СУМАСШЕДШИЕ ИДЕИ В НАУКЕ СЕГОДНЯ РЕАЛИЗУЕМЫ?
i Л

•г*
A*
■
Ю. Covcrep. тРыба на fletepu».
«Снольно ни желают тиранам жить
вечно, онм все же смертны».
B. Дольник
«От неподвижной рыбы идут нвнне-то
очень одинаковые электрические
импульсы».
C. ГлеЙзср
«Жанна не была сожженв на нопре»-
Р. Амбслек
«Верить в кого-то ведь всегда
легче, чем верить во что-Ю».
Д. О в т » л л
«Мвгь Даниила Гвлицкого —
княгиня Анна — была дочерью
византийского императора».
А. УНИИКО!

Н НОМЕРЕ
2 Письмо ■ редакцию
p
СУМАСШЕДШИЕ ИЛЬИ
R НАУКЕ СЕГОДНЯ
РЕАЛИЗУЕМЫ МЕНЬШЕ.
ЧЕМ КОГДА-ЛИБО.
4 Наукл н общество
Л. С.еменпв
«БОГ НА СТОРОНЕ
БОЛЬШИХ
БАТАЛЬОНОВ..»?
10 Во всем мнрг
B. Дольник
ЕСТГСТИГННАЯ ИСТОРИЯ
ВЛАСТИ
22 Курьер наукн к тгхннкл
23 Билет в XXI нн
24 МсДеновскне чтения
ГРАНИЦЫ ЗНАНИЯ
И EF3IPAHM4HOC.Tb
ГЮЗНАЮЩВГО
32 Курьер наукн л техники
S4 Бис граф ни проблемы
C. 1~лсп'*ер
ОХОТА
ЗА ГНЛРОНИЧЕСКИМИ
ВОЛНАМИ
43 Во всей ннр«
44 Размышления
у КИН1МНОН ПОЛЦЦ
И. Френкель
HJLE ОДНО
ВОЗВРАЩЕНИЕ..
Б0 Волшебный фонарь.
51 Понемногу о многой
52 Все о человеке
Л Харитснооц
ОТ ВОЛХВОЬ -
К ЭКСТРАСЕНСАМ
61 Беседы О СОЦИОЛОГИИ
Л. Гордон
РОССИЙСКОЕ ОБ1ЦЕСТНО
ПОСЛЕ ОДНОП
ПГРЕСТРОПКИ
И ДВУХ iftT'lFfl
67 Будьте здоровы?
66 Библейские смыслы
В Берман
ИЗГНАНИЕ
74 М, КпЛераО
ЖИЗНЬ ПОСЛЕ СМЕРТИ
79 ЛИЦ1 П
SO /> Меерсом.
Д II року дин
ЛЕКИИИ ПС ИСТОРИИ
ЗАПАДНОЙ
ЦИВИЛИЗАЦИИ XX ВЕКА
90 Кожевническая, 19.
У нас ш гостях...
Л Карпконский
ШКОЛА В СВОБОДНОМ
ПЛАВАНИИ
95 Родительское собрание
/) Лосева.
А Лцнькоп
.ИМИ НЫ РАСТЕТЕ
ЮЗ М Жлмкочьнн
НЛАСТЬ В ШКОЛЕ,
или
ПАНОПТИКУМ
10Я Фотоокно «Знание — сила»
110 Миф или реальность
ЖАННА ДЕВСТВЕННИЦА
IIS Ad memorlam
Л Чидикави
-.НОТ КАК. ВОТ КАК
ШХЕЛИЛИСЬ МЫ...»
129 Будьте здоровы!
130 РАСскаЭы о животных,
HQ Не ТОЛЬКО О ИИХ
Дм Xjppitni
bOL И АДАМ СТОКДЕЙЛЫ
135 Понемногу о многом
136 Загадки русских летелиreft
ом квидки
140 Страна Фантазии
К). Латынина
ПРОПОВЕДНИК
160 Необычные истории
об ебьчлых вещах
с
т
X
СП
Для 4лирика» горящий лед —
художественный образ.
Для «физика» — наивное невежество.
А не станет ли когда-нибудь вода дешевым тап.швом? Этот
домысел не такой уж и бредовый, если учесть, что вода разлагаема
на водород и кислород, в еодород горит в кислороде.
ЗНАНИЕ —
СИЛА 10/94
Ежемесячный
н аучнснполул ирный
и научио-художествч-нныц
журнал дли молодежи
J* 10(808>
Издается с 1926 года
Злрегислрироваи
2fe.l2.l9M) гида
Регистрационный М 1319
Главный редактор
Редакция:
И
Г
Н Ьрель
И. MifpKO
(зам. главного
редактора)
С Глейэор
М
В
Ю. Лскоин
А Леипивлч
И Прусс
И Розовск&я
Н. Федотова
Т. Чеховскяр
( от вел ct венный
rt-кретлрь)
Г. Шевелева
Заведу "пиан редакцией
А Гришагра
ХудОмсествсииыА редактор
Л Розвновь
Оформление
А. Э
Корректор
Н Мялнгива
Технический редактор
О. С а вен копа
Сар нп в на6*ц) 03 08 94
Пплпнса мп к печати 29.П9 94
Фгрыит 70ХКК)'/,»
Офсетная печать
Пгч л 10.0.
Уел -неч. л 13.0
Уч. нзл. Л. 1Ь.26
Уел ир. ОТТ <ч' W .
Тираж 19000 шз.
Заказ № ЗО7У
Адрес родакипи
Кожевническая ул.. 19.
Тег. 2.15-В9 35
Ордена Тр> ояпги
Кр*и.и<ло Знлмскм
Чснпвскнй
иолнгр&фнчггнмЛ комбинат
Комиита
РОССНЙГКОН СХ'ДСрЯИНМ
по печати
142ЖШ. г Чгжпн
Московской власти
Цена свободная
Индекс 70332

ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ
Сумасшедшие
идеи
в науке
сегодня
реализуемы
меньше,
чем когда-либо...
I
I
е
3
В одном из прочитанных доку
ментов (а откуда еще в молодости
было нам черпать мудрость и
пророчества?) встретилась фраза «Наука
становится производительной
силой»...
Да, обещанного изобилии дешевой
и безопасно добываемой энергии нет
пока н в помине т^т наука
обманулась и обманула. Да,
множества заводов автоматов, неслышно
и безвредно производящих все
необходимое для того, чтобы венш
творения, ни капельки не устав
после максимум трех четырехчасового
рабочего дня, мог бы в
оставшееся время наслаждаться Толстым ял и
Гессе,— этого множества нет. а если
и будет, то очень не скоро; тут
тоже наука обманулась и обманула.
Но... Но как бы незаметно для
самой себя, не мечтая, а работая,
она почти уже создала то
единственное, что воистину объединяет
человечество,— глобальное единое
информационное поле.
До сих пор это кажется чудом.
В расхристанной нашей стране, где
транспорт хиреет, а почта с
обезоруживающе спокойной наглостью просто
•указывается работать, я сообщаю
по e-mail (электронной почте) все,
что мне нужно, в любой университет
США. Европы. Австралии... и в
течение одного-дв>х дней получаю от
вет. Трудно стало с иностранными
журналами — мои зарубежные
коллеги любезно посылают мне тем же
путем препринты своих статей.
Коммуникации — вот победный итог
XX века! Всемирная телесеть, да,
на 75 процентов заполненная
пошлостью — в виде политики лн, в
виде ли м асе- культуры или ре кордов
накачанных допингами
суперспортсменов, но всемирная! Могли ли
мы мечтать о таком даже в середине
семидесятых?
Не, повосхищавшись и повосклнцав,
не могу не задать вопрос: а что же
дальше? Скорее всего, учитывая не
менее чем экспоненциальный рост
количества производимой и потреб
ляемлй информации, возникнет си
туации, когда никакое мыслимое
быстродействие коммуникаций не
сможет с этим ростом справиться.
И единое информационное поле,
присосавшее к себе практически каждого
землянина, 6}дет разрушать его ни
теллект и дух катаьлинмами, возни-

каюшими из-за упомянутом перенасы-
шенности. А потому следующий
(необходимый и логичный, как мне ка-
же1ся) шаг науки это создание
методов и технологий
экстрасенсорного восприятия информации, то есть
метопов и технологий, не связанных
с неизбежными до сей поры тремя
этапами кодирование (например,
словами, графиками или формулами),
передача техническими средствами.
декодирование Значит это, в
частности, вот что.
Отличие гениального ученого пт
крепкого профессионала в том, что он
(гений) любую сложную идею,
теорему, формулу воспринимает как целое,
не тратя времени на разложение их
на более простые составляющие.
Факты (ж воспринимает образно и
умеет быстро синтелировать
множество разнородных, по первому
впечатлению, фактов-образов, не тратя
времени на выявление и анализ
простейших связен между ними (дотошный
анализ, но уже позже, проводят
аккуратные профессионалы). Это то,
что очень приближенно именовалось
интуицией. И следующая важная цель
науки наделить все человечество
такой способностью.
Готова ли наука к осознанию, тем
более к движению к такой цели?
Не берусь перевести точно
устоявшееся ныне в научной среде слово
«комьюлити»; понимается под ним
сложившееся вокруг какого-либо
раздела науки раннонационапьное
сообщество, с устоявшимися критериями
и оценками, сообщество, в котором
есть негласная иерерахия и негласные
законодатели мод, сообщество,
мнение в котором о каждом из его
членов складывается годами и резких
изменений не претерпевает. Нечто
среднее между кланом и творческим
коллективом илн между ареопагом
и спаннным мирком обывателей
городка N.
Недавно в Израиле мне довелось
прочитать остроумный текст, автор
которого (несомненно, ученый) объис-
иял, почему Господь Бог не смог
бы получить постоянную работу в уни
верентете. В частности, потому, что
сотворение мира — единственная работа
Господа и опубликована она не в
рецензируемом журнале; потому, что
Господь не закончил престижный
университет и не прошел pobt-doc
(последиссертацнонную стажировку)
в крупном научном центре, потому.
наконец, что этот результат пока не
может быть воспроизведен остальным
комьюнитн, а стало быть, и счи-
таться истинным.
Ситуация парадоксальна, естест
венные вроде бы дли жизнедиятель
кости науки законы могут быть
губительны для подлинного прорыва и
подлинного озарения. Иовторию.
естественные и разумные, ибо хотя
симпатии общества на стороне
ученых-романтиков, но именно под
знаменами романтизма и борьбы с
академической косностью выступают и
шарлатаны, и истероидиые
неудачники, и искренние бессребреники, меч-
таюшие раз навсегда и задешево
избавить человечество от страха и
голода, войн и отупения — какой-
нибудь простой, но непременно
оплаченной в научные термины идеей.
Но . коммонити требует от своих
членов публикации не менее одной-
двух статей в год, и где у ж тут
успеть задуматься над
труднореализуемой, смутной, а то и вовсе
безумной идеей. Но коммонити
постоянно оглядывается на своих
формальных и неформальных лидеров,
и где набраться смелости сказать
то, что всех их наверняка смутит,
а то и возмутит, а то и подтолкнет
к анафемствеванию.
Штука-то еще в том, что любой
прорыв, особенно в области экстрасен
сорных явлений, требует денег. Денег.
денег а адресатов финансовой
подпитки определяет и наэыввет все тот
же коммонити.
М. БЕРКОЛАИКО.
доктор
физико-математических наук,
профессор кафедры высшей
математики
Воронежской академии
архитектуры и строительства
If
г

НАУКА И ОБЩЕСТВО
Удивительно звучит сегодня одно из выступлений А. Эйнштейна.
На склоне лет, отвечая на серию статей, помещенных в американском
журнале «Репортер», он писал:
«Вы спрашиваете мое мнение о Ваших статьях,
посвященных положению ученых,— обращался Эйнштейн
к главному редактору.— Вместо того, чтобы
анализировать эту проблему, я хочу выразить мою мысль
в краткой форме: если б л снова стал молодым
и должен был выбирать, как заработать себе на жизнь,
я не хотел бы быть ни ученым, ни академиком,
ни преподавателем. Я скорее предпочел бы стать
ремесленником или уличным торговцем, чтобы
сохранить хоть ту каплю независимости, которая
вообще возможна при нынешнем положении вещей».
Мотивы, побудившие написать это великого ученого, вряд ли были
экономического порядка. Однако мы посчитали уместным привести
его слова перед статьей, автор которой, на наш взгляд, вступает
с ним в полемику.
А. Семенов
«Бог на стороне
больших
батальонов...»?
То, как быстро и непредсказуемо меняется жизнь, я ощущаю
на своей шкуре: большая часть моих замыслов теряет актуальность
еще на стадии обдумывания и вынашивания. Лет пять назад я набрел
на фразу, вынесенную в заголовок, и, как это обычно бывает,
начал придумывать статью о больших сотрудничрстьах в фи
зике элементарных частиц. По-моему, главное в статье — это название,
но об этом я пофилософствую в другой раз. Тема «больших
батальонов» мне очень близка, поскольку семь лет н работал
в сотрудничестве АРГУС с восемью десятками соавторов, три года
•^ назад перешел в сотрудничество ИI на ускорителе ГЕРА в Гамбурге,
у? увеличив количество коллег до четырех сотен, а на строящемся уско-
-£ рителе SSC в Техасе число членов сотрудничества перевалило за
тысячу. И только-только я хотел рассказать о том, как это
хорошо и интересно — работать в большом сотрудничестве, как это
н

эффективно и плодотворно, как..- ускоритель SSC был закрыт в самом
разгаре своей постройки. Американские законодатели решили, что
тайны микромира им не по карману и не всегда «бог на стороне
больших батальонов».
Сказать, что после подобного «закрытия» многие
экспериментаторы загрустили, значит ничего не сказать. Тысячи
американских физиков и тысячи их коллег по всему миру вынуждены
срочно перекраивать свои планы и, попросту говоря, искать работу
и деньги для исследований И все же иного пути нет - - микромир
можно изучать только с помощью «современных технических средств» и
большими коллективами, иначе не прорваться в глубины элементарных
частиц. Так что, сжав тоску в кулак, поговорим о том, что это такое —
современное большое сотрудничество, как оно живет и как в нем
живется и работается.
«Юноше, обдумывающему житье...»
Мысль написагь эту статью возникла мосле двух лет работы
в «большом батальоне», когда после мучений и разочарований мне
удалось занять свое место и начать работать, действительно,
с удовольствием Всегда хочется учить других тому, что у тебя не
получалось. Ведь мало того, что жизнь меняется невероятно быстро,
наша шксыа и высшая школа меняются медленно и молодежь
приходит в науку абсолютно не готовая к тому, что требуется сегодня.
А требуется очень многое, кроме ума и умении работать,— вот об этом
мне н хочется рассказать. Речь пойдет о физике элементарных частиц,
об экспериментальной се части.
Всего девяносто лет назад Резерфорд исследовал микромир, в
буквальном смысле слова, при помощи собственных глаз: он с коллегами
видел вспышки альфа-частиц, отскочивших от атомного ядра. Мария
Кюри с мужем «брались» за ядра руками так, что с них кожа
сходила. Между исследователем и природой не было никого — надо
лишь думать, ставить опыты и понимать результаты Поединок с
тайнами мироздания можно сравнить с рыцарским турниром.
К сожалению, до сего дня юноши, идущие в науку, готовят себя
к рыцарскому турниру: упражняют ум, овладевают приемами
фехтования и воспитывают в себе отвагу и мужество.
Но турниры и рыцари безвозвратно ушли в прошлое:
современное сражение похоже больше на битву двух космических кораблей
нз звездных войн. Тут уж не нужна сила, ловкость, умение - надо
лишь очень хорошо делать свое маленькое дело давить на кнопки или
дергать за рычаги да еше, пожалуй, знать чуть больше, чем тебе
положено, чтобы смочь заменить своего соседа, раненного залетевшим
метеоритом. Итак, представьте себе, что вы приехали работать в
сотрудничество четырехсот человек...
Язык плюс хороший характер
Первое, что вам потребуется»— знание языка. Обязательно англий
ского, а в большем батальоне из нескольких сотен «штыков»
желателен вдобавок немецкий и французский. Особенности работы таковы,
что ты не знаешь, чем конкретно будешь заниматься, лишь в самых
обших чертах. И чтобы быстро и успешно «встроиться» в общее дело. \м
первые месяцы приходится по десяти часов в день слушать, спра- у&
шивать н понимать. »£
Большой эксперимент похож на живой, растущий организм: он |-
непрерывно обновляется и меняется. И при этом состоит из десят- "о

*. I
Э
л
S
ID
m
на методических групп, отвечающих за отдельные части установки,
и десятка физических групп, решающих определенные
исследовательские задачи. Четких граней у групп нет: все они
сотрудничают, взаимодействуют, обмениваются информацией, печатают отчеты
и информационные бюллетени. Но все же... живое общение с
конкретным экспертом ничем заменить нельзя
На одном из совещаний сотрудничества было замечено по поводу
плохого состояния документации: «Самую надежную и оперативную
информацию можно добыть не в отчетах, а в буфете столовой ДЕЗИ».
Можно пытаться улучшить положение с документацией, но факт
остается фактом: лучший путь узнать что-нибудь - прямой контакт с
экспертом.
Очень многое строится и держится на личных контактах и
взаимоотношениях. А для этого необходимо говорить, причем
непринужденно и доброжелательно. Общение фундамент большого
сотрудничества. Надо понимать других и добиться того, чтобы понимали
тебя. К сожалению, наши высшие учебные заведения со своими
«тысячами» и «словарем-минимумом» не готовят к этому.
Единственный выход — читать самому, слушать английскую речь и пытаться
говорить, но все эти рекомендации, естественно, мое личное мнение,
попытка расставить акценты.
Вспоминаю, как ужасно стыдно мне было слушать речь некоторых
московских коллег, когда во время доклада трудно было понять не
то что суть доклада, а выговариваемые слова. Стыдно и обидно,
потому что непонятный доклад не оставляет следа и результаты
гибнут незамеченными. Если ты не убедил четыре сотни коллег,
что сделал что-то важное и интересное, то не будет ни научной статьи,
ни доклада на конференции, и твое маленькое открытие умрет в
безвестности
ft
•So

В заключение главки — одна забавная сценка из мира языков.
В нашем сотрудничестве успешно работали физики из Польши, ГДР,
Чехословакии, и так получилось, что одна из рабочих групп полностью
состояла из представителей только этих стран. Они проводили свои
совещания на русском языке, поскольку знали его лучше английского и
немецкого. Я иногда заходил к ним просто для отдыха, послушать
родную речь и порадоваться, как он велик и могуч, наш р>сский изык.
Главное — довести дело до конца
Итак, представим себе, что с языком у вас полный порядок
и вам удалось понять, чего хочет от вас батальонное начальство.
Надо быть г<гговым к тому, что задача может быть практически
любой. На первый взгляд, странно: большое сотрудничество по логике
вещей должно означать предельное разделение труда, каждый должен
делать свое маленькое дело. На практике все сложнее. Непрерывно
обновляющийся и развивающийся организм установки требует
оперативного вмешательства в самые разные его участки. И наиболее
естественно поставить эту самую актуальную задачу перед только что
прибывшим. Отвечать, что ты этого никогда не делал или не умеешь
делать, не принято; да и неудобно начинать сотрудничество с
признания в собственной некомпетентности. Поэтому надо уметь разбираться
в чужих и очень длинных программах, знать методические тонкости
и ориентироваться в электронике, а главное — обладать способностью
быстро обучиться всему тому, что необходимо для решения поставлен
ной задачи. Оказывается, в работе большого батальона главное
это не идеи и открытия, а постоянное и быстрое решение встающих
задач. Этому — быстро доводить до конца задачу опять-таки не учат
в высших учебных заведениях. Да и как этому научиться, трудно
посоветовать, но готовиться надо.
Так работает ученый-одиночка.
А это (слева) — не самый крупный
коллектив физиков, работающий на
ускорителе •Тееатрон* е
лаборатории имени Э. Ферми.
Оказывается,
в работе
большого
батальона
главное —
это не идеи
и открытия,
а постоянное
и быстрое
решение
встающих
задач.
к

е
- о
"
Украшает ли человека скромность?
Долгие годы нас учили, что на вопрос, вынесенный в заголовок,
нет и не может быть двух ответов. Однако вес меняется... И доведя до
конца поставленную задачу, нужно как можно быстрее н тщательнее
довести ее до всеобщего сведения.
К сожалению, наш российский менталитет подразумевает
сдержанное и даже скептическое отношение к собственным достижениям,
которые и достиженинми-то редко кто называть осмеливается. Поэтому,
даже сделав хорошую работу, мы стесняемся, что ли, утомлять
коллег ее изложением. А это неправильно. Походив на митинги
сотрудничества, я был просто потрясен тем, сколь незначительные
результаты излагали наши зарубежные коллеги и с каким почтением их
выслушивало высокое собрание.
Естественно, бывали и хорошие доклады, но обычно любой
результат докладывается практически без оценки его качества. Такое вот
уважение к собственной работе: раз потратил время на что-либо,
значит, надо об этом рассказать независимо от того, получилось
что-то гениальное или нет.
Расскажу смешной случай.
Осенью 1993 года американцы решили свернуть работы пи
строительству нового ускорителя SSC. К сожалению, и наши*
экспериментаторы были глубоко завязаны с новым проектом, его закрытие
рушило многие планы и надежды. Но, как это привыкли делать наши
люди, удары судьбы были выдержаны с молчаливым достоинством,
и тот, кто трудился в США, тихо уехал, без слез и
скандалов.
В том же сотрудничестве принимали участие и китайские
ученые. Получив известие о сворачивании работ, они
проинформировали руководителей проекта, что на завершение их дел в США им
необходимо как минимум три месяца и определенная сумма денег.
Они получили все, что требовали, поскольку правительство США
выделило немалую сумму на сворачивание работ...
Через некоторое время, сориентировавшись, выдвинули свои
справедливые требования и мы, и они тоже были удовлетворены, но
симптоматично то. что вначале даже и мысли не возникло
потребовать компенсации за нарушенные планы и несбывшиеся надежды.
Так что и этому надо учиться - уважать себя и свою работу.
Брать на себя
И есть за что уважать. Мой опыт работы говорит, что
российские физики — один из очень существенных моментов движения
современной науки в международном сотрудничестве, во всяком случае,
в физике элементарных частиц той сфере, где мне довелось трудиться.
Основные движущие силы западной науки это профессора и
аспиранты. Первые озабочены конференциями, лекциями, обзорами, а
вторые- диссертациями. И для тех, и для других наука — лишь способ
достижения своих целей. Это хорошо при решении конкретных и
ограниченных задач и плохо при раб<гге на дальнюю перспективу.
Переходя на полувоенн>ю терминологию,— западные коллеги сильны
^ тактике, \ф не в стратегии. А в науке нельзя без дальних задумок
I, и задач, не приносящих немедленной отдачи, это же наша епархия.
lz Рассуждать о материях, которые не дадут результата к очеред-
• S. ной конференции, а если и завершатся, то чем-то невраз>мительным,
|* ставящим больше вопрехюв, чем ответов, могут позволить себе лишь
"о истинно русские естествоиспытатели. Есть в этой странности свои
8

плюсы и свои минусы. Их надо понимать: на конференции будут
ездить другие, но без нашей деятельности остановится развитие науки,
а работать, сознавая это, не так >ж плохо. Поэтому, оказавшись
среди большого научного коллектива, надо забыть о своей врожденной
скромности и подумать о глобальных задачах и проблемах, кроме нас
о них никто не полумает, западные коллеги будут решать нечто
актуальное, злободневное и выгодное. Надо больше брать на себя; тот,
кто должен это оценить, поймет и оценит
Будем жить!
Пишу, формулирую, что то стараюсь высказать и все время
сирашинаю себя: зачем пиш)? На самом деле основной стимул для
этой статьи — мон студенты. Как ни странно, в наше мерзкое время,
когда выгоднее всего торговать и обманывать, дети по-прежнему идут
заниматься фундаментальной наукой. К сожалению, почти нет москви
чей, но все те же горящие интересом глаза и скептические раз
говоры. Что я могу сказать им? «Ребята, за смешную
зарплату, без особых перспектив и надежд на то, что будет лучше, в старых
джинсах среди коттеджей и «мерседесов» давайте двигать науку,
потому что... потому что это интересно и такой уж наш долг перед
природой». Столь патетически я говорить не осмеливаюсь, вот и ищу
аргументы и соображения в пользу того, что наша наука не умерла
и мы очень нужны. Аргументы для молодежи и для себя.
Я верю, что будем жить! •
Апрель 1994 года
О.
5;

ВО ВСЕМ МИРЕ
Трабациллы
В Германии вырастили
бактериальную культуру,
уничтожающую выборочно
только кузов -знаменитого
«Трабантам. Разумеется,
речь идет нС о
какой-либо диверсии со стороны
(■Мерседеса -. Причина — в
специфичности пластмассы,
m которой сделан
упомянутый кузов,— при
сжигании Она выделяет сильно
токсичные вещества, будучи
зарытой в земле, отравляет
почву. Однако стоит ее
заразить «трабациллами»,
как весящим 650
килограммов кузов за несколько
нецель превращается в 20
килограммов биомассы,
которую могут есть животные
I --•-
Вертолет
на автомобиле
Высота этом машины
менее двух метро", длина —
пять метров, называется ома
«Драгонфлай» {<Стрекоза ).
Создали вертолет братья-
близнецы Анджелло и Аль-
фредо Кастильони из Мила
на, врхеологи по
профессии. В путешествиях по
Африке им нужен был как раз
такой миниатюрный
летательный аппарат, способный
поднимать двух пассажиров
н кучу аппаратуры.
Несмотря на свои
размеры, «(Стрекоза» обладает
отличными летными качества
О
О
О
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
ми. Вес вертолета — 250
килограммов — позволяет
перевозить его на обычном
автомобиле, а в воздух
он поднимает груз в 450
килограммов» Двигатель
мощностью 130 лошадиных
сил развивает скорость до
ста пятидесяти километров в
чве В воздухе машина
способна находиться
полтора-два часа, дальность
полета — 330 километров.
Вертолет можно использовать
для обработки полей и
прочих сельскохозяйственных
работ.
Это удалось
впервые
Нитрид бора — вещество,
используемое для создания
сверхтвердых алмазоподоб-
ных материалов, абразивных
порошков, особопрочных
волокон для композитов.
Американские химики и
технологи из университета
штата Огайо, ищущие
подходящий способ его получения,
открыли у него новую
форму — трубчатые
образования. До этого в
лабораториях и кв производстве
получали микротрубки из
углерода, а из соединений
бора это удалось впервые.
Исследователи крайне
заинтересованы а результатах по
двум причинам: во-первых,
трубочки из аморфной фазы
нитрида бора имеют
упорядоченное параллельное
строение, а во-вторых, они
были примерно в сто раз
больше их углеродных
аналогов и в отличие от
последних «зарождались» в
отсутствие катализатора.
Сейчас умы ученых
занимает механизм обрвзова-
ния этих необычных трубок,
которым не присуща
слоистая кристаллическая
структуре графнто углеродных
предшественников. В
экспериментах применяли
новейший способ взрывной
реакции с нагревом смеси f\-
трихлорборазина с
металлическим цеэисм при
температуре 125 градусов, в затем
выдерживали полученный
состав до 1100 градусов
в течение суток. Внутренний
диаметр трубочек длиной до
ста микрон оказался равен
трем микронам.
О
О
О
О
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
Рождаются горы —
климат теплеет
Специалистам по
геотектонике известно, что
плита земной коры, образующая
полуостров Индостан,
двигаясь в северном
направлении в продолжении пятисот
миллионов лет, «уперлась»
в Азиатскую плиту. Это
столкновенде и привело к
образованию величайшей на
нашей планете Гималайской
горной страны.
Американские ученые
полагают, что столкновение
КОНТИНС1ГГОВ вызвало выброс
в атмосферу Земли
нескольких сотен триллионов тонн
двуокиси углерода. Об этом,
согласно их мнению, говорит
тот факт, что
геологические породы, ныне
слагающие Гималаи, несут в себе
свидетельства своей прежней
насыщенности этим газом.
Мощный процесс,
продолжавшийся миллионы лет,
привел к выделению
огромных масс двуокиси углерода
в воздушное пространство.
Этот газ, как известно,
способствует появлению
«парникового эффекта».
Следствием подобного
процесса, возможно, и бы.к>
глобальное потепление
климата планеты, происшедшее
в эпоху эоцена, 38—52
миллиона лет назад.
Соседи, ау!
Недавно НАСА
приступило к самому
крупномасштабному поиску признаков
разумной жизни во Вселенной.
Программа рассчитана на
десять лет и обо<\дстся в сто
миллионов долларов.
Попытки обнаружить собратьев
по разуму предпринимались
н раньше, но сегодняшние
действия в миллионы раз
эффективнее предыдущих.
По проекту
предусматривается выявление
микроволновых сигналов, посылаемых
с других планет. Группа
специалистов с помощью
крупнеГшкто в мире
радиотелескопа, установленного в
Арссибо, ив острове Пуэрто-
Рико, ведет изучение
ближайшей тысячи звезд,
подобных Солнцу. Другая группа
работает в калифорнийской
пустыне Мохаве и, используя
радиоантенну НАСА, иссле-
10

дует 99 процентов остальной
Вселенной, надеясь
обнаружить какие-либо сигналы.
В ближайшее время
планируется создание пяти
электронных систем направленно
го поиска, которыми
оснастят крупнейшие
радиотелескопы мира.
Редкие травы
становятся
еще более редкими
В США чересчур активный
сбор диких трав для
использования их в медицине,
приготовления чая, лосьонов
и зубных паст может утро-
жать некоторым видам,
предупреждает «Траффик
США» — подразделение
Всемирного фонде защиты
животных, занимающееся
сбором и анализом
данных о торговле
продуктами флоры и фауны.
Исследования, проведенные
«Траффнк», показали, что
около семидесяти видов трав
поступают в свободную
продажу на рынок страны.
Большая часть из них
поставляется
профессиональными сборщиками.
Некоторые компании, занммвющне-
ся производством лекарств
из трав, начали
предупреждать сборщиков, чтобы они
собирали растения только
после вызревания семян и не
трогали тс из них, которые
уже попали в перечень
находящихся под угрозой не
*ЧСЭНОВСНИЯ НЛН В СОСТОЯНИИ
опасности.
На снимке, — женьшень,
сбор которого в США
находится под контролем.
О
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
с
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
То речной,
то морской
Как может пройти
большой океанский лайнер через
узкий речной иыюэ? Эта
проблема очень серьезна для
Великобритании, страны
со множеством водных
путей. Корабелы предлагают
оригинальное решение. Как
только специально
сконструированное судно
приближается к шлюзу, оно
разделяется на две
половинки по длине и
превращается фактически в лвв узких
самостоятельных корабля,
которые движутся в
кильватере один за другим. Когда
нет нужды в подобном
утончении, половинки
прикрепляются друг к другу, и
корабль продолжает двигаться
как цельное судно.
Электроэнерги я
из мусора
Мусор — проблема
многих городов. Что же с ним
делать? Разлагаясь на
свалках, он выделяет газ, 50—
S5 процентов которого
приходится на метан, а 45—
50 процентов — на
углекислый газ и около одного
процента — на другое
соединения. Если раньше
выделяемый газ просто отравлял
воздух, то теперь в США
его начинают использовать
в качестве горючего в дви-
гатсляк внутреннего
сгорания с целью выработки
электроэнергии. Только в
мае 1493 года 114
электростанций, работающих на газе
чп свалок, произвели в
стране 344 мсгаджоуля
электроэнергии. Самая крупная из
них, в городе Уиттиер,
производит за год пятьдесят
мегаджоулей. Станция
мощностью 12 мегаватт способна
удовлетворить потребность в
электроэнергии жителей 20
тысяч домов. По подсчетам
специалистов, газа на
свалках США хватит для
работы небольших станций на
30—50 лет.
Робот-водолаз
«Каик t>
Тайны дна Марианской
впадины в Тихом океане
могут быть скоро раскрыты.
Группа японских ученых во
О
О
О
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
3
8
а:
а
a
о.
главе с Шиицн Токагавс*
создала необычный робот'
для глубоководных
исследований, назвав его «Квико*.
Дистанционное управление
будет осуществляться с
борта научного суда «Йоко-
сука». Робот длиной трн
метра снабжен тремя видео'
камерами и двумя
механическими руками. Он
способен свободно передвигаться
по морскому дну н
выдерживает огромное давление.
Кабель связывает его со
специальным устройством,
которое выполняет функции
посредника между судном и
роботпм—спускает и
поднимает кабели длиной
более десяти километров,
слишком тяжелые для «Каи-
ко». По кабелям передается
электроэнергия и сигналы.
«Квико» и его
«помощник» опускаются на
глубину ло ста метров от морского
дна, а потом разделяются,
и робот уже передвигается
в одиночку. Путь ему
освещают несколько
рефлекторов. Робот может работать
на дне трое суток подряд.
Крокодилы»
из инкубатора
В среднем и нижнем
течении величайшей китайской
реки Янцзы обитают кро*
коднлы. Но, как выяснилось,
их число стало угрожающе
сокращаться, и государство
было вынуждено взять реп
тнлни под защиту. За
последнее десятилетие в
крокодильем питомнике
провинции Аньхой была
проведена серия удачных
экспериментов по искусственному
разведению этих редких
пресмыкающихся. Сегодня в
Китае уже насчитывается
более шести тысяч особей
янцзыского крокодила,
появившихся с помощью
инкубатора.

В. Дольник,
доктор биологических наук
Естественная история власти
Статья первая
Полезно подчас обратиться к нашему вероятному генетическому багажу.
Мы убеждаемся, что в нем есть наследство, доставшееся нам от предков
человека. И оно срабатывает, задавая определенную направленность
некоторым сторонам нашего социального поведения, ограничивая
возможность свободного выбора. Слепое или полуслепое следование
ему, этому наследству, небезвредно для человеческого общества.
Это надо знать и не только для того, чтобы лучше понять историю
и события, современниками и участниками которых мы стали. Главное —
это уроки на будущее. Осведомленный человек не станет надеяться ■
no спасительность стихийного прихода к власти сильной личности:
он заранее знает, какой «порядок» эта личность наведет. Не может
он надеяться и на то, что «авось, все само собой образуется»,— ведь
он знает, что сам собой образуется худший сценарий. Наконец, он
не увлечется призывами ни нацистов, ни религиозных фундаменталистов,
ни анархистов, ни коммунистов. Ибо первые и вторые откровенно
исповедуют жесткую иерархию, построенную на соответствующих
инстинктах, а третьи и четвертые неизбежно отдают общество в полную
власть тех самых биологических инстинктов, существование которых
они столь яро отрицают в теории.
п
Начнем мы не слишком издалека,
с человекообразных обезьян.
Их группы численно невелики и
построены довольно просто, но по-
разному у разных видов — от
семенной у живущих на деревьях
орангутанов до небольшого стада у
шимпанзе, ведущих полуназемнын образ
жизни. Зоологи потратили много сил
на изучение этих видов животных.
Оказалось, что у всех
человекообразных самцы полностью доминируют
над самками, а между собой образуют
иерархическую лестницу.
Гориллы живут под защитой леса,.
питаются довольно простой
растительной пищей, крупны, могучи,
вооружены огромными клыками.
Естественных врагов у них почти нет. В этих
условиях у них сформировалась
довольно простая структура группы,
которую можно назвать
патриархальной (то есть со старым самцом во
главе) автократией (то есть
управлением в одиночку).
Высший ранг принадлежит, «самому
старшему самцу с "седой спиной.
Остальные — а их немного, и они
значительно моложе — образуют
между сЬбой простое иерархическое
соподчинение. Дружественных союзов4
между ними нет, и коллективно
противостоять иерарху онн не могут.
Седой самец постоянно напоминает
о своем ранге, заставляя
подчиненных уступать ему пищу, удобные
места и оказывать другие знаки
почтения. Устойчивость иерархии в ipynne
поддерживается доволвно легко, и до
драк дело не доходит. Доминант
ограничивается в своей угрозе
соответствующей мимикой и жестом.
Иногда приходится, приняв позу угрозы,
подойти к провинившемуся. Тот тут
же принимает позу подчинения, а
доминант в ответ похлопывает его по
спине, изображая ритуальное
наказание.
Согласитесь, такого рода
отношения бывают и среди людей. Они
возможны в большой патриархальной
семье или в маленькой конторе, но
моделью горилл наши иерархические
системы не исчерпываются. И
совершенно ясно, что на такой основе
сложную социальную организацию не
построишь. А наши предки очень в ней
нуждались.
Живший в Африке три-четыре
миллиона лет назад прямоходящий пре-
12

док человека — афарский
австралопитек — был ростом чуть выше
метра; сменивший его первый
изготовитель каменных орудий — умелым
человек — того же роста. И лишь
следующий вид — прямоходящий
человек, появившийся там же около 1,6
миллиона лет назад, был в полтора
раза выше.
Раинне гоминиды не умели
охотиться на крупных животных.
Последние исследования показали, что они
занимались собирательством, ловлей
мелких животных, а также
разыскивали и поедали трупы. Так что, хотя
они и имели под рукой заостренный
камень, убить им хищника в
одиночку, скорее всего, не могли.
Это были некрупные, от природы
слабо вооруженные существа, к тому
же бегавшие медленно (даже в
сравнении с макаком и павианом), очень
неверткне и вдобавок неспособные
быстро вскарабкаться по стволу
дерева. Они были беззащитнее
шимпанзе, не говоря уж о гориллах. А жили
в саванне, самой опасной для
приматов среде. Следовательно,
предположение о том, что они жили
отдельными семьями или небольшими, слабо
организованными группами (как
гориллы и шимпанзе), не проходит.
В то же время очень сильная по
зоологическим меркам агрессивность
человека, его очень высокая (даже по
сравнению с обезьянами)
сексуальность, чувство ревности, приводящее
даже к убийству соперника, и,
наконец, потребность мужчин с детства
до старости бороться за свой
иерархический ранг — все это для этологов
бесспорное свидетельство того, что
становым хребтом стада древних го-
мИнид был а жесткая иерарх нческая
пирамида, образованная
половозрелыми самцами. У очень многих
живущих группой или небольшим
стадом животных — орангутанов, львов,
лошадей — во избежание
бесконечных конфликтов самец-доминант
изгоняет из стада других самцов,
включая собственных сыновей. Но это все
либо живущие в безопасности
животные, либо хорошо вооруженные, либо
очень быстро бегающие. Будь
предки человека хорошо защищены, они,
возможно, пошли бы таким же путем.
В те же времена и в тех же местах
обитало пять видоа «поздних»
австралопитеков — наших громадных, могу-
c
13

ц
I?
чих, с мощными челюстями И зубами
прямоходящих двоюродных
прапрадедушек. Вот им этот путь не был
закрыт. Но наши мелкие, стройные,
мелкозубые предки были плохо
вооружены, все взрослые самцы им были
нужны для коллективной защиты
самок и потомства.
С той же проблемой столкнулись
в саванне предки нескольких видов
макак и сибакоюловых. Зоологи уже
довольно давно пришли к выводу,
что и предки человека незавнсимо
проделали во многом похожий путь.
Следовательно, мы должны
присматриваться не только к социальной
ор!анизации человекообразных
обезьян, но и к организации стадных
обезьян саванны, сохранивших до
наших дней действующие модели
социальной организации предков
человека. У них очень много
поразительных аналогов.
Собакоголовые обезьяны могут
образовывать сложно организованное
большое стадо. У них борьба за трар-
хический ранг, а с ним — и за
обладание самками, составляет едва ли
не самое главное в жизни самца.
Борьба эта ведется сурово, с драками,
а проигрыш в ней означает
постоянное унижение, страх, необходимость
отдавать доминантам лакомые куски.
Занимающие низкий ранг павианы
находятся в стрессе, чаше
заболевают, меньше живут. Когда читаешь
работы, описывающие все
ухищрения, к которым они прибегают для
того, чтобы изводить друг друга,
временами тошно становится.
Обитающие в африканской саванне
павианы аиубисы «открыли» вот что:
более агрессивного и сильного
самца можно понизить в ранге, если
найти для этого дела союзника, такого
же слабоватого, как ты сам. Если
удастся создать союз из нескольких
самцов, можно посягнуть на
вышестоящую особь. У молодых самцов
эти союзы непрочны, потому что их
члены все время предают друг друга,
особенно когда дело доходит до
драки. Но постепенно какая-то часть
самцов одного возраста создает
более устойчивый союз, и тогда они
могут покушаться на власть старших
Обычно стадо павианов образует
иерархическую пирамиду по
возрастному признаку. Но «союзы молодежи»
могут изменить ее путем «революции
снизу».
Образование пирамиды по
возрастному признаку, без всякого
сомнения, свойственно человеку. В
традиционных обществах возрастная
иерархия соблюдается очень строго.
Но и образование союза
подчиненных с целью свержения доминанта —
тоже дело обычное, известное от
седой древности до наших дней. У
люден эти союзы тоже неустойчивы,
сравнительно легко разрушаемы.
Предательство вчерашнего
союзника — норма поведения политиков.
Иначе не сохранялась бы тысячи лет
римская поговорка «разделяй и
властвуй». Конечно, до идеи объединения
с целью свержения угнетателей н
захвата их положения можно дойти
путем интеллектуальных раздумий
нлн компьютерных моделей, не
прибегая к инстинкту. Но инстинкт этот
в нас сидит и готов действовать как
по велению рассудка, так и вопреки
ему.
Теперь поднимем свои взор к
вершине павианьей пирамиды. Кто ее
венчает? Патриарх павиан с седой
грнвон? Нет! Оказывается, на вер-
шине сидят несколько латрнархов.
Их отношения дружескими не
назовешь, доверия тоже не видно, но и
враждебности нет. Когда-то в юности
они долго и упорно боролись за
доминирование в своей возрастной ipynne
и давно уже установили, что друг
другу ни за что не уступят.
Образовав союз, они коллективно боролись
за каждую иерархическую ступень
в стаде. Их менее настырные и хуже
организованные сверстники давно
погибли, в том числе и от стресса.
И вот оин наверху. Их осталось мало
и будет все меньше. Теперь главная
забота на всю оставшуюся жизнь —
сдерживать напор субдоминантов,
более многочисленных, постепенно
набирающих силу и все более
решительно пытающими занять верхнюю
ступень пирамиды. Ни одному из
стариков в одиночку не удержать своего
положения, и они удерживают его
совместна
Групповое доминирование старших
по возрасту этоло1И называют
геронтократией — властью стариков.
Геронтократия часто формируется
и у людей. Она может образоваться
в небольшой группе, а може! — и на
вершине государства. Обычно
геронтократия возникает, когда
официальный лидер не уверен в себе

и боится более молодых. Подтягивая
к себе таких же старых и не
уверенных в себе, как он сам, и делясь с
ними властью, он формирует старческую
верхушку, дли которой страх поте*
рять власть перевешивает
стремление править единолично. В обычной
ж изни поведение геронтов может
казаться нам очень продуманным и
хитроумным. В действительности же
это хитрость инстинкта.
Доверившись ей, некоторым удавалось
сохранять власть даже будучи в состоянии
старческого маразма. В
традиционных обществах общепризнанная и
облагороженная законами и
предписаниями власть старшей
возрастной группы — всех этих советов
старейшин, геронтов, сенаторов —
зачастую оказывалась вполне
приемлемой для рядовых членов.
" Достигнув вершины власди, павиан
не облычает себе жизнь. Ему все
время кажется, что в стаде нет должного
порядка. Сидя на возвышении, ои
грозно хмурит брови то на одну
обезьяну, то на другую. Время от времени
приходится грозить кулаком, стучать
себя в грудь, скалить зубы,
похлопывать себя по гениталиям, подзывать
то одного, то другого самца и
заставлять принять какую-либо из поз
подчинения; опустить I олову, пасть ниц,
встать в унизительную для самца
самочью позу при спаривании. Если
кто-то выкопал что-то вкусное или
нашел что-то интересное,—
потребовать себе. Геронты считают самок
своей собственностью н не могут
допустить, чтобы они спаривались с
самцами низших рангов, но самки себе
на уме, и следить за ними неле1ко.
У иерарха нет ни i незда, ни
имущества. Три предмета постоянно
заботят его: сохранение и приращение
территории стада, удержание самок
и власть.
Для па внанов геронтократия иг
избежиа, ибо иерарх не может со-
храпни, власть в одиночку.
Подчиненные ему самцы не будут помогать
подавлять каждого из них по
отдельности. Наоборот, они способны дать
коллективный отпор. Покинем на
время мир самцов павианов —
сильных, грубых, властолюбивых, но не
подлых животных — и присмотримся
к стаду макаков, обезьян помельче
и слабо вооруженных. Онн тоже
много времени проводят на открытых
местах и образуют менее четко
организованное, но более
многочисленное стадо. Борьба за доминирование
много значит в жизни самиов
макаков, но ведется ие столь жестоко. Их
доминанты не нуждаются в союзе,
потому что у макаков есть одна очень
гнусная инстинктивная программа
(встречающаяся у некоторых других
стайных животных, например у
собак). Стоит доминанту начать
наказывать одного из подчиненных, как
другие спешат ему помочь: кричит,.
кидаются в наказываемого калом,
норовят ткнуть чем-нибудь самн.
Этологи разобрались, как
возникает такое поведение. Это
переадресованная агрессия, накопившаяся
в страхе перед домни аи том. Она, по
обычному иерархическому принципу,
переносится на того, кто слабее. А
таким во время наказания выглядит
наказуемый! На это способны все
макаки, но особенно «подонки»,
занимающие дно пирамиды,— ведь они
боятсп всех и обычно могут
переадресовывать агрессию лишь неживым
предметам, а в этом мало радости.
И вдруг наказуемый оказывается как
бы ниже дна, слабее их, его можно
безнаказанно ударить. Интересно, что
самки, обычно в самцовые
иерархические игры не играющие (их ранг
ниже ранга любого самца), в это дело
не только втягиваются, но и
действуют усерднее самцов. Этот простой
механизм позволяет доминанту без
особого риска для себя подавлять
нижестоящих. Стоит только начать,
а дальше стадо докончит.
Согласитесь, что сходная
программа срабатывает и у нас. Вы замечали
в очередях, как продавщица
(доминант в нашем подсознании, раз она
что-то распределяет, чем-то
руководит) моментально натравливает чуть
не всю очередь иа покупателя,
попытавшегося потребовать что-нибудь,
-в том числе полезное для стоящих
в ней,— работать быстрее, не
обсчитывать, не хамить и т. п.? Вы
замечали, что легче всего ей втянуть тех,
кто подсознательно чувствует себя
ниже и слабее других,— женщин
легче, чем мужчин, пожилых женщин
легче, чем молодых? Вы думаете,
продавщицу этому тонкому
психологическому приему нужно учить? Нет,
он быстро выплывает из
подсознания.
У людей эта программа многолика.
Проработка на собрании. Выговор
15

ll\
в при казе. По канате ль кы й про це ее.
Публичная казнь. Толпа может
побить осужденного камнями, требовать
его смерти, а если ей выдать
человека, только что занимавшего высокий
пост,— буквально разирвать на кускн.
Человек отличается от макака и еще
одной тонкостью: если самец
обезьяны никак не поощряет тех, кто
срывает на наказуемом свою
агрессивность, то человек самых активных
может выделить, приблизить и
возвысить. Так образуется самая
страшная структура — иерарх в
окружении подонков. В стихийно
образующихся бандах подростков это
обычное дело*, сильный предводитель,
вокруг него несколько гнусных и
жалких подпевал, а ниже — значительно
более сильные парни. Психологию и
поведение «шестерки» очень сочио
воспроизвел Р. Киплинг в знакомом
с детства образе ш акала Табак и,
пристроившегося к тигру Шерхану.
В стихийных уголовных шайках
«пахан» тоже обычно окружен
«шестерками». То же срабатывает и иа
государственном уровне: тиран
окружен сатрапами, отличительная
черта которых — преступность,
аморальность, трусость, подлость и
агрессивность к нижестоящим. Древние греки
называли такую структуру
охлократией — властью наихудших.
Мы выяснили, что npoi рамма
обраII
с в
a- S
<■> «
I
a.
зования союзов в пределах одного
ранга, существующая и у человека,
не позволяет удерживать власть в
одиночку. Но если ей будет
противостоять программа набрасываться
сколом на тек, кого атакует доминант,
появляется такая возможность:
небольшому союзу субдоминантов не
устоять против атаки доминанта,
поддержанной всеми подавленными в
стаде. Вот он, механизм, создающий
тирана, опирающегося на «народ»!
Все тирании держат сильные личности
в повиновении, постоянно yiрожая
им скорой расправой иизов.
Главный символ превосходства у
приматов, как и у многих других
млекопитающих н птиц,— это зрительно
возвысить себя над остальными,
занять высокое место и не допускать
иа возвышение остальных. Троны,
престолы, президиумы, трибуны —
дань этой древней программе. Есть и
много других символов, в том числе
и забавные.
Единственная радость у стариков-
павианов — это дети среднего
возраста. Пока павиан поднимался вверх
по иерархической лестнице, они его не
интересовали (разве что иногда по-
нграет с младшими детьми своей
матери). Но теперь в нем пробудилась
врожденная программа учить их
жизни. Окруженный восторженно взн-

раюшнми на него детенышами (такой
страшный для всех и такой добрый
для них!), он показывает, как рыться
в земле, раздирать гнилые пни,
переворачивать камни, раскалывать
орехи, докапываться до воды и делать
многое другое, чему ею учили в
детстве и что постиг сам за долгую и
удачную жизнь.
У каждого павнаныша есть три
врожденные программы на
доминантного самца с седой гривой: атак
выглядит тот, кому следует
подчиняться», «так выглядит твой отец» н сучись
у того, кто так выглядит». Иными
словами, это Вождь, Отец и Учитель.
Программа на склоне лет поучать
молодежь сидит и в нас, очень
нужная программа. Беда лишь в том, что
павианы живут в повторяющемся
мире вечных истин, а мы — в быстро
меняющемся мире, где знания и
взгляды стариков могут оказаться
устаревшими. Все по той же врожденной
программе окруженность детьми —
одни из признаков иерарха. Поэтому
тираны во всем мире всегда хотели,
чтобы в ритуал их появления перед
подданными входила стайка детей,
неожиданно н радостно выбегающих
«ткуда-то н окружающих тирана.
Портреты лидера с одион-двумя
маленькими счастливыми девочками на
руках — обычный атрибут всех
тираний. Казалось бы, такой дешевый
этологическнй трюк, а как сильно
действует на массовое подсознание!
В ответ на врожденный сигнальный
стимул — облепленного детьми
самца — врожденная программа кричит:
«Вот он, наш Вождь, Отец к Учитель!»
Как виднм, в первобытном стаде
предков человека не могло быть и тени
равноправия. «Первобытный
коммунизм» — выдумка кабинетных
ученых прошлого века. К тому времени
этнографы обнаружили у некоторых
зашедших в тупик и вторично
деградировавших племен, обитавших в
крайне неблагоприятных природных
условиях, разного рода «выверты».
Одни были озабочены тем, чтобы ни
у кого не было ничего своего, другие - -
сложным ритуалом дележа добычи
между всеми, третьи следили за тем,
чтобы все делали одну и ту же работу
сообща и одновременно, четвертые
подавляли у сородичей всякое
проявление инициативы, пятые настолько
увлекались спиртным или объедались
наркотиками, что были ни на что не
способны, и племя поддерживалось
усилиями не злоупотреблявших
наркотиками женщин и т. п. Из этих
крупиц некоторые авторы слепили
образ первобытной райской жизни —
«первобытного коммунизма», а
другие — теорию матриархата. Наука
сейчас разобралась в этих заблуж-
17

о
I!
де»них. Но некоторые кабине™ые
философы прошлого века взяли их
за основу для далеко идущих
построений о прошлом и будущем
человечества. В XX веке иа всех
материках, во всех климатических поясах
и иа предстакнтелях всех рас был
поставлен гигантский эксперимент
воплощения этих теорий в жнзиь и
построения на их основе
коммунизма. Эксперимент, о котором физиолог
И. П. Павлов сказал, что пожалел
бы на него даже одну лягушку. В
результате эксперимента повсюду вместо
общества равенства возникли
жестокие иерархические пирамиды,
увенчанные тиранами-*паханам и» в
окружении «шестерок» — «тонкошеих
вождей», по меткому определению
О. Мандельштама.
Сопоставляя врожденные
программы поведения, проявляющиеся у
человека, с поведением стадных
приматов, мы можем в общих чертах
реконструировав ь построен не стада
у предков человека. Несомненно, что
в основе своей оно имело мужскую
иерархию.
Иерархическая пирамида самцов
формировалась в первую очередь по
возрасту. Внутри каждой возрастной
группы самцы боролись за свой
иерархический ранг как в одиночку, так
и объединяясь в неустойчивые
союзы. Если союз получался достаточно
прочным, он пытался свгршуи.
самцов более высокого уровня в
пирамиде. При удаче союз пробивался
на вершину, и возникала
геронтократия. Если на вершину прорывался
однн выдающийся по агрессивности
самец, образовы валась автократия.
Автократа окружали «шестерки» —
особи с невысокими личными
возможностями, но услужливые, коварные
и жестокие. Иерархи все время
подавляли субдомннантов. Те
немедленно переадресовывали агрессию
подчиненным, они в свою очередь — тем,
кто ниже... И так до дна пирамиды.
Стало, особенно его подавленная
часть, поддерживало автократа и ie-
ронтов, когда те наказывали кого-
нибудь, особенно субдомннантов.
Самки принимали участие в
коллективных осуждениях и расправах.
Автократ н геронты в случае
необходимости натравливали тех, кто
находился на днг пирамиды, на опасных для
власти самцов. В стаде действовали
принципы, описываемые словами:
«где суд, там н расправа» и «иерарх
всегда прав».
Детеныши видели в иерархах своих
отцов, а те занимались их обучением.
Иерархов любили самки, дети и
самцы низких рангов. Только
субдоминанты питали к ним подавленную
агрессивность. Если вам показалось,
что это было общество несчастных,
вы заблуждаетесь: довольных —
большинство.
Обычны е иерархические системы
у позвоночных жнвотных не могут
быть слишком обширными по составу
и охватывать большую территорию.
Они построены иа том, что ранг
каждого известен каждому, то есть все
должны знать друг друга и узнавать
«в лицо». Однако если есть
инстинктивная программа всем
поддерживать действия доминанта, то ему уже
не обязательно знать всех.
Достаточно, чтобы все знали его и его
«шестерок». А еще лучше, чтобы, н не зная,
узнавали бы.
Для этого достаточно, чтобы его
ранг был на нем обозначен, написан
на лбу, так сказать. А это достигается
у человека использованием символов
власти. Беря в руки, налеаая на
голову или плечи символы, можно
управлять каким угодно количеством
людей, создавать массовые,
охватывающие обширные территории
иерархические структуры, вплоть до
государства.
Не будь в нас программы
подчинения символам, чего ради толпа
слушалась бы нескольких
распорядителей, надевших себе иа руку
повязку, или внимала речам тех, кто
взобрался иа возвышение? И чтобы
организовать и повести куда-то толпу,
нужен символ — флаг, зиамя.
Мораль учит: «не сотвори себе кумира»,
го есть ова не рекомендует ослеплять
себя символами. Разум тоже не
рекомендует нам слепо подчиняться
символам, и глядя со стороны на
шествия с флагами сторонников чего-то,
что нам чуждо или безразлично, мы
остаемся спокойными.
Но если в опасности что-то
дорогое нам, мы бросаемся защищать
его символ, забыв все
предостережения рассудка. Люди в самом прямом
смысле готовы идти за символом в
огонь и в воду, погибать, ие
рассуждая и не задумываясь. Лишь бы
угроза не ходила от других людей. Под

знаменами идут на врага, свергают
власть, но никто не ходит под
знаменами бороться с наводнением,
засухой, пожаром или саранчой.
Иерархические стычки между
людьми происходят много чаще, чем мы
думаем. Дело в том, что
естественным отбор создал много программ,
смягчающих столкновения. Вот один
довольно забавный пример.
Демонстрация оскала— широчайше
распространенная у позвоночных
инстинктивная программа. Ее цель —
предупредить при встрече с кем-либо о
вооруженности и готовность за себя
постоять. Приматы пользуются ею очень
широко при контактах. Человек тоже
скалит зубы при сильном страхе или
гневе. Оказаться адресатом такой
демонстрации неприятно.
Но у программы показа зубов есть
еще два куда более мягких варианта.
Первый — заискивающая улыбка. Так
улыбается человек, вступая в
контакт с тем, кого он побаивается.
Второй — это широкая улыбка. Так
улыбается другому спокойный,
уверенный в себе человек. В сущности он
тоже показывает вам, что пооружен
и готов за себя постоять и в вашем
снисхождении ие нуждается. Но эта
форма демонстрации настолько
мягкая, что не только не вызывает у вас
страха, а, напротив, действует
приветливо и умиротворяюще. Давно
замечено: когда путешественник из
страны с тоталитарным режимом
посещает страну, где люди чувствуют
себя свободно, его поначалу
удивляет, почему это они все время
улыбаются друг другу н ему.
Путешественник, привыкший к отсутствию
улыбок или к заискивающей улыбке,
обычной при тоталитарном режиме,
в первые дни думает, что от него
чего-то хотят.
Вы замечали, наверное, не раз, как
склонный к авторитарности
начальник, видя в зале совещания
улыбающихся друг другу подчиненных, при-
ходнт в волнение. Ларчик
открывается просто: во-первых, начальник
привык* что ему прн встрече сотрудники
улыбаются и о-ни ому. Во-вторых,
когда начальник подсознательно
ощущает, что среди подчиненных есть
люди, чувствующие себя свободно, он
настораживается: «Не боятся?
Значит, ие уважают?». Это
традиционная формула! деспотов. Слова же
«бояться» н «уважать» он путает
потому, что в ием срабатывает
врожденная программа, как
контролировать уровень агрессивности у
подчиненных особей. Эта программа имеет
два варианта — mhikhh н жесткий.
В конфликтной ситуации
подчиненные должны испытывать к
доминанту страх, а он к ним — смесь страха
и гнева. Подобное состояние тяжело
для обеих сторон и не должно быть
длительным. В обычной ситуации
достаточно, чтобы подчиненные
испытывали очень легкий страх.
Доминант воспринимает этот нормальный
уровень страха как сигнал
положительный. Он перестает бояться н
отдыхает. Теперь он может проявить к
подчиненным самые мягкие формы
демонстрации превосходства —
похлопать по спине (мягкая форма
наказания), перестать хмурить брови,
чем-то поощрить. Выросшие в жест-
кон иерархической структуре |ене-
ралы даже в официальной
обстановке заявляют, что «без атомного
оружия нас перестанут уважать». Для
них «бояться» н «уважать» — одно
и то же, просто слово «уважать»
приятнее и «уважаемому», и
«уважающим».
У подчиненной же особи по
отношению к доминанту есть программа,
обеспечивающая четыре варианта
ощущений. Самый речини из них —
безысходная ненависть. Следующий
вариант — чистый страх. С такими
ощущениями жить очень тяжело.
Многое меняется при третьем
варианте: особь принимает поведение домн-
иаита как должное н быстро, без
всплеска эмоций, выдает точно
отмеренную дозу умиротворяющего
поведения. А четвертый вариант вообще
поразительный. Из-за
неосознаваемою страха перед «старшим по
званию» особь по своей инициативе
проявляет к Нему все возможные
формы умиротворения н подчинения.
А добровольное выражение такого
поведения — это ие что иное, как
любонь. Любовь к доминанту может
быть невероятно сильной н ослепляю-
шей, то есть скрывающей его
недостатки н преувеличивающей ею
достоинства. Вспомните, как любит вас
ваша собака. У каждого из нас
эмоциональный отклик на
превосходящих людей принимает одни из этих
вариантов. Весь набор чувств может
вызвать один и тот же человек (это,
конечно, очень тяжелый случай).
а
■гй

Если же ны ненавидите всех, кто
чем-то выше нас,— ствршеклассин-
ков, учителей, артистов, ученых,
писателен» отца родного,— н вашей
инстинктивной программе что-то
сместилось. Бывает и обратное: человек
перед вел мн, кто доминирует нал ним
или мог бы доминировать,—
продавцами, кассирами, официантами,
людьми в форме — ведет себя
заискивающе, а всех начальников без
разбору любит. Второму человеку жить
все же легче, чем первому.
Думаю, что вы, читатель, теперь
сами можете разгадать страшную по
последствиям 3ai алку, «почему
тиранов любят». Тирания создает
атмосферу страха. Человеку тяжело жить
в постоянном страхе перед домниан-
том. И от того, что его не видишь,
не знаешь, чем он сейчас занят («а
вдруг мной?..»), страх только
увеличивается. Настоящие тираны это
интуитивно понимают н заполняют свои
владения преувеличенными
изображениями своей персоны: «нндншь, я —
всюду, стою и смотрю на тебя». Чем
может помоч ь инстннктивн ая про-
i раммп человеку в этом безвыходном
положении? Только одним:
переключиться на вариант любви. Сразу жить
становится легче, жить становится
веселее. Теперь уж чем сильнее
любовь, тем глуше страх. Конечно, среди
«любящих» тирана много таких, кто
просто притворяется. Но речь о
других, о феномене искренней любви, н
такой сильной, что когда тнраи велит
казнить человека (ни за что, просто
подвернулся), тот умирает с криком:
«Да здравствует тиран!»
Я не шутил, когда написал, что
стадо предков человека не было
обществом несчастных: иерархические
программы устроены так, что жить в нем
было можно, а «всем довольные»
встречались не только среди
иерархов. К тому же жизнь смягчалась
не имеющими отношения н
иерархии альтруистическими программами.
Сколько ни желают тиранам жить
вечно, они все же смертны. Когда
тиран умирает, общество
расслаивается. Те, чью психику он ие смог
деформировать, воздают ему послед-
ИНе почести ровно настолько,
насколько он нх заслужил, с нх точки
зрения. Те, кто его очень любил,
пребывают в безмерном горе. Те, кому
он лично насолил, просто радуются.
И те, и другие, и третьи как вели
себя, так и ведут. Но многие резко
меняют поведение и спешат, как
говорили древние, «пнуть мертвого льва»,
точнее было бы сказать «леопарда».
Люди относятся к такой перемене
по-разному. Одним такое поведение
кажется безобразным, а другие его
одобряют. Говорят, что этим они
«выдавливают из себя по каплг раба».
Но это чеховское выражение здесь
неуместно. Раба надо было
выдавливать, пока тиран был жив. Если
человек этим регулярно не занимался,
после смерти тирана рабское из себя
уже не выдавить. Просто mj раба
молчаливого и покорного можно
превратиться в раба разнузданного н
крикливого.
Без этологии «суету мышей вокруг
мертвого кота» понять трудно. Дело
в том» что в малоагресснвнон по
природе ос оби любого вида ж нвотных
при длительном ее подавлении
агрессивность никому не переадресуется.
Ее адресат ясен — угнетатель, но
особь не решается хоть как-то
проявить ее в этом направлении. Когда
тот погибает, исчезает не только страх,
но и снимается запрет причинять боль
живому. И накопившаяся
агрессивность изливается но правильному
адресу, хоть и запоздало. Заметьте,
что люди, пинающие «мертвого
льва»,— обычно довольно хорошие
люди. «Дно» в этом не участвует.
И как рал наоборот, именно «дно»
н очень плохие люди травят, мучают
и казнят низложенного правителя.
В том* что тирания преобразует
страх перед ней в любовь, первыми
разобрались древние греки. И поняли,
что самому полису (древнему городу-
Государству) почти невозможно
вырваться нЗ ловушки тирании. Греки
нашли простой способ лечить от нее.
Как заведется в каком-нибудь городе
тиран, так остальные города
собираются имеете, берут штурмом
цитадель тирании и избавляют ее
жителей. Эта технология «смерть тиранам»
оказалась действенной.
У нас еще не кончились
повсеместное свержение памятников тиранам
и их сатрапам и горячая дискуссия
об этнчностн подобного поведения.
В ходе нее высказано много умных
мыслен, но все они выглядят
отвлеченными построениями, ибо люди не
20

•о
И
ч
знают и не понимают
подсознательной основы своего поведения, ei о
этолошческой базы.
Мы уже выяснили, что тираны
ставят повсюду свои преувеличенные
изображения, чтобы вы жили в
тревожном страхе- Эти памятники
направлены против вас, против вашего
психологического здоровья и
психологического комфорта. Они совсем не
безвредна для нас, пока вы их
боитесь. У массы людей годами
подавленная агрессиниость к
тоталитарному режим у переадресован а этим
истуканам. Все они испытывают нечто
подобное тому, что испытал Евгений
в «Медном не ад инке». И простейшее,
чисто животное исцеляющее от
страха действие — разрушить истукана,
унизить его, заставить лежать у йог.
Свергая огромные статуи сноих
палачей, народ пусть не цивилизо-
нанным, но зато самым биологнчным
способом освобождает себя от
страха и агрессивности. Чувство
облегчения так сильно, что повсюду,
повергнув кумира, толпа принималась петь
и плясать (а не все крушить). Урок
чистой этологии.
И не надо говорить, что народ
разрушает произведения искусства,
памятники своей истории. Тираны
меньше всего заботились о том, чтобы их
изображения были художественны.
Оии хотели, чтобы истуканы были
«величественны», искусство
сознательно приносилось в жертву
психотехнике. Убрать их — такая же
примитивная врожденная потребность,
как вытереть плевок с лица. Вот
когда народ исцелится от страха и
любви к тиранам по-настоящему н совсем
другими, много более сложными
действиями, тогда ои сможет признать
этих истуканов памятниками своей
истории. Но все же позорной
истории. Ее каменными плевками в лицо.
h
i!
То
21

