мере, 30 ООО страниц обыкновенного формата в восьмую
долю. А между тем в компактное издание не вошли еще многие его статьи,
помещенные в журналах н газетах, не вошли многие нз его повестей н пер·
вые две надцать романов, изданных нм без подписи своего имени. Подроб·
ностн о происхождении некоторых нз е го сочинений не будут, может быть,
лишены интереса.
«Эпизод 11з времен терроризма» был ему рассказан самим действующим
лицом этой страшной истории. Брату моему хотелось видеть палача Самсона,
узнать, какие мысли образованы в душе этого человека его страшною обя·
занностыо н его позорною жизнью. Директор парижских тюрем доставил
ему зто свидание. Однажды Опоре встретил у директора незнакомого
гостя, человека с бледным, благородным н печальным лицом ; по манерам,
по серьезному разговору н обширной начитанности, которую незнакомец
обнаружил в разговоре, брат мой принял его за какого-нибудь профессора.
Этот ученый был Самсон. У знав его имя, брат умел не выказать ни изум­
ления, ни замешательства и склонил разговор к интересов авшим его пред·
метам. Самсон рассказал ему об ужасных впечатлениях своей жизни. Смерть
Людовика XVI оставила в нем навсегда страшные угрызени я совести.
(Самсон был роялист.) На другой день после казни он отслужил панихиду
за упокой казненного. Быть может, это была единственная панихида, отслу­
женная в тот день по Людовике XVI 3•
Подобный разговор с Мартеном, знаменитым укротителем зверей, пере·
сказан братом в повести, которая называется «Страсть в пустыне».
«Серафита», этот мистический роман, был внушен брату накло11 ностью
матушки к сочинениям Сведенборга и других мистиков.
Брат много путешествовал : он был в Савойе, в Сардинии, в Корсике,
в Г ермании, в Италии, в Петербурге, в южной России, куда ездил д ва или
три раза ; я не считаю его разъездов по Франции. Он посещал все те места,
в которых происходило д�йствие его романов. Эти путешествия казались
ему необходимыми для соблюдения верности в описаниях. Прощаясь
с нами, он обыкновенно говорил : «Я еду в Алансон, в Гренобль, где живут
г. Кормо11, г. Бенессн ". »
С 1827 до 1836 года брат мой жил только тем, что, уплачивая по
одним векселям, выдавал тотчас же новые векселя. Были времена, когда
долг его страшно возрастал от накопления процентов, так что брат отчаи·
вался в возможности когда-нибудь расплатиться. Он работал столько, •1то
у днвлял книгопродавцев и наборщиков.
Но зато с какою радостью вымарывал он несколько цифр в страшном
счете своих долгов, котор ый всегда лежал у него на столе, чтобы возбуждать
его трудолюбне 1
«Когда же наконец после стольких трудов будут оставаться у мен я
деньги� - часто говорил 011 мне. -Первый су, котор ый останется после
уплаты долгов , я непременно обделаю рамкою н повешу на стене : 011 расска­
же т историю моей жизни ».
Иногда он приходил ко мне унылый, изнуренный. Я старалась, ка1(
м огла, ободрять его : но он, не дослуш ав моих слов, говорил умирающим
гол осом : «Не утешай меня, зто бесполезно, моя жизнь погибла », И этот
человек, жизнь которого погибла, начинал плачевным тоном рассказывать
мне о своих новых затруднениях, но скоро одушевл ялся так , что говорил
уже с жаром, н вдруг, вынимал из кармана корректуры, садился поправлят1,
и х, заключал р ассказ печальным восклицанием в преж11ем у н ы лом тоне :
« Я погибну, сестра (»
Вздор ( С та1ш ми со ч инениями, как те, которые поправл яешь ты,
11ельзя погибнуть.
378

Он подымал голову, лицо его прояснялось.
-
Правда твоя, клянусь, правда. Эти книги н е д адут погибнуть!
и что же, разве слепой случай не может выручить Бальзака так же, как
выручает стольких глу пцов ? Даже нетрудно н придумать такой случай.
Быть может, вдруг один нз моих друзей-миллионеров (ведь есть у меня
такие друзья ), не зная, куда девать ему свои деньги, в друг придет ко мне
и скажет : я знаю ваш огромный талант н затруднительное положение ; вам
нужна такая-то сумма, чтобы расплатиться с долгами ; вот она, берите, не
церемоньтесь, она не пропадет за вами : ваше перо стоит миллиоиов".
А ведь толысо и нужно, сестра.
Я всегда старалась выслушивать с полною доверчи востью эти фантази и,
которые поддерживали его мужество.
Он прин имался доказывать, что случай, которого 011 ждет, очень
возможен.
-
Ведь эти люди тратят же столько денег на пустые прихоти. Почему
же не сделать из прихоти доброго дела? Ведь оно доставляет столько удо·
вольст вия l Ведь приятно будет думать ему : я спас Бальзака. Ведь у людей
б ывают иногда хорошие движения. Е сли бы я был миллионер, у меня были
бы та1си е прихоти.
Убедив себя, он начинал ходить по комнате с в еселыми жестами.
-
Так Бальзак освобожден от оков ! Теперь вы увидите, друзья и
недруги, каково пойдет он.
Он шел прямо в Институт ; а оттуда был уже одни шаг до палаты перов.
И отчего не сделаться ему пером? Ведь сделал ись такой-то и такой-то .
Потом 011 делался министром. Ч то тут необыкновенного? Подобные пр и·
меры бывали. Он, кажется, знает людей и жизнь, потому, кажется, он спосо·
беи управлять людьми.
Министр начинал управлять Франциею ; он открывал и исправлял зло·
у потребления - 11 как умно говорил ои l - в се в его министерстве и во
Франции шло превосходно. Тут он вспоминал о банкире-при ятеле, который
вывел его из затруднительного положения и открыл дорогу к славе.
-
Его ожидает прекрасная будущность; о нем будут говорить : этот
человек понял Бальзака, дал ему денег под э алог его таланта, проложил
ему дорогу к заслуженным почестям. Ч то ж, это, кажется, порядочная честь !
С этих облаков он снова падал на землю, но мечты рассеяли, утешили
е1·0 . Он поправлял корректуры, читал их нам с восхищением и уходил,
сме ясь сам над собою.
-
Прощайте. Иду домой взглянуть, не ждет ли меня там мой банкир, -
говорил он, добродушно смеясь; - а если и нет банкира, то есть на столе
у меня работа, которая не оставит меня без денег.
Он постоянно искал средств освободиться от долгов, и эти мысли
у томляли его не менее, нежели работа.
Однажды ему вздумалось, что он нашел новый материал, из которого
можно делать бумагу. Материала втого было в езде много, приобретать его
б ыло можно почти задаром. Брат был в восторге, фантазия его уже
стр оила воздуш ные замки, и за каждым восторгом следовал период уныния,
п отому что опыты не удавались. К н ему приходили утешать, воображая, что
з астанут его печальным ; но он опять уже сиял радостью.
- Ну, что твоя бумага?
-
Бумага вздор, не в ней дело. Вообразите себе, римляне были очень
п лохие рудокопы: в руде, которую они обработали, остало сь еще миоже·
ст во богатств а. Ведь никому, кроме меня, не пришло вто в голову. Члены
И нститута, с которыми я советовался, согласны со мною. Я отправлюсь
в Сардинию обозревать старые римские рудники.
-
Ты едешь в Сардинию? где ж у тебя деньги ?
Денег не нужно : я буду ходить там пешком, с котомкой на плечах ,
бу дто нищий. Это лучше, потому что н е нападут разбойю•ки. Я все рассчи·
тал ; мне довол ьно будет 600 франк ов.
379

Найдя 600 франков, он, действительно, отправнлс.я и писал из Марселя :
« Не беспокойс я, матушка, 11 скажи Лауре, ч тобы о на н ичего н е опаса·
лас ь за меня: денег у меня дост анет, несмотря на мудрые опасения Лаур ы .
Пять суток я проси дел на империале. Руки у меня так рас пухли , что е два
могу писат ь . Завтра, в среду, буду в Тулоне ; послезавтра еду в Аяччио -
там буду в пят ницу ; через три дня буду в Сарди ни и.
Начинаю с омневаться в успехе дела. Во всяком случае, убыт1ш нс
в елики : я издержал всего 10 франков. Теперь сижу в го стинице, грязной
до невозможности; но это ничего ; можно вымыться. Е сли не найду руды ,
несколько дней работы вознаградят весь убыток. Слава богу , перо дас т мне
порядочный доход.
Прощай, матушка, ты знаешь, я желаю богатства не столько для се бя,
сколько для близких м не».
В Сардинии он встретился с разбойниками и рассказывал потом о них
очень мило. «Они вообще прекрасные люди и сообщили мне все сведения,
какие только были нужны. Надобно им отдать справедливость : они с пер·
вого раза поняли, что взять с меня нечего, и, •< ажется, сами готовы были
д ать мне денег ».
Возвратясь в Аяччио без денег, он прои.эв ел восторг в молодежи, с казав
свое имя. Все знали его романы. «Я уже составил себе славу в Корсике, -
говорил он нам. - Какая чудная там молодежь! Прекрасная земля ! »
Образчики руды, привезеииые им, были передан ы химикам. Довольно
много времени прошло, пока их исследовали. :Uел ый год он жнл надеждою
на сардинское богатство, 11 через год, собрав несколько денег, поехал
в Пие монт заключить с сардинским правительством контракт на разработку
рудников. Но, слишком дов ерчивый по обыкновению, он расска зал по дорог е
свой проект одному генуэзцу. Следую1цее письмо объясннет, I< ак генуэзец
воспользовался словами брата.
«Милая сестра! Слишком долго было бы писать те бе обо всем в подро б­
ности, - иапишу тебе кратко.
На дороге задержали меня хлопоты, по дела м наших зиакомых вн�.
Они з амешаны в ка ком-то политическом процессе. Без моего ходатай ­
ств:�. пришлось бы им плохо. Но задерж1<а эта совершенно расстроила мой
проект. Генуэзец успел заключить с сардинским двором формальный
контракт. Он получил миллион выгоды. Надобно было в п рошлом году
не тернть в ремени.
Но у меня есть теперь другая мысль, е щ е лучше. По возвращении я
переговорю о ней с т воим мужем. Надеюсь, что мое предприятие будет и м
одобрено. Кончаю письмо. Чернила и перья у меня такие, что писать нет
возможности. Вероятно, австрийское правительство заботится об этом. До
rвиданьн".
Так за разочарованием у брата всегда являлась новая надежда. Обстоя ­
тельств а не позволили е м у во- врем я воспользоват ься мыслью, о котор ой 011
упоминает в этом письме. Но она принесла другим лю д ям огромные суммы .
В октябре я получила от него следующее пис ьмо :
«Сообщу тебе приятную новость. Вчера Жер ар познакомил меня с тремя
немецкими семействами. Он уверяет, что уже целый
"
месяц искали случая
познакомип,сл со мною и что за границею я поль.зуюсь с,1
1
авою ( милая от ­
ч изна. ка1< ты неблагодарна!). Они говорили мне : «Продолжайте итти по
вашей дороге , и вы скоро будете главою европейской литерату ры». Слы шиш1'
л и , сес тра, европейской литературы! Вот посмеялись бы мои пар и ж с кие
друзья , есл н бы рассказать им это. Но я оставил э тих добр яков -немцев в
п риятном заблужден ии, что я вполне верю их с .\ овам , и, сказать тебе
правду, рад был бы слушать их толкн до самого рассnета. Нам, п исателям,
нужно ободрение. Я снова принялся з а работу, ложусь в 6 часов, тотчас
носле о беда, сплю до полун очи. В пол ночь Огюст будит ме ня и подает чашку
кофе ; п отом я р аботаю до 12 часов утра, а затем отправляюсь в ти погра­
фию для моциона, отношу туда орнгниал 11 читаю 1<орре1пуры. В продолжс-
380

ние 12 часов много успеешь написать бумаги, и в месяц такой жизни успе·
ааешь наработать довол ьно много.· Бедное перо, 1 t ак не иступится оно от
такоrо труда! Ему нужно : прославить своего владельца, согласно предс ка•
занию немцев, помочь ему расплатиться с долгам11 и доставить ему под
старость кусок хлеба».
Вот е ще письмо, относяще еся также к 1833 году :
« Р асскажу тебе приятные новости, мой дружочек сестра ! Журналы пла·
тят мне более прежнего " . хе, xe l
Верде говорит мне, что «Деревенский доктор» распродан в од ну не·
млю".
ха, xal
Могу уплатить по вексел ям, которым ко нчается срок в ноябре и де ·
кабре". хо, xo l
Наконец перепечатывают мои прежние романы. Ессо sorellal
Стало быть, все идет отлично. Еще несколько усилий, и я восторжествую
над всеми затруднениями при помощи слабого орудия - пера!
Эта мысль так радует меня, что я уже начинаю пускаться в разные
проект ы: выстрою себе в деревне дом, другой дом рядом выстрою для тебя
с мужем ; дома наши буду т 01tр ужены садами ; мы будем вместе есть фрукты
с собственных деревьев". Хорошо ли?
Муж твой, которому я это все рассказывал, улыбалс 11 ; он конечно, думал :
неизвестно еще, когда-то у нас будет все это. Нужды нет : проекты ободряют
дух , и, если только бог даст мне здоровья, все это исполнится ».
«Ссрафита » вовлекла его в процесс с « Revue des deux Mondes ». Я должна
рассказать об втом деле не потому, чтобы хотела возобновлять старую
вражду, но потому, что оно имело слишком большое влияние на жизнь моего
брата. Он уже начинал торжествовать над всеми затруднениями, когда втот
процесс лишил его содействия газет и журналов, возбудив против него оже·
сточенную вражду, и снова запутал его дел а. «Серафита » пе•1аталась в
« Revue des deux Mondcs », когда брат узнал, что она перепе чат ывается в Пе тер·
бурге ранее, нежели является в Париже. Брат мой думал, что это делается
без ведома редактора, и пошел предупредить его. Но редактор объявил, что
он продал право печатать роман брата в Петербурге отдел ьным изданием.
Брат мой удивляется такому поступку. Журналист говорит, что имел право
так сдел ать, н не соглашается ни на какие уступки. Тогда брат при нужден
сказать, что вопрос этот решится судебным порядком ; он чувствов ал об11·
занность защищать права авторской собственности не только для своей
выгоды, но н в пользу всех писателе й.
Нужно было много решимости, чтобы начать этот процесс, потому •1то
Опоре предвидел его вредные следств ия для себя, даже в том случае, если
бы суд решил дело в его пользу : « Revue » долж но было сделаться враждебно
ему. Но брат пренебрег денежною выгодою н на•1ал процесс. Каково же было
его удивление, когда он увидел , что другие литераторы являются перед судом
хвалить его противника. Оноре защищал их права. Он был жестоко оскорб·
лен таким отступничеством. Справедливость его была очевидна: он выиграл
п роцесс, но нажил себе много врагов. Газеты с ожесточением начали терзать
его, н литературная вражда так н епримирима, что не совершенно умолкла
даже перед его гробом. Он, между тем, мало огорчалсn всеми втнмн 11апа·
деннямн , очень часто приносил нам читать те нз написанных против него
статей, в которых было особенно много жолчи.
-
Посмотр ите, посмотрите, говорил он, - ка1t вес они рвутся на меня .
Крн•ш те, любезные враг11, ваш крик - лучшая р екомендация моим сочине·
ниям. Похвалы ваши усыпили бы публюtу, а ругательства ваш и во з буждают
ее внимание ко мне. Превосходно ! Если бы я был б огат, можно было бы
с казать, что я нанимаю их п исать в таком тоне .
Мы не раздел яли его понят и й об этом н огор чались нап а де ниями.
- Как вы иедал ьновндныl - говорил он. - Р азве критика может еде·
лать мои сочинения лучше или хуже, не1к елн они каковы на самом деле?
Время возьмет свое : оно - в е ликий су дья Раньше ил и позже публика уви-
381

дит, с ч ьей с тороны правда, и тогда брань обратится в пользу оскорбле11 ·
11ого.
u
Здесь я могу поместить письмо его к од ному из друзе 1 1 , I<отор ое пока•
ж е т n х арактере моего брата нову10 черту.
«Милый Д**I Сестра сказала мне, что вы огорчены как им-то выраже·
нием , нечаянно сор вавшимся у меня с языка. Дурно вы меня знаете, если
сомневаетесь n моей дружбе.
Восемнадцать лет тому назад, на пасху - помните ли? - шли мы с вами
по Вандомской площади. Я был тогда е1це очень молод, но предчувствовал
свою будущность; nы с1tазали, что слава 11 б огатство и зменяют л юдей ; я вам
отвечал, что слава м е ня не изменит. Я не солгал т огда . Т еперь все, с 1<ем я
некогда был дружен, все остаются моими друзьями ; есл11 бы вы навещал11
меня почаще, вы знали бы это. Если я и приобрел некоторую известность,
то все-таки я остался попрежнему добрым малым. Во мне только развился
эгоизм человека, обремененного работою ; 16 часов в де нь работаю я над
споим литературным памятником, и времени для друзей и родных у меня
остается мало. Это для меня самое тяжелое самоотвержение. О том, что я
совершенно отказался от све тс1шх развлечений и наслаждений жизни, я не
жалею нимало.
Я был четыре раза у вас и не заставал дома, потому оставляю вам эту
записку, которая убедит вас в моих чувствах. Простите, такое долгое письмо
для меня уже роскошь».
Если мой брат четыре раза ездил к этому господину, котор ый жил очень
далеко от его квартиры, только затем, чтобы уверить его, что он был
обманут слух ами о каком-то неосторожном выражении брата, то, конечно,
брат мой не был холоден к дружбе.
В 1830 году брату предлагали выбрать его в депутаты. Письма его по
этому случаю доказывают, что он основательно понимал полити ческое поло·
жение Франции. Люди, знавшие его в последние годы жизни, были убеж·
дены в его полити•1еских способностях, и, быть может, с их м н е нием согла·
сятся читатели, припомнив многие из его сочи нений.
Мысли его были всегда серьезны ; чт6 знал он, то знал он ос новательно ;
чего не знал, в незнании того откровенно признавался. Потому относительно
некоторых подробностей своих романов он советовался со специальными уче·
ными, которым публично высказывал свою благодарность за их участие.
Наконец, я думаю, ч то желание богатства, за которое его столько осу·
ждали, оправдыв ается подробностями, котор ые я прив ела. Ему нужны были
деньги прежде всего затем, чтобы избавиться от долгов. Всю жизнь он про·
вел в борьбе с обстоятельствами и возвысился этою борьбою ; потому я с
гордост ью рассказываю о его житейских нев згодах. Для полноты рассказа
о неудачах моего брата, я должна еще упомянуть о двух журналах, которые
хотел он ос новать: «Chronique de Paris » и « Revue parisienne ». Упрочив свою
и звестность, он надеялся, что журнал, им основанный, может иметь успех.
Одна из дам, знакомых матушке, дала ему денег на издержки печатания
первых номеров «Хроники». Несколько известных литераторов, бывших его
верными друзьями, в том числе Теофил Готье и Леон Гозлен, изъявили
готов ность помогать ему. Он пригласил также нескольких молодых людей,
т аланты которых предугадывал, между прочим Ш арля Бернара. Но дене г
недостало, и «Хроника » должна была прекратиться.
Через несколько лет после этой неудачи он почти один написал три
номера « Revue parisienne » . Между прочим он поместил в них статьи о Стен·
д але, Вальтер -Скотте и Купере, - статьи, которые, как меня уверяют, могут·
считаться образцами литературной критики.
Между тем нападения на н его не только не прекращались, а, напротив,
усиливались : л итературные враги его, увидев безуспешность прежних выхо•
док, нап р авл яли свои батареи на новый пункт 11 стали обвинять брата в
безнравст венности. Им удалось ввести многих в заблужде ние. Н о какой
писатель, к роме разве Беркена и Флориана, не подвергался в свое время
382

упрекам за безнравственность? Это обь�к11овеm1ая уловка врагов , к о г да они
ничего не могут с к азать против литературных достои н ств сочи нения. Мольер
был провозглашен безнравственнейшнм человеком за «Тартюфа»,
Эти обвинения были оче нь горьки для моего брата.
-
Не хотят видеть общего смысла моих произведений, - говорил он,
. затем, чтобы удобнее было нападать на частности : говорят, что я вывожу
иногда л1одей очень дурн ых ; в моих романах действуют две или три тысячи
л иц: неужели я долже н был все их писать одною белою краской? И, притом,
разве я изображаю людей не такими, каковы они действитель но? Я пишу для
му жчин, а не для девиц. Впрочем, я не д олжен жаловаться , участь всех за­
мечателы1ых людей одинакова - носить терновый венок.
Я изобразила характер моего брата таким, каков он был в наших гла­
зах и каким он является в своей переписке. Какая с ильная натура отрази­
лась в втой переписке, о скольких трудах, надеждах и проектах говорит она,
какой деятельный ум, какое неутомимое мужество обнаруживаются еюl Если
душевные страдания наводили иногда на него уныние, как быстро он побеж­
дал это чувство и с какою энергиею принимался снова за труд l
В свете Бальзак был не таков, 1tаков в кругу семейства: он умел там
скрывать свою скорбь н был блистателен.
Несчастня дали е му знание людей. Многие нз выведенных нм лиц спи ­
саны с натуры. Зная сходство этих портретов, мы иногда боялись, чтобы
люди, служившие для них оригиналом, не узнали себя в его с нимках.
- Пустяки, - говорил он, пожимая своими широкими плечами - если
бы нравственный портрет мой был написан с ванднковскою верностью, я нс
захотел бы узнать себя в этом портрете.
Он смело читал свои романы тем самым людям, характер которых изо­
бражал. Мы при этом трепетали от страха, решительно не понимая воз­
можности не заметить сходства. А слушатели, с которых списаны портреты,
очень спокойно догадывались, что портреты списаны с таких-то и таких-то
их знакомцев.
Я думаю, что н е было писателя, который бы так долго и заботливо
о бдумывал планы своих произведений, как мой брат. Р оман со всеми
подробностями существовал в голове его прежде, нежели переносился на
бумагу. Но вместе с тем он чрезвычайно заботился об отделке : он читал по
11 и 12 корректур каждого листа и на каждой корректуре делал многочис ­
ленные поправки.
Люди, знавшие Бальзака с коЛJ>1белн до могилы, м огут засвидетельство­
вать, что этот человек, столь проницательный и наблюдательный, был прост
и доверчив, как ребенок, кроток даже в дни огорчений и отчаяния и так
приветлив и снисходителен в дружеском кругу, что жить с ним было чрез­
вычайно приятно. В часы отдыха он походил н а школьника, п ользующегося
каникулами, занимался цветами, восхищался бабочками, хохотал над калам­
бурами и завидовал счастливцам, которые умеют говорить их. Сам он, не­
смотря на все свои усилия, во всю жизнь придумал только два каламбура
и смеялся над своею неспособностью.
Многие говорили о его огромном тщеславии, и оно действительно в нем
было ; но оно было так наив но, что нравилось своим простодушием. И как
не простить восхищения своими произведе ниями человеку, который написал
«Деревенского доктора», «Сельского священника» и столько других капитал ь ­
ных сочинений? Но не должно думать, чтобы самолюбие ослепляло его : е му
можно было откровенно говорить о недостатках его произведений. Он сна­
чала сердился, кричал, говорил дерзости ; но если вы твердо стояли на своем,
он начинал слушать вас, соглашался с тем, что было в ваших словах спра­
ведливого и наконец благодарил в ас с полною искренностыо. Он сам первый
хохотал над своим тщеславием и позволял другим смеяться над втою сла·
бостью. Талант ценил он во всех друзьях и врагах своих. Скольким начи­
н аю щим авторам помог он, рекомендуя их произведения журналистам ( Если
его упрекали в эгоизме, эта ошибка происходила только оттого, что он,
383

п остоянно обремененный работою, 11 е моr тр а тить времен и на пустые в и зиты ;
11 0 качества ero сердца известны ero дру зьям 11 молодым литераторам.
Прислуrа чрезв ычайно любила ero, хотя он и не моr б ыть щедр и был
о•� ень бесп око ен. Из друзей своих он не изменил нн одному. Часто, увлек •
шись дружескою бесе дою, он проводил в разrоворе час ы, которые дол жен
был употребить на работу ; вдруr он вспоминал об втой необходимости и
начинал читать себе выrоворы : « Чу довище, лентяй ! Те бе надобно б ыло б ы
работать, а ты теряешь время ». И он начинал тут же высчитывать, сколько
денеr потерял он от праздности. С•1еты вти доходи ли до rиrантских циФР.·
Вообще, моеrо брата любили все, кто хорошо знал ero.
'
Жорж Санд, которая так блаrородно изобразила его характер и кото·
рую называл он милым своим братом Жоржем, ошиблась только в одном,
rоворя о нем. Напрасно она воображает его человеком суровых правил : он
л юби л развлечения и имел успехи у женщин. Н о он был чрезвычайно скро ·
мен в подобных случаях .
В одном из его писем я нахожу следующие слова о Жорже Санде :
« О на совершенно чужда мелочных слабостей и завистливости, которая
омрачает хара1tтер почти всех нынешних писателей. Жорж Санд - блаrород·
ный друг, и я рад советоваться с нею во всяком затруднительном случае ;
я нахожу в ней один недостаток : она не умеет защищать своеrо мнения»,
В различное время дня костюм ero бывает то очень небрежен, то очень
11 э п1цек.
Черты лица его переданы потомству бессмертным резцом Давида. Этот
бrост сделан, когда брату моему было 44 rода. Давид верно воспроизвел
е го прекрасный лоб, тонкие линии ero лица, но мрамор не мог передать
б леска его прекрасных, светившихся умом глаз.
Когда-нибудь можно будет мне подробне е рассказать о последних rодах
жизни моего брата. Наученный опытом, Бальзак потерял свою прежнюю
ж11в ос1 ь, сделался серьезен, н о не стал мизантропом. Я расскажу и о послед­
них днях его жизни, прерванной в полном развитии сил и таланта, когда
близко казалось ему счастие, коrда он, по крайней мере, моr насладиться
спокоiiс твием, которого так долго и напрасно некал ».
Отчетливо и ярко рисуется этим простым исполненным неж·
ной любви рассказом личность писателя, который терпел так мно-
1·0 и от житейских невзгод и от литературной вражды, но всегда
сохранял юношескую мяг•кость характера, пр ивлек ательным обра­
зом соединяя простодушную доверчивость сердца с редкою про·
ницательностью ума. Действительно, читатель этих воспоминаний
чу вствует , что знаменитый брат мог вполне заслуживать такую
г орячую любовь сестры и преданность людей, с которыми сбли­
жался; действительно, это был человек , в котором самые недо­
статки - наивное, но, должно признаться, справедливое само­
хвальство своими произведениями и разорительная стр асть к
роскошной обстанов1<е своего домашнего быта - должны были
казаться милыми. В само м деле, Бальзак привлекал к себе ка­
ждого из людей, способных ценить под забавными причудами
доброе и прямое сердце. Вот как описывает его Жо р ж Санд, рас·
с казывая о первом годе своей литературной жизни. еще до появ­
лен.и я «Ин диа•ны».
«Один и з моих друзей , знавший Бальзака, представил ему меня не как
провинц иал ьную музу, а просто как почитательницу его таланта. В самом
384

деле, хотя Бальзак тогда еще не издал тех романов, которым и просла вился,
ио я уже была поражена оригииальнос:тью его таланта и видела в нем одного
из корифеев литературы . В сем известно его наивное самохвальств о , совер·
шенно простительное по своей основательности ; известна его с трасть гово­
рить о своих сочинениях, рассказывать содержание задуманных романов,
чilтать их в рукописи или корректуре всем знакомым. Простодушн ый и
добродуш ный, он У всех доспрашивался совета, не выслушивал втих советов
или кричал и с упорным чу в ством собственного превосходства оспаривал их.
Он говорил только о себе, вечно только о себе. Н о однажды, будто забыв·
шись, заговорил он о Рабле, - так удивительно хорошо, что по уходе его м ы
сказали друr другу : «Нет сомнения, ему суждена в с:я та слава, о которой он
мечтает: он так хорошо понимает друг11х писателей, что сам должен быть
rением».
Тогда он жил в улице Кассини, в маленькой очень веселой квартире на
антресолях. Потом, когда получил за свой роман cPeau de Oiagrin» хорошие
деньги, он почувствовал было презрение к втой скромной квартире и наклон·
ность покинуть антресоли, но, порассудив, удовольствовался тем, что мебли·
ровал комнату свою так, как в старину какая-нибудь маркиза украшала свой
оудуар, и вдруг пригласил нас кушать у него мороженое, любуясь на шелко·
вые шпалеры и драпр и с кружевною отделкою• .И от души хохотала тогда
над втою фантазиею, не воображая, что любовь к роскоши обратится у него
в серьезную страсть ; тогда мне казалось вто делом минутной прихоти.
Я ошиблась: пустой каприз кокетливого воображения отравлял всю его
жизнь, и для удовлетворения ему он часто лишал себя необходимейших
удобств жизни. С того времени он всегда жил в нужде среди излишества
и скорее готов был остаться без кофе и без тарелки супа, чем расстаться
со своим китайским фарфором и серебряным сервизом.
Он должен был подвергаться баснословным неприятностям и трудам,
чтобы только сохранить игрушки, восхищавшие его глаз ; фантазер с золо·
тыми мечтами, он воображением жил в волшебных замках ; но вместе с тем
человек упорной воли, он не боялся никакой борьбы и работы, чтобы осу·
ществить хотя незначительную часть своих снов.
Соединяя ребячество дитяти с могуществом мужа, вечно опасаясь успе·
хов какого- нибудь писаки и никогда не завидуя славе истинного таланта,
искренний до скромности и самохвал до хвастливости, доверчивый к себе и
другим, чрезвычайно откровенный добряк, чуждый благоразумия, и, однако
же, имевший силу совершенно подчиниться благоразумному решению, когда
оно являлось в нем, знавший только одну страсть к славе и труду, Бальзак
тогда уже был загадкою для всех тех, коrо неутомимо мучил объяснениями
своего характера и своих романов.
Я мало говорила с Бальзаком о своих литературных планах. Он не по·
верил бы им или не f!очел бы нужным подумать, способна ли я исполнить их.
Я не советовалась с ним, потому что он сказал бы, что бережет свои советы
для самого себя, и сказал бы вто сколько по вгоистической хитрости, столько
же и по искренней скромности. П оследним словам не должно дивиться : под
его наружным тщеславием действительно скрывалась своего рода скромность,
как потом я удостоверилась, к приятному своему изумлению; много гово·
рили о его вгоизме, но были у неrо также порывы преданности и блаrород•
ства.
В обществе бывал он всегда очень мил ; характер у неrо был веселый
и светлый, я ни разу не видала его в скучном расположении духа. Несмотря
на свою толстоту, он без отдыха взбегал ко мне на четвертый втаж , вры•
вался в комнату, запыхавшись и не переводя духа, с хохотом начинал кри·
чать и толковать, подбегал к моему столу, схватывал мои бум аги с намере·
нием посмотреть мое сочинение, но тотчас забывая о т ом, что хотел посмо·
треть мое сочинение, принимался рассказЬ/ ват ь о романе, который ои теперь
пишет, и толковал о нем без умол1<у».
211 н. Г. Черныw�вскиА, т. 111
ЗS5

Из рассказов сестры и г-жи Д юдеван, кажется, легко в ывести
верное заключение о характере знаменитого романиста : зто был
добр як и весельчак, с сильною наклонностью к ро скоши, с пыл­
кою жаждою славы, который упрямо накладывал на себя роль
расчетливог о человека, чтобы достичь славы и богатства; славы
о н действительно достиг, но бо гатства люди, по добные ему, н е
достигают никоr да.

СТАТИСТИЧЕСКОЕ ОПИСАНИЕ КИЕВСКОЙ
ГУБЕРНИИ.
нздан11 о е тайнмм советн11КоМ И. Фундуклеем.
Три тома. СПБ. 1852.
По какому-то стечению неблагоприяmых обстоятельств, ко•
торых г. Фундуклей не о бъясняет подробно, капитальный труд,
им изданный, является в свет пятью или шестью го дами позже,
нежели м ог бы .яв иться без этого случайного замедления. « Ста•
тистическое описание Киевской губернии» ·было окончено еще 1В
1850 году ; но печатание трех первых частей, ныне выпущенных в
свет, продолжалось более двух лет, так что. было окончено только
осенью 1852 го да. После того уже совершенно готовое издание
около четырех лет лежало в кладовых и только ныне поступило
в продажу. Нельзя •не жалеть о то м, что в течение нескольких
лет публика и н аука лишены были возможности пользоваться бо•
гатым запасом статистических данных, собранных просвещен ною
заботливостью го сподина Фундуклея и обработан ных господи•
ном Журавским и его помощниками в трех огромных квартантах.
Нельзя также не чувствовать, что в 1851 году многие из цифр,
представляемых этим трудом, имели более свежести, нежели со ­
хранилось в них теперь, через пять лет. Но, тем н е менее, полнота
и основательность изданного т епе рь исследования такО'Вы, что, не­
смотря на замедление, которое, конечно, огорчало г. Фу11ду­
rс.1
1
Р.я и г. Журавского более, нежели ко го-нибудь , « Статистиче­
ское описание К иевской губернии» остается одним из самых
драгоценных приобретений, сделанных русскою наукою в течение
вс его настоящего столетия. Это один из тех ничем не заменяемых
источников, которые навек остаются главнейшим пособием .для
изучения предмета, ими излаrаемоrо. Не колеблясь, надобно ска­
!ать, что «Статистическое описание К иевской губернии» до лжно
?ыть по своему ученому достоинству поставлено на ряду с теми
елавными и зданиями, которым принадлежит первое место
в науке. Это сборник, в роде знамен итых сочинений Фуррье
« Statistique du departament de l a Seine» * { 1 824- 1 845) kли
• Статистика Аеnартаме и та Сены. - Ред,.
25*
387

Шаброля «Recherches statistique� sur la ville de Paris» *
(1821-1829). И если во Франции, столь бог атой статистиче·
скими сборниками, Фуррье до сих пор остается необходимою
справочною книгою, то у нас издание г. Фундуклея еще гораздо
менее могло потерять живую сов ременность для науки от замед·
ления, о котором мы го1во рили. Изучение этого труда предста·
в ляет так .много и1нтереснейших фактов и соо бражений, что мы оп е·
ш им ок ончить наше пред исловие и приступить к изложению содер·
жания самой книги. Сведения, в ней со бранные, так 1мно rоч ислен·
ны и важны, что мы не бои \'!ся уто мить 1в нимание читателя, хотя
статья наша будет обширна. Мы ув ерены, что читатель ско рее наЙ·
дет наше изложение слишком кратким, нежели излишне длинным.
В извещении об издании г. Фундуклея, в библиографии
предыдущей �нижки « Современника», м ы уже говорили о том,
как были собираемы материалы этого труда и как он составился.
Хорошо понимая важность и пользу статистических исследо·
ваний, г. Фундуклей , занимавший должность киевского граждан·
ского губернатора, употребил все зависящие от 1него средства
для собрания статистических сведений о губернии, которою
управлял, а ближайшее заведывание этим делом и обработка
соб ранных данных по ручены были известному политико-эконому
г. Жура вскому **. М атериалы, служившие основанием труду 1
извлекались, как говорит «предуведомление», из трех главных
ист очников: 1) официальных документов, представленных стати •
сти ческой комиссии от присутственных мест и чиновников К иев•
ской губернии ; 2) из частных письменных документов, которые,
по желанию г. Фундуклея, были доставлены конторами различ•
ных фабрик, экономических управлений, торговых домов и проч.
Эти сведения да ли чрезвычайно много интереснейших фактов.
3) Кроме того, были предприняты особенные изыскания с ц елью
поверять на местах о ф ициальные поr<азания, делать извлечен ия из
частных письменных док ументов, объяснять их изустными пока·
заииями сведу щ их лю дей, наконец, наблюдать, как та или другая
отрасль экономического быта идет в действительности. Этим сред�
ст вом добыто множество о че нь важных и достоверных сведений .
Все собранные данные были рассмотрены и проверены самым
т очньrм образом, и было употреблено особое ста рание, чтобы свод
их сделать сrs.оль возможн� полнейшим.
И, .действите 11.ьно, русская статистическая литература едва ли
представляет сочинен и е-, которое по своей полноте ц точн ости
могло бы равняться с «Описанием Киевской губернии» . Только
в «Сел ь с кохозяйственной статистике Смоленской губер нию�
г. Соло в ьева 2 некоторые от.д.елы, наиболее досту пные изыска·
• Статистические изы ска ния о rороде Париже. - Ред.
•• В втой книжке н ашего журнала г. Журавский поместил статью о же­
лезных дорогах. Читатели оценят достоин ство втоrо заме'lательиоrо иссле·
дования 1 .
388

ниям автора ( как, например, хозяйственный быт государствен ·
ных крестьян ) , изложены с полнотою, б лизкою к тому, что пред·
ставляет издание г. Фундук лея. Но план книги г. Фундуклея
гораздо обширнее, и почти все части его обработаны с запасо м
материалов, столь же богатым и достоверным, как те материалы
о быте государственных крестьян С моленской губернии, какими
располагал г. С оловьев. При равном достоинстве, один из этих
трудов относится к .другому, как одна часть к целому.
Издание г. Фундуклея должно составить четыре тома.
1.Обозрение площади,
народонаселения,
населенных мест и путей сообщения. Обозрение
по верхности К иевской губернии: ее величина, топографическое и
гид рографичес·к ое обозрения, :климат, г ео гностическо е описание,
естественные про изведения { стр. 1 -130). Народонаселение: его
к оличество, движение, разделение по состояниям и занятиям, до·
машний быт сельских классов ( стр. 131-288). Обозрение гороr
дов , местечек, селений и путей сообщения ( стр. 289-540 ). К этой
части приложены две карты К иевской губернии: 1) специальная
карта, в размере 33 и 311/2 дюймов, по масштабу 10 верст
в ан глийском дюйме, и 2) геогностическая карта, по масштабу
25 верст в англ. дюйме, и подробный план города Киева, в раз·
мере 17 и 36 дюймов, по масштабу 100 сажен в англ. дюйме.
11.Обозрение сельского хозяйства и позе­
мельной собственности. Общеехозяйственноеобозре·
ние губернии ( стр. 1-86). Обозрение по мещичьих имений
( ст р. 87 -414). Обозрение имений государственных ( стр. 415-
502). Имения воен ноrо поселения ( стр. 503-5 12); поземельные
собственности других классов ( стр. 513-5 34 ).
111.Обозрениепромышленности и торговли.
Фабричная, заводская и мелкая промышленн ост ь ( стр. 1 -3 14);
торговля ( стр. 315-572) .
Эти три части, из которых каждая составляет толстый том
в четверму, теперь наконец ·в ыпущены в книжную торговлю.
Время выхода в свет четвертой и последней части, «условливае·
мое разными обстоятельствами, ныне определено быть не может» ,
говорит г. Фундуклей. Эта четвертая часть должна заключать
в себе « Обозрение местного управления и правитель ственных
учреждений: а ) собственное управление; б ) правительственные
учреждения; в ) государственные и общественные повинности ;
г ) государственные и общественные доходы ; д ) употребление
казенных и общественных сумм ; е ) местное движение и обороты
сум м». Нет сомнения, что эта четвертая должна н е уступать
своею важностИю трем первым1 и потому нельзя не желать, чтобы
она скорее была Издана в свет. Этого можно тем более н адеяться,
что предуведомление, из
•которого заимствовали мы слова
r. Фундуклея о неопредел имости срока ее выхода , написано еще
3R9

13 1852 году, и те обстоятельства, которые наконец .дали ему воз·
м ожность выпустить первые три части, убийственно до селе ле·
жавшие в кладовых, вероятно, облегчат ныне почтенному санов·
нику издание и четвертой части его «Статистического описания» .
Обш ирность плана и богатство фактов, представляемых каж·
дым отделом его, заставляют нас, чтобы не переполнить своей
статьи бесчисленными подробно стями, сосредоточивать внимание
только на некоторых главах сочинения, излаг ающих стороны
быта, наиболее интересные или по своей важности в государ·
ственном хо зяйстве, или по тому, что в Киевской губернии они
развились особенн1>1м образом, отличным от того порядка, какой
находим в Великой России. В Киевской губернии и других мало·
российских провинциях народный быт по многим отношениям
отличается от великорусского быта, сходясь с ним во многом
другом. Соображение этих особенностей и того, что одинаково
в Малой и Великой России, придает особенный интерес изучению
экономического быта Киевской губернии.
Мы уже знаем, ч то «Описание» , изданное теперь г. Фун­
дуклеем, окончено было в 1850 году ; труды обработки собирае·
мых материалов начались с 1845 года. Потому цифры, пред·
ставляемые «Описанием», относятся большею частью к 1840-
1849 годам. С того времени, как м ы уже заметили, многие из них
должны были значительно измениться, особенно цифры , выра·
жающие ценность различных фабричных и заводских произ·
водств. От этого могли у величиться или уменьшиться доходы
нескольких заводчиков и торговцев и несколько перемениться
занятия фабричных в пяти-шести волостях. Но в общих чертах
экономический быт населения не успел измениться заметным
образом : количество земли, приходящейся на каждого работника,
способ ее обработки, распределение доходов между различными
сословиями, занятия, доходы, расходы и привычки поселянина,
ремесленника, купца - все это :в 1856 году находится в таком же
положении, как было в 1845- 1 847 годах. А эти-то именно отно·
ш ения, остающиеся неизменным и до сих пор, важнее всего
остального, они-то должны преимvщественно занимать нас, и
те черты быта, которые мы извлекаем из книги г. Фундуклея,
можно сказать вообще, настолько же свежи и современны, «<ак
если бы были записаны год или д ва года тому назад.
При своем благодатном климате и плодоро дной, черноземной
почве, Киевская губерния могла бы доставлять роскошные сред ·
ств а для жизни своим жителям, хотя и принадлежит к числу
населеннейших провинций России. На каждую душу всего на·
селения (обоего пола ) в 1845 год у приходилось, средним числом,
по две и три четверти десятины. Эта пропорция земли с лишком
в три р аза более, нежели в Бельrии, в два с половиною раза бо·
лее, нежели в Англии, слишком в два раза ·более, нежели во
Франции, по чти в дDа раза более, нежели в Австрии, наконец
390

сл ишком в по лтора раза более , нежели в l1русси11 , где клим31•
и почва, конечно, н е с толь хор о ши, как в Киев ской губернии.
Почти равна густотою населения Киевская губерния По ртуга­
лии и Испании.
Общее число жителей в Киевской губернии, 1585 047, р азде ­
лялось, в 1845 году, по сословиям следующим образом :
Дворян . .•.
.
.
.
.
Духовных • ....•.
Купцов, мещан и граж-
62 967, или на каждых 100 душ 4,080 0
16194 ь »
))
100 )) 1,090/о
дан•••
•
.
•
•
•
192 734 »
Сельских св ободных клас -
сов .
•
•
•
•
•
•
•
294 127 1)
Крепостных людей • • 1 019025 1>
»
1)
1)
»
1)
1)
100 » 12, 35%
100 » 19 ,021/о
100 ь 63,460/о
Таким образом, на 1 ООО ду ш в Киевской губернии считалось
людей свободных городских и сельских сословий 366 человек ,
а крепостных крестьян 634 души.
Сравнивая эти числа с цифрами, сообщаемыми г. М. Заблоц­
ким относительно разделения по сословиям народонаселения в сей
России в 1836 году (см. «Сборн. статист. свед.», книга 1), нахо­
дим, что пропорция дворян в Киевской губернии вчетверо более,
нежели вообще в России. Количество крепостных крестьян
сравнительно с числом остальных сословий земледельческого
класса также почти вчетверо более. Это различие; как ниже
увидим, объясняется относительн о дворян - многочисленностью
фамилий, происходящих от шляхты, а относительно крестьян -
пожалованиями, после присоединения к России.
Пропорция духовенства в Киевской губернии почти та же,
как и в остальной России. Но пропорция горожан более, именно,
на 1 ООО душ населения приходится :
Лиц других
Поселя��
состоя1111
1!
В Киевской губернии •
.
825
175
В и мперии вообще .
.
.
877
123
Это большее число горожан зависит преимуществ енно ot
многочисленности ев реев в Киевской губернии.
По вопросу о движении наро донаселения, достоверные числа
з а продолжительное число лет найдены только относительно
православного населения, в метрических книгах, с 1804 года .
Взяв итоги за сорок лет (1804-1843) и разделив это простран­
ство времени на два большие периода, по двадцатилетиям
(1, 1804-1823 ; 2, 1824-1843), мы получим среднюю цифру
для каждого года :
1804-1823
1823-1843
РоАившихся
53 446
57 367
Умерших
38 261
46 803
Прибыль
населения
15 185
10 564
Иначе говоря: сравнительно с первым периодо м , число уми·
рающих увеличилось во втором периоде на 22 % , между тем как
391

ч ис.ло родившихся. увеличилось на 63/4 % . На сто человек роди·В·
шихся приходилось:
В первом периоде . . .
.
.
.
. 73 умерши х
Во втором
»
.
..• 82
»
Относительно преобладания тех и.ли других причин смерт·
ности в массе населения невозможно было сделать никаких точ·
ных вычислений, потому что медицинскими пособиями пользуетс я
только незначительная часть народа. Единственные важные
цифры по этому предмету представляют таблицы смерт ности
в оенных чинов в Киевском военном госпитале за десять .лет
(1835-1844). Из общего чис.ла 6 400 умерших, от чахотки
умер.ли 1 742 человека (од ин из четырех); о т изнурительной
лихорадки 1 045 (один из шести ); от спинной сухотки 692
(один из девяти ); из других болезней, наиболее часто причинами
смерти были гнилая горячка, понос и водяная: от каждой из них
умерло около 600 человек.
В течение четырех лет ( 1842-1845) в Киевской губернии
было убийств 202, а самоубийств 305. При втом надобно еще
заметить, что из числа убийств большая половина была совер·
шена без у мысла, вследствие несчастного случая. Потому число
несчастных, лишавших себя жизни, было гораздо более, нежели
число преступников, решавшихся отнять жизнь у другого. Н ельзя
не видеть, что эта пропорция поразительным, хотя и прискорб·
ным, образом свидетельствует о доброте и мягкости в массе
народонаселения.
Кроме естественных причин большего или меньшего перевеса
числа рождающихся над числом умирающих, быстрота, с кото·
рою увеличивается население, может зависеть также от переселе·
ния. Влияние этого факта.
.
в Киевской губернии ничтожно.
Важнее здесь другие обстоятельства: с одной стороны - водво·
рение отставных солдат, а с другой - отдача в рекруты и ссылка.
Вот средние числа, по десятилетней сложности :
Ежегодн о: водворя етс я отставных солдат . . .
.
918 человек
»
в рек руты поступают . .
.
.
.
.
.
.
2458 »
»
преступников ссЫJ1ается . . . . .
.
.
366 »
Сверх прибыли или убыли населения надобно также обращать
внимание на периодический отлив и прилив его ( для богомоль ·
ства, заработков и проч. ). Из фактов этого рода важнее других
стечение богомольцев в Киев на поклонение св. мощам. Бого·
мольцев, приезжающих (людей достаточного сословия) в Киев ,
было, в течение 1845 года, 7 650 человек ; число просто людинов,
приходящих пешком, с тою же богоугодною целью, изменяется,
смотря по урожайности года rB России. в неурожайные годы
бывает их до 50 ООО; в урожайные количество вто возрастает
до 80 ООО человек.
Р аздел ение населения в народных переписях по с ословиям
392

позволяет видеть , какое именно у частие принадлежит различным
классам в общей прибыли населен ия. В Киевской губернии счи­
талось (муж. пола):
Купцов ,
Крестья н
Дворян
К р естьян
г осуд.
Духовных
меrпан ,
пом:еq&.
и других
Горожан
поселян
в 1834 голу
23 078
8409
80 185
507 500
125 389
в1845 ))
32 522
8560
97 273
504 424
134 209
Таким образом, в течение одиннадцати лет ч исло дворян уве·
личилось н а пятьдесят процентов ; число купцов и горожан н а
дв адцать процентов; число государственных крестьян, о днодвор­
цев и проч. на восемь процентов; в числе помещичьих крестьян
произошла небольшая убыль.
Заметим кстати, что цифры, собранные г. Соловьевы м о С мо­
ленской губернии, приводят к тем же в ыводам: быстрее всего воз ­
растает число дворян ; есть сильная прибы ль в с ословии купцов
и го р ожан ; довольно ощутительно при•р ащение между го су дар­
ственными крестьянами, число крепостных крестьян не воз­
растает *.
От общего обзора массы народона селения переходя к подроб­
ностям о различных сословиях, прежде в сего встречаем несколько
любопытных фактов о шляхтичах, число которых еще в 1831 году
простиралось в Киевской губернии до 40 09 1 человек мужеского
пола (шестнадцатая ча сть всей массы населения). «События
1831 года, - говорит «Описание», - показали н еобходимость ре·
шительного переустройства этото сословия» . Указом 19 октября
1831 года было предписано : «Пр ивести в известность весь состав
польской шляхты и, по р а ссмотрении прав на дворянство каждого
семейства, из д оказавших оные образовать настоящее местное
дворянство, как в великороссийских губерниях, а не доказавших
причислить к податным классам». Учрежденные для того комис·
сии раздел или шляхту 1н а три разряда: ·семейства, владев шие
крестьянами, хотя б и не ·были признаны в правах депутатскими
собраниями, немедленно были причислены к дворянам ; семейств а ,
утвержденные в .дворянских правах депутатскими собраниями,
но не владеющие крестьянами , должны были предста вить дока ­
зательств а своих прав на дворянство и до р ассмотрения их из·
бавлены от податей ; шляхтичи, не утвержденные депут атскими
собраниями и не владев шие крестьянами, о б ложены немедленно
податями . Лиц мужеского пола третьего р а зряда о казалось 29527.
(Таких же шляхтичей в то же время было в несено в поду шный
оклад по Волынской губернии 31 41 1, а по Подольс1<0Й 48 545 че -
• Г. Соловьев, сличая цифры сословий Смоленской губернии в 1834 и
в 1850 годах, нашел, что в т е ч ение шестнадца1 и лет сословие служащих
возросло на девяносто один процент, купечес1tое и мещанское на двадцать
проце нтов, государ ственных крестьян на шесть с п оловиною процентов, по·
мещич ьих крестьян на о дну третью часть процента.
393

ловек мужеского пола). Из шляхтичей второго разряда, по рас·
смотрени и их документов, одни утверждены в дворянстве, другие
причислены к податным сословиям; но дворянские прав а боль·
щ ей части ш ляхтичей второго разряда еще рассматриваются.
Таким образом, ш ляхти чи, через которых д ворянское с ословие
смешивалось с остальными сословиями населения, или причис·
лены к податн ым состояниям, или к дворянам, и .дворянское
сословие строго разграничено от д ругих состояний.
Помещиков считалось в 1845 году в Киевской губерни�
1 266 челове1<. В их владении находится более трех четвертеи
всей земли и более двух третей всего населения губернии.
Беспоместных дворян в то же время считалось в губернии до
29 300 человек мужеского пола. Некоторые из них находятся н а
государственной службе, но несравненно значительнейшая ч асть
(до 28 000 ) живут в селах, занимаясь различными промыслами
и службою у частных людей. Это б ольшею ч астью шляхтичи
2-го разряда, т. е. внесенные в число дворян до 1831 года депу·
татскими собраниями. Права их большею частью еще рассматри·
ваются.
Некоторые из них (говорит «Описание») содержат в аренде помещичьи
именья и разные оброчные статьи ; но большая часть занимает разные с ель·
ские должности : смотрителей вко11омий, конторщиков, писарей, счетоводов,
магазинщиков и т. д., - но как число втих мест ограниченно, а семейства
дворян 2-го разряда постоян110 прибыва1от, то средства их пропитания с каж•
дым годом становятся затруднительнее, тем более, что служебное поприще
для них ограниченно. Однако нужда заставляет многих не быть разборчи•
выми в промыслах, и ныне во многих уездах есть целые слободы и селения,
населенные двор янами, которые состоянием своим и бытом стоят наравне
с крестьянами. Также можно встретить в Киеве дворян, ищущих мест в
услужение.
В сословии торговцев и горожан считалось мужеского пола
в 1845 году : купцов-христиан - 636, евреев - 3 28 1; мещан·
христиан -25 725 ; евреев -65 929.
Из купцов-христиан б олее половины (358) сосредоточены в
Киеве; из купцов-евреев почти две трети ( 1 839) в Бердичеве.
Вне городов кvпцы-христиане почти вовсе не живут ; но купцов·
евреев много (630) рассеяно по местечкам и селениям.
Относительно количества помещичьих крес тьян «Описание»
с ообщает нам следующие замечания:
По ре в изи и 1834 года число помещичьих крестьян на пашне простира·
лось : мужеского пола до 501 195 душ, женского - 5 12 120 душ. В 1845 rоду
ч исло помещичьих 1с рестьян уменьшилось: мужеского п ола до 497 930 душ,
жен ского - до 508 074 душ". В статье о приращении народонаселения мы з а·
м етили, что 011 0 - наименьшее в классе помеrцичьих крестьян и в продолже·
ние 48 лет не превышало 13% , т. е . почти по одной четвертой части про•
цента ежегодно, между тем 1сак общая масса населения увели чивалась почти
на 1/2 % . Э то прои с ходит от многих причин и обстоятельств" . Наличное же
ч
1
1
0
1сло крестья н в имениях еще менее определено послед не ю ревизиею, за
лет - обстоятельство весьма з амечательное, объясняемое отчасти побе·
1·ами крестьян в смежные степн�.1е губерни11.

Не пр и над.лежащ1iе _к помещичьим крестьянам, с вободны� nu·
селяне в Киевской губернии носят различные имена, смотря по
то му, к какому состоянию принадлежали прежде. Многочисле н·
нее других разряды старостинских и экономических крестьян
{разные наименования государственных крестьян), о днодворцев,
военнопоселенцев и бессрочно-отпускных и отставных солдат.
За обозрением состава н аселен и я в статистике, изданно й
г. Фундуклеем, следует обозрение городов. Сказав несколько
слов вообще о городах, местечках и селениях Киевской губернии,
мы остановимся единственно на описании Киев а.
Население губернии живет в 12 городах, 101 местечках ,
1 106 селах, 839 деревнях, 67 хуторах, так что о бщее число всех
поселений в 1847 году простиралось до 2 125.
За исключением Киева и Бердичева, город а мало отли чаются
ОТ' местечек и наружностью и у стройством. Почти все е врейское
население сосредоточено в городах и местечках, так что они по
преимуществу места торговли и промыслов.
В польских владениях города разделялись на коронные, поль·
зовавшиеся большою самостоятельностью по магдебургскому
праву, и владельческие, находившиес я в зависимости от помещи·
ко в, на зем_л ях кото рых были построены. По присоединении
к России, это различие было удержано для городов Киевской гу·
бернии, и, например, Киевом у правлял и дела его жителей судил
магистрат по магдебургскому праву до 1832 года, когда этот пр и·
вилегированный порядок был заменен обыкно в енным устройс твом
русских городов. Зато другие некоторые города до сих пор оста­
ютс я владельческими, например, Бердичев, принадлежащий
князьям Радзивилам, и Липовец, право в"л адения которым раз·
де лилось между несколькими помещиками.
В 1798 году число постоянных жителей в Киеве было 19 ООО;
в 1817году-23500; в 1835году-29000; в 1845 году-до
50 137; с в ерх того, постоянно квартировало в Киеве в 1831-
1845 годах до 13 400 войска. В сего постоянных жителей около
1845 года должно было считать до 64 ООО. На летние м есяцы
приходит в Киев около 7 ООО человек на работу. Число богомоль­
цев, ежегодно приезжающих в Киев , б ывает 7 000-8 ООО и при·
ходящих пешком -50 000-80 ООО человек . Число л юдей, приез­
жающих или приходящих в Киев по служебным, торговым и
другим делам, простирается до 100 ООО человек ежегодно.
Из ярмарок, бывающих в Киеве, з наменита Крещенская, или
т ак называемые «Контракты». Число помещиков и купцов, при·
езжающих на контракты, так значительно, что в той ч асти.
города, где преимущественно останавливаются приезжие, при от ·
даче квартир на год, всегда в ыговаривается хозяином дома, что
во время ко нтрактов жилец должен поместиться в одной или в
двух к омнатах, а всю оста льн ую квартиру предоставить хозяину
для отдачи приезжим.
395

Мастеровых в Киеве в 1845 Году считалось до
в том числе
Портных (с подмастерьями и учениками)
Сапожнюсо в . · ·
·
·
·
·
·
·
·
.
.
.
.
Плотников и кровелыциков . . . . . .
Каменщ11ков, кам ен оте сов и штукату ро в
Столяров и м ебельщико в
Кузнецов и слесарей . .
.
.
.
.
.
.
.
Хлебопеков .
•
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
•
.
6048
481
953
1409
1450
508
322
543
В числе мастеровых есть несколько иностранцев, работающих
для богатой части населения. Все остальные мастеровые, по с ло·
вам « Описания», знают свое дело очень посредствен но. «В их
изделиях заметны недоученность , небрежность отделки, совер·
шенное равнодушие к улучшению. Все работают по рути не; заказ
по оригинальному рисунку приводит их в величайшее затрудне·
ние». Жаловаться на недостаток работы они не м огут.
О распределении удобств жизни между различными с осло·
виями киевского населения дает довольно точное понятие таб·
лица, показывающая число э кипажей и лошадей, принадлежав­
ших в 1845 году разным классам жителей :
Дворя11ам
Духовш•м
Купцам
Ме11&а11ам Крестьянам
Рааночин•
и чиновн.
11а11
Карет, колясок и
кабриолетов •
.
581
67
45
19
Лошадей упр яжных 2120
231
578
751
190
322
Л ошадей верхов ых
51
Таким образом, из более или менее роскошных экипажей
дворянам и чиновникам принадлежали более, нежели четыре
пятых части всего ко.Аичества; из всего числа упряжных л оша·
дей - более половины. Верховые лошади исключительно при·
надлежали дворянам и чиновникам.
Из других городов замечателен обширностью своей то рговли
Бердичев, населенный евреями. Оброчные статьи, признанные
собственностью владельцев, на землях которых построен этот
горо д, князей Радзи•в илов, около 1845 года приносили до
79 ООО руб. дохода. Но из этой огромной сумм ы только незначи·
тельная часть поступает действительно в пользу владельцев,
потому что на имении лежат б ольшие долги, и о брочные статьи
отдаются кредиторам вместо уплаты.
Пропуская последнюю главу первого т ома, о путях сообще·
ния, не представляющих почти н ичего замечательного, обра•
щаемся к важной стороне экономического быта Киевской губер­
н и и, как и всех вообще провинций империи - земледелию .
Распо ложение сельских усадеб в Киевской губернии, имею­
щее чисто малороссийский характер , более удобно д л я сельских
работ, нежели великорусский способ п остройки, где дворы стоят
вплоть од ин подле другого . Здесь д вор ы очень просторны, при
каждом есть огород и обширное место для прогула скота до поры
396

выrо11ов на пастбище. По ш ирокому р азмещению дворов, поля it
луrа поселянина н е слишком о тдалены от его жилища. Система
хозяйства вообще трехпольная, б ез удобрения (1, озимо е поле,
2, яровое, 3, пар ). Плодопеременное хозяйство с удо брением
введено у немноrих по мещиков.
Обработк а полей тщательнее и сложнее, нежели в Велико"
россии, и производится волами, которых запрягают в плуг три
пары. Обычая просушивать хлеб в ов инах здесь нет.
Масса населен ия, для которого и сточником доходов служит
земледелие, состоит в Киевской губернии из следующих сословий
(цифры относятся к 1845 году) :
Помещики (с их семействами) •
Свободные хлебопашцы • • • •
ПомС1щичьи крестьяне • • • • •
Государств енные крестьяне ·
•·.
Ч11сло душ
обоеrо пола
3500
733
10::16 004
205 498
КоАичество
полей , обрабо·
тыва юq&ИХСJI
а их пользу
810 098
20JJ
899 466
309 455
Кроме того, земледелием занимаются в оенные поселенцы,
сельское духовенство и лица разных сословий, на нимающие з емлю
.и обрабатывающие ее посредство м найма (беспоместные .дворяне
и проч. ) или собственным трудом (мещане, однодвор ц ы, отстав­
ные солдаты и проч. ).
Сравнивая цифры, представляемые таблицею, видим, что ко·
личество господской запашки, обрабатываемой барщиною, состав­
.л яет почти две пятых части всей обрабатываемой земли и почти
равняется пространству полей, предоставляемых помещиками
крестьянам их : на каждое лицо из класса помещиков достается,
средним числом, сбор хлеба более, нежели с 230 десятин ; поме­
щичьи крестьяне на каЖдую душу пользуются менее, нежелА
девятью десят ых частей десятины; государственные крестьяне
пользуются 1 1/2 десятины, так что пропорционально имеют
слишком в полтора раза полей более , нежели помещичьи
крестьяне; свободные хлебопашцы о брабатывают почти по три
десятины на ду шу , то есть в двое более г осуда рственных и втрое
более помещичьих крестьян.
За этим общим обозрением земледельческого быта губернии
следуют в «Описании» частные обозрения помещичьих имений и
потом государственных имуществ. Обе эти главы очень о бширны
и важны, ос обенно первай. ·
Во владении помещиков находится, как м ы видели, более
3 500 ООО десятин земли (более трех чет вертей всего простран·
ства) и более 1 ООО ООО душ (более двух третей всего н аселения
губернии ): Интересно рассмотреть р аспределение этих поместий
между их владельцами. В ыше было показано число лиц, владею·
Щих поместьями К и евской губернии, р авным 1 266. Но эта цифра
полу чается через сложение числа помещшюв в каждо м уезде .
397

А так как многие помещик•и имеют владения кажды� в двух, трех
и более уездах, а потому числятся в общей сумме вдвойне,
втройне и более, то дей ствительное количество .лиц, между кото·
рыми распределено владение поместьями , должно б ыть менее
этой цифры. По приблизительным вычислениям, «Описание»
полагает, что помещиков в Киевской губерни и от 600 до 650 че·
.ловек. Но так как точных сведений об этом вообще по губернии
нет, то и надобно руководиться исчислениями по отдельным
уезда м, и при этом общее ч исло 1 266 разделяется по степени
богатства на четыре класса (1, менее 100 душ ; 2, 1 00-500 ду ш;
3, 500-1 ООО душ; 4, более 1 ООО душ) в следующей пропорции:
Число покерков, имоюlJIНХ
менее 10) душ мужескоrо noAa •
•
от 100 до 50) душ муже скоr.> пола .
ОТ50:>ДО1O:>Jдуш •• •
•
•
•
•
более1ОООдуш••••••.••
•
537
518
131
75
Об�аее ко шчество
П рИ118АЛ�& аlJ!IЦ
ИНAYW11.п.
20 430
131 З'Л
96 450
253 450
Таким о бразом, более половины в сего количества поместий
сосредоточены во владениях 75 человек. Е е.ли положить, что
богатым помещиком воо бще должен называться только имеющий
не менее 500 душ, то не более одной шестой части помещиков
принадлежат этому к.лаосу ; они в ладеют более, нежели двумя
третями всех поместий. И'3 остальных, 500 помещиков могут,
благодаря своим поместьям (100-500) , пользоваться большим
и .ли меньшим довольством в жизни. Для остальных помещиков
Киевской губернии, имеющих каждый менее 100 ду ш, именья не
могут служить источником значительных доходов. Но Киевская
губерния есть одна из самых обильных большими поместьями и
наименее имеет мелких поместьев. В других гу берниях число
богатых помещиков составляет относительно мелкопоместных
владельцев еще гораздо меньшую пропорцию. Например, в Смо·
ленской губернии из общего числа 5 619 помещиков только
38 принадлежат к четвертому классу и только 74 к третьему, из
100 помещиков только 2 могут назваться людьми более или менее
богатыми ; напротив, 4 780 помещиков, или из 100 помещиков,
более 80 человек, имея каждый менее 100 ду ш, не принад лежат
к числу людей , обеспеченных в жизни доходами с поместий
( «Статистика Смоленской губернии» г. Соловьева, стр. 133).
Количество пахотн ых и сенокосных земель , принадлежа щих
� Киевской губернии помещикам 1-го р азряда ( менее 100 ду ш у
к аждого) - 125 340 десятин; помещикам 2-го разряда (у каж­
дого 100-500 душ) принадлежит 651 850 десятин; помещикам
3-ro разряда (500..
..
..
1 ООО душ ) 44 1 480 дес .; помещикам, имею•
щим каждый более 1 ООО душ, принадлежит 1 037 430 десятин
з емли. Сра внивая эти цифры с цифрами населения, принадлежа·
щего каждому разряду, находим, что чем о бширнее поместья, тем
398

менее приходится земли н а каждую ревизскую ду шу. Именно, в
1-м классе 6 десятин, во 2-м 5 десятин, в 3-м 41/2 десятины, в
4-м только по 4 десятины на душу. Точно так же и лесными
угодьями большие поместья, срав нительно, скуднее малых: в 1 -м
разряде приходится н а ду шу по 23/4 десятины леса, в 4-м менее
нежели 1 1/2 .десятины. Количество рабочего с кота совершенно
пропорционально количеству земли, потому, сравнительно, в
больших поместьях оно менее, а в малых более. Но у помещичьих
крестьян рабочего скота вообще так недостаточно, что многие
помещики, для обработывания своих полей , принуждены содер­
жать с обственный рабочий с кот с прибором земледельческих
орудий. Этого так называемого «реманентного скота» во м ногих
поместьях содержится по 120 волоо { и 20 плугов ) на каждые
500 душ крестьян. По справедливому замечанию «Описания» ,
реманенты вти надо бно считать последстви ем худого со стояния
крестьянских хозяйств (том 2, стр. 107).
По довольно точному исчислению, основанному на многочис ­
.1
1.
енных подлинных отчетах многих з начительн ых и мений, с ред­
ний годичнь1й доход, по.1
1.
учаемый всеми помещиками Киевской
губернии от хлебопашества, равнялся, по пятилетней сложности
(1841-1845) почти 31/2 м иАЛионам руб. сер. (3 499 300) . С верх
то го, значительные доходы приносят !ПОМЕ'Щикам свеклови чные
плантации (142 300 руб. ), сенокосы (191 000) и содержание
ТОН'КО Р}"ННЫХ овец ( 127 350 руб.) .
Тонкорунная овца е жегодно д ает чистой прибыли, средним
чис.1
1.
ом, по 50 коп. сер. Значительность такой выгоды побуждает
расчет.1
1.
ивых хозяев заботиться о расширении тонкорунного о вце·
водства. Но «Описание» замечает, что в Киевской губе онии эта
отрас.1
1.
ь сельского хозяйства имеет и свои неудобства. «Соде ржа·
ние здешними помещиками многочис.1
1.
енных стад тонкорунных
овец не совсем соответствует малоземелью их имений относи•
те.1
1.
ьно к наделению зем.1
1.
ею к рестьян, особенно нуждающихся в
сенокосах и пастбищах. О т недостатка тех и других, многие хо ­
зяйства пеших, огородников и бобылей не в состоянии обзаве­
стись скотом» (т. 2, стр. 166). Тонко рунное овцеводство принад­
леж ит к числу отраслей хозяйств , заметно развиваюrцихся. Так,
в 1842 году всего в губернии счита.1
1.
ось 200344 голов, а в
1845 году-254 628 толов тонкорунных овец. Они принадлежат
исключительно только значительнейш и м хозяйствам, требуя
больших средств для успешного разведения.
Еще значительнее, н ежели от о в цеводства, .доходы помещиков
от фабричных заведений. В 1845 году, по приблизительной
оценке, при валовом производстве, простиравшемся до 2 992 890
руб. сер., помещики получили с фабрик и заводов чистого дохода
OKOJ\O 750 ООО руб. (748 170).
В это ·и счисление н е входят в инокуренные и п ивоваренные за­
воды. Хлебного ви на, пива , меда и водок в 1845 году в ыделано
30()

на сумму более 1 800 ООО руб. Чистый доход поме щиков от втого
проиэ водс'1
1В
а простора.лея бо.лее, веже.ли до 450 ООО руб.
Лесо в при надлежит п омещикам 743 843 десятины, и.ли о ко.ло
трех четвертей всего количества .лесов в губернии. В д вух поме­
стьях введено правильное .лесное хозяйство. Зато в б ольшей
части друrих .леса изводятся, по словам «Описания», самым не•
расчетливым образом :
Помещики, нуждающиеся в наличных деньгах, обыкновенно всегда
готовы добыть их от евреев и охотно продают им свои леса на сруб. В втих
сделках, разумеется, ценами владеют те , у которых деньги, то есть евреи, и'
в пример того, до какой степени они успели уронить вти цены, можно при­
вести формальное условие, заключенное в 1842 году одним радомысльским
помещиком с купцом·евреем, на продажу ему 2 376 десятин отличного леса.
в котором много корабельного материала, ценою за 3 900 руб. сер. Это
почти бесценок, ибо за каждую десятину приходится владел ьцу л еса по
1 руб. 64 коп. В 1846 году тоже продано одним тамошним помещиком
2 ООО .десятин леса за 11 ООО руб. ассигн. (Том 2, стр. 179).
«По отсутствию всякого устройства в помещичьих .лесах, -
продо лжает «Описание» - и по неправильному и в высшей сте·
пени н ерасчетливому пользованию ими, почти невозмож но опре•
де.лить дохода от втой важной части п оземельной собственности
цомещиков» . Приб.лиэ ите.льно, доход этот н адобно оценить в
385 ООО руб.лей серебром.
Кроме прибыли, доставляемой курением в ина, помещ1Нки полу­
чают очень большую выrоду от продажи его , и .ли т ак называемой
пропинации. Вот правила, на которых существует она в Киев­
ской губернии:
В здешнем краю вольная продажа вина и других напитков составляет
особую, весьма значительную, статью дохода помещиков, не существующую
в великороссийских губерниях. Доход с винной продажи не должно сме·
шивать с доходом от винокурения. Каждый помещик в праве запретить своим ·
крестьянам употреблять на месте всякое другое в11но, кроме продаваемоrо
в ero шинках и корчмах.
До 1849 года за это право быть откупщиком в своем по­
местье п.лати.лась постоянная пошлина до 58 коп. сер. с ревизской
души , и, за вычето м этой подати , чистого дохода шинки и
корчмы достав.ля.ли �помещикам 872 273 руб. По положению
23 ноября 1849 года , постоянная подушная подать за пропина­
ц_ию заменена сбором в казну по 75 r<оп. сер. с каждого ведра,
о-;rпускаемого на продажу ; в следствие того и количество чис-rого
дохода, получаемого помещиками от п ропинаци и, должно и зме•
питься.
Сверх всех исчисленных главных источников дохода, п·:>Лу­
чаемо го помещиками, существуют е ще другие, второстепенные
статьи сборов, доставляющие им, в с ложности, бо.лее 500 ООО руб.
чистоrо дохода.
400

Мы привели только главные в ы воды и з расчетов и изыска·
ний, обширных и сделанных с чрезвычайною добросовестностью
и аккуратностью, на основании многочисленных достоверных
сведений, доставленных отчаст и официальными д окументами, от·
части бухгалтерскими счетами р азличных помещичьих управле·
ний и т. д . Нет сомнения, что во многих случаях все·та,ки недо·
ставало материалов для того, чтобы числа, в ыводимые «Описа·
нием», были совершенно непогрешительны; н о значительно
уклоняться от точной истины они, кажется, не м огут. Со ед'иняя
в одну таблицу в се добытые таким образом ц ифры, «Описание»
представляет следующую оценку чи стого дохо да помещиков
Киеr: ской губерн ии в 1846 году :
Хлеб опашество •
.
Саха рн а я све!{ловица .
Пастбища и сено!{осы . . .
Тон!{ о рунное овцеводство •
Фабричная промышленность .
Вино!{урение, пиво, мед и вод!{а
Леса ....•.....
Винная прода ж а
Равные сборы .
Всего дохода .
3425ОООр. с.
412 300 »
191 070 »
127 350 ))
748 170 /)
453 340 "
384 700 /)
872 250 ))
509 200 ))
7123 380 р. с.
Таким образом, круглым числом, каждая ревизская душа в
Киевской губернии приносит помещику ежегодного дохода не·
сколько более 14 р. сер. За то , что оценка эта не преувеличена,
ручается обыкновенная арендная плата в поместьях, отдаваемых
на оброчное содержание, - от 8 до 10 р. сер. с души. По вычис·
лению г. Соловьева, в Смоленской губерн ии доход п омещика с
ревизской души не может быть оценен менее, как в 10 р. 50 к.
сер. («Стат. Смол. губ.», стр. 220 ) . Так как почва Киевской гу·
бернии плодороднее, нежели Смоленской, и сверх того в Киев·
ской губернии существуют от рас.l
l!
И доходов , не существующие в
Смоленской, например, пропинация и свекловица, то и нет со ·
мнения, что .доход помещиков, вычисляемый изданием r. Фундук·
лея, не превышает истины, превосходя только на 3 р. 50 к. до•
ход, определяемый для смоленских помещиков г. Соловьевым, з а
�меренность цифры которого ручается о бычная в еличина о брока
в Смоленской губернии - 20 р. сер. с работника (число мужчин
в поре рабочего возраста составляет почти половину всего ч исла
ревизских душ). Если уже полагат ь , ч то ци фры , вычисляемые
г. Соловьевым и изданием г. Фундуклея, не с овершенно соот·
ветствуют доходу, получаемому помещиками, то скорее они ниже,
нежели выше действительного доход а.
Таким образом, все количество дохода , получаемого помещи·
ками Киевской губернии с их поместьев, превышает сумму
7 ООО ООО р. сер.; а средняя цифра дохода с ревnзской души
;ц; Н. Г. Чернышевский, т, 111
401

должна быть полагаема не менее 1 4 р. с ер. Но ето то лько с редня я
цифра, общий вывод из фактов чрезвычайно различных. Есть
именья, приносящие гораздо более дохода , нежели 1 4 р. сер. с
души, особенно те поместья, при которых существуют заводы и
фабрики ; .другие именья, особенно те, в котор ых доходы поме·
щика и звлекаются только из хлебопашества и винной продажи ,
дают менее 14 р. с ду ши.
Количество получаемого помещиками дохода от одних и тех же статей
и от всех в совокупности {говорит «Описание ») бесконечно различно и з а•
висит о т множества обстоятельств. Так как доход из каждой статьи иэвле•
кается обязанною работою крестьян, а количество этой работы определено
законом •, то очень важно эдесь искусство употреблять рабочие дни воs·
можно выгоднейшим образом. Но зто искусство, или, собственно, расчетли·
вость, встречается довольно редко между нашими хозяевами. Рассматривая
по документам экономических контор годовое пр оизводство работ в разных
имениях, мы не раз удивлялись огромному количеству рабочих сил, истра·
чиваемых на предметы, не приносящие положительного дохода. Распоряже·
пня данными силами составляют самую трудную задачу хозяйства на бар·
щине, которое всегда имеет свойство размножать потребности господского
двора в имени11, уменьшая в той же пропорции ч истый доход. Памятно еще
время, когда в некоторых имениях недоставало доход а от целых волостей
на содержание бесчисленной дворни, охотничьих собак, лошадей и н а другие
увеселител ьные заведения владел ьцев. Те перь такие примеры стали редки:
хозяева сделались расчетливее ; но, не менее того, рациональное употребление
рабочих сил имения еще мало распространено между нашими помещиками.
В этом, как и во многом другом, могут принести им много пользы с татисти•
ческие расчисления. Приводя в известность употребление барщины по пред•
метам, каждый помещик легко может обсудить положе ние своего хозяйства ,
сократить ненуж ный расход рабочих сил и употребить их н а предметы про·
изводител ьные. Для этого есть достаточные материалы во всех больших и
средних имениях : в них ведутся рабочие журналы, в которые записываетс я
ежедневно число рабочих, высылаемых на работы, и на какие именно, также,
сколько чего сделано. Особенно в здешнем краю, где барщина регулирована,
такие журналы ведутся аккуратно. Для примера привод им здесь числа, полу·
ченные этим путем, об употребле нии барщины в одной довольно б.1
1
а�о·
устр оенной экономии Звенигородского уезда. Э ти числа любопытны во
многих отношениях . {Т. 2 -й, стр. 218-2 19.)
В самом деле, эти числа любопытны. Нам хотелось бы, чтобы
каждый читатель, занимающийся сельским хозяйством, как
можно внимательнее рассмотрел огромные таблицы, п редставляе•
мые «Описанием» относительно у потребления рабочих сил в этом
имении. Мы решились бы в ыписать здесь эти и нтересные таб·
лицы, - хотя бы и пришлось пожертвовать для то го двадцатью
страницами, - если бы только были уверены, что вни мание чи та·
теля преодолеет такую массу цифр. Но н ет, такой прием был б ы
слишком тяжел, и потому мы в ыставляем только н екоторые от·
дельные факты, по примеру которых читатель может судить о
всем п орядке благоустроенной экономии.
Поместье имеет 843 ревизских души. Способных к работе в
•
То есть инвентарями, о которых будет сказано ниже,
402

т ом числе 478. Женщин, способных к работе, 414. Из втого
числа, за ис ключением людей , занятых общественными должно·
стями, находящихся в услужении и имеющих особые назначения
по хозяйству, остается работников, в ыходящих на б арщину, -
248, а работниц -257 . Не исправляют барщины, будучи заняты
другими обязанностями, 230 мужчин и 15'7 ж енщин. Эти послед·
ние не остаются без дела, и мы увидим, какую пользу приносят
их работы.
В удобное для полевых работ время остается более половины
рук, не занятых ими и употребленных на д ругие хозяйственные
надобности .
Всего рабочих дней в течение года было отбыто 45 000. По­
смотрим, на какие работы они р аспределялись.
Для выделки холста, сапогов и нито к употреблено более
11 ООО дней (целая четверть всего количества р аботы). Продук­
тов эта работа доставила столько, что они пош ли на одежду
85 должностных крестьян и крестьянок, и притом еще недостало
этих домашних изделий на одежду этих 85 человек, а надобно
было прикупать много и холста, и кожи, и с апогов.
На господские огороды упот реблено 7000 дней (более одной
седьмой всех рабочих сил ) . Получены ово щи для господского
стола и должностных лиц. На продажу не осталось ничего.
Молотьба хлеба производилась двум я способами : 1, моло•
тильною машиною и 2, обыкновенными цепами. Uепами обмоло•
чено в 3500 дней 3790 копен хлеба (то есть рабочий день обра·
ботывает более одной копны ). При молотильне рабочих дней
употреблено 5769, обмолочено хлеба 4200 копен, - то есть на
рабочий день гораздо менее одной копны, - так что при п омощи
машины работа шла в пол�ора раза медленнее, нежели при по­
мощи цепов.
Количество долгов, лежащих на поместьях , не могло б ыть
определено с точностью, по недостатку с ведений. Из книг Киев­
ского приказа общественного призрения в идно, что количество
отдаваемых в залог имений постоянно увеличивается. В 1 826-
1830 годах он выдал ссуд под залог имений на сумму 406 ООО р. ,
в 1841-1845 годах - на су мму 672 ООО р.
Исследовав доходы, доставляемые помещичьими и м ениями,
«Описание» излагает способы управления этими и мениями, или,
по выражению, которое употреблено в «Оп исании», - «Способы
и звлечен ия помещиками доходов с и•мений».
Порядок помещичьего управления в Киевской губернии, опре­
деленный инвентарями, различен от то го положения дел , кото­
рое существует в великороссийских губерниях. Подробности , его
объ ясняющие, будут заключать много н ового для большинства
читателей, не имевших случая близко познакомиться с малорус­
ским бытом ; потому мы остановимся на этих и звести ях.
В провинциях, гд е введены и нвентари, суrцествуют два спо·
26•
403

со б а и зв лечения доходов с nоместий : л ичное эаведыван11е nоме·
щик а или его управляющего и от.д ача поместь я в арендное содер ·
ж ание.
Из 1266 по местий Киевской гу бернии, в 1847 r о ду находи·
дилось в рас поряжении самих помещиков - 944, управителей -
116 и в а рендном содержании -156.
Когда имением распоряжаются сам п омещик или управитель ,
порядок управления несколько различается, смо тря п о проис·
хождению помещика. У русск их помещиков он не совсем таков ,
как у польских.
Почти во всех (больших) имениях, принадлежащих помещикам русского
происхождения, управление хозяйством и весь контроль находится в конторе
вкономической, которою заведывает управляющий имением. Контора обык·
новенно раздел яется на 3 отделения: 11а бухгалтерскую часть, которою заве·
дывает бухгалтер ; казначейскую с казначеем и общую канцелярию, управ•
ляемую конторщиком.
В большей части имений, о которых говорим, должности бухгалтера,
казначея и конторщика исправляются людьми, приготовленными из соб­
ственных помещичьих крестьян ; но есть также имения, в которых они заме·
щаются вольными людьми , преимущественно из дворян бедного состояния
и довольно посредственных способностей, но для своих обязанностей доста·
точно сведущих. Все вообще должностные называются официалнстами.
Распоряжения из конторы отдаются ежедневно по предметам, не тер•
пящим отлагательства, и еженедельно во время общего съезда в воскресенье
или субботу всех официалистов на наряд или так называемую сессию: тут
каждый представляет отчет в своих занятиях и объясне ния причин неиспол·
нения данных прежде распоряжений.
Имение разделяется обы1(новенно на вкономии, и ли фольварки. Ими
заведывают вконом ы из вольных людей, большею частью польские дворяне
и люд11 из бывшей шляхты; меньшими фольварками иногда заведывают свои
крестьяне, и таких называют прикащиками. При вкономах в больших фоль·
варках есть писаря для помощи при досмотре за барщиною, для письмо·
водства и выписки отработанной барщины. Писаря вти, так же, как и в
конторе, все из крестьян.
Книги, отчетность и вся распорядительная переписка и записка в и ме•
ниях русских владельцев ведутся на русском языке. Книги выдаются пере·
плетенные и перешнурованные из конторы, за ее печатью. В вкономиях о ни
заведены по следующим предметам :
1) Инвентарь и при нем план фольварка. 2) Табель для записки отра·
ботанной барщины. 3) Книга прихода и расхода разных продуктов. 4) Кви·
тариуш для выдачи квитанций на разные продукты и деньги, поступающие в
вкономию.
Сверх тоrо : а) Нумерация скирд и умолотная их проба. б) Назначение
жалованья и провизии всем служителям. в) Опись всему имуществу.
г) К11ига для записки недельных нарядов и другая такая же для записки
от слова в слово исходящих бумаг.
В больших имениях, которых владельцы польского происхождения,
сохранился старинный польский порядок управления имениями, Они разде•
Аиются обыкновенно на ключи, в которых учреждаются ключевые управле·
ии я, подчиненные главноуправляюще му всем имением, который называется
пелномоцннк (уполномоченнь1й), или комисарж ; а помещика называют прын·
цыпал. В втих имениях нет контор : управление и ответс·r венност ь возложен ы
на одно л ицо управляющего, при котором е сть только ка нцелярия, заведы·
в аемая его с екретарем. Рахмистр, или бухгал тер (от польского с раховаць» ,
считать) и к ассир суть две отдельные от управления част и, получающие
404

п редписания rлав ноуправляющеrо. В должности рахмистра и кассира изби­
раются люди испытанной честности, сведущие и пользующиеся � бщим
уважением, и должности их считаются в имениях высшими, почетнеишими
должностями. В должности кассиров в некоторых имениях избираются не
JUJaчe, как только за поручительством помещиков или других известны х лиц;
зто, однако ж, весьма редко требуется, и , сколько известно, ниrде почти
злоупотреблений со стороны помещичьих кассиров не случается.
Кроме рахмистра и кассира, есть еще третья должность, столь же поч ­
тенная : зто ревизор. Должность ревизора состоит в следующем : наблюдать
за целостью господскоrо имущества и за точным исполне нием распоряжений,
присутствовать при отправке транспортов с хлебом, водкою и т. п ., делать
умолотную пробу после уборки хлеба, пробу прядева и т. п . ; к нему отно·
сятся также расследование по разным злоупотреблениям и ревизии вкономий
во всякое время.
В имениях средних находятся только экономы, обыкновенно из вольных.
Для проверки отчетности и сос rавления общеrо расчета нанимаются поста·
ранние люди, знающие бухrалтерскую часть, на несколько времени и дл я
определенной работы ; а по окончании ее они удаляются.
В отношении к образу жизни и степени образованности официалистов
можно сделать следующие замечания. В домах их можно найти чистоту, кота·
рая при скромной мебели дает жилищу вид некоторого достатка. Обыкно·
венно мебель состоит из одного или двух столиков столярной работы,
столько же диванов, сделанных в виде нар, но обтянутых холстиною и с
холстяными матрацами ; у стен шесть кресел лучших и столько же простых,
комод или шкап такого сорта, как продают на толкучих рынках в Киеве,
но который сохраняется как лучшая мебель в доме. Случается видеть у неко·
торых больше ; но надобно знать, что в этих должностях много есть людей
из потерявших состояние 11а поссесиях и владевших собственными имениями.
Есть экономы, которые сами имели по 400 и 500 душ и занимали почетные
должности по выборам дворянства. У таких, конечно, можно найти остатки
лучшей мебели , какой-либо любимый столик, кресло, зеркало, кровать, н е
проданные иногда с публичного торга или не забранные кредиторами. Там
найдете немного и серебра, заветный серебряный поднос или сахарницу и
другие вещи, перешедшие, может быть, от дедов . Эти остатки лучшего быта
хозяев помещаются часто в простых избах без полу. Многие того мнения.
что официалисты живут расточительно и одеваются выше своего состояния.
Но, во-первых, по званию дворян и по образова11ию, они не уступают мно·
гим помещикам, и часто можно найти эконома даже лучше образованного
(классически ), нежели его помещик. Следовательно, по зв анию, они могут
позволять себе одеваться лучше других классов ; но на деле даже и втого
нет, потому что все, что надевает жена эконома или другого офнциалиста,
сделано из той же самой материи, из которой и мещанки в уездах делают
себе платья, с тою только разницею, что материя выбрана с лучшим вкусом
и платье сделано с большим уменьем.
К чести вольных официалистов следует отнести то, что все они, как н и
малы их средства, стараются поме щать в публичные учебные заведения своих
детей, из которых весьма многие оканчивают курсы гимназии и универси•
тета и осе почти проходят курс уездных училищ. Дети официалистов, по
окончании учения, большею частию поступают в военную и гражданскую
службу, а некоторые остаются при занятиях своих отцов. В помещичьих име•
ниях можно встретить самых бедных и совершенно необразованных экономов,
которые, жалуясь на дороговизну нынешнего учения, все-таки на старости
отказывают себе во всяких удобствах, чтобы иметь возможность отдать в
училище своего сына .
Прежде, когда помещики были богаче и имения больше, должности
официалистов были наследственным11. После отца вступал на его место
сын, а отец, прослуживший извес тное число лет, получал пожизненн ый пен•
сион или кусок земли и дом, что называлось gratiam, а оттоrо пол ьэующиес11
405

ею 11азывались rрациалистами. Дети оф иц иалисто в воспитьlвал ись Ил и вместе
с сыновьями помещика, или главноуправляющего , а получив первоначаль·
ное у чение, поступали в у•rилища часто на счет помещ ю<ов, потому что плата
за содержание не п ревышала в год 40 руб. сер., и то больше хлебом, кру•
пами и сал ом. Теперь, когда с обстоятельствами помещиков все зто изме·
п илось, труды по должности не всегда вознагр аждаются и положение офи·
циалистов сделалось жалким.
Как бы то ни было, только нельзя не обратить в нимания на различие
в происхожде нии н в свойствах между офнцнал нстами здешних им ений н
должностными людьм и в имениях великороссийских. Некоторая сте пень
образованности первых, дворя нское звание больше й и х части, их опыт ность,
практическое знание дела, близкий надзор и ответственность, которой под·
лежат, полезны дл я исправ ност и сельского счетоводства и внутреннего по·
рядка в имениях. Эти же должности в великороссийских губерниях обыкно­
венно пору чаются крепостным крестьянам н дворовым людям, которые,
говоря вообще, по своему состоя нию, по родственным связям с крестьянами,
обязанными барщиной, по неопределенности ее исправления и по недоста•
точному надзору за ними, часто употребляют во зло данную нм власть н
участие в делах ; управление их нередко бывает для крестьян обремени­
тельно н дл я помещика убыточно. В этом заключае тся одно нз замечатель­
ных различий во внутреннем устройстве между имениями великороссийскими
и здешними. Господские повинности крестьян при ведены здесь к одной
мере н одинакому способу исправлени я ; оттого и управление помещи чьими
крестьянами в западных гу берниях менее затруднительно н более справед•
ливо, нежели в великороссийских имениях, где н е только повинности, но н
все внутреннее устройство н хозяйство имений н крестьян иногда совер­
шенно завис я т от произвола владельца или управляюще го. Не входя
в подробности управления, остановимся на одном предм ете , весьма важном
в благоустроенном имении, - зто учет отработываемых крестьянами дней бар­
щины и уплачиваемых де нежных сборов. По давнему порядку, в большей
ч асти здешних имений было заведено в начале год а в ыдавать кажд ому
хозяину книжку, в которую вписано число дней барщины и количество
дней н сборов, следующих с него в продолжение года. По мере отработки
п ервых и уплаты послед них зкономическая контора, обыкновенно каждое
воскресенье, отмечала то н другое в тех книжках н в своих книгах, а в конце
года делала по ним общий расчет с каждым хозяином за целый r од ;
оставшиеся за ним неисполненные дин барщины и денежные взносы пере ­
носила недоимкою в новую книжку на следующий год, а переработанные
дни или засчитывала, или расплачивалась за них. Этот простой ПОf> Ядок .
учета повинностей весьма полезен н для экономии н для крестьян. (Т. 2-ii,
стр. 255-265.)
Кроме официалистов, в каждом большом поместье значи·
тельное число крестьян занято постоянными должностными о бя·
занностями и работами - десятских, овчаров, воловиков, плот·
ников и других мастеровых и проч. Вознаграждение за их п о ·
стоянную службу для иных состоит в том, что другой работник
из того же семейства совершенно ос вобождается от барщины , а
и ные получают от помещика жалованье. Число их в К иевской
губернии не менее 50 ООО человек, т . е . около пятой части всех
рабочих мужеского пола.
Их труд, - говорит «Описание », - приносит владельцу доход точно
та к же, как вольнонаемные работники фермеру в других государствах.
Очень замечательно зто стремление здешних хозяйств к производству работ
н е н склю • ш тельно барщиной, а в значительной мере собственными сред-
406

ст в ами, постоянными людьми на жалованьн и продовольстви и владельца.
При некотором устройстве втого способа работ можно бы и вовсе обхо•
диться без барщины.
Таков порядок господского хозяйства, когда и мением распо •
ряжается помещик или его управитель.
Другой способ извлечения помещиками дохода с имений заклю чается
в сдаче их в арендное содержание, и ли, по-местному, в поссесню. Этот
обычай весьма стари нный и возник, как должно полагать о всех вообще
откупах, от нужды в деньгах владельцев. В старинных актах сохранилось
много условий помещиков с дворянами н с евреями на уступку нм во вре­
менное владение с воих поместий нлн в уплату занятых сумм, или вместо
процентов за них. Отдача имений во временное владение посторонним лицам
за известную сумму, полученную вперед нлн уплачи ваемую ежегодно, пред·
ставляла владельцам столько удобств, избавляя их от хлопот хозяйства,
ч то втот обычай сделался общеупотребительным в здешнем краю, как и
в прочих западных губерниях.
Арендаторами дворянских имений при польском правительстве б ыли
частню евреи, частню дворяне, искавшие в втом занятии пропитания и
прибытков. Впоследствии евреи устранены от арендования имений и удер•
жали в своих руках винную продажу 11 другие оброчные статьи. Но наконец
и вто участие евреев в управлении имениями уничтожено. Ныне аренда·
торы большею частню из местных дворян, и все, что сказано выше о состоя·
нии официалистов, применяется в равной мере и к поссесорам, с тем,
однако, различием, ч то состояние последних еще менее обеспечено, н из него
нередко переходят в вкономическне должности. Из приведенных в начале
статьи чисел видно, что число имений, находившихся в 1847 году в аренде,
составляет 12 процентов общего числа име11ий.
Арендная плата, или так называемая здесь тенута за имения, отда ваемые
в поссесню, весьма различна, смотря по местности, почве, выгодам имений,
числу желающих взять их в аренду н т. п. Последнее обстоятельство имеет
особенное влияние на цены и ставит их в зависимость от владельцев. По
размножению класса поссесоров и �е более по исключении их с 1844 года
из rосударст венных имений, конкуренция между ними на вакантные поссесии
ныне весьма усилилась. Видя в содержании аренды единствен ный способ
пропитания своих семейств, каждый поссесор без места стремится всеми
силами удержат ь з а собою открывающиеся аренды н друг пер ед другом
набивает на них цену или со1·лашается на возвышенные владельцем платы,
н е будучи уверен, позволят ли ему средства имения выполнить принятые
обязательства. Многие из поссесоров имений с почвою, не производ ящею
пшеницы, считают хорошим г одом, когда удается исправно выплатить
тенуту, прожить с семейством н прокормить свой скот, хотя и без всякого
денежного дохода. И для втого, разумеется, поссесор должен употребить
все свое искусство и неутомимую д еятельность, при строгой простоте
в образе жизни. Нел ьзя не согласиться, что хлеб трудно достается классу
вр емен11ых владельцев здешних имений.
В Киевской губернии нет обычая отпускать крестьян •На оброк,
потому что помещики н е до веряют исправности крестьян в уплате
оброчной суммы. Но есть один замечательный пример среднего
.положения между барщинным и оброчным. «Удачные р езуль·
таты» сделки этой между помещиком и его крестьянами , по е ло·
в ам «Описания», «достойны подражания не только в здешнем
крае, но и в великороссийских поместьях».
Владеле� местечка Рж ищев а (имеющего до 2 ООО душ), в ви-
407

дах улу ч шить состояние своих крестья н, предложил им « в зять
самих себя на арендное содержание». По его мысли, ето должно
было служить для крестьян приготовлением к переходу на оброч­
ное положение. Господские поля остались в прежнем объеме и в
от дельности от крестьянских. Они об работываются целою общи­
ною ; но крестьяне сами про.дают с них хлеб, из в ырученных денег
платят помещику определенную сумму, а остаток етой общинной
выруч,ки употребляют на общественные надобности или делят
между собою. Киевские крестьяне не привыкли жить и работать
без надзора, ,не привыкли к торговым оборотам; пото му первые
годы нового положения были для них затруднительны, но потом
они стали получать от него значительные выгоды. Общинными
работами заведуют .двое старшин, r<оторых выбирают крестьяне.
Помещичьим крестьянам для хлебопашества предоставлено их
владельцами в Киевской губернии почти столько же пашни, сколь­
ко обработывается крестьянами на помещиков, даже несколько
более (на 10 десятин господской запашки прихо.дится 11 десятин
крестьянской). Но пропорция лугов и сенокосов, оставленных им
в пользование, гораздо менее : при господских хозяйствах состоит
в полтора р аза более лугов и сенокосов, нежели при крестьян­
ских. «Описание» замечает, что последнее обстоятельство должно
ока,зывать влияние на благосостояние к рестьян, имеющих недо­
статок в продовольствии настоящего числа своего скота и в спо•
собах к его размножению. Всего в сложности на одну душу муже­
ского пола предоставлено помещичьим крестьянам без малоrо две
с половиною ( 2 ,44 ) десятины усадебной, пахотной, огородной и
сенокосной земли, т. е . слиIШ<ом в полтора раза менее, нежели
пропорция, наход имая нами у государственных (старостинских )
крестьян, где на душу мужеского пола приходится таких земель
с лишком по 4 десятины (см. «Описание», т. 2 , стр. 422). Из
ето го общего количества земли помещичьи крестьяне имеют
хлебной запашки, средним числом, без малого по .две трети
(0 ,64) десятины на душу обоего пола.
Но пользование землею к хозяйственные выгоды разделены
между крестьянами очень неравномерно, не только по различным
уездам и поместьям, но и по различным семействам в одном и
том же хозяйстве. Семейств , которые имели бы достаточные сред­
ства для обработки земли, в каждом поместье н е так много, как
семейств, не имеющих скота и потому лишенных возможности с
успехом обработ.ывать землю для себя.
Помещичьи крестьяне в вкономическом отношении разделяются на
хозяйства п о разрядам соразмерно с числом рабочеrо скота, содержимоrо
ими. Главных разрядов крестьянских хозяйств п ять : тяrлые, п олутяrлые,
пешие , оrородники н бобыли, называемые еще халупниками и кутниками.
Тяглые те, которые и111еют рабочей скотины не менее одной пары
волов. Они подразделяются на плуrовые хозяйства, которые моrут выста·
вить полный плуr с тремя парами волов ; четверные , у которых две пары
408

волов ; тройные - с тремя волами и парные, илц поединки - с одною парою
волов. Полутяrлыми хозяйствами называются те, которые имеют не более
одиоrо вола или одну лошадь. Пешие хозяйства те, у которых вовсе нет
рабочеrо скота ; но в некоторых имениях причисляютс я к втому разряду и
такие крестьяне, которые хотя имеют одну какую-либо рабочую скотину,
но, по бедности или малосемейности, не употребляются на тяrлую барщину.
Оrородники не занимаются хлебопашеством и не дер.жат рабочеrо скота,
но имеют оседлость, избу и небольшой участок земли под оrородом и коно•
пляник. Бобыли не имеют никакой оседлости, н и избы, ни огорода ; они
живут при друrих хозяевах, оседлых, большею частью работниками. По
показаниям инвентарей помещичьих имений, число хозяев означенных ра,1
1
-
рядов в 1845 rоду было следующее:
Хозяев тяrлых •
Полутяrлых .
Пеши х
Оrородников
Бобылей .• .
40 539
12 040
95 378
14 617
9698
Bceroхозяев•••••••
•
•
172 272
Соеди няя тяглых с полутятлыми и бобылей с огородниками,
мы получим, что на 100 хозяйств помещи11ьих крестьян Киевской
губернии приходится только 30 имеющих скот, 55 хозяйств пеших
и 15 хозяйств огороднических и б обылей.
В сложности по целой rубернии хозяйств тяrлых с полутяrлыми менее
третьей части общеrо числа крестьянских семейств ; остальные две трети или
вовсе отчуждены от хлебопашества, или принимают в нем незначительное
участие по недостатку рабочеrо скота.
По всей rубернии приходится, средним числом, в помещичьих имениях,
на сто крестьянских хозяйств : тяrлых 23, полутяrлых 7, пеших 55,
оrородников 9, бобылей 6. П оследние два разряда, или пятнадцать процен·
тов, вовсе не занима19тся хлебопашеством ; пешие, составляющие пятьдесят
пять процентов, по большей части сами не обработывают пахотной своей
земли, а отдают ее в наем тяrлым, или у них же нанимают рабочий скот.
Следовательно, одни тяrлые составляют настоящие хлебопашные хозяйства,
которые одни обработывают своим скотом собственные свои земли, земли
пеших крестьян и все rосподскне запашки. (Том 11, стр. 306.)
По расчислению жатв, со бираемых помещичьими . крестьянами
с своих запашек, оказывается, что третья часть хозяйств (тяглые
и полутяглые) получают хлеба столько, что несколько более поло·
вины его могут продать. Но остальные две трети в сего количе·
ства крестьян (пешие, бобыли и огородни·ки) пользуются таким
количеством запашки, что на целое хозяйств о (круглым ч ислом,
6 душ обоего по ла) приходится менее 12 четвертей хлеба ; но и
это количество достается им далеко не вполне, п отому что, не
имея собственного скота, щш не мо гут обработывать С'воих участ·
ков собств енными силами; а нанимают тяглых и полутяг лых па·
хать эти участки, отдав а я .им за:rо nоловину урожая. Таким об·
разом, пешее хо зяйство и·меет, средним числом, не более 6 четвер·
тей собственного хлеба, то есть то лько по 1 четверти н а душ_1.
Акак�.1
1.
я тодичного продqвольст1щя потребно 21/2 четверm на
4()9

душу, 1'О и оказыва ется, что пеш ие, огородник и и бобыл
u
и от соб·
ст веннь1х участков получают не более двух п ятых частеи потреб ·
ного для н их продовольствия. Свести концы с ко нцами старают•
ся они, между прочим, тем, что работают у тяглых и полутяглых
хозяев во время уборки хлеба.
Ближайшею причиною положения, в ко тором находят ся две
трети хозяйств между помещичьими крестьянам и, надобно счи·
тать, как мы видели, недостаток скота. Но количество скота на•
ходится в зависимости от количества лугов и сенокосов. В на •
стоящее время на каждую десятину этих угодий, находящуюся в
пользовании крестьян, они содержат, круглым числом, по 3 голо·
вы крупного скота и по 4 овцы - количество, которое уже слиш ·
ком велико для десятины, так что запас собираемого крестьянами
сена едва достаточен был бы для двух месяцев, если б давать ско ·
ту надлежащее количество корма.
Денежного дохода крупный скот крестьянам не дает никако·
го : они не имеют средств заниматься его разведен ием, потому,
к огда продают на убой вола или корову, то эти деньги до лжны
употребить на покупку молодого вола, в замену проданного.
Овцы также �по чти не доставляют и м дохода, пото му что в ся почти
шерсть идет на собственные надобности хозяйства и в продажу
не поступает. Сверх того, не каждое хо зяйство имеет и овцу.
Свиньи, которым не нужно пастбищ, дают некоторый доход :
часть сала и поросят крестьяне продают.
С устранением евреев от шинкарства (в 1844 г. ) открылся
для четырех почти тысяч (3888) беднейших семейств но вый
источник существования: помещики назначают шинкарями бобы·
лей и пеших. Шинкарь получает десятую часть из ч истого дохо·
да, достающегося содержателю шинка.
Так как собствен ные запашки и скотоводство не дают двум
третям помещичьих крестьян средств для существования, то они
должны искать других средств к жизни. Они, как мы говорили,
нанимаются убирать поля тяглых крестьян ; сверх то го, занима•
ются разными мастерствами . Судя по пропорции знающих то и ли
другое ремесло между поступающими в рекруты из киевских по·
селян, надобно полагать, что количество мастеровых в селах про·
стирается до 20 ООО человек. «Описание» , впрочем, замечает, что,
«по ограниченности потребления крестьянами многих изделий ре·
месленности и по низкой цене, нельзя полагать, чтобы исключи­
тельное занятие о дним каким-либо мастерством давало полное про·
п итание». Многие крестьяне работают на местных з аводах, иные
и щут зарабоми в других местностях, более обильных �работою.
Промышленники отлучаются из своих се l\ений : на долrие сроки по
паспортам и билетам уездных казначейств, на кратк овременные по билетам
своих владельцев или их управляющих ; немало также уходит на заработки
без дозволения, промышляя, пока местная полиция не отправит их домой.
Последнеrо рода промышленники обыю1овенно из беднейших крестьян
410

11еших, огородников и бобылей. В н их р едко мож110 в стр е т11ть желание и
в олю скопить себе копейку честным трудом. Женщины из числа их лучше
и добропорядочнее му жчин ; заработанные деньги они тщательно зашивают
в свое платье и часто сберегают до дома. Уходя без спроса, они знают,
что по возвращении подвергнутся взысканию. Но это нисколько их не
останавливает. К зиме м ногие сами в озвращаются, но редко кто приносит
в семейство заработанн ые деньги ; не многие припасают себе зимнюю
одежду ; большая часть является оборванными, едва прикрытыми лохмотьями
летнего армяка. Перезим овав 1сое -как дома, на весну они опять расходятся
на заработки, увольняясь тем и от барщины. Такое бродяжничество, кроме
северных уездов, в большом обычае между бедными крестьянами уездов
южных, смежных с херсонскими степями. По дороговизне наемных работ
в тамошних местах промышленники снискивают себе выгодные заработки и
о тлучаются на них целыми семействами, на что много жалуются помещики
и арендаторы тех имений. Это бродяжничество уменьшено новым устрой­
ством повинностей здешних крестьян в 1847 году, и надобно ожидать, что
самовольные их отлу чки вовсе прекратятся при более уравнительном рас·
пределе нии крестьянских земель между хозяйствами тяглыми и пешими на
основании предположенного облюстрования помещичьих имений. В Радо­
мысльском уезде мноrие помещ ики отдавали прежде с воих крестьян лесо•
промышленникам в наем на су да, на все лето, от льда до льда ( таких судо·
рабочих называют эдесь ледов иками ), и получали за каждого рабочего по
3 0 руб. сер. Эта операция, выгодная для помещиков, очень н е выгодна для
1с рестьлнина, потому что он должен оставлять свое хозяйство на все летнее
время, когда вольные заработки для 11ero и легче и выгоднее, и взамен
того, вместо половины из заплаченных за него 30 руб. сер" следующей за
барщину, е два достается им третья часть. Переме на системы хозяйствен­
ного устройства крестьян и заботливые старания образованных и благо·
намеренных помещиков одни моrут улучшить нравственный быт. (Том 11,
стр. 334-335 .)
Те особенности , которыми положение помещичьих крестья·н D
Киевской и других малороссийских губерниях отл и чается от по­
рядка дел, существующего в Великой России, ведут свое начало
от времен, когда Мало россия была соединена с Польшею. Суще­
ственнейшие из этих различий касаются способа отправления по­
винностей , которыми обязаны крестьяне своему помещику.
«Повинности здешних крестьян с давнего времени были опре­
делены письменными актами или инвентарями, служившими глав·
ным основанием управления имениями и законными документами
по сдаче их в арендное содержание, а в имениях коронных ими
определялись п рава временных владельцев при пожаловании тех
имений.
Мы можем составить себе до вольно точное понятие о бар·
щине и о прочих повинностях помещичьих крест ьян в XVI столе·
тин по изданному королем Сигизмундом-Августом уставу.
По этому уставу основанием повИ1Нности крестьян принят по·
земельный участок определенной и одинаковой в еличины в одну
волоку пашни, за1с лючавшей в себе 33 морга (около 18 десятин) ,
кроме се11окоса. За пользован3е одною волокою наэначень1 по·
стоян ные повинносrи: работою, ·в .вносом хлеба натурою и tJ иеко•
торых случаях деньгами. Следы этого нормальноr о крестьянского
участк а волони доныне сох ранились в Киевской губернии во мно·
411

г их уездах в проп орции наделения плуговых крестьян пахот­
ною земле� , до 19 десятин 1 812 квадр. сажен . И самый способ
испра в ления крестьянских повин ностей работою, денежн ыми сбо·
рами и .да нями натурою в сущности сохранялся до 1847 года в
большей части имений тот же, какой опр еделен в XV I столетии
уставом о волоках. Повинности и наделение землею и зменялись
со временем под влиянием особых п ричин : повинности от распо•
ряжений и надобности помещиков, а величина участков, сверх
того , от приращения населения в имениях, от большего или мень·
шего благосостояния или обеднения крестьян. Таким образом,
произошли : с одной стороны, большие тяглые хозяйства плуго·
вые с обширными участками земли, от которых отбывались в се
их по винности , а с другой сто роны, отделились хозяйства пешие,
не имеющие скота. Между тем, волоковые, или плуговые хозяЙ·
ства, не могли всегда оставаться в о.дном состоянии: многие из
них беднели, лишались скота и приходили в н евозможность
исп равлять повинности , сопряженные с владением их участками.
Таких хозяе в помещики заменяли другими, если было кем за·
менить вполне, но чаще по �н еобходи мости должны были разде­
лять коренные у частки волоки на меньшие, чтобы со размерить
и х обработку с силами хозяйств , т. е. с числом рабочего у 'них
скота. Отсюда п р оизошли участки разных величин, соответ·
ственные состоянию тяглых хозяйств по числу скота четверных,
тройных, паровых 1и поединков.
Вновь отделяющиеся из тяглых семейств всех разрядов хо·
зяйства находили все земли , отведен ные в имениях под ль.ны,
т. е . для к рестьян, занятыми тяглами. Помещики нашли, между
тем, средства извлекать доход из вакантных своих земель без кре­
стьян - отдачею в наем под пас тбища гуртов, со бственных стад
и т. п ., и потому на прибылые хозяйства, не имеющие возможно·
сти, по не.достатку сенокосов, обзавестись рабочим скотом и
исполнять тяглую барщину, отводилась самая малая пропорция
земли, и эта пропорция в будущем должна была постоянно умень·
шать ся по мере п риращения населен ия в классе крестьян» .
(Том 11, стр . 335-338).
Величину пов1шно стей, которыми были обложены крестьяне
под польским владычество м, мы знаем из п роизводившихся
тогда люстраций: В различных местностях Киевской губернии
сумма повинностей, которыми было обязано n.луговое хозяйство
(имевшее 6 волов ), оценивалась в 70-89 злотых ; пешее хозяй­
ство (не имевшее волов ) отбывало повинностей на сумму 18-24
зло тых. «Описание» пола гает, что эти повинности .должно на•
з в ать довольно умеренными. После перехода Киевской области
n од русское владычество прежн яя система во многом изменялась ,
от ч асти п о изменивши мся н равам и по нятnям помещиков, отчасти
01' перехода многих больших имений в собственность владельцев
русского происхождения, отчасти от других причин, та1< что, на-
412

конец, около того времени, когда были введены инвентари, почти
у каждого значительного владельца был свой осо бенный пор.ядок­
распределения по винностей по !<ресть .янам. Все эти разл11 чи.я мо ·
гут быть, однако же, подведены под ч етыре гл авные системы:
1. Барщина, по русскому положению, от каждой рабочей души.
11. Барщина от семейств или дворов ( старый польский·
обычай).
111. Барщина от семейств по расчету рабочих душ.
IV. Барщина сложна.я : летом от рабочих душ, зимою от се·
мейств. - Две первые системы были преобладающими, первая у
русских, втора.я у польских помещиков.
На основании подробных расчетов, с о ставленных по хоз.яЙ·
ственным книгам 14 больших поместий, «Описание» приходит к
следующей оценке работ и по винностей, отправл.явшихс.я крест ь-.
.янами по каждой из этих четырех систем за каждую десятину
земли , предоставленной помещиком в пользование крестьянину : ·
Бар111нна
1. От рабочей души
11 От дв:�ра ••• •
111. От д11ора по рас·
чету душ •.•.
ХоаяАство
С 6 80\BllИ
6р.301(.
2р.331(.
С4
волами
8Р·19к.
2р.94к.
6р.281(.
С2
аоламн
·
10 р. 79к.
4р.31к.
12р.29к.
Пешоо
13 р. 10I<.
5р. 5к.
15р.91<.
IV. Сложна я , от дво-
ровидуш••
•
3р.68к. 5р.22к·.
6р.91к.
8 р.36к.
Эта оценка выведена из расчета рабочих дней , отправл.яемьжх
по каждой из четырех систем за десятину земли. Так как две пер·
вые были н аиболее распространены, то и сравнение их между со·
бою особенно интересно.
Сверх постоянной барщины, были еще многие добавочньже ро·
винности : на1пр., употребление ж енщи н на работы в садах 11 Qгоро·
�ах , на обделку льна и пеньки, ,н а пряжу и проч. , муж чин-на сте·
режение господских строений и полей, на ремеслщ1ные и заводскJt�:
работы и проч.; существовали также р азличные сборы нату рою.
На основании представленных выводов, «Описание» опреде·
л.яет число летних и зимних, т.яглых и пеших му жских и женских
дней , отбывавшихс.я по всей губернии ; а на основании известных
экономических расчетов о числе �ней, требуемых обработкою де·
с.ятины ози.мого и .ярового хлебо в. сенокос а и проч" оно вычксл.яет,
какое RО АИчество э:rих дней действительно требовалось на полную
обработку всех господских -полей. Инте ресно сравнить эти ц 11фры :
Чиело с1тбыва
емы• Aнell
Мужских тяглых; .
.
.
•
•
10 920 775
Мужских ttemиx • • • •
•
•
19 838 203
Женских-
._�-��.� _.._._..
..
.
-- �-- .ЗQ 659 022
Всего
61 418 000
'Ч11оло AHCll, нуж ных
АЛЯ nqл11oll обрасlоткк
ГОСПОАСIСИХ: 1JОЛ'l!Й
и сенокосов
5 946 461
51зо �зо
5 900 008
[17 576 699)
413

Кроме того , огороДiнических дней отбывалось не менее
3 370 ООО.
Из с рав нения э тих цифр мы видим, что на nолную убо рку
всех господских полей и сенокосов достаточно было не с большим
четвертой части всех отбываемых дней, именно половины тяглых
и менее третьей части мужск,их ,п еших дней и одной пятой ч асти
женских дней.
По ц енам, ка,кие имеет в к аждом уезде Киевской губернии
тяглый мужской, пеший мужской и женский день, п ерелагая ко·
личество этих [6 1 4 18 000) рабочих дней на денежную их цен·
ность, «Описание» находит, что вся ценность исчисленных бар·
щинных рабо1' простирается до 7 232 350 руб. сер., и что поме·
щичьи крестьяне за каждую предоставляемую им десятину земли
отправляли работ в ,по льзу по мещика на 5 руб. 89 ко п. сер.
Но сумма .доходов , ,п олучаемых помещиками, исчислена «Опи·
санием» как мы видели, не в 7 232 350 руб., а только в 7 123 380-
разница слишком 'На 1 00 ООО ; и не должно удивляться несораз·
мерности этих двух цифр: напроти'В, она окажется гораздо зна·
чительнее 1 00 ООО руб., ког.да мы сообразим, что в сумму поме•
щичьих доходов входят М'ногие статьи, ценность которых произ•
водится вовсе не барщиною или только отчасти барщиною. Стро •
го говоря, нет даже ни одной отрасли дохода помещиков Киев·
ской губернии, которая была бы производи ма исключительно б ар ·
щиною. Даже земледельческие работы производятся отчасти усо·
верmенствованными (господскими) орудиями, отчасти (господ·
скими ) машинами, отчасти господским (реманентным) скотом.
Овцеводство, винокурение и заводы требуют, кроме барщины,
капиталов и вольнонаемной работы. В числе р азных мелких сбо ·
ров мн огие имеют характе р добровольных коммерческих догово•
ров, а не обязательной работы. Пропинация и продажа леса -
чисто коммерческое дело, доходы от кото рого доставляюкя вовсе
не обязательною пов11нностью. Попробуем сделать хо тя ско ль·
ко-нибудь приблизительное вычисление этой части дохода, до·
ставляемого помещикам н ео бязательною работою крепостных
крестьян.
414
Хлебопашество, с:енокос:ы и сsекловица (полаrая,
что од:на д:вад:gатая часть всех работ испол�
няется маmина'lfи и реманентным СIС')т ом ) • •
Разные мел1tие сб о ры (полаrа я, что одна пятая
часть доход:а имеет коммерческий ха оакте о) •
Тонкорунное овцеводст во, винокурение, фабрики
и завод:ы (полаrая половину всеrо доход:а про•
центом на капитал и вольнонаемную работу)
Пропинаq11я и лесная торговля (весь чnст1>1Й
Д:ОХJД) ,
,
,
•
•
•
•
•
•
•
•
•
•
•
Ит зrо
20(1 00) руб.
10:> 00) •
650000 •
1257 000 •
2207 000 руб .

Эта цифра, по всей веро лтности, ниже действите.льноit ве.АR·
11ины; но даже принимая ее, мы увидим, что о бязательная работа,
обходясь крестьянам в 7 230 ООО руб. , доставляет помещикам не
более 4 915 ООО руб. Разница - 2 315 ООО, -около третьей части
всей ценности употребленного труда и около по ловины получен•
ного дохода, - составляет чистую растрату труда, которая легко
объ ясняется приведенными у нас в ыше замечаниями « Описан ия»
относительно вкономического употребления сил в хозяйстве при
обязательной р аботе.
Введением (с 1848 го.ца ) «Положения об инвентарях» и зло·
женные нами отношения отчасти изменились:
Весь вышеизложенный порядок отправления крестьянами rосподски1
повинностей и самый размер их основывались, по большей части, на ста·
ринных обычаях и на изменениях , введенных самими помещиками в своих
имениях. Мы показали недостатки старой системы и необходимость ее
изменения. Вопрос об атом предмете возник в 1843 rоду при рассмотрении
в высших правительственных местах проекта : « Положение об инвентарях
для помещичьих имений в западных rуберниях». Сущность ero заключается
в следующем: «наделять крестьян землею, не оrраничивая участков по числу
рабочеrо скота, потому что бедные скотом крестьяне, хотя по местному
обыкновению будут обязаны отправлять пешие рабочие дни, но, не получая
участка, который обеспечивал бы их пропитание, они будут терпеть каждо·
rодно нужду в самом пропитании и, следственно, никоrда не придут
в состояние приобрести рабочеrо скота и улучшить свое положе ние и хо·
зяйство». Повинности предполаrалось сналаrать на крестьян не по числу
наличных душ и рабочих сил в их семействах, но по количеству и качеству
поземельных участков, выделяемых крестьянам, и друrих выrод, предостав ·
ленных им в поместьях для устройства их хозяйства и блаrосостоя ния».
На втих rлавных основаниях предположено было составить общий инвен·
тарь, применяемый ко всем помещичьим имениям. Для ближайших сообра·
жений всеrо относящеrося к вопросу, был учрежден здесь, как и в друrих
западных rуберниях, особый комитет, под на званием Инвентарноrо, кото•
рому поручено было собрать, рассмотреть и сообразить с законами суще·
ствовавшие в помещичьих имениях мнвентари и представить высшему на•
чальству свои соображения, собранные сведения и собственные предполо•
жения для составления по ним полных и положительных правил о порядке
введения инвентарей, их состава и средствах исполнения. Инвентарный
комитет открыл свои действия в начале 1845 rода и в продолжение двух
лет собрал, через уездных предводителей дворянства, рассмотрел и предста·
вил статистические описания и инвентари всех помещичьих имений Киевской
rубернии. Числ о рассмотренных им инвентарей простиралось до 2 210.
По обсуждении высшим местным начальством етих данных составленw
были подробные правила для управления здеш н ими помещичьими имения ми,
которыми преобразован прежний порядок исправления крестьянами rоспод •
ских повинностей, установлено единообразие в их размере и самые повин ·
ности значительно сокращены, чем мноrо улучшалось состояние крестьян
без ущерба хозяйству помещиков. Эти правила с 1848 rода введены в деЙ•
ствие во всех здешних имениях. (Том 11, стр. 379-380.)
Нет сомнения в том, что вта правительственн ая мера начала
уже пр иносить теперь п олезные плод ы.
Глава, излагающая состояние помещичьих имений, занима ет
две трети всего «Описания се.льского хозяйства» в издании
r. Фундуклея. Остальные главы этого тома, говорящие о госу·
415

дар ственных имуществах, о землях, состоящих под военными по·
селениями, и о поземельной собственности , пр инадлежа щей разно·
чинцам, гораздо менее обширны и представляют гораздо менее
изысканий, потому и мы не бу.дем долго на них останавливаться,
с пеша перейти к обозрению фабричной и торговой деятельности
Киевской губернии.
Государственные имущества в Киевской губернии по своему
происхождению разделяются на три главные разряда :
1) Старостинские имения; ·к оторые при польском владении с о•
ставляли коронную собственность, отдававшу юся во временное
пользование старостам. Права старост над имениями этими были
очень ограничены; но, при ослаблении ко ролевской в ласти, ста­
. росты стали распоряжаться ими как по мещики. По присоединении
Киевской губернии к России, поместья эти отдавались также во
временное владение заслуженным лю.дям, а в 1 839 году переданы
в ведомство Го сударственных имуществ.
2) Имения, поступившие в казну от прав ославных монастырей
и римско-католического духовенства .
3) Конфискованные имения.
К 1846 году в заведывании Министерства государственных
имуществ состо яло в Киевской губернии 88,605 душ мужеского
пола.
В имениях военных поселений в 1845 году счита лось 18 995
душ мужеского пола.
Очень замечательн а в Киевской губернии колония меннони ·
стов (в Бердичевском уезде), как пример благосостояния, воз·
можного для поселян, при тех привычках порядка и деятельности,
которые приобретены благодаря образованию, нравственности и
покррвительству законов. Довольно указать один факт , что бы
оценить выгоды, доставляемые втими условиями. Землю свою
меннонисты обрабатывают теми же орудиями, по той же системе,
как и другие киевские поселяне, но получают с нее в два с поло­
виною раза более .дохода, нежели получается обыкновенно.
По сведениям, собранным •В «Обозрению> за 1 842- 1 847 го­
ды, из всех отраслей заводской и фабричной промышленности раз­
вивалось почти только одно ·свеклосахарное производство , и толь­
ко оно имело важность в экономическом быте губернии. Все
остальные производств а были незначительны. Зато возрастание
свеклосаха рных заводрв было очень быстр о. Число их и цен•иость
изделий были :
�16
В 1842 r;оду
))1843»
))1844))
))1845))
• 1246 ""
))1847))
Число аавоАов
15
20
40
41
47
56
Сумка пронаsо.;
;
с1 ва
85 260 руб,
154 460 ))
1286 670 1)
2200 100 ))
2452 100 •>
3584 600 1)

Все остальные фабрики и заводы в 1847 году произвели то ­
Dаров менее, нежели на 1 400 ООО ру,б . сер" так что в общем
итоге - 4 953 655 руб. - , свеклосахарн ым заводам принадлежам
почти три четверти всей ценности. Из других промышле нных за·
ведений значительнее прочих было в 1847 году производство су·
кон ных фабрик ( 373 300 руб.) которые, впрочем, постепенно упа·
дали (в 1 842 году производство их простиралось до 668 500 руб.) ,
и кожевенных заводов ( 465 300) , которые довольно быстро р а з·
вивались (в 1842 году прошзводство их было 302 620 ру0б .) .
Из всей суммы выделки фабрик и заводо в в 1845 году -
3 500 ООО руб. - на заведениях, принадлежащих помещикам,
сумма выделки простиралась до 3 ООО ООО руб. Таким образо м, в
руках помещиков с осредоточивалось шесть седьмых частей всей
ф<l'брично ·заводской деятельности.
В счет, представленный выше, не внесены ,в инокуренные заво�
ды, которые произвели в 1 847 году около 3 200 ООО ведер вина,
пивоварни (около 375 ООО в едер пив<�.) и �М ельницы, которые в те­
чение года смололи более 2 ООО ООО четвертей хлеба.
Свеклосахарная промышленность в.ведена была в Киевскую
губернию графом Бобринским, устроившим в местечке Смеле за·
вод, который значительностью приносимых им выго д возбудил
всеобщую охоту заняться этим делом. Исследование о свеклоса·
харной промышленности �сделалось одним из самых полных и точ ­
ных отделов «Обозрения», благодаря просвещенной готовности
заводчиков сооб щать все нужные сведения и отчеты о своем п ро·
изводстве. Специалисты с большою пользою будут изучать это
изыскание.
Кроме огромных выгод, получаемых заводчикам и, с веклоса·
харная промышленность до ставляет nользу всему н аселению ме·
стностей, в которых водворил а,с ь. Та0к , между прочим, за одну об·
работку овеклов и ч ных плантаций киевские поселяне в 1 846 году
получили по вольному найму до 88 ООО рублей. Нет надобности
говорить, КМ< важен этот источник денежного дохода для сель·
окого населения, которое до то го времени почти не знало никаких
других отношений по работе, �роме обязательных повинностей.
Приведем ф акт, свидетельствующий о значительно сти влияния
этого нового п оложения на бла•госостояние крес,ть ян.
В Смелянском имении перед открытием завода из 1 03 1 хозяЙ·
ства •было 167 тяглых, то есть из 100 хозяйств только 1 6. Через
шесть лет по учреждении завода число хозяйств возросло до
1 117, и в том числе тяглых было 215, то есть на 100 хозяйств
п риходилось уже 1 9 тяглых . В тот же период времени число р або·
чего с кота у крестьян возросло слишком вдвое (в 1 839 го ду было
890, а в 1846-1827 голов).
Но вот другой факт, еще более замечательный, относящийся
к то му же Смелянскому заводу. Недостаток в работниках, кото­
рые находились бы при заводе постоянно, з аста,вил гр. Бобрин·
27 Н. г. Чер,щшевский, т. 111
417

ского перевезти на этот завод из Харьковской губернии до
1 ООО ду ш при надлежа щих е му крестьян и n остаn11ть их в поло•
жен ие фабричных, состоящ11х на жалованьн. }{ роме провиант а 11
жилища, каждый работник получает жалованье 110 6 руб. сер. в
месяц.
Круглым числом, работами на фабриках и за водах Киев ской'
J'убернии заняты .до 21 ООО работников. Размышлен и я , которыми
сопровождаются в «Обозрении Киевской губер нии» э ти цифры,
любопытны по своей справедливости . Сведени я о числе ф абрич•
ных, г овори т «Обозрение», очень важны для разрешения многих
важных экономичес ких вопросов и, между прочим, в опроса о вы•
соком или низком тарифе:
По нашему мнению, применяя его теоретически к нашему отечеству,
н11,добно бо лее иметь в виду пользу класса пр омышле нников, интересован•
ных в сохранении 11 процветании отечестве нных фабрик, нежели выгоды
потребителей фабричных произведений, составляющих самый малочислен·
ный, а вместе и достато чный класс нашего населения. Из приведенного
исчисления видим, что для фабричного производства одной гу бернии нуж н о
до 21 ООО рабочих. Приобретаемая каждым из ю1х плата имеет прямое
влиш1ис на благосостояние как самих работающих, так и семейств их ; сле·
довател ьно , полагая, средним числом, до 5 душ семейства на каждого рабо•
тающего, можно закл1о•шть, что до 100 ООО душ интересовано в фабричном
про11зводстве одной губернии. Предположив теперь, что, в следств ие свобод•
ного привоза заграничных фабричных изделий дешевых, проч11ых и краси·
пых, подобные же изделия здешних фабрик будут вытеснены из торговли,
вместе с тем закроются и самые фабрики. Тогда, конечно, многие нз пита10 •
щихся теперь от этих фабрик лишились бы куска хлеба, ничего не выиграв
от свободного привоза, ибо простой народ почти в ов се не потребляет фабрич·
ных изделий; вся выгода была бы на стороне достаточн ых классов. Но вто
могло бы случиться только тогда, когда все руки, употребляемые на фабри·
ках, работали бы по вольному найму и без раздела заработков : в настоя·
1цем же положении фабричной промышленности почти три четверти рабочих
из крепостных крестья н не интересованы в сохранении помещичьих фабрик,
н а которых работа по большей части нев ыгодна и тягостна. Подры в и
уничтожение · втих фабрик было бы, может быть, благом для работающих
по нев о.\е . Так сложны и отличны от других народов наши вкономические
интересы в настоящее время. (Том 3, стр. 295-296.)
Не м енее приведенных нами размышлений интересны и спра·
ведл ивы замеч ания, представляемые « Обозр ен ием» относительно
чрезвычайной важности так называемых мелких промышленно·
стей , которыми занимаются поселяне в домашнем быту, произво·
дя издел ия того же рода , какие делаются на фабриках, напр., по·
лотн а, сукна, металлические вещи и проч. ( То м 3, стр. 234-236.)
В этих «ручных » работах «Обозрение» справедл иво находит за·
роды ши - правда, в настоящее время еще очень слабые, - воз·
можности как благосостояния для занимающихся ими, т ак и до•
ставлен,ия фабричных изделий многочислен нейшему классу потре·
бителей, ко торым недоступны фабричные товары. Потому нельзя
не разделять желания, чтобы механика обратила внимание на
Улу ч шенн е орудий, которыми производятся эти домашние раба·
418

ты: нет сомнения, что орудия вти можно усовершенство вать так,
'I ТОб, оставаясь принадлежностью домашнего хозяйства поселя­
нина, они давали издел ия довольно ,высокой доброты : тогда масса
населения получила бы удобств а жизни, о которых не имеет и по·
нятия в настоящее время. Вообще, все исследование о м елкой про·
мышленности принадлежит к чис лу интересней ших в «0бозре·
нии».
Получить точные сведен ия о торговых оборотах в Киевской
губернии было очень затруднительно, потому что только н емногие
значительнейши е купцы, имеющие правильную бухгалтерию,
мог ли и хотели доставить статистические и звестия о своей т оргов­
ле. Другие до сих пор считают необходимостью сохранять молча­
ние об этом, что, конечно , и нужно для них, потому что, собствен­
но говоря, они ведут свои дела без капитала, единственно при
помощи оборотливости. До некоторой степени, недостаток сведе•
н ий, происходивший от этой причины, вознаграждался отчетами
фабрик и заводов, по которым видно, каких товаров и на какую
сумму было куплено и продано .
В конце XVI II века судоходство по Днепру было незначи·
тельно. Главный продукт Киевской губернии, земледельческие
произведения, не находил себе почти никакого сбыта. Затрудне·
ниями для судоходства по Днепру служат, кроме известных по•
рогов, многочисленные мели. В количестве судов, разгрузившихся
и нагрузи вшихся на Киевск ой и Каневской пристанях, в 1840 -
1844 годах не было заметно приращения сравнительно с преды•
дущими годами. То ж е н адобно сказать о массе привезенных и
вывезенных товаров. Но с 1844 года судоходство стало заметно
расширяться. Тем не менее, сухопутная торговля в 1846 год у все
еще была гораздо деятельнее речной. Например, в 1 847 году т ор·
rо вые обороты были:
Прю1езено това р ов на с ум•
мудо•
0ТПУ!J!еНо ••••••••
8011 ''° по Д11епру
420 000 р.
840 00[) р.
С уmк путем
226000') р.
280) 00[) р.
В п рочем, надобно заметить, что в 1847 году отпуск достигал
ред кой значительности по слишко м высоким ценам н а хлеб в
Одессе.
Внутренняя торговля в границах самой губернии была , конеч­
но, г ораздо значительнее.
Почти вся она находится, как известно , в руках евреев. Хо·
рош о или худо такое положение дела? «Полагаем, - гов орит
« Обозрение», - чт о втого нельзя tНазвать решитель ным зло м в
11астоящее время, когда правительство не только не имеет надоб·
но сти в содействии ев реев по ф инансов ым делам, но даже пред•
приняло ряд полезных мер к сближен !iю их с ост альною частию
местного населения, к уничтожен ию меж ду иими тунеядства, не-
27*
419

вежества и фанатиз ма, э ти х главных причин обмана. и недобро·
совестности, котор ым и отли,чались прежде торговые обороты всех
евреев, а н ын е - только мелких п ромышленников этого племени.
При успешности принятых мер и других, которые укажет даль·
нейший о пыт, надобно ожидать, что в данное время образуется из
евреев торгующий класс, 'В есьма полезный .для края и достой ный
всяко го уважения по своей предприимчивости, верности коммер·
чеокого 1в згляда, расчетливости и изобрет ательности в средст вах
развития торrовли».
Улучшение путей сообщен ия будет главным средством для
оживления торговли. В настоящее время даже хлеб из Киева в
Одессу перевозится на подводах. До ставка обходится почти по
2 руб. сер. с каждой четверти. До какой степени развитие торгов ·
ли зависит от путей сообщения и в ка.ком поло жении находятся
они в Киевской губернии, достаточно обнаруживает уже один тот
факт, что хотя количество ярмарок по губернии во время зимы
менее, 1Нежели в какое-либо другое ,в ремя года, но привоз това·
ров на зимние ярмарки составляет половину всей массы ярмароч·
ных оборотов.
Многочисленные, очень подробные таблицы привоза, отпуска,
потребления и продажной цен ы разного рода товаров и дельные,
оонованные на глубоком изучении предмета замечания, которыми
сопровождаются эти та блицы, дают главе «о торговле» такую же
чрезвычайную �в ажность для ученого .изыскателя, какую и меют
по чти все другие отделы «Обозрения» . Вообще, издание г. Фун.ду·
кле я будет настольною книгою каждого занимающегося исследо·
ванием экономического быта нашей родины. Для чести русоко й
ученой литературы надобно желать, чтобы зап адные экономисты
были ознакомлены с этим капитальным трудом, если не посред·
ством полного перевода, чего трудно надеяться при массивности
книги, то, по крайней мере, посредств ом об ширного извлечения ; а
для �н ашей собственной польз ы должно желать, что бы не замед·
лилось издание четвертой части этого поучительного трактата.

ДЕТСТВО И ОТРОЧЕСТВО
Сочинение графа Л. И. Толстоrо. СПБ. 1856
ВОЕННЫЕ РАССКАЗЫ
Графа Л. Н. Толстоrо. СПБ. 1856 1.
«Чрезвычайная наблюдательность, тонкий анализ душевных
движений , отчетливость и поэзия в картинах природы, изящная
простота - отличительные черты таланта графа Толстого». Такой
отзыв вы ус лышите от каждого , кто то лько следит за литерату­
рою. Критика повторяла эту характеристику, внушенную общим
голосом, и, .повторяя ее, была совершенно верна правде дела.
Но неужели ограничиться этим суждением, кот орое, правда,
заметило в таланте графа Толстого черты, действительно ему
принадлежащие, но еще не показало тех особенных оттенков, ка ·
кими отличаются эти качества в произведениях автора «Детства» ,
«Отрочеств а» , «Записок маркера» , «Метели» , «д вух гусаров» и
«Военных рас<. казов» ? 2 Наблюдательность, тонкость психологи­
ческого анализа, поэзия в картинах природы, п ростота и изяще·
ство, - все это вы найдете и у Пушкина и у Лермонтова, и у
г. Тургенева , - определять талант каждого из этих писателей
только этими эпитетами было бы справедливо , но вовсе недоста·
точно для того, что бы отличить их друг от друга; и повторить т о
же самое о графе Толстом еще не значит уловить отличительную
физиономию е го таланта, не значит показать, ч то этот прекр аоный
талант отличается от многих других столь же прекрасных талан·
тов . Надобно было охарактеризовать его точнее.
Нельзя сказать, чтобы попытки сделать это были очень удач·
ны. Причина неудовлетворительности их отчасти заключается в
том, что талант графа То лстого быстро развивается , и почти
каждое новое произведен ие обнаруживает в нем новые черты . Ко·
нечно , все, что сказал бы tКТо·нибудь о Го голе по сле «Миргорода» ,
оказа лось бы недостаточным после «Ревизора», и суждещ1я, в ы·
с казавшиеся о г. Тургеневе, как авторе «Анд рея Ко лосов а» и
« Хор я и Калиныча» надобно было во .многом изменять и доnол ·
пять, когда явились его «Записки охотника», как и эти суждени я
оказались недостаточными, 'l(orдa о ц J;Jаписал новые JJOJ,Jecти, от·
личающиеся новыми достоинствами.. Но если прежцяJJ �цек«а
421

развивающегося таланта непременно оказывае!ся
u
н едостато чно��
при каждом н овом шаге его вперед, то , по краинеи мере, для тои
м инуты , как является, она должна быть верна и основательна.
Мы уверены, что не дальше, как после появлен ия «Юности», то,
что мы скажем тепер ь, будет уже нуждаться в значительных по·
полнениях: талант графа Толстого обнаружит перед нами новые
ка честв а , как обнаружил он севастопольскими рассказами сто·
роны, которым не было случая обнаружиться в «Детстве» и «От·
рочестве» , как потом в «Записках м аркера» и « Двух гусарах » 011
снова сд елал шаг вперед. Но талант этот, во всяком случае, уже
довольно блистателен для того, чтобы каждый период его разви­
'fИЯ заслуживал быть отмечен с в еличайшею в нимательностью .
Посмотрим же, какие особенные черты он уже имел случай обна•
ружить в произведениях, которые известны читателям нашег о
журнала.
Наблюдательность у иных талантов имеет в себе нечто холод·
ное, бесстрастное. У нас замечательнейшим представителем этой
особенности был Пушкин. Трудно найти в русской литературе бо·
лее точную и живую картину, как описание быта и привычек боль·
шого барина старых времен в начале его повести «Дубровский».
Но трудно решить, как думает об и зображаемых и м чертах сам
Пушкин. Кажется, он гото в был бы отвечать на этот вопрос :
«можно думать различно; м не какое дело, симпатию или антипа·
тюо возбудит в вас этот быт ? я и сам не могу решить, удивления
или негодования он заслужив ает » . Эта наблюдательность - про·
сто зоркость глаза и памятливость. У новых наших писателей
такого равнодушия вы не найдете ; их чувства более возбуждены,
их ум более точен в своих суждениях. Не с равною охотою напол·
няют они свою фантазию всеми образами, какие только встреча·
ются на их пути ; их глаз с особенным вниманием всматривается
в черты, которые принадлежат сфере жизни, наиболее их зани·
мающей. Так, например, г. Тургенева осо бенно привлекают явле·
ния, положительным или отрицательным образом относящиеся х
тому, что называется поэзиею жизни, и к вопросу о rуманности.
Внимание rрафа Толстого более всеrо обращено на то, как одни
чувства и мыс.л и развиваются и з других; ему интересно наб.лю·
дать, как чувство, непосредственно возникающее из данноrо п о·
ложения и.ли впечатления, подчиняясь в лиянию воспоминаний и
силе сочетаний, представляемых воображением, переходит в дру·
rие чувства-, cltoвa возвращается к прежней исходной точке и
оnять и опять странствует, изменяясь по всей цепи воспоминаний:
как мыс.ль, рожденная первым ощущением, ведет к д ругим мыс·
А ям, увлекает ся даАьше и дальше, сАивает r резы с действитеАь·
н мм и ощущениями, м ечты о будущем с рефлексиею о 1;1астоящем.
Психологический анализ может принимаТЖJ· раз.лич11
1:1
1
е н аправАе•
кия : оя11оrо поэта зани мают з�rо боАее о чертаiJНя характеров:
.!tpyroro - в�няния общественньrх отношений и житl!йских стол-
422

кновений на хараkтеры; третьего - связь qувств с действиями:
четвертого - анализ страстей ; графа То.лстого вс его б олее - сам
психический процесс, его ф ормы, его законы; ди алектика ду ш и,
что бы выразиться определительным терми н ом.
Из других замечательнейших наших поэтов более развита ета
сторона психологического анализа у Лермонтова; но и у н его она
в се-таки играет с.лишком второстепенную рол ь, обнаруживается
редко, да и то почти в совершенном подчинении анализу чувства.
Из тех страниц, где о на выступает з аметнее, едва .ли не самая за­
мечательная - памят ные всем р азмышления Печорина о с воих
отно шениях к к няжне Мер и, когда он замечает, что она со вершен­
но увлеклась им, бросив кокетничанье с Грушницким для серьез·
ной страсти.
Я часто себя спрашиваю, зачем я так упорно добиваюсь любви моло·
денькой девочки, которую обольстить я не хочу и- на которой никоrда не
женюсь и т. д. -Из чеrо же я хлопочу? Из зависти к Грушницкому?
Бедняжка ! он вовсе ее не заслуживает. Или зто следствие тоrо скверноrо,
но непобедимоrо чувства, которое заставляет нас уничтожать сладкие
заблуждения ближнеrо, чтоб иметь мелкое удовольствие сказать ему, коrда
он в отчаянии будет спрашивать, чему он должен верить :
-
Мой друr, со мною было то же самое, и ты видишь, однако, я
обедаю, ужинаю и сплю преспокойно, и , надеюсь, сумею умереть без крика
ислез".ит.д.
Тут яснее, нежели где-нибудь у Лермонтова, у.лов.лен психи·
ческий процесс возникновения мыс.лей, - и, однак о ж, вто все·
таки не имеет ни малейшего сходства с теми изображениями хода
чувств и мыс.лей в го.лове человека, которые так .любимы графом
То лстым. Это вовсе не то, что по.лумечтате.льные, по.луреф.лектив·
ные сцепления понятий и чувств, которые растут, движутся, изме •
няются перед нашими глазами, когда мы читаем повесть графа
То.лстого, - вто не имеет ни малейшего сходства с его изображе·
11 иями картин и сцен, ожиданий и опасений, проносящихся в
м ыс.ли его действующих .лиц ; размышления Печо ри н а наблюдены
аовсе не с той точки зрения, как раз.личные минуты душевной
ж изни .лиц, выводимых графом Толстым, - хотя бы, например,
э то изображение того, что переживает человек в минуту, пред·
шествую щую ожидаемому смертельному удару, потом в минуту
последнего сотрясения нерв от втого удара:
Только что Праскухин, идя рядом с Миха йловым, разошелся с Калуrи·
н ым и, подходя к менее опасному месту, начинал уже оживать нем11оr о, как
он у видел молнию, ярко блеснувшую с зади себя, услыхал крик часовоrо :
«Маркела!» и слова одноrо из солдат, шедших сзади : скак раз на бастион
прилетит !»
Михайлов оrлянулся. Светлая точка бомбы, казалось, остан ов11лась на
с воем зените - в том положении, коrда решительно нельзя определить ее
направление. Но ато цродолжалось только .мrнове11ие : бомба б ыстре е и
б ыстрее, ближе и ближе, так что уже видны были искры трубки и слышно
роковое посвистывание, опускалась прямо в сред1111у батальона.
- Ложись! -кр икнул чей-то rол ос.
423

Михайлов и nраскухии прилегли к земле. nраскухии, зажмурясь, слы­
ш ал только, как бомба rде·т о очень близко шлепнулась 11а твердую землю.
Прошла секунда, показавшаяся часом - бомбу 11е рвало. Праскухи и испу ­
г ался : не напрасно л и он струсил? может быть; бомба упала далеко, и ему
только иа залось, что трубка шипит тут же. Он открыл глаза н с у доволь ·
ствие м увидел, что Михайлов, около самых ног его, недвижимо лежал на
земле. Но тут же rлаза ero на мгновение встретились с светящейся трубкой
в аршине от него крутив.Пейся бомбы.
Ужас - холодный, нсклю•1ающий все другие мысли и чувства ужас, -
об'ЬЯЛ все существо его. Он закрыл лицо руками.
Прошла еще секунда, - секунда, в которую целый мир чувств, мыслей,
надежд, воспоминаний промелькнул в его воображении.
«Кого убьет - меня или Михайлова? или обоих вместе? А коли меня,
то куда? в голову, так все кончено ; а если в ногу, то отрежут, и я попрошу,
чтобы непременно с хлороформом, - и я могу еще ж ив остаться. А, может
быть, одного Михайлова убьет : тогда я буду рассказывать как мы
рядом шли, его убило и меня кровью забрызгало. Нет, ко мне ближе" .
меня!»
Тут он вспомнил про двенадцать рублей, которые был должен МихаЙ·
лову, вспомнил еще про один долг в Петербурге, который давно надо было
заплатить ; цыганский мотив, который он пел вечером, пришел ему в го­
лову. Женщина, которую он любил, явилась ему в воображении в чепце с
лиловыми лентами, человек, которым он был оекорблен пять лет тому назад
и которому не отплатил за оскорбление, вспомнился ему, хотя вместе, не­
раздельно с зтими и тысячами других воспоминаний чу вство настоящего -
ожидание смерти - ни на мгновение не покидало его. « Впрочем, может быть,
не лопнет», подумал он и с отчаянной решимостью хотел открыть глаза. Но
в зто мгновение, еще сквозь закрытые веки, глаза его поразил красный
огонь, с страшным треском что-то толкнуло его в средину rруди : он побе­
жал куда-то, спотыкнулся на подвернувшуюся под ноги саблю и упал на бок.
«Слава богу ! я только контуже н » , было его первою мыслью, и он хо­
тел руками дотронуться до rруди, но руки его казались привязанными, и
какие-то тиски сдавили голову. В глазах его мелькали солдаты, и он бес­
сознательно считал их: «один, два, три солдата ; а вот, в подвернутой ши·
нели, офицер», думал он. Потом молния блеснула в его глазах, и он думал,
из чего зто выстрелили : из мортиры или из пушки? Должно быть, из пушки.
А вот еще выстрелили ; а вот еще солдаты - пять, ш есть, семь солдат, идут
вс е мимо. Ему вдруг стало страшно, что они раздавят его. Он хотел крик­
нуть, что он контуже н, но рот был так сух, что язык прилил к нёбу, н
ужасная жажда мучила его. Он чувствовал, как мокро было у него около
груди : зто ощущение мокроты напоминало ему о воде, и ему хотелось бы
даже выпить то, чем зто было мокро. «Верно, я в кровь разбился, как упал»;
подумал он, и все более и более начиная поддаваться страху, что солдаты,
которые продолжали мелькать мимо, раздавят его, он собрал все силы и
хотел закричать: «Возьмите меня !» но вместо этого застонал так ужасно,
что ему страшно стало слушать себя. Потом какие-то красные огни запрыгали
у него в глазах, -а ему показалось, что солдаты кладут на него камни ;
огни все прыгали реже и реже, камни, которые на него накладывали, давили
его больше и больше. Он сделал усилие, чтобы раздвинуть камни, вытянулся
и уже больше не видел, не слышал, не думал и не чувствовал. Он был убит
на месте осколком в середину rруди з.
Это изображение внутреннего монолога надобно , б ез преу ве­
�ичения, назвать удивительным. Ни у кого другого из н аших
писателей не найдете вы психическ их сцен, подмечен,ных с этой
т
о
чки зрения. И
,
по н ашему мнени ю , та сторона таланта графа
Толстого, которая дает ему возможность уловлять э ти психиче•
424

ские монологи, составляет в его таланте особенную, только е му
свойственную силу. Мы не то хотим сказать, что граф Толстой
непременно и всегда будет даJВать нам такие картины: это совер•
шеНJно завJЮит от nоложrений� им И'зоб ражаемых, и, 1на�конец;
просто от воли его . Однажды написав «Метель», которая вся
состоит из pя.t
t
a подобн ых внутренних сцен, он в другой раз на­
писал «Записки маркера», в которых нет ни одной такой сцен ы ,
потому что их не требовалось по идее рассказа. Выражаясь фигу­
ральным языком, он умеет Ш' рать не одной этой струной, может
и грать или не играть на ней, но самая способность играть н а н ей
придает уже его таланту особенность, которая видна во всем
постоянно. Так , певец, обладающий в своем ди апазоне необыкно­
венно высокими нотами, может не брать их, ес ли то не требуется
его партией, - и все-таки, какую бы ноту он ни брал, хотя бы
такую , которая равно доступна всем голосам, каждая его нота
будет иметь совершенно особенную звучность, зависящую
собств енно от способности его брать высокую ноту, и в каждой
ноте его будет обнаруживаться для знатока весь размер его
диапазона.
Особенная черта в таланте гр афа Толстого, о которой мы
говорили, так ор игинальна, что нужно с большим вниманием
всматриваться в нее, и тогда только мы поймем всю ее важность
для художественного достоинства его произведений. Психологи·
ческ ий анализ есть едва ли не самое существенное из качеств,
дающих с илу творческому таланту. Но обыкновен но он имеет ,
если так можно выразиться, описательный характер , - берет
определенное, неподвижное чувство и разлагает его на состав �
ные части , - дает нам, ес ли так можно выразиться, анатомиче·
скую таблицу. В произведениях великих поэтов мы, кроме этой
стороны его, замечаем и другое направление, проявление кото ·
рого .действует н а читателя или зрителя чрезвычайно порази·
тельно : это - уловление драматических переходов одного чув·
ства в другое, одной мысли в другую. Но обыкновенно нам пред•
ставляются только два крайние звена этой цепи, только начало
и конец психического процесса, - это потому, что большинство
поэтов , имеющих драматический элемент в своем таланте, забо·
тятся преимущественно о результатах, проявлениях в нутренней
жизни, о столкновениях между людьми, о .действиях, а не о таин·
ственном процессе, посредством которо го выработывается мысль
и ли чувство: даже в монологах, которые повидимому чаще всего
должн ы бы с лужить выражением этого процесса, почти всегда
выражается борьба чувст.в, и шу.м этой бо рьбы отвлекает наше
внимание от законов и переходов, по которым со вершаются
ассоциации представлений, - мы заняты их ко нтрастом, а не
формами их вознИУ<новения, - почти всегда монологи, если со·
держат не простое анатомирование неподв ижного Ч)"Вств а, только
внешностью отличаются от диалогов : в знаменитых своих
425

рефлексиях Гамлет как бы ра здвояется и спорит сам с собою;
ero монологи в сущности принадлежат к тому же роду сцен, к ак
и диалоги Фауста с Мефистофелем, или споры маркиза Позы
с Дон-К арлосом. Осо бенность таланта rрафа Толстого состо ит
в том, что о н не ограничивается изображением результатов пси·
хического процесса: его интересует самый процесс, - и едва уло·
вимые явления этой внутренней жизни, сменяющиеся одно дру·
гим с чрезвычайною быстротою и неисто щимым разнообразием,
мастерски изображаются графом Толстым. Есть живописцы, ко·
торые знамениты искусством уловлять мерцающее отражение
луча на быстро катящихся волнах, трепетание света на шелестя·
щих листьях, п ереливы его на изменчивых очертаниях обла0ков:
о них по преимуществу говорят, что они умеют уловлять жизнь
природы. Нечто подобное .делает граф Толстой относительно
таинств еннейших движений психической жизни. В этом состоит,
как нам кажется, совершенно оригинальная черта его таланта.
Из всех замечательных русских писателей он один мастер н а
это дело.
Конечно, эта способность должна быть врождена от. природы ,
как и всякая другая способность ; ·н о было бы недостаточно оста·
н о виться на этом слишком общем объяснении: т олько самостоя·
тель ною [ нравственною] деятельностью развивается талант, и
в той .деятельности, о чрезвычайной энергии которой свидетель·
ствует замеченная нами особенность произведений графа Тол·
стого, надобно видеть основание силы, приобретенной его талан·
том . Мы говорим о самоугдублении, о стремлении к неутомимому
наблюдению над самим собою. Законы человеческого действ и я ,
иrру страстей, сцепление событий, влияние о бстоятельств и отно·
шений мы можем изучать, внимательно наблюдая других людей ;
но все знание, приобретаемое эт им путем, не будет иметь ни
глубины, ни точности, если мы не изучим сокровеннейших зако·
нов психической жизни, игра кото рых открыта перед нами
только в нашем [собственном] самосознании. Кто не изучил чело· .
в ека в самом себе, никоr.да не достигнет глубокого знания людей .
Та особенность таланта графа Толстого, о которой говорили мы
выше, доказывает, что он чрезвычайно внимательн о изучал
тайны жизни человеческого духа в самом себе; зто знание драго·
ценно не только пото му, что доставило ему возможность напи·
сать картины внутренних движений человеческой мысли, на к о·
торые мы обратили внимание читателя, но еще, быть может,
больше потому, что дало ему прочную основу для изучения
человеческой жизни вообще, для разгадыв ания характеров и
пружин действия, борьбы страстей и.впечатлений. Мы . не оши ·
бемся, сказав, что самонаблюдение .должно было чрезвычайно
изострить вообще его .н аблюдательность , приучить ero смотреть
н а людей проницательным взглядом.
Драгоце н но в таланте это качество, ед ва ли не cat,toe npoчt1oe
426

из всех npaa на слаsу истинно замечате.льн оrо писателя. З на ние
чел овеческого сердца, способность раскрывать перед нами его
тайны - ведь это п ервое слово в характеристике каждого из тех.
писателей, творения которых с удивлени ем перечитыва ются нами.
И, чтобы говорить о графе Толстом, глубокое изучение челове•
ческого сердца будет неизменно придавать очень высокое до сто•
инство всему, что бы ни написал он и в каком бы духе ни на •
писал, Вероятно, о н напишет много такого, что будет по ражать
каждого читателя другими, более эффектными качествами, -
глу биною идеи, и нтересом конце пций, сильными очертан иями
характеров, яркими картинами б ыта - и в тех произведениях
его, которые у же и звестны публике, этими достоинствами по·
стоянно возвышался интерес, - но для истинного знатока всегда
будет видно - как очевидно и теперь - что знание человеческого
сердца - основная сила его таланта. Писатель может увлекать
сторонами более блистател ьными ; но истинно с илен и прочен его
талант только тогда, когда обладает этим качеством.
Есть в таланте г. Толстого еще другая сила, сообщающая его
произведениям совершенно особенное достоинство своею чрезвы•
чайно замечательной свежестью - чистота нравственного чувст ва.
Мы не проповедники пуританизма; напротив, мы опасаемся его :
самый чистый пуританизм вреден уже тем, что делает с ердце су•
ровым, жестким ; самый иск ренний и правдивый моралист вреден
тем, что ведет за собою десятки л ицемеров, прикрывающихся е го
именем. С другой стороны, мы не так слепы, чтобы не видеть ч и ·
стого света высокой нравственной идеи во всех замечательных
произведениях литературы нашего века. Н икогда общественн ая
нравственность не достигала такого высокого уровня, как в н аше
благородное время, - благородное и прекрасное, несмотря на все
остатки ветхой грязи, потому что все силы свои напрягает оно,
чтобы омыться и очиститься от наследных грехо в. И литература
нашего времени, во всех замечательных своих произведен иях, без
и с ключения, есть благородное проявление чистейшего н равствен·
ного чувства. Не то мы хотим сказать, что в произведен иях графа
Толстого чувство это сильнее, н ежели в произведениях другого
какого из замечательных наших писателей : в этом отношении, все
они равно высоки и благородны, но у него это чувство имеет осо •
бенный оттенок. У и ных оно очищено страданием, отрицанием,
просветлено сознательным убеждением, является уже только как
п лод долгих испытаний, мучительной борьбы, быть может , целого
ряда падений. Не то у графа То лстого : у него н равственное .чув·
ство не восстановлен о только рефлексиею и опытом ж изни, оно
никогда не колебалось, сохранилось во всей юношеской непосред•
ст венности , и свежести. Мы не будем сравнивать того и другого
оттенка в гуманическом отношении, не будем говорить, кот.орый
из них выше по абсолютному значению - это дело философского
или социального трактата, а не рецензии - мы эдесь говорим
427

то.лько об отношении нравственног о чувства к достоин·ств ам худо·
ж ественно го прои эве.дения, и до.лжны признатьс.я, что в этом
с.лучае непосредсТ'Вен ная , к ак бы сохраю1вшаJ1 ся во всей непороч­
ности от ч истой поры юношества, свежесть нравств енного чу·вства
придает поэзии особенную - трогате.льную и граци озную - оча­
ровате.льность . От этого качества, по нашему мнению, во м ногом
з ависит пре.лесть рассказов графа То.лстого. Не будем доказы·
вать, что то.лько при этой н епосредственной свежести сердца
можно бы.ло рассказать «Детство» и « Отр очество» с тем чрезвы·
чайно верным ко.лоритом, с тою нежною грациозностью, которые
дают истинную жизнь этим повестям. Относите.льна «Детства»
и «Отрочества» очевидно каждому, что без непор очности нрав·
ственного чувства невозможно бы.ло бы не то .лько испо.лнить эти
повести, но и задумать их. Укажем другой пример - в «Записках
маркера» : историю падения души , созданной с благородным
направлением, мог так поразительно и верно з адумать и и спол·
нить то.лько талант, сохранивший первобытную чистоту.
Благотворное влияние втой черты та.ланта не огра1ничивается
теми рассказами или эп изодами, в которых она выступает замет•
ным образом на первый план : п остоянно служит она оживите.ль•
ницею, освежителwицею таланта. Чт о в мире поэтичнее, прелест•
нее чистой юношеской ду ши, с радостною любовью откликаю•
щейся на все, что представ.ляется ей во звышенным и б.лагород·
ным, чистым и прекрасным, как сама она ? Кто не испытывал,
как освежается его дух, прооветляется его мысль, о благоражи·
вается все существо присутствием девственного душою существа,
подобного Корде.лии, Офелии или Дез.демоне ? Кто не чувствовал.
что присутствие такого существа навевает поэзию на его душу,
и не повторял вместе с героем г. Тургенева (в «Фаусте» ):
Своим крылом меня одень ,
Волненье сердца утиши,
И благодатна будет сень
Для очарованной души . .• 4
Таков а же сила нравственной чистоты и в поэзии. Произве ·
дение, в котором веет е е дыхание, дейст.вует на нас осв ежительно,
миротворно, как природа, - ведь и тайна поэти ческого влияния
природы едва ли не за1<лючается в ее н еп орочности. Много за•
висит от того же веяния нравственной чистоты и грациозная
прелесть произведений графа Толстого.
Эти .две черты - глубокое знание тайных движений психиче·
ской жизни и непосредсменная чистота нравственн ого чувства,
придающие теперь особенную физиономию произведениям графа
Толстого, [всегда] останутся существенными че ртами ero таланта,
к акие бы н овые стороны ни выказались в нем при дальнейшем
ero развитии.
Само собою р азумеется, что всегда останется при нем и его
428

худ ожественност ь. Объясняя отличительные качества произведе·
1tий графа Толстого, мы до сих пор не упоминали об этом
до стоинстве, потому что оно составляет принадлежность или,
лучше сказать, су щность поэтического таланта вооб ще, бу.дучи
собственно только собирательным и менем для обо.значения всей
совокупности качеств, свойственных произведениям талантливых
писателей. Но стоит внимания то, что люди, особенно много
толкующие о художественности, наименее понимают, в чем со·
стоят ее условия. Мы где-то читали недоумение относительно
того, почему в «Детстве» и «Отрочестве» нет на первом плане
ка;кой-нибудь •Прекрасной девушки лет восемнадцати или два­
дцати, которая бы ст растно влюблялась в како го-нибудь также
преюрасного юношу". Удив ительные понятия о художественности !
Да ведь автор хотел изобразить детский и отроческий возраст ,
а не картину пылкой страсти, и р азве вы не чу�вствуете, что
если б он ввел в свой рассказ эти фигуры и этот патетизм, дети ,
на которых он хотел обратить ваше внимание, были бы заело·
иены, их милые чувства перестали бы занимать вас, когда в рас·
сказе явилась бы страстная любовь, - словом, разве вы не чув·
ствуете, что единство рассказа было бы разрушено, что идея
автора погибла бы, что условия художественности были бы
оскорблены ? Именно для того, чтобы со блюсти эти условия,
автор не мог выво.дить в своих рассказах о детской жизни ничего
тащого, что заставило бы нас за·быть о детях, отвер нуться от них.
Далее, там же мы нашли нечто в роде намека на то , что граф
Толстой ошибся, не выставив картин общественной жизни в
«Детстве» и «Отро':
::
естве» ; да мало ли и другого чего он не вы·
ставил в этих по вестях ? в них нет ни военных сцен, ни картин
итальянской природы, ни историческ их воспоминаний, нет
вообще многого такого, что можно было бы, но неуместно и н е
должно было бы рассказывать : ведь автор хочет перенесть нас
в жизнь ребенка, - а разве ребенок понимает общественные
вопросы, разве он имеет по нятие о жизни общества? Весь этот
элемент столь же чужд детокой жи;зни, как лагерная жизнь, и
условия художественности были бы точно так же нарушены,
если бы в «Детст:ве» была изображена общественная жизнь, как
и тогда, если б изображена была в этой повести военная и ли
историческая жизнь. Мы любим не меньше кого .другого, чтобы
в повестях изображалась общественная жизнь ; но ведь надобно
же понимать, что не всякая по этическая идея допускает внесение
общественных в опросов в произведение; не должно забывать, что
первый закон художественности - единство произведения, и что
потому, изображая «Детство», надобно изображать именно дет·
ство, а не что-либо .другое, не обществен ные вопросы, не воен·
ные сцены, не Петра Вели•кого и не Фауста, не Индиану и не
Руди на, а дитя с его чувствами и понятиями. И люди, предъяв·
л яю щие ст оль узкие требования, говорят о свободе творчества!
429

Удивительно, как не ищут они в «Илиаде» - Макбета, в Валь·
тере Cкorre - Диюсенса, в Пушкине - Гоголя! Надобно понять,
что поэтическая идея нарушается, когда в произведение в нос ятся
элементы, ей чуждые, и что если бы, например, Пушкин в «Ка·
менном госте» вздумал изображать русских помещиков или
выражать свое сочувствие к П етру Великому, «Каменны й г ость»
вышел бы произведением нелепым в художе ст венно м отношении.
Всему свое мес то: картинам южной любви - в « Кам енн о м
госте», - картинам русской жизни - в «Онегине» , Петру Вели•
кому - в « Медном всаднике». Так и в «Детстве» и л и «Отроче·
стве» уместны только те элементы, которые свойственны тому
возрасту, - а п атриотизму, геройству, военной жизни б удет с в ое
место в « В оенных рассказах», страшн ой нравственной драме -
в «Запи сках маркера», изображению же нщи ны - в «Двух ryca·
рах». Помните ли вы ату чу д ную фигуру девушки, сидя щей
у окна ночью, помните ли, как бьется ее сердце, к ак сладко
томится ее грудь предчувствием любви�
Простясь с матерью, Лиза одна пошла в бывшую дядину комнату,
Надев белую кофточку и спрятав в платок свою густую длинную косу, она
потушила свечу, подняла окно 11 с ногами села 11а стул, устремив задумчи•
вые глаза на пруд, теперь уже весь блестевший серебряным сияньем.
Все ее привычные занятия и интересы вдруг явились перед ней совер•
шенно в новом свете : старая, ка11ризная мать, несудящая любовь к которой
сделалась частью ее души, дряхл ый, 110 любезный дядя, дворовые мужики,
обожающие барышню, дойные коровы и телк и, - вся вта все та же, столько
раз умиравшая и обновля вшаяся природа, среди которой с любовью к дру•
гим и от других она выросла, все, что давало ей такой легкий, приятный
ду шевный отдых, - все вто вдруг показалось не то, все вто показалось
скучно, не нужно. Как будто кто-нибудь сказал ей: «дурочка, дурочка !
двадцать лет делала вздор, служила кому-то, з ачем-то и не знала, что такое
жизнь и счастье !» Она зто думала теперь, вглядываясь в глубину светлого,
11еподвиж1юго сада, сильнее, гораздо сильнее, чем прежде ей случалось зто
думать. И что навело ее на зти мысли? Нисколько не внезапна я любовь
к графу, как бы вто можно было предположить. Напротив, 011 ей не нра·
вился. Корнет мог бы скорее занимать ее; но он дурен, бедный, н молчали в
как-то . Она невольно забывала его и с злобой и с досадой вызывала
в воображе111111 образ графа. «Нет, не то•, говорила она сама себе. Идеал ее
был так прелестен! Это был идеал, который среди втоii ночи, зтой природы,
не нарушая ее красоты, мог быть любимым, - и деал, 1111 р азу не обрезан·
ный, для того, чтобы слить его с какой -нибудь грубой действительностью.
Сначала уединение и отсутствие людей, которые бы могди обратить ее
внимание , сдед адн то, что вся сила любви, которую в душу каждого нз нас
вложило пров11де1ше, была еще цела и невозмутима в ее сердце ; теперь же
уже слишком долго она жила грустным счастнем чувст вовать в себе присут·
стоне э того чего-то и, изредка открывая таинственный сердечный сосуд,
наслаждаться созерцанием его богатств, чтобы необдуманно излить на кого·
нибудь все то, что там было. Дай бог, чтобы она до гроба насл аждалас ь
вти м скупым счастием. Кто знает, не лучше ли и не сильнее ли оно? и не
од но л и оно истинно 11 возмож но?
« Г осподи боже мой l - думала она, - неужели я даром потеряла счастне
н молод ость, и уж не будет". никогда пе будет? неужели вто правда? •
И она вглядывадась в высокое светлое около месяца небо, покрытое бел ы ми
вод1111стыми тучами, которые, 11астнлая звездочки, подвигались к месяцу.
. �зо

« Есл и захватит месяц вто в ер х нее бе лое облачко, з 11а ч 11т, правда», п одумала
она. Ту манная, дымчатая полоса п робежала по 1 111жней полов11 н е светлого
кру га, 11 по11емногу свет стал слабеть на траве, на вер хуш1tах л ип, на пруде ;
черные т �ни дерев стали ':! енее замет11ы . И, как будто вторя м рачной тен1 1,
осенившен природу , легкии ветерок пронесся по листьям и дон ес до 0 1ша
росис тый запах листьев, влажной земл и и цветущей сирени.
«Нет, вто непра вда - утешала она себя - а вот если сол о в ей запоет
Н Ы Н 'l е НОЧЬЮ, ТО ЗНаЧИТ ВЗДОр все, ЧТО Я думаю, И Не надо ОТЧа яваТЬС Я» -
подумала она. И долго еще сидела молча, дожидаясь к01· 0 -то, не смотря на
т о, ч то снова все осветилось и ожило, и снова несколько раз набегали на
месяц тучки и все помср1tло. Она уже засыпала та1<, сидя у окна, когда
соло в ей разбудил ее частой трелью, раздававшейся звонко низом по пруду.
Деревенская барышня открыла глаза. Опять с новым наслажде нием вся
душа ее обновилась этим таинственным соединением с природой, которая
так спокойно н светло раскинулась перед ней. Она облокотилась на обе руки.
Какое-то томительно сладкое чувство грусти сдавило ей грудь, и слезы
чистой, широкой любви, жаждущей удовлетворения, хорошие уте шительные
слезы, налились в глаза ее. Она сложила руки на подо1<0н11ик и на них
п оложила голову. Любимая ее молитва как-то сама пришла ей в душу, и
она так и задремала с мокрыми глазами.
Прикосновение чьей-то руки разбудило ее. Она проснулась. Но при­
косновение это было легко и приятно. Рука сжимала крепче ее ру ку. Вдруг
она вспомнила действительность, вскрикнула, вскочила и, сама себя уверял,
ч то не узнала графа, который стоял под окном, весь облитый лунным светом,
выбежала из комнаты. .•
Граф Толстой облада ет истинным талантом. Это з начит, что
его произведен ия художественны, то есть в каждом из н их очень
полно осуществляется именно та идея , которую он хотел осуще­
ст вить в это м произведении. Никогда не говорит он ничего лиш­
него, потому что это было бы противно условиям художествен-
1ю сти, никогда не безобразит он свои произведен ия примесью
сцен и фигур, чуждых идее произведен ия. Именно в этом и со­
стоит одно из главных требований художествен ности. Нужно
иметь много вкуса , чтобы оценить красоту произведен ий гр афа
Толстого ; но зато человек, умеющий понимать истинную красоту,
истинную поэзию, видит в графе Толстом настоящего художника,
то есть поэта с замечательным талантом.
Этот талант п ринадлежит человеку молодому, с свежими жиз­
неrшыми силами, имеющему перед со бою еще долгий путь - мно ­
гое новое встретится ему на этом пути, много новых чувств будет
еще волновать его грудь, многими новыми вопросами з аймется
его мысль, - какая п рекрасная надежда для нашей литер ату р ы,
к акие богатые новые материалы жизнь дает его поэ зии 1 Мы
предсказываем, что все, данное доныне графом То лстым нашей
л итературе, только залоги того, что совершит он впоследствхш ;
но как богаты и п р екрасны эти залоги !

