Tags: журнал домашняя лаборатория
Year: 2011
Text
ИНТЕРНЕТ-ЖУРНАЛ
АВГУСТ 2011
Д ОМАШ НЯЯ
ЛАБОРАТОРИЯ
Научно-прикладной
и образовательный
интернет-журнал
Адрес редакции:
domlab@inbox.com
Статьи для журнала
направлять , указывая в теме
письма «For journal».
Журнал содержит материалы
найденные в Интернет или
написанные для Интернет.
Журнал является полностью
некоммерческим. Никакие
гонорары авторам статей не
выплачиваются и никакие
оплаты за рекламу не
принимаются .
Явные рекламные объявления
не принимаются, но скрытая
реклама, содержащаяся в
статьях, допускается и даже
приветствуется.
Редакция занимается только
оформительской
деятельностью и никакой
ответственности за содержание статей
не несет.
Статьи редактируются, но
орфография статей является
делом их авторов.
При использовании
материалов этого журнала, ссылка
на него не является
обязательной , но желательной.
Никакие претензии за
невольный ущерб авторам,
заимствованных в Интернет
статей и произведений, не
принимаются. Произведенный
ущерб считается
компенсированным рекламой авторов и
их произведений.
По всем спорным вопросам
следует обращаться лично в
соответствующие учреждения провинции
Свободное государство (ЮАР).
При себе иметь, заверенные
местным нотариусом, копии всех
необходимых документов на
африкаанс, в том числе,
свидетельства о рождении, диплома об
образовании, справки с места
жительства, справки о здоровье
и справки об авторских правах
(в 2-х экземплярах).
АВГУСТ 2011
СОДЕРЖАНИЕ
История
Арабески ботаники - 2 (окончание)
Краткая история средневековья
3
60
Ликбез
Геном человека (продолжение)
143
Литпортал
День триффидов
Котел с неприятностями
205
268
Лаборатория
Практикум начинающего миколога (окончание) 278
Химичка
Изготовление реактивов
291
Матпрактикум
Автоматы и их обучение
304
Электроника
Подключение детектора типа сцинтиллятор-
Цифровой генератор низкой частоты
Источник стабилизированного высокого
фотодиод 312
319
напряжения 324
Английский
Английский для химиков (продолжение)
327
Разное
Лекарственные растения (окончание)
Золото, золото, золото
Защитные и клеящие составы
Фотогалерея
Из писем в редакцию
389
435
506
557
558
НА ОБЛОЖКЕ
На земле весь род людской
Чтит один кумир священный,
Он царит над всей вселенной,
Тот кумир — телец златой!
Ария Мефистофеля из оперы Шарля Гуно «Фауст».
Читаем публикацию «Золото, золото, золото».
История
АРАБЕСКИ БОТАНИКИ-2
Куприянов А.Н.
Круг восьмой.
Крылов и Сергиевская
Есть научно-культурные ценности, которые со временем только увеличивают
свое значение. К таким ценностям в полной мере относится Гербарий. Более
трехсот лет ботаники собирают и сушат растения, которые потом становятся
Гербарием .
Полную инструкцию по сбору растений для гербария сделал К. Линней ровно 250
лет назад в 1751 году. Он писал:
«Растения не следует собирать влажными. Все части растения должны быть
сохранены, осторожно расправлены, при этом не изогнуты. Органы плодоношения
должны быть налицо. Сушить нужно между листами сухой бумаги, как можно
скорее, теплым утюгом, умеренно прижав прессом. Для наклеивания употреблять
рыбий клей, хранить следует всегда на листе [в полную величину] только одно
[растение] на странице, папка не должна быть перевязана... Растения
располагаются согласно системе».
Далее он описывает весь процесс гербаризации, включая необходимую одежду,
инструменты и даже время для работы ботаника.
Но путь сорванного растения до Гербария не так прост. Засушенное растение
еще не гербарий. Оно должно быть сопровождено этикеткой, где указывалось бы
со всей полнотой его местонахождение, а также местообитание, то есть
сообщество , в котором оно росло, а уж потом дата сбора и фамилия коллектора.
В полевых условиях пишется только рабочая этикетка, но она должна быть
вложена в каждый гербарный лист. Это связано с тем, что в процессе сушки
высохшие или полусухие растения при каждой переборке гербария вынимаются в другой
пресс, и тогда пачки перемешиваются. Перебирают гербарий каждый день, а
учитывая, что в продолжительных экспедициях количество сеток достигает 20 и
больше, переборка и написание рабочих этикеток занимает много времени. Обычно
работа с гербарием продолжается глубоко за полночь. В сырую погоду газеты
предварительно прокаливаются на костре. Так уж получается: весь день
коллектор собирает гербарий, а вечером и ночью его перекладывает. И так каждый
день.
Но и это еще не все. Приехав из экспедиции, первым делом необходимо
заготовить постоянные этикетки. По своему опыту знаю, сколько пачек гербария
пропадает, поскольку через несколько лет никто не может вспомнить, что обозначают
рабочие записи, написанные в полевых условиях.
И даже после этого высушенная трава не является гербарием. Каждому растению
необходимо дать имя, а это также непросто. Зачастую определение идет очень
трудно, особенно если растение редкое и не имеет всех вегетативных и
генеративных органов, указанных в определителях. И только после того, как на
этикетке появится название растения на латинском языке, его монтируют на
гербарный лист. П. Н. Крылов предпочитал пришивание грубых стеблей нитками и
приклеивание нежных частей узкими полосками бумаги, покрытыми вишневым клеем или
гуммиарабиком. В настоящее время широко применяют клей ПВА, но обязательно
высокого качества. В самом крупном Гербарии мира ботанического сада в Кью1
растения полностью приклеивают на подложку. Так быстрее.
Из Казани П.Н. Крылов вез свой гербарий, собранный в предыдущие годы.
По приезде в Томск он вывез два воза гербария из мужской гимназии и
реального училища. И не беда, что большинство из них были определены неверно.
Главное - это был фактический материал, с которым можно было работать.
Испытав большие трудности при перевозке гербарных коллекций, он значительно
усовершенствовал способ его хранения. До него все гербарные ящики делались
согласно указаниям К. Линнея, который определил все, вплоть до размеров
ячеек. П.Н. Крылов для хранения гербария предложил использовать картонные
коробки особой конструкции размером 48x32x33 см. В 1886 году была изготовлена
первая такая коробка. Идея оказалась настолько результативной, что в настоящее
время практически во всех гербариях Сибири используются такие коробки.
О дальновидности, основательности и уверенности в перспективе своей работы
в Сибири свидетельствует такой факт, что еще до переезда П.Н. Крылов
заказывает на одной из уральских фабрик 100 стоп очень хорошей голубой бумаги для
монтировки. Позднее он еще несколько раз заказывал такую же бумагу. Самое
удивительное, что эта бумага еще хранится в гербарии, и на ней монтируются
растения, которые будут включены в основную коллекцию.
1 Королевские ботанические сады Кью (англ. Royal Botanic Gardens, Kew), или Сады Кью (англ.
Kew Gardens) - комплекс ботанических садов и оранжерей площадью 121 гектар в юго-западной
части Лондона между Ричмондом и Кью, исторический парковый ландшафт XVIII-XX веков. Сады
созданы в 1759 году.
Гербарная коробка.
Пришитый гербарий.
Другим новшеством, которым в конце XIX века ботаники пренебрегали, явилось
приобретение ручной этикеточной типографии для оформления этикеток и
каталогов . В Гербарии Томского университета чистовые этикетки обязательно
печатались и только названия растений подписывались пером. И пожалуй, самое
невероятное, во всем Гербарии они выполнены одним почерком, почерком П.Н. Крылова.
Начало этому положила его самая преданная и талантливая ученица - Лидия Пал-
ладиевна Сергиевская. Это она стиль жизни и работы П.Н. Крылова ввела в
традицию, неуклонно сохраняемую вот уже более 120 лет. В жизни П. Н. Крылова она
появилась, когда он отметил свое семидесятилетие. Это было очень трудное
время для Крылова.
С одной стороны, вроде бы наступил благословенный возраст, когда можно
подводить итоги своей плодотворнейшей жизни в науке. В 1919 году он обобщает
весь материал по флоре и растительности Сибири в сравнительно небольшой
работе «Очерк растительности Сибири». Собственно, это была первая попытка
экологического подхода к флористическому районированию Сибири. Издание ее в
стране, расколотой гражданской войной, в далеком сибирском университете, привели
к тому, что она осталась не известной ботаникам, и позднее эти же принципы
были переоткрыты и широко использованы Е.М. Лавренко при ботанико-
географическом делении территории СССР.
Статьей «По поводу вопроса о классификации русских степей» П.Н. Крылов
заканчивает свои работы о степях, возвращаясь к ним теперь только иногда в
контексте с другими работами.
Горный Алтай.
В 1919 году, лишенный возможности экспедиций на Алтай, он пишет
замечательную работу «Флористические этюды Прикатунского края». Она является подлинным
образцом художественной популяризации науки даже для неподготовленного
читателя. Тот, кто не был на Алтае, прочитав эту книжку, загорится желанием побы-
вать там, полюбоваться величавыми красотами природы. А кто был на Алтае,
прочитает эту книгу, и перед ним вновь встанут незабываемые ландшафты «жемчужины
Сибири». П.Н. Крылов так начинает свои этюды: «Жемчужиной великой Сибири,
протянувшейся по северу всего азиатского материка, одним из лучших уголков ее
является, несомненно, Алтай, эта замечательная горная страна, богатая
оригинальными суровыми красотами своей природы, представляющей резкие контрасты в
разных своих частях».
В книге описываются природа и ландшафты Алтая, чудесные альпийские луга с
яркими, необыкновенными алтайскими цветами, унылые горные тундры, выжженные
степи, светлые парковые лиственничные леса. И все это описано пером ученого,
безгранично любящего свою Родину, любующегося ею и в то же время «умными
очами» видящего и показывающего закономерности природных явлений. Нельзя не
привести отрывок из заключительной части книги:
«...горы Алтая... они манят к себе натуралиста; ботаник надеется разыскать там
еще новые, ранее не встреченные растения, может быть, переселившиеся туда в
отдаленные эпохи с крайнего севера полярных стран или с гор далекого юга и
видоизменившиеся за длинный период времени настолько, что их придется
выделить в особые виды. Может быть, он найдет там какие?нибудь особенности в
комбинации живущих там растений? какие?нибудь новые факты, которые помогли бы
ему в его стремлении приблизиться к пониманию сложной картины растительного
ковра, написанного загадочными иероглифами».
Это ли не пророческий завет новым поколениям ботаников, которые захотят
свою жизнь посвятить этой науке. И каждому поколению молодых исследователей
эта горная страна предоставляет все новые и новые открытия.
После своих работ о степях юга Западной Сибири П.Н. Крылов переходит к
широким масштабам работы над растительностью всей Сибири. Выношенные,
продуманные идеи, вскрытые закономерностями природы Западной Сибири, осмысленный
огромный флористический материал, в руках этого замечательного знатока флоры
Сибири позволил ему перейти к крупным обобщениям о закономерностях
растительности всей Сибири. В этом смысле чрезвычайно важна работа П.Н. Крылова «Очерк
растительности Сибири». Это скромная, в 22 страницы, плохо изданная в 1919
году книжка, содержит обобщенное описание растительности всей Сибири. Самое
главное в ней, что П.Н. Крылов дает принципиально новое районирование
растительности Сибири, несколько более подробное, чем это делали ботаники до него,
а главное, как писал В.Л. Комаров, «новое, строго продуманное деление Сибири
на фитогеографические районы». Крылов в районировании различает фитогеографи-
ческие районы двух порядков: I порядка - области, разделяющиеся на зоны,
подзоны, в основном зависящие от изменений климатического фактора и
располагающиеся в основном по параллелям, и II порядка - располагающиеся
преимущественно перпендикулярно первым и зависящие от орографических, геоисторических и
других факторов. Крупные единицы 11 порядка называются провинциями и могут
быть подразделены на округа и подокруга.
В маленькой работе 1919 года «Задачи ботанико-географических исследований
Сибири» П.Н. Крылов обращает внимание ботаников на ее малую исследованность и
ряд особенностей, требующих выяснения. Он указывает на необычайно
благоприятные для ботаников условия работы в Сибири, в силу часто еще не тронутой
природы, в частности обширных западносибирских степей на почти идеальной
равнине, где еще много целинных земель и где закономерности смены растительных зон
и подзон выступают исключительно рельефно.
В начале XXI века ботаники только могут реконструировать растительность Ку-
лундинской равнины, Барабинской степи, степного ядра Кузнецкой котловины.
Антропогенные нарушения растительного покрова в отдельных районах достигают 95
%, поэтому остается внимательно изучать работы той поры, которые дают нам
представление о первоначальном состоянии степей до распашки целинных и залеж-
ных земель на юге Сибири.
В это время П.Н. Крылов приступает к реализации гигантского проекта -
составлению флоры Западной Сибири.
Он прекрасно понимал, что этот проект в одиночку не сделать, и все свои
надежды на успешное завершение проекта связывал со своими учениками. У него
были прекрасные талантливые ученики, которые все свои силы готовы были отдать
научным исследованиям, и все же лучшей среди всех, более надежной и преданной
стала худенькая девушка - Лидия Палладиевна Сергиевская.
Она родилась 18 апреля 1897 года в селе Широкогорье Вологодской губернии в
семье сельского священника. Вскоре после рождения Лиды семья переехала в
Сибирь, в Томск. В 1907 году она была определена в Томское епархиальное
училище . Училась она прилежно, как и полагается поповне, но, в отличие от своих
соучениц, Лидия проявляла большой интерес к естественным наукам. Она была
младшей в семье. Кроме нее были сестра Юлия и брат Феодосии. О ее детских
годах жизни известно очень мало.
Как во всех семьях священников, детей с детства учили молитвам. По вечерам
мама заставляла маленькую Лиду молиться и поминать всех близких: папу, брата,
сестру и всех православных христиан. Как и все верующие, в семье Сергиевских
во время масленицы ели блины, на страстной пятнице красили яйца и ночью под
светлое Воскресение Христово ходили в церковь. После долгой службы священник
провозглашает «Христос воскресе», прихожане шли к священнику христосоваться,
православные христосуются между собой, и после этого дружная семья
Сергиевских отправлялась домой разговляться, катать яйца... и целую неделю не учиться.
Церковное семейное воспитание тренировало память, так необходимую для
ботаника, усидчивость и терпение - необходимые качества для любой науки,
возможно, поэтому очень много ученых вышло из церковного сословия.
В 1914 году Сергиевская оканчивает епархиальное училище и начинает
учительствовать в школе села Тырышкино Томской губернии. Случайно она узнала об
открытии в Томске Сибирских высших женских курсов (в университеты в то время
женщин не принимали) и в 1915 году поступила на естественное отделение
физико-математического факультета. Но путь в ботанику для юной девушки оказался
непростым. В первой трети XX века научный бум переживала химия. Этому
способствовали открытия радиоактивности, получения первых радиоактивных элементов,
безграничные возможности синтеза органических веществ. Разумеется, Лида
Сергиевская также хотела стать химиком. Но на курсах она услышала лекции В.В.
Сапожникова и была покорена ботаникой.
В.В. Сапожников познакомил ее с Крыловым. Весь облик пожилого ученого, его
окладистая седая борода, высокий лоб, негромкий уверенный голос располагал к
слушанию, вселял новую веру в незыблемость науки, ее безграничность и
возможную причастность к этой науке каждого, кто вложит силы и умение. Растительный
мир представлялся большой книгой знаний, где есть затаенные страницы, которые
предназначены только для нее одной. Ботаника для молодой женщины стала целью
жизни, прибежищем, где все ясно, незыблемы истины, четки задачи и виден
результат. Ботаника требовала пунктуальности, аккуратности, усердия,
настойчивости, а эти качества у молодой поповны были в избытке. Как вспоминала сама
Лидия Палладиевна:
«Обаятельность личности П.Н. я испытала на себе самой. Моя первая встреча с
П.Н. в Гербарии университета, когда я училась на IV курсе Сибирских Высших
женских курсов, произвела на меня такое сильное впечатление, что, выйдя от
него, я твердо решила быть ботаником, а не химиком, как до этого
предполагала». Ее исключительное трудолюбие, увлеченность ботаникой, стремление к
порядку и систематизации привлекли внимание Порфирия Никитича, он находил, что
Лидия Палладиевна была бы очень полезна в качестве штатного сотрудника
Гербария. Однако сразу, после того как Лидия Палладиевна окончила курсы, осущест-
вить это не удалось. Около года она работала старшим мастером ботанического
цеха мастерских учебных пособий при Томском губсовнархозе. После революции
естественнонаучные пособия стали очень большой редкостью. Ранее эти пособия
поступали из Вятских земских мастерских или из Одессы. Разрушение связей
привело к тому, что пособий не стало, а именно в эти годы требовалось в
кратчайшие сроки решить вопрос об образовании населения. Поэтому каждый сибирский
регион решал эту проблему самостоятельно. Работы было много - от оформления
учебного демонстрационного гербария до изготовления чучел животных и птиц и
театральных декораций.
Только в 1921 году П.Н. Крылов добился выделения для Гербария штатной
должности младшего хранителя коллекций, на которую была принята Л. П.
Сергиевская. С этого времени она стала незаменимой помощницей Порфирия Никитича в
его научной деятельности и выполняла огромную работу по оформлению всех
поступающих из экспедиций материалов.
У Л.П. Сергиевской, как и ее научного руководителя, не было классического
высшего образования. Все знания по ботанике, систематике, биологии она
получала на лекциях В.В. Сапожникова. В Гербарии университета сохранилась
зачетная книжка - она слушала курсы по анатомии, морфологии, систематике споровых
и высших растений. Но большинство знаний она получила от своего учителя,
кроме того, она много времени посвящала самообразованию. Читать лекции и
заниматься со студентами она не стремилась. Все свои силы она направила на
приведение гербарных коллекций в полный порядок.
К этому времени гербарные коллекции достигли 80 тыс. листов. Это, прежде
всего, материалы 50 экспедиций, организованных П.Н. Крыловым, а также других
коллекторов, передавших свои материалы в Гербарий. Лидия Палладиевна стала
хранителем этой огромной коллекции, освободив своего учителя от трудной и
кропотливой работы. Вот как она сама писала об этом сорок лет спустя:
«В дореволюционный период учета коллекций не производилось, и цифра,
приведенная выше, является ориентировочной. Но всякое дело требует учета, иначе не
видно, что сделано. Приступая к работе в Гербарии, я тотчас же поняла, что
необходимо учесть все научные материалы. По мере обработки и приведения в
порядок всех коллекций Гербария и организации новых отделов я подсчитала
количество листов и видов во всех отделах Гербария, на что потребовалось 20 лет.
Для каждого отдела была составлена инвентарная книга и подведен итог, сколько
в этом отделе имеется семейств, родов, видов и листов. И стало удобно,
приятно и легко назвать точную, а не ориентировочную цифру».
Я думаю, что эта фраза много говорит о целеустремленности, упорстве и
преданности Лидии Палладиевны гербарному делу. Вот уже почти сто лет эти книги
лежат на видном месте и, действительно, за несколько минут можно выяснить
наличие интересующих видов в любом из 7 основных отделов Гербария. Более того,
для каждого отдела составлен список коллекторов, составлен список экспедиций
ботаников Томского университета. С гордостью Лидия Палладиевна пишет, что
«собранный на обширной территории Западной Сибири богатейший материал, над
коллекционированием которого трудились 400 человек, опубликован во «Флоре
Западной Сибири», содержится в образцовом порядке, являясь доступным для общего
пользования, сравнения и дальнейшего более углубленного изучения».
В 1927 году выходит первый том «Флоры Западной Сибири», в котором она уже
выступает полноправным соавтором. В том году ей было тридцать лет. По
современным меркам она в этом возрасте относилась бы к молодым ученым. Далее
ежегодно выходят выпуски «Флоры...», а в 1930 году их вышло два.
С 1925 года возобновилась экспедиционная деятельность П.Н. Крылова. И в
каждой поездке его сопровождала Лидия Палладиевна. «Ни преклонный возраст, ни
пошатнувшееся здоровье не были тому препятствием, - вспоминала Сергиевская о
той поре. - Он говорил: «Если не поеду путешествовать - не выживу». Природу
Крылов считал лучшим курортом, получая в ней зарядку для зимней работы. Весь
зимний период он жил мечтой о предстоящем путешествии. С марта месяца
начиналась подготовка к экспедиции. Ремонтировалось снаряжение, заготавливалось
необходимое продовольствие, в том числе любимые П.Н. ржаные посоленные сухари,
размер которых не превышал 3 см длины и 2 мм толщины».
Вместе с Сергиевской они совершили 4 экспедиции по Западной Сибири и
приграничным территориям с Казахстаном. В 1930 году вместе с Сергиевской он
совершил большую поездку по Восточной Сибири. Несмотря на интенсивную работу по
Завершению «Флоры Западной Сибири», планы П.Н. Крылова простирались дальше,
он считал ее только первым проектом на пути изучения флористических богатств
Сибири. Уже в то время он считал своевременным приступить к изучению флоры
юга Восточной Сибири. Возглавить эти исследования он поручил Л.П.
Сергиевской.
В 1930 году его маршрут был особенно длинным, он побывал на Байкале, провел
экскурсии возле Читы в Даурских степях, далее его путь лежал в Уссурийскую
тайгу. В Никольске Уссурийском состоялась последняя встреча с академиком В.Л.
Комаровым, который только что был назначен вице-президентом Академии наук
СССР. Высокое положение в Академии давало возможность успешно отстаивать
проект создания «Флоры СССР», и опыт П.Н. Крылова был для него бесценен.
Академик чрезвычайно высоко ценил «Флору Западной Сибири», он считал ее лучшей из
подобных работ, издаваемых в Советском Союзе. За неторопливой беседой они
обсуждали возможность реализации этого гигантского по значимости и объему
проекта, намечали перспективы совместной работы, обсуждали возможные кандидатуры
для создания авторского коллектива. В то время они не могли предположить, что
ученик Сапожникова и Крылова Б.К. Шишкин, который активно помогал Крылову в
работе над рукописью его Флоры, будет завершать проект В.Л. Комарова -
тридцатитомную «Флору СССР».
Последнее путешествие П.Н. Крылов совершил в возрасте 81 года. По
предложению химико-фармацевтического института он был приглашен в качестве эксперта
по изучению лекарственных и эфиромасличных растений. П.Н. Крылов чувствовал
себя не очень хорошо, сильно утомлялся, беспокоило сердце. В самом начале
экспедиции случилась авария: на экипаж, в котором ехали Сергиевская и Крылов,
наскочила испугавшаяся лошадь, и он перевернулся. Крылов получил сильные
ушибы . После этой аварии состояние Здоровья Порфирия Никитича ухудшилось, он
долго терпел, но через месяц вернулся в Томск. Несмотря на плохое
самочувствие, он продолжал работу в Гербарии до конца ноября. 20 декабря 1931 года у
него произошло кровоизлияние в мозг. Его перевели в клинику нервных болезней,
где Порфирий Никитич скончался.
За время своей научной деятельности Крылов совершил 36 путешествий, написал
около 100 научных работ, общим объемом 7 тыс. страниц. В честь Крылова
названо более 50 видов растений. Б. К. Шишкин в честь его назвал род Krylovia.
После смерти П.Н. Крылова Гербарию Томского государственного университета
присвоено его имя.
Лидия Палладиевна Сергиевская после кончины своего учителя в 34 года
становится практически единственным хранителем Гербария, и эту ответственность она
пронесла 38 лет - всю свою жизнь. И все эти годы она чтила память учителя -
она завершила издание «Флоры Западной Сибири», последний, 11-й том увидел
свет в 194 9 году. Но и после этого она не прекратила работы, поскольку за 22
года с момента выхода первого тома произошли большие изменения в изученности
этой огромной территории, появились новые данные о распространении видов,
найдены и описаны новые виды. Поэтому в 1964 году был выпущен двенадцатый
том.
Л.П. Сергиевской описано 60 новых для науки видов сибирской флоры, среди
них брахантемум Крылова, василек Крылова, мелколепестник Крылова, незабудка
Крылова, птармика Крылова, ястребинка Порфирия, так она увековечила память о
П.Н. Крылове. Ее жизнь была лишена каких-то внешних потрясений, приключений,
взлетов. Она никогда не была замужем. Смыслом всей жизни стал Гербарий.
Трудно себе представить, но она лично проверяла правильность определения всех(!)
поступающих в гербарий материалов.
Крыловия пустынная - Krylovia eremophilla (Bunge) Schischk.
В 1950 году, когда вся ботаническая общественность Сибири отмечала столетие
со дня рождения П. Н. Крылова, его прах был перенесен на территорию
созданного им ботанического сада. Лидия Палладиевна завещала похоронить ее рядом с
ним. Она скончалась 21 сентября 1970 года и похоронена рядом с Крыловым.
Здесь установлен памятник выдающимся сибирским ботаникам - П.Н. Крылову и Л.
П. Сергиевской.
В честь Л.П. Сергиевской описаны следующие виды, навсегда увековечив ее имя
во флоре Сибири:
лядвенец Сергиевской (Lotus sergievskiae R. Kam. et Kovalevsk.),
лапчатка Лидии (Potentilla lydiae Kurbatsky),
лапчатка Сергиевской (Potentilla sergievskiana Peschkova),
шиповник Сергиевской (Rosa sergievskiana Polozhij et Pros.),
торулярия Сергиевской (Torularia sergievskiana Polozhij).
Гербарий, детище П.Н. Крылова и Л.П. Сергиевской стал образцом для
подражания во всех сибирских гербариях. Если в начале века он практически был
единственным на просторах Сибири, то сейчас гербарии имеют все сибирские
университеты и академические учреждения биологического профиля. Около 500 тыс.
листов имеет Центральный сибирский ботанический сад СО РАН, 80 тыс. листов имеет
гербарий Алтайского университета, 25 тыс. - Кемеровского университета,
гербарий им. Л.М. Черепнина Красноярского педагогического университета насчитывает
100 тыс. листов, Красноярского государственного университета - 20 тыс.
листов, Тюменского университета - 50 тыс. листов, Института леса СО РАН - 20
тыс. листов и т.д.
И как прежде, практически все эти гербарии создаются и поддерживаются ис-
ключительно энтузиастами, не имеющими средств, а часто и подобающих
помещений. В суровые годы «перестройки» Гербарий Томского университета выжил
благодаря героической работе его сотрудников и всемерной поддержке администрации
университета, которые понимают уникальную значимость этого научного
подразделения .
Лядвенец Сергиевской (Lotus sergievskiae).
Гримасы финансирования российских университетов привели к тому, что научные
подразделения в них закрыты, а, следовательно, сокращены штаты, и, прежде
всего, гербарных работников. Эта еще одна причина медленного развития
гербариев Сибири. А ведь по нормативам гербарного дела на каждые 15 тыс. листов
положен один куратор, но эти правила, очевидно, не для России.
Уезжая в Петербург в 1914 году, П.Н. Крылов оставил проникновенное
Завещание, которое впоследствии было наклеено на откидную стенку каждой из 1000
коробок, хранящихся в Гербарии:
«Гербарий Томского университета - крупное научное достояние. Десятки лет,
трудами многих лиц, с любовью к природе и науке, заботливо создавался и
хранился этот результат сложной коллективной работы. На нем возникла «Флора
Алтая и Томской губ.». Без него невозможно и дальнейшее изучение растительности
Сибири. Чтобы сотни тысяч сухих и хрупких растений этого Гербария могли
долгие годы служить делу изучения сибирской флоры, необходимо всеми мерами
охранять его от разрушения и беспорядка.
Более четверти века я хранил Гербарий Томского университета и вложил в него
все свои сборы, произведенные в сорокалетний период. Оставляя теперь
заведование этим Гербарием, я считаю себя вправе обратиться к работающим с ним: ва-
шему попечению вверяется охрана целости и порядка Гербария и его развития».
Спустя более ста лет с момента написания этих строк заветы ученого остаются
актуальными как никогда, поскольку со временем научная значимость Гербария
возрастает, а отношение к нему ухудшается.
Еще в далеком 1925 году П.Н. Крылов мечтал о постройке для Гербария
особого, специального, безопасного в пожарном отношении здания. Более того, по
словам П.Н. Крылова, архитектор профессор Крячков составил проект будущего
здания Гербария. Но этот проект остался не реализованным. Не осталось никаких
вещественных доказательств, что такой проект был.
Неоднократно Крылов обращался к президенту Академии наук В. Л. Комарову с
просьбой о содействии в преобразовании Гербария Томского государственного
университета в научно-исследовательский институт. За год до смерти Крылов
писал В.Л. Комарову: «Еще раз, может быть, последний, обращаюсь к Вам с
просьбой... Не найдете ли вы возможным устроить наш Гербарий в качестве филиального
отделения Гербария Академии Наук. Мне кажется, ему лучше пройти
предварительно эту стадию, а затем уже, впоследствии, при помощи Академии перейти на
положение исследовательского института; вероятно, в будущем для этого будет
более благоприятное время».
Очевидно, это время еще не наступило, а как хочется гордиться сибирскими
гербариями и знать, что мы первые не только «в области балета», но и в
ботанике, в изучении растительного покрова огромной и до сих пор недостаточно
изученной Сибири.
Круг девятый. Крылов,
Потанин, Уткин
У каждого человека свой путь в науку. И у каждого своя судьба. Как и в
любой отрасли человеческой деятельности, в науке есть свои «генералы», которые
определяют стратегический путь развития, есть «полковники», которые воплощают
замыслы «генералов», и есть труженики, добывающие «руду» знаний, из которой
выплавляется чистое золото науки. Положение в этой иерархии определяет прежде
всего талант человека, без которого «генералом» не стать. В ботанике, как ни
в какой другой науке это важное условие, но не определяющее. К таланту еще
необходимы такие качества, как физическое здоровье и работоспособность, это
те условия, которые дают таланту раскрыться. Затем вступает в силу фактор
случайности: необходимо быть в нужное время и в нужном месте. И наконец, в
ботанике одним из наиболее важных условий для раскрытия таланта является
наличие учителя, который закладывает необходимый научный фундамент. Можно
любить науку, можно отдавать ей все свое время, трудиться не покладая рук, но
если нет научной школы, то рассчитывать на большой успех едва ли возможно.
П.Н. Крылов был очень талантливым учителем. Одним из первых его учеников
стал Леонид Антонович Уткин (1884-1964).
Он родился в 1884 году в поселке Кушве Екатеринбургской области в бедной
семье. Отец, Антон Макарович, крестьянин Вятской губернии, самоучкой научился
грамоте. Он зарабатывал тем, что писал вывески и иконы. Знакомый отца и его
работодатель И.И. Галямин уехал в Томск, семья Уткиных также переехала,
поскольку в Томске для отца была работа. В 1894 году в доме, где жили Уткины,
случился пожар, отец потерял работу, и семья вынуждена была переселиться в
маленький домик на Воскресенской горе. Грамоте Леня Уткин научился почти
самостоятельно .
«Мой дядя Олимпий Палкин, - вспоминал Л.А. Уткин, - задавал мне уроки -
списывать с азбуки буквы. Раньше всего я научился заглавным буквам и начал
понемногу писать. Дядя после этого совсем оставил занятия со мной. Далее я
обучался самостоятельно. Бойкость чтения я приобрел благодаря журналу «Нива»,
читал роман «Призрачный царек», смысла не понимал, но навыки чтения при этом
получил».
Родители отдали его в начальную церковную школу, которую Уткин окончил
первым учеником. После он шесть лет бесплатно учился в Томской духовной
семинарии и также окончил ее одним из первых учеников. Дальнейший его путь был в
духовную академию, а затем в священники. Л.А. Уткин хотел поступить в Томский
университет. Но этому мешала откровенная бедность, у родителей не было денег
для обучения. В годы первой русской революции семинарию, где учился Уткин,
закрывали четыре раза. За участие в демонстрации учащихся Уткина избили
нагайками казаки. К этому времени относится его первый литературный опыт.
«Однажды у нас в семинарии, - вспоминал он, - был литературный вечер, и я
написал о нем заметку в литературную газету «Сибирская жизнь», ее напечатали.
Помню, много у меня было радости по этому случаю: «Неужели я еще и дальше
что-нибудь напишу и написанное напечатают?» И сказал я себе самому: «Это
будет моим счастьем». В 1906 году Уткин окончил семинарию и поступил работать
учителем в подготовительный класс Новониколаевского2 реального училища. Так
он зарабатывал необходимый стаж для поступления в университет.
В этот период, как и вся либерально настроенная молодежь, он увлекается
чтением запрещенной литературы, в том числе «Капиталом» К. Маркса.
В 1907 году происходят большие изменения в жизни молодого учителя - он
поступает в Томский университет. И, как многие из молодых людей, меньше всего
он думает о ботанике. В это время все были увлечены успехами физиологии
человека, его мозгом, чему способствовали работы И. Павлова и 3. Фрейда. В Томске
Уткину очень повезло - он попал в очень хорошую компанию - композитора и
этнографа А.В. Анохина3 и молодой художницы А.А. Ворониной, которая в
последствии стала его женой. Вторым судьбоносным событием стало знакомство с Г.Н.
Потаниным (1835 -1920) .
Г.Н. Потанин (1835-1920)
2 Так раньше назывался Новосибирск.
3 Андрей Викторович Анохин (1867-1931) - известный алтайский учёный-этнограф, композитор,
основоположник профессиональной музыки алтайцев, просветитель.
Судьба этого человека была посвящена развитию и изучению Сибири. Он
последовательно отстаивал идею земского положения Сибири, предусматривающую
создание Сибирской государственной Думы. Он основывался на том, что существует
значительная диспропорция в развитии европейской и азиатской части России.
Сибири отводилась роль поставщика сырья. Впрочем, в этом он был абсолютно
прав - и через сто лет Сибирь осталась колонией России, из которой
выкачивается нефть, газ, уголь, населению остаются нерешенные экологические проблемы
и низкий уровень жизни.
Потанин служил в Томском губернском совете, где занимался делами по
освобождению крестьян, приписанных к Алтайским заводам и делами по улучшению быта
«инородцев». Он совершил многочисленные экспедиции в Монголию, Туву, Кош-
Агач, где собирал гербарий, зоологические коллекции, изучал географию,
собирал и изучал алтайский фольклор, опубликовал произведения устной поэзии
алтайцев .
И этот великий старик запросто приходил в гости к А.В. Анохину, с которым
жил в то время Л.А. Уткин, и даже согласился по случаю познакомить его с П.Н.
Крыловым. Это знакомство оказалось для молодого человека решающим и
определило весь его дальнейший жизненный путь. «Поначалу - вспоминал Л.А. Уткин -
Порфирий Никитич Крылов встретил меня не особенно приветливо, полагая, что
ботаника - дело серьезное, и спрашивал, не легкомысленно ли я наметил себе
путь ботаника. Причем он так убедительно доказывал мне всю тяжесть
предстоящей работы, что я ушел от него крайне взбудораженный и дал себе клятву не
отступать от своего желания быть ботаником». Летом следующего года на деньги
А.В. Анохина ему удалось побывать на Алтае и в Монголии и собрать первый
гербарий, который он сдал в основной фонд Гербария.
В этом же году вокруг Крылова сформировался знаменитый кружок молодых
ботаников , куда входили Л. А. Уткин, Б. К. Шишкин, B.C. Титов, В. В. Ревердатто, а
позднее к ним присоединились Л.Ф. Покровская и Л.П. Сергиевская. Вот как об
этом времени вспоминал Л.А. Уткин:
«Работали мы самозабвенно, бескорыстно, с захватывающим интересом. У нас в
году было только два праздничных дня: первый день Пасхи и первый день
Рождества Христова. Во все другие праздники мы не приостанавливали своей работы,
каждый день находясь в Гербарии у Крылова».
Именно в это время с непосредственным участием Л.А. Уткина, как самого
старшего среди студентов-ботаников, были организованы «ботанические чаи»,
которые просуществовали пять лет - с 1910 по 1915 год. Участниками этих чаев
были маститые ученые - П.Н. Крылов, В.В. Сапожников, Г.Н. Потанин. В
дальнейшем «ботанические чаи» переросли в Томское отделение Русского ботанического
общества, существующее и поныне. Интересно, что традиция такой
самоотверженной, бескорыстной работы с гербарием студентов и преподавателей характерна
для всей Томской школы. В условиях совместной работы учителей и учеников
выросли многие и многие сибирские ботаники.
Практически за два года Л.А. Уткин из восторженного приверженца общего
прогресса науки и неопределенных целей становится профессиональным ботаником. В
1909 году он сопровождает В.В. Сапожникова по Монголии. Под руководством П.Н.
Крылова он проходил ботаническую практику в Барабинской степи. История этой
поездки была весьма примечательна.
Инициатива исходила от членов студенческого общества любителей
естествознания, которые решили устроить ботаническую и зоологическую экспедицию на озеро
Чаны. Деньги из личных средств выделил В.В. Сапожников, и 200 рублей выделила
администрация университета. П.Н. Крылов был одним из организаторов этой
поездки. Л.А. Уткин так вспоминал об этой поездке: «Он всегда энергично
хлопотал, чтоб в летнее время они (студенты) имели возможность в разных местах
Сибири коллекционировать, заниматься флористическими исследованиями. С начала
студенты делали простые сборы, в ходе которых отрабатывалась методика
гербаризации, учились визуально определять границы растительности. Пройдя эту
подготовку, П.Н. Крылов знакомил их с растительностью леса, степи, боров,
торфяных болот и т.д. При этом он увязывал особенности формирования растительности
с почвенными исследованиями. Он учил студентов делать флористические списки,
на основании которых потом давалась флористическая характеристика района».
Крылов организовывал работу студентов так, чтобы каждый из них отработал
флористический состав березовых колков, солонцов и солончаков прибрежной
растительности. Он ежедневно просматривал собранные растения, чаще всего, называя
видовую принадлежность. Растения переписывались в журнал, затем закладывались
в пресс для сушки. Экскурсия длилась 20 дней.
П.Н. Крылов принял большое участие в жизни Л.А. Уткина. Для того чтобы тот
хоть как-нибудь поправил очень неблагополучное материальное положение, он
предоставил ему возможность работать ботаником в экспедициях Переселенческого
управления в Барабе. Гонорар за работу в экспедиции помог продолжать учебу в
университете. «До этого - писал Уткин - моя студенческая жизнь была полна
материальных невзгод и нужды. Я существовал на частные уроки, да на те 15
рублей, которые получал за проверку электрических счетчиков в квартирах.
Труднейшей проблемой для меня было вносить плату за обучение в университете.
Взносы эти делала за меня университетская общественность. Не даром мой друг
Анохин говорил, что я «с пятаком в наличности закончил университет».
В 1912 году Л.А. Уткин окончил университет, получив диплом лекаря. Крылов
ходатайствует перед администрацией университета, чтобы Уткина оставили
ассистентом на кафедре фармации и фармакогнозии. Химиком-фармацевтом он не стал,
но эта работа во многом определила его интерес на всю жизнь к лекарственным
растениям. Он продолжил работу П.Н. Крылова по изучению народного применения
лекарственных растений. Следует вспомнить, что П.Н. Крылов был превосходным
знатоком лекарственных растений и как ботаник, и как фармацевт. Для Пермской
губернии он приводил 255 лекарственных растений, применяемых в народной
медицине. Л.А. Уткин продолжил исследования своего учителя в этом направлении.
Его работа «Народные лекарственные растения Сибири», опубликованная только в
1931 году, является непревзойденной, и до сих пор не потеряла своего
значения .
По протекции Крылова Л.А. Уткин в 1916 году получил место Заведующего
отделом лекарственных растений в Тифлисском ботаническом саду.
Л.А. Уткин прожил большую жизнь в науке. Он работал в Московском химико-
фармацевтическом институте, во Всесоюзном институте растениеводства,
Ботаническом институте АН СССР. В 1935 году решением ученого совета ВИРа ему была
присуждена степень кандидата наук без защиты диссертации. В 1936 году Л.А.
Уткин защитил в Ленинграде докторскую диссертацию «Дикорастущие лекарственные
растения Кавказа». После войны он прошел по конкурсу на заведование кафедрой
ботаники Челябинского педагогического института, где проработал до пенсии.
В 1956 году он подготовил латинско-русский словарь для ботаников. Издан в
те годы он не был, поскольку в это время заканчивал аналогичную работу М.Э.
Кирпичников. Надо сказать, что словарь Кирпичникова объективно был лучше и
полнее словаря Уткина и сейчас является настольной книгой всех ботаников.
Большую роль в появлении словаря Кирпичникова сыграла позиция Б.К. Шишкина. В
мемуарной книге М.Э. Кирпичникова «...Телега на ходу легка...» об этом эпизоде мы
можем узнать из письма Кирпичникова жене, написанного из Пекина в июне 1956
года.
«Теперь еще одно осложнение. Нора Ноевна Забинкова мне сообщила, что Б.К.
Шишкин настаивает, чтобы в сентябре словарь был закончен, иначе он в 1956
году в печать не пойдет. К тому же тогда может пойти раньше нашего словарь
Уткина с таким же названием, и тогда крах. Таким образом, получается, что сен-
тябрь дни и ночи надо потратить на словарь».
Несмотря на жесткую научную конкуренцию, Л.А. Уткин и Б.К. Шишкин
оставались хорошими знакомыми.
На протяжении всей жизни Л.А. Уткин сохранил яркие воспоминания о своей
ботанической молодости и преданность своему учителю П. Н. Крылову.
Круг десятый. Крылов,
Ревердатто, Покровская
На рубеже XIX и XX веков в Томске наступили большие перемены. Город
становился университетским. Увеличивалось количество студентов. В 1898 году
состоялось открытие юридического факультета в составе четырех кафедр: истории,
русского права, политической экономии, гражданского права. В начале 1903 года
было построено второе общежитие для студентов. По инициативе купца П.И. Маку-
шина был открыт народный университет. Образовалось общество
естествоиспытателей и врачей, в которое вошли и ботаники. Развивалось краеведческое движение:
в 1889 году состоялась конференция краеведов «Города и села Томской области»,
на которую собрались 445 участников. В 1909 году было создано «Общество
изучения Сибири», в которое вошли многие профессора университета (геолог М.А.
Усов, ботаники В. В. Сапожников, П.Н. Крылов, знаменитый исследователь Сибири
Г.Н. Потанин). Общественность Томска широко отметила столетний юбилей А.С.
Пушкина: проведены 142 торжественных собраний, театрально-музыкальных вечеров
с чтением произведений поэта. В актовом зале университета состоялось
торжественное заседание, на котором наравне с профессорами-словесниками выступил
ботаник В.В. Сапожников.
Общественная жизнь в Томске на рубеже веков была очень насыщенной и
разнообразной .
К этому времени П.Н. Крылов хорошо освоился в Сибири. Он предпринял ряд
экспедиций на Алтай в самые отдаленные и труднодоступные места. Он хорошо
изучил степи юга Западной Сибири. А самое главное - приступил к написанию и
изданию «Флоры Алтая и Томской губернии». Этот труд Крылов задумал сразу по
приезде в Томск, и он потребовал 30 лет напряженной работы. Печатание его
растянулось на 14 лет - с 1901 по 1914 год. В нем он дал описание 1787 видов
растений. Эти описания отличаются лаконичностью и точностью. Ключи для
определения сделаны настолько добротно, что до сих пор ботаники используют их для
определения. В то время в России не было таких обстоятельных, фундаментальных
и в то же время написанных доступным языком флористических сводок. Еще до
окончания «Флоры Алтая и Томской губернии» Казанский университет присудил ему
степень почетного доктора ботаники. Академия наук отметила выход этого труда
присуждением ему премии Бэра.
П.Н. Крылов был харизматической личностью. Он был знаком всему Томску, во-
первых, как один из ветеранов Томского университета и во-вторых, он много
времени уделял не только своим ботаническим исследованиям, но и внес
значительный вклад в озеленение Томска. С его легкой руки на улицах Томска
появились сибирские растения: липа сибирская из села Кузедеево, кедр, ель, пихта,
лиственница, а также инорайонные растения - дуб монгольский, амурская сирень.
В-третьих к П.Н. Крылову приходили все любители ботаники, которых в то время
было немало.
Среди любознательной молодежи и интеллигенции он был известен как автор
«Флоры Алтая и Томской губернии» в семи томах. Известность его была очень
велика. Об этом свидетельствует статья «Первый сибирский флорист», написанная
Г.Н. Потаниным и опубликованная в 1912 году на страницах томской газеты
«Сибирская жизнь». В ней автор назвал П.Н. Крылова «лучшим знатоком нашей сибир-
ской флоры, не имеющим пока соперников между сибирскими флористами». Далее он
подчеркивал значимость исследований Крылова.
«П. Н. Крылов изданием своей «Флоры Алтая», - писал Потанин, - оказал
неоценимую услугу любителям сибирской флоры... Книга Крылова даст возможность
каждой сельской учительнице или учителю, живущему в каком-нибудь захолустье на
границе урмана или тайги, определить растения, составить гербарий, увлекаться
ботаникой и бродить по лугам и косогорам, имея перед собою не немую книгу
природы, а озаренную человеческой речью».
П.Н. Крылов много работает с молодежью. Одна из самых потаенных страниц из
жизни П.Н. Крылова, недавно раскрытая томскими историками, касается его
работы директором Мариинского приюта для девочек.
Этот детский приют был организован в 1844 году томскими купцами и
чиновниками и был предназначен для девочек-сирот, которых учили в пределах трех
классов женской гимназии, а также много времени уделялось домоводству. У
приюта была собственная дача, на которой дети в летнее время не только отдыхали,
но и занимались выращиванием овощей для своего питания. В 1895 году для
преподавания садоводства и огородничества был приглашен П.Н. Крылов.
Мотивом этой деятельности, скорее всего, была высокая гражданская позиция
ученого, который считал, что этим он помогает наиболее нуждающейся части
населения. Как талантливый садовод, он в течение двух лет не только организовал
выращивание необходимых овощей, но и провел испытание 115 сортов
малораспространенных овощей, о чем доложил на заседании общества сельского хозяйства.
Результаты опытнической работы были новинкой для томских обывателей. Томский
губернатор А. Ломачевский так писал в своем донесении в Петербург: «... позволю
себе сказать, что помимо пользы, принесенной питомцам приюта, выставка
продуктов приютского огорода возбудила живой интерес к этому новому для Томска,
поставленному на научных началах делу, как среди общества, так и среди лиц,
занимающихся огородным делом, вызвала в последних полное желание ознакомиться
с новыми, не известными для них приемами огородничества и произведениями этой
отрасли промышленности». Приют находился в ведении губернского попечительного
совета, возглавляемого самим губернатором. Деятельность Крылова получила
одобрение у членов попечительного совета, и его назначили директором приюта.
П.Н. Крылов недолго был на хорошем счету у начальства. По простоте душевной
он считал, что работать в приюте должны добрые, профессиональные люди,
знающие специфику работы в приюте. Он отказал в месте помощницы смотрительницы
некой СМ. Кожиной. Казалось, это право директора формировать кадры для
своего учреждения, но рекомендовала Кожину сама жена губернатора. И губернатор,
который всего год назад превозносил Крылова, писал начальству: «Бестактность
директора Крылова в отношении попечительницы и меня распространилась и на
домашнюю жизнь Мариинского приюта. Старшие девушки, оставленные по его желанию
для приготовления к званию садоводниц, были им помещены в отдельную комнату,
которая посещалась им не только по службе, но Крылов был гостем приютянок,
стал без моего разрешения давать им уроки латинского языка для подготовки их
на курсы фармацевтов, здоровался с ними за руку и всячески искал популярности
среди воспитываемых в приюте, дабы тем возможно больше поднять свой авторитет
против несоответствующих, по его мнению, смотрительницы и помощницы
смотрительницы». В начале 1890 года П.Н. Крылова освободили от должности, поставив
ему в вину, что он мало занимался делами приюта. Сам Крылов болезненно
отнесся к этому, поскольку он долго, почти полгода боролся за справедливость, но
она, увы, оказалась, как всегда, на стороне богатых. Не помогло и то, что в
местную прессу попали материалы, в которых рассказывалось, как Кожина била
девочек и таскала их за косы за провинности.
Кроме работы в приюте, П.Н. Крылов занимался разносторонней деятельностью
по пропаганде ботанических знаний. В Гербарии Томского университета хранится
удивительный фотоальбом, в котором сделаны фотографии по морфологии растений:
строение цветка, типы листьев и т. д. Все сделано предельно аккуратно и
великолепно сфотографировано. Этот альбом предназначался для общества трезвости,
который также имел летний лагерь, и, очевидно, Крылов там проводил
ботанические экскурсии.
К началу XX века, вместе с научным признанием Крылова, росли его
обязанности по ведению Гербария. Времени становилось все меньше и меньше. И он, и
В.В. Сапожников понимали, что без молодых юных сил им не выполнить задачу
ботанического изучения Сибири. Надо было искать учеников. Одними из наиболее
талантливых стали Л. Покровская и В.В. Ревердатто.
Виктор Владимирович Ревердатто родился 23 мая 1891 года в Харькове. Его
далекие предки были корсиканцами французского происхождения и в России не
меняли подданства. Его отец был юристом. По правилам того времени, поступив на
государственную службу, принял русское гражданство, но его дети, которые
родились до этого, оставались гражданами Французской Республики. Служебные
перемещения отца, несомненно, сказывались на уровне образования сына. В
гимназию Володя поступил в Благовещенске, в Якутске поступил в реальное училище.
Окончил его в Томске в 1908 году и в этот же год поступил в Томский
технологический институт и готовился стать химиком-технологом. Скорее всего, он был
порядочным шалопаем, поскольку в 1911 году был исключен из института за
участие в студенческих беспорядках, хотя никаких «идейных» исканий у него не
было - скорее всего, это было проявлением чрезмерной любознательности и попытки
хоть как-нибудь утвердиться в глазах своих сверстников.
В государственном архиве Томской области сохранился любопытный документ
«Дело о принятии в российское подданство французского гражданина В.В.
Ревердатто» .
«Я родился и получил воспитание и образование в России, - писал В.В.
Ревердатто прошение на имя губернатора Томской области, - которая таким образом
стала для меня не только родиной, но и отечеством. Отец мой также родился в
России и по окончании университета принял русское подданство уже после моего
рождения, вследствие чего я и остался иностранцем. Достигнув ныне 21 года, в
свою очередь, хочу принять русское гражданство, а потому имею честь просить
Ваше Превосходительство сделать распоряжение о приведении меня к присяге на
русское подданство».
По закону о принятии гражданства требовалась справка о политической
благонадежности. В деле имеется сообщение начальника Томского губернского
жандармского управления на имя губернатора:
«Имею честь уведомить Ваше Превосходительство, что В.В. Ревердатто
участвовал на неразрешенной сходке, происходящей 17.01.1911 года в здании
Технологического института, и, по имеющимся в управлении сведениям (не проверенным
формальным порядком), в том же году поддерживал сношения с политически
неблагонадежными лицами».
Тем не менее, губернатор посчитал донесение жандармов недостаточным
основанием, чтоб не дать молодому человеку русского гражданства. И 31 октября 1913
года В.В. Ревердатто стал российским гражданином.
В это время он уже знал П.Н. Крылова и был завсегдатаем кружка «маленьких
ботаников», так называли молодых людей разных специальностей, возраста,
увлеченных ботаникой. Кружок складывался не сразу и не вдруг, и не по
принуждению. Молодые люди находили там возможность проявить себя, получить новые
знания, заняться полезным делом. Они были дружны, молоды и веселы, давали друг
другу шутливые прозвища. В. Ревердатто там звали по инициалам «Вэвэй», так же
как несколькими годами позднее Л. Сергиевскую звали «Эльпас». Великолепный
Знаток Казахстанской флоры и поклонник Лидии Палладиевны академик Н.В. Павлов
в честь ее описал новый вид - повилику Эльпасовскую (Cuscuta elpassiana N.
Pavl.).
Неторопливая спокойная речь, уверенность и исключительное знание растений
привлекали студентов. А побывав один раз в уютной, теплой обстановке
Ботанического кабинета, они оставались там навсегда. В 1912 году на добровольных
началах в Гербарий приходили и работали B.C. Титов, Л.А. Уткин, В.В. Ревер-
датто.
Если В.В. Сапожников на своих лекциях зажигал и увлекал студентов широкими
горизонтами науки и ботаники в частности, далекими от конкретного воплощения
и осязаемых результатов, то П.Н. Крылов работал с каждым индивидуально. Его
учеников манили безбрежные просторы Сибири, еще не открытые земли и
удивительные растения, которые там обязательно растут и ждут их - молодых
исследователей .
В 22 года по рекомендации В.В. Сапожникова, который сочувственно относился
к «опальным» студентам, В.В. Ревердатто отправляется в путешествие в низовья
Енисея в составе экспедиции физика Б.П. Вейнберга. П.Н. Крылов выдал молодому
исследователю палатку и другое необходимое ботаническое оборудование.
Технологический институт при поддержке Б.П. Вейнберга помог деньгами в размере 75
рублей. Управляющим Государственных Имуществ Енисейской губернии М. Окулеви-
чем было представлено место на яхте «Омуль», которая все лето должна
находиться в низовьях Енисея.
Путешествие начиналось 31 мая и закончилось 20 августа 1812 года. Три
месяца ботанических сборов закалили молодого ботаника, позволили собрать обширный
материал. Обработка материала продолжалась под руководством П.Н. Крылова
полтора года, и в 1914 году вышла первая серьезная статья В.В. Ревердатто
«Наблюдения, произведенные летом 1912 года в низовьях Енисея, и список растений,
собранных там». В результате этой поездки Виктору Владимировичу удалось
установить северные границы лесной и древесной растительности в пределах приени-
сейской полосы и собрать гербарий, насчитывающий около 400 видов. На долгие
годы осталась у В.В. Ревердатто любовь к приенисейской Сибири и
геоботаническим исследованиям.
По приезде из экспедиции в Томск Виктор Ревердатто познакомился с
молоденькой гимназисткой Любой Покровской. Весной она окончила гимназию, поступила на
высшие женские курсы и так же, как Ревердатто, увлеклась ботаникой. Под
влиянием П.Н. Крылова многие приходили, пробовали и уходили, не выдержав рутинной
работы с гербарием, а Люба Покровская осталась. Она увлеченно занималась
определением, монтировкой сухих растений. Летом 1913 года, когда ей исполнилось
всего 17 лет, она участвовала в первой большой экспедиции, организованной
Переселенческим управлением. В 1914 году, опять же в составе экспедиции
Переселенческого управления, она побывала в Центральном Казахстане.
Здесь вместе со своим учителем П.Н. Крыловым и петербургским ботаником Е.
Кучеровской исследовали растительность поймы Иртыша и Казахского мелкосопоч-
ника. Вот как вспоминала об этом участница той экспедиции В.Л. Некрасова: «...
я живо помню ее худенькую девическую фигурку, которая с молодым задором
набрасывалась на работу, и из-за этого у нее выходили постоянные споры с
Крыловым, который требовал, чтобы она ела и ложилась спать в положенное время, а
не питалась одними сухарями и не просиживала бы до 3-х ночи за определением
растений, зная по опыту, как легко подорвать свои силы, но Люба, несмотря на
все свое уважение и почтение к Крылову, все-таки не слушалась и работала
запоем» .
Ее жених Владимир Ревердатто летом 1914 года был в составе отряда
Переселенческой экспедиции, работавшей на другом конце Сибири. Он изучал
растительный покров приенисейских тундр. Виктор Ревердатто и Любовь Покровская
поженились в 1915 году и были очень счастливы. У них была любимая работа, обожаемая
дочь, которой было позволено ползать по широченным гербарным столам. И даже
не по годам суровая, всегда требующая порядка и тишины в Гербарии Лида
Сергиевская смотрела на эти «безобразия» снисходительно и с улыбкой.
После окончания химического факультета Томского технологического института
и получения специальности инженера-технолога В.В. Ревердатто вместе с
супругой и маленькой дочкой отправились в Судженск в Кузнецкое каменноугольное и
металлургическое общество «Копикуз». Перед революцией это была одна из
наиболее крупных и хорошо организованных частных угольных компаний, дававших почти
треть всего угля Кузбасса. Уголь Анжерских и Судженских копий относится к
коксующимся, являясь важнейшим сырьем для получения кокса и великого
множества химических веществ. В.В. Ревердатто был направлен в Щегловск (ныне
Кемерово) для участия в строительстве Кемеровского химического завода.
Но время было совсем неподходящее для созидательного труда. Первая мировая
война, февральская революция не способствовали развитию угольной
промышленности Кузбасса. Надо сказать, что дирекция «Копикуза» пыталась решать
социальные вопросы: был установлен восьмичасовой рабочий день для шахтеров, повышена
заработная плата, осуществлялся контроль за производством. На шахтах
«Копикуза» был создан Совет рабочих старост, в котором действовали техническая,
расценочная, производственная, культурно-просветительская и квартирная комиссии.
В.В. Ревердатто возглавлял культурно-просветительский кружок. Он даже был
делегатом первой Кольчугинской конференции горнорабочих. В декабре 1919 года
вместе с инженерно-техническим персоналом завода он был эвакуирован на восток
вслед отступающей армии Колчака. Вместе с военными в теплушках, на товарняках
переселялись в Сибирь граждане Российской империи, не согласные с новой
властью, инженеры, их семьи, которых заставляли эвакуироваться.
В Ачинске В.В. Ревердатто отстал от поезда и вернулся в родной Томск. На
этом его карьера химика-технолога закончилась, началась карьера ботаника и
организатора науки. Деятельная натура Ревердатто требовала активности, и
вскоре для него нашлось дело - весной 1920 года он стал уполномоченным по
заготовкам лекарственных растений в Сибири. Используя опыт, накопленный П.Н.
Крыловым по интродукции растений, он организует несколько питомников
лекарственных трав. Осенью того же года В. В. Сапожников пригласил его на должность
ассистента на кафедру ботаники Томского университета.
Надо отметить, что после ухода П.Н. Крылова с поста директора ботанического
сада в декабре 1927 его место занял Ревердатто.
Его жена Люба также активно включилась в ботанические исследования. Прежде
всего, ее увлекали полевые исследования. В.В. Ревердатто активно ей помогал,
находя средства в «Сибцентросоюзе», где он сам работал. Весной 1920 года
Любовь Флегонтовна работает в Кузнецкой степи, в 1921 году организует большую
геоботаническую экспедицию в верховья реки Абакан, в 1923 году она
отправилась в Бийские степи и по реке Томь, в 1924 году совершила последнюю
экспедицию в Абаканскую степь.
Наиболее сложной, сопряженной с большими трудностями, была экспедиция в
верховья реки Абакан. Россиянам еще памятна история, рассказанная журналистом
В. Песковым о «робинзонах» XX века Лыковых, которые около 50 лет прожили в
полной изоляции от внешнего мира в хакасской тайге. Маршрут Л. Ф. Ревердатто
проходил по тем местам.
Экспедиция в верховье реки Абакан была организована при финансовой
поддержке Сибцентросоюза и преследовала цель уточнения запасов лекарственных
растений на ранее не изученных территориях. Одновременно предполагались и
флористические, и геоботанические исследования. Ходили легенды о недоступности
Абаканского хребта. Даже местные старожилы-старообрядцы говорили, что по
маршруту, разработанному Л.Ф. Ревердатто, пройти невозможно. Положение
усугублялось тем, что в горах оставались белогвардейцы и другие группы вооруженных
людей, не согласных с советской властью. И вот в таких тяжелейших условиях
молодая женщина вместе с тремя студентами отправилась в путь. В своих путевых
заметках Любовь Флегонтовна дает краткую характеристику заимки Лыковых. Это
было еще до отселения их в верховья Абакана. Именно зимовка Лыковых была
конечным южным пунктом экспедиции, далее маленькая группа ботаников отправилась
на север к верховьям реки Мрассу. Эти места и сейчас труднопроходимы:
верховые болота, постоянный дождь и туман, в котором ничего не видно. Идти
приходилось по компасу. Пройдя заболоченное плато Ик-Сук-Мрассу, они спустились по
долине Мрассу. Вот как описывает путь Любовь Флегонтовна:
«Падение реки очень крутое, местами в виде водопада. Река протекает по
склонам, покрытым типичной тайгой с большим количеством Saxifraga crassifolia
(старое латинское название бадана). Тропа здесь ужасная. Породы, слагающие
горы, представлены темноцветными известняками. Острые камни сбивают ноги
лошадям, и они пострадали за все путешествие больше всего именно на этой
тропе» .
Далее путешественники на плотах добрались до Усть-Кабырзы, а оттуда до
Кузнецка . Вот как сама Л.Ф. Ревердатто об этом вспоминала:
«В улусе Кубансу 4-5 домов, население - черневые татары (шорцы). По-русски
не говорят, так что мы оказались в большом затруднении. На наш вопрос о
лошадях вздыхают, качают головами и уходят совещаться. Целый день совещались и
наконец мы услышали лаконический ответ: «кони нет, на сале поедешь». «Сал» -
это небольшой плот, делается из пихтовых бревен вершков 5 в диаметре и сажени
две с половиной длины. Берется таких бревен штук 6-7, и связываются они
ивовыми прутьями. Для постройки его не требуется ни гвоздей, ни веревок, только
бревна, ивовые прутья и топор. Посреди «сала» вершка на четыре над
поверхностью делается настил, чтобы не подмок груз. Управляется «сал» двумя людьми с
шестами, длиною сажени две. Один стоит на переднем конце «сала», а другой -
на заднем и ловко скользят по реке, мало обращая внимания на пороги. Сал
поднимает пудов 18-20, при этом сидит в воде очень мелко и легко проходит там,
где лодка не могла бы пройти».
Бадан толстолистный - Bergenia crassifolia (L.) Fritsch.
Это было счастливое время для супругов Ревердатто. Они вместе изучали
луговые сообщества долины реки Томи на территории будущей Кемеровской области.
Эта бесстрашная женщина, покорившая самые непроходимые таежные тупики, по-
гибла трагически и нелепо, на глазах своего мужа. Во время переправы через
Томь внезапно налетевший шквал опрокинул лодку. Любовь Флегонтовна и ее
десятилетняя дочь утонули.
В некрологе В.Н. Некрасова писала: «Любовь Флегонтовна не только горячо
была предана науке, но также горячо и добросовестно относилась и к своей
педагогической деятельности, являясь весьма талантливым преподавателем; принимала
она также участие и во всех ботанических обществах Томска, именно в обществе
естествоиспытателей и врачей, в обществе изучения Томского края и была
секретарем Томского отделения Русского ботанического общества».
Оборвалась короткая ботаническая ниточка судьбы талантливого ботаника, но
она оставила яркий след, который виден и по сей день.
В Гербарии Томского университета хранится оттиск посмертной работы Любови
Флегонтовны «Материалы по изучению природы Приабаканского края» с автографом
В.В. Ревердатто: «На память о моей Любусе».
Круг одиннадцатый.
Ревердатто, Куминова
В начале XX века в России начался беспрецедентный по своим масштабам проект
ботанических исследований. И связано это было со Столыпинскими реформами и
переселением малоземельных крестьян из центральных регионов России в Сибирь.
Для этого было создано Переселенческое управление. Для выявления почвенных и
растительных условий в Сибири и Средней Азии за период с 1908 по 1914 год им
было профинансировано 86 (!) ботанических экспедиций, охватывающих
практически всю часть Азиатской России: Приморская, Амурская, Забайкальская области,
Иркутская, Енисейская, Томская губернии, Семипалатинская, Семиреченская, Сыр-
Дарьинская, Акмолинская, Тургайская, Закаспийская, Ферганская, Самаркандская,
Якутская области, Тобольская губерния. В составе этих экспедиций работали
выдающиеся ботаники: В. Л. Комаров, И. В. Кузнецов, В. П. Дробов, В. И. Липский,
Б.И. Городков, И.М. Крашенинников, Б.А. Келлер, И.В. Новопокровский. Из
томских ботаников: П.Н. Крылов, В.В. Сапожников, B.C. Титов, Б.К. Шишкин и
многие другие. Руководил всеми этими отрядами Б.А. Федтченко.
Ботаническое коловращение в России в эти годы было невероятным: обмен
опытом, методическими подходами, что очень важно в ботанике, а самое главное -
идеями. Здесь сразу на необъятных просторах Сибири зарождалась и крепла новая
наука - геоботаника.
Идеи о выделении единицы растительности возникали постоянно. Но они
появлялись не вовремя. В.И. Коржинский впервые ввел в обиход такие понятия, как
«растительные сообщества», «ассоциации», «общественная жизнь растений». П.Н.
Крылов первым предложил использовать термин «фитосоциология», под которым он
понимал науку о сообществах растений. Противником, как ни странно, был В.Л.
Комаров, который резко возражал против антропоцентризма и приложения термина
«сообщество» к объектам растительного мира и крайне негативно относился к
термину «фитосоциология».
Наиболее последовательно идею растительных сообществ отстаивал В.Н.
Сукачев, который в 1915 году опубликовал «Введение в учение о растительных
сообществах» , в котором изложены основные направления этой новой ботанической
науки. Если единицей флоры является вид, то единицей растительности является
фитоценоз. Применение этого понятия позволяло систематизировать растительный
покров огромной территории всей России. Так зарождалась новая отрасль
ботанических знаний - геоботаника.
В.В. Ревердатто с головой окунулся в эту новую науку, тем более, что опыт
описания растительных группировок, полученный в низовьях Енисея, у него имел-
ся.
После смерти В.В. Сапожникова в 1925 году Ревердатто стал профессором
кафедры ботаники, а затем добился организации кафедры геоботаники и возглавил
ее. Первый набор студентов на эту новую специальность состоялся в 1929 году.
Среди них были сестры Куминовы - Маша и Саша, В.В. Тарчевский, будущий
основоположник промышленной ботаники в СССР, В.П. Голубинцева, М.А. Альбицкая.
Необходимо отметить, что В. В.Ревердатто был прекрасным лектором. Вот как
вспоминала об этом его ученица А. В. Куминова:
«Слушая его, студенты мысленно перемещались в характеризуемые им районы,
следовали за путешественниками по тропам исследований, постепенно входили в
тайны изучаемого растительного мира. На лекциях царило оживление, вызванное
живописными рассказами Виктора Владимировича».
Кафедра геоботаники занимала три комнаты на втором этаже университета в
северном крыле. Один маленький кабинет принадлежал заведующему, в другом,
большом, читались лекции, а третья комната была ассистентская для проведения
научных исследований. Кроме того, многие студенты имели постоянные места в
Гербарии для работы с гербарием, собранным в летний период. Надо отметить, что в
современных университетах таких возможностей для работы у студентов нет.
В 1929 году на очередном съезде Коммунистической партии был взят курс на
поголовную коллективизацию. Необходимо в срочном порядке картировать
сельскохозяйственные угодья. В этих условиях студенты геоботаники взрослели быстро.
Вместо ежегодной практики по ботанике, проходившей в Крыму, все преподаватели
и студенты разъезжались на инвентаризацию кормовых угодий. В полевых условиях
приобретались знания и тут же они использовались для практической работы.
На протяжении многих лет В.В. Ревердатто работал в Хакасии. Здесь, в
Абаканских степях, был организован своеобразный полигон для практики студентов,
отработки отдельных методических и теоретических геоботанических
исследований .
Виктор Владимирович неоднократно сам проводил занятия со студентами. Вот
как его запомнила А. В. Куминова:
«Худощавый, очень подвижный, с характерной походкой боком в туальденоровой
рубашке, подпоясанной узким кожаным ремешком, в шапке с козырьком, из-под
которой блестели очки и торчал нос, очень сильно обгоревший и шелушившийся от
хакасского солнца, он быстро-быстро ходил по очередному участку работ,
показывая, какие растения нужно собирать в гербарий или где заложить учетные
площадки. Мне приходилось за ним бегать и в темпе выкапывать указанные растения,
а старшим товарищам - учитывать все сказанное по ходу проведения
исследований... Несколько экспедиций провел В.В. Ревердатто в Западный Саян. Верхом на
незавидной крестьянской лошадке, с барометром-высотометром и биноклем через
плечо - таким помню я его во время экспедиции в верховья Абакана, Оны, Джеба-
ша, Хемчика. Поводья опущены, так как руки исследователя заняты - он
беспрестанно записывает свои наблюдения в полевой дневник, отмечает пункты полевой
маршрутной съемки, изменения высоты местности. Лошадь, как бы чувствуя себя
участником исследовательского процесса, идет равномерно, тщательно выбирая,
куда можно ступить по узкой горной дорожке, затерянной меж камней и корней
деревьев. Но такое передвижение нарушается частыми остановками, и нужно как
можно скорее слезать с коня, вооружаться копалкой и догонять уже успевшего
устремиться в сторону от дороги начальника экспедиции. На ходу он бросает
названия видов, и я, больше по интуиции, чем руководствуясь своими
элементарными знаниями флоры, кидаюсь копать растения, чтобы успеть дальше за
стремительным передвижением Виктора Владимировича вперед».
За считанные годы под руководством В.В. Ревердатто проведены детальные
геоботанические обследования Сибири на площади 6 млн. га с составлением
крупномасштабных геоботанических карт.
Очень быстро, буквально за три зимних сезона (летом проводились бесконечные
экспедиции), В. В. Ревердатто подготовил книгу «Растительность Сибири». Это
была первая обобщающая работа подобного плана. В ней он развивает идею П.Н.
Крылова об использовании в геоботаническом районировании основополагающих
принципов: климатического, формационного, геоморфологического - для выделения
крупных геоботанических единиц, а для более мелких - использование
флористической и почвенной характеристик. Всего было выделено и охарактеризовано 50
единиц районирования. Им была задумана обширная программа детального
геоботанического обследования Красноярского края, но текущие дела по картированию
земельных угодий отнимали все время.
Кроме научной и преподавательской деятельности Ревердатто занимался большой
общественной работой. Он участвовал в организации научных объединений,
выступал с публичными лекциями и с докладами не только на ботанических
конференциях, но и на хозяйственных активах. В Томске он состоял членом городского
Совета, членом президиума горисполкома, активно участвовал в многочисленных
научно-производственных совещаниях, которыми так изобилуют 30-е годы. Он
возглавлял Томское отделение Всероссийского ботанического общества, был
заместителем председателя Новосибирского географического общества, возглавлял
университетское бюро Всесоюзной ассоциации работников науки и техники и даже
принимал активное участие в работе общества воинствующих материалистов-
диалектиков. С 1926 по 1929 год он декан физико-математического факультета; с
1929 по 1930 год - член правления университета; с 1930 по 1935 год -
проректор по науке. В 1937 году он был директором биологического НИИ при Томском
университете. В 1935 году Президиум АН СССР без защиты присудил В.В.
Ревердатто степень доктора наук.
В.В. Ревердатто в 40-х годах.
В 1932 году В.В. Ревердатто вступил в члены ВКП(б) , но при чистке партии в
1935 году был исключен из партии с формулировкой «как выходец из классово-
враждебной среды». Надо сказать, что в 194 6 году он опять подал заявление и
был принят в члены партии, но в 1951 году опять исключен с формулировкой «за
сокрытие при вторичном вступлении в партию компрометирующих
автобиографических данных о себе и своих родственниках», и больше он в партию не вступал.
Остается удивляться, почему он так упорно стремился стать коммунистом? В
силу идейности или обстоятельств? Скорее всего, это было следствием его
темперамента и неуемных жизненных сил, требующих выхода в общественной работе.
Реализоваться вне членства коммунистической партии в то время практически
было невозможно. А с другой стороны, Ревердатто был из «бывших» - сыном
дворянина и столбовой дворянки. Его братья участвовали в гражданской войне на
стороне белых. И он ни по происхождению, ни по интеллекту никогда не мог стать
«своим» у пролетарской верхушки.
Несмотря на свое непролетарское происхождение, В.В. Ревердатто имел все
условия для работы, и десятилетие с 1926 по 1935 год было самым продуктивным в
научном плане. За этот период он опубликовал 33 научные работы общим объемом
около 800 страниц, получил в 1935 году степень доктора биологических наук без
Защиты диссертации, имел возможность ездить в экспедиции по всей Сибири. Тем
не менее, он был «под колпаком» у НКВД, и от репрессий спасало то, что его
работа была чрезвычайно нужна для народного хозяйства.
Семейная жизнь В. В. Ревердатто так и не Заладилась. В 1928 году он женился
на своей студентке М.В. Куминовой, а в конце 1930 года она умерла, оставив
годовалую дочь.
В этот тяжелый период он нашел преданную ученицу и помощницу, Александру
Владимировну Куминову, сестру покойной жены.
А.В. Куминова родилась 6 ноября 1911 года в городе Ишиме Тюменской области
в семье учителя начальных городских училищ. Кроме нее и Марии в семье было
четыре брата. В Томск родители переехали в 1921 году, где Шура Куминова
окончила среднюю школу. К этому времени старшая сестра уже работала в Томском
университете ботаником и привлекала сестру-школьницу к участию в экспедициях.
Так уж получилось, что ее ботаническим учителем стал В.В. Ревердатто.
Вот как она сама вспоминала этот период:
«Свое боевое крещение я получила в 1927 году, когда после окончания 7-го
класса приехала с сестрой в свою первую экспедицию в Хакасию. Работала «на
подхвате», но значилась «коллектором», о чем есть официальная справка от
начальника экспедиции профессора Ревердатто. Я в основном копала растения,
таскала рейку при нивелировке профилей, помогала брать укосы на контрольных
площадках , зарисовывать покрытие и задернованность, т.е. была непосредственным
помощником Валентины Петровны Голубинцевой, тогда еще аспирантки кафедры
геоботаники. Иногда я приносила виды, интересные с точки зрения Виктора
Владимировича, и он как-то сказал: «У Александры есть глаз», как бы благословив на
весь дальнейший жизненный путь».
В 1928 году Александра опять участвует в большой экспедиции по Хакасии.
Маршрут экспедиции начался от села Монок, проходил по притокам Абакана.
И продолжался на территорию Тувы, которая в то время еще не входила в состав
СССР. Здесь В.В. Ревердатто привлекла растительность альпийского пояса,
особенно так называемая «пятнистая» тундра. Это непростое путешествие 17-летняя
девушка выдержала, поражая всех упорством и бесстрашием. После этой
экспедиции много лет Виктор Владимирович называл девушку не иначе как «неутомимая
Александра».
В то время Александра мечтала стать географом, но специальности «география»
не было в Томском университете, и она подала документы на кафедру
геоботаники. Уже на следующий год все будущие геоботаники были направлены на юг
Красноярского края проводить обследование кормовых угодий. А через год, в 1931
году, второкурсница Александра Куминова была назначена начальником
геоботанического отряда, работающего в Быркинском и Борзинском районах Забайкалья и
изучавшего растительность кормовых угодий в Быркинском совхозе и на
нескольких переселенческих участках. Работали самостоятельно, делая бесконечные
укосы, составляя описания, картируя растительность. Кроме того, необходимо было
собрать всю земельную документацию, хранящуюся в земельных комитетах,
сельсоветах, райисполкомах. Но эту работу выполняли во время затяжных дождей, когда
все основные полевые работы были выполнены.
В хорошую погоду рабочий день молодых геоботаников продолжался с восхода
солнца и заканчивался далеко За полночь. Именно в это время у Александры
Владимировны закладывался характер полевика, ученого и отважного
путешественника .
Работа геоботаника не предполагает никакой романтики, в основе ее тяжелый и
изнурительный труд. В то время сведений о растительности практически не было,
за исключением материалов Переселенческого управления. Карты были старые,
дореволюционные . По ходу маршрута необходимо вести записи в дневнике, если
контур растительности большой, то работа эта велась прямо в седле. На контуре
растительности выбиралось по три типичных участка. Каждое сообщество
тщательно записывалось, заполнялись специальные бланки: в них отмечался порядковый
номер сообщества, он отмечался точкой на карте. Далее заполнялись необходимые
графы: название растительной ассоциации, местонахождение, положение в
ландшафте, рельеф, почва, водный режим. При описании структуры травостоя
указывается общее проективное покрытие в процентах, ярусность, высота каждого яруса
и перечень основных растений - эдификаторов. Затем следует полный список
растений сообщества с указанием для каждого яруса обилия, удельного покрытия,
характера размещения, дополнительно отмечалась фенофаза растений и
оценивалось жизненное состояние. А в конце бланка давалась хозяйственная оценка
сообщества - пастбище, сенокос, пахотно-пригодный участок, неудобь. Пока
Александра Владимировна делала необходимые описания, помощник делал укосы: с
помощью железных колышков он отмечал один квадратный метр и на нем скашивал
травостой на высоте 5 см. Траву разбирали по ботаническим группам (злаки,
бобовые, разнотравье), заворачивали в бумагу для последующего высушивания и
взвешивания. И так повторяется три - пять раз. Первичный материал по
урожайности травостоя в дальнейшем, в зимнее время, служил основой для вычисления
запасов кормов на обследованной территории. Для этого в поле геоботаник ведет
поконтурную ведомость, в которой отмечает номер выдела и его площадь. От
точности проведенных работ зависела объективная характеристика участка.
Успешность работы геоботаников определялась усердием, педантичностью,
кропотливостью и тщательностью записей в полевых дневниках во время экспедиции.
И такой нелегкий труд продолжается с утра до позднего вечера. Особенно
трудно работать первое время - растительность незнакомая, виды - тоже.
Приходится много растений закладывать в гербарий и делать множество учетных
площадок. После такой работы молодые девушки буквально валились с лошадей. Со
временем, привыкнув к новой территории, работали энергичней.
Весь период учебы в университете студенты-геоботаники не имели ни отпусков,
ни каникул, ни стипендии, а получали зарплату в соответствии с занимаемыми в
экспедиции должностями, которые были несколько выше, чем стипендия.
В зимнее время Александра с удовольствием работала, определяя собранный
гербарий, не уступая в усердии флористам. Предварительный осмотр привозимых
материалов обычно проводил сам П.Н. Крылов.
Вот как она вспоминала об этом: «Первым шел разбор по местообитаниям, а
потом по семействам. Порфирий Никитич, сидя около середины длинного стола,
называл семейство, а я бегала из конца в конец с каждым листом, чтобы
определить его в соответствующую кучку».
В 1933 году она уже самостоятельно работала старшим типологом и параллельно
проводила занятия со студентами, вела у них спецкурс по методике геоботаниче-
ских исследований.
Во время обучения в университете А.В. Куминова участвовала в экспедициях на
остров Ольхон, в Алданский район Якутии, Читинскую область. Нужно ли
говорить, что к окончанию университета она стала первоклассным геоботаником,
опытным путешественником и прекрасно разбиралась в вопросах ботаники.
Дипломная работа А.В. Куминовой называлась «Степи Забайкалья и их место в
ботанико-географическом районировании Даурии» и значительно превосходила
уровень дипломных работ. После окончания университета В.В. Ревердатто предложил
продолжить учебу в аспирантуре. Для кандидатской работы он предложил тему
«Флора гор юга Сибири». Тема была явно не для одного человека. Вот как
Александра Владимировна потом вспоминала сама: «Я добросовестно работала по сбору
всего опубликованного и фондового материала, все годы проводила полевые
исследования, кроме Восточной Сибири была в горных районах Восточного и
Центрального Саяна, но собранного материала не хватало для раскрытия темы. По-
видимому, она была не по силам одному исследователю». В этом Александра
Владимировна была абсолютно права. Только через тридцать - сорок - шестьдесят
лет, по мере накопления гербарного материала, стали защищаться не
кандидатские, а докторские работы, посвященные отдельным горным областям Сибири.
Достаточно вспомнить блистательную работу Л.И. Малышева «Флора высокогорий
Западного Саяна», А.С. Ревушкина «Высокогорная флора Алтая», И.М. Красноборова
«Высокогорная флора Западного Саяна», В.П. Седельникова «Высокогорная
растительность Алтае-Саянской горной области», Н.В. Ревякиной «Современная прилед-
никовая флора Алтае-Саянской горной области», и этот список можно продолжить.
Тем временем в стране наступали суровые времена. Ездила по Томску закрытая
машина «черный ворон», и после его визита томские университеты
недосчитывались своих профессоров.
Второго июля 1937 года Сталин продиктовал «директиву об антисоветских
элементах» за номером 863/ш. В ней предлагалось всем секретарям областных и
краевых партийных организаций и НКВД взять на учет всех «бывших», а наиболее
враждебных к советской власти - расстрелять. Согласно современным экспертным
оценкам, с октября 1936 по ноябрь 1938 года были арестованы и осуждены 1,5
млн. человек, из которых расстреляны 725 тысяч. Каждый день в течение двух
лет прощались с жизнью тысяча человек. Причем по инструкции НКВД казнимым
даже не объявляли приговор.
Доносительство стало нормой поведения. Любое отклонение от
интеллектуального уровня обывателя вызывало подозрения и давало повод для репрессий.
После революции 1917 года интеллигенция, впрочем, как и весь народ, жила в
условиях геноцида. Такой извращенной жестокости к своим гражданам не знало ни
одно государство. Интеллигенцию априорно относили к «врагам народа». Надо
было посещать все общественные мероприятия, открытые партсобрания, осуждать
очередных разоблаченных врагов народа и голосовать за их уничтожение,
невольно становясь причастным к преступлениям перед совестью. О том, что
высокообразованные люди не понимали этой игры власти, не могло быть и речи, но страх,
даже не за себя лично, а за близких, не позволял им высказывать недовольство
и протестовать.
В 1937 году В.В. Ревердатто арестовали и заключили под стражу в
Новосибирске . После его ареста Александре Куминовой пришлось забрать к себе его дочь,
а чтобы не усложнять ей жизнь и не вызывать лишних разговоров, она устроила
ее в школу под фамилией матери.
За два года утекло много воды, жизнь шла своим чередом. Университет
продолжал развиваться, в 1939 году состоялась первая Сибирская научная конференция
по изучению и освоению производительных сил Сибири. В ее работе принимали
участие свыше 300 человек, заслушано 14 6 докладов, а материалы были
опубликованы в шести томах. Приходили новые поколения студентов, воспитанных в новых
условиях, с новыми идеалами. Совершались большие и маленькие события, шли
обыкновенные будни со своими радостями и огорчениями, недоступные
заключенному. В тюрьмах у законопослушных людей в первую очередь ломается психика, и
редко кто, выйдя на свободу, остается деятельным и общественно полезным
членом общества.
И как же должен себя чувствовать человек, еще вчера авторитетный ученый,
экономивший каждую минуту для своего научного творчества, нужный для десятков
людей, а сегодня заключенный, подвергающийся незаслуженно унижениям и
оскорблениям .
У нас нет сведений, как допрашивали В.В. Ревердатто. Но есть диалоги
следователя с гением русской биологии Н.И. Вавиловым, замученным в тюрьмах НКВД.
Каждый раз, когда Вавилова вводили, следователь задавал ему один и тот же
вопрос:
- Ты кто?
- Академик Вавилов.
- Мешок говна ты, а не академик, - заявлял доблестный старший лейтенант и,
победоносно взглянув на униженного «врага», приступал к допросу.
Новосибирские застенки НКВД славились своей жестокостью и умением
«развязать язык» у любого заключенного. Надо полагать, В.В. Ревердатто был
мужественным человеком, он прошел сквозь тюрьму и не сломался. А в будущем его
ждали новые испытания.
Круг двенадцатый.
Куминова, Ревердатто
Экспедиционный быт начальника экспедиции и начальника отряда в середине XX
века значительно отличался от того, что было в XIX веке. У нынешнего
руководства считается, что поездка в экспедицию - это что-то вроде отпуска за
государственный счет, а раз так, то и финансирование нужно такое, чтоб сотрудники
не протянули ноги с голоду, а все удобства типа нанять вьючных лошадей, снять
приличные номера в гостинице или строительства стационарных домиков для
проживания в течение всего лета считались неслыханным расточительством.
Особенно тяжело приходится геоботаникам. Там, где флористы проскочили в
более интересные и замечательные места, собрав гербарий, геоботаник должен
отработать самую непривлекательную местность. А условия работы были тяжелые.
Советская власть провозгласила равноправие между мужчинами и женщинами, и на
них взвалили во многом мужскую работу. А скорее всего, после гражданской
войны мужчины стали редкостью. И женщины становились полевиками, несли все
тяготы экспедиционной жизни, где мало романтики, а много тяжелого, а иногда и
опасного труда.
Вот как описывает только один эпизод из жизни геоботаника Ольга Михайловна
Демина, которая начинала работу геоботаником на Тянь-Шане:
«Поскольку отряд разделился, нам пришлось взять много вещей, кроме моего
спальника, кошму, ведро, чайник и продуктов на двое суток. Едем все время
шагом, хотя дорога идет под уклон. Километров через десять разъехались, мы с
Мишей повернули вправо по небольшой дороге прямо к ущелью, до него было 4-5
километров. Ущелье прошли по правой стороне до вершины. Забравшись на нее,
осмотрелись - кругом плоско-каменистая с небольшими скалами равнина, почти
лишенная растительности. Такая территория выделяется на карте одним контуром
- неудобь, то есть территория непригодная для хозяйственного использования.
Обратно спускаемся, как всегда, по другой стороне ущелья, по левому склону.
Проделываем обычную работу - описываем растительность, состригаем, дополняем
гербарий. При выезде из ущелья начинает быстро темнеть. Погода портилась,
появились низкие темные тучи, подул ветер, и сразу похолодало. Ветер усилился
и стал хлестать нас в лицо дождем и снегом... Жутко в степи в такую ночь -
замерзнешь . Палатки нет, дров нет, и костер не разожжешь, и волки беспрерывно
воют. До колхоза не дотянуть ни нам, ни лошадям».
И среди героических женщин-ботаников, безусловно, первая - А.В. Куминова.
Пройдя суровую школу под руководством В.В. Ревердатто, она в начале сороковых
годов становится лидером сибирских геоботаников.
После ареста своего родственника и учителя в 1937 году Александра
Владимировна возглавила экспедицию в центральные Саяны, где изучала высокогорную
растительность хребтов Мирского и Араданского, флору степей Усинской
котловины. По возвращении из экспедиции она получила приглашение стать
преподавателем открывающегося сельскохозяйственного института в Новосибирске.
Она уезжает из Томска на новое место работы, как оказалось, навсегда.
Работала ассистентом, а затем доцентом кафедры ботаники и кормопроизводства
Новосибирского сельскохозяйственного института. Кроме того, преподавала студентам
топографического училища, а позже - института инженеров геодезии,
аэрофотосъемки и картографии. Читала не только курсы ботаники и геоботаники, но и
почвоведение, и геологию, и геоморфологию, давала краткие сведения по
картографированию. Она была очень хорошим преподавателем. Вот как вспоминает те
годы одна из ее первых учениц Е.И. Лапшина:
«Еще шла война, а зима 1943 года была очень суровая, помещения не
отапливались, и студенты, скрючившись, сидели в зимних одеждах, лекции записывали
карандашом. Но Александра Владимировна, сбросив шубу, бодро взбегала на кафедру
и начинала занимательный рассказ о великих преобразованиях лика нашей
планеты. Слушать было ее очень интересно, мы часто забывали записывать лекции, и
как-то не думалось, что будет экзамен и нам надо отвечать согласно ее
лекциям. Мы были совершенно уверены, что она геолог, так глубоко владела она
материалом, а оказалось - ботаник с широким кругозором. Это открытие нас,
конечно , удивило и прибавило уважения к Александре Владимировне».
Она была очень красива - высокая стройная блондинка, ее даже не портили
папиросы, к которым она пристрастилась во время экспедиций. Курение у нее
получалось как-то неназойливо и незаметно. Это были самые счастливые годы в ее
жизни - любимый муж, две маленькие дочурки, а еще в 1940 году она защитила
кандидатскую диссертацию «Растительность Читинской области».
Все поломала война!
Мужа мобилизовали летом, вскоре она получила похоронку, с пробитым пулей
партбилетом, с вложенной в него окровавленной ее фотографией. Хорошо, что
рядом была мама, Евгения Николаевна, на ней-то и держался весь дом и семейный
уют.
В 1939 году из-под стражи освободили В.В. Ревердатто и, о чудо,
реабилитировали . Ему сказали: «Считайте, что вы под судом не были», даже восстановили
членство в КПСС. Он возвращается в родной Томский университет, кафедра
геоботаники оказалась занятой, он стал заведовать кафедрой общей ботаники.
Начавшаяся война поставила перед томскими ботаниками новые задачи, не требующие
отлагательства. Одна из них - получение новых лекарственных препаратов
растительного происхождения. Территории традиционного выращивания лекарственных
растений - Украина, южные регионы России - находились под пятой фашистских
захватчиков или там происходили военные действия.
В.В. Ревердатто был готов к этой работе. Он как никто лучше понимал и
важность , и перспективность создания новых лекарственных препаратов из сибирских
растений. Эти знания он получил от П.Н. Крылова, который всю свою жизнь
интересовался выращиванием лекарственных растений. И проблема обеспечения
населения сырьем лекарственных растений в кружке молодых ботаников обсуждалась не
раз. Да и сам В.В. Ревердатто в молодости участвовал в организации заготовки
лекарственных трав. Вдобавок ко всему он имел образование химика и отчетливо
понимал, что успех изучения лекарственных растений невозможен без привлечения
специалистов разных направлений: ботаников, химиков, фармацевтов, агрономов,
технологов. Только широкое комплексное исследование лекарственных растений
могло в кратчайшее время дать конкретный результат в виде лекарственного
препарата, разрешенного к применению.
Обычно в мирное время этот период растягивается на пятнадцать - двадцать
лет, а чаще всего он не заканчивается вовсе. У исследователя не хватает
терпения пройти все стадии становления растения, применяемого в народе как
лекарственное средство, до официально разрешенного к применению препарата.
Сначала ботаники должны определить список перспективных видов, химики-
органики - извлечь из них суммы экстрактивных веществ, биологи - определить
общую биологическую активность. Перспективные образцы подвергаются
химическому разделению с целью определения индивидуального вещества с высокой
биологической активностью, химики передают его врачам для определения направленности
биологического действия. После того как вещество найдено, определено его
вероятностное применение, изготовляют опытную партию препарата, выбирают формы
применения (таблетки, инъекции).
Тем временем ботаники определяют запасы, подтверждающие возможность
заготовки нового лекарственного растения. Интродукторы в ботаническом саду
изучают биологию растения и нарабатывают опытную партию семян. Агрономы
разрабатывают агротехнику возделывания.
После всестороннего изучения воздействия препарата на живые организмы,
назначают предклинические и клинические испытания, растягивающиеся на годы.
Технологами разрабатывается регламент получения препарата, и после всего
этого дается временная фармакологическая статья, разрешающая применение
нового лекарственного препарата.
В Томске, безусловно, имелись все структуры для проведения этой непростой
работы, были выдающиеся ботаники, химики, фармацевты. В.В. Ревердатто стал
катализатором этого процесса, идейным вдохновителем, как сейчас часто
говорят, неформальным лидером. Вместе с ним в эту группу входили специалисты по
фармакологии, руководимые Н.В. Вершининым, клиницисты во главе с Д.Д. Яблоко-
вым, биохимики под руководством профессора К.Т. Сухорукова. И конечно же,
ботаники, возглавляемые В.В. Ревердатто и Л.П. Сергиевской.
Используя все имеющиеся наработки по изучению народных лекарственных
растений, томские ученые исследовали более 50 видов растений. Именно в это время
были получены препараты из сибирских видов пустырника, синюхи голубой, левзеи
сафроловидной, кровохлебки лекарственной, пиона Марьин корень. Таких темпов
изучения лекарственных свойств растений, получения из них препаратов и
внедрения в официальную медицину в мировой практике не было. Эти исследования
дали мощный толчок изучению растений природной флоры Сибири в природе и в
культуре. И душой этой работы стал неутомимый В. В. Ревердатто.
В 1947 году Н.В. Вершинину, Д.Д. Яблокову и В.В. Ревердатто была присуждена
Государственная премия СССР.
Организационные способности В.В. Ревердатто были замечены, и в 1944 году
его пригласили на должность заместителя, а вскоре и директора Медико-
биологического института Западно-Сибирского филиала Академии наук СССР.
Начиналось грандиозное переустройство науки Сибири, которое предшествовало
возникновению Сибирского отделения РАН и строительству Новосибирского
академгородка .
Виктор Владимирович с радостью принял это предложение, поскольку оно давало
возможность реализовать все свои грандиозные замыслы. И конечно же, в этих
планах значительное место отводилось геоботаническим исследованиям территории
Сибири. Ставилась задача не только заниматься фундаментальными задачами фито-
ценотического изучения растительного покрова, но и вопросами геоботанического
районирования, классификацией, составлением карт растительности.
Левзея сафлоровидная (маралий корень) - Rhaponticum carthamoides
Пион уклоняющийся (Марьин корень) - Paeonia anomala L.
Первым кандидатом на должность старшего научного сотрудника нового
геоботанического подразделения была А.В. Куминова. Она приняла это предложение и
сменила более или менее размеренную работу преподавателя на полную
приключений и трудностей судьбу полевого ботаника. И Ревердатто, и Куминовой хотелось
воссоздать атмосферу, царившую в Гербарии Томского университета, поэтому в
первоначальных планах это подразделение между собой они называли Гербарием.
Опыт практической работы по картированию сельскохозяйственных угодий у
Александры Владимировны был очень большим, поэтому не составило большого труда
заключить договора с администрациями отдельных сибирских регионов. И первой
стала Кемеровская область. Возможно, главную роль здесь сыграли личные
привязанности В.В. Ревердатто, который 20 лет назад проводил здесь свои
исследования, возможно, администрация недавно образованной области считала
инвентаризацию своих природных ресурсов приоритетной задачей. Но так или иначе
Кемеровской области очень повезло - она смогла привлечь лучших специалистов, а в
результате получила добротно выполненную научную работу по растительности
своей территории. Геоботаническое районирование сделано настолько точно,
настолько скрупулезно, что более полувека лет оно используется ботаниками и
специалистами в Кемеровской области.
Г
Высокотравье Кузнецкого Алатау.
Работа была чрезвычайно сложной. Несмотря на то, что Кемеровская область
более известна своими месторождениями угля и чрезвычайно высокой
концентрацией промышленных предприятий, более 60 % ее территории покрыто непроходимой
тайгой, где до сих пор нет ни поселений, ни дорог.
В послевоенные годы работать в экспедиции было невероятно трудно. Не
хватало транспорта, людей, денег на полноценное питание. Вот как об этой
экспедиции вспоминала ее участница Г.Г. Павлова:
«Не забыть мне и первого полевого периода в составе экспедиции по
Кемеровской области. С Евфалией Федоровной Пеньковской и помощниками-студентами мы
были направлены в районы области для изучения растительности. Время было
трудное, послевоенное, голодное. Питание было скудным, а работа требовала
большого напряжения сил. Выглядели мы довольно печально - были худы, и нам не
всегда верили, что мы закончили университет. Основным видом «транспорта» были
наши ноги; пешком мы исходили весь район работ, перевозя скудное
экспедиционное снаряжение от села до села на истощенных лошадях».
Во время исследования тайги Кемеровской области А.В. Куминова сделала ряд
научных обобщений, которые стали классическими для ботаников. Она первая
отметила своеобразие черневой тайги и сформировала ее признаки, описала липовый
лес, где липа является коренной породой.
Послевоенные годы характеризовались попытками партии и правительства каким-
то образом реформировать сельское хозяйство, оставляя их в рамках
коллективных хозяйств. Для увеличения их рентабельности прорабатывался вопрос об
укрупнении колхозов и совхозов. Требовались новые данные по обследованию
естественных кормовых угодий. Это было трудное и счастливое время для
геоботаников - они были востребованы. Их научные разработки директивно внедрялись в
производство, что повышало ответственность ученых за свою работу. В 1950 году
институт заключил большой пятилетний договор по геоботаническому
районированию растительного покрова Горного Алтая.
Достаточно посмотреть на физическую карту, оценить огромность территории,
чтобы понять, насколько эта работа была сложной. Более 80% территории Горного
Алтая - высокие горные хребты, сильная расчлененность рельефа, явно
выраженная высотная поясность и недостаточная изученность как растительности, так и
флоры. В течение четырех лет А.В. Куминова и ее соратники совершили
гражданский подвиг. Была составлена детальная среднемасштабная карта растительности
на всю территорию, разработана принципиально новая классификация
растительности, проведено дробное геоботаническое районирование и выявлены основные типы
зональной растительности. Вот как писала о результатах экспедиции сама
Александра Владимировна: «В 1954 году лаборатория геоботаники завершила основную
тему этих исследований и передала руководящим организациям Горно-Алтайской
автономной области, для использования в практике организации кормовой базы в
колхозах, материалы своих научно-производственных отчетов по 160 колхозам и
10 аймакам, карты растительности на каждый колхоз в масштабе 1: 25000 и карту
всей области в разрезе аймаков в масштабе 1: 100 000. В этих материалах
впервые дана характеристика природных условий и растительности всей территории
Горного Алтая».
Площадь обследованной территории почти 100 тыс. кв. км. Это работа для
целого института, и на период не менее 10 лет она была выполнена коллективом в
27 человек. Научное значение работы не устарело и по сей день. Особенностью
работы А.В. Куминовой являлось стирание грани между научным исследованием и
прикладной задачей. Рутинная работа по картографированию и районированию
растительности превращалась в глубокое фундаментальное исследование, в процессе
которого решались вопросы типологии, флористики, фитоценологии. Каждый
хозяйственный договор заканчивался опубликованием монографической работы, с
подробнейшей характеристикой растительности, анализом флоры, выделением
флористических районов. По результатам исследований флористический список Горного
Алтая увеличился почти на 500 (!) видов. И это при том, что на этой
территории работали многие выдающиеся русские ботаники.
Гербарий, который собирался в каждой экспедиции, был настолько велик, что
послужил основой для создания гербария Центрального Сибирского ботанического
сада. Этот гербарий тщательно высушен, определен и смонтирован.
Эту работу Александра Владимировна оформила в виде докторской диссертации,
которую успешно защитила в 1959 году.
Вышедшая в 1960 году монография «Растительный покров Алтая» до сих пор
является главным и, пожалуй, единственным наставлением для всех ботаников по
растительности Алтая. Эти книги давно затерты в университетских библиотеках,
копируются на ксероксе, служат основой для дипломных и диссертационных работ
молодых специалистов и ученых.
Дальнейшая научная деятельность Александры Владимировны распределена по
пятилеткам, и окончание каждого периода ознаменовалось новой монографией. В
составлении их участвовали ее ученики и соратники: Т.А. Вагина, Е.И. Лапшина,
А.В. Ронгинская, Г.Г. Павлова. За 30 лет полевых исследований появились
крупнейшие монографические обобщения о растительном покрове Сибири:
«Растительность Кемеровской области» (1950) , «Растительный покров Алтая» (1960) ,
«Растительность степной и лесостепной зон Западной Сибири» (1963), «Растительный
покров Красноярского края» (1964, 1965), «Растительность правобережья Енисея»
(1971), «Природные сенокосы и пастбища Хакасской автономной области» (1974),
«Растительный покров Хакасии» (1976), «Растительные сообщества Тувы» (1982),
«Растительный покров и естественные кормовые угодья Тувинской АССР » (1985).
Но вернемся в героическое и драматическое время первых послевоенных лет.
Политика репрессий и уничтожение противников как метод политического
самоутверждения проникли и в биологию. Это еще один пример влияния политического
устройства на формирование идеологии и общественного мнения. Несмотря на
политические репрессии после гражданской войны, разруху и значительную
эмиграцию ученых за границу, биология в СССР, особенно генетика и общая биология,
развивалась стремительно. Лидером советской биологии, несомненно, был Николай
Иванович Вавилов. Его могучее влияние охватывало все отрасли биологии, и
российские ученые, и мировое сообщество с удивлением и восхищением следили за
блистательной карьерой молодого гения из России. Его представление о виде как
сложной системе популяций во многом расширило и обогатило теоретическую и
практическую ботанику.
Н.И. Вавилов (1887-1943)
В это же время, используя особенности советского строя, стремительную
карьеру делает черный гений советской биологии - Т.Д. Лысенко. Обладая полной
беспринципностью в выборе средств для достижения цели, не имея серьезного
базового образования, но обладая огромной энергией и тем, что называется
«политическим чутьем», он сумел навязать авторитетному конклаву советских ученых
свое полностью антинаучное мнение. Методы его были такие же, как и в
политике : приклеивание ярлыков, обвинение в несуществующих преступных намерениях,
повседневная травля через средства массовой информации.
Невежество его было так глубоко, что он не понимал математической
закономерности первого закона Менделя - расщепления признаков в первом поколении
3:1. Вот типичная фраза Лысенко из статьи «О двух направлениях в генетике»:
«Утверждение акад. Серебровского, что я отрицаю нередко наблюдаемые факты
разнообразия гибридного потомства в пропорции 3:1, также неверно. Мы не это
отрицаем. Исходя из развиваемой нами концепции, можно будет (и довольно
скоро) управлять расщеплением». А вот другая его фраза из той же статьи: «В
известной мере мы уже можем путем воспитания заставлять направленно изменяться
природу растений в каждом поколении».
И этот примитивный лепет, абсурд должны принимать как научную аксиому,
которую недопустимо обсуждать или дискутировать по этому поводу. Великие
русские биологи Н.И. Вавилов, И. И. Шмальгаузен, А.Н. Серебровский, обогатившие
мировую науку глобальными открытиями, проигрывали этому политизированному не-
учу-
Т.Д. Лысенко (1898-1976)
В науке могут существовать разные точки зрения. Истина всегда где-то рядом.
И побеждает та научная версия, которая больше обоснована фактическим
материалом. Френсис Дарвин вспоминал о характере своего великого отца и влиянии его
книг на читателя: «Достоин внимания его вежливый тон по отношению к читателю...
Читатель чувствует себя другом, с которым говорит вежливый человек, а не
учеником, которому профессор читает лекцию. Весь тон такой книги, как
происхождение видов... - это тон человека, убежденного в правильности своих воззрений,
но едва ли ожидающего, что убедит других».
Научная дискуссия, кульминация которой пришлась на 1948 год, сводилась к
двум истинам: в мире есть гнилая, фальшивая, античеловеческая биология
вейсманистов-менделистов и правильная биологическая наука - «мичуринская». (Необ-
холимо только знать, что сам И. В. Мичурин к этой науке никогда причастен не
был и многое, что ему приписывается, не писал и не говорил). Все, кто
признает правильность классической генетики, по мнению Лысенко и его сторонников,
являются носителями ложных истин, которые не ведут к повышению урожаев на
полях, удоев в коровниках Родины. А следовательно - это потенциальные враги
народа. В августе 1948 года Лысенко и его сторонники собрали сессию Всесоюзной
академии сельскохозяйственных наук, на которой генетика и ученые, которые ее
поддерживали, поставлены вне закона. После победы над генетиками было принято
решение об издании стенографического отчета той самой сессии, и мы, спустя
более полувека, можем окунуться в самое пекло борьбы, откровенной демагогии,
предательства, подхалимства и мужества тех немногих, кто не предал истины
науки.
В защиту генетики выступил бесстрашный, израненный на войне офицер И.А.
Рапопорт . «Ламаркизм в той форме, - говорил он на этом шабаше, - в какой он
опровергнут Дарвином и принимается Т.Д. Лысенко - это концепция, которая ведет
к ошибкам». После сессии Рапопорт был уволен из института генетики. Несколько
лет герой войны, доктор биологических наук, блестящий ученый работал
лаборантом в геологическом институте. Ему так и не позволили получить Нобелевскую
премию За открытие в области мутагенеза. Академик П.М. Жуковский, крупнейший
биолог XX века, критиковавший Лысенко на сессии, на следующий день выступил с
письмом раскаяния. Настолько велико было политическое давление на ученых.
Сторонником Лысенко было горластое невежество, которому Бог не дал ни искры
научного озарения, ни обыкновенной порядочности. Были такие «специалисты» и в
институте, возглавляемом В.В. Ревердатто. Вроде бы и генетикой в институте не
занимались, вроде бы не участвовали в дискуссиях, но распинаться перед
лживыми научными построениями Виктору Владимировичу как-то не хотелось. Кроме
того, он (какой ужас!) опубликовал в иностранных журналах две статьи о
растениях Хакасии и Сибири. Этого было достаточно, чтобы в 1951 году В.В. Ревердатто
сняли с должности директора института и с ярлыком «вейсманист-морганист»
занесли в черный список. Так чиновники от науки отметили шестидесятилетний
юбилей крупнейшего сибирского ботаника, лауреата Государственной премии. Только
через три года ему разрешили заниматься ботаникой, и он вновь уезжает в
Томск.
А.В. Куминова очень переживала за своего учителя, она поддерживала его и
никогда не отказывалась от него. Она не побоялась поставить его ответственным
редактором своего основного труда «Растительный покров Алтая», вышедшего во
время разгула лысенковщины. А.В. Куминову и лабораторию геоботаники спасло от
разгрома то, что они занимались вроде бы прикладными задачами по договору с
администрацией Алтайского края. Всю жизнь Александра Владимировна «стирала»
белые пятна на карте Сибири. Она работала в академических научных
учреждениях, но при этом никогда не забывала, что ее работа нужна не только для
развития науки.
Прежде всего, результатами научной работы, считала Александра Владимировна,
должны пользоваться специалисты, работающие на земле. Поэтому, заканчивая
работу, она обязательно передавала отчеты и карты в конкретные хозяйства. Всего
за свою 55-летнюю деятельность она исследовала кормовые угодья на площади
более 3 млн. га и подготовила карты растительности примерно для 400 хозяйств.
Это настолько огромная работа, что можно с уверенностью утверждать, что в
истории геоботаники не было ни одного ученого, а тем более женщины, которая с
небольшим коллективом выполнила бы ее, сформировав четкие научные понятия о
растительности Сибири. Я представляю сибирские просторы, горы, уходящие в
небо, ухабистые дороги, разбитые экспедиционные машины, с трудом преодолевающие
перевалы, утомительные и длинные маршруты и великую мозаику растительности,
которую необходимо уложить в строгую систему, и понимаю величие духа, бросив-
шего вызов этим просторам, талант ученого, уложившего это многообразие
растительности в классы, типы, определив их продуктивность и возможность
хозяйственного использования. Это гражданский подвиг, так до конца и не осознанный
нами.
В 2006 году в академическом издательстве Новосибирска вышла книга
«Александра Владимировна Куминова - сибирский геоботаник и флорист», подготовленная и
выпущенная ее учениками, думаю, что о научной деятельности новосибирского
периода , значении ее трудов, лучше, чем в этой книге, не напишешь.
Эта сугубо практичная женщина, отягощенная плановыми и неплановыми
работами, заседаниями, учеными советами, бесконечными 180 выездами на места для
сдачи материалов и отчетов, была неисправимым романтиком. Она не представляла
свою жизнь без экспедиций, любила сидеть вечером у костра, смотреть на искры,
улетающие в черное ночное небо, слушать бесконечные экспедиционные байки. Она
могла часами вспоминать интересные случаи из своей богатой событиями
экспедиционной жизни.
Она писала подробные дневники, где записи о растительности, дорогах,
хозяйственных делах чередовались со стихами. Эти дневники, как и стихи, остались
неопубликованными. Вот одно из них, написанное в 1960 году:
Сборы закончены.
Можно в дорогу!
И по примеру прошедших годин
Хочется нам уничтожить тревогу
В длительном беге послушных машин.
Всех нас встречало сибирское лето
Ясною зеленью, дымкой костров,
Белым нарядом черемух одетых,
Ярким сверканьем полей огоньков.
Влекут нас опять незнакомые дали,
Как сердцу мил беспредельный простор!
Знаем, на каждом таежном привале
Светит нам ярко походный костер.
В своих студенческих дневниках А.В. Куминова писала: «Я недовольна собой.
Мне надо быть более настойчивой, более требовательной к себе и работать,
работать, работать...»
В тихий солнечный осенний день 29 сентября 1997 года сибирские ботаники
прощались с Александрой Владимировной Куминовой. Собрались почти все ее
ученики : В. В. Седельников, Б. Б. Намзалов, Э. А. Ершова, Н. Б. Ермаков...
Теперь они продолжают изучение растительности огромной страны под названием
«Сибирь».
Круг тринадцатый. Ревердатто,
Положий, Сергиевская
Предвоенные годы в Томске были замечательными. Режим дал послабление. Людей
не хватали, не сажали, вернее, этот процесс стал перманентным, как оброк,
необходимый для счастья других людей. Поколение «бывших», кто помнил прежние
времена, пережило ужас гражданской войны, стало немногочисленным, частично
морально раздавленным, а в основном физически уничтоженным. А новое
поколение, выросшее при советской власти, было закалено лишениями, и любое
послабление в социальной жизни воспринималось им как заслуженная победа социализма.
«Жизнь стала лучше, жизнь стала веселее», - сказал Вождь, и все в это
поверили .
Чем занималась молодежь в те годы? Прежде всего, работала. «Кто не работает
- тот не ест» - основной принцип социализма. Среднее образование было не у
каждого, в основном молодые люди оканчивали семилетку, и отправлялись в
большую жизнь выполнять постановления партии и правительства, ставить трудовые
рекорды на бесконечных новостройках страны.
Не была исключением и Антонина Васильевна Положий (в девичестве Тетерская).
Она родилась в Томске 12 мая 1917 года в семье служащих управления Томской
железной дороги. Домашняя подготовка позволила ей сразу поступить во второй
класс, но в этом была и проблема - она окончила семилетку в 13 лет, училась
на курсах чертежников. Считала, что с ее семилеткой думать о высшем
образовании смешно. Но вмешался его величество случай. Тоня тяжело заболела, после
болезни появились осложнения на сердце, работать она не смогла, и стала
усиленно готовиться к поступлению в Томский государственный университет. Она
стала первокурсницей в 1934 году.
Студенческая жизнь была очень веселой: Тоня легко сдавала экзамены,
успевала по всем предметам, бегала на танцы - практически единственное увеселение
тогдашней молодежи. Танцплощадка находилась в Лагерном саду. Я застал эти
старые танцплощадки, с деревянным настилом, с рядом скамеек по кругу, с
высоким забором из сетки-рабицы, всегда облепленной в вечернее время пацанвой, с
бдительными билетершами на входе.
На танцплощадках молодежь знакомилась, влюблялась, строила планы на
совместную жизнь. Другим местом знакомств были торжественные вечера, посвященные
революционным праздникам, как бы сейчас назвали - «корпоративные вечеринки».
На эти праздники в девичьи институты, к которым стали относить
педагогический, отчасти медицинский институт и биологический факультет университета,
приглашали курсантов военных училищ. На одном из таких «званых» вечеров
молодой Сергей Положий закружил голову студентке биологического факультета, и
вскоре они поженились.
Семейные хлопоты не отвлекали Антонину Васильевну от занятий в
университете, ив 1939 году она оканчивает университет, и становится дипломированным
специалистом по низшим растениям. Если она и заходила в Гербарий, то крайне
редко. Суровость и строгость нравов, царящих там, ее отпугивала.
На первом месте у молодой женщины была семья. А поэтому, когда ее мужа
направили для прохождения службы в пригород Новосибирска Кривощеково, она
последовала за ним. Там она устроилась работать учителем в вечерней школе.
Потом мужа переводят в Томск, и она воспользовалась возможностью поступления в
аспирантуру к своему преподавателю профессору Н.Н. Лаврову.
В это время происходит знакомство В.В. Ревердатто и молоденькой аспирантки
А.В. Положий. Тема диссертации касалась изучения болезней кедра. В летний
период она успела провести необходимые наблюдения. Собрала и оформила коллекцию
грибов-паразитов кедра. А в основном сидела в «научке», так ласково все
поколения студентов и аспирантов называли университетскую библиотеку - работала с
литературой.
«В. В. Р евердатто, вспоминала А. В. Положий, - очень внимательно
просмотрел все мои материалы, расспросил, чем собираюсь заниматься дальше, одобрил
тему, дал несколько полезных советов. Очень доброжелательно пожелал мне
успехов в работе. Я надолго запомнила эту беседу».
Возможно, она защитила бы диссертацию и стала специалистом по вредителям
леса. Но началась война, которая нарушила планы миллионов людей.
Биологический институт при Томском университете, где проходила аспирантуру
А.В. Положий, закрыли и всех сотрудников, в том числе аспирантов, распустили.
Тема с началом войны стала неактуальной. Антонину Васильевну охватила
депрессия. «Муж мой, - вспоминала она, - с первых дней войны находился в
действующей армии и в это время был в окружении, и от него не было никаких вестей.
Все мысли были поглощены этим». К счастью, он остался жив, и после окончания
войны вернулся в Томск.
Разыскал ее, вернул к жизни, заставил позабыть хотя бы временно о личных
бедах неутомимый В. В. Ревердатто. Он организовывал комплексные исследования
по изучению лекарственных растений и вспомнил о молоденькой аспирантке,
вытащил ее из дома, добился, чтобы ее приняли старшим лаборантом в научный отдел.
С болезнями кедра было покончено навсегда. С этого момента ее судьба тесно
переплетается с судьбой В.В. Ревердатто, который становится ее учителем, и
Гербарием, который становится ее вторым домом.
Качество знаний Антонины Васильевны были настолько глубокими и
разносторонними, что ей практически не пришлось переучиваться на специалиста по высшим
растениям. Она помогала В.В. Ревердатто в обработке материалов по
лекарственным травам, которыми он был занят, занималась вопросами фармакогнозии и,
очевидно, рассчитывала, что изучение лекарственных растений станет для нее новой
судьбой. Но в 1943 году, в разгар Великой Отечественной войны, В.В.
Ревердатто дает ей теоретическую тему по систематике лапчаток. Этот род, так же как
полынь, мятлик, овсяница, является наиболее развивающимся в эволюционном
плане. У представителей этого рода активно идут процессы гибридизации и
видообразования. В начале сороковых годов это было «белое пятно» в систематике, и
его должна была «стереть» Антонина Васильевна. Она очень удивилась, поскольку
считала, что эта тема не так важна, когда идут военные действия, но
руководитель считал, что развитие теоретических вопросов ботаники должно
осуществляться и в это тяжелое время, а в послевоенные годы эти исследования
приобретут еще большее значение. В мае 194 6 года А.В. Положий успешно защитила
кандидатскую диссертацию «Флористический и фитогеографический анализ рода
Potentilla Красноярского края». Постепенно А.В. Положий стала незаменимой
помощницей Ревердатто в обработке материалов по флоре Красноярского края. Она
готовила материалы, работала с литературой. Когда Ревердатто уехал в
Новосибирск руководить институтом, то связь с Гербарием поддерживал через Положий.
Л.П. Сергиевская в 60-х годах прошлого века.
Отношения с Л.П. Сергиевской не складывались. Очевидно, полезность Антонины
Васильевны для Ревердатто как-то смягчила отношение к ней суровой
Сергиевской. Но привязанности между ними не было. Эти две женщины были абсолютно
разными.
Угловатая Сергиевская, всегда одетая в гимнастерку защитного цвета, темную
юбку, осуждающая любые проявления женственности, и очень красивая молодая
Тонечка Положий, всегда элегантно одетая, прекрасная хозяйка, мать двоих детей,
бесконечно добрая ко всем окружающим.
Вот уже более пятидесяти лет ходит легенда, как она пыталась приодеть Л. П.
Сергиевскую.
На октябрьские праздники Сергиевской выдали премию в виде шикарного отреза
на пальто. Антонине Васильевне, как самой просвещенной моднице, было поручено
найти лучшую портниху в Томске. Сшили пальто, которое Сергиевской
понравилось . Купили по тем временам очень дефицитный воротник из чернобурки. Но как
только Лидия Палладиевна увидела лисий воротник, она сорвала с себя пальто,
растоптала его и, конечно, никогда не надевала.
Антонину Васильевну спасло только то, что она была под защитой Ревердатто.
Когда Антонина Васильевна ждала второго ребенка, она долго скрывала
беременность. Л.П. Сергиевская, проходя мимо ее стола, хмуро сказала: «Ну, уж
ладно, раз так получилось, если родится мальчик, назовите Тит или Порфирий».
Мальчика назвали Борис...
Но даже суровая Сергиевская не могла не отметить огромное трудолюбие,
преданность к работе и высокую профессиональную подготовку молодой женщины. Под
влиянием В.В. Ревердатто Антонина Васильевна становилась не только флористом
и систематиком, она становилась признанным авторитетом по истории флор, ре-
ликтовости и эндемизму - тем проблемам, которые составляют предмет
теоретической ботаники.
Она активно занималась изучением флоры Приенисейской Сибири, в частности
исследованием наиболее сложного семейства бобовых. И.И. Гуреева, ее ученица и
преемник на посту хранителя Гербария, пишет по этому поводу:
«В эти годы она совершила более 10 экспедиций в разные районы Приенисейской
Сибири, в том числе и в такие труднодоступные, как междуречье Подкаменной и
Нижней Тунгуски, Приангарье, Ангара, Заангарье. Гербарные сборы, сделанные
Антониной Васильевной в этот период, существенно пополнили коллекции Гербария
им. П.Н. Крылова».
На основе собранных материалов и наблюдений Антониной Васильевной были
осмыслены такие важные проблемы, как проблема вида и видообразования, проблемы
флорогенеза на юге Приенисейской Сибири. Интерес к теоретическим вопросам
также выгодно отличал ее от остальных сотрудников Гербария, которые видели
свое предназначение в точном фиксировании каждого вида на определенной
территории. К сожалению, эта тенденция жива и до сих пор, постоянно ведутся
дополнения, и новые флористические находки публикуются теперь уже не для крупных
флористических округов, а для мелких административных единиц, остаются в
стороне проблемы флорогенеза, флористического районирования, видообразования.
Результатом почти двадцатилетнего труда явилась работа А.В. Положий
«Бобовые Средней Сибири», которая стала ее докторской диссертацией, защищенной в
1966 году. Вдохновителем этой работы опять же был В.В. Ревердатто.
Вернувшись в Томск после незаслуженного увольнения с поста директора
института, В.В. Ревердатто долго не мог устроиться на преподавательскую работу,
его не взяли в университет. Еще действовал строгий приказ министра
просвещения СВ. Кафтанова от 24 августа 1948 года, в котором в пункте 6 было
Записано :
«Обязать главное управление университетов и Управление кадров в
двухмесячный срок пересмотреть состав всех кафедр биологических факультетов, очистив
их от людей, враждебно относящихся к мичуринской биологии, и укрепить эти
кафедры биологами-мичуринцами».
В первый год он жил на квартире А.В. Положий, в то время даже лауреатов Го-
сударственной премии, замеченных в сочувствии к генетикам, не жаловали.
Только в 1954 году он получил место заведующего кафедрой общей биологии в
медицинском институте. Ему было 63 года, тем не менее, он был полон творческих
сил.
В это время Ревердатто стал активно заниматься флорой Красноярского края.
Работа была спланирована давно и на много лет вперед, но шла тяжело,
отдельные выпуски выходили с большими промежутками.
Наступали новые времена. Началась эпоха грандиозных комсомольских строек:
Братская ГЭС, Красноярская ГЭС, Байкало-Амурская магистраль. Девственная
природа Сибири сжималась, как шагреневая кожа. В.В. Ревердатто понимал
неизбежность разрушения растительного покрова под влиянием антропогенных факторов.
В предисловии ко второму выпуску «Флоры Красноярского края», изданному в
Томске в 1964 году, он предупреждал о надвигающемся периоде уничтожения
естественных растительных комплексов и необходимости быстрейшего флористического
изучения обширной территории Красноярского края.
«Еще одно обстоятельство, - писал В.В. Ревердатто, - диктует необходимость
скорейшего описания флоры Красноярского края: интенсивное освоение все новых
территорий, как под сельскохозяйственные угодья, так и для промышленности;
новые гидростанции с их «морями»; новые дороги, интенсивное использование
лесов ; все это основательно изменяет естественную растительность, и некоторым
растительным ландшафтам грозит полное уничтожение, например равнинным
участкам интереснейших в научном отношении хакасских степей. Оригинальнейшие Июсо-
Ширинские степи также оказались под угрозой интенсивного разрушения
естественного покрова. Необходимо в интересах науки успеть заинвентаризовать флору
Красноярского края».
Эти слова, написанные в 1963 году, в начале XXI века, сохранили свою
актуальность и в настоящее время.
Антонина Васильевна не обладала строгостью Сергиевской. Она никогда не
повышала голоса, никогда ничего не требовала, но она просила так, что
невозможно было ей отказать. С.А. Шереметова, одна из ее любимых учениц, так
вспоминала об этом:
«Мне по ночам снилось, что я не выполнила поручение, и просыпалась в
холодном поту».
В этом заключался организаторский талант А.В. Положий.
Ее всегда любили студенты. Все, кто посещал лекции, помнят, в какой
спокойной и рабочей обстановке они проходили. Курсы по морфологии и систематике
растений были слишком большими и трудными для самостоятельного изучения
вчерашними школьниками. Именно поэтому студенты добросовестно ходили на лекции
Антонины Васильевны, старательно конспектируя каждую фразу профессора. А
потом сдавали ей экзамены. Вот одно из воспоминаний бывшего студента Ю.А. Мана-
кова: «Антонина Васильевна всегда производила приятное впечатление. Волосы,
уложенные в аккуратную прическу, скромное синее платье длиной до пола, с
кружевным воротничком и манжетами - именно такой должны помнить ее студенты
юбилейного 100-го набора Томского университета. В ней сияло профессорское
благородство, которое вместе с естественной женственностью оказывало на студентов
почти такое же влияние, как величественная царская особа. Лично я при встрече
с Антониной Васильевной, здороваясь, невольно в почтении склонял голову.
И по-другому относиться к ней было, по-моему, невозможно.
Боже, как же она любила студентов и доверяла им! Кажется, она совершенно
искренне считала, что студенты не способны списывать на экзамене. Она
поручала лаборантам с утра запускать на кафедру первую четверку студентов, чтобы те
готовились к ответу по выбранным билетам до ее прихода. Неудивительно, что
те, кто отвечали первыми, получали в зачетку неизменное «отлично».
Она понимала, что ботаника должна развиваться, прежде всего, за счет моло-
дежи, их научное взросление будет много быстрее, если использовать все
материалы, накопленные в Гербарии. В отличие от Л.П. Сергиевской, она охотно
брала учеников, причем, как и В.В. Ревердатто, спектр ботанических исследований,
проводимый ими, был весьма разнообразен. А.С. Ревушкин занимался высокогорной
флорой Алтая, И.И. Гуреева - систематикой споровых растений, Н.А. Некратова -
запасами лекарственных растений, Э.Д. Крапивкина - изучением реликтов Горной
Шории.
А.В. Положий в конце жизни.
Всего ею подготовлено 8 докторов и 23 кандидата наук. Ее ученики сейчас
определяют развитие ботаники Сибири, являясь ведущими специалистами в разных
отраслях ботаники.
Л.П. Сергиевская не думала о преемнике на посту хранителя Гербария.
Впрочем, А.В. Положий так же не стремилась на эту должность. В 1964 году она была
назначена заведующей кафедрой ботаники, кроме того, с 1965 по 1969 год она
была деканом биолого-почвенного факультета ТГУ. Одновременно она помогала
В.В. Ревердатто организовать лабораторию флоры и растительных ресурсов в
новом НИИ биологии и биофизики, открытом в Томске в 1968 году.
Но менялись времена, менялись требования к занимаемым должностям. После
смерти Л.П. Сергиевской в Гербарии не осталось ни одного доктора наук.
Поэтому у администрации университета не оставалось другого выбора, как к
существующим служебным обязанностям Антонины Васильевны добавить еще одну -
заведующей Гербарием. Она была его хранителем 32 года, до самой смерти. Сначала
это были времена застоя, когда основной задачей было не отстать от
исследований, проводимых за «железным занавесом», не впасть в эйфорию приоритетности
советской науки, проводить фундаментальные научные исследования на самом
высоком ботаническом уровне. Это ее заслуга, что и сейчас томские ботаники
всегда востребованы за рубежом.
В самые тяжелые перестроечные и постперестроечные годы, когда рушилось все:
наука, образование, культура, она сумела сохранить Гербарий и как научное
учреждение университета, и как хранилище бесценной информации, заключающейся в
гербарных листах.
А.В. Положий ушла с должности заведующего за полтора года до смерти. Но она
продолжала активно работать. Вот как вспоминает об этом последнем периоде
И.И. Гуреева: «...она всегда звонила, если не могла прийти в Гербарий и говори-
ла, например: «Сегодня я не приду, болит колено, но я буду работать дома» и
потом отчитывалась в том, что сделала».
Сейчас, очевидно, еще не время оценивать вклад А.В. Положий в развитие
ботаники, слишком широк спектр ее деятельности, включающей научную,
педагогическую, организационную, просветительскую и другую работу. Она описала
пятнадцать видов, новых для науки:
аконит енисейский - Aconitum jenisseense,
астрагал Палибина - Astragal palibinii,
астрагал Шумиловой - Astragal schumilovae,
остролодочник Бориса - Oxitropis borissoviae,
остролодочник хакасский - Oxitropis chakassiensis,
лапчатку стройную - Potentilla elegantissima,
лапчатку енисейскую - Potentilla jenissejensis,
лапчатку Мартьянова - Potentilla martjanovii,
лапчатку саянскую - Potentilla sajanensis,
прострел Ревердатто - Potentilla reverdattoi,
лютик аккемский - Ranunculus akkemensis,
родиолу Крылова - Rhodiola krylovii,
торуларию Сергиевской - Torularia sergievskiana,
веронику Сергиевской - Veronica sergievskiana.
Их названия отражают имена многих замечательных томских ботаников и места,
в которых были найдены новые виды.
Ученики также увековечили память А.В. Положий в названиях растений: Н.В.
Ревякина - мятлик, В.И. Курбатский - одуванчик, А.С. Ревушкин - веронику.
Вечным памятником для А.В. Положий остается монументальный Гербарий
Томского университета, который она сохранила. Она не дала оборваться вечной
арабеске ботаники, и сотни новых ниточек, переплетаясь, образуют сплетение
ботанических судеб уже в XXI веке.
Одуванчик Положий - Taraxacum polozhiae Kurbatski
Круг четырнадцатый. Крылов,
Сергиевская, Верещагин
В 1978 году нашу совершенно не ботаническую Караганду посетил Н.А.
Плотников . Он был проездом и собирался ехать дальше, но, узнав, что в Караганде
есть ботанический сад, не мог не посетить его, а поскольку день был выходной,
то мне пришлось водить гостя по саду и разговаривать. В то время я считал
себя «крутым» ботаником, а фамилия Плотников мне ничего не говорила. В ту пору
ему было далеко за семьдесят лет, но выглядел он очень хорошо. В течение
получаса Николай Александрович как-то легко и непринужденно показал все мое
ботаническое невежество, и дальше слушал я, а он рассказывал. На следующий день
мы уговорились ехать в степь - посмотреть солонцеватые влажные луга. Я с
удовольствием составил ему компанию. Он увлеченно рассказывал о свойствах
солонцов, собирал гербарий, тщательно выискивая растения, которые я не видел
раньше . Два дня общения с этим замечательным человеком и ученым во многом
изменили мое отношение к ботаническим исследованиям, я едва ли не первый раз в
жизни видел профессионала-ботаника за работой. Мы много говорили, и он упомянул
своего ботанического учителя В.И. Верещагина. Остается только пенять на
самого себя, что тогда я не расспросил его об этом удивительном учителе ботаники
из Барнаула. Много позднее дочь Владимира Ивановича Ирина Викторовна показала
мне старую любительскую фотографию отца с мальчиком, его учеником. Им был
Николай Плотников, учащийся горного училища. Так и моя ботаническая судьба
слегка соприкоснулась с судьбами известных сибирских ботаников.
В конце XIX века Барнаул становится одним из крупнейших городов Сибири.
Столыпинская реформа по наделению крестьян землей в Сибири дала свои
положительные результаты. Крестьяне переселялись на Алтай по территориям,
разведанным экспедициями Переселенческого управления. Безбрежные алтайские степи
стали важнейшим источником зерна в Сибири. Алтай из металлургического центра
становился земледельческим, купеческим районом. До 3 млн. тонн зерна
скапливалось на складах возле Оби. Баржи с хлебом отправлялись в Томск, Новоникола-
евск к строящейся железной дороге.
Живы были легенды о красоте алтайских гор, о неприступности горных хребтов.
Одни искали на Алтае мифическое Белогорье, другие - Шамбалу, третьи - новые
виды растений. Путь всех натуралистических экспедиций начинался и
заканчивался в Барнауле. Поэтому он привлекал ученых и романтиков.
К их числу принадлежал Виктор Иванович Верещагин.
Он родился 15 октября 1871 года в самой середине России, в крохотной
деревушке Турны между Москвой и Петербургом, в семье сельского священника. В
таких деревеньках, как Турны, семья священника считалась очень образованной.
Помимо необходимых церковных служб, отец Виктора Ивановича занимался энтогра-
фией - собирал пословицы, поговорки, наговоры. Был награжден за это
серебряной медалью Русского географического общества.
Окончив духовное училище и семинарию, Виктор Иванович Верещагин поступил в
Петербургский университет.
Профессором Бекетовым он был введен в кружок «маленьких ботаников». На
заседаниях кружка студенты делились своими ботаническими открытиями, обсуждали
ботанические проблемы, помогали друг другу в определении гербария. Уже на
втором курсе В.И. Верещагин делает небольшое сообщение на заседании
Российского географического общества в присутствии известных путешественников и
ученых. Его первая научная работа называлась «Некоторые дополнения к флоре
Новгородской губернии на основании экскурсий, произведенных минувшим летом в
окр. с. Турны Валдайского уезда». Такой успех молодого человека определялся,
прежде всего, уникальной памятью, ему ничего не стоило запоминать целые главы
учебников наизусть, вызывая удивление и восхищение окружающих.
В 1987 году Виктор Иванович окончил университет с дипломом первой степени.
Этот диплом открывал ему самые широкие горизонты для занятий наукой, но он
два года отработал в книжном издательстве «Знание». Занимался переводами
научно-популярной литературы с немецкого и английского языков, которыми владел
в совершенстве.
Случайно он увидел объявление о том, что в Барнауле требуется преподаватель
естественных наук, и без колебаний отправился в дальний путь.
Двадцать лет, с 1899 по 1920 год, до расформирования Барнаульского горного
училища, В.И. Верещагин проработал преподавателем. Преподавательская работа
отнимала немало времени, но летнее время отдавалось ботаническим
исследованиям Алтая. В 1901-1902 годах он совершает ботанические исследования Западного
и Центрального Алтая, собирает богатый гербарий. После его обработки в нем
оказалось более 800 видов. Часть гербария, содержащего многочисленные
семейства однодольных, хвойных и папоротников, была отправлена в ботанический
музей Императорской академии наук для издания «Гербария Сибирской флоры», а
часть гербария он отправил в Гербарий Томского университета. Это послужило
началом длительной переписки сначала с П.Н. Крыловым, а затем с Л.П.
Сергиевской.
Долина реки Чулышман на Алтае.
Более тридцати лет В.И. Верещагин из года в год отправлялся в экспедиции,
планомерно изучая флору Горного Алтая. Для своих поездок Виктор Иванович
выбирал большей частью малоизученные и труднодоступные места, подвергаясь
опасностям на крутых бомах долины реки Чулышман, в трещинах ледников Белухи и
Чуйских альпах, на переправах через бурные горные реки. Первым из
естествоиспытателей он прошел долиной Чулышмана от устья до истоков из озера Джулу-
Коль. Этот маршрут даже в настоящее время практически непроходим. Вот как он
описывает один из эпизодов путешествия 1905 года:
«Тропа вдруг сходит на нет, а к Чулышману вплотную подошли горы и
оборвались в его бурные воды крутыми скалами. У верхнего Сеп-бома необходимо сойти
с седла, так как Сеп-бом можно пройти только пешком и притом босиком. Сначала
приходится идти по доске, перекинутой с одного выступа на другой над бурным
потоком, а затем за поворотом скалы карабкаться, цепляясь руками за
неровности скал, но беда в том, что они закруглены и гладко отшлифованы, и сорваться
с них можно очень легко. Лошадей приходится пускать вплавь, придерживая на
арканах».
Не менее опасной была переправа через реку Шавлу, правый приток Чулышмана.
«Подойдя к Шавле, долго колебались, прежде чем решились на опасную
переправу. А опасность была очевидна: бурная река, вздувшаяся от дождей,
стремительно неслась по наклонному каменистому ложу, крутясь воронками на высоких
местах и вскипая белыми шапками пены на подводных камнях. Наш проводник, сильный
и смелый человек, решает переправиться сначала один. Челнок с ним подхватило
течением и со страшной силой понесло на камни. Мы замерли на месте. Но гребец
сильным и ловким движением направил челнок в плесы между порогом и левым
берегом. Теперь гребец заводит его далеко вверх и готовится к переправе на наш
берег. Новая опасность: река мчит челнок прямо на скалу на нашем берегу.
Гребец изо всех сил отбивается от скалы, и стремительное течение швыряет челнок
вниз, где играют беляки. Но на пути по пояс в воде стоит другой проводник и
перехватывает челнок. Так в шесть приемов мы переправили багаж и
переправились сами. Лошадей опять пустили вплавь».
Личная жизнь В. И. Верещагина сначала складывалась неудачно. По приезде в
Барнаул он женился, но вскорости его жена утонула, купаясь в Оби. Более 20
лет он оставался вдовцом, отдавая все силы, свободное время и скромные
средства учителя на изучение флоры Алтая.
В 1923 году Виктор Иванович познакомился с молодой женщиной Александрой
Петровной Чулковой, она работала в Алтайском краеведческом музее секретарем
географического общества. На долгие годы Александра Петровна стала верной
помощницей и прекрасным другом Виктора Ивановича. От этого брака родилась
двойня - Ира и Борис, которые впоследствии продолжили дело отца, и стали
биологами. Сын Борис стал зоологом и живет теперь в Молдавии, а дочь Ирина стала
известным сибирским ботаником.
Она продолжает жить в том же домике, который построили родители в 1927
году. «Строила мама, - вспоминает Ирина Викторовна, - папа к строительству и
другим бытовым мелочам был совершенно не приспособлен, хотя очень любил
работать в огороде».
По свидетельству Ирины Викторовны, у отца было много писем от П.Н. Крылова
и Л.П. Сергиевской, но в 1935 году, опасаясь ареста, он их все сжег. Поступок
весьма предусмотрительный для тех времен, поскольку самые невинные фразы
могли быть использованы для обвинения в подрыве советской власти.
Известно одно письмо П.Н. Крылова, написанное не лично Верещагину, а в
Правление физико-математического факультета с ходатайством о предоставлении
Верещагину персональной пенсии.
«Прошу физмат обратиться в Правление университета с просьбой - возбудить
ходатайство о предоставлении персональной пенсии научному работнику Виктору
Ивановичу Верещагину за его научные заслуги по собиранию материала для
изучения растительности Алтая. Состоя на службе в г. Барнауле с 1899 года в
качестве учителя и отчасти инспектора в бывшем Барнаульском реальном училище, он
имел возможности делать летом экскурсии на Алтай и в прилегающие ему места,
где и собирал ботанические и другие естественноисторические материалы. Все
это время (около 30 лет) он был постоянным и ревностным корреспондентом Гер-
бария Томского университета, доставляя ему дубликаты собранных им растений и
оказывая тем большую помощь автору «Флоры Алтая и Томской губернии», а затем
и «Флоры Западной Сибири» в составлении этих, признанных, имеющих важное
значение книг.
В.И. Верещагин, - писал далее П.Н. Крылов, - за указанный период сделал на
Алтае и в прилежащих к нему местах (преимущественно на свои средства) 17
экскурсий, продолжительностью около 2-х месяцев каждая, изъездив в общей
сложности по меньшей мере 20 ООО верст пути, преимущественно по горным верховым
тропам. Им было собрано на Алтае около 2000 видов растений (включая, кроме
высших, некоторые споровые растения); из этого числа свыше 50 видов, новых
для Алтая, ранее него там не находимых, и пять видов совсем неизвестных ранее
- новых для науки (из родов Limnas, Krascheninnikovia, Festuca, Oxitropis,
Phyllosticta). Кроме ботанического им был собран также обширный зоологический
материал (преимущественно по энтомологии) . К заслугам В.И. следует отнести
также создание им ботанического отдела в Барнаульском музее, где он работал в
течение 28 лет, как и в Алтайском отделении Русского ботанического общества,
которого он состоял постоянным членом. В честь его названы 5 видов из
представителей растительного и животного царства: Typha veresczaginii Krylov et
Schischkin, Limnas veresczaginii Krylov et Schischkin, Phyllosticta
veresczaginii Murashinsky, Macrosiphon veresczaginii Mordvilko,
Stephanocleonus veresczaginii Suv. (В более позднее время на основании его
сборов были определены следующие новые виды: Astragalus veresczaginii,
Senecio veresczaginii, Hieracium veresczaginii, Calamagrostis veresczaginii.
Sphagnum veresczaginii) .
Из его учеников, принимавших участие в его экскурсиях и работах, один (Н.
Плотников) состоит в настоящее время ассистентом при кафедре ботаники в
Сибирской сельскохозяйственной академии в Омске и производит уже
самостоятельные ботанические исследования (примерно в это время Н.А. Плотников собрал
новый , эндемичный для Алтая вид - пиретрум Келлера.). Другой, также в Сиб. с.-
х. академии, специализировался по геологии и третий работает ассистентом при
кафедре зоологии во Владивостокском университете.
Верещагин напечатал в разное время 9 работ, касающихся Алтая.
Простудившись прошлым летом во время своих ботанических работ на белках На-
рымского хребта, он серьезно заболел астмой и этой зимой не мог продолжать
службу в школе 2-ой ступени, почему нуждается в пенсии».
12 марта 1928 года
П.Н. Крылов
Из письма видно, что П.Н. Крылов очень хорошо Знал Верещагина и высоко
оценивал его вклад в изучение флоры Алтая.
Я привел это письмо целиком, поскольку оно точно подводит итог научной
деятельности В.И. Верещагина за практически весь дореволюционный период.
Необходимо отметить, что, собирая гербарий, Верещагин не хранил его дома, а,
определив, передавал в научные гербарии. Все ботаники - Б.К. Шишкин, Л.П.
Сергиевская, А.В. Куминова, В.В. Ревердатто - неоднократно отмечали тщательность и
правильность определения гербария Верещагиным. Все они не раз посещали
маленький домик в Барнауле «на горе», вели ботанические разговоры за
бесконечным сибирским чаем, намечали маршруты, делясь ботаническими находками.
С момента приезда на Алтай и до последних дней жизни деятельность В.И.
Верещагина была связана с Краевым краеведческим музеем. С 1900 года совместно с
орнитологом А.П. Велижаниным и энтомологом Г.Е. Роддом он работал над
созданием и улучшением отдела природы. Собранный и обработанный им материал лег в
основу ботанического отдела музея. Кроме общего гербария, Виктор Иванович
составил для музея показательные гербарии альпийской флоры Алтая, лекарственных
растений, а также исчерпывающий список видов окрестностей Барнаула (позднее
он лег в основу определителя растений окрестностей Барнаула, изданного много
лет спустя Ириной Викторовной). Сотрудничество с музеем практически никак не
оплачивалось, лишь непродолжительное время он служил в музее на платной
основе .
Другом и соратником в этот период был А.П. Велижанин. Он был выпускником
Томского университета и до того как поселиться в Барнауле, работал врачом в
Зайсане. Он хорошо был знаком с В.В. Сапожниковым. В студенческие годы
участвовал в путешествии В.В. Сапожникова на Тянь-Шань, где занимался
орнитологией .
Верещагин Виктор Иванович (1871-1956).
Судьба А.П. Велижанина сложилась трагически. В 1937 году ему было
предъявлено обвинение в заговоре против советской власти, и он был расстрелян. В.И.
Верещагин был арестован в том же 1937 году, осужден на пять лет по хорошо
известной 58-й статье и сослан в Красноярск. Но судьба оказалась милостивой к
нему, он отбывал срок, работая в заповеднике «Столбы». Отбывая «наказание»,
он произвел полное флористическое обследование заповедника, включая не только
высшие растения, но и лишайники, мхи и грибы. Весь гербарий был передан в
Красноярский краеведческий музей, где сейчас и хранится.
Находясь в ссылке, Верещагин очень скучал по жене и детям. Как вспоминает
Ирина Викторовна, папа постоянно писал из Красноярска письма на определенные
научные темы: астрономические, ботанические, зоологические. И настолько
интересно он писал об астрономии, что какое-то время Борис и Ирина мечтали о
звездах, о профессии астронома. Эти письма, написанные четким
каллиграфическим почерком, до сих пор хранятся в семейном архиве Верещагиных.
После возвращения домой В.И. Верещагин продолжает преподавательскую
деятельность. Ботаник О.М. Демина, вспоминая работу в Барнаульском
сельскохозяйственном техникуме, несколько строк оставила о В.И. Верещагине:
«В зиму (44/45-й годы) в техникум был приглашен новый ботаник - известный
краевед, исследователь флоры Алтая Виктор Иванович Верещагин. Преподававшая
до него учительница перешла в школу. Виктор Иванович роста небольшого,
пожилой, руки натруженные от топки печей и другой домашней работы. Одет очень
скромно - поношенное пальто и такой же костюм. Жил со своей семьей недалеко
от техникума. Я побаивалась ученого-ботаника, так как чувствовала при нем
«незнайкой». Только один раз, в конце учебного года, поговорила с ним. Он
присутствовал на экзамене по ботанике у моих студентов. Оказалось, что
разговаривать с ним легко и просто».
На 76-м году жизни, в 1947 году, ему присудили ученую степень кандидата
биологических наук без защиты диссертации по совокупности работ.
Положительные отзывы на его работу дали практически все известные сибирские ботаники.
Жизнь В.И. Верещагина является образцом бескорыстного служения ботанике. Он
не занимал академических должностей, не состоял преподавателем в
университете, не имел государственной финансовой поддержки и, тем не менее, смог внести
огромный вклад в ботаническое исследование Сибири.
Умер В. И. Верещагин 10 октября 1956 года.
Скупая на похвалы Л.П. Сергиевская написала очень доброе письмо вдове и
дочери.
«Дорогие Александра Петровна и Ира, - писала она, - смерть глубоко
уважаемого и любимого мною Виктора Ивановича отозвалась глубокой скорбью в моем
сердце. Я не думала, что конец наступит так скоро. Он часто писал мне, что
«здоровье удовлетворительно». Как я себя ругаю, что не успела за последнее
время переброситься с ним письмом. Ездила в Ленинград, вернувшись, утонула в
делах. Но думала я о нем часто. Как он в последнее время чувствовал?
Напишите , если сможете.
Имя Виктора Ивановича навсегда останется в ботанической науке, для которой
он так много сделал. Собранные им многочисленные коллекции растений навсегда
запечатлели его имя. И впредь ботаники будут называть новые виды его именем.
Он прожил большую и славную жизнь. Да будет ему земля легка».
Она оказалась права. Сравнительно недавно, в 1986 году, Н.И. Золотухин
описал новый вид - вейник Верещагина, собранный в долине реки Чулышман, где
первым из ботаников был В.И. Верещагин.
Продолжателем дела отца стала его дочь - Ирина Викторовна Верещагина. Она
хорошо помнит Л.П. Сергиевскую, в сохранившихся письмах к отцу, а позже
матери всегда есть приветы Ирочке с заботой о ее дальнейшем образовании.
Ирина Викторовна родилась 20 апреля 1924 года, когда Виктору Ивановичу было
53 года. Всю жизнь она проработала в Институте садоводства Сибири. Вместе с
М.А. Лисавенко, чье имя носит сейчас институт, она создавала удивительные
коллекции древесных и травянистых декоративных растений.
В 1942-1947 годах Ирина Викторовна училась в Мичуринском плодоовощном
институте, который в то время находился в Горно-Алтайске. Одновременно с ним
она окончила Высшие курсы заочного обучения иностранным языкам. Трудовую
деятельность Ирина Викторовна начала в 194 6 году на Алтайской плодово-ягодной
опытной станции, сначала в должности младшего научного сотрудника отдела
декоративного садоводства, потом совмещала должность старшего научного
сотрудника и заведующей Горно-Алтайским опорным пунктом. В 1950 году она поступила
в заочную аспирантуру при кафедре плодоовощеводства Алтайского
сельскохозяйственного института. После завершения учебы Ирине Викторовне предлагали
уехать на юг, но она решила остаться и продолжать на Алтае работу отца.
С 1952 года Ирина Викторовна живет в Барнауле, работает научным сотрудником
отдела декоративного садоводства в Институте садоводства Сибири им. М.А.
Лисавенко. Основной научной тематикой Ирины Викторовны вот уже более 60 лет
является интродукция декоративных растений природной флоры. Ею собраны
удивительные коллекции дикорастущих популяций пиона степного, который практически
исчез из равнинных районов Алтайского края, анемон, астр и многих других
декоративных растений природной флоры. Много времени она отдает экологическому
просвещению: работает с детьми, выезжает с ними в экспедиции, учит любить
родную природу.
На основании более полувековых наблюдений за температурой снежного покрова
И.В. Верещагина выпустила книгу «Перезимовка декоративных многолетников в
Алтайском крае».
Крестовник Верещагина - Senecio veresczaginii Schischk.
Сейчас у Ирины Викторовны мало что осталось на память об отце. Многое
пропало во время двух арестов и в годы войны. Остальное она передала в
краеведческий музей. Единственное, что удалось ей сохранить и что служит предметом
ее искренней гордости, - это собрание стереоскопических снимков и древний
фотоаппарат с двумя объективами. Да висит в доме картина художника Г.И. Гуркина
с дарственной надписью для Виктора Ивановича на память о встрече в горах.
Г.И. Гуркин был настоящим поэтом Алтая.
«Я пошел любоваться озером, которое чудно, заманчиво блестело сквозь
зеленую стену леса, - вспоминал художник о своем посещении озера Каракол. -
Спускаясь и поднимаясь по краям старых морен, заросших лесом и мхом, я вскоре
вышел на северный берег озера. Кругом с берегов и гор в светлых водах его
отражались мохнатые кедры. Дно его, как разноцветная мозаика, усыпано было
большими камнями разных цветов. С противоположной стороны в озеро уперлась темным
обрывом гора, увенчанная белыми пятнами снега, мхом и цепляющимся по скалам
кедровым лесом. А дальше, налево к востоку, полукружьем вздымалась «тайка» -
белки. Последние лучи заходящего солнца еще горели на снегу и скалах и мягко
трепетали на поверхности слегка колышущего озера. Лучи солнца
погасли. Сгущаются сумерки. Заснула зеркальная гладь озера. Темная стена леса
стоит не шелохнется. Громадная цепь погружается в сумерки. В ущельях скал
залегли туманы. Тихо, торжественно кругом. Свершается великая тайна».
Семейное предание гласит, что когда Г.И. Гуркин рисовал этюды озера Горных
духов, то никто из местных жителей не хотел его туда сопровождать, так как
все боялись посещать это место. И приходилось художнику ходить на этюды в
одиночестве. Так, во время одной из своих экскурсий Гуркин провалился в
трещину ледника. И кто знает, какая трагическая история могла бы случиться, если
бы здесь не появился Верещагин со своими спутниками.
На память об этой встрече двух талантливых людей висит в доме Ирины
Викторовны этюд озера, где произошла эта удивительная встреча.
Круг пятнадцатый.
Сергиевская и Ревердатто
Сегодня молодые ученые полагают, что в современном мире науки невозможно
иметь успех и в то же время оставаться честным и принципиальным. Честность
здесь понимается не как отсутствие коррупции, а как приверженность моральным
принципам во всех видах научной и повседневной жизни. Сейчас ценность ученого
зависит не только от качества кропотливой работы и его убеждений, но и от
умения захватить дополнительное финансирование и привилегии любыми
средствами. Внедряется в сознание ученых, что моральные и нравственные качества
ученого не обязательны для успешного выполнения поставленных задач. Отсюда
торопливость, незавершенность работ, «ботаническое мародерство», когда из
гербария «выхватываются» наиболее интересные листы, а остальные пылятся не
смонтированные , не определенные, не включенные в основные фонды гербариев. В одной
из последних публикаций известный сибирский ботаник И.М. Красноборов сетовал,
что флористические экспедиции проводятся регулярно, а «гербарные образцы по
большинству видов, даже редких, отсутствуют».
Хорошо организованные гербарии в Сибири, к сожалению, редкость. В
большинстве своем гербарии - это большое хранилище разрозненных листов, часто даже
без этикеток, поэтому такие коллекции недоступны для специалистов.
Л.П. Сергиевская всю свою жизнь посвятила порядку в Гербарии Томского
университета. За внешней суровостью, аскетичностью трудно разглядеть героическую
природу этой женщины, которая однажды сформулировала все фундаментальные
вопросы своего мировоззрения и прожила жизнь, придерживаясь найденных ответов.
Сейчас уже никого не удивить, более того, общество цинично признается с
экранов телевизоров и со страниц газет, что в частной жизни существует один
стандарт поведения и морали, а на работе - другой. И уже привыкли думать, что
надо иметь либо «принципы», либо реальный успех в повседневной жизни.
Под влиянием учения Л. Толстого, проповедовавшего ненасилие не только в
делах, но и в мыслях, отказ от мяса, Сергиевская в четырнадцать лет стала
вегетарианкой . И была ею всю жизнь. Она искренне верила в Бога, как все семинари-
стки, она писала стихи, хотя кто в это может поверить.
В октябрьском номере «Томских епархиальных новостей» за 1915 год было
опубликовано одно ее стихотворение, посвященное Высокопреосвященнейшему Макарию
митрополиту Московскому и Коломенскому - одному из самых почитаемых на Алтае
миссионеров.
Не славы, не чести земной он искал,
Когда шел на подвиг смиренный.
Нет! Юный - он весь чистотою дышал
И верой в творца неизменной...
Так писала недавняя выпускница епархиального училища Лида Сергиевская. В
безыскусных, чистых, дышащих верой в Бога и христианские идеалы словах
отображена сама молоденькая девушка, полная доброты и милосердия, готовности на
христианский подвиг и служение Богу и народу.
Не чести, не славы земной он искал,
Когда шел на подвиг смиренный.
Он, труженик скромный, того лишь желал,
Чтоб видеть Алтай озаренный...
Какие же душевные и нравственные потрясения должна вынести молодая девушка,
чтобы полностью замкнуться, отгородиться от людей, превратиться в «железную»
хранительницу Гербария.
Ее молодость совпала с тем временем, когда торжествовал воинствующий
атеизм, разрушались церкви, моральные принципы, достоинство людей втаптывалось в
грязь, благородство, духовность были смяты в угоду самым низким инстинктам
люмпен-пролетариев. И в этой среде сохранить веру - а она Православие впитала
с колыбели, - любовь и надежду на лучшие перемены, казалось, невозможно.
А времена были дикие, много ходило жутких историй про ГПУ и ЧОН, которые
без суда, без следствия уничтожали «вредный элемент». Вот как В. Н. Скалон
описывает одну из жутких историй, которой он был очевидец:
«Лето 1921 года. Глубокая, ясная, летняя ночь. Окна нашей квартиры в полу-
тораэтажном доме выходили на улицу. Тихая была улица с хорошим названием
«Трудовая». Около полуночи нас разбудил грохот двух грузовиков, один из
которых, застряв в яме, Заглох прямо напротив нашего дома. Оттуда доносились
крики и стоны вперемешку с ядреной руганью. Мы бросились к окнам.
Грузовики были затянуты брезентом. На брезенте, матерясь и гогоча, плясали
охранники, а из-под него доносились крики, стоны и хрип. Охранники с дикой
руганью давили эти стоны каблуками, били по брезенту прикладами. Шоферы
пытались быстрее завести машину. Я не мог перевести дыхание. Мать вся в слезах
молилась.
Наконец мотор затарахтел, машина рванулась вперед, за ней вторая. Стоявшие
в кузове охранники с хохотом повалились на брезент, и скоро все стихло».
А ведь еще недавно Лиде, как и положено природой, мечталось о любви,
супружеской жизни, о совместной жизни на благо других людей. Как поклонница
толстовского учения, она читала письма Л.Н. Толстого сыну Илье, в которых
великий писатель рассуждал о счастье в браке.
«Только радости-то настоящие могут быть тогда, - писал Л.Н. Толстой, -
когда люди сами понимают свою жизнь как служение: имеют определенную, вне себя,
своего личного счастия цель жизни. Обыкновенно женящиеся люди забывают это.
Так много предстоит радостных событий женитьбы, рождения детей, что, кажется,
эти события и составляют саму жизнь. Но это опасный обман. Если родители
проживут и нарожают детей, не имея цели в жизни, то они отложат только вопрос о
цели жизни и то наказание, которому подвергаются люди, живущие не зная зачем,
они только отложат это, но не избегнут, потому что придется воспитывать,
руководить детей, а руководить нечем. И тогда родители теряют свои человеческие
свойства и счастие, сопряженное с ними, и делаются племенной скотиной».
Возможно соединение счастья в браке, воспитание детей, работа на благо
обществу во времена тупого и жестокого побоища гражданской войны, в которой
уцелеть физически трудно, а морально - невозможно?
И Сергиевская отказывается от семейного счастья.
«Вера в том, и благо в том, - поучал великий гуманист Толстой, - чтобы
любить людей и быть любимыми ими. Для достижения же этого я знаю три
деятельности, в которых я постоянно упражняюсь, в которых нельзя достаточно
упражняться и которые тебе теперь особенно нужны. Первое, чтобы быть в состоянии лю-
бить людей и быть любимым ими, надо приучать себя как можно меньше требовать
от них, потому что, если я много требую и мне много лишений, я склоняюсь не
любить, а упрекать, - тут много работы.
Второе, чтобы любить людей не словом, а делом, надо выучить себя делать
полезное людям. Тут еще больше работы...
Третье, чтобы любить людей и быть любимыми ими, надо выучиться кротости,
смирению, искусству переносить неприятных людей и неприятности, искусству
всегда так обращаться с ними, чтобы не огорчать никого, а в случае
невозможности , не оскорбить никого, уметь выбирать наименьшее огорчение. И тут работы
еще больше всего, и работа постоянная от пробуждения до засыпания».
Л.П. Сергиевская выбирает полезную деятельность. Да и можно ли было
совместить учение гениального утописта с реальностью геноцида 1937 года, когда
остатки любви к человеку, самое его достоинство, понятие о чести выбивали из
людей сапогами и прикладами в застенках? Ненависть, зависть, стукачество и
доносительство на ближнего приветствовалось. Никто не гарантировал ни личной
свободы, ни безопасности, ни справедливости.
Война как-то сгладила отношения, она создала неимоверные трудности и
требовала постоянного напряжения, но дышалось легче. Но после войны усилилось
давление биологов-мракобесов во главе с черным гением биологии Т. Лысенко. Чтобы
выжить, надо было либо мимикрироваться, либо сдаться, либо пережить. И в этих
условиях заводить прочные отношения, иметь семью, детей, зная, что злые силы
сметут это хрупкое человеческое счастье, оставив пепел семейного очага, слезы
детей и поломанные судьбы, она не хотела. Л.П. Сергиевская замкнулась в
работе , выполняя завет Толстого «делать полезное людям». Повседневным трудом в
Гербарии она отгородилась от всего мира, и только работа давала ей ощущение
стабильности. И всю неистраченную страсть, любовь она перенесла на Гербарий.
М.М. Пришвин в эти годы писал в своем дневнике:
«Окаянство жизни не в том одном, что есть люди, творящие зло, а в том, что
напуганные ими люди приготовились к злу, стали очень подозрительные и уже не
в состоянии встретить человека, не знакомого с доверием».
Это «окаянство жизни» полностью изменило характер Л.П. Сергиевской.
Моральное спасение она находила в ботанике. Погрузиться в работу, не имея
передышки, отдыха, времени, не думать, не вспоминать и никого не щадить, кто
разменивается на житейские мелочи, пренебрегая интересами Гербария и Ботаники.
Она не любила брать на работу молодых женщин, имеющих семью и детей. По
воспоминаниям старожилов Гербария, возникал такой краткий диалог:
- Замужем?
- Да.
- Дети есть?
- Есть.
- Красишься? (под этим понималась губная помада и пудра).
- Да.
Сергиевская поворачивалась и уходила. Претендентка на место лаборанта не
проходила испытание.
Молодая женщина, лаборант, принесла своего малыша на работу. Он с
удовольствием ползает по обширному гербарному столу.
- Мальчик? - спрашивает Сергиевская.
- Мальчик.
- А как вырастет, будет бандитом, людей грабить?
Женщина как можно быстрее уносит ребенка.
Она никогда не ела из посуды, в которой варилось мясо. По воспоминаниям
И.В. Верещагиной, когда она бывала у них в доме, то просила посуду, которая
бы «пропастиной не воняла». Поэтому для нее покупалась новая кастрюля.
И, тем не менее, в канун праздников каждый сотрудник Гербария у себя в сто-
ле находил дорогую коробку конфет, которые в те времена были большим
дефицитом. Тем, кто неаккуратно исполнял свои обязанности, кем Сергиевская была
недовольна , конфеты не полагались. Так она выражала свое отношение к
лаборантам.
Сотрудники Гербария никогда не получали больших денег и многие просили у
Лидии Палладиевны в долг «до зарплаты». Она никогда не отказывала в
материальной помощи. И этим пользовались практически все сотрудники. «Подождите
немного, касса откроется, и я сниму деньги», - извиняющимся голосом говорила
Сергиевская.
Вместе с тем она была требовательна к работе и тщательно следила за тем,
как монтируется гербарий, как заполняется журнал поступлений, как заполняются
карточки по флоре Западной Сибири. По воспоминаниям сотрудников, она очень
хорошо знала всю работу в Гербарии и, давая работу, точно отмеряла срок ее
выполнения. И очень не любила, когда к назначенному сроку работа не была
сделана .
Жила она по-спартански, в небольшой квартире, в доме без удобств,
практически без дорогой мебели. Самым большим событием для нее была ванна, которую
установили в ее убогой квартире. Она была потрясена и восхищена, казалось бы,
самым необходимым квартирным удобством.
Продолжая традиции, заложенные П.Н. Крыловым, она регулярно проводила
вечерние «чаи». Попасть на этот скромный прием могли только самые преданные,
испытанные временем ботаники. За травяными чаями обсуждались актуальные
вопросы сибирской ботаники, намечались экспедиции, дипломные и кандидатские
диссертации.
Практически единственным человеком, которому она всецело доверяла, был В.В.
Ревердатто. Она очень была опечалена, когда он уехал в Новосибирск создавать
новый институт. И была очень рада возвращению опального ученого в Томск в
1951 году. Несмотря на то, что основным местом работы у Ревердатто было
Заведование кафедрой общей биологии в медицинском институте, в Гербарии ему был
выделен стол рядом с ее столом. В.В. Ревердатто остался единственным от той,
прошлой жизни, когда они были молоды, и жив был их учитель - П.Н. Крылов.
В.В. Ревердатто всегда советовался с ней по поводу определения гербария, она,
в свою очередь, чрезвычайно ценила его мнение по генезису сибирских видов,
особенно реликтовых.
В отличие от Лидии Палладиевны, Ревердатто был постоянно открыт для
сотрудников и молодых ботаников. Жизненные неурядицы: увольнение с должности
директора, вынужденная безработица почти на три года не загасили его неиссякаемого
жизнелюбия. Он много читал, выписывал огромное количество газет и журналов,
был в курсе всех событий в литературе и искусстве. С удовольствием слушал и
классическую, и современную музыку. Он умел проявлять трогательную заботу и в
то же время быть требовательным. Он считал, что молодых ученых надо учить
науке, как плаванию - бросать в воду, а там его забота, выплывет или потонет.
Разберется в проблеме самостоятельно - значит, будет толк, а не разберется,
так и нечего время на него тратить. С умными, талантливыми учениками этот
способ очень эффективен и дает блестящие результаты. Благодаря этому методу
раскрылись организаторские способности у совершенно разных по характеру его
учениц: А.В. Куминовой, А.В. Положий, К.А. Соболевской.
Несмотря на все жизненные невзгоды, В.В. Ревердатто всегда сохранял
оптимизм и жизнелюбие. В 1944 году он женился в четвертый раз - на Лидии
Гавриловне Марковой, которая во многом помогала ему справиться со всеми житейскими
невзгодами (третий брак с М.Г. Дектяревой был неудачен).
Как вспоминала А.В. Положий, он активно работал с гербарием, консультировал
молодых специалистов, вдохновлял аспирантов на трудную ботаническую работу,
он для всех находил время и силы. Постоянно читал чьи-то диссертации, редак-
тировал сборники, монографии, активно посещал университетскую библиотеку,
тщательно следил за всеми ботаническими новинками.
В конце 50-х годов началось повальное увлечение собирания детекторных
радиоприемников : диод, катушка, конденсатор, наушники - и можно слушать радио.
А если еще добавить феррит и переменный конденсатор, то можно ловить самые
далекие радиостанции. Это было маленькое окошечко в большой мир. По
воспоминаниям дочери, В.В. Ревердатто был страстным радиолюбителем. Он сам собирал
сложные конструкции и позднее мог отремонтировать любой транзисторный
приемник. Он был страстным коллекционером марок. У него была полная коллекция
советских марок, начиная с первых дней советской власти. Как и все любители-
филателисты, он имел большое количество знакомых, с кем обменивался
коллекциями .
Как и многие ученые-полевики, он занимался фотографией. Это сейчас все
просто - наснимал красивые виды на цифровое устройство, вставил флэш-карту в
компьютер, отобрал наиболее ценные кадры и оставил их в памяти компьютера или
заказал фотографии в фотоателье. А в то время фотография - это было
искусство. Надо было уметь не только хорошо сфотографировать красивые пейзажи на
некачественную советскую черно-белую пленку, но еще самому проявить ее, а потом
напечатать. Для проявления пленки и печатания фотографий приготовлялись свои
растворы, насчитывающие несколько ингредиентов. И на это находилось время у
всегда занятого ученого.
Много времени В.В. Ревердатто уделял детям, их воспитанию, брал с собой в
экспедиции в любимую Хакасию. Вот как об этом вспоминала его дочь: «Длительно
изучая растительность Хакасии, отец взял с собой всю нашу семью в очередную
экспедицию. В те годы на берегу оз. Тагарское, в 30 км от Минусинска, был
санаторий. Нам выделили комнату в доме для сотрудников санатория. Папа каждый
день ездил в далекие маршруты, в степь, то верхом на лошади, то на телеге.
Несколько раз в небольшие поездки он брал с собой меня, тогда еще маленькую
девочку. Неповторимое своеобразие хакасских степей, теплое и соленое, как
море, Тагарское озеро оставили на всю жизнь неизгладимое впечатление».
Увлекательные рассказы о своих путешествиях по отдаленным районам Сибири,
совместные поездки в экспедицию определили выбор детей: дочь стала географом, сын
геологом.
Новые времена требовали особой реактивной способности от ученых. В середине
XX века академизм ботанических исследований, преследующий изучение флоры и
растительности, сменяется прикладными задачами: поиск новых лекарственных
растений, фитоиндикация, геоботаническое картографирование, изучение запасов
ресурсных растений. А поскольку специалистов в каждой из этих областей
катастрофически не хватало, приходилось заниматься всеми направлениями. У В.В.
Ревердатто хватало базовых знаний, организационного опыта и упорства
добиваться успеха на всех этих направлениях.
В.В. Ревердатто добился больших успехов в систематике высших растений. Им
описан 21 вид:
Agropyron turuchanense, A. tugarinovii, Calamagrostis evenkinensis, С.
koibalensis, Festuca kryloviana, F. albifolia, F. jenissensis, F.
tschujensis, F. borisii, Koeleria krylovii, K. chakassica, Poa mariae, P.
sublanata, P. evenkiensis, P. krylovii, Adenophora golubinzevaeana, A.
rupestris, A. insolens, Eritrichium martjanovii, Thalictrum pavlovii,
Trollius kytmanovii.
Три вида - мятлик, овсяница и пырейник - названы в честь своего учителя
П.Н. Крылова. Дальнейшее изучение флоры продолжила его ученица А.В. Положий.
Теперь уже ее ученики И.И. Гуреева, А.С. Ревушкин и многие другие продолжают
изучать флору Сибири, не давая прерваться ботанической школе Гербария
Томского университета.
Ученики и коллеги не забыли своего учителя, называя новые виды в его честь,
это:
вейник Ревердатто (Calamagrostis reverdattoiGolub.),
астрагал Ревердатто (Astragalus reverdattoanua Sumn.),
вероника Ревердатто (Veronica reverdattoi Krasnov.),
остролодочник Ревердатто (Oxitropis reverdattoi Justz.),
мятлик Ревердатто (Poa reverdattoi Roshev.),
прострел Ревердатто (Pulsatilla reverdattoi Polozh. et Maltzeva),
живокость Ревердатто (Delphinium reverdattoanum (Polozh. et Revyakina).
B.B. Ревердатто стоял у истоков российской геоботаники и ботанической
картографии. Он расширил классификацию растительности, разработанную П.Н.
Крыловым. Сейчас трудно себе представить любое крестьянское хозяйство, не имеющее
геоботанической карты с обозначением всех кормовых ресурсов. Его ученица А.В.
Куминова стала бесспорным лидером ботанического картографирования, Л.В.
Шумилова разработала классификацию растительности Сибири.
Решая сугубо прикладную задачу - организовать сбор и заготовку
лекарственного сырья, В.В. Ревердатто сумел создать мощное научное направление -
ботаническое ресурсоведение и поиск новых лекарственных растений. С одной
стороны, ему в этом помогали знания ботаника, а с другой - он был химиком по
образованию и мог организовать исследования по выделению вторичных метаболитов из
растений, обладающих высокой биологической активностью.
Его ученицы В.Г. Минаева, Т.П. Березовская продолжили эту работу, открывая
новые полезные свойства сибирских растений.
В. Г. Минаева, одна из лучших фитохимиков Сибири, так характеризовала его
деятельность по изучению лекарственных веществ:
«Рассматривая деятельность В. В. Ревердатто, можно сказать, что он внес
крупный вклад в науку о лекарственных растениях. Он первый систематизировал
главнейшие перспективные лекарственные растения Сибири, составил актуальный и
сейчас список из 300 видов, в котором отмечена степень изученности
действующих веществ каждого растения. По его инициативе и под его руководством В.Г.
Минаевой и Г.В. Крыловым изданы книги с обзорами главнейших лекарственных
веществ» .
Занимаясь проблемами флорогенеза и реликтовости видов Сибири, В.В.
Ревердатто обнаружил группу видов, имеющих альпийское происхождение, но
произрастающих в степях Хакасии. Эти виды он назвал «нагорные ксерофиты». На основе
этого открытия его ученица К.А. Соболевская разработала флорогенетический
метод выбора интродуцентов. Основное положение этого метода сводится к тому,
что при введении в культуру различных по своей экологии видов следует
учитывать не только те условия, в которых обитает вид в данное время, но и те, в
которых проходила эволюция вида. Кроме того, надо учитывать и условия
становления всей современной флоры, в которой формировался данный вид. Одной из
таких групп являются «нагорные ксерофиты» - растения, которые в настоящее время
встречаются в более сухих местах, но в генотипе сохранены мезофитные черты.
Качим Патрэна (Gypsophila patrinii) - скромный петрофит, в условиях природы
почти в десять раз увеличивает объем и размеры в условиях культуры, поскольку
формирование вида прошло в более мезофитных условиях и эти черты проявляются
при интродукции. Пользуясь этим методом, сотрудники Центрального сибирского
ботанического сада СОР АН выявили большие потенциальные возможности для
введения в культуру на засоленных лугах элимусовой группы злаков. Многие
морфологические, эмбриологические и биохимические особенности становятся понятными
при рассмотрении их на фоне плейстоценового флористического комплекса, то
есть истории флоры Западной Сибири.
Так уж получилось, что основатель многих ботанических направлений в Сибири,
ботанических школ В.В. Ревердатто оказался не только забытым в современном
динамичном мире ботаники, но и без своего места на ботаническом олимпе. Он
работал на строительстве коксохима в Кемерове, занимался заготовкой
лекарственных растений по всей Сибири, организовывал медико-биологический институт в
Новосибирске, на базе которого сейчас создан ряд академических институтов,
заведовал кафедрой Томского медицинского института, но считал, что его место
- в Гербарии Томского университета. А там он был желанным, но гостем.
Вид «главного» стола в Гербарии Томского государственного университета.
Л.П. Сергиевская всю жизнь, как муравей, по крупицам создавала
монументальный памятник - Гербарий Томского государственного университета. Частица ее
души, сердца, терпения и упорства хранится в каждом листе подшитого и
смонтированного гербария, в неукоснительном, раз и навсегда заведенном порядке,
более незыблемом, чем каменные стены университета. В.В. Ревердатто растворился
в ботанической науке, он принадлежит разным отраслям ботанических знаний и
практически в каждом направлении ботанических исследований Сибири оставил
свой след.
Ревердатто умер 14 марта 1969 года, Л.П. Сергиевская пережила его на
полтора года.
В своих воспоминаниях А.В. Куминова писала:
«Велика Сибирь. И по ее нехоженым тропам, через леса и тундры, в горах и по
равнинам вот уже на протяжении двух столетий прокладывают свои маршруты
исследователи. В итоге их большого труда огромные пространства превращаются в
отдельные пятна на картах, расцвеченные массой цветов и оттенков,
характеризующих сложный природный комплекс Сибири. Наряду с геологами и топографами
идут геоботаники, ботаники-географы, изучающие одно из самых замечательных
явлений природы - растительный покров родной земли, и среди них много учени-
ков Виктора Владимировича Ревердатто».
Вместо заключения
Космический корабль неподвижно висит над поворачивающейся под ним Землей.
Океан, редкие пятнышки островов, мелкая и суетливо изрезанная Европа, и,
наконец , под космическим кораблем проплывает Сибирь. Неторопливо, величаво и
бесконечно. Таинственна, как вся Азия, сурова и всегда притягательна....
Молчаливые горы окружают и подавляют первобытной силой, спокойствием и
древностью. Небольшие ледники сползают в кар - огромную или совсем небольшую
котловину под гребешком хребта. Из нее вода переливается в нижний кар,
заросший изумрудным мхом и водорослями, и тонкими ручейками собирается в поток,
прыгающий с высоты почти двух тысяч метров вниз, давая начало величавым
сибирским рекам. Здесь возле тающего снега - ярко-блескучие цветы лютика,
нереально синие цветы аквилегии и здесь же малиновые кисти бадана - пестроцветье
альпийского луга, сотканное из десятков видов. Это Сибирь.
Осыпается желтым тайга, и от горизонта до горизонта теряют ржаво-желтые
хвоинки лиственницы. До самой синей дали бугрятся горы, и я знаю, что им нет
конца, и жалок человек, поскольку и сейчас ему не дано преодолеть эти
просторы иначе как на вертолете. Это Сибирь.
Вечный полумрак пихтовой тайги, которая называется чернью, - одно из
уникальных творений природы. Самое красивое время - весна. Вся земля похожа на
ковер: здесь и лиловые пятна кандыка, сернисто-желтые - хохлаток, молочно-
белые - цветущей ветреницы, и ступить, чтобы не загубить какой-нибудь цветок
- невозможно. Пройдет время и это разноцветное чудо уйдет под землю до
следующего года, уступив место высокотравью в рост человека. Это тоже Сибирь.
Бесконечная степь. Видна покатость земли. Высоко в небе поют жаворонки, а
под ногами разноцветье весенних трав, здесь и желтые звездочки гусиных луков,
лиловые цветы прострела, склонившиеся к земле под своей тяжестью, яркие
солнышки адонисов, белые сибирские тюльпаны, называемые подснежниками. Это тоже
Сибирь.
И есть люди, которые посвятили свою жизнь изучению растительного покрова
этой удивительной территории. Их судьбы неотделимы от судьбы нашей страны.
Они жили, приумножали ботанические знания и передавали их ученикам. Так было,
так есть и так будет, поскольку ботаника как наука вечна и вечен интерес
человека к растениям.
В XXI веке ботаника расширяет свои горизонты, возникают новые направления,
увеличивается число специалистов. Расширяются задачи, стоящие перед наукой.
Ботаническими центрами становятся Новосибирск, Красноярск, Иркутск, Омск,
Барнаул, и в каждом из них формируются ботанические школы, возглавляемые
яркими, самобытными, талантливыми учеными. И каждый оставляет след в листах
гербария, бережно сохраняемого для следующих поколений ботаников, в учениках,
продолжающих изучение огромной и загадочной страны Сибирь, в монографических
обзорах... И нить судьбы каждого вплетается в бесконечный орнамент судеб других
ученых, создавая неповторимую арабеску Ботаники...
История
КРАТКАЯ ИСТОРИЯ СРЕДНЕВЕКОВЬЯ
Проспер Буассонад
ДОЛГОЕ НАЧАЛО (V-X ВЕКА)
ГЛАВА 1
Римская Европа и варварская Европа в начале Средних) веков.
Общественный и экономический уклад захватчиков.
С V в. начался долгий - длиной в тысячу лет - период, известный под
названием Средние века, в течение которого произошли одни из величайших
общественных и экономических изменений за всю историю труда. Этот период начался с ка-
тастрофы: Римская империя1 погибла в результате вторжения на ее земли и
расселения на них варварских народов. Это бедствие, которого никто не мог
предвидеть , имело важнейшее значение для истории, потому что едва не привело к
полному уничтожению цивилизации. К счастью для нового мира, ростки которого
должны были взойти на развалинах старого, порядок, установленный Римом, не
исчез полностью, и новые государства раннего Средневековья выросли на его
остатках, которые стали для них прочным фундаментом.
I
I
а
Б йена Исаиi
СЕВЕРН Ol
МОРЕ
нннй
'НОРНк
Территория РнМскйН рясПубПНКИ
>игд«н.).
| | Те^иторня Рнмсю>и респубпн™
о
•j^ Территории, зависимые от Римо
речи империи
Границы Римской №n<ptiH при
4ЯНе
Тр
Границы провинция
МИНН Рнютепйфчничныеукрепленич
1икап«й
1 МэссН
(Марсель)-^
л С,
С Р Е
Рим1
rf1
■И
мавритания
.*ТИп
1ИЯ
Африка]
;нракуэы
.С парт}
Большой
О
Кнв
|нчы
[ЧЕРНОЕ МОРЕ1
а 3 и
;нирн^
Эфес
Л*
О j*
сандрг
г и п
Тир<
АРАБСКИЕ
ПЛЕМЕНА
Римская империя в начале новой эры.
Римская империя - конгломерат земель, площадь которого была больше 3
миллионов квадратных километров, - в начале этого периода еще занимала примерно
четверть Европейского материка, в том числе его самые плодородные области -
Грецию, Македонию, Мезию (входившие в начале V в. в префектуру Иллирия),
Фракию (земли на востоке Балканского полуострова и Дунае), а также Малую Азию,
Земли в верховьях Тигра и Евфрата, Сирию, Палестину, Египет и Киренаику,
входившие в Восточную префектуру, - земли этих двух префектур с 395 г. стали
Землями Восточной Римской империи; на Западе в Западную Римскую империю
входили префектура Италия (Италия, Паннония, Реция и Северная Африка без
Западной Мавритании) и префектура Галлия (Галлия, Британия, Испания и Западная
Мавритания (Тингитана) в Северной Африке). На севере граница империи
проходила по Дунаю и Рейну, а на острове Великобритания между устьями рек Форт и
Клайд (вал Антонина) . За ее пределами, на остальных трех четвертях Европей-
1 Западная Римская империя.