КУРЬЕР НАУКИ И ТЕХНИКИ
Базигеном
и критическая масса генов
Прокариоты и эукариоты
отличаются не только тем,
что у первых нет ядра как
локального вместилища
генов, а у вторых есть. Их
различает еще н так
называемый С-парадокс Суть его
заключается в том, что у
прокариот — одноклеточных
безъядерных организмов —
количество генетического
материала более или менее
соответствует объему
передаваемой наследственной
информации и механизмам ее
обслуживания в клетке. И
ничего парадоксального тут
не усматривается.
Парадокс возникает у веек
нас — эукариот,
одноклеточных и многоклеточных
ядерных организмов, и
выражается он в необъяснимой
избыточности геное в
генетическом аппарате.
Например, геном человека, по
имеющимся данным»
содержит не более семи — десяти
процентов «нужных* генов,
которые выполняют всю
работу по поддержанию
жизнедеятельности клетки, ее
велению и передаче
наследственности ПОТОМКАМ.
А остальные девяносто с
лишним процентов генов,
получается, совсем не
нужны. И так у всех других
многоклеточных. Это и есть
С-парадокс в генетике
эукариот. Биологическое
значение избыточной ДНК
совершенно не известно. По всем
данным, она не обладает
ни кодирующими, ни регу-
ляторнымн функциями.
Тогда зачем она?
Попытку ответить на этот
вопрос делает сотрудник
Института химической физики
имени Н. Н. Семенова РАН
А. П. Акифьев. Он
предлагает разделить «нужную» и
«ненужную» части генома,
придав первой смысл некоего
базиса, без которого
невозможно само
существование клетки, что и
наблюдается в действительности.
Так родилась концепция 6а-
зигенома.
Все, что не входит в 6а-
зигеном, оказывается в
составе избыточной ДНК.
Анализ ее структуры,
конкретных последовательностей,
коротких и длинных
повторов в чередовании нук-
леоттюв показывает, что
какой-либо разницы между
обеими частями генома нет.
Есть, однако, некий
механизм борьбы с избытком
генетической информация.
У млекопитающих этот из-
лищек ннактипироваи, то
есть подавлен, для чего в
клетке используются весьма
хитроумные приемы типа
деградации транскрнптов
или гетсрохроматинизации.
Гораздо проще эту
проблему «перепроизводства»
генов решили рачки циклопы.
На первых стадиях деления
зародыша из ядерных ДНК
почти все излишки просто
выбрасываются. По данным
точных измерений, геном
рачков таким путем
избавляется сразу от
семидесяти — восьмидесяти
процентов ДНК, оставляя,
очевидно, только то, что составит
его базнгеном. Так же
поступают черви аскариды и
простейшие — инфузории.
Как работает механизм
распознавания излишка
генов, его подавления или
удаления, пока неизвестно. Во
всяком случае, становится
попятным и такой факт,
что в геноме амфибии
саламандры ДНК содержится
в тридцать раз больше,
чем у человека. Просто
поля избыточной ДНК у нее
выше, а вот сам
базисразумеется, гораздо
меньше, чем у человека,
Ученый высказывает
предположение, что избыточные
гены играют роль
своеобразного «депо», из которого,
по мере необходимости,
черпаются куски и готовые
подпрограммы для
включения их в действующую
часть генома — в
базигеном. Отсюда возникла идея
«критической массы* генов,
ниже которой невозможно
нормальное
функционирование генетического аппарата,
а значит — и
жизнеобеспечение самой клетки.
Теория критической
массы дает сегодня одно
практическое решение. В весьма
дорогих исследованиях по
программе «Геном человека*
следует отказаться от
анализа последовательностей
избыточной ДНК. Ее
тщательное изучение ««.ничего не
покажет, кроме того, как она
устроена у данного вида,
но это уже иной мир, не
связанный с фенотипом»,
делает вывод ученый. Более
того, сравнивать и изучать
следует только базнгеномы,
а не избыточные ДНК,
поскольку в содержании
излишков может не
обнаружиться ничего общего.
Конечно, главная
трудность тут будет заключаться
в том, как отделить
базигеном от сопутствующего
ему «депо», дабы
сосредоточиться только на нем.
Но ведь клетка это как-то
безошибочно делает! И если
понять, как, то поле поиска,
а с ним и объем
экономических затрат, сразу сузится
не менее чем в десять раз,
ибо Базигеном человека
составляет всего одну
десятую долю его общего генома.
С. САМОЙЛОВ
22

Уроки каменного века
Сибирь — суровый край.
И в наши дни из-эа
климатических условии не
каждый может там прижиться,
и это при наличии в
жилищах горячей воды и газа.
Столь же неприветлива
была вся Северная Азия н в
прошлом. И потому освоение
ее древним человеком
произошло — по сравнению с
другими районами
ойкумены — в последнюю очередь.
Вот как выглядят этапы
проникновения и
колонизации Сибири в эпоху
каменного века по данным,
систематизированный в
московском Институте
географии РАН.
Человек палеолита
неоднократно проникал в эти
районы откуда-то с юга
уже 400 тысяч лет назад.
Люди галечной культуры
приходили, пытались
обосноваться и, видимо, не
выдержав сурового- климата,
снова уходили, оставляя в
предгорьях многочисленные
плохо обработанные орудия
труда — обколотую гальку.
И такие попытки создать
плацдарм делались почти
360 тысяч лет подряд.
На следующем этапе,
примерно 38 тысяч лет назад,
сюда пришли люди мустьер-
скои культуры. Им уже
удается надолго поселиться
в этих местах. Они
постепенно освоили весь южный
горный пояс Северной
Азии и проникли за
Полярный круг.
Третий этап заселения
был связан с освоением
обширных таежных и
болотистых равнин. Самая древняя
стоянка этой эпохи найдена
около Томска — ей больше
18 тысяч лет. Длился
период успешной колонизации
равнин около S тысяч лет.
На этом история
палеолита в Сибири заканчивается.
Примерно 10 тысяч лет
назад сюда приходит
мезолитический человек, за
какие-то тысячу с лишним лет
он захватывает и плотно
заселяет практически все
территории Северной А чин,
включая даже острова в
Ледовитом океане.
Д
Л
Л
Л
Л
д
Л
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
Л
д
д
д
д
д
д
д
Л
д
Л»
БИЛЕТ
В XXI
ВЕК
Предсказательная
сила математики
Почему математика столь
эффективна в описании
различных явлении реального
мири? Многие видят в этом
счастливую случайность, но
Бруно Аугенштайн hi
калифорнийского Рэнд института
полагает, что наука всегда
может найти
соответствующее математическое
объяснение любому научному
факту; более того, он
советует физикам искать
физические модели для-уже
найденных математических
структур.
Одним из примеров
такого движения — от
математики к физике — можно
считать Эйнштейна:
уравнения общей теории
относительности, которые он
вывел в 1915 году, уже
созданы Б. Рнманом в XIX
веке, И если бы Эйнштейн
был более прилежным
математиком, то теория его
могла бы родиться лет на
десять раньше. Во всяком
случае, это несомненный
пример того, как чисто
математическая работа
появляется раньше, чем описываемое
сю физическое явление.
В 1924 1чщу математики
Стефан Банах и Альфред
Таре к ни опубликовали
статью, которую Аугениггайн
называет
«сюрреалистическим закоулком теории
множеств». Теорему Банаха и
Тарского можно
сформулировать так: «Всякое твердое
тело А любого конечного
размера и произвольной
формы можно разрезать на М
таких кусков, чтобы из них
составить твердое тело В
любого размера и произвольной
формы». Звучит совершенно
сюрреалистически, как и все
На дисплее —
визуальное
отображение
введенного
е компьютер
уравнения
минимальной
поверхности.
математические штучки с
бесконечностями и
множествами. Аугениггайн решил
взять пример попроще:
твердую сферу единичного
радиуса можно разделить на
пять кусков таким образом,
чтобы из двух кусков можно
было составить твердую
сферу единичного радиуса, а из
трех оставшихся — еще
одну такую же. Он показал,
что правила, управляющие
математическими объектами
в теореме baiiaxa —
Тарского, формально такие же,
как и законы, описывающие
поведение Кварков и
легионов в квантовой хромодн-
намнке.
Тот. кто хоть немного
знаком с фишкой
элементарных частиц, без
сомнения, вспомнит ее с трудом
усваиваемые законы.и явле
н ия: я столкновении дву х
протонов может родиться
пять, а то и двадцать пять
точно таких же протонов.
Ну чем не иллюстрация
перестройки твердых сфер
но Банаху — Тарскому!
Так все-таки реальны
кварки или нет? Эндрю
Пиккеринг из Эдинбургского
университета считает, что
физики всегда создают мо-
цель реального мира,
опирающуюся на всю
совокупность знаний, на всю
культуру окружающего мира.
Аугенштайн и Пнккеринг
приходят к обидному для
многих физиков вывод)
построенная ими картина
физического мира в равной
степени отражает как его
реальность, так н
накопленный человечеством опыт,
нашу математическую
культуру.
Так что лучше учите
математику!
23

Художник Ганс Эрни. Фреска в Музее
этнографии в Невшателе (Швейцария)
изображает развитие человечества от палеолита
МГЙГНОВСКИЕ ЧТЕНИЯ
Границы знания и
Часто приходится слышать, что время титанов прошло, что сегодня
невозможна энциклопедическая образованность, поскольку ни один
человек не способен хорошо разбираться в весьма разнообразных
областях современной науки. Думается, это не так: способности людей
не изменились и объем знаний вовсе не столь ужасающе велик.
Изменились социальные установки, изменилась система предпочтений.
Что ожидает от себя и от других современный ученый? Образованному
человеку эпохи Возрождения полагалось разбираться во всем —
от физики до философии, от медицины до эстетики. Сегодня, напротив,
хорошим тоном стала узкая специализация. Если ученый обращается
к «чужим» областям науки, его подозревают в недостаточном
профессионализме. Если же он вдобавок начинает философствовать,
на него смотрят, как на вышедшую замуж монашку. Да, немногие
осмеливаются быть энциклопедистами, да и не у всех получается.
Сергей Викторович Мейен был человеком удивительной образованности,
но, думаю, более важно, что он очень заинтересованно относился
к миру и к людям. Образованность его вырастала не из книг,
а из интереса. Профессиональный палеоботаник, он занимался многими
проблемами, но всегда не для «полноты охвата», а потому, что
интересно. Интересная проблема обрастала мыслями, сопоставлениями,
найденными ответами и новыми вопросами. Природа времени и философия
науки, происхождение покрытосеменных растений, методология
исторического знания, вопросы этики...
Именно поэтому столь разные темы звучали 18 декабря 9993 года
на чтениях, посвященных памяти С. В. Me пена По выдержкам из докладов
читатель сам может убедиться в удивительном разнообразии тем*
24

до атомного века (левая часть фрески).
На правой части фрески показаны образы
великих культур Азии, Европы, Африки, Америки,
безграничность познающего
Л же хочу сказать о разнообразии присутствующих людей.
Покидая этот мир, человек оставляет след в душах людей, читавших
его книги, обдумывавших его мысли. Порой он подобен следу
на росистой траве, легкому и недолгому. Но бывают такие редкие случаи,
когда след становится больше, отчетливей и ярче. Нельзя сказать,
что С. В. Мейен был незаметным человеком: его знали многие,
а слышали о нем еще больше людей. Но вит пришло несколько лет после
его смерти, и с каждым годом личность С. В. Мейена становится
все крупнее. Выдвинутые им парадоксальные гипотезы превращаются
в признанные теории (доклад А. В. Гоманькова), высказанные вскользь
замечания оборачиваются пророчествами, проливающими свет на еще
не познанное (доклад Ю. В. Чайковского). Даже особенности его личности
и характера дают повод для социальных и психологических размышлений
(доклад С. Вщ Чебанова).
Люди начинают осознавать, чем обязаны другому, когда тот уходит
и подводит черту под всем, что им сделано. Тогда его мысли и поступки
обретают особую выразительность и законченность. И уже теряет
значение деление на учеников, «сочувствующих взглядам» и просто
знакомых. Далеко не все присутствовавшие были учениками
или соавторами С. В. Мейена, некоторые знали его лишь по работам,
не испытав личного влияния. Однако не случайна их встреча —
в разнообразии докладов отразилось разнообразие интересов С. В. Мейена,
его мысли оживали в словах даже тех, кто не знал его лично.
Г. ЛЮБАРСКИЙ
25

Сергей Викторович /Лейен
ФРАГМЕНТЫ ДОКЛАДОВ
Ю Чайковский:
Как рождается истина.
А. Раугиан:
Сравнение нельзя заменить ничем.
ю. трейдер"
Границы естественных законов.
А. Гоманьков:
Граница, за которой растение
перестает им быть.
Б. Жерихин:
Границы науки о жизни.
С Чебанов:
Где граница между публичным
и приватным!
Ю. Чайковский:
Как рговдается истина
Сергей Викторович замечателен
тем, что ему одному из немногих
людей удалось быть одновременно
блестящи м, первоклассным
специалистом: исследователем,
методологом и учителем.
В моей жизни Сергей Викторович
был учителем, несмотря иа всего
четырехлетнюю разницу в возрасте.
Когда мы познакомились в апреле
1975 года, он >же представлял
собой ученого мировой величины, хотя
ему было только тридцать девять
лет, и, конечно, отношении между
нами могли сложиться лишь такого
свойства: я у него учусь.
И вот я. к сожалению, мигу
рассказать только об одной стороне
деятельности ученого Мейена как
об учителе индивидуального ученика.
Сергей Викторович был блестящим
лектором, его приглашали и в МГУ. и
в Первый педагогический институт,
и и разные города с курсами
лекции, но все это прошло мимо меня.
Я знаю, что он был замечательным
педагогом, к нему обращались с этой
целью очень многие люди. И долгое
время после того, как мы с ним
познакомились, случалось от него услы-
ui ать: «Я не могу сегодн н, у мен я
лекция, и зантра не могу, н вообще
всю неделю у меня по утрам лекция».
Я сначала даже поверить не vor,
что этот курс лекций целую неделю
читается для одного единственного
человека, который приехал откуда-то
издалека. И узнав об этом, сказал с
изумлением. «Сережа, я бы не мог
читать курс для одного-единственного
человека». На что он отвечал: «Как
говорил Гераклит, для меня и один
стоит тысячи, если ои лучший»
Потом я понял, что Сергей
Викторович при этом несколько кривил
душой: он вовсе не для лучшего чи
тал, он мог читать для любого.
согласного его слушать. Вопрос о том,
насколько он «лучший», просто не
ставился Если человек приехал к
нему, Мейен мог, все бросив, читать ему
лекцин.
Сегодня Алексей Владимирович Го-

■3 ^
маньков сказал замечательную
фразу: «Сергей Викторович пересмотрел
систематику кордамтов и сделал это
общедоступно и обще^бедительно».
Он сделал это общедоступно б том
смысле, что любой человек, который
понимает ботанические термины, мог
усвоить изложенное, но вот насчет
«общеубеднтельно», увы, jto зависело
не от Мейсна.
Чтобы говорить общеубедщы1ьно.
надо пользоваться языком, принятым
в научном сообществе в данное вре
мя. Можно быть каким угодно
гением, но если твой материал и твои
понятия не имеют выражения в языке
ныне живущего сообщества, вся
работа будет совер i пенно бесполез ной-
И замечательно, что сейчас
достижения Сергея Викторовича в
общем-то уже обсуждаются. Но когда
он начинал, состояние науки было
такое, что. суди по его
многочисленным замечаниям, требовалось
говорить о вещах самых простых.
И вот Сергей Викторович в 1975 го
ду в статье «Принцип сочувствия»
сделал первые шаги в постановке
звдачн о связи между и сел едователь-
сНой деятел ьиостью и ее пониманием
неумным сообществом. Я не могу
сказать, в кйкой мере он сам пони
Мал тогда, что занимается этой
связью, поскольку для меня стало это
н£но много лет спустя
Тем не менее первый шаг бып
сделан. «Мне, пишет Сергей
Викторович, случалось бывать на самых
разных научных собраниях, ни ни в
одном случае мне не посчастливн
лось быть свидетелем рождения ис-
'тнны в спорг. Не знаю, откуда пошел
этот лихой афоризм. В спорах
рождается склока и погибает время,
истина рождается в труде».
Мы привыкли, что знание, будучи
добыто, должно быть изложено в
каком то ученом собранни, именно в
устной форме, должно
критиковаться, а затем — приниматься итн
отвергаться этой ячеечкой научного
сообщества, столь маленькой, что она
может поместиться в одной комнате.
Сергей Викторович первым объяс
ннл: не бывает никогда, ни при
хороши*, ни -при плохих слушателях,
чтобы истина стала достоянием
сообщества. Должно пройти врем». В
голове каждого челивека имеется искан
система понятии, и он хорошо
воспринимает лишь то, что в эту
систему понятий легко вписывается.
Все остальное вызывает непонимание;
либо восприятие новой идеи идет по
такому пути: «Это чушь, в этом что-
то есть, это всем известно»
Однако, по-моему, чаше всего возникает
иная ситуация человек говорит
«Это всем известно и в этом что-то
есть, но это чушь». И здесь начало
понимания.
А. Раутиан:
Сравнение нельзя
заменить ничем
Сегодня мне хотелось бы говорить
о типологии. С одной стороны, о ее
роли в целом (она старше Сергея
Викторовича, и сильно), а с другой
стороны — о роли собственных
разработок Сергея Викторовича в этой
области: каким образом они пре
ломлены применительно к логическим
рассуждениям в построении
естественнонаучных представлений. Я хочу
конкретизировать тезис, который в
свое время высказал Линней, а
потом его многократно и с варна
пнями повторял Александр Александ
ровнч Любишев. Тезис этот гласит.
что систематика альфа и омега
науки. Вообще говоря, конечно,
имеется в виду типология, поскольку
систематика это только
некоторая часть типологии. Типология, в
соответствии с высказыванием
Линнеи, представляет собой ядро
естественнонаучном деятельности. Когда мы
начинаем анализировать связующую
роль всех логических средств, обычно
употребляемых в естествознании, то
обнаруживаем известные прорехи в
самих средствах и можем создать,
как мне представляется, более
целостную картину логики
естествознания...
Мне кажется что движение в этом,
направлении действительно
интересно, поскольку естествознание до сих
пор никогда не создавало системы.
которая бы фирм алию отслеживала
27

1С
II
пусть неосуществимые, но необходимые
условия для жесткого утверждения,
последовательного заключения,
логически вытекающего следствия. И ядро
всех этих процедур типология,
другими словами «сравнительный
метод». Ведь по существу оси де
дуктнвная и гипотетическая сфера
естествознания эксплуатация до
стиженнй, получаемых сравнением
Операции сравнения как необходимое
звено на>чпон деятельности нельзя
заменить абсолютно ничем, оно
принципиально незаменимо. Б этом смысле
упоминаемая вьпле фраза Линнея
вовсе не художественный образ, а что-
то большее. Она говорит о том. что
вокруг сравнительного метода и тон
области, для которой этот метод
специфичен, строится осе здаинс есте-
ствозн а и ия. Ок аз ы в аетс я, что все
средства, кроме сравнения, то есть
типологии, для него дополнительные.
Сравнительный метод может
самостоятельно решать все научные
задачи. А никакие другие методы само
стоятельно на это не способны Это
действительно альфа и омега любого
знания.
Ю. Шрейдер:
Границы
естественных законов
Мероиомия это некий феномен.
открытый именно Сергеем
Викторовичем, хотя истоки самого понятия
возникли раньше. Предшественником
Мейсна был польский логик Лоснсв-
скнй, который пытался построить
теорию множеств, исходя не нэ
понятия «множество подмножество»,
а из понятия «часть целое».
Это позволяло ему избежать кое-
каких парадоксальных ситуаций в
теории множеств, но» к сожалению,
работы Лссневского раздобыть было не-
вадможно, резонанса в научном
сообществе (кроме нескольких ссылок)
они не вызвали. Сергей Викторович их
тоже не читал и узнал об этих
работах, но-вндимому, потом
Реальными же истоками мерономии стали
два обстоятельства.
Первое это собственно работа
Сергея Викторовича в области
стратиграфии. Здесь ему пришлось
заниматься структурами, в которых нет,
как d таксономии, младших групп и
объемлющих и> более крупных, а есть
понятие «тела», имеющего какие-то
сопоставимые части. И видно, что
само сопоставление различных
геологических теп н составляет суть
стратиграфии. Опыт построений по
аналогии, по сопоставлению и помог
Мсйену уже в занятиях
систематикой.
Второе обстоятельство, приведшее
к созданию мерономии, идея Лю-
бнщева о естественной
классификации. Она состоит в том, что таксоны —
это не произвольно выбранные
группы по какому-то неясному сходству
и. самое главное, их объединяет не
общее происхождение. В
дарвинистской парадигме обычно считается,
что хорошая классификация
биологических объектов отражает их
происхождение. Против этого
категорически выступал Любищев. Он
показал: таксон может быть и пали-
филетическим, а так называемое
эволюционное дерево — вовсе не
дерево, а что-то более саожное.
И все же таксон обладает,
несомненно, какой то реальностью. Но
какой? Реальностью веши, которая
занимает место в пространстое, во
времени и непроницаема для других
вещей? Нет, это другая реальность.
Реальность идеи, воплощенной в вещи.
Видите, здесь уже есть зародыш, из
которого можно pajBHTb мерономию.
Потому что здесь сказано:
настоящим таксоном в хорошей системе,
имеющей право на сушествоиание и
на прюнание, является та соьокуп
нооть объектов, в которых вогиюше-
на одна и та же идея.
Что делает Мейен дальше? Он
говорит, что ид^я манифестируется
как архетип, как некая структура.
Она-то и есть основа мерой а,
«единицы» мерономин. Что же такое в этом
случае таксон? Таксон — такая
совокупность объектов (отнюдь не
только биологических - любых), которая
обладает общим архетипом, то есть
некоторой структурой частей. При
этом есть структура, общая для всех,
и есть разнообразие, реализуемое в
каждом данном случае. И таксон
28

множество объектов, которые
реализуют архетипы, подчиненные общему
архетипу таксона.
Но что здесь важно было для
Сергея Викторовича? То, что ме-
рономия не надстройка над
таксономией, не какой-то способ ее
улучшить, а двойственное описание
объектов, в которых оба аспеьта
равноправны. Причем Эта идея
вначале понималась с трудом, а потом
стала общим местом, потому что она
пришлась очень вовремя и вполне
вошла в круг идей работающих
сейчас людей.
А. Гоманьков:
Граница, за которой растение
перестает ии быть
Ныне общепринято, что жизненный
пик i всех высших растений
цветковых, хвойных, папоротников,
хвощей и даже mxod - состоит из
двух фаз: головой и бесполой, то
есть как бы чередуются два «поко
ления». Вопрос о чередовании
поколении у предков всех семенных
растений обычно решается следующим
образом. Вначале было примерно,
как у мхов: и бесполая фаза
спорофит, и половая — гаметофит
развивались вполне
самостоятельными, свободными организмами. А
потом постепенно они превратились d
каких-то «паразитов».
Не факты жизни предка высших
растений обосновывали чту теорию, а
как раз наоборот они
объяснялись, исходя из этой теории. И
оказалось, что теория чередования
поколений основывается на гипотезе,
принципиально непроверяемой. А
значит, иет никаких оснований
предпочитать ее альтернативной
гипотезе, полагающей, что никакого
чередования у общего предка высших
растений ие было.
Какие из этого выводы? Первое:
чередование поколений не есть общее
свойство всех высших растении.
И, соответственно, оно не может
рассматриваться как их общее отличие.
Второе: общее отличие всех высших
растений от ьсех высших животных
о области жизненного цикла
существует, но состоит лишь в том, что у
растений, как это пи странно с нашей,
животной точки зрения, процесс
оплодотворения ие связан с процессом
размножения. Это два совершенно
разных процесса, которые могут
чередоваться во времени произвольным
образом. Растения в отличие от
животных своим процессом размножения
должны решать еще и задачу
расселения Животные делают это
посредством движения, ибо даже у
прикрепленных форм всегда существует под
вижная личинка. А вот растения
выращивают на себе некий орган.
который потом отделяется и отбра
сывается на возможно большее рас
стояние, а позже из нсг'о развивает
ся новый организм.
Я совершенно уверен, что
большинство ознакомившихся с этими идеями
ботаников сочтет их заведомой чушью
Единственная надежда, которой я
себя тешу, заключается в том, что хотя
бы кто-нибудь из них подумает, что
в этом, может быть, что-то есть.
Б. Жерихинг
Границы науки о жизни
Каждый специалист неминуемо
смотрит на реальность изнутри своей
науки, больше того изнутри
собственной личности. Возникает двойная
субъективность, профессиональная и
личная, которую трудно преодолеть.
Мне кажется, именно эта ситуация
порождает в науке жесткую
необходимость обращения к Принципу
сочувствия. Кго необходимость
оказывается не столь этической, сколь
методологической: без него мы просто не
в состоянии грамотно работать.
Признав такой релятивизм
научных позиций, можно попытаться
более или менее сознательно встать и
на чужую точк) зрения. И тогда,
обратившись к палеонтологии, мы за
мети м следующую замеч ател ьную
вешь: периферийное положение па
леонтологии совершенно естественно,
когда смотришь на нее «изнутри»
бнологии или геологии как
конкретных наук. Но если оценить объем ноля
исследований палеонтолога, перифе
|
29

I!
Si
n
3
рийное положение его науки стано-
вится абсолютно необъяснимым. Со
вершснно же очевидно, что осе со
временное разнообразие живого, как
бы мы его ни оценивали — по
прежним консервативным оценкам,
порядка миллиона видов, или по более но
вым энтузиастичным оценкам, около
десяти миллионов видов,— ничтожная
часть от всей совокупности видов за
время существования Земли, за те три
с половиной или четыре миллиарда
лет, когда жизнь нвно существовала.
И даже если считать, что
поддадутся изучению всего десять
процентов oi *того числа, совершенно ясно:
усилия, предпринимаемое
исследователями современной живой природы,
составляющей ничтожную надводную
часть огромного биологического
айсберга, непропорционально велики по
сравнению с теми усилиями, которые
ия| рав тени иа изучение его
подводной части. Это эффект перспективы
своего рода. Он связан с тем, что
современность в наших глазах
занимает куда большее место, чем
прошлое, уходяшее вдаль до полной
неразличимости.
Отсюда легко видеть, что
объективизм науки, который так часто
прокламируется, в действительности
непопулярен.
Ориентация науки, как и человека,
иа сегодняшний день совершенно
естественна, но при этом надо же
отдавать себе отчет, что эта точка отсчета
вовсе не единственно возможная.
Человек вправе себя рассматривать не
только как человека, а, например,
как живое существо Тогда естествен
переход от антропоцентрической
системы взглядов к биоцентрической,
более широкой. И тогда право иа
привилегированное положение неонтоло-
гни становится уже не в пример
менее очевидным.
Что касается геологии, то там
периферический статус палеонтологии
выражен не так резко, как в
биологии. Но зато его и гораздо труднее
там оправдать. Колоссальная
геологическая и географическая роль живого
уже давно осознавалась многими
исследователями, а со времен
Владимира Ивановича Вернадского такое
утверждение превратилось в твердо
установленное эмпирическое обобщение
и уже ни у кого никаких сомнении
не вызывает. Когда геологи строят
актуалнетические модели тех или иных
процессов (модели, предпопагающие.
что мир развивался всегда но
нынешним законам), они в неявном виде все
равно учитывают живую компоненту
геологических факторов, даже если
прямо к этой компоненте не
апеллируют. Настоящие трудности скорее
возникают здесь, когда геология
вынуждена отказываться от такого
лобового чктуализмн, когда она сталки
вается с необходимостью обратиться
к безжизненной Земле или хотя бы к
безжизненной суше, как в глубоком
докембрии. Или к периоду, когда
живой покров слишком отличался но
своим свойствам от современною.
Совершенно очевидно, что во всех
этих случаях невозможно не
учитывать изменения биологической
компоненты. Все более ясно, что одни
дело — рассматривать Землю в плане-
тологическом смысле, то есть как одну
из планет земною типа, и говеем
другое дело — рассматривать ее как
обитаемую планету. Это существенно
разные объекты, и в последнее время
предложено даже терминологическое
нх разделение С тех пор как
появилась лавлоковскан концепция Ген,
можно обсуждать различие между
Землей как планетой и Геей как живой
Землей. В рвмках концепции Геи вся
Земля в целом рассматриваетсн как
живой организм. Надо сказать, -эта
концепции далеко не столь уж нова.
О физиологии Земли говорили задолго
до Лащюка, что он, впрочем, и
обнаружил после публикации своей
первой книги. Любопытно, что пояпле
ние концепции Ген означает попытку
вообще отменить геологию, как от-
делыЯую4 "науку, включить её в
область биологии и преодолеть их
различие, начать работать в
традиционно геологических областях знания на
биологическом языке.
Здесь, правда, возникает одна
принципиальная трудность. В настоящее
"время Земля — единственная
обитаемая планета, и в ближайшем
будущем эта ситуации, скорее всего, не
изменится. А наука очень плохо удеет,
можно считать, просто не умеет
работать с уникальными объектами, к
которым научные принципы не приме
30

нимы. Пока относительно Геи можно
установить лишь некие общесистем
ные и общепланетологические
закономерности. Вычитая их, получим
специфику живого объекта, которую
вроде бы надлежит изучать, по этого
мы и не умеем. Вполне возможно,
что знание о Гее должно стоить за
рамками науки как способа познания,
во всяком случае в современной
трактовке этого слова.
С. Чебанов:
Где граница
между публичным
и приватным?
Я выбрал проблему, которую можно
обсуждать непонятно п какой
аудитории. Тем ие меисс она явно имеет
отношение к Сергею Викторовичу
Мейсну, хотя с ним снмнм у меня
никогда не было разговоров на ъту
тему, и я никогда но слышал, чтобы
ои .обсуждал ее с кем-то другим.
Речь пойдет о проблеме, которая
представляется мне очень
актуальной.— о форме и дистанции
общении. Люди не умеют выбирать их.
В результате возникает одна из двух
крайностей либо принципиальное
разобщение людей и их атомизация
и даже можно сказать -
атомизация всего общества в целом, либо
люди «налезают» в психологическом
смысле друг на друга, так что
становится невозможным
индивидуальное существование.
Думаю, многое упростит
разрешение вопроса о дистанции и
проведение четкой границы между
публичным и приватным. Кажется, в начале
XX века у нас в стране, как пи в какой
другой, такая граница была найдена.
И Сергей Викторович — пример и
демонстратор этой границы.
Обсуждать, почему я так считаю, не могу:
это и будет переходом границы
приватности. Мне представляется, что
говорить об этом чрезвычайно важно.
Мсроиомия (учение о разбиении
целого на части, разработанное Мейе-
ном) — как раз подходящий метаязык
для такого разговора.
Если представить в виде мерона
(некой части некого целого) человека
вместе с окружающим миром, как ои
выглядит с точки зрения этого
индивидууме (на философском жаргоне
именуемого умвельтом}, то вопрос
сведется к тому, что мы дилжны на
основе синергетических подходов ис-
кат ь та кие пути, та кие ситуации,
при которых возникнут миры, общие
для некоторых композиций индивидов.
И вот тогда мы сможем корректно
отделить приватное от публичного.
У нас выделится сугубо
индивидуальный мнр. приватная сфера, в
которой обобществятся индивидуальные
миры людей, относящихся к некоему
внутреннему кругу, и публичная
сфера, имеющая свой, общий для всех
входящих в нее мир. Публичный
мир можно рассматривать ьак
субкультурный, или как охватывающий
культуру целиком. Тогда очевидным
становится: в зависимости от
масштабов личности человека границы между
этими тремя тинами миров оказы
ваются подвижными, причем можно их
и так двигать, что индивидуальностью
станет просто весь мир, человек
реально включит в себя всю культу
ру. А можно, наоборот, эту границу
сдвигать так. что обобществится
приватная и индивидуальная жизнь.
И здесь возникает одна
замечательная проблема, на ксТгорую ибычно
не обращается внимание, а точнее,
при ее рассмотрении возникает
путаница. Проблема в том, что освоение
внешнего мира возможно двумя
путями. Первый путь когда все
большая часть мира втягивается в
деятельность конкретной персоны. Это
приводит к тому, что границы, о
которых шла речь, то есть границы
индивидуального и приватного,
приватного и публичного просто
распадаются. Но возможен и другой путь.
Он наполняет собой втягиваемые пер
соиой в свою деятельность сферы.
индивидуализирует их и позволяет
удержать границы между
индивидуальным, приватным и публичным
Сергей Викторович, как мне кажется,
и демонстрировал эту способность
б высшей степени. #
.о
31

• Нет, это не Рио-де-Жанейро
• Как запахи влияют на кровь
• Острова сокровищ в отвапах АЭС
• Лед тает только при кипении
• Тело и его совершенные формы
# Днсахарнд трегалоза, с
точки зрения биотехнологии,
являет собой весьма ценное
вещество. Составленное из
двух остатков глюкозы, оно
играет роль запасного
углевода и протектора белков
и мембран б клетках
дрожжей. От его содержания
зависит эффективность
многих процессов, где
культивируются дрожжи,
например гфи получении
этилового спирта. Пока тре!алозу
синтезировать не умеют, ее
добывают прямо из тех
клеток сахаромицетов, которые
по каким-то не вполне
выясненным генетическим
причинам сам и собой
естественно накапливают диса-
карид внутри своих структур.
А таких штаммов известно
очень немного.
В поисках новых групп
дрожжей, способных стать
продуцентами —
производителями ценного вещества»
группа российских ученых
из ВНИИ генетики и
селекции промышленных
микроорганизмов и бразильских
ученых из университета Рио-
аг Жанемро стала
перепроверять все доступные
штаммы дрожжевых клеток,
хранящихся в наших
микробиологических коллекциях.
Изучив способности
накапливать дисахарид у клеток
десятков линии, ученые
нашли среди них только
несколько, где трегшюзы
вырабатывалось зачетное
количество.
Как выяснилось, во всех
случаях это были дрожжи,
сравнительно недавно
выделенные из природных вод.
где они обычно обитают.
Остальные же, кто попал
в коллекцию давно, не менее
пятнадцати лет назад, эту
способность почему-то уже
успели потерять.
И только один штамм
дрожжей, выделенный из
реки Рио-де-Жанейро еще в
1983 году и привезенный
бразильскими коллегами, не
только сохранил даже
через двадцать лет эту
способность, но по эффективности
производить дисакариды
превосходил все
отечественные штаммы клеток почти
в четыре раза. Наше
отставание обнаружилось и здесь.
Теперь бразильские
дрожжи рассматриваются
московскими исследователями как
хороший стартовый
материал для предстоящей
селекционной работы.
# Свертываемость крови —
очень тонкий
физиологический механизм. Это
свойство кровяных клеток
вовремя погибать служит
надежной защитой организма
как от потери крлаи, так и
от инфекций, ибо клеточные
тела быстро образуют
прочную корку на месте любой
рлнки. Отклонения же от
нормы здесь очень опасны:
ускорение свертывания ведет
к тромбам в сосудах, а
замедление — к большой
потере крови и беззащитности
организма перед атаками
болезнетворных инфекций. По
этому ясно, что возможность
хоть как-нибудь управлять
этим свойством,
регулировать его была бы очень
ценна для практической
медицины.
В этой связи внимание
ученых из Московской мсли-
цннской академии имени
И- М. Сеченова и
Тверского мединститута привлек
нейрогормон окситоцин. Уже
было известно, что в орта
низме этот пептид
вызывает сокращение гладких
мышц, особенно матки и
молочных желез, и используст-
ся при родах, у женщин.
Роль же вещества в
мужском организме не
прослеживалась.
Ученых также вдохновили
сведения о том, что окси-
тоцин в малых дозах
обладает слабым деполнмери
чующим влиянием на
фибрин, то есть почти способен
рассасывать тромбы, что
показали опыты на
животных.
Тогда исследователи i к
добрали несколько групп
добровольцев-мужчин, усадили
их в удобные кресла в
темноте и давали им нюхать
пробирки с раствором. В
одних случаях это был
стандартный раствор окситоцнна,
в дру!их — слабый,
уменьшенный в сотни раз его
раствор, в третьих — чистая
вода. У добровольцев
каждый раз уточняли — *что
чувстшуете?» — и
одновременно замеряли время
свертывания их крови.
Удивительно, но факт — все
мужчины отмечали
специфический запах нового для ник
и совершенно безразличного
вещества. Залах чувствовал
ся в стандартных дозах
раствора и не ощущался в
сверхмалых дозах разведе-
нин, что вполне естественно.
Однако свертываемость
крови существенно
изменилась. Во многих случаях
вдыхания паров окентоцииа,
вне зависимости от того,
ощущались они пациентам
или не ощущались, время
свертывания крови
увеличивалось в два-три раза. У
части же испытуемых, с
исходно повышенным временем
свертывания, запах оксито-
цнна, наоборот, уменьшал
это время.
Неужели с помощью зал
ха можно будет управлять
тромбозами?-
32

Ф Металлы группы
платины — сплошь драгоценные.
Сама платина чуть дороже
золота, а наиболее частый
представитель этой группы
в месторождениях —
палладий — на лондонском рынке'
продается в слитках по цене
в четыре с лишним
доллара за грамм.
В природных
месторождениях, где эти металлы
добывают промышленным
способом, их концентрация
не превышает десятых
долей грамма на тонну
породы. Мал золотник да дорог»
и потому такой способ
остается экономически
оправданным.
Но вот, говорят, в
отходах ядерного топлива на
АЭС содержание платины и
палладия будто бы в сотни
раз больше. Одна тонна
радиоактивного «шлака»
может включать в себя до
девятнадцати килограммов
этих драгметаллов. Но толь*
ко весь вопрос в том,
как их взять. Химически
они инертны, в долгая
переработка больших объемов
радиоактивных отходов сама
по себе дорога и опасна.
Определенные надежды в
этой связи вызывают
последние работы московских
ученых из Института общей
физики РАН и
Курчатовского института. Они
экспериментально изучили
возможность извлечения палладия
из растворов кислоты, где
он находился вместе с
ураном в виде отдельных ионов.
И оказывается, под
воздействием мощной вспышки
света ионы урана в
растворе переходят из одного
ионного состояния в другое,
нейтрализуя собой
одновременно ионы палладия. Те же,
лишившись
электростатических сил, удерживающих их
во взвешенном состоянии
в растворе, немедленно
выпадают в осадок.
И за несколько минут
лазерной обработки
раствора нв дне сосуда
появляется порошок химически
чистого н свободного от
радиоактивных примесей
драгметалла.
С учетом объема отходов
АЭС в мире такая добыча
может стать рентабельной.
# У воды, самого
распространенного на планете
вещества, еще много загадок.
Например, ясно, что
отдельными молекулами она
существует как пар, монолитом
же вода бывает в
замерзшем состоянии — в вине
кристалла льда. А жидкая
вода — что-то
промежуточное, уже и не разрозненные
молекулы, но еще и не
кристалл льда. Это какие-то
микроскопические кусочки,
кластеры, ассоциаты,
связывающие между собой неболь-
шое число молекул. Можно
считать, что они являют со-
бой частицы порошка льда
сверхтонкого помола.
Осталось выяснить, как
именно устроены эти
«кванты» жидкой воды, что и
предприняли московские ученые
на предприятии «Центр
HOU.. В их опытах
обычная вода,— правда,
сверхчистая, без примесей —
исследовалась методом
протонного магнитного ргзонан-
са. В результате
выяснилось, что каждая частица
воды имеет жесткий,
симметричный и практически
неразрушвемый каркас,
образованный из девяноста
четырех протонов. Этот
микрокристалл льда имеет еще
двадцать штук протонов,
торчащих наружу. Дальнейший
анализ показал, что
подобная частица составлена
точно из пятидесяти семи
молекул воды и имеет форму
тетраэдра <молочного
пакета). Но сам этот тетраэдр
составлен из четырех более
мелких частиц —
додекаэдров.
Согласно расчетам, только
такая структура частицы
воды будет наиболее устойчива
в термодинамическом
отношении.
И действительно, этот
«кусочек льда» тает не при нуле,
а только при ста градусах
Цельсия! Тогда, когда
нормальная жидкая вода
закипает.
А Почему небесные тела в
нашей Солнечной системе
такие разные?
Теоретически модель эволюции любой
планеты выглядит так. Надо
взять нужное количество
комет, сложить их вместе,
а дальше процесс пойдет
сам собой. Как — еще не
совсем ясно, но в конце
его мы обязательно
получим все разнообразие тел
нашей Солнечной системы.
Ученый-планетолог из
Саратова 1„ А. Меркулов
обосновывает
гравитационную модель образования
hi кометного материала ряда
спутников Юпитера.
Согласно его концепции, наиболее
неизменным, практически
остающимся скоплением
комет, является Каллисто.
А когда солнечное излучение
плавит первичный кометный
лед, вода частично
улетучивается, пыль и камни
погружаются вниз. На этой
стадии ныне как раз находится
Ганимед.
Дальнейшая
гравитационная дифференциация
приводит спутник к форме
идеальной сферы, поверхность
которой выглажена
благодаря новому льду,
затянувшему все прежние неровно-
сти и шероховатости, на
этой стадии находится
Европа,
По мере гравитационного
разогрева недр спутник
теряет все легкие фракции,
включая воду и пыль,
сохраняя уплотнившиеся и
переплавившиеся каменные
фракции и металлы. Этой
стадии соответствует Но,
Последнюю же стадию
эволюции спутников
иллюстрирует наша Луна. Будучи
ближе всех расположена
к Солнцу, она успела
раньше других пройти все стадии
своей эволюции.
Механизм этот, по мысли
ученого, может объяснить
также и происхождение
самих планет, которые все
та же гравитация провела
от хаоса первичных комет
до нынешнего устойчивого
и вполне эстетически
совершенного состояния.
н
5
S
X
О.
ft
2 Знание —сила № 10

БИОГРАФИЯ ПРОБЛЕМЫ
С. Глейзер,
кандидат биологических наук
Охотники
за гидроническими
волнами
Романтик от науки
...Владимир Рустамович Протасов, доктор биологических наук. Высокий,
статный, с карими глазами на смуглом лице, с благородной густой
сединой, словно персидский шах, он производил неотразимое впечатление
на женщин. Известный советский ученый, специалист в области бионики
и ихтиологии.
Таким я впервые увидел его в 19G7 году, таким же, почти не
изменившимся, он ушел из жизни совсем недавно...
Один из немногих учеиых-ромаитиков, со всеми вполне земными,
даже чисто советскими, достоинствами и недостатками. В науке ему всегда
сопутствовал некий полет, пожалуй, даже поэтический. Он многого хотел
в этой жизни, он многого добилен.
Он не был моим учителем. (Такового вообще не было, кроме, так
сказать, самой жизни...) Но Протасов на долгие годы стал эталоном,
героем, которому невольно хотелось следовать, подражать, имитировать
его, спорить с ним, даже пытаться немного соперничать...
При первом же знакомстве он потряс наше воображение, собеседников
старшекурсников, неожиданным поворотом мыелн.
— А вы знаете, для чего наука изучает рыб?
Кроме задач повышении рыбацких уловов, другого ответа mi*.
разумеется, не знали. Тут наш маститый собеседник приглушил голос,
метнул глазами по сторонам и тихо произнес:
— Этими объектами очень интересуются военные.-.
Нас тут же бросило в жар естественная реакция студента-мальчишки,
которому доверительно приоткрыли некую государственную тайну. Мы,
конечно же, были наслышаны о наличии в стране массы секретных
НИИ, всяческих «ящиков», где хорошо платили и занимались чем-то
таинственно архиважным и архииитерссным Туда пытались пробиться почти всг
наши сокурсники, да не всех туда брали... Даже ни практику.
— Смысл бионики, как мы ее понимаем,— продолжал тем временем
Протасов,- в том, чтобы снабдить каши подводные лодки системами
связи, локации и навигации — теми, что есть у рыб. И тут нам денег
не жалеют. Наши заказчики (я не буду говорить, кто они такие) готовы
финансировать любые работы в этом направлении. Да вот людей у меня
для этого ие хватает. Нет толковых ребят. Хотите этим заняться?
Мы радостно закивали головами. Но, как выяснилось, на пути нретво-
реЕ1ия в жизнь столь замечательного плана стоят прозаические преграды.
В институте, где работал Протасов, — а это был знаменитый ИЭМЭЖ,
Институт эволюционной морфологии и экологии животных имени А. 11. Север
нова Академии наук, не было ставок. Их нет и по сей день, о чем спустя
десятилетия мне поведал его нынешний директор. Проблема вакансий в *
академической науке, стало быть, вечна и перманентна. Она, видимо, исчезнет *з
только вместе с самой академией, не раиыпе... |-
Другой преградой, впрочем, преодолимой, стала прописка. •■ 5J
Тогда же, в разговоре, впервые прозвучало и непонятное выражение: |?
«гидроническне волны». Они, еще не известные науке, якобы обладают "о
2* 35

достоинствами радиоволн — принимаются на опущенную в воду антенну
и свободны от их осиопного недостатка. В «тличие от радиоволн
волны гидронические распространяются по воде на многие километры,
затухая очень слабо- Одним словом, какой-то гибрид звука и
электромагнитного поля И обнаруженные впервые у рыб, эти волны вызвали пристальный
интерес у разных милитаристов и экспансионистов.
— Вот тут, по моей просьбе, мои заказчики кое-что из-за рубежа для
меня раздобыли... Протасов вынул из стола листики зеленой бумаги
S] и показал нам издалека.— Поймите меня правильно, не могу я дать вам
в руки этот текст, я давал подписку. Но тут все данные говорят о том. что
дело очень и очень серьезное...
«Свист» и «щебетание» из-за рубежа
Однако скоро завеса секретности над этой темой была снята — в
западной печати одна за другой появились открытые публикации.
Герои сенсации — первооткрыватель гидроиических волн,
американский ученый Уоллес Минто теперь охотно делился впечатлениями с
журналистами. Некоторые морские рыбы, например макрель, по его словам,
излучают какие-то сигналы локации и связи, распространяющиеся на
расстояния до километра под водой, причем сигналы неизвестной
физической природы. Из сообщений следовало, что волны эти хорошо
распространяются в воде и совсем ие передаются по воздуху. Регистрируется
новый тип волн во всем диапазоне — от долен герца до десятков
мегагерц.
Впрочем, на магнитофонных записях гидронические сигналы рыб
четко делились на два тнпи при прослушивании через динамик один
напоминал «свист», другой — «щебетание».
Основным источником сведений о феномене стал открытый доклад,
сделанный У. Мннто и его коллегой Дж. Хадсоном на научной конференции.
Оказывается, в каждом штате США есть своя собственная академия
наук, в данном случае это была ежегодная конференция АН штата
Флорида. Если верить докладу, то гидроиические сигналы испускают все
виды рыб подряд.
«Гидронические сигналы,— указывали в докладе ученые американцы,—
в отличие от обычных электромагнитных волн распространяются продольно
и могут регистрироваться на один электрод... Второй электрод не
требуется».
Эта особенность приема сигнала явно походила на прием радиоволн на
антенну. В то же время радиоволны в воде так далеко (до километра)
распространяться не могут из-за сильного поглощения. С другой стороны,
по воздуху, вне воды, гидронические сигналы не передаются никак. Что-то,
тут есть.
Газета «Комсомольская правда» немедленно поддержала зарубежную
сенсацию, разразившись статьей «Соперник света?»
Все это неск<1лько настораживало. Вначале полная таинственность.
затем чрезмерный газетный шум вокруг открытия Не водят ли нас за нос
господа империалисты?
Вспомним время, когда все это происходило. Конец шестидесятых —
начало семидесятых. Обострение противостояния двух систем по всему
миру. Попытки создать новые типы психотронного оружия и глубоко
засекреченные лабораторные опыты вокруг телепатии и тому подобных
эффектов.
Два мира, две системы не только бежали наперегонки по этому
безумному пути, оии еще и сознательно ставили друг другу палки в колеса,
дабы опередить соперника, а для этого годились все средства, в том числе и
откровенная дезинформация. Есть подозрение, что феномен гидроническнх
волн был сознательно изобретен в недрах «их» спецслужб, чтобы пустить
нашу самую передовую в мире научную мысль по ложному пути. Но
советские доблестные «кто надо» вовремя раскрыли кооариый замысел
классового врага и ие дали нашей научной общественности ввести себя
в заблуждение очередной «уткой». Смысл ее, не исключено, заключался
36

в том, чтобы отвлечь наши силы и средства на это, может быть, тупиковое
направление От чего-то на самом деле важного и перспективного в военном
отношении.
Надо было дать бой, достойно ответить на наглый вызов мира эксплуатации
и иаживы. но ответить не просто так, голословно, а с фактами на руках.
Вот почему компетентные заказчики (не будем называть их имена,
звания и чины) попросили ученых в нескольких лабораториях страны
проверить все эти сообщения и определить, что в них правда, а что —
нет. Финансированием обещали щедро обеспечить. И обеспечили. Так
появились лаборатории, занимающиеся поведением рыб, сугубо по «закрытой»
тематике.
Одну из них и возглавил В. Р. Протасов.
Незабываемый 1968-й...
В другую лабораторию такого же типа я попал иа работу примерно
через год пекле нашей первой встречи с В. Р.
Мы тогда только вошли в Чехословакию. Мало кто теперь знает, ио в то
время во многих наших западных приграничных областях шлл повальная
мобилизация. Запасников призывали на действительную службу и тут же
перебрасывали в ГДР. Ждали ответного удара от агрессивного-
Атлантического пакта.
Калининград, этот «самый западный гарнизон», имел все черты
прифронтового портового города. Кругом развалины (еще с той войны), военные,
моряки, передвижения техники, вражьи «голоса» на всех волнах, изобилие
спиртного в розлив и навынос. Том Джонс н Владимир Высоцкий — из
каждого окна, размалеванные и совершенно беспардонные молодые девушки—
Весь этот культурный контекст совсем не походил на то, что было во
всей остальной стране, даже в столице. Здесь явственно пахло порохом и
свободой...
Институт АтлаитНИРО сильно поредел из-за призыва на службу
офицеров-запасников. Другая часть дееспособного состава постояннее находилась
в морях В нашей лаборатории тоже отсутствовали люди. Тем не менее заведую
щий, Владимир Васильевич Овчинников, был полой оптимизма.
— Ребята, вам есть, где себя проявить. Мы туг занимаемся
гидробионикой, точнее — выявляем механизмы ориентации и навигации морских
животных. Тема у нас открытая, но заказчик, сами понимаете, не хотел
бы себя афишировать...
Мы это понимали.
При разделе общей проблемы на «сферы влияния» мне достались
электрические н магнитные поля. В мою задачу теперь входило выяснить,
играют ли эти факторы в природной среде какую-либо роль при навигации рыб
в море. И тут вспомнилось все то, о чем нам азартно и эмоционально
рассказывал Протасов. Мне представилась полная возможность иа равных
включиться в незримый и неформальный коллектив
энтузиастов-единомышленников, во главе которого стоял знаменитый В. Р. Протасов.
Как оказалось, в городе признанной столице рыбной отрасли
Протасова зиалн н ценили очень многие. Я и не думал, что мой московский
«шапочный» знакомый такой маститый ученый. Его имя упоминалось
многократно на всех научных конференциях, ученых советах н семинарах,
проходивших в нашем институте, в соседнем КБ промрыболовства, в
техническом вузе, в местном университете. Кроме сферы бионики и гидроинческих
волн, он был известен и как крупный «чистый» ихтиолог, специалист по
поведению рыб. А способы управления этим поведением весьма интересовали
п рактиков-п ром ысповиков.
Разумеется, я был очень горд этим своим особым знакомством, хотя
в дальнейшем от него последовали многие неприятности...
В очередной свой приезд в Калининград Протасов встретился со мной
«за рюмкой чая*. И весьма удивился, по его сло&ом, быстрой эволюции
вчерв'шнего бездомного студента в сегодняшний авторитет, правда, местного
значения.
ла скороспелым авторитетом правда, пока еще стояли не научные труды
37

н звания, а еещй вполне прозаические, но в наше, советское время всегда
более ценимые «недвижимость». Кабинет с диванами н креслами, где мы
беседовали о жизни, лабораторное помещение, уставленное хитрой электро
никой; масса больших аквариумов с живой рыбой, экранированная камера,
'I подсобные ком на ки, вес это запиралось одним общим ключом, хранившимся
|| у меня. И все это в подвале жилого дома, служившего общежитием
для научных сотрудников нашего института, где я же занимал положенное1
мне по чину «койко-место». Протасов вышел из моих, хором совершенно
потрясенный. Он в Москве имел гораздо более скромные возможности для
работы.
«Давай дружить» - такова была общая мысль последующих наших
разговоров.
"61 я, таким образом, от московского шефа, с которым считались буквально
все вокруг, получил карт-бланш на «свободный поиск» в своих исследованиях.
■И тут же принялся искать загадочные гидронические волны.
Погружение в подводный электрический мир
Интерес заказчиков к возможной электроакустической связи под водой
выглядел обоснованным, так как «нормальные» радиоволны для того не
годились. Подводная связь на УКВ диапазоне не простирается дальше
десятков сантиметров между антеннами передатчика и приемника. Для коротких
волн эта дистанция увеличивается не более чем до метра. Неплохо смотрится
вариант связи на сверхдлинных волнах: при длине радиоволны в двадцать
километров связь можно установить аж на тридцатиметровые расстояния.
К тому же антенны, если их делать, по размерам должны были бы
быть близки к длине излучаемом волиы.
Одним словом, обычная радиосвязь в воде отпадает В то же время
природные водоемы, особенно соленая вода морей и океанов, перенасыщены
всевозможными естественно возникающими электромагнитными явлениями.
Эволюция не могла пройти мимо таких постоянно действующих в
природе сил, чтобы как-нибудь ими не распорядиться.
Возникает вопрос: как? И гидроническая гипотеза уже несет в себе
некое подобие ответа. Забегая вперед, следует от метить, что» положения
гипотезы имеют как бы два плана. Первый рыбы н другие морские
животные (киты, дельфины, черепахи) используют в своей экологии и
этологии те или иные «даровые> возможности электромагнитных явлений.
которые им в изобилии предоставляет естественная среда обитания.
Второй учеиые-первооткрыватели претендуют на то, что ими обнаружен не
известный в физике тип волн - гидронический (это к рыбам уже, собственно,
н не относится), задача подтвердить или опровергнуть новорожденный
эффект — чисто физическая.
В. Р. Протасов провел полную ревизию всего того, что к началу гидрони-
ческой сенсации успело накопиться в анналах науки.
Из общего числа в двадцать тысяч видов особыми электрическими ор
ганамц обладали не более трехсот.
Скупее назначение их «электрического чувства> оказывалось экологически
очень важным. Обладая, кроме генераторов, еще и приемниками — особыми
электрорецепторами иа теле, прежде всего в районе головы, рыбы могли
искать жертву в мутной воде и зарывшуюся в песок. Найдя, выгнать ее
оттуда «легким» электрическим ударом. По режиму ее бегства можно было
определить размеры и «удобоваримость» будущей добычи. Наконец, прямым
ударом ее даже убить. Рыбьи электролокаторы позволяли также осуществлять
и некоторые внутривидовые, в том числе межпшювые, коитакты.
Остальние рыбы неэлсктрические, они составляют всю массу видов
промысловых и аквариумных, ценных и сорных, обитающих во всех наших
водах О них ничего такого, «электрического», известно не было. И именно у них,
Z^ у рыб обыкновенных. Уоллес Минто и обнаружил те самые гидронические
j1* сигналы. Ясно было, что искать разгадку следовало именно тут
; £. Загадочные разряды неэлектрических рыб
Нельзя сказать, что до работ У. Минто ученый мир не натыкался на что-
*?о либо подобное у рыб обыкновенных. Отдельные находки прослеживаются
38

лет за десять до официальной даты сенсации. Так, еще в пятидесятые
годы голландские биологи Г. Клнркопер и К- Снбакнн. исследуя морскую
миногу в аквариуме, обнаружили, что она издает какие-то очень слабые
электрические разряды. Дальше появились экспериментальные данные
американцев Г. Лнссмана и К- Мачина, где похожие разряды наблюдались
у речного угря и некоторых других рыб.
Эти данные так н оставались бы в архиве науки своего рода экзотикой,
на которую серьезные исследователи не обращали никакого внимания,
если бы не последовавшее открытие гидронических волн.
Когда же стало ясно, что за этот феномен, за его изучение, военные
тут н там готовы хорошо платить, о ием вспомнили, подняли работы
предшественников, повесили на дверях таблички «Посторонним вход
запрещен» и принялись за поиск всего, что моглн бы излучать обычные рыбы
необыкновенного, прежде всего электромагнитного.
И поиск этот действительно принес в биологию рыб много нового.
В нашей стране это новое направление, которое затем стали называть
«элютроэкологией рыб», по праву связывается с именем В. Р. Протасова, его
сотрудников и учеников. На эту тем> ученым было написано и выпушено
не менее четырех авторских и коллективных монографий. (К сожалению,
с уходом его нз жиэнн стала заметна тенденция не упоминать его имя и
приоритет в публикациях, продолжающих исследовании в области злектро
экологии.)
Основным результатом экспериментов лаборатории Протасова в Москве,
а также его учеников в Севастополе, на Камчатке, во Владивостоке, в
Горьком, Клайпеде, Борке н Калининграде было полное доказательство
факта, что все без исключения нсэлсктрнческне рыбы обязательно что-то
такое, по природе электрическое, непрерывно излучают. Сигналы, токи
или поля получаются очень слабые: ток— в микроамперах, поле—в
микровольтах на сантиметр. И поэтому понятно, что без высокочувствительной
электронной техники их обнаружить было невозможно. А прогресс в технике
эксперимента неизбежно привел к прогрессу в познании свойств живого, что
совершенно естественно.
Электрические разряды неэлектрнческих рыб были очень разные. Они
зависели от вида - по виду разряда на осциллограмме можно было
определить вид рыбы биологический. А также от папа, возраста, температуры
ноды, общего состояния подопытной рыбы (спокойное нли возбужденное)
н других факторов.
Новая методика открывала большие возможности для бесконтактного и
невнзуалыюго наблюдения за поведением рыбы, чем не замедлили
воспользоваться ученые-биологи, ис связанные какими-либо договорными отношениями
с таинственными заказчиками в эполетах и лампасах. Прогресс науки вся
эта шумиха вокруг гидронических волн обеспечила, несомненно.
Открытии it* чаются в подвале
Кроме упоительных рассказов В. Р. Протасова о загадочных гидрониче
ских волнах, запавших в память на долгне годы, мне стали попадаться
н его открытые публикации в научных журналах. Они сообщали о новейших
результатах исследовании электрической разрядной активности
неэлектрических рыб.
Засев в переоборудованном пол лабораторию подвале, изолированном
от всякого начальства, и предпринял собственный поиск. Цели при этом
были самые честолюбивые. Во-первых, подтвердить данные далекого и
высокопоставленного московского друга — мол, мы тоже пахали, на той же ниве, а
значит будьте любезны, к нам соответствующий пиетет Во-вторых.
достигнуть чего-то новенького по сравнению с «классическим*
направлением, дабы добиться уважения и может быть, даже равноправных партнер- -
ских отношений с общепризнанным авторитетом. ж*
Обе задачи были, в конечном счете, достаточно успешно решены, но ]-
к результатам привели более чем странным. ; 2.
Имидж молодого ученого, активно работающего в русле «самого
Протасова», чрезвычайно льстил, давал определенные преимущества, даже льготы "о
39

в сложных интригах, сплетавшихся и расплетавшихся внутри института, а
также на арене исследований по поведению рыб, так сказать, на союзном
уровне.-Одиа за другой проходили конференции, и из выступлений ученой
братни всегда можио было понять, куда дует ветер, кто сегодня в опале у
«великих», а кто — в фаворе. Одним из таких «великих» на нашем
бионически-ихтиологически поведенческом форуме был Протасов-
Сидя в зале, приятно была в неполные 25 лет слышать одновременно
5| хвалу и хулу в свой адрес — ругают, значит, считаются!.. Самое плохое —
когда «не замечают». Это то, что ожидало меня в недалеком будущем...
Нет ничего приятнее, как прийти рано утром в лабораторию, где никого
нет. где сам себе начальник, обойти аквариумы, где живут своей непонятной
£е>| жизнью разные рыбы, не аквариумные, заметим, опустить- в воду по крвям
«jo I аквариума приемные электродн, включить самопишущий микровольтметр, сесть
и начать наблюдать. Наблюдать за рыбой в воде и пером самописца на
бумажкой ленте — ?то и есть твоя работа — что может быть прекраснее!
Здесь каждый миг чреват открытием, каждый шаг — неизбежно что-то
вносит новое в сокровищницу знаний. День, проведенный в таком занятии,
наполнял эйфорией надолго вперед, создавал ощущение всей грядущей жизни
как цепи сплошных побед и достижений, наград и званий. Как все-такн
молоды мы были...
Отмежеваться от Протасова и его учеинков оказалось просто. Они
в поисках гилронических волн сознательно отрезали весь низкочастотный
диапазон, так как в нем сильны были промышленные помехи. И все поиски
сосредоточили в интервале частот от 100 герц и до нескольких килогерц.
Я же, свободный (пока) от обязательств перед суровыми и мужественными
заказчиками и влекомый идеей «свободного поиска», пробежал по всем
доступным моему прибору диапазонам и остановился именно иа
низкочастотном— от долей герца до 12 герц. Очевидно, повезло в том, что
в условннх подвала помехи были незначительны.
И вот что удалось увидеть.
Рыба (пескарь), снявшись с грунта, проплыла вдоль аквариума,
полюбопытствовав, что там. наверху, у поверхности воды, и снова залегла на
дно. Перо самописца отчетливо прочертило вслед за ней на бумаге все
повороты, плавные изгибы тела, приближения и отдаления от электродов
в виде причудливой кривой. Интересно, что успокоение рыбы на дне тут же
отразилось на лейте в виде четкой и ровной прямой линии, котор>ю
чертило бесстрастное перо.
Это же способ контроля за поведением! Совершенно бесконтактный
и иевизуальный. Здесь можио было следить за движением рыбы в полной,
абсолютной темноте и тишине. А что именно по своей физической сути писал
прибор, оказывалось не так уж и важно.
Сейчас ясно, что медленные колебания потенциала, которые тогда так
потрясли мое воображение, вызывались наличием постоянных электрических
зарядов иа теле рыбы.
Другое открытие последовало почти сразу же вслед за первым.
От неподвижной рыбы, как выяснилось, ндут какие-то очень одинаковые
электрические импульсы с частотой около двух герц. По амплитуде они раз в
десять были слабее, чем первые, но во столько же раз эстетичнее. Ими можно
было любоваться. Для каждого вида рыбы рисунок был постоянен и
неповторим по красоте. Может быть, вот они, гидроиические волны?
Увы, оказалось, это нормальное дыхание. Рыба, когда спокойно дышит,
равномерно движет жабрами, тоже заряженными электрически. От этого
н регистрируются на приборе полные дыхательные циклы.
Опять перспектива новой методики, еще более важной для физиологии и
токсикологии — бесконтактный контроль дыхательной реакции иа любые
вредные воздействия? Ннчтоже сумняшеся, я тут же подал заявку иа авторское
«5 свидетельство
]£ Но мудрый Госкомизобрстений эту заявку решительно отклонил по
2 £. причине «отсутствия полезности», лишив меня, а заодно и всю советскую
иауку, приоритета в этой области. Скоро метод появился и за рубежом.
■2о Ну да мы не в обиде...
40

Обо всех своих успехах и неудачах я немедленно сообщал в Москву,
Протасову. Он живо интересовался всем, что делалось у меня в подвале,
посылал учеников, сотрудников и коллег За короткое время я успел
познакомиться и даже подружиться с такими людьми из его команды, как А. Дар-
ков, Б. Басов, И. Пятницкий, А. Чепурнов, супруги Кузнецовы, И. Ка-
чер, В. Рождественская и другие. Всех их я «принимал» в подвале, демонстри-
р)й всевозможные удивительные опыты.
Протасов был весьма озадачен тем, что в диапазоне сверхнизких
частот электромагнитных колебании в пределах аквариума может быть что-то
интересное для нас, хвалил меня за инициативу и упорство...
В какой-то момент нашей творческой дружбы от него последовало
предложение стать моим научным р>ководителем: мол, давай, я тебе помогу с
кандидатской. По молодости лет я самонадеянно отказался: дескать, сам
справлюсь, пренебрег протянутой рукой, за что впоследствии поплатился.
«К его молчанию следовало бы прислушаться»
В один прекрасный день, совершенно неожиданно для себя, я обнаружил»
что мои старания достигли цели ■— Протасов н его коллеги
переключились иа «открытый» мною низкочастотный диапазон. Пошел поток новых
материалов, опытных данных, публикаций, но, странное дело, без всякого
упоминания меня как в каком-то смысле первопроходца. Мои данные уже
были опубликованы, не «товарищи их не замечали». В упомянутых
монографиях нет ни одной ссылкн на мои работы, хотя там кое-где и содержатся
описания методики, разработанной мною и продемонстрированной перед
гостями неоднократно.
Я понял, что впал в немилость. На официальном уровне, в статьях
и докладах, меня ие упоминали совсем. На неофициальном — упоминали.
и даже очень часто, ио в исключительно отрицательном ключе. Дескать,
и опыты — сплошные артефакты, и сама личность моя — весьма и весьма...
Осуждению подверглась и мои работа в соседней области — ориентация
рыб в магнитных полях (подробнее об этой теме в «Знание — сила»
за 1992 год, № 3).
Нашлись и доброжелатели, прямо из ст^на друга-врага, объяснившие
мне, несмышленому, суть происходящего. Оказывается, в советской науке
существует такой порядок. Молодой начинающий не может быть сам по себе.
Он должен, просто обязан быть чьим-то «учеником». Он должен продолжать,
развивать чью-то шкалу, ио никак не свою — молод еще. Формальным
признаком принадлежности к школи служит признание ее шефа своим научным
р>ководителем (с непременным взятием его в соавторы) Школ несколько,
они враждуют, мирятся, вступают — по второстепенным вопросам - в
компромиссы. Цель суеты, всей этой «борьбы», - продвижение шефа школы в
академики. А уж потом все его «ученики» нилучат по куску пнрога. Человек
же пне школ, вне этой системы отношений как ученый обречен. Его
«съедят» на ближайшем повороте — либо те, либо этн...
Потом-то, через много лет, мы все-таки помирились, и на этот раз навсегда.
Да было поздно «трамвай ушел». Ему не суждено было стать академиком.
внезапная болезнь, инвалидность, распад школы, уход частн сотрудников
к более молодому и удачливому шефу, крушение надежд и честолюбивых
планов все это, видимо, подкосило Владимира Рустамовнча окончательно.
Выбитые оба из седел, мы часто встречались, беседоьалн о жизни и ее
превратностях, о науке н смысле деятельности ученого. Бойцы вспоминали
минувшие дни и битвы, где вместе рубились оин. А рубились-то оин прежде
всего друг с другом! Знали бы они, молодые, горячие, что ждет их в будущем,
уже недалеком...
О бедной гидронике замолвите слово...
А все же что с гидроническнмн волнами? Были они найдены или нет? 5»
Самос интересное, что ответ мне до сих пор ие известен. j*E
Масса новых экспериментальные данных, оригинальных и прелюбопыт- * £.
ных — вес это, разумеется, было, колья ломали не зря. f *
По Моим данным выходило, что лучшего претендента, на роль гидрони "о
41