БИБЛИОГРАФИЯ
< ИЗ No 1 «СОВРЕМЕННИКА» >
Основьяненко. Сочинен ие fриrория .Да11нАевскоrо. С портретом
Квитки, снимком eia п очерка и домиком Осн ов ы. СПБ. 1856.
Задумав написать •биоrрафию Основьяненка, r. Данилевский
обратился к лицам, зна•вшим покойника, с просьбою сообщить
ему, r . Данилевскому, •К акие-нибудь извест ия о харьковском
писателе. Некоторые из этих почтенных людей были так добры,
что отвечали г. Данилевскому письменно ; другие сообщили ему
несколько писем, полученных или писа,нных Квиткою. Г . Дани·
левокий напечатал в своей статье эти письма, которая таки м
образом украсилась несколькими хорошо н аписанными странич ·
ками , содержащими не лишенные интереса и достоверные изве·
стия. Другие из бывших знакомых Квитки рассказали г. Дани·
левскому (по словам г. Данилев ского ) несколько анекдотов,
в том числе два-три любопытные. Г. Данилевский пересказывает
эти анекдоты. До какой степени соблюдена в его пересказывании
точность, мы не знаем. Мы помним только, что ко гда-тог. Дани·
левскнй по местил в «Московских ведомостях» подробное описа•
1ние Яновщины, хуто ра Гого ля, и что пото�м в «Отечественных
записках» было доказано, что в этом рассказе единс11в енным
достоверным известием должно считать уверение г. Данилевского ,
что какой-то чумак, встретившийся ему на дороге, пел песню :
Ой, у кума пчолы булы" .
а все остальное - сплетение недосмотров , обмолвок и анахрониз·
мов 1• После этого нам кажется, что и но вым рассказам г. Дани·
левского может верить только желающий. Впрочем, если н отбро·
сим их, биография Квитки не потеряет многого, потому что
анекдоты эти неважны, .да и во всей статье интерес ны только
пять -шесть не длинных писем Квитки, его супруги, Загоскина,
С. Т . Аксакова, г. Плетнева и г. Костомарова. Затем остаются
собственн ые изыскания г. Данилевского ; они, повидимому,
стоили ему некоторого труда . Если т ак, охотно похвалим давно
уже пишущего юношу за трудолюбие; жаль только, что нельзя
похвал и ть е го з а основательность. Каждая фраза его по казывает ,
432

что он не по заботился порядочно ознакомиться хотя с самыми
главными фактами истории нашей л итературы, о которой пишет.
Вот, например, как он излагает историю малороссийской литера­
туры до XVI II века :
Древнейшими памят никами степно�о наречия (?) были, с XI века,
отр ывки в сказаниях Нестора, Кирилла Туровско�о, Сл о ва о Полку И�оря,
Ефрема Сирина (чт6 за набор имен ! ), в грамотах князей владимирских и
галицких и в поучении Владимира Мономаха (что за хроноло�и я!). Органи­
зованным является оно в Литовском Статуте и в Словаре Памвы Берыиды,
в гетманских универсалах и в полных летописях, какова известная летопись
Величко. Сюда же относятся : старинн ые акты Южной Руси, письма Мазепы
к дочери Кочубея и два любопытные памятника: Кроиика из летописцев
стародавних, Феодосия Сафоновича, 1672-1681 года, и Изборник
Святослава. ( 1)
Кому хотя сколько-нибудь знакомы эти имена , тот может
подивиться безотчетности в их подборе у г . Данилевского и за­
бавным анахронизмам, к оторыми наполнен его перечень. Укажем
лишь один промах : «Изборник Святос лава», памятник XI века,
отнесен к памятникам XVI I века. Отысканием других промахов
предоставл яем заняться самому г. Данилевскому. Это занятие
даст ему случай хотя ско лько-ни будь ознакомитьс я с главными
фактами и с хронологиею русской л итературы. Предупреждаем
его только, что на каждой строке своего отрывка он найдет, по
крайней мере, пять промахов. Ко гда г . Данилевский приступит
к изданию «Полного собрания сво их сочинений» , в чем мы не
сомневаемся, то мы рекомендуем ему , перепечатывая статью об
Основьян ен ке, исключить из нее и этот отрывок, и все остальное,
кроме писем Квитки, его супруги, Загоскина и гг. С. Т . Акса·
кова, Плетнева и Костомарова, как советуем ему исключить и з
этого будущего «Полного собрания своих сочинений» и все
ост альное, чтб было им написано и на печатано до сих по р . Реко ­
мендуем ему также, прежде, нежели он приступит к составлению
обещаемой им биографии Каразина 2 , год и ли два употребить
на то, чтобы основательно изучить «Руководство к истории рус­
ской л итературы», изданное Департаментом народного просве­
щения: для начинающих эта книга очень хо роша.
Когда г. Данилевский по знакомится с этим по лезным руко­
водство м, он, без сомнения, оставит намерение писать обширную
статью «о малороссийском филос офе» Сковороде, потому что он
убедится в совершенной незначительности этого «философа».
А если бы г. Данилевский загл янул в «Историю русск ой литера ­
туры», нами ему реком ендуемую, прежде, нежел и принялся за
с оставление своей статьи об Основьяненке, то мы были бы ли·
шен ы удовольствия читать письма об Основьяненке г. С . Т . Акса­
кова и других и з абавы читать р ассуждения самого г. Данилев •
с ко го об этом предмете. Он узнал бы, заглянув в « Руководс1'ВО» ,
что Основьяненко вовсе не принадлежит к ч ислу тех .деятелей
28 Н. Г, Чернышевский, т. 111
433

литературы , которые з аслуживают п одробных моног (Ю.фий.
Объяс нимся по дробнее, для пользы г. Данилевского, потому что,
по меткому в ыражению о д ного из наших критиков, пос редствен•
ные и слабые писатели разделяютс я на нуждающихс я в порица·
нии и на нуждающихся в назид ании: г. Данилевский при над·
лежит к 'lислу последних, и мы не можем отказа ть в полезном
поучении юноше, которого r. Сен Жюльен - о т кого слышал он
зто ? - некогда называл учеником и преемником Гоголя з.
Основьяненко был человек добрый и почтенный по своей
благонамеренности. Но, к сожалению, он был человек доволы10
ограниченный и вовсе не талантливый. Есть люди, которы е, не
имея ни особенного ума, ни таланта, пишут романы довольно
сносные для своего времени, потому что имеют и л и образование,
или наблюдательность. В пример укажем на автора «Семейства
Холмских» , автора романа «Дочь купца Жолобова» 4• Если
r. Данилевскому известны эти произведения, он согласится, что
и по своему внутреннему достои нству они выше, и про извели
в свое вре,;rя на публику гораздо более впечатления, нежели
«Пан ХалявскиЙ» и «Похождения Столбикова» 6• Следователь но,
их авторы скорее Ос новьяненка имели бы право удостоиться
подробных монографий. А между тем - не правда ли ?-смешно
и подумать, что может быть написано 128 ст раниц о Беrичеве
или Калашникове. Следовательно, об Основьяненке писать
статью во 128 страниц еще страннее. Для человека , з накомог о
с эти ми именами, тут не может быть с омнения. По всей вероят·
ности, r. Данилевскому неизвестны имена Бегичева и Калашни·
кова, и, если хотите, он очень мало теряет от того , как м ало
потерял бы и тот, кому было бы неизвестно имя Основьяненка.
Но дело в том, что наше назидание, вероятно , еще не совсем
убедительно для неrо : по неизвестности ему Бегичева и Калаш•
нlt
t<
oвa, он не может быть уверен, что эти безвестные писатели
более заслуживали бы прославления, нежели Основьяненко.
Нечего делать, надобно изложить сущность дела, без всяких
сс ылок на факты, неизвестные автору исследования, и убедить
его разбором фактов, ему известн ых.
Читал ли, например, r. Данилевский «Пана Халявского», зна·
чнтельнейшее и з произведений Основьяненка ? - Читал. - Пре·
красно! Что же поражает вас в этом романе с первых же строк
самым неприятным образом ? Натянутое и нимало не о ст рое
остроумие, такого рода : ныне. прос вещения стало больше - вот.
например, мой сосед прорубил в зале с воей два новых окна, чт обы
п росвещения было больше: обхождени я н ыне н ет, потому что ,
например, наш заседатель, когда у него о бедают гости , не обходит
вокруг стола с просьбами кушать и пить, как о бходили в ста·
рину. И заметьте, что каждый и з этих каламбуро в р астянут н а
целую · стра ницу журнального формата. Можете вообразить,
каково в пе чатлен ие ати х семимильных qстрот на читателя. Растя·
434

нутость у Основьяненка изумительная. Описав, как распрос т!)а­
н илось просвещение и в ы велос ь обхож дение, он го ворит, что и
в оспитание детям ныне дают не такое, как прежде - р азумеется,
это опять острота - то есть ныне детей не н аби вают с утра д о
ночи ватрушками и пампушк ами, как в старину. Эrа остр ота
тянется на четыре страницы журнального формата. Так написан
весь роман, так написаны все произведения Основьяненка.
А какое правдоподобие ! На ч ать хотя с тоrо, чт о рассказчиком
романа выведен старик, который, по пословице, в лесу вырос,
а беспрестанно этот дикий степняк сби вается на тон, каким мог
говорить только человек нынешнего века и порядочного образо·
вания; где на свете виданы глупцы, которые бы велели прививать
детям натуральную оспу ? Где на свете виданы фельдшеры, ко·
торые бы послушались такого приказания ? Где н а свете виданы
дьячки-учители, которые д оказывали бы зажиточным панычам
пользу грамоты тем, что «вот как выучишься, паныч, г рамоте,
будешь писать поминальные записочк и о п ок ойниках и будешь
получать за то хороший доход» ? Ведь как бы ни был глуп учи·
тель , все же он знает, что паныча зтим не прельстишь. Какой
малорусе - ведь они получше других народов з нают толк в пе·
нии - станет хвалить певца «за скрыпучий голос , от которо го
морозом по ко же подирает» ? Одним с ловом, на каждой строке
у Осно вьяненка - несообразности, и, кроме несообразностей,
нет ничего : все вяло, приторно, �пе ресолено, жеманно, натянуто
и растянуто. Но, быть может, г. Данилевскому известuо, что це•
которые хвалят «Сердечную Оксану» ? 6 Не советуем е му слу·
шать зтих людей : «Оксана» во сто раз приторнее и натя нутее
«Пана Халявског о». И ниг де нет у Основьяненка ни тени само·
стоятель ности : большая часть страниц его п ропитана самым не•
ловким подражанием Гоголю; на других страницах он подражает
то Карамзину (в «Бедной Лизе» ), то г . Далю, то Загоскину,
то какому- нибудь второстепенному, ныне забытому романисту.
В этой книжке мы высказали свое мнение о бароне Брамбеусе·,
как ценителе литературных произведений, и сказали, что, ее.ли
о н делал промахи, говоря о произведениях, имеющих художе­
ст венное достои нство, то над произведениями решительно сла·
быми он умел подсмеиваться. И слова е го об Основьяненке, кото ·
рыми так возму щается г. Данилевский, совершенно справедли вы:
Есть разноrо род а остроумия более или ме11ее несносные: но сам ое
несносное из всех - вто провинциальное остроумие. Эти rлу бокомысле нные
наблюдения над человеческим сердцем, делаемые из·за плетня ; вти черты
нравов, подмеченные между маслобойнею и скотным двором ; вт.и взrляды
на жизнь, обнимающие на земном шаре великое п ространств о, пять верст
в радиусе: втот свет, соста в ленный из шести соседей: в ти колкие сарка змы
над борьбою изя щества и моды с дегтем и салом ; е ти насмешки над новым
и новейшим, которых даже и не видно оттуда, rде поз вол яют себе подшучи­
вать над ними, - весь вто'I' дрянный, выдохлый rубернский яд, котороrо не
боятся да же и мухи ; и вти остроты, точенные на приходском оселке ; и вти
28•
435

стрелы, пущенные со свистом и валящиес я наземь, в пяти шагах от носа
с трелка ; и эти смелые удары, с треском п адающ ие, вместо общества, на
лужу грязи, которая от них только распрыскивается на читателей; раны и
язвы, н аносимые пороку с той стороны, которой пор ок н икогда не види r
у себя, если стоит п р ямо перед зеркалом. Все вто может казаться очень
замысловатым какой-нибудь ярмарке, какому-нибудь уезду, даже целой
губернии , но не должно переходить за границы этого горизонта, под опасе•
нием быть принятым за пошлость и бе звкусие " . 7
Напрасно г. Данилевский не принял в уважение этой верной
характери стики: с рецензиями барона Брамбеуса о п о средствен·
ных или плохих книгах не худо справляться ; о дурных книгах
он го ворил почти всегда хорошо, - по крайней мере , лучше и
нельзя говорить о них.
Но ведь Основьяненко пользовался уважением в своем
кружке ? Ну, да, и вполне заслуживал этого уважения, как ч ело­
век добрый, приятный собеседник, радушный хозяин, как чело ­
в ек, занимавший, и не без пользы для общества занимавший,
довольно почетное место в губернском кругу, наконец, как чело­
век, искренно любивший свою родину и желавший успехов ее
литературе.
Но ведь он считался одним из лучших писателей на малорос·
с и йском языке ? Ведь его малорусские повести до сих пор имеют
в Малороссии почитателей ? Да можно ли полагаться на сужде­
ния их ? Ведь это или такие люди, которые ничего лучше « Халяв·
ского» и «Оксаны» не читывали, или люди, готовые прощать все
возможные недостатки книге, написанной на милом для них паре·
чии. А что касается до значения Основьяненка в ряду авторов,
писавших на малороссийском наречии, мы с•казали бы, что не
заслуживает внимания малорусская литература, если Основья­
ненко может в ней считаться, сравнительно с другими, хорошим
писателем. Но, к счастию, это вовсе не так : малорус ская лите·
ратура имела писателей действительно замечательных, людей, ко ·
тор ые эанима1от высокое место ·в русской литературе, и за.нимали б
его и тогда, если бы писали и на обыкнов енном литер атурно м
языке 8; и когда кто -нибудь - только уже не г. Данилевский,
надеемся - расскажет нам об этой малорусской отрасли русской
литературы, - отрасли, достой.ной всякого сочувствия , то у помя­
н ет кстати , что в числе хороших знакомых того или другого з аме·
чател ьного малорусского писателя был Г. Ф . Квитка, до брый и
почтенный человек , любивший литературу и писавший посред­
С'l
l
венные произведения под именем Основьяненка 9•
Лейтенант и поручик , быль времен Петра Великоrо.
Соч инение Константина Масальскоrо. Две ч аст и . СПБ. 1855.
Если в ы старик, читатель, вы не о братите внимания на « быль
из времен Петра Велико го» , сочиненную г. К. Масальским : имя
этого писателя не соединено с вашими аоспоминаниями; если вы
436

молоды, читатель, вы также не захотите читать «Лейтенанта и 110-
ручика», зная, по беглым упоминаниям в журналах о г. Масаль­
ском, только то, что он когда-то считался одним из са мых посред­
ственных наших романи стов ; но если вы ни стары, ни м олоды,
вы - хотя тоже не будете читать «Лейтенанта и поручика» - по·
смотрите на обертку этой «были» не без некоторого умиления: в ы
вспомните о то м времени, когда ·ВЫ, не только выучив шись читать
очень бегло , но и выу чив четыре правила арифметики, две-тр и
главы грамматики д о глаг олов или наречий, басни «Лисица и во ·
рона», «Стрекоза и муравей», н ачали чувствовать, что в м алень·
ком вашем сердце, в резв ой вашей головке поселилась, после
прежних потребностей в пряниках и конфектах, в детс ких и грах,
после неугомонной шаловливости , неутомимой беготни, новая
страсть - читать, читать " . не грамматику и не басни Крылова , н е
«Русскую историю» г-жи Ишимовой - все это скучно, потому
что писано для детей - нет, читать книги, писанные «для боль·
ших» . С какою жадностью бросались вы, десятилетний мальчик,
на романы, и какое наслаждение доставляли вам эти у влекатель­
ные маленькие томики ! это высо кое наслаждение дост авляли вам
не те рома·ны, которыми восх ищались ваши тетушки и старшие,
«большие» братья : Марлинский, Пушкин, Лажечников, Зенеида
Р-ва, Гоголь, Павлов , юнязь Одоевский, Вель11ман , - все это
было скучно для вас ; но 1Как занимательны были для вас «Лео­
нид, �и ли некоторые черты из жизни Наполеона» 1 , «Юрий Мило­
славскиЙ», «Рославлев, или русские в 1812 году», «Таинствен ный
монах, или некоторые черты из жизни Петра 1», « Паята , дочь
Ледзей1ш , или литовцы в XIV сто лет ию> , и проч., и проч! Ах,
как интересны были эти книжечки 1 Ныне уже. не пишут таких
к ниг, скажете вы с истинною грустью о нынешних десятилетних,
двенадцатилетних мальчиках и девочках. Н ет уже этой немудрой,
но грамотной литературы; люди, не имеющие осо бенного таланта ,
но довольно начитанные и не лишенные некоторого умен ья сочи­
нять складно, ,не пишут ныне в простоте. души, как писалось в
старину : нет ! они пишут свысока, гонятся за художеств енностью,
за психологическими тонкостями, за анализом, за ю мором, как
будто все это их дело , как будто все это им по плечу, - и пишут
вещи бестолковые и скучные для взрослых, непонятные и скуч­
ные для детей.
Не так писали в старину: тог.да, без всяких хитростей, поло ·
в ину страниц рома1на выписывали из какой-нибудь хорошей и сто ·
рической книги - особенно богатый материал доставляла «Исто·
рия» Карамзина - а другая половина наполнялась н езамысло·
ватыми, но очень трогательными или до уморительности смеш•
н ыми приключениями каких-нибудь Владимиров, Анастасий и
Киршей. «История» Карамзина написана прекрасно, стало быть ,
нет и спора о том, что одн а половина романа была хороша; а
д ругая половина была е 1це лучше ! Припомните только удиви·
437

1'�льно забавну ю сцену, к ак, обиженный Копычинским, Юрий
Милославский, чуть ли не с револьвером Кольта в руках и с
пап и рос кой в зубах, в наказание, заставляет хвастливого пана
Коп ыч и н ского сьесть, не переводя духа, огромного жареног!>
гуся до последней косточки; пан Копычинский давится, зады·
хается от обьядения, но ест, ест, ест, а Юрий тороп ит его, на·
ведя свой кольтовский револьвер прямо на лоб наглого труса."
ах, как это смешно ! А как трогательна судьба Леони да, кото р ый
борется с своим личным противником Наполеоном и п обеждает
его ! Ведь Леонид и Наполеон бы.ли влюблены в одну и ту же
деву шку, и Наполеон шел в Москву не с другою целью, как
только отбить у Леонида невесту и жениться - злодей! от ж ивой
жены, Марии-Луизы, - на По.лине и.ли Надине, - н е помним ее
имени, но помним, что дело в 1812 году шло собственно о том,
кому «обладать Надиною» или Полиною - Леониду или На·
полеону 1 Помните ли, каким жалким челове1<ом казался этот во·
локита Наполеон в сравнении с с воим соперником, великодушным
и храбрым Леонидом ? Зато ведь Леонид и победил Наполеона,
потому что, если вы помните, Наполеон был побежден никем дру­
гим, как именно Леонидом ! Какие замечательные приключения!
Прибавьте к этому чистый язык, чистую нравственность, и вы с о
вздохом скажете : «да, для нынешней малолетней публюш уже нет
таких прекрасных книжек, какими ус лаждали нас в детстве доб·
рый Загоскин - гений этой литературы - и другие столь же
добродушные и радушные деятели ее : г. Воскресенский, г. Р . Зо·
тов, г. Масальский.
Да, вы не забудете r. Масальского, потому что и он доставил
вашему детству столько же сладких часов, как г. Р . З отов. Как
занимательны были его «Стрельцы», «Регентство Биро на». Мы
не можем теперь в точности припомнить содержания этих рома·
нов, знаем только, что они были хо роши ; но лучшим его произ·
ведением был, по нашим воспоминаниям, «Черный ящик» 2• Уж
одно начало чего стоит! Какой-то молодо й провинциал, Карп Си­
лыч, целый век ходивший в чуйке, приехал в Петербург и н ачи­
нает одеваться по моде, установленной Петром Велик им (роман
взят из эпохи Петра В еликого ). Ему принесли кафтан, брюки ,
жилет, галстух. Он не знает, как приладить эти немецкие штуки
на свое туловище ; особенно затрудняет его ж илет. Уж подлинно,
будет жалеть, кто ст анет надевать эту жалет l восклицает он, на·
конец решает, что жилет должен застеги ваться на спине. После
этого надобно, чтобы сюртук и брюки также застегивались н а
спине, и он надевает все принадлежности костюм а задом напе·
ред" . Ах, как это смешно! Мы все - и братцы, и сестрицы, и
десяток наших маленьких приятелей - целу ю неделю не мог ли
без хохота вспомнить о том, как Карп Силыч шел по улице в
платье, надетом за дом наперед, как высок ий воротник сюртука
подпирал ему бороду; как мальчишки бежали за ним с хохотом
438

и насмешками, как он пришел к своему наре чен ному тестю -
потому что Карп Силыч приехал в Пет ербург жениться - и как
на вопрос хозяина : о тчего все платье на нем надето з адом напе­
ред ? отвечал : «ветром перевернуло на улице!»... Ах , как это
смешно! А как страшно, когда - не помним уже кто, Карп Си­
лыч или прекрасный юноша-офицер, влюбленный в красавицу, н а
которой хочет жениться Карп Силыч - ночью, при блеске мол·
нии, отправляется на пустынный остров и ли в дремучий лес, -
одним словом, в какое-то место о чень страшное, в ыкопать и з-под
земли таинственный «черный ящик », в котором хранятся г руды
золота, с участью которого соединена судьба красавицы-невесты !
Превосход но! Никогда не б ыва ло и не будет лучшего , з анима·
тельнейшего романа для таких читателей, какими в то время
были мы, нынешние люди средних лет.
И заметьте, что этот роман написан пра вильным, г рамотным
языком. Какая разница с «Совестдралом большим носом», с
«Георгом, милордом аглицким», с « Францыском Венеци аном» ,
которыми в детстве воспитывалс я вкус наших дядей и дедов ! 3
О, мы были детьми в счастливое для детей время ! Вечную при·
знательность должны мы хранить к гг. Р. Зотову, М . Воскресен­
скому, К. Масальскому f
Теперь уже не те времена\ Что пишут и как пишут люди, на­
следовавшие талант этих почтенных авторов ? Они хотят раскры·
вать нам сокровеннейшие изгибы чедовеческой ду ши, пишут пси·
хологические рассуждения в лицах, толкуют о развитии, о б орьбе
страстей ; они хотят блестеть остроумною ирониею, хотят просла·
виться знанием жизни и людей, хотят д аже - о, ужас \ - удив·
лять нас художественными совершенства�Ми своих творений ; они
хотят быть Гоголями, Го нчаровыми, Тургеневыми, Жорж-Сан·
дами, Теккереями, Д иккенсами ! Госпо да, будьте тем , чем создал а
вас природа ; будьте преемниками г. Р. Зото ва, г. К. Масальского ,
и вы принесете свою долю пользы, и вы будете иметь множество
читателей, которые будут хвалить вас. А теперь кто читает и кто
хвалит ваши психологические и худ ожествен ные произведения ?
Подумайте об этом совете: его исполнение принесет столько
пользы вам, столько удовольствия тем читателям, к оторые е ще
не доросли до повестей с различными ухищрениями в пс ихологи·
ческом и художественном роде. А как легко исполнить этот со вет :
подражать г. Р. Зотову и г. К . Масальскому гораздо легче, не·
жели подражать Гоголю , Теккерею или Жорж-Санду! И, если хо­
тите, мы еще более облегчим для в ас это дело, рассказав со дер­
ж ание и объяснив манеру романов , приносивших такую пользу в
старину. Кстати же, перед нами лежит один из этих р оманов.
В 1710 году, в Петер бурге, в бревенчатой избе сидели Алек·
с андр (по фа.милии Ветр ин, п о чину лейтенант) и Клавдий (по
фамилии Ланов, по чину поручик). «Тому и другому собеседнику
бь1ло около двадца ти семи лет; об а счита лись редк ими красавца·
439

ми. Все девушки в люб лялись в них с первого р аза». Они пьют
венгерское и поверяют друг другу свои тайны. Клавдий говорит ,
что назначен поход к Выборгу ; Алекс а!н др, восхищенный этим ,
объ.ясн.яет , что там найдет он овою невесту, ш ведку, которую
узнал, когда она с отцом жила в плену в Петербурге, -теперь
пленные отпущены н а родину и жи·вут в ок рестностях Выборга.
Друзь.я кл.янутс.я в вечной дружбе, сливают назад в бутылку
ос татки венгерского, которое уже ·было разлито в серебряные
чаши, запечатывают бутылку и обещаются не разрывать дружбы ,
пока не будет ими выпита эта бутылка. Потом описываете.я очень
подробно осада Выборга. Клавдий, фуражиру.я в окрестностях
города, влюбляете.я в Элеоно ру, у отца ко торой покупает хлеб .
Он а влюбляете.я в Клавдия. Он везет к ней своего друга: ока•
зывается, что Элеонора та самая пленная шведка, о которой го•
ворил Александр. Таким образом оба друга влюблены в одну
девушку, которая так же равно любит их обоих, не зная, к ому
отдать преимуществ о. Друзья часто готовы поссориться, но вспо·
минают о запечатанной бутылке и мирятся, наконец, оба вместе ,
делают предложение отцу Элеоноры : «пусть она и збирает из н ас
того , кого более любит». Элеонора говорит, что равно любит
обоих. Друз ь.я уезжают домой и решаются бросить ж ребий : по
жребию достается Александру уехать, Клавдию - женитьс я на
Элеоноре. Александр уезжает и, возвратясь через два года,
встречает милого малютку - это сын Клавдия ; сердечные раны
Александра раскрываются. Но вот бежит на·встречу другу Клав·
дий, ведет его насильно в овой дом, представляет его своей жене.
Александр поднимает глаза - о, диво ! о, восторг ! вто не Элео·
нора, а Лиза, о которой не было и помину во все продолжение
романа. Элеонора плакала, когда Александр уехал , и Клавдий
женился на Лизе, а Элеонору сберег для друга. Вот уж подлинно
друг ! Да, кстати, где же запечатанная бутылка� Она брошена в
Иматру, и, следователh'Но , дружба Алекса·ндра и Клавдия уже
ненарушима.
Какая трогательная наивность в изобретении романа ! Столько
же милой наивности и в изложении ; идея и форма со вершеино гар·
монируют между собою. Вот, например, сцена между .друзьями ,
когда они, в приятном вечернем разговоре и в халатах, объясни­
лись на сон грядущий относительно страсти, н аводящей грусть
на обоих. (Начинает речь Клавдий. )
-
Саша, слушай, чт6 я тебе скажу : я люблю тебя, зто т ы знае шь!
Люблю н Элеонору ( Я перемогу себя, чего бы мне зто ни стоило, помня
нашу давнюю, священную для меня дружбу ! Я испытаю себя ! Я уверен,
ч то усту плю тебе Элеонору. Конечно, я буду много и долго страдать;
да чт6 за беда!
-
Нет, Клавдий, мой благородный Клавд ий ! Я не хочу, чтоб ты из-за
меня страдал ! Ты первый полюбил Элеонору, ты на нее более меня имеешь
права. Пусть буду я страдать, а ты будь счастлив . Ты достоин з того l
-
А если я сам х очу с т радать, если мне зто нравится� Не обижайся ,
440

Саша, ес ли я тебе скажу, ч то я тверже те бя, ч то мне леrче будет перенести
страдание. Да чт6 тут долго толковать? Я тебе уступаю Элеонору.
·
Ветрин засвистал какой-то марш и с мужественным спокойным лицом
начал ходить взад и вперед по комнате.
- Ты мне уступаешь Элеонору." - мрачно проговорил Лаиов . - Нет, вто
невозможно! Этого я не хочу ! Разве я не такой же друг тебе, как ты мне?
Я не должен уступать тебе в благородстве, Клавдий! Иначе ты перестанешь
уважать меня, а тогда не може шь остаться мне другом! Пусть страдает,
пусtь разрывается мое сердце. Я забуду Элеонору ! Будь счастлив с нею,
мой вели кодушный, б лагородный друг l
Друзья заплакал и и сжали друг друга в объятиях. От сильных чувств,
которые их волновали, н и тот, ни другой не мог вымолвить более ни слова.
Ветрии сиял халат и сапоги и лег в постель. Ланов сделал то же.
Какая умилительная борьба великодушия! Истинно, втот
отрывок напоминает заключение басни, к оторую у казака Луган­
ского немец-гувернер написал для своих воспитанников: «Сия
басня научивает, что другой был великодушнее одного, а послед­
ний великодушнее первого». И как восхитительно заключаетс я
эта патетическая сцена дивным замечанием : «Ветрин снял халат
и сапоги и лег в постель. Ланов сделал то же ». О , несравнен ное,
гениальное простодушие !
Что лучше этой повести может быть придумано для чита•
телей того интересного возраста, когда от арифметик и переходят
к романам, от ро манов к игре в лапту или в мяч? Она пок аза·
лась бы чрезвычайно занимател ьна этим читателям ; н о - ув ы ! -
она не дойдет до рук их, потому что дети не приобретают книг по
своему выбору: они только берут книги, какие находят в библио·
теках своих взрослых родных и знакомых ; а кто из этих р одн ых
и знако мых почтет ныне нужным украсить свою библиотеку
« Лейтенантом и поручиком» ? - И что нын е бедные читатели,
равно любящие мяч и романы, н айдут в этих библиотеках, з а ис·
ключением повестей гг. Го нчарова, Григоровича, Л. Н . Т. , Тур­
генева и немногих других ? чтО найдут они, кроме этих повестей,
которые слишком не под силу детскому уму и д етскому вкусу ?
Бедные дети нынешнего времени! Пож алейте их, господа подра·
жатели Григоровича и Тургенева! Перестаньте тянуться вслед за
этими писателями: это слишком .трудно. Оставьте, подражайте
лучше г. Р. Зотову и К . Масалыжому : они были равны вам по
таланту, но писали занимательно , хотя для некоторого класс а
публики, потому что не имели ваших претензий; подражайте ж е
и м, и ес ли люди , перешедшие эпоху простодушия, попрежнему н е
будут читать вас, то н икто не будет и осуждать вас; напротив ,
многие будут читать вас с удовольствием.
Но нет, вто невозможно ! В мире не осталось уже ныне рома­
нистов и нувеллистов наивных, которые, по выражению р еторики
Кошанского , «писали, как умели , наудачу» : каждый ныне имеет
претензии на глубоком ысли е, на н аблюдательность, на художест·
венность, не думая о том, что лучше написать « Лейтенанта и по·
441

ручнка», нежели." однако, к чему приводи·rь пример.1
11
? Каждый
читатель припомнит десятки их, а писатели, в пример которым
ставим мы r. Р. Зотова и г, К. Масальскоrо, вероятно, сами
твердо помнят названия своих п роизведений .
Месяаослов ва 1856, високосный rод. С портретом ею
ве.личества �осgдаря имлератора. СПБ.
Соста·в Академ и чеасоrо календа ря на 1856 го д почти тот же
самый, какой имели календа ри предыду щих лет. Изменения, срав­
нительно с « Месяцословом » предыдущего года, незначительны.
Они состоят в том, что , вместо статьи прошлогоднего календаря
о летосчислении и таблиц народонаселения Российской империи,
великого княжества Финляндского и царств а Польского по уез·
дам, помещены .два новые списка : 1) дни, в которые совершаются
крестные ходы в С. -Петербурге, Москве и о крестностях С.-Петер ·
бурга ; 2) алфавитна·.я роспись святых , находящихся в полном
мес.яцослове, с показанием времени, когда память их празднуется
православною церковию. Последняя роспись особенно полезна
для справок : «Полный месяцослов» ныне стал довольно редкою
книгою, и, .действительно, было н еобходимо перепечатать в «Ака·
демическом месяцослове» эту статью, придававшую главное до •
сто инство «Полному м есяцослову».
Около восьмисот мужских и двухсот женских имен внесены в
этот алфавитный список. Из них многие, особенно мужские имена,
встречаются в календаре по нескольку, многие даже по десяти и
более раз в течение года. Та'К, по 11 раз встречаются Антоний,
Афанасий, Зинон, Марк, Симеон, Феофил; по 1 2 раз: АндQеЙ ,
Кирилл и Михаил; 13 раз - Дионисий; 14 - Георгий; 15 - Ба·
силий, Иулиан и Максим; по 1 7 раз : Григорий, Иаков и Стефан;
19 - Павел; наконец, Александр - 2 1 раз, Феодор - 27,
Петр - 30 , а Иоанн даже 61 раз. Из женских имен только Фео­
дора встречается 8 раз, Анна - 9 и Мария - 10 раз.
Крестных ходо в совершается ·В Петербурге ежегодно 8, в
окрестностях Петербурга - 11, в Москве - 1 3.
Из двух лунных затмений 1 856 года в Европейской России
будет видимо только частное лунное затмение 1-2 о ктября (по
петербургскому среднему времени, начало его будет в 11 часов
22 мин. вечера, а конец в 2 ч. 28 м. утра). Из двух солнечных
затмений (полное, 24 марта, и кольцеобразное, 1 7 сентября) н и
то, ни другое в Европейской Росси и не будут видимы.
Список малых планет, обращающихся между Марсом и Юпи·
тером, в течение 1855 года увеличился четырьмя н овооткрытыми
а стероидами, именно : Шакорнак (в Париже ) 6 апреля отк рыл
Uирцею, Лутер (в Вилке) Левкотею, и, в один и тот же день,
5 октября, Лутер открыл Фидесу, а Гольсмит (в Париже ) Ата-
442

лапту . Таким образом, к началу 1856 было известно уже 3 7 асте­
роидов .
Из таблиц о числе родившихся, сочет авшихся браком и умер·
ш и х лиц правосл авного исповедания в Российской импер ии за
1853 год видим. сравнительно с 1852 годом, значительное увели­
чение по всем итогам: так,
родилось
сочеталось б раком ,
умерло,•••••
1852
2491 400
508 770
1739 105
18S3
2 672 154 человека
523 693 пары
2 091 677 человек
Общего итога .по 1Всем вероисповеданиям за 1853 год еще
11ельзя составить, по недостатку сведений о лицах реформатского
Исповедания.
В С.-Петербурге и Москве движение населения в 1 854 г. пред­
ставляло следующие цифр ы:
родилось,••••
б раком сочеталось
умерло••••
••
•
В С.·Потербурrо
16 701
3 058
22 473
В Москво
10 147 человек
1619 па р
15 239 человек
Сравнивая таблицы, показывающие возраст умерших, мы
видим, что хотя население Петербурга ( 532 24 1 ) почти в полт ора
раза больше, нежели население Москвь1 (373 800), но число лиц,
�оживающих до преклонной старости, в Москве значительнее,
нежели в Петербурге, Так было в 1854 г.
умерших в воэрастю
•
"
В С.·Потер•
бур rе
В Мо:кво
70-75 .лет
286
318
75-80 "
186
271
80--85 »
91
131
•
85-90 »
46
63
боАее 90 •
19
34
Приводя главные ито ги из ведомостей о числе учащихся за
1 854 r., сравним их с итоrами за 1853 rод, которые были сооб·
щены проwлоrодиим календарем.
Учащихся 110 министерству народного п росвещения :
1853 r.
1854 r.
1) в уни верситетах и друrих высших учеб·
ныхучреждениях••••• ,
•
••••
4110 4130
2) всеrо по министерству народного пр о•
свещения•••••••••,••••
•
121 193 122 553
в g4рстве ПоАьском 4 ••• •••• • •
•
83 114 82 999
По ведом ству минис;терства государе,.
..
.
венню; иму�uеств •
•
•,••
•
•
•
•
• · 153275 170573
443

Сравним также ведо мост и о количес тв е металлов, до бытых
в 1853и1854г.
ЗоJ101'а
Сереб ра .
ПJ1ати ны .
Меди .
Свинца
Чугуна
СтаJ1и .
ЖеJ1еза .....
Разных мета J1J1иче-
ски х издеJ\иЙ • .
1853 r.
1398п. 21Ф·93ЗОJ\.
983))11))19 ))
61))11))14))
394 549 п.
40003))
14517524 ))
53974 ))
12092088 »
2268723 ))
1851 r.
1581 п. 24 Ф· 74 ЗOJI.
1036»25))73»
27» 3»
390 818 п
110 916 »
14148651 »
67522))
11598805 »
2177 038 »
Думь1 современной России. Александры СтупиноП. СПБ. 1855.
Из двенадцати стихотворений, изданных ныне г-жею А. Сту·
пиною, едва ли не лучше других следующее :
СчастJ1ив, кто без урагана
Океан перепJ1ываJ1,
Чей на высях гор Ливана
Взор устаJ1ыЙ отдыхал !
Да, кто зрел вас, исполины,
Чей приветствоваJ1 зас стих,
Тот божественной картины
Обрученный б ы.\ жених.
(выражение дово льно темное. )
Кто ж с молитвой головою
К вашим кланялся пятам,
КТО ПОТОМ гуJ\ЯЛ ПЯТОЮ
По заоблачн ы м главам
( эти четыре стиха содержат замыслов атую игру сло в ами.)
Тот любимы й друг природы,
Тот земли и неба друг
(почему же это ? Разве друзья, которые ходят по Ливану и кла·
няются, друзья неба и земли ? Напротив, это самый буйный на·
ро д. " Виноваты : мы также начали до вольно з амысловато играть
слов ам·и .)
Он под песни непогоды
С ней венчался, как супруг . . .
(каким же это образом? и с кем «с нею?» с непогодою, или с
зем лею, или с небом'? )
Остальные одиннадцать пьес только немногим уступают это­
му , св ц де'I'ельствующему об уменьи г-жи А. Ступиной писать
444

звучные стихи. Н о дело не в достои,нсме стихов , а в том, что .вое·
поминания г·жи А. Ступиной о том, как она ж ила в Б ейруте , хо·
дила по заоблачным главам Ливана и проч., едва ли могут на·
зватьс я, в строгом смысле слов а, «Думами со временной России » :
скорее, это думы одной из русских дам о случаях и пред•метах ,
лично .до нее касающих,ся.
ПравиАа состав�ния уоотребитеJUtнейших в строитеJUtном
искусстве мастик • проч., соtt инение И . .Аейхса. Перевод
с 1неме,цко�о. СПБ. 1856.
Книжка Лейхс а написана, сколько можем судить, с знанием
дела . Переведена она грамотн ым языком. Жаль только , что е й
дано широковещательное заглавие, занимающее в полном своем
составе •Не менее шести строк ; жаль также , что выставленная на
обертке цена - 75 коп. сер. - своею несоразмерностью с объемом
книжки слишко м ясно разоблачает цель многознаменательного
заглавия.
Гражданские законы Псковской судной rрамоты. Сочинение
И. Эн�ельмана. СПБ. 1855.
Несколько месяцев тому назад, мы говорили об исследовании
Псковской судной грамоты, изданном г. Ф . Устряловым, сыном
известного истори.ка 1; это сочинение было написа�н о на тему,
предложенную СТl}'дентам С. -Петербургского университета от юр и·
дического факультета этого универс итета. Теперь являетс я .дру·
гое со чинение, удостоенное медали на этом конкурсе. То и другое
рассуждения неоспоримо показывают авторов своих лю.дь1ми, ко·
торые уже привыкли трудиться усердно и .добросовестно .
Г. Энгельман, ограничивая свое исследование теми пределами,
которые определены темою, предложенною от факультета, го во·
рит исключительно о тех статьях Пс«овс•кой су.дной грамоты ,
которые имеют предметом гражданские законы; других ее статей
он касается то лько в случае неразрывной их связи с пост ановле·
ниями относительно гражданских законов . Объяснения его боль·
шею частью основательны и многие из до гадок удачны.
Указа·rеАь дАя об озрения Московской патриаршей (ныне
СинодаА11ной) ризницы и б нб.1\Нотек11 . Составле1Jt синодальным
ризн и чим, ма�истр.ом, архимандритом Саввою. Москва. 1855.
Патриаршая, или Мос•ковская синодальн ая биб лиотека есть
oдila из важнейщих в России по ко личест ву и д ревности своих
445

рукописей ; соединенная с нею
U
Патриаршая Ризница также б огата
утварями и ве щами, в высшеи степени замечательными. П отому
архимандрит Савва, издав краткое описание важней ших ве щей и
духовных рукописе й, хранящихся в этом драгоценном собрании,
оказал довольно значительную услугу русски м археологам и л ю·
дям , занимающимся и сториею литературы. Рукописей, по катало·
гу библиотеки 1824 года, значится : г реческих 467, рус ских 956;
в числе последних нахо дится 96 пергаментных и 20 бомбициновых,
писанных на хлопчатой бумаге. Кроме того, жалованных г рамот
и проч. 208. После 1824 года в библиотеку переда но е ще н есколь•
ко рукописей и , между п·рочим, знаменитый «Изборник Свято•
слава» (1073 г. ), один из древнейших памятников кирилловской
письменности. Мы будем еще иметь случай по.1
1
робнее говорить о
рукописях Моск овской синодальной библиот еки, потому что н а•
днях уже по лучена в Петербурге первая ч асть описания славян·
ских ее рукописей, составляемого профессорами А. В. Го рским и
К. И. Новоструевым.
О пленных по др евнему русскому пр аву. А. Лохвицкого.
Москва. 1 855.
Г. Лохвицкий основательно о бработал специальный вопрос,
им выбранный, внимательно воспользовавшись всеми данны ми,
какие предст авляются «Полным собранием законов » и различ·
ными изданиями Археографической комиссии. Свод и звести й о
состоянии пленников по з аконам допе.тровской Руси точен и по•
лон; а втор удерживается от всяких общих выводов и не имеет,
�овидимому, никаких других претензий, кроме ск ро много жел а н и я
ясно и в системат ическом порядке изложить факт ы. П одобные
труды 1Всегда быва1от полезн ы и заслуживают уважения.
Исторические сведе�иа о примечателънейmих местах в Белоруссии,
с присовокуплением и других сведений, к ней же относящихся.
Составлены �снер ал-ма1iоро.ч М. О. Бев·Корнилооичем.
СПБ. 1855.
Просмот рев довольно толстую книгу, изданную г . Без-Корни·
ло вичем, мы убедились в верности предположения, которое бу·
дет внушено каждому читателю самым заг,лавием « исторических
сведений» и т. д. Г. Без-Корнилович не имел в виду исследовать
еще недостаточно объясненные вопросы в истории Белой Руси,
rtисал не для ·ученых : нет, он просто собрал из истории Карам·
з и ц а, и стории «Отечественной войны 1812 года» Михайловско го ·
да'Нилевско го ц иекоторь1х других сочинений �звестия, !Касаю·
щиеся того или другого города, тоrо или другого села в Бело•
4..Jli

руссии, располож-ил зти изаести.Я по порядку времени и, таким
образом, у него составились истор ические статейки о Витебске,
Динабурге, Могилеве и проч., - статейки, из соед инен ия кото·
рых вышла, как мы сказали, довольно то.летая книга, по всей
вероятности, не бесполезная для тех, у кого под руками нет
хо рошего собрания книг по русской истор ии .
Мельннgа близ села Ворошилова, простонародный расскаа
дяди Афанасия. СПБ . 1856... 1
О том, до какой ст еп ени уда .лось автору в ыдержать просто ·
народный и простодушный тон рассказа, читатель может судить
из следующего отрывка :
Недалеко от большого села, перейдя на широкое поле, в березовой
роще над узкой, но глубокой речкой стояла водяная мельница. Тут же
рядом построена была просторная, светлая изба с узорчатыми окнами ;
а сверху, между двумя резными столбиками; помещалась хорошенькая
светелка. Изба и мельница стояли на краю большого леса, который тянулся
вправо и влево на несколько десятков верст, почитай до самой гу бернии .
Мимо втой мельницы пролегала проезжая дорога из села, перебегала через
плотину и в лесу уже расходилась в разные стороны.
На мельнице жил старик, не старик, а уже и не молодой 11еловек,
крестьянин Иван Тере нтьев Вырезубов, с хозяйкой Матвеевной и красави ·
цей дочкой Малашей, Опричь семьи, держал Терентьич двух работников
и работницу. Надо вам сказать, 11то Вырезубов был оченно богат, к тому
отличный мельник, так что всегда у него было человек пять приезжих и.а
далеких деревень для помолу ; но rлавное - он в рот не брал хмельного и
не любил, чтобы и в деле была вта пове.uиция,
Содержание рассказа довольно просто. Красавица МаJ1.аша
полюбила ямщика Андрея Голыша; но отец пр осватал ее за бо­
г атого мещанина, который с отцом своим .льсти.лея на приданое,
а не на девушку. Пер ед свадьбою с.лучи.ле я пожар на мельнице,
и Терентьи ч , вз думав испытать будущих родственник ов, ск азал ,
что все деньги его сгорели, и попросил взаймы на постройку
новой мельницы. Богат ые мещане отказа.ли в помощи и отказа­
лись от невесты-беспр иданницы; но скрипач Яков безродный ,
отец Андрея, бывший тут, предложил Терентьичу свои последние
двенадцат ь целко вых. Раздос адованный мещанами, тронутый
добротою бедняка, Терентьич согласи.лея отдать дочь за Андрея
н, ударив по рукам с нареченным свояком и зятем, объявил, что
пожар вовсе не разор ил его, деньги остались целы, мельницу он
постр оит лучше прежнего и принимает к себе полными участни­
ками своего довольства и Андрея и Якова, которые на деле дока·
за.ли ему свое расположение.
Рассказ втот написан для народа, с бытом кото рого дядя
Афанасий хо р ошо знаком .
447

Правосдавнме и друrие христианскме gер1<ви в Турции
И. Березина. СПБ. 1855.
Дельно состав ленная и довольно интер есная брошюра. Автор
.е_асс матривает причин ы прискорбного положени я христи ан в
Турции, излагает историю законов, котор ы ми о пределялись в
разли чн ые времена и х обязанности · к турецкому п р авительству,
и обнаруживает отношения, существующие между последов а·
телями различных христианских испо�да•ний. М нения свои о
первоначальной при чи не настоящег о бедственного положения
гяуров он излагает так:
Застав Византийскую империю во времена почти общего упадка нрав­
етвеиности, кочевая орда завоевателей, по преданию от первых воителей
ислама, не могла возыметь особенного почтения к истинной религии, пред­
ставители которой перед глазами мусульман были так слабодушны и
развращены : очень естественно, что свежее, здоровое племя воителей по·
верило своему мусульманскому превосходству и только в исламе видело
спасение (стр. 2). Без всякого сомнения, в настоящем положении восточных
христиан виновата более всех сама Порта, потом римские католики, а на·
конец сами греки (своею в.заимною враждою); менее всех виновны туземные
христиане (то есть славяне. румыны и прочие), и, между тем, на них-то
тяжелее всего обрушиваются печальные следствия раздора. Пламеннее АРУ·
гих пылают друг к другу ненавистью римские католики и !Реки, армяне
также враждуют преимущественно с греками (стр. 24). Понятно, что
каждое исповедание считает себя и хочет быть первым всюду, что каждая
одноверная с ним нация поддерживает его всеми силами ; но не можем не
оплакивать и не осуждать той безумной вражды, в которую столь часто,
к великому соблазну целого мира, впадают соперники, и тех неблагородных
и пагу бных средств, к которым иногда прибегают они (стр. 38).
Аовольно подробная история турецк их законов относительно
подданных Оnоманской империи и борьбы между христиан а ми
различных вероисповед аний подтверждает эт и справедляв ы е
мысли .
Описание хронолоrнческой м ашинм А. Головацкоrо. составленное
академи коJI Виmневсв.ии. СПБ. 1855.
Каждому занимавшемуся хронологическими изыок аниями
и звестно, как много времени отнимает поверк а летописных пока·
заний, основанных на пасхалии . Машина г . Головацкоrо, удосто•
еН'Ная Демидовской премии, имеет целью облегчить приискива·
ние всех данных, зависящих от времен•и празднования пасхи, для
каждого данного года. По отзыву ак адемика В ишневского, «прак·
mческо е у потребление машины очень просто »: стоит только на·
вести стреЛ'Ки циферблата на цифру данного года, и на таблицах
машины отмечены будут дни праздноваН'ИЯ с вятой пасхи , воз не·
сения, начало великого поста, цифра, определяющая воскресные
.дни года, и проч. Охотно верим, что машина действует быстро
и верно , - и если так, г. Головацк ий разрешил довольно труда:�ую
448

задачу практичеокой механики, построив свою «хронолоrическу ю
машину» . Но цен а и массивность этого числительного снаряда
всегда будут значительным п репятствием его распространению
между учеными, занимающимися хронологиею. Потому, несмотря
на свои достоинства, хронологическая машина г. Головацкого не
уничтожает насто ятельной потр ебности в пасхальных таблицах,
приспособленных к практическому употреблению для поверки
хронологичеса<их показаний . Грома.ц,ные и сбивчивые таблицы
г. Хавского - труд почтенный, но не достигающий своей цели.
Между тем, составление пасхальных таблиц, какие нужны для
наших историков, не представляет ни малейших затруднений.
Праздник пасхи , от которого зависят все данные года, переходит
по 35 дням года ; в каждом из этих случаев год может быть про•
стой ил и високосный. Таким образо м , нужно то лько составить
для каждого из этих 70 случаев полный сп и сок •в•с ех 365-366 дней
года, с обозначением воскресных дней и пр аздников, к ак это
делается в стенных ка лендарях ; каждая из 70 таблиц, н апечатан·
ная компактным шрифтом, поместится на одной странице. К этим
70 страницам таблиц нужно прибавить список годов от р. х . до
1800 или 1900 года, с обозначением, под какую из 70 таблиц
подходит год в пасхальном отношении, и все справки о каждом
данном годе становятся столь же удобными и легкими, как справ·
ки о 1856 годе в « М есяцослове» на 185'6 год : стоит взглянуть
в списке годов , какая таблица представляет пасхальные цифры
данного года, потом раскрыть эту таблицу - и перед нами будет
готовый полный месяцослов этого года. Проще и легче н ичего не
может быть, и чтобы составить эти таблицы, до вольно двух-трех
дней времени . Хорошо было бы, если б кто-нибудь составил и
издал такую тетрадку, которая, имел не более 80 стр аничек, с
пользою заменит все пасхальные м ашины и все ф олианты, ма е·
сив.ность которых ведет только к затруднениям и ошибкам.
Ложь и правда о войне на В остоке. Сочинение Виктора Жоли,
ред·актора журнала Санхо. Перевел с фра нуузско�о
Е. Серчевский. СПБ. 1855 .
В прошедшем месяце мы говорили о переводе сочинения, из·
данного по случаю восто чной войны В11кторо.м Ж() .ли, и вот, че·
рез месяц , является другой перевод той же брошюрки 1 • Не я вит·
ся ли к следующему месяцу третий?
Оба перевода сделаны гра мотно; мы замет или только, что
правописание иностранных имен более пострадало под пером
г . Серчевского : он пишет « Санхо , Кантю, Хатти-Шерив»2 , в место
Санчо, Канту, Хатти-шериф. Из этого, однако, мы не выводим
нmсаких заключений в ущерб его перев оду, в ообще, кажется,
довольно правильному.
29 н. г. ЧерныwевсЮ11!, т, 111
449

Правила 1е оню11
1
енноrо хозя�стаа ИАИ о Gязанноtти icyчeJ)a.
Со чинение ма?Uстра О. С. Пашкевича. СПБ. 1855.
Вот г о ооритс , что русская л итература есть оранжерейное ра­
стение, что она не пустила е ще глубоких корней в народную
жизнь, что наши книги пишутс я для го р сти читателей , 1не и ме ю­
щих почти ничего общего с массою народа, и проч. , и проч. Все
эти метафоры, заимствованные из царства растений и отн ося·
щиеся, в прямом смысле, только к ми ру п розябаемому, оказы·
в аются пустыми фразами, рожденными ипохондриею. На-днях
в ышла книжка «Наставление .дворникам» 1 • Мы, признаемся в
проступке, не сочли нужным дават ь отчет о ней в нашей лето·
писи. Ныне является наставление ко нюхам, через неделю н адобно
Ждать наставления швейцар ам, е ще через н еделю - наставления
трак11и1рн ым служителям, и т. д. Я gac сп рашиваю, г. скептик :
для кого же написаны и будут написаны эти книжки, если не для
народа ? Я вас спрашиваю : не служат ли они несомненным док а­
зателЬ1Ством того , что литература у нас есть дело народной
жизни, глубоко пустила свои корни в народную жизнь? Отве ­
чайте же, г. скептик /
Я, кажется, вошел в пафос / Не знаю, до чего бы я увлекся
этим одушев л ением в �з ащиту нашей литерату ры от скептикО'В ; но,
к сч асти ю , моя го рячнос1•ь охлаждается тем, что «Правила ко ню•
шен·ного хо зяйства» - на·бор общих мест и пус'l'ЫХ фра�з, .да1вно
известных не только людям, имею1цим «конюшенное хозяйство» ,
но и людя.м , от роду не умевшим отличить рысака от иноход ца .
Веселый карандаш, ил11 свет и тени совреме11ности в рисунках.
СПБ. 1856 .
Более жалкой спекуляции на пятаки полугр амотных людей
мы уже давно не видывал.и . Не •Гово рим уже о нео·бы·кновенно
грубом исполнении рисун.ко в, которые, по�в идимо му, нацарапаны
тупым долотом на лубке, самое содержание их - верх ковар ства.
Полуграмотно му продадут их за карикатуры, относящ иеся к со.в ­
ременной войне; а прочитав по складам подписи рисунков , он
поймет, что они представляют мальчика, п р омотавшего деньги на
п арижской всемирной выставке. Как это случилось, о тгадывайте
сами.
О11ерк истории православной церкви на Волынн. Сочинение
Платона Карашевнча. СПБ. 1855.
Автор, без всякого сомнения, употребил довольно времени и
т руда на составление этого очерка; он, как по всему видно, обра­
батывал его :прилежно и д о бросовестно, и не его вина, если
« Исто рия православной церкви на Волыню> не представляет
множества ин тереснейших фактов : че го не может дать предмет,
450

того не вложит в книгу трудолюбие автора. Исто рия православ­
ной церкви на Волыни - не более, как часть и стори и, пр авосла­
в ия в М алороссии : что происходило в Киеве, то п овторялось на
Волыни, и 'Ю лько ; особенного н ичего мы не в состоянии сказать
о .волынских епархи ях, как не можем с каз ат ь ничего особенного
об истории православных епархий калужской или тульской , т а м·
бовской или орло вской. О чень важна и интересна история право­
славной церк·ви в Великоруссии ; но если б мы вздум али писать
и сторию православ ной церкви в рязанской епархии, нам поневоле
пришлось бы делать общие и, по своей общеизвестно сти , нимало
не интересные для науки извлечения из со чинений по истории
русской цер кви вообще, и потом прибавлять : «то же самое б ыло,
конечно, и в тул ьской епархии»; или : «это и зменение, без сомне·
ния, ко снулось и т ульской еп архии» ; и ли, в са·м ом с частливом
случае, прибавлять : «мы знаем, что так было и в тульской епар­
хии; это видно из следующей грамоты» , и приводить грамоту
Никон а к тульскому епископу о введении и справленных кни г, или
грамоту тульского еписко па, свидетельствующую, что в Туле
бы.ли около XV века каменные церкви. Точно таково все содер·
жание книги г. Карашевича. Заимствуя общие о бзоры о состоя•
нии малорусской це рк•в и из со чинений преосвященного Филарета,
преосв ященного Макария, из Бантыша-Каменского и т. д . , о н
прибавляет на каждой странице: « Это должно отн оситься и к
Во лыJ1И», а в некоторых случаях прИJ1Зодит какую-ни будь выписку
из «Актов Археографической комиссии», и т. п. , - вьmиску, н е
говорящую нам ровно ничего нового и не содержащую н ичего
важного. Если б г. Карашевич и1збра.л предметом своего рас­
суждени я 1КакоЙ-4Нибудь вопрос , могущий быть предметом отде.ль �
ного исс.ледова1ния, тру·д его, конечно, н е оста.лея бы ·бесплоден
для истории, как в настоящем случае.
О бзор rлавнеЙJПИх путешествий и географических открытий
о пятилетие с 1848 по 1853 rод, составлен К. Ф . Свенске.
Том первый . СПБ. 1855 .
Ряд статей , кото рые под этим заглавием п омещал г . Свенске
в «Вестнике географического общества», давно уже оценен по до·
стоинству и читателями и журналистами. Ни по о дноА из н аук
м ы еще не имели такого полного и дельного обзора новейших
открытий, какой был составляем ученым автором по географии.
Статьи вти теперь со браны в одну книгу, и нам нет надобности
р ек омендо.;вать ее n}"блике, кото рая уже отдала ей оправедливость.
Мы только пользуемся пр явле1шем прекрасного труда r. Свенске
в в иде отдельного сборника, чтобы представить читателям беr•
лы й очерк успехов географи·и а последнее время.
2с•
45t

Обзор г. Свенске начинается ближайшими к нам странами.
Чрезвычайно важных предприятий по составлению и исправле­
нию карт европейских земель в последние годы было мн ожеств о .
Из них назо в ем, в России: приведение к ко н р:v русско-шведс кого
измерения громадной дуги меридиана между Фугленесом в Нор­
вегии и Измаилом, на пространстве 25°20'; определение долготы
гла&ной Пулковской обсервато рии от Гринвича ; издание «Меже·
вого атласа Ро ссийской империи», начатое с Тверской губернии ;
«Этног рафическая карта Европейской России», г . Кеппера ;
«Хозяйственно-статисти ческий атлас Европейской России»,
г. Веселовского ; «Гидрографическое о писание северного берега
России», г. Рейнеке ; в других ев ропейских странах : большие то·
пог рафические карты Германии на 359 и Северной Ге рмании, Рей­
мана и Эсфельда на 200 листах ; военная карта Франции н а
258 листах ; большой атлас В еликобритании и Ирландии, в мас­
штабе 1 английской мили на 1 .дюйм; подробнейшие топографи­
ческие атлас ы главных городов Англии ( атлас Лондона будет
состоять из 900 листов ); большая топографическая карт а Шве­
ции на 260 листах ; подобные же карты Го лландии, Бельгии,
Испании, Швейцарии.
Из ученых путешествий по Европе особенно важны - в Рос­
сии : уральская э·кспедиuия; путешесюие п о северной России
г. Шренка и покойного Кастрена ; по земле донских казаков,
г. Кеппена; по прибалтийским провинциям, г. Вера ; по берегам
Черного моря, г рафа А. Ува рова. Из о писаний других м алоиэ·
вестн ых европейских стран н азовем : путешествия по Далмации
и Черногории, Гарднера, Вилькинсона, Ко ля, П атона; по Сербии ,
также Патона; по Норвегии, Виттиха, Ф орестера; по Исландии,
Шлейснера ; по В енгрии, Квицмана; по Трансильвании, де-Же ­
рандо ; по Испании, Уркарта, Дондас-Мо рри, Госкинса, Мину­
то ли , Флейшер:�, Вилькома; 1 по Сардинии, Тин.деля; по Грецш1
и Тvоции, Росса, Кvрциуса, Обри·де-В ера, Риглера. Мэкферлена.
Пе реходя к Азт.ш . заметим путешествия по Сибири покой·
нога Кастрена , г. Миддендорфа, Эрмана; по Армении - Морица
Вагнера; по Малой Азии - г. Чихачева, Росса; по Сирии и
Палестине - Линча, Робинсона ; по Аравии - Лоттена де-Ла·
валя ; по Мессопотамии - Лейаода, Флетчера, Чесни; по Пер­
сии - Вагнера, Флан цена ; по Бухаре -Леманна ; по Ти бету и
вообще по китайской полов ине материка -Гюцлафа, Гюка и
Габе; по с'l'ранам между Ост-Индиею и Китаем - Стрэчи, Том·
пеона, Гукера ; по Синду-Викерн , по Загангскому полуо строву­
Гюцлафа ; список путешествий по Ост-Индии и в Китай был бы
СЛИIТП(О М длинен.
Точно так ж е не будем перечислять пут ешествий по Алжиру,
а из путешествий по Египту и Нубии упомянем только о сочине·
н иях русск их ученых : г . Ковалевскогn и г. Раdlало вича. Абисси­
нию исследовали братья Аббади, Шимпе р, Бекеj центральную
452

Африку - Ребман, К рапф, Ливин гстон, Гальтон , Кольб , Ком·
минг, Ричардсон, Овервег, Барт, Пракс, Кноблехер , шейх Мухам·
мед эль-Тун зи ; португальские владения в Африке - Тамс, Бо·
карде; прибрежья Гвинеи и проч. - Галлёр, Буэ- Вильоме,
Форбз, Геккар, Смит, Ир-Пуль.
Автор .делает подробные и часто чрезвычайно интересн ые
извлечения из сочинений этих и многих других путешественни·
ков , трудами которых столь значительно распространены наши
географические и этнографические сведения .
<ИЗ .No 3 сс СОВРЕМЕВНИКА•>
Стихотвор ения графини Ро стопчивой. Том первый. СПБ. 1856 1•
Самое неприятное и самое бесполезное дело на св ете - вос·
с тавать против общепринятых, укоренившихся мнений. Непри•
ятно оно потому, что человек, отваживающийся противоречить
всем, приобретает себе множество пр отивников. «Как� ты хочешь
быть проницательнее всех � Tai< , по-твоему, мы все ошибались �
Да ты говоришь парадоксы, да ты говор ишь явные нелепости !»
И, если прежде считали этого человека неглупым, он компроме·
тирует репутацию своего ума, даже своего здр авого смысла .
Легко бы ему перенести эту непр иятность, если бы его отважное
противоречие общему убеждению принесло хотя малейшую
пользу тому делу, которое он решился защищать, если б о н убе·
дил хотя немногих в истине того оригинального м нения, которое
он считает справедл•ивым. Но нет, н икого не убедит он : все до
одного читатели соглас но решат, что он странно, непростительно
ошибается, и если п р оизведет его смелое восстание п роти в обще·
принятых суждений какое-1Нибудь действие, то разве только
утв ердит .публику еще ·бол ее прежнего в старых мнениях.
Эти слова достаточно убед ят �<аждого читателя, что мы очень
хор ошо чувствуем трудность и опасность б ор ьбы с закоснелыми
предрассудками. Но иногда эти п редрассудки быв ают столь оче·
видно неосновательны, столь несообразны с несомненными фак·
тами, что самый осторожный и робкий челооек увлекается
мыслью : «эти п ризраки мнений держатся только пото му, чт о
ничья рука до них не до трогивалась; самое легкое прикосновение
здравого смысла низвергнет, рассыплет в пыль и п р ах эти л жи·
в ые фантомы !» Быва ют, гово рим мы, слу чаи, когда нелепость
прежнего мнения, правота нового столь очевидны, что бор ьба
п р отив самообольщения пубдНIКИ представляется очень легкою и
о бещает быть успешною. К н ебольшому числу таких случаев ,
бесспорно, принадлежит вопрос о существенном характере, внут•
р еннем смысле, задушевной Jlдee, - одним словом, о пафосе
4,53

стихотворений нашей и з вестной п исательницы графини Ростоп­
чиной, которая всегд а спра ведливо по читалась од ним из у краше­
ний русского Геликона. Обыкновенно ду мали и доныне продол­
жают думать, ч то эта замечательная поэтесса изливал а в своих
ст ихотворениях чувс-гва и м ысли, которые к а з ались ей в ысоки ми,
правдивыми, глу бокими ; что ее пафос - пафос увлеч ения и деями
и ощущениями, которые составляют содержание ее стихо т воре­
ний ; все единодушно признавали, что ее п оэзия - пол ожитель­
ное отражение той жизни, которая казалась и кажется для самого
поэта идеалом жизни.
Это мнение положительно лотно. Надобно только пере читать
со вниманием прекрасные стихотворения графини Ро стопчиной,
и очевидна будет его ошибочность.
Критик, с суждениями которого мы не л юбим р асходиться ,
на а вторитет которого мы любим ссылаться, потому что лучшего
автор итета нет у нас , более справедливых суждений мы не най­
дем ни у �кого 2 - этот крити к заметил, что существеннейшее со ­
де ржан ие с тихотво рений графини Ростопчиной - бал.
Отличительные черты музы графиии Ростопчиной - иаклонност1, к рас­
суждениям и светс1tость. Исключительное служение «богу салонов » н е
совсем в ыгодно. Наши салоны - слишком сухая 11 бесплодная почва для
поэзии . Правда, они даже и зимою дышат ароматом, или, как говорит муза
графини Ростопчиной, сыплют аромат ; но этот аромат искусственный, в оз­
росший на почве оранжерейной, а не на раздолье плодот ворной земли, ул ы­
бающейся ясному небу. Бал, составляющий источник вдохновения нашего
автора, конечно, образует собою обаятельный мир даже и у нас, - не только
там, где царит образец, с которого он довольно точно скопирован; 110 бал
у нас - заморское растение, много пострадавшее при перевозке, помятое,
вялое, бледное. Поэзия -женщина : она не любит показываться каждый
день в одном уборе ; напроти в, е й нравится каждый час являться новою,
всегда быть разнообразною -это жизнь ее. А все балы наши так похожи
один на другой , что поэзия не пошлет туда и своей ассистентки, не только
сама не пойдет. Между тем, поэзия графини Ростопчиной, прикована к балу :
даже встреча и знакомство с Пушкиным, как совершившиеся на бале, суть
собственно описание бала "'· Талант графини Ростопчиной мог бы найти
454
* Приводим здесь это поэтическое воспоминание :
На бале блестящем, в кипящем собранье,
Гордясь кавалером и об руку с ним **,
Вмешалась я в танцы, и счастьем моим
В тот вечер прекрасный весь мир озлащался.
Он с нежным приветом ко мне обращалс я;
Он дружбой без лести меня ободрял ;
Он дум моих тайну разведать желал ."
Он выманить скоро доверье умел".
Под говор музь11ш, украдкой, дрожа ,
Стихи без искусства е му я шептала".
Он пылкостыо прежней тогда ож11влялсJ1,
011 к юност11 знойноii своей возвращался,
Со м1щй молоде я , 011 снова мечтал ".
(Изд 1856 г., стр. 256).
* * А \е1<сd11дром Сергее в и чем Пу11щи11ым. П рн.11с<1. а втора.

более обширную и более достойную себя сферу, и стих и, подоб ные с ледую­
щим, выражают только мнение, кажется, несправедли вое в отношении к высо ­
кому назначению женщины е ооб1це :
А я, я жеюц1ша в о в сем зна•1еньи слова,
Всем женским склонностям ПОJ( Орна я вполне ;
Я толы(о женщина." г ордиться тем готова ...
Я бал люблю.. . о тдайте балы мне !
( «Отечеств ен11ые записки», 1841, т . XVI II, «Библиографи ческая хро11юш »,
стр. 6).
В словах об отношении балов к поэзии есть своя справедли­
вость ; но - как ни прискорбно нам опровергать суждения кри­
тика , который •был и.:ти нным у чителем всего нынешнего мо лодого
поколения, - •м ы должны откровенно сказать, что он совершенно
ошибался, применяя эти о бщие соображения к стихотворениям
графини Ростопчиной. Он, по на шему н епоколебимому убежде­
нию, слишком поверхнос11но взглянул на их «салонное содержа­
ние» , заметил только общую черту - присутствие бальнЬ1х мыс­
лей в каждом стихо'l'ворении, и ограничился эти м. Но этого мало.
Надобно было глубже вникнуть в это «салонное содержание» , и
тогда характеристика вышла бы точнее, основательнее, тогда и
з аключения его о таланте графини .Ростопчиной были бы совер­
шенно другие. Мы постараемся это сд елать и д оставить п осиль­
ный материал для истории нашей литературы, в которой г-жа
Ростопчина, по общему мнению и по заключениям критика,
до лжна занимать дово льно или даж е очень значительное
место • .
С этим полезным стремлением мы присту·паем к анализу
стихо'I1в орений графи.н и Ростопчиной. Что бы изобличить ·невер­
ность мнений, приведенных нами, надобно только собрать черты
дл я составления полной характеристики того женского лица , ко­
торое, в большей части стихотворений нашей поэтессы, является
описываю1цим с•в ои ощущения 11 мечты. Но прежде всего напо.\'1 ·
н им чит ателю, что вообще не следует п редполагать, будто каждо е
• За1(лючения критика, которого мы цитировали, выражены в сле дующ их
сло вах :
«С 1835 года почти во всех периодических изданиях начали появлят1. с я
стихотворе ния, отмечаем ые таинственною подписью Гр-ня Е . Р -на. Но
поэ тическое инкогнито недолго оставалось тайною. Истинный талант как-то
1 1 е уживается с инкогнито. К тому же люди - странные создания. Иногда
они потому именно и не знают вашего имени, что вы поторопились сказать
его, и добиваются знать И • узнают потому только, что вы его скрываете или
делаете вид, что скрываете. Повторяе� , главная при•1 ю1а того, что литера·
1 у р ное и11ког1111то графини Ростопчинои скоро было разгадано, заклю ч алось
в поэти •1еской пр ел е сти и высоком талан те , которым запеч атлены ее пр екрас-
11ые ст 11 хотворе11ия».
455

«Я», излагающее в лири ческой пьесе свои ощущения, по необхо­
,ц имости есть «Я• самого автора, которым написана пьеса. Так,
у г. Фета есть прелестное стихотворение :
Еще ребенком я была,
Все любовались мной :
Мне шли и кудри по плечам
И фартучек цветной ".
Есть у него другая прекрасна.я пьеса :
Зеркало в зеркало, с трепетным лепетом,
Я при свечах навела".
У Коль цо ва также есть много п одобных пьес, например :
Или :
Я любила ero
Жарче дня и оrня".
Без ума, без разума
Меня замуж выдали.
Золотой век девичий
Силой укор6тали".
Есть та�ие пьесы и у Пушкина:
Подруrа милая, я знаю, отчеrо
Ты с нынешней весной от наших иrр отстала.
Я тайну сердца твоеrо
Давно, поверь мне, уrадала".
Ко нечно, никто не скажет, что бы г. Ф ет, Кольцов, Пушки·Н
о себе говорили здесь : «Я навела», «я была», « я любила», «мен.я
замуж выдали», «Я угадала». Есть подобные « Я », несомненно раз·
личные от личности самого лирика, в лир и ч еских п ь есах Гете и
Шиллера, Беранже и Гейне, - одним слnвом, почти каждого ве·
ликого поэта.
Мы нарочно выбирали примеры самые неоспоримые, r де уже
самая грамматика различием родов в глаголе, отн осящемся к «Я»,
с исторически несомненным полом автора, показ ывает сп раведли­
вость нашего положения. Но и там, где грамматика оставляет нас
в сомнении, по одинаковости п ола автора аьеr.ы и ао ла выводи·
мого им «Я», здравый смысл и несомненные биографические фак ·
ты часто убеждают, что « я» пьесы не есть «Я» автора, и поступ­
ки , положения или ощущения, усвояемые первому, �н и мало 1не мо ­
гут быть приписываемы последнему, то есть а вто ру. Tar< , нап р и·
мер, в одном стихотворении у Лермо н това читаем :
456
Молча сижу под окошком темницы".
Помню я только старинные битвы,
Меч мой тяжел ый да п анцырь железныll .

Но положи тельно известно , что в 1841 году , когда н аписана
зта пьеса, Лермонтов не сидел в темнице и ли в тюрьме, а е ра·
жался за отечество на Кавказе, и никогда не было у него н и ме•
ча, н и железного панцыря, а носил он всегда форменную саблю
или шашку и мунди р , как следует по положению. В известном
романсе Пушкина «Черная шаль» читаем , что «Я убил какого-то
армянина и какую-то девушку-гречанку» и по1·ом
Мой раб, как настала вечерняя мгла,
В дунай ские волн ы их бросил тела.
Но положительно известно , что Пушкин во всю свою жизнь ни·
кого не убивал, что рабов у него не было, а бы.Nи дворовые лю·
дн, и что на Дунае Пушкин никогда не жил, следовательно, не мо г
с лакеем своим бросать тел в дунайс кие волны. Мы готовы при·
весть миллион подобных ·п римеров из всех без исключения лири­
ческих поэтов.
Из этого неоспоримо следует : 1) что « я » лирическоrо стихо ­
творения не всегда есть « Я » автора, написавшего это стихотворе
ние ; 2) что в приписывании самому поэту поступков, положений
и ощущений являющегося в лирическом стихотворении «Я» надоб·
но поступать с крайнею осмотрительностью и не и наче, как со·
образив о щущения и поступки лиричеекого «Я» с положитель·
ными историко-литературными фактами.
Да не упрекнет нас читатель в педантизме за длинное дока·
зательство столь очевидных положений : мы хотели поста вить их
вне всякого спора, вне всякого сомнения, придать им достовер·
ность математической истины, потому что на этих поло жениях
основано наше м•нение о пафосе графини Ростопчиной.
Соберем же теперь черты д ля характеристики того лириче­
ского «Я», которое является в стихотворениях графини Ростопчи ·
ной; докажем, что подобное «я» не может быть идеалом ". н е го·
ворим : графини Ростопчиной, - но вообще како го бы то ни было
поэта ; укажем источнию заблуждения, 1·осподствующего в кри·
тике и публике; наконец обнаружим исти нные - прекрасные -
отношения графини Ростопчиной к этому « я» : и тог да читатели
согласятся, что поэтическое значение произведений графини Ро­
r.топчин ой доселе не было еще оценен о по достоинству; что они
должны считаться" .
не го ворим : прекрасным, в этом никто не
сомн ев ался до сих по р, - но 1в высшей степени замечательяым яв­
лением в истории нашей литературы, - я влением н е менее заме·
чательным, нежели стихотворения Лермонтова.
«Я», говорящее о себе в п ьесах нашей поэтессы, .до страсти
любит балы. Эта черта , как мы видели, замечена критикою как
черта непривлекательная, но замечена без глубокого а н а .1
1
из11 ,
только вообще. Если молодая девушка, толЫ<о что начавшая в ы ­
езжать в свет, увлекается два-три года балами, это еще ничего не
значит: увлечение молодости, прелесть новизны оправдывают
457

ее. Н ет бед ы, е сли она две-три зимы потанцует с удовольствием ;
н ет особенно го преступления, если она в первые выез ды заслу­
шается комплиментов : какая светская девушка не мечтала о пер­
в о м бале , не мечтала после первого бала ? Не бойтесь за нее :
ведь это все очень ско ро проходит : как только б алы �переста ну т
быть для нее новизною, она будет очень ч асто скучать на бале,
будет находить большую часть кавалеров ск учными, и верить
никакому ко мплименту решительно не будет. Из десяти светских
девушек так бывает с девятью. Ведь, если смотреть на вещи бес­
пристрастно, надобно сказать, что далеко не все светские девушки
и молодые дамы кокетки в строгом см ысле слова : ведь и женщины
такие же люди , как мужчины, ведь и светские женщины тоже
люди. Со гласитесь же, если вы не мизантроп, что между людьми
редки решительно дурные характе ры и совершенно пустые голо­
вы; а кокеткою, говоря вообще, может бьггь только женщина с
сухим, дурным сердцем и с пустою головою. И уж если могла
стать женщина кокеткою, останется она кокеткою д о конца ж из­
ни : такова ее натура. Теперь судите, к обыкновенным ли свет­
ским женщинам принадлежит лицо , которому графиня Ростоп­
чи на дает первое место, уступает первое л ицо глагола и местои­
мение «Я» в своих стихотворениях. Но ведь нам приходится го ­
ворить об этом «Я», пока еще загадочном, в трет ьем лице, и пока
будем называть это лицо неопределенным местоимением «она» .
«Она» все счастье свое н аходит только на бале не в продолжение
каких-нибудь двух илп трех, а в продолжение целых двенадцати
лет ; с самого начала стихотворений, расположенных по хроноло­
гичес1<ому пор ядку, до самого конца первого тома, с 1829 до
184 1, - то же будет и в течение всех остальных лет до настоя­
щей минуты : в рассеянных по журналам стихотворениях всех
следующих лет, где только является «она» , «она» проникнута
мечтами о бале. Вот, например, «она» в деревне, как видно, за­
мужем ; у «нее» уже двое детей, - бьет двенадц:�тый час ; «она»
восклиц ает :
Бывало, толы<о ты пробьешь ,
Я в полном упоенье,
И ты мне радостно несеш ь
Все света обольщенья.
Теперь находишь ты меlfя
За книгой, за работой " .
Двух люлек шорох слышу л
С улыбкой и заботой.
И мне представилос ь: теперь танцуют там,
На дальней родине, н авек избранной мно10".
Ри с уются в толпе наряды наших дам,
Их ткани легкие, с отделкой щегольскою ;
Ярчей п аследстве11111,1х алмазов там блестят
Глаза бессчетные, весельем разгор евшись".
Опередив весну, до время разогревшись,
Там свежие цветы с во1'f сыплют а ром ат",

Красаьиць� летят, красави11ь1 порхаюr,
Их вальсь� Ланнер а и Ш трауса увле1<ают
Неод олимо�о игривостью своей."
И все шумнее бал, и танцы все живей1
И м11е все чудится! Но, ах! в од11ом мечта11ье !
Меня там не т! Меня там нет !
И, может быть, мое существованье
Давно за был беспамятный с ей свет !
И что же привлекательного для «нее » н а бале ? Не поэтиче·
ская сторона его , если он имеет в себе хотя каплю поэзии, п е
пылкая страсть, не таинственная интрига, - нет, не бойтесь за
«не е», - просто наряды, комплименты и rв альс; для натур п ла·
менных, которым прощается многое, даже любовь к балам в эре·
лые лета, 1бал - место страстных, таинственных разговоров с
од ним, бал - рай или ад ; для «нее » бал - просто р азвлече нье,
очень прия1·1юе потому, что там много ка,валеров, говорящих
очень лестные комплименты :
Когда ровесницам моим в удел даны
Все общества и света развлеченья,
И царствуют ОН'И, всегда окружены
Толпой друзей, к ним полных снисхожденья,
l{огда их женский слух ласкает шум похвал,
Их занят ум, их сердце бьется шибко, -
Меня враждебный дух к деревне приковал ,
И жизнь моя лишь горькая ошибка !
Так вот почему «она» восклицает : «Я бал люблю ! Отдайте
балы мнеl» - «Она» с самого начала до самого конца лю буется
собою, своею красотою, - этим 1чувством проникнуто каждое
излияние «ее» сердца ; «она» описы1вает свою наружность и на·
ряды ; «она» даже говорит при случае :
Что мне до прелести румянца молодого?
красота не в румянце; очаровательна та жен щина, которая имеет
В движеньях, в поступи небрежную сноровку (Стр. 192).
Наконец, «она» просто признаетс я, что любила балы 11е по
страстному увлечению, а просто по тщес лавию, что «она жила
т щеславием»:
Потом была пора, и света блеск лукавый
Своею мишурой мой взор околдовал :
Бал, искуситель наш, чарующей отравой
Прельстил меня, завлек, весь у111 мой обаял...
Пиры и праздники, алмазы и наряды,
Головокружный вальс вполне владели мной,
Я упивалася роскошной суетой,
Я вдохновенья луч тушила без пощады
Для света бальных свеч .. . я ж е нщиной была !
Тщеславьем женским я жила !
(Стр . 158.)
459

А теперь - говорит «она» - настала пора друга.я, мечты про­
ш ли, «су щественность » стала интереснее, нежели « игра вообра·
жени.я »: преж де, говорит «она» :
Я с детским жаром увлекалас ь
Воображения игрой" .
Но теперь уж не то:
Я в горний мир не увлекаюсь,
Я песней сердца не пою,
Но к хладу жизни приучаюсь
И уж существенность лю бл10 1 (Стр. 82-83 .)
Но о «существенности» после : нам нужно еще п ослушать , •1 т6
«она» говорит на бале. Надобно кстати заметить, что «она» по­
стоянно жалуется на то, что светские муж чины не умеют оценить
сердца , жаждущего любви : они боятся «молвы», и «она» убеж дает
их не бояться пустых, лживых толков света. Зато , как сострада·
тельно она готова утешать муж чину, который грустит о подобной
же неудаче ! Вот один пример :
Зачем, страдалец молодой,
Зачем со мною лицемерить?
Нет ! хитростью своей пустой
Тебе меня не разуверить !
Ты любишь! Это говорят
Твоя задумчивость немая,
Безжизненный, унылый взгляд,
Болезнь и бледность гробовая !
Так, твоя любовь несчастна, и ты никому не хочешь говорить
этого, ты не хочешь нарушать тайну своей любви !
460
Ты прав! молчи ! но знай, что мною
Твоя оплакана судьба ! (Стр. 29.)
Вот другой пример :
Скажите, отчего ваш взор
Всегда горит тоской сердечной?
Зачем напитан грустью вечной
Ваш непритворный разговор?
Зачем таинственные думы
Легли на томное чело.
И скорбь оттенок свой угрюмый
На вас вперила, как клеймо?
.
.
.
.
.
.
.
.
В вас что-то тайное, родное
Красноречиво говорит,
И сострадание святое
Меня невольно к вам стремит!
�J если б втим состраданьем
IVJoгла купить я вам покой 1
Но я богата лишь желаи 11ем,

А не ходатай пред судьбой.
Примите ж все, чт6 в приношенье
Вам дать в порыве умиленья
Я, бесталанная, могу :
Души свободной уваженье
И сострадания слезу ! (Стр. 103- 104.)
Будь тверд, нс унывай, возьми пример с меня :
Смотри, тверда, сильна, невозмутима я!
Пред бедной женщиной, созданием ничтожным,
Легко вол нуемым , н страстным н тревожным,
Себя мужчиною обязан ты явить,
Велш<одушней ты, смелее должен быть !
Не слушай толк людской н вражьи пересуды !
Пусть люди против нас - сам бог га нас покуда ! (Стр . 366.)
Но что делать, если мужчина разрывает союз сердец? Обы·
кновенной светской женщине остается одно - страдать и тоско­
вать; «она» делает не так : она, если ей вздумается взгрустнуть о
таком обстоятельстве, тотчас же умеет переломить себя, пр евоз·
мочь горе; «она» говорит себе :
Опомнись! призови на помощь силу вол и ,
Оковы тяжкие героем с плеч стряхни !
Сердечных тайных язв скрой ноющие боли
И свету прежнюю себя припомяни l
Где ленты и цветы, где легкие наряды�
Блестящей бабочкой оденься, у берись,
И поезжай на бал, спеши на маскарады,
Рассмейся, торжествуй, понравься, веселись!
Придут к твоим ногам поклонники другие, -
Меж них забудешь ты цепей своих позор,
И он, он будет знать! Затеи молодые
Встревожат и его внимательный надзор !
Он в очередь свою узнает страх и муку,
Он будет ревновать, он будет тосковать,
Ты выместиш1;> на нем страданья, горе, скуку,
Потом простишь его и призовешь опять ! (Стр. 393.)
А если и это не удастся - что тогда ? Тогда «она» говорит
ему следующее :
Свободен ты 1 и я свободна тоже 1
Без ссоры мы с тобою разошлись.
Найдется ли другой, душой моложе
И сердцем понежнее, - н е сердись!
Ты так хотел ! (Стр. 400 и последняя.)
А когда найдется другой , душой моложе, как сделать его со­
у ча стником своим в отмщении неверному ? «Она» будет говорить
с ним о поэзии о своем одиночестве, о том, что мир не понимает
в ысоких стрем:ений и чувств. Но как вы думаете, что такое для
« нее» поэзия, «чистые ду мы» и т. д . ? - О тдых после утомитель·
461

ноrо бала и средство пр иподняться пекле ра$личных житейских
невэrод:
Когда в шуме света, в его треволненье,
Гонясь за весел ьем, пр ося наслаждений,
Умается сердце, душа упадет, -
Тогда в думе чистой прн1ота ищу я,
Тогда я мечтаю и, душу врачуя,
Повзия крылья и мощь ей дает.
(Стр. 164.)
Вообще, по «ее» мнению, поэзи я и мечты - только промежу­
ток меж выездов 11 балов :
Для женщины".
Есть час спокойствия, мечтаиья, дум святых, -
То промежуток ей меж выездов, весели й.
Не бойт есь же, «она» не увлечется поэзиею или друrими высо­
кими стремлениями : она только будет толковать о них с кавале­
рами, которые «молоды ду шой » и одарены «нежным сердцем» .
Иной из этих неопытных юношей расчувствуется и изъявит ей
в приличных выражениях свое сочувствие, свою любовь. «Она»
будет отвечать ему так :
Но я не такова! Но с ними вместе в ряд вы
Не ставьте и меияl Я не шучу собой.
Я сердцем дорожу ; восторженной душой
Я слишком высоко ценю любовь прямую,
Любовь безмолвную, безгрешную, святую,
Ка1tой вам не найти здесь в обществе своем !
Иной я не хочу ! Друг друга не поймем
Мы с вами никогда ! Так лучше нам расстатьс я,
Лишь редко, издали, без лишних слов встречат ься !
Хоть я и говорю : Никто и нико�да/
Я так неопытна, пылка и молода,
Что, право, за себя едва ли поручусь яl
Мне страшно слышать вас ; смотреть на вас боюсь яl
(Стр. 199.)
Теперь нам остается только выписать, без всяких замечаний,
два стихотворения, очень замечательные.
46;!
НАДЕВАЯ АЛБАНСКИЙ КОСТЮМ
Наряд чужой, наряд восточный,
Хоть ты бы счастье мне принес,
Меня от стужи полуночной
Под солнце юга перенес!
Под красной фескою албанки,
Когда б могла забыть я вдруг
Бал, светский шум, плен горожанки,
Молву и тесный жизни круг!
Когда б хоть на день птичкой вольн ой,
Свободной дочер ью лесов,

Могла бы я дышать раздольно
У ионийских берегов !
Разбя.nши цепь приличий скучных ,
Поправ У ног устав людей,
Итти, часов благополучн ых
Искать у гордых дикарей !
Как знать? Далеко за горами
Нашла б я в хижине простой
Друзей с горя•ш ми сердцами,
Привет радушный и родной !
Нашла бы счастия прямого
Удел, незнаемый в дворцах ;
И Паликара молодого
Со страстью пламенной в очах / (Стр. 137- 1 38.)
uыrАНСКИй ТАБОР
Когда веселием, восторгом вдохновен ный,
Вдруг удалую песнь весь табор запоет,
И громкий плеск похвал, повсюду пробужденный,
Беспечные умы цыганов увлечет,
На смуглых лицах их вдруг радость заиграет,
В глазах полуденных веселье загорит
И все в них пламенно 11 ясно выражает,
Что чувство сильное и х души шевели т:
Нельзя, нельзя тогда внимать без восхищеиья
Напеву чудному в зволнованных страстей!
Нельзя н е чувствовать музыки упоенья,
Не откликаться ей всей силою своей !
Поют. " и им душа внушает эти звуки.
То страшно бешены, то жалобны они ;
В них все : и резвый смех, и голос томной мук и,
И ревность грозная, и ворожба любви,
И брани смелый вопль, и буйное раздолье .
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
Но вот гремящий хор внезапно умолкает,
И Таня томная одна теперь слышна :
Ее песнь грустная до сердца проникает,
И страстную тоску в нем шевелит она.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
О, как она мила! Как чудным выраженьем
Волнует, трогает и нравится она!
Душа внимает ей с тревожным наслажден ьем,
Как бы предчувствием мучительным полна !
Но если ж песнь ее, с восторгом южной страст и,
Поет вам о любви, о незна1<омом счастьи,
О, сердцу женскому напевы те беда !
Не избежит оно заразы их и власти,
Не смоет слёзами их жгучего следа ! (Стр. 65 -66 .)
Мы никак не э�рили, чтобы апотеоз хора московских цыган и
цыганок принадлежал «еЙ» ; но со мневаться нев озможно: стихо­
Т'Ворение написано от имени женщины. « Она» не только сама увле­
каетс я песнями цыган, но думает, что 1< аждая женщина увлекаетс я
ц м и. Удивительная женщи на !

Мы не думаем , чтобы личность, какою изображает нам себя
« она » , мог ла б ыть привлекательною. Тем менее мы до пускаем ,
чтобы в ней было что-нибудь поэтическое. Расчет и поэзия, хо·
лодно е стремление к целям существениnсти и поэзия - вещи не•
совместимые. Мы решительно птвергаем, чrо бы какой бы то ни
было п оэт мог с о чу вствовать подобной женщине. Кто же может
сочувствовать ей, в том нет ни капли поэзии. Но графиня Росто п·
ч ина сама )"R" азьrв ает на\-! ис'I'и нную то чку зр�ния на дух своих
стихотворений в превосходном «Предисловии», которы м украше·
но новое издание их:
Я не горжусл тем, что светлым вдохновеньем
С рожде нья бог меня благослов ил ;
Что душу выражать он дал мне песиопеньем
И мир фантазии мечтам моим открыл.
.
.
.
.
.
.
..
Я не горжусь, что с лестью и хвалою
Мне свет внимал, рукоплескал порой,
Что жены русские с улыбкой и слезою
Твердят, сочувствуя, стих задушевн ый мой !
Я не горжусь, что зависть и жеманство
Нещадной клеветой преследуют меня,
Что бабью суетность, тщеславий мелких чванство
Пр езреньем искренним своим задела я .
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
Горжусь я тем, что в чистых сих страницах
Нет сло ва �решно�о , виновной ду.1о1ы нет ;
Что в песнях лн своих, в рассказах, в небыли;цах
Я тихой скромности не презрела завет !
.
.. .... ..
.....
Горжусь я тем, что в этой книге новой
Намека вредно�о никто не подчеркнет,
Что даже злейший враг, всегда винить готовый,
Двусмысл енной в ней то ч ки не найдет !
Горжусь л тем , что дочери невинной
Ее беs страха даст заботливая мать,
Что девушке с душою голубиной
Над ней позволится и плакать и меч тать.
10 сентября 1850 rода.
Теперь, надеемся, каждый читатель отгадал нашу задушев·
ную мысль, в доказательство которой напи сан весь это.т разбор,
и согласился с нею. Так, вы правы, читатель : графин я Растопчи·
на - писател ьница байроновского, лермонтовского , гоголевского
направления : она выставляет на позор те уклонения от идеала,
которые глубоко возмущают ее благородную, поэт ическую, чистую
мысль ; она клеймит горькою, холодною сатирою без усмешки, без
у.лыбки,-клеймит сатирою, для поверхностного читателя чуждою
всяко й сатиры, пустоту головы и сухость сердца.
Предмет ее беспощадной ирони11 - те дамы, кото рые, к сожа·
лению, существуют в так называемом светском обществе, хотя, к
464

счастию, составляют в нем малочисленное меньшинство, я вляются
только как редкие исключения, - к счастию, говорим мы, потому
что, ес ли бы их было много, не могло бы существовать общество .
Этих кокеток , которые не похожи на кокеток других стран, кото­
рые хвалятся со блю дением жеманных п риличий, графиня Ростоп­
чина превосходно заставил а излагать св ои понятия и ощущения,
свои поступки и стремления, оли].!етворив их, по неизменным за­
конам поэтического творче ства, в этой вымышленной ж енщи не,
говорящей нам о своем « Я ». И как с праведливы ст ановятся с ло­
ва графини Ростопчиной о своих стихотворениях, как скоро мы
поймем это ! Да, действительно, она горькой, несмеющейся иро­
ниею глубоко, смертельно оскорбила «жеманство, суету, ТЦ!е сла­
виu мелких чв.а нство» в этих ж е нщинах, �в ыставив их свету без
всяких вуалей, 1в и стинном их 1виде ; да, она глубоко по разила их
своим презрением! И если так, - а иначе быть не может, - то,
действитель�но , чисты ее страницы, потому что проникнуты спа­
сительною мыслью, благородным презрен и ем к фразе и ничто­
жеству. Нет в них слова �рсшно�о, нет виновной думы, - о , нет,
и не нарушила он а, а защитила она скромность, показав ей в этих
небылицах, то есть созданных 11во рческим ·воображением поэта
поступках вымышлен ного лица, до чего доводят сухость сердца и
пустота ! Нет в этих страницах наме ка, кото рый бы мог ввести в
сомнение, сделаться вредным своею двусмысленностью: 1все выра­
жено с такою ясностью, что нет места сомнению, хороши ли или
презренн ы эти �в ымышленные 01цущения, стремления, поступки во­
ображаемого лица ; и если деву шка с невинною, неопытною, �олу­
биною душою слишком живо увлечется �вихрем наслаждений и
развлечений, столь невинных, повидимому, в н а·чале, но приво­
дящих к �сто ль жалкой «существенности », как посещение цыган­
ских оргий, - ес ли, говорим, неопытная девушка увлечется этими
опасными развлечениями, заботливая мать без страха даст ей
книгу 1г рафини Ростопчиной, - без страха, потому ·что сильно,
но спасительно проти1воядие и несомненно его действие: ужас­
нется, содрогнетс я, �олубиная душа девушки, и заплачет она, с
го лубиною любовью зарыдает о по гибших своих сестрах, с ужа­
со м о той страшной опасности, кото рой сама подвергалась, - и
очистится эта го лубиная душа пламенным оЧ!ищением ужаса от
всех зародышей порока, какие успели зарониться в нее среди
<.<J о лаз1н ов неиз1ведан но й ею , обольстительной, повиди мому, жизни,
и навеки будет он а чиста от суеты, ТЦ!еславия, 1веду щих к соб ­
лазну, и недоступна навеки будет она льстИ'вым искушениям
соблазна!
Высок подвиг поэта, решающегося избрать пафосом своих сти­
хотворений изобличение ничтожества и порока, на благое предо­
с тережение людям; высок его талант, если он достойным образом
с овершит свой благородный, но тяжелый подвиг !
Этим, без со мнения, надобно объяснять то уважение , кото рым
30 Н. Г. Чер ныше вскиll, т. '1 11
465

почтили талант и произведения графини Ростопчиной три вели·
чайшие поэта трех поколений : Жуковский, Пушкин и Лермонтов.
Мы уже �видели, с .какою ·бла.госклон·ностью Пушкин слушал ее
с тихи . Жуковский послал ей книгу, которую Пушкин приготовил
для записывания своих стихо11ворений, и кото р ая найдена б ыла
е ще белою, девственною после его смерти. Видно, патриарх наших
поэтов думал, что графиня Ростопчина до стойна быть преемницею
Пушкина в нашей поэзии. Любопытное письмо Жуковского о б
этом напечатано на 23 1 -232 страницах нового издания стихотво·
рений нашей поэтессы. Наконец, кому из нас не памятно дивное
стихотворение Лермонтова: «Графине Ростопчиной »:
Я верю : под одной звездою
Мы с вами были рождены :
Мы шли дорогою одною,
Нас обманули те же сны. • .
Во всем мы можем обманываться, но не обманет нас одно :
имя графини Ростопчиной будет увековечено этим прек расным
стихотворением.
Как же объяснить , что журнальная критика и масса пу блики
до сих пор не понимали истинного смысла стихотворений графи·
н и Ростопчиной? - Очень просто, и вовсе не к выгоде критики 11
публики, мы должны прибавить, несмотря на все уважение наше
к этим органам редко пог решающего здра'l
l
ого смысла и обще­
ственного мнения.
Сатиры графини Ростопчиной написаны для предостережения
светск их жен щин и по необход•имостп написаны салонным языком :
ведь другого языка они не захо'l'ели бы слушать, даже не поняли
бы; ведь с каждым класс ом общества надобно говорить н а его
собственном языке. А иэвес11но, как тонка, почти неос;.язаема иро·
ния салонов. Подумайте сами, могла ли понять ж урнальная кри·
тика, привыкшая к грубому, топорному, смеем выразиться, тону
нашей мещанской литературы, наших Гоголей и Ко льцовых и им
подобн ых людей, - ведь и сам Пу шкин, сам Лермонтов прину·
ждены были говорить очень неделикатно, чтобы сделать с вою
иронию понятной для нашей публики, - могла ли эта критика,
сама говорившая столь резко и привыкшая рубить с плеча, -
могла ли она понять, уловить тонкую , уловимую только для свет ­
ских людей иронию графини Ростопчиной ? Да и кто были кри·
тики ? Мы очень уважаем их ум и нравственные качества , н о
цолжны со .sнаться, что они воспитывались не в салонах ; один б ы.1
1
сын купца, другой - семинарист или сын уезд•ного лекаря; тре·
тий - мелкопоместный, чуть ли не однодушный уездный д.воря·
нии 3 • Чего хотите в ы требовать от эТ�их людей, J<огда дело каса·
ется светского языка ? Теперь , конечно, и вам, и мне, и каждому
л ег ко понять смысл стихотворений графини Ростопчиной, когда
она с ама п рекрасно о бъяс н ила его в предисловин к ноsому изда-
4б6

юtю, когда мы и меем с в идетельст в а Жуковского , Пушкина и Лер·
монтова.
А прежде ? признайтесь и вы, читатель, ведь в ы не понимали
ero ? Да и где же вам понять ! Мы знаем, кто вы такой, ка,кого то·
иа вы человек ! Ведь вы любите Диккенса и Теккерея , этих гру­
бых, хотя и даровитых людей, которые с такою мужицкою пря·
мотою называют каждую вещь прямо по имени, не имея п онятия
о приличиях в образе выражения.
Но не будем слишком много обвинять себя за прежнее свое
заблуждение: мы все искупали его тем , что признавали, - чисто
на веру, без ясных для нас проявлений этого таланта, - высокий
талант графини Ростопчиной. Мы з агладим прежнее наше заблу·
ждение тем, что будем теперь очень ясно понимать все значение
этого таланта.
Кто хочет составить себе точное по нятие о степени таланта
графини Ростоп чиной, должен, конечно, обратить внимание не
етолько на содержание, сколько на художественную форму ее про·
изведений, анализировать, в какой мере форма соответствует
идее, и со вершенно ли полно и ясно выражается идея в форме.
Понимая эту иде ю, как она разъяснена самою поэтессою в
предисловии, и как эта идея является в нашем анализе, непогре ­
шительная точность которого е�в а ли оставляет место со мнению,
каждый должен будет сказать, что форма вполне соответствует
идее, и потому безукоризнен·но художественна, в самом строгом
смысле слова. Вымышлен.пая личность, излаrающа·я 11
1
ам ооои
ощущения ,в стихотворениях, холодна и искусственна 'В с•воем IВЫ·
ра·жен ии, как в своей жизни. Она старается пока·зать, что любит и
понимает поэзию и природу, - н о на самом деле не может лю­
бить их; однако же, как личность, хотя искусственно и фальши­
во, но довольно развитая и образованная, она умеет иногда упо­
требить красивое или громкое выражение. Само собою разуме·
ется, что, несмотря ни на какую искусственность, природа всегда
берет верх над расчетом и преднамеренностью ; потому стихи,
имеющие по!)тичеохую внешность, перемешаны с гораздо большим
кол•и чес1'В ом стихов сухих, нимало не поэтическ их. Прежде на,хо­
дил-и это недостатком ; теперь мы, с своей точхи зрения, должны
признать достоинст.во м, хак соответственнейшее выражение при·
роды излагаемых ощущений и мыслей. Да и те стихи, кото рые н а
первый взгляд кажутся поэтическими по блестящей фразеоло·
гии, для внимательного читателя охазываются фальшиво-укра­
шенными, а не прекрасными. Наконец, хотя в ымышленная ли ч·
ность очень много говорит о пылкости своей натуры, о зное стра ·
стей, о хипении Ч}'IВСТВ, о пламенной любви, но та·к как она, какова
бы ни была ее натура, пресыщена развлечениями и наслаждения­
м и, то в место пылкости везде видна вялость, неразлучная спут·
ница пресыщения ; зноя страст ей мы в ней не видим, а только ви·
дим женщину, утомленную удовольствиями, но все еще мечтаю·
30*
467

щую об у.довольствиях, - чувства и сердце ее уже утомлены, ра·
ботает одно экзальтированное воображение. Потому-то общий
колорит стихотв 9рениИ чрезвычайно удовлетворяет художествf'Н·
ным условиям с о ответствия формы идее: он сух, эгоистичен ,
экзальтирован и холоден.
Даже самый язык соответствует требованию идеи : он 11е всег·
да правилен, изобилует ошибками в употреблении и сочетании
слов и в ударениях. Действительно, по свидетельству Пушкина,
в его время в салонах не умели правильно говорить и н е могли
правильно писать по-русски. Ныне, быть может, не то ; но ведь
лицо, с которым знакомит н ас графиня Ростопчина, принадлежит
еще, по своему вос питанию, тридцатым годам, и исти нный худож·
ник не мог вложить в уста этой женщины иного языка, как тот,
о котором много раз упоминает Пушкин , говоря о дамах и деви·
цах своего времени.
По художесmенному досто11 нст.ву, состоящему в этом ПОЛ'Ном
соответствии формы с идеею, в графине Ростопчиной должен
быть признан талант необыкновенный.
Само собою разумеется, что такое заключение основано на
выводах наших об истинном смысле ее произведений : кто не при •
нимает этих выводов о содержании, тому и худ1.>жественные каче·
ства формы должны представляться в другом свете.
ВестнИJС естественных н аук. Москва. 1856. .No 1 1•
Мы с удоволь�ствием прочитали первый нумер «Вестника есте·
ственных наук» и еще более убедились, что это издание, уже .два
года выходящее в Москве, - положительно полезно и прекрасно.
Рекомендуем его всем любителям, которые хотят вынесть что·
нибудь из чтения, обогатить себя сведениями. Да и как оно де·
шево стоит - всего шесть рублей 1
Первый нумер •На 1856 год заключает в себе, кроме д ругих
статей, в высшей степени поэтическую и интересную статью эна·
менитого Александра Гумбольдта : «Жизненная сила, или родос·
ский гений». Какая простота, благородство и возвышенность стИ·
ля и, притом, как все ясно, тепло, прямо льется в душу ! Глубокое
и симпатическое сердце набросало эти коротенькие строки" . Мы
также любовались приложенным к 1-му No портрето м Гумбольд·
та, этого восьмидесяти-шестилетнего служителя науки, более по•
лувека служащего корифеем и представителем всех изумительных
движений естествоведения. Счастл ивое лицо, редкое лицо, кото ·
рое заставляет перед собой склониться всяко го мыслящего чело·
века! Всмотритесь в эту улыбку , в этот в озвышенный лоб, кото·
рый, ·Кажетс я, так и го ворит : « эдесь жизнен ная сила входит во все
свои права». Гумбольдт, по справедливости, нравственное мерило
всего мышления XIX столетия, высшая грань, до которой до-
468

стигнул н ы нешний человек. Г. Рулье, редактор «Вестника» , очень
может гордиться тем, что такой человек прислал ему свой портрет
с собственноручной надписью, и тем одобрением, которое Гум ·
больдт в ыска зал об его издании. По сле одобрения Гумбольдта
нам остаетс я только напомнить о «Вестнике» тем русским чита·
телям, которые еще не запасли·сь журналом г. Рулье. Смело руча·
емся, что они не будут жалеть, приобретя «Вест ник».
Журнал садов одства, и здаваемый Россиuским об�еством
любителеu садоводства. Книжка 1 (январь). Мо сква 1856 1 •
Красота цветка, сада всегда .действовала и будет действовать
на человека, потому что живопись неотразимо действует на душу
человека. Это одн о из эстетичес ких удовольствий, так же, как
литература и музыка. Мы, жители страны берез, можжевельника
11 елок, не слышавшие никогда, как шумят лавры, пальмы и густо·
лиственные дубы, целым шатром раскинувшиеся в воздухе, не
слышавшие даже запахов роскQшнейшего растительного цар·
ства, - мы, у которых тя нутся утомительные кустарники, плетни
д а метелки вместо дерев, бо лее всего должны ста раться попол·
нить ску.дость и неприветливость северной природы. Балок, стро ·
пил да плет ней у нас много ; но •какое невыносимое повторение,
какое невеселое однообразие окраски, подернувшей все одинако·
вым колером ! Поэтому акклиматизирование деревьев и цветов
для нас необходимо, необходимы лю.ди, которые б ы, силою нау·ки
и опыта, обогащали нашу национальную флору, хотя бы с по·
мощью оранжерей, теплиц и искусственных садов. Путешествия
ботаников и ученых в оrдаленные страны уже обогатили Стар ый
Свет растениями тропических стран. Сколько мы уже в идели чу·
ждых н ашем у климату растений, которые заслуживают внимания
по своей красоте и изяществу, живут вне отечественной почвы...
Ст ебель тропического растения, тонкий, благовонный, яркоцв ет ­
ный, карабкается себе по стен кам ·н аших оранжерей и теплиц, ла­
скает взгляд 11 радует за успехи науки.
Вот причина того хо рошего впечатления, которое произвел на
нас первый нумер воsобновленно�.о «Журнала садово.детв а» . Это
у нас единственный в России садовый журнал, который издается
русскими любителями, в Москве, при просвещен ном содейств ии
уже прославившихс я на этом поприще гг. ван -Гутта, Верwаф­
фельта, Линдена , Тшфа и Вагнера. За журнал этот многие ск а­
жут спасибо, потому что цель его - знакомить русскую публику
с растениями воздушными и тепличными, с растениями, внов ь от·
крываемыми , �излагать спосо б ы устройства оранжерей, теплиц,
парников, разбивки садов, обращать внимание на плодоводство
и огородничество, как на отрасли, в есьма в ажные в нашем отече­
стве. Кроме того, 11 с остав программы журнала, вообще богатой
489

и обещающей много, вхоАят также путеПlествия 6отаuиков в раз­
ные страны света. В кратком предисловии, написанном редакторо м
э того журнала, г. Пикулиным, высказана вся ц ель этого прек рас·
ного издания, и мы отсылаем читателя к этому предисловию.
«Журнал садово.детва», судя по первой книж·ке, несмотря на
в сю свою спец иальность , может быть ,доступен всем и каждому;
.даже дамы узнают так много о цветах , получат нечувствительн о
столько знаний об их классе, отечестве, о том, отчего известный
цветок называется тем или другим именем, и т. д. Ведь немножко
стыдно любить цветы и не иметь хотя маленького научного о них
понятия, обо всем спрашивать овоего садового немца и его без·
грамотного помощника, который только посредством ру;оской
сметки понял то, о чем толкует хитрый немец ... Кроме удоволь­
ствия вынести пользу из чтения этого журнала , читатели найдут
при нумерах журнала удивительные рисунки растений, которые
выписывает редакция от известных иност ранных садоводов. При
No 1 приложены два иллюминованные рисунка, а именно : изящ·
нейпrий ц·веток рододендрон, с темно-розовыми и пурпуровым11
крапинами и ·ка рминными полосками по к р аям лепестка, и другой
великолепнейший рисунок растен•и я, интересующего в настоящее
время всех ботаников Европы - Саррауения Друммондд. Краси·
вый и оригинальный вид этого заморского растения, ныне рас·
пространенного по Европе, невольно поражает тлаз своей мра·
морной окраской листьев , верхняя оконечность которых покрыта
белыми и пурпуровыми пятнами, края обведены красно-лиловым
ободком ; стебель этого растения поддерживает одинокий пяти­
лепестный темнокрасный цветок. Прео ригинальное, прекрасивое
растение, с такой удивительной окраской листьев ! Честь и слава
редакции, которая не пооку.п илась на приложение таких богатых
иллюминован·ных рисуrнков , да еще присовокупила к ним интерес·
ные статьи". Мы не видывали еще таких отчетливых и изящных
рисунков при русских изданиях.
Но кроме рисунков и политипажей, первая кн ижка «Журнала
садоводства» представила .две интересные статьи: «Картины рас­
тительного царства» г. Мина и «Московские сады ·В XVI II столе­
ти и» г. Забели·на . Нам в особенности понравилась статья r. Мина,
и мы порадовались за редакцию, которая по няла, что подобные
статьи, хо тя не заключают в себе ничего нового, необходимы для
русской публики , которую можно приучить к интересам специаль­
ным только посредством общих, популярных статей. Советуем
r . Пикулину не упускать етого нз ви.ду, не забывать, что для мас·
с ы читателей, не посвященных в специальность естествоведения,
необходимы общие очерки, предварительные взгляды и описания,
изложенные языком живым и общедоступным для каждого.
Г..и Ми н с успехом дости гнул это й цели и попул ярным языком,
слегка, но масте рски характеризовал всю красоту, богатство и
важность растительного царства .
470

Ст атья «Московские сады в XV lll столети и» также читается
с большим и·нтересом.
В заключение скажем, что первый н у мер «Журнала садовод­
ства» составлен прекрасно. Желаем от ду ши успеха этому изд� ­
нию, на который оно , бесспорно, имеет право рассчитывать . Вид­
но, что люди с любовью и с знанием дела принялись за издание,
с тактом критической оценки при разборе но вых растений, кото­
рые со дня на .день на.водоняют Евр опу и - бывает это ! - часто
под пышным именем растения, привезенного из отдаленной точки
земного шара, встречаем ста рый и давно известный вид расте­
ния".
Очерки сибиряка . /. Девичий сон на Новый � од. Был ь из вреА1ен
да вно-прошедших. СПБ. 1856.
Прочитав на заглавном листке : «Очерки сибиряка» и зная
давнишнюю скромность русских со чинителей, которые неред ко
целые трактаты называют : очерками, абрисами , этюдами и т. д.,
мы, признаемся, заранее ожидали извлечь из «Очерков» множе­
ство любопытных заметок о Сибири. Что-то нам расскажет по­
•rтен ный сибиряк об этой стране, где все так ново, оригинально,
где (не говоря уж об этнографических особенностях ) и толстый
золотопромышленни1к , и по ручик си би рской гарнизо нной стражи,
и станционный смотритель, - все имеет свою особенную физио­
номию, го ворит другим языком и с увлечением толкует о звери­
ных шкурах, - что-то нам расскажет наш п очтенный сибиряк?
Так .думали мы, прочитав заманчивое заглавие: «Очерки си·
биряка». Каково же было наше изумление, когда, перебросив за·
главный лист, на другом листе мы прочитали другое заглавие :
«Девичий сон на Новый год, в стихах». Не может быть ! Вероят­
но, девические сны сибирских барышень представляют что-· н и­
будь особенное, вероятно, им снится не то, что другим барышням,
и уж недаром автор прибавил: быль из времен давНQ·nрошмших.
Видно, он выкопал какую-нибудь сибирскую легенду !
Прочитав всю книжку , писанную дешевенькими стихами, в
роде тех, какими обыюновенно пишут благовоспитанные дети в
день и менин оооих :мамаш и кресТ1Ных батюшек, с наивной от.кро·
венностью пролепетав: для вас - взошел я на Парнас, - мы не
нашли подобной откровен н ости в неизвес '1
1Н
ом сибиряке. Г. си би­
ряк описывает вместо Сибири КНЯЖIНУ , описывает львицу модного
света (вот тебе и быль и з давно-прошедших времен!), расклады­
вающую накануне Нового года мостик из прутиков . Эти прути­
ки - эмблема мирных женских добродетелей ; м остик - лестниц а,
ведущая ·княжну в объятия мило го человека в блестящей к аске и
в больших замшевых перчатках. А княжна-то , если б вы знали ,
крас авица какая ! Господи , как она хороша! настоящий рафинад ,
как говорит гоголевская сваха. Посудите сами :
471

гРУДН лебедя, белей
Белой пены океана 1
Гордо в зеркало rлядясь ,
Красоте свое й дивясь,
Ждет княжна любимца-друrа :
Скоро ль он sa ней придет,
Ручку белую воsьмет,
Скажет : «ТЫ моя супру�а!»
Таков портрет княжны. Сердце у ней необыкновенно м ягкое.
Как она перетрусилась, когда ей приснилось, что какое-то чудо·
вище с гусарской саблей кинулось на ее любимца-друга, как прон­
зительно вскрикнула бедная княжна :
«Няньки, мамки, защищайте,
Жениха скорей спасайте."
Он изрубит !» (Стр. 12.)
Как ? изрубит [ любимца-друга, ротмистр а Юлия изрубит!
Какой в здор, княжна ! разве можно изрубить , изгнать ротмистра
Юлия из вашего сердца и из русской литературы? Успокойтесь !
еще придется вам не раз слышать и читать подобные разговоры :
«Ротмистр Юлий !"» -Ах, вы жи вы! -
И о�нем красноречивым
Миrои вспыхнула княжна.
«Как! вы знаете? так скоро!
Кто сказал вам?"» - ЯI.• мне! .. нет!"
Робкий был ее ответ.
Охватив �оряшим вsором,
Юлий сел поближе к ней.
«Чт6 же значат восклицанья?"»
- Так, оставьте без вниманья".
Расскажите поскорей,
Чт6 случилось? - И м�новенно,
Точно жемчу� др а�оуенный,
Слеsы пали ив очей.
«Боже ! слезы ! ..» - Говорите!" -
«Вы бледны такl!"» - Не томите!"
Каков ротмпстр Юлий ? Ну, не злОiдей ли он, посудите сами !
И за что этак морочить бедных русских барышень, кот орые, в
11ростоте своей, ничего возвышеннее не знают их возвышенного
русского слога. О, милый марлинизм, давно отживший, но еще
не окончательно похо роненный в нашей литературе задних рл­
дов l о, великолепная шумиха слов , фонтаном бьющая из красно­
речивых уст ротмистра Юлия! Один только он , ротмистр Юлий,
решится произнести подобные ·гремучие, хвастливые фразы, объ ­
ясняясь в любви этой добренькой княжне, от вост орга даже раз­
весившей уши:
472
Не sаботясь о sдоровье (вто говорит Юлий)
О мо�иле (?) , но, храня
Света модно�о условье ,
Поскакал с виsитом я_ .

А княжна-то �
Я счастливец ! вы бальаам
Мне на раны сердца льете,
Вы блаженс тв о мне даете,
Вы несете к небесам !
Вашим я дышу дыханьем ,
Жизнь мила мне только в вас,
С вами жиань и ве чность - час/ /
Но ска.вать, но вас у в ерить ,
Как любовь моя сильна,
И о�онь ее и.вмерить -
Нет и меры, нет и слов/
Долго вслед она глядела,
Грудь плескалась, грудь г орела,
Чей-то голос говорил :
«Как хорош он, как он мил l
Любишь друга �»
- Обожаю !
Голос молвил И'Э груди.
Да и как, в самом деле, не обожать ротмистра, который, по•
крутив ус , так выразился насчет ее взгляда:
Не сжи�ая - жжете им!
И даже что еще выдумал :
Звукам речи задушевной,
То отрадной, то смятенной ,
Потрясаете в rруди
Струны лучшие мои l
Очень интересно знать, какие там лучшие струны в груди э·го ·
го ротмистра Юли я, и то•1но л11 есть там подобнr)1 е струны." Со·
мнительно ! не верьте, княжна! Хотите знать, чт о за человек ваш
ротмистр Юлий � Пустой малый, благонамеренный труп старых
романов, лицо, ныне не существующее, ротмистр с медным лбом,
ни одной дельной книжки не прочитавший на своем веку, н е имев·
ший даже времени рассмотреть хорошен ько хоть один план зна·
менитого сражения, считающий военную н ауку вздором, ничего
не слышавший о маршале Конде, о Тюрене, о принце Евгении, по·
наслышке знающий великого Суворова, и т. д" и т. д., прямой на·
следник героев повестей Марлинского, перепрыгивающий, от с а·
ло нных огорчений, кавказские горы и машущий, от нечего дел ать,
шашкой под самым небом" .
Итак, читатель, если вам случится прочитать в газет ных объ·
явлениях : «Очерки сибиряка» , то знайте наперед, что это дели·
катная выходка неизвестного автора, написавшего под этим за·
rЛавием сказочку о чувствительной барышне и гремучем ротми­
ст ре. Вместо того, ч тоб ознакомиться с Сибирью , вас схватит в
объятия милашка-ротмистр и, приняв вас за поджидаемую кня>к ­
ну, станет тискать вас к своей воинственной груди ".
473

Силузтъ1, суень� в с тихах В. П. Попова . СПЕ. 1856 .
Сти хи г. Попова совершенно другого рода, чем стихи автора
«Очерков с ибиряка» . Г . Попов, по крайней мере, не уверяет, что
он описывает быль из давно-прошедших времен , напротив , он оnи·
сывает сцены из современного быта и, прито м, в новейшем в кусе.
Сатира, злая сатира разлита в поэзии г. Попова ! Боже, как о н
хлещет наше современное ничтожеств о, как озлобленный г ерой
его, Калитин , глубоко мысленно рассуждает о том, что ему стук·
нуло тридцать лет ! Тридцать лет - и человек ничего ·не сделал,
тр идцать лет-и все сердится, тридцать лет-и все повто ряет одно
и то же, тридцать лет - и все го ворит с чужогn голоса ! Положе·
ние истинно драматичес кое, и , признаться, КалитИJН так иск·р ен ·
но жалеет о себе, с таким презрением отзывается о мишурном с•ве·
те, об окружающей его пустоте, что мы даже порадовались за
него. «Ну, в добрый час,- подумали ·м ы,- вероятно, ов тотчас
сядет к письменному сто лу, по просит, что б отьIСжали чернильницу,
займет у приятеля-чиновника перо •И нао:�и.wет прошение о рев·
постном своем желании поступить на службу, или же, что то же
хорошо, займетс я другим ка ким-нибудь серьезным дело м». Немуд·
рено:. человек огорчен , человек в раздражении, что проболтался
тридцать лет на своем веку ; он хочет, веро ятно , чем-нибудь за·
няться, загладить прошлое, и уж неда ром он с такой енергией и
желчью заговорил, в первом своем монологе, о нашем в оспита·
нии, - ведь как заговорил-то ! ни дать , ни в зять - грибоедовский
Чацкий:
Кого я видел пред собою?
Французских кукол дл инный ряд.
Они - не с русскою душою
И не по-русски говорят.
Потом - все там же, в первом монологе - Калитин так р ас·
ходился, что стал посреди ко мнаты и обратился с речью к целой
России :
•
,
,
,
•. • ••Боже мой!
Проснись, России дивный гений, -
fI_роснись, н мощною рукой
Направь ты наше воспитанье,
Дай чистой правды свет познать
И, бросив иго подражанья,
Заставь себе нас подражать.
Эге-ге l человек 11
1
едюжиН1НыЙ : каких материй касается". вид.но ,
Чацкий на александринской сцене очень ему п онрав ился. Что жl
это еще не беда ; у Калитина впечатлительная натура, у него хо·
рошая память, он сидел в первых рядах кресел и глотал каждое
слово благородного Чацкого". Так, Калитин бранит общес тво,
г оворит о н ашем жалком воспитании " .
Очень интересно знать,
чтб будет он делать еще.
474

Ну, что, если, сохрани бог, он станСт все оmускать ядовитые
остроты да изл ивать желчь на очень ограниченного человека ,
своего приятеля Клиновского , которого он, потому что послед­
нему вздумалось .искренно влюбиться, считает круглым дурач­
ко м? Та'К и есть : опять эта ск,верная желчь, беззубые остроты,
старые •н ападки на суетность женщин, громкие фразы." Досадно:
Калитин повтор яется,
Калитин надуваетс я нестерпимо , 0Кали­
тин распустил хвост, Калитин во что бы то .ни стало хочет уди­
вить знанием авета своего ограниченного приятеля. Он смотрит
на него свысока, он считает себя Александровской колонной в
сравнении с бедным Кл иновским ; он в душе даже презирает
Клино вского, который с та'Ким до бродушием прибегает (на тре­
тьей странице) на выручку зарапо ртовавшегося филосо фа и с
кротостью говорит : bon· our, mon ch er t• (Стр. 3 .)
Клиновский признается своему желчному другу, что он
влюбился в хорошенькую вдову, т. е. Кринецкую, и хо чет на ней
жениться. С каким презрением отозвался Калитин о женщи­
нах, 1Ка'К отхлестал Кринецкую, эту французскую куколку, ко ­
то рая хоть и блистает,
Зато и курит, и стреляет,
И ездит целый день верхом.
По уходе Клиновского , филосо ф, ·покачц в головой, с през ре-
нием произнес :
Смешон Клиновскнй мне ! Чудак, в коrо влюбился!
В кокетку страшную ! . • А чт6 виной тому�
Все воспитание!
Далось ему это словечко : с языка не сходит ! Чтб ст анете де­
лать с бедным Калитиным: если человек, например, шляпу себе
на голову надел, он, наверное, с ус мешкой скажет : все воспита­
ние! увидит у кого-нибудь красивый кисет - все воспитание ! са­
пог, положим, у вас жмет - виноват будет, конечно, не сапож­
ник, а воспитание ; влюбились вы - виновато не сердце, а вос­
питание. Нам поче му-то кажется, что, если б, например, кто ­
нибудь от горячки умер, то Калитин, посмотрев на него мрачно,
с негодованием произнес бы:
А чт6 виной тому�
Все воспитание ! Как жалок свет ! везде мученья,
Везде и всем грозит беда!"
Да чтб он за господин такой ? Не р азумеет ли он - как это
ни стр анно кажется с первого взгляда - под слов ом воспитание
другого слова : женщи�н а, и уж не нен·авидит ли он этих женщин?
Он не может не бранить их оче нь ШJJбко , и все этак свыс01(а.
• Здравствуй, мой милый ! - Ред.
475

Обраэованья блеск снаружи,
И пустота, меж тем, в серАцах l
А в пансионах часто хуже :
Леви ц там учат таицовать,
Болтать немноrо по-французски,
Неправильно писать по- русски ,
Кой-что из бисера вязать !"
К чему такое воспитанье
Несчастных девушек ведет�
Ну, так и есть : Калитину, по всей вероятност ч: , насолила ка·
кая..
.
нибудь пансионерка, кото рая кой-что из бисера вязала : он и
напустился на воспитание. Милосе рдный боже! как легко можно
огорчить человека ! Погиб Калитин. достойный лучшей доли, по­
г иб ни за копейку, потерян навсегда для дамского общества ! Как
бы не так ! Послушайте, чем разрешились все его ядовитые мо·
налоги, чем ко нчил карьеру этот глупейший из фразеров, пыш·
ный на сл<1ва, убогий на �дело .
Пр иятель его Клиновс1ш й, который смотрит на Калитина
чуть ли как не на гениального человека, знакомит его с г·жою
Кринецкою, .в которую он, Клиновский, влюблен. Вдовушка ок а­
зывается премилой <1собой : очень недурно стреляет из пистолета,
верхом ездит порядочно, курит отлично и, с болтливостью свет·
скоrо ребенка, сама признается Калитину :
Аеслибзналивы.какя
Из пистолета в цель стреляю,
Иль на коньках катаюся, я sнаю .
Вы ужаснулись бы меня/
Что ж, вы ду \.tаете, Калитин осыпал У'Преками эту, по его
выражению, фращшзскую куклу? Нет, он оробел со вершенно и
едва слышно произнес :
Напротив, должен я при знать с я ,
Что сожалею об одном :
Что не моrу быть ездоком,
Чтоб с вами смело состязаться ;
Что не моrу, как вы, стрелять,
Коньков боюся больше смерти ;
Хотя и rрустно мне, поверьте,
Но должен я о т вас отстать.
Хотя он и скривил рот на манер сатирической улыбки, но,
в место желчи, упреков и негодования на воспитание, он запел
тихо, слабо, как малиновка. Вдруг, точно кто-нибудь толкнул его
под 1бок, Ка лити•н ооомнился, взъерошил полосы и, что б не уда·
рить в грязь лицо м, начал." о чем бы вы думали ? о то м, к1•кие
идеи русские матери развивают у своих взрослых дочерей,- ело·
вом, 1наnал на свой ко нек, на 1воспитание". и как г розно - •Послу·
шайте:
416
Какие в 11eit,
Гордясь любовию своей,
Она идеи развивает�

Она старается убить
У ней возвышенные чувства,
Она хлопочет в ней развить
Необходимое искусст в о -
Богатых женихов ловить /
И дочь, понявши наставленья ,
Для них готова расточать
Свои улыбки, взоры, пенье,
Готова целый день бренчать,
Для полноты обвороженья /
Вот воспитание в домах 1
Вероятно, приятель Клиновский, который сидел тут же (пе·
ред ним-то более всего и хотел щегольнуть Калитин ), подумал :
«фу, ты! голова-то , голова у моего друга Калитина ! золотая го·
ло вка." вот отх�атал, так отхватал!»
И когда п ри прощании г-жа Кринецкая, как вежливая хо зяй·
ка, сказала неугомонному фразеру :
Надеюсь, не в последний раз
Вы у меня, хоть в наказанье
За ваши колкости .. .
то наш Калитин, до вольный со бою, с ухо отвечал :
О,яготовувас
Всегда наказан быть .. .
Проu_!аЙте.
Во втором действии «Силуэтов» r-жа Кринецкая сидит одна,
в неглиже, и жалуется на то , что она очень устала. Еще бы не
устать : танцует до упаду, папи роски курит самым свирепым об­
разом, да еще, подобно знаменитой тетушке несравненного Ивана
Федоровича Шпоньки, в стрельбе упражняется. Вдруг вхС1дит
Калитин. Кринецкая в восто рге, забыла о своем неглиже и гово­
рит ему нараспев, подкатив глаз'ки :
Скажите,
Что вас давно так не видать?
К али тии.
Деревню в том вините,
Что я не мог у вас бывать.
Кринецка я.
Ну, как же вы там поживали?
Я думаю, что не скучал и?
К али тин.
Я полагал, зеле ный луг,
Картины мирные природы
Мой усмqрят мятежный (?) дух
И возвратят былые годы.
Но что ж? Журчание ручья,
Игра пасту шеской свирели,
Шум листьев, пенье солрвья
Мне ч ерез месяц надоели.
477

Кринецкая замечает ему , отчего же он, философ, не по любил
деревенской поэзии, которая стоит того, чтоб ее по л1обить ? От­
чего он живет т рутнем , болтается между небом и землей ? От­
ч его он, нако нец, не исполнит хо ть долга гражданина, к а к выра·
жается Чичиков , т. е. хоть бы женился он, по крайней мере?
Боже, как рассердился наш Калитин, как за ревел он зверски на
вдову ! Он просто пришел в бешенст во и крикнул н а беззащит·
ную женщину :
Вы деревенскою женою
\VIеня хотите наделить?
Нетl Лучше заживо зарыть
Себя, чем жертвовать собою,
Чем век безвыходно страдать
И, не дел ясь ни с кем душою,
Средь огородов прозябать !
Пt>звольте, г·н Калитин, поз.вольте, ну перестаньте же махать
руками и раздувать ноздри, перестаньте : ведь вам тридцать пер·
вая весна по шла. Вы изволите го во рить, что не желаете прозя·
бать среди огородов; да дело в то м, что в столице вы браните
мишурный свет, в деревне - шум листьев и пенье соловья : чего
же вы хотите, скаж ите на милость ? Поверьте, с вашим дрянным
фразерством, школьным озлоблением вы везде будете .про.эя ·
бать - и в деревне, и в стол ицах. В деревне вы на волос ничего
не сделаете доброго , а в столиц е и подавно: десять лет прожи·
вете в Петербурге и ни разу не заглянет е в императорскую пуб­
личную библиотеку, не выслушаете ни од1ного публичного курса
хоть од ной науки , не заглянете даже из любопытства в универ­
ситет, а все будете то лковать о просвещении да о воспитании 11,
попрежнему, на диво черни простодушной ' (напр., Клинов­
ского) , станете обращаться к России со слезами на глазах :
Пр оснись, и мощною рукою
Направь ты наше воспитанье l
Эх , почтеннейший! что вы кривляетесь , надуваете себя и дру­
г их! Лучше проснитесь прежде сами и поплач ьте о себе, а потом
уж о России. Ведь вы, сами того не знаете - гнилушка обще­
ства, - гнилушка, кото рая хочет стать на ходули. А в место
этого , как было б почтенно и блаrо ро-дно с вашей сто ро-ны ( ведь
вы же пылаете духом усовершенство-ван ия ! ), если б вы скромно,
без шуму занялись чем-нибудь да приохотили б к з анят иям и
к серьезным разговорам Клиновских, да не фразерствовал и,
не подымали нос кверху : тогда б на деле вы доказали ваши
слова:
Я твердо верю, что любовь
На атом свете существует.
ВРт и з в а шей школы н вышли б тоrда хоть два-три пор ядоч·
н ых человек а, да вы ч�твертый. Общество, разумеется, вас не
478

9аметило б ; а все-таюt стало б меньше чет ь1 рьмя фразерами: и то
слава богу. Ко нечно, автор в аш, г. Попов, считает вас как будто
порядочным человеком; да от это го вам не легче: при таком
фальшивом взгляде, при н ео бдуман ном желании повторят ь и з·
битые фразы везде, вы будете проз ябат ь, везде останетесь трут·
нем и лишним чел<УВеком в божьем мире.
Как вы думаете, читатель, чего собственно хочет Калитин ?
Вы не верьте его фразам о сем, о друго м, о третьем : он желает
только одного - отыскать себе супругу:
Которая бы поняла
Свое высокое значенье
И исключением была
Из нынешне�о поколенья/ (Стр. 20 .)
Ведь малого желает до брый Калитинl женщина, которая по
сердцу, по душе была бы исключением из нынешнего поколения!
И вообразите себе, он отыскал такую женщину : вдовушка Кри·
нецкая, лихо разъезжающая на ко ньках, осчастливила философа
и вышла з а него замуж. И тот человек, который бранил модных
львиц, презирал балы, театры, маскарад, с желчью отзывался
о барышнях, кой-что вяжущих из бисера, нападал на распущен·
ность нра'Вов , женился на Кринецкой, стреляющей из писто·
лета ! Вот уж подлинно: по Сеньке шапка.
Мы представляем себе следующую семейную 1< арти.ну : слуга
за завтраком оп оздал , положим, во-время подать следующее
бл ю до , и К алитин бросается на него с яростью :
А что виной тому !
Все воспитание ! Ка1< жалок свет! везде мученья,
Везде и всем грозит беда !
А вдовушка, прюшну,вшаяся под ко нец пьесы исключением
из женщин нынешнего поколения, от ску�кн зарядит себе пи·
сто лет, да и бац, 'ба,ц, бац! ну ! хоть ,в дагерроmп своего му.женька ,
который, вероя11н о, висит в ее будуа ре. Веселенький брак, .нече­
го сказать ...
Напрасно г. Попов не придал своей пьесе комического отте н·
ка и ,вообразил, что Калитин достоин серьезного изоб ражения.
Н11
1
прасно ; сIQжет оч ень н еду1рен , и если б все это предста­
вить ;в юмо ристическом виде, то вышло б больше оживления и
правды.
Теперь во прос: отчего г. Попов назвал свои сцены «Силуэ­
тами» ? Заглавие сов ершенно нейдет к делу. Не лучше ли было б,
если 6ы г. Попов назвал ов ою пьесу : Все в о сп итание! и вдова
с п и с т олетом!! По крайней мере это 011вечало 'б основной идее и
было ·бы под стать изящн ым заглавиям, которые -м ы привыкли
в<.треч ать на афишах Александринского театра .
479

Раэведевне свеклов11цы и добЪIВавие свекАовичноrо сахара
по соверше.нно новым методам. Сочинение М. Вемера.
Москва. 1856.
Фабрикация стеарнвов111Х, марrаринов111Х, прозрачнъJХ, соА.веЧНЪJх,
салъвъtх и вообще всякоrо рода свечей . МеАънейера.
Мос ква. 1855.
Практика золочения и серебрения всех вообще метаАлов
по новейшим открытиям. Составлено Шрейберо:м. Мос ква. 1855.
По поводу всех этих и множества подобных переводных кни·
жек nриходит 1н ам непреодолимое желание повторить еще раз
дав,нишнее �з амечание: что за охота издателям их компрометиро·
вать свои изда�н ия широков ещательными заглавиями, когда из·
даваемые книжки сами по себе не дурны, как те, заглавил кото·
рых мы выписали ? Соглашаемся, что к пустой и нелепой кни·
жо нке шарлатанское заглавие оч ень идет, даже необходимо ей,
потому что она и издается только для за главия, которое имеет
целью обманывать неопытных покупателей. Но зачем шарлатан·
ство м портить 1Вещь, быть может, недурную, быть может, даже
хорошую ? Ведь кажется, что это может только повредить ей.
Укажем в пример хоть на первое из названных нами руководств.
Написано оно с толком; пере.в едено , положим, очень неизящно,
но кому дело до изящества языка, ко гда речь идет о разведении
свеклы и доб ывании сахара? Лишь бы то лько можно было по ·
пять смысл, - и до вольно : а смысл •в переводе соблюден. Ка­
жется, 1В сущности дела дурного ничего •Нет : зачем же прида·
вать ему подозрительную наружность, безобразя книжку таким
заглавием :
«Разведение овекловицы и .до бывание свекловичного сахара
по сооершенно новым методам, помощию которых св екловично·
сахарное производство доставляет большую выгоду и каждому
землеводу•домохозяину дает возможность, с простыми снаряда·
ми, пр иготовлять для себя потребное количество саха ра»,
Не явная ли нелепость это об ещание дать каждому помещи·
ку возможность дел ать в год 15-20 пудов сахару для домаш·
него обихода ? и какие могут быть указаны в книжке совершенно
новые методы ? - в книжке таких нелепостей не содержится.
Ужели составители подо бных заглавий ·н е думают, что нелепое
хвастовство отобьет у каждого мало- мальски неглупоrо человека
охоту заглянуть в брошюру с таким шарлатанским заглавием ?
Кто поверит, что она может быть неду рна ? Берем другую,
опять-таки недурную книжку :
« Фабрикация стеариновь1х, маргариновых, прозрачных, сол­
нечных, сальных и вообще всякого рода свечей. Практическое,
н а новейших оп ытах основанное руководство приготоолять све·
чи, соо бщать им необыкновенную белизну и яркость света по-
480

средством вновь изобретенных светилен, очищать с ало до наи­
возмоЖ1ной степени чистоты и уст раивать свечные з аво0ды по
выгоднейшим планам ».
У какого рассудителЬ>ного хо зяина ·будет охота заглянуть
в книжку с таки м по дозрительным заглавием ?
По нашему мнению, эти ша рлатанства должны вредить
успеху. Или издатели ду мают, что изда·вать книги у нас можно
только для .простаков , которых на·добно и можно обманывать ?
Они оши•б аютс я, и напрасно , вредя са.мим себе, вредят и вообще
развитию у нас книжной торговли. Советуем им серьезнее поду­
мать о том, что добросовестность есть не только хорошее каче­
ство в н равс'l
l
венном отношении, но и первое, необходимое о сно­
ва ние всЯ'Кого проч.ноrо успеха .
Первое чтение и первь1е уроки дАя маленьких детей. Сочинение
А. Ишимовой. Часть /. СПБ. 1856.
и�я г-жи Ишимовой, как составительницы .детских кни г,
да·вно уже при обрело у нас та•юую •извест.ность, что педагогиче·
ский курс, ею теперь издаваемый, не нуждае-rе я в наших похва­
лах. Мы ограничимся только извещением о содержании первой
части « Урако в для маленьких детей ».
«Многие матери семейс11в, - так объЯJСняет в предисловии
"'•Жа Иш имова ·цель своего новото сочинен•ия, - занимающиеся
сами �воспитанием детей своих, да вно говорят с величайшею по­
хвалою о сочинении французской писательницы, г -жи Тастю
« L'education maternelle * и, сожалея, что у нас нет подобной
книги, изъявляли пе ра з желание иметь, по к райней мере, пере·
вод ее» . Достоинство курса г-жи Тастю несом.ненно (,продолжает
г-жа Ишимова) ; но перевод его принес бы мало пользы нашим
детям , по тому что �оста вительница обращает гл11
1В
ное .внимание
на то, что нужно и интересно для французских детей, а не для
русских. Пото му г-жа Ишимова решилась из своей книги «Чте·
ние для детей первого возраста» составить такое руководство ,
кото рое, будучи применено к потребностям русского восп ит а­
ния, с выгодою за.менило бы для наших матерей-воспитательниц
книгу г•жи Тастю.
В первой части, ныне из данной, заключаются уроки чтения,
каллиграфи и , нумерации и краткая священная история. Все это
изложено в виде разговоров меж ду мате рью и детьми или
в форме маленьких повестей, чтение котор ых , 11
1
0 мнению г..
.
жи
Ишимовой, будет завлекательно для детей. Разговоры и повести
дают случай сообщить маленьким читателям первоначаль ные
"' Материнское воспитаи 11е. - Ред.
31 Н. Г. Чернышевс1<иit1 т. JIJ,
481

nоня1'ия из ес1'ественных наук и пр. Все оои проникнуты чистей­
шею нра•вственностью.
Издан ие •к ниги, украшен.ной большим числом прекрас ных
виньеток, очень изящно.
Новороссийский каАещ,арь на 1856 rод, изд аваемый от
Ришельевско�о лиуея. Одесса. 1856.
Состав «Новороссийского календаря на 1856 год» в главных
чертах тот же, какой имело это издание за предыду щие годы.
В первом отделении помещены месяцословы : православный, ар­
мянский, катол ический и реформатский, календари еврейский и
мухаммеданский и некоторые другие календарные и астрономи·
ческие таблицы ; во втором «Российский императорский до м»,
х.ронологичеокий список соб ытий Новороссийского к рая и указа·
тель замечательных предметоо в городах этого края, статистиче·
ские та блицы, новороссийский дорожник, расписа ние почт и
проч.; ,в третьем 1Новороссийский адрес-календа рь.
По ев рейскому счислению, наступ ивший (с 6 января) IГОд
есть 56 1 6-й от сотворен ия мира; по мухаммеда'Ноко му - до 20 ав ·
густа продо лжается 1272, а с 20 августа начинается 1273 rод
гиджры.
В числе .замечател ьных собы'I'иЙ Новороссийского края за по ·
следние два года ( к роме военных дейст,в ий, хорошо известных
·ка ждому ) пока заны :
1854 rо д. Права одесского порто-франко продо лжены на три
года (т. е. по · 15 а,в 1·уста 1857 г.) . - Учрежден в Одессе комитет
для призрения неимущих жителей города.
1855. Построены на счет цожертвований города Одессы теле­
графичеок ие башни от Одессы ·до Оча·ков а. У.чреждена линия
электрического телеграфа из Одессы до Мо сквы и Петербурга. -
Закрыт при Р1и шельевском лицее .институт восточных языков, по
случаю учреждения восточного . факультета при С.-Петербургском
университете.
Из «Новороссийского дорожника» заимствуем •некоторые
цифры, интересные для соображения пространств , по которым со­
вершалис ь в течение войны движения наших войск :
От Одессы до Балаклавы 514 верст ; .до Бахчисарая -460;
Бвпатории - 492 ; Еникале-64 1; Керчи-630; Кишинева -165;
Николаева· -121 ; Очаt(Ова - 120; Перекопа - 327 ; Севастопо ­
ля - 502; Симферополя -430; Таганроr а-745 ; Херсона-183 ;
Феодосии - 535 верст.
От Херсона до Николаева 62 версты ; Очакова - 115; Пере­
копа - 103; Севастополя -3 19; Симферополя-246 верст.
От Симфер ополя до Балаклавы - 83 версты; Бахчисарая-30;
Евпатории -62; Еник але-2 1 1; Керчи-201; IКишинева-595 :
482

Николаева -308 ; Перекопа -133; Сев астополя -72; Таганро·
га - 625 ; Ф еодосии - 104 версты.
Одесса отстоит от Каменец-П одольска на 455 в ерст ; Киева -
557: Полтавы-463 ; Тифлиса - 1 694; Харькова -660 верст .
Симферополь отст оит от Каменец-Подольска на 884 �версты ;
Киева -789; Полтавы -626: Тифлиса - 1500 ; Харьков а -
649 верст.
Из таблиц, показывающих цену иностранных монет, приводим
следующие монет ы, не показываемые в «Академическом месяцо·
слове» :
Анrлийские монеты : ги'Нея -6 р. 471/2 ко п., сов ерен-6 р.
261/2 к., крона-1 р. 501 /2 к., шиллинг - 301/12 коп. сер.
Неаполитанский с ку ди - 1 р . 24 �К оп., Папмой области ску·
ди- 1 р. 31 к. сер., сардинск и й скуди - 1р. 22 к., сардинская лира
241/з ко п., тосканская лира-20 к. с ер., сещ�роамерикаац<и ii до л•
лар -1р. 311/2 коп. сер.
Записки Кавказскоrо отдела импер атор скоrо Русскоrо
rеоrр афическоrо общества. Книжка. /Il, изданная под р еда"l(.уиею
Е. Верде ревско�о. Тифлис. 1 855. 1
Из трех статей, напечатанных в 111 'КIНИЖ•ке «Записок Кавказ·
ского отдела географического общества», именно: «0 талышин·
цах» г. Росс а, о «Тушино-пшаво-хевсурском округе» кн. Эристова
и «Поездка в Вольную Св анетию» r. Бартоломея, каждая имеет
капитальное достоинство, представляя много новых и важных ма·
териалов для этнографии Кавказского края. «Поездка в Во льную
Сванетию» г. Барто ломея до шла до нас также в виде брошюры,
отдельно перепечатанной из «Записок», и составляет пред мет осо·
бой рецензии в этом же нумере «Современника». Исследование о
'Талышинцах г. Росса представляет, кроме краткого введения,
краткую грамматику и сборник слов талышинского наречия -
данные, интересные для науки, но не для большинства читателей ;
потому скажем о ней лишь несколько слов, обращая главное наше
внимание на статью кн. Эристова, с одержащую общеинтересное
описание быта двух из числа племен , населяющих Ту шино·пшаво·
хевсу рский округ, имен н о о пшавцах и хевсурах.
Округ, зан•и маемый эти ми малоизвестными народами, грани·
чит на север с землями чеченцев, на восток с Дагестаном, на юг
с Тифлисским уездом. Пшавцы И хевсуры говорят по чти одним
и тем же наречием грузинского языка, сохранив его старинные
формы и слова, которые уцелели в кн11гах, по давно Исчезли и з
раэrоворного я зык а нынешних грузи н, котt)рые потому едва мо·
гут или вовсе н� могут по нимать своих соотечественников. Яз ык
пшавцеа и хевсуров неоспо римо доказ ывает, что о н и вышлн в
31*
483

горы, которые теперь занимают, с юга, из Грузии, по всей веро­
я тности , .для того , чтобы уйти от турецких и персидоких наше•
ств ий. Небольшой округ, ныне ими занимаемый (около 80 кв.
миль ) , :предста·вляет все степени перехода от мертвого царства
снегов на хребтах .до Э1Н0 Йного :Климата в ло щинах, где растут
м ин дальные и мирто вые деревья.
Сохраняя смутные воспоминания о вере, которую вынесли из
Грузии, хевсуры и 11
1
шавцы считают себя христианами и прин и·
мают как смертельную обиду, если I<то назовет их нехристями ; но
догматы христианства уже совершенно затемнены у них грубым
суеверием и многобожием. Они почитают крест, апостолов Петра
и Павла, Михаилц. архангела, •ю поклоняются своим языческим
богам : богу востока, богу запада, богу душ, с тем вместе признают
и Христа бога. Кроме того, есть у них дух земли, .духи дубов,
духи гор и т. д. ; есть и богиня или покровительница людей Та­
мара (знаменитая грузинская царица). Многие молитвы их ­
христиан�кие, только искаженные невежеством. Подобно армянам,
они не едят заячьего мяса и, подобно мусульманам, свинины; как
евреи , праздну1от су бботу, кроме того, уважают пятницу, к ак му­
сульмане, IВОСК ресенье, как христи ане. В некоторых капищах есть
кресты ; но еще более народ уважает оправленную в серебро пал­
ку, обмотанную платком и украшенную серебряным шаром и же­
лезною пикою : это «дроша» , род знамени. Дроша есть в каждом
капище. Кроме то го, каждое капище имеет медные котлы, в кото­
рых н а праздники варят пиво; часто бывают и серебряные со­
суды, иногда очень бо льшой цены. Есть капища, имеющие серебра.
тыс яч на д вадцать рублей. Капюце недоступно для народа : туда
могут входить только жрецы. Кроме жрецов, есть у них колдуны,
колдуньи и т . .д . Одичавшие потомки грузин сохраняют воспоми­
нания о времени великого поста, о празднике пасхи, но забыль
смысл этих установлений. Они верят, что грозу пос ылает Элиа
(пророк Илия), который ездит по небу на огненной колеснице, и
просят его о ниспослании дождя ; но есть у них для прекращения
з асухи и другое средство: «пахать дождь»- обряд, состоящий в
том, что девушки запрягаются в плуг , стаскивают его в реку и во­
локут вдо ль .берега, 1'1дучи сами 110 пояс в •воде. На масленицу он и
переряжаются 11 ходят no улицам в вывороченных шубах, при­
крыв лицо войлоком, в виде маски. Кроме заговоров и колдовства,
е сть доступные каждому средства предох ранить себя от той или
другой болезни на целый го д. Дело состоит только в то м, чтобы
п обедить ту или другую из перелетных птиц, то есть увидеть их
в первый раз после весеннего прилета в требуемо м положении ,­
н апример, если в пер.13 ый раз у1В идишь удода, имея голову приче­
санную, то будешь целый год ·безопасен от головной боли. Когда
услышишь первый вес енн� й гром, надобно поскорее схватить :ка­
мень и бить им себя по сJ1ине, приrоваривая: «крепись, спина!»
После того \!,eЛJJIЙ rод не будешь чувствовать боли в пояснице.
484

Если у видишь первую весеннюю молнию, держа в зубах кусо чек
железа : не будут болеть зубы.
Праздники начинаются жертвоприношениями и молитвами :
потом народ и жрецы прин� маются пировать. Скот для мясных
блюд приrон яется мирян а ми, ,дру�rие съестные припасы доставля ­
ются •на п ир ими же; пиво отчасти также приносится ими, отчасти
в арится в самом капище назначенным к тому человеком - да­
стури. Обязанность дастури отправляется поочередно мирянами.
Дастури целый год живет в к апище, не может в течение этого вре·
мени ни разу навестить своего дома или �идеться с !)Иеной, не
смеет даже говорить ни с кем, кроме rжрецов, чтобы не ос квер­
ниться. Пища его - только черствый хлеб с водою. Раз в tНеделю
он до лжен, несмотря ни на .какое время года, купаться в речке, к
которой ходит особою тропою : по этой тропе ни•кто, кроме него ,
не смеет ходить.
У хевсур невеста обручается жен иху еще в детстве, иногда в
младенчестве. Врак совершается, когда ей исполнится двадцать
лет : тогда посылаются от ·жениха сваты, которые пробираются к
дому невесты тайком. Родители ее сначала отказывают сватам,
потом делают пир, и невеста отп равляется в до м жениха, который
остается пока спрятан г де-нибудь у со седа. За невестой приходят,
пооди ночке, ее родные. Потом приводят жениха, сажают его с не·
вестой у огня, разведенного по средине комнаты, наблюдая, что ·
бы дым веял прямо в лицо обрученной чете. Жрец читает молит·
вы, ставит перед женихом и невеостой кушанья и пиво, дает им
по восковой свече. Они встают. Жрец иголкою прокалывает им
ко нцы одежды, потом оп.я-rь читает молитвы. По окончании об·
ряда молодые в течение двух недель чуж·даются друг друга ,
даже не го ворят между собою. Потом молодая отправляет ся на
две недели в дом родителей. Только по возвращении ее отту.да
к мужу, молодые начинают жить, как муж и жена. За стыд счи·
тается, если м олодая родит •до истечения трех лет со �времени
брака. Стыдом также счита ется мужу -спа.ть вместе с женою,
кроме первых трех дней брачной жизни. У пшавцеQ бр ачные об·
ряды менее многосложны.
У того и другого племени муж мn� прогнать от себя жену,
когда ему вздумается. Ни ему, ни ей э.тц- u_е -прнносит бесчестья.
Он тотчас же приискивает себе другую же ну, а она - нового
мужа. При чрезвычайной r.рубо�тц 1tравов, жена - не более, как
рабыня, хотя браки часто зак�тся по любви. Обходиться
с женою ласково или кротко - � Аl\Я мужа. Но детей роди·
тели любят и балуют.
Беременная жев�gина ста рается , пока только может, скры·
вать беременность . Не только ей , но и мужу ее не позволяется
бывать на праз.дниках: оба они осквернены. Когда приближаются
роды, она уходит, или , лучше сказать, ее выгоняют из .дому, в
шалаш, построенный на версту от деревии, и покидают совершенн о
481:1

одну, без всякого пособия. Ес ли роды трудны, что узнается
то лько по слишк ом сильным и продолжительным крикам родиль·
н ицы, мужчины подкрадываются к шалашу и дают залп из
ружей , что б испугать род ильницу : и опугом, по их мнению ,
роды облегчаются. На другС'Й день после родов, приносят х леб
к ее шалашу, но в шалаш не входят. В этом одиночестве она про·
в одит сорок дней, потом возвращается в деревню, но не домом :
она и ребенок еще с ч итаются неч истыми : они должны, для очи·
щения, прожить две недР.ли в особенном здании.
Когда замечают, что больной умирает, его немедленно выта·
скивают и з сакли на двор, ч тобы мертвое тело не осквернило
сакл и. Для завывания и причитьrвания над мерт выми су ществу­
ют особенные плакалыцицы, которые неуто мимо трудятся вместе
с родственницами, производя в доме невыносимый гвалт и крик.
На похоронах со вершается тризна, с воинственными играми,
скачкою и стрельбою в цель. После всех обрядов , присутствую­
щие выкуривают по трубке махорки, за упокой души похоронен­
ного. Через пять недель и через год совер шаются по минки, тем
же порядком.
Хевсуры чрезвычайно грубы, надменны и считают себя храб­
рейшим народом в мире. Действч:те.1
1
ьно, соседние непокорные
чеченцы их боятся, и часто они совершают дела изумительной
хра.брости. Однажды, жители двух де рев ень, в чис ле 50 человек,
отбились от нападения десятитысячного полчища. В другой раз,
60 человек хевсуров три дня защищались от 5000 нападающих -
и отбились. В ерить ли этому� Но хотя бы то были только пре·
увеличенные слухи , они выражают общее понятие о хевсурах .
Пшавцы также славятся храбростью.
Дома гор ных хевсур и .п шавцев пост роены из плитняка, без
цемента, в два и три этажа. У других, живущих в до линах, хи­
жины выстроены из бревен. Те и другие одинаково закопчены,
загрязнены, наполнены чадом и насквозь пропита1ны зловониями
всевозмож ного рода, от людей и домашнего скота, живущего с
людьми, так что поражают своею отв ратительностью даже чело­
века, привыкшего в·идеть образ жизни других закав�азских ту"
земцев .
Пища их столь же непривлекательна. Довольно сказать, что
вонючее мясо nредпочи•rают они свежему ; что , зарезав скоти ну,
они со бирают кровь, дают ей свернуться и прокионуть, потом ва­
рят и кушают.
Земледелие зтих племен в самом жалком состоянии, отчасти
потому, что во многих местах только небольшие клочки з емли,
меж ду голых утесов и ущелий, удобны для хлебопашества; от­
части потому, что эти дикари очень ленивы. Му жчины только
nашут. Все остальные работы должны исполнять жен щины. Сено­
косы воо б1це очень хороши : скотоводство довол ьно велико, осо ­
бенно У пшав цев, между ко.торым11 в стречаютс я зажиточн ые
486

.люди. Деиь1·и 01ни зарываtот в sемлю и ни в какие обороты не
пускают.
Как бы ни был беден хевсу р или пшавец, никогда он не по­
прос11т милостыни. Гостеприимство у них в по лнейшем развитии.
Гостю не только подают все, ч1·0 есть в до ме лучшего, - хозяин
стоит перед ним на коленях, потчуя его, играя ему на пандуре,
распевая песни для его разв лечения. Гост ь, напившись и наев­
шись досыта, встает, сажает х озяина и сам начинает угощать его ,
прислуживать ему в свою очередь.
У того и друrого племени существует обычай побратимства.
Братающиеся скоблят в .вино серебряную монету, оба три раза
от пивают по одному глотку и после того готовы с радостию уме­
реть друг за .друга. Кроме побратимства, есть обычай меняться
пулями с человеком вражеского племени, - и хевсур или пшавец
скорее умрет, нежели со гласится выстрелить в того, с кем поме­
нялся пулями.
Крово мщение господствует между ними во всей силе.
Судьи - выборные общиною люди, по большей части ста­
рики. При судопроизводстве всегда бывают посто ронние люди.
Тяжущиеся излагают дело, становясь на колени. Решение судей
ненарушимо. Затруднительные тяжбы решаются тем, что одному
из т яжущихся велят присягнуть в истине своего показания. Нака­
зания состоят в штрафах, величина кото рых точно определена
обыt�аем.
Христианство •наJЧинает проникать к этим дикарям ; прави·
тельством нашим построено уже несколько церквей в их ст ране.
Основано даже в од ном из их сел училище для 50 мальчИ�Ко в .
Это краткое извлеч ение из статьи кн. Эристова может по ка·
зать читателям, что она представляет довольно полный очерк
быта и нравов хевсуро·пшавского племени.
Ст атья г. Росса о талышинцах имеет , как мы сказали , харак­
тер совершенной специальноС'l'И . Грамматика и словарь их наре­
чия, которое до сих пор было совершенно неизвестно ученым,
будут очень интересны для людей, изучающих диалекты персид­
ского языка, и даже дают несколь�ко любопы11ных фа�ктов .цля
филологов , занимающихся сравнительною грамматикою индо ­
европей,сж их Я'зыков. Таль11шинцы, живущие отчасти n юж1ной ча·
С'1'И Ленкоранского уезда, отчасти в прилежащем краю Персии ,
говорят диалектом персидс.кого яз ыка, сохранившим, с колько
можно судить по представленным ныне о бразцам, до вольно
много старых форм и слов, уже исчезнувших из собственно так
называемого персидского языка.
Из протоколов заседаний Кавказского от дела узна ем, между
прочим, что Отделом п риняты деятельные меры к соста влению
по одному общему плану краТIКИХ грамматических очерков и сбор­
н иков слов 1по всем ,доступным ,д ля русс,ких исследователей наре­
чиям Ка.в.казс кого края (ре,да.к ция этих тру.цов возложена н а
487

г. Верже) - дело, которое, без всякого сомнения, будет и меть
большую цену для науки, если исполнение его хотя отчасти бу­
дет удовлетворительно. Кавказские наречия имеют очень боль·
шую важность не только для этнографии того края, но и вообще
для науки .языкознания.
К 1 июля 1855 года Кавкаозский отдел геог рафического обще·
ства имел в своем составе 143 действительных члена и 11 членов­
сотрудников, а всего, с почетными членами и н аходящимися на
Кавказе чле11ами Географического (Петербургского) общества,
167 членов.
По отчету, от 1 января по первое июля 1855 года, поступило
в раопоряжение Отдела 83 12 ру,б. 20 коп. сер., из того числа И'З·
расходова,но 7365 руб. 75 коп. ; затем, к 1 июля 1855 года в кас•
се, с остаточ'Ны,ми от прежних лет суммами, находилось 2074 руб.
8 l{ОП.
В Приложении напечатаны ведомости о движении загранич­
но й торгов ли Кав'Казокого края за 1852, 1853 и 1854 ,годы. К ста·
тьям ученого отдела приложены подробные карты Ленкор а1нс,кого
уезда , Тушино-пшаво -хевсурского округа и Сванетии.
Поездка в Вольную Сванетию полковника Бартоломея
в 1853 rопу. Тифлис. 1855.
Вольная Сванетия - небольшой участок земли , лежащий на
склоне Эльбруса,-страна, до последнего времени совершенно быв.
шая неи з вестною не только ученым, но и жителям ок ружающ11х
областей. Первый из русских был в ней кутаиссю1й вице-губер­
натор г . .Колюбякин, в 1847 году. Он склонил некоторые общины
во льных сването в принять русское подданство, и пос ле· того был
н а значен туда пристав от русског·J правительства. Когда хнязь
Микелад�зе отправлялся на эту должность в июле 1853 г., Барто ·
ЛQМеЙ, давн(I интересовавшийся неведомою ст раною, получил
разрешение ехать вместе с ним, что бы осмотреть Вольную CdaHe·
тию. Благодаря времени года они счастливо переехали через Лат ­
парский перевал, сЛ1ужащий границею Вольной Сванетии, по
без спасному летнему пути. Но этот пу·гь доступен бывает только
в продолжение д вух летних мес яцев : в остальное время года ,
т рещины, его перерезывающие, наполняются хрупким, сыпучим
снегом, сравнивающим пропасти с дорогою, и тогда проезд ста·
новитс я невозможным : на каждом шагу путник может погибнуть
в пропасти. Ко гда устанавлив аете .я зима, открываете .я возмо ж­
ность, переходить ·через хребет по дру1го му пути; но этот зимний
путь ведет через самый гребень горы, где почти постоянно сви­
репствует ветер, столь порывистый, что опрок идывает самых силь­
ных л юдей и бросает их назад по крутому спуску обнаженной
ока лы. Этот путь так страшен , что только самые отважные ту·
земцы, да и то изредка, решаются проходить здесь . Таким обра ·
488

зом, .в течение .десят и месяцев года Воль�ная Сванетия отрезана от
остально го мира. Этого уже д остаточно, чтобы понять, как мало
сообщения имеет о на с прилежащими землями.
Г. Бартоломей, при обзоре Вольной Сванетии, имел в виду
преимущественно археологические разыскания: повсюду он осмат·
ривал старинные здания, бывшие некогда православными церква·
ми, снимал рисунки с к аждо й замечательной утв ари, сохранив·
шейся от �в ремен христианства, и проч.; но с тем вместе он 11
1
0,д•
ро бно описывает месm ости, им �в иденные, снимает профили го р·
ных очертаний, обращает ·большое вни.ман ие и на нра•вы ту зем·
цев, еще столь м ало известные.
Вольные сванет ы, подобно хевсурам и пшавцам - одичалые
переселенцы из Грузии ; они та кже были некогда христианами и
сохранили о прежней вере го раздо более точные воспоминания,
нежели хевсуры. У сванетов еще не только уцелели здания церк·
вей, но образа, церковная утварь и богослужебные книги, как
сокровища, хранятся в •эт их обвеТ1Ш авших, 1но чрезвычайно у�в а·
жаемых зданиях. Но у них уж давно нет духовенства. Конечно,
первою причиною этоrо надобно считать трудность сообщения, а
второю - постепенно возрастающую грубость нравов. IБез нази·
даний духовенства, �без советов людей. грамотных, они забыли и
до гматы и обряды церкви, даже впали в бесчеловечные заблужде­
ния : •например, они у1б ивали �всех новорожденных своих .дочерей ;
жены у них все украдены, куплены или взяты в плен у соседних
племен. Теперь русские растолковали несчастным ди1<арлм, что
обычай у.б ивать дочерей богопрот и вен, и сванеты оставили его .
Вообще, эти дикари, сто ль грубые, должны иметь от природы
расположение к чему-то лучшему, как скоро предста•вляется им
возможность к тому: некоторые из них сами приходили в сосед·
ние города 1t реститься; две общины, самые значительные в Воль·
ной Сванетии, из боязни не .допускавшие к себе русских, со гласи­
лись принять г. Бартоломея, когда им было объяснено, что он
не имеет против них злого умысла, встретили его очень радушно ,
сблизились с ним, очень рассудительно •выслушали его со вет при·
пять , по примеру других общин, русское подданство - и, таким
обра·зо м, мирный ученый приобрел своему отечеству 2500 новых
подданных.
К описанию путешествия г. Бартоломея приложено много ри­
сунков : видов церквей п сел, снимков с замечательных вещей и
надписей, найденных им в цер1<вах, и т. д. ; кроме то го, несколько
чертежей го рных :хребтов и наконец по дробная карта Сванет ии.
Ученый путешественник rообщает также сборник слов, примеры
склонен ий и с•пряжений и молитву «Отче �н аш» на сванетском на·
речии, которое до с их пор было почти совершенно неизвестно.
Нет надобности объяснять, что подробное описание ученого
обозрения столь малоизвестной ст раны, как Сванети я , долж но
иметь большой инте рес дл я науки.

Некоторъ1е замечания, почерпнуть1е преимущественно из
ииостранRЪ1х источников, о действительнъ1х причинах rибели
наполеоновых полчищ в 1812 rоду. И. П . Липранди. СПБ. 18!Н.
Мы выписали не то заrлавие, которое выставлено на обертке
брошюры и повторяется на втором из заглавных листов ее, а
только то, которое помещено на первом заглавном листе и не
выставлено на обертке ; действительное же заглавие, напечатан­
ное на обертке и вторr'lм листе, та1с многосложно, что займет еще
вдвое �бо льше строrс. Вот оно:
«1. Не голод и не мороз были причиною гибели наполеоно­
вых по лчищ. 11. Русские или французы зажгли Москву ? 111. За­
меча.ние на некото рые вы ражения, встречающиеся ·в «Описании
Отечественной Войны 1812 года», с присовокуплением списка
сочинений, вошедших в состав излагаемого предмета».
Из этого читатель может заключить, что г. Липранди не хо ­
чет следо вать обыкновенным техническим приемам, употребляю­
щимся в книжном деле : оглавление своей книги он печатает на
обертке, �з аглавие прячет под обертку. И, действительно, слог его
«замечаний» , кото рые до лжны, собственно, быть обширным кри­
тическим разбором некото рых сторон истории 1812 года Михай­
ловского-Данилевского, соответствует этому ожиданию ; они но­
сят более следов заботы о содержании, нежели о литературной
фо рме. Но к акое нам дело до слога учено•го сочинения, ес ли со­
держание по большей части дельно? а таково оно в книге г. Лип­
ранди.
Большая поло вина ее занята первою статьею, ·по священною
доказательствам той справедливой мысли, что холод и недоста­
ток в съестных припасах были толысо второстепенными причи­
нами погибели великой армии наполеоновой ; главнейшими же
причинами нашего торжества в 1812 году должны быть призна­
ваемы твердая решимость императора Александра Благословен­
ного, патриотизм народа, мужество наших армий и искусство
полководцев . Никто из русских не сомневается в том; и если
Михайловский-Данилевский, в своем «Описаню�: Отечественной
Войны 1812 года», иногда, по неосмотрительности, выражается
об это м предмете без достато чной точности, то, сколько мы зна­
е м, никто из читателей его исто рии не был введен в заблужден ие
э11и ми неточными вы ражениями. Потому не делаем извлечений
из первой статьи г. Липранди, тем более, что убед�JТельность ей
придаетс я многочисленными, удачно выбранными и сличенными
с видетельствами из всех важнейших иностранных историков
1812 года, и, при обширности статьи, обзор ее на двух-трех стра­
н ицах был бы сух и недостаточе н.
Гораз до запутаннейшим и темнейшим представляется для рус ­
с кой пу блики вопрос о том, русские или французы зажгли Мос­
к ву. На русс
·
ком языке ке nвлялось еще цсследовцкия о t1ем стод1>
-
'
400

rto.лнoto, проннцательноrо и бес'Пристрасmого, как 11ctлeдo.sai
ii
11e
г. Липраид и, и мы, везде строго придерживаясь выражений
г. Лип ран ди, .предста•в ляем полное изложение этой его стать и, · бо·
лее интересной для наших читателей, без со мнения, не нуждаю ·
щихся в до казательствах того, что русский царь, русский народ и
�русские войска, а .не 'Исключитель�но только мор оз и голод, побе·
дн.ли французов в 1812 году, но , быть может, не имевших случая
по знакомиться с данными, служащими к решению вопроса о при·
чинах московского пожара. Г. Липранди справедливо нахо дит,
что в этом случае и зложение Михайловского-Данилевского очень
н еудов.летворите.льно, выводы его шатки и неосновательны. Этот
исто рик «попеременно приписывает сожжение Москвы то фран­
цузам , то патриотизму москв ичей , стараясь при в сяком случае
внушить то г .лавное, что тут не было никакого участия со сто·
роны н ашего правительств а, и к ак бы оправдаться перед ино·
ст ранца·ми, п риписавши.ми истреблен•ие Москвы распо ряжен иям
граф а Ростопчина. До воды автора в этом случае не только слабы ,
но и противоречат одни .другим».
«Сжечь сто.личный город империи (говорит М ихай.ловский­
Дани.левский ) над.лежало иметь главноко мандующему Москвы
высочайшее повеление. Та ко вого повеления дано не бы.ло». Но, -
замечает г. Липранди, - не бы.ло дано высочайшего повеления и
отдать Москву французам, а ее отдали. Подобных повелен ий н е
дают. Граф Ростопчин пользовался полным до верием импера·
то ра ; иначе он не .дер знул бы написать государю в одном донесе·
нии: « Я в отчаянии, что Кутузов скрывал от меня свое намерение
(отдать Москву без бо я), потому что я, не быв в состоянии удер­
живать rород, зажег бы его» ; а 1В дру�rом : «До 30 августа к.нязь
Кутузов писал мне, что он будет сражаться. 1 -го октября, когда
я с ним виделся, он то же самое мне говорил, повторяя : и на
ул ицах буду драться. Я оставил его в час пополудни. В восемь
часов он прис.ла.л мне письмо, требуя по.лицейских офицеров д.ля
препровождения армии из го рода, оставляемого им, как он гово·
ри.л, с крайним прискорбием. Ее.ли бы он сказал мне это за два
дня прежде, то я зажег бы го род, отправив из него жителей». -
Ростоп чин не реши.лея бы гово рить в донесениях госуда рю: я за­
жег бы (продолжает г. Липранди ) , ее.ли бы не бы.л удостоверен,
что изъявляемая им патриотическая решимость не будет неприят­
ною и неожиданною д.ля госуда ря. И высочайший манифест , ·из­
данный по случаю занятия французами М осквы, заключает мно·
г ие выражения, дающие по нимать, что сожжен ие Москвы во все
не казалось чем-то особенным и.ли чрезвычайным. П ри исчис.ле·
нии бедс·rвий, постиг ших Россию от нашеств ия французов и за·
нятия ими Москвы, их грабежей и буйств, в манифесте ни с.лова
не упоминается о том, что они сожгли Москву, чего, конечно, не
бы.ло бы упущено, ее.л и бы это бы.ло так действительно, а, напро·
ти в, де.лаются намеки, что событие зто ·было предусмотрено и
491

п одготовлено. Во т подлинные слова манифеста : «Москва вмещает
в себе врагов О течества своего, но неприятель не найдет в сто·
лице не тольк о спосО'бов господствовать, н иже способов существо•
ватЬ » . Эти доказательства очень убедительны. И слова Ростоп·
чина и выражения манифеста доказывают решимость правите.ль·
с тва. Яс но, что Ростопчин жалеет тол ько о том, что скрытность
Кутузова отняла у него время для систематических, всеобъем•
лющих приготовлений к зажжению города вдруг на всем про•
странстве и в тот же миг, как войска наши его покинули. Куту•
зов знал об этом намерении, потому что, по словам само го Ми·
хайловского·Данилевского, одною из причин, у державших его
от битвы на Поклонной горе, перед Мо сквою, было опасение, что ,
«В слу0чае неуrр;ачи , зажжеюная в тылу 111 ашем Мос ква будет ги·
бельна для отсту пающих войск» ; итак, он знал, что в случае,
если Москву надобно будет уступить неприятелю , она будет заж·
жена. Ит ак, твердое намерение сжечь Москву существовало, и
Ростопчин оправдывается перед государем только в том, что ему
оставлено было слишком мало времени для приготовлений к
этому. Какие же распоряжения успел он сделать ? Сам МихаЙ·
ловокиИ-Данилевсrшй говорит : «Иэвестясь, в восемь часов вечера,
от князя Кутузова о намерен·ии отступить от Моск вы без сраже·
ния, г раф 'Росто пч ин ·велел разбивать бочки с вином, что делаемо
было во всю ночь и на следующее утро. Снимались караулы, ухо ·
дили воинские, ·городские ко манды и по лиция, а над Мое.к.вою
носилось �з арево биваЧJных оJ'Jней». Спрашиваю (говорит г. Ли·
пранди ). что должн о заключать из этого рассказа? Снимаются
караулы, уходит полиция (еще до выступления армии). и Ростоп­
чин приказывае-r разбивать бочки с вином. Для чего ето послед­
нее ? Конечно, для тосо, чтобы разгорячить простой народ и под·
готовить к тому наставлению и примеру, который подал Ростоп·
чин, «приказав (по словам самого Михайловского-Данилевского ),
2 сентября, в пять часов утра, од111о му следственному приству
отправиться на винный и мытный дворы, в ко миссариаrr и на
успевшие к выходу казенн ые и партикулярные барки и, ·В случае
вступления неприятеля, истреблять все огнем» . Что разбитие бо ·
чек произвело ожидаемое действ ие на чернь, г. Липранди сам
видел и слышал, проезжая, в колонне Дохтурова, мимо несколь­
ких каба1ков. «Таковы бы.ли причины первых пожаров», заклю·
чает сам Михайловский-Данилевский. Какое же после этого
остается сомнение в то м, кто был первоначальным виновником
сожжения Москвы ? Но через неско лько страниц, забывая о соб·
ственных словах , Михайловский-Данилевский ста•вит сожжение
Москвы в вину французам и самому Наполеону, говоря : «Ста·
раясь отклонить от себя нарекание в пожаре, Наполеон учредил
комиссию .для оужде ния двадцат.и шести русск их, коих фра11цу13 ы
на1зыва.ли зажигате.лями». Учреждение комиссии для прекраще ·
ния поджогов r. Липранди нахо дит очень естественнмм, «потому
492

что фра•нцузы пришл и искать в Москве Пfнtюта и продоволь­
ствия, а не дыму и пепла», о дейст.виях же ее, поиэна·в аемых Ми­
хайловоким-Да нилевским неспра в едливыми, l'ОВ�рит : « В опреде ·
лении вт<> Й комис·си и (о на·ка зании най денных поджигателей ), ос·
новаа1ном на за0ко нах, с соблюдением в сех форм, исчислены улики,
представлено поличное, заключавшееся во множестве найденны х
го рючих предметов, наконец собственное сознание пойманных на
по джогах и показание, что им велено зажигать. Автор неизвестно
на чем ос новывает уверение свое, что это сознание подсудимых
выдумано французами. Из двадцаrrи шести человек п одсудимых
было десять полицейских солдат. Эта последняя цифра ед•ва л и
не должна иметь особенное значение при исследовании о причинах
со жжения Мо сквы» .
Бутурлин, издавший свою «Историю 1812 г.» п ри императоре
Александре 1 (перевод этой книги был .даже посвящен импера·
тору Николаю Павловичу), прямо говорит, что Москва была
сожжена по распоряжению правительства: «Во многих до мах
пригото влен ы были сгораемые вещес'l\ва, и по городу была рас·
сеяна толпа наемных поджигателей, под управлением нескольких
о фицеров бывшей по лиции московской, оставшихся там переоде·
т ыми. Толь великое, то ль неслыханное пожертвование, 1Каково
было сожжение столицы, довольно пока1зывало твердость р оссий·
ского правительства. А как Мос ква загорелась уже по входе в
нее французов, то и не трудно было у верить народ, что неприя·
тель зажег ее» . Бутурлин был очевидец.
Если же Ростопчин, в изданной им французской брошюре,
отказывался от участия в московском пожаре, то «он мог гоnо·
рить это по требованию обстоятельств » .
Ростопчин, совершив свон подвиг (говорит г. Липранди ), как человек
умный и истинный патриот, мог по окончании вой ны, по многим отиоше·
ниям, а быть может и весьма уважительным причинам, стараться скрыть
свое участие в зажжен11и Москвы. Жители ее, возвратясь на пепелища домов
своих, в первое время по ми новании опасности могли питать неrодование к
виновнику их разорения и бедствий, хотя бедствия эти потом с избытком
вознаrрадились щедротами государя и п оследовавшими успехами нашего
оружия. Эту последнюю причину отрекательства Ростопчина от своего
подвига подтверждают его письма, напечатанные в собрании его сочинений.
Почему же Михайловский-Данилевский старался доказать,
что п равительство не имело участи я в сожжении Мо сквы ? -
т рудно найти удовлетворительную прич ину этому, говорит. г . Ли­
пранди:
Не думал ли он зт11м возвысить еще более народный русский патрио ­
ти зм? Но тут-то он и ошибся. Мысль зажечь свой дом при оставлении его
м огут внушить страсти, вовсе чуждые патриотизму; но сжеч ь его, повинуясь
о бщему распоряжению властей , есть подвиг истинного патриотизма . Послуш­
н ое, сам оотвержен ное исполнение распоряжений народом несравненно выше
действий, к котор ым народ увлекается сам собою.
493

Третья с1'атья ir. Липр�нди IЗU<Лючает замеча1ния о1'носитель�но
того, что Михайловский-Данилевский напрасно употребляет в
столь серьезном труде, как «Исто рия 1812 года», неумеренные
в ыражения, говоря, например, о Наполеоне, что он «обременен
проклятием веков », «присутсТ1В ием своим осквернил Моок ву, •з а•
пятнал и м я свое посрамлением», говоря : « мошенничество Напо·
леона» и пр. , называя его маршалов его клевретами, корсикан·
скими выходцами и пр. , называя его войска свирепствующими
злодеями, извергами, осатанел ыми и т. д . По справедливому мне­
нию г. Лип ран.дн, надобно быть умеренным даже говоря и о
враге.
Образцы в формы деловых актов и бумаг, или практиче ское
наставление к составлению и написанию беэ помоши стряп че�о
векселей, и т. д . Две части. Москва. 1855.
Не от важиваемся выписывать вполне заrлавие книги, которое
заняло б ы чуть не целую страницу. Читатели , которым есть на­
добность до подобных «наста�влениЙ », без со мнения, встретятся
не раз с этим многоrлаrоливым заглавием в книгопродавческих
объявлениях. Уведомим их только о том, чего, без сомнения, н е
будет досказано в объявлениях: две части составляют одну раз·
го нисто напечата�нную книгу, кот орая кажется .довольно пухлою
только благодаря толстоте бумаги, и вмес'l'О цены, означенной на
обертке - 2 р. сер., могла ·бы, без убытка для издателя, прода•
ваться и по 50 ко п. сер.
Карманная почтовая кн112ВКа, или сборник почтовых по.становле·
нии, до всеобше�о сведения относяшихся. издание почтовоiо
департамента. СПБ. 1855.
Новое издан.не «Карманной почтовой книжки», нап ечата1нной
з 1 849 то.ду, исп равленное и допо лненное сообразно из мене·
11
1
иям, происшедшим с того в ремени :s .почтовых поста�но влениях.
Здесь помещены правила о приеме и выдаче корреспонденции
п росто й, денежной, страховой и посылочной, об эстафетах, о го­
родской почте, об иностранной корреспонденции, а в приложе·
ниях - таюсы ·весового и страхового об ора, расписание городов ,
между !Которыми ходят почтов ые экипажи, с местами для пасса·
жиров, •И правила , сюда оmосящиеся, так.же правила .для п роез·
жающих на почтовых лош адях, различные списки почтовых
контор и почтовых отделений и проч.
К кн ижке пр иложены две почтовые карты: 1) Европейской и
2 ) Азиатской Росс ии.
494

Последн11е следь1 сзра Джона Фра11клиnа, с картою новейших
от крытий н,а севере. СПБ. 1855.
О судьбе Франклина и об открытиях, сделанных экспедиция­
ми, отправленными на помощь ему, так много было писано в на·
ш их журналах, что м ы должны ограничиться указанием на за·
главие этой брошюры, соста вле нной, как видно, человеком, знаю-­
щим дело.
Э.\ементарный способ решения вопр осов относительно
сопротивления материалов и устойчивости сооружений,
с практическими п ри;мерами, чертежами и таблицами. Инженер·
подполков ника Б еспалова. СПБ. 1855 .
Книжка г . Беспа лова предназначена быть посо бием не для
архитекторов или подрядчиков, не привыкших к употреблению
довольно сложных аналитических формул , а для инженеров, ко­
т орые хорошо знакомы с математикою. В предисловии авто р
объясняет пользу своей памятной книжки таt( :
«Сущность предлагаемого мною способа состоит в том, что силы можно
в ыразить пропорциональными им объемами геометрических тел, н тогда, в
смысле статическом, моменты сил заменятся моментами объемов, а в смысле
динамическом, - произведениями из объемов на пути, п роходимые ценrрами
тяжести последних ».
При употребле нии этого спосо ба, большая часть вопросов,
встречающихся в строительной практИ'ке , решаете:� посредством
элементарных математических действ ий, без по мощи высшего
анали за ; и, действительно, г. Беспалов употребляет такие фор­
мулы. д ля понимания которых нужно только знание элементар·
ной геометрии и тригонометрии.
Похождения Чичикова, или Мертвые души, поэма Н. Г01·оля.
Том первый. Издание третье. Москва. 1 855.
Новое издание первого то ма «Мертвых душ» ни в че м не
разнится с изданиями, сделанными при жизни Гоголя.
<ИЗ N'o 4 «СОВРЕМЕННИКА» >
Стихотвор ения Ивана Никити11а . Издал �раф Д. Н . Толстой.
Воронеж. - СПБ. 1856 - 7364 1.
Когда-то у нас литературные репутации создавались и унич­
тожались журналами ; когда-то были очень многочисленны люди
т ого типа, который двумя-тремя словами очерчен в «Театраль­
н ом разъезде» :
495

-
Ну, чт б ты скажешь о комедии, кото рую мы сейчас. ви·
дели '? - с прашивает один.
-
Погоди ; теперь еще нельзя го ворить : посмотрим, что жур·
налы скажут: тогда и уз,наем, хороша .ли комедия 2•
Ныне уж не та с.тала наша публика. Она судит и рядит, не
дожидаясь JУ!Нения журналов, и часто подсмеивается над ними.
Такая пер емена невыгодна для критика, который из учител я
публики сделался ныне только ее отголоском и ч асто может в ы·
играть, ес ли сделается ее ученико м. А мы все-таки очень рады
этой перемене. Слава богу, что публика наша научилась быть са·
мостоятельн а в литературных вопросах. Положи м, если хотите,
дела эти не и меют холосса льной ва;жности , но вс е-таки хо рошо
быть самостоятельным и ,в этих делах . Да и для критика нынеш·
нее скромное положение если не блистательно, зато безопасно :
публика редко ошибается, и если будешь прислушиваться к ее
мнению, не о ста нешься в накладе.
Эта мысль пришла нам в голову вовсе не по поводу «Стихо ·
т ворений» г. Никитина : по поводу их ничего особенно хо рошего
не может притти в голо ву (хотя издатель, граф Д. Н. Толстой,
и написал к ним прекрасное предисловие). Но можно приложить
и ,к «Стихотворениям» r. Ни китина слова, которыми начинается
наша статейка. И н е только можно, даже должно : ведь надобно
же сказать что-нибудь (\б етой книжке, о �кото рой без того ровно
нечего будет сказать.
Да, редко ошибается (если когда-нибудь ошибается ) публика,
и хорошо, когда она судит самостоятельно. Многие журналы реко·
мендовали ее особенному вниманию стихи г. Никитина, вообра·
зив, что открыли в нем поэта-п ростолюдина с самобытным и пе·
обыкновенным тала,нтом. Пу.бли1ка прочла пьесы, о досто инстве
которых с таким восторгом ей во звещали, и очень равнодушно
сказала : «У r. Никитина есть искусство подбирать прекрасн ые
рифмы и с.оставлять звучные с.тихи ; но поэтического таланта в
нем не замеmо. Не заметно также, по его стихотворениям, просто•
людин он или дворянин, купец или помещик , но видно, что он
начитался наших поэтов, стих11 которых и переделывает в своих
пьес.ах». Это общее мнение публики разделяли мы и ко гда-то его
выразили, и - признаться ли� - пожалели потом, что , н е смяг·
чив наших слов какими-нибудь общими, ничего не говорящими
похвалами, не оставили возможности понимать наше сужде ние
так или иначе, •как кому уrо дно. «По чему знать, что может с.лу­
ч и1·ься '? - думали мы. - Ведь по десяти, пятнадц ати слабым
пьесам до вольно трудно решить, что у человека, их написавшего ,
н ет таланта, и что он вдруг, - не ныне, завтра, - не удивит нас
ка�к ими-нибудь превосходными созданиями. А тогда и придется
на м соэнавать(' я, что мы ошиблись». Но вот про шел год или два.
r. Никитин и здал, ИЛИ в ернее сказать, граф Д. н. Толстой издал
целую к н и гу е го стихотворений. Знач11т, г. Никитин считает
4Р6

свои пьесы н е каки ми-нибудь неудачными опытами, а произведе­
ниями хороши.м и , достойными своеrо та ланта, - думает , что, на­
писа�в их, уже со1J3 ершил �нечто такое, на чем может основать с·вою
известность, или точнее сказ ать, так думает граф Д. Н. Толстой,
издавший его стихотворения, а г. Н юш тин соглашается с мнени­
ем гр. Д. Н. Толстого , потому что иначе бы не дал ему разреше­
ния издавать эту книгу. Прочли мы эту книгу - и улыбнулись
над своими со мнениями в о сновательности и полной точности на­
шего прежнего суждени я, и еще одним новым фактом увеличился
длинный ряд случаев, убеждающих, что публика - очень то нкая
и верная ценительница всяких , поэтических и не поэтических, дел.
Действительно, в целой книге г. Никитина нет ни одной пье­
сы, которая обнаруживала бы в а вторе талант или, по •к райней
мере, []оэтическое 'Чiув ство . У него есть только уменье п исат ь сти­
хи. Граф Д. Н . Толстой сознается, что г. Никитин - по дража­
тель. Это еще не заставило бы нас отказать ему в таланте : чело­
век с поэтическим дарованием может находиться под влиянием
другого поэта., с более значительным или более развитым талан­
том. Но мало сказать, что г. Никитин подражает тому или дру­
гому нашему поэту : он просто переделывает различные пьесы раз­
личных авторов, - и как переделывает ? так, что в его стихах не
заметно ни малейшего поэтичес.кого инсти�нкта : нет 1н и мысли, ни
чу вства, ни даже соотношения между различными строфами од­
ной и т ой же пьесы. И �к акие пьесы выбирает он для переделки?
Не те, смысл ко торых был бы ему бли·зок, затрагивал б ы если
не талант его (которого мы не имеем оснований предполагать ) ,
то, по кра·йней мере, его чувство или мысль. Нет, ему мало нужды
до того, каково содержание пьесы: были бы в ней только звучные
стихи , - он тотчас же напишет несколы<о куплетов, своею фор­
мою и словами похожих на эту пьесу, и думает, что эти куплеты,
без 'ВСЯ•кого чувства, без всякой мысли или с·вязи, соста вляют ли­
рическое стихотворение. Понра�вится ему звучность стихов 'В
пьёсе Лермонтова «Три пальмы», 0 11 тотчас пишет :
ит.д.
В глубоком ущелья, меж каменных плит
Серебряный ключ одиноко звучит 3,
Понравитс я ,звучност ь стихов в другой пьесе Лермонтова : «Ког·да
волнуется желтеющая нива», он опять пишет:
11т.д.
Когда закат прощальными лучам и
Спокойных вод позолотит стекло 4.
То !Же �делает он с различными п ь есами Пушкина и г. Тютчева,
r.IJ
J
ербины 11 Кольаова, г. Некрасова и г. Фета, r. Полонско-о
и г. Огарева и вообще всякого поэта , л и шь бы только звучность
:ц 11. Г. Чернышевский , т . 111.
497

стихо в какой -нибудь пьесы какого-нибудь поэта показалась ему
з авидна. Вот, например, стихи, переделанные и з г. Майкова:
Буря утихла. Грядой облака потянул ись к востоку :
Грома глухие раскаты вдали замирать начинают" . 6
а вот из г. Тютчева:
и проч.
Тихо ночь ложится
На вершины гор,
И луна глядится
В зеркала озер s,
Вот опять г. Майков :
ит.д.
Оделось мраком поле. На темной лазури сверкает
Гряда облаков разноцветных. Бледнея, заря потухает 7,
А эти стихи взяты из г. J!
!
ербины :
Вот здесь узнаю человека
В лице победителя волн,
И как-то отрадно мне думать,
Что я человеком рожден 8•
Опыт подражания Пушкину («Я помню чу дное мгновенье » ):
Бывают светлые мгновенья 9, и т. д.
О переделках и з Кольцова мы и не говорим: их целые десятки.
Пьеса , которая не была бы заимствована, в которой было бы
хотя что-нибудь похожее на самостоятельность, нет ни одной во
в сех стихотворениях г. Никити на. Сам он н е замечает в природе
или жизни ничего, н е чувствует ничего ; но кто-нибудь напишет
пьесу и з русск ой жизни, и г . Никитин повторит ее ; другой нари·
сует картину ст епи или гор - г . Никитин составит описание
степи или гор; третий вдохновится произведениями греческой
скульптуры - и г . Никитин н апишет о художнике , как
Взгляпул он на мрамор - и ярким огнем
Блеснули его вдохновенные очи.
·
И взял он его, и бессонные ночи
Над ним проводил он в своей мастерской.
И камень под творческой ожил рукой.
С тех пор в изумленьи, с восторгом немым
Толпа (воронежских жителей?) преклоняет колена пред ним •о.
Иной напишет картину бури на море - и г. Никитин, живучи в
Воронеже, тотчас же в дохновитс я ·rем, что
На западе солнце пылает,
Багряное море горнт,
Корабль одинокий, как птица,
По влаге холодной скользкт.

Сверкает струя за кормою.
Как крылья, шумят паруса,
Кругом неоглядное море,
И с морем слились небеса.
Беспечно веселую песню,
Задумавшись, кормчий п оет,
А чер ная туча на юге,
Как дым от пожара, встает, и т . д.
В от еще стихотворение, столь же глубоко прочувствованное:
ХУДОЖНИКУ
Я знаю час невыразимой муки,
Когда один, в сомнении немом,
Сложив крестом ослабнувшие руки,
Ты думаешь над мертвым полотном;
Когда ты кисть упрямую бросаешь
И, голову свою склонив на грудь,
Твоих идей невыразимый труд
И жалкое искусство проклинаешь.
Проходит гнев - и творческою силой
Твоя душа опять оживлена,
И, все забыв, с любовью терпеливой
Ты день и ночь сидишь близ полотна.
Окончен труд. Толпа тебя венчает,
И похвала вокруг его шумит,
И клевета, в смущении, молчит,
И все вокруг колени преклоняет.
А ты - бедняк ! - поникнувши челом,
Стоишь один с тоскою подавленной,
Не находя в создании своем
Ни красоты, ни мысли воплощенной.
Это взято, конечно, прямо из юж�но·русской жизни, потому
что, как нас уверяет граф Д. Н. Толстой в 1Пред и'слов ии, очень
хорошо н ап исанном, «учителем Никитина была та широкая,
степн ая природа, которая окружала ко лыбель его , и те обще•
ственные условия, которыми соп ровож·д алось его .детство». При·
знаемся, мы 11
1
е энали до сих пор, что .для воронежских жителей
«условиями, сопровождающими детство », �бывают ко рабли, ко·
леблющиеся •В гава11
1
и, морские бури, друтба с великими живо·
писцами и созерцание дивных соэда�ний ваян ия. Ита�к, Ворон еж
есть Рим и вместе Неа�поль.
Автор предисловия уверяет н ас также, что «немного книг
случалось читать» г . Никитину. Это, конечно , надобно понимать
только сравнительно с числом книг, прочтенных, например, Шил·
лером или Гете; а говоря без сравнений, мы видим из стихотво·
рений г. Никити на, что он человек довольно начитан ный : не
только Пушкин и Лермонтов очень хорошо знакомы ему, но и
все другие наши поэты изучень1 им. А так как есть у него
заимствования из пьес, которые были напечатаны только в жур·
налах и не со браны еще авторами в отдельные кн иги, то нет
з2•
499

сомнения, что г. Никитин читает журналы и следilт за нашею
литературою вообще. Это п рекрасно , и скрывать от публики та·
кую похвальную черту не для чего . Жаль только , что начитан·
ность не заменяет природного поэтического дарования, которого
до сих пор не обнаружил г. Никитин, показав только, что умеет
составлять из чуж их стихотворений звучные стихи. Правда', и з ·
датель уверен, что �. НикитИJН и·меет «описательное дарование» ;
но это потому , что издатель, быть может, не так твердо, как
r. Никити н, изучил rг. Тютчева, Фета, Цlербину, Майкова, Ога·
рева и других наших поэтов, m также и Кольцова, потому и не
мог принять в сооб ражение, что не только каждая картина, но
и каждая черта картины у г. Никитина в точности заимствована
у того или другого из этих поэтов. Это уже дар обра1зованности ,
а не природы. Издатель хвалит г. Никитина за то , что у него
картины русской натуры и жизни «списаны с ратуры с у.диви·
тельною верностью» ; в той же самой степени отличаются вер·
ностью итальянской природе и ж и зни ero пьесы итальянского
содержания, выписанные на·ми выше. Это мозаики, составленные
по книгам, а не с натуры.
Если у г. Никитина есть зародыш таланта - чему мы были
бы очень рады, но чего не решаемся предполагать, ви дя, что он
пишет стихи уже лет семь или восемь (под некоторыми его
пьесами выставлен 1849 год) и все еще не выказал его ни одним
стихотворением, в ылившимся и з ду ши, а не пропетым без всякой
мысли или чу вства, в подражание различным чужим стихам -
если б у него, деЙс'1
1В
ительно , был зарод ыш таланта , мы сове·
тов али бы г. Никитину, остави в на время сочинение стихов,
ждать, по ка жизнь разбудит в нем мысль и чувство, не вычи·
танное из книг и не заученное, а свое собственное, ж ивое, от
которого бьется сердце, а не только скрипит гусиное или сталь·
ное перо. Тогда и он, по мере своего таланта, будет поэ:rом,
чего, впрочем, не от важиваемся надеяться: на всем, что написал
он, лежит такая резкая печать совершенного отсутствия впечат·
лительности к чему-нибудь, кроме печатных рифмованных строк ,
что мы опасаемся, не принадлежит ли он по своей натуре к числу
J\Wдей со вершенно хо лодных и неспособных к поэзии.
Если опасение наше справедливо, то он не повредит таланту,
�о'fОр ого не имеет, про.должая переделывать чужие стихотворе·
�ия. Но это будет, как до сих пор было, делом совершенно
респлодным. Кому охота из пьес г. Никитина знакомиться с от·
рывками стихотворений Кольцова или г. Фета и друг их поэто в,
давно знакомых ;каждому? Напротив, никому не может быть
п риятно читать, �например, следующую «песню»:
500
Зашумела , разгулялась
В поле непогода ;
Принакрылась белым снегом
Гладкая дорога .

Белым снеrом прю1акрылась -
Не осталось следу ;
Поднялася пыль и вьюrа -
Не видать 11 свету.
Да удалому детине
Буря не забота :
Он проложит путь-дороrу,
Лишь была б охота.
Не страшна rлухая nол11оч1.,
Дальний путь и вьюrа,
Если молодца в свой терем
Ждет краса·подруrа.
Уж как встретит она rостя
Утренней зарею,
Обоймет ero стыдливо
Белою рукою,
Опустивши ясны о•и,
Друrа приrолубит. ..
Вспыхнет он, и холод ноч11
И весь свет забудет.
Или следующую •пьесу:
В зеркало влаrи холодной
Месяц спокойно rлядит
И над землею безмолвной
Тихо плывет и rорит.
Леrкою дымкой тумана
JДсный одет небосклон ;
\.
.
Ветлая rрудь океана
Дышит, как будто сквозь сон.
Медленно, ровно качаясь,
В rавани спят корабли ;
Beper, в воде отражаясь,
Смутно мелькает вдали.
Смолкла дневная тревоrа ..•
!Jолный торжественных дум,
оидит присутствие боrа
В атом молчании ум 11•
Ведь эта пьеса пародия на г. Тютчева, а предыду1цая - на
Кольцова. Какая же надо бность в подобных пароди ях � А пьес
и "ого рода г. Никьтин доселе не печатал еще ни одной.
Гр . Д . Н. Толстой полагает, что, кто пишет так, как г. Никитин,
дол•жен быть признан замечательн ым поэтом : для нас очень при•.
с корбно, что едва ли кто будет разделять его мнение, тем более
жалеем об этом, что мы сами желали бы разделять его: так оно
nрекрасно и умеренно в ыска зано и такими благородными чув­
ствами внушено 1 2•
501

f рафивя ПоАВна. Повесть Ацотъи fAl
ll
l
кв. СПБ. 1856.
Г-жа А. Глинка была известна в нашей литературе, как пе·
реводчица довольно многих пьес Шиллера, в том числе «Песни
о колоколе» . Долго 11
1
ам не случалось слышать о ее новых ли·
тературных трудах. Мы думали, что почтенная писательница по­
кинула перо - и вдруг". мы
видим прекрасную «Гра•финю По·
лину» , очаровательницу аристократических салонов, обязанную
с воим грациозным существованием г-же А. Глинке. Встреча
столь же приятная, как и неожиданная. Сколько психологической
мудрости , сколько прелестных светских выражений, или, по вы·
ра•жению по чтенной повествовательницы, перл слога, рассыпано
в этом простом и наставительном рассказе! Мы не по мним,
чтобы с тех отдаленных времен, когда мы наслаждались пове·
СТЯ МИ ПО ЧТеННОГО С. Н . ГЛИНКИ, нам удавалось читать ЧТО•НИ•
бу.дь столь отрадное и успокоительное для .души. Но и iВ пове·
стях самого Сергея Николаевича не находили мы такого тонкого
знания обычаев и языка высшего общества! Исти нно, мы, люди
старого до брого времени, над которыми подсмеиваетесь вы, го с­
пода молодые люди, имели превосходных писателей, и благодар­
ность, глубокая благодарность наша почтенной г-же А. Глинке,
к,оторая осталась верна литературным преданяям нашего века,
сохранила палитру своего почтенного о днофамильца и родствен·
и нка и решилась показать нам, людям испорченного вкуса, как
писали в златой век нашей литературы, - читайте и учитесь, мо­
лодые писатели ! Как все просто и невинно, как все живо и верно
в ее повести ! Тут нет ухищренностей, которыми увлекаетесь вы,
но �зато и ка.кал прелесть, какая примирительная .г рация !
« Леl"IКо и свободно впорхнула в Английский мага·з ин молодая,
блестящая графиня Полина» - так начинается повесть г·жи
А. rлинки. в 11
1
аря.де этой графини «обнаруживалась артисти·
чес·кая уто нченность : на· ней �было платье самого нежного цвета
гри-де-лен, сверху до низу украшенное пуговицами из перл», Из·
балованная всеми родными и прикащиками английского магазина,
блестящая графиня Полина была нетерпелива и капризна. Недо·
вольная тем, что еще не готов ее браслет, она «закричала с виз·
гливым по рывом г.нева : Моп Dieul que!Ie deceptionl>) * При это м
визге, приподнял на графиню глаза «высокого роста молодой
человек, серьезное лицо которого выражало ум и какую-то с у ро•
вость. О .1
1
в друг выпрямился и очень зорко и сурово окинул
пышную красавицу с ног до головы иронически-холодным взгля·
дом» , и ушел из магазина. Вы понимаете, что Полина влюбилась
в- незнакомца, что он сначала будет пренебрегать ею, как девуш·
ко ю пу М"ою и капризною, что неразделенная любовь до ведет
Полину до .дверей гроба, смирит и исправит ее, что незнакомец
• Боже мойl Какой обман! - Ред.
502

окажется князем, что , узнав о крити ческом положении Полины,
лежащей одною ногою в гробу, о глубокой страсти ее, об испра­
влении ее от всех возможных н едостатко в, он вознаградит ее з а
раска,яние и любовь предложением своей руки с огромными по­
местьями : все это вы уже вперед знаете, даже знаете, что у князя
есть соперник, комический злодей, камергер в парике, интригую­
щий, чтобы отстранить возможность объяснения между Полиною
и князем, а у Полины есть наперсница, Лиза, которая объясняет
князю достоинства и страдания По лины, а По лине дает наста·
вления и подает надежды, - вс е это вы знаете вперед, даже
предчувствуете, как будут описаны чувства Полины, ожидающей
жениха ." нет! вы не угадали нем,ного : оmравляющейся с отцом
в деревню к жениху, потому что не жених приезжает сватать ее,
а пишет ее отцу : «приезжайте ко мне в деревню; я готов же­
ни ться на вашей до чери». Этого обстоятельства никто не мог
бы предусмотреть: но все равно : ошибка читател я касается
тр .лько второстепенного пункта, а главное он отгадал, - именно
т о , что чу вства графини Полины. отправляющейся в деревню
к жениху, описываются следующим образом:
Мы не последуем за rрафиней. Все возможные описания счастья не моrут
подойти под настоящее. Для тоrо, что душа перечувствует в эти счастливые
ми11уты, нет у человека слов. И одно ожидание встречи было для Полины,
конечно, выше всех мелочных удовольствий света : это - развитие п олной
жизни. И мы оставляем нашим читателям дополнить воображением недоска­
занное нами.
Таким образом, содержание повести наперед известно чита­
телю, едва о н успел выслушать от нас , о чем рассказывается
в ней на первых двух-'l'lрех страницах. Но что ж из того? �Р азве
повесть теряет свой интерес ? Нимало : ведь вся важность со·
стоит в том, как развивается автором это содержание, каким
прекрасным слогом написана повесть, какими красками рисуются
лица, как ведутся разговоры, какие х итрости придумывают Лиза
и стар�IЙ камергер, - одна, чтоб устроить, другой - расстроить
свадьбу. Вот что и нтересно для читателя. Мы удовлетворим его
.любопытству .
После встречи с незнакомцем, «Полине, без осо бенной при­
чины, худо спалось. На другой день , черты лица ее повытяну­
.лись, около глаз были синеватые круги», ей скучно, она едет
в «Изделья» - что это такое ? - «Изделья» ? - так называют
Полина и 11<амергер на своем элегаН'l'Ном языке магазин русских
изделий - коварный камергер, что б заглушить в зародыше
страсть Полины, сказал ей, что незнакомец, ее пленивший - «си­
делец в Издельях» - Полина .делает смотр сидельцам : незна­
комца �нет меж ними. Она с о,б.легчен1Ною душою едет в англий­
ский магази н. Незнакомец уж там : он покупает табакерку. Ему
предлагают на выбор две табакерки. Он пристально посмотрел
Ra IЩХ'lf-
503

После нескольки х минут молчания обратился к ку11цу и самым чистым
французским языком спросил у неrо :
- Как вы находите, которая из двух табакерок лучше?
-
Милостивый rосударь, это дело вкуса и моды ; цена им равная.
- Дело ие в цене теперь, - прибавил незнакомец : - а я желал бы,
чтоб в подарках руководствовало чувство. Приятно было бы соединить и т о
и друrое.
-
Без сомнения, м. r . - Если табакерка для пожилой особы, мне ка·
жется, эта казистее .
Незнакомец берет предпочитаемую I< упцом табакерку и ухо­
дит; а вы узнаете, во-первых, что надобно предоставлять выбор
купцу, если хочешь руководствоваться чу вством, а во-вторых, что
на французском языке вместо «красивее» говорится «казистее» .
Полина не у знала ничего о незнакомце и отправилась к Лизе,
своей подруге, богато й и одинокой сироте, жившей «с англи­
чанкой, для которой английский матрос был гораздо интересней
русской княгини». Из э того вы о п ять узнаете неожиданную 110-
вость, что если девушка хо рошего общества остается сиротою ,
то она живет одна, а не в семействе родственника, опекуна или
одного из друзей ее покойного отца; узнаете также из слов об
англичанке, что неуменье правильно выражаться может вести
к странной двусмысленности". Это, впрочем, вы уже знали из
выра,жения, что на другое утро после ·в стречи с незнаком,цем
«черты лица Полины повытянулись, а около глаз были сине­
ватые к руги». Вообще, в выборе выражений писателю надобно
быть так же осмотрительным, как был осмотрителен незнакомец
в выборе табакер1ш : и наче, по жалуй, скажешь, вовсе того не
жела•я, что-нибудь очень казистое. Однако оставим замечания и
посмотрим, что делается с графинею. Она сидит у Лизы; под­
руги курят, «дают простор языкам» (опять обмолвка : это не
значит, !Ко нечно, «сплетничают» ). По лина везет Лизу к себе .
Камергер уж сидит у графа. За обедом «Полину подмывало
отмстить Мирско му» (так зовут камергера) за то , что он ок ле­
�ветал незнакомца, 1и она отмстила, ска1зав «с >Н апряжением» :
«Вообразите, папа, Мирский выдумал, что я влюбилась в сидельца
и з «Русского цзделья», - на что Мирский отвечал : «Когда ж
я ва•м гово рил такие глупости, графиня ! Вы меня слишком
обижаете!» Тут опять надобно заметить, что сидельцы не только
«Русс•кого изделья», но и мелочных лавочек не говорят так не­
правильно, как По лина, и та1< неУ.чтиво, ка к Мирский. Впрочем,
в большом свете все делается не так , как вод ится 'В обыюно вен­
ном обществе : например, девицы, входя в зал, делают хозяйке
дома 1ш иксены, кажется, даже цалуют после чаю ручку у хозяйки ,
прибавляя: «покорно благодарю-с» , 11 воо бще любят частичку
« с »: «да-с», «вы так сказали-с», «вы, княги ня, авантажны-с» ;
да, надобно е1це заметить, что девицы на языке высшего обще­
ства н а зываютс я «барышнями», а дамы - «барынями». Мо лодые
люд и н а бал а х в ысшего общества занимают барышень разго-
504

ворами о политических событиях во Франции и нравств енноИ
философией (см . стр. 58-65). О дин из них, окруженный тол­
пою барышень, сп рашивающих, как он думает о маскарадах, даже
говорит : «в маокарадах вк•радываетс я многое, о чем неприли·чно
мне здесь говорить», и прибавляет, осматри в аясь кругом : «здесь
очень многие подурнели оттого, что оказался избыток в нарядах» .
Это говорит князь. По лине очень понравились его слова. Она
также окинула взором лица окружающих (стр. 64). Утешительно
слышать, что с•вобода обращен и я в •в ы сшем обществе прости·
рается до тако го наивного простоду шия. Однако, если мы будем
так продолжать, то никогда не кончим. Оставим же в сякие з аме­
чания и пропустим все прев осходные рассуждения к няз я о том,
что девицам не следует читать романов, а надобно как можно
более читать стихов, не следует носить на го лове шу и упо­
треблять слово ш и к, и о том, что барышни (дочери князей и
графов) сущес11Ва пустые, и т. д . , и т. п. Эти рассуждения на·
полн яют половину книжки. Проп}'стим даже описание удиви­
тельного литературного вечера у Лизы - все барышни и дамы
приезжают на этот вечер с п яльцами и сидят, вышивая по
канве, а автор стоит вдалеке от них - пропуская все это, по­
с мотрим на Полину, которая при меряет турецкий костюм, по
совету Лизы. Она хочет ехать в маскарад, чтобы пленить княз я .
С помощью Лизы и горничной, Полина стала одеваться. Лиза мигнула
Полине, которая велела подать горничной все свои драгоценности. Они вы·
нули богатый изумрудный убор с брильянтами, серьги, брошь. На голову
надели род маленького тюрбана из пунцового бархата, перевитого нитками
крупных брильянтов ; с одной стороны укрепили белое перо с солитером .
Руки, шея унизались ожерельями и браслетами.
И вот через несколько минут очутилась перед Лизой уже не графиня
Полина, а драгоценная перла, во всей пышности красоты восточной.
Любуясь ею, сказала она : «Ве•1ером ты будешь еще лучше » . Едва выговорила
она эти слова и только что Полина, чтобы лучше себя увидеть и показаться,
прошлась по комнате, послышался за дверью какой-то свистящий шопот:
-
Можно ли видеть графиню?" Батюш1<а прислал меня за нею.
- Да кто тут и что надобно? спросила Лиза.
- Как же вы меня, княжна, не узнали? Я Мирский. Допустите, если
можно.
- Впустить! - отвечала Полина небрежно. - Мирский вошел на цы·
почках и остановился в дверях, с разинутым ртом и распростертыми руками.
Он не опомнился, почти з адохся, увидев зто блестящее существо, гурию и з
магометова рая. Разглядев ближе, он стал на коле ни и восторженно закри·
чал, сложив руки на груди и кланяяс ь по- турецки :
-
Звезда Востока !" Забылся !" Пощадите, графиня ! " Не п озвол ительно
быть до такой степени прекрасной, очаров ательной ll На что вам с только
жертв?
Полина улыбнулась, а Лиза подумала : «того-то нам и надо!»
-
Батюшка прислал меня к вам. Ему нужно об чем-то поговорить с
вами.
-
Как же я пойду, Лиза, в костюме? Это смешно !
-
Почему же и не так, графиня? - сказал, вздыхая, Мирский . - И ба·
тюшка полюбуется вами, и мы воспользуемся: подоле погляди м на вас .
Осчастлив ьте меня хоть теперь, ваше сиятельство !
505

Мнрский надел перчttткн. Полина мол'lа 11одала ему py ky, и они отnра­
внлнсь через длинную анфиладу комнат к графу. Лиза смотрела ей вслед
с восторгом. Полина в атом костюме казалас ь выше ; голова ее грациозно
наклонялась то на одну, то на другую сторону, когда они проходи ли мимо
зеркал.
Какой удивите.лм�ый то нl какой пре.лестный с.лог ! Можно во­
образить, каково описан самый маскарад, ее.ли приготов.ления к
нему рассказаны так хорошо. Но повесть принимает патетиче­
ский оборот : турецкий наряд и грациозно нак.лоняюща яся то
в ту, то в другую сторону го.лова не подействова.ли на князя: он
бы.л хо.лоден; и у По.лип ы, тут же, в маскараде, нача.лся припадок
горячки" .
Наши нервы, расстрое нные необычайным ароматом
аристократических са.лонов с б.лестя щими барышнями, не могут
выносить этих трагических впечат.лений, и мы закрываем по­
весть г-жи А. Г.л.инки. Пусть .любознате.льный читате.ль сам
приобретет очаро.вате.ль�ную «Графиню По.лону» : она принесет
много ми.лых минут его душе, [быть может разде.ляющей суровые
понятия князя о танцах и барышнях, -] м ы можем то.лько вос­
кликнуть вместе с почтенною повествовательницею :
Вот вто мирит ! Как облагораживает, возвышает женщину истинный
�-ал ант l Вот ее действительное призвание - действовать на душу и тем при­
мирять нас со всем пошлым, со всем оскорбляющим, к несчастию, встречае­
мым так 11асто в обществе. Пойте мне чаще l Благодарю вас от души за
последнее впечатление ! (Стр. 94).
Вспомоrате..u.ная книrа для помещиков 11 се..u.ских хозяев.
Соч. Крейсиrа. Перевел и дополнил примечаниями С. М . " Усов .
Издание третье, вновь пересмотренное и дополненное. СПБ. 1856.
Сочинение Крейсига написано преимуществен но д.ля северо­
восточной Германии, которая по своему к.лимату ба.лее, веже.ли
какая-н ибудь друrая страна Западной Европ ы, похожа на сред­
нюю и обширнейшую по.лосу Бвропейской России. Потому г. Усов
счита.л его более полезным .для наших хозяев, че� подобные со­
чинения, писанные д.ля стран, к.лиматические условия которых
очень различн ы от наших. Успех перевода оправдал его ожида­
ния : вскоре после первого издания, вышедшего в 1836 году ,
понадо би.лось второе. Теперь г. Усов полагает нужным сде.лать
треть е.
Главное достоинство крейсиговой книги то, что написана она
очень просто и практично. Многие С(lветы и наб.людения Крей­
сига 1впо.лне при.лагаются к нашему быту. Но очен·ь 1м.ного ест ь
У него и таких вещей , которые невозможны и.ли из.лишни в нашем
хозяйстве. Примечания г. Усова касаются некоторых - впрочем ,
немногих - из числа по с.ледних случаев и не могут быть н а·
званы .дос таточными для того, чтобы сде.лать «Вспомогате.льную
506

книrу » ве рною со ветницею нашим сельским хо зяевам. Кроме.
т ого, нам кажется, что, издавая книгу, составленную слишком за
двадцать лет (1832) , на добно было бы прибавить к прежнему
тексту замечани я о тех успех ах, какие сделаны в течение этого
в ремени практически м с ель ски м хозяйство м.
Беседм о сельском хозяйстве . п рофессора имп ераторско�о
Московскоzо универс и тета Ярослаиа Лнновского. Скотоводство
и ш елководство. Мо сква. 1855,
Книга эта служит про до лжением прекрасных «Бесед» Л инов­
ского о сельском хозяйстве, кото рые были изданы в 1845 году и ,
в двух частях, содержа ли учение о земледелии .
Линовский, умерший т а к рано, был замечательным ученым,
и едв а ли кто заменил его до сих пор. Он превосходно изуч ил на
месте все отрасли се льск от о хозяйств а в тех странах Западной
Европы, где оно до стиглq наибольшего развития. Так же хор ошо
и зучил он и н аше русское [сельское] хозяйство ; будучи одарен
умом обширным и практическим, он превосходно понимал, какие
улучшения у нас возможны и нужны, по ус ловиям нашего быта,
наших почв и климатов. «Беседы» егп, изданные прежде, оценены
всеми, как превосходная книга по богатству сведений, верности
поняти й и прекрасному изложению. Такова же напечатанная
теперь новая часть их. Мы желали бы, для пользы нашего сель­
ского хозяйства, чтобы скорее изданы были и другие сочинения
Линовского, если по.:ле него осталось еще что-нибудь, кроме
напечатанного ныне трактата о скотоводстве и земледелии, ко­
торый смело рекомендуем вниманию всех занимающихся втими
отраслями сельского хозяйства.
О производительных силах России, с о чинение таuно�о советника,
члена � осударственно�о совета Л. В. Тенгобор ского. Части 2-u
выпуск 1-й. Перевод И. В . Вернадско�о. Москва. 1855.
Ко гда вышла первая часть известной книги г . Тенгоборского
в русском переводе, «Современник» говорил о ней подробно,
и мы теперь не имеем нужды по вторять того, что уже сказано
было в нашем жур нале. Заметим только, что по своему содер·
жанию вторая часть представляет еще более интереса, нежели
первая, излагавшая материальные средств а, которыми распола­
гает деятельность русского народа: во второй части дело идет
о тof.f, каковы условия бы'tа, при кото рых [{аселение нашего
о течества пользуетс я этими данными ему природою страны с ред­
ст вами, " н а какой стеnени раз вития стоят различные о:rраслй
народной промышленности.
507

Российская родословная книrа, издаваемая князем Петром Дол�о·
руковым. Ча сть тр етья. СПБ. 1 856.
Го воря о первых .двух част ях прекрас ного тру,,ца �кн. Долго·
руко ва, мы подробно излагали его цель, план и пользу, какую
получит от него наша история 1• Третья часть, вышедшая теперь
в свет, содержит «четвертую главу третьей книги» - одну из . са·
мых обширных в целом сборнике, заключающую родословные
«фамилий, имеющих иностранные почетные титла», - именно
р одословные грузинских, татарских, польских и проч. князей и
польс ких, остзейских и запа дноевропейск их маркизов, графов и
баронов. Всех иностранных княжеских родов кн. До лгоруков
исчисляет 49, маркизский р од- 1 (де-Траверсе), графских-86,
баронских-84, кроме то го, 82 отрасли различных титулованных
родов, имеющих толь�ко дворянское достоинство, но не по лу­
чивших или утративших титул, которым пользуются их одно­
фамильцы .
Кабинет магнка, или шестьдесят опытов натуральной магии,
tt пр ., составил.а М. Ж. СПБ. 1855.
Составительница книжки «посвятила ее у довольствию юно·
шества» , то есть детей 7- 10 лет. По смотр им же, чему научатся
дети нз миниатюрной книжки г-жи М. Ж. Вот, для примера,
60-й и последний фокус :
Приносите в общество стеклянную трубочку, дополна налитую красно·
ватою жидкостью, состав коей мы объясним далее. Затем просите девицу
взять трубочку за нижнюю часть ее левой рукой, которая гораздо ближе к
сердцу, чем правая. А сами держите ее за верх. Потом просите все х мужчин
по 11череди подходить и 1t асаться до трубочки, говоря, что прикосновение
человека, к которому девица равнодушна, не произведет ничего ; но лишь
только дотронется до трубочки человек, не совсем лишний для нее, жидкость,
заключающаяся в трубочке, начнет шипеть и пеною выходить наружу.
Вот состав жидкости: в новый глиняный горшок положи и перемешай :
2 лота фернамбуковых опилок, 2 лота квасцов. На них налей четверть бу•
тылки винного уксуса, потом вскипяти это на малом огне.
Способ, чтоб жидкость зашипела, есть следующий : в руке вашей в ы
держите щепотку поташу ; как скоро дотронется до трубки человек, кото·
рого хотите вы компрометировать вместе с девицей, вы опускаете щепотку
о верхнее отверстие трубочки, отчего жидкость запенится.
·
Доброму делу, как видите, учит детей г-жа М. Ж . - «ком·
прометировать мужчин вместе с девицами» . Очень хорошо.
ОчерIСИ сибиряка. СПБ. 1 856 .
О первом вы.nуске «Очерков сибиряка» мы довольно по ·
дробно го ворили в прошлой кииЖ�Ке «Сов.ремеяника» . На этот
раз распространяться не будем . Скажем только одно : второй в ы ·
пуск на�писа н уже н е стиха ми, а прозою. Неизвестный сочинитель
508

ра-ссказыва ет теперь какие-то бо�атырские поэмы, которые так же
мало характеризуют Сибирь, как и его Деви чий с он под Новый
�од. Но для того, что бы что-нибудь напоминало более о С1tбири ,
автор нарядил с воего бог атыря Белого Уклада в те плую шубу.
Врачебно-комнаmая rнмна стика. Соч. доктора Шребера. С со­
рока пятью ксило �рафическими изображениями. Москва. 1856.
Если следовать совету почтенноrо доктора, издавшеrо свою
к·нижечку в Лейпциге и ныне переведенную на русский язык, то
придетс я с раннего утра до по здней ночи поднимать руки в сто­
рону, кружить ногами, поворачи вать туловище, приседать, ма­
х ать руками и, 'Кроме это го, н ичего больше не делать. Если у вас
будет другое какое- нибудь занятие , кроме приседания, то вы
должны немедленно его бросит!) , чт об хватило времени в точ­
ности иопо лнить все предп иса1Н ное. Этоrо мало : вам даже недо­
станет времени, когда по обедать, и вы должны то спину гнуть
кру1· ообразно, то бедерные муrкулы напрягать, то приседать, как
совету ет автор, 24 раза вверх и назад, то махать, стоя на одной
ноге, не менее 300 раз руками туда и сюда. Трудновато ! и все
это для того, чтоб пополнить некоторую сумму обше�о движ ения
и вступить в кру� деятел ьности.
Относительно женского пола автор снисхо дительнее и строго
воопрещает им двигать пилою 30 раз, таюже не дозволяет им
поднимать колени вперед и переступать через палху; но пере­
минаться на одном месте они могут 100, 150 и 200 раз. Автор
большой любезник с дамами, и советует им, в виде поправления
здоровья, поднимать плечики, толкать руками вперед, но тут же
делает « NB : поднимать ноги в сторону 6, 10 и 16 раз - ж ен­
шин,ами н е исполняете.я>> .
Вообще довольно забавно видет ь, до какой степени иногда
человек может увлечься какой-нибудь i.d ee fixe * . Так, например,
почтенный доктор Шребер rоворит, что нужно с четырехлетнего
возраста заниматься гимнастикой и мальчикам и девочкам, и что
отец, мать, у читель и гувернер (желая удостовериться, что дети
правильно исполняют эти движения) должны сами делать дви•
жения для примера: « и наче, - говорит автор , - дети этим де­
лом пренебрегают, и оно скоро запускается или теряется в бес­
полезных старых обыкновениях» (стр . 104). Наконец, ученый
автор до того увлекается своей наукой, что даже не щадит и
седовласой ста р ост и. «И старость, - говорит он, - имеет нужду
в движениях. То лько тот сохраняет свои двигательные силы (сле­
довательно, важнейшего деятеля всего жизненного процес са ),
кто прилично и ми пользуется» . Затем автор нападает и на бед­
ных старух свыше шестидесятилетнего возраста ( кажется, их
"' Навязчивая идея. - Ред
509

можно было бы пощадить) и советует им переминаться на одном
месте 1 50 раз, вертеть ногами 20, наклонять туловище вперед я
назад 1 5, а приседать всего 16 раз. Слава богу, что он хоть не
предписывает им ударять топором и поднимать колени вперед,
как это советует другим особам до шестидесятилетнего· возраста
включительно.
Автор до того возводит свою н ауку в перл соз дания, что
о других телесных движениях отз ывается с гор ечью : о верховой
езде, фехто вании, о р аботах в саду и других сильных упражне­
ниях. С его сто роны очень большая уступка, что он позволяет
хnдить людям, хотя он тут же ядовито замечает, что «это сред•
ство слишком односто ронно и недостаточно» .
Судоходство по Шельде. Историко-юридическое и.ссл едова ние
А. Наумова. Москва. 1856.
Об основных началах, которые должны руководить законами ,
относящимися к судоходству по рекам, протекающим через •вла­
дения нескольких держав, г. Наумов имеет по нятия справедли­
вые : это видим из прочитанного нами введения. Изложение его
хо рошо, сколько можем судить по этим и немногим Д!ру гим п ро ·
чита нным нами страницам. - Этим и должно ограничиться наше
суждение о его книге. Мы знаем, что такое суждение недоста­
точно : оно не касается главного пункта - каково ученое достоин­
ство исследования г. Наумова; но зачем и касатьс я нам этого
пункта, ес ли содержание книги нимало нас не касается� Пусть
судят о нем бельгийцы и голландцы ; а нам какое дело до истории
трактато в о то м, имеют ли право го лландцы блокировать устыJ
бельгийской реки Шельды � Если исследование об этом напи­
с ано г. Наумовым хорошо, русская ученая литература .ничего не
выигрывает от его книги. Во всей области народного права
трудн о было бf?I найти предмет, исследование �к оторого пред­
ставляло бы так мало интереса для русского ученого, как вопрос
о том, свободны ли или з а'П ерты были, суть и будут усть я
Шел ьды. Не знаем, от автор а ли зависел выбор предмета ; но
выбор этот очень странен.
<ИЗ No 5 кСОВРЕМЕННИКА»>
Стихотеор ения Кольцова. С портретом автора, eio фа ксимиле
и с т а тьею о eio жизни и сочинениях , писа нною В. Белинским.
Мо сква. 1856 i.
К числу утешительных литературных событий , кото рыми бо ·
гато п оследнее время, принадлеж и т и новое издание «Стихотво •
рени й Кольцова с портретом авто р а". и проч.» 1 •
510

Оно пер епечатано с прежнего без всяких прибавлений или
опущений 2 •
Чтб нового можем сказать мы о Ко льцове? Жизнь его пре­
восходно рассказана в предисловии, которое написано его дру­
гом ; она дивно рассказана и самим Кольцовым в пьесе «Расчет
с жизнью», посвя щенной этому другу, В. Г. Белинскому :
Жизнь, зачем ты собой
Обольщаешь меня?
Почти век я прожил,
Никого не любя.
В душе страсти огонь
Разгорался не раз ;
Но в бесплодной тоске
Он сгорел н погас.
Моя ю ность цвела
Под туманом густым, -
И что ждало меня,
Я не видел за ним.
Только теш11лась мной
Злая ведьма-судьба;
Только силу мою
Сокрушила борьба ;
Тол ько зимней порой
Меня холод знобил ;
Только волос седой
1\4ои кудри развил ;
Да румянец лица
Печаль рано сожгла,
Да морщины на нем
Ядом слез провела.
Жизнь! Зачем же собой
Обольщаешь •1еня?
Если б силу бог дал,
Я разбил бы тебя 1
В биографии недостает подробностей о последних месяцах
жизни Кольцова, проведенных в Воронеже. Обя занн ость попол·
нить этот пробел в биографии и вообще сообщить нам по дроб·
ней шие воспоминания о жизни Кольцова лежит на его воро·
нежских .друзьях. Из них назовем бывшего воспитанника Мо ·
сковского университета А. И. Малышева, сына того доктора,
который лечил Кольцова ' во время его болезни, ухаживал за ним,
как за с во им сыном.
Или мы должн ы представить характеристику произведений
Кольцова, оценку его п роизведений ? Это опять уже сделано Бе­
линс ким, и напрасно был о бы желание сказать что-нибудь более
511

полное и верное. Мы не можем сделать ничего лучшего, как
представить несколько отрывков из его превосходной сrатьд .
Кольцов родился для поэзии, которую он создал. Он был сыном нар ода
в полном значении этого слова. Быт, среди которого он воспиталс я н вырос ,
был тот же крестьянск ий быт, хотя несколько н выше его. Кольц ов вырос
среди степей и мужиков. Он не для фразы, не для красного словца, не в ообра•
жением, не мечтою, а душою, сердцем, кровью любил русску10 прир оду и все
хорошее и прекрасное, чт6, как зародыш, как возможность, жи вет в натуре
русского селянина. Не на словах, а на деле сочувствов ал он простому народу
в его горестях, радостях и наслаждениях. Он знал его быт, его нужды, горе
и р адость, прозу и поэзию его жизни, - знал их не понаслышке, не из книг,
не через изучение, а потому, что сам, и по своей натуре, и по своему поло·
жению, был вполне русский человек. Он носил в себе все элементы русского
духа, в особенности - страшную силу в страдании и в наслаждении, способ·
ность бешено предаваться и печали, и веселию , и , вместо того, чтобы падать
под бременем самого отчаяния, способность находить в нем какое-то буйное,
удалое, р азмашистое упоение, а если уже пасть, то спокойно, с п олным со·
знанием своего падени я, не прибегая к ложным утешениям, не и ща спасения
в т ом, чего не нужно было ему в его лучшие д н и. В одной из своих песен
он жалуется, что у него нет воли,
Чтоб в чужой стороне
На людей поглядеть;
Чтоб порой пред бедой
За себя посто ять;
Под грозой роковой
Назад шагу не дать ,
И чтоб с горем в пиру
Быть с веселым лицом ;
На погибель итти -
Песни петь соловьем.
Нет, в том не могло не быть такой воли, кто в столь мощны х образах
мог выразить тоску по такой воле" .
Нельзя был о теснее слить своей жизни с жизнью народа, как вто само
собою сделалось у Кольцова. Его радовала и умиляла рожь, шумящая спе­
лым колосом, и на чужую ниву смотрел он с любовью крестьянина, кото­
рый смотрит на свое поле, орошенное его собственным потом. Кольцов не был
земледельцем ; но урожай был для него светлым праздником : прочтите его
«Песню пахар я » и «Урожай». Сколько сочувствия к крестьянскому бЪiту в
его « Крестьянской пирушке » и в песне :
Что ты спишь, мужичок !
Ведь уж лето прошло,
Ведь уж осень на двор
Через прясло глядит ;
Вслед за нею зима
В теплой шубе идет,
Путь снежком порошит,
Под санями хрустит.
Все соседи на них
Хлеб везут, продают,
Соб ирают казну,
Бражку ковшиком пьют!
Кольцов знал и любил крестьянский быт так, как он есть на самом деле,
н е украшая и не поэтизируя его. Поэзию этого быта нашел он в самом этом
быте, а не в реторике, не в пиитике, нс в мечте, даже н е в фантазии своей,
512

которая давала ему только образы для выражения уже данного ему действи­
тел ьностью содержани я. И потому в его песни смело вошли н лапти, и рва·
ные кафтаны, н всклокоче нные бород ы, н старые онучи, - н вся эта грязь
превратилась у него в чистое золото поэзии. Любовь играет в его песнях
большую , но далеко не исклю чительную роль : нет, в них вошли н друrне,
может быть, еще более общие элементы, нз которых слагается русский про•
стонародный быт. Мотив многих его песен составляет то нужда н бедность,
то борьба нз-за копейки , то прожитое с частье, то жалобы на судьбу-мачеху.
В одной песне крестьянин садится за стол, чтобы подумать, как ему жить
одинокому ; в другой выражено р а здумье крестьянина, на что ему решиться -
жить ли в чужих людях, нлн дома браниться с стар иком-отцом, рассказы·
вать реб ятишкам сказки, богатеть, стареться. Так, говорит он, хоть оно и
не тово, но уж так бы н быть, да кто пойдет за нищего? «Где избыток мой
варыт лежит?» И это раздумье разрешается в саркастическую русскую нро·
нню :
Куда глянешь - всюду наша степь ;
На горах - леса, сады, дома ;
На дне моря - груды золота ;
Облака идут - наряд несут ("
Но если где идет дело о горе н отчаянии русского человека, там поэзия
Кольцова доходит до высокоrо, там обнаруживает она страшную силу выра·
ження, поразн rельное могущество образов.
Пала грусть-тоска тяжелая
На кручинную головушку ;
Мучит душу мука смертная,
Вон нз тела душа просится.
И какал же вместе с тем сила духа и волн в самом отчаянии :
В ночь, под бурей, я коня седлал,
Без дороги в путь отправился -
Горе мыкать, жизнью тешиться,
С алою долей пеоеведатьсл."
И после этой песни, «Измена суженой », прочтите песню : «Ах, зачем
меня » - какая разница! Там буря отчаяния сильной мужской души, мощно
опирающейся на самое себя ; эдесь грустное воркование горлицы, глубокая,
раздирающая душу ж алоба нежной женской души, осужде нной на беэвыход·
ное страдание".
Коrда форма есть выражение содержания, она связана с ним так тесно,
что отдел ить ее от содержания значит уничтожить самое содержание ; н на•
оборот: отделить содержание от формы значит уничтожить форму. Эта
ж ивая связь, нлн, лучше сказать, это органическое единство н тождество нден
с формою н формы с идеею бывает достоянием только одной гениальности.
Пр остой талант всегда опирается нлн преимущественно на содержание, н
тогда его произведения недолговечны со сторочы формы, нлн преимущественно
блистает формою, н тогда его произведения эфемерны со стороны с одержа·
нил ; но главное, н в том н в друrом случае, боrатые мыслню нлн щеголяющие
внешнею красотою, они лишены оригинальности формы, свидетельствующей
о самобытности мысли. Здесь-то всего яснее н открывается, что обыкновен•
ный талант основан на способности подражания, н а способ н ости увлечения
обра зцами, - н в этом заключается причина недолговечности , а чаще всего
н эфемерности таланта. И потому оригинальность есть н е случайное, но не·
обходимое свойство гениальности, е сть черта, которая отдел яет гениальность
от · простой талантливости нлн дар овитости. Но эта оригинальность, прежде
всего поражающая читателя в языке поэта, не должна быть искусственною
нлн изысканною : тогда она увлекает только на м инуту н потом тем более
делается предметом осмеяния н презрения, ч ем больше спер ва имела успеха.
33 н. Г. Чер11ышевс1<иll, т. 111
513