ского континента продолжало царить варварство2. В отношении цивилизации
Римская империя (с 395 г. - две империи), где народ недавно принял христианство,
породившее в нем стремление к более высокой нравственности, сделала такой шаг
вперед, подобного которому человечество не делало никогда. В ней впервые была
создана система управления, которая поставила желание одного человека ниже
законов и обеспечила государственной власти и единому государству победу над
анархией древних городов-государств3. В Римской державе было создано первое
крупное политическое объединение из многих миллионов свободных людей,
"братьев и родственников римского народа", которые, начиная со II в. имели
одинаковые права, подчинялись одним и тем же законам, пользовались одними и теми же
гражданскими свободами и были защищены беспристрастным правосудием от любой
стоящей над ними власти, кроме власти государства. Жители империи
возвысились, под влиянием благородных идей стоицизма и христианства, до понятий о
том, что все люди - братья, а человеческое общество - объединение всех
цивилизованных народов. Империя несла власть порядка и мира и обеспечивала
безопасность тех народов, которыми правила. Таким образом, был проделан
изумительный труд - общество и экономика продвинулись по пути прогресса так
далеко, что результаты этих усилий не могли исчезнуть полностью в последующие
годы.
Повсюду, особенно в городах, пышным цветом цвела общественная жизнь - и
продолжала цвести и в IV в. Существовали сотни городов, где жизнь многих
людей была легка и приятна; эти города были украшены дворцами, общественными
площадями, цирками, театрами, храмами, в них функционировали горячие
источники, общественные бани, рынки. Чистая вода подавалась по акведукам - иногда за
десятки километров. Все значимые города были защищены крепостными стенами с
башнями. Великолепие столичных городов - Константинополя (построенного на
месте греческого Византия), Рима, Милана (Медиолана), Равенны, Никеи, Никоме-
дии (в Медиолан, Августу Треверов4, Никею и Никомедию часто переносились
резиденции императоров), а также Фессалоники (совр. Салоники), Трира, Арля,
Лиона (Лугдуна) и многих других - было беспримерным, в нем соединились
роскошь и цивилизация. Сельская местность изобиловала поселками (vici) свободных
мелких землевладельцев и изящными домами - одновременно и местами для
веселого отдыха, и укрепленными замками, где жили хозяева крупных имений,
проводившие лето в своих обширных владениях (villae). Несмотря на то, что население
империи медленно сокращалось и это обескровливало ее в последние полтора
столетия ее существования, империя только в Европе насчитывала более тридцати
миллионов жителей и вызывала зависть у окружавших ее варваров5. Хотя по
структуре римское общество оставалось аристократическим, верхние слои
общества не были закрытыми кастами: любой гражданин мог возвыситься и оказаться в
числе знатных благодаря своим воинским заслугам, богатству или деятельности
на общественных должностях. Существование по-прежнему многочисленного
среднего класса, который состоял из мелких землевладельцев, купцов и ремесленников
- способствовало сохранению в обществе того своеобразного равновесия, которое
центральная власть с трудом поддерживала за счет знати, крупных землевладель-
2 Несколько упрощенный взгляд.
3 Такая система управления была создана все же раньше - во времена Римской
республики, а во времена империи часто личность императора оказывалась выше правил и
законов .
4 Трир
5 Численность населения всей Римской империи в период расцвета во II в. н.э. - 60
миллионов, затем было падение, но в первой трети IV в. население империи снова
достигло 55-60 миллионов.
цев и высших чиновников. В городах и в сельской местности свободный труд
ремесленников, крестьян-арендаторов и поденных рабочих существовал рядом с
полусвободным трудом работников в государственных мастерских и колонов6 в
больших поместьях. Сословие независимых ремесленников и их объединения (collegia)
были признаны и пользовались уважением; они входили в официальную иерархию
граждан наравне с торговым сословием - купцами (mercatores), которые были
организованы по тому же принципу. Хотя империя страдала из-за существования
ленивого и жалкого городского пролетариата7, увеличения числа бедняков и
суровости порядков, которые были установлены для бедных и низших, в двух
направлениях был достигнут прогресс, имевший первостепенное значение. Под влиянием
философии стоиков и христианского учения и еще в большей степени под
давлением экономической необходимости рабство - отживавшая свой срок непродуктивная
форма трудовых отношений - почти полностью8 исчезло, уступив место труду
свободных ремесленников в городах и колонов в сельских округах. Огромное
множество людей получило если не полную, то хотя бы половинчатую свободу.
Принадлежность к сословию колонов стала нормой среди сельского населения, и это
прокладывало путь средневековому крепостному праву. В IV в. ряды колонов
пополнило множество людей из городов, и благодаря этому земледельцы получили
права римских граждан, личную свободу, право пользования землей, безопасность
и уверенность в завтрашнем дне.
Несмотря на экономический кризис, порожденный вражескими вторжениями в III
в. и чрезмерными налогами, римская Европа в начале V в. все же была богаче
материальными благами, чем любая другая часть мира. Некоторые ее области,
например Греция и расположенная на полуострове часть Италии, тяжело пострадали
от убыли населения, войн и перемен в экономике, но многие другие части
империи не имели себе равных по плодородию, уюту и благосостоянию жителей. В
особенности это было верно для Македонии, Фракии, Далмации, Северной Италии,
Испании, Галлии и Британии. Аммиан Марцеллин отметил, что в целых провинциях -
например, в Аквитании - почти не было бедняков. За четыре столетия Рим сумел
превратить ту часть Европы, которая подчинялась его законам, в подобие
пчелиного улья, где каждый был занят производительным трудом. Империя изменила
даже внешний вид этих земель: леса были в значительной степени вырублены,
болота осушены, земли распаханы. Плуг и лопата победили дикую природу. Разведение
скота, выращивание зерновых, возделывание технических растений, плодовых
деревьев, винограда и олив достигли высочайшей степени развития, а римская
колонизация охватывала все более обширную территорию. Промышленное производство
достигло невиданных ранее результатов в области добычи полезных ископаемых и
металлургии, а также в ткачестве и в изготовлении изделий из кожи, керамики и
стекла. Началось разделение труда. Возникла и достигла процветания мелкая
городская промышленность в форме мастерских; наряду с ней существовали старое
домашнее производство (которое она затмила собой) и новая, только
зарождавшаяся, капиталистическая промышленность. И, наконец, торговля, которая
активно велась даже накануне вторжений, и этому способствовало возникновение более
сложных инструментов коммерческой деятельности, разработка инструментария
кредитной деятельности, развитие речного транспорта, строительство великолеп-
6 Колон (лат. colonus, coloni) — полузависимый крестьянин в Римской империи времен
упадка.
7 Неимущие (нищие), лишенные средств производства свободные граждане, не работая
многие годы, требовали "хлеба и зрелищ" - бесплатное продовольствие, бани и
посещение цирков. Не путать с "пролетариатом" марксистов - наемными рабочими фабрик и
заводов .
8 В значительной степени.
ной сети дорог общей длиной более 90 тысяч миль (почти 145 тысяч километров)
и постройка крупных портов. "С каждым днем мир становится лучше ухоженным и
более богатым. Всюду идет торговля, всюду есть города", - писал один враг
римского общества.
Чего же в таком случае не хватило империи, чтобы отбить новое нападение
варваров? Только правительства, которое не было бы сковано жесткими
бюрократическими требованиями, замедлявшими ведение дел; только правящего класса,
который бы лучше осознавал свои обязанности и свою роль в обществе; только
меньшего числа наемников в войсках, только больше гражданского самосознания,
и чтобы это чувство не было так испорчено безразличием к политике и
вырождением самих граждан. Другие общества столкнулись с этими же бедами, но уцелели
благодаря коренным реформам9. Империя10 не смогла или не захотела таких
изменений - и потерпела поражение от варваров. Но цивилизация, которую она
создала, оставила глубокий след, который не дал Европе остаться варварской
навсегда.
Среди различных народов, населявших варварский мир, наименьшее значение
имели урало-алтайские. Одна их часть - северные и восточные угро-финны -
состояла из кочевых и оседлых племен, живших в полосе лесов и болот, которая
занимает половину современной России, от Северного Ледовитого океана до
верхнего течения Волги. Эти племена не участвовали в тех вторжениях, о которых
сейчас идет речь. Другая часть состояла из народов Восточной и Центральной
Азии. Эти гунны, авары, булгары, хазары, печенеги (патцинаки), мадьяры
(венгры) и монголы были в большинстве случаев только разрушителями. Свирепые и
жестокие, знавшие только кочевую жизнь и не имевшие ничего, кроме своих стад,
они добывали себе средства к существованию в первую очередь войной и
грабежом. Они объединялись в орды - союзы племен, из которых каждое могло вывести
на поле боя примерно две тысячи воинов, а сами племена состояли из сотен
патриархальных семей. Управляла ими знать, состоявшая из вождей или царей
(ханов, каганов или судей), которые указывали своему народу, куда идти. У этих
народов-хищников была какая-то жажда все разрушать. Их мужчины считали для
себя позором не убить врага, а в торжественных случаях пили из черепов тех,
кого победили, и вешали на шеи своим коням полосы человеческой кожи в
качестве трофеев. Эти народы были, как, по утверждению летописцев, сказал
повелитель гуннов Аттила, "бичами Божьими". Куда бы они ни пошли, они оставляли
после себя только развалины, и от их вторжений не осталось ничего, кроме
воспоминаний о разрушении - диком и глупом.
Влияние славянских народов оказалось гораздо более глубоким и не таким
вредным. Эти народы индоевропейского (арийского) происхождения до того
времени жили в безвестности на просторной Восточно-европейской равнине, в основном
как оседлые племена, пока не были заброшены великими вторжениями гуннов на
поросшие лесом вершины Карпат, как на крепостные башни11. Спускаясь оттуда,
славяне с V по VII в. расселились на землях, опустевших после ухода германцев
и угро-финнов, - на территории современной России12, вдоль всего южного побе-
А также напряжением всех сил при столкновении с внешним врагом. Когда выбор между
жизнью и смертью, свободой или рабством предельно ясен.
10 Западная Римская.
11 Об этом говорят оставленные в страшной спешке многочисленные поселения славян,
например на верхней Висле, а также большое количество кладов этого времени в Повис-
ленье и на Волыни. Славяне уходили не только в Карпаты, но и на север - в Полесье и
дальше (вскоре, в VI в., они дошли и до района Москвы (курганы у села Беседы).
12 Они занимали примерно пятую часть ее, от Двины до Днепра и больших озер), на
равнинах возле Вислы, где сейчас находится Польша (район верхней Вислы, Волыни и
Приднепровья (район Киева и Переяслава-Хмельницкого) и полоса земель далее на восток
режья Балтийского моря, в Судетах и даже в Северной Германии, которая из
Германии стала Славней, в Богемии (Чехии) и Моравии. На юге они заселили земли
по Дунаю, Каринтию и Словению, Хорватию до берегов Адриатики и даже
переправились через реку Саву, когда целый рой сербских племен заполнил Мезию и
Македонию. Славяне оттеснили на территорию между своими землями и восточным
побережьем Балтики другие, тоже индоевропейские, племена - пруссов, ливов и
литовцев , которые до сих пор оставались в бездействии.
Ш Г ГО- ""^яУ
/miotic khf /' ~
ПЛСИСНА ,'
ПрлдоАимл с ял в ям
Наирлвлем.^ сллвя«< ко;о расселения
06.пд< 1и р,ксгл<^ия сливн ■ кон
I Tt>C. Н.З.
•ч f.' j Племена
н н ы
■ >
V
ц А> ТОНОК \
I Г Г И о f
w ° '' L. Трапезунд
i. vim
n л e м f
Расселение славян в начале новой эры
А р М
Эти не похожие один на другой народы тогда еще не доросли до понятия о
государстве. Они были объединены в общины из нескольких семей (такая группа
семей называлась задруга, двориче или вервь), в каждое из которых входило от
тридцати до сорока человек, а эти общины, особенно у южных славян, в некото-
(верховья Сейма - совр. Курск и др.) - земли, где славяне были всегда - со времени
своего относительного обособления в едином индоевропейском (арийском) массиве около
1500 г. до н.э.
рых случаях объединялись в более крупные группы. Такое объединение называлось
братство, и было аналогично римским gentes (родам) и греческим фратриям. У
славян, которые были ближе к патриархальному строю, чем германцы, каждая
семья жила под властью вождя или старейшины. Имущество принадлежало всей
семейной общине, и было неделимым и неотъемлемым. Работали все вместе. Прав на
наследство и частную собственность у них не было. Все считалось общим, даже
мебель и иные вещи, сделанные кем-то одним. Существовала старинная славянская
поговорка: "Куда бы корову ни увели, телится она всегда дома". Все члены
семьи имели одинаковое право пользоваться плодами труда каждого из них. Каждая
семейная группа заботилась о больных, стариках и хозяйствах, которые возникли
в результате отделения от нее. Такой деревенской общины, как у германцев, не
было. Были только объединения задруг, племена (волости, роды, жупы),
бесчисленные маленькие кланы, каждый со своим именем или прозвищем. Во главе
каждого племени стояли его религиозные, гражданские и военные вожди, которым
помогали советами старейшины и собрание свободных членов племени. Они владели
имуществом, лесами и пастбищами, которые через определенные промежутки
времени перераспределялись между членами племенной общины. Основная масса
населения состояла из свободных людей, которые очень ревниво оберегали свою
независимость, и все имели равные права. Они не признавали над собой никакого
начальства, кроме своих выборных вождей, которые не имели никаких привилегий. И
заставляли работать на себя римских колонов, которых обнаруживали на занятой
земле, и рабов, которых добывали путем войны, пиратства или торговли.
Славянское поселение.
Хотя они уже достигли в своем развитии стадии оседлости, у них не было
городов, а только поселки-убежища (которые назывались словом "город13"). Эти
Сравните: городить, огораживать, изгородь.
поселки были круглыми по форме, их окружали деревянные или земляные ограды,
рвы или частоколы с одним входом, а вокруг такой ограды веером располагались
крестьянские дома и сады. Обычно славяне жили на расстоянии друг от друга в
разбросанных по местности усадьбах (называвшихся словом "деревня"), но иногда
селились вместе в больших поселках или деревнях, вытянутых по форме, где дома
стояли вдоль дорог или троп. Эти люди знали только натуральное домашнее
хозяйство : каждая семья и каждое племя были вынуждены сами производить для себя
все необходимое. Значительная часть их территории, особенно на северных,
восточных и южных равнинах, была занята болотами или водой. Эти места были
обильны рыбой, и славяне, а также латыши добывали ее там в больших
количествах. Обширные леса, в основном дубовые, но также буковые, где росли и береза,
клен и сосна, значительная часть которых была не тронута человеком, занимали
четыре пятых тех обширных земель, где жили славяне. На своих землях эти
племена охотились на диких зверей - оленей, ланей, зубров и медведей, а также
ловили пушных зверей. Славяне собирали мед диких пчел, а на открытых
пространствах, горных пастбищах и травянистых лугах пасли большие стада крупного
рогатого скота, овец и табуны лошадей, как и кельты, балты, италики и другие
индоевропейцы, держали много свиней14. Славяне считались хорошими
скотоводами, а как земледельцы были одареннее германцев: те заимствовали у них
лемех15. Хотя славяне были знакомы только с экстенсивными методами земледелия,
они уже выращивали зерновые культуры на плодородной земле этих местностей и
обычно снимали урожай втрое больше, чем было посеяно. Они были хорошо знакомы
с техническими растениями, например, со льном и коноплей, но ремесла, за
исключением кузнечного дела и ткачества16, были у них в зачаточном состоянии, и
нигде продукция ремесла не изготавливалась для продажи на рынке вне семьи и
племени.
Товары для торговли славяне доставляли на спинах людей или вьючных животных
по примитивным тропам или на лодках вниз по рекам, но торговля шла активно
только по соседству с Византийской империей. Заменой денег славянам часто
служили шкурки выдр и горностаев; но чаще всего они просто меняли товар на
товар. Тем не менее, славяне позволяли чужеземцам (гостям17) , приезжавшим для
торговли, жить в особом помещении, состоявшем из нескольких построек с двором
посередине - гостином дворе18. А с VII в. у славян появилось много больших
рынков - в городе Юлин, иначе Винета, на острове Волин в Померании19; в
Новгороде, Смоленске, Ленчице (Поморье) и Киеве. Но славяне не отличали торговлю
от грабежа. Для них купец и разбойник было одно и то же, и торговый склад
часто бывал разбойничьим логовом (tovary). На Балтике они жили пиратством,
среди русских - грабительскими набегами или данью, которую вожди силой брали
И любили свинину, особенно окорок и сало.
15 Из группы особенно близких индоевропейских народов (славяне, германцы и балты)
германцы дольше всех хранили нравы арийских кочевых пастушеских племен, которые в 3-
2-м тысячелетиях до н.э. колонизовали Центральную Западную и Южную Европу, а также,
частично, Ближний Восток, придя сюда из степей и лесостепей между Днепром и Южным
Уралом. Восточная часть арийских племен (от Южного Урала до Алтая и далее),
продвигаясь на юг, заселила Среднюю Азию, Иран и Индию, часть продвинулась в Центральную
Азию (которая долго еще была "белой") и в Северный Китай (где позже возникла, при
смешении пришлой по генезису культуры яншао с местными монголоидными племенами
культуры лун-шань, первая китайская цивилизация Шан (Инь) (ок. 1520-1030 до н.э.,
легендарные даты 1766-1122 до н.э.).
16 А также гончарного дела.
17 В оригинале славянское слово gost.
18 В оригинале эти же слова, только написаны латиницей: gostinny dvor.
19 Польское поморье.
с местного населения и использовали для своей выгоды. Жизнь этих славян была
еще примитивной, как у первобытных народов: они жили иногда в пещерах или в
землянках20 и довольствовались самой грубой пищей. Беспечные и
расточительные , они постоянно страдали от голода21. Грубые, драчливые и безжалостные к
слабым22, они были так далеки от того миролюбия, которое приписывают им
легенды23, и поэтому постоянно воевали. Этот неугасающий огонь сражений все
время поддерживали враждующие между собой семьи и племена - просто из-за
любви к войне и необходимости грабить. Русский летописец Нестор и византийские
историки свидетельствуют, что эти пастухи, лесные жители и пахари прекрасно
умели устраивать засады и разбойничать на море, таиться в лесах и пересекать
вплавь большие реки, великолепно стреляли из лука и метали отравленные
дротики. Только под влиянием христианства славяне стали цивилизованными.
Германцы, их соседи и родственники, продвинулись по пути цивилизации не
дальше, чем они. Эти люди - смесь различных типов, как темноволосых
низкорослых брахицефалов, так и рослых долихоцефалов со светлыми волосами - то есть
далеко не такой чистый расовый тип, как о них часто пишут24, - к тому времени
уже примерно тысячу лет жили на туманных берегах северных европейских морей.
Одна из ветвей этого семейства народов - готы покорили коренное население,
жившее там еще в бронзовом веке, в том числе финнов Южной Скандинавии, а
потом отправились путем варягов по Днепру и добрались до великих степных равнин
Восточной Европы, где и поселились вестготы и остготы. У себя за спиной, на
берегах Балтики готы оставили скандинавов, англов и ютов, а также вандалов. К
второй ветви германцев, тевтонам, принадлежали многие народы, жившие от
Северного моря до Рейна и верховьев Дуная: саксы, фризы, лангобарды, бургунды,
баварцы, тюринги, франки и алеманны (аламаны). Во II в. эти варварские
племена, населявшие столь обширные земли, все вместе насчитывали всего около 2 или
3 миллионов человек, а в конце IV в. - около 4 миллионов. Самое
многочисленное племя, остготы, насчитывало не более 800 тысяч человек, вестготов было
200 тысяч, а франков, бургундов и лангобардов еще меньше. Непрекращающиеся
войны, голод, нужда и тяжелый труд, а также обычай подкидывать или убивать
нежеланных младенцев и высокая смертность мешали росту численности этих
плодовитых по природе народностей. Германцы, как правило, не знали понятий
"нация" и "государство" и объединялись только во временные союзы или военные
конфедерации. Единственными постоянными сообществами у них были племена,
которые насчитывали каждое от 10 до 12 тысяч человек, а сами племена
складывались из деревенских общин, семей, а также родственных групп (genealogiae,
propinquitates), которые, возможно, объединяли родственников-воинов; жили
германцы в нескольких тысячах округов (pagi, gauen). Помимо иллюзорной власти
королей, единственной подлинной силой была власть военных вождей, выборных
военачальников и предводителей воинственных банд, вокруг которых собиралась
добровольная свита (comitatus) из клиентов, которые разделяли судьбу своего
покровителя в счастье и в несчастье. Наследственной знати не было,
существовала лишь масса свободных людей, которые собирались, чтобы обдумать общие
дела и выбрать королей, военных вождей и деревенских старост (ptincipes).
Это буйное демократическое общество, в недрах которого формировалась
военная аристократия, сохраняло жизнеспособность благодаря патриархальной,
основанной на кровном родстве семье. Все члены семьи были солидарны друг с дру-
20 Это когда сгорали избы.
21 Типичные западноевропейские басни о славянах.
22 Такими в гораздо большей степени были германцы.
23 Свидетельства путешественников и античных географов.
24 Поскольку некоторое смешивание с доарийским населением Европы все же происходило.
гом, все жили вместе (младшие не отделялись от старших) и совместно владели
неотчуждаемым имуществом. В такой семье могло быть от 50 до 500 человек,
глава семьи имел над ней абсолютную власть (mundium), которая распространялась
на женщин, детей и родственников со стороны отца и матери. В этой среде
развивалось неравенство, порожденное общественным разделением труда. Особого
сословия священнослужителей (как, например, друидов у кельтов) не было, а
знатные люди были выше массы свободных людей лишь богатством, которое
обеспечивало им почет, или особыми полководческими способностями. Обычными занятиями
знати и свободных германцев были охота, участие в делах деревенской общины
или племени и, в первую очередь, война. Труд все германцы считали низким
занятием и оставляли - так же как домашнее хозяйство - на долю либо
подневольным служанкам (ancillae), либо малочисленным рабам (mancipia), цена которых
была равна стоимости одного коня или нескольких быков, либо - когда дело
касалось обработки пахотных земель - поручали подневольным земледельцам, Utes
или aidions, которых было мало так же, как мало было самой возделанной зем-
Карта расселения германских племён в начале новой эры.
Хотя германцы в своем развитии уже достигли стадии оседлости, большинство
из них остались верны примитивным патриархальным формам общественного строя.
Вот автор и раскрыл коренные отличия между славянами и их менее цивилизованными
родственниками германцами.
Преобладающей формой имущественных отношений у них была коллективная
собственность племени, округа или деревни, называвшаяся mark или allmend. В число
общих земель входили не только пустоши, болота и пастбища, но также луга и
пашни. Один немецкий ученый обнаружил следы племенной собственности в 190
округах (pagi) Древней Германии, но собственность деревенских общин имела
гораздо большее значение. Земля принадлежала сообществу свободных людей. Они
все были ее совладельцами и имели одинаковое право пользоваться ею и временно
проживать на ней. Только эти совладельцы имели право распоряжаться своей
землей, предварительно собравшись все вместе и посоветовавшись друг с другом.
Они же совместно выполняли на своей земле роль нынешних администрации и
полиции. В лесах, на вересковых пустошах, в болотах и на пастбищах каждый из
совладельцев мог рубить дрова, охотиться на диких зверей, собирать мед диких
пчел и выгонять свой скот пастись под присмотром общего пастуха. Каждый мог
приводить своих коров или кобыл на случку к общему быку или жеребцу,
пользоваться общим прудом, колодцем и дорогой. Луга весной огораживали и делили на
участки по числу семей, а после сенокоса открывали эту ограду и позволяли там
пастись скоту всех членов общины.
Лучшие земли оставляли под пашню и делили на равные по ценности продольные
полосы. Пахотные земли включали в себя три больших массива полей - под озимые
и яровые культуры и земли под паром. Каждый год или раз в несколько лет
участки полей перераспределяли между семьями. Один ученый, который глубоко
изучил этот вопрос, отмечает, что каждая деревенская община включала в себя от
10 до 40 семейных хозяйств и каждому хозяйству выделяли по жребию примерно 30
акров земли (12 с лишним гектаров). То есть община могла возделывать до
тысячи акров (свыше 400 гектаров), и каждый надел включал в себя полосы из всех
трех полей. Иногда деревенские общины объединялись в более крупные союзы,
которые назывались "сотни", занимали территории от примерно 75 до 800
квадратных миль (от около 200 до более 2 тысяч квадратных километров) и объединяли
от 16 до 120 семей для совместного пользования теми общими землями, которые
не были распределены между семьями.
Имущество семьи состояло из права на общие земли и из выделенных по жребию
участков пашни, на которые каждый член общины имел равные права. Все это
вместе составляло семейный надел (hufe, manse), размер которого колебался от 30
до 100 акров (от 12 с лишним до 40 с лишним гектаров) . Большую часть надела
обрабатывали, а оставшуюся землю держали под паром. У франков это называлось
салическая земля (terra salica, terra aviatica), а у англосаксов ethel. Скот
и плуг также принадлежали этому "семейному кооперативу", члены которого жили
общиной и совместно пользовались тем, что производили с помощью своего
имущества. Выросшие сыновья не отделялись от родительской семьи, чтобы создать
новую; приданое дочерям тоже не давали. Существовали только части единого
целого, которые распределялись между сыновьями и хозяйствами. Частной
собственностью были оружие, скот, еда, мебель и деревянный дом с маленькой усадьбой при
нем.
В области экономических отношений этому общественному строю соответствовало
простое натуральное хозяйство. Германцы умели только собирать то, что можно
было добыть не трудясь, и возделывать землю самыми примитивными экстенсивными
способами. Большинство из них жили простой жизнью рыбаков, охотников и
пастухов под сумрачным небом, в постоянной борьбе с сыростью и холодом. На суровых
морских берегах, среди болот, на отмелях и поймах, которые затапливались
разлившейся рекой или яростным нагоном морских вод, а также приливами, под
частыми дождями и в обычном здесь тумане племена ютов, англов, фризов и саксов
жили рыболовством и охотой. Надев предохраняющую от брызг одежду из тюленьей
кожи, они спускали в прибрежную воду морей лодки из шкур, натянутых на
плетенный из ветвей каркас, или длинные, выдолбленные из одного дерева ладьи.
Земли германцев, которые лежали в глубине материка, были преимущественно
дикими и безлюдными. Это был край вересковых пустошей и бескрайних лесов, на
четыре пятых своей площади укрытый зеленым покровом из дубов, сосен и буков.
Его, как и девственные леса Северной Америки, пересекали медленные реки, по
которым плыло множество упавших деревьев, и населяли дикие звери. По нему
ходили охотники и добытчики меда диких пчел, а свинопасы приводили в дубовые
леса стада свиней кормиться желудями и лесными орехами. Пастьба скота на
пастбищах, лугах и лесных опушках была основным занятием германцев. Они имели
табуны лошадей, стада крупного рогатого скота, овец и коз. Из-за лени и
невежества германцы получали очень небольшие урожаи пшеницы, ржи, овса, ячменя,
бобов, чечевицы и льна со своих полей, которые обрабатывали мотыгами и
плугами с деревянными лемехами26. Земля быстро истощалась и начинала давать совсем
плохие урожаи, потому что германцы только давали ей отдых, оставляя каждый
участок раз в три года под паром, но не удобряли навозом. К тому же
регулярное перераспределение участков мешало усовершенствованиям в земледелии. Сады
и виноградники были только у тех германцев, которые жили по соседству с
империей. Ремесла находились в зачаточном состоянии, их продукция предназначалась
лишь для семьи или местного сообщества и удовлетворяла только элементарные
жизненные потребности. Такой работой обычно занимались женщины и рабы: это
они мололи зерно на ручных мельницах, варили пиво, пряли и ткали шерсть и
лен, необходимые для каждого хозяйства. Но у нескольких германских народов
были свободные ремесленники, например плотники у бургундов. Только немногие
изделия - фризские сукна, тюрингские и саксонские льняные ткани и плащи -
производились в количестве достаточном для торговли. Кроме того, в Германии
были соляные шахты и рудники, где добывали железную руду. И те, и другие
разрабатывались примитивными способами, а металлы, полученные обычным методом,
были такой редкостью, что люди иногда продолжали пользоваться каменными
инструментами и каменным оружием. Гончарные изделия у германцев были только
грубые, и лишь в обработке бронзы и изготовлении украшений из золота германские
ремесленники делали первые попытки быть художниками.
Эти варвары торговали с соседними народами, в первую очередь с римскими
купцами, у которых германцы на берегах Рейна и Дуная покупали вино, воинское
снаряжение и оружие в обмен на охотничью добычу и продукты скотоводства. Но
германцы почти не знали, что такое кредит и деньги, и просто меняли одну вещь
на другую. Торговля была в этих краях опасным делом. Здесь, где пиратство и
постоянные воинские набеги считались законным способом добыть то, что слишком
мало производишь сам, купец-чужеземец, который вдруг казался германцам врагом
или просто подозрительным человеком, мог лишиться жизни или, по меньшей мере,
товаров.
Германцы во многом остались подобными хищным зверям. Они жили среди лесов и
болот семейными группами, запершись в своих деревнях, хуторах, крестьянских
домах или хижинах, которые были окружены рвами, оградами и частоколами,
охранялись злобными псами и были скрыты завесой из деревьев в густых лесах или
стояли на высотах - на холмах или островах. Города вызывали у германцев
отвращение, и потому они имели не больше ста крепостей, где можно было укрыться
в случае опасности. Германцы носили шерстяные или льняные рубахи и штаны, а
поверх них плащи из звериных шкур, ходили босыми и разрисовывали себя грубыми
узорами. Некоторые из них, например герулы, делали себе татуировку на лице.
Питались эти люди молоком, сыром и мясом, иногда запивая пищу пивом. Будет у
них еда или нет - зависело от удачи на охоте, от того, много ли пищи дало
скотоводство, и от урожая. Голод истреблял эти народы или выгонял их на тропу
26 Это, видимо, скорее соха.
войны. Несмотря на склонность к хвастовству и чрезмерную гордость, эти люди
иногда становились дисциплинированными, верными, храбрыми и привычными к
опасности, но нужда, опасности и нестабильность их жизни развили в германцах
скупость, буйство, грубость, презрение к слабым и побежденным, кровожадность
и жажду причинять страдания другим. Каждый ненавидел каждого, и прощение было
невозможно. Германцы были суеверны и невежественны, вспыльчивы и свирепы, как
дикие звери, которых мучат страдания и голод. Кроме мощного давления
необходимости, их толкала на войну зависть, возникавшая при виде благ имперской
цивилизации. Жизнь в империи казалась такой чудесной, легкой и приятной по
сравнению с тем полным риска существованием, которое вели их народы в течение
многих тысячелетий. И как раз в то время, когда варвары уже теряли
способность сдерживать свои желания, римский мир становился все более сонным, вялым
и равнодушным ко всему. Вторжения стали ударами, пробудившими его от этой
сладкой дремоты.
ГЛАВА 2
Вторжения и создание варварских королевств в христианской
Европе . - Разрушение римского общественного и экономического строя
(V-VII вв.)
До этого Римская империя почти 600 лет противостояла постоянному давлению
варварских племен с помощью прекрасной сети крепостей и укрепленных лагерей,
в которых несла охрану регулярная армия из 400 тысяч легионеров. В конце
концов, Рим поверил в свою непобедимость и бессмертие. В III в. империя отбила
мощнейшее нападение27, подобного которому не было со времен вторжения на ее
Земли галлов (ок. 387 или 390 до н.э.), тевтонов и кимвров (105-101 до н.э.);
и после 50 лет борьбы Аврелий, Клавдий и Диоклетиан сумели восстановить
военную мощь империи. Но уже началась та политика, которая считалась
находчивостью и ловкостью, а на самом деле была близорукостью. Она позволила зданию
римской государственности пропитаться чужеродными элементами, которые лишили
его прочности, и в итоге погубили. Множество варваров были допущены в
провинции как поселенцы, варваров из любого народа принимали и поодиночке, и целыми
отрядами на службу в легионы под именем союзников (laeti, foederati). Большое
число военнопленных в качестве колонов возделывали землю в крупных поместьях.
"Варвары работают за нас, сеют за нас и сражаются за нас", - писал Проб. Эта
мера была опасна: она поддерживала у жителей ослабшего государства иллюзию
того, что оно сильно и им ничто не угрожает, усугубляла нехватку патриотизма,
которого и так было недостаточно у большинства, ослабляла дисциплину в
обществе, уменьшала бдительность и энергию.
Тысячи варваров, живших теперь в империи, никак не могли быть хорошими
защитниками цивилизации, к которой у них, конечно, не было ненависти, но с
которой была лишь очень слабая связь. Ведь новые, успешные вторжения варваров в
V в. не были вызваны их ненавистью к цивилизации. Захватчики были просто
очередной волной тех, кто искал убежища в империи, и вначале они просили всего
лишь дать им в ней скромное место. В истории поселения варваров в империи
жестокие вторжения были исключением, и если они случались, то их вызывала
нужда или столкновения с другими народами за пределами империи. Как правило,
будущие наследники империи являлись как вооруженные просители и были счастли-
Готов, скифо-сарматов и др. из Причерноморья на Балканский полуостров и Малую
Азию; Сасанидского Ирана на Ближний Восток; франков, маркоманов, алеманнов и саксов
на Галлию, Италию и побережье Британии.
вы, если получали земли и колонов за то, что будут служить Риму как солдаты.
Но беспорядок, порожденный продолжавшимися 200 лет вторжениями - как мирными,
так и насильственными, в итоге уничтожил если не всю империю, поскольку ее
восточная половина выдержала эти удары, то, по меньшей мере, ее западную
половину с центром в Риме, которая оказалась не способна сопротивляться с такой
же силой, как Восток со столицей в Константинополе .
Великое переселение народов началось в конце IV в. и продолжалось до конца
VI в., а в некоторых случаях и позже. Началось с того, что западные гунны,
изгнанные с берегов Аральского озера29, напали на готскую империю,
существовавшую на берегах Черного моря, уничтожили ее и, ведя с собой остатки
покоренных ими германских и славянских30 народов, вынудили часть готов
(вестготов) искать убежища на землях Восточной империи - в Мезии и Фракии, где их
приняли как союзников. Вскоре эти неудобные союзники попытались увеличить
свою территорию и основать свои поселки в Италии, но Феодосии отбросил их
назад, разбив в битве31 при Аквилее (394 г.) . После этого, под властью слабых
преемников этого великого императора, обессилевшая и разделенная в 395 г. на
две части империя перенесла один за другим два тяжелейших удара - два великих
вторжения. Первое из них, когда в империю ворвались 200 тысяч свевов,
вандалов и бургундов, Стилихон остановил у Фьезоле в 406 г., а вторым было
нападение вестготов, которых он же разгромил у Полленции32.
Галльские провинции и Испания, оставшиеся без защиты, были затоплены,
словно наводнением, полчищами других германских племен. После смерти Алариха I,
который с третьей попытки разграбил Рим и Италию в 410 г. , Запад получил
короткую передышку. Римское правительство, следуя правилам традиционной
политики, позволило вестготам поселиться в Аквитании и в районе Нарбона, а позже и
в Испании (415-44 6). Бургунды же получили разрешение поселиться в Палатинате
(Пфальце), а позже - в Савойе. Рипуарским франкам были выделены (400-436 гг.)
земли на левом берегу Рейна рядом с их родственниками, салическими франками,
которые уже жили на римской территории на берегах реки Эйссел. В тот момент
казалось, что Восток находится в большей опасности, чем Запад, поскольку
тогда же возникла великая империя гуннов, простиравшаяся от Каспийского моря до
Дуная и Альп. Императорам даже пришлось платить ей дань (434-435 гг.). Но
победам гуннов пришел конец: в Галлии, в сражении на Сене или на Марне33 (451
г.) гуннов и их союзников (германцев и др.) совместными усилиями разгромили
римляне и их союзники германцы и аланы под командованием Аэция34. Смерть Ат-
тилы (454 г.) избавила Европу от гуннской угрозы, но не защитила от новых за-
Построенном в IV в. Константином на месте древнегреческого Византия.
29 Так у автора.
30 А также иранских и угро-финских.
31 Сначала готы, испытывая голод, подняли восстание и в 378 г. под Адрианополем
уничтожили римскую армию - погиб император Валент и 40 тысяч римских воинов.
32 Сначала Стилихон в 402 г. разбил вестготов Алариха I у Полленции, а затем в 406
г. у Фьезоле (близ Флоренции) - остготов, свевов, вандалов, аланов, сарматов и др.,
Радагайса, который был пленен и убит. Однако в 408 г. защитник империи Стилихон был
казнен по наущению придворных императором Гонорием.
33 На Каталаунских полях.
34 И снова спаситель Западной Римской империи, на этот раз последний, был усилиями
правящих дегенератов ликвидирован - Аэция в 454 г. отравили по приказу Валентиниана
III, выросшего и укрепившегося во власти под опекой этого великого полководца и
дипломата. Тем самым выродившаяся правящая верхушка Западной Римской империи сама
вырыла себе могилу; в 476 г. все было кончено - один из варварских военачальников,
Одоакр, лишил последнего римского императора Ромула (по иронии судьбы носившего то
же имя, что и основатель державы) знаков императорского достоинства.
хватчиков - остготов, аланов, лангобардов, славян, булгар и авар (с V по VII
в.) , которые постепенно опустошили земли по Дунаю, Иллирию, Мезию, Грецию и
даже Фракию. Однако мощь и хорошая организация войск Восточной империи
позволила ей продержаться (и даже наступать при Юстиниане) до времени правления
Ираклия, дружески принимая некоторых захватчиков как союзников, а остальных
отбрасывая назад до среднего течения Дуная. Но Западная империя стала добычей
варваров. На северо-западе пиратские шайки англов, ютов и саксов покорили
романизированных кельтов Британии и основали здесь свою гептархию - семь
маленьких королевств. В Восточной Галлии бургунды создали государство в
Швейцарии и долинах Соны и Роны (434-531 гг.) . На юге вестготы заняли все земли
вплоть до Луары, а также Прованс и всю Испанию (462-480 гг.). На севере
франки расселились по Бельгии, а потом с помощью римской церкви основали первую
великую варварскую империю Запада (486-521 гг.) . Италия, которой их влияние
не достигало, пережив проникновение на ее землю врагов в 406 и 410 гг. ,
теперь перенесла еще четыре вторжения - нападения вандалов и аланов Гейзериха,
в 429-439 гг., захвативших Северную Африку с Карфагеном (455 г.), гуннов Ат-
тилы (452 г.), герулов Одоакра (457-476 гг.) и остготов Теодориха (493 г.) -
а затем, после короткого периода правления византийских императоров,
восстановивших в Италии власть прежней империи, уничтожив государство остготов,
стала добычей лангобардов (568-584 гг.).
Таким образом, Западная империя перестала существовать де-факто с 476 г. ,
но формально варвары называли себя наследниками власти Рима в Западной
Европе , признавая, чаще на словах, главенство императора в Константинополе.
Почти все перечисленные банды захватчиков и союзников вначале хотели только
жить в империи, под опекой Рима и под сенью его всеми почитаемого имени.
Почти все они объявляли себя союзниками, солдатами и защитниками Рима. Чтобы
добиться послушания от римского народа, они появлялись на людях в облике
римских должностных лиц - как magistri militurn, консулы и патриции, причем знаки
своих римских званий надевали поверх своих собственных нарядов варварских
вождей. Эти короли и князья правили с помощью старой бюрократической системы и
при поддержке старой римской аристократии и церкви.
Но через 100 лет или чуть позже они признали бесполезность притворства, и
оно стало им надоедать. Варварские правители были сильны раболепием
романизированных народов и уверены в том, что власть у них сохранится, пока они будут
сохранять то безраздельное военное господство, которое уступил варварам Рим.
Поэтому они не замедлили показать, каковы они на самом деле, и тогда
цивилизованный мир испытал губительные последствия смены власти, от которой был
не в силах защититься, и стали по-настоящему ощущаться разрушительные
результаты варварских завоеваний.
Первым из этих результатов было искажение понятия "государство". Варварские
монархии - странные сочетания римского деспотизма и власти германских князей
- три столетия задыхались в объятиях вождей своих воинских банд, ставших
предводителями буйной аристократии. Они позволили развалиться римской
административной системе, которая была подобна крепким доспехам, а сами оказались
не в силах предотвратить ужасающую анархию, которая почти привела к распаду
западного общества. Мир выиграл при этом от исчезновения римского абсолютизма
и римской налоговой системы, но на много столетий лишился всех благ,
приносимых порядком и долгим миром.
К счастью для цивилизации, романизированное население и по численности, и
по социальному развитию настолько превосходило захватчиков, что в основной
части Европы варварская колонизация оказалась лишь тонкой прослойкой, под
которой сохранился мощный слой жизни, оставшийся после господства римлян.
Древние народы - латиняне и другие италики, кельты, иберы, фракийцы, иллирийцы и
эллины, различия между которыми настолько сгладились за годы империи, что об-
разовалась единая общая культура, быстро ассимилировали, поглотили или
изменили своих новых соседей - славянские, германские и даже азиатские
народности. Правда, от контакта с этими соседями они потеряли значительную часть
своей цивилизованности, но все же остались хранителями римского наследия,
прежде всего в области религии. Что касается варваров, то некоторые из них,
например ругии, остготы, свевы и вандалы, исчезли, не оставив следа.
Германцы, булгары и славяне в Восточной Римской империи почти сразу же
эллинизировались. На юго-западе только аристократы, потомки прежних завоевателей,
продолжали считать себя лангобардами (в Италии) и вестготами (в Испании), но от
германской колонизации остались только еле заметные следы, причем лишь в
части областей - на севере Испании, в герцогствах Беневенто и Сполето, Тоскане и
Северной Италии. Галлия южнее Луары тоже почти не сохранила следов
германского владычества, от которого какое-то время страдала. Остались небольшие следы
саксов на полуострове Котантен и в области Мен (к югу от Нормандии) и бургун-
дов в двух Бургундиях и Западной Швейцарии.
Только на севере и северо-востоке Древней Галлии и на римских землях по
Дунаю германская колонизация оставила более глубокий отпечаток, но даже здесь
его глубина была очень разной в разных случаях. Франки, саксы и фризы
заселили Нидерланды, Фландрию, Булонский округ и Артуа, но валлоны, потомки римлян,
сохранили за собой долины Самбры и Меза (Мааса). Романо-кельтское население
Эльзаса и Палатината, подобно им, сохранило прежние, латинские и галльские,
основы своего жизненного уклада, несмотря на вторжение аламаннов (алеманнов),
а в Англии то же сделали бритты35, несмотря на толпы англов и саксов, которые
буквально затопили их землю. Только на правом берегу Рейна, на берегах Майна,
на Дунае и в Центральных Альпах германские колонизаторы - аламанны и баварцы
- стали хозяевами, и тевтонское варварство восторжествовало, а остатки
романизированного населения сохранились лишь в нескольких разделенных большими
расстояниями местах.
Но хотя вторжения и на Западе, и на Востоке мало повлияли на этническую
основу древней Римской империи, они стали катастрофой для римского общества и
римской экономики. На долю человечества редко выпадали такие несчастья, как
тогда. Народные массы понесли большие потери при смене хозяев. Верхние и
средние слои прежнего римского общества были уничтожены военной грозой или
ограблены варварами, а их уцелевшие представители смешались с завоевателями.
Собственность - вся или часть ее - переходила в руки новых владельцев. На
Дунае и Рейне германцам мало было занятых ими государственных земель и
брошенных хозяевами имений, и они конфисковали дома и земли у всех частных
владельцев . В Британии случилось то же самое: там англосаксы полностью ограбили
бриттов. В Бельгийской Галлии, от Рейна до Северного моря, франки, бывшие
"гости" (hospites) империи, присвоили себе государственные имения, которыми
пользовались только как арендаторы, и поселились на покинутых или незанятых
землях, не проводя насильно бесполезные границы между своими владениями и
землями галло-римлян. Во всей этой обширной части древней империи римское
поместье, villa, уступило место германской деревенской общине, называвшейся
tun, weiller или dorf. В других областях империи - в Галлии и Аквитании,
Испании и Италии - бургунды, вестготы, герулы, остготы применяли или изменяли в
свою пользу те права, которые Римское государство признавало за своими
защитниками. В качестве "гостей" они просили, во исполнение... официального закона
гостеприимства, не только дома и места для поселения, но также определенную
часть всех земельных владений и того, что в них производилось. Вестготы и
Бритты относились к народам из галльского нашествия и в свое время так же
заселили эти земли.
бургунды, таким образом, потребовали и захватили по закону две трети крупных
имений имперского государства и аристократов империи, оставив лишь одну треть
в полной собственности крупных римских землевладельцев. Таким же образом они
заставили римлян уступить им две трети садов, виноградников, скота, рабов,
колонов и домов. Прежние хозяева и новые владельцы, называвшиеся "гостями"
или совладельцами (consortes), жили рядом в одних и тех же поместьях и делили
доходы с них между собой в пропорции, установленной законом. Лесами и
пастбищами они пользовались совместно. Поскольку германцев было не очень много,
этот способ взимания военной добычи применялся без труда, оставлял мало
следов и причинял страдания лишь малому числу землевладельцев. В Италии такое
взимание добычи применялось еще мягче: у римлян требовали лишь третью часть
земли и доходов с нее, но герулы своей грубостью вызвали ненависть к этой
мере . Однако сменившие герулов Одоакра более умные остготы Теодориха сумели
сделать ее приемлемой. Они в качестве "гостей" забирали себе, действуя через
чиновников казначейства, треть денежных и натуральных доходов с
государственных земель и с крупных частных владений, которые были им выделены. Но с
появлением лангобардов все изменилось: этим грубым захватчикам мало было
поселиться самим вместе с семьями в имениях крупных римских землевладельцев,
которых они убивали во множестве, и в земельных владениях церквей, которые они
грабили. Лангобарды, кроме этого, еще заставляли выживших латинян платить
новым германским "гостям" треть урожая с земель, которые те арендовали. Так
произошло великое перераспределение собственности на Западе. Оно пошло на
пользу земельной аристократии, в составе которой преобладали германцы,
смешавшиеся с ассимилированными римлянами, но повредило сословию свободных
мелких собственников, численность и влияние которых, естественно, стали очень
быстро уменьшаться. С тех пор как перестала существовать империя, поглощение
крупным, принадлежащим аристократу, поместьем соседних с ним земель все
больше становилось нормой. Вторжения дали таким владениям новые силы, позволившие
им выжить и расшириться. Одновременно с этим на цивилизованном Западе, где
гений римлян добился преобладания индивидуальной собственности, возродились
примитивные формы землевладения - коллективная собственность деревни и семьи.
Германцы принесли в империю вовсе не демократические принципы свободы и
равенства, а, наоборот, угнетение бедного богатым, а слабого сильным. Они
подчинили народ олигархической власти своих вождей, сделав этих вожаков воинских
банд хозяевами сразу и людей и земли. Рим переплавил в одно целое все
сословия и вошедшие в империю народы и уравнял их перед своими законами. Германцы
же, согласно своим обычаям, установили полнейшее неравенство между народами
своих варварских государств. В Галлии существовало целых семь разных
законодательств для ее жителей в зависимости от их происхождения - отдельные своды
законов для галло-римлян, салических франков, рипуарских франков и франков-
хамавов, бургундов, вестготов и алеманнов. Различные слои общества также были
отделены один от другого словно высокой стеной: к каждому из них применялось
свое уголовное право, причем к высшим сословиям проявлялась постыдная
мягкость, а к низшим варварская жестокость, людей низкого звания можно было
наказывать увечьем и пыткой. Одинокая в своей гордости аристократия постаралась
закрыть низшим путь наверх по общественной лестнице: знатный человек,
вступивший в брак с человеком иного сословия, лишался своего высокого звания.
Варвары не осмеливались на открытые попытки поработить свободных по рождению
германцев, которые жили рядом со своими вождями на землях империи. В сильно
романизированных округах Южной Галлии, Испании и Италии они даже позволили
существовать небольшому количеству свободных мелких собственников римского
происхождения. Но новые варварские аристократы начали везде и постоянно
различными тайными уловками отнимать у простых свободных земледельцев их землю и
личную свободу. А практически полное исчезновение центральной власти, когда
господином был тот, кто силен, облегчало им задачу. Во всех областях, где
преобладали германские поселения, прежний римский класс землевладельцев
исчез: они были либо убиты, либо обращены в рабство. В Британии англосаксы
превратили тех бриттов, которым они сохранили жизнь, в колонов или сельских
рабов. Во всей Бельгийской Галлии, в бассейнах Рейна и Дуная, те свободные
жители галло-римского происхождения, которые уцелели после резни и не покинули
этот край, были вынуждены возделывать землю в поместьях и крестьянских
хозяйствах завоевателей-германцев как полурабы (tributarii) и пополнили ряды
прежних колонов. Так варвары решили проблему рабочих рук в сельском хозяйстве и
смогли жить в праздности за счет труда прежних римских владельцев земель и
Земледельцев. В кельтской Галлии, Испании и Италии такая судьба постигла
меньшую часть прежнего свободного населения, но по мере укрепления власти
варваров доля порабощенных стала повсюду одинаковой. Например, лангобарды в
полуостровной Италии уравняли всех свободных людей, даже священников, с
римскими и германскими колонами.
В христианской империи возникновение сословия колонов было при ее законах
шагом вперед в общественном развитии, но в годы правления варваров это
сословие сделалось отсталым общественным учреждением, которое не уменьшало, а,
наоборот , увеличивало зависимость человека. Римские законы обеспечивали колону
личную свободу и постоянное проживание на земле, которую он возделывал, а
варварские законы и обычаи приравняли колона к крепостному, то есть к
несвободному, человеку и к рабу, служащему в городском или усадебном доме,
которого можно было оторвать от семьи и переселить из одного имения в другое. С
другой стороны, крепостных перестали отличать от рабов, и положение тех и
других стало одинаково непрочным. В Римской империи перед ее гибелью рабство
уже исчезало, но в течение трех столетий после варварских вторжений оно
возродилось и стало очень быстро распространяться. Постоянные войны и набеги,
настоящая охота на людей, подобная той, которая и сейчас еще продолжается в
Центральной Африке36, поставляли на невольничьи рынки тысячи мужчин и женщин
по невероятно дешевой цене. Уголовное законодательство варваров увеличивало
число этих несчастных, приговаривая виновных к рабству за самые мелкие
проступки. С другой стороны, преобладающее большинство населения жило в такой
нищете, что для очень многих отчаявшихся людей рабство было чем-то вроде
убежища. В результате всего этого большая часть того римского населения, которое
пощадили победители в Британии, на Дунае и Рейне, даже в Галлии и Бельгии, а
также в Италии (в период господства лангобардов), была обращена в рабство.
Домашних слуг для себя знать добывала таким же образом, а часть работы по
возделыванию земли и уходу за стадами была поручена отрядам рабов (servi
rustici, mancipia). Эти люди, которых снова приравняли к животным и
предметам, были прикованы к своему ужасному положению законами: законодательство
затруднило и сделало более редким освобождение рабов, и запретило браки между
свободными людьми и рабами. Закон снова дал господам власть над жизнью и
смертью своих рабов, а рабов оставил беззащитными перед бесчеловечной
жестокостью и зверской яростью господ. Перечисление жестоких наказаний, которые
угрожали рабам, - лишение ушей, носа, глаз, языка, рук, детородных органов -
занимает целые разделы в варварских сводах законов и заставляет читателя
содрогнуться. В этом случае человечество очень далеко ушло от гуманизма, следы
которого оставались в римских законах о рабстве II-IV вв.
Автор писал это в конце XIX - начале XX в., когда арабские купцы, уже после
отмены рабства в Америке, продолжали в большом количестве покупать у африканских вождей
и царьков местных чернокожих рабов для мусульманских стран. Эта работорговля имеет
место и в наши дни, хотя и в меньших масштабах.
Все гарантии сохранения жизни и собственности, которые давала человеку
умирающая античная цивилизация, исчезли при анархии, которую создали варвары.
Даже в остготах, вестготах и франках, которые долго жили в империи и уже
наполовину романизировались, вдруг проснулась свирепость их предков, и эти
"гости" превратились в разнузданных убийц. Аларих I и его люди в Беотии,
Аттике , Фессалии и Македонии убивали местных жителей, уводили их женщин и скот.
Даже Сальвиан, епископ Марселя (р. ок. 390 г. - ум. ок. 484 г.), который
известен своими похвалами варварам, написал: "Для нас нет ни мира, ни
безопасности". Другой современник этих событий, Проспер Аквитанский, около 416 г.
восклицал: "Уже десять лет, как мы оказались под мечами вандалов и готов; наш
народ погиб, они убивают даже детей и юных девушек". В VI в. такие же
преступления совершали германцы из Австразии37 в Оверни и Аквитании. Те германцы,
которые не соприкасались с римской цивилизацией, были еще свирепее. Англы,
юты и саксы были дикими кровожадными зверями, и перед тем, как отплыть от
берега , они обычно убивали каждого десятого из своих пленников. В Британии они
вели себя так жестоко, что романо-кельтские аристократы бежали в Арморику
(Бретань), спасаясь от смерти, а множество бриттов были убиты. Алеманны
запомнились жителям Западной Европы своей жестокостью не меньше, чем гунны.
Банды воинов, которые ворвались в Италию и Галлию во время великого вторжения
406 г., сеяли далеко вокруг себя ужас своими жестокими делами. Город Августу
Треверов они превратили в бойню, псы и хищные птицы пожирали голые тела его
жителей - мужчин и женщин. В Аквитании и Испании христиан и христианских
священнослужителей избивали, заковывали в цепи и сжигали живыми. Всюду при
разграблении городов происходило надругательство над женщинами. Захватив Рим,
вестготы Алариха, отдыхая в тени, заставляли пленных сенаторских сыновей и
дочерей, попавших к ним в гаремы, подносить им фалернское вино в золотых
кубках . После каждого похода захватчики расширяли женские половины своих домов.
Один современник тех событий свидетельствует, что в течение всей второй
половины V в. "лес мечей косил италийскую знать, как пшеницу". Позже, в VI в.,
лангобарды перешли в своей дикой жестокости все пределы.
"Убить человека для них - ничто, - утверждал Павел Диакон38. - Подобно
вынутому из ножен мечу, эти свирепые полчища несли гибель, и люди падали, как
колосья пшеницы, срезанные серпом". На Востоке повсюду было то же ужасное
Зрелище: в Македонии, Фессалии, Греции, Иллирии, Эпире и дунайских провинциях
вторгавшиеся банды гуннов, сарматов, германцев, славян, а позже тюрок убивали
мужчин и уводили женщин и детей. Остготы топорами отрубали руки крестьянам в
Паннонии, славяне распинали на крестах вниз головой и земледельцев и
ремесленников , которых захватывали в плен, а потом расстреливали их так, что все
39
тело было утыкано стрелами . На всем полуострове там, где раньше стояли
деревни, белели кучи костей: жители были перерезаны или умерли от голода.
Восточная часть государства франков, которая иногда становилась самостоятельным
государством.
38 Около 720 г. рожд.; лангобардский историк из знатного лангобардского рода. До
завоевания лангобардского королевства Карлом Великим (773-774 гг.) служил при дворе
короля лангобардов Дезидерия, позже перешел на службу к Карлу Великому. Основной
труд: "История лангобардов".
39 Это из описания вторжения русов в 860 и 941 гг. в окрестности Константинополя,
здесь бесчинствовали не столько славяне, сколько их предводители варяги - по
наущению Хазарского каганата, которому Юго-Восточная Русь подчинялась с 830-х (с
перерывом в конце 800-х - начале 900-х гг.) до уничтожения Хазарии в 965 г. Святославом.
Славяне, конечно, вторгаясь в империю, тоже грабили, но не зверствовали, как
германцы, гунны и тюрки. Тем не менее, не стоит идеализировать наших предков, как впрочем,
и предков других народов - все бандиты одинаковы.
Разрушать и грабить варварам было так же приятно, как убивать и насиловать.
Оттуда, где они проходили, они уносили все, оставляя позади только пламя
пожара и зловещие развалины. По свидетельству святого Иеронима40, за 406-416
гг. варвары уничтожили все признаки цивилизации от Альп до Пиренеев и от
океана до Рейна. Епископ французского города Ош (на юге Аквитании в Гаскони)
написал: "Вся Галлия горела в одном костре". То же говорит в своей поэме Про-
спер Аквитанский: "Божьи храмы были преданы огню, монастыри были разграблены.
Если бы волны океана затопили поля Галлии, они нанесли бы меньший урон". Он
описывает и самих вестготов - как они грабят римские виллы, уносят серебро,
мебель, уводят скот, делят между собой драгоценности и пьют вино. Когда они
во времена поэта Сидония Аполлинария (471-475 гг.) проходили через Овернь, их
свитой, по его словам, были "огонь, меч и голод". В первой трети V в. святой
Иероним, проезжая по италийским провинциям после тогдашних вторжений, не
видел почти ни одного целого дома или возделанного поля. Если такое позволяли
себе полуцивилизованные люди, легко можно себе представить, как вели себя
совершенно дикие вандалы, гунны, алеманны, англосаксы и лангобарды. Алеманны в
романизированных округах на Рейне и Дунае наполняли свои повозки доверху
мебелью, нарядными одеждами и даже камнями из стен вилл, а то, что не могли
увезти, сжигали. Гунны уничтожали все, оставляя за собой пустыню. Вандалы
грабили так старательно, что название этого народа стало обозначать свирепых
разрушителей, англосаксы заслужили такую же репутацию. Герулы своими набегами
довели Италию до нищеты, а лангобардов Павел Диакон41 называет "народом
воров", всегда с одинаковой легкостью готовым на убийство и разбой. В то же
самое время, когда варварам удалось создать постоянные поселения, постоянные
войны между королями и народами, племенами и отдельными общинами и семьями
продлевали жизнь этих обычаев, которые так губительны для непрерывной и
продуктивной общественной и экономической жизни. Во время таких военных
действий, как поход войск Австразии на Овернь и Аквитанию в VI в., все, что еще
оставалось от прежнего процветания страны, исчезало под грубыми руками
варваров , которые сжигали урожай, срубали плодовые деревья, вырывали виноградные
лозы, опустошали амбары и погреба, угоняли толпы пленных и стада домашнего
скота - то есть, сеяли вокруг себя опустошение и смерть. Иногда дошедшее до
предела отчаяние заставляло крестьян взяться за оружие: так, в V в. испанские
багауды сопротивлялись свевам и вестготам. Но, как правило, сопротивления не
было, потому что народ знал: оно бесполезно.
В этом обществе, которое было полностью отдано в жертву произволу грубой
силы и ничем не сдержанному варварству, экономическая жизнь увядала, и порой
казалось, что она угасла окончательно. Объем сельскохозяйственных работ был
мал из-за гибели огромного числа мужчин от рук захватчиков, из-за походов за
рабами, голодных лет и эпидемий, которые стали почти регулярными.
Безопасность становилась все меньшей, из-за этого люди потеряли охоту заниматься
производительным трудом, и повсюду на Западе и на Востоке появились большие
пространства пустой земли, необитаемой и невозделанной. Во всех документах
упоминаются эти опустевшие земли - eremi, vastinae, solitudines, loca invia.
От Испании V в., по словам летописца Идация, осталось "только имя". По всей
Нарбонской области крестьянские дома лежали в развалинах, и нельзя было
различить даже мест, где раньше были виноградники и оливковые рощи. Арморика и
значительная часть Гельвеции снова стали дикими и безлюдными, а Северная
Галлия , как свидетельствует Салическая Правда, тоже была полна брошенных земель.
Около 340 г. рожд.; выдающийся деятель христианской церкви, перевел Библию с
греческого на латинский язык, за что и канонизирован. Умер в 420 г.
41 Сам лангобард, но уже цивилизованный.
Готский хронист Иордан описывает опустевшие дунайские провинции, где "не было
видно ни одного пахаря", а Прокопий - такие же безлюдные поля Балканского
полуострова, которые, по его словам, были "похожи на Скифскую пустыню". Кент,
сегодня одно из самых оживленных мест в мире, похожее на муравейник, после
англосаксонских вторжений был узкой полосой обитаемой земли на границе
обширных лесов и безлюдных земель. Лес снова воцарился на бывших пашнях и покрывал
Значительную часть Галлии, Британии, Рейнланда, земель Дуная, Северной
Испании и Центральной Италии. Фландрия, которая позже стала "одним большим
городом", тогда была болотистым лесным краем. Болота были повсюду: в низинах
Нидерландов, в восточных графствах Англии, в океанской и средиземноморской
Галлии, в долинах рек По, Арно и Тибр и вообще в большинстве речных долин.
Варвары-германцы не умели, ни как следует ухаживать за скотом, ни разводить его,
и скот постоянно нес большие потери от ящура. Земля, которую плохо
обрабатывали новые хозяева, ничего не знавшие о римских научных приемах сельского
хозяйства, теперь давала лишь неустойчивые урожаи. Германская система
совместной обработки земли с периодическим перераспределением участков, введенная на
части бывшей территории империи, только увеличила это зло. Часть земель,
которые могли бы давать богатый урожай, например тех, где росли плодовые сады,
виноградники и посевы сельскохозяйственных растений, были в тех провинциях,
куда эти культуры завезли римляне, заброшены.
Тем не менее, те несчастные и нищие люди, которым удалось уцелеть,
укрывались в полях и в больших имениях, которые были защищены рвами и частоколами
или насыпями из земли и камней или же под защитой старых римских поселков
(vici), которые могли служить убежищем мелким сельским хозяевам. Натуральное
хозяйство снова стало господствующим укладом, и жизнь сосредоточилась в
деревенских округах, где предпочитали жить варвары.
Гибель городов, которые были центрами греко-римской цивилизации, нанесла
смертельный удар промышленной экономике. Варвары с особой свирепостью
уничтожали те города, в которых развились и продолжали существовать самые
процветающие отрасли промышленности и братства ремесленников. Повсюду завоеватели
разгоняли население городов и уничтожали все, что могло быть напоминанием о
цивилизованной жизни, - храмы, церкви, базилики, театры, цирки. Здания и
памятники ждала одна и та же гибель в огне, и множество до сих пор процветавших
городов Запада и Востока теперь исчезло навсегда. Одни только гунны
уничтожили семьдесят городов в западных и иллирийских епархиях. Славяне разорили и
опустошили города Иллирии, Дакии и Дардании. В придунайских областях исчезли
Маркианополь и Ратиария в Мезии, Сисция, Сирмий и Аквинкум (Буда42) , Карнунт,
Виндобона (Вена) и Эмона в Паннонии, Вирун, Ював (Зальцбург), Лаури в
провинции Норик; Курия43 в Реции, Августа Винделиков (Аугсбург). В рейнских
провинциях в течение V в. были уничтожены Аврелия Аквенсис (Ахен) , колония Ульпия
Трояна (Ксантен), колония Агриппина (Кельн), Новиомаг (Утрехт), Могонтиак
(Майнц), Борбетомаг (Вормс), Аргенторат (Страсбург), Августа Треверов (Трир),
Августа Рауриков (Базель) и Новиомаг (Шпайер). В Бельгийской Галлии были
разрушены города Адуатука (Тонгерен), Торнакум (Турне), Дурокортор (Реймс) и Ди-
водур (Мец). В Британии созданные римлянами процветающие маленькие города
Лондиний (Лондон), Эборак (Йорк), Камулодун (Колчестер), Дуроверн
(Кентербери) , Вента Иценорум (Норидж), Аква Солис (Бат) превратились в груды развалин.
В кельтской Галлии от гельветского города Авентикум44 не осталось камня на
камне, и так же полностью была разрушена Юлиобона, важный город в устье Сены.
Римский город Аквинкум, развалины которого находятся возле нынешнего Будапешта.
43 Сейчас это город Кур в Швейцарии.
Совр. Аванш в Швейцарии.
Австразийцы сожгли Тьер и Бриуд, аланы - Валенцию (Валенсию), вестготы - Бур-
дигалу (Бордо). В Испании свевы уничтожили Эмериту Августу (Мериду), вандалы
- Гиспал (Севилью) и Новый Карфаген (Картахену), вестготы - Астурику Августу
(Асторгу), Палланцию (Паленсию) и Бракару (Брагу), в Тарраконе (Таррагоне)
уцелела только половина построек. В Италии вандалы обошлись с сицилийскими
городами Панормо (Палермо), Сиракузами, Катаной (Катанией) и Тавромением (Та-
орминой) так, что в конце VI в. те еще не ожили. В Северной Италии
следовавшие одно за другим вторжения вестготов, гуннов, герулов, остготов, австразий-
цев и лангобардов привели к полному или частичному разрушению Аквилеи, Кон-
кордии, Одерцо, Эсте, Тревизо, Виченцы, Падуи, Мантуи, Кремоны, Популониума,
Фермо, Озимо, Сполето, части цизальпинских, лигурийских и тосканских городов,
а также многих городов в Кампании и других местах. Горожане в ужасе бежали на
острова, в леса и горы. Современник тех событий написал: "Теперь тот, у кого
есть хлеб, может называть себя богатым". У тех остатков прежних жителей,
которые возвращались обратно и селились среди развалин, соседями были дикие
Звери. Сам Рим, три раза разграбленный в V в. и пять раз взятый штурмом в VI,
был лишь тенью прежней великолепной столицы империи: во времена римского папы
Григория I Великого (папа в 590-604 гг.) там было всего 50 тысяч жителей - в
двенадцать раз меньше, чем когда-то. За разваливающимися стенами этих
городов-призраков и на их наполовину опустевших улицах продолжало кое-как
выживать небольшое число жалких ремесленников - все, что осталось от прежних
процветавших ремесел. Большая часть тех земель, с которых исчезли дома и жившие
в них люди, была занята пашнями и садами. Промышленная деятельность
прекратилась, были утеряны даже традиции античной промышленности. Запад вернулся к
примитивной экономической жизни первобытных народов.
Среди этого всеобщего распада коммерческая деятельность сузилась до простой
торговли продовольствием и предметами первой необходимости. Крупномасштабная
внутренняя и внешняя торговля, которая так блестяще развивалась во времена
империи, теперь не могла существовать. Средств, которые необходимы, чтобы
двигать вперед коммерческое дело и облегчать его ведение, не было. Земля
снова стала единственным капиталом, а ее продукция служила средством обмена.
Меновая торговля - примитивный вид торговли, который был в ходу у германцев, -
возродилась в бывшей Римской империи (в западной ее части), где теперь деньги
стали редкостью, а кредитование прекратилось. Прекрасные римские дороги,
которые никто не чинил, приходили в негодность, мосты рушились, имперская почта
перестала существовать, и почтовых станций больше не было. Быстрое
передвижение по дорогам стало невозможным. Всюду было опасно: грабители нападали на
путников и купцов в лесах и у переправ через реки и болота. Из-за
разбойничьих шаек, которые бродили по всей стране, поездки стали опасными, и люди
передвигались по дорогам лишь собравшись в караван и в сопровождении вооруженной
охраны. Порты пришли в упадок, моря кишели пиратами, морская торговля стала
такой же ненадежной, как и сухопутная. Большинство крупных транспортных
компаний распалось, и кораблестроители разорились. Один писатель V в. пишет:
"Тот, кто раньше снаряжал шесть больших судов, теперь счастлив, если владеет
всего одним маленьким кораблем".
Беда и нужда царили повсюду - и в городах, и в деревнях. Множество нищих
жалобно просили милостыню перед дверями церквей, возле замков в больших
имениях и у королевских дворцов. Именно из этих несчастных формировались банды
преступников, которые действовали в огромном количестве повсюду. В 410 г. в
Риме было не меньше 14 тысяч людей, которые жили милостыней. "Несчастные мы,
несчастные!" - сокрушенно писали Сальвиан в V в. и Григорий I Великий в VI в.
Все акты тогдашних консулов и переписка государственных деятелей того времени
звучат как эхо одного долгого горестного крика. "Кажется, мир пришел к
концу" , - жаловался Григорий I. И действительно, смерть мощными взмахами своей
косы уничтожала огромное количество людей, уцелевших после вторжений. Многие
из тех, кто спасся от меча и огня, умерли от лишений и голода или стали
жертвами природных бедствий, которые теперь обрушились на человечество. В Норике,
Галлии, Испании и Италии годы вторжений были и годами голода. Даже в мирное
время и Восток и Запад боялись, что еды не хватит. У всех на устах была
поговорка: "Все, что угодно, лишь бы не голод" ("Cuncta fame leviora mini") . Но
голод возвращался регулярно - после засух и наводнений, после опустошений,
устроенных воинственными бандами. Иногда он оказывался таким ужасным, что
бывали случаи людоедства. В VI в. голод был особенно частым - по сути дела,
постоянным, и всего лишь в один голодный год (536 г.) только в одной провинции
Центральная Италия умерло от голода 50 тысяч крестьян. В 556 г. даже Восток
испытал ужасы голода - и это в победоносное царствование Юстиниана45.
Эпидемии, дизентерия, тиф и азиатская чума довершали губительный труд голода. Все
эти болезни процветали в V в. и еще больше во второй половине VI в. ив VII
в., особенно в Британии и Италии. В Ирландии, Уэльсе и англосаксонских
королевствах погибло от третьей части до половины населения. В Оверни (571 г.) в
одно воскресенье 300 человек упали мертвыми только в одной церкви. В Риме
Григорий I за один час увидел на улицах восемьдесят человек в предсмертных
судорогах. С 552 по 570 г. Восточную империю опустошала бубонная чума; в 74 6
и 747 гг. она появилась там снова и перекинулась на Сицилию и Калабрию. С
этими эпидемиями может сравниться по губительной силе только Черная смерть46
XIV в. Из-за плохого физического состояния людей среди них стали частыми
нервные болезни, проказа и антонов огонь47. Истощение лишало людей
плодовитости, отчего уменьшилась рождаемость. В результате всех этих несчастий
население и Запада и Востока (имперских земель) в те годы сократилось до одной из
самых малых величин за всю христианскую эпоху. Дунайские, рейнские,
британские и галльские области, где во II в. жило более 30 миллионов человек,
лишились, по всей вероятности, половины или даже двух третей населения. Паннония,
Норик, Реция, Гельвеция, Бельгия, Британия, Испания, Северная и Центральная
Италия пострадали особенно сильно, а Балканский полуостров, возможно, еще
больше. Современники этих событий и на Западе, и на Востоке все одинаково
описывают опустошенный мир и ощущение одиночества и заброшенности, которое
это зрелище оставило в их душах.
Некоторые из них даже думали, что дожили до конца света, предсказанного в
Священном Писании.
Бедствие действительно было огромным и в материальном, и в духовном
отношении, и казалось, что после него невозможно никакое возрождение. Жизнь,
которая была цивилизованной, была отброшена назад к варварству. Не было уважения
ни к труду, ни к уму. Господствовала сила, и шайки воинов безжалостно
эксплуатировали западное общество. Вожди и их дружинники, составлявшие
меньшинство населения, жили войной и грабежом и угнетали несчастных колонов и рабов,
населявших их имения, копили награбленную добычу, наполняли свои гаремы
девушками, конюшни лошадьми и псарни гончими, а свое свободное время заполняли
пирами, охотой, собачьими боями и жестокими упражнениями в воинском деле.
Знать и свободные люди держались в стороне от разрушенных городов, а жили на
своих виллах, в семейных усадьбах или в хуторах на краю огромных общественных
Автор не упомянул так называемую Юстинианову чуму 541-543 гг. - тогда, а также в
последующие 50 лет в Средиземноморье и в примыкающих регионах умерло около 100
миллионов человек.
46 Страшная эпидемия чумы в Европе в 134 6-1351 гг., когда умерло только в Европе 24
миллиона - 1/4 населения.
47 Гангрена, заражение крови.
лесов, как и следовало, жить праздным и грубым захватчикам. Низшие трудовые
слои населения, которые работали на них, терпели все опасности, которые
угрожают человеку в неупорядоченном анархическом обществе, где сила -
единственный закон. Праздность, глупость, грубое поведение, невежество, легковерие и
жестокость варваров заняли место строгого порядка в делах, вежливости,
культуры и относительной гуманности римлян. Исчезло уважение к слабым, к
крестьянам, к женщинам и детям. У вторгшихся захватчиков не было ни дисциплины, ни
морали, которые могли бы сдерживать их, и они просто прибавили пороки
цивилизации к варварской развращенности. Они не только не возродили мир, но едва не
уничтожили цивилизацию навсегда. Они уничтожили упорядоченные общества
Запада, но смогли только заменить их анархией. Они не принесли с собой свободу, а
восстановили рабство; не уменьшили классовые различия, а установили новые
границы между различными слоями общества; не улучшили положение низших
классов , а ухудшили его; не помогли развитию экономики, а полностью разрушили
экономическую деятельность, потому что всюду несли с собой беспорядок, грабеж
и разрушение. Они не создали ничего, а уничтожили много и на несколько
столетий остановили прогресс. Поселения варваров на захваченных землях были одним
из самых больших известных в мире шагов назад и в общественном порядке, и в
труде. Единственным полезным результатом вторжений было то, что они дали
наиболее благородным душам энергию и стремление действовать. В качестве ответной
реакции на варварство это породило ряд попыток вернуться к традициям римского
правления и разбудило от сна погруженную в мистические размышления церковь,
которая спасла остатки потерпевшей крушение цивилизации. На Востоке римское
государственное здание устояло против бури и смогло служить образцом для
подражания и основой при восстановлении общества и трудовой деятельности. На
Западе дух и учреждения Рима приспосабливались к новой среде и позже, в конце
Средних веков, вдохновили тех, кто пытался возродить экономику и общество.
ГЛАВА 3
Восточная Римская империя и восстановление экономики и
общественной жизни в Западной Европе с V по X в. - Заселение новых
земель и сельскохозяйственное производство. - Раздел имущества и
классовый состав сельского населения в Восточной Европе.
В продолжение шести первых столетий этого периода Восточная Римская империя
со столицей в Константинополе являлась убежищем для цивилизации и потому
смогла создать такую систему организации труда, которая была стабильнее и
мощнее любой другой. Эта империя была лучше защищена своим географическим
положением и армией, систему организации которой она почти полностью
унаследовала от Римского государства и усовершенствовала сама, и потому в течение
тысячи лет отражала все нападения варваров, а ее изумительная жизнестойкость
позволяла ей залечивать раны после поражений. Когда вражеский меч отсек от
империи ее земли в Африке, в Сирии, на Дунае и на Западе, а позже и в Египте,
Сирии и Палестине, на Дунае, сосредоточение сил на меньшей территории помогло
империи стать крепче. В течение 600 лет она успешно оборонялась от тьмы и
разрушения, временами приходила в упадок, но каждый раз возрождалась в блеске
нового процветания, и самый замечательный из этих периодов возрождения
продолжался более 300 лет, с VIII (когда были разгромлены арабы) по XI в. (когда
империя потерпела тяжкое поражение от турок-сельджуков при Манцикерте (Маназ-
керте). Цивилизация Восточной Римской империи, изысканная и утонченная, дала
ей силы в достаточной мере окультурить варварское население Востока, стать
учительницей варваров Запада и избежать анархии, с которой постоянно должен
был бороться Запад. В ней раньше, чем где-либо еще, был вновь создан народ
истинно эллинского типа - не единый по происхождению и языку, как у эллинов,
но, по меньшей мере, объединенный общими политическими и религиозными
учреждениями, полный горячей любви к своей стране и жаждавший славы и величия для
своего государства. Под заботливой властью сильного и просвещенного
правительства , которому служил хорошо организованный корпус администраторов, и под
Защитой мошной религиозной и военной системы Восточная Римская империя стала
поощрять восстановление и развитие всех видов экономической деятельности.
Один из византийских императоров X в. писал: "Для сохранения государства
нужны две вещи - сельское хозяйство и военное искусство". По этой причине
заселение опустевших сельских местностей и поощрение приезжающих осваивать эти
земли крестьян-переселенцев стало одной из первоочередных забот для
византийцев, которые так же, как римляне, считали землю основным источником богатства
и власти. Восточная империя могла по праву гордиться тем, что решила эту
задачу гораздо раньше Запада. Этот успех был достигнут благодаря методам
освоения земель, которые она по большей части получила в наследство от Рима и
продолжала применять со скрупулезной точностью. В фемах (провинциях) были
основаны многочисленные военные поселения, где жили солдаты, которые возделывали
выделенную им за несение военной службы землю48 в порядке военной службы.
Империю возрождали даже члены христианских еретических сект - манихеи, якобиты,
павликиане, которых переселили из Армении и Малой Азии во Фракию и в Грецию.
В VII в. 12 тысяч сирийских авантюристов из Ливана - мирдиты - были поселены
во Фракии, Пелопоннесе и Эпире. При необходимости освобождали рабов, как
сделал один император для заселения пустовавших земель Южной Италии. За 500 лет
во всех европейских округах империи были размещены тысячи колонов варварского
происхождения. Некоторые из них были германцами, например готы во Фракии и в
Иллирии, гепиды, герулы и лангобарды в Паннонии между Дравой и Савой;
некоторые семитами - арабы и египтяне, другие - персы, армяне и аланы - были
арийской расы. При необходимости обращали в христианство пленников тюркского
происхождения, и те тоже становились хлебопашцами. Например, в Мессении возле
Наварина (Пилоса) поселили аваров, в Акарнании, в окрестностях Акциума -
булгар, в Восточной Македонии - 14 тысяч тюрок и других тюрок - вокруг озера Ох-
рид. Но большинство переселенцев, занятых в сельском хозяйстве, состояло из
славян. Только в одном случае Юстиниан II поселил 70 тысяч пленных
славянского происхождения в бассейне реки Стримон (Струма) и в Восточной Македонии.
Часть Фракии тоже была заселена варварами-славянами, которые дали Византии
великого императора Василия I Македонянина. Они переселялись с севера, из-за
Дуная целыми племенами и родами, и за 500 лет славян стало так много, что они
ассимилировали армян, персов, тюрок и азиатских греков, которые тоже были
переселены в этот край. В VI в. было время, когда Македония называлась Славени-
ей (Словенией). Южная Фессалия, область Пинда, Аттика и в первую очередь
Пелопоннес вновь наполнились людьми благодаря этим славянским колониям, и
именно по этой причине один из императоров в X в. признал, что вся Морея
(Пелопоннес) стала славянским округом. Также было на юге Италии. Византия
совершила великий труд - переплавить в единый народ этих колонистов, которые еще не
имели национального сознания, и эллинизировать их, обратив в православие. От
этого слияния многих различных народов родилась обновленная молодая греческая
нация, и в это же время снова забил источник сельскохозяйственного труда.
Существует множество свидетельств того, что в X в. Византийская (Восточная
Римская) империя снова была одной из самых населенных стран континента.
Так поощрялось возделывание земли и развитие сельскохозяйственного произ-
Позже такая система успешно применялась в России - казачьи войска и военные
поселения.
водства. Доля заброшенных земель уменьшилась, и императоры энергично боролись
за возделывание владельцами сельских имений (своих земель). В первую очередь
они объявили, что землевладельцы, которые оставляют свои земли без обработки,
должны отказаться от этих земель. Затем, в VI в., была установлена эпибола -
дополнительный налог с землевладельцев на пустующие земли. Владельцы пахотных
земель стали ответственны за уплату налогов и с невозделанных земель брали
очень большой налог, чтобы хозяева были вынуждены обрабатывать их. Эпибола
просуществовала до X в. и даже была снова введена позже. Но возрождение
сельского хозяйства на Востоке произошло в основном благодаря труду гражданских и
военных поселенцев, а не из-за этих принудительных мер. В мирной теперь
империи земледелие очень скоро принесло огромные выгоды, и государство и
землевладельцы - крупные и мелкие - с одинаковым усердием начали пожинать плоды
своих трудов. После нескольких периодов упадка империя - а внутри ее в первую
очередь Фракия, Македония, Фессалия, Греция и Южная Италия - действительно
достигла богатства и процветания, особенно с VIII по XI в., христианский
Восток возродил традиции греческой и римской сельскохозяйственной науки. В X в.,
который для имперского Востока был золотым, а для Запада железным, были
написаны трактаты о земледелии и скотоводстве. Многие более совершенные виды
земледелия, за которые мы обычно воздаем хвалу арабам, - например, ирригация,
улучшенные методы лесоводства, выращивание винограда и технических растений -
на самом деле имеют сирийско-византийское происхождение49. Именно Византия
при императорах Исаврийской династии дала миру первый образец земельного
кодекса (Nomoi georgikoi) и заложила основы мудрого административного
управления сельским хозяйством.
Нигде сельскохозяйственное производство не было таким высокоразвитым и
таким сбалансированным, как в Восточной Римской империи. Византийские
провинции, земля которых тогда сохраняла гораздо большую часть своего растительного
покрова, чем теперь, - особенно Динарское нагорье, Балканы (Стара-Планина),
Пинд, Лукания и Калабрия - были покрыты отличными лесами. Князья и
аристократы имели великолепные парки, в лесах заготавливали дерево для построек. На
Черном море и Адриатике, в Эгейском и Ионическом морях процветало
рыболовство . Повсюду были хорошо развиты свиноводство и овцеводство, особенно в лесных
местностях и на нагорьях. Крупный рогатый скот разводили на равнинах Фракии,
Мезии, Македонии, Беотии, Элиды, Мессении и Южной Италии. Императоры и
крупнейшие землевладельцы считали для себя делом чести иметь племенных жеребцов и
выращивать лошадей беговых и армейских пород; особенно знамениты были кони из
Фракии и Пелопоннеса. Греческий мед полностью сохранил свою прежнюю славу.
Фракия, Македония, Фессалия, Мессения, Апулия, Сицилия и Кампания оставались
богатейшими житницами Европы. Ни одна христианская страна не могла
соперничать с Восточной империей в отношении плодовых садов, и из империи активно
вывозили на продажу миндаль, лимоны, апельсины, фиги и виноград, выращенные
на островах Эгейского моря, в континентальной Греции и в Южной Италии.
Ароматные лесбосские, самосские, греческие и сицилийские вина были знамениты на
весь мир. Восточная империя была также на первом месте по культивированию
красящих растений и лекарственных трав, а также по выращиванию шелковицы и
разведению шелковичных червей. Именно сельскохозяйственное производство
давало ей большую часть того богатства, которое в Средние века вызывало у всех
восхищение и зависть.
Дикие арабские кочевники, громя культурнейшие регионы Восточной Римской империи,
Сасанидского Ирана и Северо-Западной Индии, постепенно многое усвоили (и присвоили).
Затем эти достижения (точнее, остатки от погрома) попали в диковатую еще Западную
Европу.
Это экономическое возрождение упрочило в Восточной империи римский принцип
собственности - частную собственность, на которую ее владелец имеет все без
исключения права, а количество общей собственности - государственной и
коллективной - постоянно уменьшалось. Земельные владения императора и казны,
приобретенные в результате завоеваний, конфискаций, лишений наследства и
перехода незанятых земель к государству, были часто очень обширными; но их
становилось меньше из-за беспредельной щедрости императоров по отношению к
церкви и постоянной раздачи земельных участков военачальникам и солдатам. Вначале
городским общинам (города и курии), а затем и бесчисленным сельским общинам,
объединенным вокруг поселков - центров своих округов (metrocome), - эти
поселки стали преемниками прежних городов - стало очень тяжело отстаивать свою
землю от изобретательного казначейства и (причем в первую очередь) от
духовенства и крупных землевладельцев. Тем не менее, благодаря энергии и упорству
общины сумели сохранить часть тех общих лесов, полей и лугов, которые были
очень нужны для беднейших масс сельского населения.
Несмотря ни на что, земля очень быстро сосредоточивалась в немногих руках.
Крупные имения увеличивались еще больше, что шло на пользу церкви и
аристократии. Восточно-римское духовенство, которое было очень богатым уже в IV в.,
безмерно увеличило свои земельные богатства в раннем Средневековье благодаря
набожности князей, аристократов и иных верующих, а также путем захвата земель
у беззащитных общин и индивидуальных владельцев и с помощью умного управления
своим имуществом.
Патриархаты, 57 митрополичьих кафедр, 4 9 архиепископств, 54 епископства,
бесчисленные монастыри, часовни, молельни, церкви и даже простые "лавры", то
есть жилища отшельников, получили свою часть выгоды от этого огромного
расширения церковных владений, собственники которых имели огромные привилегии;
притом эти владения освобождались от части государственных налогов и были не-
переходящими и неотчуждаемыми. Духовенство даже ухитрилось получить для
церкви право взимать с крестьян сборы (каноны) деньгами и натурой, и были
составлены подробные списки этих сборов, называвшиеся бревиарии или полиптиха.
Богатство церкви постоянно увеличивалось. Иногда оно употреблялось для полезных
дел - религиозной пропаганды, благотворительности или для прогресса наук и
искусств, но и для обеспечения праздной и роскошной жизни церковной касте,
которая утверждала, что правила церкви запрещают ее служителям заниматься
ручным трудом. Богатство только укрепляло фанатизм и жажду власти в этом
сословии, которое всегда стремилось создать в государстве свое государство и
уклониться от налоговых и военных обязанностей, лежащих на гражданском
населении. Лучшие императоры, исаврийские и македонские, так хорошо осознавали
эту опасность, что принимали энергичные меры против расширения крупных
церковных владений, запрещали частным лицам передавать имущество в руки
священнослужителей и монахов, отбирали у духовных лиц имения, которыми те завладели
незаконно, запрещали им приобретать недвижимость и пытались обложить
церковные имения налогами на общих основаниях, передав часть из них в ведение
светских властей и раздав эти земли военным. Византийское государство на словах
хранило верность прежнему принципу: церковь - только временная хранительница
земель, которыми она владеет, и правительство имеет право брать из этого
огромного хранилища для нужд общества сколько захочет и когда захочет. Но в
действительности это государство очень заботилось о том, чтобы сохранить
хорошие отношения с грозной и могучей церковью, и потому часто закрывало глаза
на то, что делало духовенство. В результате церковь смогла забрать в свои
цепкие руки большую часть земель империи. Так были созданы огромные имения -
например, те, которыми владели 62 византийских монастыря. Монастырь Неамони,
где было 500 монахов, владел пятой частью острова Хиос; монастырь Патмос
владел всем одноименным островом и еще землями на Крите; три знаменитые монаше-
ские общины на горе Афон обогатились множеством даров, в том числе земель; а
прославленное аббатство Монте-Кассино имело поместья по всей Южной Италии, и
его настоятель был равен князьям Беневенто, Капуи и Сполето. Церковные имения
были крупными центрами земледелия и имели большой штат, куда входили
администраторы, инспекторы (sacellarii), сборщики налогов, казначеи (logothetai),
управляющие (oeconomoi) и дьяконы. Центральные здания таких имений были
обнесены крепостными стенами, кроме того, в имениях были больницы, гостиницы,
погреба и ремесленные мастерские, вокруг которых жили населявшие эту церковную
землю колоны.
Наряду с крупными церковными имениями после того, как закончился кризис V-
VI вв. , возникли крупные имения аристократов. Это увеличение собственности
светских владельцев происходило по мере того, как высшие гражданские и
военные должностные лица - экзархи и стратеги, вскоре объединенные под общим
названием архонты, - учились извлекать выгоду из своей административной власти
и начинали видеть для себя пользу и почет в том же, в чем их видели главы
знатнейших местных семей и богатые землевладельцы (plousioi, potentes,
dynatoi), чье влияние на общественную жизнь их имений было очень велико.
Высшие чиновники, обогащенные дарами влиятельных особ, не только забрали в свои
руки государственную власть, но и стали наследственными собственниками
пожалованных им земель. Они увеличивали размеры своих владений и число зависимых
от них людей, заставляя тех, кто находился под их управлением, принимать их
покровительство или просить о нем и становиться их клиентами. А влиятельные
особы стремились прибавить официальное господство и права, которые оно дает,
к фактической власти над жителями своих имений. Постепенно на Востоке так же,
как на Западе, образовалась территориальная знать, власть которой была
основана на владении крупными имениями, называвшимися massae, которые, начиная с
царствования Льва VI (IX в.) выделялись в земельном реестре как отдельный
разряд земельных владений. Земельные владения аристократов постоянно
увеличивались в результате брачных союзов, покупок, захвата государственных и
общинных земель или малых владений, а также за счет расширения территорий,
находящихся под покровительством, которое легко превращалось в зависимость для
мелких землевладельцев, оказавшихся в долгах или вынужденных искать
покровительства; в итоге в руках аристократов оказалось почти столько же земли, сколько
у церкви. Императоры боялись тех последствий, которые разрастание этих
крупных имений знати могло оказать на их собственную власть и на общество в
целом, и потому прилагали особенно большие усилия, чтобы замедлить этот
процесс; в особенности это относится к императорам Исаврийской и Македонской
династий. Исаврийцы в VIII в. в своем Земельном кодексе запретили
покровительство и объявили недействительным незаконный захват земли у мелких владельцев.
Македонцы запретили отчуждение имений более мелких владельцев с их согласия в
пользу крупных землевладельцев, объявили недействительными договоры,
заключенные в результате обмана или насилия, и даже отменили в связи с этим
действовавшее сорок лет предписание признавать насильственные захваты земли
законными. Они снова запретили покровительство и объявили недействительными все
приобретения, которые нанесли ущерб государству или военным поселенцам,
получившим землю в дар от него. Императоры стойко защищали интересы центральной
власти и средних слоев общества, которым угрожали мятежи знатнейших
аристократов .
В то время, когда происходила эта борьба, казалось, что аристократия вот-
вот будет сломлена. Но аристократы, воспользовавшись политическими кризисами
и слабостью власти при некоторых императорах, восстановили свое могущество.
Им не удалось, как западным феодалам, стать независимой силой; у них никогда
не было ни такой же иерархии, ни характерных для Запада понятий "феодальный
договор", "сюзерен", "вассал", "феодальная повинность", и они официально ос-
тались зависимыми от центральной власти. Однако к концу раннего Средневековья
они добились почти полного суверенитета в своих поместьях. Крупный
византийский землевладелец был господином в своих землях и имел право судить живущих
на них крестьян. Правительство добивалось выполнения своих указов через него,
и он постоянно старался стать из представителя императора кем-то вроде
местного князя. Покровительство и благодарность обеспечивали ему клиентов, а
благодаря пожалованию земель, которое применялось в империи повсюду, он имел
даже вассалов. Он продолжал захватывать земли тех мелких владельцев, которые
отказывались стать его клиентами, и даже приводил с собой на службу
императору отряд солдат и офицеров, из которых в X в. образовалось новое сословие
рыцарей (kaballarioi), которым знатнейшие аристократы предоставляли земли в
обмен на военную службу.
Таким образом, византийские аристократы, хотя и не имели политической
независимости, в полной мере обладали той социальной и экономической властью,
которую давало обладание землей и значительным числом подданных или вассалов.
Не только в Малой Азии, которая была главным средоточием аристократии, но и в
европейских провинциях знатнейшие князья - например, Фоки, Склиры, Ботаниаты,
Дуки, Комнины, Палеологи, Враны и Кантакузины - имели огромные земельные
владения .
Реконструкция византийской виллы.
Иногда эти земли представляли собой много отдельных имений, иногда - один
земельный массив. Уже в V в. знатная госпожа по имени Паула была хозяйкой
города Никополя50 в Эпире. Через 500 лет после нее один знатнейший византийский
аристократ имел не меньше 60 имений и в них 600 быков, 100 упряжек для
плугов, 880 лошадей и 18 тысяч овец. Знатная женщина по имени Даниэлис только в
Пелопоннесе имела восемьдесят massae; у нее были огромные стада скота и целая
армия рабов, 3 тысячи которых она могла освободить одним росчерком пера.
Когда она отправлялась в путь, то брала с собой 300 носильщиков для своих
носилок. У нее были огромные запасы денег, дорогой посуды и драгоценных
украшений. Короче говоря, она, видимо, была настоящей Царицей морей. Такие люди,
как евнух Василий51 и Симеон Ампелий, в ту эпоху были так же знамениты, как в
наши дни американские миллионеры. В этом мире знатнейших можно было
обнаружить гордых, честолюбивых, буйных князей, ученых мужей, хороших
администраторов , выдающихся полководцев, а порой даже пламенных патриотов, воодушевленных
религиозными и монархическими идеалами. Это была истинная элита, которая
намного превосходила аристократию Запада по уровню культуры, уму и
политическому таланту.
Византийские аристократы предпочитали жить, если это позволяли их
придворные или военные обязанности, в своих имениях и надзирать за работой своих
крестьян среди своих вассалов и солдат, в окружении целой толпы слуг. Их дома
с большими комнатами и отдельной женской половиной - гинекеем представляли
собой наполовину дворцы, наполовину крепости, были изящно украшены, просторны
и очень красивы; в этих домах хозяева охотно соблюдали закон гостеприимства и
были щедры к своим гостям. Именно дома они выставляли напоказ всю свою
роскошь - вышитые одежды, золотые блюда, драгоценные камни, эмали, ценнейшие
шелка, столы, которые гнулись под тяжестью кушаний, конюшенные дворы, полные
породистых лошадей и прекрасных повозок. Умственные наслаждения они любили не
меньше, чем радости охоты и путешествия, упоение боя или гордость быть
правителем. В общем, они были очень одаренным сословием, которому не хватало
только открытости, высокой нравственности и прямодушия.
Низшая знать тоже жила в своих имениях, средних или малых по размеру и
обеспеченных всем необходимым на хорошем среднем уровне. Эти землевладельцы
добивались процветания своих имений собственными стараниями и трудом малого
числа слуг, причем работали тяжело и экономили на всем, на чем могли. Таких
"деревенских дворян", как Кекавмен52, автор очень любопытных "Воспоминаний",
в Восточной империи было совсем не мало. Они имели большие семьи, горячо
любили землю и получали с нее хорошие доходы. "Выращивайте зерно, виноград и
скот, и будете счастливы", - любил говорить мудрый Кекавмен. Этим людям была
не по вкусу жизнь при дворе; настоящее удовольствие они получали от семейной
жизни, от хозяйских трудов в своих сельских имениях и от прочных добродетелей
- почитания Бога и благотворительности. Именно это сословие аристократов,
состоявшее из высшей и низшей знати, было вторым после церкви по активности в
жизни общества.
Несмотря на усиление земельного могущества церкви и знати, мелкие свободные
хозяйства продолжали существовать, и в Восточной Римской империи им удавалось
Возле современного города Превеза.
51 Очевидно, имеется в виду первый министр нескольких византийских императоров IX в.
евнух Василий Лекапен, внебрачный брат императора Василия Болгаробойца, которого
брат-император в конце концов отстранил от власти, как опасного соперника в
управлении страной, и сослал в монастырь.
52 Годы рождения и смерти неизвестны, автор (предполагаемый) трактата о военном
искусстве XI в. "Стратегикон".
выжить гораздо легче, чем на Западе, - в значительной степени благодаря
уравновешенности византийского общества. Наряду с городской буржуазией, которая
владела более или менее крупными участками земли в пригородах, в империи
существовал и целый средний класс свободных деревенских жителей, владельцев
земельных участков, которые по-прежнему имели в собственности значительную
часть земель страны. На первом месте среди них были солдаты (stratiotai),
которым государство пожаловало как феодальное владение или бенефиций участки
земли из своих владений или из завоеванных или конфискованных поместий, а за
это наложило на них и их потомков-мужчин обязанность нести военную службу. На
Пелопоннесе было около 3 тысяч таких феодальных владений, а всего в империи
их в X в. насчитывалось 58 тысяч. Эти маленькие поместья оставались
собственностью государства, но мелкие военные держатели наделов имели право
пользования своей землей и могли либо обрабатывать ее сами, либо управлять ее
обработкой. Держатель терял свое поместье, только если переставал выполнять свои
воинские обязанности, был приговорен к наказанию за позорное преступление или
плохой обработкой уменьшил стоимость своей земли. Этим людям было запрещено
отчуждать свои поместья, но они могли передавать их членам своей семьи и, по
сути дела, имели права собственности на свои земли.
Следующими после землевладельцев-военных были другие мелкие свободные
собственники - те, кто имел в своей полной собственности вещи, сады, поля,
виноградники и луга, из которых извлекали выгоду в одиночку, или при помощи
колонов, или же в союзе с издольщиками, которые получали треть того, что
производилось в поместье. Эти собственники были обязаны платить налоги государству,
десятину церкви, а иногда еще и несколько сборов местным знатным людям. Они
имели право пользоваться общими лесами и пастбищами и, объединяясь в
сельскохозяйственные общины, сами управляли своими делами на общих собраниях и через
своих старшин (primates) под контролем императорских инспекторов. Государство
высоко ценило их как самых послушных налогоплательщиков и лучших солдат и
защищало от незаконных захватов имущества и от насилия со стороны чиновников и
высшей знати. Если у такого собственника возникали трудности, мешавшие ему
спокойно пользоваться своей землей, государство предоставляло ему юридическую
помощь и прилагало много сил, чтобы вернуть тому человеку несправедливо
отнятое имущество. Оно предоставляло таким владельцам право преимущественной
покупки (protimesis) при продаже имущества, принадлежавшего людям их же
сословия , и даже обеспечивало передачу их земель, если не было прямых наследников,
родственникам по боковой линии (cognates). В ходе долгой борьбы императорской
власти несколько раз удавалось спасать эти два сословия - военных бенефициа-
риев и мелких свободных собственников - от непрекращающихся посягательств
духовенства и аристократии. Исаврийские и македонские императоры успешнее
остальных восстанавливали и частично освобождали от угнетения свободную
собственность, а потому она просуществовала на Востоке на 400 лет дольше, чем на
Западе. Лишь гораздо позже, после бесчисленных бедствий, неискоренимое
упорство крупнейших светских и церковных землевладельцев взяло верх над
сопротивлением мелких независимых собственников земли, и только в XI в. большинство
держателей военных бенефициев пожелали стать вассалами крупнейших земельных
аристократов. Свободные же крестьяне гнулись под тяжестью государственных
налогов , жили под постоянной угрозой со стороны своих могущественных соседей,
часто были в долгах, не имели ни капитала, ни кредита. Они были не в
состоянии преодолеть кризис производства и повысить доходность своих земель.
Поэтому они обнищали, превратились в класс "бедняков" (penetes) и один за другим
были вынуждены смириться сначала с потерей свободы своей земли, а затем с
потерей собственной свободы. От многочисленного среднего класса, который 500
лет был мускулами государства и лучшим орудием сельскохозяйственного труда,
уцелел лишь малый остаток.
К концу раннего Средневековья подавляющее большинство сельских жителей
Восточной империи были колонами или крепостными. В то время, когда мелкие
свободные землевладельцы постепенно слабели и, наконец, покорились,
многочисленные вначале формы свободного труда тоже исчезали одна за другой. Наемные или
поденные сельскохозяйственные рабочие (mistotai), которые в V и VI вв. еще
нанимались на работу в крупные и даже малые поместья за плату (misthos),
быстро исчезли при новом состоянии общества, когда землевладельцы стали
предпочитать услуги более прочно привязанных к месту земледельцев и удерживать
работников долгосрочными договорами на своей земле и в зависимости от себя. По
этой же причине все реже и реже оказывались нужными фермеры-арендаторы и
свободные издольщики, связанные с владельцем земли временным договором аренды,
по которому ему выплачивали за аренду половину или треть дохода с земли. Они
так же, как поденные рабочие, были вынуждены уйти в города или пополнить ряды
колонов и крепостных.
Правда, в это же время стало исчезать и сельское рабство. Хотя время от
времени таких рабов приобретали у работорговцев и государственная власть
временно терпела это, этот вид рабства был дискредитирован кампанией, которую
вели против него во имя христианской церкви и достоинства человеческого рода
епископы, монахи, императоры, знатные люди и мыслители - наследники
гуманистической или религиозной традиции IV в. К тому же результаты труда рабов
были намного хуже, чем других видов труда. Законы империи запрещали свободным
людям добровольно идти в рабство, и позволяли рабам вступать в брак со
свободными людьми, при этом заключение такого брака само по себе становилось
освобождением от рабства; кроме того, они освобождали рабов, вступивших в ряды
духовенства, и тех, кто поступил в армию, запрещали продажу рабов и
признавали за ними право на личную собственность. Законодательство поощряло
освобождение рабов и увеличивало количество таких освобождений. Рабами теперь могли
быть только домашние слуги. Но и при том, что законы уничтожили все различия
между вольноотпущенником (libertus) и свободнорожденным человеком (ingenuus),
очень мало людей, родившихся в рабстве, сумели добиться полной свободы;
правда, она не дала бы им никаких средств стать действительно экономически
независимыми. А вот толпы колонов и крепостных (adscriptitii) очень увеличились
за счет бывших рабов.
Нужно сказать, что этот слой колонов и рабов состоял из очень разных
элементов. Там были впавшие в нужду мелкие свободные землевладельцы, наемные
сельскохозяйственные рабочие, издольщики, фермеры-арендаторы, освобожденные
рабы - всех их вынуждали заключить на жестких условиях договор о зависимости
от землевладельца, если они желали добывать себе пропитание, обрабатывая
землю. Сословие колонов, которое уже сформировалось в последние века
существования Римской империи, включило в себя большинство населения в Восточной
Римской империи и становилось все многочисленнее, поскольку его пополняли новые
люди - несостоятельные должники, бродяги, которых закон прикреплял к имениям,
неимущие бедняки, безземельные чужаки (advenae), посмевшие поселиться на
чужих землях, военнопленные, распределенные между государственными и частными
имениями. Колонов записывали в реестры, чтобы государство могло взимать с них
положенные налоги. В хозяйстве землевладельца в перечнях инвентаря числятся
хозяйственные книги для каждого имения. Колоны, поселенные на земле,
обрабатывали ее, не имея на нее никакого права, и платили значительную часть
доходов с этой земли ее владельцу как cens, то есть подать, а также сборы
деньгами и натурой, которые назывались каноны. Но за это они получали право
постоянного пользования землей, которую возделывали; это право они могли передать
или оставить в наследство.
Тем не менее, внутри сословия колонов выделились две категории
земледельцев . Те, кто входил в более любимую властями категорию, в первые столетия
Средних веков продолжали называться колонами, обладали большинством прав
свободных граждан - например, могли свободно заключать брак независимо от места
жительства, имели все права мужа и отца и право составлять завещание. Менее
любимые земледельцы-полурабы, известные под названиями adscriptitii и
enapographoi53, которые очень скоро были включены в сословие крепостных
(servi rustici или paroikoi), уже имели помехи или значительные ограничения в
отношении брака и передачи другим лицам своих земельных наделов и личной
собственности, при этом увеличилось число их обязанностей, они были прикреплены
к земле, но не имели никаких гарантий, что господин не переселит их в другое
место. Постепенно и колоны, несмотря на запреты, включенные в Сельский кодекс
(VIII в.), потеряли право покидать поместье. Они приблизились по положению к
"приписанным" adscriptitii, и в течение IX и X вв. эти две категории колонов
слились в один класс крепостных. Тогда и появилось классическое крепостное
право с его характерными признаками - обязанностью земледельца жить на данном
участке земли и возделывать его и обязанностью землевладельца не прогонять
такого пользователя с земли и не повышать платежи. В Восточной империи в
конце раннего Средневековья еще оставались земледельцы, стоявшие выше
крепостных, - колоны, которые назывались mortitai. Их положение было до некоторой
степени похоже на положение западных вилланов. Они сохранили часть прав
свободного человека: могли уйти со своего земельного надела, у них нельзя было
отобрать землю, которой они пользовались в течение 30 лет и больше, и они
платили собственнику земли только десятую часть урожая. Но такие земледельцы
составляли незначительное меньшинство в сравнении с огромной массой
крепостных, называвшихся paroikoi, и почти все жители сельских округов принадлежали
именно к этой второй категории. Крепостные должны были выплачивать
фиксированные сборы и выполнять строго определенные повинности - и все же ничто не
мешало господину незаконно увеличить это лежавшее на них бремя или жестоко
обращаться с ними. Более того, они были обязаны работать на барщине, то есть
возделывать господские земли, а также выполнять иные повинности, в том числе
являться с телегами для перевозки господских грузов.
На Востоке преобразования в сельскохозяйственном труде были такими же, как
на Западе, и были вызваны действием тех же самых социальных и экономических
сил. Но исчезновение мелких свободных собственников земли здесь было далеко
не таким быстрым и полным, и возникновение крепостного права компенсировалось
исчезновением рабства. У крепостного права тоже были противовесы - право
земледельца на постоянное пользование наделом и стабильность сельской жизни. В
остальном мы имеем мало данных о материальных и моральных условиях жизни
земледельческого населения Восточной Римской империи. Похоже, что они были очень
разными в разные периоды - очень тяжелыми в первые 200 лет раннего
Средневековья и более легкими и сносными в его остальные 300 лет. Эти условия также
зависели от землевладельца. Как правило, крестьяне-арендаторы в церковных и
государственных имениях были лучше защищены и имели привилегии, которые вряд
ли существовали на землях аристократов. Византийские крестьяне иногда
селились по несколько семей рядом, создавая деревню (choria), иногда жили
поодиночке на фермах и хуторах (aroi, argiridia), иногда же обитали в укрепленных
поселках (castra), откуда люди и скот каждое утро выходили на поля. Они
довольствовались домами из грубо сложенных камней, глины или тростника. Основой
их скудного питания, помимо хлеба, были молоко, сыр, овощи и фрукты; к этому
они добавляли рыбу и, когда могли, немного мяса. Их умственный кругозор был
узок. Главным в их жизни были религия, суеверия, необходимость добывать себе
хлеб насущный и заботы семейной жизни. Крестьяне были довольны такой судьбой,
Что означает "приписанные".
если им не приходилось слишком тяжело страдать от войн и природных бедствий и
от алчности казны и землевладельцев. В Византии именно их дисциплинированный
труд под руководством государства, осознававшего свою роль опекуна,
гарантировал порядок и спокойствие в обществе, а также способствовал освоению земель
и росту производства, которые обеспечивали экономическое доминирование
Восточной Римской империи.
ГЛАВА 4
Промышленная и торговая гегемония Восточной империи в
раннем Средневековье.
Промышленность и торговля тоже внесли свой вклад в создание экономического
господства Византии и ее обогащение: ведь городская экономика, которая в
странах Запада была полностью разрушена, в Восточной Римской империи осталась
цела и даже продолжила свое развитие.
Промышленность на Востоке была для своего времени гораздо более передовой,
чем на Западе, и сосредоточивалась в городах. Правде, в сельских имениях
аристократов и церкви были мастерские, где работали подневольные мужчины и
женщины. Некоторые из них, например мастерская в имении Даниэлис в Патрасе, даже
производили предметы роскоши, пурпурные ткани, тонкие сукна и ковры, а
мастерские крупнейших монастырей иногда специализировались, под руководством
монахов, на прикладных искусствах - создании мозаик, украшении рукописей
миниатюрами и выполнении росписей. Более того, очень многие деревенские семьи,
свободные и несвободные, занимались в своих хозяйствах ремеслами, и этого
было достаточно для удовлетворения основных потребностей повседневной жизни. Но
городская промышленность, которая так низко пала на Западе, на Востоке выжила
и процветала. Городская промышленность состояла из маленьких мастерских,
принадлежавших предпринимателям или свободным ремесленникам, и крупных
государственных мануфактур, на которых трудились рабочие из семей, где сыновья были
вынуждены наследовать профессию отцов. Имперские законы, или новеллы, а также
составленный в X в. сборник полицейских правил, называвшийся Книга префекта
(Константинополя), свидетельствуют о том, как многочисленны и деятельны были
в крупных городах империи профессиональные корпорации-цехи (systemata),
наследницы профессиональных объединений (collegia, artes, scolae) римской
эпохи. В цехи объединялись и промышленные рабочие, и торговцы; нотариусы
упоминаются рядом с банкирами, менялами и ювелирами, торговцы пряностями рядом с
мясниками, рубщиками свинины и пекарями. Владельцы гостиниц, торговцы винами,
торговцы скотом и торговцы рыбой оказались по соседству с торговцами лошадьми
и рыбаками, а парфюмеры и изготовители свечей - с кожевниками и
изготовителями мыла. Самые многочисленные из этих корпораций объединяли людей, связанных
с текстильной промышленностью, - продавцов шелка-сырца, прядильщиков шелка,
красильщиков шелка, шерсти и сукон, торговцев сирийскими тканями и прочими
тонкими материями. Другие профессии - например, слесари, мельники, маляры,
мастера обработки мрамора и изготовители мозаик - были объединены в союзы
низшего разряда, не имевшие привилегий. Корпорации существовали в первую
очередь у тех, кто имел отношение или к роскоши, или к предметам первой
необходимости. Кроме того, существовали императорские мануфактуры, которые работали
лишь для того, чтобы обеспечивать потребности армии и императорского двора.
Привилегированные, то есть официальные цехи и свободные искусства, занимали
в крупных городах особые кварталы. В Константинополе это были, например,
центральная улица и окрестности форума. Мастерская и лавка были объединены, как
на арабском рынке-суке и на левантийских базарах. Эта часть города постоянно
была полна движения и шума. Государство часто предоставляло привилегии ремес-
ленникам и купцам. Моряков, изготовителей пергамента и красильщиков,
работавших с пурпуром, оно освобождало от военной службы, а большинство
ремесленников были освобождены от части налогов.
Константинополь - рисунок из средневековой книги.
Все цехи имели свои монопольные права, свои собрания, своих глав и
должностных лиц и свои братства. Стать мастером мог лишь тот, кто уплатил высокий
денежный сбор, прослужил положенное время в качестве ученика и доказал свое
профессиональное мастерство. Но за государственные привилегии цехи
расплачивались тем, что находились под строжайшим контролем государства.
Константинополь был раем, но в этом раю, кроме монополии и привилегий, повсюду были
правила , которые полагалось соблюдать. Все официальные корпорации находились под
властью префекта города, который управлял приемом новых членов, и должны были
подчиняться установленным администрацией правилам, которые в мельчайших
подробностях указывали, каким образом члены цеха должны зарабатывать свой хлеб:
администрация предоставляла каждому цеху право закупать сырье и регулировала
его отношения с иностранными торговцами, то есть, ограничивала количество
покупок, устанавливала цены, дни и места продажи и разрешенный мастерам размер
прибыли. Этим же предписаниям обязана была следовать и мануфактурная
промышленность : так обеспечивалось необходимое качество товаров. Государственные
инспекторы ходили по мастерским и лавкам и осматривали товары и бухгалтерские
книги. Время от времени власти даже пытались установить максимум заработной
платы и фиксированные цены на предметы роскоши. Этот губительный эксперимент
был впервые проведен при Юстиниане, а потом повторен еще несколько раз.
Государство - навязчивый покровитель и недоверчивый следователь - старалось
регулировать все стороны жизни корпорации и не оставляло места для экономической
свободы. Однако члены цехов были свободными людьми, гражданами, обладателями
монополий и привилегий, которые защищали их от конкуренции и обеспечивали им
спокойную жизнь и уважение собратьев. Ради этого они покорно подчинялись и
послушно исполняли чрезмерные требования императорского казначейства или
утомительные капризы администрации.
Несмотря на свои недостатки, этот режим был мощной защитой для городской
промышленности и обеспечивал высокий уровень мастерства ее работников. Однако
он был почти недоступен для прогресса и был менее жизнеспособным и сильным,
чем тот порядок, который возник на Западе в XII в. благодаря росту свободы54.
Кроме того, благополучие Востока обеспечивалось развитием, помимо официальных
цехов, многочисленных независимых союзов, которые охватывали основную массу
мелких ремесленников и торговцев, объединения таких союзов существовали в
огромном множестве больших и малых городов. В таких объединениях было больше
свободы для индивидуальной инициативы и свободного труда, поскольку они
должны были исполнять только основы экономического законодательства. И
корпорации, и независимые союзы активностью и профессиональным мастерством
обеспечивали промышленности Восточной Римской империи первое место в мире.
За 600 лет профессиональное мастерство и разнообразие форм деятельности
сделали Византию первой и не имеющей соперников промышленной страной мира. Ее
рабочие трудились и для внешнего, и для внутреннего рынка и обеспечивали
товарами не только Восток, но и Запад. Самых блестящих результатов они
достигали в производстве предметов роскоши, в котором проявляли выдающуюся
изобретательность и чувство изящного. Промышленность империи в то время находилась на
том месте, которое сейчас занимает французская, и при этом не испытывала
трудностей, создаваемых конкуренцией. Восточная Римская империя была
знаменита многочисленностью и высоким уровнем работы мануфактур, выпускавших
ценнейшие ткани, главным образом шелка и тонкие сукна. Именно на имперских фабриках
изготавливались те великолепные пурпурные, фиолетовые, желтые и зеленые,
часто украшенные узорами и вышивкой, иногда затканные золотыми или серебряными
нитями материи, из которых шили облачения для религиозных обрядов и парадные
одежды для светских церемоний - те ткани, которые жадно стремились получить
правители, высшие церковные иерархи и богачи всей Европы. Однотонные шелка,
изумительные ткани нежнейших окрасок, поражавшие разнообразием своих изящных
и сложных текстур, императорский пурпур, золотые и серебряные сукна, изделия
с золотым шитьем, парчовые ткани, тонкие шелка, балдахины, просторные одежды
с вырезными рукавами, а также многие другие ткани, полосатые или с примесью
металлических нитей или козьей шерсти, и изделия из них наполняли ризницы
церквей и изящные комнаты аристократов. Именно в византийские мастерские муж-
Автор преувеличивает. Византийские ремесленники, как и торговля и государство в
целом, превосходили при прочих равных условиях западноевропейские. Но слишком много
бед обрушилось на Восточную Римскую империю - начиная с XI в. и до ее героической
гибели в 1453 г.
чины приходили за изящной отделкой для одежды, орнаментами и галунами. Рынок
этих товаров был огромным, и экспортная торговля ими шла так активно, что
центры их производства - Константинополь, Фессалоника, Патрас, Коринф, Афины
и Фивы имели славу подобную той, которую сегодня имеют Париж и Лион.
Изготавливались также, преимущественно в Патрасе, красивые и высококачественные
шерстяные ткани, богато украшенные вышивкой, а в Понте, Македонии и Неаполе было
развито производство льняных тканей высокого качества. Византийцы были
большими мастерами в изготовлении ковровых тканей. Их драпировки из парчовых или
узорчатых материй, орнаменты на которых отличались редким совершенством, их
ковры с узором, изображавшим шкуру леопарда, обработанные ими кожи,
окрашенные в пурпур ткани - все эти изделия не имели себе равных, и на них был спрос
повсюду.
Константинополь в Средние века.
Восточные римляне, несомненно, были мастерами в горном деле и металлургии и
разрабатывали месторождения железных, медных и свинцовых руд в Малой Азии и
Восточной Европе. Они отправляли в средиземноморские страны мрамор из Прокон-
неса55, Аттики, Фессалии, Лаконии и с островов Эгейского моря, соль из
соленых болот Южной Италии и Мезии. У них были оружейные мастерские в Фессалони-
ке, Никополе Эпирском, на остров Эвбея, в Афинах, Фивах и на Пелопоннесе, в
которых они изготавливали луки и стрелы, копья и доспехи, иногда с красивой
гравировкой и иными украшениями. В Константинополе56 и Фессалонике они имели
мастерские, где появлялись на свет прекрасные алтари и раки для мощей,
церковные престолы и кресты, священные сосуды, кадила, далматики57, украшения,
сверкающие рубинами и жемчугами, драгоценная посуда и всевозможные изделия из
серебра. С VI в. ромеи (так называли себя жители империи) подняли искусство
Остров Мармара в Мраморном море.
56 В оригинале автор упорно употребляет название Византии. На месте этого
древнегреческого города император Константин в 32 6 г. заложил великий город, названный его
именем, куда в 330 г. была перенесена столица Римской империи.
57 Узкая верхняя одежда с широкими рукавами.
эмали на величайшую высоту, и их украшения с перегородчатой и выемчатой
эмалью вскоре широко разошлись по миру. Их граверы и литейщики работали с
бронзой, которую инкрустировали серебром. Так были созданы те декоративные
пластины, фонтаны и монументальные ворота, восхитительные примеры которых
сохранились в храме Святой Софии в Константинополе, в Павии и в Риме. Их мастера-
косторезы изготавливали из слоновой кости очаровательные ларцы, диптихи58 и
переплеты для Евангелий, все в самом изысканном вкусе. Они достигли
беспримерного совершенства во всех прикладных искусствах - работе с цветным
стеклом, филиграни и эмали по стеклу, мозаике, изготовлении изделий из фарфора.
Из их мастерских в Константинополе, Фессалонике, Равенне и Южной Италии
выходили подлинные шедевры. В конце концов, эти мастера изящества стали снабжать
мир всеми возможными предметами роскоши, благовониями, папирусом, рукописями,
псалтырями, украшенными и иллюстрированными Евангелиями. Как сделать или
украсить эти предметы, знали только в их мастерских. Это промышленное
превосходство не меньше, чем приобретенное сельскохозяйственным трудом богатство,
помогло византийцам так долго сохранять господство в торговле.
В раннем Средневековье Восточная Римская империя действительно была монопо-
листкой в международной торговле христианских стран, центром которой
оставалось Средиземное море. Константинополь (после захвата в 1453 г. турки назвали
его Стамбул) стоял на пересечении всех великих торговых путей Западной Азии и
Европы, морских и сухопутных, к тому же в нем были постоянно действующая
система морского и сухопутного транспорта и совершенные методы обмена, которых
не хватало Западу. Таким образом, империя была в состоянии завозить и
экспортировать товары и вести морскую торговлю, так что ее коммерческая деятель-
Золотой меч работы византийских мастеров.
В данном случае - две соединенные между собой таблички для записей, часто
украшались иконами.
ность достигала такого масштаба, который был невозможен для тогдашних
западных государств. В течение 600 лет продолжалось ее ни с чем не сравнимое
процветание ; и в XI в. рынок и таможенные сборы только в одном Константинополе
приносили в казну империи ежегодно 7 миллионов 300 тысяч золотых безантов59.
Тем не менее, большим препятствием для развития торговли была политика
государства в области коммерции, подсказанная властям устаревшими традициями
или налоговыми причинами. Правительство было монополистом в торговле
некоторыми товарами, в первую очередь зерном и шелком. Оно запрещало экспорт многих
товаров, например, дорогих текстильных товаров и драгоценных металлов, а
также большого числа иностранных изделий. Другие изделия - например, марсельские
сорта мыла - были обложены огромными пошлинами на импорт. Существовали также
экспортные пошлины. Взимали также налоги с покупок и продаж, совершенных
внутри страны. По своей природе эти налоги были скорее фискальными, чем
экономическими, но были огромной трудностью для людей из-за их многочисленности,
вред от которой еще усиливали своим поведением сборщики. Однако самой большой
ошибкой Восточной Римской империи было то, что она, по сути дела, полностью
отдала экспортно-импортную торговлю в руки иностранцев, вместо того чтобы
поощрять усилия в этом направлении своих подданных, становившихся все менее
деятельными. Императоры считали, что таким образом внушат тем иностранцам,
которых нужды коммерции приводили на берега Босфора, уважение к величию и
богатству своей столицы, а на самом деле неразумно прокладывали путь для
коммерческого развития западных варваров, которых они одновременно презирали и
боялись. В долгосрочной перспективе имперские власти парализовали коммерцию
своей страны, ограничили ее ролью пассивного маклера и одновременно
осчастливили молодые коммерческие народы60, служившие посредниками ромеям.
Византийские политики нуждались в иностранцах, но в то же время не доверяли им.
Например, они приветливо встречали их освобождением от налогов и привилегиями,
но заставляли их соперничать друг с другом тем, что обращались с ними
неодинаково. Византийская власть изобретала все новые инспекционные меры,
формальности, конфискации, льготы, сборы и раздражающие иностранцев указы,
направленные против них, но не могла истощить их терпение, в основе которого лежала
любовь к наживе.
Золотой солид византийского императора Феодосия 11. Чеканился в
408-419 гг. в Константинополе.
И все же, несмотря на близорукость экономической политики властей и на эти
строгие законы, которые проводила в жизнь целая армия таможенных чиновников и
При весе каждой монеты 3,2 грамма это 23,36 тонны золота, стоимость которого в
начале 2010 г. - около 850 миллионов долларов.
60 Например: евреям, итальянцам (венецианцам, генуэзцам и др.).
судей, коммерция Восточной Римской империи была в некоторых отношениях
организована лучше, чем в западных странах, и структура ее торговли была хорошо
приспособлена для развития. С начала Средних веков она ввела международные
деньги, золотой стандарт: безант (византин, солид61) , золотая монета
Византии, образец хорошей денежной единицы, стоимость которой почти никогда не
изменялась , была стандартной монетой на всех рынках мира. Хотя законодательные
запреты и запутанность законов создавали помехи кредитным операциям, а дача
денег взаймы под проценты считалась (под влиянием церкви) почти
ростовщичеством, византийские коммерсанты могли, благодаря обилию движимого имущества,
брать ссуды по умеренным ставкам от 8 до 12 процентов, а в X в. - по еще
более низким, чего не было в остальной Европе. Закон ограничивал процентную
ставку, но не существовало постоянных ограничений на размер ссуды. Количество
и значимость менял и банкиров в Константинополе, где их корпорация имела
большую силу, являются достаточными показателями того, что рынок денег в этом
городе был очень развит. Византийцы раньше итальянцев начали использовать
переводные векселя или равнозначные им кредитные записи. Движение на сухопутных
дорогах было активным; старые римские дороги на Балканском полуострове и в
Южной Италии были отремонтированы или доделаны, было построено или достроено
бесчисленное множество мостов на реках; на караванных путях устроены колодцы,
резервуары для воды и укрытия для людей. Юстиниан необдуманно упразднил
общественную почтовую службу, но это было исключением, обычно же византийцы
заботились о транспорте. Они привлекали на большие ярмарки в Константинополе и
Фессалонике купцов со всего мира, которые получали ценные льготы и
привилегии. Хотя ромеи установили утомительную систему правил на рынках, они все же
обеспечили безопасность и постоянство коммерческих сделок. Хотя иностранные
купцы были обязаны жить в особых отведенных им кварталах под надзором
властей, а некоторым из них, например, русским, разрешалось находиться в империи
лишь короткое время, большинству купцов было позволено жить в ней постоянно,
объединяться в привилегированные компании и иметь своих консулов. Даже
болгары получили выгоду от этой благосклонности властей. Итальянских коммерсантов,
подданных империи, приезжавших из Амальфи, Неаполя, Гаэты, Венеции или Генуи,
Византии принимал еще радушнее: им было разрешено иметь свои конторы в
портах. С того времени венецианцы имели свой квартал возле Золотого Рога, а
генуэзцы в Галатее62. Важные льготы и привилегии облегчали их деятельность.
Проводя умную и активную политику, власти стремились открыть иностранные
рынки если не для византийских торговцев, из которых никто, кроме сирийцев,
не имел охоты покидать родину, то, по крайней мере, для византийской
торговли, для чего было заключено много договоров с другими странами. Империя
знала, как содержать в порядке и обустраивать свои порты, как организовывать
работы по обслуживанию кораблей, погрузку и разгрузку. Она поощряла морскую
торговлю, практиковала страховку судов и грузов и выдачу займов под их залог,
а ее коммерческое законодательство было благоприятным для объединения
судовладельцев в компании, члены которых делили между собой доходы и убытки.
Византийский Морской кодекс, составленный Львом III, - это были приспособленные
к новым условиям древние законы острова Родос - был первым сводом правил
торговли, господствовавших в средневековом христианском мире. Именно вслед за
Константинополем и по его примеру в XI в. составили сборники своих законов и
правил итальянские республики Трани и Амальфи. Византийский торговый флот,
куда охотно шли служить жители островов и побережья Эгейского моря, с давних
пор привыкшие плавать по морю, был хозяином Средиземного моря, и в этих водах
Не отсюда ли пошло слово «солидный».
На другой стороне залива Золотой Рог.
его флаг был виден повсюду. Бдительная полиция боролась с морским разбоем,
охраняя море от далматинских, варяжских и мусульманских пиратов.
Сохранившиеся стены Константинополя.
Таким образом, Восточная Римская империя была в центре мощнейшего и самого
активного в цивилизованном мире движения товаров и денег. Из нее расходились
по Востоку и Западу сначала через посредство колоний сирийских купцов,
которые стали предками левантийцев, затем через жителей Амальфи, венецианцев,
генуэзцев и армян, плоды византийской земли и продукция византийских мануфактур
- прекрасные шелка, тонкие сукна, ювелирные изделия, резные изделия из
слоновой кости, изящные вещи из стекла, чаши из оникса, вазы, украшенные
гравировкой и эмалью, мозаики, фрукты, тонкие вина, другие товары высшего сорта и
предметы роскоши. Через посредство византийских коммерсантов, чью торговлю
питали товарами караваны со всех концов Азии и Африки, а также через арабских
и тюркских купцов, которые с разрешения императоров жили в Константинополе,
Европа получала драгоценные товары из Малой Азии, Месопотамии и Ирана, из
Индии и с Дальнего Востока, из Египта и из африканских стран - пряности,
благовония, драгоценные камни, редкие металлы, сандаловое дерево, мускус и
камфару, шелк-сырец и хлопок, шелковые и тонкие шерстяные материи, муслиновые
ткани и ковры. Империя рано начала заключать облегчающие эту торговлю соглашения
с мусульманскими странами. Из варварских окрестностей Каспийского моря, из
Средней Азии, с Волги и с Днепра через греческую республику Херсонес или даже
непосредственно от варяжских, булгарских, тюркских и хазарских купцов63,
которых Византия зазывала на берега Босфора, Константинополь получал множество
природных продуктов - зерно, соленую рыбу, воск, шкуры скота, меха, мед,
икру, звериные шкуры, янтарь, а также рабов. С VIII в. славянские, булгарские и
мадьярские торговцы толпами съезжались в Фессалонику и Константинополь по
рекам и большим торговым дорогам, чтобы продавать свои лен, мед, соленую рыбу,
скот, шкуры, кожи, меха, железо. Из Италии, Германии, Испании и Галлии в
порты и на склады империи прибывали необработанные и обработанные металлы, необ-
Автор забыл про славянских - особенно из городов на пути "из варяг в греки".
работанная шерсть, конопляные и льняные ткани, грубые шерстяные товары и
грубые ковры. Все эти потоки товаров вливались на обширную территорию империи,
как бесчисленное множество притоков в море, и усиливали великое движение
коммерции, происходившее внутри ее границ.
Жизнь в портах била ключом. Именно торговля вместе с промышленностью
поддерживала эту городскую жизнь, которую сохранила как привилегию только
Восточная Римская империя. Империя была полна больших промышленных и торговых
городов, улицы которых изумляли своим оживленным движением приезжих с Запада.
Самым большим из всех был Константинополь, прекраснейший город тогдашнего
мира, "владыка всех остальных городов", как назвал его, восхваляя, Вилларду-
эн64, и "богатейший в мире город, который владеет двумя третями всех богатств
мира", по словам Робера де Клари65. Константинополь был торговым складом
мира; корабли и караваны шли к его стоянкам, а на рынках его главных улиц
лежали грудами плоды труда всего мира. Его набережные и доки были переполнены
товарами. Целый лес мачт поднимался над этими набережными - столько кораблей
стояло вдоль них, и во всех кварталах города было тесно от наполнявшей их
массы людей. В этом городе, родине богатства и роскоши, украшенном всеми
дарами цивилизации, жил миллион людей - такого большого человеческого скопления
не было больше нигде за всю историю Средних веков. И среди них было целых 70
тысяч варваров. Это был космополитический город, левантийский в своей
основе66. Но это не вредило его облику: он оставался изящным и роскошным, и в нем
коммерция соседствовала с культом ума и искусства. У империи были и другие
города, равных которым не было в остальном христианском мире, - Гераклея, Се-
лимбрия, Родосто на побережье Фракии; Фессалоника, второй по значению город и
порт империи и, по свидетельству крестоносцев, "один из самых сильных и
богатых городов христианского мира", где жило 500 тысяч человек; Негропонте,
Афины, Патрас, Навплия и Коринф в Греции; Корфу, Дураццо, Авлона, Никополь у
входа в Ионическое и Адриатическое моря; не говоря уже о Херсонесской
республике в Крыму и о городах Далмации, например Рагузе и Сполето, которые
находились под протекторатом Византии. Во внутренних областях Балканского
полуострова процветали Адрианополь и Филиппополь. Власть Восточной Римской империи
принесла благополучие городам Южной Италии - Бари и Регию (Реджо-ди-
Калабрия), Таренту (Таранто) и Салерно, Бриндизи и Неаполю, которые
соперничали один с другим в богатстве и процветании, и прежде всего городу Амальфи,
который с IX по XI в. господствовал в Западном Средиземноморье. И, наконец,
именно под благотворной властью Византийской империи Венеция, вначале
скромный поселок рыбаков, за 600 лет стала царицей Адриатики и средиземноморской
торговли, наследницей великолепия Равенны.
Во всех городах жила, занимая место ниже аристократии, состоявшей из
сенаторов , высших должностных лиц и крупных землевладельцев, которые выставляли
напоказ всю роскошь изящной и утонченной жизни, активная и умная буржуазия, в
которую входили банкиры, промышленники и купцы. Эти буржуа, вместе с умелыми
и жаждавшими заработка мастерами-ремесленниками и мелкими торговцами,
составляли средний класс, который был одной из главных сил византийского общества и
обогащал его своим трудом. Численность этого класса непрерывно увеличивалась.
Он занял место curiales римской эпохи, исчезнувших во время бедствий VI в., а
в X и XI вв. , объединив свои интересы с интересами земельной аристократии,
Перед тем, как разграбить вместе с другими горе-крестоносцами в 1204 г.
65 Робер де Клари (ок.1170—после 1216) — автор хроники «Завоевание Константинополя»
был простым рыцарем в 4-ом Крестовом походе и участвовал в разграблении
Константинополя.
66 Прежде всего - греческий.
очень охотно селившейся в городах, он добился для себя участия в
муниципальном правлении, выбирал своих представителей (judices, boni homines) в
городскую администрацию и получил экономические и финансовые привилегии. Этот
класс имел все недостатки, присущие тем, кто постоянно борется за прибыль, но
мог также проявлять такие мощные социальные добродетели, как трудолюбие,
бережливость , простоту и размеренность жизни, благотворительность. Низший слой
ремесленников, объединенный в цехи и братства, вместе со средним классом был
жизненной силой византийских городов. Именно этим людям была обязана своей
славой промышленность Восточной Римской империи. Они были умны, усердно
работали и знали себе цену. Жители империи видели, как Лев III Исавр67 надел на
себя венец императоров и основал династию. Цеховая жизнь до некоторой степени
прививала им любовь к независимости и учила солидарности.
Авторы, которые описывают жизнь этих простых тружеников из мастерских,
изображают их бойкими и веселыми людьми, которые часто острят, любят
удовольствия, довольны малым, очень ценят свою семейную жизнь, бывают попеременно
буйными и послушными, скептичными и насмешливыми, набожными и фанатичными,
подвижными и экспансивными и всегда легко позволяют правителям вести себя, куда
те хотят, если эти правители могут обращаться с ними без грубости и дают им
много дешевой еды и развлечений. Только в Константинополе и Фессалонике этот
низший класс - честные в глубине души и усердные труженики, которые иногда
проявляли даже что-то вроде утонченности, ума и благородства чувств, -
страдал от контакта с тем пролетариатом бездельников и авантюристов,
представители которого в огромном количестве наполняли преступный мир этих больших
городов. Именно пролетарии, буйные паразиты, которые из трусливых становились
мятежными, затем кровожадными и, наконец, свирепыми, создали византийским
горожанам ту дурную славу, от которой они страдали очень долго. На самом же деле
процветание промышленности и торговли в обществе Восточной Римской империи
было настолько же плодом труда свободных городских ремесленников, насколько
созданием умной буржуазии и государства, которое защищало труд. Крупные
землевладельцы и правители, которые покровительствовали освоению земель,
свободные крестьяне и колоны, выбивавшиеся из сил, возделывая землю, купцы, своим
трудом развивавшие торговлю, мастера и простые ремесленники, которые
гордились добрым именем и большой активностью своих мастерских, - все они помогли
Восточной Римской империи сделаться богатейшим государством в мире с доходом,
достигавшим 600 миллионов франков, что равно сегодняшним 6 миллиардам, и
казначейством, чей резерв мог составлять от 2 до 4 миллиардов, государством,
чья слава так долго была ослепительной для народов Запада.
ГЛАВА 5
Влияние византийской цивилизации на экономику и
общество Востока и Запада
Восточная Римская империя перед тем, как начался ее упадок, оказала
выдающиеся услуги цивилизации: она возродила разрушенную вторжениями Италию. Рома-
нья, Пентаполис (Анкона и Римини), Истрия, Венеция, Сицилия и в первую оче-
Род. ок. 675 - ум. 741; император в 717-741 гг., основатель Исаврийской династии.
Представитель малоазиатской военно-служилой знати, выдвинулся как военачальник в
борьбе с арабами. В 717-718 гг. отбил нападение арабов, в третий раз осаждавших
Константинополь . Позже вытеснил арабов из Малой Азии. Нанеся им тяжелое поражение при
Акронионе (740 г.).
редь Великая Греция благодаря империи снова стали оазисами богатства на
разоренном варварами полуострове. С помощью дипломатии и военного
превосходства, а еще больше - деятельности своих миссионеров и престижа своей культуры
Византия совершала в варварском мире Востока то же дело распространения
цивилизации, которое раньше выполнил Рим в западном мире. Она цивилизовала этих
варваров, привела их к христианству и при этом научила пользоваться
преимуществами упорядоченного и плодотворного труда. Она сделала греческими и
славянскими прежние римские земли - влахов в Эпире69, Южной Албании, Акарнании,
Фессалии и в Пинде, хотя так и не смогла отучить многих из новых жителей этих
земель от привычки к разбою и не убедила перейти от пастушеской жизни к
земледелию. Империя не удержала албанцев от возвращения к дикой и примитивной
племенной жизни, но, по крайней мере, сумела поднять до цивилизованного
существования народы великой славянской общности народов, для которой стала
истинной учительницей. Она распространила свою цивилизацию среди славян Дакии,
которые, смешавшись с колонами-латинянами, стали будущими румынами, а также
^70 _
среди славян Моравской державы , которых византийские апостолы Кирилл и Ме-
фодий71 в IX в. обратили в греческую веру, и среди словенцев в Паннонии и Но-
рике. Позже у моравов и словенцев византийское влияние было вытеснено
влиянием Запада, но византийская цивилизация уцелела у славянизированных румын в
Трансильвании.
Именно византийская культура с VII по X в. восторжествовала над варварством
сербов, поселившихся на берегах Дуная и Савы и в горах Далмации, Черногории,
Боснии, в Расе (Нови-Пазар) на границе бассейна реки Вардар; эта культура
пришла к славянам Моравского государства. Именно Византийская империя
обратила их в православие, и под ее влиянием сербские и хорватские роды,
объединенные в племена-союзы72 и в территориальные общины-волости73 под началом мелких
вождей-жупанов (jupans), ставшие вассалами басилевса, сумели объединиться в
государства. Глава такого государства именовался "великий жупан", и в X в.
эти великие жупаны получали от императоров титул князя, дуки74, консула или
царя. Они создавали себе двор по образцу византийского, окружая себя
аристократами, которые назывались архонтами или графами и баронами и богатым и
уважаемым духовенством. В это же время произошли изменения в семейной общине -
задруге, и наряду с примитивными формами земельной собственности, землями
племен и семей, появились индивидуальная земельная собственность - земли,
пожалованные своему владельцу в дар, как в Риме или Византийской империи.
Вначале более или менее однородная масса пришельцев расслоилась при
соприкосновении с исконными местными земледельцами, большая часть которых при новых хо-
Это древнее название Южной Италии, где с начала античной эпохи были греческие
колонии.
69 Влахи, или валахи, - в Средние века название, говорившего на восточно-романских
языках, народа. Влахи на Дунае стали предками румын.
70 Великоморавекая держава, Моравское княжество - сильное славянское государство IX-
X вв. В 905-906 гг. было разгромлено венграми, полностью истребившими или
ассимилировавшими славян на территории современной Венгрии (до того - славянской) и
поработившими словаков. На оставшихся независимыми землях Моравского княжества (Силезия,
Южная Польша, земли сербо-лужицких славян, Чехия) образовался ряд государств, в
частности Пражское княжество - ядро Чешского государства.
71 Кирилл (в миру Константин, по прозвищу Философ, 827—869, Рим) и Мефодий (в миру
Михаил; 815—885, Велеград, Моравия), братья из города Солуни (Салоники) — создатели
славянской азбуки и церковнославянского языка, проповедники христианства.
72 Такой союз и назывался словом "племя", у автора - pleme.
73 У автора тоже volost.
74 То есть герцога.
зяевах перешла из колонов в более низкое сословие крепостных. Оседлая жизнь и
соседство империи привели к частичному преобразованию экономического уклада
южных славян: некоторые из них вели пастушескую жизнь в горах или
разбойничали на морском побережье, но другие стали отличными скотоводами, крестьянами и
виноградарями. Теперь, когда государство стало более мирным и стабильным, эти
сельские жители, незнакомые с городской жизнью, стали увеличиваться так
быстро, что в X в. Сербо-Хорватия имела примерно 2 миллиона жителей.
Византия привела к цивилизованной жизни и другие народы. В Мезии жили
болгары, грубые и свирепые юрки, которые в VII в. (659 г.) явились из
южнорусских степей и поселились на обоих берегах Дуная, под влиянием Византии
приняли православие (864-865 гг.) и ославянились очень быстро, причем до такой
степени, что перешли на славянский язык. Эти грозные налетчики,
преобразованные влиянием Византии, стали такими же, как славяне, - отказались от
тюрбанов, штандартов из конских хвостов и власти мелких военных вождей, стали
носить византийскую одежду и копировать византийские общественные учреждения.
Они создали деспотическую монархию, их верховный правитель (хаган, коган, ха-
кан) провозгласил себя царем, и в начале X в. тогдашний болгарский царь
основал царство, часть которого была расположена на Балканах, а часть за Дунаем.
Он соперничал с тогдашним басилевсом так успешно, что тот после отчаянной
борьбы был вынужден уничтожить его.
Столицей Болгарского царства был город Преслав75, и там болгарский царь не
очень умело подражал роскоши византийского двора. Болгарские аристократы,
которые назывались боляды и бояре и были, как в Византии, должностными лицами и
крупными землевладельцами, роднились через браки со знатными византийскими
семьями и получали греческое образование, а духовенство Болгарии образовало
независимую церковь, греческую по обрядности, которая тоже стала владеть
значительной частью земель страны. Римские колоны были здесь низведены до звания
крепостных. При этом псевдогреческом правлении в стране пышно расцвело
сельское хозяйство. Одна летопись, составленная в X в., свидетельствует, что
эллинизированная Болгария "изобиловала всеми благами", в особенности зерном,
скотом и солью, и отмечает, что ее население увеличилось в огромной степени
(multitudo magna et populus multus76) хотя в этой стране и нет городов.
Болгары, над чьими деревенскими манерами византийцы смеялись, богатели от
торговли с Венгрией и с Греческой (Восточной Римской) империей, откуда получали
вина, фрукты и золото, вышитые одежды, жемчуг и диадемы. Византийцы,
попадавшие в их укрепленные поселки, например в Охрид, много раз видели, какие
огромные богатства накопили эти полуварвары, с таким почтением относившиеся к
греческой цивилизации. Даже мадьяры в X в. были близки к тому, чтобы
поддаться обаянию Византии, с которой постоянно поддерживали отношения77; лишь
позднее , в XI в., влияние Запада привязало их к латинской цивилизации.
И, наконец, за Дунаем, на Великой сарматской равнине, язычники-славяне,
покоренные скандинавами и взявшие себе их имя в его славянской форме (варяги,
русы) , в X в. приняли решение повернуться лицом к Византии, которую они до
этого напрасно пытались уничтожить в походах 907 и 945 гг78. Варяги основали
Первой столицей первого Болгарского царства была Плиска (до 893 г.), Преслав был
столицей в 893-972 гг.
76 На латыни это значит "большое множество людей и многочисленный народ".
77 Совершали набеги, пока не были разгромлены. Тот же конец ждал венгров в 955 г.
при Аугсбурге в Южной Германии, где были взяты в плен и повешены их король и знать,
- это способствовало успокоению буйного народа.
78 Походы 860, 907, 941 и 944 гг.
первые русские государства в Новгороде, Смоленске и Киеве79. Они объединили
славянское население под властью своих военных вождей и преобразовали прежнюю
патриархальную знать в новую военную аристократию - бояр и comitatus80 вождя,
81 82
называвшихся дружина . Однако варяги не могли цивилизовать Русь , а только
организовали на русских землях систему широкомасштабного ограбления местных
жителей, превратив разбой едва ли не в коммерческое предприятие83. С местных
жителей они брали дань натурой, а приезжих грабили на море. Византийская
империя постепенно привела их к цивилизованной жизни. Она брала варягов на
службу в качестве наемных воинов и открывала для них свои рынки, предлагая в
качестве приманки постоянные торговые связи. Со времени царствования импера-
84
тора Льва VI, который правил в IX в . , империя стала посылать на Русь
миссионеров, и в конце X в. (в 988-989 гг.) они приняли христианство. После
этого Русь стала полуцивилизованной страной со странной смесью германских85 и
византийских государственных учреждений. Первое государство, в котором
русские племена слились в один народ, возникло при Ярославе Великом86, который
носил греческие титулы. Его власть еще была наполовину скандинавской, и
окружавшая его знать - гриди и бояре - иногда напоминает комитатус немецких
королей, а иногда византийскую аристократию. Была создана церковь с теми же
литургией и традициями и так же богатая землями, как церковь Греческой империи.
Патриархальный уклад слабел, число свободных людей уменьшалось, и простые
мужики ("ничтожные люди") становились все более зависимыми, подобно
византийским колонам. Общество сделалось стабильным; общинная собственность стала
индивидуальной, в Русском государстве развивалась культура, оно богатело за
счет активной торговли с Византией, с которой заключило несколько соглашений,
отменивших старые варварские обычаи. За последующие два столетия византийская
цивилизация так глубоко пропитала молодую христианскую Россию, что оставила в
этой стране нестираемый след.
Таким образом, Восточная Римская империя в течение раннего Средневековья
выполняла задачу первостепенной важности. Получив наследство Рима, она
преумножила его. Империя оставила глубокий след во всех отраслях труда. Она сумела
колонизировать христианские земли Восточной Европы, цивилизовала варваров и
призвала их к мирному плодотворному труду. Она дала мощный импульс всем видам
экономической деятельности и подняла на величайшую высоту процесс создания
богатства. В области общественных отношений империя добилась лишь частичного
успеха в защите свободного труда и свободной собственности от эксплуатации и
незаконного захвата аристократией, но все же отменила рабство и всеми силами
старалась поддерживать средний класс - и городской, и сельский. Таким
образом, она была в авангарде цивилизации и несла дальше ее великие традиции.
Именно в Восточной Римской империи Запад прошел часть уроков той школы, в ко-
Первые государственные образования на Руси появились задолго до варягов. Об этом
см. подробно, например, в трудах академика Б.А. Рыбакова, в частности в работе
"Рождение Руси" М.: АиФ-принт, 2003.
80 Это слово латинского происхождения, означает "окружение" или "сопровождение".
Имеется в виду свита из приближенных вассалов, которые сопровождали короля и давали
клятву охранять его. По-русски - дружина, дружинники.
81 В оригинале - записанное латиницей русское слово druzhina.
82 В силу более низкого уровня развития.
83 Скандинавы называли Русь Гардарикой - страной городов, существовавших задолго до
их прихода.
84 В 886-912 гг.
85 Автор несколько преувеличивает влияние скандинавов - уже во втором-третьем
поколениях они полностью ославянились.
86 Род. ок. 978, вел. князь в 1019-1054 гг.
торой он готовился, в свою очередь, выполнять свою задачу в деле
распространения цивилизации.
ГЛАВА 6
Деятельность церкви и государства по реорганизации
труда и восстановлению экономики и общественной жизни
Западной Европы в Темные века
В течение тех столетий, которые последовали за вторжением варваров и их
расселением в захваченных землях, христианский Запад тяжелым и подчас
незаметным трудом восстанавливал свои общество и экономику. Это была долгая
работа, на пути которой было множество трудностей, и успех ее был только
частичным, но она подготовила великий расцвет западной цивилизации в середине
Средневековья .
Попытки восстановления осуществлялись иногда новыми правительствами, но в
большинстве случаев церковью и различными слоями западного общества. Идея
государства, почти забытая во время вторжений, снова возникла в странах Запада.
Германские королевства, после того как их правители необдуманно позволили
разрушиться государственной системе Римской империи, сами начали изучать
сохраненные церковью и частью аристократии римские традиции, чтобы создать
прочный каркас для будущего нового общества, которое можно было бы постепенно
создать впоследствии. Неистребимая склонность народов раннего Средневековья к
делению на части и предпочтению местных интересов интересам всей страны была,
таким образом, уравновешена минимумом власти и единства. Западные
государства, как могли, переплавили в одно целое германские учреждения и римские
принципы иерархии и администрации, чтобы установить для своих подданных порядок,
необходимый для восстановления производительных сил. Эти усилия были
непоследовательными, непостоянными и чередовались с периодами анархии, но оказались
достаточно действенными и привели к частичной реорганизации христианского
Запада с VII до середины IX в. Этот труд, который старались довести до конца
самые умные из варварских королей, спас их имена от забвения. Его начали Эв-
рих (Эйрих) Вестготский в Аквитании и Испании и Гундобад в Бургундии в V в.;
франкские правители Хлодвиг, Брунгильда и Дагоберт в VI и VII вв. и в первую
очередь Теодорих Великий и его остготы в Италии в начале VI в. Недавно
принявшие христианство лангобардские короли Аутари (Автарис), Ротари и Лиутпранд
с большим успехом продолжили их дело в VII и VIII вв., и вестготские короли
Испании пытали сделать то же самое после своего перехода в христианство в
конце VI в. Но династия Каролингов, и в первую очередь Карл Великий,
распространили результаты этого труда на весь Запад. И, наконец, в Англии своей
деятельностью в этом направлении заслужили себе добрую славу некоторые
преемники первых христианских королей - например, Эгберт и, в первую очередь,
Альфред Великий. Из всех христианских стран Запада только Ирландии не хватило
сил для шага вперед от политического господства кланов и родовых союзов к
идее государства, и эта слабость системы правления позже стала одной из
причин угасания блестящей цивилизации этой страны. Во всех остальных странах
были образованы наследственные монархии с тенденцией к централизации власти,
которые пытались вернуть общество в состояние покоя и упорядоченности, при
котором труд только и может приносить хорошие результаты. Необходимость иметь
власть в 800 г. привела к восстановлению Западной Римской империи87, и это
87 Во всяком случае, название франкский король Карл Великий, захвативший и Италию,
восстановил, короновавшись в Риме.
пошло на пользу Карлу Великому и Каролингам, главным распространителям идеи
государства. В определенном смысле восстановление Западной империи освятило
труд, совершенный западными правителями в течение двух веков ради
стабильности общества.
Западные правительства были вынуждены дать полную волю влиянию аристократии
и пережиткам германских общественных учреждений, но все же, вдохновленные
римскими и христианскими принципами, они совершенствовали свое правосудие,
добивались единообразия законов и вносили улучшения в законодательство,
реорганизовывали свою полицию и пытались заменить семейную или личную кровную
месть действиями властей, карающих за преступление. Они старались установить
в обществе мир, поощряя слияние различных групп, из которых состояли народы
Запада. Они стремились везде возродить интеллектуальную культуру. Варварские
короли, наследники Рима и служители идеи римской церкви, оказывали поддержку
завоеванию языческих стран, повторному освоению земель Запада переселенцами и
восстановлению численности его населения. Они всеми находившимися в их
распоряжении силами поощряли труд в своих имениях, пытались спасти свободное
землевладение, защищали колонов и крепостных. Некоторые из этих правителей - Ка-
ролинги и англосаксонские короли - даже очертили что-то вроде контуров
системы помощи неимущим. Их заботливое поощрение распространялось на все стороны
производства. Они старались вновь сделать государство богатым, возвращая
людей на сельские земли и поддерживая работы по улучшению сельского хозяйства и
превращению бесплодных земель в плодородные. Свои имения они превращали в
образцовые поместья - такими были, например, виллы Карла Великого. Они
принимали предупредительные меры против расточительной вырубки лесов. Развитие
промышленного производства они также поощряли и пытались - как делал тот же Карл
Великий - добиться, чтобы в их имениях были самые лучшие мастерские. Но самое
большое внимание они уделяли восстановлению коммерческой деятельности, так
как считали ее самым надежным способом обогащения своих государств. Вот
почему Теодорих, Ротари, Лиутпранд, вестготские и англосаксонские короли, Каро-
линги (и в первую очередь Карл Великий) так заботились о восстановлении и
обеспечении безопасности дорог, реорганизации сухопутного и морского
транспорта , восстановлении рынков, ярмарок и портов, защите, как продавцов, так и
потребителей товара, возобновлении чеканки денег, защите коммерсантов своей
страны от чрезмерной конкуренции со стороны иноземцев, о развитии как
внутренней, так и внешней торговли. Западным государствам не хватило только
последовательности и твердости в выполнении решений, чтобы римская традиция
одержала новую триумфальную победу в области труда. Но их короли смогли лишь
наметить контуры той работы, которую другие люди продолжили через 300 лет
после них.
Деятельность западной церкви оставила более глубокий след, поскольку была
методичнее и реже прерывалась. Церковь - наследница римской традиции власти и
воплощение античной цивилизации в ее преобразованном христианской религией
виде - предложила Западу единственную упорядоченную и стабильную
государственную систему, в которой власть сочеталась со свободой, единственное
объединяющее начало, которое действительно жило в душах людей, - общность верований
и христианские принципы общественной жизни. Под непрерывным, методичным и
дальновидным - особенно со времени Григория Великого - руководством римских
пап, при поддержке государства Меровингов и Каролингов и в сотрудничестве с
целой армией монахов и миссионеров - аквитанцев, ирландцев, англосаксов и
франков - церковь в течение 400 лет обратила в свою веру, один за другим,
множество народов - вестготов и бургундов, которые были христианами арианско-
го толка, кельтов Ирландии и Уэльса, салических франков, англосаксов и
германцев-язычников. Так она основала провинции новой, христианской латинской
империи и придала Западной Европе тот облик, который она сохраняла до конца
Средних веков. Церковь не только расширила границы возрожденной цивилизации
до Эльбы и Горной Шотландии, но и оказала решающее влияние на восстановление
экономики и общественной жизни Запада. Священники и монахи, которые занимали
видное место среди хозяев земельных владений, стали и сами привлекать
сельских жителей на свои земли и удерживать их там, давая свободу большому числу
рабов и делая более прочным положение крепостных. Церковь, трудясь для
поддержания мира в обществе, установила право убежища для святых мест и
ограничила право христиан на кровную месть. Она поддерживала усилия королей по
уничтожению анархии, разбоя и вражды между семьями. Церковь увеличила
количество благотворительных учреждений - больниц, лазаретов и богаделен. Она
облагородила семейную жизнь и подняла женщин на более высокое место в обществе,
запретив языческое многоженство, выступая против нарушений морали и
обеспечивая признание законных прав женщин при дележе наследства. И, наконец, она
стала приобщать варварское общество Запада к цивилизации, реорганизовав школы
и систему образования.
В области экономики действия церкви дали еще больший результат. С первых
дней своего существования она не переставала провозглашать, что обязанность
трудиться - это закон, данный людям Богом. В уставах монашеских орденов эта
обязанность была записана как одно из основных положений, и ее должны были
исполнять все члены ордена. Кроме того, жизненные потребности и необходимость
вести хозяйство в принадлежавших ей больших имениях заставили церковь взять
на себя руководство освоением сельскохозяйственных земель, в котором она
сыграла важную роль. И мистические идеалы, и практика жизни привели
руководителей церкви к необходимости осваивать пустующие земли, возделывать уже
освоенные и проявлять инициативу в применении усовершенствованных способов
обработки земли. Ради всеобщих и классовых интересов епископы и монахи поддерживали
возрождение промышленных центров, реорганизовывали производство продукции в
своих мастерских, стремились оживить торговлю и способствовать ее развитию,
даже непосредственно участвовали в ее организации. Пример церкви и правителей
государства служил стимулом для светской аристократии и свободных
простолюдинов . Никто не оставался на месте, и это всеобщее движение уносило Запад по
новым путям и подталкивало к полному восстановлению той экономической
деятельности, которую уничтожили вторжения варваров. Под руководством, а иногда
и при непосредственном участии тех классов, которые были элитой общества в
странах Запада, массы рядовых людей стали скромными орудиями этой
восстановительной работы.
ГЛАВА 7
Аграрный характер экономики западных христианских стран. -
Первая попытка заселения пустующих земель. - Сельскохозяйственное
производство и новое заселение земель с VII по X в.
Основная часть восстановительной работы была связана с землей, которая
стала почти единственным источником капитала в обществе, где преобладало
натуральное хозяйство. Центром всего цикла производства и потребления была земля,
поскольку люди той эпохи почти все необходимое для жизни получали от нее.
Земля обеспечивала товарами торговлю, которая велась только между маленькими
разрозненными группами людей. А от ее развития зависели уже начинавшиеся
тогда прогресс экономики и эволюция общества. Освоение земель было великим
делом тех столетий, которые последовали за вторжением и расселением варваров. И
если бы события экономической жизни занимали в истории положенное им место,
это освоение считалось бы одним из важнейших фактов истории последних четырех
Темных веков, поскольку оно определило направление эволюции средневекового
общества.
В конце VII в. снова возникла необходимость в той цивилизаторской работе,
которую когда-то выполняли римляне, и новые государства, вобравшие в себя дух
Рима, возобновили ее. Эту политику вели Теодорих Великий в Италии, лангобард-
ские короли VII и VI11 вв., короли Уэссекса и Альфред Великий, Каролинги
(особенно Карл Великий). Они, как говорил Орозий88 о короле остготов,
стремились "повернуть варваров лицом к плугу" и научить их "ненавидеть меч". Они
звали землевладельцев обратно в их поместья, и сами подавали пример заботы о
земледелии. Они старались удержать народ на селе. Они поощряли освоение
пустующих земель тем, что освобождали их от налогов и предоставляли тем, кто
осваивал такие земли, право собственности или постоянного пользования на эти
земли. Они поселяли на пустующих землях колонов и привозили на новые места
целые общины и племена для освоения земель, заброшенных после прежнего
опустошения, или целинных земель варварских стран. Так, в IX в. переселенцы-готы
из Испании89 заселили Септиманию (Нижний Лангедок) , а в X в. колонисты из
Галлии заселили Каталонию (отвоеванную Карлом Великим у мусульман). Галло-
римские и франкские иммигранты начали осваивать всю Германию, расселившись от
Рейна до Эльбы и от Альп до Дуная, тысячи колонистов германского
происхождения стали заселять Алеманнию, Западную Нейстрию, Австрию и Штирию, а в Гессе-
90
не и Тюрингии селились славяне . Военная колонизация в пограничных районах -
марках облегчала развитие гражданской колонизации: войска помогали
переселенцам заново осваивать опустевшие земли. И та и другая разновидность
колонизации были велением времени, особенно в эпоху Каролингов, и обе внесли большой
вклад в преобразование Запада.
Еще больший результат дала колонизация земель церковью, и в первую очередь
монашескими орденами. Епископы часто первыми применяли нововведения,
улучшающие сельское хозяйство: Герман Парижский сажал виноградные лозы, а Елевферий,
епископ города Лизье, жил вместе со своими полевыми работниками. В VII в.
духовенство Реймса, желая, чтобы церковные земли были обработаны, позвало на
них поселенцев. Западное монашество не следовало созданному в Восточной
Римской империи идеалу монаха-созерцателя91, и большинство людей, из которых оно
состояло, не желали жить в городах. Поэтому отшельникам, которые расселились
по сельским местностям, была поставлена задача возделывать землю. Это
движение одержало решающую победу, когда два великих реформатора монашества,
итальянец Бенедикт Нурсийский (VI в.) и ирландец Колумбан (VII-VI11 вв.) ,
объединили монахов, своих последователей, в мощные сообщества, собрали их в
больших монастырях и предписали им как правило ручной труд в ограниченном или
неограниченном размере как обязанность, данную самим Богом, и как средство
для умерщвления плоти. Чтобы изгнать праздность, "врага души", Бенедикт
Нурсийский назначал своим монахам шесть или семь часов ручной работы в день, и с
тех пор они стали известны всей Европе под названием "монахи-труженики"
(monachi laborantes). Колумбан требовал, чтобы его монахи работали, пока
окончательно не выбьются из сил, и заявлял: "Пусть они уходят отдыхать,
раздавленные усталостью, и спят стоя". Кроме того, этот аскетический идеал
хорошо соответствовал потребностям экономики. Монахи, поселившиеся в лесу или на
Ок. 380 - ок. 420; римский историк, священник, автор труда "История против
язычников" в 7 книгах, доказывающего, что христианство явилось спасением для
человечества .
89 Очевидно, бежавшие от арабов.
90 Помогавшие Карлу Великому в его войне с саксами.
91 Автор преувеличивает. Православное монашество в большинстве, помимо молитв и пр.,
много трудилось.
пустоши, чтобы жить общиной, по необходимости должны были распахивать там
землю. Поэтому бенедиктинцы носили за поясом кривой садовый нож для обрезки
деревьев - знак своего обычного занятия. Колумбана, когда он шел куда-нибудь,
всегда сопровождал отряд лесорубов. Возле Реймса монах Теодульф 22 года
постоянно пахал землю плугом, и после его смерти этот плуг хранился как предмет
поклонения в церкви Святого Тьерри. Знаменитый монах-реформатор VIII-IX вв.,
Бенедикт Аньянский, обрабатывал землю и жал хлеб вместе со своими монахами.
Широкие просторы вересковых пустошей, заброшенных земель и лесов, которые
знатные и благочестивые дарители жертвовали церкви, эти святые первопроходцы
сразу же начинали окультуривать, и в этом им помогали отряды крестьян,
знавших, что в тени монастыря они и сами найдут себе более легкую и безопасную
жизнь. На лесных полянах, на островках твердой земли среди болот и вокруг
родников монахи строили сперва хижины из ветвей, потом деревянные или
каменные здания. Они осушали земли, срубали деревья, выкорчевывали пни и создавали
на месте леса луга и поля, иногда даже виноградники и плодовые сады. В
течение 800 лет монахи упорно и со строгой последовательностью осуществляли
первое сельскохозяйственное освоение земель Запада.
Даже с учетом того, что жития святых содержат много преувеличений,
бесспорно, что роль монашества была очень важной. В Испании монашеская колонизация
была слабо развита из-за того, что этому помешало вторжение арабов, но в
остальных христианских странах Запада она дала великолепные результаты. В
Италии - где-то на опустевших или заболоченных равнинах, а где-то в горах -
возникли аббатства Монте-Кассино, Субиако, Фарфа, Сан-Винченцо в Вольтурно, По-
лироне, Новалезе, Лено, Помпоза и главное из них - Боббио, каждое из которых
стало маленьким центром культуры. Монахи из Ирландии, Острова святых, которые
создали последний из этого списка итальянских монастырей, галло-романская
Аквитания и Англия, которая была полна усердных новообращенных христиан,
наперегонки одна с другой засевали земли Запада поселениями своих трудолюбивых
монахов и этим оказали цивилизации такую услугу, которая никогда не будет
забыта. Ирландия, острова Шотландии и берега Уэльса были освоены насельниками
крупных монастырей, таких как Бангор и Айона. В англосаксонских королевствах
расчистка и обработка земель в больших масштабах была впервые предпринята
монастырями в Джарроу, Кроуленде, Рамси, Эвешеме и Гластонбери. В Галлии
начиная с VI в. монахи построили 80 монастырей в долинах Соны и Роны, 94 между
Пиренеями и Луарой и 54 между Луарой и Вогезами. Количество этих святых
учреждений увеличилось за 400 лет с 228 в начале VII в. до 1108 в конце X в. И с
каждым из этих монастырей связаны воспоминания о расчищенных землях и
основанных деревнях, названия которых до сих пор свидетельствуют об их
происхождении. Великое множество центров сельского хозяйства было создано вокруг
крупнейших аббатств, таких как Монте-Маджоре и Аньян, Сен-Гилем в Пустыне и
Муассак, Солиньяк и Шарру, Сен-Мексан и Анисон, Сен-Бенуа-на-Луаре и Сен-
Месмен, Сен-Вандрий и Жюмьеж, Сен-Рикье и Корби, Люксей и Ремиремон. Северная
Галлия и Бургундия, Алеманния, Франкония и Швабия были колонизированы под
управлением благочестивых миссионеров - Амандуса, Элигия, Колумбана, Галла,
Эммерана. Монастыри Сент-Омер, Сен-Бертен, Сен-Пьер-де-Ган, Эльнон, Сен-Трон,
Ставело, Мальмеди, Прюм, Эхтернах, Сен-Юбер, Мурбах, Виссенбург, Хагенау,
Рейхенау, Сен-Галл, Кемптен, Эберсберг, Эриссен, Святого Петра в Зальцбурге и
многие другие были первыми центрами аграрной колонизации в своих округах. В
бывшей языческой Германии, которую обратили в христианство Винфрид (святой
Бонифаций) и его ученики, роль монахов была еще активнее. Именно там, вокруг
Фульды, Фрицлара, Гамельна, Эрфурта, Марбурга, Корвея и других монастырей
была всерьез организована работа по освоению и улучшению земель Германии. Мона-
шеская колонизация совместно с официальной гражданской и военной колонизацией
92
раздвинула границы цивилизации до Эльбы, Дуная и Северного моря .
Такая деятельность получала сильную поддержку также от крупных
землевладельцев , которые, особенно в эпоху Каролингов, стремились с помощью освоения
новых земель повысить стоимость и доходность своих имений. Еще более
плодотворным был труд малоизвестных, но очень целеустремленных и решительных
участников этой работы - целой армии мелких свободных землевладельцев и
крестьян-первопроходцев , роль которых очень долго получала неверное толкование и
лишь недавно получила правильное освещение. Под защитой королей, епископов и
крупных землевладельцев, а часто даже по собственной инициативе эти скромные
труженики отправлялись на поиски никем не занятых и не обрабатываемых земель
или участков леса, которые им было разрешено взять себе, чтобы работать на
них. Еще чаще они пользовались существовавшим тогда законом, по которому
каждый, кто начинал возделывать землю, принадлежащую деревенским общинам и
другим коллективным владельцам, становился собственником этой земли (aprisio
bifang). Они вырубали в лесу топорами просеки (roden, assarts) начинали
обрабатывать землю на этих вырубках. Чтобы удобрить землю, они собирали пни,
стволы деревьев, ветви кустарников в огромные кучи и сжигали их. Плугом и
лопатой они уничтожали молодые побеги от оставшихся в земле корней. Они делали
насыпи и проводили по ним дороги через болота, осушали болота с помощью
канав. Иногда эти люди даже, как было во времена Карла Великого, с помощью
государства укрепляли берега рек, например, Луары; так были наполовину укрощены
буйные водные потоки в Италии, Галлии и Фландрии. Возможно, в отдельности это
были сравнительно малые труды, но о том, как интенсивно они велись,
свидетельствует огромное количество существующих на Западе географических
названий, возникших в то время и сохраняющих память об этих вырубках, осушительных
канавах и укрепленных берегах, с помощью которых короли, монахи, крупные и
мелкие землевладельцы, свободные, полусвободные и подневольные первопроходцы
впервые с начала Средних веков стремились вернуть плодородные земли Европы из
бесплодия и одичания в культурное состояние.
Результаты, правда, не всегда соответствовали усилиям, и
сельскохозяйственное производство росло далеко не с той же скоростью, что усердие и пыл
поселенцев. Вторжения врагов93 в IX и X вв. были одной из причин, уменьшивших
эффект от всех перечисленных здесь работ. Но главной причиной их недостаточной
эффективности следует считать само господство в экономике натурального
хозяйства . Такая система слабо стимулировала активность тружеников, поскольку при
ней было достаточно самых простых способов обработки земли, и не могла
создать условий для роста производства из-за малого размера потребительских
рынков .
Традиции примитивной аграрной экономики в западном обществе были по-
прежнему сильны: люди надеялись по-старому собирать с земли то, что
производит природа, использовать леса, вести хозяйство старыми способами пастушеской
экономики, ничего в них не меняя. Значительная часть земель Европы - в
Ирландии, на побережье Англии, в Нидерландах и Нижней Германии, а также вдоль
побережий Пикардии, Нижнего Пуату и Ломбардии, представляла собой болота.
Равнины были полны болот, и по-прежнему существовали огромные вересковые пустоши
- пустынные равнинные земли, поросшие кустарником дроком и вереском, которые
в разных странах назывались по-разному - commons, velds, boschen, houten,
loos, hermes, gastinnes, rancerates, e'pinaies. Эти пустоши занимали значи-
У Эльбы и Дуная это сопровождалось истреблением и онемечиванием живших здесь
славян - этот процесс "продвижения цивилизации" длился с переменным успехом сотни лет.
93 Прежде всего, венгров и арабов.
тельную часть Ирландии, Уэльса и Шотландии, треть Англии (вместе с болотами),
большие участки территории Нидерландов, Северной и Южной Германии, часть
Швейцарии, центральную (расположенную на плоскогорье) часть Франции,
Арморику, Южную Аквитанию и Центральную Италию. В грамотах того времени постоянно
упоминаются эти невозделанные земли, которые составляли значительную часть
территории в крупных поместьях.
Все христианские народы Запада добывали важную часть средств к
существованию, ловя рыбу в реках или в прибрежных водах морей. Они умели использовать
плотины и запруды для ловли рыбы, а во времена Каролингов землевладельцы -
монахи и сеньоры - устраивали в своих имениях рыбные пруды и садки. Короли и
знатнейшие аристократы могли продавать рыбу со своих вилл. Жители берегов Ла-
Манша , Северного моря и Атлантики ловили сельдь, лосося, омаров и бельдюгу и
даже отваживались охотиться на тюленей, морских свиней94 и китов. Рыбаки
Средиземноморья продолжали ловить тунца и других рыб, характерных для их моря.
Повсюду рыба была важной составной частью пищи.
Несмотря на вырубку лесов, они покрывали, словно плащ, большую часть земель
Запада. Ирландия, Уэльс, Корнуолл и Горная Шотландия, теперь не имеющие этого
покрова, в то время были покрыты густыми лесами из дуба, бука, сосны и ели. В
этих краях в болотах до сих пор можно найти стволы деревьев. Кельтская поэзия
полна очарованием этого изначального древнего леса. Почти вся Арморика
(Бретань) была огромной чащей, и память об этом увековечена в освященных временем
сказаниях о лесе Броселианд (Броселиан). Треть Англии была покрыта огромными
лесами, которые доходили до Суссекса и Дорсета и захватывали даже нижнюю
часть долины Темзы, полностью окружая эту реку. Из этих лесов выходили стаи
волков, которые еще в IX в. нападали на деревни. Равнины Фландрии и
Нидерландов сейчас выглядят совершенно голыми, но до XI в. значительную их часть
занимали леса - houtlands, которые доходили до огромных лесных массивов - Ар-
деннского леса и лесов плато Эйфель (знаменитого Леса угольщиков из
легенды95) . Вогезы, Хардт и Центральная Германия тоже были покрыты лесами, в
которых колонизация расчистила лишь маленькие участки, а великий Герцинский лес
простирался даже За границу Богемии (Чехии) , и вряд ли в нем вообще велись
хоть какие-то вырубки деревьев под поля. В Галлии, судя по всему, две трети
территории еще были покрыты лесом во времена Карла Великого, и похоже, что
даже в округах с большим количеством возделанных земель леса занимали от
трети до половины территории округа. От гряды Аргонн до Альп и Пиренеев и от
океана до Юры были одни леса, среди которых лишь изредка встречались
возделанные поля. Лес вернул себе отвоеванные у него ранее земли в Северной и
Восточной Испании, на значительной части территорий Северной, Центральной и
Южной Италии. Охранные законы уже защищали леса от огня и от опустошения
пользователями. Карл Великий пытался перейти к рациональному ведению лесного
хозяйства: начал регулировать рубку леса и давал указания по поводу обрезки
деревьев . Лес поистине играл важнейшую роль в экономике той эпохи. Он давал
людям дерево для построек и дрова, смолу, большинство вещей, необходимых для
освещения домов, и плоды своих деревьев и подлеска. Под его тенистыми кронами
огромные стада свиней рылись на земле, отыскивая желуди. Охота, которая
вначале была правом всех свободных людей, но которую знати обычно удавалось
присвоить только себе, в изобилии поставляла к столу крупную и мелкую дичь. В
Морское животное подотряда зубатых китов, длина тела 1,8 метра, вес до 80
килограммов .
95 Возможно, имеется в виду Шварцвальд (нем. Schwarzwald — «чёрный лес») — горный
массив в земле Баден-Вюртемберг на юго-западе Германии. Он был местом действия драмы
Ф. Шиллера «Разбойники».
лесах было множество медведей, кабанов, оленей и таких животных, которые
сегодня исчезли, - например, туров и зубров, а под покровом леса в речках жили
бобры. Часть продовольствия для крупных имений в те дни добывалась путем
охоты.
Еще одним мощным источником средств к существованию было скотоводство.
Большинство кельтов, англосаксов и других германцев и после того, как стали
цивилизованными, остались в первую очередь скотоводами. Типичный англичанин
IX в. был пастухом, а не моряком: в одном округе на побережье Девоншира мы
насчитываем 1168 свинопасов и только 17 рыбаков. В Ирландии скот ценился
выше, чем земля, и богатство человека определялось количеством его коров. В
Центральной Германии скот еще в VII в. был единицей расчета, заменявшей
деньги . Везде, кроме приморских и альпийских округов, богатых травяными лугами,
орошаемые луга с хорошим поливом (prata) были редкостью, а господствовали
пастбища (pasqua) и общинные земли. Поэтому крупного рогатого скота и лошадей
было особенно много в тех местностях, где к ним была благосклонна природа, и
на специально выделенных для них землях крупных имений. Боевых коней,
племенных жеребцов и быков выращивали старательно и бережно. Лошади, которых было
меньше, чем ослов, стоили очень дорого - в Галлии цена коня равнялась третьей
части или половине цены раба. Мелкого скота было много: он не требовал таких
больших затрат, как крупный, и больше подходил для примитивного сельского
хозяйства. Свиней разводили для еды, овец ради шерсти, коз ради мяса и шкур,
домашнюю птицу как еду для господского дома, пчел ради меда, заменявшего
сахар, и ради воска, свечи из которого тогда были самым дорогим и изысканным
средством освещения. Одна большая монашеская община - Сен-Жермен-де-Пре -
имела 7720 свиней, другая, Боббио, 5 тысяч. В IX в. на одной императорской
вилле было 200 ягнят, 120 баранов и овец, 150 молодых овец, 160 поросят и 5
хряков, 17 ульев, 30 гусей, 80 цыплят и 22 павлина, а на другой - стадо из
100 коз. В Англии количество крупного рогатого скота по сравнению с мелким
было 8 процентов и только иногда повышалось до 50 процентов. В Испании было
сделано несколько усовершенствований в орошении земель. Монахи и королевские
управляющие обустраивали луга, увеличивали поголовье скота и даже
усовершенствовали отбор животных для скотного двора, а также крупного и мелкого скота,
но это были исключения. Запад тогда не имел ни капиталов, ни тучных пастбищ,
ни удобного транспорта, ни больших рынков и потому еще не владел более
прогрессивными формами эксплуатации земли.
Правда, один способ повышения плодородия почвы - удобрение ее мергелем96 -
был известен уже во времена Карла Великого, однако навоза, который
действительно необходим для увеличения плодородия, на фермах было мало, поскольку
мало было крупного скота. Как правило, применялась трехпольная система
земледелия, при которой земля отдыхала под паром каждый третий год, а не каждый
второй. Это был большой шаг вперед, но недостаточный для того, чтобы создать
угрозу господству экстенсивного земледелия, из-за которого земля по-прежнему
быстро истощалась и приносила только малые урожаи. В кельтских,
англосаксонских и германских странах землю часто обрабатывали совместно, используя при
пахоте мощную упряжку, которая принадлежала сразу нескольким людям. Но из
сельскохозяйственных инструментов, как правило, применялись только мотыга,
борона и примитивный деревянный плуг. В сельской местности часто нельзя было
провезти груз на двухколесной телеге, и грузы переправляли с места на место
на спинах людей, ослов или лошадей. На германском и кельтском Западе
продолжала существовать система обязательного общинного земледелия, когда участки
Мергель — осадочная горная порода смешанного глинисто-карбонатного состава: 50—
75% карбонат (кальцит, реже доломит), 25—50% — нерастворимый остаток.
через определенный срок перераспределялись между пользователями. Римские
научные методы ведения сельского хозяйства были известны только в немногих
крупных поместьях и в имениях, принадлежащих монахам. Тем не менее,
выращивание зерновых культур в кельтских и германских странах наращивалось. Жители
Запада выращивали в основном рожь, из которой бедняки пекли свой хлеб, а
также полбу97 и пшеницу, менее распространенную, чем два первых злака, а также
овес для скота и ячмень для варки пива. Резкие перепады в размерах урожая при
недостаточном количестве посевов в сочетании с трудностями перевозки часто
приводили к голоду. К тому же возделанные поля, а также сады, в том числе
плодовые, и виноградники занимали очень мало места по сравнению с пастбищами,
лесами и зарослями кустарников и пустошами.
Тем не менее, в последние четыре столетия Средневековья стали заметно
распространяться садоводство и цветоводство, выращивание плодовых деревьев и
виноградарство - в основном под влиянием монастырей и управляющих крупными
поместьями, принадлежавшими правителям. Жители кельтских стран выращивали
яблони и груши. В южных германских странах появились сады и посадки плодовых
деревьев, где, как в римские времена, выращивали горох и бобы, немного
распространенных цветов, немного лекарственных трав и обычные плодовые деревья.
Виноградная лоза, которую распространяли короли, знатные люди и монахи, вернула
себе часть своих прежних владений и осмелилась проникнуть даже в Ирландию. С
VIII в. ее сажали на берегах Мозеля, Рейна и Дуная, а в IX в. вина из Вормса
и Майнца имели много потребителей в этих краях. Во франкском государстве
потребности местного населения привели к тому, что виноградники стали сажать
даже в Неистрии . Бургундия в VII в. была уже известна винами района
современного департамента Кот-д'Ор, а области Сентонж и Нарбон и окрестности
Бордо, а также Испания и Италия вернули себе прежнюю славу. Возделывание
технических культур стало повсеместным, поскольку в каждом поместье их выращивали
для своих нужд. На Западе самым распространенным из них был лен, в тех
больших поместьях, где были мастерские, часто выращивали растения - сырье для
красок - марену99 и, особенно, вайду100. Аквитания и Северная Испания
поставляли красильные растения в большом количестве, но все же намного меньше, чем
нужно, чтобы считать это их специализацией. Сельскохозяйственное производство
на Западе в то время, несмотря на стимулировавшую его колонизацию, всегда
осуществлялось в малом масштабе, в соответствии с размером малых местных
сообществ , которые были почти единственными, кто им занимался. Но уже перед
вторжениями норманнов начался подъем сельского хозяйства, который
свидетельствовал, что оно медленно двигалось вперед. Достойные доверия свидетели
сообщают , что сельское хозяйство процветало в Ирландии в конце IX в. , в Рейнлан-
де, Галлии и Италии при Каролингах и даже в Испании в течение части периода
правления вестготов101.
Еще одним свидетельством этого частичного и кратковременного возрождения
было восстановление прежней численности населения в части стран христианского
Запада в VI1-Х вв. Понемногу разные народы сливались в один: кельты и англо-
Группа видов пшеницы, возделываемой на заре цивилизации. Менее требовательная к
климату, более устойчивая к болезням, но значительно менее урожайная, чем пшеница
твердых сортов.
98 Северо-Западная Франция с Парижем.
99 « "
Сырье для красной краски, а также, в зависимости от методов окраски, получения
других цветов - бордо, оранжевого, фиолетового, коричневого, синего, канареечно-
желтого и др.
100 Для синей краски.
101 Пока пришедшие сюда в 711-718 гг. новые погромщики, арабы и их спутники, не
опустили Испанию снова.
саксы, германцы и галло-римляне, вестготы и иберо-латиняне, лангобарды и
италийцы перемешались между собой, соответственно, в Британии, Галлии и Испании.