чсеких сигналов, чем ровненькие, стабильно излучаемые, олинаковые для
каждого данного вида дыхалмьные импульсы, найти невозможно. По
формальным признакам они почти точно вписывались в рассказ Уоллеса Минто
Действительно, электрически заряженная жаберная крышка, непрерывно и с
постоянной частотой колеблющаяся в воде, генерирует одновременно
инфразвук и переменное электрическое поле. Параллельная регистрация в
звуковом через гидрофон, н электромагнитном через оп>щенные в
вод> электроды, каналах доказывала это сотни раз. Однако проблема
дальности решалась явно в пользу звукового канала — инфразвук в воде
распространялся неизмеримо дальше, чем сопутствующие ему колебания
электрического потенциала.
Дополнительные возможности дает и вероятное переключение, в случае
061 надобности, приемника с инфразвука на инфраниакие по частоте электриче
скис сигналы Измерение порогов чувствительности многих видов рыб
к электрическому полю показывает, что этот путь вполне реален.
Но не только двусторонняя связь, а н поиск, скажем, жертвы через
прием дыхательных импульсов может быть вполне реален. Специальные опыты,
проведенные нами с В Красюком. показали, что есть четкая обратная
связь между частотой дыхания и возрастом (размером) рыбы. Другими
словами, любая рыба в полной темноте, по одной лишь частоте доносящихся
до нес дыхательных импульсов, уже может определить, кто перед ней
более крупный хищник нли, наоборот, более мелкая возможная жертва.
А значит сразу же и решить, удрать или напасть.
Школа В. Р. Протасова сосредоточилась на другом участке диапазона —
от ста до трехсот герц. И весьма интересные данные были получены
и там.
Будучи прямо ориентирована на поиск гидроиических волн, его гр>ппа
проверяла прежде всего дальность распространения и обнаружения тех
нли иных сигналов от рыб. И электрические сигналы в упомянутом
диапазоне оправдали кое-какие надежды.
Каждая рыба слишком мала, и электрическое поле вокруг нее быстро
угасает. Но тут на помощь приходит новое явление — суммация сигналов
в стае, иа чем особенно настаивал В. Р. Протасов.
Строго говоря, для сложения нескольких слабых сигналов в один сильным
нужно их излучение в такт, то есть когерентно. Такой случай нам довелось
наблюдать В одном аквариуме пять перепуганных пескарей дышали в такт,
а их суммарные импульсы, регистрируемые микровольтмстром, были примерно
впятеро больше по амплитуде, чем обычно у каждой рыбы по отдельности.
Но ребята из группы Протасова нашли в теории радиотехники другой
вариант суммации. По их расчетам выходило, что некогерентное излучение,
если его испускает рыбья стая размером в 100 метров, может быть нормально
зарегистрировано на удалении до 750 метров от ста и!
Уж не этот ли суммарный «обшестайный» сигнал записывал в своих
наблюдениях У. Минто? Во всяком случае, Протасов был уверен или говорил.
что >верен, будто ничего другого в опытах Минто не было. Сам же Протасов
многократно записывал суммациоинпс сигналы от стай в лабораторных
бассейнах и в открытом море.
Интересно другое. Пафос всех наших работ направлялся на то, чтобы
доказать, что никаких гидроиических воли в природе (и у рыб) нет и в
пемине Странно, что это чисто физическое «открытие» доверили (или
поручили?) «закрыть» нам, биологам. А где были специалисты-гидрофизики?
Мы о них, об нх работах, не слышали ничего. Не исключено, что они тоже
тр>дились по «закрытому» плану. Нам же, работавшим в основном «в
открытую», может быть, специально ничег» о них не сообщали. Хотя Протасов,
наверное, кое-что и мог знать..
Очередная буржуазная лженачы! — гидроника - была, таким образом,
£* развенчана.
|- А что же осталось? Осталась красивая легенда о загадочных волнах
*£ в море, не считая еше и груды конкретных биологических материалов,
|: вошедших уже в скучные учебники. И слова «гидроника» там нет.
*?о А жаль... •
42

ВО ВСЕМ МИРР
Перед тем
как родиться,
человек!
Новый генетический тест
сокращает до сорока восьми
часов длительную процедуру
амниоанализа, применяемо
го обычно для обнаружения
возможных дефектов плода.
Обычно анализ длится от
десяти до двадцати дней.
Новый метод дает родителям
больше времени решить, что
делать в том случае, если
плод генетически
поврежден. Тест разработан
Кэтрин Пингер из американской
фирмы «Интегрейтид Дже-
нетикс». которая доложила
о ионом методе на восьмой
Международной
конференции по генетике человека
в Вашингтоне.
Пустыня
наступает
Результаты одного очень
пессимистичного
исследования показываю!, что дельта
Нила постепешю
превращается в пустыню. Один нэ
самых плодородных районов
Египта уступает место
песчаным дюнам. Замечена
также связь между
нашествием песков н исчезновением
пяла озер в этом районе.
Сорняк,
но нужный
Во многих странах с
развитием индустрии и
транспорта почва в ряде мест
заражается токсичными
веществами, и ocooei n ю вокруг
городов. Очистка почвы —
дело дорогостоящее. При
наличии в ней наиболее
опасных элементов приходитсн
даже срывать грунт,
перемешивать его с цементом и
вывозить на захоронение.
Есть ли альтернатива?
Доктор Скоттон Каннингем,
научный сотрудник
американской фирмы «Дюпон»,
работает сегодня над более
простым и дешевым
способом очистки почвы от
свинца. Им было обнаружено,
что в верхних побегах обыч-
О
О
о
о
о
о
с
о
о
о
о
о
о
о
С'
о
о
с
о
о
с
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
с
о
о
о
о
с
о
о
о
о
о
о
о
ной амброзии, пыльца
которой — сильный аллерген, за
несколько месяцев
содержание свинца достигло восьми
тысяч на миллион частей,
что было в восемь раз
больше, чем в i тчве, где она
произрастала. Цель работы
ученого — получить
генетически измененную амброзию,
способную абсорбировать
металлы в концентрации,
достаточной Для их
обезвреживания. Еще никому не
удавалось оздоровление
почвы с помощью растений, но,
по мнению Каннипгема,
работать над этим стоит.
Насекомые
против насекомых
Спасать урожаи
сельскохозяйственных культур от
нашествий [усениц
помогают небольшие осы-паразиты.
Разумеется, прежде всего
они заботится о себе,
точнее, о продолжении рода, но
откладывая яички в тело
гусениц, тем самым помогают
в защите урожая.
Сотрудники лаборатории
Министерства сельского хозяйства США
в Гейнсвилле обнаружили,
что некоторые растения при
нападении гусениц выделяют
смесь ароматических
веществ, чалах которых и
привлекает ос Пораженная
осой гусеница на девяносто
процентов теряет
способность поедать зелень. А
когда из отложенных яичек
выведутся личинки, они
станут питаться гусеницей, Ус-
лу1ами ос пользуются на по-
севах кукурузы, лимской
фасоли, баклажанов, коровьего
гороха и частично
хлопчатника. Ученые надеются
привить свойство приманивания
ос и другим
сельскохозяйственным культурам, что
сократит использование
пестицидов.
О
О
О
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
с
о
о
о
о
о
о
о
о
ё
Новые атомные
Сразу уведомим читателя,
что речь идет не о новых
атомных электростанциях
или подводных лолках, а о
предмете, название которого
знакомо едва ли не каждому
персонально, — о часах.
Пуск первых атомных часов
Национального бюро
стандартов США в 1975 году
был крупным научным
достижением.
И вот теперь эти часы,
столь четко проработавшие
девятнадцать лет,
заменены новыми. Они сверхточны
и аккуратны по своему *хо-
ду»: не должны терять или
набирать ни одной секунды
за целый миллион лет. Этот
въедающийся результат —
важный вклад в
международную с лу жбу эталонов
времени и частоты. Кон-
струкпшно часы имеют вил
цилиндра длиной 2,2 метра,
поверх которого навиты в
несколько слоев магнитные
экраны.
Внутри этого «kokoi ia»
миниатюрная печь на
одном конце подогревает
металлический цезий, чтобы
высвободить его атомы,
сводимые в узкий луч
диаметром один миллиметр. Пока
луч достигнет центра
длинной трубки с глубоким
вакуумом, атомы посредством
лазера возбуждаются до
одинакового электронного со-
стляния. Далее эти атомы
вводятся в
полутораметровую камеру, в которой
отражаются МИКРОВОЛНЫ (СЕЧ
колебания). Частота
колебаний равна нескольким
миллиардам герц. Другим
лазером эти атомы переводятся
в режим электромагнитного
излучения. Специальная
схемотехника синхронизирует
сигналы микроволи и атомов
с сохранением всей
системой постоянной частоты.
Указанное выше число дает
по времени ровно секунду
отсчета.
Как утверждают
создатели этих
ультрасовременных часов, процедура
работы эт*ьюпа времени фиш
чески проста, однако
подготовка действующего образца
заняла годы. Атомные часы
второго поколении
установлены в одной нз
лабораторий города Боулдера.
43

РАЗМЫШЛЕНИЯ У КНИЖНОЙ ПОЛКИ
^
Мистер Томпкинс, объехавший
за последние пятьдесят лет
весь мир, впервые приезжает
в 1994 году в Россию^
где девяносто лет назад
родился Георгий Антонович Гамов,
автор книги
«Приключения мистера Томпкинса».
.17iSH»CHlP5
Велосипед и молодой
человек, восседооьиий
на нем, были сильно
сокращены
в направлении
движения.
Белый шар
двигался
одновременно
пи все* направлениям.
В. Френкель
Еще одно
возвращение
Георгий Антонович Гамов (1904—1968) в
автобиографии «Моя мировая линия» пишет о своих иаучно-по-
популярных книгах и с горечью замечает, что они
переведены «на все европейские языки, а также на
китайский и хниди \ за исключением его родного —
русского. С опозданием иа полвека первая такая книга вышла
у нас в «Библиотечке „Кванта"».
Имя I амова не нуждается в звонких эпитетах. Его
классические работы по физике ядра (квантовомехани-
чгская теория а-распада), астрофизике (Большой взрыв,
реликтовое излучение), биофизике (расшифровка
генетического кода) известны и признаны во всем мире. Однако,
если все же попытаться сопроводить это звонкое ими
эпитетами и определениями, сразу же возникнут
затруднения. Выдающийся отечественный физик?
Выдающийся — несомненно! А вот отечественный ли? С одной
стороны, он и в самом деле родился в Одессе и провел
на своей родине первые тридцать лет жизни. С
Другой — уехал осенью 1933 года в Брюссель, на Соль-
Иллюстрации Георгия Гамова и Джона Хукхзма

веевскнй конгресс, посвященный проблемам физики ядра,
н больше никогда не возвращался на родниу, прожив в
США до самой своей кончины. Долгие годы даже
упоминание о ием находилось у иас под запретом, и только
с наступлением демократических преобразований
появились первые публикации, посвященные ему. Уже
переведена его автобиография и в прошлом году напечатан
ее журнальный вариант в молдавском журнале «Кодры».
Недавно Георгий Антонович был посмертно восстановлен
в звании Члена-корреспондента Российской Академии
наук. А выбрали его в академию в 1932 году, и
двадцативосьмилетний физик был в то время самым молодым
ее членом.
Выход научно-популярной книги «Приключения
мистера Томикинса» приурочен (или совпал?) к
девяностолетию со дня рождения ее автора. Юбилей отмечался
в Петербурге, в Физико-техническом институте имени
А. Ф. Иоффе, где Гамив работал в конце двадцатых —
начале тридцатых годов, и в Одессе.
Г. А. Гамов — воспитанник физико-математического
факультета Ленинградского университета- Во второй
половине двадцатых годов Он учился там и дружил с
несколькими физиками, получившими позднее широкую
известность. Наиболее яркими из них были «три мушкетера»,
как Они себя называли, Г. А. Гамов, Д. Д. Иваненко
и Л. Д. Ландау; чуть позже к инм присоединился
М. П. Бронштейн. Если проводить аналогию со знаменитым
романом, то на имя д Артаиьяна должен был бы
претендовать Матвей Петрович: когда он появился в
Ленинграде, трио мушкетеров уже сформировалось. Но на самом
деле членов «великолепной четверки» невозможно
сопоставить с героями Дюма. К такому небольшому ансамблю
теоретиков (или «джазбанду», как сами они себя
именовали) нельзя приложить статистический метод
«исследований». Тем не менее его применение позволяет сделать
забавные сопоставления. Имея в виду тему этой рецензии.
надо заметить, что М. П. Бронштейн н Г. А. Гамов
были замечательными мастерами популяризации науки
(для полноты укажем, что Л Д. Ландау в соавторстве
с Ю. Б. Румером выпустил прекрасную брошюру о теории
относительности). Не зря с книги Бронштейна «Атомы
и электроны» «есть пошла» вся серия «Библиотечки
„Кванта"» (книга Гамова—ее восемьдесят пятый
выпуск). Как и у Бронштейна, у Гамова была целая серия
научно-популярных книг, а им предшествовали
соответствующие журнальные статьи.
И вот наконец книга Гамова вышла в свет —
событие, которого давно ждал» те, кто знал о
научно-популярном наследии замечательного физика. Гамов
замечает в автобиографии, что ему издавна доставляло
удовольствие рассказывать на лекциях, адресованных
широкой аудитории, об общих и частных проблемах физики.
Обдумывая, как их сделать понятными и не очень
противоречащими установившимся привычкам (здравому
смыслу), он во многом прояснял их и для самого себя.
Он хотел, чтобы они стали понятны «человеку с улицы»,
предвидя, возможно, то время, когда знание физики,
математики, других естественных наук станет элементом
общей культуры. В качестве такого человека с улицы
Гамов выбрал чуть наивного и не чуждого здорового
любопытства к явлениям природы англичанина, банков-
Ученые занимаются
какими-то
измерениями
на вращающейся
платформе.
В конце нонцол
пол догонит яблоко
и стукнет его.
45

Вселенная
неограниченно
расширяется
и охлаждается*
Автомобиль,
# просочившийся*
из гаража
скаозь стены,
как доброе старое
привидение
«о времена
средневековья.
ского клерка мистера Томпкинса. По поводу
происхождения фамилии своего героя Гамов пишет так: «Я назвал
его м-ром Томпкнисом - фам ил ня по определены ой
причине звучит для меня немного забавно. Так звали
студента-математика, которого я встретил в Аии-Арборет
когпа впервые приехал в США» (и добавляет, что и сам ие
может понять, почему эта фамилия показалась ему
забавной). Но вот инициалы мистера Томпкниса — С. G. Н.—
расшифровываются без труда и составляют обозначения
трех фундаментальных физических констант: с —
скорости света, G — гравитационной постоянной и h —
постоянной Планка.
Рассуэкдеиин об этих мировых постоянных были
предметом одной из первых печатных работ стрех
мушкетеров» — Гамова, Иваненко и Ландау*. Любопытно
отметить, что недавно Л. Б. Окунь в статье
«Фундаментальные константы физики»** обратился к
приключениям мистера Тонпкииса, который в своих снах
оказался в стране, где скорость света была ненамного
больше скорости автомашин. Никаких других изменений в
этом мире (стране) замедленных скоростей ие
происходило. Выбранный ГамОвым прием помог понять ряд
эффектов специальной теории относительности
(замедление хода часов, сокращение пространственных
масштабов). Однако если при принятом условии замедления
скорости света сохранить неизменными ряд других
фундаментальных констант — постоянную Планка, заряд и
массу электрона и т. д.,— то мир изменится
кардинально! Это, несомненно, понимал и сам Гамов, однако не
счел нужным прокомментировать. Кстати, в своей статье
Л. Б. Окунь напомнил, что у мистера Томпкииса имелся
предшественник — персонаж из «Занимательной
механики* Я- И. Лерельмана (издание 1935 года). Именно
в это издание — н ие только в него — был включен
очерк О. А. Вольберга, названный «Занимательная
прогулка в мир Эйнштейна». Эту прогулку совершил некий
американец, мистер Гарвуд. Страна Эйнштейна, в которой
он оказался, также была страной, где скорость света
многократно меньше «нашей». И с мистером Гарвудом
происходили подобные приключения. (Интересно, знал
ли о мистере Гарвуде Г. А. Гамов? Думается, знал.)
В 1937 году Георгий Антонович написал небольшую
статью о приключениях мнетера Томпкинса, но
американские журналы отклонили предложение ее напечатать.
Годом позднее Гамов оказался на конгрессе в Варшаве
и встретился там с английским физиком-теоретиком
Ч. Даренном (с которым познакомился еще в 1929 году,
во время поездки в Кембридж). Он вспоминает, что за
стаканом «mlod», меда, млн проще — медовухи,
рассказал об этой статье и о том фиаско, которое он потерпел'
с попыткой ее опубликования в США. Дарвин
порекомендовал Гамову обратиться к Ч. Сноу, в будущем
известному английскому писателю, в редакцию
научно-популярного журнала «Discovery», издававшегося в
Кембридже. Журнал с энтузиазмом принял статью, и вот
* «Мировые пистоанные н предельный переход*. «Журнал
Русского фнэнки-хнмнческиго общества», часть фнз., 1928 гид.
•* «Успехи физических наук», 1MWI год, том 161, выпугк В,
с. 177—194.

TV
Оглянувшись no сторонам,
мистер Томпкинс увидел,
что он не одинок л своем
фантастическом
путешествии. Неподалеку от него
несколько расплывчатых
смутных сугцеств
обращались вокруг большого
тяжелого на еид объекта
0 центре хоровода.
— Вы играете на
скрипке? — повернулся к
резчику мистер Томпкинс.
Только
гамма-мелодии,— ответил старый
мастер. — Это кпанто&ая
скрипка, и ничего другого
па ней исполнить нельэя-
47

Огромном стая —
несколько размазанных тигров - -
шпала на слона.
«Неужели так лыглядит ад?»
г
— Я oteg HayjiUHu, —
Продолжал монах, двигаясь по
траектории вместе с мистером
Томпкинсом,— и моя миссия
в этой жилки состоит s том,
чтобы наблюдать за моралью
и социальным поведением
электронов в атомах и
повсюду.
оттуда-то, с 1939 года, берет свое начало долгая жизнь
н путешествия мистера Томпкинса, безымянного
профессора-физика, увлекшего его рассказами о достижениях
науки, и дочери профессора, мисс Мод, которой мистер
Томлкинс увлекся настолько» что стал ее мужем.
Изданная у нас книга объединяет в себе две
повести: «Мистер Томпкинс в стране чудес» (и читатели,
конечно, тут же вспомнят знаменитую Алису из сказки
Кэрролла) н «Мистер Томпкиис исследует атом». Обе
повести в одном переплете впервые появились в Англии
в 1965 году. Книга включает в себя пятнадцать глав,
которые охватывают проблемы теории относительности
и тяготения, квантовой механики и термодинамики,
ядерной физики н физики элементарных частиц. Иногда
эти главы представляют собой лекции, которые читал
профессор, а иногда — описание снов. Эти сны видел
мистер Томпкинс, когда'задремывал на лекциях. Помимо
трех перечисленных героев, на страницах книги
встречаются н действуют много других персонажей — от
демона Максвелла, опровергающего закон возрастания
энтропии (что позволительно делать в сновидениях)
до отца Паулнни, в котором мы угадываем Вольфганга
Паули с его особым интересом к нейтрино, частице,
котирую он предсказал в 1931 году. Пространство «от и до»
включает многих других творцов новой физики, с
которыми Гамов был знаком, а иногда и дружен. Здесь
и учитель Гамова А. А. Фридман, астрономы Ж- Леметр
и Э. Хаббл, великие физики Н Бор н А. Эйнштейн,
основоположники квантовой механики Л. де Ьроиль,
В. Гейзенберг и П. Дирак. Мелькает на страницах книги
и «добрый друг профессора доктор Гамов».
Наверное, уместно назвать сейчас и некоторые другие
научно-популярные книги Гамова. Одна из них — «Раз,
два, три... бесконечность» (первое издание в 1947 году) —
включает в себя страницы, посвященные теории чисел.
Гамов жалуется в автобиографии, что он не в особых
ладах с математиком. Однако, обращаясь к его
научно-популярному наследию, с несомненностью заключаешь,
что он любит эту науку и хорошо о ней рассказывает.
Другая книга — это «30 лет, которые потрясли физику»
(1966 год). Ее название, безусловно, навеяно
знаменитой книгой Джона Рида «Десять дней, которые потрясли
мир». Можно продолжать этот длинный список. Здесь
будут кни1и о Солнце, о нашей планете, о ее спутнике
Луне, о биофизике (и тут тоже не обошлось без мистера
Томпкинса, который оказывается «Внутри самого себя»,
1967 год).
В этом отклике на издание «Приключений мистера
Томпкинса» хотелось если не рассказать, то, во всяком
случае, напомнить о колоритной фигуре Г. А. Гамова,
замечательного физика, прекрасного популяризатора
науки, талантливого художника (многие иллюстрации к
книге сделаны им самим) и остроумного человека,
любящего всяческие мистификации. Содержание же самой
книги пересказывать не имеет смысла.
Приведу лишь пример характерных для. Гамова
розыгрышей «в жизни и в книгах». В жизни несть
им чнсла! А в нашей книге такой своеобразный розыгрыш
присутствует в главе «Внутри ядра». Профессор
приглашает на свою лекцию некоего доктора Таллеркина,
«принимавшего участие в работах по созданию атомной

бомбы и известного как отец водородной бомбы». Доктор
Таллеркин, «человек с кустистыми бровями и горящими
глазами», появляется в аудитории и обращается к
собравшимся на лекцию профессора на некоем непонятном
языке. После обращения рецензента к словарям
выясняется, что язык этот, так и не названный переводчиком.
как, впрочем, н автором,— венгерский. Начав говорить
на этом языке, доктор Таллеркин спохватывается и,
извинившись перед аудиторией, возобновляет свое
выступление на английском. Заслуги доктора Таллеркина
в создании ядерного оружия, густые брови, пристрастие
к венгерскому языку — все это для относительно
посвященных выдает в нем Эдварда Теллера, выходца из
Венгрии (и, кстати, соавтора Гамова по важной работе,
относящейся к теории р-распада). Подтверждение этой
догадки — прекрасный рисунок Теллера, сделанный
Гамовым.
Правда, вся эта мистификация может вызвать
недоумение у неискушенной аудитории. А уж фраза,
которой доктор Таллеркин заключает свое выступление,—
«Isten veliik», то есть «Всего хорошего!», или
«Прощайте!»,— недоступна для понимания и нуждается в
специальном переводе. Добавим, что для англоязычных
читателей останется совершенно непонятным, почему Га-
мов выбрал для отца водородной бомбы фамилию
Таллеркин, Вероятно, ему захотелось поиграть с фамилией
Теллера на русском языке и обратиться тем самым с
косвенным приветом к потенциальным русским читателям
книги, которые уловят намек на каламбур (Тарелкмн).
Такою же рода своеобразный привет Георгий
Антонович посылал своим русским коллегам и раньше. Например,
в книге «Атомная энергия в космосе и жизни общества»
(1946 год) он, ссылаясь на классическую работу
Я. Б. Зельдовича н Ю Б. Харнтона о цепной реакции
деления урана, с серьезным «англоязычным» видом
называет одного из авторов Lewska Khariton, то есть тем
именем - Люська,— которым в молодые годы называли
Юлия Борисовича его молодые друзья по
Ленинградскому физико-техническому институту. Мысль о том, что
эта фраза попадется им на глаза и вызовет улыбку,
была, видимо, приятна Георгию Антоновичу.
Перевод книги Гамова очень хорош, недаром Ю. А.
Данилов удостоен за него престижной лнтературной премии
имени Александра Беляева за 1994 год. Хотя — подсыплем
в эту оценку немного перца — есть в нем несколько
неточностей. Гамов, например, упоминает, что теория
о-раслада (о которой очень живо рассказано в главах
12 и 13) была независимо от него развита Р. Генри и
Э. Кондоном, а в книге из-за досадной опечатки Кондон
превратился в Лондона, фамилия также достаточно
известная в физике XX века, но никакого отношении
к а-распаду не имеющая.
Эти мелочные лридиркн призваны скорее
продемонстрировать внимательное прочтение книги Гамова,
доставившей рецензенту много удовольствия. Ее появление в
русском переводе следует всячески приветствовать и
рассматривать как первую ласточку, принесшую весть о
возвращенин в Россию научно-популярных трудов
«американского физика российского происхождения», талант
которого составляет * славу и России, и США, и физики
в целом. •
— Пустите меня! Пустите
меня немедленно! — закричал
мистер Томпкинс во весь
голос, изо всех сил отбиваясь
руками и ногами-— Я не хочу
аннигилировать! Я хочу вечно
проводить электрический ток!
Это наш.
большой циклотрон,
или интимная дробилка».
Три гейши играли
в необычную игру
•бильбоке».

шшт
Рисунок Ю. Сарафанова
ВОЛШЕБНЫЙ ФОНАРЬ
Остоова вокруг островов Пер*дв™и~ппоо<(>ес*1|ет№
wvi^vuu »wnf*yi wi^vuvd трехмерного пространства в
котором заряженные частицы движутся ■ магнитном поле. Сначала их движение
происходит по поверхности, ноторой в сечении соответствует центральный остров.
При возмущении остров расщепляется в замкнутую цепочку петель, внутри
каждой нэ которых рождается новый острее. Процесс расщепления повторяется
неоднократно, рождая все более и более сложную систему островов и движений
частицы. ю
50

ПОНЕМНОГУ
О МНОГОМ
Турок
из Нового Света
Существует два вила
индюков: те, которых
можно купить в мясном отделе
гастрономе, и те, которых
там нет. Эти, последние, в
отличие от своих домшдонх
родственников,
расселившихся по всему свету,
сохрани 1ись только на прародине,
в Северной Америке и
Мексике. На внглнйском языке
их название звучит как
«терки», что очень близко к
<*терк» (турок), а
по-итальянски эту птицу называют
«перуано» (перуанский).
Из пяти подвидов
индюков мексиканский подвид
сильвестис приручили еще
ацтеки. После покорения
Мексик и в XVI столетии
испанские конкистадоры Эр-
наиа Кортеса завезли
несколько индюков в
Испанию.
Хотя мясо индюка
жестче н темнее куриного, эту
крупную птицу стали
почитать деликатесом на пирах
всех европейских
правителей, аристократов, высшего
духовенства. Вскоре
индюшатина стала доступна и
бедным. Статус лакомства
птица сохранила до пвшнх
дней. Во многих странах
жареная индюшачья печень —
украшение семейного стола
на Пвсху и Рождество, в
жареная индейка в США —
традиционное блюдо на День
Благодарения.
□
С
С
О
□
□
□
□•
D
D
□
D
□
D
О
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
□
D
□
D
D
Этот праздник, ежегодно
отмечаемый в последний
четверг ноября, ввели
британские колонисты,
переселившиеся а Новый Свет. Они
же на всякий случай
захватили с собой индюков. Но
тогда в Америке хватало и
диких индеек. Индейцы на
них не охотились,
поскольку не употребляли их мясо.
Разве что изредка — ради
перьев, которыми украшали
свои сложные прически.
«Точили crpcibi» на индюках
только дети.
Привыкнув к людям,
которые их не трогали,
любопытные от природы птицы и
не подозревали, что их ждет
страшная опасность в лице
белого человека.
Переселенцы начали усердно
истреблять индюков, которых к
XVII—XVIII столетиям
насчитывалось семь — десять
миллионов. О быстром
сокращении их численности
свидетельствует такой факт.
В начале XIX века дикого
индюка можно было купить
за шесть центов, в
восьмидесятых годах — за доллар,
в в 1905 году — уже за пять
долларов. Эта птица стали
настолько ценной для
американцев, что Бенджамин
Франклин пред чага л даже
заменить ею белоголового
орла на гербе США. Однако
к 1920 году индюки,
жившие до того в тридцати
восьми штатах, в
восемнадцати полностью исчезли.
Неудивительно, что индю-
кн стали побаиваться
двуногих. В отличие от своих
домашних собратьев,
которых считают существами не
слишком умными, дикая
птица развила в целях защиты
все свои чувства, особенно
слух, и Охотиться на нее
стало не так-то просто.
Оказавшись в опасности,
индюк предпочитает не улетать,
а убегает со скоростью
двадцать, в «припечет» — и
тридцать километров в час
Впрочем, он способен и
летать. Полет индюка —
зрелище невероятное. Представь-
□
□
□
D
□
□
□
□
□
□
□
□
П
□
О
о
о
О
□
□
D
D
□
С
□
D
D
□
□
□
□
П
□
D
□
□
□
□
D
□
те себе одну из самых
крупных птиц, какие booouic
способны оторваться от
земли, когда она «пробивает*
воздух и в одно мгновение
исчезает за вершинами
деревьев, развивая скорость до
семидесяти пяти километров
в час.
Несмотря на чрезмерную
осторожность и приспосаб-
лнваемость, численность ди
ких индюков к концу вто*
рой мировой воины
сократилась до тридцати тысяч.
Охота на них запрещена
законом почты во всех штатах.
Но как реально
восстановить поголовье птиц?
Скрещивание дикого и
домашнего индюков привело к тому,
что полученный вил
оказался плохо приспособленным к
жизни в естественных
условиях.
Лишь в пятидесятые годы
дело сдвинулось с мертвой
точки. Биолог Кен Седлер
изобрел специальные
металлические сети, к которым
подводили слабый злектри
ческий ток. Ими диких
индюков отлавливали и
целыми стаями вывозили в места
прежнего, удобного для них
обитания. В 1952 году число
птиц возросло до трехсот
тысяч, а сегодня их в США
три миллиона.
Возобновилась даже традиционная
охота иа индюков. Оживились
фирмы, производящие
оснастку для охоты. Этв
индустрия приносит теперь
государству доход в несколько
миллионов долларов в год.
Интересно, что самый
крупный индюк весил 36,75
килограмма. Выращен он
был иа ферме в английском
городе Честере и заслужил
свой титул на
традиционном ежегодном смотре в
Лондоне. Он же стал и
чемпионом по цене — индюк р
великана продали за 3600
фунтов стерлингов.
51

ВСЕ О ЧЕЛОВЕКЕ
От волхвов —
к экстрасенсам
Имеем ли /лы право считать эту веру древних
Лишь плодом невежество и заблуждегинг
Не свидетельствует ли она о том, что Душе Природы
была ближе и понятней людям, которые обгадили
более сильной интуицией, чем мы?
О. Александр Мень
Нынешнее массовое увлечение экстрасенсами создает впечатление, будто
«профессиям возникла прямо на глазах и никогда прежде не существовала.
«Это не так}» — утверждает в беседе с нашим корреспондентом
И. ФЕДОТОВОЙ старший научный сотрудник Всероссийского
научно-исследовательского центра
традиционной народной медицины В. ХАРИТОНОВА,

В. Васнецов.
«Песнь о вещем Олеге».
И. Логинова.
«Экстрасенс».
— Валентина Ивановна, сегодня пресса буквально пестрит материалами
о разного рода чудодейственных исцелениях. Но какова природа этого дара,
где истоки целительской традиции? Ответы редки. Л потому интересно
узнать, каким образом вы, кандидат филологических наук, пришли к
исследованиям народной медицины?
— Интерес к тому, что называется народной медициной, возник у меня
еще в детстве. Наверное, это покажется банальным — сейчас модно находить
в своей родословной магов, колдунов, членов каких-то неведомых орденов,—
но моя бабушка, которая жила в деревне Клнмнны, на границе
Тамбовской и Воронежской областей, действительно была колдуньей. Ее боялась
вся округа. И не без оснований. Мне рассказывали о жутких несчастьях,
которые она могла накликать на того, кто пришелся ей не по нраву. Но
вопреки дикому страху перед ней я вспоминаю бабушку скорее как
знахарку, исцеляющую родственников и односельчан, что тоже имело место.
Хорошо помню ее, готовящую отвары трав, мази, проговаривающую что-то
возле печки или иа дворе...
За годы учебы на филфаке МГУ мне не раз доводилось ездить в
фольклорные экспедиции, чаще всего на Север. И во время первой же экспе-
дннни я поняла, что по-настоящему увлечена всем, что связано с
таинственными заговорами, заклинаниями и со «странными» бабками, которых
в деревне называли ведьмами и колдуньями. Однако тогда, в семидесятые
годы, некоторые жанры, в том числе заговоры и заклинания, по
существу вычеркнули из русского фольклора и заниматься ими можно было
только по собственной инициативе. К тому же в планы исследованин на кафедре
фольклора входнло исключительно словесное творчество. Народная же
медицина как смежная сфера, тесно связанная с заговорами и заклинаниями,
оставалась как бы в стороне. Словом, мне так и не удалось сделать
заговорно-заклинательное искусство ни темой своей дипломной работы, нн
53

li
I
вб
темой кандидатском диссертации. Однако я все равно продолжала упорно
собирать интересующий меня материал. И вот что любопытно: многие ил
тех, кого мне удавалось разыскать, не только соглашались прочесть свои
заговоры, ио даже предлагали обучить меня своему искусству. Вы. должно
быть, слышали подобные байки: умирающий колдун передает кому-то свой
дар, и новоявленный преемник начинает вдруг понимать язык зверей и
птиц, лечить люден, насылать грозу...
Так это не тот случай, да?
— Абсолютно! Хотя я не только записывала, но даже заучивала многие
заклинания из тех, что они считали нужным. Затем была работа в
Львовском университете, многочисленные экспедиции в Полесье... В центр я пришла
два года назад. К тому времени у меня уже был собран материал
для докторской диссертации по заговорно-заклинательному искусству.
Однако я считала недостаточным исследовать закл«нательную традицию
только с точки зрения филолога. Для меня очень важно было ответить на
вопрос: почему заговор действует, что же в нем такое заложено?
Валентина Ивановна, тогда давайте вернемся к истокам стече
ствеиного целительства. Может быть, я ошибаюсь, но, по моим представ
„пениям, наиболее мощный пласт народной медицины возник именно во
времена язычества, когда сами силы природы, к которым человек был тогда
особенно близок и даже обожествлял их, помогали ему бороться с недугами
Последующая же эпоха христианства как бы погребла под собой этот пласт,
ибо одним из постулатов христианства стало представление о том, что бо
Знахарка лечит припадочную — чертит
на ее голове, лезвием ножа знамение креста,
читал молитву. Село Увяз Касимовского
уезда Рязанской губернии, t9f4 год.
Призывание духов чудским еолх/юм на
миниатюре Радзиаилловскоп летописи.
Новгородский еолхв'ХМ лека.
Миниатюра Радзияилловской летописи.
Идол Перуна. Миниатюра Радзивиллов-
ской летописи.
ОAlft ЦОу П1П*С/,НН1Л МЛ
54

лезни посылаются человеку за грехи его и избавиться от них можно только
в церкви с помощью молитвы, обращенной к Богу, и соблюдении
религиозных обрядов.
— Ну не так однозначно. Действительно, истоки собственно русской
медицинской традиции наго, вероятно, искать в среде волхвов, умевших
избавлять людей от болезнен, еше до принятия христианства на Руси.
Наши предки отождествляли волхвов с кудесниками, колдунами, ворожеями,
чаровниками, наделенными некой сверхсилой и связанными с потусторонним
миром, с древними божествами.
Один из известных исследователей древности, А. Н. Афанасьев считал,
что слово < волхв связано с санскритским «валг», означающим «светить»,
«блистать», и сближал его со словом «жрец», выводя последнее из
глаголов «жреть», «горсть». По мнению ученого, волхвы и были языческими
жрецами. Поклоняясь огню. Солнцу и принося жертвы путем сожжения,
они, скорее всего, отвечали за какие-то обычаи и обряды. Эти ритуалы
должны были способствовать возникновению космоса из хаоса, а также
регламентировали обыденную жизнь человека.
Судя по летописным источникам, волхвы напрямую были связаны с
врачеванием, поскольку лечение в те далекие времена напоминало, скорее,
очищение с помощью магических обрядов. Кстати, само понятие о
врачевании н древнее слово еврачун» связано со словом «врать», то есть
говорить, лечить словами.
Однако древнерусские волхвы-врачеватели исцеляли не только словом
и жертвоприношением. Как повествует псковская летопись, волхвы «сотво-
риша скверное свое мольбище в варганы, и в бубны, и в трубы». Подобные
обряды по Исцелению хворых практиковались и у енбирско-азнатскнх
шаманов, у болгарских кукеров, у молдавских калачунов... В «Отечественных
записках» за 1828 год прнведено описание такого ритуала, который ежегодно
проводился перед Троицей группой калачунов: «Они были походные, прнвн-
легиронанные комедианты-плясуны и даже ворожеи и колдуны... Суеверная
чернь еще приписывала снм калачунам силу исцеления застарелых болезней:
калачуны, положив больного на землю, начинали прьиать и при некоторых
местах своих песнопений топтали лежащего с головы до ног, ворчали ему
на ухо нарочно составленные речи, которыми приказывали болезням
удалиться».
— Выходит, сегодняшние экстрасенсы, в большинстве своем не
пользующиеся никакими снадобьями, находится как бы ь русле древней це-
лнтельской практики, которая была по существу не столько медицинской,
сколько медико- магической?
— Действительно, традиционные маги-медики и нынешние
целители-экстрасенсы отчасти похожи. Однако методы достижения того особого
состояния, которое позволяет человеку на мгновения стать почти вегмогу-
^лим, претерпели значительные изменения. В отличие от экстрасенсов волхвы
осуществляли воздействие на хворых, находясь в состоянии экстаза млн
транса, что требовало особых песнопений, танцев, музыки. Недаром в
летописях они нередко соседствовали со скоморохами: «А скомороха, или
волхва, или ворожею выбитн из волости вон». Утверждавшаяся на Руси
христианская церковь сочла волхвов, поклонявшихся языческим богам,
поборниками сил зла. Сатаны, а все их «кудеса», связанные с исцелением,
объясняла помощью инфернального мира. Жесточайшие расправы с ними
продолжались на протяжении нескольких столетий вплоть до XIII века,
хотя слово «волхв» встречается в письменных источниках до XVII
столетия, но уже скорее как синоним простого деревенского колдуна.
— По-видимому, в отличие от волхвов, упоминания о которых в летопн
сях связаны в основном с фактами борьбы против ннх, о целителях позд- |
НГЙП1НХ времен должно сохраниться гораздо больше письменных свидг *£
тельств. Кти же стал воспреемннком ислительского ремесла волхвов> [~
— Последователи волхвов были немногочислены поначалу, но со време- § г
нем их стало заметно больше. В сущности, они представлены тремя груп-
"
55

о
к
о
&
юО
нами* колдунами, знахарями н ведунами. Колдуны считались в народе
самыми сильными лекарями. Однако они могли не только лечить, но и
отрицательно воздействовать на организм человека, словом, действовать по
своему усмотрению. Сведения о колдунах указывают иа знание ими неких
таинственных свойств природы. С помощью этого им удается управлять
животными,— например, повелевать змеями, воздействовать иа погодные
условия, ну и, конечно, на человека. Обычно колдуны обладают
способностью ясновидения и отчасти могут влиять на грядущие события.
Неудивительно, что деревенские жители старались сталкиваться как можно реже
со столь сильными знатоками магии. К ним обращались только в
критических ситуациях, Когда никто другой уже помочь не в силах.
Слухи о колдунах ходят самые нелепые н ужасающие. Им
приписывается прямое общение с нечистой силой, находящейся у колдуна в
услужении в лице мелких хвостатых представителей. Правда, от них же зависит
и сам колдун, поскольку нечисть контролирует его деятельность, толкая на
свершение злых дел. Стоит колдуну отказаться, как он сам начинает страдать
и мучиться. Потому случается, что колдуй скорее сделает пакость своим
родственникам, стараясь ие затронуть чужих люден из опасения мести со
стороны односельчан.
Воздействие колдуна на страждущего может быть буквально
мгновенным, будь то снятие сглаза, порчи или лечение. Такой врачеватель
целиком и полностью полагается на себя - на свои знания, силы, неординарные
способности, призывая могущественных представителей потустороннего мира
только в качестве помощников. Что же касается ритуального заклннатель-
ного процесса, то колдун обращается с ним довольно свободно,
видоизменяя и как бы создавая новый удобный для себя в каждом конкретном
случае сценарий действия, обычио зрелищно-игрового типа.
— Раз уж мы заговорили о магической стороне деятельности колдунов,
каковы основные законы этой практики?
— Отчитывают больных обычно на утренней заре, в крайнем случае
в полдень, а черной магией занимаются в полночь или вечером.
По-видимому, это связано с особым состоянием биоэнергии человека в переходные
моменты суток. Встречала я многочисленные указания и на наличие таких
кратких временных промежутков, когда любой человек может случайно
оказать на кого-либо весьма сильное воздействие. Выделяются и
некоторые «магические» дни в году, приуроченные к зимнему и летнему
солнцевороту, а также осеннему и весеннему солнцестоянию. Тем более
естественной представляется связь отдельных фаз луны с определенным
самоощущением и возможностями человека. Издавна считалось, что если и есть
в ком-то нечистая сила, то на исходе месяца она исходит, а ближе к полно-
луиню возрастает.
НАВЕДЕНИЕ
КРАСОТЫ
«Стала я, раба Божья
Марина, бллгославясь а
перекрестясь, из дверей в
двери, из ворот в ворота, в
чистое поле. В чистом поле
есть К,иян-море. У Кшша-
моря стоит чаша. Я из этой
чаши умываюсь, белым
полотном утираюсь, ясным
солнышком связываюсь,
частыми звездами утыкаюсь.
И как глядят на ясное
солнышко и звезды, и так же
бы глядели па меня, на
рабу Божью на Марину.
И как без хлеба без батька
ни жить, ни быть не могут.
так и без рабы Божьей, без
меня, Марины, жить бы не
могли усатые и бородатые
и маленькие ребята. Все бы
'глядели и смотрели и глаз
не сносили».
«Буду я, раба Божья
(имя),
умываться-снаряжаться белее белого свету,
краснее красного солнышка,
красивее цветов лазоревых,
красивее красных девиц,
красивее молодых молодиц,
красивее молодых
молодцов, чтобы все на меня
смотрели, все меня
хвалили: женихи и жениховы
отцы, жениховы матери глаз
не сводили, все смотрели,
очей не сносили»*.
ПРИ СОБИРАНИИ
ЦЕЛЕБНЫХ ТРАВ
«Во имя Отца и Сына и
Святого Духа, аминь.
Благослови, Господи, Мать Бо-
жил^'Пресвятая Дева
Богородица и святой отец
праведный Абрам. Я пришел к
там испросить дозволить
мне трав сорвать на всякую
пользу и от всякой болезна
всем православным
христианам. Святой отец привед-
ный садил. Илья поливал,
Господь помогал. Небо
отец, а Земля — мать. Бла-
56

— Однако, помимо возможностей, предоставляемых природой, для
колдовского ремесла, наверное, необходимы и какие-то личные качества?
— Обычно способность к колдовству связывают с определенным цветом
■ лаз, формой носа или ушей. Думаю, это чистая мифология. Но вот указания
на страшную силу взгляда, несгибаемую волю, жесткий характер стоит
прниять во внимание.
— А ведуны и знахари, что можно сказать о них?
— Они на Руси были известны издревле, как и колдуны. Оба
названия происходят от глаголов с близким значением «ведать» и «знать».
Ведовство отличается большей., нежели знахарство, приобщенностью к магии.
Будучи, как правило, слабее колдунов, ведуны могли все же как угодно
влиять на человека. И потому отчасти благоговейное отношение к ним чаще
смешивалось с испугом Позднее это нашло отражение в простонародном
лексиконе — ведуний и ведунов стали называть ведьмами к ведьмаками,
что тоже сказалось на их репутации.
Ведуны владеют неким тайным ма!ическнм знанием и магическими
приемами, обращаясь подчас даже к сфере «черной» магин (например,
занимаясь любовными приворотами). Не смущаясь апелляцией к
инфернальным силам наряду с силами верхнего божественного мира, большинство
из них воспринимает такое обращение не как просьбу, а как требование.
У ведунов сверхразвиты способности чувствовать и воздействовать, что н
осуществляется в процессе заговорно-заклниательного ритуала. Благодаря
этому они следят за изменением состояния пациента, а не просто
проговаривают текст, как принято у знахарей. В отличие от колдунов ведунам
для любого воздействия требуется значительное время, а кроме того, они
нуждаются в физической близости объекта либо предмета-посредника.
Знахарей сами хранители традиции и ее последователи склонны
воспринимать как целителей наиболее слабых в магнко-меднцннском отношении.
Они никогда ие владели приемами «черной», наиболее сильной, по народным
представлениям, магии. Заговорно-эаклинательный акт такого лекаря пред*
ставляет собой молитвенную просьбу к Богу с последующей благодарностью
ему за оказанную помощь и несколькими текстами заклинательиого
характера между этими двумя воззваниями к небу. Свою заслугу в оказании
помощи хворому знахари сводят до минимума: «Не я помогаю, сам
Господь Бог».
Ритуальный заговорно-заклниательный акт при этом делает свое дело,
оказывая психотерапевтическое воздействие, а практические средства
довершают его. Ведь многие знахари — искусные костоправы и владеют
физиотерапевтическими навыками лечения. Они используют травы, камни, металлы,
шерсть, водные процедуры, баню, массаж. Одним словом, знахарей можно
считать представителями народной медицины низшего, по сравнению с
колдун амн и ведунами, «магического» класса.
гослови, Господи, эту траву
рвать па всякую пользу
всем православным
христианам. Аминь, аминь, аминь».
ОТ ДПТСКОЙ
БЕССОННИЦЫ
«Во имя Отца и Сына и*
Святого Духа.
Заря-заряница, заря кроеная девица?
Возьми плаксы и криксы
денны и полуденны. ночны
и полуночны, часовы и по-
лучасовы, мимутны и полу
лишутны от раба Божия
(ими).
Заря-заряница, заря
красная г)евица? Твое дитя
плачет, пить-есть хочет, а
мое дитя плачет, спать
хочет Возьми свое бессонье,
отдай нам свой ton no сей
день, по сей час, по мой
наговор, во веки веков аминь.ьъ
Могла я свое чадо сносить
и ^породить, могу я криксы
и плаксы птговоритъ».
НА ОЖОГ
«Лиска красна, детки
красны, слизни, мазни, на мед
поставь у рабы Божьей
(имя)».
ОТ ПЬЯНСТВА
«Во имя Отца а Сына
и Святого Духа. Хмель и
вино, отступись от раба
Божия (имя) в темные леса,
где люда не ходят и кони
не бродят, и птица не летает.
Во имя Отца и Сына и
Святого Духа (2 реио). Хмель
и вино, выходи на быструю
реку, на которой люди не
ездят. Хмель и вино, выходи
на буйные ветры, которые
дуют далеко. Отступись от
раба Божия
ОТ УТИНА
(болен в спице)
«г— Что сечешь?
— У тин секу.
—Секи горазже, чтобы
век не было».
57

Существовала ли какая-то своя специфика медицинских услуг среди
целителей-мужчин и целителей-женщин?
— Судя по дошедшим до нас текстам, волхвами были исключительно
представители сильного пола. Но целительская практика присутствовала
как бы на периферии их интересов. Мужчины вообше юраздо больше
интересуются социальными процессами, нежели семьей и бытом. А потому волхвы
ведали в основном идеологической сферой жизни к, даже имен магико-ме-
дицииские навыки, редко занимались исцелением. Видимо, поэтому именно
женщины-чародейки, или, как их еще называли, чбабы богомерзки»,
действовали в сфере обычных жизненных неурядиц, начиная с изготовления
1СЛИЙ, наговоров любовных напитков и кончая изменением погоды.
Когда начались преследования волхвов н их истребление, практическая
медицина почти полностью легла на плечи женщин. Мужчины же пытались
проникнуть в глубины магической медицины н уходили от знахарства в
колдовство, нередко становись колдунами-Отшельниками. Но это вовсе не
означает, что их не было среди знахарей. Ьольшниство костоправов,
например, мужчины, поскольку там требуется большая физическая сила.
— Итак, мы выяснили, что процесс лечения у целителя обычно объединял
два начала. Загонорно заклинательниц ритуал, связанный с внушением и
биоэнергетическим воздействием лекаря, дополнялся каким либо снадобьем
или физиотерапевтической, как сейчас говорит, процедурой. Но что именно
здесь действующее начало? Или тут вообше нерасторжимый комплекс?
— Что комплекс — это просто бис всякого сомнения Некоторые ж-

следователи даже считают, будто магические действия и словесные формулы
могли возникнуть одновременно. Но если говорить о практике, я отвечу так:
ни то ни другое. Важнее всего, видимо, мысль, энергОииформацнониое
воздействие, что хорошо подтверждают современное целительство и наши
исследования этого странного явления.
Но многое, конечно, определяла конкретная ситуация, опыт лекаря. *
Если у пациента ушиб и ему нужно снять боль, знахарке прежде всего |
потребуется слово, произнесенное в определенном ритме: тут важен именно z
ритм, с его помощью Она войдет в то состояние, когда ее внушение до- 3
стнгнет особой силы. А если к ней привели человека с открытым
переломом, тут. разумеется, слова излишни.
Ну н. наконец, надо учитывать характер самого заклинателя.
Какая-нибудь артистичная натура, привыкшая производить эффект, разворачивала
целое театральное представление, где было и слово, и пластика, и
песнопения, и все что угодно.
У Александра Блока есть такое высказывание «Заклинатель
бесстрашен, он не боится Бога, потому что он сам Бог».
Однако лаже наиболее одаренные целители, то бишь колдуньи не говоря
уже о знахарях н ведунах, призывали все же себе на помощь высшие
силы, еглн не Бога, то, во всяком случае. Сатану, князя тьмы..
— Я подозреваю, что целители, наиболее сильные в энергетическом
отношении, да к тому же обладающие ясновидением, до нас с вами стали
атеистами, до того, как нам с вами стали это объяснять. Люди, которые
интуитивно чувствуют Вселенную гораздо глубже, нежели можно преподать
и с точки зрения теологической, и с точки зрения марксистско-ленинской,
не нуждаются ни в Боге, ни в черте. Они не выше этого, скорее в стороне
от этого. Но коль скоро согласно традиции колдун должен был
обращаться к дьяволу, он мог поступать так, что называется, для красного
словца, однако не злоупотребляя этим, и без тон театральщины, к какой
склонны многие современные целители.
— Но существует мнение, что Бог. попирает «черную» магию н попу
стительствует «белой» Недаром ведуны и знахари использовали в качестве
заклинания церковные молитвы, да и сами служители церкви не чурались
медико-магических функций изгоняли бесов, лечили некоторые болезни,
опять же с помощью молитвы.
— Целый ряд заговоров н заклинаний имеет книжное, правда,
апокрифическое происхождение. Многие священники, видимо, полагали, что тексты
эти молитвенные и потому их довольно часто использовали для исцеления
или рекомендовали носить написанными на бумаге в качестве амулета.
Вообще молитва — это не целительское средство, она имеет
исключительно разрешительную силу в ритуальном действе. Это некий ключ,
позволяющий настроиться и соединиться с божественной силой, которая
должна оказывать воздействие через целителя. По-видимому, именно ритм
и интонация молитвы позволяют лечащему войти в то
психофизиологическое состояние, в котором он способен работать с помощью заклинания,
а оно уже дает возможность целителю использовать свою силу. Таким
образом, молитва и заклинание — это вербальные колы, один из которых
вводит лекаря в некое измененное состояние сознания, а другой позволяет
осуществить биоэнергетическое и энергоинформационное воздействие.
— Валентина Ивановна, а каким образом передавалась традиция це-
лительства от поколения к поколению?
— Способов существовало множество. Это могли быть просто
врожденные свойства, которые с годами нередко совершенствовались. Бывало, что •
очень сильный колдун передавал их мгновенно, без сО1ласия на ти вое- Sg:
преемника. Но передача могла осуществляться и в результате особого | -
ма1нческого акта. Причем выбирались подходящее случаю место, особые it
дни в зависимости от фазы Луиы, время суток, создавалась такая атмо- ; г
сфера, которая запоминалась на всю жизнь. Нередко знахарь-учитель заранее То
59

готовил себе замену, обучая секретам исцеления либо своего родственника,
либо просто каких-нибудь одиноких люден, например старых дев, способных
понять чужую боль. Случалось, что умерший врачеватель человеку, в том
числе прямому потомку, являлся во сие н передавал свой дар. Иногда
знания проявлялись с обретением волшебного предмета или амулета. Некоторые
т Т люди приобщались к целнтельетву после длительных молитв, постов или пре-
|g бывания в святых либо магически значимых местах. Наконец» случалось,
когда способность к исцелению была связана с травмой, врожденным
■£ уродством, с психической неполноценностью.
Что касается наиболее сильных представителей магнко-медицинскон
сферы, то они обычно владеют своими странными свойствами либо от
рождения, либо обретают их мгновенно (травма, прямая передача). Более
слабые обретают познания и навыки в процессе обучения. Впрочем, в ма-
гико-медицинской сфере трудно представить себе «среднюю школу», где
ученик развивается От класса к классу. В принципе совершенствование
возможно, но, как правило, оно не дает перехода иа качественно новую ступень
сенсорного н экстрасенсорного развития.
— А можно ли сопоставить традиционных магов — медиков и нынешних
целителей-экстрасенсов?
— Отчего же нет! Как и у традиционных магов-медиков, сила
воздействия экстрасенсов иа свои объекты различна и зависит не столько от
знаний, сколько от особенностей организма, умения им управлять. Со
знахарями можно сопоставить целителей, делающих основной упор в своей
работе на психотерапию и непосредственное лечебно-физиологическое
воздействие иа организм с помощью массажа, водных процедур, фитотерапии
и тому подобного. Кстати, кое-кто нэ них владеет небольшим набором за-
говорно-заклииательных текстов и при случае использует их, впрочем, больше
полагаясь иа реальное психофизическое лечение.
Вторая группа целителей — биоэнерготерапевты — напоминает екпрее
ведунов, от которых кое-кто из них и получил свои знания, возможно, вместе
с навыками и способностями. Как ведуны, так и биоэнерготерапевты
воздействуют на пациента, судя по всему, не только мспользуя психику и
физиологию, ио н то, что именуется теперь в наших парапсихплогнческих
словарях «биополем» или «биоэнергетическим двойником» человека. Эта
группа цел ител ей обл а дает вые окой сенсорн ой вое при им ч и вестью и зи ачн-
тельнымн возможностями экстрасенсорного влияния на окружающих. Они
активно используют бесконтактный массаж, акупрессуру. Но это не значит,
что они полностью отказываются от физиотерапевтических или
психотерапевтических способов лечения. В каждом конкретном случае они обращаются
именно к тому, что быстрее облегчит состояние больного, но им самим
обычно легче н проще работать через биоэнер|етику.
Третья группа — эниотерапевты. Подобно колдунам, они отличаются
способностью к энергоннформациоиному воздействию, которое
осуществляется мгновенно, не признавая ни времени, ии расстояний- По сравнению с
другими лекарями колдуны н эниотерапевты просто всемогущи. Обычно они,
помимо всего прочего, наделены способностями предвидеть будущее и знать
прошлое. Что же касается принятых у них методов лечения, это, как
правило, воздействие энергоннформадионного характера на расстоянии:
передача, суггестивная телепортация мыслеобразов в подсознание н сознание
пациента.
Хотя современный целитель и по мировоззрению, и по методике иногда
£? слишком далек от отечественной народной медицины, все же каким-то рост-
^ кам, несомненно, удалось пробиться сквозь завесу времени нэ того нашего
• 5. далекого прошлого, когда человек ощущал себя ч астицей природы-матери
|« и верил, что Вселенная — это огромное единое целое, в которое каждый из
Г?о нас вписан как мельчайшая составляющая. •
60

БЕСЕДЫ О СОЦИОЛОГИИ
Российское общество
после одной перестройки
и двух путчей
Под таким заголовком мы опубликовали статью £. СТАРИКОВА
об экономических и социальных последствиях реформ, о старых и новых
социальных группах нашего общества сегодня. Наш корреспондент И. ПРУСС
обратилась к известному социологу Леониду ГОРДОНУ с просьбой высказать
свое мнение по поводу этой публикации.
Л. Гордон,
доктор исторических наук
?!
То
61
С большим вниманием я слежу за
статьями и выступлениями Евгения
Старикова с середины восьмидесятых
годов. Последняя его работа демонст
рирует интереснейший опыт сведения
проблем социальной структуры к
экономической ее подоснове Обрат-ито
внимание: это делает не экономист,
а историк и социолог, отчасти, напер
ное, наступая на горло собственной
песне. Я гам часто работал в этом
ключе, а Стариков в своих статьях
о государственном социализме как раз
был склонен подробно обсуждать
культурные, социальные, исторические
его источники. Как говорится,
кавалеры меняют дам...
Чтобы не было никаких
недоразумений, я готов снова и сноса повто
рять: сведение сложной проблемы
к одному из важных факторов, ее
порождающих, есть Плодотворный,
эвристически ценный прием, мошиос
средство познания. В сущности своего
рода описание трехмерного предмета
в двухмерном чертеже: при этом
появляется возможность выделить, выпя
тить чрезвычайно важные связи н
зависимости. Но чтобы изготснить
реальный предмет, упрощенно
представленный на чертеже, необходимы
еще и другие чертежи, целая
развертка. Иначе говоря, выводы,
которые можно сделать из такого «одно-
факторного» упрощения, справедливы
только в пределах этого упрощения.
А политические выводы, которые
делает Рвгсннй Николаевич, требуют
возврата к трехмерному пространству,
к его многофакторности.
Так. н экономических процессах
последних лет автор вндит лишь раз
рушсннс- Особое значение ои придает
разрушению военно-промышленного
комплекса, крупнейших предприятии,
которые и сам называет монстрами ■,
то есть нежизнеспособными
чудовищами, уродами.