Повт должен быть ориrинал ен, сам не зная, как, и если должеlf о чем -нибудь
заботитьс я , т ак вто не об оригинальности, а об истине выражения: оригиналь­
ность п ридет сама собой, е сли в та ланте его есть гениальность. Истинная
орнги11ал ьность в изобретении, а следовательно и в форме, возм ожна тольк о
при вер11ости действительности и истине.
Кольцов никогда не проговаривае тс я против народности, ни в чувстве,
ни в выраже11ии. Чу вство его всегда глубоко, сильно, мощно и никогда не
впадает в сантиментальнос ть, даже и там, где оно становится нежным и тро­
г ательным. В выражении он также верен русскому духу. Даже в слабых его
песнях никогда не найдется фальшивого русского выражения ; но лучши е его
песни представляют собою изумительное богатство самых роскошных, самых
оригинальных образов в высшей степени русской повзии. С втой стороны, язык
его столько же удивителен, сколько и неподражаем. Где, у кого, кроме К оль­
цова, найдете вы такие обороты, выражения и образы, какими, например,
усыпаны, так сказать, две песни Лихача-Кудрявнча? У кого, кроме Коль­
ц ова, можно встретить такие стихи :
Грудь белая волнуется,
Что реченька rлубокая -
Песку со дна не выкинет.
В лице оrонь, в rлазах туман.. .
Сверкает степь, rорнт заря. . •
На rумне - ни снопа,
В закромах - ни зерна,
На дворе, по траве,
Хоть шаром покати.
Из клетей домовой
Сор метлою посмел
И лошадок, за долr,
По соседям развел.
Иль у сокола
Крылья связаны,
Иль пути ему
Все заказаны?
Не держи ж, пусти, дай волюшку
Там опять мне жить, где хочется,
Без таланта - rде таланится,
Молодым кудрям счастливится?
Отчеrо ж на свет
rлядеть хочется,
Облететь ero
Душа просится?
Мы не выбирали втих отрывков, н о бради, что прежде попадалось на
rлаза. Выписывать все хорошее значило бы большую часть пьес Кольцова в
одной и той же книrе напечатать вдвойне.
Мы не говорим уже о неподражаемом превосходстве собственно лириче­
ских песен - талант Кольцова был по преимуществу лири ческий ; но не мо­
жем н е указать на повествовательный характер пьес : «Измена суженой »,
«Деревенская беда», «Бегство », обе песни Лнхача-Кудрявнча и на страстно­
драматический характер пьес : «Хуторок» и «Ночь».
Из ·написанного о Кольцоое заметим еще статью покойного
В . М айкова ( брат поэта) , помещенную в двух последних книжках
514

«Отечественных записок» за 1846 rод. Она направлена, пов иди­
мому, против статьи Белинского , но в сущности представляет раз­
витие мыслей, высказанных Белинским, и некот орые места в ней
прекрасны.
Вообще, скажем мы, по э нергии лиризма с Ко льцовым из на·
ших поэтов равняется только Лермонтов; по совершенной само•
бытности Ко льцов мо жет быт ь с равнен только с Гоголем.
Искусство продЛ111Ть человеческу10 жизнь (Макробиотика) .
Сочинение Х. В . Гуфсланда. Пер евел и дополнил П. Заблоукий.
Изда ние тр етье. СПБ. 1856.
Классическое таiорение Гуфеланда имеет у нас у1спех, кото рого
достойно. В четыре года три издания! Едва ли это не единствен•
ный пример в новейшей нашей литературе. Дай бог только, что·
бы пример г. П . Заблоцкого вну шил и другим нашим учен ым
желание исп ытать, может ли у н ас вознаграждаться труд, упо·
требленный на перевод классических произведений европейской
науки и по другим отраслям, кроме медицины и естественных
наук. Медицинская наша лите рату ра, сравнительно с литерату­
рою всеобщей истории, нравственных и государственных наук,
довольно богата. Если публика, имея книгу цоктора Чару­
ковского и многие другие хорошие популярные сочинения о меди­
ц•ине и гигиене, требует третьего и, к онечно, по требует четвертого
издания к ниги Гуфеланда , то ужели она оставила бы в подвалах
книжных магазинов творен ия великих ев ропейских историков,
юристов, полити ка-экономов, и проч., и проч., эти знаменитые со•
чинения, которых содержание имеет еще гораздо более инте реса.
нежели могут иметь медицинские книrи � Ужели наша публика
осmвила бы без внимания, например, классические со чинения по
рсеобщей истории, написанные увлекателЬiно и говорящие о пред•
метах, о которых на р усском языке теперь решительно нечего про·
читать �
Г. П. Заблоцкий, делая третье издаН'ие «Макробиотики»,
вновь пересмотрел перевод и к прежним своим дополнительным
.а
а
мечаниям прибавил еще статью о кумысе.
Жизнь адмир ала Ф. Ф . Ушакова Р . Скаловско�о.
Часть 1. СПБ. 1856.
Адми рал Ушаков прославил свое имя при императрице Ека­
-терине 11 по бедами над турецкнм флотом в Черном: море, при
императоре Па вле Петровиче успешными действ иями проТ�ив
французов на С редиземном мо ре и в Архипел аге. Жизнь и по ­
двиг и этого замечательного человека r. Скаловский рассказывает

очень подробно, главным образом на основании официальных .до­
кументов, хранящихся в Главном морском архиве, и многочис­
ленных бумаг, сохранившихся у наследников адмирала. В пер·
вом томе б иография доведена до з.авоевания острова Корфу, в
1799 году.
Ф. Ф. Ушаков родился в 1745 году. Отец его, небогатый там­
бовск ий помещик, отдал сына в Морской кадетский шляхетный
корпус. По окончании курса Ф . Ушаков два года п рослv жил в
Балтийском флоте, а в 1768 году переведен в Черноморский, тогда
еще только в оз никавший. По окончании перво й турецкой вой,н ы,
в 1775 году, воэвратился он на службу опять в Балтийский флот ;
в 1783, уже в чи1не 1t апитана, был послан в Херсон и назначен
командиром t<орабля. Потемкин, заметив его храбрость и распо·
рядительность , поручил ему , во вторую турецкую войну, началь­
-с-т во над флотом. Ушаков оправдал доверие князя победами у
Керченского пролива (18 июля ), у Хаджибея (28 и 29 августа
1790) и у мыса Калиакрии (31 июля 1791 ). Это были первые
победы , одержанные недавно созданным Черноморским флотом.
Совершенное разбитие турецкого флота в последней битве и близ­
кая опасность , угрожавшая Константинополю , так устрашили сул ­
rана, что немедленно послано было приказание верховному визи­
рю возобновить переговоры о мире, которые за несколько дней
велено было ему прервать. До лго памятен был туркам паша
Ушак. Когда Турция, оскорбленная экспедициею генерала Бона­
парте в Еги,пте, объявила, в союзе с Россиею и Аиглиею, вой,иу
Французской республике, Ушакову было приказано итти через
Дарданеллы в Архи п елаг ·И Ион ийское море для изгнания оттуда
французов. Острова Чериго, Занте, Кефалония и другие были
быстро очищены от ,неприятельских гарнизонов ; но сильнейшим
пунктом, в котором, под защитою грозной крепости , сосредоточи­
вались главные силы французов , был остров Корфу. Порт Корфу
тогда был укреплен пятью фортами, и главная цитадель считалась
ст оль же неприступной, как Мальта и Гибралтар. До 650 орудий
защищали стен ы, построенные на высоких скалах. Французский
гарнизон состоял из 3000 человек, и мел полугодо вой запас про·
вианта и в изобилии снабжен был боевыми снарядами. Ушако в
по чел удобнейшим !Н ачать нападение с острова Видо, прикры­
вающего мыс, на ко тором выстроена крепость. 18 <Ьевраля
1798 года сдела н а была атака на этот сильный форт. Ко р абли
наши подошли к .его стенам рано поутру. К 9 часам утра кано­
нада дос тигла разрушителЬ1J10Й силы, к 11 часам неприятельские
батаоРи были большею частью сбиты. Тогда высадили на берег
до 1500 человек р}·сского десанта. Фращ,tузы за1цищались храб­
РQ н о б ыли побеждены быстрым натиско м наших со лдат и матро­
с ов , Форт б ыл взят. Более 400 пленных достались в руки побе·
дителей ; не многие успели спасти сь Н'а ло дках в крепость Корфу.
То же самое ут ро н азначено было и для нападения на фортЬI ,
:>tб

соединенные на острове Корфу с г лавною крепостью. Оно увен ·
чалось та,кже полным успехом. Укрепления св. Сальвадора и
ов . Авра•ама были в зяты штурмом. Французский генерал, коман·
довавший крепостью , увидел невозможность дальнейшего со·
противления и /Нем едленно объявил русскому адмиралу, что
сдается на капитуляцию. Таким образом, 'l(репость, с читавшаяся
непо бедимою, �была поко рена русским оружием . 293 1 человек
военнопленных, в том ч исле 4 генерала, 510 пушек , 105 мортир,
21 'Гаубица, 5495 ружей , несколько военных судов, сотни тысяч
ядер и патронов были нашими трофеями. По бедитель был на·
гражден за с л ав ный подвиг чином а дмирала, и сам Нельсон
поздрав лял его с победой.
Блокада крепости Костромы, или РуссЮ1е в 1608 rоду.
Истори11ескиt су,ены в трех отделениях и трех картин.ах .
Сочиkенис А. П. С-на . СПБ. 1856.
Счастлив тот , кого природа создала плохим ученым, нес част ·
лив, кого создала она плохим романисто м или драматургом!
Например, чье остроумие не будет изостряться над новым произ·
ведением IJ'. А. П. С-на� 1 • И сколько уже раз �жестоко смеялись
flaд ним! А чем ЛУ'ЧШе его «Исторических сцен» многие книги и
книжки с учеными зalJ' лавиями � Ро вно ничем. То же пустосло·
вне, та �же тладкость язы:к а, та 'Же витиеватость слога, та же ре·
то рика в мыслях, которые на,вязаны одн а з а другую без всякой
н адо бности. А, между тем, кто решается без подобающего ува·
жения к «поЭ1Наниям» и т. д. ученых авторов говорить об этих
книжках � Да откуда вы уЭ1Н али, что у авто ра ученых книжек
бывает всегда болмпе Э1Наний, нежели у г . А. П . С- на� Одному
известно, что Дант на�писал суровую эпопею, кото рую можно tta·
звать апофеозою средних веков; друго му известно, что в 1608
году поляки осаждали Кострому; один с во.сто ргом открывает
вам, будто важную но вость , что ста,-уи Фи:диаса были идеально
прекрас ны ; .д ругому ИЭ1Вест�но , что Григорий Отреп ьев, 1Назвав
себя Лжедимитрием и Самозванцем, женился на Мари;не; одному
знакомы имена Ка11темира и Ломоносова, другому - Пожарского
и Минина. Опрашиваем, на чьей стороне перевес по обширно сти
знаний � Вы г оворите : одк ако же, заметно, что одному ра1Вно до·
стуIDНы все в ека и народы, а д ругой ограничиваетс я тесн ым кру•
rом отечественных вос,поминаний. Нимало. Г . А. П . С -н не упо·
МИ'Нает в «Блок аде Ко стромы» о Дацте Ji Фидиасе только пото·
му, что понимает, как опытный автор, неуместность подобных
рассужден ий в его « Ииор ических сценах», а если бы захотел,
моr бы rоворить о них не хуже , нежели кто дрvгой: раз,в е он ш
до казал этого своею книгою « Жизнь В ильяма Шекспира, а нглиЙ•
ского поэта и актера; с мыслями и �уждени ями об этом человеке
5t7

русских писателей: Н. А. Полевого, П. А . Плетнева, Л . А. Яку­
бовича, и иност р ан ных : Гете, Шлегеля, Ги.зо и В ильмена» ?
Знаете ли \ВЫ эту книгу? В 1НеЙ о Шекспире говорится с таким
же к·расноречием, какое вст речаем мы в и ных книж ках пpli рассу·
ждении о Кантемире : «Поэт в душе, человек , в которо м от на чала
рождения заков ан был Везувий; вековой представ'Итель п р ек рас­
ного и насла1ждений, проя1вление целой в ьн: окой мысли, брошен·
ной !На землю н а удивление векам, мир всео бъемлемости, - Шек·
спир утопал 1в океане пылкого воображения». Как вам н рави'flся
эта возвышенность слога, ч реватого глубокими мыслями ?
И, одна·ко же, г. А. П. С-на. �несмотря на его н есомненные
познания, несмотря на возвышенность его слога, б ез церемонии
каждый называет плох им писателем, - потому, видите ли, что
ведь он не считается ученым человеком,-и этот же самый судья,
столь строгий в отношении r. А. П . C-na, делается снисходите"
лен, осто рожен, почт и подобост растен. когда прихо дитс я ему оце·
нив11ть ·какое-нибу.1
1
11 расс у жден ие о Хераскове или Сума роко ве,
о Кантемире или Пушкине, которое в ученом отношении ничем
не от ли чается от книги г. А . П С-на «Жизнь Вильяма Шекспи­
ра». О, верх несправедливости ! «Но то писал человек ученый'>.
Да кто бы ни писал книгу, не все ли равно, ес л и книга не имеет
никакого достоинства ? И чем доказана его ученость ? Быть мо·
жет, она и есть у него , да мы какое ос.нование имеем п редпола·
гать в авторе то, чего не заблагорассудил он обнаружить в сво их
сочи1Нениях? Быть может, и г. А. П . С-н обладает гигантс'Кою
ученостью, только не находит нужным обнаруживать ее, полагая,
что крас норечие заменяет собою все - и труд, и знание, и мысль ?
Нет, мы не опособньr. - по крайней мере в настоящее время -
смеяться над г. А . П. С-н ым и его «Блокадою крепо сти Костро·
мы», мы уклоняемся от всяких суж1дений о нем ; пусть читатель
судит сам о неученых и ученых авторах, одаренных красноречием
А. П. С -на . Мы толь'Ко выпишем э аглавия трех от,делений и кар­
тин, на кото рые разделил он свои «исторические сцены».
Отделение 1 . Картина 1. Все :м веру и родину !
Отделение 2. Картина 2. Геройство русской боярыни.
Отделение 3. Картина 3. Огненная могила.
Содержание и художественные достоинства пьесы видны из
последней сцены. По ляки пляшут краковяк в доме боярыни
Образцовой-Хабаровой. В подвальном.этаже дома у1ст р� ен поро·
ховой погреб.
В половине крако вяка боярыня Образцова-Хабарова тихо входи т слева,
бледная, с распущенными волосами ; в руках у ней горящий факел. Ляхи не
замечают ее, краковяк продолжается.
Образцова-Х абаро в а. Пируйте, пируйте , друзья ! �ев п.иР
(!ашли вы по вину, да по снадобьям, ..
..
дороr 011 по душам христ ианским!
Весело вам теперь бесноваться! как-то з апляшете 11 ы под мою музыку ! (Вры·
вает ся в ср едину поляков. Краковяк останавл ивается. все в изумл ении.) Зло ­
деи! слушайте! Не опозорить вам нашей родины! Не насмеятьс я вам над
518

честью русской боярыни ! Все rотово/ Дело сделано / Пора! (Бросает факел в
окно: спустя минуту следует с трашнь1й вsрыв, - стоны, вопль, м олчание.)
Красноречиво, как видите, и даже грамотно; чего же больше
требовать от бедной пьески без в сяких претензий, когда и в сочи·
нениях, предъявляю щих огромные притязания на ученое значе·
ние, не бывает иногда других достоинств ?
Значение ПуПJl(ина в истории русской Аитературм (введение в
изучение ero сочн11ений) .
Ре чь , произнесенная в торжественном собрании имп ераторскт. о
Ка.ванско�о у ниверситета экстраординарным профессором русской
словесности Николаем Буличем 9 октября 1855 �ода. Казд нь.
Мы никогда не могли п обедить 18 себе некоторого предубеж­
дения против молодых ученых, занявшихся в последние rоды раз·
работкою истории русской литературы. Не то чтоб м ы не це нили
пользы, какую приносят их тру.ды : напротив, только тот, кому
судьба дала жребий писать рецензии, вполне понимает, как эти
труды полезны, потому что они ему-то именно и должны слj•
жить лособием ; и не то что б ы мы не умели уважать прекрасных
дарований и обширных знаний, кото рыми обладают эти люди :
напротив, никто не уважает их так глубоко, как рецензент, кото·
рому обыкновенно приходится скорбеть о то м, что далеко не все
писатели обладают этими качеств ами : после десятка пустых кни·
жек и статей, одиннадцатая, если она хороша, кажете!! ему пре·
восходною, и он rотов бывает за эту отраду благодарить ее ав·
тора •С восторгом, непонятным и смешным для человека, кото рый
читает книги по собственному выбору, стало быть, читает посто·
янно книги, которые не наводят на него скуки и тоски. Не потому
чувствовали мы всегда какое-то предубеждение к специалистам,
занимающимся историею нашей литературы, что не уважали их,
а потому, что з нание делает этих людей слишком требователь·
ными : от каждого, кто хочет писать об истории литературы, тре·
буют они, чтоб он изучал свой предмет серьезно, не отделывался
пустыми фразами, общими местами. К чему такая суровость ? она
вовсе .не ГУ'Ма�нна; уступчивость, 1по нашему мнению, важная добра­
детель. Пусть каждый пишет как и чтб ему угодно, хотя бы даже
пустые фразы : з начит, лучшего он не умеет написать, и осуждать
бедняка не за что . Есть и другая причина недоверия нашего
к этим специалистам : они увлека ются любовью к своему пред­
мету до того, что приходят в восторг от каждого, кто говорит с
ними о библиографии, верят ему на-слово, что он занимается исто­
риею литературы, готовы хвалить самую пустую книгу, если
только автор наговорит им, что он библиогра ф . Это тоже недо­
статок: библиография прекрасное дело, но только тогда, когда
ею занимаются серьезно, и ученые замашки не должны служить
519

защитою, если книга с такими замашками пуста. Справедливость
должн а быть выше самой любви 1с библиограф ии.
Э-rо все мы говорим 1с тому, что теперь представился случай,
1:1полне оправдывающий наши отчасти мрачные чувства к молодым
специалистам. Вперед знаем, что новое со чинение г. Булича не
понравится им, пожалуй, вызовет даже улыбку на их суровых
устах. Не найдя в нем ни малейших следов разработки фактов,
столь упорно ими требуемо й от каждого будто бы во имя науки
{да разве наука нуждается в каждом встречном �), они решитель·
но осудят эту маленькую книжку, забудут даже - о, как люди
злы ! - что сами хвалили первое сочинение г. Булич а «Сумаро·
ков и современная ему критика», в котором видели библиографи•
ческие стремления; объявят это несчастное новое произведение
того же с амого ученого, ко нечно, в два года не успевшего утратить
своих з наний, - объявят, г оворим, это новое сочинение не вы·
де рживающим самой снисходительной критики, набором общих
мест , никому не нужнь1х, и громких фраз, ничего не говорящих, -
и мало ли чего могут они насказать в своем негодовании за то ,
что новое произведение г. Булича покажется им не похоже на
первое.
Но мы им скажем : милостивые государи, библиографы моло•
дого поколения ! вы беретесь решительно не за свое дело. Послу•
шайте нас, которые, быть может, не занимались разработкою
истории русской литературы, но зато твердо помним изученные
когда-то нами правила реторнки. Судить о новой книге г. Булича
наше дело.
Речь , произносимая в то ржественных собраниях, где находятся
люди всякого возраста и образования, должна быть приспособ·
лена к разумению каждого. Вы знаете, что Карамзин был хоро·
ший русский писатель, а .иной не знает : ему надобно рассказать
об этом. Вы знаете, что Пушкин написал «Евгения Онегина», а
для иного будет великою новостью, если сказать ему это. Вы знае·
те, что русские - народ храбрый, а иной и этого не зна" . в ино ·
ваты, мы заговорились : конечно, каждый знает, что русские -
народ храбрый, но и об этом поговорить не мешает ; хорошо также
припомнить и Данта, и Гомера, и Александра Македонского, и
Фидиаса, и всех прочих, ко го знаешь : иному слушателю их имена
тоже могут быть новостью. Таким образом составив речь, вы
принесете почти каждому слушателю какую-нибудь пользу, а кому
не принесете пользу, тому до ставите удовольстви е. Но не забудь·
те, что вы пишете торжественную реч ь: то ржес'l'венная речь
пи шется высоким слогом, - иначе не бывало от плиниева пане­
гирика Траяну до наших дней. Так и поступил г. Булич. Начи­
нает он следующим образом :
В наше время, в rод ину великой борьбы, коrда отечество наше на кро·
в авых полях битв, перед целым светом, отстаивает независимость начал своих
11 вековую чес ть истори ческого существования, коrда возвышенным порывом
520

э вучи1 rрудь к аждоrо русскоrо человека, отрад11 0 русскому сердцу обра­
rиться к одному из тех великих людей своей родины, которые в области
м ысли , в области пр екр асной художественной дсятель11ости соста в ля1от чест1•
русскоrо народа, rордость и славу cro, и т. д\
Потом он пог оворил о Пушкине, все тем же высоким слого м,
потом об искусстве вообще, потом изложил всю историю русской
литературы от Ломо носова до Пушкина, потом опять поговорил
о Пушкине и заключил все таким образом :
Лавры поэзии сплетались у нас всеrда с лаврами брани *· Ломоносов,
Державин, Жуковск ий и Пушкин пели военные rромы н славу русскоrо
оружия. И мы вызыв аем теперь всеми силами ду ши из плодотвор •
ноrо лона ' нашей России будущеrо певца, мы rромко зовем ero, у частника
будущей славы, поэта rрядущих надежд и стремлений народных, поэта rря·
11y1;g ero величия, за котор ое rоворит нам само сердце наше.
От начала и конца перейдем к средине. Автор излагает те о­
рию искусства, а потом и сторюо русской литерату ры. Тео рию
искусства мы пропустим : даже при изложении обыкновен ны:.�
нынешним слогом, этот предмет у многих писателей дает повод к
превосхо дным тирадам, а кагда писатель придерживается высо­
кого слога, то и подавно. Мы лучше прямо возьмемся за историю
русской литературы и послушаем, что такое говорится о Канте­
мире. Говорится о нем не мноr.о. но и не мало, поч:ги на трех стрn·
ницах :
В диких, но блаrородных звуках Кантеми р а слышится великое время,
вызвавшее ero сатиру. Эта пестрая смесь слов и понятий, занесенных из раз­
ных мест, порожденных новыми потребностями общественными, этот н еуста·
�овившийся склад речи и •1уждый русскому уху размер стиха вполне выра•
жают то время р аботы, коrда из разобранных кирпичей староrо здания скла·
дывалось новое, которому исnолинская мысль и воля зодчеrо прочили такую
великую и прекрасную будущность. Тотчас · же вслед за этою первою рабо·
тою раздались звуки русской поэзии. Естественно, что в этих первых е ла·
бых порывах ее трудно искать и невозможно найти художественноrо выра·
жения мысли - прекрасной формы. Вполне изящная форма выработывается
трудною работою, до нее достигают целой историей развития искусства, и
она является только 1огда, коrда найдется для нее достаточное содержание в
жизни, окружающей художника. Только тоrда содержание празднует свой
г ар монически й союз с формою, и соэдание является перед очами человека
стройное и блестящее, полное жизни и красоты. Не готовыми и сразу иэящ•
ными явились в скульптуре прекрасные типы древних боrов и богинь Греции.
Содержание, которое дало им такую роскошную форму, мифология должна
была сама выдержать целый процесс в сознании древнего язычника, пока
вылилась в свойствею1ую ей и вполне соверш енную форму. Эгннские мра·
моры, выражая соЬою колебанье идей мифологических, очень далеки е ще от
идеальных соэда11и й Фидиаса . • • и т . д.
• Брань в высоком слоrе всеrда значит война, и потому двусмыслия тут
11ет. Фраза означает, очевидно : «все наши поэты писали оды на победы », а
вовсе не то, чтобы поэты у нас всегд а подвергались разным непри ятностям,
как то: выговорам и проч. Этот смысл им ела бы фраза только в низком
�логе.
521

И т . .д" е ще око ло д вух стран иц. Поомотрим, что говорит
автор о /Куковском:
Трудно му жу, искусившемуся жизнию, начать снова мечтательную
жизнь юноши , увлекаться вновь давно разлетевшимися идеалами, плакать
попрежнему горячими слезами молодости. Его положение будет и ложно и
смешно. Как человек не возвращается на обратный путь жизни, так и народ
не в состоя11и11 воротить своего минувшего, отживших и вымерших нач ал .
Сред11ие века были юношескою порою европейского человечества ; они необ·
ходимы были для его воспитания. Здесь, как в юности человека, все было не·
стройно, все было неопределе 11ио. Благородный порыв рыцар ского уваже•
ния к женщине, забытой 11 презренной древним миром, сменялся грубыми
увлечениями феодальной силы; поэзия трубадуров и миннезингеров, вся про•
никнутая стремлениями сердца, раздавалась в замках баронов, перед кото·
рыми дрожали толпы жалки х вассалов. Самое чувс тво в средних веках не
имело определенных и точных границ: оно было порыванием к чему-то н е·
знаемому и неясно сознанному. Личности человека открывался широкий
произвол, и вот по чему почва средних веков была плодород на для поэзии.
Средние века имели свою собственную могучую поэзию в гигантской эпопее
Данта, которая может быть названа апофеозою средних веков. Суровый фло·
рентинец заключил в широких рамах своей поэмы все, чт6 составляло сущ•
иость этой исторической эпохи. В ней и борьба светской и духовной власти,
составлявшая большею частию всю историю средних веков ; в ней и энерrи·
ческ ие личности Г вельфов и Г ибеллинов, уносивших даже в могилу свои
земные страсти и политические убеждения; в ней и нежная, мечтател ьная,
без всякого вожделе ния и раздела, любовь к Беатриче ; в ней и наука ·средних
веков, в которой" . и т. д.
И т. д" пока будет написано 74 страницы, если хотите, деЙ·
ствительно наполненные одними общими местами и рето рическими
фразами, но написанные очень красноречиво и возвышенным сло•
гом. Вы удивляетесь, откуда берется столько громких слов при
таком скудном запасе мыслей и фактов ? Как отнуда? «Источники
из об ретения» указываюТ<"я правилами науки крас норечия. Что
такое источники изобретения ? Вот что : мне нужно поговорить
о Пушкине. Я ничего особенного не помню, а трудиться, собрать
факты и обдумать предмет мне нет времени или охоты. Я посту·
паю следующим образом : Пушкин имел предшественников, -
поговорим о них, изложим все, что помнится нам об истории рус­
ской литературы ; поговорим и о литературе вообще, поговорим и
() греках - ведь у них тоже была литература , поговорим и о
средних �веках - .ведь у них тоже была своя поэзия, и т. д., и т. д.,
поговорим обо всем, что приходит на ум - и будет хорошо.
Я ныне пишу речь о значении Грибоедова в русской литературе
и непременно вставлю в нее следующее прекрасное описание,
когда буду говорить о современ ном русском красноречии. Оратора
я сра·в ню с павлином.
О павлине
Ра сши рив хвост свой разностию цветов, гордится, когда онп
беспрестанно переменяются и приобретают тем новую приятность .
Сие особливо б ывает в прекрасных и радуге подобных кружках ,
,12

которь1 е он на к о нце каждого пера показывает. Ибо rде прежд�
сверкали рубины, уже тут по малом наклонении золото блистает ;
с одной стороны лазорью, с другой багряность ю; на с олнце жем­
чугом, в тени изумрудами взор увеселяют.
Мысли очень хороши . Язык н еско ль1ко ус тарел, это правда ,
но его можно будет подновить 1 .
Статистическое
обозрение
промышленности
Московской
губернии, составле·нное Ст. Тарасовым. Москва. 1856 .
Книга г. Тарасова составлена по официальным данным ; пото·
му цифры, ею представляемые, должны служить основанием всех
ст атистических соображений о насто ящем состоянии промышлен·
н ости Московской губернии. Конечно, для читателей будет ните·
ресно познакомиться с этими важными данными: Масква с своею
губерниею - центр всей русской мануфактурной деятель ности.
Общему ст атистическому обозрению у г. Тарасова предшествует
исто рический очерк развития московских мануфакту р, и точно
такое же правило соблюдаетс я автором при обозрении каждой
отдельной отрасли промышленности.
Москва сделалась средото ч ием нашей индустрии после паде·
ния Новгорода. В XV I-XVI I столетиях она, ведя торговлю с
Западною Е вропою через Архангельск, имела уже обширные сно·
шения с Азиею через Казань, Макарьев и Нижний-Новгород.
Мануфактуры наши, как известно, ос нованы Петром Великим.
В 1773 году Московская губерния имела 90 фабрик. Но особен t10
развилась в Москве промышленность после издания охранитель·
ного тарифа 1822 го да.
В 1853 году, к которому относятся сведения, собранные г. Та­
расовым, в Московс1<0Й губе рнии считалось 1485 фабри)( ; ткац·
ких и набивных станов - 63 673; фабричных рабочих - 117 677
человек ; товаров произведено на cyl\fмy 55 975 694 р. 28 коп.
Uифры эти распределялись между столицею с ее уездом и 12 дру·
гимн уездами ее губернии таким образом:
Фаб рик и за·
Станов
Работников
Сумма
во �ов
производства
М"сТ<ча и ее уезд
939
29 651
58 324
36813818 р. с.
Уез цы:
5955
2340 915 »
Д'lfИ TOO'ICKИil
40
1016
»
Клlfнский .
.
45
442
1531
4846'J7 » »
В олок �ла'Vlский •
21
572
741
36366)) 1)
Можайский
17
139
961)
2о:и210" »
Рузс'<и Й . •••
13
352
2105
5t3065 )) »
Верейский •••
12
93
1827
842737 » »
З tеН Иl'О fЮДС!СИЙ
48
1069
38S3
1332095» »
П'>д'IЛ ЬСКИА
13
393
1539
59JHB » »
Се'>пухо11ск·tй
66
119 19
12 059
3243�52 )) »
Коломенс!(ИЙ •
48
5918
6344
1299&2'i» »
Бр,.,нни �кий
59
2285
4887
1297371))) »
.
..
Богородский •
•
•
154
9810
17 522
6836009 » »
523

Из этого в идим, что в юго-западных уездах промышленность
развита несравненно сильнее, нежели в северо -восточных . Видим
также, что Москва с своим уездом производит, по ценности, почти
две трет и всех товаров ; Богородскому уезду принадлежит почти
одна восьмая , Серпуховскому - одна пятнадцатая, Дмитровско·
му - одна двадцать пятая часть всех производимых фабричных
ценностей.
По различным отраслям промышленности общая сумма п ро ·
изв одимых ценностей распределяется так :
Фа брик и и завед ения
Ваточные, бум агокраси льн ые, бумаготкацкие
и набивные •.•• •••
Шерстяные ••....•••.•
.•• •
Бумагопрядильные •
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
Шелкныеиполушелковые. . . . . . .
.
Шерсто·бумажные • • . •
.
.
.
.
.
.
.
.
Мета лли чесю1е, как-то: золотопря дильные,
медные, бронзовые , кол окол ьн ые, желез·
ные, п роволочные, игольные, чугунно-ли·
тейные и проч.
Кож е венные •
.
.
Табачные •
Химические
Ценность
производства
13 247 997 р.
10424940 »
7568953 »
5865192»
4237 4ь8 »
3381 313 »
1754953 »
1578 409 »
1149 984 ))
Из других отраслей промышленности более, нежели
в 500 ООО р . , оценивается п ро изводство стеа риновых заводов и
э кипажных заведений; от 250 ООО до 500 ООО - фабрик писчей
бумаги, механических и оптических заведений, мыловаренных,
салотопенных, пивоваренных и водочных заводо в, воскобойных
и парфюмерских заведений, фарфоровых и кирпичных заводов.
Записки о жизни Николая Васильевича Гоrоля, составленные
из воспоминаний eio друзе й и знакомых и из eio соб ственных
писем. С портретом Н. В. Г.о�оля. СПБ. 1856.
Два года тому Н(l)Зад в нашем журнале был напечатан «Опыт
биографии Н. В. Гоголя» , заключавший в себе множество драго­
ценных материалов для изучения жизни и характера нашего вели ·
кого писателя 1 • С того времени автор, посвятивший себя втому
прtж раоному делу, неутомимо и, ка,к в идим, счастливо работал,
собирая новые материалы.
Он ездил в Малороссию , был в родовой деревне Гоголя, ви·
делся с почтенною матерью автора «Мертвых душ», Марьею Ив а·
новною Го голь, услышал от нее много воспоми наний о сыне, полу·
чил п озволение пользоваться письмами Гоголя к ней и сестрам.
Плем янник Го голя и издатель е го с очинений, Н. П . lрушков·
ский, также по знаком и л его с своею огромною коллекциею писем
524

Гоголя. С. Т . Акс а ков, который лучше вс ех друr11х д.рузей
Гоголя знал его, не только сообщил автору «Опыта биографии»
письма Гоголя, но и составил для него извлечение из «Истории
сво его знакомства с Гоголем», которая пока еще должна оста­
ваться в рукописи 2• А. С. Данилевский, князь В. Ф. Одоевски й,
М. П. Погодин, г-жа А. С. См[ирно'J ва, М. С. 1,!Jепкин и многие
другие из близких знакомых Гоголя предоставили в его распоря­
жение корреспонденцию свою с Гоголем и воспоминания о нем.
Ф. В. Ч ижов н аписал записку о своих встречах с Гоголем. Бла­
годаря этим богатым матер иалам, биография в новой редакци и
приобрела объем втрое больший того, какой имела прежде, и
теп ерь явилась в .двух до вольно толстых томах. Дополнения к
прежней редакции далеко превосходят ее своею массою. Конечно,
не •все из .них имеют одинаковую цену; но нет ни одного, котор�Jе
не было бы интересно в том или другом отношении, а многие
решительно неоценимы по своей важности, особенно материалы,
полученные от г-жи М. И . Гоголь, от С. Т. Аксакова, А. С. Дани­
левского, А. С. См [ирно] вой и М. С . L!! епкина. Почти все хроно­
логические пробелы, оставленные в биографии Гоголя письмами
Гоголя к М. А . Максимовичу и П. А. Плетневу, служившими
главным посо бием при соста влении « Опыта биографии», �воспол­
нены теперь обильными извлечениями из но вых материалов, и
автор имел полное право считать новую редакцию своего труда
совершенно новым трудом. Он выразил этот взгляд те м, что в
настоящем издании дал своему сочинению новое заглавие. В пер­
вом томе «Записок о жизни Н. В . Гоголя» новых материалов не
менее, нежели сколько перешло в него прежних , и з «Опыта био­
графии», а второй том, обнимающий время с 1842- 1844 годов
до кончины Гоголя, почти весь составился из н овых материалов:
в «Опыте биографии» этот период занимал не б олее 50 страниц.
Ко нечно, материалы, столь богатые, еще далеко не пол,н ы.
Сам автор чувствует это живее, нежели кто-нибудь ; потому-то и
выпустил он из заглавия своей книги слово «биография» , говоря
тем, что время для полной биографии Гоголя еще не пришло. Но
если и в прежней редакции труд его представлял довольно .дан­
н ых для пояснения некоторых важных вопросов о судьбе и харак­
те ре человека, после «Мертвых душ» напечатавшего «Выбранные
места из переписки с друзьями», то в настоящем своем виде
« Записки о жизни Н. В. Го голя» еще положительнее объясняют
и эти вопросы и многие другие факты, которых не касался «Опыт
биографии». Полноты и совершенно й удовлетворительности в
нашем З�н ании Гоголя, как челов ека, нет еще и теперь ; н о много е
в его жизни мы знаем т еперь нес равненно точнее, �н ежели прежде.
Новое издание - или новая книга - тем вернее достигает своей
цели, что от своего лица автор не прибавил ничего. Он понял
..'
что дело собирателя фактов ·в ажнее и выше всяких размышлении
на готовые темы, и, перепечатав «Оп ыт биографии», обогатил его
525

единственно фактами, а не фраза ми. Он понял свою роль. Желаем,
чтобы через два rода потребовалось новое издание его книги, и
чтобы в эти .д ва !Года счастие ;бла,гопр иятствовало ему, ка1к со б И ·
рателю материало в, 'Н е менее, нежели благоприятствовало в пре·
дыду щие два года.
Пока не будет издана вполне вся обширная корреспонденция
Гоголя, «Записки о его жизни» останутся богатейшим источ пи­
ком для изучения судьбы и лично сти автора «Мертвых душ» и
«Ревизора». Да и тогда, когда полное издание корреспонденции
отнимет ученую цепу у «Записок», ка'к сборника писем, досто ин·
ство многочисленных эпизодов, записанных автором со слов
матери и друзей Гоголя, останется неприкосновенным.
Нужно посвятить довольно долгое время изучению такой
книги, чтобы дать полный разбор ее ; теперь мы огра,ничимся не·
многими замечаниями О'l'Носительно некоторых отдельных фактов,
из числа объясняемых новыми прибавлениями, и несколькими
извлечениями из зтих прибавлений.
У С. Т. Аксакова хранятся ш есть черновых тетра.де й, в кото·
рых заключаются подлинники многих произведений гоголя,
писанных до 1836 или 1837 го.да. О ни по казывают, по словам
автора «Записок», что в то время «Гоголь до лго обдумывал то,
что желал написать, обдумывал до тех пор, пока его вымысел
о бращался как бы в сложившуюся песню. Он вписывал свое сочи·
нение в книгу почти без помарок, и редко можно найти в его
печатных повестях какие-нибудь дополнения или поправки про·
тив черновой рукописи. Часто его сочинения прерываются, чтобы
дать место другой п овести или журнальной статье; потом, без
всякого обозначения ИЛ'И пробела, продод,жается прерванный
рассказ и перемешивается с посторонними заметками или выпи·
сками из книг» . То гда, как видим, .Го голь т.во рил легко и без,за­
б01
1Н
о , не мучась ни сомнениями о достоинстве написанного, ни.
желанием довести обработку произведения до того, что бы на
каждом слове лежала печать •гениальности, чтобы произведение
вышло непременно «.колоосальное», и чтобы кмкдая черта в нем
была достой,на колоссальности целого. Тоскливая дума об обязан·
ностях, налагаемых на него саном «гения», не то мила его - он и
не думал о том, гений он или нет. «Вы, говоря о моих сочинениях
(пишет он матери в 1835 году), называете меня гением. Как бы
то ни было, •но это очень странно для меня : до брого, п ростого
человека, может быть не совсем г лу1пого, имеющег о здра1в ый
смысл - и называть гением ! Нет, маменька, этих "«-ачеств мало,
чтобы состав ить его : ИНlд.Че, у нас ст олько гениев , что и не про·
толпиться». Тогда он е ще 'НС поклонялся самому себе. Не то было
в последствии. От этого последующего самообожания и происхо·
дит главным образом то, что он так до лго не издавал второго
тома «Мертвых душ» : он боялся, как бы не уронить себя, ему все
к,а.з а лос ь ,нужным переделЫ1Вать и поправлять, что бы произведе·
526

ние вышло как можно «колоссальнее». Это не болезнь : это просто
эгоистическая слабость , которой подвергаются иногда гениальR ые
люди, когда увидят, что стали в общественном мнении на неизме­
р имую высоту. Этому чувству подвергся и Гете, который посту ­
пал с «Фаустом» совершенно так же, как Гоголь с «Мертвыми
душ а ми» . Слабость эта , !Конечно, вредна для самого человека и
нимало не похвальна, но вовсе еще •не до казательство болезни или
упадка в его таланте : Гете до конца жизни умственно и ф изически
был здоров как нельзя луч ше. В малых размерах она заметна на
всех людях, считающих себя оракулами своего муравейника: куда
ни обернемся, везде увидим таких лю.дей. Даже между нашими
нынешними писате лями найдутс я такие олимпийцы, и они, однако
же, очень здоровы телом и н е утр атили нимало своего таланта,
насколько имели его.
В этих черновых тетрадях есть несколько отрьmков из неокон·
ченных произведений и, между прочим, довольно значительный
по объему отрывок (первое действие вполне, за исключением не­
большого пробела, и начало второго действия) трагедии из анг­
лийской истории. Автор «Записок» напечатал его в числе прило ­
жений к своей книге, поместив .другие отрывки , меньшего объема,
в текст книги. Заглавие драмы остается неизвестным, потому что
в черновых тетрадях Го голь •Не надписывал заглавий. Действ ие
происхо.дит в эпоху нападений датских морских удальцов на Анr­
лию, во времена Альфреда, который и есть главное лицо пьесы.
Идея драмы была, как видно, изображение борьбы между неве­
жеством и своеволием вельмож, угнетающих народ, среди своих
мелких интриг •И раздоров забывающих о защите отечества, и
Альфредом, распространителем просвещения и устроителем госу­
дарственного порядка, смиряющим внешних и внутренних врагов.
Все содержание отрывка наво.дит на мысль, что выбор сюжета
был внушен Гоголю возможностью найти аналогию между Пет­
ром Великим и Альфредом, который у него невольно напоминает
читателю о просветителе земли русской, положившем основание
перевесу ее над соседями, прежде безнаказанно ее терзавшими.
Его Альфред •несомненно был бы символическим апотеозом
Петра. Если Гоголь сам не захотел докончить или напечатать
эту драму, то, конечно, придавал ей менее значения, нежели
св.оим другим произведениям. Но оши·бс я бы то·r , IКТО, ос нов ы·
ваясь на нелепых повериях о ·невежестве и т. .д . Гоголя, вздумал
бы предполо жить, что он не сладил с предметом, ему мало извест­
н ым, и что написа·н ный им отры·вок есть что- нибудь уродливое
в историческом и ли худо жественно м отношении. Напротив , в нем
видно положительное достоинство, и, сколько можно судить по
началу, в этой драме м ы имели бы нечто подо бное прекрасным
« Сценам из рыцарских времен» Пушкина. Простота языка и ма­
стерство в безыскусствен ном в едении с цен , умен ь е живо в ыстав ­
лять ха рактеры и черты быта не изменили Гого лю и в этом слу-
527

чае. Историческая верность строго выдержана. В той же тетради
находятся рецензии, из которых составилось библиографиче•
ское отделение в первой книжке пушкинского « Современник а»
(1836). Некоторые из этих рецензий доселе приписывались Пуrп ·
кину. В основании журнала Гоголь принимал очень деятельное
участие, как видим из письма его к г. Плетневу в 1846 г . В от
начало :
«Современник» даже и при Пушкине не был тем, чем должен быть жур­
нал". Впро•1ем, сильного желания издавать этот журнал в нем не было, и 011
сам не ожидал от него большой пользы. Полу чив разрешение 11а 1 1 :ща1ше е г о,
он уже хотел было отказаться. Грех лежит на моей душе : я у молил его. Я обе­
щал быть верным сотрудником." Моя настойчивая речь и обещание дей·
стаовать его убедили.
Напечатав «Ревизора», Гоголь уехал из России, и только в
последние годы своей жизни решился снова поселиться в отече·
стве. Кроме мысли поправить здоровье, за границею удерживал
его расчет, что это лучше для его литературной деятельности. Из
«прекрасного далека», по его выражению, он лучше понимал и
живее представлял себе русскую жизнь. Ту манность фраз, в ко·
торых он выражал это побуждение, заставляла многих обманы·
ваться относительно истинного их смысла. Из сравнения фактов,
обнародованных ныне биографом Гоголя, смысл этот ста новится
очРВ идеи . Вот, нап р имер, что писал О'И М. С. 1,Uепкину весною
1836 года, когда г. 1,Uепкин хлопотал о постановке на московскую
сцену «Ревизора», который только что явился на петербургской :
Мочи нет. Делайте что хотите с моею пьесою, 110 я не стану хлопо·
тать о ней. Мне она сама так же надоела, как хлопоты о 11е й. Действие, про·
изведенное ею, было большое н шумное. Все против меня. Чиновники пожи·
лые и почтенные кри чат, что для меня нет ничего святого, когда я так дерз·
нул говорить о служащих людях ; полицейские против меня ; купцы против
меня ; литераторы против меня. Если бы не высокое заступничество государя,
пьеса моя не была бы ни за что на сцене, и уже находились люди, Хлопо·.
тавшие о запреще нии ее. Те перь я вижу, чт6 значит быть комическим писа·
телем. Малейший при зрак истины -и против тебя в осстают, и не один чело·
век, а целые сословия. Досадно видеть против себя людей тому, кто их
любит, между тем, братскою любовью.
(Письмо от 29 апреля 1836 i.)
."Еще раз повторяю : тоска ! тоска! Я устал душою и телом. Клянусь,
никто не знает и не слышит моих страданий! Бог с ними со всеми ! мне опро·
тивела моя пьеса. Я хотел бы бежать теперь бог знает куда, и предстоящ-:е
мне путешествие, пароход, море и другие далекие небеса могут одни только
освежить меня. Я жажду их, как бог знает чего.
(Письмо от 25 мая) .
Надобно прибавить I{ этому отчасти уже данные прежнею
редакциею, отчасти новые письма Гого ля о неприятностях, кото·
рые предшествовали изданию «Мер'l
l
вых душ», надобно приба·
н ить многие .другие факты того же рода , - например, то , что
528

11 1 839 году ехал он в Петербург совершенно здоровый и весе­
лый, а по приезде туда , вследствие различных столкновений и
неприятностей , тотчас же лишился хорошего расположения
духа, - и тогда м ы согласимс я с очень простым замечанием авто­
ра «Записок », ч то «Гоголь жил з а границею для собственного спо·
койствия» : этим словом объ ясняется все, даже и смешная для
многих фраза его, что покинул он Россию затем , чтобы вернее и
лучше описывать ее. Художнику нужна некотора я степень ду­
шевного спокойствия: иначе, ему очень трудно писать , и еще
труднее писать беспристрастно.
Те стороны гоголева характера и образа мыслей, следствием
которых были «Выбранные места из переписки с друзьями », сде­
лались разительно заметны для его близких знакомых еще с
1840-1841 годов ; развитию их содействовал какой-то особенный
случай, до сих пор остающийся необъ ясненным, вероятно находив­
шийся в связи с жестокою болезнью, которую он вынес в это
время, как писал (если только под «болезнью» надобно понимать
не одни душевные страдания ) . Первое письмо, полученное от него
после этого загадочного перелома С. Т. Аксаковым, странно отли·
чалось от прежних то ном и содержанием, в духе «Выбранных
мест». После того это настроение духа постоянно господствовало
в Гоголе, - и, однако же, оно не пом ешало ему докон чить и
напечатать 1 том «Мертвых душ». Автор «Выбранных мест», как
видим, вовсе не убивал в Гоголе прежнего великого писателя, не
заставлял его в художнической деятельности изменять прежнему
автору «Ревизора». Каждый помнит, что публика и литерато ры
обвиняли Гоголя в двуличности, притворстве, ханжестве, когда
в 1847 году явились « В ыбранные места». В то м же самом винили
его в 1841 году (перед изданием «Мертвых ду ш» ) ближайшие и
лучшие его друзья, семейство гг. Аксаковых, когда он начал при·
сылать им стр анные письма в духе этой книги. Они откровенно
высказывали ему свое грустное подозрение и упрекали его, как
видно, за 0все то, что позднее осу ждала публика.
Вот как оправдывается перед ними Гоголь :
Скажу вам вообще, что моя природа совсем не мистическая. Внутренно
я не изменял ся никогда в главных моих положениях. С 12- летнего, может
быть, возраста я иду тою же дорогою, ка1( и ныне, не шатаясь н не колеб·
лясь в мнениях гл авных. И теперь могу я сказать, что в существе своем все
тот же.
(Письмо к С. Т. Аксакову, от 16 мая 1844 i.)
В письме к другой особе, упомянув с прискорбием, что лучшие
друзья стали его чуждать ся, он продолжает :
Это до сих пор н еразрешимая загадка, как для 11их, так и для меня. Но
11астоящего сведения об втих делах не дала мне до сих пор ни одна живая
душа. Вот уже два года я полу•1аю такие странные и неудовлетворительные
намеки, и так пр отиворечащие друг другу, что у меня просто голова идет
кругом. Все точно боятся меня. Н11кто 11е имеет духу сказать, что я сдела.\
34 Н. Г . Чернr.rwевск�I!. т. 111
52;1

подлое дело, и в чем состоит именно ero подлость. А между тем мне все, 11то
ни есть худшего, было бы леrче понести зтой страшной неизвестности.
(Письмо к А. О . См[ирновJ ой, от 24 октября 1844 i.)
И однако же, понимая, что его осуждают, он не покидал своей
новой роли и, несмотря ни на что, напечатал «Выбранные мест а»,
хотя друзья умоляли его не делать этого. Справедлив ы ли б ыли
его оправдания ? Действительно ли образ понятий, выразив­
шийся «Выбр а1нн ы м и местам и», был искрен1ним его убежде н ием,
а не маскою, надетою по расчету? И действительно ли этот образ
мыслей не был в нем новостью, а с детства постоянно ж ил в нем,
и только сильнее прежнего овладел его душою вследствие различ­
ных душевных страданий ? Надобно думать, что это было дей­
ствительно так. Все в том убеждает : многочисленные проблески
подобного настроения в прежних сочинениях и прежних письмах ,
и природная наклонность, которая очень обыкновенна между ма·
лороссами, и твердость, с какою он его держался, самая смерть
его и многие другие факты.
Путешествие в Иерусалим было решено в его уме еще в
1842 году, если не раньше.
Ха•н жество возможно то лько для людей с сухим се рдцем, ко­
торые рассчитывают каждый шаг св ой для достижения пользы,
и не пренебрег ают никакими выгодами, особенно денежными.
Хладнокровие к деньгам м ожет служить лучшим доказательством,
что человек не ханжа. В Гоголе было это качество. При всей
своей нищете , он очень леrко прощал своим знакомым ошиб�<d,
имевшие следствием потерю денег, проходивших через их рук :1.
Он, не имевший никакого обеспечения для жизни, беспрестанно
боль�ной и при болезни нуждающийся в деньгах, уступил сестрам
свою часть наследст ва; нищему и больному от1<аз аться от поря·
дочноrо имения, в обеспечение участи сестер - это черта не ду р­
ная. Ханжа не мо г бы тут поступить иначе, как выбрать на свою
долю все лучшие участки, обсчитать и обобрать девушек, не
знающих тол.ку в денежных делах. Часть своих доходов , почти
постоянно скудных, он употреблял на то, чтобы помогать t1уж·
дающимся. Что же касается его понятий о необходимости или liЗ·
лишестве просвещения, они хо рошо доказываются фактом, кото·
рый до сих пор был очень мало известен . В конце 1844 года он
вз ду мал, что часть суммы, вы ручаемой от продажи его с очине-
1шй, надобно обратить на помощь «молодым талантливым лю ця м,
вос1питывающимся в Петербургском университете». Сумма эта
должна была проходить через руки посредника, о дного из друзей
Гоголя, и этот посредник должен был, конечно , хранить в глубо­
кой тайне имя жертвователя. Тот , который избран был служить
посредником в раздаче .денег, почел такую м ысль безрассудст.з ом
-:о стороны человека, во всем нуждаю щегося, и просил совета у
одной из уважаемых Го rолем особ , А. О . См [ ирнов]ой; вм�те

они старались от клонить rоголя от его намерения , tовор я , чтu
и м кажется это •не то лько безрассудным делом, но и в нушением
ду рного , самолюби,вого чу вства. Д ело осталось 1неисполненным,
потому что посредник не соглашался принять де ньги, передав а е·
мые ему для раздачи. Относительно Московс кого универс11тета
результат был удовлетво рительнее .для жертвователя, хотя С. Т.
Ак саков, кото рого Гоголь просил быть пос редником, также сна·
чал а ста рался доказать ему, что лучше бросить эту м ыс ль.
В Москве до сих пор хранятся у одного из друзей Гоголя баи·
коо ые билеты н а 2500 р . сер., !Положенных в приращение про·
центами «для помощи бедным талантливым студентам Мос ков ·
ского университета». В то самое время, когда шло дело о печа­
тании «Выбранных мест» , он хотел издать в пользу бедных « Ре­
визора» с прибавлением новой пьесы «Развязка ревизора». Дру·
вья отклоняли его от этого намерения, потому что находИли «Раз­
вязку» еще бол-ее неуместною в печати, нежели «Выбранные 1е·
ста ». Дело затянулос ь, и падение «Выбранных мест» заставило
Гоголя отказаться от «Развязки», а вместе и от нового ИЗ!tания
«Ревизора». Друзья Гоголя были чрезвычайно огорчены намере·
нием Гоголя издать «Выбранные места» из тех странных п и сем,
которые присылал он им с 1841 года. Приводим относящийся .к
этому делу отрывок из мемуара, составленного С. Т. Аксако.iьtМ
для «Записок о жизни Гоголя».
В конце 1846 года, во время жестокой моей болезни, дошли до ме11я
слухи, что в Петербурге печатается «Переписка с друзьями »: мне даже сооб·
щнлн по нескольку строк из разных ее мест. Я пришел в ужас и немедленно
написал к Гоголю большое письмо, в котором просил его отложить выхо,1
1
книги хоть на нескол ько времен и. На вто письмо я получил от Гоголя ответ
уже в 1847 году. Вот он :
«Неаполь, 1847, января 20, 11ов. ст .
Я получил ваше письмо, добрый друг мой Сергей Тимофеевич. Благо­
дарю вас за него. Все, что нужно в:.�ять из него к соображению, взято. Сим
бы следовало и ограничиться, но, так как в письме вашем заметно большое
беспокойство обо мне, то я считаю нужным сказать вам несколько слов.
Вновь повторяю вам еще р;�з. что вы в заблуждении, подозревая во мне
.какое-то новое направление. От ранней юности моей у меня была одна до­
рога, по которой иду. Я был только скрытен, потому что был неглуп - вот
и все. Причиной нынешних ваших выводов и заключений обо мне (сделан ­
ных как вами, так и другими ) было то, что я, понаде явшись на свои с илы
и на (будто бы) совершившуюся зрелость свою, отнажился заговорить о том,
о чем бы следовало до времени еще немножко помолчать, покуда слова мои
не придут в такую ясность, что и ребенку стали бы поняТР:ы . Вот вам вся
история моего мистицизма. Мне следова \ О еще несколько времени порабо·
тать в тишине, еще ж ечь то, чт6 следует жечь, ни кому не говорить ин слова
о внутреннем себе и не откликаться ни на чт6 , особенно не давать ник акого
ответа моим друзьям насчет сочинений моих. Отчасти неблагора зумные
подталкиванья со стороны их, отчасти невозможность виде ть с амо му,
на какой степени собственного своего воспитанья нахожусь, были
причиной появления статей, так возмутивших дУ I' ваш. С другой стороны,
совершилось все вто не без воли божией. Появление книги моей , соде р жа ·
щей переписку со многими замечательными людьми в России ( с которыми
34*
531

я бы, может быт ь, никогд а не встретился, если бы жил сам в России и ос та­
вался в Москве), нужно будет многим, несмотря на все непонятные м еста, в о
многих н стин11 0 существенных отношениях. А еще более будет нужно дл я
меня самого. На к и нгу мою нападут со всех углов, со всех сторон и во вс ех
возможных отношениях. Э ти нападения мне теперь слишком нужны : они
покажут мне более мен я само�о и покажу ·r м н е в то же время вас то есть
мои х читател ей. Не увидевши яснее, чт о такое в настоящую мину;у я с ам
и что такое мои читатели, я был бы в решительной невозможности сдел ать
дел ьно свое дело. Но это вам покуда не будет понятно ; возьмите лу•1 ше в то
просто на веру : вы чрез то останетесь в барышах. А чувств ваши х от м еня
не скрывайте никаких. По прочтении книг и, тот же час, покуда еще ничто не
простыло, изливайте все наголо, как есть, на бу магу. Никак не смущайтесь
тем, если у вас будут вырываться жесткие слова: это совершенно ничего : я
даже их очень люблю. Чем вы будете со мной отк ровеннее и искреннее, тем
в больших останетесь барышах. Руку для того употребляйте первую, какая
вам подвернетс я. Кто почетче и побой чее пишет, тому и диктуйте. Секретов
у меня в зтом отношении нет никаких - - -
Друг мой, вы не взвесили как следует вещи, и слова ваши вздумали под­
креплять словами самого Христа. Это может безошибочно дел ать один толь­
ко тот, кто уже весь живет во Христе, внес его во все дела свои, помышле­
ния и начинания, им осмыслил всю жизнь свою и весь исполнился духа хри·
стова. А иначе - во всяком слове Христа вы будете видеть свой смысл, а
не тот, в котором оно сказано.
Но довольно с вас. Не позабудьте же : откровенность во всем, что ни
относится в мыслях ваших до меня.
Из втого ответа видно (говорит С. Т. Аксаков), что если мое письмо
и поколебало Гогол я, то он не хотел в зтом сознаться : а что он поколебался,
это до казывается отме11е11ием некоторых распоряжений его, связанных с изда­
нием «Ревизора с развяз коii » . На них я нападал всего более, но об зтом го•
варить еще рано. Между тем мне прочли кое-как два раза его книгу ( я был
еще болен и ужасно страдал ). Я пришел в восторженное состояние от негодо•
вания и продиктовал к Гогол ю другое, небольшое, но жесткое письмо. В это
время N * N • в письме ко мне, сделал несколько очень справедливых заме•
чаний. Я послаА и его ш1сьмо вместе с своим к Гоголю. Вот его отве r на
оба nисьма :
« 1847 г., 6 марта. Неаполь.
Благодарю вас, мой добрый и благородн ый друг, за ваши упреки ; от них
хоть и чихнулось, но чихнулось во здравие. Поблагодарнте также доброго
N* N* и скажите ему, что я всегда дорожу замечаньями умного человека,
высказанными открове11но. Он прав, что обратился к вам, а не ко мне.
В письме его есть точно некоторая жестокость, которая была бы иепр11лична
в объяснениях с человеком, не очень коротко знакомым. Но зтим самым
письмом к вам он открыл себе теперь дорогу высказывать с подобной откро·
веиностью мне самому все то, что высказыв ал вам. Поблагодарите также и
милую супругу его за ее письмецо. Скажите им, что многое из их слов взя­
то в соображение и заставило меня лишний раз построже взгл януть на
самого себя. Мы уже так странно устроены, что до тех пор не увидим ничего
в себе, покуда другие не наведут нас на это. Замечу только, что одно обстоя­
тельство не принято ими в соображение, которое, может быть, иное пока·
зало бы им в другом виде ; а имен но: что человек, который с такой жадностью
и щет слышать все о себе, так ловит все суждения и так умеет дорожить
замечания ми умных людей даже тогда, когда они жестки и суровы, такой
человек не может находиться в полн ом и совершенном самоослеплени и. А
вам, друг мой, сделаю я маленький упрек. Не серднтесь: у говор был при•
ни мать не сердясь взаимно друг от друга упреки. Не слишком ли вы уже
положились на ваш ум и н е погрешительность е го выводов? Делать заме­
чания - зто другое дело ; это имеет право делать всякий умный человек
532

и д аже просто вс який человек. Н о в ыводить из своих замечаний sаклю·
чение обо всем человеке, - вто есть уже некоторого рода самоуверенность.
Через несколько времени после своего отца, послал Гоголю
стр огий разбор его книги К. С . А1<саков. Гоголь защищалс я е л е·
ду ющим образом :
« И юля 3 (1848) Васильевка.
Откровенность прежде всего, Констаитин Сергее вич. Так 1tак вы были от•
кровенны 11 сказали в вашем письме все, что было на душе, то и я должен
сказать о тех ощуп.!е нилх, которые были во мие при чтении письма вашего.
Во-первых, меня несколько удивило, что вы, наместо известий о себе, рас­
пространились о книге моей, о которой я уже не полагал услышать что-л 11бо
по возврате моем на родину. Я думал , что о ней уже все толки кончились и
она предана забвению, Я, однако же, пр очел со вниманием три большие ваши
страницы.
Вот мысль, которая пришла мне в голову в то время, когда я прочел
слова письма вашего : «Главный недостаток книги есть тот, что она - ложь».
Вот что я подумал. Да кто же из нас может так решительно выразиться,
кроме разве того, который уверен, что он стоит на верху истины? Как может
кто-либо (кроме говорящего разве святым духом ) о тличить, ч то ложь и что
истина? Как может че.1
1
овек, подобный другому, страстн ый, на всяком шагу
заблуждающийся, изречь справедливый суд другому в таком смысле? Как
может он, неопытный сердцезнатель, назвать ложью сплошь, с начала до
конца, какую бы то ни было душевную исповедь, он, который и сам есть
ложь, по слову апостола Павла? Неужели вы думаете, что в ваших сужде·
ниях о моей книге не может также закра<.ться ложь? В то время, когда я
издавал мою кн игу, мне казалось, что я ради одной истины издаю ее ; а когд а
прошло несколько времени после издания, мне стало стыдно за многое, мно·
гое, и у меня не стало духа взгляиуть на 11ее. Разве не может случиться того
же и с вами ? Разве и вы не человек? Как вы можете сказать, что ваш нынеш·
иий взгляд непогрешителен и вере н , или что вы не измените его ни когда ?
Мы видим, Го голь уже со знается, что мно•г ого в своей rкниге
стыдится. Никакие оправдания и извинения не помогли : надобно
было согласитьс я, что книга, с равным негодованием прин я"ал
всеми образованными людьми, действительно принесла CB')el\Jy
автору позор. То гда он писал к бедному уездному свящечtшr<у
отцу Матвею, бывшему ему посредником при вспоможениях /)ед·
ным - отец Матвей также осудил «Выбранные места»-следую·
щие слова :
Все слова ваши - святая истина. "
Скажу вам нелицемерио и откро·
венно, что виной множества недостатков моей книги не столько гордость и·
самоослепление, сколько незрелость моя. Я начал поздно свое воспитание,­
в такие годы, когда другой человек уже думает, ч то он воспитан. Обрадо•
вавшись тому, что удалось в себе победить многое, я вообразил, что могу
учить и других, издал кингу, - и на ней увидел ясно, что я - ученик. Жела·
ние и жажда добра, а не гордость, подтолкнули меня издать мо10 книгу, а
как вышла моя книга, я увидел на ней то же, что есть во мне и гордость и
самоослепление, и много того, •1его б ы я не увидел, если бы не была издана
моя книга". вы са ми, верно, знаете, что от людей б лизких не услышишь
DСуждения.
Но когда раздадутся со всех сторон крики по поводу какого-нибудь
публичного нашего действия и разберут по нитке всякую речь нашу и всякое
слово, и когда, ру ководимые и личными нерасположениями и недоразумения •
ми , станут от1Срывать в нас даже и то, чего нет, тогда и сам станешь искать
533

в себе тоrо, чеrо прежде и lle думал бы искать. Есть лю.1
1,
и, коtорым нужн а
публичная, в в иду в сех данная оплеу ха. Это я сказал rде -то в пись ме, хотя и
не знал еще тоrда, что получу сам вту публичную оплеуху. Моя книrа есть
точная м не оплеух а. Я не имел духу заrл я нуть в нее, когда получил ее от­
печатанную ; я краснел от стыда и закр ывал лицо себе рукам и, при одной
мысл и о том, ка к не п рилично и как дерзко выразился я о мноrом " .
Что же до вли я ния на друrих, то мне как-то не верится, чтоб ы от книrи
м оей распространился вред н а них. За что боrу так у жасно мен я наказывать?
Нет, он отклонит от меня такую страшную участь, е сли не ради м оих бес­
сильных молитв, то ради молитв тех, к оторые ему молятся обо м11е и у меют
)'rождать ему, - р ади м олитв моей матери, которая из-за меня вся п ревра­
тилась в молитву.
Фраза из «Выбранных мест», применяемая здесь к себе Г с ­
rо.лем, была пу бли чно брошена в глаза ему одним из н аших кри·
тиков, более всех остальных содействовавшим утверждению ко·
.лосса.льной с.лавы Гоголя, как автора «Ревизора» и «Мертв ых
душ » . В его полной негодования статье о «Выбранных местах"
было сказано, после всех жарких опровержений:
«Теперь вопрос : зачем написана эта книга ?
Это так же трудно решить, как и то, зачем написаны автор•.>М
эти строк и: « 0 , I<ак нам бывает нужна публична я, да·н ная в виду
всех оплеуха !»
(«Современник». 1847. No 2. Библио�рафия, стр. 124.)
Эта критика чрезвычайно сильно подействовала на Гоrо ля,
вероятно, сильнее всего, что когда-либо он сл ышал в осу ж д е ние
себе . Она послужила причиною, что Гоголь написал в оправда·
ние себе «Авторскую исповедь» . Но «Авторская исповедь» есть
уже вторая, позднейшая редакция оправдания ; прежде, Гог.J.ль
хотел дать ему форму обширного письма, - письмо это было им
изорвано, но издатель «Записок» на шел разорванные .лоскутУ.и,
сложил их, и таким об разом восстановил очень важный факт для
истории нашей литературы 3•
Публика давно решила спор, признав «Выбранные места-.
пятном на имени Гого.ля. как писателя. Приговор так еди нодушен
и положите.л ен, опи рается на таких бесспорных фактах и внушен
такими справедливыми понятиями об обязанностях писателя, ч1 0
нет возможности противоречить ему. Но публика не знает еrце -
н е знаем и мы - Гого.ля, как человека, на столько , чтобы с до·
статочною точностью решить, должно ли это пятно клей мит ь его
как человека, по внешним соображениям и.ли обстоятел ь ствам ;Je•
шившегося играть роль, жалкие сторон ы которой он п онимал, н�.
надеялся прикрыть блеск ом с воей с.лавы ; и '1.И его книга с видР.•
те.льствует только о слабости ха рактера, не в ыдержа вшего о боль·
щений с.лавы, но искреннего в своем за блуждении, дума вшего пе·
реучить всех , заставить в сех силою своего таланта и слав ы при ·
знать справедливым то, что прежде казалось им несп ра ведливым ;
и .ли, наконец, о н предвидел насмешки , кото рым подв ергнется, но
со вер шал высокий, как ему казалось, подвиг, подвергая себя на·
534

падениям, лишь бы только исполнить долг, возлагаемый на него
совестью. Поступал ли он в это м деле как Чичиков, или гордец ,
или энтузиаст ? Кажется, и то, и другое, и третье вместе, но с
решительным перевесо м на сто роне двух послед них элементов -
гордого самообольщен ия и особенно энтузиазма. Энтузиазм его
несомненен. Как велико было участие расчета ? И было ли онu ?
Об этом пока ничего еще нельзя сказать решительного, кроме
то лько того, что искренность его убеждений едва ли подлежит
сомнению; и что ес ли в нем, как во всяком человеке, к чистым
побуждениям примешивались р асчеты, то все-таки в основании
лежало бескорыстн ое (хотя ошибочное и по своим следствиям
вредное ) убеждение, а не расчет ; что , со вершая поступок , повре·
дивший его литера ту рн о й с лаве и могший иметь вред1н ое влия­
ние на литературу, он в сущности действовал как честный ( хотя
и заблуждающий•ся ) энтуз и аст. Должно жалеть о нем, но едва
ли возможно , несмотря на слабости, развитые в нем различными
отношениями, не уважать его, потому что натура его была, ка.к
т о по всему видно, чрезвычайно благородна и в самом падеяю1
сохраняла свою высоту . Кого из �пылких людей жизнь не ув ле­
кала часто в поступки, недостойные их характера ? И, каковы бы
н и были некоторые поступки Го голя и даже некоторые стороны
его ха ракт ера, все-таки нельзя н е видеть в нем одного из благn­
роднейших людей нашего века. Лейпциг и Ватерлоо н е мешают
нам признавать в Наполеоне величайшего полководца своего вре­
мен и. С жизнью не всегда сладит самый сильный человек, -
а Го голь, при чрезвычайно пылкой натуре, был одарен, как по
всему видно, довольно слабым характером. На столько мы уже
знаем этого человека, чт обы извинять ему все, в чем еще не можец
оправдать его ; и все веро ятности убеждают нас, что многого мы
не можем еще оп р авдывать то лько пото му, что многого е ще не
знаем. Гоголь принадлежит к числу людей, которые тем более
выигрывают, чем ближе узнаешь их.
Возвращаясь к его обширному оп·р авдательному 1Письму,
должны мы замfтить, что в сущности защита его против критика,
изобличавшего « В ыбранные места », ограничивается тем же аргv·
ментом, который противопоставлял он г. К. Аксакову: «не ваше
дело судить об э том ; человеку не дано силы безошибочно раз­
личать исти ну от неправды ; вы о бижаете меня вашими подозр е­
ниями; вы не знаете моих побуждений ; вы не поняли моей книги ;
вы не имеете столько знаний, чтобы судить о подобных вещ ах ;
я в вас не признаю авторитета» и т. п . - доводы, к сожалению ,
очень слабые. Более сильных Гоголь и не мог представить, по!< а
дело шло о то м, что �напечатано в книге; книгу его нельзя опра;в ­
дать : она лжива. Можно только понять из его жизни, какн м
образом дошел он, вовсе не по своей воле, до странных заблу ­
ждений, которые казались ему истиной - и т епе рь ето уже д .:1 ·
вольно ясно.
!5ЗБ

Мы не воспользовались еще и д есятою частью тех новых мате·
риалов, котор ые хотели указать читателю, как особенно важные
в «Зап ис1< ах о ж изни Гого ля» . Но чрезвычайная важность их
уже �в идна и з н е многих nримеров, нами приведенных.
Повторяем : «Записки о жизни Н. В . Гоголя» , по высокому
интересу содержания, заслуживают самого внимательного изу ­
чения со сто р оны каждого, хотя сколько-нибудь интересующегося
истор иею нашей литературы.
Для легкого чтения. Пов ес ти, рассказ ы, комеди и , путеш ес твия
и спихотворен. ия современ.н.ых русских пис ате .лей . Том !.
СПБ. 7856 1.
Книжный магазин Давыдова и Комп. предпринял опыт деше·
вого компактного издания современных русских беллетристов, и
ныне представляет публике начало своего предприятия. Покуда
мы успеем сказать только о нарvжности издания и перечислить
его содержание. Наружность довольно красивая, объем значи ·
тельный (362 стр. в 12 д. ), цена 1 р. сер. Содержание 1-го то ма :
«Полинька Сакс», повесть А . Дружинина.
«Дурочка Дуня», А. Ма йкова.
«Необдуманный шаг», рассказ Н. Станицко � о .
«Из Байрона» (два стихотворения), J\ • .
«Прохожий», рассказ Д . Три� оровича.
Три стихотворения Н. Некрасова.
«Дневник лишнего человека», повесть И. Тур� енева.
« Переписка двух барышень», Н. Станкевича.
По заглавиям статей читатель видит, что «Легкое чтение»
предл агает ему вещи, уже бывшие однажды в печати. Действи·
тельно, такова цель издателей : они желают соединить в своем
издании повести и расс1<азы русских писателей, разбросанные в
журналах и заслуживающие перепечатки. Вопрос, стало быть,
в том : удовлетворителен ли выбор издателей, или, яснее, до стvп­
ны ли им произведения тех русских писателей, которыми интере·
суется публика ? Ответ на это в вышеприведенном содержании
первого тома и в нижеследующем оглавлении второго, который
изготовляется к выходу. Содержание 2-го тома :
«Иван Савич Поджабрин», повесть И. А . Гончарова.
«Дант в Венеции», стихотворение J\.
«Не в свои сани не садись», комедия А . Н. Островско� о.
«На Черном море» (1855), стих. Я. П. Полонско�о.
«Капризная женщина», повесть Н. Н . Станицко � о.
«Срубленный лес» (отрывок), стихотв. Н . А . Некрасова.
«Соседка», повесть Д. В . Три� оровича.
«Вечерние визиты», рассказ А. В. С. * * * .
«Записки маркера », расска з ip. J\. Н . Т олсто�о.

Мы убеждены , что изд а н и е Давы дова и Комп. приобретет
себе огромную массу ч итателей, если с о став его будет всегда так
блистателен, как в двух первых томах. Обращаем внимание чита·
телей на дешевизну издания, так как эта попытка у нас совер·
ш енно новая, принадлежащая магазину, недавно начавшему св:>ю
деятельность, - попы тка , кото рую весьма приятно было бы ви•
деть поддержанною со стороны публики: за 400 компактных стра•
ниц текста, написанного 11э.вестным11 !Пис ателям и, издате.Nи на·
значили 1 р. сер. Это, действ ительно, дешево.
<ИЗ Ne 6 « СОВРЕМЕННИКА»>
Соч11нения Н. В . Гоrо,\Я. Томы V и VI. Москва . 1856.
Перепечатывая вторым изданием прежние четыре тома «Со"
чинений Гоголя», г. Трушковский объявил, что надеется со вре.­
менем присоединить к ним пяtый том, в котором будут собраны
не вошедшие в прежнее издание статьи Гоголя, помещенные в
«Арабесках» и разных периодических изданиях. Вместо одного
то ма, г. Трушковский дает теперь два, присоединив к этим
статьям «Выбранные места из переписки с друзьями» и несколько
неизданных произведений и отр ывков, найденных в бумагах
Гоголя. «Таким образом, - говорит г. Трушковский, - эти шесть
то мов, �в месте с «Мертвыми душами», составят по чти полное со·
брание сочинений Гоголя». Дейс·rвительно, только «почти», но
еще не совершенно �п олное. Из напечатанных произведений Гоголя
пропущены издателем две статьи, указанные г. Геннади («Спи ·
сок сочинений Гоголя», «Отечественные записки» , 1853, No 9) ;
1) Разбор «Утренней зарю> в «Москвитянине», 1843, и 2) «Пись·
мо к М. С. ]J!епкину из Венеции, о постановке пьесы : «Дядька
в затруднительном по ложении». Кроме того, г. Кулеш указал,
что Гог олю принадлежат многие из рецен зий, помещеч:ных в .пуш·
кинском «Современнике» ; без сомнения, некоторые другие статьи
могли бы быть указаны друзьями Го голя и библиограф а м и, на•
пример, г. Тихонравовым, •которому обязаны мы отк рытием
Ганца Кюхельгартен а», Из ненапечатанных отрывков в издание
г. Трушковокого не во шли отрывки, отыскан ные и напечатанные
г. 1Кулешем в «Зап иска х о жизни Н. В. Гоголя>>. Нет сомнения,
что при внимательно м разборе бумаг, сохранившихся у родст·
венников и друзей Гоголя, найдется еще мно гое. Содействие
библиографов,- осо бенно г. Т ихонравова, могло бы, ка к видим,
быть полезно для г. Трушк овско.го . Со временем, конечно, опу­
щения, теперь сделанн ые, будут пополнены; но для публики и
самой литературы было бы лучше, если бы за один р аз дали нам
вс е что отчасти уже найдено, о тчасти м огло бы быть найдено.
Пересмотрим пока то, что вошло в изданные два то ма. Пятый
537

том разделен на три отдела : 1 ) статьи из «Арабесков», 2) две
статьи из « Современника» 1836- 1837 годов : « 0 .движении жур•
н альной литературы» и «Петербургские замет ки», 3 ) неизданные
сочинения: «Отрывок неизвестной повести », «Развязка Реви·
зора», «Отрывок из Мертвых ду ш». В шестом то ме перепечата ны
«Выбранные места из переписки с друзьями», и к этим письмам,
под именем «Юношеских опытов», присоединены : поэма «Ганц
Кюхельгартен», стихотворение « Италия», два отрывка из повести
«Страшный кабан» и отрывок « Женщина».
Со временем о каждом из этих произведений и отрывков мы
будем говорить подробно, когда будем рассматривать всю лите·
ратурную деятельность r оголя. теперь же, ограничиваясь изве­
щением о содержании вновь изданных томов, взглянем только на
статьи, которые являются в печати в первый раз.
«Отрывок из неизвестной повести» принадлежит, по замеча­
нию издателя, к самым ранним произведениям Гоголя и написан
им, быть может, еще до «Вечеров на хуторе». Сюжет повести за·
имствован из малороссийской истории, и з времен казацких войн
с поляками. Главное действу ющее лицо знаменитый предводитель
казаков Остраница. В художеств енном отношении отрывок сла­
бее «Вечеров на хуторе», но тем не менее многие страницы его
таковы, что могли быть написаны только автором «Тараса Буль­
бы». Приводим две небольшие сцены из первой главы.
Все православные собрались к обедне на светлый празднюt.
Между народом особенно заметен •высо1шй казак с смелым, оду·
шевленным, ·но покойным лицом. С церковной паперти слышится
криR. Народ бросается узнать, в чем дело, - дело в том, что
жиды, кото рым отда.ны на откуп русские церкви, обижают ста­
рика, принесшего к церкв и п асху, для осв ящения.
Три жида отбирали у дряхлого, п оседевшего, как лунь, козака пасху,
яйца и барана, утверждая, что он не вносил за них денег. За старика всту­
пилось двое стоявших около неrо ; к ним пристали еще, и наконец целая тол­
па готовилась задавить жидов, если бы тот же самый широкоплечий, высо­
кого росту, чья физиономия так поразила находившихся в церкви, 11е оста­
новил одним своим мощным взглядом. « Чего вы, хлопцы, сдуру беснуетесь?
У вас, видно, нет ни на волос божьего страха. Люди стоят в церкви и молят­
ся, а вы тут чорт знает что делаете. Гайда по местам !» Послушно все, как ов­
цы, разбрелись по своим местам, рассуждая, что это за чудо такое, откудова
оно взялось и с какой стати в вязывается он, когда его не просят, и отчего он
хочет, чтобы слушались. Но это каждый только подумал, а не сказал вслух.
Взгляд и голос незнакомца как будто имели волшебство : так были повели­
тельны. Один жид стоял только не отходя, и как скоро опра вил ся от первого
страха, незванною помощью, начал было снова приступать, как тот же самый
и схватил его могучею рукой за ворот так, что бедный потомок Израилев
съежился и присел на колени. - «Ты чего х очешь, св иное ухо? Так тебе еще
м ало, что душа осталась в галанцях? Ступай же , тебе говор ю, поганая ж идо­
вина, пока не оборвал тебе пейси1си». П осле того тол кнул он ero, и жид рас·
стлал ся на земле, как лягушка. Приподнявшись же немного, пустился бежать ;
спустя н ескол ько времени, возвратился с начальником польских ула11. Это быl\
довольно р ослый поляк, с глупо дер зкою физиономиею, которая всегда почти
отли ч ает п олицейских служителей. « Что з то? Как это?" Гунство, теремтете?
538

Зачем драка, холопство проклятое? Лысый бес в кашу с смальцем ! Разве? Чт о
вы? .. Что тут драка? Порв ала бы в а с собака !"» Блюститель пор ядка и е знал
бы, куда обратиться и на кого излить поток своих наставлений, приправляе­
мых бранью, если бы ж ид не под вел его к старому казаку, которого волосы ,
вздуваемые ветром, как с11 ежный и ней серебрились. « Что ты, глуп ый холоп,
вздумал ? Что, ты драку начал, драк у? П асе ма зепято, гу нство l Знаешь ты,
что жид? Гунство прок лятое!" Знаешь, что бо рода поповская не стонт по•
дошвы?" Чорт бы тебя схватил в бане за пуп !" У него оломец краше, че м
ваша х ол о п с ка вяра".» Тут он схватил за волосы старца н выдернул клок
серебряных волос его".
Глухое стенание испустил старый казак.
« - Бей еще! Сам я виноват, что дожил до таких лет, что и счет им
поте рял. Сто лет, а м ожет и больше, т ому назад меня драли за чуб, когда
я был хлопцем у батька. Теперь опять бьют. Видно, снова воротились лета
мои. Только нет, не то, не в силах теперь и руки поднять. Бей же меня!"»
При сих словах стодвадцатилетний старец наклонил свою белую голову на
руки, сложенные к рестом на палке, и, подпе ревшись ею , долго стоял в живо•
писном полож ении. В словах старца было невероятно трnгательное. Заметно
было, что многие хвати.1
1
ись рукою за сабли и пи<'толеты , н о вид столr.к их
усаты х уланов на .1
1
ошадях и неск ольк о сл n в , ска з аинr.rх не знакомцем, заста•
вили ВС'ех принять положение мо.1
1
ельщикnв и кf"еrт11ть" я.
«- Что ты вpl'tпh, г�vnыJ:i мvwиrc, те р�мтетР I Чтобы я "� те/!\р !'vки no·
ганил. гvнстnn nnnклятnP I Лы!'ыЙ беt" рог� т ы!i тебе о кarrrv l Г"nттrк nl вn"lr.ми
от него пarxy l Пvсть его одним ов<'яньrм сухарем ра зговеетс я Вишr.. гvнr т nо
прок .1
1
ятое l» говорил блюстите.1
1
ь пn� nосvдия. пnдонrаясь к рядv деРНЧ'1f'МУ
и ущнпнv в однv 11 з них за рукv. «Что за драка? Ох. С'Аавная деnка l Rи111ь
дракvl" Ай да Паоа"каl Ай да Пидr�ркаl Ви11т", глупый мvжнк" . порвала бы
его собака !" Ай. aii, ай! Сколько тут жиру!"» Б�ю ститель пор ядка в ерно себе
позволил нескромность, потому ч то одна и з де вvшек вскрикну.1
1
11. во В"е горло.
В зто время пасхи бы.1
1
и освящены и обРдня кончилась, и многие уже ста.1
1
и
расходиться. НРсколько только на роду обступило козака, так заинтересоваnше­
го толпу, который между тем подходил к и<'правлявшему !lnание алг виазила.
« -· Сл авный у тебя у с, пан !» проговорил он, подступив к нему близко.
« - Хороший! У тебя, холопа, не будет такого », произнес он, рас·
правляя его рукою. - «Славный! Тол ько не туда ты, пан, крутишь его. Вот
куда нужно крутить !» Мощный казак дернул сильною рукою так, что поло­
вина уса осталась у него. Старый волокита захрапел и заревел от боли. Лицо
его сделалось цвета вареной свеклы. «Рубите его, рубите лайдака l» - кри·
чал он, но почувствовал себя в руках высокого казака и, увидя насмешливые
лица всех. стал искать гл азами своих воинов. Малев анный шут струсил" .
« - Как же тебе, пан, не совестно бить такого старика ! А если бы т вое·
го старого отца кто-нибудь стал бесчестить так поносно при всех, как ты
обесчестил с тарейшего и з всех нас ? Что тогда? Весело тебе было бы терпеть
зто? Ступай, пан ! Если бы ты не у короля в службе был, я бы тебя не вы­
пустил живого». - В ы пущенный пле нник побежал, отряхиваясь. З а ним сле·
дом повалил народ. Между тем козак , отвязавши коня , привязанного к цер•
ковной ограде, готовился сесть, как был остановлен среднего роста воином,
поседевшим человеком, который долго не отводил от него внимания и за·
гл ядывал ему в глаза с таким любопытством, как иногда собака, к огда видит
я дvщего хлеб. «Добродию l ведь я вас знаю». «Может быть и правда.»
«Ей-богу знаю. Не скажv, таки точно знаю. Е й-богу знаю ! Чи вы О страница,
чи вы Ом ельченко?» « Может, и он». «Ну так ! Я стою в церкви и говорю:
вот тот, что стоит возле ero, то Остраница. Ей, ей, О страница. Да может
быть и нет, может быт ь 11 не Осt раница. Нет, Острани ца. Ей, тебе так цо•
казалось. Ну как нет ? Остраннца да и Остраница. Как тол ько послушал
голос, ну тогда и рукою мах нул . Вот та к точнехонько, покойный батюшка.
Пусть ему легко И!Шется на том свете ! Так же разумно, бывало, каждое
.c.iloвo ответит».
539

Остраница узнает в старике удалого казака Пудька. О ни в м е­
сте едут н а хутор Остраницы. Проезжая мимо пло щади, Пудько
э амечает, что наро д весь столпи.лея в кучу. «Верно что-нибудь
произошло между народом», говорит он своему спутнику.
В самом деле, на открывшейся в вто время из-за хат площади, народ
сросся в одну кучу. Качели, стрельба и игры были оставлены. Остран11ца,
взглянувши, тотчас увидел причи 11у : на шесте был повешен, вверх ногами ,
ж ид, тот самый, которого он освободил из рук разгневанного народа. На
ту же самую виселицу тащили храбреца с оборванным усом. Остраница
ужаснулся, увидев зто. «Нужно поспешить», - говорил он, пришпори в коня.
«Народ не знает сам, что делает. Дурни! Это на их же головы рушится. -
.Стойте, казаки, рыцарство и поспо.\ итый народ ! Разве этак по-козацки делает·
ся?» произнес он, воэвыся голос. - «Что смотреть его ! » послышался говор
между молодежью. «В другой раз хочет у нас вытащить из рук». - «Послу·
шайте, у кого есть свой разум». -«Он правду говорит»,-го ворило несколько
умеренных. «Молоды вы еще, я вам расскажу, как делают по·козацки. Когда
один да выйдет против трех, то бравый казак против десяти - еще лучше !
Один против одного не штука. Когда ж три на одного нападут, то все
не казаки. Бабы они тогда, то, что .. • п лю нуть хочется, для святого празд·
ника не скажу срамного слова. Как же хочете теперь, братцы, напасть гурьбою
на беззащитного, как будто на ка1<ую крепость страшную? Спрашиваю вас,
братцы», продолжал Остраница, заметив внимание, - «как назвать тех?•• »­
«А чем назвать его », заговорили многие вполголоса. « Ч то ж есть хуже
бабы, или того, что он постыдился сказать, мы не знаем ?» - «Э, не к тому
речь, паноче, своротил », произнесло в голос несколько парубков. «Что ж?
Разве мы должны позволить, чтоб всякая падаль топтала нас ногами?» -
«Глупы вы еще, не велик ус у вас», продолжал Остраница. При втом многие
ухватил ись за усы и стали подкручивать их, как бы в опровержение сказан•
наго им. «Слушайте, я расскажу вам одну присказку. Один школяр учился
у одного дьяка. Тому школяру 11е далось с лово божье. Верно, он был при·
дур1<0ват, а может быть и лень тому мешала. Дьяк его поколотил дубинкою
раз, а после в другой, а там и в третий. «Крепко бьется проклятая дубина»,
сказал школяр, принес секиру и изрубил ее в куски. «Постой же ты», сказал
дьяк, да и вырубил дубину, толщиною в оглоблю, н так погладил ему бока,
что и теперь еще болят. Кто ж тут виноват, дубина разве?» - «Нет, нет», -
кричала толпа : «Тут виноват король!"»
Радуясь, что наконец удалось успокоить народ и спасти шляхтича,
Остраница выехал из местечка и пришпорил коня сильнее, и услышал, что
его нагоняет Пудько. Как-то тягостно ему было видеть возле себя дру­
гого. Множество скопившихся чувств нудило его к раздумью. Свежий ,
тихий весенний воздух и притом нежно одевающиеся деревья как-то рас·
положили в такое состояние, когда всякий товарищ бывает скучен в гла·
зах вечно упоительной природы. И потому Остр аница выдумал предлоr
отослать вперед Пудька в хутор и ожидать его там : а сам, сказав, что ему
еще нужно заехать к <Jдному пану, поворотил с дороги.
Этим распоряжением Пудько, кажется, не был недоволен, или , может,
т олько принял на себя такой вид, потому что через это нимало не изменял
л юбимой привычке своей говорить. Вся разниц а, что, в место Остраниу_ы,
он все это пересказывал своему гнедко. " «0, это разумная голова! Ты
еще не знаешь его, гнедко l Он тогда еще, когда было поднялос ь все наше
-рыцарств о на ляхоn, он сл авную им дал перепайку. Дали б и о ни ему
п ерцу, когд а бы не улизнул на Запорожье. А правда, не важно жид бал•
тается на виселице. А пана напрасно было затянули веревкою за шею,
Пра вда, у него недостает одной клепки в голове, ну да что ж делать� Он от
кор ол я поставлен. Может, ты еще спросишь, за что ж жида повесили,
ведь и он от короля поставлен? Гм! ведь ты дурак, гнедкоl Он за то
540

враг Христ ов, наш его бога святого». Ту т он ударил хлыстом своего
скромного слушателя, который, убаюкиваемый его россказнями, р азвесил уши
и начал ступать уже ш агом . «Оно не т ак далеко и хутор, а все лучше р ань·
ше поспеть. Уже давно пора, хочется р азговеться святою пасхою. Г ов ори,
мол, мне не пасхи, мне овса подава й. Потерпи немнож ко: у пана славный
овес, и пшеницы дам в вол ю, и сивухою попотчнвают. Я давно хотел у тебя
спросить, гнедко, что лу•1ше для тебя, п шеница или овес? Молчишь? Ну и
будешь же век молчать, пото11у что бог повелел только человеку, да еще
одной маленькой пташке. "»
При этом он опять хлестнул гнедка, заметив, что ои заслушался и
стал выступать попреж нему".
Очевидно, повесть остав лена недоконченною потому, что Го ­
голь нашел в «Тарасе Бульбе» сюжет, более удобный для осу­
ществления его идеи - представить Запорожье и казачество в
полном разгаре борьбы за веру и народность. Некоторые э пизоды
«Тараса Бульбы» сохранили следы близкого родства с найденным
теперь отрывком.
«Развязка Ревизора», написанная в 1847, представляет мало
новых мыслей, после «Театрального разъезда » и «В ыбранных
мест» . Гоголь �в ыводит на сцену артистов, игравших в пьесе, и
трех люб ителей театра. отдавая главную рол ь - «главно г о коми·
ческого актера» - г. IJ!епкину, которому актеры подносят вено1<
за игру его в роли городничего. Любители театра высказывают
о «Ревизоре» мнения, сходные с теми, •к акие уже были подмечены
Гоголем в «Разъезде»; главный �комический актер разрешает их
недоумения размышлениями в духе «Переписки с друзьями» . Го­
голь заходит так далеко , что хочет даже выст авить «Ревизора»
не комедиею из общественных нравов, а аллегориею. Один из
любителей театра говорит, что автор оскорбляет зрителей, изо·
бличая своею комедиею их недостатки, заставляя зрнтелей видеть
в самих себе нравственных уродов. «Нет, возражает ему главный
комический актер , автор имел вовсе не ту цель :
Нет, Семен Семеныч, не о красоте нашей должна быть речь, но о том,
чтобы в самом деле наша жизнь, которую привыкли мы почитать за коме·
дию, да не окончилась бы такой трагедией, какою кончилась э та комедия,
которую только что сыграли мы. Что ин говор и, но страшен тот ревизор,
R<"IТОрый ждет нас у д вер ей гроба. Будто не знаете, кто этот ревизор? Что
11р нкидываться l Ревизор этот наша проснувшаяся совесть, кото р ая заста­
вит нас вдруг и ра:ео11
1
J!П/ п)," во все глаза на самих себя. Перед этим
ревизором н ичто не укр ое тся, потому что по именному высшему повеленью
он послан и возвестится о ием тогда, когда уже и шагу нель зя будет еде·
лать назад. Вдруг откроетс я перед тобою, в тебе же откроется такое стра·
wилнще, что от ужаса пu 1.11:>1 M"TCr. волос. Лучше ж с дРлать ревнзовку всему,
что 11и есть в нас, в начале жизни, а не в конце ее. На место пустых раз·
rлагольствованнй о себе и похвальбы собой да побывать теперь же в безоб·
разном душевном нашем городе , который в несколько раз ху ж е всякого АРУ·
rого города, в котором бесчи н ствую т наши
u
стр асти, как безобразные чн·
новинки, воруя казну собственной души нашеи l В начале жизни взя:rь реви�
з ор а, и с ним об руку пеосглядеть все, чт6 1111 есть в нас,
_
настоящего рев и ­
зора, не подложного ! 11е Хлестакова! Хлестаков - щелкопер, Хлестаков вет­
реная светская совесть, продаж ная обманчивая совесть, Хлестакова подку·
541

11ят к а к раз наши ж е , обита ющне в душе нашей, страсти. С Хлестаков ым
п од ру ку ни чего не увид ишь в душевном гор оде нашем. Смотрите, как в ся•
кий чиновник с н им в разгово ре выверну лся ловко и оп р авдался. В ы шел
чут ь не с вятой. Думаете, не хитрей всякого плута-чи новник а l(аждая с трасть
наша, и не толы(о страсть, даже пустая п ошлая J( акая-нибудь п ривычка?
Так ловко перед нами вывернется и оправдается, что еще почтешь ее за доб·
радетель , и даже похвастае шься перед своим брат о м и ск ажешь ему : « Смотри,
какой у меня чудесный город, как в нем всё прибрано и чисто ! » Лицемеры
наши страсти, говорю вам, лицемеры, потому, что сам имел с ними дело.
Не т , с ветреной све тской совестью ничего не разгляд и шь в себе, и ее
с амую 01111 надуют, и она надует их , как Хлестако в чиновников, и п отом
пропаде т с ама, так что и следа ее не найдешь. Останешься, J( ак дурак-город•
ничий, который занесся у же было ни весть куда, и в генерал ы полез, и на·
верняка стал возвещать, что сделается первым в столице, и другим с тал
обещать места, и потом вдруг увидел, что был кругом обманут и оду рачен
мальчишкою верхоглядом, вертопрахом, в котором и подобья не было с
настоящим ревизором. Нет, Петр Петр ович, нет, Семен Семеныч, нет, гос•
пода, все, кто ни держитесь такого же мненья, бросьте вашу светскую со·
весть. Не с Хле стаковым, но с настоящим ревизором оглянем себя ! Кля.·
нусь душевный город наш ст6 и т того, чтобы подумат ь о нем.
Это натянутое объяснение, конечн() , нимало нейдет к делу и:
замечател ьно то лько своею страюrостыо. Вообще, «Развязка Реви·
зора » есть следствие того же настроен ия дvха, к от о р о е побуж·
дало Гоголя напечатать «Завещание» и «Выбр;шные места»;
пьеса эта так же слаба, как худшие страницы в «Выбранных ме·
стах» .
Отр ывок из '' Мертвых душ» был напечатан в 1-й книжке
«Русского вестника» . Произведения, собранные издателем под
назван"fем «Юношеских опытов». все напечата ны Гоrоле11;1 до из·
дания «Вечеров на хуторе», но могут считаться почти совершенно
неизвестными публике, кроме стихотворения «Италия», которое
недавно было приведено г. Тихонравовым в одной из его статей.
О том, что «Ганц Кюхельгартею> поэма очень слабая .даже и для
то гдашнег о в ремени (1829 г.) , не может быть ни малейшего спо·
ра; но о н а инте ресна в то м отношении, что по ·сюжету не похо·
дит на тогдашние кровавые поэмы с небывалыми злодействами и
трескучими катастрофами : Ганц, увлеченный идеальными стрем·
лениями, начинает тосковать в скромной и тихой доле, которую
дает ему су д ь б а ; 011 по кидает любя1цую его кроткую невесту,
что бы предаться науке, искусству, утолить жажду кипучей юно·
шеской деятельности , но, утомленный бесплодною погонею за
мечтами , возв ращается в свой мирный и прозаический городок , к
своей милой Луизе, и поэма кончается веселою свадьбою ; и на·
сколько поэма Гоголя в художественном отношении ниже дру·
гих тогдашних по эм, настолько же сильнее их о на тем, что есть
в ней некоторые п роблес1ш чего-то похожего на сочувствие к деЙ·
стви -rельной жизни, а не к одним только вь1-читанным 11з непоня·
т ого Вай рона мелодраматически м грёзам.
Отрывки из рассказа «Страшный кабан», напечатанные в
« Литерату рной газете», должны быть поставлены выше отрывка
542

из исторической nовести , о которой говорили мы в ы ше, - если
бы «Страшный кабан» был докончен, он был бы разве немногим
�лабее «Сорочинс1ю й ярмарки» или «Ночи перед рождеством».
История балтийских славян А. Гильфердинга.
Том !. М:;скв а. 1855.
Людям, занимающимся славянскою филологиею, имя г. Гиль·
фердинга известно по двум сочинениям, которые отличались бо·
лее странностью тенденции, нежели основательностью изыска·
н ия. Н е �подлежит ни малейшему сомнению, что славянский язык
имеет ближайшее сродство с другими европейскими языками
индо-европейского семейства : литовским, немецким, латинским,
греческим; все они вместе составляют западную ветвь индо-евро·
пейского семейства ; другие языки тоrо же племени - санскрит·
ский, зендский и персидский, принадлежат к восточной его ветви;
с ними европейские языки находятся уже не в таком близком
родстве, как между собою. Это истина, такая же очевидная для
каждого филолога, как для каждого из нас то, что Москва есть
европейский город, а Бенарес - азиатский. Но г. Гильфер.дингу
вздумалось, что ближайшее родство с индийцами есть почетней·
ший титул, каким только может украшаться какой бы то ни было
народ, и он реши лся до ставить нам .эту честь, - намерение до б·
рое, но противоречащее положительным выводам науки. Г. Гиль·
фердинг отв ерг все правила, которые в деле филологических ис·
следований необходимы, что б не сбиться с 11
1
рямо�о пути, и напи­
сал две книги в доказательство то го , что славянский язык не ев ро·
пейский, а азиатский язык; чтобы Европа, лишаясь одного из луч·
ших своих языков, не осталась в убы гке, он доказывал в то же
время, что она должна отнять у Азии персидский язык 1• Не
знаем, считает ли теперь он свою цель уже достигнутою, или
убед илс я в бесполезности жела,ния и в невозможности дости­
гнуть ее, то лько за д·вумя книгами, сочиненными им в .докаэа­
тельст,во 'а·зиатс�ва славян, не являются следующие пять или
шесть книг, 'Которые он хотел написать в ,д альнейшее подтвер •
жден ие вышео бъ я·сненного доброго намереюия. Вместо того, о н
занялся, •К ак теперь 'В идим, «Исто риею балтийских славян ».
Это дело гораздо полезнее для русской публики, да и для
науки, нежели противные научной очевидности рассуждения о бли·
жайшем родстве славян с браминами. Но и тут г. Гильфердинг
имел отчасти умысел, которого нельзя похвалить : он хочет з апу­
гать нас немцами, хочет научить нас, что от немцев следует нам
держать себя подальше, а то - долго ли до беды ? - как раз они
погубят нашу славянскую наро дность, онемечат нас. Он представ­
ляет тому поразительный пример в судьбе балтийских славян.
Сколько их было ! - лютичи, ·бодричи, сто доряне, поморяне, - и
543

в се говорили по- славянски ; и какой народ былf - воинствен·ный
и храбрый, сносливый и упорный , честный, в семейном союзе
крепкий, добродуш ный , го степри и мный, человеко любив ый ; и ка·
кие города у них были ! -Рана, Кол обрег, Гданск, Аркона, IJ
J
e·
тин, Радигощ, - какие у них идолы были ! -Триглав, Белбоr,
Чер ноб ог, Р адигость, Яровит, Святов ит, JЩ еще не просто Свя·
товит, а Сварожич; и КIЫ<Ие пироги пекли они Свято витуl- из
сладкого 1·еста, круглые, вышиною почти в человеческий рост" .
и что же теперь ? нет ни Триrлава, ни Святовита Сварожича, -
пироги и з сладкого теста правда есть , но уже не в человеческий
рост ·вышиною, - и 1,!
!
етин назы·в ается Штеттином, а Г данс1<
Данцигом, и не умеют потомки поморян и стодо р ян говорить по·
славянски, и будто истые немцы пьют пиво вместо славянского
меда .
А отчего погибли балтийские славяне? Не оттого только, что
были побеждаемы немцами, но еще больше оттого, что полюбили
немецкие нравы и сами исказили свою народность. «Предмет
близок нам, - говорит г. Гильфердинг в предисловии, - есть
много поучительного в судьбе балтийских славян, ибо не одна
только внешняя сила погубила их : сильнее оружия германцев
действовало внутреннее зло, искажение коренных начал славян·
ской жизни». Предмет вовсе не близок нам, - думаем мы, -
если близость его полагать в сходстве нашего положения с поло­
жением балтийских славян в IX-XII веках, и никакого поу чения
не можем мы извлечь из их судьбы, а могли бы извлекать его для
себя разве немецкие колонисты в Саратовской губернии, Ново•
российском крае и т. д. : не русским грозит опасность онемечить­
ся - она от нас та·к же .далека, ка•к опасность отуречиться или
омордвиниться ; во всем русском царстве неТ ни одного русского
человека , дети или внуки которого могли бы сделаться немцами ;
напроти в, люди немецкого происхождения мало -помалу прини·
мают нашу народность ; например, r . Гильфер.динг, как по всему
видно, чисто русский человек, никак не менее всех наших Ивано·
вых, Анд·реяновых, Поповых или Калашниковых, а, м ежду тем,
фамилия г. Гильфердинга доказывает, что его предки были не·
мецкого происхождения. Какое же тут сходство с балтийскими
славянами ? Те сами онемечивались ; а живучи между нас , русеют
иноплеменники, к обоюдному удовольствию коренных русских и
самих русеющих инопл еменников.
Вот совершенно другое дело вторая причина «близост и к нам
предмета », также указываемая нам г. Гильфердингом : «балтий­
ские славяне были братья русского народа», - это указание оснn•
вательно. Мы рады выслушать подробный рассказ о судьбе своих
братьев . Но •не мешает при это м заметить, что он емечи1вшиеся по­
то мк и балтийских сла1вян, населяющие восточную часть Пруссии,
Мекленбург и пр., совершенно довольны своею участью, забыли
о всякой вражде с немцами и .даже сч�тают себя немцами с такою
544

же основательностью, как м ы, согласно с самим г. Гилr.фердинrом,
считаем г. Гильфердинга вполне русским. А если сами потомки
балтийских славян не имеют ·ныне охоты сердиться на немцев, то
мы с г. Гильфердингом уж и подавно не имеем основания сердить­
ся на немцев, за то, что они онемечили поморян , череспенян, до·
ленчан и глинян. Пора говорить хладнокровно о то м, что было
за тысячу или за восемьсот лет. Можно, кажется, не оскорбляя
никого, со знаться , что если немцы, во время войны с балтийскими
славянами, делали им много вреда , то и балтийские славяне не
оставались у немцев в долгу. Мы советуем r. Гильфердингу оста·
вить вражду к немцам: иначе - чеrо доброго - явится по его
примеру какой-нибудь исто рик, который будет враждовать про·
тив русских и в том числе против г. Гильфердинга за то, что ныt11t
муромц ы говорят по-рус ски - ведь они потомки муромы, кото·
рая, в то самое время, когда балтийские славяне говорили по­
славянски, говорили не по-славянски, а по-муромски.
Но хорошо, по крайней мере, то, что г. Гильфердинг от фанта·
ст ичеоких изыска ний перешел к занятию предметом серьезным;
еще лучше то , что ·в новой его книге гораздо менее произвольных
толкований, нежели в первых сочинениях, - ныне он соблюдае'I'
правила науки, которым не подчинялся прежде. Желаем, чтобы
этот шаг вперед не был по следним и чтоб г. Гильфердинг вполнtt
убедился, что беспристрастная истина - лучшее поучение и рус·
скому, и немецкому, и всякому .другому наро,1tу.
Новое сочинение показывает в г. Гильфердинrе человека тру·
.�tолюб и�вого и умевшеrо приобресть до�в ольно обширные знания
по овоей специальности. Важных ученых открытий в исто ри и бал·
тийских славян до IX века , которым кончается первый том, мы не
заметили в его книге; но некоторые частные догадки его справед·
·л ивы. Надобно надеяться, что мы будем иметь в нем хорошего и
деятельного сла.вяниста.
<ИЗ N't 7 сСОВРЕМЕННИКА»>
Понятия Гопкинса о народном хозяйстве. С ан�лийско�о. В***.
Москва. 1856.
«Сочинение, предлагаемое в настоящем переводе, принадле;
жит к наиболее у дачным опытам изложения главных положении
наук и о народном богатстве, в самой п ростой и удобопонятной
форме», rо ворит издатель пере1вода, .г. И . Вернадский, в преди­
слов ии.- Оно до такой степени п р иопособлено к понятиям боль·
ши нства со временных читателей, прибавляет «библиографическая
заметк а», подписанная бу�квами И. В . , что его «с равною пользою
311 н. г. Черныwевскиl т, 111.
545

м ожет ч итать 11 челов ек, п о лучивш ий некоторое образов ание, и
1.;руг лый невежда или .дитл ». -
Сообразно тому, дополняет в п ре·
дислов и и г. И . Вернадс1шй, «некот орые из издаваемых рассказов
были по мещены в детском журнале «Звездочка». - Посмотрим
же, чему Гопкинс может научить большинство современных чита·
телей и детей.
fопкинс ду мал , чrо ес ли 1бы •Не было на ·с·в ете излишней рос·
1<о ши, ·го не было бы и крайней .бедност и. Волшебни ца, по его
желанию, уничто жает всю роскошь в мире. Что же в ыходит?
Бедняки , которые до сих пор с нискивали пропитание тем, что ра­
бо'Гали n мастерских, где дел аются •в еликолепные экипажи, ткут ·
ся тончайшие батист ы и кружева, и т. д . , остаются без ра·бот ы и
умирают с голоду. То гда Го пкинс бросается к ногам волшебницы
и умоляет ее привести дела в прежний порядок , - во лшебница
взмахнула ж езло м - опл ть по являются великолепные до ма, •бо ­
гатые эюIТшжи, кружева и т. .д., и с.нова все «приняло вид доволь•
ства и счастия». - Н равоучение изложено, как видим, очень по ­
п улярно : р оскошь не источник нищет ы, а, напр отив, �исти нное
благодt:.яние д.\Я бедняков; только бл·аrодаря ей бедняки имеют
средств о существовать на свете. Еще осязательнее выраже на эта
мысль «Благо творителем» г. Н . Ф . П авло в а («Русский
вестн ик», No 9-й) :
546
В увеселениях безвредных
Спектакле й, балов, лотерей,
Весь год я тешил в пользу бедных
Себя, жену и дочерей.
Для братьев сирых и убогих
Я вовсе выбился из сил ;
Я танцовал для хромоногих,
Я для голодных е л и пил.
Рядился я для обнаженных,
Для нищих сделался купцом,
Для погоревших, разоренных
Отделал заново свой дом.
Моих малюток милых кучу
Я человечеству обрек:
Плясала Машенька качучу,
Дивила полькою Сашок.
К несчастным детям без пр ию т а
Питая жалость с ранних лет,
Занемогла моя Анюта
С базарных фруктов и кон фет.
Я для слепых пошел в картины
И отличался как актер,
Я для глухих пел каватины,
Я для калек катался с rop.

Ведь мы не варвары, не турки :
Кто слезы отереть не рад?
Ну, как не проплясать мазурки,
Когда страдает меньший брат?
Во всем прогресс по в оле неба ;
Закон развития во всем:
Л1одсй без крова и без хлеба
Вес больше будет с кажды м днем.-
И с большей жаждой дел прекрас ных
Пойду, храня священный жар,
Опять на все я з а несчастных -
На бал, на раут, на базар(
Кто ж, кроме Гопкинса, поверит фокусам волшебницы? Книж­
ка, изданная г. Вернадским , приспособлена <(.К понятиям большин·
ства современных читателей »; стало быть, современные читатели
считаются круглыми невеждами, которые верят в колдунов, ко·
торых можно забавлять волшебнымп сказками (очень лестное и
деликатное предположение !); но и круглые невежды не лишены
хотя природного здравого смысла, а он говорит, что ро сrшшь ра·
зорительна каждому : это известно из ежедневных примеров. Это
знают и дети, для которых также предназначена книжка : дре вня я
история объяснила им, что пока Цинциннаты и Регулы пахали
землю, Рим был могущест.в ен, а ког;щ явились в Риме Лукуллы
и Апиции, вся Италия обратилась в ·пустыню и Римская де р жава
погибла. Неужели, в самом деле, политическая экономия противо·
речит здравому смыслу, житейскому опыту и истории ? Вовсе нет.
Волшебница обманула Гопкинса, явясь перед ним истолкователь­
ницею политической экономии ; она запугала его галлюцинациею.
В самом деле, производство предметов роскоши дает пропитание
только незначительному числу работников, а не большинству их,
как уверяет волшебница ; масса работников во всех странах занята
производством предметов первой необходимости : хлеба, мяса, хол·
ста и хлопчатобумажных тканей , инструментов и машин и пр., и
из их скромного заработка половина, ес ли не больше, берется
роскошью для прихотей незначительного по числу меньшинст ва.
При уменьшении роскоши, обще ствеJ1 н ое благосостояние возвы·
шается потому, что капитал и труд обращаются на усиление пр о·
изводства предметов первой необходимости. Тогда и работники ,
прежде занимавшиеся производством предметов роскош и , легко
находят себе занятие при усиленном производстве предметоr.s
первой необходимости. Напротив, при увеличенип роскоши, от
сельского хо з яЙ с'I'ва 1И �необходимых общес'I'ву работ отнимаются
руки и капиталы на служе ние тщеславию, п.рнх<>тям, бесплоднъщ
в э кономическом отношении. Эти истины науки , конечно, и.авест•
ны r. Вернадскому, пользующемуся у нас известностью одного и з
.лучших эконоJvt истов, и тем более странно, что он одобряет юшrу .
35
5�7

n которой на первых же страницах защи щаются односторонние
понятия, уже давно отвергнутые н аукою.
П осмотрим, не вознаградит л и за ошибочность пер вой сказк и
основательность втор ой. Гопкинс, раз�.J чаровавшись в своем же·
лании заменить растрату экономи ческих сил на роскошь обраще·
нием их на полезный для общест ва труд, думает , что , по край·
ней мере, хорошо было бы, если бы заработная плата повыс.1•
лась, потому что в настоящее время она (в Англии ) недоrтаточ•на .
Волшебница исполняет и это желание. Гопкинс и другие работ­
ники получают платы вдвое больше, - и что ж е� цены ка в-:е
товары поднялись вдвое. Гопкинсу и его товарищам нет ника­
кой выгоды , потому что, вдвое больше получая, они должны
вдвое б о льше платить за все. - Волшебница оп ять обманула не·
расчетл ивого Гопкинса : от двойного повышения заработной пла­
ты цена товаров не поднимется вдвое, а только в гораздо меньшей
пропорции. Это легко доказать. Нормальная цена товаров опре•
деляется издержками производст ва; они слагаются из двух эле ·
ментов : 1) заработной платы, 2) процентов с капитала, употреб­
ляемого на произво.дство. Из 10 ООО р. сер. , доставляемых про·
дажею товаров известной фабриюи, разве 5000 выплачивается
рабочим ; остальная часть ценности идет на проценты употреблен­
ного капитала. По ложим теперь, что заработная плата повыси·
лась вдВое. Тогда общие издержки производств а повысятся в
полтора ·раза (10 ООО за работной платы, 5000 процентов с капи·
тала, - всего 15 000). Uена товаров подниметс SI тоже только в
полтора раза. Гопкинс, в качестве работника, прежде получал
100 р., теперь получает 200 р. сер. Предметы, которые он прежд�
покупал за 100 р. сер., теперь он купит за 150 р.; а 50 р. останутся
у .н ег о в к армане, и он может приберечь их на черный день или
приобресть за них житейские удо бстtва, которых 0не имел прежде .
Это давно объяснено наукою.
Волшебница обманывает бедного Гопкинса своими фокусамн.
Английская книжка, изданная теперь в русском переводе
r. Вернадским, написана вовсе не за тем, чтобы изложить науку
в исти нном ее виде, а просто с тою целью, чт обы правдою и не·
правдою доказать английским фабричным, что напрасно мечтают
они о средствах к улучшецию своего положения : по ложение фаб­
ричных рабочих не может быть улучшено. В Англии р аспростра·
нять такое безотрадное и несправе.дливое убеждение нужно для
по литических видов не1соторых партий, противящихср всем улуч­
шениям, - тех самых партий, которые хотели бы в осстановить
з аконы против католиков , запретить ввоз иноземного хлеба, ко­
rоръ1е защищают продажность офицерских чинов в английской
армии и подкупы на парламентс ких выборах. К н и: жка написана
с о-дносторон ней и лживой целью. Она и злагает понятия, неос но·
вательность которых давно доказана. Мы жалеем о том , что вы·
бор пер еводчика был так ошибочен : жалеем также, что ученJJ1Й
543

издатель книжки, г. В ернадский, не заметил необходимости испра­
вить , по возможности, эту ошибку прибавлением замечаний, кото­
рыми бы обнаружилась .лживость фокусов, придуманных автором
анг.лийской книжки .д.ля ос.леп.ления .людей, не знако мых с no лQ'·
тическою экономиею.
Статистиче ское оппса11ие Киев ской rу 6ернии , изданное тайным
с оветником, кавалер ом Иваном Фундук.леем. Три тома. СПБ.
1852.
Хотя печатание трех первых томов громадного труда, изда'R ­
ного г. Фундук.леем и Чрезвычайно драгоценного по богатству
представляемых им данных, было окончено еще в 1852 году, к ак
видим из заглавного .листа, но поступи.ли в продажу эти три тома
только на-днях, почти четыре года про.лежав в к.ладовых. Спе·
шим известить читателей о выходе в свет этого важного сборника,
оставляя за собой приятную обязанность в непродолжительном
времени говорить подробно о капитальном труде, изданном
г. Фундук.леем.
Г. Фундук.лей у•же заслужил признательность наших ученых
двумя прекрасными изданиями : «Обозрение Киева в отношении
к древностям» (Киев, 1847 г.) и «Обозрение могил, валов и горо·
дищ Киевской губернии» (Киев, 1848 г. ) . Изданное теперь сочи·
нение доставляет ему новые прав а на общую благодарность.
Занимая в продолжение тр инадцати лет должность киевского
гражданского губернатора, г. Фундук.лей имел для этого дела
средства, каких не может иметь частный человек, и восполь'Зо ·
вался своим положением самым благородным и полезным для
науки образом. По его поручению, многие лица труди лись над
доставлением и.ли обработкою статистических материалов ; глав·
ным распорядИ'I'елем труда и редактором сочинения был извест·
ный наш экономист г. Журавский. Материалы не только извл�·
ка.1\Jись и з в сех официальн ых документов, •но также со бирались
и з сведений, нарочно для этой цели доставляемых, по желанию
г. Фундук.лея, многими частными лицами (помещиками и упр ави ­
телями имений, заводчиками, фабрикантами и проч.), и, наконец,
добывались посредст вом особо назначаемых исследований. Масса
материалов, со бранных таким образом, громадна .
Из вышедших ныне томов, первый содержит обозрение пло­
щади Киевско й �губернии, ее ·населения, ·населенных мест и путей
сообщения; второй - обозрен ие сельского хо зяйст ва 11 поземе.ль·
ной собственности ; третий - о бозрение промышленности и то р·
говли. Четверт ый то м, еще не изданный в свет , будет закл1очать
обозрение местно го управления и правительственных учре·
ждений.
549

De l'or et de l'argent etc., par Narces Tarassenko Otreschkoff.
Paris . 1856. (О золоте и серебре, их происхождении, количе.стве
и х, до бытом во всех странах изв естно�о света, с отдале ннейших
времен до 1855 �ода, нынешнем накоплении этих металлов в
�л авнейших �осударствах и их взаимно.\! отношении 110 весу и
меннос ти. Сочинение Тарасенко-Отр е шкооа, камер�ер а двора eio
величества императора осеро.ссийс1с о 1 0 , с татско� о советника,
члена и:мп ерагорск о�о Эко номичес1с о �о обw,ества, М оскоо ско�о
общества с ельско �,о хозяйства и обw,есто а rельско � о х о зяйства
!О жной Россщ.t. и проч . To.u п ервый. Пар rн�с. 1856.)
От1<рытие богатых золотых приисков в Калифорнии и А встра­
лии, значительно ув еличив массу золота, находящегося в обра­
щении, заставило многих ученых, занимающихся государствен"
ным хозяйством, опасаться, что если новооткрытые прииски не
истощатся в скором времени, то золото упадет в цене и быстрое
понижение его ценности произведет экономический крнзи�.
В последние пять или шесть лет являлось очень много сочинений
об этом вопросе. Один из наших соотечественников, г. Тарасенко­
Отрешков, пожелал принять деятельное участие в этих и сследо­
в аниях. Первая часть его сочинения, теперь изданная на француз­
ском языке, :заключает в себе сведения о добывании золота и
серебра и о количестве этих металлов , ныне находящемся в обра-
1цеюш . Его известия о способах добывания благородных мета л­
лов в России представляют несколько подробностей , интересных
для западных ученых, и потому книга его, во всяком случае, имеет
положительные достоинства.
Во второй части своего труда г. Тарасенко-Отрешков наме­
рен изложить соображения о влиянии, какое будет иметь настоя­
щее увеличение массы золота н а ценность этого металла и на
экономические отношения. С изданием этой ч асти точнее опре·
д ел!fтся ученое з н а чение сочинения, и до того nремени мы отла­
гаем суждение о нем.
Рассказ1>1 и воспоми11аю1я охотника. С . А1<са1<ова. Издание второе,
с несколышмu новыми заметкаJш. Мо сква. 1856.
В предисловии к первому изданию этой кни ги почтенный автор
«Заrшсо1< ружейного охотника» говорил :
«Есть что-то невыразимо утешительное и обольс тительное
в мысли, что, передавая свои впечатления, возбуж даешь сочув­
ствие к ним n читателях, преимущественно охотниках до ка1шх­
ц ибудь охот. Вот причина, заставляющая меня писать : я при­
з наюсь в ней откровенно, а равно и в желан ии, что бы книжка
м оя имел а такой :.�с ус пех , как и прежние мои охотничьи заметки ».
Желание его исполнилось, и второе издание книги, встречен­
ной 061ц11мн похвалами, с л у жит то м у доказатсльства�1.
55()

Общий 1сурс истории средних веков. Со •ш нение М. Стасюлевича.
СПБ. 1856.
Не о·rличаясь никакими положительными достоинствами,
«ку рс» г. С тасюлев и ча, однако ж , з аслуживает о добрения по·
:rому, что лучше мно г и х других ру1<оводств , кото рыми поль зу ются
преподаватели все о б щей истории, не име ющие возможности вве­
сти в употребление м ежду своими учениками сочинение г. Л о ­
ренца. Ф акты изло жен ы у г. Стасюлевича сухо, бесц ветно, н о
все-таки он сдела л некотор ое р азличие между мелочными подроб­
ностями и су щественно важным и не слишком обременил свое
руководство и злишними именами и цифрами. Важные события
выставлены у него не так рельефно и ясно, как того было бы
можно требовать, но все-та!{И не совершенно закрыты длинными
перечнями ничтожных походов и стычек. И если вообще «курс»
г. Стасюлевич а написан по той же неудовлетво рительной систем е,
как п режние наши учебники всеобщей истории, то написан с не­
сколько большим знанием и искусством. Многие и з преподава­
телей, вероятно, будут и этим довольны.
IOiкиo·pyccюtf' ,\ етописи, откр ытые и изд.а11ные Н. Белозерс ким.
ToAf !. Ки ев. 1856.
В маленькой книжке, изданной под этим заглавием г. Бело ­
зерским, напечатано шесть небольших сочинений, относящихся к
истории Малороссии и отысканных издателем в рукописных сбор­
никах XV I l-XVII1 столетий. Четыре первые статьи имеют ле­
тописный характер, именно : 1) «Чер ниговская летопись», 1587-
1700 годов (стр. 11-44) ; 2) «Краткое летоизобразительное
знаменитых и памяти достойных дей ств и случаев описание, что .в
како м годе в Украйне Малороссийской деялось», 1506-1 783 го­
дов (стр. 53 -106); 3) «Хронология высокославных ясневельмож­
ных гетманов» (стр. 109-124), и 4) «Именная перепись мало·
р оссийс•к их гетмано в», 1505- 1 782 �годов (стр. 129 -140) . К этим
хронологическ и м перечням приложением с-лу жат : 5) «Слово во
время бездож0дья и глада и всякоя пагубы», ОТНQсящееся к концу
XV I 1 века , и 6) «Л ямент людей побожных, що ся стало в ЛитО'В ·
ской земли», нап ис анный несколько раньше «Сл СJ1ва». Эти мате­
риалы, о стававшиес я .доселе неизданным•1 , представляют не­
сколько фактов и у.к азаний, I<ото рые не будут бесполез ны для ис­
следо вателя малорусской исто рии. Из шести напечатанных 'В
1 томе статей важнее других NoNo 1 и 3: «Черниговская летопись »
и «Хроноло гия яс не вельможных •гетманов ».
551

Руководство статистики О>Вропейских государств. Со с rпавАеН о
орд инар н ы м профессором импер аторско� о С.-Петербур�ско �о
университета и проч . Игнатием Иваиовс1: им. СПБ. 1856.
Сочинение г. Ивановского, с высочайшего разрешения, посвя­
щено августей ш ему имени благополучно царствующего государя
императора. Это разрешение, а также и известность, какою поль­
зуется ученый автnр, ручаются за достоинство его «Руковод­
ства».
В Статистике� г. Ивановского гораздо менее цифр и таблиц,
нежели бывает обыкновенно в сочинениях подобного рода. Автор,
конечно, име л при этом в виду сделать свое руководство
удобным для классного преподавания и не желал о б ременя ть уча­
щихся численными данными, которые с таким трудом удержива­
ются памятью. Зато он, повидимому, особенно заботился о пере·
даче общих статистичесrшх и политико-экономических понятий
в надлежащей полноте и ясности, и хорошо достиг этой цели.
<ИЗ N!! 8 « СОВРЕМЕННИКА�>
О 11екоторых условиях, способствующих умножению народного
капитала.
Реч ь, произнесенная в тор жественном собрании импер аторско�о
Казанско�о универ с и тета орд инарным профе ссоро.м политиче.ской
экономии и с татистики Ив аном Бабстом З июня 1856 � ода. Ка-
зань. 1856.
Привычка заставляет нас, наученных горькими опытами , не
ожидать от «торжественных речей» ничего другого, кроме пыш­
ных и пустых фраз, кроме велеречивого многословия, к роме
безжизненных общих мест. К счастию, не такова «Речь» г . Баб­
ста. Это произведение, можно сказать, образцовое по дельностtt
и благородству мысли, по живости изложения, по обилию инте­
ресных и поучительных фактов. Рекомендуем зту прекрасную
«Речь» вниманию каждого образованного читателя. Нам хоте­
лось бы, чтоб вся публика познакомилась с нею, и так как бро­
шюра г . Бабста напечатана, без сомнения, то лько в н езначитель­
н ом числе экземпляров, то мы считаем своею обязанностью
сообщить читателям хотя некоторые отрывки из нее, как прекрас­
н ые примеры благородного применения науки к ·жизни. Примерь�
эти, к сожалению, еще редки у нас ; но тем большего внимания
заслуживают немногие опыты, представляемые в з том роде нашею
у ченою литературою.
Еще очень недавно ( так начинает r. Бабст) мы отпраздновали, м. r .,
радо с тное известие о заключении мира. Мы знаем, как благодетельно по·
552

мйствовал на наше сельское .1:озяйство, нашу торrовлю н пром ышленность
один только слух о б ли зости втой радостной минуты велнкоrо народноrо
примирения. Вздохнул свободнее и помещик, имея надежду на сбыт хл еба
и на хорошие цены, потянулась к нам вереница купеческях прнкащнков
для закупа продуктов наших родимых нив и полей, встрепенули сь и за•
шумели наши фабрики, пр екратившие работы, и толпы коммерческих а rен·
тов появились уже в наших портах и промышленных цент рах для закупа
наших продуктов. Встреча я с радостщо мир, не возмутим н ашего счастья
сетованием о прошедших страданиях, а возблагодарим войну за те вел икие
плоды, которыми м ы от час т 11 уже начи наем пользоваться. Т яжкие народные
борьбы и страда ния заставляют народы осматриваться, проверять свою
пройденную жизнь, п роверять учреждения, изменять их и поправить свои
ошибки. Воспользуе мся же дружно, м. г., спасительными опытами войны
и плодами ее. Она и в экономическом нашем быту раскрыла нам также во
всей их наготе н едостатки и упуще ния наши. Она указала нам на иедо·
статки в путях сообщений, на монопольный характер многих с торон нашей
промышленной деятельности, на отсутствие кредита, на исключительно е1це
почти естественный характер народноrо и rосударственноrо хозяйства, на
медленное обращение капиталов, наконец, на недостаток в них. Возблагодарим
ее за то, что она нам указала на все означенные темные стороны. Нам пред·
стоит теперь только не дроrнуть перед ними, но с н ими бороться и од олеть
их. Подо бно нашим доблестным витязям, отстаивавшим rрудью росс н Иские
пределы, пускай отстаивает честь родины каждый нз нас : и купец, и зем•
леделец, и мужи закона и науки. Ополчимся все дружно и дружно станем
дейсmовать для распространения нравственноrо образования, для умножения
нашеrо боrатства" .
Прежде всеrо науке приходится бороться с тупыми, устарелыми предрас•
судками, с недовернем большинства, привыкшеrо к рутине, - большинства,
выражающеrо на каждом шаrу свое недоверие, неуважение, а нередко и
злобу к теории. Нет почти ни одного вопроса, ни одноrо явления в народ·
ном хозяйстве, r де бы теория не встретила упорноrо сопротивления и rде бы
нам не пришлось вступать в бой с отживающими уже формами народн оrо хо·
зяйства, но за которые rоворят вековая давность, привычка, рутина и
неподвижность - втн п остоянные признаки отживающих форм. Подобные
препятств ия встречала политическая экономия везде. Везде против ново·
введений и реформ, вызываемых изменившимся содержанием народной
жизни и условий иародноrо хозяйства, выступали защитники староrо быта ,
ветхих форм ; но зато везде в Европе была вта борьба облегчена тем, что там
существует полемика , что каждый заживо з атронутый в своих и н тересах вы•
ступает на защиту своих мнений словом, что там вкономическое образо вание
составляет необходимую принадлежность образованноrо большинства ; нако ·
и ец, тем, что там вообще образование разлито шире, чем у нас. Предрассудки,
недоверие к теории, рутину найдем мы везде. Везде, r де только существу ет
человеческое общество, везде встретим мы две великие партии, на которые
оно дробится: приверженцев старины 11 рутины, не доверяющих теории,
и партию проrресса, сознающую необходимость реформы. Но дело в том,
что ннrде уже не найдем мы зато такоrо неуважения к теории и науке, ка к
у нас ; не усл ышим уже подобных слов, что не дворянское дело заниматься
хозяйством, не услышим похвал нашей внутренней т орfовле, по ду ше, без
всякоrо счетоводства , без книг, rде редкий купец, редкий помещик в состоя·
нии сделать баланс своим оборотам, не услышим уже п одобных мнений,
которые питает у нас большинство даже образованного народонаселе ния,
храннвшеrо детское убежден и е, что, запретив вывоз хлеба, Росси я может
rолодом принудить Западную Европу к уступкам, не найдем уже людей,
как у нас в захолустье, которые бы удивлялись, что случайно зае х ав ший к нам
образованный купец так живо интересуется иностранными газетами, тогда
как в Дворянском собрани и лежат они почти нетронутыми , не найдем и
представителей финансового упр авления, высказывающих мнение, что, умно·
553

ж и в нал о г н а с ол ь , необходимо получ ишь больше дохода от увеличивше·
гася потребления. В таких словах видны уже и не нападки на теорию, а
совершенное непонимание первых начал народного хозя йства; здесь прихо ­
д ится учить, здесь только всеобщее образование, учение может вызвать
обще ство на прямую дорогу.
Распространение здравых экономических понятий, м . г.,
составляе т
одну и з самых необходимых потребностей нашего об1цества. Пор а, н а конец ,
п ерестать жить зря, как говорится, делать все зря. Наступает д ля н ас пора
проверить в се, что мы сделали, •1то совершили, и достойно ли совершили .
Пора нам задать себе вопрос, так ли мы воспользовалис ь и обширным про•
с транством нашей родины и громадными богатствами, кроющимися в ее нед·
рах и выпавшими по воле провидения на нашу долю. Русская история е де·
лала громадные успехи в последнее время ; предоставим даровитым е е деятелям
следить за судьбами русского человека в течение его долгой истори•1е ской
жизни. Пора и экономистам проверить историю экономического быта рус ·
ского человека, проследить историю его пищи, одежды, жилья, проследить
uce, чего он желал, чего хотел, чего добивался и как добивал ся, чего,
наконец, успел достигнуть, и каковы успехи н ашего экономического быта.
Тогда, вероятно, реже встретим мы эту самоуверенность в нашем пре·
восходс тве, это китайское самодовольствие и эту возмутительную леиостr>
к о всем улучшениям экономического быта. Тогда н е встретим мы странного
убеждения, что без нас и нашего хлеба, без нашего леса или сала не может
обойтись Западная Европа, что она зависит от нас, и что в нашей воле мо·
рить ее голодом или дать наесться досыта ; а, между тем, английский по­
денщик продолжает есть хлеб, какой у нас ест только высшее сословие, и
е жедневно потребляет полтора фунта мяса, тогда как наш крестьянин ест его
по hраздникам редко и кругл ый год довол ьствуется хлебом, о котором уже
с XVII ст. в Западной Европе и не знают. Не хвастовство, не самоуверен·
ность приведут нас к добру, а истинный патриотизм и беспристрастное,
благородное сознание в своих недостатках. Пора нам перестать быть Расплю·
евыми, уверяющими, что сель:кое хозяйство оттого в Западной Европе хо­
рошо, что ведь с голоду они все это делают. М ы , что ли, у ж так богаты?
Еже л и кто припомнит голодные наши годы н все, что ему приходилос ь ви•
деть на дорогах и в деревнях, тот сознается, что подобного голода в
Западной Европе и быть не может, при ее экономическом развитии, при
ее богатстве, путях сооб1це ний и других улуч шениях экономического быта.
Не раз случалось нам слышать возгласы против промышленного мате·
риального направле ния нашего века, и преиму1цестве нно Западной Европы ;
нередко говорится о новом Вавилоне, о поклонении золотому тельцу, о том,
что все нравственные интересы принесены в жертву интересам промышлеR·
ным, и затем все нападки обрушиваются на науку о народном хозяйстве.
Но где же более видим мы корыстолюбия, бесчеловечия, как не в народах
неразвитых н э 1<оном ически необразованных? да и где мы н айдем, не у нас
ли, патриархальность нравов и золотой век, о котором мечтают поэты? Не в
житье ли, старом житье Степана Михайловича Багрова видим мы патрн·
архальность нашего экономического быта, не в наших ли купеческих сдел ках
110 душе, где чаще всего бывают банкротства, чаще, нежели где-нибудь на
Западе, г де кннговодство н счетоводство обеспечивают всех и каждого?
Нdм указывают на широту нашей жизни, на ее разма ш истост ь , на рас ·
четливость западной жизни. Но последняя проистекает оттого, что каждый
и до лжен н обязан жить сообразно с своими средствами, не может позво·
л ить себе излишества, не может захватить • 1ужой порции, да средняя-то
порция каждого и больше и лучше.
Могущественней шее с редство I< возвышению госуда р ствен·
ного благо состояния, - продолжает ученый професс ор, - заклю ·
ч ается в у величении капитала, которым р а с полагает нация; но
капита л приносит действительную пользу только тогда , когда не
5!"1 1

остается лежать мертвым и не растрачивается для суетных целей,
а энергически упот ребляется на предприятия, и ст и нно поле зные
для народного благосостояния:
Для ленивого, дл я беспе •1 ного народа капиталы - <1 то мертвые сИЛDI ,
и накоп
u
лен11е их, равно 1<ак и с11лы, направленные на послед нее, считаются,
пожалуи, бесплодно10 тратою. Нужно, ч тобы в самом народе �; рылись и убеж ­
дения 11 сознание необходимости бережливости и труда, без которого не­
возможно накопление капиталов. Что пользы было Испани и, когда все со­
кровища Нового Света прилил и к н ей? Она не стала от них б ога•1е, потому
что с приливом сокровищ не ус илилась народная деятельность. Дурные
государственные учреждения, исторические условия, при которых развивалась
Испания, подавили в народе смысл и желание к труду, и она осталась
бедна. Много есть, значит, услов ий, при которых образуются и накопля­
ю тся капиталы. Э нергия и стремлен ие к накоплени ю последних не одинаковы
У разных народов , но зависят от самых разнообразных причин: от бережли­
вости народной, от обеспеченности его собственности, от прои зводитель ·
н ости его труда, от отношения между его производительным и непроиз­
в од ительным народонаселением, от более или менее быстрого обращения
ценностей, от степени нравственного и умственного образования народного .
Капиталы - результат бережливости. Чем развитее народ, чем он тру до·
люби вей, тем он обыкновен но бережливее. По песчинкам накопляются капи­
талы, но каждая песчинка пропитана трудовым потом рабочего сослови я, и
все силы верховной власти, вся задача умного и благомыслящего правитель­
ства должны быть направлены на то, чтобы драгоценные сии пе..:чинки не
развеяны были по ветру и не прилипли бы к нечистым рукам.
Первое и главное условие для поощрения бережливости и накопления
народного капитала, это - полное обеспечение труда и собственности.
Когда мы уверены, что плоды наших трудов, будь они результаты труда
веществен ного или невещественного, не пропадут, тогда все мы готовы
трудиться, тогда народная производительность делает чудеса, и капитал ы
вещественные, равно как и нравственные, быстро умножаются. Где мало бе­
зопасности, где мало уверенности в пользовании плод�.ми своей бережливости,
там ни чтожно и стремление к последней . Солдат в в оенное время, моряlйl и
в особенности китоловы всегда чрезвычайно расточительны и беспор ядоч ны.
Домовитость, мудрое скоп11домство могут бы1 ь только в таких народах, где
каждый уверен в своей безопасности и где вследствие та1<0Й уверенности
деятельность каждого отдельного лица получает большие размеры, и где
в целом народе заметно стремление копить, чтобы умножить свое богатство
и улучшить свое материальное положение. Мы часто слышим нападки на
врожденную лень и беспечность некоторых народов, на отсутствие всякого
смысла к улучшению своего быта. Это отчасти справедливо. Но нельзя
согласиться, чтобы лень и беспечность были уделом целого народа, и
нельзя предположить, чтобы в целом народе существовало полное отсутств ие
же лания улучшить свой быт. Это невозможно, и мы должны скорее
искат1, объяснения того грустного явления в усл овиях, среди 1<ото рых живе т
известный народ. Когда избытки народа так малы, что и копить их нечего,
когда он даже и в них не уверен, потому что каждую минуту его трудолюб11 с
может быть потревоже110 произвольными наездами баши-бузуков самого раз­
нообразного рода, где же тут может быть возможность бережливости ?
Лучше пропить последнюю копейку, чтобы она только другому не доста­
лась. Вес же она как будто не пропала. Когда промышленник не может н а ·
чать ни одного предприятия, не рискуя потерять своего капитала, когда
заимодавец тщетно преследует своего должника, переезжающего преспокойно
из одного города в другой , где же тут может быть бережл ивость, где же тут
возможность быстрого накоплени я капиталов ? Практики, вероятно, улыб·
нутся, читая эти строки, и укажут на громадные капиталы, обращающиеся
в нашей т орговле, укажут н а громrше имена наших аристо1< ратов торгов ли :
555

но нам не приходит в rолову отрицать существования капиталов в России.
Они есть ; но и х все-таки мало. В ысота процента служит лучшим т ому
доказательством; а он у нас очень высок. Причина же высоты роста двоякая :
или у нас мало капиталов и, значит, мало еще стремления к на1(опле нию, или
же капиталы есть, и тоrда высокий рост происходит от высоты страховой пре·
мни - от н едостатка безопасности ; а rде нет безопасности, там 11е может
быть и бережливости. При таком отсутствии безопасности не моrут раз•
виться и rлавные побудительные причины накопления - предусмотритель·
ность и забота об общем блаrе. Народы на низкой степени нравственного
разв11тия почти не знают предусмотрительности.
Трудно себе представить, до какой степени дурная администрация,
отсутствие безопасности, произвольные поборы, грабительство, дурные
учреждения действуют гибельно на бережливость, накопление, а вместе с
тем и на умножение народного капитала. Междоусобные войны, борьба поли ·
тических партий, нашествия, мор, голод не могут иметь того rибельноrо
влияния на народное богатство, как произвольное управление, Чего не пере•
несли благословенные страны Малой Азии, каких ни испытали они перево·
ротов, - и постоянно вновь обращались в земной рай, покуда не скрутила их
турецкая администрация ! Что было с Францией в XVI II столетии, коrда
над земледельческим народонаселением тяготела безобразная система налоrов
и коrда вдобавок еще, под видом последних, каждый чиновник моr с мело
и безнаказанно rрабить? Против воров и разбойников есть управа ; но что
же делать с органами и служителями верховной власти, считающими свое
место доходным производством? Тут иссякает всякая внергия труда, всякая
забота о будущем, об улу чшении своеrо быта.
Умножение народиоrо богатства зависит, rлавиым образом, от произво·
дительиоrо употребления плодов бережливости. Было время, коrда rоспод·
ствовало общее мнение, что правительство может потребить весь капитал
н ародный, что такое потреб,\еиие будет даже полезно, ежели только все
истраченные капиталы разойдутся в народе. Это невольно напоминает нам
правило самосского тирана Поликрата, уверявшего, что друзья его rораздо
довольнее, коrда он отдает им назад, что у них иаrрабил, нежели коrда он
оставляет их в покое. Такие самосские понятия не исчезли и до сих пор.
М11
1
и теперь часто услышим, что расточительность не только не вредна, но
даже и полезна, ежели только деиьrи остаются в rосударстве. Но что, если бы
все капиталы, издержанные в продолжение всеобщеrо мира в Европе на гро·
мадные морские и военные силы, были употреблены на производительное и для
народа полезное дело, разве результаты были бы те же ? Употребить миллион
н а фабрику или на другое промышленное предприятие и истратить миллион
на потешный оrонь, хотя бы даже и в том и другом случае деньги остались
в народе, не одно и то же. До пыmиоrо фейерверка народный капитал пред·
с тавляет две ценности: миллион в деньгах и миллион в ценностях, предиазна·
ченных для потешного огня ; но после неrо 1 ООО ООО в деиьrах остался,
н о друrой миллион исчез навсеrда, за исключением только той прибыли, ко·
т орая осталась в руках людей, занятых приготовлением торжества. Каждая
н енужная трата, каждый лишний расход имеют точно такое же вредное деЙ·
ствие, Употреблять двух работников, rде достаточно одного, держать
леrиоиы чиновников, где в них вовсе нет такой нужды, не менее вредно.
Так, мы знаем, что в некоторых областях Австрии расходы на чиuовииков
п оглощают половину доходов областей, rде они имеют свои места, а все
расходы на чиновников, равно как и большая часть rосударствеиныz расхо·
дов, вто суммы, совершенно уже поrибшие для капитализации, и все они
потребляются по большей части непроизводительно. Всякая лишняя трата,
всяк ая лишняя издержка вредны для капитализации, и вот почему все силы
умиоrо и заботливого правительства должны быть постоянно направлены на
то, чтобы не издерживать иичеrо лишиеrо и , с другой стороны, чтобы дать
в сю во зможность частным лицам беспрепятственно и безопасно пользоваться
копейкою, приобрете нною трудом и потом. «Каждая копейка, rоворит поело·
вица, алтынным rвоздем прибита».
556

Мы указали у же, что одно нз главных условий накопления капиталов
н умножения народного богатства - это правильное и производительное его
потребление ; а для этого всего прежде нужно раскрыть все пути, дать самую
широкую возможность к быстрому обращению капиталов. Чем б ыстрее обра·
щаются капиталы, тем они приносят более дохода тем они производительнее.
Капитал, обращающийся три раза в год, более приносит выгоды и п ользы,
нежели капитал, обращающийся только раз.
Бросив взгляд на экономический быт разнородных обществ Европы, м ы
придем к одном� эакл1очению, что те общества беднее, где медленнее обра·
щенке ценностеи, где менее развит кредит, где пути сообщений хуже.
Громадиые успехи, совершившиеся в Австрии и Венгрии с 1848 года,
вызваны были благодетельными мерами правительства, проведением линий
железных дорог и основанием обширных кредитных учрежде ний. Говоря
здесь о материальных успехах в экономическом быту Австрии, нельзя не
упомянуть эдесь о ее великом финансовом муже Бруке, вышедшем, подобно
Кольберу, из купеческой конторы, внесшем новые силы и новую жизнь
в вкономический быт империи. Он указал на великую истину, что удобство
сообщений - главное условие для дружного содействия всех прои зводитель·
ных сил народа, ч то умножение материального богатства Австрии не может
итти в уровень с материальным развитием остальной Европы, ежели в одних
областях ее много промышленных сил, в других много суровья, но когда
ни то, ни другое не могут удобно сообщаться и раэмениваться, - и сеть
железных дорог прорезывает уже по его указанию и настоянию Австрий·
скую империю, а обширные кредитные учреждения начинают уже живить
народную промышленность.
Но как же помочь делу , когда нация имеет недостаток в со б·
ственных капиталах или эти капиталы скрываются или расточа·
ются , не употребляясь на полезные предприятия? Капитал не
прикован ни к какой стране : он не знает границ, разделяющих
государства и народности. Нужно только одно : силою не отrо·
нять капитала, не убивать кредита, 11 сам собою капитал при ·
льет и з ст ран, изобилующих им, в стра�ны, котор ые в нем нуж­
даются :
Против иностранных капиталов и прилива их к нам случалось нам часто
слышать грозные речи. Говорят о какой-то постыдной зависимости от
иностранцев, о потерях в звонкой монете, которою мы должны будем упла·
чивать проценты, ущербе народному хоэяйс"ву, когда иностранец, наживший
себе в России состояние, уезжает пользоваться плодами своего труда на
родину и увозит наши капитал ы. Но вглядимся поближе, попристальнее
в вто утешительное и многознаменательное явление переселения капиталов,
взглянем прямо, а не сквозь плохие очки старых теорий и воззрений, и
явление представится нам совершенно в ином виде.
Чем дешевле нам обходится удовлетворение какой-ни будь экономической
потребности, тем для нас это выгоднее, потому что стоит нам меньше усилий.
Ежели один из факторов производства д6рог, то его стараются достать
подешевле. В стране с высокой заработной платой очень рады дешевым
работник.tм, при дорогов изне капиталов, т. е. высоком росте, стараютс�
приобрести их и з-за границы. Правительство, производя заем за границеи
и получая там необходимые ему капиталы за 5 %, поступает гораздо бережли·
вее, нежели занимая у себя дома по 8 или 6. Мы богаты землею, богаты
естественными продуктами, но бедны капиталами, необходимыми для усиле·
кия нашего производства, для обработки богатых и разнообразных проиэве•
дений нашей родины : очевидно, значит, что нам , гораздо выгоднее восполь•
эоваться чужими дешевыми капиталами. Ежели Россия занимает на поле9·
кое предприятие капитал ы за границ ей и платит ежегодно 3 и 4 процента,
557

а сама получ ит от прои з водител ьног о употре бления 1 О%, то, конечно, мы
все-таю1 будем в выигры ше , н в в том отношени и нностра нньп'i заем н а
Мос ков скую желе зную дорогу был, во всяком слу чае, выгоднее зай ма внут·
ре ннего . Международное движение капиталов н п омещение иностран ных
!( апиталов в больши х промыш ле н ных предприятиях - одна из самых характе·
ристнческнх сторон нашей эпохи. Англнйс 1,ие капиталы давно у же начали
с в ою t( осмополитическую деятельность. Капиталы англнйские д авно уже
п ополняют передсрж1ш в государственных расходах, питают н живят про ·
мышлеп ность l( Онтинентальной Европы. Многие н з французских железных
дор ог построены при содействии их, 11 наконец, не далее, ка1( в прошлом
году, австрийское правительство уступило н передало большую часть своих
линий железных дорог, как отстроенных, так н проектнрованных, уступило
несколько значительных рудников н горных заводов обществу английских,
франt�узс1шх н немецких капиталистов. Уступить главные линии своих дорог,
богатые рудники и часть государственных нмуществ частной компании каза­
лось н в Австрии делом безрассудным н возбудило в приверженцах старой
финансовой рутины и казенных предприятий ропот н неудовол ьствие ; но
не так думал н думает Брук. Как купец и промышлен ню(, он понимает
очень хорошо, что каждое казенное промышленное предприятие плетется
всегда медленно н вяло, 11 что только частные предприятия приносят все
возможные выгоды. Не забудем также н е1це одного важного обстоятельства,
•1 то продажей дорог и рудников австрийское правительство получило в свои
руки значительный капитал, который дал ему возможность поправить н при ·
\зестн в порядок свою систему ассигнаций, от беспорядка которой страдает
до сих пор еще австрийское народное хозяйство. Призвав иностранные
капиталы, австрнйс1(ое правительство получило, значит, двоякую пользу :
дало толчок дремл ющим производительным силам богатой страны н с паслось
само от банкротства. Призыв иностранных капиталов нисколько, одним ело·
вом, не вредит государ ству, но только приносит пользу, конечно, ежели их
у потребляют только производительно. Всякий же заем для цели н епронз·
водителыюй вреден, потому что народное богатство не умножается, но
уменьшается, н народ должен нести на себе всю тяжесть уплаты процентов,
1ю торые уплачиваются вдобавок нз прежде существовавшего капитала. Такое
-выгодное перемещение капиталов возможно только при содействии кредита ,
и когда все разнообразные ветви народной промышленности чу в ствуют в нем
необходимость, когда они без кредита не могут подняться 11 распустить
крылья, тогда задача каждого правительства должна состоять в доставлении
всех возможных средств для развития н расширения кредита. Не трудно
найти причины, отчего кредита в народе мало, и у правительства всегда
в руках средства, у него всегда и сила н возможность поднять кредит или,
чего боже нзбави, задавить его скромные начатки. Чахнет же кредит, как
и всякая сторона экономической жизни, тогд а, когда частная деятельность н
промышленность стеснены, когда народной промышленности навязывают
устаревшие эконом ические закон ы н правила.
Но под к апитало м разумеются не одни только деньги, не од н и
материальные богатства :
Есть еще одна отрасль народного капитала - это капитал нравственный,
заключающийся в народной честности, в народной предприимчивости н сте·
пени трудолюбия, в живом н ревностном участии к общему благу, в при·
вычке не полагаться на внешнюю помощь, не некать себе в силах, лежащих
и звне, опоры, но в самом себе, в прнвыч1( е к самостоятельности. Не одина·
ково и не ровно распределены сии высокие качества нравственного достояния
нар одного, этого неоцененного запаса нравственного капитала . П одоб но
в ещественному богатству, проявляющемуся в разных степенях, встречаем мы
и нравственн ый капитал не в одном и том же количестве. Мы найдем много·
ч исленн ые здесь ступени, начинал от жидовского торгаше:_тва н барышни­
чества, врожденного восточным народам, до непо1юлеби мои честности J( Ba·
558

к еров, и з вестной целому миру, от лен11 неаполитанс1сого лазарони до трудо•
любия английского работника и от совершенной апатии, от совершенного
отсутствия потребности к улучщ ению своего быта земледельческого населе·
ния на Востоке до н еутомимого духа к спекуляции северо- американца.
Вглядитесь в весь обществе нный организм восточных государств, и вы у ви·
дите, что т ам, где дети от своих родителей заимствуют с самых молодых лет
презрение 1с •1 естному труду, презрение к честности и о бразованию, где все
у правл
u
ение основывается на продажности 11 на подкупе, где господствуе т
полньш прои звол везде 11 всюду, г де уголовное за1сонодательство существует
почти единственно для п отачки преступлению, а не для того, чтобы карать
er o , - там, конечно, не может б ыть честности ; а где нет честности, там
не может раз виваться и умножаться народное б огатство. И, действительно, где
более бедности и нищеты, как не в самых благос ловенных странах Азии 11 Ев­
ропы, но страдающих от дурного управления? Развитие промышленности может
быть тол ько там, где господствует честность в народе и где развит кредит.
Но еж ели честность, м. г., и народная нравственность так много содей·
ствуют умножению народного богатсма , то не забудем, •1то вместе с ц ивили­
зацией усиливаются в народе и дух предприимчивости н трудолюбие. Н11 -
к акие поощрения, н икакие правительственные меры не в состоянии вызвать
в народе двух этих необходимых для его благосостояния качеств, ежел11
rолько народная собственность не обеспечена, ежели у народа нет возмож·
ности дать полного развития всем своим промышленным силам, ежели его
деятельность стеснена на каждом шагу вмешательством в его промышленньш
дела, и он н е может без спросу с места двинуться, без платежа предпринять
чего-нибудь. Но для того, чтобы в народе возбудить, вызвать бл агородный
дух предприимчивости и уважения ко всякому полезному труду, возбудить
честность и чувство правоты, для этого, м. г., необходимее всего широ1сое,
всепроникающее образование.
Возблагодарим же нашего державного миротворца за мир, под сеныо
которого да развивается у нас истинное и благородное образование, да раз·
вивается народное богатство, да крепнет в народе чувство чести и правоты.
Высочайшее разрешение приема неогр аниченного числа студентов в универ­
ситеты, высочайшее дозволение отправлять молодых людей для усовершен•
ствов ания за границу указывает нам путь, которым хочет державный вождь
вести народ свой, и радостно отзывается на его призыв каждое сердце
истинного патриота, истинно образованного русского гражданина. Без обра•
зования, без распространения полезных знаний нет возможности для мате•
риального благосостояния народов, нет возможности умноже ния народного
богатства, а без последнего нет у народа 11 средств к образованию и
1с нравственному развитию.
Мы уверены, что читатели будут нам благодарны за сообще·
ние этих прекрасных слов ; не сомневаемся в то м, что приведенных
нами отрывков достаточно для того, чтобы оправдать живое со·
чувствие, с которым говорили Mhl о ]l о r.тnинствах «Речи» г. Баб·
ста. Д ай •бог, чтоб ы .подобные произведения чаще и чаще явля·
лись в нашей литературе t.
Военно-исторические очер1ш Крымской экспедиции, с о.ставленнь1е
Генерал11но�о штаба капитаном Аничковыа1. Ча сти / и //. СПБ.
1856.
Г. Аничков гов орит в предисловии к r.воим «Очеркам» , что
не хочет писать полной истории достопамятной Крымской эксп е·
диции. Uель его гораздо скромнее : он только с водит в один связ·
559

ный рассказ показания наш их и иностранных газет, поверяя их
обнародованными реляциями наших главнокомандующих и объ­
ясняя изображениями местностей . В первой книжке он описал
таким о бразом битвы при Альме, Балаклаве, Инкермане и Чер­
ной, в о второй - осаду и оборону Севастополя, доведя cвoii рас­
сказ до штурма 6 июня. Надоб но сказать, что г. Аничков вообще
хорошо исполняет свою программу, и из его брошюрок можно
составить себе более отчетливое понятие о ходе военных действий,
нежели из отрывочных реляциИ и газетных известий. Но оамо
собою разумеется, что его рассказ не заменяет прагматической
истории Крымской экспедиции и только заставляет с большим
нетерпением ожидать появления в свет сочинения, которым зани­
мается генерал Е. П. Ковалевский. Отрывок из этой истории,
помещенный недавно ·в «Современнике» 1, показывает, что г. Ко­
валевский обогатит нашу военную литературу книгою, в высшей
степени замечательною как по обилию и достоверности фактоu ,
так и по высок ому достоинству изложения.
Руководство к гальванопластике. С оставил ·ф. Даль . Пер евел с
швед ско�о �вард ии поручи к К. Вель дт. СПБ. 1856.
Исследование ст екловаренного производства и современного
состояния е го в России. Андрея Чугунова. Каз ань. 1856 .
Обе эти книги составлены дельно. « Исследование стеклова­
ренного производства» показывает в г. Чугу нове человека, хорошо
изучившего свой предмет и в теории и в практике. Его сочинение,
без сомнения, принесет пользу хозяевам и управителям наших
ст еклянных заводо в.
·
Руководство к пр авильному воспитанию детей в первом возрасте.
Составлено для обрдзованных матерей доктором Маутиером.
С немеу,ко�о перевел А. Кашин. СПБ. 1856.
Доктор Мау11нер , как. по �всему видно , опытный детский врач ;
1!Го советы основаны на многочисленных наблюдениях, подкреп­
лены и объяснены сотнями примеров, вообще здравы и удоб оис­
полнимы. Перевод хорош, издание книжки недурно.
История православной христианской церкви, составленна я с в я ­
шенником, ма �истром А. Рудаковым. СПБ. 1856 .
Наш.-tсанная с тою целью, чтобы быть руководством при пре­
подавании церковной истории в средних учебных заведениях,
книжка г . Рудакова удовлетворяет своему назначению. Язык ее
прост и понятен, а обозрение ф актов довольно полно.
560

Для леrкоrо чтения. Повес ти, расскаsы, комедии, путеш ествия и
с тихотворения совр еменных русских писателей. Т ом Il.
спв. 1856.
Мы п редполагали , что издание, предп ринятое г. Давыдовым ,
будет иметь успех ; и, действительно, первый том « Легкого чте·
ния» был принят публикою с одобрением, которого и заслуживал
по удачному своему составу и доступной всем цене. Второй то м,
по всей вероятн ости, будет пользоваться таким же успехо м, по ·
тому что достои нством содержания не уступает первому. В нем
помещены :
«Иван Савнч Поджабрин». Очерки И. А . Гончарова.
«Дант в Венеции ». Стихотв. JI *
«Капризная женщина ». Рассказ Н. Станиуко�о.
«Срубленный лес ». (Отрывок. ) Стихотворение Н. А. Неtсрасова.
«Не в свои сани не садись». Комедия А. Н . Островско�о.
«На Черном море » (1855). Стихотворение Я. П . Полонско�о.
«Соседка ». Повесть Д . В. fри�оровича.
«Вечерние визиты». Очерки уездной жизни. А. В. С - ча.
«Записки маркера». Рассказ rрафа JI. Н . Толсто�о.
В третьем томе, кото рый ВJ:>IЙдет в этом м есяце, будут напеча·
тапы, между прочим :
«Антон Горемыка». Повесть Д. В. Гри�оровича.
Пять стихотворений А. А. Фета.
«Жена часового мастера». Рассказ Н. Станиуко�о.
«К отцу ». Стихотворение А - oio .
«Краснльников ». Повесть А. Пе ч ерско�о.
«Один, опять один я». Стихотворение Т. JI.
«Осенняя скука». Драматическая сцена Н. А . Некрасова.
Таким образом, первые три тома «Легк&rо чтения» дают шест­
надцать повестей, рассказов И д рамаТИЧесIСИХ пьес l'Г . ГОНЧа•
рова, Григор овича, Дружинина, Некрасова, Островского, Печер·
ского, С* **, Станицкого, С [танкеви] ча, То лстого, Тургенева, - и
шестнадцать стихотворений : гг. Л ***, Майкова, Некрасова,
А-ого, Полонского, Т. Л. и Фета.
Некоторые из этих произведений являются в «Легком чтении»
в новом ·виде ; особенно до лжно замети ть это о повес тях г. Ту рге­
яева «Записки лишнего человек а» и гр. Толстого «Записки мар·
кера». Перечитывая их, мы нашли в той и другой пьесе несколько
новых прекрасных сцен, и оттого они теперь производят впечатле•
ние более по.м1ое и цельное.
< ИЗ N11 9 « СОВРЕМЕННИКА» >
Стнхотворе1rия Н. Оrарева 1• Москва . 1856 .
Господин Огарев никогда не пользовался шумною попул ярно·
стью. Правда, к ритика всег да с почетом говорила о нем , когда ей
приводилось перечислять «лучших наших поэтов в настоящее
3 6 Н. Г. Чернышевский, т. 111
561

в ремя» ; прав да , пу блика всег,ца уважа л а талант господина Ога­
рева, и е й даже полюбились некоторые из стихотворений, по дп и ·
санных его именем, - кто не помнит прекрасных пьес : « Старый
дом », <·Ка,баю', « Noctu rno», « Младенец» (Сидела .мать у колы·
бели) , «Обыкновенная :по весть» (Была чуде сная весна) , «Еще
любви безумно сердце просит», « Старик, как прежде, в час 1при·
в ычныЙ », « Прокляс ть бы MQIГ с вою судь'бу», и мно гих д ругих?
Так ; но, тем не менее, публика наша, еще в такой свежести сохра­
нившая наивную готовность увлекаться, не увлекалась поэ;эией
г. Огарева, и наша t< ритика, в последние годы Т1в орившая себе
стольких кумиров, не рассыпалась перед г. Огар евым в тех непо­
мерных панегириках, на к отор ые бы1в ала она так щедра в по·
следние годы. Произведения г. Огарева 'Н е делали шуму. Ему
всегда принадлежало толь.ко тихое сочувствие, да и то не слишком
многочисленной части публики.
Нет вероятности, чтобы даже и теперь, когда стихо тво рения
ero, до сих по р остававшиеся рассеянными по журналам, собраны
в одну книгуt положение его в современной лите ратуре иэмени­
лось. Без сомнен ия, все журналы похвалят его ,-но умеренно;
публика буцет читать его книгу - также умеренно. Все скажут :
«xoponw»; никто н е выразит в0�сто р0г а. Поэт 1-1 е будет ни огорчен,
ни удивлен. Он и не требует себе шумной сла·вы: он писал не для
нее, не рассчитывал на нее, быть может, и не думал, !-!ТО имеет
права на нее.
Поэт может быть .доволен. Но мы, - мы не хотим быть до­
вольны .за него этою полуизвестностью, этим одобрением без го ­
рячего чувства, этим почетом без лаврового венка. Мы не вос­
стаем ни против нын1М1Iней публики , ни даже против нынешней
критики : быть может, та и другая правы с своей точки зрения.
Но мы должны сказать , что через тр идцать, через двадцать лет,­
быть может, и ближе, - это изменится. Хо лодно будут тогда
вспоминать или вовсе не будут вспоминать о многих из поэтов,
кажущихся па�м т еперь достойными панегириков, н о с любовью
будет произноситься и часто будет произноситься имя г. Огарева,
и позабыто оно будет разве то г да, когда забудется наЦ[ язык.
Г. Огареву суждено занимать странир:у в истории русской лите­
ратуры, чего нельзя сказать о большей части и з писателей, ныне
делающих более шума, нежели он. И когда, быть может, забу ­
дутся все те стихотворения, которым пишем и читаем мы похвалы,
будет повторяться его «Стар ый дом» :
562
Старый дом, старый друг, посетил я
На1<0нец в запустеньи тебя,
И былое опять воскрес 11л я,
И печально смотрел на тебя.
Двор лежал предо мной немете нын ,
Да колодезь в алился гнилой ,

И в саду не шумел лист зеле ный -
Желтый тлел он на почве сырой .
Дом стоял обветшалый уныло,
Штукатурка обилась к ругом,
Ту ча серая сверху ходила
И вес плакала, глядя 11а ,; ом.
Я вошел. Те же комнаты были -
Здес 1, ворчал недовол ьный старИ1< ;
Мы бе седы его не л1обили ·-
Нас страшил его черствый язык.
Вот и комнатка : с другом, бывало,
Здесь мы жили умом и душой ;
Много дум золотых возникало
В этой комнатке прежней порой.
В нее звездоч1< а тихо светила,
В ней остались слова на стенах :
Их в то время рука начертила,
Когда 1оность кипела в душах.
В этой комнатке счастье былое,
Дружба светлая в ыросл а там" .
А теперь запустенье глухое,
Паутины висят по углам.
И мне страшно вдруг стало. Дрожал я, -
На 1< ладбище я будто стоял, -
И родных мертвецов вызывал я,
Но из мертвых никто не восстал ".
«Конечно, «Старый до м» прекрасен ; но в наше время было
написано довольно много других пье<: , кото рые надобно поставить
выше его, или по мысли, или по отделке. За что же ему суждено
п рожить дольше, нежели всем им?» Не знаем, есть ли в нынеш·
ней русской литературе произведения более прекрасные ; но дело
в том, что «Старый дом» принадлежит истории, как принадлежат
ей вообще жизнь и произведения г . Огарева : счастье, или, вернее
сказать , д остоинство, которое до стается на долю немногим из·
Lранникам. Д а, г. Огарев имеет право занимать одну и .з самых
блестящих и чистых страниц в истории нашей литературы. Мы
от части излага ем эти права, говоря в «Очерках гоголсвс·кого пе ·
риода » о развитии русской литературы в соро ковых года х и о
со единении в «Отечественных записках» ( 1840- 1846 ) замеча·
тельнейших людей тогдашнего молодого по коления. Но там, ко·
нечно, мы ·говори м не в частности о г. Огареве, а вообще о шко ле,
к которой принадлежал он. Зд есь мы пользуемся случаем, чтобы
в поэ зии его п оказать отпечаток школы, в которой воспитался
его талант 2•
Знали ли вы когда·нибудь восторженную дружбу ? Если не
11ладело вами это чув ство хотя. .в поре мо лодости , вы, быть может,
36 ''
563

у лыбнетесь. Но нет, не с пеш ите смеяться : смеяться и мы любим,
но не н ад тем, что было необходимо и оказалось благотворно в
историческом развитии. Патрокл не Дафнис 3 , созданный празд•
ностью: он необходимое лицо в «Илиаде». С:солько известно,
никто не доказывал прот.ивного. Да и Троя, есл и не им взята, то
без него не была бы взята 4• Быть может, теперь наше развитие
имеет довольно твердые опоры и без восторженных чувств {а быть
может, по недостатку их и замедлилось оно). Но то несомн ен но,
что двадцать лет тому назад энтузиазм этот был очень сильным
деятелем в нравственном развитии нашего общества, или, чтобы
выразиться точнее, лучших его предст авителей ; и преимущест·
венно его в.нергическому стремлени ю обязана своею силою дея·
тельность людей, кото рым, в свою очередь, мы обязаны тем, что
в насто я щее время имеем хотя какую-нибудь литературу, хотя ка·
кие-нибудь убеждения, хотя какую-нибу.дь потребность мыслить.
Но мы, кажется, отклонились от предмета: ведь мы хотели гово·
рить об одной из сторон поэзии г. Огарева. Что бы найти переход
к ней от этого эпи•зод а, скажем , что этим э.нтузиазмом пронm<нут
был и г. Огарев. Честь ему за то, что он оста лся верен св оему чув­
ству : доказательство •В ерности - стихотворение, которое постав·
лено первым в его книге, как бы заменяя посвящение :
ДРУЗЬЯМ
Мы в жизнь вошли с прекрасным упованьем,
Мы в жизнь вошли с неробкою душой,
С желаньем истины, добра желаньем,
С любовью, в поэтической мечтой ;
И с жизнью рано мы в борьбу вступили,
И юных сил мы в битве не щадили.
Но мы вокруr не встретили участья,
И лучшие надежды и мечты,
Как листья средь 6сеннеrо ненастья,
Попадали и сухи н желты, -
И rрустно мы остались, между нами
Сплетяся дружно rолыми ветвями•• •
13 лири·чес кой ·поэзии лич.ностью автора затмеваются обыкно·
венно все другие личности, о которых говорит он. У г. Огарева
напротив : когда он говорит о себе, в ы видите, что из-за его лич·
ности выступают личнос1'И тех, которых любил или любит он; вы
чувствуете, что и собою дорожит он только ради чувств, кото рые
питал он к другим. Даже любовь, под которою чаще всего ск ры·
вается себялюбие, у него чиста от эго истического отт енка. Тем
более у него преданности в дружбе, кото рая и вообще часто отли·
чается от других чувств человека сильнейшим участием этого ка•
чества. Когда г. Огарев говорит о своих друзьях, он говор ит деЙ·
ствительно о них, а не о себе ; да когда говорит и о себе, то все·
11да чу вствуется отсутст вие всякого себялюбия, чу�вtтвуется, что
наслаж.дение жизни м я такой личности заключается в том , чтобы
564

жить для друl'!их, быть счастливым от счас·rья близк·их и око р·
беть их горем, как своим личным го рем.
Действительно, таковы были люди, тип кото рых отраз и лся в
поэзии r. Огарева, одного и з них.
И вот, между 'прочим, одно из качеств, по которым она оста·
нется досто янием исrории: в нcif нашел себе выражение важный
момент в развитии нашего общества. Лицо, чувства и мысли кото•
рого вы узнаете из поэзии г. Огарева, лицо типическое. В от каR"
оно обрисовано перед вами сполна в прекрасной пьесе «Моно·
ЛОГИ»:
И ночь и мрак l Как все томительио-пустыиио l
Бессонный дождь стучит в мое окно,
Блуждает луч свечи, меняясь с тенью дли нной,
И на сердце печально и темно.
Былые сиы l душе расстаться с вами больно ;
Еще ловлю я призраки вдали,
Еще желание кипит в груди невольно ;
Но жизнь и мысль убила сны мои,
Мысль, мысль ! как страшно мне теперь твое движенье,
Страшна твоя тяжелая борьба!
rрозней небесных бурь не сешь ты разрушеиье,
Неумолима, как сама судьба.
Ты мир невинности давно во мне сломила,
Меня навек в брожеиье вовлекла,
За верой веру ты в душе моей сгубила,
Вчерашний свет мне тьмою назвала.
От прежних исm и я отрекся правды ради,
Для светлых снов на ключ я запер дверь,
Лист за листом я рвал заветные тетради,
И все, и все и зорвано теперЬ'.
Я должен над своим бессилием смеяться
И видеть вкруг бессилие людей,
И трудно в правде мне внутри себя признаться,
А правду высказать еще трудней.
Пред истиной покой исчез 6,
И гордость личная, и сны любви,
И впереди лежит пустьrииая дорога,
Да тщетный жар еще горит в крови .
11
Скорей, скорей топи средь диких воли разврата
И мысль и сердце, ношу чувств и дум l
Насмейся надо всем, что так казалось свято,
И смело жизнь растрать на пир и шу мl
Сюда, сюда бокал с играющею влагой!
Сюда, вакханка ! слух Ине 0 •1аруй
Ты песней, полною разгульною отвагой !
На золото продай мне поцалуй"
Вино кипи т, и жжет меня лобзанье".
Ты хорош а, о, слишком хорош а!
Зачем опять в душе просиулося страданье
И будто вздрогнула душа ?
Зачем ты хороша? заб ытое мной чу вство,

566
Красавица, зачем в олн уешь вновь?
Твоих томящих ласк постыдное искусство
Ужель во мне встревожило любовь ?
Любовь, любовь!" о, нет, я только сожале нье
Погибший ангел, чувствую к тебе".
'
Поди : ты мне гадка ! я чувствую презренье
К тебе продажной, купленной рабе !
Ты плачешь? Нет, не плачь . Как, я тебя обидел ?
Прости, прости мне - зто пар вина ;
Когда б я н е любил, ведь я б не ненавидел.
Постой, душа к тебе привлечена.
Ты боле с уст моих не будешь знать укора.
Забудь всю жизнь, прожитую тобой,
Забудь весь грязный путь порока и позора,
Склонись ко мне прекрасной головой,
Страдалица любви, страдалица желан ья !
Я на душу тебе навею сны,
Ее вновь оживит любви моей дыханье,
Как бабочку 11ыхание весны.
Что ж ты молчишь, дитя, и смотр ишь в удивленьи,
А я не пью мой налитый бокал?
Проклятие ! опять ненужное мученье
Внутри души я где-то отыскал !
Но на плечо ко мне она склоняся, дремлет,
И что во мне - ей непонятно то.
Недвижно я гляжу, как сон ей грудь подъемлет,
И rлупо трачу сердце за ничто !
JII
Чего хочу?" Чего?" О, так желаний много,
Так к выходу их силе нужен путь,
Что, кажется порой, их внутренней тревогой
Сожжется мозг и разор вется грудь.
Чего хочу? - всего, со всею полнотою !
Я жажду знать, я подвигов хочу !
Еще хочу любить с безумною тоскою,
Весь трепет жизни чувствовать хочу !
А втайне чувству ю, что все желанья т щ етны,
И жизнь скупа, и внутренно я хил :
Мои стремления замолкнут безответны,
В попытках я запас растрачу сил.
Я сам себе кажусь, подавленный страданьем,
Каким-то жалким, маленьким глупцом,
Среди безбрежн ос ти затерянным создан,ь ем,
Томящимся в брожении пустом".
Дvx вечности обнять за раз не в нашей доле ,
А •1ашу жизни пьем мы 1io rлоткам :
О том, •1то выпито, мы все жалеем боле,
Пустое дно все больше видно нам ;
И с каждым днем душе тяжеле устарелость,
Больнее помнить, и страшней желать.
И кажется, что жизнь - отчаянная смелость,
Но биться пульс не может пер естать.
И дальше я живу в стремленьи безотрадн ом,
И жизни крест беру я на себя
И весь ду шевный жар несу в движеньи жадном,
За мигом миг хватая и губ я.
И все xo•1yl" Чего?" О, так желаний много,

Так к выходу их силе нужен путь,
Что, кажется порой, их внутренней тревогой
Сожжется мозг н разорвется rpyдь.
IV
Как школьник на скамье, опять сижу я в школ е
И с жадостью внимаю и молчу;
Пусть дл и11е11 знанья путь, но дух мой крепок волей,
Не страшен труд - я вер10 и хочу .
Вокруг все юноши: у•1ительское слово,
Как я, они все слушают в тиши ;
Дл я н их все истина, им все еще так ново,
В них суд'Ит пыл неопытной души .
Но я уже сюда явился с мыслью зрелой,
Сомнением испытанный боец,
Но не убитый им". Я с призраками смело
И искренно расчелся наконец ;
Я отстоял себя от внутренней тревоги,
С терпением пустился в новый путь
И не собьюсь теперь с рассчитанной дороги -
Свободна мысль, и силой дышит грудь.
Что, Мефистофель мой, завистнш� закоснелый?
Отныне власть твою разрушил я,
Болезненную власть насмешки устарелой ;
Я скорбью многой выкупил себя.
Теперь товарищ мне иной дух отрицанья;
Не тот насмешник черствый и больной,
Но тот всесильный дух д в иженья и созданья,
Тот вечно юный, новый и живой.
В борьбе бесстрашен он, ему губить - отрада,
Из праха он все строит вновь и вновь,
И ненависть его к тому, что рушить надо,
Душе свята, так, как свята любовь.
Быть может, многие из нас приготовлены теперь к тому, что бы
слышать другие речи, в которых слабее отзывалось бы мученье
внутренней борьбы, в которых раньше и всевластнее являлся бы
новый дух , изгоняющий Мефистофел я, - речи человека, который
становится во глав е исторического движения с свежими силами ;
но 'Когда-то мы услышим такие речи� -да и в самом ли деле
многие из нас приготовлены к тому, что бы слышать и понять их�
И те, которые действительно готовы, знают, что если они могут
теперь сделать шаг вперед, то благодаря тому только , что до рога
проложена и очищена для них борьбою их предшественников, и
больше, нежели кто-нибудь, почтут деятельность своих учителей.
Онегин сменился Печориным, Печорин - Бельтовым и Рудиным.
Мы слышали o-r с&мого Рудина, что время его прошло; но он не
указал нам еще никого, кто бы заменил его, и мы еще не знаем,
скоро ли мы .дождемся ему преемника. Мы ждем еще этого преем·
ника, который, привыкнув к истине с д етства, не с трепетным екс·
тазом, а с радостною любовью смот р ит на нее; мы ждем такого
человека и его речи, бодрей шей, вместе спокойнейшей и решитель·
н ейшей речи, в которой слышалась бы не робость теории перед
567

жизнью, а доказательст во, Ч1'О ра.вум мо жет владычествовать над
жизнью, и человек может свою ж·изнь согласить с своими убеж·
деаиями 6•
И вот потому-то , между прочим, что он од ин из представите.лей
своей эпохи , г . Огареву принадлежит почетное место в историl'I
русской .литературы - слава, которая суждена очень немногим
и э нынешних деятелей. Ест ь у него и другие права - о них мы
отчасти говорим в наших «Очерках» и подробнее будем говорить
когда-нибудь, при первой возможности 7•
Но мы все говорим об историческом значении деятельности
г. Огарева, а еще не сказа.ли своего мнения о чисто поэтическом
достоинстве его стихотв орений. Правда, кто зн ает, чтб та.кое
истинная с.лава, тот право на доброе слово истории поставит выше
всякого блеска. Но ведь исто рическое эначен·ие поэта до лжно же
отчасти основываться на чисто поэтическом достоинстве его про·
изведен ий. Мы не касались этой стороны произведений г. Ога·
рева, потому что надеемся через несколько времени поместить
статью , в которой будет разобран поэтическ ий талант г. Огарева.
Областвъ1е учреждения России в XVII веке. Соч инение
Б. Чичерина. Москва . 1856.
Г. Чичерин начинает свою ученую деятельность блистатель­
ным образом. Первый напечатанный им труд - о развитии сель­
ской общины 1 - возбудил общий интерес : все заговорили о
г . Чичерине; мн огие не соглашались с его выводами, но все согла­
шались в том, что автор статьи должен быть человек замечатель­
ного таланта. Споры его с «Русскою беседою» о народном воззре­
нии в науке и исследования о несвободных состояниях 2 соответ­
ст вовали своими достоинствами тем ожиданиям, какие внушены
были первою статьею . Обширный '1
1
рактат, о кото ром теперь до л­
жны мы гово рить, самые строгие це н ител·и признают .капиталь·
ным трудом. В несколы<о месяцев r. Чичерин составил себе изве·
стно сть, какую обык новенно разве ·в несколько лет приоб ретают
.люди даже очень даровитые ; с первого раза он стал в первом ряду
между .людьми , занимающимися разработкою русской истории.
Успех редкий и, что еще .лучше, успех совершенно заслуженный 3 •
Мы ничего не имеем возразить против общеrо мнения и пуб­
лики и специальных ученых в пользу r. Чичерина : оно справед.ли·
во . Скажем более : как ни высоко уважается теперь талант r. Чи­
черина, но е му, как нам кажется, предстоит в будущем пользо­
ваться еще более г ромкою известностью. Труды г . Чичерина до­
казывают, что он обладает всеми качествами, нужными для тоrо,
что бы со временем,-и, по всей веро ятности, 11
1
скором времени,­
приобресть знаменитость, какая до стается на до лю только очень
немногим избранника м . В его со чnнениях обнаруживается свет-
568

лый и сильный ум, обширное и основательное знание, верный
взгляд на науку, редкая любовь к исти не, благороднейший жар
души ; он имеет дар прекрасного изложения. Если, при таких си•
лах, он не сделается в ско ром в рем ени одн им из ко рифеев наших,
то разве в том случае, когда покинет ученую деятельность. Если
же он будет продол жать трудиться дл я нау ки с тою ревность ю,
как начал, то, без сом нения, деятельность его составит эпоху в
развитии наук и, которую он избра л главным предметом своих
занятий.
Значит л и это, что мы не находим никаких слабых сторон в
исследованиях г. Чичери на? - нет; труды, которые до сих пор
им изданы, отличаясь редкими и в ысокими достоинствами, имеют,
конечно, и своп недостатки, но сам ые эти недостатки такого рода,
что еще более ручаются за будущность его таланта, носят в себе
залоги высших достоинств : они происходят, как по вёему видно,
главн ым об разом nттого, что он е ще не вполне пол ь зуется своим11
силами, еще верит в сообразность с его собствен ными понятиями
тех решений, какие были даны тою или другою из наших исто•
рических школ, - словом, еще полагается во многом на авторитет
того или другого из наших историков.
Это очень натурально : до сих пор г. Чичерин занимался ис­
следованием только частных, хотя очень важных во просов. Е му
еще не представлялось случаев подробно рассматривать общих
понят ий о раз.витии русской исто рической жизни, обыкновенно
принимаемых ныне; он принимает эти общие понятия без бли·
жайшей поверки. Так делают и многие другие исследователи,
занимающиеся частными изысканиями. Но , между тем, как дру•
гие спокойно подчиняются в направлении своих исследований
духу школы, авторитет которой принимают, г. Чичерин обнаружи­
вает в своих частных изысканиях независимый взгляд. Из этого
иногда возникает, быть может, еще незаметное для него, несогла·
сие между его взrлядом и духом школы, терминологию которой
он употр ебляет, иногда терминология, которой он считает нуж­
ным держаться, получает в его сочинениях новый с мысл. Таким
образом, г. Чичерин иногда не избегает некоторой сбивчивости
в изложении своих понятий, кото рые не находят себе соответ­
стви я в терминологии, принятой им без точного исследования. Ко·
нечно, это недостаток , но недостаток, возникающий не от сла1бо·
сти, а от избытка с ил; и не трудно предвидеть, к чему прив едут
противоречия, к оторых теперь не избегает г . Чичерин, соединяя
результаты своих исследований с понятиями, взятыми из преж·
них школ: мало -по малу он у видит нео бходимость по дверг.нуть
критике те об щие воззрения 1на русскую исто рию, которые ·сна·
чала оставались вне круга его частных изысканий ; у видит, что его
исследованиями потрясаются те основания, на которые прежде
он �п олагался, - и пост епен но . о () разуется у .него самостоятельная
точка зрения на хо д событий русской исто рии. Это произойдет

само собою, если только г. Чи черин намерен сnециально посвя­
тить свои д арования разработке русской истории.
И достоинства и нынешние недостатки его исследований дока­
з ывают, как мы сказали , что он не из тех людей, которые ж ивут
чужими понятиями, а из тех , которые имеют силу пролагать но­
вые пути в науке.
К так ому у·б еждению лришли мы, .прочитав ·ис следование г . Чи ­
черина об областных учреждениях Рос с ии в XVI 1 веке. Только
там, где автор, принимая без ближайшего разбора общие воз­
з рения прежних исторических ш1юл, берет на себя ответствен­
ность за идеи, не им самим выведенные из строгого разбора ф ак­
тов, можно и , кажется нам, должно с ним опорить. Но когда о н
является самостоятельным исследо вателем ф а�<тов, трудно не со­
глашаться с ним вполне.
Начнем с тех понятий в книге г . Чичерина, которые кажутся
нам и ли не совершенно справедливыми, или изложенными не со­
вершенно удовлетворительною терминологиею.
Автор считает учреждение воевод применением «Государствен­
ных начал» к областно му управлению. Нам казалось вернее бы
заменить выражение «государ ственные начала» просто - ну хот ь
бы словом «централизац1 1я в областном управлении». Поняти я
« Государство» и «централизация» совершенно различны. В Анг­
лии, в Северной Америке централизации нет ; а государства эти и
сильны и благоустроенны. Uентрализация является необходимою
формою только там, где су ществует партикуляризм, г де части
о дного и того же народа готовы же ртвовать област.ному и нтересу
национальным единство м. У нас этого никогда не было (за исклю­
чением р азве Новгорода ): сознание национального единства все­
гда имело решительный перевес над провинциальными стремле-
1ниями, если только были со времени Ярослава какие-нибудь про­
· в инциальные стремления, - которых, надо бно сказать, вовсе не
видн о, и которых потому не до лжно предполагать : распадение
Руси на уделы было чисто с ледств ием дележа между князьями,
делом лотомко в Ярослава или, пожалуй, и самого Ярослава, но н е
следствием стремлений самого русского народа. Удельная разроз­
ненность не оставила никаких следов в понятиях народа , п отому
что никогда н е имела ко рней в его сердце : народ только подчи­
нялся семейным распоряжениям князей. Как только присоеди­
няетс я тот или другой удел к Москве, дело кончено : тверитянин,
рязанец - такой же ис-tый подданный московского царства, как
и самый ко ренной моск вич; он не только не стремится отторг­
нутьс я от Моск1в ы, даже не помнит, �б ыл л и о н когда в разрознен­
ност и от других московских областей : он знает только о дно-что
о н русский. При такой силе националЬ'ного чувства, го сударст­
венное еди.нство нимало не нуждалось в поддержке цеt1т рализа­
циею управления. [Она во зникла 1по другим причинам, которые
известны г . Чичери•ну не менее , нежели нам. При чины эти можно
57l1

поДJвест и под одно общее выражение : стремление власти к рас·
ширению своих границ - С'l'ремлеrше , з амечаемое во всех стра·
нах и во всех веках.]
Мы предлагаем за м енить в ы ражение « госуда рственные н ача•
ла» понятием «централи з ация» не потому, что бы последнее с лово
было совершенно удовлетворительно своею точностью; оно все
еще слишrюм широко: централизация, госуда рственная и облает·
ная, была и есть во многих странах, а нам нужно было бы найти
выражение, которое применялось бы именно к русской истории, -
и если господину Чичерину или кому другому удастся найти б о·
лее точное определение централ,и .зующего принципа , от которого
зависело развитие русской жизни, мы будем тому очень рады; но
пока мы будем употреблять хотя слово централизация, за недо­
статком более точного выражения : «централизация» все-таки го ·
раздо определительнее, нежели «го сударственные начала», потому
все-таки оста вляет менее просто ра для 'Недоразумений, каким
очень во многих случаях подвергает употреблен;1е выражения «Го·
суда рственные начала».
Г. Чичерин, конечно, не нуждается в наших пояснениях, что­
бы видеть, до ка,кой степен и мо гvт измениться понятия о смысле
различных явлений русской истории, когда точнее определ яются
принципы, управлявшие ра.эвитн('М этих явлений.
Так, например, если воеводы признаются представителями го­
сударственного начала в областном управлении, то все о б ластные
учреждения, замененные воеводами, признаются противоречив­
шими государственному началу , национальному интересу. Если же
воевод считать только представителями централиз ации, учр ежде·
н ие воевод и падение других учреждений являютс я в ином свете.
Нам кажетс я, что с характером воззрений, принадлежащих
самому г. Чичерину, гораздо более гармонирует понятие о воево­
дах просто как о представителях централизации в областном
управлении.
В числе �о ззрений, не столь.'<о · принадлежащих самому г . Чи­
черину, сколько принимаемых им по авторитету различных исто·
рических школ, есть е ще одно довольно важное, с которым мы
не хотели бы соглашаться. Это воззрение состоит в том, что, п ри
падении учреждений, главная вина падения в сегда заключается в
несоответственности с потреб ностями прогресса, при возвышении
учреждений в сегда главною п ричиною возвышения бывают по·
требности прогресса. К сожалению, факты не всегда соответствуют
такому понятию об ист орическом движении. Мы нимало не при·
н<1;длежим к приверженцам r< акой бы то ни было ста рины; мы не
сомневаемся и в том, что если нет сли шко м сильных причин, и з ·
вращающих натуральное развитие народной жизни, то жизнь идет
вперед, и позднейшие явления бывают совершеннее предшество•
вавших им. Но часто бывает и иначе. Если историческое движение
целого челове<Jеского рода в сегда идет путем прогресса , то отдель"
571

ные н ароды подве р гаются •t аст о в лиянию неблаго приятных обсто·
ятельст в. В пример, довол ьно указать н а и стори ю И спании. П о·
нятие о прогрессе имеет свои ограничения в жизни народов. Еще
чаще такие несоответ ственные прогрессу явления замечаются,
когда мы берем и сключительно одну сторону н ародной ж и зни. П о·
тому едва ли может соответствовать истине такое построение
истори и отдельной нации , в котором решительно каждое важное
явлени е в каждой отрасли народной жизни представл яется воз·
п и к ающим и упадающим сообразно правилу прогрессивного раз·
вити я. А именно таково построение, при нимаемое без ближайшей
к рит и ки r. Чичери ным. Нельзя сомневаться, что заменение вое·
вод другими учреждениями было делом прогресса : факты под·
тверждают :о; но действительно ли надобно видеть прогресс в
учреждени и воевод, мы не можем сказать утвердительно.
П ределы статьи не позволяют н ам приводить выписок из ак·
тов и летописей, подтверждающих замечания, кратко нами выска-
· з анные ; но читатель в книге сама.го г. Чи черина найдет множество
фактов, которые доказывают, что учреждение воеводского управле·
ния было следствием не государственного начала вообще, которое
не нуждалось в воеводах, а скорее делом административной цент·
рализации. Мы должны также, чтобы не увеличивать чрезмерно
нашу рецензию, отказаться от нескольких более частн ых замеча·
н нй: почти все они, как мы уже сказали, относятся только к тем
мнениям, которые приняты г. Чичериным на веру, без ближай·
шего рассмотрен ия, и которые, по ·всей веро ятности, будут опро·
вергнуты проницательным анализом самого автора, как скоро
представитс я ему случай подробнее исследовать их. Что же ка·
сается тех отделов книги , которые посвящены самосто ятельному
исследованюо частного вопроса, избранного автором, то есть форм
и духа областных учреждений XVI 1 века, мы можем только от·
дать полную справедливость до бросовестности его труда и верно­
сти его взгляда, с которым невозможно не соглашат ься. Поста­
раемся в нескольких словах изложить результаты изысканий
г. Чичерина, справедливость которых несомненна.
Первоначально князья, имея право суда и управления в под·
чиненных им областях, смотрели на это право единственно как
на источник дохода для себя и для обогащения людей, которые
служили им. Судебная и аД:Министративная власть была сред­
ством «кормле ния» служилых людей. Определенных учреждений
в этом деле не существовало: все зависело от частных распоря·
жен ий - и назначение судьи-·пр авнте ля (кормленщика), и ок руг
е го ведомства, и степень власти . Сколько доходов получит судь я­
правитель, э то было уже его собственнь1 м делом ; он затем и •Н а•
эначался, что бы «кормиться». Произвол его огрil!ничивался,
пр ав.да, нек оторыми постановле 11 иям11. Но п о стапо·влепия �эти
вообще не имели- силы: о ни отменялись 1по произволу в частных
случаях, да и сами по себе •были недостаточны. Должно было,
572

кроме то rо , ог раничиваться отчасти ведомство, отчасти само ­
управство назначаемых правителей-судей властью, п рисвоенною
в некоторых дел·ах в ыборным люд ям ; ·НО в ласть эта была также
сли шком сла б а, что бы с лужить действ ительною преградою про·
изволу, и , как бессильная и б есполезна 11 , теряла действительно е,
а потом даже и фо рмально е значение.
Таков о было положение областного управления в н ачале
XV II века, когда повсюду стали назнача ться воеводы, до того
времени по сылавшиеся только в немногие города по особенным
обстоятельствам, преи му uj ественно н а военное время. «В смут­
ное время, в на чале XVII век а, когда во йны и мятежи распро­
ст ранились по всей земле, и всюду б ыло необходимо присутствие
в оенной силы, воеводы являются почти во всех городах ; со вре·
мен Ми х а ила Федоровича они составляют общее учреждение
всей России».
Таким образом , сам г. Чичерин дает нам удовлетворительное
объяснение происхождения воеводского управления. Воеводы
первоначально были временными правителями 01<ругов, находив­
шихся на военном положении. В это м качестве, разумеется, они
имели чрезвычайную (дискреционную ) власть. Когда все обла­
сти были на военном положении, такие полномочные правители
явились повсюду ; власть их была удержана и то гда, ког да обсто­
ятельства, подавшие по вод к их установлению, миновались -
явление, очень обыкновенное в исто рии почти каждого народа :
власть стремится к всегдашнему удержанию объема, приобретен·
ного по поводу скоропреходюцих обстоя тельств. Такое точное
объяснение напрасно стали бы мы делать бесполезным, относя
его к слишком отвлеченному понятию «государственного начала»:
оно, очевидно, относ ится к более определительному понятию
«пол номочной централи зации » .
Быстро все другие учреждения исчезают или подчиняются
власти воевод, или изменяют свой характер сообразно духу пре·
обладающей воеводской власти.
В понятии государственного начала вообще лежит идея стре··
мления к посто юн ному , прочно му, легальному порядку ; напро·
тив того, дикт атура, хотя и составляет одну из форм государ­
ственного быта, по с амой сущности своей противоположн а этой
идее постоянства и определительности : потому-то мы находим
сов ершенно соответствующими сущности того стремления, из
которого возникло упрочение и распространение по всем обла­
стям России воеводс кого управления, ту неопределительность и
беспорядочность, которая составляла отличительный характер
во еводского уqреждения; все усилия высшего правительства
поставить власти воевод какие-либо определенн ые пределы оста­
вались бeЗyctieIIiны, nотому что несовместн ы были с самым прин­
ципом, из которого во зникло и которым поддерживалось воевод­
ское управление - принципом полномочия.
573

В учреждении воеводского управления все было делом про·
извола и случая, начиная от пределов округа, поручаемого вое•
воде, до пределов вручаемой ему власти. Иной воеводский округ
обнимал целую обширную область, иной был очень невелик ; и н ые
воеводы имели сношения прямо с московскими приказами, иные
были подчинены другим воевода'd и, буду ч и п од чине�1ь1 им,
иногда с тем в месте зав исели прямо от приказов. В больших го·
родах у воеводы были товарищи, один или д�вое, К!ак случится, в
OJl'IHOM и том же го роде, а иног да в том же самом городе бывал
воевода и без товарищей. Оmошение воеводы к с во им товарища м
бывало ра�злично : то он ничего н е мог сделать б ез и х совета, то
поручались им отдельные части управления, то во евода повелевал
своими товари1цами. Определенных tп р авил на эти отношения не
сущест.вовало. В малых городах бы1В ал один GЗоевода, без тов а·
рищей.
-
Так как мы не можем в равной подробности изложить содер·
жание всех отделов книги г. Чичерина, то ограничимся только
глав.нейшим отделом - «о воев одах больших городов ». К вое•
водам приписных городов вообще можно приложить все, что
известно о воеводах главных городов, только с тою разницею, что
они были подчинены, в большей части случаев, не прямо москов·
ски.м приказам, а воево1дам главных го родов ; но дух управ ления
и хара•ктер власти был оди•н и тот же. Все другие областные учре·
ждения далеко уступалн св оею важностью воеводам , которым
об ы к н ов енно и подчинялись. Потому о характере областных
учреждений в XVI I веке м ожно сос'l'авить себе достато чное поня·
тие, рассмотрев только воеводство главных городов.
Прежде всего повторим, что общих правил, которые бы по·
стоянно действовали, не было ни в назначении, ни в границах
власти воевод, ни в чем другом, относящемся до них : все опре·
делялось частными распоряжениями, так что были только случаи
более частые и слу•чаи менее частые. Мы будем , говоря о харак·
тере �воев одской ·вла•сти, оп ределять ее сообразно с более частыми
случаями; но не до лжно забывать, при каждом определении, что
0110 применялось далеко не ко всем воеводам и не постоянно,-а
везде и во всем бывали частые случайные иск лючения, не под­
ходившие под более обычный распорядок : все зависело от
обстоятельств и от воли назначавших или от личного положения
назначаемых.
Воеводы избирались из числа просителей, хлопотавших о по­
лучении воеводского места ; в челобитных они писали : «прошу
отпустить покормиться». Воеводство было -обыкновенно жало·
ваltьем за военную службу и отдыхом от нее. [Так, однажды царь
Алексей Михайлович, посылая воеводу в Кострому, имел целью
датtJ ему средство нажить 500 рублей. Но чело век возвратилс�
и з Кос тромы , нажив только 400 рублей, - удостоверившись в
том, царь послал его па значитf'льнейшую поживу в д.ругой
574

rород. В приказах, от кото рых назначались вое воды, бы ло при­
ведено в систему, ка1( у ю взятку до лжен д ать проситель, чтоб ы
получи 'Гь воевод�тво в известном городе. Кто платил взятку, тот
и nолучал место. Продавцы мест не давали в обиду определенных
ими ·воевод, и .п ото му воеводы не боялис ь никаких жалоб. ]
Воеводы посылались на срок, на два или н а три года : этого
срока было до статочно, чтобы « покормиться» . Притом, сдача дел
и казенного имущества преемнику была единственною несколько
серьезною отчетностью, и бессрочность была бы совершенною
безотчетностью. Обыкновенно и двух лет не удерживался вое­
вода на месте ( в Шуе в течение 76 лет сменилось 52 1Вооооды ):
челобитчиков, просившихся на эти места, было так много, что
приказы не затруднялись сменять назначенных людей новыми.
При назначении воеводе давался наказ для ру,ко водства в
управлении. Общей системы для этих наказов не существовало :
иногда они бывали очень подробны, иногда ограничивались не­
многими указаниями. Прежними наказами воеводе предоставля­
лось руководствоваться, когда нужно, по его собственному усмот­
рению; да и тот наказ, который давался е му самому, не был для
него обязателен : «буде в сих вышеписанных статьях (говорилось
в наказах ) что явится к нынешнему делу и времени к и справ.Ле­
нию несогласно, и чего будет делать не мочно и казне убыточно,
и воеводам чинить в тех статьях по своему правому рассмотре­
н ию», Иногда - впрочем, редко - предписывалось о недоуме­
ниях спрашивать разрешения приказов, обыкновенно же раэре•
шалось «делать как бог вразумит». Таким образом, давался пол·
ный простор произволу воеводы.
Приехав на место , воевода принимал дела и казенное имуще·
ство от своего предшественника ; но ответственность обыкновенно
лежала тут на дьяках, по чаСТ'оЙ безграмотности воевод и незна·
комству их с делами и счетами. Приказы получали отчеты, но не
могли ус ледить по ним действий воевод ; потому сдача дел при
смене была в сущности единственною отчетностью, да и за ходом
этих сдач приказы не мохr�.и уследить , потому что новые воеводы
или их дьяки не всегда сообщали о том приказам.
Если при сдаче финансовые дела оказывались в порядке, за
упущен ия и злоупотребления по дру.гим частям воев ода не под ·
вергался ответственности, разве в случае особенного челобитья
на него царю.
Ведомству воеводы подлежали «всяки е дела », так что вообще
не было определенных границ воев одской власти : воевода заве·
дывал делами духовными, иностранн ы м и, военны ми, разряд­
ными, помес11ными, судебными, полицейс кими и финансовыми .
Но в по11tвластн ости воеводам дел .каждого рода было множество
и зъяти й и ли случаев столкновения с другими властями. Так; на­
пример :
По духовным делам - воеводам запрещалось вмешиваться в
575

« духовные дела и духовный чин» : церковь была независима от
светской власти. Но часто воевода заведывал постройкою церк·
вей, раздачею церковным причтам земли и жалованья, обыкно•
венно поверял отчетность монастырей при с мене насто ятелей ;
ему предписывалось вообще давать епископу своих стрельцов и
пушкарей для помощи против ослушников, а иногда - без соб•
ст венного розыска не делать то го : иногда в оеводе поручался
даже надзор за поведением священников, иногда - за исполне·
нием церковных обрядов со стороны прихожан ; иногда воеводы
управляли монастырскими вотчинами.
По иностранным делам - воеводам пограничных городов то
разрешалось, то запрещалось сноситься с иноземными держа·
в ами и их чиновниками.
По военным делам, кото рые были со средоточены в руках
воевод, их власти не подлежали монастырские крепости (а иног·
да и под.лежали ). Такое же то изъятие от власти, то предостав·
ление посто ро нних дел власти воевод встречаем в делах разряд·
ных и поместных.
В судопроизводстве одни и те же гражданские дела то реша·
лись воеводами, то отсылались воеводами в приказы, то реша·
лись приказами мимо воево д, которыми должны были бы ре·
шатьс я: все зависело ли бо о т усмот рения воеводы, либо отто го,
воеводе или московскому приказу вздумает подать жа лобу свою
истец. Уголовные дела подлежали воеводе, где не было губных
ста рост, или губным староста м, если не .было для этих дел осо•
бенных сыщиков. Все зависело от случая : беспрестанно то отни·
мались у воевод уголовные дела и поручались губным старостам,
то уничтожались губные ст аросты и дела их передавались воево·
дам. Иногда уголовные дела в округе одного воеводы поручались
заведыванью воеводы другого округа. Воеводы иногда казнили,
иногда не могли казнить смертью, иногда посылали, иногда не
обязывались по сылать в Москву ведомости о наказанных пре•
ступниках. Uелые классы и отдельные лица были изъяты из
общей подсудности; но и тут не было постоянных или ясных пра·
вил, так что вопрос о подсудности был очень запутан.
Дела, подлежащие ведомству воевод, были чрезвычайно раз­
нородны. Вообще, �к огда и случалось, что воевода не �всеми отр ас·
лями администрации и судопроизводства заведывал сам, то он
должен был вмешиваться во все, при перевесе своей власти над
другими учрежден иями и при недостатке точных границ в рас·
пределении дел по разным родам. Но главною его заботою был
сбор податей ; а все остальные дела были уже второстепенными
в сравнении с эт им важнейшим для государст ва.
Систе"t!а податей была ч резв ычайно разнообразна и запу­
тана. Подати и установлялись и изменялись по отдельным раооо­
ряжениям, без всяких общих со ображений; точно так же опре·
делялся и порядок их сбора. И тут, как везде, существовало мно-
576

жество изъятий и временных и местных правил или исключений.
Тут б ыла полнейшая с вобода собственному ус мотрению воево­
ды, потому что от ветств енность з а сбор падала на него и была
единственною ·В ажною его ответственностью : недобор в податях
взыскивался с него, за недобор ему грозили. опала и наказание.
В делах питейноr·о и таможенного сбора бывали обыкновенно
сначала, под надзором воеводы, особенные выборные головы и
целовальники (впрочем, иногда их назначал сам воевода, иногда
они присылались из Москв ы), - и тут ответственность за недо•
боры и упущения падала на них, а пе на. воеводу , которому они,
однако, были подчинены ; но , мало-помалу, таможни и кабаки
были - впрочем, не везде - изъяты от власти воеводы, хотя
преследование корчемства и контрабанды осталось в его ведом­
стве.
Таким образом, к ведомству воевод принадлежали все дела
областного управления; но были в областном управлении и дру­
гие власти, кроме воевод. Ясного разграничения в ведомствах не
существовало, повсюду было множество изъятий и временных
мер, так что областное управление в XVII веке представляется
совершенным хаосом, - и над всем етим хаосом в озвышалось в
областях только обыкновенное разрешение воеводам поступать,
коrда покажется нужно, по собственному усмотрению, как лу чше
для выгод казны.
Такую же запутанность встречаем мы в по дчиненности вое­
вод московским приказам, в делопроизводстве и отчетности их,
если только можно назвать отче'Nlостью почти совершенное от ­
сутствие контроля и всякой определительной ответственности.
Подле !Воевод, почти всеr да в подчИ1Неюии ·власти их, су ще­
ствовали некоторые учреждения, основанные обыкновенно на
выборах: таможенные и кабацкие rоловы и целовальники, губные
и земские старосты и целовальники ; но не было ни определитель­
ности •В порядке выборов , ни самостоятельности избирающих и
избираемых ; часто , .вместо выборов, 11
1
азначение делалось из
Москвы или властью воеводы ; все было подчинено власти или
доступно вмешательству воево ды. Потому, на деле, выборные
учреждения не имели силы и сохраняли (когда сохраняли ) свое
существование только тем, что проникались тем же самым духом,
который господствовал в воеводском управлении.
Таковы были областные учреждения Ро ссии ·В XVI 1 веке,
и только с Петра Великого начинает появляться определитель­
ный порядок в атом хаосе.
Мы изложили выводы, к которым приводит самостоятельное
исследование г. Чичерина: против втих выводов невозможно сде­
лать никакого сколько-нибудь значительного возражения, кото­
рое могло бы назваться основательным.
Нет надобности говорить, как важен вопрос, объясняемый
п рекрасным трудом молодого историка. От вопроса о состоянии
З'l Н. г. Чернь�wо всl(ий, т. 111
577

России в XVI1 веке з ависит решен ие rвоп роса о необходимо·
<:ти реформы Петра Великого и о том, много ли заро дышей бла·
гоуст роенного развития представляет историческая жизнь наша
до Петра Великого. Благодаря г. Чичерину, вопрос �этот решен
о 'l\носительно одной из ва жнейших сторон .н ародной жизни - от ·
н осительно порядка дел, существовавшего в се лах, го р одах и о б ·
ластях русских.
Надобно желать, что бы столь же основательные и проница·
тельные исследователи рассмотрели другие стороны народной
жизни в XVI I веке. Г . Забелив представил превосходные иссле·
до вания о некоторых сторонах до машнего быта 4• Остается еще
широкое поле для др) гих подобных исследов аний о том же пе·
риоде. Хорошо было ·б ы, еслu 6 у ·н ас являлось больше таких
людей, к ак г. Заrбелиrн и г . Чичерин, .являлось побольше ученых,
столь даровитых и живых.
Но наш отчет о труде г. Чичерина был бы слишком неполон,
если бы мы, высказав, в чем, по нашему мнению , не должен был
соглашаться г. Чичерин с понятиями, чуждыми его собственному
направлению, и пересказав собственные его выводы, с которыми
нельзя не соглашаться, не дали читателю возможности видеть ,
до какой степени простирается ныне самостоятельность понятий
г. Чичерина и на сколько еще допус кает он в св ое изложение чуж·
дую ему терминологию. Отчасти с этою целью, отчасти для того,
что бы читатели, еще не имевшие случая познакомиться с его
трудами, убедились в высоких достоинствах, какими отличаются
его произведения, мы представляем довольно обширную выписку
из его книги. Мы берем страницы, в которых высказывает он
сам «заключение», общий вывод из своего исследования :
Государство было исходною точкою всеrо общественного развития
России с XV века. Возникшее на развалинах средневековых учрежден ий,
оно нашло вокруг себя чистое поле ; не было мелких союзов, крепких и
замкнутых ; отдельные личности, бродящие с места на место и занятые
исключительно своими частными интересами, одни противостояли новому
общественному союзу. Главною задачею сделалось устройство rосударства,
которое организовалось сверху, а не снизу : нужно было ему устроить общий
союз, а частные должны были служить ему орудием. Поэтому на всех
учреждениях лежал государственный характер, и так как прежде всего
нужны были государству материальные средства, то и задача управления
была преимущественно финансовая. Этим XVII век отличается от XVll I,
в котором целью управления сделались также промышленность и обра.вова­
ние, хотя и эти отрасли деятельности первоначально р азвивались в видах
государственной пользы.
Средства нового государства были, однако же, ничтожны: ему недоста­
вало людей и оно сделало государственную службу повинностью сословий.
Ему недоставало денег, и оно учредило множество местных повинностей в
пользу государства. Ему недоставало, наконец, и административных средств,
и оно восполняло их ответственностью подданных. Таким образом, надзор
з а местными правителями был почти невозможен; п оэтому ответственность за
сбор ы возложена была как на местных жителей, которые обязаны были
в ыбирать «верных» сборщиков, так и на самих сборщ11 к ов и правителей,
к отор ые о твечали за успех своим лиц ом и имуществом. Точно так же и
578

богатство отдельн ых лиц мало подлежа л о вли.яю1ю rо с;·д арства, к оторое не
имело средс тв н и у знать количес тво и мущества подданных, ни удержать их
на местах, ни д аже принудить их к уплате податей. Поэтому уплата была
возложена на целые общины, которые отвечали за всех членов и с ами уже
взыскивали с н их деньги. Эта с истема повинностР.ii проникла, таким обра·
зом, во все отношения: земские л юди н если с лужбы, отправляли повинности,
отвечали за сборы, отвечали даже за поведение всех живущих среди них
подозрительных людей, хотя не имели на них никакого влияния.
Ничтожность государственных средст в , незначительное влияние цент·
ральной власти на областное управление делали необходимым усиление
вла сти воевод. Поэтому всякого рода дела сосредоточивались в их руках,
к чему, с другой стороны, вели младенческое состояние правительственных
учреждений и сама я запутанность администрации.
Эти три черты областного управления : государственный характер учре•
!Кдеии й, система повинностей и соединение всех дел в руках воевод, харак­
теризуют всю эпоху, простирающуюс я от возникновения государств а в
XV веке до времен Екатерины 11; только начальство над постоянными
войсками отнято было у воевод при Петре. Но Московское государство
имело свои особенности, которые резко отличают его от петровских времен.
В основании всех этих обязанностей лежит самый способ законодательной
деятельности : в Московском государстве почти все совершалось не па оспо•
вании общих соображений, а частными мерами ; оно управлял ось не законами,
а рас поряжениями. rлавным руководством в областном управлении служили
наказы, которые давались должностным лицам ; но эти наказы вручались
отдельно каждому лицу ; содержание их было чрезвычайно разнообразно ;
изложенные в них правила далеко не обнимали собою всех случаев, и обык·
п овенно они не были даже обязательны для правителей. Общего же наказа
не было до времен Петра Великого. Этот ход законодательства определил
собою весь характер областного управления того времени.
Первым следствием было то, ч то административные учреждения не были
повсеместными: одним округом управляли воеводы, другим городовые при·
кащики, третьим губные старосты, в четвертом были один земские власти.
Губные дела заведывались где воеводами, где губными старостами, где сыщи•
ками ; в одних местах были земские судейки, в других их вовсе не было.
То же можно сказать и о множестве других учреждений.
Самые меры были отрывочны ; законодательство не составляло системы,
исходящей нз общего начала и проникающей во все частности. По мере
появления случайной практической потребности делалось в одном месте одно
распоряжение, в другом иное ; прежние учреждения оставал ись подле новых,
которые часто им противоречили, и все это вместе составляло беспорядоч ·
ную массу самых ра знородных и отрывочных распоряжений. Таким образом,
в учреждениях XVI I века можно видеть следы всех прежних систем управ·
ления: жал о ванные грамоты и привилегии, кормы, частное поручительство,
родственные отношения в службе н а поминали средневековую жизнь; от
системы XVI века осталис ь земск ие судейки, губные старосты и городовые
прикащики, самостоятельно управлявшие отдельными округами. Все это пере­
мешивалось без всякого порядка, без всякой системы.
Правительственные меры, кроме того, были чрез вычайно разнообразны .
Способов управления было много, и каждый избирался по местному удобству
н случайным соображениям. Не было для каждого дела единого, общего ,
законного способа, определенного государственными потреб ностями ; частны е
виды решали все, и если от этого выигрывало •1 ногда местное удобство, то
уелое управление делалось от этого необыкновенно сложным и запутанным.
Одно и то же дело поручалось иногда одному лицу, иногда другому ; ведом ­
ство, права и взаимные отношения должностных лиц определялись самыми
разнообразными постановления;ми, без руководствующих норм ; различные
системы управления - коллегиальная, бюрократическая, приказная, верная ,
з емская, заменллись oдlfa друго19 без RCIJ�oro установленного правила. Спо ·

соб ы действия были также различны и весьма часто определялись, иног�а
в о чень важных случаях, не общим законом, а усмотрением местных властен .
Наконец и самое подчинение было весьма разнообразно : одни и те ж е
дела эаведывались то одним приказом, то другим.
Отсюда проистекало неравенство во всех сферах областного управления .
Развитое государство, установляя общественный порядок, уравнивает все
явления общественной жизни и подводит их под общие категории, опреде•
ляемые государственными потребностями. Но таких общих категорий или
разрядов не было в Московском государстве ; все явлени я оставались в том
случайном виде, какой они получили, в озникая каждое отдел ьно от других .
Если в каком-нибудь месте неравенство было слишком ощути тельно и сли ш·
ком затрудняло управление, происходило частное уравнение. Иногда же все
неравные явления располагались по известной лествице, которая, сохраняя
неравенство, придавала ему, однако же, некоторую правильность. Так про·
изошли : лествица городов, лествица воеводской части, которая выражалась
в некоторых преимуществах одних воевод перед другими, лествица подьячих
в приказной избе. Но обыкновенно даже и этого не было ; неравенство оста·
валось в слуqайном беспорядке, без всякого определяющего правила, Таким
образом, областное деление осталось в том хаотическом виде, в каком оно
было при постепенном образовании Московского государства; происходили
только частные уравнения, которые еще более увеличивали пестроту. То же
самое можно сказать и о степени власти правителей: она определялась не
общими категориями, а случайными соображениями, различными не только по
местности, но и по времени. Одному давалось более прав, другому менее ;
получи вший больше прав в одном разряде дел получал их меньше в других ;
воевода значительного города в некоторых отношениях имел менее власти.
нежели воевода ничтожного города. То же должно сказать и о подчинении
воевод одних другим, равно как и о подчинении других местных правителей и
сборщиков. Самые штаты были различны, как по местности, так и по аре·
мени, или, лучше сказать, правильных штатов вовсе не было : в един гооод
посылалось то больше правителей, то меньше, на основании случайных сооб·
ражений. Так же неравны были, наконец, и права отдельных союзов и лиц :
права даровывались им жалованными грамотами, по особенной царской
милости или за деньги, так что одни имели более прав, другие менее, неко• '
торые же их вовсе не имели, и все это не на основании каких-либо государ·
ственных видов, но единственно потому, что одни сумели их в ыпросить, а
другие нет. Это был остаток средневековой системы частных привилеги й.
Такое неравенство установлялось самими указами, которые имели в виду
только частные цели. Но во многих случаях закон вовсе не определял отио•
шеннй, и тогда все решалось уже собственным усмотрением правителей и слу•
чайными местными обстоятельствами. В Московском госу дарс'!'ве не было
общих юридических начал, строго определяющих и разграничивающих права
и обязанности лиц ; отсюда происходила юридическая неопределенность,
:.:оторая господствовала в администрации. Вообще точность юридических пра·
вил может происходить из двоякого источника: из частных прав и из ГОС)' •
дарственного начала. Но в администрации Московского rосударства было
весьма слабое развитие частного права ; оно предполагает самостоятельную
жизнь -частных союзов, а в древней России частные союзы, вследствие отсут·
ствия союзного духа, были очень непрочны и получили некоторую крепость
уже от государства. Поэтому они не имели в самих себе твердых юридиче ·
ских начал, которые могли бы определить все их права и отношения.
Тол ько там, где дело касалось до личных прав отдел ьных людей, например,
в местничестве, были и строгие юридические правила и развитая юридиче·
екая казуистика. В м елких же союзах юридической жизни почти не было, и
даже те права , которые они приобретали жалованными грамотами, беана·
казанно нарушались воеводами, а нередко даже самим центральным правя·
тельс твом, которое, между тем, п одтвер<Кдало прежние грамоты. С друrой
стороны, и rосударственное начало н е могло еще установить точн ых юриди ·
58!)