Правда, в большей части Запада, и в первую очередь в Галлии, Испании и
Италии, германский элемент был легко ассимилирован. Потоки эмигрантов и
переселенцев преобразовали некоторые местности, например Арморику (Бретань),
рейнские и саксонские округа. Несмотря на различные бедствия, которые продолжали
обрушиваться на людей, хотя и не так часто, несмотря на эпидемии и голодные
годы, низкий уровень рождаемости и небольшое количество свадеб, население
Западной Европы постепенно опять увеличивалось. В Ирландии было столько
жителей, что они эмигрировали в Шотландию и Западную Бретань и участвовали в их
заселении. В Англии (не считая четырех северных графств) в XI в. было всего 1
миллион 500 тысяч жителей, но в Германии сельские области стали такими
многолюдными, что в течение X в. количество деревень между Рейном и Маасом
увеличилось в три раза. Галлию во времена Карла Великого населяло от 8 до 9
миллионов человек. В лангобардской Италии в VIII в. мир, по словам Павла
Диакона , "привел к тому, что люди умножились, как колосья пшеницы". Именно это
сделало возможной ту первую сельскохозяйственную колонизацию Запада, которая
была, в некотором смысле, предвестницей подобного же великолепного движения,
имевшего место в XII и XIII вв.
ГЛАВА 8
Эволюция института собственности на Западе с VII по X в. -
Упадок старых форм владения землей. - Прогресс в развитии больших
имений. - Гонения на мелкую собственность и на сословие
свободных простолюдинов
Колонизация пустых земель и некоторый прогресс сельскохозяйственного
производства оказались выгодны в первую очередь верхним слоям западного общества.
А существовавшие в некоторых частях христианского Запада вольные общины,
члены которых совместно владели землей, постепенно теряли либо все свои
владения , либо их часть.
С VII по X в. коллективная собственность выдержала целый ряд тяжелых
ударов, от которых племена и деревенские общины пострадали даже больше, чем
семейные общины. Собственность племени или рода - примитивная форма
коллективизма в сельском хозяйстве уцелела только в кельтских странах - Ирландии,
Уэльсе и Шотландии. Земля Ирландии в VII в. еще принадлежала 184 племенам или
кланам, каждый из которых владел территорией достаточной, чтобы пасти от 3
тысяч до 9 тысяч коров. Эти земли делились на 552 округа, называвшиеся
carrows, каждый из которых имел площадь от 525 до 1050 акров (от 212,5 до 425
гектаров), а каждый такой округ, в свою очередь, делился на четыре четверти,
и в каждой четверти было четыре семейных земельных владения. Так же как в
Шотландии и Уэльсе, члены ирландского клана владели землей совместно и были
едины в дни мира и в дни войны. Внутри клана были свои маленькие цари, свои
вожди и их клиенты, но у любого человека в личной собственности были только
его домашние вещи, и каждый имел лишь право пользования на свою часть
племенных земель. Вересковые пустоши, леса и пастбищные земли находились в общем
пользовании, а пахотные земли через определенные промежутки времени
распределялись на определенный срок между группами семей. Сохранялись даже пережитки
древнего совместного владения скотом в интересах клана, хотя к VII в. стада
уже стали частной собственностью. В каждом округе Ирландии его свободное
население жило коммунами в огромных деревянных постройках, защищенных земляными
укреплениями и разделенных на три прохода. В этих домах люди жили вместе и
ели все вместе, сидя на скамьях, и все свободные семьи округа спали там на
постелях из тростника. Но даже в этих краях, где удаленность от других стран
способствовала сохранению примитивных форм цивилизации, основы племенной
собственности вскоре поколебало возникновение крупных имений племенных вождей
(pencenedl) и знатных людей (uchelwrs или machtiern), а также появление
обширных земельных владений кельтской церкви и возникновение семейной
собственности .
Ирландское поселение в VI-XII веках (реконструкция).
На всем христианизированном германском Западе упадок коллективной
собственности шел гораздо быстрее. В Англии, как показал Виноградов, нет никаких
следов коллективной собственности англосаксонских племен, в это время уже
сформировавших свои государства, или коллективной собственности жителей шира, то
есть округа. Самое большее, что можно найти, - несколько признаков общего
владения землей у жителей "сотни" - маленькой административной единицы и
несколько пережитков племенного строя в тех местностях, где было кельтское
влияние. Однако везде уцелела существовавшая у германских народов с давних
пор коллективная собственность жителей поселка. Леса, пастбища, вересковые
пустоши и болота по-прежнему оставались не разделенными между членами
деревенской общины, которые все имели одинаковые права собственности и
пользования на них. Луга и пахотные земли делились на участки, и луга часть года были
огорожены, а поля не имели оград. Каждый свободный член общины имел право на
определенное количество фарлонгов - длинных полос земли площадью примерно в 1
акр (0,4 гектара); границы между фарлонгами отмечались разделительными
полосками торфа, и такая межа называлась balk. Таким образом, каждая семья
пользовалась одинаковой долей засеянных земель и земель, лежащих под паром. После
того как хлеб был собран и трава для сена скошена, эти поля открывали для
скота всех семейных групп, как весь год были открыты для всех общие пастбища.
Все члены сельской общины возделывали землю совместно одними и теми же
способами; чтобы пахать, в плуг запрягали от восьми до двенадцати быков. Доля кол-
лективной собственности англосаксонской деревни по сравнению с другими
формами быстро уменьшалась по мере того, как создавались имения короля и знатных
господ, которые требовали себе леса и общие земли, а деревенским общинам
оставляли только старые способы кооперативной обработки земли и периодическое
перераспределение полей.
Германия еще решительнее порвала с коллективизмом в земледелии: в ней
больше не было племенной собственности, и она постепенно отказывалась от
коллективной деревенской собственности, называвшейся марка. Эту собственность
сокращали, с одной стороны, законное присвоение земель по праву распахивания
опустевших территорий, а с другой - добровольное отчуждение с согласия
деревенских общин и незаконный захват деревенских земель правителями и крупными
землевладельцами, и, наконец, она совершенно исчезла во всех германских
областях от Эльбы до Рейна и Шельды. С тех пор у деревенских общин были только
значительные земли, находившиеся в общем пользовании (allmends). В тех
областях Галлии, Испании и Италии, где система марки когда-то была создана и
смогла закрепиться, она не смогла выжить, и оставила после себя в качестве следов
лишь совместное пользование членами общины ее землями, некоторые права
пользования - например, право каждого общинника временно жить в открытом поле и
иногда в совместной вспашке земли. Крестьяне романских народов по-прежнему
были знакомы только с государственной собственностью, которая перешла в руки
королей, и общей собственностью свободных жителей поселков (vici), значение
которой со временем становилось все меньше.
Семейная собственность в ее примитивных формах не подверглась такому
полному разрушению, но ее изменили индивидуалистическое в своей основе римское
право и влияние экономической необходимости, которая вела людей к
индивидуальной частной собственности. Однако в то же время семейная собственность
вернула себе за счет коллективной собственности племени и деревни часть того
значения, которое потеряла под давлением индивидуальной собственности, и
потому ее позиции пошатнулись не так сильно. Семейная собственность, которая
вначале распространялась на домашние вещи, скот, сад и дом, а также на право
временного пользования пахотными наделами (у кельтов они назывались trute, у
англосаксов hide, а у германцев hufe), размером от примерно 40 до 120 акров
(от 16,2 до 48,6 гектара), которые перераспределялись через более или менее
постоянные промежутки времени, в конце концов, была распространена и на эти
наделы, и бывшие пользователи теперь стали их постоянными владельцами.
Семейная собственность увеличилась также за счет опустевших земель, возрожденных к
жизни семейной общиной и ставших теперь частной собственностью. Но в то же
время старая семейная собственность (у англосаксов ethel, другие названия
terra aviatica, salica), неотчуждаемая и принадлежащая совместно всем
мужчинам данной группы родственников - женщины не входили в число совладельцев -
собственность, которую обрабатывали совместно и которой пользовались все
сообща, эта старинная собственность, еще в VI в. существовавшая в кельтских и
германских странах, перенесла ряд ударов под влиянием индивидуализма римской
цивилизации. С VII по IX в. в этих странах отец получил право назначить
наследника, делить и дарить семейную землю. Составление завещаний стало
общепринятой нормой. Женщины и девушки получили право на долю в наследстве,
причем даже на часть наследуемой земли. Было разрешено, в определенных границах,
отчуждение семейных земель.
Так принцип частной индивидуальной собственности возникал и распространялся
среди новых народов. Частные владения, возникшие в результате деления или
наследования земель, увеличивались за счет личного труда своих хозяев, в
результате так называемых "приобретений" и особенно за счет заброшенных земель,
заново освоенных тружениками-переселенцами. Такая земля получила варварские
названия - в Англии bookland, в Германии и Галлии alod, но в своей основе бы-
ла такой же, как прежнее римское земельное владение - possessio или sors, на
которое его индивидуальный владелец имел все права. Теперь старый римский
принцип восторжествовал над примитивной точкой зрения, долгое время
сохранявшейся у галлов и германцев.
Эта тенденция передавать собственность на единственный источник богатства -
землю от коллективных владельцев - племени, "сотни", деревни или семьи -
отдельным людям была благоприятна в первую очередь для тех социальных слоев,
которые имели тогда политическую и общественную власть. Обладание землей
стало уделом тех, кто при разделении труда в обществе завладел функциями
управления, имел богатство, реальную силу и духовную власть. В первую очередь
новые правители государств, короли и князья различного происхождения, создали
для себя огромные имения. В кельтских странах они забирали в свои руки земли,
оставшиеся без наследников, третью часть всей военной добычи, в том числе
завоеванных территорий, и земли племен. В германских же странах они приобретали
значительную часть земель путем завоевания, судебных решений, присвоения
части земель деревенских общин и марок, захвата земель, принадлежавших ранее
Римскому государству. Подобное происходило на всех бывших территориях Римской
империи. Таким образом, новые власти часто становились владельцами трети
земель страны, а в лангобардской Италии они в течение короткого времени владели
даже половиной ее земель. Правда и то, что во всех этих странах правители
растратили все эти богатства, но ив IX в. сохранявшиеся у них остатки еще
производили впечатление своим великолепием. В это время девятая часть земли
Апеннинского полуострова была королевским владением, а государи из династии
Каролингов имели 100 поместий в Ломбардии, 205 в Пьемонте и 320 в Алеманнии,
Баварии, Тюрингии и Остмарке. Сотни тысяч квадратных миль земли в странах
Запада находились в руках королей. В основном это были леса и заброшенные
земли , но среди них было и много возделанных земель.
Наряду с крупной земельной собственностью правителей век за веком
увеличивалась и крупная земельная собственность церкви. Церковные владения росли
постепенно - немного в одном месте, немного в другом - и складывались из щедрых
пожертвований королей, знати и даже более низких сословий, а также из
освоенных земель. Существуют ясные свидетельства того, что в IX в. треть земель
христианского Запада принадлежала церкви, хотя она и пострадала от
секуляризации, которую проводили первые Каролинги, и от частых захватов ее земель
могущественными представителями светской знати. Английские короли могли одним
взмахом пера одарить сорок аббатств, разделив между ними десятую часть своих
королевских имений. В христианской Германии аббатства и епископства были
просто задарены землями. Прюм имел 2 тысячи крестьянских хозяйств, 119 деревень
и 2 обширных леса, Фульда - 15 тысяч карукат земли, Тегернзее - 12 тысяч ка-
рукат, Сен-Галл - 160 тысяч арпанов (1 арпан равен 3424 квадратным метрам, то
есть 0,34 гектара) земли. Аббатству Лорш принадлежали 2 тысячи крестьянских
хозяйств и 2 больших леса, Гандерсхейму - 11 тысяч карукат102 земли, Герсфельд
имел 1702 поместья. Многие монастыри имели от тысячи до 2 тысяч карукат
земли, а у епископств Аугсбергского, Зальцбургского и Фрайзингенского было в
собственности от тысячи до 1600 крестьянских хозяйств. По словам одного
короля из династии Меровингов, "все богатство было роздано церквям". Карл Великий
преподнес церквям Германии 72 дара, Людовик Благочестивый - 600 даров, а два
первых Оттона 1541. На бывших землях империи церквям и монастырям повезло
ничуть не меньше. Один епископ Лангра владел целым графством. Аббатство Сен-
Реми в Реймсе имело 693 поместья, а Сен-Жермен-де-Пре 1727 поместий, общая
Сейчас уже трудно узнать его размер. Известно толкование каруката, как площади
земли, которую в состоянии вспахать восьмиволовый плуг в течение года.
площадь которых была 150 тысяч гектаров. Монастырь Сен-Вандрий поблизости от
Руана в конце VII в. имел 1727 крестьянских хозяйств и 10 тысяч подданных, а
в IX в. 4824 имения. Аббатство Святого Мартина Турского управляло более чем
20 тысячами крепостных. В Италии епископство Болонское имело под своей
властью 2 тысячи крестьянских хозяйств, а владения папского престола были похожи
на обширное государство, земли которого были разбросаны по значительной части
Запада.
Земельное богатство светской аристократии было основано на сочетании
незаконных захватов общинной собственности, насилия по отношению к мелким
землевладельцам, давления на правителей государств и освоения пустых земель. Ее
могущество увеличивалось уже при Римской империи, а в Темные века перешло все
границы. Земельная аристократия восторжествовала на всем Западе - от
кельтских стран, где uchelwers и machtiern создали себе обширные имения из
племенных и семейных земель, до романских государств, где старая и новая знать
слились вместе и обогатились, отобрав собственность у недальновидных королей и
мелких землевладельцев, ряды которых ослабли. В Англии знатные люди - эрлы,
таны и олдермены - так успешно создавали себе богатые усадьбы, что в XI в.
небольшое число знатнейших семей смогло завладеть двумя третями английской
Земли. В Германии в VIII в. герцог Баварский имел 276 крестьянских дворов в
одном округе и 100 в другом. В ней же глава знатнейшего семейства Вельфов в X
в. имел 4 тысячи крестьянских дворов. Было подсчитано, что средний размер
крупного римского поместья в Галлии был 900 гектаров, а крупное поместье
эпохи Меровингов имело площадь от 1800 до 2600 гектаров. Кроме того, у одного
владельца обычно было несколько таких поместий. Во времена Каролингов земли
аристократов часто находились в нескольких разных местностях. Таким путем
галло-римские, вестготские и лангобардские аристократы первого и второго
ранга сумели завершить себе на пользу процесс концентрации земельной
собственности , начатый в предыдущем периоде.
Владение землей дало сообществам, семьям и отдельным людям, сумевшим стать
ее монопольными собственниками, такую большую власть, что эти процессы
привели к формированию новой знати, не похожей ни на германскую, ни на римскую, но
соединившую в себе черты, заимствованные у обеих.
Почти на всем Западе, от кельтских до германских и романских стран,
уменьшалось число тех, кто был знатен потому, что родился в определенном народе
или определенной семье, но земельная аристократия, под разными названиями,
увеличилась в числе и начала сливаться со служилой аристократией - слоем
знати, состоявшим из людей, которые иногда имели очень низкое происхождение, но
находились на службе у короля, и с аристократией крупных чиновников, которым
было поручено осуществление функций власти, но которые постепенно превращали
свои временные должности, с которых их могли отозвать, в наследственные. Так,
ирландские, уэльские и армориканские uchelwrs, pencenedls, cinnidls,
machtiern, halves (владельцы коров), англосаксонские таны, эрлы и олдермены,
франкские и галло-римские edelings, antrustions, nobiles, proceres,
optimates, герцоги и графы, вестготские и испанские nobiliores, gardings,
judices, герцоги и графы, лангобардские и итальянские gasindes, gastaldes,
герцоги и графы - все они образовали единый класс знатнейших и крупнейших
землевладельцев, "великих людей" (seniores, optimates, proceres, potentes),
который заменил и римское сословие сенаторов, и прежнюю германскую и
кельтскую знать. Ниже их и у них на службе были их доверенные люди, приближенные и
воины (familia, maisnie, comitatus, truste), поднятые их покровительством на
такую высоту, что в Германии, Нидерландах, Италии, а в течение короткого
времени в Галлии тоже случалось, что простые слуги, ministeriales, часто рабы,
бывали приняты в благородное сословие. Иногда добровольно, а иногда поневоле,
иногда вопреки желанию королей, а иногда при их содействии аристократия, взяв
на себя ту функцию защитника, которую в цивилизованном обществе осуществляет
для индивида государство, подчиняла себе средних и мелких землевладельцев,
предоставляя им покровительство, распространяя среди них обычай благодарности
и беря их на службу как вассалов. Так была создана целая иерархическая
система поместий и свободных зависимых людей, которым крупные землевладельцы
давали защиту на условиях взаимного обмена услугами и предоставления
покровительства, а вассалам поместий (precaria). Первоначально эти поместья давались
временно или же покровитель имел право расторгнуть соглашение и забрать землю
у вассала, но очень скоро они стали передаваться по наследству. И, наконец, в
той части Запада, где государство, уступив свои привилегии, лишилось
атрибутов власти над обществом (администрации, полиции, судебной системы, права
собирать налоги и вести в бой войска), крупный землевладелец стал не только
высокопоставленным чиновником, но и чем-то вроде государя в своем поместье.
Именно тогда, над режимом господства сеньоров, который сделал людей
экономически и социально зависимыми от земельной аристократии, был надстроен
феодальный режим, который в IX и особенно в X в. в конце концов, дал
аристократии верховную политическую власть, по меньшей мере, во Франции и Северной
Испании, но не дал в Германии, Италии и Англии.
Таким образом, аристократы-землевладельцы, которые уже были хозяевами
значительной части земель, за 400 лет стали хозяевами людей, живших на этой
земле . Огромные земельные поместья были действительно прочной основой их власти.
Такое поместье в своей основе оставалось единым целым, несмотря на разделы,
которые отрывали от него куски, и в самом своем названии хранило память о
главном владельце. Оно называлось villa, massa, curtis, saltus, sala, fundus
или manor и было маленьким королевством, почти маленьким миром, которым
управлял хозяин - владелец поместья, имевший в его пределах абсолютную власть
и державший в своих руках все необходимое для экономического существования. В
поместье порядок, основанный на иерархии функций и разделении труда,
обеспечивал удовлетворение всех нужд и господ, и их подданных. В центре поместья
возвышалось жилище сеньора - наполовину замок, наполовину деревенский дом
(palatium, fronhof, salhof, castellum, hall), который часто был окружен
стеной или частоколом. Эта постройка была довольно грубой в кельтских и
германских странах, но уже более изящной и уютной в романских. Для жизни в поместье
господина и его домашних было предусмотрено все необходимое: центральный дом
окружали сельскохозяйственные постройки, конюшни, кладовые, погреба, амбары,
мастерские. Здесь была даже часовня для духовной жизни, о которой помнили так
же, как о жизни тела.
Наиболее совершенной организация экономической жизни была в крупных
монастырских имениях, а также в крупных поместьях императоров или королей. В
первом из этих случаев, когда под властью идеала, подобного коммунистическому,
устав ограничивал индивидуализм, и все монахи были равны при распределении
труда и его продуктов, царила суровая дисциплина, когда каждому были
определены задача и вознаграждение в соответствии с принципами общества, где и
труд, и потребление осуществляются кооперативно. Управлением каждой
хозяйственной службой заведовал келарь, управляющий имением, настоятель или старший
священник. У каждого монаха и каждого монастырского подданного было свое
дело. Садоводы, земледельцы, рыбаки, лесники, свинопасы, пастухи, пасшие коров
и пастухи, пасшие овец, работали под началом старшин, которые назначались
отдельно для каждого рода занятий. Ко всему относились очень бережно - к
урожаю, орудиям для обработки земли, железным инструментам, даже к старой одежде
и старой обуви. В крупных королевских имениях, например в тех аквитанских
поместьях, к которым относился знаменитый капитулярий (указ) Карла Великого De
Villis, порядок был такой же, но менее строгий. В этих случаях доверенные
лица (judices, majores) или управляющие начальствовали каждый над одним или не-
сколькими поместьями и имели в своем подчинении особых начальников для каждой
службы и для всех живших на этой территории монастырских подданных. Крупное
лангобардское хозяйство с его гастальдом, массарием и доместиком и германский
hof с его майером или фогтом представляют собой ту же самую картину. Повсюду
на Западе одинаковость потребностей приводила к возникновению одинаковых
органов управления крупными поместьями.
План типичного укрепленного поселения романского типа (castellum).
Укрепленное поселение романского типа (castellum).
Земли крупного имения делились на ряд наделов, где трудились крестьяне-
держатели, которым была доверена их обработка (terra indominicata), и ту
часть, которую владелец возделывал сам. Она называлась господской землей
(dominicum, terra dominicata). В эту господскую часть входило не только ядро
поместья - центральные земли, где стоял господский дом, но и другие участки
на других более или менее удаленных от центра территориях. Господские земли
обрабатывались трудом крепостных, которые жили вокруг центрального замка, или
же силами колонов и крепостных, получивших от господина отдельные наделы.
Например, аббатство Сен-Жермен-де-Пре, которое выделило 6471 гектар своей земли
как собственную господскую часть и еще 17 112 гектаров раздало своим колонам
и крепостным, обрабатывало первую часть силами арендаторов, живших на второй
части, требуя с них три дня работы в неделю. Обычно в господскую часть
входили пахотные земли, луга и леса. Например, в Верьере господская земля состояла
из 300 гектаров пашни, 95 арпанов виноградников и 60 арпанов лугов, не считая
большого леса, а в Витри-ан-Оксеруа господская земля была примерно такого же
размера. Вот каким образом крупный землевладелец обеспечивал себе подавляющее
большинство нужных ему жизненных благ. В Боббио господская часть аббатства в
IX в. давала монахам 2100 бочек зерна103, 2800 фунтов растительного масла,
1600 телег сена и большие количества сыра, соли, каштанов и рыбы. Это
аббатство имело много скота, главным образом свиней. Все продовольственные
продукты - зерно, мясо, растительное масло, молоко, вино и все необходимое для
жизни сырье - шерсть, лен, древесина, а также большая часть необходимых
промышленных изделий производились на господской земле или поступали в виде
арендной платы от держателей господских наделов. Даже владелец имения и его
домашние получали пищу, одежду и все необходимое с господской части своей земли.
Сам Карл Великий и его семья жили так.
И наконец, крупные имения были центрами общественной жизни высших слоев
общества. Именно в них жили знатнейшие люди страны - иногда в грубых и
неукрашенных деревянных домах, как было в Англии и Ирландии, иногда же - как было в
романских странах - в каменных домах, где ожили традиции древней роскоши, в
какой-то мере измененные германским варварством. Эти знатнейшие заполняли
свое существование неистовой плотской жизнью, охотой и обильной едой, чередуя
их с более утонченными развлечениями. Такая жизнь была характерна для всех
аристократических сословий полуцивилизованных эпох. Во времена Каролингов
только элита общества была способна понять, что такое интеллектуальные
наслаждения. Для остальных аристократов чисто материальная чувственная жизнь во
всех своих обличьях оставалась единственным и самым высоким идеалом, который
они могли постичь.
Эта грубая, свирепая и честолюбивая сельская аристократия, которая в своих
больших имениях подчинила труд дисциплине и низвела его до крепостничества,
упорно и настойчиво уничтожала мелкие свободные земельные владения: их
существование мешало аристократам расширять свою власть; к тому же независимость
мелких землевладельцев уменьшала авторитет аристократов. Долгое время
свободные мелкие землевладельцы на Западе оставались достаточно многочисленными и
потому были самостоятельной общественной силой, с которой были вынуждены
считаться и короли, и аристократия. Галльские cymrys, ирландские fines, арморик-
ские boni viri, англосаксонские ceorls, германские frilingen, бургундские
minofledes, галло-римские ingenui (свободные собственники земли), вестготские
allodiales, лангобардские ahrimanns, итальянские primi homines, bozadores -
все они имели между собой много общего. Первой общей чертой был малый размер
их земель - в Англии и Германии он был не более 120 акров, то есть около 50
103 Одна бочка такой категории могла вмещать в себя от 238,5 до 530 литров жидкости
или сыпучего товара.
гектаров (такое владение называлось hide или hufe), а галло-римские усадьбы
были еще меньше. Однако мелкий землевладелец был на своей земле таким же
абсолютным владыкой, как аристократ в своем поместье, называвшемся villa или
curtis. Он имел право пользоваться всеми землями, которыми владела германская
деревенская община или которые находились в пользовании общины жителей галло-
римского поселка. Его имущество и сам он были неприкосновенны и находились
под особой защитой обычаев и законодательства. Он имел право носить оружие,
он сидел на судейском месте среди равных себе, его звали на собрания. Он,
совместно с соседями, управлял делами своей деревни или поселка как член общего
совета, и такие советы существовали даже в романских странах. Но он вызывал
досаду и ненависть у крупного землевладельца, чьи земли были расположены
вперемешку с его собственными, потому что из-за его владений аристократ не мог
округлить свое поместье. В VIII в. всего в одном округе - Зальцбургском - 237
малых имений оказались таким образом зажаты среди 21 церковного поместья, 17
имений вассалов и 12 крупных владений герцога. Когда все остальное покорно
склонялось перед великим высокородным владельцем большинства местных земель,
свободный по происхождению и независимый по натуре мелкий землевладелец,
гордо живший со своей семьей в своей маленькой деревне на своем независимом
клочке земли или в римском поселке, осмеливался высоко держать голову и
смотреть своему могущественному соседу в глаза. Поэтому на всем Западе мелкие
землевладельцы сражались не на жизнь, а на смерть с крупной земельной
аристократией. И этот средний класс, который истребляли войны, поскольку он был
обязан участвовать в них, разоряло тяжелое бремя государственных налогов,
поглощавших почти весь доход, и плохо защищала королевская власть, которая ради
собственных интересов была бы должна опираться на него, но не всегда
осознавала , что это нужно делать, мужественно защищался. В Италии и Галлии он в V и
VI вв. был уже в упадке, но в VIII в. сумел возродиться, а в империи Каролин-
гов стал многочисленным и влиятельным. В последовавший за этим период
центральная власть отреклась от него. Слабость преемников Карла Великого
вынудила свободных мелких землевладельцев отдаться под покровительство
аристократов, что было оформлено Мерсенским капитулярием104 847 г., и удар, который
нанесли мелким владельцам последовавшие вторжения врагов, принес крупным
землевладельцам той эпохи, предшественникам хозяев капиталистических латифундий,
почти полную победу. Но эта победа досталась им нелегко. Мы можем прочесть о
том, как мелкие свободные владельцы земель объединялись в союзы (гильдии) для
совместной защиты; как они поднимали мятежи во многих местах, восставали
против земельной аристократии и за это оказывались вне закона у правителей,
которые считали, что защищают общественный порядок. Мелкие свободные земельные
владения, захваченные аристократами или отнятые ими по закону, в конце концов
стали частью крупных поместий либо были превращены в зависящие от крупного
поместья бенефиции или прекарии. Тем не менее маленькие островки свободного
землевладения сумели выстоять всюду, где природа и сила традиции замедляли
благоприятный для аристократии процесс концентрации земель. В Нижней
Саксонии, Фризии, германских марках, приморской Фландрии, в альпийских и
пиренейских областях, в Аквитании и Южной Галлии, в северных и восточных графствах
Англии, в Испанской марке франкского государства (Пиренеи и район Барселоны.
- Ред.) ив нескольких частях Италии мелкие землевладельцы остались свободным
и гордым, но бессильным меньшинством среди многих тысяч людей, которые
оставались покорными или которых заставили покориться.
Так назывался указ, сделавший вассальные отношения обязательными.
ГЛАВА 9
Зависимые сословия сельских жителей на Западе. - Экономический и
общественный строй их жизни и основные характеристики их
положения (с VII по X в.)
Основная масса населения христианского Запада с VII по X в. жила за счет
земли, которую эти люди обрабатывали, но не были ее владельцами, однако были
соединены с ней достаточно прочной связью. На вершине этого сословия
земледельцев , не владевших землей и зависевших от аристократов, находились люди,
которые сохранили личную свободу и могли распоряжаться более или менее
значительной частью продуктов своего труда. В некоторых местах, главным образом в
Галлии, еще сохранялось небольшое число свободных сельскохозяйственных
наемных рабочих - последние остатки ушедшей эпохи. Чаще, но все же в небольшом
количестве мы обнаруживаем крестьян-арендаторов или издольщиков, арендовавших
землю на более или менее долгий срок на основе добровольного договора с
владельцем, или же с переселенцами, заново возделывавшими заброшенные земли
(hospes), которые по положению стояли выше основной части деревенского
населения. Такими были в кельтских странах владельцы маленьких животноводческих
ферм, арендовавшие инвентарь у крупных землевладельцев, - молочные фермеры,
как называл их Сибом105, а также те из крестьян, кто арендовал землю на семь
лет (арендаторы in saerath), и менее свободные арендаторы-издольщики (in
daerath), которые продавали свои услуги как колоны и вносили арендную плату
своей продукцией.
К этому же разряду относились в Германии X в. независимые Земледельцы,
которые в определенном смысле были предшественниками вилланов следующего
периода и составляли в то время примерно половину сельского населения. Крестьяне
этого разряда, в который частично вошли переселенцы-колонисты, а частично
прежние колоны, получили право если не владеть землей, то, по крайней мере,
пользоваться участком земли, принадлежащей их господину, платили они за это
не слишком большие фиксированные налоги, выполняли ограниченный объем работ и
имели гарантии, установленные в их соглашениях и освященные традицией и
обычаем. На севере Галлии свободные фермеры-арендаторы почти исчезли, так что в
имениях аббатства Сен-Жермен-де-Пре было всего восемь хозяйств свободных
земледельцев (ingenui) и 2851 хозяйство колонов и полукрепостных (lides). Но в
других областях Галлии, в Турени, Анжу, Мэне и Провансе, они продержались
дольше - до того времени, когда крупные землевладельцы решили, что им
выгоднее полагаться лишь на труд колонов и крепостных.
На всем христианском Западе была признана необходимость, чтобы поощрить
освоение новых земель, давать особые преимущества тем, кто распахивает
заброшенные поля; таких колонистов называли hospites или hospes106. Такие
переселенцы были даже в больших поместьях, где колонизация продвинулась достаточно
далеко. В Се-Жермен-де-Пре мы обнаруживаем 71 такого человека, а в Невиль-
Сен-Ваасте107 37 и только 28 колонов. Земельный надел такого hospes - "гостя",
конечно, во многих случаях мог быть легко отобран у него по желанию хозяина,
Фредерик Сибом (1833-1912), английский историк. Его основной труд - "Английская
сельская община" (1883). Отрицал наличие свободной сельской общины в раннем
Средневековье, доказывая, что община, якобы всегда находившаяся под властью крупного
собственника, переживала лишь развитие от рабства к крепостничеству.
106 Первое слово латинское, второе французское, произошедшее от него. Оба в данном
случае значат "гость".
107
На севере Франции.
и этот "гость" платил те же сборы, что и колон, но, как правило, имел особые
преимущества. В IX и X вв. в Галлии не были редкостью свободные крестьяне
(liberi, ingenui, rustici), арендовавшие землю по договору, который
предусматривал с их стороны лишь очень малую плату (cens), размер которой
колебался от трети до всего лишь двенадцатой части произведенной продукции. На
церковных землях тоже были арендаторы, договор которых (precarium)
предусматривал что-то вроде постоянной аренды и был выгоден для них. В Англии в X в.
существовал похожий разряд зависимых крестьян, которые находились под судебной
властью (soc) крупного землевладельца, но платили ему лишь небольшие налоги и
сохраняли личную свободу, а также право покинуть поместье своего сеньора. Их
называли soc-manni liberi, allodiarii или villani; и последнее из этих слов -
"вилланы" - стало обозначением этого сословия на всем Западе во всю эпоху
феодализма. В Италии, где в начале VII в. в некоторых частях страны еще можно
было встретить свободных земледельцев (conductores), в конце концов, одержала
верх форма крестьянской зависимости, аналогичная положению галло-римских,
англосаксонских и германских вилланов. Начиная с лангобардского периода
сословие свободных земледельцев и арендаторов, которые назывались massari
liberi или livellarii, постоянно увеличивалось - иногда благодаря
долгосрочной аренде (она называлась fitto или emphyteusis), иногда благодаря аренде на
5 лет, называвшейся precaria, или на 20 лет по договору, называвшемуся
livello. Такие арендаторы имели (так же, как свободные мелкие землевладельцы,
называвшиеся у лангобардов ahrimanns) право присутствовать на собраниях,
могли покинуть поместье после того, как кончался срок аренды. Они платили
ежегодно фиксированную арендную плату (canon) натурой или деньгами, обычно
эквивалентную третьей части произведенного ими продукта, а также отбывали две или
три недели барщины в течение года и уплачивали еще несколько небольших
сборов. В Боббио насчитывалось целых 300 таких свободных крестьян-manentes, в
числе которых были старики-крепостные и вольноотпущенники, не имевшие права
покинуть имение. Чем сильнее ощущалась необходимость в освоении новых земель,
тем увереннее росла численность этого сословия manentes, то есть вилланов.
Непосредственно ниже их на общественной лестнице какое-то время продолжала
существовать масса колонов, из которых более удачливых ожидало повышение до
виллана, а менее удачливых - падение в крепостные. Этот разряд земледельцев
существовал в кельтских странах, где колон назывался taeog, а также в
англосаксонских и германских странах, где он назывался cotter, bordar,
tributarius, lidus, aldion. Иногда такой человек имел только хижину и
крошечный участок земли - так было у тех, кто назывался cotter или bordar. Иногда
же он возделывал участок больший по размеру - так было с большинством
арендаторов этого разряда. В принципе он был лично свободен - назывался свободным
человеком (ingenuus), а наделы, которые обрабатывали такие арендаторы,
именовались manses ingenuiles. В IX в. эти lides, tributari или coloni еще
составляли значительную часть сельских жителей. В Германии в поместьях Аугсбургско-
го епископства было 1041 manses ingenuiles и 4 66 рабских крестьянских
хозяйств, а в поместьях аббатства Лорш из 38 крестьянских хозяйств было 20
свободных. В Сен-Жермен-де-Пре было 2 тысячи хозяйств колонов и только 851
хозяйство крепостных.
Положение этого сословия ухудшилось. Колон не имел никаких политических
прав, а значит, только числился свободным. Как правило - исключением были
кельты, - колон теоретически имел право носить оружие и жаловаться в суд даже
на своего господина, но на деле то, что он напрямую зависел от
землевладельца, превращало эти права в ничто, так что колон не имел никаких гражданских
привилегий, способных помочь ему против владельца земли, на которой жил, и
тот был для него господином и повелителем. Этому господину колон был обязан
платить большие сборы, подушный налог, который мог называться и "подушная по-
дать", и налог на землю (называвшийся agrier, champ art, terrage), который
выплачивался деньгами или натурой и мог составлять от трети до десятой или
двенадцатой части дохода с земли. Колон платил положенные по обычаю налоги за
право пользования землями, лесами и пастбищами в той части поместья, которую
господин не сдавал арендаторам, и возделывал своим трудом эту господскую
землю. В Боббио, например, колоны (massarii) были обязаны отработать на
аббатство 5 тысяч человеко-дней в год. Но у колона, несомненно, были и некоторые
преимущества. Он мог создавать семью, заключать законный брак и распоряжаться
своим "запасом" личных вещей. Он вел независимую жизнь на своем особом наделе
(colonia, manse), а не под началом управляющего. Его семья имела полное право
наследования (sors, hereditas) его надела. Его арендная плата была
фиксированной и, что самое главное, выплачивалась натурой, как предпочитают платить
крестьяне. Похоже, что иногда эта плата была умеренной, и было доказано, что
в Сен-Жермен-де-Пре в IX в. она не превышала 17 франков за гектар. Что
касается работ на барщине, их объем был фиксированным, и иногда они занимали
всего 12 или 14 дней в году. Но хотя колон и не всегда был угнетен, он был
подневольным человеком, постоянно вынужденным подчиняться другим, и не имел
защиты от господина на случай, если тот станет обращаться с ним как тиран.
Господа и в самом деле стали облагать колонов налогами и посылать на барщину,
когда и как хотели, и случаев, когда положение колона становилось неотличимым
от положения сельского раба, было больше, чем примеров иного рода.
В IX и X вв. эти два сословия слились в одно сословие крепостных крестьян.
Даже рабство, которое возродилось к новой жизни за два века вторжений,
стало изменять форму и исчезать в течение последних четырех столетий Темных
веков . Точно так же, как нехватка рабочих рук и потребности
сельскохозяйственной колонизации принудили землевладельцев прикрепить колонов к земле, стало
необходимо удержать на земле рабов и поощрять их за труд, повышая их
положение в обществе. Более того, христианство, которое признает достоинство за
каждым человеком и провозглашает равенство всех людей перед Богом, подрывало
основы рабства. Правда, войны, нищета, неправедный суд и гражданское
законодательство продолжали пополнять ряды рабов по рождению и существовали
невольничьи рынки и работорговцы. Несмотря ни на что, людей, приравненных к скоту,
было много, так что цена на рабов все время понижалась и упала так низко, что
в 725 г. рабыни и дети-рабы стоили от 12 до 15 золотых монет. В Ирландии
взрослая рабыня стоила столько же, сколько три молочные коровы. Представители
всех слоев общества, имевшие право владеть землей, - короли, аристократы,
епископы, прочие духовные лица, монахи, свободные простолюдины - владели
рабами. Было даже выгодно быть рабом в королевском поместье (fascelanus) или в
церковном имении (servus ecclesiasticus), поскольку у таких рабов было
определенное положение в обществе и некоторые небольшие привилегии. Но все же
положение раба вначале было очень тяжелым; на него не распространялись
гражданские права, он не имел законной семьи, не был хозяином ни своей жены, ни
своих детей, ни своего имущества. Раб был зачислен в одну категорию с домашними
животными, и в варварские времена с рабами обращались так, что при виде этого
содрогнулся бы любой современный человек. Но под влиянием экономической
необходимости, которая делала все дороже жизнь и труд раба, и под воздействием
тех евангельских правил благочестия, которые проповедовали религиозные
лидеры, рабство стало менее суровым. Продажа рабов была упорядочена или
запрещена, их жизнь стали охранять религиозные или гражданские законы, рабы были
допущены до священства (к причастию), и это было признанием того, что раб тоже
имеет душу и является личностью. В моральном отношении рабы стали более
ценными, поскольку было торжественно объявлено, что они и их господин - сыны
одного и того же Бога, а значит, наравне с хозяином будут вознесены или
наказаны на том свете. Брак раба и некоторые из его семейных прав были признаны. У
раба появились зачатки гражданского положения. Его право на движимую
собственность также было признано, поскольку ему было разрешено владеть "запасом"
личного имущества. Рабу был обеспечен субботний отдых, а его хозяев учили,
что они обязаны быть его благодетелями.
В этот период значительное большинство рабов стали земледельцами (servi
rustici, mancipia, ancillae, operarii, massarii) или сельскохозяйственными
рабочими. Некоторые из них, объединенные в отряды, возделывали землю в
господской части имения или ухаживали за господским скотом. Они назывались servi
поп casati. Но в IX и X вв. большинство рабов относились к разряду, который
назывался servi casati, curtisani, mansionarii, hobarii, то есть жили на
наделах в разных частях большого поместья в хижинах, которые давал им господин,
желавший заинтересовать их работой на земле и избавиться от необходимости
кормить их. Обеим этим категориям, но в первую очередь второй, освобождение
приносило в качестве первой выгоды личную свободу. Христианская церковь - что
делает ей честь - употребила все свое могущество, чтобы помочь освобождению
рабов, и объявила их освобождение самым богоугодным из добрых дел верующего.
Папы, епископы и монахи старались положить конец рабству, а их пример
вдохновлял королей и аристократов. Более того, в ходе осуществлявшейся в то время
огромной работы по освоению земель даже обладатели больших состояний не
замедлили понять, что обещание дать свободу может быть мощным стимулом для
труда . Вот почему во всех странах Запада становилось все больше случаев
освобождения рабов в разной форме - по официальному акту в присутствии короля, или в
церкви, или же простым письмом-вольной. Между теми, кто был отпущен на волю
разными путями, не было никаких различий, кроме названия: один назывался
libertus или romaanus, другой lides. Освобождение рабов не привело к
появлению нового разряда землевладельцев или нового сословия вольноотпущенников,
потому что освобожденные оставались под покровительством своего господина,
прикрепленные к земле и обязанные оказывать ему в виде оплаты многие услуги,
однако для них это все же была половина свободы, и, прежде всего, оно
ускорило образование нового общественного класса - крепостного крестьянства, в
котором, в конце концов, слились опустившиеся на ступень ниже колоны,
вольноотпущенники и сельские рабы.
Старое слово servi (на латыни означавшее "рабы"), превратившись в
средневековое serfs108, стало, по сути дела, обозначать весьма многочисленный новый
класс, стоявший на одну ступень выше рабов. Большинство земледельцев и
скотоводов попали в это сословие, и это большинство было таким подавляющим, что на
всем христианском Западе слова servus и rusticus, то есть "крепостной" и
"крестьянин", обычно употреблялись как синонимы. "Двор" колона, вольноотпу-
щенника-лида и раба, которые вначале были разными видами крестьянского
хозяйства, в итоге стали одинаковыми: с них взимались одни и те же налоги,
арендные платы, услуги и барщинные работы, а их арендаторы должны были исполнять
одинаковые обязанности и находились под властью одного и того же господина и
повелителя - владельца земли, на которой жили.
Независимо от того, что было написано в законах, только силой обычая и под
действием того же чувства собственной выгоды, которое заставляло владельцев
имений нарезать свою землю на участки, чтобы лучше эксплуатировать ее руками
мелких арендаторов-крестьян, крепостное состояние было распространено на
основную часть деревенского населения. Каждый крепостной получил надел,
называвшийся в разных странах по-разному - в одних hoba, hufe, hide, в других
manse, mas, meix - площадь надела могла быть разной, но в Галлии и Германии
составляла от 10 до 30 гектаров: такой размер был необходим, чтобы надел мог
"Крепостные" по-английски и по-французски.
прокормить семью. В крупных имениях все больше и больше земли разрезали на
крестьянские наделы. В IX в. аббатство Сен-Жермен-де-Пре имело 1646
крестьянских хозяйств, крупное поместье Маренго в Италии - 1300, а Боббио в разное
время - от 30 до 3 тысяч. В итальянском имении curtis могло быть от 20 до
6500 крестьян в зависимости от того, в каком округе оно находилось.
Крестьянская семья состояла в среднем из четырех или пяти человек. По мере того как
увеличивалось число наделов, размер надела уменьшался.
Земледелец жил со своей семьей в своем доме или хижине среди распаханных
полей, виноградников и лугов, которые он обрабатывал, и в таком месте, откуда
ему были легко доступны леса и пастбища, которыми ему разрешалось
пользоваться. Так возникал союз капитала и труда, владельца земли и земледельца,
который оказывался выгоден для обоих. Владелец гарантировал земледельцу право
пользоваться таким количеством земли, которого хватало, чтобы последний мог
прокормить себя и свою семью. Землевладелец предоставлял обитателям своего
поместья право пользования принадлежавшими ему лесами и пастбищами. Он молол
их зерно на своей мельнице, выжимал сок из их яблок, оливок и винограда на
своем прессе, он чинил или изготавливал их инвентарь в своей кузнице и варил
им пиво из их ячменя на своей пивоварне. То есть господин предоставлял в
распоряжение крестьян дорогие орудия и механизмы, которые они сами не могли бы
изготовить или построить для себя. Господин был обязан кормить крестьян во
время голода, он оказывал им содействие в делах духовных - строил часовню и
нанимал священника для службы в своем сельском приходе. Господин защищал
своих подопечных от нападения извне своей военной силой и своим правосудием.
Крепостной же, хотя не был хозяином своего участка, имел право бессрочно
пользоваться им, то есть его нельзя было прогнать с земли, и после смерти
крепостного его семья наследовала его надел, даже если глава семьи был казнен
по приговору суда. На этом наделе, который иногда даже назывался так, как
раньше называлось малое по размеру свободное владение (sors, hereditas,
alodium), обеспечивалось надежное и безопасное существование, поскольку не
прикрепленный к земле простолюдин в те времена был всего лишь стоящим вне
закона бездомным бродягой, уделом которого были рабство или голод. Если
господину было выгодно держать у себя крепостную семью, чтобы та обрабатывала
надел, который без нее не приносил бы урожая, то и крепостной семье было не
менее выгодно оставаться на этой земле, где эти крепостные родились, которую их
труд делал плодородной и которая давала им средства к существованию. На этом
наделе крепостной создавал себе семейный очаг, благословенный церковью, и его
дом был таким же неприкосновенным и священным, как дом свободного человека,
поскольку был основан на нерасторжимости христианского брака. Крепостной был
равен своему господину перед Богом, а если был отпущен на волю, то имел
возможность стать священником или монахом, а тогда мог подняться даже выше
господина. Во времена Людовика Благочестивого (778-840 гг.; франкский император
в 814-840 гг.) сын козопаса был епископом в Реймсе, а это епископство было
первым среди епископств Галлии. Жена крепостного крестьянина стала матерью-
христианкой, находившейся под защитой в период своего материнства и свободной
почти от всех барщинных работ: вместо барщины ей было позволено делать для
господина работу на дому или платить деньги. Теперь крепостной мог жить
вместе со своими женой и детьми, которые работали рядом с ним, и принадлежали
сначала ему, а уж потом господину. Если крепостной строго выполнял все
приказы, всегда подчинялся тем, кто стоял выше его и вовремя платил, что положено,
он мог жить на своем наделе в относительной безопасности. Поднятый на более
высокий уровень в моральном и материальном отношении, владелец своего дома и
почти владелец земли, которой он пользовался, и часть плодов которой оставлял
себе, он по-настоящему узнал ценность своего труда. Крепостное право по
сравнению с рабством было большим прогрессом в экономике и в общественной жизни.
Но это было всего лишь переходное и неустойчивое состояние, несовершенный
строй, при котором землевладельцы часто эксплуатировали крестьян по своему
произволу.
В действительности широкие массы подневольных людей и теперь были туго
скованы прочными цепями, что было очень выгодно землевладельцам. Законы
гражданского права на крепостных не распространялись, и крепостной по-прежнему был
только предметом, находящимся в собственности, - homo in potestate109, как его
называли. У него не было официального статуса, для закона он не существовал.
Его можно было, как скотину из господской части имения, продать, обменять,
передать другому владельцу вместе с землей и скотом. Члены семьи крепостного,
как приплод домашних животных, могли быть отняты у него, и он не имел от
этого никаких гарантий. Чтобы жениться, крепостному требовалось согласие
господина, и он мог владеть только своим движимым имуществом, несколькими головами
скота и тем, что зарабатывал сам, однако мог передать все это своим детям
только с разрешения господина. Этот господин был его единственным
представителем в суде и имел над крепостным безграничную власть. По сути дела,
требования землевладельца к его крестьянам были ограничены только его же
собственной выгодой. А ведь он жил именно За счет крестьян. Например, в Прюме
аббатству для пропитания были нужны 6 тысяч бушелей зерна, 4 тысячи больших бочек
вина, 20 тысяч яиц, лен, который брали с крестьян в качестве налога (600
фунтов в год) и домашняя птица (600 голов), и все это поставляли арендаторы.
Только благодаря их труду вырастал урожай в господской части имения. В Прюме
они отрабатывали на аббатство 70 тысяч человеко-дней и перевозили для него
4090 телег груза. Правда, было отмечено, что в некоторых имениях,
принадлежавших монастырям, крепостной земледелец платил за аренду земли всего лишь от
10 до 23 франков за гектар. Но, похоже, крестьяне редко добивались для себя
таких условий. На деле же господин имел полную свободу требовать с них все
новые и новые арендные платы, барщинные работы, положенные по обычаю сборы за
пользование лесами или пастбищами, сборы на оказание гостеприимства, работы,
мелкие обязанности, подушные налоги и налоги на наследство. Этот произвол
господского правления, к тому же ужесточенный доверенными лицами господ,
слишком часто приводил к тому, что крепостное право вырождалось в режим, мало
отличавшийся от прежнего рабства.
Существование сельских жителей в этот период Средних веков оставалось очень
неустойчивым. Это была грубая и суровая жизнь, почти такая же, как во времена
варварства. В кельтских странах крестьяне жили в хижинах, сделанных из
ветвей, или в жилищах, которые были настоящими норами, и лишь изредка на хуторах
(trefs) . Земледельцы-англосаксы предпочитали жить группами в поселках (tuns),
где у каждого был свой деревянный дом (ham), отделенный от соседних
священными границами - прадедовскими дубами, которые украшены фигурами зверей или
шестами, воткнутыми в землю посреди болота. На этом участке крестьянин жил в
своей грязной хижине, где вместо мебели было нечто сделанное из палок, а
полом была утоптанная земля, полуварварской жизнью бок о бок со своими
животными и почти так же, как они. В германских странах континентальной Европы
крестьяне иногда жили группами в более или менее крупных деревнях (dorfen), в
которых дома располагались вдоль дорог и которые были окружены общинными
землями, а иногда в хуторах (weiller, villaria), разбросанных по огромному
имению. В некоторых местностях - во Фризии, в Нидерландах, на землях салических
франков, алеманнов и бойев - они предпочитали отдельную ферму (hof, heim,
huis), защищенную прочными дверями и забором из крепких досок, а по ночам -
еще и злыми собаками. Такой "фермерский" дом, как правило, стоял в тени высо-
На латыни это значит "человек подвластный".
ких деревьев возле какого-нибудь ручья. Дом строили иногда из дерева, а
иногда из бута, он имел квадратную форму и был обставлен грубыми деревянными
стульями и скамьями. Хлевы и амбары были смежными с общей комнатой, где жила
вокруг очага вся семья. Отверстия в крыше хватало для того, чтобы пропускать
внутрь свет и выпускать из жилища дым.
Жилище древних кельтов.
Даже в Галлии поселки (vici) и скопления людей в центре большого имения
(villa) где-то с VIII, а где-то с IX в. уступили место множеству деревень и
хуторов даже там, где за два столетия до этого было известно всего лишь от 50
до 65 поселений. Их названия были образованы от имен святых - в память о
монахах-основателях - или по имени владевшего ими господина путем прибавления
характерного суффикса (court, ville, inge, ingen, villier, villard). На
значительной части галло-римской территории по-прежнему преобладали отдельные
фермы, особенно в горных местностях и в бывших кельтских округах. Повсюду
крестьяне жили в лачугах (pisilia, tuguria) из веток или глины, иногда из
камня, в которых предметов мебели было мало, да и те грубые. В Италии, где
свирепствовала малярия и имелась большая береговая линия, удобная для
пиратства, старые поселки (vici) были покинуты, но возникло бесчисленное множество
маленьких деревень на возделанных заново бывших заброшенных землях и много
новых поселков. Часто они группировались вокруг крепостей, которые имели
сторожевые башни: жители таких поселков поневоле должны были избегать жизни в
одиночку.
Повсюду деревенские жители делали свою одежду из ими же обработанных льна
или шерсти или из шкур животных, которых крестьяне выращивали или убивали на
охоте. Плащи, рубахи и штаны из льняной ткани или грубого сукна и шкуры -
этого им было достаточно. Обычно крестьяне коротко стригли волосы или брили
голову. Законы требовали этого от них, потому что длинные волосы были
отличительным признаком свободного человека. Они носили шерстяные или меховые шап-
ки, часто ходили босиком, а если обувались, то лишь в самые грубые башмаки.
Пища у них была простая и скудная. Овсяная мука у кельтов, ячменный хлеб,
хлеб из смеси ржи, ячменя и овса или из бобов у англосаксов, ржаной и изредка
пшеничный хлеб в романских странах были основой еды крестьян; к этому они
добавляли молоко, сыр и сливочное масло, с которым жителей Германии познакомили
их романские соседи. Из мяса им были знакомы только свинина или бекон, а
говядины и баранины они ели мало. Зато свежая и соленая рыба и особенно овощи
на крестьянском столе появлялись часто. В кельтских и даже в галло-римских
землях крестьяне пили пиво, а также сидр из диких яблок. В собственно
романских странах крестьяне пили воду или легкое вино из остатков собранного
винограда . Так жили многие поколения людей, совершенно не заботясь о гигиене,
страдая от всех кожных болезней, к которым приводит ее отсутствие, и от
различных эпидемий - лихорадок, оспы, тифа, чумы, дизентерии. Повседневная жизнь
этих людей постоянно была полна трудностей. В их маленьком замкнутом мире
даже самое малое снижение урожая приводило к голоду и ухудшало и без того
тяжелые материальные условия их жизни.
Привычки этих низов средневекового общества были еще грубее, чем у его
верхов. Драки, убийства, кровная вражда между семьями, нападение на людей и
попытки захватить чужое имущество, физическое насилие над женщинами и детьми -
все это происходило среди низов так же часто, как и среди знати. Крестьянин
той эпохи обычно был грубым, распущенным, мстительным, коварным и склонным к
обману. На его натуре продолжало сказываться влияние рабства, да и крепостное
право вовсе не учило людей высокой нравственности. Только религия, широко
распространившая свое влияние благодаря появлению множества новых сельских
приходов, могла бы поднять крестьянина над его инстинктами, если бы она сама
слишком часто не сводилась - и у народа, и у аристократии - к суевериям или к
внешней обрядности и не смешивалась с массой пережитков язычества. Невежество
крестьян было огромным, хотя монахи и епископы пытались их просвещать, а
крепостных иногда даже допускали в монастырские и епископские школы. Главным
источником надежды на будущее улучшение нравственности сельских жителей было
глубокое чувство солидарности внутри деревенской семьи, которая была единой и
дисциплинированной группой, школой верности и труда, а также существование
кооперативных объединений семей, деревень или поместий (consorteria, vicinia,
condoma). На всем Западе эти объединения оказывали одно другому помощь при
обработке полей, освоении новых земель и при защите крестьянства и интересов
деревни. Именно в этих маленьких сплоченных обществах низшие слои населения
сельских округов учились ответственности, трудолюбию, а также энергичному и
напряженному ведению жизненных дел, готовясь к свободе.
В последние столетия Темных веков преграды на пути к ней казались такими
прочными, что, несмотря на происходившие прогрессивные перемены, в глубине
сельского мира западных стран не прекращалось волнение. У беспокойной и
склонной к насилию части крестьянского населения такая жизнь - прикрепление к
земле, полное отсутствие путей к более независимой жизни и постоянное
подчинение чужой воле, так часто вырождавшейся в тиранию, - вызывала раздражение и
мрачную досаду. Отсюда возникали то пассивное сопротивление и та враждебность
(pravus excessus), которые крепостные иногда противопоставляли воле своих
господ, и отсюда же возникла та эпидемия побегов, которая заставила некоторых
из них покинуть наделы. В хартиях нередко упоминаются земли, с которых ушли
те, кто их возделывал (servi absarii). Эти беглецы выходили на большую
дорогу, объединившись в шайки нищих и бродяг, хотя были приняты очень строгие
Законы о возвращении беглых: их приводили обратно в цепях и сурово наказывали.
Отсюда же берут начало и те случаи коварной мести, когда слабый расправлялся
со своим угнетателем, - отравления и убийства, которые закон напрасно пытался
предотвратить. И, наконец, отсюда же возникли те тайные общества, братства,
гильдии, stellungen, которые власть запрещала, и которые были организационной
формой для бунтарских движений и крестьянских восстаний. А эти восстания в
VIII и IX вв. вспыхивали через различные промежутки времени повсюду - в
Италии, Галлии, Фризии, Фландрии, Саксонии. В этих случаях шайки крепостных
крестьян, а также крестьянок, которые были даже более жестокими, чем их мужчины,
нападали на поместья сеньоров, грабили, жгли, пытали, убивали всех без
различия и без жалости, пока жестокие репрессии не заставляли их на какое-то время
снова стать покорными. Глухое недовольство, иногда прорывавшееся во внезапных
вспышках ярости, за которыми следовали долгие периоды бессилия и покорности,
постоянно бурлило в этом сельском мире, для которого крепостное право было
лишь временным состоянием на пути к свободе и большему благополучию - этим
вечным желаниям народа, которые так медленно осуществляются.
ГЛАВА 10
Промышленное производство на Западе в последние столетия Темных
веков. - Частичное возрождение городской экономики
В этом западном обществе преобладало натуральное хозяйство. Основой жизни
было сельскохозяйственное производство, а промышленное производство и обмен
товаров за пределами поместья занимали лишь небольшое и строго ограниченное
место.
Промышленность ограничивалась удовлетворением самых насущных потребностей и
не имела своей целью обслуживание внешних или далеко расположенных рынков.
Она была лишь придатком к сельскому хозяйству. Для начала вспомним, что в
каждой семье каждый член семейного сообщества в зависимости от своего пола,
возраста и возможностей старался изготавливать изделия, необходимые для
обслуживания простейших жизненных потребностей. Крестьянин строил свой дом,
делал себе мебель, чинил свой плуг и упряжь; его жена и дочери пекли хлеб,
пряли шерсть или лен и ткали одежду. Вряд ли ему могло что-то понадобиться в
мастерских поместья. Сырье для изделий производила та же семья, которая
изготавливала их, и каждый член семьи использовал как потребитель часть того, что
создавал своим трудом как производитель. При таком экономическом укладе не
были нужны ни специализация, ни сложные инструменты, ни капитал.
Следующей по сложности формой промышленного производства было производство
в крупном имении. Там уже могли существовать разделение и специализация
труда, но продукция изготавливалась лишь для одной группы людей, только более
крупной, чем семья, а стремления поставлять произведенное на рынки за пределы
имения не было. Экономические потребности имения были так просты, что масштаб
промышленной деятельности внутри его был невелик. Кроме того, работники были
рабами или крепостными, которых заставлял трудиться старательно только страх
наказания, и никакая личная выгода к работе не побуждала. Они получали от
других рабов сырье, которое выросло в том же имении, так что при этой системе
не было ни предпринимателей и капиталистов, которых надо вознаграждать, ни
заработной платы, которую надо выплачивать, ни затрат и продажных цен,
которые надо учитывать. Иногда работник трудился в одиночку; в этом случае он
отдавал своему господину часть своих изделий в качестве налога-оброка (cens).
Иногда он трудился вместе с другими работниками в господской мастерской. Его
ценность для господина и для закона зависела от того, насколько сложным было
его ремесло; поэтому ювелир, кузнец, мельник, ткач или вышивальщица
относились к высшему разряду крепостных тружеников.
В каждом крупном имении был свой штат таких работников; они перечислены в
Знаменитом Капитулярии о виллах (De Villis) Карла Великого, в монастырских
грамотах и распоряжениях. Этих ремесленников размещали в мастерских - мужских
(camerae) и женских (gynaecia, sereonae) и объединяли в группы под началом
мастеров, называвшихся ministriales или magistri - таких же крепостных по
рождению, как они сами. На императорской вилле количество ремесленных рабочих
могло достигать нескольких сотен, поскольку на ней надо было выполнять все
работы, требовавшие организации по промышленному типу - помол муки, выпекание
хлеба, варку пива, ловлю рыбы, выращивание птицы, плотничьи работы, столярные
работы, ткачество, прядение, изготовление веревок и канатов, изготовление
седел и сбруи (работа шорников), стирка белья и изготовление мыла, были даже
мастерские ювелиров и художников, рисовавших там, где необходимо, герб
господина . Женщины главным образом пряли и ткали лен и шерсть, которые они
окрашивали в ярко-синий или ярко-красный цвет, а также изготавливали и вышивали
одежду и изделия из тканей. Обычно в имении, каким бы маленьким оно ни было,
были свои печники, пекари, мясники, пивовары, ткачи, сукновалы и красильщики,
несколько ювелиров и в первую очередь необходимые на селе кузнецы, а также
сапожники и швеи. Такая структура достигала наивысшего совершенства в
монастырских имениях, где монахи - начальники служб управляли работниками
различных специальностей, производившими все необходимое для жизни. Епископские
поместья имели такой же штат работников.
Кроме того, в монастырских имениях монахи могли организовать настоящие
школы искусства и ремесел для тех, кто обучался трудным профессиям, именно в
этих школах обучались художники (artifices), которых отличали от
ремесленников . В этом отношении пользовалось большой известностью аббатство Солиньяк в
провинции Лимузен; как раз там и работал знаменитый золотых дел мастер Эли-
гий110. Более того, некоторые аббатства стали промышленными центрами, где
специализация труда была развита еще сильнее. Например, в Корби было только
четыре главных мастерских со штатом из двадцати восьми работников, большинство
которых были заняты самыми необходимыми ремеслами, а аббатство Сен-Рикье в IX
в. уже образовало вокруг себя настоящий промышленный город, где собрались
оружейники, шорники, переплетчики, сапожники, мясники и сукновалы, причем
мастера каждого ремесла жили на особой улице. Такой же передовой для того
времени порядок был в городке Ситье (теперь Сент-Омер), зависевшем от
аббатства Сен-Бертен. Ради поощрения крепостных ремесленников для них были
установлены фиксированные налоги, как и для их собратьев-крестьян. Иногда их
освобождали от уплаты налога на наследство с их небольшого имущества - такой
налог назывался mainmorte. При таком уровне организации промышленного
производства в имении мастерские уже могли производить столько продукции, что ее
небольшой излишек можно было предлагать на продажу.
В условиях конкуренции с семейными промыслами и промышленностью в поместьях
городские мастерские, потерявшие к тому же свои рынки, слабели и исчезали;
они выжили только в некоторых ремеслах и некоторых местностях, где еще
сохранялись остатки римской цивилизации. В эпоху Каролингов этот вид ремесла стали
возрождать, но как-то неуверенно, и этот процесс не пошел далеко. Римские
ремесленные цехи, называвшиеся collegia opificum, почти везде были распущены,
оставшиеся жить в городах ремесленники были обращены в крепостных и теперь
платили налоги епископу или аристократу - владельцу земель. Однако очаги
свободного ремесленного труда еще существовали в некоторых округах Галлии,
Испании и в первую очередь Италии. В Неаполе в начале VII в. еще существовали
гильдии ремесленников - например, изготовителей мыла; в Равенне в VIII в.
была основана гильдия рыбаков. Ремесленники города Комаккьо (в Италии) имели
Основатель монастыря в Солиньяке. Жил в VII в. Вначале был ювелиром и был хорошо
известен при дворе тогдашнего короля франков. Основал также женский монастырь в
Париже. В конце жизни был епископом сперва города Тура, а позже города Нуайона.
полную свободу уйти работать из одного города в другой, а также могли
приобретать и продавать землю. В последние два столетия Темных веков появились
также ремесленники, которые жили в промышленных городах (vici), например в
Сен-Рикье или Корби, но выросли в имениях или деревнях (castra),
расположенных за пределами имений. Эти господские ремесленники - некоторые из них были
свободными, а некоторые полусвободными - часто были приезжими, которых
позвали работать туда, где было нужно их ремесло, и платили только несколько
налогов деньгами или натурой. Таких людей мы можем обнаружить среди тогдашних
жителей Суасона, Сент-Омера, Корби, Сен-Рикье, Комаккьо, Нонантолы и Брешии.
Приезжие мастера занимались самыми разными ремеслами: среди них были
чеканщики денег, портные, сапожники, медники, золотых дел мастера, кузнецы,
каменщики, ткачи и оружейники.
Во всех этих многочисленных разновидностях - семейной, поместной, свободной
и полусвободной - промышленное производство оставалось пассивным и
малоизменчивым. Оно удовлетворяло только простые потребности земледельческого или
скотоводческого общества и производило предметы первой необходимости. Только во
времена Каролингов под влиянием возрожденной монастырями римской традиции и
по примеру восточной (византийской) и арабской111 цивилизаций промышленность
Запада на короткое время очнулась от сна.
Уже доведенные до совершенства греко-римские технологии были, как правило,
Забыты. В некоторых частях Запада - к примеру, в Англии - мололи только на
ручных мельницах. В других - например, у испанских вестготов - водяные
мельницы сохранились. Единственным полезным ископаемым, добыча которого велась
более или менее активно, была соль - предмет первой необходимости. Ее
добывали выпариванием из морской воды на берегах всех морей от Северного до
Средиземного, больше всего возле городов Ба и Геран в Нижнем Пуату, а также в
болотах вокруг Нарбона в нижнем течении реки По, и еще из вод соленых
источников в Центральной Германии, в окрестностях Зальцбурга, в Лотарингии и в
Бургундии, а кроме того, из соляных озер возле города Кардона в Каталонии. Но
большинство железных, свинцовых и оловянных рудников Запада были заброшены,
поскольку сложные технологии добычи руды, применявшиеся в Римскую эпоху, были
забыты. Только во времена Каролингов и Оттонов была предпринята слабая
попытка снова начать разработку рудников Центральной Европы. Использовались
несколько минеральных источников, в основном в Сардинии и в бассейне реки Мез
(Маас); в Ахене покровителем источников был Карл Великий. В примитивных
маленьких литейных мастерских - других тогда не было - знали очень мало о рудах
и обработке металлов, и до XII в. в производстве железа не произошло никакого
прогресса. Этот металл был такой редкостью, что в одном из имений Карла
Великого можно было отыскать всего два топора, две лопаты, два бурава, один
топорик и один рубанок. Один хандредвейт112 железа тогда стоил в пятьдесят раз
дороже, чем в конце XIX в., и кузнец был самым уважаемым из ремесленников.
Наряду с ним первым среди ремесленного сословия считался оружейник, и
бургундские мастера приобрели некоторую известность в этом деле. Нагрудник стоил
шесть быков или двенадцать коров, перевязь для меча - три, шлем - шесть, меч
- семь, а удила стоили дороже, чем лошадь.
В мастерских поместий или монастырей и в каждой семье изготавливали для
одежды лишь достаточно грубые льняные и шерстяные ткани. В женских мастерских
и женских монастырях делали вышивки на одежде, но все изящные и роскошные
материи поступали с византийского Востока. Разве что во Фризии во времена Каро-
Возникшей на основе разгромленных и поглощенных халифатом земель Византийской
империи и Сасанидского Ирана, а также вестготской Испании.
112 То есть 100 фунтов, что равно примерно 45 килограммам.
лингов среди свободных крестьян, которые использовали как сырье шерсть своих
овец, возникло промышленное производство сукон, которые в течение 300 лет
поступали на коммерческие рынки Запада. К IX в. несколько ремесленников создали
такое производство в Майнце. Сохранилось небольшое число городских мастерских
по производству льняных тканей, прежде всего в Меце, Трире и Реймсе.
Среди всех видов промышленной деятельности больше остальных преуспевали
главным образом ремесла, производившие предметы роскоши. Ремесленники,
занимавшиеся этим, работали для клиентов малочисленных, но имевших монополию на
богатство - правителей, знатнейших аристократов, первых лиц церкви и
монастырей. Именно ради удовлетворения их потребностей были организованы - в первую
очередь в аббатствах и иногда в городах - мастерские архитекторов или
каменщиков , скульпторов, изготовителей мозаик, живописцев, стекольщиков, золотых
дел мастеров, мастеров эмали, которые строили или украшали церкви, дворцы и
виллы сеньоров. Роскошь, которая вначале, во времена Меровингов, была грубой
и полуварварской, в эпоху Каролингов под влиянием Восточной Римской империи
стала изысканной, прежде всего в Галлии и Италии. Архитекторы сооружали
Здания по византийским образцам, и отсюда возник романский стиль в архитектуре.
Итальянские и галло-романские художники приезжали в Германию и Англию и
привозили с собой традицию строительства каменных зданий, отчего строительство
из камня в этих странах называлось "итальянская работа" (opus italicum).
Скульпторы возродили пришедшее в упадок искусство создания орнаментов и
украшали ими крестильные купели и саркофаги. Создатели мозаик и художники,
писавшие фрески для украшения дворцов и монастырей, появлялись во все большем
количестве. Итальянские и галло-римские стекольные мастера несли свое искусство
от одного монастыря к другому. В городах еще осталось небольшое число
изготовителей фарфора113. Самыми процветающими из прикладных искусств Запада были
ювелирное и эмалевое, поскольку они снабжали церкви алтарями и раками для
мощей, а состоятельных людей золотыми и серебряными украшениями и посудой. Это
искусство процветало одновременно в Ирландии, Англии, Галлии, Испании и
Италии. Его практиковали в городах, в крупных имениях и, особенно, в
монастырских мастерских, прежде всего в Солиньяке в провинции Лимузен и поблизости от
Парижа в монастыре Сен-Дени, основателем которого был знаменитый Элигий
(святой Элуа Нуайонский). Там ремесленники работали не только с драгоценностями,
но и со стеклом и гранатом, которые они вставляли в золотую оправу, и с
эмалью, которой они инкрустировали металлы. Граверы по хрупкому камню, мастера
обработки бронзы, резчики по слоновой кости и малочисленные чеканщики денег
тоже старались воспроизвести на Западе приемы византийского искусства. И,
наконец, многочисленные художники, собранные в ирландских, английских,
французских, немецких и итальянских монастырях, - прежде всего в Айоне, Арме, Джар-
роу (Ярроу), Линдисфарне, Сен-Мартен-де-Туре, Реймсе, Сен-Дени, Фульде, Сент-
Галле (Санкт-Галлене) и Боббио, - переписывали рукописи, украшая их
миниатюрами или золотыми буквами на пурпурном фоне, для книжных собраний правителей,
епископов или монастырей. Однако все эти разнообразные художественные ремесла
были недостаточно мощными для того, чтобы породить настоящую промышленность,
которая работает для больших рынков и способна обеспечивать товарами
широкомасштабную торговлю.
Коммерция, которой вторжения варваров нанесли тяжелый удар, с VII по IX в.
оживилась, но лишь в небольшой степени. Торговля была малоуважаемым занятием,
что характерно для всех эпох отступления цивилизации, когда коммерция - это
только посредничество, и потому общество не осознает ее истинную ценность.
Купца в дни Каролингов не так уж редко считали паразитом или ловким обманщи-
Так у автора. Видимо, имеется в виду изящная керамика типа фаянса.
ком. Большинство ггродукции потреблялось там же, где производилось, так что во
многих случаях торговец был не нужен. Торговля часто сводилась к простому
обмену природными продуктами, цену которых устанавливал закон, словно они были
деньгами. Торговца не отличали от земледельца, и производители сами торговали
непосредственно друг с другом. Например, было специально отмечено, что
англосаксонские законы не выделяют торговцев в отдельную категорию. На тогдашней
стадии развития цивилизации вмешательство торговли было нужно только для
приобретения товаров, которые семейное или поместное хозяйство не могло
произвести само, - то есть, чтобы получить редкие произведения природы или
человеческих рук, а это были предметы роскоши, слишком дорогие для бедноты,
составлявшей основную массу потребителей в странах Запада. Только во времена
лангобардов и Каролингов это положение изменилось благодаря тому, что стало легче
поддерживать связь с Византийской Римской и Арабской (халифатом) империями, а
также благодаря работе мастерских в крупных поместьях, которые могли
выставлять на продажу небольшой излишек своей продукции. Государи и церковные
организации до некоторой степени защищали торговлю и пытались совершенствовать и
регулировать ее, наказывая скупщиков, повышавших цену, спекулянтов и
ростовщиков , ограничивая законами экспорт некоторых товаров, например зерна, и
фиксируя цены на другие. Но это нерегулярное и порой неуклюжее вмешательство
действовало слабо, а иногда даже вредно влияло на тогдашнее кратковременное
непрочное возрождение торговли.
Тем не менее, процесс образования класса коммерсантов шел - правда,
медленно и неуверенно. Постепенно наряду с "оседлой" торговлей в пределах одной
местности или одного большого края развивалась разъездная торговля, которой
занимались странствующие купцы и мелкие торговцы-разносчики. Благодаря торговле
предметами роскоши возникли зачатки международной торговли: торговцы
добирались пешком с Запада в Византийскую империю и к арабам и обратно; огромная
прибыль компенсировала им большой риск. В эпоху Каролингов существовали даже,
кроме простых розничных торговцев и разносчиков, оптовые торговцы
(negotiatores), такие как упомянутые в вестготском законодательстве торговцы
левантийскими товарами или торговцы дорогими предметами роскоши (mercemanni
cariorum rerum mercatores), о которых говорится в других текстах. Они уже
имели свой склад (domus) в Париже, а в других местах - например, в Сен-Рикье
и Вердене - по целой улице, не считая лавок (stationes) и лотков на рынках.
Они объединялись в союзы, иногда называвшиеся гильдиями, для совместной
защиты против насилия и для того, чтобы страховать друг друга на случай войны,
незаконного захвата их имущества грабителями или властью или пожара. Торговцы
везли товар на своих кораблях в составе каравана судов или на своих возах в
составе обоза и останавливались на ярмарках или в своих складах (emporia) в
главных портах или в местах главных остановок на сухопутных торговых путях.
Они брали с собой доверенных помощников или рабов, даже путешественников и
просто прохожих. Служители церкви, которым было запрещено торговать, охотно
давали торговцам поручения, а правители, в особенности те, чьи земли
находились за Рейном, давали им вооруженную охрану. Более того, купцы имели право
вооружаться пикой и мечом. Они нередко получали, чаще всего у вестготов и
франков, налоговые или юридические привилегии - разрешение жить и торговать
где-либо, гарантии безопасности или льготы при определении суммы таможенных
пошлин. Среди этих торговцев было много уроженцев восточных стран,
византийцев и сирийцев, которые имели настоящие колонии в Италии, Испании и Галлии,
прежде всего в Равенне, Марселе, Нарбоне, Бордо, Туре и Париже. Были среди
торговцев и евреи, которые проникали даже в самые дальние области кельтских
стран, продавая пряности и покупая рабов; больше всего еврейских торговцев -
целые толпы - были в городах Испании, Лангедока и Прованса, а некоторые жили
даже в Париже, Клермоне и Орлеане. Уроженцы Запада тоже стали участвовать в
крупномасштабной торговле. С VI в. на ярмарках в Сен-Дени появились купцы-
лангобарды, а в IX в. венецианцы получили от Карла III Толстого привилегии по
известному указу 883 г. Галло-римские купцы тоже начали рисковать, торгуя с
Ирландией, Германией и славянскими странами, а жители Фризии стали хозяевами
торговли с Рейнландом и Нидерландами.
Эта крупномасштабная торговля принесла с собой и положила начало системе
кредитования. Несмотря на церковный запрет, евреи давали деньги под проценты,
и их примеру следовали даже служители церкви, пользуясь теми периодами
времени , когда к ростовщичеству относились терпимо. В Испании были известны займы
под залог судна или судна с грузом - то, что позже стало называться бодмерея.
Валюта, которая вначале была большой редкостью и во многих случаях состояла
только из запаса прежних римских монет, немного увеличилась в числе, когда
короли на всем Западе заново оборудовали монетные мастерские и начали
чеканить свои монеты, которые назывались су. Такое су сначала могло быть золотым
или серебряным; начиная со времени Каролингов чеканились только серебряные
су, которые и стали стандартными деньгами. Его действительная ценность была
равна 4,3 франка, а относительная колебалась от 28,3 франка до 43,5 франка.
Но поскольку драгоценные металлы были редкостью, металлических денег в
обороте было слишком мало, и людям часто приходилось менять товар на товар. Хотя
варвары стали пользоваться римскими мерами длины и веса, в западных
государствах в этом отношении царил такой беспорядок, что в государстве Каролингов
слово muid стало означать меру емкости, равную английскому хогшеду, то есть в
два раза больше, чем означало римское слово modius, от которого оно
произошло; а 1 фунт весил от 327 до 400 граммов, что создавало большие возможности
для обмана.
Римские способы перевозки грузов больше не существовали. Имперская почта в
Италии была на короткое время восстановлена Теодорихом, но в Галлии исчезла с
VI в. Каролинги пытались с помощью принудительного труда восстановить и
поддерживать в хорошем состоянии обветшавшие из-за отсутствия ремонта римские
дороги. И они, и вестготские короли официально устанавливали, какой должна
быть ширина дорог, и поместили их под охрану закона так же, как судоходные
реки. Но эти указы власти долгое время не исполнялись, так что дороги и тропы
были предоставлены самим себе. Доставка грузов из одного места в другое была
медленной и трудной. Их переправляли на спинах людей или вьючных животных или
на тяжелых телегах, запряженных быками или лошадьми. Как в первобытные
времена , реку как средство перевозки часто предпочитали дороге. Монахи и купцы с
большой охотой пользовались речными путями, и по рекам Галлии и Южной
Германии плавали постоянные флотилии судов, имевших свои пристани (portus). Но
активное движение по всем этим путям было невозможно из-за пришедших в упадок
дорог, недостаточно хорошего содержания рек, большого количества таможенных
сборов и постоянной угрозы нападения разбойников.
Тем не менее, в нескольких областях Запада коммерция ожила, хотя была
слаба. По долинам Роны, Рейна, Дуная, Майна, Шельды и Меза (Мааса) прибывали
товары с востока и с юга. По этим же путям и через альпийские перевалы сырье из
Центральной и Северной Европы - янтарь, шкуры и меха, а также рабы попадали в
Верхнюю Италию. Торговцы встречались на ярмарках, которые часто устраивались
во время паломничества. Ярмарка в Труа была известна с V в., а ярмарка в Сен-
Дени, называвшаяся Ленди, была основана в VII в. (629 г.) и четыре месяца в
году собирала огромное множество торговцев. В Нидерландах появились ярмарки в
городах Торхаут и Месен. По соседству с аббатствами и крупными городами были
организованы еженедельные рынки. Морская торговля оживилась, и, чтобы
воспользоваться ее выгодами, торговцы шли на риск, поскольку им постоянно
угрожали пираты. Эта торговля разбудила от сна даже Атлантический океан и Ла-Манш
и ворвалась в Северное море. Чтобы приобрести у галло-римских торговцев соль,
вина, растительное масло, льняные ткани и сукна из Галлии, кельты из Ирландии
и Уэльса отважно отправлялись в море на своих обтянутых кожей рыбачьих лодках
и в свою очередь привозили в континентальную Европу шкуры и соленое мясо. Но
объем этой торговли был ничтожно мал, так же мало торговали и англосаксы,
которые стали совершенно сухопутными людьми, повернулись к морю спиной и
позволили фризам и галло-римлянам монополизировать торговлю между их островом и
материковой Европой, куда они посылали шкуры и необработанные металлы -
свинец, олово и медь. А фризы, наоборот, предвосхитили будущую судьбу
Нидерландов - изобрели тип корабля с широкой палубой (hogge), который был особенно
хорошо приспособлен для северных морей, и сделали свои порты Дорстад и Слейс
центрами торговли с оживленной коммерческой деятельностью, и торговали от
Балтики до устья Сены. В Ла-Манше и Атлантике галльские порты Булонь (где
Карл Великий восстановил маяк), Квентовик в устье реки Канш в графстве Понтье
и в первую очередь Руан, Бордо и Нант все активнее поддерживали деловые связи
с Нидерландами, Британскими островами и Испанией.
Но подлинным центром крупномасштабной торговли оставалось Средиземноморье.
Оно было истинным посредником между полуварварским Западом и Востоком -
оплотом цивилизации. Оно было естественным путем для торговли предметами роскоши,
которая тогда была гораздо сильнее развита, чем все остальные виды торговли.
По Средиземному морю в порты Восточной Испании и Южной Галлии, в особенности
Нарбон, Марсель и Арль, а также в порты лангобардской Италии поступали
шелковые и хлопчатобумажные ткани и выделанные кожи из Восточной Римской империи и
арабских халифатов, сукна и ковры из Лаодикеи114 и Антиохии115, лен и папирус
из Египта, вина из Сирии и Кипра, благовония из Аравии, пряности, жемчуг и
драгоценные камни с Дальнего Востока и из Индии и слоновая кость из Африки.
Восстановленные связи с Левантом116 больше никогда не прерывались, и именно их
постоянство через два столетия привело к великому возрождению в области
движимого имущества.
Первым результатом этого оживления промышленной и коммерческой деятельности
было частичное возрождение городской жизни. На бывших римских землях многие
города (oppida, civitates) воскресли для новой жизни на своих же развалинах.
Большинство из них были лишь бледными тенями по сравнению с собою прежними,
но некоторым удачное положение на перекрестках естественных путей помогло
вновь обрести часть былого процветания. Кроме того, во многих областях Запада
возникли, под покровительством епископской власти, новые города, из-за чего
названия епископства и соответствующего города стали синонимами. В
укрепленных стенами усадьбах (castra), которых становилось все больше, и название
которых использовали также для обозначения городов, тоже возникло огромное
количество маленьких населенных пунктов. По их подобию многие центры имений
(villae), где под защитой укрепленных оград селилось все больше подданных
владельца имения, становились ядрами городской жизни. Именно благодаря им
города позже стали называться villes или vills. Но главными силами в этом
процессе были промышленность (ремесла) и торговля, которые создавали - в первую
очередь в равнинной части Западной Европы, а также возле больших дорог и рек
- промышленные поселки, склады, рынки, стоянки (portus), которые привлекали к
себе население и становились началом более крупных городов. У таких поселений
еще не было особого имени, в разных странах их называли urbes, curtes,
Совр. Латакия в Сирии на побережье Средиземного моря.
115 Совр. Антакья на юге Турции.
116 Левант (от древ. фр. Soleil levant — «восход солнца») — общее название стран
восточной части Средиземного моря (Сирия, Ливан, Палестина, Иордания, Египет, Турция и
др.), в более узком смысле — Сирии, Палестины и Ливана.
oppida, castra, burgs, burchs, и такими же неясными были еще их
характеристики .
Разница в скорости возрождения городской жизни в точности соответствует
глубинным различиям между западными странами в возрождении промышленности и
торговли. В кельтских округах, где господствовали пастушеский уклад жизни и
примитивная экономика, не было городов, и даже торговля играла там такую
малую роль, что в Уэльсе рыночное право появилось только перед
англонормандским завоеванием. В англосаксонской Англии было лишь большое
количество укрепленных поселков (burghs) и очень мало мест торговли (ports). Самые
многолюдные английские города Лондон и Уинчестер (Винчестер) насчитывали не
больше 8 тысяч жителей, а общее количество городских жителей в 1060 г. было
равно всего 166 тысячам (в том числе от 11 до 25 тысяч свободных горожан) из
1 миллиона 500 тысяч населения. В Северной и Центральной Германии
многочисленные крепости (burgs) и королевские города (urbes regiae), основанные в IX
и X вв., были лишь ненамного крупнее обычных укрепленных усадеб, и жили в них
крестьяне-солдаты (milites agrarii). Поселения, возникшие вокруг монастырей и
мест жительства епископов, - такие, как Бремен, Гамбург и Магдебург, - были
еще очень малы. Городская жизнь развивалась главным образом там же, где она
пустила корни в германскую почву при римлянах, - в землях, через которые
протекают Шельда, Маас, Мозель и Рейн. Здесь в IX и X вв. выросли Гент, Камбре,
Льеж, Маастрихт, Ахен, Трир, Мец, который был столицей Австразии, Кельн,
Майнц, Вормс, Шпайер, Базель и "многолюдный" Страсбург. Этот край был самой
богатой и активной частью империи Каролингов. Городское возрождение здесь так
же, как на Майне и Дунае, было связано с возрождением коммерции.
На пересечении рек с дорогами, идущими с Альп, с Востока и из Центральной
Европы, выросли Вюрцбург, Аугсбург, Пассау и Ратисбона (Регенсбург); это были
"места встречи купцов и производителей товара", если верить писателю,
посетившему их в 887 г. В Галлии тоже на главных торговых путях были построены
Заново города Туль, Верден, Аррас, Суасон, Париж, Реймс, Лион, Вьен, Орлеан,
Тур, Пуатье и Тулуза. В вестготской Испании процветали Сарагоса, Картахена,
Валенсия, Кадис, Севилья и в первую очередь Толедо, поразивший своим
великолепием арабских завоевателей. Но быстрее всего города возрождались на полной
жизни и движения родине античных городов - в Италии, где они возникали возле
крепостей, рядом с местами ярмарок (mercata) или еженедельных рынков (fora),
в окрестностях (suburbia) монастырей и на местах римских городов. Первое
место среди этих восстановленных городов занимал Милан, в их число входили
Верона, Падуя, Модена, Болонья и Пиза, а рядом с ними вырастали новые центры -
например, Феррара и Павия.
Но, несмотря на все это, городская жизнь оставалась слабой, даже в Италии,
потому что вся подлинная политическая, общественная и экономическая
деятельность в то время была сосредоточена в крупных сельских имениях. Вот почему
лишь очень малая часть населения жила в городах, население которых в X в.
насчитывало в среднем от тысячи до 1500 человек, и самые многолюдные из которых
во Франции и Германии насчитывали всего от 7 до 8 тысяч жителей117. Город,
который в давние времена был тесно связан с сельской местностью в единый округ
(civitas), теперь существовал сам по себе. Такая жизнь была прозябанием,
город был похож на большую деревню и от этого, если был старинным и римским,
выглядел словно карлик в доспехах великана. Город стал и жить по-сельски:
между его домами располагались сады, виноградники и пашни. От деревни его
отличало лишь то, что у города были крепостные стены с воротами и башнями (в
Милане их было 310) и что внутри его стояли дворцы-крепости или старинные рим-
В это же время население многих городов на Руси было существенно большим.
ские здания, превращенные в крепости, и многочисленные церкви, а рядом лежали
разбросанные по земле развалины античных памятников. Вдоль извилистых улиц,
которые были каменистыми, грязными или пыльными, стояли деревянные или
глинобитные дома под соломенными крышами - темные и дымные жилища без труб и без
окон. В пригородах жили жалкие и несчастные люди - ремесленники и мелкие
торговцы. Их жизнь была монотонной и мрачной.
В этих городах не было ни политического, ни законодательного единства.
Административную и судебную власть, а также функции контроля над экономикой
оспаривали один у другого могущественные соперники - высшие должностные лица,
графы, герцоги или судьи, управлявшие городом из крепости (castrum), или же
епископы - хозяева города, если он был центром религиозной жизни, или даже
владельцы замков или иные феодалы, имевшие здесь укрепленные дворцы или
башни. Автономные римские органы власти, суды и советы перестали существовать.
Лишь в немногих центрах были организованы, под контролем представителей
верховной власти, собрания знатных людей, землевладельцев или свободных жителей-
мужчин (vicini, ahrimanns), которые участвовали в управлении городом. Однако
большинство жителей такого города - ремесленники, купцы, садоводы,
земледельцы - практически не отличались по своему положению от своих деревенских
соседей. Они так же, как сельские жители, были превращены в вилланов или
крепостных и должны были выполнять те же повинности. Так аграрная экономика душила
экономическую жизнь городов или своими законами не давала ей набраться сил.
Как раз в то время, когда на Западе началось экономическое возрождение,
произошел новый кризис, который остановил этот процесс и едва не уничтожил
рожденную в таких муках новую цивилизацию. Скандинавские пираты - норманны -
возобновили злое дело прежних германцев и продолжали его в течение почти 100
лет (с 830 по 911 г.) - убивали или обращали в рабство местных жителей,
сжигали города, грабили и разоряли земли христианской Германии, Нидерландов,
Западной Франции, Шотландии, Ирландии и Англии. На востоке мадьяры - родичи
гуннов и аваров118 - опустошали земли по Дунаю, Центральную Европу, Северную
Италию и восток Франции. На юге сарацины - так называли берберских и арабских
пиратов - совершали грабительские набеги на острова и побережье Италии, а
также на Прованс и французскую область Дофине. Но в этот раз они столкнулись
с организованным сопротивлением. Новое сословие феодальных воинов стало
мощной стеной на пути последнего варварского вторжения. В X в. скандинавы были
обращены в христианство и основали постоянные поселения во Фризии, на севере
Шотландии и в северной части Англии, в Нидерландах и (в 911 г.) во
французской провинции Нейстрия, где они стали защитниками христианской цивилизации.
Мадьяры (венгры), которых остановил Оттон119 I, образовали христианское
королевство в Венгрии. Сарацины были отброшены на острова. К концу 950-х гг.
новая опасность была в основном устранена. Почти везде - за исключением
Ирландии и Шотландии, которые вернулись к варварству, - новая родившаяся на Западе
цивилизация была спасена, и началась эпоха феодализма.
Чтобы возникло это новое общество, потребовалось 600 лет тяжелых усилий.
Казалось, что катастрофа, вызванная падением Западной Римской империи,
непоправима : гибель империи отбросила человечество120 назад к худшим временам его
истории, уничтожила все виды производства, возродила рабство, заменила поря-
Мадьяры-венгры другого происхождения, нежели тюрки, авары и гунны (ядро гуннов
тюркское, позже конгломерат племен). Ближайшие родичи венгров - ханты и манси, из
Зауралья венгры и пришли.
119 912-973 гг.; германский король в 936-973 гг., с 962 г. - император Священной
Римской империи; в 955 г. разбил венгров на реке Лех.
120 Западную Европу.
док анархией, а богатство бедностью и отдала мир на милость грубой силы
варваров . Но, к счастью, на Востоке Восточная Римская империя смогла остановить
возврат к прошлому и разрушение всего и вся. Она доказала своим примером,
что, если бы не вторжения, и на Западе была бы возможна нормальная эволюция,
из римских учреждений мог бы возникнуть новый порядок, родившийся в недрах
самой античной культуры. Эта империя первая остановила продвижение вторгшихся
захватчиков, в течение восьми столетий сохраняла на своей территории сильную
государственную власть и под ее охраной уберегла от гибели полученную в
наследство блестящую цивилизацию, единственной хранительницей которой
оставалась . Она снова освоила заброшенные сельскохозяйственные земли и возродила
сельскохозяйственное производство. Она не смогла предотвратить усиление
аристократии и увеличение числа крупных земельных владений, но, по крайней мере,
оберегала права центральной власти и защищала мелкую собственность. Она
сумела сохранить часть среднего класса - мелких землевладельцев и городских
свободных ремесленников, а также крупные объединения торговцев и промышленников.
Она не смогла помешать возникновению крепостного права, но все же прилагала
усилия в деле искоренения рабства. Она развила до высокой степени
промышленность и торговлю и превратила свою часть христианской Европы в ни с чем не
сравнимый мировой центр богатства и цивилизации.
На долю христианского Запада выпал более тяжелый и медленный труд, в
котором было меньше блестящих успехов. В странах этого региона лишь немногие
гениальные правители были в состоянии частично и на короткий срок восстановить
власть государства, причем область их деятельности была ограничена. Церковь,
чьи замыслы были шире и осуществлялись с меньшими перерывами, действовала
успешнее. Папы и монахи возобновили дело Рима и стали трудиться для
распространения христианской цивилизации, которая очень много унаследовала от римской.
Благодаря им и самым умным представителям аристократии и народа Запад смог
подняться из развалин, которые оставили после себя азиатские, германские и
славянские варвары. Первая попытка освоения земель позволила снова возделать
часть заброшенной земли и возродить сельскохозяйственное производство.
Примитивные формы собственности - собственность племени, деревенской общины и
большой патриархальной семьи - все больше вытеснялись другими, лучше
стимулировавшими экономическую деятельность, - например, частной собственностью,
которая могла принадлежать либо одному человеку, либо семье. Но этот процесс на
христианском Западе был ослаблен противодействующей силой - расширением
крупных имений. Аристократы захватили землю, а мелкие свободные землевладельцы от
этого пострадали. Отсутствие сильной центральной власти позволяло
могущественным организациям, например церкви и военному сословию, вместе с землей
захватить и власть и распространить на всех ту систему отношений
покровительства и вассальной зависимости, из которой возник феодальный строй. Так миллионы
людей оказались в подчинении у нескольких тысяч. Для бывших свободных
землевладельцев и бывших колонов это было падением. Но можно предположить, что для
большинства остальных жителей тогдашнего Запада это было улучшением их
судьбы. Рабство было почти полностью уничтожено, и множество людей, которые не
знали иного способа прокормить себя, кроме обработки земли, перешли в
крепостное состояние, которое им было гораздо легче терпеть, чем древнее рабство.
А крупные землевладельцы таким путем получили возможность использовать свой
капитал - Землю, почти монопольными собственниками которой они были. Первый
этап был пройден под влиянием сил, имевших почти полностью экономический
характер. Крестьяне - огромная масса людей - избавились от унизительного
рабства и приобрела два бесценных сокровища - отношение к себе как к личности и
постоянный дом. Но условия их существования, которое по-прежнему было
тяжелым, ничем не предвещали эпоху освобождения, которая наступила для крестьян
через 200 лет.
Несмотря на господство аграрной экономики, характерное для Запада в период
раннего Средневековья, сделала первые робкие шаги к возрождению и экономика
движимого имущества. Сформировались региональные рынки, и даже было положено
начало международной торговле. В поместьях правителей и монастырей и в
воскресших городах оживало промышленное производство. Возродившемуся миру
христианского Запада был нужен лишь каркас, достаточно прочный, чтобы не дать
ему снова скатиться в варварство, и новый рычаг, свобода, чтобы привести в
действие скрытые в нем силы. До сих пор в истории труда первой по пути
прогресса шла Восточная Римская империя, теперь эта роль перешла к Западу, где
возникло полное жизненных сил новое общество. Великим делом Византии было
сохранение древней цивилизации, Западу же судьба предназначила создать его
собственную цивилизацию, более великую, чем все ее предшественницы.
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)
Ликбез
ГЕНОМ ЧЕЛОВЕКА
В.3. Тарантул
ГЕНЫ - ОСНОВНОЙ
ТЕКСТ ГЕНОМА.
Гены — это атомы наследственности.
С. Бензер
Орлы летают одиноко, бараны пасутся
стадами.
Ф. Сидни
Необходимо отметить, что термин «ген» многие, даже неспециалисты,
воспринимают легко без всякого специального пояснения. Слишком много и давно об этом
говорят и довольно часто используют этот термин в разных ситуациях. И всем
вроде бы все ясно: ген — это участок ДНК, который кодирует определенный
белок. Согласно центральной догме молекулярной биологии, информация, записанная
в ДНК с помощью четырехбуквенного нуклеотидного алфавита, переводится простым
механическим способом на другой, аминокислотный, алфавит из 20 букв, которым
записывается строение белковых молекул. «Один ген — один белок» — вот каким
был многие годы основополагающий тезис молекулярных генетиков. Для того,
чтобы ген правильно работал, необходимы специальные знаки, обозначающие начало и
конец инструкции для синтеза сначала мРНК, а потом белка. Для того, чтобы
началась считывание (транскрипция) гена, в первую очередь необходим структурный
элемент, получивший название промотора (старт-сигнал транскрипции). Для
окончания транскрипции существует другой специальный сигнал. Обязательными
элементами гена являются также сигналы, определяющие начало и конец трансляции
мРНК на рибосомах. Все эти старт- и стоп-сигналы записаны в ДНК с помощью
того же самого четырехбуквенного алфавита, что и информация для построения
молекулы белка. Между двумя такими знаками препинания записаны инструкции для
синтеза белка. В таком упрощенном виде ген определяют как последовательность
нуклеотидов, расположенных между старт-сигналом и стоп-сигналом и кодирующих
одну белковую цепь (полипептид) . Однако на самом деле все обстоит намного
сложнее. Кроме генов, кодирующих белки, существуют гены, кодирующие РНК,
которые выполняют в клетке только структурную роль и не транслируются. Более
того, в последние годы было обнаружено большое число ранее неизвестных РНК,
которые выполняют в клетке специальные регуляторные функции. Обо всем этом мы
поговорим далее. Современное понимание того, что же из себя представляет ген,
складывалось на протяжении всех этих долгих лет, наполняясь постепенно
конкретным и обобщенным содержанием, преодолевая сомнения, заблуждения и
неожиданные повороты. В результате на сегодняшний день трудно дать однозначное
определение термину «ген», хотя вроде бы этот вопрос в общем виде был решен
Менделем почти 140 лет назад.
Конечно же, в секвенированном ДНКовом тексте генома человека в первую
очередь внимание ученых было обращено на участки, кодирующие белки, то есть на
белок-кодирующие гены. Отметим, что первый ген человека — ген, кодирующий
белок со сложным названием хорионный соматомаммотропин, — был секвенирован еще
в 1977 году. А что же выяснилось в результате секвенирования всего генома
человека? Оказалось, что в геноме человека нуклеотидные последовательности,
кодирующие белки (экзоны), занимают лишь 1,1-1,4% от длины всех молекул ДНК. Но
именно эти мизерные проценты ДНКового текста человека и стали объектом
пристального внимания. Для сравнения отметим, что у червя С. elegans доля таких
последовательностей в геноме составляет 27%, у мухи дрозофилы — 20%, у
дрожжей — 70%, а у бактерий — 86%. То есть, просматривается закономерность: по
мере усложнения организмов доля кодирующих белки участков ДНК в их геномах
резко падает.
Генам при их открытии, как людям при рождении, сразу же присваивают
различные имена. Без этого невозможно было бы разобраться, о чем идет речь и что
изучают разные ученые в каждом конкретном случае. Правда, путаница в этом
вопросе пока еще существует, особенно если ген одновременно открывают в разных
лабораториях и при этом называют по-разному. Известно, что в лингвистике
существует целая наука об именах людей — ономастика. Эта наука давно уже
отметила влияние разных факторов и причин на формирование имен, связь с историей,
географией и многими другими науками, а также процессами, протекающими в
обществе. Так, в постреволюционные годы появились имена Вилен (В.И. Ленин),
Даздраперма (Да здравствует первое мая), при Б. Ельцине появились Борели, а
при В. Путине уже официально зарегистрированы такие имена, как Путилла, Влад-
пут и даже Затерсор (замочим террористов в сортире).
Конечно, и на имена, присваиваемые генам, также влияют разные обстоятельст-
ва. Но вообще-то этот процесс довольно стихийный. Нередко наименование гена
связывают с выполняемой им функцией (например, дистрофии — ген, мутации в
котором ответственны за дистрофию мышц). В других случаях используют
особенности структуры гена (например, присутствие специфической последовательности в
гене, называемой homeo box, автоматически приводит к имени Нох). Иногда
авторы напрягают свою фантазию, и тогда появляются такие экзотические имена, как
харакири (ген-самоубийца), икарус, vang (по имени художника ван Гога) или
indy (первые буквы от слов I 'm not dead yet — я еще не умер — название для
гена, который влияет на продолжительность жизни). Ген SHH назван в честь
популярной видеоигры Соника Хеджхога, (англ. hedgehog — ежик). Некоторые гены
называются именами богов (например, гефестин — от греческого бога огня и
кузнечного дела Гефеста). На практике генетики используют сокращенные
обозначения генов, состоящие обычно из 3-5 латинских букв. Поскольку функции многих
генов еще не известны, а удается только определить, что какая-то конкретная
область генома человека способна теоретически кодировать белок, то часто пока
еще перед названиями генов появляется слово «гипотетический».
Анализ генома человека позволил на конец 2002 года обнаружить порядка 30
000-40 000 генов, кодирующих белки. Эти гены сильно отличаются друг от друга
по размерам. Подсчитано, что средняя длина гена у человека составляет около
27 тыс. п.н. Такой усредненный ген содержит 9 экзонов (средний размер каждого
около 150 п.н.) и 8 интронов1 (средний размер каждого чуть меньше 3400 п.н.).
Но это лишь средние значения. Самые короткие гены содержат всего два десятка
букв-нуклеотидов, например, гены эндорфинов — полипептидов, вызывающих
ощущение удовольствия. В то же время самый длинный ген, кодирующий один из белков
мышц, — миодистрофин содержит 2,4 млн. п.н.
Кроме того, гены не равномерно распределены между разными хромосомами. При
средней плотности один ген на 100 т.п.н. генома их содержание в хромосоме 19
составляет около 2 на 100 т.п.н., а в хромосомах 2, 13 и Y-хромосоме — от
0,15 до 0,7. Если сравнить плотность генов с плотностью расселения людей, то
Y-хромосома напоминает нашу Сибирь, а хромосома 19 — Европейскую часть
России. Для сравнения: в геноме бактерий содержится свыше 1000 генов на 1,0 млн.
п.н., у дрожжей около 450 генов на 1,0 млн. п.н., а у червя С. elegans —
около 200. Следовательно, плотность расположения генов на единицу длины генома
заметно падает по мере эволюционного усложнения организмов.
«Жи, ши — пиши через и»
После секвенирования генома человека и ряда других организмов был проведен
детальный компьютерный анализ нуклеотидных последовательностей. Подсчитано,
например, сколько в ДНК может идти подряд букв А, или как часто Г встречается
после Ц. И тут выяснилось, что в генах эти сочетания подчиняются определенным
правилам, тогда как в промежутках между генами, там, где ничего существенного
в ДНК не записано, частота сочетаний разных нуклеотидов близка к случайной.
Где много генов, там много букв Г и Ц, а где генов нет, там много букв А и Т.
Здесь опять можно провести параллель с обычным текстом. По правилам
грамматики русского языка, которые мы учили в школе, «жи, ши — пиши через и», в
словах после букв ж и ш буква ы не встречается. Нечто подобное характерно и для
генетических текстов — в кодирующих участках некоторые сочетания нуклеотидов
практически не встречаются, а распределение других сочетаний сильно
отличается от случайного. Это был один из первых, но далеко не единственный результат
анализа ДНК.
Интрон - участок ДНК, который является частью гена, но не содержит информации о
последовательности аминокислот белка.
Знаки препинания
(генетическая пунктуация)
Как в письменном языке пунктуация (точки, запятые, тире и т.д.)
используется для членения и графической организации текста, так и в ДНКовом тексте
существуют всевозможные знаки-сигналы, обозначающие границы отдельных
функциональных элементов. Без таких сигналов генетическая информация не может быть
правильно считана с носителя. Классический пример из лингвистики —
предложение «Убить нельзя помиловать». Если не поставить запятую, то остается
непонятным, то ли убить, то ли помиловать. Так и в гене. Знаки препинания, в
отличие от генетического кода, не так универсальны в живом мире. Часть из них у
низших организмов (прокариот) существенно отличаются по сравнению с высшими
(эукариотами), включая человека.
Вот как выглядит, например, одна из страниц ДНКового текста, содержащаяся в
томе (хромосоме) 11 человека (рис. 17).
1 гцщтцтта тгтащщаца ашгцтатт щааааааг ттгцтцтааг аататагтта
61 тцаагттааг таааатттца агагццтти аатттаапт ттааттгттт татцащтт
121 тгцаатаага АЩАИАДЦ тттагацттт гтаатттаат гтатагаата тагататаца
131 таггататгт ааатагатац ацагтгтата ггтгаттааа ататаатггг агаттцаатц
241 агаааааагт ттцтаааааг гцтцптгп аааагаггаа ггааацаата атг.вдааааа.
301 тгттгтгага аащагщг ашцццатг гааагагтгт атааагаааг цааааагага
361 аггагааагт аадацагггг цаттттгам атгтааацга гтмтттщ питаащ
421 таггцяцааа гцаагпцтт цагагаодт ггагццталг ГШАГЩ7Ц ащцагггца
431 аштотаг ащщщ аанатцща аяшггга ццтпцпт тггтггщ
541 цщсттгц ■щгцтгщ нцащтгц щгтпщт пгащгщ тцшщщ
601 агвдтлтга гцаггаггац ЦПГАТГЦТЦ ЦТГЩЩАГА ТГАГГАГААТ ЦТЦТЦТТГЩ
661 щтгшга АГГДДАГДДа тгщтпта ттщшшг АГГДПТПТ ДМШЙГЩ
721 ЦААААГЩТГ ШЦЩЩ ТГЩТЦЦАТ. ГАТАТГЩЦ АЩАГАЩТ ^щщ
731 АГСЩЙАГГ ащаящ яутогга? гагщвш тагацааа1т днщггаа
841 ЦТЦ7А1ЩАГЦ АГЦТГААТГА ЩТГТААГЦй ТГТГТГА7Щ АГГГГГТГГГ ГПГАЦАГАГ
Ш ацтццццтга тгааггагтл ЦТЩА77ЦТГ гцгпгаггд аатлцщца аагащацг
m цтцтлтцтга аагагаагад атацщщт тгтгццтггг аггттгтцаг агщгааащ
1021 АТГАГАТЦТТ ТГЩТТТГТЦ ААЩААЦТТГ ЦААГАААГТТ ТААГААГТАА ггаахпш
1031 ЦТПТЩЩ дтттааагга ТТТЩАТТГА ТЩГТАТПЩ АЩТЦЩТТ ТТТАТГА7ЦТ
1141 гшптщ аэдщпт щщ?атг ащ7гаш гап7аащ ттщааш
1201 тгггга1таг 7АТТААТЦ?Л ЦА1П7АТЩ агцнщааг ГЦЩТАГТЩ цтещагагг
1261 ЩАЩГГА ЦТГАТЩТГ АЩАЯТАА дгатгтттла аатшат7т ьтттщтат
1321 ггАшащ тпштп ггшглга отшгсга шгшша жгпшт
1331 ггаагааааг гтгщгттг гатигггаа аггтаттиг ггтггщаг ггаацгггтг
1441 цта7ггщт тпгтацпг ггмгщтгс аштгшт т1щаащца аштгцщ
1501 цггаттацаг аатщттт? ащттщт тгтщащаа гаттатащ аагдтагааг
1561 тааааагааа ЦТТТЦТПАА адоаагтттт АТГТТГТАЦТ цаагатааца ггг1тааццт
1621 аацааатаца АТТЦЩТЦТ цттгтттатт ттаттттттт атгааааааа ЦТАААААТГГ
Рис. 17. Страница Энциклопедии человека, на которой записана
последовательность нуклеотидов ДНК человека, кодирующая белок
альфа-интерферон. Ген интерферона выделен курсивом. Подчеркнут
участок, кодирующий белок, состоящий из 188 аминокислот. Жирным
шрифтом выделены знаки пунктуации в этом гене, обеспечивающие
его правильную транскрипцию с образованием мРНК и последующую
правильную трансляцию этой мРНК.
Глядя на этот рисунок, даже специалисту сразу трудно что-то понять. Однако
простая компьютерная программа быстро позволяет найти здесь участок, кодирую-
щий белок интерферон. Это осуществляется в результате того, что в генах
имеются специальные сигналы-ярлычки, которые можно рассматривать как знаки
препинания в ДНКовом тексте. И компьютер способен их различить. Рассмотрим
главные их них.
Так, в генах человека, как и у других высших организмов, имеются
специальные последовательности-сигналы, которые определяют начало и конец процесса
транскрипции, то есть синтеза мРНК.
Фермент, называемый РНК-полимеразой, узнает эти сигналы и осуществляет
синтез «правильных» молекул мРНК (со строго запрограммированными в геноме
концами) . Одним из таких знаков препинания в ДНКовом тексте, отмечающим начало
процесса транскрипции, служит короткая последовательность нуклеотидов: TATA
(как пример, см. рис. 17).
Для процесса трансляции, то есть синтеза белка на мРНК, также имеются свои
специальные знаки препинания. Таковыми являются отдельные тройки нуклеотидов
(триплеты). На рис. 17 они выделены жирным шрифтом. Место, с которого
начинается кодирование белка, — старт-сигнал — триплет АУТ. Далее следуют триплеты,
которые кодируют аминокислоты в белке. А в конце текста имеется специальный
стоп-сигнал (триплет УГА).
Но это еще не все. ДНК иногда претерпевает некоторые химические изменения.
Известна такая химическая модификация ДНК, как метилирование, которая
происходит строго по динуклеотидам-сигналам, представляющим собой пару
нуклеотидов , в которой первым идет Г, а за ним Ц. Наконец, важными сигналами в генах
являются участки, определяющие такой важный процесс, как сплайсинг, который
происходит уже после образования РНК на гене. Об этом и пойдет речь дальше.
Гены построены
из кусков
Успехи в изучении генома человека, а еще ранее — проведенный анализ
отдельных генов других высших организмов, привели к ряду принципиально новых и
совершенно неожиданных для генетиков результатов в отношении устройства генов,
особенно тех, которые кодируют белки. Со времени появления центральной догмы
молекулярной биологии думали, что непрерывная линейная последовательность
нуклеотидов в ДНК с помощью триплетов нуклеотидов кодирует непрерывную
последовательность нуклеотидов в мРНК, а последняя как посредник передает эту
информацию на рибосомы, которые, считывая ее, осуществляют синтез линейных
молекул белков. Это соответствовало ситуации, которую первоначально наблюдали
при изучении генов у бактерий. Однако у высших организмов, включая человека,
(и даже у некоторых низших) картина оказалась более сложной.
Когда сравнивали мРНК и соответствующий белок, то действительно
обнаруживали непрерывность их нуклеотидных и аминокислотных последовательностей. То же
наблюдали и при сопоставлении последовательностей аминокислот в белках и
нуклеотидов в геномах вирусов. Однако с появлением возможности секвенировать
протяженные участки ДНК (т.е. непосредственно генов) как у некоторых вирусов,
так и у высших организмов получили совершенно неожиданные результаты. Внутри
нуклеотидных последовательностей ДНК, кодирующих белок, были обнаружены
какие-то иные, ничего не кодирующие участки. Чудеса, да и только! В чем же
дело? Оказалось, что многие гены «расчленены» на отдельные куски. Одни из этих
кусков, как и положено, кодируют белок (их назвали экзонами), а другие
никакие белки кодировать не способны (их назвали интронами) и расположены между
экзонами. Таким образом, в гене кодирующие и не кодирующие участки
перемежаются друг с другом (рис. 18) . Так устроено большинство белок-кодирующих
генов . Хотя имеются и исключения. В этих случаях говорят, что ген устроен из
одного экзона и интронов не содержит.
экзон1 интрон! экэон2 цнтрон2 экзонЗ
Рис. 18. Схематическое изображение экзон-интронного
строения одного из генов человека.
Такое разорванное (экзон-интронное) строение оказалось характерным для
подавляющего большинства (хотя и не для всех) генов человека. Вместе с тем у
большинства простейших организмов интроны не обнаружены.
Размеры интронов часто значительно превышают размеры экзонов, что
существенно увеличивает общую длину нуклеотидных последовательностей ДНК,
образующих ген. При этом в геноме человека интроны в целом существенно длиннее, чем
у других организмов.
Каким же образом разорванный ДНКовый текст реализуется в клетках в виде не-
разорванного РНКового, а затем белкового? Выяснилось, что первоначально при
транскрипции гена синтезируется большой РНК-предшественник, копия ДНКового
текста (с экзонами и интронами вместе). Далее в результате работы
специфических ферментов происходит нарезание РНК-предшественника на куски. Те из них,
которые ничего не кодируют (интроны), отбрасываются, а кодирующие куски (эк-
зоны) соединяются между собой, обычно в том же порядке, как они располагались
исходно в ДНК. В результате формируется зрелая молекула мРНК. Этот сложный
процесс и получил название сплайсинга (рис. 19).
В интронах содержатся особые сигналы, которые узнаются специальными
ферментами, осуществляющими сплайсинг. Так, в 98% случаев интроны начинаются с ди-
нуклеотида ГТ, а заканчиваются динуклеотидом АГ. Они-то и служат главными
сигналами для правильного осуществления сплайсинга.
Во всем этом и состоит основное ноу-хау в организации генов человека и
других эукариотических генов. «Лоскутное» устройство большинства генов —
чрезвычайно важное эволюционное приобретение высших организмов. За счет сплайсинга
в РНК может происходить соединение не только между соседними экзонными нук-
леотидными последовательностями, но и между другими, отстоящими порой в гене
на значительном расстоянии. Это называют альтернативным сплайсингом (рис.
20) . В геноме человека альтернативный сплайсинг характерен для более трети
генов. Этому можно привести следующую аналогию: из слова «администрация» за
счет удаления отдельных букв и слогов можно образовать множество совершенно
разных по смыслу слов: ад, министр, амнистия, астра, нация. Существование
множества альтернативных вариантов сплайсинга в конечном итоге обеспечивает
появление более чем одного белка при экспрессии одного единственного гена. В
частности, на гене белка тропонина человека, содержащем 18 экзонов, за счет
альтернативного сплайсинга может образовываться 64 различных продукта! Сейчас
подсчитано, что в среднем один ген у человека способен кодировать около 3-х
разных белков. Альтернативный сплайсинг зависит от множества внутриклеточных
и внешних факторов, в том числе, как показано недавно, даже от вирусного
воздействия на клетку.
РНК-тренекрипт (пре-мРНК)
ЭКЗОН1
ИНТРОН
ЭКЗОН 2
БЕЛОК
мяРНК
л.
мяРНК
СППАИСОСОМА
Другие Оепки
5'
/
компоненты
СППАЙСОСОМЫ
\
5а
вырезанный
ИНТРОН
экзон 1
экзон 2
Рис. 19. Образование молекул мРНК на РНК-предшественнике в
результате сплайсинга. Из РНК-предшественника вырезаются
фрагменты, синтезированные с интронных последовательностей гена, а
участки, синтезированные на экзонах, соединяются друг с другом, что
в конечном итоге приводит к формированию зрелой функционально
активной мРНК.
Одному гену соответствует с среднем 1 4 зрелых мРНК
Альтернативный сплайсинг- различные комбинации экзонов остающиеся в зрелой
мРНК получаемой из одной и той же пре-мРНК
Рис. 20. Схематическое изображение альтернативного сплайсинга.
Экзон-интронное строение генов дало принципиально новую возможность для
эволюции генов — комбинировать отдельные элементы при формировании генов. В
результате этого в эволюции возникали новые гены, кодирующие разные белки за
счет разного сочетания экзонов одного и того же гена. То есть из уже готовых
«слов» составляются совершенно разные «предложения». И такой подход,
используемый природой, оказался весьма продуктивным.
Следует отметить, что и в зрелой мРНК, которая образуется уже после
удаления из первичного транскрипта интронных нуклеотидных последовательностей,
также не все участки кодируют белок. Однако, в отличие от интронов, такие
последовательности нуклеотидов расположены в начале и в конце молекулы. Их
размеры также существенно различаются.
Так, в разных мРНК человека некодирующая область, расположенная в начале
молекулы, имеет длину от 2800 до 18 нуклеотидов (в среднем 200 нуклеотидов),
а та, которая расположена в конце, составляет от 8500 до 20 нуклеотидов (в
среднем 1000 нуклеотидов). Эти некодирующие белок области гена очень важны
для нормального функционирования мРНК, ее трансляции, стабильности и
локализации в клетке. Как уже говорилось, на одном гене за счет альтернативного
сплайсинга может образовываться несколько мРНК. Следует подчеркнуть, что и на
одной уже сформировавшейся мРНК могут образовываться разные белки. Это
происходит за счет наличия в 50% мРНК человека не одного, а двух АУГ-кодонов,
являющихся старт-сигналами для синтеза белка на мРНК. За счет этого, в разных
ситуациях клетка может начать синтез белка с разных мест мРНК, в результате
чего образуются разные по длине, а порой и по своим свойствам, белки. Опять
же пример из лингвистики. Если читать текст не с первой, а со второй буквы,
смысл зачастую совершенно меняется (сравните: удочка и дочка).
В связи со всем этим понятно, что классическая формула генетиков «один ген
— один белок», предложенная лауреатами Нобелевской премии Джоржем Бидлом и
Эдуардом Татумом, оказывается в реальности справедливой лишь для небольшой
группы генов, а многие гены (возможно, большинство) кодируют семейства
родственных , но существенно отличающихся белков, то есть нередко действует принцип
«один ген — много белков». За счет этого в геноме осуществляется принцип
экономии генетического материала (компактная запись) и достигается большой набор
генных продуктов — белков — на относительно небольшом числе генов.
В таблице 3 приведена общая характеристика белок-кодирующих генов,
выявленных в результате секвенирования генома человека.
Таблица 3.
Усредненные данные о структуре белок-кодирующих генов генома человека
Характеристика генов
Средние значения
Число экзонов
8.8
Размер интронов
3365 п.н.
Длина кодирующей последовательности
1340 п.н.
Размер
27000 п.н.
В реальности размеры разных генов, а также их экзонов и интронов сильно
отличаются. И основной вклад в эту вариабельность вносят интроны. Уже
говорилось, что максимальный по размерам ген дистрофина занимает в геноме человека
2,4 млн. п.н. Подавляющая часть занята именно интронами (их средний размер
составляет несколько десятков тысяч п.н.). Наибольшую кодирующую
последовательность в геноме человека имеет ген по имени титин. Его размер равен около
81000 п.н. Этот ген — чемпион и по числу интронов (178 штук!) , и по длине
единичного экзона (17106 п.н.).
Важно отметить, что разбивка генов на отдельные экзоны неслучайна.
Индивидуальный экзон часто кодирует не просто какую-то часть белковой молекулы, а
определенный фрагмент белка, выполняющий в целом белке отдельную функцию.
Такой отдельный структурно-функциональный фрагмент, входящий в состав целого
белка, называют доменом.
Перекрывание
генных текстов
Принцип компактности записи информации в ДНК проявляется еще в одном.
Важный факт, обнаруженный первоначально при анализе последовательностей генов у
вирусов, заключается в том, что в одном и том же участке ДНК иногда может
быть записана информация о двух совершенно разных РНК (и, соответственно, о
совершенно разных белках). Такое случается и в геноме высших организмов,
включая человека. Как же это осуществляется? Вспомним, что записанный в ДНК
текст явно не разбит на слова (буквы — нуклеотиды — следуют в молекуле ДНК
одна за другой). Но слова в этом тексте есть, просто знаки пунктуации и
разрывы между словами скрыты от глаза и узнаются клеткой после перекодировки
информации из ДНК в РНК. Для большей наглядности приведем широко известный
пример такого текста:
НАПОЛЕ ОНКОСИЛ Т РАВУПОЛЯКИПЕ ЛИСОЛОВЬЯМИ.
В зависимости от разбивки этого текста на слова получается два предложения
с совершенно разным значением:
НА ПОЛЕ ОН КОСИЛ ТРАВУ ПОЛЯ КИПЕЛИ СОЛОВЬЯМИ
НАПОЛЕОН КОСИЛ ТРАВУ ПОЛЯКИ ПЕЛИ СОЛОВЬЯМИ.
Теоретически на двух цепях ДНК с учетом того, что код триплетный, можно
Записать 6 разных текстов: три на одной цепи и три на другой. Это может быть
достигнуто за счет сдвига точки начала считывания информации, что называют
сдвигом рамки считывания (начало считывания возможно с любого из 3-х разных
рядом лежащих нуклеотидов) (см. рис. 21). Такое явление получило название
перекрывания генов. Впервые оно было обнаружено у вирусов. И здесь было
понятно , зачем это потребовалось. Вирусные геномы обычно очень маленькие.
Перекрывание генов диктовалось необходимостью как можно компактнее разместить
информацию на относительно коротких молекулах ДНК. Большой геном человека
теоретически позволяет обойтись без такого перекрывания. Однако и в геноме человека,
хотя и относительно редко, перекрывание генов также имеется.
А ГТ ГАТ ТГЦ ЦАГ ГГА АЦТ ТАГ ЦЦТ ЦЦЦ Г Ко до ныдлябелкаА
АГТГАТТГЦЦАГГГААЦТТАГЦЦТЦЦЦГ ^Хввт^ьность ДНК
ГТГ АТТ ГЦЦ А ГГ ГА А ЦТТ АГЦ ЦТЦ ЦЦГ Ко доны для белка Б
Рис. 21. Схематическое изображение перекрывания двух ДНКовых
текстов, записанных на одном участке ДНК. Белок А образуется на
мРНК, которая транслируется с одних кодонов, а белок Б
образуется на мРНК, читаемой (транслируемой) со сдвигом в один нуклео-
тид. В результате кодоны (они разделены пробелами) совершенно
разные, и, соответственно, при трансляции мРНК образуются
совершенно разные белки.
Каков может быть смысл в сохранении этого феномена в геноме человека? Пока
еще не все ясно, но кое-какие моменты уже проясняются. Например, в ряде
случаев обнаружили считывание РНК с разных цепей одного участка ДНК. Это
приводит к образованию таких РНК, которые в силу комплементарности могут
взаимодействовать друг с другом в клетке, образуя в результате двунитевые РНК. А в
двунитевом виде мРНК не способна к такому важному процессу, как трансляция.
Таков реальный механизм специфической регуляции (инактивации) экспрессии
генов человека, число которых, по последним оценкам, составляет ~ 1600.
Не все гены
кодируют белки
Прежде всего, следует отметить, что кроме генов, кодирующих белки, в геноме
имеются еще гены, на которых синтезируется РНК, которые не являются мРНК (то
есть, не кодируют белок), но выполняют ряд самостоятельных важных функций в
клетках. В результате получается ситуация, что традиционное привычное
определение гена надо расширять, включив в него гены, кодирующие белки, и гены, не
кодирующие белки, но кодирующие функционально значимые РНК.
Давно уже известно, что кроме мРНК на ДНК синтезируются разнообразные
вспомогательные РНК, которые сами не транслируются (т.е. они не кодируют белки),
но участвуют в разных клеточных процессах. В первую очередь это РНК
«домашнего хозяйства» — рибосомные РНК (рРНК), транспортные РНК (тРНК) и др., которые
участвуют непосредственно в синтезе белка на мРНК. Эти РНК кодируются
участками, которые также называются генами, и составляют основную массу РНК в
клетках. рРНК входят в состав рибосом, являясь важным компонентом их
структурной организации. У человека присутствует два основных типа рРНК размером
около 1900 нуклеотидов и более 5000 нуклеотидов в малой и большой субчастицах
соответственно. Еще одни некодирующие белок РНК — тРНК, которые обеспечивают
аппарат трансляции, подтаскивая к рибосомам различные аминокислоты,
вступающие в реакцию друг с другом. В геноме человека гены, кодирующие рРНК и тРНК,
представлены многочисленными копиями. Так, в секвенированной ДНК человека
обнаружено около 500 генов, кодирующих тРНК. Генов для рРНК в геноме человека
выявлено около 200 копий, которые расположены на 5-ти разных хромосомах (13,
14, 15, 21 и 22) .
Изучение свойств РНК привело к тому, что представление об исключительности
белков в катализе биохимических реакций пришел конец. Выяснилось, что в
природе имеются виды РНК, которые, подобно белкам, обладают высокоспецифической
каталитической активностью.
Очень важным стало обнаружение в геноме человека множества других генов,
также производящих РНК, но не способных кодировать белок. Постепенно
выяснилось, что некоторые из таких не кодирующих белки РНК принимают участие в
важнейших процессах, происходящих в клетке: регуляции транскрипции ДНК,
сплайсинга и трансляции мРНК, модулировании функций белков и их пространственного
распределения в клетке. По этой причине их назвали риборегуляторами. И
примеров таких риборегуляторов уже сейчас можно привести немало. Так, установлено,
что не кодирующий белок участок гена HI9 имеет отношение к ряду процессов,
протекающих в клетках, и, в частности, к их злокачественному перерождению.
Другой РНК-кодирующий ген контролирует работу белок-кодирующего гена HFE,
вовлеченного в метаболизм железа и связанного с наследственным заболеванием хе-
мохроматозом. В последнем случае РНК-продукт кодируется тем же самым геном,
который он регулирует, но его образование осуществляется на другой нити ДНК.
В результате так называемый антисмысловой (комплементарный) РНК-продукт
способен взаимодействовать с мРНК, образуя гибриды, неспособные транслироваться
в рибосомах с образованием белка. Еще один интересный ген — ген РНК-
активатора стероидного рецептора. Он обеспечивает активность стероидных
рецепторов за счет образования комплекса с этим белком.
В клетках человека, как и у других организмов, выявлены короткие двунитевые
РНК (микроРНК), отдельные из которых, по-видимому, могут участвовать в
процессе регуляции экспрессии генов через механизм, названный РНК-
интерференцией. Этот механизм впервые был обнаружен в 1998 году у низших
организмов. Различные микроРНК в клетках червя С. elegans оказались в состоянии
«приглушать» работу строго определенных генов путем воздействия на процесс
синтеза кодируемых ими белков. Вполне вероятно, и у человека микроРНК играют
подобную роль.
Таким образом, мы видим, что продукты генов, кодирующих только РНК,
вмешиваются в различные клеточные процессы, используя при этом совершенно разные
механизмы. Гены риборегуляторов составляют, по-видимому, заметную часть
генома человека. Примерные оценки говорят о величине на порядок больше, чем доля
белок-кодирующих нуклеотидных последовательностей. Сам факт существования
таких генов, неспособных кодировать белок, но реально проявляющих себя в
производстве функционирующих в клетках РНК, ставит большой вопрос перед
исследователями генома. И, в первую очередь, что следует после этого считать
собственно геном?
Ген в гене
(генная матрешка)
Изредка обнаруживаются варианты, когда внутри одного гена целиком
содержится другой, меньший по размерам ген. Этакая своеобразная «матрешка»,
построенная из генов. Такая организация генов весьма редка. Так, в хромосоме 22
имеется лишь 2 таких случая. Чаще всего белок-кодирующий ген располагается в ин-
троне другого белок-кодирующего гена. Но встречаются и другие варианты. В
качестве примера можно привести ситуацию, имеющую место для митохондриального
гена одной из рибосомных РНК. Ген, кодирующий эту рРНК, обеспечивает ею
рибосомы митохондрий в качестве структурного компонента (т.е. не кодирует белок).
Однако вместе с тем небольшой участок, расположенный внутри этого гена,
кодирует короткий белок (полипептид), получивший название гуманин (от англ. human
— человек), который принимает участие в процессе программированной клеточной
гибели. То есть в РНК-кодирующем гене может содержатся белок-кодирующий ген.
Другой вариант — уже упоминавшийся выше ген HI9. Здесь, наоборот, ген,
кодирующий белок, содержит внутри своей кодирующей части другой более короткий
ген, кодирующий только РНК, которая принимает участие в регуляции работы
этого гена.
Генные семейства
Как у людей имеются семьи, так и у генов нередко существуют семейства.
Семейством генов называют набор из двух или более генов, чьи экзоны родственны
между собой, т.е. похожи (хотя и не идентичны) по нуклеотидной
последовательности. В геноме человека присутствует около полутора тысяч таких семейств
генов . Причем только около сотни из них специфичны для человека и других
позвоночных животных, тогда как основная масса генных семейств имеется и у
человека, и у червя.
Разные члены одного семейства генов возникали в эволюции из одного гена-
предшественника (условно — от одного прапрапрадеда, как и в человеческой
популяции) . Процесс, в результате которого появлялись «копии», получил название
дупликации, т.е. Удвоения (рис. 22) . Такие дупликации в некоторых случаях
происходят не одноразово, а многократно. Сейчас стало ясно, что дупликации
играют очень важную роль в эволюции. Подсчитано, что в геноме человека в
сумме дуплицировано около 3,6% нуклеотидных последовательностей размером в 1000
и более п.н.
Разные копии одного семейства генов могут располагаться в геноме рядом и
следовать друг за другом (это называют тандемной дупликацией). Рассмотрим
несколько примеров. Так, гены, кодирующие рибосомную РНК (рРНК) и белки гисто-
ны, расположены в геноме человека в виде кластеров, построенных из одних и
тех же последовательностей, следующих друг за другом.
Такие «гроздья» одинаковых генов обычно требуются организму для того, чтобы
нарабатывать большие количества определенного продукта. Действительно, рРНК
составляет по массе основную часть всей клеточной РНК, входя в состав таких
важных «машин» клетки, как рибосомы. Огромная масса гистонов нужна клетке для
упаковки гигантских молекул ДНК и плотной укладки их в хромосомы. Во всех
таких случаях говорят о большой «дозе» гена в геноме, которая в конечном итоге
и обеспечивает клетку большим количеством продукта.
Однако в большинстве других случаев возникающие в результате дупликации
«копии» генов постепенно претерпевают изменения (мутации), что приводит к
возникновению определенных различий между ними, хотя формальное родство при
этом сохраняется. Такой процесс был назван дивергенцией, т.е. расхождением.
Дивергенцию обычно выражает в процентах различий между двумя родственными по-
-И Ifr г$
173 5.33 2ts
53 l
Рис. 22. Повторяющиеся гены.
следовательностями нуклеотидов в ДНК или последовательностями аминокислот в
белках.
Однако даже после того, как разные «копии» генов одного семейства
становятся не совсем похожими друг на друга, они чаще всего выполняют сходную
функцию. Они остаются очень дружной семейкой! Но экспрессируются разные члены
одного такого семейства обычно в разное время или в разных типах клеток. Так, в
геноме человека обнаружено тридцать генов, кодирующих родственные факторы
роста клеток кожи (фибробластов). А вот у низших организмов число таких генов
существенно меньше (у дрозофилы и червя их всего 2) . Другой пример — гены,
кодирующие кератины — белки наружного слоя кожи и ее производных (волосы,
ногти) . Их у человека 111 штук! Но и это не предел. Геном человека, как ни
удивительно, имеет около 1 ООО копий генов-рецепторов обоняния.
Дивергировавшие в ходе эволюции человека гены семейства иногда оказываются
разбросанными в разных местах на одной или даже разных хромосомах. При этом
ген может быть удвоен целиком, а может происходить удвоение небольшого набора
его экзонов или даже всего лишь одного из его экзонов.
Как и в семье не без урода, так и в семействах генов встречаются иногда
такие члены, которые не утруждают себя никакой работой. Нарушение их
способности функционировать в клетке обычно связано с накоплением опечаток в их
ДНКовом тексте. Такие гены-тунеядцы получили название «псевдогенов». Перед их
названием ставят греческую букву Не совсем ясно, зачем геному нужны такие
гены, почему он сохранил их в эволюции, не избавился от них. Но факт остается
фактом. По имеющимся оценкам, в геноме человека имеется около 20000 таких,
подобных вымершим реликтам, псевдогенов. В частности, в огромной семействе
генов-рецепторов обоняния, состоящем из примерно 1000 генов, около 60%
являются псевдогенами. Считается, что массивная потеря функциональных генов
произошла за последние 10 млн. лет, и связано это со снижением роли обоняния у
человека по сравнению с другими позвоночными организмами. Здесь, по-видимому,
действует принцип отмирания из-за неупотребления. Установлено, что
существует , по крайней мере, два механизма, приводящих к образованию псевдогенов.
Один из них заключается в удвоении уже существующего гена (дупликация), а
потом дополнительная копия накапливает мутации, которые препятствуют его
работе . Другой механизм связан с процессом сплайсинга и обратной транскрипции. На
сформировавшейся мРНК синтезируется ее ДНК-копия, которая в дальнейшем
встраивается в геном. Такие псевдогены не содержат ни интроны, ни промоторные
участки. Кроме того, в них со временем накапливаются многочисленные мутации,
не позволяющие этим генам обеспечивать синтез нормального белка.
Все вышесказанное можно проиллюстрировать на примере семейства генов,
кодирующих белки крови человека (рис. 23) . У человека имеется два семейства гло-
биновых генов (альфа и бета). Эти семейства расположены на разных хромосомах.
Каждое семейство состоит из нескольких членов, имеются здесь и псевдогены.
Нормальные гены глобиновых семейств экспрессируются в клетках крови на разных
стадиях развития человека. Одни у эмбрионов Ц, е) , другие у плода (Gy, Ay,
al) , а третьи — у взрослого организма (а2, 5, Р) . Функция у всех глобиновых
генов одинакова — синтез глобинов, участвующих в переносе кислорода клетками
крови. И место их работы одно — клетки крови эритроциты. Отличаются они лишь
тем, что включаются в разное время, в результате чего выполняют одну и ту же
роль, но на разных стадиях развития организма.
Организация кластеров глобиновых генов у человека совершенно одинакова с
организацией этих генов у гориллы и павиана. Это указывает на то, что такая
организация полностью сформировалась еще от 20 до 40 млн. лет назад и с тех
пор не изменялась. Анализ мутаций в межгенных областях позволил сделать вывод
об эволюции не отдельных генов, собранных в такой кластер, а кластера как
единого целого супергена.
Строение кластеров глобиновых генов
человека
V* W ci2 «1 0
«кластер
О 10 20 3ft 40 ?0тыс.п.и.
Рис. 23. Строение двух локусов генома, состоящих из кластеров
родственных глобиновых генов человека. Экспрессирующиеся гены
указаны стрелками (направление транскрипции), молчащие гены
(псевдогены) — квадратиками.
По-иному ведут себя многочисленные гены семейства актинов, которые кодируют
сократительные белки клетки. Эти гены экспрессируются почти все время, и их
экспрессия происходит как в мышечных клетках, так и во многих других
немышечных . При этом функция актинов везде одинакова.
Новые предложения из
фрагментов старых текстов
Экзон-интронная организация генов способствует еще одному механизму
возникновения новых генов — созданию новых ДНКовых текстов из фрагментов старых.
Рис. 24. Пример формирования новых генов за счет различного
сочетания уже имеющихся экзонов. Изображены четыре разных белка,
состоящих из сходных блоков-доменов (обозначены разными
символами) , которые кодируются разными экзонами.
Это осуществляется в результате «тасования» уже предсуществующих экзонов,
что может приводить к появлению нового их сочетания и новых белков с новыми
функциями. Чаще всего это происходит за счет процесса присоединения новых
экзонов к старым. Примером этому может служить случай, представленный на рис.
24 .
В процессе эволюции из общего предшественника образовались гены дрозофилы
trx и ген человека air. Ген человека hrx возник в результате присоединения к
гену trx четырех новых экзонов. Это приводит к появлению в белке, кодируемом
этим геном, четырех новых функциональных доменов, что существенно меняет его
свойства по сравнению с предшественником. Такая ситуация вообще-то характерна
для всех высших организмов, но у человека она встречается в 2-5 раз чаще,
чем, например, у дрозофилы или червя.
После получения всех этих новых многочисленных сведений об особенностях
организации и эволюции генов у человека (сходным образом обстоит дело и у
других высших организмов) стало ясно, что дать строгое определение того, что же
такое собой представляет ген, довольно сложно. Но даже если бы такое
определение сегодня имелось, его, как и всякое другое, не следовало бы считать
незыблемым. Не зря говорил Спиноза: «Всякое определение есть ограничение».
Однако в целом базовое представление о гене осталось в силе. Ген — это
физическая (определенный участок ДНК) и функциональная (кодирует белок или РНК)
единица наследственности.
Сколько же всего
генов у человека?
Это наиболее интересный вопрос, ради которого собственно и затевалось
полное секвенирование генома человека. После получения основной информации о
структуре генома человека в первую очередь были произведены различные анализы
по поиску генов и определению их числа. Однако задача оказалась не простой.
Это может показаться странным для читателя, но однозначного ответа на
поставленный вопрос до сих пор нет.
Сколько же всего генов в ДНК человека? Еще несколько лет назад полагали,
что их около 100 тыс. , затем решили, что не более 80 тыс. В конце 1998 г.
пришли к выводу, что в геноме человека не более 50-60 тыс. генов и на их долю
приходится около 3% общей длины ДНК.
Последние подсчеты общего числа генов в геноме человека проводили несколько
международных команд ученых. Уже упоминавшаяся компания «Се1ега» провела
собственные исследования, результаты которого изложены в журнале «Science» в
2001 году. По ее оценкам общее число генов в геноме человека составляет от
26383 до 39114. Средний размер гена оценивается равным примерно 3000 п.н.
Если принять, что число генов у человека порядка 30 тысяч, и на каждый ген
приходится примерно 3 тыс. п.н., то нетрудно подсчитать, что в кодировании
белков принимает участие менее 1,5% хромосомной ДНК. Таким образом, генетические
инструкции по формированию человеческой личности занимают меньше 3
сантиметров на двухметровой молекуле ДНК. Удивляет и малое количество генов, несущих
эти инструкции, — их всего в пять раз больше, чем, например, у такого на наш
взгляд совершенно примитивного организма, как муха дрозофила.
Вторая команда исследователей из Национального института геномных
исследований США во главе с Френсисом Коллинзом, подсчитав число генов у человека
независимым способом и на основе своих данных, получила сходный результат —
около 32000 генов содержится в геноме каждой клетки человека.
Разнобой в окончательные оценки пока вносят два других коллектива ученых.
Доктор Вильям Хезелтайн (руководитель фирмы «Хьюмэн Геном Сайенс») продолжает
настаивать, что в их банке содержится приватизированная информация на 120
тыс. генов. Этой информацией он не собирается пока делиться с мировой
общественностью. Фирма вложила деньги в патенты и собирается заработать на получен-
ной информации, поскольку она относится к генам широко распространенных
болезней человека. Фирма «Инсайт» сообщила о том, что имеет в настоящее время
каталог, состоящий из 140 тысяч идентифицированных ей генов человека, и также
настаивает на этом количестве общего числа генов у человека.
Очевидно, что наспех приватизированная генетическая информация будет еще
тщательно анализироваться и проверяться в ближайшие годы, пока точное число
генов станет окончательно «канонизировано». Дело в том, что устройство генов
весьма многообразно и до конца еще не поняты все возможные варианты. Вот мы
прочитали последовательность нуклеотидов ДНК. Определено, что она способна
кодировать белок. Но один ли? Выше уже говорилось о том, как транскрипция и
последующие модификации РНК, а затем трансляция и модификации полипептидов,
способны обеспечить огромное многообразие белков, кодируемых одним участком
ДНК. И понять это исходя только из нуклеотидной последовательности ДНК очень
часто просто невозможно. Тем не менее, структура генома представляет собой
единственную базу для осмысления данных, получаемых такими новыми
направлениями, рожденными геномикой, как транскриптомика (исследует совокупность РНК-
транскриптов организма), протеомика (исследует совокупность белков
организма) , метаболомика (исследует обмен веществ в организме — метаболизм). Эти
направления призваны дополнить лежащий в основе структурной геномики метод
геномного секвенирования, дать возможность выйти за пределы его разрешающей
способности.
Выше уже также говорилось об альтернативном сплайсинге. Сейчас хорошо
известно, что за счет этого процесса с одних и тех же генов могут считываться
разные белки, которые затем взаимодействуют друг с другом, образуя
неповторимую смесь, как из основных цветов в живописи — желтого, красного и голубого
можно получить мириады оттенков. Такой сплайсинг характерен не менее чем для
половины генов человека. Считается, что в среднем с одного гена человека за
счет альтернативного сплайсинга может образовываться три разных пептида. Но
некоторые гены имеют до 10 альтернативно сплайсируемых экзонов, что позволяет
теоретически получать более 1000 различных вариантов белков всего лишь на
одном гене. В реальности число разных белков, кодируемых одним геном, достигает
10. Кроме того, существуют еще и альтернативные промоторы, альтернативные ко-
доны инициации трансляции, редактирование РНК (превращение Ц в У или А в
аналог Г — инозин). Все вышесказанное пока еще невозможно учесть при оценке
общего числа генов у человека.
Но и это не все. Кроме генов, кодирующих белки, имеются еще гены, конечным
продуктом которых являются РНК. Вспомним об упоминавшихся выше генах-
риборегуляторах — они не кодируют белки, но производят функционирующую в
клетках РНК. Так что, скорее всего, окончательная оценка числа генов у
человека будет сделана еще нескоро.
На сегодняшний день ученым известны функции всего лишь около 8-10 тысяч из
них. А детальные сведения о механизмах их регуляции еще более скудны. Тем не
менее, приведенные выше данные о строении и функционировании генов человека
свидетельствуют о том, что у человека, царствующего в природе, в отличие от
других существующих на нашей планете организмов, очень высока сложность про-
теома — полного набора функциональных белков в клетке, которая обеспечивается
не просто за счет крупного размера генома или большого числа генов, а
благодаря всевозможным инновациям, связанным с функционированием генов и
формированием белков: большее число доменов-модулей, более высокая комбинаторика
(перемешивание) этих модулей в белках, активное использование альтернативного
сплайсинга и многое другое, о чем мы поговорим дальше.
ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ
ГЕНОМА - ТЕРРА
ИНКОГНИТА
Прогресс в биологии — это переход от
ложного знания к истинному незнанию.
В.Я. Александров
В природе нет ничего бесполезного.
М. Монтень
Теперь стало возможным оценить, что РНК синтезируется лишь максимум на 25-
28% нуклеотидных последовательностей генома человека. А на кодирование белков
используется вообще всего лишь чуть более 1% генома. Остальные
транскрибируемые участки ДНК — это интроны белок-кодирующих генов и гены для РНК, не
кодирующих белки. Таким образом, большая часть генома (свыше 70%) не имеет, по-
видимому, прямого отношения ни к каким генам и инертна в плане транскрипции.
Как это ни странно на первый взгляд, но факт остается фактом. Большая часть
генома не кодирует ни белки, ни какую-нибудь РНК вообще, т.е. не относится к
генам или каким-то другим, функционирующим на уровне транскрипции (РНК), нук-
леотидным последовательностям.
В ДНК, на которой не образуется никакая РНК и которая, таким образом, для
кодирования информации совершенно нейтральна, записаны длинные тексты,
которые сегодня представляются для ученых полной абракадаброй, смысл и
происхождение которой совершенно не ясен. Зачем нужны клетке эти «бессмысленные» и
никак, на первый взгляд, не работающие участки ДНК, пока никто не знает, хотя
априори ясно, что ничего лишнего в природе не должно быть. При полном секве-
нировании генома человека, естественно, была определена последовательность не
только генов, но и этих пока ничего не обозначающих для ученых участков. Но
из чего-то они все-таки состоят. Когда провели их детальный анализ, то
выяснилось , что здесь присутствует скопище всех мыслимых и немыслимых вариантов
расположения букв, бессмысленных слов и предложений, различных повторов
одного и того же «текста», палиндромов и так далее и так далее. Рассмотрим
подробнее хотя бы основные из них.
ДНКовый текст
человека перенасыщен
повторами
Как уже было показано в ранних экспериментах, описанных выше, в ДНК
человека содержатся многочисленные элементы, которые не кодируют никакие белки, но
при этом многократно встречаются в ДНКовом тексте. В «догеномную» эру
считалось, что такие повторы составляют около 25% генома человека. Секвенирование
ДНК показало, что их существенно больше: повторяющиеся последовательности в
сумме занимают около 50% ДНКового текста. А общее число таких повторов в
геноме человека равно приблизительно 5 миллионам. Для сравнения: у дрозофилы
доля повторов в геноме составляет менее 5%, у червя — 6-7%, а у других
млекопитающих — чуть меньше, чем у человека. Повторы напоминают бессмысленные
фразы, которые с упорным постоянством в разных вариациях повторяются в тексте,
но от этого смысл в них все равно не возникает.
На рис. 25 приведены некоторые основные варианты расположения повторов в
геноме человека, а далее мы подробнее остановимся на описании отдельных из
них.
ОСНОВНЫЕ КЛАССЫ ПОВТОРОВ
В mi ОМЕ ЧЕЛОВЕКА
Диспергированные повторы
Тандемные повторы
Обращенные повторы
Рис. 25. Основные варианты расположения повторяющихся
последовательностей в геноме человека. Повторы
обозначены стрелками, неповторяющиеся участки — зелеными
линиями.
Перевертыши
(обращенные
повторы)
В ДНКовых текстах человека, как, впрочем, и в ДНК других организмов,
присутствуют уже упоминавшиеся обращенные повторы, перевертыши или, как их еще
часто называют, палиндромы. Уже говорилось о том, что перевертыши-палиндромы
хорошо известны из литературы — это предложения, которые читаются одинаково
слева направо и справа налево без учета знаков препинания и интервалов между
словами. Считается, что палиндромы известны еще со времен Древней Греции,
т.е. свыше двух тысяч лет. На Руси палиндромы когда-то назывались «рачьими
стихами». В качестве примера приведем две державинские строки:
Я разуму уму заря,
Я иду с мечем судия.
Особое свойство таких участков ДНК заключается в том, что при определенных
состояниях ДНК они способны образовывать структуры, называемые крестами. На
рис. 2 6 дан пример одного из таких возможных крестов.
В реальной ситуации в клетке такие структуры действительно могут
формироваться . Но зачем это нужно? Окончательного ответа на этот вопрос нет. Одно из
предположений сводится к тому, что кресты могут быть местами связывания с
какими-то специфическими белками, обеспечивающими регуляцию или процессов
транскрипции, или репликации ДНК. С другой стороны, при транскрипции таких
структур в РНК должны формироваться «шпильки», а такие структуры в РНК часто
являются значимыми (то есть выполняют определенные функции — или способствуют
транскрипции, или, наоборот, препятствуют ей).
г
А Т
т г
А Г
г ц
Ц Г
А Т
Ц Г
г ц
А Т
А Т
г ц
АТТТГГЦАЦАЦГ АААГАЦГГГПДА.
ТАААЦЦГТГТГЦ ТТТЦТГЦЦЦЦГТ
Ц Г
Т А
Т А
Ц Г
Г Ц
Т А
г ц
ц г
т ц
А Ц
Т А
ц
Рис. 26. Крест, способный образовываться последовательностью
ДНК, состоящей из обращенных повторов
Простые тандемные
повторы (сателлиты)
Как и у других организмов, в геноме человека присутствуют короткие
повторяющиеся нуклеотидные последовательности, которые расположены вплотную друг
За другом (тандемно) . Их часто называют сателлитными ДНК. Мы уже говорили о
сателлитных ДНК ранее. Это те участки ДНК, которые при центрифугировании в
градиенте солей цезия осаждаются отдельно вне области основной массы ДНК. В
разных типах сателлитной ДНК различные копии представлены неодинаково — их
численность варьируется от сотен до миллионов. Если записать их структуру
текстом, то это выглядит, как, например, предложение из одного и того же
слова: столстолстолстолстолстолстолстолстол. Ясно, что такие предложения не
могут кодировать никакую серьезную информацию. Тем не менее, выяснилось, что с
сателлитными нуклеотидными последовательностями в некоторых случаях могут
специфически взаимодействовать отдельные белки. А это уже некоторое довольно
серьезное указание на возможное участие таких повторов в каких-то клеточных
процессах.
К настоящему времени в геноме человека обнаружено, по крайней мере, шесть
видов сателлитных повторов. Это в первую очередь три типа так называемых
классических сателлитов. Сателлит 1 состоит из элементарной повторяющейся по-
следовательности нуклеотидов длиной 42 п.н. (располагается на семи разных
хромосомах); сателлиты 2 и 3 состоят из элементарных повторяющихся единиц
длиной 5 п.н. (первый из них обнаружен на четырех, а второй — на двенадцати
разных хромосомах).
Кроме того, во всех хромосомах человека присутствуют альфа-сателлитные
повторы. Они имеют элементарную повторяющуюся нуклеотидную последовательность
длиной 171 п.н. Существуют еще бета-сателлитные повторы с элементарной
повторяющейся единицей длиной 68 п.н., которые встречаются лишь на девяти
хромосомах. Еще реже представлены в геноме человека гамма-сателлитные повторы,
имеющие элементарную повторяющуюся единицу длиной 220 п.н. Такие повторы
присутствуют только на двух хромосомах человека (8 и X).
Распределение всех сателлитных ДНК вдоль хромосом не выглядит случайным.
Так, некоторые из них «гнездятся» в районах, прилежащих к концам хромосом, и
в области центромеры (перетяжка на хромосомах, которая не всегда расположена
в самом центре, см. рис. 7). В частности, центромеры всех хромосом человека,
размер которых варьирует от 0,1 до 4 млн. п.н., состоят преимущественно из
альфа-сателлитных ДНК.
Наряду с типичными сателлитными ДНК, в геноме человека имеются нуклеотидные
последовательности, получившие название мини- и микросателлитов, которые
разбросаны по большинству участков всех хромосом и в сумме составляют около 3%
генома человека. В среднем один из таких сателлитов содержится в каждых 2
тыс. п.н. человеческого генома. Минисателлиты представляют собой
повторяющиеся нуклеотидные последовательности размером от 11 до 500 п.н. Кластеры таких
повторов занимают от 0,1 до 20 тысяч п.н. в человеческом геноме, а общее
число таких районов во всех хромосомах человека составляет несколько тысяч. Еще
меньше по размерам микросателлиты. Их повторяющаяся нуклеотидная
последовательность состоит из 10 и меньше п.н. Микросателлиты занимают в геноме
человека обычно небольшие участки (до 150 п.н.). Когда же в тексте повторяется
всего одна «буква» из четырех, такие структуры называют гомополимерными нук-
леотидными последовательностями. Примером гомополимерной последовательности
нуклеотидов в геноме человека может служить последовательность
ААААААААААААААААААААААА на одной нити и, соответственно,
ттттттттттттттттттттттт на друГОй.
Микросателлиты, состоящие из двух пар нуклеотидов (динуклеотидные повторы),
занимают около 0,5% генома человека. Наиболее частыми динуклеотидами являются
АЦ и AT (50 и 35% всех динуклеотидов, соответственно) . А вот динуклеотидный
повтор, состоящий из пары ГЦ, в ДНКовом тексте человека занимает всего лишь
0,1%. Наиболее частые из более «сложных» микросателлитов (тринуклеотидных
повторов) являются ААТ (33% от всех тринуклеотидных повторов) и ААЦ (21%).
Триплет ЦГГ, который довольно редок в геноме, присутствует в гене FMR-1,
определяющем синдром ломкости Х-хромосомы. У нормальных людей число копий ЦГГ в
гене варьирует от 6 до 54. А вот у больных индивидуумов такие триплеты
«размножаются» и их число в гене может достигать 200-1300 копий. Подробнее о связи
между сателлитными повторами и различными заболеваниями человека мы еще
поговорим далее. Но остается загадкой: зачем такие нуклеотидные
последовательности вообще нужны геному.
Выше приведенный пример и множество других случаев указывают на то, что
микро- и минисателлиты весьма изменчивы, т.е., как говорят, полиморфны. Их
распределение и число в геноме каждого конкретного человека столь специфично,
что может использоваться в качестве аналога отпечатков пальцев. Как только
это было обнаружено, этим фактом сразу воспользовались. В настоящее время
ненужная вроде бы фракция генома человека (а на самом деле возможно и нужная,
но мы просто о ней мало что знаем) стала востребована человеком для своих
практических целей. На основании вариабельности сателлитных ДНК была развита
диагностика родственных связей между людьми, склонности человека к различным
заболеваниям и др. (см. об этом подробнее далее в разделе о геномной
дактилоскопии) .
И, наконец, еще один вид сателлитной ДНК был обнаружен при секвенировании
генома человека, который получил название мегасателлитов. Эти тандемные
повторы имеют размер от 2,5 до 5 тыс. п.н. и повторяются от 50 до 400 раз. Ме-
гасателлиты присутствуют лишь в небольшом числе хромосом (в 4, 8, 19 и X).
Диспергированные повторы
В ДНКовом тексте генома человека содержится множество более длинных
повторяющихся нуклеотидных последовательностей, которые в отличие от сателлитных
повторов рассеяны (диспергированы) по всему геному. Эти повторы называют
вездесущими, так как они присутствуют во всех районах всех хромосом, а иногда
обнаруживаются даже и внутри генов. В сумме около половины ДНКового текста
генома человека представлено такими повторами.
Исследователи разделяют эти разбросанные по геному (диспергированные)
повторы на четыре основных типа. Наиболее представленными в геноме являются
длинные диспергированные повторы (сокращенно ДДП). Их длина достигает 6 тыс.
п.н. , а повторяются они в геноме человека примерно 8,5 105 раз (в сумме ДДП
составляют около 21% генома). Далее — это короткие диспергированные повторы
(сокращенно КДП) длиной 100-400 п.н. В ДНК человека содержится примерно
1,5'106 копий КДП (это составляет около 13% генома). Имеются еще
повторяющиеся элементы, окруженные с двух сторон дополнительными повторами (последние
называют длинными концевыми повторами). Их назвали ретротранспозонами. (Как
появилось такое сложное название, будет ясно из дальнейшего изложения). Длина
этих повторов варьирует от 1,5 до 11 тыс. п.н., а общее число копий в ДНК
человека составляет около 4,5 105, (8% генома). Наконец, в геноме человека при-
сутстуют повторы, названные ДНК-транспоЗонами. Длины разных ДНК-транспоЗонов
существенно отличаются (от 80 до 3000 п.н.) . В геноме их меньше, чем других
повторов (всего 3%), а общее число составляет 3,0 105.
Более подробно о структуре и характерных особенностях этих типов повторов
мы поговорим далее в связи с одной чрезвычайно важной их особенностью —
способностью перемещаться в геноме. Здесь же отметим, что имеется большое
различие в распределении всех этих диспергированных повторов вдоль молекул ДНК.
Хотя повторы имеются во всех участках хромосом, некоторые места почему-то
сильно заселены ими, а другие, наоборот, практически их не содержат. Так,
область размером 525 тыс. п.н. в хромосоме 11 на 89% состоит из таких
повторяющихся элементов. А вот в хромосоме 2 имеется участок ДНК размером 100 тыс.
п.н., в котором расположены кластеры генов некого семейства НОХ,
ответственных за процессы развития при эмбриогенезе, и который содержит всего около 2%
рассеянных повторов. Однозначного объяснения этому нет, можно строить только
разные предположения. Например, в случае с блоком генов НОХ отсутствие здесь
повторов, возможно, связано с очень сложной координированной регуляцией в
этой области, а наличие бесполезных повторов могло бы нарушить такую
регуляцию.
Диспергированные
повторы умеют «прыгать»
В соответствии с законами классической генетики ожидалось, что в геноме все
должно быть четко размечено, все гены-предложения должны располагаться в
строго определенных местах текста. И большинство элементов генома
действительно подчиняется этому общему правилу. Но из общего правила всегда есть ис-
ключения. Оказалось, что некоторые участки ДНК могут «путешествовать», меняя
свое место, вытесняя друг друга. Подавляющее большинство генов никогда не
покидают родную хромосому. Но в отличие от них определенные специфические
нуклеотидные последовательности ДНК изредка с корнем вырываются из генома,
выпрыгивают из одной хромосомы и приземляются в случайном месте на другой. При
этом они могут влезть в середину гена, вызывая хаос, а могут примкнуть с
края, слегка видоизменяя его регуляцию.
Впервые данное явление обнаружила у растений американская исследовательница
Барбара Мак-Клинток еще в конце 30-х годов. Но очень долгое время ей никто не
верил, исходя из общего принципа: «этого не может быть, поскольку не может
быть никогда». Генетикам трудно было даже представить, чтобы гены прыгали с
места на место, «ломая» наследственную информацию. Маститые ученые, если речь
заходила о Мак-Клинток, с иронией приводили «прыгающие гены», «скачущие гены»
как пример научной торопливости, некритического отношения к собственным
результатам, стремления прославиться. Но прошло время и российские ученые
(академик Г.П. Георгиев и член-корреспондент В.А. Гвоздев) обнаружили перемещения
некоторых участков и в ДНК животного организма (дрозофилы). В конечном итоге
научная общественность воздала Мак-Клинток должное. Она дождалась своего
звездного часа и получила за свое открытие под конец своей жизни Нобелевскую
премию (1983 г.).
Таким образом, было установлено, что отдельные участки генома высших
организмов , подобно некоторым индивидуумам в нашем обществе, могут не хотеть жить
по общим правилам. Их мало интересует постоянная прописка, и при определенной
ситуации они берут и просто «переезжают» в любое заинтересовавшее их по
каким-то причинам место или, как говорят, «перепрыгивают» в иные, видимо, более
удобные для них районы ДНК. Другими словами, стало ясно, что геном не так уж
и стабилен, законсервирован, как он казался многим исследователям до этого.
У человека возможность перестроек в геноме впервые была продемонстрирована
при изучении генов иммуноглобулинов, связанных непосредственно с иммунной
системой организма. Оказалось, что в процессе индивидуального развития в
лимфоцитах (белые кровяные шарики) происходит перетасовка отдельных участков
этих генов, в результате чего и формируются тысячи и даже миллионы новых
вариантов иммуноглобулинов-антител, убивающих многочисленные чужеродные
вмешательства различных живых агентов в человеческий организм. Это позволяет за
счет сравнительно небольшого набора исходных генов обеспечивать образование
огромного разнообразия всесторонне направленных иммуноглобулинов. Другие
хорошо известные гены никогда не «прыгают». Такая ситуация оказалась уникальной
именно для иммуноглобулиновых генов. Основное перемещение в геноме человека
осуществляют не гены, а элементы совершенно другого типа, получившие название
транспозонов. К ним относят различные элементы, входящие во все четыре выше
перечисленных основных типа диспергированных повторов генома. Транспозоны
способны к разным инновациям в геноме. Перемещаясь, они могут изменять
регуляцию других генов и даже принимать участие в создании новых генов. Так,
после полного секвенирования генома человека в нем удалось обнаружить около
пятидесяти генов, произошедших из транспозонов. Несколько сотен генов в геноме
человека используют длинные концевые повторы транспозонов в качестве
терминаторов при транскрипции.
Теперь рассмотрим по отдельности структурные особенности разных семейств
этих «прыгающих» время от времени элементов генома человека.
Семейство повторов
по имени LINE
Как среди населения земли имеются многочисленные нации и меньшинства, так и
в геноме одни повторы редки, а другие представлены большим числом копий.
Основной представитель длинных диспергированных повторов генома человека —
семейство повторов, получившее имя LINE (сокращенно от англ. long interspersed
elements). Отличительная особенность этих повторов заключается в том, что они
способны кодировать два белка-фермента, которые и принимают участие в
перемещении их самих, а заодно они способны обеспечивать «перепрыгивание» и
коротких диспергированных повторов (КДП). Это осуществляется главным образом за
счет уже упоминавшегося фермента ревертазы. РНК, образующиеся после
транскрипции LINE-повторов, превращаются в ДНК-копии, которые и встраиваются в
новые места генома. В процессе синтеза ДНК-копии на РНК иногда происходит
преждевременная остановка этого процесса, поэтому в геноме человека наряду с
«полноразмерными» ДДП присутствуют элементы укороченной длины. Ферменты,
кодируемые LINE-повторами, участвуют и в процессе появления в геноме некоторых
псевдогенов, т.е. генов, которые вообще не способны функционировать. Но, как
оказалось, не только их. Сейчас уже известно с десяток нормально
функционирующих генов, которые возникли за счет обратной транскрипции мРНК. Такие
гены, конечно же, не содержат интронов (их называют безинтронными).
Итак, в геноме человека источником активной ревертазы являются, по-
видимому, ретротранспозоны L1, число копий которых достигает 100 тыс. Однако
реально число активных перемещающихся копий составляет всего 30-60 тыс.,
тогда как остальные настолько повреждены, что не транскрибируются и,
следовательно, уже не могут перемещаться.
Семейство повторов
по имени Alu
Основную массу коротких диспергированных повторов (КДП) составляют так
называемые Alu-повторы, которые занимают в ДНКовом тексте генома человека почти
в 10 раз больше места, чем все последовательности, кодирующие белки. Свое
название они получили по имени рестриктазы, для которой у них имеется
определенный сайт. В сумме в геноме насчитывают около одного миллиона Alu-повторов.
Такое их огромное количество не поддается нашему пониманию. Для чего они
нужны? Ведь это относительно короткие повторы (около 300 п.н.), которые не
способны кодировать никакие белки. Более того, разные члены семейства Alu-
повторов не полностью похожи друг на друга, хотя родство между ними
прослеживается однозначно (в среднем последовательности двух любых Alu-повторов
сходны на 85%). Считается, что этот вид повторов появился в ходе эволюции у
приматов (и только у них) свыше 65 млн. лет назад. Попав в геном человека, Alu
чудовищно размножились и причудливо расселились по разным хромосомам, то
скапливаясь в некоторых местах, то перемежаясь с генами или даже влезая в
некоторые из них. В частности, Alu-повторы нередко присутствуют в тех районах
генов, которые транскрибируются при образовании мРНК, но не транслируются при
синтезе белка. При этом, как число, так и расположение Alu-повторов в геноме
может заметно отличаться у разных индивидуумов.
Большинство из диспергированных повторяющихся элементов ДНКового текста
обладают способностью к перемещению в геноме. Свидетельства этому
«перепрыгиванию» были получены, в частности, при сравнительных исследованиях структуры
отдельных районов генома у человека и других близкородственных приматов.
Более того, и сейчас продолжается время от времени регистрация перемещения
отдельных повторов. Так, установлено, что Alu-повторы изредка встречаются у
некоторых людей в тех местах генома, где у большинства других их нет. Один из
таких ярких примеров — обнаружение внедрения Alu-повтора в ген фактора
свертываемости крови VIII при такой патологии, как гемофилия А.
Итак, геном — это не застывшая ДНК, а динамическая структура, чем-то напо-
минающая атом. Последний имеет не только стабильное ядро, но и целый рой
перемещающихся вокруг его элементов (в частности, электронов). Именно поэтому
академик Г.П. Георгиев справедливо отметил, что «ген постоянен в своем
непостоянстве» !
Стоит сразу оговориться, что перемещение транспозонов происходит крайне
редко. Тем не менее, его значимость для генома человека весьма велика и
определяется, по-видимому, тем, что этот процесс продолжается безостановочно на
протяжении многих тысячелетий. Можно думать, что в результате этого подвижные
или мобильные элементы способны в ходе эволюции заметно «тасовать» текст
Энциклопедии человека подобно тому, как игроки тасуют колоду карт.
Перечень подвижных элементов генома не ограничивается различными описанными
выше диспергированными повторами. К таковым относятся и некоторые элементы,
доставшиеся нам в ходе эволюции от таких простейших организмов, как вирусы и
бактерии.
Вирусы — составная
часть генома человека
Незримая борьба между человеком и такими «внутриклеточными паразитами», как
вирусы, происходила на протяжении тысячелетий. Только после обнаружения
вирусов Д.И. Ивановским в 1892 году человечество наконец-то распознало своего
невидимого врага, который, проникая в клетку человека, использует все ее
возможности в своих корыстных целях, тем самым нарушает нормальный метаболизм
клетки и вызывает различные тяжелые патологии. Ряд вирусов обладает
способностью внедряться в геном человека и, по сути, становиться как бы его
собственными генами. В первую очередь это относится к так называемым ретровирусам.
Они так были названы по своему образу жизни. Исходно геном этих вирусов
представляет собой РНК. Но, попав в клетку, вирус на своей РНК с помощью обратной
транскриптазы строит ДНК-копию (см. основную догму молекулярной биологии).
После этого ДНК-копия вируса встраивается в геном клетки, что служит
обязательным условием для жизненного цикла ретровируса. Встраиваемая в геном
клеток человека ДНК-копия вируса была названа провирусом. Затем на провирусе
синтезируются вирусные РНК, на базе которых образуются новые вирусные
частицы. Таков жизненный цикл обычного ретровируса. Так ведет себя, например,
хорошо известный ретровирус, получивший название вируса иммунодефицита человека
(ВИЧ), когда он инфицирует клетки крови.
Казалось, что все это есть проблема отдельных инфицированных клеток. И
действительно, вирусы инфицируют в основном соматические клетки. Затем вирусы и
провирусы погибают вместе с теми клетками, в которых они похозяйничали. Т.е.
вирусы сами подготавливают и свою собственную смерть. Однако это не всегда
так происходит. Очень редко в эволюции человека происходило инфицирование
вирусами клеток зародышевого пути, образовывались провирусы, но организм
выживал и внедренный провирус становился наследуемым элементом генома человека.
Так в клетке появляется «лжепрограмма» (провирус), которая изменяет геном
гораздо сильнее, чем это возможно при «нормальной» эволюционной изменчивости.
Когда секвенировали геном человека и многих других млекопитающих,
оказалось, что в их составе содержится очень большое число повторяющихся
элементов, имеющих сходство с инфекционными вирусами. Повторяющиеся элементы,
способные кодировать 2-3 белка и окруженные с двух сторон еще одними особыми
повторами — названными длинными концевыми повторами (ДКП), — были отнесены к
семейству, получившему название ретротранспозонов. У человека они составляют
довольно существенную часть — около 8% генома. Такие элементы назвают часто
эндогенными ретровирусами, в отличие от типичных ретровирусов, существующих в
природе вне организмов (их называют экзогенными ретровирусами). Структура ти-
личного эндогенного ретровируса (провируса) изображена на рис. 27. Она
напоминает структуру отдельных современных экзогенных ретровирусов (на рисунке
вверху), хотя часто существенно отличается от них. Все-таки за миллионы лет
древним провирусам трудно было остаться неизменными. Большая часть этих
элементов представляет собой дефектные вирусные последовательности или даже
отдельные их короткие фрагменты. Происходило это главным образом за счет
накопления точечных мутаций и различных делеций2. В частности, у многих эндогенных
ретровирусов отсутствует ген env. Концевые участки ретровирусов, названные
длинными концевыми повторами (ДКП), нередко существуют в геноме человека сами
по себе, оторвавшись от своего эндогенного ретровируса в ходе эволюции и
собственного перемещения по геному.
Инфекционный ретровирус
ДКП
ДКП
Эндогенный ретровирус (проаирус)
Единичный концевой элемент ретровируса
ДКП
Рис. 27. Типичные структуры инфекционных и эндогенных
ретровирусов, а также их отдельных элементов в геноме
человека. ДКП — длинный концевой повтор (обозначен
желтым цветом). Типичные гены ретровирусов — gag,
pol, env. Черные горизонтальные линии —
последовательности генома человека. Черные поперечные полосы в
генах — мутации.
Мутации, накопившиеся в ходе эволюции в эндогенных ретровирусах, не
позволяют им образовывать новые инфекционные вирусные частицы, как это происходит
обычно в случае типичных экзогенных вирусов (например, вируса иммундефицита
человека, вызывающего такое страшное заболевание, как СПИД).
Согласно проведенным оценкам, такие провирусы появились в геноме человека
2 Делеций (от лат. deletio - уничтожение) — хромосомные перестройки, при которых происходит
потеря участка хромосомы.
от 10 до 50 млн. лет назад в результате инфицирования зародышевых клеток
наших предшественников и с тех пор передаются по наследству, как и все другие
собственные элементы генома. Так «чужие» молекулы ДНК стали частью нашего
генома. В сумме их насчитывается несколько десятков тысяч, они состоят из более
200 различных групп и подгрупп. Ретротранспозоны генома человека часто
рассматривают как «ископаемые останки» древних ретровирусов.
Появление провирусов в геноме человека сродни процессу, который в
лингвистике называют лексическим заимствованием. Во всяком языке имеются слова
«свои» и «чужие» — те, которые пришли из других языков. Заимствование слов
считается естественным ходом событий, необходимым для языкового развития.
Возможно, и появление провирусов повлияло на ход становления человека как
вида. По крайней мере, известно, что число провирусов в геноме человека
существенно больше, чем в геноме обезьян.
Итак, эндогенные провирусы являются «следами» от вирусов, которые
инфицировали наших предков миллионы лет назад. Поселившиеся в геноме наших предков,
они со временем потеряли способность образовывать новые вирусные частицы.
Большинство таких «реликтовых» ретровирусов «молчит» (не функционирует).
Однако сейчас уже установлено, что при определенных воздействиях на геном они
могут «заговорить» и этим нарушить нормальный метаболизм в клетке. Таким
образом, потенциально некоторые из них и по прошествии тысячелетий продолжают
представлять потенциальную опасность для человека.
Выяснилось, что отдельные члены семейства ретровирусов сохранили
способность синтезировать РНК, а также обладают склонностью к рекомбинациям и
перемещению в геноме. Так, анализ эндогенных провирусов генома человека позволяет
заключить, что отдельные из них являются копиями, появившимися в результате
так называемой ретропозиции. Ретропозиция — это процесс появления новых копий
в геноме не за счет нового инфицирования вирусом, а в результате транскрипции
уже имеющегося в геноме провируса. Сначала образуется вирусная РНК-копия,
затем на ней с помощью обратной транскрипции образуется ДНК-копия, и уже она
внедряется в новое место в геноме. Другие элементы эндогенных провирусов,
обнаруживаемые в геномах современных людей, возникли в результате рекомбинаций,
таких, как, например, рекомбинации между концами провирусов, что привело к
исчезновению внутренних участков провирусов и образованию коротких ретрови-
русподобных элементов. Таким образом, провирусы эндогенных ретровирусов — не
просто окаменелые остатки прошлых эпох, а элементы генома человека, которые
определяют присущую ему нестабильность (об этом подробнее поговорим дальше).
В геноме человека эндогенные ретровирусы встречаются во многих местах, но
их распределение по хромосомам не совсем равномерное. Имеются участки,
обогащенные ими, и в то же время некоторые области хромосом человека не содержат
подобные элементы. Иногда отмечают, что местонахождение эндогенных
ретровирусов и их производных коррелирует с распределение генов в геноме. Часто они
располагаются в регуляторных областях генов. И в этом ученые усматривают
особый смысл: регуляторные элементы эндогенных ретровирусов могут вмешиваться в
регуляцию работы обычных генов человека.
Академик Е. Д. Свердлов считает, что вирусы могли сыграть решающую роль в
«очеловечивании» обезьяны. Возможно, что в процессе эволюции молекулы ДНК
человека включили в свой состав уже готовые фрагменты генетического материала
вирусов с одной лишь целью — облегчить конструирование собственных генов для
кодирования новых признаков. Включение генетического материала вирусов в
геном человека служит еще одним подтверждением универсального характера молекул
ДНК, имеющихся у всех живых существ — от самых простейших организмов вплоть
до человека.
Еще одна группа
спонсоров человеческого
генома (ДНК-транспоЗоны)
В результате секвенирования ДНК человека был раскрыт еще один секрет
генома. Кроме вирусов, проникших в наш геном извне и со временем сильно
размножившихся там, заметную часть генома человека составляют и гены, пришедшие к
нам от других наших постоянных симбионтов — бактерий. В геноме человека
содержится множество так называемых ДНК-транспоЗонов. Они в сумме составляют
около 3% генома человека и представлены в нем примерно 300 ООО копиями,
которые в свою очередь подразделяются на 7 разных классов. Все они по своей
структуре очень напоминают ранее обнаруженные перемещающиеся элементы у
бактерий — бактериальные транспозоны. Сходство выражается в первую очередь тем,
что ДНК-транспозоны человека, как и бактериальные транспозоны, способны
кодировать специальный фермент транспозазу, который и обеспечивает их
подвижность .
Кроме бактериальных транспозонов, в геноме человека содержится свыше 220
генов, доставшихся нам «в наследство» непосредственно от бактерий, обитающих
у нас в кишечнике. Половина из этих генов широко распространена в разных
видах бактерий, но среди эукариот встречается только у позвоночных. Теперь
стало окончательно ясно, что бактерии, также как и вирусы, внесли свой вклад в
формирование генома современного человека. Все это, по-видимому, есть
результат длительного сожительства человека с бактериями, когда при некоторых
случайных событиях гены бактерий попали в геном человека и там закрепились. Мы
давно знаем, что в нашем кишечнике живет много разных видов бактерий, которые
не только для нас не вредны, но, наоборот, полезны, так как они служат
поставщиками ряда биологически активных продуктов (в частности, некоторых
витаминов) . Перенос генов «по горизонтали», т.е. от одного вида организма в
другой, в принципе был известен давно. В частности, он активно реализуется между
разными видами бактерий.
Но то, что он столь масштабно выражен и между геномами таких эволюционно
далеких организмов, как человек и бактерии, безусловно, стало для
исследователей полной неожиданностью. Интересно, что гены, доставшиеся человеку от
бактерий, содержат, как и многие другие, интроны. Последних нет у бактерий.
Следовательно, в процессе эволюции после переноса бактериальных генов в геном
человека произошло еще одно событие: в состав «бактериальных» генов, ставших
генами человека, внедрились дополнительные нуклеотидные последовательности,
которые теперь являются интронами.
Гены, доставшиеся человеку от бактерий, не случайно сохранились в геноме.
Многие из них играют важную роль в метаболизме ксенобиотиков (чужеродных для
человеческого организма веществ) и в ответе клеток на стресс. Можно отметить
один из таких генов — ген МАО, кодирующий белок, на который направлено
действие разных психофизиологических лекарств. Следовательно, приобретение по
крайней мере некоторых из бактериальных генов дало человеку определенные
селективные преимущества.
На этой почве существуют разные спекуляции. Одна из них изложена 3. Ситчи-
ным в своей книге «Генезис пересмотренный и космический код». Согласно его
рассуждениям, некие пришельцы из космоса по имени аннунаки прибыли на Землю
приблизительно 450 тысяч лет назад. Они высадились на Землю в поисках
полезных ископаемых, и им понадобилась рабочая сила. Рабочих решили не привозить
издалека, а слегка усовершенствовать существовавшего тогда на Земле гоминои-
да, добавив ему некоторые гены более «продвинутых» аннунаков. И космические
генные инженеры внесли в геном гоминоида те гены, которые мы теперь называем
бактериальными. А бактерии потом приобрели их от нас. Сформулировано, конеч-
но, красиво, однако весьма напоминает фантастический роман.
В любом случае, геном человека представляет собой некое собрание генов,
которые достались человеку от их предков, и генов, которые явно ведут свое
происхождение от неродственных организмов — вирусов и бактерий. То есть, можно
сказать, что наш геном — это книга, в которой отдельные «предложения»
заимствованы из других независимо написанных источников.
Нуклеотидные
последовательности
— «близнецы»
В результате секвенирования генома человека в нем, наряду с типичными
повторяющимися элементами, были обнаружены протяженные нуклеотидные
последовательности, которые представлены всего в двух-пяти копиях. Чаще всего эти
копии очень похожи друг на друга, как близнецы (сходство по последовательности
достигает 99%). Общее количество таких элементов в геноме человека составляет
порядка 5%. Это значительно больше, чем в других секвенированных к настоящему
времени геномах, таких, например, как червь и дрозофила. Появление в геноме
ДНКовых текстов-близнецов связывают с процессом, названным сегментальной
дупликацией, то есть случайным удвоением отдельных сегментов генома. Размер
таких «близняшек» составляет от 1 до 200 тыс. п.н. Последовательности-близнецы
иногда располагаются на одной и той же хромосоме, а иногда присутствуют на
совершенно разных хромосомах. Например, геномный сегмент Х-хромосмы размером
9,5 тыс. п.н., известный как участок, ответственный за развитие адренолейко-
дистрофии, присутствует практически в неизмененном виде на хромосомах 2, 10,
16 и 22. А в хромосоме 17 имеется пять копий одного сегмента размером 200
тыс. п.н., которые разделены между собой довольно длинными
последовательностями. При анализе разных хромосом выявилось, что дуплицированные
последовательности распределены по ним не равномерно. Больше всего их имеется в Y-
хромосоме, а менее всего в хромосоме 7. Неравномерно они распределены и вдоль
хромосом, концентрируясь в районах центромер и теломер. Предполагается, что
появление последовательностей-близнецов может быть связано с эволюционным
процессом и приводит к увеличению разнообразия белков за счет «тасования» уже
существующих экзонов.
В таблице 4 даны суммарные данные о содержании разных видов
последовательностей в геноме человека.
Таблица 4.
Нуклеотидные последовательности, входящие в состав генома человека
Тип последовательности
Содержание, %
Экзоны генов
1
Интроны генов
25
Транспозоны
45
Большие дубликации
5
Простые повторы (микросателлиты)
3
Другие межсегментные
последовательности
20
Имеется ли в геноме
«эгоистичная» ДНК?
Когда полностью секвенировали довольно крупный геном круглого червя С.
elegans, то обнаружили, что в нем 27% нуклеотидных последовательностей
кодируют структурные белки, 26% принимают участие только в начальной стадии
кодирования и в дальнейшем от синтеза белка отстраняются (интроны), а оставшиеся
47% приходятся на повторы и межгенные участки, которые в кодировании белков
не участвуют и в настоящее время представляются нам «лишним» материалом. При
сравнении этих данных с геномами животных, стоящих на различных ступенях
эволюционной лестницы, выяснилось, что чем сложнее устроен организм, тем меньше
в его геноме доля кодирующих участков, и тем больше в нем доля непонятной для
нас информации. И больше всего ее в геноме человека. На первый взгляд это
выглядело парадоксально.
Так в чем же дело? Этот вопрос возник еще в конце 70-х годов прошлого века.
В 1980 году лауреатом Нобелевской премии Дж. Уотсоном и рядом других
исследователей было впервые предложено считать участки, не способные кодировать
белки, и при этом повторяющиеся в геноме, никчемными, лишними. Появился даже
специальный термин «selfish DNA», что переводится как «эгоистичная ДНК». По
мнению Уотсона, эгоистичная ДНК существует сама по себе и сама для себя.