I-
Правда, что разрушение
происходит Правда, что прежде всего в ВПК
сосредоточена наиболее развитая
технология. Но это не вся правда,
особенно, если взглянуть на дело
с несколько иной стороны.
И технико-технологическое, и
социально экономическое развитие
страны в значительной степени зависит
от того, насколько быстро нам
удается преодолеть гигантоманию
государственного социализма. Е. Стариков
приводит очень точное замечание
академика Ю Яременко, что этими
монстрами нельзя управлять по эко
иомическим законам. Простейший
вывод: следовательно, надо
действовать внеэкономическими методами.
Но ведь так не решить главную нашу
проблему так мы ие перейдем
к рыночной экономике.
Конечно, идеально было бы
совершить переход постепенно н
безболезненно, чтобы и венчурные овцы были
целы, и монстры-волки умерли как-
нибудь сами по себе, без социальных
и экономических тягот для
миллионов людей Но эта проблема даже
но ставится, а вывод, что вес развитие
страны сейчас идет «неправильно»,
* конце концов держится только на
констатации факта: монстры
разваливаются, и это очень болезненно.
Хорошо, а если мы оставим их &
покое, что будет? Раз избавиться от
них надо в любом случае, есть ли
более легкий путь, с меньшими
жертвами? Боюсь, ответы не так просты,
как может показаться сначала.
Мне внушают некоторый оптимизм
как раз суждения рабочих вожаков,
о которых с таким бессознательным
снобнэ мом говорит автор. Когда-
нибудь историки будут изучать
протоколы шахтерских съездов девяностых
годов, на которых рабочие говорили,
что они понимают неизбежность
жертв, невозможность уничтожить
целый старый мир совершенно
безболезненно В этом отношении они
оказались мудрее политиков того
времени, да и нынешних авантюристов,
обещающих все изменить, никого
не тронув. Разумеется, рабочие
считали также, что жертвы должны
распределяться более или менее
равномерно по всем слоям населения.
Но кроме того — и это, возможно,
главное,— уже тогда они требовалн
программы, публично обсуждаемой
стратегии реформ, чтобы не было
жертв бессмысленных и напрасных.
И вот тут Е. Стариков, по-моему,
прав в своей критике. Однако много
факторный подход к ситуации, вобрав
в себя эту критику, все же сменил
бы акценты в оценках. Нельзя
говорить только об экономике Те самые
внеэкономические методь, с помощью
которых, возможно (что требовалось
бы отдельно доказать), удалось бы
обойтись меньшими потерями в ВПК,
эти методы с необходимостью требуют
сохранения прежней политики госу
дарственного социализма н прежней
государственности, они невозможны
в демократическом или хотя бы полу-
дсмократнческом государстве, без
райкома, партбилета, КГБ и прокуро
ра в качестве средства
экономического управления.
Историческое развитие российского
общества шло таким образом, что
оказалось невозможным продвигать
экономические реформы без
одновременных политических
преобразований, без разрушения государственного
аппарата. В первые годы перестройки
Горбачев пытался ограничиться
только хозяйственными переменами, в
сущности следуя китайской стратегии.
Опыт показал, что в наших условиях
это неосуществимо. Фактически с
конца восьмидесятых годов реальный
выбор, стоявший перед Россией, со
стоял в следующем Любой ценой
сохранять прежнюю
государственность, тогда можно было сохранить
и ВПК, хотя бы на какое-то время,
но при этом отказаться от реформ,
что значило бы в конечном счете
обреч ь общество и а еще худшую
катастрофу, только позже. Либо —
иная альтернатива — решиться на
политические преобразования,
сознавая огромный риск, связанный с чтим,
но понимая, что здесь открывается
хоть какая-то надежда.
Для нынешнего состояния
общественного сознания характерно даже не
ставить вопрос о пределах
возможного, о границе, отделяющей
возможное от невозможного. Между тем
«невозможное возможно, дорога
дальняя близка» только в поэзии, а н науке
и в реальной политике условие,
предшествующее рациональному
анализу,— как раз отделение сферы
возможного от невозможного,
понимание, какая дорога далека, а какая
близка. В поэзии Тютчев несоизмерим
с Глазковым. и «умом Россию не
62

понять» осталось поэтическом нсти-
ной. Л для науки гран Глазков,
написавший уже много лет назад:
«Давно пора... умом Россию
понимать».
Так что описание развалннающе-
гося ВПК и рнскй
деиндустриализации страны заслуживает всяческого
внимания; а вот однозначный вывод,
что этого рискованного пути можно
было непонятно, как избежать
и что все уже потеря ио„ весьма
сомнителен.
Если мы попытаемся взглянуть на
современное российское общество с
точки зрения не только экономики,
но учитывая множество факторов,
изменится и картина его социальной
структуры, и соотношения разных се
элементов. Например, обнаружится,
что некоторые элементы не
противостоят, а склонны к тому, чтобы пере
ходить друг в друга. Особенно это
касается эмоционально описанного
противостояния компрадорской и
национальной буржуазии: их часто
разводят по полюсам (один с
бесспорным знаком -{-, другой - со столь же
бесспорным знаком —). Между тем
история показывает, что
компрадорская буржуазия зачастую выступает
как предтеча, первая стадия
образования буржуазии национальной. По
противоположным полюсам их
разводило советское обществоведение
пятидесятых годов. Достаточно
взглянуть на пресловутых новых молодых
драконов, чтобы увидеть, как
компрадоры Южной Кореи. Сингапура,
Гонконга. Тайваня превращались в
предпринимателей, которых сегодня
называют национальной буржуазией.
Очень интересно соотношение
Гоминьдана и коммунистов в Китае.
В тридцатые - сороковые годы
Гоминьдан был по преимуществу
бюрократической компрадорской системой,
признаки которой можно сегодня
увидеть и у нас. Коммунизм для
Китая был в то время прежде всего
отрицанием этой системы. А в
шестидесятые семидесятые годы тот же
самый Гоминьдан, пересаженный на
Тайвань, обеспечил экономический
н технический прогресс, тогда как
коммунизм с его монстрами н ВПК
в конечном счете обрек
континентальный Китай на экономическое и
техническое отставание от Тайваня.
Японии, Южной Кореи.
В наших условиях переход
компрадорского капитала в производитель
ный совершается еще быстрее.
Достаточно распространена такая деловая
карьера: люди начинают челноками
(илн много хуже — рэкетирами),
накопив деньги, уходят в финансовый
бизнес, питом начинают вкладывать
деньги в производство. Я ис
утверждаю, что этот путь единственный,
тем более — лучший, ио он есть.
Вообще оценивать пресловутый тор-
гово спекулятивный сектор экономики
не стоит исключительно с
нравственных позиций. В конце концов уже
давно установлено, что объективный
недостаток структуры занятости,
составляющий слабость нашей эконо
мнкг явно хилая сфера торговли
и услуг, в которой занято меньше
трети работающих (вместе с услугами
госаппарата, здравоохранением и
образованием), а в странах с развитой
рыночной экономикой их доля
составляет примерно половину работающих.
Так что бурное развитие этой сферы
отвечает потребностям общества.
Наконец, описание общества
исключительно с экономической точки
зрения, без социально-исторического
подхода дает крайне ограниченные, а то
и просто неверные характеристики
социальной группы, которую мы
привыкли называть рабочим классом. Об
этом стоит говорить, кроме всего
прочего, гше н потому, что рабочий
класс, или — шире — рядовые
наемные работники, вопреки ныне
расхожему мнению, действительно
играют огромную роль & жизни нашего
общества Это так — без всякого
мессианского мифа о том, что
пролетариат создаст новую землю и новое
небо в коммунистическом раю Один
мнф, в котором рабочий класс
выступает единственным демиургом
исторического процесса, не стоит заменять
другим, в котором миллионы обычных
л юдей вообше и е игр ают н и какой
роли. Все-таки в современном
обществе до тех пор, пока перемены не будут
приняты народом, без эволюции
самого народа ничего серьезного
произойти не может. Л народ в современном
обществе это и есть рабочий
класс, люди наемного труда.
Кончилось время, когда народом в России ш
было по преимуществу крестьянство. i
Сегодня у нас трн четверти
населения живет н городах, две трети заня- ■
тык рабочие, а вместе с массовой f'
интеллигенцией, рядовыми инженера- *?i
63

I!
!
г i
!
I1
sii
ч
ми, врачами, учителями, их более
четырех пятых. Так что перемены.
происходящие в рабочем классе,
действительно судьбоносны для страны,
даже если они не так заметны, как
появление новых богачей или новых
политиков.
Процессы изменений социального
состава можно разделить на три типа.
Первый— количественные изменения:
например, последние полвека
постоянно уменьшалось число колхозников
и росло число наемных работников.
Второй, всем бросающийся в глаза,—
рождение совершенно новых
социальных типов: кооператоров, фермеров,
предпринимателей. Наконец, третий
процесс медленный, не сразу
замечаемый, но очень важный: изменение
социального облика, имущественных
и прочих характеристик ранее
существовавших социальных групп. Сама их
природа меняется, они постепенно
превращаются в другие социальные
организмы.
Особенно существенно в этих
переменах то, что в традиционном маркси
стеком словоупотреблении
называется превращением «класса в себе» в
«класс для себя». Хотя выражение это
отдает гегельянским выкрутасом, по
сути дела оно Отражает громадной
значимости сдвиг. Ситуация, когда та
или иная социальная группа не
осознает своих интересов и не участвует
в общественной жизни, когда группа
эта представляет собой просто
совокупность атомнзнрованних индивидов,
меняется на принципиально иную
ситуацию - когда группа
самоорганизуется, рождается или примыкает
к движению, выражающему ее
интересы. Это, помимо всего прочего, и есть
процесс рождения гражданского об
гцества.
Именно такого рода качественный
сдвиг начинается сегодня в рабочем
классе и наемном труде. В рамках
государственного социализма они бы
ли совершенно особенными.
Конечно, многое роднило наш рабочий класс
С рабочим классом во всем
индустриальном мире. По квалификации наш
не был ниже мирового уровня; за
последние десятилетия существенно
выросла его Образованность; некогда
почти сплошь состоявший из
вчерашних крестьян, за эти десятилетия он
врос в городскую культуру. Хотя
сохранились слои рабочих, занятых
трудом ранне- и донндустрнального
типа, все же преобладали работники
развитого индустриального уровня и
стали появляться работники,
связанные с научно-индустриальным трудом.
Н о два обстоятел ьства отл ичал и
все слои наших наемных работников.
Первое в сущности все советские
работники не были свободными
продавцами своей рабочей силы, то есть
не были собственно наемными
работниками и свободными гражданами
По емкой характеристике Виктора
Заславского, это были государственно
зависимые работники. В конечном
счете у всех был единый
работодатель. И второе — жили все
советские люди в условиях полицейского
режима и идеологической монополии.
Пока человек подчинялся
установленным порядкам, мирился С теми
условиями жизни, в которые его ставил
государственный социализм, эта
несвобода могла не замечаться, разве
что радиоглушилки обозначали
границы «железного занавеса» в обыден
ной жизни послесталинских
десятилетий. Но стоило человеку захотеть
сколь нибудь существенной перемены,
как пределы несвободы проступали с
железной жесткостью.
Простое желание переселиться в
столицу тут же упиралось в систему
прописки, В необходимость
превратиться в «лимиту». Л уж если человек
проявлял несанкционированную
гражданскую активность, например
пытался организовать независимый
профсоюз, он немедленно сталкивался с
полицией, полицейской психиатрией
и так далее. Сегодня уровень
благосостояния семидесятых —
восьмидесятых годов многие вспоминают с
ностальгией; так уж стоит вспомнить
и о том, что ценой благосостояния
была наша несвобода. (Я уж не
говорю о том, что эта несвобода в рамках
государственного социализма легко
принимала кровавые тиранические
формы, как в годы сталинщины.)
В значительной степени потому, что
работники не могли создавать
организации для защиты своих интересов,
жизненный уровень их был
несравнимо ниже, чем в других развитых
странах. Напомню: валовой
внутренний продукт в расчете на душу
населения в СССР в середине
восьмидесятых составлял лишь около трети
американского или немецкого При
этом распределялся он гораздо менее
выгодно для работников, чем в пресло-

ГлишаБрускин
гвеммимплтяш
Лев Рубинштейн
В прошлом году е Государственном музее изобразительных
искусств имени А. С. Пушкина в Москве состоялась выставка Гриши
Врускшш и Льва Рубинштейна. Два ведущих мастера московского
концептуализма представили совместный проект-книгу 'Генеральная
инструкция* - «Другое имя».
В качестве «Другого имени» в этой книге выступают рисунки
в круглых рамках, * Генеральную инструкцию» составляют короткие
тексты. Изображенные объекты совершают автоматические дейст
оия или бездействуют, выполняя указания ^Генеральной инструкции*.
«Книга» воспринимается как универсальное учебное наглядное
пособие на асе случаи лсияни с привнесением неожиданно странных
элементов.
«Генеральная инструкция» - «Другое имя* — фундаментальный
образ порабощающей человека системы? жудновременно совмещающий
в себе главные признаки ее функционирования — «идеологии* и
организации Это свод злооещих правил тоталитарной системы,
претендующей на управление всей жизнью человека — от рождения
до смерти.
«Проинструктированное человечество* возникло не на пустом
месте - отличной стартовой площадкой для него послужил *Фун
дамептальный лексикон» Г. Врускина, хорошо известный нашему
читателю.
3 Знание сила № 10
65

;i
г*
С к
|
I*
вутых странах капитала. Несравнимо
большая доля того, что производили
советские люди, уходила на военные
нужды. В итоге та часть ВВП,
которая шла на потребление каждого
отдельного человека, составляла уже
ис треть, а четверть того, что
потреблял американец или немец.
Гигантской важности изменение,
происходящее на наших глазах,
состоит в том, что эта безмерная
зависимость человека от государства уже
подорван? Разрушена полицейская
система и единая, общеобязательная
идеология. Разрушается монополия
государства-работодателя. По
последним данным Госкомимущества,
примерно 60 процентов рабочих заняты
не на прямо управляемых
государством, а на частных или полугосударст-
венных предприятиях. Цифры эти. я
подозреваю, далеки от точности, но о
том. что на рубеже 1993 1994 годов
не менее 30 процентов занятого
населения работало вне традиционного
государственного сектора, по-моему,
можно говорить с полным основанием.
Односторонний экономический
подход к нынешнему состоянию общества
чрезмерно, на мой взгляд, упрощает
представление о социальных
интересах наемных работников: ухудшилось
их экономическое положение —
значит, они против реформ. Конечно,
у работников военно-промышленного
комплекса особые трудности при
вхождении в рынок, и, конечно, это
должно подпитывать их недовольство
как минимум потерей прнвнлегирн-
ваииоги положения. А
социокультурный фактор? Общеизвестно,
подтверждено в десятках исследований
и живой практикой: чем выше
уровень образования группы, чем выше
ее квалификация, чем прочнее вросла
она в урбанистический уклад, наконец,
чем больше в ней молодежи, тем
выше в среднем для представителей
этой группы самоценность свободы
и демократии, права самостоятельно
распоряжаться своей рабочей силой.
Сложность как раз и состоит в том,
что экономические к социально куль
турные факторы переплетаются и
воздействуют на людей весьма
противоречиво. Есть группы, легче
врастающие в рынок, и есть труднее входящие
в него. Среди и тех и других имеются
группы квалифицированных и обра
зованных и группы
неквалифицированных работников. И все они ведут
себя по-разному.
Если допустить некоторое
упрощение, можно сказать, что
квалифицированные, культурные и врастающие в
рынок тяготеют к поддержке Гайдара,
Явлинского и т д.
Неквалифицированные, ио тоже врастающие в рынок
тяготеют к Жириновскому.
Неквалифицированные и не врастающие в
рынок выступают за коммунистов
А вот квалифицированные,
образованные, но не находящие себе места
в рыночной экономике — эти не хотят
назад, коммунизм слишком
дискредитирован, ио и новое положение их
не устраивает; часть этой группы
начинает тяготеть к национально-
фашистскому мифу, некоторые из
них — к Жириновскому.
Казалось бы, что можно иметь
против национального возрождения
России? Но агрессивный национализм
ведет в тупик Явно обозначилась
мировая тенденция преодоления
национализма, а против такого
масштаба закономерностей лучше не
идти. Так сложилось, что демократия
в России слаба Но никогда еще ни
одна революция ис проходила в столь
дружеском окружении; значит чем
меньше мы будем замыкаться на себя,
чем больше ориентироваться иа
Запад, тем легче нам будет сохранить
и развить демократию.
Вообще нельзя однозначно сводить
позицию той или иной группы к тому,
выигрывает она от происходящих
перемен или проигрывает, да еще в
чисто материальном виде. Разве
можно при таком подходе объяснить тот
факт, что подавляющее большинство
молодежи приветствует перемены?
Если не сводить все к куску колбасы,
можно понять, почему: они выиграли
свободу и перспективу...
Не стоит драматизировать
ситуацию: по опросам весны 1994 года,
доля тех, кто выступает за
продолжение реформ, существенно выше
доли тех, кто считает, что от них надо
отказаться, и составляет довольно
заметное меньшинство. Поддержка
реформ тем весомее, что оказывают ее
люди, на долю которых уже выпали
все описанные Е. Стариковым тяготы.
Однако эти опросы обнаружили и
нечто новое, тревожное: раньше среди
противников реформ практически не
было людей квалифишированных и
образованных, теперь они появились.
А среди неквалифицированных работ-
66

ников с низким образованием число
противников реформ иной раз н пре
восходит число сторонников. Вряд ли
эти цифры по отдельности могут
звучать предвестьем катастрофы.
Большинство неквалифицированных,
малообразованных людей
политически пассивны и не способны к
самоорганизации. Их недовольство
реформами означает только, что они
оказались в скверном положении, но вряд
ли это недовольство может вылиться
в социальный взрыв. С другой
стороны, квалифицированные н
образованные работники, выступающие против
реформ, тоже не представляют угрозу
общественной стабильности без
массовой поддержки, которую в своей
среде они найти не могут.
Самое опасное — соединение
квалифицированных и
неквалифицированных противников реформ, при
котором аморфная масса может
сплотиться вокруг обретенных лидеров.
Нет идеальных общественных и
экономических систем. Свои
противоречия и напряженности есть и у
капитализма. А на них накладываются
сегодня многочисленные противоречия
и напряженности переходного
периода. Люди вынуждены адаптироваться
к сдвигам двоякого рода: к условиям
жизни в рамках нового обществен
ного строя и к обстановке
промежуточного времени, к трудностям,
характерным именно для перехода от одной
системы к другой. Причем будущие
историки внимательно исследуют
утверждение устойчивых форм нового
жизнеустройства, а для
современников критическое значение
приобретают кратковременные трудности.
В России именно резкость,
качественная глубина сдвига делают
переходный период особенно тягостным
Есть ли риск, что мы застрянем
в этом переходном периоде надолго?
Да. есть. Без развития гражданского
общества, без государственности,
которую мы в значительной степени
утратили и которую предстоит
воссоздавать на новой основе, без этого мы
можем превратиться в легкую добычу
национал фашистской идеологии н
криминальных структур.
Именно этеп — увы. возможный —
вариант н должен подстегнуть наши
усилия в создании гражданского
общества и в воссоздании
государственности.
Но об этом поговорим в другой раз.*
со
2
£
д д
Д А
А А
АА
АА
АА
АА
АА
АА
АА
АА
А А
А А
А А
АА
АА
А А
АА
АА
АА
АА
АА
АА
АА
А А
А А
АА
АА
АА
АА
АА
АД
А А
if
То
Вредные
пломбы
Безопасны ли зубные пломбы? Уже
150 лет их делают из ртутной амальгамы,
и только в США свыше двухсот
миллионов человек имеют именно такие
пломбы. Шведские врачи считают, что при
жевании ртуть постепенно выделяется
и попадает ■ организм, пи разрушает
клетки печени и желудочно-кишечного
тракта. Она способна вызывать тяжелые
заболевания — от артрита по
депрессий и аутоиммунных заболеваний. С
этого года в Швеции запрещено ставить
такие пломбы беременным женщинам.
Борьба
с гриппом
продолжаете я
В Австралии разрабатываются
препараты, способные предотвращать
распространение вируса гриппа. Новые
препараты ингибируют нейроминидазу —
фермент, который является частью аиру
са гриппа н необходим для его развития.
Вирус гриппа реплицируется а клетках,
и ноаые частицы транспортируются к
наружной поверхности клеток, где
временно располагаются, в нейроминидаза
действует как «молекулярный
скальпель», рассекающий связи и
освобождающий новые частицы для
инфицирования других клеток.
Нейроминидаза и белок гемаглюти-
нин — основные антигены белковом
оболочки вируса, которые
распознаются иммунной системой, а при
мутации генов, кодирующих эти белки,
образуются новые штаммы.
Химики Викторианского
фармацевтического колледжа а Мельбурне
связывают нейроминидазу с новыми
препаратами, предотвращая способность
этого фермента высвобождать ноаье
вирусные частицы.
Препараты будут вводиться методом
распыления в носовую полость для
доставки их к клеткам, выстилающим
дыхательные пути, которые поражаются
вирусом
Спасительная
смесь
Врачи одной из немецких клиник
используют для лечения инфаркта смесь
аспирина и стрептохинаэы, С помошью
этого средства удалось спасти от
смерти более половины пациентов с острым
инфарктом. Особенно эффективна эта
смесь, если ее ввести больному в
течение четырех часов после инфаркта.
3*
67

БИБЛЕЙСКИЕ СМЫСЛЫ
Микеланджело Буонаротти.
*Грехппадепие и изгнание из Рая* (фрагмент).

Б. Берман
Изгнание
I.
И сделал Господь Бог Адаму и его жене платья кожаные <к>тнот ор)
и пдел их (Ь.. 3:21).
Но спрашявается: откуда взялась кожа? Убивать животных было еше
нельзя, да и как их убивать в Эдеие? Может быть, речь идет не о шкуре, а о
шерстя животных1* Есть и такое мнение. А вот мндраш рассказывает, что
кожаные платья, в которые Он одел людей, есть та кожа, которая покрывает
человеческое тело. Чуть раньше была создана плоть, «басар», теперь для нужд
земного существования плоть одета в кожу, ор
Но есть пне и ииыг объяснении, основанные на том. что в Эдснс. где
действуют духорные сущности, все наши слова имеют другой, особый смысл.
Копа слово ор написано буквами «айн» н сргйш>. то оно означает кожа:
когда же слово ор написано буквами «алеф» и «реши*, то оно означает свет.
Эти понятия на иврите соотносимы. Свет Первого Дня Творения — «кожа»
Бога, в которую Он одел Себя.
Одеть в скожу» человека, находящегося в Эдеис, значит обеспечить ем\
дчховимо чашиту. которая, по-внлнмому. ему не была нчжиа до грехопадения,
когда он слышал Голос Бога религиозным слухом. Через этот канал все
на>ч1*ннн Ьига давались ему непосредственно в сердце И вот его религиозный
слух ослаб, и чтобы слышать Голос Бога в день сокрытия, людим необходима
особая сосредоточенность лля обращения д\ши к Богу — молитва
После грехопадении чеювек в состоянии слышать Fro только в редкие
моменты откровения. Этого явно недостаточно дли жизнепрохождения, и потому
он лилжен теперь получить Голос Бога. Ею научения и призывы так. чтобы
ими можно было пользоваться везде и всегда, то есть зафиксированными
в слове, в записи, «на коже».
Кожа. *ор>. необходима человеку, утратившему абсолютный религиозный
сл\х_ Одетый в кожу, он ютов получить Свет <*ор») Нахчения. обеспечивающий
его жизнь, его Путь, его исполнение Волн Бога.
Один вид пиши лля тела и души человека — хюб («лехем»). который
нужно отвоевать Но есть и другой вид духовной пиши из Уст Fro Такое
питание m уст Бога и называется Fro Голосом, Fro Научением. Иго Торой
Человек должен понимать, чему учит его то или иное записанное в Торе
действие Господа Бога. Так, если Ои «одел человека», то чему это учит нас?
После грехопадения человек стал самостью: он желает себе, лслает
себе, лля себя бьется в жизни, в поте лица добывая пропитание егбе
и chohv. Как же он должен жить в *тон земной жизни-* Господь Бог
дает ему предметный урок, показывая, как ои. став самостью, должен вести
себя в новой ситуации
В Салу Эдрнз Адам и |:.ва вместе служили Богу Ни тот нн другой не был
сам по себе. У люлсй в Эдеие не было необходимости и душевной потребности
направленно елчжить друг другу Вопрос добра лли другого вообще
не стоял перст ними. Но потом люди стали самостямн, душевно отделенными
лруг от лруга. желающими блага себе и входящими в самые разнообразные
отношения добра и зла лруг с другом. Как людям быть в единении, когда они
самостны? Вопрос. И Господь Бог показывает, как следует им обращаться со
своей самостью в новых условиях существования
Когда человек делает себе н для себя, то он всегда путается в лобрс. 't
которое сплошь и рядом оказывается мнимым Но когда это же самое ты ' *
if
Окончание Печали в JwJh 3- 9 за этот год. ?О
69

5.1 делаешь другому, то это всегда оказывается «тов», добро. Коли ты стал
5-21 самостью, так используй само это стремление «себе» для тругого! Все и дело
•» I' в этом. Одевая нагих. Господь Бог дает людям пример бескорыстного давания.
' учит их делать добро другому.
Все это происходило на исходе Шестого Дня. в заключение которого
сказано: стов меод». хорошо вполне Но как же так?? Ведь человек пал, стал
греховным, смертным, способным на зло* И все равно: «хорошо вполне»?
Начинается другой Путь, он иной, ис тот, что в Саду Эдена Тем не менее это
путь, ведущий к исполнению замысла Того. Кто установил его. На этом пути
человек, желая добра себе, должен использовать это желание для того, чтобы
делать добро другому — как себе. И тогда — roe меод.
2.
Вот человек стал (Ьая) как один (кс эхад) от нас (или: От исто - мим*ну|
в познании добра и зла...
...и теперь как бы ни (п*и) протянул руку (нншлах ядо) и возьмет так же
от Древа жизни, и съест — и живой до века (вахай ле-опам) (Б., 3:22).
Загадочные слова. Что значит пэн. как бы ни? Что значит вахай ле-олам*
Ясно только в новых условиях существования человек стал способным
«протянуть руку» и это будет во вред.
Слово олсил не означает механическую вечность как бесконечное количество
моментов времени. сОлам» — это некоторая исчезающая из поля видения
временная граница, к которой направлено развитие. По-русски это слово
правильно перевести ис словом «вечно», а словом «век» В языке еврейских
мудрецов «олам» означает Мир как целостность. Подходит к концу нынешний
олам, истекает его срок, наступает следующий олам, другой Мир. Другой век.
Напомню, что человек создан иа срок, по истечении которого все наши
вопросы о продолжительности жизни становятся бессодержательными. В этом
смысле Адам «бессмертен», но не «вечен».
Нужно сказать, что в словак вахай ле-олам слово хай -- не глагол «жить»
(так обычно переводят), а прилагательное «живой». Съев от Древа жи.чни,
человек будет «живой до века» — до того срока, до которого он изначально
ивзначеи быть живым
Адам уже начал Путь смертности и не может непрерывно «жить» до
конца олам Иначе в Мире утвердится зло, прочность которого только
и разрушается прерывностью существования человека. Отмеренный человеку
срок жизни, вообще говоря, обратно пропорционален его страсти плодить зло.
В допотопные времена естественный возраст человеческой жизни установлен
в 600 лет, затем ои составлял 120 лет, а далее сократился до 70 80 лет.
И может сокращаться и дальше. Несущий в себе злое человек ис дилжеи
жить столько же. сколько Адам в Эдеие. Но он должен быть «живой» все
больше и больше увеличивать полноту жизни в СРбе Для этого ему необходимо
Древо жизни В каком смысле? Это проясняют нам следующие два стиха.
И услал его (ва-нншалхэЦ) Господь Бог из Сада Эдена, чтобы
возделывать землю (эт ha адама). из которой он взят (Б., 3:23).
Слово йишалхэНу многогранно. Оно означает и «услал его», н «послал его»,
и «отпустил его». Господь Бог дает Адаму новое задание, посылает его
работать иа Землю, отпускает его жизнь не перед Его лицом, а самостоятельно,
в самовольности, как он того и хотел.
После грехопадения изменяется и рабочий план Бытия и задание, данное
человеку. Адам посылается трудиться иа другой почве, «адама» - не на
«адама» Элсна, а на той. из которой он взят. Взят же ои. учат мудрецы, из того
места Земли, куда течет поток Прат (Рвфрат). вытекающий непосредственно
hj Сада, где он как раз и омывает Древо жизни Человек отослан иа работу
по течению Прата, в истоках которого находится Древо жизни. Путь Прата
прнчастси к Древу жизни и в некотором смысле есть Путь Древа жизни,
ведущий в место земной работы человека, в своего рода земной Сад.
Нельзя сказать, что Древо жизни Адаму не дано, но нельзя и сказать,
что оно дано ему. Древо жичин Адаму следует вытрулить. подымаясь от
земного Сада по пути Прата в Эден, от Земли к Небу Новая земная работа
человека н состоит в том. чтобы, работая в земном Сал>. проходить Путь,
70

направленный к Дереву жизни, или, вернее сказать, совершать весь труд
Пути Лрева жнэнн. В этом и состоит новый замысел Всевышнего на чечпвека.
Однако человек способен опять исказить и этот замысел Всевышнего и. еще
находясь в Саду Элена, «протянуть р>ку> без труда прохождения Пути
нцввон. пути Прата, «взять» от Древа жизни. Этого-то и опасается {как бы ни,
*пэн») Господь Бог.
Мы вплотную подошли к роковому моменту всей драмы первочеловека.
По тексту двадцать третьего стиха. Господь Бог посылал (усылал, отпускал)
Алама иа новую работу: это Его действие обозначено словом йишалхэНу
Но тексту же последнего, двадцать четвертого стиха. Господь Бог изгнал
Адама из Эдема, что зафиксировано в слове йигареш
Изменение отношения Госпола к Адаму и характера Его действия по
отношению к человеку — налиип Что же еше случилось с Адамом в Эдеие?
Помните, ю Сада Эдсна вытекают четыре реки: Прат и три реки падения
Человек должен был уходить из Эдеиа только по течению Прята Но будучи
свободным в выборе путей своего ухода из Эдеиа. человек пошел и по рекам
похоти, корысти, власти Это-то и привело к изгнанию Адама.
Уходя из Эдгна путями душевных пороков, человек тем самым усиливает
Нахаша в ссбг. Он как бы перестает принадлежать себе, становится существом
всегда самообманьшаюшнмея. д«я еше злым и темным Господь предполагал
отпустить Адама из Сала, сохраняя его связь с Древом жнзин по течению
Прата. Теперь же приходится хранить от посягательств изгнанного Адама
не только Лрево жизни как таковое, и» и сам Путь Древа жизни, которым
в соответствии с замыслом Бога должен идти человек.
И изгнал человека и поставил впереди от Сада Эдено керувов (эт ha
керувиу) и пылание мена обращающегося хранить Путь Древа жизни
(дерэх эц па хаим) (Б.. 3:24).
Даже изгоняя человека из Сада, Господь Бог все же оставляет ему
Путь возвращения. Путь Древа жизни — Путь, но которому он может
и лолжен расти в своей жизни и своею житью Это все тот же путь Прат, но
хранимый. В отличие от отосланного человека, который проходит Путь сам.
человек изгнанный способен испортить Путь Древа жизин Чтобы этого
не случилось. Господь принимает меры — ставит керувов и меч
Эт ha керувим — множественное число от слова «керув» (переведенное
на русский в единственном числе: «херувим», правильнее говорить «керувы»)
Раскрыть таинственную сущность керувпв в таком разговоре, как иаш.
невозможно. Мы лишь прикоснемся к этой теме. Керувы защищают слово
Бога, их двое, они с лицами детей, обращенными друг к другу. Можно,
наверное, сказать, что керуяы — символ чистоты духа, передатчик «духа
евнтости».
После того, как сила религиозного слуха ослабла в человеке. Господь
Бог продолжает обращаться к нему через дух святости черел пророчество
и откровения мысли Керувы — те, которые несут и хранят Голос Бога к
человеку В книге Левит, книге чистоты и жертвы, сказано, что из уст младенцев Он
устанавливает Свою силу. То есть голос Бога достигает слуха человека через
уста керувов. Проходя черел керувов. Голос Бога обретает ту силу и ясность,
которую человек уже способен воспринять для руководства в жизни Керувы
указывают верное направление к Царству Божьему на Пути Древа жизни
и в *том смысл! хранит этот Путь.
Вся земная жизнь человека задумана находящейся перед Садом Эдсна.
Впереди, или иа востоке, от Сада поставлены керувы и мен обращающийся
Периодически лезвие этого меча вспыхивает и разит. Обращающийся меч
хранит Путь Древа жизни тем, что возвращает тело в прах, а душу —
Создателю.
Человек шбрал Путь смертности, ио как конкретно выражалась би его
смертность, если бы он ушел из Эдеиа только по реке Прат, мы не знаем. Была *
ли бы она такой мучительной, внезапной, часто случайной и жестокой? 5*
Во всяком случае, для порочно вышедшего из Сала человека стал необходим f _
««еч обращающийся», периодически производящий c\ieii\ пикплеиий. разящий | s
смертью, но и перед лицом неизбежной и внезапной смерти наводящий 5?
человека на Путь. «Меч» создает ту тра|едийиость жизни, которая либо ?о
71

i m I рушит душу человека, либо загоняет его иа Путь жизни. Это — одни иэ двух
J|l способов хранить Путь Древа жизни. Хранить и от покушающихся иа него.
** £' желающих его сломать н хранить от того, чтобы он забылся, потерялся,
** пропал в человечестве Пламя меча обращающегося зовет человека к жертве
и покаянию
Весь прочтенный нами рассказ Торы о человеке в Саду Эдеиа и об его
изгнанин оттуда есть рассказ о том. как заложнлея. как состоялся, как
установился дерех чц ha хаим. Путь Древа жизни в человечестве.
Обязанность человека на Земле -- искать, находить, делать этот Путь жизни.
Человек силится пройти Муть — свой должный земной Путь — не потому,
что ему дана такая заповедь, а потому, что ои сам есть этот Путь и проходить
Путь глубинная и неустранимая потребность души человека, которую он.
вообще говори, не может не удовлетворять Это ему. конечно, далеко не всегда
по силам, но потребность такая есть, иона не описывается никаким формальным
языком, в том числе н языком заповедей. Вея практическая мудрость
человека в конце концов сводится к постижению Пути Древа жизни н его
прохождению.
Очень приблизительно Путь Древа жизни можно определить как процесс
совершенствовании глубинной и сокровенной человечности, накапливаемой
в трудах духовного роста и духовного служения,— как долгий путь духовных
блужданий но земной жизни. Первым движением на этом Пути можно считать
«опоясывание» Адама, то есть закрытие низменного и разделение высшего
и низшего в себе. Другое движение давать одежду Света, ту «кожу»,
на которой может быть записано Научение. Еще дальше Путь Древа жнзин
проложен от Адама к Моисею, к горе Сниай. где для руководства иа Пути
жизни будет получено Слово Божье. Библия не действенна без Пути Древа
жизни, но и Пути Древа жизни нет без Библии.
Задолго до Синая Путь этот увидел праотец Иаков в ночном видении.
Лестница Иакова установлена на Земле и ведет вверх, соединяет нижнее
н верхнее, нацелена в такое место Сала Эдена, где Адам ие бил, которого ои
не знал. Это центр Сада, где растет Древо жизни, все еще растет, растет как
Путь становления духа человеческого, свободно валящего н идущего служить
Богу
3.
У каждого Дня Творения есть свое назначение и свое течение от вечера до
утра. И только о Седьмом Дне не сказано: и стал вечер, и стало утро. Этот
Лень не отделен от предыдущего Шестого Дня наступлением темноты, в нем
нет вечера, в нем только свет дня, переходящий из Шестого Дня в Седьмой.
Шестой и Седьмой Дин - вместе, они составляют некоторое единство.
И ста.1и завершенными (ва нехулу) небеса и земля и весь их строй
(ве холь цваам) (Б. 2 1).
Слово йехулу, которым открывается вторая глава книги Бытия, указывает,
что небеса и земля приведены к завершению, к назначенной целостности.
Холь цваам — стройное единое целое, «все воинство», подчиняющееся
Гднному Началу И жизнь человеческая в некоторых местах Библии
называется «цава» — «служба» человека на Земле. У человека на Земле есть свой
«срок службы», который он в строю н пол Единым Началом должен пройти
и получить «новое назначение».
И завершил (ве-йахаль) Бог в Лень Седьмой свою работу (мелахто),
которую делал (Б., 2 2)
Все сотворенное и созданное в тот или иной День Творения продолжало
делаться, завершаться в последующие Дни. В Седьмой День такое
самодвижение после творения прекращено. Более того, прервано (некоторые духовные
сущности так и остались недоделанными в Мире, к такого рода «недоделкам»
относятся, например, и «космические лухи», о которых охотно толкуют
i« современные нсонэычинки) В Седьмой День Бог завершил Свою работу
j*5 (млаха). но не труд {своди)
Слово млаха происходит от слова «малах»> то есть посланец, испалияю-
шнй поручение Пославшего его. Каждое слово Бога есть «мвлах» — назначено
Им к исполнению «Малаха» есть сознательное делание по созиданию новою
j
72

во исполнение целенаправленной волн, задания, намерения. «Малаха»
работа, но ее в отличие от «авода» никак не характеризует количество
труда. Бог созидает без усилий. На Седьмой День он совершил нечто, что
в тексте Торы определено словом йишбот н на русский обычно переводят как
почил.
Йишбот (от корня «шабат») означает «устойчивость*. Это тот момент
в работе, когда все сотворенное н созданное запушено и имеет свой ход.
когда ужг не создаются новые законы, новые принципы природного развития
или новая реальность. Теперь есть лишь то, что было сотворено и создано.
И ист ничего нового под солнцем...
...и остановил Бог в День Седьмой всю работу Свою, которую делал
(Б.. 2 2)
Вот как? Если Он в День Седьмой «остановил» упишбот) и «закончил»
(йахель), то. следовательно. Он в День этот что то «делал»3 Да, конечно,—
Он ставил на место. Это н есть новое, свойственное Седьмому Дию качество
работы Творения Но не только. Бог перестал созилать в Мире, прервал то.
что делал, но не то. что предстоит делать. не прекратил работать со
способным к одухотворению человеком. Изменилось содержание и направление
работы Бога Теперь Он дает Свою работу человеку. Сам работает с его
свободой, его душою и вместе с ней.
После шести Дней все в Мире поставлено в такое положение, в котором
может и должен состояться поворот,- от нисходящей ветви Творении к пос-
ходящей В самом этом повороте и переводе Творения из одной рабочей
плоскости в другую, где начинается сознланш* иного рода. характерная
черта н особое качество Седьмого Дня Перевод этот, разумеется,
совершается — должен совершиться? — в человеке и человеком как партнером
Бога и Его орудием
И благословил Еог Седьмой Лень и его освятил, потоми что остановился
(шабат) от всей созидательной работы, которую сотворил Ъог, чтобы делать
(Б . 2 3).
Итак. Бог «почил» в Седьмой День не для безделья, а чтобы делать.
Вот для чего Он освятил Седьмой День, то есть рыл ел ил его из череды первых
шести, вывел его за пределы их для специфического сложения Себе
Благословение нужно для того, чтобы делать. Благословляй Седьмой День, Бог
даст возможность и устанавливает необходимость продуктивиого
существовании человека в Седьмом Дне, когда должен совершиться переход к последним
Дням Творения, ^тнм Он ставит Седьмой День на служение Себе.
В книге Исход <Исх, 3117) сказано, что Господь в Седьмой День
находится в состоянии йинафаш. что не совсем точно переводится слонами
«покоился», «отдохнул». Яинафаш восходит к «нефеш» (душа) и в
употребленном тут пассивном залоге означает «вернуться в себя, к своей душе». Смысл
слова «йинафаш» точнее выразить понятием шперевести дух» Господь Вог
перевел дух, «чтобы делать» новое дело и делать по-новому Поэтому-то
в четвертом стихе второй главы сразу же начинается рассказ об эле толдгп.
о «грял>ших порождениях», о человеке в День Делаини. то есть в Шестой
н Седьмой Дни вместе. С этого момента начинает действовать не только
Бог. Элоким. ио и Господь Тот. Кто обновляет мир, становит Бытие.
Господь Бог (Гашем Элоким) переводит дух. Элокнм. Бог остановил
Свою работу Творения Бытия, а Госполь, Гашем, начинает человеком Свою
работу Становления — работу Пути нцавон. Пути Древа жизни, работ}
делания человека и с человеком Человек же в этот День, признавая закон
ченность Творения и возвращаясь к своей душе, тем самым становится
сотрудником Господа.
Госполь желает, чтобы люди сами делали работу Седьмого Дня н ставили
иа передний план то. чего нет до человека, в предыдущих шести Днях
Творения.— свое отношение к Всевышнему н свою службу Ему на Земле.
В Седьмой Дгнь запушен процесс становлении Пути Древа жизни, храни- ;
мого керувами и мечом обращающимся. Этот долгий и трудный процесс начался
с изгнания Адама нз Эдена и продолжается поныне •
о-
X
Публикация И МАРДОВА То
73

То
74
М. Кошкин
Жизнь
после
смерти
Русская интеллигенция
после революции
Мощный импульс
духовно-государственного кризиса русской культуры
начала XX века на десятилетня
вперед вычертил веер разнообразных
эволюции. Едва заставшие
дореволюционную Россию еще живой, ее самые
младшие дети вплоть до нашего
времени вспоминали, развивали,
варьировали мотивы этого кризиса.
Вместе с Российской империей
погибла не только созданная
государством многообразная казенная или
автономная на казенный счет культура.
С разрушением рамок, н отчасти
искусственных рамок, устанавливаемых
государством культуре, распалась
сама система координат, в которой
творческая энергия отыскивала ниши.
с которой, борясь, соотносилась
общественная самодеятельность. Без
государственных скреп и присущего им
идейно-художествеииого
консерватизма, словно лишенные почвы, столь
необходимого н незаменимого
оппонента, зависли в растерянности
конформисты идеологические, развили
невиданную и ничем не ограниченную
энергию эстетические еретики.
И мы привыкли думать, что они
были единственными наследниками
сложившейся в империи культуры,
что их сломанные судьбы завершили
н подытожили ее историю. Ставшее
легендарным «погружение во тьму»,
широко известные голоса лидеров
дореволюционной культуры сиз глуби
ны» коммунизма, вот самые
устойчивые образы, характеризующие
положение старой интеллигенции в
советской России. Многочисленные
примеры кружков Мейера н Аскольдова.
теософских н масонски х сообществ.
Вольной академия духовной культуры.
Вольной философской ассоциации н
другие, казалось бы, лишь укрепляют
сложившиеся представления. В самом
деле: всюлу, где бы ни отваживался
дореволюционный культурный деятель
собирать вокруг себя молодежь,
словно длилось посмертное *хо погибшей
культуры. Чувствовалась столь
мощная инерция, что в
неприкосновенности сохранялись дореволюционные
иллюзии совместимого с творческой
свободой социализма (кружок Мей-
ера. Вольфила). независимого от
политической конъюнктуры масонства,
не прекращались попытки
формулирования «нового религиозного сознания»
(кружок Аскольдова) У
вращавшейся в орбите старой
интеллигенции молодежи, получившей шанс
самостоятельного подтверждения
(опровержения) наследных ценностей — в
короткий период между террором
гражданской войны и террором кол-
лективизаиин-ннлустрнализацнн> не
хватило духовных сил даже для
вполне естественных в такой ситуации
смесительных hi p с символами
имперской культуры И те, кто
переживал трагедию вне России, и те, кто
переживал ее в СССР, никак не могли
обратить былой стиль «серебряного
века» в преемственный ему
маньеризм: на смену оригинальным
мыслителям приходили эпигоны и
популяризаторы - - в эмиграции; хранители
предания - в духовном подполье
Массовая дтрофессноналтацня
служила причиной и оправданием
растущей социальной мобильности
По воспоминаниям Л. Я Гинзбург.
«в годы военного коммунизма, котла
положительные наследственные
профессии оказались сугубо непрочными
н частью неприменимыми,
интеллигентская молодежь тшами шла в
аккомпаниаторы, в актеры, в писатели.
в журналисты, обращая в профессию
дома шн иг дярования и развлечения».
Важно, что такая переквалификация
сама по себе не могла быть предметом
свободного выбора. Выбор делался на
ином уровне, так сказать, жизненной
философии, все более напоминавшей
политическое самоопределение «Ис-

тория предлагала молодому человеку
из буржуазно интеллигентской среды
несколько вариантов: комсомолец (не
формально, а всерьез), богоискатель
(ориентация на постсимволистскую
культуру) и другие еще варианты,
конформистские и нонконформист
скне». Узкой группе интеллектуалов,
к коей, видимо, принадлежала и
Л. Я Гинзбург, формально удавалось
избежать неприемлемого выбора
между лояльностью к террористическому
коммунизму и смертельно опасным его
открытым отрицанием: в обнаружении
особой, как сказал бы Бердяев,
«психологической» правды в
революционном социализме, «искаженной»
сталинским режимом. Но и это
внутреннее согласие с историей
оставалось лишь формулой неучастия,
своеобразного созерцания
непреодолимых обстоятельств до тех пор, пока
это не угрожало личному
существованию. Об институциональном
сохранении культуры не могло быть и речи,
она была как «Бог внутри вас», в
лучшем случае — внутри узкого круга
единомышленников, также смертельно
рискующих из-за этой, «кухонной)
публичности культуры.
Думалось, что все дело в
темпераменте. «Люди большого напора,
направленного вовне (экстраверты),
направленного на овладение и
властвование, неотвратимо влеклись в стан
побеждающих Тщеславие,
честолюбие, потребность в комфорте, разные
другие свойства определяли градации
поведения. Решающим определителем
была также бездарность, потому что
бездарность порождала
безоглядность. Только талантл ивые могли
крутиться так, чтобы сквозь формулы
у них просвечивала какая-то суть».
Но стоит ли говорить, что энергичные
экстраверты противоположного
(«белого») толка не имели шансов
закрепиться в новой атмосфере: их путь
лежал либо на Запад, либо на Дальний
Восток.
Тотальное посрамление имперской
культуры, не выдержавшей вместе с
государством столкновения с
историей, очень быстро превратилось в
посрамление цивилизации вообще. Не
случайно шпеиглеровский «Закат
Европы» стал так популярен в
интеллектуальных кругах 1920-х годов, а о
«новом средневековье» поспешили
возвестить те же немцы к русские.
параллельно погружавшиеся в
тоталитаризм. Разрушение западного мира,
отраженного в национальной истории,
воспринималось как историческая
неудача не только, например, России,
но н цивилизации, вышедшей из
античной ойкумены. Сравнение
событий 1917 и последующих годов с
крушением Римской империи
распространилось и в прямых ссылках нв се опыт,
и в подспудном сопоставлении
перспектив. Перспектив, на первым
взгляд, не столь безрадостных, ибо
помнилось, что за падением Рима
и нашествиями варваров следовал
многовековой исторический
континуум, было «каролингское возрождение)*
и т. л. Оставалась надежда на
сохранение оазисов цивилизации. «И,
качаясь, как призрак, Рим
вставал» — умирающий, но не мертвый.
И опять же — из книг извлекалась
мораль о физическом оздоровлении
античного мира варварской славяио-
гермаиской кровью. И это не сулило
рафинированной имперской культуре
иного применения, нежели в архивно-
коллекционерскнх, маньеристских
целях. Прошлое искусственно сводилось
к мифологизированной символистской
мечтательности и бездействию. Новое
поколение подчеркивало
антииндивидуалистические, антирефлексивные
пристрастия в противовес
«загнивающему» вместе с античностью
капитализму. (Показательно, что тогдашняя
античная историография в большей
части своей модернизировала
античность, находя в ней и капитализм,
и капиталистов.) Культивировалось
«уважение к душевному и
физическому здоровью, к действию,
приносящему результаты; интерес к
общему; восприятие жизни в ее
социальных разрезах>. Не следует, впрочем,
думать, что социальные интересы
сколь ннбудь продвигали в действи
тельном познании общества и его
механизмов. «Небрезгливое отношение к
поденному, черновому труду»
непременно вызывало «легкую брезгливость
по отношению к душевным безднам.
самопоглощенности и эстетизму*.
В добровольном и вынужденном
ригоризме скрывался не столько
исторический реализм, сколько анти
исторический (отрицающий историчность
современности) конформизм. В
лучшем случае думалось о причинах
падения старой России (Рима),
рождались умозаключения о смерти как
логическом ей приговоре, обнаружива-
■у
75

5
9 к лись черты ее неспособности к жизни.
££ Цивилизации представала нсорганич-
3 ^ ной и хрупкой.
-г ^ Все это имело мало общего со столь
«j обычными для последних предреполю
g ционных лет эсхатологическими пред-
,? чувствиями и предсказаниями. Да и не
ч старой интеллигенции и ее наслед-
jjj никам открывался внутренний, орга
к нический смысл происшедших пере-
* мен. Именно перемен, а не катастро-
3 фы 1917 года, последствий, а не при-
* чин. По странной закономерности
g причины более интересовали тех, кто
1 оказался в эмиграции. Тех же, кто
продолжал жить в «эпицентре
взрыва», более волновали Мутации,
происходящие с их собственным
организмом.
Теми немногими, кто почувствовал
и явил в своем опыте несводимое
к имперской инерции содержание
культуры (речь о нссоветской
культуре) 1920 1930-х годов, были обэ-
риуты к их ближайшие друзья. В их
разговорах и запечатлелось то, что,
не прерывая преемственности, выро
ело в своего рода жизнь русской
классической цивилизации после ее смер
ти. В них, в живой еще ее части
заключалось настоящее содержание
д того, что пытались популяризировать
£« и систематизировать в эмиграции.
]*£ В этом, недоступном упрощению
* £ опыте, и следует выискивать неиспипь-
if зованные возможности. Впрочем, ма
?о лоутеш нтельные.
Итак, в разговорах обернутое
звучало: «Некоторые предвидели ту
перемену в людях, при которой мы
сейчас присутствуем,— проявилась
точно новая раса. Но все представля
ли себе это очень приблизительно и
неверно. Мы же видим это своими гла
зам и. И нам следовало бы написать
об этом книгу, оставить
свидетельские показания. Ведь потом этой ясно
ощущаемой нами разницы нельзя
будет восстановить. Это похоже иа
записи Марка Аврелия в палатке на
границе империи, в которую ему уже
не вернуться да и незачем вшвра-
щаться».
В самом деле, речь шла о новых
людях: не в смысле новизны
«строителей коммунизма* и не в духе
сомнительного «гомо советикуса» — новое
зрение проникало в самую,
подсознательную суть, в психологическую
сердцевину интеллигенции, лучшая часть
которой борола сь за ма ксн м а л ьно
полное н длительное сохранение до-
рс вол кщи онного н аспедия, а
наиболее чуткая — за адекватное
осознание новых глубин, обнажившихся
под рухнувшим миром. При всем
различии этих задач «новая раса»
проступала в каждом. «Граница ими*
рии», преодоленная марками авре-
лиями. аиделась даже в самых
свободных от внешнего смысла
сочинениях русских абсурдистов обэри-
утов.
Речь шла не о границе географн-
76

ческой, а о предела^ цивилизации.
Когда Вселенная и город (имперский
город один — Рим или
Санкт-Петербург) распылились — в культуре ли,
do времени, они лишались внутреннего
смысла, переставали быть
единственно принятым стилем, выстраивались в
бнблнотечно-музеннын ряд иных эпох
и народов- С крушением обыденного
порядка наружу выходило обострен
нос внимание к физиологии, к жизни и
смыслу тела. Угасала воля к культуре
как системе и иерархии ценностей.
Переходя к анабиозу, мыслящие
интеллигенты вес Солее прислушивались к
внеисторическим ритмам почти
геологической, во всяком случае,
зоологической жизни. Стремились стать
«неспособными и несообразительными»,
изнутри познавая общую старость,
угасание, уничтожение пространства.
Исподволь приближались к будущему
увлечению буддизмом. «Почему
астрономия прозрачнее, чем история?
Потому что там изменения так медленны,
что их почти не принимают во внима
иие» Изменения после 1917 года
оказались слишком велики, чтобы не
усомниться в рациональности истории и не
полюбить все, к ней не имеющее
отношения.
После империи хотелось остановить
историю. «Какое это имеет значение»
народы и их судьбы,— размышляли
обэриуты. Важно, что сейчас люди
больше думают о времени и смерти,
чем прежде; остальное все, что
считается важным, безразлично».
В двадцатые годы многие задумались
о природе времени- «Это кажется
странным: разве можно перестать
существовать и потом вновь
существовать? Но ведь тут много сторон, в
одном существование прекращается,
в другом отношении продолжается».
На долю наблюдателя (участникам
грозило первоочередное истребление)
выпадало только сожиданне, это
участие в токе событий». Думалось, что
можно дослушаться до подводного
течения, но никому (и ожидавшим
скорого падения коммунизма и возврате
ния «в норму», и мыслившим окон
чательную непоколебимость нового
режима) не приходила в голову
банальная заурядность:
непредсказуемость будущего таит в себе
невиданные рекорды насилия, мутирующая
природа открывает в себе
непредвиденны*1 возможности выживания.
Герой Константина Вагинова
проговаривал вроде пессимистическое, но
на поверку предельно оптимистическое
кредо: «Мы давно... пережили гибель,
и никакая гибель нас не удивит Ин
теллиг^нтный человек духовно живет
не в одной стране, а во многих,
не в одной эпохе, а во многих и может
избрать любую гибель».
«Новая раса» избрала гибель «по
сюсторонннх» принципов, историко-
полнтических предпочтений. Л. Я. Гинз
бург вспоминала об одном из обэри
утов Н. М. Олейникове: «Олей-
И
77

I
I-
m ■
5 о.
2 -
ников сформировался в двадцатые
годи, когда существовал (наряду с
другими) тип застенчивого человека,
боявшегося возвышенной
фразеологии, и официальной, и пережиточ-
ноннтеллигентекой. Олейников был
выразителем этого сознания. Люди
этого склада чувствовали
неадекватность больших ценностей и больших
слов, не оплаченных по строгому
социальному и нравственному счету.
Они пользовались шуткой, иронией
как защитным покровом мысли и
чувства. И только из толщи шуток
высвобождалось и пробивалось
наружу то подлинное, что оии хотели
сказать о жизни. На высокое в его
прямом, неконтролируемом смехом
выражении был наложен запрет»
Наивно было бы полагать, что сей
запрет не носил исторического
характера и диктовался лишь внутренними
соображениями
Ибо, как бы ни отталкивались от
социальности нодсоветскне
интеллигенты, требование среды не
подвергалось никакой иронии И тот же
Олейников вполне серьезно говорил:
«Писать для самого себя, все равно что
острить наедине с собой, не смешно.
Нужно иметь людей, в расчете на
которых пишешь. Скольких? Немного,
достаточно, может быть. двух. трех.
Но их нужно иметь непременно».
Пока власть оставляла внешне
лояльным возможности независимой и
аполитичной частной жизни одним
словом, пока режим продолжал оста
ваться авторитарным, не претендуя
на тотальный (тоталитарный)
контроль над обществом, кружковая стра
тегия выживания интеллигенции
имела некоторые шансы не на успех,
конечно, но, во всяком случае, на
продуктивное использование
исторических перемен. Хотелось
ограничиться емким примером исторической
жизни самими собой как
представителями сломанной, но
преемственной культуры. «Единственный сей
час правильный путь изучения
истории, - утешал себя некто,— это рас
сматривать не целые государства,
а небольшое общество, что ли.
компанию друзей, и наблюдать на этом
культурном континууме все законы-».
Трудно, конечно, было себе
представить, что и столь устойчивый социум,
как компания лояльных к власти дру
зен, может исчезнуть как «культурный
континуум»: раствориться ли в потоке
варварских переселении или пасть
жертвой лапидарных «профилакти
ческнх» репрессий. Тем более странно
было думать об этом обэриутам,
среди коих были и бывшие
красноармейские участники гражданской
войны.
Историческое «бесчувствие» на
званной красноармейской службы, с
одной стороны, спасало интеллигентов
от политической рефлексии (правилен
ли был выбор между белыми и
красными и другое); но, <• другой стороны,
воспитывало и ясное представление
о реальных возможностях
истребительных исторических перемен. Пир во
время чумы, пир мыслительный,—
вот какой образ находил для
изображения перспектив красный участник
гражданской войны Константин Ваги
нов Герой его романа перед
зрелищем встающего призраком Рима точ
нес многих почувствовал положение
интеллигента после рассеявшейся
империи: «Я предполагаю написать
поэму в городе свирепствует мета
физическая чума; сеньоры избирают
греческие имена и уходят в замок.
Там они проводят время в изучении
наук, в музыке, а созидании
поэтических, живописных и скульптурных
произведений. Но они знают, что они
осуждены, что готовится последний
штурм чамкя Сеньоры знают, что им
не победить; они спускаются в ползе-
мелье, складывают в нем свои
лучезарные изображения для будущих
поколений и выходят на верную гибель,
на осмеяние, на бесславную смерть,
ибо иной смерти для них сейчас не
существует».
До будущих поколений дошло,
кажется, совсем иное, то, что было
создано в эмиграции или в
ортодоксальной ли, еретической ли советской
культуре: из подземелий, подсознаний
«новой расы» почти.ничего не слышно
и не видно. Хотя, наверное, потайная
история ее мутаций самое важное
из того, что произошло с русской
интеллигенцией в XX веке.*
78

"Knowledge itself is power "(EBacon)

{$;
Курс истории Запада XX века в школе можно организо-
вать вокруг оси: модернизация — массовое общество —
тоталитаризм — либеральная демократия. Предлагаемые
лекции (начало в № 7) — ключевые в таком курсе.
Б. Меерсон, Д. Прокудин.
учители истории мисковсксИ шкалы /ё 57
Лекции по истории
запарой цивилизации
XX века
Первая мировая война
и рождение массового
общества
Лекция 3,
часть первая
2В июня 1914 года в Сараеве,
столице аннексированной
Австро-Венгерской империей Боснии и
Герцеговины, выстрелом из револьвера был
убит наследник имперского престола
эрцгерцог Франц Фердинанд. Убийцей
был сербский националист, сторонник
создания на Балканах «Велнкосерб-
ского» государства Гаврила Принцип.
Он избрал день национального траура
(годовщина поражения сербов на
Косовом поле в битве с турками в
1389 году) для террористического
акта, который должен был послужить
«искрой», зажигающей пламя
национальной антнавстрнйской войны на
Балканах. (Напомним о часто
решающей роли национализма в
политической жизни индустриального
общества. )
Далее в сколь-нибудь приличном
учебнике можно обнаружить
следующее.
23 июля Австро-Венгрия
предъявила Сербии ультиматум: прекратить
деятельность националистических
организаций, уволить с
государственной службы антиавстрийских
агитаторов и допустить имперских
чиновников к поиску следов этого
преступления на территории Сербии. Все
условия, кроме последнего, Сербией
были приняты, но такой вариант
австрийцев не устраивал.
28 июля 1914 года Австро-Венгрия
объявила войну Сербии, что привело
в действие всю сложную механику
военных союзов, сложившихся к этому
времени в Европе. Немедленно,
защищая союзную православную Сербию
(н свои интересы на Балканах),
Россия объявила всеобщую
мобилизацию (запомним это понятие: в
войнах прошлого мы с ним ие
встречались). Сразу же последовал
германский ультиматум России: прекратить
мобилизацию. После отказа
российского правительства 1 августа
Германия объявила России войну, а 3
августа — союзнице России, Франции,
н. следуя заранее разработанному
стратегическому плану» вторглась на
территорию нейтральной Бельгии.
Защищая нейтралитет Бельгии, гаран-

том которого она была, 4 am уста
Великобритания объявила воину
Германии. Вскоре Австро-Венгрнн
объявила войну России, а Япония —
Германии. Война, таким образом,
стала общеевропейской и даже мировой,
чего никогда не бывали раньше, то
есть началась первая мировая война.
Обычно все названные события не
вызывают никаких вопросов ни у
учителей, ни у учеников, ни даже
у авторов учебников. Все ясно и
понятно: есть причины войны (борьба за
передел мира между
«империалистическими» державами), есть повод —
вышеописанное сараевское убийство.
Столь же беспроблемно излагается
и сам ход войны. В сущности, это
«проходной материал».
Но одна из самых интересных
сторон работы историка — именно в
таком материале попытаться увидеть
проблему. И она здесь есть.
Уже в самом начале войны нечто
необычное. Так войны, во всяком
случае европейские, не начинаются. В
самом деле: частное лицо, фанатик-
террорист из никому решительно не
известной организации «Млада Бос-
на» несколькими выстрелами начал
мировую войну. Можно, конечно,
считать это провокацией, но не
чрезмерно лн жертвовать наследником
престола и фактическим главой
европейской империи ради такой
провокации? Войну можно начать
проще.
Более того, Гаврила Принцип
вообще ие имел ни какого отио шеиия
к правительству Сербии, только был
сербским подданным. Непонятно,
почему война объявляется государству,
если убийца Франца Фердинанда
никакого отношения к властям этого
государства не имеет?
Рдииствснная аналогия подобного
начала войны в XIX веке —
расстрел герцога Энгненского,
совершенный по приказу Напил гон в I. Но это
именно государственный акт, приказ
отдан главой государства, прекрасно
понимавшим, что его действия
вызовут войну, и к этой войне
готовившимся.
Конечно, можно сказать, что
европейские державы начала XX века
готовились к большой войне. Несомненно,
это так. Но ни одни нз генеральных
штабов не планировал конкретной
даты ее начала. Армии не были
подготовлены, далеко не во всех случаях
имелись оперативные планы. Тот факт,
что между убийством и
предъявлением ультиматума прошел почти
месяц, говорит о том, что
Австро-Венгрия ис очень хорошо представляла
себе, что нужно делать. Глава
государства-союзника Австро-Венгрии
германский кайзер Вильгельм II
(разумеется, главнокомандующий
вооруженными силами) сразу после
убийства выразил Францу Иосифу
соболезнование и уехал кататься на яхте
{!). Европа, конечно, очередной раз
ахнула (как ахала, например, в
1881 году после убийства народо-
вольцамн Александра II), ио войны
реально никто не ждал, и
представление о том, что она должна была с
фатальной неизбежностью начаться
именно в августе 1914 года, есть,
как отметила Б. Такман в «Августов-
ских пушках», аберрация
послевоенного сознания. Однако вряд лн можно
согласиться с другим выводом Б.
Такман — о случайном начале войны.
Все можно попробовать объяснить
следующей гипотезой. В отличие от
войн XVIII — XIX веков в первой
мировой войне — в ее возникновение,
ходе н особенно финале —
существенную, а часто решающую роль играло
ие государство и его институты, а
общество, которое перед войной и в ходе
ее претерпевало радикальные
изменения.
Это можно видеть уже на примере
сараевского убийства. Войну
вызывает именно общественная
организация, причем, что весьма существенно
н характерно, радикальной и
непримиримой направленности. Именно
общественное действие и служит
фитилем, взорвавшим Европу.
Генезис первой мировой войны
весьма сложен. С одной стороны, он
траднцноиеи: как и в XIX веке, к
войне привел сложный клубок
межгосударственных противоречий (только на
это обычно и обращают внимание,
и об этом пойдет речь ниже). Но
этнм одним ие имевший аналогии в
истории феномен первой мировой
войны объяснить нельзя.
Другая сторона промесса,
породившего войну, да н сама война —
качественно иная включенность общества
и во внутригосударственную
политическую жизнь, и в международные
отношения, и, наконец, в сами боевые
действия мировой войны.
81

Таким образом, мы должны
рассмотреть события и процессы,
которые привели к войне с Двух стирон —
государственной и обществен и ой.
Начнем с более простой, понятной и
традиционной.
Самые очевидные причины лежат в
сфере международной политики. Но
при этом следует учитывать, что
практика международных отношений сама
по себе сильно изменилась в сторону
откровенно агрессивного
национально-государственного эгоизма.
В 1871 году после победы Северо-
Германского союза во главе с бнемар-
конекой Пруссией во франко-прусской
войне на месте множества немецких
государств появилась новая сила —
Германская империя.
Это давно желанное для немцев
национальное (!) объединение
привело к весьма серьезным последствиям.
Бурный экономический рост при
активной поддержке правнтельства (а
значит — развитие прежде всего
тяжелой и военной индустрии), рост,
который в условиях конца XIX века
MOi носить только
монополизированный характер (см. лекцию 2), сделал
Германию первой экономической
державой Европы — к началу века
Германия обсинала Англию и
уступала только США по основным
показателям экономического развития.
Столь мощная держава ие могла не
вызывать беспокойства соседей
(прежде всего—России и Франции), да
и сама начала претендовать на роль
европейского и мирового ге1емона
н действительно становится им,
оттесняя иа вторые роли
побежденную Франции», господствовавшую в
Ьвропе после Крымской войны,
Великобританию, придерживавшуюся
политики так называемой «блестящей
изоляции», блеск которой явно
тускнел, н Россию, сумевшую оправиться
после крымского поражения, но не
настолько, чтобы претендовать на
гегемонию. Такая система
международных отношений (франкфуртская —
по месту заключения мирового
договора после франко-прусской нойиы) ие
была стабильной, поскольку нн одна
из великих держав, кроме явно
слабеющей «лоскутной» Австро-Венгрии,
ис могла примириться с германскими
Претензиями.
В свою очередь Германия
опасалась, с одной стороны, реваншизма
Франции, где все чаще слышались
слова о том, что войну проиграла не
нация (!), а Луи Наполеон, с
другой — усиления России на Балканах,
особенно после победоносной для
русских войны с Османской империей
1877—1878 годов, и с третьей
стороны — английского господства на
море и в колониях, учитывая бедность
Германии природными ресурсами н
зависимость от источников сырья.
Международная обстановка сама толкала
Бисмарка и его преемников иа посту
рейхсканцлера к заключению союзов
против Франции, а впоследствии —
против России и Англии. Первый
союз — «Союз трех императоров»
(Вильгельм I, Франц Иосиф I и
Александр II) — был крайне непрочен
из-за усиленного стремления России
к Босфору и Дарданеллам, что
делало балканское направление
главным для русской внешней политики
и обостряло противоречия с Австро-
Венгрией, также стремяшейся на
Балканы.
Союз этот рухнул с началом
Балканского кризиса (1875—1878 годы).
Балканская проблема, весьма острая
в XIX веке, к концу его достигла
апогея. Проблема эта была связана
с наследством «больного человека»
(слова Николая I) — Османской
империи. Владычество Турции иа
Балканах очевидно для всех подходило к
концу, н в этих условиях великие
державы, особенно Россия и Австро-
Вснгрня стремились установить в этом
регионе, весьма важном стратегически
и экономически, свое влияние. На это
соперничество налагалась неизбежная
в связи с возникавшими на
полуострове основами индустриально! о
общества национальная борьба
сербов, болгар, греков, боеняков и т. д.
Все это делало Балканы «пороховой
бочкой» Европы.
Интересы России заключались
прежде всего в черноморских
проливах Босфоре и Дарданеллах.
Контроль над ними означал бы
господство России на Черном море, свободу
операций — в Средиземном и
контроль на Балканах, частично
православных.
Австро-Венгрия, уже обладая
некоторыми балканскими территориями
(Словении, Хорватия), стремилась
расширить евин границы в южном
направлении.
При этом следует учитывать, что
принцип национальных государств
82

уже играл к семидесятым годам
большую роль в международной
политике, и поддержка великими
державами национальной борьбы на
Балканах была вызвана не только
экспансионистскими интересами, но н некими
общими принципами — возникала
идея права нации на самоопределение.
Поэтому, когда в 1675 году началось
антнтурецкое восстание в Боснии и
Герцеговине, а вскоре — в Болгарии,
ни одна из великих держав ие
поддержала Турцию, напротив, было
заявлено совместное требование преда
ставить восставшим автономию.
Возникший в связи с этим
дипломатический кризис разрешился
русско-турецкой войной 1877—1878
годов. Победа России, предоставление
автономии или независимости многим
территориям на Балканах,
торжествующий национальный принцип все
это было сглажено в Берлине, где
в 1878 году Россия потерпела
сокрушительное дипломатическое
поражение из-за восторжествовавшего
имперского эгоизма великих держав,
не желавших усиления России на
Балканах. Турецкое владычество над
частью Балкан было сохранено,
Россию теряла свои позиции, а Австро-
Венгрия их упрочила, в частности,
оккупировав Боснию н Герцеговину.
В 1908 году австрийское
правительство заявило об аннексии этой
территории, чем вызвало самые
решительные протесты со стороны России
и Сербии. Напомним, что Франц
Фердинанд был убит именно в Са-
раеве. Восточный, или балканский
вопрос остался, таким образом,
весьма острым н стал одной из причин
большой войны.
Другим, не менее острым был
колониальный вопрос. Активнейшая
колониальная экспансия великих
держав в конце XIX — начале XX века,
экспансия, окончательно поделившая
мир на колонии н сферы влияния, не
могла не приводи! ь к самым
серьезным столкновениям держав по поводу
этого раздела. Эти противоречия
выливались в целый ряд локальных войн
рубежа веков: англо-бурская, нспано-
амернканскан, русско-японская,
итало-турецкая (в последней впервые
была применена военная авиация).
В ходе этих войн формировалось
убеждение, что все внешние
проблемы могут быть решены (н
эффективнее всего решаются) военным путем.
В этом отношении показательнее
всего позиция Германии, весьма
молодой, однако сильной и агрессивной
(в том. числе — по экономическим
причинам). "Едва оформившись как
единое государство, Германия самым
активным образом включилась в
борьбу за колонии и сферы влияния,
ие стесняясь никакими моральными,
религиозными или легитимными
нормами. Журналисты сравнивали
Германию с сильным молодым человеком,
который, ие получив наследства, идет
в игорный дом (хорошее сравнение
для международных отношений,
раньше такое не позволялось!) и
выигрывает нужную сумму или силон
забирает ее. Конфликты с
Великобританией в Африке, в Китае, на
Ближнем Востоке (знаменитая Багдадская
железная дорога, строительство
которой немцами стояло поперек горла
англичанам), в Океании, за
господство на море; конфликт с Францией
и Марокко, едва ие приведший к
войне («Прыжок Пантеры» — гер-
манско! о боевого корабля — стал
демонстрацией готовности Германии к
войне за колонии), поддержка Австро-
Венгрии в ее антирусской балканской
политике — все это ие могло ие
разрешиться большой войной.
Тот клубок противоречий, который
сложился на рубеже веков в
Европе, заставлял державы выбирать из
этих противоречий главные, а
выбрав, блокироваться. Система
блоков, родившаяся после франко-
прусской войны, окончательно
сформировалась на рубеже веков. Речь
идет о двух противостоящих блоках.
В 1879 году был заключен союз
между Германией и Австро-Венгрией.
В 1882 году к этому союзу
присоединилась Италия. Так сложился
Тройственный союз, ставший с некоторыми
изменениями одной из сторон будущей
войны. Блок был направлен прежде
всего против Франции (традиционная
уже политика Гермаиии), против
России и Великобритании. Эти страны в
свою очередь сформировали свои блок.
В 1893 году был заключен союз
между Россией и Францией. В 1904
голу Франция и Великобритания
заключили «Сердечное согласие»
(Антанта), а в 1907 году с заключением
русско-английского договора эта Аитаита
стала тройственной.
Первой пробой сил противостоящих
блоков стали Балканские (!) войны.

