/
Author: Абалкин Л.И.
Tags: экономическая политика управление и планирование в экономике биологические науки в целом экономика отдельных стран экономика мирового океана экономика история ссср
ISBN: 978-5-16-003124-8
Year: 2007
Text
УДК 338.22(47+57) ББК 65.9(2) Э40 Редакционная коллегия: Л.И. Абалкин (руководитель авторского коллектива), Е.А. Иванов, Д.Ё. Сорокин. Э40 Экономическая история СССР: очерки / рук. авт. колл. Л.И. Абалкин — М.: ИНФРА-М, 2007. — 496 с. ISBN 978-5-16-003124-8 В книге раскрываются наиболее важные моменты в экономической истории советского периода. Предложена и обоснована научно-истори- ческая периодизация экономики СССР, рассмотрены как особенности социально-экономического развития страны в те или иные исторические отрезки времени, так и характер решения ключевых проблем планового ведения хозяйства в отдельные периоды. Читатель найдет в книге подчас разные оценки ряда экономических проблем того непростого и во многом противоречивого времени. Практически каждый включенный в книгу очерк представляет собой сочетание опирающегося на большой статистический и фактический материал анализа с личными воспомина- ниями авторов, являвшихся активными участниками некоторых важных событий в экономике послевоенных лет. Для экономистов — научных работников, преподавателей и студентов экономических вузов. ББК 65.9(2) ISBN 978-5-16-003124-8 © Коллектив авторов, 2007 Редактор З.А. Басырова Корректор 71Л. Гудкова Оригииал-макет изготовлен в Издательском Доме «ИНФРА-М* ЛР № 070824 от 21.01.93 г. Сдано в набор 10.03.2007. Подписано в печать 26.04.2007. Формат 60x90/16. Бумага офсетная. Гарнитура Newton. Усл. печ. л. 31,0. Уч.-изд. л. 31,01. Тираж 1000 экз. Заказ № 7558. Издательский Дом «ИНФРА-М» 127882, Москва, ул. Полярная, д. 31в Тел.: (495) 380-05ЛО, 380-05-43. Факс: (495) 363-92-12 E-mail: books@infra-m.ru http://www.infra-m.ru Отпечатано с готовых диапозитивов в ОАО ордена «Знак Почета* «Смоленская областная типография им. В. И. Смирнова» 214000, г. Смоленск, проспект им. Ю. Гагарина, 2
ПРЕДИСЛОВИЕ В книге, которую читатель держит в руках, сделана попытка дать объективную, деидеологизированную оценку эконо- мике советского периода со всеми его противоречиями, успе- хами и неудачами, впечатляющими свершениями и страшными преступлениями. Экономика Советского Союза развивалась под воздействием как неумолимых объективных факторов, которые В значительной мере определили экономическую модель этого периода, так и ряда субъективных факторов, чье влияние на эконо- мическое развитие также было крайне существенным. Новые поколения россиян — те, кто не жил при советской Власти или тогда еще не вступил в возраст, позволяющий созна- тельно оценивать общественную ситуацию, — должны получить адекватное и объективное представление об экономике совет- ского периода. Вряд ли одна эта книга сможет выполнить такую масштабную задачу. Но надо с чего-то начинать. В развитие советской экономики внес свой вклад ряд крупных Государственных деятелей. Это прежде всего Н. Бухарин, Г. Кржи- жановский, Г. Пятаков, Г. Сокольников, А. Гастев, В. Куйбышев, В. Межлаук, Г. Смирнов, Г. Гринько, Н. Вознесенский, В. Старов- СКИЙ, А. Косыгин, Н. Байбаков, А. Бачурин, А. Зверев, Н. Рыжков И др. Некоторые из них упоминаются в настоящей книге. Каждый из авторов книги имеет свое мнение и по-своему оцени- вает прошлые события. Многие из них были свидетелями, а подчас И весьма активными участниками этих событий. В книге сохранены различия мнений, а в ряде случаев и личных эмоциональных оценок. Это тоже факт истории. Поэтому книга сформирована как очерки По экономической истории советского периода. Авторами книги являются Л.И. Абалкин, А.И. Амосов, И.В. Архипкин, Н.Г. Гловацкая, А.А. Дерябин, А.Г. Зельднер, В.А. Иванов, В.М. Иванченко, Д.Н. Карпухин, И.В. Караваева, В,М. Лихтенштейн, В.П. Логинов, В.Ю. Музычук, В.И. Павлов, Д.Е. Сорокин. Наличие в книге оценки явлений и процессов прошлого 8 разных позиций даст возможность читателю самому сформи- ровать свою точку зрения на экономическую историю советского периода. з
А.И. АБАЛКИН, Е.А. ИВАНОВ СУДЬБЫ, ПРОТИВОРЕЧИЯ И ПЕРИОДИЗАЦИЯ РАЗВИТИЯ СОВЕТСКОЙ ЭКОНОМИКИ 1. СОВЕТСКОЙ ЭКОНОМИКЕ - ОБЪЕКТИВНУЮ ОЦЕНКУ Экономическая история советского периода до сих вор не полу- чила достаточно объективной оценки. Обширная советская лите- ратура, насыщенная, с одной стороны, огромным массивом фактов и статистической информации, а с другой — многочисленными теоретическими построениями, лишь с большой осторожностью может быть использована для формирования у новых поколений адекватного представления об экономике СССР. Она не раскры- вает глубинные факторы и судьбы ее развития и, в конечном счете, не дает ответа на вопрос о причинах крушения советского госу- дарства. Вся эта литература скована жесткими идеологическими обру- чами, она была призвана решать практически единственную поставленную перед ней властью задачу — доказывать несо- мненные преимущества социалистической системы хозяйство- вания. Под решение данной задачи подбирались факты, которые, как правило, были правдивыми, но не полными. А ведь фактов, иллюстрирующих успехи советской экономики, было действи- тельно очень много. Под них конструировались теоретические построения. В итоге развитие советской экономики представля- лось как мощное движение от победы к победе. С падением социалистической системы маятник оценок, как обычно это бывает, резко качнулся в другую сторону. Экономи- ческая история советского периода представлялась теперь как череда провалов, ошибок и преступлений, приведших к неиз- бежному краху социалистического строя. Для иллюстрации этой оценки, так же как и в советской литературе, подбирались прав- дивые, но далеко не полные факты, которым давалась соответству- ющая негативная интерпретация. Подобных фактов также можно было набрать немало. Литературы, отражающей эту точку зрения, сравнительно немного. Но было бы крайне неправильно, чтобы именно она формировала представление новых поколений об экономической истории советского периода. 4
। Упомянутые два направления изложения экономической Истории советского периода не являются различными научными Школами. Они в равной мере идеологизированы: методы их пропа- ганды были одинаковы — замалчивание одних фактов и акценти- рование внимания на других. Идеологизированный характер описания экономической встории советского периода подтверждает мнение автора книги кЦиклы американской истории» Артура М. Шлезингера-млад- Вдего о том, что историография имеет, как правило, три фазы. На Первой — «героической» — фазе все сводится к описанию успехов. Ватем наступает «ревизионистская» фаза, когда все достигнутое Подвергается скептической переоценке. И только значительно Позднее, когда политические страсти и эмоции затихают, историки Уступают в так называемую академическую фазу. Мы уже прошли две первые фазы, но еще не вошли в третью. Задача сейчас — отойти от самовосхваления и самобичевания в опи- сании своего недавнего прошлого и спокойно, взвешенно оценить Все, что было с нами, и понять, почему это было именно так. В истории ни у одного народа не было периода, который можно Выло бы полностью окрасить либо в черный, либо в розовый цвет. История многоцветна. На всех этапах развития цивилизации |f всех народов имелись светлые и темные, теплые и холодные Периоды. Эго в полной мере относится и к экономической истории советского периода. Да, были, и еще сколько, провалы, ошибки * преступления. И о них нельзя забывать. Но были несомненные < Весьма впечатляющие достижения и успехи. Замалчивать их из идеологических соображений не менее вредно, чем замалчивать «достатки. Важно все, что происходило в нашей истории. Нельзя Млать блага стране и «расстреливать» ее прошлое. Это не только (Морально, но и неконструктивно. Надо помнить, что в исторически кратчайшие сроки после Мзрухи, вызванной Первой мировой и гражданской войнами, Жономически отсталая, аграрная, практически безграмотная Трана была превращена в мощную многоотраслевую ивдустри- Льную державу со всеобщей грамотностью и передовой наукой. |роизведенный национальный доход вырос к 1940 г. против 922 г. (после окончания гражданской войны) в 11 раз, продукция !(юмышленности — в 24 раза (в том числе производство средств роизводства — в 45 раз и производство предметов потребления — 14 риз), продукция сельского хозяйства — в 2,1 раза, грузооборот [елетнодорожного транспорта — в 23 раза, ввод в действие 5
основных фондов — в 24 раза, капитальные вложения — в 26 раз, численность рабочих и служащих — в 5,4 раза1. Весьма впечат- ляющие цифры. По сути, была заново создана мощная, техноло- гически современная индустрия. Рост производства конкретных видов продукции в натуральном выражении подтверждает эти стоимостные индикаторы. Приведенные выше цифры выявляют некоторые специфи- ческие черты экономического развития страны за рассмотренный период. Первая — весьма небольшой рост занятых в народном хозяйстве по сравнению с большинством других индикаторов. Это означает, что индустриализация действительно была осуществлена прежде всего за счет новой техники. За счет роста производитель- ности труда в первой пятилетке был получен 51% всего прироста промышленной продукции, во второй пятилетке — 79%. Вторая характерная черта этого периода — заметное отста- вание производства предметов потребления и сельского хозяйства. Страна еще долго не могла преодолеть эту далеко не оптимальную пропорцию, что было результатом действия определенных неэко- номических факторов. Приоритетное развитие тяжелой промышленности ради дости- жения оборонного паритета было вызвано действовавшими на протяжении практически всего XX в. военными угрозами. Оно было достигнуто дорогой ценой — за счет постоянного отста- вания сельского хозяйства, производства предметов потребления, низкого уровня жизни практически всех слоев населения, хрони- ческого жилищного голода, крайне неудобных бытовых условий. Главное — эта экономика оказалась способной обеспечить победу в тяжелейшие годы Великой Отечественной войны с ее периодом отступления, эвакуации, налаживанием производства на востоке. А ущерб, нанесенный войной, был огромен. Были полно- стью или частично разрушены и сожжены 1710 городов и поселков и более 70 тыс. сел и деревень, 31 850 промышленных предпри- ятий, выведены из строя металлургические заводы, на которых до войны выплавлялось около 60% стали, шахты, дававшие свыше 60% добычи угля в стране, разрушено 65 тыс. км железных дорог и 4100 железнодорожных станций. Этот перечень можно продол- жать долго. Конечно, самой тяжелой жертвой была потеря милли- онов людей. 1 Народное хозяйство СССР 1922-1982 гг. ЦСУ СССР. Стат. сб. М„ 1982. С. 52. 6
Советская экономика справилась с материальными потерями. Действительно, в 1942 г., особенно в начале года, когда эваку- Црованные в восточные районы предприятия еще не вышли на проектные мощности, был существенный спад производства. Произведенный национальный доход в 1942 г. составлял всего |б% от уровня 1940 г., продукция промышленности — 77%, сель- жое хозяйство — 38%. Но уже в 1943 г., в разгар войны, эконо- мика начала расти и рост был весьма заметным. Национальный доход вырос в этом году на 12%, промышленное производство — ка 17%. ► Предотвратить обвальный спад производства помогло массовое Меребазирование предприятий в восточные регионы. За время дойны с территорий, которым угрожала оккупация, по железным Дорогам проследовало около 1,5 млн вагонов, или 30 тыс. поездов, к эвакуированными грузами. Из западных районов переместили &,4 млн голов крупного рогатого скота, 5,1 млн овец и коз, 0,2 млн |Виней и 0,8 млн лошадей, много сельскохозяйственной техники, Верна и продовольствия. Только с июня по декабрь 1941 г. (самый ПИК эвакуации) были перемещены на восток 2593 предприятия. Эвакуацию предприятий надлежало осуществить так, чтобы по Прибытии на место, где уже было начато строительство заводских Корпусов, эти предприятия буквально «с ходу» могли выпускать Цюдукцию. Требовалось сохранить технологическую целостность |водства. Для этого на новые места перебазировались работ- предприятий (вместе с семьями), большая часть оборудо- I, техническая документация, а также имевшиеся сырье плектующие изделия. о была уникальная акция, не имевшая прецедентов в мировой ии. Огромную роль в ее проведении сыграли Н.А. Вознесен- И А.Н. Косыгин. кже в самые короткие сроки была восстановлена экономи- я мощь страны, разрушенная войной, в первую послево- о пятилетку. Уже в 1950 г. валовой общественный продукт 1,6 раза больше предвоенного 1940 г., национальный доход — >аза, промышленное производство — в 1,7 раза, даже сельское ство достигло довоенного уровня. ►еле войны в течение длительного периода удавалось поддер- ЙВимть достаточно высокие темпы экономического роста. До сере- ЙИЫ 70-х годов среднегодовые темпы прироста валового обще- Юнмого продукта удерживались на уровне 6—7%, национального |ЭДС)да — 6—8, промышленного производства — 7—9, реальных 7
доходов населения — 4—6%. Поддержание таких темпов в те- чение практически четверти века — это безусловное достижение. В 60-х годах были предприняты усилия по подтягиванию к этим темпам и производства предметов потребления. Были сформированы мощные промышленные комплексы, которые еще долгое время будут основой российской экономики. Были созданы новые отрасли, обеспечивающие мирное и обо- ронное использование атома. Советский Союз первым вышел в космос и занимал в его освоении ведущее место. Наша страйа была признана одной из великих держав мира. Однако эти несомненные успехи не были закреплены и развиты. Конечно, важной причиной этого была сложившаяся модель хозяй- ственного механизма. Плановое распределение произведенной продукции по плановым ценам снимало острейшую в рыночных экономиках проблему сбыта. Оно обеспечивало плановую рента- бельность, гарантировало от банкротства, создавало ощущение стабильности. Но явно не удалось преодолеть недостатки, состав- ляющие оборотную сторону этой модели хозяйства: слабую моти- вацию к труду и к новациям, хроническую дефицитность абсо- лютно всего, невостребованность технических нововведений. Особенно это стало сказываться со второй половины 70-х годов. В мире в то время происходило бурное развитие научно-техничес- кого прогресса, а в СССР внедрение технических новшеств шло из-под палки. Попытки экономических реформ, начатые еще А.Н. Косыгиным, не затронули глубинных основ экономических отношений и быстро заглохли. Начался период, получивший впоследствии название «застоя». За все годы советской власти в стране широкое распространение получил, хотя инициированный и всячески поддерживаемый сверху, массовый и действительно неподдельный энтузиазм, особенно молодежи. Не насильно, а добровольно и с энтузиазмом молодежь ехала осваивать Дальний Восток, создавать комсомольские стройки, поднимать целину. Но не надо забывать лицемерия и лживости, которые часто использовались верхами — и партийными, и профсо- юзными органами — при развитии такого энтузиазма. Но было и другое. Мрачным и темным пятном на большую часть советского периода легли репрессии, ГУЛАГ, создание атмос- феры страха, доносительства, подозрительности. Человеческими катастрофами и трагедиями, подорвавшими трудовую крестьян- скую среду, сопровождалась коллективизация сельского хозяйства. Этому не может быть прощения. в
Создание мощной индустриальной державы и крайне низкий ювень жизни населения, энтузиазм и ГУЛАГ — все это суще- ъовало одновременно и рядом друг с другом. Сохранилась (и ее 1сто показывают по телевидению) хроника прошлых лет о великих ройках, праздничных демонстрациях на Красной площади с радос- 1ыми, счастливыми лицами людей, с детьми на плечах взрослых, о есть и другие хроники — колонны заключенных, подводы с вы- ляемыми «кулаками», убогая бедность коммунальных квартир. То другое — правда. И только в совокупности эти явления позволяют зиять реальную историю советской экономики. При анализе экономической истории России следует помнить, го для нее на всех этапах развития не подходили экономические одели, разработанные по иностранным типовым и стандартным зразцам. Сам объект и сама ситуация всегда были нестандартными, алее того, любые программы, не учитывающие исторического юеобразия страны, ее социокультурных особенностей, господ- гаующих стереотипов массового сознания, оказывались в прошлом окажутся в будущем бесплодными и нереализуемыми. Следует особо подчеркнуть, что на всем протяжении советского фиода экономика страны была подвержена сильному негативному рессингу со стороны остального мира. Иностранная интервенция Период гражданской войны. Достаточно длительный период Цпломатического непризнания Советского Союза. Постоянная Цюза новой войны. Финская война и Великая Отечественная рйна, «холодная война» в послевоенный период, попытки отрыва fcCCCP социалистических стран — Венгрии, Чехословакии, ГДР. рюсловацкие события происходили в период осуществления косы- №ских реформ, что явно негативно сказалось на их проведении, п постоянная угроза неизбежно придавала советской эконо- Ке мобилизационный характер, вызывавший необходимость не мько усиления централизации и плановых рычагов в управлении рОНомикой, но и ужесточения политической системы. Советская ^Литическая система и методы управления экономикой постоянно Жировали на внешние угрозы тем, что старались укрепить сложив- |цося систему хозяйствования, препятствуя ее реформированию. - В. ПЕРИОДИЗАЦИЯ РАЗВИТИЯ СОВЕТСКОЙ ЭКОНОМИКИ Характер экономического развития Советского Союза был Ж1ПЧНЫМ на отдельных исторических этапах, что требует перио- |мции истории советской экономики.
Безусловно, главным признаком такой периодизации должны быть характерные черты экономического развития на тех или иных этапах. Из этого в основном авторы и исходили в изложенной ниже периодизации развития советской экономики. Вместе с тем важной особенностью советской истории является то, что харак- терные черты каждого этапа формировались в результате смены руководителей страны. Поэтому период, характеризующийся отли- чительными чертами экономического развития, часто совпадает с периодом правления того или иного руководителя. Такими руководителями были лидеры партии, которая нес- колько раз меняла свое название. Речь идет о В. Ленине, И. Ста- лине, Н. Хрущеве, Л. Брежневе и М. Горбачеве. Во всей истории развития советской экономики можно, по нашему мнению, выделить семь периодов, различающихся специ- фическими чертами: шесть по 10—12 лет и последний период, перед крахом социалистической системы, — 5-летний. Конечно, приведенная ниже периодизация основана на важнейших харак- терных чертах каждого периода, отражающих общенароднохо- зяйственные, общеэкономические проблемы. Эта периодизация может не совпадать с периодизацией развития каждой конкретной отрасли народного хозяйства, в том числе промышленности, где весьма принципиальные изменения могли происходить в иные временные периоды. Первым периодом являются годы после революции 1917 г. и до конца 20-х годов. Этот период не был целостным и однородным. Он состоял из трех весьма различных по своему характеру этапов. Единственное, что дает основание объединить их в один крупный период, — это то,|что характерной их чертой был поиск модели управления экономикой, адекватной новой политической системе. Это время можно считать периодом формирования новой модели хозяйствования. Страна вошла в этот период с разрушенной экономикой (объем промышленного производства упал по срав- нению с 1913 г. в 7 раз), с гражданской войной и с полным отсут- ствием юридическо-правовой базы н управленческой системы новой власти. Первым этапом этого периода можно считать время до сере- дины 1918 г., когда национализировались только крупные пред- приятия и была предпринята попытка ввести рабочий контроль за производством. Надо сказать, что национализация крупных предприятий изме- нила экономическую систему менее резко по сравнению с военным ю
коммунизмом, ликвидацией НЭПа и коллективизацией сельского гозяйства. Дело в том, что, во-первых, крупная государственная Юбственность была и при царе, а во-вторых, национализация крупных предприятий не затронула большую часть населения — крестьянство. » В это время началось и формирование государственных органов, роторое продолжалось практически до середины 20-х годов. Были приняты декреты о мире и земле. Однако они не содер- жали конкретных указаний, касающихся управления экономикой. Дозже была принята Конституция РСФСР. Формы и методы управления экономикой нащупывались эмпи- рическим путем. Было сформировано правительство — Совет Ццродных комиссаров, задачей которого было прежде всего восста- новление управления экономикой в условиях гражданской войны. |ыл создан специальный экономический орган — Высший совет Народного хозяйства. Шли поиски и институциональной струк- руры экономики. Весьма перспективным было решение о концессиях, которое, РОЛИ бы оно не было свернуто, могло позволить создать совер- Гнно иную экономическую модель. Этот короткий период до середины 1918 г. давал шанс на совер- 14 ной вектор развития хозяйственного механизма — без эго управления всеми сторонами экономической деятель- з центра. ко этот шанс не смог быть использован из-за гражданской потребовавшей решительных мер по продовольственному ению городов. В разгар гражданской войны проводилась а военного коммунизма, в основном нацеленная на полное у крестьян сельскохозяйственной продукции. ившись в неэффективности этой системы, власть к концу [ской войны перешла ко второму этапу этого периода — экономической политике (НЭП), признанию частника ава собственности (после уплаты налогов) на свои средства детва и продукцию. Это был поиск более гибкой системы, ющей сочетать элементы централизованного управления I промышленностью с рыночными отношениями. I этот шанс не был использован. Советская страна не la дипломатического признания у большинства развитых )ни продолжали вооружаться. Наша страна без ускоренного иального развития могла остаться безоружной перед лицом (ного мира. 11
Возникла потребность постановки долгосрочных задач по выводу страны из технического отставания и реализации задачи планового управления экономикой. Был разработан план ГОЭЛРО. На основе комиссии по его разработке был создан Госплан (в 1922 г. был создан и сам СССР). Госплан СССР стал главным органом управления экономикой страны, адекватным политической системе и стоящим перед страной экономическим задачам. Был введен золотой червонец, была достигнута финансовая стаби- лизация, были разработаны первые годовые планы. К концу' 20-х годов было покончено с безработицей и были ликвидированы биржи труда. Важнейшим экономическим событием этого этапа стала разра- ботка первого пятилетнего плана. Именно в процессе работы над ним происходили жаркие дискуссии о путях развития советской экономики: сначала развитие легкой и пищевой промышленности, а затем (после накопления этими отраслями финансовых ресурсов) подъем тяжелой промышленности или сразу индустриализация. Различны были и варианты пятилетки. Это был период активного реформирования управления эконо- микой. Были созданы органы управления экономикой, система планов — годовых, пятилетних и долгосрочных, разработаны методы планирования, а также система бюджетов. Можно сказать, что к концу 20-х годов реформирование было завершено и была создана система планового управления экономикой, просущест- вовавшая в своих основных чертах в течение 60 лет. В целом весь этот период был посвящен поискам экономи- ческой модели. Как говорилось выше, предпринимались попытки построения модели с весьма значительными элементами рыночных отношений. Но эти шансы не были реализованы как по объек- тивным причинам (военные угрозы), так и по субъективным. Вторым является период с конца 20-х годов и до начала Великой Отечественной войны. В этот период страна вошла с установив- шейся системой планового руководства экономикой. В начале этого периода был свернут НЭП, была осуществлена коллективи- зация сельского хозяйства со всеми трагическими последствиями для крестьянства. В 1929 г. на конференции аграрников-марксистов были подвер- гнуты резкой критике сторонники гибкого, во многом индика- тивного планирования, органического сочетания плана и рынка. Были арестованы, сосланы, а потом и уничтожены Н. Кондратьев, А. Чаянов, а позже и многие государственные работники. А ведь 12
эгда формировались оригинальные советские экономические кучные школы, которым политическая власть не дала в полной ере развиться. Главным содержанием этого периода была ускоренная индуст- иализация страны, превращение СССР в мощное государство — иерхдержаву. Было осуществлено строительство большого числа 1водов-гигантов и были созданы новые отрасли промышлен- ости. Составными частями такой программы были ликвидация негра- мотности, создание системы школ и профессиональных учебных Введений, становление вузов и ускоренное развитие науки. ; концу периода была ликвидирована карточная система. 1 Несмотря на формальное невыполнение многих показателей ятилетних планов, этот период можно считать весьма успешным ЯЯ экономического развития Советского Союза. Эти годы Вйствительно изменили облик страны и в значительной мере вдготовили ее к войне. Вместе с тем именно в этот период наиболее остро проявились ОС противоречия и парадоксы советского периода — огромные |№гижения и немалые ошибки и даже преступления, неподдельный ИТузиазм и жестокие репрессии, ГУЛАГ и расцвет культуры. Третий период — это война и послевоенное восстановление НМомики (1941—1952). В короткие сроки были созданы специ- Ьвские военные органы управления и перенацелены на решение ркных задач старые структуры (Госплан, наркоматы). Был осуще- Еен переход экономики на военные рельсы, мобилизованы рвы и ресурсы, которые обеспечивали военную экономику, действовали достаточно эффективно. | В начале войны, когда наши войска отступали, была осущест- ви беспрецедентная в мире акция — перебазирование промыш- МИОсти на восток страны. Было перемещено более 10 млн Ммек, более 2 тыс. предприятий, огромное количество обору- МИИя. На востоке в короткие сроки были построены новые МЧ налажено производство, в том числе вооружения, на пере- Ированных заводах. Эго дало возможность после существенного Мда промышленного производства в 1941-1942 гг. уже в 1943 г. рИКсчить его рост. Победа в Великой Отечественной войне — это Значительной мере победа советской экономики. » С окончанием войны экономика СССР вновь была перестроена В Мирные рельсы. Беспрецедентно быстро (практически за 5 лет) ^результате высоких темпов экономического роста был восста- 13
новлен масштаб довоенной экономики. Несколько позже была восстановлена и довоенная структура экономики. Была отменена карточная система, проведена денежная реформа. Были начаты и частично осуществлены планетарные проекты (план преобразования природы, северная дорога Салехард — Игарка и др.). Вместе с тем начавшаяся «холодная война» не дала возможности преодолеть утяжеленную структуру производства, в значительной мере нацеленного на развитие ВПК. Экономика СССР в этот период носила наиболее выра- женный мобилизационный характер с крайне жестким плани- рованием. Именно при мобилизационном характере экономики планирование как метод управления экономикой показало свою наибольшую эффективность. К концу этого периода существенно укрепилось международное влияние СССР как сверхдержавы. Был сформирован социалис- тический лагерь. Страна стала активным и весьма влиятельным участником ООН, Совета Безопасности и других международных организаций. Однако именно в этот период Западом была начата «холодная война», навязана СССР гонка вооружений, что имело долговременные и крайне негативные последствия для советской экономики. Четвертый период (1953—1964) характеризуется принципи- альным поворотом в экономической политике, связанным с осоз- нанием объективной необходимости перемен, но обусловленным в значительной мере приходом к руководству страной новых лидеров со своими представлениями о методах осуществления таких перемен. Этот период был временем экономических проти- воречий и политической «оттепели». Важнейшим поворотом в экономической политике было провозглашение курса на сближение темпов роста производства средств производства и предметов потребления. Особое внимание было уделено химической промышленности, что имело чрезвы- чайно благоприятные последствия для сферы потребления и сель- ского хозяйства (минеральные удобрения). Была сделана попытка подъема сельского хозяйства. Начался переворот в жилищном строительстве. Люди начали выезжать из коммуналок в отдельные квартиры. Развивалась и тяжелая промышленность. Были осуществлены серьезные сдвиги в структуре машиностроения, испытана советская водородная бомба. В Обнинске была пущена первая 14
атомная станция. Велось большое промышленное строительство. Страна вышла на первое место в мире по добыче железной руды, угля, производству цемента. Были достигнуты огромные успехи в освоении космоса. Первым Космонавтом стал Ю. Гагарин. Был построен атомный ледокол *Ленин». » Создание Совета экономической взаимопомощи (СЭВ) оказало Значительное влияние на советскую экономику и другие страны (Эодружества. '<>' Однако влияние на советскую экономику «холодной войны» * необходимость поддержания военного паритета не позволили Ьбеспечить сбалансированность экономики. Обострились проти- воречия между накоплением и потреблением. » Экономическое развитие в этот период было неоднозначно по моим результатам. Было много верных начинаний и проектов, но яс подкрепленных ресурсами и обреченных поэтому на незавер- шенность. Было немало и ошибочных решений. Большие труд- ности проявлялись в строительстве: возникли такие продолжав- Шиеся долгие годы явления, как незавершенка, долгострой и т. д. Экономическое планирование все больше подчинялось полити- Ьским амбициям — плану построения коммунизма. В Для этого периода характерны поиски перемен в сфере управ- Мния. Эти поиски зачастую приобретали форму метаний. От минис- рской системы управления перешли к совнархозам. Наряду с рядом мггивных результатов здесь преобладали негативные последствия. Которые положительные решения были приняты в сельском Мйстве: выдача паспортов колхозникам, облегчение налого- ^рв бремени для крестьян. Наряду с этим партийные органы были Мелены на промышленные и сельскохозяйственные. Возникли оцдесы и явления, получившие определение «волюнтаризм». К’ Пятый период (1965-1975) можно назвать десятилетием эконо- рюского прагматизма. Он также начался со смены руководства Мной. Была осознана необходимость выправления негативных Йультатов предшествующего периода. К В ЭТО десятилетие была прежде всего поставлена задача создания Пране мощного топливно-энергетического комплекса, форсиро- КйОГо развития для этого Западно-Сибирского нефтегазового Нюна, изменения структуры топливного баланса в пользу нефти №а. Ставилась задача обеспечить за счет нефти и газа резкий BliT экспортного потенциала и увеличение возможностей импорта, ДО(де всего потребительских товаров и зерна. 15
В целом эта задача была выполнена. Однако весьма быстрый рост денежных доходов населения уже в условиях роста импорта создавал трудности в насыщении внутреннего рынка потребительскими това- рами. Были осуществлены энергичные усилия по развитию их произ- водства в стране, что дало некоторый результат. Развитие собственного производства и импорт бытовой техники позволили изменить стиль жизни советских людей. В массовом порядке в семьях стали появ- ляться телевизоры, холодильники, стиральные машины и т. д. Сильное развитие получило автомобилестроение. Были созданы мощные автомобильные заводы, в том числе и по производству легковых автомобилей. Это вызвало ускоренное развитие многих смежных отраслей и улучшило структуру промышленности. Возникли новые жизненные стандарты. Автомобиль становился важной целью и имиджевым признаком успешного советского человека. Был создан Атоммаш. Продолжались космические программы и жилищное строительство. Вместе с тем две пятилетки, входящие в это десятилетие, не были одинаковыми. Наиболее успешной была пятилетка 1966— 1970 гг. Именно при разработке этой пятилетки были в опреде- ленной мере отброшены политические амбиции и начали ставиться весьма прагматичные, реально выполнимые и объективно целесо- образные цели. В результате было достигнуто ускорение темпов экономического роста по большинству показателей: националь- ному доходу, промышленности, сельскому хозяйству, производи- тельности труда, уровню жизни населения. Практически равными темпами росло производство средств производства и предметов потребления. Несколько иным было пятилетие 1971-1975 гг. В первую поло- вину этого пятилетия еще достаточно сильно было инерционное продолжение позитивных экономических тенденций предыду- щего пятилетия. Однако к середине 70-х годов на смену здравому экономическому мышлению вновь стали приходить политические амбиции. Проявились тенденции и процессы, развившиеся в даль- нейшем в то, что получило название «экономический застой». В целом в данном десятилетии была сделана попытка суще- ственно изменить формы и методы управления экономикой. Были исправлены некоторые решения хрущевского периода: осуще- ствлен возврат к министерской системе управления экономикой, вновь объединены партийные органы. Вместе с тем была предпринята попытка и более глубоких преобразований в функционировании экономики. Началось 16
осуществление косыгинской экономической реформы по переходу на преимущественно экономические методы управления. Стави- лась задача преодолеть основные недостатки жесткой плановой системы: отсутствие должной мотивации к труду и к новациям, кевостребованность технических новшеств, излишнюю гарантиро- ванность для производственных коллективов стабильности финан- сирования их работы, как правило, независимо от их усилий. Для подготовки и осуществления реформы была создана пред- ставительная комиссия с разветвленной сетью рабочих групп (комиссия А. Коробова). . Однако реформа была свернута. Она была недостаточно ради- кальна. Жесткость плана не была преодолена. Попытка совместить Жесткую административно-командную систему с хозяйственным Мсчетом не удалась. Да и не было должной поддержки экономи- ческому реформированию со стороны партийных органов. ' Шестой период', накопление признаков застоя (1976—1985). Проявились предспадовые признаки в экономике, политическая 1Ласть стремилась их не замечать и не принимала решений по Кардинальному изменению экономической и структурной поли- тики. Отсюда крайне невыразительные задачи десятой и одиннад- ||втой пятилеток. Достигнутый уровень жизни и некоторый его Вст поддерживались по-прежнему экспортом энергоносителей Импортом предметов потребления, в результате чего валютные Всурсы не могли быть использованы на модернизацию произ- ДОТва. К Проявился существенный спад темпов экономического роста уровня жизни населения. Вновь возникло сильное опережение МПОВ роста производства средств производства над темпами роста ИМЦКетов потребления. Нарастал дефицит всех видов ресурсов. ВрвТрились трудности в развитии всех отраслей народного НВяйства: промышленности, сельского хозяйства, транспорта, ^тли, отраслей социальной сферы. Наиболее острым оказалось Йюние в строительстве (незавершенка, долгострой). Неудачной ^Млдоь попытка исправить положение путем приоритетности ^Инструкции и технического перевооружения. Неудачной также Попытка стимулирования роста производства предметов ^В|МбЛ0Ния путем введения планового показателя выпуска пред- потребления на рубль заработной платы. ^К|Илия по поддержанию экономики, предотвращению нега- тенденций, спада производства и уровня жизни населения ВрЙ flu пут и принятия частных, часто судорожных решений по Т*”* Смоленская областная J7 универсальная библиотека им. А.Т .Твардовского
совершенствованию управления, не затрагивающих фундамен- тальных основ. Развернулась широкая кампания по укреплению трудовой дисциплины и борьбе с пьянством. Был принят Закон о трудовых коллективах. Началась, но, как правило, не там, где надо было бы, борьба с коррупцией. Весьма широко проводилась кампания по внедрению бригадных форм труда. Продолжилась, но весьма нерешительно, работа по сокращению количества плановых показателей. Седьмой период. Это был период последней советской пятилетки (1986-1990). В двенадцатом пятилетием плане был взят курс на экономическое ускорение. Определенные успехи в осуществлении этого курса имели место в 1986-1987 гг., когда темпы экономи- ческого роста действительно повысились. Однако в эти же годы проявилось противоречие между курсом на ускорение экономи- ческого роста и решением явно назревших социальных проблем. С 1988 г. началось преодоление так называемого остаточного принципа финансирования социальной сферы. Были переориен- тированы инвестиции в пользу этой сферы. Такая переориентация инвестиций не смогла в короткие сроки заметно улучшить ситу- ацию в социальной сфере, но прервала процесс ускорения. В стране начался процесс демилитаризации экономики, приведшей к абсолютному снижению производства средств произ- водства, хотя рост выпуска предметов потребления продолжался и в 1990 г. Вместе с тем резко выросли дефицит бюджета и сопро- вождавшая его эмиссия. В совокупности эти причины обусловили резкое ухудшение ситуации на внутреннем розничном рынке. Обещанный отпуск розничных цен на свободу привел, с одной стороны, к резкому сдерживанию поставок потребительских товаров, а с другой — к полному разрегулированию к концу 1991 г. розничного рынка. Безусловно, существовали определенные объективные причины трудностей в совмещении задач ускорения экономического роста и подъема социальной сферы. Это прежде всего снижение мировых цен на энергоносители, продолжение «холодной войны» и не- подъемная для советской экономики гонка вооружений. Сказа- лось и накопление застойных явлений прошлого, которые крайне трудно было преодолеть. Однако огромную роль в нарастании кризисных тенденций в экономике сыграли субъективные факторы, принятие ряда явно ошибочных решений. К ним относится прежде всего жесткое проведение антиалкогольной кампании, которая резко снизила 18
К так недостаточные финансовые ресурсы государства, вызвала Недовольство населения и социальную напряженность, но прак- тически не привела к уменьшению алкоголизма. Для данного пятилетия характерны значительные усилия в из- менении экономических отношений в стране. Была осознана Необходимость кардинальных изменений в этой области, которые *е должны были ограничиться поверхностными действиями. Везусловно позитивным решением было введение кооперативных форм производства, была принципиально признана возможность Честной собственности на средства производства, расширена поли- тическая и экономическая самостоятельность республик. Но и в этой области были приняты явно поспешные и не- IПоследовательные действия. К ним относится принятие Закона ф Предприятии (объединении). В соответствии с ним предприятия ЯЫходили из-под жесткого экономического управления со стороны Государства до того, как начал функционировать рыночный меха- ~ задалась ситуация: ни плана, ни рынка. ги решения были приняты до того, как была разрабо- вительственная программа рыночных преобразований, акой программы находился еще в стадии разработки. Он лял собой поиск плавного перехода к рынку. Этот проект >яд обсуждений в Совете Министров СССР и в Политбюро :с. со в это же время появились альтернативные программы быстрому переходу на рыночные отношения и главная из 100 дней». Немаловажную роль в последующих событиях ЗССР) сыграли существенные разногласия по экономи- юпросам, и в частности в отношении к альтернативным мам перехода к рынку, в руководстве страны, и прежде жду М. Горбачевым и Н. Рыжковым. М. Горбачев сделал совместить правительственную программу с программой й*. Она не удалась, так как различия программ были шальными. Это дополнило кризисные явления в эконо- писом в управлении, во власти. омические и управленческие трудности были использо- соторыми весьма радикально настроенными политиками Предательства народа к протестным акциям. Прошли е забастовки шахтеров. Волна оппозиционных действий, енная против власти, в реальности вела к разрушению державы. Страна стремительно скатывалась к распаду, что >шло в 1991 г. F 19
3. НЕИСПОЛЬЗОВАННЫЕ ШАНСЫ Из сказанного выше видно, что в Советском Союзе неодно- кратно делались попытки совместить план и рынок. С этого, собственно, и начиналась советская власть в первой половине 1918 г. Второй, и достаточно решительной, такой попыткой было введение НЭПа. Такой же попыткой были и косыгинские реформы. Подобные поиски представляли собой серьезные шансы преобразо- вания экономической системы Советского Союза. Все эти попытки не были доведены до конца, а шансы не были использованы. Однако дело не сводится только к сочетанию плана и рынка. Как показывает мировой опыт, важным и непременным условием эффективной модели хозяйствования является формирование сложной структуры гражданского общества и его институтов. Речь идет о создании союзов предпринимателей и профессиональных союзов, обществ по защите прав потребителей и благотвори- тельных фондов, развитии местного самоуправления и защите прав и свобод гражданина. При наличии таких институтов можно было бы избежать многих жертв и трагедий, которые выпали на долю советского народа. Оглядывая экономическую историю советского периода, можно сказать, что в стране постоянно шел поиск модели управления экономикой, адекватной современному техническому и куль- турному развитию. Такой поиск шел, да и сейчас идет, и в других странах. Достаточно вспомнить довольно сильное течение, возникшее в начале 60-х годов. Речь идет о теории конвергенции двух систем, сторонники которой были не только на Западе, но и у нас — Ян Тинберген и Джон Кеннет Гэлбрейт, Питирим Сорокин и Андрей Сахаров. Однако постоянная военная угроза не позволяла Советскому Союзу идти этим путем, который мог бы эволюционно преобразовать советскую экономику, действительно на деле совместить план, рынок и институты гражданского обще- ства, создать эффективно функционирующую экономику. Спустя более чем 40 лет идеи конвергенции изложил в своей книге «Ревущие девяностые» нобелевский лауреат Джозеф Стиглиц. Он писал о том, что во время его работы в администрации Билла Клинтона искался «третий путь», где-то между социализмом с его излишне вмешивающимся в экономику государством и рей- ганистско-тэтчеровским минимальным государством правых. Ясно, что существовал не один, а множество «третьих путей». Шли поиски «третьего пути», адекватного для Америки. 20
” Совмещение плана и рынка не является утопией. Ведь и сей- час в современном мире сосуществуют весьма различные модели функционирования экономики. Практически не только в России, Ito и-за рубежом снят вопрос о преимуществе какой-либо одной формы собственности. Везде — конечно, в разных пропорциях — Существуют государственная и муниципальная, акционерная, част- ная и кооперативная формы собственности, которые прекрасно уживаются между собой. У советской экономики была возмож- ность прийти к этому. История дала нам такой шанс, но он не был Использован. Отсутствие в современной России развитых институтов граж- данского общества остается одной из главных причин, препятству- *>ШИх налаживанию эффективной модели хозяйствования.
ВМ ИВАНЧЕНКО СТАНОВЛЕНИЕ И РЕФОРМИРОВАНИЕ ЭКОНОМИКИ РОССИИ И СССР 1. ОТ РОССИИ МОНАРХИЧЕСКОЙ К СОЮЗНОМУ ГОСУДАРСТВУ - СССР И РОССИИ РЫНОЧНО-ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ История России и история ее экономики связаны с многове- ковыми демографическими, географическими и другими транс- формациями в процессе возникновения и развития российской цивилизации, ее духовной сущности, русской государственности, культуры, русской экономической школы. Исследовать и объективно осмыслить экономическую историю советского периода невозможно без исторического и даже метаис- торического подхода к процессу становления и развития России. История России и история ее экономического развития — это многовековой процесс. Если не затрагивать Древнюю Русь, то большую роль в развитии ее экономической мысли сыграл уже период Киевской Руси (период раннего феодализма). Экономи- ческая мысль периода феодальной раздробленности страны опре- делялась принципами обособленности, замкнутости, ведения натурального хозяйства в княжествах. Творческая активизация экономической мысли и хозяйственной деятельности, торговли берет свое начало в процессе преодоления раздробленности Руси. Иван III и Иван IV (Грозный) уже имели свои принципы эконо- мической политики, связанные с централизацией государства, формированием идеологии поместного дворянства (И.С. Пере- светов, Ермолай-Еразм). На идеях и деятельности таких реформаторов, как Петр I и Александр II и их сподвижники, выросла целая плеяда поли- тиков, идеологов, экономистов1. Так Россия не только динамично шагнула в капитализм, но и вступила к концу XIX — началу XX в. в эпоху империализма со всеми его острейшими противоре- чиями. 1 Н.Г. Чернышевский, Н.П. Огарев, Н.А. Добролюбов, М.А. Писарев, Б.Н. Чичерин, М.А. Бакунин, В.И. Ленин, А.И. Герцен, Г.З. Елисеев, Н.И. Зибер, Н.К. Михайловский, ГА. Лопатин, Г.В. Плеханов, AM. Гор- чаков и др. 22
Вот как выглядели масштабы экономики России за 50 лет перед |рвой мировой войной по сравнению с европейскими странами, ЩА и миром в целом (табл. 1). Таблица / Масштабы экономики России по сравнению с европейскими странами, США и миром в целом за 1860-1900 гг. (1913 г. -100%, %) Годы Герма- ния Велико- британия Фран- ция Рос- сия США Весь мир 1860 14 34 26 8 8 14 1870 18 44 34 13 11 19 Г 1880 25 53 43 17 17 26 Г 1890 40 62 56 27 39 43 1900 65 79 66 61 54 60 Россия по показателям развития все 50 лет была на уровне ША, а к 1900 г. вышла на мировой уровень. Историческая трансформация России имела и эволюционный, рНЮЛюционный характер, в процессе этой трансформации откры- лись новые грани в жизнедеятельности российских людей, в фор- мовании российской экономики и экономической мысли. ’ J работах и публикациях АН СССР раскрыт этот процесс Пикая с IX в., когда формировались основы российской эконо- I: мысли, ставшие базой для всех дальнейших экономи- жсформаций в нашей стране. Институт экономики РАН ил научный прорыв в возрождении русской научной [еской мысли, русской экономической школы, наличие 1ля многих экономистов стало откровением. В 2000 г. экономики РАН совместно с Вольным экономическим м России провели научную конференцию на тему «Рос- 1кола экономической мысли: прошлое и настоящее». Речь о возрождении русской экономической школы, развитии позиций для выработки концепции, направлений и по- рождения, становления, выхода из кризиса и развития, ле на долгосрочную перспективу, новой постсоветской Наша научная стратегия — движение вперед и только сваивая в интересах будущего и конвергенцию, и глоба- и вхождение в европейские и другие институты, союзы, ские и экономические структуры на основе системного социально-экономическим процессам. Определяющими 23
критериями системного подхода являются социальность, движение вперед (а не возврат к капитализму), реформирование экономики и ее механизмов ради человека, повышение его производительной силы и уровня жизни, преодоление демографического кризиса. При всех объективных и субъективных оценках развития эконо- мики СССР начиная с выполнения (невыполнения) плана первой пятилетки, бесспорно то, что СССР за все время своего существо- вания по темпам экономического развития не уступал передовым капиталистическим странам эпохи империализма. СССР стал второй в мире страной по экономическим и военно-политическим критериям, первой космической, атомно-энергетической, ядерной державой. Он развил свой топливно-экономический потенциал до уровня мирового влияния в политике распределения топливно- энергетических ресурсов, создал одну из ведущих структур единой энергетической системы. Потенциал фундаментальной науки СССР, система образования и подготовки кадров объективно считаются по многим критериям лучшими в мире. Вспомним отсутствие безработных, задолженностей по зара- ботной плате, динамичный прирост населения (только в России к 1970 г. население выросло до 178 млн человек). Забываются полное оздоровление населения, ликвидация таких болезней, как туберкулез, педикулез, тиф, малярия и другие массовые заболевания. СССР создал лучшую систему профилактического медицинского обслуживания населения, обеспечил стопроцен- тное среднее образование (грамотность). Сравните все это с се- годняшним положением России в упомянутых сферах жизне- деятельности общества и с европейскими странами и сделайте вывод о том, был ли объективным крах советских общественных отношений, советской модели планового управления. Может, дело в идеологических и политических деформациях, непродуманных, некомплексных и несистемных реформах, в боязни полнокров- ного включения в фундамент этой системы важного «кирпи- чика» — товарно-денежных отношений? Суть проблемы, видимо, в том, что не была создана целостная система управления с учетом возможной интеграции в нее концепций и реальных механизмов и регуляторов НЭПа. Но вернемся к историческому процессу. Октябрьская рево- люция не только породила новую Россию по критериям эволю- ционных и трансформационных преобразований при смене исто- рических эпох, но и представила ее уже на уровне революционной смены общественно-политического строя, государственности, 24
классовых и социально-экономических отношений, моделей и ме- тодов хозяйствования. Общественная собственность и государс- твенное плановое управление стали определяющими характерис- тиками новой России. Современная Россия выросла из объективно сложившейся струк- туры — Союза ССР. Союзы, в том числе и межгосударственные, исторически бывают разными; они создаются, распадаются и фор- мируются в новом составе субъектов. Союз ССР — это конститу- ционный союз, образующий единое государство. Окончание почти вековой эпохи его исторической миссии не оказало негативного влияния на единство, целостность и место России в мировой поли- тической и экономической системе, включая ООН и другие мировые Институты. Более того, Россия сегодняшняя приняла на себя всю ответственность перед мировым сообществом как прямая наслед- ница СССР. В этом суть многовековой трансформации: Россия — СССР — Россия. Вот почему история СССР — это и история, и эко- номика России во все времена ее формирования и развития. Становление экономики Советской России берет свое начало Не только с послереволюционных преобразований, связанных С возникновением новых форм собственности, новых экономи- ческих отношений, но и с возрождения разрушенного империа- листической войной, революцией, гражданской войной наследства ушедшей в историю многовековой России. Это касается не только экономики, производственного потен- циала, но и культуры, традиций, духовных особенностей русской цивилизации, ее мирового имиджа. Это относится к российской •Кономической науке и российской экономической школе, а также историческим процессам последовательного реформирования Страны и жизнедеятельности ее многонационального народа, р На этапах роста экономики России до довоенного уровня, Выбора модели социалистического строительства на основе плана аОЭЛРО, образования Союза ССР, создания плановой экономики В Использования механизмов рынка на основе ленинской модели |ЙЭПа (после признания Лениным ошибочности идеи военного ЙЦЫмунизма), разработки долговременной программы индустриа- ЯМации страны, укрепления ее военно-технического потенциала, 'Щввспечения победы во Второй мировой войне (для СССР — в Ве- ЛИКОЙ Отечественной войне с германским и мировым фашизмом), Послевоенной реструктуризации экономики и ее последующего Исторического реформирования российские ученые, в том числе И ученые Института экономики РАН, как наследники и продолжа- 25
тел и традиций российской экономической школы обеспечивали эти процессы теоретико-методологической базой, концепциями, моделями, проектами программ, разработкой перспективных комп- лексных программ научно-технического развития СССР. Это относится и к периоду новой революционной России конца XIX — начала XX в. На данном этапе формирования новой обще- ственной системы и ее экономического потенциала российскость экономической мысли особенно четко проявила себя1. Формирование и развитие экономики новой России и СССР проходили на трех основополагающих принципах: общественная собственность на средства производства; демократический центра- лизм в управлении; планирование народного хозяйства. При этом была четко сформулирована перспективная, долгосрочная цель функционирования новой общественной системы — построение социализма, ее развитой фазы, и коммунизма как конечной цели (пусть многое осталось на уровне идей). В этой связи в эконо- мической политике были конкретно определены долгосрочная цель и перспективная программа электрификации всей страны как новой технико-технологической базы восстановления разру- шенного народного хозяйства, его последующей индустриали- зации и обеспечения высоких темпов социально-экономического развития общества, В основу были положены план ГОЭЛРО, пяти- летние и текущие планы развития народного хозяйства страны. Эго ленинская плановая модель построения социализма: «...Нельзя работать, не имея плана, рассчитанного на длительный период и на серьезный успех»1 2. Это было необходимо для мобилизации инициативы на местах, «чтобы сотни миллионов людей руковод- ствовались одним планом»3. Эти положения надо рассматривать как раскрытие в общем виде определяющих принципов плано- вости и демократического централизма в управлении народным хозяйством, экономическим развитием страны. Пройденный Россией (СССР) почти столетний период теорети- ческого познания, методологического и практического овладения 1 Творцами новой политической и экономической мысли в период воен- ного коммунизма, ГОЭЛРО, НЭПа, разработки первого пятилетнего плана были В.И. Ленин, Н.Н. Бухарин, А.В. Чаянов, Г.М. Кржижанов- ский, Н.А. Бердяев, С.Г. Струмилин, Н.Д. Кондратьев, Л.К. Юровский, В.В. Куйбышев, Г.К. Орджоникидзе, Я.М. Свердлов и многие другие, включая старых русских ученых и специалистов. 2 Ленин В.И. Поли. собр. соч. 5-е изд. Т. 42. С. 153-154. 3 Там же. Т. 36. С. 392. 26
Планированием — это путь поиска более эффективной системы Государственного управления и хозяйствования. Его можно с оп- ределенной условностью (с учетом инерционности экономических Процессов) разделить на семь периодов эволюции, трансформации, Политических, экономических, социальных и институционально- организационных реформ. 1. Военный коммунизм (его провал), НЭП, ГОЭЛРО, станов- ление планирования вместе с рождением и становлением госу- дарства нового типа (ленинский период). 2. Планирование индустриализации, коллективизации, создание военной экономики, победа в войне и послевоенное строительство Народного хозяйства (период И. Сталина, В. Куйбышева, Н. Воз- несенского). 3. Конец культа личности. Первые попытки реформирования управления и возрождения сельского хозяйства (зигзаг Н. Хру- щева). 4. Начало экономических реформ (косыгинские реформы, период Л. Брежнева и Ю. Андропова). 5. Перестройка — канун рыночных реформ (период коренных реформ М. Горбачева, Н. Рыжкова). 6. Трансформации в условиях рыночных реформ (период безвре- менья). 7. Новая парадигма развития России XXI в. Прогнозные оценки перспектив. Развитие экономики СССР и ее реформирование практически шли параллельно и опирались на методологию, формы и методы государственного планирования, на планово-экономические Механизмы и стимулы, которые стали основой поиска новых решений вплоть до начала рыночных реформ. Здесь были прорывы и спады. Экономика России, а затем и СССР, начинается с провала идеи военного коммунизма, перехода к НЭПу и разработки долго- срочной программы ГОЭЛРО. Это ленинский период становления Государственности и экономического развития страны. Надо отме- тить, что и создание Госплана — не изолированное действие нового государства. Речь идет о триаде: ГОЭЛРО — Госплан — НЭП — единая политика, тактика, организация и методы быстрейшего решения задач восстановления хозяйства и экономики в 20-е годы. Ленинский план электрификации (ГОЭЛРО), подходы к органи- зации его осуществления задуманы как программа деятельности в области хозяйственного строительства и вывода страны из 27
разрухи, что просто было немыслимо без создания необходимой энергетической базы, позволяющей запустить в ход транспортные средства, станки, оборудование и приступить к решению соци- альных проблем. Это была программа создания новой материально-технической базы, когда электрическое освещение, электрический двигатель, электрический телеграф, телефоны становились основой индус- триализации, социально-экономического развития и постро- ения нового быта. Для России с ее расстояниями цель была еще и в передаче электроэнергии в любой регион страны, а следова- тельно, это определяло новый подход, новые возможности в раз- мещении производительных сил. ГОЭЛРО был задуман как план большой перспективы, а в то же время как условие решения самых насущных текущих задач во всех сферах жизни страны. С ГОЭЛРО органически связывалась вся деятельность по восстановлению производства, предприятий, железных дорог и т. д. Иначе говоря, ГОЭЛРО стал стержневой основой комплексного оживления хозяйственной деятельности, обмена, кооперации, торговли, сель- ского хозяйства, быта, культуры, науки, учебы, кадров. В декабре 1919 г. Кржижановский получил от Ленина пред- ложение написать статью о торфе и изложил схему электрифи- кации: электрификация — вот быстрейшая и вернейшая база восста- новления промышленности; • организация труда по-социалистически (земледелие + про- мышленность); • выход из топливного кризиса. 23 января 1920 г. Ленин (в письме к Г.М. Кржижановскому) дал идею развернутого плана электрификации страны. А в феврале уже была создана комиссия по электрификации с участием ученых. В марте было утверждено положение о Государственной комиссии по электрификации России (ГОЭЛРО) для разработки общего плана. В повестку дня VIII Всероссийского съезда Советов был включен доклад о плане ГОЭЛРО, в котором Ленин видел «основные задачи восстановления народного хозяйства. Без плана электрификации мы перейти к действительному строительству не можем». В числе принципов электрификации были сформулированы: • техническое перевооружение всех отраслей народного хозяй- ства на базе электрической энергии; • преимущественный рост тяжелой промышленности; 28
t • опережающий рост электроэнергетического хозяйства; к • строительство крупных современных электрических станций; • использование местных топливных ресурсов и водных ресурсов; » строительство высоковольтных линий передачи; • рациональное размещение электроэнергетического хозяй- ства. На основе постановления VIII Всероссийского Съезда Советов От 29 декабря 1920 г. «Об электрификации России» и его обра- щения ко всем трудящимся развернулось осуществление плана электрификации. Жизнь показала, что для этого необходима постоянная плановая Организационная и координационная деятельность на уровне госу- дарственных институтов. С учетом этого 22 февраля 1921 г. при Совете труда и обороны (СТО) создается общеплановая комиссия для разработки единого общегосударственного плана и утверждено Положение о Государственной общеплановой комиссии (в даль- нейшем — Госплан). Таким образом, Госплан стал вторым важнейшим звеном, порож- денным выработанной В. Лениным политикой, стратегией и так- тикой НЭПа, разработки и осуществления плана ГОЭЛРО, который на деле оказался основой перспективного и текущего планирования народного хозяйства страны. На Госплан возлагались: • разработка единого общегосударственного хозяйственного плана, способов и порядка его осуществления; • рассмотрение и согласование с общегосударственным пла- ном производственных программ и плановых предложений всех ведомств; • выработка мер общегосударственного характера по развитию знаний и организации исследований, необходимых для осуществления плана государственного хозяйства по исполь- зованию и подготовке потребного персонала; • распространение сведений о плане народного хозяйства, о способах его осуществления и формах организации труда. Для этого Госплан наделялся адекватными полномочиями, Правами и ресурсами. С этого периода начинается большой И сложный путь становления, развития и функционирования планового управления народным хозяйством и производитель- ными силами, их размещением и воспроизводством. Как считал В.И. Ленин, Госплан развивается у нас всесторонне. Он особо подчеркивал необходимость независимости и самосто- 29
ятельности Госплана. К сожалению, на деле после Ленина это видение роли Госплана не было реализовано. Госплан занимался практически не только макропропорциями, программами, перс- пективой, а каждым предприятием, каждой проблемой, каждым видом продукции. В первые же годы Госплан столкнулся с невозможностью состав- ления и осуществления единого хозяйственного плана, сбаланси- рованного по отраслям, регионам, важнейшим видам продукции. Принятые декреты в области непосредственной хозяйственной деятельности советских органов упирались в недостаток ресурсов, углубление производственного кризиса, недостаток подготов- ленных специалистов и квалифицированных кадров. На экономи- ческие проблемы накладывались нарастающие противоречия между городом и деревней, между рабочим классом и крестьянством. В это время В. Ленину стало очевидно, что политика военного комму- низма и далее продразверстка буквально взрывали революционный союз двух классов. Система стимулов и интересов отсутствовала полностью. Спад производства шел буквально параллельно спаду заготовок сырья, продуктов питания, потере посевных площадей. На первый план выдвинулся вопрос о НЭПе и прежде всего о замене продразверстки натуральным налогом как первом шаге к оздоровлению и политических отношений, и экономики. Без НЭПа повисали в воздухе и решения о ГОЭЛРО и Госплане. Прак- тически речь шла о возвращении к целостной системе управления, где объективно есть место и рынку, и плану в их взаимодействии. Идея натурально-распределительной, бестоварной экономики дала сбои на первых попытках осуществления политики военного коммунизма. О ее ошибочности однозначно заявил В. Ленин. Новая экономическая политика. В России всегда все начиналось с сельского хозяйства. Резолюция X съезда РКП(б) от 15 марта 1921 г. по сути означала начало глубоких изменений в земледелии в направлении укрепления крестьянского хозяйства, оказания сельским труженикам всесторонней помощи, сокращения нало- гового бремени, расширения льгот, стимулирования расширения засева площадей, разрешения свободной торговли излишками и т. д. Практически НЭП берет свое начало с земледелия и тех структур, которые так или иначе можно было отнести к агропро- мышленному комплексу. Для поднятия производительных сил республики, улучшения положения населения ставилась задача использовать иностранный капитал для закупки заграничной техники, оборудования, топлива, средств производства, а также для 30
применения таких форм, как концессии, на основе установления нормальных торговых отношений с капиталистическими странами при обеспечении всех условий экономической безопасности. Были приняты решения о потребительской кооперации (СНК, 7 апреля 1921 г.); о кооперации (письмо ЦК РКП(б), 9 мая 1921 г.). На этой основе развертывалась активная работа потреби- тельской и сельскохозяйственной промысловой кооперации. Этот процесс и выступал становлением новых структур самоуп- равления. Наконец, 9 августа 1921 г. декретом СНК был принят Наказ народных комиссаров о проведении в жизнь новой экономи- ческой политики. Практически это было признанием провала всей предыдущей работы в этом направлении, ее недопонимания. Бессилие государства в обеспечении управления, по признанию Ленина, «громадой массового разнообразного типа предприятий» и проведение любой экономической политики сверху, без непо- средственной заинтересованности населения, реальных субъ- ектов отношений проявились в нарастании тяжелого положения в экономике, в падении показателей народного хозяйства. Эта ситуация обусловила осуществление действительных изменений в управлении отраслями, предприятиями: с учетом реального их состояния, на принципах хозрасчета, передачи в аренду, закрытия нежизнеспособных предприятий, развития кустарной и мелкой промышленности, свободной торговли, введения договорных отношений, развития денежных расчетов, открытия ссудосбере- гательных касс, перевода коммунальных предприятий на методы денежной платы и т. д. В разработке и реализации новой модели хозяйствования — НЭПа — проявили себя многие выдающиеся русские экономисты, ученые, и прежде всего Г. Кржижановский, С. Струмилин, Л. Юровский. Таким образом, все элементы триады — ГОЭЛРО как комп- лексная программа, Госплан как основной институт управления и НЭП как новая экономическая политика и механизм ее осуще- ствления — постепенно стали более тесно взаимодействовать в со- четании административного, экономического, государственного и рыночного регулирования процессов восстановления, развития и реструктуризации производства, оказания давления на нега- тивные тенденции в стране. НЭП дал новые рычаги и стимулы для инициативы в развитии кустарного, малого кооперативного хозяйства и в восстановлении крупных предприятий тяжелой промышленности. 31
Процесс становления и развития нового послереволюцион- ного общества и его народного хозяйства был непрерывным, в определенной степени цикличным, обусловленным перио- дами обострения и спада внутренних и внешних противоречий, заложенных в политике государства (продразверстка, колхозы, продналог, натуральный налог, индустриализация за счет обни- щания деревни, целина, кукуруза и антитоварность, теневая экономика и подпольный рынок, директивность управления хозяйством, план-закон, сверхцентрализм вместо демократичес- кого централизма, амбиции в завоевании поддержки «третьего мира», исходя из критериев мировой революции). НЭП в струк- туре триады стал по-настоящему коренной (если не револю- ционной) реформой нового общества. Это был долгий и мучи- тельный поиск новой модели управления экономикой России. И она была найдена. Следует признать, что создание плана ГОЭЛРО и одновре- менное введение НЭПа явились крупнейшими открытиями миро- вого значения, которые вопреки всем скептикам показали всему миру реальную возможность управлять государством с помощью планов во взаимодействии с рыночным механизмом. К сожалению, этот урок не был воспринят в ходе дальнейшего строительства экономики России. Суть состоит в том, что в реальном взаимодействии план и рынок тесно переплетаются и проникают друг в друга в большей или меньшей степени. Следовательно, можно говорить о единстве плана и рынка. Степень и характер такого взаимопроникновения зависят от уровня развития и политической системы государства, но оно обязательно имеет место при любом государственном устройстве. Это подтверждает вся современная практика. Важным уроком является также необходимость создания соот- ветствующей законодательной, организационной и психологиче- ской среды, без чего планово-рыночный механизм эффективно, да и вообще практически работать не может. Современная система управления должна быть гибкой и быстро отслеживающей изме- нения в окружающей обстановке. Тем самым она должна помогать руководителям принимать необходимые решения и вносить соот- ветствующие коррективы в автоматизированную систему плани- рования и систему регуляторов рыночного механизма. Первый этап реформирования социалистической эконо- мики обычно относят к 1965 г. (косыгинские реформы). Реально же первоосновой были ГОЭЛРО — НЭП — Госплан, а далее 32