Накопление избыточной некодирующей белки ДНК — не что иное, как «эгоистическое»
самоумножение селективно нейтральных молекул. В попытках объяснить
наблюдаемое явление ученые пренебрежительно назвали «лишнюю» «эгоистичную» ДНК
строительным «мусором», издержкой эволюции, которая служит платой за совершенство
остальной ее части. В одном из последних изданий Oxford English Dictionary
приводится такое значение слова эгоистичный: «Применительно к гену или
генетическому материалу: обладающий тенденцией к воспроизведению или
распространению, несмотря на отсутствие фенотипического (т.е. проявляемого внешне)
эффекта» .
После секвенирования генома человека, когда было установлено, что и в ДНК
человека подавляющая часть последовательностей представляют собой участки, не
кодирующие никакие белки или функционально значимые РНК (рРНК, тРНК и др.) ,
стало ясно, что в отличие от трудяг-генов основная масса ДНК действительно не
работает, т.е. не выдает никакой информации для производства белков или РНК.
И это при любом расчете более 70% всей ДНК! Что-то слишком много для
эгоистичной ДНК или «мусора». Такого количества геномного «мусора» нет ни у
бактерий, ни у дрожжей, ни у мух.
Что это значит? Или наш геном в отличие от геномов более примитивных
организмов ленится выгребать накапливающийся «мусор», или это совсем не мусор, а
некое ценное эволюционное приобретение, которое дало когда-то человеку
определенные преимущества, и поэтому геном от такого «мусора» не спешит
избавиться .
На сегодняшний день мы еще многого не знаем об этой огромной части генома
человека, пока условно называемой «эгоистичной». Однако уже сейчас ясно, что
определение «эгоистичности» или «бессмысленности» для большинства участков
генома на самом деле нельзя признать полностью справедливым. Если мы сегодня
не в состоянии понять, для чего нужны какие-то участки ДНК, это еще не
значит, что они пренебрежительно могут быть названы мусором. У бактерий
«бессмысленных» участков вообще нет. У дрожжей почти нет. Но по мере повышения
уровня организации живого организма накапливается все больше и больше вроде
бы ничего не кодирующей ДНК. Трудно согласиться с предположением, что это
результат некой неосознанной деятельности эволюции. Можно предположить,
например, что эти нуклеотидные последовательности ДНК являются резервуаром
эволюции, складом «запчастей». Если с каким-либо геном что-то не в порядке, клетка
использует фрагменты некодирующей ДНК для «ремонта» поврежденного. Сегодня
ученые вынуждены отказываться от многих своих первоначальных, довольно
ограниченных представлений. Время идет, и сейчас уже, по крайней мере, у
некоторых из этих участков обнаружены определенные специфические функции.
И каковы же эти функции у ДНК, считавшейся много лет «эгоистичной»? Давно
уже известно, что повторами в геноме человека являются представленные сотнями
копий гистоновые гены, имеются тысячи копий генов, кодирующих рибосомные РНК,
транспортные РНК и др. В дальнейшем выяснилось, что существуют и повторы,
расположенные в концевых некодирующих белки участках мРНК, которые принимают,
по-видимому, участие в таком важном процессе, как трансляция этих молекул.
Оценено, что у человека такие элементы встречаются в 12% начальных
некодирующих участков мРНК и в 36% некодирующих участков, расположенных в конце
молекулы, что существенно выше, чем у других организмов. Повторы, расположенные в
участках, кодирующих мРНК, несут определенную функциональную нагрузку. Они
нередко участвуют в правильном и своевременном считывании информации при
образовании белка на мРНК. Однако в сумме доля таких значимых или потенциально
значимых повторяющихся участков генома человека весьма невелика.
Среди транспозонов, которые также были прежде отнесены к «эгоистичной» ДНК,
постепенно обнаруживаются различные неизвестные ранее регуляторные
последовательности , которые управляют работой ряда генов. Некоторые из транспозонов
выступают в роли энхансеров (усилители транскрипции), сайленсеров (ослабители
транскрипции), терминаторов транскрипции и прочих красиво звучащих элементов
генома. Более того, выяснилось, что не менее полусотни генов генома человека
имеют свое происхождение из транспозонов. Наконец, следует отметить, что
определенные некодирующие белки участки ДНК обеспечивают процесс ее репликации,
другие — упаковку в хромосомы, третьи — прикрепление к определенным
структурам в ядре и т.д.
Можно привести ряд конкретных примеров. Так, А1и—повторы, о которых шла
речь выше, обычно рассматривали как типичные представители «эгоистичной» ДНК,
поскольку они имеют высокую повторяемость и при этом ничего не кодируют. Тем
не менее, и им может быть найдено применение в геноме, например, в регуляции
работы генов. Похоже, в эволюции геномной ДНК действует некий «принцип
слоненка Киплинга». Хобот у слоненка возник из-за его желания узнать, что ест
крокодил на обед. Слоненок вначале огорчился своему носу, но не растерялся и
нашел ему разные полезные применения. Так и повторяющиеся последовательности
генома. Они возникают и меняются по своим внутренним молекулярно-генетическим
законам, но для их вариаций потом может найтись полезная функция в геноме.
Сейчас выяснилось, что способность Alu-повторов к перемещению может играть
существенную роль в эволюции генома. Например, описаны случаи, когда,
внедряясь в экзон или интрон какого-нибудь гена, такой повтор менял регуляцию его
экспрессии. Alu-повтор способен также модулировать процесс репликации ДНК,
регулировать сплайсинг и некоторые другие генетические процессы. Имеются
данные, что эти повторы участвуют в подавлении трансляции РНК при клеточном
ответе на стрессовые воздействия. Различные описанные в литературе функции,
выполняемые Alu-повторами, помогают понять и объяснить причину их длительной
«фиксации» в человеческом геноме. Скорее всего, действительно многие из Alu
сидят без дела до поры до времени, но отдельные представители не просто живут
и размножаются, а и иногда работают.
Не находятся совсем без дела и длинные повторяющиеся последовательности.
Так, показано, что они могут участвовать в процессе «тасования экзонов»
(подробно тасованию карт), т.е. перемещения экзонов из одних генов в другие и
формирования за счет этого новых генов.
Наконец, «бессмысленные» участки ДНК иногда могут осмысленно работать в
хромосоме, например, когда они защищают свой вид от вторжения чужеродной ДНК.
Выяснилось, что пустые концевые участки хромосом, как и область центромер
(первичные места спаривания родительских парных хромосом), важны для
сохранения вида: они определяют строгое распознавание макрорельефа хромосомы как ор-
ганеллы клетки (а не микрорельефа — как молекулы ДНК) одного вида по принципу
«ключ-замок». В результате этого сперматозоиды обезьяны не оплодотворяют
яйцеклетки человека, т.к. хромосомы двух видов не распознают друг друга.
Таким образом, согласно современным оценкам, в участках «эгоистичной» ДНК
скрыта определенная эволюционная информация. В результате перестройки некоди-
рующих белки участков, что вообще-то не влияет на структуру самих генов,
может происходить изменение в наборе формирующихся в конкретной клетке мРНК за
счет изменения в их процессинге (альтернативный сплайсинг), использование
альтернативных промоторов или даже формирование новых генов.
И последний пример функциональной значимости «эгоистичной» ДНК, который мы
приведем здесь, — данные о строении концов хромосом.
Концы молекул
ДНК — объект
повышенного внимания
Устройство концов хромосом давно интересовало исследователей. Теперь стало
ясно, что они устроены по-особому. И эту некодирующую белки ДНК никак нельзя
назвать «эгоистичной». Концевой участок ДНК, называемый теломерным,
представляет собой область размером 3-20 тыс. п.н., состоящую из тандемно
расположенных повторов ТТАГГГ (рис. 28) . С этими участками образуют комплекс различные
специфические белки, и такой комплекс получил название теломера.
Самый-самый (в данном случае левый) кончик хромосомы человека выглядит так:
ГГГАТТГГГАТТГГГАТТГГГАТТГГГАТТГГГАТТ...
ЦЦЦТААЦЦЦТААЦЦЦТААЦЦЦТААЦЦЦТАА..
То есть каждый том Энциклопедии человека начинается с буквы Г, и первые 6
букв — это однонитевая ДНК, а вовсе не двунитевая, какова она на всем
дальнейшем протяжении. В английском языке с буквы Г (G) начинается слово Бог
(God), и некоторые исследователи склонны видеть в этом некий глубокий смысл.
При определенном желании, конечно же, можно найти много всяких аналогий, но
эта — безусловно случайная.
3'
Рис. 28. Структура концов ДНК в хромосомах — теломер
За короткими повторами располагаются более длинные повторяющиеся
последовательности, которые назвали повторами, ассоциированными с теломерой. Далее
следуют уникальные для каждой хромосомы последовательности, которые на
практике используются для различения разных концов разных хромосом. Теломеры
защищают основную часть ДНК от действия ферментов, которые в отсутствие теломер
разрушали бы молекулы ДНК. Кроме того, теломеры способствуют правильной
рекомбинации хромосом и их прикреплению к оболочке ядра.
Концевые участки хромосом не статичны. При каждом делении клеток происходит
их укорочение в среднем на 50 п.н. Все известные ДНК-полимеразы, которые
участвуют в процессе репликации ДНК, неспособны полностью реплицировать концы
молекул. Поэтому каждая следующая копия короче предыдущей. Как если бы
машинистка, перепечатывая книгу, всегда ленилась бы перепечатать последнюю
страничку .
Чтобы не происходила потеря генетического материала при делении клеток, у
эмбрионов концы молекул ДНК наращиваются перед каждой репликацией короткими
повторяющимися последовательностями. В этом участвует специальный фермент —
теломераза. Однако в клетках взрослого организма этот фермент перестает
работать, и в результате хромосомы постоянно укорачиваются, съеживаются, как
шагреневая кожа, при каждом цикле репликации ДНК. Так происходит до
определенного предела, после чего деление клеток становится, по-видимому, невозможным и
наступает их гибель.
«Белые пятна»
генома
На фоне всеобщей эйфории, связанной с секвенированием генома человека, мало
внимания было обращено на то, что необходимо еще некоторое время для
получения действительно полной последовательности нуклеотидов генома. На
современной карте генома человека все еще зияет множество «белых пятен». В сумме они
составляли на начало 2002 года всего около 3-5%, что вообще-то сопоставимо с
долей генома, занимаемой всеми генами. Причина этого заключается в первую
очередь в существовании серьезных технических трудностей при секвенировании и
картировании отдельных специфических участков ДНК. Так, некоторые
нуклеотидные последовательности обладают нестандартной структурой, что усложняет
процесс их расшифровки стандартными методами. В частности, это относится к таким
районам хромосом, как теломеры — концевые участки, которые имеют необычную
структуру. Их порой трудно выделять из общей массы нуклеотидных
последовательностей в силу того, что они расположены на концах молекул ДНК. Другие
участки трудно идентифицировать в связи с тем, что они часто повторяются, и
их пока не удается «вписать» в общий текст, поскольку не ясно, где их
истинное место. Эти участки порой так похожи друг на друга, что нелегко понять,
где какой из них точно расположен («Фигаро Здесь, Фигаро там»). Такая
ситуация характерна в основном для центромерных областей хромосом, содержащих тан-
демные кластеры альфа-сателлитных последовательностей, и районов расположения
микро- и минисателлитов. Имеются проблемы и с секвенированием коротких «пле-
чей» некоторых хромосом. Однако если сравнить эти проблемы с начальными
этапами работы, то они теперь сродни «семечкам», большинство из которых
исследователи, безусловно, «отщелкают» в самое ближайшее время, возможно даже еще до
выхода в свет этой публикации.
ОПЕЧАТКИ В ДНКовом ТЕКСТЕ
(полиморфизм и мутации)
Изменчивость — источник всех отрад,
суть музыки и вечности уклад.
Джон Донн
Как великий художник, природа умеет и с
небольшими средствами достигать великих
эффектов.
Г. Гейне
Каждый человек уникален, следовательно, уникальным должен быть и его геном.
По этой причине между любыми двумя людьми, если они не однояйцовые близнецы,
всегда имеются значительные индивидуальные различия (их называют различиями в
фенотипе). Они проявляются во многом, в частности, во внешности, в физических
возможностях, в отношении предрасположенности к развитию определенных
заболеваний, в реакции организма на воздействие факторов окружающей среды или
лекарственных средств, в умственных способностях и поведении. Однако, как
оказалось, из свыше 3,2 миллиардов генетических букв, из которых состоит ДНК
человека, 99,9 процента одни и те же у всех людей. Выходит, что всего от одной
десятой процента генома зависит, кто мы есть, — высокие или низкие, красивые
или не очень, больные или здоровые, сильные или слабые, умные или глупые,
оптимисты или пессимисты, добрые или, наоборот, жестокие и так далее.
Различия между нуклеотидными последовательностями ДНК разных индивидуумов
связаны главным образом с тем, что за время длительной человеческой эволюции
в нашем геноме накопилось довольно много случайных, вызванных разными
причинами, изменений. Эти «опечатки» в ДНКовом тексте, которые каждому из нас
достаются от двух родителей в случайном сочетании и наследуются, называют
мутациями .
Очень трудно издать книгу (особенно если она большая по объему) без
опечаток, хотя в процессе подготовки их тщательно отслеживают и автор, и редактор,
и корректор. Известна старая история о споре двух издателей, когда один из
них утверждал, что сумеет выпустить книгу без единой опечатки. И,
действительно, при самой тщательной проверке в тексте этой книги опечаток не нашли.
Но издатель проиграл спор: опечатка была в самом названии книги3! И
публикация, которую сейчас читаете вы, наверняка будет содержать опечатки (хотелось
бы только, чтобы их число было минимальным и чтобы их не было в названии).
Мутации в ДНК — естественные наследуемые изменения — опечатки в ДНКовом
тексте. Каждый раз, когда клетка в очередной раз делится, необходимо
выполнить грандиозную задачу — копировать свыше 3 млрд. букв. В клетке этим
занимается целая армия специальных ферментов, которые выполняют свою гигантскую
работу в среднем за один рабочий день (7 часов). При этом неправильные буквы
первоначально возникают в 10000 участках нового ДНКового текста, а потом эти
же ферменты, выступая уже в роли «корректоров», исправляют его. В конечном
итоге при копировании ДНК остается только 1 ошибка на 10 млн. п.н. Из этого
легко понять, что чем больше раз копируется (реплицируется) ДНК, тем больше в
ней накапливается ошибок.
Изменения в структуре ДНК имеют разнообразный характер. В первую очередь
это «точковые мутации». Такие мутации представляют собой опечатки в ДНКовом
тексте, когда одна из 4 букв выпадает из текста или заменяется на какую-
нибудь другую из них. В сумме эти опечатки в масштабах одного генома, как
3 Название было на греческом.
правило, невелики. (Уже говорилось, что мы в среднем отличаемся друг от друга
приблизительно в одной позиции нуклеотидов из каждой тысячи). Это явление
называют полиморфизмом генома. Отличие между мутациями и полиморфизмом
достаточно условно. Когда один из вариантов нуклеотидных последовательностей
определенного участка ДНК выявляется более чем у 1% людей в популяции, то такую
вариабельность чаще всего называют полиморфизмом, если же менее 1% — просто
мутацией.
Мутации могут быть простейшими заменами одного нуклеотида на другой, а
могут представлять собой более сложные изменения ДНКового текста, в виде
вставки в готовый текст других «букв» и текстов или, наоборот, потери ряда «букв»,
«слов» или целых «предложений». Изредка отдельные куски ДНКового текста даже
переворачиваются. Все это и есть «опечатки». Однако опечатка опечатке рознь.
Чаще всего мутации не сказываются заметным образом на фенотипе человека. Это
и понятно. В абракадабре, которую из себя представляет свыше 70% ДНКового
текста человека, появление 1-2 и даже порой сотни «опечаток» может ровным
счетом ничего не менять. Но это не всегда так. Некоторые из них очень сильно
влияют на человека.
Этому есть аналогия в лингвистике. Так, существуют слова-паронимы, которые
сходны по строению, имеют общий корень, но смысл которых сильно отличается
при разнице всего в одной букве. Пример: нового посетителя представляют
гостям, но бывают нерадивые хозяева, которые предоставляют гостей самим себе.
Известно и множество случаев из жизни, которые свидетельствуют о важном
значении некоторых на первый взгляд незначительных «опечаток». Яркий примером
может служить судьба марок бывшей британской колонии — острова Маврикий. В
давние времена на этом острове решили вдруг срочно отпечатать свои марки. На
этом настояла жена губернатора, которая организовывала пышный прием, а вот
марок для приглашений на острове не оказалось. Срочность заказа привела к
тому, что гравер в спешке, да еще и спьяну перепутал надпись на марке и вместо
«Почтовый сбор оплачен» написал «Почтовая контора». Теперь эти марки стоят у
коллекционеров бешеных денег. Такова цена полиграфической опечатки.
Сходная ситуация имеется и в геноме человека. Некоторые «опечатки» в ДНКо-
вом тексте, особенно расположенные в генах или непосредственно рядом с ними,
весьма существенны для человека. В качестве примера можно привести широко
известный случай одной из мутаций (делеция части ДНКового текста) в
человеческом гене CCR5. Укороченный вариант этого гена обеспечивает невосприимчивость
людей к вирусу иммунодефицита человека. В результате этого чума XX века —
СПИД — таким людям не страшна. В Европе такой вариант довольно широко
распространен и достигает в некоторых регионах 9%. А вот в Африке он обнаружен
менее чем у 0,1% жителей.
Хотя известны различные виды генетического полиморфизма, однако полиморфизм
единичных нуклеотидов является самым распространенным типом вариабельности
нуклеотидных последовательностей ДНК. Более того, он оказался наиболее
перспективным и для чисто практического применения. Сейчас подсчитано, что в
геноме человека приблизительно 3 млн. п.н. должны быть вариабельными. Такие
вариабельные (полиморфные) участки были названы снипсами (по-английски snps —
от Single Nucleotide Polymorphisms — единичные (сингулярные) нуклеотидные
полиморфизмы) . Термином «снипсы» обозначаются «точечные» отличия (полиморфизмы)
в нуклеотидных последовательностях ДНК различных индивидуумов, вызванные
Заменой единичного химического звена ДНК-нуклеотида. Постараемся запомнить этот
непривычный пока еще термин — далее это нам очень пригодится.
Уже в процессе секвенирования генома человека в 1999 г. был создан
специальный международный консорциум для идентификации и картирования только снип-
сов — «The SNP Consortium Ltd». Целью нового многосотмиллионного
исследовательского проекта стало создание сводной карты, показывающей расположение в
геноме человека этих «генетических маркеров». В настоящее время установлены
2,2 млн. снипсов (напомним, что общее их число считается равным 3 млн.).
Поскольку гены могут содержать от тысячи до миллиона нуклеотидов, то
практически в каждом гене или рядом с ним можно обнаружить один или несколько
снипсов. Сейчас выявлено 33,5 тыс. снипсов, расположенных в экзонах, что примерно
соответствует общему числу генов у человека. Следовательно, большая часть
снипсов (около 99%) расположена в тех участках молекулы ДНК, которые не
кодируют синтез белков. По этой причине, как правило, снипсы не имеют
существенного биологического эффекта. Хотя это и не всегда так.
Изначально было ясно, что создание карты снипсов — маркеров человеческого
генома может стать весьма полезным для проведения различных генетических
исследований в медицине и фармакологии, даст ключ к пониманию уникальности
личности, роли наследственности в интеллектуальных способностях и чертах
характера . И снипсы стали использовать, в первую очередь, в качестве генетических
маркеров, поскольку пока нет возможности секвенировать целиком геном каждого
индивидуума. Нет сомнения, что в обозримом будущем на этой основе станет
возможным создание генетического паспорта каждого человека.
Когда такие опечатки в ДНКовом тексте, как снипсы, не меняют сильно сам
текст, их называют нейтральными или «молчащими» мутациями. Однако имеются
опечатки, которые так искажают «слова», что их уже невозможно прочесть. Их
называют значащими, «говорящими» мутациями. Такие значащие мутации часто
приводят к возникновению разнообразных наследственных болезней. Поскольку снипсы
достаточно стабильно передаются от поколения к поколению, их можно
использовать в качестве маркеров в генетических исследованиях по выявлению связи
генов с теми или иными заболеваниями, по пониманию особенностей метаболизма
лекарственных веществ у разных пациентов. Так, например, сравнивая «профиль»
снипсов в группах больных и здоровых лиц, можно установить, какие из них
наблюдаются чаще у пациентов с данным заболеванием. Последующий анализ этих и
соседних со снипсами участков ДНК дает возможность идентифицировать гены,
которые обусловливают предрасположенность к заболеванию. Таким образом,
применение этого метода позволяет ускорить поиск генов, ответственных за развитие
заболеваний, сделав его более направленным. В частности, ученые компании
«Glaxo Wellcome» уже использовали методику картирования снипсов для выявления
генов, принимающих участие в развитии таких распространенных заболеваний, как
сахарный диабет II типа, псориаз и мигрень.
Такой же подход можно использовать для выявления у пациентов особенностей
метаболизма, распределения или выведения лекарственных средств, то есть для
исследований по фармакогеномике (подробнее об этом речь пойдет далее в
специальном разделе). Врачи смогут использовать данные генетических исследований
для обоснования индивидуального подхода при назначении лекарственных средств,
что значительно снизит риск развития побочных реакций. Хотя перспективность
такого подхода очевидна, подробная карта снипсов-маркеров пока еще не
составлена . Но работа в этом направлении идет очень активно. Составление таких карт
человеческого генома сделает в конечном итоге технически возможным проведение
быстрого и относительно недорогого генотипирования большого количества
пациентов .
Поскольку снипсов в геноме человека довольно много, то было предложено
изучать их не только по отдельности, но и группами, в которые объединяются
снипсы, расположенные относительно рядом в геноме. Такие наследуемые вместе
группы снипсов получили название гаплотипов. Проведенный анализ показал, что
число гаплотипов для каждого гена сильно варьирует и может составлять от 2 до 53
(в среднем, по разным оценкам, — от 4 до 14) . Было проведено сравнение таких
гаплотипов у 21 белого человека, 20 афроамериканцев, 20 человек азиатского
происхождения, 18 латиноамериканцев и 3 американских индейцев. В результате
не удалось обнаружить вариантов гаплотипов, характерных для той или иной
этнической группы. Вместе с тем некоторые варианты чаще встречались у людей,
которые родом из одного географического региона.
По оценке ученых компании Genaissance Pharmaceuticals в среднем существует
14 вариаций каждого человеческого гена. Ученые проанализировали 313 генов у
большого числа американцев, относящихся к 4 расам. Если в геноме человека
присутствует примерно 35 тысяч человеческих генов, следовательно, имеется от
400 до 500 тысяч их вариаций. Обнаружение столь большой амплитуды
генетических изменений может потребовать пересмотра традиционных представлений о
геноме человека. Сейчас планируется создание каталога гаплотипов каждого
человеческого гена. Для этого потребуется проанализировать ДНК у тысяч
представителей разных континентов нашей планеты.
Далее мы еще вернемся к вопросу о важности снипсов, когда будем говорить о
практических применениях знаний о геноме человека для медицинской геномики и
фармакогеномики. Помимо высокой плотности, снипсы имеют очень низкий уровень
мутаций на поколение (~10-8) , что делает их удобными маркерами для анализа
молекулярной эволюции (далее мы поговорим о «молекулярных часах», которые
эффективно используются генетиками в геногеографии и эволюционной геномике).
Другой вид полиморфизма генома человека связан с повышенной нестабильностью
таких уже упоминавшихся повторов генома, как мини- и микросателлиты. Эта
нестабильность проявляется в разном числе повторяющихся элементов в отдельных
локусах у разных индивидуумов и приводит к сильному полиморфизму. Уровни
нестабильности таких тандемно расположенных повторов значительно отличаются в
разных локусах. Особое внимание привлекают к себе гипермутабельные сателлиты.
В частности, нестабильность ди- и тринуклеотидных минисателлитов
обуславливает так называемые динамические мутации, при которых увеличение числа копий
повторяющихся элементов (экспансия) выше некого критического уровня приводит
к опухолевому росту клеток и развитию некоторых наследственных нейромышечных
Заболеваний (миотоническая дистрофия, хорея Хантингтона, болезнь Кеннеди и
др.). В результате экспансии число повторяющихся элементов в одном локусе
может достигать нескольких тысяч. Например, число тринуклеотидных повторов ЦТГ
в гене миотонинпротеинкиназы в норме не превышает 27, а при развитии миотони-
ческой дистрофии это число увеличивается обычно в тысячу и более раз. Причины
такой нестабильности пока до конца не ясны. Как наиболее вероятный механизм
этого явления — «проскальзывание» в ходе репликации ДНК.
Сильная изменчивость мини- и микросаттелитов нашла практическое применение
и в так называемой геномной дактилоскопии. Наиболее известный пример ее
использования — идентификация останков царской семьи. Подробнее об этом опять
же поговорим дальше в специальном разделе.
МОЛЕКУЛЯРНЫЕ ЧАСЫ
Вы говорите — время идет.
Безумцы — это вы проходите.
Талмуд
Достаточно твердо установлено, что большинство из происходящих точечных
мутаций в геноме не представляются ни полезными, ни вредными для человека, то
есть, являются нейтральными. Скачки, скорее всего, не свойственны эволюции.
Частоты возникновения точечных мутаций невысоки (порядка Ю-8 на генерацию) и
относительно постоянны. Расчеты показывают, что при размере диплоидного
генома человека около 7,0'109 п.н. в нем происходит в среднем 175 новых мутаций
на генерацию (25 лет). Накопление мутаций можно сравнить с перетеканием пес-
чинок в песочных часах, которые служат мерой времени. Но на практике ученые
применили не песочные, а «молекулярные часы». Поскольку большинство мутаций
никак не сказываются на самом организме, они могут спокойно сохраняться в
эволюции на протяжении длительного времени. Именно за эти факты и ухватились
ученые, когда создавали новый подход, названный «молекулярными часами».
На первом этапе была проведена «юстировка» этих часов. Для этой цели были
использованы данные о скорости изменения ДНК разных видов организмов, для
которых время расхождения в эволюции было надежно установлено по
палеонтологическим и археологическим данным. И только после этого началось «чтение»
разных эволюционных глав Энциклопедии человека.
«Молекулярные часы» довольно строго показывают, как часто за миллион лет (в
среднем) в ДНК того или иного гена или генома в целом происходят мутации. На
этой основе по различиям в ДНК можно судить о том, как давно два разных вида
организмов, время возникновения которых не известно, были одним видом, когда
произошла их дивергенция, то есть расхождение на две разные ветви эволюции.
Таким же путем можно сравнивать человеческие популяции или даже ДНК отдельных
людей и судить об общности их происхождения или родственных связях. В
частности, по «молекулярным часам» удалось оценить более точно время отделения
человека от обезьян. Согласно молекулярной оценке, это произошло примерно 5
млн. лет назад. Это внесло существенную поправку в данные палеонтологов,
которые долгое время полагали, что разделение человека и обезьян произошло
около 25 млн. лет назад. Массовый анализ митДНК из разных рас показал, что одни
митДНК отличаются от других числом замен одних нуклеотидов другими, то есть
числом мутаций. Были определены такие показатели, как количество
индивидуальных мутаций, их расположение и тип. Эти получившие широкую известность данные
выявили общность происхождения всех ныне живущих людей по женской линии. Если
читатель не прекратит знакомство с публикацией в этом месте, то более
подробный рассказ об этих интереснейших исследованиях он найдет далее.
Метод «молекулярных часов», применяемый к ДНКовым текстам, очень похож по
своему смыслу на метод глоттохронологии, используемый в лингвистике при
установлении родства разных языков. Это специальный статистический метод
определения возраста родственных языков, т.е. давности их разделения, по количеству
слов, имеющих в этих языках одинаковое происхождение. Ведь язык человека, как
и геном человека, все время меняется. Если племя или народ, говорящий на
одном языке, по какой-то причине разделится на две части, которые потеряют
связь между собой, то язык, как и геном, каждого из этих двух новых племен
или народов будет меняться по-своему. Чем больше времени пройдет после
разделения двух народов, тем меньше общего сохранится в их языках и геномах, но
они по-прежнему останутся родственными. По степени сходства можно судить о
том, когда произошло разделение. Лингвисты установили, что За 1000 лет в так
называемом базовом словаре (он включает те слова, которые есть в любом языке,
— «дом», «земля», «небо», названия частей тела и т.д.) сохраняется 86% слов,
т.е. каждый из языков двух народов, обособившихся 1000 лет назад, имеет 86%
общих слов с предковым языком. В результате, друг с другом эти языки имеют
74% (86% от 86%) общих слов. При сопоставлении эволюционного древа популяций
человека с лингвистическим анализом выяснилось, что в большинстве случаев
языки генетически родственных популяций принадлежат к одной лингвистической
группе. Вывод ученых гласит: чем раньше разделились две популяции, тем дольше
они эволюционировали независимо и тем больше накопилось замен, как в их ДНК,
так и в их языках. Конечно, языки напрямую не зависят от генов, и корреляции
генетического и лингвистического родства определяются лишь историческими
обстоятельствами. Но для нас важно, что здесь одно исследование довольно часто
подтверждает другое.
ХРОМОСОМЫ - ОТДЕЛЬНЫЕ
ЧАСТИ ЦЕЛОГО
(краткие аннотации)
Природа — единственная книга, на всех своих
страницах заключающая глубокое содержание.
И. Гёте
Итак, мы уже Знаем, что Энциклопедия человека состоит из 24 отдельных томов
— хромосом, которые исторически были пронумерованы согласно цитологически
измеренному размеру: наибольший размер у хромосомы 1 (том № 1) и наименьший — у
хромосомы 22 (том № 22). Хотя со временем выяснилось, что хромосома 22
содержит больше ДНК, чем хромосома 21, порядок нумерации томов не стали менять,
чтобы не вносить путаницу. Отдельно идут две половые хромосомы: X и Y
(условно их можно назвать томами № 23 и № 24) . Разные тома Энциклопедии сильно
отличаются друг от друга как по числу страниц (размер ДНКового текста в
хромосомах человека варьирует от 50 до 280 млн. п.н.), так и по важности того
текста, который в них записан (в первую очередь по числу и свойствам генов). Тем
не менее, только совокупность всех хромосом обеспечивает клетки полной
информацией, позволяющей человеку нормально развиваться и жить.
В Энциклопедии женщин в норме содержится лишь 23 тома из 24-х, и все они
представлены в соматических клетках двумя экземплярами. У мужчин же в клетках
содержится вся Энциклопедия человека (все 24 тома-хромосомы), но два из них
(хромосомы X и Y) существуют в единичных экземплярах. Это весьма строгое
правило. Но, как и любое другое, оно не без исключений. В огромной человеческой
популяции встречаются разные варианты. Известно множество хромосомных
аномалий, и все они приводят к тяжелым хромосомным болезням человека. Их можно
разделить на две группы: вызванные геномными мутациями, т.е. изменением числа
хромосом (полиплоидии, анеуплоидии) при сохранении структуры последних, и
обусловленные хромосомными мутациями, т.е. изменением структуры хромосомы
(транслокации, делеции, инверсии).
В отсутствие любой из пар томов-хромосом в Энциклопедии человека жизнь
конкретного индивидуума становится невозможной. Причина понятна — исчезает
целостный план-эскиз, необходимый для формирования и/или существования организма.
При потере по каким-либо причинам только одной из пары хромосом состояние
человека сильно отличается от нормы. Так, например, изредка у людей встречается
синдром Шерешевского—Тернера, который обусловлен моносомией4 по Х-хромосоме.
Этот синдром сопровождается недоразвитием половых органов, низким ростом и
рядом врожденных пороков развития. Частичная моносомия хромосомы 5 (потеря
части короткого плеча этой хромосомы) приводит к синдрому кошачьего крика. У
детей с этой аномалией отмечается необычный плач, что обусловлено изменением
гортани, а также черепа и лица. Здесь можно провести такую аналогию. Если в
типографии при плохом издании многотомного произведения произойдет потеря
лишь одного из томов или только части текста в одной из глав, это сделает
издание неполноценным и существенно обеднит его для читателя.
С другой стороны, трудно себе представить, что кто-то, покупая многотомное
издание, приобретет какой-то том в двойном количестве. Иногда при издании
книг в результате типографических ошибок значительная часть текста
повторяется несколько раз, что, безусловно, плохо характеризует издательство и
вызывает раздражение у читателя. Такое же «раздражение» возникает и в клетках
организма при появлении в нем изредка в силу тех или других причин большего числа
томов-хромосом, чем в норме. Вроде бы ничего страшного не произошло — просто
Моносомия - это наличие всего одной из пары гомологичных хромосом.
определенная информация дублировалась. Но и это чаще всего приводит к
серьезным патологиям. Наиболее известная из них — болезнь Дауна, возникающая у
людей, содержащих три хромосомы 21 (трисомия) вместо двух. Клинический синдром
Клайнфелтера обусловлен трисомией XXY.
В таблице 5 приведены общие сведения о размерах молекул ДНК, содержащихся в
отдельных хромосомах, суммарном числе генов в каждой из хромосом и количестве
генов, которые к настоящему времени ассоциированы с разнообразными
патологиями человека, а также о числе снипсов, о которых мы уже упоминали выше.
Таблица 5. Общая характеристика хромосом5
Хроыосоыа
Содержание
ДНК,
или. п. и.
Инициальное
оценочное
количества генов
Число генов,
ассоциированных
с болезнями
Число
снипсов,
тыс.
1
263
2237
157
180
2
255
1558
103
163
з
214
1213
93
109
4
203
900
67
111
ь
194
1042
82
ИЗ
6
183
1195
90
128
7
171
1132
79
124
8
155
780
53
99
9
145
899
66
131
10
144
895
66
110
11
144
1239
135
92
12
143
1089
92
77
13
114
384
33
66
14
109
737
54
59
15
106
745
49
68
16
98
996
68
72
17
92
1206
98
59
18
85
338
30
59
19
67
1437
70
39
20
63
593
36
48
21
50
204
23
55
22
56
469
40
47
X
164
717
208
65
V
59
82
3
27
Сумма
3277
22087
1795
2101
5 Из базы данных Ensembl http://www.ensembl.org (октябрь 2002 г.)
Представленные в таблице 5 данные на сегодняшний день отражают хотя и
довольно точную, но пока еще некую приближенную к абсолютной ситуацию (до сих
пор имеются небольшие отличия при сравнении разных источников и разных баз
данных). Предстоит еще полностью закончить секвенирование генома человека,
затем необходимо найти и изучить функции всех генов и других элементов
генома . Поэтому пока еще нельзя дать полную и окончательную характеристику всех
томов Энциклопедии человека. Но, тем не менее, общий план уже ясен, уже
выявлены некоторые хромосомо-специфические моменты, особенности устройства
отдельных хромосом.
Одной из целей исследования генома человека являлось построение точной и
подробной карты всех этих хромосом. Генетическая карта представляет собой
схему, описывающую порядок расположения на хромосоме генов и других
генетических элементов-маркеров, а также расстояние между ними. Карты генома, как и
географические карты, можно строить в разном масштабе. Максимально возможный
уровень разрешения, достигаемый на генетической карте, — один нуклеотид, т.е.
одна буква молекулы ДНК. В таком варианте генетическая карта не менее точна,
чем, скажем, химическая формула, алгоритм или чертеж. Но для изображения
таких карт генома человека требуется несколько сотен тысяч книг.
На рис. 29 изображены карты всех хромосом человека в уменьшенном масштабе,
позволяющем наглядно отразить ряд основных параметров, характерных для
хромосом: распределение снипсов, распределение установленных и гипотетических
генов , расположение повторов, а также количество ГЦ-пар нуклеотидов в разных
участках. Если эти карты рассматривать по отдельности, то может сложиться
впечатление, что они очень похожи. Но при детальном сравнении выясняется, что
на самом деле они существенно отличаются. «Узоры» расположения разных
элементов на представленных картах весьма индивидуальны для разных хромосом, их
можно сравнить с папиллярными узорами пальцев, которые строго специфичны для
каждого человека.
1 23456789 1011 1213 141516171819 2021 22 X
Рис. 29. Карты хромосом человека в уменьшенном масштабе.
Теперь дадим по отдельности краткие аннотации содержанию ДНКовых текстов
человека, расположенных в 24 томах-хромосомах. Начнем по порядку, т.е. с
самой большой хромосомы под номером 1.
Хромосома 1
Эта наибольшая по физическим размерам и по содержанию ДНК хромосома
человека. На ее долю приходится почти 10% генома человека. Поскольку хромосома 1
самая большая, то вполне естественно, что в ней содержится больше всего генов
и больше всего снипсов, то есть полиморфных участков. По последним оценкам
число генов в этой хромосоме приближается к 3000. Гены и снипсы расположены
неравномерно вдоль хромосомы, они практически отсутствуют в области
центромеры.
Подавляющая часть снипсов концентрируется в трех участках хромосомы 1. В
этой хромосоме имеется множество (порядка 160) генов, связанных с
разнообразными заболеваниями человека. Многие из этих болезней едва ли знакомы
читателю, но для тех, кто с ними столкнулся в жизни, они являются, как правило,
очень большой бедой. Перечислим лишь некоторые из них, связанные с генами
хромосомы 1: болезнь Альцгеймера, нейропатия-2а, болезнь Гоше, синдром Чедиа-
ка—Хигаси, рак протоков молочной железы, кардиомиопатия, катаракта, эктодер-
мальная дисплазия, гипотироидизм, острая лимфобластная лейкемия, нейробласто-
ма, рак простаты, атеросклероз.
Хромосома 2
Это вторая по размерам хромосома. Наибольшая плотность снипсов имеется в
районе центромеры, а вот повторы здесь практически отсутствуют. На единицу
длины в ней содержится заметно меньше генов, чем в хромосоме 1 и ряде других
хромосом. Тем не менее, число заболеваний, связанных с мутациями в генах этой
хромосомы, достаточно большое. Вот некоторые из них: синдром Альстрема, голо-
прозенцефалия 2, дистрофия большеберцовой мышцы, аутосомно-рецессивная глухо-
та-9, дистрофия мышц конечности 2Ь, рак прямой кишки, цистинурия, диабет,
фиброматозис, гипотироидизм, ожирение, болезнь Паркинсона, тромбофилия,
синдром Валленберга, синдром Гилберта и др.
Хромосома 3
Это еще одна довольно большая хромосома. В отличие от хромосомы 2 у нее в
области центромеры содержится мало как снипсов, так и повторов. Наибольшее
количество снипсов расположено ближе к концам этой хромосомы, а наибольшее
число генов — на коротком плече. Гены, содержащиеся в этой хромосоме, связаны
с более чем 90 различными заболеваниями, среди которых можно отметить такие,
как кардиомиопатия, рак прямой кишки, колоректальный рак, диабет,
гемолитическая анемия, гипокальцемия, миелоидный лейкоз, В-клеточная лимфома, миотони-
ческая дистония, карцинома почки, шизофрения.
Хромосома 4
Гены, повторы и снипсы распределены в хромосоме 4 довольно равномерно (за
исключением района центромеры, где все они представлены малым количеством).
Подсчитано, что общее число генов здесь меньше, чем в среднем на единицу
длины генома. Среди заболеваний, ассоциированных с мутацями в генах этой
хромосомы, можно отметить такие, как дисфибриногенемия, болезнь Хантингтона,
синдром Эллиса—Ван-Кревельда, гипохондроплазия, гипогонадизм, маннозидозис, бо-
лезнь Паркинсона, фенилкетонурия, синдром Ригера, острый иммунный дефицит,
синдром Вольфрама, склонность к алкоголизму и др.
Хромосома 5
Большинство генов этой хромосомы сконцентрировано в двух областях длинного
плеча и одном районе короткого ближе к его концу. Имеются два района,
расположенных вокруг центромеры, обогащенные снипсами. С генами хромосомы 5 связан
ряд тяжелых заболеваний: мегалопластическая анемия, колоректальный рак,
капиллярная гемангиома, дистрофия роговицы, аутосомно-доминантная глухота,
синдром Гарднера, болезнь Гиршспрунга, кетоацитоз, острая промиелоцитная
лейкемия, мышечная дистрофия, миелодиспластический синдром, астма и др.
Хромосома 6
Плотность и генов и снипсов наибольшая в нескольких районах на коротком
плече этой хромосомы, а вот повторы распределены вдоль хромосомы довольно
равномерно (их мало только в области центромеры). С генами хромосомы 6 связан
ряд патологий человека: диабет, спиноцеребральная атрофия, гемолитическая
анемия, аргининемия, дислексия, гепатоцеллюлярная карцинома, лейкемия,
множественная миелома, болезнь Паркинсона, тромбофилия, чувствительность к
туберкулезу и др.
Хромосома 7
Плотность снипсов наибольшая в прицентромерной области длинного плеча этой
хромосомы. А вот гены расположены довольно равномерно вдоль хромосомы, за
исключением одного участка в середине длинного плеча, где содержится наибольшее
их количество. Среди заболеваний, ассоциированных с генами хромосомы 7, можно
отметить такие, как хронический грануломатоз, рак прямой кишки, кистозный
фиброз, аутосомно-доминантная глухота, вялая кожа, эритремия, гемолитическая
анемия, карликовость, фамильный гиперинсулинизм, врожденная миотония, остео-
пороз, панкреатит, трипсиногеновая недостаточность, болезнь коронарной
артерии и др.
Хромосома 8
Большинство снипсов в этой хромосоме сконцентрировано на конце короткого
плеча, а на конце длинного плеча имеется область, сильно обогащенная генами.
Число генов, ассоциированных с заболеваниями, в хромосоме 8 относительно
небольшое. Среди них имеются гены, мутации в которых приводят к таким
заболеваниям, как хондросаркома, эпилепсия, гипотироидизм, синдром Пфаффера,
восприимчивость к атеросклерозу, синдром Вернера, лимфома Беркитта, сфероцитоз и
ряд других.
Хромосома 9
Здесь и снипсы, и повторы, и гены распределены очень неравномерно вдоль
хромосомы. Кроме того, хромосома 9 обогащена снипсами по сравнению с другими
хромосомами (при расчете их числа на единицу длины) . При этом наибольшее их
число сконцентрировано в прицентромерной области длинного плеча. Одновременно
эта же область, наоборот, обеднена повторами. Целый ряд заболеваний
ассоциирован с мутацями в генах хромосомы 9: альбинизм, карцинома базальных клеток,
недостаточность карнитинацетилтрансферазы, торзионная дистония, эпителиома,
гиперглицинемия, ангиомиолипома, галактоземия, хроническая миелоидная
лейкемия , меланома, порфирия, стоматоцитоз, синдром Валкера—Варбурга.
Хромо сома 10
Эта хромосома является средней по числу содержащихся в ней генов,
повторяющихся участков и снипсов на единицу длины, но распределение их по хромосоме
далеко не равномерное: несколько участков на длинном плече сильно обогащены
генами и снипсами. Среди заболеваний, ассоциированных с этой хромосомой,
можно отметить такие, как кардиомиопатия, почечная гиперплазия, катаракта,
болезнь Гиршспрунга, синдром Джексона—Вейсса, острая Т-клеточная лейкемия,
болезнь Гоше, глиобластома, гиперфенилаланинемия, эндокринная неоплазия,
наследственная нейропатия, аденокарцинома простаты, шизэнцефалия, орнитинами-
нотрансферазная недостаточность.
Хромосома 11
На конце короткого плеча и в прицентромерном районе длинного плеча этой
хромосомы имеет место концентрация генов. Содержание снипсов повышено лишь в
районе конца короткого плеча, а вдоль хромосомы оно относительно одинаковое.
От общего числа генов этой хромосомы доля генов, с которыми ассоциировании
различные патологии, здесь одна из наибольших. Среди заболеваний,
определяемых генными мутациями в хромосоме 11, имеются такие, как альбинизм, амилои-
доз, злокачественная анемия, не-Ходжкинская лимфома, рак груди, рак мочевого
пузыря, рак простаты, глухота, эритремия, гиперпротромбинемия, острый
комбинированный иммунодефицит, мужское бесплодие, множественная миелома, аномалия
Петерса, серповидноклеточная анемия, талассемия, тромбоцитопения, пигментная
ксеродерма, адренокортикальная карцинома, наследственная ангоидемия, гипер-
проинсулинемия, параганглиома, паратироидный аденоматоз, остеопороз и др.
Хромосома 12
Эта хромосома является средней по большинству параметров. Гены распределены
в ней весьма неравномерно. С ними ассоциирован ряд заболеваний: адренолейко-
дистрофия, амилоидозис, злокачественная неходжкинская лимфома, рак прямой
кишки, эмфизема, энурез, задержка роста, гемолитическая анемия, кератодерма,
липома, множественный липоматоз, наследственная миопатия, остеоартроз, фенил-
кетонурия, аденома слюнных желез, синдром Вагнера, болезнь фон Виллебранда,
гистидинемия и др.
Хромо сома 13
Короткое плечо этой хромосомы пока плохо секвенировано. Имеется
концентрация снипсов в районе центромеры на длинном плече. Хромосома 13 относительно
других хромосом обеднена генами (на 1 млн. букв в ней в среднем приходится
всего около 5 генов). Наибольшее их количество содержится на обоих концах
длинного плеча. Тем не менее, ряд тяжелых заболеваний ассоциирован с мутацями
в генах этой хромосомы: рак мочевого пузыря, глухота, недостаточность
факторов свертываемости крови VII и X, мышечная дистрофия, панкреатический агене-
зис, рак поджелудочной железы, пинеалома, ретинобластома, болезнь Вилсона,
пигментная ксеродерма и др.
Хромо сома 14
По картине распределения генов, повторяющихся последовательностей и снипсов
эта хромосома весьма напоминает хромосому 13. Ее короткое плечо также долгое
время (до января 2003 г.) не было секвенировано. Но по числу генов различия
между двумя этими хромосомами значительны (в хромосоме 14 их примерно в два
раза больше на единицу длины). В хромосоме 14 содержатся гены, важные для
работы иммунной системы. С мутациями в ее генах (их около 60) связан ряд
серьезных заболеваний: ранняя форма болезни Альцгеймера, разные формы потери
слуха, кардиомиопатия, дистония, эллиптоцитоз, фибродисплазия, гипертироидизм,
сфероцитоз, фенилкетонурия, тироидная аденома, температурочувствительный
апоптоз, агаммаглобинемия.
Хромо сома 15
Эта хромосома тоже пока секвенирована не полностью. В ней имеется несколько
областей, обогащенных снипсами и генами, которые расположены в разных
участках длинного плеча. Микроделеции в определенном районе хромосомы 15 приводят
к возникновению синдрома Эйнджелмена и синдрома Прадера—Вилли. Выявлен
большой спектр заболеваний, ассоциированных с мутациями в генах этой хромосомы:
альбинизм, синдром Барттера, синдром Блюма, гинекомастия, острая промиелоцит-
ная лейкемия, гипомеланоз, мышечная дистрофия, шизофрения, тирозинемия,
эпилепсия и ряд др.
Хромосома 16
В этой хромосоме содержание генов на единицу длины выше среднего по геному.
Большинство генов, как и большинство снипсов, сконцентрировано в 5-6 областях
хромосомы. С генами хромосомы 16 связан ряд серьезных генетических
заболеваний, таких, как рак груди, рак желудка, синдром Гительмана, хронический гра-
нуломатоз, эритроцитоз, болезнь рыбьих глаз, гепатический гликогенез, альфа-
талассемия, поликистозная болезнь почек, миелоидная лейкемия, карцинома
яичника, спастическая параплегия, тирозиемия, мукополисахароидоз, синдром Лидд-
ла, болезнь Моркио и др.
Хромо сома 17
Здесь также имеет место довольно высокое содержание генов по сравнению с
другими хромосомами (при пересчете на единицу длины). Выявленные гены, так же
как и повторы и снипсы, распределены вдоль хромосомы неравномерно.
Большинство снипсов содержится в районах длинного и короткого плечей, прилежащих к
центромере. Ряд заболеваний ассоциирован с мутацями в генах этой хромосомы:
спорадический рак груди, рак прямой кишки, диабет, буллезный эпидермолиз,
гемолитическая анемия, эссенциальная гипертония, рак языка, острая лейкемия,
мышечная дистрофия, миостенический синдром, миелопероксидазная
недостаточность , наследственная миотония, нейробластома, рак яичника, синдром Ватсона и
др.
Хромо сома 18
Как общее число генов, так и число генов, мутации в которых связаны с
патологиями человека, в ней относительно невелико. В области центромеры
практически отсутствуют гены, повторы и снипсы. Можно отметить концентрацию снипсов в
прицентромерной области короткого плеча этой хромосомы. Среди заболеваний,
ассоциированных с этой хромосомой, имеются амилоидоз, рак прямой кишки, бул-
лезный эпидермолиз, рак поджелудочной железы, В-клеточная лейкемия/лимфома,
эритропоэтическая протопорфирия и др.
Хромосома 19
ДНК, входящая в эту хромосому, имеет размер около 67 млн. п.н. Ее
особенностью является то, что она наиболее богата ГЦ-парами нуклеотидов по сравнению
с другими хромосомами человека. В ней также содержится большее, чем
теоретически можно было рассчитать, число генов и подобных им участков (экспресси-
рующихся последовательностей, так называемых ESTs), что находится в
соответствии с высоким ГЦ-содержанием ДНК этой хромосомы (на 1 млн. п.н. приходится
23 гена при среднем значении по геному около 10). Еще одно отличие этой
хромосомы от других заключается в том, что в ней имеются последовательности,
которые гомологичны последовательностям, расположенным на шестнадцати других
хромосомах человека. Кроме того, для хромосомы 19 характерна наибольшая
плотность расположения минисателлитов. Среди заболеваний, ассоциированных с этой
хромосомой, имеются такие серьезные патологии, как гипертрофическая
кардиомиопатия, рак прямой кишки, церебральная артериопатия, сахарный идиопатиче-
ский диабет, гиперлипопротеинемия, наследственный гипотироидизм, острая лим-
фобластная лейкемия, миотоническая дистрофия, эритроцитоз, атеросклероз
коронарной артерии и многие др.
Хромо сома 2 0
Хромосома 20 стала третьей по времени полностью секвенированной хромосомой
человека. По размеру эта хромосома составляет всего около двух процентов
генетического кода генома человека. Гены, повторы и снипсы распределены вдоль
хромосомы весьма неравномерно. В настоящее время выявлено, что в хромосоме 20
наряду с 600-700 генами, расположенными в нескольких основных областях,
содержится множество (около 170) псевдогенов. Гены этой хромосомы несут
информацию о ряде заболеваний человека, начиная от ожирения и экземы и заканчивая
слабоумием и катарактой. С мутациями в генах хромосомы 20 связаны такие
генетические заболевания, как болезнь Крейтцфельда—Якоба, тяжелые нарушения
иммунной системы, болезни сердца, астма, скелетная дисплазия, гепатопленомега-
лия, диабет и др.
Хромосома 21
Эта хромосома является самой маленькой по размерам и информационной емкости
(на ее долю приходится не более 1,5% от всего генома человека). Но секвениро-
вана она была только вслед за хромосомой 22. Число генов в хромосоме 21
относительно невелико. При размере около 50 млн. пар нуклкотидов в ней обнаружено
пока только около 200 генов. Для сравнения, 22-ая хромосома при чуть большем
размере (56 млн. пар нуклеотидов) содержит почти 500 генов. Иногда говорят,
что 21-ая хромосома представляет из себя «геномную пустыню». В ней, например,
есть участок длиной в 7 млн. пар нуклеотидов (это больше полного генома
бактерии Escherichia coli), содержащий только один ген. Имеющиеся гены
концентрируются главным образом на конце длинного плеча, а снипсы — в области
центромеры .
Хромосома 21 хорошо известна тем, что при наличие в клетках трех ее копий
возникает болезнь Дауна. Предполагается, что из-за малого числа генов в этой
хромосоме люди, больные синдромом Дауна, доживают до взрослого состояния
(тогда как дети с тремя копиями других хромосом, кроме половых хромосом X и Y,
после рождения живут всего несколько дней).
Мутации в генах хромосомы 21 способны вызывать такие серьезные болезни, как
голопрозэнцефалию, синдром Ушера и некоторые формы злокачественных опухолей.
Хромосома 22
ДНК этой хромосомы была секвенирована первой (декабрь 1999 г.), поэтому она
и описана более полно. В хромосоме 22 остались нерасшифрованными всего
несколько участков (менее 3% длины ДНК) . Она содержит около 500 генов и 134
псевдогена. Все эти генные последовательности вместе с внутригенными некоди-
рующими районами (интронами) составляют всего 13 млн. п.н. Среди генов,
присутствующей в хромосоме 22, имеются такие известные, как гены
иммуноглобулинов, генные семейства, кодирующие различные ферменты, аполипопротеины и кри-
сталлины. Подсчитано, что средний размер гена этой хромосомы — 19,2 тыс.
п.н. , хотя самый маленький состоит лишь из 1 тыс. п.н, а самый большой — из
583 тыс. п.н. Несколько генов содержат только один экзон, но, с другой
стороны, имеется ген, состоящий аж из 54 экзонов. Величины экзонов варьируют от 8
до 7,6 тыс. п.н. Установлено, что два известных гена локализованы в
протяженных интронах двух других генов («генные матрешки»). Что касается псевдогенов,
на их долю приходится всего 204 тыс. п.н., причем большинство — это процесси-
рованные псевдогены, т.е. у них отсутствуют интроны. Установлено, что
псевдогены хромосомы 22 в основном относятся к семействам иммуноглобулинов, кри-
сталлинов, цитохромов и др. Обнаружен только один кластер, состоящий из 2 6
псевдогенов, рядом с центромерной областью хромосомы. Математическая
обработка полученных данных показала, что еще определены не все гены и псевдогены
хромосомы 22. Различные повторяющиеся последовательности, которые не кодируют
белки, составляют 41,9% этой хромосомы. Alu-повторы формируют блоки в районе
центромеры и почти в центре длинного плеча.
Для хромосомы 22 в настоящее время установлены функции примерно половины
генов. Около 160 генов, расположенных на хромосоме 22, показывают
значительную гомологию с генами мыши. Несмотря на свои небольшие размеры и малое число
генов, ее патология установлена при некоторых генетических и онкологических
заболеваниях. Сейчас известно 27 заболеваний, вызванных нарушениями в разных
генах хромосомы 22 человека: от рака (миелоидная лейкемия) до
предрасположенности к шизофрении и паркинсонизму, а также серьезных аномалий сердца и
нервной системы. Известны многочисленные геномные и хромосомные мутации,
связанные с этой хоромосомой. Так, трисомия (три вместо двух копий) хромосомы 22
вызывает синдром «кошачьего глаза» (колобома радужной оболочки), атрезию
ануса, некоторые пороки развития и умственную отсталость. Трисомия хромосомы 22
— вторая по значению причина выкидышей у беременных. Выпадение (делеция)
одного из районов длинного плеча (22qll.2) приводит либо к синдрому Ди Джорджи,
который сопровождается аплазией тимуса, пороками сердца и аномалиями
развития, несовместимыми с жизнью, либо, если делеция меньших размеров, к велокар-
диофациальному синдрому с характерными пороками сердца и крупных сосудов. При
лейкозах и лимфомах также выявлены трисомии и моносомии, обмены участками
(транслокации) различных хромосом и хромосомы 22. Самый известный пример —
филадельфийская хромосома, образованная в результате транслокации между
хромосомами 9 и 22. В солидных опухолях также достаточно часто обнаруживают
различные транслокации с вовлечением хромосомы 22.
Хромосома X
Это женская половая хромосома. Наличие двух хромосом X определяет женский
пол. Пара для хромосомы X у мужчин — омертвевшая и короткая Y-хромосома. У
женщин в одной из 2 хромосом X происходит инактивация всех тех генов, которые
не имеют пары на хромосоме Y. В ходе эмбрионального развития эта хромосома на
всех нужных участках покрывается особым инактивирующим белком Xist или
сжимается «пеленкой» белка-гистона так туго, что не может работать. Генов в
хромосоме X немного, и они сосредоточены, главным образом, в двух областях: при-
центромерном районе короткого плеча и на конце длинного плеча. Снипсы
концентрируются в середине длинного плеча хромосомы. Укажем лишь на небольшую часть
заболеваний (см. рис. ниже), ассоциированных с генами хромосомы X: мышечная
дистрофия Дюшенна, сидеробластическая анемия, рак груди, рак простаты,
кардиомиопатия, хориоидеремия, дискератоз, эпилепсия, глицеролкиназная
недостаточность, гонадотропиновая недостаточность, гемофилия В, ихтиоз, синдром
Барта , мукополисахароидоз 2.
Мышечная дистрофия Дюшенна
Мышечная дистрофия Беккера
Хроническая гранулематозная
болезнь
Болезнь Норри |
Н
Сидеробластная анемия
Синдром Аарскога - Скотта
Гемолитическая анемия
Агаммаглобулинемия
Синдром Кеннеди
Болезнь Пелицеуса-Мерцбахера
Синдром Альпорта
Болезнь Фабри
Имунная недостаточность |
1Я
Лимфопролиферативный
синдром
Глухота и альбинизм
Ихтиоз
Нехватка сульфатов в стероиде плаценты
Синдром Кальмана
Гипофосфатия
Гипомагниемия
Глазной альбинизм
Ращелина сетчатки
= \| Артериальная
=К 1 Глицерин-кин
я гипоплазия
аза дефицит
| Дефицит орнитина
Неустойчивая пигментация
Синдром Вискотта-Олдрича
Синдром Менкеса
^Нечувствительность андрогена
Невропатия Шарко-Мари-Туса
Расщепление нёба
Судорожная параплегия
IPRPS подагра
| Синдром Лоу
I Синдром Леша-Найхана
| HPRT подагра
I Синдром Ханта
I Гемофилия В
Гемофилия А
Хроническая гемолитическая анемия
Маниакально-депрессивное заболевание
Ослепление яркими цветами
Адренолейкодистрофия
Адреномиелоневропатия
Мускульная дистрофия
Несахарный диабет
Y - хромо сома
Эта маленькая половая хромосома определяет мужской пол у человека.
Содержащиеся в ней последовательности рассматривают как очень «юные». Скорости
мутаций в этой хромосоме в 4 раза выше, чем в хромосоме X. Гены, повторы и снипсы
выявлены лишь на левом конце этой хромосомы (правый пока не полностью секве-
нирован). Здесь содержится большое число палиндромов. По этой причине
появилось даже выражение: «Y-хромосома — зал зеркал». А вот генов в ней немного.
По последним уточненным данным их максимальное число не достигает и 100. На 1
млн. букв-нуклеотидов в среднем приходится всего около 5 генов. Основная роль
тех генов, которые имеются, заключается в контролировании дифференцировки
пола , формировании яичек и процесса сперматогенеза. В частности, основной ген
«самцовости», названный SRY (Sex-determining Region of Y) , кодирует белок,
который включает в работу многие гены других хромосом и тем самым вызывает
каскад биохимических реакций (конечный результат — образование яичек). Ген
SRY практически одинаков у всех людей, но в десять раз более отличен у людей
и обезьян, чем все другие их гены. Иными словами, на сегодняшний день это
самый консервативный ген внутри вида и самый динамичный между видами. Отмечены
случаи, когда в клетках имеется не одна, а две и даже 3 копии хромосомы Y.
Характерными признаками такой хромосомной патологии являются асоциальное
поведение и различные психологические нарушения, характерные для 35% больных.
Совсем немного генов в хромосоме Y ассоциировано с болезнями человека.
Основные из них — гонадный дисгенез и синдром клеток Сертоли.
25-я ХРОМОСОМА -
ВАЖНОЕ ДОПОЛНЕНИЕ
(митохондриальный геном)
Мал золотник, да дорог.
Русская поговорка
Когда сейчас громогласно заявляют о полном секвенировании генома человека,
то, как правило, подразумевают ядерный геном. На этом фоне как-то забывается,
что в клетках имеются молекулы ДНК, расположенные не только в хромосомах, но
и в таких уже упоминавшихся специфических внутриклеточных структурах, как
митохондрии. И это тоже геном человека, но он называется митохондриальным, а
ДНК — митохондриальной (сокращенно митДНК). МитДНК теперь называют иногда
хромосомой 25 или М-хромосомой. Эта ДНК была секвенирована еще в 1981 году
уже упоминавшимся Ф. Сенгером, что тоже было в свое время сенсацией, которая,
однако, имела резонанс несопоставимо меньший, чем секвенирование ядерного
генома. Что же представляет собой эта 25-ая хромосома человека?
В клетке человека насчитывается от 100 до 1000 митохондрий, в каждой из
которых содержится от 2 до 10 молекул кольцевой митДНК длиной 16569 п.н. Таким
образом, размер митохондриального генома примерно в 200 000 раз меньше
ядерного. Интересно, что размер митДНК у человека — один из наименьших среди
высших организмов (эукариот). Например, у дрожжей митДНК состоит из 78520 п.н.
Человеческая митДНК содержит 37 генов, кодирующих 13 белковых цепей, 22 тРНК
и 2 рибосомных РНК (рРНК) (рис. 30) . Белковые цепи входят в состав белков,
которые участвуют в основном в важнейшем внутриклеточном процессе, называемом
окислительным фосфорилированием, который обеспечивает клетку энергией. За
счет окислительного фосфорилирования в митохондриях осуществляется
производство более 90% специальных молекул АТФ, являющихся основой энергетики клетки.
Всего же в процессе окислительного фосфорилирования задействовано 87 генов,
но все недостающие 74 кодируются не митохондриальным, а ядерным геномом.
Интересно, что в ядерном геноме обнаруживаются участки, подобные митДНК.
Предполагается, что в процессе эволюции и при различных патологиях имела место
миграция части митДНК в ядерный геном.
Важно, что устройство митохондриального генома существенно отличается от
ядерного. В первую очередь, для митДНК характерно очень компактное расположе-
ние генов, как и в геноме бактерий. В отличие от ядерного генома митохондри-
альные гены соседствуют друг с другом и между ними практически отсутствуют
межгенные промежутки. В ряде случаев они даже перекрываются на один нуклео-
тид: последний нуклеотид одного гена оказывается первым в следующем за ним.
То есть гены набиты в митохондриальной ДНК, как сельди в бочке. Кроме того,
большинство митохондриальных генов не содержит такие характерные для ядерных
генов структуры, как интроны. Но это еще не все отличия. Выяснилось, в
частности, что митДНК не подвержена такой модификации, как метилирование6,
которая характерна для ядерной ДНК.
oni Н
Рис. 30. Структура митохондриального генома человека (митДНК). В
митДНК содержится 22 гена, кодирующих тРНК, 2 рибосомных гена
(16S и 12S рРНК) и 13 белок-кодирущих генов. Стрелками указано
направление транскрипции генов. Сокращения: ND1—ND6, ND4L — гены
субъединиц НАД-Н-дегидрогенаЗного комплекса; COI—COIII — гены
субъединиц цитохром-с-оксидазы; АТР6, АТР8 — гены субъединиц
АТФ-синтетаЗы; Cyt Ь — ген цитохрома Ь.
6 Метилирование ДНК - это модификация молекулы ДНК без изменения самой нуклеотидной
последовательности ДНК, что можно рассматривать как часть эпигенетической составляющей генома.
Метилирование ДНК Заключается в присоединении метильной группы к цитозину в составе CpG-
динуклеотида в позиции С5 цитозинового кольца.
Однако особенное удивление исследователей вызвал генетических код,
используемый в митДНК. Хотя генетический код универсален (за очень небольшим
исключением) во всем живом мире, в митохондриях используется некий его необычный
вариант. Большинство кодонов в митохондриальных генах сходны с теми, которые
имеются в ядерной ДНК, но наряду с этим имеются и принципиальные отличия. В
митДНК человека изменили свой смысл четыре кодона. Терминирующими стали кодо-
ны АГА и АГГ. Ко дон УГА, являющийся в ядерной ДНК терминирующим, в митДНК не
только не вызывает остановки трансляции, а кодирует аминокислоту триптофан.
Аминокислоту метионин кодируют не один кодон АУГ, а еще кодон АУА, который в
ядерном геноме кодирует аминокислоту изолейцин.
МитДНК ответственна в клетке за синтез всего лишь нескольких
митохондриальных белков. Но эти белки очень важны для клетки, поскольку участвуют в
осуществлении одного из важнейших процессов — обеспечении клетки энергией. Таким
образом, митДНК — весьма ценное приложение к Энциклопедии человека. Белки,
кодируемые непосредственно генами митДНК, синтезируются тут же в
митохондриях. Для этой цели используется собственная РНК-полимераза и собственный
аппарат белкового синтеза. Причина ясна — генетический код митохондрий особый,
нужна и особая система биосинтеза.
Далеко не все белки, которые нужны для автономного существования
митохондрий, кодируются митохондриальным геномом и синтезируются здесь же. Для этого
их геном слишком мал. Большая часть митохондриальных белков и отдельных субъ-
единиц этих белков кодируется основным, т.е. ядерным геномом и синтезируется
в цитоплазме клеток. Затем они транспортируются в митохондрии, где
взаимодействуют со специфическими белками, кодируемыми митДНК. Таким образом, между
ядерным и митохондриальным геномом существует тесная взаимосвязь, они
дополняют друг друга.
Почему в эволюции клетки случилось так, что очень небольшая часть ДНК
содержится не в хромосомах ядра, а отдельно внутри митохондрий? В чем
необходимость или преимущество такого распределения генетического материала, пока
неизвестно. Для объяснения этого удивительного факта было придумано много
гипотез. Одну из первых еще в далеком 1890 году высказал Р. Альтман. Однако она и
на сегодняшний день сохранила актуальность. Согласно этой точке зрения,
митохондрии появились в клетках высших организмов не в ходе внутриклеточного
развития и дифференцировки, а в результате естественного симбиоза высших
организмов с низшими аэробными организмами. Такое объяснение предполагает, что
митохондриальный генетический код более древен, чем код, используемый в
ядерной ДНК у современных организмов.
Но наряду с этим высказывалась и иная точка зрения, которая пока в равной
мере имеет право на существование. Согласно последней, после перехода
большинства генов из митДНК в ядерную ДНК в аппарате, обеспечивающем синтез белка
в митохондриях, произошли какие-то мутации. Для того, чтобы процесс
трансляции не нарушался, потребовались специальные мутации в генах митДНК, которые
бы «компенсировали» нарушения и позволили бы измененному аппарату белкового
синтеза осуществлять свою работу. Если исходить из этого предположения, тогда
митохондриальный код следует рассматривать не как более древний, а, наоборот,
скорее как более молодой.
В любом случае язык митДНК — это в определенном смысл «жаргон». Зачем он
нужен митохондриям? Здесь можно провести параллель с жаргонами определенных
социальных или профессиональных групп. Жаргон используется ими для сокрытия
своих намерений и действий от посторонних, избежания чужого вмешательства в
их дела. Возможно, и митДНК, благодаря использованию видоизмененного кода —
жаргона, — изолируется от белок-синтезирующиего аппарата клетки,
специализируясь на выполнении одной, но очень важной для клетки функции — производстве
энергии.
Замечено, что митохондриальный геном более раним, чем ядерный геном. В
результате в нем часто происходят различного рода мутации (точковые мутации,
небольшие потери ДНК — делеции и, наоборот, вставки — инсерции). Сейчас уже
установлены многочисленные болезни человека, связанные с изменениями в
митДНК. Патологические мутации обнаружены почти во всех митохондриальных
генах. При этом отмечают огромное разнообразие клинических признаков,
обусловленных одним и тем же молекулярным повреждением. Обнаружена взаимосвязь
некоторых мутаций и изменений в экспрессии генов митДНК с возникновением рака. В
частности, неоднократно отмечалось при раке груди и лимфомах усиление
транскрипции гена, кодирующего одну из цепей белкового комплекса, участвующего в
снабжении клеток энергией (субъединицы II цитохром-с-оксидазы). Некоторые, к
счастью, редкие, тяжелые наследственные болезни человека также обусловлены
мутациями в отдельных генах митДНК. В России сейчас существует специальная
программа диагностики и профилактики митохондриальных болезней.
Еще один удивительный факт, связанный с митДНК, касается ее наследования.
Оказалось, что митДНК передается из поколения в поколение принципиально
иначе, чем хромосомная ДНК. Организм человека развивается из оплодотворенной
яйцеклетки, которая содержит хромосомы обоих родителей. При оплодотворении в
яйцо проникает сперматозоид с набором отцовских хромосом, но практически без
отцовских митохондрий и, следовательно, без какой-либо отцовской митДНК.
Только яйцеклетка предоставляет зародышу свою митДНК. Это ведет к важным
последствиям: митДНК передается только по женской линии. Мы все получаем митДНК
только от своей матери, а она еще раньше от своей, и так далее в ряду только
женских поколений. Сыновья в отличие от дочерей не передают свою митДНК —
цепочка оборвется. Таким путем ДНК образуют клоны — наследственные линии,
которые могут только разветвляться (если у женщины родилось несколько дочерей),
но в отличие от хромосомной ДНК не могут объединяться в одном организме и
создавать новые генетические комбинации. По этой причине было интересно
провести сравнение митДНК у представителей различных человеческих этнических
популяций, то есть рас и народностей. Такого рода сравнения были начаты еще в
конце 80-х годов прошлого века и продолжаются до сих пор. Подробнее мы еще
поговорим об этом далее.
Таким образом, такие базовые процессы в клетке, как транскрипция,
трансляция, репликация и репарация митДНК, в значительной мере зависят от ядерного
генома, но пока не до конца ясно, как эти два генома интегрированы друг с
другом. Изучение механизмов межгеномного взаимодействия может стать полезным
во многих отношениях, в частности для понимания интегральной картины
различных патологий человека, включая и злокачественное перерождение клеток.
ЧАСТЬ II. ФУНКЦИЯ ГЕНОМА ЧЕЛОВЕКА
КОРОЛЕВА УМЕРЛА -
ДА ЗДРАВСТВУЕТ КОРОЛЕВА!
То, что мы знаем, — ограниченно, а то,
чего мы не знаем, — бесконечно.
П. Лаплас
Наука всегда оказывается не права. Она
никогда не решит вопроса, не поставив
при этом десятка новых.
Б. Шоу
Итак, грандиознейший проект человечества под названием «Геном человека»
успешно завершился, и, как принято считать, Энциклопедия человека вчерне
написана. Конечно, трудно переоценить важность этого события. Некоторые
сравнивают его с первым полетом на Луну, другие признают одним из наиболее значимых
достижений науки в истории прошедшего тысячелетия. И все эти оценки не
преувеличены. Но теперь это уже пройденный этап. Определение полной
последовательности нуклеотидов ДНК всех хромосом человека дала нам в руки огромную
информацию, которой, однако, предстоит пользоваться и расшифровывать долгие
годы. Условно говоря, проделана работа по засеву и удобрению поля, на котором
вскоре можно ожидать богатый урожай. В руки человека попала гигантская
библиотека, которая создавалась долгие годы, и разрозненные тома которой
выходили много лет. Торжества по случаю завершения этой работы напоминают забивание
«серебряного костыля» на протяженной железной дороге, по многим отдельным
участкам которой движение давно уже было налажено, но до полного освоения
которой еще потребуются огромные многолетние усилия. Ведь ДНКовый текст генома
человека пока лишь только «считан» со сверхминиатюрного природного носителя
информации — ДНК — и занесен на обычные электронные — компьютерные базы
данных. При этом мы пока еще не владеем полностью «грамотой» генетического
языка , скрывающего многочисленные секреты человека. Вот в чем причина, почему
нельзя говорить, как это часто делают журналисты (да и мы иногда говорили
выше ради красного словца), что геном человека расшифрован. Он не расшифрован,
а только прочитан, или выражаясь по научному, — секвенирован. К самой
расшифровке генома ученые-генетики только приступают. Можно привести такую
аналогию. Например, специалистам очень давно известно о существовании агванского
письма, которое применялось в раннем средневековье на территории Азербайжана
и Дагестана. В распоряжении ученых имеются письменные памятники этого письма,
рукописный список его алфавита (т.е. текст только списан). Несмотря на все
это, тайна агванского письма (секреты, которые он несет) остается до сих пор
в значительно мере неразгаданной.
Завершение проекта «Геном человека» открыло новую эру, часто называемую
постгеномной. По прошествии 2-3 лет первоначальная эйфория начала спадать, и
стало очевидным, что пройден только первый, относительно легкий этап —
структурный. Если сравнивать с объемом работы, который еще предстоит проделать
мировой науке для того, чтобы наши знания о геноме человека кардинально
изменили качество жизни человечества, то можно сказать, что на сегодня сделано
крайне мало. Теперь предстоит новый, несомненно, более сложный этап,
называемый учеными функциональным. Энциклопедия человека напечатана и издана, но
прежде чем понять суть жизни, надо научиться читать этот текст целиком, а мы
пока можем прочесть только отдельные абзацы, да еще далеко не полностью даже
на отдельных страницах. Важно понимать, что геном — хранилище информации,
которую нельзя свести к одним генам. Каждый этап развития и функционирования
отдельных клеток и организма в целом не запрограммирован автоматически в
одном геноме, а зависит также от множества различных внутренних и внешних
факторов .
Сегодняшняя ситуация подобна той, о которой говорил Козьма Прутков: «Где
начало того конца, которым оканчивается начало?». На повестке дня стоит новый
лозунг: «От структуры — к функции», то есть, говоря по научному, от
структурной геномики — к функциональной геномике человека. Уже начался бурный
прогресс в изучении механизмов работы, как отдельных генов, так и генома в
целом. Именно достижения в этом направлении определят в конечном итоге успех
всех тех начинаний, ради которых и старались исследователи, когда
расшифровывали (извините, секвенировали) геном человека. Королева по имени структурная
геномика сделала свое дело, наследственная королева — функциональная геномика
— взошла на трон.
ОТ СТРУКТУРЫ К ФУНКЦИИ
(функциональная геномика)
Недостаточно знания, необходимо
также применение; недостаточно
хотеть, надо и делать.
И. Гёте
Хорошо известно выражение, что от слова «халва» во рту слаще не становится.
Так же обстоит дело и с нашим геномом. В нем есть много разных слов и
предложений, но клетке от этого ни сладко, ни горько, пока геном не начинает
работать (по научному, функционировать) . Только когда в клетке образуются белки,
тогда она почувствует, «сладко» ей (если ген работает правильно) или «горько»
(при наличии, например, в гене «плохой» мутации»).
То, что в природе (да и не только в ней) всякая конкретная структура тесно
связана с выполняемой ею определенной функцией, — это аксиома. Но раскрыть и
увидеть эту тонкую взаимосвязь порой весьма не просто. Особенно если это
касается такой сложнейшей структуры, как геном человека. От относительной
статики генома, когда изучалась структура и последовательность нуклеотидов ДНК,
теперь ученым предстоит перейти к сверхсложной динамике клеточного
метаболизма, зависящего от этой молекулы жизни. Это есть предмет новейших направлений
в молекулярной генетике — функциональной геномики и протеомики.
В геноме человека имеются гены, которые функционируют во всех типах клеток.
Такие гены, как говорят, заведуют «домашним хозяйством». Считается, что
домоправителей среди генов около 20%. Но вот остальные 80% ведут себя чрезвычайно
специфически. Клетка от клетки сильно отличается по своему виду и функции. И
это в первую очередь связано с разными наборами работающих в них генов и
белков. Многие гены, функционирующие в мозгу, не работают ни в печени, ни в
селезенке , ни в каком-либо другом органе или ткани. И, наоборот, в печени или
селезенке функционирует ряд генов, которые нигде больше не работают. Одни из
них работают только на определенных этапах развития организма, обеспечивая
формирование нашего облика (хорошего или плохого — это уже другое дело).
Другие гены — специализированные — работают только в очень ограниченном наборе
клеток. Хорошо известный пример последних — глобиновые гены. Они
функционируют только в клетках крови, поскольку их основная функция — обеспечивать
перенос кислорода к другим клеткам и тканям. Другой пример. Наша способность
воспринимать запахи связана с обонятельными рецепторами. Всего найдено около
тысячи генов, кодирующих такие белки-рецепторы. Но в каждой клетке
специализированного органа — обонятельной луковицы — работает только один ген из этой
тысячи. Происходит высочайшая специализация. Как это связано с нашим
восприятием запаха, пока совсем не ясно. И вдруг обнаружилось (ученых это сильно
удивило), что некоторые из этих генов работают кроме обонятельной луковицы
еще только в одном типе клеток — в сперматозоидах. Пока появилось лишь одно
«объяснение», возникшее в журналистских кругах: может быть, сперматозоидам в
темноте женских половых органов надо как-то ориентироваться, и они избрали в
ходе эволюции свой путь — двигаться по запаху (это, конечно же, шутка7,
которая, возможно, немного отвлечет читателя).
Итак, можно сказать, что каждая клетка предпочитает «читать» лишь
определенные предложения на избранных страницах Энциклопедии человека, в результате
чего в ней появляется строго определенный набор молекул мРНК и белков. Другие
страницы этой книги для конкретной клетки неинтересны или, может быть, напи-
Не совсем. Различение Запахов эволюционно происходит от хеморецепции рыб. Возможно,
сперматозоиды рыб находят икринки именно с помощью хеморецепции.
саны так, что клетка просто не может их прочесть (условно говоря, текст
других предложений и страниц слишком мелок для нее, а у клетки нет необходимого
для их прочтения «увеличительного стекла»). Разные возможности для чтения
геномного текста существуют в разных типах тканей и на разных этапах развития
организма. На этот процесс могут влиять также многочисленные внешние или
внутренние факторы, которым постоянно подвержен в природе организм. Но в
любом случае клетки нашего мозга, например, не могут вырабатывать желудочный
сок ни при каких обстоятельствах. Такая чрезвычайно сложная ситуация
существует в миллиардах клеток человека, и все эти ситуации, не поддающиеся пока
даже приблизительной оценке в отношении их числа, еще предстоит исследовать.
Так что пока наш геном хранит еще много разных тайн!
Путь от обнаружения генов до выяснения их функций весьма непрост. Для
полного понимания жизненных процессов, протекающих в клетках и в организме в
целом, для выяснения природы различных заболеваний человека необходимо
тщательное изучение молекулярных механизмов, осуществляющих тонкую регуляцию работы
генов. Пока, увы, и этот вопрос еще далек от своего полного решения. Что
проку в самой полной и точной карте генов, если неизвестны их назначение и
характер работы в организме?
Теперь перед исследователями в области функциональной геномики встала
значительно более серьезная задача: определить механизмы работы генома человека
и функции многочисленных вновь выявленных генов и их продуктов. Одни гены
будут кодировать белки, которые окажутся специфическими ферментами
(катализаторами биохимических реакций), другие будут представлять собой банальный
строительный материал, третьи будут идентифицированы как гормоны, факторы роста,
рецепторы факторов роста, четвертые — как передатчики нервных импульсов и так
далее. И порой у одного и того же белка может оказаться несколько функций.
Каждому белку, в конечном итоге, должно быть найдено его истинное место в
сложнейшем устройстве и функционировании человеческого организма. То есть,
условно говоря, должна быть создана система, подобная таблице Менделеева. А
еще нужно выявить все возможные взаимные влияния динамично работающих генов и
их продуктов друг на друга. Огромная сложность заключается в том, что
функционирование любого гена осуществляется на фоне работы множества других
генов, участвующих в выполнении определенной функции организма, то есть в
составе так называемой генной сети. Такие генные сети включают в себя обычно от
нескольких десятков до многих сотен координировано функционирующих генов.
Например, генная сеть системы кроветворения включает в себя не менее 500-600
генов. Даже неполный список генов, входящих в генную сеть, контролирующую
цикл клеточного деления, состоит из более чем сотни генов и т.д.
Постепенно становится понятным, что гены, как и люди, могут выполнять в
своей жизни порой совершенно разные функции, оставаясь при этом самими собой.
То есть, они иногда могут участвовать немножко в одном, в иной раз немножко в
другом, а при случае немножко в третьем. И благодаря этому общее количество
генов совсем не обязательно должно совпадать с количеством функций, присущих
человеку.
Иногда совокупность генов сравнивают с большим музыкальным оркестром. В
зависимости от дирижера и исполнителей одна и та же партитура может звучать
так, что вызывает у слушателей или восторг, или глубокое разочарование. Каким
образом каждый музыкант — отдельный ген — играет в этом «оркестре», как
осуществляется слаженное «концертирование» многих тысяч разных исполнителей?
Какую роль в основном «дирижировании» играет сложнейшее взаимодействие между
различными генами, какое влияние оказывают постоянные воздействия на гены
многочисленных факторов внутренней и внешней среды, таких, как радиация,
температура, пища, солнечный свет, бактерии, вирусы, лекарственные вещества,
внутриклеточные метаболиты? Не менее важен и вопрос о «дирижерских палочках»
— сигнальных путях и молекулярных механизмах, контролирующих программы работы
генов, так как дисгармония этих процессов сильно отражается на слаженной игре
«оркестра» в целом.
Таким образом, когда мы говорим о групповой ответственности генов за те или
иные функции, следует помнить, что внутри определенной группы всегда есть
такие, кто собственно и выполняет всю работу, другие ее контролируют, а кто-то
обеспечивает чисто вспомогательные функции. Речь идет сейчас о том, чтобы
определить иерархию внутри таких сложных групп взаимозависимых и
взаимосвязанных между собой генов.
Все эти вопросы еще предстоит решить в будущем. И все это, безусловно,
гораздо более сложная и трудоемкая задача, чем уже проделанная гигантская
работа по секвенированию генома человека.
Однако и на этом сложности предстоящей работы не заканчиваются. В изучении
регуляции экспрессии генов сейчас все большее и большее значение придается
химическим изменениям, происходящим иногда в определенных участках генома.
Наиболее известное из них — уже упоминавшееся метилирование — это
присоединение в ДНК к букве Ц специальной химической группы, состоящей из одного атома
углерода и трех атомов водорода (метильная группа). Такая модификация
существенно сказывается на работе гена, без изменения его текста. Метилирование, а
также другие способы, которыми природа изменяет активность генов, меняя
лежащие рядом с ними регулировочные участки, стали предметом изучения новой
«постгеномной» дисциплины — эпигеномики (от греческого «эпи» — рядом, около).
Явление немутационной эпигенетической изменчивости, открытое в конце 50-х
годов при изучении генетики простейших и генетики соматических клеток, тогда не
вписывалось в хромосомную теорию наследственности, «вызывая тень Ламарка»
(последний утверждал, что признаки, приобретенные организмами в процессе
своей жизни, могут передаваться по наследству, что отвергается современной
генетикой) . В наше время, когда понята молекулярная природа этого явления, эпиге-
номика стала еще одним из важных направлений биологического поиска. Об этом
говорит хотя бы тот факт, что еще до завершения проекта «Геном человека»
произошло объединение усилий большой группы ведущих европейских научных центров
с целью создания Европейского эпигенетического консорциума. Его основная
задача — выявление сотен тысяч участков генома, подвергающихся метилированию, и
анализ различных вариаций.
Каковы же магистральные пути развития функциональной геномики человека в
настоящее время? Разработано огромное множество подходов для решения данной
задачи. Обо всех рассказать здесь просто невозможно, поэтому остановимся
вкратце лишь на некоторых основных из них.
Микрочипы — новый рубеж
в исследовании
экспрессии генома
В последние годы появились принципиально новые экспериментальные
технологии, позволяющие одновременно следить за динамикой экспрессии сотен, а порой
и тысяч генов в ходе функционирования и развития клеток. И здесь в первую
очередь следует отметить технологию так называемых микрочипов. В 2000 году,
выступая с традиционным обращением к американскому народу, президент США
отметил, что биологические чипы станут одним из ведущих направлений в развитии
биологии и медицины XXI столетия. В чем же причина проявления столь жгучего
интереса к биочипам?
История биочипов началась еще в конце 80-х годов, когда исследователи сразу
трех стан (Югославии, США и СССР) опубликовали первые результаты работ по
оценкам возможности применения биочипов для анализа ДНК. В нашей стране веду-
щая роль в разработке данных технологий принадлежит Институту молекулярной
биологии им. В.А. Энгельгардта РАН (директор академик А.Д. Мирзабеков).
Спустя 10 лет в США было объявлено о начале проекта по выпуску на рынок первых
коммерческих продуктов, использующих биочипы. В настоящее время эта
технология очень широко используется в самых разных целях большим числом фирм. С ее
помощью осуществляется широкомасштабная автоматизация процесса обнаружения
множества различных генных мутаций, одновременный анализ работы десятков
тысяч генов в здоровых и поврежденных тканях, диагностика генетических
заболеваний и многое другое.
Современный биологический микрочип имеет весьма небольшой размер (чаще
всего с ноготь) и представляет собой набор нанесенных и закрепленных
(иммобилизованных) на предметном стекле специальных проб в количестве от нескольких
десятков до 10000 и более. В качестве таких проб могут служить очень короткие
нуклеотидные последовательности ДНК (олигонуклеотиды), протяженные фрагменты
ДНК, ферменты, антигены, антитела и т.д. В зависимости от поставленной задачи
сложность микрочипа (количество иммобилизованных проб и плотность их
расположения) может варьировать в широких пределах. Пробы расположены на чипе в
определенной последовательности. Чип гибридизуют (о гибридизации мы уже
говорили) с изучаемым образцом, содержащим сложную смесь меченых тем или иным
способом РНК или ДНК, а далее анализируют полученный результат с помощью
специальных приборов — сканеров. По получаемой картине можно судить о том, что
именно содержится в анализируемом образце. Таким образом, обеспечивается
проверка на соответствие известных и неизвестных образцов ДНК и автоматизируется
процесс их идентификации. Иными словами, биочип — это новое изделие, которое
выступает в роли биологического эквивалента микрочипа компьютера, за
исключением того, что, вместо выполнения миллионов математических действий,
использующих электричество, здесь происходит расшифровка работы тысяч генов за счет
процесса гибридизации.
В настоящее время исследования генной экспрессии часто проводятся с
использованием высокоэффективных микрочипов ряда фирм. У фирмы Affymetrix они
представляют собой маленькие пластинки, в микролунки которых нанесены короткие
(20-25 нуклеотидов) пробы, комплементарные последовательностям исследуемых
генов. При этом каждому гену соответствует несколько (10-20) таких проб. Это
существенно повышает точность и воспроизводимость количественного анализа
генной экспрессии. Плотность размещения проб, а следовательно количество
генов , анализируемых на одном чипе, могут быть столь велики, что один такой чип
способен охватить все гены человека. С таким микрочипом проводят гибридизацию
меченых копий суммарной РНК клетки (кДНК). Благодаря комплементарности цепей,
в каждой лунке гибридизуется отдельная фракция кДНК. Затем автоматически
микрометодами определяется спектр генов, изменяющих свою экспрессию в одном типе
клеток по сравнению с другим. В результате можно расписать функциональное
состояния огромного числа генов на каждый конкретный момент времени в каждом
определенном типе клеток.
Приведем лишь один пример. Надо было выяснить, чем отличается картина
экспрессии генов в раковых клетках по сравнению с нормальными. Продукты
экспрессии раковых клеток метили флуоресцентным красителем с максимумом
флуоресценции в красной области спектра. Одновременно также метили продукты нормальных
клеток, но красителем, максимум флуоресценции которого лежит в зеленой
области спектра. Все это смешивалось и гибридизовалось с микрочипом, на котором
содержались пробы для примерно 20 тыс. различных генов. Во флуоресцентном
микроскопе получалась замечательная по красоте картинка (см. рис. 31) . Но
расшифровать ее позволяет только специальный компьютерный анализ. В
результате исследователи могут сделать довольно однозначный вывод о поведении в
раковой клетке огромного числа генов и сравнить их поведение в нормальной клетке.
Отсюда в конечном итоге можно прийти к пониманию молекулярных причин
определенного злокачественного перерождения клетки. Результат, получаемый
молекулярными генетиками с помощью микрочипа, можно сравнить с теми данными,
которые дает астрономам фотография звездного неба, когда по размеру и яркости
звезд они определяются происходящие в космосе события. Человеческий организм
— это космос для биологов.
Рис. 31. Общая картина гибридизации меченых флуоресцентными
красителями зондов с микрочипом, изображающая спектры генов,
работающих сильнее (красным цветом) или слабее (зеленым цветом) в
раковых клетках по сравнению с нормальными клетками.
Моделирование — важный
подход к пониманию
функции генов
Естественно, что ученые не всегда могут проводить испытания на живом
человеческом организме. Но из этого положения есть определенный выход. Сравнения
геномов простых и сложных организмов указывает на существенный консерватизм
функций генов. Этот консерватизм не только демонстрирует тот факт, что жизнь
на земле основана на общих принципах, но и предоставляет экспериментаторам
инструмент, позволяющий, исследуя функции генов у простых организмов, делать
заключения о функции генов у более сложных, включая человека. По этой причине
уже давно в экспериментах стали широко использовать различные животные
организмы, говоря в этих случаях о моделировании процессов, происходящих у
человека. Для моделирования используются различные животные, начиная от нематоды
и кончая обезьянами.
Модель — это, конечно же, образец, некое подобие оригинала (свирель не
может заменить соловья), но она зачастую много говорит ученым о самом
оригинале . При этом модель помогает решить главную проблему — понять человека, не
затрагивая в экспериментах его самого. Напрашивается такая, хотя и несколько
отдаленная, литературная аналогия. Это все равно, как сравнивать достоверную
летопись об определенном событии и легенду или сказку, где это также
отражено. Хотя сказка несет элемент фантазии, но даже в ней всегда есть намек,
который «добрым молодцам урок!»
Одним из наиболее широко используемых для моделирования организмов служит
мышь. С ней мы часто боремся в быту, ругаем ее, травим, а вот в науке она
остается одним из основных объектов исследования. Дело не только в том, что
мышь — весьма доступный и дешевый объект, а главным образом в том (как это,
может быть, не совсем приятно читателю), что устройство генома и сами гены у
мыши довольно сходны с человеческими. В последние годы ученые научились даже
получать мышей с генами человека. Для этой цели в качестве мишени используют
обычно ее оплодотворенную яйцеклетку. Чаще всего ген вводят с помощью
микропипетки в ядро этой клетки. При удачном стечении обстоятельств (обычно такое
стечение происходит в 5-10% случаях) ген встраивается в геном мыши и после
этого становится таким же, как и собственные мышиные гены. В результате,
когда из прооперированной яйцеклетки вырастает потомство, оно содержит новый,
ранее не имевшийся у них ген — трансген. Такие животные получили название
трансгенных. Например, когда мышам ввели ген гормона роста человека, они
увеличили размер своего тела почти в два раза (рис. 32).
Рис. 32. Фотография нормальной мыши (справа) и трансгенной,
содержащей ген гормона роста человека (слева).
Когда же им вводили человеческие «больные» онкогены, то у таких трансгенных
мышей часто развивались опухоли того же типа, что и у человека. Подобного
рода эксперименты были проведены уже с десятками сотен различных генов. Изучая
биологические эффекты разнообразных (порой совершенно не изученных) генов у
мышей, ученые довольно уверенно делают выводы об их вероятной функции у
человека .
Более того, в последние годы были созданы специальные весьма изощренные и
методически сложные генетические приемы, которые позволяют направленно
изменять работу определенных, уже имеющихся мышиных генов в тех или других
органах и на тех или иных этапах развития. В частности, найдены молекулярные
подходы, которые позволяют полностью выключать работу строго определенных генов
(это называют нокаутированием генов). Мыши с такими, находящимися «в нокауте»
генами, дают возможность, как выяснять роль для жизнедеятельности уже
известных генов, так и идентифицировать новые гены, важные для различных аспектов
жизни человека.
ОТ ГЕНА - К БЕЛКУ
(протеомика)
Что посеяно, то и взойдет.
Русская пословица
Сам по себе ген — лишь определенная последовательность нуклеотидов. Его
основная задача — обеспечить производство на свет строго определенного белка (в
крайнем случае, РНК) . Существует даже выражение: «гены — поваренная книга,
испещренная тысячами рецептов; белки — угощение, выставленное на стол». В
постгеномную эру появились новые возможности не только для функциональной гено-
мики, но и для исследования самих белков — основных кирпичиков живого.
Белки (или, как еще их называют, протеины) известны нам уже около 200 лет.
В начале XIX столетия химики выбрали имя «протеины» для этих веществ от
греческого слова «proteios», означающего «первый» или «важнейший». В русском
языке эти вещества чаще называются белками. И вот теперь, на базе геномики
возникло новое направление исследований — протеомика. Протеомика — это
изучение всей совокупности белков клеток и их взаимодействия в целом организме.
Ученые в области протеомики изучают «производство» белков, их структуру и
состав, различные модификации после синтеза, функции и метаболизм. Все эти
исследования имеют одну общую цель: идентифицировать все белки, работающие в
каждом типе клеток в каждый определенный момент их жизненного цикла, и понять
в совокупности их сложный метаболизм.
Масштаб предстоящей работы представляется огромным. Ведь во взрослом
организме человека в 1014 его различных клеток функционирует несколько десятков
тысяч генов. Но гены кодируют лишь белки, а не их сборку в работающую
«машину». Белковый «текст» — это трехмерный мир, намного превышающий возможности
ДНКового текста. Как пишет американский биолог Роберт Поллак, «гены — это
линейный текст, а белки — трехмерная скульптура». В белковом тексте, условно
говоря, «буква» — это аминокислота, корень «слова» — последовательность
аминокислот в единичном полипептиде. Свертываясь в трехмерную структуру,
единичный полипептид формирует по сути дела полное «слово», которое уже может быть
и простым «предложением». Вдобавок, в живой клетке форма белков может
динамически меняться, что превращает их в подобие более сложной, «кинетической»
скульптуры. Далее возникают сложнейшие «предложения» — комплексы, состоящие
из десятков и даже сотен белков. Таким образом, разнообразие белковых
вариантов у нас значительно больше, нежели генов. По некоторым оценкам, белковых
вариантов и их всевозможных комплексов в наших клетках может набраться аж
миллион! Связано это с тем, что, как говорилось выше, с одного гена за счет
альтернативного сплайсинга возможно получение нескольких разных РНК-копий,
которые способны кодировать разные белковые цепи (полипептиды). Последние, в
свою очередь, могут по-разному взаимодействовать друг с другом, образуя
комплексы, состоящие из 2-4 и более полипептидов. При этом формируются
многочисленные белковые комплексы, обладающие порой разными функциями. Например, ген
по имени Ikarus за счет альтернативного сплайсинга способен обеспечивать
образование 6-ти различных полипептидов. А далее из них в клетке может
сформироваться около 20 разнообразных белковых комплексов, состоящих или из
одинаковых, или разных полипептидов. Таким образом, наш организм содержит гигант-
ское число вариантов белковых молекул. Все это существенно осложняет на
сегодняшний день возможность создания «каталога белков».
Кроме белков, в нашем организме содержится большое количество других
молекул : липидов, углеводов, разнообразных низкомолекулярных органических
соединений. Но все-таки основу основ составляют именно белки. Они выполняют в
клетках весьма разнообразные функции: одни служат строительными материалами
клетки (структурные белки), другие выполняют функции ферментов, катализируя
многочисленные клеточные химические реакции, третьи являются регуляторами
процессов репликации, транскрипции и трансляции. Существуют еще транспортные
белки, участвующие в транспортировке метаболитов в клетке, белки-гормоны,
хранилищные белки, рецепторные, сократительные и др. Белки в клетке постоянно
синтезируются и постоянно разрушаются (деградируют). Кроме того, в клетке они
распределены между разными, относительно изолированными областями,
окруженными мембранами, которые называются органеллами.
Важно также отметить, что в настоящий момент анализировать белки
существенно труднее, чем гены. Если процесс севенирования ДНК уже автоматизирован так,
что «с ней справилась бы любая обезьяна», как едко заметил нобелевский
лауреат Джеймс Уотсон, то методы анализа белков оказались гораздо более сложными.
В далеком 1962 г. вместе с Уотсоном и Криком в Стокгольм были приглашены из
Кембриджа Джон Кэндрью и Макс Перутц. Они были тогда удостоены Нобелевской
премии по химии за впервые осуществленную расшифровку трехмерной структуры
двух белков — миоглобина и гемоглобина, — ответственных за перенос кислорода
в мышцах и эритроцитах соответственно. Даже в начале 1990-х годов расшифровка
структуры каждого нового белка представляла значительные трудности. Каждый
анализ занимал порой до десятка лет. Сейчас методы анализа белков значительно
усовершенствованы. Однако все еще перспективы создания «каталога протеинов»
намного более отдаленны, чем перспективы создания упомянутых выше каталогов
генов, снипсов или вариаций метилирования ДНК.
Хотя и от самого по себе синтеза белка еще далеко до создания целого
организма, но без белков этот процесс никогда не пойдет. Белки не только
составляют большую часть клетки как структурные элементы, они осуществляют также
постоянный тонкий контроль за всеми химическими процессами, происходящими
внутри клетки, избирательно включая и выключая их в строго определенные сроки
и в строго определенных местах. Это теперь понятно. Но не понятно до конца
другое: как именно происходит в конечном итоге развитие целого организма из
одной единственной клетки — зиготы. Белки, конечно же, активно участвуют в
этом процессе как основные компоненты.
Работа белков, как и работа генов, тоже зависит от многих факторов, прежде
всего влияющих на их пространственную структуру. Более того, многие белки со
временем могут меняться (модифицироваться), и здесь уже гены не оказывают
никакого влияния. Происходит это путем присоединения к белковым молекулам
особых побочных групп — фосфатидов, сахаридов или ненасыщенных углеродных
цепочек. Все эти события — как и образование пространственной структуры белка —
никак не отмечены в генах. Гены содержат лишь общий план активной жизни
клеток, а сама жизнь определяется в конечном итоге белками.
Гены во всех клетках всегда одни и те же, но вот белки, наоборот, постоянно
меняются в зависимости от стадии развития клетки, возраста организма,
состояния клетки и множества других обстоятельств. Иными словами, как пишет акад.
Л.Л. Киселев, «протеом — понятие динамическое, а геном, напротив,
статическое» .
Белки позволяют себе импровизацию типа джазовой, т.е. коллективной, когда
вместо одних белков их функцию выполняют другие. Это очень важно, поскольку
все ситуации, с которыми сталкивается организм в процессе своей жизни,
заранее предусмотреть нельзя. Известно и другое — один и тот же белок может иметь
отличающийся эффект в разных типах клеток и на разных стадиях развития. Все
это имеет аналогии с обычным литературным текстом. В лингвистике для описания
подобных случаев имеются специальные термины. Так, термин синонимия
обозначает предложения, несущие один смысл, но состоящие из разных слов (например,
«Мамонтов погубило внезапное похолодание» и «Резкое понижение температуры на
планете привело к гибели мамонтов»). Под термином омонимия подразумевают
смысловое различие внешне совпадающих предложений (например, предложение «Мы
проехали остановку» может обозначать две разные ситуации: мы проехали
расстояние, равное перегону между двумя остановками, или мы миновали то место,
где должны были выйти).
Одна из важнейших целей, стоящих перед учеными, занятыми анализом протеома,
заключается в поиске характерных изменений в белках, присущих различным видам
заболеваний. Действительно, нередко удается проследить взаимосвязь между
изменениями белков и разными болезненными состояниями. Секвенирование генома
человека дало в руки исследователей важную информацию для борьбы с
наследственными недугами. Однако не все болезни передаются нам по наследству. Многие
никак не связаны с «родовым проклятием». Выявить эти болезни можно, лишь
узнав, как изменился состав белков внутри патологической клетки. По этой
перемене можно заранее заметить и патологические процессы, начавшиеся в
организме .
Чтобы увидеть белковый состав клетки, ученые прибегают к так называемому
двумерному электрофорезу. Сначала белки сортируют по их заряду, а затем они
попадают в гель, выполняющий роль сита, в котором белки разделяют по их
размерам. Таким образом, удается разделить до десяти тысяч белков и маркировать
их. На этой основе можно составить что-то вроде паспорта данной клетки, где
примерно указан состав белков. Если человек заболевает, «паспорт» изменится.
Сравнивая наборы белков больной и здоровой клеток, удается оценить течение
болезни и процессы, ей сопутствующие. Все это позволяет значительно ускорить
поиск белков-мишеней и осуществлять разработку лекарственных средств, чтобы
как можно быстрее обеспечить больных новыми эффективными лекарствами. Сегодня
более 95% всех фармакологических средств на рынке нацелены на воздействие на
белки-мишени. Протеомика порой может помочь идентифицировать и оценить новые
целевые белки гораздо эффективнее, чем геномика. Это позволяет резко ускорить
разработку новых диагностик и терапевтических средств.
Можно привести такой пример. Известно, что к повышению артериального
давления прямое отношение имеет так называемый ангиотензин-конвертирующий фермент
(АСЕ) . Антиотензин, образующийся под действием АСЕ, воздействует на стенки
артерии, что и ведет к гипертонии. Уже относительно давно были найдены блока-
торы АСЕ, которые стали продаваться в качестве лекарств от повышенного
давления. Однако все эти лекарственные средства оказались малоэффективными. В
результате анализа генома человека был выявлен наиболее распространенный и
эффективный вариант фермента. Затем была определена структура белкового
продукта, после чего подобраны химические вещества, активно связывающиеся с ним. В
результате был найден новый эффекивный препарат против артериального
давления, причем за вдвое меньшее время и всего лишь за 200 млн. долларов вместо
500 млн!
Окончательных результатов этого нового грандиозного исследования, которое
можно назвать «Протеом человека», конечно же, в ближайшие месяцы ожидать не
приходится. Понадобится, видимо, много десятков лет, если не все новое
столетие . Лишь после того, как человечество получит в свое распоряжение всю эту
информацию, можно будет говорить об окончательном завершении программы «Геном
человека».
Но и это еще не конец предстоящих исследований. Не завершение процесса
создания Энциклопедии человека. Не вызывает сомнения, что гены и кодируемые ими
белки — продукт эволюции. Вместе с тем, очевидно, что когда гены еще вообще
не существовали, в неорганическом мире, у кристаллов и минералов, имелись
определенные формы, подобные тем, что есть сейчас у вирусов, белков и даже
клеток. До сих пор мы еще мало знаем о тех механизмах, которые побуждают группы
молекул объединяться вместе, формируя те или иные клетки и ткани. Тем не
менее, следует отметить, что в последние годы возникло некое новое
представление о процессе самосборки молекул, которое может оказаться важным для нашего
понимания процессов формирования и вообще функционирования человека.
Возможно, во всем многообразии природных систем существует некий единый
фундаментальный способ построения разнообразных структур. Его иногда назвывают «тен-
сегрити» (при переводе слова «tensegrity» с английского, получится что-то
вроде «напряженности стойкости», что довольно коряво и малопонятно звучит по-
русски) . Термин «тенсегрити» означает, что система стабильна за счет баланса
в ее структуре сил сжатия-растяжения. Это общий принцип, который, вероятно,
работает и в организме человека. Считается, что все 206 костей человека
противостоят силе тяжести, что дополнительно к мышцам, сухожилиям и связкам
позволяет ему удерживаться в вертикальном положении. Таким образом, по
тенсегрити, основные структуры внутри нас — кости, которые служат прочными
распорками, а также мускулы, сухожилия и связки, являющиеся упругими элементами.
Согласно этому представлению, законы тенсегрити действуют как на молекулярном
уровне (им подчиняются наши белки и другие важные для клетки молекулы), так и
на клеточном и даже организменном уровнях (при формировании тканей и органов,
при морфогенезе) . И все эти «сопроматные» механизмы, действующие in vivo
наряду с генетическими, нам еще предстоит изучить.
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)
Литпортал
ДЕНЬ ТРИФФИДОВ
Джон Уиндем
In the Kingdom of the Blind,
the Man with One Eye Is King1.
1. НАЧАЛО КОНЦА
Если день начинается воскресной тишиной, а вы точно знаете, что сегодня
среда, значит что-то неладно.
Я ощутил это, едва проснувшись. Правда, когда мысль моя заработала более
четко, я засомневался. В конце концов, не исключалось, что неладное
происходит со мной, а не с остальным миром, хотя я не понимал, что же именно. Я
недоверчиво выжидал. Вскоре я получил первое объективное свидетельство: далекие
часы пробили, как мне показалось, восемь. Я продолжал вслушиваться напряженно
и с подозрением. Громко и решительно ударили другие часы. Теперь уже сомнений
не было, они размеренно отбили восемь ударов. Тогда я понял, что дело плохо.
В царстве слепых и одноглазый король (англ.).
Я прозевал конец света, того самого света, который я так хорошо знал на
протяжении тридцати лет; прозевал по чистой случайности, как и другие
уцелевшие , если на то пошло. Так уж повелось, что в больницах всегда полно людей и
закон вероятности сделал меня одним из них примерно неделю назад. Легко могло
получиться, что я попал бы в больницу и две недели назад; тогда я не писал бы
этих строк - меня вообще не было бы в живых. Но игрою случая я не только
оказался в больнице именно в те дни, но притом еще мои глаза, да и вся голова,
были плотно забинтованы, и кто бы там ни управлял этими "вероятностями", мне
остается лишь благодарить его.
Впрочем, в то утро я испытывал только раздражение, пытаясь понять, что за
чертовщина происходит в мире, потому что за время своего пребывания в этой
больнице я успел усвоить, что после сестры-хозяйки часы здесь пользуются
самым большим авторитетом.
Без часов больница бы просто развалилась. Каждую секунду по часам
справлялись, кто когда родился, кто когда умер, кому принимать лекарства, кому
принимать еду, когда зажигать свет, когда разговаривать, когда работать, спать,
отдыхать, принимать посетителей, одеваться, умываться - в частности, часы
предписывали, чтобы меня начинали умывать и приводить в порядок точно в три
минуты восьмого. Это было одной из главных причин, почему я предпочел
отдельную палату. В общих палатах эта канитель начиналась зачем-то на целый час
раньше. Но вот сегодня часы разных степеней точности уже отбивали по всей
больнице восемь, и, тем не менее, ко мне никто не шел.
Я терпеть не могу обтирания губкой; процедура эта представлялась мне
совершенно бессмысленной, поскольку проще было бы водить меня в ванную, однако
теперь, когда губка так запаздывала, мне стало не по себе. Помимо всего
прочего, губка обыкновенно предшествовала завтраку, а я испытывал голод.
Вероятно, такое положение огорчило бы меня в любое утро, но сегодня, в эту
среду восьмого мая, должно было произойти особенно важное для меня событие, и
я вдвойне жаждал поскорее разделаться со всеми процедурами: в этот день с
моих глаз собирались снять бинты. Я не без труда нащупал кнопку звонка и задал
им трезвону на целых пять секунд, просто так, чтобы дать им понять, что я о
них думаю.
В ожидании возмездия, которое неминуемо должна была повлечь за собой такая
выходка, я продолжал прислушиваться.
И тогда я осознал, что тишина за стенами моей палаты гораздо более
странная, нежели мне казалось вначале. Это была более глубокая тишина, чем даже по
воскресеньям, и мне снова и снова пришлось убеждать себя в том, что сегодня
именно среда, что бы там ни случилось.
Я никогда не был в состоянии объяснить себе, почему учредители госпиталя
Св. Меррина решили воздвигнуть это заведение на перекрестке больших улиц в
деловом квартале и тем самым обрекли пациентов на вечные терзания. Правда,
для тех счастливцев, чьи недуги не усугублялись ревом и громом уличного
движения, это обстоятельство имело те преимущества, что они, даже оставаясь в
постелях, не утрачивали, так сказать, связи с потоком жизни. Вот громыхают на
запад автобусы, торопясь проскочить под зеленый свет; вот поросячий визг
тормозов и залповая пальба глушителей удостоверяют, что многим проскочить не
удалось. Затем стадо машин, дожидавшихся на перекрестке, с ревом и рыканьем
устремляется вверх по улице. Время от времени имеет место интерлюдия:
раздается громкий скрежещущий удар, вслед за которым на улице образуется пробка -
ситуация, в высшей степени радующая человека в моем положении, когда он
способен судить о масштабах происшествия исключительно по обилию вызванной этим
происшествием ругани. Разумеется, ни днем, ни ночью у пациентов Св. Меррина
не было никаких шансов вообразить себе, будто обычная жизнь прекратила
течение свое только потому, что он, пациент, временно выбыл из игры.
Но этим утром все изменилось. Необъяснимо и потому тревожно изменилось. Не
громыхали колеса, не ревели автобусы, не слышно было ни одного автомобиля. Ни
скрипа тормозов, ни сигналов, ни даже стука подков - на улицах еще время от
времени очень редко появлялись лошади. И не было слышно множественного топота
людей, обычно спешащих в это время на работу.
Чем дольше я вслушивался, тем более странным все представлялось и тем
меньше мне нравилось. Мне кажется, я слушал минут десять. За это время до меня
пять раз донеслись неверные шаркающие шаги, трижды я услыхал вдали
нечленораздельные вопли и один раз истерический женский плач. Не ворковали голуби,
не чирикали воробьи. Ничего, только гудел в проводах ветер...
У меня появилось скверное ощущение пустоты. Это было то самое чувство,
которое охватывало меня в детстве, если я начинал фантазировать, будто по
темным углам спальни прячутся призраки; тогда я не смел выставить ногу из
страха, кто-то протянется из-под кровати и ухватит меня за лодыжку; не смел даже
протянуть руку к выключателю, чтобы кто-то не прыгнул на меня, едва я
пошевелюсь. Теперь мне снова пришлось бороться с этим ощущением, как я боролся с
ним когда-то ребенком в темной спальне. Просто поразительно, какие мы еще
дети, когда дело доходит до испытаний такого рода. Оказывается, древние страхи
все время шагали рядом со мной, выжидая удобного момента, и вот этот момент
наступил - и все потому только, что мои глаза закрыты бинтами и прекратилось
уличное движение...
Я взял себя в руки и попробовал рассуждать логически. Почему прекращается
уличное движение? Обычно потому, что улицу перекрывают для ремонтных работ.
Все очень просто. В любой момент на сцене могут появиться пневматические
молотки, которые внесут разнообразие в слуховые впечатления многострадальных
пациентов.
Но у логики есть один недостаток: она не останавливается на полпути. Она
немедленно подсказала мне, что шума уличного движения нет даже вдали, что не
слышно ни гудков электричек, ни сирен буксиров. Не слышно было решительно
ничего, пока часы не начали отбивать четверть девятого.
Искушение посмотреть - бросить всего-навсего один взгляд краешком глаза, не
больше, просто составить какое-то представление о том, что же, черт побери,
происходит, - было огромно. Но я обуздал его. Во-первых, легко сказать:
бросить один взгляд. Для этого мне пришлось бы не просто приподнять повязку, а
размотать множество прокладок и бинтов. Но, что самое важное, я боялся. После
недели полной слепоты не вдруг наберешься храбрости шутки шутить со своим
зрением. Правда, снять с меня бинты было решено именно сегодня, но это
собирались сделать при специальном сумеречном свете, причем мне разрешили бы
остаться без бинтов лишь в том случае, если бы обследование показало, что с
глазами у меня все в порядке. А я не знал, в порядке ли мои глаза. Могло
оказаться , что мое зрение испорчено. Или, что я вообще ослеп. Я ничего не
знал...
Я выругался и снова нажал на кнопку звонка. Это доставило мне некоторое
облегчение .
Никто, по-видимому, звонками не интересовался. Во мне поднималось
раздражение, такое же сильное, как тревога. Унизительно, конечно, пребывать от кого-
то в зависимости, но куда более скверно, когда зависеть не от кого. Терпение
мое истощилось. Необходимо что-то предпринять, решил я.
Если я заору в коридор и вообще начну скандалить, то кто-нибудь обязательно
явится - хотя бы для того, чтобы обругать меня. Я отбросил простыню и вылез
из кровати. Я ни разу не видел своей палаты, и хотя на слух я довольно точно
представлял себе, где находится дверь, найти ее оказалось вовсе не просто.
Несколько непонятных и ненужных препятствий встретилось мне на пути, я ушиб
палец на ноге и ободрал голень, но мне удалось пройти через палату. Я высунул
голову в коридор.
- Эй! - закричал я. - Дайте мне завтрак! В палату сорок восемь!
Секунду стояла тишина. Затем послышался рев голосов, вопивших одновременно.
Казалось, их были сотни, и нельзя было различить ни единого слова. Как будто
я включил запись шума толпы, причем толпы, настроенной очень воинственно. У
меня мелькнула дикая мысль, что, может быть, меня, пока я спал, переправили в
дом умалишенных, что Здесь не госпиталь Св. Меррина. Эти голоса просто не
могли принадлежать нормальным людям. Я торопливо захлопнул дверь, чтобы
оградить себя от этого столпотворения, и ощупью вернулся на кровать. В тот момент
кровать представлялась мне единственным безопасным и спокойным местом во всем
жутком мире. И словно в подтверждение этого, в палату ворвался новый звук, и
я замер с простыней в руках. С улицы донесся вопль, дикий и отчаянный, от
которого кровь стыла в жилах. Он повторился трижды, и когда он затих, мне все
еще казалось, что он звенит в воздухе.
Я содрогнулся. Я чувствовал, как щекочут мой лоб под бинтами струйки пота.
Теперь я знал, что происходит нечто страшное. И я не в силах был больше
выносить одиночество и беспомощность. Я должен был знать, что происходит вокруг
меня. Я поднял руки к бинтам - мои пальцы коснулись булавок, и тут я
остановился. . .
Что, если лечение было неудачным? Что, если я сниму бинты и окажется, что я
слепой? Тогда будет еще хуже, во сто крат хуже...
Я уронил руки и лег на спину. Я злился на себя и на больницу, и я произнес
несколько глупых беспомощных ругательств.
Вероятно, прошло некоторое время, прежде чем я вновь обрел способность
рассуждать последовательно. Я вдруг осознал, что снова ищу возможные объяснения
происходящему. Объяснений я не нашел. Зато я окончательно убедился, что
сегодня среда, какая бы там чертовщина ни происходила. Ибо вчерашний день был
весьма примечателен, а я мог поклясться, что после него прошла всего одна
ночь.
В хрониках вы прочтете, что во вторник седьмого мая Земля в своем движении
по орбите прошла через облако кометных осколков. Вы можете даже поверить в
это, если вам угодно, ведь поверили же миллионы людей. Возможно, так оно и
было в самом деле. Я не могу привести доказательств ни "за", ни "против". Я
был не в состоянии увидеть, что происходило; но у меня есть на этот счет кое-
какие мысли. По-настоящему я знаю только, что я провел вечер в кровати,
выслушивая свидетельства очевидцев о небесном явлении, которое было
провозглашено самым поразительным в истории человечества.
Между прочим, пока оно не началось, никто ни слова не слыхал о
предполагаемой комете или о ее осколках...
Не знаю, для чего понадобился радиорепортаж об этом, когда и так все, кто
мог ходить, ковылять на костылях и передвигаться на носилках, были под
открытым небом или возле окон, наслаждались зрелищем самого грандиозного из
даровых фейерверков. Тем не менее, радиокомментатор болтал не умолкая, и это с
особенной силой заставило меня почувствовать, как тяжко быть слепым. Я решил,
что, если лечение окажется неудачным, я лучше покончу с собой.
Днем в выпусках новостей сообщалось, что предшествующей ночью в небе над
Калифорнией наблюдались какие-то яркие зеленые вспышки. В Калифорнии обычно
происходит столько всякой всячины, что вряд ли кто-нибудь принял это
сообщение всерьез, однако сообщения продолжали поступать, возникла версия о
кометных осколках, и эта версия восторжествовала.
Из всех районов Тихого океана приходили описания ночи, озаренной блеском
зеленых метеоров. В описаниях говорилось: "Метеоры падают такими обильными
потоками, что кажется, будто само небо крутится вокруг нас". Да так оно и
должно было быть, наверно.
По мере того как линия ночи передвигалась к западу, яркость зрелища отнюдь
не ослабевала. Отдельные зеленые вспышки стали видны еще до наступления
темноты. Диктор, комментировавший это явление в шестичасовом выпуске вечерних
новостей, заметил, что оно создает помехи радиоприему на коротких волнах, но
что на средние волны, на которых ведется настоящая передача, и на телевидение
влияния не оказывает. Он назвал это явление потрясающей картиной и
настоятельно советовал не упустить случая полюбоваться ею. Он мог бы не затруднять
себя советами. По тому, как взбудоражены были все в больнице, я мог судить,
что случая полюбоваться потрясающей картиной не упустит никто, кроме меня.
И словно мне мало было болтовни диктора, просвещать меня сочла своим долгом
также и нянечка, которая принесла ужин.
- Небо просто кишит падучими звездами, - сказала она. - Все они зеленые и
яркие. Лица от них страшные, как у мертвецов. Все на улицах, там сейчас
светло, как днем, только что свет другой. Иногда падают такие большие звезды, что
глазам больно. Говорят, раньше никогда такого не было. А жалко, что вам
нельзя этого видеть, правда?
- Правда, - сказал я несколько резко.
- Мы во всех палатах подняли шторы, все больные смотрят, - продолжала она.
- Если бы не эти бинты, вы все увидели бы прямо отсюда.
- О, - сказал я.
- А на улице видно еще лучше. В парках и в Хите, говорят, собрались тысячи
людей, стоят и глядят. И на всех плоских крышах тоже люди, все смотрят
вверх...
- Не слыхали, столько это будет продолжаться? - терпеливо спросил я.
- Нет, не слыхала. Говорят, правда, что сейчас они уже не такие яркие, как
в других местах. Только знаете что? Даже если бы вам сегодня сняли эти бинты,
смотреть все равно не разрешили бы. Глаза сначала надо будет беречь, а
некоторые Звезды такие яркие. Они... У-ух!
- Что - ух! - спросил я.
- Какая сейчас была яркая, вся палата сделалась зеленой. Так жалко, что вам
нельзя этого видеть.
- Действительно, - согласился я. - А теперь, милочка, ступайте отсюда.
Я попробовал слушать радио, но оно издавало все те же "ухи" и "ахи"
вперемежку с пошлыми благоглупостями о "величественном зрелище" и "уникальном
явлении", и так было, пока у меня не появилось ощущение, будто для всего мира
дается бал, на который не пригласили только меня одного.
Выбора у меня не было, так как в больнице радио передавало только одну
программу : хочешь - слушай, хочешь - нет. Через некоторое время я стал
догадываться, что спектакль пошел на убыль. Диктор посоветовал всем, кто еще не
видел , немедленно пойти и увидеть, чтобы на жалеть потом всю жизнь.
Основная идея состояла, видимо, в том, чтобы убедить меня, что я упустил ту
самую возможность, ради которой родился на свет.
В конце концов, мне это надоело, и я выключил радио. Последнее, что я
слышал, было сообщение о том, что зрелище быстро идет к концу и что мы,
вероятно , через час-другой выйдем из зоны обломков.
Все это происходило вчера вечером, в этом не было никакого сомнения. Прежде
всего, случись это раньше, я был бы куда более голоден, чем сейчас. Ладно, но
что же тогда все это значит? Неужели вся больница, весь город праздновали эту
ночь так, что до сих пор не могут очухаться?
Тут рассуждения мои были прерваны хором часов, близких и далеких, которые
начали отбивать девять.
В третий раз я принялся терзать звонок. И пока лежал в ожидании, мне
послышалось, будто за дверью кто-то возится. Это было что-то вроде всхлипываний,
шуршаний и шарканий, время от времени заглушаемых отдаленными криками.
Но в палату ко мне никто не вошел.
К этому времени мне было уже совсем плохо. Жуткие детские фантазии вновь
овладели мною. Я напряженно ждал, что вот-вот отворится невидимая дверь, и
чудовищные призраки обступят меня. Я не был даже уверен, что кто-то или что-
то не находится уже здесь, рядом, и не крадется неслышным шагом через
палату. . .
Не могу сказать, что я вообще подвержен подобным штукам. Во всем были
виноваты проклятые бинты у меня на глазах и страшные крики в коридоре,
отозвавшиеся на мой зов. Но мною овладели призраки, а когда призраки овладеют
человеком, сладить с ними уже трудно. Их уже не прогонишь веселым свистом или
мурлыканьем песенки себе под нос.
Передо мной, наконец, в упор встал вопрос: что для меня страшнее - рискнуть
зрением и снять бинты или оставаться во мраке со своими призраками?
Не знаю, что бы я сделал, случилось это двумя днями раньше, - возможно, то
же самое, - но в этот день я, по крайней мере, мог сказать себе: "Ладно,
провались оно все, обратимся к здравому смыслу. Ведь бинты все равно должны были
снять сегодня. Рискну".
Одно обстоятельство делает мне честь. Я не настолько ополоумел от страха,
чтобы сорвать с себя бинты немедленно. У меня достало здравого смысла и
присутствия духа сначала встать с постели и опустить шторы. И только после этого
я взялся за булавки.
Когда я снял повязки и обнаружил, что вижу в полутьме, я ощутил такое
облегчение, какого не знал никогда раньше. Затем, убедившись, что ни
злоумышленников, ни привидений нет ни под кроватью, ни вообще в палате, я первым
делом подтащил к двери кресло и подпер им дверную ручку. После этого я
почувствовал себя более уверенно. Я заставил себя привыкать к дневному свету
постепенно, и на это у меня ушел целый час. К исходу того часа я точно знал, что
благодаря своевременной первой помощи и умелому лечению глаза мои видят так
же хорошо, как прежде. Но никто ко мне не приходил.
На нижней полке тумбочки я обнаружил темные очки, заботливо приготовленные
для меня. Из осторожности я надел их и только тогда подошел к окну. Нижняя
часть его не открывалась, так что поле зрения было ограничено. Засматривая
вниз и по сторонам, я увидел на улице двух-трех человек, которые брели
вдалеке странной, неуверенной походкой, словно не зная, куда направиться. Но
больше всего - и сразу же - меня поразила резкая и отчетливая видимость; даже
отдаленные здания за крышами напротив вырисовывались необыкновенно ясно и
четко . И тогда я заметил, что в городе не дымит ни одна труба...
Мой костюм был аккуратно повешен в шкафу. Когда я оделся, то почувствовал
себя совсем хорошо. В портсигаре оказалось несколько сигарет. Я закурил и
понемногу начал видеть мир совсем в ином свете: все казалось мне по-прежнему
очень странным, но я уже сам не понимал, как это я поддался панике.
В наши дни не так-то просто вернуться к прежнему взгляду на вещи. Теперь
каждый должен уметь рассчитывать во всем на себя. А тогда все было так
регламентировано, так переплетено... Каждый столь неукоснительно играл свою
маленькую роль, что нетрудно было принять привычку и обычай за закон природы, и
когда установленный порядок как-нибудь, нарушался, это влекло за собой
серьезные последствия.
Если вы прожили половину жизни с определенными представлениями, то изменить
их за пять минут невозможно. Оглядываясь назад, на тогдашний мир, я
удивляюсь, и даже как-то злюсь из-за того, что мы так мало знали и не хотели знать
о своей повседневной жизни. Я практически ничего не знал, например, как
поступают ко мне продукты питания, откуда берется чистая вода, как ткут и шьют
мою одежду, каким образом канализация содержит города в чистоте и о других
обыкновенных вещах. Наша жизнь представляла собой сложное взаимодействие спе-
циалистов, которые справлялись со своими обязанностями более или менее
эффективно и требовали того же от остальных. Вот почему мне не верилось, что
больница дезорганизована полностью. Я был уверен в том, что кто-то где-то
продолжает держать ее в руках - только, к сожалению, этот кто-то совершенно забыл о
палате сорок восемь.
Тем не менее, когда я все-таки снова подошел к двери и выглянул в коридор,
мне пришлось признать, что дезорганизация коснулась не только единственного
обитателя сорок восьмой палаты.
В коридоре не было ни души, хотя я слышал в отдалении приглушенный шум
голосов. Слышались шаркающие шаги, время от времени в пустоте коридоров
отдавалось эхо громкого выкрика, но не было ничего похожего на сумасшедший рев,
который так напугал меня. На этот раз кричать я не стал. Я осторожно переступил
через порог - почему осторожно? Не знаю. Просто было вокруг что-то
настораживающее .
В гулком здании трудно определить, откуда доносятся звуки, но с одной
стороны коридор кончался французским окном с матовыми стеклами, на которых
лежала тень балконных перил, и я направился в другую сторону. За поворотом секция
отдельных палат кончалась, и я очутился в более широком коридоре.
Сначала мне показалось, что в этом коридоре тоже нет никого, а затем, а
затем, сделав несколько шагов, я заметил человеческую фигуру, выступившую из
тени. Это был мужчина в белом халате, наброшенном поверх черной куртки и
полосатых брюк. Я решил, что он один из штатных врачей больницы, только
непонятно было, почему он так жмется к стене и пробирается словно на ощупь.
- Эй, послушайте, - сказал я.
Он мгновенно остановился. Его лицо, обращенное ко мне, было серым и
испуганным.
- Вы кто? - спросил он неуверенно.
- Меня зовут Мэйсен, - ответил я. - Уильям Мэйсен. Я здешний пациент -
сорок восьмая палата. Я вышел, чтобы узнать, почему...
- Вы зрячий? - быстро прервал он меня.
- Разумеется! Я снова превосходно вижу. Вылечили меня просто чудесно.
Только ко мне все не приходили снять бинты, и я сделал это сам. Мне кажется,
ничего худого в этом нет. Я взял...
Но он снова прервал меня:
- Пожалуйста, отведите меня в мой кабинет. Мне непременно нужно позвонить.
Я все еще не мог понять, в чем дело. Но этим утром меня сбивало с толку
буквально все.
- Где это? - спросил я.
- Пятый этаж, западное крыло. На двери табличка "Доктор Соме".
- Ладно, - сказал я с некоторым удивлением. - А где мы находимся сейчас?
Он помотал головой, его лицо напряглось и выражало крайнее раздражение.
- Да откуда мне знать, будь оно все проклято? - резко произнес он. -
Глядите глазами, черт подери, вы же зрячий! Вы что, не видите, что я ослеп?
Нет, этого не было заметно. Его глаза были широко раскрыты и смотрели, как
мне казалось, прямо на меня.
- Подождите минуту, - сказал я. Я отошел и огляделся. На стене напротив
лифта я обнаружил большую цифру "5". Я вернулся и сказал ему об этом.
- Хорошо, - проговорил он. - Возьмите меня за руку. Когда выходишь из
лифта , нужно свернуть направо. Затем первый коридор налево, третья дверь.
Я последовал его указаниям. Мы не встретили никого на своем пути. В
кабинете я подвел его к столу и вложил ему в руку телефонную трубку. Несколько
секунд он слушал. Затем ощупью поискал на столе телефон и нетерпеливо постучал
по рычагу. Выражение его лица медленно менялось. Раздражение и тревога
исчезли. Он выглядел теперь просто усталым, очень усталым. Он положил трубку на
стол. Несколько секунд стоял молча и словно бы глядел прямо перед собой на
противоположную стену. Затем повернулся ко мне.
- Бесполезно, - сказал он. - Не работает. Вы еще здесь?
- Да, - ответил я.
Его пальцы ощупали край стола.
- Куда я обращен лицом? Где это проклятое окно? - вновь раздраженно спросил
он.
- Прямо у вас за спиной.
Он повернулся и шагнул к окну, расставив руки. Осторожно ощупал подоконник
и край рамы, затем отступил назад. Прежде чем я понял, что он собирается
делать, он с размаху всем телом ударился в стекло и выбросился наружу...
Я не стал смотреть. Все-таки это был пятый этаж.
Придя в себя, я тяжело повалился в кресло.
Взял из пачки на столе сигарету и закурил. Руки у меня тряслись. Так я
просидел несколько минут, стараясь подавить дурноту. Вскоре она прошла. Я вышел
из кабинета и вернулся туда, где встретился с доктором. Добравшись до этого
места, я все еще чувствовал себя не совсем хорошо.
В дальнем конце коридора я заметил дверь в палату. Стеклянные створки были
матовые, только на уровне глаз темнели прозрачные овалы. Я подумал, что в
палате должна быть дежурная, которой можно сообщить о самоубийстве врача.
Я отворил дверь. В палате было темно. Вероятно, шторы опустили вчера
вечером, когда окончился небесный спектакль, да так и не подняли.
- Нянечка! - позвал я.
- Нету ее здесь, - сказал мужской голос. - Ее здесь давно нету, уже
несколько часов... Слушай, приятель, подними ты эти проклятые шторы. Что мы
здесь в темноте валяемся! Ума не приложу, что это нынче стряслось с этой
проклятущей больницей...
Я поднял шторы на ближайшем окне, и в палату ворвался столб яркого
солнечного света. Это была хирургическая палата, в ней находилось около двадцати
лежачих больных. Большинство были с повреждениями ног, некоторые, кажется, с
ампутированными конечностями.
- Ну, что ты там возишься, приятель? - произнес тот же голос. - Поднимай же
их.
Я повернулся и взглянул на говорившего. Это был смуглый дородный мужчина с
обветренным лицом. Он сидел на постели лицом ко мне и к солнечному свету.
Глаза его смотрели прямо на меня, и глаза его соседа, и глаза остальных...
Несколько секунд я молча глядел на них. Мне нужно было справиться с собой.
Затем я сказал:
-Я... они... там что-то Заело. Пойду поищу кого-нибудь, чтобы исправили.
С этими словами я вылетел из палаты.
Меня трясло, и мне хотелось глотнуть чего-нибудь крепкого. Я начинал
понимать. Но поверить, что все, все до одного в этой палате ослепли, как тот
врач, было невозможно. И тем не менее...
Лифт не работал, и я стал спускаться по лестнице. Этажом ниже я взял себя в
руки и, набравшись смелости, заглянул в другую палату. Постели там были
разбросаны. Сперва мне показалось, что палата пуста, но это было не так... не
совсем так. На полу лежали двое в ночном белье. Один был весь в крови, у
другого был такой вид, словно его хватил удар. Оба были мертвы. Остальные ушли.
Вернувшись на лестницу, я понял, что большая часть отдаленных голосов,
которые я слышал все время, доносились снизу; теперь они стали ближе и громче.
Мгновение я колебался, но ничего другого мне не оставалось, как продолжать
спускаться.
На следующем повороте я едва не упал, споткнувшись о тело, лежавшее поперек
ступеней. Ниже, на лестничной площадке, лежал еще один человек, который, ви-
димо, тоже споткнулся, но не удержался на ногах и раскроил себе череп о
каменные ступени.
В конце концов, я добрался до последнего поворота, откуда мне открылся
вестибюль . Вероятно, все, кто был способен передвигаться, инстинктивно бросились
сюда - в надежде либо найти помощь, либо выбраться на улицу. Возможно,
некоторые сумели выйти. Одна из парадных дверей была распахнута настежь, но
большинство больных не могло найти ее. Это была плотная толпа мужчин и женщин,
почти все в больничном ночном белье, медленно и беспомощно кружившаяся на
месте. Тех, кто был на краю толпы, это движение безжалостно прижимало к
мраморным углам и лепным украшениям. То один, то другой человек спотыкался, и
если толпа позволяла ему упасть, то шансов подняться у него уже не было.
Все это было похоже... Вы видели картины Доре, изображающие грешников в
аду? Но Доре не мог изобразить звуков: рыдания, стоны, вопли отчаяния.
Больше минуты или двух я выдержать не мог. Я бросился назад, вверх по
лестнице .
Мне казалось, что я должен чем-нибудь помочь им. Может быть, вывести их на
улицу. Во всяком случае, прекратить это чудовищное медленное движение по
кругу. Но довольно было одного взгляда, чтобы понять, что мне не удалось бы
пробраться к выходу и тем более повести их за собой. А если бы и удалось, что
дальше?
Я сел на ступеньку и некоторое время сидел, сжимая голову руками, и ужасные
крики и стоны все стояли у меня в ушах. Тогда я отправился на поиски и нашел
другой путь. Это была узкая служебная лестница, которая вывела меня во двор
через черный ход.
Возможно, эта часть рассказа не совсем удалась мне. Все было так неожиданно
и так потрясло меня, что какое-то время я сознательно старался не вспоминать
подробности. А тогда у меня было такое чувство, будто это кошмар, от которого
я отчаянно, но тщетно пытаюсь пробудиться. Выходя во двор, я все еще не
решался поверить в то, что видел.
Но в одном-то я был уверен совершенно. Реальность или кошмар, а мне
хотелось выпить, как никогда в жизни.
В переулке за воротами не было ни души, однако почти напротив оказался
кабачок. Я и сейчас помню, как он назывался: "Герой Аламейна". На железных
крючьях над приоткрытой дверью висела вывеска с очень похожим изображением
виконта Монтгомери.
Я ринулся прямо туда.
Когда я вошел в общий бар, меня на миг охватило покойное ощущение
обыденности. Бар был прозаичен и знаком, как все бары.
Но хотя в этом помещении не было никого, что-то, несомненно, происходило в
задней комнате. Я услыхал тяжелое дыхание. Хлопнула пробка. Пауза. Затем
голос произнес:
- Джин, будь он неладен! К черту!
Зазвенело разбитое стекло. Послышался сдавленных смешок.
- Зеркало, кажись. На что теперь зеркала?
Хлопнула другая пробка.
- Опять проклятый джин, - обиженно сказал голос. - К черту джин!
На этот раз бутылка угодила во что-то мягкое, стукнулась об пол и
покатилась , с бульканьем разливая содержимое.
- Эй! - позвал я. - Я бы хотел выпить.
Наступила тишина. Затем голос осторожно осведомился:
- Это кто там?
- Я из больницы. Я хотел бы выпить?
- Что-то не припоминаю вашего голоса. Вы зрячий?
- Да, - ответил я.
- Тогда лезьте через бар, доктор, ради бога, и найдите мне бутылку виски.
- В таких делах я доктор, это верно, - сказал я.
Я перелез через бар и вошел в заднюю комнату. Там стоял пузатый краснолицый
человек с седыми моржовыми усами, одетый в брюки и сорочку без воротничка. Он
был изрядно пьян. Кажется, он раздумывал, открывать ли бутылку, которую он
держал в руке, или запустить ею мне в голову.
- А ежели вы не доктор, то кто вы? - спросил он подозрительно.
- Я был пациентом... но выпить я хочу, как любой доктор, - ответил я и
добавил : - У вас опять джин.
- Опять! Вот сволочь, - сказал он и отшвырнул бутылку. Она с веселым звоном
вылетела в окно.
Я взял с полки бутылку виски, откупорил ее и вручил ему вместе со стаканом.
Себе я налил порцию крепкого бренди, долив немного содовой, затем еще одну
порцию. После этого дрожь в руках несколько унялась.
Я взглянул на своего собутыльника. Он пил виски, не разбавляя, прямо из
горлышка.
- Вы напьетесь, - сказал я.
Он остановился и повернул ко мне голову. Я мог бы поклясться, что его глаза
видят меня.
- Напьюсь, сказали тоже! - произнес он презрительно. - Да я уже пьян, черт
подери!
Он был настолько прав, что я не стал спорить. Секунду подумав, он объявил:
- Я должен стать еще пьянее. Гораздо пьянее. - Он придвинулся ко мне.
Знаете что? Я ослеп. Слепой, понимаете? Как летучая мышь. И все слепые, как
летучие мыши. Кроме вас. Почему вы не слепой, как летучая мышь?
- Не знаю, - сказал я.
- Это все проклятая комета, разрази ее... Это она все наделала. Зеленые
падучие звезды... и все теперь слепые, как мыши. Вы видели зеленые звезды?
- Нет, - признался я.
В том-то и дело. Вы их не видели и потому не ослепли. Все другие их видели,
- он выразительно помотал рукой, - и все ослепли, как мыши. Сволочная комета,
вот что я скажу.
Я налил себе третью порцию бренди. Мне стало казаться, что в его словах
что-то есть.
- Все ослепли? - повторил я.
- Ну да! Все. Наверно, все в мире. Кроме вас, - добавил он подумав.
- Почему вы знаете?
- Да очень просто. Вы вот прислушайтесь, - предложил он.
Мы стояли рядом, опершись на бар в темном кабачке, и слушали. Ничего не
было слышно - ничего, кроме шороха грязной газеты, которую ветер гнал по пустой
улице. И эта тишина включала в себя все, что было здесь забыто тысячу лет
назад, а то и больше.
- Поняли? - сказал он - Это само собой ясно.
- Да, - сказал я медленно. - Да. Теперь я понимаю.
Я решил, что пора идти. Я не знал куда. Но мне нужно было узнать как можно
больше о том, что происходит.
- Вы здесь хозяин? - спросил я.
- Ну и что из этого? - сказал он, словно оправдываясь.
- Да ничего, просто я должен уплатить за три двойных бренди.
- А, плюньте вы.
- Но послушайте...
- Плюньте, вам говорят. И знаете почему? Потому что, на кой дьявол мертвецу
деньги? А я ведь мертвец... все равно, что мертвец. Вот только выпью немного
еще.
Для своих лет он выглядел весьма крепким мужчиной, и я сказал ему об этом.
- Зачем жить, если ты слепой, как мышь? - злобно отозвался он. - Моя жена
так мне и сказала. И она была права. . . только она храбрее, чем я. Когда она
узнала, что детишки тоже ослепли, она что сделала? Легла с ними с постель и
открыла газ. Понятно? Только у меня духу не хватило с ними остаться. Жена у
меня была храбрая, не то что я. Ничего, я тоже стану смелее. Я скоро вернусь
к ним - вот только напьюсь как следует.
Что я мог ему сказать? Все, что я говорил, только злило его. В конце
концов , он ощупью нашел лестницу и скрылся наверху с бутылкой в руке. Я не
пытался ни остановить его, ни следовать за ним. Я стоял и смотрел, как он
уходит . Я вышел на безмолвную улицу.
2. ПОЯВЛЕНИЕ ТРИФФИДОВ
Это рассказ о событиях моей личной жизни. В нем упоминается огромное
количество вещей, исчезнувших навсегда, и я не могу вести его иначе, чем
употребляя слова, которыми мы имели обыкновение обозначать эти исчезнувшие вещи, так
что они должны остаться в рассказе. А чтобы была понятна общая обстановка,
мне придется вернуться к более давним временам, чем день, с которого я начал.
Когда я был ребенком, наша семья - отец, мать и я - жила в южном пригороде
Лондона. У нас был маленький дом, который отец содержал ежедневным
добросовестным высиживанием за конторкой в департаменте государственных сборов, и
маленький сад, где отец работал еще более добросовестно каждое лето. Мало что
отличало нас от десяти или двенадцати миллионов других людей, населявших
тогда Лондон и его окрестности.
Отец был одним из тех виртуозов, которые способны в один миг получить сумму
целой колонки чисел - даже в тогдашних нелепых денежных единицах, - и потому,
вполне естественно, по его мнению, меня ждала карьера бухгалтера. В
результате моя неспособность дважды получить одинаковую сумму одних и тех же
слагаемых представлялась отцу явлением загадочным и досадным. И мои преподаватели,
пытавшиеся доказать мне, что ответы в математике получаются логически, а не
путем некоего мистического вдохновения, один за другим отступались от меня в
уверенности, что я не способен к вычислениям. Отец, читая мои школьные
табели, мрачнел, хотя во всех других отношениях, кроме математики, табели
выглядели вполне прилично. Думаю, его мысль следовала таким путем: нет способности
к числам - нет понятия в финансах - нет денег.
- Право, не знаю, что с тобой будет. Что бы ты сам хотел делать? -
спрашивал он.
И лет до тринадцати или четырнадцати я, сознавая полную свою никчемность,
уныло качал головой, и признавался, что не знаю.
Тогда отец тоже качал головой.
Для него мир резко делился на людей за конторками, занимавшихся умственной
работой, и людей без конторок, умственной работой не занимавшихся и потому
неумытых. Как он ухитрился сохранить такие воззрения, которые успели устареть
за целый век до него, я не знаю, но они насквозь пропитали годы моего
детства, и я только много позже осознал, что неумение обращаться с числами совсем
не обязательно обрекает меня на жизнь дворника или судомойки. Мне в голову не
приходило, что карьеру мне может обеспечить предмет, который интересовал меня
больше всего, а отец тоже либо не замечал, либо не обращал внимания на то,
что мои отметки по биологии всегда были хорошими.
По-настоящему эта проблема была решена для нас появлением триффидов. Но
триффиды сделали для меня гораздо больше. Они обеспечили меня профессией и
дали возможность жить в достатке. Правда, несколько раз они едва не отняли у
меня жизнь. С другой стороны, надо признаться, что они и сохранили ее, ибо
именно ожог триффидом уложил меня на больничную койку, где я провел
трагический "вечер кометных осколков".
В книгах содержится множество досужих рассуждений относительно внезапного
появления триффидов. Большинство этих рассуждений - сплошной бред.
Разумеется, триффиды не возникли самопроизвольно, как полагают некоторые простые
души. Вряд ли справедлива и гипотеза, рассматривающая появление триффидов как
некую разновидность пришествия - этакое знамение, предупреждающее о том, что
грядет нечто худшее, если буйный мир не исправится и не станет вести себя
прилично. И не из космоса попали к нам их семена в качестве образцов
ужасающих форм жизни, населяющей иные, менее благополучные планеты. Я, во всяком
случае, отлично знаю, что это не так.
Я узнал о них больше, чем кто бы то ни было, потому триффиды стали моей
специальностью, и фирма, в которой я служил, была тесно, хотя и не совсем
честно, связана с их появлением в нашем мире. Тем не менее, их истинное
происхождение остается неясным. Мое собственное мнение, чего бы оно ни стоило,
состоит в том, что триффиды появились в результате серии биологических
экспериментов и, по всей вероятности, совершенно случайно. Откуда бы они ни взялись,
где-то, несомненно, существуют их хорошо описанные предки. Те, кто знал их
истинную генеалогию, не опубликовали ни одного авторитетного документа.
Причиной этому было, несомненно, странное политическое положение в ту эпоху.
Мир, в котором мы тогда жили, был просторен, и большая его часть была открыта
для любого из нас. Его опутывали шоссе, железные дороги и океанские линии,
которые перенесли нас за тысячи миль в целости и сохранности. Если нам
хотелось путешествовать быстрее, и мы могли себе это позволить, мы путешествовали
на самолетах. В те дни ни у кого не было нужды таскать с собой оружие и
вообще принимать какие-либо меры предосторожности. Вы могли просто встать и
отправиться куда вам угодно, и ничто не могло помешать вам, если не считать
множества всяких анкет и правил. Сейчас этот одомашненный мир представляется
утопией. Тем не менее, таким он был.
Молодым людям, которые не знают его, трудно, должно быть, вообразить все
это. Наверно, то время представляется им золотым веком, хотя оно далеко не
было таковым. Иные могут решить, что подобный благоустроенный мир был скучен,
и это тоже не так. Наша планета была довольно занятным местом - по крайней
мере, для биолога. С каждым годом мы понемногу отодвигали границу
произрастания пищевых растений все дальше на север. Там, где всегда были тундры и
пустоши, появлялись и давали обильные урожаи новые поля. Возвращались к жизни и
покрывались зеленью древние пустыни. Дело в том, что пища была тогда самой
нашей насущной проблемой, и движение границ произрастания культурных растений
вызывал у нас не меньше волнений, нежели движение военных фронтов у
предыдущего поколения.
Это смещение интереса с мечей на орала было, вне сомнения, социальным
прогрессом, но в то же время ошибались оптимисты, когда утверждали, что оно
свидетельствует об изменении человеческой натуры. Человеческая натура оставалась
прежней - девяносто пять процентов людей жаждали жить в мире, а остальные
пять процентов только и ждали случая заварить какую-нибудь кашу. Затишье
продолжалось лишь потому, что такого случая не представлялось.
Между тем, при появлении ежегодно порядка двадцати пяти миллионов новых
ртов, требующих пищи, проблема продовольствия постепенно обострялась, пока,
после многих лет неэффективной пропаганды, пара неурожаев не заставила людей
осознать ее важность.
Одним из факторов, которые удерживали милитаристские пять процентов от
безобразных выходок, были искусственные спутники. Была достигнута одна из целей
интенсивных исследований в области ракетной техники: появились снаряды "с от-
срочкой". Действительно, была возможность запустить ракету так высоко, чтобы
она вышла на околоземную орбиту. Там она продолжала обращаться как крохотная
луна совершенно пассивно и вполне невинно - пока нажатие кнопки не дало бы ей
импульс, чтобы упасть с опустошительным эффектом.
Большую общественную озабоченность вызвало триумфальное заявление одной
страны о том, что она первой успешно создала спутниковое оружие. Еще большую
обеспокоенность вызывало отсутствие всяких заявлений других стран, даже
известных своими успехами. Было очень неприятно сознавать, что над вашей
головой крутятся в неизвестных количествах ужасные средства истребления, крутятся
и крутятся себе спокойно, пока кто-то не нажмет кнопку. Еще неприятнее было
сознавать, что сделать здесь ничего нельзя. Тем не менее, жизнь должна была
идти своим чередом, волей-неволей приходилось свыкаться с этой идеей, а
новизна, как известно, живет очень недолго. Время от времени появлялись
сообщения о том, что, кроме спутников с ядерными боеголовками, над нашими головами
носятся спутники, начиненные гербицидами, эпизоотиками, радиоактивной пылью,
инфекционными болезнями - новенькими, с иголочки, только что из лабораторий.
Трудно сказать, действительно ли существовало это ненадежное и по сути своей
предназначенное для истребления без разбора оружие. Но надо иметь в виду, что
границы человеческой глупости - особенно глупости, вызванной давящим страхом,
- определить трудно. И не исключено поэтому, что в каких-нибудь генеральных
штабах набор вирусов, очень неустойчивых и делающихся безвредными уже через
несколько дней, мог считаться стратегическим оружием.
Наконец правительство Соединенных Штатов восприняло эти намеки столь
всерьез , что стало эмоционально отрицать свой контроль над какими-либо спутниками
- носителями биологического оружия. Одно или два малых государства, у которых
наличия каких-либо спутников вообще никто не предполагал, поспешили сделать
аналогичные заявления. Остальные хранили молчание... Перед лицом такой
зловещей скрытности публика стала требовать объяснений, почему Соединенные Штаты
пренебрегли подготовкой к новым видам боевых действий, когда другие были уже
готовы к ним. В конце концов, страны заключили между собой молчаливое
соглашение ничего не отрицать и не подтверждать относительно боевых спутников, и
постепенно общественное мнение переключилось на не менее важную, но менее
острую проблему нехватки продовольствия.
Закон спроса и предложения подталкивал наиболее предприимчивых к созданию
товарных монополий, но мир, в большинстве своем, отвергал декларированные
монополии. Однако на самом деле система взаимосвязанных компаний работала очень
гладко и безо всяких деклараций. Широкая публика едва ли слышала что-либо о
тех мелких трудностях, которые приходилось преодолевать внутри этой системы.
Едва ли кто-нибудь слышал, к примеру, и о существовании Умберто Кристофоро
Палангуеса. Я сам узнал о нем лишь годы спустя, когда работал в компании.
Умберто был латиноамериканцем. Его роль в мировом производстве продуктов
питания началась с того момента, когда он вошел в контору "Арктической и
Европейской Компании Рыбьих Жиров" и показал там бутыль с бледно-розовым
маслом.
В "Арктическо-европейской" не проявили никакого энтузиазма. Дела ее шли не
совсем хорошо. Тем не менее, со временем они все же удосужились подвергнуть
оставленный образец анализу.
Прежде всего, обнаружилось, что масло это не является рыбьим жиром: это
было растительное масло неизвестного происхождения. Вторым откровением явилось
то обстоятельство, что в сравнении с этим маслом лучшие рыбьи жиры казались
дрянной машинной смазкой. Встревожившись, сотрудники "Арктической и
Европейской" отправили остаток образца на более тщательное исследование и
одновременно разослали торопливые запросы с целью выяснить, не появлялся ли мистер
Палангец где-либо еще.
Когда Умберто пришел опять, директор-управляющий принял его с очень лестной
обходительностью.
- Какое замечательное масло принесли вы нам, мистер Палангец, - сказал он.
Умберто наклонил черную лоснящуюся голову. Он и сам прекрасно знал это.
- Ничего подобного я в жизни не видел, - признался директор.
Умберто снова наклонил голову.
- Да, вы не видели, - вежливо сказал он. Затем, как бы после раздумья, он
добавил: - Но это ничего, сеньор, я думаю, вы еще увидите. И в очень больших
количествах. - Он опять подумал. - Оно появится на рынке, я думаю, лет через
семь-восемь. - Он улыбнулся.
Директору это показалось невозможным. Он честно сказал:
- Оно лучше, чем наши рыбьи жиры.
- Мне так и говорили, сеньор, - согласился Умберто.
- Вы собираетесь торговать им сами, мистер Палангец?
Умберто снова улыбнулся.
- Разве тогда я показал бы его вам?
- Мы могли бы улучшить один из наших жиров синтетически, - заметил директор
задумчиво.
- При помощи некоторых витаминов... но синтез витаминов обойдется слишком
дорого, даже если бы вы умели это, - тихо сказал Умберто. - Кроме того, -
добавил он, - мне говорили, что это масло все равно с легкостью вытеснит ваши
лучшие жиры.
- Гм, - сказал директор. - Ну, хорошо, мистер Палангец. Полагаю, вы пришли
к нам с предложением. Может быть, мы перейдем прямо к нему?
Умберто объяснил:
- Избавиться от этого затруднения можно двояко. Обычный путь - это
предотвратить его или, по крайней мере, оттянуть до тех пор, пока не оправдает себя
капитал, вложенный в существующее оборудование. Это, разумеется, наиболее
приемлемый путь.
Директор кивнул. Он-то Знал о таких вещах.
- Однако на этот раз должен вам посочувствовать, потому что, видите ли, это
невозможно.
Директор усомнился. Ему хотелось сказать: "Вы так думаете?" Но он подавил
это желание и ограничился уклончивым: "О?"
- Другой путь, - продолжал Умберто, - это производить товар самому, пока не
стряслось несчастье.
- А! - сказал директор.
- Я полагаю, - сказал Умберто, - мне кажется, я смог бы доставить вам
семена этого растения, скажем, через шесть месяцев. Если бы вам пришлось
выращивать это растение, вы смогли бы начать производство масла через пять лет или,
возможно, полный урожай получился бы через шесть.
- Действительно, как раз вовремя, - заметил директор.
Умберто кивнул.
- Первый путь значительно проще, - сказал директор.
- Если бы он был осуществим, - согласился Умберто. - Но, к сожалению, ваш
конкурент для вас недоступен или, скажем, он несокрушим.
Он произнес это утверждением с такой уверенностью, что директор в течение
нескольких секунд внимательно глядел на него.
- Понятно, - сказал он, наконец. - Хотелось бы знать... Вы не гражданин
Советского Союза, мистер Палангуес?
- Нет, - сказал Умберто. - В этом плане мне повезло - но у меня есть самые
различные связи...
Обратим теперь наше внимание на шестую часть мира, часть, которую нельзя
было посетить так же просто как остальные. Действительно, разрешение на посе-
щение Советского Союза было почти недоступно, а перемещения тех, кто все-таки
его получал, тщательно контролировались. Была намеренно создана Страна Тайн.
Совсем немногое из того, что происходило за завесой секретности, которая была
почти патологической, было известно остальному миру. Факты обычно заменялись
предположениями. За спиной специфической пропаганды, которая распространяла
глупости, скрывая все, что могло иметь хоть малейшее значение, несомненно,
существовали достижения во многих областях. Одной из этих областей была
биология .
Россия, имея, как и остальной мир, проблему увеличения производства
продовольствия, была известна своим сильным интересом к попыткам освоить пустыни,
степи и северную тундру. В те дни, когда еще существовал обмен информацией,
становилось известно о некоторых успехах. Однако, после раскола по поводу
взглядов и методов, под руководством человека по имени Лысенко был принят
другой курс. Все стало окончательно засекреченным. Новая линия руководства
была неизвестна, по ненадежным сведениям там происходили то ли очень
успешные , то ли очень глупые, то ли очень странные вещи, если не все одновременно.
- Подсолнечники, - сказал директор рассеянно, как бы размышляя вслух. - Мне
случайно известно, что они там сумели увеличить выход подсолнечного масла. Но
ведь это совсем не то.
- Да, - согласился Умберто. - Это совсем не то.
Директор посвистел.
- Семена, вы говорите. Вы хотите сказать, что это какой-то новый вид?
Потому что, если какой-то улучшенный известный сорт, который легко...
- Мне объяснили, что это новый вид - нечто совершенно новое.
- Значит, своими глазами вы его не видели? Может быть, это действительно
какая-нибудь модифицированная разновидность подсолнечника?
- Я видел фотографию, сеньор. Я не говорю, что там нет ничего от
подсолнечника . Я не говорю, что там нет ничего от турнепса. Я не говорю, что там нет
ничего от крапивы или даже от орхидеи. Но я утверждаю вот что. Если все они
приходятся этому растению папашами, то эти папаши не узнали бы своего
ребенка. И уж во всяком случае, они не стали бы им гордиться.
- Понятно. А теперь скажите, какую сумму вы рассчитываете получить от нас
за семена этой штуки?
Умберто назвал сумму, которая сразу заставила директора перестать
посвистывать . Она заставила директора снять очки и пристально уставиться на
собеседника . Умберто это не смутило.
- Судите сами, сеньор, - сказал он, постукивая пальцами о пальцы. - Это
трудно. И это опасно, очень опасно. Я не трус, но опасности не доставляют мне
удовольствия. Есть еще один человек. Я должен буду увезти его с собой, и ему
нужно хорошо заплатить. Там будут и другие, которым тоже нужно заплатить.
Кроме того, мне придется купить самолет - реактивный самолет, очень быстрый.
Все это стоит дорого. И я говорю вам: это не просто. Вам нужны хорошие
семена . Большая часть семян этого растения не всхожа. Чтобы действовать
наверняка , я должен буду доставить вам отсортированные семена, очень ценные... Да,
это будет не просто.
- Я верю вам. Но все-таки...
- Неужели я прошу так уж много, сеньор? А что вы запоете через несколько
лет, когда это масло появится на мировом рынке, и ваша фирма разорится?
- Все это надо тщательно продумать, мистер Палангец.
- Ну, разумеется, сеньор! - согласился Умберто с улыбкой. - Я могу
подождать немного. Но боюсь, что уменьшить сумму не смогу.
Сумму он не уменьшил.
Открыватель и изобретатель - это бич для бизнеса. Палки в колеса по
сравнению с ними - ничто, вы просто меняете сломанные спицы и катите дальше. Но по-
явление нового процесса, нового вещества, когда ваше производство отлично
налажено и работает, как часовой механизм, - это сам дьявол во плоти. Иногда
даже хуже, чем дьявол. Тогда уже хороши все средства. Слишком многое
поставлено на карту. И если вы не в состоянии действовать легально, вам приходится
искать другие пути.
Ведь Умберто еще недооценил опасность. Дело было не только в том, что
конкуренция нового дешевого масла вытеснила бы с рынка "Арктическую и
Европейскую" и ее коллег. Эта реакция пошла бы вширь. Жестокий, хотя, возможно, и не
смертельный, удар получило бы производство арахисового масла, оливкового
масла и китового жира. Более того, это самым разрушительным образом отразилось
бы на зависимых отраслях, производящих маргарин, мыло и сотни других товаров,
начиная с косметических кремов и кончая масляными красками. И когда наиболее
влиятельные из заинтересованных лиц осознали серьезность угрозы, условия
Умберто стали казаться едва ли не скромными.
С ним заключили соглашение: очень уж убедительно выглядел образец масла,
хотя все остальное и представлялось несколько туманным.
Фактически все обошлось "Арктической и Европейской" гораздо дешевле, чем
она соглашалась заплатить, потому что Умберто исчез со своим самолетом, и
больше его никогда не видели.
Но нельзя сказать: "Ни слуха, ни духа".
Несколько лет спустя некто, назовем его для простоты Федором, явился в офис
"Арктической и Европейской Компании Жиров" (к тому времени "Рыбьих" было
отброшено и из вывески, и из производства) и заявил, что он русский, и хотел бы
получить некоторое количество денег, если любезные капиталисты будут столь
добры, чтобы уделить ему немного.
Федор поведал свою историю. Он поступил на экспериментальную триффидную
станцию недалеко от Еловска на Камчатке. Это богом забытое место ему не
понравилось . Вожделение покинуть это место стало причиной тому, что он принял
предложение одного из работавших там (чтобы быть точным - товарища Николая
Александровича Балтинова), к тому же это предложение было подкреплено
несколькими тысячами рублей.
За это не требовалось великих дел. Сначала он просто берет с полки коробку
отсортированных всхожих семян триффидов и ставит вместо нее такую же коробку
с невсхожими семенами. Похищенная коробка должна быть оставлена в
определенное время в определенном месте. Риска практически никакого. Могли пройти
годы , прежде чем подмена была бы замечена.
Дальше, однако, надо было сделать кое-что похитрее. Он устанавливает
световой маяк на большом поле в миле или двух от плантации и должен сам дежурить
там в определенную ночь. Услыхав прямо над собой самолет, он включает маяк.
Самолет должен приземлиться. Наилучшая вещь, которую он может сделать после
этого - это убраться оттуда как можно скорее, прежде чем кто-либо прибудет
для расследования.
За это его ждет не только хорошее вознаграждение в рублях, но и - если он
сумеет выбраться из России - он нашел бы много денег, ожидающих его в офисе
"Арктической и Европейской" в Англии.
По словам Федора операция прошла точно по плану. Федор, не ожидая пока
самолет сядет, выключил огни и уничтожил маяк.
Самолет остановился только на короткое время, наверное, менее десяти минут,
прежде чем взлетел опять. По звуку двигателя он решил, что самолет круто
пошел вверх сразу после взлета. Где-то через минуту после того, как звук стих,
он опять услышал звук двигателей. Несколько самолетов прошло над его головой
на восток вслед за первым. Сколько их было - два или более - он не мог
сказать . Но они шли очень быстро, с пронзительным звуком турбин...
На следующий день товарищ Балтинов пропал. Это вызвало волнения, однако, в
конце концов, решили, что он, должно быть, работает в уединении. Таким
образом, для Федора все прошло вполне безопасно.
Из осторожности он выждал год, прежде чем двинуться. Он потратил почти все
свои рубли, купив себе путь через последний препон. Потом, меняя множество
Занятий в поисках пропитания, он провел долгое время в пути до Англии. А
теперь он хотел бы некоторое количество денег.
К тому времени кое-какие слухи о Еловске достигли Англии, данные Федора о
посадке самолета были правдоподобны. Поэтому ему дали денег и работу, а так
же приказали держать язык за зубами. Таким образом, становится ясным, что
Умберто, хотя и не доставил семена лично, то, по крайней мере, спас положение,
разбросав их.
"Арктическая и Европейская" не сразу связала появление триффидов с Умберто,
и полиция нескольких стран разыскивала последнего от их имени. Ничего не
было, пока несколько исследователей не получили образец триффидного масла для
своих исследований и не установили, что он в точности соответствует тому, что
показывал Умберто, и именно семена триффидов он собирался добыть.
Что случилось с Умберто, в точности никогда не узнают. Я догадываюсь, что
где-то над Тихим океаном, высоко в стратосфере его и товарища Балтинова
атаковали те самые самолеты, которые слышал Федор. Возможно, они поняли это
только тогда, когда снаряды русских истребителей начали крушить их машину.
И я думаю также, что один из этих снарядов вдребезги разбил некий фанерный
ящик - тот самый ящик, в который были упакованы семена.
Может быть, самолет Умберто взорвался, может быть, он просто развалился на
куски. Как бы то ни было, я уверен, что когда обломки начали свое долгое-
долгое падение в океан, на их месте осталось в небе легкое облачко, похожее
на клуб белого пара.
Но это был не пар. Это были семена, такие бесконечно легкие, что они
плавали даже в разреженном воздухе. Миллионы опутанных шелковистой паутинкой семян
триффидов, отданных на волю всем ветрам, чтобы лететь туда, куда понесут их
эти ветры...
Прошли, наверно, недели, а может быть и месяцы, прежде чем они, наконец,
коснулись земли, многие за тысячи миль от того места, где они начали свой
полет .
Повторяю, все это только предположения. Но я не вижу более вероятной
причины неожиданного появления этого таинственного растения почти во всех частях
света.
Мое знакомство с триффидами состоялось в детстве. Случилось так, что один
из первых триффидов в округе вырос в нашем собственном саду. Он уже изрядно
развился, когда мы обратили на него внимание, потому что вместе с множеством
других сорняков он пустил корни в укромном месте - в мусорной яме за оградой.
Там он никому не мешал, и ему никто не мешал. Мы просто время от времени
смотрели, как он растет, и не трогали его.
Но триффид, конечно, своеобразное растение, и он не мог в конце концов не
вызвать у нас некоторого любопытства. Возможно, наше любопытство не было
слишком активным, поскольку всегда можно найти нескольких незнакомцев,
которым удается поселиться в запущенных уголках сада; тем не менее, мы нередко
говорили друг другу, что этот незнакомец выглядит как-то очень уж странно.
В нынешнее время, когда каждый слишком хорошо знает, как выглядит триффид,
трудно восстановить в памяти, каким необычным и в известном смысле иноземными
представлялись нам первые триффиды. Насколько я знаю, ни дурных предчувствий,
ни тревоги они ни у кого не вызывали. Я полагаю, что большинство людей
относилось к ним - если только вообще как-нибудь относилось - примерно так же,
как мой отец.
В памяти моей запечатлена картина, как он озадаченно рассматривает наш
экземпляр. Триффиду, вероятно, не больше года. Почти во всех деталях это
уменьшенная вдвое копия взрослой особи, только он еще не имел названия, и никто
еще не видел взрослую особь. Отец нагибается, глядя на него через очки в
роговой оправе, ощупывает стебель и тихонько пыхтит в желтоватые усы, что
делает всегда, погружаясь в задумчивость. Он исследует прямой ствол и
деревянистое основание. Он уделяет особое внимание трем маленьким черенкам, торчащим
из основания рядом со стволом, и в этом внимании нет прозрения, одно лишь
любопытство . Он разглаживает короткие пучки зеленых кожистых листьев, пропуская
их между большим и указательным пальцами, словно осязание может что-то
подсказать ему. Затем он заглядывает в диковинное воронковидное образование на
верхушке стебля и по-прежнему пыхтит сквозь усы в нерешительной задумчивости.
Я помню, как он в первый раз поднимает меня на руки, чтобы я тоже посмотрел в
эту коническую чашечку. На дне ее я вижу туго скрученную, похожую на молодой,
свернутый в улитку листок папоротника, спираль, которая дюйма на два
выступает из липкой массы. Я не притрагиваюсь к ней, но знаю, что вещество это
липкое , потому что в нем медленно барахтаются мухи и другие мелкие насекомые.
Отец не раз однообразно удивлялся, какое это странное растение, и обещал
непременно пойти куда-то на днях и узнать, наконец, что оно такое. По-моему,
он так никуда и не ходил, а если бы и пошел, то вряд ли узнал бы что-нибудь в
то время.
Триффид был тогда высотой более метра. Должно быть, их было много в округе,
и они росли себе спокойно и незаметно, и никто не обращал на них особенного
внимания - так, по крайней мере, казалось, потому что, если даже биологи и
ботаники интересовались ими, публика об этом не знала. И триффид в нашем саду
продолжал мирно расти, как и тысячи его собратьев в запущенных уголках по
всему белому свету.
Но прошло немного времени, и вот первый триффид вытянул из земли ноги и
зашагал .
Такие невероятные способности триффидов, насколько я знаю, впервые
обнаружились в Индокитае. Это, между прочим, доказывает, что люди все еще не
обращали на триффидов практически никакого внимания. Индокитай был одной из тех
областей нашей планеты, где вечно возникали всякого рода неправдоподобные и
странные слухи. Эти слухи приобретали популярность, когда в делах наступало
затишье и издателям, чтобы несколько оживить газеты, приходилось прибегать к
"духу таинственного Востока". Как бы там ни было, индокитайский случай
недолго оставался уникальным. Через несколько недель сообщения о ходячих растениях
посыпались с Борнео и Суматры, из Конго, Колумбии, Бразилии и других стран,
расположенных вблизи экватора.
На этот раз они все-таки попали в печать. Однако никто еще не осознавал,
что эти созревшие особи имеют что-то общее с почтенной мирной травой на нашей
мусорной куче. Осознанию мешало то обстоятельство, что сведения поступали из
третьих рук и публиковались с оттенком игривости, которой газеты
прикрываются, если речь идет о морских змеях, о редчайших явлениях природы, о телепатии
и тому подобном. И лишь когда появились фотографии, мы сообразили, что наша
трава отличается от ходячих экземпляров только размерами.
Кинохроника совершила промах. Возможно, операторы, которые отправились в
заморские страны, сумели в награду за беспокойство получить хорошие и
интересные кадры, но у продюсера бытовала теория, будто любая тема
продолжительностью более десяти секунд, если это не репортаж о боксерском матче,
неминуемо повергает зрителя в скуку. Поэтому то, что впоследствии сыграло такую
громадную роль в моей жизни и в жизни множества других людей, я впервые увидел
на считанных кадрах, втиснутых между первенством по хулу на Гавайских
островах и спуском со стапелей нового линкора. (Это не анахронизм. Линкоры все еще
строились; ведь кормиться нужно было и адмиралам). Мне дали увидеть, как
через экран бредут, раскачиваясь, триффиды под аккомпанемент изречений,
предположительно соответствующих умственному уровню великого современного
кинозрителя.
- А теперь, друзья, получайте, что нашел для вас наш оператор в Эквадоре.
Зелень на прогулке! Вам, небось, такие штуки мерещатся разве что после
хорошей попойки, а там, в солнечном Эквадоре, их можно видеть в любое время и
безо всякого похмелья! Растения-чудовища на марше! Кстати, у меня идея!
Давайте научим нашу картошку бегать прямо к нам в кастрюли. Как тебе это
понравится, мамочка?
Короткое время, пока длилась эта сцена, я просидел как завороженный. Вот
оно, наше таинственное растение из мусорной ямы, только высотой более двух
метров. Я не мог ошибиться... И оно "ходило"!
Основание, которое я увидел тогда целиком впервые, было косматым от
множества маленьких волосовидных корешков. Оно имело сферическую форму, только в
нижней его части имелись три тупых, сужающихся к концам выступа. Опираясь на
них, основание возвышалось над уровнем почвы на целый фут.
"Шагая", триффид передвигался примерно так, как человек на костылях. Две
тупые "ноги" скользили вперед, задняя "нога" подтягивалась к ним, растение
наклонялось, и передние "ноги" снова скользили вперед. При каждом шаге
длинный стебель отчаянно мотался - это производило тошнотворное впечатление.
Такой способ передвижения выглядел одновременно энергичным и неуклюжим,
триффиды в движении смутно напоминали резвящихся молодых слонов. Было такое
чувство, что у них вот-вот обдерутся листья или даже сломается стебель. Но при
всей своей неказистости они могли "ходить" со скоростью нормального
человеческого шага.
Вот примерно все, что я увидел, пока начался спуск на воду линкора.
Немного, но вполне достаточно, чтобы возбудить в мальчишке исследовательский дух.
Если эта штуковина может показать такой фокус в Эквадоре, то почему бы ей не
показать такой же у нас в саду? Правда, наша гораздо меньше, но ведь на вид
она совершенно такая же...
Через десять минут после возвращения домой я уже окапывал нашего триффида,
осторожно убирая вокруг него землю, чтобы поощрить его к прогулке.
К несчастью, открытие самодвижущихся растений имело один аспект, который
операторы не испытали на себе или по каким-то причинам решили скрыть от
публики. Во всяком случае, об опасности я не подозревал. Я сидел на корточках,
сосредоточив все свое внимание на том, чтобы не повредить корни, когда на
меня обрушился чудовищный удар, и я потерял сознание...
Очнулся я в постели; мать, отец и доктор сидели рядом и с тревогой глядели
на меня. Голова моя раскалывалась, все тело ныло, и, как я узнал потом, лицо
мое украшал пухлый кроваво-красный рубец. Меня настойчиво, но напрасно
расспрашивали, как случилось, что я валялся в саду без памяти: я не имел ни
малейшего представления о том, чем меня ударило. Лишь позже я выяснил, что,
вероятно, был первым в Англии человеком, которого ужалил триффид. Триффид был,
разумеется, незрелый. Но еще, прежде чем я полностью оправился, отец узнал,
как все произошло, и к тому времени, когда я снова вышел в сад, он уже
совершил над триффидом правосудие и сжег обрубки на костре.
Как только ходячие растения стали установленным фактом, пресса оставила
прежнюю сдержанность и устроила им настоящую рекламу. Теперь необходимо было
подобрать им название. Ботаники уже привычно барахтались в многосложных
латинских и греческих словах, создавая производные от ambulans и pseudopodia,
но газеты и публика желали чего-нибудь более простого для произношения и не
слишком тяжеловесного для заголовков. Если раскрыть газеты того времени, то
можно встретить в них такие названия, как
тришоты триниты
трикаспы трипедалы
тригенаты трипеды
тригоны трикеты
трилоги триподы
а также массу других таинственных слов, которые даже не начинаются обычным
"три", хотя почти все они так или иначе включают в себя указание на три
"ноги" растения.
Шли споры - публичные и частные, в барах и клубах - о терминах, но
постепенно в этой филологической мешанине стал брать верх один термин. В своей
первичной форме он оказался не совсем приемлемым, но повседневное
употребление сократило его долгое "и", а привычка вскоре добавила для уверенности
второе "ф". Так возник общепринятый стандартный термин. Короткое запоминающееся
название, зародившееся в редакции какой-то газетки как подходящий ярлык для
диковинки - ему суждено было впоследствии сделаться словом, неразрывно
связанным с представлением о боли, страхе, несчастье: триффид2 . . .
Первая волна всеобщего интереса скоро спала. Да, действительно, триффиды
были немного жутковаты, но, в конечном счете, именно потому, что они были
новинкой. Совершенно так же публика относилась к новинкам прошлых лет - к
черным лебедям, гигантским ящерицам, кенгуру. И если на то пошло, разве триффиды
более удивительны, чем двоякодышащие рыбы, устрицы, головастики и сотни
других живых существ? Летучая мышь, скажем, это Зверек, научившийся летать;
отлично , теперь у нас есть растение, научившееся ходить, - и что из этого?
Однако имелись в вопросе о триффидах аспекты, отмахнуться от которых было
труднее. Их внезапное появление и тем более их повсеместное распространение
представлялись весьма загадочными. Дело в том, что хотя созревали они быстрее
всего в тропиках, но сообщения о них поступали отовсюду, кроме полярных
районов и пустынь.
Публика была удивлена и несколько шокирована, узнав, что триффиды -
плотоядные растения, что мухи и другие насекомые, попавшие в чашечку самым
настоящим образом перевариваются содержащимся в ней липким веществом. В нашем
умеренном поясе мы, конечно, тоже знали о существовании крупных насекомоядных
растений, но мы не привыкли, чтобы они находились вне специальных парников, и
склонны были усматривать в них что-то неприличное или, по крайней мере,
неправильное . Но настоящую тревогу вызвало открытие, что скрученный жгут,
увенчивающий стебель триффида, представляет собой тонкое трехметровое жало,
способное с силой выбрасываться наружу и содержащее достаточно яда, чтобы убить
человека, если оно ударяет в незащищенную кожу.
Как только эта опасность была оценена по достоинству, последовало
торопливое истребление триффидов; их рубили в куски повсюду, пока кого-то не
осенило , что для полного обезвреживания достаточно удались у триффида жало. Только
тогда это несколько истерическое избиение пошло на убыль, но ряды триффидов к
тому времени уже изрядно поредели. Несколько позже появилась мода иметь одно-
го-двух обезвреженных триффидов у себя в саду. Выяснилось, что отрезанное
жало восстанавливается только через два года, и ежегодная обрезка вполне
гарантирует вашим детям безопасную и забавную игрушку.
В умеренном поясе, где человеку удалось ограничить большинство форм жизни
(кроме себя самого) более или менее строгими рамками, статус триффидов был,
таким образом, определен вполне четко. Но в тропиках, особенно в джунглях,
они быстро сделались бичом Божьим.
Путнику нелегко обнаружить засаду в кустах и зарослях, и едва он вступил в
зону поражения, ему навстречу выхлестывалось ядовитое жало. Даже туземец не
2 От английского "three feet" (три ноги).
всегда мог разглядеть неподвижного триффида, коварно затаившегося возле
лесной тропинки. Они были сверхъестественно чувствительны ко всякому движению
поблизости от себя, и застать их врасплох было трудно.
Борьба с ними превратилась в тропиках в серьезную проблему. Наилучший
способ состоял в том, чтобы отстреливать верхушку стебля вместе с жалом. Туземцы
взяли на вооружение длинный легкий шест с кривым ножом на конце; они
пользовались им довольно ловко, если успевали нанести удар первыми, но ничего не
получалось, когда триффид вдруг наклонялся вперед и неожиданно увеличивал
таким образом радиус поражения на метр-полтора. Вскоре, однако, эти
копьеобразные приспособления были вытеснены пружинными ружьями разных типов. Как
правило, они стреляли вертящимися дисками, вертящимися крестами и маленькими
бумерангами из тонкой стали. Точный бой у них не превышал двенадцати метров,
однако , при попадании они напрочь срезали стебель и с двадцати пяти метров.
Изобретение этого оружия вызвало тихую радость как у властей, которым очень
не нравилось, что огнестрельное оружие носит кто попало, так и у населения:
острые, как бритва, метательные снаряды были значительно дешевле и легче,
нежели патроны, и восхитительно подходили для бесшумной партизанской войны.
Повсюду продолжались интенсивные исследования триффида, его природы, образа
жизни и внутреннего строения. Были проведены серьезные эксперименты с целью
установить в интересах науки, как далеко и как долго способен он ходить; есть
у него передняя и задняя части или он с одинаковой неуклюжестью может
двигаться любой стороной вперед; какую долю времени он проводит, зарывшись
корнями в землю; как он реагирует на присутствие в почве различных химических
веществ, а также масса всяких иных экспериментов, полезных и бесполезных.
Самый крупный экземпляр, найденный в тропиках, достигал в высоту почти трех
метров сорока сантиметров, в среднем же они были двух метров десяти
сантиметров. Они, по-видимому, легко приспосабливались в самом широком диапазоне
климатов и почв. Естественных врагов у них, видимо, не было, если не считать
человека .
Но они обладали еще большим числом довольно очевидных особенностей, которые
вначале не были замечены наблюдателями. Прошло, например, много времени
прежде, чем обратили внимание на то, что триффиды бьют жалом с невероятной
точностью и почти всегда целят в голову. Не сразу заметили и то, что они имеют
обыкновение оставаться подле своих жертв. Причина стала ясной, когда узнали,
что они питаются не только насекомыми, но и мясом. Жалящий жгут не обладал
мускульной мощностью, чтобы разрывать плоть, но в нем было достаточно силы,
чтобы отделять лоскутья от разложившегося тела и отправлять их в чашечку на
стебле.
Не сразу заинтересовались и тремя небольшими голыми черенками у основания
стебля. Существовало неясное представление, будто они как-то связаны с
системой размножения - той самой системой, куда ботаники обыкновенно зачисляют на
первый случай все сомнительные органы, пока они не будут, как следует,
изучены и поняты. Поэтому стали считать, что свойство этих черенков вдруг
приходить в движение и выстукивать барабанную дробь о главный стебель является
своеобразным проявлением триффидных любовных устремлений.
Я был ужален в детстве, в самом начале эры триффидов. Этот несчастный
случай, возможно, стимулировал мой к ним интерес, ибо кажется, с той поры у меня
с ними установилось что-то вроде связи. Я провел - или, с точки зрения моего
отца "потратил" много времени, зачарованно наблюдая за ними.
Нельзя упрекать отца за то, что он считал это пустым времяпрепровождением.
И, тем не менее, позже оказалось, что время было проведено далеко не худшим
образом, потому что как раз перед тем, как я закончил школу, "Арктическо-
европейская компания рыбьих жиров" реорганизовалась, утратив в процессе
реорганизации из своего названия слово "рыбьих". Публика узнала, что "Арктическо-
европейская", а также другие подобные фирмы за границей собираются выращивать
триффидов в больших масштабах на предмет получения ценных масел и соков и
производства питательных кормовых жмыхов. Таким образом, триффиды в одну ночь
вошли в царство большого бизнеса.