В первой (1912 гид) Балканские
страны, составившие коалицию
против Турции, освободились полностью
от турецкого владычества, что
обостряло балканский вопрос и порождало
взаимные территориальные претензии
стран полуострова, за которыми
стояли два блока. Во второй (1913 год) —
Болгария, Поддерживаемая
Тройственным союзом, вела войну с Сербией
н ее союзниками, за которыми стояли
державы Литаиты. Болгария была
разгромлена, что вызывало весьма
острую реакцию в Берлине и Вене.
Фитиль «пороховой бочки» Европы и
был подожжен сараевским убийством.
Вернемся опять к этому
загадочному событию. Это общественное
действие, приведшее к глобальным
последствиям, возымело такие
результаты во вполне определенных
общественных (а не только политических)
условиях.
Во второй половине XIX века мы
можем наблюдать процесс
постепенной политизации общества, рост его
включенности в международные
отношения. Уже в русски-турецкой
войне 1877—1878 годов видно, что
правительство России активно
апеллирует к общественности (в то время
лишь ко вполне просвещенной, к
образованным слоям населения) н
находит поддержку своим действиям,
встречает понимание и
заинтересованность общества в целях н исходе
войны. (В качестве примера можно
обратиться к «Дневнику писателя»
Ф. М. Достоевского: он начинается
рассуждениями о славянской
солидарности и особенностях русскою
характера, а заканчивается
утверждением, что Константинополь должен
быть русским.)
Если вспомнить все предыдущие
русско-турецкие войны, то вндно, что
общество, за исключением
императорского двора, было вполне
индифферентно к текущим политическим
событиям. Это характерно не только для
России. Если правители н обращались
к обществу в случае войны, то только
для частичной мобилизации или
реквизиций, на языке приказа.
Обращения к чувствам н разуму общества
были крайне редки и неуклюжи.
На рубеже веков, однако,
политизация общества ясно обнаруживает
себя, например, в том, как самые
широкие круги общественности
практически всех стран Европы
(включая Россию) следили за ходом
англобурской войны в Южной Африке,
переживали, активно
симпатизировал н ашлнчанам или бурам
(А. И_ Гучков, будущий лидер пар-
тин октябристов, вообще принимал
участие в боевых действиях на
стороне буров). Стены домов в
европейских столицах бывали оклеены
лнеювкамн, сообщавшими о
последних новостях в ходе войны.
События англо-бурской войны обсуждались
практически во всех слоях
городского населения Ьвропы.
Какое дело петербургскому
мещанину или берлинскому бюргеру до
военных действий на юге Африки?!
Однако теперь оказывается, что
события международной жизни, даже на
другом континенте, волнуют его очень
живо, причем реагирует он на них,
исходя из логики бытовой склоки;
главное — нанести ущерб противнику
любой ценой, прикрываясь сколько-
нибудь удачной демагогией. Так,
русские (а равно французское или
германское общества) видели в ашло-
бурской войне лишь борьбу
«свободолюбивых буров» с английскими
завоевателями. И все делали вид,
будто не знают, что буры воевали не
только за свою государственную
независимость, ио и за «неотъемлемое
право» владеть чернокожими рабами.
А англичане, захватив какое-либо из
бурских государств, первым делом
отменяли рабство.
Почему? Очень просто: именно в это
время (1900 год) резко обостряются
противоречия между
континентальными державами н Англией из-за ко-
л он ни, и любое противодействие
англичанам воспринимается с восторгом,
а на неприятные стороны дела
можно закрыть глаза.
И все же самое интересное здесь —
сам факт осознания событий
международной жизни как объекта личной
заинтересованности. Почему огромное
количество жителей континентальной
Европы так жаждало поражения
англичан? Почему ущерб, нанесенный
соперникам своей страны в борьбе
за колонии, воспринимается
человеком как свой, личный успех? Мы
сталкиваемся с явлением, не
известным ранее,— широкие KpyiH
европейского населения начинают
отождествлять себя со своими государствами,
переживать государственные успехи и
84

неудачи как свон собственные,
относиться к государству не как
пассивные подданные, а как люди, эн-
тузиастнчегки преданные
государственным интересам, ие желающие
видеть ничего* кроме них, н крайне
враждебные ко всему «чужому».
Раньше, в традиционном
обществе, порой вспышки энтузиазма
овладевали многими, и во время войн тоже.
Но тот энтузиазм всегда имел
религиозный, а ие политический характер.
идет ли речь о крестовых походах
или мусульманском джихаде; н даже
русские крестьяне защищали свои
дома не против тирана Наполеона,
а против-басурман-французов.
С другой стороны, в начале XX века
отчетливо видно, что меняется
тональность апелляций политиков к
населению. Если во второй половине
XIX века обращались в основном к
образованным слоям общества, то в
начале XX века ставка делается на
какую-то совершенно иную
аудиторию. Достаточно взглянуть иа
документы этого времени, чтобы заметить
откровенную агрессивность,
ксенофобию, безудержный государственный
эгоизм и национальное чванство,
выраженные безвкусным слогом.
Ранее политики такого себе не
позволяли. Гели взять за образец
«умеренно республиканский» пассаж Жюля
Ферри или официальную
политическую докчрниу, изложенную
государственным секретарем фон Бюло-
вим, то знаменитое ленинское «грабь
награбленное» покажется вполне
уместным н приличным политическим
заявлением.
Что же случилось с европейскими
политиками и европейской
общественностью? Куда исчезли столь
характерные ссылки на прогресс, разум,
просвещенно, легитимность н т. д.?
К какой аудитории можно обратиться
с такими речами, ие боясь быть
закиданным несвежими овощами?
Сама война также представляет
собой не только и уже не столько
акт государственный, ио в большей
степени — общественный.
Начать с того, что, пожалуй,
впервые в истории военное командование
всех держав не представл яло себе
реального характера будущей войны.
Самый известный нэ оперативных
планов — план германского
генерального штаба, знаменитый план Шлиф-
фена, был, в общем, стратегической
утопией, ибо исходил нз того, что
новая война будет повторением франко-
прусской н главную роль будет жрать
маневренность, прежде всего
операции на окружение войск противника
и взятие его стратегически важных
пунктов. Предполагалось
молниеносное наступление на Францию через
Бельгию (игнорируя се нейтралитет),
взятие Парижа, оттеснение
французской армн и к восточной гран ице,
ее окружение н разгром. После
этого, используя сеть железных н
шоссейных дорог Германии, специально
подготовленную к этому,
предполагалось перебросить войска иа русский
фронт н нанести поражение России,
сыграв на невозможности быстрой
мобилизации русской армии из-за
слаборазвитой транспортной сети н
огромных размерив страны.
Но план был сорван в самом
начале. Быстрое включение в войну
Великобритании и военные удачи России,
начавшей боевые действия до
завершения мобилизации, вынудили
Германию вести воину на два фронта.
Использование тяжелого пехотного
оружия изменило характер войны. На
Всех фронтах война стала
позиционной, окопной. Уже не ставилось
целью нанесение ударов по
стратегически важным пунктам противника,
война приобрела характер войны на
истощение людских и
производственных ресурсов воюющих стран.
Операции на фронтах заключались либо
в попытках переломить ход событий
применением новых вооружений
(газовые атаки немцев, применение
танков Антантой), либо, ко!да это ие
удавалось, истребить максимально
возможное количество живой силы врага.
Классическим примером крупной
битвы этой войны была знаменитая «Вер-
денскан мясорубка» в 1916 году:
серия лобовых атак
противоборствующих сторон, продолжавшаяся почти
годг унесшая жизни более миллиона
солдат и не приведшая ни к каким
реальным изменениям линии фронта.
Были, конечно, исключения: Брусилов-
скнй прорыв того же, 1916 года на
русско-австрийском фронте, не по*
влекший, однако, перелома в ходе
боевых действий.
Такой характер войны
(позиционность, гигантские потери) приводил
к тому, что война не могла не стать
массовой. Каждая из стран вынужда-

лась самим ходом событий к
мобилизации максимально возможного числа
мужчин — «Пушечного мяса*. Это
меняло саму суть армии. Если до
первой мировой войны она была резко
отделена от общества, то теперь
военная необходимость заставила
большую часть общества слиться с армией
Армия, в которую шли миллионы
(рабочие, ученые, врачи, крестьяне,
инженеры, клерки и т. д.), становилась
моделью какого-то нового
общества, в котором прежние различия
переставали играть существенную роль.
Клерк мог сидеть в одном окопе с
рабочим, инженер и крестьянин
различались только званиями, что при
больших потерях было не столь
существенно; в звании повышались быстро.
В условиях постоянной экстремальной
ситуации индивидуальные различия
стирались, переставали быть сколько-
нибудь значимыми, на первый план
выходили простейшие инстинкты
выживания и агрессии. Обсуждать в
окопе вопрос о «дальнейшем развитии
нравственности в связи с прогрессом
цивилизации» было ие совсем
уместно. Общество, моделью которого эта
армия была н которое эта армии во
многом н создавала, мы называем
массовым.
Принципы фронтовой жизни
переносились н на тыл, который в условиях
войны на истощение все меньше
отличался от фронта: постоянный
поток раненых, несших новое сознание,
трудовые мобилизации (в том числе
женщин), карточная система
снабжения, жесткое государственное
регулирование экономики, вызванное
необходимостью снабжать фронт
невиданным ранее количеством оружия,
боеприпасов, продовольствия н т. д.
Все это требовало тех же простейших
навыков выживания, а вовсе не
рефлексии по этому поводу. Общество
и в тылу приобретало образ
мышления, ментальность массы. Разговор об
этом феномене позволяет ответить на
те вопросы, которые возникли в ходе
наших рассуждений, вопросы о том,
что же случилось с европейскими
политиками, военными, просто
европейцами иа рубеже веков и каким
образом благополучная н
респектабельная история XIX века
завершилась столь страшной катастрофой.
I
Нота императорского
и королевского правительства
Австро- Венгрии
сербскому королевскому
правительству
от 23 июля 1914 года*
«Императорское и королевское
правительство находится вынужденным
просить сербское правительство
официальна заявить, что око осуждает
пропаганду, направленную против,
австро-венгерской монархии.» и что оно
обязуется принять все меры для
подавления этой преступной и терро~
ристической пропаганды.
Королевское {сербское)
правительство, кроме того, обязуется:
i) не допускать никаких публ и
наций, возбуждающих ненависть и
презрение к монархии и проникну-
• Сохранена стилистика оригинала.
тых общей тенденцией,
направленной против ее территориальной
неприкосновенности.. .
4) Удалить с военной и вообще
административной службы всех
офицеров и должностных лиц,
виновных в пропаганде против австро-
венгерской монархии, имена которых
императорское и королевское
правительство оставляет за собою право
сообщить королевскому
правительству вместе с указанием
совершенных ими деяний.
5) Допустить сотрудничество в
Сербии органов императорского и
королевского правительства в деле
подавления революционного движения,
направленного против
территориальной неприкосновенности монархии,
6) Произвести судебное
расследование против участников заговора
28 июня, находящихся на сербской
территории, причем лица,
командированные императорским и королевским
правительством, примут участие в
розысках, вызываемых этим
расследованием...

Австро-венгерское правительство
ожидает ответа королевского
правительства не позднее б часов вечера
в субботу текущего месяца».
Ф
Сообщение
австро-венгерского МИДа
МИДу Сербии
28 июля 1914 года
«Так как королевское
правительство Сербии не ответило
удовлетворительным образом на ноту,
переданную ему 23 июля 1914 года
австро-венгерским посланником в
Белграде, то правительство Его
Величества вынуждено само озаботиться о
защите своих прав и интересов и
прибегнуть для этой цели к оружию.
С этого момента Австро-Венгрия
сч итаетш что она находится в
состоянии войны с Сербией»,
Нота Германии
МИДу России
1 августа 1914 года
«„.Германское правительство сочло
себя вынужденным обратиться к
правительству Его Величества
императора Всероссийского, настаивая на
прекращении», военных мер. Ввиду
того, что Россия отказалась
удовлетворить... это пожелание и
выказало этим отказом^ что ее
выступление направлено против Германии,
я имею честь по приказанию моего
правительства сообщить...
нижеследующее.
Его Величество император... от
имени империи принимая вызов, считает
себя в состоянии войны с
Россией».
•
Нота Германии
об объявлении войны Франции
3 августа 1914 года
«Административные и военные
германские власти констатировали, что
некоторое количество явно
выраженных враждебных действий было
совершено ни германской территории
французскими военными летчиками.
Некоторые из этих последних,
очевидно, нарушили нейтральность
Бельгии, совершая полеты над
территорией этой страны...
Я имею честь сообщить Вашему
правительству, что ввиду этих
нападений Германская империя считает
себя в состоянии войны с Францией
в силу действий этой последней
державы».
Из заявления
МИД Бельгии
российскому посланнику
в Брюсселе
4 августа 1914 года
«Бельгийское правительство с
прискорбием должно сообщить... что
сегодня утром вооруженные силы
Германии в нарушение установленных
договором обязательств вступили на
бельгийскую территорию...»
II
Из речи Бисмарка
в Рейхстаге
Германской империи
6 февраля 1888 года
«...Независимо от повседневных
забот, мы должны быть столь сильны,
чтобы с чувством собственного
достоинства, свойственного великой
нации, обеспечить себя от любых
случайностей и спокойно взирать в
будущее. Короче говоря, мы должны
быть.» настолько сильны, насколько
это возможно, сильнее, чем любое
другое государство мира, равное нам
по численности населения.
...У нас по меньшей мере три
фронта, с которых мы можем
подвергнуться нападению.,. Бог
поместил... рядом с нами, с одной
стороны, самую беспокойную нацию —
французов, а с другой стороны —
породил у России сильные
воинственные наклонности..*
...Совсем иным духом и пламенем
будет проникнута такая война, в
которой мы подвергнемся нападению.
В этом случае вся Германия ох
Рейна до Мемеля вспыхнет, как от
взрыва бомбы, станет под ружье, и
никакой враг, осмелившийся напасть
на нас, не сможет противостоять
этой тевтонской ярости».
Письмо Вильгельма II
Фраицу Иосифу
.14 октября" 1900 года
«Мой дорогой друг! Сердечно
благодарю тебя за дружеское послание,
87

к!
в котором ты любезно сообщ аешь
об аннексии Боснии и Герцеговины...
И в этом, вопросе ты можешь рас-
считывать как на мою неизменную
личную дружбу, так и на тесную
союзническую дружбу, связывающую
наши империи».
Из речи Б. фон Бюлова,
статс-се кретаря
иностранных дел,
в Рейхстаге -
II декабря 1899 года
«Мы не потерпим, чтобы какая-
либо иностранная держава, чтобы
какой-нибудь чужеземный Юпитер
сказал нам: «Что делать? Мир уже
поделен!» Мы не будем пассивно
стоять в стороне... в то время как
другие делят мир... Мы имеем
интересы во всех частях слета... Если
англичане говорят о великьй
Британии, французы — о новой Франции,
русские завоевывают Азию, то мы
требуем создания Великой Германии...
В наступающем столетии немецкий
народ будет или молотомf или
наковальней».
•
Из речи Ж. Ферри,
лидера партии
умеренных республиканцев,
в палате депутатов
Французской республики
28 июля 1885 года
«—Для богатых стран колонии
представляют собой наиболее
выгодные объекты капиталовложений...
„.Господа, пора высказаться громче
и правдивее! Пора заявить открыто,
что великие расы обладают особыми
правами по отношению к расам
низшим...»
Письмо Вильгельма II
Б. фои Бюлову
(не датировано, начало 1900 года)
«Итак, наконец-то китайцы
предоставили нам долгожданный повод и
создали «инцидент». Я решил
немедленно смешиться... Сотни
германских коммерсантов возликуют,
поняв, что теперь-то Германская
империя твердой ногой ступила на
землю Азии. Сотни тысяч китайцев
содрогнуi tn, когда почувствуют на
своем затылке железный кулак
Германский империи, и весь немецкий
народ возрадуется».
Из статьи в газете
«Альтдойче блоттер»
(орган Пангерманского союза),
1899 год
«...Итак, на всех парах вперед, к
Тигру и Евфрату, к Персидскому
зализу, чтобы передать сухопутный
путь в Индию... в воинственные и
трудолюбивые немецкие руки».
m
III
Р. Пуанкаре, президент
Французской республики
(1У13— 1Н20),
«На службе Франции»,
воспоминания
«...Германское объявление войны
вызвало е нации великолепный порыв
патриотизма. Никогда во всей своей
истории Франция не были столь
прекрасной, как в эти часы,
свидетелями которых нам дано было быть.
...В Англии такой же энтузиазм,
как и во Франции; королевская
семья стала предметом
неоднократных овиций, повсюду патриотические
манифестации».
m
Из меморандума
МИДа Германии
о целях войны,
29 октября 1914 года
« Нам нечего заботиться о
соображениях и воззрениях, и мы должны
думать лишь о наших германских
интересах и потребностях. В этой
войне не разрешаются моральные
вопросы».
•
Из воспоминаний
Р. Пуанкаре
«На службе Франции»
«..Мы ведем теперь атаку
усовершенствованным способом. Она долго и
тщательно подготовляется. Сначала
интенсивный артиллерийский огинь
развирачивиет окопы неприятеля и
уничтожает защитные сооружения.
Когда замолкнет артиллерия, пехота
идет в атаку и берет позиции в
штыковом бою... В этих ожесточен-

ных боях, в которых
выказываются чудеса храорости и кровь льется
ручьями, мы, по всей видимости,
не добиваемся никаких реальных
преимуществ, не только стратегиче
ских, но даже тактических»,
•
Д. Ллойд Джордж,
премьер-министр
Великобритании
(1916 1922)
Военные мемуары
«...Мы не прорвались на Западном
фронте до осени 1918 года, хотя
мы сделали несколько попыток в
1915, 1916 и 1917 годах, каждая
из которых заканчивалась ужасной
бойней. В каждом случае потери,
которые нам приходилось нести, были
значительно больше тех, которые мы
причиняли врагу... Пока немцы не
ослабели от недостатка в количестве
и качестве питания, пока они не
столкнулись с колоссальными
подкреплениями союзных армий из
Америки, наше наступление на
Западном фронте неизменно
заканчивалось неудачей... Даже тогди нам не
удалось вытеснить их из Франции и
Бельгии до перемирия».
IV
Б. фон Бюлов,
« Воспоминания»
«..Достаточно скоро обнаружилось,
что среди немецких
социал-демократов есть предатели отечества...
Председатель социал-демократ ин егкой
партии, депутат (Рейхстага.— Б. М.9
Д. П.) 1\ Гаазе, заявил: «Мы
подкопаемся под армию и приведем в
движение мировую революцию». И
действительно, Гаазе и его
соучастникам удалось подорвать дисциплину
в некоторых войсковых частях и в
чисти военного флота».
m
Рапорт земского начальника
губернатору Харькова
12 апреля 1915 года
«Мне приходилось читать письма,
присылаемые солдатами из
действующей армии своим родным, в коих они
высказывались, что настоящая война
их совершенно переутомила, но зато
по окончании таковой они придут
домой и тогда отберут у «пинов»
всю землю».
Из письма коменданта порта
и генерал-губернатора
Кронштадта
начальнику
Главного морского штаба
16 сентября 1916 года
«...Крепость — форменный порохо-
вой погреб, в котором догорает
фитиль,— через минуту раздастся
взрыв. Вчера я посетил крейсер
«Д ипни», на приветствие команда
ответила... с плохо скрытой
враждебностью... В кают-компании
офицеры откровенно говорили, что
матросы — сплошь революционеры.
Внезапные поиски выяснили
наличие сети сильной подпольной
организации, арестовать ядро ее не
удается. Так всюду в Кронштадте.
Мы судим уличенных, ссылаем,
расстреливаем их, но это не достигает
цели: 80 тысяч под суд не отдашь...»
Телирамма командующего
Петроградским военным
округом генерала Хабарова
начальнику штаба
Главного командования
генералу Алексееву
27 февраля 1917 года
«Прошу доложить Его
Императорскому Величеству, что исполнить
повеление о восстановлении порядка
в столице не мог. Большинство
частей одна за другой изменили
своему долгу, отказываясь сражаться
против мятежников. Другие части
побратались с мятежниками и
обратили оружие против верных Его
Величеству войск. К вечеру мятежники
овладели большей частью столицы...»
Сгендаль говорил: «Стиль это
человек». В данном случае стиль — это
эпоха. Работая с приведенными
документами, стоит обратить внимание
учеников именно на стиль, не боясь
непосредственно эмоциональных
характеристик и оценок. Стоит
помнить при этом (и, естественно,
объяснять), что приведенные
документы, авторами которых были
представители высшей политической
элиты Европы, появились в эпоху
величайшего культурного взлета, в
эпоху теории относительности, в эпоху
модерна и рождения художественного
н поэтического авангарда.
89

КОЖЕВНИЧЕСКАЯ, 19. У НАС В ГОСТЯХ.
В. Караковский
Школа
в свободной плавании
Тревожный монолог
директора школы
Школа тревожит всех. Ведь мы
все — родители, мы все — ученики,
мы все. так или иначе, учители.
Очень важно понять
фундаментальное значение шко. ы (я бы даже
сказал: Школы с большой буквы)
дли жизни человека. Школа
первична, общество — вторично, так
распределиютсн роли в этом тандеме.
Школа это фундамент, на котором
будет строиться многоэтажное здание
личности человека Если фундамент
плохой, то никакого здании не
выстроишь. Недаром у Пушкина: «Виа
чале жизни школу помню я...»
Сейчас очень важно, чтобы ребята
поняли, что знания сами по себе —
это вечная ценность. Одна из
общечеловеческих, непреходящих
ценностей. К сожалению, сегодня в это
мало кто верит Казалось бы, школа
сейчас освобождена от пут, есть
огромное разнообразие программ»
тысячи учебников, создаются разные
типы школ, каждая может иметь
«лица необщее выраженье». Л
результатов пока ис1
Сейчас Министерством образования
проведено социологическое
исследование по состоянию знаний. Оно по-
прежнему очень плохое. Интереса к
знаниям как к ценности пока нет
Вге эти мери не дали результатов.
Недавно писали, в американском
городе Канзас-сити решили переде
лать у себя систему образования.
Создали 56 школ, вложили
колоссальные средства, завалили школы
компьютерами. У них там бассейны,
корты, фехтование, латынь, время на
местном телевидении для рекламы
школ! Озолотили, короче говоря.
А результат? А результат совершенно
противоположный: упали знания.
ухудшилась криминогенная
обстановка. Сейчас там изучают это явление.
Так что в нашем деле не знаешь,
где найдешь, где потеряешь. Поэтому
нужно пробовать и так, и эдак. И если
появляются издания, обращенные к
ребятам, но без нашей учительской
назидательности, это очень ценно.
Мы заводим сейчас в школе так
называемую «Свободную трибуну».
Если ты знаешь что-то такое, чего
не знают твои друзья, о чем не
говорит учителя на уроках, н у тебя есть
желание поделитьси *тим знанием с
другими, пожалуйста, мы предогтав
ляем тебе после уроков актовый зал,
трибуну говори. Пусть это будет
твоя открытая лекция. Мы уже
получили заявки от старших ребят, они
засуетились. А за старшеклассниками
потянутся и другие. Такой опыт
общения с аудиторией, публичного
высказывания, да еще в наше время,
на мой взгляд, может оказаться
очень ценным.
Что еще меня беспокоит? Я по-
прежнему остаюсь большим
сторонником воспитания. Сейчас есть такое
мнение: старое воспитание, оснонан-
ное на марксизме-ленинизме,
потерпело крах, н больше школа не будет
заниматься воспитанием. Это, дескать,
дело семьи и церкви, а школа должна
заннм?.м> я только образованием.
Можно.чи так решительно отвергать
эту функцию школы? У нас привыкли
рубить сплеча. Но ведь есть вековые
традиции [IIкола всегда стар^мась
воздействовал ь на реЛсмка,
формировать его личность И отменить это
одним махом ну просто нельзя.
А у нас играют словами. Сейчас
есть не воспитание, а «дошкольное
дополнительное образование»,
«младенческое образование» и так далее.
Слово «воспитание» употреблять иель-
90

зя, нбо с ним ассоциируется
коммунистическое воспитание-
Чиновники, вводящие эти новые по-
иития, ие понимают, что приказом или
игрой словами ничего ие сделаешь.
Да и старое воспитание отбрасывать
целиком неумно. Там был
гуманистический идеал, с которым не стоит
так легко расставаться
Дмитрий Иванович Менделеев
сказал, что зиаиие без воспитания это
меч в руках сумасшедшего. Об этом»
мне кажется, нужно помнить. Знание
должно быть средством воспитания.
Знание — не только часть культуры.
а средство саморазвития,
самовоспитания. Мне кажется, эта важная
мысль должна быть усилена и в луб
ликациях журнала.
Никто ие знает, как с помощью
знания можно воспитывать. Все
знают, как нагружать ум, развивать
память. Но как с помощью знания
воспитать в себе человека вот
задача. Главнейшая, я бы сказал.
Недавно один академик сказал:
«Что вы носитесь ее своим
воспитанием? Даже Пушкин сказал: "Так
воепктаньем, слава Богу, у нас не
мудрено блеснуть". Никогда в России
серьезно к воспитанию не относились,
его рассматривали как этикет — как
вилку держать, да как сморкаться».
Я ему иа это ответил: аВозьмите
шестой том Пушкина и прочитайте
статью «О народном воспитании»,
И тогда поймете, как Пушкин
смотрел на воспитание»
Сейчас воспитание а загоне. О нем
ие говорят и не пишут. А ведь
надвигается очень серьезная ваша
подростковой жестокости — об этом говорит
социологи. Ситуация с наркотиками
тоже общеизвестна. Как же мы без
специальных усилий спасем наших
ребят? Дать им знания это всего
лишь полдела. Нужно дать этим
знаниям нравственную направленность.
Термин «воспитание» ашннк иа
Руси раньше, чем «образование».
И сейчас самое времн поддержать
тех, кто ие хочет, чтобы школа теря-
лв эту функцию.
Мы пытаемся сейчас создать
образовательную систему личности,
ориентированную на ребенка. У нас
существовала единая программа
школьного образования. Дети были
заложниками утвержденных методик. Сейчас
есть установка программу подгонять
под ребенка. Это хорошая цель, ио
пока никто толком не знает, как это
делать. А поэтому иа школу сейчас идет
нашествие непрофессионалов.
Создают школы, в которых есть латынь,
фехтование, коневодство и еще куча
всего. Кормят детей из ресторана.
А потом оказывается, что эти дети не
умеют читать, у них нет элементар
ных базовых знаний. Но сумасшедшие
богатые мвмаши готовы на любые
траты ради этою самого фехтования.
Ребенок становится заложником
амбиций родителей. Это тоже одна
из важных проблем. Нужно занимать-
ся просвещением родителей.
Сюда же относится проблема
селекции детей. Недавно встречаю учи-
тетьницу, она говорит: «Я набираю
первый математический класо. Это
в шесть то лет! Я ей говорю: «Вы же
ему всю дорогу перекрываете. Бы же
его еще ие знаете, н никто еще не
знает, что он такое».
Нельзя делить детей на умных
и дураков, на способных н штпособ-
иых. Все проявится в процессе
учения.
Проблема социального расслоения
тоже проникла в школу. У нас за
партами сидит богатые и бедные.
А сейчас формируется совсем новый
тип школьников «дети дикого рын
ка». Вся мотивационная сфера дефор
мироваиа, материальные интересы у
детей сейчас превалируют над духов
ными. Дети полюбили деньги. Новые
дети «дети дикого рынка» — не
любят напригаться. не хотнт работать,
они хотят иметь, не напрягаясь (как
те взрослые, на которых они
ориентируются), они завистливы, потому что
именно так материализовалась в них
идея конкуренции. Совсем новый тип
школьника порожден новыми
социальными условиями. И семья очень часто
не видит в этом никакого зла.
Получается, что школа н семьи
работают лдесь в протиаофазс.
Разрушаются межпоколеические
свизи. Это происходит по разным
причинам. Разрушается принцип куль
туросообразиости нашего
образования. Ни для кого не тайна, что
происходит американизация школы
это в школу насаждают некоторые
деятели министерства. А ведь
воспитание в школе должно происходить
в ключе национальной культуры, ve
традиций. То же относится н к валь-
дорфской педагогике. Нельзя ее слепо
копировать Ее принципы должны все-
91

такн соотноситься с нашими,
российскими ценностими и традициями.
Вот пример. В школах сейчас очень
модным стал метод тестироваиия-
Пришел он к нам т американского
школьного оныча Там ученик очень
мало общается с учителем. Отвечает
на вопросы, проходит тестирование —
и нее довольны. Я не против тестов.
я к ним отношусь хороню, ио только
в том случае, если они не
исключают живого общения учителя с
учеником.
Сейчас во всех школах есть
кабинеты информатики Вводякя
компьютеры. Это хорошо, мы не должны
здесь отставать ел мира. Но не
абсолютизировать метод! Общение с
компьютером не должно вытеснять
общение ученика с учителем Кстати,
американцы это уже попили; они сейчас
стараются отрывать детей от
компьютеров.
У нас существовало прекрасное
учебное телевидение, которое сейчас
ушло из школы. Были прекрасные
программы, и мы старались включать их
в учебный fipouecc. Это время
кончилось. А жаль
Есть н еще олна сторона
нынешней школьной жизни, которая вызы
вает тревогу. Мы даем сейчас летим
возможность выбирать и» обшей
суммы знаний то, что им больше хочется
изучать. Не настраиваем на получе
нии одинакового образовании. Но чем
больше мы им даем свободы выбора,
тем меньше они выбирают. Появился
своеобразный прагматизм: зачем мне
знать то, что мне в жизни не при
годится?1 И они суживают объем
своих знаний до узкого
прагматического канала. Многие ученики отка
зываются сейчас от медалей Зачем
она мне:1 Столько усилий н лишних
хлопот, я уж буду брать только то,
что мне пригодится. Так происходит
обеднение личности. Появляется
однобокость.
Школа сейчас находится в поиске,
в свободном плавании Это, с одной
стороны, хорошо. Нос другой самой
школе выбрать правильный баланс не
под силу. Должна быть осноиа, ба:ча,
которую даст любая школа. Раньше
тмьаи бача была обозначена очень
жестко. Потом, как у нас принято,
мы качнулись в сторону полного
волюнтаризма. Сейчас маятник пошел
в другую сторону, началось пока еще
разумное ограничение в палитре Са
мых разнообразных (иногда
невероятных) форм школьною обучения. Даа
Бы. дело не дойдет до полного воз
врата к прошлому. Но разумные
ограничения здесь, конечно, должны быть.
Работать сейчас в школе сложнее.
Но и интереснее. Школа стала
свободнее, ярче, многоцветнее. Если
сейчас учитель «пирожок ни с чем»,
это страшно Страшно и дли него, и
для учеников. От учителя сегодня
очень многое зависит. Будем на
деяться, что в свободном плавании
школа найдет сноп верный фарватер
Несколько слов в адрес журнала
«Знание сила* и его раздела
«Лицей». Мы благодарны журналу за
эту находку. Нам очень нужен такой
«Лицей». Замечательно, что он не
преврнткпги в некое методическое но
сибис для учителей или учеников.
Материалы, которые в нем печа
таются, по уровню ничуть не ниже
материалов остальных разделов
журнала. Мы даже провели в школе на
основе вашего журнала
интеллектуальный марафон для
старшеклассников. Не буду вливаться в детали
его организации, но к< гда я
пришел вчера в актовый зал и увидел его
битком набитый ребятами, которые
пришли не на концерт рок-группы,
ие на дискотеку, а пришли «размять»
мозги и посостязаться в эрудиции.
это было чрезвычайно радостно.
Недавно прошел юбилей Тютчева.
И мы дали ребятам задание
подумать на темы некоторых цитат из
Тютчева. Девятые классы размыш-
ляли над строчками:
Нам ие дано предугадать.
Как слово наше отзовется.
И нам сочувствие бается.
Как нам дается благодать.
Десятые классы напучили дли
раздумьи слива поэта:
Умом Россию не понять.
А ршином общим не измерить...
А одиннадцатые развивали тему:
Блажен, кто посетил сей мир
В его минуты роковые...
Мы, конечно, боялись за ребят.
Думали: как они справится, кик
вылезут из этого? Н**дь > ннс никакая
ие элитная школа, это обыкновенная
школа московской окраины —
обычная школа с обычными ребятами.
Онн нам завернули такую философию.
92

что когда мы потом остались с
учителями, и сказал им: «Ну, друзья,
слабо кому-нибудь из нас так ска
;чать». Никто не отваживается
подняться до таких высот, до каких
поднялись ребята. Им нужен толчок.
Тогда они раскрываются, и
раскрываются неожиданно и прекрасно.
Материалы из вашего «Лицея» мы
теперь постоянно включаем в нашу
работу.
Мне кажется, что и для журнала
было бы неплохо предоставить детям
страницы в вашем «Лицее». Это мо
жет дать очень неожиданные краски
и повороты. Может быть, даже при
«Лицее» стоит создать своеобразный
клуб из пожелавших принять в нем
участие. А ребята у нас есть иргкрас-
не. мне1 Для иих самих это было бы
и очень интересно, и лестно, да и
молва по шкале пойдет... что аы?
У нас много неординарных ребят. Их
много б каждой школе
Записала Г. ШЕВЕЛЕВА
Из выступлений ребят
в интеллектуальном
марафоне
Поэт сказал: «Блажен, кто посетил
сей мир в его минуты роковые »
Во время потрясений человек видш.
чтб есть добро, а что зло.
Человек может наблюдать за этим
редким проявлением. Ведь иногда
добро не сразу увидишь, а зло не
различишь под добром Понятия
добра и зла знают только боги, но в
роковые минуты человек
приравнивается к богам. Тютчев далее говорит
нам:
Его призвали всеблагие
Как собеседника на пир.
Блажен счастлии. Счастлив
тот человек, кто живет л сложное
время, ибо только в сложном, труд
ном времени можно узнать мир с
разных сторон.
В трудное для человека время у
него появляется цель — выжить.
Когда жить легко и свободно, то
человек редко задумывается над смыс
лом жизни, ведь все идет спонтанно.
В трудное для человека время он
вынужден принимать решения, от
которых будет зависеть его
дальнейшая жизнь.
Мысль о всеобщем единстве
невозможна в спокойной обстановке.
С появлением цели люди и
объединяются, у них есть общая цель.
Если цель человеком достигнута, то
он будет находиться на пиру богов.
Олег 3 А РЕ Ц КИП.
If класс
«Блажен, кто посетил сей мир а его
минуты роковые...»
Эта строчка взята из
стихотворения Ф. И. Тютчева «Цицерон».
Как мне кажется, здесь автор
выражает сбою активную позицию —
отношение к событиям в обществе.
Что счастье для Тютчева?
Счастье — участвовать я судьбе
Родины. Роковые минуты —
переломные моменты — революции, войны
и другие, требующие сплочения
народа и вспышки патриотизма. В таких
чрезвычайных событиях человек дол
жен определиться и решить для себя:
«чем я могу помочь, и если я помогу
своему народу, то я счастлив». В этом
мире в его «минуты роковые» счастье
можно обрести в борьбе, если имеешь
благородную цель, какие-то идеалы.
Примером этого могут послужить
революционеры эпохи Великой
французской революции и ее деятели
Робеспьер, Марат; не надо
забывать и огромное участие народа,
преисполненного патриа изма и
революционного духа борьбы. Это также
декабриаы и личности, коюрых
судьба направляла в «сей мир» « в его
минуты роковые»,— Герцен.
Участники, к примеру, второй ми-
ровой войны счастливы: они боролись
за освобождение, были буквально
одержимы: разве не счастье
освобождать родную землю от врага?
Сколько движений прошло под эгим
девизом борьбы за независимое! ь
(Италия Гарибальди, Греция.
93

англо-бурская война. США. Азия.
Европа)?
Революции, войны - - «инфаркты*,
потрясающие и поражающие
общество, разрушающие мир Поэтому с
человеческой позиции счастье в
роковые минуты обретут люди,
подобные Цицерону (таково и название
всего стихотворении Тютчева). Это,
если принимать во внимание теорию
Льва Гумилева, люди пассионарные.
В них избыток жизненных сил и
энергии. Они не могут жить
спокойно в отличие от своих сограждан.
Им нужна область применения своей
энергии. Одни находят ее в
искусстве и науке, делая огромный
скачок в этой области. Жизненная
энергия засгавляет их делать совер
шенно ошеломляющие вещи: Петр I,
Колумб, Ленин, Оливер Кромвель,
Карл Великий. Дмитрий Иванович
Донской. Александр Невский и многие
другие это неудержимые
пассионарии. Поэтому люди, чье
общественное положение, высокое предназна-
чение, гражданский и политическии
долг обязывают в роковые минуты
обратиться к народу (или встать у
руля власти) с пламенной речью,
как. например, «оратор римский»
Цицерон, будут счастливы.
Но не все революции справедливы,
тем более — войны, несущие
насилие и смерть. За это каждого ждет
расплат. Относительно и счастье
«в борьбе» за что борьба? какое
дело правое? кто прав? Не случайно
древние китайские мудрецы говорили:
«Врагу пожелай перемен».
Прав ли Цицерон критик
империи Цезаря, «мрака республи
ки»? (Ведь за это он и был казнен
Марком Антонием.) Тем не менее
последующие строчки стихотворения
таковы:
...Его призвали всеблагие.
Как собеседника на пир;
Он их высоких зрелищ
Он в их совет допущен был
И ввжиео, как небожитель.
Из чаши их бессмертье пил!
Мнение Тютчева философское: всех,
посетивших «сей мир в его мину* ы
роковые», призовет к себе Бог —
«всеблагие» — как свидетелей
«собеседника» (для совета — беседы)
«на пир». Ведь они обрели счистье.
познали, мир и себя (изменили его)
в самое грудное время, «в его минуты
роковые».
Борис J1O3HFMOB,
Н класс
«Нам не дано предугадать...»
Безграничная сила слова Слово
может и убить, и возродить человека.
История знает много примеров, когда
словом исцеляли человека. Но
многие люди использую! Слово как
орудие зла. Брошенные невзначай или
специально слова могуч поселить в
человеке страхи, сомнения и довести
иногда до самоубийства. Те же
слова могут помочь избавиться от этих
страхов. Люди, приходившие на
исповедь, очищали свою душу,
избавлялись от гнетущих мыслей, изливая
свои чувства слушающему их
человеку. Как говорят, «слово — не
воробей, вылетит — не поймаешь». И сло-
ва, сказанные сгоряча,
воспринимаются людьми по-разному. Одни могут
глубоко обидеться, другие только
посмеются, кто-то вообще не обратит
внимания И правда, мы не можем
предугадан ь. как наши слова
воспримут окружающие, как они
отзовутся в душе другого человека.
Слово живет века И автор не
может угадать, как гшймут его слова
далекие потомки Например,
творчество Шекспира. Сейчас есть много
мнений, объяснений его творчества.
А возможно, он хотел сказать
совсем другое. Раньше говорили, что во
времена такого-то министра жил
какой-то Пушкин. А теперь говорят.
чти во времена Пушкина жил такой-
то министр. Поюмки были надеждой
поэтов: если их не поняли
современники, то поймут последующие
поколения.
Да, если его поймут, может быть, и
посочувствуют. Ведь сочувствие — это
не только сочувственное отношение к
чужому чувству, горю, но и просто
одобрительное отношение к
чьим-нибудь мыслям. Тютчев в своих
произведениях поднимал вечные проблемы,
и одна из них проблема
взаимопонимания. Каждый день появляются
новые мысли и чувства, которые
трудно выразить словом. Но человек
стремится раскрыть свою душу
другому.
Но в этом мире есть немногие,
кого Бог наградил прекрасной чер-
94

той характера — умением сочув-
сивовать. Эти люди словом своим
могут и понять, и утешить, и помочь
другому. Но это встречается нечасто.
Это как божий дар, данный
немногим из людей, как благодать,
посланная свыше на Землю, как талант,
данный лишь избранным. И те. кому
это дано, как бы исполняю? волю
божью: проводят свыше благодать.
Может быть. люди, умеющие
сочувствовать, даны нам Богом для
утешения и разделения нашего горя,
как надежда на лучшее будущ ее.
Если перефркшровспь известную
фразу, можно сказать, «сочувствие спасет
мир».
Михаил ДРЕМОВ,
Маша САХАРОВА.
Катя ЕВЧУК,
Аня ПАВЛОВА,
9 класс
РОДИТЕЛЬСКОЕ СОБРАНИЕ
В. Лосева,
профессор Московского зкаерного
гуманитарного университета,
психотерапевт
А. Лунъкое,
кандидат психологических наук
...Ими вы растете
Наши задача не в том, чтобы
сделать себя необходимыми нашим
детям, at напротив, в том, чтобы
помочь им научиться, по
возможности скорее, обходиться бел нас.
К. О- Конрад и
Приходилось ли вам в детстве
слышать от своих родителей: «Горюшко
ты мое», «Глаза бы мои на тебя не
глядели», «За что мне такое
наказание...», «Не рассуждай, а делан что
говорят», «Когда же ты наконец
поумнеешь?», «Пора бы уж стать
самостоятельным! Что ты ведешь себя,
как маленький»? Или: «Ты у меня
слабенький», «Да что ты бьешься,
у тебя вге равно ничего не
получится, дай-ка я...», «Тебе что,
больше всех надо?».
А часто ли вы используете те же
слова теперь, став взрослыми, в
разговорах со своими детьми? Думаем,
что не реже, чем вы слышали их
в своем детстве.
Может быть, вам на память не
приходят такие слова, но вот незадача:
каждый раз, когда необходимо начать
важное дело, вы вдруг вспоминаете
о невымытой посуде, непостнранном
белье, интересной телепередаче,
внезапно проснувшемся аппетите или
о необходимости срочно убрать
квартиру. Это, безусловно, важные дела,
но суть состоит е том, что свое
важное дело еы откладываете на самый
последний момент н выполняете его
уже безо всякого удовольствия, «с
нервами» и под давлением цейтнота.
Хотя при этом не исключено, что до
начала своего дела вы,
действительно, успели сделать что-то важное
для других.
розможно, вы относитесь к людям,
которые способны буквально
прошибить лбом стену ради другого, а
вот попросить за себя не в состоянии.
А может быть, вы без проблем
подбираете подарки для своих
близких, но выбрать что-нибудь для себя —
для вас все! да неразрешимая
задача...
Дело не столько в словах, которые
мы слышим в своем детстве или
говорим сами (и то и другое можно за-
-гЗьлъ), сколько в регулярно
повторяющихся затруднительных для нас
(но не для дру|ИХ) ситуациях, в
которых мы оказываемся с детства и
продолжаем попадать в ннх и доныне.
Заметим сразу, одним волевым усн-

л нем (обешаннем себе «больше так не
делать» или «делать именно так, как
хотел первоначально») эти трудности
разрешить невозможно. Дажееслн вам
удастся пару раз сдержать слово,
данное самому себе, переживание успеха
будет с лихвой перекрыто неизвестно
откуда взявшимся чувством вины, ле-
чалн нли одиночества. И эти
переживания надежно (хотя и
бессознательно) отвратят нас от дальнейших
попыток разрушить привычные страхи
и стереотипы.
Это связано с тем. что черты
характера, приобретенные в детстве,
мешают самореализоваться нам уже во
взрослой жн.ши Можно сказать, что
в такой форме в нас живет
зависимость от кого-то из наших родителей,
кто неявно «научил» нас вести себя
таким образом.
Такое неявное, скрытое родитель-
ское«обучрние» было впервые олнеано
американскими психотерапевтами
Робертом н Мерн Гоулдингами как
«родительские директивы». Гоулдинги
выделяли двенадцать таких директив.
Но на самом деле каждая
директивы имеет несколько вариантов,
которые неизбежно увеличивают это
количество. И дело даже не столько в нх
количестве, сколько в способе
мышления, позволяющем опознать эти
директивы в потоке обыденной жизни
Отталкиваясь от определений
основных двенадцати директив, данных
Гоулдингами, мы попытались
расширить это понятие н привязать ею к
повседневной жизни уже не ребенка,
а взрослого. Итак, что же такое
директива?
Это скрыт гл приказание, неявно
сформулированное словами нли
действиями родителя, за неисполнение
которою ребенок не наказывается явно,
ни будет наказан косвенно —
собственным чувством вины перед
родителем, давшим эту директиву.
Причем истинные причины своей вины
ребенок (а часто и взрослый) не может
осознать без посторонней помощи.
Ведь именно исполняя директивы, он
чувствует себя «хорошим».
Первая и самая жесткая
директива — «не живи». В бытовой речи
она выражается в «приговаривай иях».
адресованных ребенку: «Глаза бы мои
на тебя не глядели», «Чтоб ты сквозь
землю провалился», «Мне не нужен
такой плохой мальчик» и т. л.
Расширенный вариант такой
директивы — «воспитательные» беседы
с ребенком на тему «Сколько тревог
и лишений ты мне принес,
появившись на свет» (например, «Как я
волновалась, когда ты в детстве заболел
скарлатиной», нли «Поскольку я все
силы отдавала тебе, то я так и не
смогла выйти замуж», вариант —
«защитить диссертацию»).
Скрытый смысл передачи такой
директивы — облегчение управления
ребенком через возбуждение в нем
хронического чувства базисной внны,
связанной не с какими-то его
конкретными поступками, а с самим фактом
ею присутствия в жизни матери.
Воспринимая подобную директиву,
ребенок может бессознательно
принять решение типа: «Я — источник
помех в жизни матери, я — ее вечный
должник». Как-то защититься от
такого рода указаний ребенок еще не
может, поскольку основные директивы
получает до шести лет. естественно,
что они продолжают звучать в нем
и дальше, а у некоторых людей — по
смерти. Иногда это глубинное
чувство внны с возрастом усиливайся.
то есть этот долг обладает каким-то
иррациональным свойством
увеличиваться быстрее, нежели погашаться.
Можно спросить: а что плохого в
привитии ребенку уважения к
родителю даже через чувство ннны?
В том, что в результате могут
возникнуть несколько очень тревожных
последствий.
Первое — такого рода воспитание
содержит в себе возможный
психологический обман и манипуляцию:
взрослый как бы перекладывает на
ребенка, существо заведомо более
слабое и зависимое, ответственность
за нерешенность своих собственных
жизненных задач. Для психики
ребенка это может стать непосильной
ношей.
Второе — ребенок может прийти
к мысли, что было бы лучше* если
бы ею не было. Поскольку
предельное решение здесь — самоубийство,
а для ребенка такое решение
невозможно, то выходом из ситуации
для него могут быть частые травмы
н другие способы бессознател ьиого
саморазрушения, например
наркомания. Это происходит потому, что
ребенок учится заботиться о своей
физической безопасности в той мере, в
какой окружающие воспринимают его
жизнь как источник радости для себя.
96

И наконец, третье — такое
отношение к себе не лает ребенку
возможности реализовать свои способности
в различных сферах жнзни. Ведь если
ребенок будет часто получать
физические травмы, болеть или просто
окажется неприспособленным к
реальности, то родители получают
дополнительные поводы для беспокойства
и тревог за нею, а он —
дополнительные возможности для
взращивания в себе чувства вины. И Kpyi
замыкается.
Одним нз вариантов послушного
следования ребенком родительскому
указанию «не живи» является
провокационное («бессовестное»,
«хулиганское») поведение вне дома. Ребенок
как бы специально «нарывается» на
наказание. Известно, что наказание
снижает чувство вины, и такие дети
для разрядки внутреннего
напряжения бессознательно ищут ситуации,
где онн могут быть наказаны. Проще
чувствовать себя виноватым за
разбитое окно или нос. иежелн испытывать
постоянное чувство внны неизвестно
за что.
Здесь предельный вариант —
многократное попадание в тюрьму. Это,
кстати, один нз ответов на вопрос
о том, почему дети нз «приличных»
семей становятся уголовниками.
Вспомним также известное чувство
вины перед матерью («Не забуду мать
родную»), проявляемое подчас
рецидивистами, которое, кстати, не
распространяется на жертвы их
преступлений, чего можно было бы ожидать
по здравому смыслу.
Как ни парадоксально, но и сверх-
опекаемые дети, и дети, живущие в
атмосфере безнадзорности,
оказываются в одинаковой ситуации, если
они получили эту директиву. Только
для первых она звучит как «Не
живи своей жизнью, а живи моей
жизнью», а для вторых — «Твоя
жизнь мешает моей жизнн».
А как продолжает жить эта
директива в душе взрослого человека?
Она может давать о себе знать через
ощущение никчемности свод о
существования, стремление постоянно
доказывать себе, что «я что-то значу»,
глубинном неверии в то, что «меня
можно полюбить», постоянном
подспудном ощущении собственной «пло-
хостн», а также в тенденциях к
алкоголизму, наркомании,
самоубийству.
Для ребенка прямое восприятие
этой директивы слишком тяжело,
и он бессознательно изменяет ее,
добавляя частицу «если». Например:
«Я имею право жить, если не буду
замечать (или чувствовать) то, о чем
меня неявно просит мама». Но в этом
случае, как бы выйдя из-под действия
хамой категоричной директивы,
ребенок попадает в пространство какой-
либо из остальных директив, носящих
более частный характер.
Итак, после «если» можно добавить
одну нз нижеследующих директив.
Вторая директива — «не будь
ребенком». В быту проявляется в
высказываниях типа: «Что ты ведешь себя,
как маленький», «Пора стать
самостоятельнее», «Ты уже не ребенок,
чтобы...» и т. п. Иными словами, она
проявляется в высказываниях, неявно
описывающих состояние «детскости»
как плохое, а состояние
«взрослости* — как хорошее. Такая
директива чаще достается старшим или
единственным детям в семье.
Став .взрослыми, такие дети имеют
специфические трудности: с одной
стороны, онн научились брать на себя
ответственность за других, а с
другой — имеют непонятный им самим
внутренний барьер при обшеннн с
детьми. Например, они заявляют:
«Я не знаю, о чем говорить с
ребенком» или испытывают
неестественность и напряженность, hi рая в
детские игры даже с собственными
детьми- Им проще учить чему-то ребенка
нлн вовлекать его в свою взрослую
деятельность, чем разделять его
интересы н жнть одной с ним жизнью.
Поэтому их собственные дети
получают такую же директиву и стремятся
быстрее «взрослеть». Особенно остро
такая директива звучит в неполных
семьях, когда ребенок слышит от
мамы: «Ты — моя единственная
опора...».
Иногда такие люди научаются
очень сильно подавлять свои
«детские» желания. Но ведь эти
невинные желания тесно связаны и с нашей
способностью к творчеству,
спонтанному самопроявлению. Так что
нередко подавляются одновременно н
«запретные» детские желания, и
творческие самопроявлення, и даже сама
сексуальная жизнь. Ведь
самоподавление подобно бульдозеру — оно
не выбирает, что снести, а что —
оставить.
А Знание сила № 10
97

ft:
!
Поэтомулюдям, ощущающим в себе
действие этой директивы, стоит
начать возрождение ребенка в себе с
удовлетворения тех незаметных, но
важных желаний, которые они так
эффективно научились отбрасывать.
Начинать стоит именно с «детских
желаний: красивой ручки, одежды,
фруктов, мороженого.
То чувство вины, которое в*, .ни
каст у этих люден при попытке
купить себе на улице мороженое,
как раз и отражает меру присутствия
Этой директивы в их сознании.
Третья директива противоположна
по смыслу. Она звучит так: «не
расти». Чаще всего она достается
младшим или единственным детям
в семье.
Поэтому единственные дети
оказываются в наиболее невыгодном
положении, так как могут получить сразу
несколько директив,
противоположных по смыслу, что затрудняет
развитие их личностной автономии н
психологическое отделение от
родительской семьи.
В быту эта директива выражается
во фразах типа: «Мама тебя никогда
не бросит», что бессознательное
ребенка может расшифровать как: «Я не
имею права стать настолько
самостоятельным, чтобы жить без
материнской поддержки». А также в
высказываниях типа: «Ты еще мала,
чтобы краситься», « Не торопись
взрослеть», «Детство — самое счастливое
время жизни».
Такую директиву лают родители,
паннческн боящиеся взросления
собственного ребенка и того момента,
когда он покинет семью, оставив нх,
как в начале супружества, лицом к лн-
цу лруг с другом.
Взрослым, получившим такую
директиву в детстве, кажется, что они
никогда не вырастут. Они чувствуют
себя виноватыми, «предавшими»
собственную мать, если, например,
влюбятся. Часто такие люди вообще не
могут создать свою семью, лнбо
создают ее, во продолжают жить со
своими родителями даже при
возможности разъезда, поскольку «не мыслят
свою жизнь без мамы».
И поэтому, как это нн печально,
их предчувствие, что они никогда не
повзрослеют, оправдывается: в
первую очередь они — не родители
своих детей, а дети собственных
родителей.
Им следует осознать и принять
свое право на собственную жизнь
и даже обязанность ее создать.
Человеку дана свобода — и это исходный
пункт. Но этот дар коварен, ведь
вместе с ним дается и свобода отказа
от свободы. И если человек идет по
второму пути, то он как бы
отказывается от своей единственной жизни,
отдавая ее во власть чужому
сценарию, а его родитель приобретает право
на две жизни.
Кроме того, таким людям следовало
бы помнить, что нх способ
существовании рано или поздно может
обессмыслить многолетние усилия нх
родителей по воспитанию у них навыков
самостоятельной жизни. Расплата
наступит неизбежно в форме взаимных
бессмысленных упреков. Поэтому
взрослый имеет право не спрашивать
ни у кого разрешения на
собственное взросление.
Четвертая директива — «не думай».
В быту выражается в требованиях
«не рассуждать, а делать, что
приказано», «не умничать», «не уходить
в абстракции».
Люди, получившие такую
директиву, часто испытывают мучительное
чувство «пустоты в голове», когда
им нужно самостоятельно решить
какую-то проблему. Нередко нх
преследуют мучительные головные боли,
делающие сам процесс мышления
невозможным. Если же в голову
приходят какие-нибудь необычные мысли,
то они стремятся заглушить нх
алкоголем, спортом, хобби или
развлечениями ло принципу «много думать
в рели о».
Они испытывают глубинное
недоверие к результатам своего умственного
труда, часто совершают
необдуманные поступки, оставляющие у них
чувство недоумения — «как я moi
такое совершить?».
Вариант этой директивы — «не
думай о чем-то определенном».
Например, желая отвлечь ребенка от трав
мнруюшей его проблемы, мама
отвечает на его вопросы так: «Не думай
об этом, забудь». Тем самым она
лишает ребенка возможности
рационально решить вставшую перед ним
проблему. И ребенок научается
думать о чем угодно, но только не о том,
что для него действительно важно.
А внушения тнпв «забудь» или
«отвлекись» впоследствии могут
отразиться и на памяти, н на внимании.
98

Людям, привыкшим «действовать,
а не рассуждать», можно
порекомендовать увеличивать паузу между
возникновением ситуации и своим
действием в ней. Понаблюдайте за
ситуацией, как зртель в кцно,
вырабатывайте у себя функцию
наблюдателя, временно увеличьте дистанцию
между собой и ситуацией.
Рассмотрите ее как бы саму по себе. В этом
плане вам могут помочь и занятия
медитацией.
При головной боли очень полезен
навык задавания себе вопроса: «В
какой именно ситуации или на какой
именно мысли у меня заболела
голова?». Действуя таким образом, вы
усилите свою способность к
самоанализу, к обнаружите те «запретные:
ситуации н темы, думать о которых
вам «запрещает» головная боль.
Пятая директива — «не чувствуй».
Она может выражаться в двух
вариантах: или откоситься к
собственным чувствам или же к
физическим ощущениям.
В первом случае она выражается
в таких бытовых высказываниях:
«Как тебе не стыдно бояться собаку,
она же не кусается» или «Как ты
смеешь злиться на учительницу, ведь
она тебе в матери годится». Чаше
всего под запретом оказываются эмо-
цни гнева и страха, но от этого они
не исчезают, а распространяются на
огромное количество «незапрещен-
ных» объектов.
Например, мальчик, которому
запретили бояться собак, начнет смело
проходить мимо овчарки, но станет
тревожным по характеру, теряющимся
в любых новых ситуациях. А его
сверстник, которому дома запретили
проявлять агрессию к учнтельннце,
начнет «разряжаться» на младших
или .более слабых детях.
Если запрет касается физических
ощущений, то человек может
утратить контакт с собственным телом
и перестанет воспринимать его
сигналы цля самозащиты и ориентации
В реальности. Например, мама с
ребенком стоят под дождем. Ребенок
хнычет: «Мне холодно». Мама
раздраженно отвечает: «Не сахарный — не
растаешь», «Ты же мужчина».
Ребенок, научившийся игнорировать
телесные ощущения» легко может
утратить чувство физической безопасности
и стать склонным к травматизму.
Взрослые, несущие в себе
подобную директиву, часто страдают
психосоматическими заболеваниями, не
умеют выражать свои чувства
словами и могут оказаться жертвами
несчастного случая.
Нередко среди таких взрослых
встречаются люди, страдающие
ожирением и тщетно пытающиеся
похудеть. Хотя они часто утверждают,
что едят очень мало, на самом деле
они съедают гораздо больше пнщн,
чем объективно требуется их
организму. Дело в том, что физические
ощущения их обманывают. А
поддаваться этому «обману чувств» они
начали в том возрасте, когда усвоили
родительское требованне «есть нужно
все, что дают», «тарелка должна быть
чистой». Утрата контакта с чувством
насыщения и своими вкусовыми
пристрастиями стала платой за
стремление быть послушным и «не огорчать
маму».
А что касается запрета на
переживание определенных эмоций, то
следует помнить, что их осознание вовсе
не требует их немедленного
выражения. Напротив, осознание
эмоций позволяет выбрать адекватную
эмоциональную реакцию. Например,
человек, осознавший, что злится на
своего начальника, но не
«раздражительный в принципе», может
выбрать не «разрядку» дома на жене
и детях, а что-то более рациональное.
Шестая директива — «не достигай
успеха». Она передается родителями
в ходе «воспитательных» рассказов
типа: «Мы сами не моглн получить
высшее образование, но отказываем
себе во всем только ради того, чтобы
ты закончил институт». Или в прямых
заявлениях типа: «У тебя все равно
ничего не получится». В основе такой
директивы лежит бессознательная за-
внеть родителя к успеху ребенка.
Взрослые, получившие в детстве
такую директиву, как правило, очень
трудолюбивы н старательны, но их по
жизни как бы преследует злой рок:
в самый последний момент делю, в
которое было вложено мною сил,
«лопается» но не зависящим от них
причинам.
Например, студент делает
дипломный чертеж н в последний день перед
зашитой диплома случайно
переворачивает на него пакет с кефиром. Он,
конечно, не догадывается, что эти
«шуткн» с ним играет его
бессознательное, настоятельно требующее не

достигать успеха, чтобы папе не
пришлось завидовать, ведь он так
несчастен. Конечно, в этом нет ннчею
общего с сознательными намерениями
студента.
Людям, чувствующим в себе
действие такой директивы, можно
посоветовать заключительный этап любого
важною для них дела осуществлять
при доброжелательных свидетелях,
чье присутствие позволит
компенсировать частичную утрату чувства без-
опаснистн на этом этапе.
Седьмая директива — сне Будь
лидером». Смысл этой директивы
понятен н тан, без объяснений В быту
она передается фразами типа сие
высовывайся», «не выделяйся», сбудь
как все».
Родители, дающие такую директиву,
как правило, очень обеспокоены
чувством зависти, которое они, по их
убеждению, обречены вызывать у
других людей. Собственная боязнь
зависти и побуждает нх из лучших
побуждений давать своим детям такую
директиву.
Взрослые, получившие такую
директиву, пожизненно ходят в
подчиненных — и на работе, н дома.
Надо сказать, что такая директива
не столь уж безобидна. Ведь в жизни
бывают ситуации, когда и опыт, и
статус, и, наконец, возраст побуждают
взять ответственность за других на
себя. Но человек, получивший такую
директиву, находит возможности уйти
от ответственности и в таких
ситуациях, объективно ухудшая н свое
собственное положение н положение
связанных с ним людей.
Восьмая директива — «не
принадлежи». Ее передают родители, сами
имеющие проблемы в общении н
видящие в ребенке «единственного
друга»- Смысл ее может быть
расшифрован так: «Не принадлежи никому,
кроме меня».
№ общения с ребенком такие
родители всячески подчеркивают ei о
исключительность, непохожесть на
других, причем в положительном
смысле («Ты ведь у меня не гаконг
как всея).
С возрастим самооценка ребенка
становится, как правило, адекватной.
Он не чувствует себя ни выше, кн
ниже других, но в любой компании
чувствует себя как бы «отдельно».
Ему не знаком о чувство «ел няи ня
с группой». Причем причины такого
ощущения человек сам понять не
может, ведь он делает в компании то
же, что н другие, и старается быть,
как все.
Одни молодой человек так про себя
к сказал: «Вчера я был в компании,
и там пели под гитару. Но я все
время чувствовал, они поют хором, а я
пою отдельно, хотя никто об этом не
догадывался».
Можно сказать, что, став
взрослыми, подобные люди обречены
чувствовать себя не такими, как все, и их
всегда будет тянуть в теплую
атмосферу родительской семьи, равной
которой они не найдут. Что и
требовалось доказать.
Полностью такие ощущения
уходит лишь в ситуации группового
противостояния какой-либо угрозе, ко|да
возникающее чувство солидарности и
товарищества замещает прежние
инфантильные переживания. Другой
вариант освобождения — крепкий
н надежный брак, построенный на
чувствах.
Девятая директива — «ие будь
близким»» или «не доверяй», что то же
самое. Эта директива похожа по
смыслу на предыдущую, но если та
проявляется в группе, то данная — в
отношениях с одним близким
человеком.
Родители, передающие эту
директиву, внушают ребенку, что никому,
кроме них, доверять нельзя. Общий
смысл этой директивы — «любая
близость опасна, если это не близость
со мной».
Взрослые, получившие в детстве
такую директиву, нередко имеют
трудности в сексуальных отношениях.
В других случаях они имеют
серьезные проблемы в эмоциональных
контактах. Во взаимоотношениях с
противоположным полом они постоянно
оказываются в роли жертвы, которую
все обманывают н бросают. Но надо
сказать, что, несмотря на их
подозрительность, ситуация предательства и
обмана преследует их не только в
сфере личных отношений, но н в
деловых ситуациях. Все дело в том, что,
честно выполняя директиву «не
доверяй», они так и не научились
анализировать ситуации: где, кому и до
какой степени доверять можно. Им
и надо посоветовать учиться такому
анализу.
Десятая директива — «не делай».
Ее смысл расшифровывается так:
100

«Не делай сам — это опасно, за
тебя буду делать я».
Взрослые, несущие в себе влияние
этой директивы, испытывают
мучительные трудности в начале каждого
нового дела, даже хорошо знакомого,
будь то сочинение романа, вязание
свитера илн стирка белья. В
противоположность носителям директивы
• не достигай успеха», испытывающим
трудности при завершении дела.
Они постоянно откладывают начало
своих действий,, часто попадают в
цейтнот и, конечно, не догадываются,
Что всего лиш ь послушно следуют
родительскому требованию: «Не делан
сам, подожди меня». Такие людн-часто
упрекают себя в слабоволии, но
дело здесь не в воле, а в
послушании, которое стало уже совершенно
бессмысленным, ведь мама уже не
придет ни к нх станку, ни к письмен*
ному Столу.
Таким людям, так же как и
«обладателям» директивы «не достигай
успеха», можно порекомендовать
начинать дело при свидетелях или в
групповой ситуации, что не позволит нм
остаться «наедине» со своей
директивой.
Одиннадцатая директива — «не
будь самим собой». Она выступает
в двух основных вариантах. Первый
состоит в недовольстве родителей
полом ребенка (например, ждали
мальчика, а родилась девочка). Второй
вариант выражается в высказываниях
типа: «Будь похожим на...»,
«Стремись я идеалу», «Почему твой друг
это может, а ты — нет?»-
Скрытый смысл данной
директивы — вызвать неудовлетворенность
своим нынешним состоянием и пустить
человека в непрерывную беготню по
замкнутому кругу. Ведь будучи
постоянно неудовлетворенным собой и
мотивированным завистью — к кому-
то или к чему-то,— он начинает
постоянно убегать от самого себя,
убежденный, что чужое всегда
лучше, чем его собственное. А таким
человеком, как известно, очень легко
управлять. Главное — создавать ему
новые приманки: материальные,
интеллектуальные или духовные.
Взрослый человек, несущий в себе
подобную директиву, постоянно не
удовлетворен собой и почтам это
чуть ли ие за моральную
добродетель. Про таких говорят: «Критичен
к себе более, чем к другим». И
понятно, почему. Ведь ему постоянно
надо превосходить других хотя бы по
высоте требований, предъявляемых
к себе самому. «Вы ниже меня, и
поэтому я не могу от вас требовать
того, что требую от себя». Такие
люди жнвут в состоянии мучнтель-
иого внутреннего конфликта.
Двенадцатая директива — «не
чувствуй себя хорошо». Передается
родителями, говорящими в
присутствии ребенка: «Несмотря на то, что
у него была высокая температура, он
написал контрольную на 5» или «Хоть
он у меня и слабенький, но сам
вскопал целую грядку».
Человек, получивший такую
директиву, приучается, с одной стороны,
к мысли, что болезнь привлекает к
нему всеобщее внимание, а с другой —
к ожиданию, что плохое самочувствие
повысит ценность любого его
действия. Всем известны сотрудники,
которые на работе постоянно жалуются на
головную боль, а когда им
предлагают идти домой, упрямо остаются
на работе и даже засиживаются до-
п оздн а. См ысл этот о п овед ен ия г а-
кой — *вам должно быть стыдно —
ведь даже при плохом самочувствии
я делаю больше, чем вы».
Последствия такого поведения
могут быть печальными, ведь эти люди
не симулнруют болезнь, а исполь-
зуют реальное заболевание для
получения психологической выгоды.
В результате их состояние, естествен-
но ухудшается. Постепенно история
жизни таких людей
трансформируется в историю болезни.
Может быть, вы увидели в описании
директив кое-что «про себя», и первым
вашим внутренним побуждением было
оправдать своих родителей
(например, «они растили меня в трудное
время»). Это желание понятно,
поскольку каждый из нас несет в себе
внутреннего ребенка всю жизнь.
А для ребенка, чувствующего себя
продолжением родителей, считать, что
они «плохи», значит считать «плохим»
себя. Ребенок никогда не выдвигает
к родителям требования: «Я буду
любить тебя, если ты...» (по крайней
мере, до определенного возраста и
определенных обстоятельств, о
которых мы, может быть, расскажем в
другой раз). Любовь маленького ребенка
к родителям всегда безусловна.
Чем же можно помочь себе и дру-
101