создание плановой экономики (но, к сожалению, без учета ленин- ской модели НЭПа). Тем не менее планирование стало не только основой организации и управления народным хозяйством, но и политико-идеологической базой новой общественной системы, экспроприировавшей и национализировавшей всю частнока- питалистическую собственность. Рыночные отношения были объявлены вне закона, и это предопределило квазиреформенную суть преобразований. Целостности система не получила именно потому, что из нее выпали фундаментальные, несущие «кирпи- чики»: товар — рынок — интерес. Их места заняли идеологические квазикатегории вроде «товара особого рода». Вот почему надо признать, что эффективными шагами были разработка и осуществление вопреки ранее принятым концепциям и программам НЭПа в системе планового управления. Она хорошо послужила восстановлению экономики России, быстрому дости- жению ее довоенного уровня по основным показателям и имела все основания стать базовой моделью социалистического строи- тельства. На основе ленинской модели хозяйствования и управления страна в 1926 г. добилась довоенного уровня в основных отраслях и производствах промышленности и сельского хозяйства. Потре- бительская кооперация объединяла 37%, а сельскохозяйственная — 28% крестьянских хозяйств. Социалистический сектор охватывал почти всю оптовую торговлю и до 60% розничной. За первую поло- вину 20-х годов национальный доход СССР увеличился в 2,3 раза, доходы на душу населения превзошли довоенный уровень, а до- ходы беднейших слоев населения выросли в 2 раза. России понадобилось 6 лет, чтобы с уровня 13,8% промышлен- ного производства в 1920 г. (к 1913 г.) достигнуть 98% со средне- годовыми темпами роста 38,7%. Англии для этого потребовалось 10 лет. Посевная площадь была восстановлена к 1925 г., поголовье крупного рогатого скота, свиней, овец — тоже. В 1924 г. в результате денежной реформы был ликвидирован бюджетный дефицит, обес- печен устойчивый курс рубля. Эта ленинская формула — «всерьез и надолго» — означала признание невозможности, по выражению Ленина, управления из центра «громадой массового разнообраз- ного типа предприятий». Успех реформ на этом этапе определялся активным развитием снизу самоуправления, коммерческого расчета, кооперации всех форм (включая производственную и потребительскую, сельско- хозяйственно-промысловую), а также арендных отношений, I 7558 33
кустарной мелкой промышленности, свободной торговли, дого- ворных отношений, денежных расчетов, ссудосберегательных касс, введением платности услуг коммунальных предприятий и ряда других услуг. Но все это — в рамках государственной политики развития общественной собственности и ограничения крупного капитала. Таким образом, государство вышло на модель интеграции, взаимодействия плана и рынка, экономического и рыночного механизмов и методов регулирования процессов реструктури- зации и развития производства, использования рычагов стиму- лирования инициативы человека, позволявшую восстанавливать крупную промышленность на новой технической базе и решать острые социально-экономические и политические проблемы. Ксожалению, после смерти В.И. Ленина и эта плодотворная модель управления и хозяйствования была деформирована, а затем и разрушена. Продолжились квазиреформы, построенные на догматизме бестоварного производства, единого директивного плана-закона, управления огромной страной из центра по отрас- левой и партийной вертикали. Госплан постепенно из комиссии экспертов — ученых и специалистов, из независимого самостоя- тельного института превратился в инструмент реализации волюн- таристских идей и непродуманной политики властных структур в директивных планах. Следует отметить, что Госплан, опираясь на костяк высоких специалистов, данные науки, и в этих условиях разрабатывал обоснованные, сбалансированные планы. Балансовый метод, начиная от В. Леонтьева, развился в основу методологии плани- рования и стал достоянием мировой практики. Сюда же можно отнести обоснование макропропорций и размещение производи- тельных сил, разработку социальных и других целевых программ. Однако утверждались государственные планы развития народного хозяйства (годовые, пятилетние, долгосрочные) с существенно деформированными показателями и несбалансированными по структуре производства и мощности, без должной увязки произ- водства с материальными и финансовыми ресурсами. Дело в том, что последнее слово в принятии плановых решений было на уровне Политбюро ЦК КПСС, а не специалистов-профессионалов и ученых. Вне зоны планового воздействия оставалась ассорти- ментная продукция, нацеленная на конкретного потребителя. Прямые хозяйственные связи, оптовая торговля развивались очень медленно. Государственный заказ часто не имел финансо- 34
вого обеспечения. К недостаткам надо отнести и то, что отраслевой диктат и монополизм всю дорогу мешали оптимизации структуры производства, нарушалась сбалансированность и за счет волюнта- ризма в ценообразовании, особенно в части цен на промышленную и сельскохозяйственную продукцию. Это позволило в ходе современных реформ обвинить Госплан в том, что он не реализовал свое назначение центрального звена новой социально-экономической системы в достижении адекват- ности системы планирования. Конечно, с этим можно согласиться, если не учитывать полити- ческие условия, в которых функционировал Госплан. Хотя с точки зрения реструктуризации, реформирования самого Госплана, использования возможностей государственного вычислительного центра, новых технологий в планировании, расширения функций регионов и предприятий сделано было немало. Здесь надо отметить роль таких выдающихся ученых и государственных деятелей, руко- водивших Госпланом СССР, как Г. Кржижановский, В. Куйбышев, Н. Вознесенский, Н. Байбаков. 2. ИНДУСТРИАЛИЗАЦИЯ И СОЗДАНИЕ ВОЕННОЙ ЭКОНОМИКИ (ПЕРИОД И. СТАЛИНА, В. КУЙБЫШЕВА, Н.ВОЗНЕСЕНСКОГО) В плане ГОЭЛРО нашли отражение не только ближайшие хозяйственные цели — обеспечить восстановление разрушенной экономики, но и более далекие — создать материально-техни- ческую базу индустриализации экономики. «Восстановить - это основная задача, — говорил В.И. Ленин в феврале 1920 г., — но мы не можем восстановить на старом экономическом и техническом основании... Таким новым основанием является план электрифи- кации»1. С плана электрификации начинается процесс индустри- ализации России. Начиная с ГОЭЛРО, разработка каждой пятилетней перспек- тивы была подчинена достижению крупной социально-эконо- мической цели (сталинский этап). На решение основной задачи такого плана направлялись все ресурсы, все силы общества. Так, в первом пятилетии решалась задача индустриализации страны, во втором — завершения технической реконструкции всех отраслей народного хозяйства, создания фундамента социалистической 1 Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 40. С. 163. з* 35
экономики1. В третьей пятилетке основной задачей стало уско- ренное развитие отраслей, обеспечивающих техническое перевоору- жение производства и укрепление обороноспособности страны. В довоенный период формировались принципы структурной политики капитальных вложений, соотношений развития I и II под- разделений общественного производства, групп «А» и «Б» в про- мышленности, совершенствовалась система текущего планиро- вания. Интересно отметить, что планирование в СССР берет свое начало с большой перспективы и пятилетних планов и только с 1931 г. стали составляться развернутые годовые планы с распре- делением заданий по кварталам. Запад критически воспринял не только общественную собствен- ность, но и плановую экономику в России. Особенно раздражал централизм в управлении, который связывался только с государс- твенной собственностью. Известно неверие в план ГОЭЛРО и в пя- тилетние планы1 2. Исторические реалии опровергают такое пони- мание планирования как системы управления. Ошиблись те, кто в своих прогнозах и оценках первого пятилет- него плана и роли планирования в социалистическом строитель- стве считал программу, предусмотренную на 5 лет, невыполнимой даже за 50-летний период. Несостоятельность таких оценок видна из данных табл. 2. Задания пятилетнего плана были выполнены за 4 года и 3 месяца. Промышленность развивалась невиданными темпами — 23,5% в год. Коренные изменения произошли в структуре отраслей производства. Удельный вес I подразделения в валовой продукции промышленности достиг 53,4%. Продукция машиностроения и ме- таллообработки возросла в 4 раза. За 50 лет после 1928 г. социалис- тическая экономика шагнула вперед гигантскими темпами, о чем, в частности, свидетельствуют данные табл. 3. 1 Крупнейшей социально-экономической программой этого периода явились коллективизация сельского хозяйства и мобилизация ресурсов сельского хозяйства на индустриализацию страны. 2 Председатель «русского» комитета германского хозяйства Кремер говорил о первом пятилетием плане: «Если бы пятилетний план можно было выполнить в 50 лет, то и тогда это было бы грандиозно. Однако это утопия». С такими оценками и прогнозами выступили специалисты- эксперты из США, Англии, Франции. Споры были и среди советских экономистов. Но табл. 2 и 3 говорят сами за себя. Особенно впечатляют данные табл. 3. Это реальный фундамент индустриализации, и коллекти- визации и дело здесь не в принципах выполнения плана. 36
Таблица 2 Основные показатели темпов роста и структуры народного хозяйства в первой пятилетке Показатели 1928 г. 1932 г. 1932 г. в % к 1928 г. Прирост в среднем за год (%) Национальный доход (в це- нах 1926/27 гг.>, млрд руб. 24,4 45,5 186 16,8 Валовая продукция фабрич- но-заводской промышлен- ности (в ценах 1926/27 гг.), млрд руб. 15,8 36,8 233,3 23,5 Группа «А» 7,0 20,6 293 31,0 Группа «Б» 16,2 184 16,5 Производительность труда в промышленности, % —' — 141 9,0 Источник: История социалистической экономики. Т. 3. М.; Наука, 1977. С. 27. Как видно изданных табл. 3, за рассматриваемые 50 лет произ- водство электроэнергии увеличилось почти в 230 раз, нефти — в 47, стали — в 34,5, цемента — в 69, металлообрабатывающего обору- дования — в 139, обуви кожаной — в 12,7 раза. Таблица 3 Производство важнейших видов продукции 1928 г. 1932 г. 1977 г. Электроэнергия, млн кВт. ч 5007 13 540 1 150 074 Чугун, тыс. т 3 282 6 161 107 368 Сталь, тыс. т 4251 5 927 146 678 Прокат, тыс. т 3213 4060 102141 Нефть, тыс. т 11625 21 414 545 799 Уголь, тыс. т 35510 64360 722125 Цемент, тыс. т 1 850 3 478 127 056 Металлорежущее оборудова- ние, тыс. шт. 2,1 20,8 292,4 Минеральные удобрения, тыс.тусл. единиц 135 921 96 752 Обувь кожаная, млн пар 58 86,9 736 Источник: Статистические справочники за соответствующие годы. Большое значение для судеб страны имело успешное решение задач, поставленных первым пятилетним планом: превращение 37
страны из аграрной в высокоиндустриальную; формирование экономической основы для построения социализма; создание тяжелой индустрии, способной реорганизовать все отрасли народного хозяйства на базе социалистического обобществления производства; ликвидация безработицы; укрепление обороно- способности страны. Индустриализация страны получила крепкий фундамент. Это главное. Осуществление первого пятилетнего плана, победа социалис- тических отношений в то же время обеспечили развитие и рас- ширение базы планирования — важнейшего преимущества соци- ализма. «После плана ГОЭЛРО, разработанного по инициативе и под непосредственным руководством Владимира Ильича, — писал В.В. Куйбышев, — это была крупнейшая победа социа- листического планирования... Победа идеи планирования — это победа социалистического начала»1. В мае 1931 г. он писал: «Первая пятилетка явилась символом революционного преобра- зования действительности, высоких темпов экономического роста, научного планирования, трудового подвига народа. Ее осуществ- ление обеспечило создание прочного материального фундамента для строительства социалистического общества»1 2. Во второй половине XX в. на уровне государства любой обще- ственной системы уже планировались вся деятельность на уровне макропропорций, в регионах — мезопропорций, на уровне субъ- ектов хозяйствования — микропропорций, включая планирование бюджетов; использование системообразующих и структурных инвестиций; ограничение естественных монополий; обеспечение обороноспособности и здоровой экологии, безопасности насе- ления, человека, его воспроизводство, социальное развитие и т. п. Критику западными экономистами, экспертами и политиками советского планирования надо воспринимать с учетом того, что все государства мира во второй половине XX в. централизованно планировали в среднем до 50% общего объема ВВП, а также распре- деление национального дохода на накопление и потребление. Опыт выхода рузвельтовской Америки, послевоенной Германии из кризиса и разрухи, создания (в невероятно короткие сроки) из аграрной России второй в мире индустриальной державы — СССР, ее возрождения после Первой мировой войны, революции и гражданской войны, воссоздания и превышения уровня дово- 1 Куйбышев В.В. Десять лет Госплана // Правда. 1931.22 февраля. 2 Правда. 1979.18 марта. 38
енной экономики СССР после Второй мировой войны практи- чески за одно пятилетие — это исторические факты, раскрыва- ющие реальные возможности планирования даже в экстремальных условиях жизни человека и общества. Сегодня жизнь и научные разработки теории и методологии планирования ставят задачу поиска новой парадигмы планологии с учетом трансформации общественной системы, с включением в нее реальных рыночных отношений. Опыт модели НЭПа нельзя забывать! В ходе индустриализации и коллективизации планирование охватывало все более широкий комплекс отраслей, усилились адресность планов, связь их отраслевого и территориального разрезов, повысилась роль балансов в обеспечении сбалансирован- ности экономики на основе увязки развития отраслей и регионов. Таким образом, начиная с большой перспективы — ГОЭЛРО, методология планирования строилась на сочетании перспективных и текущих планов. В 1940 г. Госпланом СССР были разработаны первые методологические и организационные основы составления генеральной перспективы развития народного хозяйства на 15 лет (1943—1957), завершению работ над которой помешала начавшаяся война. В рамках перспективных планов разрабатывались отдельные крупные социально-экономические и научно-технические проблемы. Например, были успешно решены сложнейшие комплексные задачи индустриализации страны и коллективизации сельского хозяйства, создания необходимого военно-промышлен- ного комплекса, обеспечившего материально-техническую базу победы в Великой Отечественной войне, быстрое послевоенное восстановление и формирование экономики мирного времени1. Другой вопрос, как перераспределялись капитал, трудовые и ма- териальные ресурсы в пользу индустриализации за счет сельского хозяйства, группы «Б» в промышленности, социальной сферы. Опережающий рост производства средств производства был одной из догм сталинского периода. Восстановление экономики после разорительной войны 1941— 1945 гг. позволило уже в 1953-1959 гг. определить перспективу развития экономики до 1970 г. и затем до 1972 г., а в 1960-1961 гт. — 1 В решение этой сложнейшей задачи внес огромный вклад председатель Госплана СССР НА Вознесенский — стратег экономической победы в Ве- ликой Отечественной войне. 39
до 1980 г. Тогда предпринимались попытки улучшить структуру производства за счет ускоренного развития группы «Б». Правда, в основном безуспешные. В практике народнохозяйственного планирования индустри- ализации накоплен опыт принятия оптимальных хозяйственных и научно-технических решений на основе системного анализа возможных вариантов развития экономики, науки и техники. Такой подход широко использовался при разработке балансов топливно-энергетических ресурсов, ресурсов химизации народ- ного хозяйства, размещении производительных сил, выборе хозяй- ственных связей предприятий по поставкам продукции. Полувековой сталинский период завершился с высокими результатами: победой в Великой Отечественной войне и быс- трым (за одно пятилетие) восстановлением разрушенной войной экономики страны. В итоге войны были восстановлены в основном исторические границы дореволюционной России и довоенные границы СССР. Но при этом не были решены важнейшие соци- альные проблемы (жилищного строительства, сельского хозяйства, потребительских товаров). В то же время Сталин хотел быть един- ственным великим стратегом этих побед и без учета их цены. Именно исходя из критерия — один отвечает за все! В конце жизни он провел свою последнюю политическую чистку кадров. В ходе ее страна Потеряла крупных ученых, медиков, государственных деятелей, включая стратега экономической победы в Великой Отечественной войне Н.А. Вознесенского. 3. КОНЕЦ КУЛЬТА ЛИЧНОСТИ. УПРАВЛЕНЧЕСКИЙ ЭКСПРОМТ Н. ХРУЩЕВА На смену многоликой политике Сталина пришли хрущев- ская «оттепель» и его спонтанные преобразования в управлении и экономике. В силу их неподготовленности эти изменения нельзя было назвать подлинной реформой. Культ Сталина был смело разоблачен. Но вскоре появился «наш Никита Сергеевич», правда, скорее для имиджа. Жизнь, экономика, политика требо- вали срочной модернизации. Экономика — потому, что наметился существенный спад в промышленности и сельском хозяйстве. В политике проявились отраслевое засилье, монополизм в ущерб комплексному развитию регионов и оптимальному размещению производительных сил страны. Однако известно, что любые эконо- мические преобразования и тем более реформы должны иметь 40
конкретную цель, служить обществу и людям, государству. Такой конкретной цели в преобразованиях Н. Хрущева не было. Реформы начинаются или снизу — со структур самоуправления, или сверху — по инициативе государственных институтов, властей. В России (СССР) реформы в основном инициировались сверху, и очень часто спонтанно. Этим особенно отличался сумбурный период деятельности Н. Хрущева с его малыми и большими совнар- хозами, повсеместной кукурузой, оставившей Россию без хлеба (с 1953 по 1963 г. — самые низкие показатели развития сельского хозяйства: в 1953 г. — 102,9%; в 1957 г. — 103,1; в 1959 г. — 100,4; в 1960 г. - 102,2; в 1961 г. - 103,0; в 1962 г. - 101,2; в 1963 г. - 92,5%), Россия была на грани продовольственного кризиса. Сказа- лись реорганизация обкомов КПСС, неумение интегрировать в це- лостность региональное и отраслевое управление, использовать возможности кооперации в крупных экономических округах и ре- альной регионализации экономики в системе управления. Вместо быстрого освобождения (реабилитации) политических заклю- ченных начался долгий период рассмотрения дел в комиссиях. Судьба этапа преобразований Н. Хрущева была предрешена экономически, политически и социально, как и его собственная судьба. Однако уже в этот период (1953-1964) начался поиск модели и концепций реальных экономических реформ. Ликви- дация совнархозов была проведена под предлогом потери единой системы управления научно-техническим прогрессом в отраслях, который был совершенно надуманным. Специалистов из регионов как ветром сдуло — все они оказались в Москве, что, естественно, ослабило региональную систему управления, в то время как сущес- твовала настоятельная необходимость интегрировать отраслевое и региональное управление огромной страной. Надо отметить, что в управлении народным хозяйством посред- ством системы совнархозов не все было плохо. Многое можно было использовать. Прежде всего, новый приток высококвалифициро- ванных кадров из центра повысил уровень управления и техно- логию производства (например, саратовский холодильник того периода у меня работает на садовом участке и теперь). Активно шли диверсификация и кооперация производства, особенно в на- лаживании технического обслуживания машиностроительными предприятиями легкой, пищевой промышленности, стройиндус- трии и других отраслей. При укрупнении совнархозов и создании Приволжского Совета народного хозяйства особую значимость имела кооперация 4J
областей (например, Саратовской, Пензенской и Ульяновской), что позволило в дальнейшем укрупнить совнархозы, учитывая и эти критерии (автору довелось участвовать в данном процессе). Было организовано взаимодействие трех обкомов КПСС в управ- лении крупным регионом. Надо отметить и создание региональной снабженческо-сбытовой структуры и единой межобластной инфра- структуры (особенно транспортной). Мне довелось готовить все выездные заседания совнархоза с участием секретарей обкомов. На них принимались решения о развитии общей инфраструктуры, кооперации, кадровых вопросах, об улучшении работы крупных предприятий, в том числе и военно-промышленного комплекса. Вот некоторые эпизоды. Когда я проверял реализацию таких решений на крупном пензенском оборонном заводе, его директор Джампо- ладов для моего «устрашения» сразу же позвонил в Москву своему другу Д. Устинову (ВПК) и обращался кнему «Дима», разгова- ривал с «Машей» — его женой. Но я напомнил ему, что такой эпизод уже был, когда я по приказу Сталина проверял соблю- дение технологии и качество продукции на оборонном заводе в г. Казани, где в то время Джамполадов тоже был директором. Прежде чем подписать акт проверки, он также позвонил в Москву Устинову. Тот коротко посоветовал ему посмотреть, кто подписал приказ о проверке. С помощью обкомов приходилось размещать задания по произ- водсгеудевалей, узлов, штамповок, поковок д ля пищевой и легкой промышленности, задания по изготовлению деталей и узлов для производства кукурозоуборочных комбайнов, собиравшихся на Украине. Их поставляли и на Кубу д ля уборки сахарного тростника. Мне довелось наблюдать там их в деле. Сыпучая почва и пыль не позволяли им работать стабильно. В это время получила путевку в жизнь известная саратовская система контроля качества. Это была эффективная система само- контроля, позволявшая выпускать даже военную технику высшей категории качества. По ней было принято специальное постанов- ление ЦК КПСС и Совета Министров СССР. Мне довелось ее внедрять на заводах трех областей. Большое внимание уделялось экономии труда и ресурсов (мате- риальных, энергетических). Страна вплотную подходила к про- блеме интенсификации. Провал регионализации экономики и совнархозовской системы управления проявился в противо- поставлении отраслевого и регионального управления народным 42
хозяйством1. Для огромной территории СССР это было губи- тельным экспериментом. Здесь, наоборот, нужна была самая высокая интеграция. Сказалось и противопоставление регио- нальных партийных структур сельскохозяйственного и промыш- ленного производства вместо их теснейшего взаимодействия. Если попытаться сравнить позитив и негатив в деятельности Н. Хрущева, то это может выглядеть так (табл. 4). Таблица 4 Итоги деятельности Н. Хрущева Позитив Негатив 1. Развенчан культ личности. 2. Оправданы, реабилитированы тысячи невинных специалистов, ученых, государственных дея- телей. 3. Сломана вредная монополия отраслей. 4. Укреплены материально-техни- ческая и кадровая базы регионов. 5. Улучшилось размещение про- изводительных сил. 6. СССР первым вырвался в кос- мос (полет Ю. Гагарина). 7. Остановлена интервенция на Кубу. 8. Активизировалось жилищное строительство. 9. Остро поставлен вопрос об интенсификации экономики. 10. Сделана попытка ускорить развитие производства груп- пы «Б». 1. Не ликвидирован и даже усилился волюнтаризм в управ- лении. 2. Допущена перекройка границ республик. От России оторвана большой кровью завоеванная стратегическая территория — Крым. 3. Противопоставление вместо интеграции отраслевого и реги- онального управления. 4. Попытка насадить повсеме- стно посевы кукурузы. 5. Непродуманные преобразо- вания колхозов, совхозов, МТС. 6. Разделение обкомов на про- мышленные и сельские. 7. Необоснованные вмешатель- ства в сферу искусства и куль- туры. 8. Преобразование организации управления народным хозяй- ством не затрагивало экономи- ческие отношения, механизмы, стимулы. Но приведенные оценки — это авторские, далеко не полные характеристики. Хотя в каждом совнархозе сохранялась микромодель отраслевого управ- ления на макроуровне. 43
Причины указанного провала линии Н. Хрущева, резкого снижения эффективности производства были вскрыты на сентябрьском (1965 г.) Пленуме ЦК КПСС: это нарушение отраслевого принципа управления и в определенной мере плани- рования в отраслях промышленности, преобладание админи- стративных и недостаточное использование экономических методов, экономических рычагов руководства, а также сущест- венные недостатки в системе экономического стимулирования. Иначе говоря, дело в комплексном подходе к реформированию экономики. Первые экстренные меры были приняты в сельском хозяйстве. 4. КОСЫГИНСКИЕ ЭКОНОМИЧЕСКИЕ РЕФОРМЫ (А. КОСЫГИН - Л. БРЕЖНЕВ - Ю. АНДРОПОВ) Сентябрьский (1965 г.) Пленум ЦК КПСС дал развернутую критику ошибок, допущенных в руководстве и планировании промышленности, и наметил конкретные меры, направленные на обеспечение быстрого роста экономики, на то, чтобы дать простор положительным тенденциям в развитии производства, всемерно используя экономические рычаги повышения эффективности работы всех отраслей промышленности. Смысл решений Пленума и системы мероприятий, которые предстояло осуществить в соответствии с этими решениями, состоял в том, чтобы планирование и хозяйственное руководство в значительно большей степени, чем это было раньше, базиро- вать на экономических расчетах и методах воздействия на произ- водство, чтобы в плановой работе опираться на хозяйственный интерес предприятий и их коллективов, на материальное стиму- лирование работников, чтобы заинтересовать работников пред- приятий во вскрытии имеющихся резервов, всемерном и система- тическом улучшении качества продукции, повышении рентабель- ности производства и т. д. В основу решений сентябрьского (1965 г.) Пленума ЦК КПСС легли предложения, высказанные на страницах печати в ходе экономической дискуссии. Для выработки основных принципов экономической системы на основе анализа действующих пока- зателей и методов планирования и управления, а также предло- жений, высказанных в ходе экономической дискуссии учеными- экономистами и практиками, была образована комиссия во главе с заместителем председателя Госплана СССР А.В. Коро- 44
бовым. Эта комиссия работала более года и после тщательных расчетов и апробации различных вариантов и точек зрения ученых1 подготовила проект документа, который и был принят на сентябрьском Пленуме ЦК КПСС. Таким образом, новая система планирования и экономического стимулирования не «упала с неба», а родилась благодаря усилиям большого коли- чества специалистов, как результат огромных творческих поисков науки и практики. Известны большие задачи, поставленные в директивах развития народного хозяйства на 1966—1970 гг., которые реализовывались уже на принципах реформы. Первым документом перемен стало постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 4 октября 1965 г. № 729 «О совер- шенствовании планирования и усилении экономического стиму- лирования промышленного производства». Как видим, цель стави- лась довольно ограниченная. Но это решение получило широкий мировой резонанс. На первом общегосплановском собрании в 1966 г., посвященном этой проблеме (3500 человек), в докладе автора была изложена коллек- тиву оценка принятых решений, например, в США. Президент США тогда сказал, что нельзя прозевать Гагарина в экономике СССР, и создал в научных организациях и ЦРУ целую структуру исследователей и разработчиков проблемы (в 4—5 раз превосхо- дящую по численности разработчиков реформ в СССР). В Гос- плане в новых трансформациях были не очень заинтересованы, так как еще не остыли от совнархозов. В перерыве можно было слышать такие реплики: «Ну как, Иван Иванович? — Ничего, Петр Петрович: пережили совнархозы — переживем и эту новизну». Старое, выверенное — за него и держись! И с такими настрое- ниями плановиков начинались экономические преобразования в промышленности СССР в 1966 г. Большой вклад в совершенствование планирования народ- ного хозяйства в этот период, методов и организации хозяй- ствования на уровне предприятий и объединений внес лично А.Н. Косыгин в ходе подготовки и реализации экономических реформ 1965—1979 гг. Не случайно их назвали косыгинскими. В об- 1 Л. Абалкин, Д. Валовой, Л. Гатовский, А. Еромин, С. Каменицер, Г. Ли- сичкин, Е. Либерман, В. Немчинов, А. Румянцев, А. Пашков и др. Широко использовалось наследие Н. Вознесенского, С. Струмилнна, Л. Юровс- кого. 45
ласти планирования Косыгин сделал попытку освободить пред- приятия от излишней опеки министерств, а министерства — от давления валовых показателей и выполнения планов любой ценой. Плановый диктат заменялся комплексной системой планово- экономических мероприятий, увязывающих деятельность минис- терств, подведомственных предприятий и объединений с конеч- ными результатами — реализацией готовой продукции, с формиро- ванием фондов экономического стимулирования, включая ресурсы материального поощрения работающих и формирование целевых средств, позволяющих предприятиям самостоятельно решать проблемы освоения и внедрения новой техники и воспроизводства (фонд материального поощрения, фонд развития производства, фонд новой техники). Резко сокращалось количество централизованно утверж- денных показателей, был введен порядок распределения прибыли, формирования оборотных средств, укрепились технико-техноло- гические и хозяйственно-производственные связи предприятий. Шел процесс объединения, развития кооперации, и одновременно создавались небольшие и средние предприятия (типа дочерних), повышавшие гибкость и динамичность производственного обнов- ления, его диверсификацию. Хозяйственная реформа А.Н. Косыгина — это не просто перевод предприятий на новую систему планирования и эко- номического стимулирования по отдельным этапам, звеньям или отдельным показателям. Под реформой понимался целый комплекс мероприятий, охватывающих, во-первых, совершен- ствование всей системы управления хозяйством, а именно: прове- дение перестройки управления промышленностью по отраслевым признакам (в дальнейшем и всех других отраслей и сфер народ- ного хозяйства); осуществление мероприятий по расширению прав союзных республик и прав предприятий; обеспечение комплексного развития союзных республик и экономических районов; широкое внедрение современной электронно-вычисли- тельной техники и средств автоматизации в управление не только технологическими процессами, но и социально-экономическим развитием в целом. Сюда относятся и внедрение современных форм внутризаводского планирования, научной организации труда, обеспечение высокого технического уровня производства, улучшение качества выпускаемой продукции в увязке с улучше- нием балансового и программного планирования и макропро- порций в народном хозяйстве. 46
Во-вторых, реформа предусматривала совершенствование системы планирования. Как известно, основным принципом новой системы планирования является умелое сочетание централизо- ванного планирования (на основе утверждения важнейших пока- зателей в годовых и пятилетних планах) с широкой инициативой предприятий в разработке и осуществлении своих хозяйственных хозрасчетных планов (сегодня это бизнес-планы). При этом предусматривались сокращение количества утверждаемых сверху показателей, повышение значения в планировании коопериро- ванных поставок и модернизация материально-технического снаб- жения на основе введения прямых хозяйственных связей между поставщиками и потребителями. В-третьих, составной частью реформы было совершенствование системы экономического стимулирования промышленного произ- водства, основой которого является полный хозяйственный расчет, обеспечивающий интересы государства, предприятия и матери- альную заинтересованность каждого работающего в производстве необходимых видов продукции и товаров народного потребления. Таким образом, главная цель хозяйственной реформы заклю- чалась в создании объективных условий для более рационального использования преимуществ плановой системы хозяйствования за счет раскрепощения предприятий, развития хозрасчетных отно- шений, повышения роли стоимостных показателей, и прежде всего прибыли, в системе стимулирования. На этой основе ставилась задача добиться дальнейшего улучшения использования произ- водительных сил общества, усиления факторов интенсификации и повышения на этой основе эффективности общественного произ- водства, а следовательно, и благосостояния советского народа. Успешное решение этой задачи во многом зависело от уровня подготовки и проведения перевода предприятий промышленности на новую систему планирования и экономического стимулиро- вания. Внедрение новой системы планирования и экономичес- кого стимулирования осуществлялось поэтапно, с учетом наличия правовых основ и готовности самих коллективов предприятий рабо- тать в новых условиях, мобилизуя большие внутренние резервы. Исходя из решений сентябрьского Пленума и постанов- ления ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 4 октября 1965 г. № 729 были намечены следующие направления осуществления реформы. • Подготовить такую систему планирования, распределения прибыли, экономического и материального стимулиро- 47
вания работников, которая создавала бы заинтересован- ность в разработке и принятии высоких плановых заданий, предусматривающих всемерную мобилизацию внутренних резервов на предприятиях. Система должна стимулировать лучшее использование основных производственных фондов и оборотных средств, рабочей силы, материальных и финан- совых ресурсов. • Сократить количество утверждаемых вышестоящей орга- низацией показателей и в качестве основных показателей планировать объем реализованной продукции, фонд оплаты труда, прибыль и уровень рентабельности. * Повысить заинтересованность работников предприятий не только в результатах их индивидуального труда, но и в общих итогах работы предприятия, т. е. в выполнении планов производства, реализации продукции, выполнении плана прибыли и заданий по рентабельности. * Поставить размеры прибыли, оставляемой в распоряжении предприятий, в зависимость от результатов их хозяйственной и финансовой деятельности, т. е. чем выше будут результаты хозяйственной и финансовой деятельности, тем больше прибыли должно оставляться в распоряжении предприятия, в том числе для создания фондов материального поощрения, науки и техники и развития производства. • Создать на предприятиях более широкие возможности для самостоятельного осуществления за счет прибыли и части амортизационных отчислений мероприятий по совершенст- вованию производства, внедрению новой техники, обнов- лению оборудования и т. д. • Изменить взаимоотношения между предприятиями и госу- дарством в направлении сокращения безвозмездного финан- сирования и более широкого внедрения принципа платности и возвратности средств, которые государство предоставляет предприятиям. * Установить зависимость платежей в бюджет от закрепленных за предприятиями основных производственных фондов и оборотных средств. Исходя из указанных основных направлений был разработан проект новой системы планирования и экономического и мате- риального стимулирования. Президиум Совета Министров СССР рассмотрел комплексный организационный план его реализации и проведения всей работы по переводу промышлен- 48
ности на новую систему хозяйствования. В этом комплексном организационном плане установлены этапы перевода промыш- ленности на новую систему планирования и экономического стимулирования и конкретные сроки разработки всей необхо- димой технической, научной и нормативной документации для всей системы в комплексе, в увязке ее показателей и форм по всем направлениям. Если говорить о подготовке к переводу на новую систему планирования отдельных отраслей промышленности, то здесь был проведен серьезный анализ состояния цен в этих отраслях, была повышена научная обоснованность ценообразования. Сложной проблемой стала подготовка среднеотраслевых нормативов образо- вания фондов материального поощрения с их отражением в ценах с тем, чтобы они обеспечивали возможность платы за производст- венные фонды и создание необходимых фондов экономического стимулирования, а также высокие темпы развития производства за счет изыскания в первую очередь внутренних источников и ре- сурсов предприятий. По плану организационных мероприятий предусматривалось основную массу предприятий и отраслей промышленности пере- вести на новую систему планирования и экономического стиму- лирования в 1967 г. и первом полугодии 1968 г. Для практического осуществления мер по переводу предпри- ятий и отдельных подотраслей с пересмотром цен на промыш- ленную продукцию в организационном плане предусматрива- лась их увязка по срокам. В кратчайшие сроки были разработаны важнейшие нормативно-правовые акты. В переводе целых отраслей и тем более всей промышленности на новую систему планирования активное участие приняли мини- стерства, комитеты, научные институты. Важно было пересмотреть систему применяемых в планировании технико-экономических нормативов, без чего нельзя вести научно обоснованное перспек- тивное планирование обобщенных показателей, а также разработку сводных балансовых расчетов. Уточнению подлежали нормативы собственных оборотных средств, нормативные сроки освоения производственных мощностей. Это было нужно для расчета платы за производст- венные фонды с учетом вводимых льгот. Если мощности были введены и освоены, например, в установленный срок (и есть утвержденные сроки освоения их), то на этот период предприятия освобождались от платы за фонды. Это существенный стимул. 4 — 755Я 49
Одновременно были определены номенклатура промыш- ленной продукции, утверждавшаяся в народнохозяйственном плане Госпланом СССР, министерствами и ведомствами, советами министров союзных республик, а также номенклатура, разраба- тывавшаяся самими предприятиями, с учетом значительного сокращения перечня продукции, утверждавшейся вышестоя- щими организациями. Были разработаны методические указания для министерств и ведомств к составлению техпромфинпланов промышленных предприятий и объединений. Были разработаны: Положение о порядке взимания с предпри- ятий фиксированных (рентных) платежей; Положение о внесении изменений в порядок кредитования применительно к условиям работы каждой отрасли; Положение о материальной ответствен- ности предприятий и транспортных, проектно-конструкторских организаций, а также должностных лиц за невыполнение обяза- тельств и договоров на своевременную поставку и транспортировку продукции. Без четкой регламентации материальной ответствен- ности новая система не могла быть эффективно осуществлена. Только материальная ответственность, полностью компенсиру- ющая убытки, которые понесло одно предприятие от невыпол- нения обязательств другим, с которым оно связано договором или планом, помогала обеспечить четкое выполнение всех показателей, устанавливаемых по новой системе. Это в определенной мере компенсировало отсутствие рыночных регуляторов. При переводе на новые методы хозяйствования требовалось, чтобы уровень рентабельности работы предприятия или группы предприятий был не ниже 15% суммы основных производ- ственных фондов и нормируемых оборотных средств. Косыгинские реформы исходили из того, что они не требуют дополнительных государственных, в том числе бюджетных, ресурсов. Наоборот, предприятия при переходе на новую систему изыскивали новые резервы экономии. Эта реформа исходила из необходимости использования ее рычагов для интенсификации производства. Вот почему при подготовке предприятий учитывался удельный вес премий в фонде зарплаты, утвержденный планом на 1966 г. Если удельный вес премий достаточно высок, то можно сказать, что предприятие это готово по таким внешним признакам к переходу на новую систему планирования. Такое предприятие могло быть переведено на новую систему уже в текущем году, если даже оно не изыскивало новых источников для образования дополнительной прибыли и увели- 50
чения фондов материального поощрения. Уже базовый фонд мате- риального поощрения обеспечит необходимое стимулирование дальнейшего улучшения результатов работы предприятия и уве- личения фондов материального поощрения. Если говорить о других важнейших показателях готовности предприятия к работе по новой системе, то здесь важно отметить наличие у него полной увязки плана производства с финансовым планом и планом материально-технического снабжения. Нема- ловажную роль играют обеспеченность реального сбыта произво- димой продукции, а также наличие квалифицированных, опытных экономических и других служб на предприятии. Кроме того, предусматривалось улучшение организации произ- водства. Серьезное внимание уделялось обучению кадров плани- рованию и руководству производством в новых условиях. Было ясно, что если плановики, финансовые работники, бухгалтеры и другие работники предприятий и министерств не будут воору- жены знаниями основных принципов новой системы, не пере- строят свою работу в направлении глубокого экономического обоснования всех решений (это касалось и технических работ- ников, и инженеров предприятий, главных инженеров, главных конструкторов и т. д.), то ожидать экономической эффективности от внедрения новой системы будет трудно. Наконец, надо было укреплять финансово-сбытовые службы. Если всегда больше мы говорили о производстве, то при новой системе не менее четко должны работать и службы по реализации и сбыту, а также и коммерческая служба. Необходимо отметить, что при подготовке к переходу на новую систему предприятия сумели за короткий срок изыскать внут- ренние ресурсы для дополнительного выпуска продукции и уве- личения объема реализации, включая товары для населения. ” Почему важно увеличение именно производства товаров народ- ного потребления? Дело в том, что перевод предприятий на новую систему вызывает значительный рост уровня средней зарплаты работающих. Если в этих условиях не обеспечить соответству- ющего роста рыночных товарных фондов, то могло произойти обесценение рубля (об инфляции тогда не говорили). Одновременно предприятиями были разработаны конкретные мероприятия по повышению производительности труда и показа- тели роста производительности труда и снижения себестоимости. Опережения роста средней зарплаты при переводе на новую систему в основной массе предприятий не было или оно было 4* 51
незначительное. При этом следует учесть, что средняя зарплата увеличивалась на 3,3% только за счет выплат премий по итогам за год. Таким образом, мероприятия по обеспечению роста произво- дительности труда, которые разработали предприятия, во многом компенсировали этот рост средней зарплаты и сокращали возни- кающий разрыв. Такие тенденции сохранились при работе в новых условиях целых отраслей промышленности. Особо надо остановиться на системе платежей. Структура платежей в бюджет по действовавшей до реформы системе складывалась из отчислений в бюджет из прибыли (без налога с оборота), платежей по процентам за банков- ский кредит и взносов по налогу с оборота. В новой структуре платежей были введены: вместо отчислений в бюджет из прибыли — плата за фонды из прибыли, так же как и в действующей системе — плата по процентам за банковский кредит (но не из себестоимости, а из прибыли), налог с оборота и фиксированные (рентные) платежи. Фиксированные платежи надлежало вносить предприятиям, у которых в связи с наиболее выгодными природными, сырьевыми, транспортными и другими условиями возникала дополнительная прибыль по не зависящим от хозяйственных усилий причинам. Кроме того, в бюджет вносился свободный, неиспользованный остаток прибыли. Таким образом, постепенно такая форма платежей, как отчис- ления из прибыли в бюджет, заменяется основной формой взаи- моотношений с бюджетом — платой за фонды. Это стимулировало лучшее использование производственных фондов. Реформой была поставлена цель, чтобы и централизованные капиталовложения, и прирост норматива оборотных средств осуществлялись в подавляющем большинстве за счет собственных источников, чтобы не производить ненужные перерасчеты: пред- приятие — бюджету, бюджет — предприятию. Это максимально сокращает цикл перераспределения средств, и только там, где предусматривались большие централизованные капиталовло- жения, они могли напрямую вестись из бюджета. Однако и здесь предусматривается широкое замещение централизованных капи- таловложений из бюджета банковским долгосрочным кредитова- нием. О роли науки в реформировании экономики четко говори- лось в постановлении Госплана СССР от 14 сентября 1971 г. № 86 «Об улучшении разработки методических указаний по планиро- 52
ванию развития народного хозяйства и отдельных его отраслей». Важным пунктом этого документа было обращение к науке: «7. Просить Президиум Академии наук СССР принять необхо- димые меры по улучшению подготовки и рассмотрению методи- ческих рекомендаций в области планирования в экономических научно-исследовательских институтах системы Академии наук с учетом настоящего постановления». Алексей Николаевич Косыгин понимал, что реформировать надо не только промышленность, но и все отрасли и сферы народ- ного хозяйства по единым принципам и по возможности парал- лельно, если не одновременно. Так, по его инициативе в Госплане и в Междуведомственной комиссии (МВК) были подготовлены проекты решений по обеспечению комплексного подхода к рефор- мированию народного хозяйства. В их числе: постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 13 апреля 1967 г. «О переводе совхозов и других государственных сельскохозяйственных пред- приятий на полный хозяйственный расчет»; постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 28 мая 1969 г. «О совершенс- твовании планирования капитального строительства и об усилении экономического стимулирования строительного производства»; постановления Совета Министров СССР от 10 августа 1967 г. и от 30 сентября 1968 г., а также постановления Совета Министров СССР о переводе на новую систему планирования и экономичес- кого стимулирования предприятий и хозяйств автомобильного транспорта, железных дорог Министерства путей сообщения, предприятий Министерства морского флота, речного транспорта союзных республик и других отраслей народного хозяйства. В докладе на сентябрьском (1965 г.) Пленуме ЦК КПСС АН. Косыгин говорил: «На современном этапе развития советской экономики, науки, техники и культуры решающее значение приоб- ретает рациональное, экономичное хозяйствование во всех без исключения звеньях народного хозяйства, в первую очередь в про- мышленности»1. У автора настоящего очерка была возможность в ходе подго- товки проектов решений по реформе наблюдать всю сложность положения А. Н. Косыгина в проведении этой работы в условиях 1 Косыгин А.Н. Об улучшении управления промышленностью, совершенс- твовании планирования и усилении экономического стимулирования промышленного производства. Доклад на Пленуме ЦК КПСС 27 сентября 1965 года. М.: Политиздат, 1965. С. 8. 53
прямого выхода на уровень Политбюро и Генерального секретаря ЦК КПСС ряда министерств и первого заместителя председателя Совета Министров СССР Н. Тихонова. Согласовывать на уровне Совета Министров СССР постановления по развитию реформ становилось все труднее. Например, Закон о планировании народ- ного хозяйства СССР представлялся в ЦК КПСС в трех вариантах, но так и не вернулся в Совет Министров СССР. Но все же экономическая реформа медленно развертывалась по отраслям народного хозяйства (отрабатывался механизм экономи- ческого стимулирования, налаживались взаимодействия отрас- левых министерств и предприятий, их отношения с крупными, средними и малыми предприятиями). Опыт показал, что только крупные предприятия в состоянии отстаивать свои экономи- ческие права, предоставленные им реформой, не допуская изъятия и перераспределения заработанных ими средств (прибыли), фонда материального поощрения, фонда новой техники и развития производства. Совету Министров СССР и непосредственно А.Н. Косыгину приходилось не раз отстаивать позиции передовых предприятий перед министрами. Даже на заседаниях Совета Мини- стров при возникновении проблем он задавал всегда один и тот же вопрос: «Деньги, фонды, премии заработаны законно?» Ответы были: «Да, законно, но слишком много! Зарплата директора в два и более раз больше, чем у министра». А.Н. Косыгин подводил с улыбкой обычно итог: «Учитесь работать у таких директоров! А, может, вас пора с ними поменять местами?» Но до этого дело не доходило, а перераспределение ресурсов все же осуществлялось для улучшения показателей в целом по министерствам (критерий: меньше отстающих предприятий). Анализ работы в новых условиях крупных, средних и малых предприятий привел к выводу о необходимости экономическую реформу увязать с организационной, с совершенствованием управ- ления. К 1973 г. в Госплане (в отделе новых методов планирования и экономического стимулирования, где и трудился автор) были подготовлены два постановления: постановление Центрального Комитета КПСС и Совета Министров СССР от 2 марта 1973 г. № 137 «О некоторых мероприятиях по дальнейшему совершенст- вованию управления промышленностью» и постановление Совета Министров СССР от 2 марта 1973 г. Ns 140 «Об утверждении общего Положения о всесоюзном и республиканском промыш- ленных объединениях». Эти постановления свидетельствовали о том, что в СССР адекватно реагировали на процессы концент- 54
рации производства в передовых промышленных странах (США, Англия, Германия, Япония и др.). При этом имелось в виду сосредоточить непосредственно на предприятиях, в комбинатах и объединениях решение вопросов производственно-хозяйственной деятельности, особенно текущих. Важно, что в этом процессе такие структуры, как главки минис- терств, упразднялись и разрабатывались новые схемы управления отраслями промышленности. Иначе говоря, бюрократическая система ослаблялась в пользу экономической. Крупные пред- приятия (объединения) имели все возможности реально исполь- зовать свою хозяйственную самостоятельность. Совет Министров СССР постановлением от 27 марта 1974 г. № 212 утвердил Поло- жение «О производственном объединении (комбинате)». В допол- нение были определены развернутые права и функции всех новых структур управления и их ответственность. Практически реформы получили второе дыхание и от пред- приятий был сделан первый шаг к промышленным объединениям на уровне управления и производственным объединениям — на уровне концентрации производства и сокращения количества управляемых объектов. По сути, промышленные экономические объединения были призваны заменить собой административные отраслевые главки с тем, чтобы производственные и промыш- ленные главки министерств, а следовательно, и сами министерства стали ближе к производству, больше заинтересованными в хороших хозрасчетных конечных результатах каждого структурного звена, начиная от малого предприятия. Динамику изменения структуры управления в промышленности можно видеть из следующих статистических данных с 1971 по 1985 г. (табл. 5). Как видим, шел активный процесс концентрации. Доля производственных и научно-производственных объединений во всей промышленности за этот период по объему реализованной продукции увеличилась с 6,7 до 50,3%; по численности промыш- ленно-производственного персонала — с 6,2 до 52,7%; по коли- честву объединений — с 608 до 4378 единиц. Но если проверить, насколько существенно изменился объем продукции на одно объединение за этот период, то окажется, что этот объем сохранился на уровне 1970 г., т. е. около 9%. Это означает, что объединения в основном были чисто управлен- ческие — укрупнялись структурно, но это не приводило к техно- логическим и качественным изменениям. В результате пятилетка косыгинских реформ (1966-1970) так и осталась до 1990 г. лучшей. 55
Темпы роста национального дохода в 1961-1965 гг. достигли 7,7% (в 1966 г. — 108,1%, в 1967 г. — Ю8,6, в 1970 г. — 109,0%). Валовой общественный продукт составил 143% по сравнению с седьмой пятилеткой при улучшении его соотношения с национальным доходом. Среднегодовые капитальные вложения по этим пяти- леткам увеличились соответственно с 29,0 млрд до 44,1 млрд руб. с ростом в основном социальных отраслей. Активно развивались жилищная сфера, наука и образование. Таблица 5 Производственные и научно-производственные объединения в промышленности (на конец года) Соды Число производ- ственных и научно- производ- ственных объедине- ний В них производ- ственных единиц и самостоятельных промышленных предприятий Удельный вес произ- водственных и науч- но-производственных объединений во всей промышленности, % всего 8 ТОМ числе на самосто- ятельном балансе по объему реализо- ванной продукции по чис- ленности промыш- ленно- проиэврд- ственного персонала 1971* 608 2 564 1 427 6,7 6,2 1975 2 314 9 558 4663 24,4 28,8 1980 4 083 17 896 7 542 48,2 50,1 1981 4144 17 888 7766 47.9 50,3 1982 4 206 18 087 7 965 49,5 51,0 1983 4 259 18 220 8119 49,4 51,3 1984 4 295 18507 8415 49,5 51,5 1985 4378 18800 8 630 50,3 52.7 * На 1 октября. В последующие годы показатели развития народного хозяйства стабилизировались на несколько более низком уровне. Но это не свидетельствовало о кризисе, требовавшем революционных вмеша- тельств. Период М. Горбачева — И- Рыжкова стал последней попыткой удержать реформы в России на уровне экономических, в том числе и коренных, преобразований, имея в виду не допускать их сдвига к политическим реформам «оранжевого» типа. Вот как это 56
проходило наделе. В этот период в правительстве работали многие ученые, включая и академика Л. Абалкина, которые не считали, что плановая экономика исчерпала свой потенциал, особенно если в нее вернуть модель НЭПа. 5. ОТ ЭВОЛЮЦИОННЫХ К КОРЕННЫМ ЭКОНОМИЧЕСКИМ РЕФОРМАМ (М. ГОРБАЧЕВ - Н. РЫЖКОВ) Экономическая реформа после 1965—1970 и 1971—1980 гг. посте- пенно сворачивалась. В руководстве государства не было полити- ческой воли вернуть системе управления принцип целостности. Эту ситуацию можно сравнить с фундаментом здания, из которого выпал несущий кирпич: если не вернуть его на место, то здание неиз- бежно будет разрушено. Таким «кирпичом», выпавшим из системы плановой экономики, был реальный товарный рынок. Производство было, оптовая торговля была, розничный, контролируемый госу- дарством, рынок был, свободный колхозный рынок был, между- народный рынок был, баланс внешнеторговых отношений был, денежная и валютная система была, деньги, финансы и кредит были, цены, регулируемые государством (а вернее — устанавливаемые им) были, хозрасчет был, прибыль была, а вот реальных товарно- денежных механизмов не было, как не было признания товарно- денежных отношений в социалистическом плановом хозяйстве. Как видим, суть вопроса здесь не в плановой экономике. В большинстве государств экономика во многом планируется и регулируется по критериям полезности, безопасности, социаль- ности, сбалансированности, конкурентной способности слабых, но при этом главный «кирпич» из экономического здания — товар, рынок — не выбивается. На этапе НЭПа был получен и в России, и в СССР наглядный опыт, показывающий важность этого «кирпича» в целостности и работоспособности системы. Но теоретическое доктринерство в управлении привело к фор- мированию сталинской экономики. Товарно-денежные отно- шения — это фундамент, на котором во всем мире держалась хуже или лучше совместимость интересов, и с их разрушением стимулы активной деятельности были уничтожены. Все попытки найти им в ходе реформ достойные заменители в новой общественной системе потерпели провал. Отсюда и берет свое начало процесс ослабления, казалось бы, могучей, даже великой, второй в мире державы. Теперь же очень сложно в каждое здание, в менталитет каждого человека вернуть выпавший «кирпичик». В этом, на наш 57
взгляд, суть проблемы, о которой ведется столько разговоров, но на языках Вавилонского столпотворения. Именно поэтому мы пытались решить проблему нашего «кир- пичика» путем совнархозов, эволюционных экономических реформ, коренной перестройки управления, революционной ломки старого, углубления реформ (М. Горбачев — Н. Рыжков). И вдруг — Б. Ельцин и Е. Гайдар: период потрясений, хаотической, судорожной приватизации, незаконного захвата государственного имущества. И все это — вместо возвращения на свое место одного несущего «кирпича» целостной системы управления, без которого она вообще не существует, что и пытались сделать А. Косыгин, М. Горбачев, Н. Рыжков. Горбачевские реформы начались (после реформ 1965-1980 гг.) снова с экономических экспериментов 1983-1984 гг. (автору довелось участвовать в них уже на уровне заместителя директора Института экономики РАН). Эксперимент в целом открывал хорошую перспективу. На декабрьском (1983 г.) Пленуме ЦК КПСС были определены основные элементы и целевая направленность программы совер- шенствования хозяйственного механизма, включая улучшение организационной структуры управления на всех уровнях и во всех звеньях народного хозяйства; четкое определение функций, прав и ответственности органов управления и предприятий; органи- ческое сочетание интересов государства и трудовых коллективов; повышение качества планирования народного хозяйства, исходя из требований роста социально-экономической эффективности общественного производства; усиление действенности всей сово- купности экономических рычагов и стимулов хозяйственного меха- низма, включая ценообразование, кредитно-финансовую систему, методы оценки результатов хозяйственной деятельности и т. д. Успешное достижение целей, поставленных в программе, требо- вало комплексного подхода к развитию системы управления. На декабрьском (1983 г.) Пленуме ЦК КПСС отмечалось, что только комплексное, взаимосвязанное рассмотрение вопросов улуч- шения системы управления может решить задачу наиболее полного использования преимуществ, которые заложены в социалисти- ческом способе производства. Масштабы и сложность решаемых задач определили необходи- мость поэтапного проведения мероприятий по совершенствованию механизма управления. Наряду с умелым использованием оправ- давших себя элементов уже действующего нового хозяйственного 58
механизма важное значение имела всесторонняя отработка новых положений, предусмотренных в экономическом эксперименте, нацеленном на усиление роли первичного звена производственных объединений (предприятий) в решении задач повышения эффек- тивности общественного производства, более полного удовлетво- рения потребностей общества в конкретных видах продукции. Теоретические исследования и практический опыт свидетельс- твуют о том, что развитие производственных отношений во взаи- модействии с количественными и качественными изменениями производительных сил должно было проявляться в дальнейшем совершенствовании планирования, управления и организации производства и распределения продукции в интересах народного хозяйства и отдельных потребителей; в переходе к использо- ванию прогрессивных форм организации и оплаты труда; в уси- лении дисциплины и ответственности, рачительном отношении к народному достоянию. Кроме того, необходимо было нацелить систему экономических интересов на стимулирование эффектив- ного использования производственного потенциала, технического перевооружения производства, достижения высоких конечных результатов деятельности трудовых коллективов. А для этого необ- ходима система интересов и стимулов. В апреле 1984 г. на одном из заседаний Политбюро ЦК КПСС была снова и снова подчеркнута важность более последовательной реализации принципа демократического централизма в управ- лении при усилении хозяйственной самостоятельности основного звена — предприятия1. При этом отмечалось, что необходимо даль- нейшее уточнение функций министерств, которые должны стать подлинными штабами, сосредоточивающими свое внимание на решении стратегических для соответствующих отраслей вопросов, в полной мере отвечать за удовлетворение потребностей народного хозяйства в выпускаемой продукции. Для обеспечения комплекс- ности развития экономики важно дальнейшее расширение прав и усиление ответственности республиканских и местных органов, а также значительное повышение уровня работы центральных органов управления, совершенствование их аппарата. Решение этих вопросов непосредственно увязывалось с совершенствова- нием организационных структур управления. 1 Для этого 30 июня 1987 г. был принят Закон СССР «О государственном предприятии (объединении)». На этом уровне утверждалось первичное звено экономики. 59
Накопленный опыт совершенствования организационных структур в части разработки генеральных схем управления отрас- лями, создания промышленных, производственных и научно- производственных объединений позволяет дать положительную оценку пройденному этапу, сформировать принципы дальнейшей работы в этом направлении. Несмотря на то что процесс форми- рования оптимальных по структуре и размерам производственных и научно-производственных объединений не был завершен, можно уверенно говорить о преимуществах такой формы организации первичного эвена производства. В высокоорганизованных объеди- нениях значительно выше качество продукции, уровень органи- зации производства и социального развития коллектива. При анализе эффективности объединений необходимо иметь в виду, что относительно низкие затраты труда в объединениях опре- деляют уровень оптовых цен в отрасли и нормативную величину рентабельности, тогда как на продукцию отдельных предприятий нередко устанавливалась индивидуальная оптовая цена с более высоким уровнем рентабельности. В то же время при создании объединений из-за ведомственной ограниченности разработанных генеральных схем управления отраслями промышленности не был реализован принцип межве- домственного подхода при формировании их структуры1. В ре- зультате многие объединения представляли собой совокупность технологически неоднородных предприятий, большая часть которых сохраняет экономическую самостоятельность и в составе объединения. Формирование объединений по ведомственному принципу не позволило в полной мере использовать территори- альный критерий оптимизации. Предприятия, входящие в объеди- нение, разбросаны иногда по всей стране, что затрудняет опера- тивное управление производством. Вместе с тем на одной и той же территории, в одном и том же городе имеется ряд небольших однородных предприятий различных ведомств. Это было особенно характерным для промышленности строительных материалов, лесной и деревообрабатывающей промышленности, обслужива- ющих производств и капитального строительства. При разработке нормативно-методических и правовых доку- ментов по созданию и функционированию системы объединений не были учтены особенности взаимодействия отраслевого и регио- нального управления объединениями, структурные подразделения 1 Мильнер Б.З. Теория организации. М.: ИНФРА-М, 2005. 60
которых расположены в разных республиках, областях, городах, районах. Именно это в ряде случаев объясняет сохранение хозяйст- венной самостоятельности производственных единиц, входящих в состав объединения. Наконец, надо отметить проблему функционального распре- деления полномочий при создании объединений. Ранее предпри- ятие выходило непосредственно на министерство. Теперь нередко для окончательного решения сложной проблемы оно обраща- ется в производственное объединение, далее — в промышленное объединение, потом — в министерство и местные органы власти. Это свидетельствует в определенной степени о формальном сокра- щении звенности. Существенен также психологический аспект проблемы, так как коллектив, а тем более руководство завода, фабрики, стали коллективом и руководством безликой «производ- ственной единицы». (Был дом — стало строение.) Развивая и совершенствуя организационные структуры в пер- вичном звене, следовало учитывать современные тенденции реор- ганизации управления в мировой практике. Речь идет о способах включения в системы управления крупными производственными комплексами относительно небольших по размерам высокоспеци- ализированных предприятий межотраслевого производства. Такие предприятия не всегда целесообразно вводить в состав объединения. Рационально увязать его деятельность с объединением — основным потребителем его продукции на договорных началах. Договорные отношения должны затрагивать не только поставку продукции, но и разработку перспективной научно-технической политики, вопросы развития и обновления производства, экономического стимулирования и т. п. Такой подход содействовал бы специали- зации и концентрации производства на небольших предприятиях в условиях развития межотраслевых производственных структур. Как видим, после многоэтапных реформ, проводившихся начиная с 1965 г., отдачу от которых страна реально получила только в восьмой и по инерции в девятой пятилетках, усилился поиск в направлении создания объединений, концентрации произ- водства и комплексного решения ряда назревших проблем хозяй- ственного механизма, но и при этом до несущего «кирпича» — товарно-рыночных механизмов — дело не дошло. Одновременно происходило быстрое уменьшение числа малых и средних пред- приятий. Проводимый в этот период экономический эксперимент не изменил негативных тенденций в развитии экономики. Темпы 61
экономического роста ежегодно снижались. Коренные реформы было решено углублять за счет комплексного подхода к системе управления. Правовые акты 1987 г. (12 важнейших законов и по- становлений) охватывали весь комплекс проблем управления и хо- зяйствования. Одной из причин неудачи реформ М. Горбачева — Н. Рыжкова было доминирование политических факторов над экономичес- кими. В ходе этого процесса разрушались государственность, хозяйственные и экономические связи, плановая система управ- ления, нарастал спад производства, кризис охватывал все сферы жизнедеятельности общества. Переход к рыночной экономике виделся в качестве панацеи и стал самоцелью реформ, их углуб- ления. Полностью исчезли из концепций и программ понятия «социализм», «планирование», «социалистический рынок», «сорев- нование». Правда, на этом этапе еще открыто не ставился вопрос о возвращении к капиталистической системе общественного развития1, но он подразумевался младореформаторами. Вот некоторые показатели состояния экономики, по базовым индикаторам социалистической плановой экономики в 1989 г. на исходе экономических реформ, и в 1990-1991 гг. — в период начала рыночного реформирования Б. Ельцина — Е. Гайдара (табл. 6). Таблица 6 Динамика основных социально-экономических показателей в 1989-1991 гг. (темпы прироста в % к предыдущему году) Показатели 1989 г. 1990 г. 1991 г. Валовой национальный продукт 3,0 -2,0 -17,0 Продукция промышленности 1,7 -1,2 -7,8 Продукция сельского хозяйства 1,3 -2,3 -7,0 Производительность обществен- ного труда 2,2 -3.0 -14,0 Розничный товарооборот 8,4 0,4 -7,1 Платные услуги населению 7,4 5,2 -18,2 Оборот внешней торговли (в со- поставимых ценах) 4,5 -7,1 -38,5 Преодолевая парадоксы в системе экономических отношений, и прежде всего распределительных, приводившие к стагнации и за- 1 Абалкин Л. К цели через кризис. Спустя год... М.: Луч, 1992. С. 156,166- 167,170,172. 62
тяжным кризисам, современный капитализм положил в основу тактики и стратегии анализ затрат на воспроизводство человека, способного, с одной стороны, соответствовать новым требованиям к элементам производительных сил постиндустриальной эконо- мики, с другой — сохранять определенный уровень покупательной способности, без которой не могут развиваться производство и предпринимательство. Это воспринимается как усиление соци- альной политики капиталистического общества, обусловленное экономическими законами. Этому служит и демократическая постиндустриальная риторика транснационального корпоратив- ного империализма. В России, заявившей о социальной направленности реформ, ориентации на человека, забывают о нем, как только речь заходит о структурных преобразованиях, новейших технологиях, конверсии. Объектом импульсивных забот становятся предпри- ятие, регион, отрасль, вид продукции, сырья, материалов, а не люди, способные и заинтересованные привести все в действие на уровне современных требований. Но пока они этого не могут сделать, так как в большинстве своем находятся не только за чертой бедности, но и за пределами основных факторов существования и развития общества. Конкретный человек часто оказывается вне критериев, определяющих судьбы реформ и страны в целом. Однако перелом все же наступил. В 2005 г. был принят бюджет на 2006 г. с определением ресурсов на реализацию национальных проектов в области здравоохранения, образования, сельского хозяйства, жилищного строительства, рассчитанных на ряд лет. Это высокой пробы социальный прорыв. Каждый национальный проект — это забота о человеке, его жизнеспособности и жизне- деятельности. Но для этого они должны быть задействованы как единый комплекс, как целостная программа, в конечном итоге решающая и проблему демографии, воспроизводства современ- ного человека и человеческого капитала России. Хорошо бы сюда включить еще один комплексный национальный проект — «Дети России».