Я тут же определил свое будущее. Я обратился в "Арктическо-европейскую",
где мои данные позволили мне получить работу в сфере производства.
Неудовольствие отца несколько смягчили размеры зарплаты, весьма хорошей для моего
возраста. Но когда я с энтузиазмом заговорил о будущем, он только с сомнением
запыхтел в усы. Он верил лишь в такую работу, которая имела давно
установившиеся традиции; впрочем, он мне не препятствовал. "В конце концов, -
снисходительно заметил он, - если эта штука кончится пшиком, ты будешь еще
достаточно молод, чтобы приняться за что-либо более солидное".
Приниматься за что-либо более солидное мне не пришлось. Пятью годами позже
отец и мать погибли при крушении прогулочного аэробуса, но им еще довелось
увидеть, как новые фирмы вытеснили с рынков все конкурирующие масла, и те из
нас, кто вступил в дело с самого начала, могли, очевидно, считать себя
обеспеченными на всю жизнь.
Одним из вступивших с самого начала был Уолтер Лакнор.
Вначале фирма колебалась, брать ли Уолтера. Он мало понимал в агрономии,
еще меньше в делах и не имел никакой квалификации для лабораторных работ. С
другой стороны, он очень многое понимал в триффидах, у него врожденная
сноровка обращаться с ними.
Я не знаю - могу только догадываться, - что случилось с Уолтером в роковой
майский день через несколько лет. Очень печально, что он не выжил. Сейчас он
был бы незаменим у нас. Я не думаю, что кто-нибудь научится понимать их, но
Уолтер был к этому ближе всех. Или, вернее, ему была дана способность
воспринимать их интуитивно.
Впервые он поразил меня год или два спустя после того, как начался триффид-
ный бизнес.
Солнце садилось. Мы закончили работу и с чувством удовлетворения взирали на
три новых поля, засаженных почти созревшими триффидами. В те дни мы еще не
содержали их в коралях, как позже. Они были высажены на полях приблизительно
прямыми рядами - во всяком случае, прямыми рядами располагались стальные
шесты, к которым они были прикреплены цепями, потому что сами растения
оставаться в строю не желали. Мы считали, что примерно через месяц можно будет начать
надрезать их для получения сока. Вечер был тихий, и только триффиды время от
времени нарушали эту тишину, барабаня черенками по стеблям. Уолтер смотрел на
них, склонив голову. Затем он вынул изо рта трубку.
- Сегодня вечером они что-то разговорчивы, - сказал он.
Я воспринял это, естественно, как метафору.
- Возможно, погода виновата, - предположил я. - Мне кажется, они чаще
делают это, когда сухо.
Он искоса взглянул на меня и улыбнулся.
- Вы тоже более разговорчивы, когда сухо?
- С какой стати?.. - начал я и остановился. - Не думаете же вы, что они
действительно разговаривают, - сказал я, пораженный выражением его лица.
- Почему бы и нет?
- Но это же абсурд. Говорящие растения!
- Больший абсурд, нежели ходячие растения? - спросил он.
Я уставился на них, затем снова на него.
- Мне в голову не приходило... - начал я с сомнением.
- Подумайте об этом немного и понаблюдайте за ними. Мне интересно, к какому
вы выводу придете.
Как это ни странно, но за все время, что я имел дело с триффидами, такая
возможность никогда не приходила мне в голову. Я думаю, меня гипнотизировала
теория любовного призыва. Но когда он подал эту идею, я принял ее сразу и
целиком. Я не мог больше отделаться от ощущения, что они, возможно,
действительно отстукивают друг другу какие-то тайные послания.
До того вечера я воображал, что наблюдаю триффидов достаточно внимательно,
но когда о них заговорил Уолтер, я почувствовал, что не видел практически
ничего. А Уолтер, если он был в настроении, мог говорить о них часами, выдвигая
теории, которые звучали иногда дико, но никогда не казались невозможными. К
тому времени публика уже не смотрела на триффидов, как на каприз природы. Они
были забавными уродцами, только и всего; особого интереса они не
представляли. Компания же ими интересовалась. Она считала, что их существование
является благом для всего человечества и особенно для нее самой. Уолтер не разделял
ни мнения публики, ни мнения компании. Слушая его, я начинал временами
мучиться скверными предчувствиями.
Теперь он был совершенно убежден, что они "разговаривают".
- А отсюда следует, - утверждал он, - что где-то в них прячется интеллект.
Он не может находиться в мозгу, потому что, как показывают вскрытия, никакого
мозга у них нет. Но это не значит, что у них нет какой-то системы или органа,
которые выполняли бы функции мозга. А что-то вроде интеллекта у них,
несомненно, имеется. Вы заметили, что, когда они нападают, они всегда целят в
незащищенную часть тела? Почти всегда в голову, иногда в руки. Или вот еще:
если взять статистику жертв, то обращают на себя внимание процент поражения
глаз и ослепление. Это весьма примечательно и важно.
- Чем же? - спросил я.
- Тем, что им известно, как вернее всего вывести человека из строя. Другими
словами, они знают, что делают. Давайте посмотрим на это вот с какой точки
зрения. Положим, они действительно обладают интеллектом. Тогда у нас перед
ними только одно важное преимущество - Зрение. Мы видим, они - нет. Отнимите
у нас зрение, и наше превосходство исчезает. Мало того, наше положение станет
хуже, чем у них, потому что они приспособлены к слепому существованию, а мы
нет.
- Даже если бы это было так, они не могут создавать вещи. Они не могут
пользоваться вещами. У них в этом жалящем жгуте очень мало силы, - заметил я.
- Правильно. Но на что нам способность пользоваться вещами, если мы не
видим, что нужно делать? И кроме того, они не нуждаются в вещах, как мы. Они
могут получать пищу прямо из почвы, могут питаться насекомыми и кусочками
сырого мяса. Им ни к чему сложнейший процесс выращивания, распределения и
вдобавок еще обработки продуктов питания. Короче, если бы мне предложили пари: у
кого больше шансов на выживание - у триффида или у слепого человека, я бы
знал, на кого поставить.
- Вы предполагаете равные интеллекты, - сказал я.
- Ничего подобного. Я готов признать, что триффиды обладают интеллектом
совершенно иного типа, хотя бы потому, что их потребности гораздо проще.
Смотрите, какие сложные процессы мы используем, чтобы получить съедобный продукт
из триффида. А теперь поменяйте нас местами. Что нужно сделать триффиду?
Ужалить , подождать несколько дней и приступать к еде, только и всего. Просто и
естественно.
В таком духе он мог продолжать часами; слушая его, я постепенно терял
представление об истинном соотношении между вещами и обнаруживал вдруг, что думаю
о триффидах, как о своего рода соперниках человечества. Сам Уолтер никогда не
притворялся, будто думает иначе. Он упомянул как-то, что намеревался, собрав
необходимый материал, написать об этом книгу, но потом раздумал.
- Раздумали? - спросил я. - Что же помешало вам?
- Вот это все, - он махнул рукой в сторону плантаций. - Теперь это верный
источник доходов. Не стоит зря внушать людям беспокойство. Все-таки триффиды
у нас под контролем, так что вопрос это чисто академический. Вряд ли имеет
смысл поднимать его.
- С вами я никогда ни в чем не уверен, - сказал я. - Я никогда не знаю,
насколько вы серьезны и как далеко от фактов уводит вас ваше воображение. Вы
серьезно полагаете, что они представляют опасность?
Прежде чем ответить, он пососал трубку.
- Если говорить честно, - признался он, - то я... понимаете, я сам ни в чем
не уверен. Но я твердо Знаю одно: они МОГЛИ БЫ представлять опасность. Я
ответил бы вам гораздо более определенно, если бы мне удалось нащупать, о чем
они там барабанят. Мне это как-то очень не нравится. Вон они, торчат себе на
грядках, и никто не думает о них больше, чем об огурцах, но ведь они половину
времени занимаются тем, что трещат и барабанят друг другу. Почему? О чем?
Много бы я дал, чтобы узнать это.
Я думаю, Уолтер редко упоминал о своих идеях кому-либо еще, и я тоже держал
их в тайне отчасти потому, что незачем нам было приобретать в фирме репутацию
умалишенных.
Примерно год мы работали рука об руку. Но в связи с открытием новых
питомников и с необходимостью изучать заграничный опыт я стал много времени
проводить в поездках. Уолтер оставил работу в поле и перешел в исследовательскую
группу. Его устраивало, что наряду с исследованиями для компании он мог вести
там исследования для себя. Время от времени я заходил повидать его. Он
непрерывно экспериментировал с триффидами, но вопреки его надеждам результаты не
подтверждали однозначно его главные идеи. Ему удалось доказать - по крайней
мере, самому себе - наличие у триффидов довольно хорошо развитого интеллекта;
впрочем, даже я вынужден был признать, что этот результат показал нечто
большее, нежели инстинкт. Он все еще был уверен, что барабанная дробь черенков
является формой передачи информации. Для публичного же употребления он
указал, что черенки представляют собой какие-то важные органы и что без них
триффид медленно вырождается. Он установил также, что невсхожие семена у
триффидов составляют девяносто пять процентов от общего числа.
- И слава Богу, - заметил, он. - Если бы они прорастали все, на земле скоро
не осталось бы места ни для кого, кроме триффидов.
С этим я тоже согласился. В посевной сезон у триффидов было на что
посмотреть . Темно-зеленый стручок под чашечкой блестел и надувался до размеров
крупного яблока. Когда он взрывался, хлопок был слышен на расстоянии до
двадцати метров. Белые семена, словно струя пара, взвивались в воздух, и самый
легкий ветерок начинал уносить их прочь. С высоты триффидов поле поздним
августом напоминало панораму какой-то беспорядочной бомбардировки.
Уолтеру принадлежало открытие, что качество соков повышается, если у
растений не удалять жалящие жгуты. В результате практика урезания жгутов
повсеместно прекратилась, и с тех пор при полевых работах нам приходилось носить
защитные приспособления.
В день, когда случай уложил меня в госпиталь, я работал вместе с Уолтером.
Мы исследовали некоторые экземпляры, у которых обнаружили необычные
отклонения от нормы. Оба мы были в сетчатых масках. Я не видел точно, что произошло.
Знаю, только что когда я наклонился, жало яростно хлестнуло мне в лицо и
шлепнулось в проволоку маски. В девяноста девяти случаях из ста это ничего не
значит: маски для того и предназначены. Но на этот раз удар был так силен,
что часть крошечных пузырьков с ядом лопнула, и несколько капель брызнуло мне
в глаза.
Уолтер отнес меня в свою лабораторию и уже через несколько секунд применил
противоядие. Только благодаря этому у врачей оказалась возможность спасти мне
зрение. Но и это означало для меня больше недели на больничной койке в полном
мраке.
Пока я лежал в больнице, я твердо решил, что, когда - и если - мне вернут
зрение, я попрошу перевода на другую работу. Если мою просьбу отклонят, я
уйду из фирмы совсем.
У меня выработался значительный иммунитет к триффидному яду еще после
первого случая у нас в саду. Я был способен перенести, и перенес без особого для
себя вреда удары жалом, которые уложили бы любого неподготовленного человека
хладным трупом. Но меня не оставляла мысль о кувшине, который повадился
ходить по воду. Я получил последнее предупреждение.
Помнится, я провел во мраке много часов, раздумывая, на какую работу я могу
рассчитывать, если мне откажут в переводе.
Принимая во внимание то, что уже ждало нас всех за углом, я едва ли мог
найти более праздную тему для размышлений.
3. ОСЛЕПШИЙ ГОРОД
Дверь кабака еще раскачивалась позади меня, когда я направился по переулку
на угол проспекта. Там я остановился в нерешительности.
Налево, за милями пригородных улиц, лежали поля и луга; направо был
лондонский Уэст-энд и за ним Сити. Я уже несколько оправился, но ощущал себя теперь
странно обособленным и как-то без руля и без ветрил. У меня не было никакого
плана действий, и перед лицом событий, которые я начал, наконец, постигать
как гигантскую и всеобъемлющую катастрофу, мне было все еще слишком не по
себе, чтобы что-нибудь придумать. Какой план мог бы соответствовать таким
событиям? Я чувствовал себя одиноким, заброшенным и вместе с тем временами не
совсем настоящим, не совсем самим собою.
Проспект был пуст, единственным признаком жизни были фигуры
немногочисленных людей, осторожно нащупывающих путь вдоль витрин магазинов.
Для начала лета день был превосходный. В синем небе, испещренном белыми
ватными облачками, сияло солнце. Все небо было чистым и свежим, только на
севере грязным пятном вставал из-за крыш столб жирного дыма.
Я простоял в нерешительности несколько минут. Затем повернул на восток, к
центру Лондона.
До сих пор не Знаю почему. Может быть, то была инстинктивная тяга к
знакомым местам, а возможно - подспудное чувство, что если еще сохранились где-
нибудь порядок и организация, так это в том направлении.
После бренди я был голоден, как никогда в жизни, но разрешить проблему
питания оказалось не так-то легко. Казалось бы, вот они, магазины и лавки, без
хозяев, без охраны, с витринами, забитыми едой; и вот он я, голодный и с
деньгами в кармане; и если бы мне не захотелось платить, можно было бы
разбить витрину и взять, что угодно, бесплатно.
Но убедить себя пойти на это было трудно. Прожив тридцать лет в уважении в
праву и в повиновении закону, я еще не был готов признать, что условия
изменились совершенно. Кроме того, у меня было такое ощущение, будто, пока я веду
себя нормально, мир еще может каким-то непостижимым образом вернуться к
нормальному состоянию. Абсурд, разумеется, но у меня было сильнейшее чувство,
что стоит мне швырнуть камень в витрину, как я навсегда окажусь вне прежнего
мироустройства: я сделаюсь грабителем, вором, грязным шакалом, терзающим
мертвое тело вскормившего меня порядка. Какая дурацкая щепетильность на
обломках разгромленной вселенной! И все же мне до сих пор приятно вспомнить,
что я не сразу утратил цивилизованный облик, что хоть некоторое время я
бродил , глотая слюни, среди выставленных яств, и уже устаревшие условности не
позволяли мне утолить голод.
Примерно через полмили проблема разрешилась чисто софистическим путем. По-
перек тротуара стояло какое-то такси, зарывшись радиатором в витрину
кондитерского магазина. Это было уже нечто совсем иное, чем если бы взлом совершил
я сам. Я пролез мимо такси и набрал всякой вкусной еды. Но даже тогда во мне
говорило что-то от прежних нравственных стандартов: я оставил на прилавке
щедрую плату за все, что взял.
Наискосок через улицу был садик. Такие садики разбивают на месте кладбищ
при исчезнувших церквах. Старые надмогильные камни сняли и прислонили к
кирпичной ограде, на расчищенном пространстве посеяли траву и проложили
гравийные дорожки. Под свежей листвой деревьев поставили уютные скамейки, и на
одной из них я устроился со своим завтраком.
Здесь было пустынно и тихо. Никто сюда больше не входил, только иногда мимо
решетчатой калитки пробредала, волоча ноги, одинокая фигура. Я бросил крошки
немногим воробьям, первым птицам, которых я увидел в этот день, и
почувствовал себя лучше, наблюдая их дерзкое безразличие к катастрофе.
Покончив с едой, я закурил сигарету. Пока я сидел так, раздумывая, что
делать дальше, тишина нарушилась звуками фортепьяно. Играли где-то неподалеку и
девичий голос запел балладу Байрона. Я слушал, запрокинув голову и глядя на
узор, образованный нежными молодыми листьями в свежем синем небе. Песня
смолкла. Замерли звуки рояля. Затем послышались рыдания. Без страсти: тихие,
беспомощные, горькие. Не знаю, кто оплакивал свои надежды, певица или другая
женщина. Но у меня больше не было сил слушать. Я встал и тихонько вышел
обратно на улицу, и некоторое время я видел все словно в тумане.
Даже Гайд-парк-Корнер, когда я добрался туда, был почти пустынен. Несколько
покинутых легковых и грузовых машин стояли на улицах. Видимо, очень немногие
из них потеряли управление на ходу. Один автобус прошел поперек улицы и
остановился в Грин-парке; белая лошадь с обломками оглоблей лежала у памятника
артиллеристам, о который она раскроила себе череп. Двигались только люди,
немного мужчин и еще меньше женщин. Они осторожно нащупывали путь руками и
ногами там, где были поручни и ограды, и медленно брели, выставив перед собой
руки, по открытым местам. Кроме того, неожиданно для себя я заметил двух-трех
котов, видимо вполне зрячих, воспринимавших новые обстоятельства с
самообладанием, которое столь свойственно всем котам вообще. Блуждание в этой
сверхъестественной тишине приносило им мало пользы: воробьев было мало, а голубей
не было совсем.
Меня все еще магнетически влекло к прежнему центру моего мира, и я пошел по
направлению к Пиккадилли. Так я вдруг услыхал неподалеку от себя новый
отчетливый звук - равномерное приближающееся постукивание. Я взглянул вдоль Парк-
лэйн и понял, в чем дело. Человек, одетый более аккуратно, чем все другие,
кого я видел этим утром, торопливо шел в мою сторону, постукивая по стене
рядом с собой белой тростью. Услыхав мои шаги, он насторожился остановился.
- Все в порядке, - сказал я. - Идите, не бойтесь.
Я почувствовал облегчение при виде его. Это был, так сказать, обыкновенный
слепой. Его черные очки не так смущали меня, как широко раскрытые, но
бесполезные глаза остальных.
- Тогда стойте на месте, - сказал он. - Бог знает, сколько дураков уже
столкнулись со мной сегодня. Что, черт побери, случилось? Почему так тихо? Я
знаю, сейчас не ночь - я чувствую солнце. Что стряслось?
Я рассказал ему все, что знал.
Когда я закончил, он молчал не менее минуты, затем у него вырвался горький
смешок.
- Есть в этом одна штука, - сказал он. - Теперь все их проклятое
попечительство понадобится им самим.
И он несколько вызывающе расправил плечи.
- Спасибо. Счастливо оставаться, - сказал он и зашагал своей дорогой, дер-
жась с преувеличенной независимостью.
Быстрый и отчетливый стук его трости постепенно замер вдали за моей спиной,
когда я направлялся вверх по Пиккадилли.
Людей здесь было больше, и я подошел по мостовой среди стоявших в
беспорядке машин. На мостовой я гораздо меньше смущал людей, нащупывавших дорогу
вдоль стен зданий, потому что, заслышав поблизости от себя шаги, они каждый
раз останавливались в готовности к возможному столкновению. Такие
столкновения происходили на тротуарах непрерывно, и одно из них показалось мне
многозначительным. Молодой человек в хорошо сидящем костюме, при галстуке,
выбранном явно на ощупь, и молодая женщина с хныкающим ребенком на руках ощупью
двигались навстречу друг другу вдоль витрины магазина. Они столкнулись,
молодой человек стал осторожно обходить женщину и вдруг остановился.
- Погодите минутку, - сказал он. - Ваш ребенок зрячий?
- Да, - сказала она. - А я вот ослепла.
Молодой человек повернулся. Он упер палец в стекло витрины и сказал:
- А ну, сынок, посмотри, что там такое?
- Я не сынок, - возразил ребенок.
- Ну же Мэри, скажи джентльмену, - сказала мать укоризненно.
- Там красивые тети, - сказал девочка.
Молодой человек взял женщину за руку и повел ее на ощупь к следующей
витрине .
- А здесь что? - спросил он.
- Всякие яблоки, - ответила девочка.
- Отлично! - сказал молодой человек.
Он стащил с ноги туфлю и ударил в стекло каблуком. Он был неопытен, и
первый удар не увенчался успехом. Зато после второго звон разбитого стекла эхом
прокатился по улице. Молодой человек снова натянул туфлю, осторожно всунул
руку в разбитую витрину и принялся шарить там, пока не нашел пару апельсинов.
Один он дал женщине, другой протянул девочке. Затем он опять пошарил, нашел
апельсин для себя и принялся его чистить. Женщина стояла в нерешительности.
- Но... - начала она.
- В чем дело? - спросил он. - Вы не любите апельсины?
- Это же неправильно, - сказала она. - Нам не следовало брать их. Не так
надо было.
- А как? - спросил он. - Как вы собираетесь добывать еду?
- Я думаю... Ну, я не знаю, - призналась она неохотно.
- Очень хорошо. Вот вам и ответ. Ешьте, а потом мы пойдем и поищем чего-
нибудь более сытного.
Она все держала плод в руке, склонив голову, как бы глядя на него.
- Все равно это неправильно, - снова сказала она, но теперь в голосе ее
было меньше уверенности.
Потом она опустил ребенка на тротуар, и принялась чистить апельсин...
Пиккадилли-Сиркус был самым многолюдным местом, какое мне пришлось до сих
пор видеть. После пустынных улиц мне показалось, будто он заполнен толпой,
хотя там было, наверно, всего не более сотни человек. Большей частью они были
в нелепых, самых неподходящих одеждах и беспокойно бродили по кругу, словно
еще не совсем пришли в себя. Изредка какое-нибудь столкновение вызывало взрыв
ругани и бессильной ярости; слушать это было жутко, потому что эти взрывы
порождаются страхом и детской раздражительностью. Но вообще, за единственным
исключением, разговоров и шума было немного, словно слепота заперла людей в
самих себя.
Разговаривал и шумел только высокий и тощий пожилой человек с копной
жестких седых волос, обосновавшийся на одном из "островков безопасности" на
проезжей части. Он вдохновенно разглагольствовал о раскаянии, о гневе грядущем,
о неприятностях, которые ожидают грешников. Никто не обращал на него
внимания : для большинства день гнева уже наступил.
Затем вдалеке послышались звуки, привлекавшие всеобщее внимание - хор
голосов , который становился все громче:
Когда подохну я,
Меня не хороните.
Возьмите мое тело
И в спирте утопите.
Унылый и нестройный, он гудел в пустынных улицах, отдаваясь гнетущим эхом.
Люди в Сиркусе поворачивали головы то вправо, то влево, пытаясь определить
его направление. Пророк судного дня повысил голос, дабы перекричать
соперников . А разноголосый вой приближался:
В ногах и головах
Поставьте мне бочонок,
Тогда червям могильным
Не жрать моих печенок.
И как аккомпанемент к нему слышалось шарканье многих шагов, старающихся
ступать в ногу.
С того места, где я стоял, было видно, как они цепочкой один за другим
выползли из бокового переулка на Шафтсбери-авеню и повернули к Сиркусу. Второй
в цепочке держался за плечи ведущего, третий - за плечи второго и так далее,
человек двадцать пять или тридцать. Песня закончилась, и тогда кто-то затянул
"Пиво, пиво, вот славное пиво!" таким высоким голосом, что сейчас же
устыдился и смолк.
Они устало и упорно тащились вперед, пока не оказались в центре Сиркуса, и
тут ведущий скомандовал:
- Рота-а-а... стой!
У него был уверенный командирский голос. Все в Сиркусе стояли неподвижно,
все лица обращены к нему, каждый старался понять, что происходит. Ведущий
снова заговорил, пародируя манеру профессионального гида:
- Итак, джентльмены, мы здесь. Пиккавматьегодилли-Сиркус. Центр мира. Пуп
вселенной. Здесь знатные особы развлекались вином, девками и музыкой.
Он не был слепым, отнюдь. Его глаза смотрели зорко, схватывая все, что
происходило вокруг. Должно быть, зрение у него сохранилось так же случайно, как
у меня, но он был изрядно пьян, и пьяны были люди, которых он привел.
- Мы тоже будем развлекаться, - прибавил он. - Следующая остановка в
знаменитом "Кафе Рояль", выпивка за счет заведения.
- Ага... А как насчет девок? - спросил голос, и раздался смех.
- О, девки... Тебе нужны девки? - сказал ведущий.
Он шагнул вперед и поймал за руку какую-то женщину. Она завизжала, но он,
не обращая на это внимания, подтащил ее к говорившему.
- Держи, парень. И не говори потом, что я о тебе не забочусь. Это персик,
цыпочка... если тебе не все равно.
- Эй, а мне? - сказал другой.
- Тебе? Так, посмотрим. Тебе блондинку или черненькую?
Позже я понял, что вел себя как дурак. Моя голова все еще была набита
условностями и нравственными стандартами, которые утратили смысл. Мне даже в
голову не пришло, что у женщины, принятой в эту банду, гораздо больше шансов
выжить, чем у предоставленной самой себе. Воспламененный школьной героикой и
благородными сантиментами, я ринулся в бой. Он заметил меня, когда я был уже
совсем рядом, и я изо всех сил ударил его в челюсть. К несчастью, он чуть-
чуть опередил меня...
Когда я вновь обрел способность интересоваться окружающим, оказалось, что я
лежу на мостовой. Топот и шарканье банды затихали вдали, и пророк судного
дня, восстановив свое красноречие, посылал ей вслед громовые угрозы вечного
проклятия, адского пламени и геенны огненной.
Обретя таким путем некоторую долю здравого смысла, я почувствовал
облегчение, что так дешево отделался. Если бы на мостовую лег он, мне неминуемо
пришлось бы взять на себя ответственность за людей, которые шли за ним. Можно
что угодно думать о его методах, но он был глазами этой группы, и к нему они
будут обращаться не только за выпивкой, но и за едой. И женщины тоже пойдут к
ним добровольно, когда достаточно наголодаются. Я огляделся и подумал, что
уже теперь вряд ли какая-нибудь женщина стала бы серьезно возражать против
этого. В общем, так или иначе, мне, кажется, удалось счастливо избежать
возведения в ранг вожака банды.
Припомнив, что они направились в "Кафе-рояль", я решил прийти в себя и
освежить голову в отеле "Риджент-палас". Похоже было на то, что кто-то подумал
об этом раньше меня, но нетронутых бутылок там осталось еще достаточно.
Я думаю, именно тогда, удобно расположившись со стаканчиком бренди и
сигаретой, я начал, наконец, признавать, что все, что я видел, было реальным и
окончательным. Что это конец всему, что я знал...
Возможно, чтобы убедить меня, понадобился тот удар кулаком. Теперь я был
лицом к лицу с фактом, что мое существование больше не имело цели. Мой образ
жизни, мои планы, стремления, мои надежды - все это сметено вместе с
условиями, которые их формировали. Я полагаю, что, если бы я имел родных и близких,
и у меня было бы кого оплакивать, я чувствовал бы себя в тот момент
покинутым. Но то, что еще вчера создавало в моей жизни некоторую пустоту,
обернулось теперь для меня удачей. Мать и отец давно умерли, единственная моя
попытка жениться кончилась несколько лет назад неблагоприятно, никто во всем
мире от меня не зависел. И как это ни странно, я вдруг обнаружил, что
испытываю - отчетливо сознавая, что так не должно быть, - чувство облегчения.
Не только под действием бренди возникло это чувство, ибо оно оставалось во
мне навсегда. Я думаю, оно возникло из ощущения, что мне предстоит нечто
совершенно небывалое и новое. Все прежние избитые проблемы, личные и общие,
были решены одним могучим потрясением. Только небо тогда знало, какие могут
встать новые проблемы, а по всему было видно, что их будет немало, но они
будут новыми. Я стал сам себе хозяином и не был больше винтиком в чужой машине.
Да, возможно, мир будет полон ужасов и опасностей, которым мне придется
противостоять, но я буду действовать по своему разумению, я не буду больше
игрушкой сил и интересов, которых я не понимал и не желал понимать.
Нет, это было не только бренди, ибо даже сейчас, годы спустя, я все еще
испытываю нечто подобное, хотя не исключено, что бренди несколько упростило
тогда для меня положение вещей.
Затем был еще маленький вопрос: что делать дальше, как и где начинать эту
новую жизнь? Я, однако, решил пока не слишком беспокоиться об этом. Я допил
бренди и вышел из отеля посмотреть, что может предложить мне этот странный
мир.
4 . ТЕНИ ПРОШЛОГО
Чтобы избежать новой встречи с бандой из "Кафе-рояль", я направился по
боковой улице, ведущей в Сохо, рассчитывая вернуться на Риджент-стрит немного
дальше.
Видимо, голод гнал народ из домов. Поэтому или по иной причине кварталы,
куда я теперь углубился, были более многолюдны, нежели остальные места, где
мне пришлось до сих пор проходить. На тротуарах и в узких переулках
происходили непрерывные столкновения, и сумятица усугублялась толкучкой перед
разбитыми витринами. Никто из толпившихся, очевидно, не знал, какой перед ним
магазин. Одни оставались снаружи и пытались выяснить это, отыскивая на ощупь
распознаваемые предметы; другие, рискуя распороть животы о торчащие осколки
стекла, предприимчиво лезли внутрь.
Я чувствовал, что надо бы показать этим людям, где найти пищу. Но
действительно ли я должен это сделать? Если бы я подвел их к нетронутой
продовольственной лавке, началась бы давка, и все было бы кончено в течение пяти минут,
и слабейшие были бы раздавлены насмерть. Пройдет какое-то время,
продовольствие кончится, и что тогда делать с тысячами, требующими еды? Можно было бы
отобрать небольшую группу и неопределенно долго кормить ее - но кого отбирать
и от кого отказываться? Как я ни старался, безусловно правильной линии
поведения мне придумать не удалось.
Происходило нечто жестокое и страшное, где не было места рыцарству, где все
хватали и никто не давал. Человек, столкнувшись с другим человеком и
почувствовав, что тот несет какой-то сверток, вырывал этот сверток в расчете на
съестное и отскакивал в сторону, а ограбленный в бешенстве хватал руками воздух
или бил кулаками во все стороны. Раз меня едва не сбил с ног пожилой человек,
внезапно шарахнувшийся, не разбирая дороги, с тротуара на мостовую; выражение
его лица было необычайно хитрое и торжествующее, и он алчно прижимал к груди
две банки масляной краски. На углу мне преградила путь толпа, сгрудившаяся
вокруг смущенного ребенка. Люди едва не плакали от отчаяния: ребенок был
зрячий , но он был слишком мал, чтобы понять, чего от него хотят.
Я начал ощущать беспокойство. С моим цивилизованным порывом помочь всем
этим людям сражался инстинкт, который приказывал держаться в стороне. Люди на
глазах теряли обычные сдерживающие начала. Я испытывал также иррациональное
чувство вины за то, что был зрячим, тогда как все остальные были слепыми. Это
вызывало странное ощущение, будто я скрываюсь от них, разгуливая между ними.
Позже я понял, что прав был инстинкт.
Возле Голден-сквер я подумал о том, что пора пробираться обратно на Рид-
жент-стрит, где мостовая шире и идти свободнее. Я уже сворачивал в переулок,
который вел туда, когда меня остановил внезапный пронзительный крик. Люди
вокруг тоже остановились. Они стояли как вкопанные по всей длине улицы,
поворачивая головы так и этак, полные смятения, пытаясь догадаться, что происходит.
Страх усилил горе и нервное напряжение, и многие женщины расплакались; нервы
мужчин были не в лучшем состоянии: их испуг выразился в коротких проклятиях.
Несомненно, они все время подсознательно ожидали чего-нибудь зловещего в этом
роде. Теперь они ждали, что крик повторится.
Он повторился, болезненный и задыхающийся. Но теперь он не внушал такого
страха, потому что к нему были готовы. На этот раз я понял, где кричат. В
несколько шагов я был у входа в аллею. Когда я сворачивал за угол, задыхающийся
крик раздался снова.
В глубине аллеи, метрах в десяти от входа, корчилась на земле какая-то
девушка, а дородный мужчина избивал ее тонким медным прутом. Платье ее было
разорвано, на голой спине виднелись красные рубцы. Вблизи я увидел, почему она
не убегает: руки у нее были связаны за спиной, и конец веревки был обмотан
вокруг левого запястья мужчины.
Я подбежал в тот момент, когда мужчина размахнулся для следующего удара.
Было нетрудно выхватить у него прут и с известной силой обрушить этот прут
ему на плечи. Он проворно лягнул в мою сторону ногой в тяжелом ботинке, но я
быстро увернулся. Радиус его действий был ограничен веревкой, обмотанной
вокруг запястья. Пока я искал по карманам нож, он еще раз лягнул воздух. Никуда
не попав, он для ровного счета пнул девушку. Затем он выругал ее и потянул за
веревку, чтобы поднять ее на ноги. Я торопливо нагнулся и перерезал веревку.
Легкий толчок в грудь заставил его попятиться и сделать пол-оборота, так что
он потерял ориентировку. Освободившейся левой рукой он выдал великолепный
косой свинг. По мне он промахнулся, но угодил кулаком в кирпичную стену. После
этого он потерял интерес ко всему, кроме боли в разбитых костяшках. Я помог
девушке встать, распутал ее руки и повел по аллее прочь, а он все осквернял
руганью воздух позади нас.
Когда мы свернули на улицу, она начала приходить в себя. Она повернула ко
мне замурзанное, в потеках слез лицо и взглянула на меня.
- Да вы же зрячий! - сказала она недоверчиво.
- Конечно, - сказал я.
- О, слава богу! Слава богу! Я думала, что я одна осталась такая, -
проговорила она и расплакалась.
Я огляделся. В нескольких шагах был кабачок, там гремел граммофон,
вдребезги бились стаканы, и вообще шла добрая старая жизнь. Несколькими метрами
дальше был еще один кабачок, поменьше и еще нетронутый. Хороший удар плечом
распахнул перед нами дверь в бар. Я чуть не на руках внес туда девушку и
усадил ее в кресло. Затем я сломал другое кресло и заложил дверь, чтобы какие-
нибудь непрошеные гости не помешали нам.
Можно было не спешить. Она всхлипывала и пила маленькими глотками. Я
предоставил ей время, чтобы взять себя в руки, и вертел ножку бокала, слушая,
как граммофон в соседнем кабачке выбулькивает популярную тогда, хотя и
мрачноватую , песенку о сердце в холодильнике. В то же время я украдкой
разглядывал девушку. Ее платье, вернее то, что от платья осталось, было хорошего
качества . Хорош был и голос, приобретенный явно не на сцене и не в киностудии.
Она была блондинка, однако далеко не платиновая. Похоже было, что лицо у нее
миловидное, если отмыть его от грязи. Она была дюйма на три-четыре ниже меня,
телосложения изящного, но не хрупкого. На вид она была сильной, хотя эта сила
наверняка употреблялась до сих пор разве что на игры в мяч, на танцы и в
лучшем случае на верховую езду. У нее были гладкие, прекрасной формы руки, а
длина ногтей, тех, что еще были целы, представлялась скорее декоративной,
нежели практичной.
Спиртное постепенно делало свое дело. После первой порции она уже
оправилась настолько, что в ней заговорили обычные рефлексы.
- Господи, - сказала она. - Выгляжу я, наверно, ужасно.
Я был единственным человеком, который мог это заметить, но я промолчал.
Она встала и подошла к зеркалу.
- Ужасно, - признала она. - Где здесь?..
- Попробуйте пройти туда, - предложил я.
Она вернулась минут через двадцать. Учитывая, что возможности в ее
распоряжении были, вероятно, очень ограничены, поработала она успешно: моральное
состояние было восстановлено. Сейчас она больше походила на жертву дурного
обращения в представлении кинорежиссера, чем на настоящую жертву.
- Сигарету? - спросил я, протягивая ей через стол вторую укрепляющую
порцию.
Пока завершался процесс восстановления сил, мы обменялись рассказами о
себе. Сначала рассказал я, чтобы дать ей время собраться с мыслями. После этого
она сказала:
- Мне чертовски стыдно за себя. Я ведь вовсе не такая уж размазня, честное
слово. На самом деле я могу за себя постоять, хотя вы, может быть, думаете
иначе. Но все это оказалось для меня слишком ошеломительным. То, что
случилось, уже само по себе скверно, но тут мне пришла в голову одна ужасная
мысль, и я ударилась в панику. Понимаете, мне представилось, будто я осталась
единственной зрячей во всем мире. Это меня подкосило, я испугалась и потеряла
голову, я сломалась, я ревела, как девчонка из викторианской мелодрамы.
Никогда , никогда бы не поверила, что могу так раскиснуть.
- Пусть вас это не беспокоит, - сказал я. - Мы наверняка очень скоро узнаем
о себе множество удивительных вещей.
- А меня это все-таки беспокоит. Если я потеряла голову в самом начале... -
Она замолчала.
- Я в больнице тоже чуть не сошел с ума от страха, - сказал я. - Мы же
люди, а не счетные машины.
Ее звали Джозелла Плэйтон. Имя показалось мне знакомым, хотя я не мог
вспомнить, где оно мне встречалось. Она жила на Дин-род, Сент-Джонс-вуд. Это
подтверждало мои предположения относительно ее социальной принадлежности.
Уединенные комфортабельные дома, большей частью некрасивые и все дорогие. Ее
спасение от общей участи было столь же случайным, как и мое, даже, пожалуй,
еще более случайным. В понедельник вечером она была на пирушке, и пирушка
была, по-видимому, изрядная.
- Я думаю, какой-то болван вообразил, будто будет очень весело, если
намешать в спиртное какой-нибудь гадости, - сказала она. - Выпила я очень
немного , но никогда не чувствовала себя более скверно.
Вторник запомнился ей как день черных страданий и рекордного похмелья.
Около четырех часов дня она решила, что с нее достаточно. Она позвонила
горничной и приказала, чтобы никто не смел ее беспокоить, пусть там будет комета,
землетрясение или даже страшный суд. Заявив этот ультиматум, она приняла
сильнейшую дозу снотворного, которое на пустой желудок подействовало на нее,
как нокаут.
После этого она ничего не знала, пока, сегодня утром ее не разбудил отец,
ввалившийся к ней в комнату.
- Джозелла, - проговорил он, - ради бога, вызови доктора Мэйла. Скажи ему,
что я ослеп, начисто ослеп.
Ее поразило, что было уже около девяти. Она торопливо встала и оделась.
Слуги не отзывались ни на звонок отца, ни на звонок из ее комнаты. Она пошла
разбудить их и, к своему ужасу, обнаружила, что они тоже ослепли.
Телефон не работал, и ей показалось, что самым правильным будет съездить за
доктором на машине. Тишина и отсутствие уличного движения сразу бросилось ей
в глаза, но она проехала почти милю, прежде чем сообразила, что произошло.
Когда она осознала это, то в панике чуть не повернула обратно, но
возвратиться ни с чем было бы глупо. Возможно, доктору, как и ей самой, удалось
избегнуть этого непонятного бедствия. И поэтому в отчаянной, но уже таящей надежде
она продолжала мчаться вперед.
На середине Риджент-стрит мотор стал давать перебои и фыркать; в конце
концов , он заглох совсем. В спешке она не поглядела на счетчик: бак был пуст.
Мгновение она сидела в нерешительности. Все лица на улице были обращены в
ее сторону, но к тому времени она уже знала, что никто из этих людей не видит
ее и не в состоянии ей помочь. Она вышла из машины, рассчитывая отыскать где-
нибудь поблизости гараж или, если гаража не окажется, пройти оставшуюся часть
пути пешком. Когда она захлопнула дверцу, ее позвали:
- Эй, приятель, а ну погоди минутку!
Она обернулась и увидела человека, ощупью направлявшегося к ней.
- Что вам? - спросила она. Вид его ей не понравился.
Услыхав ее голос, он изменил тон.
- Я заблудился, - сказал он. - Не знаю, где нахожусь.
- Это Риджент-стрит. Сразу позади вас кинотеатр "Нью-гэлэри", - сказала она
и повернулась, чтобы уйти.
- Только покажите мне, где здесь обочина, мисс, будьте так добры, - сказал
он.
Она заколебалась, и в это время он подошел вплотную. Его протянутая рука
пошарила и коснулась ее рукава. Он прыгнул вперед и крепко и больно сжал ее
руки в своей ладони.
- Так ты зрячая, - сказал он. - Какого же ты черта зрячая, когда все
слепые?
Прежде чем она сообразила, что происходит, он повернул ее, подставил ногу,
и она уже лежала на мостовой лицом вниз, а он упирался коленом ей в спину.
Сжимая ее кисти одной рукой, он принялся связывать их шнурком, который достал
из кармана. Затем он поднялся и снова поставил ее на ноги.
- Все в порядке, - сказал он. - Теперь ты будешь моими глазами. Я голоден.
Веди меня, где есть хорошая жратва. Давай пошевеливайся.
Джозелла рванулась от него.
- Не пойду. Немедленно развяжите меня. Я...
Он ударил ее по лицу.
- Хватит болтовни!
И она пошла.
Она пошла, и все время искала случая бежать. Он был настороже. Раз ей почти
удалось это, но он оказался проворнее. Едва она вывернулась из его рук, как
он подставил ногу, и, прежде чем она смогла подняться, он снова держал ее.
После этого он нашел прочный шнур и привязал ее к своему запястью.
Сначала она повела его в кафе и поставила перед холодильником. Холодильник
не работал, но продукты в нем были еще свежими. Затем они отправились в бар,
где он потребовал ирландского виски. Ирландское виски оказалось на верхней
полке, куда она не могла дотянуться.
- Развяжите мне руки, - предложила она.
- Ну да, а ты треснешь меня по голове бутылкой. Я уже давно из пеленок,
милочка. Нет уж, я лучше выпью шотландского. Где здесь оно?
Он брал в руки бутылку за бутылкой, и она говорила ему, что в них
содержится .
- Мне думается, я была просто не в себе, - объяснила она. - Сейчас я вижу
полдюжины способов, как можно было перехитрить его. Только разве можно сразу
переменить и стать зверем? Я, во всяком случае, не могу. Вдобавок вначале я
все воспринимала неправильно. Мне представлялось, что в наше время такие вещи
невозможны и что вот-вот кто-нибудь появится и все поставит на место.
Прежде чем они ушли, в баре разразился скандал. В открытую дверь ввалилась
еще одна компания мужчин и женщин. Гангстер неосторожно велел Джозелле
сказать им, что содержится в найденной ими бутылке. Они стразу замолчали и
обратили в ее сторону незрячие глаза. Послышался шепот, затем двое мужчин
осторожно выступили вперед. По их лицам было ясно видно, что они собираются
делать . Она рванула веревку и крикнула:
- Берегитесь!
Без малейшего промедления гангстер выбросил вперед ногу в ботинке. Пинок
попал в цель. Один из мужчин, вскрикнув от боли, согнулся пополам. Другой
бросился вперед, но она отступила в сторону, и он с треском врезался в
прилавок .
- Прочь руки от нее! - заревел гангстер. Он угрожающе поводил головой по
сторонам. - Она моя, провалиться вам совсем. Ее нашел я!
Было ясно, однако, что те не собираются отступиться так просто. Даже если
бы они видели опасность в выражении лица гангстера, это вряд ли остановило бы
их. Джозелла начала понимать, что дар зрения, хотя бы из вторых рук, был
теперь дороже всяких богатств, и что с ним не расстаются без жесткой борьбы.
Новоприбывшие стали надвигаться на них, вытянув перед собой руки. Тогда она
подцепила носком ножку кресла и опрокинула его у них на пути.
- Пошли! - крикнула она, оттаскивая гангстера назад.
Двое мужчин споткнулись о перевернутое кресло и упали, на них повалилась
женщина. Все смешалось, люди барахтались, пытаясь подняться, спотыкались и
падали снова. Она потащила гангстера за собой, и они ускользнули на улицу.
Она не знала, почему так поступила. Возможно, перспектива стать рабой и
глазами этой компании показалась ей еще более мрачной, чем положение пленницы
у гангстера. Впрочем, он не стал благодарить ее. Он просто приказал ей найти
другой кабачок, пустой.
- Я думаю, - сказала она рассудительно, - что он был не такой уж плохой
человек , хотя по его внешности этого не скажешь. Притом он был испуган. В
глубине души он трусил гораздо больше, чем я. Он дал мне поесть и немного
выпить. А избивать он меня начал потому, что был пьян, и я не хотела идти с ним
к нему домой. Не знаю, что бы со мной было, если бы не вы. Наверно, рано или
поздно я бы убила его. - Она помолчала и добавила: - Но мне ужасно стыдно за
себя. Вот до чего может дойти современная молодая женщина, не правда ли?
Визжит и разваливается на куски... Черт возьми!
Теперь она выглядела и, наверно, чувствовала себя лучше, хотя и сморщилась
от боли, потянувшись к бокалу.
- Что до меня, - сказал я, - то я во всем этом деле вел себя редкостным
дураком. Мне просто повезло. Я должен был сделать выводы, когда увидел ту
женщину с ребенком на Пиккадилли. Только случайно я не влип в такую же историю,
что и вы.
- У всех, кто обладает сокровищами, всегда была жизнь, полная опасностей, -
задумчиво проговорила она.
- Отныне буду иметь это в виду, - сказал я.
- А у меня это отпечаталось в памяти уже навсегда, - заметила она.
Некоторое время мы прислушивались к гаму в соседнем кабачке.
- Что же мы будем делать дальше? - сказал я, наконец.
- Я должна вернуться домой. Там мой отец. Очевидно, теперь нет смысла
пытаться найти доктора, даже если он остался зрячим.
Она хотела добавить еще что-то, но в нерешительности замолчала.
- Вы не будете возражать, если я пойду с вами? - спросил я. - Мне кажется,
что в такое время людям вроде нас с вами не следует бродить в одиночку.
Она с благодарностью взглянула на меня.
- Спасибо вам. Я чуть не попросила вас об этом сама, но подумала, что у
вас, может быть, и без меня есть о ком заботиться.
- Никого, - сказал я. - Во всяком случае, в Лондоне.
- Я очень рада. Дело даже не в том, что я боюсь, как бы меня снова не
схватили. . . теперь я буду очень осторожна. Но, честно говоря, я боюсь
одиночества. Я начинаю чувствовать себя такой... такой отрезанной от всех, такой
покинутой .
Я стал видеть все в новом свете. Чувство облегчения постепенно вытеснялось
растущим осознанием мрака, ожидавшего нас впереди. Сначала было невозможно не
испытывать некоторого превосходства над остальными и, как следствие,
уверенности. Наши шансы выжить в этой катастрофе были в миллион раз больше, чем у
них. Там, где им нужно было шарить, нащупывать и догадываться, нам оставалось
просто идти и брать. Но, кроме этого, должно было быть и другое...
Я сказал:
- Интересно, сколько людей сохранили зрение? Я натолкнулся на одного
взрослого мужчину, на ребенка и грудного младенца. Вы не встретили ни одного. Мне
кажется, нам предстоит убедиться, что зрение сделалось настоящей редкостью. И
некоторые ослепшие уже начали понимать, что их единственный шанс на спасение
состоит в том, чтобы завладеть зрячим. Когда это поймут все, нам предстоит
много неприятного.
Джозелла поднялась с места.
- Мне пора идти, - сказала она. - Бедный отец. Уже пятый час.
На Риджент-стрит меня вдруг осенило.
- Перейдем на ту сторону, - сказал я. - Кажется, где-то там должен быть
магазин. . .
Магазин там был. Мы обзавелись парой ножей в ножнах и ремнями.
- Совсем как пираты, - сказала Джозелла, застегивая на себе ремень.
- По-моему, лучше быть пиратами, чем пиратской добычей, - возразил я.
Пройдя несколько сотен метров, мы наткнулись на огромный сияющий
автомобиль . Таким роскошным машинам положено едва слышно мурлыкать, но когда я
включил двигатель, нам показалось, будто она взревела громче, чем все уличное
движение в каком-нибудь деловом квартале. Мы двинулись на север, выписывая
зигзаги возле брошенных машин и бредущих людей, которые застывали посреди
улицы при нашем приближении. На всем пути лица с надеждой обращались нам
навстречу; когда мы проезжали мимо, они разочарованно вытягивались. Мы проехали
дом, охваченный пламенем, и где-то в районе Оксфорд-стрит поднимались клубы
дыма от другого пожара. На Оксфорд-Сиркус народу было больше, но мы аккуратно
пробрались через толпу, миновали здание Би-би-си и выехали на транспортную
дорогу в Риджент-парк.
Нам стало легче, когда улицы остались позади и мы оказались на просторе,
где не было несчастных людей, бредущих на ощупь неизвестно куда. На полях,
заросших травой, мы заметили только две или три небольшие группы триффидов,
ковыляющих в южном направлении. Каким-то образом они ухитрились вытянуть из
земли колья, к которым были прикованы, и волокли их на цепях за собой. Я
вспомнил, что несколько десятков экземпляров содержались в загоне при
зоопарке, некоторые на привязи, а большинство просто за двойной оградой, и
удивился, как им удалось оттуда выбраться. Джозелла тоже заметила их.
- Для них это, наверно, безразлично, - сказала она.
Остаток пути мы проехали без задержки. Через несколько минут я затормозил
возле ее дома. Мы вышли из машины, и я распахнул ворота. Короткая подъездная
дорога вела вокруг лужайки с кустарником, скрывавшим фасад дома со стороны
шоссе. Едва мы обогнули ее, как Джозелла вскрикнула и побежала вперед. На
гравии ничком неподвижно лежал человек. Лицо его было обращено к нам, и в
глаза мне сразу же бросилась яркая красная черта на его щеке.
- Стойте! - заорал я.
Вероятно, тревога в моем голосе заставила ее замереть на месте.
Теперь я заметил триффида. Он затаился в кустарнике поблизости от
распростертого тела.
- Назад! Живо! - крикнул я.
Она колебалась, не спуская глаз с лежащего.
- Но должна же я... - начала она, оборачиваясь ко мне. Затем она
остановилась . Глаза ее расширились, и она завизжала.
Я круто повернулся и увидел перед собой другого триффида, громоздившегося
всего в нескольких шагах за моей спиной.
Одним машинальным движением я закрыл лицо руками. Я услыхал, как свистнуло
жало, нацеленное в меня, но не было беспамятства, не было и мучительной
жгучей боли. В подобные моменты мысль работает с молниеносной быстротой; тем не
менее, инстинкт, а не разум бросил меня на триффида, прежде чем тот ударил
вторично. Я столкнулся с ним, опрокинул и, падая вместе с ним, вцепился
обеими руками в верхнюю часть стебля, крутя и выворачивая чашечку с жалом.
Стебель триффида не ломается, зато его можно как следует измочалить. И прежде
чем я поднялся на ноги, стебель у этого триффида был измочален на совесть.
Джозелла стояла на том же месте как пригвожденная.
- Идите сюда, - сказал я. - В кустах позади вас есть еще один.
Она со страхом оглянулась через плечо и подошла.
- Он же ударил вас, - сказала она. - А вы даже не...
- Сам не понимаю, в чем дело, - сказал я.
Я поглядел на поверженного триффида. Затем вспомнил про оружие, которым мы
запаслись, имея в виду совсем других врагов, вынул нож и отрезал жало у
основания .
- Вот оно что, - сказал я, показывая ей пузырьки с ядом. - Глядите, какие
они пустые, все сморщились. Если бы они были полны хотя бы наполовину. . . - Я
опустил книзу большой палец.
Это обстоятельство, а также мой благоприобретенный иммунитет к яду спасли
меня. Все же на тыльной стороне ладоней появилась поперечная розовая полоса,
а шея чесалась дьявольски. Я все время тер ее, пока стоял и рассматривал
жало .
- Странно... - пробормотал я скорее себе под нос, чем для нее, но она
услышала .
- Что странно?
- Мне никогда не приходилось видеть, чтобы пузырьки с ядом были совершенно
пустыми, как эти. Он, должно быть, здорово поработал жалом сегодня.
Сомневаюсь, чтобы она слушала меня. Ее внимание было вновь поглощено
человеком на подъездной дороге, и она разглядывала триффида, стоявшего подле
него .
- Как бы нам взять его оттуда? - спросила она.
- Ничего не получится, пока там торчит эта штука, - ответил я. - И кроме
того... Видите ли, боюсь, ему уже ничем нельзя помочь.
- Вы хотите сказать, что он мертв?
Я кивнул.
- Да. Несомненно. Я видел людей, пораженных жалом. Кто это?
- Старый Пирсон. Он был у нас садовником. И шофером у отца. Такой славный
старик... Я всю жизнь знала его.
- Мне, право, очень жаль... - начал я, не зная, какие слова сказать в
утешение, но она прервала меня.
- Глядите! . . Глядите, вон там! - Она показывала на тропинку, ведущую за
угол дома. Из-за угла была видна нога в черном чулке и женской туфле.
Мы тщательно осмотрелись и затем перешли на другое место, откуда было лучше
видно. Девушка в черном платье лежала в цветочной клумбе, вытянув ноги на
тропинку. Ее милое, свежее личико было обезображено яркой красной линией. У
Джозеллы перехватило дыхание. На глазах выступили слезы.
- О!.. О, это же Анна! Бедная маленькая Анна, - проговорила она.
Я попытался утешить ее.
- Они ничего не почувствовали - ни он, ни она, сказал я. - Если жало
убивает , оно убивает мгновенно.
Триффидов в засаде здесь, видимо, больше не было. Может быть, обоих убил
один и тот же. Держась рядом, мы пересекли тропинку и ступили в дом через
боковую дверь. Джозелла позвала. Никто не отозвался. Она позвала снова. Мы
стояли и вслушивались в мертвую тишину, царившую в доме. Она повернулась и
взглянула на меня. Не было сказано ни слова. Она медленно повела меня по
коридору к двери, обитой фланелью. И едва она приоткрыла дверь, как что-то
просвистело в воздухе и шлепнулось о створку и притолоку дюймом выше ее головы.
Она торопливо захлопнула дверь и поглядела на меня расширившимися глазами.
- Один там, в зале, - сказала она.
Она произнесла это испуганным полушепотом, как будто триффид мог подслушать
ее.
Мы вернулись к боковой двери и снова вышли в сад. Ступая по траве, чтобы не
шуметь, мы направились вокруг дома, и остановились перед входом в холл. Стек-
лянная дверь была раскрыта настежь, одна из стеклянных панелей расколота.
След из ошметок грязи тянулся через ступеньки и по паркету. Там, где след
кончался, посередине комнаты стоял триффид. Верхушка его стебля почти
касалась потолка, и он тихонько покачивался на месте. Возле его сырого косматого
основания лежал пожилой человек в ярком шелковом халате. Я крепко взял Джо-
зеллу за руку. Я боялся, что она может рвануться в холл.
- Это... ваш отец? - спросил я, хотя и так знал, кто это.
- Да, - сказала она и закрыла лицо руками. Она вся дрожала.
Я стоял неподвижно, не спуская глаз с триффида на случай, если он двинется
в нашу сторону. Затем я подумал о носовом платке и подал ей свой. Сделать
ничего было нельзя. Через некоторое время она взяла себя в руки. Вспомнив про
ослепших людей, которых мы видели сегодня, я сказал:
- Вы знаете, я бы предпочел, чтобы со мной случилось это, нежели стать, как
остальные...
- Да, - отозвалась она после паузы.
Она взглянула на небо. Там была мягкая бездонная синева, и плыли облачка,
легкие как перья.
- О да, - повторила она уже более уверенно. - Бедный папа. Он бы не перенес
слепоты. Он слишком любил все это... - Она снова заглянула в холл. - Что же
нам делать? Я не могу оставить...
В этот момент я уловил в уцелевшей стеклянной панели отражение какого-то
движения. Я быстро обернулся и увидел триффида, который выдрался из кустов и
ковылял напрямик через лужайку к нам. Было слышно, как шуршат его кожистые
листья.
Времени терять было нельзя. Я ведь понятия не имел, сколько их могло быть
поблизости. Я снова схватил Джозеллу за руку и бегом потащил за собой назад
той же дорогой, по которой мы пришли. Когда мы благополучно забрались в
автомобиль, она, наконец, разрыдалась по-настоящему.
Ей будет легче, когда она выплачется. Я закурил сигарету и стал обдумывать
наш следующий ход. Ей, конечно, не захочется бросить так тело отца. Она
пожелает достойно похоронить его, и это означает, что нам придется рыть могилу и
сделать все, что полагается в таких случаях. А прежде чем хотя бы попытаться
к этому приступить, нужно найти способ избавиться от триффидов, которые уже
там, и отогнать других, которые могут появиться. Короче говоря, я бы с
радостью отказался от всего этого, но мне, в конце концов, проще так сделать:
там, в холле, лежал не мой отец...
Чем больше я обдумывал эту новую проблему, тем меньше она мне нравилась. Я
понятия не имел, сколько триффидов может быть в Лондоне. По несколько штук
содержал каждый парк. Обычно им урезали жала и пускали бродить, где им
вздумается; но было много триффидов с нетронутыми жалами, их держали либо на
привязи, либо за проволочной сеткой. Я вспомнил о тех, что ковыляли на юг по
Риджент-парку. Интересно, сколько их держали в загоне при зоопарке, и сколько
вырвалось на свободу? Много триффидов было и в частных садиках; правда,
следовало ожидать, что хозяева урезают их, но кто скажет, как далеко может зайти
дурацкая беспечность? И было еще несколько триффидных питомников и еще
несколько экспериментальных станций в окрестностях Лондона...
Я сидел и размышлял, и меня не покидало ощущение какого-то смутного
движения в глубине памяти, какие-то ассоциации идей, которые никак не могли
соединиться . Затем меня осенило. Я словно наяву услышал голос Уолтера:
- Уверяю вас, в борьбе за существование триффид оказался бы в гораздо
лучшем положении, чем слепой человек.
Конечно, он имел в виду человека, ослепленного триффидным жалом. Но все
равно меня так и подбросило. Более того, это меня испугало.
Я стал вспоминать. Нет, это были всего лишь общие соображения, и, тем не
менее, теперь это представлялось чуть ли не сверхъестественным...
- Отнимите у нас зрение, - говорил он, - и наше превосходство исчезнет.
Да, совпадения случались во все времена, только далеко не всегда они
бросаются в глаза...
Хруст гравия вернул меня к настоящему. По подъездной дороге к воротам
ковылял, раскачиваясь, триффид. Я перегнулся через сиденье и поднял стекло в
окне .
- Поезжайте! Поезжайте! - истерически закричала Джозелла.
- Здесь мы в безопасности, - сказал я. - Мне хочется посмотреть, что он
станет делать.
В то же время меня осенило, что одна из проблем решена. Я вдруг понял, что
Джозелла больше не заикнется о возвращении в этот дом. Ее взгляд на это
чудовище выражался одной простой мыслью: держаться от него как можно дальше.
В воротах триффид приостановился. Можно было поклясться, что он
прислушивается. Мы сидели тихо и неподвижно. Джозелла смотрела на него с ужасом. Я
ожидал, что он хлестнет жалом по автомобилю. Но этого не случилось. Вероятно,
наши голоса звучали в закрытой кабине приглушенно, и он решил, что мы
находимся вне пределов досягаемости.
Голые черенки коротко простучали по стеблю. Он качнулся, неуклюже
перевалился вправо и скрылся на другой подъездной дороге.
Джозелла с облегчением вздохнула.
- О, давайте уедем, пока он не вернулся, - умоляюще проговорила она.
Я включил двигатель, развернул машину, и мы поехали обратно в Лондон.
5. ОГОНЬ В НОЧИ
К Джозелле вернулось самообладание. С явным и нарочитым намерением
отвлечься от того, что осталось позади, она спросила:
- Куда мы сейчас едем?
- Сначала в Клеркенвел, - ответил я. - Затем мы поищем для вас одежду. За
одеждой, если хотите, поедем на Бонд-стрит, но сначала отправимся в
Клеркенвел .
- Но почему в Клеркенвел?.. О господи!
Действительно, "о Господи!". Мы повернули за угол и оказались на улице,
забитой людьми. Они с плачем и криками бежали нам навстречу, вытянув перед
собой руки и спотыкаясь. В тот момент, когда мы увидели их, женщина, бежавшая
впереди, оступилась и упала; сейчас же о нее споткнулись и повалились
бежавшие следом, и она исчезла под грудой барахтающихся тел. А позади толпы мы
увидели причину этого панического бегства: над головами охваченных ужасом
людей раскачивались три ствола с темной листвой. Я дал газ и круто свернул в
боковой переулок.
Джозелла обратила ко мне испуганное лицо.
- Вы... вы видели? Они их ПОГОНЯЛИ!
- Да, - сказал я. - Поэтому мы и едем в Клеркенвел. Там находится
мастерская, которая производит противотриффидные ружья и маски.
Проехав несколько кварталов, мы вновь помчались намеченным маршрутом, но
вскоре оказалось, что путь далеко не так свободен, как я рассчитывал. На
улицах вблизи от Кингз-Кросс-стэйшн народу было гораздо больше. Продвигаться
вперед становилось все труднее, хотя, непрерывно сигналил. Наконец перед
самой станцией пришлось остановиться. Не знаю, почему там была такая толпа.
Можно было подумать, будто все население района сошлось туда. Мы не могли
пробиться через плотную стену людей, и, оглянувшись, я убедился, что так же
безнадежно было бы пытаться проложить путь назад. Толпа уже сомкнулась позади
нас.
- Выходите, быстро, - сказал я. - Мне кажется, они хотят взять нас.
- Но... - начала Джозелла.
- Живо! - приказал я.
Я в последний раз дал сигнал и выскользнул из машины вслед за Джозеллой. И
как раз вовремя. Какой-то мужчина нащупал ручку задней дверцы. Он распахнул
ее и стал шарить внутри. Другие, спешившие к машине, едва не сбили нас с ног.
Послышался сердитый крик, когда кто-то отворил переднюю дверцу и обнаружил,
что место водителя тоже опустело. К этому времени мы уже благополучно
смешались с толпой. Кто-то схватил мужчину, открывшего заднюю дверцу, приняв его
за водителя. Началась свалка. Я крепко взял Джозеллу за руку, и мы стали
выбираться из толпы, стараясь не привлекать к себе внимания.
Выбравшись, мы некоторое время шли пешком подыскивая подходящую машину.
Примерно через милю мы нашли то, что было нужно: автофургон, показавшийся мне
более всего пригодным для плана, который начал смутно складываться в моем
сознании.
Клеркенвел уже два или три века специализировался на производстве точных
инструментов. Маленькая мастерская, с которой я время от времени имел дело по
долгу службы, приспособила старинное умение к новым нуждам. Я нашел ее без
труда; нетрудно оказалось и пробраться внутрь. Когда мы покинули ее, нами
владело приятное чувство защищенности: в кузов машины мы уложили несколько
штук превосходных противотриффидных ружей, несколько тысяч маленьких стальных
бумерангов к ним и несколько шлемов с масками из проволочной сетки.
- А что теперь - одежда? - спросила Джозелла, когда мы тронулись.
- Обсуждается предварительный план, открытый для критики и поправок, -
объявил я. - Прежде всего, предлагается найти какое-нибудь pied-a-terre3:
местечко, где можно привести себя в порядок и обсудить положение.
- Только не кабак, - запротестовала она. - Довольно с меня кабаков на
сегодня.
- С меня тоже, - согласился я. - Хотя мои друзья нипочем не поверили бы
мне, особенно если принять во внимание, что все бесплатно. Собственно, я имел
в виду какую-нибудь пустую квартиру. Найти такую, должно быть, не очень
трудно . Там мы отдохнем и составим вчерне план действий. Кроме того, там было бы
удобно устроиться на ночь... а если нынешние чрезвычайные обстоятельства, на
наш взгляд, не отменили некоторых условностей, то что же, может быть, нам
удастся найти и две квартиры.
- Я думаю, мне будет приятнее сознавать, что кто-то есть рядом со мной.
- И чудесно, - сказал я. - Далее, операция номер два. Обмундирование и
снаряжение для леди и джентльменов. Тут нам, пожалуй, лучше разделиться, а
разделившись , не забыть, на какой квартире мы остановились.
- Х-хорошо, - проговорила она с некоторым сомнением в голосе.
- Все будет в порядке, - заверил я ее. - Только возьмите за правило ни с
кем не разговаривать, и никто не догадается, что вы зрячая. Вы тогда попали в
переделку только потому, что были захвачены врасплох. В стране слепых и
одноглазый - король.
- О да... Это, кажется, из Уэллса, не так ли?.. Только в его рассказе
получилось иначе.
- Вся трудность в том, как понимать слово "страна" - в оригинале partia, -
заметил я. - Caecorum in partia luscus rex imperat omnus4. Первым это сказал
некий джентльмен из римской классики, по имени Фуллоний, и больше о нем никто
ничего не знает. Но здесь нет больше организованной partia, организованного
3 A pied-a-terre (франц., дословно "нога на земле") - пристанище, точка опоры.
4 Точнее: Caecorum in partia luscus rex imperat omnis (лат) - В стране слепых и
одноглазый - король.
государства. Есть только хаос. Воображаемый народец Уэллса приспособился к
слепоте. Здесь же, по-моему, этого не произойдет. Я не вижу, как это могло бы
произойти.
- А что же, по-вашему, произойдет?
- Я знаю не больше, чем вы. В свое время мы узнаем, и боюсь, что скоро. Но
вернемся лучше к нашим баранам. На чем мы остановились?
- Одежда.
- А, да. Ну, это просто. Нужно Забраться в магазин, взять то, что
требуется, и выбраться обратно. В центре Лондона триффидов вы не встретите - по
крайней мере, пока.
- Как легко вы об этом говорите: забраться и взять.
- Чувствую я себя вовсе не легко, - признался я. - Но я не уверен, что это
добродетель. Скорее уж привычка. С другой стороны, упрямое нежелание смотреть
фактам в лицо ничего не изменит и ничем нам не поможет. Я думаю, мы должны
считать себя не ворами, а всего лишь... ну, скажем, наследниками поневоле.
- Да. Что-то в этом роде, - согласилась она с видом эксперта.
Некоторое время она молчала. Затем вернулась к первоначальной проблеме.
- А что после одежды? - спросила она.
- Операция номер три, - сказал я, - это, несомненно, обед.
С квартирой, как я и ожидал, все обошлось до нельзя просто. Мы оставили
машину на середине улицы в богатом квартале и забрались на третий этаж. Не
знаю, почему именно на третий, разве что он представлялся нам как-то менее
заметным. Процесс выбора был несложен. Мы звонили или стучали, и если кто-
нибудь откликался, мы шли дальше. За четвертой дверью нам не ответили. Муфта
замка вылетела от одного хорошего толчка плечом, и мы вошли.
Я никогда не принадлежал к людям, которым нравится жить в квартире за две
тысячи фунтов в год, однако я обнаружил, что в ее пользу можно сказать очень
многое. Интерьер здесь обставляли, как мне кажется, элегантные молодые люди с
тем остроумным даром сочетать вкус с передовой модой, который обходится так
дорого. Там и тут наличествовал настоящий dernier cri5, некоторым предметам,
если бы мир остался прежним, несомненно, предстояло бы стать увлечением
завтрашнего дня; другие, по-моему, с самого начала были обречены на забвение.
Общий же эффект был такой же, как на выставке-распродаже с ее нетерпимостью к
человеческим слабостям: книга, сдвинутая с места на несколько дюймов, книга в
переплете неподходящего цвета, безалаберный гость в неподходящем костюме,
усевшийся в неподходящее кресло, сразу же нарушили бы здесь тщательно
продуманное равновесие и тон. Я повернулся к Джозелле, взирающей на все это широко
раскрытыми глазами.
- Ну, как, подойдет нам эта хижина или пойдем дальше? - спросил я.
- О, я думаю, нам и здесь будет неплохо, - ответила она. Рука об руку мы
ступили на нежно-желтый паркет и начали осмотр.
Я не рассчитывал на это, но трудно было бы найти более удачный способ
отвлечь ее мысли от событий дня. Наш обход сопровождался потоками восклицаний,
выражавших восхищение, зависть, удовольствие и, надо признаться, злость. На
пороге комнаты, переполненной атрибутами женского снаряжения, Джозелла
остановилась .
- Я буду спать здесь, - объявила она.
- Господи! - воскликнул я. Затем я сказал: - Ну что же, о вкусах не спорят.
- Не надо ехидничать. Ведь мне больше никогда, вероятно, не представится
случай поблаженствовать. И кроме того, разве вам не известно, что в каждой
девушке есть капелька от пошлейшей кинозвезды? Вот и пусть это проявится в
последний раз.
5 Крик моды (франц.)
- Пусть, - сказал я. - Но я все же надеюсь, что здесь где-нибудь найдется
местечко поскромнее. Избави меня Бог спать в постели под зеркалом на потолке.
- Над ванной тоже есть зеркало, - сообщила она, заглядывая в соседнее
помещение .
- Это было бы уже верхом разложения, - заметил я. - Впрочем, вам не
придется ею пользоваться. Нет горячей воды.
- Правда, а я и забыла. Вот жалость-то! - разочарованно воскликнула она.
Остальные помещения оказались не столь сенсационными. Когда обход был
закончен, Джозелла отправилась добывать одежду. Я еще раз осмотрел квартиру,
чтобы выяснить, какими ресурсами мы здесь располагаем, и чего у нас нет, а
затем тоже двинулся в поход.
Едва я переступил порог, как дальше по коридору открылась другая дверь. Я
замер на месте. Вышел молодой человек, ведя за руку белокурую девушку. В
коридоре он отпустил ее.
- Подожди здесь минутку, родная. Он сделал несколько шагов по мягкому
ковру, скрадывавшему звуки. Его протянутые руки нашли окно в конце коридора.
Пальцы нащупали и отодвинули шпингалет. За окном снаружи я заметил пожарную
лестницу.
- Что ты делаешь, Джимми? - спросила девушка.
Он быстро вернулся к ней и снова взял ее за руку.
- Я просто проверил дорогу, - сказал он. - Пойдем, родная.
Она отпрянула.
- Джимми, мне не хочется уходить. У себя дома мы хоть знаем, где находимся.
Как мы найдем еду? Как мы будем жить?
- Дома, родная, еды мы и вовсе не найдем... и потому не проживем долго.
Пойдем, моя радость. Не бойся.
- Но я боюсь, Джимми... Я боюсь!
Она прижалась к нему, и он обнял ее.
- Все будет хорошо, родная. Пойдем.
- Погоди, Джимми, мы идем не туда...
- Ты перепутала, дружок. Мы идем правильно.
- Джимми, мне страшно... Пойдем назад!
- Слишком поздно, родная.
Перед окном он остановился и одной рукой очень тщательно ощупал подоконник.
Затем он обнял ее и прижал к себе.
- Это было слишком прекрасно и не могло продолжаться долго, - тихо сказал
он. - Я люблю тебя, родная моя. Я очень, очень люблю тебя.
Она подняла к нему лицо, и он поцеловал ее в губы.
Повернувшись, он поднял ее на руки и шагнул в окно.
- Ты должен отрастить толстую шкуру, - сказал я себе. - Должен. Иначе
останется только пить до бесчувствия. Такие вещи должны происходить сейчас
повсюду. Они происходят повсюду. Здесь ничем не поможешь. Положим, ты достал бы им
еды, чтобы они продержались еще несколько дней. А дальше? Ты должен научиться
смотреть на это и мириться с этим. Ничего другого не остается. Или утопить
себя в алкоголе.
Если не драться за свою жизнь, несмотря ни на что, выжить будет
невозможно ... Уцелеют лишь те, кто сумеет подчинить чувства разуму...
Поиски всего необходимого заняли больше времени, чем я ожидал. Мне удалось
вернуться часа через два. Протискиваясь в дверь, я уронил несколько пакетов.
Джозелла довольно нервно окликнула меня из своей сверхженственной спальни.
- Это только я, - успокоил я ее, пробираясь по коридору со своим грузом.
Свалив все на кухне, я отправился подобрать упавшие пакеты. Перед ее дверью
я остановился.
- Не входите! - предупредила она.
- Да я и не собирался. Мне только хотелось узнать, умеете ли вы готовить.
- Я умею варить яйца, - отозвался ее приглушенный голос.
- Этого я и опасался. Многому же нам предстоит учиться...
Я вернулся на кухню. Водрузив керосинку на бесполезную электрическую плиту,
я принялся за дело.
Когда я закончил накрывать столик в гостиной, результат показался мне
вполне удовлетворительным. В довершение убранства я поставил подсвечники со
свечами. Джозелла все не появлялась, но несколько минут спустя из ванной донесся
плеск бегущей воды. Я окликнул ее.
- Сейчас иду, - отозвалась она.
Я подошел к окну и стал смотреть на город. Совершенно сознательно я начал
прощаться со всем, что было. Солнце стояло низко. Башни, шпили, фасады из
портландского камня6 казались белыми и розовыми на фоне темнеющего неба. Там
и тут горели пожары. Облака дыма поднимались черными грязными пятнами, кое-
где у их основания мелькали языки пламени. Очень возможно, сказал я себе, что
после завтрашнего дня мне не видать больше ни одного из этих знакомых зданий.
Может быть, наступит время, когда кто-нибудь вновь вернется сюда, но все
здесь будет совсем по-другому. Над городом поработают пожары и непогода, он
будет мертв и заброшен. Но сейчас, на расстоянии, он еще может маскироваться
под живой город.
Отец как-то рассказывал мне, что перед самой войной с Гитлером он имел
обыкновение бродить по Лондону с широко раскрытыми глазами, поражаясь красоте
зданий, которую он раньше никогда не замечал... и прощаясь с ними. Сейчас
мною владело такое же чувство. Но тут было нечто худшее. В той войне выжило
все-таки больше людей, чем кто-нибудь смел надеяться. А теперь был враг,
которого люди не могли одолеть. На этот раз человеку угрожали не варварские
погромы и злоумышленные поджоги: впереди был просто долгий, медленный
неодолимый процесс разложения и разрушения.
Я стоял и смотрел, и сердце мое все еще отвергало то, что говорил мне
разум. Даже тогда я все еще был под властью ощущения, будто все это слишком
велико, слишком неестественно, чтобы происходить в действительности. И, тем не
менее, я знал, что такое происходит в истории далеко не впервые. Трупы других
великих городов похоронены в пустынях и стерты с лица земли азиатскими
джунглями. Некоторые пали так давно, что от них не осталось даже названий. Но для
тех, кто там обитал, разрушение представлялось не более вероятным и
возможным, нежели представляется мне умирание исполинского современного города...
Должно быть, думал, я, это было одним из наиболее упорных и удобных
заблуждений человечества: считать, что "у нас это случиться не может", что никаким
катаклизмам не подвержено лично мое крошечное время и местечко в мире. Но вот
это случилось у нас. Если не произойдет никакого чуда, то я взирал сейчас на
начало конца Лондона. Вероятно, были и другие, такие же как я, взиравшие на
начало конца Нью-Йорка, Парижа, Сан-Франциско, Буэнос-Айреса, Бомбея и прочих
городов, которым отныне предопределено пойти путем тех прежних, что заросли
джунглями.
Я все смотрел в окно, когда позади послышался шорох. Я оглянулся в увидел
Джозеллу. На ней было длинное красивое платье из бледно-голубого жоржета и
белый меховой палантин. На простой цепочке блестели голубовато-белые
брильянты; камни, мерцавшие в серьгах, были поменьше, но такой же чистой воды. Ее
6 Портлендский камень (Portland stone), светлоокрашенный известняк юрского возраста.
Легко режется и широко используется в качестве строительного камня. Крупные
разработки П.к. ведутся в карьерах на п-ове Портленд, Южная Великобритания. Из него
построены многие известные здания, например Кафедральный собор св. Павла в Лондоне.
волосы были так убраны, а лицо сияло такой свежестью, словно она только что
вышла из салона красоты. Она шла через комнату, легко ступая ногами в
серебряных туфельках и блестящих чулках-паутинках. Я молча таращил на нее глаза, и
под моим взглядом исчезала легкая улыбка на ее губах.
- Вам нравится? - спросила она по-детски обиженно.
- Это чудесно... Вы очаровательны, - отозвался я. - Мне... Ну, я просто не
ожидал ничего подобного.
Требовалось что-то еще. Я ведь понимал, что ко мне этот наряд не имеет
никакого отношения. Я добавил:
- Вы прощаетесь?
- Значит, вы поняли. Я так надеялась, что вы поймете.
- Думаю, что понял. Я рад, что вы так сделали. Это будет очень приятно
вспоминать.
Я протянул ей руку и подвел к окну.
- Я тоже прощался... со всем этим.
Не знаю, о чем она думала, пока мы стояли там плечом к плечу: это ее тайна.
Мои же мысли неслись беспорядочно, калейдоскопом картин жизни, которая
кончилась навсегда, или это больше походило на перелистывание огромного
фотоальбома с одним всепонимающим "а мы помнишь?".
Мы долго стояли у окна, погруженные в раздумье. Затем она вздохнула и,
оглядев себя, пригладила пальцами тонкий шелк.
- Это глупо?.. Когда горит Рим... - проговорила она с горестной усмешкой.
- Нет... это славно, - сказал я. - Спасибо вам. Это жест... и напоминание о
том, что при всех гадостях в нашем мире было так много красоты. Вы не могли
бы сделать ... и выглядеть... прекраснее.
Улыбка ее просветлела.
- Спасибо, Билл. - Она помолчала. - Ведь я еще не говорила вам "спасибо"?
Нет, не говорила. Если бы вы не выручили меня...
- Если бы не вы, - прервал я ее, - я бы скорее всего валялся сейчас в
каком-нибудь кабаке в пьяных слезах и соплях. Я благодарен вам не меньше.
Сейчас не такое время, чтобы быть одному. - Затем, чтобы переменить разговор, я
добавил: - Кстати, о пьянстве. Вот здесь у нас имеется отличное амонтильядо и
кое-что приятное на закуску. Квартира нам попалась на диво удачная.
Я разлил шерри, и мы подняли бокалы.
- За здоровье, силу... и удачу, - сказал я.
Она кивнула. Мы выпили.
Когда мы принялись за превосходный паштет, Джозелла спросила:
- Что, если бы сейчас вдруг вернулся владелец всего этого?
- Мы объяснили бы ему. . . и он был бы только благодарен за то, что кто-то
может сказать ему, где какая бутылка и так далее... Но вряд ли это случится.
- Пожалуй, - согласилась она, подумав. - Да, пожалуй. Боюсь, что это вряд
ли случится. А интересно... - Она оглядела комнату. Ее взгляд остановился на
белом цоколе с рифленой облицовкой. - Вы не включали радио?.. Ведь это радио,
не правда ли?
- Это и радио и телевизор, - ответил я. - Но он не работает. Нет тока.
- Ну конечно, я забыла. Наверно, мы долго еще будем забывать такие вещи.
- Но я включал другой приемник, когда выходил. На батарейках. И ничего. В
эфире тишина, как в могиле.
- И это значит, что везде как у нас?
- Боюсь, что да. Пищит кто-то морзянкой на сорока двух метрах, и больше
ничего. Нет даже несущей частоты, хотел бы я знать, кто он и где находится этот
бедняга.
- Будет... будет очень тяжело, да, Билл?
- Будет... Нет, я не желаю омрачать этот обед, - сказал я. - Делу время,
потехе час... а в будущем нас совершенно определенно ждет дело. Давайте
поговорим о чем-нибудь более интересном. Например, сколько раз вы были влюблены и
почему до сих пор не замужем... или вы замужем? Сами видите, как мало я знаю.
Вашу биографию, будьте так любезны.
- Ну что же, - сказала она, - я родилась в трех милях отсюда, и моя мать
была этим очень недовольна.
Я поднял брови.
- Видите ли, она твердо решила, что я буду американкой. Но когда за нею
приехали, чтобы отвезти на аэродром, было уже поздно. Она была весьма
импульсивной ... Думаю, это передалось и мне.
Она продолжала болтать. Ничего примечательного не случилось в ее ранние
годы, но, по-моему, ей нравилось вспоминать о них и на время отвлечься от
нашего положения. А мне нравилось слушать ее, как она болтает о знакомых и
забавных вещах, которые уже исчезли их этого мира. Мы с легкостью прошли через ее
детство, через школьные годы и "выход в свет", если это выражение еще что-
нибудь значило.
- Когда мне исполнилось девятнадцать, я едва не вышла замуж, - призналась
она. - И как же я рада сейчас, что из этого ничего не получилось! Тогда я,
конечно, думала по-другому. У меня была ужасная ссора с папой, который все
это расстроил. Он-то ведь сразу понял, что Лайонель просто слигад и...
- Кто? - прервал я ее.
- Слигад. Вроде как помесь слизняка и гада, этакий светский тунеядец. Так
вот, я порвала с семьей и ушла жить к одной своей подруге, у которой была
квартира. Тогда семья перестала давать мне деньги. Это было очень глупо, так
как могло привести совсем не к тем результатам, на которые они рассчитывали.
Не случилось же этого просто потому, что образ жизни всех моих знакомых
девушек, вступивших на такую стезю, показался мне очень уж утомительным. Слишком
мало радостей, ужасное количество скандалов из ревности, которые приходится
улаживать... и слишком много расчета. Вы не поверите, сколько им приходилось
рассчитывать, чтобы удерживать при себе одного-двух запасных партнеров... -
Она задумалась.
- Это неважно, - заметил я. - Общую мысль я уловил. Вы просто не хотели
никаких партнеров.
- Вы не лишены интуиции. В общем, я все равно не могла оставаться
нахлебницей у подруги, где я жила. Мне нужно было зарабатывать, и тогда я написала
книгу.
Мне показалось, что я ослышался.
- То есть вы сделали компиляцию?
- Я написала книгу. - Она взглянула на меня и улыбнулась. - Должно быть, я
страшно тупая на вид - так на меня глядели все, когда я говорила, что пишу
книгу. Заметьте, книга получилась не такая уж хорошая... Я хочу сказать, не
такая, как у Олдоса, или Чарлза, или других людей в этом роде. Но свое дело
она сделала. Я не стал осведомляться; какого из всех мыслимых Чарлзов она
имеет в виду. Я просто спросил:
- Вы хотите сказать, что она была издана?
- О да. И она принесла мне много денег. Право на экранизацию...
- Что же это за книга? - спросил я с любопытством.
- Она называется "Мои похождения в мире секса".
Я вытаращил глаза, затем хлопнул себя по лбу.
- Джозелла Плэйтон, ну конечно! Я никак не мог вспомнить, где я слышал ваше
имя. Так это вы написали ту штуку? - добавил я недоверчиво.
Не знаю, почему я не вспомнил раньше. Ее фотографии были всюду (не очень
хорошие фотографии, как я теперь убедился), и всюду была эта книга. Две
крупные библиотеки наложили на нее запрет, скорее всего, просто из-за названия.
После этого успех ей был обеспечен, и книга стала продаваться сотнями тысяч
экземпляров. Джозелла хихикнула. Я был рад, что ей смешно.
- О боже, сказала она. - Вы на меня глядите совершенно как все мои
родственники .
- Не могу им ставить этого в вину, - заметил я.
- А вы ее читали?
Я покачал головой. Она вздохнула.
- Смешной народ. Вам известны только название и реклама, и вы уже
шокированы. А в действительности это такая безобидная маленькая книжечка. Смесь
незрелой искушенности и розовой романтики с пятнышками девичьего румянца. Но с
названием мне повезло.
- Тоже мне везенье, - сказал я. - Да еще имя поставили свое настоящее.
- Это было ошибкой, - согласилась она. - Издатели убедили меня, что так
будет лучше для рекламы. Со своей точки зрения, они были правы. Я приобрела
скандальную известность. Меня прямо распирало от смеха, когда люди в
ресторанах и прочих местах осторожно разглядывали меня - как видно, им было трудно
связать воедино то, что они видели, и то, что они думали. Ко мне на квартиру
стали регулярно наведываться всякие личности, которые мне совсем не
нравились, и, чтобы избавиться от них, я снова вернулась домой: я ведь уже
доказала, что могу прожить самостоятельно. Впрочем, книга все-таки подпортила мою
репутацию. Оказалось, люди склонны воспринимать ее название буквально. По
всей видимости, я была навек обречена отбиваться от людей, которых терпеть не
могла... а те, которых я была готова терпеть, были либо напуганы, либо
шокированы. Больше всего меня раздражало, что книга даже не была безнравственной.
Она была просто глупой, и разумным людям следовало бы понимать это.
Она промолчала. Мне пришло в голову, что разумные люди сочли просто глупой
и самого автора, но я не стал говорить этого вслух. Все мы в молодости
творили безрассудства, о которых потом неприятно вспоминать, но поступки, имеющие
следствием финансовый успех, люди почему-то не склонны рассматривать как
безрассудства молодости.
- Из-за этого все как-то пошло прахом, - пожаловалась она. - Я принялась за
новую книгу, чтобы выправить положение. Но я рада, что так и не закончила ее.
Она получилась резковатой.
- И название такое же волнующее? - спросил я.
Она покачала головой.
- Я собиралась назвать ее "Здесь покинутая".
- Гм... Да, в нем, конечно, уже нет той изюминки, - сказал я. - Цитата?
- Да, - кивнула она. - Из мистера Конгрива: "Здесь покинутая дева отдыхает
от любви".
- Э... А... - сказал я и на несколько минут погрузился в размышления.
- А теперь, - предложил я, - настало, мне думается, время составить вчерне
план наших действий. Если разрешите, я хотел бы высказать несколько общих
соображений .
Мы развалились в чрезвычайно комфортабельных креслах. На низком столике
между нами стояла кофеварка. Перед Джозеллой была крошечная рюмка с куантро.
Пузатый плутократический бокал с лужицей бесценного бренди был передо мной.
Джозелла выпустила струйку дыма и пригубила из рюмки. Смакуя, она
проговорила :
- Интересно, доведется ли нам когда-нибудь еще раз ощутить вкус свежих
апельсинов? Ладно, валяйте.
- Так вот, - сказал я. - Положение не блестящее. Нам нужно поскорее
убираться отсюда. Если не завтра, то послезавтра. Уже сейчас можно представить
себе, что здесь произойдет. Пока еще есть вода в резервуарах. Скоро она
кончится . Весь город будет вонять, как гигантская сточная канава. На улицах уже
появились трупы, с каждым днем их будет все больше. - Я увидел, как она
содрогнулась. Я совсем забыл, что кое-какие из моих общих соображений могут
жестоко задеть ее. Я поспешно продолжал: - Это может вызвать холеру, тиф и
бог знает что еще. Важно уехать отсюда раньше, чем начнется что-нибудь в этом
роде.
Она согласно кивнула.
- Тогда следующий вопрос, по-видимому, таков: куда мы едем? У вас есть
какие-нибудь предложения? - спросил я.
- Ну... Мне кажется, надо найти место, где мы, грубо говоря, не будем
путаться под ногами. С надежным водоснабжением, например, с колодцем. И еще
хорошо бы, чтобы это было где-нибудь на возвышенности... где всегда бы дули
свежие, чистые ветры.
- Правильно, - сказал я. - О свежих, чистых ветрах я не подумал, но вы
правы. Вершина холма с надежным водоснабжением - такое местечко найти не так-то
просто. - Я подумал секунду. - Лэйк-дистрикт? Нет, слишком далеко. Может
быть, Уэльс? Или, возможно, Эксмур, или Дартмур, или уж сразу Корнуэлл? Где-
нибудь на Лэндс Энде у нас будет по преимуществу юго-западный ветер прямо с
Атлантики, ничем не зараженный. Но это тоже очень далеко. Нам ведь придется
зависеть от городов, когда снова можно будет посещать их без опаски.
- Как насчет Суссекского Даунса? - предложила Джозелла. - Я знаю, там, на
северной стороне, славный старый фермерский дом, прямо напротив Пулборо. Он,
правда, не на вершине холма, но довольно высоко на склоне. Там есть ветряной
насос для воды, и я думаю, они там вырабатывают собственное электричество.
Они все там переделали и модернизировали.
- Действительно, идея заманчивая. Но это слишком близко к населенным
местам. Вы не думаете, что нам следовало бы убраться еще дальше?
- У меня на этот счет есть сомнения. Сколько пройдет времени, прежде чем
можно будет снова вернуться в города?
- Не имею никакого представления, - признался я. - Думаю, что-нибудь около
года... Такой срок наверняка достаточно велик, как по-вашему?
- Понятно. Но вы же сами говорили: если мы заедем слишком далеко, нам будет
очень не просто получать из городов снабжение.
- Это, конечно, мысль, - согласился я.
Мы временно оставили вопрос о будущей резиденции, и перешли к разработке
деталей переезда. Мы решили, что утром, прежде всего, раздобудем грузовик -
вместительный грузовик, и стали составлять список материальных благ, которые
в него погрузим. Если мы успеем погрузиться, то выедем завтра же вечером, а
если нет - этот вариант представлялся более вероятным, потому что список все
увеличивался, - то мы рискнем остаться в Лондоне еще на одну ночь, и
отправимся послезавтра утром.
Было уже около полуночи, когда мы кончили добавлять к списку необходимого
свои личные пожелания. В результате получилось нечто вроде каталога
универсального магазина. Но даже если это занятие послужило лишь для того, чтобы
отвлечь на время наши мысли от самих себя, оно стоило затраченного времени.
Джозелла зевнула и поднялась.
- Спать хочется, - сказала она. - И меня ждут шелковые простыни этого ложа
любви.
Казалось, она плыла над толстым ковром. Положив ладонь на дверную ручку,
она остановилась, и с важным видом оглядела себя в большом зеркале.
- Было очень славно, - сказала она и послала своему отражению воздушный
поцелуй .
- Спокойной ночи, сладкое суетное видение, - пробормотал я.
Она обернулась с легкой улыбкой и затем исчезла за дверью, как облако
тумана .
Я плеснул в бокал последнюю каплю бренди, согрел в ладонях и выпил.
"Никогда, никогда в жизни ты не увидишь больше такого зрелища, сказал я
себе. Sic transit7...".
И, не дожидаясь, пока тяжкое отчаяние овладеет мной, я отправился в свою
скромную постель.
Я уже покоился в блаженном полузабытье, когда раздался стук в дверь.
- Билл, - позвал голос Джозеллы. - Скорее идите сюда. Свет!
- Какой свет? - осведомился я, выбираясь из постели.
- В городе. Идите посмотрите.
Она стояла в коридоре, закутавшись в халат, который мог принадлежать только
владелице той замечательной спальни.
- Боже милосердный! - нервно проговорил я.
- Не валяйте дурака, - раздраженно сказала она. - Идите и посмотрите на
этот свет.
Свет действительно был. Выглянув из окна на северо-восток, я увидел яркий
неподвижный луч, скорее всего прожекторный, направленный прямо в зенит.
- Это означает, должно быть, что там кто-то зрячий, - сказала она.
- Должно быть, - согласился я.
Я попробовал определить, где находится прожектор, но не смог из-за темноты.
Не слишком далеко, я был уверен, и основание луча как бы висело в воздухе -
это, вероятно, означало, что прожектор установлен на высоком здании. Я
заколебался. Мысль попытаться отыскать туда путь по улицам, погруженным в
кромешный мрак, представлялась мне далеко не привлекательной. Кроме того, возможно
было - весьма мало вероятно, но все-таки возможно, - что это западня. Даже
слепой человек, достаточно умный и отчаянный, мог оказаться в состоянии
смонтировать такую штуку на ощупь.
- Лучше оставим это до завтра, - решил я.
Я нашел пилку для ногтей и опустился перед окном на корточки так, чтобы мои
глаза были на уровне подоконника. Кончиком пилки я старательно провел по
краске прямую линию, обозначив точное направление на луч. Затем я вернулся в
свою комнату.
Час или больше я лежал, не смыкая глаз. Ночь усилила тишину над городом и
прибавила тоски нарушающим ее звукам. Время от времени с улицы поднимался
гомон голосов, раздраженных и ломающихся от истерии. Однажды послышался
леденящий душу визг, который, казалось, упивался освобождением от оков разума.
Неподалеку кто-то тихо рыдал, бесконечно и безнадежно. Дважды я слыхал
отчетливый треск одиночных пистолетных выстрелов... И я от всего сердца вознес
благодарность случаю, который свел меня с Джозеллой и избавил от одиночества.
Полное одиночество было самым страшным состоянием, какое я мог тогда себе
представить. Один был ничем. Содружество означало цель, а цель помогала
держать на привязи мрачные ужасы.
Я старался заглушить ночные крики мыслями обо всем, что нужно будет сделать
завтра и послезавтра, и еще через день, и во все последующие дни; догадками о
том, что может означать прожекторный луч и какое влияние он окажет на нас. Но
рыдания продолжались, они не давали забыть о том, что я видел сегодня, и что
я увижу завтра...
Отворилась дверь, и я сел в постели, охваченный внезапной тревогой. Это
была Джозелла с горящей свечой. Глаза у нее были огромные и темные, и она
плакала .
- Я не могу заснуть, - сказала она. - Я боюсь... ужасно боюсь. Вы их
слышите .. . всех этих несчастных? Я не вынесу этого...
Так проходит... - начало латинского изречения Sic transit gloria mundi - так
проходит земная слава; здесь употребляется в значении: этим и кончилось.
Она пришла, ища утешения, как ребенок. Не думаю все же, чтобы она нуждалась
в утешении больше, чем я сам.
Она заснула раньше меня, положив голову мне на плечо.
Воспоминания о прошедшем дне все еще не давали мне покоя. Но рано или
поздно человек засыпает. Последнее, что я вспомнил, был нежный девичий голос,
певший балладу Байрона.
6. ВСТРЕЧА
Проснувшись, я услыхал, что Джозелла уже возится на кухне. Мои часы
показывали около семи. К тому времени, когда я побрился с холодной водой и оделся,
по всей квартире уже пахло поджаренным хлебом и кофе. Когда я вышел в кухню,
Джозелла держала сковородку над керосинкой. Она была преисполнена
самообладания, которое совсем не ассоциировалось с испуганной фигуркой минувшей ночи. И
движения ее были весьма деловиты.
- Боюсь, молоко у нас будет консервированное, - сказала она. - Холодильник
не работает. Впрочем, все остальное в порядке.
На мгновение мне было трудно поверить, что эта скромно и практично одетая
девушка и есть вчерашнее видение с великосветского бала. На ней были темно-
синий лыжный костюм, грубые носки с белым верхом и крепкие башмаки. На черном
кожаном ремне вместо посредственного ножа, которым я ее вооружил вчера, висел
отличный охотничий кинжал.
Не знаю, в какой одежде я ожидал ее увидеть и думал ли я об этом раньше
вообще , но ее вид произвел на меня большое впечатление.
- Подходяще, как вы думаете? - спросила она.
- Замечательно, - уверил я ее. Затем я оглядел себя. - Мне бы тоже
следовало подумать об этом. Этот джентльменский наряд, - добавил я, - не совсем
пригоден в нынешних обстоятельствах.
- Да, вы могли бы одеться получше, - честно согласилась она, взглянув на
мой измятый костюм. - Этот свет прошлой ночью, - продолжала она, - был с
Университетской башни. Я, во всяком случае, в этом уверена. Больше в том
направлении нет ничего заметного. И расстояние тоже подходит.
Я отправился в ее комнату и посмотрел вдоль царапины, которую провел на
подоконнике. Она действительно указывала прямо на башню. И я увидел кое-что
еще. На башне развевались два флага. Будь там один флаг, это могло оказаться
простой случайностью, но два явно означали сигнал: дневной эквивалент
прожекторного луча. За завтраком мы решили отложить выполнение нашей программы и
прежде всего обследовать башню.
Мы вышли из квартиры примерно через полчаса. Как я и надеялся, наш
автофургон, стоявший на середине улицы, избег внимания мародеров. Не откладывая дела
в долгий ящик, мы бросили чемоданы, добытые Джозеллой, в кузов рядом с проти-
вотриффидным снаряжением и тронулись в путь.
Людей было мало. Вероятно, усталость и похолодание воздуха подсказали им
вчера, что наступила ночь, и пока лишь некоторые вышли из своих ночных
убежищ. Теперь они старались держаться ближе к водосточным канавам, а не к
стенам, как вчера. Многие из них имели трости или обломки дерева, которыми они
простукивали путь вдоль обочины тротуаров. Ходить так было гораздо легче,
нежели вдоль стен с их дверями и выступами, а стук уменьшал опасность
столкновения .
Мы продвигались без особых трудностей и вскоре свернули на пустынную Стор-
стрит, в конце которой перед нашими глазами выросла Университетская башня.
Джозелла сразу сказала:
- Осторожно. По-моему, у ворот что-то творится.
Она была права. Подъехав ближе, мы обнаружили перед Университетом довольно
изрядную толпу. Вчерашний день наделил нас неприязнью к толпам. Я резко
свернул в Гауэр-стрит, проехал метров пятьдесят и остановил машину.
- Как вы думаете, что там происходит? Попробуем узнать или уберемся
подобру-поздорову? - спросил я.
- Я за то, чтобы узнать, - быстро ответила Джозелла.
- Отлично. Я тоже.
- Я помню этот район, - добавила Джозелла. - За этими домами есть садик.
Если забраться туда, можно наверняка все увидеть, ни во что не вмешиваясь.
Мы вышли из машины и принялись разглядывать нижние этажи ближайших зданий.
В третьем доме обнаружилась открытая дверь. Проход вел прямо в садик. Это
место выглядело странно, потому что большая его часть располагалась на уровне
подвалов, то есть ниже уровня соседних улиц, но дальний его участок,
ближайший к университету, поднимался и образовывал своего рода террасу, отделенную
от дороги высокими железными воротами и низенькой оградой. Из-за ограды
доносился шум толпы. Мы пересекли лужайку, поднялись по гравийной дорожке и
устроились наблюдать, укрывшись за кустами.
Толпа на дороге перед воротами университета состояла, должно быть, из
нескольких сотен мужчин и женщин. Она была больше, чем можно было судить по ее
шуму, и я впервые осознал, насколько толпа слепых молчаливее и пассивнее
такой же толпы зрячих. Это, разумеется, естественно, ибо чтобы ориентироваться
в происходящем, им приходится полагаться почти исключительно на слух, так что
все заинтересованы в молчании каждого; но понял я это только теперь.
События развертывались прямо перед нами. Нам удалось найти небольшое
возвышение, с которого мы могли видеть университетские ворота поверх голов толпы.
Человек в кепке что-то многословно доказывал другому человеку, стоящему по ту
сторону решетчатых ворот. По всей вероятности, его доказательства успеха не
имели, так как собеседник в ответ только отрицательно качал головой.
- Что там такое? - шепотом спросила Джозелла.
Я помог ей устроиться рядом с собой. Говоривший повернулся, и мы увидели
его профиль. Ему было, насколько я мог судить, лет тридцать, у него были
прямой узкий нос и впалые щеки; волосы, выбивавшиеся из-под кепки, были темные.
Но внимание привлекала не столько его наружность, сколько напряженность,
которая ощущалась в каждом его движении.
По мере того как переговоры продолжались, не давая никаких результатов, его
голос становился все громче и выразительнее. Впрочем, на собеседника это не
производило впечатления. Было очевидно, что человек по ту сторону ворот был
зрячим: он настороженно поглядывал сквозь очки в роговой оправе. В нескольких
шагах позади него стояли еще трое, тоже, несомненно, зрячие. Они тоже глядели
на толпу и ее предводителя с тем же настороженным вниманием. Человек в кепке
начал горячиться. Голос его возвысился, как если бы он говорил теперь,
обращаясь не только к людям за ограждением, но и к толпе.
- Да послушайте же меня! - сердито вскричал он. - Эти вот люди имеют
столько же права жить, как и вы. Разве не так, черт подери? Они не виноваты, что
ослепли. Разве не так? Никто здесь не виноват. Но если они погибнут от
голода, виноваты будете вы, и вам это прекрасно известно.
Я показывал им, где взять еду. Я делал для них все, что мог, но, Господи
Иисусе, я ведь один, а их тысячи! Вы бы тоже могли показывать им, где еда, но
разве вы это делаете? Черта с два! Вам на них наплевать! Вы заботитесь только
о своих шкурах. Я видел таких, как вы. У вас один символ веры: "Провалитесь
все к чертям, лишь бы мне было хорошо".
Он презрительно сплюнул и ораторским жестом простер руку.
- Там, - сказал он, - там, в Лондоне, тысячи несчастных людей. Им нужно
только, чтобы кто-нибудь показал, как взять еду, которая лежит у них под
носом. Вы могли бы делать это. Единственное, что от вас требуется, это просто
показать им. А вы? Что вы делаете, подонки? Вы помогаете им? Нет, вы
заперлись здесь, и пусть все они подыхают с голоду, а между тем каждый из вас мог
бы спасти сотни людей, и для этого нужно всего-навсего выйти и показать
беднягам, где взять жратву. Боже всемогущий, да есть ли в вас что-либо
человеческое?
Он говорил яростно. Он знал, в чем обвинять, и обвинял он страстно. Я
почувствовал, как пальцы Джозеллы бессознательно впились в мой локоть, и я
положил ладонь на ее руку. Человек по ту сторону ворот сказал что-то, чего мы
не расслышали.
- На сколько времени? - закричал человек в кепке. - Да откуда мне знать,
черт вас подери совсем, на сколько времени хватит еды? Я знаю только, что
если недоноски вроде вас не возьмутся за дело и не начнут помогать, мало кто
останется в живых к тому времени, когда сюда придут, чтобы привести в порядок
все это проклятое безобразие. - Секунду он стоял, свирепо глядя на
собеседника. - Факт тот, что вы боитесь. Вы боитесь показать им, где еда. А почему?
Потому что чем больше эти бедняги съедят, тем меньше останется для вашей
шайки . В этом все дело. Что, не так? Вот она, правда, только у вас нет смелости
признать это.
Мы снова не расслышали ответа собеседника; впрочем, очевидно было, что
оратору этот ответ не понравился. В течение секунды он мрачно смотрел сквозь
решетку . Затем он сказал:
- Ладно. Вы сами хотели этого.
С молниеносной быстротой он вцепился в руку собеседника, вытянул ее между
прутьями решетки на свою сторону и вывернул. Схватив за руку стоявшего рядом
слепого мужчину, он зажал ее на запястье собеседника.
- Держи крепче, парень, - сказал он и прыгнул к замку на воротах.
Человек в очках оправился от неожиданности. Он изо всех сил ударил
свободной рукой через прутья позади себя. Этот удар наудачу пришелся слепому в
лицо . Тот вскрикнул и сжал руку еще крепче. Предводитель ломал замок. В этот
момент треснул винтовочный выстрел. Пуля щелкнула в решетку и с жужжанием
рикошетировала . Предводитель в нерешительности остановился. За его спиной
раздались проклятия, женский визг. Толпа качнулась взад и вперед, словно не
зная, бежать прочь или ринуться на штурм ворот. Решение за нее приняли те
трое во дворе за ограждением. Я увидел, как молодой человек что-то выдернул
из-под руки, и я упал ничком, опрокинув рядом Джозеллу, когда застучала
автоматная очередь.
Было очевидно, что стрелявший нарочно взял слишком высокий прицел; тем не
менее, грохот выстрелов и визг пуль произвели впечатление. Одной короткой
очереди оказалось достаточно, чтобы все кончилось. Когда мы подняли головы,
толпа уже потеряла монолитность. Слепые люди постепенно разбредались,
торопясь уйти подальше от ворот. Предводитель задержался, чтобы крикнуть что-то
неразборчивое, затем повернулся и тоже пошел прочь. Он направился на север по
Мэлит-стрит, стараясь снова собрать и построить за собой своих
последователей .
Я сел и взглянул на Джозеллу. Она задумчиво посмотрела на меня, затем
опустила глаза и уставилась в землю. Прошло несколько минут, прежде чем мы
заговорили .
- Ну? - сказал я, наконец.
Она подняла голову и посмотрела на дорогу, на последних отставших от толпы,
разбредающихся по переулкам.
- Он был прав, - сказала она. - И вы знаете, что он был прав. Ведь верно?
Я кивнул.
- Да, он был прав... И все-таки он был и совершенно не прав. Понимаете,
никто никогда не придет, "чтобы привести в порядок все это безобразие". Теперь
я в этом совершенно уверен. Порядка больше не будет. Мы могли бы поступить,
как он требует. Мы могли бы пойти и показывать некоторым - правда, только
немногим - из этих людей, где еда. Мы могли бы делать это несколько дней, ну,
может быть, недель. А потом? Что потом?
- Это так страшно, так жестоко...
- Если глядеть фактам в лицо, альтернатива очень простая, - сказал я. - Или
уехать отсюда, чтобы спасти все, что можно спасти от гибели, в том числе и
самих себя; или посвятить себя тому, чтобы еще хоть ненадолго продлить жизнь
этих людей. Это самый объективный взгляд на вещи, который мне доступен. Но я
знаю также, что, очевидно, гуманный путь является также скорее всего и
дорогой к самоубийству. Должны ли мы тратить время на продление страданий, если
мы уверены, что в конечном счете шансов спасти этих людей нет никаких? Лучший
ли это способ применить свои силы?
Она медленно кивнула.
- Да, пожалуй, выходит, что выбирать не из чего. И даже если бы мы могли
спасти некоторых, то кого для этого выбрать? И кто мы такие, чтобы выбирать?
И вообще как долго мы смогли бы это делать?
- Все здесь страшно сложно, - сказала я. - Я не знаю, сколько слепых сможет
содержать один зрячий, когда кончатся готовые припасы, но не думаю, чтобы уж
очень много.
- Вы уже все решили, - сказала она, взглянув на меня. Мне почудилось, будто
в ее голосе прозвучала нотка неодобрения.
- Милая девушка, - сказал я. - Все это нравится мне не больше, чем вам. Я
прямо изложил вам альтернативу. Что мы выберем? Поможем строить новую жизнь
тем, кто избежал катастрофы? Или сделаем моральный жест, который вряд ли
станет чем-либо большим, нежели жестом. Люди на той стороне дороги, очевидно,
решили выжить.
Она погрузила пальцы в песок, затем высыпала песок из ладони.
- Я думаю, вы правы, - сказала она. - Но вы правы и в том, что мне это не
нравится.
- Наши "нравится" и "не нравится" больше не имеют никакого значения, -
отозвался я.
- Может быть, и так, но во всяком деле, которое начинается со стрельбы,
есть, по-моему, что-то скверное.
- Он ведь стрелял в воздух, - заметил я. - И очень возможно, что
предотвратил свалку.
Из толпы уже никого не осталось. Я перелез через ограду и помог перебраться
Джозелле. Человек у ворот приоткрыл створку, чтобы впустить нас.
- Сколько вас? - спросил он.
- Всего-навсего двое, - ответил я. - Мы видели ночью ваш сигнал.
- О'кэй. Пошли к Полковнику, - сказал он и повел нас через двор.
Тот, кого он назвал Полковником, располагался в небольшой комнатушке
неподалеку от входа, вероятно, бывшей швейцарской. Это был круглолицый человек
лет пятидесяти или около того. Волосы у него были густые, но седые и
аккуратно подстриженные. Такими же седыми и аккуратными были его усы, и казалось, ни
один волосок в них не посмел бы нарушить строй. Лицо его было розовым,
здоровым и свежим, в пору молодому человеку; как я узнал позже, в пору молодому
человеку была его голова. Он сидел за столом с большим количеством бумаг,
уложенных в абсолютно ровные пачки; перед ним лежал чистый розовый лист
промокательной бумаги.
Когда мы вошли, он устремил сначала на меня, затем на Джозеллу внимательный
твердый взгляд и смотрел на нас несколько дольше, чем необходимо. Я сразу
раскусил эту технику. Она призвана внушить вам, что вы стоите перед опытным
судьей, привыкшим оценивать людей с первого взгляда; вы должны почувствовать,
что стоите перед надежным человеком, безо всяких там глупостей - или, при
иных обстоятельствах, что вас видят насквозь и знают все ваши слабости.
Правильной реакцией является такой же взгляд в ответ, тогда в вас признают
"дельного парня". Так я и сделал. Полковник взял перо.
- Ваши фамилии?
Мы назвали себя.
- Адреса?
- Боюсь, что в нынешних обстоятельствах они вряд ли понадобятся, - сказал
я. - Но если вы считаете, что должны их знать...
Мы дали свои адреса.
Он пробормотал что-то о системе, организации и родственниках и записал.
Затем последовали вопросы о возрасте, профессии и так далее. Он снова обратил
на нас испытующий взгляд, нацарапал на каждой анкете еще несколько слов и
сложил анкеты в пачку.
- Нужны дельные люди. Дело дрянь. Работы здесь много. Очень много. Мистер
Бидли скажет вам, что надо.
Мы вернулись в вестибюль. Джозелла усмехнулась.
- Он забыл спросить у нас рекомендации в трех экземплярах, - сказала она, -
но на работу мы, кажется, приняты.
Микаэль Бидли, когда мы нашили его, оказался совсем не похожим на
Полковника. Он был высокий, худой, широкоплечий и немного сутулый; было в нем что-то
от атлета, занявшегося интеллектуальным трудом. Во время отдыха его лицо с
большими черными глазами принимало меланхолическое выражение, но редко кому
случалось видеть его на отдыхе. Судить о его возрасте по седым прядям в
шевелюре было невозможно. Ему могло быть сколько угодно от тридцати пяти до
пятидесяти. В то время он был сильно измотан, и из-за этого определить его
возраст было еще труднее, по-видимому, он был на ногах всю ночь; тем не менее,
он поздоровался с нами весело и представил нам молодую женщину, снова
записавшую наши имена, когда мы назвали себя.
- Сандра Тельмонт, - объяснил он. - Сандра является нашим профессиональным
запоминателем - она работала в кино монтажницей, и в том, что она с нами, мы
видим заботливую руку судьбы.
Молодая женщина кивнула мне и посмотрела на Джозеллу более пристально.
- Мы с вами встречались, - сказала она задумчиво. Она взглянула на блокнот,
который держала на колене. Затем на ее милой, но очень обыкновенной
физиономии появилась слабая улыбка.
- О да, конечно, - проговорила она.
- Вот видите? - сказала Джозелла, обращаясь ко мне. - Мне теперь от этого
не отделаться, как от липучки для мух.
- В чем дело? - спросил Микаэль Бидли.
Я объяснил. Он посмотрел на Джозеллу более внимательно. Она вздохнула.
- Пожалуйста, забудем об этом, - попросила она. - Я уже немного устала
переживать это.
Ее слова вызвали у него добродушное удивление.
- Ладно, - сказал он и кивнул. Затем он повернулся к столу. - Теперь о
деле . Вы видели Джейкса?
- Это Полковник, который играет в Гражданские Власти? - спросил я. -
Видели .
Он ухмыльнулся.
- Должен знать, что мы и как. Ни шагу, пока не знаешь, как с пайком, -
произнес он, имитируя манеру Полковника. - Впрочем, это совершенно верно, -
продолжал он. - Давайте я коротко опишу вам, что мы и как. Нас здесь сейчас
тридцать пять человек. Люди разные. Зрячих из них восемь. Остальные слепые -
жены и мужья и двое или трое детишек. В настоящий момент главная идея состоит в
том, что завтра мы отсюда уезжаем, если успеем подготовиться... Чтобы уйти,
как говорится, от греха подальше.
Я кивнул.
- Мы тоже решили убраться этим вечером и по той же причине.
- Какой у вас транспорт?
Я рассказал о нашем фургоне.
- Сегодня мы собирались погрузиться, - добавил я. - Пока у нас нет
практически ничего, кроме целого арсенала противотриффидного снаряжения.
Он поднял брови. Сандра тоже с любопытством взглянула на меня.
- Странные вещи вы берете как предметы первой необходимости, - заметил он.
Я объяснил ему причину. Объяснил, видимо, скверно, потому что это не
произвело на них впечатления. Он рассеянно кивнул и продолжал:
- Итак, поскольку вы соединились с нами, я предлагаю вот что. Приведите
сюда свою машину, разгрузитесь, затем поезжайте и смените ее на хороший большой
грузовик. Затем... Да! Кто-нибудь из вас разбирается в медицине?
Мы покачали головами. Он нахмурился.
- Жаль. У нас до сих пор нет ни одного человека, причастного к медицине.
Между тем я буду очень удивлен, если нам скоро не понадобится доктор -
например, всем нам нужно сделать прививки... Значит, посылать вас в набег на
аптекарские склады не стоит. Как насчет продуктов и ширпотреба? Подойдет вам?
Он порылся в бумагах, скрепленных скрепкой, вытянул листок и протянул мне.
На листке под номером 15 был напечатал на машинке список консервированных
продуктов, кастрюль, сковородок и постельных принадлежностей.
- Наименования даны ориентировочно, - сказал он, - но все-таки старайтесь
по возможности держаться их, тогда мы избегнем ненужного дублирования. Берите
все лучшего качества. Когда будете брать продукты, обращайте внимание на
объем; скажем, о кукурузных хлопьях забудьте, даже если они самое любимое ваше
блюдо. Держитесь оптовых складов и крупных магазинов. - Он отобрал у меня
лист и нацарапал на нем несколько адресов. - Из продовольствия за вами
консервы и фасованные товары. Например, не дайте себе увлечься мешками с мукой -
этим занимается другая группа. - Он задумчиво поглядел на Джозеллу. - Боюсь,
это будет тяжелая работа. Но это самое полезное дело, какое мы можем вам
сейчас предложить. Постарайтесь как можно больше сделать до темноты. Сегодня
вечером в девять тридцать будет общее собрание и дискуссия.
Мы повернулись, чтобы идти. Он остановился нас.
- У вас есть пистолет?
- Об этом я не подумал, - признался я.
- Лучше иметь на всякий случай. Достаточно стрелять просто в воздух, -
сказал он, достал из ящика стола два пистолета и протянул нам. - Все-таки не так
противно, как это, - добавил он, поглядев на кинжал у Джозеллы на поясе. -
Счастливого грабежа.
К тому времени, когда мы разгрузили фургон и выехали, мы обнаружили, что
людей на улицах еще меньше, чем вчера. При звуках двигателя они теперь не
пытались остановить нас, а торопливо отходили на тротуары.
Первый приглянувшийся нам грузовик оказался бесполезен, потому что был
нагружен деревянными контейнерами, снять которые было бы нам не под силу.
Следующая находка была более счастливой - пятитонка, почти новая и пустая. Мы
пересели в нее и поехали, бросив фургон на произвол судьбы.
Железные шторы пакгауза по первому адресу в моем списке были опущены, но
без особых трудностей поддались нажиму ломика из соседней лавочки и
закатились вверх. Внутри мы обнаружили находку. У платформы стояли три грузовика.
Один из них был загружен ящиками с мясными консервами.
- Вы смогли бы вести такую машину? - спросил я Джозеллу.
Она поглядела.
- Почему бы и нет? Общий принцип тот же, верно? И уличного движения
никакого .
Мы решили вернуться за грузовиком позже и поехали на пустой машине к
другому складу, где погрузили свертки одеял и пледов, затем поехали дальше, чтобы
Забрать звонкую груду кастрюль, сковородок, котелков и чайников. Управившись
с этим, мы почувствовали, что поработали здорово, и что работа оказалась
тяжелее, чем мы предполагали. Разыгравшийся аппетит мы утолили в маленьком
кабачке, до сих пор нетронутом.
Атмосфера в деловых и коммерческих кварталах была мрачной, хотя мрачной
скорее в стиле обычного воскресного или праздничного дня, чем бедствия. Людей
здесь почти не было. Если бы катастрофа разразилась днем, а не ночью, когда
все служащие уже разошлись по домам, картина здесь была бы чудовищной.
Подкрепившись, мы забрали из пакгауза грузовик с консервами и медленно, без
всяких приключений повели оба грузовика к университету. Мы оставили их во
дворе и снова отправились на добычу. Около половины седьмого мы снова
вернулись со второй парой грузовиков и с приятным чувством выполненного долга.
Микаэль Бидли вышел, чтобы обследовать наш взнос. Он одобрил все, кроме
дюжины ящиков, которые я поставил в кузов своего второго грузовика.
- Что в них? - спросил он.
- Противотриффидные ружья и припасы к ним, - ответил я.
Он недоуменно поглядел на меня.
- Ах да! Вы же явились с целым арсеналом.
- Они нам наверняка понадобятся, - сказал я.
Он подумал. Было ясно, что он считает меня слегка помешанным на триффидах.
Наверно, он относил это за счет профессионального предубеждения, усиленного
фобией, которая возникла в результате недавнего несчастного случая. Теперь
он, конечно, подозревал меня в других, менее безобидных маниях.
- Послушайте, - сказал я, - мы с Джозеллой привели четыре полных грузовика.
Мне нужно в одном из них место для этих ящиков. Если вы полагаете, что не
можете выделить мне его, я пойду и найду трейлер или другой грузовик.
- Нет, оставьте их там, где положили, - решил он. - Места они занимают
немного .
Мы отправились в здание, и попили чаю в импровизированной столовой, которую
с большим знанием дела оборудовала миловидная женщина средних лет.
- Он думает, - сказал я Джозелле, - что я свихнулся на триффидах.
- Боюсь, что горький опыт научит его, - ответила она. - Странно, что никто,
кроме нас, не встречался с ними.
- Эти люди находились в центральных районах, так что это не удивительно. Мы
ведь тоже сегодня не видели ни одного.
- Они могут добраться по улицам сюда, как вы считаете?
- Трудно сказать. Может быть, отдельные заблудившиеся...
- Как они вырвались на волю?
- Так случается рано или поздно, когда они мечутся на привязи достаточно
беспокойно и достаточно долго. А на наших фермах они прорывались так:
наваливались всей кучей на какой-нибудь участок ограды и опрокидывали его.
- Неужели вы не могли сделать ограды прочнее?
- Могли, конечно, но мы же не держали их на фермах постоянно. Притом это
случалось не так уж часто, а когда случалось, то обычно они просто вырывались
из одного огороженного поля на другое. Мы загоняли их обратно и
восстанавливали ограду. Я не думаю, что триффиды направятся сюда намеренно. Триффидам
город должен представляться пустыней, и мне думается, что они двинутся
наружу, в открытые поля. Вы когда-нибудь стреляли из противотриффидных ружей? -
добавил я.
Она покачала головой.
- Я переоденусь во что-нибудь более подходящее, и мы попрактикуемся, если
хотите, - предложил я.
Примерно через час я вышел к ней, чувствуя себя гораздо более удобно в
костюме, представляющем некую модификацию ее идеи о лыжных брюках и прочных
башмаках, и увидел на ней весенне-зеленое платье, которое было ей очень к лицу.
Мы взяли пару ружей и отправились в садик на Рассел-сквер. Мы провели около
получаса, отстреливая верхушки у подходящих кустарников, когда к нам по траве
широким шагом приблизилась молодая женщина в кирпично-красной куртке и
элегантных зеленых брюках. Остановившись в нескольких шагах, она направила на
нас крошечный фотоаппарат.
- Вы кто? - спросила Джозелла. - Пресса?
- Почти, - ответила молодая женщина. - Я официальный летописец. Зовут меня
Элспет Кэри.
- Так быстро? - заметил я. - Видна твердая рука нашего Полковника.
- Вы совершенно правы, - согласилась она. Затем она взглянула на Джозеллу.
- А вы мисс Плэйтон. Я часто думала...
- Послушайте, - прервала ее Джозелла. - Почему даже в этом гибнущем мире
меня судят по одной моей случайной ошибке? Нельзя ли забыть об этом?
- Хм, - сказала мисс Кэри задумчиво. - Угу. - Она переменила разговор: -
Так что у вас здесь насчет триффидов?
Мы рассказали ей.
- Они думают, - сказала Джозелла, - что Билл свихнулся.
Мисс Кэри обратила на меня прямой взгляд. Лицо ее было скорее оригинальным,
нежели миловидным, оно загорело под более жарким солнцем, чем наше северное.
Карие глаза смотрели твердо и зорко.
- Но это не так? - сказала она.
- Видите ли, я полагаю, они могут натворить много бед, когда вырвутся на
волю, и их следует принимать всерьез.
Она кивнула.
- Правильно. Я бывала в странах, где они на воле. Это очень скверно. Но в
Англии... здесь я просто не могу себе этого представить.
- Остановить их сейчас некому, - сказал я.
Гул мотора в небе прервал наш разговор. Мы взглянули вверх и увидели над
крышей Британского музея снижающийся вертолет.
- Это Айвен, - сказала мисс Кэри. - Он все-таки нашел машину. Мне надо
пойти и заснять посадку. Увидимся позже. - И она заспешила через лужайку.
Джозелла легла на траву, заложив руки за голову, и стала смотреть в
глубокое небо. Как только смолк мотор вертолета, наступила полная тишина.
- Не могу этому поверить, - сказала Джозелла. - Стараюсь изо всех сил, но
не могу поверить по-настоящему. Так не может быть навсегда... навсегда...
навсегда... Это что-то вроде сна. Завтра этот сад наполнится шумом. Помчатся
мимо с ревом красные автобусы, заспешат по тротуарам прохожие, засверкают
светофоры... Конец света не наступает вот так... не может... это
невозможно. . .
Я ощущал примерно то же самое. Дома, деревья, нелепо-громоздкие отели на
другой стороне Рассел-сквер - все было слишком привычным, слишком готовым при
одном мановении вернуться к жизни...
- И все-таки мне кажется, - проговорил я, - что если бы динозавры были
способны рассуждать, они в свое время подумали бы то же самое. Такие вещи
случались уже не раз, наверно.
- Но почему именно с нами? Это словно в газетах, когда читаешь об
удивительных событиях, которые произошли с какими-то другими народами...
непременно с другими! Ведь мы такие обыкновенные.
- Разве не всегда люди спрашивали: "Почему именно со мной?" Был ли то сол-
дат, оставшийся невредимым, когда все его товарищи погибли, или человек,
которого посадили за подделку чеков. Просто слепой случай, я бы сказал.
- Случай, что это произошло вообще? Или что это произошло именно сейчас?
- Именно сейчас. Когда-нибудь это, так или иначе, должно было произойти.
Это же противоестественно - считать, что один вид живых существ будет
доминировать вечно.
- Не понимаю почему.
- Почему? - в этом весь вопрос. Но жизнь должна быть динамичной, а не
статичной, такой вывод неизбежен. Так или иначе, она должна меняться. Заметьте,
я вовсе не считаю, что с нами теперь покончено навсегда, но попытка была
очень основательная.
- Значит, вы не считаете, что это действительно конец... конец
человечества?
- Может быть, и конец. Но... нет, этого я не считаю. Еще не сейчас.
Это могло быть концом. Тут я не сомневался. Но ведь должны были сохраниться
и другие группы вроде нашей. Я видел пустой мир, по лицу которого рассыпаны
крошечные общины, стремящиеся снова с боем овладеть этим миром. Я должен был
верить, что, по крайней мере, некоторым удастся добиться цели.
- Нет, - повторил я. - Это не обязательно конец. Мы все еще умеем
приспосабливаться, и у нас огромные преимущества по сравнению с нашими предками. И
пока остаются в мире здоровые телом и духом, у нас всегда есть шанс. . . и
очень неплохой!
Джозелла не ответила. Она лежала, обратив лицо к небу, с отрешенным
выражением в глазах. Я подумал, что мог бы догадаться о том, что проходит перед ее
мысленным взором, но промолчал. Через некоторое время она сказала:
- Вы знаете, едва ли не самое страшное - это то, с какой легкостью мы
утратили мир, казавшийся таким устойчивым.
Она была совершенно права. Именно простота представлялась ядром этого
ужаса . Мы забываем о силах, которые держат мир в равновесии, потому что хорошо
знаем их, и безопасность является для нас нормой. Но это не так. Мне никогда
раньше не приходило в голову, что преимущество человека определяется вовсе не
наличием мозга, как это утверждают книги. Это преимущество следует из
способности мозга усваивать информацию, которую несет узкий диапазон видимого
света . Вся цивилизация человека, все, чего он достиг или мог достигнуть, висит
как на ниточке на его восприимчивости к полоске вибраций от красной до
фиолетовой . Без этого он погиб. На мгновение я осознал истинную призрачность его
власти, все чудо свершенного им при помощи столь хрупкого инструмента.
Джозелла продолжала развивать свою мысль.
- Это будет очень странный мир... то, что от него осталось, - сказала она
задумчиво. Я не думаю, что мы очень полюбим его.
Такая точка зрения показалась мне странной - как если бы кто-нибудь
объявил, что он не любит умирать или что ему не нравится рождаться. Я предпочитал
совсем иной поход: сначала выяснить, как это все будет, а затем всеми силами
бороться против того, что мешает. Но спорить я не стал.
Время от времени мы слышали, как во двор университета въезжают грузовики.
Очевидно, большинство снабженческих групп уже вернулось. Я взглянул на часы и
потянулся за ружьями, лежавшими в траве подле меня.
- Если мы хотим поужинать, а потом послушать, что обо всем этом думают
другие люди, - сказал я, - то самое время возвращаться.
7. КОНФЕРЕНЦИЯ
Я думаю, все мы ожидали, что на собрании нам просто коротко обрисуют
положение и дадут точные инструкции на завтра. Время отправления, маршрут, задача
дня и прочее. И я решительно не ожидал, что мы получим столько пищи для
размышлений .
Собрание состоялось в небольшом лектории, освещенном для такого случая
автомобильными фарами. Когда мы вошли, за кафедрой совещались несколько мужчин
и женщин, которые, по-видимому, утвердили себя в качестве некоего комитета. К
своему изумлению, мы обнаружили, что в зале собралось около сотни человек. В
большинстве это были молодые женщины - примерно по четыре на каждого мужчину.
Джозелла обратила мое внимание на то, что из женщин только немногие были
зрячими.
В группе совещавшихся выделялся своим ростом Микаэль Бидли. Рядом с ним я
узнал Полковника. Остальные были мне незнакомы за исключением Элспет Кэри,
сменившей в интересах наших потомков фотоаппарат на блокнот. Интерес комитета
был сосредоточен на пожилом человеке в очках, с длинными седыми волосами.
Была еще одна женщина в этой группе, совсем молоденькая, лет двадцати двух
или трех. Видимо, она испытывала неловкость от того, что не находилась вместе
со всеми в зале. Время от времени она нервно и неуверенно поглядывала на
аудиторию .
Вошла Сандра Тельмонт с огромным листом бумаги. Секунду она проглядывала
этот лист, затем живо разогнала комитет по креслам. Взмахом руки она
направила Микаэля на кафедру, и собрание началось.
Он постоял в ожидании, пока стихнут разговоры, слегка ссутулившись, глядя в
зал темными глазами. Потом заговорил. У него были приятный тренированный
голос и совершенно домашние манеры.
- Должно быть, многие из нас, - начал он, - все еще не оправились от
впечатления, вызванного этой катастрофой. Мир, который мы знали, кончился в
мгновение ока. Некоторые из нас, возможно, испытывают чувство, будто это
конец всему. Это не так. Но я сразу скажу вам, что это может оказаться концом
всему, если мы это допустим.
Как ни чудовищна эта катастрофа, мы все еще в состоянии пережить ее. Стоит,
наверно, именно сейчас вспомнить, что в истории человечества не нам одним
приходится быть свидетелями исполинских бедствий. О них дошли до нас только
мифы, но не приходится сомневаться, что где-то в глубинах истории имел место
Великий Потоп. Те, кто пережил его, были свидетелями катастрофы таких же
масштабов , как наша, и в некоторых отношениях более ужасной. Но они не впали в
отчаяние: они, должно быть, все начали сначала, как можем начать и мы.
Из жалости к себе и из патетики не построить ничего. Поэтому лучше будет,
если мы сразу отрешимся от этих чувств, ибо мы должны стать именно
строителями .
А чтобы выбить почву из-под ног любителей драматизировать, я позволю себе
напомнить вот о чем. Нынешняя катастрофа даже сейчас не кажется мне самым
худшим, что могло бы случиться. Я, а также, вероятно, и многие из вас большую
часть жизни прожили в ожидании событий, гораздо более страшных. И я все еще
верю, что если бы не эта катастрофа, с нами случилось бы нечто худшее.
После шестого августа8 1945 года шансы человечества поразительно
уменьшились. Только позавчера они были меньше, чем в эту минуту. Если уж вам хочется
драматизировать, возьмите лучше в качестве материала все годы после 1945-го,
когда дорога безопасности сузилась до ширины натянутого каната, по которому
мы переступали, намеренно закрывая глаза на пропасть, разверзшуюся под нами.
Рано или поздно мы могли оступиться. Совершенно неважно, как это могло
произойти: по злому умыслу, по небрежности или простой случайности. Равновесие
б августа 1945 года в 08:15 по местному времени американский бомбардировщик В-2 9
«Enola Gay», пилотируемый Полом Тиббетсом и бомбардиром Томом Фереби, сбросил на
Хиросиму первую атомную бомбу под названием «Малыш».
было бы потеряно, и началось бы уничтожение. Мы не знаем, как это было бы
страшно. Как это могло быть страшно... возможно, в живых не осталось бы ни
одного человека; возможно, не уцелела бы и сама планета...
А теперь сравните наше положение. Планета не затронула, не покрыта шрамами.
Она по-прежнему плодородна. Она может давать пищу и сырье. Мы располагаем
хранилищами знаний, которые научат нас делать все, что делалось до сих пор...
хотя о некоторых вещах лучше забыть навсегда. И у нас есть средства,
здоровье , сила начать строить заново.
Речь его не была длинной, но она произвела впечатление. Должно быть, она
заставила, многих слушателей почувствовать, что они находятся не столько в
конце одного пути, сколько в начале другого. И хотя его выступление состояло
главным образом из общих мест, в зале, когда он сел, ощущалось больше
бодрости .
Полковник, выступавший следом за ним, был практичен и держался фактов. Он
напомнил, что в видах гигиены нам следует по возможности скорее удалиться из
населенных районов, каковое мероприятие намечается примерно на полдень
следующего дня. Практически все предметы первой необходимости и кое-что сверх
того в количестве, достаточном для обеспечения разумного уровня удобств, уже
имеются в наличии. В приобретении запасов нашей целью должна быть
максимальная независимость от внешних источников хотя бы на один год. Этот период мы
проведем фактически на положении осажденных. Несомненно, помимо того, что
запечатлено в списках, есть еще много других предметов, которые для всех нас
было бы желательно взять с собой, но с ними придется подождать, пока
медицинский надзор (тут девушка в комитете покраснела) позволит группам выйти из
изоляции и отправиться за ними. Что же касается места изоляции, то комитет
тщательно обдумал этот вопрос и, приняв во внимание требования компактности,
независимости и отчуждения от остального мира, пришел к заключению, что лучше
всего для наших целей подойдет провинциальная школа-интернат или, на худой
конец, какая-нибудь крупная помещичья усадьба.
Не знаю, то ли комитет тогда действительно еще не принял решения
относительно места нашей будущей резиденции, то ли Полковник был одержим идеей о
необходимости скрывать это решение как военную тайну, но то обстоятельство,
что он не назвал ни место, ни хотя бы предполагаемый район, было, по моему
глубокому убеждению, серьезнейшей ошибкой, допущенной в тот вечер. Впрочем,
его деловой подход вселил в слушателей новый заряд уверенности.
Когда он сел, снова поднялся Микаэль. Он шепнул девушке несколько
ободряющих слов и затем представил ее. Всех очень обеспокоило, сказал он, что среди
нас не было ни одного человека с медицинскими знаниями, и поэтому он с
величайшим удовлетворением приветствует здесь сейчас мисс Берр. Правда, у нее нет
медицинских степеней и внушительных рекомендаций, но зато она является
медицинской сестрой высокой квалификации. Сам он полагает, что практические
навыки, приобретенные за последнее время, могут стоить больше, нежели степени,
полученные годы назад.
Девушка, снова покраснев, коротко сообщила, что полна решимости выполнить
свой долг. Закончила она немного неожиданно, объявив, что сегодня же, не
выходя из зала, сделает нам всем прививки от разных болезней.
Маленький человечек (имени его я не разобрал), похожий на воробья,
втолковал нам, что здоровье каждого является делом общим, что о любых болезненных
симптомах необходимо докладывать немедленно, поскольку распространение среди
нас заразных заболеваний может принять очень серьезный оборот.
Когда он закончил, поднялась Сандра и представила последнего выступающего:
"Доктор Е.Х. Ворлесс, доктор наук, Эдинбург, профессор социологии Кингстон-
ского университета".
К кафедре подошел седовласый мужчина. Он постоял несколько секунд, опершись
о нее кончиками пальцев и склонив голову. Остальные члены комитета
внимательно и с некоторым беспокойством смотрели на него. Полковник, наклонившись к
Микаэлю, что-то шепнул ему, и тот кивнул, не спуская глаз с профессора.
Старик поглядел в зал. Он провел ладонью по волосам.
- Друзья мои, - сказал он. - Я полагаю, что могу претендовать на
старшинство по возрасту. За мои семьдесят лет я узнал и должен был забыть много, хотя
и не так много, как мне бы хотелось. Но если в процессе длительного изучения
человеческих установлений что-либо поражало меня более нежели их
устойчивость , так это их разнообразие.
Хорошо говорят французы: autres temps, autres moeurs9. Давайте хорошенько
поразмыслим, и тогда мы отчетливо увидим, что добродетели, почитаемые в одном
обществе, оборачиваются преступлением в другом, что поступки, вызывающие
возмущение здесь, поощряются где-нибудь в другом месте; что привычки, порицаемые
в одном веке, охотно прощаются в другом. Мы увидим также, что в каждом
обществе и в каждую эпоху распространена уверенность в моральной правоте обычаев
данного общества и данной эпохи.
Отсюда явствует, что, поскольку многие обычаи разных обществ и разных эпох
противоречат друг другу, они не могут быть все "правильными" в абсолютном
смысле. Самый строгий приговор, который можно им вынести, - если им вообще
должно выносить приговоры, - состоит в утверждении, что в какое-то время они
были "правильными" для общества, где они существовали. Может быть, они
правильны и сейчас, но нередко оказывается, что это совсем не так, что общество,
которое продолжает слепо поддерживать их безотносительно к изменившимся
обстоятельствам, делает это себе во вред - возможно, ведет себя к
самоуничтожению.
Аудитория не понимала, куда он клонит. Слушатели беспокойно задвигались.
Большинство из них привыкло немедленно выключать радио, когда передавались
выступления такого рода. Теперь они чувствовали себя в ловушке. Оратор решил
пояснить свою мысль.
- Таким образом, - продолжал он, - вряд ли вы можете рассчитывать найти
одни и те же нормы поведения, обычаи и привычки в какой-либо умирающей от
голода индийской деревушке и, скажем, в центре Лондона. Аналогично население
теплых стран с благоприятными условиями для жизни очень отличается в смысле
взгляда на добродетели от занятого тяжким трудом населения суровых северных
областей.
Другими словами, различные обстоятельства порождают различные нормы морали.
Я напоминаю вам об этом потому, что мир, который мы знали, ушел. Он
кончился .
Вместе с ним ушли и условия, определявшие и формировавшие наши нормы. У нас
теперь другие нужды, и другими должны быть наши цели. Вот вам пример: весь
день мы с чистой совестью занимались тем, что еще два дня назад было бы
грабежом и кражей. Старые нормы сломаны, и мы должны выяснить, какой образ жизни
лучше всего соответствует новым. Мы не просто начинаем заново строить: мы
должны начать заново думать, а это куда труднее и неприятнее.
В ближайшем будущем огромное большинство всех этих предрассудков должно
исчезнуть или радикально измениться. Мы можем признать и сохранить лишь один
первостепенный предрассудок, то, что гласит: человечество пребудет вовеки.
Этому соображению должны быть подчинены, по крайней мере, временно, все
остальные. Что бы мы ни делали, мы должны задавать себе вопрос: "Поможет это
или помешает человечеству в борьбе за существование?" Если поможет, то мы
обязаны делать, даже если это вступает в конфликт с идеями, в которых мы были
воспитаны. Если помешает, то мы должны устраниться, даже если наше бездейст-
Другие времена, другие нравы (фр.)
вие столкнется с нашими прежними идеями о долге и справедливости.
Это будет не легко: старые предрассудки умирают с трудом. Простак опирается
на костыли афоризмов и заповедей; опирается на них и робкий и умственно
ленивый. .. Мы тоже подчас опираемся на эти костыли - гораздо чаще, чем нам
кажется. Теперь же, когда старая организация мира рухнула, созданные для нее
арифметические таблицы не дают больше правильных ответов. Нам придется найти в
себе моральную смелость думать и планировать самим за себя.
Он помолчал, задумчиво разглядывая аудиторию. Затем он сказал:
- Прежде чем вы решите примкнуть к нашему сообществу, следует совершенно
отчетливо разъяснить вам одну вещь. Мы все, кто взялся за эту задачу, обязаны
будем играть определенные роли. Мужчины будут работать, женщины будут рожать.
Если вы с этим не согласны, то в сообществе вам не место.
После паузы, заполненной мертвой тишиной, он добавил:
- Мы можем позволить себе содержать слепых женщин - у них будут зрячие
дети. Мы не можем позволить себе содержать слепых мужчин. Видите ли, в нашем
новом мире дети - самое важное.
Он закончил выступление. Некоторое время все молчали, затем аудитория
зашевелилась и зажужжала.
Я повернулся в Джозелле. К моему удивлению, она улыбалась.
- Что здесь смешного? - спросил я несколько резко.
- Посмотрите на лица у публики, - ответила она.
Я посмотрел и был вынужден признать, что она имела причины улыбаться. Я
взглянул на Микаэля. Обводя глазами зал, он старался определить общую
реакцию.
- Микаэль как будто немного обеспокоен, - заметил я.
- Ну, а как же, - сказала Джозелла. - Другое дело, если бы Янгу10 удалось
провернуть это еще в девятнадцатом веке.
- Какой вы иногда бываете грубой, - сказал я. - Вы что, знали обо всем
заранее?
- Не то чтобы знала, но не такая уж я тупица. Кроме того, пока вы ходили
переодеваться, кто-то пригнал полный автобус вот этих вот слепых девушек. Они
из какого-то благотворительного учреждения. Я спросила себя: для чего было
специально ездить за ними, если можно набрать тысячи на окрестных улицах?
Ответ напрашивался сам собой. Во-первых, поскольку они слепые уже давно, у них
должны быть известные рабочие навыки. Во-вторых, все они девицы. Такая
дедукция не представляла особых трудностей.
- Гм, - сказал я. - Это зависит от точки зрения. Мне бы это в голову не
пришло. А что вы?..
- ш-ш-ш! - сказал она.
В зале наступила тишина.
Поднялась высокая женщина, смуглая и моложавая, с видом весьма
целеустремленным.
- Следует ли нам сделать вывод, - спросила она голосом, в котором звучала
углеродистая сталь, - следует ли нам сделать вывод, что последний оратор
выступает в защиту свободной любви? - И она села с устрашающей решимостью.
Доктор Ворлесс рассматривал ее, приглаживая волосы.
- Я думаю, задавшая этот вопрос должна знать, что я ни слова не сказал о
любви, ни о свободной, ни о продажной или взаимной. Не соблаговолит ли она
поставить вопрос яснее?
Возможно, имеется в виду Бригам Янг (1801-1877) - американский религиозный
деятель, второй президент Церкви Иисуса Христа Святых последних дней. Он ввел
многоженство среди мормонов и следовал ему сам. Бригам Янг был женат на 55 женщинах, которые
были запечатаны с ним в качестве жен, и имел 57 детей от этих женщин.
Женщина снова встала.
- Я думаю, оратор понял меня. Я спрашиваю, не предлагает ли он отменить
закон о браке?
- Все законы, которые мы знали, отменены обстоятельствами. Создавать
законы, соответствующие новым условиям, а также, если понадобится, навязывать их
придется теперь нам самим.
- Есть еще закон Божий и закон благопристойности.
- Мадам, у Соломона было три сотни - или пять сотен? - жен, но Бог, видимо,
не ставил ему это в вину. Мусульманин с тремя женами сохраняет полную
респектабельность. Все зависит от местных обычаев. Позже мы сами решим, каковы
будут наши законы касательно этого и всех прочих предметов, чтобы они были
наиболее выгодными для нашего сообщества.
Наш комитет после дискуссии пришел к выводу, что если мы хотим построить
новый порядок вещей и не хотим впасть в варварство - а такая опасность
существует, - мы должны иметь определенные обязательства со стороны тех, кто
выразит желание присоединиться к нам.
Никто из нас не собирается восстанавливать образ жизни, который нами
утрачен. Что мы предлагаем? Трудовую жизнь в наилучших условиях, какие мы можем
создать, и счастье, которое придет в борьбе с трудностями. Взамен мы просим
сотрудничества и плодотворной деятельности. Никто никого не принуждает.
Выбирайте сами. Те, кому наше предложение не по душе, свободны идти куда угодно и
основать сообщество отдельно на принципах, которых они предпочитают.
Последовал бессвязный спор, то и дело опускающийся до частностей и
гипотетических предположений, на которые пока не могло быть ответа. Но никто не
пытался прекратить его. Чем дольше он продолжался, тем привычней становилась
сама идея.
Мы с Джозеллой отправились к столу, где сестра Берр расположилась со своими
орудиями пыток. Нам было сделано несколько уколов, после чего мы снова сели
слушать спорящих.
- Как вы думаете, - спросил я Джозеллу, - сколько из них решат
присоединиться?
Она огляделась.
- Да почти все к утру, - сказала она.
Я усомнился. Слишком много слышалось возражений и вопросов. Джозелла
сказала :
- Знаете, если бы вы были женщиной, и вам предстояло перед сном подумать
час-другой, выбрать ли детей и организацию, которая будет о вас заботиться,
или верность принципам, которые, скорее всего, не дадут вам ни детей, ни
мужчину-защитника, вы бы не испытывали сомнений.
- Не ожидал от вас такого цинизма.
- Если вы всерьез считаете это цинизмом, значит, вы сентиментальный пошляк.
Я говорю о реальных женщинах, а не о куклах из фильмов и дамских журналов.
- О, - сказал я.
Некоторое время она размышляла, затем нахмурилась. Наконец она сказала:
- Хотела бы я знать, сколько им от нас нужно. Я люблю детей, но должен быть
какой-то предел.
Дебаты беспорядочно продолжались примерно час, после чего постепенно
затихли. Микаэль попросил, чтобы списки тех, кто решит присоединиться к
сообществу , были у него в кабинете к десяти часам утра. Полковник потребовал, чтобы
все, кто может водить грузовики, явились к нему в семь ноль-ноль. На этом
собрание закончилось.
Мы с Джозеллой вышли из Здания. Вечер был теплый. Прожекторный луч на башне
вновь с надеждой пронизывал небеса. Луна только что поднялась над крышей
музея. Мы нашли низенькую ограду и уселись на нее, глядя в темноту сада и слу-
шая слабый шорох ветра в листве. Мы молча выкурили по сигарете. Затем я
отшвырнул окурок и глубоко вздохнул.
- Джозелла, - сказал я.
- М-м? - отозвалась она рассеянно.
- Джозелла, - снова сказал я. - Э. . . насчет детей. Я бы. . . э. . . я был бы
чертовски горд и счастлив, если бы они были вашими и моими.
Секунду она сидела неподвижно, не говоря ни слова. Затем она повернула ко
мне лицо. Лунный свет блестел на ее каштановых волосах, но глаза оставались в
тени. Я ждал, сердце мое билось сильно и немного болезненно. Она произнесла с
удивительным спокойствием:
- Спасибо, милый Билл. Мне кажется, я тоже была бы горда и счастлива.
Я перевел дыхание. Сердце билось по-прежнему сильно, и, протянув руку к ее
руке, я обнаружил, что пальцы у меня дрожат. У меня не было слов в эту
минуту . Но у Джозеллы они были. Она сказала:
- Правда, теперь это не так просто.
Меня подбросило.
- Что вы имеете в виду? - спросил я.
Она раздумчиво проговорила:
- Мне кажется, я бы на месте этого комитета... - Она кивнула в сторону
башни . - Я бы установила правило. Я бы разделила нас на группы. Я постановила
бы, что каждый мужчина, который женится на зрячей девушке, обязан взять на
себя еще и двух слепых девушек.
Я уставился в ее лицо, скрытое тенью.
- Вы шутите, - сказал я.
- Боюсь, что нет, Билл.
- Но послушайте...
- А вам не кажется, что примерно это они и имели в виду... когда выступали
там, на собрании?
- Пожалуй, - согласился я. - Но одно дело, если такое правило установят
они. И совсем другое...
Я проглотил слюну. Я сказал:
- Послушайте, вы с ума сошли. Это же противоестественно. То, что вы
предлагаете . . .
Она подняла ладонь, чтобы остановить меня.
- Погодите, Билл, выслушайте меня. Я знаю, поначалу это звучит немного
жутко , но никто с ума не сошел. Все это очень ясно... и очень не просто.
Все это, - она обвела рукой вокруг, - что-то изменило во мне. Словно я
вдруг все увидела по-другому. И мне кажется, те из нас, кого минула чаша сия,
будут гораздо ближе друг другу, гораздо больше... ну, больше походить на
единое племя, чем когда-либо раньше.
Весь день, когда мы разъезжали по городу, я видела несчастных, обреченных
людей. И все время я твердила себе: "Если бы не милость судьбы..." И затем я
сказал себе: "Это чудо! Я не заслуживаю лучшей участи, нежели эти люди. Но
произошло чудо. Я уцелела... и теперь я должна оправдать это"; я ощутила себя
как-то ближе к другим людям, чем прежде. Это ощущение заставило меня думать
все время: чем я могу помочь хотя бы некоторым из них?
Понимаете, Билл, мы обязаны что-то сделать, чтобы оправдать это чудо. Я
могла быть одной из этих слепых девушек; вы могли быть одним их этих
несчастных слепых мужчин. Мы не способны сделать ничего большого. Но если мы возьмем
на себя заботу хотя бы о немногих и дадим им хоть чуть-чуть счастья, мы
расплатимся . . . уплатим крошечную долю своего долга. Вы понимаете меня, Билл,
ведь правда?
Минуту или больше я обдумывал ее слова.
- По-моему, - сказал я, - это самый странный довод, какой я слыхал сего-
дня... и вообще в жизни. И все же...
- И все же это так, правда, Билл? Я знаю, что это так. Я попыталась
поставить себя на место одной из этих слепых девушек, и я знаю. В нашей воле дать
им настоящую, полную жизнь, насколько это возможно, некоторым из них. Так что
же, дадим мы ее им как долю нашей благодарности. . . или мы откажем им из-за
внушенных нам предрассудков?
Некоторое время я молчал. Я ни секунды не сомневался, что Джозелла уверена
в каждом своем слове. Я подумал о судьбах решительных женщин с подрывными
идеями, таких, как Флоренс Найтингейл11 и Елизавета Фрай12. Ничего с ними
нельзя поделать... И так часто, в конечном счете, они оказывались правы.
- Ну, хорошо, - сказал я. - Пусть будет так, раз вы считаете это нужным.
Мы все сидели на ограде, держась за руки, и глядели на испятнанные тенями
деревья, но почти ничего не видели. По крайней мере, я не видел. Затем в
здании у нас за спиной кто-то завел патефон. Над пустынным двором зазвучал вальс
Штрауса, полный светлой тоски по родине. На мгновение перед нами возникло
видение большого зала: вихрь красок и луна вместо хрустальной люстры.
Джозелла соскользнула со стены. Раскинув руки и изгибаясь, легкая как
пушинка , она танцевала в огромном круге лунного света. Потом она остановилась
передо мной. Глаза ее сияли, и она протянула ко мне руки.
И мы танцевали на пороге неведомого будущего под эхо исчезнувшего прошлого.
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)
Флоренс Найтингейл (1820-1910) - сестра милосердия и общественный деятель
Великобритании. Последовательно проводила в жизнь принципы санитарии и ухода за ранеными.
12 Элизабет Фрай (1780-1845), одна из первых английских феминисток, реформатор
тюремной системы в Великобритании.
Литпортал
КОТЕЛ С НЕПРИЯТНОСТЯМИ
Генри Каттнер, Кэтрин Л. Мур
Лемюэля мы прозвали Горбун, потому что у него три ноги. Когда Лемюэль
подрос (как раз в войну Севера с Югом) , он стал поджимать лишнюю ногу внутрь
штанов, чтобы никто ее не видел и зря язык не чесал. Ясное дело, вид у него
был при этом самый что ни на есть верблюжий, но ведь Лемюэль не любитель
форсить. Хорошо, что руки и ноги у него сгибаются не только в локтях и коленях,
но и еще в двух суставах, иначе поджатую ногу вечно сводили бы судороги.
Мы не видели Лемюэля годков шестьдесят. Все Хогбены живут в Кентукки, но он
- в южной части гор, а мы - в северной. И, надо полагать, обошлось бы без
неприятностей, не будь Лемюэль таким безалаберным. Одно время мы уже подумали -
каша заваривается не на шутку. Нам, Хогбенам, доводилось хлебнуть горя и
раньше, до того как мы переехали в Пайпервиль: бывало люди все подглядывают
за нами да подслушивают, норовят дознаться, с чего это в округе собаки лаем
исходят. До того дошло - совсем невозможно стало летать. В конце концов,
дедуля рассудил, что пора смотать удочки, перебраться южнее, к Лемюэлю.
Терпеть не могу путешествий. Последний раз, когда мы плыли в Америку, меня
аж наизнанку выворачивало. Летать - и то лучше. Но в семье верховодит дедуля.
Он заставил нас нанять грузовик, чтобы переправить пожитки. Труднее всего
было втиснуть малыша; в нем-то самому весу кило сто сорок, не больше, но
цистерна уж больно здоровая. Зато с дедулей никаких хлопот: его просто увязали в
старую дерюгу и запихнули под сиденье. Всю работу пришлось делать мне. Папуля
насосался маисовой водки и совершенно обалдел. Знай ходил на руках да песню
горланил - "Вверх тормашками весь мир".
Дядя вообще не пожелал ехать. Он забился под ясли в хлеву и сказал, что
соснет годиков десять. Там мы его и оставили.
- Вечно они скачут! - все жаловался дядя. - И чего им на месте не сидится?
Пятисот лет не пройдет, как они опять - хлоп! Бродяги бесстыжие, перелетные
птицы! Ну и езжайте, скатертью дорога!
Ну и уехали.
Лемюэль, по прозванию Горбун, - наш родственник. Аккурат перед тем, как мы
поселились в Кентукки, там, говорят, пронесся ураган. Всем пришлось засучить
рукава и строить дом, один Лемюэль ни в какую. Ужасть до чего никудышный. Так
и улетел на юг. Каждый год или через год он ненадолго просыпается, и мы тогда
слышим его мысли, не остальное время он бревно-бревном.
Решили пожить у него.
Сказано - сделано.
Видим, Лемюэль живет в заброшенной водяной мельнице, в горах, неподалеку от
города Пайпервиль. Мельница обветшала, на честном слове держится. На крыльце
сидит Лемюэль. Когда-то он сел в кресло, но кресло под ним давно уже
развалилось , а он и не подумал проснуться и починить. Мы не стали будить Лемюэля.
Втащили малыша в дом, и дедуля с папулей стали вносить бутылки с маисовой.
Мало-помалу устроились. Сперва было не ахти как удобно. Лемюэль, непутевая
душа, припасов в доме не держит. Он проснется ровно настолько, чтобы
загипнотизировать в лесу какого-нибудь енота, и, глядишь, тот уже скачет,
пришибленный, согласный стать обедом. Лемюэль питается енотами, потому что у них лапы
прямо как руки. Пусть меня поцарапают, если этот лодырь Лем гипнозом не
заставляет енотов разводить огонь и зажариваться. До сих пор не пойму, как он
их свежует. А может, просто выплевывает шкурку? Есть люди, которым лень
делать самые немудреные вещи.
Когда ему хочется пить, он насылает дождь себе на голову и открывает рот.
Позор, да и только.
Правда, никто из нас не обращал внимания на Лемюэля. Мамуля с ног сбилась в
хлопотах по хозяйству. Папуля, само собой, удрал с кувшином маисовой, и вся
работа свалилась на меня. Ее было немного. Главная беда - нужна
электроэнергия. На то, чтобы поддерживать жизнь малыша в цистерне, току уходит прорва,
да и дедуля жрет электричество, как свинья помои. Если бы Лемюэль сохранил
воду в запруде, мы бы вообще забот не знали, но ведь это же Лемюэль! Он
преспокойно дал ручью высохнуть. Теперь по руслу текла жалкая струйка.
Мамуля помогла мне смастерить в курятнике одну штуковину, и после этого у
нас электричества стало хоть отбавляй.
Неприятности начались с того, что в один прекрасный день по лесной тропе к
нам притопал костлявый коротышка и словно бы обомлел, увидев, как мамуля
стирает во дворе. Я тоже вышел во двор - любопытства ради.
- День выдался на славу, - сказала мамуля. - Хотите выпить, гостенек?
Он сказал, что ничего не имеет против, я принес полный кувшин, коротышка
выпил маисовой, судорожно перевел дух и сказал, - мол, нет уж, спасибо,
больше не хочет, ни сейчас, ни потом, и никогда в жизни. Сказал, что есть уйма
более дешевых способов надсадить себе глотку.
- Недавно приехали? - спросил он.
Мамуля сказала, что да, недавно, Лемюэль нам родственник. Коротышка посмот-
рел на Лемюэля - тот все сидел на крыльце, закрыв глаза, - и сказал:
- По-вашему, он жив?
- Конечно, - ответила мамуля. - Полон жизни, как говорится.
- А мы-то думали, он давно покойник, - сказал коротышка. - Поэтому ни разу
не взимали с него избирательного налога. Я считаю, вам лучше и за себя
заплатить, если уж вы сюда въехали. Сколько вас тут?
- Примерно шестеро, - ответила мамуля.
- Все совершеннолетние?
- Да вот у нас папуля, Сонк, малыш...
- Лет-то сколько?
- Малышу уже годочков четыреста, верно, мамуля? - сунулся было я, но мамуля
дала мне подзатыльник и велела помалкивать. Коротышка ткнул в меня пальцем и
сказал, что про меня-то и спрашивает. Черт, не мог я ему ответить. Сбился со
счета еще при Кромвеле. Кончилось тем, что коротышка решил собрать налог со
всех, кроме малыша.
- Не в деньгах счастье, - сказал он, записывая что-то в книжечку. -
Главное, в нашем городе голосовать надо по всем правилам. В Пайпервиле босс
только один, и зовут его Илай Гэнди. С вас двадцать долларов.
Мамуля велела мне набрать денег, и я ушел на поиски. У дедули была одна-
единственная монетка, про которую он сказал, что это, во-первых, динарий, а
во-вторых, талисман: дедуля прибавил, что свистнул эту монетку у какого-то
Юлия где-то в Галлии. Папуля был пьян в стельку. У малыша завалялись три
доллара. Я обшарил карманы Лемюэля, но добыл там только два яичка иволги.
Когда я вернулся к мамуле, она поскребла в затылке, но я ее успокоил:
- К утру сделаем, мамуля. Вы ведь примете золото, мистер?
Мамуля влепила мне затрещину. Коротышка посмотрел как-то странно и сказал,
что золото примет, отчего бы и нет. Потом он ушел лесом и повстречал на тропе
енота, который нес охапку прутьев на растопку, - видать, Лемюэль
проголодался. Коротышка прибавил шагу.
Я стал искать металлический хлам, чтобы превратить его в золото.
На другой день нас упрятали в тюрьму.
Мы-то, конечно, все знали заранее, но ничего не могли поделать. У нас одна
линия: не задирать нос и не привлекать к себе лишнего внимания. То же самое
наказал нам дедуля и на этот раз. Мы все поднялись на чердак (все, кроме
малыша и Лемюэля, который никогда не почешется), и я уставился в угол, на
паутину, чтобы не смотреть на дедулю. От его вида у меня - мороз по коже.
- Ну, их, холуев зловонных, не стоит мараться, - сказал дедуля. - Лучше уж
в тюрьму, там безопасно. Дни инквизиции навеки миновали.
- Нельзя ли спрятать ту штуковину, что в курятнике?
Мамуля меня стукнула, чтобы не лез, когда старшие разговаривают.
- Не поможет, - сказала она. - Сегодня утром приходили из Пайпервиля
соглядатаи , видели ее.
- Прорыли вы погреб под домом? - спросил дедуля. - Вот и ладно. Укройте там
меня с малышом. - Он опять сбился на старомодную речь. - Поистине досадно
прожить столь долгие годы и вдруг попасть впросак, осрамиться перед гнусными
олухами. Надлежало бы им глотки перерезать. Да нет же, Сонк, ведь это я для
красного словца. Не станем привлекать к себе внимания. Мы и без того найдем
выход.
Выход нашелся сам. Всех нас выволокли (кроме дедули с малышом, они к тому
времени уже сидели в погребе). Отвезли в Пайпервиль и упрятали в каталажку.
Лемюэль так и не проснулся. Пришлось тянуть его за ноги.
Что до папули, то он не протрезвел. У него свой коронный номер. Он выпьет
маисовой, а потом, я так понимаю, алкоголь попадает к нему в кровь и
превращается в сахар или еще во что-то. Волшебство, не иначе. Папуля старался мне
растолковать, но до меня туго доходило. Спиртное идет в желудок: как может
оно попасть оттуда в кровь и превратиться в сахар? Просто глупость. А если
нет, так колдовство. Но я-то к другому клоню: папуля уверяет, будто обучил
своих друзей, которых звать Ферменты (не иначе как иностранцы, судя по
фамилии) , превращать сахар обратно в алкоголь и потому умеет оставаться пьяным,
сколько душе угодно. Но все равно он предпочитает свежую маисовую, если
только подвернется. Я-то не выношу колдовских фокусов, мне от них страшно
делается .
Ввели меня в комнату, где было порядочно народу, и приказали сесть на стул.
Стали сыпать вопросами. Я прикинулся дурачком. Сказал, что ничего не знаю.
- Да не может этого быть! - заявил кто-то. - Не сами же они соорудили,
неотесанные увальни-горцы! Но, несомненно, в курятнике у них урановый котел.
Чепуха какая.
Я все прикидывался дурачком. Немного погодя отвели меня в камеру. Она
кишела клопами. Я выпустил из глаз что-то вроде лучей и поубивал всех клопов - на
удивление занюханному человечку со светло-рыжими баками, который спал на
верхней койке, и я не заметил, как он проснулся, а когда заметил, было уже
поздно.
- На своем веку, в каких только чудных тюрьмах я не перебывал, - сказал
занюханный человечек, часто-часто помаргивая, - каких только необыкновенных
соседей по камере не перевидал, но ни разу еще не встречал человека, в котором
заподозрил бы дьявола. Я, Армбрестер, Хорек Армбрестер, упекли меня за
бродяжничество. А тебя в чем обвиняют, друг? В том, что скупал души по
взвинченным ценам?
Я ответил, что рад познакомиться. Нельзя было не восхититься его речью.
Просто страсть, какой образованный был.
- Мистер Армбрестер, - сказал я, - понятия не имею, за что сижу. Нас сюда
привезли ни с того ни с сего - папулю, мамулю и Лемюэля. Лемюэль, правда, все
еще спит, а папуля пьян.
- Мне тоже хочется напиться допьяна, - сообщил мистер Армбрестер. - Тогда
меня не удивляло бы, что ты повис в воздухе между полом и потолком.
Я засмущался. Вряд ли кому охота, чтобы его застукали за такими делами. Со
мной это случилось по рассеянности, но чувствовал я себя круглым идиотом.
Пришлось извиниться.
- Ничего, - сказал мистер Армбрестер, переваливаясь на живот и почесывая
баки. - Я этого уже давно жду. Жизнь я прожил в общем и целом весело.
А такой способ сойти с ума не хуже всякого другого. Так за что тебя,
говоришь , арестовали?
- Сказали, что у нас урановый котел стоит, - ответил я. - Спорим, у нас
такого нет. Чугунный, я знаю, есть, сам в нем воду кипятил. А уранового сроду
на огонь не ставил.
- Ставил бы, так запомнил бы, - отозвался он. - Скорее всего, тут какая-то
политическая махинация. Через неделю выборы. На них собирается выступить
партия реформ, а старикашка Гэнди хочет раздавить ее, прежде чем она сделает
первый шаг.
- Что ж, пора нам домой, - сказал я.
- А где вы живете?
Я ему объяснил, и он задумался.
- Интересно. На реке, значит? То есть, на ручье? На Медведице?
- Это даже не ручей, - уточнил я. Мистер Армбрестер засмеялся.
- Гэнди величал его рекой Большой Медведицы, до того как построил недалеко
от вас Гэнди-плотину. В том ручье нет воды уже полвека, но лет десять назад
старикашка Гэнди получил ассигнования - один Бог знает, на какую сумму.
Выстроил плотину только благодаря тому, что ручей назвал рекой.
- А зачем ему это было надо? - спросил я.
- Знаешь, сколько шальных денег можно выколотить из постройки плотины? Но
против Гэнди не попрешь, по-моему. Если у человека собственная газета, он сам
диктует условия. Ого! Сюда кто-то идет.
Вошел человек с ключами и увел мистера Армбрестера. Спустя еще несколько
часов пришел кто-то другой и выпустил меня. Отвел в другую комнату, очень
ярко освещенную. Там был мистер Армбрестер, были мамуля с папулей и Лемюэлем и
еще какие-то дюжие ребята с револьверами. Был там и тощий сухонький тип с
лысым черепом и змеиными глазками; все плясали под его дудку и величали его
мистером Гэнди.
- Парнишка - обыкновенный деревенский увалень, - сказал мистер Армбрестер,
когда я вошел. - Если он и угодил в какую-то историю, то случайно.
Ему дали по шее и велели заткнуться. Он заткнулся. Мистер Гэнди сидел в
сторонке и кивал с довольно подлым видом. У него был дурной глаз.
- Послушай, мальчик, - сказал он мне. - Кого ты выгораживаешь? Кто сделал
урановый котел в вашем сарае? Говори правду или тебе не поздоровится.
Я только посмотрел на него, да так, что кто-то стукнул меня по макушке.
Чепуха. Ударом по черепу Хогбенов не проймешь. Помню, наши враги Адамсы
схватили меня и давай дубасить по голове, пока не выбились из сил, - даже не
пикнули, когда я побросал их в цистерну.
Мистер Армбрестер подал голос.
- Вот что, мистер Гэнди, - сказал он. - Я понимаю, будет большая сенсация,
если вы узнаете, кто сделал урановый котел, но ведь вас и без того
переизберут . А может быть, это вообще не урановый котел.
- Кто его сделал, я знаю, - заявил мистер Гэнди. - Ученые-ренегаты. Или
беглые военные преступники, нацисты. И я намерен их найти!
- Ого, - сказал мистер Армбрестер. - Понял вашу идею. Такая сенсация
взволнует всю страну, не так ли? Вы сможете выставить свою кандидатуру на пост
губернатора или в сенат, или... в общем, диктовать любые условия.
- Что тебе говорил этот мальчишка? - спросил мистер Гэнди. Но мистер
Армбрестер заверил его, что я ничего такого не говорил.
Тогда принялись колошматить Лемюэля.
Это занятие утомительное. Никто не может разбудить Лемюэля, если уж его
разморило, и он решил вздремнуть, а таким разморенным я никого никогда не
видел . Через некоторое время его сочли мертвецом. Да он и вправду все равно,
что мертвец: до того ленив, что даже не дышит, если крепко спит.
Папуля творил чудеса со своими приятелями Ферментами, он был пьянее
пьяного. Его пытались отхлестать, но ему это вроде щекотки. Всякий раз, как на
него опускали кусок шланга, папуля глупо хихикал. Мне стало стыдно.
Мамулю никто не пытался отхлестать. Когда кто-нибудь подбирался к ней
достаточно близко, чтобы ударить, он тут же белел, как полотно, и пятился, весь
в поту, дрожа крупной дрожью. Один наш знакомый прохвессор как-то сказал, что
мамуля умеет испускать направленный пучок инфразвуковых волн. Прохвессор
врал. Она всего-навсего издает никому не слышный звук и посылает куда хочет.
Ох уж эти мне трескучие слова! А дело-то простое, все равно, что белок бить.
Я и сам так умею.
Мистер Гэнди распорядился водворить нас обратно - он, мол, с нами еще
потолкует . Поэтому Лемюэля выволокли, а мы разошлись по камерам сами. У мистера
Армбрестера на голове осталась шишка величиной с куриное яйцо. Он со стонами
улегся на койку, а я сидел в углу, поглядывал на его голову и вроде бы
стрелял светом из глаз, только этого света никто не мог увидеть. На самом деле
такой свет... эх, образования не хватает. В общем, он помогает не хуже
примочки. Немного погодя шишка на голове у мистера Армбрестера исчезла, и он
перестал стонать.
- Попал ты в переделку, Сонк, - сказал он (к тому времени я ему назвал свое
имя) . - У Гэнди теперь грандиозные планы. И он совершенно загипнотизировал
жителей Пайпервиля. Но ему нужно больше - загипнотизировать весь штат или
даже всю страну. Он хочет стать фигурой национального масштаба. Подходящая
новость в газетах может его устроить. Кстати, она же гарантирует ему
переизбрание на той неделе, хоть он в гарантиях и не нуждается. Весь городок у него в
кармане. У вас и вправду был урановый котел?
Я только посмотрел на него.
- Гэнди, по-видимому, уверен, - продолжал он. - Выслал несколько физиков, и
они сказали, что это явно уран 236 с графитовыми замедлителями. Сонк, я
слышал их разговор. Для своего же блага - перестань укрывать других. К тебе
применят наркотик правды - пентотал натрия или скополамин.
- Вам надо поспать, - сказал я, потому что услышал у себя в мозгу зов
дедули . Я закрыл глаза и стал вслушиваться. Это было нелегко: все время
вклинивался папуля.
- Пропусти рюмашку, - весело предложил папуля, только без слов, сами
понимаете .
- Чтоб тебе сдохнуть, вошь клейменая, - воскликнул дедуля совсем не так
весело. - Заткнись и убери свой неповоротливый мозг. Сонк!
- Да, дедуля, - сказал я мысленно.
- Надо составить план... Папуля повторил:
- Пропусти рюмашку, Сонк.
- Да замолчи же, папуля, - ответил я. - Имей хоть каплю уважения к старшим.
Это я про дедулю. И вообще, как я могу пропустить рюмашку? Ты же далеко, в
другой камере.
- У меня личный трубопровод, - сказал папуля. - Могу сделать тебе... как
это называется... переливание. Телепортация, вот это что. Телепатическая
трансфузия. Я просто накоротко замыкаю пространство между твоей кровеносной
системой и моей, а потом перекачиваю алкоголь из своих вен в твои. Смотри,
это делается вот так.
Он показал мне, как - вроде картинку нарисовал у меня в голове.
Действительно , легко. То есть легко для Хогбена.
Я осатанел.
- Папуля, - говорю, - пень ты трухлявый, не заставляй своего любящего сына
терять к тебе больше уважения, чем требует естество. Я ведь знаю, ты книг
сроду не читал. Просто подбираешь длинные слова в чьем-нибудь мозгу.
- Пропусти рюмашку, - не унимался папуля и вдруг как заорет. Я услыхал
смешок дедули.
- Крадешь мудрость из умов людских, а? - сказал дедуля. - Это я тоже умею.
Сейчас я в своей кровеносной системе мгновенно вывел культуру возбудителя
мигрени и телепортировал ее тебе в мозг, пузатый негодник! Чумы нет на
изверга ! Внемли мне, Сонк. Ближайшее время твой ничтожный родитель не будет нам
помехой.
- Есть, дедуля, - говорю. - Ты в форме?
- Да.
- А малыш?
- Тоже. Но действовать должен ты. Это твоя задача, Сонк. Вся беда в той...
все забываю слово... в том урановом котле.
- Значит, это все-таки он, - сказал я.
- Кто бы подумал, что хоть одна душа в мире может его распознать? Делать
такие котлы научил меня мой прародитель; они существовали еще в его времена.
Поистине, благодаря им мы, Хогбены, стали мутантами. Господи, твоя воля,
теперь я сам должен обворовать чужой мозг, чтобы внести ясность. В городе, где
ты находишься, Сонк, есть люди, коим ведомы нужные мне слова... вот погоди.
Он порылся в мозгу у нескольких человек. Потом предложил:
- При жизни моего прародителя люди научились расщеплять атом. Появилась...
гм... вторичная радиация. Она оказала влияние на гены и хромосомы некоторых
мужчин и женщин... у нас, Хогбенов, мутация доминантная. Вот потому мы и
мутанты.
- То же самое говорил Роджер Бэкон, точно? - припомнил я.
- Так. Но он был дружелюбен и хранил молчание. Кабы в те дни люди дознались
о нашем могуществе, нас сожгли бы на костре. Даже сегодня открываться
небезопасно . Под конец... ты ведь знаешь, что воспоследует под конец, Сонк.
- Да, дедуля, - подтвердил я, потому что и в самом деле знал.
- Вот тут-то и заковыка. По-видимому, люди вновь расщепили атом. Оттого и
распознали урановый котел. Его надлежит уничтожить; он не должен попасть на
глаза людям. Но нам нужна энергия. Не много, а все же. Легче всего ее
получить от уранового котла, но теперь им нельзя пользоваться. Сонк, вот что надо
сделать, чтобы нам с малышом хватило энергии.
Он растолковал мне, что надо сделать.
Тогда я взял да и сделал.
Стоит мне глаза скосить, как я начинаю видеть интересные картинки. Взять
хоть решетку на окнах. Она дробится на малюсенькие кусочки, и все кусочки
бегают взад-вперед, как шальные. Я слыхал, это атомы. До чего же они
веселенькие - суетятся, будто спешат к воскресной проповеди. Ясное дело, ими легко
жонглировать, как мячиками. Посмотришь на них пристально, выпустишь что-то
такое из глаз - они сгрудятся, а это смешно до невозможности. По первому разу
я ошибся и нечаянно превратил железные прутья в золотые. Пропустил, наверное,
атом. Затем, после этого, я научился и превратил прутья в ничто. Выкарабкался
наружу, а потом обратно превратил их в железо. Сперва удостоверился, что
мистер Армбрестер спит. В общем, легче легкого.
Нас поместили на седьмом этаже большого здания - наполовину мэрии,
наполовину тюрьмы. Дело было ночью, меня никто не заметил. Я и улетел. Один раз
мимо меня прошмыгнула сова - думала, я в темноте не вижу, а я в нее плюнул.
Попал, между прочим.
С урановым котлом я справился. Вокруг него полно было охраны с фонарями, но
я повис в небе, куда часовые не могли досягнуть, и занялся делом. Для начала
разогрел котел так, что штуки, которые мистер Армбрестер называет графитовыми
замедлителями, превратились в ничто, исчезли. После этого можно было без
опаски заняться... ураном 235, так что ли? Я и занялся, превратил его в свинец.
В самый хрупкий. До того хрупкий, что его сдуло ветром. Вскорости ничего не
осталось.
Тогда я полетел вверх по ручью. Воды в нем была жалкая струйка, а дедуля
объяснил, что нужно гораздо больше. Слетал я к вершинам гор, но и там ничего
подходящего не нашел. А дедуля заговорил со мной. Сказал, что малыш плачет.
Надо было, верно, сперва найти источник энергии, а уж потом рушить урановый
котел.
Оставалось одно - наслать дождь.
Насылать дождь можно по-разному, но я решил просто заморозить тучу.
Пришлось спуститься на землю, по быстрому смастерить аппаратик, а потом лететь
высоко вверх, где есть тучи. Времени убил порядком, зато довольно скоро
грянула буря и хлынул дождь. Но вода не пошла вниз по ручью. Искал я, искал,
обнаружил место, где у ручья дно провалилось. Видно, под руслом тянулись под-
Земные пещеры.
Я скоренько законопатил дыры. Стоит ли удивляться, что в ручье столько лет
нет воды, о которой можно говорить всерьез? Я все уладил.
Но ведь дедуле требовался постоянный источник, я и давай кругом шарить,
пока не разыскал большие родники. Я их вскрыл. К тому времени дождь лил как из
ведра. Я завернул проведать дедулю.
Часовые разошлись по домам - надо полагать, малыш их вконец расстроил,
когда начал плакать. По словам дедули, все они заткнули уши пальцами и с криком
бросились врассыпную. Я, как велел дедуля, осмотрел и кое-где починил водяное
колесо. Ремонт там был мелкий. Сто лет назад вещи делали на совесть, да и
дерево успело стать мореным. Я любовался колесом, а оно вертелось все быстрее -
ведь вода в ручье прибывала... да что я - в ручье! Он стал рекой.
Но дедуля сказал, это что, видел бы я Аппиеву дорогу, когда ее
прокладывали .
Его и малыша я устроил со всеми удобствами, потом улетел назад в Пайпер-
виль. Близился рассвет, а я не хотел, чтобы меня заметили. На обратном пути
плюнул в голубя.
В мэрии был переполох. Оказывается, исчезли мамуля, папуля и Лемюэль. Я-то
знал, как это получилось. Мамуля в мыслях переговорила со мной, велела идти в
угловую камеру, там просторнее. В той камере собрались все наши. Только
невидимые .
Да, чуть не забыл: я ведь тоже сделался невидимым, после того как пробрался
в свою камеру, увидел, что мистер Армбреетер все еще спит, и заметил
переполох .
- Дедуля мне дал знать, что творится, - сказала мамуля. - Я рассудила, что
не стоит пока путаться под ногами. Сильный дождь, да?
- Будьте уверены, - ответил я. - А почему все так волнуются?
- Не могут понять, что с нами сталось, - объяснила мамуля. - Как только шум
стихнет, мы вернемся домой. Ты, надеюсь, все уладил?
- Я сделал все, как дедуля велел... - начал было я, и вдруг из коридора
послышались вопли. В камеру вкатился матерый жирный енот с охапкой прутьев. Он
шел прямо, прямо, пока не уперся в решетку. Тогда он сел и начал раскладывать
прутья, чтобы разжечь огонь. Взгляд у него был ошалелый, поэтому я догадался,
что Лемюэль енота загипнотизировал.
Под дверью камеры собралась толпа. Нас-то она, само собой, не видела, зато
глазела на матерого енота. Я тоже глазел, потому что до сих пор не могу
сообразить, как Лемюэль сдирает с енотов шкурку. Как они разводят огонь я и
раньше видел (Лемюэль умеет их заставить), но почему-то ни разу не был рядом,
когда еноты раздевались догола - сами себя свежевали. Хотел бы я на это
посмотреть .
Но не успел енот начать, один из полисменов цап его в сумку - и унес; так я
и не узнал секрета. К тому времени рассвело. Откуда-то непрерывно доносился
рев, а один раз я различил знакомый голос.
- Мамуля, - говорю, - это похоже, мистер Армбрестер. Пойду погляжу, что там
делают с бедолагой.
- Нам домой пора, - уперлась мамуля. - Надо выпустить дедулю и малыша.
Говоришь , вертится водяное колесо?
- Да, мамуля, - говорю. - Теперь электричества вволю.
Она пошарила в воздухе, нащупала папулю и стукнула его.
- Проснись!
- Пропусти рюмашку, - завел опять папуля. Но она его растолкала и объявила,
что мы идем домой. А вот разбудить Лемюэля никто не в силах. В конце концов,
мамуля с папулей взяли Лемюэля за руки и за ноги и вылетели с ним в окно (я
развеял решетку в воздухе, чтобы они пролезли). Дождь все лил, но мамуля
сказала, что они не сахарные, да и я пусть лечу следом, не то мне всыплют пониже
спины.
- Ладно, мамуля, - поддакнул я. Но на самом деле и не думал лететь. Я
остался выяснить, что делают с мистером Армбрестером.
Его держали в той же ярко освещенной комнате. У окна, с самой подлой миной,
стоял мистер Гэнди, а мистеру Армбрестеру закатали рукав, вроде бы стеклянную
иглу собирались всадить. Ну, погодите! Я тут же сделался видимым.
- Не советую, - сказал я.
- Да это же младший Хогбен! - взвыл кто-то. - Хватай его!
Меня схватили. Я позволил. Очень скоро я уже сидел на стуле с закатанным
рукавом, а мистер Гэнди щерился на меня по-волчьи.
- Обработайте его наркотиком правды, - сказал он. - А бродягу теперь не
стоит допрашивать.
Мистер Армбрестер, какой-то пришибленный, твердил:
- Куда делся Сонк - я не знаю! А знал бы - не сказал бы...
Ему дали по шее.
Мистер Гэнди придвинул лицо чуть ли не к моему носу.
- Сейчас мы узнаем всю правду об урановом котле, - объявил он. - Один укол
и ты все выложишь. Понятно?
Воткнул мне в руку иглу и впрыснул лекарство. Щекотно стало.
Потом начали расспрашивать. Я сказал, что знать ничего не знаю. Мистер
Гэнди распорядился сделать мне еще один укол. Сделали.