ческих правил. Оно было слишком мало развито ; все решалось частным
удобством, все делалось частными мерами, распорядительным образом. Лнч·
ное усмотреН'Не имело гораздо более значени я, нежели законное правило ;
общих соображений, общей системы вовсе не было. Повтому весьма мноrо
отношений оставались совершенно неопределенными. Установлялась, напри•
мер, коллеrияльная форма управ ления, н о отношения лиц и способ решени я
дел не определялись законом ; производились выборы, но правила выборов ,
способ подачи rолосов предоставлялось определить самим избирателям ; не
было даже законноrо большинства, и все несогласия р ешались не установ·
ленным и правилами, а частными распоряжениями .
Так же неопределенно было и разграничение ведомств, прав и обязан·
ностей правителей. Не было сознательного различия между центральною
властью и местною; одни и те же дела, на совершенно одинаковом осно­
вании, производились то теми, то друrими, и вто решалось не только слу•
чайными соображениями, частными правами, но и просто прихотью проси•
теля, который мог подавать просьбу и в московский приказ и местному пра·
вителю. Самое подчинение было часто очень неопределенно ; в некоторы:1
1.
делах, особенно в финансовых, довольно часто определялась степень власти
местных правителей, но во мноrих случаях их отношения к приказам оста­
вались совершенно неопределенными, и они действовали по собственному
усмотрению. Им предписывалось отсылать в приказы те дела, «которых за
ч ем вершить не мочно» и писать «По часту о всяких делах », а вследствие
втого они делали донесения, как им вздумывалось. Даже и в тех случаях ,
когда им именно приказывалось доносить в Москву о каком-нибудь деле,
они нередко пренебреrали втою обязанностью и в продолжение целых rодов
не посылали ни донесений, ни отчетов. Это отсутствие иерархическоrо по•
рядка выражалось и в отношении подчиненных правителей к своим местным
начальствам. К первым посылались из Москвы rрамоты иногда через началь·
инков, ииоrда мимо их ; сами подчиненные делали донесения иноrда своим
начальникам, иногда мимо их московским приказам, иногда тем и друrим
вместе,
Не более порядка было и в разrраничении отдельных систем у правления
и ведомств различных должностных лиц . Одни и те же дела находились в
ведомстве различных правителей, которых взаимные отношения не были
точно определены законом. В особенности вто проявлялось в отношениях
воевод к земским властям. Об отношениях их к верным сборщикам были
еще некоторые постановления в наказах таможенным и кабацким rоловам,
хотя и здесь мноrое оставалось неразрешенным, и самые постановления были
разнообразны. Но отношения воевод к земским старостам и целовальникам и
к земским судейкам до последней четверти XVI I века оставались без всяких
законных определе ний. Они заведывали одними и теми же делами : но права
их и обязанности вовсе не были разграничены. Иногда только отдельным
общинам давались жалованные грамоты, определявшие некоторые их права;
но и те часто нарушались воеводамк.
С другой стороны, не было юридического определения самих должно·
стей. Известная должность не установлялась для известного разряда дe.li,
но одно и то же дело поручалось, по усмотрению, то одному, то другому, то
1ретьему лицу, и, наоборот, в одних руках соединялись дела самые разно­
родные, часто не имевшие никакой связи между собою. Не было юридиче ·
ского анализа, разделяющего дела на известн ые разр яды, и каждая долж·
h.:ICT!.> носила более характер поручения, нежели постоянного rосударственного
учреждения.
Наконец, и самые округи, на которые простиралось ведомство правителей,
не б ыли точно разграничены: один воевода посылал в округ дpyroro своих
подчиненных, которые сами делал и нуж1rые распоряжения. Земские окруrи.
установляемые для платежа податей и для отправления повинностей, изме·
нялись беспрерывно, без всякоrо твердого основания. Не было юридически
определенных, прочных местных союзов, которые бы сдуж1111и п остоянными
581

единицами для сбора податей и отправления повинностей , но частное удоб·
ство . опреАеляло, с какоrо окруrа должны быть взимаемы сборы.
Понятно, что при такой юридической неопределенности личному про•
изволу было обширное поприще. К втому присоединялись : отсутс твие закон •
иых форм делопроизводства, запутанность управления и недостаток админи•
стративных средств, которые не дозволяли правительству иметь точные све•
деиия о состоянии местноrо управления; наконец, дальность расстояния и
трудность сношений. Последствием всеrо втоrо было то, что злоупотребле·
ниям не было конца: не только тайное лихоимство, но явное нарушение зако•
нов, открытый и явный rрабеж и насилия были явлением очень обыкновен•
ным. Для предупреждения втнх зол правительство должно было пр11беrать
к самым стеснительным мерам, к частым переменам правителей, что, с АРУ•
rой стороны, не было выrодно для управления и , собственно, даже пряно·
сило мало пользы. Позтому подчиненные должны были иноrда прибеrать к
самовольным поступкам, которые правительство дозволяло, потому ч то невоз·
можно было вынести злоупотреблений.
·
Из всеrо втоrо можно вывести, что в областном управлении Московскоrо
rосударства видно отсутствие единообразноrо повсеместиоrо, снстематиче·
скоrо законодательства, отсутствие общих разрядов и катеrорий, отсутствие
юридических начал, - словом, отсутствие rосударственной системы. Все со·
вершалось распоряжениями, частными мерами, на основании частных сробра•
жеиий. Но такой порядок возможен только в частном хозяйстве, rде личный
надзор хозяина служи т лучшим руководством в управлении ; в об ширном
же rосударстве такой надзор невозможен, и необходимы твердые, постоянные
правила, вытекающие из rосударствеиных потребностей и стесня1ощие личный
произвол.
Вообще, при развитии rосударствеиноrо орrанизма, ход законодатель·
ства может быть двоякий: практический и теоретический. Практическое зако•
нодательство отправляется от частных потребностей и соображений и мед•
ленно, незаметно изменяет старый порядок вещей: теоретическое же, напротив
тоrо, отправляется от общей системы и прилаrает ее к жизни, разрушая ста·
рый порядок и заменяя ero новым. Практический ход имеет ту выrоду, что
он не вдруr изменяет привычки, не нарушает обычных форм, в которые люди
уже вжились веками, не сбивает с толку и правителей и управляемых. Но
зато, с друrой стороны, нз чисто практическоrо хода может выйти самая
безобразная, беспорядочная и запутанная система законодательства. Все
прежние постановления держатся, пока моrут, потеряв смысл, nротивореча
новым, без всякой связи с друrими ; то, что прежде было разумным, де•
лается бессмысленным, прежнее блаrодеяние обращается в rнет, и внуки
страдают от остатков отцовских учреждений. Новые постановления делаются
без всяких общих соображений, без всякой системы : общий порядок пряно·
сится в жертву частному удобству, управление осложняется и запутывается
до бесконечности, произвол является всюду, и злоупотреблениям нет конца • . •
Позтому, если при изменении староrо порядка вещей сначала преобладает
практический ход законодательства, то самая безвыходность положения ведет
к необходимости теоретическоrо преобразования. Последнее отправляется так·
же от практической потребности установить порядок и стройност ь в rосудар·
ственном организме ; оно временно нарушает привычки, производит смятение,
ииоrда даже, при недостатке практическоrо взrляда, вводит учреждения не·
своевременные или противные народному духу ; но зти частные неудобства
в ыкупаются в одворением общест�iенноrо порядка, установлением единства и
правильности в управлении, умножением rocyдарственных средств и разви·
тнем народноrо блаrосостояния.
Из всех псторических народов одни р имляне у мели удивительным обра·
.!IGM сочетать теоретический ход с практическим ; на основании теоретических
воз зрений, они медленно, незаметно изменяли одну законодательную систему
в друrую. Поэтому их законодательство служи т образцом для всех народов.
Но римляне изменяли свои нациопалы1ые учрежде11ия, составлявшие строй·
582

ilyю систему, в учрежде ния общечеловеческие, составл я вutие также cтpoll11y10
систему разумных юридических начал. Новые же народы должны были в ы·
вести систему rосударственноrо орrанизма из хаотическоrо беспорядка средне­
вековой жизни. Это были две противоположные крайности : средневекова.1
1
жизнь с своими частными правами, с мелкими союзами, с обособлением
каждой частной сферы, с бесконечным раздроблением частей и неисчерпаемым
разнообразием общественных я влений ; новое rосударство с иачцом обще•
ствеиноrо блаrа и порядка, с подчинение м всех частностей общему
праву, с нераздельностью частей, с единообразным систематическим законо·
дательством, с правильным устройством rосударствениоrо орrанизма. При
таком изменении общественной жизни, новые народы шли различными
путями: одни, находясь под влиянием средневековых учреждений, разно·
образных и частных, пошли путем практическим ; друrне, основываясь на
новом иачце, дали законодательству направление теоретическое , Образпом
первых служит Анrлня, rде rосударство сложилось, как связь местных и
частных союзов, как сделка раЗJ1нчных влемеитов общественной жизни сред·
них веков. Потому анrлийское законодательство, основанное на частных пра·
вах и прнвнлеrнях, на местных постановлениях, н а древних законах, которые
изменяются только вследствие настоятельной практической необходимости,
представляет такой беспорядок, такое отсутс'l'вне всякой стройности и си·
стемы, такое множество безобразных явлений, как никакое друrое европей·
ское законодательство, Но в Англии вто искупается развитием личных прав
и основанного на них чувства законности. Каждый сознает право, как свое,
и подчиняется ему с любовью. Этоrо развития личных прав нет в друrих
западных европейских законодательствах, которые развивались теоретически.
Там изменения совершались на основании общих rосударствеииых потребно·
стей, которые сознавались теоретически и вводились в жизнь вследствие
втоrо сознания: нередко вто делалось систематическими преобразованиями
и даже насильственными переворотами. Это в особенности можно сказать о
Франции, где законодательство получило вследствие тоrо необыкновенную
стройность, так что ее административные учреждения послужили образцом
для всей Европы.
Московское государство по существу своему принадлежало к тому раз·
ряду, где законодательство должно было развиваться путем теоретическим.
Оно возникло не нз условноrо соединения мелких союзов, не из сделки раз•
личных общественных sлемеитов, но образовцось вследствие новых поня­
тий об общественной жизни, об общественном порядке и о верховной власти.
Менее, нежели где-ни будь, было в нем прочных мелких сQюзов ; поsтому
более, нежели где-нибудь, было в нем потребности в государственной системе.
Оно развилось не на основании частных прав, а на основании государствен•
пых нужд и польз; все совершалось правительством, все устаиовлялось
сверху ; поэтому все должно было делаться на основании систематических
воззрений. Общие юридические нормы должны бЫJ1н заменить недостаток
юридического сознания в народе.
Однако ж, sтoro не было ; в законодательстве Иоанна IV видна попытка
установить государственную систему : в Судебниках, в Уло жении, в Ново•
торrовом уставе видна государственная мысль ; но вообще все управление
основано было на частных распоряжениях ; общих соображений не было, и
все делалось практическим, бессознательным образом. Это происходило
оттоrо, что Московскому rосударству недоставало теоретнческоrо образова­
ния. Только сознательная теория, только разумные юридические положения
могут дать ключ к систематическому устройству rосударствеииого орrаиизма;
чисто практический ход может привести к атому разве в продолжение мио•
rнх веков. Объясним вто примером: при бесконечном разнообразии предме•
тов управления, нужно разделить их на известные отрасли, чтобы дать управ .
ленн10 правильное устройство. Но частные изменения никоrда не приведут
к такому разделению; разнородные явления, смешанные в жизни, будут
смешаны и в управлении; общий порядок, о котором нет ясиоrо сознания,
583

будет всегда принесен в ж ертву час'l'ному удобству. С истематическое разде ­
ление можно, следствен110, сделать только теоретичес к и , отправляясь не о т
того, 11т 6 есть, а от того, •1то должно быть ; потом уже следует п риложить ero
к жн зни , применяясь к практическим потребностям народа. То же
должно сказать и об устройстве армии: нужно теоретическое знание воен·
ноrо исхусства для того, чтобы привести ее в желанное состояние. При вся·
ко м систематиче ском устройстве rосударствещ1ых учреждений необходимо,
следственно, теоретическое образование, н когда является потребность
одного, является потреб ность и другого. Западные народы полу чили свое
теоретическое образование из римскоrо права, на почве которого они воз·
никли ; Россия должна б ыла получить ero от западных народов. Поэтому,
когда Петр Великий дошел до сознания о необходимости rосударственной
системы, к которому привела его современная ему ж изнь, он прежде всего
поехал на Запад, перенял западное образование н существенною целью поста­
вил себе сближение России с западными rосударствами.
Петр Великий не ввел никаких новых начал в областное управление : он
только привел в порядок существующее. Попытка ero установить правильное
разделение областноrо управления, которое прежде тоrо все сосредотоЧива·
лось в руках воевод, была преждевременна и потому не удалась. После
ero смерти воеводы попрежнему соединили всю власть в своих руках ; но
управление получило уже правильную орrанизацию. Результатом преобразо­
вания было, следственно, системати ческое устройство управления. Этим опре­
деляется его значение, которое прямо вытекало из потреб11остей тоrо времени
и нз характера rосударственных учреждений XVII века. Преобразования
Петра Вел1щоrо составляют третью епоху в развитии областных учреждений
Московского rосударства: в XVI веке установлены были общественные
повинности и устроено основанное на них земское начало ; в XVII веке раз­
вито было правител ьственное начало ; в XVI ll веке весь государственный
орrанизм получил правильное, системати ческое устройство.
Нам кажется, что не то лько достоинство етих прекрасных
страниц зависит исключите льно от тех элементов, которые при­
надлежат эдесь самому r. Чичерину, но кажется также, что эти
самостоятельные елементы, если и не совершенно освобождены
от чуждых примесей, то уже заметным образом преобладают над
ними. ОстальJ.Jое совершится временем, и соверши-rея, как видно
по силам, какие обнаруживает автор, в непродолжительном вре·
мени.
Г. Чичерин посвятил свою книrу «памяти Тимофея Николае­
вича Грановскоrо», котороrо, в превосходном, по лном rлубокоrо
чувства предисловии, называет своим наставником и руководи­
телем . Грановский, вероятно , rордился таким учеником, как
r. Чичерин, и исследование, посв ященное теперь памяти блаrоrо
учителя, как «дань искренней любви и признательности» -
достойная дань .
Дворяне -блаrотворители. Сказ ание В. Пороmина. СПБ. 1856.
Вероятно, многим из читателей случалось слышать рассказы
о замечательном поступке князей Ширинских-Шихматовых, от•
пустивших на. волю своих крестьян. Имея в руках акты, относя·
щиеся к этому прекрасному поступку, r. Порошив справедливо
584

поставил себе священною обязанность ю обнародовать эти доку·
менты, заслуживающие полного внимания, и объяснить их све·
дениями, которые доставлены ему были, по его настоятел ьноЦ
просьбе, одним из братьев, совершивших подвиг ·В ысокой ci;ipa·
ведливости . «История, - говорит г . Порошин, - не имеет целью
чт о·либо до казывать ; но она ос вещает природу мира и человека,
свойство вещей и об.р аз их действия. Показыв а я, что •было на
самом деле , она убедительно решит !Вопрос о том, что �возможно
или не возможно ; а последствия событий, ею же развиваемые,
свидетельствуют и о том , что должно быть . Ко гда последствия
благоприятны, заключаем, что дело хорошо обдумано, что оно
зародилось от здравых, благих начал, и тем оцениваем самые эти
начала». (Предисл овие. ) «Общее благо требует ( продолжает
автор ) , чтобы развитие народных сил и дарований не в стречало
напрасных преград ; чтобы не тщетно сеял н ебесный сеятель; что·
бы семена его, взойдя, не увядали, а множились ; что бы черствая
земля их не подавляла : sit illis terra levisl *. Все, что спо'соб·
ствует преуспеянию жизни человеческой , восстановляя правду
общежития, ведет гражданское общество к прямой его цели ; а
цель его - совершенств оваться и совершенствовать. Само собою
разумеется, что общие, в этом деле, преобразования исходят,
преимущественно, от власти, право·правящей обществом; но и
частные усилия, к тому же клонящиеся, заслуживают внимания
и уважения» (стр. 16-17).
В 1803 году, положено было начало новому, в государстве Российском,
званию «свободных хлебопашцев». По всеподданнейшему ходатайству графа
Сергпя Петровича Румянцева, е му и всему дв орянскому сословию предо•
ставлено было право «увольнять людей своих в в то звание, по доброволь·
иому с ними corлашению и с утверждением за ними участка земли или и
целой дачи ». Тридцать лет спустя, по 8-й ревизии, считалось 65 190 муж.
пол. душ свободных хлебопашцев, число, надо сознаться , слишком малое, во­
все не соразмерное с многолюдством некоторых других состояний народа.
Итак, последствия не соответствовали ни ожиданиям графа Румянцева, ни
тем «выгодам, для всех частей государственного хозяйства и политической
силы», которые он, в высокой благонамеренности своей, учреждению сему
приписывал. Знаем, что в жизни н арода все совершается медленно, так
медленно, что и ногда лишь правнукам тех, которые начали преобразование,
суждено покоиться под сенью чаемых от 11его великих наслаждений права,
благоустройства или просвещения. Однако же, треть столетия не час, не день ,
и тридцать лет, в истории всякого учреждения, должны обозначить положи·
тельными фактами всю свойственную тому учреждению в нергию.
К сожалению, о последствиях изданног() в 1803 году закона есть. только
отрывочные, непол ные сведения. Мы не можем показать здесь общее число
всех отдельных случ аев увольнения, ниже разнообразные условия, в силу
которых оно последовало, ни обстоятельства, которыми сопровождалось, и
чем в каждом месте кончалось. Можем только догадываться, что, во всех
подобных случаях, до пр иведения дела в окончательный вид, довольно было
толков , недоумений, разногл асий между сторонами н соприкосновенными
лица м и. Были, J( онеч но, и споры с прежни м владельцем , еще более с его
• Да будет нм земля леrкаl - Ред.
585

наследниками, при исполнении условий ; наконец, вследствие и х неисполнени я
со стороны крестьян, употреблена, веро11тно, не раз крайня я строrость .эа •
иона - обращение неисправных в прежнее положение, из котороrо о ни были
уволен ы . Все зто известно лишь немноrим, в виде частных, преходящ их слу•
чаев, обреченных забвению. Не менее темно, хотя крайне любоп ытно было
бы знать, какое влияние имела на участвующие стороны зта перемена ; к ак ие
произошли оттоrо, для них и для их соrраж.цан, с течением времени, по·
следствия в зкономическом, нравственном и друrих отношениях. В а жное
для всех решение подобных вопросов очень трудно, если сообразить недо·
статок частных наблюдений, безrласность прямых в деле участников, недо·
cyr тех, которые моrли сделать про себя какие-либо заметы ; наконец, раз·
кость �зrлядов 1!. понятий о качестве, пользе и вреде общественных пр еобра·
зовании, о саман цели общежития.
Слабое действие закона 1803 rода объяснить нетрудно. Нельзя, к онечно,
приписать зто неполноте ero или неясности. Напротив тоrо, цель указана
очень ясно; rлавные нормы увольнения определены лоrически ; все сущест•
венно важное высказано в законе. Последующие указания мало чем ero по·
полнили. Но, хотя указ был обнародован, он не в равной мере сделался из·
вестен обеим сторонам, которые имел в виду законодатель. По всем уваже·
киям, право предложения условий было непосредственно ближе к одной из
тех сторон, а она ни в своем прошедшем, ни в настоящем законоположении
не находила особоrо повода к перемене. Новизна же леrко возбуждает опа·
сеиия.
В древнем Еrипте были письмена двоякоrо рода : священные и народ·
ные. Если бы у нас, в начале столетия, при заветном, монументальном языке
закона, моrло иметь место простое слово о предметах общественной жизни,
нет сомнения, что оно, развивая с свойственною ему плодовитостью блаrие
начала учреждения, доказало бы пользу ero для всех и каждоrо, обсудило бы
средства исполнения, в применении к каждой местности, победило бы равно·
душие и нерешительность, от одноrо неведения проистекающие. Мы пола·
rаем, что уже повсеместное оrлашение состоявшихся в течение времени
доrоворов, если б бмло сделано своевременно, моrло бы быть сильным
средством для возбуждения друrих к подобным действиям, служа им и капо·
минанием, и примером, и образцом. Таким образом, число воспользовавц�ихся
законом ныне составляло бы уже не тмсячи, а миллионы душ.
Один очень замечательный случай увольнения, сделавшись более дру•
гих глас ным, возбудил слегка любопытство мноrих, но, не быв достаточно
обследован, мало принес доселе существенной пользы. В 1 836 году, в МожаЙ·
с:ком уезде Московской губернии, два помещика, братья Павел и Алексей
Александровичи, князья Ширинские·Шихматовы отпустили крестьян своей
вотчины на волю, в звании свободных хлебопашцев.
В 1848 году г. Порошин обращался к кн. А. А. Ширинскому·
Шихматову с просьбою о сообщении ему копии с увольнительной
записи и объяснении относительно неко-rорых подробностей этого
дела. Теперь, по ко нчине князя А. А . Шихматова, г. Порошив
напечатал эту запись , ответы и завещание его , с объяснитель ными
замечаниями. Из всеrо этого и состав илась интересная брошюра,
о содержании которой мы отдаем отчет.
Из принадлежавших им 127 ревизских душ, к нязья Шихма·
товы уволили 88 ду ш, передав им и всю землю, состоявшую при
двух деревнях, населенны" этими кресть янами. Поместья ети
б ыли совершенно чисты от долгов, и крестьянам не приход илось
делать никаких взносов за свое увольнение, кроме того , что при
освобождении обязались они платить своим освободителям по
5g6

300 руб. сер. в год (по 3 руб. 40 коп. с души) до кончины е1'их
бывших помещш<ов .
Остальные 39 душ, о ставшиес я неуволенными по беспорядо ч ­
н ости своей жизни или неустроенности хозяйства, были пересе ­
лен ы из освобожда емых дерев ень в другое село .
Великой похвалы заслуживает также, что еще задолго до
освобождения крестьян, с той самой поры (1817 г. ), как братья­
помещики посели лись в своих деревнях, заведена была ими сель·
екая школа для о бучения мальчиков чтению, закону божию с
христианским нравоучением, разным сведениям, полезным для
общежития, четырем правилам арифметики и выкладке на счетах
и письму. Учителем был один из помещиков, Алексей Алексан·
дрович. По увольнении х ресть ян , князь А. А . Шихматов, п о·
стоянно живший в селе, продолжал заниматься обучением в шко·
ле, при помощи некоторых из бывших воспитанников .
Само собою разумеется, что благосостояние и нравственность
поселян после их увольнения быстро и значительно улучшились.
Доказательствами тому могут служить следующие факты : 1) на•
родонаселение быстро возрастает (1,60 % по среднему выводу за
11 лет) ; 2 ) из новорожденных не было ни одного незаконнорож­
де нного.
Прощание помещиков с отпускаемыми на волю крестьянамн
(говорит г. Порошин) было, по свидетельству очевидцев, умили·
тельно : «князья смиренно просили у крестьян прощения, если
в чем со грешили ; многие тронуты были до слез» (стр . 46 ). Заве­
щание князя Алексея Александровича, в котором он выражает
«друзьям своим», как он на1зьrвает бывших своих крестьян, по·
следн ие ,свои желания и дает последние совет ы, написано с такою
искреннею теплотою и та,ким пон ятным для простого челов ека
языком, что одно уже могло бы служить достаточным свидетель­
ством того, что завещатель и хотел и умел приносить пользу
своим «друзьям»·поселянам.
Брошюра, издан ная г . Пор ошиным, должна считаться до·
вольно замечательным явлением в нашей литературе. Дай бог,
Ч1'0бы о на нашла себе отголосок в публике.
Сочинения У.,ьянова. В двух частях, с 16 карти нками . СПБ.
1856.
По всему заметно, что г. Ульянов не получил литературного
образования, не имеет понятия о слоге, не знает, как ныне при·
н ято писать ; он «сын природы». Неудивительно, что он пишет
стихи, очень странные в наше время, - например :
Что так жалобно воркуешь,
Сизокрылый rолубок?
Ты о чем, скажи, тоскуешь,
Свой повесивши носок? и т. д .
587

Правда, с тихи эти не отлич аютс я особенными достоинств ами,
и меют, к онечно, сво и недостатки ; быть может, следует их счи·
тать даже с овершенно плохими. Но что ж из того ? С праведливо
ли было бы смеяться над г. Ульяновым, человеком без литера ·
турного образования, когда сплошь д а рядом пишутся почти
такие же забавные произведения записными нашими поэтами, -
и не то лько пишутся , но еще и нравятся иным также записным
л итераторам? Правда, из записных поэтов никто не напишет
«Что так жалобно воркуешь» и т. д . , напротив, они даже посме·
ютс я над такою стар омодностью; .но мы уверены, что у иных,
даже очень высоко превозносимых поэтов, если поискать хора·
шенько, найдутся такие стихотворения , как, например :
Я тайну твою, друr, подметил случайно
11 вздох твой летучий вполне разгадал.
Он в сердце моем, будто вхо, печально
Откликнулся. 11 вот что я в нем прочитал". и т. д.
или такие, как , например, «Песня воинам, взявшим Каре »:
Здравствуйте, ребятушки,
Здравствуйте, друзья,
С песенкою воинской
Встанпришелквамя".ит.д.
За чтб же осуждать г. Ульянова ? Правда, у него нет та­
ланта; но один ли он виноват в это м грехе ? Разве есть талант у
иных стихотворцев, которыми многие восхищаются ? Правда, у
него нет и литературного навыка ; но тем больше чести ему, что
он без всякого образования пишет чаС'l'о со вершенно так же, как
пишут иные поэты, которые и в универ ситетах бывали, и в обра·
зованном кругу обращаются, и о свободном творчестве умеют
поговорить или помолчать с многозначительною улыбкою.
r. ульянов, кроме лирических стихотворений, написал еще
поэму в стихах и повесть в прозе.
«Сочинения» г. Ульянова надобно было бы причис лит� к
серобумажной литературе; но у кого, после вышеизложенн1>1х
соображений, достанет духу на такой строгий приговор?
Русская гр амматика В. Классовскоrо. СПБ. 1856 .
Г. Классовский, известный в качестве ученого сочинител я
н есколькими брошюрками о теории страстей, о душевных болез·
нях и ,грамматическими исследо вiilниями в филологическом в,кусе,
оста!Вил, как видим, ученые претен з ии на построен ие .различных
г лубокомысленных теорий, - не знаем, на время л и или навсегд:�,
и издал обыКНQВен ную грамматику , 'Вроде тех, какие был и -1зда•
ны r. Ив ановым, По ло,вцев ым и многими д ру•гими. Нельзя тому
588

ne радоваться: новый труд г. KлaccoScl{oto, ис возбуждая изум­
ления, не заслужив ает и насмешки. Жаль только, что в нем все
еще слишком много тонкостей и мудростей : таковы следы преж·
н ей привычки! От души желая, ч тобы г. Классовский остался на
скромной, но без оп асной дороге, на которую вступил, мы сове·
туем ему пр и дальнейших педагогических т р удах менее му,чить
детей излишним и и до крайности тонкими подразделениями : де1 ·
екая грамматика чем проще, тем лучше. Недурно также было Gы,
если 6 он от броси л излишне оригинальные тер мины в р оде : «вид
бескратный н ачинательный», «вид бескратный око нчательный»,
и т. д. Тогда его грамматические руководства будут столь же год·
ны для преподав ания, как грамматики г . Иванова или г . Полов·
цева. Ученостью п ер ед детьм и щеголять не ,нужно, а хитрыми
тонкостями мучить их не должно.
Словарь сельско·хозяйственнмх растеннii. Сост а'3лен
И. Палимпсе стовь1м. Оде сса.
Хозяева южной России, конечно, будут благодарны извест­
н ому нашему агроному г . Палимпсестову за толстый том, кото­
рый он составил для их пользы, переделав и применив к нуждам
Новороссийского к рая известные со чинения « Le bon Jardinier»
и « Neuestes Garten-Jahrbuch».
Плен у Шамиля. Правдивая повесть Е. Вердеревского.
СПБ. 1856.
Рассказ г. Вердеревского, печатавшийся первоначально в од·
11 ом из петербургских журналов 1 , заключает в себе много инте·
ресных сведений и написан гораздо лучшим языком, нежели
иной читатель может предположить, взглянув на длинное загла·
вие кн Ш' и : «Плен у Шамиля. Пра1вдивая повесть о 1восьмимесяч·
ном и восьмиднев ном (в 1854-1856 г.) пребывании в плену у
Шамиля семейств : покойного генерал-майора князя Орбелиани
и подполковника князя Чавчавадзе, основанная н а показаниях
лиц, уча,ствовавших в событии. В трех частях. Соч. Е . А. Верде­
ревского».
Труды восточного отделения императорского Археологического
общества . Ча сть 2-я. СПБ. 1856.
Некоторые из статей, вошедших в состав этого тома «Трудо в
восточного отделения Архf: ологического обществ а», были и зданы
отдельн ым и брошюрами, например, биографии Френа и Дорджи
589

Банзарова ; из друг их важно : « Обозрение памятников древност11
в Малой Азии», составленное ученым нашим путе шественником
П . А . Чихачевым: много интерес ного представляют « Истор и че•
oitиe и1эвес"J1и я о Коканском ха�1стве, от Мухамм�да Али до Ху­
даяр-Хана», г . Вельяминооа-Зернова.
Сенсация и замечания r·жи Курдюковой за rраннцею,
дан л'Этрашке. Три части. Иsдание в торое . Т а1t1бо в . 1856.
Что за неожиданная встреча ! Г-жа Курдюкова намерена вос·
креснуть от долгого и , как мы полагали, непробудного сна и вос·
хищать новое поколение публики своими остроумными расска­
зами ! Признаемся, никак не ждали мы дожить до такого чуда,
как второе издание «Сенсаций г-жи Курдю ко вой » 1
Ужели она воображает, что читатели ныне стали добродуш�
нее прежнего и захотят слушать утомительную болтовню, от ко­
торой затыкали уши прежде ? Напрасная надежда ! 1
Жаль нам почтенную барыню, хотели мы замолвить о ней
до брое слово, вздумали испытать, нельзя ли найти хотя какую­
нибудь забаву в ее болто вне, начали вслушиваться" . лучше было
бы и не начинать ! Ни искры остроумия или юмора, ни тени х ит·
рого или наивного простодушия, ни капли смысла или наблюда­
тельности ! А претензий на ост р оумие гибель. И 1Все остроумие
вертится на смеси французских слоо с русс кими, и эта старая,
слишко м .старая шутка с самодов ольством растягивается на !Целые
три книги, -правда, очень тощие, но все тр и книги ! Ужасно !
Читать три книги, чтобы дойm наконец до стихов :
Чтоб зевающий читатель
Не сказал : «канд финира-т -эль�»
Чеrо боже сохрани 1
Знайте же, « ке се фини».
Нет, уж в тысячу раз остроумнее «Энеида, вывороченная наиз­
нанку» Осиповым, да и стихи у Осипова едва ли не лучше, неже­
ли в «Сенсациях г-жи Курдюковой».
О выборе стихотво�шоrо р азмера. Начала ло�ическо�о
образования с лов . Мо сква. 1 856.
Неизвестный автор употребил много труда на разрешение
вопроса «о выборе стихотв орного размера» . К сожалению, он не
подумал, чrо для решения частного вопроса .нужно иметь основа­
тельные знания в той науке, кото рой принадлежит этот вопрос.
Автор вздумал проследить отношения мысли к слову, чувства к
ритму и н е с чел нужным приобрести основательное знакомство
590

ни с филологие ю, ни с у чением о версификации ; он пускается
также в филосо фские рассуждения и, к ак по все му видно, не
почел за нужное познакомиться и с этою наукою . Потому все его
труды остали сь с овер шенно напрасными. Он воображает , что
док азал, будто бы:
« Убеждать следует анапестом ( потому что в с лове убеждать -
ударение на третьем от н ачала сло�е } .
В ысказывать горе или ужас - хореем (потому что в словах
горе, ужас - ударение на первом из двух слогов)», и т. д.
Стало б ыть , о Петербурге надобно писать анапестом, -
в слове Петербург ударение н а тре1'Ь ем от начала слоге,- о Лон­
до не - хореем, о Мексике - дактилем.
Но о чем же писать ямбом� как о чем� а «любовь» разве не
ямбическое слово � Итак :
Если чувства излияния выражаются ямбом, то, вследс'l'вие родства
между волною звуков и чувством, ямбические во лны должны пе об_rждать
в нас ощущения, подобные чувствованиям излияния, или, по краинеи мере ,
должны распо лаrать нас к таким чувство ваниям : а потому объяснение в
любви, написанное стихами ямба, леrче всеrо найдет путь к сердцу, (Стр. 12,
вrорой нумерации.)
После таrкого открытия, конечно, автор «может сказать, как
Ку•зен : итак, мы решили п редло жен.кую с ебе проблему: выпол•
н ить услови я нау.ки, то есть вьmести •науку из наблюдений и дать
ей проч�чое оонова.ние, то есть '}"I<репить ее началом абсолют­
ным, - др}"гими словами, мы со вершили дв а дела: нашли а pos­
teriori• правила, которые имеют значен ие а prlori.» ( Стр. 14, той
же н•у мерации.)
Именно, так. А мы нашли правило а p riori1 , которое подтвер­
ждается примерами а posterlorl :
«Печатать 1книn1 о предметах, в которых ничего не пони•
маешь, значит жестоко ком•прометировать себя».
<ИЗ No fO «СОВРЕМЕННИКА» >
Записки Сибирского отдела императорского Русско го
Географического общества. Книжк а /. СПБ. 1856.
Основание Сибирскому отделу Русского географического об­
щества положено было в 1851 году. Вслед за учреждением осо­
бого отделени я Общества, под именем Кавказско го , в Тифлисе,
предположено было открыть подо бный отдел в Иркутске, из чле­
нов, имеющих постоянное Пребывание в Восточной Сибири, и
других, посторонних лиц, которые бы изъявили желание у част в о­
вать своими трудами в об 1цем деле. Этот проект удостоился
6 шоня 185 1 года высочайшего утверждения, при чем разрешено
591

было выдавать ежегодно, в пособ и е Сибирскому отделу, 2 ООО руб.
сер. из государственного казначейства. Занятия членов и отдел ь·
н ые вкспедиции, которые снаряжались отделом для изучеdИЯ
местностей , особенно интересных в географическом отношении ,
доставили значительное количество любопЫТ'Ных географических
описаний и мелких заметок, которые отчасти уже н ашли место
в изданиях Общества. Наконец, постоянно увеличи вавшееся
число подо бных материалов и другие обстоятельства еще в
1 854 году подали мысль покойному секрета рю Географического
общества В. А . Милюти ну предложить Сибирскому отделу изда·
ние особен ного сборника, в роде «Записок», издаваемых отде•
лением Общества на Кавказе. Такое издание, исключительно по·
священное сочинениям о Сибири, бьrло бы постоянным ор ганом
деятельности этого специального отдела, и мысль о нем приве·
дена была в исполнение. В вышедшей теперь книге мы имеем
начало Издания.
В «Записках» приняты три главные подразделения : 1) иссле­
дования и материалы; 2) летопись отдела, т. е. сведения о его
занЯ'l"Иях со времени основания; 3) смесь, составляемая из мел­
ких заметок и известий. Кроме того, в приложениях будут поме·
щаемы по дробные ведомости о добыче золота на частных при�
исках, метеорологические наблюдения и т. п.
Такова история и план издания. Успех других предприятий
и достоинства прежних изданий Географического общества могут
быть порукою, Ч'l'о и в настоящем случае должно ожидать ес ли
не всегда блестящих, то удовлетворительных результатов. Рас­
пространение сведений о таком крае, какова Сибирь, еще мало
описанная и исследованная, стра1Н а с ог ромной будущностью В1Пе·
реди , есть дело, имеющее все права на внимание и сочувствие
образованной публики; надеемся по этому, что начатое издание
найдrт себе много читателей, живо интересующихся предметом.
В первом отделении вышедшей книги помещены следующие
статьи: 1) «Описание реки Иркута от Тунки до впадения в Ан­
гару», члена-сотрудника Н. Бакшевич.а; 2) «Описание Жиган·
ского улуса», члена-сотрудника протоиерея Хитр ова; 3) «Опи·
сание дороги от Якутска до Среднеколымска», действительного
члена И. Сельско�о, и 4 ) «Краткий геогностический очерк при•
брежий реки Амура», члена-сотрудника И. Аносова. Г. Б акше ­
вич подробно описывает направление горных хребтов, имевш.и х
влияние на образование русла реки Иркута, и преимущественно
з анимаетс я объяснением местности в геогностическом отношении ;
потому статья носит несколько специальный характер . К со чине­
ни ю его приложена карт а течения И ркут а, с показанием гор ных
по род, сопровождающих его берега. Заметим, впрочем, любопыт·
ное описание быта жителей села Тункинского, лежащего н евда­
леке от глав ных верховьев реки. Жиганский улус , описываемый
г . Х итровым, составляет часть Верхо янского округа и располо-
592

же н по берегам Л едовитого моря, по обе стороны реки Лены; он
принадлежит к числу краев Сибири, наименее известных по опи·
саниям путешественников и ученых. На огромном пространстве
втого улуса населен ие очень р едко и простирается только до
2 700 человек якуто в и тунгусов ; русских около 200. Описан ие
г. Хитрова, вероятно, ис полненное по программе, отрывочно, но
довольно полно указывает физические особенности страны. Жаль
только, что автор поскупился на этнографические заметки, кото·
рые были бы, без со мнения, очень интересны. Якуты и тунгус ы
здешнего края, почти совершенно лишенного так называемых
даров природы, находятся на низшей степени человеческоrn pas•
вития; в образе жизни их много патриархально го, но вта патри·
архальность не ·Всегда может возбуждать сочувствие к себе . Этот
образ жизни и соседство туземцев имеют влияние и на русских,
до такой степени, что, по словам г. Хитрова, «по физиономии,
образу жизни, языку и нравам, здешних русских и тунгусов сле·
дует причислить .к якутам ( т. е . основному населению к ра я) :
так во всем слились они с этими последними», - явление ч рез·
вычайно занимательное. Заимствуем несколько эпизодов из
статьи г. Хитрова о характе ре быта туземцев Жиганского улуса.
Из всех стран Я кутской области - говорит автор - етот край наиболее
отличается простотою нравов, чистотою, добросовестностью н патрнархаль·
ною жнзнию. В летнюю пору все вышесказанные племена (т. е. русские,
якуты и тунгусы) по нескольку семейств вместе кочуют с своими стадами
оленей по болотистым и обнаженным тундрам близ берегов Ледовитого моря
и питаются от промысла ди�mх оленей. Два или три искусных стрелка каж·
дый день отправляются с ружьями или луками к оленьим табунам и убивают
по неско льку штук. Воротись домой, они извещают свой табор, что там и
там подстрелены ими олени. Тотчас добычу привозят в табор, и м ясо втих
оленей разделяется по числу наличных членов, а кожа, по общему приговору,
дается кому-нибудь одному. По-туземному, етот дар называется нимат.
В праве на нимат соблюдается очередь, в которую не включается только
сам промышленник.Таким образом, убьет ли он в течение лета сто штук, или
одну - польза для него одинакова, т. е. он не получает себе н иче�о и не
имеет никакого права нигде претендовать на то. Такой обычай основан у
ту.Земцев на тех понятиях о промысле божием, что стрелок убивает добычу
не собственным искусством, а по соизволению божию, и не для себя, · а для
всех вообше, и если бы промышленник начал спор о том, то должен навсегда
лишиться своего таланта в охо те. Звери будут убегать от его, глаз и зменять
ему, и самое оружие лишится своей силы. Другой, не менее оригинальный
обычай существует между туземцами - помогать единоплеме нникам . Слу·
чается, что во лки нападают на стадо оленей, истребляют его наповал, и бед•
няк якут или тунгус, среди беспредельных и безжизненных тундр, подвер•
гается опасности умереть от rолода и холода. При первой возмо жности о н
обрашаетс я к своим родовичам с просьбою о помощи. Они ему тотчас же
дают до тридцати оленей, 1И бедняк живет о пять своим домом и в своей сем ье,
благодаря бога. Я знаю одного якута, к оторому такие пособия ока зан ы был и
три года.
Читая эти строки, невольно вспоминаешь споры некоторых
и з наших ученых с защитниками древнего русского ро дового и ли
общинного бЬiта, видящими в етих несо зревши х формах граж-
38 Н. Г. Чернышевскиll, т. 111
593

данственно сти явления беспри мерные, которые могли быть со.з·
даны только славянскою мыслью. На это мнение не без осног а •
ки я возражали те , хоторые думали, · что подобные формы быта
составляют довольно обыкновенную ступень в развитии общест•
венного устройства, что они возможны у других народов столько
же, сколько у наших предков, и что некоторые отличия их удо­
влетворител ьно объясняются разными внешними услов и ями.
В наше время еще сохраняются Э"tИ формы у иных диких народов
в различной степени развития; и их изучение моrло бы дать вер•
ную точку зрения на предмет, который иначе предоставляется
в жертву бесконечной лоrомахии. Из приведенного выше отрывка
нельзя JНе видеть, 'rI"O следы общи�н.ного быта до сих пор нахо·
дятся 1В образе жизни якутов , и, притом , с такими строгими чер•
та-м и, кото рым можно столько же уди�вляться, ка.< и н екото р ым
другим проявлениям общин•ного на чала. Что это не зависит даже
от особенного духовного развития, которое бы возвышало этих
.�tикарей до такого понятия об общи•не, в этом убеждаемся, чита я
далее •безыск}"С'1
1В
ен ный рассказ г. Хи трова.
Характер все вообще имеют вежливый и гостю стараются угодить сверх
угощения подарками. Мужчины занимаются только звероловством и рыбною
ловлею, а женщины и девицы исправляют более тяжкие работы, как-то : в
зимнюю пору строят юрты, хвоят их м хом, замазывают глиною и обморажи ·
вают снегом, рубят и колют дрова, носят воду и ходят за оленями... Осо·
бенных церемоний при родинах и поминках не бывает. Для первого случая
убивают оленя и угощают соседей. К колыбели малютки (мужеского пола)
привешивают нож, огниво, лук, кремень и трут: этими вещами выражают
амблему ратиого человека. Свекор во время родов не может быть в одной
юрте с своею невесткою-родильницею ; но он или она должны выйти в АРУ•
гую юрту, и очень нередко случается, что родильницу во время самых мук
выводят в холодную ровдужную урасу (шалаш из жердок, покрытых дре·
еесной к.о р ой), где она, разрешившись уже от бремени, лежит АО 5-6 дней..•
Есть и еще при атом обычаи, оскорбительные для чувства и благопристоЙ•
вости пола. На поминках также убивают оленя и мясом втого животного
у,rощают всех присутствующих в печальной процессии. На годовщ инах не
бывает втой роскоши : тогда родственники теплят только перед иконами свечи
и молят бога об успокоении души усопшего. В доме, где у мрет человек, бо •
лее уже не живут, опасаясь дьявольского наваждения.
Оставляем другие не менее характеристические черты быта
якутов Жиганскоrо улуса. В этих туземцах странным образом
соединяются чрезвычайная грубость и неразвитость с большою
чистотою нра·вов и добродушием. «Пра�в да, - rо•ворит а0вто р, -
по неимению на их языке грамоты, они не знают молитв и ела·
бое имеют понятие о догматах православной вер ы ; но зато в них
п реобладает вера». Статья г. Хитрова написана, сколько можно
с удить, с хо рошим �нанием предмета : а втору близко знакомы и
физические особенности страны и образ жизни туземного насе­
ле ния. Же л ательно, чтоб в статьях подобного рода обраща л ось
более в нимания на этнографическую сто рону описываемого края:
591

о н а необходим а для ученоrо геоrрафа, а для ttитателя-несnеци а­
листа едва ли не более всего интересна.
В другом роде занимательн а статья г. Сельского, которая
составлена им по очерку пути из Якутска в Нижнеколымск, со·
общеиному г. Виноградовым. Это ..
..
..
..
заметки путешественника ,
который говорит только о том, что видел на пути : о дороге, горах,
реках, переправах, станциях и отдыхах ; но, несмотря на такое ,
по видимому, сухое и монотонное содержание, заме'Т'l< и читаются
очень легко и с большмм интересом. Автор очень обстоятельно
рисует все трудности , встречаемые здесь смель1м путешествен·
ником, которь1й принужден ехать и по лесам, где должен лави·
ровать в чаще кривых деревьев, и по крутизнам вь1соких го р, и
по льду рек, который проламывается под ногами лошадей, и по
болотам и зь1 бунам, и, прито м , ехать 2 500 верст верхом , потому
что о санях или телеге здесь невозможно и думать, и, в заклю­
чение, вместо покойного отдыха, ночевать на открьrтом воздухе ,
при сорока градуоах мороза: так называемые «поварни», играю·
щие здесь роль станционных до мов, едва ли удобнее ночлега под
0'1'Крыть1м небом, потому что путник страдает в них вдвойне, от
хо лода и от дыма. Бедная и негостеприимная природа этого края
делает самое путешествие по двигом со стороны человека : оттого
рассказ приобретает почти романическую занимательность. В за·
ключении своего описания автор говорит:
Среднеколымск от Якутска лежит прямо на северо-восток. По почтовому
дорожнику считают от одноrо до дpyroro места 2100 верст. Это исчисление
неверно: тот, кто имел несчастие проезжать втн пустыни, снисходительней·
шим образом полаrает расстояние до 2500 верст, прибавляя в летнее время
еще до 200 верст. Но чт6 вто за дoporal собрание наитруднейших подвиrов,
беспрестанных опасностей, неудобств всякоrо рода. Глубокие снеrа, пурrн и
едва выносимый холод-зимою ; rрязн, топи, бадараны (rусто -rр язные места),
зыбуны (места около озер, покрытые мхом и мелким кустарником, под кото·
рымн скрывается вода, нноrда на значительную rлубину) и комары - летом,
утомят и rениальное терпение. Безлюдье, мертвый вид природы, опрокинутые
скалы, россыпи rop, корявый лес, опаленный пожарами или вырванный вет·
ро.м, бесчисленное множество rорных рек и речек, тьма озер и болот, недо•
статок в самых необходимейших для жизни вещах, пища чисто-отшельни·
ческая, неимение крова для защиты от холода и дождей, жестокая стужа и
жrучее солнце сменяют только мучения одноrо рода друrими. Бурные реки
rрозят смертию, бадараны и зыбуны - опасностями. Дымная, холодная по·
варня или вонючая юрта якута служат пристанищем, а во мноrих местах
кров небесный заменяет кровы земные, и неисправность почтосодержателеJi
венчает вту длинную роспись страданий". В десять и двадцать дней езды на
душу непривычноrо находят мысли такие тяжелые, черные, что невольно со­
дроrнешься от них в минуты спокойные.
Коротенький «Очерк прибрежий Амура» состоит из перечета
геогностических наблюдений, произведенных автором на всем
пространстве этой реки от истоков до устья; он определяет и те­
чение Амура, его ширину, искривленья и т. д. Наблюдения
r. Аносова приводят к самьrм благоприятнь1 м вь1водам о то м ,
38*
595

I(акое значение может приобрестlf вr�оследствии край при-Амур­
ский . О бразцы горн ых поро д здеш ней местности, по словам ав­
тора, представляют большую аналогию с забайкальскою почвою
и могут заключать в себе те же разнообразные богатства иско·
паемого царства, какими n рирода так щедро наде:лила Нерчи.н·
ский край ; но так как Амурская страна обладает лучш им кли­
матом и лучшими средствами со общений, то, без сомнения, она
привлечет множество горных промышленников и заводчиков .
«Берега Амура, - ок анчивает автор, - могут принять миллионы
обитателей, щедро награждая пришельцев богатствами из своих
недр ; а горные кряжи при заселении края дадут пищу деятель­
ному уму и благодарный труд для горного шжоления» . Все эти
выводы вполне со гласны с теми ожиданиями, которые более и
более распространяются в по следнее время, и нет причин сомне­
ваться, что надежды будут оправданы результатами.
В смеси помещены следующие небольшие статеЙК'и : «Воспоми­
нание о Шелехове», знаменитом основателе первых русских посе­
лений в Северной Америке и учредителе Российско-Американ­
ско й Компа нии ; �<·роме нескольких биографичесжих сведений
о нем, здесь по мещено описание па мятника, воздвигнутого
в 1800 г. на могиле его в Иркутске, с надписями, сочиненными
Державиным и Дмитриевым ; «Ответ на вопрос Гумбольдта о
появлении тигра в северной Азии», г . Сельского, который счи­
тает появление тигра в этом краю чистой случайностью, а не
обыкновенным фактом , и приводит немногие примеры в по ясне­
ние своих мнений ; «0 древних развалинах, найденных около
крепости Тунки в 1809» , г. Мордвинова; «Взгляд на распростра­
нение православной веры в Якутской области »; «Описание схо­
дящихся вершинами рек, впадающих в Охотское море и реку
Колыму» , г. Н . Чихачева, и, наконец, извлечение из отчета Ь
де ЙсТ1Виях час'J\ных золотых промыслов Енисейа<ого округа за
1854 год, с подробными ведомостями приисков, где указаны
время открытия россыпей и начала разработк и, их пространство
в квадра'I'ных саженях, 1Количество промытого песку, добыча
золота и т. д.
Изложенное нами содержание первой книжки «Записок»
может дать читателю понятие о достоинстве этого нового изда­
ния Географ ического общества : кроме чисто-географических
материалов, имеющих научный интерес, оно представляет немало
и общезамечательного чтения. Сообщая характеристики мало
известных краев Сибири и описание местностей, привлекающих
теперь всеобщее внимание, оно может восполнить заметный
недостаток в нашей географической литературе, и если после­
дующие выпуски «Записок» будут составлены так же, как вы·
шедшая теперь книга, то можно вперед обещать им удовлетво­
рительный успех в публике.
596

Римс1<ие же11щ11ны. Исторические рассказы по Таuиту .
П. Ку.цряввева. С ри су нками . Москва. 1856.
В этой к н иге собраны стать и r. Кудрявцева, помещенные по д
тем же загл авием в «Пропилеях». Мы не имеем ну жды повто·
рять теперь единогласного мнения о мастерских рассказах
r. Кудрявцева, которые живо передают читателю трагические
судьбы последнего поколения Uезарей и в то же время прекрасно
знакомят с знаменитым историком начала Римской империи.
Книга г . Кудрявцева посвящена памяти Грановского. Это снова
д1ало авто ру пово.д сказать несколько теплых слов о покойн ом
профессоре, имя которого одинаково дорого и для его бывших
слушателей и для товарищей, особенно тех, кто более других был
близок к нему.
Собрание стихотвор ений В. Бенеди1<това. Три т.ома. СПБ. 1856.
Литературная карьера была неечастна для г. Бенедиктова.
Главною бедою его, из которой произошли все последующие не­
приятности , надо бно считать то, что первая книжка стихотворе·
ний, изданная им �в 1835 году , достаrв ила автору многочислеинь1х
почитателей и почитательниц. Каким образом могла она проИэ·
вееть такое впечатление, мы никогда не понимали и до сих пор
не понимаем, потому что даже те качества, кото рыми восхl!Ща·
лись поклонники г. Бенедиктова, вовсе не имеют чрезвычайного
блеека, которым извинялось бы обольщение: великолепия в стю(.е
нет, сладострастие в карти нах женской красоты н чувственной
любви очень холодно и вяло. Одного то лько нельзя отрицать :
язык, действительно, исхищрен и кудрев ат до неимоверности , а
метафоры неправдоподобно смелы и бесчисленны. Только на этом
и мог основываться успех. Но, как бы то ни было, успех етот бь1л
пагубен г. Бенедиктову, обратив на него внимание читателе� с
развитым вкусом и критики. Счастливы г. Тимофеев , г. Бернет,
фон-Лизандер , Якубович и другие: они прошли незамеченными,
за то и мало терпели от насмешек, - а г. Бенедиктову, по какому"
то губительному счастию, суждено было наделать шуму, - и шум
втот вызвал голос .критики и образованной части публики" . За­
видна участь скромных лилий, поблекнувших в безвее1'ности, т. е .
Якубовича, Стромилова , Гогниева и других.
По двергся г. Бенедиктов и другому несчастию в самом начале
своего повтического поприща. Одному ученому . ценителю изящ­
ного, знаменитому своими многочисленными промахами, почему-то
вздумалось красноречиво объявить, что г. Бенедиктов есть по
преимуществу поэт м ысли 1 • Это был самый страJНный из всех
возможных промахов. Стать я был'а та•к поразительна сйоею несо·
образностью с рассудком, что до сих пор никто из ч итавших ее
597

не может забыть о ней , хотя прошло с TQJ'o времени уже два дцать
один год.
Эти два пагубные обстоятельства, в которых г. Бенеди1.<тов
был ·нимало не виноват, на несли ему бесчисленный и беско нечный
вред. Являлся ли нумер журнала, являлся ли какой-нибудь сбор·
ник с стихотворениями разных служителей Феба и, между про·
чим, стихотворениями г. Бенедиктова, - о С'l'Ихах Коптева, Кро·
поткина, Крешева и т. д . или великодушно умалчивалось, или
слегка упоминалось, что они плохи, - Коптев, Кропоткин, Крешев
писатели темные: с них взыскивать нечего ; но о стихах г. Бене·
диктова нельзя было не го ворить : ведь он писатель, имеющий
толпу поклонников и поклонниц, раскупивших три издания пер•
вой части его стихотворений". И начинала критика разбирать но·
вое стихотворение г. Бенедиктова" . И каковы были эти разборы !
Вот, например, отрывок из статьи «Отечественных записок», на·
писанной о третьем томе «Ста русских литераторов »: 2
Г. Бенедиктов снабдил свой портрет пятью стихотворениями. Посмотрим
на них и начнем с первоrо.
Лебедь плавает на воде с в державной красоте » , и у неrо завязывается с
повтом преинтересный разrовор; r. Бенедиктов спрашивает ero :
Что так rордо, лебедь белый,
Ты rуляешь по струям?
Иль свершил ты подвиr смелый?
Иль принес ты пользу нам?
Лебедь отвечает r. Бенедиктову, что он «праздно нежится в водном хру·
стале» , но что он недаром «упитан rордым духом на sемле », а именно вот
почему:
Жизнь мою переплывая, (Н
Я в водах омыт от зла, (?)
И не давит rрязь земная
Мне свободноrо крыла.
Отряхнусь - и сух я стану ;
Встрепенусь - н серебрист ; (?)
Запылюсь - я в волны пряну ;
Окунусь - и снова чист.
Читатель, может быть, спросит, что значит «переплывать свою жизнь» , и,
пожалуй, не найдет смысла в втой фразе ; может быть, также не поЦмет, как
можно омываться водою от зла кому-нибудь, а тем более лебедю, который,
как животное, злу не причастен, а разве rрязи, которую вода, действительно,
имеет способность смывать; еще, может быть, читателю покажутся смешны·
ми последние четыре стиха, как реторическая стукотня пошлоrо тона, а вто·
рой стих непонятен. Но мы советуем вам не быть слишком строrими и при·
дирчивымк и не забывать, что ведь все вто rоворит птица. Животное, кото·
рому простительнее, нежели людям, rоворить вздор.
Далее, лебеяь, видя, что r. Бенедиктов блаrосклонно слушает ero бол·
товню и не останавливает ero, утверждает решительную нелепость, будто
человек никоrда не слыхивал лебединоrо крика ( который повты величают пе•
кием ) на том основании, что
598
Лебединых сладких песен
Недостоин человек.

Вследствие cero обстоятельства, он , реченный лебедь, и поет только для
неба, да и то лишь в предсмертный час свой. Но пение не мешает лебедю
заб�аrовременко распорядиться своею духовною. Во-первых, он дает повту
« чудотворное» перо ив своих скрылий»,
И над миром, как из тучи,
Брызнут молнии созву чий
С вдохновенноrо пера.
Теперь ясно, отчеrо один повты поют сладко, а друrие так отвратительно ;
первые пишут лебединым пером, а вторые - rуснным . Конечно, если хотите,
хороший повт и rусиным пером будет писать недурно, но все не так, ка!С
лебединым, потому что, владея втнм «чудотворным» орудием. он делается
«певучим наследник ом» лебедя. Avis au poёtes l • Потом лебедь завещает для
изrоловья милой девы мяrкий пух с мертвенно-остылой rруди, в которой ви·
тал летучий дyxll. • И атому пуху дева, в немую ночь, вверит, из-под внут·
ренней r.Р озы, роковую тайну пламенной слезы,
И, соrрет ее дыханьем,
Этот пух начнет дышать
И упруrим колыханьем
Бурным перьям отвечать.
Подумаешь, сколько хорошеrо может наделать один лебедь ! А все от•
чеrо� оттоrо, что он отряхнется - и станет сух, встрепенется - станет сере­
брист, запылится -и поскорее в волны, окунется - и как ни в чем не бывал!
Оттоrо он и песни поет небу и перо дарит повту, а пух - красавиgеl А за·
тем. •• но пусть он вам сам скажет, что будет с ним затем : он так хорошо rC\•
в орит, что хочется и еще послушать ero :
Я исчезну, - и средь влаrи,
rде скользил я, полн отваrи,
Не увидит мир следа ;
А на месте, rде плескаться
Так любил я иноrда,
Будет тихо отражаться
Неба мирная звезда.
Но что же из всеrо втоrо� какой результат, какой смысл, какая мысль,
какое, наионец, впечатление, в уме читателя� Ничеrо, ровно ничеrо, больше,
чем ннчеrо, - с тихи, и только ..• Чеrо ж вам больше� Не все же rоняться за
смыслом - не мешает иноrда удовольствоваться и одними стихами.
Однажды, в повтическую минуту, внимание r. Бенедиктова привлекла -
От женской rоловы отъятая коса,
Достойная любви, восторrов и стенаний,
Густая, черная, сплетенная в три rранн,
Из страшной тьмы моrил исшедшая на свет,
Не измененная под тысячами лет,
Меж тем, как столько кос, с их царственной красою,
Иссеклось времени нещадною косою.
Надо соrласнться, что было над чем попрнзадуматься, особенно повту.
Не диво мне, - rоворит r. Бенедиктов , - что диадемы не rниют в земле :
В них рдело золото - прельстительный металл !
Он время соблазнит и вечность он подкупит -
11 та ему удел нетлени я уступит.
• Вниманию повтов l - Ред.
599

Эта удивительная фраза о соблазне времени и подкупе вечности золотом,
как будто бы время - женщина, а вечность - подьячий, - эта несравненная
фраза дает надежду, что г. Бенедиктов скажет когда-нибудь, что гранит и
железо запугивают или застращивают время и вечность, и э та будущая
фраза, подобно нынешней, будет тем громче и блестящее, чем бессмыслен•
нее. Итак, неуди9ительно, что золото не гниет в земле: но как же коса-то
уцелела?
Ужели же она
Всевластной прелестью над врем енем сильна?
И вечность жадная на этот дар прекрас ный
Глядела издали с улыбкой сладостр астной ?
Час от часу не легче l Вечность доступна обольщению, подкупу l вечность
сладострастна l Какая негодницаl•• Но что ж дальше? Дальше общие места
ho- реторике г. Кошанского : где глаза этой косы, которые сводили с ума
диктаторов, царей, консулов, мутили весь мир, в которых были свет, жизнь ,
любовь, душа, в к оторых «пировало бессмертие» (??111") и т. п . Где ж они?
И тихо выказал осклабленный скелет
На желтом черепе два -страшные провала.
Откуда же взялся череп? Ведь дело о косе, «отъятой от женской голо·
вы»? Подите с поэтами l спрашивайте у них толку l .•
В третьем стихотворении г. Бенедиктов бранпт тол пу; и надо с казать,
довольно недурно, если б только он поостерегс.1
1
от пе рсидских метафор,
вроде следующих: «полотно широкой думы цламенеет под краской чув.ства»,
« Гром искрометной рифмы» и т. п . вычурностей пошлого тона. В четвертом
стихотворении г. Бенедиктов рассказывает нам, как невинно и духовно взи·
ра� он на грудь «девы стройной »:
Любуясь красотой сей выси благодатной,
Прозрачной, трепетной, двухолмной, двураскатной,
Он чувство новое в груди своей питал ;
Покло нник чистых муз - желаньем он сгорал
Удава кольцами вкруг милой обвиваться,
Когтями ястреба в пух лебедя впиваться.
Какие сильные, а главное, какие изящные и благородные образы l . •
Нельзя не согласиться , что г. Бенедиктов - поэт столько же смелый,
сколько и оригинальный. У него есть свои поклонники, и мелкие рифмачи
даже пишут к нему послания стихами, в которых не знают, как и. изъявить
ему свое удивление. Нашелся даже критик, котор ый поставил его выше всех
повтов русских, не исключая и Пушкина. Само собой разумеется, что пред·
мет поклонения всегда бывает выше своих поклонников ; а так как почита·
телей таланта г. Бенедиктова даже и теперь тьма-тьмущая, то и нельзя не
согласиться, что г. Бенедиктов есть в своем роде замечательное явление в
русской литературе, как были в ней замечательны, например, Марлинский и
г. Языков. Конечно, подобная «заме чательность» ненадежна и недолговре•
менна, но все же она имеет свое значение, потому что основана не на одном
только дурном вкусе эпохи или значительной, по большинству, части публики,
но также и на таланте своего рода. Но мы уже не раз говорили, что есть та•
лапты, которые служат искусству положительно, и есть другие, которые слу·
жат ему отрицате льно : произведения первых приводятся эстетиками , как
примеры истинного и правильного хода искусства; произведения вторых слу ·
жат для примеров .ложного и фальшивого направления искусства. Э то бывает
не с одними .лицами, но и с народами ; для образцdв изящного вкуса с мело
пользуйтесь греками, для образцов дурного вкуса смело обращайтесь к кн·
тайцам, и у последних берите только .лучших художников и лучшие произ·
ведения. Муза г. Бенедиктова - женщина средней руки, если хотите, недур·
600

ная собою, даже хорош енькая, но с nошлым выражен ием лица, бойкая, верт·
лявая и болтли в ая, не без грац ии и достои нства, страшная 1цег олиха, но без
вкуса : она любит белила и румяна, хотя могла бы обходиться и без них,
любит пестроту и я ркость в наряде и , за неимением б р ильянтов, охотно бре•
менит себя стразами : ей мало с ерег : подобно индейской баядере, она готова
носить золотые кольца даже в ноздрях. Все вто относится т олько к выраже·
иию в повзии г. Бенедиктов а. Разложить стихотворен ие г. Бенедиктова на
составные влементы, пересказать его содержание из него ж е взятыми и и н·
сколько н е измененными фразами, всегда значит обратить его в пустоту н
ничтожество («Отечественные записки», 1845 г., N!! 9, «Критика», стр.
13-15).
А вот друrой отрывок из разбора Альманаха «Метеор»; он
также из «Отечественных записок» з а тот же год.
В «Метеоре» доставило нам истинное удовольствие, до слез развеселило
нас стихотворение г. Бенедиктов а: «Тост ». Не можем отказать себе в наела·
ждении поделиться с читателями нашим весельем.
Чаши рдеют, словно розы,
11 в развал их вновь и вновь
Винограда брызнут слезы,
Нервный сок О) его и кровь.
Эти чаши днесь воздымем
11, склонив к устам края,
Влагу светлую приимем
В честь и славу бытия,
Общей жизни в честь и славу,
За ее всесветный трон,
11 всемирную державу
Поглотим струю кроваву
До осушки стклянных дон !
С'i'ихотворение вто столько же огромно, сколько и прекрасно : всего
нельзя выписать : ограничимся лучшим:
Жизнь, сияй ! Твой светоч - разум.
Да не меркнет под тобой
Свет сей, вставленный алмазом
В перстень вечности самой !
Удивительио l Разум сперва является светочем жизни, потом уходит под
жизнь и наконец делается алмазом и попадает в перстень вечности! Какая
глубокая мысль - ничего н е п оймешь в ней 1 Господа современные русские
стихотворцы, объясните нам смысл втой глубокой мысли: тысячи пудов р ос•
с ийских стихотворений в награду.
Венчан лавром или миртом -
Наподобие сих чаш,
Буди налит череп наш
Соком дум и мысли с пиртом !
Браво ! брависсимо ! Наподобие чаш, налить черепа живых (физически)
людей соком дум и спиртом мысли : какая счастливая, оригинальная мысль!
Жаль только, что она будет в подрыв откупам и погребам.
Пьем за милых - вестниц рая -
За красы их, начиная
С полных мрака и лучей
Зажигательных очей,
Томных, нежных и упорных,
601

Uветом всячески-цветн ых ,
Серых, карих, адски-черных
И небесно-голубых !
За здоровье уст румяных,
Бледных, алых и багряных -
Этих движущихся струй,
Где дыханье пламенеет,
Речь дрожит, улыбка млеет,
Пышет вечный поцелуй !
В честь кудрей благоуханных,
Легкнх, дымчатых, туманных,
Светло-русых, золотых,
Темных, черных, рассыпных,
С их неистовым извивом,
С искрой, с отблеском, с отли вом,
И закрученных, как сталь,
В бесконечную спираль!
Далее поэт настаивает в своем намерении восчествовать юных дев и
добрых жен,
Сих богинь огне-сердечных,
Кем мир целый проведен
Чрез святыню персей млечных,
Колыбели и пелен•
.
.
.
.
.
.
.
..
.
.
.
Этих горлиц, втих львиц,
Расточительниц блаженства
И страдания цариц !
Молниеносными •1ертами рисует потом повт географию и анатомию
России :
Чудный край l через Алтай,
ОJlосив локоть на Китай,
Темя вспрыснув Океаном,
В Балт ребром, плечом в Атлант (1)
В полюс лбом, пятой к Балканам
Мощный тянется (?1) гигант.
Потом поэт, прийдя в вящший восторг, предлагает выпить сока дум и
спирта мысли -
В славу солнечной системы,
В честь и солнца и планет,
И дружин огне-крылатых,
Длиннохвостых, бородатых,
Быстрых, бешеных комет.
Наконец ему показалось, что земля
Мчится в пляске круговой
В паре с верною луной, -
что «все миры танцуют»".
Жалеем, что не могли выписать втого дивного дифирамба вполне : в нем
о ще осталось столько соку дум и спирта мысли !" Прав, тысячу раз прав
г. Шевырев, доказавший, что до г. Бенедиктова в русской повзии не было
мысли и что Державин, Крылов, Жуковский, Батюшков, Пушкин - п овты без
мысли. Да, только с появлением книжки стихотворений г. Бенедиктова рус­
ская поэзия преисполнилась не только мыслию, но и соком дум и спиртом
мысли". »
( «Отечествен ные записки», 1845 г, Nv 5,
« Б иблиография»,
стр. 13-15).
602

Не ужасны ли эти насмешки } Положим, что они справедливы ;
но чем же виноват r. Бенеди ктов в том, что ero стнхО"tВорен ия
заслуживают таких насмешек }
Еще прискорбнее читать пародии на стихотворения r. Бене•
диктова, потому что решительно не видишь, чем стихотворения
ero отличаются от пародий, на них написанных. Вот, например,
пусть человек, которому бы не было памятно, какие из шести
приведенных нами стихотворений - подлинные стихсr
r
ворения, а
какие - пародии на них, - пусть такой человек различит паро•
ди н от стихотворений:
Есть мгновенья дум упорных,
Разрушительно-тлетворных,
Мрачных, буйных, адски-черных,
Сих - опасных, как чума, -
Расточительниц несчастья,
Вестниц зла , воровок счастья
И гасительниц умаl
Вот в неистовстве разбоя
В грудь вломились, яро воя -
Все вверх дном l И целый ад
Там, где час тому назад
Ярким, радужным адмазом
Пламенел твой светоч, разумl
Где любовь, добро и мир
Пировали честный пирl
Ад сей - в ком из земнородных
От степей и нив бесплодных
Сих отчаянных краев,
Полных хлада и снегов -
От Камчатки льдяно-реброй
До брегов отчизны доброй, -
В ком он бурно не кипел�
Кто его - страстей изъятый,
Бессердечием богатый -
Не восчествовать посмел�
Ад сей - ревностью он кинут
В душу смертного. Раздвинут
Для него широкий путь
В чело веческую грудь".
Он грядет с огнем и треском,
Он ласкательно язвит,
Все иным, кровавым блеском
Обольет и превратит
Мир в темницу, радость - в муку,
Счастье - в скорбь, веселье - в скуку
Жизнь - в кладбище, слезы - в кровь,
В яд и ненависть -любовьl
Полон чувств агнепалящих,
Вопиющих и томящих,
Проживает человек
В страшный миг тот целый век l
603

60-l
11
Нет , красавица, напрасно
Твой язык лепечет мне,
Что родилась ты в ненастной,
Нашей хладной стороне.
Нет, не верю : издалека
Ветер к нам тебя завлек ;
Ты жемчужина Востока,
Поля жаркоrо цветок !
Черный rлаз и черный волос -
Все не наших русых дев,
И в речи кипит твой rолос,
А не тянется в распев ;
Вольной зыбью океана
Грудь волнуется твоя,
И извив живоrо стана -
Азиатская змея.
Ты rлядишь, очей не жмуря,
И в очах rорит смола,
И тропическая буря
Дышит пламенем с чела.
Фосфор - в бешеном сверканье -
Взrляды быстрые твои,
И сладчайшее дыханье
Веет мускусом любви, -
И какой-то силой скрытной
Ты, волшебница, полна,
Притяrательно-маrнитной
Сферой вся обведена.
Сын железа - северянин,
Этой силой отуманен,
На тебя наводит взор -
И пред этим обаяньем,
Оrраждаясь расстояньем,
Еле держится в упор.
Лишь нарушься только мера,
Полшаrа ступи вперед,
Оба.1
1
тельная сфера
Так и тянет, так и жжет !
Нет, не верю : ты не близко
Рождена ; твои черты
Говорят: султанша ты
Ты Зюлейка, одалиска,
Верх восточной красоты!
111
С эффектом rромовым, победно. н мятежно
Ты в мире пронеслась кометой неизбежной
И бедных юношей толпами наповал,
Как молния; твой взор и жеr и убивал !
Я помню э тот взrляд фосфорно-ядовитый
И локон смоляной, твоим искусством взбитый,
Небрежно падавший до раскаленных плеч,
И пламенем страстей клокочущую речь ,
Двухолмной rруди блеск и узкой ножки стройнос ть .
Во всех движени я х разгар и беспокойность

И припекавшие лобзаньями ус та - .
Венец крас ы твоей, о дева-красота !
Я помню этот миг, когда, царица бала,
По льду паркетному сильфидой ты летала
И как, дыхание в груди моей тая,
Взирая на тебя, страдал и рвался я,
Как ныне рвуся я, безумец оди нокий,
Над сей могилою, заглохшей и далекой.
IV
Есть чувст во адское : оно вскипит в крови
И, вызв ав демонов, вселит их в рай любви,
Лобзанья отравит, оледенит объятья,
Вздох неги преврати� в хрип ящий воп} ь проклятья,
Отнимет все - и свет, и слезы у очеи,
В прельстительных кудрях укажет свитых змей,
В улыбке алых уст - гиены осклаблеиье,
И в легком шопоте - ехндиино шипенье.
Вот, вот прелестница ! Усмешка по устам
Ползет, как светлый червь по розовым листам,
Она - с другим - нежна ! Увлажена ресница ;
И наглый взор его сверкает, как зарница,
По прелестям ее, как молния, скользит
По персям трепетным, впивается, язвит,
По складкам бархата стремительно струится
И в брызги адские у ног ее дробится;
То брызжет ей в лицо, то лижет милый след.
Вот руку подала ! Изменницы браслет
Не стиснул ей руки .. • Уж вот ее мизинца
Коснулся этот лев из модного зверинца,
С косматой гривою 1 Зачем на ней надет
Сей светло-розовый мне ненавистный цвет ?
Условья нет ли эдесь? В вас тайных знаков нет ли,
Извинченных кудрей предательские петли?
В вас, пряди черных кос, подернутые мглой?
В вас, вервн адские, залитые смолой,
Ц!ипцамн демонов закрученные свитки,
Снаряды колдовства, орудья вечной пытки?
v
О, как быстра твоих очей
Огнем напитанная влага 1
От них - и тысячи смертей
И море жизненного блага !
Они, одетые черно,
Горят во мраке сей одежды ;
Сей траур им носить дано
По тем, которым суждено
От них погибнуть без надежды.
Быть может, в с умраке земном
Их пламя для того явилось,
Чтоб небо эвеэ-д своих огнем
П� ред землею не гордилось, -
Или оттоль, где звезд ряды
Крестят эфир лучей браздами,
Упали белых д.:;е звезды
605

И с т а..�.и черн ыми звездами.
Порой в них страсть: огражде н ы
Двойными иглами ресницы,
Они на мир наведены
И смотрят ужасом темницы,
Где через а ти два окна
Чернеет страшно глубина, -
И поглотить мир целый хочет
Та всеобъемлющая мгла,
И там кипящая клокочет
Густая черная смола ;
Там ад ; но муки роковые
Рад каждый взять себе на часть,
Чтоб только в атот ад попасть,
Проникнуть в бездны огневые,
Отдаться демонам во власть,
Истратить разом жизни силы,
Перекипеть, перегореть,
Кончаясь, трепетать и млеть
И, как в бездонных две могилы,
Все в те глаза смотреть, смотреть.
VI
Вот она, звезда Востока,
Неба жаркого цветок !
В сердце девы страстноокой
Льется пламени поток !
I)уди бьются, будто волны,
Пух на девственных щеках
И, роскошной неги полны,
Рдеют розы на устах ;
р_р ови черные дугою
И зубов жемчужный ряд,
Очи - звезды подо мглою -
Провозвестники отрад !
Все любовию огнистой,
Сумасбродством дышит в ней,
И курчаво-смолянистый
На плече побег кудрей".
Дева юга! Пред тобою
Бездыханен я стою :
Взором адским, как стрелою,
Ты пронзила грудь мою !
Этим взором, атим взглядом -
Чаровница - ты м не вновь
Азиа�•ским злейцщм ядом
Отравила в сердце кровь 1
Из этих шести стихотворений три принадлежат r. Бенедик­
то:ву, друг ие т ри написаны как пародии на ero манеру. Но чита­
тель, не знавший предв арительно, которые именно сtrихотворения
отн осятс я к первому, которые к последнему кл ассу, наверное, не
006

будет в состоянии избежать ошибок при различеь и и подлиьны�
стихотворений от пародий. Это очень огорчительно.
Двадцать лет постоянно быть предметом бесчисленных разбо ·
ро в, подобных тем, какие приведен ы выше - судьба, кО"l'орая мо �
жет поселить сострада ние в душе оамого сурового судьи.
Нам очень тяжела была необходимость говорить о стихотв о·
рениях г. Бенедиктова, потому что мы не видели возможности из·
менить суждение, которое бесчисленное I< оличество раз было про·
износи.мо разли1чными журналами о достоинстве его произведе·
ний. Но мы надеялись, что найдем, по крайней мере, какую-ни ·
будь возможность смягчить это суждение. Из сожаления о гру­
стной .судьбе втих стихотворений, мы перечитывали изданные те·
перь три тома, расположив себя к величайшей снисходительности,
проникнувшись желанием найти в них что-нибудь, кроме недо·
статков, которые столько раз уже были замечаемы другими ре·
цензентами.
Наши поиски не были совершенно напрасны: мы нашли три
или четыре стихотворения, в которых г. Бенедиктов, оставляя
обыкновенные свои темы, обращается мыслью к со бытиям, совер·
шающимся вокруг нас, - из мира «извинченных кудрей», «фос·
форных очей» и адских страстей , выражаемых натянутыми мета·
форическими гиперболами, переходит в мир чувств , знакомых
обыкновенным людям. Нам приятно было убедиться, что г. Бене·
диктов иногда выказывает в втих случаях чувства и желания,
досто й ные уважения. Особенно примирительно может действ о·
вать на чит ателей та пьеса, которою заключаются в т ретьей ч а ·
сти оригинальные произведения г. Бенедиктова.
СТАНСЫ ПО СЛУЧАЮ МИРА
Вражды народной кончен пир,
Пора на отдых ратоборцам !
Настал давно желанный мир, -
Настал, - и слава миротворцам !
Довольно кровь людей лилась".
О, люди, люди ! вспомнить больно!
От адских жерл земля тряслась
И бесы тешились." довольно !
Довольно черепы ломать,
В собрате видеть душегубца,
И знамя брани подымать
Во имя боrа-миролюбца l
За мир помолимся тому,
Из чьей десницы все приемлем,
И вкупе взмолимся ему,
Да в лоне мира не воэдремлем l
Не время спать, о братья, - нет l
Не обольщайтесь настоящим!
607

608
Жених в полунощн гр.1
1
дет :
Блажен, кого найдет не с пящи м.
{.!арь, пр и зывая вас к мольбе
За этот мир, л1обвн словами
Зовет вас 1� внутренней борьбе
Со злом, с домашними врагами .
В словах тех шлет он божью весть -
Не пророните в них ни звука (
Слова те: вера, доблесть, честь,
Законы, милость и наука.
Всем будет дело. Превозмочь
Должны мы лень, средь дел оумажн о1 х
Возросшую. Х ищенье - прочь!
Исчезни племя душ продажных (
Ты, малый труженик земли,
Сознай, что в деле нет безделки 1
Не мысли, что грехи твои
За тем простительны, что мелки (
И ты, сановник, не гордись(
Не мни, что злу ты недоступен,
И неподкупным не зовись,
Коль только златом неподкупен (
Не лихоимец ли и ты,
Когда своей чиновной силой
Кривишь судебные черты
За взгляд просительницы милой?
Коль гнешь рычаг своих весов
Из старой дружбы, из участья,
Иль по ходатайству больших,
Или за взятку сладострастья?
Всяк труд свой в благо обращай (
Имущий силу делать - делай (
Имущий словеса - вещай,
Греми глаголом правды смелой (
Найдется дело и тебе,
О, чувств и дум зернометатель l
Восстань и ты к святой борьбе,
Вития мощный и писатель!
Восстань, - не духа злобы полн,
Восстань не буйным демагогом,
Не лютым двигателем волн,
Влекущим к гибельным тревогам :
Нет ! гласом добрым воззови,
И зов твой, где бы ни проwел он,
Пусть духом мира и любви
И в самом громе будет полон !

()rнем свой ополчи rлаrол
Лишь на нечестие земное,
И-с боrом-ратуй против зол!
Вэrл яни на общество людс:хое :
УвиАИшь язвы в нем ; им дан
Лукавый ход по жилам царства,
И против втих тайных ран
Нет у врачей земных лекарства.
Пороков мало ль есть таких,
Которых яд полмира rубит,
Но суд властей не судит их
И меч закона их не рубит !
Ты видишь : бедноrо лиша
Последних блаr в последнем деле,
Ликуя, низкая душа
Широко дремлет в тучном теле .
Пышней, вельможней всех владык,
Добыв чертоr аристократа,
Иной бездушный откупщик
По rорло тонет в rрудах злата.
Мы видим роскошь без rраниц
И океан долrов бездонных,
Мужей, дошедших до темниц
()т раззорительниц законных.
Нередко видим мы окрест
И брачный торr - укор семействам,
И юных жертвенных невест,
Закланных дряхлым любодейством.
Зрим в вертоградах золотых,
Среди цветов, в тенк смоковниц,
Любимцев счастия пустых
И их блистательных любовниц.
Толпа спешит не в храм творца :
()на спешит, воздев десницу,
Златоrо чествовать тельца
Иль позлащенную телицу.
Но есть для вас, сыны rpexa,
Но есть для вас, земли кумиры,
И rром и молния стиха,
И бич карающей сатиры, -
И есть комедии аркан, -
И, как боец, открыв арену,
Новейших дней Аристофан
Клеона вытащит на сцену.
Глас божий, мнится, к нам воззвал
И указует перст судьбины,
Да встанет новыii Ювенал
И сдернет rнусные личины !
39 Н. Г. Чор11,1
1
wевс1Сий, т. 111

hравд а , ху дожест.венн оrо досто инства в это й п ьесе доволыlЬ
м ало : она растянута, некоторые удары автора не попадают в
цель, и вообще пьеса кажется прозою, переложенною в стихотв ор­
ный размер ; но первые и некоторые из средних строф заслужи·
в ают ПО]Qвалы 1по мысли, а в последних трех даже в ыражение за·
мечательно сильно. Из другой пьесы подобного содержания -
«К России», написанной г. Бенедиктовым также в последнее
время, недавно были приведены в «Современнике» лучшие стро­
фы ( «Соврем [енник] �> , 1855, No 12, «Заметки о журналах» ).
В третьем то ме есть еще пять-шесть стихотворений, которые хотя
не имеют особенных достоинств, но лучше других тем, что напи­
саны языком не слишком нап ыщенным. Эти немногие стихотво ­
рения и ос обенно пьеса «К Россию> и «Стансы по случаю мира»,
вероятно, оправдают нас перед читателями в том, что мы хотим
высказать свое мнение о степени таланта г. Бенедиктов1а без на­
смешек над напь11:1
1е
нностью его языка, котор ый уже слишко м
достато чное число р а з ,б ывал в наших жу.р налах предметом
шутки .
Несмотря на все наше желание смотреть на произведен ия,
г : Венедиктова самыми благорасположен ными глазами, мы никак
не можем видеть в них хотя бы слабых следов поэзии. Чувства
в ·н их нет ; они носят на себе слишком очевидные 111 ризнаки, что
все в них - придуманное, сочиQенное; от самых сладострастных
картин веет холодом; на самых гиперболических выражениях ле­
жит тяжелый отпечаток недостатка фантазии. Поэтическая фан·
тазия состоит не в том, чтобы придумывать небывалые метафоры
и гиперболы, - иначе, в известной книге «Не любо не слушай »
было бы гораздо больше поэзии, нежели в Шекспи ре и Гомере.
Она не состоит и в том, что бы описывать подробно все принад­
лежности женского организма: иначе, в «Руководстве к повиваль­
ному искус;ству» опять-таки было бы гораздо больше поэзии, не­
жели в Шекспире и Гомере. Поэтическая фантазия состоит в том,
чтобы предмет немногими чертами изображался живо и точно ;
а этого качества решительно нет в стихотворени ях г. Бенедиктова.
Хотя бы даже оставить без внимания все натянутые и неловкие
выражения, все-таки стихотворения г. Бенедиктова остаются хо­
ло дн ы, картины его сбивчи1вы и безжизненны. Потому надобно,
к сож алению, решительно сR азать, что поэтического таланта у
r. Бенедикто ва мало.
Такое заключение, по видимому, неутешительно, - но 'ТОлько
повидимому ; на самом же деле, оно очень успокоительно и совер­
шенно примиряет нас с стихотворениями г. Бенедиктова. По на­
шему убежден ию, нельзя упрекать его ни в чем, напрасно пресле­
довать его насмешками и т. д. - в се это совершенно бесполезно.
Напрасно говорить , что он злоупотреблял своим талантом или
шел по ложному пути - для него не было никакой дороги в цар­
стве поэзии. Прежде, когда у него были почитатели, из числа
610

людей с неразвитым ВI<усом, конечно, нужно было разоблачать
недостатки его произведений, чтобы вывести этих заблуждав­
шихся людей из о шибки, вредной для их развития. Но теперь эта
надобность, кажетс я , уже миновалась. В ремя успеха давно прошло
для г. Бенедиктова .
Но, однако же, некогда успех его был громаден в известной ча­
сти публики, - должен же был на чем-нибудь основываться этот
успех ? Мы уже сказали, на чем он основывался : на неразвитости
в кус а . Прибавим и другую причину - ст ихотворения г . Бенедик ·
това привле кали с воими физиологическими подробностями. Они
в озбуждал и и н терес точно такого же ро да, как та картинка, на
к ото рую з асмотрелся Акакий Акакиевич, идя по Невскому про·
спекту : дама надевает на ногу чулок - предмет интересный, хотя
бы рисунок и был до вольно плох.
Ст ат ья наша окончена . Остается только сказать, что из шести
стихотв орений, приведенных нами, г. Бенедиктовым написаны
второе , четвертое и пятое, а стихотворения, п оставленные на пер·
в ом, третьем и шестом месте - пародии.
Стихо1ворен11я rр афmш Ро стопчиной. Том второ1i. СПБ. 1856.
Рассматривая первый том нового издания произведений поэ­
тессы, мы подробно высказали свое мнение к ак о характере ее про·
изведений, так и о степени ее т,аланта. Не имея теперь сказать об
этих предметах ничего но вого , мы то лько выпишем из второго тома
стихотворений графини Ростопчиной несколько пьес: мы ,берем и х
почти без вь1 бора, потому что выбор бесполезен.
ЗВЕЗДЫ ПОЛУНОЧИ
Кому блестите вы, о звезды полуночи?
Чей взор прикован к вам с участьем и мечтой,
Кто вами восхищен? Кто к вам подымет очи,
Не засоренные землей?
Не хладный астроном, упитанный наукой,
Не мистик астролог вас могут понимать!
Нет ! для изящного их дума близорука :
Тот испытует вас, -тот хочет разгадать.
Поэт, один поэт с восторженной душвю,
С воображением и ·с трастным и живым
Пусть наслаждается бессмертной красотою
И вдохновением пусть вас почтит своим 1
Да женщи на е ще, - мятежное созданье,
Рожде нное мечтать, сочувствовать, любит�., -
На небеса глядит, чтоб свет н упованье
В душе пуrмп1ой пробудить .
З!Р
611

бf2
ПАХИТОС
Fumer. " r4ver" .
et puis", оп va
si loin alors t•
Пахитос, - отрада лени,
Европейский !'арrиле, -
•
Страсть новевших поколении,
Повод дедушкам к хуле, -
Пахитос ! . • предмет раздора
И в rостииых и в семьях, -
Соучастник разrовора,
И наперсник наш в мечтах, -
Дым твой полон откровений,
Мноrо тайн в твоей золе,
Пахитос, отрада лени,
Европейский нарrиле l
Львиц причудливое знамя,
Ты безrрешно тешишь их,
Ты игрушка нм, --.и пламя
На замен оrней друrихl
Друr испанки черноокой,
Ты при счастьи, средь скорбей
Жизни праздной, одинокой
Сокращаешь скуку ейl
Ты пристал и ручке нежной,
И коралловым устам,
Думе грустной и мятежной
И смеющимся rлазам l
Я не львица удалая,
Не испанка под фатой, -
Но блаженствую, вдыхая,
Пахитос, чад леrкий твой 1
Мне сдается, суеверной,
х. х.
Что разрозненным друзьям
Ты символ в дали безмерной,
Связь двум мыслям, двум мечтам".
Дым твой полон откровений,
Мноrо тайн в твоей золе,
Пахитос, отрада лени,
Европейский нарrиле l
uыrАНСКИй ТАБОР
Полночь звучит" . Сюда несите чашу,
Благоуханный дайте ром".
Все свечи вон l" Пусть жженка прихоть нашу
Поте шит радужным оrнем l
Зовите табор к намl" Чтоб песнью •1удно·шумной
Нас встретил исступле нный хор .
Чтоб дикой радостью , чтоб у далью безумной
Был поражен и слух и взорl
� J{урить". грезить." и
тогда так далеко уходишь! - Ред.

Вели 1·с петь цыганке черноокой
П.�;о страсть, про ревность, про любовь,
Про всё, про всё, что в жизни одинокой
Волнует ум, сжигает кровь !"
И мы послу шаем тот вечный сердца ропот, -
И оживится хладный прах,
Забытых нами снов - проснетс я страстный шопот
В давно заглохнувших сердцах !"
Давно, мои друзья, любимых песен звуки,
Давно не тешили меня ;
Но русской речи склад в чужбине, в дии раэ �уки
Припоминала часто я.
О, как хотелос ь мне любимое веселы�,
Лет свежей юности в к усить
И, после странствия, возврата новоселье
Подобным пиром огласить !
Оно исполнилось, тоскливое желанье , -
Поют мне песни старины !
Простонародных слов и ладов сочетанья
Кипучей жизнью как полны !"
В восторженной душе очнулося былое
С минувшей радостью, тоской, -
И сердце, как тогда, безумно молодое
Забилось с прежней быстротой.
Внимаю жадно им, знакомцам незабытым,
Люблю радушный их привет,
И предпочту его поклонам знаменитым,
В которых правды, смысла нет !
Здесь есть поэзия, в поющей сей картине
Есть страсть, есть воля, есть порыв ;
Разнообразный хор таинствен, как судьб ина, -
Как беззаботность, он гульлив.
Для чувства робкого, для тайных упований
Поет он сладкий гимн любви ;
Для сердца грустного в нем отклик есть страданий, -
Что хочешь, каждый назови !"
И нас немного здесь, - но каждый понимает
По-своему ответный глас ;
И верно, углубясь в мечту, припоминает
Какой-нибудь заветный час".
Предаться можем мы свободно увлеченью
Очаровательных минут :
Ни взор завистливый, ни злость, ни осужденье
В наш тесный круг не попадут,
И мы доверчиво друг другу смотрим в очи,
Без опасенья, без препон" .
Жаль, быстрые часы блаженной этой ночи
Промчатся, как чудесный сон!
НА ЛАВРОВЫЙ BEHEU.
пвднесеннмii. мне земд.я "аwи в сад'I в�м.дьz
д'Эсте, 11 Т11в0Аu
Не мне, друз11Я, не мне вене�.& лnв роа.ый".
Такая честь не подобает мне !
Дар вашей дружбы я принять готова , -
613

Ии радуюсь в душевной rлубн не, -
Но , как символ таинственно-высокий,
Мне чужд сей лавр !" мне до неrо далеко ! •.
Смотрите, rде мы ll" Вот стоят палаты
Старинные, чудесные". и в них
Коrда-то двор державный и боrатый
Торжествовал пиры князей своих, -
Род д'Эсте уrощал своих клевретов,
Воителей, художников, повтов.
И вспомните, чии стопы ходили
По сим аллеям !" чеu здесь rлас звучал".
Чьи песни здесь Элеонору чтили !
Здесь страстный Тассо жил" . л юбил". мечта.1
1
1"
Не мнится ль вам, что под лавровой сенью
Мы встретимся с ero туманной тенью ?"
Скажите : там, меж тополей шумящих,
Как будто шорох не сл ыхали вы?"
Меж мраморных фонтанов, здесь блестящих,
Вы не видали облик rоловы?"
О, тише !" Воздадимте в умилен1>н
Страдальцу н певцу блаrоrовенье l
Чт6 я пред ним ?" Чт6 я в стране сей славной?"
Дитя сует н ба.1
1
овень мечты, -
Поэт полупустой и леrконравный,
Любящий ба.1
1
, наряды и цветы" .
Лишь женщина". в о всем значеньи слова!"
Не мне друзья, не мне венец лавровый.
ПЕСНЬ ВОЗВРАТА •
Я с rордостью свой путь припоминаю, -
Ero с восторrом детским соверша :
В стране красот классических была я, -
И там сказали мне : «Ты хороша !»
В отчизну мысли и ума пришла я , -
И там поэта пылкая душа
Нашла друзей, ценителей, хваленья" • .
И поняла, что в славе есть значенье.
Довольна .яl l" Да, женщина, повт
Равно своей поездкой наслади;�.11с ь;
Обоих уrостил широкий свет,
Обоих ожиданья совершил.ись l
Воспоминанья двух прожнт.ьr:�: лет
Мне дороrи
:." с душ2й моей сдру�нлись,
Как сладкии, чудныи, неэабвенныи сон ;
Лишь жа.1
1
ь, ч то слишком скоро прерван ои l"
• П1>еса вта довол ьно вел11ка по об-ьему ; от тоr о мы моrли привести
только некоторые с.тр офш. Кстати заметим, чта она написана в 1846 rоду,
через семнадпать лет пос ле начала по1Jтн ческой деятельности rрафию1
Ростопчиной.
614

ОТВЕТ НЕКОТОРЫМ БЕЗЫМЕННЫМ
СТИХОТВОРЕНИЯМ (1854)
Сам бог сказал : «Чти мать своюl»
И грех тебе, о с ын лукавый,
Когда, враг материнской славы,
Позоришь бранию неправой
Ты мать родимую твою !
Коrда в лжемудрости надменной
И честь и совесть поrубя,
Разишь рукою дерзновенной
Грудь, воскор мившую тебя! .•
И грех и стыд вам, лже-позты,
Клеветники Руси святой,
Что в день и в час сей роковой
Одни в разладе вы с толпой,
Ее любовью не согреты;
Что вас она не увлекла
Восторгом православной битвы,
Что нечестивая хула
Ответ ваш на ее молит вы !"
И грех и стыд, и горе вам,
Что смеет ваш язык коварный,
Ваш злобный стих высокопарный,
Шептать укор неблагодарный
Отчизны преданным сынам ;
Что с вражьей зоркостию ока
Окинув Русь во все концы,
В ней лишь предлоги для упрека,
Добра в ней не нашли, слепцы !
Она же, наша Русь святая,
Вас не казнит, не проклянет, -
Но лихом вспомнит вас народ !
Извекаввек,из родаврод
Пройдет молва о вас худая,
Позорным прозвищем клеймить
Вас будет верное преданье
И малым детям в поруганье
Век имя ваше будет жить !"
В поэтическом отношении все выписаонные нами стuотворе­
ния могут быть названы одинаковьrми. Но о�осительно содер­
жания первая пьеса отличается от других тем, что в ней одна
мысль кажется со мнительною : г р . Ростопчина, быть може-r, не со­
вершенно близка к истинным понятиям о вещах, утверждая, что
астрономы не смотрят на звезды .
<ИЗ No 11 сСОВРЕМЕННИКА» >
Стихотворения Н. Некрасова. Москва. 1856.
Читатели, конечно, не могут ожидать, чтобы «Современник»
п редставил подробное суждение о «Стихотворениях» одного из
своих редакторов.
615

Мы можем только перечислить здесь пыlс ы, вошедшие в состав
изданной теперь книги. Вот их списОI<:
«Позт и гражданин», «В дороге », «Влас », «В дерооне», «Огородник »,
« Извощик», «Так, служба, сам ты в той войне», «На улице», «Вино»,
«Тройка» , «Забытая деревня» , «Школьник», «Псовая охота », « Гадающей
невесте », «Пьяница», «Нравственный человек», «Маша», «Секрет », «Кня­
гиня», «Прекрасная партия», «В больнице», «Колыбельная песня», «Отрадно
в идеть, что находит», «Филантроп», «Современная ода», «Отрывок из путе ·
вых записок графа Гаранского», «Саша», «Муза», «Новый год», «Ты всегда
хороша несравненно», «Памяти прияте ля», «Перед дождем», «Тяжелый
крест достался ей на долю », «Ах, были счастли в ые годы », «Блажен
незлобливый позт», «В неведомой глуши, в деревне полудикой », «Мы с тобой
бестолковые люди », «Свадьба», «Воспоминанilе», «Письма » , «14 июня
1854 года», «Петербургское утро», «Пускай . мечтатели осмеяны давно »,
«Самодовольных болтунов», «Чуть-чуть не говоря: ты сущая ничтожность »,
« За городом », «Безвестен я, я вами не стяжал », «Влюбленному» , «Еду ли
ночью по улице темной», «Я за то глубоко презираю себя», «Так зто
шутка», «Несжатая полоса», «Я посетил твое кладбище», «Старые хоромы»,
«Да, наша жизнь текла мятежно», «Застенчивость», «Внимая ужасам
войны», «Я сегодня так грустно настроен », «Когда из м рака заблужденья»,
«Старики» , «На родине» , «Буря», «Последняя элеги я», «Давно отвергнутый
тобою », «Если мучимый страстью мятежной», «Отрывок», «Сознание»,
«В черный день», «Я не люблю иронии твоей», «Т."ву», «Прости», «Как
т ы кротка, как ты послушна», «Замолкни, Муза мести и печали».
Читатели заметят, что многие из этих пьес не были еще напе­
чатаны. Некоторые из бывших напечатанными являются ныне в
виде более полном, нежели как были напечатаны прежде.
Из тех , которые не были напечатаны, мы приведем здесь
пьесы : «Поэт и гр ажданин» , «Забытая .деревня», «Отрывки из
путевых записок графа Гаранского» 1•
616
ПОЭТ И ГРАЖДАНИН
Гражданин (входит)
Опять один, опять суров,
Лежит - и ничего не пишет.
Поэт
Прибавь: хандрит и еле дышит -
И будет мой портрет готов.
Гражданин
Хорош портрет/ Ни благородства,
Ни красоты тут нет, поверь,
А просто пошлое юродство,
Лежать умеет дикий зверь".
Поэт
Так что же�
Граж данин
Да глядеть обидно.

Повт
Ну так уйди.
Гражданин
Послушай : стыдно!
Пора вставать ! Ты знаешь сам,
Какое время наступило ;
В ком чувство долга не остыло,
Кто сердцем неподкупно прям,
В ком дарованье, сила, меткость,
Тому теперь не должно спать •• •
Повт
Положим, я такая редкость,
Но нужно прежде дело дать.
Гражданин
Вот новость ! Ты имеешь дело.
Ты только временно уснул,
Проснись: громи пороки смело".
Поат
AI Знаю : «вишь куда метнул (»
Но я обстреленная птица.. .
Жаль, нет охоты говорить (берет кни�у)
Спаситель Пушкин! - вот страница !
Прочти - и перестань корить.
гражданин (читает)
«Не для житейского волненья,
Не для корысти, не для битв,
Мы рождены для вдохновенья,
Для звуков сладких и молитв » .
П о э т (с востор�ом)
Неподражаемые звуки!• .
Когда бы с Музою моей
Я был немного поумней,
Клянусь , пера бы не взял в руки !
Гражданин
Да, звуки чудные..• Ура !
Так поразительна их сила,
Что даже сонная хандра
С души поэта соскочила.
Душевно радуюсь - пора ("
И я восторг твой разделяю,
Но, признаюс ь, твои стихи
Живее к сердцу принимаю " .
Повт
Не говори же чепухи 1 ..
Ты рьяный чтец, но критик дикий.
Так я, по-твоему - великий,
Повыше Пушкина по вт?
Скажи, пожалуйста?!.
617

Гражданин
Ну, нет!
Твои поэмы бестолковы,
Твои элегии не новы,
Сатиры чужды красоты,
Неблагородны и обидны,
Твой стих тягуч. Заметен ты,
Но так без солнца звезды виднь1 .
В ночи, которую теперь
Мир дожи в ает боязливо,
Когда свободно рыскал зверь,
А человек бродил пугливо, -
Ты твердо светоч свой держал ;
Но небу было неугодно,
Чтоб он под бурей запылал,
Путь освещая всенародно.
Дрожащей искрою, впотьмах,
Он чуть горел, мигал, метался".
Моли, чтоб солнца он дождался
И потонул в его лучах!
Нет, ты не Пушкин. Но покуда
Не видно солнца ниоткуда,
С твоим талантом стыдно спать;
Еще стыдней в годину горя
Красу долин, небес и моря
И ласку милой воспевать".
Гроза молчит ; с волной бездонной
В сияньи спорят небеса,
И ветер ласковый и сонной
Едва колеблет паруса, -
Корабль бежит красиво, стройно,
И сердце путников спокойно,
Как будто вместо корабля
Под ними твердая земля".
Но гром ударил ; буря стонет,
И снасти рвет и мачту клонит, -
Не время в шахматы играть,
Не время песни распевать!
Вот пес - и тот опасность знает
И бешено на ветер лает :
Ему другого дела нет".
А ты что делал бы поэт?
Ужель в каюте отдаленной
Ты стал бы лирой вдохновенной
Ленивцев у ши услаждать
И грохот бури заглушать?
Пускай ты верен назначенью,
Но легче ль родине твоей,
Где каждый предан поклоненью
Единой личности своей?
Наперечет сердца благие,
Которым родина свята.
Бог-помочь им !" а остальн ые�
Их цель мелка, их жизнь п ус та .
Одни - стяжатели и воры,
Другие - сладки� певцы,

А третьи... третьи - мудрецы :
Их назначенье - разговоры.
Свою особу оградя,
Они бездействуют, твердя :
<еНенсправимо наше п лем я,
Мы даром гибнуть не хотим,
Мы ждем : авось поможет время
И горды тем, что не вредим !»
Хитро скрывает ум надменной
Себялюбивые мечты,
Но." брат мойl кто бы ни был ты,
Не верь сей логике презренной !
Страшись их участь разделить,
Богатых словом, делом бедных,
И не иди во стан безвредных,
Когда полезным можешь быть ! . .
Не может сын глядеть спокойно
На горе матери родной,
Не будет гражданин достойной
К отчизне холоден душой -
Ему нет горше укоризны.. .
Иди в огонь за честь отчизны,
За убежденье, за любовь,
Иди и гибни безупрёчно -
Умрешь не даром : дело прочно,
Когда под ним струится кровь.. •
А ты, поэт, избранник неба,
rлашатай истин вековых,
Не верь, что неимущий хлеба
Не стоит вещих струн твоих !
Не верь, чтоб вовсе пали люди :
Не умер бог в душе людей,
И вопль из верующей груди
Всегда доступен будет ейl
Будь гражданин! служа искусству,
Для блага ближнего живи,
Свой гений подчиняя чувству
Всеобнимающей Любви ;
И если ты боrат дарами,
Их выставлять не хлопочи :
В твоем труде заблещут сами
Их животворные лучи.
Взгляни : в осколки твердый камень
Убогий труженик дробит,
А из-под молота летит
И брызжет сам собою пламень["
Повт
Ты кончил� чуть я не уснул.
Куда нам до таких воззрений[
Ты слишком далеко шагнул.
Учить других - потребен гений,
Потребна с ильная душа,
А мы с своей душой ленивой,
Самолюбивой и пугли вой,
Не стоим медного гроша.
Спеша известности добиться,
619

620
Бои мся мы с дороги сби ться
И тропкоii торн ою и дем,
А если о сторону свернем -
, 1 'отовься хоть бежат1, со света 1 ••
Куда жалка ты , роль поэта !
Блажен бсэмолвныii 1·ражда111111 :
Он, музам чуждый с колыбели,
Своих поступков господин,
Ведет и х к благородной цел и,
И труд его успешен, с п ор ...
Гражданин
Не очень лес тный приговор.
Но т вой ли он? тобой ли сказан ?
Ты мог бы прави льней судить :
Поэтом можешь ты не быть,
Но гражданином быть обязан.
А чт6 такое гражданин?
Отечества достойный сын. -
Ах, где же он? Кто н е сенатор,
Не сочинитель, не герой,
Не предводитель, не плантатор,
Кто гражданин страны родной?
Где ты? откликнис ь! Нет отве та.
И даже чужд душе поэта
Его могучий идеал 1
Но если есть он между нами,
Какими плачет он слезами ll"
Ему тяжел ый жребий пал,
Но доли лучшей он не просит:
Он как свои на теле носит
Все язвы родины своей.
.
.
.
.
.
.
Гроза шумит и к бездне гонит
Надежды шаткую ладью,
Поэт клянет, или хоть стонет,
А гражданин молчит и клонит
Покорно голову свою ;
Когда же " . но молчу. Хоть мало,
И в наши дни судьба являла
Достойных гражцан : знаешь ты
Их участь - преклони кол ени !
Лентяй! смешны твои мечты
И легкомысленные пени;
В твоем сравненьи смыслу 11ет.
Вот слово правды беспристрастной :
Блажен болтающий поэт
И жалок гражданин безгласной.
Повт
Немудрена того добить,
Кого уж добивать не надо.
Ты прав : поэту легче жить -
В правдивом слове есть отрада.
Но был ли я причастен ей?
Ах, в годы юности моей
Печальной, бескорыстной, трудно й ,

Короче : очень безрассудной ­
Куда ретив был мой Пегас !
Не розы - я вплетал крапиву
В его размашистую гриву
И гордо покидал Парнас ;
Без отвращенья, без боязни ,
Я шел в тюрьму и к месту казни;
В суды, в больницы я входил.
Не повторю, что там я видел ...
Клянусь, я честно ненавидел,
Клянусь, я искренно любил 1
И что ж? .. мои послышав звуки,
Ч:т6 бы;о �ел�т�? Ве�ра� су�н�
Винить людей, винить судьбу...
Когда б я видел хоть борьбу,
Бороться стал бы, как ни тру дно,
Но... впрочем, главная беда :
Я молод, молод был тогда!
Лукаво жизнь вперед манила,
Как мор я вольные струи,
И ласково любовь сулила
Мне блага лучшие свои -
Душа пугливо отступила...
Но сколько б ни было причин,
Я горькой правды не скрываю
И робко голову склоняю
При слове : честный гражданин.
Тот роковой, напрасный пламень
Доныне сожигает грудь,
И р ад я, если кто-нибудь
В меня с презреньем бросит камень,
Бедняк ! и из чего попрал
Ты долг священ ный человека?
Какую подать с жизни взял,
Ты - сын больной больного века?. •
Когда бы знали жизнь мою,
Мою любовь, мои волненья ...
Угрюм и полон озлобленья
У двери гроба я стою...
Ах! песнею моей прощальной
Та песня первая была !
Склонила Муза лик печальной
И, тихо зарыдав, ушла.
С тех пор не часты были встречи :
Украдкой, бледная, придет
И шепчет пламенные речи
И песни гордые поет.
Зовет то в города, то в степи,
Заветным умыслом полна ;
Но
•
•
•••
И мигом скроется она.
Не вовсе я ее чуждался,
Но как боялся ! как боялся !
Когда мой ближний утопал
В волнах существенного горя -
621

622
То rром небес, то ярость моря
Я добродrшно воспевал.
Бичуя маленьки.1: воришек
Для удовольствия бсμьших,
Дивил я дерзостью мальчишек
И похвалой rордился их.
Под иrом лет душа поrнулас ь,
Остыла ко всему она,
И Муза вовсе отвернулась,
Презренья rорькоrо полна.
Теперь напрасно к ней взываю -
Увы( сокрылась навсеrда,
Как свет, я сам ее не знаю
И не узнаю никоrда.
О, Муза( rостьею слу чайной
Являлась ты душе моей,
Иль песен дар необычайной
Судьба предназначала ей?
Увыl кто знает? рок суровый
Все скрыл в rлубокой темноте.
Но шел один венок терновый
К твоей уrрюмой красоте".
ЗАБЫТАЯ ДЕРЕВНЯ
1
У бурмистра Власа бабушка Ненила
Починить избенку леса попросила;
Отвечал : нет лесу, и не жди - не будет(
«Вот приедет барин - барин нас рассудит,
Барин сам увидит, что плоха избушка,
И велит дать лесу» - думает старушка,
11
Кто-то по соседству, лихоимец жадный,
У крестьян землицы косячек изрядный
Оттяrал, отрезал плутовским манером -
сВот приедет барин: будет землемерам!»
Думают крестьяне : «скажет барии слово -
И землицу нашу отдадут нам снова(»
111
Полюбил Наташу хлебопашец вольный ;
Да перечит девке неме1_ сердобольный,
Главный управитель. сПоrодим, Иrнаша,
Вот приедет барин !» rоворит Наташа.
Малые, большие - дело чуть за спором -
сВот приедет барин (» повторяют хором".
IV
Умерла Ненила ; на чужой землице
У соседа-плута -урожай сторицей ;
Прежние парнишки ходят бородаты ,

Хлебопашец вольный уrоднл в солдаты,
И сама Наташа свадьбой уж не бредит. . .
Барина все нету." барин все не едет ! ••
v
Наконец однажды середн дороги
Шестернею цуrом показались дроrн :
На дроrах высоких rроб стоит дубовый,
А в rробу-то барин; а за rробом - новый .
Старого отпели, новый слезы вытер,
Сел в свою карету - и уехал в Питер.
ОТРЫВКИ ИЗ ПУТЕВЫХ ЗАПИСОК
ГРАФА ГАРАНСКОГО
(Пе ревод с франgузсн оzо: Trois mois dan., la Patrie. Essais de Poesie et de
Prose, suivis d'un Discours sur les moyens de parvenir аи developpement des
forces morales de la Nation Russe et des тichesses natureUes de cet f.'tat.
Par un Russe; comte de Garansky. 8 vol. in-
-
4°. Paris. 1836.)
Я путешествовал недурно: русский край
Оригинальности имеет отпечаток ;
Не то, чтоб в дере внях трактиры были - рай,
Не то, чтоб в rородах писцы не брали взяток, -
Природа нравится rромадностью своей.
Такой rромадностн не встретите ннrде вы:
Пространство широко рас1<инутых степей
Луrамн здесь зовут ; начнутся ли посевы -
Не ждите нм конца ! Подобно островам
Зеленые леса и серые селе нья
Пестрят ровннну их, н любо видеть вам
Картину сельскоrо обычноrо движенья• ..
Подобно муравью трудолюбив мужик ;
Ни rрубостн их рук, ни лицам заrорелым
Я больше не дивлюсь: я видеть их привык
В работах полевых чуть не по суткам целым.
Не только мужики здесь преданы труду,
Но даже дети их, беременные бабы,
Все терпят общую, по их словам, «страду»,
И грустно видеть, как иные бледны, слабы!
Я думаю, земель избыток и лесов
Способствует к труду всеrдашней 11х охоте :
Но должно б вразумлять корыстных мужиков,
Что изнурительно излишество в работе.
Не такова ли цель - в немецких сюртуках
Особенных фнrур, бродящих между ними?
.
•
.
•
: : Ка�и� р�к� э�е�ь1
Какие эдесь леса ! Пейзаж природы русской
Со в ременем собьет, я вам ручаюсь, спесь
С пр ироды рейнской, не только что с французской!
Во Франции провел я молодость свою ;
Пр ед ней, как rоворят в стихах, в се кло11 нт в ы ю,
Но все ж по совести и rромк о признаю,
Что я не ожида л найти такой Ро ссию!
623

621
Природа не дурна: в том отдаю ей честь, -
Я слав но ел и спал, подьячим не дал штрафа".
Да, средство странствовать и по России есть -
С французской кухнею и с русским титлом rpaфa l
Но только худо то, что каждый эдесь мужик
Дворянский rонор мой, спокойствие и совесть
Безбожно возмущал ; одну и ту же повесть
Бормочет каждому лукавый их язык :
Помещик не живет, а немец-управитель
Непьющий человек, но .
.
.
.
.
...
.
.
Ужели rоспода в России таковы?
Я к мноrим эаежал : иные, точно, rрубы -
Муж ты своей жене, жена супруrу вы,
... .
...
Но есть премилые : прилично убран дом,
У дочерей рояль, а чаще фортепьяно,
}{оэяии с а>ранцией и с J\нrлией знаком,
}{озяйка не заснет без модиоrо романа ;
Ну все как водится у развитых людей,
Которые rлядят прилично ка предметы
И вряд ли мужиков трактуют, как свиней".
Я также наблюдал - в окно моей кареты -
И быт крестьянина : он нищеты даЛек l
По собственным моим владеньям проезжая,
Созвал я мужиков ; составили кружок
И rаркнули: cypal» С балкона наблюдая,
Спросил : «довольны ли?"» кричат : «довольны всем !»
- И управителем? - « Довольны" . » О работах
Я с ними rоворил, поил их - и затем,
Бекаса подстрелив в наследственных болотах,
Поехал далее." Я мало с ними был,
Но видел, что мужик с вободно ел и пил,
Плясал и песни пел ; а немец-управитель
Казался между них отец и покровитель ."
Чеrо же им еще? " J\ если, точно, есть
Любители ••.
•
•
,
,
•
,
.
Которые, забыв rуманность, долr и честь,
Пятнают родину и русское дворянство -
Чеrо же медлишь ты, сатиры rроэный бич?"
Я кинrи русские перебирал все лето :
Пустейшая мораль, напыщенная дичь -
И лучшие темны, как стертая монета!
Жаль, дремлет русский ум. J\ то чеrо б верней?
Правительство казнит открытоrо злодея,
Сатира действует н тире н смелей,
Как пуля находить вииовиоrо умея,
Сатире уж не раз обязана была
Европа (кажетс я, отчасти и Росси я )
Услуrой важною .
.
.
.
.
.
.

<ИЗ N'o 12 «СОВРЕМЕННИКА»>
ААександр Сергеевич ПуПJGин, его жизнь и сочинения.
С портретом А. С. Пушкина. СПБ. 1856 1 •
Детей обык новенно хвалят, но хвалят более п о привычке, по
какой-то нежной лести , нежели по ясному у беждению в их до­
броте, уме и других хвалимых качествах. В самом деле, м ы не
всегда умеем ценить по достоинству, например, ум детей , - по
крайней мере, м ы вообще слишком мало доверяем ему, - мы или
мучим его затверживанием сухих правил и мертвых слов, смысла
которых не объясняем детям, «пото му что они еще дети, не пой­
мут они этого», или, когда хотим доста вить им приятное чтение,
болтаем с ними о таких вещах и таким языком, что умное дитя
тотчас же заметит в наших словах приторное ребячество и будет
по дсмеиваться над этим неловким и скучным ребячеством. Мы
думаем, что детский рассудок слаб, что детский ум непро ницате­
лен ; о , нет, напротив, он только неопытен, но, поверьте, очень
остер и проницателен. Ведь научается же двенадцатилетний маль­
чик по нимать алгебраичес кие отвлеченности, которые и взрослому
не всякому объяснишь. Если детский ум в состоянии по нять квад­
ратные уравнения, бесконечные дроби, ньютонов бином, то мож­
но ли сомневаться в том, что он поймет такие живые, объясняемые
наглядными примерами понятия, как, например, поэзия, литера­
'\'ура, поэт, и т. д. ? Ведь согласитесь, что из нас, взрослых людей,
найдется вдесятеро больше имеющих сносное понятие о поэзии,
искусстве , нежели имеющих хотя какое-нибудь понятие о неполных
квадратных уравнениях ? Стало быть , первые понятия гораздо лег­
че охватываются по ниманием, нежели последние. Да, нужно только
умеючи приняться за дело, и с детьми можно говорить и об исто­
рии, и о нравственных науках, и о литературе, так что они будут
не только узнавать мертвые факты, но и по нимать смысл, связь
их. В этом отношении мы вообще недовольны книгами для дет­
ского чтения : они слишком - извините за выражение - оскорб­
ляют детей недоверчивостью к их уму, отсутствием мысли, при­
торными сентенциями. К чему эта преднамеренная пустота, пред•
намеренное идиотство ? Детям очень многое можно объяснить
очень легко, лишь бы только объясняющий сам понимал ясно
предмет, о котором взялся говорить с детьми, и умел говорить
человеческим языком. С этой стороны, мы довольны книжкою,
заглавие которой выписали. Надобно детям узнать, кто был Пуш­
кин и что он писал. Да п очему же надобно знать это ? Пото му,
что он был великий поэт, - и книжка объ ясняет своим читателям,
•1то та·кое .п росвещение, литература·, поэзия, поэт, nеликий человек ,
и объяоняет эти понятия в их настоящем смысле, нисколько н е
иск ажая их, и посмотрите, как доступно уму двенадцатилетне го
ребенка это объяснение таких возвышенных предметов :
40 Н. Г. Чер11L1шевски1t, т. 111
625

« Пушкин - вели кий поэт», говорит каждый из нас, и эти слова так
важны, что надобно постараться как мож но лучше вникнуть в смысл нх и
объяснить нх : что такое значит «великий поэт» ? почему вели1сие поэты поль•
зуются общим глубоким уважением? и почему Пушкина все считают вел иким
поэтом ?
Объяснив себе зто, мы увидим, как необходимо каждому нз н ас ближе
познакомиться с жизнью Пушкина и его сочинениями.
Не нужно доказывать, что образование - самое великое благо для чело·
века. Без образования люди и грубы, и бедны, и несчастны. Чтобы убедиться
в этом, стоит только припомнить рассказы путешественников о дикарях.
Краснокожие индейцы жили и отчасти еще живут в тех же самых землях,
которые заняты теперь Северо-Американскими Штатами : п ос мотрите же,
какая разница между краснокожими, малочисленными, нуждающимися в о всем
необходимом для ж11зни, и многочисленными, богатыми, имеющи ми все в изо•
бнлни северо-американцами! И отчего вся в та разница? Только оттого, что
северо-американцы - народ образованный, а краснокожие туземцы - дикари.
Другой пример, более близкий к нам : Рос сия теперь государство могуществен•
ное и богатое, потому что русские, благодаря Петру Великому, стали народом
образованным ; а всего только пятьсот лет тому назад русские были угне·
таемы и разоряемы татарами, потому что были еще мало образованы.
Но не довольно того, что просвещение приносит народу и благосостояние,
и могущество: оно доставляет человеку т акое душевное наслаждение, с кото•
рым ничто не может сравниться. Каждый образованный человек чувствует
вто и всегда скажет, что без образования жизнь его была бы очень скучна и
жалка.
Теперь будет совершенно ясно, как важна для всеобщего блага литера·
тура, если мы скажем, что из всс:х средств для распространения образован ·
ности самое сильное - литература. Народ, у которого нет литературы, груб
и невежественен ; чем более усиливается и совершенствуется, или, как принято
говорить, развивается литература, тем образованнее и лучше становится
народ.
Образованным человеком называется тот, кто приобрел много знаний и,
кроме того, привык быстро и верно соображать, чт6 хорошо и чт6 дурно,
чт6 справедливо и чт6 несправедливо, или, как выражаются одним словом,
привык «мыслить», и, наконец, у кого понятия и чувства получили благо•
родное и возвышенное направление, то есть приобрели сильную любовь ко
в сему доброму и прекрасному. Все вти три качества - обширные знания, при ·
вычка мыслить и благородство чувств - необходимы для того, чтоб11
1
чело·
век был образованным в полном смысле слова. У кого мало познаний, тот
невежда ; у кого ум не привык мыслить, тот груб или тупоумен ; у кого нет
благородных чувств, тот человек дурной.
В детстве, в первую пору молодости , человек учится в шко.\ах ; уроки на­
ставников имеют ту цель, чтобы сделать юношу образованным человеком. Но
когда он выходит из школы, перестает учиться, его образование поддержи ·
вается и совершенствуется чтением, то есть, вместо прежних наставников,
которых слушал мальчик и юноша, взрослый человек имеет одну настав·
иицу - л итературу.
Чтоб исполнить, как должно, свою великую обязанность - быть руко·
водительнице10 людей на пути образования, литература, как мы уже знаем,
должна давать ему различные знания, развивать в нем привычку мыслить
и поддерживать в нем любовь ко всему прекрасному и доброму. Каждая
хорошая книга до некоторой степени исполняет все вти усло вия ; но некото•
р111е книги имеют гл авною своею целью сообщить уму читателя различные
познани я - зто книги, при надлежащие к так называемой ученой литературе ,
например, сочинения по истории, по естественным нау1с ам и пр. ; другие книги
пишутся с тем намерением, чтобы действовать гла вным образом на вообра·
жеиие и сердце читателя, возбуждая в нем сочувствие к доброму и прекрас·
н ому, - зто книги, принадлежаJJ
J
Ие к так наз ы в аемой из ящной литературе .
626

Между полезными действиями , какие производят на ч итателя кннrи тоrо н
другого рода, есть оче11ь r.nioгo общеrо ; особенно сходны все хорошие книги
в том, что непр еменно возбуждают в читателе желание думать о том, что
справедли во, прекрасно и полезно для людей. Сходны они между собою и 11
том, что хорошая ученая книга, действуя более всего на ум, де йствует также
и на сердце ; а произ ведения изящной литературы, пр еимущественно обра·
щаясь к сердЦу читателя, в то же самое время не остаются бесполез11ы и для
его ума, которому сообщают верные понятия о человеческой жизни. Но,
несмо1ря на это значительное сходство, изящная литература очень резко
отличается от ученой. Одну сторону э того различия мы уже знаем : главная
цель ученых сочинений, как мы сказали, та, чтобы сообщать точные с веде·
иия по какой- нибудь науке, а сущность произведений изящной словесности -
в том, что о ни действуют на воображение и должны возбуждать в читателе
благородны е понятия и чувства. Другое различие состоит в том, что в уче·
пых сочинени ях излагаются события, происходившие на самом деле, и опи­
сываются предметы, также на самом деле существующие или сущес твовав·
шие ; а произведения изящной словесности описывают и рассказывают нам
в живых примерах, как чувствуют и как поступают люди в различных обстоя ·
тельствах, и примеры эти большею частию создаются воображением самого
писател я. Коротко можно выразить это различие в следующих словах : ученое
сочинение рассказывает, что именно было или есть, а произведение изящной
литературы рассказывает, как всегда или обыкновенно бывает на свете.
Довольно нам и этих двух замечаний, чтобы видеть, до какой степени
RЗЯ�f!ая литература различна от ученой, хотя есть у ни� и много общего.
Можно теперь спросить: которая же из двух отраслеи литературы важ·
нее? которая больше приносит пользы людям? которая больше содействует
распространению и усовершенствованию просвещения? На это образованный
человек будет отвечать: обе они равно важны, равно полезны л1одям. Уче·
иая литература спасает людей от невежества, а изящная - от грубости и
пошлости ; то и другое дело одинаково благотворны и необходимы для истин·
иоrо просвещения и для счастия людей.
Теперь надобно только сказать, что хорошие писатели по части изящной
литературы называются поэтами, и мы поймем, какой высокий смысл заклю•
чается в этом слове. Поэты - руководители людей к благородному понятию
о жизни и к благородному образу чувств: читая их произведения, мы при•
)Чаемся отвращаться от всего пошлого и дурного, понимать очаровательность
всего доброго и прекрасного, любить rвсе благородное; читая их, мы сами
делаемся лучше, добрее, благороднее • .
И если Пу шкин, в самом деле, великий поэт, то нельзя не согласиться,
что он один из тех людей, которые сделали наиболее добра своим соотечест•
венникам, один из тех людей, которых каждый русский наиболее обязан
уважать и любить.
Интересно предисловие этой &н иr и, заключающее в себе мысль,
очень ори rинальную и, по нашему мнению, верную.
В настоящей книrе взрослый читатель не найдет для себя ничего новоrо
о Пушкине. Ее цель - служить для юношества началом знакомства с вели·
• Прежде называли повтами только стихотворцев, а повзиею только
одни стихи. Теперь поняли, что повтическими произ в едениями должно назы·
вать все хорошие сочинения по части изящной литературы, все равно, сти·
хами ли они писаны или прозою. Впрочем, до сих пор « поэтами » называют в
особенности тех писателей, у которых особенно много или воображения, или
задушевной теплоты; те произведения изящной словесности, в которых хо·
лодный рассудок преобладает над воображением и теплотою чувства, не
принято 11азывать с повтическими». (Примечание автора.)
40*
flJ:1

1tим русским поэтом. С этой целью в ней расскаэана а) жизнь поэта, 110
существую щим ныне пе•1ат11ым м атериа лам, п ри чем составитель отдавал
п редпо•1те н ие фактам, рельефно представляю u.J ИМ тру дол ю бивую, б л а 1· ородну10
11 могу чую личность Пушкина ; б) представлен краткий очерк прои зведениt.
Пу шкина 11 в) помещено в «Приложении» н ескол ько мелких стихотворений
11 отрывков из поэм Пушкина, выбранных, ра зумеется, сог л асно назн ачению
1:ниrи.
Таким образом составленная книrа о Пушкине, 110 нашему мнению,
может служить полезным и занимательным чтением русского юношес тва как
мужескоrо, так и женского полов.
Из всеrо вышесказанноrо видно, ч то издатель имел в виду детей.
И, однако ж, книга не названа детскою. Это сделано н е без намерения.
Кто потрудится перенестись мыслию к собственному детству и отрочеству,
тот, верно, вспомнит, как в то время хотелось ему казаться большим и как
отталкивало ero одно название детский. Н а м случалось видеть детей, осо­
бенно в поре перехода к отрочеству, которые именно поэтому не читали
хороших книr, тоrда как с жадностию бросались на книrи сомнительн оrо
достоинства, лишь бы на них не стояло: для детей.
Итак, мы думаем, что родители и наставники, которые, приобретя н ашу
книгу, вырвут из нее этот листок прежде, чем отдадут ее в руки своим
питомцам, поступят весьма блаrоразум но: они придадут ей в rлаэах своих
питомцев д войной интерес.
Портрет Пушкина, приложенный к книжке, гравирован на
стали в Ло ндоне. Внешний вид книжки можно назвать изящным.
.Для легкого чтения. Повес ти, рассказы, комедии, путешествия
и стихотвор е ния с овр еменных ру.с с к их писателей. Том IV.
СПБ. 1855 .
Успех «Легкого чтения» возрастает с изданием каждого нового
тома, как и надобно было ожидать. Нет сомнения, что вышедший
теперь четвертый том будет сильно содействовать дальнейшему
увеличению успеха сборника, предпринятого г. Давыдовым ; за то
ручается выбор пьес, вошедших в состав этой части «Легкого чте­
ния» . В ней заключаются : «Рассказ лезгинца Асана о похожде·
ни.ях своих» , г. Дал.я; «Агарь», стихотворение г. Полонского ;
«Дес ять дней в Севастополе», г. Берга; шесть стихотворений rpa·
фа А. То лстого ; «Где тонко , там и рвете.я» , комедия г. Турге·
нева; «Портретист», повесть г. Станицкого ; «Бобыль», рассказ
г. Григоровича; восемь стихотворений г. 1,Цербины ; «Зюльма» ,
рассказ г. Ко валевского.
В пятом томе, который, вероятно, не заставит долго ждать
себ.я, обещаны : два стихотворения Пушкина (не вошедшие в изда·
ни.я его сочинений ); «Неудавша.ясл жизнь», повесть г . Григоро·
вича ; «Помещик» , рассказ г. Тургенева; « Идеалист» , повесть
г. Станкевича ; «Признания труженика», стихотворение Н ***;
«Недосказ анная •фраза» , расска з г. П -ва ; «Рыбная ло вля»,
поэма г. Майкова; «Нянюшка », с·цены r. Михайлова .
628

История России в р ассказах для детей. Со чuне�ние Александры
Ишимовой. Изд'анuе четвертое, исправленное и пополненное.
Три •шст 11 . СПБ. 1856.
Известность этой книгн так велика, что отзыв о новом ее из­
дании может состоять ·г оль ко и з про стого и з вещения : каждый из
наших читателей, вероят но , к огда-нибуд ь и мел 'В руках « Историю
России» г-жи Ишимовой : кто не помнит, к ак хорошо со ответ­
ст,вует �весь характер рассказа ее о событиях нашей родины эпи­
графу книги, в з ятому из Жуко вского :
О родина святая !
Какое сердце не дрожит,
Тебя благословляя !
О золоте и сер ебре. Сочинение Н. Тарасенко-Отр ешкоnа.
Часть п ервая. СПБ . 1856.
Г. Тарасенко-Отрешков (камер-юнкер дво ра его величества
императора всероссийского , статский со ветник, член император ­
ского вольного Экономического общества, Московского общества
сельского хозяйства и общества Южной России, как означает он
сам себя на заглавном листе книги ) решился, по выражению Сума­
рокова, «своими трудами принести честь своему отечеству» пред
лицом всей Европы, и потому издал в Париже на французском
диалекте первую час,ть своего сочинения «0 золоте и се ребре, про­
и схождении их и 1Пр., и пр.» - заглавие !Книги так же дли1нно, как
и обозначение ее автора . (См. «Совр [еменник] », No 7, библиогра­
фия.) Это пох1Вально. Не желая обидеть и своих соотечественников ,
не знающих по-французски, он издал теперь ту же самую первую
часть по -русски. Это еще похвальнее. Но всего похв альнее было б,
если б он первую часть напечатал толыю по-французски, а вто­
рую - только по-русски. То гда, без всякого со мнения, все рус­
ские, восхи щенные второю частью, выучились бы по-французски,
чrобы прочитать первую, а все французы, очарованные первою
частью, выучились бы по-русски, чтобы прочитать вторую.

ЗАМЕТКИ О ЖУРНАЛАХ
Декабрь 18SS и январь 1856 rопа.
Читатели , без сомнения, ожидают от нас мнения о новом жур·
п але, основание которого возбудило в публике надежду, что рус·
ская литература будет иметь одним хорошим периодическим изда·
нием больше, нежели имела в предыдущие годы ; и мы, конечно,
замедлили бы исполнением своей обязанности перед читателями,
если бы не поспешили отдать им отчет о впечатлении, которое про·
извели на публику первые книжки «Русского вестника». Состав·
лять решитель·ное мнение о характере нового издания по двум пер·
вым его нумерам было бы преждевременно. Этого еще не сдел ала
публика, не будем делать и мы. Надобно дать журналу срок более
продолжительный, нежели один месяц, чтобы совершенно уста·
повиться, вполне определительным образом выразить свое на·
правление, пок.а.зать, какими силами он обладает в своих постояв·
ных сотрудниках, чем хочет и чем может быть . Это отсрочка, все•
rда справедливая, тем необходимее в наст оящем случае, что пер·
вые книжки «Русского вестника» не содержат статей, которые
могли бы назваться прокламациями принципов и надежд жур·
нала.
Начнем с внешност и. Формат журнала, близкий к формату
«Отечествен ных записок» и «Современника», красив; бумага хо•
роша ; шрифт так называемый «тонкий». Вообще, наружность жур•
пала недурна.
Программу «Русского вестника» читатели знают по объявле·
ниям, и нам нет нужды повторять ее здесь. Журнал считает у себя
два отдела: в первом, не имеющем особенного названия, совме·
щаются беллетристика, большие статьи ученого и критического
содержания. Второй отдел, под именем «Современной летописи» ,
содержит «политическое» и «учено-литературное» обозрение и
«театральные заметки». Третьим отделом можно считать « Прило·
жение», определенное для перевода иностранных романов .
Перв ая книжка, очень выгод1н ым для журнала образом, от·
к рывается неизданным отрывком из IX главы первого тома
630

«Мертвых дУШ». Это первоначальная редакция рассказов о рас·
спросах со сторо н ы чиновников rор од,а N у Коробочки и Со ба·
кевича относительно загадочной личности и намерений Чичиков а .
Сами по себе, страницы э то го от рывка свои�м достоинством н е
совершенно соответствуют .д ругим страницам поэмы, и Гоголь, с
своим то нким вкусом, вероятн о, замет ил, что довольно по дроб·
н ые сцены, первоначально им написанные, содержат как бы по·
вторени.е тех положений и описаний, котор ые уже даны читателю
в предыдущих главах, и потому значительно сократил этот эпи·
зод 1В окончательной редакции (стр. 372 -374 нового издания),
отбросив все черты , уже достаточно раскрытые в других сценах.
Сравнение отброшенного авто ром и напечатанного ны.не отрывка
с соответствующими местами «Мертвых .ду ш» интересно для
то го, кто хочет удосто вериться, как строг сделался Гоголь к
себе по сле издания «Ревизора».
Замечательна также именем своего автора статья, которою от·
крывается в то рая книжка : это - «Об Океании и ее жителях»,
покойного Т. Н. Грановского, - лекция, записанная с его слов в
1852 году и поправленная автором. После прекрасных и в высокой
степени справедливых воспоминаний о Грановском, написанных
многими из ближайших друзей его, нам нет нужды го ворить о то м,
какое сильное и благодетельное влияние имел Грановский на нашу
литературу, на у'I'верждение любви ко �Всему до брому и •Пре•
красному во всех, кто знал его ; а ббльшая часть тех мо лодых уче·
ных и литераторов, имена которых мы все произносим с уваже·
н ием, принадлежала к втому числу. Нет надобности говорить, как
много содействовали его лекции развитию нескольких поколений
воспитанников Московского университета, славою и гордостию
которого был он в последнее время, хотя желал быть только по·
лезным, отказавшись от славы. Он знал, что ученая слава у нас,
еще так мало привыкших отличать ученость от гелертерства, ско·
рее всего достигается выказыванием мелочных сведений и сухого
пристрастия к мелочным вопросам. Но он слишком го рячо любил
науку и литературу, слишком ревност но стремился быть истинно
полезным нашему просвещению и общес'l'ву , чтобы заботиться
лич:но о себе. Он слишком живо сознавал, что у нас нужнее дв и·
гатели просв ещен ия, любви к благу и истине, по средники между
наукою и нами, нежели люди, обращающие свои силы преимуще·
ственно на разработку второстепенных вопросов науки, и не хотел
своей личной ученой славе принесть то го, к чему чувствовал при•
звание, в чем находил истинную пользу для науки у нас в настоя·
щее время. Но добрая слава пришла к нему и дала ему, скромно·
му, самоотвержен ному подвижнику добра, одно и з первых мест в
исто рии русского просвещения во второй ч етверти XIX века.
С это й точки з рения, объясняющей �всю деятельность Гранов­
скоrо, надобно смотреть и 1-1а нем ногочисленные сочинения, им из·
даннь1е. ОюJ - отрыщш рз его лекций рли разго1щр с друзьями,
631

и сох раняют характер , который имели его лекции, то есть харак­
тер истинной, высокой ученос'ТИ , без тех внешних , формал истиче­
ских прикрас гелертерства, которые, буду чи вредными для пуб·
лики по своей утомительности , смешны и жалки для истинно уче­
ных ценителей по своей научной малоценности или плоско сти, но
кажутся важны и ослепительны для полу-учен ых дилетан тов и
бездарных гелертеров. Но публика оценила по достоинству све·
жесть мысли и увлекательность изложения в статьях Грановского,
и истинно ученые люди видели в них высокую самостоятельность
и верность основных воззрений, полную соответственность обшир·
ного и глубокого знания с самыми строгими требованиями ис'ТИН·
но ученой критики, которым могут удовлетворять знаниями свои·
ми лишь немногие люди, стоящие во главе науки. Они знают, что
если бы грановский был французом или англичанином, то мог бы
стоять наряду с первыми современными историками. Но он был
русский и сознательно действовал в духе своего положен ия, со·
образно потребностям своей родины. Во Франции Грановский
был бы Огюстеном Тьер ри ; на кафедре русского университета
Огюстен Тьерри был бы Грановским.
«Русский вестник», основ ание которого тесно связано с воспо·
минаниями о грановском, исполняет свою прямую обязанность,
обещаясь сообщать публике «выдерж1ш из его лекций, записан·
ных его слушателями» , и чем по лней сдержит он зто обещание,
тем более заслужит приз нательности от публики. Желаем видеть
в нем десятки тех лекций, первою из которых является «Чтение
об Океании и ее жителях». Это сжатое, быстрое, чрезвычайно по ·
пулярное по изложению, но глубокое по научному достоинству
обозрение результатов научных исследований о происхождении,
истории быта океанийских островитян до прибытия европейцев,
их положении в то время, влиянии, которое имеет на них сопри·
косновение с европейцами. Тут нет ще гольства ученостью ; но,
читая каждую страницу, вы чувствуете, что она плод глубокого
изучения, что автором прочитаны сотни книг по этому предмету ,
соображены и приведены к истинному значению тысячи фактов,
десятки мнений, и все подчинено мысли проницательной и само·
стоятельной. И следств ие �всего зто го сообщение читателю вз гляд а
на предмет столь же простог о, как и глу бокомысленного, столь же
но вого, как и справедливого, и во зведение частного вопроса о
судьбе Океании к общему вопросу о цивилизации. Если бы подоб·
ных статей являлось у нас больше, быстро по двигалась бы впе·
ред наша образованность.
Кроме ко медии г. Островского, о которой мы будем подроб·
нее говорить впоследствии, по мещена в «Русском вестнике» до ­
вольно больша я повесть г-жи Евгении Тур : «Старушка» . Она мо ·
жет иметь свои недостатки, но не принадлежит к числу слабейших
произведений этой писательницы , хотя не идет в разр яд с первы ми
и лучшими . В при ложении переводится английский роман «Не-
632

вес тка». Упомянем в нескольких словах и об ученых статьях « Рус­
ского вестника». « Древняя Русь» г. Соловьева излагает общий
взгляд ученого исследователя на весь исторический ход развития
общественной и умственной жизни русского народа. Это - хоро­
шее извлечение существенных м ыслей и з многочисленных его со­
чинений. Первая статья г. Кудрявцева о «Карле V» читается с
пользою и удовольствием. Г. Кудрявцев имеет п редметом объяс­
нить русским читателям странную решимость Карла V оставить
престол и рассказать последние годы его жизни, проведенные в
монастыре,-факты, поразительные своею загадочною оригиналь­
ностью и удовлетворительно объясненные только в по следнее вре·
мя изданием новых актов и, по поводу их, нескольких хороших
м онографий. Мы уверены, что и следующие статьи будут так же
хороши , как 11
1
ерtВ ая. Две статьи г. Каткова «0 Пушкине» , по ви­
димому, составляют введение к очень полному разбору творений
Пушкина. Надобно ожидать дальнейшего развития м·нений ав­
тора, чтобы точным образом характеризовать дух этих статей. -
С большим удовольствием увидели мы во второй книжке перевод
статьи Маколея о войне за наследство испанского престола. Го ­
воря о достоинствах Ма:колея, одного из первых между со вре­
менными историками, значило бы го ворить то , в чем убежден
каждый читатель.
Из четырех помещенных в No 2 стихотворений нам понрави­
лись пьесы г. Н. Огарева «Первая любовь» и «Кокетке». Пуб­
лике, вероятно, приятно встретиться с поэтом, который так мало
печатал в последние годы. Из остальных стихотворений од но при­
надлежит г. К. Аксакову, другое г. М . Дмитриеву.
«Политическое обозрение», без сомнения, будет иметь интерес
для многих читателей «Русского вестника» .
«Учено-литературное обозрение» будет, поrвидимому, вместе
с известиями о различных новых откр ытиях , постоянно содержать
отчеты о замечательных русских книгах и по некоторым отраслям
знания будет иметь с01'ру.ц�н иками известных специалистов. Так,
в первой книжке нахо дим до вольно большой и связный обзор но­
вейших трудов по части прежней археологии, написанный г. Леон­
тьевым; по русской археологии и в той и в другой книжках подо б­
ные же обзоры, на.писанные г. Б услаевым. Если с несо мнен1ною
основательностью таких статей будет постоянно со единяться осто­
рожность го ворить только о предметах общеинтересных, избега я
мелочей, занимающих только немногих читателей, этот отдел, ко­
нечно , будет увеличивать достоинство журнала.
Простимся на время с новым нашим сотоварищем по литера­
туре, повторяя высказанное уже нами при первом известии о нем
желание ему успеха и с у до вольствием прибавляя, что, по всей ве­
роятности, успех его будет и оправдан и упрочен его благородным
направлением и литературными достоинствами.
633

Фев,раль 1856 rода.
« Московитянин», долго медливший объявлением о том , что
будет продолжаться в следующем 1году, порадо вал нас, и звестив
своих читателей, что не н амерен прекращать своего сущесrеов а·
ния, бывшего и остающегося не бесполезным для русской литера·
туры. Вместе с объявлением о предполагаемом продолжени и сво·
его журнала в наступившем году, г . Погодин в ы дал 1 9 и 20 ну·
мера (в одной книжке ) его за прошедший год. Кроме «Крымских
писем» ir. Берга и двух сцен из «Месс инской невесты» Шиллера,
переведенных г. Ф. Миллером, заметим в этой (октябрьской)
книжке «Москвитянина» интересную статью г. Костомарова:
«Иван Свирговский, украинский гетман XV I века». Впрочем, мы
заговорили об октябрьском двойном нумере «Москвитянина» не
ради этих статей, а потому, что г. Погодин обогатил его истинною
драгоце нностью для каждого интересующегося русскою л итера·
турою : письмами, полученными им от Го го ля с 1832 по 1840 год .
Из корреспонденции Гоголя, вообще интересной, не было еще об·
народовано ничеrо столь важ,ного, как эти письма. Они чрезвы·
чайно во многом поясняют н ам и обстоятельств а жизни, и самый
характер Гоголя, и по справедливости должны быть причислены
к самым кап италь•ным материалам для его биографии, даже для
с оставления верного взгляда на нек ото рые места его со чинений,
до сих пор остающиеся загадочными. Здесь не место вдаваться в
отрывочные з амечания и меkоЧJНые исследования. Скажем только
два-три слова о •в печатлен ии, которое производят эти rписьма , и
поспешим поделиться с читателем любопытнейшими отрывками.
Мы всегда были того мнения, что Гоголь, казавшийся большин·
ст ву людей , видевших его в обществе, человеком сухим и т. п .,
был наделен натурою кипучею, пламенною. Только из такой нату­
ры могли родиться его творения. В письмах, ныне напечатанных,
все дышит движением, по рывом, все горит огнем. Этого убеждения
довольно , чтобы понять если не все, то почти все ст ранности в его
поступках, поражавшие многих до того, что иные хотели приписы­
вать их болезни, другие - како му-то эгоистическому расчету. Пос­
лед'нее предп оложение, п ризнаемся, всегда возмущало нас, как не­
сообразное ни с по нятием о впечатлительности характера, без
которой невозможно жи3ненное направление, ни с высоким благо ­
родством души, без которого также невозможно было бы создать
«Ревизора» и «Мертвые души». Кто неспособен понимать, что та­
кое страстная натура, тот никогда не поймет Гоголя. Впрочем, для
него это и не будет горем, пото му что и тв орения Гоголя для та·
кого человека - книга с семью печатями, а имя автора это й
книги-пустой звук. При страстной нату ре неизбежны увлеч ения
и о шибки ; но и в самых увлечениях отчасти она чиста и в самых
ошибках возвышенна и симпатична. Раннею мечтою Гоголя была
жажда славы , и жажда, не утол явшаяся не только достижением
634

по с редственного успеха , - нет, не удовлетво рявшаяся никаким у с•
пехом. Люди с мелочным самолюбием не поймут этого, но без не•
утолИ мости, ненасытности жажды нет истинно й жажды славы.
Такое с лаволюби е дается самою натурою : его не сообщат ни по •
хв ал ы , ни успехи, если оно не пожирало душу раньше всяких по•
хвал и успехо в. Го голь был одарен эт им орлиным стремлением к
неизмеримой высоте : ему все казалось мало и низко, чего достигал
он или что с оздавал он. Кого из мелких людей , кого даже из
очень даровитых юношей не удовлетв орил бы громадный успех
первого произведения, какой имели « Вечера на хуто ре» ? Кто не
по радовался бы н а свое первое произведение, удостоившееся столь
r ромких похвал от «великого» Пушкина? Гоголь, двадцатитрех•
летний юноша, писал в 1833 году:
Вы спрашиваете об Вечерах Диканьских. Чорт с ними! я не издаю их.
И хотя денежные приобретения были бы не лишние для меня, - но п исать
для втого, прибавлять сказки не могу. Никак не имею таланта заняться
спекулятивными оборотами. Я даже позабыл, что я творец этих вечеров, и
вы только напомнили мне об втом. Впрочем, Смирдин отпечатал полтораста
экземпляров 1 -ой части, потому что второй у него не покупали без первой.
Я и рад, что не больше. Да обрекутся они неизвестности, покамест что·
нибудь увесистое, в е ликое, художническое не изыдет из меня.
Но я стою в бездействии, в неподвижности. Мелкого не хочется, в е .1
1
и·
кое не выдумывается. Пожа.1
1
ейте обо мне и пожелайте мне !
Обн11мая и целуя вас, остаюс�> ваш Гоrоль.
Февраля 20-ro
Я не знаю, отче rо на меня нашла тоска. Корректурный листок выпал нз
рук моих, и я остановил печатание. Как-то не так тепер ь работается ! Не с тем
вдохновенно полным наслаждением царапает перо бумаrу. Едва начинаю и
что-нибудь совершу из Истории, уже вижу собственные недостатки. То
жалею, что не взял шире, оrромней объему. То вдруr зиждется совершенно
новая система и рушит стару10. Напрасно я уверяю себя, что вто только на•
чало, вскиз, что оно не нанесет пятна мне, что судья у меня один только
будет, и тот один друг. Но не могу, не в силах. Чорт побери пока т руд мой,
набросанный на бумаге, до другого спокойнейшего времени. Я не знаю, отчего
я теперь так жажду современной славы. Вся глубина души так и рвется н а·
ружу. Но я до сих пор не написал ровно ничего. Я не писал тебе : я помешался
на комедии. Она, коrда я был в Москве, в дороге, и когда я приехал сюда,
не выходи.1
1
а из головы моей, но до сих пор я ничего не написал. Уже н
сюжет было на-днях начал составляться, уже и заглавие написалось на белой
толстой тетради ; и скол ько злости , смеху, соли !" Но вдруг остановился" .
А что из того, когда пьеса не будет играться. Драма живет только на сцене.
Без н ее она как душа без тела. Какой же мастер понесет иа показ народу
не конченное произведение? - Мне больше ничего не остается, как выдумать
сюжет самый невинный" . Но что комедия без правды 11 злости? И так з а
комедию не могу приняться. Примусь за Историю - передо мною д вижется
сцена, шумит аплодисмент : рожи высовываются и з лож, из райка, из кресел
и оска.,ливают зубы, и - История к чорту. - И вот почему я сижу при лени
мысле11.
Укажите мне ч елов ека с такою жаждою совершенств а, и я вам
скажу : он или не создаст н ичего, или создаст нечто велико е, он
635

или Тантал, или Прометей. Через пять лет, он , уже творец «Реви-
эора>), гово рил :
1838 г. Август 20. Неаполь .
У меня забилось сердце, когда я прочитал твою записку, где ты гово·
ришь, что будущею весною будешь в Италии. И так м ы увидимся. Обни ·
мемся может быть еще раз. Благодар'°· тебя за это. О себе ничего не могу
(сказать) слишком утеши тельного. Увы, ·��оровье мое плохо ( И гордые мо и
замыслы." О друг ! если бы мне на четыре, пять лет е ще здоровья! И не ­
ужели не суждено осуществиться тому". Много думал я совершить" . Еще
доныне голова моя полна, а силы, силы - но бог милостив. Он верно пр о ·
длит дни мои. Сижу над трудом, о котором ты уже знаешь, я писал к тебе
о нем, но работа моя вяла, нет той живости. Недуг, для котор ого л уехал ,
н который было казалось облегчился, тепер ь усилился вновь, Моя геморои·
дальная болезнь вся обратилась на желудок. Эта несносная болезнь. Она
меня сушит. Она говорит мне о себе каждую минуту и мешает мне з анн ·
маться. Но я веду свою работу, и она будет кончена, но другие, другие " .
О друг ( какие существуют великие сюжеты. Пожалей о мне l -Но я с тобою
увижусь. Я к тебе теперь обращу одну очень холодную и прозаи ческу ю
просьбу. Ты был так добр, что предлагал мне сделать заем, если я нуж­
даюсь. - Мне не хотелось пользоваться твоею добротою. Теп ерь я доведен
до того. Если т ы богат, пришли вексель на 2000. Я тебе через год, много
через полтора , их возвращу. Сочинение мое велико, у нас же товар продается
по величине, и потому я думаю за него получить столько, что в состоянии
буду заплатить этот (долг) в конце бv � vщего года. Мои обстоятельства де­
нежные плохи, и все мои родные терпят то же, но •1орт побери деньги, если
бы здоровье только : год как-нибудь смогу, с помощью твоей. .. как-нибудь
проплетется.
Если будешь посылать вексель, пожалуйста вели банкиру своему посл ать
прямо к римскому банкиру Валентн ни на его имя, еще лучше кредитивныl\
\
письмом, и письма ко мне адресуй тоже банкиру Валентини в Рим.
1838 г. Декабрь 1. Ри м.
Я получил твое письмо, милый мой, писанное тобою от сентября на имя
Валентини вместе с секундами векселей.
Благодарю тебя, добрый мой, верный мой l Много, много благодарю
тебя. Далеко, до самой глу бины души тронуло меня ваше бес покойство о мнt' (
Сколько любви, сколько забот ! За что это меня т ак любит бог? Но грустно
вместе с этим мне было видеть, 110 тяжело, невыносимо тяжело для сердц а
чу вствовать.• •
Боже ! я не достоин такой прекрасной любви. Ничего не сделал я! Как
беден мой талант ! Зачем мне не дано здоровье? Громоздилось кое-что в этой
голове и душе, и неужели мне не доведется обнаружить и высказать хотя
половину его? Признаюсь: я плохо надеюсь на свое здоров ье. Но в сторону
об этом. Мне было очень грустно узнать из письма твоеrо, что ты живешь
не без неприятностей и огорчений... Литературные разные пакости и особливо
теперь, когда нет тех, на коих почиет надежда, в состоянии навести боль·
шую грусть, даже может быть отравить торжественные и вдохновенные
минуты души. Ничего не могу сказать тебе в утешение. Битву, как ты с ам
знаешь, нельзя вести тому, кто благородно вооруже11 одною только шпагой,
за щитницей чести, против тех, которые вооружены дубинами и дрекольями .
Поле должно остаться в ру1<ах буянов. Но мы можем, как первые христ иан е
в катакомбах и затворах, совершать наши творения.
Удивительно ли, если подобный человек, всегда считавш ий со­
зданное им ничтожным сравнительно с тем, что думал еще со·
эдать в будущем, наз•вал, в минуту скорби, всю св ою деятель­
ность чем-то ничтожным и неуд ач ным? Кто не носил в своей груди
636

смертельной тоск и совершенства, тот н е совершит ничего колос­
сального, по крайней мере на поэтическом поприще. И какою
груст ною, ка•кою ст рашною о бста1но вко ю окружены у Гоголя вти
высокие помыслы: и з нурительная, не дающая даже мысли по коя
и силы болез н ь, и нищета". вечная нищета, и, быть может, убий­
ственнее всего, в ражда от тех , кого любил, для избавления кото­
рых от по шлости и низо сти стр адал он ду шою, и необходимост ь
бежать от этой вражды, и страстная дума на чужбине о милой
родине.
\\:Jая 10-го 1836 г. СПБ.
После разн ых в олнени й , досад и прочего, мысл11 мои так рассеяны, что
я не в силах собрать их в стройность н порядок. Я хотел было ехать непре­
менно в Москву н с тобой наговориться вдоволь. Но не так сделалось. Чу в­
ст вую, что теперь не доста в ит мне Москва с покойствия, а я не хочу приехать
в таком тревожном состоянии, в каком нахожусь ныне. Еду за границу, там
размыкаю ту тоску, которую наносят мне ежедневно мои соотечественники.
Писатель современный, писатель комический, писатель нравов, должен по·
дальше быть от своей родины. Пророку нет славы в отчиз н е. Что проти в
меня уже решительно восстали теперь все сословия, я не смущаюсь этим, но
как-то тягостно, грустно, когда видиш ь против себя несправедли во восста­
новленных своих же соотечественников, которых от души любишь. Когда
видишь, как ложно, в каком неверном виде ими все принимается. Частное
принимать за общее, случай за правило. Что сказано верно и живо, то уже
кажется пасквилем. Выведи на сцену двух-трех плутов, тысяча честных
людей сердится, говорит: мы не плуты. Но бог с ними. Я не от того еду за
границу, чтоб не умел перенести этих иеудовол ьствий. Мне хочется попра•
виться в своем здоровье, рассеяться, развлечься и потом, избравши несколько
постояннее пребывание, обдумать хорошенько труды буду щи е. Пора уже мне
творить с большим размышлением.
Мая 15. СПБ.
Я полу чил письмо твое. Приглашение твое убедительно. Но никаким
образом не могу. Нужно захватить время пользования на водах. Лучше
пусть приеду к вам в Москву обновленный и освеженный. Приехавши, я про­
живу с тобою долго, потому что не имею никаких долж ностных у з , и не
намерен жить постоянно в Петербурге. Я не сержусь на толки, как ты пи­
шешь, не сержусь, что сердятся и отворачиваются те, которые отыскивают
в моих оригиналах свои собственные черты и бранят меня. Не сержусь, что
бранят меня неприятеля литер атурные, продаж ные таланты, но грустно мне
это всеобщее невежество, грустно, когда видишь, что глупейшее мнение ими
же опозоренного и оплеванного писателя действует на них же самих, и их же
водит з а нос. Грустно, когда видишь, в каком еще жалком состоянии нахо­
дится у нас писатель. Все против него, и нет никакой сколько-нибудь равно­
сильной сторон ы за него. сОн зажигатель, он бунтовщик! » 11 кто ж е это
говорит? Это говорят люди опытные, люди, которые должны бы иметь
на сколько-нибудь ума, чтобы понять дело в настоящем виде, люди, 1с оторыс
считаются образованными, и которых свет, по крайней мере русский свет,
называет образованн ыми. Выведе ны на сцену плуты, и все в о жесточении,
зачем выводить на сцену плутов. Пусть сердятся плуты, но сердятся те,
которых я не знал аовсе за плутов. Прискорбна мне эта невежестве нная раз­
дражительность, признак глубокого, упорного невеж ества. Столи ца щекот·
ливо оскорбляется тем, ч то выведены нравы шести чиновников про винциаль·
ных, что же бы сказала столица , если бы выведены были хотя слегка ее
собственные нравы. Я огор чен не нынешним ожесточением против моей
пнесы; 11
1
еня заботит моя печальная будущность. Провинция уже слабо
637

рисуется в моей пам я ти, черты ее уже блед ны. Но ж и з н� петер бургская
u
ярка
перед монмн глазами, краски ее живы и резки в моеи памяти. �уiалеишая
черта ее - и как тогда заговорят мои соотечественю1ки � И то, что бы при•
няли люди просвещенные с громким смехом и участи ем, то с амое возмущает
желчь невежества. Сказать о плуте, что 011 плут, считае т ся у н их подрывом
государственной машины : сказать какую-нибудь только жи вую 11 верную
черту - знач11т в переводе опозорить все сословие и вооружить п ротив не го
других или его подчиненных. Рассмотри положени е бедного а втора, любя·
щего между тем сильно свое отечество и свои:н; же соотечестве н ников, и ска•
жн ему, что есть небольшой круг, понимающий его, глядящий н а него АРУ·
гимн глазами, утешит ли это его� Москва больше расположена ко м не, н о
от чего? Не от того ли, что я живу в отдалении от ней, что портрет ее е ще
не был виден нигде у меня, что наконец. . • но не хочу на этот раз вывод ить
все случаи. Сердце мое в эту минуту наполнено благодарностью к ней за ее
внимание ко мне. Прощай. Еду разгулять свою тоску, глубоко обдумать с в ои
обязанности авторские, свои будущие творения, и возвращус ь к тебе верно
освеженный и обновленный. Все что ю1 делалось со мною, все было спаси·
тельно для меня. Все оскорбления, все неприятности посылались мне высоким
провидением на мое воспитание. И ныне я чувствую, что н е земная воля
направляет путь мой. Он верно необходим для меня. Uелую тебя несчетно.
Пиши ко мне, еще успеешь.
Женева. Сентября 22/10.
Здравствуй, мой добрый друг ! Как живешь? что делаешь? Скучаешь ли?
веселишься ли? или работаешь, или лежишь на боку да ленишься? Бог в
помощь тебе, если занят делом. Пусть весело горит перед тобою свеча твоя ! . •
Мне жаль, слишком жаль, что я не видался с тобою перед отъездом. Много
я отнял у себя приятных минут ..• Но на Руси есть така '1 изрядная коллекци я
гад1шх рож, что невтерпеж мне пришлось глядеть на н их. Даже теперь пле•
вать хо•1ется, когда об н11х вспомню.
1840 г. Ге нваря 25 (в Москве).
О, выгони меня ради бога и всего святого вон в Рим, да О'l?tохнет душа
моя ! Скорее, скорее. Я погибну. Еще может быть возможно для меня осве­
жение ! Не может быть, чтобы я совсем умер, чтобы все возвышенное за·
стыло в груди моей без вызова. Спаси меня и выгони вон скорее, хотя бы
даже я сам просил тебя повременить и обождать .
Рим . Октября 17, 1840.
Со страхом я гляжу сам на себя. Я ехал бодрый и свежий на труд, на
работу. Теперь .. .
Боже ! Столько пожертвований сделано для меня моими
друзьями - когда я их выплачу ! А я думал , чт о в этом году уже будет готова
у меня вещь, которая за одним разом меня выкупит, снимет тяжести, кото•
рые лежат на моей бессовестной совести. Что передо мною впереди ? Боже !
Я не боюсь малого срока жизни, но я был уверен по такому свежему, доб·
рому началу, что мне два года будет дано плодотворной жизни. И теперь
от меня скрылась эта сладкая уверенность. Без надежды, без средств вос·
становить здоровье. Никаких известий из Петербурга : надеяться ли мне на
место при Кривцове? По намерениям Кривцова, о которых я узнал здесь,
мне нечего надеяться, потому что Кривцов искал на это место европейской
знаменитости по части художеств. Он хотел иметь немца Шадова, директора
Дюссельдорфской академии художеств, которому тоже хотелось, а потом
даже хотел предложить Овербеку.. . Но бог с ним, со всем этим. Я равно•
душен теперь 1с этому. К чему мне это послужит. На квартиру, да на л екар·
с тво разве? на две вещи равные ничтожностыо и бесполезностью. Е сли к ним
не пр исоединится наконец третья, венчающая все, что влачится на свете.
Часто в теперешнем моем положени и мне приходит вопрос : зачем я ездил
в Россию ? по крайн ей мере меньше лежал о бы на моей совести. Но как
638

только я вспом ню о моих cectpax, - нет, Мой приезд не бесполезен был. Кл�­
нусь, я сделал много для моих сес тер. Они после увидят э то. Б езумиыи,
л думал, ехавши в Россию : ну хорошо, что л еду в Росси10, у меня уже иачи·
11ает простывать м аленькая злость, так необходимая автору, против т ого-сего
всякого рода родных пле в ел, теперь л обновлен, н все это живее предстаие!
�моим глазам, и вместо этого что я в ывез? Все дурное изгладилось в моеи
памяти, даже прежнее, и вместо этого одно только прекрасное и чистое со
мною, все, что удалось мне еще более узнать в друзья х моих, и я в моем
болезненном состоянии поминутно делаю упрек себе : зачем я ездил в Рос•
сию. Теперь не могу глядеть я ни на Колизей, ни на бессмертный купол, н и
на воздух, ни на все, глядеть всеми глазами. Глаза мои видят другое, мысль
моя развлечена. Она с ва ми. Боже ! как тяжело мне писать зти строки. Я не
в силах более. Прощай. Боже благослови тебя во всех предприяти я х, и предо­
ставь наконец тебе п оле широкое, великое, без препятствий. Ты рожден и
определен на большое плаванье. Я хотел бы· наскоро переписать куски из
Ревизора, исклю ченные прежде, и другие переделанные, чтобы пос корей хотя
его издать, и заплатить великодушному, как и ты, Сергею Тимофеевичу, и
этого не мог сделать. Впрочем я соберу все силы и может быть на той же
неделе управлюсь с этим. Я не имею никаких известий из П етербурга.
Напиши. Правда ли, что будто бы Жуковский женится? Я не могу никак
этому верить. Прощай. Uелую тебя миллион раз ! Друг !
Обними Шевырева за м еня несколько раз. Я бы писал к нему, но не в
силах. К Серг�:,ю Тимоф[еевичу] я бы тоже хотел писать". но что мне писать
теперь. Я не в силах". Мне бы хотелось скрыть от моих друзей мое поло­
жение. - Письмо мое издери в куски : я храбрюсь всеми силами.
Говорят иные, будто у Гоголя было эгоистическое, неспособное
привязываться сердце : скажите, такое ли убеждение внушают вам
эти письма ? Но вот еще письмо после получения. вести о смерти
Пушкина:
1837. Март 30. Рим.
Я получил письмо твое в Риме. Оно наполнено тем же, чем наполнены
теперь все наши мысли. Ничего не говорю о великости этой утраты. Моя
утрата всех больше. Ты скорбишь как_ русский, как писатель, я". я и сотой
доли не могу выразить своей скорби. Моя жизнь, мое высшее наслаждение
умерло с ним. Мои светлые минуты моей жизни были минуты, в которые я
творил. Когда я творил, я видел перед собою только Пушкина. Ничто м не
были все толки, я плевал на презренную чернь; м не дорого было его в ечное
и непреложное слово. Ничего не предпринимал, ничего не писал я без е го
совета. Все, что есть у меня хорошего, всем этим я обязан ему. И теперешний
труд мой есть его создание. Он взял с меня клятву, ч тобы я писал, и ни одна
строка его не писалась без того, чтобы он не являлся в то время очам м оим.
Я тешил себя мыслью, как будет доволе н он, угадывал, что будет нравиться
ему. И это было мое10 высшею и первою наградою. Теперь этой награды нет
впереди ! Что труд мой? Что теперь жизнь моя?" Ты приглашае шь меня
еkать к вам. Для чего ? Не для того ли, чтобы повторить вечную участь поз·
тов на родине? Или ты нарочно сделал такое заключение после сильного
тобой приведенного примера, чтобы сделать еще разительнее самый пример.
Для чего я приеду? Не видал я разве дорогого сборища наших просвещен ·
и ых невежд. Ты пишешь, что все эти люди, даже холодные, были тронуты
этою потерею. А что эти люди готовы были делать ему при жизни? Разве я
не был свидетелем горьких, горьких минут, которые приходилось чувство•
вать Пушкину, несмотря на то, что сам монарх ( буди за то благословенно
имя его ) почтил талант. 01 когда я вспомню наших суди й, меценатов, уче­
ных, умников" . сердце м ое содрогается при одной мысли. Должны бы ть силь·
иые причины, когда они меня заставили решиться на то, на что я бы не хотел
639

решиться. Или ты думаешь, мне ничеrо, что мои друзья, что вы, отделены
от меня rорами? Или я не люблю нашей не измери мой , наше й родной русской
земли ! Я живу около rода в чужой земле, вижу прекрасные небеса, мир боrа­
тый искусствами и человеком. Но _р_а зве перо мое принялось опис ывать пред ·
меты, моrущие поразить всякоrо? Ни одной строки не моr посвятить я чуж·
дому. Непреодолимою цепью прикован я к своему. И наш бедны й, н еяркий
м ир наш, наши курные избы, обнаженные пространства, предпочел я н ебе­
сам лучшим, приветливее rлядевшим на меня. И я ли после в тоrо моrу не
любить своей отчизны? Но ехать, выносить надменную rордость". людей,
которые будут передо мною дуться и даже мне пакостить - нет, слуrа покор·
ный. В чужой земле я rотов все перенести, rотов нищенски протянуть руку,
если дойдет до втоrо дело. Но в своей - ннкоrда l Мои страдания тебе не
моrут вполне (быть) понятны : ты в пристани, ты как мудрец можешь пере·
несть и посмеяться. Я бездомный, меня бьют и качают волны, и упираться
мне только на якорь rордостн1 которую вселили в rрудь мою высшие силы,
сложить мне rолову свою на родине. Е сли ты имеешь желание ехать осве•
житься и возобновить свои силы, увидеть меня - приезжай в Рим. Здесь
мое всеrдашнее пребывание. На нюнь и июль еду в Германию на воды, и,
возвратившись, провожу здесь осень, зиму и весну. Небо чудное. Пью ero
воздух и забываю весь мир. Напиши мне что-нибудь про ваши московские
rадости. Ты видишь, как сильна моя любовь: даже rадости я rотов слы·
шать из родины.
Ужели все это поддельные чувства? Попробуйте подделаться
так, и мы увидим, успеете ли вы обмануть нас хотя на один день ;
но ее.ли вы на.}\.ожите на себя роль на всю жизнь, - неужели это
возможно ? Нет, натура ежеминутно будет ·В ырываться наружу
из-,под личины.
И характер и самая судьба Гоголя представляют чрезвычайно
много общего с характером и судьбою Руссо, этоrrо Н'ИЩеrо, окле·
ветанного , бежавшего от родины и нежно, то скливо любящего
родину, подозрительного , неизмеримо и справедливо гордого,
чрезвычайно скрыmо�о и не умеющег о ничего скрыть, пренебре·
гающего всем и всеми, нуждающегося во в сех, mадавшеrо во мно·
гое непростительное и пагубное для других менее высок их по при­
роде своей натур и все-та ки оставшегося чистым в ду ше, невин·
ным и наивным, и, при всей своей наивности, и хитреца, и г лубо·
чайшеrо сердцеведца, загадочного для современни.ков , очен ь по·
нятного для потомства, гениального 11 благородного мизантропа,
полного нежной любви к людям. Оба они, ее.ли хотите, бы.ли
страиные люди ; но, - говорит Го голь, - оба они имели право
быть такими, какими бы.ли, потому что бы.ли необыкновенными
людьми, и по уму, и по душе.
1840. Декабря 28. Рим.
Утешься! Чудно милостив и велик боr : я здоров. Чувствую даже све­
жесть, занимаюсь переправками , выправками и даже продолжением сМерт·
вых Душ ». Вижу, что предмет становится rлубже и rлубже. М ноrое соверши­
лось во мне в иемноrое время ; но я не в силах теперь п исать. о том, не знаю
почему, может быть потому самому, почему не в силах был в Москве сказать
тебе н ичеrо такоrо, что бы оправдало меня перед тобою во мноrом. Коrда•
нибудь, в обоюдной встрече, может быть на меня найдет такое расnоложе•
н и е, что слова мои потекут, и я с чистой откровенностью ребенка поведаю
640

состояние души мoeil, пр и чинн вшеil мноrое вольное и невол ь ное. 01 ты дол·
жен знать, ч т о тот, кто создан сколько-нибудь творить в глубине души,
жить н А ышать своими творениями, тот должен быть странен во многом.
Боже! другому человеку, чтобы оправдать с ебя, достаточно двух слов, а е му
нужны целые страницы. Как это тягостно иногда ! Но довольно. Uелую теб яl
Письмо твое утешительно. Благодарю тебя за него ! растроганно, душевно
бл�годарю. Я покоен. Свежий воздух и приятный холод здешней зимы деЙ•
ствуют на меня живот ворительно. Я так покоен, что даже не думаю вовсе
о том, ч то у меня ни копейки денег. Живу кое-как в долг. М не теперь все
трын трава.
Мы не боимся наскучить читателю выписками, потому соберем
еще отрывки, касающиеся такого эпизода в служебной деятельно­
сти Гоголя, обыкновенные слухи о коТором всегда казались нам
<:транны. Сличив отзывы са мого Гоголя с некоторыми местами в
«Авторской исповеди », припомнив некоторые общие истины о лег­
кости удовлетворить многим требованиям, если только захотеть
удовлетворять им, о то м, как лег1<0 овладевают апатия и отвра­
щение челове1<ом с пылкою натrрою, когда он встречает равноду•
шие и т. д" мы будем снисходительнее судить об llЭТО М ЮJизоде в
жизни Гоголя.
Ты не гляди на мои исторические отрывки : они молоды, они давно п и·
саны, не гляди также на статью о средних веках в Д. журнале. Она сказана
только так, чтобы сказать что-нибудь, и только раззадор ить н есколько в слу·
шателях потребность узнать то, о ч ем еще нужно рассказать, что оно такое.
Я с каждым месяцем 11
1
с каждым днем вижу новое, и вижу свои ошибки.
Не думай также, чтоб я старался только возбудить чувства и воображение.
Клянусь! у меня цель высшая. Я , может б ыть, еще мало опытен, я молод в
мыслях, но я буду когда-нибудь стар. Отчего же я через неделю уже вижу
свою ошибку. Отчего же передо мною раздвигается природа и человек.
Знаешь ли ты, что значит не встретить сочувствия ; что значит не встретить
отзыва. Я читаю оди н, решительно один в здешнем университете. Никто
меня не слушает, ни на одном ни разу не встретил я, чтобы поразила его
яркая истина. И от того я решительно бросаю теперь всякую художниче­
скую отделку, а тем более желание будить сонных слушателей. Я выра•
жаюсь отрывками, и только смотрю в даль, я вижу его в той системе, в
какой оно явится у меня вылитою (sk) через rод. Хоть бы одно студенче­
ское существо понимало меня. Это народ бесцветн ый". Но в сторону все это.
Я рас". л с я с университетом, и я через месяц опять беззаботный козак.
Неузнанный я взошел на кафедру и неузнанный схожу с нее. Но в вти пол·
тора года, годы моего бесславия, потому что общее мнение говорит: что я
не за свое дело взялся ; в эти полтора года я много вынес оттуда, и прибавил
в сокровищницу души. Уже не детские мысли, не ограниченный прежиий
круг моих сведений, но высокие, исполненные истины и ужасающего величия
мысли волновали меня. Мир вам, мои небесные гости, наводившие на меня
божественные минуты в моей тесной квартире, близкой к чердаку ! Вас
никто не знает, вас вновь опускаю на дно души до нового пробуждения ,
когда в ы исторгнетесь с большей силою, и не посмеет устоять бесстыдная
дерзос ть ученого невежи, ученая, а неученая чернь, всегда соглашающаяся
публика". и пр. и проч. Я тебе одному говорю это, другому не скажу я:
меня назовут хвастуном, и больше ничего. Мимо, мимо все это l Теперь вы·
шел я на свежий воздух. Это освеже ние нужно в жизни, как цветам
дождь, как засидевшемус я в кабине те прогулка. Смеяться, смеятьс я давай
те перь побольше. Да здравствует комедия! Одну, наконец, решаюсь давать
на театре.
4 1 li, r. Чернwwевсю11t, т, 111
641

При мер ы удив ительной меткости , проницательности вэrляда n
чр езвычайной верности понимания людей и житейских дел рас•
сеяны на каждой странице писем. Приведем только одно сужде­
ние, высказанное по поводу намерения г. Погодин а написать дра•
матичес кие пьесы из эпох Бориса Годунова и Петра Велико rо.
Если вы хотите непременно вынудить нз меня примечания, то у меня
только одно имеется. Ради боrа прибавьте боярам несколько rлупой физио•
rномни. Это необходимо так даже, чтобы они непременно были смешны".
Через вто небольшой ум между ними уже будет резок. Об нем идут речи,
как об разъученой rолове. Так бывает в rосударстве" .
Какая смешная смесь во время Петра". од ин сам подставлял свою
бороду, друrому насильно брили. Вообразите, что один бранит антихристову
новизну, а между тем сам хочет делать новомодный поклон, и бьется и з с ил
сковеркать ужимку французокафтанника" .
Какая проницательность исторического взгляда !
Искренно благодарим г. Погодина за напечатание драгоцен·
нь1х писем Гоголя и надеемся увидеть продолжение этой чрезвы­
чайно любопытной корреспонденцин в следующей книжке
«lVIосквитянина».
Апре..u. 1856 rода.
От «Русского вестника» публика ожидала хороших ученых
статей и не ошиблась в это м предположении: в двух первых то•
мах он .дал читателям много хо роших ученых трудов, из кото рых
и ные оправедливо заслужили общее вн имание. Не будем перечи·
слять всех статей по различным от раслям науки; назовем только
важнейшие , или по интересу содержания, или по именам авто ров ,
и ли по тому и .другому вместе. Главнейшим образом, «Русский
вестник», •п одобно всем нашим журналам, интересуется разработ·
ко ю истории русской литературы и русской истории; так и
должно быть, !Потому что публика �н ыне по преимуществу инте·
ресуется эти ми предметами.
Характер общего воззрения, которым «Русский вестник» наме·
рен руководиться при рассмотрении вопросов, касающихся исто·
рии .н ашей литературы, определился, кажется, с более или менее
достатпчною для его читателей ясностью направлением статьи
r. Каткова, «Пушкин». Автор занят исследованием художествен·
ной стороны в произведениях нашего великого поэта, определе·
нием и уяснением законов творчества, которые с особенною точ·
ностью могут бьггь подмечены в его таланте. При этой высокой
точке зрения, ко нечно, историческая связь художника с е го веком,
биографические мелочи и общественное значение его созданий
имеют только второстепенное значение, и в се клони-n:я к р азреше­
нию чисто эстетических задач. Большая часть рецензий, помещен·
н ых в «Русском вестнике», подтвержд ают своим характером rве•
ренность , во з буждаемую этой кап итальной статьей журнала: он
хочет быть органом художественной критики. Конечно, литера•
642

тура наша может от этого только выигр ать, и каждое определен·
но е, тв ердое, верное себе нап равление имеет цену уже потому, что
в основании его лежит убеждение. Статья г . Анненкова «0 з на·
чении художественных произведений для обществ а» очень верно
соответствует направлению, выр ажаемому эстетическим исследо•
вм�:ием г. Ка11кова. По исто рии лите рату ры «Русский вестник»
пр едставил прекрасную статью г. Савельева, известного нашего
ориенталиста : «Н. И. Надеждин». Г . Савельев в последнее время
был в близких отношениях к покойному редактору «Телескопа»,
и воспользовался оставшимся после него отрывком автобиогра·
фии, что бы высказать н есколько верных и теплых замечаний о
литературной деятельности и личных качествах этого замечатель·
ного писателя. Превосходно написан и чрезвычайно и нте ресен
отрывок из воспоминаний нашего знаменитого романиста
И. И . Лажечникова: «Знакомство мое с Пушкиным».
По русской истории заметим статьи г. Соловьева «Древняя
Русы> и «Август-Людв иг Шлёцер», г . Д. Милютина «Суворов»,
r. П . К . Ц! -оrо «Правление царевны Софию> и r. Чиt�.е рина «Об­
зо р исторического развития сельской общины в России)). О каж·
дой из них м ы дол·ж ны сказать по несжольку слов, а исследование
г. Чичерина, касающееся вопроса очень важного и в высшей сте·
пени интересного и_представляющее выводы, со вершенно различ­
рые от общепринятого доселе взгляда, заслуживает подробного
рассмотрен ия, и мы готовы были бы .п ос1вятить ему не несколько
слов , а нес•коль1ко десятко в страниц.
«древняя Русь» г. Соловьева - общий взгляд на историче·
ские отношения России к Западной Европе ; главная мысль а·вто р а,
что наш народ всегда r:тремился быть одним из европейских наро·
дов, хо рошо известн а была публике, как одно из основных ttt) HЯ·
тий r. Соловьева. [Будучи поставлена, после от рывка из « Мерт·
вых .душ», первою статьею в первой книжке «Русского вестника»,
стать я г. Соловьева приобретала значение как бы выразитель·
ницы европ ейских сиМJПатий на·чи.н аемого ею журнала] .- «Август·
Людвиг Шлёцер» - не исследо вание о значен ии трудов это•го
ученого по русской исто рии, а биографическое введение к этому
исследованию, без сомнения, приготовляемому автор ом. Г . Со­
ло вьев рассказывает жизнь Шлёцера, до от ъезда из России ,
в 1767 году. Статья эта принадлежит к числу лучших в «Рус·
ском вестн ике». Д . А. Милюти н дал жу рналу 11е менее, если еще
не более занимательнvю главу из первой части своей «Истор1ш
итальянских войн» . Личность Суворова очень верно пон ят.а и
ясно очерчена в это м обзоре его жизни до н а значения г лавноко·
мандующим русской армии, по сланной в Ит алию. « Правление
царевны Софии », г. IJ.I-oгo, возбудило общее в нимание догадка·
м и о то м, кто этот г. I,U -ий, загадочная подпись которого в пер·
вый раз является в нашей литературе, под стат ьею, отличаю·
щеюся если не глубоким п зучен1'J�1\f ист('lчникnв, то хо рошим рас·
41"'
643

сказом, если не новым вэrлядом на людей и события, то, во вся­
ком случае, удачным ,в ыбором эпохи, очень важной и мало разра•
ботанной нашими историками. Коr.да любопытство, во збужденное
именем а,втора, остыло, многие от одной крайности перешли к
другой и стали отнимать у рассказа все достоинства. Это неспра•
ведливо : статья г. 1,U-ого, ко нечно, не есть капитальное произве­
де ние великого исторического таланта или глубокой учености, но
он а написана живо и хорошо.
Важней шая в научном отношении статья, из всех доселе по ме­
щенных «Русским вестником» - «Обзор исторического развития
сельской общины в России», принадлежит молодому ученому, так­
же, если не ошибаемся, в первый раз выступающему на литератур­
ное поприще 1. Нам кажется, что труд г. Чичерина имеет сущеС'I'•
венн ые недостатюи, но, тем не менее, надобно ожидать от деятель­
ности автора прекрасных результатов для науки, лишь бы только
он продолжал тру�диться, КМ< начал, nродо.л:жал сочувствовать не
мелочным, хотя блестящим, по.дробностям внешней истории, а ве­
ликим вопросам нашего исторического быта: для первых всегда
найдется довольно компиляторов и рассказчиков, вторые нужда­
ютс я в даровитых исследователях. Первая статья г. Чичерина
встречена живым сочувствием каждого просвещенного читателя,
одобрением всех замечательных специалистов. Желать надобно,
чтобы это побудило его итти по до роге, на кото оую вступил он
решительно и у..цач но , а других молодых ученых - следовать его
примеру. Досто инс11ва исследовмmя г. Чичерина так несомненны,
что мы не боимся высказать откровенное мнение о тех сторонах
его труда, которь1е вызывают критику.
Г. Чичерин был возбужден к своему исследованию, как видно,
мнением о патриархальном происхождении нашей сельской об­
щины, вьюк аза.Н'Н ым в и Э1Вес11
11
ой книге барона Га1Кстr аузена .
У него родилось желание проверить изучением фактов это поня­
тие, пок азавшееся ему несправедливым. Он стал искать ·В истории
подтверждения или опровержен•ия доказательств , приводи мых
Га�кстr�зеном, - нашел, что их .можно опровергнуть, О1Проверг
и удовлетвор ился этим, полагая, что опровергнуть с ло ва Гакст­
га}'IЭена значит до.казать неосновательность мнения, разделяемого
знамен итым путешес-mешшком. Он остановился на Г�шстrауэе­
не - это была, нам кажется, первая ошибка с ero стороны. Ав•
тор «ПутешесТIВ и я по России» авто ритет в сельском хозяйстве;
политической экономии, ес ли угодно, в эmографии и многом .дру­
го м, касающемся современного ·б ыта, но не 1в исто рии. Он излагает
вопрос, обративший на себя внимание г. Ч11чер ина, только мимо­
ход ом, не развивая в надлежащей полноте и точности .доказа­
тельств , в а которых основывается мн ение, кажущееся ему спра­
ведли·в ы м . Эта неполнота и неточность опро вергаем ого писателя
пос лужили причиною н еполноты и неточности и в оп р ов ержени и .
Если бы r . Чичерин, нач ав с Гакстrаузена, не остановился на нем ,
(144

а перешел .к наши•м историкам, он нашел бы истинных своих п ро­
Т'Ивииков , от победы над которыми и з ависит ус пех его .дела, по ·
тому что У них м нение о патриархаль�н ом происхождении русской
общины подкрепл яется гораздо си льнейшим�и доказательствам и,
нежели у немецкого э�кономж:та. Он нашел бы тог да необходи·
мость сообщить более стр огости и самым приемам, употребляе ·
мь11м у него при решении вопроса. Теперь же многие существ енно
важные для решения вопроса факты, в ыста вленные н ашими , исто·
риками в тако м в иде, которым подтверж.дается патриархальн о е
происхождение нашей общИJНы, он остав ляет без вн имания, о не­
которых других .вьюказ ывает по•няти я , el,!J
JВ
a ли согласные с ны·
н ешним состо ЯJНием русской истории, и вообще полагает до казан·
н ым многое вовсе не доказанное, и, наоборот, лишенным доказа·
тельсm мно гое кажущееся ньmе положительно дО'К азавным. От­
того и результаты его 1:1:сследования, в которых несомненно есть
доля правд ы, являются не впо лне доказанным и, а часто и реши·
тельно преувеличенными. 1Не считаем научным .доводом той
мысли , 11<оторою, будто тв ердей.шим аргументом, заключается его
статья:«сравнивать наши общины с патриархальными общинам и
других народов значит отр ицать в нас историчеокое развитие» -
вто вовсе не аргумент: во-первых, наука до лжна стремиться не к
тому, что•бы дО1Казать ту или АРУГl}'Ю приЯ'J1Ную или неприятную
для нас мысль, ·в носимую в науюу из.вне, а просто к открытию ис­
ти•ны, какова бы О1На ни была; во-вторых, неподвижность сельских
общин вовсе не есть доказательс'1
1В
о н еподвижносm всего нашего
исто рического существования: известно, что общий ход историче·
ского движения состоит в расширении его круга; н ачинается оно
с передовых классов общества и достигает низших слоев народ а,
что сов ер ш ается очень медленно. И •В АЖ"лм и и во Франции народ
еще недавно и очень мало вовлечен в историческое движение ; тем
естественнее полагать, что у нас оно еще и не касалось сельского
быта, и факты .доказывают, что историческими .деятелями у нас
доселе были то лько высшие сословия и, отчасти, города : о народе
история }'!поминает peдll(o, раме в исключительных случая�. ка•к
в 1612 году, .да• и то для того то лько, чтобы тотчас •же опять за·
быть о нем. Удивительно ли после того, что историческое движе­
ние очень мало касаЛось внутреннего быта сельских общин� Так
и думают обы1<1Новенно, полагая, что они сост авл яют остаток па­
триар хально.го ·быта . r . Чичерин приходит к совершен•НО д руrи�м
выводам, которые выражены и м в следующих положениях :
Из историческоrо обзора сельских учреждений м ы можем вывести сле•
дующее:
1. Что наша сельская община вовсе не патриархал ьна11, не родовая, �
rосударственная. Она не образовалас ь сама с обою из естестаенноrо сою з�
людей, а устроена правительств ом, под непосредственным влиянием rоеудар·
tтвенных начал.
2. Что она вовсе не похожа на обr.uины .1
1
руrнх славянских племен, co�P i/.•
н ившнх свой характер посреди историческоrо движения. Он а имеет свои
645