Е.А. ИВАНОВ ДЕСЯТИЛЕТИЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО ПРАГМАТИЗМА Десятилетие 1966-1975 гг. было периодом, который явно можно отнести к наиболее удачным в экономической истории советского периода. Конечно, и этот период не был однородным. Явно пози- тивные тенденции проявились в первом пятилетии этого деся- тилетия, а во втором пятилетии, особенно к его концу, начались явления, получившие в дальнейшем название застоя. Именно этим и интересен период 1966-1975 гг. В нем немало поучитель- ного. Спокойный, взвешенный анализ экономического развития страны в этом периоде, освобожденный от идеологических и эмо- циональных оценок, должен показать причины как проявившегося подъема, так и начавшегося застоя. При этом, учитывая и то общее, что характеризует экономику всего указанного периода, и его неоднородность, анализ следует осуществлять как за десятилетие в целом, так и по его пятилеткам. Сначала о периоде в целом. 1. КУРС НА РЕШЕНИЕ КОНКРЕТНОЙ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ЗАДАЧИ Для советской плановой системы была характерна постановка весьма широковещательных, глобальных задач, совмещающих в себе определенные экономические и в значительной мере поли- тические аспекты, — коллективизация, индустриализация, после- военное восстановление и т. д. При этом лозунговые цели вопло- щались во множество конкретных задач по развитию отдельных отраслей народного хозяйства. В 1966—1975 гг. также словесно присутствовали, правда, в значительно менее определенном виде, общие экономико-политические задачи. Однако истинное существо развития экономики определяли не эти словесные формулировки, а достаточно узкий круг конкретных задач. По сути, в качестве основной, ключевой, призванной дать толчок развитию всей экономии была поставлена конкретная задача — развитие нефтегазового комплекса в Западной Сибири. Постановка этой задачи вытекала из предыдущего развития советской экономики. Десятилетию 1966—1975 гг. предшествовало важнейшее политическое событие — отставка Н.С. Хрущева. Эпоха Хрущева оставила весьма неоднозначное экономическое наследие 64
новому руководству страны. С одной стороны, взлет строительства, особенного жилищного, начало развития химической промышлен- ности, а с другой — кукурузная эпопея, управленческие метания (деление партийных органов на городские и сельские, совнархозы), амбициозные, совершенно нереальные политические программы (построение коммунизма к 1980 г.) и т. д. В результате к концу хрущевского десятилетия начали значительно уменьшаться темпы роста экономики и особенно уровня жизни населения. На внут- реннем розничном рынке катастрофически не хватало товаров. Особенно отставало производство непродовольственных предметов потребления. В 1965 г. из 100 семей только 24 имели телевизоры, 11 — холодильники, 21 — стиральные машины, 7 — пылесосы и т. д. Отставание в производстве предметов длительного пользо- вания вошло в противоречие с быстрым ростом жилищного строи- тельства, получением значительной частью городского населения отдельных квартир. Перед новым руководством страны встала задача прежде всего выправить такое положение, и как можно скорее. Надо было хоть немного насытить рынок товарами не только за счет развития собственного производства предметов потребления (что требовало более длительного времени), но и за счет увеличения импорта. Для этого нужны были немалые средства, в том числе и валюта. Валюта нужна была и для развития отечественного производства предметов потребления. Таким образом, стояла задача поиска и создания устойчивого источника денежных, в том числе валютных, средств. Реальным источником этих средств мог быть только экспорт энергоноси- телей — нефти и газа. Весьма высоким рост их добычи и экспорта был и до десятилетия 1966—1975 гг. Однако вдальнейшем сущес- твенный рост их добычи на старых месторождениях обеспечить былд невозможно. Требовалось создавать новую топливную базу страны на практически не освоенных территориях. В целях получения денежных средств для наращивания произ- водства и импорта товаров потребления было принято, как теперь говорят, судьбоносное решение о форсировании разработки нефтегазовых месторождений Западной Сибири. Вместо широ- ковещательных амбициозных задач — построить коммунизм или перегнать штат Огайо по производству молока — была поставлена, казалась бы, весьма узкая, но позволяющая вытащить все народное хозяйство страны задача. В этом и заключается экономический прагматизм данного периода. 5 - 7558 65
Попытки искать нефть в Сибири предпринимались еще в цар- ский период. Однако они не увенчались успехом, и работы в этом направлении надолго прекратились. Интерес к данному региону возродился в начале 30-х годов, когда академик И.М. Губкин, возглавлявший в то время геологическую службу страны, указал на возможную нефтеносность Западно-Сибирской низменности, после чего было организовано несколько экспедиций. Об истории разведок и освоении нефтегазового района Западной Сибири подробно и увлекательно написано активным участником этой работы Н.К. Байбаковым, известным нефтя- ником, долгое время бывшим Председателем Госплана СССР, в его книге «Дело жизни» (М.: Советская Россия, 1984). Он особо отме- чает экспедицию В.Г. Васильева в июле 1934 г., которая подтвер- дила возможность наличия нефти на Югане. В 1935 г. уже велось разведочное бурение, которое обнаружило признаки — но только признаки — нефти. Экспедиции проводились и в последующие 30-е годы. Однако они не привели к открытию промышленной нефти. Разведка продолжалась и в годы войны, и в послевоенный период. Долгий период неудач в поисках нефти и газа Западной Сибири объясняется в книге Н.К. Байбакова рядом причин. Были объек- тивные причины: мало исследованная огромная территория, сложные природные условия, недостаток техники. Но суще- ствовали и другие причины. В какой-то степени поиски нефти сдерживали высказывания некоторых видных геологов, отри- цавших нефтеносность Тюменской земли. Первый успех был достигнут в 1952 г., когда в поселке Березово опорная скважина дала мощный газовый фонтан. В последующем поблизости было открыто еще 21 месторождение газа. Однако первый мощный фонтан легкой нефти был получен только весной I960 г. на реке Конда бригадой С.Н. Урусова, ставшего знатным буровым мастером и получившего в 1963 г. звание Героя Социалис- тического Труда. В последующем были открыты и другие место- рождения. В книге Н.К. Байбакова названы многие нефтяники, особо отличившиеся в освоении региона. Однако существовали и противники форсирования разработки этих месторождений, которые уверяли, что для этого, учитывая климатические условия и удаленность региона от мест потреб- ления и особенно экспорта нефти и газа, нужны на длительное время крупные инвестиции, в том числе и в трубопроводы, которые очень нескоро окупятся. Вместе с тем других источ- 66
ников средств найдено не было. Кроме того, производительность нефтяных и газовых скважин в данном районе оказалась выше средней по стране. Все это и определило принятие решения о фор- сировании развития Западно-Сибирского нефтегазового комп- лекса. Следует особо подчеркнуть, что в дискуссиях практически отсутствовали политические амбициозные аргументы и методы решения, а преобладали технико-экономические расчеты и обос- нования. Это и определило реальность поставленной задачи и ее выполнение в дальнейшем. Проведенные в Западно-Сибирской низменности геолого- разведочные работы привели к открытию богатейших месторож- дений нефти и газа. На площади 3 млн кв, км было выявлено около 120 месторождений нефти и газа, расположенных на обширной территории от восточного склона Урала до Енисея. Среди открытых месторождений были такие уникальные, как Само- тлорское нефтяное, Уренгойское газовое и др. По потенциальным ресурсам Западная Сибирь выходила на первое место в стране. Первая эксплуатационная скважина на мощнейшем Самотлорском месторождении была начата бурением в январе 1969 г. бригадой Степана Повха. Это было первым шагом резкого роста добычи нефти не только в регионе, но и в стране в целом. Таким образом, за определенной политико-идеологической риторикой, содержавшейся в директивах XXIII и XXIV съездов КПСС по восьмому и девятому пятилетним планам, скрывалась весьма конкретная экономическая задача — сконцентрировать все силы и средства на развитии добычи нефти и газа в Западной Сибири, увеличить экспорт нефти и на эти средства разви- вать отечественное производство потребительских товаров и их импорт. В результате реализации указанной выше задачи были достиг- нуты следующие показатели роста добычи и экспорта энергоно- сителей (табл. 1). Итак, по нефти 85% всего прироста добычи было получено в РСФСР. Подавляющую часть этого прироста дала Западная Сибирь, и прежде всего Самотлор. По добыче газа прирост был еще более внушительный, но он в значительной мере был достигнут за счет других республик (Узбекистан, Туркмения). Добыча на круп- нейшем Уренгойском газовом месторождении и на Ямале только разворачивалась. Обращают на себя внимание относительно низкие приросты добычи угля. Именно тогда начались так называемые нефтяная, s' 67
а затем газовая «паузы», которые должны были закончиться в 90-х годах увеличением в топливно-энергетическом балансе доли атомных электростанций и вновь угля. Эта «паузы» по ряду причин затянулись. Таблица 1 Рост добычи и экспорта энергоноситэлей в 1966-1975 гт. Показатели 1965 г. 1975 г. Прирост 1975 г. а % к 1965 г. Добыча нефти, млн т 242,9 490,8 247,9 202,1 В том числе РСФСР 199,9 411,3 211,4 205,8 Добыча газа, млрд куб. м 127,7 289,3 161,6 226,5 В том числе РСФСР 64,3 115,2 50,9 179,2 Добыча угля, млн т 577,7 701,3 123,6 121,4 В том числе РСФСР 325,9 381,1 55,2 116,9 Бурение скважин на нефть и газ, млн м 10,7 15,2 4,5 142,1 Доля топлива и электро- энергии в экспорте, % 17,2 31,4 14,2 182,6 Источник: Народное хозяйство СССР в 1975 году. Стат, ежегодник. М.: Статис- тика, 1976. С. 240-243, 756. И, наконец, интересно сравнить добычу нефти и газа в России к концу рассматриваемого периода с современной. В 2004 г. нефти в России было добыто 459 млн т, т. е. даже меньше, чем в РСФСР в 1975 г., в том числе в Тюменской области в 2004 г. добыто 310 млн т нефти, или две трети всей российской добычи. В 2004 г. в России было добыто значительно больше газа, чем в 1975 г., — 632 млрд куб. м. Выше отмечалось, что в 1966—1975 гт. было осуществлено обустройство газовых месторождений в За- падной Сибири и рывок в добыче газа был впереди. Именно десятилетие 1966—1975 гг. заложило основу нашей нынешней мощнейшей газовой промышленности и «Газпрома». В 2004 г. 90% добытого в России газа приходилось на Тюменскую область (577 млрд куб. м, в том числе 551 млрд куб. м в Ямало-Ненецком автономном округе). Таким образом, главным своим товарным и валютным богатс- твом современная Россия обязана десятилетию 1966—1975 гг. В результате в этом десятилетии стало возможным в 3,5 раза увеличить внешнеторговый оборот, в значительной мере за счет экспорта энергоносителей, доля которого в экспорте возросла в 1,8 раза. 68
Соответственно увеличивался и импорт. При этом в первом пятилетии этого десятилетия (1966—1970) акцент был сделан на увеличение импорта промышленных товаров народного потреб- ления. Их доля во всем импорте повысилась с 14,2% в 1965 г. до 18,3% в 1970 г.1 Это означает, что абсолютный рост импорта промышленных потребительских товаров вырос за указанное пяти- летие практически в 2 раза. Между тем в данный период и в сле- дующем пятилетии активно закупалось и оборудование (а подчас и целые заводы — например, автомобильные) для производства промышленных потребительских товаров. Поэтому уже к 1975 г. долю этих товаров в импорте можно было сократить до 13,0%. Начали производить свои товары. Следовательно, была решена и вторая задача этого десяти- летия — в кратчайшие сроки выпустить на внутренний рынок максимально возможное количество промышленных потреби- тельских товаров и создать основы для их производства в стране. Было бы большим преувеличением сказать, что рынок был насыщен этими товарами. В стране за многие прошлые годы нако- пился такой голод на эти товары, что насытить его было просто невозможно. При этом с целью достижения доступности таких товаров для большинства населения цены на промышленные потребительские товары были установлены весьма низкими. Сейчас, с рыночных позиций, это решение можно было бы оценить как ошибочное. Оно на последующие годы определило товарный дефицит на розничном рынке. Но с социальной точки зрения это решение было правильным, человечным. Оно позволило десяткам миллионов человек, пусть через магазинные очереди, приобщиться к ранее неведомым им благам, без которых сейчас уже ни один человек не представляет своей жизни. Приведем данные об обеспеченности населения только тремя, но самыми типичными предметами длительного пользования, в те времена, а во многом и сейчас определяющими степень цивилизо- ванности образа жизни (табл. 2). Можно без преувеличения сказать, что примерно половина населения СССР (та, что приобрела эти предметы) за эти годы вступила в совершенно иную жизнь и открылась возможность всту- пить в нее и остальным. Это была социальная революция. Появ- ление в семье телевизора, холодильника и стиральной машины, 1 Народное хозяйство СССР в 1975 году. Стат, ежегодник. М.: Статистика, 1976. С. 753, 756. 69
пожалуй, изменяло жизнь людей сильнее, чем появление в после- дующие годы автомобиля, а затем компьютера. Таблица 2 Обеспеченность населения предметами культурно-бытового назначения длительного пользования (штук на 100 семей на конец года) Наименования 1965 г. 1970 г. 1975 г. Телевизоры 24 51 74 Холодильники 11 32 61 Стиральные машины 21 52 65 Источник: Народное хозяйство СССР в 1975 году. Стат, ежегодник. М.: Статис- тика, 1976. С. 595. В табл. 2 не приведены данные по легковым автомобилям. До конца 80-х годов эти данные не публиковались в статисти- ческих справочниках, да и нечего было публиковать. ВАЗ был введен в действие только к концу восьмой пятилетки. В 1970 г. на 100 семей приходилось только два автомобиля. И только к 1980 г. эта цифра достигла 10 автомобилей на 100 семей, а в 1990 г. — 18 автомобилей. Автомобиль становился важной целью и имид- жевым признаком успешного советского человека. Основы этого были заложены в 1966-1975 гг. Своеобразной была в том десятилетии динамика макроэконо- мических показателей социально-экономического развития страны (табл. 3). Итак, темпы экономического роста, характеризуемые боль- шинством показателей, по сравнению с предыдущим, хрущев- ским — десятилетием не повысились, а даже несколько понизи- лись. Однако это было последнее десятилетие, в котором удалось удержать такие темпы, на уровне примерно в 2 раза за 10 лет. В сле- дующее десятилетие они резко снизились. Но самое главное — по двум макроэкономическим показателям темпы роста повысились. Это производство в промышленности предметов потребления и ре- альные доходы надушу населения, т. е. показатели, отражающие изменения в уровне жизни населения. Это конечный, принципи- альный результат десятилетия 1966—1975 гг., свидетельствующий об успешности решения главной экономической задачи периода. Безусловно, важнейшей характерной чертой восьмой пяти- летки являлось существенное повышение темпов роста показа- 70
телей, отражающих повышение уровня жизни населения. Но есть очень важный социальный индикатор, который не показал замет- ного улучшения в восьмой пятилетке по сравнению с седьмой. Известно, что в хрущевский период был сделан прорыв в жи- лищном строительстве. В восьмой пятилетке такого прорыва уже не могло быть сделано. Жилья в восьмой пятилетке было введено всего на 5,7% больше, чем в предыдущем пятилетии, или на 1,1 % в среднем за год. Это ничтожный рост по сравнению с ростом других показателей. Таблица 3 Динамика макроэкономических показателей социально-экономического развития СССР (в %) Показатели 1956-1965 гг. 1966- 1975 гг. 1976-1985 гг. Валовой обществен- ный продукт 211 194 146 Производство нацио- нального дохода 213 191 147 Валовая продукция промышленности 247 215 150 В том числе: производство пред- метов потребления 204 205 146 Розничный товаро- оборот 209 202 144 Реальные доходы на душу населения 157 165 131 Источники: Народное хозяйство СССР в 1965 году. Стат, ежегодник. М.: Статистика, 1966. С. 57—58; Народное хозяйство СССР в 1975 году. Стат, ежегодник. М.: Статистика, 1976. С. 56; Народное хозяйство СССР в 1985 году. Стат, ежегодник. М.: Статистика, 1986. С. 39. Но надо было показать крупные успехи и в этой области. Вспо- минается случай, когда при подготовке выступления А.Н. Косы- гина на XXIV съезде КПСС докладчик выразил пожелание в раз- деле доклада, посвященном итогам социально-экономического развития СССР за восьмую пятилетку, сказать, что в СССР стро- ится жилья больше, чем в любой другой стране мира. Стали прове- рять цифры. Тогда принято было приводить данные по жилью в квадратных метрах. Оказалось, что ни по жилой площади, ни по общей площади этот тезис не подтверждается. Руководил группой по подготовке доклада председатель Статистического управления 71
В.Н. Старовский. Он предложил нам посчитать по количеству квартир, и все получилось. У нас площадь каждой квартиры была существенно меньше. В результате в докладе А.Н. Косыгина появилась следующая фраза: «Построено 11 млн 350 тыс. квартир. Как показывает международная статистика, в мире нет другой страны, в которой за последние пять лет было бы построено такое количество квартир (Аплодисменты)». Эта фраза долго еще была в центре пропаганды. Вроде фактически это правда. Но элемент лукавства все же есть. Поэтому дальше в докладе указывалось: еще нельзя сказать, что обеспеченность жильем населения нормальная, и это остается одной из серьезных проблем. Пример показывает, что в при- водимых Госпланом или членами высшего руководства страны цифрах прямого вранья никогда не было. Но, конечно, можно было подобрать разные цифры. В то же время важно подчеркнуть: в этом десятилетии созда- вались не только нефтегазовые объекты ради валюты и импорта предметов потребления. Экономика развивалась диверсифи- цированно. Строился и вводился в действие ряд крупнейших объектов и в других отраслях, до сих пор определяющих состояние российской экономики. Именно в этот период было начато и развернуто строительство БАМа. Сейчас, в период экономического реформирования, появился ряд статей, отрицающих целесообразность этой дороги. Она была названа одним из журналистов дорогой в никуда. Это неверно. Район, по которому проходит БАМ, богат ресурсами, на разработку которых и была рассчитана дорога. Это богатейшие лесные ресурсы, весьма перспективное Удоканское медное место- рождение, золото, асбест и многое другое. В 90-х годах разработка этих месторождений затормозилась, но их черед еще придет. Вот тогда БАМ себя и покажет. На строительстве БАМа можно было наблюдать многие проти- воречия и парадоксы советского времени. Так, в самом начале строительства сверху был инициирован призыв к молодежи и ком- сомольцам поехать на строительство БАМа. Этот призыв был с не- поддельным энтузиазмом подхвачен молодежью. Сразу началось мощное движение туда молодежи, которое действительно не было принудительным, а было вызвано энтузиазмом. Однако строи- тельство еще не было готово к приему такой массы рабочих. Автор этой главы был свидетелем ситуации, сложившейся в Тынде — тогда ее называли столицей БАМа, а это был еще весьма 72
небольшой таежный поселок. Для приезжих был построен длинный барак. Ночью в коридоре этого барака на полу (в комнатах места уже не было) вповалку лежали молодые люди, приехавшие по комсомольским путевкам «за туманом и за запахом тайги». Утром они — голодные (денег-то не было), холодные (одеты по-город- скому, а мороз) — обступили толпой какое-то начальство и с го- рящими глазами требовали не пищи, не одежды, не жилья. Они требовали работы, которой пока не было. А на БАМе в то время работали заключенные. Они жили в теплых бараках или юртах, с чистыми, покрытыми белыми простынями койками, имели теплые телогрейки, трехразовое горячее питание. За это десятилетие были введены в действие крупнейшие пред- приятия промышленности. Это, например, Красноярская ГЭС мощностью 6 млн кВт (в то время это была сама крупная ГЭС в мире), Ленинградская АЭС, доменная печь объемом 5 тыс. куб. м (тоже самая крупная) на Криворожском металлургическом заводе, Волжский автомобильный завод мощностью 660 тыс. легковых автомобилей в год, Киришский нефтеперерабатывающий завод и много других. Были введены в действие мощности по произ- водству 38 млн т минеральных удобрений в год. Огромная работа была проведена по реконструкции и расширению действующих предприятий. Словом, материальная основа для дальнейшего развития была заложена. Но эта материальная основа в последу- ющем не была должным образом использована. Рассматриваемое десятилетие не было абсолютно однородным. Оно включало в себя два пятилетия, которые были весьма сход- ными по своей содержательной задаче (хотя следует повторить, что формальные, достаточно политизированные формулировки задач были, конечно, разные), но очень различными по характеру самих пятилетних планов и выполнению плановых заданий. ' -г 2. ПЯТИЛЕТКА, КОТОРАЯ БЫЛА ВЫПОЛНЕНА Общепризнано, что восьмая пятилетка является одной из наиболее удачных пятилеток в развитии советской экономики. Однако возникает вопрос: как следует оценивать удачность (или неудачность) того или иного периода? Здесь есть два критерия. Первый — это сравнение с преды- дущим периодом. Если в данном периоде важнейшие параметры экономического развития страны, и прежде всего темпы роста, были лучше, чем в предыдущем, то можно с полным основанием 73
говорить, что данный период был удачным. В восьмой пятилетке темпы роста большинства важнейших, наиболее значимых эконо- мических показателей были выше, чем в предыдущие 5 лет. Но было бы весьма опрометчиво утверждать, что снижение темпов экономического роста обязательно означает, что период был неудачным. Дело в том, что темпы экономического роста не могут из периода в период неуклонно повышаться. Обычно период ускорения темпов экономического роста сменяется периодом их снижения. Затем может вновь наступить период их ускорения (а может и не наступить). И если такая цикличность (т. е. периоди- ческое со сравнительной непродолжительностью цикла снижение темпов экономического роста) наблюдается, то это нельзя считать плохим развитием экономики. Тогда нужны иные критерии оценки экономического развития страны. Вторым, весьма важным критерием оценки удачности эконо- мического развития в советские времена считалась степень выпол- нения экономических задач, поставленных на данный период госу- дарством. Удачность периода оценивалась по степени выполнения государственных народнохозяйственных планов (кстати, и сейчас удачность экономического развития страны в значительной мере оценивается по степени реализации намеченных правительством параметров инфляции, роста ВВП, промышленности, сельского хозяйства, доходов населения, бюджетных и многих других пока- зателей). В экономической печати предыдущих перестроечных и рефор- маторских лет довольно прочно утвердилось мнение, что ни одна пятилетка не была выполнена. Именно применительно к восьмой пятилетке данное положение должно быть рассмотрено подробно. Это дает ключ к оценке и других советских периодов. Формально данное положение почти правильно. Почему «формально» и «почти», будет объяснено ниже. Для этого надо договориться о том, какие же оценки свидетельствуют о выполнении или невы- полнении пятилетки в целом. Казалось бы, чего проще — возьми задания пятилетнего плана и сравни с фактическим выполнением. Но это кажущаяся простота. Полезно напомнить (сейчас уже мало кто это знает), что пред- ставлял собой пятилетний план. Сделаем это на примере девятой пятилетки (просто у автора именно эти данные оказались под рукой, но другие в принципе мало отличались). Во-первых, это государственный план, содержащий 156 показателей. Во-вторых, это такие же основные планы по 15 союзным республикам. Это еще 74
2340 показателей. В-третьих, это адресный ведомственный план по СССР, т. е. план по примерно 35 министерствам и ведомствам. Это еще 5460 показателей. В-четвертых, это адресный ведомственный план по каждой союзной республике. Это еще 81 900 показателей. Итак, мы уже насчитали около 90 тыс. показателей. На самом деле их было больше, так как в адресном плане некоторые задания дета- лизировались (например, отдельные виды продукции), некоторые планировались еще по экономическим районам и т. д. Неужели надо сравнивать плановые и фактические данные по 100 тыс. пока- зателей? Конечно, нет. Напрашивается, казалось бы, резонное решение — выполнение пятилетки считать по основным показателям в целом по стране, т. е. по 156 показателям. Но опять встает вопрос: означает ли это, что пятилетка не выполнена, если из 156 показателей не выполнен один? Конечно, нет. А если 5, 10, 30? Да еще надо решить, какие из этих 156 показателей важнее. Наверное, есть такой один пока- затель, который важнее 10 других. Таким образом, опять задача не упростилась. Советские плановики никогда не претендовали на абсолютную точность всех расчетов на пять лет вперед. Пятилетка — не бухгал- терский отчет, который должен сходиться во всех своих пара- метрах до копейки. Требовать полного совпадения всех факти- ческих показателей с плановыми наивно. Любой план, а особенно перспективный, всегда содержал в себе ряд элементов неопреде- ленности (погодные условия, внешнеэкономическая ситуация, новые открытия и потребности и т. д.), т. е. на деле существовала возможность возникновения многих обстоятельств, не поддаю- щихся не только влиянию государства, но и прогнозу с абсолютной точностью. Поэтому неизбежно (и в этом не было ничего стран- ного) отчетные значения практически по всем показателям откло- нялись от плановых в ту или иную сторону. Отклонение в опреде- ленных пределах в сторону уменьшения против плановых заданий еще Не дает оснований говорить о невыполнении плана в целом, как, впрочем, и отклонение в сторону превышения — о его перевы- полнении. Это справедливо и сейчас при сравнении фактического развития с прогнозным. Если с таких позиций подходить к оценке выполнения пяти- летних планов, то найдутся пятилетки, которые следует считать выполненными. Восьмая пятилетка (1966-1970) — одна из них. Для иллюстрации этого на примере восьмой пятилетки конечно же не имеет смысла рассматривать выполнение 150 показателей. 75
Представляется достаточным в части макроэкономических показа- телей рассмотреть выполнение тех заданий, которые содержались в Директивах по восьмому пятилетнему плану XXIII съезда КПСС. В этот документ включались действительно самые важные пока- затели, и по ним на следующем съезде отчитывались. Результаты выполнения заданий XXIII съезда КПСС по макроэкономическим показателям в сравнении с отчетными данными седьмой пятилетки приведены в табл. 4. Таблица 4 Среднегодовые темпы прироста основных макроэкономических показателей социально-экономического развития СССР за 1961-1970 гг. (%) Показатели 1961-1965 гг. (отчет) 1966-1970 гг. по Директивам XXIII съезда КПСС отчет Национальный доход, ис- пользуемый на потребление и накопление 5,9 6,7-7,1 7,1 Продукция промышленности В том числе: 6,6 8,0-8,4 8.5 производство средств про- изводства (группа «А») 9,6 8,3-8,7 8,6 производство предметов потребления (группа «Б») 6,3 7,4-7,9 8.3 Валовая продукция сельско- го хозяйства 2,3 4.6 4,2 Капитальные вложения (по сумме лет в целом за пяти- летие) 45,1 47,0 42,6 Производительность труда в промышленности 4,6 5,8-6,2 5,8 Реальные доходы на душу населения 3,8 5,4 5,9 Розничный товарооборот 6,0 7,0 8,2 Источник: Народное хозяйство СССР в 1965 году. Стат, ежегодник. М: Статис- тика, 1966. С. 61, 593; Народное хозяйство СССР в 1970 году. Стат, ежегодник. М.: Статистика, 1971. С. 58; Директивы ХХШ съезда КПСС по пятилетнему плану развития народного хозяйства СССР на 1966-1970 годы. М.: Полит- издат, 1966. С. 9-11,16, 18, 30,41,43; Плановое хозяйство. 1989. № 5. С. 46. Попытаемся сначала оценить формальное выполнение вось- мого пятилетнего плана, сравнив приведенные показатели 76
плановых заданий с отчетом. Практически только два показателя (а они достаточно полно отражают главные стоимостные харак- теристики экономики) — продукция сельского хозяйства и ка- питальные вложения — ниже плановых. По другим же достиг- нуто некоторое превышение плановых заданий (по крайней мере их нижней «вилки»). Как однозначно оценить выполнение плана? Было бы, конечно, неверно механически подсчитывать количество невыполненных и перевыполненных заданий. Тем более что и перевыполнение некоторых плановых показателей далеко не всегда можно рассматривать в качестве положительных факторов. Начнем с анализа степени приближения фактически достиг- нутых параметров к плановым значениям, причем как по невы- полненным, так и по перевыполненным показателям. Здесь из довольно плавного ряда выпадают тоже два показателя — темп роста валовой продукции сельского хозяйства (в части невыпол- нения) и темп роста товарооборота (по перевыполнению). По остальным параметрам достигнуто довольно близкое совпадение. Эго справедливо и по отношению к капитальным вложениям, по которым имелось отклонение в меньшую сторону. Предусматри- вался темп роста 47%, а фактически он составил 42,6%. В относи- тельном виде отклонение составляло всего 3%. Однако и по приве- денным выше двум, казалось бы, довольно сильно различающимся показателям относительный размер отклонения, рассчитанный по абсолютным значениям этих величин на последний год пятилетки, составляет 4-5%. Много это или нет? Считать ли подобное откло- нение результатом неизбежного и закономерного для пятилетнего периода несовпадения отчета и плановых проектировок или расце- нивать его как срыв выполнения плана? Наверное, было бы малоперспективным занятием по каждому показателю искать какой-то четкий порог, по одну сторону кото- рого отклонение всегда допустимо, а по другую — налицо срыв плана. Конечно, если отклонение от плановых заданий составило 50%, никому не придет в голову оспаривать факт невыполнения плана. Вместе с тем можно ли с уверенностью утверждать, что отклонение в 5% еще допустимо, а уже в 7—10% означает отрица- тельный результат? Во всяком случае, вряд ли кто-нибудь усом- нится, что приближение в последнем году пятилетия к плановым заданиям на 95-97% — это свидетельство очень хорошего плани- рования и выполнения плана. Все сказанное выше дает основание утверждать, что восьмая пятилетка даже чисто формально (т. е. при 77
механическом сравнении плановых и отчетных показателей) была выполнена. Тем самым можно сказать, что невыполнение всех пятилеток тоже было «формальным» и «почти правильным». Дума- ется, что если так же подойти к анализу многих других пятилеток, то это «почти правильно» превратится в «не совсем правильно». Но еще более важно рассмотреть, какое влияние отклонения некоторых фактических показателей от плановых оказали на решение принципиальных задач, поставленных на данный период, соблюдение важнейших народнохозяйственных пропорций, усиление или ослабление намеченных структурных сдвигов. Иными словами, как выполнялась в восьмой пятилетке та содер- жательная задача, которая была поставлена для всего десятилетия 1966—1975 гг. Конечно, как это было принято в советские времена, на восьмое пятилетие, как и на все другие, была сформулирована главная задача, которая не отражала адекватно реальную конкретную экономическую задачу периода. В Директивах XXIII съезда КПСС по восьмому пятилетнему плану сказано, что главную экономи- ческую задачу пятилетки партия видит в том, чтобы на основе всемерного использования достижений науки и техники, индус- триального развития всего общественного производства, повы- шения его эффективности и производительности труда обеспе- чить дальнейший значительный рост промышленности, высокие устойчивые темпы развития сельского хозяйства и благодаря этому добиться существенного подъема уровня жизни народа, более полного удовлетворения материальных и культурных потребностей всех советских людей. Нетрудно заметить, что в этой очень общей, пригодной почти для любого периода задаче потерялась та весьма конкретная задача, о которой говорилось выше применительно ко всему рассматри- ваемому десятилетию, — развитие нового мощного нефтегазо- вого региона, обеспечивающего приток валюты, необходимой для импорта и развития отечественного производства предметов потребления. Решение этой конкретной задачи определяло и свое- образное формирование важнейших народнохозяйственных пропорций и балансов. Поэтому представляется, что кроме формального сопоставления плановых и отчетных данных оценка развития экономики СССР в период восьмой пятилетки должна вестись с позиции форми- рования заданных пятилетним планом народнохозяйственных пропорций. 78
Рассмотрим итоги восьмой пятилетки с этих позиций. Ее доми- нирующей плановой тенденцией в значительной мере стал пово- ротный характер развития экономики в тот период. Были ускорены темпы роста конечных результатов общественного производства, и на этой основе было достигнуто повышение уровня жизни народа. Ускорение темпов роста национального дохода, реальных доходов населения и розничного товарооборота предусматрива- лось осуществить при стабильном (даже несколько снижающемся) росте промышленного производства за счет изменения его отрас- левой структуры. И эта задача была решена. Как видно из табл. 4, по всем важнейшим экономическим показателям, кроме промышленности и ее группы «А», на восьмую пятилетку было предусмотрено ускорение темпов роста. В целом по промышленности намечалось небольшое снижение темпов, но по группе «А» оно было весьма значительным. Фактическое выполнение здесь практически совпало с плановыми проекти- ровками. Наибольшее ускорение темпов роста было предусмотрено по сельскому хозяйству, реальным доходам населения и труппе «Б» промышленности. Характерно, что даже при меньшем, чем наме- чалось, росте сельского хозяйства лидерство этой отрасли в сте- пени ускорения сохранилось. Отклонения же в большую сторону по группе «Б» промышленности, розничному товарообороту и ре- альным доходам населения усилили центральные для того периода плановые пропорции и способствовали решению экономических задач, поставленных на восьмую пятилетку. В рамках структурной политики восьмой пятилетки предус- матривался еще один принципиальный сдвиг в производственных пропорциях. Речь идет о приоритетности при распределении ресурсов, в частности капитальных вложений (сейчас применя- ется термин «инвестиции в основные фонды», но мы применим термин, который использовался в те времена), отраслей, продукция которых представляет собой элементы текущего производственного и непроизводственного потребления: сельского хозяйства, группы «Б» промышленности, нефтяной и газовой промышленности. При росте капитальных вложений в целом по народному хозяйству на 42,6% в отраслях группы «Б» промышленности они увеличились на 57%, в сельском хозяйстве — на 58%. Следует сказать, что реализация всех этих крупнейших струк- турных сдвигов была крайне непростой задачей. И, естественно, ее выполнение по различным отраслям шло неравномерно. 79
Возьмем, например, такие отрасли промышленности, выпуска- ющие продукцию конечного производственного и непроизводс- твенного потребления, как машиностроение, легкая и пищевая промышленность. По машиностроению был предусмотрен рост производства в 1,7 раза и фактическое выполнение соответст- вовало плановому заданию (174%). А вот по пищевой промыш- ленности было допущено отклонение в меньшую сторону (133% против 1,4 раза по Директивам XXIII съезда КПСС). Зато выпуск продукции легкой промышленности превысил плановые наметки (151% против 1,4 раза)1. Пока мы рассмотрели только стоимостные показатели и про- порции. Искушенный читатель давно приготовил возражения, что приведенные выше стоимостные показатели не отражали истинного положения дел: они содержали повторный счет, имели «валовой» и затратный характер, и вообще это «лукавые» цифры. Все это так. Стоимостные показатели (впрочем, как и многие натуральные) действительно всегда (и сейчас не менее) и везде (т. е. во всех странах) имеют немалую долю «лукавства». Не может быть и ни одного полно- стью безупречного, «в белых одеждах» показателя. Но почему-то, например, в восьмой пятилетке подавляющее большинство стои- мостных показателей выполнено, а по единицам невыполненных отклонения крайне незначительные, а в девятой пятилетке при том же качестве показателей большинство из них, как будет показано ниже, оказались невыполненными. Да и включенные в план задания в равной мере несут на себе груз все тех же недостатков. Так что сопоставимость и равнозначность стоимостных показателей между планом и фактом, между разными периодами полные. Но в одной пятилетке плановые задания выполнены, а в другой — нет, какими бы «лукавыми» ни были цифры. Дело, конечно, не в «лукавстве», а в реальном их выполнении или невыполнении. Теперь о выполнении натуральных заданий по выпуску конкретных видов продукции. Надо сказать, что многие из этих заданий действительно не были выполнены. И опять тот же вопрос — в каком случае план можно считать выполненным? Если задания выполнены по всем видам продукции, по 80%, по 51 %? Наверное, бессмысленно искать ответ на этот вопрос. Здесь опять важно, как фактически сложившееся под воздействием плана производство конкретных видов продукции обеспечило решение принципиальных задач пятилетки. 1 Плановое хозяйство. 1989. № 5. С. 47—48. 80
Прежде всего, центральная задача, четко прослеживаемая в стоимостных пропорциях, — курс на первоочередное решение проблем потребления. Реализация этого курса достаточно опре- деленно проявляется в выполнении заданий по производству продукции. Именно в выпуске предметов потребления наблюда- ется наибольшее число случаев выполнения плановых заданий. Были выполнены или перевыполнены включенные в Директивы задания по производству обуви, мяса, цельномолочной продукции, сахара, радиоприемников, мебели. Весьма близкими к заданному были выпуск тканей, улов рыбы, производство растительного масла, телевизоров. В 2,5 раза возросло производство холодиль- ников. Таким образом, направленность в выполнении натуральных показателей полностью подтверждает тенденции, сложившиеся в стоимостных пропорциях, и соответствует главной задаче, стоявшей на этот период. Что касается тяжелой промышленности, то здесь, как говори- лось выше, главной задачей было развитие нефтегазового комп- лекса в Западной Сибири. На решение этой задачи были направ- лены главное внимание и все необходимые ресурсы. И такая задача была полностью решена. План по добыче нефти был выполнен, причем именно за счет этого региона. По другим же видам продукции тяжелой промышленности плановые задания действительно не были выполнены. Можно по-разному оценивать этот факт. Наиболее верной, видимо, явля- ется позитивная оценка. Курс на опережающий рост конечной продукции ведь и означает возможность произвести больше пред- метов потребления при меньшем производстве средств произ- водства. Характерно, что показатели качественного развития каждой отрасли в целом соответствуют тем задачам, которые стави- лись перед ней. . tB черной металлургии особое внимание обращалось на улуч- шение качества металла. Хотя по выпуску проката плановое задание было недовыполнено на 3% и рост его производства составил 1,3 раза, производство проката из низколегированных сталей увеличилось в 1,7 раза, проката с упрочняющей терми- ческой обработкой — в 1,8, гнутых профилей — в 1,9, фасонных профилей высокой точности — в 4,6 раза1. В химической промышленности ставилась задача значительно увеличить выпуск концентрированных и сложных удобрений. Их 1 Плановое хозяйство. 1989. № 5. С. 49. 6-7558
удельный вес в 1970 г. в общем объеме производства минеральных удобрений превысил две трети. В сельском хозяйстве центральной проблемой было увеличение производства зерна. В Директивах XXIII съезда КПСС содержа- лось задание поднять среднегодовое производство зерна на 30%. Фактический прирост составил 28,5%, что с учетом неизбежной округленности планового задания можно практически оценить как выполнение. Это был рекордный для страны сбор зерна. И, наконец, о выполнении заданий по росту уровня жизни насе- ления. Здесь по подавляющему большинству показателей факти- ческое выполнение было выше плана. Соответствующие данные по реальным доходам на душу населения и розничному товарообороту приведены выше в табл. 4. Назовем лишь еще один показатель. Заработную плату рабочим и служащим намечалось повысить на 20%, а фактически она увеличилась на 26,4%. Вместе с тем в восьмой пятилетке ийело место существенное невыполнение заданий пятилетнего плана по вводу в действие производственных мощностей по ряду важных видов продукции. Особенно большим было это невыполнение по прокату черных металлов (почти на 20%), химическим волокнам (почти на 40%), целлюлозе (почти на 20%), бумаге (более чем на 50%), картону (почти на 15%). В то же время по весьма большому количеству видов продукции, особенно по предметам потребления, и эти задания пятилетнего плана были выполнены. Следует подчеркнуть, что и здесь все не так однозначно. Дело в том, что по большинству видов продукции, причем часто по тем, по которым задания по вводу в действие производственных мощностей не были выполнены, эти вводы были значительно бдлыпими, чем в предыдущем пятилетии: по прокату черных металлов — на 57%, целлюлозе — на 62%. Высокими были вводы в действие производственных мощностей и по многим другим производствам. Итак, как и в любом пятилетии, в восьмой пятилетке факти- ческое выполнение отклонялось по различным показателям от плановых заданий в сторону как превышения, так и уменьшения. Однако для восьмой пятилетки было характерно выполнение и пе- ревыполнение подавляющего числа важнейших показателей, а не- выполнение в большинстве случаев было в таких умеренных и до- пустимых, с точки зрения точности пятилетних плановых расчетов пределах, что его практически тоже можно считать выполнением. Важно, что допущенные отклонения в любую сторону не нару- 82
шали, а, наоборот, усиливали реализацию главных содержательных задач пятилетия. Все это дает основание утверждать, что восьмая пятилетка была выполнена и формально (как сравнение отдельных плановых заданий и фактических цифр), и по существу (с точки зрения реализации главной содержательной задачи). Причиной успешного социально-экономического развития СССР в восьмой пятилетке часто называлось осуществление в этот период косыгинской экономической реформы. Это на первый взгляд самое правдоподобное объяснение. Однако на самом деле это не совсем так. Дело в том, что наибольший подъем экономики страны проявился в первые два года пятилетки (1966-1967 гг.), когда воздействие реформы практически еще не могло ощущаться. Так, темпы прироста национального дохода повысились за 1966—1967 гг. до 7,0% против 5,9% в предыдущей пятилетке и сохра- нились примерно на этом уровне до конца пятилетия. Продукция промышленного производства выросла с 8,6 до 9,4%, азатем эти темпы прироста даже несколько снизились. Наибольшее ускорение темпов прироста наблюдалось по группе «Б» промышленности — с 6,3 до 8,4%, сельскому хозяйству — с 2,3 до 4,6% и реальным доходам населения — с 3,8 до 5,9%. Характерно, что по этим трем позициям в последующие три года пятилетия, когда, казалось бы, должны были в полной мере проявиться результаты экономической реформы, ускорения темпов прироста не было. В то же время было бы неверным полностью отрицать пози- тивное влияние реформы на характер экономического развития. Однако это влияние в значительной мере было психологическим. Действительно, идеи экономического реформирования, идеи усиления экономических рычагов управления взамен админис- тративно-командных, предоставленная предприятием возмож- ность самостоятельно использовать некоторую часть заработанных финансовых ресурсов на модернизацию производства — все это вселяло большие надежды, стимулировало людей к более продук- тивной и творческой работе. В последующие годы эти надежды в значительной мере себя не оправдали. Реформа не затронула глубинные пласты эконо- мических отношений и в основном сохранила административное давление на предприятия. Реформа явно развивалась по затуха- ющей. Создавалось также впечатление о весьма скептическом отно- шении к реформе высших партийных органов. Автор этого очерка 6* 83
помнит, как он вместе с начальником сводного отдела народнохо- зяйственного планирования Госплана СССР Н.П. Лебединским в самом начале подготовки А.Н. Косыгиным реформы был вызван на беседу с двумя-тремя ответственными работниками эконо- мического отдела ЦК КПСС. Они задавали вопросы о том, не подорвет ли эта реформа социалистические устои. Мы, конечно, говорили и старались это обосновать, что нет, не подорвет. Было ясно, что такие беседы эти работники ЦК проводили со многими экономистами. Нам показалось, что в аппарате ЦК сложилось мнение, что большого вреда социализму от реформы не будет, хотя и пользы тоже вряд ли следует ожидать. Так что, если прави- тельство хочет играть в эту игрушку, пусть играет. Конечно, при таком отношении партийных органов к реформе успешной она быть не могла. Важным фактором выполнения плана и успешности социально- экономического развития всегда было качество самого плана. Ведь в принципе невозможно осуществление плановых пропорций, если последние не реальны и не обоснованы, не отве- чают действительным потребностям и возможностям, не опира- ются на объективные тенденции в народном хозяйстве. Когда экономика развивалась не просто успешно, но и в соот- ветствии с плановыми пропорциями, можно было говорить о вы- соком качестве плана, правильно учитывавшего условия воспроиз- водства. Именно такими качествами и обладал восьмой пятилетний план. Выше мы рассмотрели, какие крупные, действительно пере- ломные структурные сдвиги были определены планом и осущест- влены в восьмой пятилетке. Если бы эти структурные сдвиги были определены планом без достаточного обоснования и сбалансиро- вания, то их выполнение стало бы просто нереальным. На наш взгляд, представляет интерес рассмотрение тех условий, которые позволили плановикам разработать хороший восьмой пятилетний план. Безусловно, Госплан СССР при разработке планов практически всегда в большей или меньшей степени испытывал давление поли- тического руководства страны, требовавшего, чтобы разрабатыва- емые планы подтверждали и обосновывали определенные полити- ческие амбиции. Эго давление подчас весьма сильно портило жизнь плановикам. Они вынуждены были подчиняться требованиям поли- тического руководства, а их профессионализм в ряде случаев резко восставал против этого. Это давление было как никогда сильно в самом начале разработки восьмого пятилетнего плана. 84
Процесс разработки проекта Директив восьмого пятилетнего плана начинался крайне непросто. Вспоминается весьма напря- женная атмосфера, сложившаяся в центральном плановом органе в конце 1963 г. и в первой половине 1964 г., т. е. когда уже началась работа над планом восьмой пятилетки. Прошло совсем немного времени после XXII съезда КПСС, принявшего Программу партии с указанием конкретных экономических показателей, в том числе и на 1970 г. — последний год восьмой пятилетки. Плановики были против включения в Программу партии этих цифр и со многими из них были не согласны и по существу. Можно напомнить, какой критике был подвергнут Н.С. Хрущевым Госплан СССР именно за неверие в возможности выполнения этих заданий. Но тем не менее они были приняты, стали элементом Программы партии. Пропагандистская работа в стране в значительной мере основы- валась на этих цифрах, они многократно повторялись, тиражиро- вались на многочисленных плакатах, что делало их привычными и незыблемыми. Политическое руководство страны не допускало и мысли о какой-то их корректировке. В то же время плановики в своих профессиональных расчетах явно не выходили на провоз- глашенные программные задания. Кроме того, в конце 50-х — начале 60-х годов было принято много решений по развитию отдельных отраслей, как это часто бывало и в последующие периоды, без увязки с реальными народ- нохозяйственными ресурсами. Госплан СССР при разработке вось- мого пятилетнего плана был связан этими решениями, которые надо было втиснуть в народнохозяйственные пропорции. Когда присту- пили к разработке проекта плана восьмой пятилетки, стало ясно, что выполнение всех этих решений деформирует пропорции и вместе с тем отдаляет выход на многие намеченные Программой партии на 1970 г. показатели, особенно по уровню жизни населения. Как Госплан при разработке в 1964 г. восьмого пятилетнего плана ни пытался вписать все принятые в предыдущий период хозяйственные решения в народнохозяйственные пропорции, этого сделать никак не удавалось. Даже при весьма заметном насилии над народнохо- зяйственными пропорциями на эти показатели можно было бы выйти примерно на два года позже. При всем крайнем недоволь- стве политиков плановиками их расчеты были неопровержимы. Политическое руководство не решилось пойти на грубую фальсифи- кацию и разгон этого коллектива плановиков (а других и не было), но не хотело и явно признать, что программные цифры нереальны. Возникло решение снова разрабатывать семилетний, а не пяти- 85
летний план. При формировании заданий на период 1966—1972 гг. была надежда втиснуть показатели Программы партии на 1970 г. в этот план хотя бы к 1972 г. и тем самым несколько завуалировать невыход на программные цифры. В 1964 г. действительно началась подготовка новой семи- летки. Сейчас трудно сказать, удалось бы или нет выполнить программные задания. Скорее всего нет. Но в октябре 1964 г. был снят Н.С. Хрущев, пришло новое политическое руководство, был назначен и новый председатель Госплана СССР (Н.К. Байбаков). Было принято решение вернуться к разработке восьмого пятилет- него плана (а не семилетки). Автор этой главы помнит, сколько расчетов было сделано в обоснование невозможности выхода на задания Программы КПСС и выполнения всех ранее принятых решений по развитию отдельных отраслей к 1970 г. С этими обос- нованиями новый председатель Госплана СССР пошел к новому главе Правительства и вернулся от него радостный, с горящими глазами. Он получил такой нужный для плановиков ответ, что совсем не обязательно выходить на программные задания и выпол- нять какие-либо ранее принятые решения. Ставилась задача соста- вить реальный план, который опирался бы на реальные ресурсы и был бы сбалансированным. У плановиков оказались развязан- ными руки, началась разработка плана, как тогда говорили в Гос- плане СССР, «с чистого листа». Освобождение плановиков от давления сверху было подтверж- дено и заявлено как основополагающий принцип планирования А.Н. Косыгиным в его выступлении на заседании Госплана СССР 19 марта 1965 г. Приведем цитату из этого выступления: «В про- шлом при составлении семилетнего плана и годовых планов нередко давались сверху рекомендации, носившие субъективист- ский характер и зачастую противоречащие основным требованиям экономических законов социализма. Мы должны полностью освободиться от этих субъективистских тенденций в планировании, освободиться от всего того, что связы- вало плановых работников и вынуждало их составлять план не так, как этого требовали интересы народного хозяйства»1. Эти слова буквально окрылили плановиков. В Госплане ощуща- лась какая-то особо творческая атмосфера. Казалось бы, какое отношение все это имеет к качеству плана? Да самое прямое и, пожалуй, в данном случае основополагающее. 1 Плановое хозяйство. 1965. hfc 4. С. 3—5. 86
Что вообще определяло потенциальные возможности разработки качественного плана? Многие факторы: наличие теоретических и методологических основ планирования, полнота и достоверность используемой информации, квалификация плановиков. Вряд ли можно считать, что при разработке, например, девятого пяти- летнего плана эти условия были хуже, чем для восьмого. Однако результаты были совершенно разными. Они определялись степенью профессиональной творческой свободы плановиков. В период работы над планом восьмой пяти- летки после октябрьского (1964 г.) Пленума ЦК КПСС в этом отношении создалась уникально благоприятная обстановка. Плановики имели, надо прямо сказать, редкую возможность при разработке пятилетки реально опираться на объективные законо- мерности расширенного воспроизводства, материальные условия, потребности и резервы народного хозяйства, обоснованно решать важнейшую и труднейшую задачу планирования — согласование ставившихся целей и их ресурсного обеспечения. Как уже гово- рилось, принятые ранее решения и другие привходящие обсто- ятельства не связывали плановикам руки. Поэтому пятилетние задания, весь плановый механизм не давили на экономику, напротив, помогали полнее проявиться закономерным тенден- циям. У читателя может возникнуть вопрос: не упрощает ли автор? Характер развития экономики определялся множеством факторов: материальными условиями, производственными отношениями, ресурсами и т. д. Все эти факторы действовали всегда (по-разному, конечно). Но в некоторых планах, например, восьмой пятилетки, эти моменты были более правильно и точно учтены. Поэтому плановые задания проявили себя как действенный инструмент планирования, а с рядом других планов те же плановики почему- то ле сумели этого сделать. В данном случае все сказанное выше можно выразить весьма кратко: плановикам никто не мешал. Вместе с тем было бы наивным считать, что в этот период были преодолены все недостатки в функционировании экономики, накопившиеся в прошлом. Выше уже говорилось, что не оправ- дались огромные надежды на экономическую реформу. Не закре- пились и действительно начавшие зарождаться мотивация к труду и востребованность инноваций. Практически не улучшалось поло- жение дел в области совершенствования взаимоотношений между предприятиями и вышестоящими административными органи- зациями. Предприятия так и остались просителями средств для 87
развития. В народном хозяйстве еще не были созданы необходимые организационные и экономические условия для закрепления успехов восьмой пятилетки в последующем пятилетии. 3. ПОЧЕМУ В ДЕВЯТОЙ ПЯТИЛЕТКЕ НЕ БЫЛ ЗАКРЕПЛЕН УСПЕХ ВОСЬМОЙ Ситуация с выполнением девятого пятилетнего плана резко отличалась от восьмой пятилетки. Рассмотрим динамику основных общеэкономических показателей в девятой пятилетке в сравнении с плановыми заданиями. Для наглядности повторим в таблице и фактические данные за восьмую пятилетку (табл. 5). Таблица 5 Среднегодовые темпы прироста основных показателей экономического и социального развития СССР за 1966-1970 и 1971-1975 гг. (%) 1966- 1970 гг., отчет 1971-1975 гг. по Директи- вам XXIV съез- да КПСС отчет Национальный доход, используе- мый на потребление и накопление 7,1 6,5-7,0 5,1 Продукция промышленности В том числе: 8,5 7,3-7,9 7,4 производство средств производ- ства (группа «А) 8,6 7,1-7,7 7,9 производство предметов потреб- ления (группа «Б») 8,3 7,6-8,2 6,5 Валовая продукция сельского хозяйстве 4,2 3,7-4,1 0,8 Капитальные вложения (по сумме лет в целом за пятилетие) 42,6 36-40 41,3 Производительность труда в про- мышленности 5,8 6,3-7,0 6,0 Реальные доходы на душу насе- ления 5,9 5,4 4,4 Розничный товарооборот 8,2 7,0 6,3 Источники: Директивы XXIV съезда КПСС по пятилетнему плану развития народного хозяйства СССР на 1971-1975 годы. М.: Политиздат, 1971. С. 9,16, 33, 45, 48; Плановое хозяйство. 1989. № 5. С. 53; Народное хозяйство СССР в 1975 году. Стат, ежегодник. М.: Статистика, 1976. С. 53-54. 88
Итак, в девятой пятилетке большинство заданий было не выпол- нено, причем отставание от плана было весьма значительно. Это такие важные показатели, как темпы роста национального дохода, производства предметов потребления, реальных доходов насе- ления, розничного товарооборота и особенно сельского хозяйства. Отклонение фактических параметров от плановых в этот период никак нельзя было признать допустимыми. Главное же в том, что не были выполнены важнейшие плановые пропорции. Так, планиро- валось опережающее увеличение производства предметов потреб- ления, а фактически получилось наоборот. Конечно, сильное влияние на итоги пятилетия оказало провальное положение сель- ского хозяйства. На это пятилетие пришелся один сильно неуро- жайный год (1972 г.). Однако все сваливать на сельское хозяйство несправедливо. Девятая пятилетка явно была не выполнена. Выше уже говорилось, что к началу девятой пятилетки стало ясно, что косыгинская экономическая реформа при всех ее пози- тивных сторонах явно не дает ожидаемых от нее результатов. В ходе выполнения девятого пятилетнего плана поверхностный характер этой реформы давал о себе знать все больше. К середине пяти- летия она явно захлебнулась. Действительной мотивации к труду и новациям, основанной на материальной заинтересованности, не возникло. Вместе с тем несколько ослабла и мотивация, основанная на страхе за невыполнение плана. Наступили достаточно «вегетариан- ские» времена, когда план существовал, давление на предприятия сверху сохранилось, но главные и весьма успешные усилия пред- приятия направляли на то, чтобы снять с себя вину за невыпол- нение плана. Именно тогда возникла практика корректировки плана в конце года, в последующие пятилетки переросшая в до- статочно мощное движение, получившее название «декабристы». Нет, к свержению власти это движение никакого отношения не имело. Дело в том, что предприятия, а вслед за ними и минис- терства, по которым план явно не выполнялся, обращались в Гос- план СССР с просьбой о корректировке плана в сторону умень- шения, обосновывая это объективными факторами, возникшими входе выполнения плана и не зависящими от самих предпри- ятий. Такие причины, конечно, находились. Обычно пик этой работы приходился на декабрь — поэтому и возникло название «декабристы». По отдельным предприятиям скорректированные планы оказывались выполненными, получались знамена и премии, директора сидели в президиумах активов. 89
Безусловно, на снижение темпов экономического роста и не- выполнение заданий девятого пятилетнего плана повлияли неко- торые объективные факторы. Во-первых, это невыполнение плана ввода в действие производственных мощностей по большому коли- честву видов продукции, особенно в тяжелой промышленности, о чем говорилось выше. Но были и серьезные внеэкономические факторы. Это усиливающаяся в связи с обострением «холодной войны» необходимость повышения обороноспособности не только нашей страны, но и стран социалистического лагеря, а также неко- торых третьих стран, обеспечения всех этих стран сырьевыми ресурсами и топливом. Все это так. Но были причины, кроющиеся в самом планиро- вании. Именно при разработке девятого пятилетнего плана вновь и в достаточно высокой степени проявилось давление высшего политического руководства страны на.Госплан СССР по реали- зации в плане политических амбиций. Признавая факт невыполнения девятого пятилетнего плана, требуется еще установить, действительно ли план отражал объек- тивные требования и возможности экономики. Мы знаем, что нередко наши планы объективные условия не отражали, а несли на себе отпечаток субъективизма, волюнтаризма, амбициозности и т. д. К сожалению, это уже коснулось и девятого пятилетнего плана. Приступая к разработке девятого пятилетнего плана, плановики ясно видели, что достигнутые в восьмом пятилетии весьма благо- приятные темпы и пропорции нельзя механически переносить на будущее, как бы заманчиво это ни было. Во-первых, было совер- шенно нереально требовать, чтобы рывок в темпах роста произ- водства предметов потребления и уровня жизни населения, достиг- нутый в восьмом пятилетии, был повторен в девятом. Во-вторых, надо было осуществить перераспределение ресурсов из отраслей, продукция которых представляет собой элементы текущего произ- водственного и непроизводственного потребления, в отрасли, производящие инвестиционную продукцию и прежде всего опре- деляющие технический прогресс. Без этого экономике угрожали техническое отставание и долговременное затухание темпов роста, неминуемо грозившие перейти в абсолютное падение (что, кстати, и произошло к концу 80-х годов). Между тем в мире в это время наступил новый этап в развитии научно-технического прогресса. Быстрыми темпами развиваются выпуск и использование компьютеров, которые начали суще- 90
ственно изменять методы управления производством, значи- тельно повышая его эффективность. В ряде стран осуществля- ются крупные, а главное, комплексные научные преобразования ведения сельского хозяйства, получившие название зеленой рево- люции. Мир вступал в постиндустриальную эпоху. Все это требовало формирования и в СССР новой модели экономического развития, которая позволила бы воспринять такие направления научно-технического прогресса, адаптировать их к советским реалиям. И условия для этого были. Они были созданы в период восьмой пятилетки. Страна получила огромные финансовые ресурсы от экспорта энергоносителей. Этих ресурсов могло бы вполне хватить для того, чтобы обеспечить развитие новых направлений научно-технического прогресса. Но для этого необходимо было существенно изменить народнохозяйственные пропорции, сложившиеся в восьмой пятилетке. Эти пропорции были действительно весьма привлекательными, но их сохранять было уже нельзя. Однако политическое руководство страны и слышать об этом не хотело. Оно повело себя совсем не так, как пять лет тому назад, активно вмешивалось в разработку пятилетки, не давая возмож- ности направить нефтяные деньги на какие-то достаточно перспек- тивные научно-технические цели. Окрыленное успехами восьмой пятилетки, которые были достигнуты без этих научно-технических новшеств, политическое руководство уверилось в незыблемости ее темпов и пропорций и настаивало на их сохранении в девятой пятилетке. Особенно это касалось уровня жизни населения и производства предметов потребления (темпы роста группы «Б» промышленности практически сравнялись с темпами роста группы «А»). Политическое руководство требовало, чтобы на девятую пятилетку были заплани- рованы опережающие темпы роста группы «Б» промышленности по отношению к темпам роста группы «А». При этом требовалось и выполнение всех задач, вытекающих из указанных выше внеэко- номических факторов. Это были несовместимые задачи. Разработка девятого пятилетнего плана проходила на фоне постоянного, хотя явно и не обозначаемого противодействия Госплана СССР, пытавшегося создать реальный и отвечающий объективным экономическим условиям план, политическому руко- водству, настаивавшему на плане пропагандистски выигрышном, подтверждающем незыблемость принятого курса. Но надо сказать прямо, что это противодействие Госплана не было сильным. 91
Ведь стремление сохранить в девятой пятилетке темпы эконо- мического развития и пропорции, достигнутые в первые два года восьмой пятилетки — в 1966—1967 гг., было вполне понятно. Выше были приведены соответствующие цифры. А девятый пятилетний план начал разрабатываться в первой половине 1968 г. И эти весьма успешные цифры гипнотизировали многих, в том числе и в Гос- плане СССР. И, когда соответствующий нажим был оказан Полит- бюро ЦК КПСС, плановики во многом сдали свои позиции и ста- рались предусмотреть в девятом пятилетием плане весьма высокие задания. Конечно, чтобы предусмотреть в девятом пятилетием плане высокие экономические задания, надо было их установить по каждой отрасли и убедить в их реальности отраслевые мини- стерства и их работников. Основным аргументом Госплана при этом было наличие весьма больших резервов в повышении эффек- тивности производства. Для того чтобы уже на стадии разработки основных направ- лений развития народного хозяйства СССР на 1971-1975 гг. наце- лить министерства, ведомства и Госпланы союзных республик на изыскание путей интенсификации производства на основе достижений научно-технического прогресса, Госплан СССР разработал и в начале 1968 г. разослал им «Примерный перечень вопросов, показателей и расчетов, которые должны быть отра- жены в докладах и предложениях министерств, ведомств СССР и союзных республик к основным направлениям развития народ- ного хозяйства СССР на 1971-1975 годы». Указанный перечень явился важным методическим документом, в значительной мере определившим как методы разработки, так и содержание девятого пятилетнего плана. Главное внимание в этом перечне обращалось на проблемы научно-технического прогресса, которые необходимо было решать в 1971—1975 гг. для обеспечения намечаемого развития отрасли и повышения эффективности производства, и особенно для повышения производительности общественного труда и качества продукции. Министерства и ведомства должны были определить как важнейшие научно-технические достижения — прогрессивные технологические процессы, новое высокопроизводительное обору- дование, новые методы организации и управления производством, предназначенные к внедрению в 1971-1975 гг., так и основные направления дальнейшего развития науки и техники в отрасли, требования к смежным отраслям народного хозяйства, предло- 92
жения по использованию зарубежного опыта. Это была попытка толкнуть министерства на путь научно-технического прогресса. Все эти предложения должны были содержать четкую качест- венную и количественную характеристику, технико-экономическую оценку результатов намечаемого внедрения в народное хозяйство научно-технических достижений в 1971-1975 гг., влияния новой техники на рост производительности труда, снижение себестои- мости продукции и удельных капитальных вложений, улучшение использования сырья, топлива, электроэнергии, материалов и по- луфабрикатов. Намечаемые министерствами, ведомствами и союзными респуб- ликами объемы производства в стоимостном и натуральном выра- жениях должны были быть обоснованы потребностями народного хозяйства и ресурсами, балансовыми расчетами наличия и исполь- зования производственных мощностей и основных фондов, перс- пективами вовлечения и подготовки квалифицированных кадров и ростом производительности труда. Большое внимание в этом перечне уделялось вопросам разме- щения производства важнейших видов продукции, прогрессивным видам общественной организации производства (кооперирование, комбинирование), наиболее рациональным формам и методам осуществления инвестиционного процесса. Министерства и ведомства непроизводственной сферы должны были дать развернутые предложения по развитию культурного, бытового и медицинского обслуживания населения, народного образования и ряду других вопросов, касающихся повышения уровня жизни народа. Однако, несмотря на то что были созданы все методические и организационные предпосылки для учета в основных направ- лениях развития народного хозяйства СССР на 1971 —1975 гг. всех резервов производства для максимального повышения на основе технического прогресса интенсивности и производитель- ности общественного труда, министерствами, ведомствами СССР и союзными республиками эта задача в полной мере решена не была. Обобщение представленных предложений министерств, ведомств СССР и союзных республик показало, что они не могли быть полностью положены в основу разработки основных направ- лений нового пятилетнего плана, отвечающего требованиям поли- тического руководства страны. Их принятие означало бы резкое замедление темпов роста общественного производства, ухудшение 93
показателей его эффективности и значительное снижение темпов роста реальных доходов населения. Эти предложения не учитывали и зарубежные направления научно-технического прогресса. Если бы были приняты предложения министерств, ведомств и союзных республик, то среднегодовые темпы прироста нацио- нального дохода составили бы в девятой пятилетке всего 4,4 против 7,0% в восьмой пятилетке, промышленного производства — 5,8 против 8,5%, в том числе группы «Б» промышленности — 4,4 против 8,3% и сельскохозяйственного производства — 2,4 против 4,2%. В то же время заявки министерств, ведомств и союзных республик на капитальные вложения превысили реальные ресурсы национального дохода более чем на 200 млрд руб., или в 1,5 раза. Среднегодовые темпы роста производительности труда в про- мышленности по предложениям министерств, ведомств и союзных республик снизились бы до 4 против 5,8% в восьмой пятилетке, фондоотдача в промышленности снижалась бы на 3% в год. Должен был бы возникнуть вопрос: неужели все министры были такими несознательными и не захотели откликнуться на призыв опираться на технический прогресс? А может быть, сама экономическая система отторгает инновации? Тогда такого вполне закономерного вопроса у руководства не возникло. Требования политического руководства страны остались прежними. Таким образом, Госплан СССР оказался между молотом этих требований и наковальней противодействия этим требованиям низов. Госплану приходилось, с одной стороны, убеждать высшее руководство в нереальности его требований, а с другой — «дожи- мать» министерства и ведомства до цифр, максимально прибли- женных к этим требованиям. Главными аргументами Госплана СССР при давлении на мини- стерства были низкая эффективность и большие резервы. Весьма распространенным было оперирование в различных записках, в дискуссиях и обсуждениях проблем девятого пятилетнего плана данными, подобными следующим: * капитальные вложения в отрасли материального произ- водства в СССР на 10—12% больше, чем в США, а прирост национального дохода на единицу производственных капи- тальных вложений почти наполовину меньше, чем в США; • СССР вышел на 100-миллионный рубеж по производ- ству стали. Но при таком уровне производства стали США выпускали промышленной продукции на 30% больше, чем СССР; 94
• в промышленности СССР при значительно меньшем, чем в США, объеме производства занято на 10 млн работников больше, а в целом в сфере материального производства — на 30 млн человек больше, в то время как объем национального дохода составляет только 60% от национального дохода США. Конечно, при дискуссиях с отраслевиками такие же цифры приводили по соответствующей отрасли. Вот, например, какие цифры приводились по сельскому хозяйству. В 1966 г. на производство 1 ц молока у нас затрачи- валось в колхозах 16,9 и в совхозах 10,6 человеко-часа; на 1 ц привеса крупного рогатого скота в колхозах — 84,8 ив сов- хозах — 50,4 человеко-часа; на 1 ц привеса свиней в колхозах — 73,6 и в совхозах — 32,2 человеко-часа. В 1963 г. в США затрачи- валось на производство 1 ц молока 2,65 человека-часа, 1 ц говя- дины — 5,73 человеко-часа, 1 ц свинины — 4,4 человеко-часа. На молочной ферме Стернберга в Англии при беспривязном содержании животных один рабочий обслуживает 80 коров, имеющих средний удой 5500 л. На лучших наших фермах один рабочий обслуживает не более 30 коров. На птицеводческой ферме в г. Клоппенбурге (ФРГ) 2 человека обслуживают птичники с по- головьем 120 тыс. кур-несушек. На лучшей по уровню механи- зации птицефабрике «Южная» Крымской области одна птичница обслуживает 20 тыс. кур-несушек. И так по каждой отрасли, по каждому виду производства. Эти аргументы действовали. Ведь цифры были убийственные. Госплан, как правило, стремился «дожимать» министерства до более высоких цифр. В план были заложены очень высокие задания по повышению эффективности производства, что и позволило формально, на бумаге сбалансировать все пропорции. При этом упор делался на технический прогресс, который в том числе должен был быть обеспечен экономической реформой. Как говорилось выше, экономическая реформа явно не оправдала этих надежд. Технический прогресс оставался невостребованным совет- ским производством. Но в полной мере «дожать» министерства до требуемых цифр все же не удавалось. Значит, Госплан СССР должен был защищать некоторые более низкие цифры перед руко- водством страны. В конечном счете плановые задания девятой пятилетки сложились как компромисс между этими разнонаправ- ленными усилиями. 95
Плановикам удалось убедить руководство страны, хотя и не в полной мере, в невозможности сохранения достигнутых темпов роста реальных доходов населения. Однако что касается произ- водственных пропорций, то здесь плановики отступили. Темпы прироста национального дохода были запланированы практически на уровне фактически сложившихся в восьмой пятилетке. Так же были запланированы практически все другие производственные задания за исключением продукции группы «А» промышленности. Девятая пятилетка в своих плановых пропорциях практически полностью повторяла структурную политику восьмой пятилетки,- предполагающей опережающий рост конечной продукции при снижении темпов прироста промежуточного продукта и группы «А» промышленности. Такая структурная политика была даже усилена тем, что планом предусматривался опережающий рост группы «Б» промышленности. Была сохранена и приоритетность в распределении ресурсов отраслей, продукция которых представ- ляет собой элементы текущего производственного и непроизвод- ственного потребления. Такой подход оказался крупной ошибкой. Нельзя было длительное время поддерживать высокие темпы экономического роста без перераспределения ресурсов на развитие технической базы. Этот путь не позволил обеспечить динамичное расширенное воспроизводство и достаточное повышение уровня жизни насе- ления. Были крайне неэффективно использованы и финансовые ресурсы, полученные от роста добычи и экспорта нефти и газа. Эти ресурсы в подавляющей своей части — даже в большей мере, чем в восьмой пятилетке, — были использованы не на развитие отече- ственной технической производственной базы, особенно в инвес- тиционных отраслях, а на импорт зерна и промышленных потре- бительских товаров. В итоге эти огромные ресурсы были бездарно проедены (что, кстати, делалось и в конце XX — начале XXI в.). Естественно, план, который не отражал объективные потреб- ности, не мог быть выполнен. Более того, задания девятого пяти- летнего плана не только не помогали в полной мере проявиться реальным экономическим тенденциям, но и мешали этому. Пред- приятия вновь получали нереальные задания. Кстати, это в значи- тельной мере, наряду с другими факторами, подорвало и действен- ность экономической реформы. В результате Советский Союз пропустил ряд серьезных техни- ческих сдвигов в производстве, уже используемых в развитых зару- 96
бежных странах. Здравый прагматизм восьмой пятилетки начал утрачиваться и практически полностью был утрачен к концу девятой пятилетки. Начался застой. Надо сказать, что и в последующих пятилетних планах (десятом и одиннадцатом) у политического руководства сохранялось упорное стремление следовать пропорциям восьмой пятилетки, хотя экономика явно сопротивлялась этому. Это стремление было не отражением требований объективных закономерностей, а сте- реотипным подходом к приоритетам, когда правильно выбранная для одного пятилетия и оправдавшая себя структурная поли- тика неообоснованно представлялась единственно верной на все последующие времена. Собственно то, что в последующем было названо застоем применительно к экономике, проявлялось в за- костенелости, негибкости экономической и структурной поли- тики, приведшей к краху экономики в 80-е годы. Начало этому застою было положено при разработке девятой пятилетки. Именно тогда был шанс, опираясь на успехи восьмой пятилетки, направить экономику в нужное русло. Если бы этот шанс был использован, многое могло бы быть иным. Урок закостенелости, негибкости экономической политики (застоя) важен не только для советского периода. Это универсальный урок для всех народов и всех эконо- мических систем. Вместе с тем и девятую пятилетку нельзя красить только в черные цвета. Важно оценить, какие содержательные задачи были решены в данном периоде. Конечно, в Директивах XXIV съезда КПСС по девятому пяти- летнему плану формулировка главной экономической задачи пяти- летки носила на себе сильный отпечаток политических амбиций. Эта задача заключалась в том, чтобы «обеспечить значительный подъем материального и культурного уровня жизни народа на основе высоких темпов развития социалистического производства, 'повышения его эффективности, научно-технического прогресса и ускорения роста производительности труда». Эта формулировка коренным образом отличается от форму- лировки главной задачи восьмой пятилетки. Там ставилась задача индустриального развития, а здесь — повышения уровня жизни населения. Как видно из приведенных выше в табл. 1—4 данных, фактическое социально-экономическое развитие шло иначе. Именно в восьмой пятилетке наилучшие показатели были достиг- нуты по уровню жизни. В девятой же пятилетке именно по ним было допущено наибольшее невыполнение. 7 - 7558 97
Однако мы уже говорили, что в рассматриваемом десятилетии имел место наибольший разрыв между политэкономическими формулировками, отражающими политические амбиции руко- водства, и весьма конкретными прагматическими задачами. Действительной главной задачей девятой пятилетки было развить успех в освоении нефтегазового комплекса в Западной Сибири. И эта задача в девятом пятилетии была выполнена. Прирост добычи нефти составил в 1971—1975 гг. 138 млн т против ПО млн т в восьмой пятилетке, а газа — 91 млрд куб. м против 70 млрд куб. м. Особенно заметна роль девятой пяти- летки в развитии нефтегазового комплекса при анализе данных масштабов бурения скважин на нефть и газ. Если в восьмой пятилетке, когда развитие нефтегазового комплекса в Западной Сибири только началось, было пробурено 1,2 млн м скважин, то в девятой — 3,3 млн м1. Именно в этот период была в основном заложена база добычи нефти и газа в стране. В этом заключалась главная позитивная роль девятого пятилетия. Более того, несмотря на провал в сельском хозяйстве, эконо- мическое развитие в целом нельзя назвать неуспешным. Темпы экономического роста снизились не обвально, а достаточно умеренно. А по производительности труда эти темпы даже повы- сились. В общем девятая пятилетка в рамках всего десятилетия выполнила свою задачу. ’ Народное хозяйство СССР в 1975 году. Стат, ежегодник. М.: Статистика, 1976. С. 240-242.