Совсем невтерпеж стало от щекотки.
Тут кто-то вбежал в комнату - и в крик.
- Плотину прорвало! - Орет. - Гэнди-плотину! В южной долине затоплена
половина ферм!
Мистер Гэнди попятился и завизжал:
- Вы с ума сошли! Не может быть! В Большой Медведице уже сто лет нет воды!
Потом все сбились в кучку, и давай шептаться. Что-то насчет образчиков. И
внизу уже толпа собралась.
- Вы должны их успокоить, - сказал кто-то мистеру Гэнди. - Они кипят от
возмущения. Посевы загублены.
- Я их успокою, - Заверил мистер Гэнди. - Доказательств никаких. Эх, как
раз за неделю до выборов.
Он выбежал из комнаты, за ним бросились остальные. Я встал со стула и
почесался. Лекарство, которым меня накачали, дико зудело под кожей. Я обозлился
на мистера Гэнди.
- Живо! - сказал мистер Армбрестер. - Давай уносить ноги. Сейчас самое
время .
Мы унесли ноги через боковой вход. Это было легко. Подошли к парадной
двери , а там под дождем куча народу мокнет. На ступенях суда стоит мистер Гэнди,
все с тем же подлым видом, лицом к лицу с рослым плечистым парнем, который
размахивает обломком камня.
- У каждой плотины свой предел прочности, - объяснял мистер Гэнди, но
рослый парень взревел и замахнулся камнем над его головой.
- Я знаю, где хороший бетон, а где плохой! - прогремел он. - Тут сплошной
песок! Да эта плотина и галлона воды не удержит!..
Мистер Гэнди покачал головой.
- Возмутительно! - говорит. - Я потрясен не меньше, чем вы. Разумеется, мы
целиком доверяли подрядчикам. Если строительная компания "Эджекс"
пользовалась некондиционными материалами, мы взыщем с нее по суду.
В эту минуту я до того устал чесаться, что решил принять меры. Так я и
сделал .
Плечистый парень отступил на шаг и ткнул пальцем в мистера Гэнди.
- Вот что, - говорит. - Ходят слухи, будто строительная компания "Эджекс"
принадлежит вам. Это правда?
Мистер Гэнди открыл рот и снова закрыл. Он чуть заметно вздрогнул.
- Да, - говорит, - я ее владелец.
Надо было слышать вопль толпы.
Плечистый парень аж задохнулся.
- Вы сознались? Может быть, сознаетесь и в том, что знали, что плотина
никуда не годится, а? Сколько вы нажили на строительстве?
- Одиннадцать тысяч долларов, - ответил мистер Гэнди. - Это чистая прибыль,
после того как я выплатил долю шерифу, олдермену1 и. . .
Но тут толпа двинулась вверх по ступенькам, и мистера Гэнди не стало
слышно .
- Так, так, - сказал мистер Армбрестер. - Редкое зрелище. Ты понял, что это
означает, Сонк? Гэнди сошел с ума. Не иначе. Но на выборах победит партия
реформ, она прогонит мошенников, и для меня снова настанет приятная жизнь в
Пайпервилле. Пока не подамся на юг. Как ни странно, я нашел у себя в кармане
деньги. Пойдем выпьем, Сонк?
- Нет, спасибо, - ответил я. - Мамуля рассердится; она ведь не знает, куда
я делся. А больше не будет неприятностей, мистер Армбрестер?
- В конце концов, когда-нибудь будут, - сказал он, - но очень не скоро.
Смотри-ка, старикашку Гэнди ведут в тюрьму! Скорее всего, хотят защитить от
разъяренной толпы. Это надо отпраздновать, Сонк. Ты не передумал... Сонк! Ты
где?
Но я стал невидимым.
Ну, вот и все. Под кожей у меня больше не зудело. Я улетел домой и помог
наладить гидроэлектростанцию на водяном колесе. Со временем наводнение
схлынуло, но с тех пор по руслу течет полноводная река, потому что в истоках ее я
все устроил как надо. И зажили мы тихо и спокойно, как любим. Для нас такая
жизнь безопаснее.
Дедуля сказал, что наводнение было законное. Напомнило ему то, про которое
рассказывал ему еще его дедуля. Оказывается, при жизни дедулиного дедули были
установлены котлы и многое другое, но очень скоро все это вышло из
повиновения и случился настоящий потоп. Дедулиному дедуле пришлось бежать без
оглядки. С того дня и до сих пор про его родину никто и слыхом не слыхал; надо
понимать, в Атлантиде все утонули. Впрочем, подумаешь, важность, какие-то
иностранцы .
Мистера Гэнди упрятали в тюрьму. Так и не узнали, что заставило его во всем
сознаться; может, в нем совесть заговорила. Не думаю, чтоб из-за меня. Навряд
ли. А все же...
Помните тот фокус, что показал мне папуля, - как можно коротнуть
пространство и перекачать маисовую из его крови в мою? Так вот, мне надоел зуд под
кожей, где толком и не почешешься, и я сам проделал такой фокус. От
впрыснутого лекарства, как бы оно ни называлось, меня одолел зуд. Я маленько
искривил пространство и перекачал эту пакость в кровь к мистеру Гэнди, когда он
стоял на ступеньках крыльца. У меня зуд тут же прошел, но у мистера Гэнди,
он, видно, начался сильнее. Так и надо подлецу!
Интересно, не от зуда ли он всю правду выложил?
1 Член городского управления.
Лаборатория
ПРАКТИКУМ НАЧИНАЮЩЕГО МИКОЛОГА1
Размножение
культуры гриба
Итак, мы имеем культуру (мицелий) гриба в нескольких пробирках. Отбираем
одну-две (первая будет исходной для микологическую культуры, вторая на всякий
случай) из них с наилучшим ростом мицелия (см. снимок ниже, пробирки взяты с
хранения в холодильнике). Если хотя бы в одной из ваших пробирок вы заметите
заражение - цветное от плесеней, слизистое от бактерий или еще какое-нибудь,
отличающееся от мицелия, то очень может быть, что вся работа пойдет насмарку.
Такое заражение означает, что вы еще не достигли приемлемого уровня работы
миколога и надо повторять и повторять проделанное, пока не достигнете
отличного результата. Это заражение может проявиться и на последующих стадиях,
сведя на нет всю работу. Вместе с тем, вы должны понимать, что в работе
миколога, заражения не являются чем-то крайне редким и исключительным. Конечно,
студенты-биологи порой ухитряются вырастить среди мицелия даже каких-то насе-
1 Окончание, начало см. в №№6-7 за 2011 г.
комых, но иногда и среди культур, находящихся на хранении в микологических
коллекциях, можно встретить зараженные пробирки, хотя профессионалы-микологи
используют для работы навороченные микробиологические боксы.
Микробиологическая жизнь отличается настырностью и изобретательностью.
Технику работы мы уже освоили (надеемся). Не забываем обжигать в пламени
все и вся и работать как можно вблизи факела. Пробирки с картофельным агаром
(10-15) у нас уже заготовлены. Пробку от пробирки с посевной культурой кладем
на стол - мицелий из пробирки мы используем полностью. Обе пробирки в руке.
Обратите внимание, как зажата пробка (снаружи, между пальцев, за хвостик)
от засеваемой пробирки - особой необходимости в этом нет, но эта привычка
пригодиться, да и пробку на столе выискивать потом не надо.
Далее просто, хотя навык требуется. Отдираем крючком кусочек мицелия (можно
с агаром) из посевной (исходной) пробирки и...
...помещаем его на агар пробирки второго поколения.
Пробку обжигаем и закрываем засеянную пробирку, затем правой рукой ставим
ее в банку справа. Исходная пробирка остается в зоне факела.
И так, пока не засеем все пробирки второго поколения. Когда будут
заканчиваться пробирки второго поколения - будем делать из второго третье, потом
таким же образом четвертое и т.д.
Тест на плодоношение
Бывает так, что гриб для взятия культуры был старым, тогда полученный
мицелий может не плодоносить. Чтобы не делать дальнейшую работу зазря, мицелий
второго поколения надо бы проверить на плодоношение. Можно поступит таким
образом - взять пару кусочков сырого картофеля (источник органических и
минеральных добавок, необходимых для роста мицелия) и завернуть их во влажную
рыхлую бумагу: кусок туалетной бумаги (неиспользованной), кусок бумажной
салфетки или полотенца, кусок кофейного бумажного фильтра (целлюлоза является
основным источником энергии и углерода для используемого гриба) и т.п.
Этот субстрат необходимо простерилизовать в маленькой колбочке.
Остудим и засеем ее по нашей технологии. Все то же самое, только вместо
двух пробирок - пробирка и колбочка.
Пару или более недель нашу тест-колбу надо подержать при комнатной
температуре - микология дело не спешное, мицелий растет не так быстро как бактерии.
Вуаля2. Вот, наконец, результат - мы видим рост маленьких грибочков.
Значит , мы имеет плодоносящую культуру гриба.
1
Зерновой мицелий
Засевать большие количества субстрата для выращивания грибов из пробирки
конечно невозможно. Для этого придумали использование зернового мицелия. Из
пробирки засевают один-два литра влажного стерильного зерна, а уже этим
зерном засевают большие количества зерна или сразу грибной субстрат. Зерно с
мицелием сравнительно легко разделается, и каждое зернышко несет в себе какое-
то количество мицелия.
Нам понадобиться несколько банок с крышками для домашнего консервирования
(см. следующий снимок). В крышках проделываем по отверстию - пробойник лежит
там же, слева от крышек. В отверстия вставляем подходящие ватные пробки.
Остальное оборудование и материалы у нас или уже есть или можно найти в каждом
доме.
Зерно можно использовать любое. Мне удалось купить овес - не самый лучший
вариант, но вполне годиться. К зерну до стерилизации рекомендуют добавлять
гипс и мел (к 1 кг очищенного сухого зерна 12 г гипса и 3 г мела) для
стабилизации рН и облегчения перетряхивания зерна. Кроме того, гипс помогает
структурировать зерновую массу, способствуя лучшей аэрации субстрата. Но
приобрести эти добавки мне не удалось. Насчет школьного же мела возникли
некоторые сомнения, неизвестно что там за добавки, хотя считается что формованный
школьный мелок на 40% состоит из мела (карбонат кальция) и на 60% из гипса
(сульфат кальция).
2 Франц."voila" , в переводе означает «вот». В старом цирке так фокусники восклицали
при завершении своих трюков.
Зерно замачивают - к 1 кг очищенного сухого зерна пшеницы или овса, ржи,
проса добавляют 1,5 л воды. Смесь варят в течение 15-20 мин на медленном
огне . Воду после варки сливают через решето, вареное зерно немного подсушивают
(см. следующий снимок), затем добавляют гипс и мел. Подсушенное зерно
засыпают в банки. Субстрат должен занимать не более 2/3 сосуда. Банки закрывают
крышками с ватными пробками, обвязывают плотно бумагой и стерилизуют. Для
стерилизации может подойти даже обычная скороварка. Стерилизацию субстрата
проводят при температуре 120°С в течение 1,5 ч, поддерживая давление в
автоклаве около 1 атмосферы. После автоклавирования рН среды должен быть 6,5-6,7.
Банки охлаждают до комнатной температуры и приступают к засеву.
Иногда варку и стерилизацию зерна совмещают, но результат получается хуже.
В этом случае берут немного меньше, чем полбанки, зерна и заливают четвертью
банки или лучше меньшим количеством воды.
Та же банка, подготовленная к стерилизации:
Стерилизацию в скороварке мы уже проходили. Приступаем к засеву. Тут нам
понадобиться все наше мастерство, быстрота и ловкость рук. И все равно может
быть брак в работе - заражение, потому что банка слишком велика. Лучшие
результаты получаются с молочной бутылкой, но в нее входит не так много зерна и
она не предназначена для автоклавирования - может лопнуть.
Банку освобождаем от обертки, сейчас она еще стерильна, но пока мы берем
пробирку, вынимаем из нее пробку, обжигаем край пробирки - края банки уже
потеряли стерильность. Пока держим пробирку в левой руке возле факела - правой
по быстрому наклоняем банку и обжигаем как можно больше ее края, находящегося
напротив факела. Затем в правую руку берем крючок, выхватываем из пробирки
кусочек мицелия (лучше его откромсать заранее, после обжига краев пробирки),
левой рукой (с пробиркой в ней) приподнимаем крышку банки (см. снимок ниже) и
быстро сбрасываем туда кусочек мицелия. Все это нужно проделать достаточно
быстро, но плавно.
После засева всех банок, возвращаем их бумажные обертки на место и ставим
банки на проращивание мицелия. Комнатная температура для этого будет
подходящей .
Как только мы увидим рост мицелия (см. следующий снимок) - банки необходимо
перетрясать время от времени, чтобы мицелий распределился по всей банке. Если
этого не делать то все зерно превратится в сплошной комок, раскромсать
который потом будет затруднительно.
Ну и конечно внимательно смотрим, нет ли заражения. Содержимое банок с
заражением ликвидируем, а сами банки промываем 10% раствором отбеливателя,
потом водой с содой.
Когда банки полностью зарастут мицелием - ставим их в холодильник на
хранение или лучше сразу используем для засева грибного субстрата. Но это уже дело
грибовода, работа миколога на этом кончается.
Химичка
ИЗГОТОВЛЕНИЕ РЕАКТИВОВ
СОЛИ АММОНИЯ
Хлорид аммония
Хлорид аммония (хлористый аммоний, уст. техническое название — нашатырь)
NH4C1 — соль, белый кристаллический, слегка гигроскопичный порошок без
запаха .
Свойства
Растворимость безводного NH4C1 в 100 г воды при температуре 20°С - 37,2 г.
Водные растворы вследствие гидролиза имеют слабокислую реакцию.
При нагревании до 338°С полностью распадается на NH3 и НС1 (возгонка).
Получение
НС1 + NH4OH = NH4CI + Н20
Хлорид аммония можно получить реакцией нейтрализации. Для этого в хорошо
охлаждаемый водой или снегом стакане осторожно смешивают 150 мл водного
раствора аммиака (нашатырного спирта) (пл. 0,91) и 300 мл соляной кислоты (пл.
1,12) . Если после приливания кислоты раствор будет иметь кислую реакцию
(вследствие улетучивания некоторого количества аммиака), к нему добавляют
раствора аммиака до слабо щелочной реакции. Раствор нагревают до кипения,
фильтруют, упаривают до появления плёнки кристаллов и отделяют кристаллы на
воронке Бюхнера. Кристаллы промывают небольшим количеством ледяной
дистиллированной воды и сушат на стеклянной пластине при комнатной температуре.
Применение
Как азотное удобрение. Применяют хлорид аммония при изготовлении сухих
батарей , гальванических элементов, при пайке и лужении стальных изделий, как
дымообразователь.
Перхлорат аммония
(хлорнокислый аммоний)
Перхлорат аммония — химическое соединение NH4CIO4. Аммониевая соль хлорной
кислоты. Бесцветные кристаллы ромбоэдрической формы. Как и другие перхлораты,
является сильным окислителем.
Свойства
Хорошо растворим в воде — 20 г в 100 г воды при 25 °С. Подобно другим
перхлоратам, разлагается при нагревании на хлор, азот, кислород и воду. Сильный
нагрев может привести к взрыву.
При температуре >150°С разлагается.
Уравнение разложения:
ниже 300°С 4NH4C104 => 2С12 + 2N20 + 302 + 8Н20
выше 300°С 2NH4CIO4 => С12 + 2NO + 02 + 4Н20
Получение
НС104 + NH4OH = NH4CIO4 + Н20
Постепенно добавляют водного раствора аммиака (нашатырного спирта) к 400 мл
30%-ной хлорной кислоты (HCIO4) до слабо щелочной реакции на лакмусовую
бумажку. Раствор нагревают до кипения, охлаждают, и фильтруют через складчатый
фильтр. Фильтрат упаривают на водяной бане почти досуха (маточного раствора
должно остаться не более 10 мл) . Остаток охлаждают до комнатной температуры.
Выпавшие кристаллы отсасывают на воронке Бюхнера, хорошо отжимают и сушат при
110°С. Выход 165-168 г (95% по хлорной кислоте).
Применение
Применяют перхлорат аммония как окислитель твердых ракетных топлив ив
составе взрывчатых веществ.
Двухромовокислый аммоний
(NH4)2Cr207 (аммония бихромат) - оранжево-красные кристаллы.
Свойства
Растворимость в воде - 35,6 г/100 мл при 20°С. Смертельная доза 2 грамма.
Разложение начинается при 168°С, реакция сопровождается появлением пламени
и выделением Сг20з в виде рыхлого порошка.
Уравнение разложения:
(NH4)2Cr207 => Cr203 + N2 + 4Н20
Реакция сопровождается появлением пламени и выделением Сг20з в виде рыхлого
порошка. По другим источникам температура плавления - 180 °С, а температура
самовоспламенения - 190 °С.
Получение
2Cr03 + 2NH4OH = (NH4)2Cr207 + Н20
Растворяют 156 г хромового ангидрида (СгОз) в 200 мл воды при 45-50°С, дают
отстоятся и осторожно сливают раствор с осадка. В стакан или фарфоровую
чашку, охлаждаемую льдом, помещают 120 мл прозрачного раствора, охлаждают до 8-
10°С и затем добавляют небольшими порциями при непрерывном перемешивании
около 60 мл водного раствора аммиака (нашатырного спирта) (пл. 0,91) до
нейтральной реакции на конго красный, следя за тем, чтобы температура не
поднималась выше 15°С.
Раствор охлаждают до 10°С. Выпавшие кристаллы отсасывают на воронке Бюхне-
ра, промывают 10-15 мл ледяной воды и сушат при 50°С.
Получают около 50 г препарата. Путем упаривания при 70°С маточного раствора
можно выделить ещё 12 г продукта.
Применение
Двухромовокислый аммоний применяют как катализатор горения перхлората и
нитрата аммония. В пиротехнике его горение используют для создания имитации
действия вулкана. Применяются в металлообрабатывающей, кожевенной,
текстильной, химической, лакокрасочной, фармацевтической, керамической, спичечной
промышленности.
СОЛИ БАРИЯ
Бария карбонат
ВаСОз - бесцветные кристаллы. Карбонат бария — бариевая соль угольной ки-
слоты. В природе встречается в виде минерала витерита.
Свойства
До 810°С устойчива а-модификация с ромбической решёткой; при 810-960°С р-
модификация с гексагональной решёткой; выше 960°С у-м°ДиФикаЦия с кубической
решёткой.
Температура плавления 811°С. При нагревании свыше 1400 °С разлагается на
ВаО и С02.
С ВаС12 и ВаТЮз дает эвтектические смеси.
Растворимость в воде при 20°С 0,0024 г/100 мл.
Токсичен, ПДК составляет 0,5 г/см3.
Реагирует с разбавленной соляной, азотной и уксусной кислотами:
ВаСОз + 2НС1 => ВаС12 + Н20 + С02
ВаСОз + 2HNC-3 => Ba(N03)2 + Н20 + С02
ВаСОз + 2СН3СООН => (СН3СОО)2Ва + Н20 + С02
В отличие от карбоната кальция не образует гидрокарбонат под действием С02
в водной среде.
Получение
Ва(ОН)2 + С02 = ВаСОз + Н20
Пропускают углекислый газ в горячий раствор 320 г Ва(ОН)2'8Н20 в 2л воды до
тех пор, пока отфильтрованная проба жидкости не перестанет давать осадок при
добавлении раствора соды. Выпавший ВаСОз отсасывают на воронке Бюхнера,
промывают и сушат при 100°С.
Применение
Применяется в качестве материала катодов в электронно-вакуумных
устройствах. Компонент шихты в производстве оптического стекла, эмалей, глазури и
керамических изделий.
Соли калия
Карбонат калия
Карбонат калия (углекислый калий, поташ) К2СОз — средняя соль калия и
угольной кислоты. Это белое кристаллическое вещество, хорошо растворимое в
воде.
Свойства
Температура плавления 8 91° С.
Полностью растворим в воде.
Получение
Получить его можно из гидроксида калия (электролит в щелочных
аккумуляторах) , пропуская через него углекислый газ, с последующим упариванием и
нагреванием до 150-200°С, для перевода гидрокарбоната калия в карбонат:
2КОН + С02 = К2С03 + Н20
К2С03 + Н20 + С02 = 2КНС03
2КНС03 = К2С03 + С02 + Н20 (при нагревании)
Или путем гидролиза мочевины:
2КОН + (NH2)2CO = К2С03 + 2NH
Применение
Поташ применяют для изготовления жидкого мыла, хрустального или
тугоплавкого стекла, крашения, выращивания сельскохозяйственных культур (соли калия
являются хорошим удобрением для растений), для фотодела, в качестве добавки в
строительный раствор для уменьшения температуры замерзания (правда потом
могут выделяться белые пятна, поэтому сейчас появляются специальные противомо-
розные присадки не дающие разводов). Зарегистрирован в качестве пищевой
добавки Е501.
Хлорид калия
Хлорид калия — химическое соединение КС1, калиевая соль соляной кислоты.
Белое кристаллические вещество без запаха. Относится к структурному типу
NaCl.
В природе встречается в виде минералов сильвина и карналлита, а также
входит в состав сильвинита.
Свойства
Температура плавления 776°С.
Температура кипения 14 0 7 ° С.
Растворимость в воде при 20°С - 34.0 г/100 мл.
Получение
Хлорид калия продается в садовых магазинах как удобрение. Однако его
чистота техническая и для многих нужд он в таком виде он не годен. Необходимо его
очистить. Или получить нейтрализацией гидроксида калия соляной кислотой, либо
реакцией хлористого аммония с гидроксидом калия.
Очистка:
Растворяют 100 г хлорида калия (техн.) в 300 мл воды и приливают насыщенный
раствор 5 г дигидрата хлорида бария. После отстаивания раствора проверяют
полноту осаждения сульфат иона (в пробе фильтрата при добавлении соляной
кислоты и хлорида бария не должно появляться мути или осадка). Раствор
фильтруют, добавляют 2 мл 3%-ной перекиси водорода (продаётся в аптеке) и
концентрированный раствор 6 г К2СОз и после отстаивания проверяют полноту осаждения
иона бария (в пробе фильтрата при подкислении серной кислотой не должно
появляться мути или осадка). Снова фильтруют, приливают несколько миллилитров
сероводородной воды и выдерживают для полного осаждения сульфидов тяжёлых
металлов. Затем раствор фильтруют, упаривают, оставляя небольшой объём
жидкости, и добавляют 5 мл соляной кислоты (конц.). Выпавшие кристаллы отсасывают
на воронке Бюхнера и сушат при 100-120°С. Выход 85-90 г.
Применение
В медицине как лекарство при нарушении сердечного ритма, интоксикации после
введения сердечных гликозидов и диуретинов, при недостатоке калия в
организме .
Хлорид калия является наиболее распространённым калийным удобрением.
Применяется для производства гидроксида калия методом электролиза. Иногда
применяется в качестве добавки (Е508) к поваренной соли (так называемая «соль с
пониженным содержанием натрия»).
На кристаллах хлорида калия возможно формирование голограмм.
Будучи наиболее доступной в быту (удобрение) солью калия, чей изотоп 40К
(0,0117 %) является бета-активным с периодом полураспада 1,251109 лет,
удобен для проверки работы бытовых дозиметров: даже небольшая навеска соли,
расположенная непосредственно с окошком счетчика Гейгера дает радиоактивный фон
на уровне около 30 микрорентген/час, т.е. вдвое выше обычного.
Перманганат калия
Перманганат калия — марганцовокислый калий, калиевая соль марганцевой
кислоты. Химическая формула — КМп04. Внешний вид: тёмно-фиолетовые кристаллы с
металлическим блеском. Распространённое название в быту — марганцовка.
Свойства
Температура разложения 2 4 0 ° С.
Растворимость, г/100 г воды при 20°С - 6,36.
Является сильным окислителем. В зависимости от рН раствора окисляет
различные вещества, восстанавливаясь до соединений марганца разной степени
окисления. В кислой среде — до соединений марганца(II), в нейтральной — до
соединений марганца(IV), в сильно щелочной — до соединений марганца(VI). Примеры
реакций приведены ниже (на примере взаимодействия с сульфитом калия:
в кислой среде: 2KMn04 + 5K2S03 + 3H2S04 => 6K2S04 + 2MnS04 + 3H20;
в нейтральной среде: 2KMn04 + 3K2S03 + Н20 => 3K2S04 + 2Mn02 + 2КОН;
в щелочной среде: 2KMn04 + K2S03 + 2КОН => K2S04 + 2K2Mn04 + Н20;
в щелочной среде на холоде: КМп04 + K2S03 + КОН => K2S04 + K3Mn04 + Н20.
Однако надо отметить, что последняя реакция (в щелочной среде) идёт по
указанной схеме только при недостатке восстановителя и высокой концентрации
щёлочи, которая обеспечивает замедление гидролиза манганата калия.
При соприкосновении с концентрированной серной кислотой перманганат калия
взрывается, однако при аккуратном соединении с холодной кислотой реагирует с
образованием неустойчивого оксида марганца(VII):
2KMn04 + 2H2S04 => 2KHS04 + Mn207 + Н20,
при этом в качестве промежуточного продукта может образовываться интересное
соединение — оксосульфат марганца Mn03HS04. По реакции с фторидом йода(V)
можно получить аналогичный оксофторид:
КМп04 + IF5 => KF + IOF3 + Mn03F
При нагревании разлагается с выделением кислорода (этим способом пользуются
в лаборатории для получения чистого кислорода). Схему реакции упрощённо можно
представить уравнением:
2KMn04 => (t) K2Mn04 + Мп02 + 02т
На самом деле реакция идёт намного сложнее, например, при не очень сильном
нагревании её можно примерно описать уравнением:
5KMn04 => (t) K2Mn04 +К3Мп04 + ЗМп02+ 302т
Реагирует с солями двухвалентного марганца, например:
2KMn04 + 3MnS04 + 2Н20 => 5Mn02 + K2S04 + 2H2S04
Эта реакция в принципе обратна дисмутации (диспропорционирование) К2Мп04 на
Мп02 и КМп04.
Водные растворы перманганата калия термодинамически нестабильны, но
кинетически довольно устойчивы. Их сохранность резко повышается при хранении в
темноте .
Получение
Перманганат калия получать самостоятельно не имеет смысла, так как он
продается в аптеке1. Однако если кто хочет получить его самостоятельно, может
На западе непосредственные предшественники наркотических (прекурсоры) веществ
включены список веществ находящихся под контролем. В России любая глупость всегда
возводится в квадрат, поэтому в этот список включили все реактивы, которые могут
использоваться при получении наркотиков (а их может быть очень много, включая воду) -
попробовать получить по реакциям:
2Mn02 + 4К0Н + 02 = 2К2Мп04 + 2Н20
2K2Mn04 + С12 = 2КС1 + 2КМп04
Мп02 - диоксид марганца можно взять из гальванических воздушно-цинковых
элементов, батареек 337, 348 и пальчиковых.
Применение
Применение этой соли чаще всего основано на высокой окисляющей способности
перманганат-иона, обеспечивающей антисептическое действие.
Применяется для определения перманганатной окисляемости при оценке качества
воды по методу Кубеля.
Щелочной раствор перманганата калия хорошо отмывает лабораторную посуду от
жиров и других органических веществ.
Растворы (концентрации примерно 3 г/л) широко применяются при тонировании
фотографий.
В пиротехнике применяют в качестве сильного окислителя.
Применяют в качестве катализатора разложения перекиси водорода в
космических жидкостно-ракетных двигателях.
Водный раствор перманганата калия используется для травления дерева, в
качестве морилки.
Водный раствор применяется также для выведения татуировок. Результат
достигается посредством химического ожога, при котором отмирают ткани, в которых
содержится красящее вещество. Данный метод немногим отличается от простого
срезания кожи, обычно он менее эффективен и более неприятен, так как ожоги
заживают намного дольше. Татуировка не удаляется полностью, на ее месте
остаются шрамы.
Перманганат калия или бихромат натрия используются в качестве окислителя
при получении мета- и парафталевые кислот из мета- и параксилолов
соответственно .
Двухромовокислый калий
Дихромат калия (двухромовокислый калий, калиевый хромпик) — К2Сг207 -
оранжево-красные кристаллы.
Свойства
Температура плавления 398°С. Температура кипения 500°С. Выше 500°С
разлагается на К2Сг04 , Сг203, 02 .
Растворимость в воде 4.9 г/100 мл.
Высокотоксичен, канцерогенен, брызги его раствора разрушают кожные покровы,
дыхательные пути и хрящевые ткани. ПДК 0,01мг/м3 (в пересчете на СгОз) . При
работе с хромпиком необходимо применять защиту органов дыхания и кожи.
Иногда хромпиком также называют дихромат натрия (Na2Cr207 •2Н20) .
Получение
2Сг03 + К2С03 = К2Сг207 + С02
Возьмите 100 г СгОз (хромового ангидрида), растворите при нагревании в 150
мл воды, добавляйте при перемешивании малыми порциями 65 г поташа (К2СОз) до
прекращения выделения углекислого газа. Затем упарьте до появления корки
кристаллов , охладите и отфильтруйте на воронке Бюхнера, промойте небольшим
количеством ледяной воды. Кристаллы высушите при температуре, вначале 50-60°С, а
затем при 110°С.
так в этот список попала и марганцовка.
Применение
Применяется при производстве красителей, при дублении кож и овчин, как
окислитель в спичечной промышленности, пиротехнике, фотографии, живописи.
Раствор хромпика в серной кислоте — хромовую смесь, применяют для мытья
стеклянной посуды в лабораториях.
Гексацианоферрат (III) калия
Гексацианоферрат(III) калия (железосинеродистый калий, феррицианид калия,
гексацианоферрат калия) — комплексное соединение трёхвалентного железа
K3[Fe(CN)6]. Тривиальные названия: красная кровяная соль; красное синькали.
Тёмно-красные кристаллы с моноклинной решеткой. Водный раствор зеленовато-
жёлтого цвета.
Свойства
Растворимость, г/100 г воды при 20°С - 46.
Гексацианоферрат(III) калия - очень сильный окислитель, особенно в щелочной
среде. Окисляет H2S до S, HI до 12, РЬО до РЬ02, NH3 до N2 и солей аммония, W
до W042~:
W + 6K3[Fe(CN)6] + 8КОН => 6K4[Fe(CN)6] + K2W04 + 4H20
На свету происходят следующие обратимые реакции:
K3[Fe(CN)6] + Н20 K2[Fe(CN)5OH2] + KCN
KCN + Н20 <=> HCN + КОН
С солями Fe2+ образует темно-синий осадок турнбулевой сини. Уравнение
реакции (в ионной форме):
4Fe2+ + 3[Fe(CN)6]3~ => FeIIZ4 [Fe11 (CN) 6] 3
Ранее считалось, что при этом образуется гексацианоферрат(III) железа(II),
то есть FeI]:3 [Fe (CN) 6] 2, именно такую формулу предлагали для «турнбулевой
сини» . Теперь известно, что турнбулева синь и берлинская лазурь — одно и то же
вещество, а в процессе реакции происходит переход электронов от ионов Fe2+ к
гексацианоферрат (III) — иону (валентная перестройка Fe2+ + [Fe3+(CN)6] к Fe3+ +
[Fe2+(CN)6] происходит практически мгновенно, обратную реакцию можно
осуществить в вакууме при 300°С) . Соли Fe3+ при этом не мешают, так как дают только
слабое зеленовато-коричневое окрашивание (Гексацианоферрат(III) железа(III)
Fe3+[Fe3+(CN) 6] устойчив только в растворах).
Эта реакция является аналитической и используется для определения ионов
Fe2+.
С концентрированной серной кислотой реагирует, давая FeH(S04)2, KHS04,
NH4HS04 и CO.
Реагирует с перекисью бария (эта реакция может использоваться для
количественного определения Ва02) :
Ва02 + 2K3[Fe(CN)6] => К6Ва [Fe (CN) 6] 2 + 02
В отличие от гексацианоферрата(II) калия, гексацианоферрат(III) калия
ядовит .
При взаимодействии с кислотами выделяет цианистый водород (очень ядовит):
K3[Fe(CN)6] + 6НС1 = ЗКС1 + FeCl3 + 6HCN
Интересно то, что из гексацианоферрата(III) калия можно получить
гексацианоферрат (II) калия с помощью перекиси водорода в щелочной среде.
2K3[Fe(CN)6] + Н202 + 2КОН => 2K4[Fe(CN)6] + 2Н20 + 02
Дело в том, что в нейтральной среде эта реакция протекает в обратную
сторону.
Получение
Красную кровяную соль можно было купить в некоторых фотомагазинах, служит
для тонирования, усиливания, отбеливания фотографий.
Гексацианоферрат (III) калия получать довольно сложно, в прошлом веке его
получали спеканием поташа, железных опилок и отбросов боен (в том числе и
крови), теперь же получают из цианистого калия и солей железа с последующим
окислением образующийся вначале жёлтой кровяной соли хлором.
Применение
Компонент тонирующих, отбеливающих, усиливающих, ослабляющих растворов в
фотографии, электролит в хемотронных приборах, компонент электролитов в
гальванопластике, реагент для обнаружения Fe2+ (см. выше) , Li+ Sn2+, а также в
качестве сильного окислителя.
В почвоведении используют для качественного определения оглеения (солей
двухвалентного железа). Химическая реакция описана выше.
Хлорат калия
Хлорат калия (хлорноватокислый калий, бертолетова соль) — КСЮз, калиевая
соль хлорноватой кислоты.
Свойства
Температура плавления 356°С. Температура разложения 400°С. Растворимость в
воде при 20°С 7,3 г/100 мл.
При температуре > 400 °С разлагается с выделением кислорода с промежуточным
образованием перхлората калия:
4КС103 = ЗКСЮ4 + КС1 (400°С) ;
КС104 = КС1 + 202 (550-620° С)
В присутствии катализаторов (Мп02, Fe203, CuO и др.) температура разложения
Значительно снижается (до ~ 200°С).
2КС10з = 2КС1 + 302 (150-300°С, кат. Мп02) .
Получение
Бертолетова соль получается в результате диспропорционирования
образующегося гипохлорита калия в реакции между гидроксидом калия и хлором, при
температуре выше 70°С. Присутствие солей переходных металлов направляет реакцию в
сторону диспропорционирования с выделением кислорода, а присутствие солей
иридия в сторону образования хлората:
6КОН + ЗС12 = ЗН20 + 5КС1 + КСЮз
Побочное направление реакции:
4КОН + 2С12 = 4КС1 + 2Н20 + 02
В 100 мл 30%-ти процентного раствора гидроксида калия, нагретого до
температуры 80-90°С пропускают струю газообразного хлора (примерно 24,43 г или 7,7
литров), скорость пробулькивания пузырьков газа 1-2 пузырька в секунду.
Выдерживают при кипячении 10-20 мин. Охлаждают до 0°С, отфильтровывают выпавшие
кристаллы на воронке Бюхнера, далее растворяют при нагревании в 100 мл воды,
охлаждают до 0°С, отфильтровывают выпавшие кристаллы на воронке Бюхнера,
промывают ледяной водой и проверяют на отсутствие ионов хлора (проба с нитратом
серебра), сушат при 30-40°С на стеклянной платформе.
Выход 10-8 г (80-60%).
Осторожно, при сушке соль не должна быть загрязнена горючими веществами (не
допустимо использовать бумажный фильтр, так как от него остаются волокна),
иначе возможен взрыв.
Применение
Смеси хлората калия с восстановителями (фосфором, серой, органическими
соединениями) взрывчаты и чувствительны к трению и ударам, чувствительность
повышается в присутствии броматов и солей аммония.
Из-за высокой чувствительности составов с бертолетовой солью, они
практически не применяются для производства промышленных и военных взрывчатых
веществ .
Иногда используется в пиротехнике как источник хлора для цветно-пламенных
составов, входит в состав горючего вещества спичечной головки, и крайне редко
в качестве инициирующих взрывчатых веществ (хлоратный порох — «сосис»,
детонирующий шнур, терочный состав ручных гранат вермахта).
Некоторое время растворы хлората калия применялись в качестве слабого
антисептика , наружного лекарственного средства для полоскания горла.
В начале XX века использовалась для лабораторных экспериментов — получения
кислорода, но из-за высокой опасности её перестали применять.
Реакция восстановления хлората калия щавелевой кислотой при добавлении
серной кислоты используется для получения диоксида хлора в лабораторных
условиях .
Перхлорат калия
Перхлорат калия (хлорнокислый калий) — химическое соединение KCIO4, сильный
окислитель. Часто используется аббревиатура ПХК. Бесцветное кристаллическое
вещество.
Свойства
Температура плавления 525°С. Температура кипения 600°С.
Перхлорат калия как окислитель может взаимодействовать с широким кругом
горючих веществ, например, с глюкозой:
ЗКС104 + C6Hi206 => 6Н20 + 6С02 + ЗКС1
Получение
Хлорнокислый калий можно получить по реакции диспропорционирования
бертолетовой соли:
4КС103 = ЗКС104 + КС1
В шамотный тигель ёмкостью 100-150 мл помещают 50-80 г бертолетовой соли и
нагревают газовой горелкой сначала медленно примерно до 100°С, а затем,
увеличив пламя, быстро доводят массу до плавления, стараясь не перегреть её.
Если масса слишком вспучилась, пламя уменьшают. Через 30-30 мин содержимое
тигля загустевает и покрывается коркой. Как только выделяться кислород (побочная
реакция), нагревание прекращают, тигель медленно охлаждают. Заливают водой 50
мл на несколько дней, затем извлекают подмякшую массу из тигля и долив еще
150 мл воды растворяют при кипячении, если не всё растворилось - фильтруют в
горячем виде на воронке Бюхнера, фильтрат быстро охлаждают и фильтруют опять
на воронке Бюхнера, промывают дважды водой и проверяют на отсутствие ионов
хлора (проба с нитратом серебра). Сушат при 80°С.
Выход 25-30 г.
Бертолетова соль, а также тигель не должны иметь горючих загрязнений, иначе
будет взрыв.
Применение
Основные способы применения перхлората калия связаны с его окисляющими
свойствами:
• в фейерверках
• в твёрдых ракетных топливах
• в составе взрывчатых веществ — перхлоратитов
• в воспламенителях
• в хлопушках
• в петардах
В современных твёрдых ракетных топливах и взрывчатых веществах практически
не используется, взамен него применяют перхлорат аммония.
Нитрат калия
Нитрат калия (азотнокислый калий, калиевая селитра) — KNO3. Бесцветный до
белого кристаллический порошок, без запаха.
Свойства
Температура плавления 334°С. Температура кипения 400°С.
Растворимость в воде 36 г/100 мл (25 °С).
Разлагается при 400°С с выделением кислорода.
2KN03 => 2KN02 + 02
Разлагается при разогреве или при сжигании с образованием нитрита калия и
кислорода, что увеличивает пожароопасность. Является сильным окислителем и
реагирует с горючими материалами и восстановителями. Чаще всего используется
как удобрение. Реже - как компонент топлива пиротехнических устройств.
На разложении нитрата калия основан опыт "Термическое разложение нитрата
калия", где в пробирку бросают сначала уголь, он начинает тлеть, потому что
есть кислород; а потом бросают куски раскалённой серы и соответственно
пробирка от нагрева плавится. (ОСТОРОЖНО! Опыт требует высокой степени пожаробе-
Зопасности!!!)
Получение
Нитрат калия можно получить по реакциям:
КОН + HN03 = KN03 + Н20
КОН + NH4NO3 = KN03 + Н20 + NH3
К2СО3 + 2NH4NO3 = KNO3 + Н20 + 2NH3 + С02
К2СО3 + 2HN03 = 2KN03 + Н20 + С02
Ca(N03)2 + К2СО3 = 2KN03 + СаСОз
Нитрат калия можно получить также путём обменной реакции между хлоридом
калия (или сульфатом калия) и нитратом свинца:
2КС1 + Pb(N03)2 = 2KN03 + РЬС12
K2S04 + Pb(N03)2 = 2KN03 + PbS04
В фильтрат полученный после взаимодействия 10 г свинцового сурика с 10 г
аммиачной селитры вносят концентрированный раствор хлорида калия (6.5 г КС1 в
15 мл воды при 60°С) или раствор сульфата калия (15.5 г K2SO4 в 90 мл воды при
60°С). Раствор охлаждают до 1-5°С, отфильтровывают осадок, а фильтрат
упаривают до появления на поверхности кристаллической плёнки. Охлаждают и
отфильтровывают осадок нитрата калия на воронке Бюхнера, промывают небольшим
количеством воды. Сушат при 20-100оС
Или по реакции:
Ca(N03)2 + K2SO4 = 2KN03 + CaS04
В фильтрат полученный после взаимодействия 20 г аммиачной селитры с 13 г
карбоната кальция (школьным мелом) вносят концентрированный раствор сульфата
калия (11 г K2SO4 в 70 мл воды при 60°С) . Раствор охлаждают до 1-5°С,
отфильтровывают осадок, а фильтрат упаривают до появления на поверхности
кристаллической плёнки. Охлаждают и отфильтровывают осадок нитрата калия на воронке
Бюхнера, промывают небольшим количеством воды. Сушат при 20-100°С.
Применение
Нитрат калия — это очень распространённый компонент разных видов пороха.
Чёрный порох — серые или черно-серые гранулы, представляющий из себя смесь 75
% нитрата калия, 15 % угля и 10 % серы. Нитрат калия — азотное удобрение
богатое калием, что необходимо для роста некоторых растений.
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)
Матпрактикум
АВТОМАТЫ И ИХ ОБУЧЕНИЕ
Майер Р.В.
Нас окружают автоматы - дискретные устройства, выполняющие заданную
последовательность действий, в результате чего происходит преобразование
информации, материальных объектов или энергии. К ним относятся светофор, телефонный
аппарат, калькулятор, микроволновая печь, стиральная машина, лифт, телевизор
с пультом дистанционного управления, компьютер и т.д. Для анализа работы этих
устройств используют математическую модель - абстрактный автомат, имеющий
множество внутренних состояний Q = {(]\ , , ..., } и преобразующий входные
сигналы (символы) X = { Xj , Х2 , ... , XN} в выходные сигналы (символы) Y = { У\,
У2 i - i Ум } в соответствии с определенными правилами. Эффективный метод
исследования работы автоматов предполагает создание его компьютерной модели на
ПЭВМ.
Автоматы без
памяти и с памятью
Множество внутренних состояний Q образует внутреннюю память автомата. Если
автомат имеет только одно внутреннее состояние, то он называется автоматом
без памяти. Такие автоматы не меняют своего поведения: выходной сигнал
(символ) определяется только входным и не зависит от ранее поступивших сигналов
(символов) в предыдущие моменты времени: _Уу = 0(х*) . К автоматам без памяти
относятся:
1) цепь из источника, переключателя и лампочек;
2) комбинационная схема, состоящая из логических элементов И, ИЛИ, НЕ и не
содержащая триггеров;
3) кодер, осуществляющий побуквенный перевод входного сообщения
и т.д.
Рис. 1.
Рассмотрим комбинационную схему с тремя входами и двумя выходами (рис.
1.1). Состояния ее выходов, описываются логическими функциями: У\ = not(
or ) , У2 = (-^1 ог ап<^ "^3 • Чтооы исследовать работу этой цифровой
схемы, наберем в среде Borland Pascal 7.0 программу ПР-1. В ней перебираются
всевозможные состояния входов , , Х^ и определяются состояния выходов
и у2 . На экране монитора появляется таблица истинности.
=================================================== ПР-1 =========
uses crt; {Borland Pascal 7.0}
var xl,x2,x3,yl,y2: boolean;
BEGIN
For xl:=false to true do
For x2:=false to true do
For x3:=false to true do
begin
yl:=not((xl)or(x2));
y2: = ( (xl)or (x2) )and(x3) ;
writeln(xl,' ',x2,' ',x3,' ',yl,' ',y2);
end; ReadKey;
END.
Если автомат имеет два или более внутренних состояния, то он называется
автоматом с памятью. Рассмотрим автомат с четырьмя внутренними состояниями 1,
2, 3, 4, входным алфавитом Х = {а, Ь, с} и выходным алфавитом Y = {А, В, С,
D, Е, F} . Для задания правил переключения автомата будем использовать
диаграмму Мура, представляющую собой ориентированный граф (рис. 1.2). Вершины
графа изображают состояния автомата Q= {1, 2, 3, 4}, а ребра - переходы из
одного состояния в другое. Каждой команде qt Xr => q^ Xs соответствует ребро,
идущее из qt в q^ и называемое (Xr, Xs) . Команда "2с => 4А" означает, что
если автомат находится в состоянии 2 и на его вход приходит символ "с", то он
переходит в состояние 4 и на его выходе появляется символ "А".
Промоделировать работу этого автомата на компьютере можно с помощью
программы ПР-2. Пусть на вход поступает последовательность символов
"babacaabcbabcbcbaaccbcbabcbccaacbb". Программа последовательно перебирает
входные символы, каждый раз определяя новое состояние автомата и символ на
его выходе. Результаты выводятся на экран.
=================================================== ПР-2 =========
uses crt; {Borland Pascal 7.0}
var i: integer; x,y,S,a,b,c: string;
q: integer; label m;
BEGIN S:='babacaabcbabcbcbaaccbcbabcbccaacbb';
writeln('S=',S);q:=l;
For i
:=1
to
length(S)
do begin x: =
=copy (S,
i,D
If
(x=
'a'
)and(q=l)
then
begin
q
=1;
Y
=
'B' ;
goto
m;
end;
If
(x=
'c'
)and(q=l)
then
begin
q
=2;
Y
=
'A' ;
goto
m;
end;
If
(x=
'b'
)and(q=l)
then
begin
q
=4;
Y
=
'C ;
goto
m;
end;
If
(x=
'b'
)and(q=2)
then
begin
q
=2;
Y
=
'D' ;
goto
m;
end;
If
(x=
'a'
)and(q=2)
then
begin
q
=3;
Y
=
'B' ;
goto
m;
end;
If
(x=
'c'
)and(q=2)
then
begin
q
=4;
Y
=
'A' ;
goto
m;
end;
If
(x=
'a'
)and(q=3)
then
begin
q
=4;
Y
=
'C ;
goto
m;
end;
If
(x=
'c'
)and(q=3)
then
begin
q
=3;
Y
=
'E ' ;
goto
m;
end;
If
(x=
'b'
)and(q=3)
then
begin
q
=2;
Y
=
'C ;
goto
m;
end;
If
(x=
'a'
)and(q=4)
then
begin
q
=4;
Y
=
'E ' ;
goto
m;
end;
If
(x=
'b'
)and(q=4)
then
begin
q
=3;
Y
=
ifi .
goto
m;
end;
If
(x=
'c'
)and(q=4)
then
begin
q
=1;
Y
=
'D' ;
goto
m;
end;
m: write(q
',Y,' 1 ')
end; ReadKey;
END.
Вероятностные автоматы
Все сказанное выше относится к детерминированным автоматам, у которых
внутреннее состояние и выходной символ в следующий момент времени t + 1 однознач-
но связаны с состоянием и входным символом в предыдущий момент t. Также
существуют недетерминированные или вероятностные автоматы; для них переход из
одного состояния в другое и появление символа на выходе - случайный процесс,
происходящий с некоторой вероятностью. Вероятностный автомат работает так:
если он находится в состоянии 3 и на его вход поступает символ "Ь", то с
вероятностью 0,2 автомат переходит в состояние 1 и выдает символ "А" на выходе;
с вероятностью 0,3 переходит в состояние 2 и выдает символ "С"; с
вероятностью 0,5 автомат переходит в состояние 4, на выходе появляется символ "В".
Вероятностный автомат плохо предсказуем и в этом смысле похож на живой
организм. Поэтому часто говорят о поведении вероятностного автомата, входные
сигналы называют стимулами, а выходные - реакциями. Если входной алфавит
состоит из N символов (стимулов) , а выходной - из М символов (реакций) , то
поведение вероятностного автомата с одним внутренним состоянием определяется
матрицей вероятностей размером п на т. Ее элементами являются вероятности Ру
появления J—ой реакции на / —ый стимул. Если множество Y = { У\, У 2 г -г Ум }
содержит полный набор всех реакций, то сумма соответствующих им вероятностей
на каждый стимул (входной сигнал) Xt равна 1. То есть при любом / должно
выполняться равенство: Рц + pi2 + ••• + Рм = 1 •
Обучение
распознаванию
образов
Вероятностный автомат можно научить распознавать образы объектов. Пусть
имеется множество О из S объектов: О = { О
небольшому числу классов К\ , К2 , . . . , К
R
I , 02, ... , Os) , принадлежащее к
Автомат (например, ЭВМ) правильно
решает задачу распознавания,
классу
если он относит объект О к соответствующему
□□□□□□□
□□■■■□о
xi
У
□■□□□■о
□■□□□■о
□■□□□■О ■
xi
ОУ
□□□□■□о
□□■■□□о
□■□□□□о
z \1
□■•■■■о
□□□□□□о
xi
А
РП
ш
У,
У
q=l-p
q=l-p
У
Рис. 2
Рассмотрим обучение распознаванию изображений. Допустим, имеется рецептор-
ное поле в виде матрицы фотодиодов, на которую можно спроецировать
изображение объекта (цифры или буквы). С целью обучения вероятностного автомата А на
матрицу фотодиодов проецируются к изображений, случайно выбранных из
множества О (рис. 2.1). Учитель У, роль которого играет человек или эталонный
автомат , дает правильный ответ, показывая к какому классу относится каждый из к
предъявленных объектов. Обучающее устройство ОУ сравнивает реакции у^ учите-
ля У с реакциями у обучаемого автомата А и изменяет его матрицу вероятностей
Ру таким образом, чтобы реакции автомата А возможно чаще совпадали с
реакциями учителя У. Затем автоматам предъявляется экзаменационная
последовательность объектов. Если число ошибок автомата не превышает допустимого уровня,
обучение закончено.
Обучение вероятностного автомата во многом похоже на обучение животного.
При правильной реакции на стимул его "поощряют", а в случае ошибки
"наказывают". В результате изменяется матрица вероятностей - автомат
"запоминает" урок.
Формирование навыка
Как происходит обучение человека? Допустим, ученик должен научиться
выполнять определенную последовательность операций: операция 1, затем операция 2,
после этого операция 3, затем снова операция 1 и т.д. Формирование навыка у
человека (животного) происходит аналогично обучению автомата. Чтобы
исследовать этот процесс, заменим человека абстрактной моделью ученика (АМУ), то
есть некоторым воображаемым вероятностным автоматом с тремя состояниями,
которые соответствуют операциям 1, 2 и 3. До обучения АМУ случайным образом
выполняет различные операции, совершая при этом ошибки. Алгоритм работы АМУ
можно задать в виде стохастического (вероятностного) графа - совокупности
вершин, соединенных стрелками, которые соответствуют переходам от одной
операции к другой (как на рис. 2) . Вероятности Ру перехода от i-ой операции к
j-ой образуют двумерную матрицу вероятностей. Если автомат не обучен, то
вероятности всех переходов равны:
^0,33 0,33 0,33Л
0,33 0,33 0,33
v0,33 0,33 0,33^
то есть он выбирает каждую следующую операцию совершенно произвольно.
Учитель использует "метод кнута и пряника". Если АМУ совершила правильное
действие, то его "поощряют" высокой оценкой 1, в результате чего вероятность
повторения этого действия увеличивается, а остальных - уменьшается. В случае
ошибки АМУ "наказывают" оценкой 0, что приводит к уменьшению вероятности ее
повторения. В результате обучения вероятности правильных переходов P\i , Pi-\ ,
p^l возрастают, стремясь к 1, а вероятности остальных ошибочных действий -
уменьшаются, приближаясь к 0. Матрица вероятностей приобретает вид:
^0 1
V
0 0 1
1 о о
В конце обучения автомат практически без ошибок выполняет требуемую
последовательность 1 => 2 => 3 => 1 => 2 => 3 => 1. . .
Компьют ерное
моделирование
обучения
Рассмотрим АМУ с двумя состояниями, соответствующими операциям 1 и 2 (рис.
2.1). Будем считать, что автомат обучен, когда из состояния 1 он переходит в
состояние 2, а из состояния 2 - в состояние 1 и т.д.: 1 => 2 => 1 => 2 => 1
=> 2 => . . . Если из состояния 1 автомат переходит в состояние 1, или из
состояния 2 переходит в состояние 2, то он совершает ошибку. Вероятность
правильного действия обозначим через р, тогда вероятность неправильного действия
равна q = 1 - р. Можно изучать работу вероятностного автомата с большим
числом состояний, но при этом всегда один из переходов будет правильным, а
остальные - неправильными.
Чтобы промоделировать процесс обучения используется программа ПР-3.
Изначально автомат необучен, вероятность правильного действия мала (р = 0,01) .
Программа содержит цикл, в котором выбор каждой операции осуществляется с
помощью генератора случайных чисел. Если случайное число а, находящееся в
интервале [ 0; 1 ] , меньше р, то АМУ совершает правильное действие, если нет, -
делает ошибку. Процесс обучения приводит к изменению матрицы вероятностей:
вероятность правильного выбора р увеличивается на aq, где a - коэффициент
научения, а вероятность ошибки уменьшается на ту же величину. Уровень сформи-
рованности навыка Z будем считать равным вероятности р выбора правильной
операции .
=================================================== ПР-3 =========
uses dos, crt, graph; {Borland Pascal 7.0}
var t,Gd,Gm : integer; x,p,q,a,g : real;
BEGIN
Randomize;
Gd:=Detect; InitGraph(Gd, Gm, 'c:\bp\bgi');
line(0,450,640,450); line(10,0,10,480);
p:=0.01; q:=l-p; a:=0.003; g:=0.0004;
Repeat inc(t); x:=random(1000)/1000;
If (x>p)and(t<4000) then
begin
p:=p+a*q; q:=q-a*q;
end;
p:=p-g*p; q:=q+g*p; {Забывание}
circle(10+round(t/15),450-round(400*p),2);
until (t>10000)or(KeyPressed);
Repeat until KeyPressed; CloseGraph;
END.
Рис. 3.
Учтем, что часть информации человек забывает. Для этого каждом временном
шаге будем уменьшать вероятность правильного выбора операции р на \Рг где Y ~~
коэффициент забывания, и на такую же величину увеличивать вероятность ошибки
q: p:=p-g*p; q:=q+g*p;. При обучении автомата забывания не происходит: у=0•
Результаты работы программы представлены на рис. 3. Промоделированы
следующие ситуации:
1. Обучение с поощрением: при выполнении правильного действия ученика
"поощряют", пересчитывая вероятности р и q. Так как сначала ученик ошибается
гораздо чаще (q превосходит р) , то сначала обучение происходит медленно (рис.
3.1). Зато по мере увеличения "знаний" вероятность совершения правильного
действия растет. Акты обучения происходят все чаще, вероятность р
увеличивается до 1. Программа должна содержать оператор:
If (х<р)and(t<4000) then
begin p:=p+a*q; q:=q-a*q; end;
2. Обучение с наказанием: в случае ошибки ученика "наказывают", подсказывая
ему правильный ответ, что приводит к росту р и уменьшению q. Сначала ученик
ошибается часто, поэтому уровень его "знаний" быстро растет, вероятность
ошибки q падает (рис. 3.2) . Акты обучения происходя реже, уровень знаний за
счет забывания не достигает 1. Программа должна содержать условный оператор:
If (х>р)and(t<4000) then
begin p:=p+a*q; q:=q-a*q; end;
3. Обучение с поощрением и наказанием: при правильном ответе ученика
поощряют , а при неправильном наказывают, подсказывая правильный ответ. В обоих
случаях вероятность правильного действия р растет, а вероятность ошибки q
снижается. Так как при любом действии учащегося его учат, то уровень знаний
быстро растет и достигает 1 (рис. 3.3). Программа должна содержать оператор:
If t<4000 then begin p:=p+a*q; q:=q-a*q; end;
В настоящей статье мы затронули лишь некоторые вопросы кибернетики и
теоретической информатики. На первый взгляд кажется, что аналогия между автоматами
и живыми организмами не достаточно обоснована. Однако это не так, -
дальнейшее развитие компьютерной техники (электронных автоматов) неизбежно приведет
к созданию искусственного интеллекта, сравнимого по мощности с человеческим
мозгом. У некоторых людей даже может возникнуть комплекс неполноценности.
Чтобы этого с Вами не произошло, надо решить несколько задач творческого
характера :
Задание 1
На основе программы ПР-1 создайте компьютерную модель автомата без памяти,
реализующего следующую логическую функцию:
J=(X^and (not ) ) or (not ) .
Задание 2
Промоделируйте на ПЭВМ работу автомата без памяти, осуществляющего побук-
венное кодирование сообщения из 20 символов, Алфавит содержит 16 букв,
которым соответствуют коды: А - 0000, Б - 0001, В - 0010, ... , Н - 1111.
Задание 3
Используя программу ПР-2, создайте компьютерную модель вероятностного
автомата с тремя внутренними состояниями.
Задание 4
Используя программу ПР-3, промоделируйте процесс обучения АМУ при различных
коэффициентах научения и забывания.
Литература
1. Майер Р.В. Задачи, алгоритмы, программы // [Персональная страница Р.В.
Майера] / ГГПИ [Глазов, 2010]. URL: http://maier-rv.glazov.net
(http://komp-model.narod.ru)
2. Отряшенков Ю.М. Юный кибернетик. - М. Дет. лит., 1978. - 447 с.
3. Попов В.Б. Turbo Pascal для школьников: Учеб. пособие. - М. : Финансы и
статистика, 2001. - 528 с.
4. Черненко Г. Т. Простая автоматика: Рассказы об автоматике и автоматах-
самоделках. - Л.: Дет. лит., 1989. - 127 с.
Электроника
ПОДКЛЮЧЕНИЕ ДЕТЕКТОРА
ТИПА СЦИНТИЛЛЯТОР-ФОТОДИОД
Даншин Е.А., Пивень Л.А.,
Рыжиков В.Д., Селегенев Е.М.
Описан дозиметр для измерения доз ионизирующих излучений с малой
мощностью. В качестве детектора в нем используется система сцин-
тиллятор—фотодиод, работающая в счетном режиме. Приведены схема
усилительного тракта, результаты испытаний дозиметра в счетном
режиме по источнику 137Cs и с предварительным усилителем для
спектрометрии а-частиц.
Широко используемые газонаполненные детекторы излучений и детекторы типа
сцинтиллятор—ф.э.у. обладают недостатками, ограничивающими в отдельных
случаях их применение. Прежде всего, это небольшой (3-5 порядков) динамический
диапазон линейности характеристик, высокое напряжение питания, значительные
габариты и вес, малая эффективность регистрации как низко- (<100 кэВ), так и
высокоэнергетических излучений у газонаполненных датчиков [ 1, 2 ] .
Детектор типа сцинтиллятор—фотодиод (ф.д.) имеет малые габариты и вес, не
требует высоковольтного питания, имеет динамический диапазон линейности
характеристик, равный 8-10 порядкам, работоспособен в энергетическом диапазоне
0,01-10 МэВ, в том числе в сильных магнитных полях; при использовании
современных оксидных и полупроводниковых сцинтилляторов он не требует защиты от
окружающей среды [3, 4] . В зависимости от режима регистрации и схемы
электронно-усилительного тракта детекторы сц.—ф.д. можно разделить на два типа —
детекторы для счетного и для интегрального (токового) режима измерений.
Ранее нами был описан прибор для регистрации у-и3лУчении в токовом режиме
работы выносного детектора для диапазона энергий 10 кэВ - 10 МэВ, интенсивно-
стей 10~2-105 Р/ч [5] . Нижний предел чувствительности такого прибора ограничен
шумами детектора и входных каскадов предусилителя, фототок детектора при этом
составляет ~1 нА. Дальнейшее повышение чувствительности при существующей
элементной базе и работе в обычных условиях (без глубокого охлаждения) в токовом
методе невозможно.
В [6] показано, что устройство на основе детектора сц.—ф.д., работающего в
счетном режиме, имеет на 2-3 порядка более высокую чувствительность, чем в
токовом. Однако минимально регистрируемая в [6] мощность дозы облучения более
чем в 100 раз превышает фоновый уровень.
Целью данной работы являлось исследовать возможность создания на базе сц.—
ф.д. детектора малогабаритного прибора контроля радиационной обстановки с
порогом регистрации, равным уровню естественного фона.
Основной проблемой успешного использования детекторов сц.—ф.д. при низкой
мощности дозы облучения, т.е. для регистрации детектором единичных у-квантов/
является задача регистрации и последующего усиления заряда 10~15-10~16 Кл. Это
значение для энерговыделений в диапазоне 0,1-1 МэВ получается с учетом
энергии образования пары носителей в фотодиоде (< 10 эВ), сцинтилляционной
эффективности (12-15%) и эффективности фотопреобразования (~40%) [7].
Для регистрации столь малых зарядов наиболее приемлемо использование заря-
дочувствительного предусилителя (з.ч.п.у.), предельные возможности которого
определяются крутизной характеристики полевого транзистора, значением емкости
и током утечки ф.д., тепловыми шумами предусилителя. С учетом известных
зарубежных результатов использования системы сц.—ф.д. для спектрометрии ядерных
излучений в таблице приведены параметры лучших (для данного применения)
отечественного (ФДК-142)и зарубежного (японского S-1790) ф.д.
Параметр
Тип диода
S-1790
ФДК-142 (один сегмент)
Фоточувствительная площадь, мм2
100
40
Темновой ток, нА
1-3
10
Емкость, пФ
50-70
20-30
Напряжение смещения, В
24-30
140-170
Анализ основных параметров как ф.д., так и полевых транзисторов для входных
каскадов з.ч.п.у. (КПЗОЗГ, КП307Ж из отечественных, 2SK147, 2SK316 —
зарубежных) показывает отставание отечественной элементной базы в этой области. В то
же время известные зарубежные результаты использования системы сц.—ф.д. для
дозиметрии [6], в которых в счетном режиме достигнут порог регистрации
излучений 1 мР/ч, не исчерпывают возможности этой системы, которые могут быть
достигнуты при оптимальном подборе и оптическом согласовании
высококачественных компонентов пары сц.—ф.д. и з.ч.п.у. В данной работе за счет оптимизации
компонентов системы и разработанной нами оригинальной схемы з.ч.п.у. на осно-
ве отечественной элементной базы создан макет малогабаритного
дозиметрического устройства, регистрирующего у-и3лУчение от уровня естественного фона (20-
40 мкР/ч).
На рис. 1 приведен внешний вид разработанного нами прибора для регистрации
излучений, а на рис. 2 и рис. 3 — схемы входного и оконечного каскадов
з.ч.п.у. Входной каскад выполнен на КП307Ж с затвором на основе р-п-перехода
с динамической нагрузкой в цепи стока [8] , в качестве которой используется
КП312Б. Эмиттеркый повторитель на транзисторе КТ382А обеспечивает
согласование первого и последующего каскадов, что позволяет существенно увеличить
общий коэффициент усиления з.ч.п.у. |9]. Последующий каскад по схеме с общей
базой на КП3109А выполнен в соответствии с рекомендациями [10].
Рис. 1. Внешний вид малогабаритного дозиметра.
Вход 1н
22
Рис. 2. Схема входного каскада зарядочувствитсдьного
предусилителя. 7г - КП312, Т2 - КП307Ж, Т3 - КТ382,
Т4, Т5 - КТ3109; диоды - КС191
Наличие эмиттерного повторителя на транзисторе КТ382А и глубокой
отрицательной обратной связи в цепи затвора Т2 позволило создать схему,
малочувствительную к разбросу параметров комплектующих элементов. Коэффициент усиления
входного З.ч.п.у. составляет 65-67 дБ, длительностью фронта импульса 30 не,
среднеквадратичный уровень выходных шумов 2-4 мВ, амплитуда выходного сигнала
1 В.
* 17 ЯП/} 150 мк
300
0,22 ±
"o,2?L +1
т т
Вход
8>2«Цо,гг
22
-0+Zt
Рис. 3. Схема оконечного каскада зарядочувствительно-
го предусилителя. М - К140УД1Б, Т - КТ326.
Оконечный усилитель з.ч.п.у., собранный на операционном усилителе К140УД1Б
и транзисторе КТ326Б, усиливает полезный сигнал до амплитуды 18-20 В, что
позволяет регистрировать его стандартными системами счетчиков импульсов с
цифровой индикацией.
Использование высокочастотного транзистора позволяет повысить
быстродействие схемы; ее основные параметры при этом следующие: длительность фронта 30
не, коэффициент усиления 27 дБ, сопротивление нагрузки 1 кОм. Напряжение
питания З.ч.п.у. 22-24 В, ток <30 мА.
На рис. 4 приведена зависимость числа регистрируемых импульсов от мощности
дозы облучения, которая близка к линейной в диапазоне мощностей доз 40 мкР/ч
- 10 Р/ч. В качестве детектора использовался ФДК-142 в сочетании со сцинтил-
лятором Gsl(Tl), CdW04 или ZnSe(Te). Наиболее высокой чувствительностью в
счетном режиме обладает CsI(Tl), наиболее высокой эффективностью — детектор
на основе CdW04. На рис. 5 представлены результаты измерения спектра
излучения от источника а-частиц 239Ри с энергией 5,15 МэВ при подключении з.ч.п.у к
блоку БУС-2-95 многоканального анализатора АМА-2Ф, которые показывают
принципиальную возможность использования системы сц.—ф.д. данного типа для
спектрометрии .
Таким образом на основе отечественных комплектующих изготовлено
малогабаритное устройство, пригодное для контроля радиационной обстановки с
динамическим диапазоном линейности характеристик до 106 (в сочетании с ранее
описанным в [4, 5] устройством, работающим в токовом режиме, динамический диапазон
системы сц.—ф.д. для дозиметрии составляет 1010-1012) ; показана принципиальная
возможность использования изготовленного нами детектора
усилительного тракта для спектрометрии ядерных излучений.
и
электронно-
1QK
-1
to
id
ff
10
A
/
to'
Р,мР/ч
10'
W
Рис. 4. Зависимость показаний индикатора счета импульсов от мощности
дозы источника излучения (662 кэВ) при использовании в качестве
сцинтиллято-ров: 1 - ZnSe, 2 - CdW04, 3 - CsI(Tl).
H,1Q3
Ч
t
//
\
A
\\
\\
\
0 2000 У000
№ канала
Рис. 5. Спектр а-излучения от источника Ри, полученный с
использованием данного устройства/ сцинтилляторы: 1 - CsI(Tl), 2 - CdW04.
Возможности разработанной системы для счета высокоэнергетических частиц и
фотонов, а также для спектрометрии радиационных излучений могут быть
значительно увеличены при улучшении параметров полевых транзисторов входных
каскадов операционных усилителей (крутизна характеристики, уровень шумов) и
разработке отечественных фотодиодов с темновыми токами, напряжением смещения и
емкостью, соответствующими зарубежным разработкам. Это позволит при
использовании серийных комплектующих достигнуть разрешения не хуже 6-10% для энергии
662 кэВ, реализованного зарубежными исследователями.
Авторы благодарят А.Е. Филимонова За помощь в изготовлении индикаторного
цифрового устройства.
ЛИТЕРАТУРА
1. Матвеев В.В., Мурин И.Д.. Поленов Б.В. и др. // Вопросы атомной науки и
техники. 1987. Вып. 3. С. 80.
2. Матвеев В.В., Поленов Б.В., Рябов И.В., Стась К.Н. // Вопросы атомной
науки и техники. 1990. Вып. 1. С. 24.
3. Рыжиков В.Д.. Стадник П.Е., Яковлев Ю.А. // ПТЭ. 1984. № 5. С. 6.
4. Рыжиков В. Д. Сцинтилляционные кристаллы полупроводниковых соединений
AIZBVI. Получение, свойства, применение. // М.: НИИТЭХИМ, 1989.
5. Рыжиков В. Д. , Семиноженко В. П., Яковлев Ю.А. и др. // Тез. докл. VII
Всесоюз. совещания по дозиметрии ионизирующих излучений. М. : Госком-
стандарт, 1987. С. 175.
6. Nirchl J.С. II Nucl. Instrum. and Methods. 1984. V. 226. P. 487.
7. Иванов В.И. Курс дозиметрии. М.: Энергоатомиздат, 1988.
8. Goyot М., Ille В.. Lebrun P. et al. II Nucl. Instrum. and Methods. 1988.
V. A263. № 1. P. 180.
9. Краснокутский P.H., Курчанинов А.Л., Тихонов В.В. и др. // ПТЭ. 1988. №
3. С. 129.
10.Краснокутский Р.Н. // ПТЭ. 1988. № 5. С. 118.
==================================== ПОДВАЛ =================================
Сцинтилляционные
детекторы
Первый сцинтилляционный детектор, названный спинтарископом, представлял
собой экран, покрытый слоем ZnS. Вспышки, возникавшие при попадании в него
Заряженных частиц, фиксировались с помощью микроскопа. Именно с таким
детектором Гейгер и Марсден в 1909 г. провели опыт по рассеянию альфа-частиц атомами
Золота, приведший к открытию атомного ядра. Начиная с 1944 г. световые
вспышки от сцинтиллятора регистрируют фотоэлектронными умножителями (ФЭУ). Позже
для этих целей стали использовать также светодиоды.
Сцинтиллятор может быть органическим (кристаллы, пластики или жидкости) или
неорганическим (кристаллы или стекла). Используются также газообразные сцин-
тилляторы. В качестве органических сцинтилляторов часто используются антрацен
(С14Н10) , стильбен (С14Н12) , нафталин (СюН8) . Жидкие сцинтилляторы обычно
известны под фирменными именами (например NE213). Пластиковые и жидкие
сцинтилляторы представляют из себя растворы органических флуоресцирующих веществ в
прозрачном растворителе. Например, твердый раствор антрацена в полистироле
или жидкий раствор р-терфенила в ксилоле. Концентрация флуоресцирующего
вещества обычно мала и регистрируемая частица возбуждает в основном молекулы
растворителя. В дальнейшем энергия возбуждения передается молекулам
флуоресцирующего вещества. В качестве неорганических кристаллических сцинтилляторов
используются ZnS, Nal(Tl), Csl, Bi4Ge30i2 (BGO) и др. В качестве газовых и
жидких сцинтилляторов используют инертные газы (Хе, Кг, Аг, Не) и N.
Так как в органических сцинтилляторах возбуждаются молекулярные уровни,
которые излучают в ультрафиолетовой области для согласования со спектральной
чувствительностью регистрирующих свет устройств (ФЭУ и фотодиодов)
используются светопреобразователи, которые поглощают ультрафиолетовое излучение и
переизлучают видимый свет в области 400 нм.
Световой выход - доля энергии регистрируемой частицы конвертируемая в
энергию световой вспышки. Световой выход антрацена ~0.05 или 1 фотон на 50 эВ для
частиц высокой энергии. У Nal световой выход ~0.1 или 1 фотона на 25 эВ.
Принято световой выход данного сцинтиллятора сравнивать со световым выходом
антрацена, который используется как стандарт. Типичные световые выходы
пластиковых сцинтилляторов 50-60%.
Интенсивность световой вспышки пропорциональна энергии, потерянной
частицей, поэтому сцинтилляционный детектор может использоваться в качестве
спектрометра, т. е. прибора, определяющего энергию частицы.
С помощью сцинтилляционных счетчиков можно измерять энергетические спектры
электронов и гамма-лучей. Несколько хуже обстоит дело с измерением спектров
тяжелых заряженных частиц (альфа-частицы и др.), создающих в сцинтилляторе
большую удельную ионизацию. В этих случаях пропорциональность интенсивности
вспышки потерянной энергии наблюдается не при всяких энергиях частиц и
проявляется только при значениях энергии, больших некоторой величины. Нелинейная
связь амплитуд импульсов с энергией частицы различна для различных фосфоров и
для различных типов частиц.
Энергетическое разрешение сцинтилляционных детекторов ДЕ/Е обычно не лучше
нескольких процентов. Временное разрешение определяется главным образом
длительностью световой вспышки (временем высвечивания люминофора) и меняется в
пределах 10~6-10~9 с.
Кристалл Nal(Tl) размером 40x40 мм в алюминиевом
кожухе со стеклянным окном.
Большие объёмы сцинтилляторов позволяют создавать детекторы очень высокой
эффективности, для регистрации частиц с малым сечением взаимодействия с
веществом .
цифровой генератор низкой частоты
Володин О.Г., Перов Н.С.
Описан цифровой генератор сигналов заданной формы с частотой 10"
3-103 Гц. Стабильность частоты генератора определяется
стабильностью задающего кварцевого генератора и в диапазоне температур
10-35 °С не хуже 10~5. При гармоническом сигнале с
дополнительного выхода снимается сигнал с регулируемым от 0 до 180° фазовым
сдвигом по отношению к опорному. Амплитуда выходного двуполярно-
го сигнала ^10 В при сопротивлении нагрузки > 10 Ом.
Использование цифроаналоговых преобразователей и постоянных запоминающих
устройств для создания функциональных генераторов в настоящее время получило
широкое распространение [1-4]. Однако описываемые устройства либо являются
узкоспециализированными, либо могут быть использованы только с
дополнительными блоками или в составе автоматизированных систем.
Нами разработан простой автономный цифровой генератор, который может быть
использован в измерительных системах в качестве источника сигнала заранее
заданной формы в диапазоне частот 10~3-103 Гц. Незначительными изменениями
указанный диапазон может быть расширен как до 10 кГц, так и до 10~4 Гц.
Генератор, принципиальная схема которого приведена на рис. 1 (вкладка),
содержит 4 функциональных узла: формирователь тактовых импульсов заданной
частоты (микросхемы М1-М4, М8-М11), синтезатор двуполярных сигналов заданной
формы (М5-М7, М12-М16), усилитель мощности (М17, транзисторы Т1-Т4) и
аналоговый фазовращатель {М18-М20).
Форма генерируемых импульсов определяется содержимым постоянного
запоминающего устройства (п.з.у.) на микросхемах М12, М13 с объемом памяти 512 8-
разрядных двоичных слов каждая. В табл. 1 и 2 приведена кодировка микросхем
для случая синусоидального сигнала.
Формирователь тактовых импульсов содержит задающий кварцевый генератор на
Mi и делители М2-М4, Me-Мц (М2-М4 являются декадными делителями) . Частота
тактовых импульсов задается переключателями иг (грубо) и П2-П9 (окончательное
значение выходной частоты). Принцип работы управляемого делителя следующий.
Двоичный счетчик М8, М9 осуществляет непрерывный счет импульсов, поступающих
с выхода декадного делителя. Микросхема Мц вместе с переключателями П2-П9
представляет собой делитель, коэффициент деления которого может изменяться от
2 до 255. Когда код на выходе счетчика М8, М9 совпадает с кодом,
установленным переключателями П2-П9, на выходе Мц появляется импульс, по которому
счетчики М8, М9 возвращаются в исходное состояние, и процесс счета повторяется
сначала. Таким образом формируется последовательность импульсов с частотой
следования, определяемой соотношением f = F0' 10~nk/255, где n = l, 2, 3, ак =
2, 255, F0 — частота используемого кварцевого резонатора.
Синтезатор формы сигналов содержит двоичный счетчик М5-М7, п.з.у. М12, М13/
цифроаналоговый преобразователь (ц.а.п.) Mi4, включенный вместе с
операционными усилителями М15/ М16 в четырехквадрантном режиме, что позволяет
формировать двуполярный выходной сигнал. 12-разрядный счетчик обеспечивает
управление адресами п.з.у., для чего отведено 9 двоичных разрядов.
Рис. 1. Принципиальная схема цифрового генератора: Mi, М10 —
K155J1A3, М2-М4 - К155ИЕ2, М5-М9 - К155ИЕ5, Мц - K155J1A2, Mi2, Mi3 -
К556РТ5, Mi4 - К572ПА1, Mi5-M20 - К140УД14; Tx - KT315, T2 - KT361,
T3, T4 - KT817.
Таблица 1. Коды прошивки п.з.у. 1
0
1
2
3
4
5
6
7
8
9
A
В
С
D
E
F
00
00
01
03
04
06
07
09
OA
ОС
OE
OF
11
12
14
15
17
01
18
1A
10
ID
IF
20
22
23
25
26
28
2A
2B
2D
2E
30
02
31
33
34
36
37
39
ЗА
3C
3D
3F
40
42
44
45
47
48
03
4A
4B
4D
4E
4F
51
52
54
55
57
38
5A
5B
5D
5E
60
04
61
63
64
65
67
68
6A
6B
6D
6E
6F
71
72
74
75
76
05
78
79
7A
70
7D
7F
80
81
83
84
85
87
88
89
8B
8C
06
8D
8E
90
91
92
94
95
96
97
99
9A
9B
90
9E
9F
AO
07
Al
A2
A4
A5
A6
A7
A8
AA
AB
AC
AD
AE
AF
BO
B2
B3
08
B4
B5
B6
B7
B8
B9
BA
BB
ВС
BD
BF
CO
CI
C2
C3
C4
09
C5
C6
C7
C8
C9
C9
CA
CB
CO
CD
CE
CF
DO
Dl
D2
D3
OA
D4
D4
D5
D6
D7
DS
D9
D9
DA
DB
DC
DD
DD
DE
DF
EO
OB
EO
El
E2
E3
E3
E4
E5
E5
E6
E7
E7
E8
E9
E9
EA
EA
ОС
EB
EC
EC
ED
ED
EE
EF
EF
FO
FO
Fl
Fl
F2
F2
F3
F3
0D
F4
F4
F4
F5
F5
F6
F6
F6
F7
F7
F8
F8
F8
F9
F9
F9
0Е
FA
FA
FA
FA
FB
FB
FB
FC
FC
FC
FC
FC
FD
FD
FD
FD
OF
FD
FD
FE
FE
FE
FE
FE
FE
FE
FE
FE
FE
FE
FE
FE
FE
10
FF
IE
FE
FE
FE
FE
FE
FE
FE
FE
FE
FE
FE
FE
FE
FD
11
FD
FD
FD
FD
FD
FO
FC
FC
FC
FC
FB
FB
FB
FA
FA
FA
12
FA
F9
F9
F9
F8
F8
F8
F7
F7
F6
F6
F6
F5
F5
F4
F4
13
F4
F3
F3
F2
F2
Fl
Fl
FO
FO
EF
EF
EE
ED
ED
EC
EC
14
EB
EA
EA
E9
E9
E8
E7
E7
E6
E5
E5
E4
E3
ЕЭ
E2
El
15
EO
EO
DF
DE
DD
DD
DC
DB
DA
D9
D9
D8
D7
D6
D5
D4
16
D4
D3
D2
Dl
DO
CT
CE
CD
CC
CB
CA
C9
C9
C8
07
C6
17
C5
C4
C3
C2
CI
CO
BF
BD
ВС
BB
BA
B9
B8
B7
B6
B5
18
B4
B3
B2
BO
AF
AE
AD
AC
AB
AA
A8
A7
A6
A5
A4
A2
19
Al
AO
9F
9E
9C
9B
9A
99
97
96
95
94
92
91
90
8E
1А
8D
8C
8B
89
88
87
85
84
83
81
80
7F
7D
7C
7A
79
1В
78
76
75
74
72
71
6F
6E
6D
6B
6A
68
67
65
64
63
1С
61
60
5E
5D
5B
5A
58
57
55
54
52
51
4F
4E
4D
4B
ID
4A
48
47
45
44
42
40
3F
3D
3C
ЗА
39
37
36
34
33
IE
31
30
2E
2D
2Б
2A
28
26
25
23
22
20
IF
ID
1С
1A
IF
18
17
15
14
12
11
OF
OE
ОС
OA
09
07
06
04
03
01
Особенностью схемы является использование в качестве знакового бита ц.а.п.
выходного разряда счетчика, а не разряда данных п.з.у. Это позволяет
увеличить точность формирования сигнала до 0,2% от максимального значения. С этой
же целью используются два п.з.у., в которых отдельно запрограммированы
положительная (в прямом коде, см. табл. 1) и отрицательная (в дополнительном
коде, см. табл. 2) полуволны сигнала. П.з.у. переключается по состоянию 10-го
разряда счетчика.
Усилитель мощности на Mi7 и Ti-T4 обеспечивает выходную мощность до 10 Вт
при амплитуде выходного сигнала до 10 В. Выходной каскад выдерживает короткие
Замыкания длительностью до 30 с. Коэффициент усиления по напряжению — 2.
Дополнительный выход с фазовращателем с возможностью регулировки фазы
гармонического сигнала от 0 до 180° на частотах от 20 Гц до 1 кГц используется в
качестве источника опорного напряжения в системах синхронного детектирования.
Фаза регулируется переменными резисторами Ri и R2.
Для обеспечения управления описанной схемой посредством э.в.м. был добавлен
регистр, предназначенный для записи информации от э.в.м., с нужным числом
двоичных разрядов в уровнях ТТЛ. (мы использовали две микросхемы К155ИР1).
Управление переключением частоты осуществляется с помощью двухвходовых схем
И—НЕ, которые нужно подключить вместо переключателей П2-П9, как показано на
рис. 2. Для управления амплитудой можно использовать микросхему ц.а.п.
К572ПА1 в двухквадрантном включении, подавая на разрядные входы информацию с
буферного регистра, а на вход опорного сигнала микросхемы — регулируемый
сигнал .
К быдодам М
Синхроимпульс э.б.м^у
1к
Ншине <
данных
э.в. м.
Н шине
данных
э.в, м.
а
С2
со
SE
li
1
2
ч
8
Н6
10 ,
12
8
13
12
8
11
11
10
не
Н выводам Мд
12
8
11
Ь
5
■о
6 5q
12
Рис. 2. Принципиальная схема устройства управления
частотой с помощью ЭВМ: RG — К155ИР1, И—НЕ — К155ЛАЗ.
На базе описанного устройства могут строиться упрощенные варианты
генераторов .
В тех случаях, когда требования к стабильности генератора не слишком
высоки, в качестве задающего генератора использовался мультивибратор с заданной
частотой. При этом стабильность ухудшалась до 3 10~3. При работе на
фиксированной частоте импульсы с выхода задающего генератора с нужной частотой
генерации подавались непосредственно на вход счетчика синтезатора. Снижение
требований к параметрам выходного сигнала позволило уменьшить число уровней
дискретизации, как по амплитуде, так и по времени, в результате чего в
упрощенных схемах была оставлена лишь одна микросхема п.з.у. Использование п.з.у.
большей емкости (типа К573РФ5) дало возможность запрограммировать таблицу
формирования не одного сигнала, а нескольких (треугольный, пилообразный и
ступенчатый), причем переключение сигналов осуществлялось старшими адресными
разрядами микросхемы.
Таблица 2. Коды прошивки п.з.у. 2
0
1
2
3
4
5
6
7
8
9
A
В
С
D
E
F
00
FF
FE
FC
FB
F9
F8
F6
F5
F3
Fl
FO
EE
ED
EB
EA
E8
01
E7
E5
E3
E2
EO
DF
DD
DC
DA
D9
D7
D5
D4
D2
Dl
OF
02
CE
CC
CB
C9
C8
C6
C5
C3
C2
CO
BF
BD
BB
BA
B8
B7
03
B5
B4
B2
Bl
BO
AE
AD
AB
AA
A8
A7
A5
A4
A2
Al
9F
04
9E
9C
96
9A
98
97
95
94
92
91
90
8E
8D
8B
8A
89
05
87
86
85
83
82
80
7F
7E
7C
7B
7A
78
77
76
74
73
06
72
71
6F
6E
6D
6B
6A
69
68
66
65
64
63
61
60
5F
07
5E
5D
5B
5A
59
58
57
55
54
53
52
51
50
4F
4D
4C
08
4B
4A
49
48
47
46
45
44
43
42
40
3F
3E
3D
3C
3B
09
ЗА
39
38
37
36
36
35
34
33
32
31
30
2F
2E
2D
20
0А
2B
26
2A
29
28
27
26
26
25
24
23
22
22
21
20
IF
OB
IF
IE
ID
1С
1С
IB
1A
1A
19
18
18
17
16
16
15
15
ОС
14
13
13
12
12
11
10
10
OF
OF
OE
OE
OD
OD
ОС
ОС
0D
0B
0B
0B
OA
OA
09
09
09
08
08
07
07
07
06
06
06
0Е
05
05
05
05
04
04
04
03
03
03
03
03
02
02
02
02
OF
02
02
01
01
01
01
01
01
01
01
01
01
01
01
01
01
10
00
01
01
01
01
01
01
01
01
01
01
01
01
01
01
02
11
02
02
02
02
02
03
03
03
03
03
04
04
04
05
05
05
12
05
06
06
06
07
07
07
08
08
09
09
09
OA
OA
OB
OB
13
0B
ОС
ОС
OD
OD
QE
OE
OF
OF
10
10
11
12
12
13
13
14
14
15
15
16
16
17
18
18
19
1A
1A
IB
1С
1С
ID
IE
15
IF
IF
20
21
22
22
23
24
25
26
26
27
28
29
2A
2B
16
2B
2C
2D
2E
2F
30
31
32
33
34
35
36
36
37
38
39
17
ЗА
3B
3C
3D
3E
3F
40
42
43
44
45
46
47
48
49
4A
18
46
4C
4D
4Г
50
51
52
53
54
55
57
58
59
5A
5B
5D
19
5E
5F
60
61
63
64
65
66
68
69
6A
6B
6D
6E
6F
71
1А
72
73
74
76
77
78
7A
7B
7C
7E
7F
80
82
83
85
86
IB
87
89
8A
8B
8D
8E
90
91
92
94
95
97
98
9A
9B
9C
1С
9E
9E
Al
A2
A4
A5
A7
A8
AA
AB
AD
AE
BO
Bl
B2
B4
ID
B5
B7
B8
BA
B6
BD
BF
CO
C2
C3
C5
C6
C8
C9
C6
CC
IE
CE
CF
Dl
D2
D4
D5
D7
D9
BA
DC
DD
DF
EO
E2
E3
E5
IF
E7
EB
EA
EB
ED
£E
FO
Fl
F3
F5
F6
F8
F9
FB
FC
FF
ЛИТЕРАТУРА
1. Беляков С.А., Чураков П.П. // ПТЭ. 1985. №2. С. 142.
2. Бочкарь Е.П. // ПТЭ. 1986. №5. С. 110.
3. Канцеров В.А., Перший А. С, Родионов В. В.
№3. С. 93.
4. Агеев Н.Г., Глазачев В.Г., Елисеев Е.И. // ПТЭ. 1989. № 1. С. 143.
Чернятин В. К. // ПТЭ. 1987
ИСТОЧНИК СТАБИЛИЗИРОВАННОГО ВЫСОКОГО НАПРЯЖЕНИЯ
Иванов С.Н., Шилиманов С.Н., Шпак В.Г.
Описана схема источника стабилизированного высокого напряжения с
управлением от э.в.м. или вручную, имеющего следующие
характеристики: диапазон выходного напряжения 0-30 кВ, максимальный ток
нагрузки до 10 мА, количество ступеней выходного напряжения при
управлении от э.в.м. — 1024, шаг регулирования 30 В, коэффициент
пульсаций выходного напряжения <0,05%. Имеется защита от
короткого замыкания в нагрузке и возможность смены полярности выходного
напряжения.
Вольтамперные характеристики (в.а.х.) автоэмиссионного тока широко
используются при изучении эмиссионных свойств различных материалов. Получение
в.а.х. с использованием источников стабилизированного высокого напряжения, не
имеющих управления от э.в.м., трудоемко и требует существенных затрат
времени. Описанный ниже источник стабилизированного высокого напряжения разработан
с целью автоматизации эксперимента. Он входит в состав управляемого от э.в.м.
стенда для изучения автоэлектронной эмиссии из острийных катодов и
используется в качестве источника питания дисперсионного энергоанализатора
автоэлектронов, а также для снятия вольтамперных характеристик автоэмиттеров. В
отличие от прибора, описанного в [2], источник имеет более высокое выходное
напряжение, защиту от коротких замыканий в нагрузке и переключаемую полярность
выходного напряжения.
В состав стабилизатора (рис. 1, вкладка) входят двухтактный высокочастотный
преобразователь напряжения (транзисторы Т3, Т4, высоковольтный трансформатор
Tpl) ; удвоитель напряжения (Д4-Д9, R3-R8, Ci, С2) ; выходной RC-фильтр (R9, С3) ;
высоковольтный делитель напряжения (Rn, R12) ; схема нуль-паузы (М1-М5) ;
управляемый от э.в.м. источник опорного напряжения (М9-Мц) ; схема регулирования и
стабилизации выходного напряжения (повторитель напряжения М6, схема выделения
модуля напряжения М7, Me, интегратор М12, усилитель постоянного тока Т5-Т7) .
На среднюю точку высоковольтного трансформатора подается напряжение с
конденсатора С4, которое пропорционально разности опорного напряжения (10 В) и
напряжения обратной связи. Опорное напряжение снимается с резистора Ri3 в
ручном режиме регулирования или с выхода управляемого источника опорного
напряжения через переключатель иг в автоматическом, а напряжение обратной связи
— с высоковольтного делителя через повторитель М6 и схему выделения модуля
напряжения М7, Ms .
Для защиты транзисторов преобразователя от протекания сквозных токов
предусмотрена схема нуль-паузы, которая запрещает их одновременную работу, что
позволило применить в преобразователе низкочастотные транзисторы. Для защиты
транзисторов преобразователя (Т3 и Т4) и регулирующего транзистора Т6 от
коротких замыканий в нагрузке используются схемы защиты (Ti, Т2 и Т7) ,
отключающие выходное напряжение.
Для получения отрицательного выходного напряжения нужно поменять местами
точки А и В удвоителя напряжения. Точки А и В с помощью высоковольтных
соединителей выведены на переднюю панель блока, туда же выходит высоковольтный
соединитель от выходного RC-фильтра. Смена полярности выходного напряжения
осуществляется переключением высоковольтного кабеля и заземляющей заглушки.
Работа остальной части схемы при этом не меняется, так как напряжение обратной
связи подается на схему регулирования и стабилизации выходного напряжения
через схему выделения модуля напряжения, которая преобразует отрицательное
напряжение с высоковольтного делителя в положительное.
Рис. 1. Принципиальная схема источника. Mlf М4 — К155ЛАЗ, М2 —
К155АГ1, М3 -К155ТМ2, М5 - К155ЛА8, М6-М8, Mi0-Mi2 - К140УД8А, М9 -
К572ПА1; Тх, Т2, Т7 - КТ630А, Т3, Т4 - КТ827А, Т5 - КТ972А, Т6 -
КТ825Г; Дг, Д12, Дгз ~ Д220, Д2, Д3 - КС600, Д4-Д9, Д1А - КД213, Д10,
Ди - КС213, д15 - КС551.
Высоковольтный трансформатор выполнен на сердечнике от трансформатора
строчной развертки ТВС110Л1 и содержит по 36 витков провода ПЭВ2 диаметром
0,8 мм в каждом плече первичной обмотки и 4000 витков провода ПЭВ2 диаметром
0,18 мм во вторичной обмотке, которая разделена на 2 секции. Резисторы Ri, R2
и Ri4 изготовлены из отрезков нихромовой проволоки. Высоковольтная часть
блока, за исключением конденсатора С3, помещена в бачок из органического стекла,
наполненный трансформаторным маслом.
Для визуального контроля величины выходного напряжения применяется
встроенный вольметр, выполненный на микросхеме К572ПВ2 (на принципиальной схеме не
показан).
30
15
О
1—Г
1—Г
J L
I
J I L
I ! <4
I |
1 ! e> j
... 1 ifi i
\'"f] '
! |
У j
■ ■ ■, -Лтл i.. .1
I I
t \ i !
i ! <ь
t (
; j
• * i
\ } T j j
i j j
7,5 8 8,5 С/,кй
Рис.2. Вольтамперная характеристика вольфрамового острия.
На рис. 2 приведена в.а.х. вольфрамового автоэмиттера, снятая в
автоматическом режиме с помощью описанного источника.
ЛИТЕРАТУРА
1. Елинсон М.И., Васильев Г.Ф. Автоэлектронная эмиссия. М. : Физматгиз,
1958.
2. Бондаренко Б.В., Черепанов А.Ю., Шешин Е.П. // ПТЭ. 1986. № 1. С. 206.
Английский
английский для химиков
А.Л. ПУМПЯНСКИЙ
(продолжение)
ЭКВИВАЛЕНТЫ
ИНФИНИТИВНЫХ
ОБОРОТОВ
В прошлом номере мы установили, что обороты «дополнение с инфинитивом» и
«подлежащее с инфинитивом» содержат в качестве обязательного элемента не
инфинитив (поскольку глагол to be в них может отсутствовать), а глагол-
характеристику.
В английском языке часто встречаются и другие сочетания, сходные по своему
значению с инфинитивными оборотами и, как правило, соответствующие в русском
языке двум предложениям. В частности, широко распространены обороты,
получившие название «дополнение +as + инговая форма» и «подлежащее + as + инговая
форма».
Формула первого оборота:
Подлежащее + глагол-характеристика + дополнение + as + инговая форма.
Формула второго оборота:
Подлежащее + глагол-характеристика + as + инговая форма.
Иногда в одном предложении встречаются одновременно как «дополнение (или
подлежащее) + инфинитив», так и «дополнение (или подлежащее) + as + инговая
форма», что позволяет судить об их идентичности.
Например:
This catalyst was regarded as affording good results and to involve no
difficulties in operating.
«Считали, что этот катализатор дает хорошие результаты и не создает
трудностей в работе».
Число глаголов-характеристик, встречающихся в оборотах «дополнение + as +
инговая форма» и «подлежащее + as + инговая форма», больше, чем в
инфинитивных оборотах, и поэтому очень важно уметь находить эти обороты в контексте.
Приводимые ниже примеры показывают, что владение техникой перевода таких
сочетаний позволяет добиваться четкого перевода запутанных на первый взгляд
предложений:
The investigation of the reaction product of inesityl oxide with phosphorus
trichloride in the presence of acetic anhydride gave the proved structure of
the intermediate as being identical with the product obtained from diaceton
alcohol.
«Исследование продукта реакции окиси мезитила с треххлористым фосфором в
присутствии уксусного ангидрида показало, что доказанная структура
промежуточного вещества идентична структуре продукта, полученного из диацетонового
спирта».
Если в инфинитивных оборотах часто опускается глагол to be, то в
рассматриваемых оборотах, естественно, нередко отсутствует инговая форма этого глагола
— being. В таких случаях обороты «дополнение + as + инговая форма» и
«подлежащее + + as + инговая форма» можно распознать по глаголу-характеристике и
as. Поскольку же опускаться может только инговая форма глагола to be (being),
то иногда встречаются предложения, в которых инговые формы других глаголов
однозначно доказывают возможность восстановления отсутствующего being.
Например:
This identity should not be regarded as (being) apparent and arising from
an oscillation of the valency electrons.
«Нельзя считать, что эта идентичность является лишь кажущейся и возникает
из колебаний валентных электронов».
А теперь проанализируем перевод и рассмотрим специфические признаки каждой
из трех групп следующих предложений.
* * *
a. This reaction turned out to be endothermic.
«Оказалось, что эта реакция эндотермическая».
b. The same seems to be true of metallic filaments.
«Кажется, то же самое относится и к металлическим волокнам».
c. These correlations appear to hold, also, for many hydrocarbons.
«Кажется, что данные соотношения справедливы также и для многих
углеводородов» .
d. The diamine proved to he a colourless liquid.
«Оказалось, что диамин представляет собой бесцветную жидкость».
e. This substance was proved to affect the overall yield.
«Было доказано, что это вещество влияет на общий выход».
Вспомнив формулу «подлежащее + глагол-характеристика + инфинитив»,
выясняем, что все эти предложения содержат оборот «подлежащее с инфинитивом». Это и
определяет особенность их перевода на русский язык.
Следует иметь в виду, что глаголы-характеристики:
• to turn out,
• to seem,
• to appear
• to happen
употребляются в неопределенно-личной форме в действительном, а не как
обычно — в страдательном залоге. Сравните:
• it is known,
• it is said,
• it is found
и т.п. с
• it turns out,
• it seems,
• it appears,
• it happens.
Глагол to prove встречается в обоих вариантах (it proves, it is proved).
Глаголы-характеристики to seem и to appear имеют значение «казаться»,
однако часто их переводят как «оказываться». Вряд ли нужно говорить об опасности
подобного искажения: перевод «оказывается» вместо «кажется» ведет к
принципиальной ошибке, так как предположение выдается за совершившийся факт. Во
избежание этого рекомендуется по возможности переводить глаголы-характеристики to
seem, to appear вводным словом «по-видимому».
Например:
The same thing appears to be true of oxidation with other reagents.
«То же самое, по-видимому, справедливо для окисления другими реагентами».
Перевод глагола to prove осложняется необходимостью дифференцировать его
два принципиально разных значения: «доказывать» и «оказываться» (смотрите
примеры выше). Чтобы не ошибаться, надо твердо знать следующее:
1) в обороте «дополнение с инфинитивом» глагол to prove используется в
значении «доказывать»;
We proved this suggestion to be wrong;
«Мы доказали, что это предположение ошибочно»;
2) в обороте «подлежащее с инфинитивом» он используется в значении
«доказывать» (в страдательном залоге):
This compound was proved to be extremely stable;
«Было доказано, что это соединение чрезвычайно устойчиво»;
3) в обороте «подлежащее с инфинитивом» этот глагол используется в значении
«оказываться» (но только в действительном залоге; в этом случае to prove
входит по форме в одну группу с глаголами to turn out, to seem, to appear, to
happen):
Oxidation proved to start at 120°.
«Оказалось, что окисление начинается при 120°.
* * *
a. This investigation is unlikely to produce good results.
«Маловероятно, чтобы это исследование дало хорошие результаты».
b. This compound is sure to contain, admixtures.
«Несомненно, что это соединение содержит Примеси».
c. The above mentioned reactions are certain to proceed smoothly.
«Упомянутые выше реакции всегда протекают гладко».
Особенность этой группы оборотов «подлежащее с инфинитивом» состоит в том,
что глаголы-характеристики представлены здесь составными глаголами to be
sure, to be certain, to be likely, to be unlikely, to be apt, которые
соответствуют в русском языке словам: наверное, наверняка, несомненно,
безусловно, обязательно, всегда (to be sure, to be certain), вероятно (to be likely),
едва ли, маловероятно (to be unlikely). Наиболее «опасным» составным глаголом
этой группы является to be unlikely, который по неправильной аналогии нередко
воспринимается в значении «невероятно» вместо «маловероятно».
* * *
a. The scientists believe to have discovered a new compound.
«Эти ученые полагают, что они открыли новое соединение».
b. Jones claimed to have proved his point.
«Джоунз утверждал, что он доказал свое положение».
В предложениях этой группы мы имели бы формулу «подлежащее с инфинитивом»,
если бы глаголы-характеристики были в страдательном залоге (is believed, was
claimed); фактически же мы имеем дело с оборотом «дополнение с инфинитивом».
Дело в том, что когда подлежащее главного предложения совпадает с подлежащим
придаточного предложения, то при объединении этих двух предложений в одно
дополнение (бывшее подлежащим придаточного предложения) опускается.
Например:
Loder claimed that he obtained pure borontrifluoride.
Loder claimed (that) he obtained pure borontrifluoride.
Loder claimed (him) to obtain pure borontrifluoride.
Loder claimed to obtain pure borontrifluoride.
При переводе двумя предложениями опущенное дополнение восстанавливается и
становится подлежащим второго (придаточного) предложения:
«Лодер утверждал, что он получил чистый трехфтористый бор».
НЕМНОГО ПРАКТИКИ
#91 IM; ISOMESCALINE; 2,3,4-TRIME THOXYPHENE THYLAMINE
SYNTHESIS: A solution of 8.0 g 2,3,4-trimethoxybenzaldehyde in 125 mL ni-
tromethane containing 1.4 g anhydrous ammonium acetate was held at reflux for
1.5 h. The conversion of the aldehyde to the nitrostyrene was optimum at
this time, with a minimum development of a slow-moving spot as seen by thin
layer chromatography on silica gel plates using CHC13 as a developing
solvent; the Rf of the aldehyde was 0.31 and the Rf of the nitrostyrene was
0.61. The excess nitromethane was removed under vacuum, and the residue was
dissolved in 20 mL hot MeOH. On cooling, the yellow crystals that formed
were removed by filtration, washed with cold MeOH and air dried yielding 4.7
g yellow crystals of 2,3,4-trimethoxy-beta-nitrostyrene, with a mp of 73-74
deg C. From the mother liquors, a second crop of 1.2 g was obtained.
A solution of 4.0 g LAH in 80 mL THF under He was cooled to 0 deg С and
vigorously stirred. There was added, dropwise, 2.7 mL of 100% H2SO4,
followed by a solution of 4.7 g 2,3,4-trimethoxy-beta-nitrostyrene in 40 mL
anhydrous THF. The mixture was stirred at 0 deg С for 1 h, at room temperature
for 1 h, and then brought briefly to a reflux on the steam bath. After
cooling again, the excess hydride was destroyed with 4.7 mL H20 in THF, followed
by the addition of 18.8 mL 15% NaOH which was sufficient to convert the
solids to a white and granular form. These were removed by filtration, the
filter cake washed with THF, the mother liquor and filtrates combined, and the
solvent removed under vacuum. The residue was added to dilute H2SO4, and
washed with 2x75 mL CH2CI2. The aqueous phase was made basic with 25% NaOH,
and extracted with 2x50 mL CH2CI2. The solvent was removed from these pooled
extracts and the amber-colored residue distilled at 95-100 deg С at 0.3 mm/Hg
to provide 2.8 g of 2,3,4-trimethoxyphenethylamine as a white oil. This was
dissolved in 20 mL IPA, neutralized with about 1 mL concentrated HC1, and
diluted with 60 mL anhydrous Et20. After filtering, Et20-washing, and air
drying, there was obtained 3.2 g of 2,3,4-trimethoxyphenethylamine hydrochloride
(IM) as a white crystalline product.
DOSAGE: greater than 400 mg.
DURATION: unknown.
QUALITATIVE COMMENTS: (with 300 mg) No effects whatsoever.
(with 400 mg) Maybe a slight tingle at the hour-and-a-half point. Maybe
not. Certainly nothing an hour later. Put this down as being without
action .
EXTENSIONS AND COMMENTARY: Some fifty years ago this material was given the
name "reciprocal mescaline" in that it was believed to exacerbate the
clinical symptoms in schizophrenic patients. In the original report, one finds:
RThus we have discovered an extremely remarkable dependency of the
intoxicating action upon the position of the three methoxy groups. Mescaline, the
3,4,5-trimethoxy-beta-phenethylamine, produces in the normal subject a much
stronger over-all intoxication than in the schizophrenic patient, whereas
2,3,4-trimethoxy-beta-phenethylamine has quite the opposite effect. It has
little action in healthy individuals, being almost without intoxicating
properties, but it is very potent in the schizophrenic. The metabolic conversion
products of the "reciprocal" mescaline will be further studied as soon as the
study of the metabolism of the proper mescaline is complete.
This is a pretty rich offering, and one that the present medical community
has no qualms about discarding. At the bookkeeping level, the promised
further studies have never appeared, so all may be forgotten as far as potential
new discoveries might be concerned.
One recent related study has been reported, tying together isomescaline and
schizophrenia. Through the use of radioactive labelling, the extent of de-
methylation (the metabolic removal of the methyl groups from the methoxyls)
was determined in both schizophrenic patients and normal subjects. When
there was a loading of the person with methionine (an amino acid that is the
principal source of the body's methyl groups), the schizophrenics appeared to
show a lesser amount of demethylation.
But might either of these two observations lead to a diagnostic test for
schizophrenia? At the present time, the conventional thinking is that this
probably cannot be. The illness has such social and genetic contributions,
that no simple measure of a response to an almost-psychedelic, or minor shift
of some urinary metabolite pattern could possibly be believed. No
independent confirmation of these properties has been reported. But maybe these
findings are valid. A major problem in following these leads does not
involve any complex research protocols. What must be addressed are the present
regulatory restrictions and the Federal law structure. And these are
formidable obstacles.
#92 IP; ISOPROSCALINE; 3,5-DIMETHOXY-4-(i)-PROPOXYPHENETHYLAMINE
SYNTHESIS: A solution of 5.8 g of homosyringonitrile (see under ESCALINE
for its preparation) and 13.6 g isopropyl iodide in 50 mL dry acetone was
treated with 6.9 g finely powdered anhydrous К2СОз and held at reflux on the
steam bath. After 6 h another 5 mL of isopropyl iodide was added, and re-
fluxing continued for an additional 12 h. The mixture was filtered and the
solids washed with acetone. The mother liquor and washes were stripped of
solvent under vacuum, The residue was taken up in dilute HC1, and extracted
with 3x100 mL CH2CI2. The pooled extracts (they were quite deeply yellow
colored) were washed with 2x75 mL 5% NaOH, and finally once with dilute HC1.
Removal of the solvent under vacuum yielded 9.8 g of an amber oil, which on
distillation at 125-135 deg С at 0.3 mm/Hg provided 6.0 g of 3,5-dimethoxy-4-
(i)-propoxyphenylacetonitrile as a pale yellow oil. A pure reference sample
is a white solid with a mp of 33-34 deg C. Anal. (C13H17NO3) C,H,N.
A solution of AH was prepared by the cautious addition of 0.84 mL of 100%
H2SO4 to 32 mL of 1.0 M LAH in THF, which was being vigorously stirred under
He at ice-bath temperature. A solution of 5.93 g of 3,5-dimethoxy-4- (i) -
propoxyphenylacetonitrile in 10 mL anhydrous THF was added dropwise.
Stirring was continued for 30 min, then the reaction mixture was brought up to
reflux on the steam bath for another 30 min. After cooling again to room
temperature, 5 mL IPA was added to destroy the excess hydride, followed by
about 10 mL of 15% NaOH, sufficient to make the aluminum salts loose, white,
and filterable. The reaction mixture was filtered, the filter cake washed
with IPA, the mother liquor and washes combined, and the solvent removed
under vacuum. The residue (7.0 g of an amber oil) was dissolved in dilute
H2SO4 and washed with 3x75 mL CH2CI2. The aqueous phase was made basic with
aqueous NaOH, and the product extracted with 3x75 mL CH2CI2. The extracts
were evaporated to a residue under vacuum, and this was distilled at 125-140
deg С at 0.3 mm/Hg yielding 3.7 g of a colorless oil. This was dissolved in
15 mL IPA, neutralized with 50 drops of concentrated HC1 which allowed the
deposition of a white crystalline product. Dilution with anhydrous Et20 and
filtration gave 3.7 g. of 3,5-dimethoxy-4-(i)-propoxyphenethylamine
hydrochloride (IP) with a mp of 163-164 deg C. Anal. (C13H22CINO3) C,H,N. The
catalytic hydrogenation process for reducing the nitrile that gives rise to
escaline, also works with this material.
DOSAGE: 40 - 80 mg.
DURATION: 10 - 16 h.
QUALITATIVE COMMENTS: (with 75 mg) Starts slowly. I develop some queasi-
ness, turning into nausea. Feels good to lie down and let go, but the
uneasiness remains. Just beginning to break through in 2 hours. But the
occasional sense of relief, the breaking into the open, were transient as new
sources of discomfort were always being dredged up. Then for some reason I
chose to dance. Letting go to dancing, a marvelous ecstatic experience,
flowing with and being the energy, body feeling completely free. Noticing
how this letting go got one completely out of the feeling of unease, as
though attention simply needs to be put elsewhere. Comedown was very slow,
gentle, euphoric; a very signicant experience. Sleep that night was
impossible, but felt good to simply release to the feelings. Keeping mind still, no
thinking, just allowing feelings to go where they wished, became more and
more ecstatic. Tremendous feeling of confidence in life and the life
process. Complete sense of resolution.
(with 80 mg) It took about two hours for the body to settle down. Emotions
were true and well felt, a fact that is an all-important thing to me as it
probably is to everyone else I know in this kind of exploration. Any sense
that there is a dulling of the feeling and emotional area of the self is a
negative, to be watched and noted as are other things such as disturbed
sleep, unpleasant dreams, or irritability or depression the next day. I was
interacting with others with a great deal of intensity. People found
themselves wandering inside and out, listening to music, stirring soup, eating a
bit and enjoying eating, talking, laughing a great deal, and being silent in
great contentment. It's not a very silent material, though. Talking is too
enjoyable. There was a slight descent noted at 6-7 hours, but very gentle
and smooth. Slow and pleasant descent until about 12th hour, when sleep was
attempted. Next day, everyone slightly irritable but good mood anyway. The
next night I slept deeply and well, and awoke whole and in excellent mood.
EXTENSIONS AND COMMENTARY: These two excerpts give the color and complexity
of IP. It has proven to be a completely fascinating phenethy1amine. And, as
with all the phenethy1amines, there is an amphetamine that corresponds to it.
This would be 3,5-dimethoxy-4-isopropoxyamphetamine, or 3C-IP. The
preparation of it would require access through the O-isopropoxylation product with
syringaldehyde, followed by nitrostyrene formation with nitroethane, followed
by reduction probably with lithium aluminum hydride. It has not been
synthesized, as far as I know, and so it has probably not been evaluated in man.
What would be the active level? It would probably be more potent than IP,
but I would guess not by much. Maybe in the 30 milligram area.
A moment's aside for a couple of the words that are so much a part of the
chemist's jargon. Room temperature, as used above, means the natural
temperature that something comes to if it is put on the table and is neither
heated nor cooled. The phrase, I discovered during my year at Gif, is
completely un-understandable in French. A room has no temperature. Only things
in rooms have temperatures. Their expression is more exact. The object
achieves, in the French terminology, a temperature normale d'interieur, or
about 15 to 16 deg C. But in common laboratory parlance it has become the
temperature d'ambiance.
And one finds the prefix "iso" used everywhere. Considerable care should
be taken in the two different uses of the prefix "iso" in the nomenclature
with the mescaline analogues. In general, the term "iso" means the other one
of two possibilities. If you are allowed to paint a house only with green
paint or red paint, and green is the color you actually use, then red could
be called iso-green. With isoproscaline (here) there is a rearranging of the
propyl group on the 4-oxygen of mescaline. It has been replaced with its
branched analogue, the other of two possibilities, the isopropyl group.
Everything is still with the 3,4,5-orientation on the benzene ring. However,
with IM (isomescaline) there is a rearrangement of substitution pattern on
the benzene ring, with the repositioning of the trimethoxyl substitution
pattern from the 3,4,5- arrangement to the 2,3,4- arrangement. It has been the
side-chain that has taken the other of two possible positions. The term
"iso" must always be interpreted in precise context.
#93 IRIS; 5-ETHOXY-2-METHOXY-4-METHYLAMPHETAMINE
SYNTHESIS: To a solution of 9.5 g flaked KOH (10% excess) in 500 mL 95%
EtOH there was added 20.4 g 4-methoxy-2-methylphenol (see under 2C-D for its
preparation) . This was followed with 23.5 g ethyl iodide, and the mixture
was held at reflux overnight. The solvent was removed under vacuum and the
residue suspended in 250 mL H20. This was made strongly basic with NaOH and
extracted with 3x50 mL CH2CI2. Removal of the solvent gave 15.75 g of 2-
ethoxy-5-methoxytoluene as an amber oil, which was used in the following step
without further purification. Acidification of the aqueous phase followed by
CH2CI2 extraction gave, after removal of the solvent, crude recovered
starting phenol as a dark brown crystalline solid. The reasonably pure phenol was
best isolated by sequential extractions with portions of 80 deg С H20 which,
on cooling, deposited the phenol as white crystals.
A mixture of 38 mL POCI3 and 43 mL N-methylformanilide was allowed to
incubate for 1 h and then there was added to it 15.7 g 2-ethoxy-5-methoxytoluene.
This was heated in the steam bath for 2 h, then poured into 1 L H20 and
allowed to stir overnight. The solids that formed were removed by filtration
and H20 washed, giving 20.7 g of a crude, amber product. This was extracted
with 2x150 mL boiling hexane which gave crystals on cooling. These were
filtered and hexane washed, giving 12.85 g of 5-ethoxy-2-methoxy-4-
methylbenzaldehyde as pale cream-colored solids with a mp of 75-76 deg C.
Recrystallization of an analytical sample from EtOH two times gave a product
with a white color, and a mp of 81-82 deg C.
To a solution of 11.35 g 5-ethoxy-2-methoxy-4-methylbenzaldehyde in 48 mL
glacial acetic acid containing 4 g anhydrous ammonium acetate there was added
10 mL nitroethane, and the mixture heated on the steam bath for 2 h.
Standing at room temperature overnight allowed a heavy crop of brilliant crystals
to deposit. These were removed by filtration, washed cautiously with acetic
acid, and air dried to give 8.6 g 1-(5-ethoxy-2-methoxy-4-methylphenyl) -2-
nitropropene with a mp of 118-120 deg C. Recrystallization of all from 200
mL boiling MeOH gave 8.3 g of lustrous crystals with a mp of 121-122 deg C.
To a gently refluxing suspension of 6.4 g LAH in 500 mL anhydrous Et20
under a He atmosphere, there was added 8.1 g 1-(5-ethoxy-2-methoxy-4-
methylphenyl)-2-nitropropene by allowing the condensing ether to drip into a
shunted Soxhlet thimble containing the nitrostyrene. This effectively added
a warm saturated solution of the nitrostyrene dropwise. Refluxing was
maintained overnight, and the cooled reaction flask stirred for several
additional days. The excess hydride was destroyed by the cautious addition of
400 mL H20 containing 40 g H2S04. When the aqueous and Et20 layers were
finally clear, they were separated, and 160 g of potassium sodium tartrate was
dissolved in the aqueous fraction. Aqueous NaOH was then added until the pH
was >9, and this was then extracted with 3x50 mL CH2C12. Evaporation of the
solvent under vacuum produced an oil that was dissolved in anhydrous Et20 and
saturated with anhydrous HC1 gas. There appeared 5-ethoxy-2-methoxy-4-
methylamphetamine hydrochloride (IRIS) as fine white crystals. These
weighed, after filtration, Et20 washing, and air drying to constant weight,
5.3 g and had a mp of 192-193 deg C. Recrystallization of an analytical
sample from boiling CH3CN gave lustrous crystals with a mp of 196-197 deg С with
decomposition.
DOSAGE: greater than 9 mg.
DURATION: unknown.
QUALITATIVE COMMENTS: (with 7.5 mg) At about three hours I felt that I was
at threshold, but an hour later there was nothing.
(with 9 mg) Maybe a little light headed? Maybe not. Little effect if any.
EXTENSIONS AND COMMENTARY: This is one of the ten Classic Ladies, the ten
possible homologues of DOM, which I had discussed under ARIADNE (the first of
the Ladies). The active level is unknown, but it is higher than 9 milligrams
(the highest dose tried) and since DOM itself would have been smashingly ac-
tive at this level, it is obvious that IRIS is a homologue with decreased
potency-
This lack of activity brings up a fascinating point. I have referred to a
drug's action on the mind, quite frequently in these notes, with the phrase
"reasonably complex." By that, I do not mean that a drug's action simply
shows many facets, and if these were to be tallied, the drug-mind interaction
would become clear. There is quite a bit of importance intrinsically implied
by the term, complex. Simple things, as we have come to appreciate and
depend upon them in our day-to-day living, can have simple explanations. By
this, I mean explanations that are both completely satisfactory and
satisfactorily complete. Answers that have all the earmarks of being correct. What
is the sum of two plus three, you ask? Let's try five. And for most of our
needs, five is both factual and complete.
But some years ago, a mathematician named Gödel devised a proof for a
theorem that anything that is reasonably complex cannot enjoy this luxury (I
believe he used the word "interesting" rather than reasonably complex). If
your collection of information is factual, it cannot be entirely complete.
And if it is complete, it cannot be entirely factual. In short, we will
never know, we cannot ever know, every fact that constitutes an explanation
of something. A complete book of knowledge must contain errors, and an
error-free book of knowledge must be incomplete.
There is a small warning light deep inside me that starts flashing any time
I hear someone begin to advance an explanation of some reasonably complex
phenomenon with an air of confidence that implies, "Here is how it works."
What the speaker usually has is an intense familiarity with one particular
discipline or specialty and the phenomenon is viewed through those eyes,
often with the assurance that looking at it that way, intently enough and long
enough, will reveal the complete explanation. And be attentive to the
phrase, "We are not yet com-pletely sure of exactly how it works." What is
really meant is, "We haven't the slightest idea of how it really works."
I must admit to some guilt in this matter, certainly as much as the next
person. I am a chemist and I suspect that the way that the psychedelic drugs
do their thing can eventually be understood through a comparison of the
structures of the molecules that are active and those that are inactive. I
put those that have methoxyl groups in pigeon hole #1, and those that are bi-
cyclic into pigeon hole #2. And then, if pigeon hole #2 becomes more and
more cluttered, I will subdivide the contents into pigeon hole #2A for bicy-
clics with heteroatoms and pigeon hole #2B for bicyclics without heteroatoms.
The more information I can accumulate, the more pigeon holes I need.
But in the adjoining lab, there is a molecular biologist who feels that the
eventual explanation for the action of the psychedelic drug will come from
the analysis and understanding of the intimate geometry of the places in the
brain where they act. These classification pigeon holes are called receptor
sites. But they, too, can become more and more subdivided as they become
cluttered. One reads of a new sub-sub type quite regularly in the
literature. The favorite neurotransmitter of the moment, as far as the current
thinking of how these marvelous drugs work, is serotonin, or 5-HT (for 5-
hydroxytryptamine) . There are 5-HT1 and 5-HT2A and 5-HT2B and (for all I
know right now) 5-HT2C and 5-HT2D receptors, and I don't really think that
either he or I have come much closer to understanding the mechanism of
action .
And, since the mind is a reasonably complex system, Gödel has already
informed us both that neither of us will be completely successful. Sometimes
I feel that the pigeon hole approach to the classification of knowledge might
actually limit our views of the problem. A Harvard Professor of Medicine
recently noted: RWe must recognize for what it is, man's predilection for
dividing things into tidy categories, irrespective of whether clarity is gained
or lost thereby.
No. No one will ever have it all together. It is like sitting down in
front of a jigsaw with a zillion zillion pieces spread all over the kitchen
table. With diligent searching you will occasionally find a piece that
matches another, but it rarely provides any insight into the final picture.
That will remain a mystery, unless you had the chance to see the cover of the
box in some other incarnation. But Oh my, what fun it is, whenever you do
happen to find a new piece that fits!
This harangue is really a lengthy prelude to the story of putting an ethoxy
group in place of a methoxy on the 2,5-dimethoxy skeleton of these
psychedelic families. The making of IRIS was the first move in this direction,
done back in 1976. One can have a pigeon hole that is named "Ethoxy In Place
of Methoxy" and toss in there the names of perhaps twenty pairs of compounds,
which differ from one another by just this feature. Yet when they are looked
at from the potency point of view, there are some which show a decrease in
potency (which is the case with IRIS and most of the Tweetios) and there are
some which seem to maintain their potency (such as the TMA-2/MEM pair) and
there are some where there is a distinct potency increase (the mesca-
line/escaline pair, for example).
What does one do to clarify the contents of this particular pigeon hole?
The current fad would be to subdivide it into three subdivisions, maybe
something like "Ethoxy in Place of Methoxy if 2- or 5-located" and "Ethoxy in
Place of Methoxy if 4-located and other things 2,5" and "Ethoxy in Place of
Methoxy if 4-located, and other things 3,5." The end point that soon becomes
apparent, down the line, will be to have as many pigeon holes as compounds!
And at the moment, this particular piece of the jigsaw puzzle doesn't seem to
fit anywhere at all.
Perhaps both my neighboring molecular biologist and I are asking the wrong
questions. I am looking at the molecules and asking, "What are they?" And he
is following them and asking, "Where do they go?" And neither of us is fully
attentive to the question, "What do they do?" It is so easy to replace the
word "mind," in our inquiries, with the word "brain."
Yup. The operation of the mind can certainly be classified as a
"reasonably complex" phenomenon. I prefer Gödel's term. The mind is without
question an "interesting" phenomenon.
#94 J; BDB; 2-AMINO-1-(3,4-METHYLENEDIOXYPHENYL)BUTANE; 1-(1,3-
BENZ0DI0X0L-5-YL)-2-BUTANAMINE
SYNTHESIS: The Grignard reagent of propyl bromide was made by the dropwise
addition of 52 g 1-bromopropane to a stirred suspension of 14 g magnesium
turnings in 50 mL anhydrous Et20. After the addition, stirring was continued
for 10 min, and then a solution of 50 g piperonal in 200 mL anhydrous Et20
was added over the course of 30 min. The reaction mixture was heated at
reflux for 8 h, then cooled with an external ice bath. It was quenched with
the addition of a solution of 75 mL cold, saturated aqueous ammonium
chloride. The formed solids were removed by filtration, and the two-phase
filtrate separated. The organic phase was washed with 3x200 mL dilute HC1,
dried over anhydrous MgS04, and the solvent removed under vacuum. The crude
62.2 g of 1-(3,4-methylenedioxyphenyl)-2-butanol, which contained a small
amount of the olefin that formed by dehydration, was distilled at 98 deg С at
0.07 mm/Hg to give an analytical sample, but the crude isolate served well in
the next reaction. Anal. (C11H14O3) C,H.
A mixture of 65 g crude 1-(3,4-methylenedioxyphenyl)-2-butanol and 1 g
finely powdered potassium bisulfate was heated with a soft flame until the
internal temperature reached 170 deg С and H20 was no longer evolved. The
entire reaction mixture was then distilled at 100-110 deg С at 0.8 mm/Hg to
give 55 g of 1-(3,4-methylenedioxyphenyl)-1-butene as a colorless oil. Anal.
(CiiHi202) C,H.
To 240 mL of stirred and cooled formic acid there was added 30 mL H20
followed, slowly, by 45 mL of 35% hydrogen peroxide. There was then added a
solution of 48 g 1-(3,4-methylenedioxyphenyl)-1-butene in 240 mL acetone at a
rate that maintained the internal temperature at less than 40 deg C. After
the addition, the reaction mixture was allowed to stand and stir for several
additional days. The excess volatiles were removed under vacuum with the
temperature never allowed to exceed 40 deg C. The residue was dissolved in
90 mL MeOH and diluted with 450 mL 15% H2S04. This mixture was heated on the
steam bath for 2.5 h, cooled, and then extracted with 3x100 mL Et20. The
extracts were pooled, washed with 2x200 mL H20, 2x200 mL 5% NaOH, 2x200 mL
brine, and then dried over anhydrous MgS04. After removal of the solvent
under vacuum, the residue was distilled at 105-135 deg С at 0.3 mm/Hg to give
28.2 g 1-(3,4-methylenedioxyphenyl)-2-butanone as an amber oil.
Redistillation gave a colorless oil, with a bp of 98 deg С at 0.11 mm/Hg.
Anal. (C11H12O3) C,H. This intermediate ketone could be prepared by the
Wittig reaction between piperonal and the derivative of triphenylphosphonium
propyl bromide and dibutyldisulfide, followed by hydrolysis in a HCl/acetic
acid mixture, but the yields were no better, Efforts to prepare this ketone
by the iron and acid reduction of the appropriate nitrostyrene (l-(3,4-
methy1enedioxyphenyl)-2-nitro-1-butene, mp 64-65 deg C) were thwarted by the
consistently unsatisfactory yield of the precursor from the reaction between
piperonal and 1-nitropropane.
A stirred solution of 20 g anhydrous ammonium acetate and 4.6 g l-(3,4-
methy1enedioxyphenyl)-2-butanone in 50 mL MeOH was treated with 1.57 g sodium
cyanoborohydride. Droplets of HC1 were added as needed to maintain the pH at
approximately 6. The reaction mixture was made basic with the addition of
250 mL dilute NaOH and extracted with 3x100 mL CH2C12. The pooled organic
extracts were extracted with 2x100 mL dilute H2S04, the pooled aqueous
extracts made basic again, and extracted again with 2x100 mL CH2CI2. Removal
of the solvent gave a residue which was distilled to give 2.6 g of a
colorless oil which was dissolved in 15 mL IPA, neutralized with concentrated HC1,
and diluted with an equal volume of anhydrous Et20. Crystals of 2-amino-l-
(3,4-methylenedioxyphenyl)butane hydrochloride (J) separated slowly. After
filtering, Et20 washing, and air drying there was obtained 2.8 g of white
crystals that melted at 159-161 deg C. Anal. (CnHi6ClN02) C,H,N.
DOSAGE: 150 - 230 mg.
DURATION: 4 - 8 h.
QUALITATIVE COMMENTS: (with 175 mg) The first stirrings were evident in a
half hour, pleasant feelings, and without any untoward body effects. Within
another half hour I was at a plus 2 and there it leveled off. I would be
reluctant to drive a car, but I could were it necessary. There were no visual
distortions, no giddiness, no introspective urges, and no rise to a
psychedelic intoxication of any significance. After about an hour and a half at
this level, I gradually dropped back over another two hours. Afterwards I
was quite fatigued and languorous.
(with 200 mg and a 75 mg supplement) RA very strong climb, and a very good,
interior feeling. It has some of the MDMA properties, but it is difficult to
concentrate on any one point. There is a tendency to slide off. Excellent
emotional affect; music is fine but not gripping. Someone had used the
phrase, mental nystagmus, and there is something valid there. The supplement
was taken at the 2 hour point when I was already aware of some dropping, and
its action was noticed in about a half hour.
(with 230 mg) Physically, there was a bit of dry mouth but no teeth
clenching, some nystagmus, maybe the slightest bit of dizziness, very anorexic, and
it is not a decongestant. Mentally, it is extremely benign and pleasant,
funny and good-humored. No visuals. Peaceful. Easy silences, easy talking.
More stoning than MDMA.
EXTENSIONS AND COMMENTARY: In general, all subjects who have explored J
have accepted it and commented favorably. Perhaps those who have used
supplements (in an imitation of the common MDMA procedure) achieved an
additional period of effect, but also tended to drop to baseline afterwards more
rapidly. The physical side effects, such as teeth clench and nystagmus, were
infrequent. The consensus is that J is a bit more "stoning" than MDMA, more
like MDA, but with a chronology that is very much the same.
Two nomenclature problems have to be faced in the naming of these
compounds. One deals with the Chemical Abstracts terminology as contrasted with
the logical and intuitive terminology. The other invokes the concept of the
Muni-Metro, delightfully simple, but neither Chemical Abstracts-approved nor
intuitive in form. The first problem is addressed here; the second is
discussed where it better belongs, under the N-methyl homologue of J (see under
METHYL-J).
In short, the two-ring system of J, or of any of the MDA-MDMA family of
drugs, can be named as one ring being attached to the other, or by a single
term that encompasses both. The first procedure, an old friend with chemists
and the one that had been used for years in the abstracting services, calls
the combination methylenedioxybenzene and, as a prefix, it becomes methylene-
dioxyphenyl-something. The benzene or the phenyl-something is the foundation
of the name, and there happens to be a methylenedioxy-ring attached to it.
On this basis, this compound J should be named as if it had no methylenedioxy
ring anywhere, and then simply attach the new ring as an afterthought. So,
the one-ring parent of J is 1-phenyl-2-aminobutane, and J is l-(3,4-
methylenedioxyphenyl)-2-aminobutane (or, to be a purist, the amino should
alphabetically come first, to give 2-amino-l-(3,4-methylene-
dioxyphenyl) butane) . The synthesis of the chemical intermediates given above
uses this old-fashioned nomenclature.
But the name currently in vogue for this two-ring system is 1,3-
benzodioxole. As a prefix it becomes 1,3-benzodioxol-5-yl-something, and so
J would be called 1-(1,3-benzodioxol-5-yl)-2-aminobutane. This is the source
of the code name BDB. And the N-methyl homologue, the alpha-ethyl analogue
of MDMA, is named MBDB, or METHYL-J, and is with its own separate entry in
this footnote.
There is a psychological nuance to this new nomenclature. The virtues and
potential medical value of MDMA lie in its most remarkable property of
facilitating communication and introspective states without an overlay of
psychedelic action. This property has prompted the coining of a new
pharmacological class name, Entactogen, which comes from the Greek roots for "touching
within." But MDMA has been badly smeared in both the public and the
scientific view, by its wide popular misuse, its precipitous placement into a
Schedule I category of the Federal Drug Law, and a flood of negative neuro-
toxicological findings in animal studies. There are some properties of both
this compound and its methyl-homologue that suggest this "entactogen" world,
so why not avoid the "MD" prefix that, in many eyes, is pejorative? Stick
with the totally obscure chemical names, and call them BDB and MBDB. Or,
even more simply, J and METHYL-J.
#95 LOPHOPHINE; 3-METHOXY-4,5-METHYLENEDIOXYPHENETHYLAMINE
SYNTHESIS: A solution of 50 g myristicinaldehyde (3-methoxy-4,5-
methylenedioxybenzaldehyde, see under MMDA for its preparation) in 200 mL
acetic acid was treated with 33 mL nitromethane and 17.4 g anhydrous ammonium
acetate and held on the steam bath for 5 h. The reaction mixture was diluted
with a little H20 and cooled in an external ice-acetone bath. A heavy crop
of yellow crystals formed, which were removed by filtration, washed with cold
acetic acid, and dried to constant weight. There was thus obtained 19.3 g 3-
methoxy-4,5-methylenedioxy-beta-nitrostyrene with a mp of 210-212 deg C. The
mother liquors were diluted with H20, and extracted with 3x100 mL CH2C12. The
pooled extracts were washed with 5% NaOH, and the solvent removed under
vacuum yielding 34 g of a dark residue that was largely unreacted aldehyde.
This residue was reprocessed in acetic acid with nitromethane and ammonium
acetate, as described above, and provided an additional 8.1 g of the
nitrostyrene with the same mp.
A suspension of 25 g LAH in 1.5 L anhydrous Et20 in an inert atmosphere was
stirred magnetically, and brought up to a gentle reflux. Through a Soxhlet
condenser modified to allow Et20 to return continuously to the reaction
mixture, there was added 27.0 g of 3-methoxy-4,5-methylenedioxy-beta-
nitrostyrene. The addition require many h, and when it was completed, the
reaction was held at reflux for an additional 9 days. After cooling the
reaction mixture in an external ice bath, the excess hydride was destroyed by
the cautious addition of dilute H2S04. The final amount used was 1800 mL H20
containing 133 g H2S04. The phases were separated, and the aqueous phase was
washed with 2x100 mL Et20. To it was then added 625 g potassium sodium
tartrate, and sufficient base to bring the pH to >9. This was extracted with
3x250 mL CH2CI2, and the pooled extracts stripped of solvent under vacuum.
The residue was dissolved in anhydrous Et20 and saturated with anhydrous HC1
gas, giving a heavy crystallization of salts. These were removed by
filtration, Et20 washed, and air dried, to give 17.7 g 3-methoxy-4,5-
methylenedioxyphenethy1amine (LOPHOPHINE) as an off-white solid with a mp of
160-161 deg C. This was dissolved in CH3CN containing 5% EtOH, decolorized
with activated charcoal, filtered, and the removed charcoal washed with
boiling CH3CN. Slow cooling of the solution provided 11.7 g of a white product
which melted at 164-164.5 deg C.
DOSAGE: greater than 200 mg.
DURATION: unknown.
QUALITATIVE COMMENTS: (with 150 mg) Between two and five hours, very
peaceful and euphoric mood elevation, similar to mescaline, but without any visual
distortion. Mild enhancement of color perception, possibly a function of
mood elevation. There was no nausea, no eyes-closed vision. Slept easily
that evening.
(with 250 mg) Possibly something of a threshold effect from 2:30 to 4:30 of
the experiment. Intangible, and certainly there is nothing an hour later.
EXTENSIONS AND COMMENTARY: It looks as if this compound is not active.
There is an excellent argument as to why it really should be, and the fact
that it is not active is completely unexpected. Let me try to explain.
Quite simply, mescaline is a major component and a centrally active
alkaloid of the Peyote plant. It is a phenethy1amine, which can undergo a cycli-
zation within the plant to produce a pile of derivatives (tetrahydroisoquin-
olines) such as anhalonine and O-methylanhalonidine that are marvelously
complex alkaloids, all natural components of this magical cactus. But there is
another pile of derivatives (tetrahydroisoquinolines) such as anhalonine, and
lophophorine, and peyophorine which are the logical cyclization products of
another phenethy1amine which does not exist in the cactus. It should be
there, but it is not. If it were there it would be the natural precursor to
a host of bicyclic alkaloids, but it is absent. This is 3-methoxy-4,5-
methylenedioxyphenethy 1 amine. I feel that some day it will be discovered as
a plant component, and when it is it can be given a name that reflects the
generic binomial of the plant. And since the plant has been known as Lo-
phophora williamsii, why not give a name to this compound (which should be in
the plant) , one derived from the Latin name, but one that has never before
been used? What about LOPHOPHINE? And so, I have named it, but I have not
found it, nor has anyone else. Yet.
It is inevitable that this simple and most appealing precursor will be
found to be present in the cactus, at some future time when we will have
tools of sufficient sensitivity to detect it. And certainly, it would be
reasonable to expect it to be an active psychedelic, and to be as interesting
in man as its close cousin, mescaline. But, at the present time, LOPHOPHINE
is not known to be present in the plant, and it is not known to be active in
man. I am confident that both statuses will change in the future.
#96 M; MESCALINE; 3,4,5-TRIMETHOXYPHENETHYLAMINE
SYNTHESIS: A solution of 20 g 3,4,5-trimethoxybenzaldehyde, 40 mL
nitromethane, and 20 mL cyclohexylamine in 200 mL of acetic acid was heated on
the steam bath for 1 h. The reaction mixture was then diluted slowly and
with good stirring, with 400 mL H20, which allowed the formation of a heavy
yellow crystalline mass. This was removed by filtration, washed with H20,
and sucked as dry as possible.
Recrystallization from boiling MeOH (15 mL/g) yielded, after filtration and
air drying, beta-nitro-3,4,5-trimethoxystyrene as bright yellow crystals
weighing 18.5 g. An alternate synthesis was effective, using an excess of
nitromethane as solvent as well as reagent, if the amount of ammonium acetate
catalysis was kept small. A solution of 20 g 3,4,5-trimethoxybenzaldehyde in
40 mL nitromethane containing 1 g anhydrous ammonium acetate was heated on
the steam bath for 4 h. The solvent was stripped under vacuum and the
residual yellow oil was dissolved in two volumes of hot MeOH, decanted from some
insolubles, and allowed to cool. The crystals formed are removed by
filtration, washed with MeOH and air dried yielding 14.2 g. of bright yellow
crystals of beta-nitro-3,4,5-trimethoxystyrene. The use of these proportions but
with 3.5 g ammonium acetate gave extensive side-reaction products even when
worked up after only 1.5 h heating. The yield of nitrostyrene was, in this
latter case, unsatisfactory.
To a gently refluxing suspension of 2 g LAH in 200 mL Et20, there was added
2.4 g beta-nitro-3,4,5-trimethoxystyrene as a saturated Et20 solution by use
of a Soxhlet extraction condenser modified to allow the continuous return of
condensed solvent through the thimble. After the addition was complete, the
refluxing conditions were maintained for another 48 h. After cooling the
reaction mixture, a total of 150 mL of 1.5 N H2S04 was cautiously added,
destroying the excess hydride and untimately providing two clear phases. These
were separated, and the aqueous phase was washed once with 50 mL Et20. There
was then added 50 g potassium sodium tartrate, followed by sufficient NaOH to
bring the pH >9. This was then extracted with 3x75 mL CH2C12, and the
solvent from the pooled extracts was removed under vacuum. The residue was
distilled at 120-130 deg С at 0.3 mm/Hg giving a white oil that was dissolved in
10 mL IPA and neutralized with concentrated HC1. The white crystals that
formed were diluted with 25 mL Et20, removed by filtration, and air dried to
provide 2.1 g 3,4,5-trimethoxyphenethylamine hydrochloride (M) as glistening
white crystals. The sulfate salt formed spectacular crystals from water, but
had a broad and uncharacteristic mp. An alternate synthesis can employ
3,4,5-trimethoxyphenylacetonitrile, as described under beta-D.
DOSAGE: 200-400 mg (as the sulfate salt), 178-256 mg (as the hydrochloride
salt) .
DURATION: 10-12 h
QUALITATIVE COMMENTS: (with 300 mg) I would have liked to, and was
expecting to, have an exciting visual day, but I seemed to be unable to escape
self-analysis. At the peak of the experience I was quite intoxicated and
hyper with energy, so that it was not hard to move around. I was quite
restless. But I spent most of the day in considerable agony, attempting to break
through without success. I learned a great deal about myself and my inner
workings. Everything almost was, but in the final analysis, wasn't. I began
to become aware of a point, a brilliant white light, that seemed to be where
God was entering, and it was inconceivably wonderful to perceive it and to be
close to it. One wished for it to approach with all one's heart. I could see
that people would sit and meditate for hours on end just in the hope that
this little bit of light would contact them. I begged for it to continue and
come closer but it did not. It faded away not to return in that particular
guise the rest of the day. Listening to Mozart's Requiem, there were
magnificent heights of beauty and glory. The world was so far away from God, and
nothing was more important than getting back in touch with Him. But I saw
how we created the nuclear fiasco to threaten the existence of the planet, as
if it would be only through the threat of complete annihilation that people
might wake up and begin to become concerned about each other. And so also
with the famines in Africa. Many similar scenes of joy and despair kept me
in balance. I ended up the experience in a very peaceful space, feeling that
though I had been through a lot, I had accomplished a great deal. I felt
wonderful, free, and clear.
(with 350 mg) Once I got through the nausea stage, I ventured out-of-doors
and I was aware of an intensification of color and a considerable change in
the texture of the cloth of my skirt and in the concrete of the sidewalk, and
in the flowers and leaves that were handed me by an observer. I experienced
the desire to laugh hysterically at what I could only describe as the
completely ridiculous state of the entire world. Although I was afraid of
motion, I was persuaded to take a ride in a car. The driver turned on the
radio and suddenly the music 'The March of the Siamese Children' from 'The King
and I' became the most perfect background music for the parody of real life
which was indeed the normal activity of Telegraph Avenue on any Saturday
morning. The perfectly ordinary people on their perfectly ordinary errands
were clearly the most cleverly contrived set of characters all performing all
manners of eccentric activities for our particular hilarity and enjoyment. I
felt that I was at the same time both observing and performing in an
outrageous moving picture. I experienced one moment of transcendant happiness
when, while passing Epworth Hall, I looked out of the window of the car and
up at the building and I was suddenly in Italy looking up at a gay apartment
building with its shutters flung open in sunshine, and with its window boxes
with flowers. We stopped at a spot overlooking the bay, but I found the view
uninteresting and the sun uncomfortable. I sat there on the seat of the car
looking down at the ground, and the earth became a mosaic of beautiful stones
which had been placed in an intricate design which soon all began to move in
a serpentine manner. Then I became aware that I was looking at the skin of a
beautiful snake Q all the ground around me was this same huge creature and we
were all standing on the back of this gigantic and beautiful reptile. The
experience was very pleasing and I felt no revulsion. Just then, another
automobile stopped to look at the view and I experienced my first real feeling of
persecution and I wanted very much to leave.
(with 400 mg) During the initial phase of the intoxication (between 2 and 3
hours) everything seemed to have a humorous interpretation. People's faces
are in caricature, small cars seem to be chasing big cars, and all cars
coming towards me seem to have faces. This one is a duchess moving in regal
pomp, that one is a wizened old man running away from someone. A remarkable
effect of this drug is the extreme empathy felt for all small things; a
stone, a flower, an insect. I believe that it would be impossible to harm
anything Q to commit an overt harmful or painful act on anyone or anything is
beyond one's capabilities. One cannot pluck a flower Q and even to walk upon
a gravel path requires one to pick his footing carefully, to avoid hurting or
disturbing the stones. I found the color perception to be the most striking
aspect of the experience. The slightest difference of shade could be
amplified to extreme contrast. Many subtle hues became phosphorescent in
intensity. Saturated colors were often unchanged, but they were surrounded by
cascades of new colors tumbling over the edges.
(with 400 mg) It took a long time to come on and I was afraid that I had
done it wrong but my concerns were soon ended. The world soon became
transformed where objects glowed as if from an inner illumination and my body
sprang to life. The sense of my body, being alive in my muscles and sinews,
filled me with enormous joy. I watched Ermina fill to brimming with animal
spirit, her features tranformed, her body cat-like in her graceful natural
movement. I was stopped in my tracks. The world seemed to hold its breath
as the cat changed again into the Goddess. As she shed her clothes, she shed
her ego and when the dance began, Ermina was no more. There was only the
dance without the slightest self-consconciousness. How can anything so
beautiful be chained and changed by other's expectations? I became aware of
myself in her and as we looked deeply into one another my boundaries
disappeared and I became her looking at me.
EXTENSIONS AND COMMENTARY: Mescaline is one of the oldest psychedelics
known to man. It is the major active component of the small dumpling cactus
known as Peyote. It grows wild in the Southwestern United States and in
Northern Mexico, and has been used as an intimate component of a number of
religious traditions amongst the native Indians of these areas. The cactus
has the botanical name of Lophophora williamsii or Anhalonium lewinii and is
immediately recognizable by its small round shape and the appearance of tufts
of soft fuzz in place of the more conventional spines. The dried plant
material has been classically used with anywhere from a few to a couple of dozen
of the hard tops, called buttons, being consumed in the course of a ceremony.
Throughout the more recently published record of clinical human studies
with mescaline, it has been used in the form of the synthetic material, and
has usually been administered as the sulfate salt. Although this form has a
miserable melting point (it contains water of crystallization, and the exact
melting point depends on the rate of heating of the sample) it nonetheless
forms magnificent crystals from water. Long, glistening needles that are, in
a sense, its signature and its mark of purity. The dosages associated with
the above "qualitative comments" are given as if measured as the sulfate,
although the actual form used was usually the hydrochloride salt. The
conversion factor is given under "dosage" above.
Mescaline has always been the central standard against which all other
compounds are viewed. Even the United States Chemical Warfare group, in their
human studies of a number of substituted phenethy1amines, used mescaline as
the reference material for both quantitative and qualitative comparisons.
The Edgewood Arsenal code number for it was EA-1306. All psychedelics are
given properties that are something like "twice the potency of mescaline" or
"twice as long-lived as mescaline." This simple drug is truly the central
prototype against which everything else is measured. The earliest studies
with the "psychotomimetic amphetamines" had quantitative psychological
numbers attached that read as "mescaline units." Mescaline was cast in concrete
as being active at the 3.75 mg/kg level. That means for a 80 kilogram person
(a 170 pound person) a dose of 300 milligrams. If a new compound proved to
be active at 30 milligrams, there was a M.U. level of 10 put into the
published literature. The behavioral biologists were happy, because now they
had numbers to represent psychological properties. But in truth, none of
this represented the magic of this material, the nature of the experience
itself. That is why, in this Book II, there is only one line given to
"dosage," but a full page given to "qualitative comments".
Four simple N-modified mescaline analogues are of interest in that they are
natural and have been explored in man.
The N-acetyl analogue has been found in the peyote plant, and it is also a
major metabolite of mescaline in man. It is made by the gentle reaction of
mescaline with acetic anhydride (a bit too much heat, and the product N-
acetyl mescaline will cyclize to a dihydroisoquinoline, itself a fine white
crystalline solid, mp 160-161 deg C) and can be recrystallized from boiling
toluene. A number of human trials with this amide at levels in the 300 to
750 milligrams range have shown it to be with very little activity. At the
highest levels there have been suggestions of drowsiness. Certainly there
were none of the classic mescaline psychedelic effects.
If free base mescaline is brought into reaction with ethyl formate (to
produce the amide, N-formylmescaline) and subsequently reduced (with lithium
aluminum hydride) it is converted to the N-methyl homologue. This base has
also been found as a trace component in the Peyote cactus. And the effects
of N-methylation of other psychedelic drugs have been commented upon
elsewhere in these recipes, all with consistently negative results (with the
noteworthy exception of the conversion of MDA to MDMA) . Here, too, there is
no obvious activity in man, although the levels assayed were only up to 25
milligrams.
N,N-Dimethylmescaline has been given the trivial name of Trichocerine as it
has been found as a natural product in several cacti of the Trichocereus
Genus but, interestingly, never in any Peyote variant. It also has proven
inactive in man in dosages in excess of 500 milligrams, administered parenter-
ally. This observation, the absence of activity of a simple tertiary amine,
has been exploited in the development of several iodinated
radiopharmaceuticals that are mentioned elsewhere in this book.
The fourth modification is the compound with the nitrogen atom oxidatively
removed from the scene. This is the mescaline metabolite, 3,4,5-
trimethoxyphenylacetic acid, or TMPEA. Human dosages up to 750 milligrams
orally failed to produce either physiological or psychological changes.
One additional manipulation with some of these structures has been made and
should be mentioned. These are the analogues with an oxygen atom inserted
between the aromatic ring and the aliphatic chain. They are, in essence,
aminoethyl phenyl ethers. The first is related to mescaline itself, 2-
(3,4,5-trimethoxyphenoxy)ethylamine. Human trials were conducted over the
dose range of 10 to 300 milligrams and there were no effects observed. The
second is related to trichocerine, N,N-dimethyl-2-(3,4,5-
trimethoxyphenoxy)ethylamine. It was inactive in man over the range of 10 to
400 milligrams. Mescaline, at a dose of 420 milligrams, served as the con-
trol in these studies.
#97 4-MA; PMA; 4-METHOXYAMPHETAMINE
SYNTHESIS: A solution of 27.2 g anisaldehyde and 18.0 g nitroethane in 300
mL benzene was treated with 2.0 mL cyclohexane and refluxed using a Dean
Stark trap until H20 ceased to accumulate. A total of 3.8 mL was generated
over about 5 days. After the removal of the solvent under vacuum, the
viscous red oily residue was cooled and it spontaneously crystallized. This was
ground under an equal volume of MeOH, producing lemon-yellow crystals of 1-
(4-methoxyphenyl)-2-nitropropene. The final yield was 27.4 g of product with
a mp of 45-4 6 deg C. Recrystallization from 4 volumes MeOH did not improve
the mp. An excellent alternate synthesis with a comparable yield involved
letting a solution of equimolar amounts of the aldehyde and nitro-ethane and
a tenth mole of n-amylamine stand in the dark at room temperature for a
couple of weeks. The product spontaneously crystal-lized, and could be recrys-
tallized from MeOH. The more conventional synthesis involving acetic acid as
a solvent and ammonium acetate as a catalyst, produced a poor yield of the
nitrostyrene and it was difficult to separate from the white diacetate of the
starting anisaldehyde, mp 59-60 deg C.
A suspension of 32 g LAH in 1 L anhydrous Et20 was well stirred and 32.6 g
1-(4-methoxyphenyl) -2-nitropropene in Et20 was added at a rate that
maintained a reflux. After the addition was complete, reflux was continued for
48 h. The reaction mixture was cooled, and the excess hydride was destroyed
by the cautious addition of dilute H2S04. The Et20 was separated, and
extracted with additional aqueous H2S04. A solution of 700 g potassium sodium
tartrate in 600 mL H20 was added, and the pH brought to >9 with 25% NaOH.
This aqueous phase was extracted with 3x200 mL CH2C12 which provided, after
removal of the solvent, 32.5 g of a clear amber oil. This was dissolved in
100 mL IPA, neutralized with concentrated HC1, and then diluted with 300 mL
anhydrous Et20. There was obtained white crystals of 4-methoxyamphetamine
hydrochloride (4-MA) that weighed, after filtering, Et20 washing and air
drying, 22.2 g and had a mp of 208-209 deg C. The amphetamine metabolite, 4-
hydroxyamphetamine hydrochloride (4-HA), was prepared by heating 5.0 g 4-MA
in 20 mL concentrated HC1 at 15 lbs/in. After recrystal-lization from
aqueous EtOH, the product weighed 3.8 g and had a mp of 171-172 deg C.
DOSAGE: 50 - 80 mg.
DURATION: short.
QUALITATIVE COMMENTS: (with 60 mg) At just over an hour, there was a sudden
blood pressure rise, with the systolic going up 55 mm. This was maintained
for another hour. I found the effects reminiscent of DET, distinct
afterimages, and some parasthesia. I was without any residue by early evening
(after 5 hours).
(with 70 mg) It hit quite suddenly. I had a feeling of druggedness, almost
an alcohol-like intoxication, and I never was really high in the psychedelic
sense.
EXTENSIONS AND COMMENTARY: This is another of the essential amphetamines,
because of the appearance of the 4-methoxy group in two most important essen-
tial oils. These are the allylbenzene (estragole or esdragol) and the pro-
penyl isomer (anethole). Their natural sources have been discussed under
TMA.
Two comments are warranted concerning 4-MA, one of scientific interest, and
the other about a social tragedy.
A major metabolites of amphetamine is 4-hydroxyamphetamine, from oxidation
at the 4-position. It has been long known that with chronic amphetamine
usage there is the generation of tolerance, which encourages ever-increasing
doses to be used. When the daily load gets up around one or two hundred
milligrams, the subject can become quite psychotic. The question was asked:
might the chronic amphetamine user be methylating his endogenously produced
4-hydroxyamphet-amine to produce 4-methoxyamphetamine (4-MA), and maybe this
is the agent that promotes the psychosis? To address this question, several
studies were done with normal subjects, about 20 years ago, to see if 4-MA
might produce a psychotic state (it didn't at the highest levels tried, 75
milligrams) and to see if it was excreted to some extent unchanged in the
urines of these normal subjects (it was seen even at the lowest dosage tried,
10 milligrams) . It produced excitation and other central effects, it
produced adrenergic pressor effects, and it consistently produced measur-able
quantities of 4-MA in the urine, but it produced no amphetamine-like crazies.
And since the administration of up to 600 milligrams of amphetamine produced
no detectable 4-MA in the urine, this theory of psychotomimesis is not valid.
On the tragic side, a few years later, 4-MA became widely distributed in
both the US (as the sulfate salt) and in Canada (as the hydrochloride),
perhaps in-spired by some studies in rats that had reported that it was second
only to LSD in potency as a hallucinogen. The several deaths that occurred
probably followed overdose, and it was clear that 4-MA was involved as it had
been isolated from both urine and tissue during post morterns. It had been
sold under the names of Chicken Power and Chicken Yellow, and was promoted as
being MDA. I could find no record of a typical street dosage, but comments
collected in association with the deaths implied that the ingested quantites
were in the hundreds of milligrams. Rrecently, the ethoxy homologue, 4-EA,
appeared on the streets of Canada. The dosage, again, was not reported. It
was promptly illegalized there.
The two positional analogues of 4-MA are known; vis., 2-MA and 3-MA. Their
synthesis is straightforward, in imitation of that for 4-MA above. The meta-
compound, 3-MA, has been metabolically explored in man, but no central
effects were noted at a 50 milligram dose (2x25 milligrams, separated by three
hours) . There appears to be no report of any human trial of 2-MA. The N-
methyl homologue of 2-MA is a commercial adrenergic bronchodilator called Me-
thoxyphenamine, or Orthoxine. It has been used in the prevention of acute
asthma attacks in doses of up to 200 milligrams, with only slight central
stimulation. The N-methyl homologues of 3-MA and 4-MA are known, and the
latter compound is the stuff of a separate entry in this book.
#98 MADAM-6; 2,N-DIMETHYL-4,5-METHYLENEDIOXYAMPHETAMINE
SYNTHESIS: A mixture of 102 g P0C13 and 115 g N-methylformanilide was
allowed to stand for 0.5 h at room temperature during which time it turned a
deep claret color. To this there was added 45 g 3,4-methylenedioxytoluene
and the mixture was held on the steam bath for 3 h. It was then added to 3 L
H20. Stirring was continued until the oil which had separated had become
quite firm. This was removed by filtration to give a greenish, somewhat
gummy, crystalline solid, which was finely ground under 40 mL MeOH and again
filtered giving, when air dried, 25 g of an almost white solid. Recrystalli-
zation of a small sample from methylcyclopentane gave ivory-colored
glistening crystals of 2-methyl-4,5-methylenedioxybenzaldehyde with a mp of 88.5-
89.5 deg C. In the infra-red, the carbonyl was identical to that of the
starting piperonal (1690 cm-1) but the fingerprint was different and unique,
with bands at 868, 929, 1040 and 1052 cm-1.
A solution of 23 g 2-methyl-4,5-methylenedioxybenzaldehyde in 150 mL nitro-
ethane was treated with 2.0 g anhydrous ammonium acetate and heated on the
steam bath for 9 h. The excess solvent was removed under vacuum to give a
dark yellow oil which was dissolved in 40 mL hot MeOH and allowed to
crystallize. The solids were removed by filtration, washed modestly with MeOH and
air dried, to give 21.2 g of 1-(2-methyl-4,5-methylenedioxyphenyl) -2-
nitropropene as beautiful yellow crystals with a mp of 116-118 deg C. Re-
crystallization of an analytical sample from MeOH gave lustrous bright yellow
crystals with a mp of 120-121 deg C. Anal. (СцНцЫ04) C,H,N.
A suspension of 54 g electrolytic elemental iron in 240 g glacial acetic
acid was warmed on the steam bath, with frequent stirring. When the reaction
between them started, there was added, a portion at a time, a solution of
18.2 g 1-(2-methyl-4,5-methy1enedioxyphenyl)-2-nitropropene in 125 mL warm
acetic acid. The orange color of the nitrostyrene solution became quite
reddish, white solids of iron acetate appeared, and a dark tomato-colored crust
formed which was continuously broken back into the reaction mixture. Heating
was continued for 1.5 h, and then all was poured into 2 L H20. All the in-
solubles were removed by filtration, and these were washed well with CH2C12.
The filtrate and washes were combined, the phases separated, and the aqueous
phase extracted with 2x100 mL additional CH2C12. The combined organics were
washed with 5% NaOH, and the solvent removed under vacuum. The residue
weighed 15.9 g, and was distilled at 90-110 deg С at 0.4 mm/Hg to give 13.9 g
of 2-methyl-4,5-methylenedioxyphenylacetone that spontaneously crystallized.
A small sample from methylcyclopentane had a mp of 52-53 deg C, another from
hexane a mp of 53-54 deg C, and another from MeOH a mp of 54-55 deg C. Anal.
(CnHi203) H; С calcd, 68.73; found 67.87, 67.84.
To a stirred solution of 30 g methylamine hydrochloride in 200 mL warm MeOH
there was added 13.5 g 2-methyl-4,5-methylenedioxyphenylacetone followed,
after returning to room temperature, by 7 g sodium cyanoborohydride. There was
added HC1 as needed to maintain the pH at approximately orange on external
damp universal pH paper. After a few days, the reaction ceased generating
base, and all was poured into 2 L dilute H2S04 (caution, HCN evolved) . This
was washed with 3x75 mL CH2C12, made basic with 25% NaOH, and the resulting
mixture extracted with 3x100 CH2C12. The pooled extracts were stripped of
solvent under vacuum and the residue, 15 g of a pale amber oil, was distilled
at 95-110 deg С at 0.4 mm/Hg. There was obtained 12.3 g of a white oil that
was dissolved in 60 mL IPA, neutralized with approximately 5.5 mL
concentrated HC1, and crystals of the salt formed spontaneously. These were
loosened with the addition of another 10 mL IPA, and then all was diluted by the
addition of an equal volume of anhydrous Et20. The white crystals were sepa-
rated by filtration, Et20 washed, and air dried to give 14.1 g of 2,N-
dimethyl-4,5-methylenedioxyamphetamine hydrochloride (MADAM-6) as a brilliant
white powder with a mp of 206-207 deg C. Anal. (Ci2Hi8ClN02) C,H.
DOSAGE: greater than 280 mg.
DURATION: unknown.
QUALITATIVE COMMENTS: (with 180 mg) There is a hint of good things there,
but nothing more than a hint. At four hours, there is no longer even a hint.
(with 280 mg) I took 150 milligrams, waited an hour for results, which was
niente, nada, nothing. Took supplements of 65 milligrams twice, an hour
apart. No effect. Yes, we giveth up.
EXTENSIONS AND COMMENTARY: The structure of MADAM-6 was designed to be that
of MDMA, with a methyl group attached at what should be a reasonably
indifferent position. In fact, that is the genesis of the name. MDMA has been
called ADAM, and with a methyl group in the 6-position, MADAM-6 is quite
understandable. And the other ortho-position is, using this nomenclature, the
2-position, and with a methyl group there, one would have MADAM-2. I should
make a small apology for the choice of numbers. MDMA is a 3,4-methylenedioxy
compound, and the least ambiguous numbering scheme would be to lock the meth-
ylenedioxy group inescapably at the 3,4-place, letting the other ring
position numbers fall where they may. The rules of chemistry ask that if
something is really a 3,4,6-orientation it should be renumbered as a 2,4,5-
orientation. Let's quietly ignore that request here.
How fascinating it is, that a small methyl group, something that is little
more than one more minor bump on the surface of a molecule that is lumpy and
bumpy anyway, can so effectively change the action of a compound. A big
activity change from a small structure change usually implies that the bump is
at a vital point, such as a target of metabolism or a point of critical fit
in some receptor site. And since 6-MADAM can be looked upon as 6-bump-MDMA,
and since it is at least 3x less potent than MDMA, the implication is that
the action of MDMA requires some unbumpiness at this position for its
particular action. There are suggestions that the body may want to put a hy-
droxyl group right there (a 6-hydroxy-dopamine act), and it couldn't if there
was a methyl group right there. The isoprору 1 amine side chain may want a
certain degree of swing-around freedom, and this would be restricted by a
methyl bump right next to it. And there are all kinds of other speculations
possible as to why that position should be open.
Anyway, MADAM-6 is not active. And the equally intriguing positional
isomer, the easily made MADAM-2, will certainly contribute to these
speculations. A quiz for the reader! Will 2,N-dimethyl-3,4-
methylenedioxyamphetamine (MADAM-2) be: (1) Of much reduced activity, akin to
MADAM-6, or (2) Of potency and action similar to that of MDMA, or (3)
Something unexpected and unanticipated? I know only one way of finding out.
Make the Schiffs' base between piperonal and cyclohexylamine, treat this with
butyl lithium in hexane with some TMEDA present, add some N-
methylformanilide, convert the formed benzaldehyde to a nitrostyrene with ni-
troethane, reduce this with elemental iron to the phenylacetone, reduce this
in the presence of methylamine with sodium cyanoborohydride, then taste the
result.
#99 MAL; METHALLYLESCALINE;
3,5-DIMETHOXY-4-METHALLYLOXYPHENETHYLAMINE)
SYNTHESIS: To a solution of 5.8 g of homosyringonitrile (see under ESCALINE
for its preparation) in 50 mL of acetone containing 100 mg of decyltrieth-
ylammonium iodide there was added 7.8 mL methallyl chloride followed by 6.9 g
of finely powdered anhydrous К2СОз. The suspension was kept at reflux by a
heating mantle, with effective stirring. After 6 h an additional 4.0 mL of
methallyl chloride was added, and the refluxing was continued for an
additional 36 h. The solvent and excess methallyl chloride was removed under
vacuum and the residue was added to 400 mL H20. This solution was extracted
with 3x75 mL CH2C12. The extracts were pooled, washed with 2x50 mL 5% NaOH,
and the solvent removed to provide a dark brown oil. This was distilled at
120-130 deg С at 0.4 mm/Hg to provide 6.1 g of 3,5-dimethoxy-4-
methyallyloxyphenylacetonitrile as a lemon-colored viscous oil. Anal.
(Ci4H17N03) C,H.
A suspension of 4.2 g LAH in 160 mL anhydrous THF under He was stirred,
cooled to 0 deg C, and treated with 2.95 ml of 100% H2S04 added dropwise.
This was followed by the addition of 6.0 g of 3,5-dimethoxy-4-methallyloxy-
phenylacetonitrile dissolved in 10 mL anhydrous THF, at a slow rate with
vigorous stirring. The reaction mixture was held at reflux on the steam bath
for 0.5 h, brought back to room temperature, and the excess hydride destroyed
with IPA. Sufficient 15% NaOH was added to convert the formed solids to a
loose, granular texture, and the entire mixture filtered and washed with THF.
The filtrate and washings were pooled, the solvent removed under vacuum, and
the residue added to 500 mL dilute HC1. This solution was washed with 2x50
mL CH2C12, made basic with aqueous NaOH, and extracted with 3x75 mL CH2C12.
The extracts were pooled, the solvent removed under vacuum, and the residual
pale amber oil distilled at 120-130 deg С at 0.3 mm/Hg to provide 1.5 g of a
white oil. This was dissolved in 8.0 mL of IPA and neutralized with 25 drops
of concentrated HC1. The addition of 40 ml of anhydrous Et20 with stirring
produced, after a few moments delay, a spontaneous crystallization of 3,5-
dimethoxy-4-methallyloxyphenethylamine hydrochloride (MAL) as fine white
needles. After standing overnight these were removed by filtration, washed with
an IPA/Et20 mixture, then with Et20, and allowed to air dry to constant
weight. The product weighed 1.1 g, and had a mp of 153-154 deg C. Anal.
(Ci4H22ClN03) C,H.
DOSAGE: 40 - 65 mg.
DURATION: 12 - 16 h.
QUALITATIVE COMMENTS: (with 45 mg) Too much overload. I am sur-rounded with
unreality. I do not choose to repeat the experiment.
(with 45 mg) I am basically favorably impressed. I believe the initial
discomfort would be alleviated by taking two 30 milligram doses separated by
an hour.
(with 45 mg) Much too much too much. There are shades of what might become
amnesia. I am losing immediate contact. I will not repeat.
(with 50 mg) A good level. I found myself totally caught up in the visual
theater. Although I had trouble sleeping, I would willingly repeat the ex-
periment at the same level.
(with 60 mg) Extremely restless. Am very impressed with all the activity.
But if I repeated it would be at a lower dose.
(with 60 mg) Friendly territory. There is much kaleidoscopic 'neon'
colors. Eyes closed very active. Eyes open there is considerable visual
distortions seen in melted wax. Faces are distorted (friendly) but the sinister
is not far away.
(with 65 mg) Completely involved Q good psychedelic state Q visual
entertainment with alternation (i.e., depth and movement) at the
retinal level Q detail in watercolors. Later in the experience (the 8 hour
point) easy childhood memory recall.
(with 65 mg) Beautiful. To a +2 by the 1st hr and continued climbing.
Intense +3 within 2 hrs. Quite strong body. Diuretic. Fantasy, imagery,
erotic. Way up, good connections between parts of self. Slight slowing of
pulse in 7th to 8th hour. Excellent solid sleep with strong, clear,
balancing dreams. But not until after 12 hrs.
EXTENSIONS AND COMMENTARY: This testimony can be accurately described as a
mixed bag!
This base, MAL, lies as a hybrid of two other compounds, AL and CPM. It is
an olefin (as is AL) which means that it has a place of unsaturation in its
structure. And it is an isostere of CPM which means that the carbon atoms
are all in the same location, but just the connecting electrons (called the
chemical bonds) are in different places. Actually there is yet a third
compound in this same picture, called PROPYNYL. And yet, although all of them
have extremely close structural similarities, there are such great
differences in action that one does not dare to generalize. CPM leads largely to
fantasy, MAL largely to visual imagery, AL is twice as potent as either of
these but it doesn't show either effect, and PROPYNYL is almost without any
action at all.
Speaking of generalization, I am glad that there are always exceptions.
Some years ago, I had a most difficult experience with a strain of marijuana
that was known by the name of DRED. The only word that I can use to describe
my response to it is to say that I felt I had been poisoned. From this I
warned myself to beware (and to believe in) whatever common name a drug might
have been given. Fortunately, MAL did not live up to its name (at least for
me), although some of the experimental subjects might disagree!
One additional compound was suggested by these parallels. Each of these
three drugs can be viewed as having a negative something hanging out a-ways
from the molecular center. With AL and MAL, this is the olefin double bond.
With CPM this is a very strained three-member ring. What about an oxygen?
The reaction between homosyringonitrile and methoxyethyl chloride produced
the precursor to such a product (3,5-dimethoxy-4-(2-methoxyethoxy)-
phenethy 1 amine) but the yield was so bad that the project was abandoned.
This same grouping has successfully been put into the 4-position of the
sulfur-containing analog, and the result (2C-T-13) has proved to be quite a
potent and interesting material. Maybe someday hang a sulfur atom out there at
the end of that chain.
The name methallylescaline actually is completely unsound. There is no
union of a methallyl with an escaline. What is really there is not an escaline
at all, but rather a mescaline with a 2-propene attached to the methyl of the
methoxy on the 4-position. There is no way of naming the thing in that
manner, so the only logical solution is to take off the methyl entirely, and
then put the methallyl on in its place. The name of this would then be 4-
methylallyldesmethylmescaline. That would have received the abbreviation MAD
which would have been even more difficult to deal with. MAL is preferable.
#100 MDA; 3, 4 -METHYLENEDIOXYAMPHETAMINE
SYNTHESIS: (from piperonal) To a solution of 15.0 g piperonal in 80 mL
glacial acetic acid there was added 15 mL nitroethane followed by 10 g cyclohex-
ylamine. The mixture was held at steam-bath temperature for 6 h, diluted
with 10 mL H20, seeded with a crystal of product, and cooled overnight at 10
deg C. The bright yellow crystals were removed by filtration, and air dried
to yield 10.7 g of 1-(3,4-methylenedioxyphenyl)-2-nitropropene with a mp of
93-94 deg C. This was raised to 97-98 deg С by recrystallization from acetic
acid. The more conventional efforts of nitrostyrene synthesis using an excess
of nitroethane as a solvent and anhydrous ammonium acetate as the base, gives
impure product in very poor yields. The nitrostyrene has been successfully
made from the components in cold MeOH, with aqueous NaOH as the base.
A suspension of 20 g LAH in 250 mL anhydrous THF was placed under an inert
atmosphere and stirred magnetically. There was added, dropwise, 18 g of 1-
(3,4-methylenedioxyphenyl)-2-nitropropene in solution in THF and the reaction
mixture was maintained at reflux for 36 h. After being brought back to room
temperature, the excess hydride was destroyed with 15 mL IPA, followed by 15
mL of 15% NaOH. An additional 50 mL H20 was added to complete the conversion
of the aluminum salts to a loose, white, easily filtered solid. This was
removed by filtration, and the filter cake washed with additional THF. The
combined filtrate and washes were stripped of solvent under vacuum, and the
residue dissolved in dilute H2S04. Washing with 3x75 mL CH2C12 removed much
of the color, and the aqueous phase was made basic and reextracted with 3x100
mL CH2C12. Removal of the solvent yielded 13.0 g of a yellow-colored oil
that was distilled. The fraction boiling at 80-90 deg С at 0.2 mm weighed
10.2 g and was water-white. It was dissolved in 60 mL of IPA, neutralization
with concentrated HC1, and diluted with 120 mL of anhydrous Et20 which
produced a lasting turbidity. Crystals formed spontaneously which were removed
by filtration, washed with Et20, and air dried to provide 10.4 g of 3,4-
methylenedioxyamphetamine hydrochloride (MDA) with a mp of 187-188 deg C.
(from 3,4-methylenedioxyphenylacetone) To a solution of 32.5 g anhydrous
ammonium acetate in 120 mL MeOH, there was added 7.12 g 3,4-
methylenedioxyphenylacetone (see under MDMA for its preparation) followed by
2.0 g sodium cyanoborohydride. The resulting yellow solution was vigorously
stirred, and concentrated HC1 was added periodically to keep the pH of the
reaction mixture between 6 and 7 as determined by external damp universal pH
paper. After several days, undissolved solids remained in the reaction
mixture and no more acid was required. The reaction mixture was added to 600 mL
of dilute HC1, and this was washed with 3x100 mL CH2C12. The combined washes
were back-extracted with a small amount of dilute HC1, the aqueous phases
combined, and made basic with 25% NaOH. This was then extracted with 3x100
mL CH2CI2, these extracts combined, and the solvent removed under vacuum to
provide 3.8 g of a red-colored residue. This was distilled at 80-90 deg С at
0.2 mm/Hg to provide 2.2 g of an absolutely water-white oil. There was no
obvious formation of a carbonate salt when exposed to air. This was
dissolved in 15 mL IPA, neutralized with 25 drops of concentrated HC1, and
diluted with 30 mL anhydrous Et20. Slowly there was the deposition of white
crystals of 3,4-methylenedioxyamphetamine hydrochloride (MDA) which weighed
2.2 g and had a mp of 187-188 deg C. The preparation of the formamide (a
precursor to MDMA) and the acetamide (a precursor to MDE) are described under
those entries.
DOSAGE: 80 - 160 mg.
DURATION: 8 - 12 h.
QUALITATIVE COMMENTS:
(with 100 mg) The coming on was
gradual and pleasant, taking from an hour
to an hour and one half to do so.
The trip was euphoric and intense
despite my having been naturally
depleted from a working day and having
started so late. One thing that
impressed itself upon me was the
feeling I got of seeing the play of
events, of what I thought to be the
significance of certain people coming
into my life, and why my "dance',
like everyone else's, is unique. I
saw that every encounter or event is
a potential for growth, and an
opportunity for me to realize my
completeness at where I am, here and now, not
at some future where I must lug the
pieces of the past for a final
assemblage "there.' I was reminded of
living the moment to its fullest and I
felt that seeing this was indicative
that I was on the right track.
(with 128 mg) Forty-five minutes
after the second dosage, when I was
seated in a room by myself, not
smoking, and where there was no possible
source of smoke rings, an abundance
of curling gray smoke rings was
readily observed in the environment
whenever a relaxed approach to subjective
observation was used. Visually these
had complete reality and it seemed
quite unneccessary to test their
properties because it was surely
КАЧЕСТВЕННЫЕ КОММЕНТАРИИ:
(100 мг) «Приход был постепенным и
приятным, это заняло час или полтора.
Трип получился эйфорический и
интенсивный, несмотря на то, что я
естественным образом устал после рабочего
дня и начал так поздно. Из того, что
меня впечатлило, запомнилось чувство,
которое я ощутил, наблюдая игру
событий. К ней я относил значимость
вхождения определенных людей в мою жизнь,
и то, почему мой «танец», как и у
любого другого, уникален. Я видел, что
каждая случайная встреча или событие
- это потенциал для роста, и
возможность для меня осознать свою
целостность там, где я есть, здесь и
сейчас, а не в каком-то будущем, куда я
должен притащить куски прошлого для
окончательной сборки «там». Мне
напомнили о проживании момента в его
полноте, и я почувствовал - видение
этого означает, что я на верном
пути» .
(128 мг) «Спустя сорок пять минут
после второй дозы, когда я уселся в
комнате - не курил, и там вообще
неоткуда было взяться кольцам дыма -
легко можно было наблюдать вокруг
множество вьющихся серых колец дыма,
хотя субъективное наблюдение велось
расслабленно. Зрительно они имели
полную реальность, и, казалось, нет
необходимости проверять их свойства,
потому что точно известно и абсолютно
понятно, что источник этого зритель-
known and fully appreciated that the
source of the visual phenomena could
not be external to the body. When I
concentrated my attention on the
details of the curling gray forms by
trying to note how they would be
affected by passing a finger through
their apparent field, they melted
away. Then, when I relaxed again,
the smoke rings were there. I was as
certain that they were really there
as I am now sure that my head is on
top of my body.
(with 140 mg) I vomited quite
abruptly, and then everything was OK.
I had been drinking probably
excessively the last two days, and maybe
the body needed to unpoison itself.
The tactile sense is beautiful, but
there seems to be some numbness as
well, and I feel that nothing erotic
would be do-able. Intimacy, yes, but
no performance I'm pretty sure. I
saw the experience start drifting
away only four hours into it, and I
was sad to see it go. It was an all
around delightful day.
(with 200 mg, 2x100 mg spaced 1 h)
RThe first portion was apparent at
one-half hour. There was microscopic
nausea shortly after the second
portion was taken, and in an hour there
was a complete +++ developed. The
relaxation was extreme. And there
seemed to be time distortion, in that
time seemed to pass slowly. There
was a occasional LSD-like moment of
profoundness, but by and large it was
a simple intoxication with most
things seeming quite hilarious. The
intoxication was also quite extreme.
Some food was tried later in the
experiment, and it tasted good, but
there was absolutely no appetite.
None at all.
(with 60 mg of the "R" isomer) There
was a light and not too gentle
development of a somewhat brittle wound-up
state, a + or even a ++. Chills, and
I had to get under an electric blan-
ного феномена не мог быть вне тела.
Когда я сконцентрировал свое внимание
на деталях клубящихся серых форм,
попытавшись заметить, как на них
повлияет проведение пальца сквозь их
прозрачную часть, они растворились.
Затем, когда я опять расслабился,
кольца дыма вернулись. Я был так же
уверен, что они, в самом деле, были
там, как я сейчас уверен, что моя
голова находится наверху моего тела».
(140 мг) «Меня довольно резко
стошнило, и затем все было в порядке.
Вероятно, я многовато выпил за последние
два дня, наверное, телу было
необходимо избавиться от яда. Тактильные
ощущения оказались прекрасными, но
присутствовала и некоторая
онемелость , и я чувствовал, что ничего
эротического делать не получится.
Интимность, да, но не действие, я
вполне уверен. Я заметил, что опыт начал
уходить, всего через четыре часа
после начала, было жаль это наблюдать.
Восхитительный во всех отношениях
день».
(200 мг, 2x100 мг, с промежутком в 1
час) «Первая порция проявилась через
полчаса. Микроскопическая тошнота
вскоре после принятия второй порции,
и через час уже было полное +++.
Крайнее расслабление. И, похоже, было
искажение времени, то есть время,
казалось , проходит медленнее. Случались
LSD-подобные моменты глубины мысли,
но по большей части это было простое
опьянение, большинство предметов
казались очень забавными. Опьянение
тоже было очень сильным. Позже во время
опыта попробовал немного еды, вкус
был хороший, но аппетита не было
совсем. Никакого».
(60 мг R-изомера) «Легкое и не
слишком мягкое развитие какого-то
раздражительного и беспокойного состояния,
+ или даже ++. Знобило, мне пришлось
лечь под одеяло с обогревом, чтобы
ket to be comfortable. The effects
smoothed out at the fourth hour, when
things started to return to baseline.
Not too entertaining.
(with 100 mg of the "R" isomer) Rapid
development from the 40 minute point
to an hour and a quarter; largely a
pleasant intoxication, but there is
something serious there too. No
great insights, and not too much
interference with the day's goings-on.
Completely clear at the 8 hour point.
(with 120 mg of the "R" isomer) This
is a stoning intoxicant. I would not
choose to drive, because of possible
judgement problems, but my
handwriting seems to be clear and normal.
The mental excitement dropped rapidly
but I was aware of physical residues
for several additional hours.
(with 80 mg of the "S" isomer) A very
thin, light threshold, which is quite
delightful. I am quite willing to
push this a bit higher.
(with 120 mg of the "S" isomer)
Perhaps to a one +. Very light, and
very much like MDMA, but perhaps
shorter lived. I am pretty much
baseline in three hours.
(with 160 mg of the "S" isomer) The
development is very rapid, and there
is both muscular tremor and some
nausea. The physicals are quite
bothersome. With eyes closed, there are no
effects noticeable, but with eyes
open, things are quite bright and
sparkling. The muscular spasms
persist, and there is considerable teeth
clenching. I feel that the mental is
not worth the physical.
EXTENSIONS AND COMMENTARY:
There are about twenty different
synthetic routes in the literature for
the preparation of MDA. Many start
with piperonal, and employ it to make
methylenedioxyphenylacetone or a
почувствовать себя комфортно. К
четырем часам от начала эффекты
смягчились, началось возвращение к
исходному состоянию. Не особенно
занимательно» .
(100 мг R-изомера) «Быстрое развитие
от 40-й минуты до часа с четвертью; в
основном, приятное опьянение, но
также и что-то серьезное. Без особенных
прозрений, и не слишком много связи с
дневными делами. Все полностью
завершилось на отметке 8 часов».
(120 мг R-изомера) «Это вырубающее
вещество. Я бы не стал водить машину
из-за возможных проблем с принятием
решений, но мое письмо от руки, по-
видимому, нормальное и четкое.