гому, если действие подобных
директив препятствует самореализации в
жизни? Скажем сразу: пытаться
«изменять», «перевоспитывать»
родителей, выяснять с ними отношения
по поводу того, как они вас
воспитывали в детстве,— дело совершенно
бесперспективное. Если вы ожидаете,
что родители своем властью отменят
одни директивы и дадут другие,
«лучшие», то вы до сих пор пребываете
в инфантильной зависимости и
стремитесь жить по указке «старших».
Просто допустите, что с данного
момента именно вам принадлежит право
выбора — делать или не делать что бы
то ни было.
Следование директивам помогало
вам — маленькому и зависимому —
приспособиться к требованиям
больших и свободных людей, которые, не
спрашивая вашего согласия, решали,
опираясь на вашу безусловную
любовь, свои собственные, не всегда вам
известные проблемы. Но сейчас
ситуация изменилась: взрослый — это вы.
А каждый человек имеет право
сознательно изменять бессознательные
решения, принятые нм в детстве
Возникает вопрос: а можно ли в
принципе воспитать ребенка, никогда
не прибегая к подобным директивам?
Это возможно лишь теоретически —
если ребенка воспитывает человек,
полностью решивший все свои личные
проблемы и свободный от создания
новых, что практически нереально.
Все мы, воспитывая детей, остаемся
детьми собственных родителей и
продолжаем решать задачу своего
взросления именно в ходе воспитания
детей. И другого пути у нас нет.
Поэтому избежать директив вы как
родитель не можете. Это трагично,
но это не главное. Главное же
состоит в том, чтобы, во-первых, ваш
ребенок смог увидеть, что вы сами
освобождаетесь от директив, данных
вам вашими родителями, и, во-вторых»
вы оставляете н ему возможность
изжить директивы, полученные от вас,
уже не в отношениях с вами, а в более
широкой человеческой общности.
Имеет смысл и ограничить время
своей психологической власти
определенными возрастными границами,
о которых ребенок должен знать. Эти
границы могут совпадать и со
временем гражданского становления
человека.
Директивы неизбежны, но
зависимость от них отнюдь не фатальна.
С освобождением от этой зависимости
обычно и связан кризис середины
жизни.
И еще об одном. Не следует
путать директивы с моралью. Директивы
всегда бессознательны, мораль же
всегда сознательна. Родители
прибегают к директивам именно потому,
что они не всесильны, а задачу управ-
лення ребенком с них никто не снимет.
А в заключение — несколько слов
апологии директивам. «Радуйтесь
препятствиям — имн вы растете».
Директивы есть вызов нашей
способности к развитию. И — как и всякий
вызов — его можно принимать нлн
не принимать. Осознание в себе
бессознательных влияний дает опыт,
который невозможно получить иным
путем. Создание же стерильной
«воспитательной среды», лишенной
директив, есть педагогическая утопия,
которая стоит ровно столько, сколько
любая другая утопия.
Взрослые действительно многое
могут, но они не могут одного —
решить за ребенка задачу его
взросления и освобождения от их
собственных бессознательных влияний. Каких?
Пусть каждый решит это сам.
И как ребенок своих родителей,
и как родитель своих детей.
102

М. Жпмконьян
Власть в школе,
или
Паноптикум
Статья четвертая4*
Власть у нас понятие интимное.
происходит от слов «владеть»,
«обладать», вплоть до насилия. Власть
к*1К сласть. На противоположном
конце - беспомощность Между этн-
мн словами мы вес и размешаемся.
Власть в школе трудно понять, не
возвратившись снова к странному
(страшному?) сходству трех самых
населенных мест — больницы, конц
лагеря н школы. Там лк>ди отданы во
власть.
«От сумы да от тюрьмы не
зарекайся» — давняя мудрость. А от власти?
В п ер вы* статьях мы говор или о
власти — невольной и
бессознательной,— которую имеют над нами
голые стены, отсекающие от сложного и
разнообразного мира, в китором был
выбор. В стенах школ и больниц
выбор резко сужается. Причем дело не
только в изоляции (изолируются от
мира монахи, отшельники и
затворники творцы, ушедшие от суеты, но
это — их собственный выбор),
нужна еще программа действий,
рутинная и однообразная, имеющим
характер рациональный и полезный
для человека нлн длн общества
Медицинские и педагогические
процедуры обладают оттенком свищей
нодействия. Они должны выполнять
ся свято, с верой в отдаленный — и
возможно, недостижимый -
результат, без сомнений и пересмотров.
Кто-то знает, кто-то решил, что это
принесет пользу. «Корень учения
горек...» и горьки лекарства.
Эта власть надлична. Учителя и
врачи приходят и уходят, а система
остается. При такой системе
каждый, кто получает имя учителя илн
врача, получает в руки
колоссальную власть. Это не их могущество1
(могущество — общества и науки),
но это нх власть. Они получают
больше, чем хотели, но не
отказываются. Они владельцы власти.
По одному из определений,
«власть — это возможность н
способность сознательно илн
бессознательно производить эффекты на
поведение илн эмоции другого человека».
Как мы видим, в определение
власти включены, по крайней мере.
две стороны. То есть сущность ее
зависит от реакции другого. Этот
другой может сопротивляться может
игнорировать, может подчиняться.
В школе власть это
возможность производить впечатление на
беззащитного человека — ребенка.
Школа — особое место, где
способность к власти над маленькими
детьми есть н у неспособных.
Неспособная власть, или власть
неспособных.
Если еще немножко позволить себе
посравнивать. то в лагере
настоящая власть (осознанное насилие)
принадлежит настолько
могущественному государству, что осуществлять
ее могут подонки и дет^нератьи
В больнице, напротив, насилие и боль
• Предыдущие статьи читайте в Htfh 7 9
за этот год.
1 Зле<.ь и дальше абннркшается сушсствсн-
нпе различие в эгимо.итни и значении слона
«власть» в разных культурах
Власть в языках чапал нпн цывылкэашин
связана со слово* «power» иметь мощь
силу, могущество- «ночь» в отлично от
«пладеты.
103

hi
принимаются добровольно, власть-
могущество принадлежит науке, меди
цине, а осуществлять ее может только
хорошо обученный персонал, но чем
ниже уровень, тем ближе к ГУЛАГу
(самая страшная зависимость — от
санитарки) В школе власть r
принципе принадлежит обществу,
которому нужно воспитывать детей и
которое навязывает родителям свои усл>
ги (Школу миновать нельзя.) Здесь
власть носит
добровольно-принудительный характер.
В результате персонал, служители
власти н общества в школе должны
быть обучены слегка, но по одной
схеме и в большом количестве.
Соответственно, уровень может быть
очень разный, и возможны ситуации,
когда учителя значительно ниже
по уровню своего образования н
культуры» чем родители ребенка. И тем
не менее учит ребенка этот
учитель, а не родители, и власть
принадлежит ему. Иногда приходится
наблюдать удивительные случаи
зависимости и подчинения в
совершенно невероятных ситуациях. Так,
несколько лет назад началось поветрие
устраивать классы коррекции, куда,
конечно, постарались сбросить всех
неугодных учеников Многих детей
объявляли слабоумными (сами
учителя!) С одной такой девочкой восьми
или девяти лет от роду пришли ко
мне ее родители
проконсультироваться Они поверили, что девочка не
такая, как все, смирились с тем, что
ей придется перейти в класс
коррекции, но все-таки на всякий
случай разыскали психолога —
убедиться Ведь все, что делалось и делается
еще до сих пор во многих школах,—
делается без специалистов вообще!
И решение, кто умный, а кто нет, кого
в какой класс отбирать, принимают
сами учителя.
Та девочка оказалась умненькой и
контактной. По тестам на логические
способности результаты ее были
значительно выше средних для данного
возраста. Все другие показатели тоже
были в норме.
Совершенно обескураженная. я
спросила родителей, на каком основа-
нин учитель (начальных классов!)
решил вдруг, что девочка слабоумна?
Оказалось, что у этой учительницы
надо решать примеры на время.
Кто систематически не
укладывается - тот неспособный. Очень просто.
Долго думаешь — значит,
умственно отсталый. И учила бы дальше как
миленькая, да тут появились классы
коррекции («могущество»
педагогической науки') и появилась
возможность власть употребить Власть здесь
примитивная, средства тоже Ты
хороший сюда, ты плохой — туда.
Но мы-то уже знаем, как
отзывается на развитии личности эта
простенькая процедура Ребенок
сопротивляться не может. А родители'
Они пришли ко мне {кстати, это уже
сопротивление, сколько таких
родителей никуда не пошли проверять н
сомневаться), но не сразу мне
поверили. А поверив, обнаружили пол
ную беспомощность: как же быть,
ведь обратно в тот же класс ее
не возьмут1 Другого пути нет — только
в класс коррекции. Глядя на них,
можно было подумать, что они получили
на руки судебный приговор. Мысль о
другой школе, о другом учителе
казалась крамолой. Только после того,
как мы подробно обсудили особен
ности деаочки, ее путь развития и
то, какой учитель ей нужен,
наконец что-то сдвинулось в их
сознании. Наконец пни стали думать о
своей ответственности за судьбу
своего ребенка, а не о своем долге
перед Системой
«Как же вы могли поверить,
что ваш ребенок слабоумный? —
удивляюсь я.— Ведь восемь лет иа ваших
глазах девочка росла и развивалась
совершенно нормально».
* Но м ы думал и, может быть,
действительно они что-то видят,,
она плохо учится...» Вот вам
беспомощность, вот вам неумение
доверять самим себе, вот вам
превосходный объект власти. Бери и ма
нипулируй, голыми руками1 Фанта
стично то, что эти молодые люди
здоровые, веселые, вроде бы
неглупые и с хорошими профессиями,
любящие свою дочь — оказались
зависимы в такой степени от слова
немолодой необразованной женщины
(среднее педагогическое, и то давно).
Значит, они чувствовали на той
стороне какое-то могущество, которому
невозможно сопротивляться.
Могущество власти может даже
испугать, особенно г непривычки.
Запомнился мне любопытный эпизод.
Сиживала я иа уроках в начальной
школе у разных учителей, чтобы
понаблюдать н посчитать, как часто
104

дети прибегают к самооценке на
уроке, как часто используют свой
внешкольный опыт, воспоминания и
прочее, что составляет их «я».
На одном ил уроков милая и до
вольно умелая, несмотря иа
молодость, учительница предложила детям
сочинить рассказ на тему «Осень в
Москве». Дети с интересом обсужда
ли, чти бывай, когда наступает
осень» пытались рассказать, как они
проводят время: ходят за грибами,
собирают листья
Любопытно было наблюдать, как
учительница подводила детей к тому,
что хотела услышать. Например, что
главный признак осени — дни
становятся короче. Если дети называли
какой-то другой, она соглаыалась. но
давала понять, что это не главное.
Рели признак был важный и свя
занный с выбранным ею, она просила
его уточнить и подводила к тому.
чего и добивалась. Все
поползновения поделиться тем, как «папа взял
меня в лес за грибами», пресека
лись быстро и умело. Постепенно
были отработаны все фразы, начиная
от «Наступила осень. Дни стали
короче...» до «Наш класс очень любит
осень в Москве». (Непростой был
путь от «Я люблю осень» до «Наш
класс любит...») По этой примерной
канве ребята должны были сочинить и
написать рассказ ао-своему Рассказ
был коротенький, и в конце урока
дети один аа другим читали то, что
у них получилось: «Наступила осень.
Дни стали короче.. Наш класс очень
любит осень в Москве».
Бедная девушка! Уже иа третьем
сочинении она стала краснеть и
бледнеть, и, спасая положение,
вызвала мальчика Сашу, который во
время урока несколько раз пытался
предложить другой поворот рассказа,
но был осажен за неуместностью.
Теперь он должен был выручать
команду. 11 Саша прочел с большим
подъемом: «Наступила осень. Дни...
Наш класс . осень в Москве».
Учительница были убита. Она не
ожидала такого успеха. А ведь она не
диктовала, не навязывала, и детям
было интересно. Они столько всего
рассказали, а что осталось от этого?
И никакого насилия! Власть без
насилия, ее никто и не почувствовал.
Я спросила растерянную девушку,
понимает ли она, что добилась
огромного успеха. Она подумала, что я
иронизирую. Но я описала ее четкие
последовательные действия, благода
ря которым все дети поняли, что от
них требуется. Разве это не успех?
Педагогический, методический успех.
Она получила то, что хотела, только
немного больше. И этого «больше»
сама испугалась. Она испугалась
своей власти
Надо отдать ей доижное — другая
бы гордилась таким результатом.
Я спросила, понимает ли она. что
такой результат был неизбежен. А
чего она хотела? Владеть умами своих
учеников и при этом ожидать
самостоятельного мышления н
творчества? И еще я спросила, понимает ли
она, что если бы хотела творчества
от детей, она бы его получила с
таким же успехом, но только тогда
ей пришлось бы отказаться от
эталона. Тогда пришлось бы слушать
про поход с папой за грибами
А другой вспомнил бы, что видел
ежа .. И при чем осталась бы осень с
ее укороченными днями и любовью
всего класса? Готова ли оиа к такой
цене за творчество?
Оиа добилась замечательного успе
ха и не поняла этого. Такое
стопроцентное совпадение с эталоном
редко увидишь» но сличение с атало
ном — душа педагогической власти
И вырваться из-под власти эталона,
или идеального образца, не так-то
просто Эталонная власть тихая,
незаметная и поэтому особенно
опасная. Эталону гораздо труднее сопро
тивляться, чем требованиям
дисциплины, которая сопровождается и явным
принуждением, и определенными
наказаниями.
Хочется привести еше один
пример, который я использую уже не в
первый раз2. Прошу прощения за
самоцнтату, но пример
напрашивается, чтобы его увековечили.
На уроке математики во втором
классе учительница (уже другая)
задает детям задачу: сУ Пети три
яблока, у Маши — пять. Сколько
яблок у нил вместе? Внимание,
вопрос : пр нведите решен не з адачи».
Внимание, читатели! Сейчас вы
сможете проверить, легко ли учиться
нашим детям. В классе поднимается
лес рук, и первый же спрошенный
2 Из статьи «Что мы хотим от школы не
самом деле». «Знаниг сила». 1992 год.
Ке 4.
105

i
ученик уверенно выпаливает:
семь» «Садись, неправильно,— со
скрытым торжеством приобщенного к
высшему знанию заявляет учитель.
Кто знает решение этой задачи?»
Жидкие, их. увереннее ответы:
«Восемь», «Восемь». «Шесть» (а вдруг?).
И наконец тишина. Никто не знае!
решения задачи. А вы знаете,
догадались? Может быть, вы учились
когда-то у этой учительницы?
Может быть, даже были у нее
отличником и догадывались, что от вас
требуется? В нашем классе нашелся
только один, он робко поднял рук> и,
прислушиваясь к чему-то внутри себя,
еле слышно проговорил: «Пять плюс
три». «Правильно! Решение — «пять
плюс три», а «восемь» - это
ответ, а не решение. Дети, мы же
говорили с вами, что в задаче есть
вопрос, решение н ответ. Теперь
понятно?» «Народ безмолвствует»... А
вам понятно? Как вы думаете, что
происходит в тот момент в головах
обескураженного «народа»?
Знаменитый современный философ
Мишель Фуко трактует дисциплину
более широко, как технику нли
технологию власти Она требует
расчленения, разделения целого иа
отдельные части, органы. Причем для
примера он использует больницы,
школы и армейские казармы.
Палаты и классы, койки и парты,
отдельные этапы медицинских
процедур и учебных программ создают
необходимые условии власти, они
сами — уже осуществление власти.
То же можно увидеть и на частях
тела. Определить, где должны
находиться локти, куда направлен взгляд,
что должна делать рука,— это уста
новление контроля за телом.
Но кроме членения, необходима
полная проницаемость и
наблюдаемость, столь характерная для всех
подобных учреждений. Паноптикум —
прозрачный, проницаемый, видимый
отовсюду. Класс в нашей шкапе
устроен так. что учитель видит всех
одновременно - за счет деления на
ряды и парты Последние парты чаще
ускользают от внимания (все это
хорошо зиают), что только
подтверждает общее правило. Ученики сидят
лицом к учителю и должны
удерживать иа нем взгляд. Если эти не
так, учитель Немедленно реагирует:
«Куда смотришь?», «Опять задумал
ся!» и так далее
Школа аквариум с делением на
клетки. Клетки ие только в
пространстве, но и во времени. Сначала ты
сидишь в одном месте, иа одном
этаже, потом передвигаешься на другой,
переход каждый год фиксируется.
Моменты приложения власти —
перевод в другой класс, за другую
парту, в другую школу И то, что все
три этапа школьного обучения
проходят у нас в одних стенах, делает
процесс еще более наблюдаемым и
видимым. Идеал тоталитарной
власти — всеобщая прозрачность друг
для друга (как у Набокова в
«Приглашении Hd казнь»).
Прозрачность времени — такая
завораживающая и малопонятная
идея? Но заглянем в десятилетний
ход школьной истории, как будто нам
ускоренно прокручивают кино. Вот
ребенок только пришел в школу.
Про него никто еще ничего не
знает- Он и сам про себя
немного знает. Перед иим бесконеч
ность пропасть времени, смутные
ожидания. Но вот он уже
заканчивает начальную школу. Он уже
освоился, приобрел кое-какие навыки и
даже компетентность. Он переходит в
школу среднюю. Но школа средняя —
во времени условность. Что
произошло? Ребенок вырос, ио оставил свой
след в прошлом. Его прошлое — его
способности, отметки, поведение,
характер — тянется за ним в
следующую ступень. Школа та же.
учителя все Друг Другу про него рас
скажут. Время проницаемо,
обозреваемо и прошлое, и будущее сАга,
ясно, чего от него ждать. Ну я ему
покажу. Со мной ему это не удастся».
В среднюю школу придет не
интересный незнакомец, а «рецидивист»
со всем грузом своих прошлых
«судимостей». «Мы его знаем кяк
облупленного». Не правда ли,
хороший образ? II с яйца должна быть
снята скорлупа. Расти голенький,
чтобы мы тебя хорошо видели и во
времени, и в пристраистве. Кстати,
если вместо ссудимистсй» ребенка
сопровождает груз «достоинств», от-
личий н похвал, это для развития
ребенка ничем не лучше. Иногда
ему даже труднее вырваться из-под
«хорошего приговора». «Способный.
но ленивый», «Трудолюбивый и
старательный, ио звезд с неба не
хватает». «Очень хороший, тихий,
золотой». Опасная власть! Пустите
106

чиня туда, где меня никто ие знает.
Ведь я себя тоже не знаю. И не
хочу, чтобы меня янали как
облупленного всю мню жизнь, эти
огромные десять лет'
Маленькая девочка четырех лет
лежит на диване и спрашивает:
— Мама, ты знаешь, о чем я сейчас
думаю?
— Нет, золотко, не знаю.
Это хорошо. (Очень задумчиво.)
во.)
А дальше третья ступень, и сноса
та же школа, та же известность, та же
проницаемость личности. Мы их и так
хорошо знаем. Зачем нам психологи
или тесты, мы сами их рассорти
руем. А время — vine раз меняться,
а время — понять, что же я такое на
самом деле, я сам себя еще не
понял, а для них я по-прежнему
прозрачен, школьное время держит меня за
файлы. Надо вырываться.
Невидимость, закрытость вызывают
раздражение, неудовольствие.
Внутреннее сопротивление для учителей
хуже, чем обычное непослушание.
Непослушание отчасти предусмотрено
и учтено властью, а внутреннее
сопротивление, молчание,
независимость это прямой вьпов
Как уход из-под власти
воспринимается и свободное продвижение по
классу, по партам, по годам обу
чения- Удивительно, как не любят
учителя пересаживать детей классом
старше (но не наоборот, понижение
в уровне развития не встречает
большого сопротивления). В
предыдущей статье рассматривался
случай с мальчиком, сначала
пересаженным классом старше, а затем,
по рекомендации школьного психоло
га, возвращенным обратно. Он
совершил движение по клеткам
структуры вопреки установленному
порядку, и система его отринула.
Любопытно, что учителя вддохнули с
облегчением, когда его вернули.
И совершенно напрасно Теперь он
сопротивляется открыто и ведет войну
против всех. Тогда как, например, в
шкале самоопределения личности
переход на класс яыше —
нормальное явленно и никому не кажется
нарушением педагогической власти.
О чем не мог писать М. Фуко,
так это о дополнительном делении
классов на гимназические, матсмати
чеекпе, обычные и коррекционные.
До этого ои не додумался. Ему при
шлось использовать военный
госпиталь для примера сортировки боль
нык, дезертиров, непригодных к ел уж
бе и т д. Сортировка учеников
сильное средство власти, доступное
даже тем, у кого нет никаких
других способностей и возможностей
для власти. Огромный соблазн, но и
шаг к ГУЛАГу.
Власть учителя над учеником всег
да была, есть и будет, его духовный.
интеллектуальный, моральным
авторитет неоспорим, но власть через
дисциплину, а значит — черет
разделение н- сортировку, есть особый
культурный феномен, который появ.пя
ется сравнительно недавно (по М. Фу
ко, с конца XVIII вика). Как
мне кажется, пространство для сво
бодного и спонтанного развития лич
ннстн, свободное от просматривав
мости, значительно сузилось в
последнее время, учителя вернули себе
власть, частично утраченную в конце
тоталитарного периода.
Тогда стремление к тотальному
контролю н подгонке всех под одни
образец .зашло так далеко, что уже
почти никто этому образцу не moi
соответствовать в полной мере. Внут
реннее сопротивление и
противостояние было очень велико. Тогда
ученики выбили из рук учителя власть
своим так называемым «пофигиз-
мпм», когда всем все «по фигу>.
Сейчас возможности воздействия и
влияния на детей существенно
возросли. Каким же образом личность
может сопротивляться власти? А в
случае с сортировкой — еще н власти
с последствиями, то есть с угрозой
самоуважению: тебя выбраковали?
Самым простым способом —
побегом. Кю знает, сколько детей сейчас
не посещает школу, куда они
исчезают? Ко мне за помощью
обращаются родители, чьи дети —
подростки тринадцати-четырнадцати лет
и старше - отказались посещать
школу полностью и бесповоротно.
Родители все, без исключения, люди
с высшим образованием, а
некоторые со степенями, сами
преподаватели вузов. Для них **то удар,
катастрофа, угроза их собственному
социальному статусу Но вот что
любопытно. Так или иначе все они
отмечают, что их дети, порвав со
школой, как бы расправляются, «рас
цветают», как выразилась одна
потрясенная мама,— избавляются от
подавленности, агрессии, страхов.
1П7

К сожалению, заменить школьное
обучение этим ребятам пока нечем.
Они ие так сильны, чтобы учиться
экстерном, и ие так богаты, чтобы
одолеть всю программу с
репетиторами. А в хорошие школы доступ им.
как правило, закрыт. Конкурсы
как в хороший вуз. Поэтому будущее
их неопределенно и ие может не
тревожить Эти дети не бомжи и не
мошенники. У них хорошие дома
н обраронянные родители.
А как заглянуть в бездну, куда
уплывают те, у кого нет голоса, чьи
родители и не слыхали про
психолога? Там же маячит новый ГУЛАГ1
Власть, дисциплина неминуемо
связаны со страхом, который занимает
ие последнее место в школьной
субкультуре. В этом расчисленном,
режимном мире всякое передвижение
из клеточки в клеточку
сопровождается страхами, о которых, как н об
уходах из-под власти, также
стараются не говорить, не писать и которые
поэтому остаются не вскрытыми н не
снятыми.
Но здесь мы вынуждены
остановиться, школьные страхи —это
особая тема, которая заслуживает
специальной статьи.
2pS ■ &>**
*v^
Г. Юккер.
«Агрессивное
рядообразоеание».
108

Пг s
* .»
Эта фигурка африканского мыслителя Пенсадора —
дар профессору кафедры промышленной экологии Российского
университета дружбы наролов Светлане Леонидовне Давыдовой
от ее студентов из Анголы. «Это — бог знания народности
умбуиду, проживающей на севере Анголы,—сказали
студенты.— Мы хотели бы. чтобы вы знали, что в далекой
Анголе знание ценят ничуть не меньше, чем в пашей стране».
Спасибо студентам. И Виктору Брелю, создавшему лля бога
знания соответствующий антураж.
109

«Легенда о Жанне д'Арк — одна из величайших фальсификаций
во французской истории, возможно — самая крупная ложь
такого рода», — утверждает французский историк Робер Амбелен.
Р. Амбелен считает:
Жанна не была простой крестьянской девушкой;
Жанна не происходила из семейства дАркав;
Жанна получила прозвище Орлеанская не потому, что успешно
защитила город Орлеан.
Р. Амбелен выдвигает гипотезу:
Жанна была особой королевской крови;
Жанна принадлежала к Орлеанскому дому, младшей ветви
королевских династий Валуа и Бурбонов;
Жанна была сестрой французского короля Карли УЙ
(1403—1461 годы);
Жанна не была сожжена на костре в 1431 году и после даты
мнимой казни прожила еще почти двадцать лет.
МИФ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ
С. Стрельникова
Жанна
Девственница
Пиковая дама
из колоды карт
Жанны Де*ст~
яенницы,
изображающая
ш Жанну.
W (Париж. На-
П ционалъная
библиотека).
И
Начинал с X века Францией правила
династия Капетингов, но после смерти
в 1314 гиду Филиппа IV Красивого
прямого наследника не оказалось, и
власть перешла в руки родственного
Капетингам семейства Валуа. Однако
о своих правах на французский
престол заявил король Англии
Эдуард III, родной внук Филиппа IV.
Чтобы отклонить требовании
английского короля, французы
воспользовались так называемым
Салическим правом, пи которому землю
нельзя было передавать по наследству
женшине. Исходя из этого. Изабелла,
мать Эдуарда III, дочь Филиппа IV,
не могла передать сыну права на
французский престол.
Ситуация обострилась в связи с
соперничеством из-за графства Фланд
рии с его богатыми городами. И
в 1337 году в ответ на заявление
французского короля о присоединении
английских владений на юго-западе
Франции Эдуард 111 объявляет войну
Франции. Постепенно в нее
включаются Шотландия, Кастилия и
Португалия. Так начинается Столетняя
война.
Велась она на территории Франции
и с самого начала была для нее
неудачна. Англичане довольно быстро
разбивают французский флот и
переходят к наступлению на суше.
1346 год, битва при Кресси, и
французы наголову разбиты.
1356 год, сражение при Пуаты?.
и погибает весь цвет французского
рыцарства, в плен попадают самые
знатные рыцарн вместе с королем
Иоанном Добрым.
Однако худшее было впереди.
Осенью 1415 года новая английская
армия высадилась в Нормандии.
В сражении у городка Азонкур
французы вновь терпят поражение, англи
чане занимают больше половины
Франции и входят в Париж.
Ртушж к драме Ф. Шиллера
«Орлеанская дева» Художник Б. Гиюд.
ПО

о 2
It
a*
*
"So
В 1420 году воюющие стороны
заключают мирный договор, по
которому Франция и Англия становятся
единым королевством. Но., война не
кончается.
Очень трудно представить сгбе, как
сложилась бы дальнейшая судьба
Французского королевства, если б
не появилась никому не известная де
вушка по имени Жанна.
Личность легендарной Жанны д'Арк
всегда вызывала большой интерес как
у профессиональных историков, так н
у людей» далеких от науки. Возможно,
еще и потом у, что имя это был о
окутано тайной и попытки раскрыть
ее приводили исследователей к самым
разным, подчас прямо
противоположным объяснениям. Однако
возобладала версия, ставшая официальной,
согласно которой Жаина д'Арк, дочь
пахаря, во время Столетней войны
увлекла за собой народ, решив
выдворить англичан нз Франции. Девушке
удалось добиться встречи с королем,
который понял, что ее вера в победу
может поднять боевой дух в войсках.
Жанне был выделен отряд рыцарей,
во главе которого Она отправилась в
осажденный врагами Орлеан. Через
девять дней город был освобожден.
С тех пор за Жанной закрепилось
пролвище Орлеанская дева.
Слух о чудесной деве, посланной для
спасения Франции, стремительно
распространился по стране. Воины, шед
шне за Жанной, были исполнены
воодушевления. Все надежды на
освобождение люди связывали с чудом,
и имя у него было — Жанна. Между
тем Жанна освободила Реймс, в
соборе которого по давней традиции
короновались французские короли. Там
был помазан на царство и дофин —
теперь уже король Карл VII.
Народная воина ширилась по всей
стране. Но тут удача изменила Жанне.
Она потерпела поражение под стенами
Парижа, а вскоре, в 1430 году, у кре
пости Компьен попала в плен.
Англичане и те из французов, которые'
были на их стороне, устроили в Руане
судебный процесс против Жаины. Ее
обвинили в колдовстве. Она вела себя
на допросе мужественно, а на каверз
иые вопросы отвечала удивительно
благоразумно, создавая этим немалые
трудности для следствия. Однако ее
признали виновной и 30 мая 1431 года
сожгли на городской площади Руана.
Ей было 19 лет.
Гибель Орлеанской девы не
повлияла на ход войны, измененный
благодаря победам Жанны. Англичане
терпели одио поражение за другим и
наконец, в 1453 году, были изгнаны из
всех своих владений на материке.
Только порт Кале оставался в их руках
до середины XVI века.
Однако вернемся к Жанне.
Существуют свидетельства, не
укладывающиеся" в эту схему.
Почти сразу за казнью в Руане
поползли сп$хи. что Жанна д'Лрк
якобы сожжена не была, что ее заменили
другой женщиной и, судя по
источникам, в то вре мя мало кто верил
в гибель Жанны.
Почему возникли эти слухи? Обычно
осужденные шли на костер с
открытым лицом и обнаженной головой,
если не считать бумажного колпака,
обмазанного сернистым составом. На
этот раз лицо приговоренной было
закрыто капюшоном. Далее Накануне
казни Жанну не соборовали, а в
XIV н XV веках от этого никто не был
освобожден, и преступник прежде
всего. Оснобождались только дети, и те.
кто вел праведную жизнь. Существуют
расхождения даже в дате казин
французские летописцы называют
1431 год, английские 1432 И все-
таки этого недостаточно, чтобы слухи
упорно жили в народе, а потом
перекочевали в труды ученых, обретая
подчас в них поддержку н объяснения.
Ведь обвинение б колдовстве,
предъявленное ей, по тем временам
неизбежно влекло за собой смертную
казнь- Что же тогда питало их?
Необходимо вспомнить, что в ходе
процесса Жанна заявила, что ей
неведома ее собственная фамилия Тем не
менее она сообщила имена своих
родителей. Жак д'Арк и Изабелла д'Арк.
Значит ли это, что сама она фамилию
д'Арк не считала сворн? Может быть,
именно здесь кроется тайна,
позволяющая объяснить многие неясности в
истории Жанны? Так подумал Робер
Амбелен, современный французский
историк, н начал свои изыскания ц
истории Орлеанской девы*. Они были
небезуспешны. Результат -- его
сногсшибательная версия: он пришел к вы-
• Справедливости рцди следует сказать, что
так л у мал не он один, а мнигие нсследова
телн истории Орлеанской леви: ню, что мы их
«икаем «гипотезой Лмбелени», есть
предположения многих историков разных поколений.
собранные и откомментированные Амбсленом.
112

воду, что официальная «легенда о
Жанне д'Лрк одна нз величайших
фальсификаций во французской
истории, возможно — самая крупная ложь
такого рода».
Устанавливать истину и решать,
прав ли Амбелен,— ие наша задача.
Но познакомить читателя с его
версией, оригинальным, совершенно не
стандартным ходом мысли показалось
делом нужным*.
Итак, поставив свой вопрос о
происхождении Жанны, Амбелен ищет птвет
на него.
В 1429 году в Шин он»4 Жанна
встретилась с Карлом VII. Девушка была
принята с почестями и приветствовала
короля в соответствии со всеми
принятыми обычаями, как если бы она
всю жизнь провела при дворе. Вряд ли
простой крестьянке это было бы по
силам. Ей определили личный штат и
военную евнту. Появился у Жанны и
секретариат в составе трех секретарей.
Ей пожаловали двенадцать строевых
лошадей и предоставили право иметь
свой боевой стяг, что было
привилегией знатных сеньоров банне
ретов.
Но и это еще не все факты,
которые привлекает Амбе-лен в поисках
ответа. Она была насаждена
«золотыми шпорами», которые моглн ио-
*снть только рыцари, получившие
традиционное посвящение в это зва-
н не. И вручал их ей Карл VII.
Имела она и доспехи, оплаченные
королевским казначейством. Кроме того,
у Жанны был меч, принадлежавший
когда-то Лун Орлеанскому, а также
боевой топор, специально
изготовленный для нее, ибо на нем
выгравирована буква «J» первая буква ее
имени. - увенчанная короной
Увенчанная короной запомним.
Карл VII предоставил Жанне и еще
одну привилегию: право помилопатГя.
Впервые за всю историю Франции
такой исключ ител ьи ой пр и внлегней
владела нецарствующая особа н, 6а
лее того, женщина, которая даже ие
исполняла обязанностей регента.
Можно ли было оказать все эти по
чести дочери пахаря? спрашивает
себя историк. Для «девушки из наро
* Робер Амбелен. Драны и секреты истирнн.
Москва, издательская группа «Прпгргго.
«Прогресс- Академии*., 1993 год
да* обладание" инициалом, увенчан
ным короной. не самая обычная
вещь на свете. Корона эта фигурирует
и в гербе, которым Карл VII наделил
Жанну в своей грамоте от 2 нюня
1429 года.
Взгляд Лмбелена становится еще
более пристальным. Сразу по приезде
в 111ннон Жанна обзавелась пышным
гардеробом, куда входила очень
богатая мужская и женская одежда. Это
было бы естественно, но его
внимание привлекают цвета тканей, из
которых она сшита, - это цвета
Орлеанской династии...
В Нанси она поразила герцога
Карла Лотарингского своим умением
-ездить верхом, за что получила в
подарок черного скакуна. В Шиноне —
изумила Карла VII и его кузена,
герцога Алаисонского. показав свое
мастерство в боевых играх.
Мужичка, о которой толкует офи
циальная легенда, размышляет Лм-
белен, конечно, не смогла бы дер
жаться, как знатная дама.
Жание как будто никогда не
присваивали дворянского звания, ио
гербы, которыми ее наделяли,
говорили сами за себя - в глазах окру
жения Карла VII она была благород
ного происхождения
Прежде всего нужно бросить взгляд
на семью д'Лрков, в которой выросла
Жанна, и выяснить, была лн это семья
«бедных землепашцев», как гласит
официальная версия. Оказывается.
■*то семейство еще до XV века имело
герб. Герб «землепашцев» явление
уникальное в средневековой Франции.
Жак д'Лрк родился в старинном
рыцарском семействе, но ветвь, к которой
он принадлежал, разорилась в
результате Столетней войны и моровой язвы
1348 года и временно
утратила.дворянское звание.
В 1419 году Жак д*Арк был
генеральным откупщиком и дуайецом Дом-
реми, где он командовал лучниками
местного ополчения. Его ежегодный
доход составлял пять тысяч золотых
франков — это немало, и семья
д'Арков, несомненно, находилась на
том же социальном уровне. Некоторые
представители *того семейства уже
в инваре 1408 года служили при дворе >
Карла VI в Париже. Принадлежи 5*
Жанна к этому семейству, бедной f-
простолюдинкой она никак бы иебыла. S £.
Но возникает вопрос: если Жанна не §г
считала д'Лрков родной семьей, кто ее Со
ИЗ

Письмо Карла VI! ttf
2 июня 1429 года,
в котором он даровал
личный герб «Жанне
Девственнице* и пору-
чил ей начать вместе
с герцогом &Алансоном
осаду города Жарго.
Каталое гербов герцогства
Бургундского. Герб Жанны
стою во главе гербов
пэров Франции, Рукопись
XVI века из
Национальной библиотеки (Париж).
Туз из колоды карт
Карла VI, изображающий герб
Жанны.
Изображение
инициала Жанны
и короны
на ее боевом
топоре.
настоящие родители? Изыскания
завели Амбелена очень далеко. Он иа-
шел материалы, из которых следовало,
что десятого ноября 1407 года
королева Изабелла Баварская, жена
Карла VI, родила ребенка. Согласно
«Всеобщей истории французского
королевского дома». Он умер в тот же лень,
в день своего рождения. В первом
издании этого труда {1764 год)
ребенка зовут Филиппом. Но шестью года
мн позже, в издании 1770 года, его
заменила девочка по имени Жаниа.
В третьем издании (1783 год) это
утверждение повторяется без всяких
попыток объяснить странную аопе-
чатку».
Может быть, оставался под
сомнением пол ребенка?
Необычным было и то, что ребенок
родился не во доорце Сен-Поль, в
присутствии главных членов короны, а
там, где находились «малые покои
королевы», во дворне Барбетт,
недалеко от Парижа.
Карл VI ие был отцом этого
ребенка: он уже давно не выносил
вида Изабеллы Баварской, которая
в ту пору была любовницей его бра-
та, Луи Орлеанского.
В «Генеалогической истории
Французского королевского дома и
великих чинов Короны» появлению на свет
ребенка Изабеллы посвящено всего
лишь две строки, при этом не
сообщается ни о месте рождения, ни о
сроке жизни, ни о так называемом малом
крещении. В то время как всем прочим
отпрыскам — неважно, девочкам или
мальчикам,— отведено о среднем по
пятнадцать строк. Почему? Опять
загадка.
Согласно документам, ребенок был
похоронен на кладбище Он-Дени
Амбелен упорно ищет ответ. В летопн-
сн монаха нз Сен-Денн он находит,
кажется, то, что ищет: королева
Изабелла «была погружена в глубокую
скорбь преждевременной кончиной
своего дитяти...»
Здесь мысль Амбелена совершает
поистнне акробатический кульбит
(хотя чего не бывает в жизни*).
Но королева могла плакать и не по
поводу смерти ребенка, говорит он, а в
связи с его переводом к кормилице,
например, что означало разлуку с ннм
Умерший, по официальной версии,
ребенок, отвезенный якобы в Ом-Дени и
погребенный в часовне Карла V,
вполне мог быть найден на пресловутых
114

«скамейках для подкидышей* у входа
в церковь, как это часто случалось
в то время. Так рассуждает Лмбелен.
Taw оставляли своих детей девицы,
ставшие матерями вне брачных уз.
За аборт же в те времена полагалась
смертная казнь.
Возникает вопрос: зачем королеве
понадобилась версия о смерти своего
ребенка? Историк отвечает: уйдя в
мир иной, дитя плод
прелюбодеяния не причиняло больше ни
каких затруднений, а будучи живым,
такой ребенок самим актом своего
появления и существования порождал
скандал, конфликт Ведь ребенок этот
был королевских кровен.
Итак, скорее всего, предполагает
Амбелен, девочка была тайно
перевезена в семью Жака и Изабеллы
д'Арков. На это намекают и
свидетельства поселян Домреми. Л если так, то
есть если Жанна — дочь королевы,
она была сестрой Карла VII. Тогда
почести, оказанные ей в Шпионе в
1429 году, н все полученные
привилегии становятся вполне объяснимыми
Мало того, нх появление при таких
условиях совершенно закономерно.
В пользу этой версии, по мнению
Амбслена, свидетельствует также тот
факт, что Жанна страдала слуховглми
галлюцинациями н обладала даром
ясновидения. На процессе в Руане в
ответ на вопрос судей она утверждала,
что не только видела и слышала
святых, но и обнимала их (так, как
обнимают рыцаря при посвящении)
По утверждению Жанны, происходил
феномен материализации трех святых
(св. Михаила Архангела, св.
Маргариты Антиохской и ер Ркатерниы
Александрийской), что не часто слу
чается в исторни паранормальных
явлений и четко показывает
галлюцинаторный характер этих видений.
Именно воображ нем ые святые женского
папа якобы посоветовали Жанне
устремиться на помошь королевству
Франции, венчать на царство
Карла VII в Реймсе и обречь на провал
притязания семейства Плантагенетов,
поддержав семью Валуа. Кажется,
никто из историков не подвергает
сомнению способность Жанны к ясио-
иилению. Амбглеи ищет причину таких
наклонностей.
В результате многочисленных
браков между родственниками, в
королевской семье обнаруживались черты
вырождения. Мать Карла VI и Луи
Жанна с виде библейской Юдифи,
рукопись XV «ека.
Портреты Рибера д'Армуаза
и Жанны Девственницы
Французской
из замка
Жолни.
Иллюстрация Бенчурй Гиюла к драме
Шиллера ^Орлеанская
115

Орлеанского вошла в историю, как
Жанна Бургундская (Безумная). Сам
Карл VI носил то же прозвище.
У него случались приступы буйного
помешательства, подготовленные па
тологической чувствительностью,
превращавшейся в эротический бред
У Лун Орлеанского таких приступов
не было, но именно он обладал
настоящим даром ясновидения. Как-то у
него произошла зрительная
галлюцинация, позволившая ему «увидеть»
все подробности своей трагической
гибели. Если Жанна была его дочерью,
она вполне могла это унаследовать.
Еще задолго до освобождения
города Орлеана Жанна была известна
как Орлеанская денствеиница. Так
называет ее архиепископ Амбренский
в письме к Карлу VII, написанном
в марте 1428 гола, то есть когда она
еще не покинула Лотарингию. Может
быть, это иамек на ее
происхождение: она «дочь» Орлеанского дома?
Если и дальше идти в этом
направлении, тогда вполне можно
предположить, что именно знатность Жанны
позволила ей избежать костра.
Существует немало свидетельств,
утверждающих, что через четыре года
после возвращения из плена Жанна
была узнана Карлом VII.
Более того, в 1436 году она выхолнт
замуж за графа Робера д'Армуаза.
Существовал брачный контракт
вышеназванного графа и Жаииы —
Девственницы Франции. По словам Альбера
Ьаие, профессора в Эколь де От Этюд,
историка, в 1907 году он держал в
руках этот документ во Френ-ан-Вуавр.
Он отметил, что подпись жены Робера
д'Армуаза была совершенно нден-
тич на подписи на письме Жа нны
д'Арк жителям Реймса, датированном
16 марта 1430 года.
О том, что граф д'Армуаз был
женат именно на Жанне д'Лрк,
свидетельствуют и другие документы.
Известно и место, где находилась Жанна
в течение четырех лет после мнимой
казии в Руане. Это замок Монротье.
В главной башне его было помещение,
которое именовалось тюрьмой Девет-
венниц'ы. Дии евоегозаключения
пленница отмечала черточками,
вырезанными в оконном проеме, которые
соответствуют именно четырем годам -
тому времени, которое Жанна Девст
вениица должна была провести в
неизвестном месте, прежде чем она стала
д'Армуаз.
В 1436 году оиа возвращается в
места своего детства, то есть туда,
где ее легче всего могли узнать н
разоблачить. Возможно ли это? Ведь
прошедшие четыре года с. момента
официально объявленной ей смерти —
слишком маленький срок, чтобы
забыть об этом. Значит, ей нечего было
бояться?
В 1439 году она вновь встречается
с. Карлом VII в Орлеане. После этого
свидания у Дамы д'Армуаз не было
больше никаких неприятностей. Во
время этого пребывания она свободно
разъезжала по городу Орлеану,
и приемы следовали один за другим.
Об этом свидетельствуют «Счета
Орлеанской крепости». Эти документы,
по мнению Лмбелена. существовали
еще в 1969 году...
И еще важный факт. Начиная с
визита, нанесенного Дамой д'Армуаз в
августе - сентябре 1439 года, город
Орлеан прекратил ежегодные обедни
за упокой души той, которую считали
погибшей в Руане. Может быть, все,
у кого она жила, кто мог
приблизиться к ней в 1430 году, были отныне
уверены, что оиа жива и здорова?
Особые приметы (красное пятно за
правым ухом) н шрамы от старых ран
составляли часть ее внешнего облика.
И конечно же, голос и осанка давали
возможность опознать ее.
Амбелен ищет н находит и другие
доказательства тождества Дамы
д'Армуаз и Жанны Девственницы. Дама
д'Армуаз имела такой же боевой и
самовластный характер, что и
Девственница. После возвращения из плена
она принимает активное участие ь
военных походах. В 1436 году ей
захотелось встать на сторону одного из
двух претендентов на пост
архиепископа в Трире_ Об этом сообщает Жан
Нидер. летописец того времени, в
своем труде «Формикорпус»,
написанном в 1437 году, то есть на следующий
год после названных событий.
После встречи с Карлом VII в
Орлеане Жанна д'Армунз участвовала в
осаде Ла-Рошели. При помощи
испанского флота овладела упомянутым
городом и одержала еще несколько
побед. Затем она появляется в Б-лЭ,
в той части Гюйени. которая была еще
занята английскими войсками. Горел
оказался в руках Девственницы. И это
вполне понятно, но мнению Амбеле-
иа. Она вновь была во главе хорошо
ей известных солдат из Пуату: ведь
116

в свое время триста копейщиков и
восемьсот лучников родом из этой
провинции находились под ее началом
при битве у Патэ. О походах в Пуату
рассказывается в «Истории
Карла VII», написанной Балле де Вири-
виллем, который сообщает, что в июне
1439 гола Дама д'Лрмуаз,
командовавшая воинами, отличилась в Пуату,
где вспыхнула гражданская война.
После всех этих событий, согласно
официальным актам, Жанне пред
стояло возвратиться в Лотарингию,
и с 1440 года больше нет ни одного
официального документа, который
свидетельствовал бы о ее дальнейшей
жизни.
В 1441 году заболела официальная
мать Девственницы, проживавшая в
Орлеане. Город проявляет по
отношению к ней заботу. В реестре
городских расходов содержится
пометка: «Изабо. мать Девственницы».
Начиная с сентября 1449 года станут
писать: «Изабо, мать покойной
Девственницы».
Этот документ позволяет Амбелену
удостоверить и следующие
обстоятельства:
1. Жанна не считала родной
матерью Изабеллу де Бутон,
называемую Римлянкой, и не проявляла к ней
никакого внимания. Изабелла де Ву-
тон никогда не осмеливалась просить
ее о чем бы то ни было.
2. Жанна скончалась летом 1449
года, И Орлеан был об этом извещен:
именно с этого года стали делать
уточнение - - «покойная
Девственница v. Это, по мнению Амбелена,—
еще одно доказательство тождества
'Дамы д'Лрмуаз И Жанны
Девственницы. О дате смерти также
свидетельствует слово «покойная» в
жалованных грамотах, подписанных
Карлом VII и Карлом Орлеанским и
Определяющих различные дары,
которыми были удостоены ее «братья», в то
время как такого слова не было в
грамотах, исходивших от тех же лиц до
1449 года.
Жанна была похоронена, согласно
ее воле, в церкви небольшой
деревушки Пюллиньи в сеньории Отре,
находившейся в вассальной
зависимости от нее. Там же был погре
Леи и ее супруг, Робер д'Армуаз.
В конце XVII века члены семейства
д'Армуаз распорядились, чтобы на
стене рядом с могильной каменной плитой
появилась мемориальная доска.
На доске была следующая надпись:
«Здесь покоится тело Жанны
д'Армуаз с ее драгоценностям и, а также
тело ее мужа, рыцаря Робсра д'Ар-
муаза в его доспехах».
В 1890 году эта мемориальная доска
была снята - тогда в Риме делались
первые шаги по причислению Жанны
к лику святых. Есть свидетельство,
что рядом с могилой на камне свода
был высечен герб Девственницы. Во
время французской революции (до
декрету 1793 года) Он был сбит.
В 1968 году обследовалась плита
на могиле Жанны и ее супруга и,
по свидетельству присутствовавшего
там господина Жерара Песма, было
установлено, что этой плите нанесли
очень большие повреждения ударами
кирки до того, как положили новое
покрытие.
В 1474 году по приказу Карла
Смелого в городе Нейс был составлен
гербовник, бывший еще и в
соответствии со своим названием
«Наставлениями для высших и низших
чиновников, несущих благородную
Гербовую службу». На 203 листе этой
рукописи находятся шесть гербов,
принадлежавших шести главным
баронам Франции. Очень важным
является то обстоятельство, что во главе
этого листа, ни почетном месте,
первым, находится герб, которым Карл VII
наделил Жанну Девственницу, с под
пнсью: «Девственница Франции* Этот
гербовник находится в Национальной
библиотеке Франции и сейчас.
Интересны размышления Амбелена
о приговоре Жанны церковным судом
к сожжению за ересь и колдовство.
Если она действительно тогда
избежала ка:шн. на нее до конца дней
распространялось действие приговора.
вынесенного в Руаие_ Освобождать
ведьму от решения святой инквизиции
было весьма опасным делом для
любого, предпринявшего такие по
п ытки.
С другой стороны, признание в том,
что исполнение приговора было
фальсифицировано, вынуждало бы
разъяснять причины, побудившие к такому
действию. Это привело 6н к огласке
королевского происхождения Жанны
и к разговорам о сомнительности прав
Карла VII на королевский престол, не
говоря уж о сомнительности прав его
сестры Екатерины н ее сына
Генриха VI на престол Англии. Поэтому
при жизин Жанны было совершенно
ч
117

V
и
■JX
невозможно начинать хлопоты о ее
реабилитации. Но уже в 1450—
1451 годах магистр Гнйом Буйе,
доктор богословия, получил от короля
Карла VII письмо, повелевавшее ему
начать следствие по делу Жанны
Девственницы.
Для короля было важно, чтобы
меры по оправданию Жанны
предпринимались не от его имени. В ином
случае нельзя было бы избежать
расспросов о столь неожиданной
заинтересованности. Возможно, веским
доводом было его нежелание получить
свой трон из рук ведьмы...
Поэтому через четыре года после
того, как комиссия по расследованию,
созданная Гиномом Буйе,
положительно решила вопрос о начале этой
процедуры, прошение частного
характера, направленное в Рим папе Е1н-
колаю V. подписали Пьер л'Арк,
мнимый брат Жанны, и Изабелла де Вутон
по прозвищу Римлянка» мнимая мать
Жанны Девственницы.
В 1455 году папа Николай V умер.
Его преемником стал Каликот III.
Он-то в конце концов, в 1456 году,
и подписал рескрипт о реабилитации
той, которая впервые, н нменио в этом
документе, была названа Жанной
д'Арк.
По свидетельствам очевидцев
можно предположить, что ойравдательный
процесс был заранее подготовлен и
проведен в полном согласии между
Кэликстом III и Карлом VII при
посредничестве тайных эмиссаров.
Можно еще долго пересказывать
историю Жанны Девственницы «по
Амбелену». Думаю, лучше адресовать
читателя к его книге «Драмы и
секреты истории».
Вряд ли по прошествии пяти веков
кому-то удастся однозначно и
безошибочно ответить иа все поставленные в
истории Жанны вопросы. Но вполне
вероятно, что версия о королевском
происхождении Жаины Девственницы
со временем приобретет больше
сторонников, чем какая-либо другая.
Возможно, найдутся и новые документы,
которые позволят с большей
уверенностью говорить об этом. Ведь
существует, например, свидетельство Эдуар
да Шнайдера, который в 1934 году
обнаружил в Ватикане документы,
подтверждающие королевское
происхождение Девственницы. Важные
особы ватиканского государства попросн-
ли его ничего не публиковать об этом,
«дабы не разрушать легенду».
К сожалению, никто сейчас не
может подтвердить подлинность этих
документов. Однако Р. Амбелен
считает, что «главное это то, что
католический историк, почетный
гражданин Ватикане, друг папы Пня XI,
человек, честность и искренность
которого вне всяких сомнений, в письму*
своих, да и в книге, подписанной его
именем, засвидетельствовал, что
Жанна Девственница — это дочь Луи.
герцога Орлеанского, наместника
королевства Франции, брата короли
Карла VI, и дочь Изабеллы Баварской.
Это говорит также о том. что
Девственница была единоутробной сестрой
Екатерины де Валуя, королевы
Англии, и Карла VII, короля Франции,
Может быть, Амбелен прав? о
118

AD MEMORIAM
Он прожил так мало, кик будто был
не инглийским писателем XX века.
а русским поэтом девятнадцатого.
Иэ воспоминаний
«Все животные равны, но некоторые животные более равны, чем другие».
Человек, придумавший эту химеру, это «чудище разума» — каких-то
странных животных, которые не то чтобы больше или сильнее,
а немыслимым образом «более равны», чем другие,— не просто
отстукал строку на своем видавшем виды ундервуде. Он подвел черту
под веками мечтаний, проектов, программ, трактатов и художественных
текстов, объединенных загадочным в своей двусмысленности термином
«утопия» (прекрасная Нигдейя), изобретенным его соотечественником
четыре века назад.
Джордж Оруэлл, автор этой горькой и смешной сказки, знаменитого
«Скотного двора», подвел траурную черту под веками расчетов
на равенство, не убив в себе ни веры в то, что все «животные равны»,
ни надежды на то, что когда-нибудь об этом перестанут говорить
длинными, лукавыми фразами...
Кроме этой сказки и ее идейного продолжения — «1984», названного
«книгой века», он написал четыре романа, четыре
автобиографических яссе, сборник стихов и четыре тома публицистики и писем.
Но самым волнующим и увлекательным романом, самым
удивительным его сочинением был роман его жизни.
В. Чаликова
«Вот как, вот как
веселились мы...»
Джордж Оруэлл родился в 1903 году в Бенгалии, в шотландской,
аристократической по корням, но обедневшей семье колониального
служащего, которая, как он писал впоследствии с горчайшей самоироиней,
«хочет жить по-джентльмеискн на 400 фунтов в год». Следуя этому
желанию, семья с невероятными трудностями «гробила» его в элитарную
закрытую школу — prep-School — на казенный кошт. Для мальчика это
обернулось трагедией, осознание и преодоление которой определило всю
его жизненную и творческую судьбу. «Вот как, вот как веселились мы»* —
называется его книга о детстве, опубликованная посмертно. По свидетель
ству Сонн Оруэлл, он считал, что именно в преп-скул начали
бессознательно копиться материалы для «1984». Есть также свидетельство друга
их семьи, Тоско Файвела: «Оруэлл говорил мне, что страдания бедного
|^ и неудачливого мальчика в приготовительной школе, может быть, един-
у£ ственная в Англии аналогия беспомощности человека перед тоталитарной
ь* властью и что Он перенес в фантастический «Лондон I9R4» звуки, запахи
*2О * Строка из популярной английской детской песни на слива У Клейка
119

и цвета своего шкшьного детства». Но об этом н без свидетельств ясно
говорят отрывки нз книги о детстве: ужас и одиночество ребенка,
вырванного из тепла родительского дома в беспощадный н непонятный мир, холод,
пища, вызывающая отвращение, боль и унижение физических наказаний —
наказаний не за проступки, а за неудачи, и непреходящее чувство вины.
В приготовительной школе он «впервые познал, что закон жизни —
| постоянный триумф сильных над слабыми. Я не сомневался в объективний
правильности этого закона, потому что я не знал других. Разве могут
богатые, сильные, модные, элегантные и знатные быть не правы? Но с самых
| ранних лет я знал, что субъективный конформизм невозможен. В глубине
£ * души, в моем внутреннем я, жила тайна разницы между моральным долгом
I н психологическим фактом.
Я не мог ни изменить этот мир, нн покорить его, но я мог признать
свое поражение и нз поражения сделать победу».
Большой победой стипендиата преп-скул было поступление в
привилегированный колледж Итон — колыбель английской элиты Но окончив Итон,
он сознательно сделал поражение из своей победы: вместо университета
уехал служить полицейским в Бирму. Много позже и это поражение
обернулось победой — романом «Дни в Бирме», сделавшим ему вместе с
автобиографически документальной повестью «Собачья жизнь в Париже и
Лондоне» небольшое, но добротное литературное имя Джордж Оруэлл.
Это бил не псевдоним, а как бы подлинное имя, вытеснившее прежнее,
природное — Эрик Лртур Блэр, аристократическое н изысканное. Замена
глубоко продумана: Джордж — синоним англичанина, Оруэлл — река
в северной английской деревушке. Имя «всехнее», простое, грубоватое по
артикуляции. «Оруэллом,— пишет биограф.— он назвал свое идеальное
«я», то, каким Он хотел бы быть ■ ясно живущим, ясно говорящим, ясно
пишущим». С выбора «правильного» имени началось выполнение его
«прометеева задании» — поиска истинных имен в борьбе с лукавой
«словесностью».
В силу необоримых обстоятельств генетических, семейных,
житейских — слово с ранних лет было его единственной зашитой от жизни —
«жизни, как она есть, от отвратительных подробностей жнзнн». Сознавая
и принимая это, Оруэлл отчаянно боролся с реальностью своей «словесной»
личности — упорно брал в руки карабин полицейского, кирку и лопату,
мочалку судомоя, солдатскую винтовку, охотничье ружье, руль рыбачьей
моторки, даже гири и счеты продавца. И все это искренне, истово, неумело,
неудачливо и, главное, постоннно терзаясь сознанием «неистнннехгтн»,
«несерьезности» своих усилий, сознанием, что бедствует, бродяжничает,
надрывается, добивает больные легкие и рискует жизнью с одной-едннствен-
ной целью описать все это. Описать не хуже, чем его «литературные
йоги» — Лоуренс, Джойс, Элиот, Пруст и вместе с тем так же
«питательно» и «переживательно», как бессмертная Гаррнет Бичер-Стоу («Я умер
бы от счастья, если бы я был автором «Хижины дядн Тома»...»). Не скрывал
он ст себя н того, что хочет «превратить политический текст в искусство»,
чтобы «подтолкнуть мнр в определенном направлении», иными словами, до-
битьси абсолютной власти над словом, а стало быть, своего слова над
людьми, в то время как всякая власть, н особенно власть через слово,
страшила и отвращала его, была для него личным греком и корнем зла.
Ни писателя Оруэлл вообще не был похож, даже внешне. «Я никогда
не видел человека, так мало похожего на писателя н, пожалуй, вообще
на человека. Он был похиж на литературный персонаж, на героя книги,
притом на одного героя на Дон Кихота невероятно длинной и худой
своей фигурой и узким, длинным, с продольными морщинами лицом».
Тяжело больной с детства, болезненно худой, физически неловкий и
Z неумелый, он несколько лет — после Бнрмы зарабатывал себе на жизнь
? самым тяжелым и унизительным трудом, какой можно было найти в Лон
5. доне и Париже, аристократически воспитанный и болезненно брезгливый,
£ он значительную часть жизнн провел в грязи и неуюте. Вполне достоверно,
о что своей «собачьей жизнью в Париже и Лондоне» он искупал «колониаль-
120

ный грех*: преследовавшие его воспоминания о липах обиженных
подчиненных н азиатских слуг. «Я сознательно хотел стать на место тех, кого
вольно или невольно унижал пять лет, хотел стать жертвой и неудачником.
Мысль о житейском благополучии, даже самом скромном, была мне тогда
отвратительна».
Он считал себя социалистом, вступил — на короткое время — в
лейбористскую партию (в ее левоанархическую фракцию) и был при этом в
конфликте почти со всеми социалистами Англии.
Об условности оруэлловского социализма говорят такие формулы в его
творческих портретах, как «озарение социализмом», «обращение в
социализм», «крещение социализмом». Речь идет о вере, а не о научном
мироощущении. Но сам Оруэлл отделял прозрение, которое произошло в Бирме, от
политической позиции, сформировавшейся значительно позже: «Я прошел
нищету и пережил изгойство. Это усилило мою природную ненависть к
господству, так же, как служба в Бнрме научила меня понимать природу
империализма. Но всего этого было недостаточно для точной политической
ориентации. Испанская война и другие события 1936—1937 годов встряхнули
и перевернули меня, и я понял, на чем стою. Каждая строчка моих
серьезных работ с 1936 года написана прямо или косвенно против тоталитаризма
и в защиту демократическою социализма, как я его понимал».
Народническая установка Оруэлла, как и всякая народническая
установка, была смесью жертвенности и эгоизма. Он хотел взять в той же мере,
что и дать. «Как и все мальчики из «хороших семей», я был воспитан в
понятиях, что рабочие агрессивны, вульгарны и от них дурно пахнет. И теперь,
когда я хотел войти в мир бывших пролетариев, жажда общения
смешивалась у меня со страхом, пишет он. вспоминая свою бродяжью одиссею,—
одни Бог знает, чего мне стоило в первый раз открыть дверь ночлежки. -
Я с ужасом смотрел, как ко мне приближается молодой грузчик с багровым
лицом. Он положил руку мне на плечо: «Чаю, дружище?» Я выпил чашку.
Это было крещение».
Второй этап Одиссеи шахтерский поселок Уайгэн. куда он приехал
как корреспондент левого издательства изучать жизнь безработных
шахтеров, дался Оруэллу легче. Но с углублением связи углублялась н пропасть.
Вот новая страничка исповеди: «Я любил этих людей и, думаю. Они любили
меня. Но я не стал для них своим. Это роковая преграда, она как прозрачное
стекло в аквариуме: все рядом, но вы не можете сквозь него пройти».
В автобиографической прозе Оруэлла полное слияние двух душ описано
только опии раз — встреча с незнакомым солдатом-итальянцем в
Ленинских казармах Барселоны.
Этим эпизодом открывается его первая книга об Испании, им
заканчивается вторая, он воспроизведен буквально в каждой из книг об Оруэлле,
с каких бы позиций они нн писались, как безусловная вершина н центр его
духовной жизни.
«Когда мы уходили, он прошел через всю комнату и крепко пожал мне
руку Странное ощущение. Как будто его дута и мысль, ломая стену
традиций н языков, соединилась с моей лушой и мыслью...» {«Память
Каталонии»).
«Это было общество, пишет Оруэлл о революционной Барселоне,
где надежда, а ие апатия и цинизм, была нормальным состоянием, где
слово «товарищ.» было выражением непритворного товарищества., где
никто не преуспевал и всего не хватало, но не было ни привилегий, ни
заискивания... Это был живой образ ранней фазы социализма, и этот образ
не разочаровал, а покорил меня. Как никогда прежде, мне захотелось
увидеть торжество социализма».
В Испанию Opyjjyi приехал как корреспондент» но «вступил в
народную милицию немедленно, потому что иначе поступить было нельзя». Оруэлл
был ранен в горло почти смертельно: пройди в миллиметре от артерии.
пуля почти иа год лишила его ro.ioca. «В Испании,— писал впоследствии
Оруэлл, я в который раз понял, что роковая дилемма человека сила
илн благородство и что в выборе этом он, по существу, не волен. Что-то
решает за него. Я. например, не могу выбрать силу».
121

■ V.'.SV. .-■'-
v.v.'.* .•»■/.-.•
л»

Us? ■:
II
1. Джордж Оруэлл» декабрь 1943 года.
2. Джордж Оруэлл, зима 1945 года.
3. Соня Блэр (сгорая жена Оруэлла),
октябрь /?49 года.
4. Оруэлл среди бойцов-анархистоо (ПОУМ),
Барселона* январь I9S7 года.
5, Эрик Артур Блэр полутора месяце** от роду.
6. Оруэлл и его приемный сын Рихард,
1944 год.
7. Эйлин Блэр (первая жена Оруэлла},
1941 год.
8. Оруэлл летом 1939 года.

i
j i Испанский опыт был двойственным, как н всякий опыт Оруэлла. Это
i была вершина его оптимизма н одновременно — «горчайшее из всех
разочарований». С одной стороны, «там я впервые поверил в благородство
человеческой натуры», а с другой «там, в 1936 году, для меня остановн-
•] лась история. Я с детства знал, что газеты могут лгать, но только в
Испании я увиде!, что они могут полностью фальсифицировать действительность.
Я лично участвовал в «сражениях», в которых не было ни одного выстрела
и о которых писали как о героических кровопролитных битвах, и я был в
настоящих боях, о которых пресен не сказала ни слова, словно их не было.
Я видел бесстрашных солдат, ославленных газетами трусами и предателями.
и трусов и предателей, воспетых ими как герои. Вернувшись в Лондон,
я увидел, как интеллектуалы строят на этой лжи мировоззренческие
системы*.
Перефразируя Жана Неккера («Нравственность в природе вещей»),
можно сказать, что для Оруэлла «нравственность — в природе языка».
Поэтому он не просто строг он придирчив к речи, к ее нюансам. В левых
литературных салонах, в которые он вошел, вернувшись в Лондон, принято
было говорить under socialism — буквально «под социализмом».
Подразумевается, очевидно, «при социализме», но для Оруэлла это не очевидно.
Он буквально «цепляется» за предлог. «Очевидно, они так себе
представляют: «социализм, а они — наверху». Предлог выдает Оруэллу «тайную
мечту английской интеллигенции — разрушить старый эгалитарный
социализм и создать иерархическое общество, в котором бы они были на вер
шине и в котором протест против них стал бы физически невыразимым».
И все же в те годы Оруэлл был оптимистом настолько, насколько
это возможно для пессимистического темперамента писателя. Оптимизм
Оруэлла основывался на нескольких убеждениях:
1. Прогресс человечества — не иллюзия.
2. Всякий репрессивный режим растит в себе спое возмездие.
3. Жажда власти, проявляемая репрессивными режимами,— не
свойство человеческой натуры, а следствие скудости, лефнцнта и порождаемой
ими этики конкуренции (вспомним яблоки и молоко, которые «достаются
только свиньям!»).
Объяснение противоречивому оптимизму Оруэлла мы найдем в словах
французской писательницы Симоны Вейл: «Тот, кто понимает, на какую
сторону в настоящий момент начинает крениться общество, обязан сделать
все, что в его силах, чтобы восстановить равновесие. Для этого нужно
две вещи: знать, где лежит равновесие, и быть готовым сменить сторону,
как это делает сама Справедливость, эта вечная беглянка из лагеря
победителей. Трудно найти лучшее определение тех принципов, в соответствии
с которыми Оруэлл всегда инстинктивно действовал».
Яркий пример этой бессознательной стратегии история отношения
Оруэлла к войне Англии с Германией. В конце тридцатых годов он занимает
пацифистские позиции: «Я считаю, что те из нас, кто против надвигающейся
империалистической войны, должны объединиться в нелегальное движение»
(из письма Герберту Риду)
Пацифизм Оруэлла кончился буквально «в одну ночь», но замечательно,
что не после, а до начала войны и что прозрение как у героя «1084» —
совершилось во сне: «Мне снилось, что война началась. Это был один из
тех снов, которые... открывают нам наши истинные чувства. Этот сои открыл
мне две вещи: что война родила меня заново н что в глубине л уши
я патриот я не могу саботировать войну, я хочу драться... Все это очень
хорошо: быть «передовым» и «просвещенным», презирать полковника Ьлимпа
(насмешливая кличка солдафона, служаки колониальных войск.— в. Ч )
и гордиться своей свободой от всех традиций, но когда приходит час, когда
земля окрашивается кровью, и тогда; «О, что я сделаю дли тебн Англия,
моя Англия?»
К концу сороковых годов Оруэлл не пережил никакого политического
переворота: он оставался левым, врагом капитализма, сторонником лейбо-
рнстов и, разумеется, их ожесточенным критиком, поскольку в 1945 году
они впервые в английской истории пришли к власти.
124