И.В. КАРАВАЕВА ЭВОЛЮЦИЯ ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ ИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ 1. ИЗМЕНЕНИЕ КОНЦЕПЦИИ ИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ: ОТ ИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА К ИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ ПРОМЫШЛЕННОСТИ Обычно, говоря о формах и методах осуществления социалис- тической индустриализации, подавляющее большинство исследо- вателей обращается к периоду конца 20-х — 30-х годов. Но процесс технического преобразования производства в нашей стране начал развиваться намного раньше. Программа первой в истории индус- триализации в государственном масштабе — план ГОЭЛРО — была принята в 1920 г., и начало ее осуществления совпало с переходом к НЭПу. Процесс централизованного управления строительством новой социалистической промышленности по меньшей мере 7—8 лет шел параллельно с развитием многоукладной экономики и ее рыноч- ного механизма. И без учета всех обстоятельств первых лет индустри- ализации вряд ли можно осмыслить причины выбора руководством страны в 30-х годах курса на форсированное техническое преобра- зование промышленности и формирование централизованно-дирек- тивной системы управления экономикой страны. Необходимо обратить внимание на первоначальную трак- товку концепции социалистической индустриализации. Она была провозглашена на VIII съезде Советов, на котором план ГОЭЛРО был определен как «вторая программа партии, план работ по восстановлению всего народного хозяйства и доведению его до современной техники»* 1. Именно тогда, говоря о сущности плана электрификации страны, В.И. Ленин подчеркнул необходи- мость создания индустриальной основы во всех отраслях народ- ного хозяйства и инфраструктуры: «Только тогда, когда страна будет электрифицирована, когда под промышленность, сельское хозяйство и транспорт будет подведена техническая база совре- менной промышленности, только тогда мы победим оконча- тельно»2. Летом 1921 г. он еще раз подтвердил эту позицию: «Един- 1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 42. С. 167. 1 Там же. С. 159. ?• 99
ственной материальной основой социализма может быть крупная промышленность, способная реорганизовать и земледелие»1. Осмысление этой грани первоначального понимания концеп- ции социалистической индустриализации очень важно, так как в конце 20-х и в 30-е годы в экономической литературе и в пар- тийных документах возобладала точка зрения о том, что сущность индустриальных преобразований состоит в строительстве крупной машинной индустрии, и прежде всего тяжелой промышленности. Именно такая ограниченная трактовка понятия индустриализации была взята на вооружение в годы первых пятилеток. На преобразование теоретической концепции индустриального развития СССР во многом влиял ход реализации плана ГОЭЛРО. Итогами осуществления НЭПа стали преодоление разрухи в де- ревне, воссоздание сырьевой базы для работы существовавших в тот период промышленных предприятий. Таким образом, к 1929 г. была решена на практике проблема восстановления народного хозяйства, но не его индустриального преобразования. Для того чтобы нагляднее проиллюстрировать сложившееся положение, сравним некоторые показатели плана ГОЭЛРО и ре- альные цифры состояния советской экономики, а также развитых капиталистических стран к концу 20-х годов (табл. 1). Таблица 1 Соотношение производства важнейших видов промышленной продукции в СССР и ведущих странах мира Виды продукции 1920 г. СССР Задания плана ГОЭЛРО 1928 г. СССР Гер- мания Анг- лия Фран- ция США Электроэнергия, млрд кВт. ч 0,5 8,3 5 17 16 15 113 Чугун, млн т 0,1 8,2 3 14 7 10 39 Сталь, млн т 0,2 6,5 4 15 9 9 52 Уголь, млн т 8,7 62,3 35 — — — — Источники; составлено поданным: Белоусов Р. А. Исторический опыт планового управления экономикой СССР. М.: Мысль, 1987. С. 58; Гордон Л., Клопов Э. Тридцатые-сороковые // Знание — сила. 1988. № 2. С. 29; № 3. С. 4. В конце 20-х годов Россия по объему промышленной продукции была на пятом месте в мире и на четвертом в Европе. Но по производству черных и цветных металлов, добыче нефти и про- 1 Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 44. С. 9. 100
изводству электроэнергии она занимала одно из последних мест в ряду с крупными капиталистическими государствами. В стране не было автомобильной, тракторной, авиационной промышлен- ности, минимальным по сравнению с ведущими европейскими странами было производство станкостроительной и химической промышленности. Промышленность и сельское хозяйство СССР были оснащены современными средствами производства в десятки раз хуже, чем крупные капиталистические страны Запада. Очевидно, при сохранении тех же темпов развития произ- водства, что и до 1928 г., Советский Союз смог бы достичь пока- зателей плана ГОЭЛРО только к середине ЗО-х годов. Но за это время показатели развития производства в ведущих капиталисти- ческих странах еще возросли бы. И тогда при сохранении темпов и направления технической реконструкции периода НЭПа осуще- ствить в ближайшие годы качественный скачок в развитии произ- водительных сил для СССР было бы просто невозможно. Для создания экономики, способной конкурировать с ведущими странами Запада, нашей стране необходимо было решить главную проблему всякой индустриализации — проблему финансового обеспечения инвестиционных вложений. Именно эта проблема приобрела в середине 20-х годов в СССР новое и, можно смело сказать, не имевшее в мировой практике прецедентов звучание. Индустриальное развитие крупнейших капиталистических держав, включая дореволюционную Россию, осуществлялось в зна- чительной степени за счет притока внешних средств. Молодое же советское государство вынуждено было пройти через гражданскую войну и отразить интервенцию. Оно потеряло наиболее развитые в экономическом отношении регионы Российской империи и па- раллельно вынуждено было осуществлять экономическую помощь национальным окраинам — бывшим колониям царской России. Кроме того, составители плана ГОЭЛРО полагали, что примерно треть средств (6 млрд руб. из 17 млрд), необходимых для электри- фикации страны, должны дать иностранные кредиты. Жизнь не подтвердила эти прогнозы. Проблема финансового обеспечения индустриальных преобразований могла быть решена только за счет собственных ресурсов — путем изменения соотношения между производством и потреблением внутри страны. В то же время в технико-технологическом аспекте задача индустриальной пере- стройки экономики СССР в конкретно-исторических условиях конца 20-х — начала 30-х годов требовала широчайших закупок современного технического оборудования за рубежом. 101
Сложившаяся ситуация не могла не вызвать корректировки теоретических подходов к плану социалистической индустриа- лизации и пересмотра политики его осуществления. Буквально с 1924 г. в партийной прессе была развернута масштабная дискуссия об источниках социалистического накопления. Переломным моментом в определении целей и методов осуще- ствления социалистической индустриализации можно считать XVI партконференцию ВКП(б) 1928 г., важнейшим вопросом на которой было обсуждение первого пятилетнего плана. На конфе- ренции рассматривались две противоположные точки зрения. Одна из них была представлена в докладе А. Рыкова. Он под- черкивал, что линия на индустриализацию промышленности и коллективизацию сельского хозяйства должна сочетаться с поддержкой индивидуального крестьянского хозяйства, сгла- живанием классовых противоречий внутри общества по мере строительства социализма1. Позже в*статье «Заметки экономиста (к началу нового хозяйственного года)» Н. Бухарин, развивая эту точку зрения, высказался более определенно: «Социалис- тическая индустриализация — это не паразитарный процесс по отношению к деревне... а средство ее величайшего преобразования и подъема»1 2. Эту позицию он будет отстаивать и в своих после- дующих работах. В докладе же В. Куйбышева, напротив, был провозглашен лозунг обострения классовой борьбы между городом и деревней как формы и в определенной степени итога осуществления задач индустриализации первой пятилетки, прямо поставлен вопрос о «немирной социализации деревни»3. В. Куйбышев заявил: «Пятилетний план является не только планом огромным по своим размерам, пятилетний план является планом жесточайшей клас- совой борьбы, которую мы будем проводить внутри и вовне»4. Чуть позже в речи на июльском 1928 г. Пленуме ЦК ВКЛ(б) И. Сталин, развивая точку зрения В. Куйбышева о раскулачивании деревни и изъятии из сельского хозяйства новых средств на индустриали- зацию промышленности, прямо сказал о «дани», «сверхналоге» 1 Стенографический отчет XVI партконференции ВКП(б). М.: Госполмт- издат, 1952. С. 6. 2 Правда. 1928.30 сентября. 3 Стенографический отчет XVI партконференции ВКП(б). М.: Госполит- издат, 1952. С. 67—70. 4 Там же. 102
с крестьянства и связал эту проблему с необходимостью «сохранить и развить дальше нынешний темп развития индустриализации»1. Партконференция, а затем пленум ВКП(б) поддержали точку зрения В. Куйбышева и И. Сталина, во многом воспроизводившую доктрину Л. Троцкого, осужденную двумя годами раньше, а тезис об обострении классовой борьбы в деревне стал политическим обоснованием методики формирования финансовых источников инвестиционных вложений в условиях форсированной индустриа- лизации. Четко вырисовывались и методы уже не «индустриали- зации народного хозяйства», но «индустриализации промышлен- ности»: безусловное подчинение центру, директивное планиро- вание, волевая переориентация в развитии экономики. Окончательное решение вопроса об основном источнике создания фондов накопления — предельно возможной эксплуа- тации деревни — определило формы и методы коллективизации. Быстрое создание по экономическим районам крупных сельских хозяйств, регулируемых из одного центра, позволило включить деревню в единую систему директивного планирования. Вместо 25 млн единоличных крестьянских дворов, существовавших в конце 20-х годов, к 40-м годам в сельском хозяйстве страны было 4 тыс. совхозов и 237 тыс. колхозов. Единоличные хозяйства насчи- тывали к этому моменту 3,6 млн дворов и играли второстепенную роль в производстве сельскохозяйственной продукции (табл. 2). Таблица 2 Уровень коллективизации крестьянских хозяйств в СССР в 1927-1937 гг. Годы 1927 1928 1929 1930 1931 1932 1937 Число колхозов, тыс. 14,8 33,3 57,0 85,9 224,5 211,1 243,7 Коллективизация крестьянских хозяйств, % 0,8 1.7 3,9 23,6 52,7 61,5 93,0 Источник: Социалистическое строительство СССР. М.: ЦУНХУ Госплана СССР, В/О Союзторгучет, 1939. С. 566. На 1 июля 1940 г. уровень коллективизации составил 96,9% по числу крестьянских хозяйств и 99,9% по посевной площади1 2. 1 Сталин И.В. Соч. Т. 11. С. 159. 2 История социалистической экономики СССР. Т. 3. М.: Наука, 1977. С. 105. 103
Ликвидация мелкотоварного крестьянского производства, создание колхозов и совхозов как новых административных единиц гарантировали использование продукции сельского хозяйства в строгом соответствии с установками центра. Государ- ственные закупки производились по чисто номинальным ценам. Так, с января 1933 г. была введена система обязательных поставок колхозами и единоличными хозяйствами зерна государству в опре- деленные сроки и по установленным ценам. При этом в сфере налогообложения колхозам и колхозникам предоставлялся ряд существенных льгот по сравнению с единоличниками, а в отно- шении обязательных поставок сельскохозяйственной продукции государству они были поставлены в равные условия. Поэтому число колхозов неуклонно росло, а число единоличных крестьян- ских хозяйств сокращалось. Осуществлялось, по сути дела, внеэко- номическое изъятие части сельскохозяйственной продукции для обеспечения городов, армии, созданиятосударственных резервов. Было значительно увеличено производство технических культур. Очевидная взаимосвязь форсированного увеличения экспор- та основных хлебных культур и импорта промышленного обору- дования может быть проиллюстрирована на основе данных табл. 3 и 4. Очевидно, что увеличение на порядок объемов вывоза хлебных культур в 1930,1931 и 1932 г. было призвано компенсировать масш- табную закупку промышленного оборудования. Что, кстати, удалось не полностью — торговый баланс в эти годы, в отличие от 1929 г., 1933 г. и последующих лет, в СССР был отрицательным: в 1930 г. — 22,4 млн руб.; в 1931 г. — 293,8 млн руб.; в 1932 г. — 129,1 млрд руб. Тем не менее продажа зерна и других сельскохозяйственных товаров за границу в первые годы форсированной индустриализации позво- лила создать значительные валютные фонды для закупки импортного оборудования, а численность рабочего класса страны в 30-е годы выросла за счет сельского населения примерно на 20 млн человек. Наиболее активный рост городского населения в послереволюци- онный период также приходится на начало 30-х годов (табл. 5). Необходимо отметить, что централизованно-директивная система в целом справлялась с задачей аккумуляции и распре- деления финансовых средств и инвестиционных вложений. В распоряжение центральных органов управления направлялась почти вся прибыль от промышленного и сельскохозяйствен- ного производства. Производителям оставался лишь минимум средств, обеспечивающих простое воспроизводство. Мобилизо- 104
ванные таким образом финансовые ресурсы концентрировались на ключевых направлениях хозяйственного строительства. Таблица 3 Экспорт из СССР основных хлебных культур (тыс. руб.) Годы Хлебные культуры В том числе пше- ница рожь ячмень овес куку- руза бобо- вые 1913 537 222 225 208 32 868 186194 32 018 15 082 27 712 1921 19 12 — 2 —• 4 —• 1921/22 7 3 — 4 — 0 1922/23 38784 1 817 26 260 4 275 1425 1 066 1 519 1923/24 145 334 37 206 66 895 15 730 7 519 8 706 5012 1924/25 51379 16436 5 099 15576 220 9 302 3 780 1925/26 157 949 76 399 10 836 50426 1 545 12 249 4 497 1926/27 202 611 126181 35408 17 559 4 652 8 284 10317 1927/28 32815 11 480 10119 394 2746 1 358 6497 Окт.-дек. 1928 7439 0 4 — 5 0,4 7 398 1929 23 007 0,1 106 8 775 391 596 12 578 1930 207 068 130318 21 009 36714 11 243 1956 4 840 1931 157 623 77112 33 980 26 865 12 036 2158 6407 1932 58 278 19 208 13 267 11 958 639 6 658 5 256 1933 46524 20 554 3 678 11 178 1 928 2479 5440 Источник: Социалистическое строительство СССР. Ежегодник. М.: ЦУН ХУ Госплана СССР — В/О Союзоргучет, 1935. С. 572—575. Результатом такой политики стало превращение страны в годы первой пятилетки в гигантскую строительную площадку. Ускорен- ными темпами развернулось строительство Днепрогэса, Сталин- .градского тракторного завода, Ростовского завода сельскохозяй- ственного машиностроения, Московского и Горьковского авто- мобильных заводов, Уралмаша, Березниковского и Соликамского химических комбинатов, Туркестанско-Сибирской железной дороги. Началось строительство Магнитогорского металлурги- ческого завода и создание второй угольно-металлургической базы Советского Союза — Кузбасса. Широкое промышленное строи- тельство шло в центре страны, в Восточной Украине, на Урале, в Сибири, Средней Азии, Закавказье. При этом в тяжелую индус- трию вкладывалось 78% всей суммы капиталовложений, ассигно- ванных на развитие промышленности. 105
Таблица 4 Распределение импорта СССР по признаку назначения (а % к итогу) Гоуппы импорта 1913 г. 1923/ 24 г. 1924/ 25 г. 1925/ 26 г. 1926/ 27 г. 1927/ 28 г. Окт,- Дек. 1928 г. 1929 г. 1930 г. 1931г. 1932г. 1933 г. 1. Оборудование промыш- ленности 10,0 4,3 7,0 11.1 19,0 22,8 23,0 20,9 36,4 44,9 55,8 47,1 2. Сырье, полуфабрикаты и вспомогательные мате- риалы 46,3 69,6 49,4 56,0 59,8 53,5 56,6 51,5 32,8 30,1 27,8 38,2 3. Материалы и изделия сельскохозяйственного назначения 5,3 2,8 5,8 7.9 4,4 4,7 4,0 9,9 13,3 12,0 1,2 1.2 4. Материалы и изделия для обслуживания средств и путей сообщения 2,8 6,7 2,9 3,1 2.1 4,1 3,8 4.7 5,3 6,2 4,4 4.0 Итого товаров производ- ственного назначения 64,4 83,4 65,1 78,1 85,3 85,1 87,4 87,0 87,8 93,2 89,2 90,5 5. Пищевые продукты 17,3 10,5 28,3 9,3 9,0 11,2 8,8 8,7 10,1 5,9 9,8 6,0 6. Предметы личного по- требления 11.1 3,9 3,2 9,3 2,6 0,5 1.0 1.6 0,5 0,3 0,5 0.8 Итого товаров потреби- тельского назначения 28,4 14,4 31,5 18,6 11.6 11.7 9,8 10,3 10,6 6,2 10,3 8,8 7. Прочие и нераспреде- ленные товары 7,2 2,2 3,4 3,3 3,1 3,2 2.8 2,7 1,6 0,6 0,5 0,7 Весь импорт 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0 100,0 Источник: Социалистическое строительство СССР. Ежегодник. М.: ЦУНХУ Госплана СССР — В/0 Союзоргучет, 1985.
Таблица 5 Доля городского населения в общей численности населения СССР (в %) Годы 1914 1923 1926 1928 1929 1930 1931 1932 1933 Доля го- родского населения 17.7 15,0 17,9 17,4 17,9 18,7 20,1 22,2 24.0 Источник; Социалистическое строительство СССР. М.: ЦУНХУ Госплана СССР - В/0 Союэоргучст, 1935. С. XXVIII. Первый пятилетний план (1929—1933) был досрочно выполнен к началу 1933 г., за четыре года и три месяца. В ходе его реализации был заложен реальный фундамент социалистической промышлен- ности. Было построено и введено в действие более 1500 промыш- ленных предприятий, оснащенных современной техникой. Были созданы новые отрасли промышленности: автомобильная, авиа- ционная, тракторостроительная, производство металлургического, химического, угольного, кузнечно-прессового оборудования, инстру- мента, шарикоподшипников, возник ряд новых крупных промыш- ленных центров. Ускоренное развитие получила химическая промыш- ленность. Было построено 70 химических предприятий, и к концу третьей пятилетки продукция новых заводов составляла 95% всего ее отраслевого объема. В этот период возникло и производство пласти- ческих масс. К концу второй пятилетки химическая промышленность полностью обеспечивала народное хозяйство важнейшими видами продукции и страна избавилась от их импорта. В годы второй пятилетки (1933-1937) особенно успешно разви- валось машиностроение, которое в 1937 г. дало продукции на 27,5 млрд руб. при плане 19,5 млрд руб. В 1926/27 г. более трети всех машин, которые требовались народному хозяйству СССР, в том Числе свыше 63% тракторов и свыше 68% автомобилей, ввозилось из-за границы. В 1932 г. импортируемая техника составляла уже около 13% всех новых машин, а в 1937 г. — только 0,9%. Советский Союз не только прекратил ввоз автомобилей, тракторов и сельско- хозяйственных машин, но и стал вывозить их за границу. До 80% всей промышленной продукции в 1937 г. было полу- чено от новых предприятий или коренным образом реконстру- ированных объектов. Были построены и сданы в эксплуатацию Беломорско-Балтийский канал (227 км) и канал Москва—Волга (128 км). В 1935 г. начал работать метрополитен в Москве. Изме- нился социальный состав населения. В 1937 г. рабочие и служащие 107
составляли 36,2% (вместо 17,6% в 1928 г.), колхозное крестьянство и кооператоры — 57,9% (вместо 74,9% в 1928 г.). За три предво- енных года (1938—1940) было введено в действие около 3000 новых промышленных предприятий, на 53% увеличилось производство средств производства1. Жесткая централизация и углубление отрас- левой специализации производства позволили обеспечить осущест- вление единой технической политики в важнейших отраслях тяжелой индустрии, которые смогли поднять в кратчайшие сроки экономическую мощь и обороноспособность страны, обеспечить независимость развития советской промышленности. Однако столь беспрецедентно высокие темпы индустриальных преобразований не могли не сопровождаться определенными издержками в развитии финансовой и социальной политики. Ряд из них — прежде всего расхождения в ценах на промышленную и сельскохозяйственную продукцию, недостаточные темпы роста производительности труда, убыточность новейших промышленных производств — мы рассмотрим ниже. Здесь же следует сказать, что уже первый пятилетний план по некоторым отраслям промышлен- ности был недовыполнен: по добыче нефти, угля, выплавке чугуна и протяженности железнодорожного строительства. И хотя в целом тяжелая промышленность выполнила первый пятилетний план на 109,8%, по производству предметов потребления он был выполнен на 84,4%1 2. В годы третьей пятилетки (1938—1940) важнейшие отрасли тяжелой промышленности также не выполняли план: по производству стали, чугуна, проката, по добыче нефти. В 1940 г. по сравнению с 1937 г. снизилось производство продукции в элект- ротехнической и автомобильной промышленности, в транспор- тном, тракторном, общем, дорожном и строительном машиностро- ении. Тем не менее, подводя итог индустриальных преобразований в предвоенные годы, надо помнить, что к 1941 г. по объему промыш- ленного производства СССР вышел на первое место в Европе и второе в мире. Крупное промышленное производство в СССР по объему выпускаемой продукции в 12 раз превосходило производство Российской империи 1913 г., а валовая продукция советского маши- ностроения и металлообрабатывающей промышленности в 35 раз превышала объемы производства машиностроения и металлооб- работки в дореволюционной России. Произошли серьезные изме- 1 Большая советская энциклопедия. Т. 50. С. 230-232. 2 Там же. С. 229,232. 108
нения и в сельскохозяйственном производстве: дореволюционная Россия не имела собственной базы сельскохозяйственного машино- строения, а в СССР в 1940 г. 43% площади зерновых культур возде- лывалось с использованием отечественной сельскохозяйственной техники. За беспрецедентно короткий срок в 10-12 лет наша страна смогла достичь современного для того периода уровня научно- технического развития производства. 2. ТРАНСФОРМАЦИЯ БЮДЖЕТНОЙ ПОЛИТИКИ ИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ В самом начале индустриальных преобразований перед страной стояли задачи стабилизации рубля, упорядочения финансовой системы и минимизации дефицита государственного бюджета. Государственные расходы в 1921 г. составили 24 471,9 млн руб. при объеме доходов 4139,9 млрд руб. Такое значительное превы- шение расходов над доходами объяснялось отсутствием налоговых поступлений в связи с дезорганизацией денежного обращения, убыточностью государственных предприятий, наличием системы бесплатного снабжения в обобществленном секторе народного хозяйства. Основной объем государственных доходов в 1921 г. формировался за счет натуральных налогов и сборов, неналоговых поступлений обобществленного сектора и денежной эмиссии. Удельный вес налогов в денежной форме в общей сумме государ- ственных доходов составлял всего 7,7%. Однако в том же 1921 г. с переходом к НЭПу начала восстанавливаться система налоговых доходов бюджета. Уже к середине 20-х годов постепенно сформировалась.группа налогов, игравших наибольшую роль в мобилизации доходов в го- сударственный бюджет: единый сельхозналог, подоходный налог, промысловый налог, акцизы, таможенные пошлины и сборы (табл. 6)1. С формированием системы налоговых доходов сложилась, а вернее — была воссоздана структура бюджета, который делился по дореволюционной традиции на две части: обыкновенный и чрез- вычайный. 1 В целом перечень государственных налогов включал сельскохозяйс- твенный налог, промысловый налог, налоге обращения ценностей, подо- ходный налог, налог на сверхприбыль, налог с имущества, переходящего в порядке наследования и дарения, специальный военный налог, акцизы, гербовый сбор. 109
Таблица 6 Динамика поступления налогов в государственный бюджет СССР в 1922/23-1925/26 гг. (млн руб.) Налоговые доходы 1922/23 г. 1923/24 г. 1924/25 г. 1925/26 г. Единый сельскохо- зяйственный налог 176,5 231,0 326,2 251,7 Подоходный налог 12,7 64,7 94,3 151,4 Промысловый налог 59,2 113,1 157,3 229,2 Акцизы 103,5 240,7 507,8 841,6 Пошлины и сборы 23,0 67,3 122,6 157,9 Прочие налоги и сборы 32,9 1,3 17,6 8,9 Источник: составлено по: Итоги десятилетия советской власти в цифрах. М., 1928. С. 14,16,17. В соответствии с утвержденной 16 сентября 1924 г. НКФ СССР классификацией государственных доходов и расходов как по Госу- дарственной росписи СССР, так и по росписям союзных республик соответствующие статьи бюджета делились на обыкновенные и чрезвычайные. Так, были выделены две группы государственных доходов: обыкновенные доходы включали налоги (единый сель- хозналог, промысловый налог, подоходный налог, акцизы, тамо- женные доходы, гербовый сбор и прочие налоги и сборы), доходы предприятий транспорта и связи, отчисления от прибылей государ- ственных предприятий, доходы от эксплуатации государственных имуществ, угодий и недр, а также ряд других неналоговых доходов; к чрезвычайным доходам относились поступления от реализации государственных фондов, проведения государственных кредитных операций, выпуска серебряной и медной монеты. Государственные расходы также делились на две соответ- ствующие категории: к обыкновенным относились расходы, повто- ряющиеся ежегодно, например заработная плата государственных служащих, расходы по взиманию доходов, обслуживанию госу- дарственного долга, содержанию путей сообщения, портов и т. и.; под чрезвычайными понимались расходы, производимые единовре- менно или через длительные промежутки времени, например пост- ройка железных дорог, строительство крупных государственных предприятий и т. д. При этом в СССР действовал принцип единства фондов госу- дарственных доходов, заключавшийся в том, что все денежные 110
поступления государства из различных источников не идут на покрытие каких-либо определенных расходов, не имеют специ- ального назначения, а образуют единый общий и нераздельный фонд, из которого без различия источников получения покры- ваются все государственные расходы. Конкретно этот принцип выражался в зачислении всех государственных доходов на единый общий нераздельный счет Государственного казначейства, с кото- рого списывались все производимые государственные расходы. К приоритетным направлениям государственного финансиро- вания в 20-е годы следует отнести прежде всего отрасли тяжелой промышленности: угольную, металлическую, военную и т. д., на их долю приходилось около 85% со всех ассигнований (табл. 7). Таблица 7 Динамика бюджетных ассигнований в отдельные отрасли государственной промышленности в 1923/24-1925/26 гг. (млн руб.) Отрасль 1923/24 г. 1924/25 г. 1925/26 г. Металлическая 41,6 52,2 67,8 Угольная 22,8 17.5 17,9 Военная 15,9 15,5 16,2 Химическая — 6,1 8,4 Электротехническая 0,1 2,4 5.3 Авиастроительная — 4,3 7,1 Источники: составлено по: Популярный финансово-экономический словарь. М.: Финансовое изд-во НКФ СССР, 1925. С. 23,24; Роспись государственных доходов и расходов СССР на 1925/26 г. М.: Финансовое изд-во НКФ СССР, 1926. С. 46. Главной задачей финансирования сельского хозяйства являлось содействие кооперированию крестьянства. Средства, отпущенные сельскохозяйственной кооперации из государственного бюджета, составили в 1923/24 г. 2,34 млн руб., а в 1925/26 г. — 9,2 млн руб. Вместе с тем выделялись средства на поддержку и развитие потребительской кооперации — основного поставщика промыш- ленных товаров; за период с 1923/24 по 1925/26 г. она получила 29,8 млн руб. Значительную роль в расширении государственных расходов играла кредитная система: так, в 1926 г. при Торгово-промышленном ш
банке был создан отдел долгосрочного кредитования промышлен- ности, а в 1928 г. этот банк был преобразован в Банк долгосрочного кредитования промышленности. Операции банка долгосрочного кредитования осуществлялись за счет особых фондов, которые создавались путем отчислений от прибыли промышленности и бюд- жетных средств. Этим достигалось целевое закрепление средств на капитальные вложения, а также обеспечивалось усиление госу- дарственного контроля за экономным использованием средств. Форсированная индустриализация, начавшаяся на рубеже 20—30-х годов, потребовала резкого увеличения объемов госу- дарственных доходов, разработки новых методов их аккумуляции и распределения. С началом политики форсированной индустриализации промышленности изменились методы распределения государ- ственных финансовых ресурсов. Кредитное финансирование капи- тальных вложений утратило свое значение. Поскольку денежные доходы государственных предприятий, как и общегосударс- твенные фонды денежных ресурсов, составляли государственную собственность, то с расширением государственной сферы в эко- номике произошел переход к прямому плановому распределению денежных ресурсов на капитальное строительство. Этот процесс завершился тем, что в 1930 г. все капиталовложения в государс- твенную промышленность союзного и республиканского подчи- нения стали производиться в порядке прямого безвозвратного бюджетного финансирования. Банк долгосрочного кредитования промышленности был ликвидирован, а задолженность предпри- ятий аннулирована. В последующие годы и по всем остальным отраслям государственного хозяйства было установлено прямое безвозвратное финансирование капитальных вложений из бюджета. В результате капитальные вложения в обобществленный сектор увеличились с 1270 млн руб. в 1926/27 г. до 4275 млн руб. в 1929/30 г., т. е. более чем втрое. Объем государственных расходов вырос с 5779,5 млн руб. в 1926/27 г. до 8329,6 млн руб. в 1928/29 г., т. е. в 1,4 раза, а в годы первой пятилетки — в 3,1 раза1. Важную роль в удовлетворении финансовых потребностей форсированной индустриализации, в выполнении плановых назна- чений по государственным доходам в этот период сыграла нало- говая реформа 1930-1932 гг., которая принципиально изменила 1 Плотников К.Н. Доходы и расходы бюджета Советского государства: Очерки истории. М.: Госфиниздат, 1955. С. 172. 112
состав и структуру государственных доходов (постановление ЦИК и СНК СССР от 2 сентября 1930 г.). Была перестроена система налоговых выплат государственных и общественных предприятий в бюджет. В постановлении ЦИК и СНК СССР от 2 сентября 1930 г. так были сформулированы основные задачи налоговой реформы: «С ростом и укреплением обобществленного сектора народного хозяйства и резким сокращением частного сектора, с усилением планового начала в народном хозяйстве в целом и в отдельных предприятиях действующая налоговая система перестала соответ- ствовать состоянию и организации народного хозяйства. Множественность налогов и неналоговых видов изъятий средств в бюджет наряду со значительной сложностью их исчисления и взимания создает затруднения в регулировании производства и обмена и, в частности, в проведении политики цен. Сложные взаимоотношения обобществленной промышленности и торговли с бюджетом затрудняют планирование отдельных отраслей и всего народного хозяйства в целом. Необходимость внести в налоговую систему коренные изме- нения стала еще острее в связи с реорганизацией управления госу- дарственной промышленностью...»1 Государственные и местные налоги и сборы составляли список из 61 платежа. Вместо них были установлены два основных платежа обобществленного хозяйства в бюджет: налог с оборота, объеди- нивший 54 платежа, и отчисления от прибылей, объединившие семь платежей. В налог с оборота реформой 2 сентября 1930 г. были вклю- чены: все акцизы, промысловый налог, гербовый сбор, прочие пошлины и сборы, местные налоги и сборы, а также неналоговые доходы — лесной доход, доход от недр, арендная плата за пользо- вание государственными земельными имуществами, торфяными болотами, рыболовными и зверобойными угодьями, поступ- ления от продажи специального фонда, внебюджетные платежи. Налогом с оборота облагались объемы продаж и заготовок государ- ственных отраслевых объединений, предприятий и организаций. По каждому отраслевому объединению устанавливалась единая ставка налога с оборота в процентах к обороту. Однако в 1931 г. был изменен порядок исчисления и взимания налога с оборота: единые ставки налога для отрасли были заменены потоварными; 1 СЗ СССР. 1930. № 46. С. 476. Я - 7558 113
вместо планового стал облагаться фактический оборот; центра- лизованное взимание налога с отраслевых объединений было заменено децентрализованным, т. е. налог стал взиматься с каж- дого отдельного хозрасчетного предприятия; были установлены частные сроки уплаты налога с сумм, фактически поступивших от покупателей (месячные, декадные, ежедневные — в зависи- мости от величины оборота). Эти изменения обеспечили непре- рывный контроль финансовых органов за хозяйственно-финан- совой деятельностью предприятий и организаций и одновременно сформировали мощный фискальный механизм, обеспечивающий непрерывное поступление налоговых отчислений. Результатом реформы стало увеличение государственных нало- говых доходов, которые с 7,6 млрд руб. в 1928/29 г. возросли до 34,5 млрд руб. в 1932 г., т. е. более чем в 4 раза1. Основную сумму государственных доходов давали поступления от социалистичес- кого сектора экономики, причем наибольшую роль в формиро- вании доходов бюджета играли налог с оборота и, хотя в значи- тельно меньшей степени, отчисления от прибыли предприятий и организаций (табл. 8). Таблица в Поступления в бюджет налога с оборота и замененных им налоговых платежей в 1928/29-1934 гг. (в млн руб.) 1928/ 29 г. 1929/ 30 г. Особый квартал 1930 г. 1931г. 1932 г. 1933 г. 1934 г. Всаго до- ходов* В том числе: налог с оборота 7 609,4 3 146,1 12461,4 5 653,3 4 861,0 2420,4 23004,4 11 672,0 34 464,5 19 595,1 42 567,3 26 982,7 54 036,9 37 595,6 В % к об- щей сумме доходов 41,4 45,3 49,8 50,7 56,6 63,4 69,6 * Здесь показаны доходы бюджета без бюджета социального страхо- вания. Источники: составлено по: Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР. М., 1934. С. 31; Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР. М., 1938. С. 46. 1 Плотников К.Н. Указ. соч. С. 114. 114
Как видим, объем поступлений от налога с оборота с 1930 по 1934 г. возрос более чем в 6 раз. Каковы же причины такого быст- рого роста объемов поступлений от налога с оборота? Попытаемся ответить на этот вопрос. В 1929-1934 гг. в связи с определенными потерями сельско- хозяйственной товарной продукции, особенно в сфере животно- водства, возникшими из-за непродуманной политики ускоренной коллективизации, произошел быстрый рост колхозно-базарных цен, обусловивший существенный переток денежных средств из города в деревню. В этих условиях государство сохранило низкие заготовительные цены на сельскохозяйственные продукты и уста- новило продажу промтоваров на селе по особым ценам, в 2—3 раза превышавшим цены нормированного снабжения рабочих и слу- жащих. Одновременно, учитывая опережающий рост заработной платы рабочих и служащих по сравнению с ростом производства пред- метов потребления и сохраняя нормированное снабжение рабочих и служащих по твердым ценам, государство ввело реализацию особого товарного фонда по повышенным (коммерческим) ценам. Все указанные изменения в области цен и доходов населения не могли не оказать влияния как на величину поступлений, так и на внутреннюю структуру налога с оборота (табл. 9). Таблица 9 Отраслевая структура налога с оборота в 1931 -1933 гг. (в %) Наименование отраслей 1931г. 1932 г. 1933 г. Тяжелая и лесная промышленность 10,0 7,9 7,6 Легкая промышленность 15,0 20,5 20,3 Пищевкусовая промышленность и хлебо- продукты 58,8 54,0 60,6 Кооперация, торговля и другие отрасли 16,2 17,6 11,5 Всего 100,0 100,0 100,0 Источник: Смирнов А. Экономическое содержание налога с оборота. М.: Соцэкгиз, 1963. С. 211. Следует также учитывать, что в 1933 г. средства производства, выпускавшиеся тяжелой промышленностью, облагались неболь- шими ставками налога с оборота: торфяная промышленность по ставке 1%, каменноугольная, основная металлургия, судостроение, основная химия — 2, автотракторная промышленность — 3, котло- турбинная и станкостроительная промышленность — 4, лесная 8* 115
промышленность — 20,6%. Основная же масса налога с оборота приходилась на продукцию легкой промышленности — свыше 20% и особенно на товары пищевой промышленности и хлебоза- готовок — свыше 60%. Рассмотрим теперь, в каких формах аккумулировался налог с оборота и кто являлся его реальным плательщиком. Во-первых, налог соборота изымался в форме сельских бюджетных наценок на промышленные товары, а также специали- зированных бюджетных наценок на товары коммерческого фонда в городах. Во-вторых, существенная часть налога с оборота формировалась за счет покупки хлебопродуктов заготовительными организациями и сельскохозяйственного сырья предприятиями легкой и пищевой промышленности по ценам ниже стоимости. Такое осуществление заготовок сельскохозяйственных продуктов по заниженным ценам уже в первой пятилетке стало основным экономическим механизмом привлечения значительной части доходов колхозов и единоличников для покрытия расходов бюджета. Определенную часть поступлений оплачивало также городское население через налог с оборота, включенный в цену продовольственных товаров, реализуемых по твердым ценам нормируемого снабжения рабочих и служащих. В-третьих, сложившаяся в годы первой пятилетки практика установления цен на продукцию тяжелой промышленности ниже их реальной стоимости и со сравнительно низким уровнем налога способствовала занижению оптовых цен в отраслях, использо- вавших средства производства по заниженным ценам. Таким образом, значительная часть прибыли, созданной в отраслях тяжелой промышленности, трансформировалась в налог с обо- рота, уплачиваемый предприятиями легкой и пищевой промыш- ленности, а также производителями транспортных услуг в виде разницы между оптовыми и розничными ценами. Например, в текстильной промышленности с этой целью была введена система так называемых разниц, заменившая систему ставок налога с оборота, утверждаемых правительством для отдельных товаров или ассортиментных групп. Были введены два прейску- ранта на текстильные изделия — отпускных цен без налога с обо- рота и розничных цен. В бюджет в виде налога с оборота вноси- лась разница между ценами обоих прейскурантов, различная для каждого товара, т. е. по сути это был уже не налог, а норма- тивные отчисления. Такая же система стала действовать и в других 116
отраслях группы «Б». Данные изменения говорят о том, что налог с оборота терял свою фискальную сущность, трансформируясь в механизм плановых платежей. Однако во всех трех рассмотренных ситуациях реальным плательщиком налога с оборота являлся розничный потребитель, на которого через механизм цен перекладывался основной объем фискальной нагрузки. Следует также учитывать, что свыше 65% розничных потребителей в первой половине 30-х годов представ- ляло крестьянство. В середине 30-х годов ситуация несколько изменилась. В связи с развитием производства предметов потребления и организаци- онно-хозяйственным укреплением колхозов товарные ресурсы государства к 1935 г. значительно возросли. За два года, с 1933 по 1935 г., валовая продукция сельского хозяйства увеличилась более чем на 17%, а валовая продукция легкой и пищевой промышлен- ности — более чем на 30%. Постепенно уменьшался разрыв меж^у реальными потребностями населения и наличным товарным фондом предметов потребления. Это позволило государству перейти в 1935 г. от закрытой нормированной торговли и множес- твенности цен к открытой торговле по единым ценам с упраздне- нием коммерческой торговли. Новые единые розничные цены на предметы потребления были установлены на среднем уровне между низкими ценами нормированного снабжения рабочих и служащих и высокими коммерческими ценами. Потери денежных доходов рабочих и служащих в связи с отменой пайковых цен и переходом к более высоким единым розничным ценам были возмещены посред- ством установления хлебных надбавок к заработной плате. Только в 1935 г. хлебные надбавки увеличили фонд заработной платы на 4,5 млрд руб. В 1935—1938 г. было проведено также поэтапное снижение цен на промышленные товары и ряд продовольственных. ’Однако в 1939 и 1940 гг. в связи с осложнением международной обстановки и необходимостью увеличения расходов на оборону государство было вынуждено повысить цены на некоторые товары, особенно на водку и вина. Изменению подверглись и заготовительные цены. На зерно и продукцию животноводства были установлены цены обяза- тельных поставок и цены государственных закупок. Закупочные цены являлись более высокими, чем цены по обязательным поставкам: по зерновым культурам — на 30—50%, по мясо- молочным продуктам — до 120%. 117
Одновременно в 1936—1940 гг. был осуществлен пересмотр цен на продукцию тяжелой промышленности. Они были установлены на уровне реальной стоимости, и количество предприятий тяжелой промышленности, дотировавшихся из бюджета, резко сократи- лось. Восстановления рентабельности в тяжелой промышлен- ности попытались достичь тремя путями: посредством борьбы за снижение себестоимости и отказа самих предприятий от дотаций государства, уменьшения ставок налога с оборота и перемещения соответствующей части налога с оборота в прибыль предприятий и за счет повышения отпускных цен. Так, в 1940 г. в результате пересмотра оптовых цен и ставок налога с оборота часть налога с оборота в сумме 2,3 млрд руб. переместилась в норму прибыли (по всей промышленности СССР). В том же 1940 г. отпускные цены на средства производства были выше цен 1936 г.: на уголь — на 60-80%, на чугун литейный и железо кровельное — на 30-70, на нефть — на 100—120, на медь и свинец — на 110—130, на олово — на 900%*. Таким образом, в последние годы второй пятилетки и в первые годы третьей пятилетки в соотношении цен и стоимости по подразделениям общественного производства произошли сущест- венные изменения (табл. 10). В результате повышения оптовых цен в 1936—1940 гг. на продукцию отраслей тяжелой промыш- ленности их уровень был значительно приближен к стоимости средств производства. Переход в 1935 г. от множественности розничных цен к единым ценам, а также частичное снижение розничных цен в 1935—1938 гг. способствовали сокращению отклонения общего уровня розничных цен вверх от стоимости предметов потребления. Существенно были повышены цены контрактации на технические культуры сельского хозяйства. Заготовительные же и закупочные цены на зерновые культуры и продукцию животноводства существенному изменению не подверглись. Данные изменения в политике ценообразования оказали заметное влияние на динамику поступлений налога с оборота и его отраслевую структуру. Как видим, поступления налога с оборота в годы третьей пятилетки (1938—1940) заметно сократились. Также следует отметить, что если с 1930 по 1934 г. (за 4 года) налог с оборота 1 Смирнов А. Экономическое содержание налога с оборота. М.: Соцэкгиз, 1963. С. 221. 118
увеличился в 6,5 раза, то с 1935 по 1940 г. (за 5 лет) он возрос лишь в 2 раза, а если исключить дополнительные поступления налога с оборота в связи с отменой льготных цен для внеры- ночных потребителей, то прирост налога с оборота окажется значительно меньшим. Таблица 10 Поступления налога с оборота в госбюджет СССР в 1935-1940 гг. Годы Сумма, в млрд руб. В % к преды- дущему году Удельный вес налога с оборо- та в доходах бюджета 1935 52,2 138,9 69,5 1936 68,5 126,0 69,7 1937 75,9 115,4 69,6 1938 80,4 105,8 63,3 1939 96,9 121,1 62,1 1940 105,9 109,2 58,7 Источник: СмирновА. Экономическое содержание налога соборота. М.: Соцэкгиз, 1963. С. 224. Попытка несколько ослабить пресс финансового давления на сельское хозяйство и отрасли легкой и пищевой промыш- ленности, вывести ведущие предприятия тяжелой индустрии из категории дотационных, а также повысить уровень благо- состояния основной массы населения имели и негативные последствия. Так, параллельно с ростом стоимости продукции в ведущих индустриальных отраслях (электротехнической, автомобильной, тракторном, дорожном, транспортном и стро- ительном машиностроении) снизились их объемы производства, а предприятия этих отраслей в течение 1938—1940 гг. периоди- чески недовыполняли планы производства продукции. Вновь ' созданная отечественная тяжелая индустрия оказалась неспо- собна эффективно функционировать без постоянных государ- ственных дотаций, формирующихся в значительной мере за счет продуманной системы налоговых и неналоговых изъятий из доходов населения. Особо хотелось бы остановиться на налогах, взимаемых непо- средственно с населения, и развитии практики внутренних госу- дарственных займов в годы второй и третьей пятилеток. Из общей суммы 45,2 млрд руб. обязательных платежей насе- ления и добровольных взносов за 1933—1937 гг. на городское 119
население приходилось 29,7 млрд руб. (65,5%), на сельское — 15,5 млрд руб. (34,5%). Государственные налоги с городского насе- ления включали подоходный налог и введенный в 1931 г. сбор на нужды жилищного и культурно-бытового строительства в городах. Население деревни уплачивало сельскохозяйственный налог, сбор на нужды жилищного и культурно-бытового строительства в сель- ской местности и единовременный налог с крестьянских едино- личных хозяйств. В целом за вторую пятилетку поступления от налогов и сборов с населения составили 18 274,3 млн руб. Они возросли с 3484,1 млн руб. в 1933 г. до 4027,7 млн руб. в 1937 г., т. е. на 15,6%1. При этом сама направленность налоговых изъятий имела ярко выраженный политический характер. Так, налоговая реформа 1930 г. еще более жестко ограничила доходы частного сектора: подоходный налог с капиталистических элементов был повышен до 86,5%, взимались также налог на сверхприбыль и сбор на нужды культурного и жилищного строительства по ставке 200% от уста- новленного для них оклада подоходного налога. Ярким примером последовательного налогового вытеснения частного сектора в сельском хозяйстве является принятый Второй сессией Верховного Совета СССР 21 августа 1938 г. Закон о госу- дарственном налоге на лошадей единоличных хозяйств. Ставки этого налога в зависимости от республики, края и области и по группам районов были установлены в размере от 275 до 500 руб. на одну лошадь. Если же в хозяйстве имелись другие лошади, то они облагались по более высоким ставкам. 25% поступлений от этого налога шло в бюджеты союзных республик, 25% — в бюджеты краев и областей, 50% — в районные бюджеты1 2. А новый Закон о сельскохозяйственном налоге, принятый в 1939 г., предусмат- ривал обложение доходов от личного хозяйства колхозников не по твердым, а по прогрессивным ставкам, в зависимости от размера всех доходов, получаемых колхозниками от их личного хозяйства, а также от кустарно-ремесленных промыслов и занятий по найму. Доходы же колхозников, получаемые по трудодням, налогом не облагались. Таким образом, деревня несла тяжелое налоговое бремя, а наиболее значительным оно было для некооперированных товарных хозяйств. 1 Марьяхин Г. Л. Очерки истории налогов с населения в СССР. М.; Финансы, 1964. С. 182. 2 Тамже.С. 189. 120
К налогообложению рабочих государственных предприятий и служащих отношение было иным. Последовательно проводилось снижение налоговых платежей. Об этом свидетельствует неодно- кратное повышение необлагаемого минимума заработной платы: в 1934 г. он был повышен с 75 до 90 руб., в 1935 г. — до 140 руб. Кроме того, был установлен ряд льгот — к примеру, освобождались от налогового обложения доходы рабочих и служащих от подсоб- ного хозяйства1. Однако, несмотря на демонстративно лояльную политику обло- жения доходов рабочих и служащих государственных предприятий и кооперированного крестьянства, государство не могло допустить существенного роста доходов трудящихся. Форсированная индуст- риализация требовала ограничения расходов населения, что и было осуществлено за счет выпуска нескольких государственных займов. Быстрее, чем снижались налоговые платежи, росли во второй и третьей пятилетках поступления от населения по обязательным государственным займам (табл. 11). Таблица 11 Поступления от госзаймов в 1932-1937 гг. (млн руб.) 1932 г. 1933 г. 1937 г. 1937 г. в % к 1932 г. 1933 г. Всего В том числе: 3 921,7 4407,5 5 866,8 149,6 133,1 подписка населения на займы 2 429,3 3 196,0 4 330,4 178,2 135,5 займы, приобретае- мые учреждениями и предприятиями 1 492,4 1 211,5 1 536,4 102,9 126,8 Источник: Плотников К.Н. Указ. соч. С. 188. Важным для государства мероприятием стала проведенная в 1936 г. конверсия всех выпущенных ранее массовых займов (держателям займов выплачивалось 8—10% годовых). Но так как средства, привлекаемые займами, направлялись преимущест- венно на капитальное строительство, они не могли быть возвра- щены в такой короткий срок. Срок обращения займов был продлен 1 Марьяхин Г. Л. Очерки истории налогов с населения в СССР. М.: Финансы, 1964. С. 192. 121
до 20 лет. Последующие массовые займы выпускались уже на 20-летний срок. Сумма подписки на займы постоянно увели- чивалась. В целом за 1938—1941 гг. было реализовано займов на 34,9 млрд руб. Поступления от займов в доходах бюджета соста- вили в этот период в среднем 6%. Всего за годы третьей пятилетки советское правительство разместило следующие государственные займы (табл. 12). Таблица 12 Поступления от госзаймов в 1938-1941 гг. Наименование займов Год выпуска займа Сумма, млн руб. Государственный заем третьей пятилетки (выпуск первого года) 1938 5928 Государственный внутренний выигрыш* ный заем 1938 г. 1938 926 Государственный заем третьей пятилетки (выпуск второго года) 1939 7 637 Государственный заем третьей пятилетки (выпуск третьего года) 1940 9 433 Государственный заем третьей пятилетки (выпуск четвертого года) 1941 10945 Источник: Плотников К.Н. Указ. соч. С. 248. В целом такая жесткая ориентированная на интересы центра бюджетная политика достаточно эффективно выполняла постав- ленные перед ней задачи аккумуляции и распределения средств по важнейшим объектам форсированной индустриализации промыш- ленности и ВПК. За 1938—1940 гг. на развитие промышленности было направлено средств в 38 раз больше, чем за 1923/24— 1927/28 гг., и в 3,1 раза больше, чем за первую пятилетку. Большую роль в развитии народного хозяйства играло отчис- ление бюджетных средств на капитальное строительство. При этом динамика капиталовложений в промышленность в годы первых пятилеток свидетельствует о высоких темпах строи- тельства прежде всего предприятий тяжелой промышленности (табл. 13). Начиная с третьей пятилетки все более значительные средства направлялись на нужды обороны страны. Если в целом расходы госбюджета СССР за 1938, 1939 и 1940 г. составили 451,7 млрд руб. (соответственно 124, 153,3 и 174,4 млрд руб.), то на нужды обороны за тот же период было израсходовано 119,2 млрд руб., или 122
26,4% (соответственно 23,2; 39,2 и 56,8 млрд руб., или 18,7; 25,6 и 32,6%)*. Таблица 13 Капитальные вложения в промышленное строительство а годы трех первых пятилеток (млн руб.) 1928/ 29-1932 гг. 1933-1937 гг. 1938-1942 гг. (план) Всего В том числе: 24 796 58 613 1 119000 производство средств производства 21 299 49 802 93 900 производство предме- тов потребления 3497 8811 18000 Источник: Плотников К.Н. Указ. соч. С. 256. Наиболее объемно процесс смены приоритетов бюджетной политики в годы социалистической индустриализации отражают данные табл. 14. Они наглядно показывают, что если на начальном этапе индустриализации (1924-1928) расходы на финансирование индустриальных преобразований в промышленности и сельском хозяйстве вполне сопоставимы, то с началом форсированной индустриализации приоритет промышленного производства становится очевиден. Кроме того, в десятки раз возрастает объем средств производственного накопления как в промышленности, так и в сельском хозяйстве, а расходы населения на потребление искусственно ограничиваются — об этом наглядно свидетель- ствует политика проведения обязательных и добровольных госу- дарственных займов, предельно высокое обложение доходов от частного производства и индивидуальной трудовой деятельности. -По сути, бюджет нашей страны в течение всех лет форсированной индустриализации оставался чрезвычайным. Основными расходными статьями его неизменно являлись капиталовложения в строитель- ство и развитие крупных государственных предприятий. Бюджетный механизм использовался как мощный и эффективный инструмент перекачивания прибыли из сельского хозяйства, отраслей легкой и пищевой промышленности, а также значительной доли доходов населения в отрасли тяжелой промышленности и ВПК, инструмент обеспечения политики форсированной индустриализации. 1 Плотников К.Н. Указ. соч. С. 261. 123
Таблица 14 Расходы государства по финансированию народного хозяйства в 1922-1940 гг. (млн руб.) 1922/ 23 г. 1923/ 24 г. 1924/ 25 г. 1925/ 26 г. 1928/29- 1932гг. 1933- 1937гг. 1938- 1940 гг. Всего расходов В том числе: на народное хозяйство 1 460,0 783,4 2317,6 1 151,9 2 969,5 1 629,5 4 050,9 2 244,6 90 236,2 55 229,3 369 815,5 184 000 451688,1 170403,7 То же в % ко всем расхо- дам 53,7 49,7 54,9 55,4 61,2 49,8 37,7 Промышленность 121,0 143,2 150,9 219,5 26 319,2 75 392,5 83 304,4 То же в % ко всем расхо- дам 8,3 6,2 5,1 5,4 29,2 20,4 18,4 То же а % к расходам на народное хозяйство 15,4 12,4 9,3 9,8 а 47,7 41,0 48,9 Сельское хозяйство 50,6 58,3 171,4 209,8 9540,2 36888,4 37931,5 То же в % ко всем расхо- дам 3,5 2,5 5,7 5,2 10,6 9,9 То же а % к расходам на народное хозяйство 6,4 5,1 10,5 9,3 17,3 20,0 22,2 Источник: составлено по: Итоги десятилетия советской власти в цифрах. М., 1928. Социалистическое строительство СССР. М., 1932. С. 224; Плотников К. Н. Указ. соч. С. 253.