Мыслительное возбуждение быстро спало, но
я замечал остаточные физические
признаки еще несколько часов».
(80 мг S-изомера) «Очень тонкий,
легкий пороговый эффект, весьма
приятный . Хотелось бы принять побольше».
(120 мг S-изомера) «Возможно, +1.
Очень легкий, очень похожий на МДМА,
но, кажется, более короткоживущий. Я
в основном вернулся к исходному
состоянию через три часа».
(160 мг S-изомера) «Быстрое развитие
эффектов, мышечная дрожь и
одновременно некоторая тошнота. Физические
симптомы раздражают. Под закрытыми
глазами не заметно никаких эффектов,
но с открытыми глазами все кажется
ярким и блестящим. Присутствуют
мышечные спазмы, заметное стискивание
зубов. По-моему, эти ментальные
эффекты не стоят таких физических».
ДОПОЛНЕНИЯ И КОММЕНТАРИЙ:
Есть примерно двадцать различных
способов синтеза MDA, описанных в
литературе . Многие из них начинаются с
пипероналя, который используется для
получения метилендиокси-фенилацетона
methylenedioxydihydro-cinnamic acid
amide instead of the nitrostyrene.
The phenylacetone can be reduced in
several ways other than the cyano-
borohydride method mentioned here,
and the amide can be rearranged
directly to MDA. And there are
additional methods for the reduction of
the nitrostyrene that use no lithium
aluminum hydride. Also there are
procedures that have safrole or isosa-
frole as starting points. There is
even one in the underground
literature that starts with sassafras root
bark. In fact, it is because safrole
is one of the ten essential oils that
MDA can humorously be referred to as
one of the Ten Essential
Amphetamines. See the comments under TMA.
There is a broad and checkered
history concerning the use and abuse of
MDA, and it is not the case that all
the use was medical and all the abuse
was social. One of the compulsive
drives of both the military and the
intelligence groups, just after World
War II, was to discover and develop
chemical agents which might serve as
"truth serums" or as incapacitating
agents. These government agencies
considered the area of the
psychedelics to be a fertile field for
searching. The giving of relatively
unexplored drugs in a cavalier manner to
knowing and unknowing subjects was
commonplace. There was one case in
1953, involving MDA and a psychiatric
patient named Howard Blauer that
proved fatal. The army had
contracted with several physicians at
the New York State Psychiatric
Institute to explore new chemicals from
the Edgewood Arsenal and one of
these, with a chemical warfare code
number of EA-1298, was MDA. The last
and lethal injection into Blauer was
an intravenous dose of 500
milligrams .
There have been a number of medical
explorations. Under the code SKF-5
(and trade name of Amphedoxamine) it
was explored as an anorexic agent.
или амида метилендиокси-дигидрокорич-
ной кислоты вместо нитростирола.
Помимо упомянутого здесь цианборогид-
ридного метода, существует несколько
способов восстановления фенилацетона,
а амид можно напрямую
перегруппировать в MDA. Есть и другие методы
восстановления нитростирола, без
использования алюмогидрида лития. Также
существуют методики, использующие
сафрол или изосафрол в качестве исходных
соединений. В подпольной литературе
есть даже способ, начинающийся с коры
корня американского лавра. В
действительности, поскольку сафрол является
одним из десяти главных масел, MDA
можно в шутку назвать одним из десяти
главных амфетаминов. См. комментарии
в главе о ТМА.
История употребления и
злоупотребления MDA обширна и пестра, и не всегда
употребление было медицинским, а
злоупотребление - социальным. Одной из
навязчивых идей военных и разведки
после Второй мировой войны был поиск
и разработка химических средств,
могущих служить «сывороткой правды» или
несмертельным химическим оружием. Эти
правительственные агентства
рассматривали область психоделиков как
привлекательное поле для исследований.
Авантюрные испытания сравнительно
малоизученных средств с ведома или без
ведома субъектов были обычным делом.
Один из случаев в 1953 году, с
участием MDA и психиатрического пациента
по имени Говард Блауер, оказался
смертельным. Армия заключила договор
с несколькими врачами в
Психиатрическом институте штата Нью-Йорк на
исследование новых препаратов из Эд-
жвудского арсенала, и один из них,
под химическим военным кодом ЕА-1298,
был MDA. Последняя и убийственная
внутривенная инъекция Блауеру
содержала дозу в 500 миллиграмм.
Проводился ряд медицинских
исследований. Под кодом SKF-5 (и торговым
названием Амфедоксамин) его изучали в
качестве средства для подавления ап-
It has been found promising in the
treatment of psychoneurotic
depression. There are several medical
reports, and one book (Claudio
Naranjo's The Healing Journey), that
describe its values in psychotherapy.
MDA was also one of the major drugs
that was being popularly used in the
late 1960's when the psychedelic
concept exploded on the public scene.
MDA was called the "hug-drug" and was
said to stand for Mellow Drug of
America. There was no difficulty in
obtaining unending quantities of it,
as it was available as a research
chemical from several scientific
supply houses (as were mescaline and
LSD) and was sold inexpensively under
its chemical name.
A few experimental trials with the
pure optical isomers show a
consistency with all the other psychedelic
compounds that have been studied in
their separated forms, the higher
potency with the "R" isomer. The less
potent "S" isomer seemed to be more
peaceful and MDMA-like at lower
doses, but there were worrisome toxic
signs at higher levels.
The structure of MDA can be viewed as
an aromatic ring (the 3,4-
methylenedioxyphenyl ring) with a
three carbon chain sticking out from
it. The amine group is on the second
of the three carbon atoms. The
isomers, with the amine function moved
to the first of these carbons atoms
(a benzyl amine) and with the amine
function moved to the third (furthest
out atom) of these carbon atoms (a
(n)-propylamine), are known and both
have been assayed.
The benzylamine counterpart (as if
one were to move the amine function
from the beta-carbon to the alpha-
carbon of the three carbon chain of
the amphetamine molecule) is alpha-
петита. Результаты при лечении
психоневротической депрессии оказались
обнадеживающими. Есть несколько
медицинских публикаций, и одна книга
(Клаудио Наранджо «Исцеляющее
путешествие») , описывающие его достоинства
в психотерапии.
MDA также был одним из основных
веществ , которые обрели популярность в
конце 60-х, когда психоделическая
концепция распространилась в культуре
и субкультурах. MDA называли
«веществом объятий» и расшифровывали как
Мягкий Допинг Америки. Достать
неограниченное количество этого
соединения было легко, поскольку его можно
было купить в качестве химического
реактива (как и мескалин и ЛСД).
Несколько научных фирм-поставщиков
недорого продавали это вещество под его
химическим названием.
Немногочисленные эксперименты с
чистыми оптическими изомерами показали
схожесть со всеми остальными
психоделическими соединениями, которые
исследовались в разделенных формах - R-
изомер имеет большую активность.
Менее активный S-изомер, по-видимому,
более спокойный и похожий на MDMA в
низких дозах, но при высоких
количествах отмечались тревожные признаки
отравления.
Структуру MDA можно рассматривать как
ароматическое кольцо (3,4-метиленди-
окси-фенильное кольцо) с трехуглерод-
ной цепью, отходящей от него.
Аминогруппа находится на втором из трех
углеродных атомов. Изомеры, в которых
аминогруппа смещена к первому из
углеродных атомов (бензиламин) или к
третьему (самому дальнему от кольца)
из этих трех атомов, известны, и оба
испытывались.
Бензиламиновый аналог (если
переместить аминогруппу с бета-углерода на
альфа-углерод из трехуглеродной цепи
амфетаминовой молекулы) - это альфа-
этил-3,4-метилендиокси-бензиламин,
ethyl-3,4-methylenedioxybenzylamine
or
1-amino-1-(3,4-methylenedioxyphenyl) propane, ALPHA. The
hydrochloride salt has a mp of 199-201 deg C.
At low threshold levels (10 milligram
area) there were eyes-closed "dreams"
with some body tingling. The
compound was not anorexic at any dose
(up to 140 milligrams) and was
reported to produce a pleasant,
positive feeling. It is very short-lived
(about 3 hours) . The N-methyl homo-
logue is alpha-ethyl-N-methyl-3,4-
methylenedioxybenzylamine or 1-
methylamino-1-(3,4-methylenedioxyphenyl ) propane , M-ALPHA. It is
similar in action, but is perhaps twice
as potent (a plus one or plus two
dose is 60 milligrams) and of twice
the duration.
The (n)-propylamine counterpart (as
if one were to move the amine
function the other direction, from the
beta-carbon to the gamma-carbon of
the three carbon chain of the
amphetamine molecule) is gamma-3,4-
methylenedioxyphenylpropylamine or 1-
amino-3-(3,4-methylenedioxyphenyl) propane, GAMMA. The
hydrochloride salt has a mp of 204-205 deg C.
At oral levels of 200 milligrams
there was some physical ill-at-ease,
possible time distortion, and a
feeling of being keenly aware of one's
surroundings. The duration of
effects was 4 hrs.
The phenethy1amine that corresponds
to MDA (removing the alpha-methyl
group) is 3,4-methylenedioxyphene-
thylamine, or homopiperonylamine, or
MDPEA, or simply H in the vocabulary
of the Muni-Metro world. This
compound is an entry in its own rights.
The adding of another carbon atom to
the alpha-methyl group of MDA gives
compound J, and leads to the rest of
the Muni-Metro series (K, L etc).
All of this is explained under
METHYL-J. The bending of this alpha-
methyl group back to the aromatic
ring gives an aminoindane, and with J
one gets an aminotetralin. Both com-
или 1-амино-1-(3,4-метилендиоксифе-
нил)-пропан, ALPHA. Гидрохлорид
плавится при 199-201°С. При низких
пороговых уровнях (в районе 10
миллиграмм) происходили «сны» под
закрытыми глазами и небольшое покалывание в
теле. Соединение не угнетало аппетит
ни в каких дозах (вплоть до 140
миллиграмм) и, как сообщалось, вызывало
приятное, позитивное настроение. Оно
очень короткоживущее (около трех
часов) . N-метильный гомолог - альфа-
этил^-метил-З,4 -метилендиокси-бензи-
ламин или 1-метиламино-1-(3,4-мети-
лендиокси-фенил)-пропан, M-ALPHA. Его
действие похоже, но он примерно вдвое
активнее (доза плюс один или плюс два
- около 60 миллиграмм), и действует
вдвое дольше.
п-Пропиламиновый аналог (если
переместить аминогруппу в другом
направлении, от бета-углерода к гамма-
углероду трехуглеродной цепи амфета-
миновой молекулы) - это гамма-3,4-
метилендиоксифенил-пропиламин, или 1-
амино-3-(3,4-метилендиоксифенил)-пропан, GAMMA. Гидрохлорид плавится при
204-205°С. При приеме внутрь 200
миллиграмм - небольшое физическое
недомогание, возможно искажение времени,
и чувство острого осознания
окружающего. Продолжительность эффектов
составила 4 часа.
Фенэтиламин, соответствующий MDA (без
альфа-метильной группы) - 3,4-мети-
лендиокси-фенэтиламин, или гомопипе-
рониламин, или MDPEA, или просто Н в
словаре мира Муни-Метро. Это
соединение имеет собственную главу.
Добавление еще одного углеродного атома к
альфа-метильной группе MDA дает
соединение J, и ведет к остальным
веществам из серии Муни-метро (К, L, и
т.д.) . Все они собраны в главе
METHYL-J. Присоединение этой альфа-
метильной группы обратно к
ароматическому кольцу дает аминоиндан, а в
случае J - аминотетралин. Оба
вещества действовали в опытах на различение
pounds react in animal discrimination
studies identically to MDMA, and they
appear to be free of neurochemical
toxicity.
The two possible homologues, with
either one or two methyl groups on the
methylene carbon of the methylenedi-
oxy group of MDA, are also known.
The ethylidene compound (the acetal-
dehyde addition to the catechol
group) has been encoded as EDA, and
the acetone (isopropylidine addition
to the catechol group) is called IDA.
In animal discrimination studies, and
in in vitro neurotransmitter studies,
they both seem to be of decreased
potency- EDA is down two to three-fold
from MDA, and IDA is down by a factor
of two to three-fold again. Human
trials of up to 150 milligrams of the
hydrochloride salt of EDA producd at
best a threshold light-headedness.
IDA remains untested as of the
present time. The homologue of MDA
(actually of MDMA) with the added carbon
atom in, rather than on, the methyl-
enedioxy ring, is a separate entry;
see MDMC.
A final isomer to be mentioned is a
positional isomer. The
3,4-methylene-dioxy group could be at
the 2,3-position of the amphetamine
skeleton, giving 2,3-
methylenedioxyamphetamine, or ORTHO-
MDA. It appears to be a stimulant
rather than another MDA. At 50
milligrams, one person was awake and
alert all night, but reported no MDA-
like effects.
на животных идентично MDMA, и, по
всей видимости, проявления
нейрохимической токсичности отсутствуют.
Два возможных гомолога, с одной или
двумя метильными группами в метилен-
диокси-группе MDA также известны.
Этилиденовое соединение (конденсация
ацетальдегида с катехоловой группой)
обозначалось как EDA, изопропилидено-
вый аналог (конденсация ацетона с
катехоловой группой) было названо IDA.
В опытах на различение на животных и
в нейротрансмиттерных исследованиях
in vitro оба они имели пониженную
активность . EDA в три раза менее
активен, чем MDA, IDA - тоже, в два-три
раза. Опыты на людях в дозах до 150
миллиграмм гидрохлорида EDA показали
как максимум пороговое
головокружение . IDA на настоящее время остается
неисследованным. Гомолог MDA (в
действительности, MDMA) с дополнительным
углеродом внутри, а не снаружи
метилен диокси- кольца , описан в отдельной
главе; см. MDMC.
Последний изомер, который нужно
упомянуть , это позиционный изомер. 3,4-
метилендиокси-группа может находиться
и в положении 2,3- относительно амфе-
таминового скелета, что дает 2,3-
метилендиокси-амфетамин, или ORTHO-
MDA. Это скорее стимулятор, чем
аналог MDA. При дозе в 50 миллиграмм
один человек не спал всю ночь и
чувствовал бодрость, но не заметил
никаких похожих на MDA эффектов.
#101 MDAL; N-ALLYL-MDA; 3, 4-METHYLENEDIOXY-N- ALLYLAMPHETAMINE
SYNTHESIS: A total of about 20 mL allylamine was introduced under the
surface of 20 mL concentrated HC1, and the mixture stripped of volatiles under
vacuum The resulting 24 g of wet material did not yield any crystals with
either acetone or Et20. This was dissolved in 75 mL MeOH, treated with 4.45 g
3,4-methylenedioxy-phenylacetone (see under MDMA for its preparation), and
finally with 1.1 g sodium cyanoborohydride. Concentrated HC1 was added as
needed over the course of 5 days to keep the pH constant at about 6. The
reaction mixture was then added to a large amount of H20, acidified with HC1,
and extracted with 3x100 mL CH2CI2. The aqueous phase was made basic with
25% NaOH, and extracted with 3x100 mL CH2CI2. Evaporation of the solvent
from these extracts yielded 3.6 g of an amber oil which, on distillation at
90-95 deg С at 0.2 mm/Hg, yielded 2.6 g of an off-white oil. This was
dissolved in 10 mL IPA, neutralized with about 25 drops of concentrated HC1, and
the resulting clear but viscous solution was diluted with Et20 until crystals
formed. These were removed by filtration, washed with IPA/Et20 (1:1), then
with Et20, and air dried to constant weight. There was thus obtained 2.5 g
of 3,4-methylenedioxy-N-allylamphetamine hydrochloride (MDAL) with a mp of
174-176 deg С and a proton NMR spectrum that showed that the allyl group was
intact. Anal. (Ci3Hi8ClN02) N.
DOSAGE: greater than 180 mg.
DURATION: unknown.
EXTENSIONS AND COMMENTARY: Here is another inactive probe, like MDPR, that
could possibly serve as a primer to LSD. The three carbon chain on the
nitrogen seen with MDPR is almost identical to the three carbon chain on the
nitrogen atom of MDAL. And yet, where an "inactive" level of 180 milligrams
of MDPR is a rather fantastic enhancer of LSD action, the same weight of this
compound not only does not enhance, but actually seems to somewhat antagonize
the action of LSD. All this difference from just a couple of hydrogen atoms.
Identical carbon atoms, identical oxygen atoms, and an identical nitrogen
atom. And all in identical places. Simply Ci3Hi8ClN02 rather than Ci3H2oClN02.
So, apparently, almost identical is not good enough!
#102 MDBU; N-BUTYL-MDA; 3,4-METHYLENEDIOXY-N-BUTYLAMPHETAMINE
SYNTHESIS: A total of 30 mL butylamine was introduced under the surface of
33 mL concentrated HC1, and the mixture stripped of volatiles under vacuum.
The resulting glassy solid was dissolved in 160 mL MeOH and treated with 7.2
g 3,4-methylenedioxyphenylacetone (see under MDMA for its preparation). To
this there was added 50% NaOH dropwise until the pH was at about 6 as
determined by the use of external dampened universal pH paper. The solution was
vigorously stirred and 2.8 g sodium cyanoborohydride was added. Concentrated
HC1 was added as needed, to keep the pH constant at about 6. The addition
required about two days, during which time the reaction mixture first became
quite cottage-cheese like, and then finally thinned out again. All was dumped
into 1 L H20 acidified with HC1, and extracted with 3x100 mL CH2C12. These
extracts were combined, extracted with 2x100 mL dilute H2SO4, which was
combined with the aqueous fraction above. This latter mixture was made basic
with 25% NaOH, and extracted with 3x150 mL CH2CI2. Evaporation of the
solvent yielded 4.0 g of an amber oil which, on distillation at 90-100 deg С at
0.15 mm/Hg, yielded 3.2 g of a white clear oil. This was dissolved in 20 mL
IPA, neutralized with 30 drops of concentrated HC1, and the spontaneously
formed crystals were diluted with sufficient anhydrous Et20 to allow easy
filtration. After Et20 washing and air drying, there was obtained 2.8 g of
3,4-methylenedioxy-N-butylamphetamine hydrochloride (MDBU) as white crystals
with a mp of 200-200.5 deg C. Anal. (C14H22CINO2) N.
DOSAGE: greater than 40 mg.
DURATION: unknown.
EXTENSIONS AND COMMENTARY: Straight chain homologues on the nitrogen atom
of MDA longer than two carbons are probably not active. This butyl compound
provoked no interest, and although the longer chain counterparts were made by
the general sodium cyanoborohydride method (see under MDBZ), they were not
tasted. All mouse assays that compared this homologous series showed a
consistent decrease in action (anesthetic potency and motor activity) as the al-
kyl chain on the nitrogen atoms was lengthened.
This synthetic procedure, using the hydrochloride salt of the amine and
sodium cyanoborohydride in methanol, seems to be quite general for ketone
compounds related to 3,4-methylenedioxyphenylacetone. Not only were most of the
MD-group of compounds discussed here made in this manner, but the use of
phenylacetone (phenyl-2-propanone, P-2-P) itself appears to be equally
effective. The reaction of butylamine hydrochloride in methanol, with phenyl-2-
propanone and sodium cyanoborohydride at pH of 6, after distillation at 70-75
deg С at 0.3 mm/Hg, produced N-butylamphetamine hydrochloride (23.4 g from
16.3 g P-2-P) . And, in the same manner with ethylamine hydrochloride there
was produced N-ethylamphetamine (22.4 g from 22.1 g P-2-P) and with methylam-
ine hydrochloride there was produced N-methylamphetamine hydrochloride (24.6
g from 26.8 g P-2-P) . The reaction with simple ammonia (as ammonium acetate)
gives consistently poor yields in these reactions.
#103 MDBZ; N-BENZYL-MDA; 3,4-METHYLENEDIOXY-N-BENZYLAMPHETAMINE
SYNTHESIS: To a suspension of 18.6 g benzylamine hydrochloride in 50 mL
warm MeOH there was added 2.4 g of 3,4-methylenedioxyphenylacetone (see under
MDMA for its preparation) followed by 1.0 g sodium cyanoborohydride.
Concentrated HC1 in MeOH was added over several days as required to maintain the pH
at about 6 as determined with external, dampened universal paper. When the
demand for acid ceased, the reaction mixture was added to 400 mL H20 and made
strongly acidic with an excess of HC1. This was extracted with 3x150 mL
CH2CI2 (these extracts must be saved as they contain the product) and the
residual aqueous phase made basic with 25% NaOH and again extracted with 4x100
mL CH2CI2 • Removal of the solvent under vacuum and distillation of the 8.7 g
pale yellow residue at slightly reduced pressure provided a colorless oil
that was pure, recovered benzylamine. It was best characterized as its HC1
salt (2 g in 10 mL IPA neutralized with about 25 drops concentrated HC1, and
dilution with anhydrous Et20 gave beautiful white crystals, mp 267-268 deg
C) . The saved CH2CI2 fractions above were extracted with 3x100 mL dillute
H2SO4. These pooled extracts were back-washed once with CH2CI2, made basic
with 25% NaOH, and extracted with 3x50 mL CH2CI2. The solvent was removed
from the pooled extracts under vacuum, leaving a residue of about 0.5 g of an
amber oil. This was dissolved in 10 mL IPA, neutralized with concentrated
HC1 (about 5 drops) and diluted with 80 mL anhydrous Et20. After a few min,
3,4-methylenedioxy-N-benzylamphetamine hydrochloride (MDBZ) began to appear
as a fine white crystalline product. After removal by filtration, Et20
washing and air drying, this weighed 0.55 g, and had a mp of 170-171 deg С with
prior shrinking at 165 deg C. Anal. (C17H20CINO2) N.
DOSAGE: greater than 150 mg.
DURATION: unknown.
EXTENSIONS AND COMMENTARY: The benzyl group is a good ally in the synthetic
world of the organic chemist, in that it can be easily removed by catalytic
hydrogenation. This is a trick often used to protect (for a step or series
of steps) a position on the molecule, and allowing it to become free and
available at a later part in a synthetic scheme. In pharmacology, however,
it is often a disappointment. With most centrally active alkaloids, there is
a two-carbon separation between the weak base that is called the aromatic
ring, and the strong base that is called the nitrogen. This is what makes
phene thy 1 amines what they are. The phen- is the aromatic ring (this is a
shortened form of prefix phenyl which is a word which came, in turn, from the
simplest aromatic alcohol, phenol); the ethyl is the two carbon chain, and
the amine is the basic nitrogen. If one carbon is removed, one has a ben-
zylamine, and it is usually identified with an entirely different
pharmacology, or is most often simply not active. A vivid example is the narcotic
drug, Fentanyl. The replacement of the phenethyl group, attached to the
nitrogen atom with a benzyl group, virtually eliminates its analgesic potency.
Here too, there appears to be little if any activity in the N-benzyl
analogue of MDA. A number of other variations had been synthesized, and none of
them ever put into clinical trial. With many of them there was an ongoing
problem in the separation of the starting amine from the product amine.
Sometimes the difference in boiling points could serve, and sometimes their
relative polarities could be exploited. Sometimes, ion-pair extraction would
work wonders. But occasionally, nothing really worked well, and the final
product had to be purified by careful crystallization.
Several additional N-homologues and analogues of MDA are noted here. The
highest alkyl group on the nitrogen of MDA to give a compound that had been
assayed, was the straight-chain butyl homologue, MDBU. Six other N-alkyls
were made, or attempted. Isobutylamine hydrochloride and 3,4-
methylenedioxyphenylacetone were reduced with sodium cyanoborohydride in
methanol to give 3,4-methylenedioxy-N-(i)-butylamphetamine boiling at 95-105
deg С at 0.15 mm/Hg and giving a hydrochloride salt (MDIB) with a mp of 179-
180 deg C. Anal. (C14H22CINO2) N. The reduction with sodium cyanoborohydride
of a mixture of (t)-butylamine hydrochloride and 3,4-
methylenedioxyphenylacetone in methanol produced 3,4-methylenedioxy-N-(t)-
butyl amphetamine (MDTB) but the yield was miniscule. The amyl analog was
similarly prepared from (n)-amylamine hydrochloride and 3,4-
methylenedioxyphenylacetone in methanol to give 3,4-methylenedioxy-N-
amylamphetamine which distilled at 110-120 deg С at 0.2 mm/Hg and formed a
hydrochloride salt (MDAM) with a mp of 164-166 deg C. Anal. (C15H24CINO2) N.
A similar reaction with (n)-hexylamine hydrochloride and 3,4-
methylenedioxyphenylacetone in methanol, with sodium cyanoborohydride,
produced after acidification with dilute sulfuric acid copious white crystals
that were water and ether insoluble, but soluble in methylene chloride! This
sulfate salt in methylene chloride was extracted with aqueous sodium
hydroxide and the remaining organic solvent removed to give a residue that
distilled at 110-115 deg С at 0.2 mm/Hg to give 3,4-methylenedioxy-N- (n) -
hexylamphetamine which, as the hydrochloride salt (MDHE) had a mp of 188-189
deg C. Anal. (Ci6H26ClN02) N. An attempt to make the 4-amino-heptane
analogue from the primary amine, 3,4-methylenedioxyphenylacetone, and sodiumcya-
noborohydride in methanol seemed to progress smoothly, but none of the
desired product 3,4-methylenedioxy-N-(4-heptyl)-amphetamine could be isolated.
This base has been named MDSE, with a SE for septyl rather than HE for hep-
tyl, to resolve any ambiguities about the use of HE for hexyl. In retro-
spect, it had been assumed that the sulfate salt would have extracted into
methylene chloride, and the extraordinary partitioning of the sulfate salt of
MDHE mentioned above makes it likely that the sulfate salt of MDSE went down
the sink with the organic extracts of the sulfuric acid acidified crude
product. Next time maybe ether as a solvent, or citric acid as an acid. With
(n)-octylamine hydrochloride and 3,4-methylenedioxyphenylacetone in methanol,
with sodium cyanoborohydride, there was obtained 3,4-methylenedioxy-N-(n)-
octylamphetamine as a water-insoluble, ether-insoluble sulfate salt. This
salt was, however, easily soluble in methylene chloride, and with base
washing of this solution, removal of the solvent, and distillation of the residue
(130-135 deg С at 0.2 mm/Hg) there was eventually gotten a fine hydrochloride
salt (MDOC) as white crystals with a mp of 206-208 deg C. Anal. (Ci8H3oClN02)
N.
As to N,N-dialkylhomologues of MDA, the N,N-dimethyl has been separately
entered in the recipe for MDDM. Two efforts were made to prepare the N,N-
diethyl homologue of MDA. The reasonable approach of reducing a mixture of
diethylamine hydrochloride and 3,4-methylenedioxyphenylacetone in methanol
with sodium cyanoborohydride was hopelessly slow and gave little product.
The reversal of the functionality was successful. Treatment of MDA (as the
amine) and an excess of acetaldehyde (as the carbonyl source) with sodium
borohydride in a cooled acidic medium gave, after acid-base workup, a fluid
oil that distilled at 85-90 deg С at 0.15 mm/Hg and was converted in isopro-
panol with concentrated hydrochloric acid to 3,4-methylenedioxy-N,N-
di ethyl amphetamine (MDDE) with a mp of 177-178 deg C. Anal. (C14H22CINO2) N.
And two weird N-substituted things were made. Aminoacetonitrile sulfate
and 3,4-methylenedioxyphenylacetone were reduced in methanol with sodium
cyanoborohydride to form 3,4-methylenedioxy-N-cyanomethylamphetamine which
distilled at about 160 deg С at 0.3 mm/Hg and formed a hydrochloride salt (MDCM)
with a mp of 156-158 deg С after recrystallization from boiling isopropanol.
Anal. (C12H15CIN2O2) N. During the synthesis of MDCM, there appeared to have
been generated appreciable ammonia, and the distillation provided a fore-run
that contained MDA. The desired product had an acceptable NMR, with the N-
cyanomethylene protons as a singlet at 4.38 ppm. A solution of t-
butylhydrazine hydrochloride and 3,4-methylenedioxyphenylacetone in methanol
was reduced with sodium cyanoborohydride and gave, after acid-basing and
distillation at 95-105 deg С at 0.10 mm/Hg, a viscous amber oil which was
neutralized in isopropanol with concentrated hydrochloric acid to provide 3,4-
methylenedioxy-N-(t)-butylaminoamphetamine hydrochloride (MDBA) with a mp of
220-222 deg С with decomposition. Anal. (C14H23CIN2O2) ; N: calcd, 9.77; found,
10.67, 10.84.
#104 MDCPM; CYCLOPROPYLMETHYL-MDA;
3,4-METHYLENEDIOXY-N-CYCLOPROPYLMETHYLAMPHETAMINE
SYNTHESIS: A solution of 9.4 g cyclopropylmethy1amine hydrochloride in 30
mL MeOH was treated with 1.8 g 3,4-methylenedioxyphenylacetone (see under
MDMA for its preparation) followed by 0.5 g sodium cyanoborohydride.
Concentrated HC1 was added as needed to keep the pH constant at about 6. After
several days stirring, the reaction mixture was added to H20, acidified with
HC1, and washed with 2x100 mL CH2CI2. The aqueous phase was made basic with
25% NaOH, and extracted with 3x150 mL CH2CI2. Removal of the solvent from
these extracts under vacuum yielded 2.8 g of a crude product which, on
distillation at 90-100 deg С at 0.1 mm/Hg, yielded 0.4 g of a clear white oil.
This was dissolved in a small amount of IPA, neutralized with a few drops of
concentrated HC1, and diluted with anhydrous Et20 to the point of turbidity.
There was obtained a small yield of crystalline 3,4-methylenedioxy-N-
cyclopropylmethy1amphetamine hydrochloride (MDCPM) which was filtered off,
Et20 washed and air dried. The mp was 218-220 deg C, with extensive
darkening just prior to melting. Anal. (C14H20CINO2) N.
DOSAGE: greater than 10 mg.
DURATION: unknown.
EXTENSIONS AND COMMENTARY: The record of the tasting assay of this compound
is pretty embarrassing. The highest level tried was 10 milligrams, which
showed no hint of activity. But in light of the rather colorful activities
of other cyclopropylmethyl things such as CPM and 2C-T-8 , this compound
might someday warrant reinvestigation. It is a certainty that the yield could
only be improved with a careful resynthesis.
#105 MDDM; N,N-DIMETHYL-MDA;
3,4-ME THYLENEDIOXY-N,N-DIME THYLAMPHE TAMINE
SYNTHESIS: To a well stirred solution of 9.7 g dimethylamine hydrochloride
in 50 mL MeOH there was added 3.56 g of 3,4-methylenedioxyphenyl ace tone (see
under MDMA for its preparation) followed by 0.88 g sodium cyanoborohydride.
A 1:1 mixture of concentrated HC1 and MeOH was added as required to maintain
the pH at about 6 as determined with external, dampened universal paper.
Twenty drops were called for over the first four h, and a total of 60 drops
were added over the course of two days at which time the reduction was
complete. After the evaporation of most of the MeOH solvent, the reaction
mixture was added to 250 mL H20 and made strongly acidic with an excess of
HC1. After washing with 2x100 mL CH2CI2 the aqueous phase was made basic
with 25% NaOH, and extracted with 3x100 mL CH2CI2. Removal of the solvent
under vacuum yielded a nearly colorless oil that was distilled at 85-90 deg С
at 0.3 mm/Hg. There was obtained 1.5 g of a water-white oil that was
dissolved in 8 mL IPA, neutralized with concentrated HC1 and then diluted
with 10 mL anhydrous Et20. The slightly turbid solution deposited a light
lower oily layer which slowly crystallized on scratching. With patience, an
additional 75 mL of Et20 was added, allowing the formation of a white
crystalline mass. This was removed by filtration and washed with additional
Et20. After air drying there was obtained 1.3 g of 3,4-methylenedioxy-N,N-
dimethylamphetamine hydrochloride (MDDM) with a mp of 172-173 deg C. The NMR
spectrum (60 mH) of the hydrochloride salt (in D20 and with external TMS) was
completely compatible with the expected structure. The signals were: 1.25,
1.37 (d) CCH3, 3H; ArCH2 under the N(CH3)2, 2.96, 8H; CH (m) 3.65; CH202 (s)
6.03 2H; ArH 6.93 (3H) . Anal: (Ci2Hi8ClN02) N.
DOSAGE: greater than 150 mg.
DURATION: unknown.
QUALITATIVE COMMENTS: (with 150 mg) No effects whatsoever.
(with 150 mg) The effects, if any, were so-so. Perhaps a threshold. But my
libido was non-existent for three days.
(with 550 mg) I took 550 milligrams of it Saturday night and I had a pretty
bad trip. On a scale of positive 10 to negative 10 it was about a negative
6. It really downed me. Two other friends took 200 milligrams. They found
it very pleasant after about 20 minutes. It was a plus 3 [on the -10 to +10
scale]. Then it wore off a little bit; and then, 4 hours later, it hit them
even stronger and was about a plus 5.
(with 1000 mg) I took up to a gram of it and absolutely nothing.
EXTENSIONS AND COMMENTARY: I cannot attest for the actual drug that had
been used in the two larger-dose reports above. These are from an anonymous
source associated with clandestine syntheses. If this material does
eventually prove to be active, it is going to require a pretty hefty dose. But it
may well have some activity, as there have been reports in the forensic
literature of its preparation, or at least its intended preparation, in illicit
laboratories. It seems unlikely that much effort would be directed towards
the synthesis of a completely inactive compound.
The reduced potency of MDDM has been exploited in an unexpected way. Based
on the premise that the dialkylation of the amine group of amphetamine makes
the parent compound intrinsically less active but without interfering with
its ability to enter the brain, a large number of materials have been
explored to take advantage of this very property. There is a need in medical
diagnosis for agents that can allow various organs of the body to be
visualized. One of the most powerful modalities for this work is the positron
camera, and the use of the unusual properties of the positron that allow it to
work. In the art of positron emission tomography (PET), an emitted positron
(from a radioactive and thus unstable atom) will quickly interact with a
nearby electron and all mass disappears with the complete conversion to
energy. The detection of the produced pair of annihilation gamma rays will
establish with great exactness the line along which this interaction occurred.
So if one were to put an unstable atom into a compound that went to the
tissue of the brain, and this atom were to decay there, the resulting gamma rays
would allow a "photograph" to be made of the brain tissue. One could in this
way visualize brain tissue, and observe abnormalities.
But what is needed is a molecule that carries the unstable atom (and
specifically one that emits positrons) and one which goes to the brain as well.
One of the very best unstable atoms for the formation of positrons is iodine,
where there is an isotope of mass 122 which is perfect for these needs. And,
of course, the world of the psychedelic drugs is tailor-made to provide
compounds that go to the brain. But, the last thing that the physician wants,
with the diagnostic use of such tools, would be to have the patient bouncing
around in some turned-on altered state of consciousness.
So the completely logical union of these requirements is to take a compound
such as DOI (carrying the needed atom and certainly going to the brain) and
put two methyl groups on the nitrogen (which should reduce the chances for
conspicuous biological activity). This compound was made, and it does label
the brain, and it has shown promise as a flow indicator in the brain, and it
and several of its close relatives are discussed in their own separate
recipe, called IDNNA.
#106 MDE; MDEA; EVE; N-ETHYL-MDA; 3,4-METHYLENEDIOXY-N-ETHYLAMPHETAMINE
SYNTHESIS: (from MDA) To a solution of 3.6 g of the free base of 3,4-
methylenedioxyamphetamine (MDA) in 20 g pyridine, there was added 2.3 g
acetic anhydride, and the mixture stirred at room temperature for 0.5 h. This
was then poured into 250 mL H20 and acidified with HC1. This aqueous phase
was extracted with 3x75 mL СН2С1г, the extracts pooled and washed with dilute
HC1, and the solvent removed under vacuum. The pale amber residue of N-
acetyl-3,4-methylenedioxyamphetamine weighed 5.2 g as the crude product, and
it was reduced without purification. On standing it slowly formed crystals.
Recrystallization from a mixture of EtOAc/hexane (1:1) gave white crystals
with a mp of 92-93 deg C.
A stirred suspension of 4.8 g LAH in 400 mL anhydrous THF was brought up to
a reflux, and then treated with a solution of 5.0 g of the impure N-acetyl-
3,4-methy1enedioxyamphetamine in 20 mL anhydrous THF. Reflux conditions were
maintained for 3 days, and then after cooling in an ice bath, the excess
hydride was destroyed with the careful addition of H20. The 4.8 mL H20 (in a
little THF) was followed with 4.8 mL of 15% NaOH, and finally an additional
15 mL H20. The white, granular, basic mass of inorganic salts was removed by
filtration, the filter cake washed with additional THF, and the combined
filtrate and washings stripped of solvent under vacuum. The residue was
dissolved in 20 mL IPA, made acidic with 40 drops of concentrated HC1, and
diluted with 150 mL anhydrous Et20. The crystalline product was removed by
filtration, washed with 80% Et20 (containing IPA) followed by Et20 itself,
and then air dried to provide 3.0 g of 3,4-methylenedioxy-N-ethylamphetamine
hydrochloride (MDE) as fine white crystals with a mp of 198-199 deg C.
(from 3,4-methylenedioxyphenylacetone with aluminum amalgam) To 40 g of
thin aluminum foil cut in 1 inch squares (in a 2 L wide mouth Erlenmeyer
flask) there was added 1400 mL H20 containing 1 g mercuric chloride.
Amalgamation was allowed to proceed until there was the evolution of fine
bubbles, the formation of a light grey precipitate, and the appearance of
occasional silvery spots on the surface of the aluminum. This takes between
15 and 30 min depending on the freshness of the surfaces and the temperature
of the H20. The H20 was removed by decantation, and the aluminum was washed
with 2x1400 mL of fresh H20. The residual H20 was removed as thoroughly as
possible by shaking, and there was added, in succession and with swirling,
72.5 g ethylamine hydrochloride dissolved in 60 mL warm H20, 180 mL IPA, 145
mL 25% NaOH, 53 g 3,4-methylenedioxy-phenylacetone (see under MDMA for its
preparation), and finally 350 mL IPA. The exothermic reaction was kept below
60 deg С with occasional immersion into cold water and, when it was thermally
stable, it was allowed to stand until it had returned to room temperature and
all the insolubles settled to the bottom as a grey sludge. The clear yellow
overhead was decanted and the sludge removed by filtration and washed with
MeOH. The combined decantation, mother liquors, and washes, were stripped of
solvent under vacuum, the residue suspended in 1500 ml of H20, and sufficient
HC1 added to make the phase distinctly acidic. This was then washed with
2x100 mL CH2C12, made basic with 25% NaOH, and extracted with 3x100 mL of
CH2C12. After removal of the solvent from the combined extracts, there
remained 59.5 g of an amber oil which was distilled at 145-150 deg С at 0.5
mm/Hg, producing 40.3 g of an off-white oil. This was dissolved in 600 mL
IPA, neutralized with about 20 mL of concentrated HC1 and then treated with
300 mL anhydrous Et20. After filtering off the white crystals, washing with
a IPA/Et20 (2:1) mixture, with Et20 and air drying, the final 3,4-
methylenedioxy-N-ethylamphetamine hydrochloride (MDE) weighed 37.4 g.
(from 3,4-methylenedioxyphenylacetone with NaBH3CN) To a well stirred
solution of 31.0 g ethylamine hydrochloride in 110 mL MeOH there was added 6.6 g
of 3,4-methylenedioxyphenylacetone (see under MDMA for its preparation)
followed by 3.0 g sodium cyanoborohydride. Concentrated HC1 in MeOH was added
as required to maintain the pH at about 6 as determined with external,
dampened universal pH paper. About 2 days were required for the reduction to be
complete as determined by the final stabilization of the pH. The reaction
mixture was added to 1 L H20 and made strongly acidic with an excess of HC1.
After washing with 2x100 mL CH2C12 the aqueous phase was made basic with 25%
NaOH, and extracted with 3x100 mL CH2C12. Removal of the solvent under
vacuum yielded 8.3 g of a pale amber oil that was distilled at 85-100 deg С at
0.2 mm/Hg. There was obtained 6.0 g of a water-white oil that was dissolved
in 65 mL IPA and neutralized with 75 drops of concentrated HC1 which produced
crystals spontaneously. These were diluted with some 20 mL of anhydrous Et20
removed by filtration, washed first with IPA/Et20 (2:1), and then with Et20.
After air drying there was obtained 6.1 g of 3,4-methylenedioxy-N-
ethyl amphetamine hydrochloride (MDE) with a mp of 201-202 deg C. Anal.
(Ci2Hi8ClN02) N.
DOSAGE: 100 - 200 mg.
DURATION: 3 - 5 h.
QUALITATIVE COMMENTS:
(with 100 mg) There was a warm light
all about me. And a gentle, almost
alcohol-like, intoxication. The drug
seems to change my state of
awareness, but it does nothing else. The
world is as intense or as dull as I
choose to make it. At the 1.5 hour
point I was clearly dropping, and an
hour later yet, completely without
residue.
(with 160 mg) The first effects were
felt in forty minutes and I
seemed to be completely there by the
end of that first hour. There
was an initial slightly dizzy
intoxication, and then I felt very nice.
A good intoxication, with maybe a
little motor incoordination. There
was absolutely no appetite at all.
The next morning there was still
some feeling of elation but I was
still very relaxed. High marks for
the quality of the experience.
(with 160 mg) Overall this was a
wonderful experience. I felt that
КАЧЕСТВЕННЫЕ КОММЕНТАРИИ:
(100 мг) «Вокруг меня теплый свет. И
мягкое, почти алкоголеподобное
опьянение. Вещество, кажется, меняет мое
состояние сознания, но больше ничего
не делает. Мир настолько интенсивный,
или настолько тусклый, каким я
предпочитаю его делать. На отметке в
полтора часа я явно начал выходить, и
часом позже уже ничего не осталось».
(160 мг) «Первые эффекты я
почувствовал через сорок минут, и к концу
первого часа я, похоже, полностью там. В
начале опьянение сопровождалось
легким головокружением, потом я
почувствовал себя очень хорошо. Приятное
опьянение, может быть, легкая
двигательная дискоординация. Совершенно
никакого аппетита. На следующее утро
настроение все еще несколько
приподнятое, но я, тем не менее, хорошо
отдохнул . Высокие оценки за качество
опыта».
(160 мг) «В общем, замечательный
опыт. Я чувствую, что эффект был
the effect was stronger and smoother
than MDMA, but perhaps the group
enhancement may be partly
responsible. I felt definitely fewer
physiological side-effects than with
MDMA, particularly the urinating
problem; although there was
dehydration, there was less burning
annoyance.
(with 160 mg) I was hard hit, to the
extent that there was difficulty
in verbalizing and following other
people's thoughts. I entered the
experience with some cold symptoms,
and my sore throat disappeared. I
felt quite intoxicated and tranquil-
ized.
(with 200 mg) Very stoned. There was
some nausea in the beginning of
the experience. As it developed I
found it very difficult to
concentrate on what I was thinking or
saying simply due to the
extraordinary nature of coming on to
this material. There is
noticeable jaw-clenching and rice
crispies in the ears. This is a
meditative material not unlike MDMA
except there are more difficulties
in forming words. And there is a
problem in focusing the eyes, what I
want to call 4eye-romp. ' My anorexia
was extremely long-lived Q
perhaps a total of 72 hours. This
may have been too high a dosage.
EXTENSIONS AND COMMENTARY:
This immediate homologue of MDMA has
a very similar chronology but
requires a slightly larger dose.
Another similarity is the occasional
report of teeth clenching, especially
following the use of supplemental
dosages intended to extend the
effects of the drug. These supplements
have been explored in the 50 to 75
milligram range, usually at the two
hour point. In one unpublished
clinical experiment with MDMA, an
extension was attempted at the 1 hour
45 minute point with MDE rather than
сильнее и ровнее, чем с MDMA, но,
возможно, отчасти тому причиной
положительное влияние группы. Я
определенно чувствовал меньше
физиологических побочных эффектов, чем с MDMA,
особенно в отношении мочеиспускания;
хотя потеря жидкости происходила, но
неприятного жжения было меньше.
(160 мг) «Меня вставило сильно, до
такой степени, что трудно было
говорить и следить за мыслями других
людей. Я начал опыт с небольшими
симптомами простуды, и мой фарингит
пропал . Я чувствовал сильное опьянение и
умиротворение».
(200 мг) «Просто в хлам. В начале
опыта была небольшая тошнота. Когда
она появилась, мне стало очень трудно
концентрироваться на том, о чем думаю
или говорю, просто из-за необычайной
природы прихода с этим материалом.
Заметное стискивание челюстей и
бананы в ушах. Это медитативный материал,
не слишком отличающийся от MDMA, за
исключением того, что сложнее
подбирать слова. Фокусировать глаза тоже
непросто, я называю это «шальные
глаза» . Анорексия продолжалась
необычайно долго - в общей сложности около 72
часов. Возможно, эта доза слишком
велика» .
ДОПОЛНЕНИЯ И КОММЕНТАРИЙ:
Этот ближайший гомолог MDMA имеет
очень похожую хронологию, но
требуется чуть большая доза. Другое сходство
- появляющиеся сообщения о том, что
наблюдалось стискивание зубов,
особенно после приема дополнительных доз
с целью усилить эффекты вещества. Эти
добавочные дозы исследовались в
диапазоне от 50 до 75 миллиграмм, обычно
на отметке в два часа. В одном
неопубликованном клиническом
эксперименте с MDMA попытались дополнить его
действие приемом MDE через 1 час 45
минут после начала опыта, чтобы по-
with MDMA, to see if there was any
change in the qualitative character
of the experience. The effective
time of intoxication was extended,
but the group fell surprisingly
quiet, with a drop in the usual urge
to converse and interact.
The effects of MDE are similar in
many ways to those of MDMA, but there
are believable differences. The
particular magic, and affective
transference, does not appear to be there.
There is a stoning intoxication, as
there is with MDA, and there is a
seemingly unrewarding aspect to the
upping of the dosages, again similar
to MDA, and the properties of
unusually easy communication and positive
self-viewing of MDMA seem to be
absent. Maybe the "S" isomer would
have these properties, and they are
lost in the racemate due to something
coming from a more potent
"intoxicating" "R" isomer. The optical isomers
have never been evaluated separately
in man.
There are only two ways in which two
drugs can interact to produce a
result that is not obvious from the
summing of their individual actions.
One is the process of synergism,
where two active materials are
allowed to interact within a single
individual and at one time, and the
consequence of this interaction is
different than that which would have
been expected. The other is the
process of potentiation, where only one
drug is active, but the presence of
the second (and inactive) drug
enhances the observed action of the
first. MDE seems to fall in the
first category.
The "piggy-back" or "window
exploitation" studes were first discovered
and explored with MDE, and have
subsequently been extended most
successfully with MDMA. The earliest
procedure used was to assay modest
quantities of active materials at the
dropoff period of MDE, to exploit the
смотреть, измениться ли как-нибудь
качественный характер опыта.
Эффективное время действия увеличилось, но
группа стала на удивление тихой,
обычного желания общаться и
взаимодействовать оказалось заметно меньше.
Эффекты MDE во многом похожи на
действие MDMA, но, по всей видимости,
есть и различия. Здесь не появляется
той особенной магии, аффективного
перенесения. Вместо этого - сильное
опьянение, как с MDMA, и, похоже,
неприятный эффект, обессмысливающий
повышение дозировки, что опять-таки
напоминает MDA. Свойства необычайного
облегчения коммуникации и позитивной
самооценки, характерные для MDMA,
отсутствуют. Может быть, S-изомер
обладает этими свойствами, и они теряются
в рацемате из-за чего-то,
происходящего от более активного «опьяняющего»
R-изомера. Оптические изомеры никогда
не исследовались на людях по
отдельности .
Есть только два пути, которыми два
вещества могут взаимодействовать,
чтобы привести к результату, не
очевидному из суммирования их
индивидуального воздействия. Один путь - это
процесс синергизма, когда два
активных материала имеют возможность
взаимодействовать внутри одного человека
в одно время, и следствие их
взаимодействия отличается от того, что
можно было бы ожидать. Другой путь - это
процесс потенцирования, когда активно
только одно вещество, но присутствие
другого (неактивного) вещества
усиливает наблюдаемое действие первого.
MDE, по всей видимости, относится к
первой категории.
Исследования «в связке» впервые были
открыты и изучены для MDE, и
впоследствии наибольший успех принесли с
MDMA. Ранняя процедура заключалась в
приеме умеренных количеств активного
вещества в период спада MDE, чтобы
использовать имеющееся открытое и
доброе состояние. Обычно только часть
open and benign state that was
present. Usually, only a fraction of the
standard dosage of the following drug
was necessary to evoke a full
experience. In psychotherapy applications,
this sequence has been frequently
used with MDMA followed by a second
material that has been chosen to
modify and expand the opening that the
MDMA produced.
With the placement of MDMA under
legal control in 1985, MDE occasionally
appeared in the illicit street trade.
It had been called EVE, which carries
some perverse logic in light of the
nickname used occasionally for MDMA,
which was ADAM. The term INTELLECT
has been used for it as well, but
there has been no apparent reason
advanced for this. And a final note on
nomenclature. An old literature use
of the code MDE was for the compound
3,4-methylenedioxyethanol-amine. See
the discussion on this under the
recipe for DME.
I have been told of an analogue of
MDE that has been synthesized, and
explored by the researcher who
synthesized it. It contains the N-
trifluoroethyl group common to
several pharmaceuticals such as Quaze-
pam. The analogue is 3,4-methylene-
dioxy-N-(2,2,2-trifluoroethyl)amphetamine hydrochloride (mp 207-209 deg
C) which was made from 2,2,2-
trifluoroethylamine and
3,4-methylenedioxyphenylacetone and sodium
cyanoborohydride in methanol. The
best final line for this compound is
that it is "possibly active." The
most heroic dosage schedule mentioned
was a total of 500 milligrams, taken
in three approximately equal portions
over the course of five or six hours,
with only a very mild intoxication
and little or no sympathomimetic
effects. And what little there might
have been was quickly gone. A
collection of totally unexplored N-
substituted homologues and analogues
of MDE is gathered at the end of the
recipe for MDBZ.
стандартной дозы последующего
вещества требовалась для вызова полноты
опыта. В психотерапии этот
последовательный прием часто использовался с
MDMA, с которым затем принималось
второе вещество, выбираемое так,
чтобы модифицировать и расширить
открытость сознания, созданную MDMA.
После помещения MDMA под контроль
закона в 1985 году, MDE иногда
появлялся в нелегальной уличной торговле.
Его назвали EVE, по какой-то
извращенной логике в связи с тем, что MDMA
часто называют ADAM. Также для него
использовалось прозвище INTELLECT, но
какого-либо ясного обоснования не
приводилось. Последнее замечание по
номенклатуре. В старой литературе
шифр MDE использовался для соединения
3,4-метилендиокси-этаноламина. См.
обсуждение этого в прописи для DME.
Мне сообщили об аналоге MDE, который
был синтезирован и изучался
исследователем, его получившим. Он содержит
N-трифторэтильную группу,
присутствующую в нескольких препаратах, таких
как Квазепам. Этот аналог - 3,4-
метилендиокси-N-(2,2,2-трифторэтил)-
амфетамина гидрохлорид (т.пл. 207-
209°С) , который получен из 2,2,2-
трифторэтиламина и 3,4-метилендиокси-
фенилацетона и цианоборогидрида
натрия в метаноле. В лучшем случае,
окончательное заключение по этому
соединению - «возможно, активно».
Максимальная и героическая доза,
упомянутая в описании - 500 миллиграмм,
принятая в три примерно равные порции
в течение пяти или шести часов, со
всего лишь умеренным опьянением и
небольшим или отсутствующим симпатоми-
метическим эффектом. И даже этот
небольшой эффект держался недолго.
Список совершенно неисследованных N-
Замещенных гомологов и аналогов MDE
собран в конце прописи для MDBZ.
Another direction that has been used
to homologate the MDMA and MDE
structure is with the length of the
aliphatic chain that carries the phenyl
ring and the amine function. RHS
shows the two-carbon chain, "I" shows
the amphetamine chain length, and MDE
can be called ETHYL-I. The four-
carbon chain is the RJS group, and
this entire Muni-Metro concept is
explained under METHYL-J.
Другое направление поиска гомологов
MDMA и MDE - удлинение алифатической
цепи, которая несет фенильное кольцо
и аминогруппу. RHS означает двухугле-
родную цепь, "I" обозначает длину
цепи амфетамина, и MDE можно назвать
ETHYL-I. Четырехуглеродная цепь -
RJS, и вся концепция Муни-Метро
описана в METHYL-J.
#107 MDHOET; HYDROXYETHYL-MDA;
3,4-METHYLENEDIOXY-N-(2-HYDROXYETHYL)AMPHETAMINE
SYNTHESIS: To a well stirred solution of 25 g ethanolamine hydrochloride in
75 mL MeOH there was added 4.45 g of 3,4-methylenedioxyphenylacetone (see
under MDMA for its preparation) followed by 1.1 g sodium cyanoborohydride.
Concentrated HC1 in MeOH was added as required, over the next few days, to
maintain the pH at about 6 as determined with external, dampened universal pH
paper. The reaction mixture was added to 300 mL H20 and made strongly acidic
with an excess of HC1. After washing with 3x100 mL CH2CI2 the aqueous phase
was made basic with 25% NaOH, and extracted with 4x100 mL СН2С1г. Removal of
the solvent under vacuum yielded 3.5 g of a viscous off-white oil that was
distilled at 160 deg С at 1.3 mm/Hg to give 2.0 g of a white viscous oil.
The pot residue remained fluid, but was discarded. This distillate was
dissolved in 8.0 mL IPA to give, eventually, a clear solution. This was
neutralized with concentrated HC1 and diluted with 100 mL anhydrous Et20. The
loose white crystals of 3,4-methylenedioxy-N-(2-hydroxy-ethyl)amphetamine
hydrochloride (MDHOET) that formed were removed by filtration, washed with
Et20, and air dried. These weighed 2.3 g, and had a mp of 147-148 deg C.
Anal. (Ci2Hi8ClN03) N.
DOSAGE: greater than 50 mg.
DURATION: unknown.
EXTENSIONS AND COMMENTARY: Most compounds with bare, exposed polar groups
like hydroxyls are not centrally active, as they simply do not have any way
of getting into the brain. MDHOET is certainly not very active, if it is
active at all.
There was one report that at very high doses some central effects were
indeed observed. With quantities in the several hundreds of milligrams a
picture emerged of changes in perceived color and depth perception, but without
euphoria. It was said to resemble a mild dose of ketamine. This is an
interesting comment, in that ketamine has found its major medical use as an
anesthetic, and MDHOET is among the most effective of all the N-substituted MDA
derivatives assayed in several animal analgesia models.
#108 MDIP; N-ISOPROPYL-MDA;
(3,4-METHYLENEDIOXY-N-ISOPROPYLAMPHETAMINE)
SYNTHESIS: To a well stirred and cooled solution of 14.75 g isopropylamine
in 100 mL MeOH there was added 4.45 g of 3,4-methylenedioxyphenylacetone (see
under MDMA for its preparation) followed by a 1:1 mixture of concentrated HCL
and MeOH, sufficient to bring the pH to about 4. This was followed with 1.1
g sodium cyanoborohydride, and stirring was continued overnight. When the pH
increased to over 6 there was added an additional 0.5 g of the borohydride,
and additional methanolic HC1 was added as needed to maintain the pH there.
When the pH became stable, the reaction mixture was brought soundly acid with
the addition of yet additional HC1, and all solvents were removed under
vacuum. The residues were added to 500 mL H20 and washed with 3x100 mL
CH2CI2. The aqueous phase was made basic with 25% NaOH, and extracted with
4x100 mL CH2CI2 • Removal of the solvent under vacuum yielded 2.8 g of an
amber liquid that was distilled at 95-110 deg С at 0.3 mm/Hg. There was
obtained about 2 mL of a white oil that was dissolved in 10 mL of IPA,
neutralized with about 20 drops of concentrated HC1 producing spontaneous
crystals. These were diluted with some 40 mL of anhydrous Et20, removed by
filtration, washed with Et20, and then air dried. There was obtained 1.6 g of
3,4-methylenedioxy-N-isopropylamphetamine hydrochloride (MDIP) with a mp of
186-186.5 deg С with prior sintering at 185 deg C. Anal. (Ci3H2oClN02) N.
DOSAGE: greater than 250 mg.
DURATION: unknown.
QUALITATIVE COMMENTS: (with 250 mg) At 35 minutes there was an extremely
slight head disturbance which increased over the next few minutes. I would
have missed it if there had been any sensory input at all. At the one hour
point there was a slight physical malaise, but no 'open window' of any kind,
either like MDMA or like LSD. At the most, this was a threshold, and in
another half hour, I was completely baseline.
EXTENSIONS AND COMMENTARY: The structure of MDIP can be looked at as
exactly that of MDE but with an additional methyl group (one carbon) hanging
off the ethyl that is on the nitrogen. And with that slight additional
weight, the activity has disappeared. On those occasions where research has
shown a compound to be inactive, there has been some study made that could be
called a "primer" experiment. Why not take advantage of the fact that an
"inactive" compound might well be sitting in some receptor site in the brain
without doing anything? Might its presence, wherever it might be, have some
effect if only a person were to explore it in the correct way? Might it
augment or interfere with the action of another compound? Many experiments of
this kind have been performed, geared to milk additional information out of a
new trial of a new material.
Here is an example of a primer experiment that involved MDIP. Some five
hours following an inactive trial with 120 milligrams of MDIP (maybe a slight
disturbance at one hour, nothing at two hours) a calibration dose of 80
milligrams of MDMA was taken. The effects of the MDMA were noted at the 33
minute point, and an honest plus one was achieved at one hour. At this point a
second 80 milligrams was added to the inventory that was already on board,
and the general intoxication and the eye effects that followed were
completely explained by the MDMA alone. It was obvious that the two drugs did
not see one-another.
Sometimes an experiment can involve the assay of an unknown material at the
supplement time of an active drug. This has been called "piggybacking." Here
is an example. At the five hour point of an experiment with 140 milligrams
of MDE (this had been a light experience, a plus one which had not laster
more than two hours) a dosage of 200 milligrams of MDIP rekindled a +1
experience, a pleasant intoxication of the MDE sort, but one that was quite
invested with tremor and some feelings of eye-popping. It was almost as if the
physical toxic effects outweighed the mental virtues. Imagine an iceberg,
with the bulk of its mass underwater. The MDE had had its own modest
effects, and had submerged into invisibility, and the response to a little bit
of an otherwise inactive MDIP was to refloat a bit of the otherwise unseeable
MDE .
#109 MDMA; MDM; ADAM; ECSTASY; 3,4-METHYLENEDIOXY-N-METHYLAMPHETAMINE
SYNTHESIS: (from MDA) A solution of 6.55 g of 3,4-methylenedioxyamphetamine
(MDA) as the free base and 2.8 mL formic acid in 150 mL benzene was held at
reflux under a Dean Stark trap until no further H20 was generated (about 20 h
was sufficient, and 1.4 mL H20 was collected) . Removal of the solvent gave
an 8.8 g of an amber oil which was dissolved in 100 mL CH2CI2, washed first
with dilute HC1, then with dilute NaOH, and finally once again with dilute
acid. The solvent was removed under vacuum giving 7.7 g of an amber oil
that, on standing, formed crystals of N-formyl-3,4-methylenedioxyamphetamine.
An alternate process for the synthesis of this amide involved holding at
reflux for 16 h a solution of 10 g of MDA as the free base in 20 mL fresh ethyl
formate. Removal of the volatiles yielded an oil that set up to white
crystals, weighing 7.8 g.
A solution of 7.7 g N-formyl-3,4-methylenedioxyamphetamine in 25 mL
anhydrous THF was added dropwise to a well stirred and refluxing solution of 7.4
g LAH in 600 mL anhydrous THF under an inert atmosphere. The reaction
mixture was held at reflux for 4 days. After being brought to room temperature,
the excess hydride was destroyed with 7.4 mL H2O in an equal volume of THF,
followed by 7.4 mL of 15% NaOH and then another 22 mL H20. The solids were
removed by filtration, and the filter cake washed with additional THF. The
combined filtrate and washes were stripped of solvent under vacuum, and the
residue dissolved in 200 mL CH2CI2. This solution was extracted with 3x100
mL dilute HC1, and these extracts pooled and made basic with 25% NaOH.
Extraction with 3x75 mL CH2CI2 removed the product, and the pooled extracts
were stripped of solvent under vacuum. There was obtained 6.5 g of a nearly
white residue which was distilled at 100-110 deg С at 0.4 mm/Hg to give 5.0 g
of a colorless oil. This was dissolved in 25 mL IPA, neutralized with
concentrated HC1, followed by the addition of sufficient anhydrous Et20 to produce
a lasting turbidity. On continued stirring, there was the deposition of fine
white crystals of 3,4-methylenedioxy-N-methylamphetamine hydrochloride (MDMA)
which were removed by filtration, washed with Et20, and air dried, giving a
final weight of 4.8 g.
(from 3,4-methylenedioxyphenylacetone) This key intermediate to all of the
MD-series can be made from either isosafrole, or from piperonal via l-(3,4-
methy1enedioxyphenyl)-2-nitropropene. To a well stirred solution of 34 g of
30% hydrogen peroxide in 150 g 80% formic acid there was added, dropwise, a
solution of 32.4 g isosafrole in 120 mL acetone at a rate that kept the
reaction mixture from exceeding 40 deg C. This required a bit over 1 h, and ex-
ternal cooling was used as necessary. Stirring was continued for 16 h, and
care was taken that the slow exothermic reaction did not cause excess
heating. An external bath with running water worked well. During this time the
solution progressed from an orange color to a deep red. All volatile
components were removed under vacuum which yielded some 60 g of a very deep red
residue. This was dissolved in 60 mL of MeOH, treated with 360 mL of 15%
H2SO4, and heated for 3 h on the steam bath. After cooling, the reaction
mixture was extracted with 3x75 mL Et20, the pooled extracts washed first
with H20 and then with dilute NaOH, and the solvent removed under vacuum The
residue was distilled (at 2.0 mm/108-112 deg C, or at about 160 deg С at the
water pump) to provide 20.6 g of 3,4-methylenedioxyphenylacetone as a pale
yellow oil. The oxime (from hydroxylamine) had a mp of 85-88 deg C. The
semicarbazone had a mp of 162-163 deg C.
An alternate synthesis of 3,4-methylenedioxyphenylacetone starts originally
from piperonal. A suspension of 32 g electrolytic iron in 140 mL glacial
acetic acid was gradually warmed on the steam bath. When quite hot but not
yet with any white salts apparent, there was added, a bit at a time, a
solution of 10.0 g of 1-(3,4-methylenedioxyphenyl)-2-nitropropene in 75 mL acetic
acid (see the synthesis of MDA for the preparation of this nitrostyrene
intermediate from piperonal and nitroethane). This addition was conducted at a
rate that permitted a vigorous reaction free from excessive frothing. The
orange color of the reaction mixture became very reddish with the formation
of white salts and a dark crust. After the addition was complete, the heating
was continued for an additional 1.5 h during which time the body of the
reaction mixture became quite white with the product appeared as a black oil
climbing the sides of the beaker. This mixture was added to 2 L H20,
extracted with 3x100 mL CH2CI2, and the pooled extracts washed with several
portions of dilute NaOH. After the removal of the solvent under vacuum, the
residue was distilled at reduced pressure (see above) to provide 8.0 g of
3,4-methylenedioxyphenylacetone as a pale yellow oil.
To 40 g of thin aluminum foil cut in 1 inch squares (in a 2 L wide mouth
Erlenmeyer flask) there was added 1400 mL H20 containing 1 g mercuric
chloride. Amalgamation was allowed to proceed until there was the evolution of
fine bubbles, the formation of a light grey precipitate, and the appearance
of occasional silvery spots on the surface of the aluminum. This takes
between 15 and 30 min depending on the freshness of the surfaces, the
temperature of the H20, and the thickness of the aluminum foil. (Aluminum foil
thickness varies from country to country.) The H20 was removed by decanta-
tion, and the aluminum was washed with 2x1400 mL of fresh H20. The residual
H20 from the final washing was removed as thoroughly as possible by shaking,
and there was added, in succession and with swirling, 60 g methylamine
hydrochloride dissolved in 60 mL warm H20, 180 mL IPA, 145 mL 25% NaOH, 53 g 3,4-
methylenedioxyphenylacetone, and finally 350 mL IPA. If the available form
of methylamine is the aqueous solution of the free base, the following
sequence can be substituted: add, in succession, 76 mL 40% aqueous methylamine,
180 mL IPA, a suspension of 50 g NaCl in 140 mL H20 that contains 25 mL 25%
NaOH, 53 g 3,4-methylenedioxyphenylacetone, and finally 350 mL IPA. The
exothermic reaction was kept below 60 deg С with occasional immersion into cold
water and, when it was thermally stable, it was allowed to stand until it had
returned to room temperature with all the insolubles settled to the bottom as
a grey sludge. The clear yellow overhead was decanted and the sludge removed
by filtration and washed with MeOH. The combined decantation, mother liquors
and washes, were stripped of solvent under vacuum, the residue suspended in
2400 ml of H20, and sufficient HC1 added to make the phase distinctly acidic.
This was then washed with 3x75 mL CH2CI2, made basic with 25% NaOH, and
extracted with 3x100 mL of CH2CI2. After removal of the solvent from the
combined extracts, there remained 55 g of an amber oil which was distilled at
100-110 deg С at 0.4 mm/Hg producing 41 g of an off-white liquid. This was
dissolved in 200 mL IPA, neutralized with about 17 mL of concentrated HC1,
and then treated with 400 mL anhydrous Et20. After filtering off the white
crystals, washing with an IPA/Et20 mixture, (2:1), with Et20, and final air
drying, there was obtained 42.0 g of 3,4-methylenedioxy-N-methylamphetamine
(MDMA) as a fine white crystal. The actual form that the final salt takes
depends upon the temperature and concentration at the moment of the initial
crystallization. It can be anhydrous, or it can be any of several hydrated
forms. Only the anhydrous form has a sharp mp; the published reports
describe all possible one degree melting point values over the range from 148-
153 deg C. The variously hydrated polymorphs have distinct infrared spectra,
but have broad mps that depend on the rate of heating.
DOSAGE: 80 - 150 mg.
DURATION: 4 - 6 h.
QUALITATIVE COMMENTS:
(with 100 mg) MDMA intrigued me
because everyone I asked, who had used
it, answered the question, 'What's it
like?' in the same way: 'I don't
know.' 'What happened?' 'Nothing.'
And now I understand those answers.
I too think nothing happened. But
something seemed changed. Before the
'window' opened completely, I had
some somatic effects, a tingling
sensation in the fingers and temples Q a
pleasant sensation, not distracting.
However, just after that there was a
slight nausea and dizziness similar
to a little too much alcohol. All
these details disappeared as I walked
outside. My mood was light, happy,
but with an underlying conviction
that something significant was about
to happen. There was a change in
perspective both in the near visual
field and in the distance. My
usually poor vision was sharpened. I
saw details in the distance that I
could not normally see. After the
peak experience had passed, my major
state was one of deep relaxation. I
felt that I could talk about deep or
personal subjects with special
clarity, and I experienced some of the
feeling one has after the second mar-
КАЧЕСТВЕННЫЕ КОММЕНТАРИИ:
(100 мг) «МДМА заинтриговал меня,
потому что каждый использовавший его,
кого я спрашивал, отвечал на вопрос
«На что это похоже?» одинаково: «Я не
Знаю». «Что происходило?» - «Ничего».
И теперь я понимаю эти ответы. Я тоже
думаю, что ничего не происходило. Но
что-то, похоже, менялось. Перед тем,
как «окно» полностью открылось, у
меня были разные телесные эффекты,
ощущение покалывания в пальцах и висках
- приятное ощущение, не отвлекающее.
Однако сразу после этого началось
головокружение и легкая тошнота, похоже
на то, как немного перебрать
алкоголя. Все эти детали исчезли, когда я
вышел наружу. Мое настроение было
легким, я чувствовал себя довольным,
но присутствовала и скрытая
убежденность , что скоро случится нечто
важное . Изменилась перспектива, как в
ближнем поле зрения, так и на
расстоянии. Мое обычно не особенно
богатое зрение обострилось. Я видел
детали на расстоянии, которые я не мог бы
увидеть в обычном состоянии. После
того, как пик опыта прошел, мое
состояние, главным образом, стало
глубоким расслаблением. Я чувствовал,
что я могу говорить о глубоких или
личных темах с особой ясностью, и
tini, that one is discoursing
brilliantly and with particularly acute
analytical powers.
(with 100 mg) Beforehand, I was aware
of a dull, uncaring tiredness that
might have reflected too little
sleep, and I took a modest level of
MDMA to see if it might serve me as a
stimulant. I napped for a half hour
or so, and woke up definitely not
improved. The feeling of insufficient
energy and lack of spark that I'd
felt before had become something
quite strong, and might be
characterized as a firm feeling of negativity
about everything that had to be done
and everything I had been looking
forward to. So I set about my
several tasks with no pleasure or
enjoyment and I hummed a little tune to
myself during these activities which
had words that went: 'I shouldn't
have done that, oh yes, I shouldn't
have done that, oh no, I shouldn't
have done that; it was a mistake. '
Then I would start over again from
the beginning. I was stuck in a gray
space for quite a while, and there
was nothing to do but keep doing what
I had to do. After about 6 hours, I
could see the whole mental state
disintegrating and my pleasant feelings
were coming back. But so was my
plain, ornery tiredness. MDMA does
not work like Dexedrine.
(with 120 mg) I feel absolutely clean
inside, and there is nothing but pure
euphoria. I have never felt so
great, or believed this to be
possible. The cleanliness, clarity, and
marvelous feeling of solid inner
strength continued throughout the
rest of the day, and evening, and
through the next day. I am overcome
by the profundity of the experience,
and how much more powerful it was
than previous experiences, for no
apparent reason, other than a
continually improving state of being. All
the next day I felt like 'a citizen
чувствовал себя, как будто после
второго мартини, с великолепной
рассудительностью изложения и с особенно
острыми аналитическими
способностями» .
(100 мг) «Я заранее знал о тупой,
рассеянной усталости, которая,
вероятно, отражала нехватку сна, и я
принял умеренное количество МДМА, чтобы
узнать, не поможет ли оно мне в
качестве стимулятора. Я вздремнул
примерно полчаса, и пробудился определенно
не отдохнувшим. Чувство нехватки
энергии и недостатка воодушевления,
которое я переживал ранее, стало
весьма сильным, его можно
охарактеризовать как тяжелое чувство
негативности по отношению ко всему, что
следует сделать и всему, чего я ожидал.
Так что я приступил к нескольким
своим задачам без удовольствия или
радости, и я напевал короткую мелодию в
ходе этих дел, там были такие слова:
«Я не обязан сделать это, да, я не
обязан сделать это, нет, я не обязан
сделать это; это ошибка». Затем я
начинал сначала. Я надолго застрял в
сером пространстве, и ничего не
оставалось , как продолжать делать то, что
я делал. Примерно через 6 часов я
заметил, что это состояние сознания
рассыпается, и возвращаются мои
радостные чувства. Но это была моя
простая, мерзкая усталость. МДМА не
действует так, как декседрин».
(120 мг) «Я чувствовал в себе
совершенную ясность внутри, и была только
чистая эйфория. Никогда я не
чувствовал себя так великолепно, и даже не
предполагал, что такое возможно.
Ясность , прозрачность, чудесное чувство
твердой внутренней силы сохранялось
весь остаток дня, вечер и следующий
день. Я поражен глубиной этого опыта,
и насколько же он был мощнее, чем
предыдущие, без явной на то причины,
кроме постоянно улучшающегося
состояния бытия. Весь следующий день я
чувствовал себя скорее «гражданином
Вселенной», чем гражданином планеты, со-
of the universe' rather than a
citizen of the planet, completely
disconnecting time and flowing easily from
one activity to the next.
(with 120 mg) As the material came on
I felt that I was being enveloped,
and my attention had to be directed
to it. I became quite fearful, and
my face felt cold and ashen. I felt
that I wanted to go back, but I knew
there was no turning back. Then the
fear started to leave me, and I could
try taking little baby steps, like
taking first steps after being
reborn. The woodpile is so beautiful,
about all the joy and beauty that I
can stand. I am afraid to turn
around and face the mountains, for
fear they will overpower me. But I
did look, and I am astounded.
Everyone must get to experience a profound
state like this. I feel totally
peaceful. I have lived all my life
to get here, and I feel I have come
home. I am complete.
(with 100 mg of the "R" isomer) There
were the slightest of effects noted
at about an hour (a couple of
paresthetic twinges) and then nothing at
all.
(with 160 mg of the "R" isomer) A
disturbance of baseline at about
forty minutes and this lasts for
about another hour. Everything is
clear by the third hour.
(with 200 mg of the "R" isomer) A
progression from an alert at thirty
minutes to a soft and light
intoxication that did not persist. This was
a modest +, and I was at baseline in
another hour.
(with 60 mg of the "S" isomer) The
effects began developing in a smooth,
friendly way at about a half-hour.
My handwriting is OK but I am writing
faster than usual. At the one hour
point, I am quite certain that I
вершенно позабыв о времени и легко
переходя от одного занятия к
другому» .
(120 мг) «По мере того, как вещество
начинало действовать, я чувствовал,
что меня закутывают, и мое внимание
пришлось направить на это. Я заметно
испугался, и мое лицо похолодело и
побледнело. Я чувствовал, что хочу
вернуться, но я знал, что назад
дороги нет. Затем страх начал отступать,
и я мог попробовать идти маленькими
шажками, как будто первыми шагами
после рождения заново. Охапка дров была
столь прекрасной, почти на пределе
красоты и счастья, который я мог
вынести. Я боялся повернуться и увидеть
горы, потому что боялся, что они
одолеют меня. Но я все же посмотрел, и
был поражен. Каждому стоит получить
опыт глубокого состояния, подобного
этому. Я чувствовал себя абсолютно
умиротворенным. Я прожил всю свою
жизнь, чтобы попасть сюда, и я
чувствовал, что вернулся домой. Я
завершен» .
(100 мг R-изомера) «Примерно через
час отмечены легчайшие эффекты (пара
парестезических приступов боли) и
более ничего».
(160 мг R-изомера) «Небольшое
нарушение базового состояния примерно через
сорок минут, продолжавшееся около
часа . Все закончилось к третьему часу».
(200 мг R-изомера) «Развитие от
первых признаков через тридцать минут к
мягкому и легкому опьянению, которое
быстро закончилось. Это умеренный +1,
и я вернулся в исходное состояние еще
через час».
(60 мг S-изомера) «Эффекты начали
развиваться через полчаса, мягкие и
дружелюбные. Мои рукописные навыки в
порядке, но я пишу быстрее обычного.
На отметке в час я вполне уверен в
том, что не смог бы вести машину,
could not drive, time is slowing down
a bit, but I am mentally very active.
My pupils are considerably dilated.
The dropping is evident at two hours,
and complete by the third hour. All
afternoon I am peaceful and relaxed,
but clear and alert, with no trace of
physical residue at all. A very
successful ++.
(with 100 mg of the "S" isomer) I
feel the onset is slower than with
the racemate. Physically, I am
excited, and my pulse and blood
pressure are quite elevated. This does
not have the 'fire' of the racemate,
nor the rush of the development in
getting to the plateau.
(with 120 mg of the "S" isomer) A
rapid development, and both writing
and typing are impossible before the
end of the first hour. Lying down
with eyes closed eliminates all
effects; the visual process is needed
for any awareness of the drug's
effects. Some teeth clenching, but no
nystagmus. Excellent sleep in the
evening.
EXTENSIONS AND COMMENTARY:
In clinical use, largely in
psychotherapeutic sessions of which there
were many in the early years of MDMA
study, it became a common procedure
to provide a supplemental dosage of
the drug at about the one and a half
hour point of the session. This
supplement, characteristically 40
milligrams following an initial 120
milligrams , would extend the expected
effects for about an additional hour,
with only a modest exacerbation of
the usual physical side-effects,
namely, teeth clenching and eye
twitching. A second supplement (as,
for instance, a second 40 milligrams
at the two and a half hour point) was
rarely felt to be warranted. There
are, more often than not, reports of
tiredness and lethargy on the day
following the use of MDMA, and this
factor should be considered in the
время немного замедляется, но
умственно я очень активен. Мои зрачки
заметно расширены. Спад стал заметен
через два часа, и закончился к трем
часам от начала. Весь оставшийся день
я был спокоен и расслаблен, но с
сохранением бодрости и ясности
сознания, без каких-либо следов физических
последствий. Очень успешный ++».
(100 мг S-изомера) «Мне кажется,
приход медленнее, чем с рацематом.
Физически я возбужден, мой пульс и
артериальное давление заметно повышены.
Тут нет того «огня» рацемата, нет и
резкого броска до уровня плато».
(120 мг S-изомера) «Быстрое развитие
эффектов, и письмо, и печать
невозможны уже до конца первого часа.
Лежание с закрытыми глазами снимает все
эффекты; зрительная активность
необходима для обнаружения каких-либо
эффектов вещества. Немного стиснуты
зубы, но без нистагма. Прекрасно спал
вечером».
ДОПОЛНЕНИЯ И КОММЕНТАРИЙ:
В клиническом использовании, в
основном в психотерапевтических сессиях,
которых было немало в ранние годы
исследования МДМА, стало обычным делом
давать дополнительную дозу вещества
примерно через полтора часа от начала
сессии. Эта добавка, что-то около 40
миллиграмм после начальной дозы в 120
миллиграмм, давала возможность
продлить эффекты примерно на час, с
весьма небольшим усилением обычных
физических побочных эффектов, а
именно стискивания зубов и подергивания
глаз. Вторая дополнительная доза
(например, еще 40 миллиграмм на отметке
в два с половиной часа) требовалась
очень редко. Сообщалось - чаще всего
- об усталости и апатии на следующий
после использования МДМА день, и этот
фактор следует учитывать при
планировании клинических сессий.
planning of clinical sessions.
With MDMA, the usual assignments of
activity to optical isomers is
reversed from all of the known
psychedelic drugs. The more potent isomer
is the "S" isomer, which is the more
potent form of amphetamine and meth-
amphetamine. This was one of the
first clear distinctions that was
apparent between MDMA and the
structurally related psychedelics (where the
"R" isomers are the more active).
Tolerance studies also support
differences in mechanisms of action. In
one study, MDMA was consumed at 9:00
AM each day for almost a week (120
milligrams the first day and 160
milligrams each subsequent day) and by
the fifth day there were no effects
from the drug except for some
mydriasis. And even this appeared to be
lost on the sixth day. At this point
of total tolerance, there was
consumed (on day #7, at 9:00 AM) 120
milligrams of MDA and the response to
it was substantially normal with
proper chronology, teeth clench, and
at most only a slight decrease in
mental change. A complete holiday
from any drug for another 6 days led
to the reversal of this tolerance, in
that 120 milligrams of MDMA had
substantially the full expected effects.
The fact that MDMA and MDA are not
cross-tolerant strengthens the
argument that they act in different ways,
and at different sites in the brain.
A wide popularization of the social
use of MDMA occurred in 1984-1985
and, with the reported observation of
serotonin nerve changes in animal
models resulting from the
administration of the structurally similar drug
MDA, an administrative move was
launched to place it under legal
control . The placement of MDMA into the
most restrictive category of the
Federal Controlled Substances Act has
effectively removed it from the area
of clinical experimentation and human
research. The medical potential of
this material will probably have to
Для МДМА распределение активности по
оптическим изомерам обратное по
отношению ко всем известным
психоделическим веществам. Наиболее активен S-
изомер, который более активен и для
амфетамина и метамфетамина. Это одно
из первых ясных подтверждений отличий
между МДМА и структурно подобными ему
психоделиками, где наиболее активны
R-изомеры. Исследования толерантности
также подтверждают различия в
механизмах действия. В одном исследовании
МДМА принимали в 9.00 утра каждый
день в течение почти целой недели
(120 миллиграмм в первый день и 160
миллиграмм в каждый из последующих
дней). К пятому дню все эффекты
вещества исчезли, за исключением
некоторого расширения зрачков. И даже это,
похоже, пропало на шестой день. В
этой точке полной толерантности
принимали (на седьмой день, в 9.00 утра)
120 миллиграмм MDA, и реакция была
практически нормальной, с
соответствующей хронологией, стискиванием
зубов, и максимум лишь небольшим
уменьшением изменения сознания. Период
отдыха от всех веществ в течение еще 6
дней привел к снятию этой
толерантности, так что 120 миллиграмм МДМА дали
практически все ожидаемые эффекты.
Факт того, что MDA и МДМА не являются
кросс-толерантными веществами,
подкрепляет аргумент о том, что они
действуют разными путями и на разные
мишени в мозге.
Широкая популяризация употребления
МДМА в социальной компании,
случившаяся в 1984-1985 годах, а также
сообщения о наблюдавшихся изменениях в
реакции нервов на серотонин у
животных после введения структурно
близкого вещества MDA, привели к тому, что
власти предприняли меры, чтобы
поставить его под контроль закона.
Помещение МДМА в наиболее строгую категорию
Федерального Закона о контролируемых
веществах гарантированно устранило
его из области клинических
экспериментов и исследований на людях.
Медицинский потенциал данного вещества,
be developed through studies
overseas .
A word of caution is in order
concerning the intermediate 3,4-
methylene-dioxyphenylacetone, which
has also been called piperonylace-
tone. A devilish ambiguity appeared
in the commercial market for this
compound, centered about its name.
The controversy focused on the
meaning of the prefix, piperonyl, which
has two separate chemical
definitions. Let me try to explain this
fascinating chaos in non-chemical
terms. Piperonyl is a term that has
been used for a two-ring system (the
methylenedioxyphenyl group) either
without, or with, an extra carbon
atom sticking off of the side of it.
Thus, piperonylacetone can be
piperonyl (the two-ring thing without the
extra carbon atom attached) plus
acetone (a three carbon chain thing);
the total number of carbons sticking
out, three. Or, piperonylacetone can
be piperonyl (the two-ring thing but
with the extra carbon atom attached)
plus acetone (a three carbon chain
thing); the total number of carbons
sticking out, four. Does this make
sense?
The three carbon sticking out job
gives rise to MDA and to MDMA and to
many homologues that are interesting
materials discussed at length in
these Book II comments. This is the
usual item of commerce, available
from both domestic and foreign
suppliers. But the four-carbon sticking
out job will produce totally weird
stuff without any apparent
relationship to psychedelics, psychoactives
or psychotropics whatsoever. I know
of one chemical supply house which
supplied the weird compound, and they
never did acknowledge their unusual
use of the term piperonyl. There is
a simple difference of properties
which might be of value. The three
carbon (correct) ketone is an oil
with a sassafras smell that is always
yellow colored. The four carbon (in-
вероятно, следует изучить в
исследованиях за границей.
Следует дать предупреждение по поводу
промежуточного вещества, 3,4-метилен-
диокси-фенилацетона, который также
называют пиперонилацетоном.
Дьявольская двусмысленность в отношении его
названия обнаружилась на коммерческом
рынке этого соединения. Различие
основано на значении префикса «пиперо-
нил», который имеет два разных
химических определения. Позвольте мне
прояснить весь этот хаос в
нехимических терминах. Пиперонил - это
обозначение системы с двумя кольцами
(метилендиоксифенильная группа) либо
с дополнительным атомом углерода
сбоку, либо без него. Таким образом, пи-
перонилацетон может быть пиперонил
(два кольца без дополнительного
углерода) + ацетон (цепочка из трех
атомов углерода); общее число углеродов
получается три. Или, пиперонилацетон
может быть пиперонил (два кольца с
дополнительным атомом углерода) плюс
ацетон (цепочка из трех атомов
углерода) ; общее число углеродов четыре.
Это понятно?
Работа с трехуглеродным соединением
ведет к MDA, МДМА и многим гомологам,
которые являются интересными
материалами и обсуждаются в этих
комментариях ко второй части книги. Это обычный
химпрепарат, предлагаемый как
местными, так и зарубежными поставщиками.
Но работа с четырехуглеродным
соединением дает совершенно посторонние
вещества, не имеющие никакого
заметного отношения к психоделикам,
психоактивным веществам или вообще каким-
либо психотропным соединениям. Я знаю
об одном поставщике химических
реактивов , поставляющем не то вещество, и
они никогда не признавали свое
необычное использование термина
«пиперонил» . Свойства их довольно просто
различить, и это может оказаться
полезно. Трехуглеродный (правильный)
кетон - это масло с запахом американ-
correct) ketone has a weak terpene
smell and is white and crystalline.
There should be no difficulties in
distinguishing these two compounds.
But unprincipled charlatans can
always add mineral oil and butter
yellow to otherwise white solids to make
them into yellow oils. Caveat
emptor .
ского лавра, всегда желтого цвета.
Четырехуглеродный (неправильный) ке-
тон обладает слабым терпеновым
запахом и представляет собой белые
кристаллы. Различить их не должно
составить труда. Но беспринципные
шарлатаны всегда могут добавить минерального
и растительного масла, чтобы
превратить белые кристаллы в желтое масло.
Caveat emptor1.
#110 MDMC; EDMA; 3,4-ETHYLENEDIOXY-N-METHYLAMPHETAMINE
SYNTHESIS: To a solution of 27.6 g protocatechualdehyde (3,4-
dihydroxybenzaldehyde) in 250 mL acetone there was added 57 g finely powdered
anhydrous К2СОз and 43 g 1,2-dibromoethane. The mixture was held at reflux
for 16 h, and then the acetone removed by evaporation. The remaining
tarlike goo was distributed between equal volumes of H20 and CH2CI2, and the
phases separated by centrifugation. The organic phase was washed with 2x50 mL
5% NaOH, and the solvent removed under vacuum. The residue (22.0 g with the
smell of the starting halide) was distilled to give a fraction that boiled at
110 deg С at 0.25 mm/Hg to yield 3,4-ethylenedioxybenzaldehyde (1,4-
benzodioxane-6-carboxaldehyde) as a white oil weighing 6.88 g. This
spontaneously crystallized to give white solids that melted at 50-51 deg C.
A solution of 6.64 g 3,4-ethylenedioxybenzaldehyde in 40 mL nitroethane was
treated with 0.26 g anhydrous ammonium acetate and held at reflux for 3 days.
TLC analysis showed that there was much aldehyde remaining unreacted, so an
additional 0.7 g ammonium acetate was added, and the mixture held at reflux
for an additional 6 h. The excess nitroethane was removed under vacuum. The
residue was dissolved in 30 mL hot MeOH which, with patience and slow
cooling, finally deposited a heavy yellow-gold powder. This product l-(3,4-
ethylenedioxyphenyl)-2-nitro-propene melted at 95-96 deg С and weighed 6.03 g
when air dried to constant weight. Recrystallization from either MeOH or
EtOAc gave the product as a yellow solid, but without any improvement in mp.
A solution of 4.0 g of 1-(3,4-ethylenedioxyphenyl)-2-nitropropene was made
in 30 mL warm acetic acid. This was added to a suspension of 16 g elemental
electrolytic iron in 75 mL acetic acid. The mixture was heated on the steam
bath, and an exothermic reaction set in at about 70 deg C. Heating was
continued and the reaction allowed to proceed until the mass was a thick gray
color and a dirty scum had been formed on the surface. After about 2 h, the
entire mix was poured into 2 L H20 and filtered free of a little residual
unreacted iron which was washed with CH2CI2. The filtrate and washes were
extracted with 3x100 mL CH2CI2 and the pooled organic extracts washed with 2x50
mL 5% NaOH. Removal of the solvent gave 3.38 g of an amber oil which was
distilled. The product 1-(3,4-ethylenedioxyphenyl)-2-propanone distilled as a
white oil, at 105-110 deg С at 0.2 mm/Hg. It weighed 2.74 g.
To 2.0 g. of 1 inch squares of light-weight aluminum foil there was added a
solution of 50 mg mercuric chloride in 70 mL water. After standing at room
1 Покупатель - будь бдителен (лат)
temperature for 30 min, the H20 was drained away, and the amalgamated
aluminum washed twice with H20, and shaken as dry as possible. There was then
added, promptly and in immediate sequence, a solution of 3 g methylamine
hydrochloride in 3 mL H20, 9 mL IPA, 7.25 mL 25% NaOH, 2.70 g of l-(3,4-
ethylenedioxyphenyl)-2-propanone, and 18 mL IPA. The mixture was heated on
the steam bath until an exothermic reaction set in, and then it was
continuously swirled as the reaction proceeded. When the aluminum was consumed,
there was a colorless gray sludge, and this was filtered and washed with 2x10
mL MeOH. The combined mother liquors and washes were stripped of solvent
under vacuum. The two phase residue was suspended in 400 mL H20 containing
sufficient H2S04 to make the resulting water solution acidic to pH paper.
This was washed with 3x50 mL CH2C12, made basic with 25% NaOH, and the
product extracted with 3x50 mL CH2C12. The resulting 3.01 g slightly amber
residue oil was distilled at 110-120 deg С at 0.25 mm/Hg to give 2.53 g of a
white oil, which did not appear to absorb carbon dioxide. This was dissolved
in 12 mL IPA, neutralized with 1 mL concentrated HC1 and diluted with
anhydrous Et20 to the point of initial turbidity. There separated white crystals
of 3,4-ethylenedioxy-N-methylamphetamine hydrochloride (MDMC) which weighed,
when air dried to constant weight, 2.53 g.
DOSAGE: 200 or more mg.
DURATION: 3 - 5 h.
QUALITATIVE COMMENTS: (with 150 mg) A flood of paresthesia at the 30 minute
point, and then nothing. There was the development of a plus one-and-a half
effect over the next hour with the tendency to drift into a dozing state with
hypnogogic imagery. There were colored letters in the periphery of my visual
field. There was no appetite loss nor was there any blood pressure rise.
And no eye jiggle or teeth clenching. I was out of the experience in 4 to 5
hours. A repeat of this level a few days later gave a bare possible
threshold with no other effects.
(with 200 mg) There was something unmistakable at 45 minutes, with hints of
nystagmus. Possibly MDMA-like, with no indicators of anything psychedelic.
Subtle return to baseline, and there were no after-effects.
(with 250 mg) Alert at 40 minutes, and to a clear ++ at an hour. Slight
something in the eye muscles. Dropping thirty minutes later, and baseline at
three hours.
(with 250 mg) I am at a bare threshold at best.
EXTENSIONS AND COMMENTARY: What a strange and completely unsatisfactory
compound! In the original run-up from low levels to increasing higher
levels, there never was a dosage that was a minus, that had no effect. At every
level, something was thought to be there, usually at a level of a single plus
or thereabouts. But with different people, different responses. There is no
way of guessing what an active level might be, or how consistent that level
might be between different people, or for that matter what the responses are
that might be expected at that level.
This was yet one more effort to find an MDMA-like substitute by the minis-
cule manipulation of the MDMA molecule. Perhaps a small molecular change
might leave the particular magic of the MDMA action alone, but eliminate the
serotonin neuron problem in test animals. Maybe the serotonin neuron change
is essential for MDMA to have the action it has. Who can tell?
The original name that this compound got, during the several explorations
of MDMA analogues, was based on the nickname for MDMA which was Adam. HAD'EM
was mentioned with the hydroxy compound, MADAM with the 6-methyl homologue,
and FLADAM with the 6-fluoro analogue. This compound got the sobriquet
MACADAM from that horrible black gooey mess generated at the aldehyde stage.
This was shortened to RCS and eventually the RCS was added to the MDMA parent
name. Thus, MDMC. It doesn't really make sense; EDMA is more reasonable.
But then there is no reason why MDMC should make sense.
#111 MDMEO; N-METHOXY-MDA; 3,4-METHYLENEDIOXY-N-METHYOXYAMPHETAMINE
SYNTHESIS: To a solution of 20.9 g methoxyamine hydrochloride in 75 mL MeOH
(a strongly acidic solution) there was added 4.45 g 3,4-
methylenedioxyphenylacetone (see under MDMA for its preparation) followed by
1.10 g sodium cyanoborohydride. There was the immediate formation of a solid
phase, and the evolution of what appeared to be hydrogen cyanide. To this
there were added about 4 mL 5% NaOH which brought the pH to the vicinity of 3
or 4. Another 1.0 g of sodium cyanoborohydride was added (no gas evolution
this time) and stirring was continued at ambient temperature for 6 days. All
was added to 500 mL H20, acidified with 10 mL HC1, and extraction with 3x100
mL CH2CI2 removed almost all the color. The aqueous phase was made basic
with 25% NaOH, and extracted with 4x100 mL CH2C12. Evaporation of the
solvent from these extracts yielded 1.8 g of a pale yellow oil which, on
distillation at 90-95 deg С at 0.5 mm/Hg, gave a 1.6 g fraction of an absolutely
white, viscous, clear oil. This was dissolved in 8 mL IPA and neutralized
with concentrated HC1. The product was an exceptionally weak base, and
appropriate end points must be respected on the external pH paper (yellow to
red, rather than purple to orange) . Anhydrous Et20 was added to the point of
turbidity, and as soon as crystallization had actually started, more Et20 was
added with stirring, for a net total of 200 mL. After a couple of h
standing, the fine white crystalline 3,4-methylenedioxy-N-methoxyamphetamine
hydrochloride (MDMEO) was removed by filtration, Et20 washed, and air dried to
constant weight. There was obtained 1.7 g of a product with a mp of 143-146
deg C. The proton NMR was excellent with the N-methoxyl group a sharp
singlet at 4.06 ppm. Anal. (CnHi6ClN03) N.
DOSAGE: greater than 180 mgs.
DURATION: unknown
EXTENSIONS AND COMMENTARY: Why the interest in the N-methoxy analogue of
MDA? There are several reasons. One, this is an isostere of MDE and it
would be interesting to see if it might serve as a primer to the promotion of
the effectiveness of other drugs (see primer discussion under MDPR). In one
experiment, wherein a 60 microgram dosage of LSD was used an hour and a half
after a 180 milligram load of MDMEO, there was no augmentation of effects.
Thus, it would appear not to be a primer. Another reason for interest was
that the material, although having an extremely similar overall structure to
most of the active MD-series compounds, is very much a weaker base. And MDOH,
which is also a very much weaker base than MDA, still shows the action and
potency of MDA. And, as this compound appears to be inactive, base strength
is not a sole predictor of activity.
The ultimate reason for making MDMEO was, of course, that it could be made.
That reason is totally sufficient all by itself.
#112 MDMEOET; N-METHOXYETHYL-MDA;
3,4-METHYLENEDIOXY-N-(2-METHOXYETHYL)AMPHETAMINE
SYNTHESIS: A crude solution of methoxyethylamine hydrochloride was prepared
from 17.7 g me thoxyethyl amine and 20 mL concentrated HC1 with all volatiles
removed under vacuum. This was dissolved in 75 mL MeOH and there was added
4.45 g of 3,4-methylenedioxyphenylacetone (see under MDMA for its
preparation) followed by 1.3 g sodium cyanoborohydride. Concentrated HC1 in MeOH
was added as required to maintain the pH at about 6 as determined with
external , dampened universal pH paper. About 4.5 mL were added over the course of
5 days, at which time the pH had stabilized. The reaction mixture was added
to 400 mL H20 and made strongly acidic with an excess of HC1. After washing
with 2x100 mL CH2CI2 the aqueous phase was made basic with 25% NaOH, and
extracted with 4x75 mL CH2CI2. Removal of the solvent under vacuum yielded 6.0
g of an amber oil that was distilled at 110-120 deg С at 0.2 mm/Hg. There
was obtained 4.7 g of a crystal-clear white oil that was dissolved in 30 mL
IPA and neutralized with 45 drops of concentrated HC1 producing a heavy mass
of spontaneous crystals that had to be further diluted with IPA just to be
stirred with a glass rod. These were diluted with 200 mL of anhydrous Et20,
removed by filtration, and washed with additional Et20. After air drying
there was obtained 4.9 g of 3,4-methylenedioxy-N-(2-methoxyethyl)amphetamine
hydrochloride (MDMEOET) with a mp of 182.5-183 deg C. Anal. (Ci3H2oClN03) N.
DOSAGE: greater than 180 mg.
DURATION: unknown.
EXTENSIONS AND COMMENTARY: This is another example of the replacement of a
neutral atom out near the end of a chain, with a more basic and a more polar
one. MDMEOET would be called an isostere of MDBU in that it has the same
shape, with a methylene unit (the CH2) replaced by an oxygen atom. No
activity turned up with either compound, so nothing can be learned from this
particular example of change of polarity.
#113 MDMP; a,a,N-TRIMETHYL-3,4-METHYLENEDIOXY-PHENETHYLAMINE;
METHYLENEDIOXYMEPHENTERMINE
SYNTHESIS: To a well stirred solution of 1.64 g of 1-(N-
(benzyloxycarbonyl)amino)-1,l-dimethyl-2-(3,4-methylenedioxyphenyl)ethane
(see under MDPH for its preparation) in 10 mL anhydrous THF there was added a
suspension of 0.38 g LAH in 25 mL THF. All was held at reflux for 24 h, the
excess hydride was destroyed by the addition of 1.5 mL H20, and sufficient
aqueous NaOH was added to make the reaction mixture basic and flocculant
enough to be filterable. The inorganic solids were removed by filtration
and, following washing with THF, the combined filtrate and washings were
stripped of organic solvent under vacuum. The residue was dissolved in 100
mL Et20 and washed with 2x50 mL saturated aqueous NaHC03. After drying the
organic phase with anhydrous MgS04, the solvent was removed under vacuum to
give a yellow oil. This was dissolved in 50 mL absolute EtOH and neutralized
with concentrated HC1. Removal of the solvent under vacuum yielded an off-
white solid that was recrystallized from an EtOH/EtOAc mixture to provide
0.84 g of a,a,N-trimethyl-3,4-methylenedioxyphenethylamine hydrochloride
(MDMP) with a mp of 206-208 deg C. The NMR spectrum showed the a,a-dimethyl
pair as a singlet at 1.38 ppm. Anal. (Ci2Hi8ClN02) C,H,N.
DOSAGE: above 110 mg.
DURATION: perhaps 6 hours.
QUALITATIVE COMMENTS: (with 60 mg) There was a faint, dull alerting at just
over a half hour. The time sense was out of order, and an absence of visuals
but a generalized attentiveness to my surroundings was suggestive of MDMA.
Nothing remained at the six hour point.
(with 110 mg) There was a light-headedness, and a complete absence of
libido. Nothing in any way psychedelic, but there are hints of discomfort (jaw
tension) that will bear close watching at higher dosages. It might evolve at
higher levels into something like MDMA.
EXTENSIONS AND COMMENTARY: This is one of several candidates for clinical
use as a substitute for MDMA, but there will have to be a much broader study
of its qualitative action in man. It is clearly not psychedelic at these
modest levels, and in in vitro animal studies it was apparently inactive as a
serotonin releaser. The warped logic for looking at phentermine analogs was
discussed in the comments that concerned MDPH. The initials used here have
been chosen with care. MDM should not be used as it has found some currency
as an abbreviation for MDMA (Methylene-Dioxy-Methamphetamine) . MDMP fits
neatly with Methylene-Dioxy-Me-Phentermine.
#114 MDOH; N-HYDROXY-MDA; 3,4-METHYLENEDIOXY-N-HYDROXYAMPHETAMINE
SYNTHESIS: To a well stirred solution of 14.8 g hydroxylamine hydrochloride
in 120 mL MeOH there was added 3.6 g of 3,4-methylenedioxyphenylacetone (see
under MDMA for its preparation) followed by 1.0 g sodium cyanoborohydride.
The oxime, prepared from the ketone and hydroxylamine in MeOH with pyridine,
may be substituted for these two components. Concentrated HC1 was added over
the course of a couple of days, to keep the pH near neutrality. When the
reaction was complete, it was added to H20, made strongly acidic with HC1, and
washed with 3x100 mL CH2CI2. The aqueous phase was made basic with 25% NaOH,
and reextracted with 3x100 mL of CH2CI2. The extracts were pooled, and the
solvent removed under vacuum to give 1.7 g of an oily residue which, with
pumping under a hard vacuum for a few minutes, changed to a white solid.
This can be Kugelrohred if the vacuum is sufficiently good to keep the
temperature during the distillation below 100 deg C. The extremely viscous
distillate formed crystals immediately upon wetting with IPA. It was dissolved
in 20 mL of warm IPA and neutralized with concentrated HC1, with the
titration end-point being red rather than orange on universal pH paper. Modest
addition of Et20 allowed the formation of 3,4-methylenedioxy-N-
hydroxyamphetamine hydrochloride (MDOH) as white crystals, which weighed 1.4
g when air dried. If the temperature of distillation exceeded 100 deg C,
there was extensive decomposition during distillation, with the formation of
3,4-methylenedioxyamphetamine (MDA) and the oxime of the ketone. Under these
circumstances, the only base isolated was MDA. The surest isolation
procedure was to obtain MDOH as the free base, as a crystalline solid which could
be recrystallized from 5 volumes of boiling IPA. The free base had a mp of
94-95 deg С (and should not be confused with the oxime of 3,4-
methylenedioxyphenylacetone which has a mp of 86-88 deg С since the mixed mp
is depressed, mp 56-62 deg C, or with the free base of MDA which is an oil).
Anal. (C10H13NO3) N. The hydrochloride salt had a mp of 149-150 deg С (and
should not be confused with the hydrochloride of MDA which has a mp of 185-
186 deg С since the mixed mp is depressed, mp 128-138 deg C) . Anal.
(C10H14CINO3) N. Acetic anhydride can serve as a useful tool for
distinguishing these materials. MDA gives an N-acetyl derivative with an mp of 92-93
deg C. MDOH gives an N,0-diacetyl derivative with a mp of 72-74 deg C.
Methylenedioxyphenylacetone oxime gives an O-acetyl derivative that is an
oil.
DOSAGE: 100 - 160 mg.
DURATION: 3 - 6 h.
QUALITATIVE COMMENTS: (with 100 mg) I felt hampered the first hour by some
internal barrier, which prevented total enjoyment. However, this began to
break through in a wonderful way just before the supplement was offered.
Since I felt I was beginning to move through the barrier, I declined the
supplement, particularly since I was anxious to compare the after-effects with
my first experience. I had found the first time very remarkable, but felt
unusually tired for several days following. I feel it is important to know
whether this is a specific drug-induced effect, or the result of
psychological phenomena. The experience continued in a rich, meaningful way. There
was a marvelous inner glow, the warmth from all the other participants was
wonderful to feel, nature was most beautiful. There were no dramatic
breakthroughs, or rushes of insight or energy, but just a wonderful contemplative
space where things gently unfolded as you put your attention on them.
(with 100 mg) The material came on fairly rapidly. In about 30 minutes, I
was intensely intoxicated, and more deeply than with MDMA. It was a glorious
feeling, and beauty was everywhere enhanced. With eyes closed it felt
marvelous, and it was appealing to pursue the inner experience. I did notice an
internal dryness which was characteristic of MDMA, and I had similar
difficulty in urinating, but not as intense as with MDMA.
(with 120 mg) The colors of the market-place, of all the fresh foods,
constituted a beautiful mosaic. Nothing practical, simply a real treasure to be
used with individual intention and enjoyment. Everything was seen with new
eyes, new meanings, faces, figures, the colors of the rainbow subconsciously
individually applied. A 'soul-scape'. The following day very exhausted,
tired, back-pain.
EXTENSIONS AND COMMENTARY: The first time that MDOH was synthesized,
it had inadvertently and unknowingly been converted to MDA. And the search
for proper dosage and characterization of effects of this product was, of
course, the rediscovery of the dosage and the effects of MDA. It is one of
the world's most remarkable coincidences that after the second synthesis of
MDOH, when MDOH had really and truly been actually prepared, the brand new
search for proper dosage and characterization of effects revealed that they
were almost identical to the earlier observations for (the inadvertently pro-
duced) MDA.
This reminds me of my speculations in the discussion of both FLEA and the
HOT compound where they also showed paired molecular structures with their
prototypes that differ only by a single oxygen atom. Again, might there be
some metabolic interconversion within the body? The immediate thought would
be that the oxygen atom (the hydroxy group) might be metabolically removed,
and the effects of either drug are due to the action of MDA. But the
opposite direction is in many ways more appealing, the in vivo conversion of MDA
to MDOH. Why more appealing? For one thing, oxidative changes are much more
common in the body than reductive changes. For another, the conversion of
amphetamine to N-hydroxyamphetamine is an intermediate in the conversion of
amphetamine to phenylacetone, a known metabolic process in several animal
species. And that intermediate, N-hydroxyamphetamine, is a material that
gives the famous cytochrome P-450 complex that has fascinated biochemists
studying the so-called NADPH-dependent metabolism.
I would put my money on the likelihood of MDA going to MDOH if it
should turn out that the two drugs interconvert in the body. And in that
case, it would be MDOH, or another metabolite on down the line that is common
to both MDA and MDOH, that is the factor intrinsic to the intoxication that
is produced. Human metabolic studies are needed, and they have not yet been
done.
#115 MDPEA; 3,4-METHYLENEDIOXYPHENETHYLAMINE; HOMOPIPERONYLAMINE
SYNTHESIS: A suspension of 4.0 g LAH in 300 mL anhydrous Et20 was stirred
and heated to a gentle reflux in an inert atmosphere. There was added 3.9 g
3,4-methylenedioxy-beta-nitrostyrene (see under BOH for its preparation) by
allowing the condensing Et20 to leach it out from a Soxhlet thimble. After
the addition was complete, the reaction mixture was held at reflux for an
additional 48 h. It was then cooled and the excess hydride was destroyed by
the cautious addition of 300 mL of 1.5 N H2SO4. When both phases were
completely clear, they were separated, and the aqueous phase washed once with 50
mL Et20. There was then added 100 g potassium sodium tartrate, followed by
sufficient base to bring the pH >9. This was extracted with 3x75 mL CH2CI2,
and the solvent from these pooled extracts was removed under vacuum. The
residue was dissolved in 150 mL anhydrous Et20 and saturated with anhydrous
HC1 gas. There was a heavy crystallization of 3,4-
methylenedioxyphenethy1amine hydrochloride (MDPEA) which weighed 3.0 g and
had a mp of 212-213 deg C.
DOSAGE: greater than 300 mg.
DURATION: unknown.
QUALITATIVE COMMENTS: (with 200 mg) It was taken twice at different
times in a dosage of 200 milligrams each time, without the slightest
peripheral or central effects.
(with 300 mg) My tinnitus had disappeared. Probably nothing.
EXTENSIONS AND COMMENTARY: How strange. Even more than DMPEA, this cyclic
analogue MDPEA is a potential prodrug to dopamine, and would be a prime can-
didate for central activity. So why is this drug not active? The usual
reason advanced by the pharmacologists is that the body is full of potent
enzymes known as monoamine oxidases, and this is a monoamine, and so the body
simply chews away on it in an oxidative manner, inactivating it before it
ever makes it to some target receptor.
That is the pitch given in the textbooks. Phenethy1amines are subject to
easy enzymatic oxidation, hence they are not active. The presence of an
alpha-methyl group (the corresponding amphetamines) blocks the compound from
easy access to the enzyme, and since that protects them from oxidative
destruction, they are active. The oft-quoted exception is mescaline, and even
it is largely destroyed, as evidenced by the large amount needed for activity
(a fraction of a gram). Sorry, I can't buy it. This entire book is peppered
with phene thy 1 amines that are active at the few-milligram area. Why aren't
they also destroyed as well? The textbooks simply are not right.
MDPEA was one of the seven compounds evaluated as to toxicity and animal
behavior at the University of Michigan under contract from the Army Chemical
Center. Its Edgewood Arsenal code number was EA-1297. The number for MDA
itself was EA-1298.
The beta-hydroxy analogue of MDPEA is the ethanolamine MDE, standing for
methylenedioxyethanolamine. This is an old term, and in the more recent
literature, since 1975 certainly, MDE has been used to represent methylenedi-
oxyethylamphetamine. The ethanolamine compound is discussed in the recipe
for DME.
There is a family of compounds, to be discussed elsewhere, that is called
the Muni-Metro (see under METHYL-J). The simplest member is this compound,
MDPEA, and under its chemically acceptable synonym, homopiperonylamine, it
can be called RHS. Following that code, then, the N-methyl homologue of
MDPEA is METHYL-H, and it has been looked at, clinically, as an antitussive
agent. N-METHYL-MDPEA, or METHYL-H, or N-methyl-3,4-methylenedioxyphenethyl-
amine is effective in this role at dosages of about 30 milligrams, but I have
read nothing that would suggest that there were any central effects. I have
tried it at this level and have found a little tightness of the facial
muscles, but there was nothing at all in the mental area.
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)
Разное
ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ
Михаил Носаль, Иван Носаль
5. Растения, применяемые в народе
при лечении кожных болезней
и долго незаживающих ран и язв
Имеются в виду, прежде всего, те болезни, которые возникают в результате
нарушенного обмена веществ в организме больного человека.
N 105/1. Aesculus hippocastanum L. - Каштан конский. Русское название:
конский каштан; украинское: г1ркокаштан звичайний, каштан.
Семейство: Sapindaceae - сапиндовые.
Широко известное, разводимое в парках, садах, аллеях, на бульварах дерево.
Цветет в конце мая - в июне. Семена крупные, заключены в коробочку, покрытую
шипами.
Aesculus hippocastanum.
Сбор
Собирают цветы, кору ветвей и корку из семян каштана (кожуру семян, но не
колючую коробочку, в которой находятся семена). Кроме того, пользуются соком,
выжатым из свежих цветов каштана.
Употребление
Сок из свежих каштановых цветов по 25-30 капель на 1 столовую ложку воды
принимают 2 раза в день при расширении вен на ногах и при опухании
геморроидальных шишек.
После длительного употребления сока из цветов каштана геморроидальные боли
исчезают и, если болезнь незапущенная, шишки исчезают.
Утверждают, что хотя и слабее, но также действует сок из цветов,
разбавленный спиртом (1 часть сока на 2 части спирта); принимают по рюмке (30,0-40,0
г.) 3 Раза в день.
Водный отвар коры ветвей каштанового дерева, 50,0 г на 1 л воды,
употребляют для сидячих ванн при геморроидальных кровотечениях непосредственно после
испражнения, когда кишки еще снаружи (при "наружном геморрое"). Ванна
(прохладная) в течение 15 минут. Для таких же ванн используют отвар коры веток
каштана и травы водяного перца (N 38).
При маточных кровотечениях, возникших в период климактерия или от других
причин, не связанных со злокачественными новообразованиями, отваром из корки
Зрелых семян каштана пользуются для промываний (15,0 г корки на 250-300 г
воды кипятят 10 минут на слабом огне). Промывания делают 2 раза в день.
Спиртовой настой сушеных цветов каштана (40,0 г на 1 л спирта) употребляют
для натирания при ревматических и артрических болях.
Очищенные от корки семена (каштаны) используют для кормления свиней, коз,
для приготовления клея.
Хранение
Высушенные части растения хранят в ящиках, выложенных бумагой.
N 106/2. Arctium tomentosum Mill. - Лопух паутинистый. В народе в тех же
лечебных целях применяют также Arctium lappa L. - Лопух большой и Arctium
minus Bernh. - Лопух мелкий. Русские названия: лопух, лопушник; украинские:
лопух, реп'яшник, д±довник.
Семейство: Compositae - сложноцветные.
Широко известные, повсеместно распространенные растения, растущие на сырых
местах, около жилья, в огородах, у дорог, на полях, в садах и т.п.
Arctium tomentosum Mill.
Употребление
Отвар корня лопуха (50,0-60,0 г на 1 л воды) употребляют внутрь при лечении
разных кожных заболеваний, при чирьях, фурункулезе, сыпях, при золотухе,
рахите как кровоочистительное средство. Кроме того, этот отвар принимают при
разных болезнях мочеполовых органов, в том числе и венерических, как
мочегонное, очищающее почки и мочеточники средство. Пьют этот отвар и при хрониче-
ских запорах. При сахарной болезни пьют отвар корней лопуха или следующей
смеси: створок фасоли, корней лопуха и листьев черники в равных дозах. Берут
50,0-60,0 г смеси на 1 л воды, намачивают в течение ночи, утром кипятят 5-7
минут, еще немного настаивают, процеживают, легко отжимая остаток, и весь
отвар выпивают за день в 6 приемов.
При подагре пьют чай из следующей смеси: корней лопуха - 25,0 г, корневищ
пырея (N 56) - 20,0 г, травы череды (N 108) - 20,0 г, травы трехцветной
фиалки (N 112) - 30,0 г и вероники лекарственной (N 111) - 20,0 г. Берут 40,0 г
этой смеси на 1 л воды и кипятят на медленном огне 15 минут. Пьют по 3
стакана в день, причем первый раз натощак.
Наружно. Для ванн ревматикам и артритикам делают отвар из корней лопуха,
травы вереска (N 78) , крапивы (N 58) , багульника (N 123) ,татарника (N 89) ,
листьев брусничника (N60) - доза не ограничена.
Долго незаживающие раны лечат мазью, которую приготовляют следующим
образом: 75,0 г измельченного свежего корня лопуха настаивают целые сутки в
теплом месте в 200,0 г подсолнечного масла (предпочтительно брать миндальное),
потом варят 15 минут на медленном огне и процеживают в баночку.
О мазях для лечения накожных болезней см. В разделе о лечении экзем. При
выпадении волос и вообще при болезнях кожи на голове 2 раза в неделю моют
голову в отваре корня лопуха - 20,0 г и цветов ноготков (N 11) - 10,0 г на 1 л
воды. Некоторые к этим компонентам добавляют еще 15, 0 г шишек хмеля.
Корень лопуха, порезанный на небольшие кусочки, сушат в легкой печи.
Ежегодно корни заготовляют свежие.
Хранение
Корни лопуха хранят в ящиках, выложенных бумагой.
N 107/3. Artemisia abrotanum L. - Полынь божье-дерево. Русское название:
полынь божье-дерево (полынь метельчатая); украинское: полынь боже-дерево,
боже деревко (народное).
Семейство: Compositae - сложноцветные.
Artemisia abrotanum.
Полукустарниковое растение высотой 30-150 см. С приятным бальзамическим
запахом, особенно когда его сорвать в солнечную сухую погоду или при растирании
в руках высушенных веточек. Стебли прямые, разветвленные, голые, снизу
деревенеющие, в старшем возрасте буроватые. Листья голубовато-зеленые, снизу при-
жато-пушистые и потому сероватые, нижние дважды-перисто-раздельные с
узенькими долями, верхние - одноперистые, трехраздельные и нераздельные, с узкими
долями. Корзинки очень мелкие, поникшие, почти шаровидные, расположенные в
длинных метелках. Наружные листочки обертки удлиненно-ланцетные, острые;
внутренние обратно-яйцевидные, туповатые. Листки обертки и черешки их у
основания без ушек. Цветет в августе. В западных областях Украины по селам
культивируется в цветниках. В диком состоянии встречается на кладбищах, на сухих
холмах, на откосах канав, при дорогах, на межах, в заброшенных сельских
дворах и пр.
Сбор
При сборе во время цветения сламывают веточки, связывают их пучками и
высушивают в подвешенном виде или в букетах.
Пучки этого растения (часто в букетах с другими растениями) старухи
употребляют для окуривания квартир, кухонной посуды, больных животных,
обкладывают ими покойников, перекладывают одежду и т.п.
Употребление
В народном врачевании Artemisia abrotanum имеет довольно широкое и
разнообразное применение: Зубная боль (окуривание, полоскание), простуды,
ревматические, желудочно-кишечные, инфекционные и другие заболевания, а также при
белях. Принимают внутрь в виде напара, чая из 1-2 столовых ложек измельченного
растения на 1 стакан кипятка по 2-3 стакана в день. Употребляется также в
смесях с другими растениями при ишиасе (см. N 66 - буквица лекарственная),
при камнях почек и других почечных заболеваниях (см. N 47 - рута). Считается
болеутоляющим, противоспазматическим средством. Запаренной кипятком массой
растения обкладывают нарывы для ускорения их созревания. В народе особенно
рекомендуют это средство при воспалениях грудной железы. Водные горячие
вытяжки из этого растения употребляют для разных припарок, компрессов,
примочек, промываний. Для таких же целей пользуются и свежими растертыми в
однородную массу частями растения (листья, соцветия). Водочной настойкой из
полыни божье-дерево пользуются для втираний, в том числе и при воспалении
надкостницы.
Из растолченного растения готовят на жирах разные мази, которыми лечат
раны, нарывы, обмороженные ткани тела и пр. Для этой же цели пользуются и
соком, выжатым из свежих растений. Божье-дерево употребляют само по себе и в
смесях с другими растениями для разных ванн, в том числе и при потении ног.
N 108/4. Bidens tripartita - Череда трехраздельная. В народе имеют
применение и другие виды череды, а именно: Bidens cernua L. - Череда поникшая и реже
Bidens radiata Thuill. - Череда лучистая. Они очень похожи на первую и растут
в тех же местах, что и первая. Русское название: череда; украинские: череда,
причепа, собачий pan'ях.
Семейство: Compositae - сложноцветные.
Череда трехраздельная - однолетнее травянистое растение с прямым и сильно
ветвистым стеблем высотой 15-100 см. Листья (и стебель) с редкими полосками,
суженные в короткий крылатый черешок, большей частью трехраздельные с
пильчатыми долями, из которых средняя крупнее. Корзинки буро-желтые, прямостоящие,
по одной или по две на кончиках веток. Цветы желтые, трубчатые. Каждая
корзинка окружена двурядной колокольчатой оберткой с удлиненными наружными
листочками. Семянки малые (похожие немного по форме на семянки подсолнечника) с
двумя зазубренными остями, благодаря которым цепляются за одежду человека и
шерсть животных, отсюда и народные названия "причепа". Цветет с июля до
сентября. Растет у прудов, рек, при канавах, по окраинам болот, на илистых
почвах, в сырых огородах. Сорняк. Распространена повсеместно.
Bidens tripartita.
Сбор
Собирают в начале цветения все растение, срезая его в том месте, где
начинаются ветки, или же отдельные ветки, на которых цветы только начали
распускаться .
Употребление
В народной медицине широко применяется при кожных болезнях, при рахите,
золотухе, артритах, подагре; кроме того, как легкое потогонное и мочегонное
средство.
Внутрь употребляют напар (а некоторые и отвар - 10 минут) четыре столовых
ложки порезанной травы на 1 л кипятка. Напар настаивают целую ночь, а с утра
начинают принимать по полстакана 3-4 раза в день.
Привожу одну из очень хороших, проверенных мною, кровоочистительных смесей,
употребляемую при кожных заболеваниях, а также при золотухе и рахите: череды
- 10,0 г, листьев грецкого ореха (N 25) - 5,0 г, травы трехцветной фиалки (N
112) - 20,0 г, корня лопуха (N 106) - 15,0 г, цветов глухой белой крапивы (N
109) - 10,0 г, цветов тысячелистника (N 1) - 10,0 г, листьев черной смородины
(N 110) - 10,0 г и листьев земляники (N 17) - 15,0 г. Все смешивают, берут
20,0 г этой смеси, заливают 1 л сырой воды и кипятят на слабом огне 10 минут.
Пьют ежечасно по винной рюмке (30,0 г), а детям дают по 1 столовой ложке.
Эту же смесь с добавлением листьев толокнянки (N 75) - 30,0 г и березовых
почек - 15,0 г, таким же способом приготовленную и применяемую, употребляют
при хронических болезнях почек.
Хранение
Череду хранят в ящиках, выложенных бумагой.
N 109/5. Lamium album L. - Яснотка белая. Русские названия: яснотка белая,
глухая крапива; украинское: глуха кропива б1ла.
Семейство: Labiatae - губоцветные.
Многолетнее травянистое растение с длинными подземными побегами и
прямостоячими неветвистыми стеблями высотой 30-60 см., опушенное прижатыми к
стеблю волосками. Листья (напоминают листья крапивы, но нежгучие, откуда название
"глухая крапива") сердцевидно-овальные, черешковые, пильчатые. Цветы
расположены мутовками в пазухах листьев. Венчики белые или желтовато-белые, снаружи
мохнатые, двугубые. Цветет с мая до осени. Растет чаще компактными массивами
в садах, по тенистым местам, около жилищ и заборов, на сорных местах, а также
в кустах и лесах. Распространена повсеместно, но неравномерно.
Lamium album.
Сбор
Собирают преимущественно венчики цветов, выдергивая их из чашек (но не
опавшие на землю), а также и все растение. Сушат в тени на бумаге.
Употребление
Все растение глухой крапивы наряду с трехцветной фиалкой (N 112) , чередой
(N 108) и листьями земляники (N 17) употребляют внутрь как чай (в виде напа-
ра) при золотухе, фурункулезе, прыщах, сыпях и т.п. - во всех случаях, где
необходимо "очищение крови", и, кроме того, при малокровии у молодых людей,
при хронических почечных заболеваниях и при болезнях селезенки. Цветы
употребляют также при маточных болезнях и болезнях легких и горла.
Для напара берут 1 столовую ложку цветов или измельченного всего растения
на 1 стакан кипятка. Принимают 3 раза в день по 1 стакану.
При белях женщины делают горячие ирригации дважды в день из отвара
следующей смеси: цветов глухой крапивы белой - 2 столовых ложки, омелы (N63) - 1
ложка, дубовой коры (N41) - 1 ложка, цветов ромашки (N28) - 1 ложка,
лепестков розы - 1 ложка, корня медуницы (N 104) - 1 ложка, травы зверобоя (N 23)
- 2 ложки. Все смешивают, заливают 1,5 л сырой холодной воды и ставят на
огонь. Кипятят на слабом огне 20 минут, считая от начала кипения, отставляют,
парят еще полчаса и процеживают. Спринцевание делают горячим отваром.
Траву глухой белой крапивы хранят в ящиках, внутри выложенных бумагой, а
цветы - в плотно закрывающихся коробках.
N 110/6. Ribes nigrum L. - Смородина черная. Русское название: смородина
черная; украинские: смородина чорна, пор1чки чорн1.
Семейство: Grossulariaceae - крыжовниковые.
Широко известный культивируемый кустарник высотой 60-150 см, с висячими
кистями черных, созревающих в июле-августе ягод. Цветет в мае. Дико растет по
сырым лесам и оврагам. Распространена в лесной зоне.
Сбор
Собирают молодые листья сейчас же после цветения и зрелые ягоды.
Употребление
Напар из молодых листьев черной смородины в довольно разных дозах, в виде
горячего чая, пьют при накожных болезнях, поят им детей при золотухе и общих
недомоганиях, принимают при простуде, при болезнях мочевого пузыря и при
почечных камнях как мочегонное средство, а также при ревматизме и болях в
суставах. Все же собранные листья летом и осенью употребляют как пряность при
Засолке овощей. Листья и ягоды являются старым народным противоцинготным
Хранение
Ribes nigrum.
средством.
Соком из ягод черной смородины и сиропом на сахаре лечат болезни горла,
хрипоту, коклюш. При язвах желудка, ахилии и всяких катарных его состояниях,
а также при болезнях кишечника принимают сок из ягод по 2-3 рюмки 3 раза в
день. Некоторые смешивают поровну сок из ягод черной смородины с соком из
"плодов" шиповника.
Ягоды черной смородины, как в свежем, так и в сухом виде, а также растертые
с сахаром (джем) принимают в тех же случаях, что и листья.
При отсутствии и листьев некоторые пользуются почками черной смородины.
N 111/7. Veronica officinalis L. - Вероника лекарственная. Русское
название: вероника лекарственная; украинские: верон1ка л1карська, лежача (от слова
лежать).
Семейство: Plantaginaceae - подорожниковые.
Многолетнее травянистое растение длиной 10-30 см. С ползучим стеблем, при
основании ветвистым, образующим дерновину, кверху восходящим, покрытым
частыми, короткими волосками. Листья суженные в очень короткий черешок, обратно-
яйцевидные, городчато-пильчатые, слегка жесткие. Многоцветковые цветоносные
кисти вырастают из одной лишь пазухи двух супротивных листков. Цветы бледно-
голубые с лиловым оттенком, реже белые. Цветет с июня до конца августа.
Растет в рощах между кустарниками, преимущественно в хвойных лесах, в
черноземной полосе значительно реже. Распространена больше в лесных и лесостепных
районах. Свежая трава без запаха, высушенная имеет приятный запах. Вкус
терпкий , горь ков а тый.
Veronica officinalis.
Сбор
Собирают всю траву без корней во время цветения.
Употребление
В народе употребляют траву вероники внутрь и наружно. Внутрь в виде чая из
напара (20,0 г травы на 1 л воды) при простудных заболеваниях, астме, и
болезнях мочеполовых органов. Наружно - для ванн, особенно детям при болезнях
кожи, прыщах, сыпях, нагноениях и при чесотке.
В своей личной практике я употреблял траву вероники внутрь и наружно.
Внутрь при всех видах сыпей и прыщей на коже, при экземе, золотухе, грибковых
поражениях кожи - как чай в смеси вероники с травой трехцветной фиалки (N
112) и травой череды (N 108) , все в равных частях по 10,0 г каждого на 1 л
кипятка. Выпивают этот напар в течение дня. Для наружного употребления хороша
настойка: 250,0 г сока, отжатого из размятой свежей травы вероники, залить
250 г 90-градусного спирта и настаивать 10 дней. Настойка фильтруется и к ней
добавляется еще 250,0 г такого же спирта, снова фильтруется через ватку и
затем в фильтрат добавляется 10,0 г перувианского бальзама. Перед употреблением
взбалтывать. Этой настойкой я пользовался при разных формах заболевания кожи,
в том числе и волосистой части головы. Кроме того, такую настойку,
разбавленную 2 частями кипяченой воды, я с успехом употреблял в виде промываний и
примочек при легких ранениях, порезах, ушибах, при зуде на теле и на голове
(втирание в корни волос). Зудящие места и места, пораженные грибками,
смазывают ватой, смоченной в вышеуказанной настойке.
Хранение
Траву вероники хранят в ящиках, внутри выложенных бумагой.
N 112/8. Viola tricolor L. - Анютины глазки. Русские названия: анютины
глазки, фиалка трехцветная, иван-да-марья; украинские: ф1алка трикол1рна,
братки трикол1рн1, братики.
Viola tricolor.
Одинаковое с Viola tricolor L. применение имеет и Viola arvensis Murr. -
Фиалка полевая (украиское название: Ф1алка польова), очень похожая на
предыдущую, но у нее венчик не превышает чашечки, он с белыми или желтыми
лепестками. Пользуются также и другими видами и разновидностями, очень мало
отличающимися от Viola tricolor L. В народе их не различают, чаще же употребляют
Viola arvensis, Как более широко распространенную.
Семейство: Violaceae - фиалковые.
Фиалка трехцветная - травянистое одно- или двухлетнее растение высотой 5-45
см. Стебель простой или ветвистый, немного облиственный, покрытый короткими
волосками (как и листья), лежачий, к верхушке восходящий или прямой. Нижние
листья сердевидно-яйцевидные, а верхние - ланцетные. По сторонам листа два
крупных перисто-раздельных прилистника с крупной верхней долей. Цветы
крупные, венчик значительно больше чашечки, два верхних лепестка обычно темно-
фиолетовые или синие. Боковые лепестки наклонены к двум верхним лепесткам и
прикрывают нижние их края; нижние и боковые лепестки при основании имеют
волоски. У Viola arvensis цветы мелкие, венчик не превышает чашечки, верхние
лепестки белые, средний и нижний - ярко-желтые. В остальном она схожа с
предыдущей. Растение сорное. Viola tricolor растет на сухих лугах, во рвах, на
лесных полянах, в прилесках, среди кустарников, на полях. Цветет с апреля до
осени. Распространена в полесье и лесостепи. Viola arvensis более широко
распространена на паровых полях, в изреженных посевах зерновых культур и в
огородах как сорняк, на песчаных берегах рек, в зарослях и т.п. Встречается
более часто, чем предыдущая.
Viola arvensis.
Сбор
Собирают все растение во время цветения, сушат на открытом воздухе в тени.
Употребление
В народной медицине имеют очень широкое и довольно разнообразное
применение. Знатоки из народа отдают предпочтение Viola tricolor перед Viola
arvensis. Корни трехцветной фиалки очень приятно пахнут. Культивируемая
трехцветная фиалка как лечебное средство в народе не применяется.
Чаще всего употребляют напар (водный настой) 20,0 г на 1 стакан кипятка по
полстакана или по 1 стакану трижды в день. Злоупотребление большими дозами
вызывает раздражение кишечника.
Напар травы трехцветной фиалки принимают как кровоочистительное средство
при разных накожных заболеваниях (экзема, чирьи, сыпи).
Сельские бабки-повитухи после тяжелых родов дают роженице чай из травы
трехцветной фиалки, смешанной с травой череды (N 108), листьями грецкого
ореха (N25) и земляники (N 17) , каждого в равном количестве; для напара берут
50,0-60,0 г смеси на 1 л кипятка. Принимают 5-6 раз в день по полстакана.
Утверждают , что такой чай очищает кровь и матку от послеродовых выделений.
Как средство, побуждающее деятельность почек, мочегонное и отчасти
потогонное и кровоочистительное, чай из травы трехцветной фиалки пьют при
ревматизме, золотухе, рахите, болезнях легких, при подагре и артритизме (в последнем
случае чаще среди интеллигенции), а также при суставном ревматизме. Кроме
того, такой напар принимают в народе при простудном кашле и как отхаркивающее
средство.
Малым детям нельзя давать в день больше 1 стакана напара из 10,0-12,0 г
сухого растения (в 3-4 приема). В детской практике такой чай употребляется в
народе очень часто и с большой эффективностью.
Траву трехцветной фиалки в виде чая считают в народе очень хорошим
кровоочистительным средством при венерических болезнях.
После употребления напара из братиков моча имеет специфический запах.
Золотушные сыпи и струпья лечат ваннами, о чем будет речь в специальном
разделе III части этих очерков. Кроме того, в этих же целях применяют мазь: в
100,0 г подсолнечного масла (лучше миндального) варят в течение 5-10 минут
10,0 г цветов фиалки трехцветной, 5,0 г травы будры (N 20) и 5,0 г сухой не-
хворощи (N 74). Процеживают и сливают в баночку. Такой мазью смазывают места,
где есть золотушные поражения, или же прикладывают к ним тряпочки,
пропитанные этой мазью, при этом на голове предварительно удаляют волосы.
Хранение
Растения хранят в коробках, выложенных внутри бумагой.
N 113/9. Xanthium spinosum L. - Дурнишник колючий. Реже, но такое же
применение имеет и Xanthium strumarium L. - Дурнишник обыкновенный. Xanthium
spinosum L. - русское название: дурнишник колючий; украинские: нетреба
колюча, страхополох. Xanthium strumarium L. - русское название: дурнишник
обыкновенный ; украинские: нетреба, овечий реп'ях, реп'яшок.
Семейство: Compositae - сложноцветные.
Дурнишник колючий - однолетнее травянистое растение высотой 15-100 см, с
сильно разветвленным стеблем. Листья трехлопастные с более длинной средней
лопастью, снизу беловойлочные. При основании листьев сидят по одному или по
два трехраздельные желтые шипы. Обертки при плодах продолговато-
эллиптические, желтовато-буроватые, густо покрыты тонкими, прямыми, на
верхушке крючковатыми шипами и между ними короткими волосками. На верху "плоди-
ков" - прямостоящие короткие рожки. Цветет в июле и августе. Растет на сорных
местах, у дорог, по выгонам, под заборами, на свалках мусора. Распространен в
средней и южной частях СССР (местами).
Дурнишник обыкновенный тоже однолетнее травянистое растение высотой до 120
см, с округло-лопастными листьями, у основания сердцевидными, с острыми
крупно и неравно-зубчатыми долями. Обертки овальные с прямыми, на верхушке
крючковатыми, голыми желтыми шипами. Цветет в июле-августе. Распространен, как и
первый. Растет также по пустырям, сорным местам, улицам (около заборов),
песчаным берегам рек.
Сбор
Собирают все растение, срезывая его в том месте, где начинаются листья, или
выкапывают его с корнем.
Xanthium strumarium.
Употребление
Водным отваром дурнишников моют части тела, покрытые сыпью и пораженные
грибками. Отвар из дурнишника вызывает жжение, поэтому применение его требует
некоторой осторожности.
Степень жжения после промывания отваром дурнишника индивидуально колеблется
и зависит от характера поражения. Особенное жжение наблюдается при грибковых
поражениях.
Отваром дурнишника моются после бритья, особенно если на лице есть прышики
или лишаи. Следует однако сперва испытать, не вызовет ли отвар жжения. На
Волыни в народе свою "нетребу" употребляют при желудочно-кишечных недомоганиях:
При дизентерии и поносах (когда-то употребляли ее и при холере), особенно
отвар семян и корней, а то и всего растения. Берут 1 столовую ложку
размельченного растения на 1 стакан воды и заваривают, кипятят 10 минут. Пьют в любых
количествах.
Удалив шипы, массу растения растирают и ею смазывают места, пораженные
экземой , лишаями, золотушными струпьями. Отвар из растения в дозе: 1 столовая
ложка измельченного растения на 1 стакан воды по 2-3 стакана в день принимают
внутрь при кожных заболеваниях.
Хранение
Растения дурнишника хранят в коробках.
6. Растения, применяемые в народе
для лечения рахита и золотухи
Описания растений, применяемых в народе при указанной группе болезней,
помещены в предыдущих разделах. Здесь ограничимся только их перечнем.
Народная методика лечения этих болезней в авторской обработке М.А. Носаля
изложена во II части этих очерков.
I. Список лекарственных растений, применяемых для лечения рахита.
А) . Для детских ванн:
1. N 2 - Acorus calamus L. - Аир болотный (корневища с корнями).
2. N 108 - Bidens tripartita L. - Череда (трава).
3. N 25 - Juglans regia L. - Орех грецкий (листья).
4. Pinus sylvestris L. - Сосна (концы веток и хвоя).
5. N 41 - Quercus L. - Дуб (кора).
6. N 48 - Salix L. - Верба (кора).
7. Secale cereale L. - Рожь (проросшие семена).
8. N 54 - Thymus serpyllum - Чабрец (трава).
9. Triticum durum L. - Пшеница (отруби).
Б). Для приема внутрь:
1.
N
108
- Bidens tripartita L. - Череда (трава).
2.
N
17 -
■ Fragaria vesca L. - Земляника лесная (трава).
3.
N
23 -
■ Hypericum perforatum L. - Зверобой (трава).
4 .
N
25 -
■ Juglans regia L. - Орех грецкий (листья).
5.
N
110
- Ribes nigrum L. - Смородина черная (листья).
6.
N
45 -
■ Rosa canina L. - Шиповник (плоды).
7.
N
111
- Veronica officinalis L. - Вероника лекарственная
8.
N
112
- Viola tricolor L. - Фиалка трехцветная (трава).
II. Список лекарственных растений, применяемых для лечения золотухи.
А) . Для детских ванн:
1. N 2 - Acorus calamus L. - Аир болотный (корневища с корнями).
2. N 106 - Arctium tomentosum Mill. - Лопух (корень).
3. N 108 - Bidens tripartita L. - Череда (трава).
4. N 25 - Juglans regia L. - Орех грецкий (листья).
5. N 28 - Matricaria recutita L. - Ромашка лекарственная (соцветия).
6. Pinus sylvestris L. - Сосна (концы веток и хвоя).
7. N 104 - Pulmonaria officinalis L. - Медуница лекарственная (корни).
8. N 41 - Quercus L. - Дуб (кора).
9. N 110 - Ribes nigrum L. - Смородина черная (листья).
10. N 4 9 - Salvia officinalis L. - Шалфей лекарственный (трава).
11. Secale cereale L. - Рожь (проросшие семена).
12. N 54 - Thymus serpyllum L. - Чабрец (трава).
13. Triticum durum L. - Пшеница (отруби).
Б). Для приема внутрь:
1.
N
106
- Arctium tomentosum Mill. - Лопух (корень).
2.
N
108
- Bidens tripartita L. - Череда (трава).
3.
N
11 -
Calendula officinalis L. - Ноготки (цветы).
4 .
N
82 -
Equisetum arvense L. - Хвощ полевой (трава).
5.
N
109
- Lamium album L. - Крапива глухая (цветы).
6.
N
28 -
Matricaria recutita L. - Ромашка аптечная (цветы)
7.
N
48 -
Salix L. - Верба (кора).
8.
N
112
- Viola tricolor L. - Фиалка трехцветная (трава).
7. Растения, применяемые в народе
при сердечных заболеваниях
Немало есть растений, которые употребляются в народе для лечения сердечных
болезней, но, по мнению автора, не каждое из них можно применять без
медицинских знаний; некоторые из них содержат сильно действующие вещества, и в
пользовании ими нужно быть осторожным. Автор дает сведения только о четырех
растениях, которые в народе часто применяются в больших дозах не только без
вреда для больного, но обычно с определенной пользой.
N 114/1. Adonis vernalis L. - Адонис весенний (растение ядовитое). Русские
названия: адонис весенний, желтоцвет весенний, черногорка; украинские: го-
рицв1т весняний, стародубка, чорног1рка.
Семейство: Ranunculaceae - лютиковые.
Многолетнее травянистое растение высотой 15-60 см, с темно-бурым, немного
разветвленным корневищем, от которого вырастает по несколько стеблей. Стебли
эти в начале соцветия невысокие - 5-25 см. , А затем вырастают до 50-60 см;
некоторые из них не цветоносные. Стебли у основания покрыты бурыми листьями в
виде чешуи. Стеблевые листки сидячие, многораздельные на узкие, линейные,
голые, цельнокрайние дольки. Цветы светло-желтые, одиночные на концах стеблей и
ответвлений, крупные - до 6 см. Шириной, снизу буроватые; чашечка опушенная,
лепестки продолговатые, простертые. Цветет с ранней весны до половины мая.
Растет по сухим открытым склонам, на опушках лесов, на лесных лугах, реже
среди кустарников (особенно любит глинисто-известняковые почвы). Распростра-
нен в лесостепной и степной, особенно черноземной, зонах; на западе -
местами .
Adonis vernalis.
Сбор
Народ собирает всю траву во время цветения, часто хищнически и бесцельно
вырывая все растение с корнями.
Сушат только в тени, так как народный опыт показал, что высушенный на
солнце горицвет теряет свои лечебные свойства.
Употребление
Растение очень популярно в народе и высокоценно. На Волыни ежегодно для
личных целей народ заготовляет его тоннами. Как горицвета, так и горечавки с
каждым годом становится все меньше и меньше. Эти растения должны быть взяты
под охрану государства.
В народной медицине чай из напара, не больше 1 столовой ложки порезанного
растения на 2 стакана кипятка, рекомендуется принимать по 1 столовой ложке
(максимум), и не чаще, чем через час, при сердечных болезнях, при почечной
водянке, остром воспалении почек, при одышке, отеке ног, при инфекционных
заболеваниях (тиф, грипп, скарлатина и пр.).
Горицвет является важным компонентом в смеси лекарственных растений,
применяемых при болезнях почек.
При нормальной работе сердца улучшаются и функциональные отправления почек.
Не раз приходилось замечать значительное увеличение выделения мочи и
исчезновение отека ног у отечных больных.
При острых и хронических болезнях почек принимается следующая смесь: травы
горицвета - 4,0 г, листьев толокнянки (N 75) - 5,0 г, березовых почек (N 77)
- 3,0 г, травы хвоща (N 82) - 2,0 г. Смесь эта заливается 300,0 г кипятка,
напаривается в духовке 2 часа и потом на слабом огне кипятится 5-10 минут.
Принимают каждый час по 1 столовой ложке; при этом назначается молочная,
бессолевая диета, постельный режим и через день ванна. Отвар адониса и смесей с
ним скоро портится (закисает), поэтому его ежедневно заготовляют свежим.
Хранение
Траву адониса лучше всего хранить в деревянных ящиках, выложенных внутри
бумагой.
N 115/2. Convallaria majalis L. - Ландыш (растение ядовитое). Русское
название: ландыш; украинское: конвал1я.
Семейство: Ruscaceae - иглицевые.
Травянистое многолетнее растение с ползучим корневищем, от которого
вырастают вверх цветоносные стебельки высотой 20-30 см. Этот стебелек (стрелка)
прикрыт у основания листьями, выше которых два крупных листа, эллиптической
или овальной формы, охватывающие стебель. Хорошо известное растение. Цветет в
мае-июне. Распространено повсеместно. Растет в лесах, в тенистых местах, в
зарослях; в степной зоне встречается реже, преимущественно в долинах рек.
Convallaria majalis.
Сбор
Народ собирает только цветы ландыша. Сушат в тени, в хорошо проветриваемом
месте, чтобы избежать побурения.
Употреление
В народе из цветов ландыша приготовляют спиртовую настойку, употребляемую
при болезнях сердца, особенно при пороке сердца. Ландышевую настойку
приготовляют следующим способом: В баночку с узким горлышком насыпают свежих
цветов ландыша до уровня трех четвертей и заливают почти доверху 90-градусным
спиртом; закрывают, настаивают две недели. Настойка фильтруется. Получается
желтоватая прозрачная жидкость, горького вкуса и слабо ландышевого запаха.
Принимают по 10-15 капель 3 раза в день.
При сердечных недомоганиях с резко выраженными нервными явлениями принимают
в течение дня полстакана, разделив на 5 приемов напар травы пустырника (N
117), в который влито 30-35 капель ландышевой настойки. Эту смесь в такой же
дозе принимают также при бессоннице, тоскливом настроении и пр.
Хранение
Цветы ландыша хранят в плотно закрывающихся коробках.
N 116/3. Crataegus L. - Боярышник. В народе имеют лечебное применение белые
цветы тех видов боярышника, которые разводятся или дико произрастают в данной
местности. Среди них преимущественно: Crataegus monogyna Jacq. - Боярышник
однопестичный растет по опушкам лиственных лесов, в кустарниках, на
обрывистых речных берегах. Распространен на Украине. Crataegus kyrtostyla. -
Боярышник согнутостолбчатый. Растет в тех же местах, что и первый, очень похож
на него, но менее колючий. Crataegus ucrainica Pojark. - Боярышник
украинский. Растет и распространен, как и первые, чаще на полесьи. Crataegus
oxycantha L. - Боярышник колючий. Чаще всего разводится как декоративный и в
живых изгородях.
Русские названия: боярышник, глод; украинские: гл1д, гл1дколюх.
Семейство: Rosaceae - розоцветные.
Crataegus monogyna.
Боярышник - кустарник или деревцо, часто с колючками, с очередными перисто-
лопастными или раздельными листьями и небольшими двуполыми белыми (есть виды
и с красными) пяти-лепестковыми цветами, собранными в щитковидное соцветие;
запах цветов специфический, но весьма приятный. Плоды красные, реже красно-
желтоватые, с мучнистой мякотью. Цветет в мае-июне. Более точное описание
отдельных видов можно найти в специальных определителях.
Употребление
В народе лечебное применение имеют цветы боярышника (реже плоды, и то более
в целях питания).
Напар из 3 столовых ложек цветов на 3 стакана кипятка, по 1 стакану трижды
в день принимают при сердечных заболеваниях, особенно во время простуды или
при сильных нервных потрясениях (дают и детям в соответственно уменьшенных
дозах), при головокружениях и "ударе" (прилив крови к голове, при так
называемом "заморочении" головы), при удушье, вызванном сердечными недомоганиями,
при неврозе сердца, при начинающемся климактерии. Настойка из боярышника
готовится так: сок из свежих цветов боярышника смешивается с двойным
количеством 90-градусного спирта и настаивается 15 дней. Принимают 3 раза в день по
40 капель на 1 столовой ложке воды.
Цветы боярышника можно смешивать с травой пустырника волосистого (N 117) ,
сушеницы (N21) и цветами ромашки аптечной (N28) в пропорции
(соответственно) 4:4:4:1. Напар - ложка смеси на 1 стакан кипятка. Принимают в тех же
случаях и дозах, как и боярышник.
Хранение
Сушеные в тени цветы боярышника хранят в коробках, выложенных внутри
бумагой .
N 117/4. Leonurus quinquelobatus Gilib. — Пустырник пятилопастный.
Leonurus cardiaca L. — Пустырник сердечный. В народе употребляются оба вида.
Русское название: пустырник; украинские: собача кропива, сердечник.
Семейство: Labiatae - Губоцветные.
Leonurus cardiaca. Leonurus quinquelobatus.
Многолетние травянистые растения с зеленым опушенным прямым, большей частью
ветвистым, стеблем, высотой 30-100 см. Нижние листья округлые или яйцевидные,
с сердцевидным основанием, почти до середины пальчато-пятираздельные, средние
продолговато-эллиптические или ланцетные, трехраздельные или трехлопастные,
все кверху крупно-городчато-пильчатые, с пушком, острые, сверху темно-
зеленые, снизу светло-зеленые. Верхняя губа венчика пурпуровая, нижняя губа
посредине желтая, с пурпуровыми крапинками (изредка венчик белый). Цветы
собраны густыми мутовками, сидящими в пазухах прицветных листьев. Прицветники
немного колючие. Цветет с июня до конца сентября. Растет на засоренных
местах, по пустырям, на склонах, над обрывами, в запущенных садах, под заборами,
на кладбищах, распространен повсеместно.
Собирают все растение во время цветения, срезывая снизу в той части, где
стебель менее упругий, обычно, где начинаются листья.
В народе предпочитают свежее растение, пользуясь выжатым из него соком.
Высушенный пустырник употребляют в соответственно увеличенном количестве: 1
столовую ложку с верхом мелко изрезанного растения на 1 стакан кипятка в виде
напара в 2 приема. Сок из свежего растения принимают 3 раза в день по 30-40
капель на 1 столовой ложке воды, за полчаса до еды.
Как сок из свежего растения, так и напар из сушеного принимают при
ослабленной деятельности сердца, при неврозе сердца, слабом пульсе, одышке.
Применяется также при желудочно-кишечных заболеваниях, при хронических
катарах толстых кишок, при желудочных спазмах и пр. Во многих случаях
приходилось наблюдать излечение хронических кишечных больных после трехнедельного
приема пустырника.
Пустырником пользуются также при различных нервных потрясениях, при
испугах, горестях и т.п., как успокаивающим нервную систему, предпочитая его
валериане и бромидам.
При повышенном давлении крови он применяется в смеси в равных частях с
травой сушеницы болотной (N 21), цветами боярышника (N 116) и листьями омелы (N
63) по 40,0 г на 1 л кипятка.
В тех местностях, где валериана не растет, народ вместо нее употребляет
траву пустырника.
На зиму пустырник заготовляют, смешивая 2 части свежего сока с 3 частями
спирта. Принимают 3 раза в день по 25-30 капель на воде.
Хранение
Хранят пустырник в ящиках, выложенных внутри бумагой.
8. Ядовитые растения, применяемые
в народе как лекарственные
Среди растений, описанных в предыдущих разделах, указаны и некоторые
ядовитые растения, что и было отмечено. В этом разделе приводится список хорошо
известных в народном врачевании сильно ядовитых растений. Кроме них, есть в
нашей флоре и ряд других ядовитых растений, имеющих в народе то или иное
применение . Автор не поместил их в своих материалах.
N 118/1. Conium maculatum L. - Болиголов крапчатый (сильно ядовитое
растение) . Русские названия: болиголов пятнистый, болиголов крапчатый; украинские:
болиголов плямистый, свистулина, свистульник.
Семейство: Apiaceae - зонтичные.
Двухлетнее травянистое растение. В первый год развивается пучок прикорневых
листьев. В этом состоянии иногда и смешивают его с петрушкой. Схожи как
листья, так и корень. Это обстоятельство иногда бывало причиной отравления бо-
лиголовом. На втором году развивается сильно разветвленный стебель, который
на хорошей почве достигает 2 м высоты (обычно 70-150 см) . Междуузлия стебля
дудчатые. Дети иногда делают из него свистульки и берут в рот, что очень
опасно. Стебель голый, бороздчатый, с синеватым налетом и внизу с красновато-
бурыми пятнами. Листья голые, на длинных черешках, перистые с малыми
влагалищами и яйцевидно-овальными перисто-надрезанными листочками.
Цветет с мая до конца сентября. Растет как сорняк на запущенных огородах,
сорных местах, в садах, по берегам рек, иногда на залежах. Растения имеют
мышиный запах.
Conium maculatum.
Сбор
Собирают листья в начале цветения и незрелые семена вместе с зонтиками.
Когда зонтики высохнут, семена легко осыпаются.
Употребление
В народе знают сильную ядовитость всех частей этого растения и принимают в
очень малых дозах, преимущественно каплями, в виде спиртовой настойки. Берут
по объему 2 части смеси листьев и семян на 4 части 90-градусного спирта.
Настаивают 15 дней и процеживают. Принимают по 2 капли на 1 столовую ложку воды
не больше 5 раз в день.
Пользуются настойкой при сильных нестерпимых болях в желудке и кишечнике, а
также при запорах, задержании мочи, остановке месячных, при малокровии, при
судорожном кашле, при поллюциях.
Хранение
Хранят в герметически закрытых коробках и в определенном, отдельно от
других растений, месте, как сильный яд.
N 119/2. Convolvulus arvensis L. - Вьюнок полевой. Русские названия:
вьюнок, березка; украинские: березка, пов1йка, в'юнок, повуйка.
Семейство: Convolvulaceae - вьюнковые.
Травянистое многолетнее растение со стелющимся и обвивающимся стеблем
длиной 30-80 см, с колокольчатыми розовыми или розово-белыми, собранными по два-
три цветами. Листья на длинных черешках, продолговато-ланцетные или
продолговато-яйцевидные с сердцевидно-стреловидным основанием, цельнокрайние. Цветет
с июня до конца сентября. Растет как сорняк на полях, особенно в плохо
обработанных огородах, на сухих лугах, по межам и т.п. Распространен повсеместно.
Convolvulus arvensis.
Употребление
Ядовитое растение, но в народе ядовитость1 его не подчеркивается. В смесях
с другими зельями летом дают вьюнок часто в большом количестве для корма
свиньям и никаких признаков отравления не замечают.
Траву с цветами, или одни цветы, употребляют как заживляющее средство.
Корневище с корнями употребляют иногда как послабляющее средство. В выжатом из
цветов и травы соке намачивают тряпочки и прикладывают на раны. Для этой же
цели готовят и спиртовую настойку, 1 столовая ложка которой разводится в
половине стакана кипяченой воды, и используется для компресса и примочек к
ранам. Сама настойка готовится следующим образом: На 2 части травы вьюнка или
цветов берут 4 части спирта. Настаивают 15 дней, фильтруют и сливают в
бутылочку .
Сушеный вьюнок для лечебных целей не заготовляется, так как в сухом виде он
теряет свои свойства.
1 Содержит психотропные алкалоиды, а в листьях присутствуют сердечные гликоЗиды. В средние
века вьюнок применялся для изготовления колдовской мази.
N 120/3. Datura stramonium L. - Дурман вонючий, или обыкновенный (сильно
ядовитое растение). Русское название: дурман; украинские: дур, смердячий дур,
дурколюх, свинки, дендера.
Семейство: Solanaceae - пасленовые.
Однолетнее травянистое растение высотой 30-100 см. Стебель вильчато-
ветвистый, дудчатый, гладкий. Листья крупные, почти лопастные, выемчато-
зубчатые, заостренные. Венчики цветов крупные, белые, волнисто-сросшиеся,
чашечки трубчатые, пятигранные, снизу раширенные. Плод - крупная коробочка,
усаженная снаружи зелеными шипами. Семена матово-черные (сплюснуто-
почковидные) . Цветет с июня до конца августа. Растет на пустырях, сорных
местах, на огородах, по краям сельских улиц, на мусорных свалках. Распространен
повсеместно, особенно его много в черноземных местах.
Сбор
Собирают листья во время цветения и семена - осенью из созревших
потрескавшихся коробочек, соблюдая осторожность, т.е. не притрагиваясь руками к губам,
носу, глазам. После работы немедленно моют руки. Ежегодно заготавливают
свежие запасы растения, а старые сжигают.
Datura stramonium.
Употребление
Внутрь употребляют порошок из сушеных листьев в очень малых дозах, обычно
на кончике перочинного ножика, хотя и это опасно, так как можно завысить
дозу. Можно определить, как высшую дневную дозу, 0,1-0,3 г. Во всех случаях
принимают как наркотическое средство при одышке, судорожном кашле, падучей
болезни, сильных желудочно-кишечных болях. В таких же случаях принимают
настойку из семян дурмана, не больше 2 капель на 1 столовую ложку воды на прием
и не чаще 5 раз в день. Настойку готовят следующим образом: 1 часть
размельченных семян заливают 5 частями 70-градусного спирта, настаивают в течение 7
дней и отфильтровывают.
При воспалении глаз делают примочки из разведенной настойки семян дурмана:
1 столовая ложка настойки на полстакана воды.
При астматическом кашле и при хронических катарах дыхательных путей
затягиваются легко дымом из маленькой папироски, скрученной из потертых сухих
листьев дурмана; в тех же случаях вдыхают дым из тлеющего на углях порошка
листьев дурмана.
Хранение
Листья и семена хранят раздельно в коробках.
N 121/4. Dryopteris filix-mas (L.) Schotl. - Щитовник мужской, или щитовник
аптечный. Ядовитое растение. Русские названия: щитовник, папоротник;
украинские : папороть, папоротник.
Семейство: Dryopteridaceae - щитовниковые.
Многолетнее травянистое споровое растение без надземного стебля, с толстым,
косо растущим корневищем, от которого вырастают пучком, собранные в воронку,
перисто-раздельные листья с короткими черешками, покрытыми буроватыми
чешуйками и линейно-ланцетными листочками. К концу лета на нижней стороне листьев
развиваются двумя рядами по бокам жилки - круглые спорангии.
Растет преимущественно в тенистых, но не глухих лесах, чаще в сырых местах,
и среди кустарников. Распространено повсеместно.
Собирают осенью или ранней весной до развития листьев толстые корневища,
выкапывая их, очищают от корней и омертвелых тканей - остатков лиственных
чешуи и черешков, оставляя только зеленоватого цвета "здоровое тело" корневища;
не моют. Корневище с "телом" другого цвета считается непригодным для лечебных
целей. Разрезают на куски и сушат в тени.
Употребление
Порошок из корневища папоротника употребляют как глистогонное средство и,
особенно, для удаления солитера.
Обычно в народе в большинстве случаев не достигается полного изгнания
солитера. Привожу процедуру изгнания солитера, которая в народном применении дает
лучшие результаты. Целый день питаются только жидкими блюдами и вечером при-
Dryopteris filix-mas.
Сбор
нимают 1,5-2,0 столовых ложки касторки, а перед сном съедают несколько
кусочков селедки с луком. На следующий день натощак, через каждые 2 минуты в
течение часа, принимают 30 пилюль, приготовленных следующим образом: 2,0 г
порошка из корневища папоротника замешивают с 2,0 см куб. эфирной настойки из того
же корневища и всю массу разделяют на 30 пилюль. После приема пилюль ничего
не едят и через 5 часов выпивают 1 столовую ложку касторки. При позыве на
стул садятся на горшок, наполненный на 1/4 объема теплым молоком. При
дефекации стараются больше тужиться. При таких процедурах удается изгнать солитер
вместе с головкой.
Считают, что касторовое масло после приема папоротника можно принимать не
раньше и не позже как через 5 часов, в противном случае может появиться
слепота .
Хранение
Корневище папоротника хранят в жестяной коробке в укрытом сухом месте.
N 122/5. Hyoscyamus niger L. - Белена черная (сильно ядовитое растение).
Русское название: белена черная; украинские: блекота чорна, люлюх.
Семейство: Solanaceae - пасленовые.
Двухлетнее травянистое растение. Очень похожа на нее однолетняя форма,
которую рассматривают как самостоятельный вид (Hyoscyamus agrestis Косн.). Она
отличается от Hyoscyamus niger неветвистым, меньшей величины стеблем, и не
имеет розетки листьев.
Hyoscyamus niger.
По нашим наблюдениям, требующим, однако, проверки, при известных условиях,
особенно если семена белены черной несколько лет лежали в почве и по каким-то
причинам не проросли, впоследствии, прорастая, они могут давать однолетние
формы без розетки листьев. Подтверждением этого может служить тот факт, что
на пустырях, среди зарослей белены, одновременно можно встретить обе ее
формы. Если такой пустырь очистить от белены, вскопать под огород, то на нем
вырастает много однолетней белены. Часто встречается такая белена и после
окультурения пустырей, даже в тех случаях, если на них не росло до этого ни
одного кустика белены, а в почве, возможно, сохранились семена.
Белена черная имеет разветвленный, густо покрытый мелкими волосками,
немного липкий стебель, высотой 30-70 см. Листья прикорневой розетки черешковые,
удлиненно-яйцевидные, заостренные, выемчато-перисто-надрезанные; стеблевые
листья стеблеобгьемлющие, почтинизбегающие, яйцевидные или продолговатые,
крупно-выемчатые, Зубчатые. Цветы почти сидячие, довольно крупные, большей
частью в частых многоцветковых завитках; чашечка у основания клейко-
волосистая, венчик пятилопастный, грязновато-желтый, у основания темно-
фиолетовый и с такими же жилками. Плод - двухгнездная, кувшиновидная
коробочка с крышечкой, вскрывающейся при созревании, наполненная мелкими буровато-
серыми семенами. Семена похожи на маковые. Цветет с мая до октября. Растет на
сорных местах, по садам, огородам, дворам, пустырям, улицам, при дорогах, под
сараями и т.п. Распространена повсеместно.
Сбор
Собирают листья во время цветения в сухую погоду и сейчас же раскладывают
для сушки на чердаках. При сборе, сушке и хранении обращаются с растением так
же осторожно, как и при сборе дурмана. Семена собирают в конце августа и в
сентябре. Иногда собирают верхушки растения с цветами.
Употребление
В силу того, что белена очень ядовита, народ почти не употребляет ее внутрь
в чистом виде. Наружно спиртовую настойку, смешивая ее с небольшим
количеством постного масла, употребляют для растираний при подагрических и
ревматических болях, как примочку к формирующимся большим чирьям и карбункулам и как
составную часть смесей для втираний при простуде, кашле, плеврите и т.п.
Иногда для тех же целей спиртовую настойку подмешивают к маслу из семян белены,
которое приобретают в аптеках.
Из сухих листьев белены и болиголова крапчатого (N 118) в равных частях
готовят спиртовую настойку (2 части смеси на 5 частей 90-градусногоспирта). Эту
настойку по 2 капли на 1 столовую ложку воды принимают внутрь не более 3 раз
в день при сильных внутренних болях, при конвульсиях и падучей болезни.
При невыносимой зубной боли берут чайничек, всыпают в него горящие угли и
на них насыпают семена белены. Чайничек закрывают, носик его подводят к
больному зубу и слегка втягивают в рот дым (не вдыхая его). Зубная боль при этом
утихает.
Хранение
Листья белены и семена ежегодно заготовляют свежие. Хранят в плотно
закрывающихся коробках.
N 123/6. Ledum palustre L. - Багульник болотный (растение ядовитое).
Русское название: багульник; украинское: багно.
Семейство: Ericaceae - вересковые.
Ветвистый вечнозеленый прямой кустарничек, высотой 50-120 см, с сильным
одуряющим, напоминающим камфару, запахом. Листья кожистые, линейно-
продолговатые, с загнутыми краями, заостренные, очередные, зимой не
опадающие. Цветы, собранные в многоцветковые кисти на верхушках ветвей, белые, реже
красноватые. Цветет в мае-июне. Растет на верховых болотах, во влажных сосно-
вых лесах, на кочковатых полесских лугах. Распространен на полесье и в лесной
зоне. В черноземной зоне встречается редко.
Ledum palustre.
Сбор
Собирают растение во время цветения, срезывая ветки в той части, где
начинаются листья, и связывая их в пучки; сушат, подвешивая на чердаках.
Употребление
Багульник очень популярное народное лекарственное растение, которое находит
спрос даже в тех местностях, где оно обычно не растет. Народ не считает его
особенно ядовитым растением.
Прежде всего, это излюбленное народное растение, употребляемое для лечения
домашних животных, особенно свиней, при всяких их болезнях. Коровам дают
отвар растения при вздутии, лошадям - после опоя и при коликах, добавляют в
пойло свиньям при эпидемических и других заболеваниях.
Чай из багульника - 25,0 г на 1 л кипятка принимают по полстакана 5-6 раз в
день при простуде (Полесье, Волынь), при ревматизме, при ломоте в "колтуне"
("колтун" - это полесская болезнь, сродни ревматизму) и при бронхиальной
астме, причем считается, что такой чай дает не только временное облегчение при
мучительном кашле и одышке, но и излечивает при длительном (недели две)
пользовании им.
Считается, что для такого противоастматического чая хорошо добавить при
заварке багульника еще 15,0 г мелко порезанных листьев крапивы малой (N 58)
(обездоленные, несчастные астматики не знают, какое лечебное средство
хранится для них в пахучем багульнике). Этот чай выпивают за целый день, а вечером
снова заготовляют порцию на следующий день.
Такой же чай дают по 1 чайной ложке несколько раз в день детям при особенно
сильных приступах коклюша.
При ревматизме и при ломоте в "колтуне" (полесье) делают мазь для втирания:
1 часть мелко порезанного цветущего багульника и 1 часть мелко порезанного
корня чемерицы (N 125) смешивают с 3 частями растопленного свиного жира. Все
это ставят на 12 часов в теплую печь или духовку (нельзя доводить до
кипения) , затем вынимают, процеживают в банку и завязывают бумагой. Эту же мазь
употребляют для смазывания кожи при чесотке и вшивости.
В некоторых местностях западных областей Украины напар багульника принимают
в народе при заразных эпидемических заболеваниях как лечебное и
профилактическое средство, а местами считают его чуть ли не универсальным лечебным
средством. Кабатчики по селам когда-то настаивали багульник на самогоне, чтобы
ошеломить пьющего и выудить у него деньги.
Порошком листьев багульника или веточками его перекладывают одежду в
сундуках для предохранения ее от моли.
Хранение
Считается, что хранить багульник лучше всего в железных плотно
закрывающихся коробках, но хранят его также в пучках в бумаге, в сундуках, в шкафах и
т.п.
N 124/7. Paris quadrifolia L. - Вороний глаз четырехлистный (очень ядовитое
растение, особенно ягоды и корневище). Русские названия: вороний глаз
четырехлистный, четырехлистник одноягодный, одноягодник четырехлистный;
украинские: вороняче око, хрещате з1лля, ранник, сухотник.
Семейство: Liliaceae - лилейные.
Paris quadrifolia.
Многолетнее травянистое растение с длинным ползучим корневищем, одетым
влагалищными листьями. Стебель прямой, стоячий, высотой 15-30 см. Листья, боль-
шей частью в числе 4 (изредка 5, 6, 8 - как исключение), в мутовке, в верхней
части стебля, широко-эллиптические, обратно-яйцевидные, коротко-заостренные,
почти сидячие с тремя жилками и со сходящимися разветвлениями их. Цветы - по
одному у каждого растения. Околоцветник состоит из двух рядов листочков: 4-6
наружных, более широких, и 4-6 внутренних узких желтоватых. Последние
остаются около плода - сизовато-черной ягоды. Цветет в мае-июне. Растет в тенистых,
преимущественно лиственных лесах, зарослях. Распространен в лесных районах и
в лесостепи.
Сбор
Собирают все растение во время цветения и свежим настаивают в спирте.
Употребление
Растение очень ядовитое; вызывает сильный понос, рвоту, особенно ягоды и
корневища.
В народе употребляют спиртовую настойку всего растения при туберкулезе
легких, как возбуждающее аппетит средство и усиливающее перистальтику кишок. В 1
стакане воды разводят 2 чайных ложки этой настойки и принимают по 1 столовой
ложке каждые 1-2 часа, но не более одного стакана в течение дня. Завышенные
дозы вызывают рвоту. Утверждают, что прием такой настойки действует
успокаивающе на нервы.
В западных областях Украины некоторые называют его "сухотником", как
средство от чахотки ("сухоты" - народное название чахотки).
N 125/8. Veratrum lobelianum Bernh. - Чемерица Лобеля. (Очень ядовитое
растение) . Русские названия: чемерица Лобеля (разновидность белой), или чемерица
белая (выделяемая некоторыми в отдельный вид, произрастающий в горных
местностях) ; украинское: чемериця (б1ла).
Семейство: Melanthiaceae - Мелантиевые.
Veratrum lobelianum.
Многолетнее травянистое растение с простым или состоящим из нескольких
головок корневищем и многочисленными беловатыми корнями. Стебель толстый,
высотой 50-170 см. Листья стеблеобгьемлющие, эллиптические и яйцевидно-ланцетные
(верхние), заостренные, снизу с коротким пушком, цельнокрайние, дугонервные
или (нижние) крупные, широкоэллиптические. Цветы желто-зеленые или буровато-
зеленые , собранные в верхушечное метельчатое соцветие. Цветет с июня до конца
августа. Растет по сырым лугам, полянам, иногда в поймах рек ближе к
суходолу, между кустарниками. Распространена в лесостепи и полесье, встречается
повсеместно , но не в большом количестве.
Сбор
Собирают корневища с корнями ранней весной или осенью, моют и сушат на
чердаке .
Употребление
В народе, в силу очень большой ядовитости, растение употребляют только
наружно .
Отваром корней смачивают голову при сильной вшивости, настойку чемерицы
прибавляют к мазям против чесотки и для втирания при невралгических и
ревматических болях. Настойку готовят так: 1 часть мелко нарезанных корневищ с
корнями заливают 120 частями спирта или очень крепкого самогона, настаивают 2
недели, процеживают и сливают в бутылку.
Хранение
Все части чемерицы и настойку хранят в определенном месте, как яд.
ЧАСТЬ III. НАРОДНЫЕ СПОСОБЫ ЛЕЧЕНИЯ НЕКОТОРЫХ БОЛЕЗНЕЙ
Во второй части были перечислены растения, применяемые в народной медицине.
Однако в народной медицине накопились сведения не только о лечебных травах,
но и о ряде процедур, какие применялись при разных болезнях. О них говорится
в отдельных записках М.А. Носаля. Там даются рекомендации диетического
порядка, говорится о режиме больных при некоторых заболеваниях, об этапах лечения
и т.п. Все это представляет несомненный интерес для исследователя и врача.
Кроме того, в этой части труда автор систематизирует материал, относящийся
к отдельным болезням, но разбросанный в разных местах первой части. Это
создает определенные удобства для читателя.
Записи автора представляются в несколько сокращенном виде, но в них
оставлено все то, что им взято из народного опыта и отчасти из личного опыта.
1. Болезни желудка
Катар желудка с недостаточной
кислотностью желудочного сока
Все виды катара желудка лечатся главным образом диетой, умелым подбором
пищи и способов ее применения. Лекарства в этом случае имеют второстепенное
значение.
При недостаточной кислотности желудочного сока больной питается следующим
образом. Ему дают мясные супы из свежего худого мяса, уху из свежей рыбы,
жаренное на масле худое мясо или рыбу, мозги, сливки или сметану. Твердые
продукты должны быть тщательно растертыми (раздробленными), но кое-что оставляют
нераздробленным, например, корки булки, мягкое, хорошо вываренное мясо, так
как процесс жевания вызывает выделение желудочного сока, а это при пониженной
кислотности очень важно. Из гарнира дают кислую капусту, квашенную с тмином,
кислые печеные яблоки, из приправ - лук, чеснок, сок из квашеной капусты и
пр. Само собою понятно, что подбор еды для желудочных больных должен быть
поставлен в зависимость от деятельности и других пищеварительных органов.
Нужно заботиться о чистоте рта и зубов, а иногда сопутствующие катару
желудка явления со стороны печени и кишечника (поносы) вынуждают к
соответствующим изменениям в подборе блюд.
Из лекарств дают горькие травы, но не полынь, а зверобой. Пища должна быть
нежирная. Из жиров допускается сливочное масло в ограниченном количестве.
Растительные масла запрещаются. В течение 6 недель ежедневно натощак больной
должен съедать полстакана квашеной (кислой) капусты и запивать ее таким же
количеством сока из той же капусты. Через полчаса после приема капусты
больной выпивает стакан отвара из смеси следующих трав: зверобоя (N 23) - 40,0 г,
центаврии (N 14) - 40,0 г, тысячелистника (N 1) - 30,0 г, дикого цикория (N
13) - 30,0 г, дымянки (N 18) - 20,0 г. Если у больного имеется тенденция к
запорам, добавляют еще кору крушины. Все смешать. Из указанной смеси берут 4
столовых ложки с верхом, заливают 1 л сырой воды (делают это ежедневно с
вечера) и ставят в духовку на всю ночь. Утром кипятят 5-7 минут, считая от
начала кипения, снимают с огня и оставляют отвар накрытым на полчаса, после
чего процеживают, больному дают после капусты целый стакан этого отвара, снова
хорошо подогретого. Затем следует завтрак (кипяченое молоко, булка, масло,
два яйца) и через полчаса снова горячий отвар трав. Оставшийся отвар
распределяется на 4 приема на остаток дня, каждый через час после приема пищи.
Количество крушины в вышеуказанной смеси растений больной регулирует сам,
стремясь исключить запоры, но и не вызвать сильного послабления. При
значительном послаблении кору крушины на время совершенно исключают, а при
водянистом стуле приемы трав прекращают на сутки.
На ужин 2 стакана свежей простокваши без сметаны с кусочком булки. Черный
хлеб исключается. Рекомендуется бросить курение. Разрешается в течение недели
выпить 200,0 г хорошего кагора, а летом 2 стопки пива. Летом разрешаются
всякие ягоды и особенно вишни и смородина, а также кисловатые компоты.
Лечение должно продолжаться непрерывно 6 недель.
Язва желудка и
двенадцатиперстной
кишки
Язва желудка и двенадцатиперстной кишки лечится одними и теми же методами и
одними и теми же лекарствами. В борьбе за свое здоровье народ нашел свои
лекарства, разработал и свою диетотику. В моем описании народного лечения язвы
желудка избрана язва, возникающая на почве нервных потрясений и долго
продолжающихся душевных депрессий, т.е. язва неосложненная, которая безусловно
излечивается, если при лечении стать на точку зрения народа и во главу угла
поставить тот народный принцип, что человек становится инвалидом и ложится в
постель не оттого, что у него в желудке язва, а потому, что у него "душа не в
порядке" и "донельзя" расстроены нервы.
Подбирая диету и лекарственные растения для лечения язвы желудка, народ
первое внимание обращает на нервы, и на второе место ставит желудок с язвой.
Наблюдая за народным лечением язвы желудка и за всеми нехитрыми его
методами, я пришел к заключению, что для такого типа язвы желудка, о котором я
пишу, не нужно лекарств, а если и приходится к ним прибегать, то они дают
только временное облегчение, которому не нужно радоваться. Напротив, для язвенных
больных диета для желудка и бережное охранение больного от душевных
переживаний является тем, чем спасательный круг для утопающего. Тут нужен только
отдых, как для нервов, так и для желудка, а те средства и лекарственные травы,
о которых будем ниже говорить, являются необходимым дополнением к диете, вое-
полняя в ней составные части, нужные для нервов и желудка.
Больному всегда, безусловно, воспрещается курение табака. Всякая пища
должна быть малосоленой, не горячей и не холодной, а теплой. Острые и пряные
кушанья (хрен, соленые огурцы, грибы, лук, чеснок, петрушка, водка, вино, пиво)
обязательно исключаются. Все кушанья, даже каши-размазни, должны быть
перетерты через густое сито, не содержать малейших крупинок, ибо они дают повод к
жеванию, что вызывает излишнее выделение желудочного сока, и, кроме того,
сами они могут раздражать язву.
В первое полугодие лечения язвы все сорта хлеба, кроме булки, исключаются.
Булка же изготовляется по следующему рецепту. Берут 1 кг хорошей просеянной
пшеничной муки и в нее вливают пол-литра очень горячего кипяченого молока,
добавляя соли по вкусу, и растирают, чтобы не осталось крупинок. Когда
запарка остынет, добавляют к ней 50,0 г размешанных в молоке дрожжей и круто
замешивают. Месить нужно полчаса. Когда тесто поднимется, его нужно помять, чтобы
осело; когда снова подымется, второй раз помять до оседания, и лишь такое
осевшее тесто, класть на противни, смазанные маслом. Вставляют его в печь,
смазав теплой водой, только после того как оно на листах подымется в третий
раз. Минут через 45 булка будет готова, и на следующий день ее подают
больному. Ее хватает на два дня, она "тает" во рту без жевания.
Из каш можно давать больному всякую, кроме просяной, вареную на молоке, не
крутую, но и не жидкую, а "через ложку" и обязательно протертую через сито,
теплую. В нее больной должен положить масла сколько хочет, но с таким
расчетом, чтобы в конце обеда он съел его не меньше 200,0 г. После обеда масло
будет заменено иными содержащими жиры продуктами, о чем скажем ниже.
Гороховый суп из ободранного гороха, протертый, с маслом, как богатый
белковыми веществами, очень желателен, если хорошо переносится больным.
Необходимо давать больному свежий, хорошо отжатый творог из свежей простокваши,
размешанный пополам со сливками и протертый через сито. В творог нужно влить
сливок столько, чтобы он выглядел, как каша "через ложку". Молоко без каши
плохо переносится больными, его лучше заменять чаем со сливками.
Из сладостей очень хорошо при язве давать мед, как вещество, тормозящее
выделение сока и успокаивающее нервы, а также и сахар. В первые дни лечения от
меда и сахара может появиться изжога. В таком случае, если она очень
мучительна, можно пожевать 5 зерен овса, глотая слюну, и так долго жевать, пока
во рту не останется от овса мякина, которую нужно выплюнуть. При этом изжога
проходит. В последующие дни лечения она уже не появляется, ибо те лекарства,
о которых еще будет идти речь, с первых дней устраняют изжогу.
Из жиросодержащих продуктов, помимо масла и сливок, очень желательны и
полезны всякие орехи и сладкий миндаль, толченые в ступке и протертые через
сито. Их нужно подавать во вторую половину дня (время будет указано).
Остается сказать несколько слов о киселях. Из чего их готовить? 100,0 г
ягод шиповника мелко изрезать и вместе с зернами залить одним стаканом теплой
кипяченой воды. Делать это с вечера, чтобы шиповник мок ночь и часть
следующего дня до приготовления киселя. Намокший шиповник в той же посуде хорошо
растереть до такого состояния, когда от него остаются только пленки. Два раза
процедить через густое полотно и процеженную жидкость влить в заваренный
крахмал. Добавить 80,0 г сахару, размешать и дать остыть. Кисель подавать
облитый 2 ложками свежих пивных дрожжей.
На следующий день вместо киселя из шиповника готовят желе из ломтиков
одного средней величины лимона с коркой. Лимон не варить, а готовить так, как
шиповник. Сахара положить 100,0-120,0 г. Желе перед подачей облить 2 столовыми
ложками свежих пивных дрожжей.
На третий день вместо киселя дают больному после обеда стакан настойки из
шиповника. Ягоды шиповника намачиваются так же и в таком же количестве, как и
для киселя. Добавляют 50,0 г сахара и 2 столовых ложки пивных свежих дрожжей.
Дают пить в подогретом виде.
На четвертый день дают больному кисель из 2 апельсинов без корки и половины
лимона с коркой. Готовят и подают, как кисель из шиповника, и также с
дрожжами .
На пятый день - кисель из клюквы с добавлением 1 ложки молодых березовых
листочков. Клюкву растирают, добавляют к ней 1 ложку березовых листочков,
размешивают и заливают 1,5 стаканами теплого кипятка, накрывают, ставят на 1
час на плиту, не доводя до кипения, процеживают и вливают в заваренный
крахмал сахара 60,0 г. Остывший кисель перед подачей обливают 2 ложками свежих
пивных дрожжей.
На шестой день можно приготовить желе из свежих яблок с сушеными
абрикосами, добавив туда напар из 100,0 г шиповника, сахара 70,0 г. Желе обливают 2
столовыми ложками свежих пивных дрожжей.