особенно сти, 110 они вытекают собственно из русской истории, не имеюще й
никакого сходства с и сториею западных славянских племен.
3. Что наша сельская община имела свою историю и развивалась по тем
же началам , по как им развивался и весь общественный и государственны й
быт России. Из родовой общины она сделалась владельческою, а из вла ·
дельческой государственною. Средневековые общинные учреждения не имели
ничего сходного с нынешними : тогда не было ни общего владения землею,
ни ограничения права наследства отдельных чле нов, ни передела земель, ни
ограничения права перехода на друrие места, н и. соединения земледельцев в
большие села, ни внутреннего су.ца и расправы, ни общинной полиции, ни
общинных хозяйственных учреждений. Все ограничивалось сбором податей
и отправлением повинностей в пользу землевладельца, и зна•1ение сельской
общины было чисто владельческое и финансовое.
4. Настоящее устройство сельских общин вытекло из сословных обязан•
Настей, наложенных на земледельцев с конца XVI века, и преимущественно
из укрепления их к местам жительства и из разложения податей на души.
Если бы эти положения были подтверждены решительными
доказательствами, все н аши понятия о внутренней Иt'тории рус•
ского быта совершенно изменились бы, чему, сказать кстати,
нельзя было бы не радоваться, потому что новые, вводимые мне
нием о недавнем происхождении нынешней сельской общины,
представляли бы гораздо более приятного личным желаниям почти
каждого из нас. Но дело в том, что г. Чичерин, исключительно
занимаясь Гакстгаузеном, недостаточно, как нам кажется, опро·
верг мнение о патр иархальном происхождении нашей сельской
общины, то лько разделяемое немецким путешественником, но во·
i;ice не им основанное и опирающееся на многочисленных фактах,
не приводимых, конечно, у Гакстгаузена и не рассмотревных в
стат ье нашего исследователя. Кроме то го, 11<ак нам кажется, г. Чи·
черин допустил в основных своих понятиях некоторую неясность,
чему причиною опять изложение Гакстгаузена, который, ка к мы
сказали, не им�л намерения углубляться в исторический вопрос,
чуждый его спец���ьности. Г . Чичерин скромно г�ворит, что «не
имел претензи и 1на·П'Исать �по лную �сто рию сельской общ11iны, а хо�
тел только выставить на вид некоторые исторические .данные,
могущие служить к уясненн ю этого важного вопроса». Мы, огра·
ниченные тесным простр анством трех-четырех ст раниц в бег лом
журнальном обозрении, �ще менее можем предъявлять претензию
на полный разбор его прекр асной статьи, обильной и новыми фак·
тами и новыми взглядами ; мы хотим· также то лько в ысказать
некоторые замечания относительно ее ·с.у Щественных положений:
�Наш� община не р.одовая, она н е образ о валась сама собою из
естественного союза л юдей», потому что в нее вторглись чуждые
р"Ji.ёменты, и менно , о на под1ш1Аа под власть ·чуждого ей князя и его
АРУЖИИЬJ . .Но автор не исследовал, в како� , отношении эти вла­
дельць}- стали к внутреннему быту общины. Касались ли они ее
в нутреннего устройства, или .до вольст вовались тем, что собирали
подать , брали_ ратников на время похода и присвоили себе право
судить, по старым обычаям? Все доказывает, что они ограничива·
646

лись э1'ою заботою о собственных оравах и выгьдах, этими чисто
внешними отношени ями, и, если общи.на исполняла свои обязан ­
ности к владельцу, он а ведала овои домашние дела как хотела .
« Земля стала собственностью князя и других владельцев, а не
общины». Что ж тут важного · .для общинного начала } и ныне
земля составляет собственность государства или помещика, а не
общины; ·за крестьянами, ее �н аселяющими, пр нЗ1Нается то лько
право 11
1
ользован ия ею, а •не собственно сти, - но делить ее между
собою по старому общи нному началу викто им не мешает , -
ни госуда·р ственная администрация, ни помещ�m. Так и всегда
было. В какие бы руа<и ни переходила высшая .власть над зем­
лею , которую населяют и непосредствеН1но обработы,вают 1п осе­
ЛЯ1Не, о ни все-таки обработыв али и делили ее между собою по
старому обычаю. Владелец в зто не вмешив ался, потому что это
не касалось его интересов. Правда, прямая выгода побуждала его,
кatd побу.м дает и !Н ын е, часть земли, нахо дя щейся в его владе­
нии, брать в собстtВе н ное поль�зование и обработывать ее посред­
ство м натуральной пови1нности, возлагаемой им на •посел ян, или
отдавать в наем. r . Чичерин, находя в древних памятН'И'КаХ фак­
ты, указьmающие на обычай отда1вать землю в наем, видит в них
доказательство , что в XIV-XVI или XI I-XV 1веках (на­
угад определяем впоху, к которой надобно относить по его теории
падение общины, пото му что он сам не определяет ее точным
образом) община совершенно исчезла. Это несправедливо. Никто
не думает, чтобы когда-нибудь все пространство русской земли
делилось между членами общин: напротив, за выделением каж­
дому учасма для обрабоmи , в•сегда оставалось множество
земли ; она принадлежала племени, или общине; потом, когда
явились владельцы, принадлежала владельцу, как ему принадле­
жала и земля, предоставленная в обработку общине, живущей
под его властью; и ес ли вта часть земли, не принадлежащая к
участку, обработы·ваемому общи111ою, отдавалась в наем, это
нисколько не мешало внутреннему порядку общины, которая
оста·вленные ей земли все-так и делила между своими членами .
Право найма существовало и в патриархальной общине, - этого
н икто 1Не думал отрицать. Продаж а и пОtКупка разных участков
земли от.дельными лицами также не мешает признавать, что
о бщинное владение продолжалось . Никто не думал отрицать,
что подле общи нных земель издавна возникли частные владения.
Напроти в, историки наши говорят об втом положительно и нахо­
дят, что количество земли, состоящей в частной со бственности,
постепенно увеличивалось: но все-т аки большая половина обра­
ботываемой земли оставалась в общинном владении ( если общи­
н а была независима от частного владельца) или, по крайней мере,
в о бработке у общины с прежним обычаем дележ а { если община
нахо дилась по.д властью частного лица) . Третью причину утвер­
ж дать, что родовая община в XII 1 -XV I веках исчезла у нас,
647

автор находит в rtереселениях кресть ян, которые т огда не б ыл и
крепки земле : родственники могли расходить с я, чуждые друr
другу люди сходиться . Это опять ничего не .доказ ывает. Никто
не думал утверждать, чтобы общинность владения землею в
каком-нибудь селе Иванове или Петрове в XV I или XV веке
зависела от того, что все поселяне, живущие в нем, считают себя
потомками одного и того же лица, Ивана, жившего в XI 1 веке,
или Петра, жившего в IX веке. Они могли быть совершенно
посторонние друг другу люди и знать, что не находятся в ро.д·
стве - и все-таки они по стар ому обычаю делили землю. Ученые,
думающие, что община наша имеет патриархальное происхожде·
ние, не то полагают, что бы .до XV II века не существ овало на
Руси ника ких от ношений, кроме родовых : напротив, они показы·
вают, как мало-помалу развивались отношения, чуждые ро.до ·
вому быту, и говорят только, что, по старому обычаю, при отсут·
ствии причин поступать иначе, на эти новые отношения перено·
сились формы и у чреждения родового быта. Так было и с общин·
ным началом. Принимая в общину постороннего человека, ему
давали в XV веке участок земли, как то делается и ныне. При·
том автор, по видимому, представляет себе, что до укрепления
поселян за землею переселения отдельных лиц с одного житель·
ст ва на другое происходили в таком обширном размере, какого
они наверное не имели. Нельзя предполагать, чтобы до конца
XV I века поселяне наши «предавались », как он выражается,
«кочевой жизни», и чтобы на Юрьев день дороги покрывались
бесчисленными обозами переселенцев. Без осо бенных, чрезвы·
чайно сильных причин, без крайней необходимости земледелец
н е решится на переселение: оно очень трудно для него. И чем
в нимателынее вникнем в данные, сохранен1Н ые для нас а.ктами,
летописями, песнями, записками иностранцев , тем тверже убе·
д имся, что распо ряжения об укреплении поселян за землею
были выЗ1Ваны не столько желанием прек·ратить бродятничестзо,
сколько другими соображениями, о которых упоминает и г . Чиче·
рин. Самое приведение в исполнение этой меры доказывает, что
число дейс11Витель:но пользовавшихся преЖ1Ним обыч,аем было не
слишком значительно и что масса населения вначале приняла
новую меру довольно равнодушно, более как формальность, не·
жели как существенное изменение в материальном положении.
Следствия обнаружились уже через несколько лет , как то ука·
зано, между прочим, и r. Соловьевым в «Обзоре со бытий кО1Нца
XVI и начала XV II столетий». А когда поселяне решались пере·
селяться, ато чаще всего делалось не отдель ными людьми, а
целыми волостями или селами. Причины б ыли общие для всех
жителей села или волости - недостаток земли , и ли обремени·
тельность условий, или слух о лучших условиях. Да и ныне по·
добные факты совершаются большею частью сообща всеми посе•
ляпами, а н е отдельными искателями приключений. Словом,
б48

бли жайшее соображение фактов убеждает, что число н овых при·
шельцев в общи'Не н икогда не могло быть так значитель но, что ·
бы р ас1строиn ат ь ее: общИ'на сидела на м есте, а когда двигалась­
что случалось редко и ,не с многими общинами - то .двига лась
в ся :в месте, и через переселение изменялись т·олько ее .местожи •
тельство и внешнее отношение к владельческой власти , а не вну·
тренние отношения между поселянами, ее составлявшими. Таким
образом, доказательства, на которых основывается заключение
г. Чи черина о сов ершенном упадке общинных отношений между
членами самой о бщины в XI 11-XV веках , не представляются
убедитель ными. О бщина не разрушалась ; она только потеряла
значение в общей государственной жизни, не имела влияния на
исторические события, - это бесспорно ; но эти события не
коснулись ее внутреннего устройства, потому что никому не
было охоты обращать на него внимание. Г. Чичерин, к·ажется,
смешал эти существенно различные факты, и внешнее бессилие
и бездействи е принял за смерть . Но если бы община умерла
в XVI веке, каким образом и когд а могла б ы она воскреснуть,
и притом воскреснуть в совершенно прежнем виде ? Г. Чичерин
считает ее восстановление следствием мер, принятых правитель·
с11вом с фи1Нансовою •целью : п одати вернее упла1чиваются целою
волостью, нежели отдельными лицами . Но, во-первых, sти при·
'IИНЫ существ овали и прежде ; во-вторых, где доказательства того ,
что общинное владение землею восстановлено административ·
н ыми мерами? Таких указов нет ; напротив, общинное владение
постоянно упоминается в узаконениях, как старинный обычай.
Да и когда обычное право (les cofitume s), если оно умерло в
ЖИ;:\НИ, восстановлялось письменным законоположением ? Этому
нет ни одного примера не только в русской, но и ни в какой
другой истории. Характер письменного всег.да нововведение, и
'IТО каса·ется �вопросов владения - всегда до сих пор во всех
. странах - все более и более строгое развитие прав личной соб·
ственности . И, наконец, каким образом созданная мерами пра·
в ительства с фина нсовою целью в XVll-XVIII веках русская
община� могла бы походить своим в нутренн им устройством на
патриархальную общину других славянских племен ? Г . Чичерин
просто отрицает это сходств о, не представляя доказательств
с1во ему отриц анию. Он имел ·бы основание отрицать то лько то гда,
если бы сравнил внутреннее устройство русской, сербской и пр.
общин; а этого-то именно он и не сделал. Словом, если он хо чет,
чтобы наука приняла его мнение об исчезновении у нас сельской
о бщины в XllI-XV веках и ВО'з рождении ее администрат ив­
ными мерами в XVII-XVl l I столетиях, он должен представить
новые доказательства, которые опровергали бы понятия наших
истори ков и факты, ими в ыставленные на первый план в истории
На шего внутреннего быта. Если сдел ает это , наши специалисты,
КО1Неч�110, первые nо радую'l'с я т ом у, чт о юс о шп бка будет открыта,
649

потому что истина для ученого, преданного своей науке, дороже
всего. Но мы до лжны сказат ь , что о про вергнуть понятие о н ашей
общи е , как остатке глубокой древности, а н е создании XVI 1-
XVl II столетий - дело очень трудное и едва ли возможное.
Мы прямо высказали наше мнение о положениях , которые ста·
р.ается .доказать г. Чичери1н , потому что никакие противоречия не
отнимут у его статьи важного достоинства: она - первое под•
робное исследование о вопросе, чрезвычайно важном ; и если ре•
mение, предлагаемое автором, не будет принято наукою , то , без
сомнения, специалисты отдадут справедливость тому, что тру.д
ero предст авляет много м атериалов для истории русской общины,
особенно внешних ее отношений к владельцам; существенное же
значение для русской истории несомненно приобретет она тем,
что послужит исходною то чкою для новых изысканий, - и, судя
по качествам, какие обнаружил автор в своем труде, надобно
желать , что бы он принял участие в этих .дальнейших изысканиях.
По всеобщей истории читателями «Русского вестника» была
замечена статья г. Кудрявцева «Карл V» . О лекции покойного
Грановского «0I<еания и ее жители» мы уже имели случай rо­
�зорить .
Май 1856 rо.ца.
-
Раду шно приветствовали мы «Русскую беседу» и радова­
лись основанию этого журнала, будто приоб.Р.етаем в нем союз•
ника по убеждениям, сподвижника в общем де ле. А между тем,
известно было, что убеждения, разделяемые «Современником»
со всеми другими журналами, пользующи·М!ися болыпим или мень­
шим сочув ствием в огромном большинстве просвещенных людей
нашей земли , отвергаются «Русскою беседою», как с.шибочные;
известно было, что «Русск ая беседа» и основывается я14енно с трю
целью, чтобы противодействовать влиянию наших мнений, если
возможно - уничтожить его. Как же радов аться по явлению про­
тивника? Или мы надеялись, что «Русская беседа» будет не та­
кова, как того все ожида�и. судя по программе, что она смягчит
предполагаемую резкость своего протеста, будет удаляться борь­
бы? Нет , этого нельзя было надеяться. Программа и имена мно­
гих сотрудников слишком ясно убеждали, что «Русская беседа»
начнет открытую и сильную борьбу. Ее воинственность обнару­
жи лась еrце до появления первой книги журнала, спором ero ре­
дакции с «Московскими .ведомостями» о народном воззрении в
�ауке. «Русский вестник», которому ближе петербургских жур­
налов мо г ли быть известны намерения нового журнала, также
о бъявлял, что предвидит неизбежность жарких прений с «Рус·
ско ю беседою». Первая книга ее ·не замедлила оправдать эти
предвестия. Все статьи, сколько-нибудь выражающие дух жур­
нала, таковы, что ни одна из кttx tte могла б�1 б�1ть напечатана
650

ни в «Русском в естнике» , нн в «Отечест венных запис ках» , ни в
«Современнике ». «Русски й вестник», по своему местному поло ·
жению чувствующий н а себе ближайшую обязанность обращать
особенное внимание на «Русскую беседу», уже начал с нею
серьезно е п рение: первый же нумер его, вышедший после по·
явления «Русско й беседы», соде ржит уже сильное возражение
на важнейшу ю статью « Русской беседы», и мы должны сказать ,
что в этом случае м нения, выраженные «Русским вестнико м»,
1< ажутся нам совершенно справедливыми. Нет сомнения, что «Рус­
ская беседа» будет защищ ать ся и нападать, что названные нами
выше петербургские журналы должны принять участие в жарких
прениях и, конечно, по характеру овоих у�беждений, станут не на
стороне «Русской беседы» .
И, о днако же, мы от �искрен него сердца повторяем свое при·
ветствие «Русской беседе», желаем ей долгого, полного силы
существования. Это потому, что мы считаем существование «Рус­
ской беседы» в высокой степени полезным для нашей литературы
вообще и в частности для тех начал, против которых восстает
она, 1Которые для нас дороже всего, которые мы защищали и
всегда будем защищать. Будем ,говорить откровенно : искрен­
ность - лучшее правило в жизни ; «Русская беседа» сама обе­
щает искренность и, конечно, готова принять ее от других.
Разногласие между у беждениями славянофилов *, органом
которых хочет быть «Русская беседа », и убеждениями людей,
против кото рых они восстают , касается многих очень важных
вопросов. Но в других, еще более существенных стремлениях про·
тивники совершенно сходятс я, мы в том убеждены. Мы хотим
света и правды, - «Русская беседа» также ; мы, по мере сил,
восстаем против по шлого , ,низкого и грязного, - «Русская бе­
седа» также ; мы считаем коренным врагом нашим в настоя щее
время •невежественную апатию, мертвенное пусто душие, лживую
мишуру, - «Русская беседа» также. И, каковы бы ни были
ра,эногласия, мы уверены, что «Русская беседа» в сущности точно
так же понимает все зти слова, как и мы. Согласие в сущности
стремлений так сильно , что спор возможен то лько об отвлеченных
и потому туманных вопросах. Ка1< скоро речь переносится на твер·
дую по чву действительности, касается чего-нибудь практического
в науке и ли в жизни, ко ренному разногласию нет места; воз·
можны то лы<о случайные ошибки с той или другой стороны,
* Употребляем вто название потому, что сами с отрудники сРусской
беседы » принимают ero, но остаемся при мнении, которое выразили недавно,
что прозвание вто кажется нам произвольным н не довольно точным. Во-пер•
вых, симпатия к славянским племенам не есть существенное начало в убеж•
деннях целой школы, называемой втим именем. Во- вторых, кто же нз обра•
аованных людей не разделяет ныне с нею втой симпатии� В-третьих, имя
« славянофилов» уже изношено и отчасти измельчало : мы 'Не хотели бы для
rr. Аксаковых, Киреевских, Кошелева, Самари11а, Хомякова, кн. Черкасскоrо
имени, иапоминающеrо о Шишкове.
651

от к01·орых и та 1t друга.я сторона с радостью откажется, как
скоро кем -нибудь из чьих бы то ни бы ло рядов будет высказано
более здравое решение, потому что тут нет р азъедине ния м ежду
образованн ыми русскими людьми : все хотят одного и того же.
В самом деле , чего хотим мы все ? увеличения числа у чащихся
и выучивающихся ; усиления научной и литературной деятель·
ности ; проложения железных дорог; разумного распределен ия
экономических сил, и т. д . - Мы уверены, что каких бы начал
ни держался человек в сфере отвлеченных вопросов, он так же
будет отвергнут и «Русскою беседою», как ·И нами, если не хочет
всего этого. Возьмем вопросы более частные. Чего, например,
требует «Русская беседа» в сфере научной деятельности? Пол-
u
u
u
•
неишего ·и основательнеишего знакомства с европеискою наукою ,
усиленной разработки всех отраслей науки, касающихся русского
мира, преимущественно русского быта и истории. Прекрасно. Мы
все хотим того же са'Мого, и «Русская беседа », конечно, не оскор·
бит никого из грамотн ых людей русс1сих подозрением, что он
не разделяет этих желаний. В чем же несогласие между нами и
слав янофилами ? В вопросах, 1с оторые могут быть очень важны
для Германии или для Франции, но которым у нас не пришло
еще время служить достаточным основанием для разъединения
здравомыслящих людей. Это 1вопросы теоретические, пока еще
вовсе не имеющие у нас приложения к жизни, - вопросы, ведя
спор о которых (насколько возможен у нас спор о них), можно
и должно у нас не разрывать рук, соединяемых в дружеское по­
жатие согласием относительно вопросов, существенно важных в
настоящее время для нашей родины.
Так мы думаем и так всегда будем ду мать, п ока «Русская
беседа» не изменит делу просвещения и житейской правды, за
которое теперь, несмотря на все неумеренные (и, по нашему мне·
нию, решительно преждевременн•ые) инвективы против людей,
дум ающих об отвлеченных вопросах иначе, нежели она, - стоит
она почти во всем существенно важном .
!Будет ли она продолжатъ стоять за просвещение ? Надеемся,
основываясь на том, что издатель журнала - г . Кошелев, к числу
главных сотрудн иков принадлежат гг. Аксаковы, Самарин, Хо ­
мяко в, кн. Черкасский. Но постоянно ли будет оп равдываться
наша надежда, зависит от того, их ли мнения будут прео бладать
в журнале. Это необходимо для того, что бы журнал приобрел
симпатию в публике и литературе, и, искренно желая того, от ·
кровенно выскажем, что «Русской беседе» предстоит внутренняя
• Обращаем внимание ч итателей на то, ч то в статьях лучших участников
«Русской беседы » в то требование выражено с отсутс твием всякой двусмыс ·
ленности. Этого для нас довольно. Нужна ли нам европейская наука� Вот в
чем вопрос, а не в том, изъята ли она в своем нынешнем виде от всяких
недостатков и во всем ли уже достигла соверше нства, - втого никто не
думает и в Западной Европе, никто из умных людей не думает и у нас.
652

борьба для сохранения в литературе места , которое назна чаетс я
ей ожиданиями публики . В первой книге, в месте с статьями,
заслуживаю щими одо брения и от тех, которые противоречат им,
на�ла себе место статья, которая кажется приличною не «Рус­
скои беседе» , а р азве покойному «Маяку». Этого мы не хотели
ожидать, и хотел и бы думать, что это случайная ошибка. Если
бы г . Филиппов только хвалил как ему угодно комедии г . Ост•
ровского , тут не было бы беды; но .зачем примеш ивать странн ые
толки о посторонних делу предметах, которые он совершенно не
хочет понимать? Его рассуждения слишком противоречат общему
духу самой «Русской беседы». Правда, «Русская беседа », в пре·
дисловии, которое сообщено нами читателю в предыдущей .книге
журнала, предупреждает, что в ней мы встретим людей, «которые
более или м енее разногласят между со бою в мнениях касательно
важных и отчасти жизненных вопросов», но кружок которых все·
таки связан «единством коренных, неизменных убеждений». Нам
кажется , что единство между г. Филипповым и, например, г. Са·
мариным или гг. Аксако выми едва ли может существовать в чем·
нибудь существен1но важном 1 •
Союз их с ним ненатурален. Дело другое, если б он захотел
сделаться их учеип.ком, - вто было бы и естесТ1В енно и хорошо ;
тогда только мы успокоились бы за «Русскую беседу». Полагая,
что зто так и слу·чится, tНе будем говорить о статье г . Филиппова,
называю щей грехом все, что п роисходит в мире не по правилу,
предлагаемому стихом из одной русской песни :
Потерпи, сестрица, потерпи, родная( 2
Мы думаем , что о делах земных, каковы наука и литература,
рассуждать с г. Филипповым совершенно бесполезно; считаем
о бязанностью заметить то лько, что и он не должен бы говорить
о них: ведь это суетные и тленные земные заняти я, несовместные
с его точкою зрения. Надеясь, что он поймет всю справедливость
втой истины и не будет говорить ничего, или заговорит другим,
более приличным русской литературе то ном в следующих книгах
журнала, мы не будем принимать его статью в соображение при
нашем мнении о «Русской �беседе» ; :но крайность, в которую не·
осторожно вовлек он «Русскую беседу», служит доказательством ,
что новый журнал .должен точнее и строже определить границы
своего направления. С целью содействовать ему в етом, мы
обратим внимание его у частников на те обстоятельства и во·
просы, от точного .взт ляда на которые м�н ого за�висит успех об·
щего нам с ними дела - содействия развитию родного просве­
щения, и 1Плодотворность самых опоров «Русс1К о Й беседы » с ее
противниками, если должны быть постоянные споры.
С того времени, как славянофилы, некогда смешиваемые и ,
может быть, смешивавшие сами себя с различными сотрудниками
«Моск витянИJна» 'И тому под обных журналов , высту1Пили сомкну-
653

тою партиею в «Московских сбор�1Иках» 1846 и 1847 годов,
прошло около десяти лет. Многими важными со бытиями и пере­
менами ознаменованы эти годы и воо бще в европейской, а тем
более в русской жизни. Всякий, каковы бы ни были его убежде­
н ия, получил много уроков, увидел исполнение многих своих на·
дежд, испытал много разочарований. Многое, что было - с ка·
кой бы то ни было то чки зрения - своевременно и уместно в
1846 году , с той же самой то чки зрения должно представляться
11есвоевременным в 1856 году. Кто хочет, чтобы его требования
имели основание в действительности, кто не хочет сражаться с
химерами, скорбеть о недостатках, уже давно исправленных, дол·
жен принять во внимание положение вещей в настоящем, а не то,
как ему представлялось положение вещей в 1846 или 1847 гг.
Нам кажетс я, напри1мер , что в насто ящее !Время твердить о необ·
ходимости народности в изящной литер атуре - дело совершенно
излишнее : русская изящная литература стала народна на столько,
на сколько позволяют ей обстоятельства, и если в ней есть недо·
статки, то уже, конечно, не от подражания Западу, а от влияния
совершенно других обстоятельств, чуждых намерению и желанию
писателей. В этом случае славянофилы, кажется, со гласны с нами.
По крайней мере, так думает г. Самарин, - надеем ся, и другие
участники «Русской беседы» разделяют его довольство нашею
изящною литературою в этом отношении. «Но в нашей науке не·
достает народности, нет русского воззрения в нашей науке», -
го ворит г. Самарин, которого в этом случае надобно считать пред·
ставителем мнения «Русской беседы» вообще. Надобно, говорит
он , чтобы русская наука при1няла 1в себя столько же народности,
как в изящной литературе. Итак, мерою народности в науке х.о·
тят принимать степень влияния народности на нашу изящную
литературу, - кажется, так ; мы не имеем нужды изменять в ка·
ко м бы то ни было смысле мнения славянофилов, потому приво·
дим в выноске слова г. Самарина *.
* Мы должны отдать г. Самарину справедливость, что мнение своих
противников излагает он верно; он заставляет их говорить так : «Мысль, п о
существу своему, бесстрастна и бесцветна, и потому ученый, не умевший
или не хотевший очистить себя от представлений, понятий и сочувствий,
прилипающих невольно к каждому человеку от той среды, к которой он при•
надлежит, не может быть достойным служителем науки. Кто вносит слу•
чайное и частное в область мировых идей, тот выносит из нее, в место обще­
человеческих истин или верного отражения предметов в сознании, представ•
л ення неполные,
образы изуродованные и прихотливо расцвеченные».
И вслед за атими словами начинает он изложение своих мнений таким обра·
зом :
« Совершенно то же говорилось и печаталось у нас еще недавно о худо ·
жестве. Поазия ест ь воспроизведение идеи или сущности явления в живом
образе. Идея - достояние всего человечества, а форма, хотя и в зятая из
области случайного, очищается от всего случайного и просве тляется насквозь
идеею ; следовательно, в художественном творчестве участие народности не·
законно. Э то последнее применение общего понятия об отношении челове•
654

Если все де ло состоит в этом, то, признаемся, мы не видим до­
статочных причип с таким жаром требовать, будто чего-нибудь
но вого, признан и я п рав народности на участие в науке . В самом
деле, чем ограни чивается полнейшее влияние народности на
изящную литературу? 1) Степень внимания, обращаемого лите·
ратурою н а те и л и другие предметы, соразмеряется со степенью
важности, какую и меют эти предметы в народной жизни ; потому
литература з анимается преимущественно изучением своего род·
ного б ыта ; 2) форма художественного произведения должна быть
совер шенно н а родна. Все это давным-давно существует и в рус·
ской науке, н асколько су ществу ет русская наука . Огромное •боль·
ш инство наших ученых все силы свои посвящает разработке оте·
чест.веН'НоЙ истории, этнографии, фа)'IНы, флоры и т. д. Теми от·
раслями науки, которые имеют предметом нечто общее для нас и
для иноземцев , занимается т о лько меньшинство, которого, ко·
вечно, не захочет уменьшить «Русская беседа», потому что и без
того знакомство наше с европейским просвещением еще слабо и
поверхностно, по справедливому сознанию «Русской беседы» .
Стало быть, надобно желать не то го, чтобы пропорция ученых ,
занимающихся изучением России, увеличивалась насчет ученых,
знако\fяrцих Россию с Западною Европою, а только того, что бы
число тех и других увеличивалось, чего и желает каждый из нас .
Что же уасается народ�ности в форме науаш, то, как известно,
форма в деле нау1ш далеко не имеет того существенного значения,
как в искусстве : наука т ребует от формы только двух качеств, чи­
сто внешних : во -первых, чтобы изложение удовлетворяло чита­
теля так называемыми качествами слога, во-вторых, чтобы оно
было сообразно степени образования и познаниям той публики ,
для кото рой предназначается.
Относительно слога или манеры изложения - ужели надобно
говорить о таких вещах? впрочем, так как мы хотим собственно
ческого к народному теперь устарело н откинуто вместе с бес.'численным
мкожеством всяких предубеждений". Было бы позволительно предоставить
времени произвести такую же реакуию и против теперешнего гонения н а
народность в деле науки ; но мы мало ценим успех от пр е сыщения, и потому,
не избегая и не откладывая спора, приступаем прямо к уяснению возбужден·
н ого нами вопроса. Недораsумения лежат на нем, как отвердевшие слои на·
НОСНЫХ ПОНЯТИЙ»,
Итак, дело кажетс я не подлежащим сомнению : г. Самарин, говоря от
имени всей школы, требует для народ11остн в науке тех же прав, которые
уже даны е й в искусстве. Обращаем такж е внимание читателя на слово
« недоразумения» : нам кажется, что если «Русская беседа» действительно
останется верна научной точке зрени я г. Самарина, а не образу мыслей
r. Филиппова, то дейст в ительно основанием спора окажутся взаимные н едора·
зумения, а не существенное разномыслие, и спор о различ11и начал пре1<ра·
т ится, как скоро мнимые противни1ш объяснятся друг с другом. Объ яснения
с г. Ф илипповым, конечно, 1 1 е при ведут к согласию ; тут различие, действи­
т ельно, лежит в сущности понятий. Или нам ( и г. Самарн11у) должно забыть
то, что мы знаем, или г. Филиппову узнать м ногое, на что не обращал он
внимания. Последнее и легче и лу чше.
655

уяс,нить вопрос , то не будем оста1в л ят ь без вниман и я и мелочей,
которые иногда п ода ют повод к сер ьезным, по видимо му, недора·
зумениям - о т носительно слога надобно corласиться, что в нем
с и льно отражается народность: известно различие между немец­
«<И М и французским изложением ученых вопросов ,-нам кажется,
что и русские ученые имеют общую манеру в этом случае: она·
з анимает средину между французскою и немецкою. Но если ко­
му-нибудь кажется, что слог в наших ученых сочинениях еще не
так резко самостоятелен, как формы нашей поэзии, каждый
уступчивый охотно оставит это мнение без противоречия: стоит
ли сп орить о реторике ? То же надобно сказать и о приспосо бле·
нии изложения науки к понятиям и степени образованности чита·
телей : это каждый старается делать, и спорить против того, что
рус.екая кнИ'l'а до лж,на быть приопосо блена к потребностям русских
читателей, никто не будет. Чего же больше требов ать от науки
в по льзу народности? «А народное воззрение?» - Но в чем же
оно состоит, кроме качеств , нами указанных ? Гизо и Мишле-оба
французы: чтб у них общего, кроме общих качеств французского
слога? В воззрении Мишле го раздо больше сходства с воззре·
нием, какое имеет Маколей, нежели с Гизо. Надобно вникнуть в
это, и мы убедимся, что главным основанием различия в ученом
воззрении бывает степень общего образования, на которой стоит
автор, а не народность е1·0 , партия (ученая или политичес кая), к
которой он принадлежит, а не язык, которым он го ворит. Влия·
ние французской народности 'На французскую науку , немецкой на
немецкую оказывается очень незначительно, если народность не
смешивать с учеными и другими убеждениями и с степенью об­
щего образования, и не ограничивать влияния народности теми
качеств ами изложения, которые указали мы выше. Убеждения су­
щественно одинаковы во всех странах при одинаковой степеJJи
образованности и при одинаковом благородстве характера. Мы
очень хорошо знаем, чт б разумеют под «русским во.ззрением»
люди мало образованные: они выражаются так потому, что не
знают о существовании и во Франции, и в АнгJ\ИИ, и в германии
совершенно подобных воззрений между людьми мало образован­
ными, которых и везде очень много. Но мы решительно не зн аем ,
чем �может отличаться во ззрение г. К . Аксакова или r. Самарина
от �воззрения, какое имеет каждый ставший в уровень с веко м
человек , какой бы нации он ни принадлежал. Есть, правда, одно ,
чем они отличаются не от иноп леменников, а от многих из нас :
и менно, они заботятся о введении в науку русского народного
воззрения, между тем как другие думают т ольк о о то м, чтобы
р азвивать свое воззрение сообразно настоящему поло жению
науки. Но что ж делать ! у каждого из нас есть свои любимые за­
боты, желания, если угодно , мечты, 1< кото рым все другие люди,
к р оме немногих друзей, остаются довольно холодны. В этом от­
ношении нужно соблюдать взаимную те рпимост ь: любимая те м а
656

есть у каждо го у ченого своя. Иногда над этою человеческою сла­
бостью можно посмеяться, не переставая сочувствовать друг дру­
гу ; но что касается лично нас, мы находим, что любимая тема пи·
сателей, нами наз.ванных, нимало не за,бавна, потому что распо·
ложение к ней вызывается факто м серьезным и г рустным : наука
наша находится действительно в состоянии, которого вовсе еще
нельзя н азвать блистательным. Правда, знанию прошедшего и
насто ящего Рос сии иностранцы учатся у нас; но всему остальному
должны е ще мы учиться у них, а сами мы не внесли еще в науку
ничего нового. Все согласны в объяснении этого факта: просвеще·
ние у нас еще слишком мало распространено в обществе ; истинно
ученых людей у н ас еще мало, все наши умственные силы еще по ­
глощаются гигантскою задачею р_аспространения просвещения в
нашем отечестве, удивительно л и после того, что нам еще недосуг
заниматься ка'П'Итальными трудами для ,в едения вперед общечело ­
веческой науки � Подождем времени, ко гда у нас будет оставаться
досуг .для разработки философии, всеобщей истории и других
наук, возделывание которых не лежит исключительно на нас;
тогда, нс.по лнив свою .прежнюю задачу : «�просветиться», мы будем
работать и на пользу общечеловечесжой нау�к·и не хуже немцев
и французов, а, может быть, и лучше, если верить шопоту высокой
народной гордости , живущей в каждом из нас. К этому фа'Ктиче·
скому объяснению, принимаемому всеми серьезными людьми, не·
которым угодно прибавлять до гадку, что мы можем ускор ить
приближение срока .для своего деятельного участия в развитии
общечеловеческой н�аук и, если будем заботиться о внесении в н а­
шу науку «народ·ного ,в оззрения». Положим, что эта догадка оши·
бочна,- в ней нет еще важного проступка : никому не запрещае'I'Ся
строить гипотезы, разумеется, под тем у словием, чт обы не враж­
довать .к людям, не принимающим гипотезу, пока она не оправ­
д ана фактами. Положим, что она сп раведлива, - никто не может
пре1:ендовать на людей, не принимающих ее, пока она не подтвер­
ждена фактами ; сущность гипоте зы в том и состоит, что приня­
тие или отвержение ее-дело личной воли·, а не обязанности. Убе·
дить в оправедливости гипотезы нельзя никакою полемикою или
диалек-rикою : надобно подтвердить ее фактами. Итак , по нашему
м нению, гг. Самарин, К. Аксаков и другие избрали бы самый
в ерный и к раткий путь, если бы озаботились проведением «на·
родного ·воззрения» в каПитальных ученых трудах : 1) показать
фактически, в чем ,мо жет состоять требуемое ими «народное воз·
з рение» в н�ау ке, кроме указанных нами выше качеств изложе­
н ия: 2) док азать самым дело м, что при помощи заботы о «на­
родности ·во ззрен ия» русскому ученому легче дв инуть вперед
о бщечеловеческую науку , нежели при по мощи обыкновенного ·Ме·
тода и обычных уче н ых с редств . Пока это ,не будет показано и
доказано фактами , вс якие похвалы на родному воззрению кажут­
с я нам лишенными действ нтелыюrо с о держания и основания.
42 н. Г. Чернышевскиll, т. 111
657

Но, с другой стороны, пока люди, п·рини мающие г ипотезу, ко·
торой мы не принимаем, ·будут обо всем, что принадлежит ми ру
действительности и сфере положительной науки, сох ранять убеж·
дения , п риличные образованному человеку нашего време ни, м ы
не перестанем сочувство вать этим людям во всем, кроме их м еч­
ты, которая, принадлежа к миру мечтаний, не имеет в наших гла­
зах особенной важности и не может для нас служить поводом к
серьезному разногласию. Один астроном утверждает, ·что на лу·не
есть жители, другой не принимает этой гипотезы. Они могут ве·
сти об этом р ечь «умную, но праздную», по вы1ражению г. И . Ак·
саков а, и, одна•ко же, это не .мешает последiнему отдавать спра·
ведливую похвалу положительным услуг ам, какие первый может.
оказывать науке, одинаково инте ресующей обоих.
Ит ак, к аких же положительных услуг общему нашему делу
ждем мы от «Русской беседы », если она останется верна направле­
нию, эа кото рое ручается имя издателя и лучших сотрудников и
некото рые статьи первой книги их журнала? Во всем, что ка·
сается положительных, а не отвлечеНJНых ;вопросов, он а, кажется
нам, будет говорить верно и зд раво, как гово рят все истинно про­
свещенные лю ди в наше время; участники этого журнала �распо·
лагают значительным запасом знаний и ревности к делу просве·
щения *; они люди се рьезные, люди с го рячими и твердыми
убеждениями : как же .не радоваться, что они нашли орган для
своей литературной деятельности ? Во в сем, что имеет действи·
тельное значение для науки и жизни, они будут действовать в
по льзу просвещения: чего же требовать больше? Споры о гипоте·
Зах не принесут вреда ничему существенно важно му, если обе спо ­
рящие стороны ·будут помнить, что гипотезы до лжны иметь
только вто ростепенную важность сравнительно с чистыми выво·
Дами и з фактов действительности ; а в этих выводах более или
менее со гласны все образованные люди. Гипотезы, даже ошибоч­
ные, имеют и хо рошую сторону (под условием, ко нечно, не увле:
КаТЬСЯ ИМИ ДО Презренця К факта1м ): ОН И возбуждают · деятель•
ность мысли. Особенно важна эта выгода в тех случаях, ко гда
мысль, слишком при выкшая к рутине и апатии, нуждается в воз­
будительных средствах, что бы проснуться из полудремоты. Та­
ко во именно кажется нам по ложение нашей литературы, и мы
ожидаем от гипотезы, выставляемой славянофилами, оживления
для нашей умственной деятельности : многие, прежде не думав·
шие, начнут думать , - а это в настоящее время важнее всего.
Споры, лишь бы только велись о предметах, «вызывающих на
"' П росим не забывать, что мы имеем в виду не всех участников « Рус­
с кой беседы», а таких людей, которые. похожи на rr. Аксаковых, Кошелева,
Самарина, Хомякова. К аждый журнал и каждая школа имеют слабые сто·
роны и сотрудников, которые не содействуют увеличению славы журнала. Но
каждый журнал стремится победить в себе вти недостатки. Беа сомнения,
необходимос т ь 11тоrо увидит и «Русская беседа",

размыш лен ие», а не о какнх-нибуАь мелких Арязrах, и лишь б ы
велись благороАно, оживляют литературу.
Желаем «Русской бесеАе» благоденствия и процветания!
«А опасность, угрожающая от нее вашим убежАениям �»­
Опасность вовсе н е так велика, как могут АУМать иные, преАУ
.
·
бежАенные прот ив «Русской бесеАы»: от истинных славянофилов
нельзя ож и дать, что б они хотели
Ко дням Кошнхина Россию возвратить,
ч1·об они стали проповеАывать отчуждение от общечеловеческой
образованности. Мы верим, ког.д а г. Самарин говорит от лица их :
Потр ебност ь народного воззрения многие принимают за желание, во что
бы то ни стало, отличиться от других, как будто бы в этом отличии заклю·
чалась цель направления. Им кажется, что ученый, садяс ь за свой рабочий
стол, задает себе задачу выдумать, изобрести русское народное воззрение,
например, хоть на феодализм. Нельзя же ему повторять, что сказали Гизо
или Гриммы: то были немцы l И созданный воображением труженик, несчаст•
ная жертва воображаемых дурных советов, грызет перо, потирает себе лоб
и губит время в бесплодной погоне за оригинальностью. Но в ольно же в
такой форме представлять себе участие народности в развитии науки l Нера•
зумное, безотчетное и преднамер енное отриуание чужо�о потому только, что
оно чужое, при недостатке с вое�о, при внутренней пустоте , не поведет к рас•
ширению области sнания. Это�о нико�да никто и не утверждал". Здравое
понятие о народности ограничивается, с одной стороны, боязнью исключи•
'Тельности, с другой - боязнью сле по�о подражания. Эта последняя боязнь,
бесспорно имевшая основание в первоначальных приемах науки, пересаженной
вРос
с
ию из Западной Европы, теперь начинает исчеsать.
«Имевшая», а не «имеющая» : итак, по словам r. Самари н а,
сла�вянофилы нахоАЯТ, что восставать проТИ'В cлetnoro по Аражания
иноземцам в науке уже прошло у нас время, и уже не боятся за
нашу вароАную самостоятельность ; итак, по их мнению, мы уже
имеем в науке столько самостоятельности, сколько позволяет нам
степень наших познаний. Если так АУмают славянофилы, они АУ·
мают спра.веАливо. ПоАобно г . Самарину, г. К. Аксаков говорит,
что «стран но было бы напаАать из любви к народности на
общечеловеческое: это значило бы отказывать своему нароАУ в
имени чело веческом. И конечно таких нападений нельзя ожидать
от «Русской беседы». Прекрасно ! мы вполне верим такому образу
мыслей в гг. К . Аксакове и Самарине, и желаем только, чтобы
«Русская беседа» нико гда не покидала этой точки зрения.
Трудно после этих объяснений понять, в чем должно состоять
тр ебуемое г. Самариным и г. К . Аксаковым «народное воззрение
в .науке»: ни тот, ни другой не обратили внимания на то , что
сущность требования выражается в его осуществлении, и не поза·
ботились уяснить для нас теорию свою практическими приложе·
ниями ее к каким-нибудь определенным вопросам. А теория •без
практики почти неуловима для мысли, и общие понятия, ими ВЫ ·
сказываемые , неопределенны в своей отвлеченности. Нам ка·
жется, что сущность их требования состоит в том , что бы мы по ·
няли необхоАимость критики в науке и не увлекались предр ассуд·
42*
659

ками и прист растия ми, по кpatiнeti мере, чуждь1м1t нашим нравам,
если нельзя всеrда предостер ечься от предрассудков, всосанных
с молоко м матери, хотя я эти предрассудки не лучше друrи х и
таюже до л.жны быть отстра11яемь1 ка.ж�ды'М ИJз нас в деле нау«и.
В предисловии к «Русской беседе» также встречается слово «кри·
ти ка». О, если дело идет rолько о rом, что надобно все принимать
с строгою ·Критикою и беспощадно отбрасывать предубеждения,
то зто дело прекрасное; мы прибавили бы только, что каждое дело
надобно называть ero настоящим именем, и, например, чувствуя
потребность «критики в науке», прямо и rоворить, что тр ебуется
«критика в науке», а не «народное воззрение» или восточное на·
чало. Само собою разумеется, впрочем, что критика хороша толь·
ко при соблюдении некоторых научных условий; из них важней·
шие : 1) основывать свои суждения о rо м, чтб справедливо и чтб
несправедливо, на идеях, выработанных современною наукою, а
не на каких-либо субъективных симпатиях, не на мертвой букве
какой-либо .КНИ'I'И и не на пp eдpaccyJIJl(ax, коrорые сами не вы•
держивают критики ; 2) ни под каким видом, ни для каких це,1
1.
ей
не иrнориро вать и не искажать фактов . Если «Русская беседа» ,
верная словам rr . Самарина и К. АJ<осаков а, •в своей «-Rритике
науки» будет соблюдать эти пос'lуляты, вти каll'еrорические импе·
ративы н ауки, она скажет нам очень •Мноrо хо рошеrо, хотя ска•
жет мало такоrо, что бы не было уже (и очень недурно) выска·
зано в Западной Евроnе, поrому что Европа очень любит кри·
тику tВ науке и зани•м ается ею очен ь небезуспешно.
Не знаем , во всем ли соrласятся с !На�ми тr. К. Аксаков JI Са·
марин, - вероятно, не во всем, поrому что трудно найти двух лю·
дей, кото рые думали бы совершенно одинаково, хотя бы они при·
надлежали и к одной школе, а не к различным; но :надеемся, что
точек сходства в нашем и их образе м ыслей найдется довольно
мноrо, быть может, более, нежели серьезных поводов к разноrла·
сию. НекОторые другие участннки «Русской беседы>>., вероятно,
н айдут неудовлетворительными мноrие из объяснений, удовлетво·
рительных для ученых, нами названных. Наконец, с r. Филиппо·
вым мы можем corлашаты:я rолько в двух пунктах: в том, что тер·
пение - прекрасное качество, и в том, что смирение - высокая
добродетель; но та·к как е'J'И вопросы принадлежат не литературе,
а за,конам блатоустройсmа и блаrочипия, то можно, 11
1
0'жалуй,
сказать , что мы с ним не сходимся ровно ни в чем, косда речь
идет о литературе. Это различие между разными соучастниками
«Русской •беседы» делать необходимо : иначе, если мысли
r . К . Аксакова смешивать с мыслями r. Филиппова, или наобо·
рот, дело совершенно эапутае-rся.
Но мы все говорим о направлении «Русской беседы», а ничего
еще не сказали о содержании первой ее книrи, - это потому, что
интерес публики возбуждается собственно направлением «Рус·
ской беседы», а не частными достоинствами или недостатками
660

статей , вошедших в состаь ее nервой книги. О них достаточ но бу­
дет сказать несколько с.лов. С .лу чшими из стихотворений мы уже
познако !'tUl.ли читате.л .1
1
а предыду�:,uем номере нашего журнала ;
кроме их , в отделе и1ЗЯJ:DНОЙ с.ловеСIИости помещено о,д.но сmхот­
ворение Жук ова<о го и две его статьи в прозе : «0 меланхолию> ·и
«0 привиjtениях» . Дух, которым они проникнуты, тот же, как и
в остальных сочинениях Жуковского о психологических п_gедме·
тах. Кроме того, г. П . Киреевский поместил несколько русских
песен из своего сбори ика . В отделе критики заметим статью
г. Г--аза «0 семейной хронике» г. С . Акса'IСова: в ней рассеяно
много У'М ных мыс.лей ; две небольшие статЬ'И ir. Коше.лева отли­
ч аются [ здра•в ым в зглядом и] большим зна1нием дела [ :трудно
не .убед�иться его .дока�зате.льствами, что средоточием, из которого
доЛIЖIН ы расходиться железные до роги по всем к раям России, !На­
добно и1.З6р ать Мое.к.зу] . О статье г. Са'Ма�ри н а : « Ава с.лова о на­
родности в �Науке » я небольшой статейке г. К . Аюсакова: «0 рус­
ском воззрении» мы говори .л и подробно. Он и с.луж.ат как бы про­
граммо ю «Русской �бесед ы», - и ее.ли он а остан ется верна етой
п рогр амме, то , без со мнения, приобретет общее у�
в
ажеиие, чего
мы от души 1же.лаем.
Июнъ 1856 rо,ца.
И стихоморениям, и повестям, и дра"Мам бьшает И1Ногда, как
людям, счастье, ничем, повидимому, не заслуженное. Ск ажите ,
например, за чтб все чу,в ствите.льные серАЦа в старинные годы вы·
бира.ли д .ля аккомпанемента своих вздохов непременно и.ли :
и.ли:
Стонет сизый rолvбочек,
Стонет он и день и ночь".
Вsвейся выше, поиесися,
Сизокрылый rолубок" .1
между тем, как в то же самое время бы.ли сотни других песенок,
ничуть не уступавших ни «сизокрылому го.лубку», ни «сизому го­
лубочку» своею чувствительностью и гораздо .лучше написанных ?
За чтб изречение Суворова дало бессмертие именно « Пригожей
по варихе», а ие друго:wу какому-нибудь плохому ром ану ? 2 Чем,
наконец, и в наши времена комедия «Чиновник» заслужила то
особенное счасть е, что возбудила жив ые споры 1В обществе и по­
дала повод к появлению двух замечательных разборов, из которых
один читатели пробежали в предыдущей 'КНИЖ!<е н ашего ЖУIР·
на.ла, а первая по ловина другого, принадлежащего Н. Ф . Пав·
.лову , помещен а ·В No 11 «Русскоrо 'Вестника» ?3 Руссм я д,ра·ма•
тическая .литература не очень богата. прекрасными но востями ; но
каждый скажет , что всякий год ставится у нас на сиену ее.ли ц_е
больше , то уж никак не меньше десятка новых пьес, от .личаю·
щи хся гор аздо большими .л итературными достоинствами, нежели
661

последняя пьеса графа Соллогуба. И, однако ж, они проходят без
шума ; а « Чиновнику» досталась громкая слава. Или вта ко медия
обратила на себя общее внимание тем, что поразительно плоха? -
и того нельзя с.казать о «Чиновнике» : он, правда, очен·ь слаб в
ху�дожес11венно м отношении, но бывают сотни пь ес еще гораздо
слабее его - и, однако же, о них не говорят, а о нем го ворят.
Ст ранное счастье, незаслуженное счастье «Сизому голубочку»,
«Пригожей по варихе» и «Чиновнику» !
Так ли ? В самом ли деле незаслуженное ? Не н а первый ли
только взгляд кажется, будто все эти три произведения полу·
чили свою известность только благода ря капризу случая ? Ведь
случайно ничего не бывает на белом свете - ужели только «Си­
. зый голубок» и «Чиновник» составляют исключение из общего
правила ? Вероятно , известность их основана же на чем-нибудь.
О «Сизом голубке» нам некогда пускаться в изыскания; но что
«Чиновник» наделал шума не без причины, знает каждый: благо,
дело еще недавнее. В комедии граф а Соллогуба есть несколько
горячих слов против злоупотребления, которое возбуждает общее
негодован ие. Потому-то и возбудила она к себе общее внимание.
Так. Но этим самым о бъяснением и запутывается дело. Если
некоторые прекрасные фразы «Чиновника» вызвали единодушные
аплодисменты, то за что же критика напала на эту комедию так
безжалостно? Положим, что пьеса слаба, очень слаба ; но ведь
не говорят же о самых слабых пьесах так строго, как говорит о
«Чиновнике» Н. Ф. Павлов. Его разбор написан чрезвычайно
едко. Неужели пьеса не заслуживала пощады за свои громкие
фразы ? Отчего такой гнев ?
Оттого гнев, что высо1ше притязания не могут не возбуждать
желчи, ко г да ими об наруживается то лМ<о незна.н ие .дела и не·
уменье взяться за •него .
В чем эти высокие притязания, эта неправда, нам не J!УЖНО
говорить : читатели знают, какой вопрос ставит «Чиновник» и как
решает его . В главных мыслях, критика г. Н . Ф . Павлова схо­
дится с тем, чтб было высказано в нашем журнале по поводу
пьесы графа Соллогуба. Надимов, столь самодовольный, с такою
гордостью выставляющий себя в пример всем, так презрительно
отзывающийся о .в сех, кроме себя, провозглашающий во всеуслы·
шание, что Ро ссия в нем нуждается и погибнет без него,- этот
Надимов не знает ни России, ни людей , ни самого себя; он н и к
чему не сп особен, он поступает хуже всех тех, против которых
восстает. Надобно же разоблач ить та1<ого человека, надо бно же
.доказать, что он сам не по нимает то го , о чем твердит. И если он
в ыступает на сцену с намерением сделать других подобными себе,
то надо бно же сказать, что он жестоко ошибает ся, считая себя об·
разцов ым человеком, и что исти•н а, случай•но примешиваемая им
к суетн ым похвалам самому себе, иск0ажаясь в его устах в угоду
его самолюбивым мечтаниям, перестает быть истиною.
662

С этой целью написан р азбо р Н. Ф . Павлова, как и разбор,
nомещенный в « Со временнике». Но r. Павлов идет далее. Обна·
руживая, что идея ко медии фаль шива, он подробною эстетиче·
скою крит 11кою доr<азывает, что фальшивость основной идеи по·
rубила и художественн ое до стоинство пьесы.
Чрез это ero разбор получает новое достоинство : в нем приоб·
ретает русская литература прекрас ный пример истинной худо •
жествекной критики, понятия о которой так затемН'Или,сь после
смерти Белинскоrо.
Художественность состоит в соответствии формы с идеею ;
пото му, что бы рассмотреть , каковы художественные до стоинства
пр оизведения, /Надобно как можно ст роже исследовать, истинна
ли идея, лежащая в основании произведения. Если идея фаль·
шива, о художественности не может быть и речи, потому что фор·
ма будет также фальшива и исполнена несообразностей. Только
произведение, в котором воплощена истинная идея, бывает худо·
жественно, если форма совершенно соответствует идее. Для ре�
шения по следнеrо вопроса надобно просмотреть, действительно
ли все части и подробности произведения проистекают из основ·
ной ero идеи. Как бы замысловата или красива ни была сама по
себе известная подробность - сцена, характер, эпизод, - но ес ли
она не служит к полнейшему выражению осно вной идеи произ·
ведения, она вредит ero художественности. Таков метод истинной
критики. У нас в последние rоды все эти ко ренные понятия запу·
тались и затемнились. Люди, наиболее то лковавшие о художе·
ственности, реш ительно сами не знали, чтб такое художествен·
ность. Они, забыв обо всем, на что должна обращать r лавное свое
внимание критика, вообразили, бу,дто художественность состоит
в красивой отделке подробностей, в украшении произведения за·
бот ливо сделанными картинками и ловко обточенными фразами.
О то м, имеют ли смысл эти украшения, нужны ли они для выра·
жения идеи, существует ли, наконец, в произведении какая·
нибудь идея, они и не думали сп раш ивать.
По их понятиям, чем более походит лите ратурное произведе·
ние на хо рошо обто ченную иrрушку с приятно звенящими бубен·
чиками, тем оно художественнее. Они совершенно возвратились
к невинной поре триолетов и буриме. Если бы воскресли Буало
и Лагарп, они о бняли бы этих мастеров разбирать до стоинства
«красот пиитических»; сам Толмачев и даже сам Бурrий не or
r
кa·
зали бы в п олном своем одобрении их тонкому вкусу.
Но публика не способна ныне восхищаться литературными
игрушками, еще менее способна уважать рассуждения о достоин·
с'l'вах отделки бубенчиков на игрушках. К р итика лишилась не
то лько у1важения, даже внимания читателей. Она ста ла скучна. Ко­
му охота смотреть на то, как переливают из пустого в порож нее�
Одного слов а «Художественность » стало уже довольно, что бы
на,вест11 тос.кливейmую зевоту на самоrо бесстрашноrо читателя.

Не пора ли прекрат ить эту .з абаву � до вольно времени погуб·
лено на нее : довольно надоела она всем .
Пора критике вспомнить, что она должна быть не пустосло·
в ием об игрушечных бубенчиках. Чем же она .цолжна быть� Не·
зачем пускаться в длинные рассуждения Q том, чем должна быТ'ь
критика,
-
укажем на разбор «Чиновника», написанный
г. Н . Ф. Павловым : вот истинно художественная критика, вот та
критика, которой требует публика, потому что в ней находит
мысль и дело, а не пустые речи о красотах по брякушек.
Каждый по мнит еще превосхо дные пись ма г. Н . Ф . Павлова
по случаю из дания «ВыбраНJНых мест из переписки с друзьями»
Гоголя 4• Ра�збор «Чинов ника» стоит, в своем роде, этих писем.
Больше мы ничего не скажем в похвалу его новой статьи, псr
r
ому
что трудно приискать другую похвалу выше этой.
Вы хотите го ворить о художественности ? Посмотрите же, как
понимает художественность г. Павлов, как он, ни на минуту не
забывая об идее произведения, I<аждую подробность спрашивает :
«скажи мне прежде, зачем ты здесь ? дала ли тебе общая мысль
комедии право являться передо мною в этой комедии ? Нужна ли
ты для воплощения идеи ? Не противоречишь ли ты е� , вместо
того, чтобы оправдывать ее и оп равдываться ею ? Только тогда,
если ты докажешь sто, я спрошу, красива ли ты». И когда каж·
дая сцена, каждый характер поочередно обличается в несообраз•
ности с идеею целого или в излишности для нее, он неумолимо го·
ворит : «бьrrь мо жет, эта частность отличается щегольскою отдел·
кою, все равно : будь она красива или некрасива,- она неуместна,
фальшива, проти вохудожественна». Быть может, например , салон
графини описан очень изящными и подробными чертами , быть
может , вся внешность аристократизма выстаэлена в лице графини
очень 'J'о чно ; но чувства. и поступки rрафини носят ли на себе от·
печаток аристо кратизма ? Уз наем ли мы из комедии графа Со лло·
губа , к�ш чувс'Ilвуют и посТ}'IПают дамы вы·оmеrо общест,в а? -
Нет. Нет ? Так за11ем же она графиня? зачем же ее аристократи·
чес кий салон? Это рама без портрета, это наД1
11
ись без предмета,
к .которому должна относиться, в sтих подробностях 1Нет художе·
ствеНJНОl'О смы'Сла, а1втор испо ртил и.ми свою ко медию, в которой
они из лишни и фальшивы:
Вообще надо заметить, что тут действует какая-то графиня допотопная,
а не графиня современная нам. Иные писатели любят присвоивать себе, пре·
имущественно перед другими, знание всех тонкостей в светском круге, назы­
в аемом, если хотите, высшим обществом. Знание вто, благодаря нашим нра·
вам, нашей физиологии н счастливо или несчастливо сложившимся истори·
ческим событиям, достигается легко и нисколько не сопряжено с теми пре ·
пятствиями, которые были отличительн ою чертою народов Запада. Не был о
и нет мудрости познакомиться с графиней, с убракством ее комнат, с ее гар·
деробом, проникнуть к ней в душу, исследовать движения ее ума, определить
понятия, привитые ей веком. Нужен только талант. Но, повторяем, в сочи·
нени ях иных писателей не заметно дельного жел а11ия изу•ш ть предмет, кото·
664

ры:i, по блаrопр11ят11ому стечению обстоятёльстll , находитс я под руkою.
К несчас т ию, все , чт6 носит у нас правильно или неправильно имя образо ­
ва1111ости : познания, об�,uестаевио1 пол ожекие, аи акомста о с изаестною ере·
АОЮ людей, все употр ебляетс я часто средством для одного чванс тва пер_еА
другими. При аиимательиом в21 гляд1 иер1Д1Ко можно увидеть там на дне �и ·
чеrо более, как пустое тщеславие . «Я профессор в этой науке не потому,
чтобы имел особенные способности, а потому, что ежедневно упражняюсь
в ней, .я ежеминутно там, rде вас нет » . Это щегольство, основанное на
ничтожных случайностях жизни, влечет за собою часто свое собственное
наказание.
Тот не знает высшего общества, кто знает ero затем только, чтоб ска·
зать другим, что они а го не знают, как не может назваться образованным
человеком тот, кто читает к нигу затем только, чтоб похвастать ею. Да, ко
многим изображениям зтого общества примешивалось у нас почти всегда
тайное чувство хвастовства, - и что же вышло? писатель превратился в
модистку с Невского проспекта, в столяра, в бронзовых дел ма стера. Наря·
дить графиню по моде, поставить перед ней ва.ау с цветами, убрать ее стол
разными безделками, посадить ее в кресла, обитые бархатом, заставить вепре•
меиио ездить верхом, постлать ковер, вынуть у нее из головы всякую мысль,
а нз сердца всякое путное чувство - зто значит изобразить светскую жен·
щнну, графиню. Но, боже мой, зтот рецепт уже известен давно, зто уже
невыносимо скучно и страх надоело. Ведь в светсхой женщине, в графине,
несмотря на то, что она графиня, может также быть воображеиье, тонкость
ума, живость чувства, какое-нибудь понимание того, что дышит, движется,
мыслит и чувствует около нее. Ошибитесь, ради бога, в ее туалете,
нарушьте требования моды, оставьте в покое письменный стол, верховых
лошадей, избавьте iНа С от ковров, от мебели, но схватите душу свет·
ской женщины, уловите направление е е мысли, представьте влияние окру·
жающих обстоятельств на ее природный характер. Что зто за графиня? зачем
увлекать е е от нас, готовых с такою нежностью любоваться ею , в сферу
давно забытых индейских каст, и насильственно разрывать у нее все точки
соприкос новения с мелкими чиновниками, когда ни век, ни она сама, как
она есть в самом деле, не требуют такой разрозненности. Нет, неправда, что
современная графиня, как новорожденное дитя, не знающее ни людей, н и их
отношений, испугается губернаторского чиновника; неправда, что задумается
посадить его. Современная графиня не так труслива и не так младенчески
добродетельна. Не только в деревне, но и в Петербурге она примет чинов•
инка с ласковым словом, с очаровательным взглядом, посадит и тогда, когда
он будет не щегольски одет, протянет ему даже в ином случае, судя по важ·
кости дела, два нежные пальчика, согласно обычаю, перенятому нами у ан­
гличан. В деревне, особенно, графини не так недоступны и не т ак легкомыс­
ленны, как многие воображают. Там они становятся очень обходительны со
всеми, кто нужен, расчетливы, иногда скупы ; они, напротив, спешат знако•
миться с полезными чиновниками и, должно сказать к чести современных гра­
финь, часто умеют обделывать свои практические дела гораздо лучше, чем
мужчины. Вы видите, что светская женщина на бале легка, как зефир, и
верите ей! Такой в згляд а vol d'oiseau может вести к важным заблужде•
ниям. Нет, зто не графиня из нынешнего Петербурга или из нынешней
Москв ы, а маркиза из древних .а аписок Saint-Simon. Виноват! маркизы были
все-таки умнее на1!JеЙ графини.
Над имов говорит гр афине великолепные фразы об отечестве,
священном долге, самоотвержении и проч. Хороши ли они сами
по себе, до зтого художеств енной критике будет дело только
тогда, когда она узнает, уместны ли, нужны ли здесь они. Кто
етот Надимов ? Зачем он здес ь? О том ли он должен гов орить , о
чем теперь 1разглаrольствует, рисуясь перед r рафи.н ей?- Нет.
665

Нет? Так он говорит неумес11но и фальшиво. Да и вообще имеет
ли он право п риписывать себе те качества, которыми хвалите.я?
Чем ОtН их доказал? - Ничем. Ничем? о, так он самохвал, ни
больше ни .меньше; а идея nрои:з.ведени.я требует, что бы он б ыл
человеком дел1:1
1
ным, - ст ало быть, его лицо противоречит идее
комедии, оно· противохудожествен.но, оно Г}"бит комедию.
Милая графиня не поняла ин единого слова. Да и на что ей рассуждения
о службе? она переходит к вопросу, который ей ближе, к вопросу о с част11 и,
к вопросу о любви, и если Наднмов, для беседы с нею, забыл свою обязан·
ность, то она, становясь на его место, превращается в чиновника, приступает
к следствию и допрашивает немилосердно:
- А счастья вы не ищете? Кого же вы любите?
Надимо в. Я -с, графиня? да я живу любовью, я постоянно счастлив
в любви.
Графине становится вто неприятно. Он живет уже, а не начинает жить;
следовательно, вта любовь не относится к ней. Наднмов продолжает :
- Да-с, я счастлив в любви с тех пор, как догадался, где надо некать
ее. Я нашел такую любовь, на которую положиться можно, которая наверно
н никогда не изменит.
ГраФння. Какую же вто?
И графиня и мы заинтересованы чрезвычайно. Любопытство наше 11оз·
буждено до неимоверности. М ы пылаем нетерпением узнать поскорее вту
чудную женщину, ниспосланную небесами; в их благости, губернаторскому
чиновнику, приехавшему по делу о затопленных лугах Дробинкина, вту вос•
хитительную любовь, которая наверно и никогда не изменит. Надимов назы•
вает нам ее. Судите же о горечи нашего разочарованья l Это обман. Это не
живая дама с миловидным лицом и в нарядном платье, а дама-идея, идея
огр омная, уничтожающая, вто Россия.
- Любовь к нашему отечеству, любовь к России, -говорит Надимов.
Этого чувства на всю жизнь хватит и с избытком даже.
И у графини н у нас опускаются руки. Наднмов любит Россию и, к ак
кажется, сколько вто проглядывает из его слов, уверен немного во взаим•
иости, хотя до него великие люди жаловались большею частью на холод•
иость и неблагодарность отечества: Аристид был изгнан, Велисарий умирал
с голоду. Любовь к России - чувство похвал ьное ! Да, его хватит на целую
жизнь и не на одну даже, вто правда. Но зачем г. Надимов говорит об
втом ? зачем так торжественно, с таким лирическим вступлением? разве вто
какая-нибудь диковинка? разве любить Россию есть привилёгия, дарованная
исключительно ему и приобретенная какими-нибудь усилиями? разве предпо·
лагается, что графиня не любит тате России? Давать чувствовать такое
пр�дположение было бы неучтиво. Разговор между образованными людьми
основан на взаимных уступках, на взаимном благоволении друг другу. Гра·
финя очень ограниченная женщина ; но не может же Надимов сказать ей: я
умен. Не может потому, что и графиня, какова она ни есть, должна прини·
маться за умную. Он умен, умна и она. Не хочет ли Надимов намекнуть ей,
что вот Мисхорин, которого он сейчас видел, не любит России, а я люблю?
Конечно, Мисхорин хотя щегольски, но несколько пестро одет ; да, во·пер·
в ых, Надимов не довольно хорошо ero знает, а, во-вторых, ронять в мнении
графини заочно кого бы то ни было не идет человеку щегольски и весьма
просто одетому. Для чего же, повторяем, говорит г. Надимов о своей любви
к России, если предполагается и должно по совести и из учтивости _ предпо·
ложить, что любят ее и графиня и Мисхорин, и те, которые налицо, и те,
которые еще за кулисами ? Я люблю, а графиня скажет : и я люблю ; после
втоrо следует : ты любишь, мы любим. Что ж вто за разговор? вто повторе•
ние грамматики, спряжение действительного глагола и ничего более.
Любовь к отечеству не заслуга, не преимущество, не достоинство. Это
666

чувство инстинкти вное, невольное. Любишь и потому , что не любить не
можешь, и потому, что вне отечества никуда не годишься и никому не нужен.
Не любить было бы гораздо мудренее, чем любить. Челове к живет во вре·
менн н в пространстве, иначе на земле и жить нел ьзя. Отечество есть имен но
пр остранство, одно и з условий его существова ния. Все, что в нас есть,
духовный и физический состав, все образовалось на этой почве, в этом воз·
духе : все, что заимствовали мы из-под чуж ого неба, приобретено нами по
милости той же почвы и того же воздуха. Да и кто не любит отечества? где
эти люди, эти народы? есть такие, которые умирают с тоски по нем. Не ста•
нем прибегать к пошлым возгласам о благодарности : в любви к отечеству
таится идея более существенная и более истинная -идея необходимости. По•
этому, покинем ли мы Петербург и выберем своей резиденцией город Усть•
сысольск, определимся ли на службу в писцы станового пристава, или пой­
дем положит ь голову за Россию, нам всем равно любезную и равно дорогую,
мы не имеем права становиться на ходули и высовываться из необозримой
массы обыкновенных людей, провозглашая громогласно, что таем любовью к
своему отечеству. Даже прибыв в имение графини или княгини, . п о жалобе
Дробникина о двух или трех стогах сена, мы должны совершить этот подВ!f1'•
не уверяя друrих, что спасаем Россию или приносим ей пользу. Этого требует
чувство уважения к себе, чувство нравственного приличия, этого требуют
и законы смешного. Вы вступили в должность муравья и тащите песчинку
на огромную гору, - прекрасно, но что же из в того? неужели это должно
послужить поводом к диссертации о любви к отечеству? Впрочем, г. Нади·
мов и песчинки -то не тащит : до сих пор он только разговарив ает : а как
пример соблазнителен, то мы боимся, что в гу бернии, где он поселился,
будет большое запущение в делах. Все закипят любовью и перестанут
писать. Видно, любовь, даже и к отечеству, отвлекает человека от занятий.
Но, нам скажут, он отказался от удовольствий столицы, пренебрег наслажде­
ниями богатства, заехал в какую-то трущобу, принес жертву. Это опять не
исключительное положение. Заметим мимоходом, что в губерниях служит
много чиновников, которые и живали в Петербурге, и богаты, и путешеств о•
вали. Что касается до жертвы, тут вопрос важнее. Чтоб же ртва получила
общественное значение, для этого нужны ее плоды, н ужно не собственное
мнение, а мнение других. Иногда нет средства отличить черту самоотверже·
ння от побуждений эгоизма. Приехать из Петербурга в губернию можно
от сплина, от нечего делать, от неудач, нз мелкого честолюбия выказат ь
себя. Г . Надимов любит как-то огромно. Любить всю Россию не легко.
Отчего бы не огоаничиться какою- нибудь из ее частей? Полюбить бы хоть
одну губернию. Россия так обширна, что есть из чего выбрать. Вот, нап/Щ='
мер, в вту минуту, как он изъясняется в своей нежности к целому, части
втого целого, то есть понятые или окол ьные люди, без которых нельзя
составить законного удостоверения о затопл� ииых лугах, лежат на т раве или
сидят, пригорюиивmись, у конторы на завалине, оторванные от своих работ,
в ожидании, когда будет угодно гvберискому чиновнику спросить их, боr
знает зачем и боr знает о чем. Они, в ероятно , также любят Россию, но,
одаренные бол ьшим знанием светских условий, любят молча. - Мы говорили
до сих по р, не касаясь важного опровержения, которое может быть нам
сделано. Г. Надимов может возразить, что его любовь особенного рода, не
та, какую мы излагали : он любит лучше и разумнее, чем. вти несчетные
миллионы людей. Точно, инстинктивное чувство любви к отечеству перехо·
дит иногда в другую, высшую степень, в сознание, возводится в идею, и ,
правда, человек приобретает право сказать громко : я люблю Россию. Но за
это право должно заплатить дорого. Оно дается не многим. Это достояние
исторических лиц, способствовавших развитию, просвещению, благоденствию
и славе отечества. Тут любить мало : надо еще уметь любить, надо видеть
ясно цель, куда любовь ведет, и находить в душе своей средства для дости­
же ния цели . Надо знать, почему люблю и дЛя чего люблю . Тут уже все
помысл ы человека, все его wзги, все действия обращены на служение одной,
осепоглощающеi1 идее, С ю1м уже не беспокойтесь, не наряжайте граф и нь и не
667

ставьте бронзовых безделок на их столики. Для него и нарядна, и пре•
красна, и м олода од н а Россия. Ее только образ будет носиться у его и зrо•
ловья. Да, существует любовь разумная, ,/\юбовь не инстинктивная, любовь•
идея, но м н ого ли сердец, способных биться ею�
Вот вто можно, действительно, назвать художественною кри·
тикою. Таких статей не могут писать Надимовы, будут ли чи·
новинками или драма'J'ургами, или критиками. Против таких раз·
боров они не устоят. Тут говорит человек, и имеет право го ворить,
потому что понимает, в чем дело, и, между прочим, понимает, чтб
такое художественность и чего надобно требовать <Yr литератур·
ного произведения. Больше таких статей давайте нам, господа
русск ие критики, и вы увидите, будет ли уважать вас публика.
Вы, 1быть может, умеете хорошо писать,-публик·а не зн�ает этого ,
потому что - греха нечего таить - она. не читала ваших мнимо·
художественных разборов, быть может, и прекрасно написанных.
Не �читала потому, что вы думали, будто можно заинтересовать
ее рассуждениями об �зорах, цветочках и 1<удерьках. Как бы хо·
роши ни были вти кудерьки и узоры, и какими бы красными сло·
в ами, какими бы кружевными периодами ни объяснялись их гра·
ц11озные изгибы и хитросплетения, ка.кое кому дело до всех этих
прик рас?
У вас, быть может, есть талант и вкус. Вы думали, что эrого
до вольно. Нет, кроме того , нужна дельная мысль, нужно .sнание
.дела. Вы пишете хо рошо, и вас никто не поблагодарил ни одним ·
словом за все ·в аши 1Крас0норечивые страницы, и вы сами 1Не были
довольны друг другом : так сильна потр ебность дела и правды, что
даже мысль : «он занят тем же, чем я» , не могла пересилить в вас
сознания : «он за:ият лустяками». И .в от, сравните с своими искус­
ными периодами те простые или, быть может, даже неловко напи­
санные отрывки, котор ые мы приводим ниже, и скажите : не в ты­
сячу ли раз живее и лучше красноречивых рассуждений о ху.до ·
жественности ток арных изделий и фИЛ'Ш'ранных прикрас эти не·
брежные, чуждые литературной отделки слова ? Отчего ж раз·
ница? Ведь предметы, о которых вы пишете, гораздо живее и ин·
тереснее, нежели сухие вопросы, о которых идет там речь ? Ведь
в ы пишете о поэзии, и ведь в поэзии жизнь и страсть- и, однако
же, все, и вы сами первые, дремали и умирали от скуки над этими
толками о поэзии. А вот люди, которые и не претендуют рав·
п яться с вами в искусстве сочиннтельства, пишут о предметах го·
раздо менее увлекательных - о воспитании детей, о должности
старшего офицера на каком-нибудь фрегате : кажется, читателю
по зволительно бы зевнуть над рассуждени .1
1
ми о таких сухих ма·
териях, и, однако ж, кто не про бежит с интересом тех выписок, ко ·
тqрые мы сейчас приведем? Отчего ж это ? Едва ли не оттого,
что с ло ва этих людей служат выражением дельной м ысли , а не
прикрытием пустоты.
-
Кстати, «Морской сборнИI<», о кото ром ч асто с лучаетс я
668

слышать разговоры в обществе, и разговоры всегда в одном и
том же духе полной признательности к замечательным достоин·
ствам этого издания, без сомнения, з анимающего первое место
между нашими специальными журналами, - в последнее врем.я
приобрел еще более жив ости и разнообразия. Мы не будем пере·
ч ислять всех заслуживших одобрение публики статей его, а хотим
только заметить о дну из тех особенностей, которые наиболее со·
действуют оживлению журнала. Нередко в нем помещается целый
ряд статей о б одном и том же предмете, писанных различными
авторами, с мотрящими на вопрос с разных точек зрени я: один
предлагает на обсуждение своим сото варищам по занятию мысли,
внушенные ему опытом жизни и службы; другой разбйрает эти
мысли; приводит новые доказательства в подтверждение их или
делает замечания, возражения; автор статьи, подавшей повод к
этим замечаниям, выражает о них свое мнение, признавая и х
опра�ведли во�сть или разъясняя те пункты, которые первою ст а·
тьею не были определены с достаточною по дробностью. Иногда
и еще новые лица принимают участие в этой беседе, которая
всегда ведетс я в «Морском сборнике» со всею откровенностью
литературного дела и со всею деликатностью разго вора людей ,
просвещенных наукою и житейскою опытностью. Ни с той, ни с
другой стороны не бывает ни ложных уступок из лицеприятия, н и
полемического увлечения : каждый говорит твердо и вместе спо·
ко йно. Таким обра.озом, мнение одного разъясняется и допол·
няется мнением другого, и одна только несомненная истина оста·
ется результатом беседы, иногда очень живой и занимательной.
Мы укажем д ва случая, которые могут служить прекрасными
примерами пользы, доставляемой истине откровенным разменом
мыслей.
В одном дело идет о вопросе, общем для всех,-о воспитании;
другой ближайшим образом относится к морскому делу, но имеет
своим предметом отношения, повторяющиеся во всех сферах об·
щественной жизни, и потому едва ли уступает первому своим ин·
тересом для каждого читателя, к какому бы званию ни принад·
лежал этот читатель.
В No 1-м «Морского сборника» за нынешний год была поме·
щена статья г. Б ема «0 воспитании» , написанная прекрасно. Ав­
тор с большим знанием дела говорил о цели воспитания, об отно·
шениях семейного воспитания к общественному, о том, какие
предметы должны входить в круг общего преподавания, и о сте·
пени относитель'НоЙ важности каждого из них, о различных мето·
дах преподавания и воспитания. Из людей, прочитавших это рас·
суждение, почти каждому,- в том числе, признаемся, и нам, -
казалось, ч:rо статья касается всех главных сторон пред мета , и что
если мо.Жно о то м или друrом из объясненных авто ром вопросов
думать 1не совершен но од ин аково с ним, то еД1в а ли можно ук аз ат ь
вопрос, которого он не кос нулся бы. Но в п редисловии к статье
669

г. Бема Морской ученый комитет, заведующи й и з даН1
1
еМ «Сбор•
ника» , предлагал каж дому читателю вы�казать свое мнение об
эт ом важ ном для всех предмете. «Морскои ученый комитет, - го•
ворило предисловие, - обращается ко всем, кому дорого отечест•
венное воспитание, особенно же к родителям и воспитателям, с
покор нейшею просьбою о доставлении в редакцию «Сбор ника»
своих замечаний, воз ражений, взглядов по поводу этой статьи,
имеющей предмето м од1ну нз насущнейших потреб ностей всякот о,
а те м более - еще юного - русского общества».
Приглашение, сделанное так благородно, не осталось без O"t•
вета , и в следующих книжках «Морского сборника» явилось не·
сколько статей по поводу рассуждения г. Бема. Мы не будем рас•
сматривать достоинств или недостатков каждой из них: наша речь
клонится только к тому, что бы сказать, что в одной из этих ста·
тей была указана совершенно новая точка зрения на предмет,
была выставлена н а вид истина, о которой слишком часто забы·
вают, н о кото рая имеет существеннейшую важность в этом деле.
Заслуга напомнить об этой истине принадлежит г. Далю. Е го
«Мысли по поводу статьи : о воспитании», напечатанные в май·
ской книге «Морского сборника», заслуживают величайшего вни·
мания, как по своей справедливости, так и по редкой откровен"
ности, с какою сообщил он нам результаты своей известной на•
блюдательност и. Вот отрыв1<и его прекрасного размышления,
или, скорее, рассказа:
Не столько в сочинениях о воспитании, сколько на деле, весьма нередко
упускается из виду бездел ица, которая, однако же, не в пр имер важнее и
полновеснее всего остального : воспитатель сам должен быть тем, чем он
хочет сделать воспитанника, или, по крайней мере, должен искренно и уми•
лительно желать быть таким и всеми силами к тому стремиться.
Проследите же несколько за нравственною жизнию воспитателей, по·
знайте, с какою искренностью и с каким убеждением они следуют не н а
словах, а на деле своему учению, и у вас будет мерило для надежд ваших
на все их успехи.
Если бы, например, воспитанники, по общей молве, рассказывали друг
другу, что-де такой-то воспитатель наш беспутно промотал все, и свое и
чужое, и спасся от окончательного крушения в мирной пристани, в заведе•
нии, при котором состоит, не отказываясь, впрочем, и ныне кутнуть на
чужой счет, где _ случай представится, - но делает вто очень ло вко, осто·
рожно и скрытно; если бы говорили о другом, что он, как хороший хозяин,
был в свое время всегда избираем товарищами для заведывания общим
столом и также счел за лучшее удалиться под конец с втого поприща и
от доверчивых товарищей и вступить в н овый и более чужой круг : если бы
рассказывали о третьем, что он ставит в поведении полные баллы всем
воспитанникам, которые не берут казенных сапогов, а ходят в своих ; о че твер·
том, что беседуя в классах о разных пустяках, при внезапном входе иачаль·
инка, с у;�tивительным спокойствием и находчивост ью· продолжает беседу
.тем же го-лосем, и тем же выражением, но отрывая прежнее пустословие св ое
на п оловине слова" переходя к продолжению преподавания , которого прежде
т ого и не начинал - словом, если бы воспитанники были такого или подоб •
кого мнения о воспитателях своих : каких вы бы ожидали от тоrо послед·
ствий? Поверите ли вы, что из рук таких воспита телей выilдут молодыQ
люди в ы с окой нравственности , благородные, прав дивые?
670

4то вы �о ти·rе сделать из ребенка� Правдивоrо, честноrо, дельиоrо че.А�­
века, которыи ду мал бы не столько об удобстве и выrодах личности своеи,
сколько о пользе общей, - ие так ли? Будьте же сами такими : дpyroro
наставления вам не нужно. Незримое, но и неотразимое, постоянное вли яние
вашеrо благодушия победит зародыши зла и постепенно изгонит их. Если же
вы должны сознат ься, в самом заветном тайнике души своей, что правила
ваши шатки, слова и поступки не одинаковы, приноравливаясь к обстоятель·
ствам, что облыжность свою вы оправдываете словами : живут же люди
неправдой, так и нам не лопнуть стать; что вы наконец и в воспитатели
попали потому только, что без хлеба и без места жить нельзя, словом :
если вы в тайнике совести своей должны сознаться, что вы желаете сделать
из воспитанника своеrо совсем не то, что вышло из вас, добрый человек,
вы в воспитатели не rодитесь, каких бы наставлений вы ни придертивались,
чего бы ни начитались. Не берите атоrо rpexa на душу ; несите с собой,
что запасли, и отвечайте за себя.
Если бы, напри мер, вос питатель по врожденным или наследственным
свойствам своим, на деле, стоял на трех сваях - авось, небось да как•
нибудь - а на словах неумолчно проповедывал : добросовестность, порядок н
основательность, то что бы из атоrо вышло? Верьте мне, и в ос питанники
ero станут, в свою очередь, поучать хорошо, а делать худо.
Если бы воспитатель не находил в себе самом основательных причин,
для чеrо ему отказываться от обычных средств жизни, то есть : прокармливая
казенноrо воробья, прокормишь и свою коровушку, то какие убеждения он
в атом отношении невольно и неминуемо передаст воспитаннику ?
Если бы воспитатель свыкся и сжился, может быть, и бессознательно,
с правилом : не за то бьют, что украл, а за то, чтоб не попадался, то какие
понятия он об атом передаст друrому, младшему? Какие правила, конспекты,
проrраммы, курсы и наставления на бумаrе и на словах моrут совершить
такое чудо, чтобы воспитанники со временем держались понятий и убежде•
ннй противоположных?
Всего атого к коже не пришьешь. Если остричь ш и пы на дичке, чтобы
он с виду походил на садовую яблоню, то от атоrо не даст он лучmеrо
плода : все тот же горько-слад, та же кислица. Надобно, чтобы прививка
принялась и пустила корень до самой сердцевины дер ева, как оно пускает
свой корень в землю.
С чеrо вы взяли, будто нз ребенка можно сделать все, что вам уrодно,
наставлениями, поучениями, приказаниями и наказаниями ? - Внешними
усилиями можно переделать одну только наружность. Топором можно обол•
ванить как уrодно полешко, можно даже выстроrать ero, подкрасить и по­
крыть лаком, но древесина от атоrо не изменится: полено в сущности оста·
лось поленом.
Воспитатель должен видеть в мальчике живое существо, созданное по
образу и подобию творца, с разумом и со свободной волей. Задача состоит
не в том, чтобы изнасиловать и пригнести все порывы своеволия, предостав·
ляя им скрытно мужать под обманчивою наружностью и вспыхнуть со вре •
менем на просторе и свободе : нет l задача ата вот какая : примером на деле
и убежде ниями, текущими прямо из души, заставить мальчика понять высо•
кое призвание свое, как человека, как подданноrо, как rражданина, заставить
страстно полюбить - как любит сам воспитатель, не более тоrо - боrа и
человека, а стало быть, и жить в любви атой не столько для себ я, сколько
для других".
Мальчик, с ызмала охочий копатьс я над какою- нибудь ручною работой,
слушая в заведении, rде воспитывался, физику, вздумал сам построить
алектрическую маши ну. В течение нескольких мес яцев собирал он и копил
rривенные доходы с вои и, отправившись на каникулы к дяде, с жаром при·
нялся за вто дело. И спит и видит свою ма шину. Накупив на толкучем
несколько стеклянных стоек - остатки какой-то великолепной люстры или
паникадила, и разбитое зеркало толстоrо стекла, он около двух не �ель про·
671

возился за обделкой его , •1тобы, чуть не голыми пальцам и да зубами, окру г·
лить стекло, обтереть или обточить его и просверлит ь в средине дыру.
С ати м-то запасом подмышкой он, по окончании каникул, отправился обратно
в заведение с частливый и довольный, и, притом, пе.u�ий, потому ч то rривен·
1 1ик, отпускаемый ему на извозчика, ушел на строительные припасы.
Ему надо было пройти Исакиевскую площадь. Тол ько что успел он
п оровня.:r�.>ся с домом, стоявшим тогда рядом с домом графини Лаваль, как
над ним раздался rромкий голос : «Мальчик ! Эй мальчик ! поди сюда!»
Взглянув на помянутый дом, мальчик наш встретил в растворенной форточке
знакомое и страшное лицо воспитателя, которому, однако же, он лично
знаком не был, и прозвания он ero не знал, потому что был нз другого
класса. «Поди сюда, мерзавец! что ты ато несешь?» Робкий детский голос
пробормотал что-то неслышное при стуке карет по мостовой. Тот, пере�<ри•
кивая и стук карет атнх, повторил вопрос свой до нескольких раз и, нако­
нец, рассыпавшись бранью, приказывал самым настоятельным образом бро•
сить стекло и сверток на мостовую. сБрось l брось сейчас, м ерзавец!» кричал
он, выходя н з себя, а пойманный с поличным стоял навытяжку неподвижно
под окном, хлопая глазами, молчал, но стекло свое крепко прижимал под•
мышку. Расстаться с атнм стеклом, бросить его на мостовую - ато вовсе не
вмещалось в голове мальчика, он слов атих не понимал. « Так я ж тебя! »
закричал тот в отчаянном негодовании своем и, захлопнув форточку, ве·
роятио, поспешил насчет поимки и представления под караул ослушника.
Но атот бедняк, с але�<трическою машиной подмышкой, сам не зная, что
делает, бросился без памяти бежать в Галерную улицу, кинулся на первого
извозчика, дрожа всем телом, переправился на перевоз, запрятал стекло
с принадлежностями в самое скрытное, никому не доступное место, и только
чере з месяц, когда всякая молва и розыски по атому страшному делу миио•
вали, снова принялся за работу и блаrополучно окончил свое произведение .
Помяну еще о другом случае.
В то время, в заведении, где мы воспитывались, в Новый год всегда
давался маскарад, на который мы являлись - готовясь к атому задолго -
в шпалерных кафтанах, пеньковых париках и бумажных латах, со львиными
головами на оплечьях, из хлебного мякиша. Почти каждая рота изготовляла
тайком и приносила в маскарадную залу свою пирамиду - великолепное
бумажное здание, расписанное и раскрашенное, пропитанное маслом и осве·
щенное изнутри, где бедный фонарщик сидел, как в ба.не, задыхаясь от
жару и чаду. Я сказал не без умысла: «изготовляла тайком», - пирамиды
ати строились очень скрытно и тайно, не столько ради нечая11иости, как
ради того, что подобное занятие - как вообще всякая забава или занятие,
цодающее повод к отвлечению от учения и к неопрятности и сору в спаль·
нях - строго запрещалось. Между тем, когда, с крайним страхом и опасе·
нием, удавалось скрытно окончить такое бумажное египетское произведение
к сроку, принести и поставить его на место и осветить, то все воспитатели
низших, средних и высших разрядов не без удов ольствия ходили вокруг
бренного памятника, отыскивали и свои вензеля, с иносказательными вен·
ками и украшениями, любовались атим и громко хвалили художников, отда•
вая преимущество той или другой роте.
Вы спросите, может быть, какой же смысл и толк в поступках атих? -
а вот, послушаем дальше.
Вторая рота отличалась два или тр и года сряду огромностью и изяще·
ством своей пирамиды ; в первой роте составлен был заговор перещегол ять
на атот раз вторую. Сделали общий сбор. Гроши и гр ивны посыпались
отовсюду. Помню, что один мальчик, вовсе безденежный, не захотел, однако
же, отстать от товарищей и, продав богачам утреннюю булку свою за три
АНЯ, по грошу каждую, внес три гроша в общественное казначейство, Опыт·
ные художники взялись за .цело. Изготовленная лучина отнесена была на
че рдак, картузная бумага была склеена, выкроена и скатана, ч тобы удобнее
было ее спрятать ; вырезки разных видов для картин, вензелей и украшений
672

розданы для работы по рукам, и к аждый прятал свою у себ я, как и где
мог, чтобы н е воз будить подозрения. Все приняли сь за работу тait дружно,
та1t усердн о, что недели за две или за три до срока знаменитая пирамида
поспела. Надо было собрать лучинковые леса, пригнать чехол, н , наконец ,
оставалось только смазать маслом пр осветы.
Но в декабре на чердаке холодно, особенно в одной куртке. Решено
было собрать пирамиду наскоро в ум ывальне, в такое время, когда нельзя
было ожидать ррихода воспитателя, и, притом, расставив, нз предосторож •
ности, часовых, как делают журавли, воруя хлеб, да обезьяны, опусто шая
сады и огороды. Беготня, суматоха, крик, радость -у главных зодчих более
десяти помощников, у каждого помощника по десяти подносчиков - дело
кипит". но внезапно входи т дежурный воспитатель, 1шторого называли вну•
ком тогдашнего д и ректора и 0•1ень боялись". Не берусь описывать подробно·
стей проис шедшего побоища ; негодование, неистовство втого человека
превзошло всякое понятие. Много розг было охлестано тут же, на месте -
это бы еще ничего - да беспримерное в летописях маскарадных здание,
пирамида в семь арши н вышины, была изломана, истоптана ногами и сожжена
тут же в печи.
Однако, почесав затылки, погоревав н опом нившись, предприимчивые и
решительные строители не упали духом : давай собирать что осталос ь; иное
было тут н там, иное успели во-время выхватить н спасти от конечного
истребления, н - через неделю поспела новая пирамида, ни в чем не усту•
п авшая пер вой. Она красовалась на маскараде 31 декабря 1817 rода. Первен •
ство осталось на сей раз за нею, за первой ротой. Это подтвердили все,
обхаживал вокруг и л1обуясь необыкновенно пестрыми н кудрявыми вензе•
лями. Подтвердил даже и сам внук директора, который был так незлопамя·
тен, что, во уважение общей радости и удовольствия на маскараде, н не
поминал о том участии, какое принимал он в с ооружении этого знаменитого
здания.
Теперь, ко11чнв рассказ, я вас спрошу : чт6 вто такое? чего вы ожидаете
от такого воспитателя? Но вы опять отвечаете мне, что это либо выдумка
злословия, либо пример, который в пример не годится, потому что представ·
ляст неслыханное исключение. Итак, возьмем что-нибудь обиходное.
Начальник, при воспитаннике, спрашивает в сомнении : исполняется ли
такое-то правило, или приказание? И воспитатель удостоверяет его в этом
самым положительн ым образом, не смигивая глазом, хотя и лжет наг оло.
Воспитанник знал дома два чужих языка и позабыл их в заведении
наполовину, а воспитатель уверяет радушного посетителя на испытании, что
мальчик выучился втим языкам здесь.
Воспитатель ходит в церковь или водит туда мальчиков по положению,
при начальнике даже много и часто крестится, но понятия н убеждения его
о в ере 11 вечности не могут укрыться от тех, с кем он проводил по нескольку
часов в день, если бы вто и были малолетки. Облыжность, ханжество,
бес•1естность, сам6тничество, в каких бы мелких н скрытных видах и раз•
мерах 0110 ни проявлялось, прилипчивее чумы н поражает вокруг себя в се,
•1то не бежит без огл лдки. Но, может быть, всего этого нет и не бывало н
быть не может, все это выдумка н клевета? Вот такое-то отрицательное
направление нас и губит ; д онесения о бла�ополучии ослепительны, как
вешний снег.
Не будем спорить, я ищу и желаю совсем иного. Выкиньте вес пример ы
мои, как непригодн ые к делу, и вставьте свои, то ес ть случаи, вам самим
известн ые. Поройтес ь в памяти : в ы их найдете. Подведите к ним мое или,
пожалуй, также свое закл1очение - н оно ничем не будет разниться от того,
что сказ ано, по глубокому и полному убеж дению, в этой статейке .
Воспитатель, в отношении нравственном, сам должен быть тем, чем он
хо чет сделать воспитанн ика, - по крайней мере, должен искренно и умили•
тельно желать быть таки м и всеми силами к тому стремиться.
Но вы скажете : ан г елов совершенства нет на земле, мы все люди ; для
43 Н. г. Чернышевский, т. 111
673

toto-to я, сказаn: «Воспитатель должен б ыть таким», прибавил : « llЛH
искре1 1 ио хоте ть быть таким 11 в сем11 силами к тому стремиться». Будь ж е
он пр ям 11 правд11в, желаii 11 11щи добра: &того довольно. И 1в 11 011 с л у ч а11
8 п рисутствии воспнтан11и ков, 110 без похвалы , б ез малсiiшс1·0 т 1!! ссл ав1 ш,
сознаваться в ошиб1сах своих, - и
ол1111 подоб11ыli 11rшм�:р 11а11 р а ви·r на
добрый путь десятки малолспсов.
Вот в чем заключается наука 11равствен11ого вос11ита11ия.
Не менее статьи г. Даля интересны за мечан•и я неизвестно го
автора, подnисавшеrося буквою П., об обязанно ст ях ста ршего
офицера на �ко рабле. Г. fI. в одной из •к нижек «Морского сбор·
ника» в ыразил с•вое мнение, •что однИJМ из нео бходимейших ка·
чесm старшего офицера должна быть .делика11н ость в обращении
с младшими офицерами. Г . Н. Р . сделал на это несколько возра·
жений, которые то же помещены были в «Морском сборнике» .
В послеД�ней (ию ньской) к.н ижке э то го журнала г. П . 0Т1вечает
своему против.п ику следующим обраJЭом:
Старший офицер должен быть человек опытный, привыкший жить на
свете и обращаться с людьми, - человек, обЛадающ ий зт11м качеством,
ред1со позволит себе забыться, редко отступит от однажды принятого пра­
вила. Он очень хорошо понимает, как сильно должно быть его моральное
влияние на подчиненных, и потому-то именно будет осторожен не только
в своих действиях, но и в каждом выражении, в каждом слове. И зто вовсе
не так трудно, как кажется с первого взгляда : все дело заключается в при­
вычке, и наконец зта привычка так сродняется с человеком, что OJI иначе
и действовать нс может. Конечно, основательный старший офицер 11е с делает,
например, такого промаха: однажды, на одном из военных судов, с тоявшем
на я1соре, старший офицер выше л наверх и обратился с вопросом к вахтен­
ному лейтенанту, где находится их десятка.
-
Держится у форштевня, подкрашивает потоки под клюзами, - отве -
чал вахтенный лейтенант.
-
Так ли зто? - заметил старший офицер.
-
Если я говорю, значит, уверен в зтом, - отвечал лейтенант.
Однако ж, старший офицер не удовольствовался зтим ответом и тут же ,
подозвав вахте нного урядника, спросил его, где десятка и чт6 она делает.
Пусть r. Н. Р. скажет по совести, имел ли право вахт енный лейтенант
обидеться такой выходкой старшего офицера. И он, действительно обиделся ;
в то время старшему офицеру не сказал ни слова, но тогда же, в кают­
компании, рассказал, да и в настоящее время рассказывает всем этот слу­
чай, конечно, уже не с тем, чтобы похвалить старшего офицера. И точно,
этот старший офицер подобными выходками дошел до того, что офицеры
терпеть его не могли и искали случая не служить с ним на одном судне.
Каким бы запасом снисходительности ни был наделен вахтенный лейтенант,
от подобных проделок всякий запас истощится. Я рассказал факт в пример
тем случаям, которые бывают у нас сплошь и рядом. За�1еч а тельно, что
если некоторые делают подобные вещи с умыслом , и з какого-то стран ного
расче та, то есть многие, которые поступают точно так же бессознательно,
не думая о том, чт6 они делают.
Напрасно также г. Р. старается убедить , что младшие должны быть
снисходительны к старшим и извинять им их ошибки. Это теория, которую
мы слышим постоянно уже много лет и слушаем именно, как теорию, кото ­
рая по несчастию, как вто •1асто бывает, вовсе не сходится с практикой.
Старшие, как люди опытные, имеют несравненно больший запас рассуди­
те ль н ости. Вспоминая свои молодые годы, случаи, в к оторых сами о ни
и ногда находились, они всегда и от души извинят молодого офицера за
его ошибки, за минутную горячность. Напротив того, любой офицер , еще
674

не наученный опы т ом, не в состоянии владеть собою так, чтобы скоро моr
справиться с затронут ым самолюбием, с раздраженной щекотливостью. Ему
постоянно кажетс я , что его оскорбляют умышленно, что хотят отнять у неrо
частичку его прав, взять над ним моральный перевес или, как они выра •
жаются , сесть на ш е10, н этого молодой человек не прощает своему начал ь •
ни1tу. Есл11 к зтому он еще находчив и скор на ответы, то начальник иеоб•
ходимо должен быть с ним как можно осторожнее в выражениях, эамеча·
пне или выговор делать без всяких излишних комме нтарий, чтобы не
наткнуться на ответ , на который, в свою очередь, не скоро найдешь воэра•
женке, Забудь стар ший офицер или командир систему хладнокровия и спо•
койного достоинств а, и с ним могут быть случаи вроде следующего. На
одном из судов , во время плавания, понадобилось сделать 1tакое - то неправ•
ленк е за бортом, 01t оло шкафута. Для этого нужно было подвесить за
бортом люк, и исполнение этой работы поручили стоявшему на баке вахтен·
кому мичману. М ичман, очень м илый и образованный молодой человек,
быстрый и находчив ый на ответы, но еще очень неопытный в морском деле,
привыкший служить спустя рукава, приказал принести люк и , поручив
нескольким матросам подвесить его, как было нужно, сам продолжал очень
спокойно прогуливаться по шкафуту, равнодушно посматривая на работаю ·
щих матросов. Само собою разумеется, что матросы, не видя за собою
присмотра, не находили нужным торопиться и занимались работой своей
co n amore *, с приличными раэrоворами. Но как всякая работа должна
когда-нибудь кончиться, то и тут, минут через пятнадцать, концы были
при в язаны, и люк опустился за борт. К несчастию, в разговорах, матро� ы
не обратили внимания на то, как привязывали концы; и люк, спущенный
за борт, моментально перевернулся на ребро. Конечно, между матросами
не обошлось без попрекаиий: Сидор упрекал Матиску, тот сваливал вину
на Захарку. Как бы то ни было, а пришлось люк снова вытащить на палубу
и перевязать концы. На судне этом имел флаг один из уважаемых всемИ .
адмиралов , славный офицер и превосходный человек, но вспыльчивоrо,
горячего хара1tтера, привыкший видеть с м олодых лет, что на военном судне
всякая, даже пустая работа исполняется быстро и отчетливо. Стоя на юте,
адмирал долго следил за проделкою с несчастным люком, но удерживался,
ожидая, чем кончится эта истори я. Когда люк перевернулся и его снова
потащили на палубу, адмирал не выдержал : взбешенный равнодушием моло•
дого мичмана, он в два прыжка уже был на шкафуте и, обращаясь к мич ·
маку, с досадой, быстро спросил его : «Если работа, которая на каждом
порядочном судне кончается в пять минут, эдесь делается в полчаса, то
такая работа, на которую там понадобится полчаса, эдесь во с колько вре•
меня будет кончена?"» - «В три часа !» -отвечал спокойно мичман. -
« Не разговаривать ! » -крикнул адмирал и, быстро поворотясь, ушел в
каюту, между тем как находившиеся наверху офицеры едва удерживались
от смеха, возбуждаемого в них таким быстрым и неожиданным решением
арифмет ической задачи. Случай этот долrо был предметом разrоворов в кают ·
ttомпан ии, и, конечно, молодому мичману не было недостатка в поощрениях
и похв а лах со стороны товарищей ; а, между тем, подобные случаи иепре·
менно ведут к упадку дисциплины. Проще было бы призвать молодоrо мич­
мана на шканцы и , не задавая вопросов тройноrо правила , сделат ь выговор,
я, пожалуй, чтобы разбудить или возбудить его деятельность, заставить
его облазить все марсы и салинги, чтобы осмотреть, все ли там в порядке .
Вот это я называю : не тратит ь даром слов, а в о-время употребить власть.
Понуканье людей криком : «жи вей !» неминуемо поведет к шуму .
Я объяснял уже, что если работа н е выпол няетс я моментально, то этому
должна быть какая-нибудь причина и, тогда сколько ни кричите, дело скорее
н е сделаетс я. Однако ж, при обы1tновениых случаях, вахтен ный лейтенант,
в идя, что люд11 работают вяло, ко>rечно , не т олько 114ощет, tro и доJ\�Ке11 lfx
* С любовью. - Ред,
43'
б7б

торопить. Пусть же и будет слышен только его голос, а старшему офицеру
кричать незачем ; он может подсказать вахтенному лейтенанту, что работа
идет в яло, и приказать ему прикрикнуть на матросов. Плохи е результаты
бывают, когда все имеющие на то право начнут возвышать г олос и кричат ь:
с живейl » Того и гляди, что повтор ится случай, бывший на корабле, где ,
во время уборки парусов, один из лучших матросов упал с грот-брам-реи
н а пс�лубу и разбился вдребезги, и это произошло от того, что, начи11ая
с адмирала, все сердились, кричали : «живей !», заторопили, засуетили матро·
сов, и марсовые бросились крепить бра мсель прежде, нежел и внизу успели
выбрать на марки брам-брасы, так что рей ходил ходуно м; а брам-брасы
не выбрали во-время потому, что все суетились, и, желая показать свое
рвение, вертелись перед глазами начальников, а о важных вещах забыли,
как это обыкновенно бывает.
Надо надеяться, что в н астоящее время подобные примеры будут реже
с каждым годом : дела не могут остаться в таком положении ; но я говорю
о том, чему все мы, еще очень недавно, были очевидными свидетелями.
Июль 1856 rо.ца.
Много хорошего представляет нам наша литература. Мы мо·
жем быть недовольны в ней тем, другим, можем из-за того иногда
даже до садовать на нее, даже выражать свою досаду на ее несо·
вершенства горькими упреками, - а все-таки много в ней хоро·
шего, все-таки большею частью лучших минут своей жизни каж·
д ый из нас обязан тем высоким наслаждениям, тем благородным
чувс11в ам, которые доставляла ему литература, все-та.кн литера­
турная с торона нашей жизни- самая живая и самая светлая сто·
рона ее...
А скажите, чем выразили мы свою признательность тем лю·
дям, которые вложили ж изнь в нашу литературу?
Эти мысли разбудил во мне недавний случай.
На-днях привелось мне быть на кладбище. Оно зеленело, мо ·
гилы пестрели цветами, игр ала молодая жизнь на гробах, и сияла
природа в ечной красотой, по выражению позта. Несколько г руст ·
ных, толпы равнодушных лиц встречались мне : одни пришли на·
вестить близких, другие - и большая часть- от нечего делать,
полюбоваться .на памятниа<и. Мне было тяжело. Я шел Дальше и
дальше, ·из аристократической части кладбища, туда, где лежат
бедняки. Реже и реже перерывались мраморными и чугунными
памятниками ряды крестов, реже и реже встречались люди. Вот я
в краю кладбища, совершенно пустом и безмолвном. По гружен·
ный 113 мысли , я машинально брел по пустынным тро1пинкам... я
з абылся. . . Вдру г чей-то твердый и пом1ый ка•кой-то то ржествс�н·
ности голос вызвал мен я из ра зду.мья.
-
Вот могила NN, которой хотел ты поклон.иться 1 •
Я поднял глаза: перед простым черным крестом о становились ,
шед шие по дру•гой тропи НJ(е, поперек моей дороги, двое муж­
чин: старший, человек лет сорока пяти , указыва л вэгм1до м этот
крест млад шему, юно ше лет д•вадцати .
676

« Так вот она, могила моего бедного друга, которую так на·
прасно искал я много раз, о которой напрасно спраши в ал общих
н аших знакомых, бьrвших здесь во время его смерти ! »
Я подошел ближе. На кресте было, действительно, написано
имя моего покойного друга. Вместе с юношей, я покло нилс я это й
могиле.
-
AI 'ВЫ тоже уважаете NNI - сказал мне старший: - да,
это был челове к, как говорит Гамлет. Вот, сын уж давно просил
меня показать ему это м есто, - да я насилу мог отыскать ; а через
пять лет и вовсе нельзя будет найти : видите, крест уж пошатнул•
ся. И над могилой такого человека нет памятника !
Мн е стало неловко и стыРJНо за себя и за всех нас, так много,
так бесконечно много обязанных этому другу" . Без посторонней
помощи я не �мог бы ,найти и могилы его, а через пять лет и
не найдет его могилы юноша, став ший человек.ом, благодаря
ему".
Кто ж этот покойник? 'ЧТО ж осо бенного сделал он � что отец
привел сына поклонить ся его могиле ? Вы угадываете , кто был
он: просто, писатель , не более, как писатель , всю жизнь оставав·
шийся ничтож1н ым бедняком. Он только мыслил и писал, - бо·
лее он ничего не делал, даже не сделал себе порядочной карьеры,
даже не приобрел себе обеспечения в жизни, даже славы - так
ему казалось - не приобрел своему имени." и действительно, в
по,слеД1Нем случае еД1Ва ли не был он п рав : ни от коrо не слышал он
себе nри1вета и ободрения; только небольшой кружок 1преда,нных
ему людей благоговел перед его светлым умом, перед его благо•
родн ым сердцем, да публика любила то, что писал он, не забо·
тясь и почти не зная о то м, кем это писано. Да, пожалуй, и славы
н е приобрел он себе,- по крайней мере, при жизни.
Так ; но тысячи людей сделались людьми, благодаря ему. Ue·
лое поколение воспитано им. А слава? многие стали славны
только потому, что он упомянул о них, многие другие только по·
тому, что успели понять две-три его мысли. Другие, лучшие, стали
славны потому, что учились у него, пользовались его советами.
И когда я перечиты ваю наши нынешние журналы, я всегда вспо•
минаю о нем. Вот ученая статья - она производит эффект в пуб·
лике, п р иобретает автору уважение в кругу ученых - отчего это ?
оттого, что о на писана под влиянием eio мысли, писана на тему,
кот(') рую и указал и объяснил он; вот крити ческая ст атья, кото ­
рую называют все умною и благо родною,- опять ·таrш все, что
есть в ней хо р ошего , подсказано им, и автор не считает нужным
даже намеюнуть о том; на�против, о н даже усиливается говорить
о н ем свысока, как о чело веке, пра�вда, умном, 1но увле1< а nшемся,
малообразованном и поверхностном: видно, чу вствует автор, что
нужно е му отстранить это имя, чтобы казаться самому чем-ни ·
будь; видно, знает автор, что при нем он ничто. Вот повесть,
которую называют прекрасною - опять это только плод его уче·
677

ния: он указал и мысль и форму, в 1юторую должна облечься эта
мысль." Повсюду он! Им до сих пор живет наша литература!..
А чтб сделали мы, литераторы, в док азател ь ст во своей приз­
нательности к то му, I<то был общим воспитателем всех лучших
между нами ? Ровно ничего. Мы не потрудились даже подумать ,
что потомство обвинит нас, ко гда не отыщет его бедной могилы 2•
Я не осуждаю его друзей. Пусть они извиняются человечес­
I<ОЮ слабостью - в с амом деле, их можно было извинять. Он
умер во !Время стр ашной болезни, когда I< аждый трепета л за себя,
когда никто не был уверен поутру, что .доживет до в ечера. В
боязни за себя, они мог ли забыть о нем - о чужих ли мо гилах
думать, когда самому надобно готовиться I< ответу за свою
жизнь? 3
Но пото�м , ко гда ,бо лез1н ь ми�но1валась, когда сердца успокои­
лись от страха грозившей каждому оп асности, мож,но бы вспом­
нить о том, кому каждый обязан своим нравственным развитием
и ,своею извес"1
1
но стью, если имеет ее.
Нет , видно, у каждого из его друзей так много личных забот,
что некогда принять ся за исполнение обязанностей, возлагаемых
признательностью.
Впрочем, что за беда, ес ли тесный кружок лrодей близких не
хочет вспомнить о том? Есть у него другие друзья, более много­
численные и более верные : его ч итатели. Теперь они знают, кому
обязаны оживлением нашей литературы; те перь они чаще и чаще
говорят о нем. Они исполнят то, что не было в свое время ис­
полнено друзьями его.
Пу блика?- будто п ублика , в самом деле, так свято испо лняет
всегда долг признательности ? Не случается ли и ей ограничи­
ваться то лько прекрасными словами, не приводя их в исполнение?
Ведь вот скоро двадцать лет минует с кончины Пушкина: двад­
цать лет каждый с ·благого вен и ем называет его основателем повой
нашей литературы и говорит о нем с таким преr<расным , с таким
святым 3( аром, - а где памятник велю<ому поэту, которого, ка­
жется, все при знают достойным вечной славы ? 4
Литература наша, невзирая на все свои недостатки , представ­
ляет много хорошего, - это факт, ко торого нельзя отрицать, с
каки м бы скептиц измом ни смотреть на нее. В прошлый раз м ы
говорили о прекрасном начале обширной стать и, написанной
г . Павловым по поводу комедии графа Соллогуб а. Начало I< аза­
л ось н а м так хо рошо, что, признаемся, мы не без некото рого опа­
с ения за свое впечатление стали читать 01<ончание это й статьн ,
помеrцен ное в 14-ой юш жке «Руссr<ого вестrшка». Тон, взятый ав­
тором, был та�< с11лен и высо1с , что нелегко бы.\о выдержать его
до конца.
Но чте щ1с ,статьп самым отрадRЫМ образом опров е ргло этн
678

сом нения: вторая половина разбора е ще лучше, есл и только воз ­
мож но, нежел и первая. В перво й части статьи разбор останов и лся
на ·roii С!!ене 1юмед1ш, с 1штороli 11ач11наются служебные 11одщ1г11
злопо лучного Надимова,- во в ro poi:i статье вес шшма 1 111 с 1< р 11т1та
обра1це110 па 1 111х. В 1<аждоii C!.!CIIC 01<азываетсн, что с художест­
веппоii точ1ш зрения постушш г . Надимова р азрушают всю<ос
п равдоподобие в комедии, которая гибнет через него в л итера ­
тур ном смысле, и, в .дополнение к тому, со « С водом законов» в
руке критик доказывает, что каждое слово, каждое понятие этого
с амохвала, мнимого чиновника, законопреступно, отчасти по не­
знанию закона, еще чаще по неуважению к нему, в у,гождение
в арварским понятиям, в которых он, сам того не замечая, совер­
шенно сходится со взяточниками, потому что личные свои жела­
ния и пристр астия ставит выше закона. И когда, в своем забав­
ном т1цеславии, Надимов оскорбляется тем, что е му предлагают
взятку , критик охлаждает его неосновательное него дование сло­
вами: «Да ведь вы, г. Надимов, ведете себя, как взяточник, -
ведь вы ясно выказываете пристрастие к одной из тяжущихся
с торон , не хотели в ыслушивать объяснений противника, с тара­
лись .запугать это го противника, брали на себя власть ,в ыше тоu,
какая дана вам законом, вы о:г даете под суд людеu, которые по
за1юну не подв ергли себя судебному следствию ; вы входите в
приятельские сделки то с тем, то с другим из лиц, о которых вы
до лжны производить следствие; вы собственной властью при­
I< рываете 1 1 прощаете преступления,- словом, ведете себя, как
человек , 1< оторый казнит и милует не по закону, а по произволу.­
в ы делаете все то, что делает взяточник. Чем же вы отличаетесь
от него? и как вас не почесть за взяточника?» А когда Надимов
начинает разглагольствовать, что он гнушается взяточниками 11
истребит их сво им примером и своею службою, г . Павлов гово­
рит ему : «вы сами не знаете, что делаете, восставая против взя­
ток : ведь это не отдельное я,вление, 1юто рое можно у>н ичтожить,
не касаясь прои.звола, - нет, взятки - следствие тех самых обы­
чаев , которых держитесь вы, г. Надимов; взятки - только ни­
чтожный симптом той страшной болезни, которою охвачен, про­
е ден до костей весь ваш организм. В зятки - не одинокое престу­
пление: они - неизбежное следствие того порядка вещей, благо­
даря которо му в ы живете и щего ляете, - понятий, кото рые вам
н равятся, - следствие, которое должно с вашей точки зрения
к а заться совершенно невин ным. Корень, на котором растет этот
цветок, нужно в ырват ь , а на цветок бесполезно и нападать, если
беречь корень : не один этот !.!ВетОI<, а сотни подобных растут на
этом корне. За что рвать именно один этот невинный цветок ?
Да и что проку, если сорвете этот цветок ? Взамен вырастет дру­
г о й, еще получше сорванного :
Для вас взятки - по рок , преступление . Д а, это так ; в эяточнюt есть
м ытар ь, торгующий правдой в ее святых х рамах. Взгляд спр аведлив, но
679

у з ок дл я о бъема исторических явлений. Нет преступлени й цельн ых, нет
преступлений без доли заблуждения. Е сли
u
видеть
о
старинном разврате,
в народн ом бедствии один ряд преступлении, то ле1·ко у тешитьс я и не з а чем
подн имать большого шума. Преступле11ю1 11е страшны. Они, по свойствам
человеческой природы, составляют в челове че ском обществе исключе ния, на
них восстает большинство, они прячутся от rлаз, краснеют и живут тайною.
Превратите только взяточника ч и сто в преступни1са и завтра взяток не
будет. Страшно заблуждение. 0110 обнимает массы и 11е боится божьего
света. Вы выступили 11а борьбу со взяточниками, с люд ьми ; но что люди ?
существа кратковременные, доступные чувству страха, расположен11ыс к по ­
слушанию, когда оно требуется настойчивой волей. С людьми легко спра­
в иться : на них есть казнь закона, железо и огонь. Перед вами другой враг,
более опасный ; втот враr - понятие. Оно бесстрашно, непокор110, н есговор­
чиво и, к 11есчастию, долговечно. Вы вытес11ите взяточника и станете на его
место ; а понятие тотчас пополнит вту убыль и в вашем сыне воспитает
нового, который будет предметом удивления дл я старых. Вы возмущаетесь,
вы негодуете, вы приходите в ужас, что продается правосудие ; а по11ятие
вступит в сделку с вашей совестью, сочинит слово «благодарность » и уверит
вас, что �1ежду втим безукоризненным словом и взят1:ами проведена самая
непроходимая граница, протянут самый тонкий волос . Понятие предусмотри ­
тельно, осторожно и никогда не одиноко. Оно живет общей жизнью с дру­
гими, однородн ыми понятиями. Они тесной семьей вместе проходят века и
вместе гибнут, но не порознь. Взятки не жена и дети, не нищета и нужда, -
и х берут и холостые и богатые; взятки - особенное воззрение на жизнь и
человека ; взятки не причина, а следствие, не болез нь, а один из ее призна­
ков.
Давно ли, испрашивая помещения в общественную д олжность, проси­
тель писал в просьбе : «прошу отпустить покормиться»? Управление рассма­
тривалось как кормление, как доход, котор ым можно быть сыту. Воеводства
и приказные дела назывались «корыстовными» дел ами. Государственный
вопрос молчал перед материальною потреб11остью лица. И тот, кто просился
кормиться, и те, которые отпускали его на кормление, нисколысо не думали,
что в обществе11ном деле интерес частного желудка есть интерес второсте ·
пенный. Нам скажут, что способ кормления определялся, и, следовательно,
был законен. Иногда определялся, иногда нет ; но что до втого? Самое в оззре·
нне делало невозможными правила, что и подтверждается истор ией. Если
управ./\яемые рассматривались, как материал для удовлетворения аппетита
управляющих, если на первом плане стояло целью, чтоб воевода был сыт,
то к ак не предположить, что он не беспрестанно был голоден? С тех пор
государственные учреждения изменились. Просвещенные законодатели Росс ии
спешили передавать ей в новых постановлениях иные начала, иные истины.
Но нравы, но воззрения не догнали государ ственных учреждений. Рука
не смеет уже писать : «отпустите покорм иться», - а в голове прежнее поня­
тие еще живо. Предки думали, что место дается единственно за тем, чтобы
к ормиться, и многие из потомков сохранили свято завещанное наследие.
У многих, верных преданию, цель та же - кормление, а все остальное, что
на11ис ано, кажется нм написано так, для одной церемонии. Бумага измени­
лась, - понятие осталось, потому ли, что история вообще невыноснмо долго
выработывает с вои иден, потому ли, что с изменением законов не возбуди­
лась деятельность мысли, или, наконец, потому, что с тарое воззрение со
всеми своими подробностями приятнее слабости человеческой.
Воображение пленялось приобретением новых истин права, а душа
влеклась к той повтической неопределенности, где давался широкой простор
воле. Закон исполнил современную задачу : он определил для службы другую
ц ель, другую причину и кормление, как оно совершалось некогда , назвал
взятками, преступле нием. Но быт около втого закона, - быт, благоприят·
ствующий прежнему воззрению, сберегался тот же. На самую жизнь на·
кладывались н е те обязанности, какие излагались в законе, не то требова-
680

лось от нее, 11е те идеи были в обращении : от этого сам ая ж изнь находи·
лась в постоянном и естест венном противоречии с законом. Г . Надимов,
увлекаясь тоже воображением, не понимает, чт6 делает, когда в осстает н а
взятки. Он не берет их, но , нападая на них, поднимает руку на себя. По ·
следуем за н им в чудный мир фантазии, поддади мся ее волшебному обаянию
и постараемся о тгадать, как бы это стали жить л1оди без взяток, какой б ы
у них совершался жизненный процесс, какими наслаждениями пользов а•
лись бы они и J( a J(ИM подвергались бы лишени ям? Ах, г. Надимов l н еобду·
манность, нео бдуманность губит многое на свете. Жизнь без взяток 11 т о
за жизнь? ведь э то полное развитие чувства законности, зто, ка1( его н еоб·
ходимое следств ие, у важение на каждом шагу, во всех мелочах, к личност и
человека; и даже понятых" . Видите ли, к J( аким последствиям ведет т аJ(ОГО
рода общественное положение. Ведь оно расстроило бы вас первого. Те перь
вы приехали свидетельствовать мельницу ; но вам скучно, занятие не по
душе, не в привычку : чувство законности вас не тревожит - у вас его нет -
и вы заходите к графине, вы с ней беседуете, гуляете ; вот сейчас она пред•
ложит вам завтракать. Если кто-нибудь осмелится вам напомнить, что
понятые давно собраны, вы скажете : « пусть подождут » . Подойдет Дробии­
кин - вы ему очень учтивым образом заметите, что вы чиновник, что и
обсуживать и говорить вы хотите оди н , а он проситель, следовательно,
существо бессмысленное и бессловесное. Все ето чрезвычайно приятно и
удобно. Теперь, по милости взяток, многие подумают про вас : вот красно·
речивый человек, человек убеждений, человек-огонь ; а тогда, без взяток,
о чем бы вы повели беседу? с чем вы тогда явились бы на сцену перед
графиней, чем бы тронули ее ветреное сердце? За что же вы нападаете на
взятки, когда им обязаны столькими удовольствиями?
Против понятия оружие одно - понятие новое, которое надо поставить
на месте старого. Понятие добывается не фразами, не ребяческими выраже·
ниями желаний, надежд и порицаний, а тяжелым трудом мысли, просвеще·
нием. С великою робостью, от страха, чтобы слова наши не были перетол•
кован ы в превратном смысле, мы вопреки г. Надимову, решаемся сказать,
что честный человек, сотни, тысячи честных людей, как случайность, ка1< яв·
ление, которое может быть и не быть, бессильны в борьбе с закоснелым пои я·
тием. Одной честности, зтого высокого качества, к сожалению, мало. Нужны
люди честные и вместе мыслящие. Только мысль делает завоевания не слу•
чайные, а прочные, одна мысль может создать среду, где нельзя будет
двигаться взяточнику. Г . Надимов придумал разные государ ственные меры
для искоренения взяток, обраццы и горючие слезы; но меры зти, превос•
ход иые сами в себе, оказываются, после нескольких тысячелетий опыта, не•
действительными. Вы поставьте человека в невозможность брать взятки, и
он их брать не будет; а возможность этой невозможности существует для
взяток точно так же, как и для других наших действий. Объяснимся при·
мерам, если уже г. Надимов такой охотни�< �о них. Он позван на бал. З акон
не определ яет ни покроя его платья, ни цвета, ин материи, и каким бы шу·
том н и нарядился он, за ето не положено никакого наказания. Отчего же
г. Надимов не явится на бале в сюртуке и в п естром галстухе? почему луч ше
саг ласится нарушить постановлен ие писаного закона, чем обычай, введенный
и поддерживаемый ка1(ою - то непостижимой силой, которая не лишает прав
состояния и не ссылает в Сибирь? Вот что, конечно, в малом и ни чтожном
виде называется в зглядом на жизнь. Так люди смотрят, так думают, так
прив ыкл и думать. Пестрый галстух и сюртук на бале признаны, 11еизвестно,
надолго ли, неприличными : извол ьте переуверять и оспаривать.
Для важных исторических явлений, для взяток, существует также воз•
можность подобного взгляда, и на основании истинном, не выдуманном
человечеСJ(ОЮ прихотыо. Судья берется отправлять правосудие, а з а деньги
называет правду ложью и ложь правдою. Тут логическая нелепость оче·
видна, ее основание шатко : поколебать его, однако ж, трудно. Но средств о
ест ь , оно вытекает уже 11 з самой бессмысленности явления. Д олжн о тол ысо
681

искренно желать. достижен и!1 предполагаемой цели и не с1tорбеть о тех по•
нятиях , которые, жпвя одп ои ж изнью с п онятием о взяпшх, должны умерет ь
с ним одною смертью. Г. Надимов обходится со взят1tами ка1<-то легко,
х рабро, не воображая, что у них есть своя история, географи я и своя теория.
Это не отрьшо1<, не клочо1< из жизни, а ц елая жизнь, благообразно устроен·
ная 11 при веденная в систему на известных местностях. М ы уже та�< тесно
познакомплись с г. Нади мов ым и получили 1< нему та1tос расположени е
привычки, что, желая ему добра, советуем продолжать горячиться против
взяток с граф иней и полr<овником, а ни под каким видом не сходиться и
не вступать в спор с каким- нпбудь умным и за�юренелым взяточником.
Г. Надимов не знает, какую неотразимую диалектику встре тит он, к а1ше
научное понимание дела, 1t акие неотвержимые доводы и даже 1t акие добро­
детел и. Дойдет до службы, до отправления должности, - тут, прошу н с про·
гневаться, пожалуйте денег ; а взгляните на взяточннка с другой стороны,
в других отношениях : 011 и добрый отец семейства, и теплый друг, и честный
челове1<, который вас не обманет и не продаст. Да, г. Надимов l много и
таких взяточников. Поэтому надо нападать не на взятки : они, как мы у же
ска.зали, не причина, а следствие, плод неверного воззрения, ложного п они­
мания, давшего простор необузданности своекорыстных побуждений. Если
вы хотите вложить перст ваш в свежую рану и поразить взятки, то во в се­
оружии рыцаря вступите в бой с рутиной, пошлостью и бессмыслием, кото­
рое всякую мысль считает противозаконной тревогой, а всякое посягатель­
ство на невежество нарушением общественного благоустройства; с втим не ­
вежеством, которое подпирает варварские при вычки, которое, при помощи
обыде нной сметливости, хочет отгадывать результаты наук ; без учения,
без приготовлений берется за все, делает все кое-ка1< , решает с плеча в се
вопросы, и этот способ действия смеет называть русс1шм умом, а всякого
невежественного представителя мнимого русского ума - русским человеком".
Да, в·зятки �не произвольное преступление н есrколыш х дурных
людей, а старый обычай, тесно связанный со многими другими
обычаями, столь же важными н вредными, с многими коренными
понят иями о жизни, еще преобладающими в невежественной
массе, от нрав ов которой, как бы гордо ни смотрели мы на нее,
зависит все. В подтверждение глубокой оправедливостн этого за­
мечания, прекраон о развитого г. Павловым, нам хочется привести
следующий случай, сообщаемый «Анекдотами о Петре Велrшом»
Штелина. (Издание 3 - е , Москва, 1830, часть 4-я, стр. 107- 110) :
Никита Демидович Демидов почитал за неверность, если, видя, что
делающееся противно воле и указам государев� м , не донесет о том его
величе ству. Та ким образом, узнав, что статскии действител ьный советник
Василий Никитич Тат ищев, по делам до решения его доходившим, б р ал
взятrш, не мог не объявить об оном монарху. Великий государь объявлению
сему верил : ибо ведал, что Демидов не донесет ему неправды, и в чем б ы
не был он точно удостоверен . Но ка�< же одна1<0 поступил он с Татищевым?
Он призывает его к себе и спрашивает : правду ли объявляет на него Деми­
дов? Правду, государь, ответствует сей : л беру ; но в том 1111 пер е д богом,
н и перед вашим величеством не погрешаю. Лихоимство сеть грех, д остойный
нака зания, продолжае т Татищев ; а мзда за труды 11е грех, и апостол говорит:
«Мзда делающему не по благодати, но по долгу ». Монарх, 11сс1<ол ько ос та­
новясь, велел ему изъяснить сие. Татищев продолжал:
1. Суд ья должен смотреть на состолние дела : то если н ничего он не
в з ял, а против заrюна сделал, повинен будет на�<азашпо; а если е1це сдел ает
сие и н зо м зды , тогда 1< з ако11опреступл с 11ию п рнсово1с упитс я уже 11 лихоим­
ство, 11 повш1сп оп будет сугубого 11а1tазапия. Когда же пр.шо и порядочно
сделает, 11 от правого из благодарности его что оозьмет, не может за то

осужден uытz, _ 2. f:сл11 мзду за труд прссе•iь, и толы<о одно мэдош.!стnо
судит�" то Gолсс nре;щ государству 11 раззоренш1 п одданным последует ; 11Go
судья дол;ксн за получаемое жа.\ованье сидетu n прпю.1зе толь!(о до 11олудн11,
в 1 ;о то р ое на реш ение IJ(ex нужных пpocuG 1:онечно не достанет в р емени;
а после обеда трудитьсл дол1ы1остп его нет. 3. Когда, в11дл, чье дело сомни ·
тельное 11 запутанное, шщогда внятно с1·0 исследовать 11 о истине прилежатh
прн•шн ы нс имея, будет день ото дня оп:ладьшать; а челобитчик с велшшм
от того убыт!(ОМ волочиться 1 1 в с его лишиться принужден будет. 4 . Дел а
n канцеляриях решаются по реэстрам по порядку, и случается, что не·
с1<олько дел впереди весьма не нужных ; а последнему п о реэстру такая
нужда, что если ему дни два решения продолжится, то может несколько
тысяч убытка понести, что по купечеству нередко случается. Итак, государь
(продолжал г. Татищев ), если я вижу, что мой труд не nтуне будет, то я
не ТО!(МО после обеда, но и ночью потружу ся, а для того и карты, и с обак,
и беседы, и всякие другие увеселе ния оставлю ; и не смотря на реэстры,
нужнейшие прежде ненужного решу, чем как себе, та1< и просителю пользу
принесу, никого другого не об11дл ; следовательно, в таком случае за мзду,
взятую за труды, 1111 от бога, ни от вашего величества осужден быть
не могу ».
Видите, как рассуждал од ин из лучших и честнейших людей
времени Петра Великого? Да, трудно было бы с ним по спорить
верхоглядам , кричащим против взяток едва ли не потому только,
что не по лучают их по своему незнанию делопроизводства. И сам
Петр Великий, как вы думаете, чтб он отвечал Татищеву ?
Вот что :
Великий государь слушал nce сие, не перебивал реч и, 11 по выслушании
С !(азал : Сие правда и для совестно�о ( т. е . справедли в ого ) судьи н евинно,
Да , все тут зависит от понятий об отношениях судьи к обще.­
ству, о произволе и законности. Да, видно, что, по понятиям, про­
тив которых не мог еще бороться сам Петр Великий, взяточник
мо г быть и добросовестным судьею и честным человеком. Так и
нынче судят многие: взятки вовсе не беззаконие, а невинная бла­
годарность, - и г . Надимов весь проникнут понятиями, из кото­
рых следуют та,кие суждения. Ка,кое же право и меет о н восст а­
в ать против взяток?
Злополу чный г. Надимов ! таким-то образом терзается каж­
дый шаг его, такие-то назидания навлекает он на себя каждым
словсм. И поделом ему, пото му что он тип людей, слишком раз­
множившихся у нас в по следнее время, тип мнимых джентльменов
с низ е н ькою ду шош< о ю, рассуждающих о честности высОiюй' фра­
зами, в которых, что ни слово, то несообразность или ложь. И, в
до вер шение всех у даров, получает он самый уби йственный для
н его : ему доказывают, что он вовсе не джентльмен, не человек
в ысшего круга, хороших м анер, а просто франт дурного тона,
наглостью стараюrц ийся прикрыть свое незнакомство с прави­
лами хоро шего тона! о, ужас !
Разбор «Чиновника », н <�писа�нный г. Павловым, остан ется в
памяти публики, и если бы побольше являлось таких статей,
счастл ива была бы наша литература.
683

Кажется, судьба хотела, чтобы наши заметки в этой книжке
был и продолжением того, о чем говорили мы в прошлый раз.
Окончание статьи г. Павлова было замечательнейшим я влением
в нашей журналистике за прошлый месяц; другая статья, обра ­
тившая на се бя общее внимание, помещена в «Морском сбор­
нике» и служит продолжением различных рассуждений о воспи­
тании, о которых мы говорили в предыдущем нумере. Это «Во­
просы жизни. Отрывок из забытых бумаг, выведенный на свет
неофициальными статьями «Морского сборника» о воспитании»,
знаменитого нашего хирурга г. Пирогова.
Охотники спорить, пожалуй, захотели бы заметить в статье
господина Пирогова некоторые частности, относительно которых
возможно держаться не того воззрения, какое кажется справед·
ливым авто ру. Но, в таком случае, несогласие было бы более о
словах, нежели о деле. О су щности дела, о коренных вопросах
образованному человеку невозможно думать не так, как думает
г. Пирогов. Вот эти коренные мысли, в высокой степени справед·
ливые: воспитание главною своею целью должно иметь пригото·
вление дитяти и потом юноши к тому, чтоб в жизни был он чело·
веком развитым, благородным и честным. Это важнее всего . За­
ботьтесь же прежде всего о то м, чтобы ваш воспитанник стал че·
ловеком в истинном смысле слова. Когда это основное, общее
направление к знанию и правде уже достаточно утверждено в нем,
то г да, - и только тогда, а не раньше, - пусть он сам под вашим
руководст вом выбирает себе специальную дорогу, к которой наи•
более расположен и спосо бен. Если вы будете поступать иначе,
с самого раннего детства заботясь только о том, чтобы сделать
из вашего воспитанника офицера, и, прито м еще, именно инфан·
терийскоrо или кавалерийского, морсхого или инженерного офи·
цера, или чиновника, или, прит0tм, чи.новника именно такого , а не
другого министер ства, и, для большей аккуратности, именно по
таким-то и таким-то, а не по другим должностям, - вы сделаете
очень важную ошибку, следствия которой будут вредны и для
вашего воспитанника и для общества. Вы, не .дождавшись, пока у
человека развился рассудок и характер, скуете его на всю жизнь,
втолкнете его на узкую дорогу, с которой уж нет ему выхода, и
итти по которой он почти всегда оказывается неспособен, потому
что ведь выбор был делом слепого произвола, каприза с вашей
сто роны, а не разумного соображения его наклонностей и способ­
но стей. Чт б ж окажется в результате? Множество специалистов,
не спосо бных именно к своей специальности и не способных ни к
чему иному, и мало людей, исти нно знающих свое дело, а еще
меньше то rо людей развитых, образов•анных и имеющих благо·
родное направление. Да и чего же иного можно ж дать ? Жизнь -
тяжелая борьба ; в ней много и соблазнов и недоумений ; а вы по·
заботились ли о том, чтобы приготовить юношу к честной борьбе
с соблазнами, к светлому взгляду на недоумения? Нет, вы хло·
684

rютали только о том, чтобы механически вбить ему в roлony
1<ах<ое-ниб)Сдь ремесло : чему же дивиться, если он не выдержи­
вает житейской борьбы с со блазном, против которого не воору­
ж и.л� вы его ни развитостью ума, ни благородными убеждениями,
и если редко он остается человеком чиrт ым ? Вы, не дождавш и сь
развития
u
его наклонностей и спо собностей, дали ему в руки р е­
м есл енныи инструмент, что же удивительного, если он оказыва­
ет ся пото м и неопособен и не склоtНен хорошо владеть этим и н­
струментом, который ему вовсе не по рук,ам ? Вы хромого сделали
кровельщи к ом, глухого музыкантом, бессильного труса кучером :
что ж чудного, если и кровельщик ваш, и музык ант, и кучер ­
все одинаково плохо исполняют свое дело ? А если бы поступили
вы разу мно, подождав, пока можно будет различить качества
этих людей и по к а они поймут, к чему они годны, тогда и резуль­
таты были бы не те : тому глухота не по мешала бы сделаться хо­
рошим кровельщиком, другому трусость - хо рошим скрип ачом ,
третьему хромота - хорошим кучером. ПроиЗ1Вол ваш не дал
развиться людям и перепутал специальности - в результате по•
лучилось : неспособность, невежество и отсутствие твердой чест•
ности. А поступайте иначе, сообразно здраво�у смыслу И при­
роде - и все до лжно по йти гораздо лучше.
-
Кто и не хотел бы, до лжен согласиться, что тут все - ч:и с•
тая правда, - правда очень серьезная и занимательная не менее
лучшего поэт ического вымысла. Теперь читатель знает общую
мысль «Вопросов жизни» г. Пирогова; познакомим его с некото ­
рыми отрывками размышлений нашего гениального специалиста.
Эпиграф статьи очень удачен :
- К чему вы готовите вашего сына? - кто- т о спросил меня.
- Быть человеком, - отвечал я.
- Разве вы не знаете, - сказал спросивший - что людей собственно
нет на свете? Это одно отвлечение, вовсе не нужное для нашего общества.
Нам необходимы негоцианты, солдаты, механики, моряки, врачи, юристы,
а не люди.
- Правда это или вет?
Вот и �н ач ало .стать и, не менее пр екраоное :
Мы живем, как всем известно, в девятнадцатом веке, по преимуществу
пра1<т ическом.
Отвлечения, даже и в самой столице их, Германии, уже не в ходу более.
А человек, что ни говори, есть, действительно, только одно отвлечение.
Зоологи ческий человек, правда, еще существует с его двумя руками
и держится ими крепко за существенность ; но нравственный, вместе с дру•
гими старосветски ми отвлечениями, как-то плохо принадлежит настоящему.
Впрочем, не будем несправедливы к настоящему. И в древности искали
людей днем с фонарями, но - все-таки искали.
Правда, языческая древность была не слишком взыскательна. Она
позволяла иметь все возможные нравственно-религиозные убеждения : можно
было ad libltum сделатьс я 11пикурейцем, стоиком и пнфагорийцем ; только
худых граждан она не жаловала.
Несмотря на все наше уважение к неоспоримым достоинст вам реализма
685

11.1.с tо ящего времени, нельзя, однако же , 11е согласнтьсл, что древность юш-1·0
более до ро жила 11равствеииою иатурщо человека.
Правительства в древности оставляли ш1солы без 11адзора и с•шталн
с е бя н е в п раве вмешиваться в учения мудрецов. Ка;�щ ый 11з учсшшов 11
1
01·
пролагать, впоследствии, новые пути и обр а з овать новые ш колы. Только
жрецы, тираны и зелоты от времени до времени выгоняли, сж11гал11 11
отравляли философов, если их учения уже слишком 11ротивор е чил11 пр­
в ерьям господствую1цей религии: д а и то это делалось по интрщ·ам парти й
и каст.
Язычество древних, не озаренное светом истинной веры, заблуждалось,
но заблуждалось, следуя принятым и последовательно проведенным убежде ­
ниям.
Если �эпикуреец утопал в чу вственных наслажде ниях, то он делал вто,
основываясь хотя и на ложно понятом учении школы , утверждавшей, •1то
«искать по возможности наслаждения и избегать неприятного значит б ыть
мудрым».
Если стоик делался самоубийцею, то это слу чалось от стремления
к добродетели и идеалу высшего совершенства.
Даже кажущаяся непоследовательность в поступках скептика извиняется
учением школы, проповедывавшей, что «Ничего нет верного на свете, и что
да;ке сомнение сомнительно».
В самых грубых заблуждениях языческой древности, основа нных всегда
на известных нравственно-религиозных началах и убеждениях, проявляется
все-таки самый существенный атрибут духовной натур ы человека - стремле·
ние разрешить вопрос жизни о цели бытия.
Теперь нет этой пос ледовательности , нет этой честной верно­
сти своим нравственным убеждениям, потому что воспитание
обыкновенно и не заботится о приготовлении в оспитанника к
ч естной последовательности в жизни : оно только учит мастер•
ст ву, - 'И юноша, не имеющий ни правил, ни понятий, кроме при­
надлежащих его ремеслу, вдруг становится среди общества, ко­
торое предлагает ему принять тот или .другой из взглядов на цель
и правила человеческой жизни. Каковы ж эти взгляды ? Вот для
примера, некото рые из них :
Вот, например, первый взгляд, очень простой и привлекательный. Не
размышляйте, не толкуйте о том, что необьяснимо. Это, по малой мере, лишь
потеря одного времени. Можно, думая, потерять и аппетит и сон. Время же
нужно для трудов и наслаждений, аппетит - для наслаждений и трудов,
сон - опять для трудов и наслаждений, труды и наслаждения для счастня.
Вот третий взгляд - староо брядческий, Соблюдайте самым точным о бра­
зом все обряды и поверья. Читайте только благочестивые книги, но в смысл
не вникайте. Это главное для спокойствия души. Затем, не разм ышляя,
живите так, как живется.
Вот четверть1й взгляд - практический. Трудясь, исполняйте ваши слу­
жебные обязанности, собирая копейку на черный день. В с омнительных слу­
чаях, е сли одна обязанность противоречит другой, избирайте то, что в ам
в ыгоднее или, по крайней мере, что для вас менее вредно. Впрочем, п редо ·
ставьте каждому спасаться на свой лад. Об убеждениях, точно так же, как и
о в кусах, не спорьте и не хлопочите. С полным карманом м ожно жить и бе з
убеждений.
Вот пятый взrляд, также практический в своем роде. Х оти те быть сча·
стливыми, думайте себе что вам угодио и как вам угодно, но тол ыс о строго
с обл1одайте все приличия и умейте с людьми у ж иватьс я. Про начальников
и нужны х вам людей 11икогда худо не отзывайтесь и ни под каким ви дом
686

и м не противоречьте. При исполнени и обязанностей, главное, не горячитесь.
Излишнее рвение не здорово и не годится. Говорите, чтобы скрыть что в ы
думаете. Е сли не хотите служить ослами другим, то сами на других вер •
хом ездите : только молча, в кулак себе, смейтесь.
Вот ш естой взгляд, очень печальный. Не хлопочите : лучшего н ичего не
придr,маете. Новое только то на свете, что хорошо было забыто. Что будет,
то буЛет. Червюt на куче грязи, вы смешны и жалки, когда м ечтаете, что вы
стрем11тесь к совершенству и принадлежите к обществу прогресс истов. Зри·
тель и комедиант поневоле, как ни бейтесь, лучшего не сделаете. Белка .в
колесе, вы забавны, думал, что бежите вперед . Н е зная, от1tуда в зялись, вы
умрете, пе зная, зачем жили.
Вот вос ьмой взгляд, и очень благоразумный. Отделяйте теорию от
практики. Принимайте какую вам уг.одно теорию, д ля вашего развлечения,
но на практике узнавайте, главное, какую роль вам выгоднее играть; узнав,
выдержите ее до конца. Счастие -искусство. Достигнув его трудом и талан·
том, не забывайтесь ; сдел ав пром ах, не пеняйте и не унывайте. Против
течения не плывите.
Спрашивается: чт б выйдет из юноши, поставленного среди
таких понятий о жизни , без всякого приготовления к борьбе с
ними ? Примеры мы видели и видим, - и, что бы они, по край­
ней мере, не повторялись в будущем, воспитание должно
·
изме·
нить свой характер, и не к ремеслу только, а прежде в сего к чест­
ной борьбе с соблазнами жизни должно оно готовить нас:
Приготовить нас с юных лет к этой борьбе значит именно :
Сделать нас людьАtи .
То есть, тем, чего не достигнет ни одна наша реальная школа в мире,
заботясь сделать нз нас, с само�о наше�о детства, негоциантов, солдат, моря·
ко в, духовных пастырей или юристов.
Человеку не суждено и не дано столько нравственной силы, чтобы сосре·
дотачивать все свое внимание и всю волю, в одно и то же время, на занятия,
требующие напряжения совершенно различных свойств духа.
Погнавшись за двумя зайцами, ии одного не п оймаешь.
На чем основано приложение реального воспитания I( самому детскому
возрасту?
Одно из двух : или в реальной школе, назначенной . для различных воз ·
растов (с самого первого детства до юности ) , воспитание дл я первых воз·
растов ничем не отличается от обьщиовениого, общепринятого.
Или же воспитание этой ш1tолы с самого его начала и до конца есть
совершенн о отличное, направленное исключительно к достижению одной и зве­
стной, практической цели.
В первом случае нет никакой надобности родителям отдавать дет.ей до
юношеского возраста в реальные школы, даже и тогда, если бы они, во что
бы то 1111 стало, самоуправно и самовольно, назиа•ш ли своего ребенка е1це
с пелено1( для той или другой касты общества.
Во втором случае можно смело утверждать, что реальная школа, имея
преимущест венною целию пр актичес1(ое образование, не может в то же самое
время сосредоточить свою деятельность на приГ'отовлеиии нравственной сто·
роны ребе1ща к той борьбе, которая предстоит ему впоследствии, п ри вступ­
лени11 в свет.
Да и приготовл ение э то должно начаться в том именно возрасте, когда
в реальных школах все вним ание воспитателей обращается преимущественно
на дост11ж�н11е глаnцой, ближайшей цели, заботясь, чтобы не пропустить
времени 11 н е опоздат ь с пра1п 11ческим образованием. Курсы и сроки у чения
опреде ,\сны. Буду1ц ал I(арьера ре зI( О о б о з начена. Сам п осп11та 11 1 111 к , подстре ­
каемый примером сверстников, т ол ыю в том и пола гае т в сю свою работу,
687

как бы скорее в ыступить на практи ческое поприще, где воображение е ъ�у
п редставляет служебные награды, корысть и другие идеалы окружаю1цего
его общества.
Отвечайте мне, положив руку на сердце, можно ли надеяться, чтобы
ю ноша в один и тот же период времени изготовлялся выступить на п о прище,
не самим им выбранное, прельщался внешними 11 мат ериаль11ыми в ыrодами
в того, заранее для него определенного, поприща и, вместе с тем, серьезно и
р евностно приготовлялся 1< внутренней борьбе с самим собою и с увле1сатель·
ным направлением света?
Не спешите с вашею прикладно10 реальностыо. Дайте созреть и 0 1среп·
п уть внутреннему человеку : наружный успеет еще действов ать : о н , выходя
позже, но управляемый внутренним, будет, может быть, н е так ловок, не
так сговорчив и уклончив, как воспитанник реальных школ, но зато на 11его
можно будет вернее положиться : он не за свое не возьмется.
Дайте выработаться н развиться внутреннему человеку, дайте е му время
и средства подчинить себе наружного, и у вас будут и негоцианты, и сол·
даты, и моряки и юристы : а главное -у вас будут люди и граждане.
Значит ли это, ч то я предлагаю вам закрыть и уничтожить все реаль ·
ные и специальные школы?
Нет! я восстаю только против двух вопиющих крайностей.
Для чего родители так самоуправно распоряжаются участью их детей,
назначая их, едва выползших из колыбели, туда, где, по разн ым сообра·
жениям и расчетам, предстоит им более выгодная карьера?
Для чего реально-специальные школы принимаются за воспитание тех
возрастов, для которых общее человеческое образование несравненно сущест·
веннее всех практических приложений?
Кто дал право отцам, матерям и воспитателям властвовать самоуправно
над благими д арами творца, котор ыми он снабдил детей?
·
Кто научил, кто открыл, что д ети получили врожденные способности и
врожденное призвание играть именно ту роль в обществе , котору10 родители
сами им назначают? -Уж е давно оставлен варварский обычай выдавать
дочерей замуж поневоле, а невольный и преждевременный брак сыновей с
их будущим поприщем допущен и привилегирован : заказное их венчание с
наукой празднуется и прославляется, как венчание дожа с морем!
И разве нет другого средства, другого пу ти, другого механизма для
р еально- специального воспитани я? Разве нет другой возможности получить
специально-практическое образование, в той ил11 другой отрасли человече·
ских знаний, как распростр аняя его насчет общего человеческого образо·
вания?
Вню<ните и рассудите, отцы и воспитатели!
Когда мы припомним, какое важное значениt' .и мел и продол·
ж а ет и меть во всех образова нных ев ропейских государствах во·
прос о необхо димости общего воспитания и о степе ни участия,
!Которое может быть уступлено специальным наукам в высшем
п реподавании, и вспомним, в каком смысле решается по всюду
этот спор, вспомним, например, о том , много ли военных школ
существует во Франциlf, славной с в оею воинственностью, м ы оце·
н и м и высокий интерес и чрезвычайную справедливость этих
мнений о необходимости , чтобы общечеловеческое образование
играло главную роль в восп итании, - мнений, которые с такою
силою высказывает, - не забудем, - человек , который всеми
единогласно п ризнан знаменитейшим из в сех н аших ученых в
н астоящее время. Если он - с лава наших сп ециалистов - rо во·
рит, что спеuиализм обманчив, вреден и для общества и для са·
6�8

мого обрекаемого на специализм , когда не основан на общем обра­
зовании, - кто у нас может сказать : «Я лучший судья в этом
деле, нежели г. Пироговj)» кто имеет у нас право не принять в
}'lважение его м нени.я j) Слова 'Г . Пирогова, без сомнения, будут
иметь сильное и благодетельное в лия ние на образ мыслей в на·
шем обществе. Честь и сла в а г . Пирогову за прекрасное и реши •
тельное выражение таких здрав ых у б еждений ; полная честь и
«Морско му сборнику» за помещение таких статей.
Август 1856 rода.
В августовской книжке «Отечественных записок» напечатана
шестая и последняя часть романа т. Григо ровича «Переселенцы» !
Скоро это замечательное произведение явится отдельною кни­
го ю, и то гда мы будем иметь возможность по дробно говорить о
нем и , по поводу его , обозреть всю литературную деятельность
г. Григоровича 2 • Здесь мы можем только вскользь 1< 0снуться не·
кото рых мыслей, вызываемых прекрасным расска�ом, начало ко·
то р ого было встречено публикою с тем интересом, какой всегда
возбуждают произведения автора «ДереВIНИ», «днтона-Горе·
мыки» и «Рыбаков», а послед ние части которого все более и бо·
лее приковывали к себе живое со чув ств ие читателя.
Была мода на романы из простонародного быта. Мо да, как
вс егда , так и в этом случае, и з лишествами своими привела к со ·
мнениям, за увлечением последов,ало ох лаждение, и теперь так же
трудно заинтересовать публику простонародным рассказом, как
легко быftn пять-шесть лет тому назад привлекать ее внимание
модным выбором простонародного сюжета. Успех повестей, изо­
браж1tющих нравы наших поселян, основывался преимущественно
на досто инствах рассr<азов r. Григоровича; в охлаждении, кото·
рое было возбуждено недостатками многочисленных его подра·
жателей, r. Григорович не виноват, и публика справедливо осво·
бождает его от всякой ответственности за чужие грехи : перестав
читать п ростонародные рассказы писателей, бросившихся на эту
дорогу в надежде разделять успех г. Григоровича, публика с
пр ежним интересом читает и перечитывает новые произведения
г. Григоровича: она очень хо рошо чувствует разницу между «Пе­
реселенцами» и, например". но к чему утруждать себ я п рипоми·
нанием примеров, о кото рых 'Никому не хоче'l'СЯ вспоминать j)
И никто и з забываемых описывателей простонародно го быта не
может роптать на неспр а ведливость своей судьбы . Зачем он и,
если имеют талант (человек 6ез таланта, конечно, ни в чем не
виноват),- зачем они не захотели подумать о том , что с остав ·
л яет гла вное достоИtН ство простонародных рассказов г . Григо ро·
вича, и зачем воображали, что, КО'пируя или утрируя только
в нешние особенности его прои з ведений, могут ожидать п рочного
44 Н. Г. Чернышевскиll, т. III
689

успеха ? В нутренняя п)· стота скоро отгадывается, 11 никакие уло в ­
ки н е прикроют и не прикрасят ее. Зачем эти подражатели, не
поним ая г . Григоровича, подделы•в али•сь под его манеру? з ачем
они воображали, будто бездуПDным подражанием манере м ожно
созда вать прекр аоное ? Зачем они не приняли в сообра ж ен ие, что
г. Григорович силен пото му; что знает и любит н арод, и в ообра·
жали, будто все дело состоит в крестьянских именах и в замене
обыкновенных русских слов такими диковинками, каки1' читателю
с бритой бородой и слышать не п риводилось ? Зачем о ни дейст·
во вали так, бу �т о гоголевы «Вечера на хутор е близ Диканьки »
были обязаны своими успехами заимствованию мало русских слов
нз «Лексикона» Памвы Берынды ?
Г. Гр11горович знает дерев енски й быт средн ей полосы нашего
царства и нимало не думает сам себе дивиться или хвалиться Пl.",;­
ред другими тем, что он знает его, как житель Петербурга вовсе
не дивится тому, что знает Петербург, как человек, служивший
н а Кавк•азе, вовсе не дивится тому, что знает кавказские обычаи ;
да и скажи1·е, в самом деле, что такое за диво быть в русском цар·
ст ве человеком, хо рошо знающим сельскую жизнь? Каждый по·
мещик, каждый чиновник земской полиции, ка ждый сельский
священник очень хорошо знает нравы пасе.\ЯН. Хвалиться тут
ровно нечем. Ведь русская деревня для нас не Австралия, кото·
рой не видал никто из наших соотечественников. Г. Гри•г орович
нахо дит, что по селяне - такие же люди, как и мы, и большею ча­
стью люди до брые и негл}'IПые; потому он любит их, и когда В'И•
дит, что они терпят нужду или притеснение, ему становится жаль
их. Всем этим своим чувствам он вовсе не ду мает дивиться или
хвастаться ими ; да и что, в самом деле, удивительного в втих
· чувствах ? каждый благородный и не близорукий человек, кото·
рый знает наших поселян , любит их и жалеет о невзгодах, какие
встречаются в их быте.
Каждый литерато р с самостоятельным талантом .берет сю·
жет ы для своих рассказов из того круга жизни, кото рый инте·
ресует его и хорошо ему знаком. Так поступил г. Григорович: он
стал писать рассказы из сельского быта, и выбор его был решен
не какими-нибудь мелочными сооб ражениями, не заботою о ново·
введениях или похвальбою, или расчетами на особ енный успех.­
из таких соображений в поэзии никогда ровно ничего не выхо ­
дит, пото му что талант истинный не подчиняется им. Вовсе нет:
r. Григорович стал писать повести из селы:кого быта п отому, что
близко знает этот круг и интересовался им; тут б ыло н е более,
к ак испо лнение поговорки : «что у кого болит, тот о том и rово·
рит» . Писал ли кто-нибудь по- руссю1 до г. Григоровича хорошие
повести из велико русс1<ого сельского быта или нет, это для r . Гри·
rо ровича б ы ло решительно вс е равно. Он сам чувствовал влече·
пие о п псыnать сельский бы':', чувствовал, что мож ет описывать
его, - н а это м влечении таланта было о сновано все.
690

И вот пвились «Деревня» , «Антон-Горемыка» и т. д . Автор
нимало не .делал насилия с в оему таланту, когда писал их: выбор
предмета был направлен любовью к поселянам; Автор нимало не
щего л я л ни своим знанием крестьянского языка, ни тем, что б ы·
вал в курных избах; он только верно описывал хорошо .знакомый
ему быт. Видно было, что он любит поселя1н, как людей, и со·
чувствует их интересам. О чень натурально, что повести, напис ан�
н ые с т алантом и знанием, оживленны е сочувств ием автора к
изображаемым людям, имели успех. Ус п ех •основывался на суще·
ственных, неотъемлем ых досто инств ах про изведений.
Но люди догадливые отн осительно средств всеми правдами и
неправдами до биться литературного успеха, тотчас же соо бра·
зили , в чем дело. Они догадались, что успех повестей г. Григоро·
вича ос нован не н а до стоинстве повестей , а только на то м, что в
по вестях описьiваются не такие люди, как мы с вами, а совер­
шенно неви данные нюсем - какие-то чудаки с бор о дам и и в ону·
чах, и говорят эти чудаки-мужики вовсе не таким языком, как мы
с вами, а каким-то чудным, неслыханным языком. Таким-то лег·
ким образом был найден рецепт для цриобретения литературного
успеха: публика восхищается странными нрав а м и мужичков и
дико винным их языко м - начнем же угощать ее этими блюдами,
и разделим успех г. Григоровича, а пожалуй, достигнем и боль·
шего успеха, потому что перещегол ять его в поражении публики
диковинными нравами и языком вовсе нетрудно: он далеко не
вполне пользуется теми обильными материа·л ами ди ковинных
особенностей, какие могут быть найдены в сельском быте. Пока·
жем ей, что мы умеем го ворить по-мужицки гораздо лучше г. Гри.
горовича, что мы - если уж на то пошло - знаем крестьянск ий
быт, как свои пять пальцев.
И приня лись удивлять публику своим знwнием кр естьян ского
быта и мужицкого языка.
И, действительно, у дивили, - только не в том смысле, как
рассчит ывали. В произведениях, писанных на новую тему людь­
м и , не лишенными таланта, публика удивилась пустоте и бесцвет­
иости при наружной эффектности, а в произведениях людей без·
дарных - о громности претензий и с тр ашной фальшивости тона.
Впрочем, последними ;качествами поражали И'Ногда и рассказы
извест ных писателей.
Расчеты на успех оказ ались ошибочны, и ошибка была так
груба, что трудно даже извинить ее.
В самом деле, неудачные подражатели г . Григоровича вооб·
разили, что публика в о схитилась в его повестях нови.зною ; но
ужели огромное большинство русских читателей не знал о кресть·
янского быта и н е слыхивало крестьянского языка ? Неужели
« Деревня» произвела эффект в р оде того, какой производят рас·
сказы о я по н цах и жителях В ан-Дименовой земли ? Нимало : каж·
дый читатель сам знал очен ь хо рошо русс к их мужичков и, быть
44*
б!Н

может, половина чита1 елей 11ровели жизнь в самых тесных сНО·
шениях с ними. - Или печатные рассказы о мужиках были но·
в остью, ко гда явилась «Деревня» ? Если публика знала I< рестьян­
с кий быт, то, быть может, по крайней мере, литература чужд а­
лась его описаний? Нимало : от «Фрола Силина» Карамзцна 3 до
героев Загоскина тянется непрерывный ряд литературных мужи­
КОIВ, и 1в то самое время, ко гда начал писать г. Григорович, были
очень известные рассказчики, вся деятельность которых была
посвящена описанию п ростонародного быта. Стало быть, по той
сфере, из которой взято содержание «Деревни» , повесть г. Гри­
го ровича вовсе не была новостью.
Правда, было в ней нечто новое, но вовсе не мысль описы·
вать крес'l'ьянский быт : ново было то, чrо крестьянский быт опи·
сывался верно, без прикрас, что в описании был виден сильный
т алант и глубокое чувство, возвышающееся до самой патетиче·
ской поэзии. Этим качествам подражатели не вздумали подра­
жать, потому, вероятно, что не считали их важными, не чувствуя
присутствия их в себе. Но эти качества, упущенные из виду сла­
волюбивыми соперниками г . Григоровича, и были причиною, что
его произведения сделали и продолжают делать такое сильное
впечатление на публику, между тем, как люди, писавшие до него
и вслед за ним о тех же самых мужиках, оставлены или вовс е не
приняты публикою.
Но чтб такое талант, чувство, поэзия, верность картин ? о та­
ких пустяках не ду мали по дражатели: ведь, по их мнению, му­
Ж'ИКИ IПО НраiВИЛИСЬ DУ'бЛИ'Ке, как д'ИКОВИНКа, заняли ее страннос­
тями языка и нраJВов . Этими-то качес11ва�ми мужиков и хотели
они выиграть, выказывая уд ивительнейшее, по собст венному мне­
нию, уменье владеть языком и подмечать особен ности обычаев по·
селян. Действительно , мужики у них заговорили так, что не )'IПО ·
требляли ни одной фразы, которая имела бы смысл на обыкно ·
вен ном русском языке (которым, между прочим, го ворят и кре­
стьяне, не имеющие средств обыюняться н а иных языках ), не
произносили ни одного слова, не исковеркав его ; да и то была
еще милость , когда то лько коверкали обыкновенные слова, а не
вовсе отказывалm:ь от них, эаменяя их неслыханными в н ароде
русском речениями, заимствованными из «Сло варя областных
наречий». Нравы этих диковинных поселян также не имели ни·
чего общего с обыкновенными челове•1 ески м11 или русскими нра·
вами : не говоря уже о чувствах или по нятиях, даже в затылке
почесывали мужички уж наверное никак не пальцами, а кул ако м,
да еще на особенный манер сложенным, и ложку со щами по дно­
сили ко рту не обыкновенным порядком, а с ка кими-нибудь осо­
бенными извитиями рук и ухмылянипми лица. И на каждое д н·
ковиrнное словечко своих мужичков, на каждое несообра зное с
о бычною ло гикою понятие, на каждый странный жест их, автор
радова лс я, сам дивясь чудному своему знанию всех н·икем дотоле
692

не подмеченных особенностей народного быта и языка. Г . Григо ­
рович нююгда не достигал такой высоты: у него мужики и гово­
рили, и думали , и поступали по-человечески, отличаясь в языке
и о бычаях от остальных русс1шх не более того, ка1< отличаются
действительные, ж ивые рус ск и е поселяне, которые и говорят и
ду м ают о житейсь:их делах по•rти та1t же, как и всякий другой че­
ловек, не получивший .к нижного воспитания. Мы уж сказали, от•
чего происходила э·rа разниц а: г. Григоро nич 11е и зу мляется сво­
ему знако мст ву с по селянами, не находит нужды щеголять этим
знакомством, он привык видеть в поселянах людей таких же, как
и 1мы с rвами, читатель, или, быть может, и нес1Колько лу чших, не·
жели ббльшая часть из нас; он - какая редкость ! - он и любит
их просто, как людей, а не ка1< чудаков, странности которых могут
давать литерат орам поживу для курьезных описаний. Если в ка­
ком-нибудь уезде поселяне произносят «хурушу » вместо « Хоро·
шо », э-rо , по его мнению, такая же драгоценная для поэзии и та•
кая же восхитительная для него находка, как «харашо», которое
произносим мы вместо «хорошо». Но для мнагих из его подраж1а•
телей поселянин, в самом деле, диковинка, знанием которой не
мо гут они довольно нащеголяться, и на употреблении «хурушу»
основаны и надежда их на славу и любовь их к- поселянам.
Без знания и без любви чтб ъюжет сделать д�аже замечатель­
ный талант ? А если, прито м, и талант у литератора, требующего
себе от ли чий за снисходительное знако мство свое с мужиками,
не сл1ишком велик , что ж удивительного, когда расе.к. азы его И'З
сельского быта 11ак же пусты, аффектированы и скучны, как
пуст ы, скучны и аффектированы были бы его повести из аристо­
кратического быта ?
Да и чтб хорошего может произвести насилование своего та­
ланта ? Г. Григорович тем и силен, что пишет простонародные
рассказы по влечению собственной натуры, не насилуя та ланта,
а давая ему полный простор. А ·последователи его начали описы·
вать по селян не по влечению таланта, а по разным посто ронним
со ображениям, насилуя талант.
Есть люди, кото рые любят толковать о свободном твор че­
ств е - почему ж не толковать и об этом пред.�мете ? дело хоро·
шее , ли шь б ы то лько толкующий сам rПО1Н имал, о чем то.ла<ует, и
не омеши.вал свободносо тв орчества, �ншрИJМер , с пустосло·
вием, которое о'I'носится ско рее к прозе, и, п ритом, очень пошлой
прозе, нежели к поэзии. Свободное твор чество состоит в том,
чтобы поэт не насиловал своей природы : природа внушает одно·
му сатиру, д•ругому идиллию, - пусть 11<а�ждый из них пишет что
ему внуш.ает природа таланта. Но если сатирик н ачнет г нуть
свой тала�нт, чтобы хо чешь, 1Не хочешь - ншисать идилли ю, тут
уже не будет ровн о н иiК акой свободы творчества, а просто -на.про•
сто будет насилование таланта, и идиллия в ыйдет хуже •Всякой
пародии на и диллию. Для Гогол я свободою творчества было пи·
693

сат ь 0 Чr1чиков ых и Бетрищев ых, а и з ображать Улиньку и Кос·
· r а нжо г ло было чисты м насилованием таланта ; Д иккенса-«Пик ·
в юс с кий клуб» 11 « Тяжелые времена» - равно п ло ды сво бод11ого
творчест ва, как 11 Пушкину «Онегин» нс менее «Ка•ме.н но�rо гостя»
внушен свободным творчеством. Уж б олее двух тысяч л ет п рошло
с то го в р емени, ка1с высказана была ист1ша, что верховным пра·
вилом разумной жизни должно быть « Сл} шайся природы» -
c;ec нn rium naturum vivere . Пора нам понять э ту истину. И 1В поэ­
зии она так же бесспор11а, как во всем остальном.
Правда и то, что у одних натура сильна, здорова и влечения
ее дельны, у других - натура дрябла и влечения ее пусты. Ко·
нечно, людям последнего разбора непонятны здоро вые влечения
и дельные мысли. К числу таких людей принадлежат, между про·
чим, и те, кото рые воображали, что прочной литературной славы
можно достичь у нас, не имея сильных и благородных стремле·
ний, что пу блика наша прельстится фраз ами без смысла, формою
без живой идеи. Эти люди, осо бенно те из них, которые потер·
пели крушение собственных литерату рных надежд, могут быть
недовольны г. Григоровичем, во-первых, за то, что ему досталась
и звестность, которой напрасно искали они, во-вторых, и за то,
что в его п роизведен иях есть всегда живая мысль , необходимо·
сти кото рой никак не могли понять они. Но мнение таких людей
вовсе не закон ни для г. Григоровича, ни для русской публики :
она, что ни гов орите, та1ш умеет ценить людей и .н аграждает
своим сочувств11ем только тех писателей, которые служат правде,
служа поэзии, потому что без правды нет и поэзии.
Горька участь литераторов, которые, несмотря на все хлопо­
ты, не успели приобресть славы, за которою гнались или еще
продолжают гнаться ; но кто ж виноват ·в то м, что участь их
горька? Зачем они так узко и поверхностно поняли литерату ру,
воображая, что она может быть пустословием?
Кто , например, виноват, если рассказы из простонародного
быта вообще не разделяли того успеха, 1tоторым постоянно поль·
зов ались пр оизведения .г . Григоровича ? Неужели ох лаждение
публики надобно считать причиною неуспеха многих писателей ,
в •подражание г. Григоровичу водивших нас по избам и нивам ? -
Но ведь вто охлаждr:ние 11е простиралось же никогда на произве·
дения ir. Григоровича, и, например, �п оследний рома·н его был чи·
таем всеми с величайшим одобрением. Отчего же такая разница ?
Отчего г. Григорович без всякого труда приковывает к себе вни·
мание публики, когда многих других повествователей о сельском
быте не хочет она и слушать ?
Г. Григо рович не забавляет себя и пу блику набиранием стран­
ных слов и странных обычаев (чем ограничи ваются другие) : в
его «Пересе ленцах» есть живая мысль, есть действ ительное зна­
ние народной жизни и любовь к народу; у него поселяне вы­
водятся не затем, чтобы исполнять должность диковинных чуда-
694

ков с неслыханным языком: нет! они являются, как живые люди,
которые возбуждают к себе полное ваше участие. В этом и при­
чина постоянного успеха его повестей и романов из сельского
быта.
Мы не будем пересказывать содержание « Переселенцев » : кто
пе читал еп_! е это го романа, конечно, прочтет его . Мы не будr.м и
пе р е числять сце н , особенно хорошо исполне нных и ли х аракте ров ,
очерченных о собенно удачно, потому что это исчисле ние было б ы
слишком длиннс . От хилого и те лом и духом Тимофея Лапши,
которого по мещик переселяет в с аратовские луга из в отчины, где
Лапшу не любили за то, что у него брат Филипп скрывался в бе­
гах и пром ышлял воровством, до жены Тимофея, Катерины, ко ­
то рая бьется, как рыба об лед, чтобы как-нибудь поддержать
хозяйство, и до маленького Т имофеева сына Пети, которого
Филипп отчасти выманивает, отчасти силою отнимает у отца и
продае т нищим ; от агронома и филантропа-помещика Сергея Ва­
сильича Белицына, кото рый о чень хорошо рассуждает об обя­
з а1н ностях помещика и о своих ве ликолепных планах, и разо­
ряется, устраивая в Пете рбурге прекрасные балы, до молодого
гуртовщика Карякина, который хвастается тем, что не боится
своего тятеньки, - по чти все характеры обрисованы с обыкно­
венн ым мастерством г. Григоров ича, так что выставляются жи­
выми людьми. Заключение из своего рассказа выводит сам автор
в следую щей сцене:
УЗiН ав о смерти Т имофея Лапши, хозяйст.nо и ·зд оровье кото­
рого было окончательно убит о переселением, и о горькой участи
его семьи, супруга Сергея Васильича, Александра Константи­
новна, надолго задумалась. Сергей Васильич, вместе с нею вы­
слушавший рассr,аз старосты, тоже сидел молча.
- О чем ты думаешь ? - спросил наконец м уж, прикасаясь ладонью
к руке жены.
-
Я думаю об этой бедной женщине и ее детях, думаю также о поме­
щиках". таки х, ка1( мы". - вымолвила Александра Константиновна.
Сергей Васильи•1 сильно потер лоб ладонью и опустил голову .
Надо сознаться, Serge, оба мы посту пили непростительно опромет·
чиво, - подхватил а Александра I\.о нстантиновна: - нет, мы живем совсем н е
так, как бы нам следовало!
-
Что ты хочешь втнм сказать? - краснея, п р оговорил муж.
-
Я хочу сказать, - кротко возразила Белицына : - что сели уж суще·
ствует наше положение-положение помещика, оно налагает на нас, помещиков ,
обязанности " . стр огие, святые обязанности-пра во, та11 ! Это не пустое слово,
не фраза. С1ю л ы1О раз думала я: если б владели мы только з емлями д а
лесом , паша беспечность была бы простительна, нас можно было бы извин ить
за паше незнание; но ведь в руках наших живые люди, мы имеем сотпи
семейств, судьба котор ых п п ашем полном распоряжении" . - с горячностью
подхват ила она : - К а !( христиане, 11а11 граждане, п аконец , про сто 11а1( честные
люди, можем ли мы быть беспечн ыми ? Имеем л и мы право бросить этих
людей на произвол судьбы, пе з1�ат1, пх жпзни, нх потребностей?" Наше
равноду пше, наше п с n<'ж сство п отп о ше шш к быту этого народ а, 11 оторый
11руrлый год, вс10 свою жиз11ь длл нас трудится и проливает пот свой, -
695

наше р авнодушие и незнание постыдно и бесчес тно ! " М ы нарлжаемся, плл ;
шем, безумно тратим деньги, уважаем и принимаем за серьезное то, что
в сущн ости вздор, и почти презираем то, к чему обяз ывают нас совесть,
религ11л и все человечес1ш е чувства". Сердце возмущается 11 страшн о делается,
как подумаешь обо в сем этом ! Нет, мы живем не так, далеко и е так, 11ак бы
следовало ! .•
Но мы считаем лишним досказывать то, что говорил а Але11 саидра Кон·
ста11тиновна. Мысль, которая одушевляла ее, и без того по1 1 л т иа, - мысль,
по нашему мнению, в м иллионы раз дороже самого пылкого, б л естлпJего
красноречия.
Во все время, к ак говорила Белицыиа, Сергей Васи л ьич и е поднял
головы. Когда она кончила, он продолжал сидеть в том же п оложении. Видно
было, однако ж, что слова Александры Константиновны произвели на него
сильное впечатление. Доброе лицо его выражало столы10 грусти, ч то, взгл я ·
нув на него, Белицына быстро подошла к мужу и взяла его за обе руки.
Она подумала, не зашла ли уж слишком далеко в своем увлечении, не
оскорбила ли как-нибудь нечаянно мужа, 11 оторый, в сущности, был главным
виновником проекта о переселении и подал пов од к ее упрекам.
-
О чем ты думаешь? - спросила она с ласковой улыбкой.
-
О чем я думаю? - вымолвил Сергей Васильич, подымал гол ову, при
чем жена увидела слезы на глазах его : - л думаю , что ты во сто тысяч раз
умнее и честнее меня - вот что я думаю... Начинай же то дело, о к отором
ты говорила ! - подхватил он с воодушевлением : - начинай это дело, с
богом, и л твой верный, неизменный помощник!. .
Александра Константиновна, женщина умная и , действи­
тельно, хо рошая. видит необх од имость �в зять улра1в ление в свои
руки, мало-помалу прююдит в поря док расстроенное хозяйство и
успевает облегчить участь поселян.
Некоторые читатели заметят, что эта идея может подать по­
вод к спорам - тем лучше : лишь были бы у нас хотя споры о чем·
нибудь де.11.ьном, и это было бы уже важным шагом вперед . H:.i
людей, которые желают спорить с Александрою Константинов­
IНО Ю, мы, прежде всяких споров, просим обратить внимание на
сло ва, которыми начинается ее мо нолог: «если уж сущ,ествует
наше положение» ,-говорит она - она гово рит не о своих идеа­
лах , а то лько о своих обязанностях п ри настоящем положении; но
как о на ду мает об этом по ложении, она того не гово рит, и , по всей
вероятности , у ней есть об этом свои мысли, и, быть может, мыс·
л и, не оставляющие места ни каким спорам.
Те, которые r интересом следят за развитием мнений так на­
зываемых славянофилов, нетерпеливо ож идали выхода второй
книги «Русской беседы», надеясь найти в ней трактат И. В. Кире­
е вского «0 необходимости и возможности новых начал для фило·
со фии ». Трактат этот должен был пояснить, 1< ак именно ныне
п онимается, если не всеми сл·авянофилами, то многими и, ка ·
жетс я, последоват ельнейшими из них, теоретический вопрос об
общих началах знания,-вопрос, которому славянофилы п ридают
чрезвычайную важность.
Вышла в то рая книга «Русской беседы», и помещен в ней трак­
тат И. В. Киреевского." но мы не можем говорить о нем, как на­
м еревались : находя м ногое в нем верным и п рекрасным (осо бенно
696

идею , что одних отвлеченных п о н н ти й недос·r аточно для живого
решени я в опросов ж п:зни, пото му что ум человека не есть еще
в есь человек, а жить нужно всему человеку, 11 не одним рассуд·
ко м , а так же любовью), наход я, что вся стать я, напечатанная те·
перь *, проникнута духом благородным и чистым от фанатизма
или н етер пимости, - находя на1<о нец в изложении статьи силу
мысли, не со всем обьпш овенную и возбуждающую к себе неволь­
н ое уважение, как возбуждает уважение всякий сильный ум, -
потому, им ея сказ-ать многое в похвалу статьи, мы, однако же,
находим в ней ошибки, которые нам кажутся важными, и , как
следствие ошибок, некоторые мнения, как нам кажется, не соот­
ветствующие или нынешнему состояни ю науки, или потребностям
жизни. Конечно , мы не мо г ли бы оставить эти мнения без заме·
ч•аний. Но над свежею могилою, недавно поr лотившею Киреев­
ского, неуместны и неприличны были бы не только споры, даже
все, что могло бы походить на спор. Да и к чему теперь возра­
жать, опровергать ? К сожалению, нет уже надобности защи щать
против Ки реевского те из н аших убежден ий, справедливость ко•
торых н е признавал он - к сожалению , гово рим мы, потому что
не в развитии тех или других мнений, могущих возбуждать не·
согласия, с остояло главнейшее значение Киреевского, а в разви·
тии стремлений благородных и полезных для нашего общества,
сто.Ль мало еще проникнутого по1·р ебностью мыслить, жаждою
истины. Жажда истины, деятельно сть мысли - зародыш и залог
вс его благого; а в Киреевском была эта жажда истины, он про­
буждал в других деятельность мысли. Потому, во всяком случае,
он был полезен и нужен у нас.
«Рус•ская беседа» пос0в ящает несколько страниц воопоминанию
о Киреевоком. Страницы эти про•н ик нуты искренностью г лу>бо·
кого чувсrе а и написа.н ы .прекраоно. Мы берем и1з них те мысли, в
кото рых совершенно согласны с мнениями и ли чувствами, выска·
зываемым и от имен�и «Русокой беседы» о ее покойном сотру11
1
нике.
Сердце, исполненное нежности и любви ; ум, обогащ енный всем просве·
щением современной нам эпохи ; прозрачная чистота кроткой и беззлобной
души ; какая-то ос обенная мягкость чувства, дававшая особенную прелесть
разговору ; горячее стремление к истине ; необычайная тон1<ость д иалектики
в споре, сопряженная с самою добросовестною уступчивостью, когда против ·
ник был прав, и с какою-то нежною пощадою, когда слабость противника
была явною; тихая веселость, всегда готовая на безобидную шутку, вр ожден ­
ное отвращение от всего грубого и оскорбительного в жизни, выражении
мысли или отноше1111ях к другим людям ; верность и преданность в дружбе,
готовность в сегда прощать врагам и мириться с ними искренно ; глубокая не•
11ависть к пороку и крайнее снисхождение в суде о порочных людях ; н аконец
безукоризненное благор одство, не только не допускавшее ни пятна, ни подо·
• Киреевский успел обработать только половину трактата, которым
занимался в последнее время жизни, только первую, критическую часть
своего исследования ; вторая часть, которая долж на была содержать догм а ·
тическое построение начал ero собственной системы, осталась не написанною.
697

з р е ния па себя , но 11с1<рен110 страдавшее от всякого неблаrородс тв а, замечен­
ного в других людях : таковы были редкие 11 неоцененны е кач ества, по кото­
р ы м И в а н Вас11льев11•1 Киреевс1шii был л1обеэе11 всем, с 1<олы<о-нибудь знав·
ши м его, 11 бес 1< 0не•1110 д о ро1· свопм друзьям. Смерть его останется 11е11сuе­
л11мо10 рап ою д м1 м1юг1 1х.
Но 11отер11 Ивана Вас11льеш1•1а К 11реевс1<ого важна 1 1е д ля од них ли1шых
cro з11акомых 1 1 не для тесного круга его друзей : нет ! она важна и неза•
ме11има для всех его соотечественников, истюшо любящих просвещение и
самобытную жизнь русского ума. Не много оставил он памятни ков своей
умственной деятельности - нескол ы<о листов составляют
весь итог его
печатных трудов ; но в этих немногих листах заключается богатство само­
стоятельной мысли. Нашему убеждению будет, конечно, сочувствовать вся•
кий, кто с разумом прочел или теперешнюю статью Ивана Васильевича
Киреевского, или те, которые напечатаны в «Москви тянине» и в « Москов ·
с1<ом сборнике ».
Слишком рано· писать его биографию ; скажем только, что жизнь его
украшена была с первой молодости приязнию Пушкина, горячею дружб ою
Жуковс1<ого, Баратынс1шго, Языкова и (слишком рано увядшей надежды
нашей словесности ) Д. В. Веневитинова. О движении и развитии его умет·
венной жизни и о литератур ной деятельности говор ить также еще нельзя" .
Но придет время, когда наука оценит его достоинст во и определит его
место в движении русского просвещения. Выводы, нм добытые, сдел авшись
общим достоянием, будут всем известны ; но его немногие статьи останутся
всегда предметом изучения по последов ательности мысли, постоянно требо·
вавшей от себя строгого отчета, по характеру теплой любви к нсти11е н л ю­
дям, которая везде в них просвечи вает, по верному чувству нзя1цного, по
благоговейной призн ательности· его к своим наставникам, предшест венникам
в путях нау1ш даже тогда, когда он п ринужден их осуждать, и особенно по
какому-то глубокому со•1увствню не выс1< азанным требованиям всего чело­
вечества, алчущего животворящей правды.
Память твоя да будет с праведно10 похвалою, наш усопший брат !
С1tажем ·и мы от себя :
Да будет память твоя с праведною похвалою, честный и по·
лезный деятель р усской мысли, человек замечательный по в ысо ·
к им качествам ума и благородным до стоинствам сердца !
Сентябрь 1856 rOAB•
Часто случалось нам слышать недоумения относительно при·
ч ин, которым надобно приписать чрезвычайный успех «Семейной
хроники» г. Аксакова. От некоторых людей, заслуживающих
всякого ув ажения по развитости своего вкуса, мы слышали даже
о суждение всем нашим журналам, от «Русско й беседы» до «Рус·
ского вестника» и «Современника» , за тот восторг, с каким ото·
звались все 1tрити·ки о книге г. Аксакова. - «Спора нет, - го·
в о рили эти л юди, - «Се мейная хроника» написана [хорошо,
мож но, пожалуй, согласиться, что она написана даже очень хо·
рошо] , - 11 0 выставлять «Семейну ю хр о нику» книгою необыкно·
венных, изумительных достоиш:тв , - дело решительно неспра·
ведл ивое, а в эту ошибку впали все журнал ы . По ка�<ому случаю
в се они был и единодушны в ошиб�<е, когда так редко бывают еди·
698

н од,У.ш н ы в ист ине ? Не упоминаем о критической статье о дно го
из них, объ явившего, •Ч'l' о с «Семейной хроню<и» начинается но­
вая э поха для нашей литературьr, что у самого Гоголя лучшие
места в первом томе «Мертв ых душ» написан ы под влиянием этой
книги, отр ывки из кото рой читались ему в рукописи : что все
наши поэты и ну1велл•исты должны учиться и будут уtrиться слогу
и чувствам, искусству писать и уменью по нимать русскую жизнь
у г . Ак сакова. Это сли шком очевидное преувеличение объяс­
няется, пожалуй, даже извиняется, духо м партии. Но чем изви­
нить другие журналы, которые говорили о книге г. Аксакова то ­
ном, разве немного уступающим в восто рженности тону этой
статьи ? Ведь в их разборах также виделось нео бьпшовенное удив­
ление до стоинствам «Семейной хроники»; они также как будто
отдавали г. Аксакову первенство н ад всеми нашими нынешними
писателями, говорили об нем, как о художнике, перед которым на­
добно преклоняться. Все это ошибочно . «Семейн•ая хроника», в
л итературном отношении , имеет недостатки... » И эти строгие
ценители исчисляли литературные недос1·атки книги г. Аксакова,
быть может, сами так же преувеличивая их, как преувеличивал
достоинства книги критик, находи вший, что она долж на прео бра­
зовать всю нашу литературу, для которой начинается нов ая
э поха с появления «Сем<"Йной х роники» .
Нет надобност11 оправдывать журналы, кото рые, быть может,
уже достаточно оправдываются своим единодушием. Во всяком
случае, чрез вычайный успех «Семейной хроники» остается фак­
то м, и слишком строгие ценители, мнение которых мы привели
выше, едва ли не впадают сами в ошибr<у, слишком много зани­
маясь вопросом о том, ка1< велики именно л11терату рные досто ин­
ства книги г. А1<саков а: интерес, во збужденный «Семейною хро­
НИI<Ою>�, основывался не исключительно на э тих достоинствах :
гораздо важнее было другое обстоятельство - то , что книга эта
удовлетворяла слишком с ильной пот ребности нашей в мемуа­
рах, - пот ребности, находящей себе слишком мало пищи в на­
шей литературе. Ко нечно , если книга эта, интересная как мему­
ары, имела, притом, и за1мечателЬ1Ные литер атурные достоинств а,
по крайней мере, •в некоторых частях (чего никто не отрицает ) тем
лучше; но будь она написана хотя бы не более как только не сов­
сем дурным слогом, успех ее 1был бы разве немногим меньше того ,
какой она имела при всех своих настоящих литературных до сто­
инствах.
В самом деле, у нас вовсе .н ет -мемуаров, относящихся до близ­
кого к нам времени, относящихс я до со временной э похи - реши­
т ельно нет. А потребность в таких мемуарах о чень сильна . Только
и з од ной беллетр истшш мы можем лит ературным обра::юм р а с­
ширять -н аше зна�н ие о ·rом , чт о недавно делало•сь или делается
вокруг нас. Но дело ясное, что од на беллетри стика недостаточна
13 это м с,1\уча,е. Мемуарь1 ве зде явл я ютс я в о множестве, везде чи-

та1отся с ж адностию, везде приносят много и пользы и наслажде­
ния; у нас только нет и нет мемуаров . �а где же они� Давайте
их/»
Г.IJ
J
едрин хочет пособить втому недостатку: он начал печа ­
тать в «Русском вестнике» (книжка 16-я ) р ассказы, которые на·
зы•вает «Гу·бернс1шми очерка•ми» . Мы смотрим на эти рассказы,
как на от рывки из мемуаров, - так, вероятно, смотрит на них и
сам автор. ·Ни ему, ни нам нет никакого дела .до тр еб ований, ка­
ким могут •по длежать расска зы о приключениях и лицах, созда­
ваемых фантазиею. В литературном отно шен и и у нас толы<о одно
усло вие относительно мемуа ров : чтобы они были напи саны недур·
но, - не более; совершенств и красот мы в них не ищем, - на­
прот и в, эти красоть! иногда только мешаю т существенному досто­
инству мемуаров -- то •1ной пр авд и вости рассказа. «Губернские
очерки» г. IJ
J
едрина совершенно удовлетворяют этому условию :
никто не скажет, что рассказ автора не хорош. Большего публика
и н е потребует. Мы не имели еще сJ.учая слышать, какой успех
имеют в публике «ГубернСI{ие очерки», н о вперед можно быть
уверенным, что [усп ех этот не у ступ ит успеху «Семейной хро­
ники »] .
Г.IJ
J
едрин расс казывает нам свои в оспоминания из жизни
в нек оем город е Крутогорске ; но что это за город Крутогорс к�
имя, кажется, вьIДуманное. Ес ли хот ите, имя точно выдумано :
почему же иногда и не п ридумать какого-нибудь имени, для соб­
ственного удобства и польз ы читателей : дело не в имени, а ·в деле.
Посмотрим же, что выдумщик г. Шедрин расс1tазывает о вы­
думанном городе Крутогор с ке. Но прежде в сего узнаем мест­
ность, к которой относит г. IJ
J
ед р и н свои выдум'Ки. В других ме­
сТ1ностях, может быть, н и чето такого и •не б ывает, как в Круто­
го рске.
В одном нз далеких углов России есть город. который как-то особенно
говорит моему сердцу. Не то, чтобы он отличался великолепными зданиями ;
нет в нем садов семирамиднных, ни одного даже трехэтажного дома не
встретите вы в длинном ряде улиц, да и улицы-то всё немощеные ; но есть
что-то мирное, патриархаль ное во всей его физиономии , что-то успокоивающее
душу в тишине, которая царствует на стогнах его. Въезжая в этот г ород,
вы как будто чувствуете, что карьера ваша здесь кончилась, что вы ничего
уже ие можете требовать от жизни, что вам остается только жить в прош·
лом и переваривать ваши воспоминания.
И, в самом деле, 11з этого города даже дороги дальше никуда нет, как
будто здесь конец миру : куда ни взгляните вы окрест -лес, луга, да степь ,
степь, лес и лу га; где-где вьется прихотливым извивом пр оселок и бойко
проскачет по нем телега, .1
1
апряженная маленькою резвою лошадкой, и о пять
все затихнет, все потонет в общем однообразии. "
В этом далеком от нас го роде л1оди ж ивут очень патриар­
хально, но с большими п ретензиями на светскость и подражание
Петербургу. Так, например, хозяйка с ч итает уже с воею обя зан­
ностью занимать гостей, приехавших с визитом ( ви зиты сви -
700

репствуют в Крутоrорске) , там женщины уже не прячутс я от
мужчин; м а ло того : знатные лица уже сажают на стулья людей,
приехавши:�:
:
к н им с визитом, а не разговари вают с н ими, держа
их в стоя ще"I положении ; гости , с своей стороны, стараются вести
с дам ами разговоры л юбезные и занимательные :
Вот наступает воскресенье : весь город, с раннего утра, в волнении, как
будто томим недугом. На площади шум и говор, по улиц ам езда страшная.
Чиновники , не обуздываем ые 11
1
этот день никаким присутственным местом,
нз всех сил устремляются к его превосходительству поздравить с праздкн­
ком. Случается, что его превосходител ьство не совсем благосклонно с мотрит
на эти поклонения, находя, что они вообще не относятся к делу ; но духа вре·
мени изменить нельзя : «помилуйте, ваше превосходительство, зто н ам н е в
тягость, а в сладость !»
-
Сегодня отличная погода, - говорит Пор фирий Петрович, обращаясь
к ее превосходительству.
Ее прев осходительство слушает с видимым участием.
-
Только жарко немножко-с, - отзывается уездный стряпчий, слегка
привставая на кресле ; - я, ваше превосходительство, потею ".
-
Как здоровье вашей супруги? - спрашивает ее превосходительство,
обращаясь к инженерному офицеру, с очевидным желанием замять разговор,
принимающий слишком интимный характер.
-
Она, ваше превосходительство, всегда в вто время бывает в таком
положе нии" .
Ее превосходительство решительно теряется .
Общее смущение.
-
А у нас, ваше превосходительство, - говорит Пор фирий Петрович:­
случилось на прошлой неделе обстоятельство. Получили мы из Рожновской
палаты бумагу-с . Читали мы, читали вту бумагу - ничего не понимаем, а
бумага, видим, нужная. Вот только и говорит И ван Кузьмич: «позовем, гос­
пода, архивариуса - может быть, он поймет ». И точно-с, призываем архива­
риус а. Прочитал он бумагу. Понимаешь? спрашиваем мы. - «Понимать не
понимаю, а отвечать могу ». Верите ли, ваше превосходительство, ведь и в
самом деле написал вто бумагу в палец толщиной, только еще непонятнее
первой. Однако, мы подписали и отправили.
Общий хохот.
-
Любопытно, - говорит его превосходительство : - удовлетворится л и
Рожновская палата?
-
Отчего же не удовлетвориться, ваше превосходительство? ведь нм
больше для очистки дела ответ нужен: вот они возьмут да целиком нашу
бумагу куда-нибудь и пропишут-с, а то место опять пропишет-с ; так оно и
пойдет".
Жизн ь 1в городе, где обхо ждение так любеЗ1Но , а разговоры так
поучите льны, конечно , очень приятна; потому и у г . Ц!ед9ина
остались о ней са мые светлые во-споминания :
Да, я л юблю тебя, дале кий, никем не тронутый край! Мне м11л твой
простор и простодушие твоих обитателей! И если перо мое нередко коснется
таких струн твоего организма, которые издают непри ятный и ф а льшивый
звук, то вто не от недостатк а горячего сочувствия 1< тебе, а потому соб­
ственно, что я не ж елал бы слышать вти звуки, которые грустно и болез·
ненно отдаются в моей душе. М ного есть путей служить общему делу, но
смею дум ать, что об11аруже11ие зла, лжи и порока также не бесполезно, т ем
более, что предполагает п олное сочув ств11е к добру и истине . Сме ю думать,
•1то осе мы, от мал а до велика, видя ту упор ную и непрестанную борьбу
701

со зл ом , предпринимаемую теми, о рук ах J< оторых хранится судьба Рос­
син , - о се м ы обя з аны, 110 мере сил, содействовать э той борьбе и облег•
чать ее.
Из трех рассказов, которые следуют у г. L.U е дрипа за общею
1< арти пою нын ешнего со с тояния Крутогорска , два имеют одина ­
ковое заглавие: «Прошлые времен а». Обсl они заим ствованы из
бесед с одним и тем же старым уездным служакой, от лица к о­
то рого и ведутся эти рассказы в Записках г. Цlедрина. Из э тих
двух расска�ов мы и сделаем несколько выпи со1< . Ст арый слу­
жака жалеет о прежних временах, когда в с е было проще и дру­
желюбнее, нежели ныне; в его беседах есть •1то-то идиллическое,
напоминающее предания поэто в о золотом веке:
«" . Нет, нынче не то, что было в прежнее время : в прежнее время народ
как-то прощ_е, любовнее был. Служил я теперича в земс1<ом суде заседате­
лем, триста рублей бумажками получал, семейством угнетен был, а не хуже
людей жил. Прежде знали, что чиновнику тоже пить-есть н а до, ну и место
давали так, чтоб прокормиться было чем" . А отчего? оттого, ч то простота
во всем была, начальственное снисхождение было - вот что l
Много было у меня в жизни случаев, доложу я вам, случаев истинпо
любопытнейших. Губерния наша дальняя, дворянства этого нет : ну, и жили
мы тут, как у Христа за пазушкой ; съездишь, бывало, в год раз, в губерн­
ский город, поклонишься чем бог послал благодетелям и з нать бол ьше
нп•1его не хочешь. Этого и не бывало, чтоб под суд попасть или рсв11з11 п
там какие-нибудь, 1<ак нынче : все шло себе 1<а1< по маслу. А вот вы, молодые
люди, поди-ка, чай, думаете, что пынче лучше : народ, дескать, м еньше тер­
пит, справедливости больше, чиновники бога знать стали. А я вам дол ожу,
•1 то все это напрасно-с : чиновник все тот же, только тоньше, продувнес стал" .
Как послушаю я этих нынешних-то, как они 11 про экономию-то и про благо­
то общее начнут толковать, инда злость под сердце подступает.
Брали мы, правда, что брали - к то богу не грешен, царю не виноват?
да ведь и то сказать, лучше, что ли, денег-то не брать, да и дела не делать?
Как возьмешь, оно и работать ка1<·то сподручнее, по ощрительнее. А нынче,
посмотрю я, вс е разговором занимаются, и все больше насчет этого бескоры­
стия, а дела не видно.
Жили мы в те поры, ч1111овники, все промеж себя очень дружпо. Не то,
чтоб зависть или чернота 1<а1<ая-11ибудь, а всякий друг другу совет и п омощь
подает. Проиграешь, бывало, в 1<ар тишки целую ночь, все дочиста спу­
стишь, - как быть ? ну и идешь к исправнику. Батюшка, Демьян Иваныч, так
и так, помоги ! Выслушает Демьян Иваныч, посмеется начальнически : «вы,
мол, такие-сякие, приказные и деньгу-то сколотить не умеете, все в �<абак да
в 1< арты l» А лотом и скажет : «ну, уж не чего делать, ступай в Шарковскую
волость подать сбирать ». Вот и поедешь : под ати-то не соберешь, а ребятиш·
кам 11а молочишко будет.
И вед ь как это все просто делалосьl не то, чтоб нстязапне пли вымо­
гательство какое-нибудь, а пр иедешь этак, соберешь сход. - Ну, мол, ребя­
туш1ш , выручайте ! IJарю-батюшке деньги надобны: давайте подати .
А сам идешь себе в избу, да из окошечка посм атриваешь : стоят ребя­
тушки да затыл1ш почесывают. А потом и пойдет у них смятение, в друг
вес заговорят и руками замахают, да ведь с час времени эта1<-то п рохлаж да­
ютс н . А ты себе сидишь, натурально, в избе да посмеиваешься, а ч асом 11
· со тс к ого к ним вышл ешь: «будет, мол, в а м разговаривать - барин с ердитс я'> .
Ну , тут пой дет у них CYM!ITOXa пуще прежнего ; начнут ж сребпй кида ть. Это
эна•шт идет дело на лад, порешил11 иттn к заседат�лю, Re будет л и бо11�ес1шн
милость обождать до заработков,
702

-
Э-э -эх, ребятуш1tи, да как же с батюшкой царем-то быть l ведь ему
дсш,г11 надобны : в ы хошь бы 11ас , своих началь ников, пожалел и!
И все это ласковым словом, 11е то, •1тобы по зуба�� да за волось1 :
«Л, де скать, в зн rо1t нс беру, так в ы у 111 сш1 з11aii, 1tai<oв л сеть окружный!»
нет, э1 а�< лac1<oii да жаленьсм, чтоб насквозь его, сударь, нрош11б,\оl
-
Да нельзя лн, ба1 юш1<а , х оть до По1tрова обождать?
Ну, натурально, в ноги.
-
Обождать-то длн-че не обождать ? это все в наших руках, да за ч то ж
я перед начальством в ответ попаду -судите сами.
Пойдут ребята опять на сход, потолкуют, потолкуют, д а и разойдутся
по домам, а часика через два, смотришь, сотский и несет тебе за подожданье
по гривне с души, а как в волости -то душ тысячи четыре, так и выйдет
рублев четыреста, а где и больше". Ну, н едешь домой веселее.
А то вот у нас еще фортель какой был - это обыск повальный. Эти
дела мы приберегали к лету, к самой страдной поре. Выедешь это на след­
ствие и начнешь весь окольный народ сбивать ; мало одной волости, так и
другую прихватишь - всех тащи. Сотские же у нас были народ живой,
тертый - как есть на все руки. Сгонят человек триста, ну, и л ежат они на
солнышке. Лежат день, лежат другой ; у иного 11 хлеб, что из дому взял, н а
исходе, а ты се бе сидишь в избе, будто взаправду занимаешься. Вот ка1;
видят, что время уходит - полевал-то работа не ждет -ну, и начнут засы·
лать сотс1<ого : «нельзя ли, дескать, явить милость, спросить в чем следует» .
Тут и смекаешь : коли ребята сговорчивые, отчего ж им удовольствие не
сдел ать, а коли больно много артачиться станут, ну , и еще погодят денек·
другой. Г лавное тут дело хара1<тер иметь, не скучать бездельем, не гнушаться
избой да кислым молоком. Увидят, что человек-т о дельный, так и поддадут­
ся, да и как еще : прежде по гривенке, может, просил, а тут - шалишь! - по
три пятака, дешевле 11е моги и думать. Покончи вши э то, и перее просишь и х
всех с1шпом :
Каков, мол, такой -то Трифон Сидоров? мошенюш ?
Мошенник, батюшка, что и говор11т ь, мошенник !
А ведь 011 лошадь-то у Мокея у1tр ал? он, ребята?
Он, батюшка, 011, должно,
А грамотные из вас ест ь?
-
Нет , батюшка, какал грамота!
Это говорят мужичю1 повеселее : знают, что, значит, отпуск сейчас и м
будет.
Ну, ступайте с богом да вперед будьте умнее.
И отпустишь через полчаса. Оно, конечно, дела н емного, всего на н е ­
сколы;о минут, да вы посудите, сколы<о тут в ытерпишь : сутки двое-трое
сложа руки сидишь, кислый хлеб жуеш ь". другой бы и жизнь-то всю п ро-
1t лял - ну, ничего таким манером и не добудет. »
Много было хороших дельцов в старое доброе время, - вот,
например, городничего Фейера нельзя не похвалить : человек был
з наю щий и к службе усердный .
«Начальство наше все к нему приверженность большую имело, потому
l> dK собстве 11110 он и з воли не выходил и все исполнял до точности : и дн, гово ­
рит, в грязь - он и в грязь идет, в не в озможности в озможность найдет, из
11eci;y верев1<у совьет.
По той единствен ной причине ему все его проmвоестествен ности с рук и
сходи л и , ч т о ч еловек он был золотой. Напишут это из �убернии - рыбу
непременно 1\ именинам надо, да такую, чтоб была рыба, ки т н� кит, а около
то го. Мечется Фейер 1<ак угорелый, мечется и день и другой - есть рыба,
да все не такая, как надо: то с рыла вел в именинника вышла, с1<ажут лич-
1 юсть, то молок мало , то пером не выходит, величественности совсем н е
им еет. А у нас в губернии любят, чтоб ка11� дая вещь в настоящем виде б ыла.
703