3. СМЕНА ПРИОРИТЕТОВ В ТЕОРИИ УПРАВЛЕНИЯ И ПЛАНИРОВАНИЯ ИНДУСТРИАЛЬНЫХ ПРЕОБРАЗОВАНИЙ Первые десятилетия советской власти оставили глубочайший след не только в российской экономике, но и в отечественной экономической науке. После смерти В.И. Ленина, заложившего основы теории социалистической индустриализации, развитие этой экономической тематики приняло остродискуссионный, противоречивый характер, оно сопровождалось резкими, а подчас и трагическими переменами в жизни общества. Одной из первых работ, предлагавших новый взгляд на политику индустриальных преобразований, стала статья Е. Преображенского «Основной закон социалистического накопления», вышедшая в свет в 1924 г. В ней, практически опираясь на теорию перманентной рево- люции Л. Троцкого, согласно которой пролетариат после захвата власти должен прийти во враждебное столкновение не только со всеми группировками буржуазии, но и с широкими массами крес- тьянства, — теорию, которую резко критиковал В.И. Ленин, — Е. Преображенский отстаивал необходимость первоначального социалистического накопления «из источников, лежащих вне комп- лекса государственного хозяйства»1, за счет эксплуатации мелкото- варного крестьянского и ремесленного производства. Позже в ходе дискуссий в Экономической секции Коммунисти- ческой академии об источниках, темпах хозяйственного развития СССР и контрольных цифрах Госплана на 1926/27 г. Е. Преобра- женский, И. Смилга, С. Сокольников, развивая эту точку зрения, обосновывали невозможность социалистической индустриализации в рамках осуществляемой экономической политики без усиления налогового обложения деревни, частной торговли и увеличения таким образом масштабов накопления в интересах государст- венного сектора1 2. Эту же позицию, но в еще более жесткой форме " на апрельском 1928 г. Пленуме ЦК ВКП(б) отстаивали Л. Троцкий и группа его сторонников — прозвучал лозунг «первоначального социалистического накопления за счет крестьянства», а практи- чески за счет внеэкономического изъятия доходов деревни. Большинством членов ЦК позиция Л. Троцкого была отклонена. Отмечая необходимость ускоренного промышленного развития страны, А. Рыков, И. Сталин, М. Калинин, С. Орджоникидзе, 1 Преображенский Е. Основной закон социалистического накопления // Плановое хозяйство. 1924. № 9. 2 Вестник Коммунистической академии. 1926. Кн. 18. С. 225. 125
А. Микоян предостерегали от необоснованно высоких темпов развития, призывали к индустриализации «по средствам», говорили об оптимальном сочетании накопления и потребления при непре- менном улучшении благосостояния всех слоев трудящихся1. С глу- боко аргументированной критикой левацких настроений Л. Троц- кого, Е. Преображенского и их сторонников выступил Н. Бухарин. В своих работах «К вопросу о троцкизме» (1925 г.), «Новое откро- вение о советской экономике, или Как можно погубить рабоче-крес- тьянский блок» (1925 г.), «Заметки экономиста» (1928 г.) он показал антиленинский характер этих заявлений, направленных на подрыв союза рабочего класса и крестьянства. Бухарин экономически обос- новал антисоциалистическую направленность группировки левых, стремившихся максимально «растянуть... политику того периода, когда промышленность жила за счет крестьянства»1 2. Точку зрения Н. Бухарина разделяли члены Коммунистической академии В.П. Милютин, С.П. Струмилин, А.И. Пашков, И. Кра- валь, А.Ф. Кон и другие. Разъясняя свой подход, В.П. Милютин подчеркивал: «Проблема нашей индустриализации должна решаться под углом зрения укрепления, а не ослабления смычки между рабо- чими и крестьянами»3. Г. И. Крумин в «Правде» писал: «По капи- талистическому шаблону иногда считают, что индустриализация означает увеличение в национальном производстве столбика, имену- емого промышленностью», а это «смазывает социальный смысл нашей политики»4. А.Ф. Кон выпустил в 1927 г. брошюру «О новой экономике Е. Преображенского», в которой на базе глубокого политического анализа показал несостоятельность позиции левых. Дискуссии в Коммунистической академии ускорили появление научных трудов, дающих анализ состояния и перспектив развития различных отраслей промышленности и сельского хозяйства5. Однако уже осенью 1926 г. на XV партконференции был выдвинут призыв в исторически кратчайший срок догнать и перегнать промышленно развитые капиталистические страны, полностью 1 КПСС в резолюциях и решениях Съездов, конференций и Пленумов ЦК. М.: Политиздат, 1984. Изд. 3-е. Т. 4. С. 31. 2 Бухарин Н.И. Избранные произведения. М.: Политиздат, 1988. С. 115. 3 Вестник Коммунистической академии. 1926. Кн. 16. С. 226. 4 Правда. 1926.17 апреля. 5 Вестник Коммунистической академии. 1926. Кн. 16—18; Светлов Ф.Ю. Пути индустриализации народного хозяйства СССР. Политика партии и оппозиции. М-Л., 1926; Сарабьянов В.Е. Итоги восстановительного периода. М-Л., 1927, идр. 126
поддержанный XV съездом партии в декабре 1927 г. И все-таки, выдвигая лозунг ускоренного д вижения вперед, XV съезд предложил сбалансированный вариант первой пятилетки, подчеркнул необхо- димость сочетания интересов потребления и накопления. «Здесь, — говорилось в его директивах, — следует исходить не из максималь- ного темпа накопления на ближайший год или несколько лет, а из такого соотношения элементов народного хозяйства, которое обес- печивало бы длительно наиболее быстрый темп развития»1. Поли- тика индустриализации определялась как политика подъема и осна- щения новейшей техникой всех отраслей народного хозяйства, как политика общего подъема товарности сельского хозяйства и одно- временного расширения потребления рабочих и крестьян. Но в дальнейшем эта позиция не получила последовательного развития. Уже в 1928 г. председатель Госплана Г. Кржижановский прямо говорил о необходимости осуществления прежде всего «индустриализации промышленности», о насыщении новейшей техникой в первую очередь отраслей тяжелой промышленности и их приоритетном развитии. А переломным моментом в опреде- лении целей и методов осуществления социалистической индус- триализации можно считать XVI партконференцию ВКП(б), важнейшим вопросом которой было обсуждение первого пяти- летнего плана. В дискуссиях конференции были тесно пере- плетены политические и экономические вопросы. Проблемы осуществления новой технической политики в промышленности и сельском хозяйстве обсуждались во взаимосвязи с проблемами классового преобразования общества и классовой борьбы. Как мы уже отмечали выше, на XVI партконференции возобла- дала идея неизбежности обострения классовой борьбы в деревне, а взимание «сверхналога» с крестьянства стало политическим обос- нованием методики формирования фондов накопления в условиях новой политики индустриализации. '’Изменение приоритетов социалистического строительства, форсированное развитие тяжелой и оборонной индустрии за счет прямой эксплуатации деревни, перекачка доходов из отраслей легкой в отрасли тяжелой промышленности существенно отрази- лись на направленности исследований в области теории индуст- риализации. Большое место в работах конца 20-х — начала 30-х годов заняли вопросы о темпах и путях развития промышленного производства 1 КПСС в резолюциях и решениях... Изд. 3-е. Т. 4. С. 31. 127
в СССР. Важнейшими его направлениями практически во всех работах назывались ускоренный рост тяжелой промышленности по сравнению с легкой и форсированный подъем машиностроения1. Так, в 1927 г., основываясь на анализе хозяйственной жизни страны середины 20-х годов, Я.А. Яковлев писал: «Индустриализация и практически, и теоретически, как угодно, сводится в настоящее время прежде всего к проблеме развития тяжелой индустрии»1 2. На сходных позициях стоял К. Розенталь. Он отстаивал необходимость преимущественного и форсированного роста отраслей группы «А» для усиления военной мощи СССР и создания современной мате- риально-технической базы, обеспечивающей победу социализма при наличии враждебного окружения3. Вопросы о темпах превращения СССР в индустриальную державу также занимали значительное место в исследованиях того периода. Важнейшими показателями этого процесса в большинстве работ считались данные о сроках изменения народнохозяйственных пропорций: роста промышленности по отношению к сельскому хозяйству, ускорения развития тяжелой индустрии по сравнению с легкой, форсированного подъема машиностроения. Шел поиск путей и средств достижения темпов хозяйственного строительства, «которые... не были известны за время истории мировой промыш- ленности»4. Иная позиция («умеренные темпы», «ситцевая индус- триализация»), которой придерживались Н. Бухарин, М. Томский, А. Рыков и их сторонники, была подвергнута резкой критике и рас- сматривалась как путь к ослаблению позиций пролетариата и его ведущей роли по отношению к крестьянству, как задержка в росте нашей экономической мощи и обороноспособности5. Необходимо сказать, что во второй половине 30-х годов коли- чество публиковавшихся исследований, посвященных зако- номерностям и специфике индустриального развития страны, значительно уменьшилось. Анализ этих проблем уступил место 1 См. статьи А. Аракеляна, Н. Вознесенского, И. Кузьминова, Э. Квиринга, Э. Локшина в журналах «Большевик», «Проблемы экономики», «Плановое хозяйство», 1931-1935 гг. 2 Яковлев Я.А. Сельское хозяйство и индустриализация. М.-Л., 1927. С. 79. 3 Пути индустриализации. М.-Л., 1928. № 4. С. 66. 4 Куйбышев В. В. Избранные произведения. М., 1958. С. 119. 5 См.: Сталин И.В. Соч. Т. 12. С. 170-172; Т. 13. С. 336-368; Куйбышев В.В. Статьи и речи. Т. V. М.: Партиздат, 1937. С. 53-54; Мотылев В.Е. Проблема темпа развития СССР. М., 1932, и др. 128
работам во многом пропагандистского и описательного харак- тера, в которых освещался общий путь развития тяжелой инду- стрии, а легкая промышленность и сельское хозяйство (несмотря на колоссальную роль крестьянства в создании фундамента новой промышленности) чаще всего только упоминались либо вообще не рассматривались при описании процесса индустриализации в СССР1. Оказались в тени такие важные темы, как изменения численности и состава рабочего класса, процесс вытеснения несоциалистических элементов в промышленности, изменения в географии населения, вызванные новым промышленным строи- тельством. Перестали выходить издававшиеся в 1930—1935 гг. сбор- ники «История пролетариата СССР». Но даже в рамках такого достаточно узкого подхода к развитию теории индустриализации нельзя не сказать о несомненных дости- жениях исследований тех лет. В 30-х годах появился ряд моно- графий А. Аракеляна, В. Колчанова, Ш. Турецкого, М. Цатурия и других авторов, которые содержали богатый материал о развитии основных фондов промышленности, и в первую очередь тяжелой индустрии, в годы первой и второй пятилеток. В них освещались также проблемы себестоимости и ценообразования на продукцию промышленного производства. Перечисленные авторы первыми показали, как в 1933—1937 гг. завершилась техническая реконс- трукция производства, описали ее принципы1 2. Теорию индустри- ализации дополнили работы, посвященные развитию различных отраслей промышленности: машиностроения, топливной, хими- ческой промышленности, химического машиностроения. В них рассматривались общие проблемы химизации, технической рекон- струкции, размещения новых нетрадиционных производств3. 1 Маркус Б. Партия в борьбе за осуществление ленинского плана индустриа- ' ” лиэации // Большевик. 1939. № 1; Бурджалов Э. Осуществление ленинско- сталинского плана индустриализации СССР // Партийное строительство. 1940. № 8; Гуревич М. Партия большевиков в борьбе за социалистическую индустриализацию страны (1926-1929 гг.). М., 1940; Хавин А Рождение первой сталинской пятилетки // Исторический журнал. 1941. № 4, и др. 2 Аракелян А. Основные фонды промышленности СССР. М., 1938; Колча- нов В.М. Национальный доход. М., 1940; Турецкий Ш. Себестоимость и вопросы ценообразования. М., 1940. 3 Зворыкин А П. Реконструкция каменноугольной промышленности СССР. М., 1934; Грановский EJI., Бах НА. и др. Пути химической промышлен- ности во второй пятилетке. М., 1933; Вопросы экономической географии. М„ 1934. 9-7558 12д
В общем круге работ, посвященных проблемам индустриа- лизации, особый интерес представляют первые исторические исследования, которые были опубликованы в конце 20-х — начале 30-х годов: Э.Ю. Локшин «Промышленность СССР за 15 лет» (М., 1932), «Промышленность СССР впервой пяти- летке» (М., 1934); В. Сарабьянов «Итоги восстановительного периода» (М., 1927); Э. Кваринг «Очерки развития промыш- ленности СССР. 1917—1927 гг.» (М., 1928); М. Цатурия «25 лет тяжелой промышленности СССР» (М., 1932). Позднее, в 1940 г., впервые в нашей литературе вышел сводный историко-эконо- мический труд, в котором прослеживались все этапы создания материально-технической базы в СССР, — «Развитие советской экономики». Вопросам индустриализации СССР, центральной экономической и политической задачей которой провозглаша- лось развитие крупной машинной индустрии, в нем уделялось особое внимание и вместе с тем рассматривались развитие легкой промышленности и судьба мелкого и кустарного производства. Еще одной важнейшей проблемой для страны, а значит, и для исследований в области теории индустриализации, стал поиск эффективных форм и методов управления процессом техничес- кого обновления производства. И у партийных руководителей, и в кругах экономистов-плановиков не вызывало сомнений, что индустриальное строительство должно осуществляться посред- ством, говоря словами В.И. Ленина, «планомерной государ- ственной организации производства»1. Разночтения возникали при трактовке ленинского понятия. В 1926 г. на I съезде президиумов Госплана СССР и Госпланов союзных республик председатель Госплана Г. Кржижановский и член Президиума Госплана С. Струмилин подчеркнули, что основными плановыми задачами становятся индустриали- зация страны на базе электрификации, бескризисное развитие всего хозяйства с ежегодным усилением его социалистических форпостов1 2. Отмечалось, что разрабатываемые для решения этой плановой задачи показатели должны будут выполнять функции предсказания «экономической погоды», хотя бы и с риском ошибки3. Пятилетний план с дальнейшей его конкретизацией 1 Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 36. С. 300. 2 Проблемы планирования: итоги н перспективы // Плановое хозяйство. 1926. № 5. С. 27. 3 Там же. С. 28. 130
по годам рассматривался как план-ориентир, план — гене- ральное направление развития, в который реальная жизнь будет вносить свои коррективы. Такая позиция нашла широкую поддержку на съезде, в частности в докладах И.Т. Смилги, В.С. Громана и др. Позднее подход к использованию плановых методов управ- ления процессами индустриальных преобразований стал меняться. И эти изменения имели объективные причины. Главные силы и средства необходимо было направить на развитие, в своей основе экстенсивное, приоритетных производств в энергетике, тяжелом машиностроении, автомобильной промышленности, химии и других отраслях тяжелой промышленности. Следовало осуществлять по отношению к ним прямое, адресное плани- рование, целевое распределение ресурсов и фондов. Именно поэтому в конце 20-х и в 30-х годах приоритетное развитие полу- чили разработки централизованных форм и методов управления процессом индустриализации, теоретических подходов к плану как к директиве, как к закону. Так, Е. Горфинкель и В. Мотылев на основе анализа данных о развитии в 20-е годы советской и зарубежной экономики проиллюстрировали преимущества планового централизованного руководства индустриализа- цией над стихийным ходом этого процесса в капиталистиче- ских странах1. О. Куперман подробно описал государственный сектор и показал его решающее значение для ускорения роста индустрии1 2. С. Струмилин в книге «Очерки советской эконо- мики» определенным образом изменил свою точку зрения. Он подверг резкой критике взгляды Н. Кондратьева и некоторых других экономистов в области планирования и показал несостоя- тельность их доводов о невозможности охватить планированием экономику в целом3. Значительную роль в эволюции экономических взглядов на направленность и темпы индустриального преобразования СССР сыграли опубликованные в конце 20-х — первой половине 30-х годов работы В. Куйбышева: «Индустриализация страны и режим экономии», «Год величайших задач», «Промышленность СССР», «Выполнение пятилетнего плана промышленности», 1 Мотылев В. Проблема темпа развития СССР. М., 1929. 2 Куперман О. Социально-экономические формы промышленности СССР. М.-Л„ 1929. 3 Струмилин С.Г. Очерки советской экономики. М.-Л., 1928. 9' 131
«Десять лет Госплана» и др. В них В. Куйбышев обосновывал необходимость форсированных темпов экономического развития. И залог их осуществления он видел в общественной собствен- ности на средства производства, в плановом характере развития, в возможности централизованного распределения финансовых и трудовых ресурсов между отраслями народного хозяйства через госбюджет. Именно машиностроение рассматривал В. Куйбышев как ведущее звено индустриализации. «Задача всемирного развития собственно машиностроения, — подчеркивал он, — становится^ на данном этапе центральной»1. В. Куйбышев был убежденным сторонником создания единого плана, «все части которого друг к другу притерты, связаны между собой и друг другом обуслов- лены»1 2. Вместе с тем он предполагал произвести реорганизацию управления промышленностью путем «децентрализации опера- тивных функций и централизации планового руководства и регу- лирования»3. С развитием процесса формирования многоотраслевой совре- менной индустрии на протяжении 30-х годов постоянно усложня- лись связи между отдельными звеньями народного хозяйства. Это требовало создания новых структур управления процессами индус- триализации. ВСНХ, осуществлявший управление всеми отрас- лями промышленности, уже не справлялся со своими функциями. Постановлением ЦИК и СНКот 5 января 1932 г. ВСНХ СССР был преобразован в общесоюзный Наркомат тяжелой промышленности и были образованы общесоюзные наркоматы легкой и лесной промышленности. Республиканские, областные, краевые совнар- хозы были преобразованы в наркоматы легкой промышленности. Позже развитие специализации производства обусловило даль- нейшее разукрупнение наркоматов: в 1936 г. в составе СНК СССР было 13, в 1933 г. — 35, а в 1940 г. — 40 наркоматов. В целом сложи- лась система жесткого централизованного планового руководства, действовавшая по схеме: народное хозяйство — отрасль — пред- приятие, или, говоря языком 30-х годов, наркомат — главк — пред- приятие. 1 Куйбышев В. В. Выполнение пятилетнего плана промышленности. М.: Госиздат, 1939. С. 2. 2 Куйбышев В.В. Итоги и перспективы хозяйственного развития СССР. С. 42. 3 Куйбышев В.В. Промышленность СССР. С. 85. 132
Характеризуя централизованно-директивную систему управ- ления техническим развитием производства в 30-е годы, нельзя не сказать о формах и методах создания и внедрения новой техники. Причем если в конце 20-х -- начале 30-х годов внимание органов управления концентрировалось на процессе внедрения зарубежной техники на вновь построенных и реконструированных предпри- ятиях, то позднее оно было обращено на создание и скорейшее освоение отечественной новейшей техники, не уступающей зару- бежным образцам. Идейным вдохновителем формирования общих принципов управления научной деятельностью того периода вновь стал пред- седатель ВСНХ СССР В. Куйбышев, который подчеркнул, что планирование научных исследований и замена «конкуренции» и параллелизма целесообразным трудом научных работников, направлением всех усилий по определенному плану в соответствии с задачей, поставленной государством, являются непременными условиями развития науки1. В этот же период вышла в свет работа С.Г. Струмилина «К методологии учета научного труда»1 2 3, где он отмечал, что в СССР научные учреждения включаются как совер- шенно нераздельная часть в общую систему производственных ячеек страны, подчеркивал непосредственную связь науки с про- изводством, ориентацию научной деятельности на решение дирек- тивно поставленных задач. Интересен механизм финансирования научных работ того периода. На базе хозрасчета, введенного с начала 1932 г., устанав- ливались отношения заказчика и исполнителя между ведомствами и научными организациями, выполнявшими их заказы. Экономи- ческое содержание института (лаборатории, творческой бригады ит. п.) гарантировалось при условии полного выполнения им обязательств по плану заказчика в течение определенного периода времени. Но такая «повременная» оплата технических разработок ’делала невыгодным проведение крупных перспективных работ по созданию образцов новейшей техники ни для заказчика, ни для исполнителя, так как они требовали глубоких исследований и от- носительно длительного периода работы. Чтобы снять эти нега- тивные явления, в 1936 г. приказом наркома тяжелой промышлен- 1 Куйбышев В.В. Статьи и речи. Т. V. М.: Партиздат ЦК ВКП(б), 1937. С. 93. 3 Струмилин С.Г. К методологии учета научного труда. Л.: Изд. АН СССР, 1932. 133
ности С. Орджоникидзе «Об улучшении научно-исследовательской работы в промышленности» для перспективных теоретических и межотраслевых исследований (работы государственного уровня) выделялось госбюджетное финансирование, на которое в течение последующих 3-4 лет были переведены практически все научно- технические организации и все виды научно-исследовательской деятельности. В целом система управления НТП, как и система управления экономикой, сложившаяся в 30-е годы, опиралась на принципы директивного планирования и углубления отраслевой специ- ализации производства. Но именно это позволило обеспечить осуществление единой технической политики в важнейших отраслях тяжелой индустрии, которые смогли поднять в крат- чайшие сроки экономическую мощь и обороноспособность страны, обеспечить самостоятельность развития социалисти- ческой экономики. Развитие исследований в области теории индустриализации стало своеобразным зеркалом, отразившим изменение сущности, целей и методов осуществления этого глобального процесса. Их эволюция в 20—30-е годы несла специфический отпечаток своего времени и была в значительной степени подвержена влиянию изменения позиций партийного руководства как в экономи- ческих, так и в политических вопросах. Анализ закономерностей и особенностей индустриального развития страны в рамках острой полемики 20-х годов сменился работами во многом описательного характера в 30-е годы, особенно в их второй поло- вине. Концептуальные исследования по главным направлениям развития процесса индустриализации в значительной мере были вытеснены работами во многом пропагандистского характера, а основное место среди них заняли статьи и монографии, освеща- ющие успехи роста тяжелой индустрии. Однако труды наиболее последовательных ученых выдержали суровое испытание временем и сохранили объективную картину развития процесса социалистической индустриализации тех лет. Во многом благо- даря этим исследованиям, развитию теории индустриализации и воплощению ее в практику индустриальных преобразований стало возможным создание технически независимой, имеющей четкие перспективы экономического роста советской промыш- ленности. Итак, представленные материалы дают нам возможность пока- зать, что было заложено в начальных планах индустриализации 134
и как в ходе ее осуществления была изменена сущность и направ- ленность реконструктивных преобразований. Во-первых, в ходе эволюции индустриальных преобразований была изменена сама основа процесса технической реконструкции народного хозяйства. Первоначальное понимание индустриали- зации как преобразования всех отраслей экономики, как средства улучшения условий жизни рабочего класса и крестьянства было заменено точкой зрения, будто главное и основное содер- жание индустриализации есть строительство и развитие крупной машинной индустрии, и прежде всего тяжелой промышленности. Создание основной предпосылки, но только предпосылки, реконс- труктивного преобразования народного хозяйства — тяжелой и оборонной промышленности — было провозглашено основной целью индустриализации. И когда эта цель в конце 30-х годов в ос- новном была достигнута, она-то и была названа итогом социалис- тической индустриализации. Во-вторых, процесс индустриализации народного хозяйства, провозглашенный в плане ГОЭЛРО, предполагал сочетание и взаимодействие «планомерной государственной организации» и «правильного продуктообмена» между городом и деревней. А чуть позже в брошюре «О продовольственном налоге» В.И. Ленин начал разрабатывать идею о том, что создание индустриально развитых отраслей в принципе невозможно без рыночного регулятора - - как своеобразного индикатора изменения потребностей и условий жизни населения. Замена же в конце 20-х годов приоритетов народ- нохозяйственных на приоритеты роста тяжелой промышленности закономерно привела к игнорированию, прямому исключению потребностей развития рынка и гипертрофированному развитию методов централизованного управления экономикой. Иного и не могло быть; когда все средства и все ресурсы были направлены на рост только одного блока народного хозяйства — тяжелой и обо- ронной промышленности, развитие других сфер хозяйствования закономерно тормозилось и подавлялось. Сделать это можно было только на базе жестко централизованного военизированного управления экономикой. В-третьих, необходимо признать, что с точки зрения решения конкретных задач индустриализации промышленности централи- зованно-директивная система управления в 30-е годы оправдала свое существование. Она полностью справилась с ролью аккуму- лятора и распределителя фондов накопления, необходимых для невиданного по масштабам индустриального скачка. Несомненно, /35
цена этого скачка оказалась чрезвычайно высокой и далеко не всегда обоснованной. Возможно, схема, по которой была осуще- ствлена индустриализация в СССР, могла быть заменена иной, не менее действенной. Но одно совершенно очевидно. НЭП с его ориентацией на коммерческую эффективность не смог бы в такие короткие сроки дать те результаты, к которым мы пришли в 1941 г. Жесткая же централизация управления, использование ценовых и бюджетных методов ограничения доходов населения позволили сформировать и быстро реализовать колоссальные фонды накопления для создания современного промышленного производства. За сравнительно короткий по историческим меркам период времени — 10—12 лет — был совершен переход к каче- ственно иному уровню технического развития отечественной экономики. В нашей стране была создана индустриальная база военно-промышленного комплекса, способного обеспечить победу Советского Союза в самой жестокой и разрушительной в истории человечества Второй мировой войне.
АГ. ЗЕЛЬДНЕР РАЗВИТИЕ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА ПРОШЛОЕ И УРОКИ ДЛЯ БУДУЩЕГО Взгляд в прошлое — это всегда укол в сердце. Л. Фейербах Сельское хозяйство — это сложная инерционная система, достаточно открытая и вместе с тем зависимая от объективных природных условий, сфера, определяющая выживание наций, и, как показывает история, полигон для субъективных экспе- риментов, применительно к России по большей части неоправ- данных. Так же как взаимосвязаны политика и экономика, тесно переплетено с политикой развитие сельского хозяйства, вся история которого в послереволюционный период — это цепь поли- тико-экономических экспромтов, резкой смены курсов, экспери- ментов над крестьянами, по сути, над всем населением России. Именно отсутствие стратегии развития сельского хозяйства, правовой ясности в земельных отношениях и государственного протекционизма привело сегодня Россию к обострению поло- жения с продовольственной безопасностью. 1. ПОЛИТИКА ВОЕННОГО КОММУНИЗМА И ПРОДРАЗВЕРСТКА История развития сельского хозяйства после 1917 г. — это история отрасли, в которой истина всегда относительна; зависит от времени, периода развития, оценки действия личностей, правительств и классов. Это постоянная борьба за выживание, начиная с общины. В условиях общинно-уравнительного земле- владения распределение земли проводилось в основном по трудовой норме, а на складывающиеся внутренние отношения в общине огромное влияние оказывала православная вера1. На Руси, где основную часть населения составляли крестьяне, 1 Взгляд православной церкви: собственность — не благо, не зло, но нечто среднее, могущее стать благом или злом. В католицизме частная собствен- ность не только неприкосновенна, но и священна (Собственность в эконо- мической системе России. М.: ТЕИС, 1998. С. 262—263). 137
общинная собственность на землю постепенно трансформиро- валась. Истоки продолжающегося в настоящее время кризиса в сель- ском хозяйстве следует искать в трансформации земельных отно- шений, заложенных еще революцией 1917 г. Как известно, Декрет о земле 26 октября 1917 г. установил, что частная собственность на землю отменяется немедленно и без выкупа, вся земля «обращается во всенародное достояние и переходит в пользование всех трудя- щихся на ней»1. Экономический смысл этой трансформации уже в постановлении того времени имел подтекст, лишивший впослед- ствии крестьян, поддержавших советскую власть за обещанную землю, права на землю. В положениях, принятых в 1918 г., подчер- кивалось, что с передачей земли трудящимся дифференциальная рента переходит в распоряжение органов советской власти — по сути, государству как представителю народа и собственнику земли. В монополизации дифференциальной ренты* 2 (сущности которой большинство крестьян не понимало) и состояла заду- манная В.И. Лениным национализация земли — все платежи за землю концентрировались у государства. Плата взималась в раз- личных формах от продразверстки до госзакупок, но по тарифам, установленным государством. Земельные отношения, складывающиеся в России, по сути зеркальное отражение отношения к крестьянству. В. Ленин считал, что «если крестьянин сидит на отдельном участке земли и присваи- вает себе лишний хлеб... а все остальные остаются без хлеба, то крестьянин превращается уже в эксплуататора». И это при условии, что «земля у нас считается общей собственностью»3. Так формиро- валось отношение к крестьянству в условиях диктатуры пролета- риата. ' Заканчивается декрет словами: «Земли рядовых крестьян и рядовых казаков не конфискуются». Они дружно поддержали советскую власть — последствия как для крестьян, так и особенно для казаков известны. По мнению Г. И. Шмелева, Декрет о земле положил начало отчуждению крестьян от земли, он послужил правовой базой для бесправия, лишения земли тех, кто на ней работал (Аграрная политика и аграрные отношения в России в XX веке. М.: Наука, 2000. С. 82). 2 Забегая несколько вперед, отметим, что только в связи с переходом к ры- ночным отношениям государство отдало ренту, но не народу, а монопо- листам. Результат для крестьян, что после революции 1917 г., что после реформирования 1991 г., одинаковый. 3 Ленин В.И. Поли, собр, соч. Т. 41. С. 310-311. 138
В ноябре 1917 г. был принят первый декрет о взимании прямых натуральных налогов, а в октябре 1918 г. был издан декрет ВЦИК «Об обложении сельских хозяйств натуральным налогом в виде отчисления части сельскохозяйственных продуктов». Введение натурального налога в соответствии с количеством десятин посева и поголовьем скота сразу после революции было, с одной стороны, экономической необходимостью, а с другой — проверкой полити- ческого решения по «вытеснению из оборота денежных средств». Вследствие льгот бедняцко-середняцкому населению деревни, начавшихся военных действий (внешних и внутренних) России стало не хватать продовольствия, и в начале 1919 г. продналог был заменен продразверсткой, предусматривающей изъятие у крестьян всех излишков хлеба. В соответствии с декретом каждый имевший излишки хлеба и не сдавший их государству объявлялся «врагом народа» (не менее 10 лет тюрьмы). Вводились твердые государственные цены, цена на рожь составляла 4,5 руб. за пуд, а реальная рыночная — 200 руб. и более1. В соответствии с проведенной продразверсткой изъятие хлеба осуществлялось на основе хлебной монополии государства в твердых ценах. Но если до введения декрета излишки хлеба определялись исходя из его назначения и потребности крестьян- ских семей, то после выхода декрета объем излишков опреде- лялся исходя из потребностей государства. «Разверстка, данная на волость, уже является сама по себе определением излишков»1 2. Разверстка — не «идеал», а горькая и печальная необходимость. Обратный взгляд — опасная ошибка3. Разверстка, как указывалось в решениях VII Всероссийского съезда Советов (декабрь 1919 г.), является на практике способом раскладки между крестьянами производящих губерний ссуды, которую они дают государству. Советское правительство заверяло крестьянство, что эта ссуда будет сторицею возмещена, когда будет обеспечена победа над врагами и восстановлена промыш- ленность. Продовольственная разверстка как вынужденный метод заго- товок сельскохозяйственных продуктов, бесплатный трудовой паек как метод снабжения населения, всеобщая трудовая повинность, 1 Малафеев А.Н. История ценообразования в России (1917-1963). М., 1964. С. 20. 2 Известия ЦК РКП(б). 1920. № 21. 3 Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 43. С. 381. 139
монополия хлебной торговли и другие мероприятия получили название политики военного коммунизма. Военный коммунизм был политикой вынужденной, но он пред- ставлял собой не просто сумму мероприятий, необходимых для победы, но и «известную попытку непосредственного перехода к коммунистическому производству и распределению»1. Этот момент нигде официально не отмечался, но он звучал в ряде высказываний В.И. Ленина: «Мы решили, что крестьяне по разверстке дадут нужное нам количество хлеба, а мы разверстаем его по заводам и фабрикам — и выйдет у нас коммунистическое производство и распределение»2. Продразверстка нуждалась в силовом прикрытии. Уже в середине июня 1918 г. стали создаваться продотряды, затем продармия, которая к декабрю 1918 г. насчитывала 80 тыс. человек, — началась первая экспроприация продовольствия у крестьян. ВЧК только за один год в 20 губерниях насчитала 245 крупных мятежей — к 1920 г. протесты принимают массовый характер. «Выгребайте из канавы Спрятанное жито!» Ну, а кто поднимет бучу — Не шуми, братишка: Усом в мусорную кучу, Расстрелять — и крышка! Чернозем потек болотом От крови и пота. (Э. Багрицкий) Это была жестокая система изъятия из сельского хозяйства по сути всей производимой продукции. Промышленность на заре советской власти не работала, сельское хозяйство было един- ственным донором для государства и других решений не суще- ствовало. Следствиями такой политики стали голод и крестьянские бунты в 1920-1921 гг. В период «военного коммунизма» функционировал безде- нежный учет производства и распределения продуктов, как говорил В.И. Ленин, существовало прямое «коммунистическое» распреде- ление. Такой подход, оправдавший себя в первые годы советской власти в условиях «выживания», в мирный период оказался несо- 1 Поляков Ю.В. и др. Новая экономическая политика. М.: Политиздат, 1982. С. 240. 2 Ленин В,И. Поли. собр. соч. Т. 44. С. 157. 140
стоятельным. Были подорваны экономические интересы мелкого и среднего крестьянства. Нужна была срочная переориентация с целью удовлетворения интересов крестьянства, у которых прак- тически все брали в долг. Это можно было сделать двояко: «Во- первых, нужна известная свобода оборота, свобода для частного мелкого хозяйства, а во-вторых, нужно достать товары и продукты. Что за свобода оборота, ежели нечего оборачивать, и свобода торговли, ежели нечем торговать. Эго остается бумажкой, а классы удовлетворяются не бумажками, а материальными вещами»1. 2. НОВАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА: СТРАТЕГИЯ ИЛИ ТАКТИКА? В.И. Ленин, под давлением крестьянских волнений критически оценив политику военного коммунизма, пришел к выводу о необ- ходимости коренного изменения, и притом «всерьез и надолго», экономической политики1 2. НЭП, как известно, противопоставляется «старой экономической политике», или политике военного комму- низма, проводившейся советской властью с середины 1918 г. до весны 1921 г. По нашему мнению, НЭП — политика, вытекающая не из стратегических разработок, а из специфических условий 20-х годов. Вначале при переходе к НЭПу замена продразверстки продна- логом привела к возможности реализации излишков продукции крес- тьянами. Имело место разворачивание частной торговли при одно- временном допущении в известной мере аренды, концессий, частных предприятий, восстановление товарно-денежных отношений. Основным звеном на первом этапе явилась, как подчеркивал В.И. Ленин, торговля. Вместе с тем он видел подсобную роль свободы торговли, ее временный характер — до создания крупной машинной индустрии. Если в период военного коммунизма не было 1' .Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 43. С. 61. 2 В 192,0 г. под руководством Ю. Ларина разрабатывается проект декрета об нзменении продснабжения за счет оживления рыночных источников снабжения — по сути программа перехода от политики военного комму- низма к НЭПу. В тезисах «О финансовой политике» (22 января 1920 г.), принятых Ш Всероссийским съездом Советов народного хозяйства (23-29 января 1920 г.), он предложил упразднить разверстку, установить натурналог в 2 раза ниже разверстки, а все остальное получить от крестьян путем свободного обмена. Однако партийное руководство не признало это решение и не опубликовало его. Ларин шутил, что потребовался Крон- штадт (1921 г.), чтобы разъяснить некоторым товарищам необходимость перехода к НЭПу (Аргументы и факты. 1990. № 5). 141
правил обмена с мелким крестьянством (деревня давала продукцию в кредит), то в период НЭПа восстанавливается обмен с мелким крестьянством, дающий возможность для расширенного воспроиз- водства всей системы. По Ленину, НЭП — это не только отступление, но и перегруппировка сил и переход в наступление, в результате кото- рого «Россия нэповская будет Россией социалистической». Каковы же первые результаты НЭПа? В короткий срок подня- лось сельское хозяйство, забыли про голод. Твердо и уверенно наби- рала силу кооперация. В отчете Наркомзема за 1922 г. отмечалось, что сельскохозяйственная кооперация проявляла свою деятельность в снабжении своих членов семенами, удобрениями, машинами и дру- гими предметами крестьянского обихода, в сбыте сельхозпродуктов и проведении среди крестьян культурно-просветительной работы. В России наряду с потребительскими возникали снабженческо- сбытовые кооперативы и их объединения типа «Хлебоцентра», «Свеклоцентра». Стали открываться биржи, допускалась концессия, и в том числе аренда земли с ограниченным использованием наем- ного труда. Следует отметить, что широкий процесс коопериро- вания крестьянской России находил государственную поддержку: был введен с 1924 г. единый денежный сельскохозяйственный налог; сельскохозяйственные кооперативы освобождались от подоход- ного налога, кооперативам оказывалась финансовая поддержка при заготовке хлеба. В разрушенной войной России финансово поддержать развитие кооперации могло только государство, и оно способствовало кредитованию через систему кредитно-сельскохо- зяйственной кооперации, одновременно через союзы происходило и усиление роли государства в кооперативном движении. Россия, имеющая большой дореволюционный опыт развития кооперации, в начальный период советской власти, по сути, прошла впоследствии мимо возможности широкого развития кооперации, и не только крестьян, но и максимального кооперирования насе- ления, создания строя цивилизованных кооператоров. В итоге такой подход обернулся потерей личного интереса, отчуждением работников от средств производства. А ведь В.И. Ленин в своих последних работах пришел к выводу, что именно в кооперации «мы нашли ту степень соединения частного интереса, частного торго- вого интереса, проверки и контроля его государством, степень подчинения его общим интересам, которая раньше составляла камень преткновения для многих и многих социалистов»1. 1 Ленин В.И. Пслн. собр. соч. Т. 45. С. 370. 142
Однако уже в 1925—1926 гг. государственная бюрократия пред- принимала попытки руководить кооперацией путем создания различных союзов и центров по снабжению и сбыту. Росла роль этих центров в плановых заготовках сельскохозяйственной продукции, предпринималась попытка введения лимитных цен при хлебозаготовках. Постепенно начинали пробивать себе дорогу административно-бюрократические методы руководства коопера- цией, присущие всей системе советской власти, что в дальнейшем нашло четкое отражение в лозунге «Кто не с нами, тот против нас». К 1928 г. государство регулировало практически все аспекты работы кооперации: цены, сбыт, внешнюю торговлю, взаимоотношения. На рубеже 1928—1929 гг. кооперацию начали разворачивать к одной системе — сельскохозяйственной артели. При этом потребительская кооперация возвращалась к распределенческим функциям и норми- рованному снабжению, а промысловая — сворачивала свои снаб- женческо-сбытовые и кредитно-промысловые формы. Экономические показатели, достигнутые в период НЭПа, были достаточно впечатляющими. В 1921 г. было заготовлено более 36 млн т зерна, а в 1925—1928 гг. — более 70 млн т (табл. 1). У вождей пролетариата не было четко проработанной стратегии развития сельского хозяйства. Все определялось исходя из сложив- шихся обстоятельств и конкретных целей. Поэтому у лозунга о пере- ходе к НЭПу всерьез и надолго появилось продолжение: но не навсегда. И, как впоследствии отмечал И. Сталин, в стране создались объективные условия для того, чтобы покончить с НЭПом1. Между тем за период с 1920 по 1929 г. производство валовой продукции (в ценах 1983 г.) выросло в 2 раза, производство зерна — с 45,2 млн до 7] ,7 млн т, мяса — с 2,6 млн (уб. вес) до 5,8 млн т1 2. За годы НЭПа — с 1921 по 1926 г. — промышленное производство увеличилось в 5,5 раза, сельскохозяйственное — в 1,9 раза. Инте- ресное наблюдение приводит профессор И. Загайтов, сравнивая динамику производства за 6 лет НЭПа и 6 лет ельцинской экономи- ческой политики (с 1991 по 1996 г. объем промышленной продукции снизился почти вдвое, а сельскохозяйственной — на 34%)3. 1 Сталин И.В. Вопросы ленинизма. 11-е изд. М.: Госполитиздат, 1952. С. 326. 2 Рассчитано по: Никонов А. Спираль многовековой драмы: аграрная наука и политика России (VIII—XX вв.). М.: Энциклопедия российских деревень, 1995. С. 150. 3 Загайтов И.Б. Годы окаянные России. Воронеж: Изд. Болховитина, 1999. С. 150. /43
Таблица 1 Производство сельскохозяйственной продукции в СССР за годы НЭПа Годы Валовая продук- ция*, млрд руб. 1921 г. = 100% Зерна, МЛНТ 1921 г. = 100% Мяса, МЛНТ 1921 г. = 100% 1920 36,8 112 45,2 125 2,6 88 1921 32,9 100 36,2 100 3,3 100 1922 35,7 108 50,3 139 2,2 66 1923 47,2 143 56,6 156 2,6 78 1924 49,4 150 51,4 142 3,4 103 1925 61,5 187 72,5 200 3,8 115 1926 64,8 197 76,8 212 4,2 121 1927 66,4 202 72,3 199 4,5 136 1928 71,9 219 73,3 . 202 4,9 148 1929 66,4 202 71,7 198 5.8 175 1926- 1930 66,7 — 75,5 — 4,7 — 1931- 1935 60,0 — 70 — 2,6 — 1936- 1940 66,4 — 79,1 — 4,2 — 1946- 1950 69,2 —‘ 64,8 — 3,5 — * В сопоставимых ценах 1983 г. Источник: Никонов А.А. Спираль многовековой драмы: аграрная наука и политика России (VIII—XX вв.). М : Энциклопедия российских деревень, 1995. С. 150,233,273. Как бы ни выстраивались отношения с крестьянством, каких бы результатов они ни достигли — никогда не отбрасывалась идея построения социализма на базе общественной собственности на средства производства при диктатуре пролетариата. Уже на VIII съезде РКП(б) (1919 г.) в принятой Программе партии главной целью в деревне ставилось создание крупного социалистического земледелия. В декабре 1921 г., выступая на IX Всероссийском съезде Советов и объясняя причины отступления к государствен- ному капитализму, к концессиям, к торговле, В.И. Ленин говорил: «Без этого нам грозит опасность, что передовой отряд революции забежит так далеко вперед, что от массы крестьянской оторвется. Смычки между ним и крестьянской массой не будет, а это было бы 144
гибелью революции». Вот почему НЭП «мы проводим всерьез и на- долго, но конечно, как правильно уже замечено, не навсегда»1. Выступая с политическим докладом ЦК на XI съезде РКП(б) 27 марта 1922 г., В.И. Ленин много внимания уделил вопросу НЭПа. «“Что такое новая экономическая политика больше- виков — эволюция или тактика?” — так поставили вопрос смено- веховцы, эмигранты кадетской ориентации. Они считали, что это эволюция советской власти в сторону капитализма. Враг говорит классовую правду, указывая на ту опасность, которая перед нами стоит, коммунисты же говорят, что это тактика»1 2. В ноябре 1922 г., выступая на пленуме московского Совета (это, кстати, было последнее публичное выступление В.И. Ленина), он сказал: «Мы социализм протащили в повседневную жизнь и тут должны разо- браться... мы вместе решим эту задачу во что бы то ни стало, так что из России нэповской будет Россия.социалистическая»3. По сути дела, В.И. Ленин ввел в России НЭП не вследствие стра- тегически продуманного плана, не для повышения уровня жизни населения, а для того, чтобы спасти завоеванную власть, предот- вратить ее гибель4. НЭП вводился временно при невосприятии этой политики большинством членов партии, ибо в воздухе, в ближайшем окружении Ленина витал дух мировой пролетарской революции, отраженный в манифесте, принятом вторым конгрессом Комин- терна5. В 1922 г. Л. Троцкий заявил, что НЭП ведет к капитализму, если мы с ним затянем. В том же году Г. Зиновьев называл дату начала мировой революции и конца НЭПа — 1927 г. И.В. Сталин, столкнувшись с рыночными уроками НЭПа, не владея экономи- ческими методами и не имея грамотного профессионального окру- жения, постепенно начал отход от НЭПа и переход к диктаторским методам военного коммунизма. Но вряд ли будет объективно делать только из Сталина могильщика НЭПа. .Следует учитывать общий настрой партии и народа. В партии повсеместно насаждалась идея великого скачка в светлое будущее, 1 Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 44. С. 310—311. 2 Одиннадцатый съезд РКП(б). Стенографический отчет. М.: Политиздат, 1961. С. 27. 3 Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 45. С. 309. 4 Там же. Т. 44. С. 310-311. 3 В манифесте подчеркивалось (1920 г.): «Международный пролетариат не вложит меча в ножны до тех пор, пока Советская Россия не вклю- чится звеном в федерацию Советских республик всего мира» (Аргументы и факты. 1998. № 23. С. 5). 10 - 7558 145
естественно, теми методами, которые партия отработала в подполье и в революции. Партия была вооружена железной дисциплиной, беспрекословным подчинением командам сверху, и никаких других методов, кроме командных, на вооружении партии не было. Известно высказывание Сталина о партии как об ордене мече- носцев, Троцкий писал о партии как об ордене иезуитов. В выступ- лении на XIII съезде партии Л. Троцкий говорил: партия в пос- леднем счете всегда права, потому что партия есть единственный исторический инструмент, данный пролетариату для разрешения его основных задач. Быть правым против партии нельзя. Правым можно быть только с партией и через партию, ибо других путей для реализации правоты история не создала. Такая вера в партию, граничащая с фанатизмом, настрой на мировую революцию — и вдруг «НЭП всерьез и надолго» подрезает крылья мечты, этого не могли понять многие соратники Ленина, что обрекало НЭП. НЭП неоднозначно воспринимался пролетариатом и крестьянс- твом. Нарушение ценовой сбалансированности в 1927—1928 гг. привело к введению «заборных книжек» — карточной системы снабжения рабочих продуктами, и для пролетариата НЭП и нэп- маны становились причиной ухудшения их материального поло- жения. НЭП явился камнем преткновения на путях к светлому будущему, следовательно, он был обречен. И, наконец, НЭП просто было некому защитить. Командная система не могла осуществить процесс демократизации. Мы только на данном этапе развития переходим к демократии с большим трудом и муками, что же говорить о 20-х годах. НЭП был обречен, но его принципы и возможности, столь ярко проявившиеся, могут, с соответствующей поправкой на время, быть учтены при форми- ровании рыночного механизма. НЭП в аграрной сфере идентифицируется с переходом от продразверстки к продналогу, который понимался как натуральный налог. В марте 1921 г. по решению VII съезда ВКП(б) продразверстку заменили продналогом, который был ниже по хлебу на 43%, а по мясу — на 74%. В 1921 —1922 гт. было установлено 18 продналогов на различные виды сельскохозяйственной продукции. В 1922—1923 гт. ввели натуральный налог, который начислялся в хлебных единицах, однако крестьяне могли его платить и другими продуктами по уста- новленному переводному коэффициенту. В 1923—1924 гг. разрешили вносить налог продуктами и деньгами. Продналог позволил обес- печить заготовки сельскохозяйственной продукции, создать запасы продовольствия в городах, экспортировать хлеб, стимулировать 146
развитие рынка в стране, заложить фундамент ведения товарооб- мена между городом и деревней. Еще в первые годы НЭПа натуральный налог обеспечивал снабжение города продовольствием, но по мере перехода от нату- рального к денежному налогообложению параллельно с ошибками в ценообразовании в стране постепенно в условиях НЭПа начали возникать проблемы эквивалентности обмена и, как следствие, продовольственные проблемы. Если в 1913 г., чтобы купить плуг, крестьянин должен был продать 20 пудов зерна, то в 1923 г. — 150 пудов (косилку — соответственно 150 и 847 пудов, жатку — 120 и 704 пуда)1. Стали сокращаться государственные закупки. В 1925 г. при хорошем урожае зерновых из-за неотработанности системы цен и обмена план хлебозаготовок был выполнен менее чем на 50%. Сворачиванию НЭПа способствовала и непродуманная ценовая политика в потребительской сфере. Сначала обозначился рост цен на промышленную продукцию. Если в начале мая 1922 г. за один аршин ситца давали 1,68 фунта муки, то в сентябре 1922 г. — уже 6,5—7,4 фунта, за пару сапог в мае можно было выменять 3,5 пуда муки, а в сентябре — 16 пудов, 1 фунт мыла в мае был эквивалентен 3,2 фунта муки, а в сентябре — 9,75 фунта. Цены на сельскохозяй- ственную продукцию продолжали снижаться, особенно тревожное положение складывалось с ценами на зерно, что в конечном итоге вело к падению его производства. Если в 1913 г. необходимые крес- тьянину мыло, керосин, спички, соль, кожу и сахар он получал за 417 фунтов муки, то в начале 1923 г. на это требовалось 1115,6 фунта муки1 2. Одновременно на 21-60% выросли железнодорожные и водные тарифы. Во второй половине 1927 г. обостряются международные отношения. В стране нарастает милитаризация экономики. Эти события повлияли на экономическую и политическую обстановку. Население бросилось скупать товары. Возник товарный голод. Одновременно были понижены заготовительные цены. Вслед- ствие этого кулаки и часть середняков перестали продавать хлеб. В конце 1927 г. в России стала чувствоваться острая нехватка хлеба, 1 Яковлевский В.Н. Аграрные отношения в СССР в период строительства социализма. М.: Наука, 1964. С. 150. 2 Данные из статьи С. Шермана «Внутренний рынок и торговый быт Советской России», выпушенной в 1923 г. в эмигрантском сборнике «Эко- номический вестник в Берлине» (Цит, по: Экспресс интернета. 2005. № 6). пг 147
был сорван план по экспорту. На таком фоне открылся XV съезд ВКП(б) 1927г. В отчете съезду И. Сталин констатировал, что сельское хозяйство развивается медленно. Если в 1925—1926 гг. прирост валового продукта по сравнению с предыдущим годом составил 19,2%, то в 1926—1927 гг. — 4,1%, а в 1927—1928 гг. ожидалось 3,2%1. «Где же выход? Выход в том, чтобы мелкие и мельчайшие крестьян- ские хозяйства постепенно, но неуклонно, не в порядке нажима, а в порядке показа и убеждения, объединять в крупные хозяйства на основе общественной, товарищеской, коллективной обра- ботки земли с применением машин и тракторов, научных приемов интенсификации земледелия. Других выходов нет»1 2. В то время колхозы и совхозы давали всего 7% сельскохозяйственной товарной продукции. На XV съезде было решено «принять ряд новых мер, ограничивающих развитие капитализма в деревне», в частности, постепенно сокращать землю, сдаваемую в аренду, ограничить аренду по срокам: не менее одного севооборота, но не более 6 лет. Начиная с 1927 г. возникают проблемы с хлебозаготовками. Всего было заготовлено 11 млн т зерна, но этого было недоста- точно для экспорта, для получения валюты на закупку совре- менных станков и другой техники и проведение индустриа- лизации. Между тем с 1928 г. резко возрастает разрыв в госу- дарственной и частной заготовке хлеба. Частник предпочитает продавать на рынке, а не по твердым ценам государству. Вместо отработки экономических рычагов государство включает меры принуждения для заготовки хлеба, в том числе д ля экспорта, все в большей мере начинают использоваться методы продразверстки. В конечном счете именно экспорт хлеба обеспечил валюту для индустриализации в годы первой пятилетки, ибо 40% экспортной выручки дал вывоз зерна. В 1931 г. на СССР пришлась одна треть мирового импорта машин и оборудования, а 80-85% всего уста- новленного в этот период на советских заводах оборудования было закуплено на Западе3. Демонтаж НЭПа, по сути, начался в 1928 г., когда были произ- вольно занижены цены на зерно, как следствие, были сокращены его производство и реализация и было принято решение обеспе- чить госзакупки методами принуждения, которые и подорвали 1 XV съезд ВКЛ(б). Стенографический отчет. М., Л., 1928. С. 55. 2 Там же. С. 56. 3 Мировая экономика и международные отношения. 1987. № 11. С. 146. 148
основы НЭПа и стали на долгие годы повседневной практикой. Ускорила свертывание НЭПа и поездка И. Сталина в Сибирь. В январе 1928 г. И. Сталин побывал в Сибири, пытаясь решить проблему хлебозаготовок. Дело в том, что на январь 1928 г. у крестьян было закуплено на 128 млн пудов хлеба меньше, чем на эту же дату в 1927 г. Но договориться с крестьянами ему не удалось. Во-первых, не было товарного покрытия, а во-вторых, они придер- живали хлеб до весны, когда цены на него повышались. И в ответ были проведены конфискации излишков, закрытие рынков и т. п. Было заготовлено 270 млн пудов методами принуждения, которые впоследствии отрабатывались и совершенствовались в процессе коллективизации. Требовались чрезвычайные меры по дости- жению понимания крестьянами великих замыслов пролетарских вождей. Так на крестьян стал неотвратимо надвигаться «год вели- кого перелома», включавший национализацию земли и всеобщую коллективизацию. 3. КОЛЛЕКТИВИЗАЦИЯ МЕЛКИХ КРЕСТЬЯНСКИХ ХОЗЯЙСТВ С осени 1928 г. чрезвычайные меры по изъятию излишков зерна применяют уже не только к кулакам, но и к середнякам. Вновь возникает общинный принцип1 круговой поруки. С крестьянскими хозяйствами заключаются договоры контрактации на поставку средств производства в обмен на зерно. Институт добровольной контрактации превращается в обязательную систему изъятия произведенных продуктов растениеводства и животноводства. С начала массового создания колхозов (лето 1929 г.) контрактация как поставка продукции государству в обмен на промышленные товары становится обязательной. С завершением коллективизации вместо контрактации вводится система обязательной поставки Продукции государству по вводимым нормативам и твердым ценам с каждого гектара посевной площади. Сельское хозяйство на долгие годы было выведено из системы паритетного обмена с промыш- ленностью и превратилось в донора промышленности. 1 Иногда сравнивают общину и колхозы. Русская община и колхоз 30-х годов — это совершенно разные понятия. Столыпинская реформа обеспечила выход из общины более трети крестьянских хозяйств Евро- пейской части России, а те крестьяне, которые оставались в общине, имели землю, скот и инвентарь. С организацией колхозов они потеряли все. Отсюда массовые волнения и репрессии. 149
В массе крестьяне не были готовы к коллективизации, за исключением той небольшой части, которой вообще было нечего терять. Получившие в первые годы советской власти землю, с 1921 г. освобожденные от разверстки и за годы НЭПа нарас- тившие объемы производства больше чем до революции, крес- тьяне, почти поверившие России нэповской, в одночасье теряли все: веру в большевиков, материальное благосостояние и сво- боду, ибо фактически без паспортов пожизненно прикреплялись к колхозу. Как следствие, более половины крестьянских дворов вырезали свой скот, чтобы не сдавать его в колхозы. Вспыхнули массовые восстания, проводились репрессии, свыше 10 млн крестьян были раскулачены. В 1927 г., накануне коллективизации, в сельском хозяйстве насчитывалось 23,7 млн единоличных крестьянских хозяйств, 1,1 млн кулацких хозяйств, 14,8 тыс. колхозов и 1,4 тыс. совхозов*. Удельный вес товарной продукции общественного сельского хозяйства составил всего 2,5% от общего объема. Остальная продукция производилась хозяйствами населения, кооперативами и другими формами хозяйствования. Но не следует оценивать этот период как золотой век сельского хозяйства. В этот период на душу населения производилось 486 кг зерна и 30,3 кг мяса. Потребление мяса на душу сельского населения составило 18,7 кг, городского — 46,3 кг. На XV съезде партии было решено «принять ряд новых мер, ограничивающих развитие капитализма в деревне». Начинался один из тяжелейших этапов развития нашей страны — коллекти- визация. Колхозы, по мнению Сталина, являются единственным средством избавления крестьян от нищеты. Вполне возможно, что колхозы, работая на действительно кооперативных принципах, и дали бы хороший результат. Но административно-командная система этого допустить не могла, нужна была жесткая подчинен- ность, безоговорочное выполнение «ценных» указаний сверху. Изъятие накоплений из сельского хозяйства должно было обес- печить преимущественный рост тяжелой промышленности. В по- следующие годы вся политика была направлена на достижение этой цели. Коллективизация, по сути, означала принудительно навязы- ваемое сверху обращение крестьян в колхозников без всяких прав, даже без паспортов, по сути, мини-вариант крепостного права. 1 Сельское хозяйство СССР. М.: Госсельхозиздат, 1958. С. 40. 150