Но его оптимистическое мироощущение было исчерпано, и три
посылки, лежащие в его основании, не то что бы были зачеркнуты или подмене
hi - оии просто лишились своего оптимистического Стержня и накренились,
как говорил сам Оруэлл, в сторону условной модальности:
1. Прогресс человечества, возможно, лишь наша иллюзии
2. Возможно появление репрессивных режимов, способных утвердиться
навечно.
3. Жажда власти, может быть, не ситуативная реакция, а
органическое свойство человеческой природы.
Так родилась сказка о человеческой истории «Скотный двор».
Чтобы понять изнутри ее замысел, попробуем перенестись в тот лите-
ратурно-лейборнстскнй Лондон начала сороковых годов, верным, хотя и
мятежным сыном которого был Оруэлл. Воспоминания его друга Р Вурдхеза:
«Мы все тогда были очень левые и очень красные, потом многие — так же
«очень» — поправели н побелели. Все это было шумно, суетливо, салонно
и солидно разбавлено виски и шампанским. Оруэлл был среди нас белой
вороной. Он никогда не терял головы. У него как будто был иммунитет
против революционных тостов и диалектических коктейлей. Он не стал
коммунистом в начале тридцатых, но он не стал и антикоммунистом в конце
сороковых. Еще важнее, что у него был иммунитет против того, что теперь
называется культом личности. Верить в кого-то ведь всегда легче, чем верить
во что-то. Наша вера очень скоро превратилась в истерическое
идолопоклонство. Это вызывало у него ужас».
Впоследствии, когда какой-то журналист автоматически причислил его
к «левым, разочаровавшимся в сталинизме*. Оруэлл с достоинством ог-
ветил: «Я никак не мог разочароваться в нем, потому что я никогда ие был
им очарован... Скорее можно сказать, что он оказался лучше моих
предсказаний пятнадцатилетней давности».
В этих условиях и в этом состоянии он сформулировал политическую
цель своей сатиры н выбрал ей жанр. Необходимо, писал он, «разрушить
сталинский миф во имя возрождения социалистического движения», а
поскольку «миф побивается мифом, как огонь огнем*, это должно быть
сделано в аллегорической сказочной форме.
Для понимания замысла «Скотного двора» важно знать, что Оруэлл
был героически одинок в своей среде не только в оценке сталинизма, но и в
отношении к стране, ставшей его жертвой. Ни разу не позволил он себе ни
слова презрения или снисхождения к «терпеливому русскому мужику».
Неологизмы типа «гомо советикус* вызывали у него отвращение: «Что за чушь?
Никаких гомо советикуеов нет там живут настоящие полноценные люди.
Неизвестно, как бы мы повели себя на их месте!». Зато не было предела его
бешенству, когда он читал у своих коллег о «цене прогресса», «трезвом
и .реалистическом отношении к насилию», «неизбежных репрессиях» и т. п.
Салонная болтовня о пытках и расстрелах казалась ему в «тысячу раз
хуже» даже участия в терроре. Анализ логики и психологии интеллектуала,
оправдывающего террор из своего «кресла у камина», в его публицистике
беспощаден. «Дело тут не в идеологии: просто для интеллектуала,
воспитанного на Макиавелли, власть привлекательна сама но себе». Существен
иая деталь: он считал тоталитарной не только ту нлн иную страну, но эпоху
в целом, весь XX век — наследие воинственной человеческой истории и
«воинственного интеллекта».
Но должен же быть какой-то стык между убеждением Оруэлла,
что «социализм есть религия слабых, и потому она благородна», и его страст
ной, волевой, жаждущей «победы из поражения» натурой? Должен быть
у него какой-то свой реализм, соединяющий его как человека мыслящего
с гуманистической интеллектуальной традицией, неотъемлемая часть
которой н прогрессизм, и элитарность, и сам Макиавелли? •
Нащупать такой стык у Оруэлла нелегко надо прочитать не только «г
романы и эссе, но и рядовую журналистику. Так в одной из статей мы ветре- |-
чаем такое историческое рассуждение: «Допустим, во Флоренции XV века t£
эксплуатация масс имела прогрессивный смысл: она освобождала меньший
ство для занятий наукой, культурой и т. п. - всех освободить тогда было "о
125

о
-г о
. а
ал *
невозможно. Но сегодня, когда машины могут работать за людей, боль-
\\ ujhhctbo в принципе может жить так, как жила элита во Флоренции
XV века. Стало быть, элитарные макнавеллнанскне теории не только
бесчеловечны, но уже и не реалистичны. Они больше не отпечают
интересам цивилизации. Власть меньшинства стала из относительного зла
абсолютным».
Иными словами, это когда-то «господа» были «реалистами», «умни
камн», сегодня Они... просто свнньи. Прямоходящие, спящие на постелях,
грамотные, умелые, дипломатичные свнньи. И пребудут такими в сказочной
| вечности рядом с кощеями и драконами.
«Жестоко же он наказал лукавый интеллект»,— писал один нз рецен
зентов «Двора». Но Оруэлл наказывал не интеллект. Ориентации иа силу
раньше нли позже потребует нерассуждающего подчинении, а «нерассуж-
даюшнй интеллект» — это абсолютный ноисеиг
И если рядовые люди «вес еще жнвут б мире Диккенса, в мире
абсолютного добра и зла, и хотят, читая роман, знать, добрый или злой перед
ними персонаж», а интеллектуалу это кажется «глупостью и дикостью»,
то это — по Оруэлл у оттого, что как paj интеллектуал «перестал
рассуждать», перестал жить духовной жизнью, возможной только в мире
абсолютных категорий, где живет, как умеет, простой человек.
За позицией Оруэлла стоит, таким образом, ие только инстинктивное
народничество, но глубоко продуманная философия. И он имел полное
право отвечать на упреки в популизме н реакционности: «Именно потому,
что я серьезно отношусь к званию интеллектуала, я ненавижу глумлн-
вость, попугайство, пасквилянстоо и хорошо оплачиваемую фнгу в кармане,
которые процветают в литературном мире». Но решение написать «Двор»
заставило Оруэлл а прийти как раз в литературный мир — оставить
круглосуточную работу на антифашистском вешании в индийской редакции
Би-Би-Си и поступить в конце 1943 года на более упорядоченную службу
в крупнейшую лейбористскую газету «Трибюн».
Читателям «Трибюн» имя нового сотрудника было хорошо знакомо:
с марта 1940 года он стал внештатным литературным рецензентом газеты.
Теперь Оруэлл вел в «Трибюн» постоянную колонку «Я думаю так», которая,
по мнению критиков, и без романов сделала бы его национальной
знаменитостью. Дли многих, даже после «Двора» и «1984», он так и остался
прежде всего «Оруэллом нз «Трнбюн» -остроумным, язвительным, искрен
ним, неутомимым читателем художественной и политической литературы;
степень непосредственности и независимости его суждений делала его нменно
читателем, а не рецензентом. Три, как у нас говорит, «присутственных
дня» в неделю давали ему возможность писать «Двор»,— разумеется, в
свободное от сотрудничества в других английских и американских изданиях
время (в «Обсервер», «Манчестер ивнинг ньюз», «Партизан ревю»). Но
дело не только в этом. Работа на радио постепенно становилась для него
моральной пыткой: он жаловался близким, что постоянно приходится
«наступать себе на горло», что пропаганда даже самых лучших идей «имеет
всегда дурно пахнущую сторону», что его надежда «соединить
антифашистскую пропаганду с антиимпериалистической» оказалась «безнадежной
утопией». Здесь, в газете, он был значительно свободнее — в его понимании
свободы как «права говорить людям то, чего они не хотят слышать».
Укрепление в такой познцнн было своевременно: он писал книгу, о которой даже
самые доброжелательные к нему издатели долго не захотят слышать.
«Скотный двор» считается единственным неавтобиографическим
произведением Оруэлла просто потому, что его персонажи — животные.
Но и эта книга, стремительно вылившаяся «прямо на машинку» (ноябрь
1943 февраль 1444 года), выросла из воспоминания. Оруэлл любил
i эту книгу той особенной любовью, которую называют «первой» (часто
1-# вопреки арифметике) Она была для него первой потому, что... Впрочем,
J"? предоставим слово автору: «„.в ней я впервые совершенно сознательно.
• й попробовал слить воедино политическую и художественную задачи».
Он искал единой «политически-художественной» мелодии, в основе ко-
■?о торой должен лежать отчетливый, запоминающийся н вместе с тем лири-
126

ческий. трогательный мотив. Что-то совсем простое, безусловное, нежное,
печальное. Одна из особенностей его личности (впрочем, очень
английская) - - исключительная, родственная привязанность к животным: «...все
мои лучшие детские воспоминания связаны с животными*. Из них пришла
и мелодия — в предисловии к изданию 1947 года автор так представляет
историю замысла: «Однажды (я жил тогда в маленькой деревне) я
увидел мальчугана лет десяти, управляющего лошадью, запряженной в
огромную телегу, и бьющего ее кнутом каждый раз, как она пыталась свернуть
с узкой дороги. Мне пришло в голову, что. если бы лошади знали о своей
силе, мы бы не имели над ними власти н что вообще люди так же
эксплуатируют животных, как богатые эксплуатируют прелетарнат».
19 марта 1944 года Оруэлл сообщил Виктору Голланцу, владельцу
его авторских прав: «Я закончил маленькую сказку в тридцать тысяч слов
с политическим содержанием Но я уверен, что Вы ее не напечатаете. Она
совершенно неприемлема для Вас с политической точки зрения: она
антисталинисте кан».
Он не ошибся в Голлаице. Но отказывали и другие издатели.' Кэпп,
пришедший от «Двора» в восторг, посчитал своим долгом послать сказку
в Министерство информации — там поразились «политической бестактности»
автора.
Надежда Оруэлла была на крупнейшую фирму Фабер и Фабер. И тут
случилось нечто, по абсурдности равное идеологическим афоризмам
«.Диора». Директор издательства, известный писатель, теолог и
политический деятель крайне консервативного направления Т. С. Элиот но
считал сатиру Оруэлла «шедевром почти на уровне Свифта»... но «слишком
правой».
Наконец, рукопись, уже сильно истрепанная, была принята фирмой
Секкер и Ярбург Рискнувший Фред Ярбург был вознагражден не только
ошеломительным по тем временам успехом, но и по сей день длящимися
правами на издания Оруэлла (а это теперь миллионы копий). Однако
Смелость Ярбурга была относительной: приняв рукопись в июле 1944, он
выпустил книгу в августе 1945.
Рецензии были восторженные: «новый Свифт». С этого времени
началась мировая слава Оруэлла. В разразившейся жизненной катастрофе он
едва ощутил ее вкус.
25 марта 1945 года от послеоперационной инфекции умерла его жена
Эйлин ■ «существо чудное, безгранично ему преданное» редкий тип леди
и интеллигентки в одном лице». Он не был ридом; 15 марта он выехал в Париж
как корреспондент «Обсервер», не зная о предстоящей операции. Боль,
раскаяние и страх за судьбу недавно усыновленного имн крохотного Ричарда,
смешанные с еще не прошедшей яростью на издателей и тайной обидой
на друзей, многие из которых тоже поначалу считали «правой» его «самую
левую книгу», не оставляли Оруэлла до самой смерти. Впрочем, до нее
оставалось меньше пяти лет. Он гнал их стремительно, погруженный весь
в свою главную — последнюю — книгу, задуманную раньше «Двора» и
непосредственно с ней связанную как описание двух кнтов единой
человеческой трагедии — несовместим ости силы и правды.
Известный афоризм его соотечественника сэра Аткннса — «■Всякая
власть развращает, абсолютная власть развращает абсолютно» — звучит
мягко на фойе того страшного предположения, которое сделал о природе
власти Оруэлл. Власть — единственное качество, полностью зависящее
от желания. Некрасивый может бесплодно мечтать о красоте, глупый —
об уме, бедный о богатстве. Но «кто хочет власти, тот ее имеет. Хотеть
власти и иметь власть — одно и то же». А поскольку нормальному
порядочному человеку такое желание чуждо, «власть всегда в руках
параноиков». «
Анархнсту легче дышать от таких афоризмов. Но Оруэлл не был анар 5j«
хнетом. Собранный, жестковатый офииер, дисциплинированный журналист, |-
ни разу в жизни не нарушивший редакционного обязательства, он признавал * £.
необходимость руководящего, единого начала в обществе. Беспощадные |г
приговоры социальным Законам убивали прежде всего его собственную жизнь. ?о
127

т О
«1984» он пнсал в условиях буквально самоубийственных: на безлюдном,
суровом шотландском острове Юра. Перепечатывал сам: издательство
не нашло столь же самоотверженной машинистки. Работал по двенадцати —
четырнадцати часов, с температурой н кровохарканьем. Когда книга вер
сталась, выходила, собирала первую жатву признаний, он уже был в
лондонском госпитале. Незадолго до смерти ему стало лучше: он обвенчался
в госпитале и оставил Соне Оруэлл литературное завещание, архив и
предсмертную просьбу к друзьям: не писать «внутренней» биографии человека,
которого звали Эрик Блэр, сибо всякая жизнь, увиденная изнутри, есть
только цепь унизительных неудач и мучительных пораженнй>.
Джордж Оруэлл умер ночью 22 января 1950 года от горлового
кровотечения. Похоронен, согласно завещанию, в деревенском приходе церкви
в Беркшире Па камне его настоящее имя: Эрик Артур Блэр.
«Хотя он бил очень английским писателем, в его застенчивой и упрямой
духовности было что-то, не имеющее аналогий у нас. Мне приходит на
память русское имя — Антон Чехов, человек, тоже плывший против течения
и тоже задохнувшийся так рано»,— пишет английский автор. Другой его
соотечественник касается еще более сокровенного для нас, русских
читателей: «Не чнавшнй русского языка, он иногда казался мне русским, н не
потоку только, что боготворил Достоевского, писал критические эссе о
Толстом и Лермонтове. Он страдал за русскую трагедию слишком сильно
для наблюдатели. Ои ппстиякно говорил о Сталине, о репрессиях, о го/юде,
об исчезающих людях. Но и когда ои не говорил, мне казалось, что он
думает об этом. Я убежден, что в последнее десятилетие не было нн одного
дня, когда ои об этом не думал».
Существует совершенно фантастическая легенда, что Оруэлл после
Испании был «узником сталинских лагерей». Но когда читаешь такие
воспоминании, невольно соглашаешься с Флоренским: «Легенда не ошибается.
как ошибаются историки, ибо легенда — это очищенная в горниле времени
ото всего случайного, просветленная художественно до идеи, возведенная
в тип сама действительность».
Очевидно, что Эрик Блэр не мог быть в этих лагерях, но столь же оче
видно, что Джордж Оруэлл не мог там не быть.
В годы «холодной войны», сводившей его с ума необходимостью де
лать выбор «под диктатом чужих атомных бомб», надорванный лишениями,
потерями, непосильным трудом н жестокостью «отвратительных
подробностей жизни», он по описанию очевидцев уже был больше похож
на скорбного узника, чем на восторженно-печального Дон Кихота.
В 1943 году, задумав «Двор», Оруэлл сказал Эйлин, что хочет сделать
прозрачный, легко переводимый на другие языки текст. В первую очередь,
на русский. Надежда, что читатели страны, о которой он думал неотступно,
когда-нибудь прочтут его книги, не оставляла его.
Некролог был напечатан в «Трнбюн» — родной его газете. «Я
уверен, писал его автор, Артур Кестлср, что будущие историки литературы
увидят в Оруэлле связующее звено между Свифтом н Кафкой. Его «Че
тыре ноги -— хорошо, две ноги плохо» — это свифтовская классика,
но с одной существенной разницей: он никогда не терял веры в
благородных иеху, в тех. о ком он писал с такой нежностью...
Я думаю, продолжал Кестлер,— что он выбрал бы для своей эпитафии
тот «революционный гимн», который так трогательно поют его любимые
животные на «странный мотив - нечто среднее между «Клементиной»
и «Кукярачей»:
Будет мир без бича и без ноши!
Пусть нам до него не дожить,
.- Все: гуси, коровы и лошади —
!<• Видсм свободе служить?
I - Все-таки он до конца вернл в это».
| Е Публикация Г. ЧАЛИКОВОЙ
128

БУДЬТЕ ЗДОРОВЫ!
Здесь создали
атомную бомбу.
Теперь».
Поражение ниц
сальмонеллой приводит к тяжелым
заболеваниям людей,
употребляющих эти яйца в
пищу. Чтобы определить,
поражено ли яйцо сальмонеллой,
его разбивают и выращивают
в желтке культуру бактерий.
Теперь этого можно не
делать. Сотрудники Лос-Ала-
мосской национальной
лаборатории, в которой была
создана первая в мире
атомная бомба, разработали и
сконструировали прибор для
обнаружения химических и
биологических соединений в
артиллерийских снарядах.
Но с его помощью можно,
сказывается, выявить и
пораженные сальмонеллой
яйца. Все очень просто: яйцо
помещают между
миниатюрным источником звука и
микроскопом. При подаче
звукового сигнала яйцо само
начинает производить звук
свойственной ему
резонансной частоты. Яйца,
пораженные сальмонеллой, дают
вторичную вибрацию более
высокой частоты.
«Эмили»
рисует звук
Французские протезисты
создали слуховой аппарат,
который, квк они
утверждают, рисует слова. В отличие
от обычных слуховых
протезов этот электронный
модуль, названный «Эмили»,
анализирует частоту голоса,
корригирует его и улучшает
восприятие, а не только
усиливает звук.
Электроакустические фильтры протеза
фактически подбирают
звуки, необходимые для
восприятия слов. Затем они об-
Д рабатывают их и усиливают.
Д
д
д
д
д
д
д
Д
Л
Д
Д
Д
Д
Д
д
А
Л
Д
Д
Д
Д
Д
д
Л
Д
д
Л
Д
д
д
д
д
д
д
д
«Эмили» дополняет классн-
ческне слуховые аппараты,
достаточно присоединить его
к ним с помощью мнкрока-
беля. По данным
клинических исследований,
восприятие речи улучшается на
55 процентов.
Одноразовый
и многоцелевой
Общедоступный,
знакомый каждой хозяйке
продукт — крахмал — стал
неожиданной находкой для
рационально мыслящих
разработчиков американской
фирмы «Кивко». Учитывая,
по-видимому,. серьезность
конъюнктуры, сложившейся
в мире с одноразовыми
шприцами, фирма
предложила выполнять нглодержатс
Д
д
д
д
д
д
д
д
д
А
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
д
55
5
ли.» трудно поверить и
вообразить» из крахмала. В ав-
ток лаве, где кипячением
стерилизуют медицинские
инструменты, подобные
иглодержатели просто-напросто
распадаются, что и делает
их непригодными для
дальнейшего употребления, равно
как и скрепленную с ними
иглу.
Специальный состав
«Новой МО 1211> на основе
крахмала уже находит свое самое
широкое применение, будучи
легко обрабатываемым на
оборудовании для литья и
вьщавлнвания пластмасс с
небольшой перенастройкой
режима. Этот состав можеу
использоваться в водорас*
творимых бельевых мешках
для стирки в прачечных н в
домашних условиях, при
этом сам пакет переходит
вместе со смываемыми
органическими остатками в
раствор, давая отличный
компост — удобрение. Этот
состав служит и набивкой
детских игрушек или
материалом подсвечников в храмах,
он хороший изолятор тепла
и заменитель жести и
пластика в упаковках
гастрономических полуфабрикатов,
может при своей невысокой
стоимости выполнять и
многие другие полезные
функции.
Бинты
из водорослей
Английская фнрмв «Брит
кер»' извлекает с глубин
Северного моря водоросли, вы-
су ш ивает их и делает из
этой массы бинты.
Специалисты считают, что новое
перевязочное средство дает
большой эффект. Бинты из
водорослей в четыре раза
гигроскопичнее, чем из
хлопка, а кроме того, ускоряют
заживание ран.
5 Знание — сила NfilfJ
129

РАССКАЗЫ О ЖИВОТНЫХ, НО НЕ ТОЛЬКО О НИХ
Боб и Адам
Боб Стокдэйл был единственным,
кто уцелел после немыслимой
катастрофы, постигшей старинный трактир
«Лорд 11е-1ьсои» В резиновых сапогах
и кепке блином он сидел у стойки
на крайнем табурете, словно не
замечая ни визгливой музыки, ни шума,
который поднимала толкающаяся орда
модно одетой молодежи.
Пробившись к стойке, я в:чял
кружку портера и пристроился на пятачке у
стены, с грустью поглядывая по
сторонам, а мои мысли воскрешали былое.
Еще год назад «Лорд Нельсон»
был типичным йоркширским
деревенским трактиром, и мне припомнился
вечер, когдя я завернул в него со
старинным приятелем из Глазго, юрода
моей юности. Тогда он помешался
в одной большой комнате,
смахивавшей на обширную кухню: в черной
печи с духовкой пылали поленья, а на
дубовых скамьях с высокими спинками
солидно расположились работники
с окрестных ферм перед пннтовыми
кружками на старых деревянных
столах. Массивные спинки надежно
укрывали их от холодного ветра,
который свистел снаружи, проносясь по
улицам деревушки и по пастбищам
иа холмах, где эти люди проводили
свои дни.
Разговаривали они вполголоса, и
тиканье настенных часов, щелканье
костяшек домино усугубляли
ощущение покоя.
— Черт, какая тут приятная
тишина,— сказал мой друг, завороженно
наблюдая, как хозяин, без пиджака н
в подтяжках, неторопливо спустился в
погреб, вновь появился с длинным
эмалированным кувшином и принялся
наполнять кружки, умело регулируя
струю так, чтобы получить пышную
тапку пены.
Отрывки из книги.
Дж. Хэрриот
Стокдейлы
Да, пожалуй, не похоже на Уэст-
Найл стрит, согласился я.
Он засмеялся.
— Безусловно. Я просто поверить
не могу! Какой доход может прииосить
это заведение? Горстка посетителей,
и те пьют не торопясь.
По-моему, доход и в самом деле
невелик— несколько фунтов в неделю
Но у хозяина есть небольшая ферма —
вон за той стеной обитают коровы,
телята и свиньи, а трактир просто
приятный приработок.
Мой друг припал к кружке, вытянул
ноги и блаженно сощурил глаза.
— Вообще-то мне тут нравится
Отдыхаешь душой и телом. Чудное
местечко!
Да, чудное И многие трактиры в
окрестностях Дарроубн еще хранили
ту же привлекательность. Но надолго
ли?— спросил я себя, оглядывая мо
дернизнрованиый «Лорд Нельсон»
Новый владелец не стал мешкать
с преобразованиями. Он был не
фермер, а опытный трактирщик и срачу
оценил возможности старинной
харчевни в хорошенькой деревушке Уэлс-
би, уютно расположившейся среди
холмов. Кухонную печь сменила
нарядная стойка с задннкпм из зеркал и
сверкающих бутылок. Старые дубовые
скамьи и столы исчезли, стены украси
лись бляхами с конской" сбруи,
охотничьими гравюрами и егерьскнми рож
камн. Внутреннюю стену снесли, и
посетители обедали ч элегантном зале —
там, где года и годы я принимал
телят и лечил свиней.
И сразу же в Уэлсби зачастили" на
машинах молодые люди нч больших
городов, а прежние завсегдатаи его
покинули. И так и ие узнал, где обрели
скромный приют эти труженики.
Наверное, в трактире одной из соседних
деревень. Остался один Боб Стокдейл.
О причине я мог только гадать, но он
был тихим, замкнутым человеком,
держался особняком н, видимо, не захо-
130

тел расставаться с залом, в котором
на протяжении многих лет проводил
по нескольку вечеров в неделю. Как бы
то ни было, ио всикнй раз. когда я
заглядывал в «Лорд Нельсон», Боб
сидел на крайнем табурете, лод которым.
свернувшись калачиком, лежала Мег,
его старая собака. Уэлсби
протянулась вдоль длинной дороги, уводившей
в холмы, я ездил по ней тысячи раз н
после вечернего вызова иногда
останавливался у трактира выпить пивка.
На этот раз я удачно вправил корове
матку и, прихлебывая из кружки,
все еще испытывай теплую радость
после удачной операции.
Тут я заметил» что толпа возле
стойки чуть поредела, и протолкался к
Бобу
— Привет. Боб, сказал я,— Могу
я подлить вам в кружку? А то в иен
почти ничего не осталось
— Спасибо, мистер Хэрриот. И
правда, донышко видно. Он залпом
допил кружку и толкнул ее к
бармену
Говорил он медленно и
старательно. Близилось время закрытия, и.
значит, он просидел так очень долго, не
спеша поглощая пииту за пинтой,
и достиг той отрешенности от мира,
которую я уже наблюдал раньше.
Я посмотрел вниз, на нос Мег,
высунувшийся между ножек, нагнулся и
погладил седую морду старой
помощницы и верного друга. Днем она
пригоняла ему коров, рьяно бегая
вокруг них. покусывая за йоги тех. что
отбивались в сторону, а печером
человек и собака отдыхали вместе. Я
взглянул на дружелюбные глаза
с прошлого раза они заметно
помутнели.
— Стареет она. Боб
— Ей иа Пасху десять сравняется,
но силы у нее еще хоть ртбавляй.
Ли, я видел, как она работает
Пороха у нее надолго хватит.
Он согласно кивнул.
Мы продолжали разговаривать.
К людям вроде Боба я питаю
товарищескую привязанность — к
закаленным сельским работникам, которые
составляли неотъемлемую часть моей
жизни: ловили и держали для меня
могучих быков, потели бок о бок со
мной при трудных отелах и окотах
Посидеть с ними за кружкой пива
было истинным удовольствием. Да и Боб
явно расположен поболтать со мной.
Мы предались воспоминаниям, и на
его губах играла мягкая улыбка, хотя
язык не очень слушался, а глаза
закрывались.
Я допил кружку и посмотрел па
часы.
— Ну мне пора. Боб. Будьте
здоровы, и до нашей новой встречи.
Вместо ответа он встал.
— Я тоже домой,— промямлил он н.
осторожно ступая, пошел к двери в
сопровождении Мег.
Снаружи в сгущающихся летних су
мерках он направился к своему
велосипеду у стены, и и остановился
возле своей машины. Мне уже
доводилось наблюдать этот ритуал, и он
действовал на меня завораживающе.
Боб откатил велосипед от стены и
некоторое время устанавливал его
поудобнее, а затем вскинул ногу в
резиновом сапоге, пытаясь
взгромоздиться на седло. Первая попытка
оказалась неудачной, и он постоял
несколько секунд, видимо, переводя дух.
Потом с величайшим тщанием вновь
установил велосипед в нужную
позицию и вскинул ногу. Снова промах, и я
уже подумал, что сейчас он окажется
на земле, под велосипедом. Однако
Боб удержался на йогах и постоял,
звдумчиво опустив голову. После чего
решительно расправил плечи, посмоч-
рел вдоль перекладины на руль и
судорожным прыжком нгкочил гики
в седло.
Несколько напряженнейших секунд
ои не продвигался вперед н на дюйм,
крутя педали и верти рулем, чтобы
удержать равновесие. Но вот
велосипед медленно двинулся по шоссе.
Через несколько ярдов Боб остановился
и замер, но велосипед каким-то
чудом сохранял вертикальное
положение. Не в первый раз я подумал,
что ему бы следовало выступать в
медленных велосипедных гонках на
ежегодном городском празднике. Первое
место ему было бы обеспечено.
Прислонясь к машине, я следил за
продвижением Боба. Старушка Мег,
давно привыкшая к этой процедуре,
терпеливо плелась рядом с ним и
ложилась, едва он замирал, держа
несравненную паузу. До коттеджа Боба
было около мили, и я прикинул,
сколько времени он будет туда добираться.
Былые его собутыльники до
преображения «Лорда Нельсона» квтегори
чески утверждали, что ои никогда не
падает, и я, во всяком случае, ни ралу
не видел, чтобы он потерял уже
обретенное равновесие. Наконец человек
и собака скрылись в сгущающейся
Й
131

\
И"
мгле, я забрался в машину и поехал
домой.
Как я упоминал, чуть ли не каждый
день мне надо было проезжать через
Уэлсби. и в течение следующих двух
трех месяцев и заглянул в «Лорл
Нельсон» несколько раз. И, как всегда,
тут же обнаруживал кепку Боба среди
модных курток и платьев. Но наступил
вечер, когда, вглядываясь в толпу,
я заметил что-то необычное и протол
кален к концу стойки.
Привет, Боб. Что-т иы сегодня
без Мег.
Он покосился на ножки своего
табурета, отхлебнул глоток и горестно
посмотрел на меня.
Да вот... — пробормотал он.—
Пришлось ее дома оставить.
— Что так?
Он помолчал, а потом ответил
хриплым еле слышным голосом:
Рак у нее.
Что-о!
— Рак. У Мег рак.
С чею вы взяли?
— Так у нее опухоль. Все растет
и растет.
Так что же вы мне не сказали?
Да вы бы ее усыпили. А я не
хочу пусть еще поживет.
Но... Но вы торопитесь с
выводами. Боб. Me всякая опухоль
злокачественна.
— Эта уж наверняка. Большущаи
такая, чертова штука. С крикетный
мяч.
— А где?
Под брюхом Болтается, чуть
землю не задевает. Жуть такая!
Он протер глаза, словно стараясь
стереть воспоминание. Лицо у него
было полно страдании Я вцепился ему
и плечо.
Послушайте, Боб' Судя по
вашим словам, это похоже на простую
опухоль молочной железы.
— Чего-чего?
Ну сосок у нее разросся. Это
часто бывает. Обычно такие опухоли
доброкачественны и безвредны.
Ну не эта...— у него задрожал
голос.— Большая, черт, вот такая' —
Он показал руками.
Величина тут пи при чем. Пошли,
Боб. Поедем к вам, и посмотрю.
— Нетушки-.. Я же знаю, что вы
с ней сделаете.— На его лице
появилось затравленное выражение.
— Обещаю, что ничего такого не
сделаю. - Я взглянул на часы. Все
равно сейчас закроют. Ну же, идем1
Он бросил на меня еще один
отчаявшийся взгляд, сполз с табурета и
с обычной осторожностью
прошествовал к двери.
Вновь я наблюдал ритуал с
велосипедом, но только при третьей попытке
человек и велосипед очутились на
земле. Зловещий знак! И в» время
бесконечной поездки до коттеджа Боб
упал несколько раз. Гляди, как он
лежит ничком на своем велосипеде, я
понял, что стержень его жизни
сломался
В коттедже Адам, брат Боба, поднял
голову от коврика, который плел.
Оба они остались холостяками и,
несмотря на разницу в характерах,
жили вместе в полной гармонии Я сразу
бросился к корзинке Мег и
осторожно перепернул старушку на бок.
Да, опухоль была, бесспорно,
большой, но твердой, точно камень,
подкожной и даже не касалась тканей
молочной железы.
— Посмотрите, Боб,— сказал я.—
Под нее можно пальцы подвести. И я
могу ее убрать с полной гарантией,
что никаких осложнений не будет
Он рухнул в кресло, и Мег
подковыляла к нему поздороваться. Он
медленно погладил ее ути. Было что-то
жалобное в этом сочетании
виляющего хвоста, разинутой пыхтящей пасти
и чудовищной опухоли, свисающей
почти до пола. Боб молчал, н тут
заговорил Адам:
— Сами видите, мистер Хлррисгг,
что на него нашло. Я уж не знаю.
сколько времени ему твержу, чтобы
он к вам пошел, а с него как с гуся
вода. Всякое терпение лопнет.
Так как же. Боб> — сказал я.
Приведите ее в приемную как можно
скорее, хорошо? Чем быстрее с этим
покончим, тем лучше Нельзя же
оставлять ее в таком состоянии.
Он еще несколько раз провел
ладонью по голове Мег, потом кивнул.
Ладно.
А когда?
— Я вас предупрежу.
Вот-вот! снова вмешался
Адам.— Он вам не ответил,
потому что ни за что ее к вам не приведет.
Вбил себе в голову, что Мег вылечить
нельзя.
— Ьрунда, Боб, - сказал я. Гово^
рю же вам, она наверняка будет
совсем Здорова. Хотите, я ее прямо сейчас
увезу? Согласны?
132

в
ti
Ц
Все еще глядя в пол. Боб энергично
замотал головой.
Тогда разрешите
прооперировать ее здесь.
Он изумленно уставился на меня.
— Как это? Прямо сейчас?
— А что? Это же совсем ие так
сложно, как вы думаете. Речь же идет
не о внутренних органах, а
инструменты у меня с собой.
— Отлично придумали! — заявил
Адам. Иначе толку не будет.
Только одно,— сказал я,— она
давно ела?
— Утром съела пару сухарей,—
ответил Адам.— Боб ее всегда иа ночь
кормит.
Отлично. Ее можно
анестезировать.
Боб, казалось, был совсем оглушен и
продолжал милча сидеть, пока мы
с Адамом занялись приготовлениями.
Меня давно интрнговвли отношении
между этими пожилыми братьями.
Они были полной
противоположностью Друг другу. Адам не брал в рит
спиртного, но. казалось, ничуть не
осуждал пристрастие Боба к пиву, и,
когда Боб проводил вечера в «Лорде
Нельсоне», Адам обычно посещал
какие-нибудь курсы в деревенской
школе — плетение ковриков было его
последним увлечением. Адам не
работал на ферме, а служил в большой
молочной фирме, закупавшей молоко
на фермах, разбросанных среди
холмов. Он был невысоким, щуплым,
хлопотливым и аккуратным — совсем не
то, что его дюжий флегматичный брат.
Я прокипятил инструменты, мы
положили Мег на стол, н после быстрой
инъекции снотворного в вену старая
собака погрузилась в глубокий сои.
Я перевернул ее на спину, надежно
привязал бинтами к ножкам стола, и
мы, все трое, тщательно вымыли руки
над кухонной раковиной. Боб, так н не
снявший кепку, явно не испытывал
особого энтузиазма, а когда я вручил
каждому по артериальному зажиму н
занес скальпель, он крепко
зажмурился.
Удаляя такие опухоли, я обычно
вырезал эллипсовидный лоскут кожи, а
затем работал пальцами. На вид
грубовато, но заметно снижает
кровотечение. Я сделал первый надрез н
начал отдирать кожу. И в тот момент,
когда я взял у братьев зажимы, чтобы
перехватить пару кровоточ ащих
сосудов. Бобу вздумалось открыть глаза.
Глухо застонав, он, шатаясь, отошел к
старому набитому волосом дивану,
тяжело опустился на него и зажал
голову в ладонях. Однако его щуплый
брат был создан нз более крепкого
материала и, хотя чуточку позеленел,
решительно ухватил оба зажима н
держал их бестрепетной рукой, пока я
перевязывал сосуды.
Раз начав, я увлекся и с
наслаждением пробирался пальцами вокруг
сферической опухоли, отделяй
прилегающие фасции от кожи. Порой такие
опухоли просто выскакивают наружу,
точно пробка из бутылки. Но хотя эта
оказалась не такой, все шло отлично.
Вскоре я забрал в руку ее почти всю,
кроме самого низа, где, как и знал по
опыту, должен был находиться
крупный кровеносный сосуд.
— Держите зажимы наготове,
Адам,— скомандовал я, осторожно
раздвигая ткань, но еще ие успел
договорить, как ему в лицо ударила
алая струйка крови.
И опять-таки Боб выбрал именно
этот момент, чтобы открыть глаза.
После одного панического взгляда на
окровавленные очки брата он с глухим
бульканьем откинулся на спину и
слабеющей рукой наткнул кепку на лицо.
— Отлично, Адам,— сказал я щуп-
ленькому герою, который твердо стоял
на посту, держа зажим иа последней
артерии, пока я накладывал лигатуру
и извлекал опухоль.— Мы уже почти
кончили, осталось только наложить
шов Я сделал несколько изящных
нейлоновых стежков и отступил
полюбоваться своей работой.
— Старушка без этого жуткого на
роста выглядит куда лучше,—
заметил я и провел рукой по ничем не
оскверненному животу. К несчастью,
мои пальцы задели опухоль, она
шлепнулась на пол н откатилась к дивану.
Боб испуганно обернулся на шлепок,
и у него отвалилась челюсть: к нему
скачками приближалось
омерзительное нечто.
— Чтоб тебя! простонал он н от-
вернулси к стене.
В полной неподвижности он
пролежал все время, пока я помогал его
брату отнести Мег в корзинку,
оттереть стол и вообще навести порядок.
Когда все следы операции исчезли,
Адам пгдуел с чайником к крану.
— Не знаю, как вы. мистер Хэрриот,
а по 'мне чашечка чайку сейчас
не пометает.
134

С большим удовольствием,—
ответил я от души и опустился на
дубовый стул.
Адам обернулся к неподвижной
фигуре и а диване
— А ты как. Боб, выпьешь чашку?
Боб шевельнулся, сел и
настороженно оглядел комнату.
— Да нет...
Он встал, направился к буфету и
извлек из него бутылку темного эля.
Налил стакан, отпил половину, а
потом шагнул к собачьей корзине и при
турился иа гладкий живот с
аккуратным швом. Потом присел на корточки
и начал поглаживать спящую Мег но
ушам. Наконец Боб обернулся к нам,
и по его лицу медленно расползлась
блаженная улыбка.
— Все-таки мы справились!
сказал он.
— Да, Боб, старина, подтвердил
его брат с ответной улыбкой.—
Что верно, то верно.
Заехав через десять дней снять шов,
я заверил Боба, что лабораторный
анализ опухоли подтвердил мое
заключение и он может больше не
тревожиться.
После этого я не видел его почти
месяц, пока не завернул в «Лорд
Нельсон» и не разглядел его кепку за
толпой у стойки. Время близилось к
закрытию, и я не успел пробраться
к нему, как он встал с табурета,
из-под которого тотчас появилась Мег
и затрусила за ним к двери. Без
уродливой опухоли она выглядела
помолодевшей и бодрой. Я следил за
ними в окно. Едва выйдя наружу,
Мег улеглась и положила морду на
лапы п ожидании, когда ее хозяни
запершит давний ритуал.
Боб ухватил велосипед и встряхнул
его, словно напоминая, кто тут
главный. Сел в седло он всего с двух
попыток и. хотя застыл в
неподвижности, поворачивая руль и так и этак,
в его движениях была властная
уверенность, н вскоре он уже покатил
домой. Я следил за ним и Мег, пока они
не скрылись из виду И хотя оста
ковки случались по-прежнему часто,
я убедился, что неблагополучного
исхода опасаться не следовало
На этот раз падение Бобу не
угрожало. Сн вновь стал самим собой.
Перевод с английского
И. ГУРОВОЯ
а
а
G
□
G
□
□
□
□
Q
о
о
D
□
С
□
D
□
С
D
□
D
П
D
О
С
D
О
U
□
□
D
П
С
G
О
□
п
□
D
ч
U
1
□
□
G
□
□
LJ
□
С
D
□
и
и
□
а
G
п
G
□
п
а
D
п
D
G
П
□
а
D
а
а
□
п
п
D
С
а
□
р
□
с
□
о
>>
и
О
£
0
С
г
о
о
Б
О
V0
Ватикан окончательно
помирился с Коперником
В октябре 199Э года исполнилось сто
лет гелиоцентрической теории Коперника.
Праздновали это н в итальянском городке
Феррара, в университете которого великий
поляк когда-то учился, прежде чем
сделаться настоятелем Фрауснбургской (ныне
это Фромборк) обители.
На торжественной церемонии зачитали
письмо к пастве другого выдающегося по-
лякв — нашего современника папы
римского Иоанна Павла Второго. С высоты
святого престола тот назвал открытие,
сделанное Николаем Коперником, «одним
из величайших научных достижении всех
времен».
Как известно, официальная церковь от
июль не всегда была столь
благорасположенной к утверждению, что Земля
вращается вокруг Солнца, а не наоборот. Хотя
прямого запрета на это «еретическое»
учение она при жизни его автора н не
издавала, но, как честно признал нынешний глава.
Ватикана, оно отвергалось теологами — как
католиками, так и протестантами, В IB54
году — совсем уж ие так давно! —
сочинение Коперника было внесено в список
книг, запрещенных к чтению верующими.
Теперь же Иоанн Павел Второй отдал
должное ученому, «проявившему смелость дать
лучшее объяснение» природе (по
сравнению с чем, автор письма предпочел не
уточнять >.
Николай Коперник фактами доказать
правоту своей теории при жизни не мог»
он опубликовал ее всего лишь как гипотезу.
Галилео же Галилей, которого, кстати,
Ватикан «реабилитировал» годом раньше,
стал жертвой церковных преследований
именно потому, что называл гелиоцентризм
установленной истиной, как подчеркнул
папа.
Святейший отец ие забыл указать, что
Коперник был не только великим ученым,
но и великим католиком: он щедро
оказывал беднякам медицинскую помощь. Его
пример указывает, по справедливому
мнению главы католической церкви, что
«великая наука основывается иа духовной
силе, способной воодушевлять служение
нашим братьям».
Да, правы были древние: «Времена
меняются, и мы меняемся вместе^ ними».
135

ЗАГАДКИ РУССКИХ ЛЕТОПИСЕЙ
Л. Ужанков
Очевидец
Установление авторства сродни расследованию детектива, это известно
еще по замечательным рассказам Ираклия Андроникова*
Поиск автора анонимного древнерусского сочинения —
занятие не менее увлекательное: приходится
отыскивать «говорящие» факты, скрытые
под толщей столетий, восстанавливать
исторические детали, круг лиц, причастных к созданию произведения,
обстановку в таких подробностях, какие требуются еще разве что литератору,
пишущему исторический роман. Зато и усилия оправдываются вдвойне —
перед ищущим предстает сама старина, не искаженная взглядом историографа,
И вот любопытная вещь: когда читаешь о постоянных — пусть небыстрых,
трудных и опасных — вояжах князей, ханов и митрополитов по Европе XIH века,
вся она, и Западная, и Восточная, и даже вместе с Азией, кажется не столь
неохватной, более тесно повязанной многочисленными
и сложными отношениями, чем нынешняя, и более «домашней», что ли.
« Гали цко-Волы некая летопись» знаменательна тем, что оиа... не летопись.
Это — одно из интереснейших произведений не только литературы XIII века
(серьезно пострадавшей от монголо-татарского нашествия), но и всей
русской средневековой письменности. Она воспроизводит историю Галицкого
и Волынского княжеств на протяжении XIII столетия, касаясь при этом
истории и Киева, и всей Русской земли, и представляет собой одно
из самых значительных исторических сочинений.
Изначально в нем отсутствовала характерная для древнерусских
летописей разбивка текста по годам («по летам», как тогда говорили, отсюда
и название самого жанра), появившаяся только в начале XIV века, когда
был составлен «Ипатьевский летописный свод», включавший еще и «Повесть
временных лет», и «Киевскую летопись». Обе летописи имели
хронологию, пришлось ее рассчитывать и для «Галицко- Волынской», но даты
оказались очень неточными, и расхождения доходят порой до семи лет.
Сама «Галицко-Волыиская летопись» написана не в одном месте: «Га*
лицкая летопись» — в столице Галицкого княжества, городе Холме, «Волын*
i екая» — во Владимире-Волынском, столице другого княжества. И только
1-г в конце XIII века они были объединены.
У~ Далее речь пойдет только о с Гад ицкой летописи», которая пред-
; о. ставляет собой единственный в древнерусской литературе пример подробного
|| жизнеописании князя с младых лет (четырехлетнего возраста) н до кончины.
?о Обычно летописцы описывали годы правления князей, абсолютно не инте-
136

ресуясь временем до их вытяжения Поэтому академик Л. В. Черепнни резонно
назвал «Галицкую летопись» «Летописцем Даниила Галицкого».
Кто же это решился нарушить традицию и написал первую в
русской литературе светскую биографию?
Установить авторство летописи ученые пытаются с прошлого столетия.
Существует на сей счет несколько гипотез, но ни одна не признана
удачной. Попытаемся еще раз провести историческое расследование, учитывая
ошибки предшественников*.
Почему 1247?
Взглянем на «Летописец» не как на летопись, состоящую из разных
«сводов» (это была самая характерная ошибка исследователей), а как иа
цельное жизнеописание князя Даниила Романовича Галицкого: сама манера
изложении материала указывает, что именно таким оно и задумывалось.
В этом нетрудно убедиться, обратив внимание на одну авторскую
особенность: он любит далеко забегать вперед при описании судеб попавших в его
иоле зрения лдаен. Так, под 1207 годом «Летописец» сообщает о
несостоявшемся намерении венгерского короля Андрея выдать свою малолетнюю
дочь Елизавету замуж за Даниила Галицкого н здесь же говорит о ее
дальнейшей судьбе: «И да дщерь свою за Лонокрабовнча за Лудовика, бе 6q
мужъ силенъ и поыощиикъ брату ее. юже иыне святу иаречають», то есть
ныне ее называют святой. Известно, что Елизавета умерла в 1231 году, в
1234 была канонизирована. Стало быть, если автор знал о
канонизации Елизаветы, то работал после 1234 года.
Не помогут лн другие случаи «забегания вперед» в изложении событий
более точно определить время работы автора над «Летописцем»? Может
быть, установленное время поможет найтн и самого автора?
Вчитаемся в текст. Под 1217 годом впервые сообщается о «прстордом»
венгерском воеводе Филе с ремаркой: «во иио время убьен бысть Даниилом
Романовичем древле прегордый Филя». Следовательно, написано это уже
после 17 августа 1245 года, когда Даниилом Романовичем был казнен
горделивый венгерский воевода, и автору об этом было известно.
Описывая осаду Киева монголо-татарами в 1240 году и перечисляя
воевод Батыя, пришедших под стены Киева, автор приводит н имя Куюка
(Гуюка) с существенным для нас замечанием, что тот «вратися уведавъ смерть
канону, и бысть каномъ...» Речь идет о возвращении Куюка в столицу
монгольской империи Каракорум и избрании его 24 августа 1246 года великим
хаиом (кааном монгольским).
Стало быть, еще на год можно отодвинуть и искомое время работы
автора над «Летописцем»
Хотелось бы обратить внимание еще на одну примечательную
особенность авторских экскурсов во времени: постепенное сокращение
дистанции между упоминаемыми событиями. В начальной части
«Летописца» она значительна. Под 1207 годом сообщается о канонизации Елизаветы.
что произошло в 1234, то есть спустя 27 лет. Под 1213 годом приводится
информация о детях Даниила Романовича (хотя брак его состоялся только
в 1217 году), которую можно било получить в конце тридцатых — начале
сороковых. Под 1217 годом сообщается о смерти Фили, она случилась в 1245 -
разница 28 лет.
А при изложении событий сороковых годов временная дистанция
между упоминаемыми событиями сходит на нет. Под 1240 годом сообщается
об избрании Куюка великим хаиом монгольским, а случилось это 24 августа
1246 года, то есть спустя шесть лет. Под 1245 говорится о трагической
гибели Михаила Черниговского, а было это в следующем году. В
повествовании под 1250 годом уже нет экскурсов в будущее, зато есть обра- |
щеиие к ранее описываемым событиям («еже преде сказахомъ»), например Eg:
о Михаиле Черниговском, погибшем в Орде в 1246 год\.
0-
* Сокращенный вариант. Полный текст статьи напечатан ■ сборниках «Герменевтика древ- it
нерусской литературы XI—XVI веков-, сборник I. Москва, 1989; сборник 111, Москва, 1992.
137

It
«Летописей» в своих сообщениях 1201 —1246 годов не содержит ссылок
ни на одно событие после 1247 года. С уверенностью можно сказать:
аптор не зиает, что происходило дальше в истории Даниилова княжения и
сопредельных Галицкому княжеству государствах.
Но вот что любопытно. Статья «Летописца» под 1251 годом сжато излагает
события четырех лет 1247-1251 годов: вокняжение в конце 1248 —
начале 1249 года Самовита в Мазовше и поход 1251 года кинзн Даниила
Романовича на ятвигоп. В ней чувствуется ретроспективный взгляд из
описываемые событии, как и в следующей за ней статье 1252 года,
воспроизводящей взаимоотношения Даниила и литовского князя Мнндовга в 1248
1251 годах.
Как эти. так н последующие статьи «Летописца» тесно связаны одной
темой и не касаются событий, произошедших до 1247 года. Характерно, что
об убийстве герцога Фридриха 15 июня 1246 года упоминается как о давно
прошедшем («герцюкь бо уже убьеиъ бысть»), н то затем, чтобы объяснить,
почему в борьбу за его землю в 1248 и 1252 годах были втянуты князь
Даниил и его сын Роман Поскольку в работе над этой частью «Летописца»
использовался «Хронограф» 1262 года, то, следовательно, создавалась она
уже после 1262 года Таким образом, между первой частью,
заканчивающейся, по «Ипатьевской летописи», 1250 годом, и второй частью,
начинающейся 1251, наличествует как минимум шестнадцатилетний перерыв в
изложении.
Может показаться несколько странным, что автор остановился в своем
изложении жизнеописания Даниила Романовича, не дойдя до конца года,
тем более, что во второй половине 1247 год был ознаменован
удачным ^походом князя Даниила на ятвягов, о котором не забыл написать
продолжатель аЛетописца» даже спустя полтора десятилетия. Если бы наш автор
знал об этом походе, надо полагать, ои не преминул бы сообщить о нем.
Значит, не знал? Хотя, судя по тому, что эта часть труда логически
завершена и если бы не существовало продолжении, могла бы считаться
законченным произведением, причиной внезапного прекращения работы над ним не
стала смерть летописца. То, что он не смог запершить жизнеопнеа-
Иллюстрируя статью Александра Ужанкова, оформитель пытался изобразительными
средствами создать те ряды, которые автор выстраивал на историческом материале.
Набег половце* на Галицкую землю
с II58 году. Лицевой летописный свод.
XVI век.
Служебник, ХШ век.
138

нне, думаю, объяснить можно только отъездом его из Г ал никого кня
жества. Доказать, что именно так н было, значит — назвать имя
автора. Попробуем это слелать.
Личностный отпечаток
Принадлежащая искомому нами автору начальная часть «Летописца>
заканчивается подробным описанием поездки князя Даниила Галникого
в Орду, к хану Батыю.
До енх пор эта небольшая повесть не была предметом специального
рассмотрения. Исследователи отмечали лншь, что написана она, скорее всего,
участником поездки и, как увидим ниже, лицом духовным. Это
обстоятельство весьма существенно для нас.
Поводом к путешествию в Орду послужило требование
монголо-татарского хана Могучего (Могучня) отдать Галич, высказанное его послом
князьям Даниилу • и Васильку осенью 1245 года. Даниил Романович не
захотел отдавать «иолу отчины своей» (половину) н, посоветовавшись с
братом, сам поехал к Батыю за ярлыком на княжение.
По пути галнцкий князь заехал в Кнев, в Быдубнцкий монастырь,
«и рекъ игумену и всей братьи, да створять молитву о немъ. И бысть
тако и... нзниде из манастыря въ лодьи, видя беду страшьну н грозну>.
По воде он пришел к Переяславлю, где его встретили татары хана
Куремсы: «И виде, яко несть в нихъ добра... нача болмн скорбети
душею..-».
От Куремсы галиикнй князь направился к Батыю на Билгу, в его
столицу Сарай. Здесь князя встретил человек новгородского князя Ярослава
Всеволодовича — отца Александра Невского — Соногур и предупредил
о необходимости кланяться «о языческим обычаям кусту — обряд,
унижающий достоинство христианина. К счастью для Даниила, чаша сия его
минула. Батый вызвал русского князя, и между ними состоялся
известный диалог: «Данило, чему есн давно ие пришель? А ныне оже еси пришель а
то добро же. Пьеши Ли черное молоко, наше питье, кобылий кумузъ?..»
«Доселе еемь не пилъ»,— ответил Даниил,— ныне же ты велишь — пью*.
«Ты уже нашь же, тотарннь. Пни наше питье...»
Выпив и поклонившись Батыю, Даниил пошел приветствовать великую
В. Смирнов (185Н—1890). *Смертъ
Михаила Черниговского е Орде
(1245 год)».
Батый. Китайский рисунок.
139

i ч|
ханшу Баракчннову1. После чего Даниилу принесли вино: «Не обыкли пити
молока, пни внноз
Обилие приведенных в повести подробностей даст возможность видеть в
авторе участника поездки. Им точно указана дата прибытия князя Да
ииила в Киев — в день праздника святого Дмитрия Солунского,
26 октября 1245 года. Подробно описано пребывание там с указанием
даже такой детали, как «нзииде из манастыря въ лодьи». По имени
назван приходивший к Даниилу человек кн*ия Ярослава — Соногур. Точно
передан его разговор с Даниилом Романовичем и начальная беседа
галникого князя и ордынского правителя- Если бы ее запись
воспроизводилась со слов Даниила, то он, надо полагать, больше внимания уделил
бы самим переговорам с Батыем и их результатам, а не
ограничился бы одним диалогом при первой встрече Для целей поездки этот
разговор был далеко не главным, но свидетелем его зато вполне мог быть
сам создатель повести. Автор сообщает и точное число дней пребывания
Даниила Романовича в Орде — двадцать пять.
Свидетельством того, что описание было произведено лицом
духовным, может служить протипопоставленне христианской религии языческой
(татарской), с соответствующим осуждением ее «скверной прелести»,
акцентированием внимания на передаче внутренних переживаний
христианина, вынужденного соблюдать языческие обычаи и тем самым предавать свою
1 Баракчинове (Буракчнн, Боралджнн) была первой (старшей) женой великого хана
Монгольский империи >»'гелси (третьегосына Чингисхана) Однако после смерти Угсдея (и 1241
году) власть п Каракпруме захватила его вторая жене - Туракиня (Topci сне). в результате чего
Баракчинова вынуждена была спасаться в Сарае, у своего племянника Битын. который
враждовал с Ту рак иной, не признавая се фактической яласгн, д-ишиенсп пять лгг до
избрания на курултве п августе 1246 года великим ханом ее сына Кушка (Гукжа) Багый.
будучи внуком Чингисхана от его первого сына Л ж учи то есть старшим в роду, сам
претендоаал на пелнкоханскую власть в Каракоруме, и поэтому ие принес присягу Куюку,
который лаже 'и-ччупн i в 1248 году против Батыя, но умер в походе Вражда между
Батыем н Туракннпн - Кукжом сказалась, виднми и на судьбе Ярослава Всеволодовича.
который, получив от Батыя велимменяжескии ярлык на В/гад им и рп-Суздальские княжестно
Летам 1'24Ь гола поехал утверждать его в Каракорум н был отбавлен 3d августа,
вскоре после избрания Куюка, самой Туракнной. не пожеланшем утверждении князя
Ярослава как саранского ставленника. Забегая вперед, отметим, что Даниил Галнцкнн.
получив ярлык от Батин, не утверждал его в Каракоруме.
/ Битва Александра Невского со шведами
на Неве я 1240 году. Лицевой
летописный свод. XVt век*
2. Александр Неескип-
Фреска Архангельского собора
Кремля,

веру Кстати, этот рассказ насышен христианской идеологией более всех дру~
гих в «Летолнсце».
Судя по всему, автор глубоко пережил унижающую достоинство
поездку в Орду, он вспомнил убиенных Михаила и Федора Черниговских,
которые «венець прияста мученичскыи», н, думаю, описал не столько
чувства князя, сколько свои собственные.
Для нас очень важен итог поездки: «Бы вшу же князю у них днии
20 н 5, отпущенъ бысть, и поручена бысть земля его ему, иже бсаху с hhmi,
Существует несколько переводов этой фразы:
О. Лихачевой: «Пробыл кмиь у них двадцать пять дней был отпущен,
и поручена была ему земля, которая у нею была»
В. Панова: «Пробыл князь у них двадцать пять дней, был отпущен, и пору
чгна была ему его земля, которая была у него».
Л. Махноаца: «Пробув же князь у них дн1в двадцать I п'ять.
(а тод1) одпущеннин був (1з гимн) то були з ннм, I поручена була
земля ного йому».
Как можно заметить из разночтений, перевод конца фразы
неточен. «Беаху с ннмь» точнее переводится как «была (был) с ним». Но Даниил
не мш взять с собою свою землю. Весь смысл концовки заключен в прила
гательноы «иже»: «Словарь русского языка XI XVII веков» предлагает два
перевода этого слова. Один ни них и использовали переводчики —
«который (которая)». Второй перевод гласит: «иже» — «тот, кто». Словарь
приводит даже наше словосочетание «нже с ним» — «который с ннм», то есть
интересующий нас коней фразы переводится дословно «тот. кто был с ним>, а в
контексте — «и поручена была его земля ему (то есть князю Даниилу.—
А. У.) и тому, кто был с ним».
Но кто мог претендовать на Галицко-Волынские земли наравне с
князем Даниилом Романовичем? И кому они могли быть поручены именно
во времн этой поездки? Брату Васильку Романовичу, князю Волынскому?
Но как свидетельствует «Летописец», Васильке Романович в Орду не ездил, а
наоборот, встречал своего брата по возвращении. Тогда кому же?
И почему автор первой редакции «Летописца» сохранил его инкогнито?
Чтобы ответить на эти вопросы, вернемся в Киевскую и Галии
кую Русь на несколько лет назад.
3. Витва Александра Невского с ливон 4. Псков. Спасо-Мирожский монастырь,
сними рыцарями на льду Чудского озера Церковь Спаса Преображения. If56 год.
е 1242 году. Рукопись XII века.

f I Митрополит Кирилл
15j В 1237 году нз Византии прибыл новый митрополит Киевский и
*5| Всея Руси Иосиф, судьба которого быстро затерялась в трагической исто-
<ol рии Русн. После разрушения Киева монгшо-татарамн в 1240 году, о нем
нет никаких известий.
К этому времени Даниил Галиикий был, пожалуй, одним нз самых
могущественных русских князей, «держащим» Киев через своего тысяцкого
Демьяна. Выдвижение новых церковных иерархов, видимо, не обходилось
без его согласия Например, он сместил угровскогп епископа Иоасафа
(тот самовольно захватил освободившийся в 1240 году митрополичий
престол) и перенес епископию к* Угровска в новую столицу Галицко
Волынского княжества Холм в 1241 году.
В следующем. 1242, услышав о возвращении из Венгрии Батыя, Даниил
уезжает из Холма к своему брату Васильку во Владимир «пойма с
собою Курила митрополита» Это первое упоминание имени нового рус
ского митрополита. Избрание кандидата на митрополичий пост произошло,
стало быть, до возвращения Батый из Европы, то есть не позднее
первой половины 1242 года. Однако, как свидетельствует «Летописец», на
утверждение в должности патриархом Кирилл отправился только спустя
четыре года, осенью зимой 1246 года, после возвращения Даниила
Романовича нз Орды: «Курилъ бо мнтроиолнтъ идяше посланъ Даннлпмъ...
на поставление митрололье Рускои».
Почему Кирилл назван митрополитом ранее, чем был поставлен патриархом
в Никое? Это единственный случай, отмеченный в истории русской церкви
Задержка в официальном подавлении русского митрополита вызвана,
конечно же. не только отсутствием в 1240— 1243 годах в Византии
патриарха, но и событиями в самой Руси: противоборством
Черниговского князя Михаила Всеволодовича и Даниила Романовича, князя Галнцкого,
причем не только военным, но н церковно политическим. Об этом еще будет
идти речь ниже.
Почему мы столько внимания уделяем митрополиту Кириллу? На этп
есть основания. Обратимся к тексту «Летописца», к тем его сообщениям.
которые имеют непосредственное отношение к Кириллу.
Повествование, где «Летописец» впервые называет Кирилла
митрополитом, тесно примыкает к предыдущему, в котором так же фигурирует
Кирилл, но в качестве печатника, посланного князем Даниилом в Бакоту
«исписать грабительства Нечестивых бояр», что имело место осенью 1241 года.
Тождество Кирнлла-печатника и Кирнлла-мнтрополита не вызывало
сомнения у историка русской церкви Филарета, но в этом сомневался другой
историк — 0. Голубннский. В митрополите бывшего печатника видели и
М. Д. Приселков н Д. С. Лихачев. Однако эти мнения не были
подтверждены должными доказательствамн.
Прежде всего следует выяснить» кто такой «печатник» и каков круг
его обязанностей.
Академик И. П. Крнпнкевич пишет: «Эта должность неизвестна в других
княжествах Руси, но распространена в Западной Европе... Печатник хранил
княжескую печать, использовал ее в княжеских документах, так, как это
делали западные канцлеры... Печатник, очевидно, также составлял текст
грамот или руководил его составлением». Например, в смоленской грамоте
1284 года, заверенной печатью, отмечено: «Монсен княжь печатннк Федоров
печатал». По мнению Ю. А. Лнмонова, «печатник, подобно дворецкому
(«дворскому»), чашнику, меченоше. постельничему, входил в дружину н был
дворянином, причем наиболее приближенным к князю (подчеркнуто
мной. А. У.)». Иначе говоря, описывай «грабительства нечестивых бояр*.
м Кирилл выполнял свою прямую функцию печатника.
|„ Наличие «европейской» должности в княжеском аппарате, как, впрочем,
у{* и коронация Даниила в 1253 году, может свидетельствовать об определен
»£ ной ориентации Галицкого княжества на Западную Европу н Византию, с
|* которой, уместно напомнить, у него была непосредственная граница по
"о Дуна1°. дружеские и родственные отношения. Византийский император
142

Алексей спасался в Галишком княжестве от крестоносцев, заннвших в 1204 году
Константинополь. Мать Даниила Галнцкого княгиня Анна была дочерью
византийского императора Исаака II Ангела, так что порядкн
императорского дома Даниилу Галицкому хорошо были известны.
Канцлерами, или печатниками, в Византии были лица духовные.
Эта практика, видимо, утвердилась и на Руси, Так, спустя столетне
печатником при Дмитрии Ивановиче Донском был его духовный отец
коломенский священник Мнтяй, кстати, рекомендованный князем в 1376 году
на пост митрополита. А уже в XV—XVI столетиях должность печатника
прочно вошла в обиход Московского государства. Важно и то. что печатники не
только прикладывали печать к документам, но и возглавляли царский
архив. Не исключено, что княжеский архив Даниила Галнцкого находился
также в ведении печатника Кирилла. Во всяком случае, автор «Летописца»
знал и использовал многие княжеские документы.
То, что печатник Кирилл был лицом духовным, в должной степени
может свидетельствовать его поведение в Бакоте.
Кирилл уже 'был в Бакоте, когда к городу подошел Ростислав
Михайлович, сын черниговского князя Михаила Всеволодовича,
претендовавший на Галнцкнг земли. Произошло их столкновение у ворот.
Ростислав отступил, желая словом решить дело: «хотяше премолнити его
словесы многими» Но Кирилл достойно отвечал и, увидев, что не повлиял
на черниговского княжича, вышел с пешими воинами. Ростислав без
военного столкновения ушел прочь
Отмеченная «Летописцем» заслуга Кирилла состоит в том. что он
«мудростью и крепостью» (то есть стойкостью и умом) удержал Бакоту.
но не военной силою. Кстати сказать, Кирилл был послан князем не
только «нсписати грабительства» бояр, но прежде всего «утешити землю».
А утешали, как известно, не военные, а лица духовные.
До завершающей первую редакцию «Летописца» повести о поездке
Даниила в Орду Кирилл упоминается то как печатник (под 1241 годом),
то как митрополит (под 1243 годом), а в ней теряется из виду
вообще. Его нет в числе встречающих с Васильком Романовичем
вернувшегося из Орды Даниила. Не упомянут он и в свите Даниила
Галнцкого. Теперь вспомним загадочную фразу «Летописца», подводящую
итоги поездки галицко-волынского князя в Орду, о том. что поручена
была «земля его ему и тому, кто был с ним». Этим инкогнито
мог быть только Кирилл, недавно названный русским митрополитом,
которому наравне с князьями поручалась земля русская. И судя по тому,
что уже осенью 1246 года, то есть вскоре по возвращении, Кирилл
отправился на поставленне в Никею, он получил на то разрешение
Ордынского правителя.
Обстоятельство, что имя Кирилла не упимянуто при описании этой
поездки, понятно. Его имя как имя русского митрополита, пусть пока
только названного, не могло фигурировать рядом с именем галицкого
князя, кланяющегося Батыю, пьющего татарский кумыс, поддающегося
«кудешествам» язычников. Это было бы святотатством, преданием веры
христианской. А за нее ведь чуть позже пострадали князья Михаил
Черниговский и его боярин Федор.
По возвращении Даниила из Орды пришли к нему сваты от венгерского
короля Белы. Ногалицкие князья, поразмыслив, отправилн их обратно ни с чем,
не поверив обещаниям Белы, поскольку ранее он не сдержал слова.
А вслед за послами отправился на утверждение в Никею через
Венгрию Кирилл. Здесь его и уговорил Бела вернуться на Русь,
выпросить согласия Даниила на брак его сына Льва с венгерской королевной.
Кирилл обещал поспособствовать этому союзу, вернулся домой,
уговорил Даниила, н уже втроем они снова поехали в Венгрию, где и состоял- „•
ся брак. Даниил вернулся в свою землю, а Кирилл отправился, как j»
того н хотел, в Никею. Стало быть, заключительная часть «Лето- j^
писца» заканчивается сообщением об отъезде Кирилла на поставление. • £
Но с его отъездом в Галнцком княжестве, судя но всему, некому ||
стало продолжать жизнеописание Даниила... То
143