Задумается Фейер да 11 засадит всех рыболово в в сибирку. Те чуть не
плачут.
- Д а помилуйте, паше благородие, где ж возьмеш ь з таку рыб)' ?
- Где?авводе?
-
В воде-то, знамо дело, что в воде ; да где ее некать- то в воде?
-
Ты рыболов ? говори, рыболов ли ты?
- Рыболов-то я точно, что рыболов ...
-
А начальство знаешь?
-
Как не знать начальства! завсегда знаем.
-
Ну, следст венно . . .
И являлась рыба, и такая и менно, ка1с быть следует , во всех статьях.
Прислан был к нам Фейер из другого города :за отли чие, потому ч т о
наш город торговый и на реке судоходной стоит. Перед 1шм был город­
ничий старик, и такой слабый да добрый. Оседлали его здешние граждане.
Вот приехал Фейер на городничество и сзывает всех заоод•шков, а у нас
их не мало - до пятидесяти штук в городе-то.
-
Вы, мол, так и так, платили старику по десяти рублев , ну, а мне,
говорит, этого мало : я, говорит, на десять рублев наплеват1> хотел, а надобно
мне три беленьких с каждого хозяина.
Так куда тебе, и слушать не хотят.
-
Видали мы-ста этих щелкоперов. • •
Он было вспыхнул.
-
Ну, говорит, так не хотите по три беленьких?
-
Пять рубликов, - кричат : - н и копейки больше.
-
Ладно, говорит.
Через недел�о глядь, что ни на есть к первому кожевенному заводчику с
обыском : «кожи-то, мол, у тебя краденые». Краденые не краденые, однако,
откуда взялись и у кого купил, заводчик объясниться не мог.
-
Ну, говорит : не давал трех беленьких давай пятьсот.
Тот было уж и в ноги, нельзя ли п оменьше, так куда тебе, и слушать
не хочет.
Отпустил его до мой, да не од ного, а с сотским. Принес заводчик деньги,
да все думает, не будет ли милости, не согласится ли на двести рублев.
Сосчитал Фейер деньги и положил их в карман.
-
Ну, говорит, принеси остальные триста.
Опять кланяться стал купец, да нет, одеревенел человек, как одереве·
нел, твердит одно и то же. Попр обовал, еще сотн�о принес, - и ту в карман
положил, и опять :
-
Остальные двести !
И не выпустил-таки из сибирки, доколе все сполна не заплатил.
Видят парни, что дело дрянь выходит: и каменьями-то ему в окна
кидали, и ворота дегтем по ночам об мазывали, и собак цепных отравли­
вали - неймет ни чего ! Раскаялись. Пришли с повинной, принесли по три
беленьких, да не на того напали.
Нет, говорит : не дали, как сам просил, так не надо ж мне ничего,
коли так.
Так и не взял: смекнул, видно, что по разноте-то складнее, нежели
СКОПОМ.»
Мы не будем решать в то чности, каковы литературные до·
стоинств а этого рассказа : надо бно ли толЬ'Ко назвать его недур·
н ым или положительно хо роши м, или прекрасным, - для нас,
в еро ятно и для пу блики, это второстепен ный вопрос: главное то ,
что мемуары г. 1,Uедрина интересны. Мы уверен ы, ч то публика
наградит своим сочу вств ием автора за то, что он вздумал поде·
л иться с нею своими записками о губернской жизни.
В том же нумере «Русского вестника » есть другая статья,
704

также заслуживающая в н имания и одобрения. Это - н е большая
«Заметка» , написанная г. Безобразовым «по поводу статьи
1·.
члена В ольного э кономического общества , с татского советни1ка
Бланка : «Русски й помещичий крестьянин» .
Статья г. Б ланка обн аруживает незнакомство автор а с пред·
метом, о котором взялся он судить очень смело. Незнание во·
влекло его в важные ошибкщ а так как «Труды» Воль ноrо эко·
номического обществ а, в кото рых напечатана его статья, расхо•
дятс я в значительно м числе экземпляров, и потому о шибочные
понятия г . Бланка могли бы многих ввести в заблуждение, то
г. Безобразов поступил прекрасно, предупредив своею «Замет·
ко ю» возможность недоумения относительно вопросов , слишко м
легкомысленно обсуживаемых г. Бланком. Возражения 11аписаны
с благородным неrодованием на излишнюю решительность тех
лю.д ей, которые без всяких знани й берутся судить и рядить о
важных ученых •и практических вопросах, да еще и вопиять про·
'I'и в людей, которые, изучив предмет, смеют думать иначе. Еще
больше возбуждает негодование r. Безобразова низкое понятие
г. Бланка о русском народе (к которому принадлежат крестьяне):
Г. Бланк (говорит автор «Заметки ») начинает свою с татью выражением
сожаления о распространении инострануами и за ними некоторыми рус­
скими ложной идеи, будто невольничество или рабство одно μ то pice, ч то
крепостное состояние". В втом отношении мы можем совершенно успокоить
автора : сколько нам известно, никто, сколько -нибудь знакомый с историей
и значением названных понятий, ни в Западной Европе, ни в России, никогда
не выражал подобной мысли и потому не занимался столь страшною в гла•
зах автора пропагандою, точно так же, как никто не принимает за одно и
ro же мещанство и дворянство в Рос
с
ии и буржуазию и феодалwую аристо·
кратию в Европе. Если и были делаемы подобные сравнения, то только для
уяснения различий в развитии и внутреннем строении общественных сосло•
вий у нас и на Западе. Притом же, указываемое автором заблуждение было
бы, как мы увидим ниже, весьма странно, потому что крепостное состоя­
ние - явление вовсе не чуждое Западной Европе : оно было, хотя с несколь·
кими отличиями от русского, у всех европейских народов. Автор говорит:
«Это последнее учреждение (крепостное состояние), совершенно ори�иналь ­
ное, составляет исключительную собственность наше�о отечества, не будучи
вовсе похоже ни на состояние неволwичества на Востоке и в английских
и других колониях Азии, Африки и Америки, ни на рабство, бывшее в
Римской империи и потом в прочих государствах Западной Европы.
Чтобы опровергнуть его суждения, основ анные на одном со ·
в ершенном нез нании, г. Безобразов делает выписку из экономи·
ческого словаря Коклена и Гн льйомена. Отрывок этот в состоя·
н ии убедить каж.дого , что западные экономис·r ы очень хорошо
з нают различие между рабством и крепостным сос'J-оян яем, и так
же осязательно показывает, что крепостное со стояние существо·
в ало некогда во всех европейских государствах, стало ·быть, вовсе
не есть явление, которое мож но было бы { подобно г . Бланку )
считать свойственным исключительно русской народности . Далее
г . Бланк рассуждает о запа дных пролетари ях, о смутах, которые
45 н. г. ЧерньrшовскиА т. , 111
705

производятся этими 11роле1ариям11, о том, •1то 1'репостное праnо
п редохраняет нас от пролетариата. Г. Б езобра зов очень справед­
л11во замечает на это:
Как ни убедительны слова автора, 110 с 1111м11 весьма трудно со1· л а ­
�нться. Почему же, спросим мы его, нет у нас пролетариата не только в
одном 1tрепостном состоянии, ио и во всех других, н е тол ыt о с сл ьс1шх, 110
и городских сословиях? почему же нет и тени его в звании всякого наиме-
1rования государст,венных поселян, в звании обязанных, государственных
1t рестьян, поселенных на собственных землях? Автор види т причину с пасе ­
ния нашего отечества от язвы пауперизма не там, где она действительно
находится: эта причина в самом характере нашего общественного устройства
и хозяйственного порядка, в самом способе владения землей, одинаково дей ­
ствующем посреди всех без изъятия званий сельских жителей в нашем народ ­
ном быте, ограждающем и сельского и городского жителя, какого бы они
ни были состояния, от безнадежной нищеты и бездомства, и наконец (и это
1 лавное ) в изл ишке земли против потребностей н ародонаселения. При вceii
нашеii готовности верить в самое искреннее попечение наших помещиков о
благосос,:rоя нии вверенных им крестьян, мы не думаем, чтобы, при других
условиях, они были в силах его обеспечить. Н е л ишним та1<же считаем мы,
если не припомнить автору, то заметить здес ь, ч то сельское население в За­
падной Европе далеко не принимало того участия в печальн ых экономиче­
ских и политических событиях Западной Европы, как городское ; напротив
того, оно было всегда лучшим представителем охранительных элементов во
всех государствах и только изредка и, так сказать, вследствие всеобщей
заразы было затронуто пауперизмом и духом возмущения, гнездивш имся
преимущественно в городс1<ом рабочем классе.
Г. Блан1К, пускаясь в исторические фантазии, воображает,
будто бы крепостное 1Право всегда существов ало в русокой земле ;
по своему незнанию, о н смешивает немногочисленных холопов
(двор о в ых служителей ), существо вавших в старину, с поселя­
н а ми, которые не имеют с ними ничего общего и прикреплены
к зе м л е толыю уже в конце XVI века, всего ка1Ких-ни6удь двести
шестьдесят лет тому назад. Г . Безоб разов выписками из статей
г. Чичерина « 0 несвободных с остояниях в России» снова обна­
руживает грубость ошибки г. Бланка, очевидную, впрочем, для
всяко го , хо тя в уе здном училище учившего ся русской истории
по книжке г. Устрялова. «Заметr<а>> оканчивается следующим
образом :
До сих пор рассуждения автора статьи Русский помеw,ичий крестьянин
о разных выражениях из древнего русского права и быта, или, лучше, и гра
этими выражениями, были только игрою и могли вызвать только у.1
1.
.
ыбку
сожа.(\ения со стороны читателя о понапрасну истраченных досугах между
сельскими занятиями ; но как злоупотребление всякою игрою может
повести иной раз к весьма печальным результатам, так и автор приходит
после свое�о историческо�о очерка к заключению, которое, м ы, по крайней
мере, отказываемся называть шуткою, ибо убеждены, что такое заключение
в руках людей опытных может сделаться далеко не шуткою. Вот оно, · при ·
водим его собственными словами автора:
«Итак, вот высокая идея связи власти с повиновением, основанной на
взаимных выгодах , на заботливости о благосостоянии подчиненного лица и
вместе с тем об исполнении им своего долга; твердыня, на к оторой создано
помещичье и крепостное состояние в .России, су ществующее тысячелетие ;
706

человеколю бивей шая политика, обеспечивающая продовольствие нар ода на
самой власти, им управляющей, н а самых капиталах, заключающихся в
земле, !ИМИ же обработываемой ; патр иархал ьный семейный с оюз, бессмыс ·
ленно осуждаем ый только эгоистами , желаю щими избавитьс я от священны х
обязательств, котор ые они имеют относительно рабочего класса, или л юдьми,
11е имеющими поземел ьноit собственности или пренебрегающими е ю и л и ,
н аконец , слепыми подражате 11ями н превозносителямн некоторых западн ы х
идей, заслуживших, под блеском ложной ф илантропи и, исторический патент
разрушения, неустроицы, варварсrва, грабежей и разврата. Укажите хотя н а
одно учреждение в мире, с которого были бы сколком оригинальные учре·
;к дения Росс ии о кабальных и потом крепостных крестьянах, nр :�истекшие
из ее народноit опытнос ти и самобытности, естественные по ее мес тоположе·
н ию и значению, как государства п реимущественно земледельческого, как
житницы Европы, - неизменно
с усоверше нствованиями пережившие н
удельную систему, и вече, и владычество иноплеменных татар, и б едствен·
ные времена междуцарствия, и все перемены, которым подвергалос ь др евнее
русское законодател ьство вообще».
После вышесделанных нами указаний на пор ядок прикрепления поме·
щичьих крестьян к земле и выписок из исследов аний об образовании кре·
п ос тного состояния в России, - как эти указания и выписки ни кратки, м ы
можем сказать уже автору : нет, крепос тное с остояние, окончател ьно утвер·
жденное законодательством не ранее начала XVIll столетия, не т вердыня
могущества России, существующая тысячелетие, нет, не оно дало силы рус·
скому народу выдержать и удельную систему, и и го татар, и многие другие
порабощения; это не учреждение, коренящееся в древнем русском патрнар •
хальном союзе, - нет l это государственная мера, необходимо вызванная
потребностями государственного благоустройства в XVII веке, точно так
же, как было сообразною с потребностями времени государственною мерою и
прикрепление в средневековой России других сословий , бояр и служилых
людей из вольных слуг, и как было государс rвенною же мерою, сообразною
с потребнос тями другого времени, наделение дворян, при Екатерине Вели·
кой, разными правами и преимуществами и дарование городскому сословию
жалованной грамоты.
В остальной части своей статьи г. Бланк всеми силами превозносит
ныне существующий у нас в помещичьих имениях порядок хозяйства и от·
ношений землевладельцев к крестьянам. М ногое бы хотели мы сказать, н о
воздерживаемся до другого раза. Говоря о русском крестьянине, автор не
находит других слов для изображения естественных его наклонностей , как :
леность, пьянство, разврат, воровство, бродяжничество, буйство, непокор·
н.:к:ть, своеволие н т. д. - н е мож ем у молчать о том тяжком чувстве, которое
оставила в нас эта характеристика. Как� Неужели вы не могли отыскать на
вашей палитре, столь щедрой для описания печального положе ния запад •
11
1
ого пролетария, других, более успокоительных для глаз, красок, когда
·с та ли гов ор ить о русском крестьянине� Но этот народ, вы сами же нам с ка·
з али, вынес на себе удельную систему, иго татар, бедствия междоусобия, и
вы,нес на своих плечах ; он а ынес на них и много других тяжелых для н ас
испытани й ; он же стоял на бастионах Севастополя ; он же и т еперь, с бес·
п редельною покорностью перед своею судьбою, терпеливо возлагая свою
участь на милость бога и царя, и твердо во всем на нее уповая, не поколебимо
идет тою же своею серою полоской и с тем же невоз.мутимым спокойствием
во дни славы, как и во дни бедствий России, тащит по родимой з.емл е свою
неуклюжую соху. Неужели нел ьзя было представит ь б олее уте шительную
картину жиз.ни русского крестьянина н , вспоминая все то, чем он обязан
помещику, можно было не вспомнить и всего того, чем мы ему обязаны�
Но оплакивать судьбу людей, отстоящих от нас так далеко, как зан адный
пролетарий, может быть, легче, этот плач не влечет .!18 собою никаких прак·
тических последстви й.
Наконец да позволе но буде т Н а/,\ 0 ,1
1
11� послеj\не е размышление. Не
45�
7()7

воспоминаниями о холопстве и кабале древней России и разрытием могил ,
давно заросших и новыми цветами и новыми терниями, может улучшить
помещик быт вверенных его попечению крестьян н подв инуть собственное н
их благосос тояние. Нет ! подобные воспоминания н е тол ько б есплодны , но
могут быть даже вредны: ибо, смотря назад, мы не можем в то же в ремя
смотреть вперед.
В дополнение к статье г. Костомарова о .д ревнем русском сти­
хотворении «Горе-Злочастие» помеrцаем здесь заметку о том же
предмете, написанную одним из наших ученых. Стихотворение,
открытое г. Пыпиным, имеет ос обенную важность для истории
нашей литературы именно потому, что п.редставляетс я единствен­
ным образцом эпического р ассказа из частного быта. Г. Буслаев ,
в ов оей статье о «Горе-Злочастии», интересной потому, что в ней
помещены мног ие отрывки из рукописи, не признает этого ка­
чества за стихотво рением, кото рое было напечатано в нашем жур­
нале. Вопрос важен для литератур ы, и во взгляде на него мы
в полне согласны с мнен11ями г. Костомарова и автора следующей
заметк и.
Октябрь 1856 rо.ца.
Читатели знают из газет, что редакцию «Библиотеки для
чтения» принял на себя r. Дружинин, и, ко нечно, разделяют нашу
уверенность, что теперь русская литература будет иметь одним
хорошим журнало'4 более. Мы не сомневаемся в том, что новый
реда1<то р придаст новую жизнь старшему из наших литерату р­
ных жvрнал<>в : в том ручаются и и звестные достоинства r. Дру­
жи нина, как п исателя, и независимое положение его в литератур­
ном кругу, и общее уважение, кото рым он пользуется от всех
своих собратов по литературе. «Ссвременник» имел в г. Дружи­
нине оД!ного из постоянных своих сотрудников в течение всех
десяти лет своего существования, и мы до лжны при настоящем
случае выразить ему за то исr<реннюю признательность : спра­
ведл ивость требует признать , что г . Дружинину наш журнал
обязан многим. Продолжительные и тесные отношения «Совре­
менника» с г. Дружининым уверяют нас, что он один из тех
л юдей, ко торые наиболее способны оживить и возвысить во мне­
нии публики журна л. Его об щирная начитанность, его близкое
знакомство с иностранными литературами, его то нкий вкус и вер­
!fЫЙ такт, его неутомимая деятельность , - .ка че ства, сто ль дра­
гоце нные и столь редl(Ие, - служат прочными ручательствами за
то , что жу рнал, им управляемый, пойдет по прекрасной до роге6
Мноrочис.1
1
енные литературные связи r. Дружинина должны быть
обеспечением .ва то, что отныие у «Библиотеки для чтения» не
будет недостатка в материалах, достойных внимания и одобре­
ния пу блики.
Программа, объясняющая, чем хочет н надеется быть «Би-
70R

блиотека .для чтения» под управлен ием нового редактора, напи­
сана с тактом, который проиэводит самое выгодное 001ечатление,
и в таком тоне, который внушает доверие к надеждам и обеща­
ниям обновляющегося журнала . Журнал не отказ ывается от
своего п,ро шедшего, в первом периоде которого таJК много было
блеска, но вполне признает необходимость принять существенные
изменения, соо бра з но настоящему развитию нашей литературы.
« Новые деятели нового литературного поколения (,го ворит объ ­
явление ) , принимая на себя заботы о журнале, много лет считав­
шемся во главе всех современных ему русских пер иодических
и зданий, не могут держаться тех самых оснований, на которых
« Би блиотека .для чтения» издавалась двадцать лет назад, в пе­
риод наибольшего своего успеха. Воззрения изменились с тех
пор, просвещение много двинулось вперед, журнальное дело при­
няло иной ход и иные условия, самый взrляд на литературу понес
великие изменения; все эти обстоятельства не могут не обусловли­
вать со бой воззр ений новой редак,ции. Со всем тем, всякий жу,р ­
нал имеет свое прошлое, с котор ы м никогда не следует разрывать
литературной связи. Как ни изменились наши мнения о деятель­
ности «Библиотек и для чтения» в первые годы ее основания, мы
вполне сознаем, что журнал имел полное право на успех , имел
свою физиономию, о кото рой не забудет новая его реда�кци я.
«Библиотека для чтения» была журналом истинно независимым
от всех литературных партий, служила посредницей между рус­
скими читателями и деятелями иностранных сло вес ностей и от­
личалась не только разнооб разием, но и общедоступностью ста­
тей, ,в rН еЙ помеща•в шихся. Этих са•мых оснований будет тща­
тельно держаться новая редакция. Она озаботитс я полнотою всех
отдело в, обратит особенное внимание на нетронутые еще сокро­
вища старой и новой иностранной словесности и станет стре­
миться к тому, чтобы каждая статья в журнале мо гла быть за­
нимательною для каждого читателя. Критическая часть издания
приобретет по лную независимость, может быть , .даже смелость ,
исходящую из этой самой незав ис и мости. Отделяясь от в сех ли­
тературных партий, мы не ставим себя к ним во враждебное от­
но шение. Глубоко сочувствуя всякой деятельности на пользу
отечественного просвеt!{ения, мы не можем даже по нять возмож ­
ности мелкой полеми�и в нашем журнале. Как бы смелы мы ни
были в наших отзывах , нам никогда не случится забыть, что мы
спо рим не с враг а ми, а с J1итературными товарищами, по разным
.дорогам идущими к одной и той же общей цели.»
Нельзя · не признать , что про грамма эта написана с достоин·
ством и прямото ю , с умеренностью и, в месте, твердо,стью . «Б1iб·
лиотека для чтения» будет от ныне журналом с самостоятель­
нымц МнеНИЯМИ, ЭТИ М НеН'И Я будут выражаться С благорОДНОЮ
смелостью, чуждо ю мелоч ной придирчиз.ос'!1f , но столь же чуж­
дою и ро бк ой шат1<ости. Чи татели, зuа ющие г. Др)'Жинина, ко-
7С9

нечно, уверены в то м, что э то и не может быть иначе в журнале,
им управляемом. «Би б лиотека для чтения» не будет отголоском
тоrо или другого и,з остальных наших журналов, но не будет
враж дебна ни к од ному и з доб росовестных мнений , хотя бы и не
разделяла их; даже на тех из сотоварищей по литературе, мне·
ния которых должна будет опровергать для п роведен ия соб·
ственных убеждений, она будет смотреть не как на враго в, а как
на товарщцей по стремлени10 к общей цели, при всей разности
в по нятиях о до стижении этой цели, - слово.м, она хочет иметь
своим девизом «независимость и терпимость, твердость убежде·
ний и доброжелательство». Каа<.ая программа может быть лучше
и ,благород,нее ? -А то н объявления и имя нового редактора,
поnторяем, ручаЮ'l'с.я за неуклонное исполнение этой благород·
ной программы 1 •
Но какими же силами владеет в своих сотрудниках новая ре·
дакция «Библиотеки для чтения» для доставления своему жур·
налу ж ивости и разнообразия. для обеспечения его литератур•
ных и ученых достоинств ? - Список новых участников *, при·
обретенных журналу новоm редакциею, дает на это ответ совер·
шенно удовлетворительный. Тут мы видим имена, принадлежа•
щие людям самых различных литературных партий - ручатель·
ство за то, что журнал будет занимать среди их независимое
положение, - и почти в·се эти имена пол ьзуются более или менее
выгодною известностью - ручательство за то, что в хороших
ст.атьях журнал не будет иметь Н•едостатка.
Исчислив главных своих со трудников и объяснив важнейшие
улучшения, которые вводит в каждом отделе журнала, новая
редакция «Библиотеки для чтения» заключает сво10 программу,
обещая «деятельность честную и постоянную, и упорную», сим·
волом которой будет служить эпиграф всего издания, взятый из
Гете : Ohne Hast, ohne Ras t - «без о тдыха , без то ропливости ».
Можно и долж1но верить Пt'добному обещанию такого писателя,
как новый редакто р «Библиотеки для чте ния». Но он просит
судить о тех улучшениях, которые даются «Бибд1иотеке для чте·
ния» его управлением, не по одним то лько обещаниям в буду·
щем, но и по тем резуАм атам, которые отчасти уже дости�аются
и м в настоящем. Посл едние книжки «Библиотеки для чтения» за
1856 ,год, издаваемые новою редакциею,- говорит программа,­
«дадут публике возможность судить как об улучшениях по жур·
налу, так и о том литературном характере, от которого уже не
будет уклонятьс sr «Библиотека для чтения» .- По окончании года ,
мы выскажем общее впечатление, которое произведет на нас об о·
"' Оба редактора «Современника» почли своею обязанностью б ыть
l: отруJtииками «Библноtеки для чтения», новыii редактор котороii п риобрел
великое право на ях блаrодарность как прежним своим постоянным и в
в ысшей степени полезным сотрудниче ством, так и тем, что о стаетс я q
теперь, попрежнему, постоянным сотрудником «Совремешшrtа» 2•
110

зрение всех 'llумеров , из данных новою реда1tцне10, а теперь пока
скажем, что первый из эт1-1х нумеров, октябрьская книжка «Би­
блиотек и для чтения>,, свидетельствует о деятельност1 1 н овой ре ­
д акции выго дн ым образо м: Состав книжки очень разн о обра зен,
м ноги е статьи ж ивы и интерес·н ы. Статья редактора о великом
реформаторе Пруссии , /\руге императора Алекса11 дра 1, б аро не
Штейне, заслуживает особен ного в н и ма н и я . Из трех стихотворе·
ний г . Нек расова, напечатанных в этом н умер е « Библиотеки»,
мы позволяем себе nыписать здесь о дно :
школьник
Ну, пошел же, ради бога !
Небо, ельник и песо1с -
Невеселая дорога".
Эй, садись ко мне, дружок !
Ноги босы, грязно тело
И едва прикрыта гр удь" .
Не стыдися l Что за дело?
Это многих славных путь.
Вижу я в котомке книжку -
Так, учиться ты идешь.
Знаю. батька на сынишку
Издержал последний грош.
Знаю, стар ая дьячиха
Отдала четвертачок,
Что проезжая купчиха
Подарила на чаек.
Или, может, ты д воровый
Из отпущенных?" Так что ж
Случай тоже уж не новый :
Не робей, не пропадешь!
Скоро ты узнаешь в школе,
Как архангельский мужик,
По своей и божьей воле,
Стал разумен и велик.
Не без добрых душ на свете".
Кто-нибудь св езет в Москву :
Будешь в университете,
Сон свершится наяву !
Там у ж поприще широко -
Знай работай да не трус ь".
Вот за что тебя глубоко
Я люблю, святая Русь !
Не бездарна та природа,
Не погиб еще тот край,
711

Что в ы в одит средь народа
Столько славных чере.а край.
Столько славных, блаrородных,
Сильных любящей душой
Посреди тупых, холодных
И напыщенных собой.
Мы уверены, что в с.леду1ощем году «Библиотека д.ля чтен ия»
будет ·и меть в публике успех, заслуживаемый у.лучшениями, какие
сооб щаются этому журналу новою его редакциею, и вперед ра·
дуемся этому успеху. Но не все думают, подобно нам, что один
журнал должен радоваться успехам других. У иных всякое улуч­
шение в чужом журнале возбуждает чувство болезненного раз·
дражения, совершенно напрасного. Во1·, например, едв а только
мы объяви.ли, что со с.ледующеrо года Г�г. Григорович, Остров·
с·кий, Толстой и Тургенев бу.дут помещать свои но вые произве·
дения исключительно в нашем журнале, как один из русских
журналов воскипе.л величайшим негодованием и наполнился
желчными выходками проти в нас и наших сотрудников. Эту роль
угодно было принять на себя, к сож алению, « Отечественным за·
пискам», - к сожалению, го ворим мы, потому что, уважая пре·
красное прошедшее этого журнала, мы не хоте.ли бы видеть ,
чrобы он изменял прежнему своему достоинству и станови.лея
в положение, 1соторого �никто не одобрит.
Октябрьская книжка «Отечественных записок» посвящает
«Современнику» несколько десятков страниц. Поход начинается
длиннейшею ф и.липпюrою г . Га.лахова против одного из эпизо·
до в статьи г. Лайбова о «Собеседнике .лю·бите.лей российского
с.лова» ; предпо.лаrая, вероятно, большие достоинства в этой фи·
.лиrmике, «Отечественные записки» помести .ли ее в отдел кри•
тики. Затем, в «Литературных и журнальных заметках» следуют
выходки против шестой статьи «Очерков гоголевского периода»,
проти в объявления о то м, что господа Гриrорович, Островский,
То.д,сrой и Тургенев с наступающего года будут по мещать свои
статьи исключительно в «Современнике», и наконец, вновь против
статьи г. Лайбова. С.ловом, батареи гремят.. .
Причина этого
грома яон а. Но подумали дь « Отечественные записки» о том,
какую роль они принимают на себя? Ведь они стано вятся отно·
сите.льно «Современника» в то самое положен ие, в каком некогда
угодно было стоять «Северной пчеле» отн оситель но «Отечествен·
ных записок». Объяснять .ли свойство этой роли? Оно в старые
�·оды было прекрасно объясняемо «Отечественными записками»,
когда они подвергались добросовестным нападениям правдолю•
бивой газеты за то, что ·бы.ли журналом, •не похожим на жур·
на.лы, издававшиеся издателями «Северной пчелы» . Напомним
« Отечественным запискам» их прежнее благородное время, их
прежние спра ведливые и прекрасные с.лова. Они совершенно п ри·
712

лаrаются •К настоящему случаю ; только - увы -то , что говори•
лось тогда « Отечественными зашы:ками» о « Севе рной п челе» ,
мо rло быть сказано ныне «Современником» об «Отечественных
записках».
Сентябрь месяц - время подписки на журналы, время крика и тревоr
в известной стороне русской журналистики. Журнальцы или rазеты, для
которых наука, искусство, литература - не более, как слова, сидящие в и х
программах, ждут не дождутся этого блаженного времени. Uелый год чах·
нут они от недостатка пищи и только в это время начинают 1сак будто ожи•
вать. Слышите ли, как они теперь начинают рассказыват ь всевозможные
выдумки о журналах, которые, rордецы, и знать не хотят их ; как уверяют ,
что те журналы, суду которых публика верит и на которые подпис ывается,
никуда не rодятся••• Словом, в вто время газеты воскресают и начинают
заниматься тем, что на их языке называется литературою и что на обыкно·
венном языке называется сплетнями. Это факт замечательный : на неrо
непременно должен обратить свое внимание будущий историк т ак называе·
мой русской литературы, должен сообщить ero всему образованному миру.
«Русские журналы», - скажет он с горькою улыбкою, - «большею частью
спят в продолже ние года ; они просыпаются только от сентября до декабря
месяца н, проснувшись, начинают говорить о подписчиках, выдумывая друг
на друга разные сплетни ». За такое открытие будущему историку скажет
спасибо Европа, в которой до сих пор не бывало и нет еще ничеrо подобн ого.
Кто не знает, что везде есть журнальные споры, везде есть п олемика, rде
только есть литература� Но эти споры имеют источником своим разноречие
в ученых или литературных убеждениях двух сторон ; от прений между втн•
ми сторонами выигрывает или наука, или общество; у нас же, - извнните,­
дело идет о предмете гораздо интереооейшем - о числе подписчиков чужоrо
журнала, о чужих приходах и расходах.••
На этом поприще с честию и славою всеrда подвизалась «Северная
пчела» преимущественно перед ВС'еми другими русскими журналами. Еже•
rодио пробуждается она в сентябре месяце. К этому мы так же привыкли,
как к ежедневной смене дня ночью, н, признаемся, начали уже удивляться,
что в нынешнем rоду «Северная пчела» как будто изменила неизменному
закону своего существования - молчала в то время, как почти все журналы
объявили о подписке на будущий rод ; мы уже беспокоились о здоровье
«Северной пчелы» н думали, что русская журналистика лишилась одного из
своих f1одимых пятнышек, так резко обозначающих ее фи зиономию. Но опа·
сения наши исчезли с появлением 207 нумера (18 сентября) этой rазеты.
Нет, жива «Северная пчела »! опять воскресли ее объявления о подписке на
журналы! 207 нумер ее обогащает новым фактом рассказ будущего и сто•
рика русской литературы, выясняя ему одну из самых занимательных тор ·
говых и нравственных сторон нашей журналистики.
Всем известны отношения «Северной пчелы » к «Отечественным запис ·
кам» всем известно, как еще до появления первой их книжки, «Северная пче•
ла» в 25 статьях доказывала, что этот журнал (еще не появившийся) никуда
не годится и умрет при самом своем начале. Известно также, как оправда•
лись вти предсказания и как с тех пор «Северная пчела», всеrда больная
чужим здоровьем, преимущественно страдала и страдает от цветущего здо•
ровья «Отечественных записок». В продолжение трех лет она не переставала
повторять, и прямо и косвенно, те же самые фразы, увещевая читателей,
ради всего св ятого, не подпис ываться на «Отечественные записки » , дерзав ·
шие так откровенно высказывать свое мнение о ней самой и о сочинениях
ее издателей. Но представьте же непокорство втой своеирав11ой публики :
она с каждым rодом, как бы на зло увещаниям «Северной пчелы», подписы ·
в алась на большее число вкзем пляров «Отечественных записок » и н аконец
простерла дерзость свою и охоту •1 11 тать этот журнал до того, чт о «Отече ·
ственные запис ки» не т олько здра в о и невредимо просуществовали т ри года ,
713

но обьявили об издании на четвертый rод, да еще и с новыми улучшениями
( сОтеч[естве ииwе] зап [иски] » , т. XVI II, с Библ[иоrрафическая] хрои[нка] »,
стр. 63-64).
Тут нужно только поставить на место «Отечест венных за·
писак» - «Современник», на место «Северной пчелы» - «Оте·
чественные записки», на место «трех лет» и «объявления на чет·
в ертый год» - «десять лет» и «объ явление на одиннадцатый
год», на место «сентябрь» - «октябрь», - все остальные подроб·
ности не нуждаются 1ш в малейших изменениях, что бы прямо!
применяться к настоящему случаю.
Но подо бными нападениями тот ли достигается результат,
который имеется в' виду ? Опять просим «Отечественные запиоки »
п рипомнить, в ред или пользу ·приносили им нападки «Северной
пчелы». В ·былое время «Отечественные записки» хо рошо пони·
мали это. «Современник» приобрел честь служить единств енным
журналом, в котором будут помещать свои произведения четыре
л�ератора, пользу1ощиеся осо бенною любовью 1nублики, - он
гордится этою честью, он объ яв ляет о том, он хочет, чтобы все
читатели знали зто, - что же делают «Отечественные записки»?
начинают шумно то лковать о том самом, что так приятно для
«Современника». Спрашивается: во вред или в по льзу «Совре·
меннику» послужит шум, поднимаемый «Отечественными запи·
сками» ? Конечно, чем больше будут толковать о том, что rr . Гри·
rоро вич, Островский, Толстой и Тур1·енев будут со следующеrо
го да помещать свои произведения исключительно в «Современ·
ни·ке», тем большую ус лугу 01сажут нашему журналу. Бывало,
то чно такие же услуги оказывала «Северная пчела» «Отечествен·
ным запискам», и пусть «Отечественные записк•И >> вспомнят, с ка·
ким чувством принимали они ее хлопоты о распространении их/
и звесmости . Вот подлинные слов а ст арых «Отечественных запи·
сок» об зтом предмете. Каждая фраза, каждое СЛQВО этого пре·
крас•ноrо замечания вполне и буквально приме11я1отся к шуму,
поднимаемому «Отечественными записками» о нашем журнале .
Вероятно, иемиоrие из читателей подозревают истинные отношени я
«С е вер ной пчелы» к «Отечественным запискам »: большая часть убеждена,
·что
между обоими э 'l
l
и м и изданиями существует вражда непримиримая, и е на•
висть заклятая. Так должно бы, казалось, заключать по наружности".
Но,
милостивые rосудар и, наружность об манчива, особенно наружность журналь·
ных перебранок, которых настоящее значение может быть обьяснено только
време нем. Время мало-помалу обьяснило н отношения наши к «Сев ерной
пчеле» ; скрывать долее истину опас но, ибо дальнейшая мистификация может
быть бесполезною : читатели сами скоро будут в состояни и обличить ее.
Впро•1ем, прозорливейшие из них д авно у;ке пои ял11, в чем дело, и давали
11ам это чу вствовать : они видели, что «Северная п•1ела» всеrда состояла
п о о собьщ поручен ияА1 при «Отечественных записках» с самоrо начала и зда·
пня этоrо журнала, 11 не только никоrда не старалась вредить ему , 110 с
неутоми мым усердием распро с т ранял а ero и звес т11ость до отдале1111е йших
t< о11цов чнтающе r о мира. Было бы неблаrодарностью с 11ашей с тороны мол ·
чать об услуrах 11 1 1е 11эьяэ11т1> этоii rазете приэ11ат«;ль11ост11,--особеlf НО теперь,
7J4

kогда мь1 уже 11ол1.зуемс11 эт11м11 услугам11 11ять лет. "
Пят11 лет ycepд11oii
службы - это, право, стоит н а грады, и вот, п ри окончании п ятого r ода изда·
иия « Отечествен ных записок » , долrом считаем принести « Северной п •1еле »
нашу искреннюю блаrодарность за все то, что сделано ею в течение втоrо
в ремени в нашу пользу. А сделано ею иноrое, и очень мноrое. Вспомните :
прежде еще, нежели мы успели объявить о намер ении с вое�� издавать жур·
н ал, «Северная пчела» предварила об а том публику несколькими ста тьями
без всякой с нашей стороны просьбы и тем заинтересовала читателей увидеть
поскорее новый жур нал ; после появления проrраммы, она неутомимо хло•
потала о том, чтобы все узнали ату проrрамму, и каждый день твердила
о ней каждому из своих читателей ; по выходе первой книжки журнала, о на
тотчас напечатала оrлавленне статей ее, с разбором каждой и з них, и потом
начала еженедельно и ежедневно толковать об «Отечественных записках», и
только об одних «Отечестве нных записках » ,
как будто бы, кроме их, не
было в России ни одноrо журнала. Такое постоянное обращение к одному и
тому же изданию в продолжение целых месяцев и целых rодов постоянно
заинтересовывало публику, возбуждало в ней желание читат ь журнал.. •
Словом, «Северная пчела» ни разу не изменяла своей обязанности в отно·
шении к «Отечественным запискам » и делала в пользу их все, что тольк о
моrла делать. Большеrо мы и не имели права от нее требовать. Постоянно
пять лет была она на страже наших интересов и служила на пользу нашу
вер ой и правдой, по крайнему своему разумению. Умудренная мноrолетним
опытом , она знает, каt< важно для всякоrо журнала напоминать о нем пуб ·
лике в то именно время, коrда он объявляет подписку на следующий rод,
коrда он объясняет предполаrаемые им улучшения; она понимает, что чем
большее число читателей будет знать это, тем выrоднее для журнала, - и
вот она усиливает сво10 деятельность осенью и, по выходе объявления о
продолжении «Отечественных записок», толкует о них ежедневно однажды
навсеrда принятым тоном, хлопочет неутомимо о распространении подписки
на этот журнал ... Спасибо, и еще раз с пасибо доброй rазете l Так поступала
она в продолжение пяти лет, т ак поступает до сих пор, и, мы уверены, н е
рассердится на нас за откровенное объяснение перед публикою настоящих
ее к нам отношений. Мы, и без тоrо у же, долrо .молчали о том ; блаrодар·
ность наша не в силах долее скрываться, и мы решились публично засвиде·
тельствовать ее. Это, по н ашему мнению, нисколько не должно уменьшить,
а, напротив, увеличить усердие «Северной пчелы», которую мы убедительно
просим и на этот раз не прекращать своих напоминаний об открывшейся
теперь подписке на издание нашеrо журнала в 1844 rоду. Мы были бы в
отчая11
11
и, если б «Северная пчела» отложилась от «Отечественных записок» :
такой усердной помощницы не найти нам ... Но нетl мы чувствуем, сСеверная
пчела» создана для услуr сОтечественным запискам » ; изменить атому
назначени ю - для нее значило бы умереть. ..
(«О течественные записки»,
т. ХХХ , «Смесь», стр. 118-120.)
Удивитель н а точность, с како ю все обстоятельств·а борьб ы
«Северной пчелы» против «Отечественных .записо к» повто рялись
и повторяются в борьбе « Отечественных зап11сок » против нашего
журнала. Все букваль но сходно: как «Северная пчела », еще до
по явления первой книги «Отечественных записок», осыпала их
бесцеремонными выходк ами, точно так же, в свою очередь ,
« Отечеств енные .запис ки » еще до появления первой книl' и «Со­
времен1tика» уже восста вали против начинающегося журнала * ;
как неутомимо х лопотала « Северная пчела» о р аспространении
• Смотр [и] «Сев[ерную] пчелу » з а последнюю половину 1838 rода и
«Отеч [ественные] зап [нски] » за последнюю половину 1846 rода.
715

и звестности «Отечественных записок» в :rечение п яти лет , та1к
н еуто мимо «Отечестnениые записки» хлопочут уже десять лет
о р асп ространении известности «Современника», и с такою же
пользою для нашего журнала. Верная служба их нам вдвое про·
должительнее, потому мы 11меем двойную обязанность выразить
к «Отечественным запискам» ту же самую благодарность , какую
они выражали некогда « Северной пчеле» :
Лестное внимание к нам со стороны сСеверной пчелы» и верная Аолrо•
временная служба ее сОтечественным запискам» троrают нас до rлубины
мши, и мы, в конце rода, обязанностью считаем свидетельствовать ей нашу
искреннюю блаrодарность. Почти не бывает нумера втой rазеты, в котором
не rоворилось бы, прямо или косвенно, об сОтеч[ественных] записках».
БуАем надеяться, что в следующем roAy усердие сСеверной пчелы» не
ослабнет (сОтеч[ествен иые] запlнскиJ», т. XXXI, сСмесь», с тр. 128).
Но - го ворили в старину «Отечественные записки», несмотря
н а всю свою глубокую признательность к усердной служитель·
нице - необходимо бывало иногда противоре•шть ей, потому что
излишнее усердие ее к своему делу вовлекало ее иногда в ошибки,
о которых невозможно было молчать :
Но как ни умеем мы чувствовать услуr, нам оказываемых, ОАНако ж,
дороrо ценя истину, не можем иноrАа не поправлять ошибок, делаемых
« Северною пчелою » 11
1
статьях об сОтечествениых записках», В усерАИИ
своем к нашим пользам, вта Аобрая помощница наша иноrда rоворит больше,
нежели сколько требует от нее ее обязанность, - а вто может ввоАИть
публику в заблуждение. Наш долr - останавливать такое слепое усердие и
вводить ero в надлежащие rраиицы.
Читат ели знают , что мы давно -с начала нынешнего года,
коrда прИ'нуждены были посовето вать «Отечественным запискам»
не продолжать удивительных статей г. В . �В. - ва о мнениях «Со ·
временника» (в чем «Отечественные записки» и послушались на·
шего совета ) - не обнаруживали ни малейшей охоты рассуждать
с «Отечественными записками», хотя этот журнал решительно
в каждом нумере делал несколько прямых или косвенных выхо·
док против нашего журнала (как некогда «Северная пчела» про·
ТИ'в «Отечественных записок») 3 • Чи·rатели поверят нам, что мы
не чувствуем особенноrо расположения к тому и в настоящее
время. То чно таково было некогда расположение «Отечественных
записок» относительно ответов .на выход'ки « Север ной пчелы».
Если мы коrда·либо АОХОАИЛИ до каких·нибуАь .об'Ьяснений (с ратниками
«Сев [ерной] пчелы »), то не иначе, как отвечая на их выходки и приАИрки.
И ·вот уже н есколько месяцев, как в сОтеч[ественных] записках» совсем не
появлялось такого роАа об'Ьясиеиий, из чеrо, однако ж, отнюдь не должно
заключа ть, чтобы нм не на что и некому было отвечать, но что они не
хотели только обращать внимания на немощные усилия своих почтенных
доброжелателей. Подобная умеренность только еще более раздр ажала их,
и он и с большею настойчивост ью н апрашиваются на наше блаrосклонное
внимание. Что делать? Надо на время отложить гордость в сторону : в жур-
716

нале , как и в обществе, не всегда можно г о ворить только с теми, чье собесед­
ничество сообразно с вашим достоинством, но и с теми, которые не пер е ­
ста ют заговаривать с вами, по неумеии10 растолковать вашего молчания.
Пусть будет так : tu l'as voulu, tu I'as Ьien voulu, George Dandinl" ( «Оте­
ч[естое11ные] зап[иски] », т. XXXVI, « Смесь», стр. 108.)
Все это теперь буквально примен я ется нами к «Отечествен­
ным запискам», и в особенности с.лова: «TU l'as voulu, tu l' as
bl en voul 11 , Geo1 ge Dandin» 4• Мы вовсе не хоте.ли бы говорить,
но «Отечественные з аписки�' напрашива10тся на ответ. Пусть 011 и
то лковали бы, что «Современник» плохой журнал, что его не
стоит читать, не стоит ·Н а него поJЩИсьrваться, - мы молчали бы,
1<ак молчали до сих пор и как теперь не считаем нужным отвечать
на выходки «Отечественных записок» проти в «Очерков гоголев­
ского пер1юда» .
«Очерки гоголевского периода» не подпис аны фамилиею ав­
то ра, стало быть, только редакция «Современника» могла бы
оскорбляться не совсем деликатн ыми выражениями «Отечествен­
ных записок » об втих статьях, - а редакция «Современника»
не может огорчаться упреками журнала, забы вающего о ·прили­
чии, особенно, JСогда знает причину его гнева (объясненную выше,
при помощи ста рых ответов «Отечеств енных записок» ). О нас
пусть го ворят «Отечественные записки » все, что им угодно ; но
«Отечественные записки» касаются не только нас, но и сотруд­
нико в , нами уважаемых. Этого мы не можем оставить без ответа .
Tu l'as voulu , George Dandin .
Некоторые из наиболее уважаемых публикою литераторов со­
гласились и обещались помещать свои статьи исключительно в
«Современнике», Этою честью «Современник» .должен гордиться :
как ни тол·куйте факт, с какой стороны ни смотрите на него, ни­
чего вы в нем не найдете такого, что можно было ·б ы осудить.
В иностранных .литературах м ы найдем тому множество приме­
ро в . Из англичан, Мака.лей писал исключительно для « E d inburgh
Rewiew», Д иккенс для « Daily News», Теккерей для « Punch'a»;
нз французов, Жо рж Санд исключите льно для «Revue d es d eux
Mondes»; из немцев , Гейне исключительно для « Allgemeine
Z e itung». Кажется, пять названных нами писателей составляют
цвет европейской со временн ой .литературы, - кажется, нет из
но вых писателей во Франции, Англии, Германии еще никого,
кто мог бы быть по ставлен на ряду с ни ми, как ло первоклас­
сному таланту , так и по чистоте своих литературных отношений.
Каж ется, ясно : все знаменитост и европейской литературы дела.ли
то же самое, что теперь намерены делать гг. Григорови·ч , Остров­
ский, Толстой и Ту ргенев, т. е . входи.ли с одним из периоди­
ческих изданий своей родины в сог.л аш ен ие такого содержания,
что бы •бы1 ь сотрудниками исключительно втого журнала, И что
тут стр анного ? Это необходимо вытекает ·из самой сущно сти их
положения в .литературе. Почему, например , Теккерей писал
717

llCKЛIOЧJITCЛl>JIO в журн а ле «Pu11cl1)) � между нр оч11 м , потому. что
объявление о своем ис ключительном участии в это й газете было
для него вернейшим средств()М избавиться от докучливости ка­
кого-ннбудь «Blackwood's Magaz ine» , издатель �которого не давал
ему ни минуты свободного от дыха неотсту п ными просьбами об
осчаст лив л ении «Black\vo od's Magazin'а» поме 1це нием своего
р асск аза, меж ду тем, как Те ккерей не питал о соб�нной симпатии к
« Black\v o od's Magazin'y» . Ясно ли, что Теккерею уже п о одно й
этой п ричине было необходимо сделаться сотруд ником исклю·
чительно «Puncl1 'a» ? - в едь каждый человек, п исатель или не
п исатель , до лжен прини мать меры для отвращения от себя
неотступных п росьб, нимало не приятных. Конечно, издатель
«Blackwood's Maga zin'a» чу вствов ал досаду на Те1ш ерея за то,
что этот зна менитый писатель избрал не его журнал, а другое
периодическое издание для по меще ни я с в оих трудов; но у Тек­
кер ея были на то очень основательные причины. Во -перв ых,
« Blackwood's Magazine», некогда пользо в ав шийс я уважением
пуб лики, потерял это уважение через то, что стал помещать
слишком много дурных статей: что за охота Теккерею являться
перед пу бликою в обществ е какого-нибудь бездарного Брауна
или обс1tуранта Блека , наполняющих ныне свои ми изделиями
«Blackwo od's Magazine» ? Были и другие причины, отвращав ·
шие Тек1керея от «Blackwo od's Maga zin'a » и привлекавшие его
к участию в «Puncl1 'e» . У Теккерея есть друзья - эти друзья
помещают свои произв едения в «Puп ch'e», и их (людей талант­
ливых) б еспощадно бранит и черн ит « Blackwood's Magazine»,
в ыходя п ри этом за границы в сякого литературного приличия и
восхваляя различных бездарных своих сотрудников. Скажите,
что за у довольствие Теккерею печатать свои произведения в жур­
нале, который во все не литер атурным образом бранит его друзей,
талантливых писателей, пользующи�с я уважением каждого по·
р ядо чного человека в Англии ? Были и другие причи ны, ('Толь
же у важительные. Н апример, Теккерей, как известно, друг про ·
свещения, «Punch» защитник просв ещения, а « B lackwood's Ma­
gazine» иногда сильно грешит в этом отношении, вероятно, сам
не понимая тоrо, но в се-таки 1г решит проти в просвещения. Словом
сказать, когда « Blackwo od's Magazine» начал восстав ать про·
т ив Теккерея з а то , что этот писатель не помещает с в оих пре·
к расных расс казов в е го журна ле, то вся публика приняла сторону
Теккерея, и « Blackwood's Magazine» скоро ув идел, что лучше
е му , « Blackwood's Magazin'y» молчать об это м деле. Этим,
впрочем, истор и я не 'кончилась : издатель « Blackwood's Maga­
zin' а » челов ек опытный в литерат�рно -коммерческих делах, хотя
и ногда увлекающийся своими гнев ными чувствами, но человек
рассудительный . Он знает, что журналу всего 1б ол ее вредит то,
когда он решается чернить п исателей, уважаемых и любимых
публикою, особен но , если публика до гадывается, по каким со·
718

ображениям это происходит. О н понял, что за выходки против
Те ккерея публика л ишит своего по следнего доверия « B lackwood's
Maga zine» , чrо он, « Blackwood's Maga zine>� , сделал сТ1ра шно
невыгодную для себя оши61<у , обна ружив свою досаду на Тек·
керея, что единственное средство исправить свой неловкий про·
мах и заставить публику забыть оскорблени я, несправедливо на·
несенные ее любимому писателю, это начат ь, ск репя сердце, пре·
возносить Теккерея больше, нежели когда-нибудь, - и через год
после раздраженных в'ыхо док « B lackwo od's Magazine» обра•
тился в ревностнейшего поклонника прекрасных произвед�Н]'IЙ
Теккерея. Поступая таким а бразом, издатель « В lackw ood's Ma­
gazine» доказал, что он челов ек с тактом: в с амом деле, rолько
люди , лишенные такта, не удерживаются от выражений с воей до·
сады тогда, к огда эта досада может повредить и м самим в общем
мнении .
В русской литературе также часто бывали примеры, п одоб·
ные тому , о кото ром идет речь. На пример, ко гда основалас ь
«Библиотека для чтения», мно Г>ие из наших лучших литераторов
(в том числе Пушкин ) обещали свое сотрудничество исключи·
тельно этому журиалу, и никто не мог видеть в том ничего,
кроме хорошего. Но самы е многоч исленные примеры исключи·
тельного сотрудничества в одно м ж урнале предста вляет история
«Отечественных записок» в блестящее время их существования,
о котором м ы всегда вспоминаем с величайшим уважением. Кто
имел право не годо вать Н'.t Лермонтова за то, что он помещал
свои произведени я исключительно в «Отечественных записках» �
Напротив, это и сключительное сотрудничество Лермонтова при·
но сило честь как велико му поэту, та к и г. Краевсr<ому, ред<l!ктору
«Отечественных записок» . Если такой пис атель, как Лермонто в
( думала публика, и думала справедливо), настолько уважает жур·
нал г . Краевского, что хочет иметь дело исключительно с ним,
это самым в ыгодным образом свидетельствует в по льзу г . Краев·
ского. С другой с тороны, о характере Лермонтова свидетельствует
самым выгодным образом то обсто ятелы:тво, что он печатает свои
произведения в журнале г. Краевского, которого уважает, и не
соглашается печатать их в «Сев ерной пчеле» . Точно так же
исключительно в «Отечественных записках» печатали свои про·
изведения другие лучшие наши л итераторы то гдашнего времени,
и « Отечественные записки», быть может , С·О'Г ласятся, что в таком
обстоятельст.ве не было ничего предо судительного для литерато•
ров, желавших быть исключительно сотрудниками этого журнала.
Довольно ли убедительны для «Отечественных записо к » этн
примеры и объяснения� Поймут ли «Отечественные записюt» ,
•1то они ста новятся в самое невыгодное положени е , о б наруживая
несправедливую до с аду на писателей, согласившнхся помеrцать
свои произведения исключительно в <1 Современнике» ? По й мут ли
«Отечественн ы е зашrски », чт о на фаr< т столь простой и н ату раль·
710

ный, защищаемый примером всех знаменитостей европейской ли·
тературы и историею самих «Отечественных записок» в 1 блестя·
щее ,время их существования, невозможно нападать без того, что­
бы нападающий не уронил себя в общем мнении ?
Мы вовсе не имеем охоты продолжать этих объяснений, как
не имели охоты и начинать их (по тем самым чувствам, которые
некогда прекрасно были выражаемы «Отечественными запис·
ками » относительно «Северной пчелы» ). Мы предоставляем
«Отечественным запискам» полнейшую свободу го ворить что
угодно о нас самих, но одного мы не позволим делать безнака·
занно : 'бросать неблагоп риятную тень на тех писателей, которые
делают честь нашему журналу помещением в нем своих произве­
дений. Тут мы на каждый кривой намек будем отвечать фактом,
на каждое объяснение - разъяснением дела, и не уступим ни
шагу. Надеемся, положение дела таково, что общее мнение будет
на нашей стор оне, как было оно некогда на стороне «Отечествен·
пых записак» против «Северной пчелы».
Приводим выходку «Отечественных записок» против писате­
лей, которые обещались по мещать свои произведения исключи­
тельно в « Современнике». Пусть судит читатель, много ли в ней
остроумия и правды.
Русский язык удивительно богат. Давно известно, что он совмещае'l'
в себе все превосходные качества других языков, что на нем можно выражать
свои мыс.ли о каких угодно предметах, начиная с самых возвышенных и
оканчивая самыми низкими. Даже знаменитые стихи Пушкина, что
". гордый наш язык
К почтовой прозе не привык,
кажутся теперь анахронизмом. В русском языке - этом неисчерпаемом сокро­
вище всевозможных с.лов и оборотов , легко отыщутся точные речения для
замены речений иностранных, которых у нас много и которые, собственно
rоворя, нет надобности и переводить, потому что они понятны всем, мало·
мальски грамотным .людям.
Новейшее, если не последнее, доказательство неистощимого богатства
нашеrо языка мы видим в объявлении «Об издании «Современника»
в 1857 году («Московские ведомости » , Ns1 114). В нем, между прочим,
сказано :
«Взаимный обмен мыслей, здесь (в «объявлении ») изложенных, имел
своим последствием обязательное coi.ilaшeнue между редакциею «Современ·
пика» и нескол ькими .литераторами".»
«Обязательное со�лашение!• .» да что ж это иное, как не контракт? Двумя
русскими словами заменено эдесь одно иностранное, и не только заменено,
но и определено в точности. Можно было, пожалуй, распространить это
определение, как и распространяют его французы, говоря, что контракт -
c'est une convention par laquelle une partie s'engage а faire ou ne раз faire
quelque chose, ou plus specialement l'acte meme qui forme Ia preuve litterale
de l'engagement contracte • , но какая в том надобность? Французы, по
• Это условие, по которому одна сторона обязуется с делать что- н ибудь
или н е сделать чего-нибудь и.ли, в более специальном смысле, самый акт,
аtоторый составляет пис ьменцое доказательство заклю ченного сог.лаше ·
ния. - Ред.
720

бедности языка своеrо, принуждены Ьоn gr& mal gr& • пускатьс я 11 длинные
объяснения и перифразы. Боrатый язык наш не имеет в том никакой надоб•
кости : он rордо произносит: обяват ел ьное со�лашение! и каждый понимает,
чт6 зто значит, хотя бы подле втих слов и не сто.�rло в скобках СJ\ОВО
/СОНТР41СТ.
Какая милая светскость в втих французских фразах! «Отече•
ственные записки» могут вспомнить, каковы были их суждения о
подобных остротах «Листка для светских людей »: втот несчаст •
ный журналец , на который иекоrда с таким справедливым состра•
данием смотрели « Отечественные записки», писался совершенно
таким же языком и до стоинство ero юмора �было совершенно та·
ково же, как в строках, кото рыми начинается филиппика против
«обяза1•ельного соглашения» 5• Попробуем объяснить «Отечест·
венным запискам», в чем они ошиблись, увлекшись неслравед·
ливою досадо ю.
Итак, продолжают сОrечеств Ген ные] зап [иок и] », «заключен
контракт между нескольКliМИ литераторами и редакторами « Сов·
ременника» - вто что-то неслыханно е в нашей литературе».
Если бы и действительно в1·0 было дело неслыханное, из тоrо не
следует еще, что вто дело дурное, а только то, что это дело новое.
Первая железная .дорога, первая печатная книга - все это были
дела неслыханные до тоrо времени, и, однако же, дела очень хо·
ро mие. Но действительно .ли взаимные обязательства между ли·
тераторами и журналистами новость в нашей .литературе? Каж­
дому известн о, что вовсе не новость . Журналу всеrда необходимо
сотрудничество нескольких лиц; журнал всегда .бывает .де.лом об·
щего труда, а общий труд 11евозможен без взаимных обязательств
между .лиц:�ми, ero разделяющими. Кажется, все это просто и не·
\Хпо римо ? Кажется, все это IПО собственному опыту из вестно
каждому русскому .литератору и.ли журналисту с тоrо времени,
.как существуют ry нас порядочные журналы. А хому .неизвестно,
может узнать хотя бы из биографии Пушкина, приложенной t<
но.вому ero изда·нию. Чему же .1.tивятся «Отечесmенные запиСI<И»,
ее.ли некоторые из наших .лучших .литераторов вступи.ли с «Совре·
менн иком» в такие отношения, в какие вступал Пушкин с од ни м
из то гдашних жу рналов ? Мы несколько раз перечитывали ста·
тейку « Отечественных записок» и никак не мог.ли найти в ней
ясного выражения относительно предмета их удив.ления и жа·
лобы. Все ограничивается какими-то см}"Nlыми возглас ами. Мы
не удивляемся этой темноте: кто чувствует, что жалоба ero неос•
но вательна, досада несправедлива, всегда старается запутать и
з атем нить .дело; но кто не смеет ясно выражать своей жалобы
( чу вствуя, что она неосновательна ) , .1.tо.лжен быть не слишком
щедр на }'IПреки другим, особенно, 1Коr да эти дpyrne заслужи.ли об·
щее уважение. Кто не только без всякого п рава оскорбляет тем·
• Волей-неволей. - Р ед.
40 н. Г. Чtрныwевскиll, т. 111
721

ными намеками людей, уважаемых обществом н е только за их
талант, но и за высокую безукоризненность их душевного благо·
родства, тот подвергает себ я опасности по казаться обществу ч ело·
веком другого рода.
Клевета пятнает в общем мнении не того, на кого клевещут ,
а то го, кто клевещет.
Предоставляем нравственному чувству читателей судить о
следующих выражениях « Отеч [ественных] записок».
К литератору преимущественно относится строгий приказ русской по·
словицы: «давши слово - держись». Он больше, чем кто-либо другой ,
обязан быть рабом своему слову. Он до того ему крепок, что в другой
крепости или в другом рабстве не видит ин малейшей нужды. Давая слово,
,он
вместе с ним кладет и честь свою, потому на каждое свое слово смотрит
как на parole d'honneur * , Поэтому «обязательное соглашение», в отношени и
к литераторам - странный плеоназм, бросающий грустную тень на обе
обязывающиеся стороны. Разве соглашение или согл асие, произнесенное
просто-напросто голосом, то есть выраженное изустно, не есть своего рода
обязательство? Чем же другим может быть оно в благородном звании
литератора?
Пропускаем остроумную тираду о дружбе Ивана Ивановича
с Иваном Никифоровичем, кото рые не обязывали друг друга
никакими контрактами - юмор этой тирады столь же хорош, как
и начало статейки - но смысл ее непостижим здравому уму, -
и читаем далее :
Предки наши, не знавшие ни иностранного слова «контракт», ни пер е·
вода его на русский язык «обязательное соглашение», говорили коротко и
ясно : « кто изменит своему слову, тому да будет стыдно », Отчего м ы не
·
подражаем их достохвальному примеру? Неужели оттого, что - страшно
даже вымолвить - мы потеряли стыд? - Или почтенная краска древнего
стыда заменилась у нас невозмутимостью духа новейшей с н исходительности,
которая избрала своим девизом название комедии Островского : «Свои
люди - сочтемся !»
Просим «Оrеч [ественные] записки» вспомнить, о каких лю­
.дях они говорят подобные вещи ; просим этот журнал подумать
о то м, сообразно ли с здравым смыслом предпола·гать , что каж·
д ый порядочный человек в грамотной России не примет, как лич·
ное оскорбление себе, оско рбление, наносимое пи1сателям, кото·
рыми гордится русская литература�
Мы говорим прямо:
«Отеч [ественные] запис11<и» поступили неблагоразумно, дав
свободный разгул досаде , возбужденной в них тем, что он и ли·
шились надежды иметь своими сотруд1ш1<амн гг. Григорович а,
Островс1юго, То лстого 1 1 Ту ргенева.
* Чест11ос слово. - Ре д.
7�2

На темные намеки мьi отвечаем ука за н ием фа ктов , известitьt�t
в сем.
Если «Отеч [ественные] записки» будут продолжать свою не­
благоразумную тактику, мы не отступим ни перед какими о бъяс ­
н ен иями: на каждый намек мы будем отвечать фактом - ф акты
все говорят в пользу писателей, неблагоразумно оскорбляемых
«Отеч [ественными] записк ами», и если это т журнал заставит нас
сделать эти факты известными публике, то это обнародов ан ие н t'
до ставит особенной р адости «Отечественным запискам». Мы со­
ветовали бы не подавать к то му нового случая. Пусть припомнят
«Отечественные записки», какой удар нанесли они себе в 1846 го­
ду, неосторожно подняв шум о деле, вовсе для них невыгодном .
Этот случай несомненно повто рится, ес ли «Отеч [ественные] за­
писки» будут и ·в настоящем деле действовать так же неблагора­
зумно, как тогда.
Повторяем. Мы не желали начинать этих объяснений и не
желаем продолжать их. Но мы не позволим безнаказанно
оскорбля гь писателей, делающих честь нашему журналу по меще­
нием в нем своих про11зведений...
Вражда «Отечест.венных записою> к «Современнику» вводит
и х в ошибки, пагубные для них. Новое подтверждение то му пред­
ставляет помещенная в октябрьской книжке �т атья г. Галахо ва
«Были и небылицы», направлен ная против исследования г. Лай­
бова «0 Собеседнике любителей российского слова» ( «Современ­
ник», 1856, No 8) .
Не можем оставить без ответа этой страшно длинной выходки.
Того требует правило, высказанное нами выше.
Статья г . Галахова имеет ученую наружность : она сна•бжена
153 цитатами, преимущес твенно из смирдинского издания «Сочи­
н ений императрицы Екатерины I 1» и «Сочинений Державина» '°' .
Теперь спросим : выиграл ли г. Галахов, вызвав нас на этот
ответ ? Не выиг рала .ли, напротив, статья г . Лайбова от его не­
удачных нападени й, и какого результата достигли «Отечествен•­
ные записки » поме щен ием статьи г . Галахова?
Декабрь 1856 rо.ца.
Год, с которым готовимся мы проститься, принес много хо­
рошего нашему отечеству. При самом начале его , благ·ая воля
государя подала н а м надежду на мир, желаемый всею Европою,
благотворный для нас: эта надежда не обманула нас , - и мир
был заключен в самое благоприятное д.ля примирени я время, на
условиях, самых выгодных. Мир, кото рый должны благословлять
• Д альше след}·ет ответ Г алахову, написанный Добр олюбо вым.
( См. текстологическ ий комментарий) . - Р ед.
46�
723

мы все, снова открыл свободный путь нашей заграничной тор·
говле, оживил промышленную деятельность внутри государства�
вос
с
тановил наши сношения с другими образованными народами,
наконец, что всего важнее, дал время и возможность к ·исправле·
нию всего того, что нуждается в улучшении. Затем - торжество
коронов ания и сопровождавший его милостивый маниф ест, -
ма'Нифест, возвративший утраченные блага стольким людям ,
о блегчивший массу народа трехлетнею льготою от рекрутских
на6оров. За манифестом последовали преобразования и улучше­
ния по многим отраслям национальной жизни и, - быть может ,
важнейшее из всех этих улучшений, - принятие мер к построе·
нию обширной се·ги железных .дорог 1 •
С оживлением всех отраслей национального нашего существо­
ван ия, и литература наша в оканчивающемся теперь году была
жи nее, интереснее, богаче мыслями и замечательными явлениями,
нежели когда�ни будь. Все слухи, доходившие до литературного
нашего мира из провинций, были согласны в то м, что на всех
концах .России литературный И'Нтерес п робудился в замечатель­
ной степен и. Повсюду в публике были толки и прения по поводу
той или другой повести, того или другого стихотворения, той или
другой журнальной статьи. Так оживилось сочувствие к лите­
ратуре в провинциях. То же было и в столицах, - это каждый
литератор знает по опыту .
Всякая живая мысль, всякое дельное слово принималось пуб­
.NИ•кою с горячим одо брением ; эта симпатия долж'На была ,деЙ1ство­
вать на литературу, - и, действительно, литература старалась
оправдать требования и надежды публики ; с справедливою гор·
достью может она сказать, что в истекающем году ·была , хотя ,до
"
u
некоторои степени, достоина ее внимания.
В начале года, она обогатилась двумя новыми журналами, из
которых каждый имеет свою несомненную ·в ажность, и каждый
приносит ·большую пользу нашему умственному развитию, -
один положительным образом, другой, быть мо жет, почти только
отрицательным - возбуждая к беспристрастнейшему исследова­
н ию затрогиваемых им вопросов - но все же приносит пользу
и этот второй. Читатели видят, что мы говорим о «Русском вест•
нике» и о « Русской беседе ».
Различны были ожидания, возбужденные тем и другим, -
и, 1надобно сказать, в значительной степени эти ожидания были
обмануты, -одним журналом к лучшему, другим --не та к, что­
бы оттого увеличился его интерес.
Литературно-ученые мнения редакции «Русского вестника» и
писателей, которых ожидали видеть тлавными его сотрудниками,
были хорошо известны по их деятельности в ,других журналах , до
основания «Русского вестника» ; мнения эти не могли иметь инте·
реса новизны. Никто не сомневался в том, что «Русский вестник»
будет журналом почтенным, все были уверены, что он даст много
724

хороших статей, особенно статей учено го содержан ия; сотрудни­
чество многих профессоров Московского университета, который
столь справедливо считается средото чием ученой жизни в Р ос
с
ии
и бывшие питомцы которого так справедли во сохраняют на всю
жизнь любовь к нему, - это сотрудничество повсюду возбуждало
самое горячее участие к новому журналу. Надежды на него были,
как видим, довольно велики. Но слышались от м ногих и предпо·
ложен ия, до некоторой степени ослаблявшие нетерпеливость ожи·
даний, - теперь, коrда эти предположения прекрасно опроверr•
путы журналом, мы не наход им ноужды у,малчивать о них. От
многих можно было слышать мнение, что «Русский вестник» не
будет иметь самобытного, только ему ,принадлежащего характера,
что он будет двойником того или иного из тех журналов, которые
прежде 11мели его редактора и главных сотрудников своими со·
трудниками. Некоторые прибавляли, что новый журнал, быть мо·
жет, не избежит сухости. Мы с самого начала не считали спр а·
ведливыми этих п редположений и потому приветствовали появ·
ление «Русского вестн ика» с полною уверенностью, что он дока·
жет неосновательность сомнений. И, действительно, ему удалось
дости чь того. Нет надобности говорить, как определился харак·
тер •Русского вестника» : основные черты его фи,зиономии доста­
точно ясны для каждого. Благодаря своему характеру, он утвер·
дил ва собою общее со чувствие. Столь же удачно, как бесцвет·
ности, он у мел избежать и сухости, так что принадлежит теперь
к числу не только наиболее распространенных в публи•ке, но и
наиболее читаемых журналов.
Мы хотели бы подробнее и точнее характеризовать физионо·
мню «Русского вестника», но тут пришлось бы, конечно, нам не
оставаться при одн их похвалах, а указать также и некотор ые сто·
роны, которые нуждаются в улучшении и, без сом нения, будут
улучшены, - эти замечания были бы немногочисленны, но все·
таки их нельзя 1было ,бы совершенно устра.н ить при полной :харак·
теристике журнала , - но после странной и совершенно несправед• -
ливой выходки против « Сов ременника», которую угодно было
сделать «Русскому вестнику» в прошедшем месяце, мы не хоти м
делать и этих немногих замечаний, не желая, чтоб кто-<Иибудь мог
истолко вать ,их ,в непри язнен ном смысле 2• Потому, отка зываясь
на этот раз от суждения о том, чем наиболее и чем менее силен
«Русокий вестн ик», скажем только, что вообще этот журнал поль·
..зуется общим уважением со вершенно справедливо и значительно
содейство вал оживлению нашей .J.итературы в прошедшем году.
« Русский вестн ик» в некоторых отношен иях превзошел ожи•
дания, с которыми был встречен, хотя эти ожидания были вели1Ки.
«Русская беседа» до сих пор не успела дать публике того, что все
н адеялись найти в нeii. Около десяти лет , славяно филы не имели
своего органа в литературе ; естественно было думать , что новый
журна л их скажет после долгого безмолвия что•н ибудь .замеч а-

'i'е л ыюс, При в ерженцы славя11офильс1<11х м11е11 и� в пуG л 1 1ке не­
многочисленны; большинство и не готов илось сочувствовать
«Русской б,еседе». Но .в-се и.нтересовали-сь новым журналом: 1Ве·
ро ятно , десять лет прошли не босплодно для славянофилов, как
не бесплодно прошли они для развития всей нашей литературы;
прежде славянофилы не мо гли сами себе объя-с нить, чего именно
они хотят, чт о о ни ду мают ; их док трина страдала неопределен­
ность ю, непоследовательностью. Теперь, вероятно, она определи ·
лась, стала понятнее для ума человеческого , если не стала спра­
ведли.вее. Любоп ытно послушать, что такое они с.кажут. Так го ­
ворят все. Некоторые, в том числе и мы, имели ожидания более
благоп риятные.
Не знаем, со вр емен фонвизинского Иванушки существовали
л и на Руси люди, которым все в Западной Европе было бы ВОСХ'И ·
тительно, которые воображали бы, что французский язык -
единственный порядочный язык на свете, что на Западе все
люди счастливы, что на Западе нет многого дурного и отврати ­
тельного. В наше в ремя из людей сколько-нибудь образованных
нет ни одного , который бы считал Запад'ную Европу земным
раем, Ис тинно образованный русский (точно так же, как истинно
обра·зованный француз, немец и так далее) видит в Европе очень
много хорошего, ио с тем вместе и очень много дурного. Мы осме·
ливал,и сь полагать, что образован ные люди везде сходятся в своих
понятиях о .ду рном и хорошем. Мы полагали, од.ним словом, что
разница между славянофилами и людьми, не разделяющими их
мнений, может существовать только в том, что последние смотрят
на вещи беспристрастнее, что последние менее преувеличивают
с вое доброе, менее обманываются относительно своих недостат·
ков . Но мы никак 1не nо ла1Гали, чтобы кто-нибуд ь и•з образован·
ных людей находил дурное хорошим или наоборот. Потому мы
по лагали, что когда сла1Вянофилы будут осуждать Западную
Европу, можно будет сж азать «вы преувеличи·ваете исти ну, 11
1
0
ес ли отбросить преУ1Величения, в ваших словах найдется очень
много правды» ; что таково же будет отношение их мнений о Рос·
СИ'И 'К беспристрастн ым мнениям. Словом, 1м ы наде ялись, что с
ни.ми можно будет во многом со глашаться, во МJНосом друz-ом
противореча· им. Многие смеялись над нашею надеждою.
Признаемся, до сих пор «Русокая беседа» не успела доказать,
что те, которые смеялись над нашею надеждою, были неправы.
До сих пор «Русская беседа» не сказала еще ничего такого,
с чем ·бы мож1но было согласиться, хотя отчасти. Нельзя с нею
н и в чем согласиться не потому, чтобы она исключительно г о.во·
рил а мысАи, из которых каждая сама по себе несправедлива, -
нет, в самой неосновательной доктрине, если только она достиг л а
некоторой яоности и связности, всегда можно открыть что�и·
буд ь похожее на правду, можно найти хотя незначительную ча·
сти цу истины, с которой можно согласиться.
726

Но в «Русской беседе» мы до сих пор не мог ли найти ничего
такого, с чем бы можно было согласитьс я, потому что не могли
найти ровно ничего сколько-нибудь ясного.
Как же ? Ведь они много говорят о многих важных вопрос ах ?
Но что говорят! -самые разнородные понятия у них смешива­
ются в одно, самые противоположные явления сливаются в одно
представление. Например : «наука должна искать истину и .дока­
зать справедливость тех убежден ий, которыми мы дорожим» -
какое же тут понятие о науке ? Скажите что -нибудь о.дно ; ска­
жите : «наука должна искать истину» - с вами надобно будет
безусловно со гласиться ; или, пожалуй, скажите : «наука должна
доказать справедливость убеждений, которыми мы до рожим» -
это понятие будет ошибочно , но все-таки в нем будет какой-ни­
будь смысл, можно будет видеть, что вам нужна не наука, а за­
щищение всего, что вам нравится; но если вы рядом ставите обе
фразы : «наука .должна искать истину и .доказать справедливость
убеждений, которым и мы дорожим», - если вы так го ворите,
мож0но ли понять, что вы разумеете 1под ·наукою? точно ли .нау�ку ,
и ли защищение то го, что вам нравится ?
Та же самая история повторяется до сих пор во всем, о чем
бы ни заговс�рили славянофилы: возьмите какое угодно по нЯ'l'Ие
из тех, кото рые особенно часто повторяются ими, и попробуйте
ра1эг адать, что он и под .ним разумеют, - вы ув идите, что вечно
соединяют они под ним два совершенно различные представления.
Потому интерес , с кото рым ожидалось появление «Русской
беседы », �ов ершенно исчез. Она перестала обращать на себя вни­
мание.
Кроме «Русского весТ1Ника» и «Русской беседы», мы до лжны
упомянуть еще о третьем ново� журнале - «Сы·не отечес'1
1Ва
»3•
«Сын отечества» своим литературным отделом отчасm походит на
то, чем была «Библиотек а для чтения» в последние .год ы. Зато
«Библиотека для чтения» под конец года совершенно обнов и лась
и , ·без всЯ1Кого со мнения, •будет за�нимать в литературе •более ;вид­
ное место, нежели какое занимала в последние пЯ'1
1Н
адцать лет.
Все .вообще журналы наши, старые и 1новь1 е, в этом году имели
более жиэни, нежели прежде. Поэ�зия, беллетристика, отделы
серьезного содерж ания представляли много замечательного , до­
во льно много представили даже блестящих явлений.
В этом го ду мы читали четыре проиэведеlflИя г . Тургенева :
повести «Рудин », «Переписка» и «Фауст» и пьесу «Завтрак у
п редводителя».
Ро ма н г. Григоровича «Переселенцы» 1 1 повесть его «Пахарь».
«Севастополь в августе месяце», «Двух гус аров » и «Метель »
графа Толстого.
Можно припом1111ть еще несколько повестей 11лн расок аэ ов ,
не лишен.пых достош1ств. Из них одобрение всех читателей за­
служи л l'! «Губернские оче р ки » г. Ц!едрина.
727

Мы не будем эдесь делать оценку того и.ли другого из этих
произведений в от.дельности ; скажем только, ч'I'о общий баланс
нашей беллетристики за- этот го д, сравните.ль.но с предыдущими ,
очень у.дов .летво рите.лен.
« Оды Гор ация», переведен ные г. Фетом, «Герман и Доротея»
Гете, в его же пе реводе, «Фауст» , переведенный г . Струговщико­
вым, наконец, «Лир», переведенный г. Дружининым (в это й
книжке «Современника»), - все B'l'o было помещено в наших
журналах з а нынешний год.
Но всего заметнее оживление русской .литературы отр ази.лось
на ученых и критических статьях. Тут прежде всего .должны мы
назвать превосходный этюд о нравах русского общества, написан­
ный г. Павловым по поводу комедии граф а Со.л.ло,губа «Чинов­
ник». Потом заметим статьи г. Чичерина, - имени нового, но уже
всем очень хо рошо знакомого в нашей .литератvре, и статью
г. Костомаров а об истории Ма.лоросСИ'И до Богдана Хме.льницкого4•
Но не столько отрадны дост оинства нескольких отдельных
статей, еt<о.лько разнообразие и интерес, которым вообще отли­
чался ученый отдел наших журналов . Мы не ошибемся, ее .ли ска·
жем, что наша молодая .лите ратура обцаруживает решительное
стремление 1К сближению с жизнью.
В пример, }'!Сажем два·три 'вопрос а, близкие к жизни, из тех ,
кото рые зааима.ли жу рналистику в нынешнем году.
В самом начале нынешнего года. привлек на себя общее вни­
мание вопрос о железных дорогах. Из журналов он перешел в га­
зеты, и до сих пор часто встречаетсЯ' в rой и.ли .другой из них ста­
тейка по этому делу. Люди, совершенно чуждые обыкновенного
литературного кружка, принимали участие в прении : видно было,
что вопрос заживо затроrива.л каждого, так и.ли иначе, и . каждый
спе шил высказать свое мнение, принести новый до вод в пользу
мысли, кажущейся ему справедливою, и.ли новое опровержение
мъкли, которую считал ошибочною. Нельзя было без особенного
участия следить за этим всесто ронним обсуждением дела, важ·
ноrо для обществ а. Ко нечно, много было выражено ту'J' мнений,
происходивших единственно от неп ривь1чки ,нашей думать о по .ли•
тико-экономических воп росах; М1Но гие го лоса возвышались совер­
шенно понапрасну , не имея сказать ничего дельного ; но вообще
прение было ведено наст авительно и довольно ,г.лубоко. Спор11.ли
и о rом, до какой степени нужны нам железные дороги, еще
больше о том, какой доход могут они приносить у нас в возна•
rраждение затраченного капитала, и о то м, какими капиталами
надобно строить их, русскими или инос'J'ранными, и о том, каково
должно быть нш равление линий, наиболее необходимых . С.лед•
ствием прений было разъяснение многих недоразумений, распро ·
ст ранение здравых понятий о деле железных дорог и насто ятель ·
ной необходимости, при недостатке русских капиталов, до пустить
в замену и х и ностранные. Тепе рь из людей , ч итающих что·
728

нибуд ь , вы очень мало найдете та�ких, кото рые не ·приrотов.лен ы к
принятию истинного решения вопроса, задуманного правите.ль ·
ство м.
Несколько позднее начался в журналах и газетах спор о пр �.­
и му ществах высокого или низкого тарифа. Он был иными, осо·
бенно из противников низкого тарифа, веден с раздражением, на ·
прасным с ученой точки з рения, быть может, свидетельствовав­
шим о непривычке нашей к ведению прений, но с тем вместе сви­
детельствовавшим о близкой связи этого вопроса с жизненными
интересами нашего общества.
У1По мянем еще о прениях по вопросу относ ительно воспитания.
Они были вызваны предложением «Морского сборника», по дав­
шего тем прекрасный пример признания пользы, какую может
принести всестороннее обсуждение затруднитель·ных в опросов.
Много ра•з мы ставили «Морс.кой сборник» образцом для всех
подо бных ему журналов, и теперь скажем, что он продолжает
приобретать все больше и бол ьше права на признательность рус­
с кой пу·блики энергическим ис канием чистой исти ны.
Появление «Русокой беседы» заставило некоторых обратиться
к исследованию вопроса о наро.дности в науке. Большинство пуб­
лики, со вершенно со глашаясь с справедливостью понятия, что на·
ука .должна искать общечело1Веческой исти ны, а 1Не оправдан ия
местных и временных одностороиностей, находило, однако же,
что туманные мечты о какой-то особенной народности в науке ,
не имея ровно никак0trо положительного содержlilния, едва .ли
заслуживали то го , чтобы и заниматься их опровержением. Тем не
менее, некоторые из статей, написанных по поводу «Русской бе­
седы », в .до казательство того , что наука не должна иметь ничего
общего с случайными пристрастиями и предубеж.дениями, обра·
щали на себя в нимание замечательными достоинствами.
Опытом из нынешнего года подтверждается истина очень И•З ·
вес'l'ная, но не многими понимаемая во всем ее значении : разви­
тие литературы находится в самой 'l'есной связи с ус илением ум­
ственной жизни в обществе.
Мы указали только немногие из тех вопросов, которые были
подняты и более и.ли менее ос•но вательно исследованы нашими
журналами в течение нынешнего rода ; многие другие, или не
столь важные, или н е дово льно обсужденные, не попали в втот
краткий перечень главных предметов умственного движения, на·
хо дивших себе отголосок в наших журналах за настоящий год. Но
и эти немногие воспоминан ия могут уже быть доказательством ,
что пробуждение И1Нтереса в публи1ке к нашим периодичоок·им
изда11
1
иям было не случайно : он о за.висело от пробуждения в об·
ществе умственной деятельности.

ЗАГРАНИЧНЫЕ ИЗВЕСТИЯ
< ИЗ N'!! 7 « СОВРЕМЕННИКА» >
Бонапартизм и его разнообразные проявления во Франции. - Наводнения
в южных провинциях. - Филиппика пр�тив роскоши. - Быт рабочего
класса в Париже. - К'Ниги Лазара, Мендра и Гюссона. -Авгус'l'НН
Тьерри. - Театральные новости. - Празднование мира в Лондоне. - Пере·
смотр английского перевода библии. - Новое здание библиотеки при Бри ·
танском музее. - Новые явлени я в литературе. - Проект железной дороги
в Индию. - Санталы. - Перевод «Потеря нного рая» Мильтона на итальян·
ский язык. Главнейшие американские жур налы. - Статистика Соединенных
Штатов.
Бонапартизм с каждым днем приобретает во Франции все бо·
лее и более значения. Крест ины и мпер аторского принца праздно·
в ались с самым строг и м со блюдением предписанно го церемОIН И •
ала, имев шего целию в ыстав ить государст венную в ажность э того
события. Тут все �было рассчитан о заранее, и речь папского ле·
гата, как не вход ившая в программу, не существовала для пуб·
л ики от грома музыки, огласив шей св оды храма богоматери пр и
перв ых словах :кардинала. Проект зако н а о регентстве императ•
рицы французов !Ведет к той же це.Nи политики Людов и1К а-Напо·
леона - упрочить престол Франции исключительно за св оим се·
мейством. Полярная экспедиция двоюродного брата императора
служит также выражением, хот я и !Косв енным, этой политики.
Но праз д1ники и и ллюминац ии, сопровождав шие крести1ны,
чудес а роскоши, в ыказанные двором и столиц ей по этому пов оду ,
чрезв ычайное стечение в Париж и ностранцев и пров инциало в ,
ко нфекты, сыпав ш иеся на улицы с аэр остатов , как из рого в изо·
би.Л'И Я , колосс альные бо мбоньерки, спускав шиеся на парашю­
тах, - в есь этот шум и гам ликующей столицы, 1При в иде ракет,
бен1гальското огня, золота, барха1·а и брильянтов , тем сильнее
дали замет ить другую сто рону медали, когда опомнясь от минут·
ноrо упоения и восто р га, французская нация стала лицом к лицу
с р аззоренными представителями св оих южных пров инци й.
Юг Франции понес тяжL<ие потери от разлив а рек. Лион, Сент
Этьенн , Ав иньон, Тур и все плодоносные пространства земли по
730

берегам Роны и Луары опустошены совершенно, поля размыты,
жилища разрушены, скот потоплен. Пособия пострадавшим, на·
зн аченные с амим императором (125 ООО фр.) и законодател ь н ым
к орпусом (2 ООО ООО фр. ) , лишь в слабой степени облегчат зло
и ед ва л и в состоянии будут предотврати ть общую нищету и голо д
в лучших местностях государства. Франции нужно серьезно по·
ду мать о мерах народ1ного продовольствия, о со бенно после тех
странных результатов и у·бытков, к которым привели там в се
законоположения о таксе на печеный хлеб.
Между тем, наперекор этим печальным урокам судьбы, вслед
за жертвами, принесе нными крымской войне, роскошь усилива·
ется в Париж е до неверояmых размеров.
На в сех хон цах столицьr ежеднев но вознихают но вые маrа·
зины с мебелью, бронзой, шелковыми, туалетными и мебельными
материями, .д рагоценными вещами, фарфорами, антиками, ред·
костями и пр., и пр. Наряду с �кофейнями и съесmыми лавочхами,
портными и модистками, обойщики получают мировую важность
и возбуждают к своей профессии безграничное уважение .
И не нужно посещать д ворцы или отели знатных людей,
чтобы иметь понятие о парижской роскоши : бульвары с своими
магазинами представляют на каждо м шагу образцы той изыскан·
ной, тщеславной расточительности, против которой вооружаются
все благомыслящие люди и от кото рой так сильно, но безмолвно
страдает класс бедных потребителей.
Кроваm из розового дерева, ра•з}'l
l<
рашенные бронзой, фар·
фором , камеями, эмалью ; шхапы с пружинами и выдвижными
зеркалами, кот орые со всех сторон отражают в себе одевающуюся
даму ; мозаичные шифоньерки, ·бюро , к которым совестно подойти
с мыслию о сер ьез ном де ле, диваны, располагающие I< восточной
лени и сладкой дремоте, наконеI! туалеты дам, кото рые тратят на
наряды по тр идцати, со рока тысяч франхов, кружева лореток,
ко торые не знают счета деньгам и границ мотовству и роокоши,­
все эi"О невольно оскорбляет порядочных женщин, ограничен·
ных в денежных средств ах, все это наводит на печальную мысль
о торжестве наглости и бесстыдства и о постоянных лишениях.
с которыми соедИJНена судьба честного тружени•ка. Пото му-то
люди, •В сущности благородные, но не довольно сильные харак·
тером, чтобы перено сить тяжкую долю посредст веннос'l'И, пуска·
ются часто в спекуляции, .рискуют своим состоянием, добрым
именем, а прежде всего семейным счастием, о хотором не может
быть и речи, когда штофные обои и эластичные рессоры фаэтона
считаются первым условием разумных и сердечных наслажден ий.
При таком положении дел и при возрастаю щей до роговизне
жизни, быт рабочего класса в Париже вызывает на самые серьез �
ные размышления. Работники, пристроенные к мастерС1Ким, при·
го товляют себе, посредством известных денежных взносо в, вспо·
моществование на случай болезни и пособ ие на похо р оны. Уn л а·
731

чивая по два франка в месяц, изувеченный или больной работник
получает от общества взаимного обеспечения (Associa'tion gene­
ral e de l'As surance mutuelle) по три франка в день на пропи­
тание с семейство м. Если он умирает, его прилично хоронят, и он
избегает уде.л а беспомощных .людей - быть изрезанным в ка­
кой-нибудь хирургичес кой аудитории и ПОIГребенным в общей
могиле сто.личных пролетариев.
Но в подобных учреждениях д.ля женщин из рабочего класса
в Па риже большой недостаток * , и что же прикажете делать швее,
которая, ра,ботая це.лый день над фестонами оборки и.ли солдат­
скими рубашками, получает, с своим материалом, от десяти до
пятнадцати су ? Этого едва достанет н а х.леб и воду, на вязаm<у
дров в з.и мнюю по ру; а кварти ра, а бе.лье, платье, обувь ?" Муд­
рено .ли, что, при хоро шенькой наружности , швея, ос.лаб.ляя
ма.ло-пома.лу свои нравственные правила, меняет чердак на уют­
ный и комфортабельный аппартамент в бельэтаже, соломенный
сту.л -на пружинный оттоман, - мудрено .ли, что, :променяв де­
ше вую, сто раз мытую t<исею на а.лансонские кружева и бессон­
ные ночи за тусклым огарком и ра,ботой на бессонные ночи в
оперном маскараде и.ли заго родной оргии, она свыкается с новым
своим положением и, несясь в щегольском фаэтоне на модное
гу.ля11ье, окидывает скромных гризет, москате.льщиц и чиноо ниц
теми презрительными взг.лядами, протlDВ которых писалось и п.и­
шется во Франции столько гневных и красноречивых фельето­
нов ? Удержаться o·r ,н равственного падения, посреди нужды и
мо ра.льноrо индиферентизма общества, конечно, подвиг, достой­
ный всякой похвалы ; но многие .ли способны на этот :подвиr ?
и сколько, быть может, душевной борьбы, раскаяния, отвращения
и тупого отчаяния испытает иная женщина прежде, чем еде.лается
модной .ло реткой, героиней маскарада и Ба.ла-Маби.ль , ужасом
д.ля с,к ромных матерей семей1с'1'1В и !Сюжето м д.ля вдохновения
драматургов и фельето нистов !"
При так'ИХ обстоятельствах, когда вопросы о быте рабочего
класса в Париже и о материальных средствах города вообще воз­
никают с возрастающей настойчивостью, когда беспрерывные
перестройки ст ирают там с .лица зем.ли це.лые кварталы и у.ли­
μы, - кн иги, разбирающие с той и.ли другой стороны ст о.лицу
Франции, по лучают занимате льность не д.ля праздных .лишь чи­
тателей, не д.ля од них ту ристов, же.лающих по знакомиться с внеш­
ним видо м го рода: добросовестный тру.д в этом роде бы.л бы важ­
ным социальным приобретением и указал бы меры к возвышен ию
б.лаrосос.тояния ра,бочего населения.
О Париже напи сано множество .к ниг, написано с разными
целями : д.ля !Городского начальства, д.ля иностранцев, для мест-
* БАuотворительное у чреж1tеня� длn nризреннn женщин ес'l'ь в npeA•
местьн ов. Антония.

ных жителей, для историков и т. д.; но в этом числе очень мало
хо роших сочинени й.
Теперь явился в свет об ъ емистый труд Лазара, лод н а·зв а ­
нием Перечень парижских у лиу (Dictionnaire des rues de Paris).
Это большой то м in-4 , главную часть которого занимает, рас·
положенная в алфавитном порядке, и стория улиц и находящихся
на них зда•ний. Книга составлена очень тщательно и приспо·
соблена преи мущественно к потребностям местных жителей. При
тех ·беопреста�нных перестройках, кото рым Париж подверг ался
в последнее время, скоро невозможно будет, без помощи подоб·
ных книг и планов , иметь понятие даже о l' лавных из существо­
вавших улиц, и местности, ознаменованные важней шими исто·
рическими происшествиями, сделаются достоян ием народной ми ·
фологии.
Важный .недостаток книги Лазара заключается в том, что
к ней приложены исторические планы города самых малых раз­
меров, тогда как подробный атлас, обозначающий пространство
и вид стол ицы в известные эпохи , составлял бы существенную
принадлежность подобного издания. Притом же , кни�а эта за­
нимается исключительно материальною стороною города, тогда
как главное значение Парижа заключается не в улицах и мо·
нументах его, а в то м неизмеримом влиянии, отчасти блаrотвор·
но м, отчасти вредном, которое он оказывал на Францию и во­
обще на образованный мир.
Потому появлен ие сочи нения Менд ра: История Парижа и eio
влияния на Европу ( Histoire de Pari1s et de son influenc;e еп
Europe) возбудило общее любопытство.
Здесь автору предстояло победить много трудностей, потому
что , рассуждая о значении Парижа и влиянии, оказанном им на
те или другие события, он легко мог смешать то , что принад­
лежит иок лючительно Парижу и вытекло •из особенностей ero
характера, с тем, что составляет достояние всей Франции. Это
такие нравственные факты, которые мудрено исследовать во .всей
точности и представить, без ·преувеличения, со всеми их послед·
ствиями. Описать влияние, ока·занное Парижем на и деи и лите·
ратуру всего света пос редством школ, посредством парламента
и муницип ального устройства, посредством роли, которую он
играл во время Реформации и . религиозных войн, . посредством
разных учреждений, ·академий, то рговых и ремесленн ых заведе­
ний, журналов, посредством своих нравов и моды, сделавшейся
з аконодательницею для всех высших сословий, - без сомнен ия,
чрезвычайно мудрено. Население Парижа· состоит из разнород·
ных элементов, посреди которых настоящие парижане как бы
исчезают. Жители провинций и иностранцы с разных ·концов
света лревращаются в этом центре в такое племя, которое, (>Пре•
деляя космополитские свойства го рода, имеет способност ь усвои•
вать себе и перера<ботывать все чуждое и вместе с тем ока1зьm ать
733

обратное влияние на весь свет , вызывая его к 1п одражанию . Но
ош и•бетс я тот, кто подумает, что подобные вопросы затронуты
в книге Мендра : книга эта пред-ст авляет лишь род политической
истории Франции, с довольно произвольным перечнем тото , что
слуЧJИлось собс-mенно в Париже, я с прясоВ01<уплением скудных
рассуждений о муници1пальном устройстве столицы в тот или дру­
гой период времени. Между тем, влияние го рода •на идеи наро·да ,
на и-скусс тво, науки, администрацию, на распространение фран­
цузской литературы, - одним словом, все, что преимущественно
действует на человечество и находит для себя материальное вы­
ражение лишь в по литической истории, - все это пройдено мол­
ча1нием ; автор не дает даже понять, чтобы он хоть сколько-ни­
будь думал об этой главной стороне избранного им предмета. Та­
ким образом, книга не достигает своей цели ; содержание ее не
соответствует заглавию и не удовлетворяет читателя н и как исто­
рическое сочи нение, ни как картина нравов.
Для познания материальной стороны парижской жизни мо ­
жет служ ить недавно изданное сочинение Гюс-сон а, 11
1
од загла­
вием : О размерах потребления припасов в Париже (Les consoш­
mations d e Paris) . Автор этой книги служит начальником от­
·деления в одном из городских учреждений и потому мог поль·зо­
ваться всеми официальными источниками. О н рассматривает в
подробности все припасы, которые потребляютс я в Париже, и
основывае'l'Ся в своих выводах на ци фрах городских сборов. По
каждой статье !П редставлены у него исторические очерки извест­
ного рода торговли или промысла и самых законоположений по
этим предметам. Здесь го ворится о происхождении и приготовле­
нии товаров , о подразделении их, о ценах на припасы в то или
другое время, и из всего этого выводится заключение, сколько
Париж расходует ежегодно на предметы первой потребности.
Автор берет в расчет рыночн ые и опто вые цены, прикладывает
к н и м барыши, извлекаемые торговцами, и приходит к следую·
щи м результатам :
Рыночная ценность припасов, продаваемых в Париже, пред·
ставляет цифру 433 миллионов франков ; присоединив к этому.
90 миллионов франков ·барышей в пользу торговцев, получим
всего 523 миллиона франков, что со ставит, средним числом, по
497 франков 44 су .н а человека.
Как ни значительна эта цифра, однако , она ниже действи·
те льной, потому что , с од ной стороны, барыши торговцев на деле
превы шают при·н ятые 1в настоящем расчете ; с другой стороны,
исчисление делалось здесь на основании цен 1851-1853 годов.
На нынешние, высокие цены авто р смотрит как на временные,
.дол женствующие измениться.
Во всяком случае, этого расчета уже достаточно , что б ы дать
понять , как тяжела для населения стол иць1 подобная дороговизна
>К изни; к этому присоединяется еще постоЯ'Нное возвышение uен
734

11а к в артиры, зависящее от беснреста1111ых пе рестроек, коТорым
подвергается столица Франции. Бедные люди не знают, как им
устроит ься ; народ тысячами выселяется в при леж ащие к Парижу
деревни и потом теряет по нескольку часов в ден ь на ход ьбу,
отыскивая в ,гор оде работу.
Но , не говоря уже о бедняках, даже люди с порядочным со·
стоянием более и более затруд ня ются находить с ебе квартиры,
которые бы соответствовали их средствам и потребностям ; а так
ка.к страсть к разрушен ию и перестройкам все увеличивается и
как ..значительные пространства, на которых стоят тепер ь дома,
скоро пр евратятс я в ,площади и улицы, то нельзя .даже опреде·
лить хорошенько, чем все э'J'О кончится.
Город всячески старается воз вышать су мму своих дох о дов :
сборы увеличиваются, установляются новые налоги - на собак,
кареты, лошадей и пр. Но невозможно, что бы о н окупал земли ,
ломал и перестраива л зда'НИЯ на собс11веR'Н ые средства. Прежде
все надеялись, ч то городские сборы будут пони жаем ы и мало·
помалу уничтож атся, по мере того, 1Ка.к . уплатятся городские
долги. Долги эти уплачены еще в 1852 rо ду, а, между тем, сборы
все увели чи ваютс я, :и теперь уже нет и речи об уничтожении их.
В какой степени этот порядок вещей стесняет ll'Opoд и его про·
м ыш ленно сть, в к акой мере обременительны подобные сборы
сами по себе и !ПО вредному влиянию их на торговлю и промыслы,
от введения в дело перекУ1
1I
щиков и барышнИ1Ков и от попытох
противоп оставить этому искусственно му злу еще более искус•
сmеяные средства ( к!l
lК
, например, нцзор правительства за про·
дажею печеносо хлеба и управление дела'Ми булочных ), - обо
всем этом автор мог бы ·более чем кто-либо на.п исать подробную
и основательную статью. Он ОI<а'зал бы тем важную услугу не
од1
11
ому Парижу, но вообще всем го родам, котор ые в системе на·
логов вэду.мали бы следовать !При.меру столицы Франции ; ,но дело
в то м , что служебное 'П'Оложение г. Гюосона не позволяет ему
ра1зра1ботывать иэбра�нный предмет с этой стороны. Он rоворит
с еиерг ией и увлечением о том бла:годетельном �алиЯJНии, кото рое
оказ ало бы на быт рабочего класса и на успехи промышлеиности
оовобождение производительного труда от налогов ; но в то же
время О1Н ста•рается оправдать две погрешающие против этой си·
стем ы меры, принимаемые 1Парижоким гopOJ.tCl]( ИM начальством :
именно, сох р мrение цехо в •буЛОЧНИIКООЗ и мясников .
Существование этих последних астат.ков цехового устройства
влечет за собою разного рода вредные последс'I'вия : дороговизну
жизни, невоз можность предп ринять какие-.1
1.
и'бо улучшения , уко­
ренение злоупотреблений и чрез вычайные р асходы. Все средств а,
употреблявшиеся для смягчения этого 'З ла, не только нико му н е
приносили пользы, .но вели .даже е ще к боль ш и м бе�порядкам.
Два года тому назад вздумали , например, удержать хлеб в Па­
риже в известной постоянной цене, при помощи осо бой кассы,
735

котора я в дорогое врем я обяз ы валась воз награжда ть булочников
за дешевую п родажу хлеба, а, наоборот, в деш евое время должна
была получать с пекарей тот излишек, который оказывался бы
в цене, назначенной по таксе, в сравнении с обыкновенною ры•
ночною цен ою. Эта попытка продава:rь хлеб од ним су на фунт
.дешевле :вольной цены повела к значительным убыткам для го ·
родской кассы , которая ищет теперь занять по этому поводу
40 миллионов франков. Между тем, rород не хочет, кажетс я, по ·
кинуть втой системы и, без сомнения, войдет еще в большие
долги ; уплата процентов по займам падет также на потребителей
в виде !l"ородских сборов, и жизнь будет становиться все до р оже
и дороже, тог.да как освобождение промысла пекарей от всяких
стеснительных мер повело ,бы само собою, вследствие одной лишь
конкуренции и без всяких пожертвований со стороны города,
к приготовлению более дешевого хлеба.
Таким образом, нельзя не пожалеть, что г. Гюссон, прекрасно
понимающий втот вопрос, не мог разработать его в своей книrе
с желаемой полнотою и беспристрастием, тем более, что книга
ero впо лне поучительна q представляет такой богатый запас
статистических сведений, какой едва ли можно собрать удовлет·
ворительно для .какого-либо друrого города, кроме Парижа.
Франция потер яла в последнее время много замечательных
людей, в том числе одного из даровите йших историков - Ав�у·
стина Т ьерри, автора Рассказов о временах Меровин�ов, Десяти
лет историче ских исследований, и пр.
Исполняя обещание, данное читателям, скажем тепер ь не·
сколько слов о жизни и трудах Тьерри.
Тьерри родился в Блуа, в 1795 rоду, 'в бедном семействе,
которое употребляло последние деньги ·На вое.питание .двух
братьев : Августина и Амедея. Августин учился реторике, когда
ему попался в руки том сочинений Шатобриана, в котором дра·
матически описывается сражение франков с римлянами в Батов•
ских болотах. Чтение этой .к ниги решило карьеру молодоrо
Тьерри.
Выйдя из коллеrии, в 181 1 году , он поступил в Нормальную
школу и скоро сделался провинциальным учителем. Около
1814 !l"ода, прервав сношения с ун иверситето м, он сделался при·
верженце.м Сен-Симона, а в 1817 году начал заниматься редак·
цией «Censeur europeen», лучшего ли·беральиоrо журнала того
времени. При этом должно припомнить, что в области истории
авторитетами тогда были Милло, Гарнье и Анкетиль, которые
заставляли Хлодвиrа носить парик, Фредегонду - пудриться и
королеву Бланку - надевать фижмы. Августину Тьерри суждено
было произвести в истории переворот по пути, подгото вленному
μIатобриаиом, и, возвышаясь над летописцами и пошлыми рас•
сказчиками, п ритти к новым, живым научным данным.
Очерк своих произведений и план исторической реформы
736

Тьерри изложил в письмах , которые печатались в « Courrte r
fran�ais» 1821 rода. С тех пор, распрощавшись с светом, он с
ревностью бенедиктинца поrрузился в изучение тексто в , и ща в
·
них преимуществ енно разрешения .надачи u нторжении rерм ан•
с ких племен . Пл одом этих трудов бы.ли два произ.ведения, столь
же замечательные по форме, сколько в ажные ·По внутреннему со·
держанию, - произведения, сделавшие переворот в исторической
литературе: История sав.оевания Ан�лии норманнами (l'Histoire
de la conqu �te de l'Angleterre par les Normands ), появившаяся
в 1825 rоду, и Письма об истории Франуии (Let'tres s ur l'H istoire
de France ) , изданные в 1827 rоду. Автору не •было еще то rда
и тридцати лет ; но уже и в вту пору rосподствующею страстью
ero была привязанность к ·науке. Эта страсть вызвала ero на сле·
дующую фразу, которую мы читаем в одном из ero предисловий :
«Если бы мне пришлось снова выбирать •карьеру, я бы выбрал
ту же, коТ'Орая привела меня к настоящему поло�ен ию. Будучи
слепым и стр адая без надежды получить облеrчен•ие , я .моrу ,
без опасения во збудить сом нение в искренности моих слов,
удостоверить, что в свете есть нечто лучшее вещественных
наслаждений, ·боrатства и са•моrо здоровья : зто - преданность
науке» .
Авrустин Тьерри дороrо поплатился за попытку разрушить
уродливые формы истории и разра·ботать историю .либеральных
начал французскоrо народа. Зрение ero, от чтения рукописей,
все более и более утомлялось, а уединенная и суровая жизнь раз·
рушала ero орrа·низм . Напрасно предпринимал он путешествие
на юr Фран•ции, в соп ровождении д руrа своеrо r. Фо риеля. По
воз вращен ии своем, он стал искать для себя секретаря. Ему пред•
ставили мо.лодоrо человека, Армана Карреля. Под руководством
Тьерри, будущий редактор «National» приобрел первые исто ри•
ческие сведения, .кото рые п рименены были им ·потом к делу
последних революций. В 1830 rroдy Авrустин Тьерри призван
был занять место в Институте по отделению Надписей и Сло·
весности . Ученое со словие, из у�в ажения к ero необыкнооеюным
дарованиям, постоянно предоставляло ему премию в десять тысяч
франков, установленную бароном Гобером.
Авrустин Тьерри скоро принужден был оставить Париж, rде
климат разрушительно действовал на ero здоровье. Он жил по·
то м в Везу.ле, в месте с братом Амедеем, служившим префектом
Верхней Сены, и в Люксё.ле. Амедей Тьерри известен также.
ка к писатель, своей Истор ией Галл ов (Histoire des Gaulois).
В Люксёле Авrустин Тьерр11 встретился с Юлией Керанrа.ль,
б.ла-rородной бретонской девушкой. Ее тронуло несчастное по·
ложение rениальноrо писателя, и она решилась соединить свою
судьбу с ero су дьбою. Не rовор я уже о прекра·сном сердце
r·жи Тьерри , женщина вта отличалась необыкновенным умом и,
участвуя в исторических трудах мужа , сделалась известною и
4 1 н. Г. ЧернышевскиА� тi 111
737

со бственными со чинениями. Су пруги Тьерри, в течение лета,
·часто ж ивали в долине Монморанси; близ Эрмитажа , просла­
в ленного Жан-Жаком Руссо, и·занимали там маленький коттедж,
о тделанный в итальянском вкусе. Гениальный страдалец проез­
жал по этим местностям в ручной коляске, умственно со зерцая
ландшафты , перед ним расстилавшиеся ; иногда же переносил его
из комнаты в комнату особый приставленный для то го слуга. Вся
нижняя часть его тела была поражена и оставалась всегда по­
крытою плащом. Зато голова его была очаровательна. Она под­
нималась с широких плеч и украшена была густыми черными •В о­
лосами, начавшими седеть прежде времени. Глаза Тьерри были
открыты и недеятельность их заметна была лишь no тусклому
и блуждающему взгляду его. Бюст его оставался в здоровом со ­
стоянии ; но на руках у него действовали только •большой и ука­
зательный пальцы. Со времени издания Писем 1>б истории Фран­
уии Т ьерри ничего уже не писал сам.
Перед смертью своей Августин Тьерри жил на зимней квар.­
тире, на Монпарнасском бульваре. На похоронах его собралось
много знати, ученых и литературных знаменитостей. Брат по­
. койного предводительствовал \Погребальным кортежем.
Кроме Тьерри, из замечательных лиц во Франции сошли со
сцены Поль Моле-Жентпльом, романист и драматический писа­
тель, и Бине (Жак-Мария-Филипп ), президент Академии наук,
математю{, профессор астрономии оо Французском коллеже,
бывший. инспектор классов в Политехнической школе и пр.
Моле-iКентильом умер от апоплексии, 42 лет. На театрах иг­
раютс я многие из его пьес и, между прочим, Графиня Нав аль
(Com te sse de Navailles ), имевшая уопех .
·
Бине родился в Ренне, в 1786 году. Будучи человеком рели­
.гиозным
и монархистом, он считался одним из политических
оптимистов Реставрации. С 1830 года он избрал для себя ученое
поприще и уже не остав лял его. Бине написал значительное
число Мемуар ов о разных важнейших вопросах из области ма­
.тематики
и астрономии и участвовал в редакции Небесной меха­
ники. В Институт он поступил лишь в 1848 году, хотя давно уже
считался канди дато м в члены по отделению Геометрии.
В Париже, на сцене Большой оп еры, дебютировала новая пе­
в ица m-lle Моро-Сенти. Она рекомендована была Обером для
.о перы Бронзовый ко нь, которую хотели поставить на этой сцене .
Потом предназначили ее для опер : Божество и баядерка, Ви11ь­
� е11ьм Т е1111ь, Флорентинская роза ; наконец она по явилас ь перед
публикою .в Сиgилийс ких вече рнях.
Моро-Сенти, по отзывам журналов, обладает прекрасною на­
ружностию ; го лос ее доволЬIНо обширного размера, но она не
форсирует его и не кричит. У нее прекрасная вокальная метода,
в И!:_Ре много выражения и страсти.
Г-же Жорж Санд нет удачи на сценическом поприще . Пере-
- 738

делка ее из Шекспира, под названием C omme il vous plaira * ,
постанов1< а которой на Французском театре, не считая платьt
авто ру, с тоила более пятнадцати тысяч франков, приносила ди·
рекци и каждый раз, несмотря на дожди и участие г - жи Арну�
Плесси, довольно значительные У"бытки , так что, после десяти
или двенадцати представлений, сопровождавшихся для публики
невыносимою скукой и энергической зевотой, произведение это
предано, к ажется, совершенному забвению. С большим успехом
давали на этой сцене Амфитрио н а Мо льера, пь есу, которая не
была играна уже 8 или 10 лет, и Жоконду IГГ. Фуше и Ренье, о ко ·
торой мы г оворили в свое время с читателями и которая игра•
лась уже в Петербурге.
Пье.:
:
а Окта ва Фелье под назва нием Деревня (Le Village) ,
несмотря на простоту обстановки и незатейливость сюжета, очень
понравилась парижанам. Эта пьеса также знакома петербургской
публике. Вот содержание ее :
Нотариус Дюпюи удалилс я в деревню и наслаждается пол­
ным семейным 'счастием. Но к нему приезжает один из его дру·
зей, Рувьер , который рассказами о своих п утешествиях и жизни,
полной приключений, сбивает с толку бывшего нота риус а и вну·
шает ему смелое желание с'I'ранствовать. Г -жа Дюпюи скоро
узнает о намерении мужа, покоряетс я его решимости с по лным
самоотвержением и тем самым обезоруживает друзей. Рувьер
теперь сам старается отклонить Дюпюи от путешествия и в за·
ключен11е nстаетс я разделять с 1н им сельокое уединен ие.
В пьесе Ученые жены (Les Femm es savantes) дебютировала
m-lle Эдиль Рикье, со сцены Гимназии. Это актриса с прекрасною
наружностию, по лная грации и благородства в игре и ма·
нерах .
На сцене Водев иля шла пьеса Луи Люрина и Раймонда Де·
ла пда. под наз ванием : Же нцi,Uны, расписанные собствентою ру·
кою ( Femmes peintec; par elles-memes ) . Жюли Бодень явилась
тут в платье, на юб1tу которого употреблено было до шести·
десят и аршин тафты. Понятно, что дамы заинтересовались и
платьем , и пьесой, и артисткой, кото рая умеет носить подо�бные
платья, и даже швеей, которая умеет тратить такое о·громное
количеств о материи,
Вообще, по льзуясь летн им ненастьем, те атры получали до ·
вольно хорошие с боры.
t,!ирк с Темпльск ого бульвара переведен в ЕлисеЙ•ские п ол я
и под руководством г. Дежана много выиграл в последнее время.
Здесь прекра•сные паяцы и наездницы. Представление начинается
в восемь и оканчивается в десять часов. Это очень удо б но и не·
утомительно.
На сцене другого ц ирка, императорскосо теат ра этоrQ имени,
47-�
739

играют драму Огюста Люше, под названием : La Marchande dи
Temple *. По отзывам журналов, в этом 1произведении много
с илы, жизни, одушевления, в еселости и прекрасных подроб·
ностей.
На Итальянском театре давал недавно большой концерт
контрабасист Боттезини. Публики со бралось очень .много, н
артист был принят прек расно. Его упрекают то лько за то, что
он издает на своем инструменте всевозможные звуки, кроме тех,
.которые свойственны исключительно это му инстру.менту : он нг·
рает на виолончеле, на скрипке, на гармонике, на чем угодно ,
а, между тем , вы не услышите от него ни одной насто ящей
контрабасной ноты.
В этом концерте участвовали Фреццолини и еще баритон­
дилетант Винтер , которому предсказывают блес тящую артисти·
ческую карьеру.
29 (17) мая в Ан глии, и особенно в Ло ндоне, происходи ло
торжество по случаю заключения мира. Ут ром в этот день га·
зеты был.·-1 наполнены предостережениями пу блике протИ'В беспо·
ряд.ков, которые могли случиться в толпе, а на другой день рас·
сыпались в похвалах лон донским жителям за то спокойствие н
благоразумие, с которыми ою1 участвовали в празднике.
С северо-запада, по Реджент-парку, Оксфордстр иту, Реджен·
стр иту , Чарингкроссу, Странду, Вейтголлу, мимо казарм конной
гвардии. Сен-Джемского парка, Поллмолла и I<Лу·бов, чрез Джем·
стр нт, Пиккадилли, Гринпарк и Гайдпа·рк тянулись бесконечные
толпы народа. Впрочем, замечательного разнообразия, изобре­
тательности , присутствия поэтического элемента или влияния
фантазии во всей �этой праздничной обстановке видно не
было.
Изречен ие Джона �Булля : \Ve are practkal people ••, оправ·
дывалось на деле. Ко ролева пожелала, чтобы торжество в честь
мира совпадало с празднованием дня ее рождения, и практический
смысл народа тотчас понял, как извлечь для себя из этого же­
лания материальную выгоду. Букв V и А было много заготовлено
для .ежегодного празднования рождения и именин королевы1 и
теперь из слова Victoria составить слово Victory 0 * * о казывалось
о чень удобно. Латунные и т.естяные звезды ( stars), приспо·
со бленные для •Газового освещения, произвели бы недурной
эффект; но делq в том, что они появлялись уже и прежде. на тех
же ·самых местах и в том же сочетании друг с другом. как и в
день последнего торжества. Подоб ные созв ездия относились I<
прочим родам иллюминации, как 9 к 1. За весьма малыми исклю
чениями, к числу кот орых принадлежал отель лорда Барда в
74()
* То рговка с Тэмпльскоrо бульвара. - Ред.
* * Мы практический народ. - Ред.
••°'1 Победа. - Ред.

Парк-Лэне, отели нобльменов вообще были проще , скромнее и
патриархальнее иллюминованы, нежели купеческие магази ны и
лавки. Лор д Пальмерстон, r раф Дерби и лондонский епископ
выставил и н а домах своих по Пиккадилли и Сен-Джемс-скверу
лишь несколько висячих шкаликов, корону и буквы V и А . О ни
вспо мнили, вероятно, как замечает одн а газета , что величие .не­
разлучно с простотою и скромностию и что 11 ервыu император
франу,уsов носил обыкновенно серь1u сюртук. , Б олее разнообраз­
ным 11<омбина,ция-м на транспаранта х подвергалась буква Р, то
красуясь в одиночестве, то образуя слова Реасе, Рах • или
фразы вроде следующих : Welcome реасе • * ; E sto perpetua
рах •••: Р�асе. may it Ыess ош c ountry ****, при чем
проявлялся и некото рый скептицизм , как, например, в фразе :
Мау it Ье а lasting опе! * ••• * . Лондонс 1<а я компаниfl омнибу­
со в, на доме в Стр анде, и збрала своим девизом прославление
единства; но , выставив ,надпись Unity is strength••••••, она ,
ко нечно , думала более о своих интересах, нежели о двух п од ру·
жившихся государствах. На Армейском и Флотском клубах, в
Поллмолле, красова лась 1Н адпись : Unitate fortior • • •••• • , и
под нею : Victoria . Наконец, замечательно, что г . Коллетт (из­
вестный артист ) !Перед своим домом на Б ельгравст рите вывесил
следующую н ецеремонную надпись : «В знак скорби, по слу­
чаю бесславного мира, как последствия !Постыдно .веденной
войны!» Не менее выразителен был поступок продавца зонтиков
на Оксфордстрите : он покрыл товар свой флером и выставил IД!Ва
флага с н адпис ями: «Каре и Гол одная .смерть (starvation )».
На окнах одного до ма В'Иднелись изображеН1Ия �вдовы, оплаки·
вающей •мужа, и матер и, потеряв шей сына. Опереди этого дома
висело длинное чер1Ное сукОН1Ное по крывало, с надписью : «011 ла­
кивают падших хра,брецов »; пр и входе в .дом стояло шестнад­
цать траурных подсвечников, и под ними сделана надпись :
«Ночник•и для мертвых» .
С тех пор, 11<,ак лондонокие дипломатическ ие салоны стали за­
ниматься : «итальянским вопросом », а англи йокая и французская
жу1р1Налистика •н ачала представлять ,г розные поли11ические статЬ'И ,
это д.в ижение оказало сильное влияние на находящихся в Анг­
лии 'изг,н анников и з раЗ'Ных итальяноких государсm . Эм�игранты,
которые для вьюо лнекия своих планов надеялись на помощь
АнглиQ , ФраlНЦ'И И �и Сардини и, не хотят разувериться в то м, что
•tто-то приготовляетс я в пользу Ита лии. Эта часть политическ их
• Мнр. - Ред.
* * Д обро пожаловать, мир l - Ред.
• •• Да будет постоянный мир l - Ред.
•••• Пусть мир ос час тливи т нашу страну 1 - Ред.
***** Пусть он- будет продолжи тельным ! - Ред,
****** Единение - си ла. - Ред.
******* От единеюrя больше силы. - Ред .
741

беглецов •Пр и дает о со б енное значение составлению а нгло- итальян­
ского легиона, который она считает выражением сильной угрозы
врагам Ит алии. Пото му эмиг.р анты не перестают трудиться для
упрочения д. ружбы с Англией и в религиозном от.ношении и ста­
раются заключить со юз с а·нг ликанской пропагандой, 1в видах
распространения протестантских идей в Италии, - вследствие
чего •английское духовенство, предс тавляющее в•месте с прави·
тельством значительную си лу , чрезвычайно интересуется италь·
янским переворотом .
АН1Гли йское Виблейское общество поддерживает, с своей сто­
роны, это протестантско е ю1
1
11оравление, сообщенное эмигрантами ,
и обе стороны •сходятся в чувстве непримиримой ненависти к
Риму. Изгнанники стараются уверить английское духовенство,
что революция Италии была бы ·более религиозной, нежели по·
лити ческо й, и хитрость эта 1им удается. В доказательство того
при·водят, что, при содеЙс11Вии эмигрантов , 10 ООО биобЛ1ИЙ в
итальяноком переводе посланы из Ло ндон а в Геную для распро·
ст.р анения потом по всей Италии. Таким образом, итальянСJКи е
эмигранты нашли себе сильную ·Подде ржку в самых верх,них
сло ях общества. В половине мая изгнанники устроили собрание
в одном ресторане на Лейстер -01<0в ере, где все соучастни•ки появи­
лись с итальянскими кокардами. Переговоры •начались в �первом
этаже дом а, при запертых д1верях, и продолжались до позд•ней
ночи. Стран•н ым Уазалось при этом присутств ие м.ноги•х э•мигран­
то в, которые из пьемонтских владений- прибыли чрез Геную и
Францию с сардинскими паоПJD ртами.
Наряду с ·наро�ными протестациями против запрещения во·
с креоной му0з ыки в парках, другое проявление свободомыслия
заключается в приготовленном Нижнею палатою адресе ко ро ·
леве, касающемся полного пересмотра перевода библии. Основа•
ния этого адреса положены .н а митинге Английсжого Библейского
института 1 ап реля нынешнего года. Адрес этот - ·За под·
писью президента Института, Вильсона, и раопадается на три
части. Здесь излагаются причины ходат айс11ва, за•висящие от
свойства са мого перевода.
Принятый в Англии перевод библии сделан бь1л еще в то
время, когда фи лология нахо дилась в младенчестве (161 1 г., в
царствов а•н ие Иако ва 1 ) . По словам адреса, в простом переводе
Д()пущены важные ошибки. В этом может убедиться всякий, ·кто
текст JJP.HHJIТOГO английскою церковью переэода Нового заветг
сличнт с трудами но.в ых •библейских толкователей в Ан глии, на·
ПрJiмер, Самуэля Шарпса, известного египтолога. и филолога • ,
В сочинении, 1и зданно.м этим ученым ·под заr лавием Крити ческие
.._ Самуэль Шарпс-племянник Самумя Роджерса, о котором
м ы г ов о рили уже с чнтателями. Еrнпетскнй отдел Се й де11rемс1,оrо хрустал�-
н оrо двор!,!а составл я лся по у ч: а эани ям Шарпса.
·
74'2

.замечания на а н �ли йский перевод Но в о�о зав ета (Cri tical Noies
оп the Engli'3c.h translation of tl1c New Te5tament), указыв а!'
ется, rкаким11 грубыми, со вершенн о и окажающими смысл, оши б ·
ками наполнен английсюий перевод библии.
В «Times» было в последнее время много с т атей , рассу ждав·
ш их о Британском музее. Дааsе парламент, по предложению
лорда Джона Рос селя и его д.руrзей, занимался этим предметом .
В нумере на 22 мая толковали о необходимости централизации
библиотеки Музея и о том, что !Прочие ко ллекции требуют более
эстети ческого и приятного на взгляд распорядка.
Библиотека Музея была до сих пор бесполезным складочны1м
местом ученых цособ ий, хранилищем 1слитков золота и ·с еребра,
драгоценною кассою, от которой �ключи потеряны. Там есть все
для уто лени я уrмственного голода и •ж ажды ; но нужно слишкQМ
много напряжения, что бы сорвать плод с этого древа по знания
добра и з ла. Английский формализм и «рутина», всепожирающий
сфинкс английской жизн и, делают это древ о по чти ;недоступным .
Но Англия теперь на пути к <� реформе» (не к той ·р ефор ме, впро·
чем, которая оз наменовала тридцатые годы), и представители
власти решились, кажется, строить для искусств и rнауrки .д вор·
цы, - строить их с ббльшим .в кусом и знанием дела , чем какие
заметны 1в Пав•и льоне Георга IV в Брайтоне •и ли •В Н ациональной
галлерее на Трафалгар-сквере.
По rс ловам « Tiшes», новая зала для чтения при Британском
музее находится воз ле нынешнего здания Музея ; она окружен.�
длинным коридором и завершается ·куполом, кото рого •в нутрен·
н ий разрез то лько на два фута ниже К}'1П ола Пантеона. « Тime s »
гово.рит, что этот купол, в срав·нениrи с куполо м Пантеона, пред•
ставляет .даже более выгодное оовещение, 1более привлекательно­
сти в плане и более учености в производстве постройки. Для за·
нимающегосл в зале соединены всевоз.мотные удобства: каждый
посетитель бу,дет по лучать особый !Пюпитр, стул, лампу с абажу ·
ром и стол, довольно большой для того , чтобы поместить все
нео бходи мые книги и карты. Кругом по стенам залы устроятся
пол-ки, на �ю торых уставится 35 ООО томов , rК этим полкам будут
подходить по легким железным галлереям. Все это пространство
будет .нагреваться самым удобным образо м.
Но в прекрасном здани и библиотеки, .по •словам «Times>� , не
будет ни ж ивых красок по стена1м , ни произведений живописи и
скульптуры, ни л еп ных украшений . «Лондон - бесЦ'ветная сто ·
лица!» ж алобно восклицает газета . «Наш •Город производит на
зрителя такое ж е впечатление, как ландшафТ, .нарисованн ый се­
пией». В Англии все серо и мрачно - drab· colo ured " .
Там не
умеют прида вать по лезному красоту и г·рацию. Теперь там более
* Тускло по краскам. - Ред .
743

суровост и i1 nростоты .во внешност�t , чем было 150 лет то му иа­
вад. ВОQбще, а·нглнйские нравы - эаrадка.
В Лондо не Лонгмон и К0 'Издали сборник под ·н азванием:
«Справочн ая книга британс кого консула» (The British Consul's
-M anual) . .Книга эта �Может служ ить важным пособием для �ко н­
сулов р азных наций . Автор ее г. Тузов , секретарь uстрийс·кого
генерального консульства в Лондоне, с неутомимым те рпением
перебирал и сличал материалы, касавшиеся этого предмета, и из­
влек юз них наиболее необходимое. .Все, что касается прав и обя­
занностей консула, его общественного положения ·И отношений
к торгующему сословию, •все узаконения различных государств
по части то рговли и мореплава·ни я, - 11Зсе это изложено в объеме
572 печ а11Ных страниц, in pи чем сжатость не мешает подробности
и о�nределительности сооб щаем ых сведений. Автор приводит
имен а 87 •п исателей, трудамн �кото рых он руководствовался при
составлении своей !Книги.
Книга начинается историческим очерком происхождения кон­
суль�ств . Отсюда мы узнаем, что первый английсюий торговый
консул был Лео1нардо Строцци в Пи зе (1485 г. ) ; за ним следо­
вали : Чензио де- Менезада Лескес в Кандии (1522 г.) и Бенуа
Джустиниан и в Скио (153 1 г. ) . Г. Тузов одобряет систему ан­
глийского и североамериканского правительств , которые на•зна­
чили своим �консулам приличное содержание и тем избавляют их
от необходимости прибегать �к посторонн им занятиям , для до бы­
вания себе куска хлеба. Напротив того, германские и австрийские
коксульства в Амер ике и Азии находятся в самом жа.л�ком поло·
жен ин, при чем ооособности, степень образования и самые по­
сту�пки их агентов слишком далеки от того, чтоб внушить тузем­
цам уважение ·К нациям, которые вти агенты представ ляют.
18 лон донских журналов, в том числе «London Times» , «At ·
henaeum» , « Mo rn i ng Herald», « Civil Servi ce Office» , «Mercantile Ga­
zette», «Journal of Comm erce» , « Economist» и т. д., отозвались о
труде г. Тузона с самой лучшей стороны.
В литературном •м ире Англии мало замечательных явлен1tй .
На чал И•здаваться новый ежемесячный журнал : « The Lo ndon
University ». Он зан имаетс я переводами из Шиллера.
Другие обозрения толкуют о памфлете Мо нта ламберта,
хваля, или .порицая его , смотря по тому, •к какой партии принад­
лежат. Третий вьmуск сочинения Майгью о Ло ндоне предста­
вляет 11
1
одробное �и любоп ытное описание большой образцовой
тюр ьмы в Пентонвилле. Малютка Доррит Диккенса тян�я бе з
ВСЯIКоЙ .видимой причины, кроме то й, чтобы .напол•нить известное
число листов 1•
Дик�кенс �купил себе под летнюю резиденцию Гадсrилль, про·
славленный Шекопиром.
Появи лся последн ий том биографии Томаса Мура, написа н­
но й лордо м Джоном Росселем.
74-1

В «Tim es » помещена статья о представленном проекте желез ·
ной дороги в Индию. О проекте этом }'lпо ми1нал в Нижней п а·
лате председатель Индейского отделен ия (Вернон Смит) . Проект
исходит от лица, пользующегося большим авто ритето м , именно
от Макдо на льда Стефенсона, и « Times» товорит об э том пред·
прият ии с живым участием. Вот в чем .дело :
Дорога бу.дет продолжением среднеев р001ейоких л иний и по ·
ведет чрез Белград .и Константинопо л ь. В Скутари она начнется
снова и 11
1
ойдет в Исмид, оттуда по .дол1ине реки Сахарн а к Се в·
ригиссуру, потом к Аксераю и Кури�нским горам, далее к вер•
хо вьям Е·вфрата, на �Багдад и Бассо ру 1е Персидскому заливу.
« Tim es» замечает : «ТруДJНости, представляемые местностию,
не о чень �Значительны. Для половины до роги по �Долине Е вфрата
м атериал доставлять будет леJ'lко. Насчет •во зможно сти выполне·
н и.я этоrо проекта почти нет сомнения».
В Вассору 1Посла1i инженер �ДЛЯ съемок , и публика скоро узна­
ет результат его исследований.
Проект 1Продол1жения линии чрез Индию 1к Ищу «Tiшes»
считает сумасбродством. Вражда населения rБелуджистана и 1Не•
в ежество тамошних жителей п редставили 1бы в этом случае, по
м нению •газеты , еще более серьезные препятствия, чем го ры и
степи.
Рассто яние от Скута ри до Персидского залива со ставляет
1 300 анг лийс1<их миль. По исчислению « Tim es», построение .до·
роги обойдете.я в 10 ООО фунтов стерлинтов с каждой мили;
Ооновыва.ясь н а ооыте индейского и восточного пароходсm а,
газета ожидает и для дороги уооеха , особенно, если это пред1
11
рия·
тие .н ай дет •поддержку в правительстве.
Стефенсон /Полагает, что пос�роеи ие .дороги сокраmт расстоя­
ние между Англией и Индией до семидневного пути.
Содержа1н ие, получаемое а нглийокими чиновниками в Ости н·
дин, очень .sначительно : так, например, губернатору !Выдается в
месяц 10 666 1рупий, членам со вета (Counc il) 5 333, старшему
секретарю 4 166, генерал-почтмейстеру 2 333, главному сборщику
податей 3 ООО рупий *.
1Но , �К чести этих лиц, долж·но оказать, что многие из иих,
вместо то го , что бы вс е свои доходы употреблять на 1Прихоти ил1и
кооить де ньги из привязанности 'К золоту , обращают их в пользу
страны, обесп ечившей их 1благосостояяие.
·
Один •из т аких примеров 1Представляет живущий в Шотлан·
дни гражданский чиновнИ'К бенгальской службы, который не·
сколько лет тому назад назначил п ремию в 300 фунтов стерлин·
гов за «лучший оп ыт изложения ИJНдейской философ ии по систе·
мам Веданта, Нжа.я и Сан�КИЯ», положил эту сумму в банк гг. Го ­
ров в Лондоне и по руками ( Truste�s ) и збрал кантерберийсжого
• Ру пия равн яе тся 16 германски м грошам , 11ли 50 коп. сер.
745

арх и епис копа И еп искQ пов лондонс,кого и оксфардского. Состав­
ленная этими лицами испытательная 'Ко миссия из двух профес­
соров Кембриджского университета , Милля и Вевелля, и и,зве­
стного Гораса Геймана В ильсона, профессора санскритского
я.зыка в Оксфорде, не признала ни одного из поданных до 'Конца
1854 года сочинений достойным преми и, и пото му в п рошлом
году назначен на этот предмет новый срок, ,кото рый окончится
в декабре 1857 года, с тем, что хотя от соч инения и требуется,
чтобы оно ,было написано на англrи йском языке, но 'К со искатель­
ству доп1скаются 1Н е о дн и уро,женцы Великобритании и Ирлан­
дии.
В Милане вышел перевод «Потеря,н ного рая» Мильтона, сде­
ланный Беллати *. Попытка эта достойна серьезного внимания,
потому что библейско-пуританский хара,ктер по эмы нелегко под­
дается переводу, особенно на итальянс,к ий язык. Антонио Бел­
лати не н овичок в искусств е переводить. В 1828 году щ1 издал
« Sagg:o di poesie allemanne» (Опыт � ерманской. поэзии, ко­
то рого второе и здание сделано в Милане в 1832 году). Здесь
заключались произведения Гете , Шиллера, Бюргера, Як оби,
Гёльти, Маттисона, Ти дге, Салиса, Уланда, Эберта . Эrо был
прекрасный сборн ик с 'биографическими очерками. Но само со ­
бою разумеется, что перевод «Потерянного рая» представляется
трудо м несравненно более замечательным. Беллати до лг":I бо­
ролся с трудностя1ми подлинника, и многие из них победил очень
счастливо. Весь тон прои,з ведения выдержан прекрасно ; стих
отличаетс я умеренностию в движении, и если попадаются места
тяжелые * *, 1Пе риоды слишком растянутые. то до лжно вспомнить,
чrо я в 1П од ли ннике в,стречаются периоды по �п ятнадцати и д'в ад­
цати стихов; :п ритом же, итальянская поэзия любит вообще не­
кото рую сложность и запу-rанность в построении периодов. Что ­
бы дать понятие, в ка1к ой степени Беллати успел в своей по­
пытке, сделаем две выписки.
Для примера возьмем спер ва то место (1, 283), тде описыва­
ется, IJ(aK с атана приближается к берегу, неся на плечах тяжелый
щит, кото р ый напоминает собою облик месяца, отражаю щийся
в опт ичес�<0м стекле Галлилея :
- <cGia lo gra n nemico
Movea verso Ia s p iaggia ; il pond eros o
Scudo to ndo, ma�sicco, smisurato,
П'eterea tempra nvea gittato а tergo:
11 gra nd 'orbe реп dеа tl alle sue spalle,
AI а luna simil, q ••and е пе guarda
L 0d 111 pio glo'Jo l 'arLefice То sсап-:>
• 11 Paradiso perduto di Milton, Tr aduzione di Antonio Bellati. - В прощ­
.1
1
ом году некоторые места поэмы Мильтона переведены были Маффеи.
•• Б айрон находил это свойство и в подл иннике поэмы Мильт о на :
«А littlc 11 еа11у, Ьut no lcss divine » (Don J11an, IJI, 91).
746

i) i Fiesole sul co lle, o'l i 11 Valtlai·110
La sera а discovrirne entro le mгccl1ie
Per virtu di cristalli 1111ove terre,
Е fiumi, monti»*.
Изображение первой Чt'л овеческой пары (IV, 295) пе редано
и м в следующих стихах:
-- «Non erano eg uali с ditfc: ente
Avean col sesso е qualitade е fo rш a:
Egli ad alti pensieri , egli al valore
Era formato ed ella alla do'cezza,
Ed alla grazia che soave alletta ;
Era cre •to l'uom solo pcr Dio ,
Ed ella era p er Dio creata in lui н»
�Впод.1
1
иннике сказано таки111 обр азо м:
Не scarce had ceased wlien the superior fiend
Was moving toward tl1e shore; his ponderous sble!d,
Ethereal temper, rnassy, lari; e , and ro und ,
Behind him cast; the broad circumfereпce
Hung on his shoulders like the moon, whose orb
Through optic glass the Tusca11 arti st viewi:,
At evening from the to p of Fesole,
Or in Valdarno, to de:cry new lands,
Rivers, or mountains, in her spotty globe.
Т. е. : едва он (Вельзевул} перестал говор ить, как сатана направил
стопы к берегу, забросив за спину тяжелый, из воздушного раствора, плот·
ный, громадный, круглый щит ; обширная плоскость щита , лежавшая на
плечах сатаны, походила на месяц, которого диск представляется в оптиче·
ском стекле тосканского ученого (Галл11лея}, когда он вечером делает наблю·
дения с вершины Ф езоле или в Вальдарно, желая открыть на запятнанной
по верхности светила новые земли, реки или гор ы.
Бернгард Шуман, издавший в 1855 году немецкий перевод «Потерян·
ного рая» в месте с «Возвра1ц енным раем» ( Paradise regnined ) передал эти
стихи таким образом:
Kaum schwieg er, als der Feinde Haupt dem Ufer
Sich zubewegte. Sein gewi cht 'ger Sch ild
Von Aetherstoff ged iegen, breit und run d,
Hieng auf den Schul tern ihm, dem Monde gleich,
Nach des�en Scheibe der tosc an'sche Kiinstler
Vom Gipfel Fieso !e 's vom Thal Valdarno
Durch das geschliffne Glas am Abend schaut,
Um auf der flock 'gen Kugel neues Land
Und Strome und Geberge zu endecken .
* � В подлиннике говор ится:
- thougt both
Not eq ual; as their sex not equal seemed;
For contem plation he and valour formed;
For softness sl1e, and sweet attractive grace ,
Не for God only, she for God in him.
Т. е .: хотя они и не представляли между собою с ходства так же, как
различались полами : 011 с озд а н для размышления и доблестных подвигов,
она для нежности, приятной 11 привлекательной грации; он сотворен не·
посредственt10 богом, она - богом же, но через посредство его.
747

Беллати задает себе вопрос, может ли Мильтон найти теперь
ч итателей, и , кажется, остается в со мнении. Впрочем, Италия до
с их •пор считается отечеством а�поса, и ни у одного народа нет
такого терпения, необходимого .для создания еп ической позмы,
как у италья·нцев , несмотря на их жи вой характер.
Главные жу рналы 2 Соединенных ·Штатов суть те, кото рые
издаются ·в Нью-Йорке, по литической и коммерческой столице
Северной Америки.
Первое место занимает «New-York Herald » , журнал кон·
серваторов и защитников невольничеств а. Быв постоянным по·
борником идей .демократической партии, этот журнал ратует
нынче п ротив прав ительства за отказ, полученный будто бы его
главным редактором от Пирса, у которого он просил места по·
слаин Ш< а.
Затем следует «T1·ibune», принадлежавший некогда ради·
кальной ветви партии ви гов , но ст ремящийся теперь к уничто·
жению рабства.
« Dai ly Times» отличается от предыдущего журнала более
резким характером своей полемики. Теперешний главный редак·
тор зтого журнала, г. Раймонд, был прежде помо щником редак·
тора « Courier and Enquirer» .
Теперь он вице-губернатор
штата Нью-Йорка.
«Courier and Enquirer» п ринадлежит генералу Джемсу
Ватсону Веббу. Некогда етот журнал был сильным привержен·
цем демократической партии; но :во время борьбы Джаксона с
.Банком 3 он отделился от етой партии и сдел ался главным орга­
ном виrов. Когда виги сюрылись с •политической сцены, Cou rier
перешел на сторону консервативной партии, придерживаясь в то
же время �каrолициэма. С тех по р как большая часть консервато·
ров и з ·вигов по глощены но-нотингами (know-n othings) 4, его
убежден ия на этот счет несколЬ1Ко ·Из менились.
« Evcnig-Po st», выхо дя Щ'ИЙ по.д редакцией поэта 'Б рианта,
в етерана амери·канской журналистики, есть самое старое из нью­
Йоркоких повременных изданий. Он был предан демокраmче·
ской партии .до тех пор, Rогда .вопрос о невольни честве привел
эту партию в расстройство. Теперь он склоняется 'К демократи·
чес�кому слиянию.
« Jou rn al of Commerce» , сообразно назва·нию своему, есть
издание чисто коммерческое. Когда он удаляется от обычной
нейтральности по политичеоким вопросам, то ратует, большею
частию, за демоК"ратию ·И п ротестантизм.
«Express» и «Commetrcial Adwe rtiser» , прИ'Н адлежавшие
неко гда к ко нсервативной партии ·в иrов , поддерживают теперь
ту отрасль н о ·нотин�ов, кото рая защищает .невольничество .
Провинциальные журналы ·в Соединенных Штатах имеют
л ишь местное значение. Из етого числа должно, впрочем, исклю·
чить те, кото рые издаются в правительственных р езиденциях и
748

которые соо бщают самые достоверн ые отчеты о nрею1ях
Конгресс а, « Uni on» есть орган правительства, а «National intelli­
gence» - орган консерваторов .
Замечатель но , что умеренная демократичес,кая партия, начи ­
ная с 1832 года, по чти не �находила себе ,в нью�йоркокой жу·рна­
листик е официального представителя, хо тя было время, когда де­
мократия была госп одству ющи м э л ементом в этом городе.
С другой сто ро ны, о д1ин из и•звестнейших журналов Новой
Англии, «Boston- Post», прос лавился именно у по рств ом, с ко ­
торым защищал демО'Кратию в городе, проник нутом вигизмом,
и н ачало рабства посреди н аселения, про'l'и вного невольни честву.
По поводу размол вки между Англией и Северо-америк ан·
с,кими штатами оба rocyдapcma старались, посредством газетных
статей, по казать свету, ка�кими средс11Вами он и расп ол аг а ют на
случай войны.
В этом отношении любоп ытн ы, между прочим, следующие
статистические .данные о разных ш татах Союза.
Население штатов, по новейшим
Штаты Новой Англии (6) •••
�_рединештаты(5)••••••
Южно•атлантические штаты (5)
Юго-западн ые штаты (7)
Западные штаты (7) ••
Штат Тихого океана •
Террито рия • • •
Округ Колумбия
исследованиям,
1850
2728 116
6573 301
3952 837
4303 522
5 397 518
224 435
92 298
57 689
23 329 716
составляло:
1855
3000 987
7 339 047
4202 418
5 045 761
6951 713
327 108
189 126
58 127
27 114 287
Народное богатство по дразделено таким образом :
Штаты Новой Англии ••.
Средние штаты • • •
•
.
.
Южно-атлантические штаты
Юго-западные штаты
Западные штаты • •
Штат Тихого океана
Территория • • • •
Округ Колумбия • •
1850
40,лары
1 012 986 102
1 593 256 929
1266 552 334
1252 873 948
679 404 529
21 923 173
11 486 116
16 183 755
5854 666 886
1855
4оллары
1178 098 747
2 387 491 021
1301 128 824
1639 126 449
1 926 515 811
56 982 320
19 750 000
23 000 000
8 535 093 172
В сложности, п риращение н ародонаселения и богатства ус и ­
л ива ло сь •по направлению к западу, в следую щей пропорции :
В Штатах Новой Англии .
» Среднихштатах• ••• •
» Северо-западных штатах
» Штате Тихо го океана
» Территории почти • • •
Насеi\енио
Боrатство
10 процентов 16 1/3 процента
11 6/10 »
почти 50 »
28 8/10 »
119 »
45 4/10 ».
159 6/ 10
105
72»
749

Торговл я Союза с Британс к ой Америко й представляла сле­
ду ющие цифры:
!'оды
1851 .
1852 .
1853 .
1854 .
1855 .
Вывоа. Доuоры
12 014 923
10 509 016
13 140 642
24 556 924
27 806 020
Привоа. Доморы
6 693 122
6 110 229
7 550 718
8928 560
15 136 784
Большая часть торговли производилась с Канадой, так что
в 1855 году вы•во1з туда простирался до суммы 18 720 354 дол­
лоров , а п рпвоз оттуда представлял цифру 8 142 314 дел ло ров *.
<ИЗ N'v 8 «СОВРЕМЕННИКА» >
Казимир Бонжур. - Г -жа Жирардень. - Новые французские книги. - Дея·
тельность Германии по части теор ии искусства. - Новый журнал Ш азлера. -
Книга Uана. - Жары и запустение в Лондоне. - Новый проект для отыска-
ния Франклина. - Объяснение китайской революции.
Французская драматичес кая литература понесла потерю в
лице г. Казимира Бон жура, пользовавшегося когда-то известно·
стью. Казимир Бонжур был прежде учителем, а пото м поступил
н а службу в МинистерсТ!Во ф инансов. Здесь QH написал первую
свою пьесу Мат ь -с о11ерниц.а (La mcre rivale) , которая, точно
так же, как и другое произведение его - Дены и (L'Argent) ,
отзь11Валась чиновничьим сло гом . В Счастливом муже (Le .M.ari
1.\ bonnec; fortunes) предста влялось уже больше !Живости, более
яркого дарования, что заставило начальство автора предполо·
жить в нем неспосо бность к служебным занятиям. По выхо де в
отстав ку он написал еще пять или шесть пьес, которые не оп рав·
дали, впрочем, общих ожиданий. Когда наступ ила революция
1830 года, Казимиру Бонжуру, сделавшемуся известным не
столько своим талантом, сколько по случаю принужденной от·
ставки от службы, предложили место префекта , от которого он,
однако, отказался. Он довольс11вовался .д олжностью библиоте·
каря, в которой и кончил жизнь. В последние годы он дал свету
заметить о своем существо вании изданием романа Не с частие
бо�ача и С частие бедняка ( Le Malheur du riche et le Bonheur
dtt pauvre). Попытки его поступить в Ак адемию оста·вались без
успеха.
Неда1вно по явился в печати сборник журнальных статей , на­
писанных по случаю смерти г-жи Жирардень ; но в зто из дание
не вошло лучшее сочинение об этой писательнице, автор кото•
poro, г. Та�ксиль Делор, известен в области легкой, фельетонной
литературы.
.
* «Allgemeine Zeitung», <cAthenaeum», <c lndependance Belge», «Revue Brita·
шqu e», «Revue des deux Mondes•I, <c illustration •1 и п р .
750

Вот что говорит о н
:. между прочим, 0 деятельности г-жи IКи­
рардень: «Мудрено наити в нашей литера ту р е что - нибудь б ол ее
трудное дл� выполнения, чем вт: еж ед н ев ная и стория нрав ов ,
театра, идеи, мод и удовольствии утонченного о бщества. Ничто
не требует от ума писателя столько проницательности, лег кости
и в.месте глубины, 11<ак подобная ·работа. И продлить суще­
ствование втих мимолетных заметок , опис ывающпх т ак н а з ы­
ваемую со временность, до лее минуты, видевшей их р о ж де­
ние, значит осуществить одну из труд,нейmих литературны х
задач».
По поводу со чинения г. Чих э.чевз. : Клима тол о�ические изыс­
кания в Малой Азии, и записки об этом труде, поданной г . Бе­
кереле!'.1 в Парижс"Кую Ак адемию ·наук , был обсуждаем вопро·с
об истреблении лесов . По ука заниям автора, истребление лесо в
в Малой Азии понизило там ср еднюю темпе ратуру лета, возвы­
сило �с реднюю температуру ЗИ'МЫ и было причиной по явления бо­
лот. Это заключение подкреплено множеством фактов. Но для
праJВильноrо оп ределен11я последств ий, могущих произойти от
истребления лесОIВ , необходимо сообразить многие топографиче ­
ские условия, так как в двух разных местностях уничтожение ле­
с ов может сопровождаться ди аметрально противоположными
явлениями. Таким образом, вопреки примеру, приводимому
г. Чихачевы•м , может случиться, что от оскудения лесо в лето
сделается более суХ'Им и жарким, а зима более хо лодною, так что
о бнажение по чвы з емли повлечет за со бою более значительную
разницу •между крайними температурами лета и зимы. Относи­
тельно большей или меньшей влажности по�шы, уничтожение
лесов ведет та�кже « весьма •различным результатам. Го воря во­
обще, леса защищают почву от сол нечных лучей, которые теря­
ются в густой листве, позвол яю� парам сгущаться в тени дерев
и, таким образом, сохраняя влажность, поддерживают расти­
тельную силу.
r . Буамон , которого физиологичеокие и психологические ис­
следования пользуются большою известностью, издал недавно
книгу, в которой излагает соб ранные им данные о статистике
само убийства * .
В предисловии к этой книге он говорит :
«Рассмотрев примеры самоубийства в древности, в с редние
века и в нынешнее время, мы приходим к следующему эа·к.'1.юче­
н ию : 1) Врем я отдаленной древности, по ов ойству го сподст.во­
в авшего то г да р ел игио з но го и философского учения, имевшего
характер пантеист ический, в особенности содействова ло разви­
тию самоубийств а; 2 ) н апротив того, в средние вею1, утвержде­
н ие религиозных чу•в ств 11 философского с1111rштуал11эма мно го
• cc Du · Suicirlc ct (! с 111 Folie Suicide1>. Par А. В1·iс1тс с!с Boismont. Paris
Bailliere.
75J

способств овало о граничению самоубийства; 3) •В новейшие вре­
мена возр астающее неверие, скептицизм и равнодушие дали
опять толчок развитию втого преступления».
По уt<а заниям автора, число слу•чаев самоубийства представ·
ляло с 1834 по 1843 год следующие цифры : во Франуии - муж­
чин 17 904, женщин 6 969, осего 24 873 ; в Париже - мужчин
3 215, женщин 1 380, всего 4 595. Самоубийцы в Париже подраз­
делялись, относительно средоетв 1К сущес'J1Вованию, следующим
образо м: богат ых было 126; людей достаточных 57 1; зарабаты­
вающих себе насущный хлеб 2 ООО; людей стеснен ных в средствах
256 ; разорившихся 159; беJ71ных 1173; не приведенных в из•
вестность 310.
Воореки общепринятому мнению, число самоубийств в тече·
ние летних меся·цев превышало число подобных же случаев •В
зимние месяцы. Из 4 595 самоубийств 1 49 1 сов ершены в первые
четыре месяца года, 1 837 во вторые четыре месяца и 1 267 в ос­
тальные четыре месяца.
Но кроме того, что самоубийцы выбирают для прекращен ия
своей жизни лучшую пору года, они большею частью со вершают
вто прест}'IПление не ночью, а при дн евном свете. Из 4 595 само·
убийств •В Париже 2 094 были совершены о реди белого дня, 766
вечером, 658 ночью; об остальных же 1 077 не соб рано удовле­
тв орительных данных.
Г. Буамон п.ре.дставляет ряд таблиц, до казывающих, что
число случаев самоубийств а во Франции и особенно в Париже и
.других ·б ольших городах постоянно у·в еличивается.
Повторение примеров самоуб11йс1 ва в более значительной про­
по рции против возраста ния народо населения не подлежит, по
мнению автора, никакому сомнению.
В числе различных причин, спосо бствующих развитию само·
убийств а в Париже, одну из главных автор относит к биржев ым
спекуляциям. Эта спекулятнвная и11ра чрезвычайно ув еличилась
со �Времени уничтожения правительством публичных игорных до­
мов.
Вообще, книга г. Буамона проливает яркий свет на одну из
печальных сто рон жизненной статистики.
В то вр емя, 11<ак чисrо-литературная деятельность Германии
находится в застое и не производит вовсе .замечательных творе­
ний по втических, романов и театр альных пьес, •В Берлине процве­
тает отдел истории и критики искусств а. Довольно назвать уче­
ные статьи Франца Куглера , вт1оды Ваагена о художниках Ан­
глии и Франции, Истори ю архитект.уры Вильгельма Люб1<е ,
Письма об и скусстве ( Kiinstlerbriefe ) Гуля, труды и лекции
Кисса, что бы дать понятие, какую высокую ·степень встетическая
литерату ра •з анимает в столице Пруссии. Между тем, посреди
этой пытливой деятельности, недоставало только и здания, кото ­
рое служ и ло бы посредню<0м меж ду трудами уч!'ных п герман-
752

ской публико й. Недостаток этот решился восполнить молодой
писатель Ма1сс Шазлер, б лиЭ1Ко з н акомый с историей живописи
и следивший за всем, что касалось деятельности и направления
со временных школ. Оrеутств ие политического единства , заста·
вляющее Германию, ,в случае кризиса, беспокоиться за свою
самобытность, приносит ей �м ного пользы в отно шении умствен·
ной деятельности. Благодаря существующей организации Гер·
м ании, там нет почти ни одного сколько ·нибудь значительного
города, в котор ом не ,было бы первостепенных артистов ; �п ритом,
каждый 'Город отличается самобытною деятельностью . К несча•
стию, эти артисты слишком изолированы JliPYГ от друга, слиш·
ком чужды один другому, школы не обмениваются мыслями и
до бытыми данными, в особенности публика недостаточно посвя·
щепа в занятия профессо ров и учеников ; а потому, когда
п редстоит случай издать какое· нибудь капитальное тво рение,
Гер мания как будто бывает к тому не приготовлена. Например,
если бы во время Парижской всеми рной выставки в Берлине или
Мюнхене нашелс я до волЬ!Но значительный журнал, который ВЫ•
з вал бы артисто в на соревнование, если бы художники нашли
для себя поощ рение в литературе, то, конечно, герм анский отдел
выставки представил б ы совершенно ·дру·гие результаты.
Диоскуры *, сборник , издаваемый г. Шазлером, будет иметь це·
лию исполнение именно подобных обязанностей. Он поставит
себе задачей сближать различные школы, сличать произведения
искусс11ва, обращать внимание публиа<и на �все замечательное, вы·
водить наружу неведомые сокровища, одним слово м, в носить в
область искусства жизнь, одушевление. Он обещает также зани·
маться пром ышлен1ностию и отношениями ее к искусству рисо ·
вания. Таким образо м, издание г. Шазлера будет руководить
публику в изысканиях по части искусств и в самом ,н аслажденин
художественными произведениями. Этого сборника вышло уже
несколько тетрадей.
Назад тому лет тридцать , Вильгельм Uан предпринял изда·
ние огромного т руда о живописи в Пом,пее, Геркулануме и Ста·
биях. Будучи молод и страстно предан своей работе, Uан посе·
лился в тех самых местах, кото рые избрал пред.метами своих ис·
следо,ваний : он провел там двенадцать лет, и плодом его усилий
явился ·з амечательный труд, который он только что ок ончил.
Когда первые в ы пуски его поя.вились в 1 828 году, Гете привет·
с11вовал их с энту зиазмом. Обратив на это и.sдание общее вни·
мание Веймара, Б ерлина, Иены и всей северной Герман ии, Гете
н ап исал о 1Нем стат ью 1В Венских летописях, и покровител ьство,
оказыв аемое им а'вто ру , чрезвычайно ободряло его посреди тру·
дов . Вооб1це, издание Uана было одним из тех немногих пред·
• «Die Dioskure11 ». Zeitschrift fiir Kunst. Kunstind ustrie und kiinstleriches
Lel1en, vo n Dr. Мах Schasler. Berlin. 1856.
48 11. Г. Чep11"1111eoct<иll , т. 111
753

метов, ко·rорые возбуждали в дряхлом уже поэте до вольно силь­
ную симпатию. Ко ллекция писем Гете к Uану составила бы це­
лый том; последнее из них адресовано в Неаполь от 10 марта
1832 года, за двенадцать то лько дней до кончины знаменитого
писателя.
Со чинения Uана изданы под следующим заглавием : Лучшие
украшения и замечательнейшие к артины в Помпее, Геркулануме
и Стабиях, с очер ка ми и рисунками •. Г . Uан вместе и архе олог
и живописец ; его оживленные снимки с проиэведений древнего
искусства сопровождаются объяонительным текстом на немецком
и французском языках. Притом, у автора много изобретатель­
ности. Чт обы вернее передать хара.ктер •п омпей.ской живописи,
о н прид}'lмал отпечатывать рисунки •вместе с красками, и рисунки
эти даже теперь 'Возбуждают удивление в знающих людях.
А. Гумбольдт, ·в полне умеющий оценивать всевозможные произ­
ведения ума, ст арался выставить важность изобретения Uана;
Парижска я Академия художеств также выразила ему свое пол­
ное со чувствие. Uан подразделил свой труд на три части, из ко­
торых по следняя только что окончена. Первая, з аключающая в
себе око ло сот.ни рисункоо , появ илась между 1828 и 1829 годами,
вторая �между 1841 и 1845, трет ья начата ·в 1848 году.
Рассматривая произведение Uана, всякий поймет восторжен­
ность Гете : нельзя не удивляться �расоте, значительности и иде­
альному величию ка рти н, списа11
1
ных ав то ром. Римская живо0 пись,
столь мало известная нам, является тут со всеми своими сокро­
в ищами. Здесь глазам зрителя представляется целый музей
изящных произведений. Подобное издание займет почетное ме­
сто во всех больших библиотеках. Впрочем, труд Uана, по са;
мому существу своему, не может тот•1ас же рассчитывать на
большую популярность, хотя рано или поздно , конечно, найдет
доступ в массу публики.
Лондон сильно страдает от летних жаров и уду шливой атмо­
сферы. Среди обще.го запустен ия и пыли, почти единственный
привлекательный уголок представляет Сейденгемск ий хрусталь­
ный дворец. Выставка •цв етов, бывшая там в нынешнем году ,
уже два раза собирала вокруг себя десятки тысяч зрителей. Рас­
тения, воспитанные забот ли·востию ст растных любителей и
искусн ых с адовникО'В, великолепные азалии с пу�нцовыми и бе­
лыми ц·вета.ми, фантастические гераниумы, носящие имена Коб­
де�на и Касспндры, аэриды (ofiine rubra), эпи дендры и розы
всевозможных со ртов обратили внутренность дворца .в сам ы й
счастливый оазис. К цветочной выставке присое динялась вы­
ста вка плодов, где в иднелись виноградны е л о з ы , душистыr ана­
насы (pine apple s), персики и проч.
• Die s�Ьonsten Orna 11e11te ш1 J 111erkwiirdig�tea Geшiilde a us Poшpeji, Her�u­
lanum und Stabiae, n e b�t einigen Grundrissen un<I An�icl1ten» 1 von Wilhelm
Za\111 . Be1·1in. 1828-1856,
754

Прелесть этих дара.в Флоры и Помоны возвышалась еще бо­
лее присутствием бол ьшого общества самых изящных, с ам ых
элегантных англичанок.
Монумента льных изменений внутри дворца почти с овсем нет,
11 памятники, поста в ленные там в честь .м ира, сдела·ны и з кар­
тона, хотя и предс тавляют гранит.
Первому лорду казначейства :подана от име н и людей, поль ­
зующихся большим значением, записка, в которой они ходатай­
ствуют о до зволении пре�принять новые по иски за остат ками
кораблей Erebus и Te rror , на которых, как известно, Франклин,
в месте с своим экипажем, оставил Англию. Вот что сказано,
между прочим, в этой записке :
«Оставаясь в убеждении, что ко рабли ее в еличества Erebus
и Terror, или их остатки, затерты льдами на небольшом рас­
стоянии от того места, где найдены докто ром Рэ неко торые
вещи , принадлежа·в шие сэру Джону Франкл ину или л юдям его
экипажа, мы, нижеподписа:в шиеся, почтительно просим вас, ми­
ло рд, разрешить отправить э•кспедицию, с целию поддержать
честь нашего отечест.ва и разъяснить тайну, возбудившую сочув•
ствие образован:ного •Мира.
Это предположение поддерживаетс я многими из людей, про ­
изводивших арктические изыскания. Видя, что настоящая экспе­
диция ограничится известным, о пределенным пространством,
они У·беждены, что проект у добоисполним и не сопряжен с боль­
шими пожертвованиями.
Мы никак не думаем, чтобы британское правительство, ока­
завшее так много стараний при отыскании пути, по кото рому
ехал Франк лин, п рекратило св о и иссл едования теперь, 0когда
определена уже местность, где должны находиться ко рабли или
их остатки,- тем более, что подобные исследования прольют но­
в ый свет на 'Географию арктических стран и рассеют мрак , кото­
рым покрыты еще стра нствования и судьба наших соотечествен­
н1m<ов.
Хотя б ольшинс11в о пришло к заключению, что из экипажа
Франклина не осталось в жив ых ни одного человека, но есть
так·же л юди с авторитето м, �К оторые держатся противного м не­
ния.
Впр очем, оставляя в стороне рассуждения и переходя •П рям о
к вопросу о в озмо жности отыскать корабли э кспедиции Фран­
клина или следы существования этих ко раблей, за.метим, что ни
эксп едиция вн из по Б ак-Рейверу, ни экспедиция, достигшая не­
давно острова Мо н реал я, не могут удовлетворительно выполн ить
то т план, который у нас в в иду. Непрочность лодок из
березовой .ко ры, на кото рых г. Андерсон производил свои изы­
скания, опасности, предст авляемые рекою, б есплодие страны,
о кружающей ее устье, и неизбежный недостаток съ естных припа­
сов не по зволили даже начать должным о бразом исследование ,
4gt
755

которое может быть удовлетворительно выполнено лншь эк11-
паже м военного корабля, не го воря уже о моральном влн яню1
во оруженного отряда, который будет н аходиться по соседству,
пока туземцы не заслужат полной доверенно сти.
Многие исследователи ар1,ти чеоких стран выразили убежде­
ние, что , вероятно, есть несколько до рог, по I{оторы,м винтовой
ко рабль мог бы так близко подойти к месту, что совершенно
устранил бы всякое сомнение.
Не осмеливаясь утверждать, ко то рый именно из этих плаl'юв
должен быть принят в руководство, мы просим вас, милорд, раз­
решить без замедления такого рода экспедицию, которая, по
мнению Ко митета арктических путешественников и географов ,
могла бы всего лучше соо'rветствовать предположенной цели.
Если Франция, по сле напрасных усилий узнать что- либо верное
о судьбе Ла перуза, лишь только услыхала, что открыты вещи ,
принадлежавшие этому путешественнику, как немедленно сна­
ряди ла особую �ксп едицию для со брания всех предметов, при­
н адлежавших его кораблям, - то мы уверены, чт о арктические
исследования, сделавшие столько чести нашему отечеству , не бу­
дут о ставлены в ту и1менно минуту, когда разъ яснение странство ·
ваний и судьбы наших потерянных мореплавателей, повидимому,
уже в 1н аших руках.
В заключение мы просим, чтобы насто ящее предприятие, ко ­
торое всего успешнее могло бы быть в ыполнено британским пра·
вительством, н е было отдано на руки посторонним людям дру·
го й нации, или вдове оплакиваемого нами со брата».
В вышедшей недавно книге Томаса Тейлора Медоуза * за·
ключается много любопытных сведений о Китае, и данные, соо б­
щаемые з.дес ь, носят на себе печать несомненной истины. Автор
начал изучать �к итайский язык с ноября 1841 года . В продолже·
н и е .десяти ле:r с половиной он исправлял должно сть перевод·
чика в Кантоне и Шангае и был по сылаем с осо быми поручен ия­
ми сперва на острова Лучу, а пото м в экспедицию, для исследо·
вания движений таэ-гинпских мятежников, близ Нанкина. Тут
е му представился благоприятный случай 03накомиться с нравам и
и о бычаями народа, который занимает «Срединную империю» и
составляет численностью своею третью часть 'Всей человеческ ой
семьи. Притом же, автор - самобытный мыслитель : он не до ·
вольствуется со биранием фактов, а, ра,спределяя и сличая их
друг с другом, выводит из них нов ые идеи.
Сочинение, которое рассуждает о философии, нравственност и
и тому подобных серьезных предметах, конечно, не предназна·
* The Chinese and their Rebe\lions, viewed in connection wit\1 tl�eir National
Philo so phy Ethics Legislation a nd Administration . То which is added an d Essay
on Civilisation and its Present State in tl1e East an d West. Ву Thomas Taylor
Madows, Smith, Elder and Со .
756

чается для поверхностного чтения, но в к ниге г. Медоуза встре­
чаются у же слишком длинные и запутанные периоды ; изло же ·
ние иногда тяжело, подобно у мствованиям германских метафизи ­
ко в, попадаются нов ые, нарочно выдуманные с лова ( напр . ci­
vilisade, Occi1entals, bnrb arizati o n), ко тор ы х го раздо б ла rора·
зумнее было бы не употреблять вО1Все.
За всем тем, несмотря на эти недоста'l'КИ, книга Медоуза за­
служивает быть прочитанною всяким, кто желает получить вер­
ное понятие о народном характере китайцев .
Чтобы понять нынешнюю китайскую революцию, нужно изу·
чить национальные свойств а китайцев. Китайцы при,.sн ают основ­
ное начало - вечный закон, методу или необходимость, кото рые
пред,шествовали по явлению �всего ,вещественного. Этот закон
действует помощью двух орудий -Ян�, положительного веще·
ства, и Ин, отрицательного веществ а; от совокупного действия
этих двух веществ рождаются пять стихий и четыре �в ремени
года, а от взаимного влияния стихий н времен года происходит
в се существующее в видимом мире.
Далее, есть духовное, бестелесное начало, называемое Jlu.
Слово это означает у1�равлять; оно в ыражает душу материи -
господствующее начало вселенной, в человеке у,казывает на ра­
зум. В каждом человеке заключаетс я ос обый Jlu, который есть
составная часть Jlu, управляющего вселенной, по добно тому, как
мельчайшие капли воды суть соста внь1е части океана .
Гов оря обыкновенным языком, китайцы убеждены, что все­
ленная существовала от вечности и что хотя она подвержена по ­
стоянным изменениям, но не может быть окончательно разру­
шена. Д алее , они верят, что миром У'Правляет вечное, неизмен­
ное начало, с которым не соединяетс я, впрочем, идея о личности.
Они не признают божеств а и, рассуждая о небе и ,небесной воле,
разумеют тот же неизменный закон или начало, о котором было
упомянуто выше. Этот закон исполняет все обязанности боже­
ства, потому что, будучи сам по себе абсолютною истиной и со·
вершенной гармонией , он требует, что бы человек поступал совер­
шенно со образно с его деЙ сТlвиями, и то гда человек бывает вполне
доб родетельным. Тот же самый закон за нарушение своих пред­
начертаний наказывает злополучием и лишениями, сопровождаю·
щими человека на пути 'К пороJ<у. Таким образом бедствия слу­
жат до казательством, что великий закон, деятельность которого
выражается в совершенной гармонии и мире, нарушен . Из этого
китайцы выводят следующее заключение : «Если благоденств ие
народа служит убедительным доказательство м, что правитель·
ство его есть орудие или провозвестник небесной воли, или выше ­
упомянутого закона, то, наоборот , несчастия и злополучие народа
до казывают, что правительство действует не в духе закона». Вот
почему автор мог с.казать с по лным правом : «Из всех народов,
до стигших некоторой степен и образования, к итайцы наименее
757

сло сооиы п р онзвести рев олtо ц иtо и наиболее с1<ло 1t 11 ы к возму­
щениям».
Революция суть противодействие и з1вестным началам, а ки­
тайцам нет дела до их пр авительств енных начал. Между тем,
мятеж .во сстает против людей, и как засухи, эпидемические бо­
лезни, землетрясения, войны, грабежи, - одним словом, всевоз­
можные ·бедствия, зависящие от естественных или со циальных
причин, убеждают китайцев, что их правительство оскорбило
верховный закон, то воз.мущение получает в их глазах совершен­
ное оп равдание. Вот почему настоя щим беспорядкам в Китае
нельэ.я даже .п редвидеть конца. Хотя маньчжу.р ы, ·как чуждое
племя, никогда не польз01в:�лись популярностью в Китае, но гл.а .в •
ною причиною возмущения и беспоряд�1юв была несчастная война
с Англией, распространившая пламя раздора до Кванг-си и вну­
шившая Гунг-тси-сейену надежду возродить Китай.
В истории обращения китайского реформатора и первых под·
nигов его есть много сходств.а. с тем, что рассказы·валось о Маго­
мете. Подобно арабскому пророку, Гунг-тси-сейен, повидимому,
человек с нежным нервическим телосложением и характером,
склонным к мечтательности. Его так же, Ка�К и арабского про­
рока, посещали ·видения, и в продолжение нескольких лет немно­
гие приверженцы его состояли лишь из членов ег о семьи.
Г. Медоуз считает его и других « по клонников бога» за лю­
дей, поступающих по убеждению, и полагает резкое различие
между их сочинениями, основанными на протестантском переводе
библии, и позднейшими сочинения"Ми других реформаторов, ис­
полненными ненавистного богохульства. Гунг-тси --сейен и его друг
Ли обратились в христианство и крестились летом 1843 года.
Осенью 1850 го да новая секта пришла в столкновение с прави­
тельством и приняла воинственный вид.
Начиная с октября 1850 по март 1853 года, тае-пинги со·
ставляли одну армию и переходили из места в место, постоянно
разбивая императорские войска, разрушая город за городом, но
не занимая никакой постоянной .позиции. Таким образом, они
проникли н а север чрез провинции Кванг-си, Гу-нан и Гу-пиг .
Завоев ан ия их тщательно обозначены на карте, которая прило·
жена к книге. 19 марта 1854 года мятежники взяли Нанкин и
умертвили 20 ООО маньчжуров, соста0в лявших городской гарнизон.
С этого времени они заняли постоянную позицию, захватив
южную сто лицу и центральные обла·сти Китая, именно, большую
часть провинций Гу-нана, Гу-.пига, Кинг-си и Гвуй-лванга,
где они остаются до сих пор . Обладание Чин�Кингом предо ста­
в ляет им владычество над Большим Каналом ; в то же время они
безотчетно распоряжаются на Янг-це�кинге, или Большой реке,
н а несколько сот миль по ее течению; кроме Нанкина и других
больnшх городов, Ву-чанг, величайший город •В Китае, также на­
ходится в и х власти. Армия, которую они послал и к северу про-
758

тив Пекина, достигла Тсинг-гае, в семидесяти пяти милях от сто­
л ицы, но была прогнана оттуда армией маньчжуров и диких
монголов.
По по нятиям китайцев, в пользу мятежников говорят, во-пер­
вых, их �пер воначальные успехи, во-вторых, жестокости , кото ­
рыми маньчжуры ознаменовали с'в ое владычество.
Китайцы ду мают, что человек по природе своей добр и непо­
рочен, п отому что существ о его есть результат великого закона
и находится в гармонии с ним. Притом Ли, или ум, есть правя­
щее начало материи и человека в особенности . Потому люди
до лжны быть у�пра,в ляемы на основании рассуждений, доступных
уму, а не по мощию жестокостей, ра'зрушающих 1· ело. Е сли пра­
витель жесток, то он этим самым подписывает свой приговор ;
а маньчжуры своими вар'варскими истязаниями нарушали этот
основной за,ко н у�правления.
Како й бы ни был исход этого возмущения, автор все-таки не
советует посторонним го сударствам вмешиваться в дела Китая.
Если тае-пинги , действительно, достойны 'Независимости, то они ,
без со мнения, завоюют ее ·t- .
*1 Atl1cnacum , Allgemei11e Z ei tu 11 g, I11,\ep e11 dancc Belge, Illustration, R e vue
<f es d etix Mondes, W('stminster Review,
759

ПРИЛОЖЕНИЯ
ВАРИАНТЫ «ОЧЕРКОВ ГОГОЛЕВСКОГО ПЕРИОДА))
1
В критическ их статьях, или лучше сказать статеЙ�Ках Пу шкина
(статейках, говорим мы, потому что почти все они очень неве­
ли·ки по объему ) всегда блещет то нкий и верный вкус великого
нашего поэта. Иначе и быть не могло : как ни важно участие бес·
сознательного элемента в поэтичес•ком творчестве, как ни досто­
верна всеми ныне призндJваемая истина, что без этого элемента
непосредственности, составляющей сущность того , что называется
талантом, невозможно быть великим поэтом , но равно .достоверно
и то, что пр11 самом великом даре бессознательного тво рчества
поэт не произведет ничего великого, если не одарен также заме·
чательным у мо м, сильным здра·в ым с'М ыслом и тонким вкусом.
То же самое, что о критических статьях Пушкина, надобно ска­
зать и о жу.рнальной деятельности людей, соста•влявших его ли·
тературную партию. Все эти деятели нашей критики отл ичались
вкусом, подобно ему, как и вообще походили на ·него многими
прекрас ными чертами своего литературного хараа<тера, - напри­
мер , готовностью отдавать должное каждому, с благородною не­
лицеп риятностью .
Таким образо м, Пушкин и его сподвижники влад ели двумя
важнейшими качествами, нужными для того, чтобы оказы·в ать
сильное �в лияние на мнения читающей публики. И однако же пуб­
лика продолжала преимущественно поддаваться ·в лиянию дру­
гих суждений, - каковы ·были эти господствовавшие мнения, мы
старались показать подробными характеристиками критической
части журналов, предшествовавших Э1Похе .п риобретения «От е ­
чественными .з аписками» полного господства в литературе, или
в ·качестве продолжателей прежней эпохи, ус иливавших-ся от·
стоять хилеющие направления против л итературных мнений
этого журнала. Не может быть и сомнения в то м, что Пушкин и
его сподвижники понимали литературные я•вления тридцатых го­
дов го раздо вернее, нежели судили об этих явлениях журналы,
мнения 1юторых мы характеризо�валн. Почему же эти верные по-
760

ш�тий н е приобретали господства в литера·1·уре и м·ассе публики ?
Ответ готов у каж до го читателя : журнал, бывший органом пуш­
кинского направления в критике, был слишком мало известен
публике, как довольно мало и звестна ей была и «Литературная
rазета » Дельвига, предшествовавшая этому журналу, «Современ•
н ику» 1836- 1 846 rодов . Под робное объяснение втого явления,
по самому заглавию наших «Очерков », лежит вне пределов нашей
задачи, оно отно сится к исто рии пушкинского напра·в ления в на­
шей литературе ; потому И·З многих причин этой малоизвестност и
кратко укажем только одну, касающуюся специально критической
части втоrо журнала. Для быстрого раопространения каких бы
то ни было мнений в публике необходимо высказывать их настой­
чиво, упорно, rромко, с жаром ув лечения, неутомляющегося скуч­
ными для самоrо критика повторениями и распространениями,
не пренебрегающего ни подробным .р азбором книг и статей , IКО·
торые �важны только по своему значен ию для публики, а не 11
1
0
вну·rреннему ш1тересу для искусства, ни спорами с людьми, всту­
пать в споры с которыми воосе не приятно и не почетно. Одним
словом, критика, как всякая общественная деятельность, имеет
мноrо сторон , тем более полезных для публики, чем неп риятнее
они для самого деятеля. Критик, который хо чет сохранить в своей
деятельности столько же внутреннего довольства предмето м своих
рассуждений, сколько может сохранить ero ученый, столько же
ropдoro спокойствия, сколЬ1Ко может со хранить его поэт или бел­
летрист, - такой 1tритик п ишет для немногих. Пушкин и его
сподвижники знали вто ; он и не хо тели писать для большинства,
для та-к назьmаемой массы публики, и довольствовались спокой­
ным сочу�вствием избранных читателей, дума.я, что качест во во з­
награждает ·за 1Ко личество. Это было ими положительно выска­
зываемо много раз.
Та·ким образом, несмотря на несомненные достоинств а IКритики
пушкинского направления, она не имела - потому что не хотела
иметь - обширного влияния. Кто вздумал бы писать историю
развития литературных •м нений не в обществе, а в кругу дилетан­
тов, который .довольствов ался тихою и за мкнутою для остальной
массы общества жизнью, тот нашел бы много материалов для от­
радного и светлого в критичес ко й деятельности втого и збра нного
круга ; ·нашел бы, что •мн огие истины, введение которых в созна­
ние большинства со вершило сь только после жестокой борьбы,
всегда признавались школою Пу Ш1Кина и тихо разли1в ались чрез ее
критику в избранном кругу. Это со ставит прекрасный 8П И�З од
будущей истории на шей лите ратуры. Мы теперь собираем мате­
риалы только для о д�ной гла1вы, если мож�но так выразиться, -
для г ла·вы «о расnрос11ранении сп раведливых литерату рн ых идей
в �массе публики»; от радный э�пизо.д о пушкинской критической
школе ле.кит, как в идят читатели , вне пределов нашей !З адачи и
без тоrо у•же слишком обширной ; мы могли только воко лЬ'зь упо-
761

м янут Ь о .нем и .неохотно поки.дая журнал, беглый а1налиэ только
двух статей которого уже обнару�жил нам в IКОIН Це .пред ыдущей
статьи столько верных и благород�ных воззрений на литератур)' ,
мы должны остановиться н а другом журнале, который был дл я
массы пу•блики первым раmрост р а�ни те лем господствующих �ны•не
понятий о русской литературе.
Читателям и·эв ест но, что эта •заслуга П'РИlhадлежит крити·ке,
кото рой органом 1были в течение семи лет (1840- 1846 ) «Отече·
сТ1Венные .за.п иоки» , потом около .года наш журнал, и о кото рой
пото м .з атерялся слух. Мы будем rо�во рить о ней, следователыно
преимуществен но об «ОтечесТ1Венных записках», кото рые дол го и
сла1вно едюновластительствовали 18 русской л итературе. Читателям
и звесТ1Но, что от�ношения «ОтечесТ1В ен ных �Записок» к�нашему жур·
налу были не всегда дру желюб1ны, или, лучше ска�зать, 11
1
осто ян·
но •недружелюбны. Полемик а доходила и�ноГ<да и до �совершенной
враж дебности. Но читатели ко;н ечно .цо лЖtНы ожидать, что в том
.о т.целе «Очерков » , к котор ому мы теперь приступаем, не найдут
ни малейшего отголоока эт их отношений : мы п ишем не истор ию
журналынuй полемики,- следователыно неу�мес11но было бы обра·
щать �эдесь внимание на сш)(ры, •не имевшие влияния ,н а характер
мнен ий, nроисхо.дившие от причин чисто случайных. Притом же,
эта полемика относится ко времени, которого мы здесь не каса"
емся, ог раничиваясь блестящею э похо ю «Отечественных записок»,
когда в этом журнале соединялись труды всех тех людей , кото·
рые после разделились между «Отечест в енным и записками» и
«Современником». После 1847 .года, русская критика вообще за­
метно ослабела : она не шла уже ·В переди общественного мнения,­
она была счастлива, ес ли успевала быть хотя поздним и хотя сла­
бым отголоском его ; она не имела влияния, она подвергалась
влиянию,-потому вовсе не имеет той важности для истории ли·
тературы, как предшеств овавшая ей критика 1840-1847 годов,
которая одна владела огромным влиянием, одна сохр анила до селе
свою жизненность ; все остальные направления в нашей критике
последних двадцати лет были тунеядными растениями, возник·
шими на ее почве, из нее заимствовавшими в сю свою жизненную
силу , ес ли обладали некоторым призраком жи·эни; в се, что яви·
ло сь в нашей критике вне ее, было пустоцветом; потому одна она
до лжна называться критикою и ей одной принадлежит имя «кри·
тики го1·олевского периода нашей литературы» ,-пусть же это
название, при отсутствии со бственного имени, будет служить ей
собственным именем.
Стремления кр ити ки 1840- 1847 годов, или •К ак мы соглас и·
. л и сь на зывать ее, критики гоголев ского перйода, кажутся нам,
как и всякому здравомыслящему человеку настоящего времени,
вполне справедливыми ; мы все привязаны к н ей ·г орячею любо·
вью п реданных и благородных у чеников . И если каждый и з
нас , - каждый человек, любящий свою л и тер атуру и следивший
762

за ее развитием, признает, что это «Мы» относится и к н ему, -
есл и у каждого из нас есть предметы ст оль близкие и дорогие
сердцу, что говоря о них, он старается наложить на себ я хо •
лодность и спокойствие, старается избегать всяких выражений,
в которых выражались бы его чувства, наперед уверенный, что
и при в сей возможной для него хо лодности, речь его будет очень
горяча ; если, говорим мы, у каждого из нас есть такие дорогие
сердцу предметы , то критика гоголевского периода занимает
между ними, наравне с Гоголем, одно из первых мест. Потому-то
говорить о ней мы будем как можно холоднее : в настоящем
случае нам ненужны и почти противны восклицательные знаки
и посторженные фразы : есть такая степень уважения, предан·
ности, сочувс твия, любви, когда всякие по хвалы от вергаются,
как нечто невыражающее всей полноты чу11ства, ка'К нечто неуме·
стное, излишнее.
Будем же гово рить самым холодным тоном ; потому что дело
идет о слишком дорогих для нас предметах.
11
До последнего времени, люди, писавшие о нашей литературе,
не отдавали должной сп раведливости за.слугам Надеждина. О нем
говорили очень редко , да и то вскользь, и почти всегда эти бег·
лые отзывы были неблагоприятны ему. Только в прошедшем
го ду s аговорил о нем н аш журнал. Излагая исто рию развития
по нятий о значении Пушкина, мы объясняли основания, по ко·
торым Надеждин, писавший в 1828- 1 830 годах под именем
екс·студента Надоумко, произносил строгий приговор всей то г·
дашней литературе. Это был едва ли не первый голос в защиту
енергического критика, многими забытого, всеми другими осу·
ждаемого. Тогда мы не нашли себе то варищей в деле восстано·
вления доброй памяти етого имени. И когда, назад тому три
месяца , •в n второй статье наших «Очерков» мы упоминали о нем,
наш голос попрежнему оставался единственным, возвышающимся
в честь ему. Не думали мы тогда , что смерть осуж даемого и
полузабытого писателя так скоро явится печальною восстанови·
тельницею общего уважен ия к нему в нашей литерату ре. Теперь
Не1.' нужды защищать его : .все соединились в пах.валах умершему,
которого не чтили при жи:ани. Прекрасная статья о нем, напе·
чатанная в No 5 «Русского вестн ик а» г. Савельевым, в стречена
общим одобрением и со чувствием... n< ал ь только, что хва лы не
проникают в могилы.
Есл и бы э десь должно было представить полную оценку всей
многосторонней ученой деятельности Надеждина, мы отказали сь
б�1 от такой задачи, превышающей сил ы не только наши, но и
каждого отдельного человека из н ыне шних наших писателей или
ученых. [Есть многие отрасли знания, в которых у нас не наЙ·
763

дется ученого, равного ему специалиста, равного] [По многим
отраслям] . [Много могли бы мы перечислить отраслей науки,
в каждой из которых не н ай дется у нас специалиста, равного ему
обширностью знаний. А в нем эти знания, кото рых достало бы
для пр)lобретения ученой] [А он , кроме того, что знал, был один
первым сп еци алисто м по этим наукам] [,глубоко изжил еще] .
[совершил по многим .другим труды, которыми двинуты] [из
которых каждым двинул mеред] [расширил о бласть знания] .
Богословие и церковная история, философия, эстетика, полити·
ческая история, литературы всех народов, русская история, клас·
сическая и славянская филология, археология, - десятки других
отраслей знания были глубоко изучены им. По многим из этих
наух, мы не имеем равного ему опециалиста, по всем другим он
был равен первым нашим специалистам обширностью и глуби·
ною знаний, по каждой из них оставил труды, которые или под·
винули вперед ее знание в России , или подвинули вперед самую
науку - последнее .д олжно сказать почти о всех отраслях науки,
касаю щихся России. Если исполнится высказанное многими же·
лание, чтобы издано было полное со брание его сочинений, мы
увидим, что их изучение."
(На этом рукопись обрывается) .
111
Условия, в которых действовала критика гоголевского пе­
риода , были, как видим, столь новы, что по нео бходимости , воз ­
лагаемой самою сущностью дела, она до лжна была раскрывать
собою для нашего литературного со знания совершенно новое со·
держание. Понятия, на которык она до лжна �б ыла опираться,
факты, о которых до лжна была суди ть, до такой степени превы­
шали своею глубиной и значительностью все, о чем прежде могла
говорить русская критика, что опять по необходимости должны
были померкнуть и исчезнуть в наших глазах все предшество·
вавшие ей периоды нашей критики, как [слишко м] маловажные
в сравнении с нею. Если б было иначе, это значило бы, чм
у нас в гоголевский период не было критики, соответствующей
треб ованиям в ремени, достойным образом исполняющей свое
назначение. О на была, исполнила свое на значение до стойн ым
образом, - и
.действительно, в это м роде никогда еще наша ли·
тература не имела ни\1его подобного ей 11
1
0 •м огуществу и блес·ку.
Но если положение, приготовленное для критики гоголевского
п ериода развитием нашей литературы, было очень в ыгодно, то
и требования, возлагаемые на нее этим положением, были очень
значительны : нужны были ог ромные силы, чтобы удовлетворять
им. Но дело извест ное, что у истории никогда не б ывает не·
до статка в человеке, какого требуют обстоятельств а . Пото му н а ·
шелся и тогда человек, какой был нужен для русской критики.
7Gl

Челов ека этог о - будем называть его автором статей о Пуш ­
кине - невозможно не признать гениальным. Мы не слишком
щедры в употреблении этого эпитета. Гениальных людей на свете
до сих пор и звестно очень немного. В людях с самыми блестя·
щими, пови димому, качествами ума оказываются ,большею ча·
-:.тыо признаки некоторой ограниченности , не в том, так в другом
о тношении. Исключений мало ; и, например, в новой русской ли·
тературе их не более двух : кроме указанного нами человека,
Гоголь - и только . Вероятно, Кольцо в ст ал бы третьим в этом
ряду, есл и бы прожил долее, или обстоятельства 'п озволили его
уму развиться ранее. Гениальный человек производит на вас
впечатление совершенно осо бенного рода , какого не производят
самые умные, самые даровитые и з других людей : вы видите
в н ем такой ум, которому ясны самые трудные вопросы, который
даже не замечает, что в них есть трудность. Когда он ,говорит,
и для в ас становитс я ясно и просто все ; вы дивитесь не тому, что
о н разрешил вопрос, а тому, что вы сами не разрешили этого
вопроса без всякого труда : ведь стоило только взглянуть на
дело простыми , вовсе не мудрыми глазами. Камень летит к земле,
стало быть земля притягивает его ·К себе - и открыт закон тяго·
тения, дело так просто, что и думать, кажетс я, тут не над чем.
Поставить яйцо на остром конце - штука самая нехитрая, а во·
прос об Америке был не труднее того, как признал сам Колумб.
Каждый офицер, кажется, мог бы знать не хуже Наполеона, что
решение войны зависит от сос редоточения всех сил на главном
пункте. Каждый человек, читав•ший на своем веку хоть одну
книгу, мог бы, кажется, догадаться, что все в мире изменяется,
что одна крайность влечет за собою другую, что все живое
растет - -а в открытии этих истин заключаетс я едва ли не глав·
ная тайна rегелевой философии. Необычайная простота, необы·
чайная ясность - удивительнейшее качество открытий гениаль·
ного ума. Н о дело в том, что он берется за су щественнейшую
сторону вопроса, от которой все зависит, а из всех вопросо в
опять берется за самый существенный в деле, от которого зави­
сит понимание всех остальных, - оттого-то и ясен для него ка·
ждый вопрос, каждое дело . Уд ивительно, подумаешь, как и мне,
и вам, и каждому не случаетс я каждый день делать гениальных
открытий : ведь, кажется, будь всякий из нас на месте Колумба,
или Ньютона, или Наполеона - у каждого достало бы ума до·
гадаться о том, о чем они до гадались. И за что называют их
гениальными людьми � - просто, они были люди не без здравого
смысла. И, если хотите, это так : гений-просто человек , который
г оворит и действует так, как должно го ворить и поступать на его
месте человеку с з дравым смыслом. Гений -ум, развившийся со·
вершенно здоровым образом, как высочайшая красота - форма.
развившаяся совершенно здоровым об разом. Ес ли хотите, гению
11 красоте не нужно уд ивляться; скорее надобно было бы д н-
765

виться тому, что совершенная красота и .г ений так редко встре ·
чаются между людьми: ведь для этого человеку нужно только
развиться, как ему по нату ре всегда следовало ·бы развиватьс я.
Непонятно и мудрено заблуждение, ту поумие, потому что оно
противуестественно ; а гений прост и понятен, как истина, - ведь
естественно человеку видеть вещи в их истинном виде.
Такое в.печатлен иР. совершенной простоты и ясности произво­
дит критика гоголевского периода. Она провела в наше литера·
турное сознание самые простые истины, ныне для каждого здра­
вомыслящего человека ясные, как светлый день. Но значение
этих истин очень велико : они произвели решительную эпоху в
нашей умственной жизни. По своему значению для развития рус ·
с•кого общества, деятелыюсть человека, кото рый был органом
этой критики, занимает в истории нашей литературы столь �е
важное место, как пооизведения самого Го голя.
Автор статей о Пушкине,-был одарен редким красноречием :
написанные наско ро, не пересмотренные, не и сп равленные, его
статьи по увлекательности изложения, все бесспо рно принадле·
жат к лучшему, что то лько до сих пор есть в нашей п розе; едва
л и кто · нибудь писал у нас так, как он. Многое из написанного
н�м .может быть по с иле и прелести и·зложения сра'Внено с луч·
шими странщ!м.�и подобюого .р ода у вел·ичайших ев ропейских пи·
сателей. Впрочем, и тут нет ничего удивительного: истинное кра·
он оречи1е .дается человеку ·в месте с благородною натурою и внер·
гическим ст ремлением к истинному и доброму. Великие ораторы
были красноречивы потому, что душа у них была великая и бла·
городная. Надобно ли у.поминать о могучей силе его диалектики?
Ведь это опять всегдашнее качество людей с великим умом. На·
добно ли говорить об идеальном благо родстве его характера?
Ведь это опять необходимый дар природы людям, кото рых обре·
кает она жить только для провозглашения высоких идей добра,
которые н е знают ни счастья, ни покоя, ни желаний вне одного
стремления служить благу своей родины, людей, о которых
можно сказать, как о нем:
Он знал одной лишь думы власть,
Одну, liO пламенную страсть.• •
Мы не знаем, назначала ли ero природа исключительно к
критической деятельности : гениальной натуре доступны бывают
м ногие поприща, она деЙс'I'вует на том, к9то рое в данных обсто я·
тельствах находит самым широким и плодотворным ; нам ка·
жется, что в Англии этот человек был бы парламентским орат<'·
ром, в Германии того времени - философом, во Франпи и-пу б·
л и цисто м ; в Ро ссии он сделался автором статей о Пу шкине.
Вообще говоря, по общей физиономии всех трех п ервоклассных
наших криТ�иков - Полевого, На деждина и aRтn pa статей о Пуш­
кин е мы м о ж ем �аключать, что замечательный критик не ро·
766

д ится, а делается критиком, вследствие особенных у сло вий, п ред­
ставляем ых ему сосредоточением ж изненных интересов е г о
страны на литер атурных вопросах. То же говорит нам пример
знаменитых германских критиков п рошедшего и нынешнего сто·
летия. Служению эстети�<е они обрекли с е бя до бро вольно, обду ·
манно, не потому что б сочинять именно рецензии было для них
особенно приятным делом, а просто потому, что это был лучший
из доступных им путей к действова11ию на жизнь общества. Та·
ковы 1были Лессинг, Мерк, Шлегели. И однако же, - странное,
повидимому, дело, - именно эти люди, для которых эстетические
вопросы были второстепенным предметом мысли , занимавшим
их только потому, что искусство имеет важное значение для
жизни, а художественное достоинство необходимо литературному
произведению для высо1<оrо значения в литерату ре, - именно
эти люди имели на развитие литерату ры, не только по со держа·
нию, но и в отношении художественной формы, решительное
влияние, какого не достигал ни один критик, думавший пре·
имущественно о художественных вопросах. Этот повидимому
странный закон об ъясняется тем, что необходимый для критика
дар природы - эстетический вкус есть только результат сп особ­
ности живо сочувствовать прекрасному в соединении с проница·
тельным з дравым смысло м. Эти качества в очень высокой сте·
пени принадлежали автору статей о Пушкине, -,потому не будем
удивляться, что он отличался чрезвычайно то нким вкусом. Лю­
дей с тонким �Вкусо м встречается много ; но были у него ка1чества
более редки е: беспристрастие и твердость. Он готов· был отдать
каждому до лжное, забывая всякие личные отношения; но не·
смотря ца пылкость характера, редко расточал излишние пох·
валы, на которые критика обыкновенно бывает так щедра отно·
сительно писателей, принадлежащих к од ному с нею литератур·
ному лагерю. Одним словом, характер его критики был таков ,
что внушал полное доверие и читателям и писа'Телям.
Все это необходимые условия для могущественного влияния
критики. Но жизнь и силу и м давала страстная любовь ко всему
живому и благ.ому. Без этой любви все остальные достоинства
были бы бесплодны. Во всем этом мы повторяем Голос общего
мнения, с кото рым едва ли кто вздумает не согласиться. Но те·
перь мы должны .ко снуться и того вопроса, в ответе на кото рый
несогласны с до вольно многими из людей , нами уважаемых.
Имел л и автор статей о Пу шкине столько знаний, сколько тре•
бовало высокое место в литературе, усвоенное ему природными
дарованиями? Повидимому ответ на это дается самым достоин·
ством его критики и тем, что из в сех литературных битв он вы·
ход ил победителем, хоть часто имел п ротивниками людей, слы­
вущих великими учеными. Какого еще спрашивать лучшего дока­
зательства на то, что он обладал знаниями , для него нужным и?
И однако же, некото рые в том со мневаются. Когда было ему
767

время приобресть обш11рные знания ? - говорят они : он всегда
был так обременен работою для приобретения насущного хлеба ,
что не мог дать себе основательного ученого образовани я. Мы
сами лично знали его, прибавляют иные: нам •положительно и з­
вестно, что он не был человеком ученым. Отвечаем на вти со­
мнения из уваженил к не�tоторьrм из людей, введенных и ми в
странное недоразумение.
Автор статей о Пушкине не читал в подлиннике ни греческих
классиков, ни Тассо, ни Шекспира ; - он не знал санскритского
я зыка и чешского наР.ечия; не мог отличить славянского ману­
скрипта XI века от манускрипта XI II века, - кому эти зна11ия
кажутся необходимыми, тот может жалеть о его необразова11но­
сти . Но мы заметим, что если мерить русских ученых по строгим
требованиям так нм�ьmаемой основательной западной учености,
то очень немногие (конечно мы не го'Во рим о специалистах : мате•
матиках, естествоиспытателях, меди·к ах, филологах и т. 11t., между
ними много людей , истинно ученых : но разумеетс я не такой уче·
ности требуют от лите ратор а) имеют право на имя ученых лю·
дей, и мы положительно утверждаем, что именно те люди, ко·
торые наиболее толкуют об учености и хвалятся своею ученостью
и прослыли за великих ученых, оказываются на деле очень пло­
хими учеными. Из наших ученых (кроме специалистов) мы знаем
только одного, который действительно заслуживал имя человека
с европейскою у•1еностью, - это был покойный Надеждин. Дру­
гие мнимые ·великие ученые могут сказать о себе, если будут
откровенны:
Мы все учились понемногу
Чему-нибудь, и как-н11будь" .
именно, они .знают кое-что и кое-как, - и за то им честь, потому
что преж де и таких людей у нас было очень мало. Но они не
должны упрекать других в недостатке того , чего не имеют сами.
Итак, вопрос становится определеннее : дело идет не о том, имел
ли автор статей о Пушкине такую ученость , какой обладают не·
которые из европейских литераторов, а тол ько о том, наши так
называемые великие ученые имеют ли основание думать, что он
уступал им основательностью знаний. На это можно отвечать ре·
шительно : не имеют никакого основания. Чем он занимался, о
чем он говорил, что ему было нужно знать, то знал он очень хо·
рошо , как очень немногие у нас. Если бы спор шел о предметах
малои.sвестных, мы не приняли •б ы на себя отв ажности говорить
с такою уверенностью; но со мневаются в чем ? - хорошо ли он
знал гегелеву философию, на которой основывались его общие
воззрения ; хорошо ли он знал русскую литературу, о кото рой
судил; были ли ему известны иностранные литературы на столь ·
ко, на сколь ко нужно знать их русскому критику? - не нужно
и меть чрезвычайных познаний или особенной смелости, чтобы
768

судить , действительно ли до-казал 1'0'1' lfAИ другой литерато р саоь
ос новательные знания в по добных предметах - ведь это спор не
о китайском языке. Мы решительно думаем, что л юди, кото.Qые,
з ная критику автора статей о Пушкине, со мневаются, достаточно
л и ему извест ны были иностранные литературы и геге.лева фило·
софия, обнаруживают только собственное незнание в этих пред•
метах. Еще забавнее сомнения, относящиеся к русской литера·
туре, которой никто не. знал так хорошо, как он. Нам кажется,
что толковать о недостаточности ero знаний могут только и.ли
люди малообразованные, и.ли педанты, еще менее имеющие права
н а имя образованных людей. Доказать это самым подробным
образом очень легко , ее.ли только буде-�· надобно, - но мы хотим
надеяться, что в этом не 'бУдет нужды.
Надобно сказать, что над.лежащему его ра.эвитию много по·
м ог.ли те самые обстоятельства его судь бы, которые для некото·
рых служат основанием к недоразумению, ·которого мы кос нулись :
дело в то м, что автор статей о Пушкине был человек бедный, пре·
достав.ленный с очень ранней молодости самому себе, и что до
двадцати двух и.ли трех, быть может, до двадцати пяти лет, когда
облизился он с Станкевичем, никто не заботился о его развитии.
Нужда, как извест но, ·п рекрасная школа для тех немногих, кото ·
рые опособны пройти эту школу. А еще лучшая школа для ум·
ного человека то , когда его го.лова не набивается с малолетства
раз.личнь�и кривыми то лками, которые пото м так трудно бывает
исправить. Выучиться легче, нежели р азучиваться и переучи·
ваться. Он с ов ежими си.ла�Ми, с непритуп.ленным со физмами
чувством истины начал свое образование, KQrдa был уже в юно·
шеских летах : прежде учился он мало, следовательно и забыв ать
ему было нужно только немногое. Это важная выгода. Потому и
натурально , что он по стигал истину бмстрее, нежели !Кто·нибудь.
Он сам дал себе образование - потому и натурально, что он дал
себе такое об разов ание, какое было ему нужно . Он не имел воз·
можности уопокоивать себя предубеждением, 11<оторому так ча сто
поддается большая часть людей, по лучивших так называемое
основательное образование: «это мне у ж известно ; зто я давно
уж знаю» - потому очень естественно было ему приобресть зна·
ния действительно основате.льнь1е и полные, в той мере, как то
было нужно . И в са,мом деле, несмотря на положительные дока·
зате.льства того, что средства к образованию, которые он имел,
бы.ли скудны, очен ь мало найдется людей, кото рые об.лада.ли бы
такою основ ательною ,и прочною о·бразоваН'Ностью. В том нет
сомнения, что многое в этом отношении, как и вообще во всем
развитии автора статей о Пушкине, надобно приписать влиянию
Ст анкевича и его друзей.
Иметь более и .ля менее обширные знания - еще не осо бенная
редкость и.ли важно сть. Важнее быть человеком с прочным обра­
з ованием. Но еще гораздо .важнее для писателя, кото рый имеет
4 9 Н. г. Чорныш11
1
скиl!, т. 111
769