Коллективизация, завершившая передел земли, привела, по выра- жению И. Сталина, к наложению дани на крестьян за бесплатное и вечное пользование государственной землей. На XVI съезде ВКП(б) был принят лозунг ликвидации кулачества как класса на основе сплошной коллективизации. Коллективизация, подавав- шаяся как политика ликвидации кулачества, по сути, завершилась ликвидацией крестьянства как класса. Итоги коллективизации были подведены И. Сталиным на XVI съезде ВКЛ(б). Как известно, победителей не судят, но в памяти остаются цифры с горьким привкусом. В сельском хозяйстве в ре- зультате коллективизации с 1927 по 1933 г. поголовье крупного рогатого скота сократилось с 37,6 млн до 21,8 млн голов, или на 42%, в том числе коров — с 19,9 млн до 13,2 млн голов, или на 34%, свиней — с 13,1 млн до 7 млн голов, или на 47%, овец и коз — с 59,3 млн до 23,7 млн голов, или на 60%*. Организационный период формирования колхозов, в процессе которого использовались все методы, входящие в диапазон «от кнута до пряника», логически должен был быть подкреплен мате- риально-технической базой. Это был по замыслу партии ключевой момент в убеждении крестьян в пользе кооперативного произ- водства. Еще в начале 1919 г. на VIII съезде партии В.И. Ленин говорил: «Если бы мы могли дать завтра 100 тысяч первоклассных тракторов, снабдить их бензином, снабдить их машинистами (вы прекрасно знаете, что пока это — фантазия), то средний крес- тьянин сказал бы: «Я за коммунию» (т. е. за коммунизм)»1 2. С приходом в сельское хозяйство техники весной 1928 г. в сов- хозе им. Шевченко Одесской области на базе имеющейся трак- торной колонны была образована первая в нашей стране МТС. Заключив договор с единоличниками, она обработала своей техникой их поля. Собрав урожай, крестьяне прислали письмо, которое было зачитано на XVI конференции ВКП(б): «После той работы тракторов, какую мы видели, не хотим больше вести бедняцкое мелкое хозяйство, а решили организовать обобще- ствленное тракторное хозяйство, в котором не будет отдельных крестьянских клочков посевов». Партия поддержала почин одесских крестьян, приступив к широкому строительству МТС. В 1932 г. их было уже около 2,5 тыс. 1 Сельское хозяйство, охота и лесоводство в России. М.: Росстат, 2004. С. 70. 2 Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 38. С. 204. 151
Переход мелкого крестьянства на кооперативные формы.хозяй- ствования осуществлялся постепенно, хотя уже в 1918 г. страна имела 3101 совхоз. В 1920-1926 гг. насчитывалось 1759 коммун, 8067 трудовых земледельческих артелей и 659 ТОЗов. Вначале образовались бытовые кооперативы, затем кооперативы по совместной обработке земли и некоторые другие. К 1927 г. в стране сложились необходимые предпосылки для перехода к массовой коллективизации, и на XV съезде партии этот курс был провозг- лашен. Быстрое развитие промышленности в нашей стране позво- лило уже в 1929 г. развернуть массовое движение за сплошную коллективизацию, и к 1937 г. кооперативные формы организации труда стали преобладающими, колхозы объединили 93% крестьян- ских дворов. За короткий период с 1928 по 1940 г. парк тракторов в сельском хозяйстве увеличился с 27 тыс. до 531 тыс. единиц, зерноуборочных комбайнов — с 2 тыс. до 182 тыс. единиц, грузовых автомобилей — с 0,7 тыс. до 228 тыс. единиц. Это был действительно подвиг совет- ского народа, сумевшего за короткий период решить проблему собственного производства техники. Одновременно с механизацией трудоемких процессов в преиму- ществах крупного общественного сельского хозяйства крестьян должны были убедить и совхозы. Уже в Декрете о земле (ноябрь 1917 г.) было записано, что земельные участки с высококультур- ными хозяйствами не подлежат разделу, а превращаются в показа- тельные и передаются в исключительное пользование государству. В 1930 г. работало уже свыше 140 зерновых совхозов. Широко был известен совхоз «Гигант» в Ростовской области. К 1932 г. совхозы «Зернотреста» обрабатывали уже 4,5 млн га земли. Удельный вес совхозов в товарной продукции вырос с 12% в 1940 г. до 43% в 1960 г. и 57% в 1972 г. В государственных закупках в 1972 г. удельный вес совхозов составил по зерну 57%, хлопку — 24, картофелю — 35, овощам — 56, мясу — 43, молоку — 42%’. Офици- ально считалось, что хозяйственная деятельность совхозов стро- ится на сочетании централизованного руководства и хозяйственной самостоятельности. Но реально это была жесткая централизо- ванная система, регулирующая весь производственный процесс, что в конечном итоге и не позволило заработать полному хозяйст- венному расчету. 1 Сельскохозяйственная энциклопедия. Т. 5. М.: Советская энциклопедия, 1974. С. 891. 152
4. ВОЕННЫЙ И ПОСЛЕВОЕННЫЙ ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА При всех недостатках в организации и стимулировании крупное социалистическое сельское хозяйство (колхозы и совхозы) выдер- жало проверку испытанием Великой Отечественной войны, обеспечивая население и армию продовольствием. Это был период добровольного самопожертвования. В первую очередь за счет объединения россиян перед лицом общего врага это был период массового и искреннего патриотизма, веры в партию, в лучшую послевоенную жизнь. Расчет оккупантов на слабость колхозного строя вследствие просчетов с коллективизацией не оправдался. Самоотверженная работа селян внесла существенный вклад в по- беду в Великой Отечественной войне. В целом ущерб сельского хозяйства оценивается в 181 млрд руб.1 Было разграблено имущество 98 тыс. колхозов и 1876 совхозов, разрушено 70 тыс. деревень и сел. Потери сельского хозяйства за годы войны были значительно больше, чем в промышленности (по сокращению объема валового общественного продукта), и в то же время за годы войны увеличились госпоставки продовольствия, а также поступления за счет Фонда обороны и Фонда Красной Армии. Во время войны обеспечивалось устойчивое снабжение армии и удовлетворялись минимальные потребности гражданского населения. Первые годы войны были настоящим испытанием для селян, более 71 млн га посевных площадей было оккупировано. Общее число тракторов в сельском хозяйстве уменьшилось с 1940 г. до конца 1941 г. с 683,8 тыс. до 441,8 тыс., грузовых автомобилей — с 228,2 тыс. до 66 тыс.1 2 Большая часть мужского населения села была мобилизована на фронт, а нужно было не только спасать урожаи, но и обеспечить эвакуацию скота. Основная нагрузка выпала на женщин и детей, пожилых людей и привлеченных жителей городов (до 4 млн человек). В первые годы войны валовой сбор зерна снизился с 95,6 млн т в 1940 г. до 55,9 млн т в 1941 г. и до 29,6 млн т в 1942 г. Поголовье крупного рогатого скота сократилось с 54,8 млн до 31,4 млн голов, 1 Экономическая энциклопедия. Политическая экономия. Т. 2. М.: Совет- ская энциклопедия, 1975. С. 187. 2 История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941—1945. Т. 2. М.: Воениздат, 1961. С. 166. 153
свиней — с 27,6 млн до 8,2 млн голов*, Продовольственное обеспе- чение страны осуществлялось в основном за счет Поволжья, Сибири, Урала, Казахстана, республик Средней Азии. Посевы зерновых в восточных регионах выросли на 2,3 млн га. При общем сокращении посевных площадей в 1942 г. почти на одну пятую уборочная площадь 1942 г. составила 85,6 млн га, в том числе под зерновыми 65,8 млн га1 2. Вследствие потерь и передачи техники фронту резко снизился уровень механизации работ в сельском хозяйстве. На смену трак- торам пришли простейшие машины, тягловая сила и ручной труд. В 1941 г. такими средствами было убрано две трети косовых, в 1942 г. — четыре пятых3 (комбайнами убиралась одна пятая зерновых). Наряду со снижением производства резко упала и заго- товка основных продуктов растениеводства и животноводства. По сравнению с 1940 г. в 1942 г. заготовки зерновых составили всего 34%, сахарной свеклы — 9, подсолнечника — 8, мяса (в живом весе) — 61, молока — 45%. Нехватка техники и сокращение трудовых ресурсов постоянно оказывали отрицательное воздействие на показатели сель- скохозяйственного производства. В1943 г. посевные площади соста- вили 63% довоенного уровня, а валовая продукция — 37 %4. Следует подчеркнуть, что лозунг «Все для фронта, все для победы» означал для крестьян не только ударный труд, но и обес- печение дополнительного продовольствия за счет сокращения их заработка. Колхозы не случайно называли школой коммунизма для крестьянства, но это, скорее, была школа сурового выжи- вания, а мерилом этого выживания служил трудодень как форма учета затрат, в соответствии с которой происходило распределение оплаты труда (натуральной и денежной), но без учета конечных результатов. Только с 1957 г. колхозы стали переходить на денежную оплату. В 1942—1943 гг. на трудодень выдавалось в 2 раза меньше зерна и картофеля по сравнению с 1940 г. В 1942 г. из назначенных к выдаче 44 млн ц зерна фактически выдано 24 млн ц, в 1943 г. соот- ветственно 29,5 млн и 36 млн ц5. Следует подчеркнуть, что во время войны была уравнительная система оплаты, действовала система 1 История Второй мировой войны 1939—1945 гг. Т. 4. М.: Воениздат, 1975. С. 146. 2 Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам. Т. 3. М.: Политиздат, 1968. С. 98. 3 История КПСС. Т. 5. Кн. 1. М.: Политиздат, 1970. С. 303-304. 4 Там же. С. 465. 5 История социалистической экономики СССР. Т. 5. М.: Наука, 1978. С. 387. 154
сборов и налогов, которая составляла примерно одну пятую доходов колхозов, и столько же перечисляли в бюджет колхозники1. Оккупанты стремились на первых порах сохранить колхозную систему и использовать навыки крестьян к коллективному труду для обеспечения снабжения войск продовольствием- В инструкции «Принципы ведения хозяйства на Востоке»1 2 отмечалось, что «сохранение колхозной системы необходимо пока для того, чтобы предотвратить перебои в снабжении немецкой армии». С этой целью крестьянам доводились обязательные поставки продукции. В Белоруссии, например, с каждого засеянного гектара крестьянин должен был поставить немецким властям 300 кг зерна, 400-500 кг картофеля, а также 300 л молока с коровы3. Однако сохранение колхозной системы в первые годы окку- пации не оправдало ожиданий. Крестьяне саботировали по мере возможности все распоряжения немецких оккупантов. Тогда бьиа предпринята попытка роспуска колхозов и создания переходных форм типа общинных хозяйств с обязанностью совместной работы, совхозы же объявлялись собственностью рейха, государственными имениями. Для каждой семьи устанавливалась норма земли для обработки и система наказаний в случае невыполнения задания. Учитывая неэффективность общин, предпринимались попытки организации товариществ по совместной обработке земли, вводи- лась хуторская система и формировались единоличные хозяйства как якобы наиболее приемлемая форма для крестьян4. Но Все принимаемые меры не обеспечивали выполнения заданий по заго- товке продукции. Оккупанты намечали ежегодно вывозить только с Украины по 7—12 млн т зерна, а фактически до апреля 1944 г. со всей оккупированной территории Советского Союза им удалось взять 9,1 млн т зерна, в том числе 4,1 млн т фуражного5. Как это ни парадоксально, но Великая Отечественная война, в процессе которой оккупантами был проведен эксперимент над колхозной системой, продемонстрировала: во-первых, психоло- гическую невосприимчивость массы крестьян к переменам; во- вторых, возможность полной самоотдачи в процессе труда на неза- нятых территориях ради общей цели, а в-третьих, приверженность 1 Вестник Ярославского университета. 1972. № 1.С. 47. 2 Нюрнбергский процесс. Т. 1. М.; Госюриздат, 1955. С. 805. J История социалистической экономики СССР. Т. 5. М.: Наука, 1978. С. 377. 4 Там же. С. 378-379. 5 Там же. С. 377. 155
коллективным формам организации трудовых процессов. Коллек- тивные хозяйства, становление которых происходило в течение нескольких поколений, стали мироощущением крестьян, основой коллективной деятельности и, по сути, выживания. Разрушение такого крестьянского мира под лозунгом реформирования в массе не отражало жизненного кредо крестьянства. Если опираться на эти выводы, то можно понять истоки кризиса сельского хозяйства после реформирования колхозов и совхозов в последнем десяти- летии XX в. Следует особо выделить роль приусадебных участков селян и «шести соток» рабочих и служащих, обеспечивших выживание миллионов крестьян и рабочих как в Великой Отечественной войне, так и после нее. Удельный вес личных подсобных хозяйств в доходах колхозников в 1940 г. составлял 51,7%, в послевоенные годы (1946 г.) — 69,5, в 1950 г. — 45,3%. В самый напряженный период Великой Отечественной войны, когда сложилось достаточно тяжелое положение с обеспечением населения продовольствием — в апреле 1942 г. — было принято постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) «О выделении земель для подсобных хозяйств и под огороды рабочих и служащих», последним выделяли участки по 0,15 га. Но как подсобные хозяйства, так и приусадебные облагались налогами. Следует вообще отметить достаточно непростую судьбу личных подсобных хозяйств в России. И.В. Сталин в своей речи «О правой опасности в ВКП(б)», произнесенной 19 октября 1928 г. на Пленуме МГК ВКП(б), говоря о возможности реставрации капитализма, подчеркивал, что эти источники «гнездятся в товарном произ- водстве, в мелком производстве, и особенно деревни»1. Страна шла к коллективизации, и такая постановка вопроса, видимо, была объяснима. Но политика давления на личные подсобные хозяйства продолжалась и впоследствии, уже под лозунгом повышения роли общественных форм хозяйствования. Сельскохозяйственный налог взимался с каждой сотки земли с дифференциацией по краям и областям (от 30 коп. до 1,4 руб.). Кроме того, личные подсобные хозяйства привлекались к само- обложению и обязательному страхованию имущества. Для укре- пления трудовой дисциплины налог повышался на 50% — если отдельные трудоспособные члены семьи не вырабатывали уста- новленного минимума трудодней. В 1942 г. были введены налог со строения и разовый сбор с владельцев скота. До 1958 г. колхозники 1 Сталин И.В. Вопросы ленинизма. М., 1952. С. 215. 156
обязаны были продавать государству определенную часть произ- веденной в приусадебных хозяйствах продукции. Только в 1977 г. были сняты ограничения на размер пенсии для колхозников (15%) при наличии у них приусадебного участка. Паспорта же жители колхозной деревни получили лишь в середине 1970-х годов. За годы Великой Отечественной войны личные подсобные хозяйства потеряли 14% коров и 62% свиней. В последующие 10 лет пого- ловье крупного рогатого скота так и не было восстановлено в силу вышеуказанных экономических и политических причин. После победоносного завершения Великой Отечественной войны сельское хозяйство столкнулось с массой проблем, особенно в освобожденных регионах. Отсутствовали скот, техника, только начало возвращаться призванное в армию мужское население. Но следует отдать должное — правительство сумело оказать помощь в подъеме сельского хозяйства. Восстановление сельского хозяйства началось с возвращения скота и воссоздания разру- шенных МТС. Уже к концу 1945 г. численность МТС на освобож- денных территориях достигла довоенного уровня. Одновременно начали расти капиталовложения. Если в 1947-1953 гт. капитальные вложения в сельское хозяйство составляли 11,3 млрд руб., то за период 1954—1960 гг. — 34,8 млрд руб. В дальнейшем рост капи- таловложений как основы интенсивного развития сельского хозяйства устойчиво продолжался вплоть до 1985 г. (табл. 2). Таблица 2 Капитальные вложения на развитие сельского хозяйства (в сопоставимых ценах, млрд руб.) Годы Всего В том числе Удельный вес вложе- ний в сельское хозяй- ство в общем объеме капвложений в народ- ное хозяйство, % государ- ствен- ные колхозные 1961-1965 54,6 31,2 23,4 20 1966-1970 92,4 54,6 37,8 23 1971-1975 147,9 94,1 53,8 26 1976-1980 193,9 128,9 65,0 27 1981-1985 222,3 150,1 72,2 26 В том числе 1985 46,6 31,0 15,4 26 Источник: Народное хозяйство СССР в 1985 году. М.: Финансы и статистика, 1986. С. 260. 157
За последующую пятилетку (1986-1990) государственные капи- тальные вложения и капитальные вложения колхозов составили 183,8 млрд руб. (в сопоставимых ценах), в том числе 41 млрд руб. в 1990 г. А в целом в 1990 г. на развитие АПК, включая отрасли, обеспечивающие сельское хозяйство средствами производства, за счет всех источников финансирования было использовано 74 млрд руб. капитальных вложений, это 32% их общего объема по народному хозяйству1. В целом положительно оценивая курс на интенсификацию сельскохозяйственного производства и реальный рост капитало- вложений, следует отметить, что с этим процессом были слабо синхронизированы экономические рычаги и стимулы. Элементы хозяйственного расчета начали внедрять в практику после 1965 г., тогда стали считать чистый доход, рентабельность, ввели гаран- тированную оплату. Но все эти современные элементы реального хозрасчета упирались в завышенный и контролируемый план, твердые цены, рост затрат на средства.производства и слабую материальную заинтересованность тружеников села. В результате стали возникать проблемы с продовольствием, особенно с произ- водством зерна. В 1953 г. было заготовлено 31 млнт зерна, а израсходовано 32 млн т зерна1 2. В 1954 г. было принято постановление ЦК КПСС «О дальнейшем увеличении производства зерна в стране и об освоении целины и залежных земель». Следует подчеркнуть, что эта идея по-настоящему всколыхнула страну, возник непод- дельный энтузиазм, по комсомольским путевкам на освоение целины прибыли свыше 500 тыс. человек. В регионы освоения было направлено 200 тыс. тракторов и другой техники. Уже за первый год было освоено почти 19 млн га новых земель, а Казах- стан впервые в своей истории дал стране 250 млн пудов зерна, а в 1956 г. сдал государству еще больше зерна, за что республика получила орден Ленина. В целом же за период с 1954 по 1960 г. было освоено 41,8 млн га целины и залежных земель, в том числе 25,5 млн га в Казахской ССР3. Уже в 1955 г. производство и заготовки зерна в стране превзошли довоенный уровень. Освоение целинных 1 Народное хозяйство СССР в 1990 году. М.: Финансы и статистика, 1991. С. 434-435. 2 Брежнев Л.И. Избранное. М.: Политиздат, 1978. С. 26. 3 Народное хозяйство в 1960 году. М.: Госстатиздат, 1961. С. 437. 158
земель не только стабилизировало зерновую базу страны, но и дало возможность совершенствовать структуру посевных площадей в других регионах страны, что обеспечило рост произ- водства технических и кормовых культур, а также продукции животноводства. Затраты на освоение целинных и залежных земель с 1954 по 1959 г. составили 44 млрд руб., часть средств была использована на формирование социальной инфраструктуры. За указанный выше период в госбюджет от реализованного зерна поступило 76 млрд руб. Чистый доход государства от вложений в освоение новых земель составил 32 млрд руб.1 Колхозы, будучи по форме «кооперативной организацией добровольно объединившихся крестьян для совместного ведения крупного социалистического производства на основе общест- венных средств производства и коллективного труда», по существу были включены в систему централизованного планирования, аналогичную совхозной, с четкими параметрами по производ- ству и реализации продукции, включая контроль за структурой посевных площадей и поголовья скота. В марте 1955 г. постановлением ЦК КПСС и Совета Мини- стров СССР было внесено изменение в систему планирования — устанавливался только план реализации продукции государству, остальное было на усмотрении колхозов. Однако воплотить это в жизнь оказалось чрезвычайно трудно, ибо оставались планы по областям и регионам, а те по хозяйствам определяли структуру посевных площадей и поголовья скота. По сути, мало что изме- нилось в отношениях между государством и сельскохозяйствен- ными предприятиями. Сентябрьский Пленум ЦК КПСС (1953 г.) вынужден был внести коррективы в экономический механизм, были отменены низкие закупочные цены, установленные еще в 30-х годах и не обеспечивающие условия паритетного обмена между сельским хозяйством и промышленностью. Были введены корректировки в системы планирования, оплаты труда, реоргани- зованы МТС (1958 г.). Существенной вехой в развитии сельского хозяйства стал мартовский (1965 г.) Пленум ЦК КПСС, который ввел твердые планы и сверхплановые закупки по повышенным ценам с целью стимулирования производителей, на нем были введены более обоснованные цены, усилено финансирование аграрной сферы. 1 Народное хозяйство в 1959 году. М.: Госстатиэдат, I960. С. 442-443. 159
Но все это были полумеры — не был включен личный интерес, сохранялись партийный диктат и вмешательство руководящих инстанций в процесс производства и реализации. Одновременно нарастал диспаритет цен и снижались воспроизводственные возможности колхозов и совхозов. Все это в конечном итоге привело к обострению продовольственной проблемы. 5. ПРОДОВОЛЬСТВЕННАЯ ПРОГРАММА СССР - ИТОГИ ВЫПОЛНЕНИЯ За годы, прошедшие от завершения Великой Отечественной войны до так называемой демократизации России, был период, когда предпринималась реальная попытка выполнения продо- вольственной программы. Наряду с резким увеличением инвес- тирования бюджетных средств в подъем отрасли (до 19%) большое внимание после 1982 г. уделялось мелиорации, химизации и техни- ческому оснащению села. Но главное, чего не было все прошлые годы, — темпы роста заработной платы в сельском хозяйстве были выше, чем в среднем по народному хозяйству. В мае 1982 г. на Пленуме ЦК КПСС была одобрена Продо- вольственная программа СССР на период до 1990 г., разра- ботанная в соответствии с решениями XXVI съезда КПСС. К 1990 г., к моменту завершения программы, сложилась следующая ситуация с потреблением продуктов питания на душу населения (табл. 3). Как видно из табл. 3, по потреблению молока, мяса, яиц в ходе выполнения программы были получены положительные результаты. Главное — улучшилась структура питания. С 1982 по 1990 г., т. е. за годы выполнения Продовольственной программы, по нашим расчетам, приведенным в табл. 3, удельный вес калорий, полученных за счет продукции, содер- жащей углеводы, в структуре питания снизился. Это были напряженные годы. Работала распределительная система. Но практически всему работающему населению России реально получаемая заработная плата обеспечивала доступ к продоволь- ствию. Достаточно отметить, что пенсия в 120—130 руб. в месяц обеспечивала пенсионеру прожиточный минимум и небольшой резерв. Это были последние годы, когда в стране существовало положительное сальдо естественного прироста населения. Начиная с 1992 г. этот показатель имеет устойчивую отрица- тельную тенденцию. 160
Таблица 3 Потребление продуктов питания на душу населения в период выполнения Продовольственной программы (кг) Продукты 1980 г. 1982 г,— принятие Продоволь- ственной программы Задания Продоволь- ственной программы 1990 г. - завер- шение Продоволь- ственной программы 1990 г. в % к заданию Продоволь- ственной программы Норма- тив 1990 г. в%к нор- мативу* Мясо и мясопродукты 58 57 70 69 98,5 83 83,1 Молоко и молочные продукты 314 295 340 386 113,5 404 95,5 Яйца, шт. 239 249 266 297 111,6 298 99,6 Рыба и рыбные продукты 17,6 18,4 19,0 20 105,2 23,7 84,4 Сахар 44,4 44,5 45,5 47 103,2 40,7 115,5 Растительное масло, л 8,8 9,3 13,2 10,2 77,2 13 78,5 Картофель 109 110 110 106 96,3 120 88,3 Овощи и бахчевые 97 101 135 89 65,9 145 61,4 Фрукты и ягоды 33 42 70 36 51,4 76 47,4 Хлебопродукты 138 137 135 119 88,1 107 111,2 * В качестве нормативов использовались нормы, разработанные Институтом литания АМН и одобренные Мин- здравом СССР 30 июня 1986 г. Источники: рассчитано по: Народное хозяйство СССР в 1982 году. М.: Финансы и статистика, 1983. С. 411; Народное хозяйство в СССР в 1990 году. М.: Финансы и статистика, 1991.
В целом с позиции сегодняшнего дня результаты выполнения Продовольственной программы были весьма успешными. Трудно даже прогнозировать, когда демократическая Россия по показа- телям производства и потребления мяса и молока достигнет уровня 1990 г. Несмотря на рост объемов производства, в доперестроечный период ощущалось напряжение1 с продовольствием. Вызвано это было нестабильностью ценовой политики, что подогревало ажиотажный спрос. Но нестабильность цен касалась в основном средств производства. Сдерживание розничных цен при относи- тельно высокой заработной плате позволяло населению питаться по достаточно высоким даже по сравнению с 2004 г. нормам. Трудности с обеспечением продовольственной безопасности такой страны, как Россия, на всех предыдущих этапах связаны с отчуждением работника от конечных результатов труда, с отсутс- твием стимулирования в зависимости от конкретного трудового вклада и действительно равных экономико-правовых условий для всех форм собственности и хозяйствования в деле производства и реализации продукции. Без решения этих вопросов никакое реформирование форм хозяйствования не могло принести поло- жительные результаты. В послереволюционный период в процессе введения чрез- вычайных мер, связанных с конфискацией зерна у крестьян, экспроприаторы получили право разговаривать с крестьянами «грозным басом пролетарской диктатуры». За все годы советской власти (а после разгрома НЭПа были коллективизация, трудодни, затем труднейший период восстановления после Второй мировой войны, далее переход на денежную оплату и, наконец, реформи- рование 1991 г.) с крестьянами никто не научился разговаривать по-другому. Годы унижения, отсутствие существенной мотивации к труду, низкий уровень социальной инфраструктуры — все это вело к безынициативности и деградации, закладывая долговре- менный фундамент кризиса аграрной сферы России. Специфика перехода России крыночным отношениям в конце XX в. по форме напоминает те резкие изменения курса, 1 На положение с продовольствием в магазинах существенное влияние оказали личные подсобные хозяйства. За период до 1990 г. существенно сократилась численность скота в личных подсобных хозяйствах. По данным выборочного обследования в 1988 г. 43% семей колхозников и 57% семей работников совхозов не имело коров, соответственно 37 и 54% — свиней (Народное хозяйство СССР в 1988 году. М.: Финансы и статистика, 1989. С. 482). 162
которые были так характерны для всей советской истории. Но по существу были и особенности, с учетом целей и методов их достижения. В революции 1917 г. ставились благородные цели, направ- ленные на улучшение жизни как российских трудящихся, так и мирового пролетариата, но для этого призывали запастись терпе- нием, стойко переносить все жизненные невзгоды и обещали, что светлое будущее придет. И крестьяне, которые на первых порах поверили большевикам и поддержали их, впоследствии были обма- нуты. Даже за более короткий исторический срок (после Великой Отечественной войны 1941—1945 гг.) многие страны сумели не только восстановить народное хозяйство, но и достичь высокого уровня жизни, а в России одна пятая населения и сегодня живет ниже черты бедности. Партия, которая всегда права, в отсутствие здоровой критики обюрократилась и в погоне за тоннами и про- центами использовала диктаторские приемы, а не материальную мотивацию трудящихся. С переходом к рыночному реформированию на первых порах обкатывался старый (времен НЭПа) лозунг Бухарина «Обогащай- тесь!», ибо рынок создаст для этого все условия. И здесь в процессе приватизации комсомольско-партийная бюрократия, используя доступное правительство, быстро и за мизерные средства приоб- рела все самые прибыльные сектора российской экономики. В России возникло бюрократически-олигархическое государство с демократическими лозунгами. Как правило, последствия никто не просчитывал. Привати- зация промышленных предприятий оказала влияние и на сель- ское хозяйство. Дело в том, что сельское хозяйство в условиях либерализации цен осталось один на один с монополистами ТЭКа, сельхозмашиностроения, перерабатывающей промышленности. При традиционно сложившейся схеме размещения предприятий вдойоне — один молокозавод, один мясокомбинат и 15-20 сель- скохозяйственных предприятий — приватизация перерабатыва- ющих предприятий по второй модели (свыше 80%), превратила их в монополистов, разоряющих сельское хозяйство. За счет моно- польного занижения закупочных цен при приобретении сырья пищевыми и перерабатывающими предприятиями и завышения отпускных цен изменилась структура конечной цены реализации в пользу переработки и торговли, уменьшились воспроизвод- ственные возможности сельскохозяйственных товаропроизводи- телей. 11* 163
Проводимая либерализация цен привела к кризису всей эконо- мики России, развалу промышленности (кроме добывающих отраслей) и сельского хозяйства. Она вызвала резкий рост цен на все энергоносители и сырье. В соответствии с классической схемой достаточно существенно выросли цены на конечную продукцию, но проблему заработной платы никто уже реально не контроли- ровал, что привело к потере платежеспособного спроса. В резуль- тате в течение нескольких последующих лет большинство пред- приятий лишилось собственных оборотных средств, получило большую кредиторскую задолженность, денежный оборот был в основном заменен бартером. Практически перестало модерни- зироваться большинство предприятий России, в том числе и те, которые определяют научно-технический прогресс. Удар, нанесенный по экономике России непродуманной либе- рализацией цен, можно сравнить только с постреволюционным (1917 г.) периодом в нашем развитии, с гражданской войной. После либерализации цены на сельскохозяйственную продукцию увели- чились лишь в 1,8 тыс. раз, в то время как на комбайны — в 14 тыс., электроэнергию — в 12 тыс., горюче-смазочные материалы — в 10 тыс. раз. Вновь, как в период индустриализации и военный (1941—1945) период, идет «законный» отъем денег из аграрной сферы. Если для приобретения одного трактора МТС в 1991 г. требовалось продать пшеницу с 18,8 га, подсолнечник с 11,2 га, сахарную свеклу с 7 га, а картофель с 0,6 га, то в 1997 г. эти пока- затели увеличились и составили соответственно 68,6; 113,7; 24,1 и 6,2 га. Аналогичная ситуация сложилась по минеральным удоб- рениям, бензину и дизельному топливу. Диспаритет цен в сельском хозяйстве приводит к тому, что до 50% всех сельскохозяйственных предприятий убыточны, свыше 80% имеют просроченную креди- торскую задолженность, из-за отсутствия финансов не может стабилизироваться фермерство, за годы после реформирования выбыло из оборота свыше 38 млн га посевных площадей. Проблема паритетности цен — это государственная преро- гатива. В методологическом плане введение паритетности цен следует рассматривать в сочетании с паритетностью доходов сель- ского и городского населения, что обеспечивает другой уровень решения воспроизводственных процессов. Соблюдение пари- тета в принципе означает, что реализация единицы продукции должна обеспечить фермерам приобретение эквивалентного объема промышленной продукции. «Если в 1912 г. фермер мог отвести в город бушель зерна, продать его и купить себе рубашку, 164
то и сегодня он должен быть в состоянии отвести в город бушель Верна и купить рубашку». Концепция паритета предполагает, что соотношение между ценами на продукцию фермеров и ценами на товары и услуги, которые потребляют фермеры, должно оставаться постоянным1. Для соблюдения паритетности в США было введено понятие «паритетный индекс цен». Индекс паритета представляет собой соотношение цен на товары, которые сельскохозяйственные производители продают, и цен на товары, которые они покупают. В США сельское хозяйство — важнейший приоритет развития экономики, и проблемы паритетного обмена в течение более 100 лет очень плотно контролируются государством. Мониторинг цен ведется по всей номенклатуре продукции. Для поддержания уровня цен на фермерскую продукцию в США государство прибе- гает к массовой закупке продукции, вводит целевые программы квотирования производства и др. Компенсация потерь сельскохозяйственных товаропроизво- дителей из-за нарушения паритета цен в России должна осуще- ствляться комплексно. Наряду с ценами следует использовать финансово-кредитные и налоговые рычаги, системы госзаказов, квот, таможенных платежей, государственное регулирование цен и тарифов естественных моноподий, формирование МТС, исполь- зование лизинговых предприятий, введение ипотечного кредито- вания. Следует особо подчеркнуть, что современное реформирование аграрных отношений началось, как и все предыдущие, с трансфор- мации земельных отношений. В 1990 г. принимается Закон РФ «О земельной реформе» и в 1991 г. —Указ Президента РФ «О неот- ложных мерах по осуществлению земельной реформы в РСФСР». В том же 1991 г. появился Указ Президента РФ «О регулировании земельных отношений» и ряд других, В принятых законах и указах прежде всего обращает на себя внимание попытка проведения быстрого передела земли. В Указе Президента РФ «О неотложных мерах по осуществлению земельной реформы в РСФСР» (декабрь 1991 г.) однозначно подчеркивалось, что «колхозы и совхозы обязаны в 1992 г. провести реорганизацию... и перерегистриро- ваться в соответствующих органах». В 1992 г. было принято постановление Правительства РФ «О порядке приватизации и реорганизации предприятий и ор- ганизаций агропромышленного комплекса». Этими норматив- 1 Макконнелл К., Брю С. Экономикс. М.: Республика, 1993. С. 248. 165
ными документами колхозам и совхозам предписывалось в те- чение года провести приватизацию земли и имущества по единой схеме и принять одну из рекомендованных форм хозяйствования. Согласно постановлению, каждый работник получал право на земельный и имущественный пай. И все это на фоне опережа- ющего на порядки роста цен на средства производства, топливо, минеральные удобрения, тарифов на электроэнергию, транс- портные тарифы, услуги и др. В условиях углубляющегося кризиса аграрной сферы ряд ученых видит выход из положения во введении широкой продажи земли, рынка земли и частной собственности на все виды сельскохозяй- ственных угодий. В п. 3 ст. 129 Гражданского кодекса РФ записано, что «земля и другие природные ресурсы могут отчуждаться в той мере, в какой их оборот допускается законами о земле и других природных ресурсах». В ст. 260 лицам, имеющим в собственности земельный участок, дано право продавать его, дарить, отдавать в залог, аренду, поскольку соответствующие земли, на основании закона, не исключены из оборота, т. е. теоретически в Гражданском кодексе РФ разрешена продажа земли. Проблема частной собственности на землю в России проти- вопоставляется праву собственности на результаты крестьян- ского труда. Как считает В. Милосердое, «все беды крестьян проистекали оттого, что они так и не стали собственниками результатов своего труда». Академик И. Буздалов считает, «что право собственности на результаты труда является вторичным, производным, т. е. следствием юридически запредельного и ре- ального реализованного экономического права собственности' на средства производства»1. Как же в таком случае рассматривать долгосрочную аренду, широко распространенную во всем мире и дающую хорошие результаты? Видимо, дело не в собственности, а в менталитете крестьян, в уровне их развития и развития всего общества, в государственной поддержке, создающей устойчивую базу развития сельского хозяйства — барометра здорового обще- ства. Применительно к России с ее региональной спецификой и уровнем социально-экономического развития краев и областей не имеет смысла ставить вопрос «по-гамлетовски»: быть или не быть рынку земли. Все должно строиться на эволюционном 1 Аграрная реформа в России: концепции, опыт, перспективы. Вып. 4. М.: Энциклопедия российской деревни, 2000. С. 21. 166
подходе, где-то необходимо использовать аренду земли, в каком- то регионе частично допустить частную собственность, а в других регионах возможны другие формы хозяйствования на земле с полным правом на результаты своего труда. Касаясь частной собственности в плане сельскохозяйственных угодий и пашни, хотелось бы отметить следующее. Во-первых, в современных условиях частная собственность при неразвитой производственной и социальной инфраструктуре, без поддержки сельского товаропроизводителя государством может привести только к спекуляции земельными участками, их скупке и выводу из оборота, что в общем реально и происходит. Во-вторых, частная собственность на землю не выступает обязательной предпосылкой формирования рыночных отношений (пример этому Голландия, Израиль и ряд других стран). В-третьих, как показывает практика развитых стран, цивилизованный земельный собственник — это продукт длительного эволюционного развития. В России в силу длительного господства общественной собственности и общин- ного земледелия население в массе не готово к восприятию собст- венности на землю. Решение земельного вопроса насильственным путем не принесет ожидаемых результатов. Это должен быть эволюционный процесс формирования сознания и экономической базы, в соответствии с развитием которых и будет происходить трансформация собственности. В 350 г. до н. э. Аристотель сформулировал на первый взгляд парадоксальную мысль о том, что «богатство состоит в пользо- вании, а не в праве собственности». Это высказывание имеет прямое отношение и к современным земельным проблемам. По нашему мнению, для России предпочтительным вариантом построения земельных отношений было бы сохранение преиму- щественно государственной собственности на землю. В частную собственность земля предоставляется для личного подсобного Хозяйства, садоводства и огородничества. При этом широкое распространение должна получать аренда земли, закрепление ее на длительный срок при условии целевого сельскохозяйственного использования. Право на землю следует приобретать не через акт купли-продажи как форму отчуждения земельной собственности, а в виде приобретения права на землю как на объект хозяйство- вания для получения трудового дохода. То есть земля в большей степени должна рассматриваться как объект хозяйствования, что не исключает возможности земельного рынка, но рынка не собст- венности, а прав хозяйствования. 167
Не следует зацикливаться на частной собственности на землю, без чего якобы невозможна ипотека земли под кредиты, а сель- ское хозяйство как сезонное производство без кредитования суще- ствовать не может. Эту проблему можно решить и по другой схеме. Арендные договоры на землю заключаются минимум на 50 лет. Принимается законодательный акт, разрешающий закладывать арендованную землю банку под кредиты. При невозврате кредитов банк имеет право предоставления земли в субаренду сельским товаропроизводителям или МТС с соответствующим договором по разделу продукции и денежным расчетам. Дальнейшее рефор- . мирование земельных отношений в аграрной сфере должно прово- диться поэтапно и быть четко нацелено на конечный результат, на обеспечение продовольственной безопасности. Правительство России не готово к тому, чтобы обеспечить массовую поддержку крестьян, получивших землю в собственность. Для сельского хозяйства не хватает бюджетных средств, доступных долгосрочных кредитов, компенсации за удорожание материальных ресурсов и тарифов, дорог и других элементов непроизводственной инфраструктуры. В России отсутствует экономическая культура, позволяющая крестьянам приобрести уверенность в том, что весь выращенный урожай будет реализован по рыночным ценам и что это проблема государственная, ибо за ней стоит продовольственная безопасность. Опросы, проведенные Центром всероссийского мониторинга социально-трудовой сферы села, показали: 42,6% респондентов считают, что жизнь их ухудшилась. При ответе на вопрос «От кого, . по Вашему мнению, в наибольшей степени зависит ваше мате- риальное положение?» 47,5% опрошенных ответили: «От меня и членов семьи», а 44,7% сказали: «От Правительства». В целом следует отметить, что низкий уровень жизни неуклонно нагнетает атмосферу социального недовольства. На вопрос «Если выступления против бедности и нищеты состоятся, то Вы лично примете в них участие?» ответы распределились следующим образом: будут — 30,2%; находятся на распутье — 37,2; не будут — 32,6%. Однако, как подчеркивают организаторы опроса, «если ситуация не будет меняться к лучшему или вообще ухудшится, то те, кто сейчас еще не определился, могут примкнуть к занимающим активную граждан- скую позицию и тогда протестный потенциал возрастет до 67,4%»J. 1 Состояние социально-трудовой сферы села и предложения по ее регули- рованию. ВНИИЭСХ. М., 2005. С. 144. 168
При таком сценарии социальные процессы на селе могут стать неуправляемыми. Все медленно возвращается на круги своя. * * * Последний Президент ВАСХНИЛ академик А.А. Никонов пророчески назвал свою монографию, посвященную аграрной проблематике, «Спираль многовековой драмы...», объясняя эти слова драматичной судьбой российского крестьянства. Трудно найти на каком-либо континенте нашей планеты страну с более трагичной судьбой кормящего класса1. Судьба российских крестьян, составлявших в начале революции основную массу насе- ления страны (а в настоящее время 27% общей численности насе- ления), все прошедшие годы, начиная с 1917 г. и по сегодняшний день, находится во власти государственной бюрократии, не воспри- нимающей ни практический опыт, ни многовековые чаяния селян. Поэтому спираль многовековой драмы продолжает закручиваться, освобождая российский рынок для импортного продовольствия, а землю — от ее исторического хозяина. 1 Никонов А. А. Спираль многовековой драмы: аграрная наука и политика России (XVIII-XXbb.). М.: Энциклопедия российских деревень, 1995. С. 6.
Н.Г. ГЛОВАЦКАЯ РАЗВИТИЕ ОБРАЗОВАНИЯ Безусловным достижением советского периода в истории России можно считать развитие науки, образования, массовой культуры. Именно эти сферы деятельности сформировали мощные составляющие невещественного национального богатства, которые невозможно было разрушить даже в период реформ 90-х годов. Созданные в СССР образовательный, культурный и научно-техни- ческий потенциалы могут еще в течение длительного времени оказывать позитивное воздействие на экономический рост. При относительно низком индексе развития человеческого потенциала в России его составляющая, связанная с уровнем образования, до сих пор соответствует параметрам, характерным для развитых стран. Продолжающаяся «утечка мозгов» во многом связана с ми- ровым спросом на квалифицированные научные кадры и куль- турную элиту из России. Российские научные институты выживали в 90-е годы нередко благодаря зарубежным заказам на уникальные научные исследования, интерес к которым не ослабевает. Сильные позиции СССР в развитии науки, образования и куль- туры создают для России до сих пор преимущества, которыми вполне реально воспользоваться при переходе к инновационной экономике. Поддержание этих позиций связано с возрождением отраслей, формирующих человеческий потенциал, т. е. невещес- твенное национальное богатство. В условиях, когда знания и ин- теллектуальный потенциал превращаются в основную движущую силу преобразований, важно извлечь уроки из богатого советского опыта, использовать его позитивные достижения и, развивая соци- альные отрасли, научиться минимизировать возникающие риски. 1. СОЗДАНИЕ МАССОВОЙ СИСТЕМЫ ОБРАЗОВАНИЯ В СССР СССР добился успехов в образовании, создав за короткий срок мощнейший образовательный потенциал страны. Его формиро- вание отличалось двумя особенностями: а) массовый охват насе- ления; б) целенаправленный переход основной части населения ко все более высоким уровням обучения в соответствии с потреб- ностями общества и его возможностями. В первые годы советской власти была принята четкая стратегия: поднимать страну из разрухи, укреплять ее и выводить на траек- 170
торию развития. Понимание, что в необразованной стране невоз- можно добиться ощутимых успехов ни в экономике, ни в политике, ни в решении национального вопроса, можно считать сильной стороной стратегического планирования. При этом акцент был сделан на всеобщий охват обучением основной части населения, на создание массовой культуры. Это позволяло в кратчайшие сроки сформировать критическую массу в образовательном уровне населения, без чего стал бы невозможным переход к индустриа- лизации страны в ближайшее десятилетие. В основу реализации намеченного плана культурного строительства на ближайшие годы были положены введение обязательного начального образования, ликвидация неграмотности, массовое профессионально-техни- ческое обучение, подготовка квалифицированных кадров и на- учных работников. Все это создавало предпосылки для подъема культурного уровня и роста творческой активности трудящихся. Исходя из идеологических установок, основными благами, включая образование и культуру, должны были владеть трудя- щиеся. Они получали доступ к духовным благам, и для этого со стороны государства были созданы все необходимые условия. Попутно решался вопрос о формировании новой прослойки интеллигенции, происходящей прежде всего из рабочего класса. Такой подход позволял не только осуществлять революционные сдвиги в экономике, но и создавать притягательный имидж страны на международной арене, объединять с Россией национальные окраины, укреплять социальную базу государства. Во многом это был выигрышный путь, обеспечивший поддержку массами правящей партии, несмотря на репрессии, изгнание культурной элиты, засилье идеологических догм. В советский период был сформирован мощный образова- тельный комплекс, ставший органической частью всего народного хозяйства. Рассмотрим подробнее тот путь, который прошло обра- зование: of создания первых его звеньев, формирования целостной системы, охватившей все слои населения и регионы, до расшаты- вания ее основ. 2. ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ ОБРАЗОВАНИЯ И ФОРМИРОВАНИЯ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОГО ПОТЕНЦИАЛА ОБЩЕСТВА Первый этап охватывает период с 1918 г. до первой половины 30-х годов, когда трудящиеся получали доступ к образованию, а госу- дарство формировало общественно необходимый образовательный 171
потенциал на массовой основе. Таким образом совмещались инте- ресы человека-труженика и общества в целом. В начале этапа обра- зовательная база, на которую опиралось государство, была очень слабой. В подавляющей своей части население России было негра- мотным. С такой реальностью столкнулись власти, разрабатывая стратегию развития. Практически начинать надо было с нуля. По данным переписи 1897 г. грамотные составляли 28,4% от всего населения России, в том числе мужчины — 39%, женщины — 17%. Существенно различался уровень грамотности по регионам, при этом наиболее низкие показатели были в Средней Азии и Казахстане. Однако в Петербургской губернии грамотность составляла 62% (у мужчин — 76, у женщин — 31%), в Московской губернии — 40% (66 и 31%), т. е. показатели были выше там, где развита промышленность и достаточно высока доля городского населения. Для губерний с сель- скохозяйственной ориентацией был характерен низкий процент грамотных. У сельского населения, составлявшего 4/5 от общей его численности, в России грамотность была ниже по сравнению с городским населением: у мужчин — в 2 раза, у женщин — в 3,7 раза. Существенные различия в уровне образования наблюдались и между слоями населения, различающимися по социально-экономиче- ским признакам. Среднее и высшее образование не было доступно большей части населения, оно было привилегией дворянства, духо- венства, предпринимателей, купцов и зажиточных мещан. К 1913 г. показатели оставались критическими. Специалистов с высшим и средним специальным образованием насчитывалось 190 тыс., т. е. 0,12% от общей численности населения. В школах обучались 9656 тыс. человек, или 6% от всего населения, из них на начальные классы приходилось 5,1%. В профессионально-техни- ческих учебных заведениях обучались 106 тыс. человек (0,07% от общей численности населения), в средних специальных учебных заведениях — 54 тыс. (0,03%), в вузах — 127,4 тыс. человек (0,08%). Сложившаяся ситуация диктовала свои требования к развитию образования на первом этапе: ликвидация неграмотности и мало- грамотности взрослого населения, переход ко всеобщему началь- ному образованию. Уже в 1919 г. СНК издал декрет «О ликвидации безграмотности среди населения РСФСР», в котором ставилась задача приобщить к грамотности все население в возрасте от 8 до 50 лет. Созданная в 1920 г. Чрезвычайная комиссия по ликвидации неграмотности руководила работой при поддержке населения. Это был всенародный порыв, направленный на овладение знаниями и приобщение к культуре. Общенародное движение за ликвидацию 172
неграмотности осуществляли пункты ликбеза, кружки, школы, курсы. Результаты сказались достаточно быстро: грамотность населения в возрасте 9—49 лет повысилась в 1926 г. до 56,6%, в том числе городского — до 71,5; сельского — до 42,7%. Высокий темп овладения грамотностью был у взрослого населения, но у мужчин по-прежнему уровень был в 1,7 раза выше, чем у женщин. В 1925 г. было принято постановление В ЦИК и СНК РСФСР «О введении в РСФСР всеобщего начального обучения и построении школьной сети». В начале ЗО-х годов эта работа была завершена. В 1932 г. насчитывалось 166 тыс. школ с числом учащихся 21 млн, в том числе в начальной школе — 11,4 млн (в 1928 г. — 6,7 млн). Почти в Зраза возросла численность учителей по сравнению с 1914 г. (615 тыс. против 231 тыс.). Особенными успехами отличались окраины: Средняя Азия, Закавказье, Казахстан, Крайний Север. Грамотность населения в 1932 г. достигла 89%. Для большинства отраслей народного хозяйства требовались образованные кадры. Стала расти сеть техникумов. Кроме школ с четырех-, семи- и девятилетним обучением действовали школы фабрично-заводского ученичества (ФЗУ) с получением знаний в объеме семилетки, трехлетние школы крестьянской молодежи (ШКМ). С 1925 г. появились фабрично-заводские семилетки (ФЗС), действовали рабфаки и техникумы. Функционировало 832 вуза, 3509 средних специальных учебных заведений (ссузов). На втором этапе (с середины 30-х до конца 50-х годов) было введено всеобщее неполное среднее (семилетнее) образование для детей и молодежи. В 1940 г. функционировало уже 199 тыс. школ с 35 млн учащихся и 1238 тыс. учителей. Около 1 млн человек обучались в ссузах и 812 тыс. — в вузах. Фабрично-заводские семи- летки, на базе которых рабочие получали необходимые знания, рабфаки, возникшие в 1919 г. и ставшие основной формой подго- товки рабоче-крестьянской молодежи в вузы, новые инсти- туты — все это также способствовало росту уровня образования и созданию новой интеллигенции. Всего до 1940 г. были обучены 60 млн взрослых и получили среднее образование (общее и специ- альное) около 4 млн человек. Правительством было решено перейти ко всеобщему среднему образованию в городах и завершить всеобщее семилетнее обучение на селе и в национальных республиках. Это диктовалось прежде всего долгосрочными интересами страны. Война отодвинула реализацию намеченных планов, но рост уровня образования не прекращался. Возникли новые формы обучения, учитывавшие всю 173
сложность ситуации. С 1943 г. появились вечерние общеобразова- тельные школы, а с 1944 г. — школы сельской молодежи. В 1946 г. возникла новая форма общего образования взрослых — заочные школы. В результате с 1948 г. стало реализовываться всеобщее обязательное семилетнее обучение, а в 1958 г. было введено обяза- тельное восьмилетнее образование. В течение всего второго этапа росла численность учащихся на всех ступенях образования, невзирая на потрясения, которые обру- шились на страну в тот период. Количественный рост приводил к дальнейшим качественным преобразованиям в системе образо- вания. 1. Численность учащихся в общеобразовательной школе выросла в 1940 г. в 3,68 раза, а в 1960 — в 3,74 раза по сравнению с 1914 г. Соответствующие показатели для дневных школ состав- ляли рост в 3,6 и 3,5 раза. 2. Количество дневных школ увеличилось в 1940 г. в 1,5 раза по сравнению с 1914 г. При этом рост числа неполных средних школ составил 23 раза, средних — 8,2 раза, а доля последних повысилась в общем количестве школ с 3,4% в 1914 г. до 33,7% в 1940 г. В 1960 г. рост числа дневных школ составил 1,6 раза (против 1914 г.), а доля школ, дающих образование выше начального, достигла 44%. 3. Численность учителей выросла в 1940 г. в 4,4 раза по срав- нению с 1914 г.; в 1960 г. — в 7 раз, а доля преподавателей с высшим образованием достигла 34,4%. 4. Развивалась сеть специального образования: в 1940 г. учащихся в вузах стало в 6 раз, а в 1960 г. — в 19 раз больше, чем в 1913 г.; в ссузах рост учащихся составил 18 и 38 раз. Третий этап (60—70-е годы) — переход ко всеобщему среднему образованию. Это был период, когда во всем мире разворачивалась научно-техническая революция и общественный прогресс, эконо- мический рост в любой стране, независимо от господствовавших идеологических установок, зависел от наращивания и использо- вания достижений науки и образования. Естественно, что в СССР, где образовательный потенциал стал важнейшим фактором развития, возник вопрос о соответствии содержания образо- вания требованиям НТП и социального прогресса. Для решения проблемы вводились новые программы и учебники, создавались факультативы, открывались специализированные школы. Общест- венно необходимым уровнем стало всеобщее среднее образование. В принятых в 1978 г. «Основах законодательства Союза ССР и со- юзных республик о народном образовании» были закреплены /74
важнейшие принципы развития образования: его демократичность, бесплатность, всеобщность. Продолжала развиваться сеть образования. Численность дневных школ уже в 1970 г. составила 75% от общего их коли- чества, а в 1980 г. — 91,4%. Всего учащихся в школах насчитыва- лось в 1970 г. 49,4 млн человек; в 1980 г. — 44,3 млн, из них 89% обучались днем. При этом происходили качественные изменения в сторону роста обучающихся в старших классах: в 1970 г. — 7,6 млн против 1,3 млн в 1940 г.; в 1980 г. — 9,9 млн. Сеть вечерних школ была включена в систему обеспечения полного среднего образования. Численность обучающихся в них достигла 4,7 млн в 1980 г. Вечерняя школа стала массовой формой реализации всеобщего среднего образования. Она, как и заочная школа, не потеряла своего значения и приобрела новое качество. За период 1918-1983 гт. получили среднее образование 103 млн человек, в том числе в общеобразовательных школах 80 млн; в ссузах — 18,5 млн; в ПТУ — 4,6 млн. В 1980 г. действовало около 7 тыс. ПТУ. Росла и сеть техникумов. В 1924 г. в СССР было 932 техникума, а в 1980 г. — почти 4,5 тыс. с 4,6 млн учащихся. Изменение численности учащихся за годы советской власти показывает табл. 1. Безусловное выдвижение СССР в число высокоразвитых стран по уровню образования укрепляло позиции страны на мировой арене. Однако именно в этот период стали обостряться противо- речия, слабая разрешенность которых оказала влияние на состо- яние системы образования к концу 80-х годов. Рассмотрим неко- торые из них. В предшествующие третьему этапу годы ставилась задача насы- щения народного хозяйства специалистами. Например, в 1950 г. все выпускники дневных школ могли быть приняты в вузы (дневной школьный выпуск — 228 тыс., прием в вузы — 349 тыс. человек). Ужев 1960 г. дневной выпуск школьников превышал прием в вузы. В 1975 г. дневных выпускников насчитывалось 2 млн 716 тыс., а прием в вузы на все отделения составлял 994 тыс. человек. Непо- ступившие должны были найти свое место в народном хозяйстве, но возникло противоречие между высокими запросами молодежи к уровню образования, содержанию труда и реальными потребно- стями экономики. К тому моменту школа не проводила нормаль- ного трудового обучения, не воспитывала понимания значимости любого общественно полезного труда. Необходимо было привести обучение в соответствие с требованиями жизни. 175
Таблица 1 Численность обучавшихся 1913 г.* (1914 г.) 1940 г. (1941г.) 1960 г. (1959 г.) 1970 г. 1980 г. 1989 г. (1990 г.) 1991г. Численность учащихся в обще- образовательных школах, тыс. человек СССР — всего 9 656 35 552 36187 49 373 44275 44611 45278 В том числе в дневных 9656 34 784 33 417 45448 39546 43 582 44283 РСФСР — всего 5 653 20 521 20 399 25 285 20 216 20 851 20 936 В том числе в дневных 5653 20 229 18735 23 235 17638 20 328 20427 Численность учащихся в средних специальных учебных заведени- ях всего, тыс. человек СССР 54,3 974,8 * 2 060 4388 4612 4 231 4097 РСФСР 35,4 594 1 260,3 2 606,2 2 641,6 2 270 2 282 На 10 тыс. населения СССР 3 50 95 180 173 147 141 РСФСР 4 53 104 190 190 153 148
ML Численность студентов в вузах всего, тыс. человек - СССР РСФСР На 10 тыс. населения СССР РСФСР 127,4 86,5 8 10 811,7 478,1 41 43 2396,1 1 496.7 111 124 4 580,6 2 671,7 188 204 5 235,2 3 045,8 196 219 5178 2 824 179 190 5162 2763 178 186 Обучающихся в профессиональ- но-технических учебных заведениях, тыс. чело- век СССР РСФСР 106 717 1 141 723 2411 1537 3971 2123 3 891 1 906 3 614 1 878 Обучались новым профес- сиям и повышали квали- фикацию на предприятиях и в учреждениях, тыс. человек СССР РСФСР 645 9 491 10 909 6911 18 881 11 297 42 108 24 410 43580 20436 35958 10027 В рамках территории СССР и РСФСР.