Тот же почерк
В начале шестидесятых годов в Северо-Восточной Руси было создано
«|| «Житие Александра Невского». Как известно, после возвращения в 1250 году
>;| из Никен, то есть после поставления в митрополиты, Кирилл уже не
<6\ заезжал в Галнцкую Русь, но пробыв непродолжительное время в Киеве.
уехал во Влалнмнро-Суздальское княжество, к Александру Ярославичу
Невскому. В 1250 году он венчал брата Александра великого (тогда)
князя Андрея Ярославнча с дочерью Даниила Галицкого. В 1252 году
благословил Невского на поездку в Орду к Батыю за ярлыком на
великое княжение, торжественно встречал его по возвращении, служил во
Владимирском соборе лиг^ргню по случаю занятия Александром Яиославичем
великокняжеского престола И отпевал его в 1262 году.
По смерти влядимирс-гуздальгкиго князя и было написано его «Житие».
Еще Б. О. Ключевский, один из крупнейших знатоков житийной
литературы, назвал это произведение «исключительным, своеобразным опытом
жития, не повторившимся в лгнобиографни». А другой исследователь
княжеских житий, Н. Серебрянский, видел в его основе особую светскую
повесть о «мужестве» Александра Ярославича. но не привел ей аналогий.
Аналогия существует только одна — жизнеописание Даниила
Романовича Галицкого, но прежле на «Летописец» смотрели как ни летопись
Впервые их сопоставил Д- С. Лихачев в статье «Галицкая литера
турная традиция, В ,>Житин Александра Невского"», доказав при этом, что
оба памятника относятся к жанру княжеских жизнеописаний.
Роднит оба произведения общая тема. Как одно, так н другое не
содержат летописной сети годов. Сходны литературные приемы в раскрь
тни тон или иной чистной темы, скажем, незавидное положение князей,
унижающее их достоинство во время пребывания в Орде, подчеркивается
напоминанием о былом могуществе и чести его отцов. Очень близок стиль
двух жизнеописаний в воспроизведении военных походов, сражений, подвигов
князей. Оба памятника тяготеют к точным датам, числам,
перечислению имен. В них употребляются одни и те же словосочетания,
использованы одни и те же письменные источники
В своей статье Д. С. Лихачев уже связывает появление «Жития
Александра Невского» с именем Кирилла, полагая, что оно создано по заказу
митрополнти. Однако в позднейших работах, в частности во
вступительной статье к третьему выпуску «Памятников литературы Древней Руси»,
в котором публикуется «Галнцко-Волынгкая летопись», он пишет:
«Светское «Жизнеописание Даниила Галицкого» послужило образом для
церковного *Жмтня Александра Невского...» «Житие»., было, но видимому,
составлено в том же кругу книжников, ибо «печатник» Даниила — Кирилл —
стал митрополитом Кириллом, переехавшим ни северо-восток и
помогавшим Александру. Он сам» этот Кирилл, или кто-то из его окружения,
составил оба жизнеописании — н Даниила, и Александра (подчеркнуто мной.
А. У.). В этом убеждает множество стили.човинных и лексических
совпадений». Очевидно, что это уже окончательный вывод ученого,
заключающий серию его исследований но данной проблеме.
Мы же отметим среди других параллелей ту, что в обоих памятниках
одинаково использован заимствованный материал* в значительной степени он
прнходнтея на ранние периоды жизни князей. В «Летописце* до середины
двадцатых годов (что период, который автор не moi знать по своему
возрасту), а в «Житии» — до начала 1250-х годов.
Последнее обстоятельство для нас особенно важно. Ведь если
события в «Жнтии Александра Невского» до пятидесятых годов передаются
со ссылкой на свидетелей в авторском пересказе, а после 1250 года
5 уже в изложении очевидна, то это и доказывает, что автор появился в окр>
5^ жен ни Александра Невского после 1250 года. Да и он сам говорит
f- об этом в начале своего труда: «Азъ худый и многогрешный..
;£ покушаюся ннсати житие свя-iaro князя Александра, сына Ярославля...
;| понеже елышах от отець гвонхъ и самовидець еемь възраста его. радъ
^!о бых исповедалъ святое и честное и славное житие его».
144

Интересно еще одно замечание автора в приведенной выше цитате:
он говорит, что рассказы об Александре Невском «слышах от отець своихъ».
Здесь, конечно же, имеются в виду отцы духовные — священники
Подобное выражение было в обиходе Русской православной церкви.
Его употребил н митрополит Ил ар ион в «Слове о Законе и Благодати»
в обращении к Ярославу Мудрому «Ты же съ новыими отци нашими
епископы снимайся часто». Сохранилось выражение и в XVI веке: «...древле
бывшая знамения и чудеса отцемь Кириллимъ списана прежними отцы».
Но кто мог назвать духовных отцов «своими», кроме высшего церковного
иерарха н князя? Поскольку князь в данном случае не в счет, остается
митрополит Кирилл.
Это наблюдение подкрепляет заключение Д. С. Лихачева о едином
авторе «Летописца» и «Жития», но требует одного важного уточнения:
не всего «Летописца», а только его первой редакции, законченной в начале
1247 года.
Стало быть, действительно, с отъездом Кирилла из Галицкого княжества
там не осталось автора «Летописца», и именно jthm отъездом вызван
шестнадц«]тилетнин перерыв в работе над ним.
Подведем итоги
Первая редакция «Летописца» относится ко второй половине 1246
началу 1247 года, после возвращения Даниила Романовича 1 алнцкого и его
печатника Кирилла из поездки в Орду к Батыю за ярлыками на княжение
и митрополию.
Работа велась в Холме.
Рид косвенных данных свидетельствует о причастности Кирилла к
созданию «Летописца».
Кирилл был печатником Даниила Галицкого, ведал княжьей печатью н
архивом, а «Летописец» сохранил многочисленные следы использования
документов. Он вел записи по борьбе Даниила с боярством н вполне
мог взяться за жизнеописание галникого князя.
В одном из рассказов слова автора «Летописца» текстологически
оч^нь Слизки словам Кирилла, сказанным Ростиславу Михайловичу под
Бакотон, что дает вшмижнють предположить в авторе Кирилла.
В рассказе о поездке Даниила и Кирилла к Батыю в Орду соблюдено
инкогнито Кирилла, в чем был очень заинтересован именно Кирилл.
Работа над «Летописцем» прерывается в конце I24C — начале 1247 года
с отъездом Кирилла из Галицкой Руси и продолжается спустя как
минимум шестнадцать лет
В 1250 году Кирилл переезжает в Северо-Восточную Русь, к Александру
■Невскому. А владимирский летописец, работая над великокняжеской
летописью, использовал в начале пятидесятых годов южнорусский источ
ник, заканчивающийся 1246 годом. То есть Кирилл взял с собою именно
свой труд, точнее сказать, один из экземпляров, поскольку другой остался
у Даниила Галицкого. Если бы автором первой редакции «Летописца»
был другой человек, то, несомненно, продолжил бы свою работу н в отсутствие
Кирилла в Галицкой земле, хотя бы в те три года, когда тот ездил
на иоставленнс в Никею.
По смерти Александра Невского создается его «Житие», очень
близкое своей литературной манерой «Летописцу». Его автор был приезжим в
Суздальской Руси, причем появился там после 1250 года, что соответствует
времени появления там Кирилла, который н мог быть носителем галицких
литературных традиций.
«Своими отцами» духовенство в «Житии» мог назвать только автор —
митрополит.
В «Текстологии» Д. С. Лихачев заметил, что при атрибуции авторского
текста очень важно многообразие данных, подтверждающих авторство. *
Чем больше их и чем они рнзноплановей, тем в совокупности дают 5$
наиболее верный результат. I-
Еслн это положение верно, то автором первой редакции «Летописца» Sj.
можно считать печатника, впоследствии митрополита Кирилла. •
То
145

СТРАНА ФАНТАЗИЯ
Ю. Латынина
Проповедник
г
н
«в
Глава пятая
Настало лето—самая жаркая
пора, когда для хорошего урожая надо
вручную оборвать с каждого
дерева лишние завязи и через день
рыхлить междурядья. Все деловые опе-
рацнн были прерваны на двадцать
пять дией, н сотрудники
разъехались по фермам.
Через три дня после моего
приезда Лассн прислал мне и моей
семье в подарок три шапочки.
Шапочки были круглые, как
перевернутая чашка, с узорчатой пестрой
каймой и вышивкой, изображавшей
пантер в тростниковых зарослях. Это
были очень красивые шапочки.
Этого-то я и боялся. У туземцев
не принято получать подарки, не
отдавая нх. Чувство чести у них
развито бесподобно. Только, например, ты
ему даришь поливальную установку
ценой в двадцать тысяч, а он тебе
дарит три шапочки, вроде тех,
которые нищие раскладывают на
картонных пшиках в аэропортах. То есть
шили эти шапочки наверникг всей
семьей, и честь это необыкновенная,
и, кроме меня, может, разве десяток
землян получило такую шапочку. И
поскольку это необыкновенная честь,
он ечнтап, что отдал мне в три раза
больше, чем от меня получил.
Лассн подарил мне эти шапочки,
я запихал нх в багажник н даже
не показал Агнсс.
В понедельник, пятнадцатого
числа, я заехал с Джеком Митчеллом
в местную харчевню. Мои
отношения с фермерами-землянами
несколько испортились, и я знал, что луч-
• Продолжение Начлли
гола.
7—9 ЭТОГО
шин способ нх восстановить.—
напоить Джека Митчелла. У
рассыпавшейся двери на матрасике сидел
туземец и вслух читал газету.
Вокруг матрасика иа циновках сидело
с десяток поденщиков. Я
прислушался.
— Макан, Фувал и Мешех
торговали с тобою,— читал туземец,—
выменивая товары твои на души
человеческие н медную посуду Из дома
Фогарма за товары твои доставляли
тебе лошадей и строевых коней и
лошаков. От обширности торговли твоей
внутреннее твое исполнилось
неправды, и ты согрешил. И я
низвергнул тебя, как нечистого, с горы Бо-
жией...
— Эй,— сказал Митчелл,— это что
за статья?
— Это о вашей компании,
ответил туземец.
Митчелл надулся.
Слушайте, мистер Денисон,—
сказал он,— тут что-то не так. Мы
никогда не' вели дела с этими...
Иаваном, Фувалом н Мешехом. Это
какая-то фиктивная фирма.
Я вынул из рук туземца газету.
Поверх полосы значилось: «Книга
Пророка Иезекниля». Первый
перевод на асаисскнй.
— Это,— сказал я, сбылась мечта
господина ван Роширена — чтобы
Библию печатать ни первой полосе,
вместо новостей.
Мнтчелл усмехнулся, взял газету и
стал рвать ее на куски. Клочки лете-
лн на пол, сквозняк подхватывал нх.
и они вспархивали на циновки и
стулья. Туземцы, поденщики
Митчелла и мои, молча поднимали их н
клали за пазуху.
— Прекратите. Митчелл.—
негромко сказал я.
Он обернулся ко мне.
— М ты туда же, асаисский под...
Слово, которое он употребил, всем
присутствующим было отлично
известно, но в словарях не значилось.
Одной рукой в перехватил
запястье Митчелла, а другой
размахнулся н ударил его снизу в
челюсть. Уда р вы шел основательный:
глаза Митчелла поехали вбок, а сам
он отлетел к стене, съехал на пол
н закувыркался средн плетеных
матрасиков. Я расправил то. что осталось
от газеты, положил на стойку н
повернулся к выходу.
За моей спиной кто-то предосте-
146

регающе крякнул Я отпрыгнул в
сторону: бутылка, пушенная Митчеллом,
разлетелась о косяк над моей голо-
вон. Я обернулся. Он схватил вторую
бутылку н пустил ее вслед за
первой. Счастье, что у него не было
с собой пистолета.
Я прыгнул на него, и мы
покатились по полу. Митчелл не умел
драться. Он совал мне пальцы в
глаза и кусался. Я слегка придушил его
н стукнул головой об пол. Он
улегся на циновке у раскинул руки.
Я встал» отряхнул брюки и пошел
к дверн.
Туземцы сидели все так же молча н
равнодушно. Драка между землянами
их не касалась. Сквозь прорези в
глиняной стене светилось закатное
солнце, н в его свете было видно, как
по полу течет из разбитой бутылки
пальмовая водка. Пол был земляной:
он быстро размокал, и водка утекла
недалеко.
Я вышел из харчевни н пошел к
своей машине Заводя мотор, я
оглянулся: туземцы сидели все так же
неподвижно, н только старик, взяв со
стола скомканную газету, рвал ее на
полосы и раздавал сидящим вокруг.
Дня через три после этой драки
мне понадобилось съездить в блнжай
ший городок, в скобяную лаоку.
Это был традиционный маленький
городок, сплошь из гл нняных х и-
жнн, размокающих от дождя. Там
по утрам жители по-прежнему
кланяются в сторону дворца Президента
и у женщин всего две профессии,
легко различимые го одежде- жены
укутаны в черные платья н белые
покрывала, а проститутки одеваются,
как женщины Земли.
Принадлежал он Шадаку, князю
Бродячего перевала.
Я сильно закопался, н. когда
выехал из города, уже темнело Я
поколебался, не остаться ли ночевать,
но вспомнил о неизбежных клопах в
единственном постоялом двпре,
погладил рукой автомат и нажал на газ.
Я включил приемник и попал как
раз на проповедь ван Роширеиа
их теперь довольно часто
передавали. Я разозлился н выключил
приемник. Да! Давайте дружить друг с
другом! Ты ему — водоустановку, а он
тебе — три шапочки!
Лев Велнкнй н Аттила1 Ну и дурак,
значит, был этот Аттнла, если ушел от
беззащитного города! Покажите мне
человека, который говорит, что ему ие
нужна власть. Пока не увижу, что
он говорит правду, буду считать
его лжецом. А когда я увижу, что он
не врет, скажу, что он дурак.
Я знаю, зачем этот человек приехал
сюда: он принадлежит средневековью
н хочет его сохранить. Он тоскует
по временам, когда всякие аттнлы
подчинялись условиям, которые в
наши дин почтет позорным любой
гражданин
Небо было черное, как копирка, и
стальные фермы моста над
Оранжевой рекой выгнулись, как выцветшая
радуга. Зи мостом хорошая дорога
пропала, начались пустынные
глиняные плеши, н на повороте мои
фары выхватили буксующий в подземной
промпине грузовик. Я затормозил и,
осторожно придерживая рукой
автомат, полез из машины.
Помочь?! — крикнул я.
Пара сильных рук рванула меня
в одну сторону, а автомат — в
другую. Я перекувырнулся в воздухе,
и в следующее мгновение меня
положили у колеса мордой в глину, и
чья-то босая йога стала мне на шею.
— Собака,— сказал гортанный
голос.— Катается ночью, словно у себя
на Земле.
Это были люди полковника: что-
то они нюхали в садах. Я понял:
меня сейчас убьют, и, признаться,
мне чю не очень понравилось.
Босая нога пощекотала пальцами
по шее и стукнула меня раз н
другой. Потом они поддели меня локтем н
в конце концов шваркнули лицом
вверх. Они обшарили автомобиль и
багажник. стали делить
содержимое. Я вес вил ел. Одни из них
достал из-под запаски бумажный пакет,
а из пакета — три шапочки,
украшенные вышивкой с изображением
пантер в тростниковых зарослях.
— Это у тебя откуда? спросил
Босая Нога.
- Это мие подарил мой сосед
Лассн, - ответил я.
Босая Нога поглядел на меня и
спросил:
Это ты тот землянин, который
подарил этому Ласси водяную
установку и который подрался с
Джеком Митчеллом?
— Ну я.
Босая Нога надел мне шапочку
на голову и наставительно сказал:
J
•I!
147

X ■ I
* ■ I
I!
si
4
— Носить такие вещи надо вот
так.
Они сложили все обратно в
багажник, высосали из моей машины
бензин, развязали на мне веревки,
если в свой грузовик н поехали. Б
сотне метров они остановились,
спустили на дорогу канистру с бензином и
уехали насовсем. Когда я добрался
до канистры, донес ее до машины н
перелил бензин в бак, след их уже
простыл.
Я подумал; что насчет стоимости
шапочек был нрав Ласси, а не я, и
что есть в «Анреко* довольно много
людей, которые с радостью бы
заплатили за каждую шапочку го семь
тысяч-
Мои отношения с
фермерами-землянами становились все хуже. Обо мне
прошла слава как о человеке,
который не боится ездить по долине
ночью.
Меня видели в кабачке для
туземцев, и праздник Первой Тыквы я
отпраздновал вместе с фермерами-
туземцами.
Между тем рекламная компания
ван Роширена во славу Господа
возымела большой успех у широких
слоев местного населения. Люди
покупали кресты, которые стоили
дешевле бронежилетов, и просили ван Ро-
ширена поглядеть на этн кресты
счастливым взглядом. Одной девице,
плескавшейся в ручье, нвился Христос.
Над ручьем поставили часовню и
вырезали статую, приставили
специального человека кормить Христа
каждый день кислым молоком.
Были происшествия и
посерьезнее.
Несколько гвардейцев Президента
в горах нарвались на засаду,
потеряли два задиих колеса и
товарища, но удрали через перевал. Они
шли, изнемогая от жажды, пока
предводитель их, недавний
христианин, не вспомнил о примере
Моисея и не дал по скале автоматную
очерель скала раскололась, из нее:
забил источник, гвардейцы напились
воды и уверовали.
В нашей долине был храм, а. в
храме — жрец, известный святостью
жизни и тем, что, когда он забивал на
алтаре барашка, к алтарю особенно
хорошо слетались боги и духи. Жрец
угощал богов и духов и спрашивал
у них о будущем. Вин Роширсн,
придя на одно из жертноприноше-
ннй, стал пенягь ему и хвалить
достоинства мессы. Жрец же, лично видя
по четыре стороны жертвенника толпу
крылатых богов, сначала не обращал
внимания на его слова, а потом,
рассердившись, спросил окружавших
его духов: «Бесы вы или ангелы?
Ну скажите этому дураку, если в
неправильно молюсь, зачем вы
прилетаете?» По счастью, духи оказались
ангелами и ответили: «Ты хоть и
неправильно молишься, но чист
сердцем — мы жалели тебя за неведение и
прилетали. А теперь мы уйдем с этим
человеком — ведь он и сердцем чист,
и верует правильно». Баи Роширен
повернулся н пошел прочь, а ангелы
полетели за ним. Жрец, увидев это,
разбил жертвенник и закричал, чтобы
н ангелы, и ван Рошнрен остались.
Этот жрец теперь тоже ходил по
деревням и фермам, а на упреки в
отступничестве возражал: «Если кто
имеет автомат, станет ли стрелять из
лука? Ьхлн кто имеет копченую со
баку на ужин, станет лн есть
«труби? Если кто узнал Иисуса
Христа, станет ли почитать старых
богов?»
Крест победил все другие узоры на
луках и автоматах. Повсюду
говорили, что те. кто простят друг
другу свои грехи, непременно победят
врага.
Вместо перспективы гражданской
войны перед страной замаячила
перспектива теократии.
Поэтому я не очень удивился,
когда встретил ван Рошнрена в
замке на Бродячем перевале, куда меня
позвали вместе с Ласси через неделю
после праздника Первых Тыкв.
Хозяином замка был тот самый князь Ша
дик, который собирал пошлины с
дорог и перевозов н разрядил свой
револьвер над ухом Дениера.
Князь собирал оброк с
подвластных ему фермеров Кипарисовой до
лины, а от свободных фермеров,
каковым был Яассн, он получал
подарки. Как известно, различие
между рабами и свободными состоит
в том, что рабы платят князьям
оброк, а свободные даря* князьям
подарки.
148

Князь Шадак придерживался ста
ринных обычаев. Он выехал ветре
тить мой автомобиль у подножия
замка на рыжем в черных носочках
коне. Князю уже за шестьдесят: он
был весь, как высушенная шепка,
отлично держался в седле, и зрачки
в его глазах катались, как капли
ртути по белому блюдцу. Он был в
длинном плаще из темной н пушистой,
не отражающей свет ткани, и на
голове его сидела шапочка, похожая на
петуш иный гребень. За его спиной
вставали витые зубцы замковой стеиы.
Из-за зубца таращила красный глазок
телекамера.
Я вышел из машины и
расцеловался с князем, а Ласси, выражая
покорность, встал на колени и
положил свои рукн под его руки.
Пировали в большой зале. В зале
было холодно — даже в середине лета
толстые стены служили превосходной
изоляцией. Зала была разделена на
два уровня: наверху, на скамьях,
сидели князья и большие люди, а
на нижнем сидели местные
фермеры и охотники из свободных
людей. Рабы в зале не ели, только
разносили блюда. Меня посадили
слепа от князя, а ван Роширена
спраиа. Ласси, из уважения ко мне,
посадили с господами.
После третьего кубка я
основательно осоловел. Я моргнул и спросил
князя:
— Говорят, к вам недавно
наведывались гвардейцы. Сам майор Ишед-
дар учинил обыск. Отчего?
Князь помахал руками.
— Господин Президент узнал, что у
меня в замке гостил мой старый
приятель Рай Адан.
— Черт знает что. — проговорил
я.— А если бы народ так же мало
уважал правителей?
Князь Шала к взял большой
серебряный кубок, украшенный плохо
ограненными рубинами, и стал лакать из
него пальмовое вино.
Ван Роширен, улыбаясь. Глядел на
него. Шадак вылез из кубка и
сказал:
Я хотел бы стать
христианином.
Так станьте же им, промолвил
ван Роширен. Христос любит вас
На мне слишком много
преступлений, чтобы Христос меня
любил,— проговорил князь.
Я не сказал, что Христос
любит ваши преступления,— ответил ван
Роширен,— я сказал, что он любит
вас.
— Ван Роширен хороший человек,—
сказал князь.
— Я пьян,— сказал я,— а вы не
хотите стать христианином.
Откуда вы знаете, сказал
князь,- что н хочу?
Вы, сказал я, надеетесь, что
Президент, узнав о вашей дружбе с
ван Роширеиом, пожалует вам оемли
по другую сторону Оранжевой горы,
чтобы вы были ему лучшим другом,
чем ван Роширен.
— Вы думаете,— спросил ван
Роширен,— Президент не может стать
христианином^
— Кто вам сказал,— возразил я,—
что Президент не может стать
христианином* Он станет
магометанином, буддистом или почитателем
Митры, он станет кем угодно, если
это поможет ему в его власти. Он
станет христианином и провозгласит
крестовый поход против полковника.
А если полковник тоже станет
христиан ином, oi 1 отыщет во взгл яд а х
полковника ереси и провозгласит
крестовый поход против еретика. Что
вы будете делать, проповедник,
когда Президент станет христианином?
Благословлять его на крестовый
поход?
Это была слишком долгая речь.
Она отняла все мои силы. Я моргнул
в последний раз, уронил голову на
блюдо, и заснул.
Утром я проснулся с головной
болью. Выглянул в узкое окно и
увидел на дворе ван Роширена. Тот
толковал со слугами и рассказывал
им какую-то притчу. Он
размахивал руками н бргал по двору. Ласси
стоял в толпе и слушал
проповедника.
Когда он закончил, я спустился
вниз и спросил, к чему вчера
пришли они с князем. Ван Роширен
ответил:
— Князь хочет креститься.
— Я уже высказал все,- ответил
я,-- что думаю по этому поводу.
— Вы по-прежнему не верите,—
промолвил он, что Бог принесет этой
стране мнр?
— Назовите мне хоть одного
правителя,-— сказал я, который добро-
а.
149

SKI
вольно отрекся от власти и ушел
служить Богу
— Вообще-то.— сказал осторожно
вам Роширен,— когда на Земле еще
были христиане, все правители
добровольно отрекались от власти и
уходили служить Богу.
Я вытарашил глаза.
— У них была такая привычка:
принимать постриг перед смертью.
Так что, например, я мог бы
сказать, что все византийские
императоры отрекались от престола и
уходили в монастырь.
— Это называется ханжеством, а
не верой, сказал я,— и это
доказывает, что власть была им дороже
души.
— Напротив, это доказывает, что,
как ни была дорога им власть, в
сердце своем они прекрасно знали,
что есть нечто важнее власти. Им
ператоры, которые принимали
монашество перед смертью, думая
обмануть этим Бога, были так же иаив-
ны, как крестьяне, которые
колотили Бога во время засухи, если тот
ие откликвлся на их молитвы. Но
Бог прощал и тем, и другим их
обман, ибо они имели веру.
— Но ни один,— сказал я,— не
постригся добровольно и в полном здра-
вим.
11у почему? — возразил ои.—
Например, Карл Пятый.
— А чем он занимался до этого?
— Он был последним императором
Священной Римской империи и
пытался по мере сил ее восстановить.
— И жег еретиков?
Не только еретиков. Однажды
он даже сжег и разграбил Рим. У
его католического величества
возникли некоторые политические
разногласия с папой.
И он, сказал я,— постригся?
— В 1556 году, в маленьком
эстремадурском монастыре.
Назовите еще хоть одного,—
потребовал н.
— Болгарский хан Борис,— сказал
ван Роширен, этот человек крестил
Болгарию, а в 8В9 году сам ушел
в монастырь.
- И \мер через два месяца?
Напротив. После пострижения
Бориса старшин его сын, Симеон,
поставленный ханом, начал
разрушать церкви, замучил болгарского
архиепископа. Поэтому через четыре
года Борису опять пришлось
вернуться в мир, начать войну с
сыном, свергнуть его и ослепить.
После этого на трон взошел
младший сын Бориса, а сам хан опять ушел
в монастырь.
— Так я и знал,— пробормотал я.
— Что?
— Что политика всегда была
занятием для сумасшедших.
Ван Роигирен тихонько нас мен лен
Я осклабился и спросил:
— А почему вы мне говорите
одно, а слугам — другое?
— Я везде говорю то же самое, -
ответил проповедник.
Я повернулся и ткнул в него
пальцем:
— Нет! Сейчас, в разговоре со мной,
вы обращаетесь к фактам. А полчаса
назад вы говорили с толпой: вы
размахивали руками и только что не
висели в воздухе, и вы обращались
не к разуму толпы, а к ее инстинктам
Знаете, как называется человек,
который в разных местах говорит
разные вещи?
— Я ие говорю разные вещи -
возразил ван Рошнрен я говорю
одинаковые вещи, но иногда говорю
их разным способом.
— Вздор,— сказал я,— со мной вы
говорите фактами, а с толпой
говорите чудесами.
— Вы не верите в чудеса? —
удивился ван Роширен.
— Я не верю толпе. И я ие хочу
верить в то, во что верит толпа.
Проповедник развел руками и
сокрушенно пробормотал:
— Удивительный вы человек,
Денисов. Ведь вы, например, довернете
мнению народа, когда речь идет о
выборах. Почему же вы не доверяете
мнению народа в вопросе о чудесах?
Почему вы считаете народ
компетентным, когда он избирает правителя,
и некомпетентным, когда он верит в
Бога?
Чудес не бывает,— повторил я
— Хорошо,— сказал ван
Роширен, я обещаю вам чудо.
Зарегистрированное чудо. На
блинке и с сертификатом,— настаивал
я.— Чудо, на которое згведеиа
документация.
Ван Роширен улыбнулся:
— Я обещаю вам чудо с
сертификатом.
— Я все равно вам не поверю, —
сказал н.
Мне в багажник положили двух
150

жареных баранов, н я заехал в сад,
чтобы отдать одного из инх
работникам. На другого бараин я позвал
окрестных фермеров, Митчеллов, Дор-
решен и Дерека Саммерса. На
окнах сверкали белизной занавеси, стол
в большой гостиной был уставлен
блюдами на серебряных ножках, и
огонь, пылавший в камине,
окончательно растопил лед некоторого
недоверия между мной н соседями,
возникший с тех пор, как я подарил
Ласси поливальную установку. Князь
Бродячего перевала, чей замок
господствует над долиной,— это вам не
безродный Ласси. Все окрестные
фермеры оценили по достоинству тот
факт, что князь Шадак,
безнаказанно разрядивший свой револьвер над
головой исполнительного директора
компании Филиппа Деннера, дарит
баранов и зовет на охоту
начальника отдела связи компании
Рональда Денисона.
— Знаете ли, какую мне
рассказали историю? — спросила Ирен Дор-
реш.— Ван Роширен крестил целую
деревню в Белой долине, через
неделю они пенили причащаться. Одни
поденщик не съел облатку, а зажал
ее в кулаке и спрятал в карман,
желая отнести больному брату.
Карман его прохудился, облатка упала на
землю, мимо пробегавший гусь ее
съел — и что же? В бедного гуся
вошел святой дух, и тот три часа
проповедовал Иисуса.
— Жаль,— промолвил я,— что
проповедующего гуся не сняли на пленку.
— Конечно, его сняли на пленку,—
возразила миссис Дорреш,- но плен
ку. по личному приказу
Президента, сожгли.
Я смотрел очень хорошую
передачу про ван Роширеиа,— сказал
Джек Митчелл,— там все объясняли.
Там сказали, что этот человек
одолеваем различными психическими
комплексами и не отдает себе
отчета в реальном положении дел.
предпочитая утопать в собственных
фантазиях. Убеждение в собственной
непогрешимости, проецированное на
мистическую фигуру «бога»,
составляет Основу его инфантильного и
нарцисс ического характера. Мир для него
существует лишь постольку, поскольку
он соответствует его фантастическим
рассуждениям о существовании
Иисуса. Его поверхностная вежливость и
напускная любовь к людям скрывают
глубокое пренебрежение к
кому-либо, кроме самого себя. Его равно
душие к женщинам, привычка
соблюдать посты и желание
непрестанно помогать человечеству,
несомненно, связаны с психическими
травмами, перенесенными в детстве, и с
определенного рода извращенными
стремлениями. Вместо того чтобы
общаться с собеседником, он
стремится воздействовать иа него,
провозглашая себи говорящим 'от имени
якобы «непогрешимого существа».
В сущности это опаснейший
характер, который только и может
возникнуть в эпоху взаимного
отчуждения людей, в эпоху механической
цивилизации. Характер, способный
возбудить вокруг себя массовую нсте-
рию, стать фокусом надежд для че
ловека, вырванного нз круга
привычных социальных связей, развязать
страсти толпы, санкционируя, с
помощью несбыточных надежд, самое
разнузданное насилие...
— Вы, Джек, современный
человек,— сказал я. Если вы увидите на
дороге Фаворский Свет, вы решите,
что это террористы палят ферму.
— Мы все здесь современные
люди,— гордо согласился Митчелл.
На следующий день поздно вечером
раздался звонок.
— Рои?
Это был Ласси.
— Что такое?
— Рон, Лина заболела.
Поскользнулась на дворе и ударилась
животом о пень.
Ясно,— сказал я,— у вас. есть
страховка?
— Нет. Ты не мог бы довезти
нас до Белых холмов?
— Буду через пятнадцать минут,—
скапал я.
Через пять минут я был уже в
воздухе. Я редко летал ночью и
надеялся только, что меня не собьют.
Животим о пень. Если бы моя жена
на восьмом месяце беременности
ударилась животом о пень, я бы отвез ее
в Дайтаи. Там отличная больница и
обслуживает всех, кто имеет
страховку. У Лассн страховки не было.
Через десять минут я сел во дворе
Ласси. Лассн с братом втащили Ли-
иу в вертолет, и я тут же взлетел.
На женщине была цветастая кофта,
подбитая пухом, и клетчатая юбка
с желтой каймой. Губы у иее были
п
• Z
151

SS| синие, она была без сознания
||| — Эй,—сказал Ласси мииут через
5*1 десять,— куда мы летим?
-1[ — В Дайтан,— сказал и.
^с' — У моей семьи нет страховки,—
сказал Ласси
— У моей есть.
Ласси нахмурился.
— Лина не твоя жена, а моя,
сказал он.
— Но в больнице об зтОм не знают.
— А что будет, когда все раскроет
ся? — спросил Ласси
— Не пори чепухи,- сказал я.
У людей, которые привозят жену
в больницу на собственном вертолете,
не спрашивают документов.
Лину погрузили на каталку и
увезли за стеклянные двери, я был ие
способен на пояснении и громко
рыдал. Ласси, немного бледный,
безупречно одетый, об-ьяснил, что и —
начальник отдела свили гДнрско»,
что Лика моя жена, а он брат
жены, совладелец небольшой фирмы,
что все мы были на ферме, когда
сестра его поскользнулась и... Его
английский был безукоризнен, а Он
весь - воплощение респектабельного
преуспевающего туземца, возможно,
из древнего и близкого Президенту
рода, породниться с Которым
высокопоставленному служащему компании,
конечно, вовсе не стыдно.
Лин* понадобилась операция. Всю
ночь я провел в кожаном кресле
под пальмой. За стеклянной стеной,
на посадочной площадке сиротливо
обвис голубыми крыльями похожий на
головастика вертолет. Я думал о том.
как мне объясняться с местными
знахарями, если Лина умрет. Я также
думал о том, что мне придется
продать похожий и а головастика
вертолет в самом ближайшем будущем,
чтобы расплатиться со страховой
компанией. Ночью у убитого тревогой
отца никто ие спрашивал страховки,
но утром...
Ласси, напротив меня, положил
ногу на ногу, взял со столика журнал
и, как ни в чем не бывало, читал.
Я даже рассердился, пока ие увидел,
что он четвертый час смотрит на
одну и ту же страницу.
т
5;
|£ Молодой врач вышел из стера ц ион
• £. ной в четыре утра, оглядел меня,
;? подошел к Ласси и сказал:
То — Поздравляю с сыном.
Я подскочил.
— Эй, - сказал я,— вы перепутали.
Это я — муж.
Доктор оглядел меня с головы до
ног.
— Да* Тогда уж не знаю, с кем вам
изменяла ваша жена. Оба родители
ребенка - туземцы.
Я схватился за голову. Ласси
спросил:
— И что ему теперь будет?
— Ничего ему не будет,—сказал
доктор, если вы заберете женщину
и ребенка и улетите отсюда до
восьми утра, потому что я не такая
ев олочь. к ак те, кто в ып исыв ает
эти страховки.
— Я заплачу,— отважился я, -
если женщине нужен уход.
— Помолчите,— сказал доктор,—
на вас и так лица нет от вашего
геройства.
Доктор надавал нам обоим лекарств
и советов, помог донести Лину с
ребенком до вертолета. Он заметно
нервничал: в восемь утра кончалось его
дежурство, и человек, который
должен был прийти ему на смену, не
упустил бы возможности возвыситься
нз-за такого случая в глазах
начальства.
На прощание я спросил врача:
— Вы случайно не слышали
проповедей ван Роширена?
— Это кто? — сначала удивился
врач, а потом всплеснул рунами:
А, этот ваш тарлатан! Не
слышал.
До последнего срока оставалось
сорок три дня.
Глава шестая
В субйоту, тридцать второго числа,
я ужинал у Лассн.
Мы остались одни на глиняной
веранде, глядели на спелые звезды
и ели при свечке дыню.
Ласси.— сказал я, раньше я
глядел на твою ферму и вндел, что
моя ферма богатая, а твоя — бедная.
Я думал, что это от вашей лени. А
теперь я вижу, что вы стараетесь,
пожалуй, больше нас. Куда ты
деваешь деньги?
Сколько, спросил Ласси,— ты
платишь налогов?
— Десять нроцентоя — компании
Ну а я плачу десять
процентов компании, и пить —
Президенту, и еще шестьдесят процентов
отдаю Движению.
152

Я закусил губу. Я знал, что
мятежники вымогают от фермеров
деньги Не заплатишь - изиасилую-i
дочь, сожгут урожай. Но, я думал,
это десять—двадцать процеитов.-
А что будет, если ты не отдашь
эти деньги? — спросил я.
Вряд лн я могу не отдать эти
деньги.— возразил с усмешкой Лас-
си,- потому что это для тебя я Лас-
си, а для других я — Исаи Краен
вые Гляза
У меня похолодели руки.
Исаи Красивые Глаза Племянник
полковника. Человек, который больше
всех в окружении полковника
ненавидит землян. Человек, который хотел
в самом иячале встретиться с ван Ро-
ширеном в Кипарисовой долине.
Человек, который возил меня к князю
Бродячего перевала.- Стало быть,
киизь Бродячего перевала дарил
баранов не мне, Рональду Денисону.
который сделал доброе дело для
бедного туземца, он дарил баранов другу
Исана Красивые Глаза.
И стало быть, даже если половн-
иа того, что пишут об Исайе,—
вранье, все равно факт остается
фактом: я подружился с человеком,
голова которого оценена
правительством вдвое больше, чем моя ферма.
— Ну спасибо, говорю я,—что
ты представился. И что мы теперь
будем делать?
- А теперь,— сказал Ласси, он
же Исаи Красивые Глаза,— мы
возьмем твою машину и поедем в
столицу, и спросим, что нам делать,
у этого вашего проповедника.
Мы сели в машину и поехали.
Я сел за руль, Ласси рядом,
в на заднее сиденье забрались трое:
лиц их я о темноте не видел,
только слышал, как брякнули у них
на коленях автоматы.
В два часа ночи мы оставили
троих наших спутников под окнами
глиняного особнячка, где теперь жил
ван Рошнрен. В окнах горел свет
Ван Рошнрен трапезовал с
учениками и выслушать нас наедине
отказался. Я закусил губу и надулся.
Ласси пожал плечами и стал
рассказывать все по порядку.
Ван Роширеи аыелушал исповедь
Лассн в полном молчании. Ласси
закончил, проповедник поглядел ему
в глаза и спросил:
- Почему ты продал
поливальную установку?
Ласси побледнел. «Что за
идиотский вопрос, подумал я.— Ну
сломалась и продал. Может,
террористам понадобились деньги, а может,
для свадьбы племянницы. Это же
туземец — что такое честь, он знает,
а что будет впереди — наплевать,
рассчитывать наперед они не умеют».
— Почему ты продал установку?
— Ну,— процедил Лассн сквозь
зубы,— она все равно сломалась, а у
племянницы была свадьба
Ван Роширен вдруг подпрыгнул и
ткнул в него пальцем:
Кому лжешь?! — заорал он. -
Не мне лжешь, а Богу!
Что он делает? Это же
племянник полковника, это же его, ван
Роширена. шанс!
— Почему ты ост&лся без
установки?
Ласси вскочил со стула, отпихнул
проповедника и выбежал в коридор.
Через мгновенье за окнами
взвизгнули колеса сорвавшегося с места
автомобиля. Между прочим, моего
автомобиля.
Я схватился за голову и стал
орать на этого блаженного. Я орал
долго, и он мне не мешал. Я
остановился только тогда, когда под
окнами опять заскрипели шины Кого еще
принесла нелегкая?
Дверь распахнулась — это
вернулся Ласси.
— Я тут покатался,— сказал Лнс-
си, - и решил рассказать, почему я
остался без поливальной установки.
Он уселся на крашеной циновке»
лодгреб под себя ноги, оглядел
меня как-то странно, как
покупатель оглядывает связанного гуся на
базаре, и начал:
— Как вы знаете, мой дядя
старался не ссориться с землянами,
а я их ДО крайности не любил,
и из-за этого меня в прошлом году
вышибли из первой пятерки.
Вскоре объявили о решении арбитражной
комиссии, и мне показалось досадным,
что меня не будет в официально
признанном правительстве и что мы
опять будем рубить друг другу го- *
ловы на потеху телевизорам, а ком- 5 s:
па ни я будет только снимать сливки. \~
Я сильно носсорилси с дядей, ? а
но у меня осталось много верных | е
мне людей. И вот они стороной уз- Со
153

г
нают, что мой сосед, Рональд Дени-
сон. большая шишка в компвнни и
рвзрнботчик ихнего «Аавиаиа»,
просто так, бесясь с жиру, покупает
новую водоуетановку. а старую ставит
в сарай
Тогда мы составили план.
Я тихо продаю свою установку.
Потом, в рабочие дни, когда Деин-
сона на ферме нет, вывожу его
установку н ставлю себе. Денисон
поднимает шум. А я: «Да он продал
мне эту установку! А то с чего
бы ему покупать вторую? Вот и
документы!» А документы о продаже
один человек уже подделал.
Кое-кому из моих людей это не
понравилось, ио я сказал: «Какая
разница? Все равно Он вор, украл
нашу землю. Все Они воры, не Один
позарится на чужое добро, так другой.
Сам мошенник, а меня же будет
обвинять в грабеже!»
Ласси откинулся к стене и
равнодушно продолжал:
С тех пор, как прежний
владелец этой фермы, человек из
Движения, усыновил меня, у меня были
очень хорошие документы, и никто не
мог заподозрить во мне Исана Кра
сивые Глаза. Мы рассчитывали так:
пресса поднимает ужнсный шум.
Компания грозится послать за установкой
своих людей. Мы сжигаем свою
ферму и говорим, что это — результат
нападения фермеров-землян Кстати,
поэтому ферма была в таком
запустении, когда Денисон увидел ее в
первый раз. Ей оставалось стоять пел-
месяца.
А вскоре мы в отместку должны
были напасть на ферму Денисона.
- Пустую или с людьми? —
спросил пан Рощирен.
— С людьми,— спокойно ответил
Ласси. - После такого иапвдеиия
земляне вынуждены были бы ввязаться
в бой. Компании пришлось бы воевать
с моим дядей, а дяде — с
компанией. Это было бы лучше, если бы
лишняя тысяча асансцев умерла
хорошей смертью, чем если бы все наши
фермеры стали бы крепостными
компании.
Ласси усмехнулся.
— Так что сам понимаешь. Рои,—
когда ты явился на ферму н
предложил установку в подарок, я было
решил, что тебе донесли о нашем
плане, и перепорол всех своих людей.
А когда я понял, что твой подарок
от чистого сердца, я решил, что
поживу на ферме подольше, чем
месяц.
Я сидел, ка к заяц, с которого
содрали шкурку. Я представил свою
сожженную ферму н в этой
сожженной ферме — Дена и Агиес.
«Господи,— подумал я,— неужели это ты
подсказал мне подарить эту
вонючую лейку?» А потом я поглядел
на Ласси и подумал: как же нам быть
теперь с пашей дружбой? Как я буду
дружить с человеком, который хотел
убить мою жену и сына и не убить
даже, а сначала... Какого дьявола
этот ван Роширен полез, со своим
дурацким вопросом?
Так что же.— сказал Ласси,—
нам делать?
Он не смотрел на меня, и я не
смотрел на него.
— Завтра,— ответил ван
Роширен,— я проповедую у Облачного
храма: вы должны оба быть там и
рассказать людям все, как вы
рассказали мне,— и о том, господин Ласси,
что вы хотели сделать с Деинсоном.
и о том, господии Денисом, как
Господь вас спас через ваш
собственный выбор.
Что ж3 На следующее утро мы
погрузились в машину и поехали. Я вел
машину, а Ласси сидел рядом и
дремал от усталости. На шею, в знак
покаяния, он повесил веревку,
довольно грязную, и снять ее отказался.
Трое людей его остались в своей
вчерашней одежде, только автоматы,
по-моему, убрали под сиденье.
Столица страны бежала мимо нас,
праздничная и умытая. Мы миновали
трехэтвжное министерство внутренних
дел, с двумя нижними каменными
этажами и верхним деревянным.
В паднеадиичке министерства
копошились розовые свинки, стадо гусей
успешно перешло дорогу на красный
свет.
Что ж, поканнне так покаяние!
Я представлял себе, что будет сегодня
с газетами. Это раньше называлось
публичной исповедью, а теперь это
называется сенсацией дня. Матерый
террорист, племянник полковника,
стоит перед Христом с веревкой иа
шее...
Я свернул на проспект Единорога:
вдалеке за рекой мелькнуло шест-
иадцнтиэтажное здание компании и
витые, как улитки, верхушки павнльо-
■* ж ■
] *■
4
155

х к |
и:
нов Облачного храма. I In мосту к
храму спешил народ.
Справа потянулась белая стена.
огораживавшая дворец Президента
В конце стены, за позолоченной
загородочкой, украшенной узором в вн
де бьюших передними лапами в воз
духе львов, возвышалась статуя
Президента. У ног статуи стояла мнсОч-
ка с кислым молоком. Перед статуей
маялся десяток солдатиков.
Ласси положил мне руку на плечо
и подмигнул. В этот миг
солдатики повернулись к нам боком и
замерли, как игрушка, у которой
кончился заьод. Тревожно взблеснула
мигалка, и поперек проспекта на нас
вылетел кортеж с м ашиной 11рез и -
дента.
Черт побери1 Ваи Роширен не
сказал нам, что Президент тоже
будет на проповеди! Каяться прн
августейшей роже. — так мы не
договаривались!
Но в этот миг президентский ли
музии запел тормозами и ушел
вбок Сопровождавшие его
мотоциклисты схватились за автоматы.
«Поворачивай!» — закричал Ласси Один
из мотоциклистов бросил мне под
машину гранату, и машина перека
тилась через нее раньше, чем она
разорвалась Я повернул руль вправо
и перескочил через какую-то канавку.
Фигурная решеточка, ограждавшая
статую отца отечества, р азлетелась
в куски, солдатики брызнули кто
куда. Я ра-1кериулся и нажал на газ.
Стекло сзади запело и
раскололось, вдалеке гнусно запели сире
ны, а трое на заднем сиденье
выхватили автоматы и начали весело
отстреливаться.
Впоследствии я сообразил, что
нам следовало оставить тех троих,
что сидели на заднем сиденье, у ваи
Роширена. Потому что хотя я их рож
и не зиал, в охране Президента
их знали наверняка; и что,
скажите, должен думать гвардеец, если он
сопровождает Президента к
Облачному храму, а им наискосок выезжает
машина с тремя известными
террористами-смертниками на заднем
сиденье?
Скажем прямо, мне даже ие в чем
Особенно было обвинять гвардейцев,
потому что им очень трудно было
предположить, что террористы едут к
Облачному храму на публичную нс-
поведь перед народом и
журналистами.
Но нее это я сообразил потом.
А тогда я вел машину н ни о чем
особенно ие размышлял. Помнится,
я умолял Лассн лечь на пол. Нас
преследовали, и те трос отстрелииа-
лись, как умели А так как они
это хорошо умели — это-то и был в
их профессия, то через полчаса они
застрелили последнего мотоциклиста.
В воздух поднялись вертолеты, но
я уже свернул в узкие улочки
торговой части города, где вторые
этажи нависали над мостовыми,
словно шляпки гриба» н где с воздуха
разглядеть было ничего невозможно.
После этого я проехал разрушенным
водостоком. Там мы бросили машину,
забрали из нес вещи, приглядели
у обочины грузовичок, вынули из
грузовичка стекло, залезли внутрь и
поехали от греха подальше Нам удалось
выбраться из города еще до того,
как полиция перекрыла все дороги.
Ни о каком возвращении домой ие
могло быть и речи. По приказу
Ласси и поехал на северо-восток.
Вскоре машина начала петлять меж
гор, похожих ни гигантскую
каменную лапшу, порубленную мечом.
Радиоприемник в грузовичке был
сломай. Через два часа мы
остановились в придорожном магазинчике,
чтобы купить новый Ласси сделал
несколько звонков. Он вернулся
очень бледный и сказал, что не может
дозвониться до своей фермы: в этих
местах, до самых гор, действовали
только местные линии.
Мы покатили дальше., с включен
ным радио.
Я был прав сегодняшняя
проповедь оказалась сенсацией, ничего не
скажешь. Все обзоры новостей начи
иалнсь с рассказа о покушении
на Президента.
Официальный четвертый канал со-
обшнл следующее:
с Президент, желая явить
солидарность с народом, сегодня утром
намеревался посетить Облачный храм,
где проповедовал имеющий некоторую
популярность священник ваи Рошн
реи. О предстоящем визите, ввиду
возможности покушения, было
известно лишь ближайшим лицам презн
Дентско|-о окружения. Тем ие менее
заговорщикам удалось проникнуть в
156

тайну По сообщению начальника
охраны Президента» майора Ишедда-
ра. предателем оказался некто Кирилл
Дай, его второй заместитель. Агент
террористов, однако, не дался живым
и был застрелен при аресте.
Столкнувшись с машиною
Президента на проспекте Единорогов.
террористы немедленно открыли
стрельбу. Жизнь главы правительства
была спасена чистой случайностью
и самоотверженностью майора Ишед-
дара, который первым осознал, что
происходит, и начал отстреливаться.
Президент немедленно вернулся в
< вон) резиденцию, где с обычным
хладнокровием продолжил занятия
текущими делами».
Не нее комментаторы были столь
подобострастны. Один намекали, что с
Президентом сделалась истерика.
Другие предсказывали эпидемию
расправ, предлогом для которых станет
это покушение. Третьи выражали
уверенность в том, что предполагаемый
изменник, Кирилл Дай, взят живым, а
сообщение о его смерти пущено для
вящего удобства начальника охраны.
Все, однако, сходились на том.
что мы начали стрельбу первыми
О пан Роширене не говорили ни
слови. И еще этот Кирилл Дай!
Он и в самом деле ваш человек?
Не зиаю. -сказал Лассн. но
похоже, что он и в евмом деле
наш человек.
К вечеру мы услышали, что
машина, из которой стреляли
заговорщики, принадлежала Рональду Денисе-
ну. начальнику отдела связи «Анреко».
Что последние дни Денисом находился
ь отпуске, на своей ферме Накануне
вечером он куда-то уехал н, вероятно,
в пути был захвачен террористами.
Жена Деннсона не имела понятия,
куда он уехал. Сосед его. Митчелл,
высказал предположение, что он
отправился к другу-туземцу. Гнардей
цы поехали по указанному адресу —
туземная ферма была пуста. Они
перерыли все вверх ином, нашли
на заднем дворе бочки со
взрывчаткой и еще кое-какую стряпию,
изготовленную по рецептам поваренной
книги террориста, и вскоре настоящее
имя Ласси было во всех обзорах
новостей.
Майор Ишеддар, лично
обыскивавший ферму, заявил: «Исаи*
Красивые Глаза воспользовался
доверчивостью высокопоставленного
служащего компании, свел с ним дружбу
и заманил его в ловушку.
Вероятно, террористов прежде всего
интересовал бронированный, мощный
автомобиль Деиисона, который, кстати,
и спас их после покушения».
В заключение майор Ишеддар
сказал, что жена и слуги террориста
были предупреждены о неудаче
покушения предателями внутри гвардии
и что он приложит все силы, чтобы
изобличить этих ггредателей-
Джек Митчелл с соседней фермы
воскликнул в микрофон: «Вот до чего
доводит дружба с туземцами!»
О Баи Рошнрене ие было ни слуху
ни духу.
В силах Кипарисовой долнны
продолжались поиски моего
изуродованного тру пи.
Поздно вечером два гвардейских
броненичка появились перед замком
на Бродячем перевале и потребовали
впустить их переночевать. Старый
KHfljb отказался, броневички
выстрелили из гранатомета и отбили по-
рялочиый кусок от стены замка,
после чего киязь махнул рукой
и впустил их внутрь.
Носились слухи о его аресте.
— Какты думаешь,— спросил
Ласси у одного из спутников, могли
на ферме остаться те дарственные,
с распиской от кинзя?
Это я виноват,— сказал я.—
Князь позвал меня ставить систему
наблюдения, а я рассказал в
секретном отделе, что киязь купил ее
через мятежников.
Поздно вечером один из
журналистов добрался до моей жены. Агнес
сказала, что это недоразумение я что
она не верит, будто ее муж похншеи.
Репортер спросил, почему она не
сказала гвардейцам, что ее муж поехал
на туземную ферму, коль скоро они
прекрасно знала, как обстоят дела.
Агнес ответила, что после того,
как полиция нанесла ей визит, они
позвонила жене Ласси, Лине, и
изложила ей все происшедшее. Лина
сказала: «Он, наверное, назвал
Рональду свое настоящее имя, и они
вместе поехали в столицу к этому
проповеднику». «А какое имя?» «Исаи
Красивые Глаза». сОин считают,
что твой муж похитил Ронни. и я
157

Ill
?
si
думаю, вам надо поскорее бежать».
И вот поэтому, когда гвардейцы
явились на ферму Лассн через три
часа, там все было уже пусто.
Репортер спросил:
— Зачем вы это рассказываете?
Ведь это могут поставить иам в вину...
Агнес возразила:
— Майор Ишеддар уже заявил,
что жен в террориста была
предупреждена изменниками среди его
подчиненных, и >уже обещал этих
изменников выловить. Не стоит ему
слишком усердствовать.
Я выключил приемник н спросил:
— Л асе и, а как зовут человека.
который занял твое место при
полковнике?
Рай Адан,— ответил Лаеси.
— А скажи, ты хотел встретиться
с нин Роширеиом у князя
Бродячего перевала?
— Да.
Но переменил ейое намерение.
испугавшись, что теби схватят rirap-
денцы?
— Нет,— медленно - сказал
Лассн,— я переменил свое намерение,
узнав, что у князя эту неделю
гостит Рай Адан, а нам с Раем
Аданом тесно за одним столом,
как двум патронам в одном стволе.—
Он помолчал н добавил: А с ван
Роишреном я тогда повидался. Когда
он пошел в столицу пешком, я
удивился, переоделся батраком и
повидался с ним по дороге.
Ночью началась гроза: вода
хлестала по дороге и лилась водопадом
вниз, от молний и фар
вспыхивали мокрые головки камней в далеком
ущелье. Одни из парией едиа не
опрокинул грузовичок. Наконец мы вышли
из грузовичка и спихнули его в
пропасть, а саыи полезли Охотничьими
тропами вверх.
Когда мы переходили один из
лысых, пологих, как тело ящерицы,
хребтов, между хребтом и тучами летали
коротконогие желтоглазые молнии
Дождь смыл все наши следы, как
будто нас и не было иа земле.
Почти через сутки мы вышли к
нищей деревушке по ту сторону
Сизого хребта. Над деревушкой торчал
древний замок. В этот то замок мы и
постуч ал не ь и, и осле недол гих объ-
ясненнй Ласси. были впущены.
Нас обчистили н накормили, а когда
через полчаса мы вышли во двор,
там уже крутил красным носом
охотничий самолет.
Час мы летели над грозой,
любуясь звездами, наклеенными в
беспорядке на небосвод, потом нырнули
в облака и стали снижаться.
Самолет трясло, вокруг стояла густая
стена тумана. Однажды она
разорвалась, словно разрезанная большой
бритвой, и я увидел крупный,
немного обрубленный кусок луны и внизу
горы, острые и лысые Самолет стал
заваливаться на крыло, заскользил
вниз; на мгновение мне показалось,
что по горам бежит его тень, но
потом п сообразил, что тень лежит
на одном месте и что это не тень,
а другой Самолет, разбившийся при
посадке.
Потом мы опять вошли в туман.
Через полчаса мы сели где-то на
крошечном горном аэродроме. Люди в
черных штанах и белых рубашках»
опоясанные патронташами, окружили
самолет. Мы прилетели к друзьям»
по мне почему-то захотелось выйти
иэ сам акта с поднятыми руками.
Из-за облаков, нависших над
ночными горами, все было окрашено в
призрачный желтый свет. Летное папе
расположилось едва ли не на уступе
скалы, отделенное от пропасти мокрым
лужком.
С противоположной стороны вдоль
скалы лепились длинные глиняные
домики, в каких зимой держат мел
кий скот. Крыши их для маскировки
были завалены ветками. Было ветре
но н темно; в тумане
вырисовывался часовой иа деревянной башенке,
и откуда-то доносилось блеянье овец.
Меня слегка развернули и вежливо
подтолкнули к идиому из домиков
Ласси со своими сопровождающими
уже ушел вперед.
— А как же. начал я
— Иди.
Я пошел.
Я проснулся утром около семи.
Стены комнаты из необожженного
кирпича отсырели из-за вчерашнего ливня
н были покрыты слоем размокшей
глины. Часть глины сползла на пол
и под постланные для меня
подушки. Было слышно, как под деревни
иым полом копошатся морские
свинки. Я испачкал холодной глиной
брюки, куртку и лицо, вымок н потому
проснулся.
158

Я вздохнул н принялся думать о
нашем с Ласси положении. Я ие
знал, где мы — в учебном лагере,
или у какого-нибудь мятежного князя,
или у самого полковника, ио в
любом случае сказать, что мы
находились среди друзей, было бы
преувеличением.
Люди полковника ничуть не
походили на местных князей, которые
воюют очень хорошо, пока им никто
не приказывает. Изо всех постулатов
старинной ереси нсинннтов нынче
сохранилось лишь дна: постулат
беспрекословного повиновения старшему по
званию и постулат незамедлительной
кары за сноеыольные действия. Ласси,
как бы высоко он ни стоял в
иерархии мятежников, был троекратно
виновен. Ои самовольно назвал мне свое
имя. Сделав это, он обратился за
приказом не к своему учителю и
родственнику, а к заезжему святому.
Он рассказал этому святому вещи,
которые отнюдь не красили борцов за
свободу, и намеревался повторить их
во всеуслышание. Его выходка
привела к тому, что тщательно
спланированное покушение на Президента
было сорвано, трое людей,
преданных полковнику, мертвы, а самый
драгоценный агент полковника сидел,
скорее всего, напротив майора Ишедда-
ра и рассказывал то, что ему никак
не полагалось рассказывать. К тому
же Ласси, видимо, еще три месяца
назад поругался с руководством
мятежников.
Насколько опасным было его
положение, можно судить по нашему
странному бегству. У полковиика были
друзья гораздо ближе к столице,
тем не менее Ласси поволок нас
бог знает куда, через горы, где
трижды можно было убиться...
Почему? Потому что хотел добраться до
человека, который ие воспользуется
случаем, чтобы расстрелять
попавшего в немилость племянника
немедленно. И ближе, чем по другую
сторону Сизого хребта, такого чело-
иска не нашлось.
Тут мои размышления
прервались — и дверь постучали.
Стражник помотал головой и шевельнул
автоматом, дверь открылась.
Молодой парень в черных штаиах
и белой рубашке поклонился мне и
пригласил следовать за собой. Я
сказал, что хотел бы вымыться и
переодеться. Принесли черные брюки и
белую рубашку. Охранники, кланяясь.
подали ботинки. Мы вышли на >трен-
нее солнышко, и меня повели к
небольшому домику, втиснувшемуся
между скал.
— А где Ласси? — спросил я.
Никакого ответа. Забавное это ошу-
щение, когда не зиаешь, на завтрак
тебя ведут или же иа расстрел.
У порога домика меня заставили
снять обувь и распахнули дверь в
комнату направо. Комната была
низенькая, с двумя шелями для света б
потолке и большим дубовым столом
посередине. Возле стола десяток
коротконогих стульев На стене —
обшитая мехом картинг: полководец
Исинна, коленопреклоненный,
преподносит великому царю Дасаку
захваченный город. Полководец крепко
держал город в руках. Город
походил на торт с кремовыми
башенками. Царей, принимавших город, было
сразу двое. Один царь протягивал
руку и улыбался, принимая от своего
любимца город с кремовыми башен-
камн. Другой царь вытаскивал из-за
пояса кривой меч. Вернее, это был
один и тот же царь Дасак IV,
а картинка символизировала его
двуличие.
За столом посередине комнаты
сидел человек и ел яичницу. Ему
было лет сорок на вид, он был
сухощав и подтянут, с тонким,
чуть удлиненным кверху лицом, с
широким лбом и большими глазами
цвета желтой осенней листвы -
верная примета того, что человек
болен вечерней лихорадкой. На
левой руке его не хватало двух
пальцев. На нем была белая шелковая
рубашка, расстегнутая у ворота.
— Здравствуйте,— сказал он,—
меня зовут полковник Исинна.
За спииой полковиика висел ст-
рывиой календарь. На календаре
была изображена цифра 236 - до
официального признания мятежников
оставалось тридцать два дня.
Продолжение следует
II
159

НЕОБЫЧНЫЕ
ИСТОРИИ
ОБЫЧНЫХ
ВЕЩЕЙ
Позабытая
«луковица»
Люди старшего поколения,
конечно, хороню помнят,
как в первой половине
века были в моде карманные
часы~«луковицд». Настоящее
название этого механизма —
«нюрнбергское яйцо».
Впервые, в 1510 голу, его
изготовил Петер Хснлайн,
часовщик из немецкого города
Нюрнберга. Позднее *ямщ»
распространилось по всей
Европе, А сегодня такие
часы увидишь рвзве что в
музее или частной коллекции.
Жан Монье
не разбогател
Француз Жан Монье
зарабатывал на жизнь тем,
что выращивал и продавал
пальмы в деревянных кадках.
Однажды у садовнике
родилась мь* п., КВК i делать
кадку попрочнее. В
большой горшок Жан поставил
маленьким, в промежуток
заполнил цементным
раствором.
Однако пальмы, вырастая,
разрушали и такие,
казалось бы, прочные кадки.
Тогда Монье стянул кадку
металлическими обручами.
Но пальма постепенно
разрушила и такой горшок.
Наконец сметливый
садовник догадался оплести
кадку сетчатым каркасом из
железных прутьев. Каркас
си поместил в промежуток
между двумя разновеликими
бочками и залил цементом.
Так садовник изобрел
железобетон. Впрочем, Жан Мо-
нье не разбогател на своем
великом открытии.
Испытывая финансовые
затруднения, он продал в 1861
году свой патент за
бесценок.
Так ролилея
лейкопластырь
В 1920 году Эрл Днк-
сон работал в компании
«Джонсон энд Джонсон»,
производившей марлю и
к 1еику ю лепту. Однажды
его жена порсаалв палец.
Эрл у пришла в голову идея
завязать райку марлей, а
сверху обклеить лентой. Так
родился лейкопластырь.
Чтобы
не мерзли ноги
Американец Хемфри
ОтСалливан работал
наборщиком в одной из
типографий. Долгие часы смены
ему приходилось
простаивать на холодном камепюм
полу. Ноги в туфлях с
кожаной подошвой сильно
мерзли.
Однажды Хсмфрн пришла
в голову идея подложить
под башмаки резиновый
коврик. Теперь гагн не
мерзли, работать стало веселее.
Коллеги О'Са тиваиа стали
просить у пего иа время
спасительный коврик. Тогда
Хсмфои разрезал коврик на
куски и прибил их па
подметки коллегам. Вскоре он
запатентовал свое
изобретение.
Так в 1889 году родилась
обувь с резиновыми
подошвами.
1
&
сё
Сколько -лет
велосипеду
Велосипед был изобретен
более двух тысяч лет назад.
По крайней мерс, так
считают итальянские археологи,
которые при расколках
Помпеи обнаружили
изображение, очень напоминающее
современный велосипед. На
фреске видны два колеса,
прикрепленные к раме, н
руль.
Если эта находка —
не мистификация, значит,
история известного
двухколесного транспорта
значительно древнее, чем
считали до сих пор.
Когда
появились свечи
Свечи появились в
Египте пять тысяч лет назад.
Делали их из жира и воска.
В средние века воск стал
очень дорогим, в потому
свечи превратились в предмет
роскоши. Бедным
приходилось довольствоваться с»
чамн нз коровьего н
овечьего сала. В XV веке
придумали форму для сальных
свечей, а восковые делали
по парнике: кусок коска
раскатывали по твердой
поверхности, пока он не
становился твердим и гладким.
Настоящую революцию в
свечном производстве
совершил французский химик
Мишель Эжен Шеврель, В 1823
году он получил смесь, нз
которой стали делать ровно
горевшие и не коптящие
свечи. Через несколько лет
появляются свечи из парафина,
дистилюта дегтя и
минеральных масел. Эти свечи
были достаточно дешевы.
160

М. Лепк. *Велосипедисты»
j
к 1 j.i Л-
На IV странице обложки (к статье +Перяая мировая воина
и рождение массового общества*);
Каллиграмма 'Зарезанная голубка и фонтан». Ее автор — французский
поэт Гипом Аполлинер, принимавший участие в первой мировой войне.
В этой лирической идеограмме звучат имена близких Аполлинеру поэтов
и художников: Дерен, Брак, Жакоб, Рейналь, Да лип. Кремнии,..
Мучительные вопросы рвутся, как струи соды из фонтана:
Где они — Рейнолъ, Долил, Випи —
Мои друяья, что ринулись л
MIA
*Ш1 LOitK
«Hfill -— ЯМ1С
.--•"~Ч y"N
Сам Аполлинер и Жорж Брак были тяжело ранены л голову.
Ранен был и Андре Дерен. Рене Дализ погиб на фронте. Макс Жакоб
пережил Аполлинера, умер я лагере смерти уже во вторую мировую
ооину.

La colombe poignardke
et le jet d*eau
Deuces figures рог* ^hircs Mvns flcurlc»
MIA MAREYE
MIA
VETTE
ANNIE eiioi
О U
vous
jcunes
MAREYE
LOR IE
MARIE
v
&
e
л*
CECS
б
fillcs
MAIS
ргсв dun
jet deau qui
pieure el qui prie
cette colornbe s'exiasie
"
Ч
'"* А
'*
4?
?
met
4
\
sur
^
о
te