решите льное влияииt на аубл·ьку, rораздо важнее име'l'ь твердую
и стройную систему воззрений, в которой одно по нятие не про­
тиворечило бы другому, одно положен ие не опровергалось бь1
другим. У н ас это встречается очень редко , при запутанности и
бессвязности понятий, которые /Вливаются в нас воспитанием и
обществом. Вообще говоря, по чти у каждото из нас в образе мыс­
лей есть что-то хаотическое, смутное. Человеку, привыкшему к ·
лог1И ческой последовательности, трудно даже понять, каким обра­
зом в одной голове �могут соеди няться понятия и привычки со­
вершенно несовместимые. Даже лучшие умы не свободны от
этоrо недостатка, - IВ 11
1
рИ1Мер укажем на Пушкина. С одинако-
, вою искренностью писал он страницы, совершенно разнореча­
щие по своему духу , так что повидимому автор одной тирады
должен был бы ненавидеть автора l'РУГОЙ, - а между тем, обе
на�писаны одни•м человеком, который и не понимал, что жестоко
противоречит сам себе. Еще резче эта хаотичноrсть по нятий в
Гоголе : он а так велика, что многие могли объяснять ее только
недоб росщ1естностью или умственной болезнью. С нашими так.
называемыми мыслителями та же самая исщри.я. Даже в На­
деждине, ед ва ли не сильнейшем из них, очень за.метен этот об­
щий недостаток. •Шаткость понятий и бессв язност ь, хаот ичность
мнений - са ма.я обща.я черта у нас. Обыкновенно даже наибо­
лее развитые люди сами не знают, .к чему ведет принимаемое
ими основание, пз каких посылок выведено отвергаемое ими
следствие. Иск лючение составляют и теперь очень немногие люди,
а пятнадцать ил11 двадцать лет то�му назад число их было еще
го раздо менее. Автор статей о Пушкине был так счастлив, что не
только ра звил в себе стройный и твердый обра,.з воз·зрен.ий на
литературные вопросы, - этому чрезвычайно много помогли об­
стоятельства, о которых У1J1О м.янули мы выше, - но и распро­
странил его в публике, которая теперь ·в свою очередь начала
иметь прекрасное влияние на литературу, - и не допускает ее
уклон•итьс.я от прочных оснований, по�оженных автором статей
о Пушк.и не, по крайней мере не позволяет ук лониться так далеко,
как, без ох ранения со стороны nу·блики, могло бы это случиться
при стремлении iМНо гих талантли вых писателей возвраmтьс.я на
прежнюю, до-rоrол ев скую колею•
.Все эти редкие ка·чества ума .и характера, которыми природа
наделила автора сrатей о ПуWiшне, были посв ящены, как мы уже
указали в предыдущей статье, служению одной высокой идее -
служению на пользу родной стр аны, без страха и лицеприятия.
Любо·вь �К родине, мысль о благе ее одушевляла каждое ero сло­
в о, - и только эт им страстным у�влечением объясняется и не­
преклон на.я, неутом ИIМа.я •энергия его деятельности, и ero могу­
щественное влияние на публику и литературу.
Пост араемся теперь обозреть зту деятельность в ее пос ледо ­
вательном разв итии.
770

<О СОЧИНЕНИЯХ fОfОЛЯ>
."
Они {крити ческие статьи. - Ред. ) не явля.лJИсь, конечно, н е
ПfJ недостатку желания критики высказать свои понятия о Гого ·
ле - н апротив, очевидно, что критика сочувствовала ему бол ее,
нежели ·ко му бы то ни было из [велю�их] ру�сских писателей, - но
по трудности изложить эти 1По нятия в такой фор ме, какая тре·
бовалась русскою публикою ,-хотя, пов идимом у, ничего не было
легче и проще, как написать эти статьи, постоянно обещаРмые и
никогда не являвшиес я. потом у что определенное понятие о зна·
чении Готоля составить J'Ораздо легче, нежели, н•апример, о ·Н С·
уловимом, эфирном характере поэз ии Пушкина ; здесь не нужно
было освобождать и себя и читателей от •каких-нИ'будь неточных
взглядо в, как это приход:и лось делать, говоря о Пушкине - на­
п ротив, мож но ск азать, что верное понятие об отличительных
чертах .деятельности Гог оля уже было не только в критике, но и
в публике. Сам Гоголь, прекрасно охарактеризовавший себя во
мнwих местах своих сочинений, испол нил большую часть задачи,
предстоявшей критику. Оста·валось только развить эти мысли,
высказать их с необходи мыми пояснениями, высказать сильно и
жарко - но это самое и было затруднительно. Таким образом, о
Гоголе не было написано ясных и подробных статей, как о Пуш­
кине ; суждения о нем ограничивались рецензиями, прекрасными
н верными, но не достаточно обширными 1Н ясными. Еще не ус ·
пелп они достичь той массивности, ко-rорая необходима для проч·
ного действия на нерешительные умы, как явились «Выбранные
места из переписки с друзьями» - и Гоголь, к сожалению, ст ал
в новые отношения к лИ'Т'ературе и :публике, противоположные
прежни м. Критика .должна была .доказыва:rь, что эти отношения
ло жны. Без сомнения, это было только временною необходимо ·
стью , котор ая, будучи раз исполнена с надлежащею твердостью,
не мог.ла В1Последствии мешать критике обрат:иться с прежнею или
еще более жаркою любовью к «Рев изору», «Мертв ым душам» и
другим дивным произведениям Гоголя. Но вскоре после выхода
« Выбранн ых мест из переписки с друзьями» в русской критике
водворилась мелочность и вялость, продолжающая rосподство·
вать до сих пор. Тут уже нечего было ожидать ши рокой и прони·
каю щей в массу оценки Гоголя, то есть целой литературной
эпохи, можно сказать, целой исто ричес·кой эпохи в развитии рус·
ского са1мопоз нания, но и более сп одручные явления не были
оценены на.длежащим образом - не только о Гоголе ·не была в
силах сказать ничего замечательного критика последних годов­
что .дельного и нужного у опела она сказать о гг. Григоровиче
или Писемском, о гг. Полонском, Фете или 1,Uербине? Потому
пос ледним памятным для публики пригово ром о Гоголе остались
суждения, вызванные его «Перепискою с друзьями». Они не
моглrи производить впе чатлени я , выго дного .д ля литературно!;'о
49•
771

значения Гоголя. Убеждение в его величии было ;во мнО1Гих его
qочитателях ослаблено этими последними впечатлениями, а во
всех почти ос тается, как было десять лет тому назад, робким ,
нерешительным, не имеющим веры в собственную основатель­
ность инс11и нктивным сочувствием, еще ожидающим себе дока­
з ательств и внушения несомнен ности от критики .
Если бы нынешняя критика могла, то должна была бы ис­
полнить относительно Го голя обязанность, коrорой не успела ис­
полнить современ11ая ему критика, оставившая нам впрочем пр�­
к расные указания, кото рые нуждаются только в развитии. Мы
не уверены, что и эrо будет ею сделано, как должно. Тем менее
можно ожидать удовлетворительной оценюи Гоголя от нашей
статьи, кото рая и по сп ешности, с кото рою написана, и по самому
объему, не более как простое извещение о в ыходе в свет творе•
ний писателя, з амечательнейшего из всех , каких доселе представ·
ляла русская литература. Мы только должны сказать, каково но ­
вое издание его повестей и драматических произведений, перепе­
чатанное с издания 1842 года, и дать читателям отчет в содер•
жании произведений, которые под названием «Сочинений
Н. В. Гоголя, на йденных после ero сме рти», являются ныне в
печати в первый раз.
Четыре тома «СочинеН1ИЙ » - точное повторение прежнег о rИЗ·
дания - в этом состоит их существенное достоинство. Мы слы­
шали многих, находящих неизящным формат и шрифт нового из­
дания, которые сохранены со вершенно те же, какие были в преж­
нем. так что на вид трудно отличить их одно от другого. Выбор
шрифта и формата нисколько не зависел от нынешнего издателя.
r. Трушковского, который нашел более двух томов «Сочинений»
уже О'1
1
печата нными, еще при жи зни самого Гоголя, и по нео бхо­
димости должен был доко11чить издание то чно так, ка1{ оно было
уже начато. Конечно , издание 1842 г ода и новое дагерротипное
повторение не могут быть названы образцами типографс,кого изя­
щества, н о в этом отношении не уступают они большей ·части
русских книг. Притом, сочинения Гоголя имеют достаточно внут­
ренней привлекателЬ1Ности . чтобы быть драгоценными в каком
бы то ни было издании. Точно так же и второй то м «Мертвых
душ» по необходи мости должно было напечатать шрифrом и в
формате двух изданий первого тома, чтобы не вводить разнока­
либерности в одну и ту же книгу.
Этот второй том «Мертвых душ» заключает в себе пят�
r лав, кото рых старые черновые тетради нечаяН'Ным счастием уце•
"ели от сожжени я; 11, кроме того, так называемую «Авторскую
f!:Споведь» Гоrоля . Необыкн овенный интерес , возбужденный BQ
13сей pyr.ct<oй пу·бЛИ !{е этими рукописями, - ин терес, кото рому не
бЬ!ЛО примеров С ТОГО времени, как ЯВИ ЛОСЬ лет тридцать ТО М.)!­
назад «rope от ума» - служит лучшим доказательством того .
к а1< драгоценно дl\iJ 13'Се� �а..: имя великого писатедn. Е�В4 дИ
772

даже долтны м ы гово рить об э11их только что напечатанны х
произведениях, как о н овых для публики. Они новы то лько для
критики , которая действительно еще не имела случая рассуждать
о них.
Чтб ж е должно сказать об этих произведениях ? Достойны
ли они великого таланта Го голя по литературным своим каче·
ствам ? И, принадлежа той мохе жизни автора, которая озна·
меновалась «Перепискою с друзьями» , напоминают ли они пр еж·
него Гого ля, или только сочи.кителя этой переписки? Каково
было направление ?'Удожественной деятельности его tПосле страш·
ной tПеремены в его личных отношениях 1К с воим по читателям?
И действительно ли его «Авторская 1Иоповедь» есть нелицемер•
яая исповедь и насколько уясняет нам она загадочную личность
:в еликого писателя, бывшего также не совсем обыкновенным че­
ловеком по уму и характе ру ?
На tПЯТИ·шести страничках нашей статьи невозможно обстоя­
тельно исследовать этих вопросов. Но читатель в праве сказать,
Ч'l'о мы не до лжны были и упоминать имени Гоголя, если хотим
совершенно уклониться от них, и хотя в кратких намеках мы
должны отвечать на них.
Пять r лав второго тома «Мертвых душ» уцелели тольк о в
чернО1ВоЙ рукопис и. Это обстоятельство, уже само по себе отни:
мающее возможность положителЬ'но решить , ниже, наравне или
выше пер вого тома «Мертвых душ» в художественном отноше·
нии было бы их tПродолжение, окончательно обработан!Ное авто­
ром, н е т ак еще в ажно , чтобы заставить нас со вершенно отка·
заться от суждения о то м, потерял или сохранил всю громадность
своего таланта Гоголь в эпоху нового настроения, выразившего
[ся] «Перепискою с друзьями». Но общее ·суждение о всем, сохра­
нившемся от вто рого то м а, делается невозможным потому, что
этот отрывок сам в свою очередь есть собрание множества от·
рывков, написанных в различное время под влиянием различных
:настроений мысли, и, ка1К кажется, написанных по различным
общим планам сочи1нения, наско ро перечерканных .без пополне­
• ни я в ычеркнутых мест, отрывков, е ще не приведенныf( в соот­
•ветствие между собою, разделенных п робелами, часто гораздо
•более значительными, нежели самые отрывки, наконец, тем, что
многие и з напечатанн ых ныне страниц были, как видно, отбро·
· шены в ст орону самим автором, как неудачные, и заменены или
до лжны были быть з аменены друrими, н аписанными соверщенн()
вновь и по гибшими для нас. В се это заставляет рассматр иttать.
· к аждый та кой отрывок nсрознь и произносить сужде11ие о не пят11
rлавах '«Мертвых душ» . . . :
.
.
.
.·.
.
.
.
•
.
.
•
.
•
•
.
.
•
- этой потери ед·юнст венного и нт ереса, котор ый во збуждал
еще ero к жизни. Тентетников проводил время следующим
образом:
Набиратμ JJeTIJTQIM стр, 8, 9, 10 от :j:j: до S. ПQТО1'4 <:тр. 34,
'773

35, 36, 37 и одну сторону с стр. 38 до слов: «В осветив­
шихся комнатах, т. е. от знак�а :j:
:j:
до S. и далее стр. 39, 40,
41oт:J:I:до S.
Разведав от прислуги о любви Тент етникова к .В етр ищевон и
ссо ре с ее отцом, Чичиков взду мал по мирить их и устроить
свадьбу, чтобы со вершенно •вте реться •В благосклонность и 1с
Тентетникову и •К .Ветрищеву, склон ит ь их на прод ажу .мертвых
душ, :а если можно, извлечь из друзен и другие выгоды, какие
представятс я. Он t1
1
риступил �К делу слсду1о щим образом:
набирать стр. 46, 47, 49, 50, 51 и от:\tдо S.
с таким опусти вшимся, �потер явшим всякую волю человс1со м, как
Тснтетников , лег1со было с.ладить ; посмотрим, каков человек Бет­
рище в и как Чичнко в успел забрать в свои мягкие руки этого
упорного и у.прямого человека, прИJвыкшего, .пови.димому, коман­
до вать �всеми, его ОI<ружающими:
набюрать стр. 56, 57, 58, 59, 60, 61 от зна�Ка :j:\: до S .
Ус лышав имя Тентетникова, дочь генерала вошла в комнату
набирать стр. 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69 от знака :j:j: до S.
И Чичиков прlfступает к из.ложен·ию своих просьб, на которые.
конечно, не по.лу чит оТI<аза от очарованного генерала.
После таких отрывков невозможно .и думать о том, что Гог о.л ь
когда-нибудь мог сделаться недостойным своей великой и благо­
родной с.ла�вы. Что же сказать, например, о речи генера.л-губер·
натора, этой речи, сто.ль знамен ательно за'К.лючающей собою не·
оконченные страницы вел икого прои зведения и уже �знамена·
те.льна •прерываю щейся на с р еД1И н е возвышеннейшего воззвания �
Чичиков пойман в составлении под.ложного завещания; но в его
деле замешано столько .людей, что ужас обнимает благородного
начальника, и он, со звав своих •Подчиненных, говори т им, что
судьба �их всех в его руках, что он может предать их в·сех .аас.лу·
ж енной учасm . Но, п р одолжает он, я предлагаю вам в nос.лед·
ний раз возможность спастись.
1Набирать стр. 240, 241, 242 от знака :j:j: до S.
Тут нечего х валить : кто не преклонится перед человеком, пос.лед·
ними словами к н ам была эта р еч ь, тот недостоин ·быть читате·
.лем гого.ля.
«Авторская иоповедь », кq_то рая напечатана в виде при.ложе·
ния ко второму тому «Мертвых душ» , представляет чрезвычайно
важные 1Материа.ль1 для уяснения не тол ько странной, обнаружен·
ной «Перепискою с друзьями» , перемены в отношениях Гоголя к
публике и критике, но и вооб ще д.ля характеристики чрез-вычайно
оригинальной и з а гадочной .личности Гогол я. Статья эта напи­
с ан а по по�оду неблагоприятных д.ля авто ра отзывов о «Пере·
писке с дру.зьями » с целью служить ему оправданием, объясне­
ни ем прои.схожден ия его книги и органической связи, соединяю­
щей это странное явление с его п реж ним и произведениями, 11< 0·
торых отри�ание видела критИ'ка во многих письмах. Было бы 11
77-1

сАишком до лго и быть может трудно входить эдесь в раэбоf)
того, �насколько основательны оправдw ия Гоголя и нас колько
справедливо было осужден ие, .заслуженное его книгою. Но весь
тон Э'l'оЙ ст атьи убеждает , что испо ведь, в ней заключа1ощаяся,
до бросо вестн а, что в ней Гоголь искренно, б ез вс яких п рикрас ,
изображает свою .l
li
Ичность, как сам понимал ее. Тяжелая обязан·
ность, им на се бя принятая, не может быть исполняема иначе
как в п атетическом нас1·р оении духа, и потому все слова его про·
ни,кнуты жаром увлечения, !Кото рому многое, быть может, пред·
ставляется в слишком теМ'Н ых красках - таковы всегда бывают
искренн·ие приmания - о ни необходимо бывают проникнуты
характером самоотрицwия, самообвин ения да же тогда, если де·
лаютс я с целью опр авдания. И, быть может , Гоголь представляет
себя во многих отношениях худшим, нежели каков он был на са·
мом деле. И однако же быть может потому , что сила самоотри·
цания дается только высотою и силою нравственной личности
человек а, вы, прочитав эту стра.нную исповедь , говорите : «Как
велик и благороден был втот человек, несмотря на все свои сла­
бости и странные заблу,жде нияl» Впечатление, произведенное ис·
поведью Гоголя, можно сравнить с тем сужден ием , которое вы
невольно произносите, до читав « Confessions» Руссо , в которых
так беопо щадно отдает он 1н а общий позор овои пороки и ош иб·
ки: «Да, прав был этот человек, гор до и смело говоря : каков бы
я ни был, но я был одним и з лучших людей в мире!» Правда,
Гоголь был горд и самолюбив, ·но он имел право быть горд свои·м
умом, своим страстным желанием блага родной земле, своим ге­
нием, свои ми заслугами перед всем русским обществ ом. Он ска·
зал нам, кто мы та�ков ы, чего недостает н ам, к чему долЖ1Ны стре­
миться, чего г нушаться и что Лll)бить. И вся его жизнь была стра·
ст1юю борьбою с невежеством и грубостью в себе, как и в ltPY·
гих, вся была одушевлена од ною горя,чею, неизме11
1Н
ою целью. ­
мыслью о служеююи благу своей родин ы.
Но искренна ли эта исповедь ? Ведь Гоголя называют чело •
веко м с!_<рытным, даже л1обившим притворяться, пускать пыль в
глаза ? Ну да, он сам говорит , что , подобно 'всякому человеку с
глубокой натурой и великим у'Мом, 1Не любил выд1авать на пре­
вратный людской суд своих задушевных мыслей. Но содержание
11 то11 «Авторсжой исповеди» ручаются за глубокую правдивость
признаний. В ысказав их в часы увлечения желан ием предс та­
вить свою ж и э11ь и стремления, ею управлявшие, в истинно м
овете и тем оп равдаться от обвинен ий, его подавля,вших, он гово ­
рит : « Ка'К случилось, что я должен обо всем входить в объясне­
ние с читателем, этого я сам не могу понять. Знаю только то ,
- что
Нlикогд а, даже с наиискреннейшими приятелями, я не хотел
изъясняться нас чет сокровенней.ших моих по мышлений. "
Но,
начавши некоторые объяснения по поводу моих со чинений,
я должен был неминуемо з агово рить о себе самом, потому что
775

соЧ:И
И
ения теоно связаны с делом мое� души » ... И вот, у.в лекшись
по своей страс'1
1Н
оЙ натуре, он рассказал 1Н ам все : как с первой
юности самым задушевным его. желанием было служить родине;
как о н он ачала •пони мал это служение, как гра·ждан скую службу
по какому•нибудь ведомс11ву, :как бился, что бы 11
1
айти в этой
службе место по себе, как, мучимый постоя•н1ною то скою, воз­
буждае мою и природным расположением х арактера, и житей­
скими оп ытами и всем окружающим, он , чтобы убить свою тоску,
начал писать, передавая бу.маrе все, что его мучило, и усиливаясь
хохотать стt.в озь слезы, ... как просветлело перед ним соэна111ие,
чтоэти11
1
роиэведения, написа1нные не в ·н адежде авторской
{'Лавы, разоблачая перед его соотечественниками их собственное
положение, со ставляют уже служение на пользу общую, и он со
страстью предался этому с�ужению ; как .п отом, опять мучимый
созна�нием, что мало приготовлен к этому служению, мало знает
и человека, и идеал, на который должно указывать человеку, и
роди1ну, которую изображает, он нача.,J\ учиться и размышлять,
не превраmо л:и он взялся за дело своего у чения, мы не хоmм
рассматривать; и как при это м �было не в•пасть в тяжелые
ошибки человеку , которому ни образование, ни окружавшее его
обществ о не ук азывало ни истинной исходной точ·к и, ни истин­
ного пути ? И чем сильнее был ум •этого человека, тем резче были
и его заблуждения, чем с большею ревностью стремился он, тем
более вовлекался в ошибки ... Но дело в том, что стр емление его
было пламенно, неутомимо, что цель , к которой о н стремился,
была благородна и высока - и мы, жале.я об ошибках, осуждая
их следстви я, не можем не преклоняться перед прекрасною, пла·
меиною и благородною личностью этого нового Фауста, пожи­
раемого жаждою высокого и благого знания и благородной дея·
тел�носm . ..
Как ни велики тв ои ошибки, мученик окорбной мысля и бла·
гих стремлений, но ты был одним из благороднейших сынов
России, и безмерны твои заслуm перед родиной.
(На этом pyl<.on ucь о брывается)
< РАЗГОВОР ОТЧАСТИ ЛИТЕРАТУРНОГО, А ВОЛВВ
ИВ ЛИТЕРАТУРНОГО СОДЕРЖАНИЯ> 1
.. . Леl'ко было бы привести десятки друl'их п.римеров. Но к
чему обременять излишними доказательствами истину, кото рая,
кажется, довольно яона сама JIO себе, без всяких аргументаци�?
Я хотел толЬ1Ко ска�эать вам, милостивый госу.царь, что для
пользы самих литераторов надобно желать, чтоб хотя изредка
доходил до �их слуха голос пу·бли•ки, не посвященной •в тайны ли ­
т ературного .кружка, ничего не З1Н ающей о справедливых , быть
может, но чуждых объекти вн ому достоинству литературного
776

произведения для публики соо бражениях и о бстоятельств ах, ко ­
торые, как мъr , читател'И, з амечаем, имеют иногда ВЛ'ИЯ'иие на
мнения журналистов. Я понимаю, что близкое знакомство с лич•
ным характером автора, с различными обстоятельствами и усло·
в иями, от которых зависело разв итие идеи , осуществ ленной в
прои зведении и даже самый вид этого произведения, может в о
многом объяснят ь журналисту значение рассматрив аемой пове­
СТ'И и �и пьесы . Н е сомневаюсь та,к же, что привычка отдав ать чи­
т ателям основательный отчет в своих мнениях развивает в пи·
с ателе, посто янно занимающемся критико ю, тонкость вкуса и си­
стемати ческую ст ройность по нятий. Одним словом, охотно со •
глашаюсь я, что постоянн ые рецензенты наших жу,рналов имею т
большие преимущества над читателем, находящимся вне сноше­
ний с людьми, принадлежащими к литературному 'Кругу. Но с
тем �вместе п редполагаю, милостив ый госуда рь, что �в ы не най­
дете моих слов со верше111но ошибочными, если я скажу , что со •
прикосновение с мнениями таких читат елей может приносить кри­
тике до вольно з'НачJJтР льную пользу. Правда, литера'I'у;рный кру­
жок представляет собрание людей, замечательнейших по уму и
обра•зова.нности, в высокой степен11 одаренных благородством ха­
рактера и любовью к истине; предст авляет, можно сказать, ц,вет,
народного с амосо знания. Но вы, милостивь�й государь, должньJ
со гласиться со мн,ою, что всяко е, даже самое лу чшее, общество
людей , тесно связанных одИ'Наковым родом деятельности , под•
вергается опасности впа дать в односторонность и иоключитель-.
ность, если его мнен и я не будут освежаться постоя нным прили­
вом све>1�их м ыслей от массы всей нации. Это, можно сказать, не·
сомненная истина. Для нас, публик'И , столь же осязателЬ1Но , что
сопрИt<основ еН'Ие литературы л лите рато ров с публикою не так
жи во и деятельно , как бы то го надобно желать . Не решаюсь оп­
равдывать в том публику : ко ренная решительная в ласть и в этом
деле, .как во многих других, �пр инадлежит ей, и, конечно воля
публики (или, точнее гово ря, недостаток воли в публике ) -
причина кос1
11
ения, ес ли смею так в ыразиться, 'В коrором на·
ходится наша литература. Все зависит от твердого !ЖеJ!.а•
ния публики. Скажи она : «я хочу, чтобы было и,наче» - и ли·
тература наша, ко нечно , о жи в илась •бы. Н о не оправ дывая впол,не
публику, за,мечу , однако , что и литераторы, в особенности же
Ж'}'lр наNисты, до некоторой степени flеп рав ы: он и, ,кажется, не
в се возможное делают цл я возбуждения в публике более жи,вого
сочувствия к литерату ре, Н апример , хотя б сослаться на те от­
ношения между публикою и литературой, о недостатке кото­
рых завел я речь: если бы журналисты и вообще писатели уси­
ленно в ызывали читателей к сообщению им впечатлений, прои з­
водимых в публике различными я влениям и нашей слов есности,
'8ЫЭОВ не остался бы ни совершен.но безответен, ни совер шеино
бесплоден . Поверьте, что r. *** илр т. *** нашли бь1 людей, же-
777

лающих поде литься с ними своей симпатиею к их проиэведеНlиям
или недово?.ьство.м на некоторые недостатки их деятельности ,
ес.1
11
и бы читате.1
11
и были ободрен ы на такое дело у'веренностью, что
г . *** и 'r . *** не считают себя жител ями Олимпа , ,вознесенными
выше соприкосновений с простЫ1ми смертными. Даже и опасение
явиться непрошенным корреспондентом и подвергнут ься насмеш­
ливой улыбке за свое жаркое сочу вствие не всех останавливает,
если верить г. Чистомазову , недавно возвратившемуся в на ш
город из Петерб�рга, где имел он случай сблизиться с некото ­
рь1ми литераrорами. O·r одного из них г. Чистомазов слышал,
что г. *** действ.ителмю пол�чал от своих читателей до вольно
много писем, ободр.я�вших его к 11
1
ро.должен ию его деятельности,
и, быть может, не оставшихся без в лияния на энергию этой по·
лезной •деятелмюс'I1И. Еще бол:ее нашлось бы желающих выра­
жать свои мнения о любимых пу�бликою писателях, если бы пуб­
лика знала, что писатели того желают. Еще гораз�о больше най­
дется читателей, кото рые стали бы выражать журналистам ,в пс·
чатления, произво.д ·и мые в них книжками журналов, если бы
журналы того хотели , - потому что, не играя в нашей жизни
с л1шжом важной ро ли, литерату-ра имеет однако же для публrи·
ки гораздо более значения, неже.1
11
и предполагают мно'гие люб и·
мые нами писатели, и, быть мо жет, предполагаете вы сами, ми·
лостивый государь. r . Чистомазов вывез из Петербурга ДО ВОЛЬ'Н()
бездушный и бесцеремонный тон суждений о литературе и лите·
раторах, - и на �поверку ок азалось, что он заимствовался им от
писателей, с которыми сближался. Он тепе рь сам уверен и хочет
уверить нас, что , писатель - нечто вроде Вестриса или г. Перро ,
известных балетмейстеров; что писатели--собратья г. Дрекслеру ,
нащему токарных дел мастеру, который при,готовляеr нам оч ень
изящные ко рзиночки, табакерочки, тросточ ки и гребеночки. Mi:.r
восхищаемся тонкою работою г. Дрекслера, вы аплоди руете
прекрасному иску,сс11ву г. Перро, - и тем кончается дело. Иных
понятий я и не ож идал от писателей, с которыми сближался г. Чи·
стома1зов, по rому что действительно и сам не вrижу большой раз­
ницы между из делиями г. Дрекслера и произведе ниями людей,
которые соо бщили моему знакомому та.кое ,воззрение 1н а поэ·
эию,- а личность и деятелЬJНость каждого есть основа его мне·
ни й. Не знаю, милости вый госу1дарь, какое впечатление произво·
дят на вас подобные мнени я, но не могу уде ржать�ся от естес'1
1В
ен­
ного пред,положения, что когда есть в литературном кругу люди,
думающие таким образом о сущности занятия, ими избра,нного,
составляющего их при·звание, то и остальные, не разделяющие их
понят�1й, должны отчасти ощущать на себе их вредное действие,
в том отношении, что привыкают видеть высокое .э.н ачение лите­
ратуры о"tверrаемым. - «Если писатели, которых я знаю за лю­
дей умных и образованных, сами считают литер атуру, - свое
собственное занятие, основание своих пра�в на более или менее
778

1:1оче1ное место в обществе, - только rрациозным nересы.панием
1 1•з пустого в порожнее, ю лько обтач и ва н и ем фраз и ;нанизыва­
н•ием жу м чуга (по персидск ому выражению ), - если между са­
мими писателями существуют таки е по нятия, то �к�щ же долж.ны
смотреть на литературу читатели, для которых уважение к ней
не связано с правll!ми собственоной личнос11и на общее уваже·
ние?» - (так должен думать каждый из литеQаторО!В, пони•
мающих литературу к ак дело жиз.ни, а 1не без.делье краси1восо пу­
<"Тослоsи я) - «если са•ми писател'И придают литерату.ре так мало
значения, то .в глазах публики она должна и�меть его еще менее.
Поrому , не ошибочна ли моя �заду шев ная мысль считать овои ли­
терату ри ые стремления чем-то серьезнЫJм ? Не напрасно ли я ста­
раюсь го ворить с публикою о том , чю волнует мою душу ? Пони·
мает ли меня чит атель, как своего друга, к ак со брата, требующего
у него опоры и в свою очередь старающегос я дать ему опору на
бодрый путь по трудно�му полю битв жизни ?» И, ко нечно, т а·
кие сомнения и опасения отноmтелЬIНо здравого смысла и здоро­
вого сердца читателей не могут не охлаждать до некоторой сте­
пени бла·городноrо одушевлени я, �КОТQрое од0но дает силу ,Аостойно
ИС1Пол1нять тяжелый долг овятого приЗ1Вания благородным и мо­
гу чим словом действовать на разум и сердце овонх СОJ'IРаждан .
Милости�вый государь ! Я не имею ни права, ни претензии го­
ворить от лица публики, но позво льте мне, од.ному �з русских
читателей, подать голос за себя и за многих друf'их читателей, с
коТО�рыми сближала меня жи•З1Нь. Меж•дУ образов анными людьми
гг . Чисто м азов ы встречаются редко , - да и те исправляются ,
ка.к окоро в них пробуж·д ается душа. Людей, без0ду wн ых по при�
роде, очень мало; а всякий, у кого !В груди бьется сердце, а не ле­
жит кусок ,Аерева, в жилах те'lет кровь, а не вода, - всякий жи­
вой человек ищет жи.эки и мысли, а не грациозного пустослови я.
И, п ов�р ьте, милостивый госу�дарь, всякое живое .явление в ли·
7ерату.ре пробуждает в олрОNoIом боль•шинс11ве пу блики гор аздо
более сочувств ия, нежели...
Впрочем, я останавли0ваюсь здесь. Боюс ь увлечься 1В па фос, не
знаю, к ак •Вы его примете, - быть может вы посмеялись б ы
11ад одушевлеН'Ием провинциала, а если не посмеялись бы, не со ­
'lтите за оскор бление, что я ус}'IМнился : ведь вы, гг. литераторы
11 журналисты, иногда со мневались же в нас, ваших читателях.­
я могу привести на то дока з·ательства из любого журнала . При­
мите же уверение в И ОКJрен•ней преда.нности, - н е моей лично и
вам лично : какая вам ·нужда до моей npe,Aaiннocm или непред11
1
н·
нос11и ? а в преда"Rности каждого ЖИJВоrо человека в русском об·
ществе каждому �благородном у русскому писате лю.
Один из мн.о�их
Тверь.
20 февр аля 1856 года.
779

Р. s. nеречитав IПИСЬМО перед 0110 равленнем на почту , вижу,
что кон чил его на самом начале, а в сущности дела еще и не кос·
нулся. Сущность же дела состоит в следующем. Повесть г. Тур·
rенева «Ру.дин» прои•звела очень сильное впечатление на всех по ·
.рядочных людей, с которы·ми случалось мне встречаться в эти
.дни. Но .дело опять-таки не в том. Дело в том, что она оживила
и освежила меня. Вы (в февральской книжке « Со временник а»)
обещались поговорить о ней в следующем нумере вашего жур·
нала. Признаюсь вам, суждения наших журналов о г . Тургеневе
до сих пор не удовлетворяли меня. Они как будто не знали , ка­
кое огромное значение 18 русской литературе имеет г. Тургенев ,
по овоему влиянию на публИ1Ку, да и на развит.не самой лит ера­
туры. Я, признаюсь вам, боялся, что вы не оцените всего до­
стоинства последней его повести. Я хотел сказать вам: «говорите
об огром ном его значении смелее, решительнее; не бойтесь обви·
нений в у влечении, не бойтесь преклониться перед благородным
писателем, которо1му так много обязаны мы все. Публ1ика раньще
вас оценила г. Тургенева, и стыдно вам будет не сделаться в
этом случае ее брганом , если опоздали �быть ее руководи·
те.лем».
Чтобы показать вам, каковы мнения публики, я записал ор,ин
из разговоров, возбуж.денных между лю.дьми, которых я вижу,
появ.леlfИем «РудИtН а». В ов оем пись�ме хотел я дать вам подроб·
ные замеча1н ия о мнениях, выоказаНJНых различными людьми в
продолжение разгО1Вора о самых Э'1
1И
Х лю.дях - потому что обра�з
понятий каждого из нас зависит от его личности, - о причинах
и обстоятельствах, заставляющих одного думать так, а АРУГОГО
И1Наче, и подвергнув все м�нения строгой критике, выока·зать мое
собст.венное суж·дение о «Ру.дИJНе» и его авторе. Все это осталось
не исполненным, и разгО1Вор посылается •в ам без всяких ком·мен·
тарий, - это невыrор;но для моего самолюбия, потому что мое
мнение не по.лучило достаточного ра:эвития (в разговоре я приН�И·
м ал, как ув ид'ите, только самое н ичтоЖJНое учасmе ); но г .лавная
цель моя достиг.нута : вы имеете перед собою мнения нескольких
читателей и можете видеть , как, за исключением гг. Чистом азо·
вых, которых у нас очень мало, ду�мает о г. Тургеневе вся осталь­
ная публ•И1К а, то есть девяносто девять из ста образованных чи ·
тате.лей. Представителями этого огромного большинства яв ля­
ются три человека, с тремя радикально различными взглядами
на нашу литературу : 180 многом они не со гласны между собою,
но в одном совершенно сходятся : «из действующих ныне .лите·
раторов наших, нет ни одного, заслуга которого перед IП}'б ликою
равнялись ·бы заслугам г. Тургенева» . Ос мелюсь дать вам совет,
нескромность кото рого из.в иняется его справед.лИ'Востью: когда
будете писать о «Рудине», не забудьте указанного мною факта -
из действующих ныне писателей нет никого, чьи заслуги перед
публикою равнялись бы заслугам г. Тургенева. Журналисты
780

слишком долtо не хотели принимать 1В соображение втоrо фактit,­
почему, .я не знаю и не хочу знать; знаю только, что он должен
быт ь основанием в сех суждений о г. Ту ргеневе, и что чем в ыше
п онятие ваше о значен .и и п р оизведений г. Тургенева, тем о но
истиннее и тем ·ближе к мнению каждого ж ивого человека в рус­
ской п}'lблике.
.РАЗГОВОР ОТЧАСТИ ЛИТЕ.РАТУ.РНОГО, А ВОЛЕЕ
НЕ ЛИТЕ.РАТУ.РНОГО СОДЕ.РЖАНИЯ.
Комната сред1ней величины. Вокру� чайно�о стола сидят:
Смирно в , мужчина в ысоко�о роста, атлетическо�о сложения,
львиной о санки, с широкой �рудью, •С очень умными �л,азами и вы­
ражением чрезв ычайно�о добродушия �на прекрасном лиу,е .
Б у л ь д о i о в , человек средне�о роста, довольно мизерной на­
ружности и скверно�о характе•ра; лиу,о eio часто вспыхивает, но
только на минуту, - постоянное выражение eio - холодность и
рассеянность; чем резче и оскорбительнее eio слова, тем тише и
ап,ати чнее �олос. В е дри 1н, наружн.о.сть которо�о не описывается,
по известности ее для памятливых читателей *. Наконеу, Я, хо ­
зяин, лиу,о бледное и неинтересное. Все они - люди от 25 до 35
лет; и кор отко зн.акомы межпу соб,ою. Бульдо�ов моложе. Ведрин
старше всех.
Чистома1зов (очень изяшный молодой человек, с умным
и честным лиу,ом, с ма.нерами очень выдержанными, превосх.одно
умеюший владеть собою даже в минуты востор�а,-которых впро­
чем он нико�да не испытывал), вход.я : А, вы, эдесь, Смирнов !
Очень рад. Я намерен, господа, принесть на Смирнова жалобу
вашему достоуважаемому трибуналу (подает руку Смирнову, по­
том очень пр осто, по -дружески, Бульдо�ову и мне; Ведрину жмет
он руку с какою-то особенной развязностью, сквозь которую про­
�лядывает робость).
С 1М и р нов (с улыбкою, полною удовольствия от встречи
с Чистомазовым, пожимая eio руку). Чем же .я •виноват перед
в ами, наш добрейший и милейший джентльмен ?
Чисто1Ма зов. Во-первых, тем, что вчера заставили нас
в сех скучать и женироватьс.я, пригласив к себе, по неп.роститель•
но му слабодушию, столько .нелепых лжентльменов. Во-вторых,
тем, что ныне поу тру доставили .мне еще т ри часа окуки.
С•мирнов. Это.какимобразом?
Чистома з о •в. Зачем вы рекомендовали мне «Рудина»,
как что-то ..з амечательное ? Без ваших слов, .я не стал бы читать
• Этою фразою м ы заменили описание наруж ности Ведрииа.
-
Ред.
(примечание Н. Г : Чер нышевского .)
781

&1'у неу�ДаЧную, - как теперь убедился tоры<им испытанием, -
повесть. Бульдогов , отдаю вам на жертву Сми0рнова.
.Вульдоrов. А если у �мен.я не раскроете.я рот против
него ?
Чистомазо в. Тем ху•же для вас: вы губите овою peny·
тацию.
С м и р 11 о в. По слушайте , однако, Чистомазов: ужели «Ру­
дин» .действительно вам не нршится ? Это удивительно 1
Чистомазов спокойно и с достоинством делает утвердитель­
ный жест.
Б у льдоr о в (.сквозь зубы, будто про себя). Еще бы! Ра­
зумеется, ему «Ру дин» до .Nжен не нравиться.
Сми р 1Н о в (с жаром) . Но послушайте : вы человек со вк:У·
сом ; как же может вам не нравиться эта прекрасная повесть?
Чистома1Зов. Вероятно,потомуи·ненравится,что.я,�Как
вы говорите, человек со в�кусом . Вы судите 1ПО увлечению, по
снисходительности . Я суту по треб ованиям и·эящноrо вкуса.
Я ищу художественных .достоинств.
Я. -Неужели «Рудин» не имеет художесmен.ных достои нсТ1В ?
Чи с том а з о в. К сожалению, очень 'Мало. Мне это очен1J
прискорбно. Я 1в Петербу0рге И�мел случай много слышать о Ту:р·
rеневе и заочно полю бил его , как человека, очень приятного в
обществе, и как истинного джентльмена. Но я дол•жен сказать,
что «Ру,дин» его слаб в �удожес11венном отношении.
С�мирно 18. Почему же?
Чистомаэо в. .В нем очень •мало того, что называется
художес11в енностью.
Бульдого в. ПОЭ<вольте спросить : что вы называете худо·
жественностью?
Чистомаэов. Этословоимееточеньясныйсмысл.Бэгля·
ните на картину Жерара Дова - �какая изумительная от.цел1Ка 18
каждой подробности ! Ка·к чисто и тонко обрисов ана кажяая
ни•чтожнейшая морщинка, каждая еява заметная жилка ! Кажется,
вы ·в идите поры на этом лице. Вэгляните на .ла.няшафт Миериса­
ка�к отчетл·ив и красив каж�дый листок! Как игриво !Про бирается
С.Rвоэь листы луч солнца! Ка0к он трепещет •В воде ! - ·Вот что
.я на.зываю художественностью.
Бульдоrо в. Хорошо же вы ее понимаете. Сам Буало не
у.ЦОВЛе'1
18
0рялся ЭТИIМ.
С м и ·Р н о в (вопросительно смотрит на Ведр ина, как бы
ожидая, не захочет ли ,он �сказать че�о-нибудь. Ведрин молчит:
То�да Смирнов начинает с жаром). Согласимся на минуту с по·
нятиЯJми Чистомаэова. В них ест ь значительная дол.я правды.
Но с этой сто р о ны, мне .ка·жется, можно защитить «Ру.ди на».
Отчетливо исполненных картинок в нем яовольно, - ( обраша ясь
ко мне): Дайте-ка..•
782

ПРИМЕЧАНИЯ К ПЕРЕВОДУ «ФАУСТА1)
Русская л итература имеет два перевода !Первой части « Ф ау·
ста » : о дин был сделан Вронченк010 , другой - Губер ом. Стих в
перевод е Губера недурен , но смысл подлинник а передан очень
неудовле'Г'ворительно. Врончен ко точнее держался подл юrни.ка ,
но , к сожалению, стих его перевода тяжел и самый язы•к оч ень
неправилен. Потому мы .думаем, что г. Струговщиков ока.зывает
нашей литературе важную услуr-у, давая ей нов ый перевод, до·
стоинства котороrо оценят читатели.
[Читателям, как мы думаем , тем приятнее будет в идеть п ере·
вод г . Стр}"l'овщикова в этой книжке, что он служит как бы до·
оол·нением к повести г. Турrенева, в кото рой упоминае'Г'Ся о пер·
вой части «Фауста» .]
Мы почл и не бесполезным приложить .к переводу г. Стругов·
щикова несколько кратких примечаний, поясняющих смысл тех
мест, которые требуют коммента рия.
Ред.
ПРОЛОI'
Идея пролога �в нушена Гете первыми сти х ам и книги Ио ва,
Мефисто фель
Так на·зывается в легенде, послужившей основ анием для тра·
г едии Гете, ,�tиавол, !Которому продает свою душу Фауст. Про не·
хождение этого имени темно. Обыкновенно производят его от
Mephitis (моров ое пооетрие ). Если такое производство спра�в ед·
ливо, вторую половину слов а легко объяснить греческим словом
бphelein - бьггь при.ятну. В таком слjчае «Мефистофель» зна·
чило бы : тот, которому приятно убивать людей. Нет надобности
говорить, что у Гете Мефистофель - в ыражение безграничного
отрицания (в теории и в жизни), скептицизма. Скептицизм е сть
зло, стра.да ние, но он не губит сильного ду.шою человека . Так и
Мефистофель не в силах погубить Фауста. Отрицания ведут
только 1К новым, более чистыМ и верным убеждениям. Так и
Фауст, по м ысли Гете , выраженной в прологе, должен выйти из
борьбы с Мефистофелем как .по бедитель его, выйти еще более
прежнего достойным служителем верховной исти ны. Гооподь,
предаю щи й ег о на искушение Мефистофелю, ведает, что Фауст
только очистите.я этим ис кушен ием.
«Он духом чист, хотя в нем веры нет». В подлиннике: «Хотя
теперь он слу�жит мне в сумра�ке, но скоро вьrведу .я его .к ясно·
сти >>. Чисты й дух (то есть , по смыслу Гете , выражение разума )
предчуВС'1
1В
ует, что человеку (Фау сту ) должно достичь истины и
до бра силою отрицания, безг р аничного сомнения. С отрицанием,
ск ептици змом разум не враждебен : наnроти·в , скептицизм служит
783

е го целя м, п р иводя человека путем колебаний к чистым и ясным
убеждениям.
«Так тол ько стоит •согласиться». В подлиннике : «Какое пари
хотите держать, что я отниму его у вас, если только вы дадите
по зволение повести ег о мо им путем ?» Скептицизм восстает про·
тив разума, хвалится, что может одолеть разум и лишить чело··
века всех благородных •стремлений, лишь ·бы только найти ·к нему
доступ. Но разум не боится результата этого испытания. Кстати :
первый монолог Мефистофеля начинается в подлиннике словами :
«Так как т ы приближаешься и расспрашиваешь меня обо всем,
да и вообще л юбишь •в идеть меня, то я и вмешался в толпу этой
челяди », и он начинает говорить о чело вечеокой жизни, между
тем ка·к прежде тово рило сь о ·з аконах природы. В мыслях о при·
роде нет места скептицизму : там .в се совершается в .дивной гар·
мо нии . В человеческой жизни не та·к : наблюд ая ее, невольно го­
тов бываешь усомниться во всем, - и в добре и в истине. Пото·
му-то Мефистофель и обращает .в нимание исключительно на чело ·
вечеакую жизнь-она рождает его . Но человек выше бездушной
природы, и потому Мефистофель гордо смотрит на тех, кото рые
до во льствуются со зерцанием природы, не занимаясь чело ·
веком.
«И по мне, чтоб •КJРОВЬ играла с МОЛОКОМ». в подлинн ике :
«Благодарю в ас (что вы усту паете мне Фауста на время его зем·
ной жизни ), потому что до мер'Г'в ых я не большой охотник».
«Сперва реши, потом хвались задачей ». В подлиннике : « Хо ­
рошо , предоставляю его тебе. Оторви его дух от начала, его про·
изведшего, низведи его долу своим путем, если успеешь овладеть
и м: и да постыдишь·ся ты, ес ли до лжен будешь сознаться, что
добрый человек в неясном с•воем стремлении верно отгадывает
прямой путь », то есть : природа человеческого духа ·восторжеств•ует
над то бою, с-колько ты ни мучь его ; ов ладеть им вполне ты (от­
рицание, скепти цизм ) не можешь; натура человека �в едет ero
к добру и истине.
«Твой путь открыт». В подлиннике : «Во всяком случае, мо ·
жешь смело являться передо �м ною. Я не имею ненависти к по·
добным тебе».
« За злом добро, за тьмою свет виднее» . В подлиннике : «Че­
ловек слишком накло нен утомляться деятельяостью, он слишком
любит безграничный покой. Потому-то я охотно даю ему това­
рища, •который раздражает и ·в озбу;ждает его, не зная себе покоя ,
как чо рт. А вы, истинные сыны божии, ра•дуйтесь жизненно·
богато ю красотою! Создающеес я, вечно деятельное и .ж иво е ,
объ емлет вас милыми узами любви, и дайте мыслью прочно сть
колеблющимс я явлениям ж изни !» То есть : отрицание, с·кепти ·
цизм 1необходим человеку, как возбуждение к деятель ности, ко·
торая б ез того заснула 1бы. И именно скептицизмом уТ1вержда­
ются истинные убеждения.
784

Ночь ('В к а б инете Фауста)·
«Вот кни;га Нострадама» .•
Нострада.м
-
известный астро ·
лог.
Ма·крокосм, на .языке магии - вселенная. Созерцание в селен•
ной �покоительно и отр а дн о : она возвышает .дух человека своим
величием и восторгает своею гармониею. Но •в осхищение это не·
продо лжительно : вселенная пода•в ляет челов ека своею необозри·
мостью ; он не может .в оэвыситься до того , что б ы ЧУ'Вствовать
себя гражданином целого ми роздания ; он житель земли, и к земле
влекутся его •м ысли из своих зао б лачных полетов . Созерцая сим·
вол духа земли, Фауст чувствует его близо сть, его до ступность.
Но и быть гражданином всего •земного шара - с ·в ыше сил чело·
века : он не может оторваться от своей страны, от своего вре•
мени, -Фауст не выносит союза, на кото рый вызвал духа земли ;
он снова падает пред необъятн остью ·этого .духа, который исче·
зает, обличив ничтожест во Фауста.
Ва·г нер - f amulus Фауста, как и эв естно, представитель тех
людей, •Которым, по их огр ан ичен ности, недо ступно сомнение и
по сухости натуры не ·нужна полнота жи.зненных н аслаждений.
Вагнер до волен !Всем , ничего не отрицает. Зато какие жал1ше
понят ия о вещах он имеет ! Famulus на зывался в с редние •века
бедный студент, обыкновенно уже не молодых лет, который
исправлял разные домашние .д ела профессора, прислуживал ему
в ученых занятиях и т. д., и за то имел у него квартиру, стол и
ос во б ожда лся от платы ему за слушание лекций.
«Бумажной мудрости сухому ползуну». В по длинн ике : «Су.
хому сущест.ву с пресмыкающимся ( чреэвычайно ограниченным)
умом».
Вагнер вьmеден в этой сцене, ко нечно , затем, чтобы сильнее
высказалась невозможность для Ф ауста ограничиться те ми успо·
коительными, но чрезвычайно уз·кими и пошлыми идеями и чув·
ствами, которыми утешаются люди, по добные Вагнеру. Он н е
может остановиться на том, чем удовлетво ряется В агн ер, ему
нужна и стина более rлубок ая, жизнь более полная, пото му-т о О1Н
и н ео бходимо должен войти rs союз с Мефистофелем, то есть от·
рицанием.
Сознание своего б ессилия так тяжело для Фауста, что он
с наслаждением думает о смерти ; но врожденная привя'Занность
к жиз·Fи останавлив а ет его : перед ним в решительную минуту
восхресают светл ые воспоминания детства. Но чь, в котор·ую со ·
вершается первая сцена трагедии, - ночь перед пасхой, звон !КО•
локоло·в rвызывает в Фаусте мысли о том, чему он в детстве
верил (Х'Оры ангелов и жен ) , о светлом времени детства и пе р вой
молодости . Да, жи•знь очаровательна дл я жи1вого человека ! Фауст
не может отка·заться от нее.
бО Н. Г. Чернышевскиll, ", 111

За гор одск ими воротами.
Фауст не может отка,заться от жизни. Но прежняя кабинет­
ная жизнь невыносима для него : ему нужна другая жизнь, дру­
гие отрады. Он думает найти их в обыкновенном обществе. Но
тут пробуждаются новые, сильнейшие сомнения: Фауст не может
быть члено м общест;в а - он чувствует, что не умеет быть полезен
для людей, как бы ему хотелось : его считают превосходным че­
ловеком, удивляются ег о самоотвержению, благодарят за благо·
деяния, а он мучится мыслью, что вместо до бра, которого он хо­
тел, его действ ия принесли только вред людям. Тут-то и является
ему Мефистофель, то есть рождается 1в душе Фауста безусло в ·
ное отрицание �всего, что прежде считал он целью своей жизни.
«Я и отец, за темные дела». В подлиннике: «0, если бы ты
мог читать в моей ,ду ше, .к ак мало заслуживали мы с отцом
такую сла1ву !» «Так нежну лил'Ию порой» и т. д . «Нежная лилия» ,
«лев», «царица молодая» (в подлиннике: красный лев, лилия и
молодая царица ) - алхимические термины, употреблявшиеся в
меди uине. Красный лев - алхимичеС'кий элемент, из кото рого
рожд алось золото ; лилия такой же элемент, из !Которого рожда­
лось серебро ; царица молодая-философский камень-ро'ж далас ь
от соединения (выражаясь алхимичеоким термином: бракосоче­
тания) красного льва с лилиею.
«От севера и жалит и язвит» и т. д . , то есть : северный ветер
приносит стужу, восточный-засуху , юж ный-зной, западный­
дож ди и наво�нения.
«Вон черный пес 1во мраке рыщет» - легенда, на которой
оонована трагедия, говорит, что Мефистофель принимал на себя
вид собюш.
Мефистофель является Фаусту, когда он убедился, что не
только знать истину, но и быть полезным для людей не может
он. Из человеческого общества, в котором Фауст думал найти
отраду, }'!Носит он в с1вой кабинет 'зародыш полнейшего отриц ания.
Но чь (с но в.а в кабинете Фауста).
Мефистофель-скептицизм прокрады1в ается к Фаусту так, что
о н сам ,этого не замечает, пок а, чтобы уопо.ко иться от недоуме­
ний смущенного духа, не обращается мыслью к богу. Тут только
Мефистофель, не терпящий овлтого имени, яв ляется Фаусту 'В
своем настоящем обра1зе, т. е . Фауст видит, что потерял даже
в еру в бога, что от наблюдения человеческой и своей собственной
жизни (1что выражено сценой за городскими воротами ) поколе­
балось его у�дение не толЫ<о в собств ен ных силах (ка,к п реж де ) ,
н о также и убеждение в разумности по рядка вселенно й , поко­
л ебались и деи добра и прав ды.
« Что р азуметь под словом» и т. д. В подлиннике : «Вот уже
786

я и недоумеваю. Я не могу так !В ысоко ценить «слово». 1-tадобно
перевесть иначе, если я озарен свето м духа . В начале был разум.
Но должно обдумать э ту первую строку, чтобы не о шибиться от
поспешности. Разве разум производит �все? Надобно б ыло б ы
сказать : 1в начале была сила. Но не успел я еще доп исать этого
слО1В а, а у же чу,вствую, что оно неудовлетворительно. Но вдохно•
вение помогает мне, я пони,м аю, и с уверенностью пишу : в начале
было бытие (действительность, ф акт, die That) ».
Соломонов ключ - кабалистическая ,книга, в ко торой, между
прочим, находятся формулы для заклинания стихийных духов.
Фауст воображает, что Мефистофель подчинился его закли·
нанию, т. е. что человек может оставаться гоооо'д ином 'Н ад духо м
отрицания, однажды пробудИIВmимся в нем. Он уопокоивается
этою надеждою (засыпает под обаятельные напев ы своей мечты ),
а :между тем , отр ицание уже ускользает из-1Под власти его (Ме­
фисто фель уходит из �комнаты, 1В которой воо бражает запереть
его Фауст) и явл яется уже независимо от его воли силою. (Ме­
фистофель приходит - в следующей сцене - , к ак сво,боДJный дух ,
который соглашаетс я служить Фаусту, имея в виду только со б·
ственные !СВОИ выгоды ).
Странствующими схоласти,ками назывались в средние века
побродяги, занимавшиеся различными ученьrми шарлатан сТ1Ва·
ми - преимущес'1
1В
енно чернокнижием . Это сословие имело такую
дурную славу, что ,было неса<олько раз отлучаемо от церкви
собраниями немецких епископов.
«Всем смерть, а смерти все боится». В подлиннике : «Все, что
имеет начало, заслужи1в ает погибели» ; непреложно толыко одно
вечное - за.коны 11
1.
рироды и стремления человечес,кото духа.
Пента'грамма--
-'К
абалистический IЗHilK, пятиконечная звездочка.
Мефистофель мог войти через порог потому, что линии, об·
разовавmие обращенный наружу угол .звездочки, не был.и плотно
сомк1нуты.
К а б и нет (суена до�овора).
Отрицание О1Владевает Фа�том. Он предается Мефисто фелю
пото му, что теперь для него все равно : нет для него ясных при·
мет , по которым можно было бы ра,зличать добро от зла, истину
от .NЖ И ; его высокие стремления к истине и благу, к наслажде·
пням, у�поение которых 'П роникало бы все его существо, и к дея·
тельности, которая была бы впол1не благот.ворна для людей, -
все вти стремлен ия остались неудовлетазор енными, неиооол·
ненными, и утр ата прежних надежд ото звалась в нем нестер­
пимым страданием. Он решился покинуть эти стремлен ия, как
ло2I0Ные и бесполезные.
Но как !Покинуть их, как забыть о них? - разве чад страстей
заглушит мучительную потребность истины и блага. Таков совет
Мефистофеля. Фауст со т .л асен - для него , кажется ем у, осталась
50•
787

одна отрада - самозабвение. Он хочет иопытать, не дадут лП
ему страсти это й отрады.
Но М ефисто фель только тогда ОJВ дадеет Фаустом, если в са·
м ом деле страсти (односторо нние увлечения) доставят Фаусту
само забвение, если он будет очарован ими, если в самом деле
угаснет в нем потребность высших стремлений, исчезнет потреб·
ность наслаждений полных и полной и·стины.
Тако·в до говор . Человек ос тановится на отрицании только в
том случае, ес ли оно удовлеmорит ему ; а пролог уже сказал нам,
что вто невозмож но.
«Уж если та·к , мне .дерево давай» и т. д. В подлиннике: «Ука·
жи мне плод, который истлевал бы прежде, нежели будет сорван
(то есть который не увядал бы в моих руках, который вкушал
бы я овежим с дерева жиэни ), укажи мне деревья, с .к аждым днем
зеленеющие новыми листьями» (то есть которые .не наскучили бы
мне однообразием, на которых не было бы ни одного увядшего
листа - то есть дай мне наслаждения свежие, вечно но вые, не
пресыщающие) .
«Я с жизнию прощаюсь сам». В подлиннике : «Пусть будет то
моим по сле.дним �нем» (то есть тогда .я отдаюсь тебе .вполне, от·
казываюсь от жизни, о какой мечтал прежде, отказываюсь от
всех с воих !Высших стремлений, нравственно умираю).
«И время на ·косу падет». В подлиннике : «И пусть тогда ис·
чеэ нет для меня время» (то есть прекратится моя Ж И'знь, иду
я в твое царство - царство нравственной смерти).
«На жиэнь или на смерть прошу две строчки» . В подлиннике :
«Заклинаю тебя жизнью и смертью, дай мне записочку ».
«В безустали прямой делец мужает» . В :подлиннике : «Только
в ·неутом имой деятел�ности мужает человек».
«Пускай .для образца соз даст вам идеа л». В подлиннике :
«Пусть он сочинит из вас идеал» (а .я не берусь за то, что бы
вместить в тебя все совершенства ).
Итак, Мефистофель становится неотлучен от Фауста. Прежде
всего он издевается над преЖIНими его занятиями - мист ифирует
пришедшего к Фаусту ученика, внушает юн оше презрение к ·н ау·
кам, 'В которых можно найти (1По его мнению) только тупоумные
нелепости или пустословие, - одно шарлатанство ведет к суще·
ственны1м в ыгодам. (Заметим, что Меф истофель осмеивает в нау·
ках то лько дей.ствительно нелепые стороны и школьное педант·
ство, - стало быть, его отрицание ведет к развитию наук .)
«Но 1мне , клянуся бородою». В подлиннике : «Но мне, с длин·
ною моею бородою».
ПоrребАуер·баха.
Первая страсть, которою Мефистофель хочет довести Ф ауста
до забвения высок их потребностей его tНатуры , - са мая низкая
788

и з сильн ых фи,зичес ких страстей - грубое, гря1зное nь.sшство.
Но Фаусту оно отвратительно. Первая попытка Мефисто фел я
решительно неуд ачна.
Ко нечно, мы поняли бы трагедию Гете 'ОД�носторонним обра·
зом, ес ли бы кроме одной общей мыс л и - провести Фауста ( че·
ловека 1в его стремлении к ист ине) чер ез иск,ушения жизни, не
в идели и другой мысли в выборе различных сцен это й драмы :
Гете хотел, чтобы 1в его творении отразились 'Все на�правления,
все сферы жизни. В первой части 'ОН исполнил одну половину
плана - из образил частную жизнь. Во второй он хотел изобра­
зить государственную жизнь, .развить свои понятия о значении
науки, шжуоства. К сожалению, вторая часть, написанная или
переделанная им уже во 'В ремя нравств енной его дряхлости,
вышла неудачна, и толЬ1Ко перв ая часть плана - изображение
частного быта - исполнена, действ ительно, гениальным образом.
« Сударыня ласточка» и т. д. У Гете Фрош поет народную
немецкую песню : «Взвейся, госпожа ласточка , поклонись мо ей
милой десять тысяч ,р аз ».
«Как патер ож ирела». В П'Одлиннике : « Как доктор Лютер».
Первый стих песни, 1Кото рую поет Мефистофель, в подлиннике :
«Жил был король».
Кухняведьмы.
Мефис тофель ,ведет Фауста в кухню ведьм ы с двоякою цель ю.
Пьянство не по нравилось Фа�сту ; но он жаждет любви : вол­
шебный напиток ведьмы возвратит ему молодость и свежесть сил
для наслаждения .этим чу.встном. Но с тем �вместе кухня ведьмы
представляется вместилищем грубого суеверия, пр икрашиваемого
шарлатанством . Быть может, стремление Фауста к истине оту­
манится хитросплетенными речами и песнопениями, в которых
бесом ыслие облечено пышными фразами, так что может ·к азаться
глубокою мудростью. Но и эта попыт�ка напрасна : Фаус,т до того
презирает бессмысленную символистику, что даже не слушает
ее ; ему отвратите льно ·в идеть и нелепую обстановку, которою
считает нужным окружать себя ведьма. - В своих сход:бищах
с ·бесами и в своих вол:ювованиях ведьмы пародировали рели­
гиозные обряды.
Мороко й кот с ко шкою и детенышами выбраны 1б ьггь служи­
телями ,в едьмы, как безобразные жи1вотные. Мефистофель очень
приятно чувствует себя среди их грубого фетишизма. Он любез­
н ичает и проказничает с ними. И они и ведьма гово рят много
фраз без смысла - невежественные поклон1ники их церемоний
должны терять последний смысл, отыскивая смысл 'В этом сумбуре.
«Двух ваших воронов не вижу» , По немецким 1Преданиям ,
диа'вола сопровождают д1ва �ворона.
« Напрасное старанье : дух истины сокрыт» и т . д . В подлин-
789

ни1ке : « В ысо кая с ила по знания от всего сnет а сокровенного ! Тому,
кто не мыслит, даетс я она без ,всякого труда» .
«Приятел ь мой в бол ьш их ч и нах». В подлиннике: «Приятель
мой выдержал много экзаменов».
Улица.
В rрубых стра1с тях и обманах Фауст не нашел ничего, кроме
отв ратитель-ного для себя. Но любовь овладевает им с страш­
ною силою. Н айдет ли он в ,этом высоком чу�в,стве по лное у до ­
влетворение по требностям своей на'I'уры ? Заставит ли оно его
отказать1ся от .всех .других ,в ысоких стремлений ? Нет ; односто­
роннее увлечение любО'в ь ю не дает человеку полного счасть я.
Известно , что в имени Маргериты Гете у�в ековечил воспоми­
нание о первой своей любви.
Прогулка.
« Ст аруха за стряпч им». В подлиннике : «За духовником».
« Н а такой де, сударыня, предмет бла:г о'!'воритель ный есть
ко митет». В подлиннике: «UерКО'ВЬ» .
Домсоседки Ма'Рты.
«0.щин1 ,в �б ольшой пустился свет». J3 подл и н н ике : «Уехал р ы ·
ак ать по свету».
«И хоть бы мне свидетель ство иметь », т. е . о смерти мужа,
«что бы �южно было поскор ее снова выйти замуж ».
Лес и 1Пещера.
Фауст ощущает все блаженство любви, - но удовлет,воряет
ли оно его, может ли он успокоиться в этом чу�встве ? Нет, 1в месте
с блаженством оно вносит в его сердце борьбу и страдание, -
о н мучи'I'Ся опасением последствий, он терзается, ра,зделенный
жаждою страстного наслаждения и обязанност ью не подвергать
позору свою милую. О н уже не �Может решиться, до лжен ли 1в и•
детьс я с нею. ,Его уже начи�нает 1беспоко ить еовесть. Притом
же, - хоть он и С'кр ьr вает это са'М от себя, ему уже отчасти скучно
подле Гретхен. Но жажда наслаждения бер ет верх, - он сно�в а
спешит к Гретхен.
Сад соседки Ма'Рты.
И не только Фаусту начинает 1быть скучно подле Гретхен, не
то л ько совесть упрекает его , - яв ляются положительные поводы
к недовольству Гретхен : она не �может р аздел ять его понятий ,
790

она хочет, чтобы он возвратился к �понятиям, пора которых уже
пережита Фаустом, 11< которым он уже не может возвратиться, -
она требует, что бы он для нее о'J1К азался от приобретений, еде·
лаН>н ых его мыслью, - это невоз можно .
«Не 'ВОIЗНОСЯ!сь душою». В подлиннике: «Но ты не алчешь их» .
« Не осуждай •м еня, прекра•сное созданье». В подлиннике: «Не
толкуй ложно моих слов, моя милая» (т. е . не выводи из них,
что я положительно не верую ).
«Чудак! за•чем подспорье мне?» В подлиннике: «Да ведь
именно в этом и радость моя».
Уколодезя.
Сибилла-старух а, промышляющая �ворожбою и уст ройст вом
любовных интриг.
«Безделка с узел·ком гуляет». В подлинн ике: «Гадко е дело ».
«Прийдется босиком на исповедь пройтись» и -т. д . О бряды,
!Которыми на.казывал обычай девушку, кото рая лишил ас ь чести.
Она должна была стоять на церковной .паперти, босая и в так
называемом «грешном рубище» ; когда потом в ыходила она за·
муж, не смела надевать венок, какой надевали невесты, бывшие
честными девушками, - е сли же она решалась на эту дерзость,
молодые люди ср ывали с нее венок. Девушки сыпали ей по до ·
роге в церковь рубленую солому. Обычаи эти сохранились до
сих rпор в южной Германии.
Часовня.
Молитва Маргериты внушена церковн ы м католическим r и м·
но м « S tabat mater dolorosa».
Ночь.Улица переддомом Маргериты.
«Тут знаешь, почему не спишь» (на В а льпурrс кОIМ пра•зд•
инке) - на шабаше ведьм проис ходят сцены разврата.
�Вальпу·рrиина ночь - с 30 апреля !На 1 мая, - 1 •мая 1В старину
католическая церковь праздновала память святой Вальпургии.
Причина, почему шабаш 1Ведьм отнесен народным поверьем к ночи
н а 1 мая, состоит .в том, что этот день в язычестве был одним из
торжес'l1веннейших праздн юко в.
«Окажи, зачем тайком» - песня •эта п еределка песни о Вален ·
тип о вом дне, которую поет у .Шекспира Офелия.
«ПрО1Клятый .мышел9в » - присло вье, основанное на предании
о rамельнск ом мышелове, который выманивал мы-шей ·своими п ес­
н ями. Гете написал п есню этого •мышелова, которой он Х'в алится,
что выманивает вслед за собою не оJЩ их мышей, но и кра·
�ток .
791

Внутре.нность со0бора.
«Ты мать родную погубила» - снотворное снадобье, котор ое
давал Мефистофель для усыпления матери Маргериты, ·было ядо•
вито.
« Dies irae, di'es Ша» - католичос·к ий церко вный гимн. Вот
перевод его :
День г.нева обратит в пепел вселенную.
Когда воссядет на престоле судия, откроется все тайное и
ничто не останется безнаказанным.
Что скажу тогда я, бедный (или бедная ), чьего заступниче·
ства буду про сить я, ко гда и праведнИIК едва опасется ?
Что окажу я тогда, бедный ?
Вальпур гская ноч�
Шабаш ведьм и нечист ых .духов - это !Картина разгу льней·
шего разврата.
Фауст, каr< убийца Валентина, должен бежать от .преследова·
ний закона. Маргерита одна, беззащитная, лишенная всякой от·
рады, а ее ждет позор - связь ее с Фаустом до лжна обнару·
ж иться. Фауст пытается заб ыться от терзаний тоски о судьбе
Гретхен в излишествах одуряющего разгула, но грязный цинизм
все-таки СiТталкивает его , и с реди сцен дикой оргии носится пе·
ред его глазами мертвенно-бледный образ ст радалицы, которую
погубил он . О н не может ни уопокоиться, ни забыться, - он дол·
жен спасти ее.
Шабаш ведЬlм со бирается на Брокене, высо чайшей верши.не
Гарца. Мефистофель ведет туда Фауста.
1Блудящие огоньки, по немец.кому поверью - души людей, не
удостоившихся спасения, осо бенно младенцев , уме_gши,х без кре·
щения. О ни принадлежат царству нечистой силы.
Уриан - и мя диавола.
Баубо - бес
с
тыдная ведЬ!Ма, предание о �которой перешло в
по верья средних веко в из греко-римской мифолотии.
«Поросятницу ль седлает » - БаУ'бо едет верхом на супоросой
свинье.
В рядах лиц, .мель11< ающи1Х перед Фаустом на шабаше, напри·
мер, отста вного генерала, экс-министра и т. д ., слышатся пародии
на нелепые тол�ки, какие повторяются •В действительном мире -
в се нелепое, безумное собралось на Брокен , чтобы выС1Ка0заться и
разгулять ся с полною бесцеремон•ностью.
Лилит - по талмудическим сказка м перв ая, отвержен на я з а
свои проступки жена Адама - суеверие обратило в ведьму , я в•
ляю щуюся по ночам. В косе Лилиты живут легионы бесов .
Смысл гру>бых шуток относительно яблок и дупла леr1
1<
0 отrа·
ды:вается.
792

Прокто фантазмист - к арикатура мелоч ных преследователей
су еверия, которые ратуют против предрассудков, н е понимая ос·
но:В аний, на которых держатся эти предрассудки, а то лько голо·
словно о суждая их нелепость, и дивятся безуспешности своей
борьбы.
Красный мышонок - отвратительный цинизм - на родное по ·
верье говорит, что у ведьмы изо р та часто выпрыгивают красные
мышенята и даже кошки.
Едва Фауст �прикоснулся к развратнице..
.
ведьме, как с отвра·
щением оттолкнул ее - и с новою силою пробудилась в нем
мысль о той •невинной, кото рую погубил он. Она в оковах - она,
бь1ть может, !Казнена за детоубийство" .
За «Вальпургскою ночью» с л едует у Гете интермеццо «Сон
в Вальпургскую ночь, илн золотая свадьба Оберона и Тита11 ии» ,
навеянное фантасти ческими драмами Шекспира. Оно не имеет
связи с первою частью трагедии и по ово ему иск лючительно ал·
леrоричеокому характеру принадлежит уже второй части. Пото му
г. Струговщико1В сп раведливо опустил эту постороннюю , произ·
вольно встав ленную сцену.
Пасмурныйдень.
Эта сцена 1В по длиннике написана прозою, - вероятно , дл я
того , чтобы сильнее было впечатление, производимое ритмиче·
ским Д:Вижением следу ющей (последней ) сцены, чтобы и внешнею
формою отличить раздумье (в Пасмурном дне ) от драматизма
последней сцены.
Плаха, около которой в радости беснуются �ведьмы, - конеч­
но , ожидает Маргериту - убийцу матери, убийцу брата, убийцу
своего дитяти .
Темниц а.
Пес ни Маргериты - «Моя мать, б"",
отравила меня» -
переделка наро�ной песни, .которая <поется> в кабаках и тому
п одобных .местах - это отголосО1К раз в ратных престуП1Ников и npe·
СТ}'IПНИЦ, с которыми осуждена сидеть в тюрьме несчастная Мар­
герита. Бе.ztная девушка близка к 11
1
омешательс'l'в у. Позор н ст ра­
дания, мук и совести , казнь и ад, - под эти'М страшным бременем
и.знемогает ее бедн ый ум.

ПРИМЕЧАНИЯ.
ОЧЕРКИ ГОГОЛЕВСКОГО ПЕРИОДА РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.
1 «Очерки гоголевского периода русской литературы» занимают среди
других крити•1еских выступлений Чер нышевского исключительное м есто.
В своей работе он стреми.\СЯ не только напомнить учение Белинского, но и
дать сжатую исторюо русской общественной мысл11 тридцатых - сороковых
годов, пока�ать, что истинными преемникам11 Белинского были револю·
ц11онные демо1t раты. С необыкновенным нс1tусством обходя цензурные
п репятствия, Чернышевский писал о революцио нной традиции, It которой он
сам примыкал. Чl'рнышевский объявил беспощадную вой11у сторо111rикам
«чистого » исrtусства. Об втом 011 особе11 110 много говорит в последней главе,
где подводит окон•1ательные итоги своего исследования. Литературная
борьба демократов с либералами велась в довольно своеобразной форме ;
было принято говориrь о борьбе пушкинс1tого и гоголевского направлеll'И я.
Под первым подразумевалось чисто встетическое направление литературы,
под вторым - общественно-критическ ое. Конечно, было совершен110
11еправиль110 по суrцеству траrtтовать Пушки11а ка1t поэта «•�истой
формы» и в1t1.адывать его богатейшее творчество в узкие рамки «встети·
tJecrtoгo» 11аправления, - «пушкинс1tое 1rа•1ало» и «Гоголевское начало» стали
условньши обо:111а'1 е11иями. Либералы прикрывались именем Пу1111(И11а, в про·
тивоnес им рево.\ю циоюrые демоrtраты подчеркивали значе11·ие гоголевской
ш колы.
В «Очер1tах » современн и1tи сразу услышалк боевой клич. Из жур·
11алов на статьи Черны шевского отозвались « Оте чественн ые за11иски». В N!! 10
за 1856 год ( «Журнальные заметки ») дан резкий отзыв о шестой главе
«Очерков », где говорится о критике Белинского и Герцена. По-настоящему
принял бой А. В. Дружинин, поместивший в «Библиотеке для чтения»
(1856, Ns1N11 11, 12) б ольшую статью «Критика гоголевского периода
русской литературы и наши к ней отношения ». Он противопоставляет
эдес ь гоголевскому 11аправле11ию - пушкинское, говорит о необходимости
«артистического» п онима11ия задач литературы, умаляет роль Белинскоrо.
Ряд откликов вызвали «Очерки» Чернышевского в переписке современ·
1шков. В то время как Л. Толстой и В. Боткин высказывались о них опреде­
ле1шо отрицательно, И. С, Тургенев занял двойственкую пози11ию. Он пишет
(Панаеву, Боткину), что хотя Чернышевский и обращается нецерем онно
с живыми людьми, отчего многие могут струсить, но статья «прекрасна » и
м ногие страииць1 его искренно тронули. Толстому он п ишет : « Теперь о статьях
Чернышевского. Мне в н их не нравится их бесцеремон ный и сухой тон, в ыра•
жение черствой души, но я радуюсь возможности их появления, радую с ь
в оспоминания м о Бе11.инском, ра�юсь тому, что, наконец, произноси тс я с у�ва·
же нием е г о им я» («Тол стой и Турген ев », «Лep enиcita», 11эд. Саба1111rиковых,
М., 1928, стр. 20-2 1 ).
794

2 Астрся - в греческой мифологии д очь Зевса и Фемиды, богиня спра·
в е д.ш вости. Выраже11ие «oe1t Астреи» равносильно по смыслу выраже нию
«золотой век».
3 Перевод В. Жуковского элеги11 английского 11о э та Грея «Сельское
кладбище» был впервые напечатан в «Вестнике Европы» К ар амзина, 1802,
No 24: баллада Жуковского «Свстла11а» появилась в 1813 году.
4 То есть со времени смерти Белинского.
5 Uитата из «Записок сум асшедшего » дана с некоторыми пропусками
и неточностями.
6 Подробного разбора второго тома «Мертвых ду ш» Чср11ышевски ii
впоследствии he сделал.
7 Имеется в виду Белинский.
8 Речь генерал-губер натора в «Мертвых душа х» встретила такую
оце11ку, вероятно, в связи с тем, что Чернышевский был увлече11 яркою
картиною чиновн и•1ьих преступлений , какие там даны, н «силою благород-
110го негодования» Гоголя против обществе1111ых язв старой России.
9 Для понимания этого места необходимо иметь в виду то, что говорит
Че рнышевский в предисловии к «Лессингу »: ."Надобно признаться, дол я
литературы в историческом процессе, никогда не бывая совершенно мало·
важна, обыкновенно бывала и вовсе не так значительна, чтобы заслуживать
особенного внимания. Действительно, литер атура почти всегда имела для
развития человеческой жизни только второстепенное значение". Исключений
из этого обыкновенного порядка, случаев, когда литература являлась дей­
ствительно главною двигател ьницею истори ческого развития, очень немного.
(«Современник», 1856, IX, 68-69). Совершенно таким же «ис1слючением
из общего порядка» представлялась Чернышевскому и русская литература ;
по историческим условиям развития русского народа литература тридцатых -
сороковых годов XIX века, в лице прежде всего Гоголя и Бел инского, яви­
лась могущественным фактором прогресснвного общественного развития.
1 о Автор ста тей о Пушкине здесь и дальше - В . Г. Белинский. По
цензурным условиям, при ужасающей реакции, воцарившейся в России после
1848 года, имя Белинского стало запретным и совсем не упоминается
в журналистике 1848-1855 годов. Чернышевский, поставивший себе
в «Очерках гоголевского периода» целью напоцпить русскому обществу
о Белинском, не сразу мnг назвать его : в первых трех очерках он называет
его «автором статей о Пушкине » или каким-нибудь другим иносказательным
термином: впервые великий критик назван по имени в четвертом очерке.
1 1 В «Литературной газете », 1830, No 5, помещен отзыв о романе
« Юрий Милославский», принадлежащий Пушкину. Отзыв этот в общем
благоприятен Загоскину.
12 «Якуб Скупалов, иft и исправленный муж. Нравственно-сатирический
роман современных нравов в 4 частях ». Роман этот, принадлежащий
П. П. Свиньину, вышел в 1830 году.
1 3 В отзыве Чер нышев ского о В. Т . Нарежном заключается н едооценка
этого писателя, нередко, действительно, «неуклюжего » по своей литератур·
ной манере, но тем не менее сыгравшего заметную роль в развитии русского
реалистического романа и определенно · воздействовав шего на Гоголя.
1 4 Здесь приводится ряд цитат из известного стихотворения Некрасова
1852 года «Блажен незл обивый поэт".», вызванного смертью Гоголя.
IS' «Юридический характер» - то есть характер политических доносов.
16 «Русский вестник» - ежемесячный журнал, издававшийся в 1841-
1844 годах в Петербурге Н. И . Гречем. Греч привлек к участию в журнал е
Н. А . Полевого, который и стал фактическим руководителем «Русского
вестника ».
17 Под «лучш11м11 и вернейшими учениками» Гегеля Чернышевский
подразумевает левых гегельянцев и прежде всего Людвига Фейербаха.
18 « Молодой противник» Полевого - В. Г
.
Белинский.
19 «Не с1ш лько слов о совреме1111ой русской критике » , « Русский ве с т ник »,
1842, N!! 1.
795

20 Имеется в виду прежде всеrо Аполлон Гриrорьев с ero стихотворе·
и ием «Искусство и правда» в «Москвитянине», 1854, No 4.
2 1 Брошюра «Николай Алексеевич Полевой » , автором которой был
Белинский, вышла в 1846 rоду в Петербурге.
22 Резко отрицательное отношение к творчеству Виктора Гюrо, выра·
женное во миоrих местах «Очерков », было у Чериышевскоrо устой·
чивым. Он упоминает о Гюrо в своих сибирских письмах. В письме от
25 апреля 1877 rода rоворится: «Драмы Виктора Гюго - нелепая дичь,
как и его романы и лирические ero произведения. Нетерпим он мне. И я даже
полаrаю, что у него нет таланта, а есть только дикая заносчивость вообра·
жения». Через 6 лет, 10 августа 1883 rода, Чернышевский пишет : «Виктор
Гюrо не стоит и чтения, не только труда переводить ; вто взбалмошный
ритор, не повт» («Чер11ышевский в Сибири», вып. 11, стр. 157; вып. llJ,
стр. 227).
23 Строка из баллады Ш иллера «Торжество победителей» в переводе
Жуковского.
24 «Русский вестник », 1842, No 6.
25 Здесь есть неточности. Первоначальный набросок статьи «Жизнь»
относится к 1832 rоду, статьи «Об архитектуре нынешнеrо времени» -
ко второй половине 1833 rода. Для печати обе эти статьи, так же как и
статья «Скульптура, живопись и музыка» (а не «поэзия »), набросанные,
действительно, в 1831 rоду, были отде ..
.
. аны
в 1834 rоду.
26 С втим отзывом можно сопоставить то, что rоворнт Чернышевский
о Григорьеве в письме к Турrеневу от конца 1856 rода. В атом письме он
резко высказывается против представителей современной критики н советует
Ту рrеневу не обращать внимания на их мнение. «Коrда 11ы приедете сюда,
в Петербург, если вы захотите говорить со мною, я вас попрошу указать
мне во всем, что написано Боткиным, Дружининым, Дудышкиным".
хотя
одну мысль, которая не была бы или банальною пошлостью, и ли бестолко­
вым плаrиатом. По-моему, уж лучше Аполлон Григорьев - он сумасшедший,
но все же человек (положим, без вкуса), а не помойная яма» (Н. Г. Черны­
шевский, «Литературное наследие», т. 11, стр. 358) .
27 Общий очерк Сеиковского «Скандинавские саги » напечатан в «Бнблно·
теке для чтения», 1834, т. 1, перевод «Эдмундовой саги » - в томе 2. Под
русским переводом саги в «Библиотеке для чтения » был напечатан и исланд­
ский текст.
28 Сею<овский выступил с резкой полемикой против книrн Гаммера·
Пурнителя « Sur les oгigines russes » в статье « Письмо Тютюнджи-Оrлы­
Мустафа-Аrи », настоящеrо турецкоrо философа, к одному из издателей
« Северной пчелы» («Северная пчела», 1827, No No 129-133). В распростра­
ненном виде ero статья вышла в 1828 rоду в Петербурrе на французско�t
языке в оrраниченном количестве вкземпляров. В тринадцатом том е «Энци­
клопедического лексикона» Плю шара Сенковскому явно принадлежит не
подписанная статья «Гаммер », rде о н емецком ориенталисте дается уиичто ·
жающий отзыв.
29 Насмешки над Шамполлионом, нашедшим способ читать еrипетские
иероглифы, находятся в книге Сенковскоrо «Подвиги барона Брамбеуса. 1 .
Фантастические путешествия барона Брамбеуса» (СПБ., 1833).
30 Автор втой статьи доказывает, что Се нковский подражал разли чны м
произведениям европейской литер атуры ; Статья «Барон Брамбеус и
юная словесность» подпи сана : «Н. П-щ- в». За этим псевдонимом скрывалс я
Н. И . Павлищев.
31 Отзыв Сенковского о повме В. Р . Зотова «Последний Хеак» н апе·
чатан в « Б иб лиотеке для чтения », 1842, том 53, в отделе «Литературная
летоп ись».
32 «Два отрывка из драматической грезы» Д оминикино Фети, и ли ие ­
п о изнанный rениЙ» - парnдия Нового Поэта (И. И . П анаева) на драма•
тическую фантазию Н. В. Кукольника «Тор квато Тассо», П11родия вта
напеч11тана 11 "Совреме11 11и1<е1>, 1847, Tr r, "· 2. «Смесь» стр. 1 64- 1 70.
796

33 «Сенсации и эаме<1ания г-жи Курдюковой за границ с�о » - поэ ма
И. П . Мятлев а. См. рецензию Чернышевского на зту книгу (в зтом томе).
34 Не совсем точно, что отзыв Сенковского об «Арабесках» б ыл довольно
благосклонный. Э то еще можно сказать относительно повестей, входящих
в зтот сборник Гоголя, но " статьях «Арабесок» Сенковский отозвалс я
самым отрицательным образо11
1
.
э.; «Библиотека для чтени я», 1835, кинга IX.
36 Очевидно, имеются в виду Булгарин и Греч.
37 В 1845 году три номера «Москвитянина» вышли под редакцией
И. В. К. иреевскоrо.
1
1
1:i
38 Самая остроумная из пародий принадлежит Герцену (вероятно, именн о
ее и имел в виду Чернышевский). Э то - «Путевые заметки г. Ведрина»,
напечатанные в «Отечественных записках», 1843, No 9 -чрезвычайно удач­
ная пародия на «Дорожный дневник» Погодила, печатавшийся в течение
1843 года в « М осквитянине», а в 1844 году вышедший отдельной книгой
(«Год в чужих краях». Дорожный дневник, 4 тт., М . , 1844).
39 Статья И. Киреевского цитируется неточно.
40 Стихотворение Хомякова «Мы род и збранный », помещенное в первом
томе славянофильского « Мос1Совского сборника», сразу обратило на себя
неблагосклонное внимание московского генерал-губернатора Закревского и
Третьего отделения. Второй том «Московского сборника» был запрещен.
4 1 «Поездка в К ирилло-Б елозерский монастырь. Вакационные дни
проф. С. Шевырева. 1847» (М. , 1850).
42 Шевырев пропагандировал идею, что в русском стихосложении может
быть такая же октава, как в итальянском, причем предлагал п роизводить
такие же слияния гласных (соединяя воедино слово, кончающееся гласным
эву1сом, и следующее слово, начинающееся гласным ), какие свойственны
итальянскому языку. Он давал и образчики такого нового стихосложе ния ,
переведя в октавах 7-ю песюо «Освобожденного Иерусалима» Тассо. Октавы
Шевырева выходили очень неуклюжими и часто вызывали насмешки в л ите­
раrуре.
43 Из стихотворения Шевырева «Железная дорога» («Моск витянин »,
1842, No 3, ч. 2, стр. 7-10).
44 Первая строфа из стихотворения Шев ырева «14 и 18 ноября »
(«Москвитяни н », 1853, No 23, ч. 1, стр. 163 � 166).
45 Статья Ш евырева о Бенедиктове была помеuJена в «Московск ом
наблюдателе », 1853, No 11.
46 «Сын отечества» - журнал, выходи вший в Петербурге в 1812-1852
годах. В разное время он появлялся ежемесячно, по два раза в месяц и
еженедельно . Редакторы и издатели его менялись, но большею часть своего
существования он был в руках Греча и Булгарина. В 1842 году, к которому
относится разбираемая Чернышевским статья lliевырева, издателем был
А. Ф. Смирдин, а редактором К . П. Масальский.
47 «Эконом. Хозяйственная общеполезная библиотека» - еженедельное
издание, выходившее в Петербурге в 1841-1853 годах (фактически послед­
ний номер за 1853 год вышел уже в 1855 году ). Редактором его был сна­
чала один Булгарин; потом Булгарин совместно с Вл. Бурнашовым.
48 « Рыцарь без и мени » - конечно, Белинский.
49 В «Рассуждении о старом и новом слоге российского языка» ( 1803)
А. С. Шиш1с ов откр ыл 1с ампанию про·тив языковой реформы Карамзина и
с яростью обрушился на карамзинистов, призывая их вернуться к славян­
скому языку и отказаться от заимствований из французского языка, пагуб­
ных, по его мнению, и для русского языка и для русских нравов.
50 Повидимому, зто возведение с овершенно бесцветного А. В . Никитенко
в з вание вождя «натуральной школы» объясняется со стор оны Шевырева
только тем; что НИ китенко в 1847 Году б ы.л официальным р�дактором
«Совреr,1енника » , хотя Пl\С�().IИ;1�9 пе VЛHll-'\ нiJ \:Одер щанн� П tщпра11ление
�курнала,
71}7

6 1 «Словарь солецизмов, варварl!змов и вся1(ИХ иэмов сов реме нной рус·
ской литературы» Шевырева печатался в «Москвитя нине», 1848, NoNo 1 и 2:
52 «Памятные листки ошибок в русском языке, встречаемых в произве·
дс1шях многнх русских писателей» И. Г . Покровского печатались в «Москви­
тянине» 1852 (N!! 24) и 1853 (NoNo 3, 5, 6, 9 , 10, 17, 21, 22, 23). Свое10
мелочно:О придирчивостью Покровс1шй в ызвал протесты 11 н асмешки
в печати.
63 Строка нз оды Ломоносова «На де нь тезоименитства императрицы
Елизаветы Петровны 1759 года и н а победу над королем прусским».
u
54 «Ответы на рецензии первых двух выпусков книги «История русскон
словесности, пренмуп.ьсственно древней''· Ответ «Сыну отечества», «Москви ·
ТЯНИН», 1848, N'!! 1.
55 Шевырев, прожив несколы<о лет в Италии, имел слабость на каждом
шагу, очень часто совершенно некстати, вводи ть в свон статьи итальянские
впечатления.
56 В и з даниях Пушки на последнего време ни ( н апример, в изда·н ии Акаде·
м ни паук, т. 1, 1937, стр. 224) эти две строчки из стихотворения Пушкина
«Заздравный кубок» печатаются именно так, как предлагал Шевыр ев :
Бранной �абавы
Любит не я
Автограф этого стихотворения пе сохраннлся. Но сохранилась копия,
сделанная чужой рукой с собственноручными поправками Пу шкина, В этой
тетради Пушкин строки «Бранной забавы любит не я» заменил следуюп.ьими :
Бранной забавы
Мы не друзья.
Этот вариант, конечно, н следует считать окончател ьным, как послед·
нюю редакцию самого Пушкина. Совершенно понятно, что первая редакция,
неправильная грамматически, представлялась Чернышевскому абсолютно
неприемлемой.
К этому следует прибавить, •по вариант
Бранной забавы
Любит l!e я
был напечатан впервые в 1827 году в альманахе « Пам ятник отечественных
муз на 1827 год ». Без сомнения, это было известно Шевыреву, и он пред­
лагал не cвoii домысел, а восстановление того вида, какой стихотворение
имело в названном альманахе. Что касается до варианта «Бранной забавы
любить нельзя» в первом посмертном собрании сочинений Пушкина, т о его
следует считать совершенно произвольным.
67 «Загадка», заданная Шевыревыы, так и осталась не разрешенною :
какой литератур ный образ, якобы повлиявший на Лермонтова, он имел
в виду - неизвестно.
68 «Мертвые души », гл ава IX. Слова дамы, приятной в о всех отноше ­
ниях : «А я, признаюсь, как только вы открыли рот, я уже смекнула, в чем
дело» . Она «смекнула», что Чичиков хочет увезти губернаторскую дочку.
69 Пе рные строки из баллады Жуковского «Старый рыцарь ».
60 Стихотворение Лермонтова 1840 года, н е имеющее названия и начи ·
нающееся этими строками.
6 1 Своеобразное место, зани маемое Б аратынским в русской п о э зии,
определяется как раз его органической склонностью к размышлению и
рефлексии. «Гамлет-Баратынский», определял его Пушкин за э ту ск л о н ность.
62 Чернышевский прип одит с небольшим измене нием строчку из с тихо "'
тпорения Шевырева 1830 года « Чтение Данте»:
798

Что в море купаться - то Данта читать :
Стихи его тверды н полны,
Как моря упругие ьолныl
Как сладко их смелым умом разбивать !
Как дивно над речью глубо1(0Й
Всплываешь ты мыслью высокой :
Что в море купаться - то Д а нта читать.
Стихи эти в свое время неоднократно были предметом насмеще1(
в Аитературе.
бЗ В се названные писатели - крайние реа кционеры.
б4 Об отношении Гоголя к Гофма�ну см. в книжке В. Виноградова
«Гоголь и натуральная школа» (Л., 1925).
65 Ониска Чер11ышевского ; имя Дюрера было 11е Альберт, а Альбрехт.
66 В «Современнике» напечатано с явным искажением смысла: «Я и н е
доволен прежнею твоею жизнью». Эта оши,!)ка повторялась и в последую·
щих изданиях «Очерков» .
67 Князь П. А. Вяземский в 1855-1858 годах был товарищ ем министра
народного просвещения. Поэтому Черн ышевский и заявляет, что он м ог бы
критиковать его в случае надобности, но воздерживается от похвал : эти
похв алы могл и б ы быть приняты за лест ь.
68 «Современник », 1836, т. 11 .
69 В «Записках о Некрасове», относящихся к восьмидесятым годам,
Чернышевский писал : «Я имел о деятельности Петра Великого мнение,
существенно различное от мнения того круга замечательных людей, в кото·
ром сформировался образ мыслей Некрасова (Белинский , Герцен, их
друзья). Я и теперь полагаю, что Мегмет-Али 11е был полезе11 для Е ги пта.
Не считаю полезной для Турции деятельность Махмуда 11. В те в ремена
я не судил о них мягче, нежели теперь» (Е. Ляцкий, « Чернышевский
в редакции «Современника», «Современный мир », 191 1, Х, 166). Однако
дан11ое место «Очерков » противоре•1ит приведенным словам Чернышевского.
Очевидно, то отрицательное отношение к деятельности Пе тра 1, о котором
0 11 говорит, сложилось у него уже нозже 1856 года.
70 Чер нышевский приводит эт11 строки Пу,1
11
кю�а в том в иде, какоii
п ридал им для цензуры Жуковс1шй. l(a 1( и з вестно, пу111 ки нс1шй те кст
был 1шoii :
И долго буду тем л1обезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий ве1( восславил 11 свободу
И милость к падшим призывал.
Подлинный текст Пу шкина стал известе1 1 толы(О в 188 1 году.
7 1 Строчка, взятая (с маленьким измене нием) из пос вя1цения поэмы
«Войн а ровский» (( . Ф. Рылеева:
Как Аполло11ов строги й сьш,
Ты 11е увидишь в них искусстsа;
Зато найдешь живые •1увства -
Я не поэт, а rражда11ин.
72 Здесь подразумеваются три статьи Чер н ы шевского в «Современнике»
1855 года по поводу издания сочинений Пушкина под редакцией Анненкова.
73 Н. И . Надеждин умер 11 января 1856 года.
74 «Сонмище нигилистов. Сцена из л итературного балаг ана» - «Вестник
Европы», 1829, N!! 1. Слово «нигилисты » употреблено Надеждиным
в см1>1сле : люди, 11и11его не знающие, ни в че м 11 е разбираю1циес я .
79!)

75 «Вестник Европы », 1829, М1 10.
76 Строчка из басни Крылова «Конь и всадник».
11 « Эда», «Бал» и «Наложница» - поэмы Е. А . Баратынского, «Чернец.
Киевская повесть » и «Княгиня Наталья Борисовна Долгорукая» - поэмы
И. И . Козлова.
78 Атеней - «журнал наук, искусств и изящной словесности », изда·
вавшийся в Москве профессором М. Г. Павловым в 1828-1830 годах.
Выходил два раза в месяц.
79 Статья Бенигны (Н. А . Полевого) «Новости и перемены в русской
журналистике на 1829 год», «Московский телеграф » , 1828, ч. 23, N11 20.
80 Каченовский явился в цензурный комитет с официальной жалобой
на цензора, пропустившего статью Полевого.
81 В статье Чернышевского о Пушкине (по поводу издания его сочине­
ний под редакцией Анненкова).
82 Вторая строка эпиграммы пр ивер•на неверно : нужно не «под Ролле­
ном», а «над Ролленом».
83 См. собрание сочинений В. ]\ Пушкина, изд, Смирдина, СПБ. ,
1855, стр. 150-151.
84 Очевидно, имеется в виду стихотворение В. Л . Пушкина 1830 года
«А. С. Пушкину».
85 «Русский зритель» - журнал �:стории, археологии, словесности и
сраnиитсльных костюмов, выходи вшии два раза в месяц (очень нерегу­
лярно) в Москве в 1828-1830 годы под редакцией Д. П. Ознобишина и
К . Ф . К алайдовича. В нем участвовали князь Вяземский, С. Н . Глипка,
Надеждин и др.
86 «Московский телеграф », 1830, No 10, стр. 224-238.
87 Объявление о книжной лавке Курносова - «Московский телеграф»,
1832, !'Го 11.
88 Ф. В . Булгарина, имя которого Чернышевский вообще избегает назы­
вать в «Очерках » , как слишком презренной личности, сотрудника Третьего
отделения.
89 «Торжество дружбы, или оправданный Александр Анфимович
Орлов» - «Телескоп», 1831, No 13, и «Несколько слов о мизинце г. Булга­
рина и о прочем» - «Телескоп», 1831, No 15.
90 Строчка взята из «Певца во стане русских воинов » В. А . Жуков­
ского, причем допущено небольшое изменение. У Жуковского :
Златые игры первых лет.
9 1 Статья Надеждина «Борис Годунов. Сочинение А. Пушкина. Беседа
старых знакомцев» была помещена в «Телескопе », 1831, ч. 1, No 4. Не­
точно, что он один оценил «Бориса Годунова» : драма Пушкина вызывала
восторг еще тогда, когда поэт ее читал в Москве в рукописи. В л итературе
высоко оценилμ «Бориса Годунова» Д. В . Веневитинов, И. В. Кире
е
в·
ский и др.
92 «Историческая эпиграмма» Е. А . Баратынского напечатана в « Москов ­
ском телеграфе», 1.829, No 7, апрель.
93 Поставленный Че рнышевским вопрос о влиянии Надежд ина на Белин­
ского позже неоднократно обсуждался в литератур е. Чернышевский решил
втот вопрос положительно, признав главной заслугой Надеждина то, что он
был «образователем автора статей о Пушкине». За эту заслугу Чернышев ­
ский склонен многое простить Надеждину и высоко поднять его. Противни ­
ками этого мнения были М. Филиппов («Русс1(ое богатство», 1894, No 9),
И. Иванов («И стория русской критикю>) и особенно С. Венгеров, много
говорящий об втом в комментариях к «Литературным мечтаниям» в 1 томе
собрания сочинений Белинского. Вопрос об отношениях Белинского
и Надеждина вновь рассматривался П. Коганом (в статье о На­
деждине в «Очерках по истории русской критики» под редакцией А. Луна­
чарского и Вал. Полянского, 1 , 1929). Он удачно указы11ает слабые места
800

в аргументации Венгерова и заканчивает ее таким совершенно правильным
JЫBOJ,tOM :
« ...Несмотр я на свои монархические в згл яды, на известный обществен ­
ный индифферентизм, Надежди н, по сравнени10 с Полевым, представляет
некотор ый шаг вперед в истории нашего сознания. Его смутные искания
принципов «новой поззии», которая н е похожа вполне ни на романтизм, ни
на классицизм и в которой не трудно уловить зародыши будущего реализ-"
ма, - зти искания, несомненно, пролагали дорогу Белинскому и нашей
последующей общественной критике».
94 Первоначальный т екст этого примечания, помещаемый здесь, Черны­
ШС'ВСКИЙ несколько расширил после сделанных Панаевым е едакционных
указаний. В новой редакции (см. текстологические примечания) он главным
образом распространился об ученых заслугах протоиерея Пап ского.
Г. П. Папский, выдающийся гебраист и филолог, занимал кафедру еврей­
ского языка в Петербургской духовной академии с 1814 года по 1835.
С 1819 года он был профессором богословия в Петербургском у ниверситете.
В начале сороковых годов петербургский и московский митрополиты подняли
в опрос о «веправоверии» Павского, проявленном и м в перев оде некоторых
книг библии на русский язык ; вследствие этого Павский был отстранен от
преподавания закона божьего при дворе, и с него было взято синодом
особое письме нное исповедание его вер ы. Только после смерти Николая 1
окончилась опала Павского.
95 С предельною в цензурных условиях ясностью Чернышевский гово­
рит здесь о Фейе,Рбахе, у которого философия «сливается i; антропологиею ».
96 Через два года по поводу Станкевича высказался Добролюбов в статье
«Николай Владимир ович Станкевич» («Современник», 1858, книга IV.
См. также «Полное собрание сочинений Добролюбова в шести томах » ,
т. 111, 1936, стр. 62-78). Статья Добролюбова была вызвана книгой
«Н. В. Станкевич. Переписка его и биография, написанная П. В . Анненко ­
вым» (М., 1857).
97 Здесь впервые Чернышевский называет Белинского по имени вместо
различных о писательных выражений.
98 С. П . Шевырев. Он отказался напечатать в 1835 году в журнале
«Московский наблюдатель» повесть Гоголя «Нос». См. статью Белинского
«Литературные и жур налыrые заметки » в «Qтечественных записках » ,
1842, N"11 12.
99 Знакомство Станкевича с Белинским относитс я к 1831 году, сближе­
ние к 1832 году.
100 По всей вероятности, говоря об «именах, еще более выразительных»,
Чернышевский имел в виду М. А . Бакунина (Герцен в «Московском наблю ­
дателе» не участвовал).
101 В журнале («Современник», 1856, книги 1 и 2) и в первом отдель­
ном издании («Повести и рассказы», 1856, ч. 111) роман кончался свида­
нием Рудина с Лежневым ; последними его словами были слова : «И да по•
может господь всем бесприютным скитальцам !» Сцена гибели Рудина на
баррикадах появилась впервые только в издании 1860 года ( «Сочинения » ,
и з дание Основского, т. IV).
102 Переводы К . С. Аксакова из Гете и Ш иллера, помещенные им
в «Московском 11 аблюдателе» , а также и в других местах - см, «Сочинения
К. С. Аксакова т. 1 , П., 1 915, стр. 129-157.
103 Одобрительно, но более сдержанно отозвался через два года
о поэзии Красова (и К люшникова) Н. А. Добролюбов в статье «Николай
Вл адимирович Станкевич».
104 Впоследст вии Чернышевский не обращался к повестям П. Н . Кудряв ­
цева.
1 05 Повести и расс1<азы П. Н. Кудр явцева, печатавш11 еся им в раз ных
жур налах под псевдонимом «А. Нестроен» или «А. Н.» («К атенька Пы­
лаева», «Фл ейта», «Последний визит» , «Сбоев», «Без рассвета» и др. ), уже
11 1 tf. Г. Черны1uе вс1смn, т. 111
801

п осле его с мерти были в ыпущены отдел ьным изданием ( «П ове сти и рас­
сказы » , 2 ч., М. , 1860). Чернышевский, отводящий :Кудрявце ву м ес то не­
посредственно после Пушкина, Лермонтова и Гоголя, преув еличивал значение
е го довольно скромного таланта. Белинский, очень хорошо относившийся
к Кудр явцеву, как человеку, неоднократно высказывался о ero произведениях
в восторженных выражениях, но с течением времени осознал преувеличен­
ность своего увлечения.
1 06 Намек на то, что общественные взгляды А. А . Бестужева (Марлин­
ского ), видного декабриста, не нашли отражения в его художествен ном
творчестве.
107 Автором предисловия к «Гимназическим речам» Гегеля, как и пере•
водчиком втих речей был М . А. Бакунин. Чер нышевский, конечно, не мог
назвать по имени Бакунина, находившегося в 1856 году в Шлиссельбурге.
1 08 С этим определением войны 1812 года, как спасительной для рус­
ского народа, следует сопоставить такое замечание Че,е_иы шевского :
«Суворов, конечно, был гениальнее Кутузова и Барклая-де-Толли, но
дело, совершенное Барклаем и Кутузовым, бесконечно превышает своим
историческим значением все дивные подвиги Суворова» («Лессинг», Преди­
словие, «Современник », 1856, IX, стр. 70).
1 09 Повидимому, Чернышевский здесь имеет в виду выс1сазывание
Фейербаха.
1 1 0 Без сомнения, Чер нышевский говорит здесь ' о Павле Васильевиче
Днненкове.
1 1 1 Автором «Хроники русского в Париже » в «Современнике » был
Александр Иванович Тургенев.
1 12 Чернышевский говорит здесь о попытках «примирения» науки
с религиею.
1 1 З Из стихотворения Лермонтова 1838 года «Дума » ( «Печально я
гляжу на наше поколенье. "» ).
1 1 4 «Великая внутренняя борьба» - французская буржуазна я революция
конца XVI II века.
115 Наиболее крайние проявления увлечения односторонне понятым Ге ге ­
лем - статьи Белинского «Менцель, критик Гете», «Бородинская годовщина »
и «Очерки Бородинского сражения».
116 Здесь и дальше, го воря об «Огареве и его друзьях», Черн ышевс1сий
ммеет в виду прежде всего Герцена, имя которого он не мог назвать по
цензурным причинам. Огарев в 1856 году выехал за границу, но еще не
перешел на положение эмигранта : официальное распоряжение об его изгна­
нии из России состоялось только в декабре 1861 года.
1 1 7 Под «Новыми теор иями национального благосостояния» Чернышев­
ский подразумевает теории французских утопических социалистов. В бур­
жуазной л итературе больше всего насмешек вызывали идеи Фурье.
.
1 1 8 Внешние обстоятельства, мешавшие личным сношениям, - з то
высылка из Москвы Герцена и Огарева.
119 В «Былом и думах » рассказывается об втом знаменитом споре Бе ­
линского, проявившего «неумолимую последовательность », с Герценом :
«Знаете ли, что с вашей то чки зрения, - сказал я ему, думая поразит ь
его моим р еволюционным ультиматумом, -вы можете доказать, что чудо ­
в ищное самодержавие, под которым мы живем, разумно и должно суще­
ствовать.
-
Без всякого сомнения, - отвечал Белинский, - и прочел мне « Боро­
динскую годовщину» Пушкина.
Этого я не мог вынести, и от чаянный бой закипел между нами. Раз­
молвка наша действовала на других, круг р аспадался на два стана. Бакунин
хотел примирить, объяснить, заговорить, но настоящего мира не было.
Белинский, раздраженный и недовольный, уехал в Петербург и оттуда дал
по нас последний, яростный залп в статье, которую наз вал « Бородинской
rодовщи иоii ».
802

Я порвал с ним тогд а все сношения » (А. И. Герцен, Полное собрание
с очинений и писем, том X III, стр. 15-16).
r 1 20 О том, как Герцен воспринял философию Гегеля, рассказываетс я
в «Былом и думах ».
1 21 Э та «новая философия» - философия Фейербаха. Герцен в « Былом
и думах» рассказал о сильнейшем впечатлении, которое произвел на него
при первом же знакомстве э �от мыслитель (Полное собрание сочинений и
писем, том XIII, стр. 20).
122 См. выше приведенную цитату из « Б ылого и дум» (примеч. 119),
где говорится, что статья «Бородинская годовщина» была «последним
яростным залпом» по Герцену.
123 О Герцене и Бакунине Черньцuевский не мог говорить по цензурным
причинам, на что он э десь и намекает.
1 24 О тносительно Клюшникова Чернышевский ошибся :
он умер
16 февраля 1895 года. Ошибка естественная : в начале сороковых годов
Клюшников покинул Москву, поселился у себя в именьи, в Харьковской
rуб" перестал печататься и порвал связи со всеми прежними знако·
м ыми.
125 В том, что говорит Чер нышевский в шестой главе «Очерков» о круж­
ках Стаюtевича и Герцене, он очень близко следует «Былому и думам» Гер·
цена -тем главам, которые появились в первой книжке «Поляр ной звезды»
(1855). Именно об этом говорит В. П. Боткин в письме к Ту ргеневу от
10 ноября 1856 года. «Статьей Чер нышевского, о которой ты упоминаешь,
были эдесь все недовольны, главное потому, что она служит как бы коммен­
тарием к запискам другого автора. Такая наивная откровенность вовсе
неуместна» (В. П . Боткин и И. С. Турге нев. «Неизданная переписка » ,
«Academia», 1930, стр. 104- 105). «Записки другого автора» -это, ко­
нечно, « Былое и думы». Кроме того, следует иметь в виду как исто чник
для Чернышевского в ш естой главе и устные сообщения ему Анненкова,
о которых он упоминает в примечании, обозначив Анненкова одною бук­
вою А.
1 26 Рыцарь Тогенбург -герой баллады Шиллера с тем же названием,
переведенной В. А . .Жуковским.
127 Калибан - действующее лицо драмы Шекспира «Буря».
128 «Другой роман» - это «Кто виноват» Герцена; это произведение
печаталос1> в «Отечественн ых записках» 1845 и 1846 годов (тт. 43 и 45) и
в «Современнике », 1847, No 1. Белинский говорил о кем и о романе Гон·
чарова в статье «Взгляд ка русскую литературу 1847 года» ( «Современ­
ник», 1848, NoN!l 1 и 3).
1 29 «Брынский лес» - историческая повесть Загоскина, «Симеон Кир·
д Япа» (Русская быль XIV века) - повесть Н. А . Полевого.
130 Роман Ф. В. Булгарина.
131 Здесь Чернышевский сводит вместе мнения различных критиков
Гоголя - Полевого, Се н ковского, Шевьiрева, Булгарина и др.
132 А . Студитский, о котором шла речь выше.
133 Из «Альбома Онегина».
1 34 Аполлон Майков, первое издание «Стихотворений» которого вышло
в 1842 t·оду.
135 Ошибка: надо NoN� 1 и 4.
136 Из стихотворения 1838 года «Поэт» («Отделкой золотой б листает
мой кинжал . ..» ) . Uитата неточная. У Лермонтова не «ты нужен был тол пе » ,
а «ов ну.ж ен был толпе». Последние две строки у Лермонтова читаютс я так :
Звучал, как колокол на башне вечевой
Во дни торжест11 /1 бм народных.
51*
803

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ ПУШКИН. ЕГО ЖИЗНЬ И СОЧИНЕНИЯ.
1 В издании 1856 rода между портретом Пу шкина И титул ьным листом
был лист, на котором стояло : «Чтение для юношества. А . С. Пушкин, e ro
жизнь и сочинения ». Очевидно, втот лист и рекомендовал Чернышевский
вырвать, как и предисловие издателя.
2 Чер нышевский ошибся : стихотворение «К друrу стихотворцу » было
напечатано в «Вестнике Европы», 1814, No 13. В номере же восьмом была
помещена такая заметка : «Просим сочинителя присланной в «Вестник
Европы» пьесы под названием : «К друrу стихотворuу », как и всех других
сочинителей, объявить нам свое имя, ибо мы поставили себе законом Jl e
печатать тех сочииеJ1иЙ, которых авторы не сообщили нам своеrо имени и
адреса».
3 Здесь, ка1( и дальше, в рассказе о ссылке Пушкина в Михайловское ,
Че рнышевский должен был считаться с цензурными во зможностями для
детской книги.
СОЧИНЕНИЯ Т. Н . ГРАНОВСКОГО, ТОМ ПЕРВЫЙ.
1 Первое посмертное собрwие со чинений А. С. Пушкина вышло в
11 томах под редакцией В. А . Жуковскоrо и друrих друзей Пушкина. Наибо·
лее видную роль в ero редактировании, кроме Жуковскоrо, иrрал П. А. Плет·
нсв. Первые восемь томов бы.r.и напечатаны в 1838 rоду в типографии вкспе·
диции з аrотовления rосудар ственных бумаr, а три последние в 1841 rоду в
т 1шоrраф ии Г лазу11ова. Это издание о тличалось очень большими недостатками.
2 Строчка взята из стихотворения А. С . Хомякова «Ночь», помещен·
ноrо в «Русской беседе », 1856, I. Хомяков в своем стихотворении rов орит о
пробужде нии в нравственно·релиrиозном см ысле ; Чер нышевский, цитируя
эту сте оку, переосмыслил ее.
3 Рецензия Чернышевскоrо в «Совреме ннике», 1855, N!1 9.
БАЛЬЗАК.
1 Биография Бальзака, написанная его сестрой, позже вышла отдел ьным
изданием.
2 Роман Бальзака « Шуаны, или Бретань в 1799 rоду », вышел в
1829 rоду.
3 В этом месте рассказа сестр ы Бальзака заключается недоразумение.
Бальзак не моr встретиться с Шарлем-Анри Саисоном, казнившим Людо ·
вика XVI, потому что тот умер в 1793 rоду, вскоре после казни корол я .
Свои обязанности он п ередал сыну, Анри Сансону (1767-1840), который
казнил Марию-Антуанетту, принцессу Елисавету, repцora Орлеанскоrо и др.
Может быть, втоrо Сансона н видел Бальзак? Вообще обязанность париж·
скоrо палача была наследственной в с емье Сансонов в семи поколени ях
(с 1688 до 1847 rода).
СТАТИСТИЧЕСКОЕ ОПИСАНИЕ КИЕВСКОЙ ГУБЕРНИИ
изд. И . Фундуклеем.
1 Оnщбка Чернышевскоrо. Автором статей в «Со временнике » о желез·
ных J(oporax -был не статнс.тик Дми трий Петр ович Журавский, а инженер
Дмитр ий Иваноnич Журавский (1821-1890).
2 Я. Соловьев, «Сельскохозяйственная статистика Смоленской rубер ·
нии», М" 1855. За вто сочинение Геоrрафическос общество дало Я. А. Со·
ловье ву золотую медаль .
R04

ДЕТСТВО И ОТРОЧЕСТВО Л. Н . ТОЛСТОГО.
ВОЕННЫЕ РАССКАЗЫ Л. Н . ТОЛСТОГО.
Статья Чернышевского была вызвана выходом в свет в 1856 году
д вух первых отдел ьных изданий Толстого - «Детство и отрочество » и
« Военные рассказы». Личные отношения Чер ныше вского и Толстого были
в вто время весьма неудовлетворительны. Толстой был настроен враждебно
к Чернышевскому, считал вредным его влияние в «Современнике » и н е
скрывал втих мнений, - например, писал об втом Некрасову. Чернышевский
безусловно был осведомлен об втом. Те мнения по общим вопросам, которые
выражал в 1856 году Толстой в литературных кружках, были глубоко антн·
патичны де мократу Чернышевскому. Но ни классово враждебная Чернышев·
скому идеология Толстого, н и личные выступления последнего против моло ·
дого критика не помешали последнему дать чрезвычайно объективную статью
о Толстом. Очень проницательно определяет он здесь сильные стороны Тол·
стого - глубину психологического анализа и ч истоту нравственного чувства.
Обращает на себя внимание защита Чернышевским Толстого от упреков
в том, что он в некоторых произведениях не касается общественной жизни.
«Мы любим не меньше кого другого, чтобы в повестях изображалась
обществен11ая жизн ь», говорит Че рнышевский, н до1(азывает, что в дан-
11ом случае обвинения неосновательны. Знаменательно е предсказание о Тол·
с том , которым Чернышевский заканчивает статью, явл�rется образцом
�амечательноrо художестве нного понимания
и
высокой критической
11роннцательности. Среди критических статей Чернышевского статья о Тол·
стом должна быть поставлена на одно нз первых мест.
2 Все названные здесь произведения были первоначально напечатаны в
«Современнике» 1852-1856 годов.
3 «Севастополь в м ае месяце ».
4 Uитата не совсем точна. У Тургенева:
Крылом своим меня одень,
Волненья сердца утиши, -
11 благодатна будет тень
Для очарованной души.
БИБЛИОГРАФИЯ
Основьяиевко, rР• ДакнАевскоrо.
1 Статья Г. П. Данилевского �Хутор близ Дикаиьки » была напечатана
ч� «Московских ведомостях», 1852, No 124 (с исправлениями перепечатана
1в «Русском инвалиде», 1853, Ns1 26). Различные ошибки Данилевского ука·
.з аны в статье «Выправки некоторых биографических известий о Гоголе» -
«< О течественные записки», 1853, Nsr 2.
2 Данилевский позже действительно написаА биографию В. Н . Каразнна.
3 Сен-Жю l\ ьеи в 1853 году печатал в �Journal de Saint-Peteтsboura» серию
статей под заглавием «Causeries ruвses », В одной из втих статей ( 1853, No 89)
он поместил неумеренную похвалу Г . П . Данилевскому, против которой сам
Данилевский принужден был протесто вать в с Петербурrс1tи;х: ведомостях »•
4 Роман Д. Н. Бегичева сСемейство Х олмских. HeкoтDP.Jl
l
e черты ира·
вов и образа ж изни, семейной и одниокой, русских дворян» "(6 частей) был
выпущен анонимно пер 11ым изданием в 1832 году. Роман писателя -сибиряка
11. Т. Калашникова «Доч ь купца Жолобова. Роман, извлече нный из иркут­
ских преданий» ( 4 части) rJоявился в 183 1 году. Оба романа пользовались •
свое время известным успехом и выдержали по иескольку изданий .
& Русский роман Квитки-Осиовьяиенки «Паи Халявский» выmеА пер­
вым изданием в 1840 году, рома н «Жизнь и похождения Пе тра Степанова,
805

сына Столб11 кова, 1 юмс1цика в трех наместничествах. Руко11 ис ь XVLII века­
в 1841 году.
о «Сердешна Оксана» - повесть Квитки на украинском языке, впервые
появившаяся в альманахе Гребенки «Ластовка» -в 1841 rоду. В следующем
. rоду повесть была дана в русском переводе в «Москвитянине ».
7 Статья Сеиковскоrо, выдержку из которой приводит Чер нышевский,
напечатана в «Библиотеке для чтения», 1841, 1 («Литературная летопись »).
в Чернышевский подразумевает здесь Т. Г. Шевченко.
9 Чер нышевский несправедливо сводит к нулю литературное значение
Квит1<и, значительное влияние котороrо на последующую украинскую лите·
ратуру 11есомненно.
Лейтенант и поручик, К. Масальскоrо.
1 Романы «Леонид, или черты из жизни Наполеона I» и «Таинстnенный
1о1онах, или некоторые черты из жизни Петра I» принадлежат Р. М . · Зотову.
«Пята, дочь Ледзейки или литовцы в XIV столетии» - переводный с поль·
скоrо романа Бернатовича ( 4 части).
2 Повесть К. П. Масальскоrо «Черный ящик» впервые вышла в
1833 rоду.
з «И стория о храбром рыцаре Францыле Венциане и прекрасной коро·
левне Ре нцывене» и « Повесть о приключении анrлийскоrо милорда Георrа
и бранденбурrской маркrр афини Фредерики Луизы» - весьма распростра·
ненные лубочные романы, заимствованные из западно-ев ропейской литера·
туры. «Автором» второrо из них, появившеrося еще в XVIII веке, был Мат·
вей Комаров. К такому же типу лубочных романов относятся и «Похождения
ожившеrо нonoro увеселительного шута и великого в делах любовных плута
Совестдрала, ')ольшоrо носа» (перевод с польскоrо , М " 1781). Это образ ·
чик так назыв.�емого «плутовскоrо» романа.
Гражданские законы Псковской еудной rрамоть1.
Сочинение И. Эигельмана. СПБ., 18SS.
1 Реце11зия Чернышевскоrо на названное исследование Ф. Устрялова
помещена 11 «Современнике », 1855, Ns1 8.
Мельниuа близ села Ворошилова. Простонародный расскав д яди Афанасия.
1 Псе вдоним « дяди Афанасия» принадлежит беллетристу, А. С . Афа·
насье.ву (Чущбинскому) ,
Ложь и правда о войне на Востоке. Жоли.
1 Реце нэия Чер нышевскоrо на книгу В . Жоли «Ложь и действительность
Восточной войны», - «Современник», 185 5, Ns1 12.
2 Хатти-шернф (или rати-шериф) - султа11ский указ.
Пр111111ла �11нюше11ноrо :r( оэяйства или обяэанвос:тв куч.ер а. О. С. Пашкев.1111а.
1 Наста8<_\ение дворникам. Правила, и�в,J\еченные из с вода закон ов н
приказов С. - Петербурrскоrо полнцейчейстера. СПБ., 1855 .
Обвор rлавнейших путешествиl: и rеоrрафнческвх открЬ1
11И
Й. К. Ф . Свенсkе
1 Ошибка Чернышевскоrо. В книге Свенске (стр. 119 ) 11 азвано путеше�
ствис по Ис11.а11ии U:иrл ера в и здании Фр. Флсйшера.
806

Стихотворения rp. Ростопчнной. Том первьrй.
1 Чернышевский 11еоднократно высказывался о произведе11иях rрафин и
Е. П. Ростопчиной. Совершенно естественно, что его отношени е к пред•
ставительни це консервативно-дворянских тенденций в литературе и защит·
нице «чистоrо искусства » было резко отрицатель11ым. Таким оно б ыло и у
Добролюбова, написавшего в 185 7 году рецеизи10 на роман в письмах Рос ­
топчиной «У пристани». В втой рецензии Добролюбов прибеrает к тому же
приему вышучивания Ростопчиной, что н Чернышевский: он делал вид, что
принимает rлавную rероиню романа, выражающую в сильной степе11и
взгляды и стремления самоrо автора, за сатирическое изображение, и хвали·r
Ростопчину за тонкость и меткость ее сатиры.
2 В. Г. Белинский.
3 Сын хупца - Н . А. Полевой, сын уездН_?ГО лехаря - Белинский.
«Мелкопоместный, чуть не однодушный уездныи дворянин» - вероятно,
О. И. Сенковскнй, происходивший из б ед ной шляхетской сем ь и. Странно,
что вместо последнего Чер нышевсхий не назвал сына священника (Н. И . На­
деждина ). Может быть, он опасался, что некоторые читатели смоrут вто
понять, как намек Чернышевскоrо на себя самоrо.
Вестник естествеиНЪlх наук. 1856, No 1.
1 «Вестник естественных наук» - журнал, издававшийся Московским
обществом исп ытателей природы в 1854-1 860 годах.
Журвал садоводства, книжка 1 .
1 «Журнал садоводс тва» и з да вался в Москве Российским 061цеством
любителей садоводства в 1838-1859 годах и з атем в 1861-1863 годах.
Силувты, с gены в стихах В. Н. Попова.
Из стихотворе ния Лермонтова «Не верь себе ».
ЭаписIСН Кавкавскоr о отдела Русскоrо rеоrрафическоrо общества. Книжка 111.
1 «Записки Кавказского отдела императорс кого Русского географиче­
ского общества» -журнал, издававшийся в 11S52-1884 rодах . Выходил в
неоп ределе нные сроки отдел ьными книжками (преимущественно в Тифлисе).
Стихотворе.ния Ивана Н икитина.
1 Отрицательное отношение к Никитину, как к холодному версифика·
тору и подражателю, разделялось н Добролюбовым - но лишь до известноii
степени. Повме Никитинii «Кулак» Добролюбов дал в 1858 rоду оценку
довольно блаrожелательную . По поводу новоrо издания стихотворений Ники·
тина 1860 rода Добролюбов дал отзыв в общем близкий к тому, что говорил
Че рнышевский, но все-таки с некотор ыми смягчениями и оговорками.
2 «Театральный разъезд » Гоголя Чернышевский цитирует 11еточно.
з Начало стихотво,е ения 1850 rода «Ключ».
4 Стихотвор ение 1850 года, не имеющее заглавия, начи на1ощееся при·
в еде нн ым и у Черн ышевс1<оrо строками .
5 Начало стихотворения «Вечер после дождя » (в п ервоначальной редак•
uии).
6 Ст ихотворение 1849 года, не имеющее заглавия и начинающееся при·
в еденными у Чернышевского строками.
7 Начало стихотворения 1850 года «Ночь » (цитата неточна. У Ники•
тина : «Оделося сумраком поле»).
8 На чало п ослед11ей строфы стихотворе ния 185 1 года ,, J Ia западе солн!!е
пылает »,
807

9 Стихотворение 1851 rода, не имеющее заглавия и начинающееся при·
веденными словами. Трудно понять, в чем Чер нышевский усматривал п од­
ражание пушкинскому «Я помню чудное мrновенье» .
10 Из стихотворения «Мрамор ».
11 Стихотворение 185 1 rода «Ночь на берегу моря».
1 2 Сильно задетый статьей Чернышевского, Никитин излил с вои чувств а
в обширном письме к Краевскому от 20 авrуста 1856 года (И. С. Никитин,
Полное собрание сочине ний в одном томе под редакцией М. О . Гершензон а,
издание А. С. Паиафидииой, М., 1912, стр. 292 -294).
Российская родословная книга, изд. кн . Долrоруковыи. Ч асть третья,
1 Рецензия Чер и ышевскоrо на первые две части «Российской родослов·
ной книги » Долгорукова помещена в « Современнике », 1855, Nv 2.
Стихотворения К ольцова.
1 Чернышевский часто rоворил о Кольцове, он всеrда очень высоко оце·
пивал творчество этого позта. Данную статью он почти ограничивает обшир•
ными цитатами из Белинского, но заключ ительное обобщение он дает свое :.
«По анергии лиризма с Кольцовым из наших позтов равняется только Лер·
монтов, по совершенной самобытности Кольцов может быть сравним только
с Гоголем ». В «Очерках rоrолевского периода » он говорит, что в новой
русской литературе только два человека могут быть названы rениямн :
Белинский и Гогол ь. «Быть может, Кольцов был бы третьим в атом ряду,
если бы прожил долее или обстоятельства позволили его уму развиться
ранее ».
Как и для Белинского, Кольцов д л я Чер нышевскоrо - «сын народа
в полном значении зтого слова». Для н его важно, что Кольцов, выступив·
ший в тридцатые rоды, сумел с1<азать свое собственное слО'Во, выразить
чувст ва и чаяния широких народных масс .
2 При жизни Кольцова его стихотворения издавались только однажды -
в 1835 году. Издателем был Н. В . Станкевич : в книгу вошло только восем ·
11адцать стихотворений. В 1846 rоду стихотворения Кольцова со статьей
Белинского были изданы Н. Некрасовым и Н . Прокоповичем . Перепе чаткой
этого издания 11 было издание 1856 года (Солдатенкова и J1!епкина ).
Блокада крепости Костромы. А . С . С -на.
1 А. П. С -и - псевдоним Александра Павлов ича Протопопова ( 1814-
1867) , по сцене и в литературе Славина, весьма посредствен ноrо артист а
Александринского театра.
Ничтожное произведение Славика дало Чернышевскому повод выска·
эать лишний раз свое отвращение к бесплодному rелертерству и фор мальной
«учености ».
Значе11ие Пушкина в истор111
1
русской литературы. Речь 6улнча.
1 В своей автобиографи и Н. Н. Булич признает основательность небла­
гоп_ри ятноrо отзыва Чернышевского об ero актовой речи. « 0 речи о Пу шкине
1855 года сделал весьма неблагосклонный отзыв в «Современнике»
1855 года (ошибка: 1856. - М. К.) Н. Г. Чернышевский, 11
1
хотя в июньской
или июльской книге «Отечественных записок » А. Д . Галахов и заступился
за меня, но мне досталось поделом за · риторику, и я б лагодарил критика,
с котор ым мы часто виделись, за хороший · урок» (С. А. Венгеров, Крнтико·
биографический словарь русских писателей и ученых, т ом VI, 128).
808

Записки о жив• Н. В. f оrолв.
• «Опыт биоrрафии Н. В . Гоrоля, со включением до сорока ero писем »
был напечатан в «Современнике», 1854 r., тт. 43 и 44, и в том же rоду
вышел отдельным изданием. Автор ero, как н «Записок о жизни Николая
Васильевича Гоrоля», был П. А . Кулиш, котор ый в то время по цензурным
условиям не всеrда моr выставлять свое имя.
2 «История моеrо знакомства с Гоrолем » С. Т . Аксакова была впервые
напечатана в «Русском архиве », 1890, Ns1 8.
з По совершенно понятным причинам Чернышевский rоворит здесь только
о впечатлении, п роизведенном на Гоrоля статьей Белинскоrо в « Современ·
нике », умалчивая о rораздо большем впе чатлении, которое Гоrоль получил от
знамен итого письма к нему Белинского. Именно на вто письмо Гоrол ь и на·
писал около 10 авrуста 1847 rода ответ, потом изорванный им. Э тот ответ
11апечатан в IV томе писем Гоrоля под редакцией Шенрока; стр. 32-4 1.
Для Aerкoro чтения. То м 1.
1 Сборники «Для леrкого чтения» редактировались Н. А . Некрасов ым.
С 1856 по 1859 год вышло 9 томов.
История баАтийских славян. А . ГнАьфердннrа.
1 Имеются в виду книrи Гильф�динга «Об отношении языка славянског о
к языкам родственным» (М., 1853) и « 0 сродстве языка славJJнскоrо с
санскритским» (СПБ., 1853). Рецензия Чернышевскоrо на втн книrн поме·
щеиа в «Со временнике », 1854, N11 10.
О .некоторых усАовиях, способствую!J!НХ умножению народноrо капнтаАа.
Речь проф. Бабста.
1 Нс довольствуясь втой рецензией, Чер нышевский в 1857 rоду поме·
стил в No 1 0 «Современника» н овую рецензию, воспользовавшись тем слу ·
чаем, что речь Бабста вышла вторым изданием.
Военно.исторические очерки крымской вкспедиgни, составАенные Аничковым.
1 Е. П . Ко валевский. Бомбардирование Севастополя. (Две rлавы из
2-й части «Истории вой ны 1853, 1854 и 1855 rодов) - « Современник» ,
1856, v.
Стихотворения Н . Оrарева.
1 Выход в свет стихотворе ний Огарева дал Черныше вскому возмож·
11ость еще раз, как он уже вто сделал в «Очерках rоголевскоrо периода », на·
помнить читающему обществу о кружке Герцена и его значении. Че рнышев·
ский, высоко ценивший стихотворения Оrарева, не останавливается
на их художественной стороне: для неrо важно «в повзии его показать отпе·
чаток школы, в которой воспитался ero талант», подчеркнуть, что « Старый
дом » (то есть дом, в котором жил в юности Герцен) принадлежит истории ,
как принадлеж ат ей вообще жизнь и произведения Огарева. В 1856 году
Чернышевский уже далеко не был солидарен во всем с Герценом : он пошел
дальше его. Но он считал необходимым воздать полную дань блаrодарности
своим предшественникам. Про тех представителей молодого поколения, кото·
рые были готовы пойти дальше первых людей 40-х годов, он rоворит : «они
внают, что если о ни могут теперь сделать шаr вперед, то благодаря тому
809

1ол 1>ко, что дnрога 11роло11щ11а 1 1 оч11 ще11а дл я 11
1
1х борhбою и х пред•
ше стве1111 иков, и более, нежел и кто- нибудь, по ч тут дсяrелыюсть своих
у•111телей».
2 Ш кола , в 1юторой восп и талс я талант Огарева, - кружок Герцена.
3 Дафнис - герой с и цилийских сказаний, сын Гермеса, изображается в
«11астушес1<ом » романе «Дафнис и Хлоя».
4 Выдел яя особо мотив дружбы в творчестве Огарева, Чернышевский
при бегает к легко разгадываемому аллегори ческому языку. Патро1<л - друг
героя троянской войны Ахилл а. Не названный, но подразумев аемый
Ахилл - вто Г ерцен, чьим «Патроклом» был Огарев.
5 В таком и скаженном по цензурным услови ям в иде эта строка 11апеча·
т а п а в изда11ии Солдатенкоnа 1856 года. В действител ьности строка имела
такой вид :
Перед истиной нагой ис•1ез и при зрак бога .
6 В дальнейшем Чернышевск ий не в озвраща лся к творчеству 11 д'е ятель·
11ости Огар ева. Это и понятно, принимая во nниман11е, что в 1 856 году
Ога рев стал эмигрантом.
Областные учреждения в· России в XVII веке. Б . Чич ерина.
«Обзор истори•1еского развития сельской об rци ны в Росси и», - « Рус ­
скпii вестник», 1856, 1. См. отзыв Че р11ышевс1юго об зтой статье в « З а­
метках о журналах » за апрел ь.
2 «0 народности в нау1<е », - «Русский вестн ик», 1856, NoNo 5 11 9;
«Несвободные состояния R д ревней Руси », - «Русский вестник», 1856, No 3.
3 Работа Чичерина «Областные учреждения в России в XVII веке» б ыл а
закончена еще в 1853 году . Юридический фа1<ультет Московского универ­
ситета отка'lался принять эту работу в качестве д иссертации, потому что, по
словам декана факультета Баршеnа, «древняя администрация России пред•
ставлена была в слишком непривлекательном виде ». Та ж е неудача постигла
Чичерина и в Петербургском университете. Книга могла появиться в печати
лишь после окончания николаевского царствования.
4 Ряд статей И. Е . Забелина по отдельным вопросам о быте русских
царей и цариц XVI-XVII веков печатался в «Отечественных записках»
1851-1858 годов. В отдел ьном издаю1и «Дома шний быт русских царей» в
XVI-XVI I веках вышел в 1862 году. «Домашний быт русских ц ариц» -
R 1869 Году.
Плен у Шамиля. Е . Вердеревского.
1 «Кавказские пленницы, или плен у Шамиля» Е. Вердеревского п ерво·
11ачально пе•1атались в «Отечrственных защ1сках », 1856, ч. 104.
Сеисаци11 и замечания г-жп Курдюковой.
1 « Сенсации и замечания г -жи Курдюковой за границею, дан л'втран·
ж е» -юмористическая повма Ивана Петр овича Мятлева (1796-1844).
Первое издание ее вышло в трех томах в 1840-1844 годах,
Собрание стихотворений В. Бенедиктова.
1 Имеется в виду Шевырев.
2 Эта и следуюnJая цитата взята из стате й Белинского.
Стихотвор евия Н е кр а сова.
1 Книга стихотворений Некрасова вышла в свет в то время , когда
Некрасов был за границей и «Современником» руководил Чернышевский.
То обстоятельство, что Черныщевский перепечатал в «Современнике » три
стихотворения из сборника Некрасова. вызвало целую бурю проти в жур-
810

к ала (в особ енности негодовали в реакц ио нны х кругах за перепечатку «Позта
и гражданина»). В 1886 году Чернышевский в письме к Пыпину подробно
изложил зту историю. Явно преувеличивая сво10 вину, он, между прочим,
пишет : « Э то дело моей неопытности и несообразительности имело чрезвы·
чайио тяжелое влияние и на «Современник » и на судьбу «Стихотворений
Некрасова»". Беда, которую я навлек на «Современни1с» зтою перепечаткою,
была очень тяжела и продолжительна. Uеиэура очень долго оставалас ь в не·
о бходимости давить «Современник» - года три, зто наименьшее ; а вернее
будет думат ь, что вся дальней шая судьба «Современника» шла под возбу·
жденным моей перепечаткою впе•1атлением необходимости цензурного давле­
ния на него". О том, какой вред нанес я з тим безрассудством лично Некра·
сову, нечего и толковать : известно, что целые четыре года цензура остава­
лась лишена возможности дозволить второе издание его «Стихотворен ий »" .
(Н. Г. Чернышевский , «Литературное наследие», 111, 494-495).
ААекеандр Серrеевич Пуш�mн. Его жиз11ь и сочинения.
Автором кн11жки «Алекса ндр Сергее вич Пушки н. Его жизнь и соч11-
нrния» был с ам Н. Г . Чер нышевский. Книжка 11ерепе•1ата на в это м томе.
ЗАМЕТКИ О ЖУРНАЛ АХ.
АnреА ь 1856.
1 В 1855 году Чичерин написал «Восточный вопрос с русской точки зре­
ния», но статья эта распространялась лишь в рукописном виде, напечатана
она была только а 1861 году за границею.
Май 1856.
1 Статья Терт11я Филиппова в первом номере « Русской беседы » посвя­
ще11а драме Островского «Не так живи, как хочется ». Статья Филиппова
в значительной части состоит из общих рассуждений об ос11овах
семейной жизни, о браке, который автор рассматривает с обс1сур антно-хри­
с тиа11ской точки зрения. Чер нышевский прав, говоря, что развиваемая
Филипповым идеология была бы вполне под стать ультрареакционному
«Маяку».
2 Эту песню цитирует в своей статье Филиппов , восхищаясь заключе11-
11ой в ней мысл ь ю о необход11мости для ж ены в семье смирения и покор ности.
Июнь 1856.
1 Стихот ворение «Стонет си з ы й 1·олу бочек», с тавше е распростране нным
романсом, при надлежит И . И . Дмитриеву. Песня «Взвейся, выше понесися»
11рип11 сывается поэту XVI II века Н . П. Николеву.
2 « Пригожая повариха» -популярный в свое время неоконченный
авантюрный роман М. Д . Чулкова.
3 Статья Н. Ф . П авлова, действител ьно оче н ь удачная, вызвала боль­
шие похвалы и в других журналах. Вот, напр имер, что писали о ней «Оте·
чественные записки ». «Не рекомендовать мы хотим эту статью публике: без
сомнения, статья давно уже прочте на всем11, кого только может 11нтерес ов ать
и предмет, 11о д11авший сужде нию, и самое суждение, д алеко выходящее и:�
ряда обыкновенных и принадлежащее к дорогим п риобретения м крити•1еской
ли тературы нашей. Равным о бразом мы не хотим оценять ее д остоинства,
которые так поразительны и блистательны, что не имеют надобности в
постороннем разъяс нении» ( 1856, Х, отдел 111, стр. 72).
4 Письма Н. Ф . Павло ва к Гоголю по поводу книги последнего « Выбран­
ные места из пере п11ски с друзьями» напечатаны в «Современнике », 1847, VI.
811

Июл1t 1856.
1 Под NN подразумевается В. Г . Белинский.
2 Отметим, что в 1856 году Чернышевский, вместе с Пыпиным, Некра­
совым, Добролюбовым и др., подписался в «кинге пожертвований на над •
гробиый памятник В. Г. Белинскому» («Сборник Пушкинского дома»,
1923 rод, стр. 189 -190).
з Под «страшною болезнью» Чернышевский подразумевает реакцию
после революционных событий 1848 года в Западной Европе.
4 Памятник Пушкину был воздвигнут (в Москве} через 24 года после
rорячеrо воззвания Чернышевского (в 1880 r.}.
Авrуст 1856.
1 Роман Григоровича «Переселенцы » вышел отдельным изданием в 1857
rоду. Специальной статьи о литературной деятельности Григоровича Черны ·
шевский не написал.
2 В 1856 году Чернышевский во всех своих отзывах неизменно ставит
очень высоко произведения Григоровича и Тургенева на темы из крестьян·
ской жизни. Позже вто отношение резко изменилось. См., например, ero зна­
менитую статью 1861 года «Не начало ли перемены� »
з В рассказе Карамзина «Флор Силии, благодетельный человек » ( 1791}
изображается трудолюбивый и зажиточный «поселянин», оказывающий бла­
годеяния своим близким, например, в неурожайный rод р аздающий даром свой
хлеб голодающим.
Октябр1t 1856.
• Чтобы понять характер втого хвалебного отзыва о Дружинине, необ·
ходимо иметь в виду письмо Чернышевского к Некрасову от 5 ноября
1856 года. Он пишет там : «В заметках о журналах -панегирик Дружи•
нину, новому редактору Библиотеки - я написал вто с двумя целями так
обширно и витиевато: 1} чтобы доказат1t вам мою приверженность к Друж .
2) чтобы был контраст между похвалами Совр-а улучшениям Библиотеки,
радостью нашею будущим его успехам и между зложелательством Отеч.
зап. к Совр. - потому что за похвалами Библиотеке следует в моих замет­
ках суровое осуждение Отеч. зап., поместившим в N2 10 грязную выходку
такого смысла, что писатели, обязавшиеся печатать исключительно в Совр.­
люди бесстыдные и бесчестные. На вто нельзя было не отвечать: JJ отвечал с
такою жестокостью, которая превзойдет все ожидания «Отеч. зап». Дальше
в втом письме Чернышевский снова возвращается к Дружинину : «Кстати о
Друж. : он будет в Библ. защищать свободное творчество и б е спощадно ра·
зить таких безумных, как я. На вто есть намеки даже в объявлении его о
подписке на 1857 г. Тем не менее я питаю к нему самую нежную дружбу, и
стрелы его, конечно, не так остры, чтобы возбуждать во мне потребность
ответа. С «Совр.» он хочет хранить приязнь, негодуя исключительно на ме­
ня, - ну, пусть негодует, а я всегда буду отзываться о нем хорошо при вся­
кой ВОЗМОЖ НОСТИ » (Н. г. Чер нышевский, «Литературное наследие», 11, 344,
345). Истинное отношение к Дружинину в ыразилось в письме Чернышевского
Тургеневу, писанном приблизител ьно в то же время, как и выше цитирован·
иое письмо к Нек1!асову. Он говорит там, что во всем, написанном Боткиным,
Дружининым и Дудышкиным, нельзя найти ин одной мысли, которая не
была бы или банальной пошлостью, или бестолковым плагиатом ( «Л итера·
турное наследие», 11, 358).
2 В последних д вух книжках «Современника» за 1856 год и мя Дружи­
нина еще продолжает появляться в журнале: в одиннадцатом номере напе­
чатана его критическая статья о стихотворениях Полоиского, в двенадцатом
номере - пер евод «Короля Лира». После 1 856 года участие Дружинина в
812

«Современнике» , ест ествен но, было почти только номинальным : n 1860 году
( N!1 2) появились отр ывки ero перевода «Короля Ричарда III», в 1862 году­
весь этот перевод целиком (No 5, приложение).
3 Чернышевский неправильно расшифровал подпись. Статья «Взгляд на
русскую критику» в первом номере «Отечественных записок» за 1856 год с
подписью «Г. Б-в-в» принадлежала Г. Е. Благосветлову. Статья посвящена
«Современнику» за все время его существования. Благосветлов доказывает,
что критика этого журнала не имела никогда никаких руководящих принципо в,
противоречила себе на каждом шагу, представляла отзывы о сочинениях, rtо­
торых не читала, дала сотни рецензий, которые должны быть названы гали ­
матьей, и хвалила или унижала писателей под влиянием личных побуждений.
В статье говорится, что в первом периоде журнала критика «Совреме·нника»
была гораздо добросовестнее, чем во втором периоде, начинающемся
с 1 847 года (т. е. с того времени, когда там стал писать Белинский). «Пусть
критика дорожит своими убеждениями, или пусть она исчезнет вовсе», -
rаков совет дает Благосветлов редакции «Современника». Об этой клевеми ­
ческой статье говорится в «Заметках о журналах » «Современника» 1856,
No 2 (стр. 217-2 18). Совершенно правильно указывается здесь, что r. Б -IБ ·U
смешал воедино три эпохи «Современника» - пушкинскую, плетневскую и
новейшую. « ." Деятели одной эпохи упрекаются в противоречии тому, что
говорили деятели другой эпохи ; сводятся мнения за восемнадцать лет раз­
ных лиц, от Пушкина и rоголя ДО Анненкова, Боткина, r алахова, r аевского,
Дудышкииа, Некрасова, Панае ва, Тургенева, Чернышевского и других,
п исавших и пишущих критическ11е и библиографические статьи в нынешнем
«Со време!fНИКе» - эти мнения с·водятся, и противоречия, встречающиес я
в них, возбуждают то удивление автора, то усмешку, то благородное и горя­
чее негодование».
4 « Ты этого хотел, ты сам этого хотел, Жорж Данден l» И з комедии
Мольера «Жорж Данден или одураченный муж ».
6 «Листок для светских людей» - ежен едел ьник, выходивший в Петер­
бурге в 1839-1844 годах. С этим «светским» изданием был связан един ­
ством редакции еще «Журнал разного рода шитья и в ышивок ».
Декабрь 1856 г.
Парижский мир, о котором здесь говорится, был подписан 18 марта
1856 года (старого стиля).
2 В «Русском вестнике» 1856, ноябрь, книжка вторая, в объявлении о
подписке на 1857 год упоминается об «обязательном соглашению> четырех
авторов с «Современником». Редакция особо выделяет Тургенева, напоми­
ная, что он давно уже обещал «Русскому вестнику » новую повесть «При­
зраки», о чем и просил объявить подписчикам. «Зная лично г. Тургенева и
имея основания уважать его не только как литератора, но и как человека,
мы уверены, что в его глазах данное слово должно быть обязательнее самого
форllfального обязательства, а потому мы не сомневаемся, что он, рано и ли
поздно очистит себя и нас перед нашею публикою. Он может быть покоен :
успех «Русского вестника » от этого не до такой же степени увеличится, что·
бы причинить значительный ущерб «Современнику». См. негодующее письмо
Чернышевского к Некрасову от 5 декабря 1856 года по поводу этой выходки
Каткова (Чернышевский, «Литературное наследие», II, 348).
3 «Сын отечества», «журнал политический, ученый и литературный»,
выходил в Петербурге еженедельно с апреля 1856 года до 1861 года. Изда ­
телем-редактором его был А. В . Старчевскнй. С «Сыном отечеств а», выхо­
дившим в 1812-1852 годы, он не имел ничего общего, кроме названия.
4 Н. И . Костомаров, «Борьба украинских казаков с Польшею в первой
половине XVII века до Богда на Хмельницкого », - «Отечественные запис­
ки», 1856, книга 9.
813

ЗАГРАНИЧНЫЕ ИЗВЕСТИЯ.
t Этот отзыв Чернышевского о романе Дикке нса «Крошка Доррит» для
него не типичен : вообще он ставил творчество Диккенса очень высоко.
2 Чернышевский, по устаревшему т еперь словоупотреблению, называет
« ж урналами» tазеты.
з В 1829 году избранный президентом Джаксои начал энергичную борьбу
против монополии Uеитрального банка Северо-Американских Соединенных
Штатов. Он привлек этой борьбой на свою сторону широкие массы населе­
ния и в 1832 году был переизбран президентом. В 1836 году Джаксон н а­
ложил свое вето на постановление конгресса о продолжении привилегий бан­
ку. В результате банк должен был ликвидироватьс я: вместо него возникло
множество частных кредитных учреждений.
4 Но-нотинги - политическая партия в США, выступившая на сцену в
1852 году (другое ее название - «Американская партия» ). Своей основной
целью партия ставила борьбу с тем, что новые эмигранты в Соединенные
Штаты получали сразу политические права американских граждан. Одно
в ремя партия 110- нотингов была очень сильной, и, когда она ica президент­
ских выборах выставила своего кандидата, то казалась имеющеи шансы про­
вести его. Однако скоро но-нотииги сошли на-11ет ; вместе с остатками вигоэ,
ои11 вошли в состав р еспубликанской партии.
РАЗГОВОР ОТЧАСТИ ЛИТЕРАТУРНОГО,
А БОЛЕЕ НЕ ЛИТЕРАТУРНОГО СОДЕР11iАНИЯ.
Неоконченная статья Чернышевского о «Руди11е », заключающая высо­
кую оценку э того романа, вполне совпадает по своему тону со всеми вы­
сказываниями Чернышевского о Тургеневе за 1856 год. Позднейший полный
разрыв м ежду Чер нышевским и Добролюбовым ..
..-
с одной сторо11ы, Турге­
невым - с другой стал 11амечаться толы<о в 185 7 году. Пока же Че рнышев­
ский не только очень высоко ставил Турге11ева, как писателя, 110 и отно­
сился к нему хорошо как к человеку. О последнем убедительнее всего говорит
письмо Чернышевского к Некрасову от 5 декабря 185 6 года. Рассказав об
одном литературном выступлении Каткова против Тургенева, он продолжа­
ет: «Я не знаю, приятна ли будет вам вражда с Катковым, потому пока
удержался от ответа, но, признаюсь, оскорблен обидою Тургеневу более, не·
жели обидою, которая была бы написана мне самому. Пусть бранят кого хо­
тят, но как осмелиться оскорблять Тургенева, который лучше всех нас, и,
к аковы бы ни были его слабости (если излишняя доброта есть слабость),
все-таки честнейший и благороднейший человек между всеми литераторами �»
(«Литературное наследие », 11, 348).
В участниках диалога о Тургеневе, данного Че рнышевским в статье,
нет оснований искать изображений каких-нибудь реальных лиц : это обобще­
н и я, а не портреты.

ТЕКСТОЛОГИЧЕСКИЙ И БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ
КОММЕНТАРИИ *.
ОЧЕРКИ ГОГОЛЕВСКОГО ПЕРИОДА РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.
(стр. 5-309)
Рукопись «Очерков гоголе вского периода » хранится в Uе нтрал ьном 1·осу­
дарственном литературном архиве в виде автографа Че рнышевского всего н а
ста сорока пяти листах в полулист писчего формата, из н их один лист в
•1етвертку. Подзаголовки статей, имеющиеся в полном собрании сочинений
1906 г., рукописи и в «Современник�е» отсутствуют.
Статья первая - на семи л и стах - сохранилась не полностью :
имеется лишь окончание, начиная со слов : «Вы говорите, 11то ошибка »
(стр. 36, 23 строка ).
Статья вторая-на двадцати четырех листах-сохранилась пол·
)!ОСТЬЮ,
Статья третья-на шестнадцати листах-сохранилась не пол­
ностью, а в трех отрывках : 1) начиная со слов : «После всех фактов, при ·
веденных выше» ( с1 р. 114, 6 строка) до слов : «Заключим же» (стр. · 1 2 1,
1 6 строка снизу), 2) начиная со слов : «То, •1то сказали мы о характерах »
(стр. 122, 17 строt< а снизу) до слов : «Ради этих немногих отступлений»
(стр. 124, 1 строка) и 3) со слов: «И я недоволен прежнею твс;ею жизнью»,
говорит ему Вагнер» (стр. 124, 7 строка снизу) до конца статьи. В несколь ·
ких местах рукопись исправлена рукою И. И . Панаева ( с м . разночтения и
вставки о Вяземском на стр. 127, 16 строка снизу, и о Плетневе , стр. 131,
строка 18).
Статья четвертая-на двадцати шести листах-сохранилась 11с
целиком. Начало предстапляст собоЮ вариант текста, напечатанного в «Сов·
ременнике » , до слов : «Много было достоинств » (стр. 136, 1 1 строка) ; после
этого рукопись утрачена до слов : « даже идее общечеловеческой правды»
(стр. 138, 19 строка ). В приложениях к статье первоначально в рукописи
было дано 4 отрывка, обозначенные цифрами 1, 11, 111 и IV, но затем Чер•
иышевский вычеркнул отрывок 11, озаглавленный : «Полтава, поэма Алек ·
сандра Пу шкина. СПБ. 1829» и обозначенный вместе с отрывком 1 : «От·
рывки из статей экс• сТ}'дента Никодима Надоумки». К вычеркнутому
отрывку относится каранд ашная пометка Че рнышевского: « вьшуuJено мною
по недостатку �еста ». В 1 отрывке «Приложений» в рукописи отсутствует
текст статьи Надоумко, он заменен карандашным указанием Черныщ евского
к типогр афии о наборе из «Вестника Европы» соответствующего текста.
"' Составлен ы Н. М. Чернышевской, за исключением ко м ментариев к
статье «А. С. Пушкин. Его жизнь и сочинения», написанных М. М. К левен­
ским, которому при надлежит и подготовка тек ста этой статьи.
815

С1ода же относи 1·ся замечание Чернышевско го: «NB. Набирать по об ыкновен ·
ному нынешнему правописанию, употребляя, как водится, вместо буквы V
(ижицы. - Н. Ч.) букву в или и, а вместо бyJdlы 0, i, в, где нужно, буквы
т,и,а.
Отрывок 111 («Извлечение из «Нового живописца ») в рукописи вычерк·
нут карандашом, но в «Современнике» опубликован с небольшим изъятием,
восстановленным нами в тексте.
Варианты втой статьи даны в приложениях к настоящему тому.
Статья пятая-на восемнадцат11 листах-носит на себе пометы
красным карандашом И. И. Па!lаева. Все отмеченные им места вошли в «Сов·
ременник» в исправленном виде. Исправления делались Чернышевским и в
виде рукописных вставок, приложенных к основной рукописи, и на полях
корректурных гранок, хранящихся вместе с рукописью в Uентральном госу·
дар ственном литературном архиве. Рукопись дает полный текст статьи, кор·
ректура также, за исключением небольшой вырезки, начиная со слов : «с того
самого, на чем остановился Надеждин» (стр. 183, 2 1 строка снизу), и конча я
словами: «помещенная в «Молве» (стр. 183, 16 строка ). Рукопись и корреr.•
тура заключают в себе обширный отрывок о Белинском, который, будучи
вычеркнут в корректуре, не вошел в «Современник» и был заменен в нем
текстом, начинающимся словами : «Главным деятелем критики гоголевского
периода был Белинский» (стр. 182, 2 1 строка снизу} и кончающимся ело·
вами : «удачно ли, сильно л и высказывалась мысль» ( стр. 183, 24 строка
снизу). Часть втого текста б ыла впер!Jые опубликована в IV томе избранных
сочинений Н. Г . Чернышевского (ГИЗ, 1930, стр. 502-503), как вариант
к главе IV, остальное (см. приложения) было опубликовано в No 2 5-2 6
«Литературного наследства» ( 1936 г., стр. 140 - 1 45) Г. Берлинеррм.
Статья шестая-на двадцати трех листах-представлена пол·
JIOCTЫO.
Статья седьмая-на пятнадцати листах-представляет полный
текст Чернышевского, но выпис1си из статей Белинского (из «Отечественных
записок » и «Современника») в рукописи отсутствуют, они заменены указа·
11иями Чернышевского к типографии о наборе отмеченных им мест.
Статья восьмая-на десяти листах-заключает в себе полностью
текст Чернышевского 11 частично выписки из статей Белинского. К послед·
ним относятся: 1) со слов : «В краткой рецензии» (стр. 267, 1 строка при·
мечания) и кончая словами : «(«Отечественные записки », 1845 г., N!! 5), было
сказано» (стр. 267, 15 строка примечания) ; 2) со слов: «Разница, как
видим, состоит» (стр. 268, 27 строка снизу}, и кончая словами : «прямо от
лица автора» (стр. 268, 10 строка снизу}; 3) со слов: « Говоря строго,
надобно признаться» (стр. 269, 8 строка снизу), и кончая словами : «бедная
история нашей литературы» (стр. 270, 11 строка снизу). Остальные выписки
иэ Белинского в рукописи отсутствуют, они заменены указаниями Чернышев·
ского о наборе отмеченных мест.
Статья девятая
и последняя-рукопись на тринадцати
листах - дает текс т Чернышевского, 110 выписки из статей Белинского (из
«Современника ») в рукописи отсутствуют, они заменены указаниями Черны·
шевского к типографии о наборе о тмеченных им страниц. Хранящаяся в
Институте литературы Академии наук (Ленинград} цензорская корректура
«Статьи девятой и последней» свидетельствует, что изъятия из рукоnиси,
сделанные для «Современника», объясняются требованиями цензуры. По·
этому мы даем полный текст по рукописи, сверенной с корректурой. Изъятый
текст частично был опубликован в No 46 «Литературной газеты» 1940 г .
А. К. Котовым.
«Очерки rоrолевского периода» первоначально п ечатались в «Современ·
пике». Первая статья помещена в No 12 за 1855 год, а остальные в жур нале
за 1856 год : вторая статья - в 1-м No , третья - во 2-м N!!, четвертая -
в 4-м No, пятая-в 7·мNo,шестая-в 9-м N!!, седьмая-в 10-мNo,вось·
мая - в 11-м No и девятая - в 12-м No. При воспроизведении текста «Сов·
ременника » испра влены имеющиеся там явные опечатки .
816

Статья перва я.
(стр. 5 -43)
Стр . 38, 25 строка. В рукописи к слов ам «квасной патриотизм» имеется
подстрочное примечание :
Кстати, заметим, что выраже ни е «квасной патриотизм» изобретено с амим
же Н . А . Полевым, -см . Моск. Теле гр., 1830 г., часть 31, Н овый Живо·
писец, No 1, стр. 14.
Стр. 40, 9 строка. В рукописи : «мудрые московские варяго-руссы ».
Стр. 40, 10 строка. В рукописи : в «Переписке с друзьями » [да и то разве
только отчасти] , притом же
Стр . 41, 17 строка. В руко:1иси : другую rэто свидетельствует только,
что прежде он чувствовал сильнейшее давление] . Он может
Стр. 43, 9 строка. В рукописи к этой строке имеется подстрочное приме­
чание : Предисловие к «Очеркам русской литературы », стр. IX и след.
Статья в торая.
(стр. 43-75)
Стр. 44, 9 строка. В рукописи слова « на сужде ния об этих писателях»
отсутствуют.
Стр. 44, 21 строка. В рукописи : После слова «истиною» следует: Чьим
ор�аном стала в последнее время «Библиотека для чтения», мы не знаем:
кажется, ничьим: но как бы то ни было, в этом журнале критические статьи
ныне часто содержат
Стр. 44, 2 строка снизу. В рукописи : это грустно ; [не только пе принестr-.
пользы, но и не оказать решительно никакого положительного влияния, х отя
бы даже вредного] иметь столько силы
Стр. 45, 14 строка. В рукописи : Публика наш а [ищет в журнале не толькn
мнений, н о н Фактов) хочет иметь
Стр. 45, 17 строка сш1зу. В рукописи : после слов: «замечателы1ою начи­
танностью », следует : Мно�ое знал он с лишко м поверхностно во многих слу­
чаях
Стр. 46, 5 строка снизу. В рукописи : нет [признаков необычайного ума]
[гениальности, какие видны в пnдобных статьях, например, у Пушк ина] такой
силы ума, какая видна [у Пушкина и Гогол я (как журналистов )] даже у
лучших
Стр. 47, 4 строка. В рукописи : нимало ослепле ны насчет это�о острn­
умия, сознавая в себе более сильr даже и в этом отношении . Н о у них острn·
умие
Стр. 47, 10 строка. В рукописи : остроум ием [подобно тому, к ак теперr-.
многие второстепенные писатели щегол яют простонародностью] [Односторон­
ность] Исключительность
Стр. 47, 7 строка снизу. В рукописи: самого Пушкина. Барона Брамбеус а
нельзя ставить по остроумию наряд/} не только с эти ми за.1.1ечательны.1.111
людьJ.111 и Марлинским. но и с забытым в наше время Воеiiко выJ.1 (издателем
«Слпвянrта», «"Jlитературных прибавлениu» 11 автором «Сума сшедше�о дома» ).
Почемv же
Стр. 49, 4 строка. В рукописи : падения журнала и, отчасти , расстроuства
мл само�о издателя. (Зачеркнуто карандашом И. И. Панаева.)
Стр. 51, 19 строка. В рукописи : совершенно ничего, [и уже смешался
в памяти нашего поколения с толпою людей, которые , по выражению Лер·
монтова] и в той жатве
Стр. 51, 23 строка. В рукописи : простым и пошлым де лом
Стр. 51, 15 строка снизу. В рукописи : самые де шевые. [В самом деле,
все было у него принесено в жертву стремлению лакомить читателей
остроумием. Н о что же он И"lбирал предметом своего остроу мия� - все равно,
ч� о-нибудь ; остроумие хорошо, когда служит оружием для какого-нибудь
52 Н. Г . Черныwевскиll, т. 111
817

дела , иначе о но будет прои зводить каламбуры, бу·риr.-е, т р иол е т ы - 11 будет
ни чтожно, по ни чтожности своей цел и;]
Смешно осуждать
Стр . 5 2 , 10 строка. В рукош1си : Гогол1, [и все , кого мы вспоминаем
одаренным гигантски высоким мнением о се бе людей , - кого мы вспоминаем
с прнзнательно<стью>] поставил
Стр. 5 2 , 19 строка. В рукописи после с лов : «кого не любит», следует :
Мы положительно убеждены, что этой уверенности НС< было у барона
Брамбеуса, н по•1тн убеждены, что у него не доставало н втой л1обвн. И за
то мы не осудим его, хотя думаем, •1то он ошибался, не будучи уверен в нас
и не любя нас, - насильно мил не будешь, насильно пригож не пока·
жешься. Не внннм его за то, потому •1 то если с его стороны была ошибка,
то нельзя не признаться, что мы сами подали повод к ней.
Стр. 53, 20 строка. В рукописи после слов : «уверенность в собственных
силах», следует : - все это не привело бы еще ни к чему вредному для его
ученой деятел ьности, если б он не вздумал быть де йствователем в литера·
туре, которой не уважал, для публики , которой также не ува жал, - уверен·
ность в собственных силах и счастливые обстоятельства,
Стр. 53, 1 строка снизу. В рукописи после слов : « 1835 г., том 2», еле ·
дует : и подписанную буквами Н. П · щ ·в . - Слова: «Там приведены доказа·
тельства», в рукописи отсутствуют.
Стр. 54, 16 строка. В рукописи: перемешивать нелепым обраsом, нап ри·
мер, «Московского наблюдателя» называть
Стр. 54, 1 строка снизу. В рукоп иси : и продолжаю : «При �вожд ения
ЧXU •IXUKOBa».
Стр. 58, 8 строка. В рукописи после слов : «есть свои преде лы», с л�дуст :
н в умном человеке невозможно предположить охоту обманывать в тех слу­
ч аях, когда обман был бы слишком очевиден - называть Тимофеева Пу шки·
ным умный человек может только тогда, когда сам не замечает разли чия.
Стр. 58, 15 строка снизу. В рукописи после слов : «молодой Кукольник» ,
следует: (Нечего сказать - стоит поднимать нз могилы в еликого •1еловека,
ч тобы заставить его восхищаться « Торквато Тассо» 1)
Стр. 59, 23 строка. В рукописи после слов : «над публикою н автором »,
следует : - , но, воля ваша, умю>1Й человек не может решиться на то, чтобы
дурачить публику столь грубым образом, - он слишком компрометирует этим
свой собственный вкус. Нет, смысл статьи может быть
Стр. 61, 9 строка. В рукописи: Поле вой ), [ и редактор переделывал его
статьи не к лучшему, но оба втн года резко отличаются от остал'ьных
большею дельностью н большим вкусом в критике] н апрасно
Стр. 73, 20 строка снизу. В рукописи после слов : «повторял их слова»,
следует :, - конечно, утрируя, по коренному обыча ю всех подражателей н
учеников, чтобы придать нм вид некоторой орнгннальностн. И он поступал
в втом очень рассудительно и расчетливо.
Стр. 74, 16 строка. В рукописи : славу романиста при недостатке художс·
ственно�о таланта
Стр. 74, 11 строка снизу. В рукописи: истинной гордости и какой-то
иравственной силы
Стр. 75, 13 стро1<а. В рукописи : слов Гогол я. [Мы не знаем, была л и
статья Г оголя поправлена Пушкиным, - некоторые выражения в ней, повн ·
днмому] [и если была, то в какой степени. Но в настоящем своем виде] .
И если нз нашей характеристики
Стать я тр етья.
(стр. 75-132)
Стр. 114, 14 строка. В рукописи : столь [своеобразно] глубоко пони­
мавший [существенное содерж ание повзни Пушки на -т. е . вскизность?]
[вещи, гораздо более близкие к разумению, например поэ зию Пушкина,
характер?] содержание и столь
818

Стр. 114, 25 строка. В рукописи : Д икан ьки [т. е. на хуторе близ Ди -
каньки ?]
Стр. 114, 26 строка. В р�описи: обращать ее [жизнь и ли бессмыслицу? ]
Стр. 114, 26 строка. В руколиси : иеизъясняему10 [т. е. неизъяснимую?J
Стр. 1 15, 6 строка снизу. В рукописи : Удивительно ! [Мы не совсем
точно выразились, сказав, что Шевырев с овершенно не заметил в «Мир•
городе » грустного элемента]
Замет1ш еще
Стр. 126, 17 строка снизу. В рукописи : Мы [исполнили самую неприят­
ную часть своей задачи] сделали
Стр. 126, 17 строка. В рукописи: которые не [понимали Гогол я, как и
вообще не понимали русской литературы, - или
новейшего времени
(Н. А. Полевой) или и всякого времени. Те перь от этих отсталых или
никогда не приставших к истине мнений и людей мы переходим к мнениям
людей, которые понимали и ценили Гоголя, потому что вообще пони­
мали и ценили все лучшее в русской изящной словесности]. Отрадно
вспомнить
Стр. 127, 28 строка. В рукописи : понимали [ и высоко ценили] произве ­
де ния Гогол я.
Стр. 127, 16 строка снизу. Взятое н ами в прямые скобки зачеркнуто
И. И. Панаевым.
Стр. 127, 11 строка снизу. В р�описи : уклониться от неловко� о полож�­
ния, сказав вместо характеристики, ч то кн. Вяsемский был достойный .
(Зачеркнуто И. И . Панаевым и заменено им текстом , вошедшим в «Совре ­
менник».)
Стр. 131, 17 строка. Те1<ст, заключенный в прямые скобки, в рукописи
вычеркнут И. И. Панаевым.
Стр. 131, 18 строка. В рукописи : на нее ссылался. Причины подобно�о же
рода sаставля1от н ас отказаться от характеристики i. Плетнева, как отка·
зали сь АIЫ от очерка критичес rс ой д еят ельности кн. Вяsемско�о. Мы о п я ть
ск ажем только (зачеркнуто И. И . Панаевым и замене но им текстом, вошед·
шим в «Современник»).
Стр. 131, 16 строка снизу. В рукописи строки, поставле нные в прямых
скобках, вычеркнуты И. И . Панаевым.
Стать я ч е твер тая.
(стр. 132-177)
Стр. 138, 26 строка. В рукописи : русской жизни [Отсюда проистекает ее
энтузиазм к Пушкину, как первому гениальному художнику, познакомив­
шему нас с поэзиею, столь могущественно действующе10 на нравственное
развитие общества, еще сильнейший отсюда] [еще более] Эта идея
Стр . 138, 11 строка снизу. В рукописи : мало [; даже гораздо менее,
нежели гениальных поэтов и ли ученых] [в истории каждого народа мы встре ­
чаем их только] . В [самых] людях
Стр. 138, 8 строка снизу. В рукописи: отношении [ не будем приводить
своих домашних примеров, чтобы «гусей не раздразнить», ни иноземных,
потому что всякое сравне ние между нами и западными] [но вникните в ха ­
рактер самых знаменитых иноземных ученых; поэтов или мыслителей : едва
отыщете вы между ними] [большею частью, удивляясь уму знаменитог о
11 оэта]. Исключен11ii
Стр. 139, 6 строка. В рукописи : 1< себе, ведь это так пр осто, что толко·
вать тут не о чем; ведь поставить
Стр. 139, 8 строка. В рукописи : ду мать нечего. [Но дело в том, что эти
простые решения дают новое направление целой науке или целому периоду
истории и что из миллионов людей только у одного нашелся такой простой
и здравый ум, чтобы взглянуть на дело с настоящей точки.] Ведь каждый
глупец
52*
819

Стр. 139, 7 строка сни зу. В рукописи после слов : «здравомыслящего
человека», следует : Но значение этнх истин очень велш1 0: они п рои звел и
решительную эпоху в умственной жизни нашеii п ублики.
Стр. 141, 8 строка. В рукописи после слов : «превышающей силы»,
следует : не только наши, но н каждого нз нынешних наших писателей нлн
ученых. По громадности знаний он был единственным у нас человеком.
В целой Европе таких людей найдется очен ь немного. По многим
Стр. 141, 16 строка. В ру1шписн : проницательный [Он был челове11
вроде Шлоссера или Нибура. Но по особенному положению нашей науки,
в которой слишком мало деятелей, он не мог ограничить] и потому
Стр. 141, 17 строка снизу. В рукописи : науке в России [и каждый тогда
увидит, что Надеждин - едва ли ие ученый, которым м ы можем гордиться
перед Европою, как Сперанский, его однофамилец - государственный че ловек]
[которым когда-нибудь будем гордиться мы перед Европою] [едва ли до
сих пор производила Россия ученого, равного Надеждину] У одно�о человека
не достанет на то сил, и, если от нас требовалась полная оценка всей eio
мно�осторонней ученой деятельности, мы с робостью отступили бы перед
этою неисполнимою для нас задач ею. Но �раницы наше�о труда возла�ают
на нас обязанность при�отовить только один из мно�их камн ей для пьеде•
стала , на котором станет величественная фи�ура это �о страдальца. Мы
должны
Стр. 143, 23 строка. В рукописи после слов : «начинается так », С.1\едует:
[Первый имеет эпигр афом стихи Ювенала :
Stella ost dementia, cum tot ulique
Votibus occurras, periturae parure cha1·tas
не знаем, многие ли из этих, против кого направлены были статьи Надоум1ю,
поняли втот эпиграф: «Глупо жалеть тленную бумагу, когда у нас, куда
нн повернись, повсюду видишь столько превосходных повтов» - глупо жа­
леть тленную бумагу - в этих словах уж заключается едкое двусмыслне :
не о бумаге, на которой он пишет, говорит Надоумко, что жалеть се
не нужно, - ведь она
тленная, - нет,
тленная бумага - прославленные
повмы многочисленных наших поэтов, равно считающихся великими, -;­
втих повм не нужно щадить ; ведь они тленны. Начало статьи достойно
эпиграфа :]
Напрасно восклицают
Стр. 146, 8 строка. В рукописи после слов : «они заб ыты», следует:
Кто решится ньпrе перечитать «Эду»
Стр. 146, 24 строка. В рукописи после слова: «красота», следует: и мы
положительно уверены, ч то не только у нас, даже в истории любой евро·
пейской литературы не много найдется критиков, одаренных такими способ­
ностями к блестя1цему и полезному исполнению принятой нмн на с ебя роли,
как Надеждин. Мы не думаем, чтобы нужны были дальнейшие доказатель·
ства этой истины, очевидной для вс якого непредубежденного человека, кота ·
рый пробежит хотя одну н з его критических статей, - какую угодно, о т
первой до последней: выбирайте какую угодно : каждая отмечена печатью
11ысокого критического дарования. Н а всякий случай
Стр. 146, 25 строка. В рукописи после слов : о «Борском », следует :
и о «Полтаве ». Первый разбор, в меткости н спр аведливости которого 1\ 0·
нечно <никто > не захочет сомневаться, приготовит предубежден ного чит а ·
теля (если еще есть предубежденные ) к беспристрастному суждению и
о втором разборе, который предавался насмешкам и негодованию в теченf! е
почти тридцати лет. Нам пора
Стр. 150, 13 строка снизу. В рукописи : обижаемого племянника, - в о т
отрывок (Далее лист рукописи оторван и подклеен к другому, начинаю·
щемуся словами: «Посмотрим теперь, как восставал" . », т. е. ук азываемый
Че рнышевским отрывок не сохранился - он вырезан автором н заменен дру·
rим текс том, вошедшим в « Совреме нник ». - Ред. ) .
820

Стр. 1 5 1, 2 5 строка. В рукописи после слоь : «отьета Надоумке » следуе 'I':
даже без прямых нападений на него. Наконец
Стр. 157, 12 строка. В «Современн ике » очевид ная опечатка: общего
изумле ния.
(Исправлено по рукописи. - Ред. )
Стр. 157, 19 строка снизу. В рукописи : тратились все лучшие наши силы
Стр. 157, 1 строка снизу. В рукопис и после слов : «Бахчисарайского
фонтана», следует: и « U ыган» - к а1< оно и справедливо в художественном
отношении. Но он все-таки
Стр. 1 5 8, 16 строка. В рукописи : зоилом. [Был ли он, как тогда
утверждали, шарлатан, выдававший мысли немецких философов за с вои
собственные? Действительно ли его мнения были тол ько повторением того,
что говорили Аст и Штуцман? - Остается другое]
Статьи Надоумки были печальны
Стр. 159, 15 строка снизу. В рукописи после слов : «Это факт », сле­
дует : , которым можно гордиться русской науке, и узнав
Стр. 159, 12 строка снизу. В рукописи : Это был ум в еликий - вот все
Стр. 160, 8 строка. В рукописи: не слыхивали [начал требовать, чтобы
поэтическое произведение было не искусным набором слов и рифм, карти­
нок и сцен, а воплощением поэти ческой идеи] об идее
Стр. 160, 15 строка. В рукописи : «Горе от ума » [А между тем время
шло. Надеждин основал журна л. В нем развивал он прежние свои мысли, -
прежние наши литераторы и критики косились на него. Но вот, через пять,
шесть лет, начала выступать около Надеждина маленькая школа из МО.\О·
дого] [Он оставался по прежнему] [А между тем время шло. Надежди н
основал журнал. Каково же было отношение критики « Телескопа» к статьям
Наде <ждина>]
[А между тем Надеждин основал журнал. - Критика «Телескопа» была
продолжением статей Надоумко. Она отличалась от них только тем, ч то]
Статьями Надоумки
Стр. 161, 5 строка снизу. В рукописи : до1tазательство •1реsвычайной
силы его.
Стр. 161, 4 строка снизу. В рукописи после слов: «стремлении вперед»,
следует: , которое наконt>ц доводит его <до> образа мыслей, соверше нно
чистого от внутренних противоречий. Немногим
Стр. 164, 1 строка снизу. В рукописи п осле слов : «оценены и они», сле­
ду ет: когда явятся достойные его продолжатели. Но и теперь мы знаем, что
Надеждин - едва ли не единственный человек во всей истории нашей лите­
ратуры, в котором огромные, глубокие знания и великий ум соединялись
в такой степени, что его имя с честью может быть поставлено на ряду
с именами велики х европейских ученых. И когда европейцы спрашивают
вас : кто из ваших соотечественников может быть порукою за то, что ваш
народ одарен силами не только учиться у Европы, но со в ременем и принять
деятельное участие в дальнейшем развитии общечеловеческой нау1ш ? Мы
смело можем отвечать : Надежди н
Стр. 176, 6 строк а. В рукописи после слов : «с тобою », следует :
О чем печаль?
Не от любви ль?
Л . Бедная , бедная русская литература!
Ф. Так ты грустиш ь о русской литературе? Ха, ха, xa l Позвол ь ж е
до•штать тебе стихи, м ною начатые :
Л. Право, твои шутки
. " Ах, всей душой
Тебя мне жаль!
821

Статъя Dятая.
(стр. 177-198)
Стр. 177, 1 строка снизу. В рукописи : по пути про�ресса.
Стр. 178, 4 строка. В рукопнси: От этих начал �лубо ких и в11олне спра·
ведливых
( Исправлено в корректуре. - Ред.)
Стр. 1 78, 1 2 строка. В рукописи : его предложений и в вывода х
Стр. 178, 14 строка. В рукописи : Чтобы видеть, какое неизмеримое
пространство отделяло. (Исправлено в корректуре, там же подчеркнуто на
п олях красным карандашом. - Ред.)
Стр. 178, 8 строка снизу. В рукописи : мо.;ковского, пр отоиер ея Г . П. Пав­
ско�о и преосвященного
Стр. 178, 20 стро1са снизу . В рукопиrи : двенадцать или 1/етырнад цать
лет.
Стр. 179, 8 строка. В рукописи: вид,ио, не и.зуl/ал, считая (Исправлено
в корректуре .·
- Ред.)
Стр. 179, 9 строка. В рукописи : Шеллинга. [Словом, он ввел в нашу
литературу элемент не�цкой философии в той степени развития, кото·
рая в самой Германии уже давно обветшала и уступила место] понять
Гегеля
Стр. 178- 179, 1-16 и 1-4 строки снизу. Вся подстрочная сна<;1са в
рукописи отчеркнута карандашом И . И. Панаева н а полях, им же в тексте
подчеркнуты слова: «протоиерея Г. П. Павского » , и сделан знач ок вставки
после «Ф. А. Голубинского». Таким образом, те кст «Современника» пред·
ставляет собою редакцию, созданную Чернышевским под влиянием этих
указаний Панаева (развитие темы о заслугах духовных лиц в истории про·
свещения).
В «Современнике »: в историн богословия. Пр ото11 ерей Г. П . Павский,
оказавш ий незабвенные услу�и бо�ословским наукам в России, заслуживас 1·
вели'lайше�о наше�о уважения и как Аtы слитель: в последнее время оl/ень
мно�о было �оворено о eio трудах по русской филоло�ии, 'lрезвычайну10
важность которых все признают. Но филоло�ия послужила еА1у только раз­
влечением от занятий бо�ословием и философиею, да10 ших еА1у еше ираздо
более прав на славу между нашими учеными. Всем известны заслугн про·
тоиерея Ф. А. Голубинского, знамен ито � о профессор а философии в Москов­
ской духовной академии. Наконеу назовем Ф. А . Сидо1Jско�о. Из светских
ученых (исправления сделаны в корректуре . - Ред. ) .
Стр. 179, 21 строка. Фраза, начинающаяся словами : « Без вся к ого пре ­
увеличения надобно сказать», отсу тствует в рук.описи, но вставле на в кор­
ректуре.
Стр. 179, 27 строка снизу. В рукописи: систему Шелл инга. Их трудами
закончилось развитие не.11еукой филос офи и, которая только у них носи1
характер ло�ической последовательности.
Без всякого преувеличе ния
(Исправлено в корректуре. - Ред. )
Стр. 180, 5-7 строки. В рукописи фраза, заключенная в прямые с кобки,
отчеркнута на полях красным карандашом Панаева и вычеркнута в коррек·
туре. Весь последующий отрывок до конца абзаца отсутствует в основном
тексте рукописи, но дан в приложениях-вставках к ней и включен на 110 11ях
в корректуру.
Стр. 181, 6 строка. Вместо отрывка от слов «Около 1835 года » и до
конца абзаца в рукописи первоначально стояла фраза : Особенно важна
в этом отношении новая школа, �лавными предс тавителями которой н. С о ·
ловьев и Кавелин.
Фраза эта в рукописи отчеркнута к расным карандашом Панаева.
(Исправлено в корректуре. - Ред.)
Стр. 181, 9 строка снизу. В рукопи с и: эпоху Карам зина. Нельзя забыть
и то�о, •1то в литер атурах З ападной Е вро пы с оверш или сь велr1кие из.11ене•
812

11ия. l-/см еукая утратила вес!> свой блеск. Во фра11уузской явился Ж орж
Санд, в ан �лийской - Диккенс.
Словом, все кругом
(Исправлено в корректуре. - Ред.).
Стр. 182, 5 строка снизу. В рукописи: ничьей личностью. [ Нс будь
Уатта, паровые машины изобрел бы кто-нибудь другой. Не будь на свете
11и Уатта, ни Фультона, все-таки имели бы мы парови11И и пароходы: дело,
совершенное этими людьми, не их личное дело, а дело времени и историче·
ской необходимости. То же самое надобно сказать и о критике] Личность
тут является
Стр. 183, 23 строка. После слов «высказывалас ь м ысл ь» в рукопис и
имеется вставка, не вклю•1е нная в те кст «Современника »: И мы постоянно
будем видеть, что постоянно он был т оль ко одним иа •1 исла А1 но�их, совер·
rи енно одинаково с ним думавших о всех важных литературн ых вопросах.
Стр . 186 , 10 строка. В рукописи : быть опасным в ра�оА1, его пора было
Стр . 187, 12 строка. В рукописи: не опасны. Но если н аша публика
достима тако�о понятия о них, то конечно только бл а�одаря неутомимой
борьбе с романтизмом, каку10 вела критика 10 1олевско � о периода .
Но борьба
(Исправлено в корректуре. - Ред.)
Стр. 187, 21 строка снизу. В рукопис и: вместо «совершенно новое» было
«более широкое и значительное " (Исправлено в корректуре. - Р ед.)
Стр. 189, 1 строка . В рукописи : Борьба с зтим романтизмом, необх оди­
Аtая и бл аtодетел ьная борьба, должна быть
Стр. 189, 4 строка. В рукописи: оказала в елику10 услугу (Исправлено в
корректуре . - Ред.)
Стр. 189, 21 строка . В рукописи: Если б вти вопли были справедли вы
(Исправлено в корректуре. - Ред. )
Стр. 189, 30 строка. В ру1<опнси : Полемго, стихотворений i. Бене·
диктова и т . п. Конечно, для Jшых
Стр. 190, 15 строка. В рукописи: «Телескопом » , и 11 аступило время
оуенить прошедшее нашей литературы беs всяко�о пристрастия. Откуда же
взялось мнение (Исправлено в корректуре. - Ред. )
Стр. 190, 4 строка снизу . В рукописи : жесткостью. [Вообще, литер атур·
ное выражение мысли редко бывает выражением мысли новой для своего
времени : обыкновенно, печать только облекает системати ческою формою
мысль, уже давно существующую в умах.] А кто знает
Стр. 191, 15 строка. В рукописи : за то мно�ие сердечно негодовали.
Стр. 1 92, 5 строка снизу. В рукописи : не ее дело. [Не будем упоминать
о романти•1еских критиках Марлинском и Полевом, которые положительно
утверждали, что русской литературы нет - положим, ч1·0 они были люди
очень смелые ; не будем говорить и <о> бароне Брамбеусе -положим, ч1·0
он шутил в втом случае, как во многих других , хотя тут он вовсе не шу­
тил, - укажем только н а Дел ьви г а, не отличавшегося, как известно, осо­
бенною наклонностью к отрицанию.] Известно, что
Стр. 197, 10 строка. В рукописи: стремлений лу•1шей то�дашней м олn·
де жи.
Стр. 1 97 , 24 строка. В рукописи : силою свято�о энтузиазма
Статъя шестав.
(стр. 198-226)
Стр . 200, 6 стр ока снизу. В рукописи : Ключникова ( - Е>-), в к о торых
11 отом все при.знавали sаме чателы1ый эле�ический талант; и нескольких
других
Стр. 200, 1 строка снизу. В рукописи : об втом талантливом поэте.
Стр. 200, 21 строка. В руко писи : достоинству должны быть поставлень1
в истории русской прозы [гораздо вы ше произведений гр афа Сологуба, на­
пример, «Аптекарши » , « Медведя», [ «Двух калош», других произведений,
823

Аостави вших несколько поз4нее rp. Солоrубу [вполне заслуженную) очень
rромкую известность н для своеrо времени бывших Ае йствительно прекрас•
ными] . Нестроев - писатель
Стр. 20 1, 19 строка снизу. В рукописи после слов : «наших литерато·
ров», следует: До Гоrоля и «Отечественных Записок » вся история нашей
литературы коротко и ясно совмещается в двух примерах : Державин был
очень оза4ачеи и оrорчен, коrда ему растолковали смысл псалма, перело·
женноrо им в прекрасные стихи, полные, повидимому, rлубокоrо чувства :
Восстал всевышний боr и т. д . •.
А Пушкин до конца жизни не понимал Байрона, которому так rорячо,
повидимому, сочувствовал в течение мноrих лет.
Стр. 208, 6 строка снизу. В рукописи : челове чества. [Только такие
определенные ответы на вопросы об определенных фактах признал Геrель]
Таков смысл
Стр. 208, 24 строка. В рукописи после слов : «и примиренным», следует
11е зачеркнутый текст, опущенный в «Современнике »: Чтобы постичь все
величие Геrеля, надобно читать ero; но и тех немноrих замечаний, которые
приведе ны нами, уже достаточно, чтобы понять, и, если бы то было нужно,
оправдать восторr, возбужденный ero философиею во всех даровитых и
жаждавших истины людях молодоrо поколения и в Германии, и у нас.
Теперь мы боrаты юными и не юными мудрецами, которые (с чужоrо, н
притом не слишком разумноrо rолоса) презрительно отзываются о немецкой
философии. Время той философии
Стр. 208, 26 строка. В рукописи : для Германии [и для тех из нас, ко·
торые в свое время увлека.�ись ею] . При помощи
Стр. 209, 1 строка. В рукописи : сохранит великое историческое
Стр. 209, 2 строка. В рукописи после слов: «нау ке жизни», следует не
зачеркнутый текст, опуще нный в «Современнике »: а для тех наций, которые
еще не достаточно прониклись идеями немецкой философии от Канта до
Геrеля, изучать ее н в особенности систему Геrеля до сих пор необходимо,
потому что это изучение - необходимая пропедевтика для тоrо, чтобы оце·
нить по достоинству новую науку и сделатьс я rотовым к разумному приня·
тию истинно современноrо воззрения на мир и жизнь ••.
Таково бЫло
Стр. 209, 16 строка. В рукописи после слов : «очень мноrим», следует
не зачеркнутый текст, опущенный в «Современнике »: она утвердила их в
убеждении, что истина - выше и дороже всеrо в мире, что всякое снисхож де ·
к ие к лжи, какими бы блаrовидными предлоrами ни прикрывалась лож ь ,
преступно и паrубно; она утвердила их в стремлении строrо исследовать
tсаждое понятие, каждое явление, не полаrаясь на мне ния, составле нные
односторонним образом ; утвердила их в блаrородной решимости не колеблясь
"' Читателей, забывших об этом курьезном случае, мы убедительно про•
сим прочитать в Смирдннском издании Державина этот rимн и примечан ие,
объясняющее ero историю.
•• Влияние немецкой философии на науку во Франции н Анrлн 11 п о ·
стоянно усиливается; из французских ученых наиболее знаменитые исто·
рики и мыслители почти все обязаны большею частью своей славы тому,
ч то в большей· или меньшей степени подчинились идеям, которые развиты
немецкою философиею ; в последнее время, заметно стали подчиняться их
влиянию и те, которые прежде оставались чужд ы зтому прогр ессу ·
В Анrлии, которая особенно не блаrоволила к немецкой философии, зт а
наука быстро разливается. Сочинения немецких мыслителей деятельно !'ере·
водятся на анrлийский язык. Так, например, в одном нумере cWestminster
Review » мы нашли известие о появлени и сочинений Канта, Фих те, Геrел я
и некоторых позднейших немецких философов в аиrлийском переводе. Факты
эт11 ясны без всяких рассуждений .
824

высказывать без всяких прикрас результаты своих исследований, освободи в
их от опасения, что истина когда-нибудь может б ыть источником чего бы то
ни было недоброго, -убедив их, что истина всегда бывает спасительна для
людей, как бы горька ни казалась, какие бы вопли ни возбуждала против
себя со стороны людей ослепленных или не любящих правды; иакоие11
гегелева философия вселила в своих русских последователей глу бокое созна•
иие, что действительность достойна внимательней шего изучени я, потому что
истина достигается только строгим, всесторонним исследо ванием действи ­
тельности, а не произвольными умствованиями или сладкими мечта ми .
Не говорим уже о том, что изучение Гегеля укрепило в них благоговение
к науке, - вто чувство, в котором так нуждается наше общество и наша
литература для своего развития.
Действительно, та наука, зародыши которой скрывались в основных
мыслях гегелевой философии, заслуживает благоговения, потому что целью
своею имеет благо человека ; и гегелева система достойна всякого уважения
за то, что служила переходом от схоластических , бесплодных умствований
или фантастических систем, не выдерживающих поверки здравым смыслом,
к здравой, чуждой всяких самообольщеии й и потому могущественной, бЛаrой
науке жизни. Гегелева система так неизмеримо превышала все предшество·
вавшие и современные ей учения, что восторг, е ю возбужденный, был совер•
шенио натурален, и невозможно было удержаться от безусловного увлече•
ния ею тем из людей молодого поколения, которые приступили к изучению
Гегеля с одною общею жаждою истины, без готовой уже системы специаль·
ных убеждений, выработанной предварительным знакомством с другими,
более ограниченными, но зато и более точными стремлениями.
Станкевич и его друзья не посвящали своих сил специальному изучеииrо
какой-либо частной науки прежде, нежели взялись за изучение философии ;
они всецело отдались Гегелю и приняли его систему без всяких колебаний,
без всяких ограничений, как полную и совершенную истину, какою и провоз·
глашала себя вта система.
Но м ы уже говорили
Стр. 213, 14 строка с.низу. В рукописи: Бераиже и Жорж Санд со ·
ставляли
Стр. 213, 7 стро1са снизу. В рукописи : Кузен [, Лерминье] , Гизо
Стр. 215, 9 строка. В рукоп иси : молодом поколении фращшаских поэто 1J
и мыслителей
Стр. 215, 27 строка. В рукописи : от собст1Jенно�о мнения из боязни
Стр. 215, 18 строка снизу. В рукописи : многими страницами его статей
в «Московском Наблюдател е» - страницами, - написанными
Стр. 216, 22 строка. В рукописи : вопросами, [о которых не хотели
тогда знать ни защитники односторонней политической вкоиомии, ни так
называемые л ибералы] понимая
Стр. 2 20, 1 строка. В рукописи : разочарованиями и толчками, - не за·
медлил
Стр. 22 1, 10 строка. В рукописи к словам «второстепенную важнос т ь »
сделана сноска :
Припомним слова «Предисловия к речам Гегеля »:
«Счастие не в отвлеченном сне, а в живой действительности ; примирение
с действи тельностью (т . е . воаврашение от мечтаний к действительности)
во всех сферах жизни есть великая задача нашего в2 емени, и Гегель и
Гёте - глав ы втого возвраще ния нз смерти в ж изнь. Будем надеяться, что
новое поколение ощутит наконец в себе законную потребность быть действн•
тельными русскими людьми ».
И Гёте, в том стихотворении , которое мы привели выше, говорит о воз·
вращении от абстрактной жизни к природе и действительности, как высur нх
источниках всякого блага :
О, прочь мечтанье, хоть сладко оноl
Здесь все так любовью и жизнью полно !
825

Стр. 222, 1 строк а снизу. В рукописи : к литературе [Потому, с точки
зрения, которая д ана самым со,1,tержан н ем этих статей, человек исчезает
для нас, как скоро прекращается его деятельное участие в нашей литера­
туре] Без сомнения
Стр. 223, 17 строка. В рукописи : надеемся сказать . С само�о начала
периода, о котором теперь мы будем �оворить, сподвижни ками Белинско�о,
fрановско�о и дру�их были i. Боткин, г. Галахов
Стр. 223, 20 стрuка. В ру1шписи : Кольцов и l<.расов пережили
Стр. 223, 21 строка. В рукописи : Лермонтов, который [впрочем только
отчасти примкнул к кругу Белинского и Грановского] самостоятельными
Стр. 223, 17 строка снизу. В рукописи слова «или Грановского » отсут­
ствуют.
Стр. 223, 17 строка с низу. В рукописи : Белинского из л1одеii, живших
в Петербур�е, - i. Бутков, i. Гончаров, i. Д остоевский , i . Дудышкин,
А . Майков и покойный брат eio, В. Майков, i. Фет: в Москве почти все
Стр. 223, 12 строка снизу. В рукописи : обязана была в это время твер­
дости eio характера и тому, ч то он, признав достоинства Белинско�о, предо­
ставил ему в своем журнале положение, сообра.аное [с важностью его та­
ланта] в литературном отиошении
Стр. 224, 4 строка. В рукописи: не писал. [Никогда еще идея общечело­
веческой цивилизации не была так ясна, как в наши времена.] Такое
направление
Стр. 224, 21 строка. В рукописи : разрозненность направлений, совер­
шился
Стр. 226, 12 строка . В рукописи: определена так : [Развитие Белинского,
как самостоятельного мыслителя, состояло в том, что все более и более
проникался он живыми [потребностями] интересами русс к ой действитель·
t1ости и все сильнее и сильнее убеждался в теснейшей связи литературы
с другими стремлениями человеческого духа и]
Критика Белинского
Стат11я сед11мая.
(стр. 226-264)
Стр. 2 31, 20 строка снизу. В рукuписи : красавиц [Гарпии и фурии, при
всем своем [гнусном] изумительном безобразии, далеко н е [волну1от меня
так] возмущают [меня] нас так, как довольно невинные о сравнении с ними
тараканы [очень обыкновенная .1.tю жиниая сплетница] [черненькие люди, к о­
торых] [живые Чичиковы, которых нельзя] . С другой стороны
Стр. 2 34, 12 строка. В рукописи: сил11иое влияни е eio на публику,
котора я
Стат11я воt11мая .
(стр. 26�-283)
Стр. 273, 4 строка снизу. В , рукописи : п о своей подражательности,
не-науиональности оды Ломоносова и удовлетворяли потребностям
Стр. 276, 18 строка снизу. В рукописи : сочинения прекрасны. Нет
дипломов и ф ормулярно�о списка о службе по ученой •1асти - значит, и у•1е­
нь1е сочинения не мо�ут быть хороши.
Это пр авило
·
Стр. 276, 9 строка снизу. В рукописи : посудите с:ами. [Было еще и АРУ·
гое обстоятельство. В Западной Европе знанием иностранных языков н е
уди вишь никого, и ученой знаменитости этим не приобретl!шь, - там знание
иностранных языков очень распространено. У нас не то. Мы п о няли, что
знание иностранных языков открывает свободнейшиii путь к обр азованно­
сти, но н е поняли еще того, <что> это средство, а не цель, и что говорить
на несколько (так в подлиннике. - Р ел .) иностранных языках н е есть ещ е
быть человеком образованным. Зато, как бы в горькое изобл ичение пу с тот ы
820

11аше1·0 поняти я об образов анности , у на с было несколько замечательных
ученых, не говори в<ших> .. . ]
Да посмотрите
Стр. 278, 12 строка. В рукописи : нел ьзя сказать. Мь1 .внаем т ак же
iJepнo, как 2 Х 2 = 4, ч1 0 за [зимою последует весна, - но раньше или
позднее начнется она, какою погодою, при каких обстоятельстnах начнется -
этого нельзя предв идеть. И когда начнется весна, - кто доживет до той
эпохи, конечно, скажет, •1то зимнее солнце уступало весеннему н яркостью
и т�плотою, - но когда) ночыо последует день [н тогда мы при свете
солнца увидим, что светильники, озарявшие те мноту ночи, уступали] и кто
дожи вет до светло�о дня, конечно, будет н аслаждаться с ияние.11, более ярки Аt
и жи вительным, нежели какой давали светила ночи, которые о.варяют ныне
путь наш во мраке [- но что будет, то будет, а теперь, мы не имеем света
более яркого и живительного, и только эти светочи озар яют наш путь.]
Предвар ительные об"Ьяснения
Статъя девятая и последняя.
(стр. 283-309)
Стр. 283, 13 строка снизу. В рукописи : успехи общества. [Но нет! -
мы увлеклись) [Наше безусловное осуждение настоящему слишком при­
ск орбно для наших надежд) [А должно же настать другое время - в) В на­
шем обществе
Стр. 283, 10 строка снизу. В «Современнике »: нежели все предыдущее.
Пусть воспоминания о Белинском утратят большую часть нынешнего живого
своего интереса для современности. Чем скорее это будет, тем луч1ие.
А пока, - пока он все е.Ц!е остается неваJ.1еним для нашей литературы.
Стр. 298, 24 строка снизу. В рукописи: читатель у�адывает и вероятно
одобряет причины, побуди вшие нас избрать тот метод
Стр. 2 98, 7 строка снизу. В рукоп иси : Три важные принципа
Стр. 298, 3 строка снизу. В рукописи : ее развитие, наконеу, понят ие
о том, что твердость убеждений и терпимость равно необходимы тому, кто
хочет приносить своими талантами пользу литературе. Все эти принципы
были вi.rставляемы Белинским
Стр. 299, 9 строка. В рукописи: блестящего развития, которые вытека1от
ив �осподствуюЦ!их стреМАений эпохи, находятся в живой связи
Стр. 299, 10 строка снизу. В рукописи : о форме, не ожUвляя форму
идеею, оживляемо10 .стремлениями века! Тут
Стр. 300, 2 строка снизу . В рукописи: время, нимало не касаясь то�о
[нме.1
1
а ли она коrда-.1
1
ибо) кtисие стремления прежде· находили себе выраже­
ние в требо вании, чтобь1 искусство поставило себя независимою деятель­
ностью. Здесь
Стр. 303, 17 строка. В руко писи : живое серАЦе., сочувствуюЦ!ее вопро ­
сам века, - те
Стр. 304, 5 строка. В рукописи : просвещенных народов. [Чтобы сколько­
нибудь объяснить нашу мыс.1
1
ь, укажем хотя один пример. Во всех землях
ндет борьба, борьба между обскурантизмом и просвещением.] То, о чем
-
Стр. 304, 2 строка сни зу. В рукописи , вместо фразы «Они лежат в
публике »: так как она служит энуиклопедическим выражением всей умствен­
ной жизни наше�о обЦ!ества, то и успехи ее вависят ближайшим обравом от
расширения кру�а, в котором движется ·эта живнь . Чем шире будут eio �ра­
ниgы, тем живее и блистательнее будет наша литература. Нет надобпости
�оворить, от ко�о вависит исполнен ие это�о условия - от публики.
Литература
Стр. 305, 13 строка. В рукописи: nомещая стихо'l'ворения . - Да если
вам у �одно было, чтобы стихотворный отдел сушествовал , n1)чему ж вы
не требо в али e io в осстановления, ко�да он был уничтожен! - Теперь
П И ШУТСЯ
Стр. 305, 16 строка. В рукописи : скажет публ11ка� Потребует ли она от
827