Понимая всю значимость проблемы, партийные и правительс- твенные органы наметили программу совершенствования обучения и трудового воспитания, профессиональной ориентации учащихся школ. Уже в 1978—1979 гг. 74% всех средних школ осуществляли трудовое обучение. Существовали и другие проблемы. Так, резко ухудшилось качество образования в вечерней школе. Нередко учащиеся лишь формально числились здесь, не посещая учебных заведений. В немалой степени этому способствовало нарушение связей между уровнем образования, квалификацией, присвоением разрядов и оплатой труда. Нарушение прямой зависимости между уровнем образования и ростом зара- ботной платы приводило к постепенному падению престижа обра- зования. Кроме того, возникли проблемы с качеством образования в республиках Средней Азии и Закавказья. Уже в этот период стала обостряться проблема финансового обеспечения системы образования. Индикатором служил такой показатель, как отношение среднемесячной заработной платы в от- расли к средней по стране оплате рабочих и служащих (табл. 2). Таблица 2 Отношение заработной платы в образовании к средней по стране зарплате рабочих и служащих 1960 г. 1970 г. 1980 г. 1985 г. 1990 г. 86,7 86,7 80,5 78,9 69,4 Приведенные данные фиксируют тенденцию снижения значи- мости и престижности труда в образовании, четкую реализацию оста- точного принципа при финансировании социальных отраслей. Четвертый этап — реформа школьного образования. Консти- туция СССР обеспечивала равенство всех граждан в получении образования независимо от расовой и национальной принадлеж- ности, пола, вероисповедания, имущественного и социального положения. Статья 45 Конституции СССР провозглашала право граждан на бесплатное обязательное среднее образование моло- дежи, развитие специального образования, возможность обучения в шкалах на родном языке. Успехи в этой сфере, безусловно, были, однако требовалась модернизация образования. Менялись требо- вания к подготовке работников в условиях НТП, структура народ- ного хозяйства, вновь приходилось догонять развитые страны, совершившие рывок в постиндустриальную эпоху. На необходимость повышения качества обучения, рефор- мирования образования особое внимание было обращено на /78
XXVI съезде КПСС. Эти вопросы широко рассматривались на июньском (1983 г.) Пленуме ЦК КПСС. Одобренный апрельским (1984 г.) Пленумом ЦК КПСС проект «Основные направления реформы общеобразовательной и профессиональной школы» стал важнейшим документом, реализующим их решения. Он нацеливал на приведение в соответствие с общественными потребностями системы общего и профессионального образования, всей совокуп- ности учебной работы, политического, трудового и нравственного воспитания молодого поколения. Рост качества преподавания, перевод школы на одиннадца- тилетнее обучение с шестилетнего возраста, улучшение струк- туры обучения в различных учебных заведениях после 9-го класса, дополнение всеобщего среднего образования молодежи всеобщим профессиональным позволяли решать важнейшие задачи, стоящие перед системой образования, и минимизировать возникшие риски. Было проведено всенародное обсуждение проекта реформы. В 1988 г. февральский Пленум ЦК КПСС поставил задачу совершенствовать работу всех звеньев системы непрерывного образования. Однако недостаточное финансирование стало порождать новые проблемы. Так, переход к обучению с 6 лет привел к росту численности обучаю- щихся во вторую и третью смены на 10% (9,5 млн человек). Основы информатики продолжали изучаться на теоретическом уровне, и лишь 11% шкал в 1988 г. были оснащены вычислительной техникой. Реформирование требовало дополнительных ресурсов, но расширить ресурсную базу отрасли и решить поставленные задачи не удалось. В целом, подводя итоги, следует констатировать, что в эпоху социализма в стране произошел «образовательный взрыв»: была ликвидирована неграмотность, было обеспечено поэтапно обяза- тельное начальное, затем семилетнее (восьмилетнее) и полное среднее образование. Рост образования открывал трудящимся путь к повышению социального статуса. Оценивая успехи, особое внимание следует обратить на ликвидацию неграмотности и вве- дение всеобщего среднего образования, что сыграло ключевую роль в развитии страны, обеспечив не только беспрецедентный рост образовательного потенциала за относительно короткий срок, но и качественные сдвиги в социальной структуре общества, в со- отношении факторов экономического роста (в пользу интенсивных факторов), в образе жизни людей. Грамотность составляла (в % от численности населения в воз- расте 9—49 лет): в 1897 г. — 28,4; в 1920 г. — 44,1; в 1926 г. — 56,6; в 1939 г. — 87,4; в 1959 г. — 98,5; в 1970 г. — 99,7. Та же тенденция 12* 179
наблюдалась в отношении показателей грамотности мужчин и женщин, городского и сельского населения. Вместе с тем следует обратить внимание на неточность статистических данных, которые фиксировали уже в 1970 г. почти полную грамотность населения. Однако по переписи 1989 г. было учтено 4,3 млн неграмотных в возрасте 15 лет и старше, т. е. 2% от численности населения этой возрастной группы. Из них 84% — это лица в возрасте 60 лет и старше. Тем не менее показатели свидетельствуют о реальных достижениях, позволивших открыть доступ к образованию милли- онам трудящихся масс, безусловно, не забывая при этом о клас- совых ограничениях, репрессиях, идеологическом засилье в сфере образования и культуры. Сложившийся в конце 80-х годов уровень образования насе- ления, невзирая на множество обострившихся проблем, открывал стране дорогу для перехода в постиндустриальную фазу развития (табл. 3). Как следует из данных табл. 3, наиболее интенсивно образова- тельный потенциал (ОП) населения накапливался в 1960-1980 гг. Расчеты, учитывающие объем накопленных человеко-лет обра- зования, постоянно велись в научных институтах, что позволило зафиксировать существенные сдвиги в структуре образовательного потенциала за рассматриваемый период. Так, доля высшего образо- вания повысилась с 10,6% в 1959 г. до 14,8% в 1979 г.; общего сред- него — с 18,3 до 32,5%; среднего специального — с 17,6 до 19,9%. Доля неполного среднего понизилась с 49,2 до 29,8%, продолжала сокращаться доля начального (и ниже) образования. Среднее число лет образования населения возросло с 9 лет в 1959 г. до 10,8 лет в 1979 г. Это был масштабный скачок в уровне образования населения, определивший огромные возможности общества для развития, создавший социальную базу для прогрессивных преоб- разований в экономике. В 1989 г. насчитывалось почти 136 тыс. школ, в том числе 132,6 тыс. дневных, 4556 ссуэов и 911 вузов. В 1989 г. всеми видами обучения было охвачено 101,4 млн человек. Невзирая на множество проблем и остаточный принцип финансирования, страна стреми- лась к комплексному подходу в развитии образования, предполагав- шему, во-первых, ориентацию образования на решение как текущих, так и долгосрочных задач развития народного хозяйства; во-вторых, ориентацию на потребности населения в образовательных услугах с учетом действия демографического фактора; в-третьих, взаимо- увязанное развитие всех звеньев образования в единой системе. 180
Таблица 3 Уровень образования населения 1940 г. (1939 г.) 1960 г. 1970 г. 1979 г. (1980 г.) 1989 г. Всего лиц, имеющих вы- сшее и среднее(полное и неполное)образование, млн человек СССР 15,9 58,7 95,0 137,8 172,2 На 1000 человек (в воз- расте 10 лет и старше): СССР 108 361 483 699 812* РСФСР 109 361 489 697 866* Имели высшее обра- зование всего, млн че- ловек СССР 1,2 3,8 8,3 14,8 23,0 На 1000 человек: СССР 8 23 42 75 108* РСФСР 77 113* Имели среднее специаль- ное образование всего, млн человек СССР На 1000 человек: 1,5 7,9 13,4 23,4 38,6 СССР 48 68 119 182* РСФСР 127 192 Имели среднее полное образование всего, млн человек СССР 1.5 9,9 23,4 45,1 64,6 На 1000 человек: СССР 61 119 229 305* РСФСР 204 274 * В отодчие от предыдущих переписей, когда удельные показатели (на 1000 человек) рассчитывались на население в возрасте 10 лет и стар- ше, в 1989 г: учитывались возрастные категории 15 лет и старше. 3. ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ Профессиональная подготовка работников народного хозяйства угвечала поставленным в годы пятилеток целям и нередко опере- кала текущие потребности, ориентируясь на задачи долгосроч- юго характера. Оценивая реальные успехи СССР в профессио- 181
нальном образовании, следует отметить прежде всего достижения в подготовке квалифицированных рабочих, потребность в которых в связи с индустриализацией постоянно возрастала. На первона- чальном этапе социалистического строительства подготовка рабочих в профессиональных школах базировалась в основном на начальном образовании. На последующих этапах сначала всеобщее семилетнее (восьмилетнее), а затем обязательное среднее образование стали базой для подготовки и рабочих, и техников. Профессиональное образование в СССР никогда не превращалось в простое обучение ремеслу, оно всегда носило политехнический характер. Система массовой подготовки рабочих необходимой квали- фикации начала формироваться в первые годы советской власти, постепенно развиваясь и совершенствуясь. Отметим основные этапы этого развития. 1. В первые годы советской власти наряду с ликвидацией неграмотности населения происходило преодоление технической малограмотности занятых. Для этого вводилось обязательное профессионально-техническое обучение всех рабочих в возрасте 18—40 лет. В 1919-1920 гг. для подростков на предприятиях были созданы школы фабрично-заводского (ФЗУ), сельскохозяй- ственного и конторско-торгового ученичества со сроком обучения 4 года и насыщенной общеобразовательной подготовкой. 2. В 1931—1932 гг. появились ФЗУ нового типа, готовившие квалифицированные кадры для промышленности. За три дово- енных пятилетки ФЗУ подготовили 2350 тыс. квалифицированных рабочих. Однако со временем прогресс экономики, достижения НТП перестали в должной мере учитываться этими ведомствен- ными учебными заведениями, в результате чего стал нарастать дефицит квалифицированных кадров и потребовалась реоргани- зация обучения. 3. В 1940 г. было создано 3 типа профессионально-технических учебных заведений. На их базе была сформирована система госу- дарственных трудовых резервов, обеспечившая рабочими кадрами ведущие отрасли народного хозяйства: тяжелую промышленность, строительство и транспорт. Их комплектование шло в соответствии с государственным планом и на принципах гособеспечения, при сочетании учебы с производственной практикой. 4. После войны с переходом ко всеобщему семилетнему (вось- милетнему) образованию стал возрастать образовательный уровень поступавших в училища, что предъявляло повышенные требования к качеству обучения. В 70-е годы были созданы новые виды ПТУ, 182
готовившие рабочие кадры с получением полного среднего обра- зования. Они стали основной формой подготовки рабочих. Численность ПТУ возросла с 1940 по 1989 г. почти в 4,7 раза, а учащихся — в 6 раз, В 1975 г. почти половина дневных ПТУ давала среднее образование, в 1989 г. — 91%. Кроме того, по-прежнему подготовку рабочих вели школы фабрично-заводского ученичества при промышленных предприятиях. Вместе с ростом количест- венных показателей постепенно обозначились новые проблемы: значительный разрыв в уровне школьной подготовки и ПТУ, снижение качества обучения. Ухудшение качества подготовки было связано, во-первых, с особенностями формирования контингента ПТУ (в основном это были выпускники 8-х классов с посредствен- ными оценками). Во-вторых, существовали более низкие по срав- нению со школой требования к качеству общего образования. Эти риски не были вовремя зафиксированы, и их снижению не уделили должного внимания. Ускоренными темпами развивалось в СССР высшее и среднее специальное образование. Количество вузов возросло со 105 в 1914 г. до 904 в 1989 г., а численность студентов увеличилась за этот период со 127 тыс. до 5,2 млн. Показатель числа студентов на 10 тыс. населения в конце 80-х годов был одним из самых высоких в мире: в 1913 г. он составил 8 человек, в 1980 г. — 196, а в 1989 г. — 179, т. е. приблизился к уровню США. Росла сеть средних специ- альных учебных заведений: 3773 в 1940 г. и 4539 в 1989 г. За этот период число студентов в них увеличилось в 4,3 раза. Постоянный рост численности студентов позволял обеспечивать кадрами специалистов развивающееся народное хозяйство. В подготовке специалистов все большее значение придава- лось развитию дневной формы обучения, дающей более качест- венное образование. Это позволило снизить долю обучающихся на вечернем и заочном отделениях в вузах с 51% в 1970 г. до 47% в 1980 р. и 41% в 1990 г.; в ссузах соответственно с 47 до 37 и 32,5%. Вместе с тем, учитывая демографическую тенденцию к сокра- щению численности трудовых ресурсов, вечернее и заочное обучение не теряло своей актуальности, хотя требовалась серьезная работа по повышению его качества. В результате развития образования численность специалистов с высшим образованием увеличилась в 1980 г. по сравнению с 1913 г. почти в 89 раз и в 13 раз — по сравнению с 1940 г., аза период 1940—1989 гг. — в 17 раз (табл. 4). Численность специа- листов со средним специальным образованием возросла соответ- 183
ствснно в 306 и 11 раз, а за 1940—1989 гг, — в 14 раз. Практически за относительно короткий срок была создана новая интеллигенция. Однако при этом никогда не следует забывать о той цене, которую заплатил народ: изгнание творческой элиты из страны, уничто- жение наиболее одаренных специалистов, лишение многих прав целых классовых прослоек. Уже в 1979 г. на 1000 занятых приходились 532 человека, имеющие высшее, незаконченное высшее, среднее специальное, полное среднее образование. В 1989 г. этот показатель вырос до 747. Численность специалистов росла быстрее, чем общее число рабочих и служащих в народном хозяйстве. Это было настоящим прорывом в росте уровня образования кадров, занятых в народном хозяйстве (см. табл. 4). Огромные масштабы подготовки специалистов обеспечили высокую степень насыщения потребностей народного хозяйства в дипломированных кадрах. В сложившихся условиях на передний план стали выходить вопросы, связанные со структурой подготовки специалистов, с ее соответствием долгосрочным потребностям народного хозяйства. В СССР в целом был налажен учет потреб- ностей по всем министерствам и ведомствам, однако уже в конце 70-х годов наблюдались сбои в подобной работе. Так, были завы- шены потребности по инженерным специальностям по сравнению с реальными величинами, и соответствующие корректировки не последовали. Не всегда точно учитывались научно-технические тенденции, а также скорость развития многих стран на этой основе, что усугубляло отставание СССР. Постоянно (и не всегда успешно) приходилось вести работу по поддержанию пропорций и ликвидации диспропорций: * между общим и профессиональным образованием; * между подготовкой специалистов и рабочих; * между специалистами с высшим и средним образованием (здесь диспропорции были особенно велики); • между подготовкой рабочих в ПТУ и на производстве. Особо следует подчеркнуть, что в СССР в 1930 г. была ликвиди- рована безработица. Решению этой проблемы в немалой степени способствовало становление системы повышения квалификации и обучения новым профессиям. Численность кадров, прошедших через нее, выросла с 615 тыс. в 1913 г. до 9,5 млн человек в 1940 г. и 41 млн в 1990 г. К концу 1980 г. преобладающую часть населения СССР составляли родившиеся после революции 1917 г., поэтому они полностью воспользовались достижениями, связанными с ростом образования, доступностью культуры, развитием здравоохранения. 184
Таблица 4 Численность специалистов с высшим и средним специальным образованием, занятых в народном хозяйстве 1913г. 1940 г. (1941г.) 1960 г. (1959 г.) 1970 г. 1980 г. (1979 г.) 1989 г. (1990 г.) Численность специалистов с высшим образованием всего, тыс. человек СССР РСФСР На 1000 населения СССР РСФСР 136 909 527 13 3545 33 6853 3898 65 12 073 100 15870 143 Численность специалистов со средним специальным образованием всего, тыс. человек СССР РСФСР На 1000 населения СССР РСФСР 54 1492 916 5239 48 9986 6007 16 539 156 20 614 233 Численность занятых с полным (общим) средним обра- зованием всего, тыс.человек СССР РСФСР На 1000 населения СССР РСФСР 18 347 37 293 276 52600 371
В стране было покончено со многими инфекционными заболева- ниями; медицинское обслуживание стало бесплатным, а рост уровня образования воздействовал на образ жизни населения, что снижало риски заболевания социально опасными болезнями. Все это способ- ствовало повышению средней ожидаемой продолжительности жизни с 32 лет в конце XIX в. до 47 лет в 1938 г., 67 лет — 1955 г. и до 70 лет в 1970 г. Рост продолжительности жизни имел место вплоть до 80-х годов, что в немалой степени отразилось на качественных характеристиках образовательного потенциала общества. Демографические и образовательные процессы тесно перепле- лись, демонстрируя взаимозависимость и взаимообусловленность. Что касается демографических показателей, то в СССР наблюда- лась тенденция снижения рождаемости (47,0 на 1000 человек насе- ления в 1913 г., 36,5 - - в 1940 г., 24,9 — в 1960 г., 17,4 — в 1970 г., 16,8 — в 1990 г.). Это было характерно для стран, вставших на путь индустриального развития и повышающих образовательный уровень населения. Однако в СССР интенсивность процесса усилилась за счет войн и общественных потрясений. Вместе с тем в стране уменьшилась смертность за счет до- стижений социально-экономического характера: с 30,2 (на 1000 человек) в 1913 г. до 18,0 в 1940 г., 7,1 — в 1960 г., 8,2 — в 1970 г., 10,3 — в 1990 г. Резко сократилась детская смертность: с 273 (на 1000 родившихся) в 1913 г. до 182 в 1940 г., 35 — в 1960 г., 25 — 1970 г., 21,8 — в 1990 г. Снижение смертности и рост продолжительности жизни оказали позитивное воздействие на качественные и коли- чественные характеристики человеческого потенциала. 4. ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ - НАЦИОНАЛЬНОЕ БОГАТСТВО ОБЩЕСТВА Изучению феномена образования с точки зрения его роли в накоплении нематериального богатства общества в советской экономической науке всегда уделялось большое внимание, В таких академических институтах, как Институт экономики1, Институт мировой экономики и международных отношений, Институт народнохозяйственного прогнозирования, ЦЭМИ, Институт мировой социалистической системы и др., эта проблематика исследовалась достаточно широко, а результаты использовались 1 См., например: Гловацкая Н.Г. Образовательный потенциал — нацио- нальное богатство общества // Известия АН СССР. Серия экономическая. 1984.№4. С. 3—12. 196
для обоснования прогрессивных изменений в социальной, эконо- мической и финансовой политике государства. Изучение образовательного потенциала, оцененного по числу накопленных человеко-лет образования, позволило отразить его динамику и структурные сдвиги в период наиболее интенсив- ного накопления: 1959—1979 гг. Расчеты показывают, что образо- вательный потенциал населения за 20 лет вырос в 2,7 раза. В его структуре на долю высшего, общего и среднего специального обра- зования в 1979 г. приходилось в сумме 66,4%. В образовательном потенциале занятых эта доля повысилась с 34,7 до 67,9%, а доля неполного среднего образования понизилась с 32,6 до 22,8%, начального и ниже начального — с 32,7 до 9,3%. Численность занятых с низким уровнем образования существенно сократи- лась и в абсолютном выражении в результате смены поколений трудящихся. На смену старшему поколению с невысоким уровнем образования приходила молодежь, для которой полное среднее образование стало тем необходимым минимумом, который соот- ветствовал требованиям развитого народного хозяйства. Уровень образования занятых в целом вырос до 11 лет в 1979 г. Помимо натуральной проводилась стоимостная оценка образо- вательного потенциала. Она позволяла включать образовательный потенциал в национальное богатство и соизмерять рост матери- альных и нематериальных его элементов. Изменение стоимостной оценки образовательного потенциала было связано с действием прежде всего трех факторов: 1) роста уровня образования (каждая последующая ступень требует больших затрат); 2) повышения качества образования (рост затрат на оплату труда, внедрение новых технологий обучения, создание более комфортных условий для учебы); 3) увеличения доли дневного обучения. Затраты на образование под воздействием названных факторов постоянно росли. Вместе с тем финансовое обеспечение образо- вания постепенно ухудшалось, и вооруженность образованием в денежном выражении стала расти более низкими темпами, чем вооруженность основными фондами (табл. 5). В этих условиях внимание ряда ученых закономерно переключилось на оценку экономической эффективности образования, чтобы в первую очередь доказать необходимость опережающих темпов роста вложений в эту сферу деятельности. Еще в 20-е годы академик С. Г. Струмилин подсчитал, что около четверти прироста национального дохода достигается за счет повышения уровня образования и культуры. В последующие годы 187
попытки такой оценки предпринимались многими советскими экономистами^ По их расчетам, от 25 до 40% национального дохода производилось за счет использования сложного труда высокооб- разованной части работников. Таблица 5 Темпы роста материальных и нематериальных форм богатства общества (%) 1960 г. 1970 г. 1979 г. Основные фонды народного хозяйства (без жилищных фондов) 100,0 234,0 469,0 Фондовооруженность одного занятого в на- родном хозяйстве (без жилищных фондов) 100,0 201,0 345,0 Стоимостная оценка фонда образования занятых в народном хозяйстве (в сопоста- вимых ценах)* 100,0 165,0 279,0 Средняя вооруженность образованием одного работника народного хозяйства 100,0 141,0 205,0 * Опубликованные данные переписей 1959,1970 и 1979 гг. Такой упрощенный подход оправдывал себя, когда надо было оперативно доказывать высокую отд ачу образования, чтобы увеличи- вать финансовые вливания в отрасль. Необходимость в них нарастала. Если в 60-е годы СССР был мировым лидером в развитии образо- вания, то в 80-е годы он стал сдавать свои позиции. Количественные показатели были впечатляющими, но качественные характеристики образовательного потенциала стали ухудшаться, накопленные за предшествующие годы риски не снижались из-за недостатка ресурсов. В этот период многие страны уже переходили в постиндустриальную фазу развития, где образовательный потенциал, система образования приобрели высокую значимость и стали источником развития и эко- номического роста. В СССР этот момент не был учтен, масштабные вливания в образование не последовали, что обусловило в немалой степени отставание страны, негативно повлиявшее на состояние образовательного потенциала в начале 90-х годов. Со временем стало очевидным, что эффект от образования многогранен, расчет экономической эффективности очень сложен и следует искать адекватные инструменты и подходы, позволяющие оценивать реальную общественную значимость накопленного обра- зовательного потенциала и системы образования, формирующей его. Один из них был связан с оценками соответствия образователь- ного потенциала потребностям (текущим и долгосрочным). Такое 188
соответствие может выражаться через объемы потерь в обществе, вызванных сложившейся структурой образовательного потен- циала. Их изучение проводилось учеными, но мало принималось во внимание органами управления в 80-е годы. Перечисление выяв- ленных потерь дает возможность оценить суть проблем, с которыми столкнулось общество накануне разрушения Советского Союза. Первая группа потерь связана с перепроизводством специа- листов. Среднее значение невостребованного интеллектуального потенциала на конец 80-х годов по ряду регионов составило не менее 25%, а уровень скрытой безработицы среди специалистов постоянно возрастал. Ослабление взаимосвязей между подготовкой и использованием специалистов, планирование роста их выпуска от достигнутого уровня, зависимость финансового положения учебных заведений от возрастания приема — все это вело к неконтроли- руемому росту производства специалистов. В результате в 1992 г. последние стали жертвой сложившейся системы. Среди безра- ботных первой волны 60% приходилось на людей с высшим обра- зованием и 25% — со средним специальным. Вместе с тем успехи специального образования в целом не ставятся под сомнение. Мощная теоретическая подготовка многих специалистов, особенно в естественной и технической сферах, создавала возможность для их ускоренного переобучения, позволявшего использовать квали- фицированные кадры по прямому назначению, чем государство не воспользовалось. Результат — беспрецедентная «утечка мозгов». Вторая группа потерь была вызвана нарушением взаимосвязей между подготовкой кадров и реальными потребностями в изме- нении профессионально-квалификационной структуры работ- ников. Недоучет этого фактора снижал эффективность обществен- ного производства, однако проблема была решаемой. Третья группа потерь обусловлена нарастающим разрывом между технической сложностью производства и уровнем квали- фикации рабочих. Система профессиональных учебных заведений недостаточно обеспечивала народное хозяйство квалифицирован- ными кадраМи для использования передовых технологий. Этих потерь вполне можно было избежать за счет повышения качества обучения во всех звеньях системы образования на основе вливания в отрасль дополнительных ресурсов. Четвертая группа потерь определялась моральным устаре- ванием знаний, которое происходит достаточно быстро даже в обычных условиях. В условиях же НТР происходит ускорение устаревания знаний и нарастает необходимость в их постоянном 189
массовом обновлении, В 80-х годах отставание системы образо- вания в этой области усугублялось прежде всего из-за отсутствия новых технологий в обучении и преподавателей соответствующей квалификации, из-за недоучета тех процессов, которые происхо- дили в мире, но проблема была решаемой. Пятая группа потерь связана с недостаточной компьютерной грамотностью учащихся, отсутствием опыта в принятии самосто- ятельных оптимальных решений и реальных представлений о ми- ровых стандартах профессионального уровня и подготовки кадров. Низка была доля выпускников всех видов учебных заведений, владеющих иностранными языками и знаниями, необходимыми для работы в рыночных условиях. Наконец, шестая группа потерь обусловлена узкопрагматической направленностью образования, обслуживающего в основном нужды экономики и правящих органов. Социальные функции, связанные с развитием человека, воспроизводством культуры, ее поддержкой, постепенно утрачивались. Эти потери еще более весомы, чем эконо- мический ущерб, так как они трудно компенсируемы. Потребуется смена нескольких поколений, прежде чем будут созданы условия для полноценного воспроизводства культуры и реального развития человека. Развал образования в 90-е годы отодвинул решение этой проблемы на неопределенное время. Однако ее игнорирование, которое наблюдается до сих пор, ослабляет социальную базу любых преобразований в России. Обобщающим индикатором использования образовательного потенциала по назначению стали показатели дифференциации доходов занятых в зависимости от уровня образования. В СССР наблюдался перекос в этих соотношениях. Материальный ущерб, наносимый специалистам, и высокие доходы малопрофессио- нальных групп свидетельствовали о глубоких деформациях в эко- номике и, вероятно, в самом образовательном потенциале. Возникает вопрос: почему при немалых вложениях в образо- вание возникали такие явления, которые понижали эффект обра- зовательной системы в целом? Некоторые из причин назывались выше. Отметим также ведомственный подход к планированию, слабую нацеленность на конечные результаты различных звеньев образования. В середине 80-х годов система образования нахо- дилась в ведении Министерства просвещения СССР, Комитета по профессионально-техническому образованию, Министерства высшего и среднего специального образования СССР. Вузами ведали 73 ведомства, ссузами — 220 ведомств. ПТУ также были 190
подчинены многим ведомствам. Множественная подчиненность привела к рассогласованию в развитии системы. Это выража- ется, властности, в том, что требования вузов к уровню и каче- ству знаний школа не выполняла уже в тот период. Компенсация же недостатка школьных знаний часто полностью ложилась (и ложится до сих пор) на систему высшего образования. Иными словами, ликвидация отрицательных явлений возлагалась не на звено, которое их порождает (в данном случае школа), а на другие звенья, увеличивая их функциональную нагрузку и создавая условия для понижения качества образования и на более высоких его ступенях. В сфере образования появились приписки, росли потери интеллектуального потенциала еще на школьном уровне. Решение проблем образования тормозилось также из-за оста- точного финансирования и отношения к образованию как к чистой сфере потребления без учета той роли, которую оно уже играло в постиндустриальных странах. 1. Поддержание высоких качественных характеристик образова- тельного потенциала требовало обеспеченности образования квали- фицированными кадрами. Это касалось прежде всего школ, где высшее образование имели лишь 74% учителей; росла феминизация (83,8%), сложилась неблагоприятная возрастная структура кадров. Общий дефицит учителей составил в 1990 г. 32 тыс. человек и про- должал нарастать. В сфере подготовки специалистов проблемы были те же; дефицит кадров высокой квалификации, их переход в коммер- ческие структуры. Пути решения этой проблемы вырисовывались достаточно четко: повышение престижности труда в образовании за счет высокого уровня заработной платы, привлечение специалистов из науки, ВПК, культуры, а также массовая переподготовка кадров с учетом мировых стандартов. Проблема не была решена. 2. Материально-техническая база существенно отставала от потребностей. Основные фонды устарели физически и морально, фондовооруженность труда была ниже, чем в США, в 10 раз. Удельный вес активной части фондов невелик, переход на новые технологии обучения был ограничен дефицитом компьютеров, программ, учебных пособий и литературы. Лишь 49% городских и сельских школ имели компьютеры. В вузах также была отсталая телекоммуникационная инфраструктура: на 1 студента приходи- лось менее 0,2 часа компьютерного времени в сутки; обновляе- мость оборудования составляла 12—15 лет и выше (в США — 6 лет). База подготовки рабочих высокотехнологичных производств была недостаточно развита. 191
Необходимо было перевести проблемы образования в число приоритетных, но этого не произошло. Не изменились даже нормативы развития материально-технической базы образования, в которых прослеживалась ярко выраженная ориентация на увели- чение пассивной части фондов вместо ускоренного наращивания их активной части. 3. Назрела потребность и в перестройке управления образова- нием. Усиление процессов децентрализации управления, разно- образие образовательных структур, самостоятельность учебных заведений при контроле за конечными результатами-деятель- ности, интеграция в мировые образовательные процессы — все эти направления преобразований не просматривались в образова- тельной политике государства. 4. Реализация на деле идеи непрерывного образования требо- вала взаимоувязанного развития всех его звеньев. Образовательная школа должна была обеспечивать единый государственный минимум — стандарт образования, обязательный для всех, и качественное дополнительное образование при разнообразии форм и вариантов развития учебных заведений и дифференциро- ванном характере обучения. В отношении ПТУ, вечерних школ, техникумов политика также должна была носить вполне опреде- ленный характер: удовлетворять потребности народного хозяйства и быть органическими звеньями не только обучения молодежи, но и системы образования взрослых. Положение с вузами считалось вполне благополучным, невзирая на отмеченные выше недостатки, и они хорошо бы вписа- лись в систему непрерывного образования. Однако начавшиеся в 90-х годах потрясения показали, что ряд вузов потерял устойчи- вость еще в советский период и поэтому с трудом адаптировался к новым условиям. Не вся высшая школа была готова к решению таких назревших еще в конце 80-х годов проблем, как; * ориентация подготовки кадров на реализацию приори- тетных, прорывных направлений научно-технической поли- тики; * поиски своего места на мировом рынке наукоемкой про- дукции; * структурная перестройка, освобождение от слабых и неэф- фективных учебных заведений; ♦ диверсификация видов учебных заведений, форм, методов, сроков, характера обучения; • снижение престижности высшего образования. 192
Важнейшее звено непрерывного образования — система пере- подготовки кадров. Это прагматическая составляющая образо- вания, и ее реорганизация прошла во всех развитых странах. Так, в 60-х годах в США была признана необходимость в изменении исходной парадигмы образовательной политики: создание в допол- нение к традиционному образованию полноценной системы обра- зования для взрослых. Последняя бурно развивалась во всем мире в 70-х годах и оказала глубокое воздействие на среднее и высшее образование. В результате была создана новая мощная образова- тельная структура, произошла ее интеграция с традиционным обра- зованием, были четко перераспределены функции между ними. Советская система переподготовки и повышения квалифи- кации не была аналогом западной системы, постепенно по своим конечным результатам она стала отставать от последней. Во-первых, в ней отсутствовали гибкость и оперативность, присущие западной системе образования взрослых. Во-вторых, она не всегда отвечала реальным потребностям людей. Сила образования взрослых на Западе — в своевременном выявлении реальных потребностей, их оперативном соединении с учебными заведениями различными образовательными технологиями. Эти процессы в СССР были развиты слабо. В-третьих, пропускная способность нашей системы переподготовки не отвечала общественным потребностям. В не- малой степени это связано со слабой задействованностью хорошо известных в те годы за рубежом форм образования взрослых: открытые университеты, радио- и телеколледжи, вечернее образо- вание, видеокассеты, компьютеры и др. При сложившемся отста- вании развитие системы переподготовки должно было получить высокую приоритетность, чтобы стать эффективной структурой непрерывного образования, но этого не произошло. 5. Развитие всей системы образования сдерживалось из-за недос- татка ресурсов. Постоянное ухудшение ресурсного обеспечения завершилось полным его крахом в 1992 г. Напомним, что в конце 80-х годов доля затрат на образование не превышала 7% нацио- нального дохода (в США — 13%). При этом на обучение 1 ученика в школах расходовалось за год 295 руб. (в США — 2477—4071 долл.), в вузах — 1452 руб. (в США— 7639 долл.). В конце 80-х годов в научных кругах уже обсуждалась проблема платного образования. Однако при этом совершенно справедливо отмечалось, что образо- вательный потенциал и система образования — это национальное достояние. Их поддержание должно ориентироваться на реальные и достаточно весомые источники государственного ресурсного 13 - 7558 193
обеспечения. Лишь государственное финансирование может быть главным источником сохранения и подъема образования как единой системы. Обращалось внимание, что в США из этого источника (федеральный и местные бюджеты и ассигнования штатов) в тот период финансировалось 73% затрат на образование. Начальное и среднее образование в госсекторе было бесплатным, в вузах плата учащихся возмещала 14% затрат в госсекторе и 38% — в частном. Следовательно, даже в богатой стране платное обучение не являлось основным источником финансирования. Следует констатировать, что, невзирая на многие сложности, образование в СССР оставалось практически бесплатным. 6. В СССР не была решена проблема государственно-обще- ственного контроля и мониторинга состояния образовательного потенциала. Это было бы серьезным шагом, обеспечивающим сохранение накопленного богатства. Контролироваться должны прежде всего не учебные заведения, а состояние образователь- ного потенциала, потери общества от его несоответствия потреб- ностям и факторы риска, ухудшающие духовное здоровье общества и профессиональную подготовку. 7. Просчеты и ошибки стратегического характера во многом были обусловлены недооценкой роли циклов (среднесрочных, долгосрочных, цивилизационных) в развитии образования. В результате шло накопление рисков, превратившихся в реальные ущербы для страны в начале 90-х годов. Однако, невзирая на перечисленные проблемы, обострившиеся в системе образования во второй половине 80-х годов, следует еще раз подчеркнуть, что СССР создал мощную составляющую нацио- нального богатства — образовательный потенциал, эффектом от использования которого Россия пользуется до сих пор. Новые инду- стриальные страны совершали качественные сдвиги в экономике в те годы с гораздо худшим по составу и структуре образовательным потенциалом, постепенно приводя его в соответствие с потребно- стями экономического роста. СССР обладал богатством, которого не было у этих стран. Образовательный потенциал даже с определен- ными структурными деформациями являлся хорошей основой для эффективной переподготовки кадров и овладения новыми профес- сиями при переходе к новому качеству экономического роста. Система образования, созданная в советское время, оказалась в целом устойчивой, выжила в условиях кризиса, общественных потрясений и продолжает выполнять свои функции с переменным успехом. 194
В.М. ЛИХТЕНШТЕЙН СОВЕТСКАЯ НАУКА КАК ИСТОРИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН Становление отечественной науки в постреволюционный период осуществлялось под знаком непреложного импера- тива — построения материально-технической базы социализма. Как отмечали в свое время исследователи, «система социалисти- ческих производственных отношений утверждается лишь в резуль- тате создания крупной машинной индустрии, охватывающей все основные отрасли материального производства...»1 Об изначальном подчинении задач научного строительства в этот период именно таким требованиям свидетельствует и высказывание академика С. Ольденбурга, долгие годы являвшегося главным ученым секре- тарем Российской академии наук. «Необходимо отметить, — писал он, — что по самой мысли, положенной в основание при учреж- дении Академии наук, она должна была служить главным образом точному знанию, т. е. наукам математическим и естественным, а в области наук гуманитарных — тем из них, которые ближе стояли к наукам точным»1 2. Особое внимание уделялось созданию научно-исследовательских учреждений. Их число с конца 1917 по 1922 г. увеличилось почти втрое. Причем за это время было создано больше научных центров, чем за всю историю капиталистической России (с 1860 по 1917 г.)3. В первые годы советской власти государство не слишком втор- галось в содержание проводимых учеными исследований, перво- степенной задачей было сохранение научных кадров. С этой целью в 1920 г. была создана Комиссия по улучшению быта ученых (ЦЕКУБУ), призванная обеспечить их самым необходимым — продовольствием, жильем, топливом4. Воздействие госструктур на деятельность научного сообщества проявлялось через создание научных учреждений, нацеленных на проведение исследований 1 Экономический строй социализма. В 3-х т. Т. 1. Основные черты эконо- мического строя социализма. М..' Экономика, 1984. С. 42. 2 Большая советская энциклопедия. Т. 1. М.: АО «Советская энциклопедия», 1926. С. 788. 1 Лельчук В.С. Научно-техническая революция и промышленное развитие СССР. М.: Наука, 1987. С. 17. 4 Лахтин Г.А. Организация советской науки: история и современность. М.; Наука, 1990. С. 8. 13* 195
в той или иной области научного знания. Так, в 1925 г. при Академии наук СССР, где в это время трудились 700 научных и технических сотрудников, состояло три института и три лаборатории: Физико- математический институт с отделами — математическим, физиче- ским, сейсмическим; Химический институт, созданный на основе Ломоносовской химической лаборатории; институт, работающий в области языкознания; три биологических лаборатории, одной из которых — физиологической — руководил И.П. Павлов. В состав Академии входили также Севастопольская биологиче- ская станция и Кавказский историко-археологический институт в Тбилиси. Помимо этого к числу научных учреждений академии относились 6 музеев, часть которых сформировалась из Кунстка- меры Петра. С целью изучения различных теоретических и прикладных проблем сотрудники Академии наук работали в специальных комиссиях. На 1925 г. их было 21, в том числе: Комиссия по изучению естественных производительных сил СССР (КЕПС), Комиссия по изучению состава населения СССР (КИПС), Комиссия по научным экспедициям, Комиссия по изучению тропических стран, Полярная комиссия, Комиссия по изучению озера Байкал, Комиссия по составлению словаря русского языка, Комиссия по составлению диалектологической карты русского языка, Историческая комиссия, Комиссия по составлению спра- вочника «Наука и ее развитие в СССР», Коллегия востоковедов идр.'В работе этих комиссий принимали непосредственное участие профессора Московского университета. Так, в ноябре 1918 г. приступила к работе специальная Комиссия по исследо- ванию Курской магнитной аномалии под руководством профес- сора П.П. Лазарева. В декабре 1918 г. по инициативе профессоров Н.Е. Жуковского, С.А. Чаплыгина и П.П. Лазарева был создан Центральный аэрогидродинамический институт (ЦАГИ). В том же 1918 г. профессора НД. Зелинский и БА. Казанский начали разра- ботку метода бензинизации нефтяных масел с целью обеспечения авиации центра России моторным топливом. С участием ученых университета был организован Институт чистых химических реак- тивов (ИРЕА) и начата работа над созданием общесоюзных стан- дартов на химические реактивы1 2. 1 Большая советская энциклопедия. Т. 1. С. 784—786. 2 Летопись Московского университета. М.: Изд-во Моск, ун-та, 1979. С. 177-179. 196
В 1918 г. в Петрограде был образован Физико-технический институт, который возглавил выдающийся физик и органи- затор науки А.Ф. Иоффе. В стенах этого института начинали свою научную карьеру будущие корифеи отечественной науки — П.И. Капица, Н.И. Семенов, В.Г. Хлопин, Я.И. Френкель, А.А. Чернышев, а несколько позже А.К. Вальтер, В.Н. Конд- ратьев, Д.В. Скобельцын, ,И.В. Курчатов, А.П. Александров, Ю.Б. Харитон, Л.А. Арцимович, И.К. Кикоин, И.М. Франк, В.А. Фок. В 1919 г. на базе Физико-технического института был создан физико-механический факультет, где впервые в системе высшей школы подготовка будущих инженеров включала в каче- стве обязательной составляющей проведение студентами научных исследований. Таким образом была реализована высказанная еще в 1900 г. профессорами Петербургского политехнического института идея о создании отделения «по подготовке инженеров для научной деятельности»* 1. В 1920-х — начале 1930-х годов советская наука функциони- ровала в рамках колоссальной ведомственной разобщенности. Административно научные организации подчинялись Наркомп- росу, ВСНХ, ЦИК, СНК, отраслевым наркоматам, аналогичным органам республиканской власти, промышленным предприятиям и объединениям. Фактором, в известной мере нивелирующим эту разобщенность, было то обстоятельство, что финансирование науки в любом случае осуществлялось за счет средств государст- венного бюджета. Государство как бы выступало в роли заказчика проводимых в стране научных исследований, обеспечивая тем самым реализацию государственных интересов2. Именно центра- лизованное финансирование науки из средств государственного бюджета позволило в 30-е годы прошлого столетия создавать новые научные центры. Физические институты появились в Томске, Харькове, Днепропетровске, Самарканде и на Урале. Кадровое обеспечение этих институтов осуществлялось наиболее талантли- выми сотрудниками из уже сложившихся научных центров. Так, директором Украинского физико-технического института в Харь- кове стал И.В. Обреимов. Теоретическими исследованиями в этом институте с 1931 по 1937 г. руководил Л.Д. Ландау, криогенную лабораторию возглавил талантливый физик Л.В. Шубников, по 1 Лельчук В.С. Указ. соч. С. 70. 1 М инд ел и Л ,Э., Хромов Г.С. Научно-технический потенциал России. 4.1. М.: ЦИСН, 2003. С. 77-78. /97
инициативе которого в Харькове в 1935 г. было создано уникальное для того времени научно-техническое предприятие — Опытная станция глубокого охлаждения1. Проводившиеся в том же ленинградском физтехе исследования в области ядерной физики далеко не сразу получили официальное признание. В 1936 г. институт подвергли критике за развертывание «не имеющих практической перспективы» работ, которые выпол- нялись под руководством И.В. Курчатова в ядерных лабораториях института. Как отмечал спустя почти 50 лет А.П. Александров, «работать Игорю Васильевичу (Курчатову. — В. Л.) и другим ядер- щикам было очень трудно, но научный уровень проводившихся у нас работ был примерно такой же, как в передовых лабораториях Запада»1 2. За годы первой пятилетки произошло резкое увеличение коли- чества организаций науки в промышленности. Так, с 1928 по 1931 г. их число возросло с 30 до 205 (122 научно-исследовательских института и 83 филиала, 176 учреждений общесоюзного значения и 29 республиканских). Научный персонал этих организаций науки увеличился с 1457 человек в 1929 г. до 8757 человек в 1931 г. Ассиг- нования на научно-исследовательские работы увеличились с 1930 по 1932 г. в 3,04 раза, соответственно на строительство научных учреждений, их оборудование и капитальный ремонт — в 3,16 раза. Однако повсеместно осуществить полноценное финансовое обеспечение всех вновь образованных организаций науки не удава- лось. В этих условиях возникла необходимость реорганизации отраслевой науки. К 1939 г. число отраслевых институтов (с филиа- лами) сократилось до 180. Тематика исследований, а иногда и сами институты передавались на предприятия, становясь заводскими лабораториями. Мелкие институты сливались с втузами3. 1 Имя незаконно репрессированного и расстрелянного в 1937 г. Л.В. Шуб- никова долгое время замалчивалось, но его идеи в области физики конден- сированных состояний и технической физики (криогенные жидкости и их смеси) были впоследствии развиты А.А Абрикосовым, о чем упомянул ВЛ. Гинзбург при присуждении ему в 2003 г. Нобелевской премии по физике (Гаташ В. Гений криогеники Ц Поиск. 2004.3 декабря. № 49. С. 7). 2 Лельчук В.С. Указ соч. С. 71. 3 Лахтин Г.А. Указ соч. С. 50-51. Следует заметить, что заводская наука в структуре научно-технических организаций страны всегда занимала особое место. Обеспечивая нужды производства, она де-факто решала множество научно-технических задач, по различным причинам не охва- ченных организациями науки прикладного и даже фундаментального профиля. Однако если в 30-е годы деятельность научных подразделений J9S
Для реализации достижений науки в производстве при СНК был создан Комитет по химизации народного хозяйства СССР во главе с Я.Э. Рудзутаком, его заместителями были назначены В.В. Куйбышев, А.Н. Бах и Г.М. Кржижановский. Аналогичные комитеты были созданы при СНК УССР, в Москве, Ленинграде, Ростове-на-Дону и других городах. С целью разработки перспек- тивных планов химизации страны при Госплане СССР была создана химическая секция. Ученые не только обосновали эти планы, но и добились включения в них строительства заводов искусственного волокна, пластических масс и синтетического каучука1. Новые ориентиры получила Академия наук СССР. С принятием в 1930 г. нового устава она была призвана включиться в социалисти- ческое строительство. Оставаясь центром фундаментальной науки, в 1933 г. Академия была подчинена СНК СССР «для приближения к научному обслуживанию социалистического строительства». Она пополнилась видными специалистами из прикладной науки, а в 1935 г. было образовано Отделение технических наук2. Привлечение ученых Академии к решению сложнейших научно-технических проблем было необходимо в условиях наби- рающей темпы индустриализации страны. В то же время это явилось поводом для порой тенденциозного пересмотра направ- лений исследований — любое из них могло быть ликвидировано как не отвечающее требованиям практики. Чаще всего за проти- вопоставлением направлений исследований скрывалось стрем- ление ставленников.партноменклатуры захватить руководящие предприятий осуществлялась в основном под патронатом отраслевых НИИ, то позже, особенно в 60—70-е годы, она приобрела более самостоятельный характер. Перед заводскими учеными ставились вполне конкретные задачи: разработка базовых моделей техники и их совершенствование, ускоренный прогресс техники и технологии, совершенствование организации труда и управления. Решение этих задач было направлено прежде всего на ради- кальное повышение «научно-технического уровня собственного произ- водства того или иного предприятия по всем его составляющим на базе научно-технических разработок» (Организационные формы связи науки с производством в промышленности / Под ред. М.А. Гусакова. Л.: Наука, 1980. С. 125). Наиболее дальновидные руководители заводских подразде- лений науки, зная возможности своих сотрудников (в их числе были и спе- циалисты с учеными степенями), поощряли более углубленные исследо- вания и разработки, справедливо полагая, что такое решение будет способ- ствовать интенсификации инновационных процессов. 1 Лельчук В.С. Указ. соч. С. 77. 1 Миндели Л.Э., Хромов Г.С. Указ. соч. С. 85-86.
посты в управлении наукой. Так называемая буржуазная профес- сура подвергалась гонениям. Специальные комиссии проводили «чистку» организаций академического сектора науки и универси- тетов. Под флагом культурной революции из науки изгонялись «буржуазные» специалисты, неугодных ученых подвергали репрес- сиям. Повсеместные политизация и идеологизация науки сковы- вали инициативу ученых, что негативно отразилось на результатах исследований в области как, прежде всего, гуманитарного, так и естественного знания1. Дискриминационные меры в отношении работников научно-технической сферы привели к размыванию интеллектуального слоя страны. Если в 1929 г. около 60% этого слоя составляли лица, занимавшиеся интеллектуальным трудом еще до революции, и их дети, то к концу 30-х годов доля этой кате- гории работников снизилась до 20—25%1 2. К этому времени «выдвиженцы» уже занимали ключевые позиции в управлении экономикой. Однако непосредственно в науке «лица буржуазного происхождения, получившие образо- вание до 1917 г.», доминировали3. В 1929 г. была торпедирована экономическая наука. Входе дискуссии аграрников-марксистов резкой критике, а в дальнейшем репрессиям подверглись видные ученые-экономисты, придержи- вавшиеся «концепции развития, содержавшей принципиальные положения эволюционной экономики и плодотворные идеи регулирования экономики в переходный период»4. В числе этих ученых были снискавшие мировую известность Н.Д. Кондратьев и А. В. Чаянов5. 1 Наука и безопасность России. М., 1990. С. 300—301. 2 Волков С. В. Интеллектуальный слой в советском обществе. М., 1999. С. 80. 3 Наука и безопасность России. С. 302. По имеющимся данным удельный вес рабочих среди высшего руководящего персонала по промышленности в целом составлял в 1933 г. 47,7 %. В том же году удельный вес рабочих среди руководителей вузов по всем ведомствам (включая заместителей руководителей и их помощников) составлял 26,1%, соответственно по НИИ - 14,8% (Волков С.В. Указ. соч. С. 190). 4 Абалкин Л. Ожидание перемен и уроки истории. Экономические иссле- дования Института: итоги и перспективы. Материалы «Круглых столов». М.: Институт экономики РАН, 2000. С. 5. s А. Чаянов, в частности, доказывал, что наиболее эффективные формы ведения сельского хозяйства достигались в небольших семейных трудовых хозяйствах, которые обобществляли не сферу производства, как в общине, а сферу обращения, где экономические отношения регулировались торговой, сбытовой и кредитной кооперацией. Идею семейного хозяйства, 200
Фактическое отстранение прогрессивно мыслящих ученых от процесса формирования экономической политики страны оберну- лось для нее колоссальными потерями. Из деревень были отправ- лены в ссылку сотни тысяч наиболее толковых и предприимчивых крестьян, что в условиях практически принудительной коллекти- визации привело «к утрате российских традиций крестьянского земледелия»1. Негативные последствия такого отстранения сказы- вались на развитии сельского хозяйства — в течение многих лет оно не могло подняться. Вместе с тем следует подчеркнуть: в годы довоенных пятилеток формировались кадры ученых и специалистов, будущих конс- трукторов, теоретиков и организаторов науки. Именно в эти годы получили высшее образование и начинали трудиться в научно- технической сфере С.П. Королев, М.В. Келдыш, И.В. Курчатов, А.П. Александров* 1 2. Подготовленные в довоенное время ученые внесли неоценимый вклад в усиление оборонного могущества страны. Радиолокационные станции обнаружения самолетов были поставлены на боевое дежурство уже 22 июня 1941 г.3 Но это стало возможным благодаря довоенным разработкам отечественных ученых. Уникальный, работавший в 9-сантиметровом диапазоне 300-ваттный многорезонаторный магнетрон еще в 1937 г. был создан ленинградскими учеными Н.Ф. Алексеевым и Д.Е. Маля- ровым, а уже в 1938 г. успешно прошла испытания спроектиро- ванная под руководством Ю.Б. Кобзарева в ЛФТИ первая радио- локационная станция^ работавшая в импульсном режиме4. Летом 1941 г. в связи с угрозой уничтожения промышленного и научного потенциала Европейской части Советского Союза правительство приняло военно-хозяйственный план, предусмат- ривающий передислокацию крупнейших предприятий и научных учреждений с запада России в отдаленные от боевых действий районы: Поволжье, Урал, Западную Сибирь, Казахстан и Среднюю Азию. семейной экономики он считал коренной чертой русской аграрно-эконо- мической мысли, «восходившей к «Домострою» Сильвестра (XVI век)» (Экономическая энциклопедия. М.: Экономика, 1999. С. 254). 1 Абалкин Л. Указ. соч. С. 5. 1 Лельчук В.С. Указ. соч. С. 79. ' Академия наук СССР в годы войны: к 60-летию Великой Победы. Из доклада главного ученого секретаря Президиума РАН Валерия Костюка // Поиск. 2005. 17 июля. № 24. С. 8. 4 Наука и безопасность России. С. 281. 201
Крупным центром академической науки в годы войны стала Казань. Туда переместились почти две тысячи научных сотрудников, в том числе 39 академиков и 44 члена-корреспондента АН СССР. С целью координации работ Президиумом академии в Казани была создана Тематическая комиссия, призванная рассматривать обращения военных ведомств и оборонных предприятий, а также предложения научных сотрудников Академии по использованию полученных результатов исследований для нужд обороны и народ- ного хозяйства. Уже в 1941 г. выпуск военной продукции в Поволжье вырос (по сравнению с 1940 г.) в 4 раза, а в 1942 г. — в 11 раз. Не прекращая проведения фундаментальных исследований, ученые Академии самозабвенно трудились над выполнением оборонного заказа. В 1941 г. управление Наркомата обороны предложило Ака- демии наук 175 тем военного профиля. Вот только некоторые из работ, выполненных учеными Академии непосредственно для фронта: • созданы метод и аппаратура магнитного контроля артил- лерийских снарядов — Я. Щур и С. Вонсовский (будущий академик); • решена задача по совершенствованию снарядов «катюш». Удалось добиться вращения снарядов в полете, в результате чего многократно возросла кучность боя — С. Христианович (был удостоен Сталинской премии и ордена Ленина, в 1943 г. стал академиком АН СССР); • создана технология производства подкалиберных снарядов, увеличивших вдвое бронепробиваемость противотанковых орудий. Обоснована возможность применения в танко- строении менее дефицитных низколегированных сталей — академик Н. Гудцов; • разработана новая гидродинамическая теория куму- ляции и расшифровано действие кумулятивных снарядов, в результате чего немецким конструкторам пришлось сильно увеличить толщину лобовой брони танков, что снизило их скорость и маневренность — академик АН УССР М. Лаврен- тьев (с 1946 г. академик АН СССР); * разработаны и внедрены новые методы электросварки металлов и закалки изделий токами высокой частоты, что позволило кардинально обновить технологию производства и увеличить выпуск танков — академики АН СССР Е. Патон и В. Никитин, член-корреспондент АН СССР В. Володин; • открыто новое месторождение нефти в Башкирии. В 1943 г. из скважин вблизи деревни Кинзебулатово брали до 6 тыс. т 202
нефти в сутки, тогда как из прежних скважин добывали не более 500 т. На фронт бесперебойно стали поступать нефте- продукты. Таким образом подтвердился и был реализован научный прогноз будущего знаменитого академика — геолога А. Трофимука о поиске нефти в породах трещиноватого типа. В 1944 г. тридцатидвухлетнему А. Трофимуку было присвоено звание Героя Социалистического Труда. Академики Н. Зелинский, А. Баландин, Б. Казанский и С. Наметкин выполняли теоретические и экспериментальные исследования, резуль- татом которых стало создание новых горюче-смазочных материалов, повысивших боевую готовность военной техники. Проводимые учеными АН СССР фундаментальные иссле- дования обеспечили успешное развитие авиационной техники. М. Келдыш (будущий президент АН СССР) с группой ученых обосновали математическую теорию вибрации, что позволило предупредить флаттер и уже к концу 1943 г. повысить скорость советских истребителей на 100 км/ч. В годы войны была использована уже испытанная ранее форма организации научной работы — комиссии. Они включали не только выдающихся ученых академического сектора науки, но и многих специалистов из различных ведомств. Для решения конкретных научно-технических задач из числа ученых и в производственников создавались «сквозные бригады», практиковавшие выезды непо- средственно на промышленные предприятия и в воинские части1. Заслуживает, на наш взгляд, внимания соображение, высказанное учеными-науковедами, изучавшими положение дед в отечественной науке в военные годы. «С позиции уже современного науковедческого опыта можно признать, что в годы Великой Отечественной войны в СССР реализовалась уникальная в мировой истории ситуация во взаимоотношениях фундаментальной науки, прикладной науки и промышленности. Психологические, карьерные, администра- тивные, экономические и прочие барьеры, изначально разделявшие и продолжающие разделять эти сферы человеческой деятельности, на какое-то время исчезли под напором общей сверхзадачи — скорейшей победы в тяжелейшей войне. Научно-техническая и производст- венная системы, объединенные и взаимодействующие таким образом, действительно не нуждаются во внешнем руководстве и вполне способны обходиться без мелочной опеки со стороны. Им достаточно 1 Академия наук СССР в годы войны: к 60-летию Великой Победы // Поиск. 2005. 17 июня. № 24. С. 8-9. 203
общих директив государственной власти, а все остальное они сделают самостоятельно, без посредников, во всеоружии собственных возмож- ностей, информированности и знаний!»1 Ученые, работавшие в годы войны, и в дальнейшем совместно со своими более молодыми коллегами продолжали исследования, направленные на усиление оборонного могущества страны. Весной 1944 г. в Покровском-Стрешневе начала работать лабо- ратория № 2 — новый исследовательский центр по ядерной физике во главе с И.В. Курчатовым. По представлению В.Г. Хлопина было принято правительственное решение о масштабной развер- тывании геолого-разведочных работ по добыче урана. Одновре- менно велись работы по производству тяжелой воды. Под руковод- ством Научно-технического совета, председателем которого был назначен Б.Л. Ванников, стали создаваться предприятия атомной промышленности. С целью стимулирования инновационных процессов, связанных с внедрением достижений науки в произ- водство (прежде всего в оборонных отраслях промышленности), в марте 1946 г. работникам исследовательских учреждений была значительно повышена зарплата, впервые вводилась надбавка за ученую степень кандидата или доктора наук1 2. Научное обеспечение процесса создания и совершенство- вания ядерного и термоядерного оружия осуществляли академики АД. Сахаров, Ю.Б. Харитон и Я.Б. Зельдович. Научным руководи- телем оснащения первой атомной подводной лодки «Ленинский комсомол» ядерной энергетической установкой с водо-водяным теплоносителем являлся академик А.П. Александров. Академик Н.А. Доллежаль был главным конструктором ядерного реактора подводной лодки. Становление и развитие отечественной школы ракетно-косми- ческой науки и техники всецело связано с именем академика С.П. Королева. Оснащение армии ракетным оружием, создание искусственных спутников Земли (впервые в мире), вывод на космическую орбиту летательных аппаратов с человеком на борту — все это осуществлялось под научно-техническим руковод- ством С.П. Королева. Во многом именно благодаря усилиям отечественных ученых — академиков В.С. Адуевского, Е.Н. Аврорина, О.М. Белоцерков- ского, Б.П. Жукова, Е.И. Забабахина, АД. Конопатова, Б. В. Литви- 1 Миндели Л.Э., Хромов Г.С. Указ. соч. С. 119. 2 Лельчук В.С. Указ. соч. С. 82-83. 204
нова, В.П. Мишина, ЕЛ. Негина, И.Ф. Образцова, НА. Пилюгина, Ю.Н. Работнова, Г.В. Саковича, В.Ф. Уткина, И.Н. Фридлендера, В.С. Шпака, М.К. Янгеля, Н.М. Яненко — были созданы балли- стические ракеты и ракетные комплексы, составившие основу стратегических ядерных сил ВМФ* 1. В результате фашистской оккупации западных и частично центральных и южных регионов Европейской части СССР отече- ственной науке был нанесен колоссальный урон. Немецкие захват- чики разрушили и разграбили 334 высших учебных заведения и 605 научных институтов. В патриотическом порыве в первые недели войны научные работники Москвы и Ленинграда «в массовом порядке, без различия возрастов, степеней и званий» вступали в ряды формируемого ополчения с тем, чтобы с оружием в руках отстоять свой город2. В начале июля 1941 г. ополченцами стали 1065 преподавателей, сотрудников и студентов МГУ, среди них профес- сора М.С. Зоркий, Г.С. Кара-Мурза, А.Ф. Кон, С.П. Толстов. В ряды ополчения вступили: заместитель декана биологического факультета доцент А.Д. Аксенов, заместитель декана химического факультета доцент Н.В. Костин, заведующий кафедрой политэкономии доцент С.Л. Выгодский, доцент той же кафедры Ю.Д. Бахнев. Аспирант общеуниверситетской кафедры философии М.И. Кузнецов ушел на фронт, не успев защитить выполненное диссертационное исследо- вание, уже представленное к защите. Учитывая достоинства работы и положительные отзывы оппонентов, ученый совет присудил М.И. Кузнецову степень кандидата философских наук заочно3. Повсеместный призыв научной молодежи в армию и на оборонные производства негативно отразился на аспирантуре. Так, если перед войной в СССР было 16 863 аспиранта и докторанта, то в 1942 г. их насчитывалось лишь 1045 человек. С целью исправить положение к концу 1942 г. правительство приняло ряд мер — была введена отсрочка от призыва для аспирантов-очников, они обес- печивались продовольственными карточками наряду с работни- ками промышленности, появилась заочная аспирантура. Однако превзойти к 1945 г. довоенный уровень смогли лишь аспирантура и докторантура АН СССР. Вузовская и отраслевая наука в силу отно- сительно больших (по сравнению с академической наукой) потерь 1 Наука и безопасность России. С. 49—51. ’ Ммндели Л.Э., Хромов Г.С. Указ. соч. С. 105-106. 1 Московский университет в Великой Отечественной войне М.: Изд-во Московского университета, 1985. С. 141—142. 205
молодых работников в первые годы войны до довоенного уровня к 1945 г. подняться по числу аспирантов и докторантов не смогла. К началу 1944 г. нехватка в вузах профессоров и доцентов, особенно математиков, физиков, преподавателей технических наук, состав- ляла 3817 человек. В целом по стране численность высших учебных заведений сократилась с 817 в 1941 г. до 789 в 1945 г., соответственно численность профессорско-преподавательского состава — с 61,4 тыс. человек до 51,1 тыс. человек. В то же время следует подчеркнуть, что передислокация вузов и научных организаций на восток послу- жила импульсом для развития образования и науки на местах. Так, к 20 вузам Западной Сибири прибавилось еще 17, а в Алтайском крае оказалось 7 высших учебных заведений. Появились новые филиалы и базы АН СССР: база в Коми АССР, Башкирский филиал, Даль- невосточный филиал, Западно-Сибирский филиал, Киргизский филиал, Татарский филиал. На северо-западе страны были созданы Карело-Финская и Кольская базы1. Усиление оборонного могущества страны сопровождалось подъемом советской экономики. Уже к 1955 г. валовая продукция промышленности в 3,2 раза превышала показатели 1940 г. Промыш- ленно-производственные основные фонды выросли в 1946—1955 гт. в 2,6 раза, а численность рабочих — примерно в 1,7 раза. Валовая продукция предприятий машиностроения в 1955 г. по своим объемам в 5,7 раза превысила масштабы производства в 1940 г.1 2 С ростом вложений в науку (они осуществлялись, причем с 1943 г. — с ежегодным увеличением даже в годы войны)3 возросла численность научных работников. С 1954 по 1962 г. темпы ее роста достигли довоенного уровня и составляли в среднем 11,8% в год, при этом число исследователей увеличивалось быстрее — до 25% в год. Позже, с 1963 по 1975 г., темпы роста численности научных сотрудников стабилизировались и составляли 7-8% в год. Далее имело место заметное снижение темпов: в 1976 г. — 2,5%, в 1977 г. — 2,1, в 1978 г. — 2,1 %4. Причиной тому явилась не только структуризация кадровой составляющей научного потенциала страны — выделение в его составе отдельных категорий работ- ников (научно-информационных и инженерно-технических — специально по обслуживанию исследовательской техники), на что 1 Миндели Л.Э., Хромов Г.С. Указ. соч. С. 108,113-114. 2 Лельчук В.С. Указ. соч. С. 89. 5 Миндели Л,Э., Хромов Г.С. Указ. соч. С. 115. 4 Лахтин Г.А. Указ. соч. С. 87—88. 206
обращают внимание экономисты1, — но и известная избыточность научных кадров. Она закладывалась изначально. Предполагалось, что в условиях термоядерной войны, когда мгновенно может быть уничтожена масса предприятий различных отраслей промышлен- ности (прежде всего оборонной), выбита значительная часть работ- ников, в том числе и персонала, занятого исследованиями и разра- ботками, необходим колоссальный, по существу избыточный, резерв мощностей и профессиональных работников, включая научные кадры, с тем чтобы в экстремальной ситуации обеспечить жизнедеятельность общества, оперативно восстановить народное хозяйство, прежде всего отрасли ВПК. Избыточность научных кадров обернулась рядом негативных последствий — возрос парал- лелизм в исследованиях, усилился несвойственный науке админи- стративный диктат, что, с одной стороны, сковывало инициативу творчески активных работников, а с другой — создавало благопри- ятные условия для инертных, формально относящихся к работе. По данным науковедов, изучающих историю советской науки, «принцип избыточности привел к тому, что настоящей научно- исследовательской и конструкторской работой эффективно и с полной нагрузкой занимались от 1/]0 до 1/3 специалистов»2. Поступательному развитию отечественной науки во многом препятствовали такие негативные явления, как борьба с гене- тикой, кибернетикой, использованием математических методов в экономике и др. После августовской (1948 г.) сессии ВАСХНИЛ повсеместно стали свертываться исследования в области гене- тики. Выдающиеся достижения таких ученых, как Н.И. Вавилов, Н.К. Кольцов, С.С. Четвериков, АА. Серебровский, были преданы забвению. Ежемесячный журнал АН СССР «Генетика» был закрыт и вновь начал выходить лишь с июля 1965 г. Гонениям подверглись ученики И.П. Павлова академики Л. Ор- бели, А. Сперанский и П. Анохин, а также создатель грузинской школы физиологов академик И. Бериташвили. Эти ученые обви- нялись в излишней самостоятельности в определении направлений исследований и недостаточном внимании к изучению творческого наследия своего учителя. Так, П. Анохину в качестве обвинения вменялось использование в физиологии методов кибернетики, 1 Лахтин Г.А. Указ. соч. С. 88. ? Ракитов А.И. Российская наука в перспективе (прошлое, настоящее, будущее). В кн.: Наука, образование и технология в России. М.: ИНИОН, 1996. С. 19-20. 207