11 итер а турь1 неотсту11 но, чrобы это направ11ение не бы110 покидаемо? Ниче�о
она не потребуе т, ниче�о не скажет. - Теперь публика
Стр. 306, 1 строка снизу. В «Современнике »: сознания свое�о в11 ияния на
11 итературу. Потому литература вависит от каприва случаiiностеii.
Стр. 307, 8 строка. В рукописи : еще скромни�ать? [А впрочем, не
лучше ли нам, для своеrо оправдания, начинать счет с 1812 rода или
с какой-нибудь впохи еще позднейшей? Чем позднее, тем ближе будет
к истине. Мы rотовы считать даже хотя с вчерашнеrо или даже завтрашнего
дня, - [с 1912 rода, так как настоящее время отнесется еще к впохе пред·
шествующей] [конечно не беда если] В таком случае, конечно, мы можем
не стыдиться за нашу скромность, « ибо скромность есть лучшее украшение
юноши » [тем более дитяти] .
С>ставляя литературу
Стр. 307, 11 строка снизу. В рукописи : с друrими. [Знает ли, например,
наша публика, что в литературе rосподствуют о достоинстве литературных
произведений совершенно не те мнения, какие существуют в ней, публике?]
Знает ли
АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ ПУШКИН, ЕГО ЖИЗНЬ И СОЧИНЕНИЯ.
(стр . 310-339)
Впервые напечатано отдел ьным изданием без имени автора в Петербурге
в 1856 r. Uенэурное раэрешение -21 авrуста 1856 r. (цензор В. Бекетов ).
Книжка печаталась в типоrрафии rлавноrо штаба по военно-учебным заве·
дениям. К ней был приложен портрет Пушки на. В 1864 r. книжка вышла
вторым иэда.нием (на титульном листе -18 64, на обложке -1865 ).
В текст втоrо издания внесены некоторые незначительные изменения. Перt'•
печатано в собрании сочинений Чернышевскоrо 1906 r.,
томХ,ч.1.,
с тр. 198-226 . Автоrраф не сохр анился. Мы печатаем по изданию 1856 r.
По окончании текста следовало не помещаемое эдесь «Приложение. Не ­
сколько мелких стихотворений Пушкина и отрывки из ero повм ». Выбор
был сделан следующий :
Возрождение. - Приметы. - Муза. - Птичка. - Коварность. - Зимний
вечер. - Пророк. - Стансы. - Утопленник. - Анчар. - Что в имени тебе
моем? - Делибаш. - Брожу ли я вдоль улиц шумных . - Повту. - Ма­
донна. - Uарскосельская статуя. - Полководец. - Пир Петра Великоrо. -
Памятник. - С>трывок из повмы «Полтава». - Медный всадник (отры·
вок). - Из «Бориса Годунова» (Ночь. Келья в Чудовом монастыре). -
Из «Евrения С>неrи на» (XXXV-XL - приезд Лариных в Москву, и ХХХ,
XXXI, XXXII, XXXVI, XXXVI I - дувль).
ЖИЗНЬ ЖОРЖА САНДА.
Предисловие.
(стр. · 340-345)
Первоначально опубликовано в «Современнике », 1856, Nv 4, стр. 162 -
167. Пе репечатано в полном собрании сочинений 1906 r ., т. Х , ч. 2 ,
стр. 98 ..
..
..
.
102.
Сверено с рукописью, хранящейся в Uентра.1
1
ьном государственном л ите·
ратурном е.рхиве. Рукопись - автограф lla· шести полулистах п ис'lего фор·
мата (инв. No 1-5 94).
Ссылка Чернышевского в начале предисловия на предварительную публи ·
кацию четырех статей под зе.rлавием «История .Соей жизни, Жоржа Санда »
в двенадцатой книжке «Современника» за 1854 год к в первой, третье й и
с едьмой за 1855 год заключает в себе ошибку. На самом деле с Исторюt
моей жизни» печата.\ась в первой, второй, третьей и с едьмо й книжка:�с.
.
«Современника» за 1855 rод.
828

Стр. 340, 5 строка . В рукоп11си : произведением вел икой писательниц ы
Стр. 340, 6 строка. В «Совр�меннике »: оно писалось в фельетонах.
Стр. 34 1, 6 строка. В рукописи : мен ьшему внутренн ему достоинс т ву и
интересу.
Стр. 34 1, 18 строка. В рукописи после слов : «быть не могло», еле·
дует: Как бы ни судили мы о некоторых недостатках произведений
г·жи Жорж Занд, но 011а - едва ли не гениальнейшая писательница новей·
шей Европы, после смерти Гёте, Байрона и Вальтера Скотта. Как бы ни
судили мы о некоторых недостатках ее характера, 110 она принадлежит
к числу благороднейших и энерги чнейших личностей нашего времени. Жизнь
такого человека не может не быть интересна, как психологический роман,
хотя бы и не была обильна событю1 ми. А жизнь Жоржа Занда
Стр. 34 1, 20 строка. В «Современнике» : драматическими событиями.
Стр. 34 1, 17 строка снизу. В рукописи : - Мно�ие отрывки м ы будем
(Исправлено в рукописи И. И. Панаевым. - Ред . )
Стр. 34 1, 7 строка снизу . В рукописи после слов : «наивностью изложе·
ния», следует : Мы упомянули о недостатках романов г-жи Жорж <Занд> ,
упомянули и о том, что ее личный характер имеет слабые с торо11ы; ее авто·
биография страдает теми же самыми недостатками. Мы гов()рим не о 11елt' •
пых криках против мнимой безнравственности романов г-жи Жорж Занд и t'e
образа жизни : вти глупые крики личных и еще более политических врагов
ее не заслуживают ничего, кроме презрения, по своей тупоумной пошлости.
Кто не уважает высокую личность гениальной писательниц ы , тот ее не по•
нимает, тот или дурной или неразвитой человек ; кто не видит, что ее произ·
ведения глубоко нравственны, тот не имеет понятия о нравственности. Но
есть у Жоржа Занда другие недостатки, которые замечаются именно людьми,
наиболее сочувствующими высокой идее и художественной красоте ее произ·
ведений : в ее романах.
В романах Жоржа Занда
Стр. 343, 16 строка снизу. В рукопис и: основательность низких клевет.
Стр. 343, 15 строка с11изу. В рукописи : чернили великую писа'rельницу.
Стр. 343, 5 строка снизу. В рукописи : развитие характера знаменитой
11ис ательниуы.
Стр. 343, 3 строка с н изу. В рукописи : сильная и бла�ородная, /J котору10
вложена природою любовь ко всему и стинному, простому и естественному ,
и которая
СОЧИНЕНИЯ Т. Н . ГРАНОВСКОГО.
Том первый.
(стр. 346-368)
Первоначально опубликовано в « Современнике » 1856, No 6, стр. 1 -28;
перепечатано во 11 томе по.\ ноrо собрания соч инени й (СПБ" 1906),
стр. 400-420 .
Рукописи и корректуры не сохранилось. Воспроизводится по тексту
«Современника».
БАЛЬЗАК.
(стр. 369-386)
Пер вона чально опубликовано в «Современнике» 1856, N11 9-, стр. 1-24.
Рукопись на пяти листах в полулист писче го формата заключает в себ е
предисловие н заключение полностью, а из самоrо перевода биографнн
Бальзака, написанной его сестрою, в рукописи сохранилось только начало,
со слов «Брат мой» (стр. 370) и кончая словами : «Память его, н аблюда·
тел ьн о с ть и находчивость в ответах были";» (стр. 37 1).
Предисловие и заключени е пре,�tставл яют собою автограф, а перевод
биографии Бальзака писан рукою О. С. Чернышевской н в некоторых местах
испр авлен рукою Н. Г. Чернышевского.
829

Текст с вер ен с рукоп исью, хранящейся в Uе 11траль н ом госу дарственном
л итературном архиве (инв. No 4155), недоста1ощая часть его печатаетс.1
1
по
«Современнику».
М. К. Лемке ошибочно приписывает перевод «Бальзака» Н. А. Добролю•
бову (см. Полное собрание сочинений Н. А . Добролюбова, изд. А . С. Пана·
фидиной. СПБ., 19 12, т. 1, стр. 223). Перевод принадлежит Н. Г . Черны·
шевскому, что подтверждается, во-первых, указанием самого Чернышевского
в списке его статей, а во-вторых, наличием рукописи-автогр афа , заключаю·
щей в себе предислови е и часть воспоминаний о Бальзаке.
Стр. 369, 19 строка. В рукописи : сердце этих людей таково, что [прино·
сит человеческой натуре столь же чести, сколько н поэтический талант их, -
потому что дурное сердце недост ".] заставляет или любить
Стр. 370, 1 0 строка. В рукописи: его сестр а.
[Для читателей вероятно интересно будет припомнить и то, какое впе·
чатление произвел Бальзак на одного из наших писателе й, которому нельзя
отказать ни в проюrцатеЛьностн, ни в житейской опытности, н они не осудят
нас за то, что статья наша окончится отрывком из путешествия г. Погоди на :
среди множества страниц, странных своим характером, подавших справедли•
вый повод к превосходной пародии Ведрина, есть в воспоминаниях г. Пого·
дина несколько заметок, не лишенных некоторого интереса . Рассказ о сон·
дании с Бальзаком принадлежит к числу з тих заметок.]
СТАТИСТИЧЕСКОЕ ОПИСАНИЕ КИЕВСКОЙ ГУБЕРНИИ.
(стр. 387-420)
Перво11ачал ьно опублих овано в «Совреме ннике» 1856, N11 8, стр. 25-64 ;
перепечатано во II томе полного собрания со •1инений (СПБ.,
1906),
стр. 470-50 1.
Рукописи и корректуры не сохранилось. Воспроизводится по тексту
«Современника»,
ДЕТСТВО И ОТРОЧЕСТВО
Сочипение гр. Л . Н . Толстого.
ВОЕННЫЕ РАССКАЗЫ
rp. Л. Н . Толстого.
(стр . 42 1-431)
Первона ч ально опубликовано в «Соврем енJ1ике » 1856, No 8, стр. 25-64 ;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ.,
1906),
стр. 6 38-647. Сверенный с рукописью текст впервые опубликован в IV томе
избранных сочинений (Гиз, 1930), стр. 463-475.
Рукописи-автограф на четырех листах в полулист писчего формата хра·
нится в Uентральном государственном литературном архиве. Рукопись со•
хранилась не полностью : в ней отсутствует начало статьи и до слов : «развит а
эта сторона психологического анализа» (стр. 423, 5 строка).
Выдержки из «Военных рассказов », из «Легкого чтения» и «Современ ·
и нка» отсутствуют в рукописи, они заменены указаниями Чернышевского
к типографии о наборе отмеченных мест.
Стр. 425, 15 строка снизу, В рукописи : в другую. [Особенно прекрас;иы
и часты эти проблески в драмах Шекспира. Кто не восхищался знаменитым]
Но обыкновенно
Стр. 426, 15 строка снизу. В сСовремеикике» ош ибочно напечатано :
«общественном». Исправлено по рукописи.
•
Стр. 427, 9 строка. В рукописи : качеств ами, [современностью] глуби11 ои
иде11 , инте ресом [событий] концепций; [яркими] сильными
830
Стр. 428, 17 строка. В ру1соnиси после слова «чистоту» - карандаш·

kая пометка Чернышевского с указанием о наборе стр. 379-38 1 из
«Легкого чтения». В «Современник» эта выдержка не вошла. После этого
в рукописи й дет следуюЩий отрывок, также не вошедший в «Современн ик»
и помещаемый нами в ком " ентариях, так как он по содержанj'lю связан
с выброшенным текстом:
Эту страницу, подобных которой по [верности и глубине] [трагической]
силе [чувства] и удивительной истине найдется не много в нашей литера­
туре, можно было написать тоJ1 ько сохрани в вс 10 свежесть чувств «непри·
вычного человека».
flo благотворное
Стр. 43 1, 1 2 строка снизу. В рукописи: Толстого [-эт у изящ ную про­
стоту их, тонкость и верность ero кисти] ; но зато
Стр. 43 1, 10 строка с11 нзу. В рукописи : поэта с великим талантом.
БИБЛИОГРАФИЯ.
Оеновъяневко. Сочинение r. Данилевского.
(стр. 432-436)
Пер воначально опубликовано в «Современнике » 1856, N!! 1, CTj). 1-6;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений ( СПБ. ,
1906 г.),
стр. 277-28 1.
Рукоп иси и корректуры не сохранилось. Воспрои зводится по теr< сту
«Современника ».
Лейтенант н поручик. Сочинение К. Маеалъекого,
(стр. 436-442)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856, No 1, стр. 6 - 12;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений ( СПБ.,
1906 г. ),
стр. 28 1-286.
Рукописи и корректуры не сохра нилось. В оспроизводитс я п о тексту
«Совреме нника» .
Мееяцоелов юа 18S6, внеокоень1й год.
(стр. 442-444)
Первоначально опубликовано в « Соврем еннике » 1856, No 1, стр. 12-15;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906 г.),
стр. 2 86-2 88.
Рукописи и корректуры не сс>хр анилось . В оспрои зводится по тексту
«Современника»,
Думы современной Роееин. А . Ступивой.
(стр. 444 -445)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856, No 1, стр. 1 5-16,
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений ( СПБ.,
1906 г.),
стр. 2 88 -289.
Рукописи и корректуры не сохранилось. Воспроизводится по тексту
«Современника ».
Правила со ставления маС1
11
1
к. Сочинение И. Л ейхса.
(стр. 445)
Пер воначально опубликовано в «Современнике » 1856, N!! 1, стр. 16;
перепечата но во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906), стр. 289.
Рукописи и корректуры не сохранилось. Воспроизводится по тексту «Совре "
менника ».
831

Гражданские ваконм Псковской судной rрамотм.
Сочинение И. Энrелъмана.
(стр. 445)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856, N11 1, стр. 16:
перепечатано во 11 томе полноrо собрания сочинений (СПБ., 1906), стр. 289 .
Рукопис11 и корректуры не ссхранилось. Воспроизводится по тексту «Со­
временника� .
Укавателъ для обоврення Московской патриаршей (ВЬ1Не Синодальной)
ривииgы и библиотеки. Составлен архим. С аввою.
(стр. 445-446)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856, N!1 1, стр. 16-17:
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ.,
1906),
стр. 289-290.
Рукописи 11 корректуры не сохранилось. Воспроизводится по тексту «Со­
временника »,
О пленных по дреанему русскому праву. А. Лохвнgкоrо.
(стр. 446)
Первоначально опубликовано в «Совреме ннике » 1856, No 1, стр. 17, пере·
rrечатано во 11 томе полноrо собрания сочинений (СПБ., 1906), стр. 290 .
Руко1111си и корректуры не сохранилось. Воспроизводится по тексту «Со­
временника» .
ИсторичесRВе сведения о примечательнейших мест ах в Белоруссии.
Составлены М. О. Бев.Корииловичем.
(стр. 446-447)
Первоначально опубликовано в «Современнике» 1856, N!! 1, стр. 17-18:
1 1ерепе чатано во 11 томе полноrо собрания сочинений (СПБ., 1906), стр. 290.
Рукописи и корректуры не со'Сраннлось. Воспроизводится по тексту «Со­
временника » .
Мельииgа блив села ВорошиА ова. Простонародный рассказ дяди Афанасия.
(стр. 447)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856, No 1, стр. 1 8 - 19:
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ. ,
1 906),
стр. 290-29 1.
Рукописи и корректуры не сохранилось. Воспроизводится по тексту «Со­
времt>нника »,
Православные и другие христианские церкви в Турgни. И . БереВ1
11
на.
(стр. 448)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 185 6, No 1, стр. 19;
перепечатано во 11 томе полного собрания соч и 1;1 ений (СПБ.,
1906),
стр. 291-292 .
Рукопи си и корректуры не сохр анилось. Вq,спрои3водится по тексту «Со­
временника·> .
Описание хроиолоrической машины А. Головацкоrо.
(стр. 448-449)
Первоначально опубликовано в «Современ нике » 18'>6, N11 1, стр.
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ.,
стр. 292 -293.
832
19-21:
1906),

Рукописи и корректуры не сохранилось. Воспроизводится no тексту сСо­
времеииика»,
Ложъ и правда о войне иа Востоке. В. Жо.1
1.
н.
(стр. 449)
Первона•1а.1
1.
ьно опубликовано в «Современнике » 1856, Nv 1, стр. 21;
пере печатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПВ" 1906), стр. 293.
Рукописи и корректуры не сохранилось. Воспроизводите.я по тексту сСо­
времеииика» .
Прави.1
1.
а ковюшеввого хозяйства. Сочввеиие О. Пашкевича.
(стр. 450)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856, No 1 , стр. 21-2 2 ;
пе�печатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906), стр. 293.
Рvкописи и корректуры не сохранилось. Воспроизвод11тс.я по тексту сСо-
временника».
Весе.1
1.1
11
й карандаш.
(стр. 450)
Первоначально опубликовано в «Современнике» 1856, No 1; стр. 22 ;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906), стр. 294.
Рукописи и корре!(туры не сохранилось. Воспроизводится по тексту сСu­
времеиника ».
Очерк истории правос.1
1.
авной gеркВ1
11
ва
Сочинение П. Карашевича.
(стр. 450-45 1)
80.1Uа1Ви.
Первоначально опубликовано в «Совреме ннике » 1856, No 1, стр. 22 -23;
перепечатано во 11 томе полного собрания соч11иеиий (СПБ., 1906), стр. 294.
Рукописи и корректуры не сохранилось. Воспроизводите.я по 'tексту сСо­
времеиии �.
.
а».
Обзор r.1
1.
авиейшвх путешествий и rеоrрафическllх открмтliii.
Состав.1
1.
еи К. Ф. Свеиске.
(стр. 45 1-453)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 185 6, No 1, стр. .23 -24;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПВ.,
1906),
стр. 295-296.
Рукописи и корректуры 11е сохраи11лось. Воспроизводится по тексту сСо-
време11иика».
Ствхотвореввя rp. Pocтoll'lииoii, т. 1.
(стр. 453-468)
Перво11ачалы10 оnублико11аио в «Современнике » 1856, No 3, стр. 1 -18,
перепе чатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ" 1906),
стр. 296 -31О.
Рукопись-автограф на 12 листах в по.1
1
улист писчего формата. Хранится
в Uентральиом государ ственном литер атурном архиве.
Стр. 453, 13 строка. В рукописи после слов : «укоренившихся мнений»,
следует : Человек, пишущий вти строки, убедился в том собственным о пытом,
гор ьким, нанесшим его сердцу и самолюбию самые неисцелимые раны опытом.
Да, он помнит, каким иеприят11остям он п одвергся, когда." Не бойтесь, впро•
чем : он не будет раскрывать перед вами ощу1цеиий своего сердца; он не
лирический поэт, он умеет удержаться от ненужных читателю, быть может
невыгодн ых для него самого откровенностей и излияний. О, как он благо•
дарит судьбу, обделившую его способност ью писать лирические сти хотворе•
иия : он удерж ался от и злиш них откровенностей с публикою, и если было или
113 н. Г. Чернышевский, т. 111
8З
З

есть ч то- н ибудь м ело ч ное, смеш11ое и жал kое в его ощущениях, u его радостях
и скорбях, публика 110 крайней мере не будет знать того. Это вели1tое счастье.
В самом деле, предположим, например, что автору этих строк шестьдесят
лет (он наро•1но, чтоб ы не выдать читателю своих сердечных тайн, делает
предположения, 11имало не сообразные с действительною историею его жизни :
на самом деле он имел удовольствие родиться о том самом году, который
в ыставлен под первым стихотворением графи н11 Ростоп чиной, име11но о
1829 году) ; предполож им, что с самой ранней молодости, с той поры, когда
человек, жаждущий любви, требует любви к себе во имя своих пылких чувств,
своей безграничиой готовности любить, не по причине своего красивого лица
и ли своего красивого фрака, - предположим, говорю я, что с той самой
поры автор втих строк только и ме•1тал, что о своей красоt·е , о своей грациоз­
ности, о том, что другие молодые люди не умеют и не могут одеться на б ал
так изящно, как он (опять предположение вымышленное : автор вовсе ие
красив лицом) ; предположим, что, объясняясь в любви в первый раз
( заметьте, в первый раз), он в ы сказался так : mademoiselle l je vous aime, et
vous - ohl Sans doute, vous m'aimez, шademoiselle, parce que voyez, comme je
suis joli, - n 'est-ce pas? Et non seulement je suis tres joli, je suis un comme
il faut, - n'est-ce pas? Convenez, mademoiselle, que je suis tres joli et comme il
faut, oui, j 'en suis convaincu. Eh Ьien, mademoiselle, cet l1omme si joli vous dit,
qu'il vous aime. Vous en etes enchante te] , mademoiselle, n'est-ce pas? Oui, sans
doute, je le vois Ьien. Oh, que vous etes Ьienheureuse, mademoiselle l * - пред·
ставим себе, что до и сего часа, далеко прешедши возраст зрелого мужества,
автор этих строк величайшим наслаждением себе находи т в альсировать и
волочиться за хорошенькими - (предположения, опять н имало не сходные с
де йствительною жизнью автора, который не умеет говорить по-французски, 11
написал вышеприведенное объяснение в любви только при помощи лексикона,
не умеет вальсировать и по застенчивости своей перед женским полом похо­
дит на Ивана Федоровича Шпоньку), предположим все это, - и я вас спра­
шиваю: ну, хорошо ли было · бы дл я меня, автора втих строк, если б я
Р!iзъяснил все вти свои качества перед публикою в своих стихотворениях?
И каково б ыло бы nовтическое достою1ство моюt стихотворений? Что бы вы
подумали обо мне и о моих стихотворениях, читатели? Да, опасно, очень
опасно писать Лирические стихотворения ! - И не только писать лирическ ие
стихотворения, но и писать о лирически х стихотворениях ! - вот, едва
коснулся я втого предмета, как вы уж и узнали, что я не умею вальсировать,
что я не умею говорить по-французски, что я п охож на Ивана Федоровича
Шп оньку, что я некрасив лицом... Как видно, человеку без поэзии в душе
нельзя коснуться этого рода поэзии, не вовлекаясь в ненужные читателю и
невыгодные для самого пишущего откровенности о своем я, ни для кого
иеиi1тересном ; оставим же лучше втот щекотливый предмет, и возвратимся
к развитию нашей первой мысли о том, что восставать против укоренившихся
мнений - дело самое неприятное и бесполезное.
Неприятно
Стр. 457, 20 строка снизу. В рукописи после слов : «графини Ростопчн·
110Й », следует: мнение, столь противоречащее закоснелым предрассудкам, что
мы должны непобедимыми доказательствами оградить каждый пункт, чтобы
не оставить читателю никакой возможности коснеть далее в закоренелых
предубеждениях, с которыми - увы ! - столь неохотно расстается, в кото­
рых - увы ! - столь упорно старается удержаться привык ший к ним человек.
Соберем
* Мадмуазель! Я вас люблю , и в ы - о , без сомнения, мадмуазель, в ы
ме 11 я любите, потому что вы видите, как я красив - не так ли? И JI не
только о чень красив - я очень приличный чело век, не так ли? Согласитесь,
мадмуазель, что я очень красив 11 приличен, да, я в этом убежде н. Ну,
мадмуазель, человек очень красив ый говорит вам, •1то он вас люб ит. Вы в
восхищении, мадмуазель, не так ли? Да, без сомнен и я, я это в ижу . О, ка1t
вы счастливы, мадмуазель! - Ред.
834

Стр. 457, 16-15 строка снизу. В рукописи после с л ов: «какого бы то ю1
было поэта », следует: и не только не может быть идеалом, но не может
возбудить ни малейшего, сочувствия ни в каком ч еловеке, кто бы он ни был :
мужчина или женщина, благородное или пустое существо, все равно, укаже!l;f
Стр. 46 1, 6 стро1<а. В рукописи после слов : «И сострадания слезу ! (стр.
103- 104) », следуе т: Об этих утешениях коварный свет может сказать, что
вообще они часто становятся опасны и для утешаемого или для утешитель·
•J ицы, - но какое дело до глvпых толков света, который ничего в ысокого не
понимает?
Будь тверд
Стр. 462, 15 строка снизу. В рукописи пос ле слов : «вас боюсь яJ
(Стр. 199 .) », следует :
Возможно ли говорить с более тонки м и верным расчетом : «Я нс хочу,
чтобы вы обладали мною ; мы должны расстат ься ; впрочем , не запрещаю
вам видеться со мною ; только изредка, потому что я боюсь за себя, я не
поручусь за себя : я так молода и пылка ». Что будет после двух или трех
подобных разговоров? Читали ли вы Боккачио? У него едва ли найдете
сцену, веденную с таким искусством, с такою завлекател ьностью. Но совер·
шенно подобная <сцена> есть в Roman Comique, Скаррона, - где m -tn e
Bouvillon разговаривает с мол одым человеком, - превосходная сцена ! Разли·
чие только в том, что Скаррон вовсе не думает вас располагать в пользу
своей ге роини, - она у него толста и стара, а в награду за свою невинность
и предупредительность получает сильный щелчок дверью по лбу.
Теперь
Стр. 463, 1 строка снизу. В рукописи п осле слов : «Удивител ьная жен­
щина», следует: Подобных женщин нет и у самого Скаррона ; но они есть в
l'Oeil de Boeuf - читали ль вы l'Oeil de Boeuf? Если не читали, тем ччше
для вас : ваше воображение не загрязнено еще.
Вот до чего может увлечься женщина!
Мы
Стр. 464, 2 строка. В рукописи привлекательною - сам Скаррон �овори т
противное о мадам Bouvil
l
on, Тем менее
Сто. 464, 6 строка. В рукописи : женщине , мо� описывать ее, не впадая в
·г он Ювенала. Кто же
Стр. 464, 7 строка . В рукописи после слов : «ни капли поэзии » , следует :
Мы не думаем также, чтобы стихотворения, в которых в ыставлялась бы
подобная женщина, к ак н е что идеальное, могли уступать в назидательности
для. юношества «Декамерону» Боккачио. Напротив, они далеко превосходят
е го. Они могут быть сравнены только с « Cent nouvelles », Но графиня
Стр. 467, 14 строка. В рукописн после слов : «этого таланта», следует :
Главная черта его, как мы те перь убедились - необыкновенна я объектив·
ность, подобная которой может быть найдена только у Вал ь тера Скотта, Гете
н Шекспира. Мы не сравниваем графиню Ростопчину с этими мировыми поэ­
т ами по снле таланта вообще , - это было бы неуместно и преувеличенно, -
но мы хотим сказать, что она также умеет совершенно скрыть свои объектив­
ные движения и воззрения за вымышляемыми ею лицами. О на создае т их -
и предоставляет совершенно на вашу волю судить о них, 1<ак хотите , сама ни
малейшею улыб кою, ни малейшим же стом неудовольстпчя не выражая, сочув­
ствие или негодование возбуждено ими в душе ее. Шекспир создал своего
Фальстафа, постав ил его живым человеком перед вами, - и этого довольно :
судите ФальстаФ а, как хотите, Шекспир не по дсказывает вам суждения, как
то случается даже У Пуш1шна, объективнейшего из наших поэтов. Так гра·
финя Ростопчин а созд ает сил ою своего творческого воображения светск ую
коке тку, с местными красками цинизм а и жеманства ; это вымышленное лицо
в ысказ ывает вам свои чувства и стремления , рассказ ы вает свои п ') с.туп1ш.
объясняет фактами свои принципы, - автор н и одним словом не подс1:азы ·
в ает вам своего мнения об этом лице : оно живое стоит перед вами, н этого
довольно, думайте о нем, что хотите. И в обоих случаях авторы правы : лицо
созда но так полно, черты его так ясны, что не•1его опасаться ошибки в суж·
53*
835

дении со стороны зрителя. Мы надеемся, что зтоrо сближения по одной черте
таланта не поймут превратно, не захотят обвинять нас в том , что мы срав·
нили графиню Ростопчину с Шекспиром : мы говорим только, что оба они,
по своему преобладающему стремлению к объективности, принадлежат к
одной и той же группе, как к дру гой, противоположной _�:руппе, в которой
преобладает субъективность, принадлежат, например , Шиллер, Байрон,
г. Фет, г. Полонскнй, Жуковский, г·жа Бакунина, r. Федор Глинка. Наде•
емся, из этого сопоставления не следует, чтобы мы ставили г. Федора Глинку
наравне с гг. Фетом и Полонским, или г·жу Бакунину с Ш иллером. Мы
только говорим, что зто писатели одного х арактера, - субъективного, - что,
надее мся, справедливо ; но само собою разумеется, что этим вовсе не отри·
цается различие между ними по степени талантов.
Кто хочет
Стр. 468, 15 строка. В рукописи после слов : «своего времени», следует:
Представлять примеры мы считаем излишним, потому что сделали уже д о·
вольно выписок. Но чтобы читатель посредством сравнения мог яснее почу в·
ствовать, до какой степени выдержан в стихотворениях rрафинп Ростопчиной
требуемый художественными условиями тон, м ы здесь приводим наудачу одно
стихотворение г·жи Жадовской. Г ·жу Жадовскую никто не называл особенно
замечательною писателы1ицею; не думаем и мы видЕ'ть в ее пьесах особен·
ную силу таланта, - но в них есть искренность, чувство, безыскусственность,
к потому есть и нечто поэтическое. Припомните, например, эту пьесу :
Ты скоро меня позабудешь,
Но я не забуду тебя;
Ты в жизни разлюбишь, полюбиш ь,
А я - никого, никогда !
Ты новые лица увидишь
И новых друзей изберешь,
Ты новые чувства узнаешь
И, может быть, счастье найдешь;
Я - тихо и грустно свершаю,
Без радостей, жизненный путь ;
И как я люблю и страдаю,
Узнает могила одна !
Тут нет ничего rеннальноrо, - если хотите, с тихотворение даже довольно
слабо ; но в нем есть нечто поэтическое, нечто прелестное, - потому что есть
искренность чувства. Припомните другое, на друrой моти в:
Я все еще ero, безумная, люблю 1
При имени ero душа моя трепещет;
Тоска попрежнему сжимает грудь мою,
И взор rорячею слезой невольно блещет, и пр. -
о пять тут не видно необыкновенной силы таланта, но тут слышен rолос
страсти. Припомните третье :
Меня гнетет тоски н едуr ;
Мне скучно в этом мире, друr ;
Мне надоели сплетн11, вздор,
Мужчин ничтожный разrовор,
Смешной, нелепый женщин толк, и т. д . -
тут опять есть нечто nозtическое - �rеподдельность тоски. Може те таким
ббразом перебрать все стихотворения l'"• ЖН Жадовской, и в каждом из них
вы на йдете поэ зию, потому ч то они действительно выражают неподдел ьные
11у11 ства женской души.
У rрафини Ро стопчиной на каждую из этих трех тем вы найдете по не-

скол ьку десятков пьес, - но ин в одной ннчеrо похожеrо на качества, кото•
рые так ясны в стихотворениях r-жн Жадовской. Так строrо выдержан худо ·
жественный колорит стихотворений rрафннн Ростопчнной, это объективно е
соответствие выражения с н атурою в ыражаемых ощущений и мыслей вымыш·
ленноrо лица, ощущений и мыслей женщины, потерявшей женственность.
По художественному
Стр. 468, 18 строка. В рукописи после слов : «признан талант », следует:
громадным ; как художник, она должна быть поставлена наряду с Пушкиным
и Лермонтовым, если не выше их: у Пушкина и у Лермонтова иноrда иде я
изменяет форме, и ли форма идее ; у rрафинн Ростопчнной никоrда.
Само собою
Стр. 468, 22 строка. В рукописи после слов : « В друrом свете », следуе т:.
Но мы не ду маем, чтобы основательность нашеrо мнения о пафосе стнхотво·
рений rрафнни Ростопчиной моrла быть принята читателями хотя с малеЙ·
шим оттенком колебания. Наше мнение не rнhотеза. Оно опирается на несом·
ненных фактах, - во-первых, на мнении Жуковскоrо, Пушкина и Лермонтов&
о таланте rрафнни Ростопчиной ; во-вторых - что еще важнее, на положи ·
тельном свидетельстве самой поэтессы в ее прекрасном предисловии : невоз·
можно думать, чтобы она ошибалась, rоворя о существенном характере своих
произведений ; - автор этих строк, по общей ему, как 011 имел неосторожность
выразиться в начале разбора, увлекшись лиризмом, - по общей ему с Ива·
ном Федоровичем Шпонькою скромности и стыдливости, готов был бы,
даже рад был бы corласн ться с скептиком, который вздумал бы спорить с
нами, предполагая, что rрафиня Ростопчина не понимала очень хорошо тоrо,
какие чувства и с какими чувствами она описывает, - но ведь это предполо·
женне неправдоподобно, даже ре шительно нелепо. А потому рецензент никак
н е может высказать дpyroro мнения, как то, которое выведено в этой статье
нз фактов, исторически достоверных.
Весmик естественных наук, 1856, No 1.
(стр. 468-469)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856, No 3, стр. 18-19;
перепечатано во 11 томе полноrо собрания сочинений (СПБ" 1906),
стр. 310-311.
Рукописи и ко рректуры не сохранилось. Воспроизводится по тексту сСо·
временни ка».
Журнал садоводства, книжка 1.
(стр. 469-471)
Первоначально опубликовано в « Современнике » 1856, N!! 3, стр. 1 9-2 1 :
nерепечатано во 11 томе полноrо собрания сочинений (СПБ.,
1906),
стр. 311-312.
Рукописи и корректуры не сохранилось. Воспроизводится п о тексту « Со·
временника».
Очерки сибиряка. 1. Девичий сои на Новый rод.
(стр. 471-473)
Первон ачально опу бликовано в «Современнике » 1856, No 3, стр. 2 1 -24 :
перепечатано во 11 томе полноrо собрания сочинений (СПБ., 1906),
стр. 313-3 15.
Рукописи и корректуры не сохранилось. Воспрои зводится по тексту сСо·
временника».
Силуэты. В. П. Попова.
(стр. 4_74-479)
Первоначально опубликовано в « Современнике » 1856, No 3, стр. 24-3 1 ;
перепечатано во 11 томе полноrо со6ран11п соч ине11нй (СПБ., 190 6 ),
стр. 315-32 1.
831

Рукописи и корректуры не сохранилось. Воспроиэвод11тсл 110 те1(сту « Со­
в ременника ».
Ра ввеяение свекловиць1. М . Ве.1
1.
.1
1.
ера.
Фабрикация свечей. Ме.1
1.
ьнейера.
Практ11ка волочения и серебрения всех вооб'Ве металлов. Шрейбер а .
(стр. 480-481)
Пер воначал ьно опубликовано в «Совреме нню(е » 1856, N!! 3, с тр. 31-32 ;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906).
стр. 321-322.
Рукописи н rю рректуры нс сохранилос �:.
.
.
Вос прои зводи·rся по те ксту «Со­
времен ню(а».
Первое чте11
1
ие и первые уроки яля ма.1
1.
еиьких детей.
Сочиие.иие А . Ишимовой.
(стр . 48 1 -482)
Пер воначально опубликовано в «Совре меннике » 1856, N!! 3, стр. 32 -33;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений, стр. 322-323 .
Сверено с рукописью (автографом), хранящеюся в :Уентральном госу­
дарственном литературном архиве. Разночтений не имеется.
НовороссийсЮ1Й календарь на 1856 год.
(стр. 482-483)
Пер вона•1ально опубликовано в « Современнике » 1856, No 3, стр. 33-34;
перепечатано во II томе полного собр ания соч инений (СПБ. , 1906 ),
стр. 323-324.
Рукописи 11 t(орр ектуры не сохранилось. Воспр оиэвод11тсл по те1<сту « Со­
временника ».
Записки Кавказского отяела Русского географического об1J5ества,
(стр. 483-488)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856, No 3, стр. 35-40 :
перепечатано во 11 томе пол ного собрания сочинений (СПБ" 1906),
стр. 324-328.
Рукописи и корре1пуры не сохранилос ь . Воспроизвод11тся по тексту « Со­
временни ка».
Поездка в 80.1
1.Ь
иую Сванетию по.\ковника Б ар толомел.
(стр. 488-489)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856, N!! 3 , ст_р. 40-42 ;
перепечатано во 11 томе полного собрания с очиll'l!ний (СПБ., 1906 ),
с тр. 328-330.
Рукописи н коррtктуры не сохранилось. Вос прои зводится по те1(сту « Со·
временника».
Некоторые ва11ечания" . о действительных причинах гибели иаполеоиов ых
полчи'В в 1812 гояу. И. П . Липраиди.
(стр. 490 -494)
ПерВОJJjl.Чал ьно опубликовано в «Современнике » 1856, No 3 , стр . 42-47;
перепечатаJ
J
о во 11 томе полного tобрания сочинений (СПБ., 1906),
стр. 330-333 .
Ру1< описи и корректурь1 не сохранилось. Во ; пронзв однтся по тексту «Со,
временника».
838

Обраэgы и формы деловых акт ов и бynsar.
(стр. 494)
Пер воначdльно опубликовано в «Совре меннике »
1856,No3, стр. 47;
перепечатано во 11 томе полного собрания со•11111сн11 й (СПБ., 1906),
стр. 333-334 .
Сверено с рукописью· автоrрафом, хранящимся о U ентральном rосудар·
стоенном литературном архиве. Разночтений не имеется.
Карма-ая почтовая книжка.
(стр. 494)
Первоначал ьно опубликовано в «Современни1< е » 1856, N!! 3, стр. 47-48 ;
1 1ерепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906), стр. 334.
Сверено с рукописью-автографом, хранящимся в !Jеитральном государ·
ственном литературном архиве. Разночте1шй не и меется .
Последние следы cspa Дж. Франклина.
(стр. 495)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856, No 3, стр. 48 :
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ" 1906), стр. 334.
Рукописи и r< орректуры не сохранилось. Воспр оизводится по тексту «Со­
временника».
Элементар.вый способ решения вопросов о тиосителъио сопротивления
мате р иалов и устойчивости соору.жевий. Беспалова.
(стр. 495)
Пер воначально опубликовано в «Современнике» 1 8 56, N!! 3, стр. 48 ;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906),
стр. 334-335.
Сверено с рукописью-автоrрафом, хранящимся в Uентрально•1 государ ·
ственном литературном архиве. Разночтений не имеется.
Похождения Чичикова, или Мертвые души. Н . Гоголя.
(стр. 495)
Первоначально опубликовано в «Современнике» 1856, No 3, стр. 48;
перепечатано во II томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906), стр. 335.
Рукописн и корректуры не сохр анилось. Воспроизвод11тся по тексту «Со-
временника».
Стихотворения Ивана Никитина.
(стр. 495-501)
Первоначально опубликован о в «Современнике » 1856, .No 4, стр. 49-56 ;
п ерепе чатано во II томе полного с обрания сочинений (СПБ" 1906),
стр. 349-354.
Рукоп ись-автограф на четырех листах в п олулист писчег о формата.
В рукописи статья кончается словами : «едва ли 1<то будет р а зде лять его
мнение». Остальное добавлено в «Современнике».
Рукопись хранится в Uе нтральном государ ственном лите ратурном архиве.
Стр. 498, 22 строка. В рукописи: целые десятки [ ; из г. Некрасова взяты
т�шже многие стихотворения) .
rр аф ния ПолW1а. П овесть Авдотьи rЛllllKll.
(стр. 5 02-·506)
Первоначально опубли ковано в «Совреме1111ике » 1856: No 4, стр. 62-67:
перепечатано во II томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906),
стр. 355-358.
839

Рукопись-автоrраф на трех .листах в полу.лист писчеrо формата. Хра·
нится в Uентра.льном rocy да рственном .литературном архиве.
Стр. 505, 8 строка. В рукописи: окружающих. (стр. 64). [Мы з11а.1
1
и, что
в высшем обществе держат себя непринужденно, однако не предпо.лаrа.ли,
чтоб вта свобода в обращении простиралась до такой прекрасной откровен·
ности.) Утешительно
Нспомоrате.лъиая квиrа для помеJ1!иков и сельских :ковяев. Соч. Крейсиrа.
(стр. 506-507)
Первоначально опубликовано в «Современ11ике » 1856, No 4, стр. 68;
перепечатано во 11 томе по.лноrо собрания сочинений (СПБ., 1906), стр. 359.
Сверено с рукопи сью-автоrрафом, хранящимся в Uентра.льном rocyдар·
ственном .литературном архиве. Разночтений не имеется.
Беседы о сельском ховяйстае Я. Лввовскоrо.
(стр. 507)
Первоначально опубликовано в «Современнике» 1856, N11 4, стр. 68-69;
перепечатано во 11 томе по.лноrо собрания сочинений (СПБ" 1906), стр. 359.
Рукопись-автограф хранится в Uентра.1
1
ы1ом rосударственном .литератур·
ном архиве. Существенных разночтений не имеется.
О прОiИ11водите.1
1
ьиы:к силах России. Сочинение Л. В. Теиrоборскоrо.
(стр. 507)
Первоначально опубликов ано в «Современнике» 1856, No 4, стр. 69;
перепечатано во 11 томе по.лноrо собрания сочинений (СПБ" 1 906),
стр. 360.
Рукопись-автограф хранится в Uе нтра.льном rосударственном .л итератур·
ном архиве. Существенных разночтений не и меется.
Российская ро,1'осАо вная книrа, изд. П. Д о.лrоруковым. Часть 3-я.
(стр. 508)
Первоначально опубликовано в «Современнике» 1856, N!1 4, стр. 69 ;
перепечатано во 11 томе по.лноrо собрания сочинений (СПБ" 1906), стр. 360.
Сверено с рукописью-автоrрафом, хранящимся в Uентра.льном rосудар·
ственном литературном архиве. Разночтений не имеется.
Кабинет иаrика. Составв.ла М. Ж .
(стр. 508)
Первоначально опубликовано в «Современнике» 1856, Nv 4, стр. 70;
п ерепечатано во 11 томе полного собрания сочи нений (СПБ" 1906),
стр. 360-36 1.
Сверено с рукописью-автоrрафом, хранящимся в Uентрал ьном rocyдар·
ственном литературном архиве. Разночтений не имеется.
Очерки сибиряка.
(стр. 508-509)
Первоначально опубликовано в «Современнике» 1856, No 4, с тр. 70 ;
[lерепечатано во 11 .томе по.лноrо собрания сочинений (СПБ. , 1 906), стр. 361 .
Рукопис11 и корректуры не сохра1шлось. Воспроизвод11тся по тексту сСо·
временн11ка».
840

Врачебво•комиатвая rвмвастнка. Сочввевве li•P• Шребера.
(стр. 509-510)
Первоначально опубликовано в «Современнике» 1856, N11 4, стр. 70-72;
перепечатано во 11 томе полного собрани я сочинений (СПБ.,
1906),
стр . 36 1-362.
Ру1<описи и корректуры не сохран илось. Воспроизводится 110 тексту «Со·
в�мениика».
Судоходство по Ше.1\Ъде. А . Наумова.
(стр. 510)
Первона чально опубликовано в «Современнике » 1856, No 4, стр. 72;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ. , 1906), стр. 362 .
Сверено с рукописью-автографом, хранящимся в !Jентральном государ ·
ственном литературном архиве. Разночтений не имеется.
Стпотвореввя Ко.1
1.
ьgова.
Москва. 1856.
(стр. 510-5 15)
Первоначально опубликовано в «Современнике». 1856, No 5, стр. 3 -8 .
В полное собрание сочинений (СПБ., 1906) не вошло. Впервые сверенный с
рукописью текст напечатан в сборнике «Звенья», Ns1 3, М " 1934,
CТfl. 565-5 76.
Рукопись-автогр аф на одном полулисте писчего формата хранится в Uент•
ральном государстве нном литературном архиве. Выдержки из статьи Белин·
ского в рукописи отсутствуют, о ни заменены указаниями Чернышевского к
типографии о наборе отмеченных мест.
В рукописи начало статьи (до слов : «Что нового можем сказать мы о
Кольцове�») читается так :
В жизни нынешней русской публики бывают иногда ощуujеиия, события,
впечатле ния - как бы зто выразить точнее� Одним словом, бывают факты,
до такой степени оригинальные, до такой степени принадлежащ ие исклю·
чительным обстоятельствам. что впоследствии времени трудно будет постичь
их. Кому, например, через пятьдесят лет не будет казаться удивительно, что
в прошедшем году важнейшими событиями нашей литературной жизни были
новые издания сочинений Пушкина и Гоголя� Ведь все вти произведения
были давно прочитаны и перечитаны каждым в прежних издани ях, - что ж
тут, повидимому, особенного, если сочинения любимых публикою авторов
выходят вторым изданием, когда разошлось первое� Ведь, кажется, подоб•
ные случаи должны бы относиться только к типографскому делу, а не собы·
тиям литературной жизни. А между тем, для нас это действительно было
важным литературным событием. Странный факт !
К числу литературных событий втого рода принадлежит и новое издание
« Стихотворений Кольцова с портретом автора и проч.» . Книжка в 10 печат·
ных листов, перво� издание которой очень давно было распродано все до
последнего вкземпляра, так что ,·рудно было достать хотя бы старый, изби·
тый вкземпляр ее за 1 О, за 15 рублей серебром, - вта книж1<а, столь тре·
буемая публикою, выходи т наконец вторым изданием -чтО тут удивитель •
ного ? И между тем, вто, неоспоримо - одно и э важных и самых отрадных
событий в нашей литературной жизни за настоящий год.
Новое издание перепечатано с прежнего без всяких прибавлений или
опущений.
Искусство продлвть че.1
1.
овечес кую асвзвь.
Сочввевве Х. В . Гуфе.1
1.
авда.
(стр. 515)
Первоначально опубликовано в « Современнике» 1856, N11 5, стр. 9;
перепечатано во П томе полного собрания сочинений ( СПБ., 1906), стр,. 371.
841

Сверено с рукопнс ыо - авто rрафом , хранящимся в (Jентра.1
1
ьном rocyда рст ­
вс11ном .1
1
итс ратурном арх иве. Р а з но•1тений не имеется.
Жизнь адмира л а Ф. Ф . Ушакова. Р. Скаловского.
(стр. 515-5 17)
Первонач а .1
1
ьно опуб.1
1
иковано в «Современнике» 1856, No 5, стр. 9 - 11;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906),
стр. 37 1-372.
Сверено с рукописью-автографом, хранящимся в (Jентральном государст ­
венном .1
1
итературном архиве. Существенных разночтений не имеется.
Блокада крепости Костромы. Сочинение А. П . С - на.
(стр. 517-5 19)
Перuо11ачально опуб.1
1
11 к овано в «Современнике » 1856, No 5, стр. 17-19;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочине1 1иii (СПБ.,
1906),
стр. 373-374.
Рукопись-автограф храни•ся в Uентраль11ом государ ственном .1
1
итератур·
1 1 ом архиве. Существенных разночтений не и меется.
Значение Пушкина в истории русской .1
1:
итературь1. Речь Н, Бу.1
1
ича.
(стр. 519-523)
Пер воначаль110 011убл1щовано в «Современнике» 1856, No 5, стр. 20-24;
перепечатано во 11 томе по.1
1
ноrо собрания сочинений (СПБ., 1906) ,
стр. 374-378.
Рукопись-автограф на двух .1
1
истах в полулист пис•1еrо ф ор мата хранится
в Uентральном государстве нном .1
1
итературном архиве.
Стр. 522, 7 строка снизу. В рукописи : описание [, - п е рвое , l{ОГда буду
говорить вообще о сладких песнях поэзии, - позта я сравн10 с со.1
1
овье111, а
второе,] когда буду rоворить о современном русском крас11оречии - оратора
я сравню с павли ном .
[1. О пении соловья.
«Коль великого удивления сие достой но! В толь маленьком горлушке
нежной птич1ш толикое напряжение и сила голоса! Ибо когда вызван тепло·
тою вешнего дня взлетает на ветвь высокого древа, внезапно то голос без
отдыху напрягает, то различно перебивает, то ударяет с отрывом, то крутит
/{ верху и к низу, то вдруг приятную песнь произносит, и между сильным
возвышением урчит нежно, свистит, щелкает, поводит, хрипит, дробит, сто­
нет, утомленно, стремительно, густо, тонко, реэ1{ 0 , тупо, гладко, кудряво,
жалко порывно, глупо, надуто, глупо-надуто.J .
2.О павлине.
Статистическое обоареиие промышленности Московской rуб.
Составлено Ст. Т арасовым.
(стр. 523-524)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856, N!! 5 , стр. 24-26;
перепечатано во II томе полного собрания сочине н ий (СПБ" 1906),
стр. 378-3 79.
Рукопись-автограф на одном полулисте писчего формата хр анится в {Jент·
ра.1
1
ь ном государственном литературном архиве .
Стр. 523, 12 стро1{а с11иэу. В ру1{описи: Дмитровский 50.
Стр. 523, 6 строк а сниз у. В рукописи : 1333 095.
Стр . 524, 18 стрщщ снизу. В рук оп11 с11 : жестяные , пу�ов11<mы •.
Стр. 524, 16 строка снизу. В ру1<опис11 : кио_пичных з аводов.
[В .зак.1
1
ючен11е, 11 счис.1
1
11м, по с писка м г. Т ар асова, э начительнейщие И3

фаб ри к и заводов Московс1<0Й губернии, и мен н о те, ежегодное пропзводс тв!J
1юто рых оцени вается более немели в 100 ООО р.
Алексеев С. А.
Вишняков В. Т.
Алоексеев С. А.
Алексеев И. В .
Ганешины
Отрасль 11ро:.
.
1ыrплс11 н ост11
Москва и Мос ковскш'i уезд.
Шерсто-промывател ьнал
Шерсто-прядильна я
Суконная
Суконная
Сум1'щ 1t(ншв110\с1 па
150 ООО
196 ООО
700 ООО
205 ООО
440 000]
Записки о ЖltВИИ Николая Васильевича r о голя.
(стр. 524-536)
Первоначально опубликовано в «Современнике» 1856, No 5, стр. 26· - 39 ;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906),
стр. 380-390.
Рукоп ись-автограф, на 5 листах в полулист писчего формат а , с не:шачи­
тельнымн помарками. Текст отрывка нз мемуаров С. Т. Аксакова и трех
писем Гоголя к Аксаковым, так же как часть письма к о. Ма1 вею, в рукопис и
отсутствуют, будучи заменены соответствующими указаниями Н. Г. Черны ­
шевского к типографии о наборе отмеченных мест. Рукопись хранится в
Uентральном государственном литературном архиве.
Стр. 526, 1 строка. В руrсопн сн: Он понял свою роль прекрасно , исп о л ­
нил сво10 обязанность добросовестно. Просим eio продолжать начатое и
желаем
Стр. 526, 12 строка. В рукописи после слов : «непр11косновенным », сле­
дует: Многие объяснения фактов, принадлежащие самому автору, также
всегда будут принимаемы беспристрастным исследователе м в соображение,
как удачные н справедли вые, если и найдутся причины не согласиться с не•
1< оторымн други ми нз его догадок н понятий, впрочем не многими.
Словом, «Записками о жизни Н. В . Гоголя» автор заслуж ил себе право
на полную признательность н публики, н спецп алнстов : он дал нам труд
капитальный, почетный, добросовестный, во многих отношениях незаменимый ;
в настоящее время его книга представляется таким богатым сборником
известий о Гоголе, что в сравнении с нею все остальн ы е источники втнх све·
деннй (кроме, разумеется, со чинений самого Гоголя) незначительны [Спра­
ведливость требует СF.азать, что в нашей литературе н ет другого, сто ль
обширного н важного сборника биогр афически х материалов для ж11 з11и какого
бы то ни было ... ] Нужно посвятить
Стр. 534, 17 строка снизу. В рукописи : литературы. [Прнnодим этот
интересный отрывок его книги
Боргесом набирать отмече н н ое I< арандашом на стр. 105, потом с т р .
106- 1 13, от знака :J1: до :Jl::JI:] Публика давно
Стр. 536, 5 строка. В рукописи : « Записки о жизни Н. В . Гоголя » - труд
кап италы1ыii, каких в нашей литературе очень нем но и, и, 110 высокому ните·
ресу сод'!
!
р жання, [вта книга заслуживает] самого внимательного
Для легкого чтения. Том 1.
(crp. 536-5 '37)
Первоначально опублик овано в «Современнике» 1856, No 5, стр. 39-40 :
перепечатано во 11 томе пол ного собрания сочинений (СПБ, 1906),
стр. 390-39 1.
Рукописи и корректуры не сохранилось . Воспро изводитс я по тексту
«Современника » .
843

Сочuиевия Н В. ГoroJUI, Томм V и �1.
(стр. 537-543)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856, N11 6 , стр. 41-49 ;
перепечатано во 11 томе полноrо собрания сочинений (СПБ.,
190 6),
стр . 39 1-397.
Рукопись· автоrраф на 2-х листах в полулист писчеrо формата хранится
в Uеитральном rосударственном литературном архиве.
Стр. 538, 20 строка. В рукописи: Остраница [По слогу и тону, в котором
более беззаботной шутливости, нежели в «Тарасе Бульбе», отрывок прибли·
жается к «Вечерам на хуторе»] . В художествен.ком отношении
История бuтийских сАавян. А . ГвАьфердввrа.
(стр. 543-545)
Впервые опубликовано в «Современнике» 1856, N11 6, стр . 52-55; пере·
печатаио во 11 томе полноrо с обрания сочи нений (СПБ., 1906), стр. 397-399 .
Рукопись-автоrраф на двух листах в полулист писчего формата хранится
в Uентральном государственном литературном архиве. Существенных разно•
чтений не имеется.
Понятия Гопкввса о народном хозяйстве.
(стр. 545-549)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856, N11 7, стр. 5 -9 ;
перепечатано во 11 томе полноrо собрания сочинений (СПБ.,
1906),
стр. 433-435.
Рукопись-автоrраф на трех листах в полулист писчеrо формата хранится
в Uентральном rосударственном литературном архиве. Существенных разно·
чтений не имеется.
Статистическое описание Киевской rуб., нвдаиное И. ФуидукАеем.
(стр. 549)
Первоначально опубликовано в «Современнике» 1856, N11 7, стр. 9 - 10;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ.,
1906),
стр. 435-436.
Рукописи и корректуры не сохранилось. Воспроизводится по тексту
«Современника».
De l'or et de l'argent". par N. Tarassenko-Otreschkoff.
(стр. 550)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856, N11 7, стр. 10- 11;
перепечатано во JI томе полноrо собрания сочинений (СПБ.,
1906),
стр. 436.
Рукописи и корректуры не сохранилось. Воспроизводится по тексту
« Современника».
Расскавм в воспомвна.в
в
я охотввка, С. Аксакова.
(стр. 550)
Первоначально опубликовано в сСовременнике » 1856, No 7, стр. 11;
перепечатано во 11 томе пол ного собрания сочинений (СПБ.,
1 906),
стр. 436.
Сверено с рукописью-автоrрафом, хран'!.щимся в Uентрал ьном государ·
ственном Аитератур ном архиве . Ра.аночтении не имеетс я.
844

Общий курс истории среАИИХ веков. М. Стасюлевич11.
(стр. 551)
Первон ачально опубликовано в «Современнике» 1856, N11 7, стр. 11;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ. , 1906), стр. 437•
.Рукописи и корректуры не сохранилось. ВоспроизвоАится по тексту
«Современника».
Южно-русские летописи, открытые и изАапяые Н. Белозерским. Том 1.
(стр. 551)
Первоначально опубликовано в «Современнике» 1856, No 7, стр. 11-12:
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906), стр. 437. ,
Сверено с рукописью-автографом, хранящимся в Uентральном госуАар·
ствеином литературном архиве. Разночтений нет.
РуковоАство статистики европейских rосуАарств.
Составлено И. Ивановским.
(стр . 552)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856, No 7, стр . 20.
В полное собрание сочинений (СПБ. , 19U6) не вошло.
Рукопись-автограф на одном полулисте писчего формата хранится в
\Jентральном государственном литературном архиве. На этом же листе
помещена рецензия Чернышевского на «Рассказы и в оспоминания охотни1<а»
С. Аксакова. Разночтений не имеется.
О векоторьпt условиях, способствующих умножению
Речь проф. И. Ьабста.
(стр. 532-5 59)
пародвоrо капитала.
Первоначально опубликовано в « Современнике » 1856, No 8, стр. 26-36:
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ., 1 906),
стр. 502-509.
Рукопись-автограф на одном листе в полулист писчего формата. Отрывки
из «Речи» Бабста отсутствуют в рукописи, они заменены указаниями Черны·
шевского к типографии о наборе отмеченных мест. Разночтений нет. Рукопись
хранится в Uентральном государственном литературном архиве.
Воевво•всторвчес1С1Ве очерки Крымской вкспеАицнн. Ав
в
чкова.
(стр. 559-5 60)
Первоначально опубликовано в « Современнике » 185 6, No 8, стр. 36-3 7 ;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906), стр. 509.
Сверено с рукописью-автографом, хранящи мся в Uентральном r осудар·
ственном литературном архиве. Рукопись на двух листах в полулист писчего
формата, содержит еще ряд рецензий. (см. «Руководство к правильному
воспитанию детей», Маутнера).
Стр . 560, 1 3 строка. В рукописи : занимается теперь Е. П . Ковалевский.
РуковоАство к гальванопластике. Ф . Даля. Исследование стекловаревпоrо
проивводства. А. Чугунова.
(стр. 560)
Первоначально опубликовано в « Современнике » 1856, No 8, стр. 37.
В полное собрание сочинений ( СПБ., 1906) не вошло.
Ру копись-автограф на одном листе с рецензиями на к ниги: «Истори я
христианской православной церкви» Рудакова, «Для легкого чтения», т. 11,
« Военно-исторические очерки Крымс1<0Й экспеди�� ии», составленные ". Анич·
845

ковым, « Русская rра м м атика» В. Классоsскоrо и « Ру1tоводство к правиАь·
ному воспитанию детей» Маутнера. Рукопись хранитс я в Uентра л ьном госу·
дарственном литературном архиве. Разночтений нет.
Руководств о к правилъному воспитавию детей. Маутнера.
(стр. 560)
Первоначально опубликовано в «Современнике» 1856, Ns1 8, стр. 37.
В полное собрание сочинений (СПБ" 1906) не вошло.
Сверено с рукописью-автографом, хранящимся в Uентральном rосудар·
ственном литературном архиве. Рукопись на двух листах в полулист писчего
формата заключает в себе ряд мелких рецензий еще на книги :
«Для легкого чтения», т. 11, «Военно-исторические очерки Крымской
экспедиции», «Русская грамматика » В. Классовского, « Руководство к галь­
ванопластике» Ф. Даля, «Исследование стекловаренного производств а»
А. Чуrу нова и «История христианской православной церкви» А. Рудакова.
Разночтений нет.
,
История православвой христваюс:кой gеркви. А . Рудакова.
(стр . 560)
Первоначально опубликовано в «Современнике» 1856, Ns1 8, стр. 37.
В полное собрание сочинений (СПБ" 1906) не вошло.
Рукопись-автограф на одном листе с р ецензиями на «Руководство к галь·
ванопластике» Ф. Даля, «Исследование свекловаренного производства»
А. Чугунова и др.
Хранится в Uентральном государственном литературном архиве. Разно•
чтений нет.
Для легкого чтения. Том 11.
(стр. 56 1)
Первоначально опубликовано в «Современнике» 1856, No 8, стр. 38.
Перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ" 1906),
стр. 509-5 10.
Рукопись -автограф хранится в UентральJJом r осударственном литератур·
1юм архиве и существенных разночтений не содержит.
Стихотвореввя Н. Огарева .
(стр. 561-568)
Первона•1ально напечатано в «Современнике » 1856, Ns1 9, стр. 1 -9 ;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ" 1906),
стр. 532-538 . Сверенный с рукописью текст впервые опубликован в одно­
томнике : «Н. Г . Чернышевский. Избранные сочинения. Эстетика. Критика» .
Гослитиздат, 1934, стр. 448-45 1.
Рукопись-автограф н а четырех листах в полулист писчего форм ата
хранится в Uентральном государственном литературном архиве. Последн и й
абзац статьи в рукописи отсутствует. Он прибавлен И. И. Панаев�1м в «Совре ·
меннике », о чем пишет сам Панаез В . П . Боткину в письме от 28 се н тябрJ1
1856 r. («Туfгенев и кру1· «Современника», 1930, стр. 388-389).
1. Стр. 56 , 2 строка снизу. В рукописи : с почетом упоминала о нем.
11. Стр. 561, 3 строка снизу. В рукописи : не пользовался особенною
популярностью.
Стр. 567, 5 строка снизу. В рукописи : преемника. [Надеялись м ы, быт ь
может, 11а других, и в недавнее время, как в старину, создавал и м ы, быт1>
может, кумиров, от которых ждали слова свежего и сильнейшего. Но до сих
пор на11i и надежды обманывались самым �алким образом. ] Мы ждем еще
846

Стр. 5 68, 2 строка. В рукоп иси 1 1ослс слов : « своими убеждениями » , сл с ­
дуе'f : Но до сих пор мы еrце не дождались этого, и тот тип, которыii вос­
про и зводится между прочим поззиею г. Огарева, остается еще в нашеii лите­
ратуре и деалом, дальше которого не повели ее п ередовые 11аши люди. Неко­
торые из них, - мы могли бы назвать двоих, - одного прозаика, другого
поэта - идут вперед, по всей вероятности поведут за собою и литературу;
мы м огли бы сказать, что по некоторым благородным и свежим качествам
тала11та можно еще 11е оставлять надежды на деятельность третьего. " Но то,
что будет, когд а-то еще будет, а тепер ь наша литература еще не вышла из
моме11та развития, представителе м которого в лиричесrсой поэзии служит
г. Огарев.
и вот потому-то
Облает.вые учрежде11нn России в XVll в. Сочинение Б. Чнчсрm1а.
(стр. 568 -584)
Первоначаль110 опубликовано в «Современнике » 1 8 56, No 9, стр. 9-29 ,
перепечатано во 11 томе полиоr о собрания сочинений (СПБ.,
1906),
стр. 539-5 54.
Рукопись на 15 листах в полул ист писчего формата, наполовину ­
автограф, наполовину писана ру1сою жены Н. Г . Чернышевского, О. С. Чер ­
нышевской (большая часть - выписки из книги Чичерина).
Стр. 569, 22 строка. В рукописи : вопросов. [Общих воззрений на разви­
тие исторической жизни русского народа он еще не касался своим проница­
тельным анализом, еще не представлялось ему случая подвергать самостоя­
тельной критике] . Ему
Стр. 569, 13 строка снизу. В рукопис и: иногд а [прини мает 11а себя о т вет­
ственность за чужие понятия, которы-е, при внимательнейшем рассмотрении,
оказываются несоглас ными с его собств."] [заставляет читателя ошибатьс я
в существенном смысле его слов] [иногда , как нам кажется, 11е совершенно
точно высказывает свои выводы и подае т повод к сомнениям или бывает
пр. " " ] не избегает
Стр. 569, 9 строка снизу. В рукописи : избытка сил [г. Чичерин не
удовлетворителен, как последователь той или другой и з преж них школ ,
потому что он не из тех людей, которые способны оставаться последовате ­
лями чужих понятий ; ему предстоит другая судьба : с овершенно самосто 11-
тельно анализировать факты и выводить из них понятия, чем кончатся
недоумения и ошибки, которых иногда он не избегает теперь] ; и не трудно
предвидеть
Стр. 572 , 14 строка. В рукописи : утвердител ьно. [Еще одно замечание .
Вообще , г. Чичери н умt>ет прекрасно пользоваться источниками. Но мы не
знаем, как он смотрит на вопрос о пол ноте [и достоверности] источников,
которыми пользуется. Некоторые из наших и сториков - кажется, совер ­
шенно справедливо, - находят, что большая часть тех сборников, котор ыР
теперь служат основанием наш их разысканий о московском периоде, значи­
тельно отличаются своим характером от подобных изданий прошедшего век а,
в которых было менее о дносторонн ости, и что потому".]
Пре делы статьи
Дворяне.благотворители. Сказание В . Порошина.
(стр. 584-587)
Первоначально
перепечатано во
стр. 554-556.
опублюсовано в «Современни1се» 185 6, No 9, стр. 33-36 ;
11 том е полного собрания сочинений (СПБ. ,
190"6),
Рукопись-автограф хранится в Uентральном
ном архиве. Разночтений не имеется.
г осударс твенном литерат�р-
847

Сочвиевия Ульявова.
(стр. 587-588)
Первоначально опубликовано в «Современнике» 1856, No 9, стр. 37-38;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906), стр. 557.
Рукопись-автограф на одном листе в полулист писчего формата хранится
в Uентральном государственном литературном архиве. РазночтенЦй не
lfмеется.
Русская грамматика В. КJ1.ассовского.
(стр. 588-589)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856, No 9, стр. 38:
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906), стр. 558.
Сверено с рукописью-автографом, хранящимся в Uентральном государствен•
ном литературном архиве. Реце нзия написана на одном листе с рядом других
рецензий: «Для легкого чтения», т. 11, «Военно-исторические очерки Крым·
ской вкспедиц1ш», «Руководство к гал1>ванопластике » Даля и др. Суще·
ственных разночтений не имеется.
Словарь сельско-ховяйствеипых растеввй. И . Палимпсестова.
(стр. 589)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856, No 9, стр. 38;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906), стр. .558.
Рукопись-автограф занимает третhю часть листа, посвященного, кроме
втой рецензии, еще двум : « Плен у Шамиля» и «Труды восточного отделе·
ния Археологического общества ». Хранится в Uентральном государственном
,\Итературном архиве. Существенных разночтений не имеется.
Плев у Шамиля. Повесть Е. Вердеревского.
(стр. 589)
Первоначально опубликовано в «Со временнике» 1856, No 9, стр . 38-39 :
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906), стр. 558.
Рукопись-автограф занимает третью часть листа, заключающего в себе
также рецензии: «Словарь сельско-хозяйственных растений» и «Труды..•
Археологического обшества». Хранится в Uентральном государственном
.\ИТературном архиве. Су щественных разночтений не имеется.
Труды восточного отделения Археологического общества. Часть 2-я .
(стр. 589-590)
Пе рвоначально опубликовано в «Современнике » 1856, No 9, стр. 39 ;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ.,
1906),
стр. 558-559 .
Рукопись-автограф занимает третью часть листа, заключающего в себе
рецензии на «Словарь сельско-хозяйственных растений» и «Плен у Шамиля».
Хранится в Uентральном государственном литературном архиве. Разно­
чтений нет.
Сеесации в замечания r-'Ж!Я Курдюковой ва rравицею ,
дав л'Этраиже,
(стр. 590)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856. No 9, стр. 3 9-4 0;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ. , 1906 ) , стр. 559 .
Ру копись-автограф на одном листе в полулист писчего фор мата хранится
в Uентральном государственном литературном архиве. Разно чтений нет.
848

О выборе стихотворного равмера.
(стр. 590-591)
Первоначально оп}·бликовано в «Современнике » 1856, N!! 9, стр. 40:
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ.,
1906),
стр. 559-560.
Рукопись-автогр аф на одном листе в полу.лист п исчего формата. Хра­
нится в Uентра.льном государственном .л итературном архиве. Существенных
разночтений не имеется.
Записки Сибирского отдела Русского Географического общества, кн. 1.
(стр. 59 1-596)
Первоначально опубликовано в «Современнике» 1856, Ns1 10, стр. 41-47 :
перепечатано во 11 томе п олного собрания сочинений (СПБ.,
1906),
стр. 578-583 .
Рукописи и корректуры не сохрани.лось. Воспроизводится по тексту
«Современника».
Римские же.нщввы. П. Кудрявgева.
(стр. 5 97)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856, Ns1 10, стр. 47-48 :
перепечатано во 11 томе полного собрания сочине.ний (СПБ., 1906), стр. 583.
Рукописи и корректур ы не сохрани.лось. Воспроизводится по тексту
«Совреме нника».
Собрание стихотворений В. Бенедиктова.
(стр. 597-611)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856, No 10, стр. 54-72 :
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ.,
1906),
стр. 583-597.
Рукопись-автограф на пяти .листах в полу.лист писчего формата хранится
в Uентра.льном государственном .литературном архиве. Выписки из «Отече·
ственных записок» в рукописи отсутствуют, они заменены указаниями
Чер нышевского к типографии о наборе отмеченных мест.
Стр. 598, 13 строка. В рукописи : стихотворений, - нужно же вра.вумлять
этих .заблудших, что они портят свой вкус стихотворениями i . Бенедиктова" .
И начинала
Стр. 598, 14 строка. В рукописи после с.лов : «Г. Бенедиктова», следует:
А тут еще припоминалась знаменитая критическая статья, доказывавшая,
что г. Бенедиктов по преимуществу поэт мыс.ли, что он внес в русскую
повзию мысль, которой в ней прежде не было, что он выше всех наших
повтов, не исключая Пушкина, что с него начинается новая впоха в нашей
.литературе". Г оре, горе ! скольким неприятностям иной человек подвергается
без всякой вины с своей стороны !
Приходила .ли кому охота писать пародии - Крешев, Кропоткин, Коптев
опять были безопасны, как .люди темные, а г. Бенедиктов, как писатель
известны й, разделял с другими известными писателями привилеги ю быть
предметом д.ля пародий . Но другим известным писателям пародии нимало
не вреди.ли , потому что, кроме недостатков, осмеи ваемых пародиею, есть
у них и неотъемлемые достоинства ; каждый читатель, посм еиваясь над паро·
д11ею, видел, однако, разность между ею и стихотворением Огарева, Фета, -
а пародии на стихотворени �r г. Бенедиктова ничем не от.лича.лись от самых
стихотв орений г. Бенедиктова.
Двадцать .лет продолжается вта грустная история, - действительно
грустная, п отому что г. Бенедиктов, не будучи виноват в своей известности ,
терпел насмешки без всякой вины.
И каковы бы.ли
114 Н, Г . Чернышевский, т, 111
849

Стр. 610, 9 строка снизу. В рукописи после слов : « у г. Бенедиктu11�
так же мало » , следует: как у самых безвестных стихотворцев. Версификат. •р
о н довольно хороший, быть может, немногим хуже Бернета и Тимофеева il \JI
г. фон·Лизандера. Но вто уже высшая похвала, какую можно сделать ему ;
сказать, чтобы он хорошо владел стихом, решительно невозможно - в э-rом
мы убедились , просматри вая сделанные им переводы - все они не вь1ше,
а многие ниже посредственности. Мы сравнивали некоторые из перев оде11•
ных им пьес с другими переводами, принадлежащими таким стихотворцам ,
как, например, г. Бернет и г. Дуров, и нашли, что вти последние владели
стщс:ом лу•1ше r. Бенедиктова.
Ств'[отвореяия rp. Ростопчиноii. Том 11.
(стр. 611-6 15)
Первоначал ь но опубликован о в «Современннике» 1856, N!! 10, стр. 72 -77;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ.,
1 906),
стр. 598-602.
Рукописи и 1< орректур ы не сохранилось. Воспрои зводится по тексту
«Современника ».
Стихотворения Н . Некрасова.
(стр. 615-624)
Первоначально опубликовано в «Современнике» 1856, N!! 11, стр. 1 -12;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906), стр. 617
(без стихотворе ний Н екрасова).
Рукопись-автограф на одном листе в полулист писчего формата. Список
стихотворе ний Некрасова и самые стихотворе ния в рукописи отсутствуют :
они заменены соответствующими указаниями Чернышевского к типографии.
Рукопись хранится в Uс нтральном rосударствениом литературном архиве .
Разночтений нет.
Александр Серrеевич Пушкин, ero жизнr. и сочипеиня.
С портретом А. С. Пушкина. СПБ., 1856 i.
(стр. 625-628)
Первоначально щ1ублнковано в «Современнике » 1856, N11 12, C1J
J
. 43-47:
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ . , 1906),
стр. 648-65 1.
Рукопись-автограф на одном листе в полулист писчеrо формата. Отрывки
и.з рецензируемой книги в рукописи отсутствуют, они заменены указаниями
Чернышевского к типографии о наборе отмеченных мест. Ру копись хранитс я
в Uентрал ьиом государственном литературном архиве. Сутественных
разночтений не имеетс я.
-
ДАя леrкоrо чтения. Том IV.
(стр. 628)
Первоначально опубликовано в « Современнике» 1856, Ns1 12, стр. 48 -49 ;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906), стр. 65 1 .
Рукопись-автоrраф на одном листе в полулист писчего формата хранитс я
в Uентральном rocyдарстве1U1ом литературном архиве. Существенных
разночтений не имеется.
История Россия в рассказах для детей. Сочинение А. Ишнмовой.
(стр. 629)
Первоначально опубликовано в «Современнике» 1856, No 12, стр . 4 9 .
В полное собрание сочинений 1906 r. не вошло.
Рукопись-автограф на одном листе в полулист писчего формата. Рецензия
написана на странице, занятой, кроме нее, рецензией на книrу Н. Тарасенкс ·
850

Отре шкова « 0 з олоте и сереб ре ». Хранится в Uентральном государст в е �r ·
иом литератур ном архиве. Разночтений нет.
О зодоте и серебре. Н. Тарасе.нко·О·rреmкова.
(стр. 629)
Первоначально опубликов ано в «Современнике» 1856, N11 12, стр. 49 -50;
перепечатано во 11 т оме полного собрания сочинений (СПБ.,
1906),
стр. 65 1-652.
Рукопись-автограф на одном листе в полудист писчего формата. Речензия
занимае т пол-листа, посвященного, кроме нее, рецензии на «Историю России
в рассказах для детей» А. Ишимовой . Хранится в Uентрал ьно м государ­
ственном литературном архиве. Разночтений нет.
ЗАМЕТКИ О ЖУРНАЛАХ.
Декабрr. 1855 в яв
в
арr. 1856 r.
(стр. 630-633)
Первоначально опубликовано в «Современнике» 1856, No 2, стр. 219 -222 ;
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ. ,
1906),
стр. 345-348.
Рукописи и корректуры не сохранилос ь. Воспроизводится по тексту
«Современника».
Феврадr. 1856 r.
(стр. 634-642)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856, No 3, стр. 80 -90;
перепечатано во 11 томе полноrо собрания сочинений (СПБ.,
1906),
стр. 336-3 44.
Рукописи и корректуры 11е сохр анилось . Воспроизводитс я по тексту
«Современника ».
Апредr. 1856 r.
(стр. 642-650)
Первоначал ьно опубликовано в «Современн ике » 1856, No 5, стр. 109 - 1 18;
перепечатано во 11 томе полноrо собрания сочинений (СПБ.,
1906),
стр. 363-370, с ошибочным отнесением в оглавлении к «Современ·
llИKY» No 4.
Рукопись .автограф на шести листах в полулист писчего формата хранится
в Uентральном государственном литературном архиве. « Заметки » в·
«Современнике » принадлежат не целиком Чернышевскому, а начало и х
(стр. 105-109 по «Современнику») писаны Чернышевским под диктовку
Некрасова. В собственноручном списке статей Чернышевского, составленном
в 1861 rоду, указывается, что здесь ему принадлежит написанное
« 0 Р[усском] Вестнике, стр. 109 -1 18», а в таком же списке 1862 года
помечено: «Где о Русской Беседе>> .
Стр. 648, 19 строка. В рукописи: и ныне [, для этого вовсе ire ну жны
родственные связи, а только воля общины, находящей удобным для себ я
иметь нового участника в отправлении повинностей , или воля владельца,
который впрочем и не моr] Притом
Mai 1856 r.
(стр. 650-66 1)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856, No 6, C!J'. 235- ·
256; перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906),
стр. 42 1-431.
54*
f5t

.Рукопись-автоrраф на де вяти листах в nолулист писчеrо формата храинт<!ll
1J Uентр альном государ с твенном литературном архиве. П о указанию Черн 1>1·
шевскоrо в трех собственноручно им составленных списках, ему принадлежит
написанное о «Русской беседе» ; в списке 1861 rода указаны стр. 244-2 56
по «Современнику ». Эти указания подтверждаются соде р жанием рукописи.
ИюВJt 1856 r.
(стр. 661 -676)
Первоначально опубликовано в «Современнике» 1856 , Ns1 7, стр. 119 -
138; перепечатано во 11 томе полного собрания сочине ний (СПБ.,
1906),
стр. 457-469.
Рукопись-автоrраф на шести листах в полулист писчего формата хранится
в Uентральном государ ственном литературном архиве. Рукопись сохрани•
лась не полностью. Выписки из «Морского сборника» и из «Русского
вестника» в рукописи отсутствуют, они заменены указаниями к типографии
о наборе отмеченных отрывков. На обороте четвертого листа рукописи
имеется карандашная записка Чер нышевского к заведующему типографией
сСов_ее менника» Карлу Ивановичу Вульфу :
«Если можно, я просил бы Вас, Карл Иванович, приготовить для меня
корректуру к 121/2 часам утра завтра, т. е . в понедел ьник. Я тогда зайду
в типографию - мне хочется показать фельетон Николаю Алексеевичу.
Ваш покорней ший слуга Н. Чернышевский».
Во 11 томе полного собрания сочинений ( 1906) не опубликован кон ец
статьи об обязанностях старшего офицера на корабле. В рукописи те1<ст
Чернышевского отсутствует, ио д аны его указания на набор из июньской
книжки «Морского сборника» : «Набирать боргесом из «Морского сборника»
июнь, часть неофициальная : 225 и 226 от х до хх, 227-230 от х до хх,
231-232 ОТ Х ДО ХХ, 233-234 ОТ Х АО ХХ»,
На принадлежность втого разбора Чернышевскому имеется также ссылка
в с З аметках о журналах». Январь 185 7»,
Стр. 662, 2 строка. В _ _рукописи : громкая слава [. - хорошая ли, дур•
ная ли, а все таки слава.] Или вта комедия
Стр. 662, 28 строка. В рукописи : гнев, что прикрашенная блестками
правды непеавда хуже чистой лжи ; что высокие притязания
Стр. 668, 8 строка. В рукописи : человек, а не попу�аu, и имеет право
Ию.u. 1856 r.
(стр. 676 -689)
Первоначал ьно опубликовано в «Современнике » 1856, Nil 8, стр. 205 -22 1 ;
перепечатано в полном собрании со•1ииений (СПБ.,
1906), т. 11,
стр. 519-531.
Рукопись-автограф на семи листах в полулист писчего формата хранится
в Uентральном государственном литературном архиве. Рукрпись сохрани•
лась не полностью. Судя по рукописи, «Заметки» принадлежат Чернышев•
скому целиком, за исключением публикации п исьма А. Остр овского от
4 июля 1856 г. из г . К алязина. Выписки из « В опр осов жизни» Пирогова
в рукописи отсутствуют. Они заменены указаниями к типографи и о наборе
отмеченных мест.
Стр. 678, 5 строка. В рукописи : ничего. [Мы старались забыть о нем,
чтобы самим нам казаться важнее в своих глазах и друг перед другом.]
Мы не потрудились.
Стр. 678, 12 строка снизу. В рукописи после слов : «вечной славы», сле·
дует: Ужели народная признательность будет всегда так бездейственна ?
Ужели не воздвигнет она памятника поату -любимцу Ру1.ской земли?
Не пора ли было бы подумать об исполнении з того священного дол га ?
Стр. 685, 26 строка. В рукописи : отрывками , к оторые выбираем почти
наудачу Ш1 множества равно прекраснь�х.
852

А.rуст 1856 r.
(стр. 689-698)
Первоначально опубликовано в «Современнике» 1 85 6, No 9, стр. 1 1 1-133 :
перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ.,
1906),
стр. 56 1-577.
Рукопись-автограф на 11 листах в полулист писче го формата хранится
в Uентральном государственном литерат)(рном архиве. Выписки из романа
Григоровича «Переселенцы» в рукописи отсутствуют, они заменены указа•
ниями к типографии о наборе соответствуюu_ьих отрывков.
По указанию Чернышевского в списках статей, составленных в 1861 и
1888- 1889 гг. ему принадлежат стр. 1 22-133 . Руководствуясь втим
прямым указанием, мы не включаем предшествующего текста, помещенного
ао 11 томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906) на стр. 56 1 -569 .
Сеsтябръ 1856 r.
(стр. 698 -708)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856, N11 10, стр. 254-
266; перепечатано во 11 томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906),
стр. 603-6 16.
По указанию Чернышевского в списке статей, составленном им в
1888-1889 гг., конец «Заметок » (о «Горе-Злочастьи») после слов : с автора
следующей заметки» писан А. Н . Пыпиным. Повтому мы не включаем его
в текст. В оукописи сохранилось только окончание той части статьи, которая
писана Чернышевским, начиная со слов : «Из трех рассказов, которые еле·
дуют у г. Щедрина» (стр. 702, 4 строка), и кончая словами : «Замет1<а»
оканчивается следующим образом » (стр. 706, 16 строка снизу). Выписки
из рассказов Щедрина и из статьи Безобразова в рукописи отсутствуют,
они заменены указаниями Чернышевского к типографии о наборе отмечен·
ных мест. В конце рукописи карандашная пометка Н . Г. Чернышевского :
«Отделив чертою, поместить статью уже набранную и начинающУюся моею
припискою (о Горе· злочастьи, в дополнение к статье Костомарова, поме·
щенной в науках)», Слова, поставленные Чернышевским в скобках, обве·
дены в рукописи еще круговой чертою. Отсюда устанавливается текст
Чер нышевского в «Заметках ». Рукопись-автограф на одном листе в полулист
писчего формата хранится в Uеитральком государственном литературном
архиве. Там же имеются корректурные гранки « З аметок » н а одном листе,
помеченные «Окт [ября] 2 (1856 r.] », с поправками И . И. Панаева и с его
пометой на полях : «Почтеннейший Николай Гаврилович, я счел нужным,
по причинам, которые я изложу вам при свидании, сделать небольшие смягче·
ния касательно Аксакова н Буслаева - и потому посылаю вам эти коррек•
туры, прося вас перенести эти смягчения в вашу исправленную корректуру.
Панаев», В полном собрании сочинений издания 1906 г. «Заметки » напеча·
таны по первоначальному тексту корректуры, без исправлений И. И. Па•
наева и без оговорок об этом в примечаниях к тексту . Корректура также
не охватывает всей статьи полностью - имеется только начало, обрываю•
щееся на словах : «своими записками о губерн [ской жизни] » (стр. 704,
2 строка снизу)
Стр. 698, 6 строка снизу. В «Современнике »: написана прекрасно, -
но выставлять
(Это исправление сдел ано И. И . Панаевым в корректуре. В полном собра·
нии сочинений ( 1906 г.) - первоначальный текст. - Р ед. ) .
Стр. 700, 12 строка. Фраза : «совершенств и красот мы в них не ищем, -
напротив, вти красоты часто только мешают существенному достоинству
м емуаров», в корректуре вычеркнута И. И . Панаевым, но вошла в сСовре•
менник», о чевидно, по настоянию Чернышевского.
Стр. 700, 18 строка. В сСовременнике»: быть уверенным, что они не
пройдут незамеченными .
853

(Эта поправка внесена в корректуру И. И . Панаевым. - Ред.)
Стр. 702, 12 строка. В рукописи : о золотом веке :
Здесь выпис�с а No 1 ( Помета Н. Г. Чернышевского. - Ред.)
Много было в старое время опь1тиых и ловJ(ИХ дельцов, - но не с:iы.\о
та1(ого, как уездный доктор, Иван Петрович:
Здес ь вставить выписку No 2. - (Ilомета Н. Г . Че рнышевского. - Ред. )
Иван Петрович из всякой беды умел вывернуться, - потому что насти­
гали иногда людей беды и в то золотое время, - и н е толЬJ(О сам выперты·
вался, других выручал, - прекрасный был человек:
Зд есь вставить выписку No �. - (Помета Н. Г. Чернышевского. - Ред.)
Да, таких людей, к ак Иван Петрович, хороших служак [знавших свое
дело, в те золотые времена было довольно ; вот, например, городничий Фейер
отлично з нал свое дело]
Поместить рядо.w в ыписки No 4 и .5. (Помета Н. Г . Чер11 ышевскоrЬ. -
Ред.)
Мы не будем решать
Стр. 706, 2 строка. В рукописи : от [язв] пролетариата
Октябр1t 1856 г.
(стр. 708-723)
Первоначально опублнкоgано в «Современнике» 1856, No 11, стр. 152-
176; перепечатано во 11 томе полного собра"и я сочинений (СПБ., 1906),
стр. 618-637.
Рукопись-автограф на двенадцати листах в полулист писчего фор мата
хранится в Uеитральиом государственном литературном архиве. Выдержки
из «Отечественных записок» в рукописи отсутствуют, они заменены указа·
ниями Черныше вского к ти погр афии о наборе отмеченных им мест. По ука·
заиию Чернышевского в списке его статей, составленном в 1861 г., «Заметки»
принадлежат ему, «кроме стр. 170- 176, ко т[орые] пис[а ны] Добролюбо·
вым». В списке статей, составленном в 1888-1889 г., Чернышевским поме·
•1е ио : «Начало о Дружинине писано не мной».
Однако рукопись с самого начала писана рукой Чернышевского, в то м
числе и о Дружинине, 110 из рукописи же видно, что стр. 170-176 по
«Современнику» действительно не при надлежат Чер нышевскому . На зто
указывает отсутствие самого текста и помета Чернышевского после первого
абзаца на стр. 170 [по «Современнику»] : «Здесь вставить писанное iп 4-to
не моею р[укою] ». Конец статьи писан опять Чернышевским, начиная
со слов: «Теперь спросим: выиграл ли г. Галахов, вызвав нас на ответ� »
В полном собрании сочинений (СПБ.,
1906) перепечатано целиком иэ
«Современника» с указанием в примечании на принадлежность Добролюбову
вышеуказанной части «Заметок».
Кроме рукописи, текст проверен еще по корректурным гранкам, храня·
щимся в Uентральиом государственном литературном архиве. Они занимают
3 1/2 листа и помечены : «3 1 октября [1856) ». Н а полях первого листа
гранок помета И. И . Паиаева : «Исправить как отмечено [по моим] ·
.<указаниям >. И . П.» Исправленный Паиаевым текст вошел в «Современ­
ник». Но сличение текl.'та с рукописью приводит к заключению, что до Па­
иаева была еще корректур ная правка, должно быть, авторска я, в результате
которой из текста были выброшены некоторые места. Наконец, следует пред­
п оложить еще третью правку, так как в печатный текст « С:,овJ>_е� еииика »
вошли разночтения по сравнению с рукописью и корректурои. На полях
первой же гранки еще посторонней рукою надписано : «Весьма нужное».
�:
:,р
анки обнимают собою весь те кст «Заметок» , то есть и то, что написано
Добролюбовым. Текст последнего также подвергся исправлениям и изъятн ям
И. И . Панаева. Ответ Добролюбова Галахову •В настоящем издании не вклю·
чен в текст «Заметок», а приведен ниже в текстологическом коммен тарии.
Стр . 708, 5 строка �низу. В корректур е зачеркнут Паиаевым выделен­
ный курс ивом текст: литератур н ы.�е связи г . Дружинина, умевше�о sаслу·
Н54

ж ю ь определенное уважение от 8Сех наших лучш11х п11сатслей, ручаютс я
за то
Стр. 712, 24 строка. В корректуре : Октябрьская юшжка «Отечественных
Записок » ратует против «Современника».
Текст исправлен в корректуре Панаевым.
Стр. 712, 28 строка. В рукописи и корректуре: вероятно, капитальные
достоинства в этой филиппике, р авно замечательной по остроумшо суждений
и деликатности выражени й. «Отечественные записки ».
Стр. 712, 12 строка снизу. В корректуре: батареи гремят. . . За что така я
немилость? За то, что ii. Гр и�орови•1 . Островский, Толстой и Тур�енев будут
п оме�ать свои произведения исключительно в «Современнике>>. Что сказать
об этом? Подумали ль
Стр. 717, 13 строка. В рукописи к словам : «пр отив «Очерков гоголев·
ского периода », относится следующая сноска :
Заметим только, что «Отеч [ественные] записки » с прекрасною дели·
катностью называли автора этих статей «пауком » и т. п " что они советуют
всякому «благонамеренному критику» держаться талсйранова правила «дар
слова дан человеку для того, чтобы не выражать своих мыслей », и т. д .
Все э то хорошо.
Стр. 717, 18 строка снизу. В рукописи: осудить. [Журнал старается быт11
достойным внимания публики, потому заботится, чтобы иметь своими
сотрудниками хороших писателей - чем тут возмущаться? -] В иностранных
Стр. 717, 8 строка снизу. В рукописи : отношений . [Кажется, наш список
полон, -но пусть нам укажут, если мы опустили кого-нибудь из перво·
классных современных литераторов, - и мы докажем, что и он подобно
пяти названным нами помещал свои произведения исключител ьно в том или
другом журнале, -] Кажется, ясно
Стр. 717, 1 строка сн изу. В рукописи : в литературе. [Все журналы доро·
жат приобретением сотрудничества знаменитого писателя, -] Почему, на·
пример
Стр. 720, 10 строка. В рукописи после слов : « о нас самих», следует : -
пусть они доказывают, например, что стихотворе ния одного из редакторов
«Соврем енника», ныне изданные, очень дурны, - пусть о ни объясняют низ·
кими целями наше сочувствие к тем писател ям, деятельности которых обл·
заны были «Оте•1 [ественные] запискю> уважением, которым некогда пользо·
вались в русской публике - во всем э том полная их воля. Н о
Стр. 720, 17 строка . В рукописи после слов: «Северной пчелы», следует:
Нападая, по увлечению ��азличными соображеннями, на дело чистое и про·
стое, только самые опытные в таком занятии люди умеют говорить плавно,
остроумно, бойко; - а те, у которых уваже ние к чувству правды не совер·
шенно заглушено, тяготятся в подобных случаях сознанием неловкости своего
положения, говорят нескладно, неискусно. Это чувство, как по всему видно,
тяготело над «Отеч [ественными] записками» при нападении на писателей,
которые обешались помещать свои произведения исключительно в «Совре·
меннике » - филиппика написана неискусно, она шутит неудачно, негодует
н евпопад - видно, что рука, ее писавшая, не приобрела того апломба, с ко·
торым ратуют против истины и чернят достойных уважения людей знатоки
этого искусства, - пусть судит читатель, много ли остроум ия, много ли
едкости в этой нело вкой филиппике :
Русский язык
Стр. 72 1, 13 строка. В рукописи после слов : «об язательного согл ашения »,
следует: Продолжение равняется началу своими достои нствами, - но мы
чувствуем, что неделикатно было бы требовать остроум ия от человека ,
стесненного сознанием не ловкости своего положе ни я; он сам должен чувство·
вать, что речь его неловr<а и натя нута ; и мы по естественному снисхожденн10
к затруднительности его положения , не будем смеяться над ним за этот
недостаток - мы обратимся к его мыслям, не глумясь над неловкостью их
выражени я, - всякое желание посме яться уступает место чувству сострада•
1ш я при виде та1ю rо бесс илия в гневе, Попробуем же без всяких н асмешек,
855

с приличною снисходительностью к слабости, объяснить «Отеч[ественным]
запискам» , в чем они ошиблись, увлекшись несправедливою досадою.
Итак
Стр. 72 1, 1 стро1<а снизу. В рукописи : уважение, ко�да каждый �р амот·
нь1й человек в �рам о тной России привык 1 лубоко чтить имена этих �рубо
оскорбляемых людей . Кто
Стр. 723, 19 строка. В рукописи после слов : «своих пр оизведений".»,
следует: Это правило, о котором м ы предуведомляем « Отеч[ественные]
записки », будет соблюдаться нами строго , пока «Отеч [ественные] записки»
поймут, что полемика, ими неблагоразумно начатая, вредна для них, и не
оставят своей систематической и н есправедливой вражды против нашего
журнала.
Вражда
Стр. 723, 25 строка. В рукописи после слов : «1856, No 8)», следуе1· :
Г. Г алахов, увлекшись враждою против «Современника », написал дурную
статью, наполненную несправедливых придирок. «Отеч[ественные] записки» ,
увлекшись тою же враждою, напечатали ее, хотя она оче нь скучна и л11шена
всяких достоинств - вражда против «Совреме нника», как видно, может за·
менять собою, по мнению «Отеч [ественных] записок», всякие достоинства.
Не можем
Стр. 723, 30 строка. В рукописи : Державина», - ученость, как видим.
необыкновенн о обширная.
Затем в «Современнике » напечатан следующий текст ответа Галахову,
принадлежащий Добролюбо ву :
r. Галахов напечатал 43 страницы, которых цель - «доказать ОДНОСТО•
ронность или неверность вы водов », заключающихся в нескольких строках
статьи г. Лайбова в «Современнике» и относяu.!ихся к «Былям и небыли·
цам » императрицы Екатерины. Такая честь должна, конечно, быть очень
лестною для г. Лайбова: он лицо совершенно неизвестное в литературе,
а г. Г алахов успел уже приобрести известность, как между учащимися -
своею хрестоматиею и разными статьями, так <и> между учеными - при·
!IНаюrем, что в составлении своей хрестоматии он руководствовался «Чтениям11
n словесности » г. Давыдова. (См. «От[ечественные] зап [иски] » 1843 г., No 7.)
Г. Галахов прежде всего выбрал из статьи г. Л айбова по нескольку
строк , с шести страниц, оставив в стороне связь мыслей и все, чем они
доказываются.
(Метод, з а употребление которого всегда хвалили
«Отеч [ественные] записки» добросовестных своих оппонентов «Северной
пчелы»). З атем, решаясь опровергать выводы г. Лайбова, г. Галахоп сначала
толкует весьма пространно о том, что императрица Екатерина всегда была
верна своим основным принципам (против чего никто и не говорил ни слова) ;
потом исчисляет пороки, которые императрица осмеивала в своих комеди ях:
неплатеж долгов, мотовство, щегол ьство, легкость семейных отношений.
Затем следуют 10 страниц о стараниях императрицы положить предел
нностра1ш омv в оспитанию п Росс ии, потом еще сто л ько же о суевЕ'рии и
тайных обществах. После того говорится еще о вопросах Фонвизина, о самой
форме «Былей и небылиц», о их языке, из всего рассуждения выводится,
что «Были и небылицы » истинная характеристика тогда шнего общества и
что на них можно смотреть как на свод всего, что писала Екатерина 1 1
до и после 1783 г".
Доказывает г. Галахов свою мысль весьма оригинальным способом : он
делает десятки выписок из комедий императрицы, из «Наказа», ИI' сатир
Кантемира и Сумарокова, 11з переписки Дидро с Гриммом, Екатери ны с Uим­
мерманом и Вольтером, Вольтера и Даламбером и пр., все для того, чтобы
доказать, что у нас был известный порок, напр., суеверие, и затем победо·
косно представляет одну заметку «Былей и небылиц», чтобы доказать, что
и они об этом говорил и. Приведя около десятка подобных заключител ьных
выписок во всей статье, г. Г алахов думает, что дело его кончено, и что про·
тивник его уничтожен окончател ьно. Но тому, кто внимательно прочитал
статьи r. Лайбова и г. Г алахова, ясно видно, что г. критик говорит совсем
856

не о том, о чем следует, и сражается с ветряными мельницами. Прием, им
употребленный, похож на то, как если бы мы, стараяс ь доказать, ч т о, напр. ,
Гоголь был стихотворец , а не прозаю<, начали бы толков ать о Г омере,
Данте, о Ломоносове, Державине, Пушкине н пр. и , сказав, что все они
писали стихи, n за1<лючение решили б ы, что Гоголь, написавший «Ганца
Кюхельгартена» и «Италию», - тоже стихотворец. Э то очень л огично, 11 0
к делу нисколько не относится.
Но, оставив n стороне странный способ г. Галахов а рассуждать об одном
предмете, говоря совершенно о другом, мы видим много невер ного, неопре­
деленного и ложно понятого n самых его положениях . Он вооружается осо·
бенно против т ех слов г. Лайбов а, что «сам автор смотрел на «Были и не·
былицы» как на плоды досуга и �оворил в них обо вс ем, что ему приходило
в �оло ву». Эти слова он называет без всякой церемонии - бессмысл еннь1ми
( «От[ечественные] зап[иски] » 185 6 г., No 10, Крит [ика] , стр. 45 ) , иа том
основании, что императрица отличалась верностью с воим при нципам и
пристрастием к своим идеям, без которого не бывает ни великих де я телей,
ни великих дел. Вполне уважаем в г. Галахове э тот благород ны й порыв
благоговения к великой монархине и вполне согласны с его мнением о том,
что Екатерина Il всегда верна была своим идеям. Но мы думаем, что ее
величие и слава нимало не нуждаются в том, чтобы беглые заметки ее с•ш·
тались по своей важности 11 серьезности равными «На1tазу ». Слав а ее не
помрачается, а в озвышается еще более, когда мы смотрим на ее дело с точки
зрения истины и справедливости, к !( Оторым такую любовь вьшазывала о на
сама. Если бы ее произведения были дур ны, и тогда она бы потребовала,
чтобы ей сказали о них правду ; тем менее могла бы она потерпеть преувели ­
ченные отзывы о значении того, чему она сама не придавала никакого зна•
чения. Людовик XIV писал слабые стихи, - и разве помрачается этим его
величие ? Петр Великий занимался точеньем ; но разве вещи, выточенные им,
должны непременно отражать в себе великие идеи преобразователя России
и занимать важное место в истории токарного искусства? А «Были и небы·
лицы » были точно так же о тдыхом для Екатерины, как для Петра - точенье.
С этим согласен и сам г. Галахов (стр. 81). А можно ли требовать uт
человека, чтобы он, в часы отдыха, занимался важным делом, по строго
определенному плану и системе ? Не естеств1;:нно ли, ч то плод этого досуга
будет не более, как забавная игрушка, н , если это лите р атурное произве­
дение, что в нем дел о будет перемешано с бездельем? Да и как не заметить
этого с первого раза, при чтении «Былей и небылиц »? Это видно в тех
выписках, которые представлены в статье г. Лайбова" . Конечно , императрица
не противоречила здесь самой себе, не шла против своих убеждений; но
ведь об этом никто и не говорил.
Г. Лайбов упрекается также за то, будто он верит рассказу автора
«Былей и небылиц» об употреблении их н а обертку и на папильотки, и и з
этого будто бы выходит, что автор их сам не придавал им значения (стр. 79).
Но здесь г. Галахов, как и в других случаях, возражает на собственные
мысли, а не на слова своего противника, которые он не хотел даже привес1·и
в своей выписке (стр. 4 3) так, как следует для полноты смысла. После
рассказа о папильотках у него тотчас выписаны слова: « и э то ие иро­
ния», н пр., а в подли ннике они относятся совсем не к тому . В подлиннике
сказано, что когда кто-то в письме просил автора «Былей» изобразить чело•
веческое тщеславие, тогда он отвечал, что перемытаривать свет он не н ам с·
реи, и п р . (см. «Совр [еменннк] » No 8, стр. 66). Здесь, в самом деле, видно ,
что а втор « Былей » нс хотел даже и браться за серьезное изображе ние
поро1tа в своих легких, беглых заметках, в которых именн о (повторим слова
статьи «Совре менника » ) в се написано как бы импровизацией, без особенного
плана и заботы о том, чтобы соста вить стройное целое.
Точно так же опромет•шво поступил г. Галахов и в следующей выпис1tе ,
взято й им совершенно отдельно от предыдущих мыслей. Г . Лайбов разбирает
те попытки на представление хара1tтеров, которые видим в некоторых м ес т ах
«Был ей», и находит, что осмеиваются - самол1обивый, нере шительный, л гу н
857

н проч. ( «Современнltlt», стр. 67.) Здесь он н замечает, что б ол ьшая часть
этих описан ий характеров , с их на&1 еками и остротами, очень общи, а rора 'Здо
более характерноrо в мимолетных, случайных заметках . Все вто очень
естественно и как нельзя лучше соrлашается с общим положен11ем ав·rора,
•1то «Были и небылицы » не имели значени я серьезной сатиры, а были просто
беrлыми заметкам11 обо всем, что автору их приходило в rолову, и, между
прочим, иноrда, конечно, 11 о вещах более или менее серьезных-. Но у r. Га­
лахова приведена только вторая пол овина мнения, так •1то, п рочитав вы­
писку, думаешь, что r. Лай бов резко противоречит себе. Заметим еще, что
против степени характерности беrлых заметок в «Былях» r . Галахов не rово­
рит ни слова, а, между тем, гордо обещался опроверrнут6 выводы, пред­
ставленные им из статьи r. Лайбова, «начиная с первоrо и оканчивая
последним». Восстает r. Г алахов особенно еще против той мысли, что «Были
и небылицы» не были характеристикой общества. Он rоворит: они заклю •
чаются в указании и осмеянии общественных недостатков , тогда rосподство­
вавших, тех самых, с которыми имели дело и друrие сочинения императрицы,
явившиеся и преж де и после «Былей 11 небылиц », и ее правительственные
уставы и учреждения, и произведения современных писателей. Отсюда выт�­
кает прямое .sаключение, - вопреки .sаключению i. Jlайбова, - что «Были 11
небылицы» - живая и меткая сатира (но то же самое, только с большим
оrраничением, утверждает и r. Лайбов, rоворя, что в «Былях и небылицах »
есть сатира и, вероятно, меткая и живая), но из темных явлений русской
жизни «Были » представляют очень немног11е, и то не важнейшие. Они более
обращаются к внешней стороне жизни, они не заботятся о том, чтоб ы
обнять все дурное, что пр едставляется в обществе, потому что они именно
написаны под влиянием минутноrо расположения духа, в веселый час,
во время отдыха, а не с серьезной целью. Автор отказался описать А1здоимма
и ябедника, он не хотел затроrивать челове•1еско� о тшеславия; равным обра­
зом и н r. Лайбов, ни r. Галахов не представили нам, что « Были и неб1>1·
лицы » изображали ха11жество, ласкательство, подслуживанье и выслуживанье
пред высшими, rрубость и жестокость с низшими, отсутствие собственн•>1х
убеждений, животное равнодушие к высшим вопросам и т. п . А ведь нельзя
не соrласиться, что, при молчании об этих недостатках , вышла бы плохая
характеристика общества , и если б императрица хотела писать характери­
стику, она бы, конечно, обратила на них более внимания, нежели на осе
остальное. Недостатки эти существовали и были сильны т оrда в русском
обществе. Доказательство представляет тот же «Собеседник», в котором
помещены «Были и небылицы ». Из совокупности заметок этоrо журнала ,
действительно, можно составить д овольно полную характеристику обществ а,
что и сделал r. Лайбов во второй статье своей. Сказать же, что характери­
стика общества заключается в «Былях и небылицах », почти то же, что ска­
зать, будто, напр.,
«Хвастун » Княжнина или «Говорун» Хмсльиицкоr о
представляют полную характеристику общественных недостатков.
Но какие же новые черты отыскал r. Галахов в «Былях�, черты, l(Ото­
рые были бы упущены из виду r. Лайбовым и могли изменить взrляд на
это сочине ние? Никаких. Он тольк о распространил ненужными в ыписками
из комедий императрицы н пр. то самое, о чем упомянул и r. Лайбов. Стои т
сравнить все содержание статьи r. Г алахова с 67-68 страницами ста т ьи
r. Лайбова в No VIII «Современника » , и каждый увидит, ч то г. Г алахов
ничеrо сколько-нибудь важноrо не прибавил к тому, что мы узнали о «Былях
и небылицах» от r. Лайбова, у котороrо сказано было : «в первой же статье
«Былей » осмеиваются: самолюбивый, нерешитель ный, лгун, мот, D,! еrолиха,
вздорная баба, мелочной человек". Во второй находятся насмешки н ад пре­
небрежением к литературе". Далее насмешки над человеком, который некста ­
ти высказывает свое недовольство, над ж еной, не л ю бящей мужа, над девуш ­
кой, которая белится, и пр. ".автор вооружается против пристрастия к и110-
зем ному, особенно французскому, против тоrо, коrда человек тянется, ч тобы
выйти из своеrо состояния, против непостоянства, часто меняющего з аведе н­
ный порядок, про�• и в умничанья, которое он называет ску•1ным ". » Г. Г алахоu
858

счел нужн ым распространит ь все э то вь111 11с ками ; но так как « Были» давалк
ему матер иала очень мало, то он начал выписывать из комедий, 11з Пол ноr о
собрани я за1tонов, из «Словаря до стопамятных л ю дей », и з «Истории Мос­
ковского университета», и пр., и пр., воображая, что он представляет харак-
1·ерис т ику «Былей и небылиц». Д а вед ь дел ать эти выписки-дело со11 сем нс
трудное . Г. Лайбов, конечно, сумел бы наделать их не менее г. Г алахо в а , тем
б олее, что смнрдинское издание русских авторов и «Наказ» Екатерины 11
( гл авные материалы r. Галахова) у всякого под рукой. Таким образом, легко
было бы, в ме сто шести страниц, выписать о «Былях» соро1< тр и, н, следова­
тел ьно, о в сем «Собеседнике », вместо ста, семьсот страниц. Но r. Лайбов
не в праве был сделать этого, говоря об одном нз сочинений Екатерины 11, а
н е об общем характере литературы. Если бы он писал статью о «Нравах рус­
ского общества в в ек Екатерины», тогда, конечно, он мог выписывать все,
что можно найти о них в современной ли тер а туре . В наст о яще м же случае
он, по нашему мнению, хорошо сделал, что помнил, о чем он пишет.
Г. Галахов сам заметил неуместность своих рассуждений и оправдывает
и х те м, что «историко-литературное рассуждение должно выяснить вопрос
вполне, поставить его в соотн::�шение и с мерами правительственными и с
произведениями словесности ». Он говорит, что «нельзя оградить себя одними
«Былями» , что «нужно начать издалека» . .. И все это для чего же ? Для тоrо ,
чтобы доказать, что у нас, в с амом деле, было в прошлом столетии пристра­
стие к французскому воспитанию, что дейс твительно были суевер ия, были
масонские общества, что т очно были л юд и, не платившие долгов, мотавшие,
дурно ИСПО.1\Нявшие се ме й н ые обязанности ! Да помилуйте, к т о же в этом
сомневаетс я? Это уже дело решенное. Ваша задача должна состоять только
в том, ч то бы показат ь, что и как отразилось в «Былях и небылицах». И вы,
несмотря на щедрые выписки, успели представить из « Былей и небылиц» не
более характерных черт, н ежели r. Лайбов.
Г. Галахов не понимает, откуда вывел г. Лайбов, что в веселом тоне
« Былей » выразился блестящий век Екатерины, век веселий, век празднеств
и пр. («Отечественные записки», стр. 82). Самое это мнение о веке Екате­
рины он считает ложным (стр. 44). Почему господи н Галахов отвергает
качество, всеми признанное за этим блестящим веком и оставившее стол ь
яркие следы и в тогдашней литературе и в воспоминаниях современнюшв,
э того он не считает нужным объяснять. Он, очевидно, не хочет обратить вни­
мания н а то обстоятельство, что во время Екатерины II, пс: крайней мере,
столько же было писано од на пр азднества, сколько и на побед ы, что веселое
направление выражалось во всем. А стоило бы, кажется, хоть припомнить
конец оды Державина на смерть Мещерского, и т огда слова г. Лайбова о ве к е
Екатерины представились бы не более, как перифразом се з аключительн ой
строфы.
Но всего интере с н ее рассуждение г. Галахова о т огдашнем воспитании.
Несколько страниц об эrом порожде ны т ремя строками одного из примеча�
ний г. Лайбова («Современник», No 9, стр. 64), где сказано : «Замеча•
тельно, что во время издания «Собеседника», несмотря на частные выходк и
некоторых журналов, в литературе нашей еще господствовало полное дове ­
рие и уважение к французам и их учению». Хотя перед этим ничего не гово,
рилось о в ос п и т ании, но г. Галахов вообразил, что учение именно употр еб­
лено э десь в смысле школьных уроков, и написал грозную страницу, в к ото­
рой упоминает и о Фонвизине, и о сатири чес1 шх журналах 1769-74 r,
(которые оговорены были и г. Л айбовым ), и даже о комедиях Сумарокова.
С мален ь кой натяж1t,1й он мог бы прибавить сюда и сатиры Кантемира К·
да же « Камень веры » Стефана Яворского. Г . Лайбов говорит о ф илософских
учениях, а г. Галахов воображает, что дело идет о де тских учителях .
В док·а зательство того, ч:rо воспи тание наше стремилось к нар одности с,
с а мого во�п1ествия на престол императрицы Екатерины, он приводит JIЩOfP.
мест и з «Полноrо собранип законов » и из «Наказа�> и гоsорит, что Бец­
кий работал в этом духе по идеям императрицы. Но странно, как г. Галахсв,
умел приводить букву, не может sникнуть в истинный смысл и дух . того, из
859

чего он пр иводит. Как будто официальная бумага - та1tое литературное про·
и зведе ние, которое прямо вам и объясняет внутренний характер всего дела.
Совсем нет : эдесь нужно добраться до сущности некоторыми соображенн11мн.
И. раскрыв «Собрание учреждений и предписаний о воспитании в России»
(Спб. , 1789 r.), совсем нетрудно сообразить дело, видя, что тут беспре­
станно толкуется о греках, персах и римлянах, приводятся выписки нз
Jlокка , Саншеса, Гюма, Монтаня" припоминаются мнения Ришелье, поме­
щаются ве�е,циевы наставления, указывается на книгу о законах и домострои ­
тельстве Датско�о королевства, для пополнения и разъяснения изложенных
здесь правил, говорится, что воспитательный дом учреждается по примеру
Голландии, Франции и Италии, ныскаэывается безусловное восхищение кас­
сельским и лионским rоспиталями для бедных, и пр., и пр. Г . Г алахов в
защиту своей мысли приводит также слова нз официальной речи Сумарокова
на открытие Академии художеств (стр. 60) и замечает, что Сумароков как
бы повторяет здесь мысли Бецкого. Но вот что тот же Сумароков говорил
о Бецком в частной беседе : «есть де некто г. Тауберт : он смеется Бецкому,
что он робят воспитывает на французском языке. Бецкий смеется Тауберту,
что он робят в училище, которое недавно заведено при Академии, воспиты•
вает на языке немецком. А м не кажется, и Бецкий, и Тауберт - оба дураки:
должно детей в России воспитывать на языке российском» («Сем. Пор. Зап. »,
стр. 436). Вот какая может быть разница между самым делом и официальным
представлением его : не худо r. Галахову заметить вту разницу.
Теперь спросим
Стр. 723, 10 строка снизу. В рукописи после слов : «статьи г. Галахова� »,
следvет: - того, что представили своим читателям плохую статьtо.
Вообще, мы думаем, что «Отечественные записки» берут на себя в отно­
шении к «Современнику» ту роль, какую играла относительно сОтеч[ествен•
ных] записок» в блестящую впоху их существования «Северная пчела», и что
вта роль может принести сО rеч[ественным] запискам » столько же чести ,
сколыtо приносила «Северной пчеле ».
Декабръ 18S6 r.
(стр. 723-729)
Первоначально
опубликовано в
« Современнике»
1856, No112,
полиоrо собрания сочинений (СПБ.,
стр. 293-300: перепечатано во II томе
1906), стр. 653-658.
Рукопись-автограф на п яти листах в полулист писчеrо формата хранится
в Uентральном rocyдарственном литературном архиве; в «Современнике »
помечена : «Декабрь »; в полном собрании сочинений - «Ноябрь» ; в руко·
писи - «Ноябрь и декабрь». Сохранилась не полностью : отсутствуют
отрывки текста: 1) на стр. 728, строка 24, начиная со слов : «В самом начале
нынешнего rода » и кончая словами : « разъяснение мноrнх недоразумений »
(стр. 728, 4 строка снизу), и 2) на стр. 729, строки 18-29, начиная со слрв :
«Появление «Русской беседы» н кончая словами : «замечательными достоин·
ствамн». Этот пробел происходит от дефекта рукописи, лист которой напо·
ловину оторван.
Стр. 723, 3 строка снизу. В рукописи после сл ов : «самых выrодных», сле­
дует: и почетных при данном положении обстоятельств. Уже одно недо·
вольство, при обнародовании мирных условий распространившеес я в обеих
воевавших с нами странах, моrло бы, в случае нужды, служить неоспоримым
свидетельством, ч то условия втн были для нас выгоднее , нежели для них.
[В самом деле, мы в сущности не лишились ннчеrо]. Мир, который
Стр. 724, 21 строка. В рукописи : статьи, - явилось даже нес1ео.1
1
ько
новых 1ени�, sа С.1
1
ужи вших обшее внимание, че�о давно lJЖ не было. Так ожи •
вилось
Стр . 72S, 11 строка снизу. В рукописи после слова : «смысле» - сноска :
Пр изнае мся, мы не ожидали, чтобы «Русский вестник» почел приличным
воевать в своем объявлении о подписке на следующ ий rод п ротив друrих жур"
860

налов, - да, вероятно, теперь н сам он видит стр анность своей досады ; в
последнем предположении мы не станем н говорить о неловкости втого cтpalf•
ного нападения.
Стр. 726, 5 строка. В рукописи : для развития все�о наше�о обw.ества.
всей нашей литературы.
Стр. 726, 7 строка. В рукописи : думают ; [они знали только, что на
Западе нм что-то не нравится] их доктрина.
Стр. 726, 16 строка. В рукописи : на свете, [что кажд ое слово каждого
нем ца или каждого француза - непрелож11ая истина] , что на Западе.
Стр. 726, 20 строка. В рукописи : раем. llросвеw.ение и в Западноii
Европе еше не одержало совершенноii победы над невежеством, добро н ад
алом. Истинно образованный русский
Стр. 726, 24 строка. В рукописи после слов: «н хорошем», следует :
что единственная разница между ими может существовать только в
том, что оди н ожидает в Европе ( как н везде ) победы добра над злом, света
над тьмой ; другой считает З ападную Европу страною, отжившею свой век :
один полагает, что семена добра у нас будут возрастать по разумным нсторн·
ческнм законам, другой увлекается надеждо10, ч то для его любимой страны,
его отчизны может найтись исключительный, совершенно rладкнй н очень
краткий путь развития. Мы полагали
Стр. 726, 9 строка снизу. В рукописи: были неправы [«Русскую беседу »
напрасно было бы винить за преувеличения, за пристрастия, напрасно было
бы соглашаться с нею в чем-нибудь.]
До сих пор
Стр. 726, 7 строка снизу. В рукописи : хотя отчасти [до сих пор она не
сказала еще нн-rего такого, что заслуживало бы опровержения-. ] Нельзя с нею
Стр. 726, 5 строка снизу. В рукописи : несправедлива - не потому, чтобы
в самых принуипах славянофильства не лежала некоторая доля правды, хотя
искаженноii или преувеличенной, - нет
Стр, 726, 1 строка снизу. В рукописи: истины, очистив которую от при·
меси лжи, можно выставить как пунк т] , с которой
Стр. 727, 3 строка. В рукописи после слов : «сколько-нибудь свяsно�о
или ясного », следует: Доктрина славянофильства до сих пор остается туман·
ным хаосом, в котором ровно ничего не могут определенно различить те
самые, которые объ являют себя последователями втой доктрины.
Они говорят, например, о науке. Нет сомнения, что они любят науку н
заслуж ивают за то великой похвалы. Н о что такое разумеют они под втнм
словом ? Они сами не знают. Они не удовлетворяются западною наукою -
почему? - они сами втого не знают ; они хотят какой-то другой науки -
какой? - опять они самн втого не знают.
Они говорят, например, что народность есть великая н священная сила -
но что разумеют они под народностью? - Опять та же история : они сами
того не знают.
Как не знают? Ведь он11 много говорят о науке н о народности? Но что
говор я т!
Как же?
Стр. 727, 5 строка. В рукописи: Но что говорят ! - [Западная наука для
них равно выражается в � анте н Жюль Жанене, де Местре) самые
Стр. 727, 13 строка. В рукописи : какой-нибудь смысл [стало быть хотя
какое-нибудь, положительное или отрицательное отношение к истине, -]
можно будет
Стр. 727, 22 строка. В рукописи : повторяются в и х доктрине, и попро·
буйте
Стр. 727, 24 строка. В рукописи после слова : «представления», следуе\• :
Попробуйте узнать, чего они хотят; че\\f они - довольны или недовольны -
опять та же история. Они хотят веЩей несовме стимых - о н и недовольньt
следс твием, принимая причину, нл н наьбьрьт.
Словом , доктрина славянофилов, насколько она до сих пор видна в «Рус•
ской беседе », не представляет ровно ничего, кроме хаоса: нет в н ей и н одной
861

я с ной черты , нет у ней ни принципа, ни цели, которые бы ясны были для
самих славянофилов.
Она ни на шаг не подвинулась с того времени, как выра�1<ала<сь> в
«Московских сборниках». Потому· ТD все и были _ обмануты ':1 своих ожи ·
да < н и>ях найт11 в «Русской беседе » ч то-нибудь имеющее интерес для мысли.
До сих пор ничего нет в ее доктрине, кроме тумана.
Вероятно, когда-нибудь она прояс нится для своих после до вателей, 1ro
п ублика ошиблась в своих надеждах, что это время уже пришло.
Потому интерес
Стр. 727, 22 строка снизу. В рукописи после слова: «внимание », еле·
дует : Но во всяком случае, хорошо, что она существует. Во-первых, все-таки
одним журналом у нас больше -уж и то хорошо ; во-вторых -когда-нибуд ь
поймут же славянофилы, чего они хотят - и вот, у них уж готов орган для
выражения втого открыти я; в-третьих, некоторые из сотрудников «Русск)Й
беседы» люди даровитые или основательные, и потому в ней, независимо от
направления, было несколько статей хороших, не говоря уж о прекрасных
стихотворениях г. И . Аксакова ; в-четвертых, если «Русская беседа» не могла
ни в каком смысле разрешить тех вопросов, которыми занимаются славяно·
филы (не могла решить даже и в славянофильском духе - ничего ясного н е
было о них сказано ) - то все же она затрагивала их, и это было поводом к
возбуждению мысли.
Кроме «Русского вестника»
Стр. 728, 4 строка. В рукописи после слова : «удовлетворит4;.лен», CJ\f.·
дует: в ней заметно более простора вдохнове нию, менее рутнннои принуж·
денности ; конечно, всего втого еще мало, чтобы совершенно соответствовать
потребностям публики ; конечно, все еще недостает нашей беллетристике той
глубины и широты еодержания, какой можно было бы желать, - но все -таки
она теперь находится в лучшем положе нии , нежели была прежде, - сравним
ее произведения в нынешнем году с тем, что представляла она три-четыре
года назад, и мы прийдем в восторг от ее богатства . Мы несомненно еде·
лали шаг вперед. [Лишь бы продолжалось так, как идет тепер ь, а если чего
не достает еще]
-«Оды Горация»
Стр. 728, 21 строка. В рукописи после слов : «с жизнью», следует: Об
втом сближении , конечно, больше говорят, нежели приводят в исполнение,
более воображают, нежели говорят. Но все-таки оно де лает несомненные
успехи.
В пример,
Стр. 729, 19-30 строки. Весь втот абзац, начиная со слов : «Появление
«Русской беседы » и кончая словами : «внимание замечательными д остоин·
ствами», в рукописи отсутствует вследствие ее дефектности : половина лис r а
оторвана и не сохранилась. В сохранившемся начальном отрывке рукописного
текста перед абзацем, начинающимся словами : «Опытом из нынешнего года»,
в рукописи разночтение :
" .с лучайно : оно вависело от пробужден ия в общес тве умственной деятель·
ности, - дело, которому наши журналы честно служили . по мере средств.
представля е мы х н астоящим развитием русской литературы .
Стр. 729, 10 строка снизу. В рукописи конец ( вмес то последнего абзаца
« Современника») таков : Наш коренной порок - апатия, остаток азиатской
у мственной лени, которой мы слишком долго предавались. В нашем обще.:
:
тве
есть уже люди, мысль которых пробужден а до такой степени что дремот а
им нев озможна ни в каком случае. Но вти люди составляют еще исключение,
довольно редкое. В целом составе общества мысль еще <не> достигла та�<ого
сильного развития, чтобы бодрствовать постоянно, самобытною силою , -
живость, с которою она движется, совершенно зависит еще о т обстоятел ьств .
Впрочем, не одно русское, а решительно все общества до некотор ой с тепе11и,­
иные больше, другие меньше, - оправдывают пословицу : гром не удари�:
мужик не перекрестится - вот, например, англичане - бесспорно, они самы и
деятельный и самый настойчивый народ в Западной Европе, а меж д.v тем
862

и он и дремал и относительно устройства своей армии, пока ие грянул гром,-
11ока не замерзла половина этой армии в Кры му и не была истреблена
другая половина в битвах, обнаруживших неспособность Раглан а и его
товарищей. А теперь, когда гром войны замолк, они снова на•1ннают
дремать, 11 по•1тн перестали заботиться о з наменитой «административной
реформе» , которая так необходима казалась нм полтора года тому назад.
Обстоятельства имеют бо �ьшое влияние на пробуждение об1цества от
дремоты.
Нет сомнения, что в этом отношении мы много обязаны войне : она заста­
вила нас протереть глаза, она вызвал а всеобщее живое участие своими гро.:1-
ными катастрофами, геройским мужеством н аших войск : об1цество оживилос ь
этим участием, во всех концах и углах России началось движение, источнН1<ом
которого была благородная народная гордость. Но все сферы жизни так
тесно между собою связаны, что при пробуждении ума в одном направле­
нии, и во всех направлениях начинает он обнаруживать более бодрости .
Таким образом, войну и произведенное ею возбудительное впечатление
на умы должно считать непосредственным источником оживления нашей
литературы.
Что ж далее? Неужели надобно ожидать, что по мере того, как воеаные
впечатления ослабляются с течением времени, будет снова овладевать а па·
тия нашею умственною жизнью, и лнтера rура, подчи няясь сбщему направле·
пню к дремоте, также потеряет час·1 ·ь этой энергии, которая теперь радуе·r
нас ?
Дело известное, что будущее зависит от обстоятельств, из которых мно·
rие не могут быть предусмотрены. Почему знать? - быть может явится ге·
ний, подобный Гоголю или Пушкину - и поддержит интерес к литературе ;
быть может где-нибудь в другой стране явится гений, под обный Байрону, и
оживив собою всемирную литературу, пробудит отражен ием своих идей 11 в
русской литературе какое-нибудь новое направление ; - быть может, - чтобы
делать сферу своих предположений все шире и шире, - в русской или все•
мирной истории начнут совершаться какие-нибудь великие, вдохновительные
события - мало ли каких благоприятных случаев можно предположить? -
Но ни на одни из них нельзя рассчитывать; напротив, гораздо вероятнее, что
ничего особенного не произойдет, и жизн ь довольно долго будет и тти м ед·
ленным, спокойным шагом.
Как бы то ни было, можно предугадывать только, что произойдет по силе
данных обстоятельств и отношений, если ход развития не будет изменен
какими-нибудь непредвиденными влияниями. Правдоподобные заключения u
будущем могут быть основываемы только н а фактах настоящего. Сейчас мы
указали эти факты.
Но кому не нравится заключение о судьб<ах> литературы, о будущем,
к которому ведут они, может, если ему угодно , остановиться на мысли, ч то
литература также есть факт, что насто ящая внергия ее есть также факт, и
должен также иметь свою долю влияни я на общий характер развития умет ·
венной жизни : литератур а пробуждена жизнью, приобрела, благодаря e:'i,
и звестную степень силы, - теперь, став силою, она в свою очередь оказы·
11 ает влияние н а умственную жизнь ; - дитя, в скормленное отцом, станови rся
поддержкою отцу.
Итак, все зависит от разрешения двух вопросов : захочет ли литерату ра
употребить свое могущество на оживление умственной <деятельности>
общества , чтобы, возбуждая ее, постоянно находить в ней прочную опору
для себя? И если захочет, то как велико ее могущество?
Что она б удет хотеть, - в том нет никакого сомнения : все проше 1 ш•: е
нашей литературы с Гогол я ручается за то ; она не изменит призванию, кото ­
рому всегда честно служила. Но затруднительно определительн ым образом
отвечать на вопрос о степени ее могущества. Можно сказать только, что 011а
не так ничтожна, как может иногда казаться. В следующем году, коне чно,
будем мы иметь более данных для положительного ответа.
863

ЗАГРАНИЧНЫЕ ИЗВЕСТИЯ.
<Иа No 7 ссСовремеввика»>
(стр. 730-750)
Первоначально опубликовано в «Современнике» 1856, N11 7, стр. 99- 1 18;
перепечатано во l I томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906),
стр. 438-456.
Рукописи и корректуры не сохранилось. Воспроизводится по тексту
«Современника ».
Стр. 749, 9 строка снизу. В «Современнике » неверный подсчет :
23, 323, 714
27, 114, 227
Стр. 749, 8 строка снизу. В «Совре�1еннике» неверный подс чет :
6, 024, 866, 886
8, 625, 083, 172
<Ив Ns1 8 ссСовремевивка»>
(стр. 7 5 0-759)
Первоначально опубликовано в «Современнике » 1856, No 8, стр. 222 -230,
пере печатано во l I томе полного собрания сочинений (СПБ., 1906),
стр. 511 -5 18.
Рукописи и I<орректуры не сохранилось. Воспроизводится по тексту «Со·
временника» .
ПРИЛОЖЕНИЯ.
ссВАРИАНТЫ ссОЧЕРКОВ ГОГОЛЕВСКОГО ПЕРИОДА».
(стр. 760-770)
Мы эдесь даем три варианта, обозначенные «1», «11», «111». 1 и 11 отно·
с11тся к 4-й ста1 ье. (1 вариант представляет собо10 начал о 4-й стать11.)
111 вариант взят из пятой статьи. В рукописи Чернышевский еще говорит о
«критике гоголевского периода »; в тексте «Совремгниика» эдесь в пер"ые
названо имя Белинского. - В прямых скобках помещены зачеркнутые в ру1>0·
писи места.
Стр. 760, 14 строка. В р}·кописи : Все вти [люди , начиная с Дельвига и]
деятели
Стр. 760, 8 строка снизу. В рукописи : rа редшествовавших [«Отечествен·
ным запис:<а м», и м енно « Русского вестника», с которым одинаков был «Сын
отечества», когда издавался Н. А. Полевым, «Библиотек и для чтени 11» и
«Московского наблюдателя» (за первые годы) с его более эначительчь.
.
м
продолже нием «Москвитянином » (также за первые годы )] впохе приобре·
тения
Стр. 76 1, 19 строка снизу. В рукописи : Это [положительно высказываемо
было и « Литературною газетою» и «Современником» 1836-1 846 годов]
было ими положительно высказываемо
Стр. 762, 6 строка. В рукописи : о русской литературе
[Читателям известно, что вта заслуга принадлежит критике, орга нам и
которой были «Оrечествеиные записки » и потом, около года, наш журн а л.
После того в русской литературе почти все изменилось, многое к лучше му,
иное - и очень многое - быть может не к лучшему, но в се-таки изме ни \ОСЬ,
Прежние повты и беллетристы или почти сошли со сцены, и ли пишут мало.­
во всяком случае, наполовину забыты публикою ;
из писателей, которые
ныне] [Было время, когда «ОтечестВ'l!нные] [ втот журнал был еди новл асти·
телем в русской литературе - об втом-то блестящем его времен и м�.1 и
должны говорить. После втого переменилось многое в русс1<0Й л и тературе , -
и имена]
864

Читателям известно
Стр. 762, 18 строка. В рукописи: мы пи ш ем н е нстор ию журнальной
полемики, - [читатели видели, что мы не при води м ф а�п ов , даже не 11стор1110
журналистики] следоватм ьно
ш
Стр. 766, 22 строка. В рукописи : рода у [Лесс11нга и Руссо, которы-е счи­
таются лучшими,] величайших
Стр. 766, 25 строка. В рукописи : доброму. [И сам Демосфен] Великие
ораторы
Стр. 767, 15 строка. В рукописи : Эти люди [наравне с философами]
имели
Стр. 767, 21 строка. В рукописи: прекрасно�у [качество, в недостат ке
которого редко можно упрекнуть каждого человека] [качестuо, которого не
замечается только в людях с сухим холодным сердцем] lв людях в ялых и
мертвых по натуре] в соединении с проницательным
Стр. 769, 13 строка. В рукописи: нужды.
[Надобно же соединиться стольким качествам в одном чел овеке ! Редк ий
слу•1ай l - Может быть, подобные случаи действительно очень редки, но что
все эти к;а чества соединились в авто р е статей о Пушкине, дело опять-таки
очень простое : именно такого, а не другого человека требов али обстоятельства,
и, не будь его, явился бы на его месте кто-нибудь другой, подобный ему. ­
или место осталось бы не занято, и нам 11е о чем было бы говорить] .
Надобно сказать
Стр. 770, 11 строка снизу. В рукописи : до-гоголевскую колею.
[Итак, мы дошли до вопрос а о системе литературных воззре ний в 1:ри ·
тике гоголевского периода, и постараемся изложить по возможности яс110
и точно этот предмет, важнейший в истории нашей литературы, - только
Гоголь, как мы сказали, равняется своим значением для общества и литера·
туры значению автора статей о Пушкине.
Факт, столь значительный , как критика гоголевского п ериода, не мог воз·
никнуть внезапно, в одно прекрасное утро, как являются только литератур·
ные грибы ; не мог возрасти нз ничего - т ак надуваются собственною пусто·
тою только литературные мыльные пузыри, которых мы видывали довольно,
и которые лопались в глазах насмешливо улыбающейся публики, несмотр11 на
все крики своих записных поклонников, - которые, впрочем, на другой же
день забывали о их эфемерном существовании. Критика гоголевского период а
росла долго, прежде пежели дос·rигла своего полного развития, - предшест­
венником «Отечественных записок» был «Телескоп», образователем автора
статей о Пушкине - покойный Надеждин, один из замечательнейших л юдей
в истории нашей литературы. Человек необычайного ума и громадной у чr·
кости, человек, какого не являлось между нашими ученым и со времен Ло"Н. о •
носова] .
Все эти редкие качества
<О СОЧИНЕНИЯХ ГОГОЛЯ.>
(стр. 77 1-776)
Первоначально опубликовано в IV томе избранных co•IИlrL'HИii н. г. Чe p­
HIJl
l
ШCBCKO ГO (Гиз, 1930, стр. 353-356) - не полностью, а кончая С\'.>зами :
«произносить суждение о пяти главах «Мертвых душ» (стр. 773, 5 строка
он изу). Втор ая полоnин�а статьи нспользовапа в сборнике «Н. В. Гоголь.
Материалы 11 исследования под ред. В. В. Гиппиуса ». Л . 193 6, с т р. 487-489.
Рукопись-автограф на пяти листах в полулист писчего формата хранится в
Uентральном государственном лнтер атур11 ом архиве. Она представляет собою
разрозненные листы, перенумерованные Чернышевским: :1, 4, 8, 9 и 10.
Утрачены : начало статьи, ее середина после слов : «И прои:шосить сужде ние
о не пяти главах «Мертвых душ », до слов : « э той потери единственного ните-
55 Н; Г, Чrрнышев ск111t, т. 111
865

ре са». Конец рукописи также не сохранился, она обрывается на с лова х:
« твои заслуги перед родиной >', без заключительного знака препи нания.
На полях 3-го листа рукописи (по нумерации Черны111евс1(ого ) нмеетс11
его карандашная пометка : «Из статьи о с очиненнях Гогол я, которая не была
напечатана, а только подала повод к « Очеркам гоголевского перио.rtа» - в
1 -ю статью их из этой вошло примечание о 11 томе «Мертвых душ ».
На полях 8-го ли::та рууописи, где начинаются указания Чернышевского
типографии о наборе отмеченных отрывt(ОВ из «Мертвых душ » , и м�е тся к аран ­
дашная помет1(а Чернышевс кого :
«Не заменить ли эти выписки другими, более замечательными местами?
Во всяком случае, некоторые из отмеченных мест надобно исключ ить, потому
что их слишком много - у меня отмечено столько, что вс�го вышло бы около
13 стран [пц] «Совреме нника» - я предполагал, что Вы выберете половину
или да�е менее ».
< РАЗГОВОР ОТЧАСТИ ЛИТЕРАТУРНОГО, А БОЛЕЕ
НЕ ЛИТЕРАТУРНОГО СОДЕРЖАНИЯ. >
(стр. 776-782)
Печатается по рукописи (автографу) , хранящейся в Uе нтраль11ом гесу ­
дарственном лите-ратурном архиве. Рукопись сохранилась не полностью. Она
состоит из трех с полов иной полулистов писчего формата 11 обрывается нз
слов ах: «Дайте-ка », после чего на обороте следует сплошь вычеркнутыli
карандашо м текст, приводимый ниже в комментариях.
На обороте этого оборванного листа сплошь зачеркнуто карандашом :
« . . . [этих] крупных и частых капель ливня, между <'l"�м> трава, за ми11утv
взвол нованная ветром, пробегающим перед падением дождя , не шевелится,
при совершенной тишине. Этут �ул и ропот дождя, эти дороги, дымяwиес.'1
пылью и сле�ка пестреющие под реЗl(ИМИ ударами крупного м инутного ливня...
Каждый из этих штрихов очерчен рукою мастера. [Найдите мне [подобную]
картину лучше этой] . Ни в «Георгиках », ни у английских лэкистов не най­
дете вы картины, которая была б ы лучше этой.
Чис тоАtаsов. Но дело в том, что подоб ных картин в «Рудине» слишком
мало.
Смирнов. Однако ж, их наберt> rся не один десяток [как только дейс r 11
11
е
пов�гсти переносится из J(омнаты на открытый воздух] : природа явлле r.:
:
я
повсюду как фон картины и очерчивается с любовью и у ди l!ительным
мастерством, когда это нужно или возможно 'IO ходу рассказа.
Бульдо�ов. Ну, иному хотелось бы, чтобы и в драматиче-ских 'l'!ест ах
рассказа вместо драмы были пейзажи. [Только з наете ли, что я вам скажу)]
У меня был приятель, который -ежечасно и повсеместно чертил миленькие
картинки, - как только подnернется ему под руку лист бумаги, сейчас укра­
сит его лошадиной мордою или ландшафтом.
ПРИМЕЧАНИЯ К ПЕРЕВОДУ «ФАУСТА».
(стр. 783-793)
Пер воначально опубликовано в сборнике «Звенья » No 2 (М.• 1933) ,
стр. 97-1 17.
Рукопись-автограф на девяти листах в полулист писчего формата "Ра·
пнтся в {.!1е нтральном государственном литературном архиве вместе с .\ истом
корректурных гранок, помеченных 2 октября <1856 г .> .
Корректура не охватывает собою текста рукопнси в полном объеме, - она
l( Ончаетс я словами : «Уехал рыскать по свету ». Рукопись же представлена
целиком. В ос нову публикации положена корр�ктура, как последний авторизv­
ванный теJ(СТ, с восстановлением в основном тексте статьи -ст, вычеркну т ых
редакционн ым карандашом И. И. Панаева. На обороте 2 листа рукописи
86
6

п ометка Чернышевского к типографии: «Завтра поутру рано qудое т !1рИ·
слано еще несколько примечаний. К вечеру кончу их. Н . Чернышевскиif.
Р. S . И ван Иванович <Панаев. - Ред.> также говорит, что Ин<остран­
ного?> Фел<ьетона?> не нужно».
На обороте 6 листа (4 по нумераци и Чернышевского) карандашная е1·0
заметка к типографии : «Конец будет готов (три страницы ) <3/s листа зачер к­
н уто. - Р ед. > к 4 •� асам дня вместе с корректурами Фауста . N:З. Стихотво­
рение Николая Алексеевича не пременно нужно прочесть мне в корректуре -
набрано ли оно? Его ведь нужно поместить в этот нумер».
Стр. 783, 8 строка. В рукописи текст Чернышевского, приведенный н ами
в прямых скобках, выче ркнут кара ндашом И. И. Панаева и исправлен:
Мы очень рады, 11то удовлетворясJ.1 желание, возбуждаемое в читателе рас­
сказом i. Тур�е11 ева, поме�енным в этой книжке, прочесть Гетева «Ф ауста » ,
представляя тут же перевод i. Стру�ов�икова.
В корректуре весь абзац Панаева вычеркнут красным карандашом.
Стр. 783, 7 строка снизу. В рукописи: искушением.
«Он духом чист; хотя в нем веры нет» - в подл инни ке : «Человек заблуж­
дается, пока стрёмится », то есть : «нужды нет, что Фауст заблуждается
(ответ господа Мефистофелю) - пока человек стремится к истине и добру,
он еще не обладает ни истиною, ни добром, в его понятиях и действиях
могут быть ошибки, но только зто стремление, хотя и неразлучное с ошиб·
ками, приводит к истине и добру».]
«Он духом чист
Стр. 783, 2 строка снизу. Слова: «отрицания, безграничиого сомнения» -
корректурное исправление. Первоначально о рукописи : достичь истины н
добра силою eio разума.
Стр. 784, 2 строка снизу. Слова : И именно скептиуиsмом утвержда101·ся
истинные убеждения вставлены в корректуре.
Стр. 785, 1 строка. В рукописи:
[Н очь.
Фауст пе олицетворение отвлеченной силы, как Мефистофель и друг11е
действующие лица, он живой человек, подобно Гретхен, Марте, Валентину и
проч. Но с тем вместе он является в трагедии представителем общих стрем­
лений человеческого духа о известну10 эпоху его развития, - представителем
стремлений и борьбы, возникающих не из случайных обстоятельств времени
и места, а рождаемых самою натурою человека, как скоро он достигает той
поры, когда перестает подчиняться в своих п онятиях внешнему авторитету]
[Ночь.
Фаусту невыносима жизнь, какую вел он до сих пор : он алкал знания, и
узнав все, что открыто наукою, видит, что]
«Вот книга Нострадама ».
56 Н. Г . Чер11ышевс111111, т. 111.

УКАЗАТЕЛЬ ЛИЧНЫХ ИМЕН, УПОМИНАЮIJ!ИХСЯ
В ОСНОВНОМ ТЕКСТЕ 111 ТОМА
А
А б б а д 11, братья, Антуан-Томсон и
Арно-Мишель - 452
Август 11 - 318
Аксаков, И. С. - 77-78, 87,
65 1-653, 658
Аксаков, К. С. - 64-65, 77-78,
87, 197, 199-2 00, 533-534, 65 1-
653, 656, 6S7, 633, 659-66 1
Аксаков, С.Т. -432-433,525-
526, 529, 531-535, 550, 66 1,
698-699
Александр Максдонск11й-
16, 355, 363, 368, 520
Александр 1-490, 493, 711
Александр 11-724
А·'ексеii Михайлови•1-царь
московскнй -285, 574
А·'ипанов,Е.И.- 62-63
АмеригоВеспуччи-363
Анакрео11-300
Андерс о 11 - 755
Аничков , В. М. - 559-560
Анкетиль, Луи-Пьер-736
Анненков, П.В. - 48,131,148-
149, 210, 223, 643
Аносов-592, 595
Апнц 11й, Марк-Габий-547
А р а г о, Домнник-Фра11суа - 113
Арина Родионов11а - няня
А. С. Пушкина -317, 323-325
Ар 11 о сто, Людовико - 63, 92, 121,
151, 153, 155, 159
Аристотель-206, 35 1
Ар11у-Плесси, Жанна-Сильващ1я-
739
А с т , Георr-Антою1й-Фр11др11х -151,
1 53, 155, 159
АФанасьев А. С. («Чужб1111-
с1шй») -447
868
Б
В. Б-в
·
(ошибка Чернышевского. Надо
Г. Б-в)-псевдоним Г. Е. Б ла­
госветлова (см.)
Бабст, И. К. - 368, 552-559
Байрон, Джордж Гордон -11, 19,
58-60, 63, 72-73, 142, 146- 147,
152, 166, 175, 239, 247, 290, 293,
306, 332-333, 542, 746
Бакунин, М. -202-206, 21 1-
212, 219, 222
Бакшеви ч- 592
Бальзак, Онорэ - 53, 369-386
Банзаров-590
Банк-748
Бантыш-Каменский Д.Н.-
451
Баратынский, Е. А. -110-1 12,
142-143, 160, 698
Б арт- 453
БартО.\омей, И. А. - 483, 48/t-
489
Батюшков, К. Н. - 68, 107, 110,
319, 602
Баузе, Ф. Г .- 170
Б ахм а 11 н, Карл-Фридрих - 178
Бегичев, Д. Н. - 434
Без•Корнилович, М.И. - 446
Безобразов, В. П. - 705-706
Б с к к ерель, Антуа11-Uезарь - 75 1
Беке-452
Бели11скиii,В.Г. - 8-9,12,15,
20, 22, 24, 25, 28, 30, 96, 116, 123,
126, 131, 138- 140, 1 46, 163-164,
178, 182- 187, 191-197, 20 1,
204-205, 209-2 10, 215, 218-228,
231-299, 309, 454-455, 466,
510-5 15, 534-535, 663, 676-677,
764-770
Белк и 11 - псевдоним О. И. Се111с.:1в­
ского (см.)

Беллати, А нтонио - 746, 748
Белозерский, Н.М.- 551
Б ем - 669-670
Бем, Я. - 276
Бенедиктов,
В. Г. - 92-93,
110-1 11, 115, 235, 25 1, 597-611
Беннгна-псевдоним Н. А. Поле-
вого (см.)
Бену а, Джустиниани - 744
Бер-452
Беранже, Пьер-Жан -21, 212-
213, 239, 302 , 456
Берг-628,634
Березин, И. Н. - 448
Берже, А. П. - 488
Беркен, Арно-382
Бернар дю Грай, Шарль -382
Бернет, Е. - (псевдоним Алексан-
дра Кирилловича Жуковского) -
53, 597
Бернатов и ч-437
Берцелиус, Иоган-Яков-113
Берында, Памва -433, 690
Беспалов, Н.А. - 495
Бестужев, А. А. (см. Марлм·
ский)
Бетховен, Людвиг-239
Бине, Жан-Мария-Филипп - 738
Б и р он, Эрнст-Иоганн - 438
Благосветлов, Г. Е. - 716
Бланк, Г. Б. - 705-708
БланкаКастильская-736
Блек-718
Блвр, Гуг- 152
Бобринс к и й-417-4 18
Бодень, Жюли -739
Бокарде- 453
Бомарше, Пьер-Огюст - 372
Бонжур, Казимир -750
Бопп, Франц -113
Бори с - князь ростовской XI ве-
ка, - 288
Босс ю вт, Жак-Бенинь - 356
Боткин, В. П. -197
Боттез ини-740
Брамбеус,
б арон - псевдоним
О. И. Сенковского (см. )
Бриан т-74 8
Бриер•де•Буамон, Александр•
Жак-Франсуа - 739
Броун - 718
Б рук, Карл - Людвиг - 557-558
Брум, Генри- 58
БрюллоВ, к.п.- 58,260,310
Буало•Депрео, Николя-41,
91-92, 152, 663, 782
Булгарин, Ф. В . - 60, 155
Б уле, Иоганн-Феофил - 170
Бул ич, Н. И. -519-523
Бульвер•Литтон,
Эдуард·
Джордж - 182, 306
Бургий-663
Буслаев, Ф . И. -113, 633, 708
Бутурлин, Д . П. - 493
Був•Вилльоме,
Луи-Эдуард -
453
Быстров-64
Бв к он, Фрвнсис- 136, 355, 368
Б в р, Карл-Эрнст - 359, 364
Бюргер, Готфрид-Август - 746
в
В а а ген, Густав-Фридрих - 752
Вагн ер-469
Вагнер, Мориц -452
Вайгерсгейм - доктор медици·
ны -64
В ард-740
Вебб, Джемс-Ватсон - 748
Вевелль-746
В ели чко, Самуил - 433
Велланский, Д. М . -178
Веллер, М. -480
Вельдт, К. - 560
Вельтман, А. Ф . - 98, 112, 212,
437
Вельяминов•Зернов, В.В.-
590
Веневитинов, Д. В. - 1 57, 698
Верде-380
Вердеревский, Е.А. -483,589
Вернадский, И. В. - 507, 545-
549
Верстовский,А.Н. - 172
Вестр и с, Мария-Огю ст - 778
Веселовский, Константин Степа·
нович -452
Вершаффельт-469
Викерн-452
В и 1t о, Джованни-Батиста - 356
Виктория-741
Виллькомм, Мо,еиц -452
Вильберфорс, Вильям-103
В ильк инс он,
Джон-Гарднор -
452
Вильмен,
Абель-Франсуа - 3 72,
518
Вильсон-742
Вильс о 11, Горас-Гейман - 746
Виног радо в - 595
Винтер-740
Виньи•де, Альфред-211
В ирги л и й (Публий Виргилий Ма­
рон) - 346, 351
Вите л лий, Авл-Горманик - 230
виттих, в. - 452
56* 869

Вишиевский-448
Владимир Святославович­
великий князь киевский - 247, 288,
366
Воейков, А. Ф. -47
В о льтер, Франсуа-Мари (Аруэ) -
53
В ордс в орт, Вильям - 239
В о скресенский, М. И. -61,
25 1, 438-439
Востоков, А. Х. -113
Вронченко, М. П. - 783
Вяземский, П. А. кн. - 47, 89,
101, 110 , 127-1 31, 174, 336
r
Г-в - см. Г иляров-Платонов, Н. П.
Габе-452
Гак стгау э е н, Август - 644, 646
Галахов, А. Д. - 223, 712, 723
Галилей, Галилео - 136, 236,
746-747
Г аллер-453
Гальтон, Френсис - 453
Гамб с- 129
Гаммер•Пургшталь, Иосиф-
52
Ганни бал,
Абрам (Ибрагим)
Петрович -317-3 19, 334
Ганиибал,
Иван Абрамовн•� -
318-3 19
Ганнибал, М. А . -317, 322
Ганнибал, Осип (Януар ий) Абра·
мович -319
Гарднер-см. Вилькинсон, Джон
Гарднер
Гарнье, Жан-Жак -73 6
Гегель, Георг-Вильгельм-Фридрих-
23, 25, 41, 54, 90, 113, 119, 139,
159, 178- 180, 195, 197, 202-2 10,
2 15, 217, 218-222, 224, 236-2 39,
263, 351, 356, 364
Гейне, Генрих - 182, 200, 239,
302, 456, 717
Геккар-452
Гельт и,
Людвиг-Генрих·Христо-
Фор - 746
Геннади, Г. Н. - 40, 537
Георг IV - английский король -
743
Гервину с, Георг-Готфрид - 364
Гердер, Иоганн-Готфрид - 356
Герцен, А. И. -215-2 16, 218,
220-222, 233, 563-565
Гете, Иоганн-Вольфганг -15, 21,
26, 36-37, 59, 63, 115, 137, 152,
182, 199, 206, 239, 262-263, 290,
456, 499, 518, 527, 710, 728, 746,
753-7 54, 783-793
870
Г и эо, Фраисуа -213, 355-357,
363-365, 372, 518, 656, 659
Гильдебранд, И. Ф. -64
Гильомен, Жильбер-Урбан - 705
Гилырердинг, А. Ф. -543-545
гиляров•платонов, н. п.-
661
Глеб-муромский кн.я:зь XI века-
288
Глинка, А. П. - 50 2 -506
Глинка, С. Н. - 502
Глинка, Ф. Н. -101, 1 10
гоб ер-737
Говард, Джон -103,
Гогг, Джемс -62
Гогниев, И.Е. -597
Гоголь, М. И. - 524 -5 26
Гоголь, Н. В.- 5-23, 28-40,
43, 47-49, 52, 54-5 5, 61-64,
65, 68, 70-76, 86, 92-94, 98,
101, 106, 109, 112, 1 14-139, 181,
183- 188, 190- 195, 198, 200-20 1,
228, 231, 235-2 36, 239-240,
245-246, 249, 250-2 5 1, 253-254,
267, 280-2 82, 284, 29 1, 293-2 94,
304, 306, 308-309, 315, 339, 42 1,
430, 432, 434-435, 437, 439, 466,
495-496, 515, 524-536, 537-543,
634-642, 664, 690, 693, 699, 763,
765, 766, 770-776
Годунов, Борис-642
Гоэлен, Леон-382
голиков, и.и.- 181
Голубинский, Ф. А . - 178
головацкий,А. - 448
rольсмит-442
r омер - 53, 63-65, 88, 106, 121,
167, 252, 290, 351, 520, 610
Гончаров, И. А. -19-20, 95-
96, 121, 232, 439, 441, 536,
561
Гопк инс- (вымышленное лицо) -
545-5 49
Гора ц и й, Квинт-Флакк - 137,
149- 150, 152, 165, 167, 300, 728
гоРский,А.в.-446
Госкинс, Г. А. - 452
Готье, Теофиль -382
Гофман,
Эрнст-Теодор-Амедей -
115, 182
Грановский, Т. Н. - 222-223,
346-3 68, 584, 597, 63 1-632, 650
греч, н.и. -60,66,1о1
Грибоедов, А. С. -7, 17, 18, 20,
35, 68, 70, 176- 177, 184, 204, 2 39,
243, 245, 249, 3 16, 334, 474
Григорович,
Д. В. - 19-2(),
95-96, 102-1 03, 121, 181, 223

235, 44 1, 536, 561, 628, 689-696,
712, 714, 717, 722, 727, 77 1
Григорьев, А.А.-25,44,77
Гриммы, братья, Яков и Виль·
гельм - 113, 659
Грузинов, Иосиф-60
rубер-339,783
Гукер, Иосиф-Дальтои - 452
Гуль-752
Гульянов, И.А. - 154
Гумбольдт,
Алекс андр - 136,
468-469, 596, 754
Гумбольдт,
Вильгельм - 113,
276
Гунг-Тси-Сейеи-758
Гутт-Ван-469,
ГуФелаид, Христоф-Вильгельм-
515
Гюго, Виктор - 26-27, 29, 36-37,
41, 43, 181, 211, 235, 306
Гюк-452
Гюнтер, Иоганн-Христиан - 247
Гюссон,
Жан-Христоф·Арман -
730, 734-736
Гюцла ф, Карл - 452
д
Давид, Пьер-Жан- 384
Давыдов, А. И. - 536 -537, 561,
628
Давыдов, Д.В.-110-111
Даль, Ф. - 560
Даль, В. И. - 98, 435, 441, 628,
670-674
Даниил Паломиик-90
Данилевский, А. С. - 525
Данилевский, Г. П . - 432-436
Данилов, Кирша -11 0, 248
Данте Алиrьери -11 2, 121, 517,
520, 522
Дантес, Жорж -337
Дежан- 739
Дек арт, Рене - 24, 136, 206, 20Q ,
29 1, 365
Дела борд, Виктор ия - 342
Делаге-370
Деланд, Раймонд - 739
Дело р, Таксиль - 750
Дельвиг, А. А. -112, 133, 190,
325, 329-330, 335, 76 1
Демидов, М.- 60
Д емидов Н. Д. -682
Д ерби , Эдуард·Джеффри - 74 1
Д ержавин, Г. Р. - 107, 137, 152,
175-176, 184, 189- 190, 192, 193,
234-235, 247, 265, 280, 289, 2 93,
314, 316, 325, 330-33 1, 52 1, 596,
602, 723
Джаксои, Эндрью -748
Диккенс, Чарльз -19-2 1, 3 5-
37, 41, 182, 188, 231, 235, 245,
261, 264•. 302, 304, 306, 430, 439,
467, 694, 717, 744
Д11оклетиа и,
Гай-Аврелий-Вале•
рий -351
Дмитриев, И. И. - 2 9 5, 319-320,
596, 66 1
Дмитриев, М.А.- 83,98,99,
113, 633
Дмитрий Иванович Дои·
ской-288
Добролюбов, Н. А . - 71 2, 723
Долгоруков, П.В.-508
Доу, Герард - 782
дохтуров, Д.с. -492
Дрекслер-778
Дружинин, А. В . - 5 36, 561,
708-709, 728
Двви, Гемфри -113
Дюдеван,
Аврора - см . Жорж
Саид
Дюдеван Казимир -343
Дюм а, Александр-302
Дюпен-341-344
Дюперрон•Анкетиль, Абрам•
гиацинт-276
Дюрер, Альбрехт -119
Дядя Афанасий - псевдоним
А. С. Афанасьева (см.)
Е
Евгений С а в ойс кий- 473
Екатерина 11 - 128, 288, 515,
579, 707, 723
Елагин, И.П. - 148
Елизавета Тюдор-271
ЕФрем Сирин-433
ж
Жанен, Жюль-Габриель - 53, �6-
58
Ж а н л и с, Стефан-Фелиситв - 41
Жан-Поль-111
Жерандо• де, А. - 452
Жирардень, Эмилия -750-75 1
Жолн, Виктор-449
Жорж Санд (псевдоним Авроры
Дюдеван) - 19-2 1, 35-37, 41,
181-182, 261, 290, 302, 340-345,
370, 384-386, 439, 717, 738
жуковскиЙ,в.А. - 5-6,25-26,
40, 88, 92, 98, 101, 107, 110, 116,
127, 131, 1 70, 199, 26 1-262, 293,
871

314, 319-32 1, 331, 336-337,
466-467, 521-522, 602, 639,
661, 698
Ж урав с кнй, Д. П. -387-388,
549
з
Забелив, И. Е. - 470, 578
Заблоцкий,П.- 515
Заблоцкий, М. - 391
Загоскии, М.Н.- 11, 14, 68,
70, 7 3, 98, 432-433; 435, 438, 692
З еринка в-351
Зотов, В. Р. - 53, 58-60
Зото в, Рафаил Михайлович-251,
438-439, 441-442
Зражевская, А.В. - 98,1О1
и
Иаков 1-английскийкороль-742
Иван Данилович Калита-
288
Иван Ш -284,288
Иван IV - 288
Иванов, А. - 589
Ивановский, И. И. -552
Иванчии•Писарев,Н.Д. - 113
Иннокентий- 1 78
Ишимова, А. 0. - 437, 481, 629
к
Кавелин, К. Д. - 174, 181, 223,
298
Калайдович, К. Ф. - 170
Калашников, И. Т. - 434
Калигула Кай-230
Каменев, Г. П. - 280
Каменский , П. П . -101, 112
Камилл-274
Канова, Антонио-108
К ант, Имманунл -24, 85, 113 , 178,
207, 209-2 11, 239, 356, 365
Кантемир А. Д . -17-18, 250,
257, 279, 292-293, 517-5 18, 521
Капнист, В. В. - 130, 280
К аразин, В. Н. - 433
Карамзин, Н.М.- 14,41,48,
91-92, 94-95, 101, 104-105,
137, 170-171, 174, 181, 190, 235,
247, 265, 280, 284, 292-293, 295,
314, 316, 319-32 1, 333, 435, 437,
446, 520, 692
Карашевич, Платон Иванович-
450-45 1
Карл V -633, 650
Карл XII-334
Каррель, Арман - 737
К а стре н, Матвей-Александр - 452
872
Катков, М. Н. - 197, 200, 223,
633, 642-643
Каченовский, М. Т .- 147-151,
160, 169-172, 174
Кашин, А. Т. - 560
К витк а, Г. Ф. - псе вдоним «Грыць-
ко Основьяненко» - 31, 432-436
Квицман, Эрнест-Антон-452
Кеплер, Иоганн-113
Кеппен, П. И. - 452
Керанталь Юлия-737
К е тле, Адольф - 360-361, 364
Кетчер, Н.Х. - 223
Кир-53
Киреевский, И . В . - 7 7-78, 80,
83, 86-87, 65 1, 696-698
Киреевский П. В. - 77-78, 65 1,
661
Кирилл Туровский - 1 05, 433
Кисс-752
Классов ский-588-589
Клюшников, И. П. - 197, 200,
223
Кноблехер-453
Ковалевский,Е.П. - 452,560
Ковалевский,П.М.- 628
Козлов, И. И. - 19, 47
Коклен, Шарль -705
Коллет·- 741
К о л умб, Христофор - 139, 363,
765
К о л ь, Иоганн-Георг - 452
Кольб-453
К о льб ер, Жан-Батист - 557
К о льр и д ж, Самузль-Тейлор - 98
Кольцов, А. В. -7, .20, 65, 112,
138, 179, 181, 184- 185, 195,
197-200, 223, 456, 466, 497-498,
500-501, 510-5 15, 765
колюбякин, м.и.- 464,488
Комаров, М. - 433
Коминг-453
К онде, Луи-Бурбон - 473
К онстантин Велн кий- 35 1
Константиновский, Матвей--
533
конфуций-103
Коперник Николай-113
Коптев, Д.И. -598
Корнель, Пьер -137
Коровкин, Н. А. - 251
Корш, Е. Ф. - 223
Костомаров, Н. П . - 432-433,
634, 708, 728
Костров, Е. И. -15 2-153
Котельницкий,Александр-3j
Кото шихин, Г. К. -78, 659
Кочубей-433
Кошанский, Н. Ф. - 44 1, 600

Кошелев, А. И. - 78, 651-652,
658, 66 1
К раевский, А. А .-223, 719
Крапф, Иоганн-Л юдвиг - 453
Красов, В. И. - 197, 200
Крейс и г- 506
Крещев, И. П. - 598
кривцов-638
Кронеберг, А.И. - 223
Кронеберг, И. Я . - 178
кропоткин, д.и. - 598
Крылов, И. А. - 17-18, 176,
184, 249, 293, 315, 437, 602
К сенофонт - 274
К углер (Франц-Теодор) - 752
К удрявц ев, П. И. - 197, 200,
223, 347-349, 366, 368, 5 2 7, 633,
650
К узен, Виктор - 23 -25, 43, 85,
153-154 , 159, 213, 372
Кузьмичев, Ф.- 62
Ку1{ольник, Нестор В. - 58-60,
72-73, 101
Кулиш, П. А. - 40, 537
К умминг, Роиалейн-Гордон - 452
Купер-Фе нимор - 182, 239,
382
Курганов, Н. Г. - 148
Курциус, :Эрнст-452
Кутузов, М. И. - 491-492
Кювье, Жорж -52, 60, 113, 136
л
Л. - псе вдоним А. В. Дружинина (см. )
Лаву азь е, Антуан-Лоран - 275
Лагарп, Франсуа-92,663
Лажечников, И. И . - 14, 362,
437, 643
Лазар, Луи-Клеман - 730, 733
Лайбов-псевдоним Н.А.Добро­
любова (см.)
Ламартин, Альфонс -21, 181,
213, 239, 306, 344
Лао-Дзы-103
Л апер уз, Жан-Франсуа - 756
Лаплас, Пьер-Симон-265
Лаф онтен, Жан -32, 375
Л афа р ж-370-3 71
Лейнард Остин-Генри - 452
Лейбниц, Готфри11;-Вильгельм - -
136, 365
Л ейхс-445
Лем, Рафльс-62
Л еманн, Але1{сан11;р - 452
Леонтьев П. М . - 633
Л срминье, Жан Луи-Эжен -212
Л е рмонтов, М. Ю. -7, 20, 36-
37, 59-60, 65, 92, 101, 108-11 1,
114-116, 121, 164, 181, 191,
194-195, 200, 2 12, 214, 223, 235,
240, 247-248, 249, 25 1, 258, 28 1 ,
294, 304, 42 1, 423, 456-457,
466-467, 497, 499, 515, 719
Лесаж, Алэн-Рене - 53
Лесс инг, Готтгольд-Эфраи м - 2 6,
767
Лжедмитрий-517
Л 11 - см. Чжун-Ван
Либ н х, Юстус - 113, 136
Ливий, Тит -274
Ливингстон, Давид -45 3
Лизандер , Д. К. - 597
Линде н-469
Линовский, Я. А. -507
Линч, В. Ф. - 452
Л 11 пранд и, И. П. - 490-494
Локк, Джон -24
Ломени, Луи-Леонар -372
Ломоносов, М. В. - 94-95, 105,
137, 152-153, 176, 189-191, 194,
246-2 49, 257, 265, 273, 280, 314,
349, 517, 521
Лонгмон-744
Лореи ц, Фридрих Карлов ич - 551
Лоттен деЛаваль, Пьер-Вик-
торьен - 452
лохвицкий,А.в.- 446
Луганский, казак - псевдоним
В. И . Даля (см.)
Лукан, Марк Анней -152
Лукулл, Люций Лицинкй -547
Лутер-442
Любке, Вильгельм - 752
Людовик IX - 288, 355, 368
Людовик XIV- 128
людовик XVI-378
Людо в и к.Наполеон- 730
Л ю мин, Эммануил - 61
Люрин, Луи - 739
Люше, Огюст-740
м
М. , - Николай - псевдоним Кулишз,
П. А. (см)
Мазепа, И. С. - 433
М а йгью-744
Майков, А. Н. - 11 2, 254, 498,
500, 536, 561, 628
Майк о в, В. Н. -514-515
Майков, В. И. -152
Макарий (Булгаков, Михаил Пе­
трович) - 451
Мако лей, Томас
Бабингтон -
2 71-272, 363-364, 633, 656, 717
Максимо вич, М. А .- 40, 525
Малышев, А.И. - 511
873

Мария•Луиза-438
М ар.1
1.
инский-псевдоним А. А .
Бестужоева - 14, 25-26, 46, 73,
111, 115, 189, 193, 201, 240, 251,
257, 437, 473, 600
Мармонте.1
1.
ь, Жан-Франсуа - 247
Марри вт, Фредерик- 53
М а ртен-378
Маса.1
1.
ьский, К. П. - 53, 101,
436-442
Маттисон, Фридрих-746
Маутнер- 5 60
М а ф ф е и, Франческо-Чип.1
1.
она - 746
Медоуз, Томас-Тайд0р -756, 758
Ме.1
1.
ьнейер-480
Ме.1
1.
ьников,
Паве.1
1.
Иванов ич
(Андрей Печерский) - 561
Мен др - 730, 733-734
Менце.1
1.
ь, Во.1
1.
ьфганг - 54
Мерз.1
1.
яков, А.Ф.- 91-92
Мерви.1
1.
ь-372
Мерк, Иоганн-Генрих - 767
Миддендорф, А. Ф . - 452
Миерис, Франц -782
Мике.1
1.
адзе-488
Ми.1
1.
.1
1.
ер,Ф.Б.- 634
Ми.1
1.
.1
1.
о, К.1
1.
од-Франсуа-Ксавьс - 736
миJ\J\ь-746
Ми.1
1.
ьтон, Джон -211, 260, 730,
746-748
миJ\ютнн, в.А. - 223,592
миJ\ ютин, д. А. - 643
Ми н-470
М и н и н, Кузьма (Кузьма Минин
Захарьев-Сухорукий) - 517
Мину то .1
1.
и, Ю.1
1.
ий -452
Мира б о, Онорв-Габрие.1
1.
ь-Рикатти -
376
Михай.1
1.
ов, М.И.- 628
Михай.1
1.
овский-Дани.1
1.
ев-
скиЙ,А.и.-446,490-494
Мицкевич, Адам -239
Миш.1
1.
е, Жю.1
1.
ь-212, 656
Моги.1
1.
а, П. С. -152
Мо.1
1.
.1
1.
е•Жеити.1
1.
ь ом, По.1
1.
ь- 738
Мо.1
1.
ь ер, Жан-Батист-Пок.1
1.
ен - 127,
211, 327-328, 375, 739
Моиомах,
В.1
1.а
димир -90, 152,
235, 433
Монта.1
1.
амбер, Шар.1
1.
ь
Монтень, Мипtе.1
1.
ь-370
Монтескье,
Шар.1
1.
ь-Луи - 356,
358
Монфор-325
Мордвинов, А.- 596
Мориц Саксонский-344
Моро-Сенти-738
М6розов-псевдоним О.И.Сен-
ковского (см. )
·
874
Мур, Томас - 152, 239
Муха ммед• в .1
1.
ь-Тунзи - 453
Мзкфор.1
1.
е н, Чар.1
1.
ьз-452
Мят.1
1.
ев, Иван-60, 590
н
Надеждин, Н. И. - 45-47, 51.
135, 140- 143, 146-165, 169- 170,
172, 175, 177- 1 79, 183, 185-191,
193-1 96, 225, 248, 643, 763-764,
766, 768, 770
Н а доумк о, Никодим - псевдоним
Надежди на, Н. И. (см.)
Напо.1
1.
еон- 11, 139, 204, 248,
288, 438, 492, 494, 516, 535, 765
Нарежный, В. Т . - 14
Наумов, А. М. -510
Нев о струев, К. И. (у Чернышев­
ского - Новоструев) - 446
Некрасов, Н. А. -21 -22, 223.
497, 536, 561, 615-624, 71 1
неJ\ьсон, горацио-517
Н ер о н, Люций Домиций - 230
Нестор-50, 53, 433
Нестроев, А. - псевдоним П.Н.
Кудрявцева (см.)
Нибур, 'Барто.1
1.
ьд Георг - 274.
355-356, 358, 360, 365
Никитенко, А. В. -10 2- 103
Никитин, И. С. - 495 -501
Никифор-90
Нико.1
1.
ай 1-493
Н икон-451
новиков, н.и.- 48,314
Нов о струев - см . Невоструев.
к. и.
Новый Поэт- псевдоним И . И .
Панаева (см.)
Ньютон, Исаак -7, 113, 136,
139, 236, 265, 765
о
Обер, Даниз.1
1.
ь-Франсуа-Эс пр и
738
Обри·деВер-452
Овербек, Фридрих-Иоганн-638
О вервег, Адо.1
1.
ьф-453
Огарев, Н . П. -215-218, 22 1-
223, 248, 497, 500, 561-568.
633
Одоевский, В. Ф. -437, 525
Оэеров, В. А. ·-31,
О.1
1.
ег (русский князь IX-X вв.) -
288
Орбе.1
1.
иани, И.Д. - 589
Ор.1
1.
ов, А.А. -63,155
Осипов, Н. П. - 35, 590

основьяненко, rрыцько-псев­
доним Г. Ф. Квитки (см. )
О страниц а (или Остранин) Сте­
пан - 538-5 40
Островский, А. Н. - 19, 47,
536, 561, 632, 712, 714, 717
Очкин, А. Н. - 53
п
Павел 1 - 130, 515
ПавлоВ� М. Г. -178-179
Павлов, Н. Ф. - 14, 112, 437,
546, 66 1-664, 678-683, 728
Павлова, К.К.- 98
Палимпсестов, И. У . - 589
Пальмер стон, Генри-Джон-
Темпль, лорд - 7 41
П анаев,-И. И. - 223
Панаева, А. Я. - 536, 561, 628
Пасrcаль, Блез-282
П ассе-372
Патон, А. А. - 452
Пашкевич, О. С. - 450
Перро, Жюль-Жозеф - 778
Петр 1 - 84, 107, 112, 136, 138,
181, 245, 247-249, 269, 279,
284-286, 292, 307, 31 1, 314,
317-3 19, 334-3 36, 338, 35 1,
429-430, 436, 438, 523, 527,
577-5 79, 584, 626, 642, 682-683
Петров, В. Н. -15 2- 153
Печерский, Андрей-псевдоним
П. И. Мел ьникова (см.)
Пикулин, П. Л. - 470
Пирогов, Н. И . - 684-689
Пирс, Франклин - 748
Писемский, А. Ф. - 771
Платон- 143, 263, 35 1
Плетнев, П. А. - 1 27, 131-132,
336, 432-433, 518, 525, 528
П л и ний, Uецилий Секунд («П\И­
ний Младший »).- 520
Плюшар, А. А. -52
Погодив, М. П. - 76-77, 143,
153-154, 525, 634, 642
По доли нский, А. И. - 142-143,
165-169
Пожарский, Д. М . -517
Покровский, И. Г . - 104
Полевой, Н. А. - 14-16, 22-43,
45-47, 51, 56, 61-62, 65, 67-68,
70, 73, 75, 101, 122- 123, 142,
146, 147-149, 151-156, 1 5 9,
162-163, 169, 171-172, 174,
181- 185, 189-190, 225, 248,
25 1, 257, 265-266, 276, 466, 518,
766
половцов, в.А. - 589
Полонскнй, Я. П. - 497, 536,
561, 628, 771
Поль- де- Кок-64-65, 73, 2 ·- �
Поп, Александр -91 -92
Попов, В. П. - 474-479
Поповс кнй, Н. Н . - 148, 152.
п ороши и, в. с. - 584-587
Потемкин, Г. А. - 330, 516.
Потер, Поль - 128
Пракс-453
11рейс, П.И.- 346
Пре скотт, Вильям - 364'
Пушкин, А. С. - 5-8, 12, 16-2Z"
26, 30-32 , 40, 47-49, 53, 56, 58,
63, 65, 68-72, 76, 92, 94-95, 97,
101, 104, 106-1 08, 110, 115-1 16"
121, 126-127, 131-134, 137, 140.
142- 143, 146, 150, 152, 155"
157-1 58, 164-1 65, 171-1 75, 181"
184- 185, 190-194, 199-200,
211-21 2, 21 4. 227, 233-235, 239"
247, 249-251, 254, 257-258.
274-275, 281 , 292-294, 304-
306, 310-339, 346, 359, 421-
422, 430, 437, 454, 456-457"
466-468, 497-499, 518-522,
527-528, 600, 602, 625-628,
642-643, 678, 694, 698, 719-720;
7 21, 760-76 1, 763, 765-766.
768-771
Пушкин, В. Л. - 150, 317, 320-
32 1, 327
Пушкин, Г. Г. -317
пу шк11 н, с. л.- 317-322, 325.
327-329, 331
Пушкина Н. О. (урожденная Ган­
нибал) - 336-337
Пушкина, Н. Н . (урожден ная Гон­
чарова) - 335, 337
Пушкина, О. С. (в замужестве
Павлищев а) - 317, 322, 328
Пыпин, А. Н. - 708
р
Р - в а, Зенеида - псевдоним писа­
тел ьницы Е. А. Ган, - 437
Рабл ie, Франсуа - 53, 282, 370.
385
Р азумовс1сий, А. К. -33 1
Райм онд-748
Раике, Леопольд-364
Рафалович, А.А. -452
Рафавль- 1 0 8, 120- 121, 227.
261-262
Ребмани, Иогани -453
Ребо, Луи-83
Р егул- 547
875'

Р е йман-45 2
Рейнеке, М. Ф. - 452
Ренн, Гвндо -108
iP е н ь е, Франсуа-Жозеф-Пьер - 739
Рнглер, Л. -�52
1Рик ье, Эдиль-Мари-739
Р иттер, К арл -358
Ричарде о н, Джемс -453
Ричардсон, С амуил -375
Робеспьер, Максимилиан - 370
Роби нсон, Эдуард - 452
Роджерс, Самуил -742
Рому л - 274,
:Ронсар, Пьер -212
Росс,-483, 487
�ос с, Людвиг - 452
Россель, Джон - 743-744
,р остопчин, Ф. В . - 49 1-493
Ростопчина, Е. П . - 98, 453-
468, 61 1-615
Рудаков, А.П. - 560
Рулье, Карл Франц евич - 469
Румянцев, Н. П . - 153
Р умянцев, С. П. - 585
Русс л о-325
'Рус с о, Жан-Батист - 247
Рус с о, Жан-Жак - 211, 344, 738,
775
Рэ, Джон-755
с
Савельев, П. С. - 140, 643
С" А. В. - см. Станкевич, А. В.
С•н, А.П.- см.Славин,А.П.
С•ч, А. В. - см. Станкевич, А. В.
Савва (Тихомиров)-445,446
Салиас•де•Турнемир, Е. В.
(Евгения Тур) - 632
С али с - Зеви с, фон, Иоганн-Гау-
денц - 746
Самари11, Ю. Ф .-65 1-661
Самсои (Сансон) -378
Сафонович, Феодосий -433
Сведенборг, Эммануил-378
Свенске, К. Ф . -45 1-453
свиньин, п. п. - 14, 105
Святополк - киевский князь
XI века - 288, 433
С вятослав Ярославович -
великий князь киевский - 288, 433
Сельс к и й, И. С. - 592, 595-596
С е н ·Жюльен, Шарль - 434
Сен · Симон, Анри-Клод - 736
СенковскиЙ, О. И. («Барон
Брамбеус » ) -43-75, 101, 435-436
С е нт· Б ев, Шарль-Огюстен - 83
С е р вантес, Сааверда- Мигель -
290, 371
876
С•ерчевскиЙ,Е. - 449
Сигов-63
С ильвестр (Кулябко,
Симеон
Петрович) - 152
Симеон Иванович
( «Симеон
Гордый») - 288
Скаловский, Р. К. -515
Сковорода, Г. С. - 2 35, 246,
433
Скотт, Вальтер -19, 21, 58, 71,
11 1, 121 , 181, 239, 260, 290, 377,
382, 430
С к юдер и, Мадлена - 212
С л а в и н - литературный и театраль­
ный псевдоним А. П. Протопопова -
517-5 19
Сми р дин, А. Ф. - 48-49, 66-68.
Сми р нов а А. О. (урожденная
Россети) - 525, 530
Смит-453
Смит, Адам -274 365
Смит, Вернон - 745
соколовский,в.и. - 68
Соллогу б, В. А. - 2 66-270, 662,
664-668, 678, 683
Соловьев, С. М. - 174, 181, 235,
298, 347, 633, 643, 648
С о ловьев, Я. А. - 388-389, 393,
398, 401
Соути, Роберт-25
СофьяАлексеевна, царевна-
643
Сnиноза, Бенедикт-209
СтаницкнйН.- псевдонимА.Я.
Панаевой (см. )
Станкевич, А. В. - 53 6, 561,
628
Станкевич, Н. 8 .- 179, 195,
197-198, 200, 204, 210-2 11,
215-223, 536, 561, 769
Стасюлевич-55 1
Стендаль,
Фредерик (Анри
Бейль) -382
Стерн, Лоуренс-62
•
Стефенсон, Макдональд -74)
Страхов, П.И.- 167
стромнлов,-с.н.-597
Строцци, Леонардо-744
Струговщиков, А. Н. -
728,
783-793
Стрэчи, Генри -452
Студитс кий, А. Е. - 83, 113
Ступина, Александра - 444 -445
Стурдза, А.С. - 113
Суворов, А. В. - 473, 643, 661
С у г ери й, Аббат - 355, 367-368
Сумароков, А. П. - 17, 32, 177,
280, 292, 518, 520, 629
Сю, Эжень-261

Сюрвиль-374
С юрвиль, Лаура - 369-370
т
Т. Л. - псе вдоним Тургеиева, И. С.
(см.)
Т., Л. Н.- псе вдою1м Толстого, Л. Н.
(см.) У Чернышевс11ого обозначено
не точно: свои первые прои зведения
Толстой подписывал н е «Л. Н. Т .»,
а «Л. Н.»
Тальма, Франсуа-Жозеф - 59,
Таляндье, Сев-Рене-83
Тамар а - груз11нская царица - 484 ·
Тамс-453
Тапф-469
Тарасенко•Отрешков,Н.И.-
550, 629
Тарас о в, Ст. - 523-524
Тас с о (или Тасс), Торквато - 58,
768
Тас т ю, Сабина-Казимира-Амабль -
481
Татищев, В. Н. - 682-683
Тац и т, Корнелий - 373
Т егнер, Исаия -239
Теккерей, Вильям -19-2 1, 245,
302, 304-306, 439, 467, 717-7 19
Теигоборский,Л.В. - 507
Тенерани, Давид-108
Т еньер-1 28
Тиберий-230
Т и Аге, Христоф·Август - 7 46
Тик, Людвиг -11 5, 245
Тимофеев, А. 8. - 53, 58, 251,
597
Тиму р (ТаМ'ерлан) - 355, 362,
368
Тиндель, Джон -45 2
Тит, Ливий - 2 74
Тихонравов, Н. С. - 5 37, 542
Товарницкий, Виктор-Фома -
152,
Толмачев - 663
толстой, А.к. - 628
толстой, д. н . - 495-497, 499,
501
Толстой, Л. Н. - 19, 421-431,
44 1 , 536, 561, 712, 714, 717, 722,
727
том п с он-452
Траверсе.- 508
Т раян, Марк - 520
Т редьяковский, В. К. -55,
127, 142 , 148-149, 151, 292
трушковскиЙ,н.п. - 524,537,
772
Тузон-744
Тур, Евгения - псевдоним Е. В. Са­
лиас де-Турнемир, ( см. )
Тургенев, А.И. -212
Тургенев И . С. - 19, 95-96,
102, 103, 112, 121, 179, 198, 223,
235, 42 1-422, 428, 439, 44 1, 536.
561, 628, 712, 714, 717, 722, 727,
7 80-783
туровскиЙ, к. - 433
Т ь е р, Луи-Адольф - 213
Тьерр и, Амедей - 358, 736-738
Тьерри, Огюстен-358, 363, 366,
632, 730, 7 36-738
Тыранов А. В. - 260
Тюренн, Генрих -473
Тютчев, Ф. И . - 497-498, 500-
501
Тютюн дж и-О глу - псев доним
О. И. Сенковского, (см. )
у
Уваров, А. С. - 452
Уваров, С. С. - 320
Уланд, Людвиг -746
У лыбышева, Е. Д . -61
Улья н ов-587-5 88
Уркарт, Давид - 452
Усов, с. ·м. -506
Устрялов, Н. Г . - 706
Устрялов,Ф.Н. - 445
Ушаков, Ф. Ф. - 515-517
ф
Фаи-Дим-псевдоним Е. В. Коло·
гривовой - 53
Ф а р а дей (у Чернышевского «Фа­
реде») Михаил - 136
Федор Иванович-царь мос-
ковский - 288
Фейерба;�
�:
-21 0, 219
Ф елье, Октав -739
Фес с л ер, Игнатий-Аврелий - 178
Фет, А. А. - 456, 497, 500, 561,
728, 771
фид и й -517, 520-52 1
Ф и л арет (Гумилевский) - 45 1
Филарет (Дроздов) - 83, 178
Ф илиппов, Т. И. - 653, 655, 660
Фильдинг, Генри - 5 3, 127
Фихте, Иоганн-Готлиб - 25, 159,
178, 205, 207, 209, 239
Ф лан ден-452
Флетчер-452
Ф лори ан, · Жан-Пьер - 3"82
Ф онвизин, Д. И. - 14 , 17-18,
7 1-72. 89, 105, 128, 176-177.
280, 293, 314-3 1 5, 334
877

Форба-453
Ф оресте р-452
Фор и аль, Клод-Шарль - 358, 737
франклин, Джон -495, 750, 755
Ф р е н , Христиан Данило.внч - 589
Ф реццолннн-740
Фукс, А. А. "- 60
ФунАуклей,И.И.-387-420,549
Фурр ь е - французский статистик -
387-388
Фуше, Поль -739
х
Хавскнй, П. 8 . - 449
Хемннцер, И. И. - 293
Херасков, М. М. - 152, 518
Хиджеу, А. - 246
Хитр о в - 592-594
ХлоАвиг-франкский
король -
736
Хмельн н цки й, Богдан-Зиновий
Михайлович - 728
Хомяков, А. С . -77-78, 84, 87,
98, 112, 235, 258, 350, 352,
65 1-652, 658
ХунСю·Uзань (уЧернышевского
Гунr-Тсн-Сейян) - 758
u
U ан, Иоrанн-Карл-Внльrельм - 750,
753
Uезарь, Юлнй - 16
U epникав-см. Зерннкав
U инц иннат, Луцнй Квннтнлнй -
274, 547
Uицерон, Марк-Тулнй -35 1
ч
Чавчавадзе,Д.А. - 589
Чаруковскнй, А. А. -515
Черкасский, В. А. -65 1-652
Ч е нзноде-Менезада Лескас - 744
Черня вскнй, Мнханл -61
Чеснн-452
Ч жун-В а н (иначе Ли -Сючен, у Чер·
нышевского Лн) -758
Чижов, Ф. В. - 525
Чихачев, Н. - 596
Чихачев, П. А. - 452, 590
Чнчерин, Б.Н. -568.:.
..
..
584, 643-
650, 706, 728
Чугунов, Андрей-560
Чулков, Михаил-661
878
ш
Ш аброль-388
Ш адо в,-фон, Фридрих-Внльгельм-
638
Шазлер, Макс -750, 753
Шакорнак, Жан -442
Шалнков, П. И. - 104- 105
Шал ь, Виктор; Эфемион·С:.
.
J:ларет -
83
Шамиль-589
Шампольйон, Франсуа·- 52,60 ·
Шарп, Самуил - 742
Шатобриан, Рене -21, 181, 213"
344, 736
Шевалье, Мншель -83
Шевыре в, С. П. - 43-44, 51"
76-7 7, 83, 87-126, 187, 602, 639
Шекспир, Виллням - 7, 19, 24, 32"
35-37, 106, 121, 136, 167, 200,
230, 239, 244, 252 , 260, 262-263,
290, 333, 517-5 18, 610, 739, 744.
768, 79 1, 793
Шелехов, Г. И. - 596
Шеллинr,
Фридрих-Вильгельм -
23-2 4, 85, 152, 159, 178- 180"
195, 209, 239
Шиллер, Фридрих -26, 197, 199,
212, 239, 245, 314, 320, 361, 456,
499, 502, 634, 744, 746
Ш импер, Вильгельм -45 2
Шнрииский-Шихматов, А. А. -
584, 586
Шири иский-Ш и хматов, П. А .-
584, 586
Шишкина, О. П. -101
Шишков, А. С. -101, 105, 651
Ш леге л ь, Август-Вильгельм - 518,
767
Шлейнер, П. А. - 452
Ш л е ц ер, Август-Людвиг - 643
Шлоссер,
Фридрих-Христов -
355-357, 363-365
Шопен, Фредерик - 343
Ш ребер, Даниил-Готлиб-Мориц -
509-5 1 0
Шрейбер-480
Шрекк, Иоганн - 167
Шренк, А. И. - 452
Штейн, Генрих-Фридрих-Карл - 711
Штелии, Якоб-682
Штуцман- 151, 153, 155, 159
Шуман, Бернгард - 747
щ
IJ!-ий, П. К. - с м. IJ!ебальскнй, П. К .
IJ!ебальс к н й, П. К. - 643-644

1,J
J
едр ии, М . Е . (Салтыков) -700-
704, 727
IJ
J
епкии, М.С. - 525, 528,537,
541
lJ!ербииа, Н.Ф. - 497-498, 500,
628, 77 1
э
Э б е р т, Иоганн-Арнольд - 746
Э д в ард с, Анри-Мильн - 358, 366
Эленшле гер, Адам-Готл иб - 239
Эмерсон, Роф·Уоло -361, 365
Энгельман,И.Е.- 445
эристов-483,481
Эрма ин, Гео,r-г-Адольф - 452
я
Языков, Н. М. - 19, 47, 112, 258,
600, 698
Я к оби, Фридрих-Генрих - 178, 746
Якобс,
Христиан-Фридрих-Виль­
rельм - 170
Якубович, Л. А. -518, 597
Яро с л а в 1 Владимирович (Яро­
слав Мудрый) -152, 366 570
Ярославцев,А.К.- 61

СОД Е РЖАНИЕ
Очерки гоголевского периода русской литератур ы
Александр Сергеевич Пушкин. Его жизнь и сочинени я
Жизнь Жоржа Санда . .
•
Сочинения Т. Н. Граиовского
Бальзак . .
.
.
.
.
•
•
•
•
.
Статистическое описание Киевской губернии • •
.
•
.
.
Детство и отрочество. Сочинение графа Л. Н. Тол с того . 8С1снные
рассказы графа Л. Н. Толстого
Библиография . .
.
.
880
(Из N!! 1 «Современника»]
Основьяиенко. Сочинение Григори я Д анилевского .
.
•
.
Лейтенант и поручик, быль времен Петра Великого. Сочинени е
Константина Масальского
.
.
•
Месяцослов на 1856, високосный год . . . .
.
Думы современной России. Александры Ст}·ш1нсli .
.
•
Правила составления употребительнейших в строительном
искусстве мастик и проч., сочинение И. Лейхса . . . . .
Гражданские за1tоны Псковской судной грамоты. Сочинение
И. Энгельмана
.
.
.
•
•
•
.
.
.
.
.
.
.
.
•
.
Указатель для обозрения Мос1tо вской патриаршей (ныне Сино­
дальной) ризницы и библиотеки. Составлен синода.1
1
ьным
ризничим, магистром, архимандритом Саввою .
.
.
.
О пленных по древнему русскому праву. А . Лохвицкоrо . .
Исторические сведения о примечательнейших местах в Белорус­
сии, с присовокуплением и других сведений, к ней же отно·
сящихся. Составлены генерал-майором М . О. Без-Корнило-
вичем
•
•
•
•
•
•
•
•
•
•
Мельница близ села Ворошилова, простонародный рассказ
дяди Афанасия •
.
;
.
.
.
Православные и другие христианские церкви в Турции.
И. Березина
•
.
.
.
.
•
•
.
.
.
.
.
.
.
.
.
•
Описание хронологической м ашины, А. Головацкоrо, состав·
ленное академиком Вишневским . . . . .
.
.
.
•
.
Ложь и правда о войне на Востоке. Сочинение Виктора Жоли,
редактора журнала Санхо. Перевел с фра.нцузского Е . Сер ·
чевск�1й
.
.
.
.
.
.
•
.
.
.
.
.
.
Правила конюшенного хозяйства или облза1шостн 1:учера.
Сочинение магистра О. С. Паш1tе вича . . .
.
.
.
.
•
Весел ый карандаш, и .1
1
и свет и тени современности в рисунках
Очерк истории православной церкви на Волыни. Сочю�ение
Платона К арашевича
.
.
5
310
340
346
369
387
42Р
432
432
436
442
444
445
445
445
446
446
447
448
44S.
449.
450
450
450

Обзор главнейших путешествий и географических открытий
в пятилетие с 1848 по 185 3 год, составлен К. Ф. Свенске
45}
[Из No 3 «Современника »]
Стихотв орения гр. Ростопчнной. Том п е рвый
453
Вестник естеств енных наук. Москва. 185 6. No 1 .
.
.
.
.
468
Журнал садоводства, издаваемый Российск им обществом л ю б и-
телей садоводства. Книжка I .
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
46()
Очер1ш сибиряка. I. Девичий сон на Новый год. Быль из
времен давно-прошедших
.
.
.
.
471
Силуэты, сцены n стихах В. П. Попова
474
Разведение свекловицы и добывание свекловичного сах ара по
совершенно новым методам. Сочинение М. Веллера. Фабри-
кация стеариновых, маргариновых, прозрачных, солнечны х,
сальных и вообще всякого рода свечей. Мельне йер а.
Практю<а з олочения и серебрения всех вообще металлов по
новейшим открытиям. Составлено Шрсй6'ером .
.
.
.
.
48()
Первое чтение и первые уроки для м ал е ньких детей . Сочинение
А. Ишимовой .
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
481
Новороссийский календарь на 1856 г., издаваемый от Ри-
шельевского лицея
.
.
.
.
.
.
.
.
482:
Записки Кав1<азского отдела императорского русс1<0го геогра­
фического общества. Книжка III, изданная под редакц иею
И.Вердеревского............
.
.
.
.
483
Поездка в Вольную Сванетию полковнш<а Бартоломея в
1853 году
488
Некоторые замечания, почерпнутые преимущественно из
иностранных источни1<0в, о де йствительны х причинах гибели
наполеоновых полчищ в 1812 году. И. П. Липра иди . . .
93
Образцы и формы деловых актов и бумаг, или практическое
наставление к составлению и написанию без помощи
стряпчего векселей, и т. д .
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
494-
Карманная почтовая книжка, или сборник почтовых постанов-
лений, до всеобщего сведения относящихся. Издание почто-
вого департамента .
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
•
494-
Последние следы сэра Джона Франклина, с картою новейших
открытий на севере
495-
Элементарный способ решения вопросов относительно с опро­
тивления материалов и устойчивости сооружений, с практи­
ческими п римерами, чертежами и таблицами . Инженер-
подполковника Беспалова
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
495-
Похождения Чичикова, или Мертв ые души, поэма Н. Гоголя,
томпервый...
495-
[Из No 4 «Современника »]
Стихотворения Ивана Никити на. Издал граф Д. Н . Толстой 495-
Графиня Полина. Повесть Авдотьи Глинк и . . . . . . .
502
Вспомогательная книга для поме1цикоn и сельских хозяе в.
Соч. Крейсига. Перевел 11 дополнил примечаниями
С.М.Усов . . .
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
50().
Беседы о сельском хоз яйств е, профессора 11мператорс1: ого
М осковского университета Ярослава Линовского. С1<0то в од-
ство 11 ШеЛJ<ОВОДСТВО .
.
,
,
.
.
,
,
.
,
,
,
.
•
507
О прои зводителр ных силах Р оссии, сочинение тайного совет-
ника, члена государствен ного совета Л. В . Тенгоборс1<ого.
Части 2-й выпуск 1 -й. Пе ревод И. 8. Вернадского . . . '
507
Российск ая родословная 1ш ига, издаваемая Петром Долго ру1:0•
вым. Часть третья
508
Кабинет магика, или шестьде сят опытов н атурал1, ной магии,
и пр" составила М. Ж .
508
Очерки. сибиряка
508
88L

882
Врачебно-комнатная гимнастика. Соч. доктора Шребера. С со-
рока пятью ксилографическими изображениями •
.
509
Судоходство по Шельде. Историко-юридическое исследование
А. Наумова • •
•
510
[Из No 5 «Современника»]
Стихотворения Кольцова .
.
.
.
.
.
.
510
Искусств о продлить человеческую жизнь (Макробиотика) .
Сочинение Х. В. Гуфеланда. Перевел и до полнил П. З аблоц-
кий. Издание третье •
.
•
.
.
.
.
.
.
.
.
•
•
515
Жизнь адмирала Ф. Ф. Ушакова. Р . Скаловского . Часть 1 . 515
Блокада крепости Костромы, или русские в 1608 году. Исто­
рические сцены в трех отделениях и трех картинах.
Сочинение А . П. С-на
.
.
•
•
.
•
•
•
.
•
•
•
517
Значение Пушкина в истории русской литературы (введение
в изучение его сочинений). Речь, произнесенная в торже­
ственном собрании императорского Казанского университета
экстраординарным профессором русской словесности Нико-
лаем Буличем 9 октября 1855 года • • •
.
•
•
•
•
•
519
Статистическое обозрение промышленности Московс1< 0Й губер-
н ии, составленное Ст. Тарасовым . . .
.
•
.
.
.
.
523
Записки о жизни Николая Васильевича Гогол я, составленные
из воспоминаний его друзей и знакомых и из его собствен-
ных писем. С портретом Н. В. Гоголя •
•
•
.
•
•
.
524
Для легкого чтения. Повести, рассказы, комедии, путешествия
и стихотворения современных русских писателе й. Т ом 1
536
[Из No 6 «Современника» ]
Сочинения Н. В. Гоголя. Томы V и VI . .
537
Ис тория балтийских славян А . Гильфердинга. Т ом I
543
[Из No 7 «Современника»]
Понятие Гопкинса о народном хозяйстве . С английского.
В***
•
.
•
.
.
•
•
•
•
•
•
•
•
.
•
.
•
.
•
.
545
Статистическое описание Киевской губер нии, и з да нное тай н ым
советником кавалером И ваном Фундуклеем. Три тома . .
549
De l'or et de l'argent ctc" par Narces TarШ'senko Otrescl1koff.
Paris, 1856. ( О золоте и серебре, их происхождении, коли­
честве их, добытом во всех странах известного света, с отда­
леннейших времен до 1855 года, нынешнем накоплении
этих металлов в главнейших государствах и их взаимном
отношении по весу и це нности. С очи нение Тарасенко­
Отрешкова, камергера двора его величества императора
всероссийского, статского советника, члена императорского
Экономического общества, московского общества сельского
хозяйства и об1цества сельского хозяйства Ю жной Рос-
сииипр.Томпервый. . . .
.
.
•
.
•
•
•
.
.
550
Рассказы и воспоминания охотника. С . Аксакова. Издание
второе, с несколькими новыми заметками
.
.
.
.
.
.
550
Общий курс истории средних веков. Сочинение М. Стасю-
левича
.
.
.
.
•
.
•
•
.
.
•
.
.
.
.
.
.
.
.
551
Южно-русские летописи, открытые и изданные Н. Белозер·
ским. Том 1
•
•
.
•
•
.
•
•
•
•
•
•
.
•
•
•
•
551
Руководство статистики европейских государств. Составлено
ординарным профессором императорского С.- Петербургского
университета и проч. Игнатием Ивановским
552
lИз No 8 «Современника»]
О некоторых условиях, способствующих умножени10 народного
капитала. Речь, произнесенная в торжественном собрани и
императорского Казанского университета ординарным про·
фессором политической зкономии и статистики И ваном
Бабстом
•••1••••1
552

Вс-.: нно- истор11 ческ11 е очерки Крымской экспедици и , состаnл сн-
11ые генерального ш таба капитаном Анич1шnым. Части 1 и II
Ру1tоводство к гал с nанопластике. С оста в ил Ф. Даль. !lt'ревел
с ш ведского гвардии пору чик К . Вельдт .
.
.
.
.
.
.
Исследование сте клова р енного прои.аnодства и соnрем енного
состояния его и Росс ии. Андрея Чугунова
Руководство 1t правил ь ному воспитанию дете й в первом
возрасте . Сос т ав � ено дл я образова нны х матереii докторо ..�:
Маутнером. С немец1tого перевел А. Кашин
.
.
История православной христианской церкви, составлеиная свя-
ще нником, ма1·истром А. Рудаковым . .
.
.
.
.
Для легкого чтения. Повести, рассказы, комеди и, путешеств11 я
и стихотворения современных русских писателей. Том 11
[Из No 9 «Современника»j
Стихотворения Н. Огарева . .
.
.
.
.
Областные у•1режде ния Росси и в XVI 1 веке . Сочине1111е
Б. Чичерина . . .
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
Дворяне-благотворители С каза ние В. Порошииа .
.
Сочинения Ульянова. В двух частях, с 16 картинками
Русская грамма rика В. Классовского .
.
.
.
.
.
.
Словарь сельскохозя йст.в енных растений. Состаnлен И. Па-
лим псестов!:>lм
.
.
.
.
.
.
.
.
.
Пл ен у Шамиля. Праьдивая повесть Е. Вердеревскогu . .
.
Труды восточного отдел ения им ператорскnго Археологическог о
об щества. Часть 2-я
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
Сенсации и замечан ия г-жи К урдю1tовой за границею, дан
л'этранже. Три части. Издаии·� второе
О выборе стихотворного размера. Началf.1 логи ческого образо·
вания слов • .
.
.
[Из No 1 О «Современника» J
Записки Сибирского отдела императорского русского геогра­
фического общества. Кн11ж1tа 1 .
Римские женщины. Исторические рассказы по Та циту.
П. Кудрявцева. С рисунками .
•
.
.
.
.
.
Собрание стихотворе ний В. Бенедиктова. Три тома
Стихотвор·ения графини Ростопчиной. Том второй
[Из No 11 «Современника»]
Стихотворения Н. Некрасова
[Из No 12 «Современника»]
Александр Сергеевич Пуш1'Ин, его ж изнь и сочинения.
С портретом А . С. Пушкина .
Для легкого чтения. Повести, рассказы, комедии, п у т е ­
шествия и стихотворt>11ия совреме11 ных русских писателей .
Том IV
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
...
.
.
.
История Рос сии в расс1tазах дл я дете й. Сочи нение А лександры
Ишимовой. Издание четвертое, исправленное и пополне нное.
Три части
.
.
.
.
.
.
.
.
.
О золоте и серебр е. Соч11не1111е Н. Тарас•енко -Отреш кова .
Часть первая . .
Замет1ш о журналах
Де�;абрь 1855 и январь 1856 года
Февра.\ь 1856
Апрель 1856
Май 185 6
Июнь 18511
Июль 1856
Август 1856
Сентябрь 1856
550
560
560
56)
560
561
561
568
5S4
587
583
580
58!)
590
590
591
597
597
611
615
625
628
629
629
630
634
fi42
65(!
661
676
689
698
881

Октябрь 185 6
708
Декабрь 1856
723
Заграничные известия
[Из N!! 7 «Современника»]
730
[Из N11 8 «Современника»]
750
Приложения
Варианты «Очерков гоголе вского периода »
760
[О сочинениях Гоголя]
.
.
.
.
.
771
[Разговор отчасти л итературного, а б олее нс литсра1 }" р1101·0
содержания]
776
Примечания к переводу «Фаус1 а»
783
Примеч ан ия
.
794
Текстол огический и библиографиче ски ii 1ю мментарии
815
Указатель личных имен, упоминающ11хся в основном тексте 111 тома
868
РедаиторКII.13онецп11й
Художвии А. П. Радищев
Техпичесипlt peдa1rrop Р. В. Ц ы п п о
Сдаuо в н аОор 12/II t 91,5 r. Подписа110 и печ.�ти 24/1 1947 r. А-0 2007. Фор�ыт Оумш·и
6 0 х U2'/18• 55'/с пе•х. л. уч.-авт. л. Тира1к 15 ООО. Зан. 1350.
3-n тип. •Rгасвы!I пролетарий• треста •Р:олиггафюшru• ОГИ3а при Совете 1\f и11ц­
стров СС СР. :Мос11га, �пролетарс1·�я. 16.

ОПЕЧАТКИ
Стр. ,С�о- 1
Напечатано
Следует читать
1 По чьей
вине
17 19си.
поэмы
прозы
ТИ ПОFр .
22 6св.
нав1щит
ненавидит
22 1СН.
расчетом
ра счетам
»
23 15 сн.
Шиллинге
Шеллинге
))
30 7св.
А. Н . Полевой
н. А. Полевой
изд-в а
32 18 св.
увлекли
увлеки
типогр .
43 10CIJ.
строка повторена
1)
134 1 сн . самостоятельного самостоятельно
))
140 2 сн.
т. Савельева
r. Савельева
))
190 21 си . на заслуживают не заслуживают
изд-ва
276 20 си.
твоих
своих
))
325 23 си.
об
ОТ
))
590 б св.
Сенсация
Сенсации
ти погр .
650 3 св.
общие
об.щине
))
874 9 си.
Монталамбер ,
Монталамбер,
изд-ва
Шарль
Шарль -744
Н. Г . Чернышевский . Полное собрание сочинений т. 111