которая в ту пору была объявлена «буржуазной лженаукой». Все эти ученые были отстранены от руководства возглавляемыми ими НИИ, а их места заняли приближенные академика П. Бы- кова (кстати, тоже ученика И.П. Павлова), выступавшего в роли официоза при разгроме сложившихся научных школ. При этом следует подчеркнуть, что в предъявляемых ученым обвинениях, по мнению специалистов-биологов, «бессмысленно искать какую- либо научную подоплеку. Ее просто не существовало, поскольку профессиональные разногласия между участниками событий имели второстепенный характер и не касались принципиальных вопросов. Смысл происходящего заключался в беспринципной борьбе за власть, влияние и немалые по тем временам деньги»1. Под флагом борьбы с «низкопоклонством», «космополитизмом» и «ошибоч- ными теориями» были отстранены от руководства институтами корифеи физической науки академики П.Л. Капица, А.Ф. Иоффе1 2. С марта 1949 г. началась подготовка к проведению Всесоюзного совещания по философским проблемам физики. В «идеализме» обвинялись квантовая механика и теория относительности. И только благодаря усилиям С.И. Вавилова, являвшегося в это время президентом АН СССР, и И.В. Курчатова, возглавлявшего ядерную программу СССР, разгром физики удалось предотвратить. С.И. Вавилов был избран президентом /КН СССР 17 июля 1945 г. Как отмечал тогда академик Л. Орбели, «Сергей Вавилов — жертва. Он стал во главе академии, чтобы спасти то, что еще может быть спасено». Дело в том, что, остро переживая гибель брата, Сергей Иванович не хотел избираться, он согласился лишь после того, как узнал, что в случае его отказа президентом будет Лысенко3. Понимание научным сообществом того факта, что наука стала непосредственной производительной силой, пришло задолго до того, как эта высказанная в свое время Марксом мысль была взята на вооружение в качестве пропагандистского клише. Как отмечал в 1961 г. академик С.Н. Вольфкович, «настал новый период, когда нужно говорить уже не о связи науки с производством, а о единстве науки и техники»4. За период с 1960 по 1965 г. расходы 1 Пуговкин А. По сценарию вождя // Поиск. 2005. 2 сентября. № 35. С. 12. 2 Ханин Г. Почему пробуксовывает советская наука? В кн.: Постижение: Социология. Социальная политика. Экономическая реформа. М.: Прогресс, 1989. С. 153. 3 Болотовский Б., Шмелева А. Нелегкая доля быть избранным // Поиск. 2005. 22 июля. № 28-29. С. 11. 4 Цит. по: Лельчук В.С. Указ. соч. С. 126. 208
на науку из государственного бюджета увеличились в 1,8 раза, соот- ветственно число научных работников (включая научно-педагоги- ческие кадры вузов) — в 1,9 раза1. К началу 60-х годов Советский Союз создавал 28% всей мировой научной продукции по химии и 16% по физике, уступая только США (28 и 30% соответственно)1 2. Возросшие объемы исследований с необходимостью потребовали усиления координации проводимых в сфере науки работ. В 1965 г. был создан Государственный комитет СССР по науке и технике (ГКНТ). Основной задачей ГКНТ было составление координаци- онных планов работ по новой технике и контроль за их исполне- нием. Начиная с десятой пятилетки на смену координационным планам пришли научно-технические программы — их было разра- ботано более 1703. По обстоятельствам различного порядка далеко не все эти программы могли быть реализованы, но нельзя, однако, недооценивать значение самого факта их разработки. Именно прак- тика разработки и реализации государственных научно-технических программ выявила необходимость обозначения приоритетных направлений развития науки и техники при формировании госу- дарственной научно-технической политики. Следует подчеркнуть, что использование программно-целе- вого метода как инструмента управления научно-техническим прогрессом во многом стало возможным благодаря усилиям отечес- твенных ученых-экономистов. Академик С.С. Шаталин писал в свое время, что книгой АИ. Анчишкина «Прогнозирование роста социалистической экономики» была заложена методологическая основа комплекса экономических (позднее — социально-экономи- ческих) и научно-технических прогнозов, нашедшего свое органи- зационное воплощение в Комплексной программе научно-техни- ческого прогресса на 20 лет4. Говоря о методическом обосновании разработки комплексной программы, А.И. Анчишкин выделял «два встречных подхода: оценка социально-экономических последствий научно-технического прогресса, с одной стороны, и выявление задач, которые ставит перед наукой и техникой развитие народного хозяйства, — с другой»5. 1 СССР в цифрах в 1973 году. Крат. стат. сб. М.: Статистика, 1974. С. 65. 2 Наука и безопасность России. С. 303. 3 Малов В.С. Прогресс и научно-техническая деятельность. М.: Наука, 1991. С. 86. 4 Анчишкин А.И. Наука — техника — экономика. 2-е изд. М.: Экономика, 1989. С. 7. 5 Там же. С. 344. 14 - 755Я 209
Руководствуясь комплексной программой, каждая отрасль полу- чала четкие ориентиры для разработки собственной перспективной программы технического развития и перевооружения производства. В основе «технической концепции» разработки подобных отрас- левых программ должна была лежать «технологически увязанная система машин, исключающая или сводящая к минимуму ручные операции и вредные для здоровья условия труда, прежде всего физически тяжелый труд, обеспечивающая ликвидацию или сокращение отходов производства». Кроме тогб, отмечалось, что «планы и программы отраслей-изготовителей, прежде всего машиностроения, а также поставщиков исходного сырья, необ- ходимо разрабатывать, исходя из целевых задач, определенных в программах технического развития потребляющих отраслей»1. В практике управления Комплексная программа научно-техни- ческого прогресса (КПНТП) СССР на 20 лет, включавшая прогноз развития науки и техники, а также программу его реализации практи- чески во всех сферах экономики, рассматривалась как предплановый документ, на основе которого разрабатывались Основные направления экономического и социального развития народного хозяйства СССР. Комплексная программа должна была представляться за два года до завершения работы над Основными направлениями с тем, чтобы в оставшиеся до начала очередной пятилетки 3 года подготовить и уточ- нить созданные на базе КПНТП плановые проектировки. К разработке комплексной программы (под руководством АН СССР и ГКНТ СССР привлекались тысячи ученых и специали- стов различных организаций науки страны1 2. Для решения узловых проблем в области естественных и общественных наук учеными АН СССР разрабатывались долгосрочные программы комплексных исследований. Эти программы охватывали все этапы движения интеллектуального продукта — от идеи до внедрения результатов исследований и разработок в отраслях материального производства и социальной сферы. Соответственно для осуществления долго- срочных программ комплексных исследований дополнительно разра- батывались планы по координации совместных работ, выполняемых АН СССР и соответствующими министерствами и ведомствами3. 1 Слетова Т.Л, Планирование технического развития производства на основе системы программ НТП // Программное управление техническим разви- тием отраслей промышленности. М.: ИЭ АН СССР, 1983. С. 41. 2 Малов В.С. Указ. соч. С. 80. 3 Управление научно-техническим прогрессом в условиях развитого соци- ализма / Под ред, проф. В.Г. Лебедева, М.: Мысль, 1981. С. 87. 210
Необходимо отметить, что ученые-обществоведы, прежде всего экономисты, принимали деятельное участие в разработке Основных положений по организационно-экономическому механизму формирования и реализации целевых комплексных программ цикла «наука — производство» (ЦКП—НП), о чем говорит сам перечень вузов и научно-исследовательских инсти- тутов, задействованных в этой работе: МИНХ им. Г.В. Плеха- нова, Институт экономики АН СССР, Институт государства и права АН СССР, АНХ СССР, ЦЭМИ АН СССР, ИСЭП АН СССР, НИФИ Минфина СССР, НИИ труда Госкомтруда СССР, НИИ МС Госснаба СССР, НИИ ЭС Госстроя СССР, НИИ цен Госкомцен СССР, МГУ им. М.В. Ломоносова, МИУ им. С. Орджо- никидзе1. В предисловии к Основным положениям академик А.М. Румянцев обращал внимание на то обстоятельство, что данная разработка выполнена «в развитие Координационного плана работ» по одной из проблем плана научных исследований по естественным и общественным наукам на 1981—1985 гг? Нельзя не отметить и тот факт, что известные ученые-эконо- мисты, к числу которых относились и многие специалисты Госплана СССР, перманентно выполняли работу по подготовке Методических указаний к разработке государственных планов экономического и социального развития СССР — важнейшего, постоянно обновляемого документа, служившего руководством для плановых органов союзных министерств и ведомств, а также Госпланов союзных республик. В 1989 г. директор Института экономики АН СССР академик Л.И. Абалкин был назначен заместителем Председателя Совета Министров СССР, председателем Государственной комиссии по экономической реформе. В 70—80-е годы прошлого столетия в качестве исходных опре- деляющих факторов в ускорении НТП рассматривались реали- зация фундаментальных исследований и создание на их основе принципиально новой техники с целью ее использования в раз- личных отраслях экономики1 2 3. Однако реально создание и внед- рение не только принципиально новой, но и просто новой техники осуществлялось с большим трудом. Так, если за период с 1966 по 1 Основные положения по организационно-экономическому механизму формирования и реализации целевых комплексных программ цикла «наука — производство» (ЦКП—НП). М.: Издание ВС НТО, 1985. С. 2—3. 2 Тамже. С. 5. 3 Экономический строй социализма. Т. 3. М.: Экономика, 1984. С. 319—320. 211
1970 г. в среднем за год было создано 4,3 тыс. образцов новых типов машин, оборудования, аппаратов, приборов и средств автомати- зации, то за период с 1971 по 1975 г. — 4 тыс., а за период с 1976 по 1980 г. — 3,7 тыс.1 Далее положение с внедрением новых видов техники не улучшалось — в среднем за год с 1981 по 1985 г. было создано 3,5 тыс., в 1986 г. — 3,1 тыс., в 1988 г. — 2,2 тыс. образцов новых видов техники. С освоением перечисленных выше образцов новой техники дело обстояло еще хуже. За период 1971-1975 гг. в среднем было освоено 2,7 тыс., за период 1976-1980 гг. — 2,4 тыс., 1981-1985 гг. — 2,6 тыс. и лишь в 1988 г. — 3,0 тыс: В те времена такое положение объяснялось нестыковкой планов теку- щего производства и планов по выпуску новой техники. Первые безусловно доминировали. Для выполнения плановых заданий нередко использовали мощности опытных производств. Премия «за новую технику» выплачивалась лишь при условии выпол- нения плана по основному производству. Но это, так сказать, на поверхности явлений. Были и более глубокие причины. Одна из них — недостаточная оснащенность труда в сфере науки. В 1989 г. фондовооруженность работников основной деятельности по обсле- дованным организациям1 2 (отношение объема основных средств к числу работников) составляла 12,8 тыс. руб., что в 1,75 раза ниже, чем в промышленности. Наиболее оснащенными были организации академического сектора науки, здесь фондовооруженность составила 22,3 тыс. руб. на человека, соответственно в остальном секторе —11,3 тыс. руб., в ву- зовском — 12,8 тыс. и в заводском — 12,2 тыс. руб. Примерно такой же порядок распределения показателей техновооруженности специа- листов, выполняющих НИОКР. В целом по науке техновооружен- ность (отношение стоимости машин и оборудования к численности специалистов, занятых исследованиями и разработками) в 1989 г. составляла 11,5тыс. руб., в академическом секторе— 21,0тыс., в отраслевом — 10,3 тыс., в вузовском — 9,6 тыс. и в заводском — 10,6 тыс. руб. По обеспеченности ученых приборами разрыв между организациями академического сектора науки и отраслевого был еще больше. В академическом секторе она составляла 8,4 тыс. руб. 1 СССР в цифрах в 1978 году. Крат. стат. сб. М.: Статистика, 1979. С. 74; СССР в цифрах в 1983 году. Крат. стат. сб. М.: Статистика, 1984. С. 77; СССР в цифрах в 1988 году. Крат. стат. сб. М.: Статистика, 1989. С. 155. 2 Было обследовано 5,4 тыс. научно-исследовательских и конструкторских организаций, высших учебных заведений. 212
на человека, в отраслевом — только 3,0 тыс. руб.1 Проверка работы 100 отраслевых институтов, проведенная ГКНТ в конце 80-х годов, выявила, что 60% этих организаций вообще не производили научной продукции1 2. Не в последнюю очередь это было следствием неудовле- творительной оснащенности исследовательского процесса. Нельзя не учитывать и то обстоятельство, что при объективно существующей общественной потребности в создании и использовании новых видов техники (прежде всего принципиально новых) де-факто спроса на нее со стороны промышленности не было3. Как отмечают ученые- науковеды, «значительная часть технологий в гражданском секторе соответствовала технологическому уровню развитых промышленных стран 60-х годов. Получая существенные ресурсы (только в 1989 г. затраты на НИОКР со стороны предприятий увеличились более чем в 2 раза), гражданская наука практически работала на технологиче- ское отставание. Не происходило обновления направлений исследо- ваний, оборудования и кадрового потенциала»4. Необходимо остановиться и еще на одном аспекте взаимоотно- шений организаций науки и государства — имущественных отно- шениях, связанных с присвоением прав на использование объектов интеллектуальной собственности. Исключительное право на так называемые служебные изобретения де-факто с момента утвер- ждения в июне 1919 г. постановления Совнаркома «Об изобре- тениях» принадлежало государству. Автор изобретения получал свидетельство, подтверждающее авторство изобретателя. Не явля- лась собственником прав на использование данного изобретения и организация науки, в которой в ходе проведения НИР это изобре- тение было сделано. В лучшем случае оно могло быть использовано в рамках самой организации науки или предприятиями в кури- 1 Гохберг Л.М., Миндели Л.Э. Основные показатели ресурсов науки в СССР. В кн.: Наука на пороге рынка. М.: Экономика, 1992. С. 29. 2 Ханин Г. Указ. соч. С. 159. 3 Разумеется, это утверждение не относится к отраслям ВПК, где спрос на научно-технические новшества предопределялся требованиями постоянного обновления производства. На ВПК, как известно, работала не только большая наука, но и масса организаций науки, функционирующих в рамках оборонных отраслей. Инновационный потенциал этих отраслей формировался в условиях стабильного и масштабного финансового обеспечения. Достаточно сказать, что еще недавно, во времена М.С. Горбачева, на оборонные и оборонно ориентированные исследования направлялось до 75% госуд арственного науч- ного бюджета (Наука и безопасность России. С. 252.) 4 ГохбергЛ.М., Гудкова А.А., Миндели Л.Э., ПипияЛ.К., Соколов А.В. Организационная структура российской науки. М.: ЦИСИ, 2000. С. 39. 213
руемой институтом отрасли промышленности. Остальные пользо- ватели могли приобрести у государства лицензию на применение данного изобретения, но организация науки и непосредственно автор новшества могли рассчитывать лишь на незначительное вознаграждение. В целом же государство как собственник прав на использование служебных изобретений в полной мере реализовать эти права не могло. Одного информационного обеспечения для повсеместного распространения научно-технических новшеств в виде изобретений было недостаточно. Для успешного внедрения в производство изобретений,'само появление которых связано с использованием результатов фундамен- тальных исследований и разработок, необходимо непосредственное и заинтересованное участие в инновационном процессе как изобре- тателей, так и авторов и разработчиков новых научно-технических идей, на базе которых было создано то или иное изобретение. Иначе говоря, в инновационный процесс не в административном порядке, а посредством действенных экономических стимулов должны вовле- каться непосредственные создатели научно-технических новшеств. Исходным при формировании этих стимулов является наделение организаций науки — исполнителей работ по созданию различных видов научно-технической продукции исключительными правами на использование научно-технических новшеств, получивших правовое оформление. То есть патентообладателем должна стать сама организация науки, что послужит мощным импульсом для интенсификации инновационных процессов1. К примеру, в США после передачи (в соответствии с законом Бая—Доула) в собствен- ность организациям науки прав на использование изобретений, созданных в ходе проведения исследований и разработок, финан- сируемых за счет федерального бюджета, заметно возросла коммер- циализация государственных патентов. Если до 1980 г. (год принятия закона Бая—Доула) было коммерциализировано лишь 4% из 28 тыс. государственных патентов на изобретения, то уже в начале действия нового закона — почти треть1 2. Число лицензионных соглашений по группе обследуемых организаций — университетов, исследователь- 1 В соответствии с Патентным законом Российской Федерации исполнитель работ по государственному контракту, в ходе выполнения которых было создано изобретение, наделяется правом получения патента на это изобре- тение (Патентный закон Российской Федерации. 4-е изд. М.: Ось-89,2003. С. 10). 2 Дежина И.Г. Проблемы прав на интеллектуальную собственность. М_, 2003. С. 71,72-73. 214
ских институтов и клиник — увеличилось с 1995 по 2000 г. в 1,7 раза, соответственно объемы полученных лицензионных платежей — почти в 3 раза1. Разумеется, априори невозможно определить, каковы будут экономические последствия принятия в нашей стране Патент- ного закона, предоставляющего организациям науки — исполни- телям работ по государственному контракту право на получение патента на изобретение, полезную модель и промышленный образец, созданные при выполнении этих работ. Однако с полной уверенностью можно утверждать, что игнорирование в прошлом проблемы распределения прав на объекты интеллектуальной собственности обернулось для отечественной науки значитель- ными финансовыми потерями. Об этом косвенно свидетельствует тот факт, что объемы лицензионных продаж в СССР были крайне незначительны по сравнению с развитыми капиталистическими странами. К примеру, в 1985 г. было продано всего 343 лицензии1 2, в 1989 г. количество продаж увеличилось и достигло 5963, между тем в США в эти годы продавалось около 30 000 лицензий в год4. Деформация экономических отношений по поводу владения, распоряжения и использования интеллектуального продукта, созданного организациями науки, привела к их фактическому отстранению от участия в инновационном процессе — отсут- ствовали стимулы к внедрению новшеств, в результате более 90% нововведений использовалось не более чем на двух заводах5. В конце 70-х — начале 80-х годов в научно-технической сфере стали формироваться новые организационно-экономические обра- зования — производственные объединения (ПО) и научно-произ- водственные объединения (НПО). Организации науки, входящие в ПО, осуществляли научное обеспечение повышения техниче- ского уровня выпускаемой объединением продукции, входящие в НПО «работали», так сказать, на всю отрасль — создавали высо- коэффективную машинную технику, оборудование, приборы, технологические процессы. 1 ДежинаИ., Леонов И. Интеллектуальная собственность в России: проблемы государственного регулирования // Инновации. 2003. № 8. С. 19. 2 СССР в цифрах в 1988 году. Крат. стат. сб. М.: Финансы и статистика, 1989. С. 164. 1 Народное хозяйство СССР в 1989 году. С. 299. 4 Ханин Г. Указ соч. С. 142. ' Наука и безопасность России. С. 253. 215
Однако, несмотря на организационное единство, критерии оценки деятельности организаций науки и предприятий, входящих в НПО, не совпадали. Первые отчитывались за выполнение научной тематики, учитываемое по отрасли «наука и научное обслуживание», вторые — за объем выпускаемой продукции, учитываемый по отрасли «промышленность». Это обстоятельство негативно сказывалось на результатах деятельности организаций науки, так как реально происходило перераспределение ресурсов в пользу производства. И еще один момент: ресурсное обеспечение организаций науки, входящих в различные НПО, во многом зави- село от «ранга» соответствующего министерства1. В итоге прово- димые в научно-технической сфере организационные преобразо- вания не оказали позитивного воздействия на деятельность отрас- левых НИИ. По промышленным министерствам удельный вес результатов исследований и разработок, превышающих мировой уровень, сократился с 1980 по 1988 г. вдвое1 2. Большие надежды в плане повышения эффективности научных исследований возлагались на перевод организаций науки на полный хозяйственный расчет и самофинансирование. К 1988 г. на них было переведено около 2000 научных организаций3. Более чем в 1,5 раза с 1985 по 1989 г. возросли расходы на науку из государст- венного бюджета и других источников4. Оживился процесс форми- рования рынка научно-технической продукции. Однако спрос на нее не возрос, о чем косвенно свидетельствует снижение удель- ного веса инновационно активных предприятий в общем числе промышленных предприятий — с 60% в 1989 г. до 16,3% в 1992 г.5 Помимо этого, нельзя не учитывать то обстоятельство, что изме- нились масштабы производства. В 1992 г. индекс промышленного производства снизился до 75 против 100 в 1990 г.6 В дальнейшем произошло резкое снижение расходов на науку. Выделенные на нее из средств федерального бюджета ассигно- вания (в постоянных ценах 1991 г.) сократились с 25,84 млрд руб. в 1991 г. до 4,16 млрд руб. в 1996 г. Доля науки в ВВП страны соста- 1 Гохберг Л.М., Гудкова АЛ., Миндели Л.Э., Пипия Л.К., Соколов А.В. Указ, соч. С. 29—31. 2 Наука и безопасность России. С. 253. 3 Там же. С. 255. 4 Народное хозяйство СССР в 1989 году. С. 290. 5 Наука и технологии в России: прогноз до 2010 года. М.; ЦИСН, 2000. С. 96. 6 Россия в цифрах 2003 г. Крат. стат. сб. С. 179. 216
вила 0,31 %1, что, по оценкам специалистов, в 6 раз ниже порога ее финансирования, необходимого для обеспечения национальной безопасности1 2. К 2000 г. персонал, занятый исследованиями и разработками, составил 45,7% от уровня 1990 г.3 Но вот что обращает на себя внимание. Уже в 199! г. в России число докторов наук, выполня- ющих исследования и разработки, увеличилось на 4,5%4. В даль- нейшем число исследователей — докторов наук с каждым годом возрастало. И еще один момент: отечественные ученые и специа- листы востребованы за рубежом. Произведенные Центром иссле- дований и статистики науки поданным МВД России оценки пока- зали, что численность эмигрировавших из России лиц, работавших в отрасли «наука и научное обслуживание», составляла на протя- жении 1990-х годов 1-2 тыс. человек в год5. Все это свидетельствует о том, что созданный в СССР высокий научно-технический потен- циал, невзирая на его развал в 90-х годах, сохранился и спрос на него в мире не сокращается. В советский период плодотворно трудились ученые-общество- веды. Сложившееся представление о чрезмерной идеологизации исследований в области гуманитарных наук не следует возводить в некий абсолют. На этот счет уместно привести высказывание С.С. Аверинцева. Выступая в Московском историко-архивном институте в чтениях «Социальная память человечества», в ответ на записку одного из слушателей «Какую Вы видите связь между культурой и идеологией? Считаете ли Вы, что идеология влияет в ущерб культуре?» он заметил: «“Влияет в ущерб” — так написано, я не виноват. Я бы говорил, быть может, не о культуре и идеологии, но о культуре и такой вещи, как утопизм. Утопизм, который явля- ется сам частью культуры, который проявляется отнюдь не только как социальный и политический утопизм, но и как утопизм миро- воззренческий, философский, эстетический и т. д.»6 Это соображение С.С. Аверинцева в известной мере разделяют и другие ученые-обществоведы. Так, говоря о традициях отече- ственного обществоведения, М.И. Воейков писал: «...В отечест- 1 Наука России в цифрах: 1997 г. Крат. стат. сб. М.: ЦИСН, 1997. С. 41—42. 2 Наука и безопасность России. С. 259. 3 Наука России в цифрах: 2001 г. Крат. стат. сб. М.: ЦИСН, 2002. С. 28. 4 Показатели развития науки в странах СНГ. Стат. сб. М.: ЦИСН, 1993. С. 46. 5 Наука и технологии в России: прогноз до 2010 года. М., 2001. С. 19. 6 Аверинцев С.С. Как нить Ариадны // Ежегодник Философского общества СССР. 1987-1988. М.: Наука, 1989. С. НО. 217
венной общественной деятельности и, значит, в общественной науке большое место занимал так называемый субъективный метод. Начиная с П. Лаврова (а может быть, и раньше) через Н. Михайловского этот субъективный метод означал, что оцени- вать действительность следует с точки зрения идеала. Практически это означало, что переделывать или “совершенствовать” действи- тельность с точки зрения идеала или того, что понималось под этим»1. Следует, однако, подчеркнуть, что, несмотря на наличие вполне определенных «целевых установок», ситуация в области общественных и гуманитарных наук складывалась далеко не однозначно. Так или иначе свое отношение к этим «установкам» задействованные в этих областях научного знания исследователи демонстрировали в создаваемых ими трудах. Далеко не все, что называется, отрабатывали свой хлеб, выступали в роли апологетов принятых догм. Были и такие, кто искренне разделял и развивал общепринятые теоретические построения. Наконец, всегда были ученые-новаторы, которые в любых условиях в своих исследо- ваниях руководствовались исключительно принципом научной добросовестности. Отстаивая результаты этих исследований, они не поступались своими убеждениями даже перед лицом возможных лишений. Признанием заслуг ученых-обществоведов является присвоение наиболее выдающимся их представителям высших почетных званий и присуждение высших премий страны. Ленинской премии и звания Героя Социалистического Труда был удостоен прославленный российский экономист и статистик академик С.Г. Сгрумилин. Звание Героя Социалистического Труда было присвоено также автору фундаментального исследования «Слово о полку Игореве» академику Д.С. Лихачеву и известному историку-медиевисту академику С.Д. Сказкину. За цикл работ по истории русской культуры X—XVI вв. — шесть монографий, опубликованных в 1963—1974 гг.: «Древняя Русь. Сказания. Былины, Летописи», «Русские датированные надписи XI-XFV вв.», «Русское прикладное искусство X-XVIII вв.», «Слово ополку Игореве» и его современники», «Русские летописцы и автор «Слова о полку Игореве», «Русские карты Московии XV— 1 Воейков М.И. Политико-экономические исследования в Институте экономики в 1930-2000 гт. Экономические исследования Института: итоги и перспективы. Материалы «Круглых столов». М.: Институт экономики РАН, 2000. С. 23. 218
XVI вв.» — в 1976 г. академику Б.А. Рыбакову была присуждена Ленинская премия1. В годы Великой Отечественной войны, в апреле 1942 г., за книгу «История дипломатии», т. 1, опубликованную в 1941 г. ученым университета членам-корреспондентам АН СССР С.В. Бахрушину, профессору А.В. Ефимову, профессору Е.А. Косминскому, профес- сору А.Л. Нарочницкому, профессору С.Д. Сказкину, академику Е.В. Тарле, профессору В.М. Хвостову была присуждена Государ- ственная премия. В марте 1943 г. Государственная премия была присуждена вновь академику Е. В. Тарле за научный труд «Крым- ская война», опубликованный в 1942 г.1 2 В 1965 г. за научную разработку методов линейного программи- рования и экономического моделирования Ленинской премии были удостоены будущий нобелевский лауреат академик Л.В. Канторович, академик В.С. Немчинов и доктор экономических наук, заслу- женный деятель науки РСФСР В.В. Новожилов. В 1963 г. академику АПН СССР А.Н. Леонтьеву за книгу «Проблемы развития психики» (М., 1959; 3-е изд. 1972), в которой изложены основные положения и первые результаты применения деятельностного подхода к исследованию конкретных психических процессов, также была присуждена Ленинская премия. Благодаря усилиям ученых факультета психологии МГУ, и прежде всего академику АПН СССР А.Р. Лурии, было создано новое направление психологической науки — нейропсихология, получившая развитее как в нашей стране, так и за рубежом3. Под руководством члена-корреспондента АН СССР И.Д. Ко- вальченко новаторские исследования проводились на истори- ческом факультете МГУ — разрабатывалась проблема теории и практики применения количественных методов обработки массовых видов источников с применением ЭВМ. Итогом стало создание коллективной монографии «Массовые источники по социально-экономической истории СССР» (1979 г.), в напи- сании которой принимали участие историки МГУ, Института истории СССР АН СССР и других научных учреждений и вузов страны4. 1 Московскому университету 225 лет. М.: Изд-во Моск, ун-та, 1979. С. 278. 2 Летопись Московского университета. М.: Изд-во Моск, ун-та, 1979. С. 249-250, 254. 3 Московскому университету 225 лет. М.: Изд-во Моск, ун-та, 1979. С. 270. 4 Там же. С. 276. 219
В рамках того же факультета под руководством членов-коррес- пондентов АН СССР А.В. Арциховского и В.Л. Яника (будущего академика и лауреата Ленинской премии) в течение многих лет работала Новгородская археологическая экспедиция, велись полевые работы — археологические, этнографические, археографи- ческие. Результаты работы этой экспедиции (например, открытие берестяных грамот — нового вида письменных источников древней русской истории, относящихся кХ1—XVвв., в Новгороде их найдено свыше 500) стали широко известны и перманентно явля- ются объектом изучения1. В 60—80-е годы прошлого столетия интенсивные теоретические исследования проводились в Институте экономики АН СССР. Был «осуществлен ряд теоретических прорывов, которые в известной мере подготовили современные взгляды на происходящие в мире процессы. К таким прорывам можно отнести выдвинутую Я. Крон- родом концепцию противоречий собственности. К ним относилась в тех условиях и трактовка экономической свободы личности как неотъемлемой черты эффективной системы, ориентированной на человека»1 2. Мировое научное сообщество высоко оценивало резуль- таты исследований советских ученых-обществоведов. Многие работы переводились на иностранные языки. Так, на испанский и английский языки был переведен университетский учебник «Планирование народного хозяйства СССР» (под ред. профес- сора Л.Я. Бери)3. Монография Л.А. Котельниковой «Итальянское крестьянство и город в XI—XIV вв.» (М., 1967) была дважды издана в Италии — в 1975 и 1982 гт.4 1 Московскому университету 225 лет. М.: Изд-во Моск, ун-та, 1979. С. 280; Советский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1979. С. 132. 2 Из выступления С.А. Хавиной на одном из «Круглых столов», прове- денных в Институте экономики РАН в марте-апреле 2000 г., посвя- щенных 70-летию со дня создания института. Экономические исследо- вания института: итоги и перспективы. Материалы «Круглых столов». М.: Институт экономики РАН, 2000. С. 78. 3 Летопись Московского университета. М.: Изд-во Моск, ун-та, 1979. С. 415. 4 Бессмертный Ю.Л. Памяти Любови Александровны Котельниковой. Средние века. Вып. 52. М.: Наука, 1989. С. 370.
в.ю. музычук РАЗВИТИЕ культуры В СОВЕТСКИЙ ПЕРИОД Прошло более пятнадцати лет с момента распада Советского Союза, а споры вокруг феномена советской культуры не просто не утихают, а разгораются с новой силой. Существующая в насто- ящее время неоднозначность научных оценок развития культуры в СССР — от примитивного соцреализма культуры тоталитаризма, с одной стороны, до великой могучей многонациональной куль- туры советского народа, с другой, — отражает всю противоре- чивость самого существования советского государства, история которого полна как трагических страниц, связанных с геноцидом собственного народа во многих его проявлениях, так и радостных, наполненных оптимизмом и верой в светлое будущее. Несомненно одно — в основу становления и дальнейшего развития советской культуры было заложено утверждение идеалов социальной спра- ведливости и социальной востребованности человека в обще- стве. В задачи данного исследования не входит культурологический анализ развития советской культуры. Речь пойдет о противоре- чиях развития культуры советского периода, продиктованных социально-экономическим и политическим положением в стране. Акцент на противоречиях сделан не случайно: рассмотрение нега- тивных и позитивных тенденций развития советской культуры в их взаимосвязи позволит уйти от категоричности в оценках, от умал- чивания одних фактов за счет тиражирования других, что, хочется верить, позволит хоть в какой-то мере показать объективную картину развития отечественной культуры в советский период. Октябрьская революция 1917 г. положила начало формиро- ванию советской культуры. Несмотря на то что ее становление проходило на фоне колоссальных потерь и разрушения культурных ценностей, в условиях широкомасштабного уничтожения куль- турной элиты, преемственность в развитии отечественной куль- туры все же не была нарушена, поэтому советскую культуру можно с полной уверенностью назвать частью как русской, так и общеми- ровой культуры. В основу культурной политики советского государства легли постулаты Ленина, сформулированные им еще в 1905 г. в работе «Партийная организация и партийная литература», в соответствии 221
с которыми все отрасли культуры являлись «частью общепроле- тарского дела», а творческая интеллигенция должна была выра- жать интересы этого класса, поскольку «жить в обществе и быть свободным от общества нельзя»1. С первых же дней существования нового государства была провозглашена культурная революция, основными задачами которой являлись ликвидация культурной отсталости, и прежде всего неграмотности населения, активное вовлечение людей в творческий процесс, формирование социа- листической интеллигенции и обеспечение господства идео- логии научного коммунизма. Культурная революция несЛа'в себе коренную перестройку стереотипов массового сознания, в ее основу было заложено формирование нового человека как соци- ально активной личности. Важнейшими достижениями провозглашенной культурной рево- люции непосредственно в сфере культуры и искусства (реформы образовательного процесса рассмотрены в очерке «Развитие образования»») стали: 1) переход от сословной культуры к куль- туре народной} 2) широкомасштабное культурное строительство} 3) развитие национальных культур больших и малых народов СССР. Несмотря на то что в начале XX в. по темпам промышленного производства Российская империя не уступала ведущим странам мира, она по-прежнему оставалась аграрной страной, значительную долю населения которой составляли крестьяне (около 80%). Этот дисбаланс порождал глубокие социальные противоречия, базиру- ющиеся на резком контрасте между уровнем жизни высших слоев общества и низким культурным просвещением широких народных масс. Достаточно сказать, что около 70% мужчин и почти 90% женщин оставались неграмотными, из 71 народности, населявшей царскую Россию, 48 не имели своей письменности, а миллионы «инородцев» были лишены права обучаться в школах на родном языке. Если же говорить о развитии культурной жизни в Российской империи, то, несмотря на все свое творческое многообразие, она, во-первых, преимущественно носила сословный характер, была прерогативой элиты и состоятельных слоев населения. Во-вторых, основными очагами культурной жизни были Санкт-Петербург и Москва, в меньшей степени — губернские центры, что свиде- тельствовало о существенной диспропорции в удовлетворении культурных потребностей на региональном уровне. В-третьих, 1 Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 10. С. 30. 222
почти все женское население страны из-за своего обществен- ного и семейно-бытового неравноправия1 было лишено доступа к удовлетворению культурных потребностей. В-четвертых, помимо сословных ограничений недоступность культурных благ обусловли- валась дискриминацией по национальному признаку и вероиспо- веданию, т. е. для так называемых инородцев и иноверцев участие в культурной жизни регламентировалось системой запретов. Поэтому снятие сословных ограничений, доступность услуг культуры широким слоям населения стали одними из важнейших достижений Октябрьской революции. Выступая на III Всерос- сийском съезде Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, В.И. Ленин в своем заключительном слове так говорил о назначении культуры: «Раньше весь человеческий ум, весь его гений творил только для того, чтобы дать одним все блага техники и культуры, а других лишить самого необходимого — просве- щения и развития. Теперь же все чудеса техники, все завоевания культуры станут общенародным достоянием, и отныне никогда человеческий ум и гений не будут обращены в средства насилия, в средства эксплуатации»1 2. Ликвидация неграмотности, вовлечение народных масс в со- циокультурные процессы способствовали воспитанию культурных потребностей, интенсификации культурных запросов общества и резкому увеличению массового спроса на культурные ценности. 18 июня 1925 г. Политбюро ЦК РКП(б) утвердило постановление «О политике партии«в области художественной литературы», в ко- тором говорилось, что партия должна подчеркнуть необходимость создания художественной литературы, рассчитанной на действи- тельно массового читателя, рабочего и крестьянского; нужно смелее и решительнее порвать с предрассудками барства в лите- ратуре и, используя все технические достижения старого мастер- ства, выработать соответствующую форму, понятную миллионам. Только тогда советская литература и ее будущий пролетарский авангард смогут выполнить свою культурно-историческую миссию, когда они разрешат эту великую задачу. 1 В Российской империи женщины не имели избирательного права. Вплоть до 1917 г. для них были закрыты университеты, высшее образование могли получить только представительницы высшего сословия, и то лишь в отде- льных отраслях науки. Семейно-бытовое положение женщины определяло ее полную зависимость от мужа. 2 Цит. по: Ленин и культурная революция. Хроника событий (1917-1923). М„ 1972. С. 49. 223
Масштабы развернувшегося культурного строительства были поистине впечатляющи. Если говорить о формах доступности культурных благ того времени, то прежде всего следует выделить печатное слово, как основной способ удовлетворения культурных потребностей. Однако массовое просвещение остро нуждалось в основном носителе печатного слова — книге. 29 декабря 1917 г. вышел декрет о государственном издательстве, в соответствии с ко- торым Наркомпрос должен был немедленно приступить к выпуску дешевой, доступной для широких слоев населения литературы. После закрытия многочисленных частных издательств в 1922 г. был создан Госиздат (Государственное издательство), который выпускал миллионными тиражами произведения отечественной и мировой классики. В 1925 г. было образовано издательство «Большая советская энциклопедия». С 1933 г. при личном участии М. Горь- кого стали выходить в свет книги из серии «Жизнь замечательных людей». В 1928 г. количество опубликованных книг увеличилось в 1,3 раза по сравнению с показателем 1913г. и составило 34 767 печатных единиц. При этом общий тираж книжной продукции увеличился более чем в 3 раза по сравнению с доре- волюционным показателем: с 86 739 тыс. экземпляров в 1913 г. до 270 482 тыс. экземпляров в 1928 г. Число наименований журналов увеличилось с 1472 до 2074 за рассматриваемый период. Число наименований газет увеличилось за эти годы незначительно: с 1055 в 1913г.до 1197 в 1928 г., однако почти в Зраза увеличился их разовый тираж, который составил в 1928 г. 9,4 млн экземпляров. Как правило, знакомство читателя с печатной продукцией происходило в библиотеках и клубных учреждениях, строительство которых, наравне со школами, считалось первоочередной задачей. Несмотря на гражданскую войну и крайне тяжелое экономическое положение страны в первые годы советской власти, росло коли- чество библиотек и еще большими темпами шло пополнение их книжного фонда. В 1928 г. в стране насчитывалось 26 492 массовые библиотеки, что почти вдвое превышало уровень 1914 г., а их книжный фонд увеличился почти в 7,5 раза за рассматриваемый период. Однако в первые годы советской власти еще не было налажено массовое книгоиздание, поэтому пополнение фондов происходило в основном за счет проводившейся в течение 1917—1918 гг. наци- онализации частных книжных собраний, книги из которых затем поступали в научные, публичные и массовые библиотеки. 224
Строительство клубных учреждений шло ускоренными темпами. Можно сказать, что Российская империя не знала такого массо- вого социального явления, как сельский клуб. В 1914 г. было всего 237 народных домов, которые были приравнены к клубным учреж- дениям, из которых 143 городских и 94 сельских. В 1922 г. их было 24 284, в 1925 г. — 32 004, в 1928 г. — 32 902. Первоначально значи- тельная часть клубных учреждений была представлена избами- читальнями, которые впоследствии с ростом культурного уровня города и деревни превращались в центры творческой самодеятель- ности рабочих и крестьян. В 1922 г. начала работать первая советская радиовещательная станция, а с 1925 г. массовая радиофикация охватила всю страну. Советское радиовещание стало мощным средством культурного и вместе с тем политического просвещения. В первое десятилетие после Октябрьской революции «газета без бумаги и без рассто- яний» превратилась по масштабам своего распространения в одну из основных форм (после печатного слова) удовлетворения куль- турных потребностей населения. Российская империя, будучи крупным многонациональным госу- дарством, вела национальную политику преимущественно колони- заторского типа, особенно в отношении народов Кавказа и Средней Азии. В культурном плане это выражалось прежде всего в невоз- можности для населения этих регионов обучаться на родном языке. Выпуск книжной продукции на русском языке составлял в 1913 г. 92% от всех вышедших из печати книг, и только 8% книг выходило на других языках. Не существовало как такового взаимопроникно- вения, ассимиляции культур, национальные культуры, если и разви- вались, то только в рамках своих территориальных границ. Советская власть старалась избежать ошибок прежнего режима в национальном вопросе, поэтому акцентировала свое внимание на разработке Декларации прав народов СССР, в которой провоз- глашалось: «1. Равенство и суверенность народов России. 2. Право народов России на свободное самоопределение, вплоть до отде- ления и образования самостоятельного государства. 3. Отмена всех и всяких национальных и национально-религиозных привилегий и ограничений. 4. Свободное развитие национальных меньшинств и этнографических групп, населяющих территорию России»1. В действительности же далеко не всегда соблюдались провозгла- шенные права, некоторые из них так и остались на бумаге. 1 Образование СССР. 1917—1924. Сборник документов. М., 1949. С. 20. 15 - 7558 225
Однако все народы получили право развивать национальную культуру, получать образование на родном языке. Для народностей, не имевших своей письменности, был разработан алфавит. Гото- вились национальные кадры учителей, составлялись учебники на национальных языках. Народный комиссариат по делам наци- ональностей в первый год своего существования издавал газеты более чем на 20 языках народов Советской России. В постанов- лении Политбюро ЦК РКП(б) от 18 июня 1925 г. «О политике партии в области художественной литературы» говорилось, что необходимо обратить усиленное внимание и на разви1*йе нацио- нальной литературы в многочисленных республиках и областях нашего Союза. Затрагивая проблему развития национальных культур, хоте- лось бы остановиться на особой роли русского языка в культурном просвещении больших и малых народов Советского Союза. На всем пространстве СССР существовал уникальный феномен, названный лингвистами билингвальностыо — двуязычием, при котором представители разных народов наряду со своим родным языком в обязательном порядке изучали русский язык. Русский язык стал языком межнационального общения. Через знание русского языка происходило знакомство многих народов с ми- ровым культурным наследием, достижениями современной науки и техники. Более того, сама возможность диалога, мирного сосу- ществования отдельных народов, проживавших на одной терри- тории и находившихся в конфронтации друг с другом, обрела реальные очертания только благодаря русскому языку (например, в Дагестане). Существовали, конечно, и перекосы, такие как запрет говорить на родном языке в государственных учреждениях и других общественных местах у себя в республике. Однако единство страны возможно только при наличии языковой общности, и для Совет- ского Союза таким объединителем был именно русский язык1. Однако цена означенных выше достижений была поистине велика. Одной из самых трагических страниц в развитии советской культуры является уничтожение культурной элиты. На одной чаше весов — миллионы людей, получивших доступ к культурному достоянию, на другой — десятки, сотни тысяч уничтоженных, 1 Поэтому для Российской Федерации в условиях, когда угроза распада висит над страной подобно дамоклову мечу, этот вопрос приобретает особую актуальность. От путей его решения — вместе или врозь с русским языком — зависит и территориальная целостность государства. 226
отвергнутых, высланных: цвет русской и советской интеллигенции, созидатели, хранители и распространители культурных ценно- стей. Говоря об уничтожении культурной элиты, конечно же имеют в виду не только физическое уничтожение, как это было с Н. Гуми- левым, расстрелянным без суда и следствия в 1922 г. по ложному обвинению в подготовке переворота, А. Блоком, умершим от исто- щения, В. Маяковским и С. Есениным, доведенными до само- убийства. Добровольная и вынужденная эмиграция, репрессии и борьба с инакомыслием через показательные процессы нанесли непоправимый урон культурному потенциалу общества. Различные формы и методы воздействия на творческую интеллигенцию сменяли друг друга в зависимости от политической обстановки в стране, но никак не уходили в небытие, поэтому за первой волной эмиграции (первое послеоктябрьское десятилетие) после- довала вторая (после Великой Отечественной войны), а за ней и третья (конец 60-х — 1985 г.). Для данного исследования пред- ставляет интерес первая волна эмиграции, среди которой оказа- лись ярчайшие имена представителей творческой интеллигенции, а также третья волна, так называемая политическая эмиграция, в которой также было много деятелей культуры. Первая волна эмиграции началась сразу же после Октябрьской революции и последовавшей за ней гражданской войны. По мысли главных идеологов революции старая интеллигенция должна была уступить свое место новой нарождающейся пролетарской интелли- генции, так как «главная масса интеллигенции старой России оказы- вается прямым противником советской власти, и нет сомнения, что нелегко будет преодолеть создаваемые этим трудности»1. В 1922 г. из страны были выдворены около 200 писателей, философов, ученых — цвет русской интеллигенции, люди, оставшиеся верными своим взглядам и убеждениям. Список кандидатов на высылку гото- вился в условиях особой секретности1 2. На заседании Политбюро 1 Цит. по: Ленин и культурная революция. Хроника событий (1917—1923). М., 1972. С. 73. 2 Из письма Ленина Ф.Э. Дзержинскому от 19 мая 1922 г.: «Т. Дзержинский! К вопросу о высылке за границу писателей и профессоров, помогающих контрреволюции. Надо это подготовить тщательнее. Без подготовки мы наглупим. Прошу обсудить такие меры подготовки. <...> Собрать система- тические сведения о политическом стаже, работе и литературной деятель- ности профессоров и писателей. Поручить все это толковому, образован- ному и аккуратному человеку в ГПУ. <...> Прошу показать это секретно, IV 227
ЦК РКП(б) были утверждены списки антисоветской интелли- генции, большую часть которой было решено «выслать за границу как лиц, не примирившихся с советским режимом в продолжение почти 5-летнего существования Советской власти и продолжающих контрреволюционную деятельность в момент внешних затруднений для Советской Республики»* 1. В числе высланных были фило- софы Н. Бердяев, С. Франк, Л. Шестов, Н. Л осеки й, С. Булгаков, Ф. Степун, Б. Вышеславцев, И. Ильин, Е. Трубецкой, И. Лапшин, ректоры Московского и Петербургского университетов зоолог М. Новиков и философ Л. Карсавин, большая группа м^сматиков, известные историки: А. Кизеветтер, А. Флоренский, В. Мякотин, А. Боголепов, социолог П. Сорокин и др. К середине 20-х годов за границей оказались многие известные русские писатели и поэты — И. Бунин, А. Куприн. К. Бальмонт, 3. Гиппиус, Д. Мережковский, Вяч. Иванов и др. Этот блестящий список продолжили русские композиторы, певцы и музыканты: А Глазунов, А Гречанинов, С. Прокофьев, С. Рахманинов, И. Стра- винский, Ф. Шаляпин, А Вертинский, а также художники-эмиг- ранты: Н. Рерих, И. Репин, В. Кандинский, Л. Бакст, К. Коровин, М. Шагал. Критическую позицию по отношению к большевикам занимал и М. Горький, который с 1921 г. жил в Италии на острове Капри, а впоследствии вернулся в Советскую Россию. Третья, и последняя, волна (до «перестройки») возникла в конце 60-х годов как политическая эмиграция из России вместе с движе- нием инакомыслящих (диссидентов). Среди «невозвращенцев» и диссидентов было много видных деятелей советской культуры, которые в поисках свободы творчества и самовыражения поки- дали страну как по собственному желанию, так и по требованию «компетентных органов». Третья волна эмиграции состояла из многих ярких предста- вителей художественной литературы и публицистики, таких как И. Бродский, А. Солженицын, В. Аксенов, Н. Коржавин, А. Си- нявский, Б. Парамонов, Ф. Горенштейн, В. Максимов, А. Зиновьев, В. Некрасов, С. Довлатов и др. не размножая, членам Политбюро, с возвратом Вам и мне, и сообщить мне их отзывы и Ваше заключение» (Международный фонд «Демократия», http://www.idf.ru). 1 Препроводительная записка И.С. Уншлихта И.В. Сталину с приложе- нием протокола заседания Комиссии Политбюро ЦК РКП(б) и списков деятелей интеллигенции, подлежащих высылке от 2 августа 1922 г. (Между- народный фонд «Демократия», http://www.idf.ra).
Основной конфликт советской культуры на протяжении всего 70-летнего периода существования советского государства заклю- чался в несоответствии воспеваемых ею идеалов и окружающей действительности. Провозглашение идей светлого будущего происходило одновременно с утверждением господства материа- листического мировоззрения. В рамках этого конфликта выделим несколько основных противоречий. Противоречие первое: формирование советского человека как всесторонне развитой личности в условиях укоренившейся в об- ществе антиличностной социальной установки. Провозглашенная культурная революция ставила перед собой задачу формирования всесторонне развитой личности. 16 октября 1918 г. было опубликовано обращение Государственной комиссии по просвещению, в котором говорилось: «Высшей ценностью и в социалистической культуре останется личность. Но эта личность может развернуть со всей возможной роскошью свои задатки только в гармоничном и солидарном обществе равных»1. Однако основное внимание акцентировалось не на формиро- вании личности человека прежде всего как самоценности, а на развитии социально активной личности в рамках марксистско- ленинской идеологии. Поэтому одновременно с образовательным процессом уделялось огромное внимание политической пропа- ганде в массах. В результате повышение образовательного и куль- турного уровня народных масс становилось не целью, а средством для достижения политической сознательности народа, его подко- ванности в марксизме-ленинизме. Советская печать как главное средство агитации и пропаганды советского строя разъясняла народу сущность проводимой в стране политики и поднимала его на проведение в жизнь всех партийных и государственных меро- приятий. Вместе с тем ориентация на развитие социально активной личности способствовала росту социального творчества, форми- рованию у человека ощущения своей общественной востребован- ности, что, в свою очередь, давало уверенность в завтрашнем дне. Человек ощущал свою сопричастность судьбе государства, отсюда чувство хозяина своей страны, гордость за свой народ — основы подлинного патриотизма и стержень любой национальной идеи. 1 Народное образование в СССР: Сборник документов 1917-1973. М., 1974. С. 141.
Однако крен в чрезмерную политическую пропаганду посте- пенно приводил к размежеванию самого общества на политагита- торов (партийную номенклатуру), у которых политические лозунги и цитаты из вождей пролетариата стали ширмой для прикрытия собственного цинизма и оправдания своего материального благо- получия, интеллектуально-творческую прослойку общества — в большинстве своем работников умственного труда, адекватно оценивающих окружающую действительность, выполняющих свое предназначение без какой-либо партийной ангажированности, на чьих кухнях зарождались и вынашивались многие десятилетия будущие перемены, и собственно массы, плывущие по течению, у которых голос самосознания еще не заглушил принципа «моя хата с краю». Изгнание идеализма и утверждение материалистического миро- воззрения как методологического и теоретического фундамента культуры в целом способствовало искажению нравственных крите- риев. В результате политпропаганды система моральных ценностей замещалась системой идеологических, псевдосоциалистических ценностей. Насаждалась антиличностная психология, суть которой сводилась к тому, что воля большинства подавляла меньшинство, коллектив — личность, государство — конкретного человека. Социальное творчество масс постепенно угасало, невозможность пробиться через идеологические и бюрократические тиски порож- дала социальную апатию, уже прочно укоренившуюся в обществе в брежневские времена. Противоречие второе: оптимистический настрой советской культуры в условиях ее жесточайшей идеологизации. Большевики придавали огромное значение идеологизации культуры, на VIII съезде ВКП(б) было четко сформулировано, что нет таких форм искусства, которые бы не были связаны с идеями коммунизма. В частности, в постановлении Политбюро ЦК РКП(б) от 18 июня 1925 г. «О политике партии в области художественной литературы» декларировалось, что в классовом обществе нет и не может быть нейтрального искусства. Поэтому в культурной жизни, как и во всей общественно-политической атмосфере страны, насаждался идейный монополизм, в соответствии с которым любая система взглядов, отличная от марксистско-ленинской идеологии, признавалась контрреволюционной и антисоветской. И если в первое десятилетие после Октябрьской революции еще сохраняли свою относительную независимость профсоюзные объединения, творческие союзы, независимые издания интеллигенции, то с воз- 230
никновением в стране культа личности И. В. Сталина культурная жизнь попала в жесткие идеологические тиски. Полным ходом шло становление социалистической культуры, которая воспевала безза- ветную верность делу партии и правительства, любовь к вождям пролетариата и ненависть к классовым врагам. На долгие десяти- летия сфера печатного слова попала под власть цитатничества, при котором условием доступа к публикации было наличие в работе высказываний политических деятелей страны. В августе 1934 г. был создан единый Союз писателей СССР, затем были организованы союзы художников, композиторов, архитекторов. Государственные творческие союзы установили жесткий контроль над деятельностью творческой интеллигенции, призванной работать в узких рамках социального заказа. Изгнание из профессионального сообщества означало творческую изоляцию, человек становился в полном смысле слова изгоем, лишался не только средств к существованию, но и возможности заниматься творчеством. 1936 год был ознаменован рядом громких процессов против известных деятелей искусства, «уличенных» в формализме и на- турализме. 28 января 1936 г. в газете «Правда» была опубликована статья «Сумбур вместо музыки», в которой резкой критике подвер- глось творчество Д.Д. Шостаковича, в частности его опера «Леди Макбет Мценского уезда», прослушанная накануне И.В. Сталиным. Срочно созванные после выхода этой статьи композиторы и музы- канты осудили Д.Д.' Шостаковича за «кривлянье» и «цинизм». Затем последовали наладки на В. Мейерхольда. Начались волнения в пи- сательской среде, в частности, поэтесса Мариэтта Шагинян решила выйти из Союза советских писателей, сказав, что в СССР писатели находятся в худшем положении, чем конюхи и доярки. Однако после беседы с С. Орджоникидзе она на заседании президиума правления Союза писателей заявила, что совершила «грубую поли- тическую ошибку»1, после чего инцидент был исчерпан. 9 марта 1936 г. в той же газете «Правда» появилась статья «Внешний блеск и фальшивое содержание» о пьесе М. Булгакова «Мольер», постав- ленной в филиале МХАТа и осуждавшейся за «явно неправильное толкование очень интересной исторической темы». Как писали в «Правде», вздорность поступков «короля-солнца» объяснялась «классовой борьбой», в сущности же эта постановка представляла собой слишком явный намек надень сегодняшний. В этот период 1 Правда. 1936. 29 января. 231
был распущен 2-й МХАТ. 9 мая 1936 г. на страницах «Правды» была раскритикована «Голубая книга» М. Зощенко. В ноябре 1936 г. Комитет по делам искусств снял с репертуара оперу-фарс «Бога- тыри», поставленную А. Таировым в Камерном театре на музыку Бородина по тексту Демьяна Бедного. Демьян Бедный был еще не раз подвергнут критике1, также как драматург А. Афиногенов, поэт М. Светлов и многие другие. Досталось и французскому писателю Андре Жиду, издавшему в Париже книгу «Возвращение из СССР», в которой он обвинил советских писателей в трусости, бездарности и отсутствии у них собственного мнения. Но истинный талант остается таковым при любом режиме, творец достигает подлинного мастерства, не изменяя себе, своим взглядам и убеждениям. Свидетельством тому является следующий фрагмент из доклада секретно-политического отдела ОГПУ «Об антисоветской деятельности среди интеллигенции за 1931 год»: «В своей творческой практике антисоветские элементы среди интеллигенции (литература, кинематография) становятся на позиции грубого приспособленчества, политического лице- мерия — во имя общественной маскировки, а в ряде случаев и ма- териального благополучия. Вместе с тем создается подпольная литература “для себя”, для настоящего “читателя —ценителя капи- талистического общества” (реже — выпускаются в печать произ- ведения с сознательно зашифрованным контрреволюционным] смыслом). Для этой творческой установки весьма характерно обра- щение члена антисоветской группы литературоведов к обрабаты- ваемым им молодым писателям: “Мои идеологические выступ- ления — это проституция. Надо работать, работать. Нужно писать и класть в портфель; про себя надо не забывать, что завтра будет иное положение. Надо ориентироваться на завтра. Нужно накап- ливать ценности. Когда завтра вас спросят порядочные люди: что вы сделали? — вы выложите: пожалуйста, вот то-то и то-то”»1 2. Да, многое писалось «в стол» (например, книга М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» тогда так и не дошла до массового читателя), 1 Демьян Бедный пытался лично объясниться со Сталиным, но тот не захотел встречаться и разговаривать с ним, у него даже были срезаны провода «вертушки», т. е. кремлевского телефона. Поэт с горечью говорил: «Он учит меня любить Россию. Эх, что бы он сказал Некрасову? Или, пуще того, Щедрину?» (Придворов Д. Об отце: Воспоминания о Демьяне Бедном. М., 1966. С. 356). 2 Доклад опубликован на сайте международного фонда «Демократия», http://www.idf.ru. 232
но, невзирая ни на какие партийные установки, 30—40-е годы были ознаменованы ярчайшими достижениями в отечественной куль- туре. В эти годы были написаны: четвертая книга «Жизни Клима Самгина», пьесы «Егор Булычев и другие» и «Достигаев и другие» А.М. Горького, «Как закалялась сталь» Н.А. Островского, «Педаго- гическая поэма» А.С. Макаренко, четвертая книга «Тихого Дона» и «Поднятая целина» М.А. Шолохова, «Соть» Л.М. Леонова, повесть «Цусима» А.С. Новикова-Прибоя. В предвоенные годы активизи- ровалось историческое просвещение, стали популярными такие исторические романы, как «Кюхля» Ю. Тынянова, «Радищев» О. Форш, «Емельян Пугачев» В. Шишкова, «Чингиз-хан» В. Яна, «Петр Первый» А. Толстого. Были еще книги А. Платонова, П. Бажова, К. Паустовского и многих других писателей; стихи А. Ахматовой, М. Цветаевой, О. Мандельштама, А. Твардовского. Создавалась прекрасная детская литература — книги К. Чуков- ского, С. Маршака, А. Барто, С. Михалкова, Б. Житкова, Л. Панте- леева, В. Бианки. Л. Кассиля и др. Театральные постановки таких пьес, как «Любовь Яровая» А.Н. Афиногенова, «Оптимистическая трагедия» В.В. Вишневского, «Человек оружьем» Н.Ф. Пого- дина, «Гибель эскадры» А.Е. Корнейчука пользовались огромным успехом у зрителей. Становление советского кинематографа было ознаменовано появлением целой плеяды великих кинорежиссеров: С.М. Эйзенштейна, М.И. Ромма, С.А. Герасимова, Г.В. Алексан- дрова, которые создали многие свои шедевры именно в 30-е годы. Примечательно, что расцвет художественной культуры пришелся на момент завершения первого этапа преобразований в системе народного образования — ликвидации неграмотности и перехода к всеобщему начальному образованию. Однако на развитие отечественной культуры в послевоенное время оказали большое негативное влияние массовые идеоло- гические кампании. В 1947 г. прошла дискуссия по философии с участием члена Политбюро ЦК, занимавшегося вопросами идеологии, А.А. Жданова. В дискуссиях 1950 г. по языкознанию и 1951 г. — по политэкономии партию представлял И.В. Сталин. В сфере искусства главные партийные идеологи сконцентриро- вали все свое внимание на необходимости повышения идейно- художественного уровня произведений в соответствии с политикой Коммунистической партии и советского государства, с воспита- нием народа в духе социализма. Так, 4 сентября 1946 г. на засе- дании президиума правления Союза писателей СССР А.А. Фадеев обвинил Б. Пастернака в отрыве от народа и непризнании «нашей 233
идеологии», а 17 сентября на общемосковском собрании писателей в Доме ученых предупредил, что «безыдейная и аполитичная поэзия Пастернака не может служить идеалом для наследников великой русской поэзии». А в постановлении президиума правления Союза писателей СССР от 24 марта 1953 г. «О романе В. Гроссмана “За правое дело” и о работе редакции журнала “Новый мир”» утвер- ждалось: «Президиум отмечает, что серьезные ошибки и недос- татки романа В. Гроссмана объясняются прежде всего отступле- нием писателя от позиций партийности литературы: Произведение содержит серьезные идейные пороки, в его основе леЯсит грубо ошибочная идейно-творческая концепция. Вместо осмысления событий Великой Отечественной войны в свете марксистско- ленинской теории Гроссман исходит из реакционных воззрений на исторический процесс. Подобная трактовка истории приводит объективно к проповеди на страницах романа буржуазной идеали- стической философии»1. Впоследствии, после развенчания культа личности Сталина, А.А. Фадеев отправил в «Воениздат» письмо по поводу нового издания романа «За правое дело», в котором он выражал свое сожаление из-за допущенных им неоправданно резких оценок, вызванных привходящими и устаревшими обстоятельствами лите- ратурной дискуссии того времени. По воспоминаниям Е. Тара- туты, в последние годы жизни А.А. Фадеев очень остро пере- живал и переосмысливал прожитые годы: «Я ему верил! Верил... Думал — так нужно... Верил Сталину... Что я наделал! Вот и роман задумал. “Черная металлургия”. Ведь всё в нем оказалось ложью. Всё — неправда. Всё — наоборот. Кто, я думал, — вредители, на самом деле были честными, а те, кто их разоблачал, — на самом деле были врагами... Всё — наоборот! Всё — рухнуло... Это полный крах...»1 2 С конца 40-х годов получили широкое распространение кампании по борьбе с формализмом и космополитизмом (так называемые «проработки») в научных и образовательных учреж- дениях, творческих коллективах3. По воспоминаниям Д.С. Лиха- 1 Постановление опубликовано на сайте международного фонда «Демо- кратия», http://www.idf.ru. 2 Таратута Е. Вышло «на правду». Воспоминания о Фадееве // Хронограф- 90. Сборник / Сост. С. Митрохина. М.: Моск, рабочий, 1991. С. 370. 3 В формализме были обвинены Д.Д. Шостакович, С.С. Прокофьев, А.И. Хачатурян, Р. Фальк, М. Сарьян. Оскорбительные оценки творчества и личности А.А. Ахматовой, М.М. Зощенко, В.И. Мурадели содержали 234
чева, «“проработки” являлись гласным доносительством, давали свободу озлобленности и зависти. <...> Они были видом расправы с учеными, писателями, художниками, реставраторами, театраль- ными работниками и прочей интеллигенцией. <...> Проработчики так же “выбивали” признание из людей умственного труда, как это (с применением других средств) делали следователи ЧК, ОГПУ, НКВД»1. В период «оттепели» Н.С. Хрущев объявил, что творческая интеллигенция должна отражать возрастающее значение партии в коммунистическом строительстве и быть ее «автоматчиками». Наступление этого периода совпало с завершением второго этапа преобразований в системе народного образования — переходом ко всеобщему семилетнему образованию. Но, несмотря на неко- торое «потепление», борьба с формалистами и абстракционистами* 1 2 продолжалась. Приход к власти Л.И. Брежнева ознаменовал наступление более чем 20-летнего периода «застоя». Идеологический контроль со стороны руководства страны за деятельностью представителей творческой интеллигенции продолжал усиливаться, но вместе с тем художественная жизнь 70-х годов отличалась разнообразием и бо- гатством. Так, Михаил Швейцер незадолго до своей смерти (2000 г.) заявил в телевизионном интервью: «Цензура была. Но никогда я не делал фильм по чужой воле. Все, что сделано мной за всю жизнь, в полной мере выражает мои мысли и мои чувства»3. В литературе были созданы замечательные произведения, посвя- щенные судьбе человека на войне (Ю.В. Бондарев «Горячий снег», Б.Л. Васильев «А зори здесь тихие» и «В списках не значился», К.Д. Воробьев «Убиты под Москвой»), проблемам советской деревни (В.Г. Распутин «Живи и помни» и «Прощание с Матерой», В.П. Астафьев «Кража» и «Царь-рыба», Ф.А. Абрамов «Пряс- лины» и «Дом», В.И. Белов «Плотницкие рассказы» и «Кануны», Б.А. Можаев «Мужики и бабы»), проблемам нравственного выбора (Ю.В. Трифонов «Обмен», «Другая жизнь», «Старик», Ю. Бондарев «Берег», «Выбор», работы А.В. Вампилова, В.М. Шукшина). Большой популярностью пользовалось творчество национальных постановления ЦК ВКП(б) «О журналах “Звезда” и “Ленинград”», «О репертуарах драматических театров и мерах по их улучшению» и др. 1 Лихачев Д.С. Воспоминания. СПб., 2000. С. 526-529. 2 Н.С. Хрущев резко высказывался против поэзии А.А. Вознесенского, твор- чества кинорежиссера М.М. Хуциева. ' Цит. по: Итоги советской культуры // Знамя. 2001. № 4. 235
писателей (Ч. Айтматов, В. Быков, Н.Думбадзе, Я. Кросс). В музыке творил Г.В. Свиридов, на весь мир гремели Д.Ф. Ойсграх, С.Т. Рихтер, Э.Г. Гилельс, Л. Коган. Целая плеяда великих балерин, певиц, балетмейстеров представляла советское искус- ство (Г. Уланова, М. Плисецкая, Е. Максимова; Г. Вишневская, Т. Синявская, Б. Руденко, И. Архипова, Е. Образцова, 3. Сотки- лава, Е. Нестеренко; Ю. Григорович, В. Васильев). В 70-е годы завершился третий этап пре