Такое чередование в подаче больному киселей следует продолжать 42 дня. Все
эти 42 дня больной должен лежать в кровати с грелкой на области желудка и
печени. Вставать ему разрешается с таким расчетом, чтобы движений в сутки было
не больше 4 часов, или, иначе говоря, после каждых 2 часов лежания с грелкой
можно походить 20 минут без грелки.
При лечении язвы желудка в эти первые 42 дня необходимы следующие средства.
Выжатый сок из сырого картофеля красных сортов - 3 раза в день по 100,0 г
натощак, за полчаса перед обедом и перед сном. Готовится так: хорошо вымытый
и вытертый досуха картофель с кожурой протирается через густую терку. Сок с
крахмалом отжимается. Готовится всякий раз свежий. Картофельный сок - весьма
необходимое нейтрализующее кислотность средство при язве желудка.
Второе средство - водный настой льняного семени как обволакивающее.
Готовится так: утром 2 столовых ложки льняного семени заливают 1,5 стаканами
очень горячего кипятка и оставляют до вечера при комнатной температуре.
Вечером процеживают через жидкое полотно и ставят на ночь возле больного.
Больной, проснувшись, должен выпить хотя бы половину. Если больной не проснется и
не выпьет льняного настоя, последний выбрасывают и готовят новый (быстро
закисает) . Льняной настой необходимо пить на протяжении всех 42 дней по ночам,
а картофельный сок - первые 28 дней по 3 раза в день, а остальные 14 дней - 2
раза: Утром натощак и перед сном.
Для желудка и улучшения обмена веществ употребляют отвар из следующих трав:
Herba Polygoni avicularis 40,0 (N 36)
Herba Hyperici perforati 40,0 (N 23)
Herba Erythreae centaurii 20,0 (N14)
Flos Achilleae millifolii 20,0 (N 1)
Flos Helichrysi arenarii 25,0 (N22)
Folia Betulae 20,0 (N 77)
Folia Vaccinii myrtilli 30,0 (N 59)
Folia Menthae piperitae 10,0 (N 30)
Flos Matricariae chamomillae 8,0 (N 28)
если есть запоры или тенденция к ним, то добавляют еще коры крушины 30,0 г/
При частых вздутиях кишечника к предыдущему рецепту присоединяют еще
следующий , состоящий из ветрогонных трав:
Rhizoma Acorus calami 10,0 (N 2)
Semina Cari carvi 8,0 (N12)
Radix Valerianae 10,0 (N61)
смешать и истолочь, чтобы превратить в порошок.
Из первой смеси трав отвар готовят следующим образом: Вечером насыпают в
глазированный горшок 4 столовых ложки (каждая с верхом) смеси трав и заливают
1 л сырой воды. Накрыв, ставят на ночь в холодную духовку. Утром кипятят на
плите 5-7 минут, считая с начала закипания, затем снимают с огня и, накрыв и
поставив на стол, дают париться еще 20 минут. Процеживают и отжимают.
В какое время пациент принимает этот отвар, будет указано ниже. Также будет
указано, когда больной принимает порошок по второму рецепту.
Ниже представляем таблицу питания и режима больного.
7 Часов утра. Больной полощет рот настойкой шалфея и выпивает 100,0 г
картофельного сока.
8 Часов. Выпивает 1 стакан теплого навара из трав.
9 Ч. Первый завтрак. Больной съедает три яичных белка, немного посоленных и
размешанных на теплой сковороде с 50,0 г свежего масла, и кусочек специальной
булки (одного мякиша).
9 Ч. 20 Мин. Больной выпивает 1 или 2 стакана теплого густого кипяченого
молока с мякишем из булки.
10 Ч. Выпивает полстакана теплого навара из трав.
11 Ч. Второй завтрак. Свежий творог с молодой сметаной или сливками и с
30,0 г масла. Необходимо все протереть через сито и немного посолить. Вместо
творога можно дать больному теплую болтушку из протертого через сито свеже-
сваренного картофеля с 2 стаканами горячего кипяченого молока, с 20,0 г масла
и немного посоленную. На второе блюдо можно дать больному дважды перетертый
компот из свежих яблок с сушеным черносливом или абрикосами. Сахара 30,0 г к
нему подают булку. Летом вместо компота можно дать тарелку спелой земляники
со стаканом сливок, сбитых с 30,0 г сахара.
12 Ч. Принять 1 чайную ложку ветрогонного порошка по второму рецепту и
запить 1/2 стакана теплого навара из трав по первому рецепту.
12 Ч. 30 Мин. Выпить 100,0 г картофельного сока.
13 Ч. Дня. Обед. На первое блюдо можно подать "клейки" (отвары) из разной
крупы: ячменной, гречневой, овсяной, рисовой, но не просяной, картофельный
или гороховый супы, дважды протертые через сито. Как отвары, так и супы,
подаются с маслом. Вторые блюда уже описаны и подаются в указанном чередовании.
14 Ч. Принять 1 чайную ложку ветрогонного порошка по II рецепту и запить
1/2 стакана теплого навара из трав по I рецепту.
15 Ч. Стакан сливок с кусочком мякиша булки.
16 Ч. Полстакана теплого отвара трав.
17 Ч. Толченые орехи или сладкий миндаль, протертые через сито.
18 Ч. Высосать 1 апельсин или 100 г винограда, или съесть стакан земляники
с сахаром, или полстакана чаю со 100,0 г иеду, или съесть 1 хорошую грушу бе-
ре.
20 Ч. 1 Или 2 стакана свежей простокваши с кусочком мякиша булки.
21 Ч. Больной выпивает 100,0 г картофельного соку, чистит зубы и ложится с
грелкой спать.
Все кушанья, о которых была здесь речь, не для всех одинаково хороши и
приемлемы. Их необходимо индивидуализировать и соответственно заменять другими,
что легче осуществимо для городских жителей. Больные не любят картофельного
сока, но он необходим также, как необходимо лежать в постели с грелкой 6
недель. Для одобрения сока можно прибавить к нему 1-2 капли какой-либо
эссенции. Если дрожжи надоедают больному, то их можно заменить ячменным солодом.
Для этого намачивают 2 столовых ложки солода в сладкой кипяченой воде
несколько часов, процеживают и подливают к киселям. Если эта жидкость нравится
больному, ее можно не ограничивать.
Рекомендуется каждые 3 дня взвешивать больного.
Через 6 недель от начала лечения состояние больного улучшается, он
становится жизнерадостным2.
2 Ну, при таком питании, конечно возрадуется.
Остается сказать еще несколько слов о дальнейшей диете больного, когда к
концу 6-й недели он отдохнул, и его желудочная секреция стала приближаться к
норме.
До этого времени больной не получал мясных продуктов. Теперь по утрам ему
дают вместо яичных белков целое куриное яйцо, сваренное всмятку, и днем -
вареное белое мясо и рыбу, хорошо перетертые, приготовленные в виде фрикаделек.
Свиное филе без жира, белое мясо и жареную рыбу, уже не протертые, дают на 4-
м месяце лечения. По ночам грелки остаются до 9 месяцев. Вместо льняного
семени, по ночам дают больному корень окопника (N 52), приготовленный так же и
в такой же порции, как и льняное семя. На ужин - простокваша с тертым горячим
картофелем и маслом.
Лечение язвы желудка, описанное мною, представляет собою часть моего
доклада, представленного мною в 194 6 году в комиссию по изучению средств народной
медицины (Харьков, председатель проф. Н.С. Харченко) на тему: "Волынские
народные методы лечения язвы желудка и 12-перстной кишки и наичаще
употребляемые при ее терапии лекарственные растения".
Дополнение. В беседах автор (М.А. Носаль) высказывался, что в своем
описании лечения язв желудка и 12-перстной кишки он хотел представить "на стол
науки" в наиболее обобщенном виде разработанную и проверенную им на практике
методику лечения этой болезни. Однако он считал, что следует учитывать
разнообразие форм проявления язвенной болезни, индивидуальные особенности больных
и необходимость в каждом отдельном случае особого подхода к больному, почему
он находил необходимым для каждого больного и каждой формы язвы несколько
изменять методику лечения и рецептуру. Более подробных указаний по этому поводу
он не оставил.
2. Болезни печени
и желчного пузыря
Растения, употребляемые в народе при лечении указанной группы болезней,
имеются как в первом, так и во втором разделах II части очерков, а некоторые
и в последующих разделах. При описании растений первого раздела часто
указываются и смеси, употребляемые при лечении болезней печени и желчного пузыря.
Там же автором помещены и сведения о способах применения, о лечебных
процедурах и советы диетического порядка и т.п. В материалах М.А. Носаля нет
отдельно систематизированных сведений о народной методике лечения болезней печени и
желчного пузыря.
Автор в своих очерках подчеркивает тесную функциональную взаимосвязь всех
органов человеческого организма как при нормальном, так и при нарушенном ходе
обмена веществ.
Что касается диеты, которой придерживаются в народе при болезнях печени и
желчного пузыря, то она в большей или меньшей мере приближается к диете,
установленной в научной медицине, и чего-либо нового в этом отношении автор не
вносит. Все, что связано с особенностями народной методики лечения этой
группы болезней, помещено при материалах об этих растениях и особенно их смесях.
Кроме лекарственных растений автор, основываясь на народном опыте, придает
большое значение при лечении болезней печени таким народным средствам, как
сок из черной редьки и отчасти моркови, мед, употребление в пищу большого
количества сахара, ограничение или исключение на некоторое время некоторых
жиров , жареного мяса, острых блюд и т.п.
3. Болезни мочеполовых органов
Среди разнообразных мочеполовых заболеваний, которые народ лечит своими
средствами, самыми частыми являются воспаление почек (острое и хроническое) ,
катары мочевого пузыря и их камни.
В народе считают, что главным в лечении воспаления почек является диета и
вспомогательным средством - приемы смесей лекарственных растений. Считают,
что больной острым воспалением почек требует хорошего и очень внимательного
ухода. Рекомендуется постельный режим и исключительно молочная диета (молоко
с водою), а еще лучше - полное воздержание на 3 дня от пищи, когда пьют
только чай из смеси соответствующих лекарственных растений. На 4-й день
рекомендуют молоко и очень сладкие компоты, чтобы вызвать у больного жажду, которую
и удовлетворяют приемом жидкости. Ежедневно назначаются теплые ванны и 3 раза
в неделю послабляющие средства.
При лечении камней мочевого пузыря применяют горячие ванны, внутрь -
горячее молоко, горячий чай из лекарственных растений, о которых была речь раньше
и будет сказано ниже, и, наконец, в народе употребляют горячие припарки на
область пузыря, часто из смеси всевозможных лекарственных растений.
Приблизительно такое же лечение применяется и при камнях почек.
При лечении камней почек и мочевого пузыря народ придает большое значение
такому средству, как семена дикой моркови (N 81).
Главные смеси лекарственных растений, применяемые при лечении хронических и
острых заболеваний мочеполовых органов, следующие:
Смесь I. Принимают при появлении в моче крови по 2 столовых ложки напара:
из льняного семени, неочищенных порезанных семян тыквы (N 80), семян конопли,
липового цвета (N 55) , листьев ежевики (N 46) , цветов бузины черной (N 50) ,
травы зверобоя (N23) и 1 столовой ложки цветов ромашки (N 28) . Все хорошо
перемешивается. Берут 4 столовых ложки смеси на 0,5 л воды, заваривают,
напаривают 30-40 минут, процеживают и смесь отжимают. Всю порцию выпивают за
день, разделив ее на 4 приема. Принимать за час перед едой.
Смесь II. Применяют при воспалении почек и мочевого пузыря. Берут березовых
почек (N77) - 4 столовых ложки, цветов цмина (N22) - столько же, травы
грыжника (N85) - 2 столовых ложки, липового цвета (N55) - столько же, ягод
боярышника (N 116) - 100 штук, ягод рябины - 100 штук, зеленых ягод ежевики
(N 46) - 100 штук, мелко порезанных корней низкорослой бузины (N92) - 4
столовых ложки, травы зверобоя (N23) - 4 столовых ложки, веточек ликоподия (N
88) - 4 столовых ложки, цветов ромашки (N28) - 2 столовых ложки. Все хорошо
перемешивают (измельченное), берут 4 столовых ложки смеси на 1 л сырой воды,
парят в духовке целую ночь, а утром кипятят 10-15 минут на небольшом огне. По
снятии с огня в этот горячий (но уже не кипящий) отвар всыпают 100
раздушенных "ягод" шиповника и парят закрытым еще 4 часа. После этого смесь растирают
в посуде ложкой, процеживают, немного отжимают. Жидкость эту принимают
водочными рюмками (стопками по 50,0 г), По одной каждые полчаса. При этом
соблюдается бессолевая молочная диета; теплые ванны.
Смесь III. Принимают при воспалениях мочевого пузыря и его камнях. По 4
столовых ложки (в измельченном виде): столбиков (волоса) кукурузы (N 94),
листьев черники (N 59), листьев толокнянки (N 75), створок фасоли (N 91),
молодых побегов туи (N 73) , овсяной соломы (N 76) , веток ликоподия (N 88) . Все
хорошо перемешивают и поступают в остальном так, как при предыдущих смесях.
Здесь приведено то главное и основное, что автор на основании своих
многолетних наблюдений мог извлечь из народной медицины и в пользе чего он не
сомневался .
4. Болезни
органов дыхания
Как при болезнях почек, так и при воспалении легких первой заботой в народе
считается добиться пота и хорошего функционирования почек, через которые
очищается организм больного от вредных продуктов (распада, токсикозов и т.п.).
При воспалении легких особенно полезным считаются теплые, не горячие ванны,
согревательные компрессы на грудь и спину, горчичники, банки, отхаркивающие
микстуры из уже ранее описанных лекарственных растений.
Исходя из народной практики, можно рекомендовать при грудных заболеваниях
следующую смесь: травы медуницы (N 104) - 10,0 г, листьев ланцетного
подорожника (N 34) - 5,0 г, цветов (корзинок) мать-и-мачехи (N 57) - 5,0 г, цветов
царского скипетра (N 62) - 5,0 г, цветов бузины черной (N 50) - 5,0 г, цветов
липы (N 55) - 5,0 г, травы первоцвета весеннего (N 103) - 3,0 г, лепестков
дикого мака (N 101) - 7,0 г, цветов гречихи полевой (N 97) - 5,0 г, корней
окопника лекарственного (N 52) - 10,0 г
Четыре столовых ложки этой смеси заливают с вечера 1 л кипящей воды и
напаривают в течение ночи. Утром процеживают через тряпочку, выжимают,
подогревают и за день выпивают глотками весь напар. В этой запарке мак своими
алкалоидами , наподобие кодеина, успокаивает кашель, а остальные растения действуют
как отхаркивающие.
Примечание. Широко известным и очень популярным в народе потогонным
средством, кроме описанных выше, являются сушеные ягоды малины и особенно дикой,
лесной малины (Rubus ideas L.)
5. Болезни детей -
рахит и золотуха
Рахит в прежнее время был одной из самых частых болезней детей крестьян и
бедного люда. Развитие его обусловливалось социальными и бытовыми условиями
того времени. Автор на основании своих многолетних наблюдений составил схему
предупреждения и лечения рахита.
Для предупреждения рахита настоятельно рекомендуется матерям кормить своих
детей грудью и только в исключительных случаях прибегать к коровьему молоку.
Не давать рахитикам обильных мучных блюд. Заботиться о чистом воздухе и
солнечном свете. Не реже как 2 раза в неделю купать больного в отваре из
следующей растительной смеси: пшеничных отрубей - 1 кг; проросших зерен ржи - 200,0
г, корня аира (N2) - 1 кг, дубовой коры (N 41) - 200,0 г, травы чебреца (N
54) - 200,0 г, коры вербы (N 48) - 100,0 г, листьев грецкого ореха (N 25) -
200,0 г, травы череды (N 108) - 200,0 г, сосновых побегов - 1 кг. Все это
Заваривают в 12 л воды, процеживают, в процеженном растворяют 400,0 г
поваренной соли и в этом купают дитя 10-15 минут, подливая горячей воды, когда
купель стынет3.
Диета детей, отнятых от груди и старших, состоит из следующих блюд и
продуктов : свежее и жареное свиное сало и тушеное свиное мясо, яички, сметана,
гречневая каша. Очень полезна морковь и сок из нее. Напротив, картофель и
картофельные блюда должны быть ограничены в количестве. Детей обеспечивают
большим количеством всевозможных фруктов: яблоки, земляника, клубника, черни-
3 Рахит - Заболевание детей грудного и раннего возраста, протекающее с нарушением
образования костей и недостаточностью их минерализации, обусловленное главным образом дефицитом
витамина D и его активных форм в период наиболее интенсивного роста организма. Вряд ли такое
купание поможет - но и не повредит.
ка, вишни, крыжовник и другие ягоды, как в свежем виде, так и в кушаньях.
Зимой ребенок обеспечивается свежими яблоками. В это время ему дают рыбий жир
по 1 чайной ложечке в течение месяца, после чего следует перерыв на 15 дней,
и снова повторяется лечение рыбьим жиром.
Как зимой, так и летом ребенок пользуется свежим воздухом. Зимой, хорошо
одев и закутав, его выносят как можно чаще на свежий воздух. Летом ему
устраивают на солнечной стороне площадку, обильно усыпанную песком, на которой
приучают ребенка принимать солнечные ванны, сперва короткие, а потом и до
часа. После солнечной ванны ребенка обмывают теплой водой и обтирают теплым
полотенцем .
Внутрь дают ребенку те лекарственные растения, в которых содержатся в
большом количестве витамины "С", "D", много фосфора и кальция.
Стараются, чтобы за день ребенок выпил 2 стакана напара из следующей смеси
трав: мелко порезанных плодов шиповника (N45) - 80 шт., листьев грецкого
ореха (N 25) - 3,0 г, цветов зверобоя (N 23) - 3,0 г, листьев черной
смородины (N 110) - 3,0 г, листьев земляники лесной (N 17) - 2,0 г, травы фиалки
трехцветной (N 112) - 5,0 г, травы череды (N 108) - 5,0 г и травы вероники
лекарственной (N 111) - 5,0 г. Все это смешивают, заливают 1 л очень горячего
кипятка, накрывают, ставят на целую ночь в духовку (не доводят до кипения).
Утром процеживают, подогревают, добавляют по вкусу сахара и дают ребенку
выпить натощак сколько может, обычно не менее полстакана. В течение дня ребенок
выпивает еще 1,5 стакана в 4-5 приемов. Такую запарку приготовляют ежедневно
с вечера свежей.
Золотуха лечится в народе выработанными им средствами. Прежде всего,
обеспечивается хорошее питание, чистый воздух, солнечный свет и тепло. Из пищи
дают масло от трех коров, которые пасутся на лугах, молоко, сметану, желтки,
ветчину, яблоки, землянику и другие фрукты и ягоды, которых для ребенка не
жалеют. Под осень - виноград, арбузы, дыни. Зимой - сало (преимущественно
сырое, незастарелое), рыбий жир 3 раза в день по 1 столовой ложке через полчаса
после еды - в течение зимы, причем через каждый месяц делается перерыв на 15
дней. Очень полезными считаются 15-минутные ванны ежедневно из смеси таких
растений: дубовой коры (N 41), листьев и вершков стеблей шалфея (N 4 9),
корней легочницы (N 104), листьев черной смородины (N 110), травы черебца (N 54)
- по 5 столовых ложек каждого компонента, цветов ромашки (N28) - 3 столовых
ложки, сосновой хвои (игл) - 15 столовых ложек, корней лопуха (N 106),
листьев грецкого ореха (N 25), травы череды (N 108), корня аира (N 2) - по 10
столовых ложек каждого компонента, пшеничных отрубей - 500,0 г, проросших зерен
ржи - 250,0 г. Все это смешивают, заливают 10 л воды и варят в закрытой
посуде полчаса на слабом огне. Когда остынет, процеживают и добавляют к ванне
горячего кипятка, количество которого мать обычно определяет, пробуя локтем.
Внутрь дают ребенку 3 раза в день по 3/4 стакана отвара из следующих
растений: цветов ноготков (N11) - 1 столовая ложка, цветов глухой белой крапивы
(N 109) - 1 столовая ложка, коры вербы (N48) - 1 столовая ложка, травы
трехцветной фиалки (N 112) - 3 столовых ложки, корней лопуха (N 106) - 1 столовая
ложка, травы череды (N108) - 2 столовых ложки, травы хвоща полевого (N82) -
1 столовая ложка, цветов ромашки (N 28) - 1 столовая ложка. Все смешивают и
берут 4 столовых ложки этой смеси на 1 л воды; кипятят 7-10 минут на слабом
огне, считая от момента закипания. После этого настаивают еще с полчаса,
процеживают и дают пить ребенку с сахаром или медом не менее трех раз в день по
1 чашке (3/4 стакана) каждый раз.
Из изложенного можно видеть, что при лечении рахита и золотухи в народе
пользуются многими приемами, уже вошедшими в научную медицину.
6. Народные способы
лечения экзем
Из большого числа кожных болезней самой частой и хорошо поддающейся лечению
народными средствами является экзема, а вернее экземы, хотя лечение этих
заболеваний представляет трудности и для научной медицины.
Многие наблюдения убеждают нас в том, что экзема, как самостоятельная
болезнь, встречается редко и чаще является результатом нарушения обмена
веществ .
Лечат больных экземой путем внутренних приемов настоев дикорастущих
растений, влияющих одновременно на желудок и кишечный тракт, печень, почки,
легкие , сердце, селезенку и т.д. Замечено, что в ряде случаев из перечисленных
нами органов (иногда еще и эндокринной железы) особенно (но не обособленно)
страдает какой-нибудь один. Внимательно изучая больного, всегда можно
установить основную болезнь как повод для экземы. Поэтому при составлении смеси
лекарственных растений, улучшающих обмен веществ, необходимо направить все
усилия и на лечение обуславливающей экзему болезни.
Лечение экзематозного больного очень трудно, хотя автор наблюдал излечение
экзем от приема только валериановых капель, от прикладывания мякиша тыквы и
от употребления внутрь и наружно ягод земляники.
Период лечения часто бывает длительным, и в первые 2-3 недели может не
замечаться явного улучшения.
Легче всего лечить экзему летом, начиная с июня. Имеет значение тепло и
главное - можно пользоваться свежими лекарственными растениями, в том числе
богатыми и витаминами.
Нами уже было упомянуто о существовании разных форм экзем. Разработка
методики лечения их с использованием народных средств достойна внимания научных
работников.
Не существует какой-нибудь одной общей схемы лечения экзем, которой
пользуется народ. Лечение приспосабливается к индивидуальным особенностям больного.
Тем не менее, привожу, как типичный пример, способ лечения экземы у одной
женщины, страдавшей подагрой.
Экзема восьмилетней давности имелась у нее на обеих ногах от пальцев и до
колен и местами на других частях тела. Сопровождалась зловонными эксудатами.
Лечение начали летом, когда было много земляники. На чистом полотне была
размазана истолченная земляника слоем до 1 см. И ею были обложены пораженные
места. Процедура повторялась 4 дня. К этому времени ноги очистились от
струпьев, из багровых стали ярко-розовыми, эксудация прекратилась, и исчезло
зловоние. После этого больная начала применять мазь, состав и способ
приготовления которой будут описаны ниже.
Вместе с этим больная придерживалась следующей диеты. Были совершенно
исключены мясные и рыбные блюда и алкогольные напитки. Из жиров осталось в
питании только сливочное масло, кроме того, несоленый творог. Разрешались каши,
свежие грибы, много земляники, черешен, вишен, зрелого крыжовника, в августе
- зрелые яблоки, хорошие груши, дыни, арбузы. Перед обедом больная выпивала
стакан морковного сока. Когда были лимоны, больная с пищей съедала сок из
двух лимонов. Яйца и щавель исключались.
Больная ежедневно принимала ванны из отвара следующей смеси: корня лопуха
(N 106) - 200,0 г, листьев ланцетного подорожника (N 34) , сухой нехворощи (N
74) и дубовой коры (N41) - по 300,0 г. Таких ванн было принято 5 ежедневно и
10 через каждые 2 дня на третий. До начала лечения больная весила 108 кг, А
через 5 недель - только 78 кг. В дальнейшем этот вес оставался более или
менее стабильным.
Для возбуждения деятельности почек, которые обычно при подагре "дремлют", а
также для "очищения крови", больная принимала вместо чая по 3 неполных
стакана в день отвара из следующей смеси: травы зверобоя (N 23) и череды (N 108) -
по 3 столовых ложки, корня лопуха (N 106), корня дикого цикория (N 13), травы
спорыша (N 36), травы золототысячника (N14) - по 2 столовых ложки, коры
вербы (N 48), цветов тысячелистника (N1) - по 1 столовой ложке. Все это
смешивали, брали 4 столовых ложки смеси на 1 л сырой воды. Целую ночь парили в
духовке (не доводя до кипения), а днем кипятили 7-10 минут, настаивали еще с
полчаса и процеживали. 1 стакан этого отвара больная выпивала натощак, другой
- через 2 часа после обеда и третий - перед отходом ко сну.
Раз в сутки, после дефекации, больной ставили небольшую клизму в 250,0 мл
из напара следующих трав: цветов ромашки (N28) - 1 чайную ложку, цветов
коровяка (N62) - 1 столовую ложку, травы хвоща (N82) - 2 столовых ложки,
дубовой коры (N41) - 1 столовую ложку, цветов тысячелистника (N1) - 1
столовую ложку, корня валерианы (N61) - 1 чайную ложку. Смешав, все заливали 0,5
л кипятка и через 2 часа процеживали. Клизма удерживалась по возможности
дольше.
В результате лечения больная выздоравливала.
Для наружных примочек на пораженные экземой места приготовляют отвар из
смеси таких лекарственных растений: лепестков культурной розы (какую берут
для варенья) - 10,0 г, корня лопуха (N 106) - 10,0 г, травы сухой нехворощи
(N74) - 5,0 г, цветов ноготков (N 11) - 10,0 г, травы хвоща (N82) - 5,0 г,
дубовой коры (N 41) - 5,0-10,0 г. Всю эту смесь кипятят 7-10 минут в 1 л
воды, потом напаривают минут 20, процеживают и сливают в бутылку. Отваром
напитывают кусок старого чистого льняного полотна, отжимают немного, складывают
вдвое, накладывают на экзематозные места, сверху на полотно кладут вощеную
бумагу и обматывают сухим бинтом. Когда полотно подсохнет, примочку повторяют
на протяжении суток. По прошествии суток, больные места открывают на час для
отдыха и дыхания кожи. После этого кусочком ваты, смоченным в мази (о которой
см. ниже), натирают больные места, стараясь делать это возможно легче. Затем
больные места остаются открытыми еще полчаса, и лишь после этого снова кладут
примочку на сутки и т.л., пока не заживут экземные места.
Среди экзематозных больных есть такие, организм которых не переносит
примочек, не переносит, как говорят в народе, "сырости". Этим людям не делают
примочек, а 4 раза в сутки легко натирают больные места указанной ниже мазью,
покрывают льняной тряпочкой и обвязывают бинтом.
Состав и способ приготовления мази. Корней лопуха (N 106) - 10,0 г, цветов
ноготков (N11) - 5,0 г, лепестков розы культурной (любой) - 5,0 г, травы
мелиссы (N 29) - 5,0 г, цветов цмина (N 22) - 5,0 г, листьев грецкого ореха (N
25) - 5,0 г, травы будры (N 20) - 5,0 г, хвоща (N 82) - 5,0 г и дубовой коры
(N 41) - 5,0 г. Все смешивают, доливают 250,0 г настоящего миндального масла
и на слабом огне кипятят 15 минут. Снимают с огня, ставят в теплую духовку на
целую ночь, а утром процеживают через марлю, сложенную вдвое-втрое и сливают
в баночку. Такую мазь желательно заготовлять летом. Тогда берут свежие
растения (листья, цветы, трава).
Подчеркиваю, что нет стандартных методов лечения экземы. Необходима
индивидуализация .
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Народная фитотерапия, как самая обширная часть народной медицины, является
большим, но мало еще исследованным достоянием народа. Богатство это накоплено
многовековым народным опытом. Каждый народ имеет свою фитотерапию, со своими
особенностями, со своей историей, со своими вырабатывающимися веками методами
лечения и с многочисленным набором растений.
Интерес к народной фитотерапии имеет свои подъемы и спады, он не исчез и в
настоящее время. И это понятно. Научная медицина неоднократно обогащалась за
счет народных средств.
Наш народный горицвет (Adonis vernalis) - теперь общепризнанное, вошедшее
во все фармакопеи лечебное средство. Наша народная сушеница болотная и
зверобой обыкновенный не менее интересны, чем китайский женьшень. История древней
мандрагоры4, горчичников и бальзамов, история лечения внушением - все это
уходит вглубь народной медицины, и только в более позднее время народные
лечебные приемы получили научное истолкование. Не будет, пожалуй, большой
выдумкой, если сказать, что пенициллин открыт не кем иным, как какой-то "бабкой
Макарихой" примерно из с. Волицы, которая чуть ли не более сотни лет тому
назад лечила гнойные, запущенные раны заплесневелой закваской из своей хлебной
"д1жки" (кадушки). Сейчас, конечно, и старая "волица" стала "вольным селом",
и правнуки бабки Макарихи не лечатся заплесневелой закваской, а пользуются в
случае надобности пенициллином из аптек, но много еще "пенициллинов" скрыто в
тайниках народной медицины и ждет, пока люди науки извлекут их оттуда.
Автор настоящих очерков, являясь большим патриотом любимого им дела,
неоднократно высказывал свое убеждение, что теперь у нас есть неограниченные
возможности систематически и всесторонне изучать эту отрасль народного опыта.
Называя свой труд "открытой книгой" (вероятно, желая "открыть" все скрытое в
знахарстве), автор считал народную медицину достойной науки и заслуживающей
внимательного изучения. Внимательный исследователь может найти в ней факты,
позволяющие выявить новые растительные лечебные средства и внести коррективы
в использование уже применяемых в научной медицине. Мы думаем, что всякий
врач должен вдумчиво относиться к каждому народному средству. Его улыбка,
когда он выслушивает рассказ пациента об излечении каким-либо народным
средством, хороша, если она является проявлением обходительности, но она неуместна,
если является проявлением иронии. Он должен либо фиксировать на средстве свое
внимание, чтобы в дальнейшем обдумать и изучить его, либо, если ему понятна
бесполезность и вредность этого средства, спокойно разъяснить все это
больному.
Сущность фитотерапии заслуживает изучения не только с точки зрения
неоспоримых фактов ее эффективности, но и потому, что причины этой эффективности
еще далеко не все раскрыты. На протяжении всего своего существования человек
тесно связан с растительным миром. Растения служат ему пищей, и человеческий
организм так приспособлен к этой пище, что без некоторых ее составных частей
не может обходиться и при отсутствии их болеет. Так, например, развиваются
авитаминозы при отсутствии в пище витаминов, хотя организм нуждается в
минимальных количествах последних. По аналогии с "микроэлементами", играющими
существенную роль в физиологии растений (бор, марганец, цинк, медь, кобальт и
пр.), их можно назвать "микровеществами". Нужно думать, что далеко не все
такие "микровещества" нам уже известны. Они могут находиться в растениях в
количествах, почти неуловимых химическими методами. Внимательное и вдумчивое
изучение народной фитотерапии, несомненно, поможет выявить еще неизвестные
"микровещества", среди которых могут оказаться не только новые витамины,
алкалоиды, глюкозиды, но и новые группы соединений, существования которых,
возможно, мы еще и не предполагаем.
При сборе сведений о народных лекарственных растениях чаще всего приходится
встречаться с рекомендациями против той или иной болезни одного какого-либо
4 Mandragora officinalis и другие виды - всего 5 видов. Растет на юге Европы, главным
образом в Греции. В средние века мандрагоре приписывали чудодейственные свойства. Содержит гнос-
циамин, скополамин и другие алкалоиды. Мандрагору раньше иногда использовали как
сильнодействующий галлюциноген. Растение часто упоминается в «колдовских» рецептах средневековья.
растения. В народе в то же время есть очень популярные растения, которые
применяются при очень многих болезнях. В ряде случаев это оправдывается на
практике. Вспомним, хотя бы о таких растениях, как ромашка, зверобой, центаврия,
земляника, багульник и др. Есть и такие растения, которым приписывают
универсальность действия. М.А. Носаль в своих многолетних наблюдениях много работал
над такими растениями и объединил их в группу растений, шутливо названную им
"от всех болезней". Сведения о них, представленные в очерках, являются в
подавляющем большинстве результатом его наблюдений и заключений. Об этих
растениях сообщено то, что он считал достойным внимания, дальнейшей проверки и
изучения.
Сравнительно реже, но несомненно с большей эффективностью применяют в
народе не одно растение, а смесь разных растений, чаще всего близких по действию
на организм. Это понятно, если иметь в виду суммацию действия заключенных в
них веществ. Но, кроме того, в народе встречаются и смеси трав, имеющих
диаметрально противоположное действие. Ознакомившись с отдельными растениями в
таких смесях, читатель может найти "несоответствие" в подборе их компонентов.
Оставляя этот вопрос открытым, подчеркнем, тем не менее, факт эффективности
их в ряде случаев. Обратим внимание, кроме того, на те растения в смесях
(иногда среди них бывают ядовитые), которые не являются непосредственно
лечащими данную болезнь, а выполняют, по-видимому, роль стимуляторов угасающих
физиологических функций какого-либо органа или органов. "Если орган полностью
не атрофирован и сохранил хоть искру своей жизнедеятельности, нужно разжечь
эту искру" - часто говорил автор этих очерков. Вот эти-то "несоответствующие"
компоненты в смесях, по всей вероятности, во многих случаях и "разжигают" эту
искру. Наблюдения над эффективностью народных лекарственных растений дают нам
часто право предполагать, что в одном и том же растении при наличии
определенно действующих веществ находятся и диаметрально противодействующие. Если в
растении содержится яд, то одновременно в нем имеется и противоядие; если
имеется вещество, повышающее кровяное давление, то тут же нужно искать
вещество, понижающее его. С другой стороны, одно и то же вещество в одних
условиях может действовать, например, послабляюще, в других - скрепляюще.
Уже отмечалось, что большую роль в народной фитотерапии играют ядовитые
растения. При этом отмечается большая эффективность их действия, когда они
употребляются в определенных количествах в смеси с другими лекарственными
растениями. Рассчитывая на широкий круг главным образом сельских читателей,
автор настоящих очерков опасался случаев неумелого пользования ядовитыми
растениями, и потому поместил сведения только о некоторых, более популярных.
Когда же представилась возможность изложить эти материалы уже в ином аспекте,
жизнь его окончилась5.
Сведения о народном опыте лечения ядовитыми растениями более чем другие,
насыщены элементами знахарства, чародейства и пр. , почему очень трудно
отыскать в них "рациональное зерно". Тем не менее, более детальные данные о них,
почерпнутые из народного опыта, могут принести много нового и безусловно
полезного. Эта область народной медицины, по нашему мнению, заслуживает особого
внимания высококвалифицированных исследователей. В подтверждение этого укажу
на некоторые факты.
В 1938 году, при сборе материалов для одной работы, мне пришлось лично
беседовать с людьми, полностью излеченными от эпилепсии растительными смесями.
Особа, которая лечила таких больных, проживала тогда в Луцком уезде (теперь
Волынская область). Узнать полный состав смеси трав, невзирая на все усилия,
не удалось и только удалось выяснить, что в смесь входит багульник (Ledum
palustre L.) И какой-то вид молочая (Euphorbia L.). Лечение было довольно тя-
5 Информацию о лечебных растениях, применяемых Знахарями, собирал М.А. Носаль, а публикацию
готовил его сын И.М. Носаль.
желым. Пациент после приема лекарства впадал в состояние какого-то шока,
после которого наступал довольно продолжительный сон. В дальнейшем припадки
эпилепсии прекратились навсегда.
Подобные формы лечения приходилось мне встречать и в других местах (Почаев,
Тарнопольской обл. и др.), А также слышать от других особ о лечении иных
заболеваний (нервные расстройства, истерия, сумасшествие), часто с
положительным результатом.
С открытием антибиотиков микробного происхождения (из грибов, актиномицетов
и бактерий) взоры ученых были обращены также и к высшим растениям. В
настоящее время из них уже получен ряд веществ, обладающих антимикробными
свойствами. Есть основания считать, что знание народной медицины, изучение ее опыта
позволило бы более устремленно направить внимание на определенные растения,
именно на те, в которых, по народным данным, можно было бы в первую очередь
предполагать наличие антимикробных веществ. Не может быть сомнения в том, что
такие вещества, наряду с другими функциями, имеют значение и для защиты самих
растений от микробных инфекций.
Наконец, остановимся еще на значении времени сбора лекарственных растений,
на что обращает внимание народ. Народом отмечена разная эффективность
лекарственных растений, собранных не только в разных стадиях развития, но и в
разные часы дня (на заре, утром, в полдень, вечером или ночью) . На это также
следует обратить внимание и исследователям, несмотря на то, что время сбора
очень часто обставлено всяческими суевериями, мистикой и различными
"колдовскими" процедурами. Из комплекса всех условий, предрешающих синтез и
накопление лечебно-действующих веществ в растении, световые условия, на наш взгляд,
являются наиболее важными и наименее изученными. Народ зафиксировал эти
условия. Поэтому эффективность лекарственных растений зависит не только от того,
как они законсервированы и как сохраняются, но и от того, в какое время года
и в какое время дня они собраны.
Публикация эта выполнит свое основное назначение, если поможет изучающим
лекарственные свойства растений отобрать из них, на основании народного
опыта, наиболее перспективные и, далее, изучить их действие, выявить действующие
химические вещества и обогатить тем самым практику современной научной
медицины новыми средствами. Не следует пренебрегать многовековым народным опытом.
Автор стремился собрать этот опыт и положить его в виде книги, как он
говорил, "на стол науки" для всестороннего его использования.
Это были мечты автора, которые теперь сбываются.
В заключение считаю своим долгом выразить благодарность членам харьковского
медицинского общества проф. Н.С. Харченко, который одним из первых указал на
ценность информации и материалов, собранных М.А. Носалем, и кандидату
биологических наук И.Я. Соловейчику, который в 194 9 году ознакомился с частью
рукописных материалов автора, дал ему ряд советов и во время болезни автора
письмами оказывал ему большую моральную поддержку в завершении работы,
которую прервала смерть и которую, по поручению академика академии наук УССР В.Г
Дрободько, я, как сын автора, закончил, обработал и дополнил материалами,
собранными мною лично.
Большую дружескую поддержку оказал автору в его труде кандидат
биологических наук энтомолог Б.И. Вельский, за что от имени автора и своего приношу
ему глубокую благодарность.
Приношу также глубокую благодарность сотням тех людей, от которых и автору,
и мне лично удалось почерпнуть материалы для этого труда.
Ив. Носаль
ПРИЛОЖЕНИЕ
Aloe arborescens Mill. - Алоэ древовидное (алое деревовидне).
Синонимы: столетник, ранник.
Семейство: Asphodelасеае - асфоделовые.
Многолетнее, вечнозеленое, суккулентное растение, достигающее в условиях
Южной Африки высоты 4 м. Корень мочковидный, цилиндрический, разветвленный.
Стебель короткий, сильно ветвистый, образует значительное количество боковых
побегов. Листья крупные, мясистые, сочные, мечевидной формы, до 60 см длины,
в верхней части стеблей скученные в виде розетки, стеблеобьемлющие, серовато-
сизого цвета, толщиной до 12-15 мм, с шиповатыми краями и колючками (зубцами)
по бокам. В условиях комнатной культуры листья, как и само растение, имеют
меньшие размеры. Центральная цветочная стрелка имеет соцветие - кисть желто-
красных или желтых цветков длиной до 40 мм. Плод - коробочка цилиндрической
формы, зеленовато-бурого цвета, семена серовато-черные, мелкие и
многочисленные. Цветение в комнатных условиях бывает очень редко, как говорят, раз в 100
лет, откуда и название - столетник.
Aloe arborescens.
Лекарственное сырье
Свежие листья и получаемый из них сок.
Биологические особенности
Алое древовидное - теплолюбивое растение, которое уже при температуре -2
градуса Цельсия вымерзает. Оно приспособилось к условиям пустынь и
полупустынь . При большой засухе алое образует крупные мясистые листья со слизистой
серединой, что способствует накоплению большого количества влаги.
Растет на местах с большим процентом железа в песке, который лежит на
поверхности пустынь, где в летнее время почва настолько пересыхает, что
становится твердой, как кирпич.
В естественных условиях произрастает на юге Африки - в пустыне Карру, где
производят главные заготовки листьев алое для извлечения из них сабура
(сабуром называется выпаренный досуха сок из листьев алоэ).
В России и на Украине широко распространено в комнатной культуре.
В производственных условиях у нас алоэ возделывают в Средней Азии и
Закавказье .
Состав действующих веществ
Алое древовидное и другие виды, применяемые в лечебной практике, содержат
сложные, горькие на вкус гликозидные соединения, так называемые гликозиды (а
их смесь носит название алоинов). При расщеплении их образуется арабиноза и
алое-эмодин-антрахинон или триоксиметилантрахион. Кроме того, в соке алоэ
содержатся органические кислоты (щавелевая, алоэтиновая и др.), а также смолы,
дубильные вещества, эфирные масла, витамин "С", каротин и др.
Применение
Лечебные свойства алоэ и получаемого из его листьев сабура были известны
еще со времен Диоскорида, Плиния и Цельсия, о них знали древние греки,
римляне и арабы. Последние считали, что алое является символом терпения, ибо оно
долго не увядает ("терпение" по-арабски означает "сабр", откуда и название
"сабур"). Алоэ широко применяется как в научной, так и в народной медицине, а
также в ветеринарии.
В СССР разработан эффективный способ добывания сабура из листьев растения:
листья предварительно слегка надрезают сбоку в местах отхождения их от
стеблей, а затем срывают вместе с влагалищем, что дает возможность избежать
потерь сока.
Академик В.П. Филатов установил, что живая ткань, как животная, так и
растительная, отделенная от живого организма и помещенная в неблагоприятные
условия - в темное помещение с низкой (до +3 градусов Цельсия) температурой - и
выдержанная там в течение 20-25 дней, претерпевает биологические изменения и
вырабатывает в себе особые вещества (так называемые биогенные стимуляторы),
которые возбуждают угасающие жизненные процессы в ткани. Экстракт,
изготовленный из листьев алоэ по методу В. П. Филатова, применяется для подкожных
инъекций ежедневно или через день (всего 30-40 сеансов) по 1-4 мл, при
лечении глазных болезней, а также язвенной болезни желудка и 12-перстной кишки.
Свежий сок алоэ консервируют 20%-ным раствором спирта и применяют при
некоторых заболеваниях желудочно-кишечного тракта (брюшном тифе, дизентерии,
хроническом запоре, гастритах) в дозе одна-две чайных ложки три раза в день за
полчаса до еды. Можно пользоваться экстрактом сабура в сухом виде (в пилюлях
по 0,1 г), примерно в два раза более активным, чем простой сабур, а также
настойкой (по 10-20 капель перед едой три раза в день).
Сок алоэ и сабур издавна применяют как слабительное. В больших дозах (0,5-
1,0 г) препараты оказывают сильное послабляющее действие, в незначительных
(0,05-0,2 г) - это легкое слабительное и тонизирующее средство, которое
повышает аппетит и стимулирует пищеварительную деятельность желудка. Настойка
сабура, полученная извлечением сухого экстракта 40%-ным спиртом, назначается
внутрь при язвенной болезни 12-перстной кишки, заболеваниях печени и т.п.
Сироп алоэ с железом употребляют при лечении малокровия.
При болезнях гортани и глотки полощут рот 50%-ным водным раствором сока
алоэ или пьют свежий сок три раза в день по чайной ложке с молоком.
Как наружное средство сок алоэ, имеющий бактерицидные свойства, применяют
при лечении застарелых ран, ожогов, при гнойном воспалении глаз или при ката-
ракте (в виде примочек).
Фармакологический комитет министерства здравоохранения СССР рекомендовал
эмульсию алоэ в качестве профилактического и лечебного средства при
поражениях кожи вследствие лучевой терапии, а также для лечения ожогов II и III
степени; в гинекологической практике для лечения заболеваний наружных женских
половых органов; при подострых и островоспаличельных процессах кожи
(дерматитах , экземах, псориазе - чешуйчастом лишае, красном плоском лишае и др.)
(Обухов, 1965).
С профилактической целью эмульсией следует смазывать кожу после каждого
облучения в течение всего курса (45 дней). Эмульсию наносят тонким слоем на
больную поверхность два-три раза в сутки и покрывают марлевой салфеткой.
Необходимо отметить, что в некоторых случаях применение алоэ
противопоказано . Так, сок из свежих листьев нельзя употреблять при геморрое, воспалении
почек, при маточных кровотечениях, при чрезмерных менструациях, при
беременности и болезнях сердечно-сосудистой системы в стадии декомпенсации. Поэтому
пользоваться препаратами алоэ следует только с разрешения врача.
Агротехника возделывания
Для выращивания в полевых условиях алоэ требует плодородных и окультуренных
почв с нейтральной или слабокислой реакцией. Тяжелые почвы, которые
заплывают, и переувлажненные участки не пригодны. Лучшими предшественниками
считаются пропашные культуры и травы, высеваемые на зеленую массу.
Вспашку почвы для полевой культуры производят ранней весной на глубину 20-
22 см. За 15-20 дней до посадки поле перепахивают на глубину 12-15 см. С
одновременным боронованием. Перед посадкой участок культивируют и снова
боронуют .
Органические удобрения вносят под основную вспашку из расчета 30-40 т/га.
Одновременно вносят и минеральные удобрения: фосфорные по 1,5-2,0 ц/га и
калийные - по 1-1,2 ц/га.
Для размножения берут молодые побеги, которые развиваются из спящих почек
нижних частей стеблей, а также верхушки стеблей со взрослых растений и
укореняют их в августе-сентябре в парниках с высокоплодородной почвой.
Уборка урожая производится выборочно: сначала срезают нижние и средние
наиболее развитые листья длиной не менее 15 см., оставляя по 8-9 верхних листьев
на растениях. Убранные листья сразу же упаковывают в ящики с отверстиями для
вентиляции высотой 23-30 см. (В пути - не более суток).
Разное
ЗОЛОТО, золото, золото
золото ВОКРУГ НАС
Свойства золота
Золото - самый первый металл, который повлек внимание человека и властно
удерживает его на протяжении тысячелетий. Человека поразили цвет и блеск
самородка - свойства, которые и сегодня не утратили своего значения.
В чистом виде золото имеет соломенно-желтый цвет, однако, в породе оно
никогда не встречается без примесей, придающих благородному металлу широкую
гамму цветов и оттенков, от зеленоватого до желто-красного, а примесь
палладия совсем обесцвечивает золото.
На заре цивилизации очень важным, определяющим дальнейшую судьбу желтого
металла, стало такое его свойство, как мягкость. В обычной практике она
определяется простейшим способом - один минерал царапают другим. В качестве
эталонов избрано 10 минералов, представляющих собой шкалу твердости:
1 -
тальк,
2 -
гипс,
3 -
известковый шпат (кальцит),
4 -
плавиковый шпат,
5 -
апатит,
6 -
ортоклаз,
7 -
кварц,
8 -
топаз,
9 -
корунд,
10
- алмаз.
Самородное золото в этой шкале находится между гипсом и кальцитом. Его и с
трудом царапает ноготь и очень легко - стекло. Точно определяет твердость-
мягкость минералов склерометр, выявивший еще одну особенность золота. В
чистом виде его твердость 20 кг/мм2, а добавление к нему серебра, имеющего
твердость 26 кг/мм2, порождает сплав с твердостью более 30 кг/мм2, еще более
наглядно эта особенность проявляется при добавлении меди, твердость которой 53
кг/мм2, в сплава - более 100 кг/мм2.
На твердость золота влияют и условия, в которых происходило его накопление
в природе. Золото глубинных месторождений тверже, чем поверхностных. Будучи в
числе самых мягких минералов, которые разрушаются быстро, золото не разделяет
их судьбу, поскольку обладает исключительным свойством приспосабливаться к
изменяющимся условиям. По пластичности упругости оно не имеет себе равных -
из 1 г металла можно вытянуть нить более 3 км, а при прокатке получается
фольга толщиной в десятитысячную долю миллиметра. Один грамм такой фольги
покроет участок площадью 5 соток.
Как это часто бывает, положительное в одних обстоятельствах оборачивается
недостатком в других. Из чистого золота легко сделать ювелирное украшение -
мягкость позволяет, но именно мягкость обусловит практическую непригодность
изделия. Оно быстро поцарапается, потеряет блеск и привлекательность. Спасают
серебро, медь, некоторые другие металлы, резко повышающие твердость золота в
сплавах.
Золото легко истирается в тончайшую пыль и поэтому так широко
распространено в природе. Известны случаи, когда предприимчивые люди умудрялись собирать
золотую пыль вокруг тех мест, где драгоценные металл обрабатывался, и
накопили приличные состояния. Едва ли не первыми это свойство золота "оценили"
менялы. Каждую золотую монету, попадавшую в их руки, они терли о специальную
подушечку, затем подушечка сжигалась - в куче пепла оставалось золото.
Со школьных лет известно, что в периодической системе элементов Д.И.
Менделеева золото расположено под 79-м номером в побочной подгруппе шестого
периода рядом с серебром и платиной. С ними золото образует семейство благородных
металлов, которые отличаются наиболее плотной упаковкой атомов в
кристаллической решетке, малыми ионными радиусами и значительной силой связи ядра с
внешней 18-электронной орбитой. Это определяет очень высокую плотность
вещества. Удельный вес Золота 196,9, плотность 19,32 кг/см2. Кусок золота
размером со спичечный коробок весит полкилограмма. Литровая бутыль, заполненная
золотые песком, потянет на пуд! Тяжесть золота подсказала способ его добычи -
промывку на шлюзах, что обеспечивает очень высокую степень извлечения золота
из породы. Золото - очень хороший проводник тепла и электрического тока.
Температура плавления - 1063°С, при этом золото обладает летучестью, которая при
повышении температуры возрастает.
Модуль упругости золота равен 79 103 Па, а предел прочности в зависимости
от способа обработка находится в зависимости от способа обработки в пределах
100-140 Па. Наиболее прочная на разрыв проволока, протянутая в холодном
состоянии .
В природе золото чаще всего встречается в самородном виде, реже - в составе
минералов. Известно более 20 минералов золота - это соединения с теллуром,
висмутом, свинцом, серебром, платиной, медью и многими другими элементами.
Некоторые из них ничем не напоминают золото. Например, теллуриды, которые в
наши дни используются в качестве руды, серого цвета.
Распространение этих минералов в природе ничтожно и долгое время они
оставались незамеченными. Признавался лишь один минерал - самородное золото.
Веками охотились лишь за ним, беспокоясь как бы не просмотреть его. А причин
для беспокойства было достаточно. Самородное золото не отличается
единообразием. Желтый металл один, но это становится очевидным только после очистки
его от примесей и переплавки. В природе оно бывает тускло, закрыто "рубашкой"
железистых окислов, заковано в броню кварца. Кроме того, в природе часто
встречаются минералы, очень схожие с золотом по цвету и блеску. Назовем для
примера широко распространенные колчеданы - пирит и халькоперит. Часто за
золото принимают золотистую слюду - флогопит.
Золото начали плавить в глубоком древности, и тогда обнаружилось, что
"подделками" занимается сама природа. При температуре 961°С из золота вытекало
серебро. С ростом возможностей анализа приходило убеждение, что чистого
золота в природе нет. Сегодня самым чистым (99,7%) является золото отдельных
месторождений Австралии, обычное же его содержание колеблется от 50 до 90%.
Серебро в составе самородного золота занимает особое место. Оно является
составной частью минерала, а не примесью. Поэтому некоторые исследователи
выдвигали предложение переименовать самородное золото в аргаурит (от начальных
слов латинских названий серебра и золота - аргентум). Золото и серебро
обладают совершенным изоморфизмом и образуют твердый раствор. Наиболее бедное
серебром золото ярко-желтое с красноватым оттенком.
С ростом содержания серебра золото бледнеет. Когда содержание серебра
превышает 30%, золото приобретает серебристый цвет с зеленоватым отливом и
считается уже особым минералом, получившим название электрум. Вместе с тем с
цветом меняется и вес - он снижается, так что и по весу отличить золото
совсем не просто.
Пластинчатые образования электрума на минерале.
Сплавы золота с серебром, платиной, палладием, медью и другими металлами не
являются химическими соединениями. Атомы сплавленных металлов не обмениваются
электронами, что и является свидетельством отсутствия между ними химического
взаимодействия. Способность образовывать сплавы с золотом объясняется
близостью атомных радиусов. Любопытно, что все металлы в сплаве с золотом плавятся
при более низкой температуре, чем в чистом виде.
При температуре ниже точки плавления золото может свариваться, только
распыленные частицы золота при нагревании спекаются, т.е. агломерируются в более
крупные частицы. При сжатии золотая пыль может свариваться и при более низкой
температуре.
Уже упоминалось, что серебро и медь повышают твердость золота. По-другому
меняют механические свойства золота мышьяк, платина, свинец, кадмий, висмут -
они придают хрупкость. В этом отношении показателен свинец. Всего лишь одна
сотая процента свинца в сплаве полностью парализует пластичность чистого
золота. Если содержание свинца поднять до 1%, пластинка из такого сплава при
ударе разлетится на куски, как оконное стекло.
Золото хорошо поглощает рентгеновские лучи.
Будучи благородным металлом, золото только выборочно вступает в химические
соединения. Оно взаимодействует с хлором, бромом, йодом, ртутью, теллуром и
цианидами. Все соединения, кроме соединений с ртутью и теллуром, получены
искусственным путем. Золото растворяется в "царской водке" - смеси азотной
(одна часть) и соляной (три части) кислот, в цианидах, а также в воде содержащей
хлор, серную кислоту или гумусовые кислоты. Растворимость золота в цианидах
используется при его извлечении из руд.
Как видно, цвет, состав и удельный вес самородного золота весьма
переменчивы. Если говорить о морфологии - формах обособления золота, то их
многообразие рекордно. Встречаются ювелирно ограненные кристаллы октаэдрической формы;
искаженные кристаллы - вытянутые, сплющенные, волосовидные и пластинчатые, а
также мелкозернистые сростки, которые приспособились к пустотам, в которых
происходил рост кристаллов. При остывании после плавки кристаллы выглядят
неправильными многоугольниками. Чем медленнее охлаждается металл, тем крупнее
кристаллы.
Кристаллическое золото.
Распространение
в природе
На поиск золота человечество никогда не скупилось. Его искали всюду и во
всех природных веществах, постоянно совершенствуя способы анализа. В наши дни
сочетание традиционных методов поиска со спектральным, радиометрическим и
другими гарантирует определение золота с поистине фантастической
чувствительностью - 10~9%. При поисках золота приходится иметь дело с ничтожными его
концентрациями и выражать их в процентах при практических подсчетах
затруднительно . Поэтому для золота и других редких элементов принята специальная мера
- граммы на тонну вещества - г/т, т.е. величина, в тысячу раз меньшая, чем
процент. Но и эта мера не всегда практична и приходится пользоваться в тысячу
раз меньшей - определять миллиграммы в тонне вещества - мг/т.
При проверке оказалось, что золото есть во многих горных породах земной
коры. В большинстве случаев концентрация драгоценного металла настолько мала,
что промышленная добыча нерентабельна. Принято считать, что в 1 т горных
пород 5 мг золота, но в отдельных породах содержание золота может быть
значительно выше. Например, в гранитном массиве Невады содержание золота превышает
1 г/т, в некоторых диабазах достигает 0,76 г/т, в базальтах - 0,26 г/т.
Чаще всего золото добывают в кварцевых жилах. Но и в месторождениях,
разрабатываемых человеком, концентрация золота по сравнению с промышленными
концентрациями других полезных ископаемых мизерна. Золото - очень трудоемкий
металл с точки зрения его добычи.
Среднее содержание того или иного элемента в земной коре принято называть
его кларком. Крестный отец кларков - академик А.Е. Ферсман. По его
предложению в 1953 г. ученые разных стран договорились называть кларком показатель
распространенности каждого элемента, впервые вычисленный американским
геохимиком Ф.В. Кларком.
На основе огромного количества анализов среднее содержание золота в земной
коре признано равным 5 10~7%. Кларк серебра выше в 20 раз, молибдена, свинца,
олова - в 1000 раз, не говоря о других металлах - железе, алюминии, меди.
Зная кларк, можно подсчитать, сколько золота, к примеру, в 20-километровом
слое земной коры - почти 100 млрд. т. Эта цифра приблизительна, тем не менее,
она дает представление об общем количестве золота в природе. В 1955 году Ф.
Фриденсбург, опираясь на предельную глубину разработки 3000 м, подсчитал, что
земная кора до этой отметки содержит около 4,5 млрд. т золота. Сегодня
золотые рудники ЮАР достигли 4-километровой отметки. Если бы Фриденсбург
скорректировал свои расчеты на эту глубину, результаты оказались бы еще более
впечатляющими .
Исследователи высказывают предположение, что концентрация золота в земном
ядре выше, чем в земной коре. Это предположение базируется на анализе
железных метеоритов, падающих на землю. Концентрация золота в них достигает 5-10
г/т. Если столько золота в метеоритном железе, то почему бы ему не быть в
железе земного ядра? Результаты подсчетов оказались ошеломляющими: в земном
ядре до 8 000 000 000 000 т золота!
Золото присутствует не только в горных породах. Оно есть в морях и океанах,
однако не везде концентрация его одинакова. Содержание золота возрастает при
приближении к берегам, в жарких климатических зонах. Если в среднем
содержание Золота в тонне воды равно 0,02 мг, то в Мировом океане его около 27 млн.
т. Очень высокое - более 50 мг/т - содержание золота в воде мертвого моря,
где уже предпринимались попытки побывать драгоценный металл вместе с йодом и
другими элементами.
Высоким содержанием золота характеризуется вода Карибского моря - 15-18
мг/т. Профессор Тюбингенского университета Байер из 100 л воды Неаполитанско-
го залива извлек 164 мг. Это очень высокая концентрация. Есть обнадеживающие
данные о прибрежных водах США, Северной Европы, Австралии.
На данном уровне развития техники можно добывать золото из морской воды, к
сожалению, издержки производства столь значительны, что добыча теряет всякий
смысл. Любое природное вещество может стать полезным ископаемым лишь в том
месте, где его содержание выше кларкового. Насколько выше - вопрос, ответ на
который зависит от свойств элемента, уровня развития техники и многих других
факторов. Чтобы сопоставлять элементы в таком аспекте, В. И. Вернадский ввел
понятие: кларк концентрации - отношение минимального содержания элемента,
допускающего его добычу, к кларку этого элемента в земной коре. Кларк,
концентрации золота в морской воде не позволяет рассчитывать на миллионы тонн
драгоценного металла. Уточним - сегодня, ибо техника не стоит на месте.
Но в море золото содержится не только в воде. Исследователи сделали анализ
придонных илов Красного моря и обнаружили в них драгоценный металл и другие
полезные минералы. Концентрация золота слишком низка для промышленного
использования илов, однако, ученые ищут подходы к этому золоту, поскольку к
золоту земного ядра добраться еще труднее.
Как золото попадает в воды морей и океанов? Его приносят реки, взмывающие
Золотосодержащие породы на своем пути. Только река Амур приносит в Татарский
пролив около 8 т золота в год. Второй источник - метеориты. Подсчитано, что
ежегодно в атмосфере распыляется 3500 т метеоритного вещества, в котором
должно быть около 18 кг золота. Большая часть его попадает в Мировой океан.
Вулкан Этна на острове Сицилия ежедневно выбрасывает в атмосферу вместе с
пеплом 2,5 кг золота.
Исследования показали, что золото есть всюду - в почве, грунтовых водах,
растениях, организме животных.
Первым обнаружил золото в золе растении французский химик Клод Луи Бертоле.
Прячем способность накапливать золото неодинакова у разных растений.
Например, из тонны ели можно получить 1,27 мг золота, а из тонны березы - лишь 0,5
т. Лучшим накопителем золота оказалась кукуруза, хорошо накапливает
драгоценные металл и болотный хвощ. Наличие золота в золе растений может служить
поисковым признаком месторождений.
Если появление золота в золе растений объясняется просто - оно оказывается
в растении вместе с солями, растворенными в грунтовых водах, то появление
золота в организме животных не всегда поддается объяснению. Так, в Британском
центре ядерных исследований установили наличие золота в шерсти животных из
заповедников страны. В воде и почве заповедников золото не обнаружили. Откуда
оно попало в шерсть оленей и других животных, неясно.
Да, Золото есть всюду, оно вокруг нас. Не только Амур и Юкон несут в своих
водах золото, а все реки мира. При очень большом желании можно намыть
определенное количестве драгоценного металла в каждой, правда, далеко не всегда
затраты окупятся.
Подсчитано, что в земной коре, с учетом Мирового океана, содержится около
50 млн. т золота, а его скопления, пригодные для разработки на современном
уровне развития техники, оцениваются примерно в 50 тыс. т. Таким образом,
99,9% всего золота мира находится в рассеянном состоянии и пока недоступно
человеку.
Возникновение
месторождений
Месторождения золота, как и других металлов и минералов, бывают первичными
и вторичными. Золото первичных месторождений содержится в коренных горных
породах в виде вкраплений, иногда абсолютно незаметных. Руды, в которых золото
заметно только под микроскопом, могут быть богаче тех, в которых оно видно
невооруженным глазом.
Описывая свойства золота, обычно подчеркивают его устойчивость к
воздействию кислот и щелочей. И, тем не менее, надо признать, что все месторождения
золота возникли именно за счет растворения и переноса золота водой. Не совсем
обычной водой, а очень горячим и сложным по своему составу гидротермальным
раствором, который некогда циркулировал в трещинах горных пород. Это
высококонцентрированные рассолы с температурой свыше 400°С и содержащие огромное
количество щелочей, углекислоты, серы, хлора и фтора. Концентрация лишь одной
углекислоты в гидротермальном растворе иногда в 2 тыс. раз выше, чем в
знакомой нам воде "Нарзан", из которой часами выделяются пузырьки углекислого
газа .
Эти растворы образуются при затвердении расплавленной магмы или при
нагревании содержащих воду осадочных пород в глубинах земли. Именно в таких
растворах возникают комплексные растворимые соединения золота, и в этом виде
металл переносится из недр земли к ее поверхности. Поднимаясь, растворы
остывают, попадают в области низкого давления, из них выделяются газы, комплексные
соединения металлов становится неустойчивыми, и золото осаждается в виде
самородного металла или в виде немногих, очень редких соединений золота с
серебром, теллуром некоторыми другими металлами.
Иногда встречаются настоящие кристаллики золота, обычно имеющие форму
октаэдров и формирующие очень красивые срастания, похожие на маленькие деревья -
так называемые дендритовые агрегаты. Нередко выделения золота имеют форму
капель, проволочек, прожилок. Однако чаще всего золото рассеяно в виде мелких
выделений, видимых лишь под микроскопом. Можно сказать, что практически все
добытое золото прошло через стадию гидротермального переноса и
сконцентрировалось в "удобных" для рудоотложения зонах земной коры.
Естественно, не всякий гидротермальный раствор настолько богат золотом,
чтобы из него кристаллизовались сверкающие драгоценные крупинки. Однако
благоприятные для отложения золота зоны практически не отличаются от тех, в
которых концентрируются руды сурьмы, свинца, цинка, меди. Обычно это крупные
трещины - разломы, заполненные кварцевыми жилами, содержащими различные по
форме и размерам обособления сульфидов железа, меди, цинка, свинца. Нередко
здесь же встречаются кальцит и другие карбонаты железа, марганца, сульфат
бария - барит, хлорит, слюдистые минералы - серицит и гидрослюды; иногда
появляется калиевый полевой шпат. Интерес представляют также золотоносные
иглистые сланцы.
Приуроченность месторождений золота к молодым вулканическим структурам
мезозойского и кайнозойского возраста отражает отчетливую связь месторождений
драгоценного металла с областями взаимодействия океанической коры и
континентальной. Наиболее наглядна в этом отношении карта золотоносности побережья
Тихого океана.
Не следует думать, что речь пойдет о затонувших испанских галеонах, набитых
сундуками с драгоценностями, о затерянных в океане островах, на которых
скелеты указывают путь к пиратским кладам. Речь идет о сокровищах восточных
районов Азии, гораздо более реальных, но запрятанных также надежно, как и клады
в старые времена.
Геологические исследования выявили, что гигантскую чашу Тихого океана
окружает протянувшийся на десятки тысяч километров Тихоокеанский рудный пояс. Он
охватывает западные побережья Северной и Южной Америки, все восточное
побережье Азии и многие острова Тихого океана. Сложен пояс миллионами кубических
километров изверченных вулканических пород и напоминает колоссальный шрам на
теле Земли. Эта переходная зона между плитами континентов-материков и
океанической впадиной послужила ареной грандиозных вулканических извержений. Их
причина остается для исследователей загадкой. Возможно, они были связаны с
дрейфом континентальных глыб и носили катастрофические характер. Вырастали
огромные вулканические горы, из трещин земли на сотни километров растекались
потоки огненной лавы, раскаленный вулканический пепел закрывал солнце.
В напряженных неустойчивых участках планеты по глубинным трещинам-разломам,
уходящим в глубь земной коры, вместе и с огненным дыханием недр поднимались
гидротермальные растворы, нагретые до 200-300°С. В трещинах среди
вулканических пород, отмечая путь подъема растворов, отлагались сверкающие крупицы
драгоценных металлов. Как наследство от этих бурных процессов остались
золото-серебряные месторождения. Они протягиваются полосой в вулканических
породах Северной и Южной Америки, островов Новой Зеландии, Суматры, Явы, Сулаве-
си, Новой Гвинеи, а также Филиппин, Японии и КНДР.
Золотая жила внутри одной из шахт Хисикари (Япония).
Таким образом, бесследно исчезнувшее золото инков, захваченное
конкистадорами золото ацтеков, золото месторождений Мексики и Калифорнии, в известной
мере, родственно золоту, найденному по другую сторону Тихого океана, - в Ниж-
не-Амурской и Магаданской областях, на Охотском побережье и Чукотке. Сходные
Золото-серебряные месторождения известны в вулканических поводах Венгрии,
Румынии, Чехословакии. Интересно, что они образовались также в мезозое -
кайнозое .
Все эти месторождения, несмотря на то, что они удалены друг от друга на
тысячи километров, тесно связаны с вулканическими извержениями. Золото
сопровождается серебром, рудные минералы представлены светло-желтым, низкопробным
золотом, самородным серебром, соединениями серебра с серой и мышьяком, иногда
появляются здесь и теллуриды золота. В качестве обязательной примеси, в
различных количествах присутствуют минералы цинка, меди, свинца. Химические
анализы неизменно показывают, что в рудных зонах концентрируется скромный, но
удивительный радиоактивный элемент калий.
Быть спутником благородного металла почетная роль. Спутники золота известны
наперечет. Это медь, серебро, цинк, мышьяк. Что касается калия, то он долгое
время оставался в тени, на него просто не обращали внимания. А калий как
спутник золота, оказывается, не так уж бесполезен.
Под действием горячих гидротермальных растворов окружающие вулканические
породы сильно изменяются. В лавах появляются новые минералы - зеленый хлорит,
бесцветный пластинчатый кальцит, мел, мелкозернистый калиевый полевой шпат -
адуляр, кристаллы прозрачного горного хрусталя и фиолетового аметиста,
голубовато-серый полосчатый агат-халцедон, пятнистый алунит, различные глинистые
минералы.
От глубоких горизонтов месторождения и до поверхности эти минералы
закономерно сменяют друг друга, что отражает изменение состава и кислотности-
щелочности гидротермальных растворов по мере того, как они поднимаются.
Наблюдения, проведенные вулканологами и гидрогеологами при бурении глубоких
скважин в районах развития гейзеров и горячих источников на Камчатке, в
Калифорнии, Новой Зеландии и других районах, показали, что на большой глубине
горячее растворы имеют кислый характер. При этом в лавах возникают вторичные
минералы железа и натрия: хлорит, эпидот, натриевый полевой шпат - альбит.
Затем растворы поднимаются выше и попадают в область пониженных давлений - и
здесь внезапно вскипают, словно шампанское в откупоренной бутылке. Эта
аналогия известна еще и потому, что в обоих случаях - и из вина, и из рудоносного
раствора - выделяется углекислота.
Потеря углекислоты приводит к резкому ощелачиванию рудоносного раствора. В
свою очередь, в щелочной среде возрастает активность калия и начинается
интенсивное образование калиевого полевого шпата, заполняющего мельчайшие
трещинки. В итоге содержание калия в этих новообразованиях возрастает в 2-3 раза
по сравнению с исходной породой. Еще одно важное обстоятельство: рудоносный
раствор на глубине был кислым, а затем стал щелочным. Это значит, что какое-
то время он был нейтральным.
Химики знают, что минимальной растворяющей способностью обладают как раз
нейтральные растворы. И природные гидротермальные растворы в этом отношении
не являются исключением, именно при переходе их через нейтральную среду они
"сбрасывают" груз наиболее труднорастворимых металлов-попутчиков - золота и
серебра.
Наблюдения, проведенные на близкоповерхностных месторождениях драгоценных
металлов, показали, что значительная часть золота и серебра на самом деле
концентрируется в кварцевых жилах среди пропитанных калиевым полевым шпатом
"адуляризированных" лав. Правда, обнаружить их нелегко: породы в зоне адуля-
ризации светлые, плотные, мелкозернистые, внешне почти неотличимые от многих
типов лав. Адуляр в них можно увидеть только под микроскопом. Если же
провести анализ, то окажется, что содержание калия достигает 5-6%, тогда как в
неизменных лавах оно обычно не превышает 3%.
Значит, резкое накопление калия служит индикаторов рудного процесса, важным
поисковым признаком! Но как его обнаружить? Как выделить зоны адуляризаций?
Здесь на помощь приходит гамма-спектрометр, установленный на борту вертолета,
летающего на небольшой высоте над землей и фиксирующего гамма-излучение
радиоактивного изотопа элемента калия.
Впервые такие наблюдения с воздуха над золорудным месторождением в
вулканических породах провел в 1967 году геофизик доктор технических наук Э.Я.
Островский. Ему удалось выделить рудную зону по аномально высокому содержанию
калия и установить, что она одновременно отличается низким содержанием тория,
так как торий выносится из богатых щелочами золотоносных зон.
Месторождения, образовавшиеся в результате кристаллизации из горячих водных
источников, характерны для цветных металлов. Чаще всего они приурочены к
жилам и трещинам горных пород и носят название жильных. Большинство
месторождений цветных металлов содержат золото, хотя и в разных концентрациях. Это
означает , что источником получения золота могут быть не только золотосодержащие
руды, но и руды других металлов. Чаще всего попутно добывается золото из
медных, медно-никелевых и свинцово-цинковых руд.
Золотая жила в скалах.
В зависимости от температуры кристаллизации отличают месторождения гипотер-
мальные (400-300°С) , мезотермальные (500-150°С) и эпитермальные (ниже 150°С) .
Основные месторождения имеют мезотермальное происхождение, но в последнее
время геологи стали интересоваться и эпитермальными. В них золото соседствует
преимущественно с серебром.
Из химических соединений золота в месторождениях известны теллуриды - кала-
верит, креннерит, сильванит и другие. Но вступая в химические соединения с
другими веществами, золото никогда не бывает чистым. К металлам, которые
образовывают с золотом твердые растворы, относятся медь, серебро, палладий,
висмут, платина, иридий, осмий и родий. Медь придает золоту красный цвет.
Основным источником получения золота долгое время являлись россыпные
месторождения. Их называют вторичными, так как они образовались в результате
разрушения материала рудных месторождений, которые являются первичными к
россыпям. Еще в начале XX века россыпные месторождения давали львиную долю золота
мировой добычи. Сегодня на первую роль вышли рудные месторождения, хотя кое-
где в мире продолжается разработка россыпей.
Горные породы на поверхности земли подвергаются воздействию перепадов
температур, ветра, дождей, в результате чего породы разрушаются. Геологи
называют этот процесс выветриванием. Разрушение освобождает частицы металлов и
минералов, поверхность земли уравнивается. Этот процесс происходил всегда,
происходит и в наши дни. Из разрушенных золотосодержащих пород высвобождается
золото. Оно может быть в виде свободного металла или сростков с породой.
Скопление разрыхленных частиц горных пород, содержащих какое-либо полезное
ископаемое, и называют россыпным месторождением. В них может оказаться не только
золото, но и многие другие минералы и металлы - платина, олово, алмазы.
Среди россыпных месторождений, промышленное значение имеют в основном аллю-
веальные, или переотложные, россыпи. Как они образовались?
Разрушенные коренные месторождения, как уже говорилось, дают начало
россыпям. Первое время разрыхленный материал остается на месте. Под действием
дождей, таяния снегов он постепенно сползает вниз по склону. Когда россыпь
оторвалась от коренного месторождения, но еще не достигла подножия горы, ее
называют делювиальной. Когда россыпь сползла полностью, она чаще всего
встречается с ручьем, который переносит ее в долину. Эту россыпь и называют аллюве-
альной, или переотложной. Обладающее высокой плотностью, золото выпадает на
дно, осаждается неровностях, где может скапливаться в значительных
количествах. Как и известно, реки часто меняют свои русла, и в таких случаях,
отложившееся на дне золото может быть перекрыто толщей различных наносов,
оказавшись на значительном расстоянии от современного русла реки.
Колумбийские золотоискатели на реке Dagau.
Россыпи можно обнаружить на самой поверхности земли и на очень больших
глубинах. Есть россыпи, залегающие на глубине 200 м. Можно встретить россыпи
древних долин рек, от которых не осталось никаких следов на поверхности.
Россыпное золото, как правило, чище рудного. Оно имеет более высокую пробу.
Это происходит в результате того, что разрушение горных пород и перенос
вещества водными потоками сопровождается очистков золота от примесей. Россыпное
золото отличается от рудного и внешним видом. Это особенно бросается в глаза
в аллювиальных россыпях, подвергавшихся длительному механическому
воздействию. Частицы золота постепенно теряли острые грани и принимали обкатанную
форму. Это не означает, что в россыпях нельзя встретить угловатый кусок
золота. Такое может случиться, если золото находилось в каменной оболочке, из
которой освободилось относительно недавно.
Россыпные месторождения лежат в верхних слоях земли и более доступны, чем
коренные месторождения. Другое важное преимущество россыпей заключается в
том, что золото в них находится в свободном виде и не требует при разработке
таких трудоемких и дорогих операций, как дробление и измельчение. Все это при
равных содержаниях драгоценного металла в россыпях и в коренном месторождении
требует значительно меньше затрат на разработку первых. Именно по этой
причине освоение золотоносных районов всегда начиналось с разработки россыпей,
зятем только переходили к добыче золота из руды.
Однако, если обнаружена россыпь, это не означает, что по соседству
обязательно окажется коренное месторождение. Коренное месторождение монет быть
разрушено полностью, а россыпь является лишь свидетельством его существования
в незапамятные времена. Это напоминает древнегреческий миф о золоте,
пересказанный Овидием в поэме "Метаморфозы".
Однажды веселый бог виноделия Дионис с толпой сатиров бродил по лесистым
скалам у берегов реки Тмола во Фригии. С ними не было лишь Силена. Он отстал
и, сильно захмелев, попал на фригийские поля. Крестьяне его увидели и, связав
гирляндами из цветов, отвели к царю Мидасу. Мидас узнал учителя Диониса,
принял его с почетом и девять дней чествовал. На десятый день Мидас сам отвел
Силена к богу Дионису.
Дионис очень обрадовался и позволил Мидасу выбрать в награду любой дар,
какой только он пожелает. Мидас с готовностью воскликнул:
- О, великий бог Дионис, повели, повели, чтобы все, к чему я прикоснусь,
превращалось в чистое, блестящее золото!
Пожалел Дионис, что царь не выбрал себе лучшего дара, но желание Мидаса
все-таки исполнил.
В великой радости ушел Мидас. Срывает ветку дерева - золотой становится
она; срывает колосья в поле - они обращаются в золото, срывает яблоко - оно
становится золотым. Даже, когда он мыл руки, вода стекала золотыми каплями.
Но золотыми стали у него и хлеб, и вино, и прочие яства. Тут понял Мидас, что
придется ему погибнуть от голода. Взмолился он:
- Смилуйся, о Дионис! Прости, возьми назад этот дар.
Явился Дионис и сказал Мидасу:
- Иди к истокам Пактола, там в его водах смой с тела этот дар.
Отправился Мидас к истокам Пактола и погрузился в чистые воды. Золотом
заструились воды реки и смыли дар Диониса. С тех пор золотоносным стал Пактол.
Долгое время считалось, что в растворенном виде золото может переноситься
водами с высоким содержание гумусовых кислот. Например, в теплых и влажных
районах с богатой растительностью. Это золото обогащало пески. Порой так
пытались даже объяснить возникновение самородков. Сейчас окончательно
установлено, что самородки образуются при разрушении коренных месторождений. Но
среди несведущих людей возникают разговоры о том, что золото в россыпях можно
"выращивать", что самородки "растут". Это неправильные рассуждения.
Рассказывая о происхождении месторождений золота, нельзя не упомянуть еще
об одном удивительном типе гигантских концентраций золота в земной коре. Это
открытие исключительной важности произошло в 1886 году в Южной Африке, когда
местный фермер Уолкер случайно обратил внимание на какие-то блестящие точки в
камне. Правда, блестки оказались всего лишь сульфидом железа - пиритом, но
первая же проба на золото при промывке раздробленной породы в тазу с водой
дала отличный результат: когда весь легкий кварц был смыт водой, на дне таза
осталась желтая полоска золотого песка. Так были открыты знаменитые
золотоносные конгломераты Витватерсранда, до наших дней дающих значительную часть
мировой добычи золота. Добавим, что, как и многим другим первооткрывателям,
это открытие не принесло фермеру Уолкеру ни счастья, ни богатства, и он умер
в нищете.
В наши дни в этих золотоносных конгломератах заключена и большая часть
ресурсов золота западных стран. В период с 1886 по 1972 год на месторождении
Витватерсранд было добыто 30 тыс. т золота, а в некоторое годы добыча превы-
шала 900 т.
На рудниках Витватерсранда в шахтах, достигающих рекордной глубины,
добываются конгломераты, залегающие в виде выдержанных прослоев и линз, так
называемых "рифов". Внешне конгломераты очень похоти на речные отложения:
преобладают округлая кварцевая галька размером с голубиное яйцо и окатанные зерна
пирита, напоминающие охотничью дробь. Содержание золота в этих породах 8-12
г/т, возраст - более 2 млрд. лет. В дискуссии о происхождении золотоносных
конгломератов мнения специалистов разделились. Одни считали, что эти
золотоносные конгломераты как россыпи заполняют русла древних рек. Другие не
отрицали речного происхождения конгломератов, но золотое оруденение связывали с
более поздней гидротермальной деятельностью, избирательно наложенной на
конгломераты, как на более пористые породы. Действительно, в окружающих сланцах и
кварцитах золота практически нет.
Ученых всегда удивлял состав "речных отложений" - в них сохранились
окатанные сульфиды, уранинит и другие минералы, которые обычно в россыпях не
встречаются, так как они неустойчивы па земной поверхности. Почему же они не
окислились? Ведь последние данные по изотопии кислорода и углерода в
протерозойских осадках показывают, что уже тогда в атмосфере Земли был свободный
кислород.
По мнению A.M. Портнова, многие противоречивые данные, характерны для
месторождений типа Витватерсранда, могут быть объяснены в свете фактов,
указывающих на возможность скатывания рудного кварца, пирита и других минералов,
непосредственно под землей, при вскипании гидротермальных растворов. На
золоторудном месторождении на территории бывшего СССР, расположенном в
вулканических породах, есть руды, необычайно похожие на конгломераты Витватерсранда:
окатанная галька кварца и раннего пирита, сопровождаемая галькой и валунами
окружающих лав, цементировалась золотосодержащий кварцем, поздним пиритом,
блеклыми рудами. Интересно, что при этом, как и на месторождении Витватер-
сранд, отмечалось повышенное содержание радиоактивных элементов.
Как образовались пиритовые конгломераты в вулканоструктуре? Очевидно, они
возникли также, как и галька в горных реках, только вулканические "реки" были
подземными, они бурлили и вскипали при потере газов в областях пониженного
давления.
Если предположить, что и на Витватерсранде присутствуют такие же глубинные
конгломераты, снимается ряд противоречий, связанных с попыткой объяснить
совмещение поверхностного конгломерата глубинной золото-урановой минерализации.
Возможно, что в протерозое процессы дегазации Земли были проявлены сильнее и
гидротермальные растворы были более насыщены газами, чем в последующее время.
Будь эти месторождения менее богаты, их происхождение не привлекло бы к
себе такое внимания. Но галечники подобного типа могут быть золотоносными и в
других районах. Например, в Канаде у озера Гурон в конгломератах обнаружено
месторождение золота и урана. Есть золотоносные конгломераты и в других
местах. Если точно знать, как образовались конгломераты Южной Африки, легче было
бы искать подобные им месторождения золота.
Богатейшие
прииски
и самородки
Как правило, промышленные концентрации золота невысоки, однако
золотодобытчикам мира не раз приходилось сталкиваться с месторождениями со сказочно
большим содержанием драгоценного металла. О таких приисках во все времена
ходили легенды, вовлекая в разведку и добычу золота сотни тысяч новобранцев.
Широкую известность получили месторождения со средним содержанием желтого ме-
талла до 100 г и более в одной тонне руды или песка.
Это рудники и прииски "Дорн" в Южной Каролине, "Литтл Джонни" в Колорадо
(США) , "Санта Маргарита" в районе Чихуахуа (Мексика) , "Эль Каллас"
(Венесуэла) , "Тимбукту Риф" в. Западной Австралии. Рудник "Эль Каллас" За неполных
тридцать лет в конце XIX века выдал 730 тыс. т руды с содержанием золота 60,3
г/т. В месторождении эпитермального типа Голдфильд в Неваде груженый вагончик
с 47 т руды содержал 902 кг золота, т.е. более 19 кг/т.
Верхняя часть месторождения, горы Моргана в Австралии содержала от 16 до
180 г золота на тонну горной массы. Значительные содержания золота
наблюдались и в россыпях. В районе Клондайка широкую известность получили россыпи
"Эльдорадо" и "Бонанца", ставшие символам большого скопления драгоценного
металла. Корреспонденты писали, что на "Эльдорадо" одна промывка в лотке давала
более 1,5 кг золота. Это в 5-6 литрах песка! Во время разработки этого
месторождения старатели получали по 100-150 кг золота с каждых 150 м по длине
узкой россыпи. В Дайланд Сити в Канаде каждые 36 м россыпи давали до 200 кг
золота .
К сожалению, богатых месторождений на земле остается все меньше и меньше.
Бывший штейгер С. Лазарев, работавший у золотопромышленника Рамеева,
рассказывает , как на Южном Урале на нескольких участках с явными признаками древних
выработок, их поисково-разведочная партия выбрала скопления крупных
самородков в количестве до нескольких пудов на каждом участке. Видимо, древние
золотодобытчики не обнаружила их из-за отсутствия водоотливных сооружений. Можно
представить, сколько золота было в те далекие времена на этих участках!
И, тем не менее, возможность обнаружения новых богатых месторождений
драгоценного металла не исключается. По мнению ученых, они могут залегать в более
глубоких слоях земной коры и на морском дне. Неизученных районов становится
все меньше. По мере истощения богатых залежей золотодобывающая промышленность
будет переходить на бедные и показатель промышленной добычи будет снижаться
до 1-2 г золота на тонну руды.
Случается, что на относительно скромных по содержанию драгоценного металла
месторождениях добытчики встречают весьма значительные скопления металла. Их
называют "карманами" или "сундуками". История подобных находок всегда
становится сенсацией и вызывает пристальный интерес геологов.
В Соединенных Штатах такие "клады" нашли на месторождениях "Кагарок" на
Аляске, "Линс-Крик" в Аризоне, на приисках "Бойс" в Айдахо, "Ном-Бич" на
Аляске, "Медвежья долина" в Калифорнии. В Канаде такой подарок природа
преподнесла золотоискателям на прииске "Энтлет", в Австралии - на россыпях по реке
Виктория. Концентраций золота в этих "карманах" измерялись не граммами и даже
не сотнями граммов на тонну породы, а килограммами на лоток. Но рекорд в этом
отношении принадлежит руднику "Хилл Энд" в Новом Южном Уэльсе (Австралия). В
1872 году там из 20 т кварца извлекли 5500 кг золота.
У специалистов нет единого мнения относительно того, какой величины куски
золота следует относить к самородкам. В бывшем СССР существовала такая
классификация фракции металла:
пылевидное золото - до 0,05 мм в поперечнике,
весьма мелкое (микроскопическое) - 0,05-0,10 мм,
мелкое - 0,10-1 мм,
среднее - 1,0-2 мм,
крупное - 2,0-4 мм,
мелкие самородки - 0,1-1 г,
самородки - более 1 г.
По издавна установленной практике добытчиков золота самородками считались
частицы россыпного и рудного золота, резко выделяющиеся своей крупностью из
общей массы металла и весом не менее 10 мг - мелкие самородки, более 1 г -
самородки. Согласно инструкции "Главзолото" золотопромышленные предприятия
СССР должны были учитывать и сохранять для изучения рудные и россыпные
самородка весом от 50 г и выше. Но мы поведем речь только о действительно крупных
самородках, вес которых составляет десятки килограммов.
Очевидно, не родился еще старатель, которой не мечтал бы найти крупный
самородок . Вокруг таких находок всегда возникает много разговоров, о них пишут
газеты, за подробностями охотятся ученые. Да, для ученых самородок золота
представляет очень большой интерес. Самородки коллекционируют, изучают и,
конечно , переплавляют в слитки - интересы людей разные.
Из глубокой древности до нас дошли легенды о фантастических находках
старателей. В одном из источников сообщается, что на территории современного
Афганистана был найден самородок размером "локоть на локоть", можно предположить,
что вес такой" находки должен был быть в пределах 2,5 т. Есть сведения и о
более крупных самородках, однако достоверность источников вызывает сомнения.
Фотография, в те времена не существовала, а подробных описаний гигантов никто
не позаботился оставить
Очень часто, самородки восхищали людей не только своей массой, но и
причудливой формой. Об этом также ходит много рассказов, но самих "изделий природы"
сохранилось, к сожалению, очень мало. "Художественная" ценность, как правило,
уступала ценности самого металла.
По мнению ученых, занимавшихся изучением самородков, за всю историю добычи
драгоценного металла было обнаружено 8-10 тыс. самородков массой более 10 кг,
гиганты в их числе составляют несколько десятков.
По данным А.О. Озерского (1843 год) , перечень самородков всех континентов
выглядит следующим образом.
В Богемии в 726 г. найден самородок, который весил больше, чем весы, на
которых его взвешивали.
В той же Богемии в 1145 г. найден самородок весом 24 центнера. Специалисты
полагают, что в данном случае речь идет о глыбе кварца с включениями золота
или скоплении мелких самородков, общий вес которых принят за массу одного.
Возможно, что Золото было в нескольких очень крупных кусках. Такие случаи
бывали и на Урале.
В 1502 г. на острове Гаити найден самородок весом 14,7 кг.
В Бразилии в 1732 г. в окрестностях Аррайль-Агва-Квейт обнаружен самородок
весом 16,7 кг.
В Северной Каролине в 1808 г. зафиксирован самородок весом 11,5 кг. Другой,
найденный там же чуть позже, весил 21,7 кг.
В 1837 г. на острове Суматра находили самородки весом от 1 до 3 кг.
В Мексиканской провинции Сонора часто попадались самородки от 3,7 до 6,6
кг.
Д.С. Ньюберри (1881 г.) упоминает следующую группу самородков.
В россыпях Австралии найдены самородки весом 233 фунта (95,5 кг) и 184
фунта (75,4 кг).
Наибольший самородок из кварцевой жилы месторождения в горах Калифорнии
весил 95,5 фунта (39,1 кг). Но есть указание, что первоначально он весил 140
фунтов (57,4 кг) .
В. Линдгрен зарегистрировал следующие крупные россыпные и рудные самородки.
В россыпи "Монументал Сьерра Кантри" добыт самородок весом 114 6 унций (35,6
кг) .
Самородок из кварцевой жилы месторождения "Хилл Энд" в Новом Южном Уэльсе
весил 3000 унций (93,3 кг).
Очень богатыми на самородки были месторождения Балларата в Австралии, в
россыпях которых часто находили самородки весом от 80 до 160 фунтов (от 36 до
72 кг) . Самородок Посейдон из Виктории весил 953 унции (29,6 кг) .
Наибольший россыпной самородок, найденный в Клондайке, весил 35 унций (2,5
кг) .
Самый большой самородок Австралии был найден в 1872 г. в кварцевой жиле
месторождения "Хилл Энд" в Новом Южном Уэльсе. Вес самородка составлял 630
фунтов (285 кг) , наибольший размер - 1,42 м. Этот самородок получил название
"Плита Холтермана".
Как правило, очень крупные самородки получали названия, под которыми затем
фигурировали в рассказах и книгах исследователе. Так, самородок, обнаруженный
на острове Хоккайдо и весивший 71 кг, был назван "Японцем". Самый крупный
самородок, найденный в России в 1842 г., весил 36 кг. Его назвали "Большим
треугольником". Самородок хранится в Алмазном фонде, где собрало много его
собратьев полегче, в том числе весьма оригинальной формы - "Мефистофель",
"Верблюд", "Заячьи уши" и другие.
Самый крупный самородок с Урала (36 кг). Был обнаружен в 1842 г.
Большинство из зарегистрированных крупных самородков было найдено при
разработках коренных месторождений Австралии и Америки, россыпных месторождений
Калифорнии, в районе реки Сопоры в Мексике и в Австралии. Отметим, что удача
сопутствовала золотоискателям и в XIX веке. В Австралии в 1537 г. был найден
"Золотой орел" весом 32 кг. "Оливер Мартин" нашли в Калифорнии 1954 г. , его
вес равнялся 36,3 кг. В Бразилии в 1983 году был найден самородок весом 39,5
кг. А в Калаверасе (США) в 1954 г. была обнаружена находка, масса которого
составляла 72,9 кг.
Надо учитывать, что вес самородка и частого золота в нем не всегда
совпадают. Например, знаменитая "Плита Холтермана" представляла собой кусок руды с
большими включениями золота, чистого металла оказалось в ней "всего" 100 кг.
Понятно, что большинство самородков найдено или во время поисково-
разведывательных работ, или в процессе разработки золотоносных месторождений.
Но случались приятные неожиданности и в абсолютно другой обстановке.
Самородок "Оливер Мартин" был обнаружен в ситуации, как будто взятой из романа или
телесериала. Старатель копал могилу для своего умершего компаньона - и нашел
самородок, проданный впоследствии за 22700 долларов. Еще 10 тыс. долларов
удачливый старатель заработал до продажи, показывая находку за деньги в
разных городах и штатах Америки.
Одна из газет рассказала как-то такой случай. В некой мастерской, не
имеющей отношения к золотопромышленности, входная дверь годами подпиралась
камнем. Однажды рабочий случайно ударил по камню молотком и... обнажилось
золото .
Однако серьезно рассчитывать на такие удачи не стоит. А.П. Смолин, отдавший
много лет изучение золота России, пишет: "... Самородки золота, как и
вмещающие их рудные столбы, в большинстве случаев приурочены к полостям,
образующимся при движении соприкасающихся стенок рудных трещин разрывного или сколо-
вого типа.
В разрывных трещинах полости открыты более широко, тогда как в сколовых они
обычно узкие и значительно заполнены перетертым материалом боковой породы.
Это приводит к свободному росту крупных монолитных самородков крупнодендрито-
вой формы или пористогубчатого строения самородков с включениями мелких денд-
ритовых форм путем замещения перетертого материала. Форма размер полостей и в
том, и другом случае всецело зависят от характера выпуклостей стенок впадин
стенок трещин, как по простиранию, так и по падению их.
Вертикальное распространение самородков золота, особенно крупных, будет
ограничиваться зоной возможного возникновения полостей, причем с глубиной
заполнение перетертым материалом будет возрастать. Вертикальные размеры такой
зоны будут в отдельных случаях различны в зависимости от состава и строения
боковых пород, но в большей степени от глубины заложения рудных трещин, от
интенсивности и направления движений в них. Учет этих геолого-структурных
факторов может значительно увеличить вероятность встречи новых, еще не
вскрытых, более глубоких рудных столбов с самородками золота".
Условия образования, самородков в золоторудных жилах и перемещения их в
россыпи, т.е. места, где они обнаруживаются, до сих пор, не выяснены до
конца .
Особенно крупные самородки обычно находят в скоплениях с более мелкими зо-
лотинами, что объясняется происхождением их из ближайших рудных
месторождений . Расстояние, на которое переносится золото, образуя россыпь, зависит от
крупности и формы золотин, рельефа местности, уклона и силы водного потока.
АЛХИМИКИ И МОШЕННИКИ
Алхимики
Алхимики не дали человечеству ни грамма золота, но с их деятельностью
связана одна из интереснейших страниц истории драгоценного металла.
Колыбелью алхимии считается Египет. Постоянный спрос на Золото подтолкнул
наиболее активных представителей металлургии к попытке превращать
неблагородные металлы в благородные. Поскольку золото часто находили в медных рудах,
стали считать, что оно возникает из меди. Подобное "превращение" происходило
в ограниченной степени и зависело от количества золота в медной руде.
Алхимический характер самой металлургической практики поставил ее в связь с
верованиями в астрологию и магию. Число семь считалось священным, и известных
металлов было также семь - к шести, упомянутым в Ветхом Завете, добавилась
ртуть. Согласно преданию в первом столетии нашей эры получило распространение
представление, что золото связано с Солнцем, серебро - с Луной, медь - с
Венерой, железо - с Марсом, свинец - с Сатурном, олово - с Юпитером, ртуть - с
Меркурием. Опыт также учил, что при перегонке ртути получается королек золота
или серебра; отсюда делался вывод, что ртуть превращается в благородные ме-
таллы и что она даже есть не что иное, как жидкое серебро, которому надо
возвратить твердость.
Было известно, что при прибавлении к меди различных минералов получаются
белые и желтые сплавы, подобные золоту и серебру.
На этом основании делались попытки получения благородных металлов путем их
"выращивания", а не путем их взаимного превращения.
В первые века нашего летоисчисления христианство выступило против алхимии,
рассматривая ее тогда как дело дьявола, но потом относилось к алхимии
терпимо .
Греко-египетские алхимики рассматривали ртуть главной составной частью
металлов , затем составной частью металлов стали считать и серу. Ртуть и сера
различной чистоты, и их смеси в различных количествах, дают, как считали,
начало металлам, в том числе и благородным. Из таких представлений алхимики и
делали вывод возможности приготовления благородных металлов. Позже третьей
составной частью признали и мышьяк, который служил главным образом для
приготовления сплавов, обладающих цветом золота и серебра. Именно тогда возникли
операции золочения и беления, при помощи которых стремились получить из
неблагородных металлов сплавы, окрашенные в желтый и белый цвета подобно двум
благородным металлам. Понятно, что разработка этих операций открыла широкую
дорогу мошенничеству.
Тщетная погоня алхимиков за философским камнем для приготовления
благородный металлов, тем не менее, уже тогда принесла пользу. Греко-египетским
алхимикам удалось улучшить процесс очистки золота, путем нагревания богатой
золотом руды со свинцом и селитрой, стали применять амальгаму золота для
позолоты . Было освоено применение ртути для извлечения из руд золото и серебра.
Арабские алхимики оставили заметный след в фармакологии, в частности, они
ввели в обиход так называемое "питьевое золото", которому приписывались
выдающиеся лечебные свойства, сходные с эликсиром долголетия. Об этом препарате
алхимики, в том числе и западные, отзывались фантастично. Чего только стоит
название книги врача и хирурга французского короля Давида де Плани Кампи,
опубликованной в 1583 г. , - "Трактат об истинном, непревзойденном, великом и
универсальном лекарстве древних, или же о питьевом золоте, несравненной
сокровищнице неисчерпаемых богатств ". Кстати, в наши дни золото широко
применяется для лечения ряда заболеваний.
Арабы отказались от мистики и таинственности и сделали очень много, чтобы
превратить алхимию в настоящую науку. Среди них были видные ученые, чьи имена
дошли до нашего времени: Гебер, Разес, Авиценна.
Алхимия на Западе находилась под покровительством астрологии и поэтому
приобрела соответствующий характер. Политические условия средневековой Европы и
соперничество многочисленных дворов создавали благодатную почву для поиска
философский камня. Испания, Италия, Франция, Германия, Англия - вот колыбель
западной алхимии. Это были бескорыстные поиски, предпринимаемые честными
людьми, приверженцами алхимии, убежденными в возможности найти путем
химических операций философский камень. Но рядом с ними действовали и шарлатаны,
использовавшие алхимию для собственной наживы или для наживы какого-нибудь не
слишком разборчивого в средствах властителя. Уже во времена Данте алхимики в
Италии приобрели дурную славу, даже в его "Божественной комедии" появляются
два фальсификатора металлов.
В Европе алхимия нашла поддержку церкви. Алхимия была даже орудием церкви,
согласовываясь с ее догматами, и многие и священнослужители пробовали себя на
стезе поиска философского камня. Когда они выходили за рамки требований
церкви, тут же становились жертвой гонений. Так было с Роджером Бэконом,
английским монахом-францисканцем. За широчайшие познания его звали "удивительным
учителем". Любознательность толкала его на изучение различных областей техни-
ки, за что он был заподозрен в магии, осужден и долгое время отбывал
заключение . Он изучал свойства селитры и нашел способ приготовления черного пороха.
Он называл четыре препятствия постижения истины: преклонение перед ложным
авторитетом, привычка к старому, мнение невежд и гордыня мнимой мудрости.
Западные алхимики, считая тщетными поиски философского камня и вернувшись к
теории, которая рассматривала ртуть и серу как основные составные части
металлов, ввели третью составную часть - "соль". Под солью понималось соляное
основание металлов, которое должно было дополнить две другие составные части
и придать ртути свойство затвердевать и противостоять огню. Неудачи всех
предшествующих попыток превращения ртути в золото объяснялись свойствами
природной ртути, которая неустойчива по отношению к огню и не затвердевает.
Введение этой третьей составной части должно было разрешить проблему
превращения. Таким образом, область алхимических поисков расширилась, но их путь был
все еще ошибочен, что отметил Леонардо да Винчи, который был противником
алхимии как искусства, основанного на обмане.
Несмотря ни на что, западная алхимия сделала много для науки химии, но нас
в этой работе интересует больше то направление деятельности алхимиков, на
котором не без успеха подвизались артисты вроде Джузеппе Бальсамо -
итальянского авантюриста и шарлатана, известного под именем графа Калиосртро, графа
Феникса и многими другими; обладателя жизненного эликсира и философского камня,
главу выдуманного им древнеегипетского масонства и т.п.
Их деятельность была вызвана самой жизнью. Расширялась торговля,
увеличивалось количество товаров. Не имея средств для организации разведки и добычи
золота, сильные мира сего охотно принимали предложения людей, которые обещали
сделать золото из дешевых материалов. Еще в древнем Египте, Греции и Китае
были разработаны рецепты, как с помощью меди, свинца можно "сделать" много
золота из небольшого количества благородного металла. Известно, что грек Зо-
Сима оставил после себя целый сборник подобных рекомендаций. Сами короли
"баловались" алхимией, наводнив Европу подделками с большим или меньшим
содержанием золота.
Очень многие короли, императоры содержали придворных алхимиков,
подталкиваемые желанием завладеть философским камнем, с помощью которого можно было
стать еще могущественнее. Неудача могла обойтись алхимику очень дорого, но
умение подогревать интерес владыки обеспечивало безбедное существование.
Любопытно, что вера в алхимиков была очень сильна, если кого-либо из них
уличали в шарлатанстве, это никак не отражалось на вере в алхимию вообще. А
английский король Генрих IV даже запрещавший превращать простые металлы в
золото. Надо полагать, король боялся, что кто-нибудь перещеголяет его в
богатстве .
Документы того времени сохраняли множество описаний опытов, завершавшихся
превращением неблагородных металлов в золото. Что скрывалось за этими
демонстрациями могущества алхимии?
Еще в 1832 году профессор Карл Шмидер из Касселя в своем исследовании
"История алхимии" пришел к заключению, что существует химический препарат, с
помощью которого металлы могут быть превращены в золото. Несмотря на
шарлатанство отдельных проходимцев, достаточно доказательств, что можно получить
золото с помощью искусства алхимии. Древние алхимики обладали философским
камнем, но, сожалел философ, рецепт его приготовления утрачен.
Как считает Шмидер, выдающийся испанский мыслитель и естествоиспытатель
XIII-XIV вв. Раймундус Луллус обладал философским камнем. В начале XIV века
английский король Эдуард заполучил его на службу. Пообещав Луллусу пойти
против неверных, король добился согласия испанца изготовить 60000 фунтов (1 фунт
- 453,6 г) золота из ртути, олова и свинца. На это золото короли обязался
снарядить корабли для священной войны.
Но тайные планы короля были другими. Когда Луллус сделал оговоренное
количество золота, король отчеканил золотые монеты со своим изображением и
надписью: "Эдуард, король Англии и Франции". Монеты выдавали истинные интересы
Эдуарда - властвовать над Англией и Францией, а не снаряжать крестовый поход
против сынов Магомета.
Эту историю можно было бы считать легендой, если бы музеях мира сегодня не
экспонировались те монеты из золота Раймундуса Луллуса, причем золота высокой
пробы. Как связать этот факт с тем, что Англия в то время не вела морской
торговли, не владела колониями и рудниками, а товары северо-немецких торговых
партнеров оплачивала оловом?
Настоящую сенсацию произвели сокровища, оставленные Императором Священной
Римской империи Рудольфом II после его смерти. В виде слитков наследники
неожиданно нашли 84 центнера золота и 60 центнеров серебра. Рудольф II был
приверженцем тайных наук, при его дворе постоянно жили астрологи, ясновидцы и
алхимики. Естественно, все решили, что сокровища, обнаруженные после его
смерти, имеют алхимическое происхождение.
У Рудольфа II были последователи среди немецких князей, в частности,
курфюрст Август, который самолично проводил опыты с философским камнем. Его
лабораторию называли золотым домом. Курфюрст Август писал своему итальянскому
коллеге: "Я уже настолько вошел в курс дела, что могу из восьми унций серебра
сделать три унции полновесного золота."
Золотое состояние Августа после его смерти было оценено в значительную по
тем временам сумму - 17 млн. талеров. Считалось, что курфюрст нашел рецепт
философского камня. Узнать этот рецепт стремились многие преемники. Один из
них, Август II, будучи курфюрстом Саксонии и королем Польши, в споре с
прусским королем Фридрихом I забрал у него алхимика Иоганна Бетгера. Алхимика
держали пленником, пока он не открыл нечто, что прусские князья ценили
чрезвычайно высоко. Речь идет о фарфоре. В дрезденской государственной коллекции
фарфора хранится королек чистого золота весом 170 г, полученный Бетгером в
1713 году путем алхимических манипуляции.
Эксперименты и трюки
Безотказно покровительствовал алхимикам император Священной Римском империи
Леопольд I (1658-1705 гг.) . В его лабораториях алхимики проделывали
головокружительные эксперименты, восхищавшие Европу. Достаточно сказать, что
некоторые из "чудес" ученые разгадали относительно недавно. Автором одного из них
был августинский монах Венцель Зейлер.
Надо полагать, что жизнь в Пражском монастыре изрядно надоела Зейлеру, а
слухи о шикарной жизни алхимиков в резиденции императора Леопольда I
подсказали ему, куда следует направить невостребованные способности. Венцель решил
стать алхимиком и в 1675 году, похитив красный порошок у собрата и считая
этот порошок философским камнем, он объявился в резиденции императора.
Леопольд I, принимавший таланты дюжинами, приютил и Зейлера, но монах
должен был продемонстрировать свои секреты в лаборатории императора, - мрачном
подвале с узкими окнами. Мерцающий свет факелов на мощных стенах придавал
обстановке что-то зловещее. Зейлер понимал, что приближающиеся минуты определят
не только его карьеру алхимика, но, возможно, и жизнь. Немало его
предшественников вышли из этого подземелья прямой дорогой на виселицу, окрашенную под
цвет золота.
Отступать было некуда и Зейлер сказал, что он частично превратит медный
сосуд в золото. Слуга держал медную чашу, ожидая команды Зейлера. Когда чаша
раскалилась докрасна, монах высыпал на нее щепотку красного порошка.
Пробормотав какие-то заклинания, Зейлер повертел медный сосуд в воздухе, а потом
погрузил его в чан с холодной водой. И чудо свершилось! Там, где, философский
камень соприкасался с металлом чаши, виднелся блеск золота.
Монах с облегчением передохнул и повернулся к стоявшему тиглю с ртутью.
Когда по его команде огонь усилили, Зейлер заявил, что теперь он окрасит ртуть,
до золота. Алхимик облепил воском часть красного порошка и бросил комок в
кипящую ртуть. Повалил густой дым, заставивший любопытных закашляться и
отвернуться . Через мгновение бурление в тигле прекратилось, и расплав затвердел.
Зейдель попросил еще поддать огня. Воздуходувка шипела, а глаза придворных не
отрывались от пламени углей. Монах неудовлетворенно отметил, что огонь
слабоват и уверенно бросил несколько углей в расплав. Когда Зейлер приказал слуге
вылить жидкий расплав в чашу, стало очевидно, что содержимое тигля заметно
уменьшилось. И снова произошло чудо. Застывающий металл сверкал золотом.
Император распорядился отнести полученный металл к золотых дел мастеру, который
был наготове.
Мастер взвесил королек на ладони, затем провел кусочком золота по пробному
камню. На матовой поверхности остался тонкий след. Ювелир смочил его азотной
кислотой, на пробном камне осталось без изменений.
Император с нетерпением ожидал приговор ювелира. Слова мастера были
благозвучны : чистейшее, высококаратное золото.
Похвалам не было конца. Зейлер так воспрял, что захотел превратить в золото
кусочек, обычного олова. И эта попытка прошла с успехом. Император
воскликнул : "Добывайте золото, а мы осыплем вас милостями!"
Император распорядился из алхимического золота чеканить монеты с его
портретом, а на другой стороне поместить надпись: "Я превращен из олова в золото
могуществом порошка Венцеля Зейлера". Эти дукаты состояли из чистого золота.
Зейлер получил звание "королевского придворного химикуса", а в 1676 году
был произведен в рыцари. Венцом карьеры бывшего монаха стало назначение его
на пост обермейстера монетного двора Богемии, видимо, Леопольд I серьезно
надеялся , что Зейлер может превратить богемские оловянные копи в золотые.
В разных музеях мира и коллекциях нумизматов немало монет и медалей,
изготовленных из золота алхимиков. Их украшают надписи: "Чудесное превращение,
содеянное в Праге 16 января 1648 года в присутствии его королевского
величества Фердинанда III" или "Химическое превращение Сатурна в Солнце, то есть
свинца в золото, произведено в Инсбруке 31 декабря 1716 года при
покровительстве его сиятельства пфальцграфа Карла Филиппа".
Сегодня трудно понять, почему Леопольд I, достаточно образованный в алхимии
человек, не только не уличил монаха в шарлатанстве, но принял его фокусы за
чистую монету. В XVII веке приемы алхимиков были хорошо изучены. Еще
Аристотель в IV веке до н.э. писал, что сплавы меди с цинком или оловом имеют
золотисто-желтый цвет, т.е. уже тогда люди знали, что внешний вид не обязательно
соответствует содержанию предмета. Из меди делали "серебро", добавляя в
расплав мышьяк. Были, конечно, и фокусники, умершие ловко подбросить в расплав
кусочек благородного металла. Известно, что некоторые "мастера" для
перемешивания расплава пользовались полой палочкой. Внутри ее находилось золото, а
отверстие закупоривалось лоском. Когда нижнюю часть такой палочки опускали в
расплав, она мгновенно сгорала, тем самым уничтожалась улика.
Надо отдать должное шарлатанам, демонстрировавшим исключительную
находчивость. Для обмана зрителей они использовали тигли с двойным дном, при
нагревании которых золото выливалось в расплав; золото прятали в угли; вдували
золотую пыль вместе с воздухом, который подавался воздуходувкой.
Порой демонстрация трансмутации (превращения) металлов выглядела
безупречной и разгадать обман сразу не удавалось. Например, швейцарец Турнейсер,
алхимик и доктор, умудрился однажды наполовину превратить железный гвоздь в
золотой, причем сделал он это на глазах кардинала, который засвидетельствовал:
"Турнейсер опустил раскаленный гвоздь в красную протраву, и опущенный конец
превратился в золото. Произошло это в Риме 20 ноября 1586 года". Гвоздь был
выставлен публике на показ как достижение алхимического искусства. В 1730
году Иоганн Кейслер, путешествовавший по Италии, изъявил желание посмотреть
этот экспонат, однако не получил вразумительного ответа. Через десять лет
вышла книга, в которой Кейслер так прокомментировал случай: "По-видимому, уже
многие годы стыдятся доказывать этот гвоздь, после того как было объявлено,
что это - обман и весь фокус заключается в незаметной пайке." Действительно,
Турнейсер умело припаял к железному гвоздю золотое острие, которое покрыл
затем соответствующей краской. В процессе алхимических манипуляций краска
исчезла , и глаза зрителей увидели гвоздь, половина которого была из золота.
Большой популярностью в те годы пользовалось у алхимиков превращение ртути
в золото, которое в этой самой ртути было уже "спрятано". Измельченное золото
мгновенно растворяется в ртути, при этом окраска ртути не меняется. Такие
амальгамы золота остаются жидкими, если содержание драгоценного металла не
превышает 10-12%. Отогнать ртуть для алхимика не составляет труда, после ее
испарения в тигле останется золото.
Надо отметить, что далеко не каждым алхимик обязательно является
шарлатаном . Это не так. Были честные, убежденные люди, ставшие жертвой самообмана.
Они непреклонно верили в то, что получали золото при переплавке серебра,
ртути, свинца. Ограниченность знаний не позволяла объективно оценить результаты
их опытов, которые сводились к обогащению того небольшого количества золота,
которое уже находилось в переплавляемых металлах. Например, серебряные монеты
чеканки до 1830 года, часто служившие сырьем для опытов, всегда содержали
определенное количество золота. Удалять это золото из серебра до чеканки монет
либо еще не умели, либо считали слишком дорогостоящим делом.
Возникает вопрос: при чем здесь тогда чудодейственный философский камень?
Рецептур его приготовления сохранилось мало. К сожалению, много древнейших
рукописей было уничтожено по вине фанатиков христианства, усматривавших во
всех древних документах ересь. Так, например, во второй половине IV века
византийский епископ Феофил сжег богатейшую библиотеку древних рукописей в
Александрии. Во времена крестовых походов фанатичные монахи и рыцари
предавали огню арабские города, уничтожая при этом бесценные документы истории.
Впрочем, сохранись они до наших дней, отношение к философскому камню не
изменилось бы.
Исследователи разгадали, зашифрованные алхимическими символами,
сохранившиеся рецепты изготовления философского камня. В них описывается как получить
кроваво-квасную жидкость из ртутной руды путем растворения ее в царской
водке . Потом смесь нагревали в течение нескольких месяцев в закрытом сосуде - и
эликсир готов. Это только один рецепт. Во всех рецептах указывается, что
философский камень представляет собой ярко-красное негигроскопичное вещество.
При его получении из ртути и других веществ оно несколько раз меняет свою
окраску - от черной к белой, потом к желтой и красной. Современные ученые
пробовали следовать советам алхимиков. В одной из опытов профессор К. ван Ние-
венбург из Нидерландов действительно наблюдал описанные изменения цвета
вещества. После удаления всей ртути, а также ее солей, ученый получал красивое
красное негигроскопичное вещество. Сверкающие кристаллы были химически
чистыми хлорауратом серебра. Очень может быть, что это и было философским камнем.
В нем содержится около 44% золота, так что с его помощью нетрудно осуществить
поверхностное золочение или сделать сплав, в котором неблагородный металл
приобретет облик золота. Другое дело, что это соединение ни при каких
манипуляциях не может произвести золота больше, чем содержит само.
Обманчивое золото
Неизвестно, пользовался ли Венцель Зейлер веществом вроде хлораурата в
своем первом сеансе чудодейства под бдительным оком Леопольда I или прибег к
чему-то другому. Но монах продемонстрировал еще один фокус, разгадать который
смогли лишь через 250 лет. В Музее истории искусств в Вене хранится медальон.
Его диаметр около 40 см, вес более 7 кг, а по содержанию золота он
соответствует 2055 старым австрийским дукатам. На лицевой стороне изображены портреты
предков императорского дома, начиная с короля Фарамунда (Увек) и заканчивая
Леопольдом I. На оборотной стороне медальона сообщается, что в год 1677, в
праздник святого Леопольда, Венцелем Зейлером был проведен "этот истинный
опыт действительного и полного превращения металлов".
Этот медальон был сделал из серебра. Зейлер на глазах у императора,
многочисленных придворных, представителей духовенства и знати превратил его в
золото. Собравшиеся видели, что алхимик опускал медальон примерно на три
четвери в какие-то жидкости, которые, как он утверждал, приготовлены из великого
эликсира. Потом он аккуратно вытер медальон шерстяным платком. Когда алхимик
эффектно убрал платок, все были буквально ослеплены золотым блеском
медальона .
И сегодня можно видеть границу, до которой Вексель опускал медальон в
таинственную жидкость: верхняя часть медальона осталась серебристой, а нижняя
имеет цвет золота и действительно является золотом, что подтвердили
королевские ювелиры и современные исследования.
Вот такой фокус выдал бывший августинский монах!
Однако Зейлер недолго пожинал плоды своего ошеломляющего триумфа, его
карьера быстро завершилась. Монах вынужденно сознался, что больше делать золото
не может. Почему? Ответ на этот вопрос монах унес с собой, в могилу.
Исследователи подсчитали, что Венцель Зейлер обошелся Леопольду I в 20 тыс.
гульденов. Зейлер оставил массу долгов придворным и чиновникам, поверившим в
его счастливую звезду. Висеть бы Зейлеру на виселице, окрашенной сусальным
золотом, но император не возбудил против него судебного дела. Леопольд I
отослал монаха в монастырь и оплатил все его долги. Причина столь странного
поведения императора кроется, видимо, в медальоне, который несколько веков
служит доказательством алхимического искусства. Ювелиры и ученые делали все, что
бы проникнуть в тайну превращения серебра в золото: на медальоне и сегодня
видны следы взятия проб для анализов. Все исследования завершились одним и
тем же вердиктом: нижняя часть медальона золотая.
Возникло подозрение, что медальон состоит из двух частей - серебряной и
золотой. Таким манером польский алхимик Сендивогиус обманул императора
Фердинанда II. Он также превратил серебряную монету в золотую, но с одной стороны.
Обман вскрыли быстро - Сендивогиус спаял золотую фольгу с серебряной
пластиной и отдал ее в чеканку. Затей он покрыл золотую часть монеты ртутью, в
результате чего образовалась твердая серебристая амальгама, которую по внешнему
виду не отличишь от серебра. Алхимик залил одну сторону монеты какой-то
жидкостью, а затем сунул в пламя. В пламени ртуть улетучилась, а золото
осталось .
Обследование медальона показало, что он однороден, не состоит из двух
частей. Подержали медальон над огнем, чтобы удалить ртуть, если она
присутствовала . Но ничего не изменилось: верхняя часть осталась серебряной, а золото -
золотом, дальнейшее экспериментирование над медальоном было ограничено ввиду
его исторической ценности. Как узнать, из чего сделан медальон, если не
разрешается брать пробы металла? Только через четверть тысячелетия ученые
раскрыли тайну медальона и секрет алхимика Зейлера по превращению элементов.
Алхимики долго дурачили императоров, королей, князей и крупных феодалов, не
всегда, правда, служба у вельмож заканчивалась полюбовно, как в случае с Зей-
лером. Когда алхимик Каэтано выманил у Фридриха I кучу золота, а сам не
сделал не грамма, прусский король в 1709 году его повесил.
Казалось бы, подобные случаи, а их было много, должны были послужить уроком
потомкам королей, но те продолжали попадаться на удочку алхимиков. Фридрих II
в конце концов признался: "Алхимия - это род болезни; кажется, на какое-то
время она излечена разумом, но вдруг вновь возвращается и поистине становится
эпидемией..." Его наследник Фридрих-Вильгельм II решил покончить с алхимией с
чисто прусской строгостью. В своде законов от 1791 года записано: "Люди,
которые обманывают публику мошенническими действиями, как алхимики, изгонители
духов, предсказатели, кладоискатели и т.п., помимо уплаты обычного штрафа за
мошенничество, помещаются в каторжную тюрьму от 6 месяцев до 1 года и
выставляются на площади".
Алхимия
демонстрирует
живучесть
Промышленная революция XIX века создала благоприятные условия для бурного
развития естественных наук и вера в золото алхимиков стала умирать. В
публикациях утверждалось, что прошло время шарлатанов, поражавших мир своими
фокусами. Даже люди, не имеющие отношения к науке, приходили к убеждению, что
нельзя превратить один металл в другой. Поэтому читатели лейпцигской газеты
"Иллюстрирте цейтунг" были поражены, когда 9 декабря 1854 года нашли в ней
сообщение о получении золота искусственным путем. Француз Теодор Тиффро
выпустил брошюру, в которой объявил: "Я нашел способ получения искусственного
золота; я делал золото!"
Суть его открытия в следующем. Тиффро считал металлы сложными веществами,
т.е. соединениями, которые можно "сконструировать". Для проверки своей теории
он поехал в Мексику.
23-летний выпускник и препаратор Высшей промышленной школы в Нанте начал
свое путешествие в конце 1842 года. Пять лет он бродил по годный районам
Мексики, беседовал с горнорабочими и с доверием выслушивал их рассказы. Они
убеждали молодого человека, что металлы могут расти и сами по себе
облагораживаться на знойном мексиканском солнце. На золотых рудниках, говорили они, не
надо спешить с прокладкой штолен, потому что золото должно сначала "созреть".
Через год на этом месте образуется золото, возникшее из серебра, вот тогда и
можно приступать к разработке.
Тиффро решил испытать эту идею в лаборатории, и он начал опыты вдали от
родины. Он растворял серебро в азотной кислоте.
Сырьем служило серебро из рудников Гвадалахары, либо большие серебряные
монеты, которые препаратор предварительно превращал в опилки. Смесь опилок и
кислоты он подвергал воздействию солнечных лучей в течение дней и недель.
Опыты проводились в горняцком городе Гвадалахара, расположенном в центре
страны. Тиффро утверждал впоследствии, что на тамошнем солнце успех ему был
обеспечен.
После многократных выпариваний и растворений в кислоте, в конце концов,
Тиффро обнаружил блестки золота. Доказательство того, что серебро
превратилось в золото под воздействием солнечных лучей Мексики, было получено. В
брошюре, разумеется, ничего не сказано о процессе получения золота. Как
настоящий алхимик, француз держал его в секрете. В конце книги он объяснил цель
публикации: "Я обращаюсь к своим соотечественникам с ожиданием помощи,
необходимой для окончания моего труда... Не может быть, чтобы я был вынужден
разделить судьбу тех изобретателей, которых презрело их отечество".
В "Отчетах Парижской академии наук" упоминается, что 17 октября 1853 года
Тиффро выступил с докладов о своем открытии. Он передал в Академию свою
брошюру и пробы золота, полученные в Мексике. Однако ученые отнеслись к
сообщению Тиффро скептически. Видимо, решила комиссия, автор сам стал жертвой
ошибки . Золото, имевшееся в серебре в виде следов, он сконцентрировал и выделил.
Доводы академиков не дошли до сознания молодого человека, и он настоял на
проведении публичного опыта. Ему пошли навстречу и разрешили провести
эксперимент , в лаборатории парижского монетного двора. Химикаты и химически чистое
серебро для опыта выделил монетный двор. Однако испытание провалилось
полностью. Солнце над Парижем было совсем другим. Тогда Тиффро решился на
исключительный шаг: он обнародовал свой "процесс" для пользы общества. "У меня нет и
самого главного для этого и всего прочего, - писал он, - ни обеспеченного
положения, ни свободы мыслей, ни возможности изучать сложные явления,
происходящие при превращении металлов... Длительные опыты на ярком солнце ослабили
мое зрение, утомительный труд подорвал мое здоровье, и я должен сознаться в
своем бессилии, хотя твердо убежден, что стою на пороге больших успехов".
Спрос на публикацию был невиданным. Книгу Тиффро буквально вырывали из рук.
Вся Франция хотела узнать тайну получения искусственного золота. Последовало
еще одно издание книги, разошедшееся также мгновенно.
Публикация вызвала интерес, но покровителя, который бы поверил препаратору
и снабдил его деньгами для дальнейшей работы, не нашлось. Зато нашлись
последователи , начавшие фабриковать золото из серебра.
Самую солидную "фирму" такого рода организовал император Франц-Иосиф I со
своим кабинетом, привлекшем к сотрудничеству трех алхимиков.
В 1866 году в войнах с Пруссией и Италией австрийская монархия потеряла
богатые провинции. Надо было платить контрибуции, а казна была пустой. Алхимики
в такой ситуации показались Францу-Иосифу посланцами с неба. Испанец и два
итальянца сообщили императору, что знают, как превратить серебро в золото, и
готовы предоставить Францу-Иосифу ключ к мировому господству. За открытие
своих секретов алхимики просили 4 0 млн. гульденов. 5 млн. они хотели получить
сразу, остальные - в ценных бумагах.
Император нашел эксперта, химика Шретера, назначив его директором
Императорского монетного двора и разрешив алхимикам работать в монетном, дворе под
началом Шретера. Директор поставил жесткие условия: алхимики должны получить
золото из полуфунта чистого серебра в сосудах и тиглях, принадлежащих
монетному двору.
Алхимикам удалось подбросить золото в расплав. Полфунта серебра не
превратились в золото, но горошина желтого металла получилась. Большего за два года
алхимики не добились.
Не дремали и другие "конкуренты" Тиффро.
В 1650 году в Лондоне объявился венгерский беженец Николаус Папафи. Венгру
удалось добиться расположения высших слоев лондонского общества. Он предложил
превратить свинец и висмут в серебро. Предприятие процветало. Однажды ночью
глава фирмы "Папафи, Барнетт, Кокс и Ко" Николаус Папафи исчез, оставив
векселей на 10 тыс. фунтов.
Другой гастролер по имени Параф сверкнул талантами в Нью-Йорке, выманив у
людей большие деньги. Затем он сделал головокружительную карьеру в Перу,
пообещав превратить медь и медные руды в серебро. В 1877 году в Вальпараисо
мошенника арестовали в самые разгар обработки" пайщиков.
В 1878 году газеты писали, что аферы Парафа занимают общественность больше
всех других событий. Объем его дела превысил 600 страниц, но не было ответа
на вопрос: был ли Параф мошенником или его несправедливо держали за решеткой.
Между тем сам герой угрожал из-за решетки: "Если я получу свободу, то моя
месть будет заключаться в том, чтобы, изготовляя золото, обесценить его и по-
трясти все денежные рынки".
В 1887 году снова заявил о себе Тиффро. Он подал заявление в бюджетную
комиссию Французской палаты депутатов с просьбой испытать его процесс получения
золота в комиссии экспертов. Заявление оставили без внимания из-за боязни
скандала. Слишком свежо было воспоминание о последнем процессе над алхимиками
в Париже. Американец Визе объявил, что умеет делать золото. Князь Роган и
граф Шпарре клюнули на эту наживку и вложили в предприятие несколько тысяч
франков. Засучив рукава, они помогали алхимику. Через некоторое время Визе
бежал, и князю с графом пришлось давать показания в суде. Алхимика заочно
приговорили к штрафу, а оба знатных лица стали посмешищем Парижа, когда
выяснилось, как Визе обманул их. Вельможи показали, что в результативном
эксперименте Визе бросил в расплав какой-то порошок, после чего лабораторию заполнил
вонючий дым и князю с графом пришлось покинуть помещение, чтобы не
задохнуться. Дальнейшее понятно и младенцу: шарлатан "выкурил" богатых пайщиков и
спокойно опустил в расплав припрятанное золото. Так они стали "очевидцами"
алхимического искусства.
Золото добывают ученые
В конце XIX веке американец Эмменс объявил, что нашел неизвестный элемент,
который в системе Д.И. Менделеева должен занять место между золотом и
серебром. Назвал он его аргентаурум - от аргентум (серебро) и аурум (золото).
Доктора Эмменса знали в научных кругах США, он был членом научных обществ, кроме
того, изобретателем взрывчатого вещества эмменсита. Ходил он также в
первооткрывателях эмменсовой кислоты, но очень скоро разобрались, что Эмменс просто
"переименовал" пикриновую кислоту. Не нашел доктор понимания и когда
предложил структурную формулу магнитного железняка. Эти неудачи больше
характеризовали Эмменса как фантазера, нежели ученого.
Однажды Эмменс задумался над вопросом: чем отличаются благородные металлы,
такие, как серебро, золото, платина, от других металлов, помимо их
устойчивости? Он отметил в первую очередь плотность, которая возрастает от серебра к
золоту и платине. Из этого доктор сделал вывод: если значительно уменьшить
расстояния между атомами в металле, то можно беспрепятственно получить
благородные металлы, обладающие более высокой плотностью. И тут Эмменс вспомнил
тот же неизвестный элемент, который не был ни золотом, ни серебром и который
он назвал аргентаумом. Если разрыхлить его структуру, то получится серебро,
сжать - золото. Игривая мысль бежала дальше: этот процесс сжатия-разрыхления
не является чем-то новым, а протекает в природе непрерывно. Эмменс сразу же
заметил, что его идея попахивает алхимией. Связывать свое имя со
средневековыми мракобесами не хотелось, но его подтолкнула уверенность в правоте и,
конечно , тщеславие.
Чтобы публично доказать, что его идея работает, 15 апреля 1897 Эмменс
продал нью-йоркскому монетному двору шесть слитков сплава золота с серебром
(того самого аргентаурума) за 954 доллара 80 центов. Теперь он каждому
любопытному предъявлял квитанцию монетного двора. Затем Эмменс ежемесячно тем же
порядком продавал по два слитка весом от 200 до 500 г. Газеты разнесли по свету
заявление доктора: "Я уверен, что за год смогу увеличить производство золота-
аргентаурума до 50000 унций в месяц".
Эмменс охотно рекламировал и продавал желающим пробы нового вещества для
проверки и исследований - 75 центов за 1 г. Любопытных оказалось много.
Заинтересовался новинкой и английский физик Вильям Крукс, который намеревался
рассказать о новом чудо-веществе читателям лондонского журнала "Кемикл Ньюс".
Крукс был признанным авторитетом. О себе ученый говорил, что для него
всегда было важно проникнуть в туманную область между известным и неизвестным.
Эти слова Крукса можно было понимать и буквально, потому что ученый занимался
исследованием спиритических явлений физическими методами. Он настолько
поддавался влиянию медиумов, что сам начал верить в сверхъестественные силы,
старательно регистрировал психические силы, которыми медиум воздействовал на
весы. Крукс поверил и в "материализацию" умерших: их дух возникал по воле
медиума. Были даже "фотографии" духов, на которых Крукс соседствует с
посетителями из потустороннего мира.
Подобные отклонения отрицательно влияли на имя Крукса в научных кругах, тем
более, что он состоял членом Королевского общества, в который входили только
самые выдающиеся ученые мира. Несомненно, коллеги неоднократно предпринимали
попытки переубедить Крукса, но ученый указывал на результаты физических
исследований, и клялся в их непогрешимости. И вот такой человек вступил в
отношения с Эмменсом.
Американец охотно раскрыл свою тайну ученому. Главным пунктом процесса
является машина высокого давления, на которую Эмменс намерен получить патент. С
помощью этой машины куски серебра подвергаются сильным ударам, чтобы путем
сжатия превратиться сначала в аргентаурум, а потом и в золото.
Крукс не удовлетворился знакомством с идеей и потребовал подробного
описания процесса. Тогда Эмменс предложил Круксу самому провести эксперимент:
подвергнуть мексиканский серебряный доллар мощным ударам в стальном цилиндре при
низких температурах. Так делает лично он с помощью своей машины давления.
Эмменс заверял англичанина, что если достаточно долго бить по монете, то
большее или меньшее повышение содержания золота в долларе будет обязательно
зафиксировано .
Мексиканские серебряные доллары как раз и составляли тайну доктора Эмменса.
16 марта 1897 года он передал американской Пробирной Палате в Нью-Йорке
мексиканский доллар с просьбой проверить, есть ли в нем золото. Результат был
отрицательным.
Через некоторое время Эмменс снова появился в Пробирной Палате, На этот раз
он принес на исследование четыре мексиканских доллара, от которых были
отделены половинки. Анализ опять дал отрицательный результат. Оставшиеся
половинки монет Эмменс подверг обработке по своему методу в собственной лаборатории.
Теперь они содержали, по словам доктора Эмменса, другой металл, который по
всем исследованиям соответствовал золоту. После анализа Пробирная Палата
приобрела металл как золото.
С энтузиазмом юноши сэр Вильям Крукс принялся за дело. Он сточил
мексиканский доллар, поместил опилки и стальной цилиндр и с полотью хитроумного
механизма ударял по ним поршнем каждую секунду. Цилиндр охлаждался сухим льдом.
Публика с нетерпением ждала результат. Крукс зафиксировал небольшое
увеличение содержания золота - с 0,062 до 0,075. Увеличение в пределах ошибки
определения, тут не разбогатеешь.
Иначе смотрел на исследование Крукса Эмменс. Американец подсчитал, что
содержание золота увеличилось на 21%, значит, нужно дарить на серебро до тех
пор, пока не появятся большие количества золота. Крукс отмахнулся от этих
рассуждений и взялся за исследование аргентаурума. Результат оказался
уничтожающим: в нем содержатся только золото, серебро и немного меди. В спектре не
было новых линий какого-то неизвестного элемента.
Похоже, опыты Крукса только подхлестнули энтузиазм Эмменса. Он организовал
синдикат. Чтобы компанию не заподозрили в производстве золота, Эмменс
объявил, что синдикат "Аргентаурум" намерен содействовать прогрессу науки.
Учреждается премия в 500 долларов за самый подробный обзор, касающийся единства
материи и возможности получения золота из других элементов. Еще 500 долларов
расходуются на разъяснение проблемы, почему плотность и свойства материи
изменяются при сжатии и охлаждении.
Параллельно Эмменс поднимал престиж, регулярно публикуя свои собственные
научные работы. Объединив ряд статей об аргентауруме, он издал книгу. Во
введении: автор написал: "Мы предлагаем 10000 долларов тому, кто найдет научную
ошибку в этой книге".
Трата средств на пропаганду своей теории стоила свеч. Даже в такой
специфической области царила конкуренция. Когда Эмменс продавал слитки Пробирной
Палате , Эдвард Брайс из Чикаго подал Заявку на патент. Он предлагал фабриковать
золото и серебро из свинца, олова и сурьмы. Как видно, конкурент использовал
более дешевое сырье. Дважды патентное бюро США отклоняло заявления мистера
Брайса, и тогда изобретатель с помощью своих адвокатов все-таки добился
разрешения провести испытания на нью-йоркском монетном дворе. Несомненно, что и
Эмменс внимательно следил за ходом испытаний. Брайс работал с тремя фунтами
сурьмы, двумя фунтами серы, фунтом железа и небольшим количеством
порошкообразного угля. Если судить по составу компонентов, Брайс позаимствовал рецепт
у своих коллег из средневековья. Комиссия, возглавляемая директором монетного
Двора Престоном, констатировала, что минимальный успех получен лишь при
использовании продажной сурьмы, которая содержала следы золота. С чистым сырьем
эффект равен нулю.
Неудача коллеги не произвела на Эмменса заметного впечатления. Он по-
прежнему ковал золото из серебра и продавал его государству. Эта затянувшаяся
история начала раздражать общественность и в феврале 1899 года газета "Нью-
Йорк геральд" поставила вопрос ребром: "Не является ли доктор Эмменс
современным Розенкрейцером1? Этот человек делает золото и продает его казне
Соединенных Штатов! Может ли доктор Эмменс показать комиссии из сограждан тот
процесс, с помощью которого он делает золото из мексиканских долларов?
Эмменс не хотел слыть последователем Розенкрейцера и принял вызов. Доктор
заявил, что на глазах у именитых граждан американского общества собирается
превратить в золото 100000 унций монетного серебра, что составляет примерно
3110 кг.
Но комиссия не собралась, и смотр не состоялся. Директор Нью-Йоркского
государственного монетного двора и изобретатель Николай Тесла категорически
отказались участвовать в задуманном спектакле.
История постепенно забылась, вскоре и Эмменс прекратил производство золота.
Как водится в таких случаях, поползли самые разные слухи - один невероятнее
другого, но, в конце концов, было получено объяснение производству золота
доктором Эмменсом.
Способствовали тому люди, трезво смотревшие на жизнь и обладавшие
криминальным чутьем. Они не ломали голову над вопросом, как доктор Эмменс делает
золото из мексиканских долларов. Они поставили вопрос иначе: каков источник
золота доктора Эмменса? Но об этом будет рассказано позднее.
Алхимики XX века
Искоренить веру человека в чудо, видимо, невозможно.
"Подумать только, в гуще наших бедствий - политических, хозяйственных и
социальных - появляется светлым луч, яркое сияние, утешение и надежда..." Так
писала дрезденская газета в июле 1924 года. Накануне состоялась конференция
союзников в Лондоне настаивавшая на незамедлительной оплате репараций - и
вдруг такая новость!
1 Христиан РоЗенкрейц (нем. Christian Rosencreutz) - легендарный основатель Ордена
розенкрейцеров. Его имя впервые встречается в нескольких манифестах, опубликованных в начале XVII
века. Не исключено, что личность вымышленная. Сам орден был теологическим и мистическим, но
среди их манифестов был и алхимический.
Причиной "надежды" было искусственно полученное Золото. Ученый, тайный
советник Адольф Мите открыл способ превращения ртути в золото с помощью
электрических разрядов. И в такой исторический момент! "Германия теперь овладела
тайной и сможет откупиться от тяжести репараций; она сможет прокормить и
одеть свой народ; золотой ключ откроет неслыханнее перспективы", -
захлебывался в восторге журналист. Газеты пестрели заголовками: "Первое золото,
изготовленное руками человека'', "Золото из ртути - всемирно-историческое
достижение немецкой науки".
Итак, что же произошло?
Тайный советник Мите считался одним из основателей цветной фотографии,
сделал несколько открытий в оптике и получил известность технологией
изготовления искусственных камней. Теперь дошла очередь до искусственного золота.
Несколько лет, предшествовавших "эпохальному открытию", Мите занимался
окрашиванием минералов под действием ультрафиолетовых лучей. Он применял
обычную ртутную лампу - трубку из кварцевого стекла, между электродами которой
образуется ртутная дуга, излучающая ультрафиолетовые лучи. Пользовался Мите и
новыми лампами с высоким энергетическим выходом. При длительном использовании
на стенках лампы образовывались налеты, мешавшие работе. Состав этой
черноватой массы заинтересовал тайного советника. При анализе остатка от 5 кг ртути,
Мите обнаружил золото.
"Еще десять лет назад такое обстоятельство едва ли привлекло бы внимание, -
доверительно сообщал ученый читателям журнала "Натурвиссеншафтен". - Тогда не
верили в возможность превращения одного элемента в другой и сочли бы такой
факт ошибкой. Сегодня мы не можем оставить без внимания это наблюдение...".
Мите долго колебался: возможно ли случившееся теоретически. Со своим
сотрудником Штамрайхом он провел множество опытов.
Сырьем служила ртуть, перегнанная в вакууме. Исследователи полагали, что
она не содержит золота. Мите обратился к известным химикам К. Гофману и Ф.
Габеру с просьбой провести анализ ртути и остатков в лампе, не сообщив,
разумеется , цепь своего интереса. Химики подтвердили, что золота в ртути нет.
Этой ртутью Мите со Штамрайхом заполнили новую лампу. После 200-часой
работы исследователи отогнали ртуть, а остаток растворили в азотной кислоте и
стали рассматривать его под микроскопом. На стебле сверкал агломерат октаэд-
ричесих кристаллов. Металл растворялся только в царской водке и давал все
известные реакции золота. С этого момента открыватели были убеждены, что им
удалось осуществить "распад атома ртути" до золота.
Мите попытался охладить восторженный тон газет, подчеркнув: "Хотелось бы
сразу в корне пресечь мнение, что открытое нами искусство получения золота
позволяет добывать золото в любых количествах. Это невозможно...". Никто не
поверил ученому даже тогда, когда он назвал цену искусственного золота: 20
млн. марок за 1 кг. Цена золота в то время была 3 тыс. марок. Интерес к
открытию Мите проявили электрические концерны.
Тайный советник купался в лучах славы. В лаборатории он установил
мемориальную доску, чтобы оповестить человечество о месте и дате первого
превращения ртути в золото.
Габер, которого газеты называли свидетелем опыта, решил повторить
эксперимент коллеги. Его занимала научная сторона проблемы, распад нерадиоактивного
элемента, стоящего в периодической системе рядом с радиоактивным, в соседний
элемент - столь желанное золото.
За событиями в Германки следила и Европейская научная общественность.
Лондонский журнал "Нейчур" опубликовал высказывание Содди по этому поводу.
Ученым, напомнил, что он уже давно предсказывал возможность превращения ртути в
золото на основе современных представлений о строении атома. Сложность, по
мнению физика, состояла том, чтобы обнаружить такое превращение; до сих пор
оно было достигнуто лишь в невесомых количествах для других элементов, и
только путем ядерных превращении. Поразительно, если Мите обнаружил весомые
количества искусственно полученного элемента.
Мите не "секретничал" как это делали алхимики всех времен до него. В
газетах он подробно рассказывал об аппаратуре, которой пользуется в лаборатории,
приводил экспериментальные данные. Выступал в высшей технической школе в Шар-
лоттенбурге, где призвал слушателей и всех ученый убедиться в истинности
превращения ртути в золото. Опыты, говорил оратор, может проводить каждый,
потому что условия для этого есть в любой лаборатории. Эксперименты надо ставить
как можно скорее, призывал Мите, ибо надо опасаться, что за границей ушли
гораздо дальше в вопросе производства золота.
Причины для беспокойства были. Научный работник Нагаока проводил опыты в
Токио, используя электрические разряды высокого напряжения - в несколько
миллионов вольт, вместо 175 вольт Мите. Но берлинский ученый мог быть спокоен -
у японца выхода золота было не выше, чем у него.
Не теряли время даром и в Соединенных Штатах. Нью-йоркский университет
получил команду изучить основы процесса превращения ртути и оценить возможности
его технического воплощения. Американская общественность не скрывала
волнения. Финансовые воротилы Уолл-стрита, имевшие самые большие в мире запасы
драгоценного металла, стали опасаться, что где-нибудь скопятся еще большие.
Призрак золотой инфляции маячил во многих головах.
Интерес подогрел научно-популярный развлекательный журнал "Сайнтифик амери-
кэн", объявивший конкурс и выделивший средства для научных экспериментов.
Главное - установить истину, как в отношении науки, так и для государственных
финансов.
В Нью-йоркском университете за эксперименты взялся профессор Шелдон. Он не
только перепроверял опыты Мите, но и сам искал ответ на вопрос, как из ртути
сделать золото. Чикагский университет также включился в работу, намереваясь
проводить опыты с потоком электронов. Ученые этого университета решили
бомбардировать атомы со скоростью в тысячу раз больше, чем в ртутной лампе Мите.
Но самая сумасшедшая идея в "стране неограниченных возможностей" пришла в
голову одному изобретателю, который разрабатывал ошеломляющий проект: он
хотел использовать колоссальные водные мощности Ниагарского водопада.
Изобретатель хотел превратить 35 миллионов лошадиных сил водопада в электрическую
энергию и воздействовать ею на несколько сот килограммов ртути для получения
из нее золота. Можно догадаться, что подобная перспектива привела в уныние
немцев, зато Америка испытывала воодушевление. Здравые головы призывали к
спокойствию и требовали прекращения этого широкомасштабного предприятия, но
их без труда заставили умолкнуть. Громко звучали голоса непременно провести
эксперимент века, даже если это приведет к падению курса доллара на Нью-
йоркской бирже. Заблаговременно многочисленные зеваки заняли места на
смотровых башнях у Ниагарского водопада, чтобы не пропустить ни одного мгновения
невиданного зрелища. Еще бы! Американец собирался проникнуть в процесс
божественного созидания и создать золото.
А что же Мите? Он добился того, к чему призывал ученых, - его опыты стали
перепроверять. Подозрений возникало много. Источники возможных ошибок в
методе Мите проверяли ученые Берлинского университета и из лаборатории
электрического концерна Сименса. Химики сначала скрупулезно изучили процесс перегонки
ртути, и пришли к неожиданному заключению: даже в перегнанной, каралось бы,
не содержащей золота ртути всегда есть золото! Либо оно появлялось в процессе
перегонки, либо оставалось в ртути в виде следов и его нельзя было обнаружить
при анализе. Только после длительного стояния или при распылении в дуге,
вызывавшем обогащение, оно вдруг вновь обнаруживалось. Этот эффект мог вполне
быть принят за образование золота. Когда путем многократной перегонки в ва-
кууме была получена ртуть, не содержавшая золота, то с ней в ртутной лампе
золото совсем не появлялось. Габер также установил, что использованные
материалы, в том числе кабели, идущие к электродам, и сами электроды содержали
следы золота.
10 мая 1926 года на заседании Немецкого химического общества метод Мите был
развенчан полностью и окончательно. Доклад Габера был убедительным. Он
сообщил, что все эксперименты после исключения источника ошибок дали
отрицательные результаты. Докладчик заключил свое сообщение словами: "Таким образом, мы
окончательно прекращаем все опыты по трансмутации как бесперспективные".
Что у американцев? Эксперимент с попыткой использования энергии Ниагарского
водопада с целью превращения ртути в золото закончился неудачей. Огромная
энергия водопада разрушила хлипкое сооружение в мгновение ока. Однако найти
подтверждение данному событию в документах не удастся, так как сей сюжет взят
из фантастического романа Ганса Доменика, опубликованного в 1927 году.
Ничего обнадеживающего не добился и профессор Нью-йоркского университета
Шелдон. Он экспериментировал с ртутными лампами отечественного производства,
которые совсем не содержат золота. Драгоценного металла профессор не
обнаружил, тогда он заказал лампу в Германии, хотя это было излишним. Снова
неудача. В ноябре 1925 года журнал "Сайнтифик америкэн" заверил американцев, что
финансовая основа цивилизованного мира нерушима.
Патенты алхимиков
Это покажется удивительный, но хронику деятельности алхимиков XX века можно
проследить не только по газетным сообщениям, но также и по патентам. Не во
всех странах "изобретения" алхимиков получали признание, патентные бюро в них
рассматривало заявки с точки зрения практической реализуемости того или иного
проекта. Но были государства, в том числе промышленно развитые, в которых
заявки изучались формально, поэтому наряду с действительно ценными открытиями в
них регистрировались и способы производства золота из неблагородных металлов.
Как видно, алхимики нового времени существенно отличались от своих
средневековых собратьев, уносивших свои тайны в могилу. Цивилизованные алхимики
нового времени существенно отличались желанием застолбить "золотую жилу", на
которую, по их мнению, попали.
Открывает список зарегистрированных алхимиков Мария Ру, получившая патент
на "процесс трансмутации металлов" сразу в двух патентных бюро - английской и
французской. Мадам Ру предлагала ускорить процесс образования золота. В
описании патента говорится, что золото и серебро она получала из кремниевой
кислоты и оксида железа, т.е. ржавчины, восстановленного до металлического
железа при высоких температурах.
Превзошел всех итальянец Вольпато. В 1930 году он получил патент на
производство золота и серебра из железных и стальных опилок. Вольпато пытался
убедить мир, что при действии на железо сильного магнитного поля скорость
обращения электронов возрастает так сильно, что они уже "не знают", принадлежат
они атомам железа или атомам золота.
Приголубило английское патентное бюро и испанца Перезу. В 1934 году этот
алхимик открыл распад ртути. В описании метода Переза утверждает, что получил
золото из ртути "в качестве продукта разложения". В качестве философского
камня в новой методе фигурирует обычное едкое кали.
Но Перез был не первым специалистом получения золота из ртути. Чуть ли не
на десять лет его опередили Адольф Мите и Ганс Штамрайх. Так как в Германии
алхимические открытия не регистрировались, немцы получили патенты в Англии и
Франции и незамедлительно передали их акционерному обществу "Сименс и Халь-
ске". Так среди шарлатанов и неучей в списке "первооткрывателей" оказались
ученые и солидная фирма.
Иностранные патенты на получение золота не принесли Мите богатства. Когда в
1927 году он умер, доску с историческими данными получения золота из
лаборатории убрали.
Любопытно, что английский патент немцы зарегистрировали за два месяца до
первой публикации в прессе о получении ими золота, а упомянутая фирма
приобрела все права на использование этого патента.
Достоин упоминания австрийский патент, выданный химику Адальберту Клобаза
из Вены. Он издал брошюру, в которой изложил суть своего процесса получения
золота: "Искусственное золото. Опыт и успех синтеза золота.". Во введении к
труду изобретателя редакция писала: "Честолюбивым натурам легко удастся
разработать дальше это своеобразное открытие. Однако тут есть опасность, которую
пока что никто не принимает всерьез: твердая опора из золота, поддерживающая
всемирную экономику, может заколебаться и рухнуть".
Немецкий научный журнал обратился к известному атомщику, профессору Отто
Хану, с просьбой написать рецензию на книжку Клобаза. Профессор бил
лаконичен: "У читателя, как и у референта, при чтении брошюры возникает
впечатление , что господин Клобаза честно верит в то, о чем пишет. Это не приносит
вреда до тех пор, пока такая вера не проникла в мир профанов.
Безответственным является поведение издательства, которое... своими дополнительными
рекомендациями. .. вызывает надежды и опасения, для которых нет ни малейшего
основания" .
Клобаза подошел к проблеме с точки зрения ядерной физики, но, как он сам
признался, был профаном в этой области. Он писал: "Строго говоря, современное
исследование атома является не чем иным, как в значительной степени
целенаправленным изготовлением золота; ведь практическая цель заключается в
произвольном превращении элементов, и основную роль должно играть тайное желание
получить синтетическое золото".
Австриец утверждал, что золото является всего лишь "железотитаноазотом",
разложенным на две половинки расщеплением атома. Действительно, половина
молекулярной массы этого соединения точно соответствует относительной атомной
массе золота. Просто до этого никто, кроме Клобаза, не додумался.
Химик помешал в 10-литровую посуду самые разные химикалии: соли титана,
железа, меди, сульфид натрия, хлорид аммония, растворимое стекло, кварц, слюду.
Все это перемешивал и считал, что получал титанит железа. Потом следовал
процесс сплавления со свинцом, содой, бурой, углем и 100 г чистого серебра.
Основным моментом в процессе Клобаза было, конечно, "расщепление атома" на
две одинаковые половинки. В 1935 году такой процесс в ядерной физике считался
невозможным. Другое дело для алхимика. Клобаза "расщеплял" атом физическим
путем в "магнитно-электростатическом скрещенном поле", Процесс у австрийца
протекал без выделения атомной энергии, напротив, ему приходилось подогревать
компоненты мощной грелкой. Клобаза добыл 7 мг чистого золота, он ожидал -
1320 мг.
14 лет экспериментировал Клобаза и, в конце концов, поступил в высшей
степени оригинально: забрал свой патент назад "из-за ненадежности процесса".
Искусственное
золото нацистов
Франц Таузенд - один из наиболее ярких фигур среди алхимиков с явно
выраженными наклонностями уголовника. Этому неучу, подмастерью жестянщика из
Баварии удалось собрать вокруг себя солидную компанию пайщиков, среди которых
были известные промышленники, политики, военные.
Оставив ремесло жестянщика, Франц Таузенд начал свою карьеру с изготовления
лака, который должен был придать скрипкам звучание скрипок старинных
итальянских мастеров. Затем он пытался получить морфий из поваренной соли, делал
препараты против тли, ящура, кровоостанавливающие средства. Стартовый этап он
завершил изданием книжонки "180 элементов, их стартовые веса и включение в
гармонически-периодическую систему", в которой перекроил классическую систему
элементов и создал новую на свой вкус. Разобраться в его учении нет никакой
возможности, но вот цель, ради достижения которой он создал "основы", интерес
представляет трансмутация элементов!
Первого же попавшегося на его пути ротозея он обманул на 100 тыс. марок. За
эти деньги алхимик скупал дома, развалившиеся замки, поместья. Когда в апреле
1925 года партнер стал проявлять признаки беспокойства, Таузенд сказал ему,
что сейчас начнется получение золота, и что не намешало бы обратиться к
только что выбранному президенту рейха Гиндербургу с просьбой стать поручителем в
предприятии. Партнер нашел посредника - государственного секретаря Майснера,
который воспринял идею с энтузиазмом и свел "золотых дел мастера" с генералом
Людендорфом.
Людендорф был милитаристом, и после мировой войны правая пропаганда
подавала его национальным героем. После провала гитлеровского путча 1923 года, в
котором Людендорф был не последней скрипкой, генерал занялся активной
политикой: в 1924 году представлял в парламенте национал-социалистическую партию
Германии. Издание партийного листка загнало генерала в долги, и он как раз
интенсивно разыскивал средства для себя и партии. Не трудно догадаться, что
появление Таузенда в такой момент было для генерала равнозначно появлению
посланника свыше. Он нашел химика, что бы сразу же подвергнуть процесс Таузенда
экспертизе. На его глазах Таузенд из свинца и оксида железа получил 0,3 г
золота. Эксперт доложил Людендорфу: "Господин генерал, дело верное!"
Как только распространился слух, что Людендорф доверяет алхимику, некоторые
финансисты с удовольствием открыли Таузенду свои кошельки. Бывший жестянщик
тут же основал "Общество 164" с Людендорфом в качестве поручителя. Не дремал
и генерал, он заключил с Таузендом частное соглашение, в соответствии с
которым отказывался в пользу Людендорфа от всякой реализации своего процесса
синтеза золота. Таузенду предоставляли 5% прибыли, акционерам и пайщикам - 12%,
ассистентам - 8%. Себе Людендорф собирался положить в карман 75%.
Членами общества стали крупные промышленники Манесман и Щёлер, промышленные
и финансовые воротилы немецкого рейха, князья Шёнбург-Вальденбург и другая
знать, а также простые люди, которые отдали в руки мошенника свои сбережения.
К обществу примкнуло целое сборище авантюристов, фашистов, военных. Более
миллиона марок собрал Франц Таузенд для своих алхимических опытов.
"Общество 164" позднее было переименовано в "Исследовательское общество
Таузенда" и основало лаборатории алхимиков по всему рейху. Таузенд
путешествовал по филиалам, покупал земельные участки и замки, вел переговоры с
официальными лицами. Так, с председателем совета управления казначейства Таузенд
советовался, куда надежнее поместить золото со своих фабрик.
Таузенд совершил деловую поездку в Италию, где сошелся с одним из
секретарей Муссолини. И тот и другой видели свои страны могущественными державами
мира, благодаря новому процессу получения золота. Итальянцы послали своего
представителя, чтобы на месте убедиться в искусстве немца. Представитель
оказался профессором химии, досконально знающим трюки алхимиков. В лаборатории
замка "барона" Таузенда в Южном Тироле хозяин химичил, как его собратья по
ремеслу сотни лет тому назад. Ученый сразу почуял неладное и уличил немца.
Кусочек свинца, который Таузенд намерился опустить в расплав в надлежащий
момент, оказался сплавом свинца с золотом.
Растратив более миллиона марок, "Исследовательское общество Таузенда"
вынуждено было признать себя несостоятельном. Неработающие машины, участки земли
для новых мастерских, развалившиеся замки - вот все, что оставил алхимик от
"производственного капитала". Со всех концов Германии люди предъявляли иски.
Таузенд попытался бежать, но в Италии его задержали.
Дело Таузенда оказалось в высшей степени деликатным, так как в него
оказались втянуты влиятельные политики и промышленники. Расследование по этой
причине тянулось долго - полтора года, наконец, предварительное следствие
завершилось .
Все это время Таузенд держался уверенно, доказывая свою невиновность.
Наоборот , он умеет делать золото, и пусть ему сначала докажут обратное. Когда
терпение следователя и прокурора было исчерпано, они согласились провести
испытание. Видимо, они были уверены в том, что эксперимент провалится, что
только укрепит позиции обвинения.
Алхимическое представление состоялось в октябре 1929 года на монетном дворе
Мюнхена. Зрители, кроме директора монетного двора, были лицами
заинтересованными: проктор, следователь, защитник и несколько специально
проинструктированных полицейских.
Когда Таузенд прибыл на монетный двор, его раздели догола, осмотрели,
начиная от зубов до ногтей на ногах, даже веки выворачивали. Ничего
подозрительного не нашли. Таузенд приступил к своим манипуляциям и... сделал Золото! Из
свинцовой пробы весом 1,67 г он выплавил блестящий металлический шарик,
который содержал, как показали анализы, 0,095 г чистого золота и 0,025 г серебра.
Как уже говорилось, эксперимент проводился в кругу заинтересованных лиц, без
представителей общественности, тем не менее, молва об удачной трансмутации
распространилась по всему Мюнхену. Директор монетного двора откровенно сказал
репортерам, что у него полегчало бы на сердце, если бы этого сверкающего
кусочка золота не было вообще.
Первые страницы газет сообщили сенсационные результаты опыта в монетном
дворе, под заголовками типа: "Алхимик Таузенд доказывает свое искусство".
Газета "Дрезднер нахрихтен" писала: "Перед нами вещественный результат. Это
означает, что найден искусный способ делать золото, если только Таузенд не
сделал ловкой подмены, несмотря на все принятые предохранительные меры". Под шум
газет защитник Таузенда потребовал освобождения своего подзащитного из-под
стражи. Но Верховный суд Германии продемонстрировал принципиальность и
отклонил прошение: Таузенд находится под следствием, прежде, всего за
мошенничество. Его не судят, как алхимика в средние века.
Судебный процесс начался в январе 1931 года. Немецкая общественность с
большим вниманием следила за его ходом. Репортеры не жалели красок в описания
афер бывшего жестянщика. «Чтобы в двадцатом веке человек мог выманивать добро
у образованных людей под тем предлогом, что он может сделать золото, это
просто не укладывается в голове, - писала газета "Мюнхер ниёсте нахрихтен". - И
все же у нас достаточно доказательств того, что глупость существовала во все
времена".
Легко догадаться, что защита строила оборону своего клиента, опираясь на
удачный эксперимент на монетном дворе. В суд пригласили экспертов. Профессор
Мюнхенского университета Гонигшмид, проводивший экспертизу с искусственным
Золотом тайного советника Мите, был категоричным. Он однозначно заявил, что
невозможно провести превращение элементов путем простой химической реакции,
как это делал Таузенд. Этого можно добиться только разрушением атомов, для
чего нужны энергии, которыми человечество в данный момент не располагает.
Таузенд и его адвокат напомнили профессору, что есть "гармонически-
периодическая система элементов", на основе которой трансмутация возможна.
Господин профессор слышал о ней? Но Гонигшмид не поленился посмотреть брошюру
Таузенда, знал он и господина автора. Брошюра "180 элементов", ответил
профессор, является плодом творчества фантазера, полного неуча в области естест-
венных наук, который пытается извлечь новые премудрости из старых учебников.
Оставалось объяснить, как Таузенд превратил кусочек свинца в золото на
монетном дворе в присутствии уважаемых свидетелей. Объяснение фокуса нашлось.
"Искусственное" золото в количестве 95 мг, состоящее на 80% из чистого золота
и на 20% из серебра, могло образоваться... из пера авторучки. Для золотых
перьев как раз и применяли сплав золота с серебром такого состава. Услыхав
это, прокурор распорядился немедленно доставить вещественное доказательство.
Авторучку Таузенда с золотым пером, как и следовало ожидать, нигде не нашли.
Суд признал транца Таузенда виновным в многократном обмане и приговорил его
к тюремному заключению сроком на три года и восемь месяцев.
Адвокат Таузенда убеждал суд в том, что виноват не только его подзащитный,
что судить надо не Таузенда, а Людендорфа и других партийных бонз национал-
социалистической партии Германии, а также тех, кто кредитовал Таузенда. Они
обожествляли подзащитного, имевшего патологические наклонности, пока тот в
своей фантазии и мании величия не принял собственный обман за чистую монету.
Тайны
открывает
физика
Сообщения о результативных опытах по получению искусственного золота всегда
вызывала тревогу в финансовом мире и правящих кругах. Эта традиция возникла
еще во времена римских императоров и только укрепилась в новое время. Поэтому
информация об исследованиях в Национальной лаборатории в Чикаго группы
профессора Демплера вызвала у финансистов беспокойство: в реакторе можно из
ртути получить золото. Надо полагать, что это последний случай алхимической
трансмутации.
Опыты, приведшие в конце концов к положительному результату начались в 1940
году, когда физики начали бомбардировать быстрыми нейтронами соседние с
золотом элементы - ртуть и платину. В апреле 1941 года А. Шерр и К. Т. Бэйнбридж
из Гарвардского университета сообщили коллегам о достигнутых успехах. Они
направили разогнанные нейтроны на литиевую мишень и получили поток быстрых
нейтронов , который использовали для бомбардировки ядер ртути. Результатом
ядерного превращения было Золото. Три новых изотопа с массовыми числами 198, 199
и 200. Но эти изотопы не были столь устойчивыми, как природный изотоп -
золото- 197. По истечении непродолжительного времени они снова превращались в
устойчивые изотопы ртути с массовыми числами 198, 199, 200. Представим себе,
что некий современный Крез покупает 100 кг такого золота в слитках. С точки
зрения химии - это чистое золото, что подтвердит эксперт. Покупатель не будет
подозревать, что его счастливое приобретение представляет собой смесь
изотопов - золото-198 и золото-199, период полураспада которых составляет от 55 до
73 часов. Легко представить себе его состояние, когда он увидит, что его
богатство исчезает на глазах. За каждые три дня количество золота уменьшается
вдвое, а через 30 дней от него практически ничего не останется, если не
считать огромную лужу ртути.
Чтобы завершить тему, позволим себе, еще немного теории, вероятность
осуществления ядерной реакции определяется так называемым эффективным сечением
захвата атомного ядра по отношению к соответствующей бомбардирующей частице.
Физики Ингрем, Гесс и Гайдн, сотрудники профессора Демпстера, пытались точно
определить эффективное сечение захвата нейтронов природными изотопами ртути.
В марте 1947 года они смогли показать, что изотопы с массовыми числами 196 и
199 обладают наибольшим сечением захвата нейтронов и потому имеют наибольшую
вероятность превращения в золото. В качестве "побочного продукта" в своих
опытах они получили... золото! Точно 35 мкг, полученных из 100 мг ртути после
облучения замедленными нейтронами в атомном реакторе.
Как это не удивительно, но несомненный успех, завершивший усилия алхимиков
всего мира на протяжении тысячелетий, никого на этот раз не встревожил.
Причина проста: о нем узнали исключительно ученые, следившие за публикациями
своего журнала "Физик ревью". Да и заголовок публикации в специальном журнале
не блистал сенсационностью: "Эффективные сечения захвата нейтронов изотопами
ртути". Только через два года пронырливый журналист наткнулся на это чисто
научное сообщение и, конечно, не упустил своего шанса, протрубив на весь мир
о производстве золота в атомном реакторе. Тут же последовала крупная паника
при котировании золота на бирже во Франции.
Но искусственное золото атомного реактора не торопилось затоплять рынки, в
чем профессор Демпстер, сотрудники которого положили конец мучения алхимиков,
не сомневался. Французский рынок золота потихоньку успокоился. В известной
мере способствовала тому и публикация в журнале "Атомы" за январь 1950 года
"Трансмутация ртути в золото".
Автор статьи признал принципиальную возможность получения золота из ртути в
атомном реакторе и успокоил читателей, заверив их, что цена такого золота
будет во много раз выше природного, добытого из самых бедных руд.
Золоту, добытому физиками, нашли достойное применение. Этот крошечный
экспонат украшает Чикагский музей наук и промышленности. Им можно было
полюбоваться во время Женевской конференции в августе 1955 года.
Атомная физика ответила и на вопрос, возможны ли вообще те превращения
других металлов в золото, которые демонстрировали алхимики. Сегодня известно
точно, что трансмутация в устойчивое золото возможна только двух соседних
элементов - ртути и платины. Но платину в золото никто превращать не станет,
цена "ртутного" золота также известна. Все другие "процессы" получения
драгоценного металла - из железа, олова, свинца и даже серебра - обречены на
неудачу. Если все-таки при каких-то манипуляциях золото "получится", это
означает, что драгоценный металл уже был в компонентах алхимического опыта, либо
произошло обогащение повторными переплавками. Шарлатаны чаще всего умело
примешивали золото в расплавы. Прибегали и к другим хитроумным трюкам для
изготовления сплавов и покрытий, которые поразительно похожи на золото.
В качестве примера можно привести неокисленную латунь, которая обладает
прекрасным золотым блеском. Отливает золотом и бронза. В наши дни ювелирная
промышленность часто и вполне официально использует для производства
украшений сплавы из других металлов, которые по внешнему виду нельзя отличить от
золота. Принц-металлом называют латунь золотой окраски. Мангеймским золотом
окрестили сплав меди, цинка и олова. Мозаичное золото получают из меди и
цинка, оно напоминает самородочное золото. Металл Гамильтона используется для
"золочения" различных изделий. Очень широко известен так называемый тальми -
сплав меди с цинком, отличающийся замечательной золотой окраской и
чрезвычайной стойкостью к коррозии.
Кроме того, есть достаточно много минералов и химических соединений,
напоминающих золото. Из этого ряда можно выделить слюду с желтовато-золотым
блеском, которую в народе называют кошачьим золотом, и пирит (железный
колчедан) , имеющий золотистый металлический блеск. Исследователи предполагают, что
легендарное сокровище короля Креза в основном состояло из искрящегося пирита.
Четверть века тому назад канадские химики получили из ртути кристаллы с
золотым блеском. Это вещество имеет необычное строение и состав - арсенофторид
ртути. Его бы алхимикам средневековья!
Сторонники алхимии считали, что есть неоспоримые доказательства искусства
алхимиков. В самом деле, откуда появилось золото, которое производил Луллус
по поручению английского короля Эдуарда? Чтобы развеять легенду о чудодействе
алхимиков древности, надо ответить на этот вопрос, как и на другие.
Откуда черпал Золото саксонский курфюрст Август, занимавшийся алхимией и
оставившим на 17 млн. талеров золота?
Какую тайну скрывает золотой медальон, который преобразил алхимик Зейлер
для императора Леопольда I?
Или: что кроется за аргентаурумом мистера Эмменса?
В ознаменование победы английского флота над французским, в 1340 году
король Эдуард, царствовавший с 1327 по 1377 год, распорядился чеканить золотые
монеты - нобли. До 1360 года эти монеты чеканились с провокационной надписью:
"Король Англии и Франции". Считается, якобы эти монеты изготовлены из Золота
Раймундуса Луллуса.
Раймундус Луллус родился в 1235 году, умер и 1315 году, называется и другая
дата смерти - 1333 год. Он состоял на службе у короля Эдуарда I, который
царствовал до 1307 года. Это не подлежит сомнению. Установлено, что нобли
изготовлены из полноценного природного золота, а не из золота алхимиков. Выходит,
что Куллус не мог сделать золото. В то же время исторически доказано, что
король Эдуард III собирал военные контрибуции путем повышения налогов и
наложением долговых обязательств. Он доходил до конфискации золотых предметов
культа из церквей и монастырей, налагал арест даже на символы коронации.
Очевидно , эту сторону своей деятельности король и хотел скрыть, прикрываясь Луллу-
сом. Да, короли были еще теми алхимиками!
Семнадцать миллионов талеров в золоте оставил своим наследникам саксонским
курфюрст Август. Он восседал на троне с 1553 по 1586 год. Август сам был
алхимиком и содержал на службе алхимика Шверцера. А каково истинное
происхождение этих миллионов?
Ответ на этот вопрос очень заинтересовал историка Иогана Христиана Виглеба.
О своем поиске ученый рассказал в "Историко-критическом исследовании алхимии
или воображаемого искусства изготовлении золота", появившимся в 1777 году.
Виглеб перекопал исторические документы и обнаружил, что золотому сокровищу
курфюрста Августа есть весьма вероятное объяснение. В XV-XVI веках разработка
серебряных руд в саксонских рудоносных горах достигла неожиданного расцвета.
Из богатейших рудников в Шнееберге, Фрайберге и Аннаберге добывали очень
много серебра. Десятая часть, так называемая десятина, должна была идти в
распоряжение властителя. Ту же долю курфюрст получал и с монетного двора за
предоставленную привилегию чеканки монет. Документально доказано, что За 1471-
1550 годы саксонские курфюрсты присвоили только из шнеебергских серебряных
рудников более 4 миллиардов талеров.
Когда правил курфюрст Август серебряные родники по-прежнему приносили очень
большие прибыли. Поэтому, как считает Виглеб, "уже не является загадкой, как
Август после 33-летнего правления и столь же длительной эксплуатации
рудников. . . смог оставить 17 миллионов талеров... Можно удивляться, что он не
оставил больше". Шнеебергкий пираргит содержал немалый процент золота, которое
уже умели извлекать. Придворный алхимик Шверцер был особенно пристрастен к
этой серебряной руде и колдовал над ней до тех пор, пока в плавильном тигле
не появлялось золото.
Монах Венцель Зейлер опустил серебряный медальон в чудодейственную жидкость
и на глазах придворных и самого императора Леопольда I превратил его в чистое
золото. Тайна этого трюка продержалась 250 лет! Безусловно, и раньше
предпринимались попытки разгадать фокус монаха и брали пробы для анализа плотности.
Получали значение 12,6, что значительно ниже плотности чистого золота (19,3)
и более соответствует сплаву серебра с золотом. Однако эти показатели не
давали ключ к тайне медальона.
Вскоре, как уже говорилось, отбор проб был запрещен, что в известном смысле
охраняло авторитет Зейлера. Только в 1931 году химики из института
микроанализа Венского университета, Штребингер и Райф, добились разрешения на прове-
дение анализа. Они заверили, что используют для каждого анализа не больше 10-
17 мг. Ученые очень аккуратно отобрали пробы, практически не повредив
историческую реликвию. Микроанализ дал поразительный результат - в серебряной и
"золотой" части медальон имеет абсолютно однородный состав. 43% серебра, 48%
золота, 7% меди и небольшие количества олова, цинка и железа.
Как же удалось Зейлеру придать сплаву такой оттенок, что все приняли его за
золото?
Химики решили довести до конца начатое исследование медальона. Они
обратились в венский монетный двор с просьбой изготовить сплав именно такого
состава . Затем Штребингер и Райф погружали образцы сплава и самые разные кислоты и
растворы солей, пока не открыли рецепт Венцеля Зейлера. Холодная, наполовину
разбавленная азотная кислота, которую готовили средневековые алхимики для
разделения золота и серебра, сообщает погруженным в нее серебреным сплавам
золотой блеск! В наши дни этот прием или "желтое кипячение" является очень
частым рабочим приемом ювелиров. Обработка различными минеральными кислотами
обеспечивает окраску чистого золота в 24 карата.
Откуда черпал золото Эмменс? Мексиканские серебряные доллары не имели
никакого отношения к "процессу" Эмменса. Если серьезные основания считать, что
Эмменс был связан с преступной группой, которая переплавляла похищенные
украшения и предметы искусства. Подобная легализация похищенного практиковалась
еще испанцами. Эмменс был лишь прикрытием.
Фальшивомонетчики
"Современный фальшивомонетчик уже не имеет ничего общего с тем
малообразованным уголовником с кустарно изготовленным штампом, кое-как чеканящим жалкую
подделку где-то в подвале, к тому же еще из случайно попавшего ему под руку
металла. Нынешний же, как правило, выпускник престижного высшего учебного
Заведения, опытный инженер-металлург, занятый своим бизнесом в мастерской,
напичканной всякого рода новейшим оборудованием. Здесь он чеканит золотые
монеты из настоящего золота и редчайшие монеты древних из того же точно металла,
из которого они чеканили их", - так характеризует фальшивомонетчика конца XX
столетия английский знаток нумизматики Джозеф Эдмодсон в газете "Дейли
Телеграф" .
Увы, в словах англичанина нет ни капли преувеличения. И это далеко не
единственное высказывание подобного года в устах специалиста. Читаем английский
еженедельник "Санди Тайме", в этом уважаемом издании слово взял представитель
королевского монетного двора: "Вы можете увеличить изображение монеты в 50
раз и, тем не менее, все равно никаких дефектов не увидите".
Несомненно, этот работник монетного двора знает толк в деле, о котором
говорит . Одним из методов идентификации является увеличение изображения монеты
с последующим сопоставлением этого изображения с образцом. Но пока до этого
дойдет, рынок чаще всего оказывается уже наводненным подделками. Их может
быть сотни и даже тысячи в руках нумизматов. Англичане с подобным
сталкивались . Некие умельцы весьма ощутимо подорвали авторитет старого английского
золотого соверена.
Монета чеканилась в Лондоне на королевском монетном дворе с 1816 года до
1914. Еще два тиража монеты были выпущены в 1925 и 1937 годах. До 1932 года
Золотые соверены чеканили в Оттаве, Мельбурне, Перте, Сиднее, Бомбее и
Претории. Позже, когда золотые монеты были изъяты из обращения как денежная
единица , чеканка соверена в небольших тиражах возобновилась. Это были
коллекционные монеты с изображением короля Эдуарда VII, датированные 1912 годом, и
нынешней королевы Великобритании Елизаветы II, датированные, 1957 годом.
Поскольку англичане, в отличие от многих других народов, не проявляют особо ин-
тереса к накоплению золота и изделий из него, соверены продавались за
рубежом, принося Английскому банку весьма существенный доход. Одно-фунтовая
монета продавалась на рынке за 30 фунтов стерлингов. Английский соверен нашел
покупателей в Швейцарии и Федеративной Республике Германии. Как уже говорилось,
Английский банк весьма бережно относился к золотому запасу государства и
выпускал соверен в количествах, которые не насыщали рынок, но позволяли держать
высокую цену. Очевидно, именно это обстоятельство - высокая цена - привело
соверен к конфузу. Эксперт цюрихского Банка Лео многоопытный Жан-Поль Диво
запомнил тот день - в мельчайших подробностях. Собственно говоря, и любой
другой день он помнил отлично, хотя бы потому, что каждый новый день
повторяет предыдущий. Но тот день оказался особенным.
Из Лондона ожидался контейнер с золотыми соверенами. Ничего из ряда вон
выходящего . Доставка контейнера в подвал. Тут основатель банка Карл Бреннер,
проверенные люди. Проверка сохранности пломб и печатей. Короче говоря, все
как всегда.
В подвале на этот раз был заместитель директора, заведующий хранилищем и
кассир. Печать и пломбы никаких подозрений не вызвали. Контейнер вскрыли и
засыпали монеты в счетную машину. Светящееся табло подтвердило, что
количество монет соответствует сопроводительным документам.
После подписания акта в приемке монет, комиссии оставалось выборочно
проверять новое поступление монет с профилем королевы Елизаветы II на предмет
идентичности. Эта процедура давно стала дежурной обязанностью, которая
выполнялась с заметным снижением внимания. Как-никак отправитель денег
национальный банк Великобритании, а не средневековая меняльная контора.
Известно, правда, что монеты в банк поступают не только из королевского
монетного двора, но это не меняет главного - деньги прислал государственный
банк.
Пока члены комиссии, завершив дело, обменивались вежливыми репликами, Жан-
Поль Диво направился с золотыми соверенами к специальному прибору, в котором
при большом увеличении сверяются параметры монеты и изображение с надписями с
образцом. При незначительном несовпадении раздается звуковой сигнал. Прибор
высокопроизводительный и за короткое время идентифицирует большое количество
монет.
На экране появилось увеличенное изображение соверена, и тут Поль с
удивлением увидел, что зазубрины по гурту монеты не совпадают с образцом. Тут же
раздался звуковой сигнал. Прибор обнаружил еще одно несовпадение: вес
поступившего соверена отличался от оригинала. Настораживало и изображение - оно
было, как говорят фотографы, не в фокусе.
Небольшое замешательство в подвале цюрихского банка сменилось вскоре
паникой, когда Жан-Поль Диво обследовал все монеты из контейнера и обнаружил
сотню фальшивок. Авторитет английского соверена зашатался. Экстренное сообщение
в Лондоне подняло на ноги все руководство Английского банка. Эксперты выехали
в Цюрих, но этой мерой не ограничились. Экстренная проверка золотых соверенов
в подвалах Английского банка и местах, где соверен продавался, выявила еще
несколько тысяч подделок. Эксперты были единодушны - это самая блестящая
подделка За всю историю Великобритании. Представитель королевского монетного
двора смотрел глубже: "Это, возможно, наиболее опасная подделка, с которой мы
когда-либо сталкивались".
Черту под комментариями экспертов банка и монетного двора подвела "Санди
Тайме". Всемирная репутация британского золотого соверена оказалась сильно
подорванной из-за потока блестящих подделок", - констатировала газета.
Шум, поднятый прессой, вызвал соответствующую реакцию в среде нумизматов.
Люди потянулась в банки сдавать соверены на проверку, большинство монет
оказалось фальшивыми. Забила тревогу и дирекция лондонских рынков золота, обра-
тившаяся в Международное бюро по борьбе с подделывателями монет за помощью.
Возглавлял бюро, по словам лондонской "Тайме", опытный эксперт, бывший в свое
время экспертом на Королевском монетном дворе. Бюро работает в тесном
сотрудничестве с английским Скотланд-Ярдом и Интерполом.
По-своему прореагировали на события и потенциальные покупатели соверена.
Цена на монету стала падать. В феврале 1978 года он стоил уже 27 фунтов
стерлингов, а в апреле всего 25. Еще круче отреагировали лондонские рынки золота.
Все пять рынков отказались принимать соверены на реализацию.
Возникает вопрос: в чем суть скандала? Отвечая на него, сразу же отметем в
сторону подозрения относительно золотого содержания поддельных соверенов. По
составу металла фальшивки практически не отличались от продукции королевского
монетного двора. Что касается разницы в весе, то она была настолько
незначительна, что уловить ее можно было только с помощью специальной аппаратуры.
Вопрос меняется: в чем смысл подделки, если содержание чистого золота
соответствует стандарту монетного двора? Смыл есть. "Конкурент" Английского
банка , то бишь подпольные производителя соверенов, присваивали себе гонорар
Английского банка - разницу между текущей ценой золота на рынке и продажной
ценой соверена с профилем того или другого короля. А разница эта весьма
значительна. Английский Банк продавал соверена в 5-10 раз дороже стоимости золота,
содержащегося в монете. Конечно, можно изготовить соверен из "неблагородного"
металла или сплава и только покрыть монету золотом. Но это, как
пренебрежительно говорят, не тот уровень. Сегодня подобные фальшивки обнаруживаются
мгновенно. Соверены подделывала солидная, если так можно выразиться, в нашем
понимании, "фирма".
Золотой соверен Елизаветы II, выпускался в 1957-2000
г. г. Все соверены несут на реверсе изображение сцены
поражения дракона Святым Георгием.
Английский соверен - далеко не единственная жертва посягательств падких на
криминальный бизнес "выпускников престижных учебных заведений". Известны
подделки монет многих других стран разных континентов планеты. Эксперты не раз
восхищались искусством поддельщиков, изучая пятифунтовые, монеты,
датированные 1887 и 1902 годами, соверены с изображением короля Георга V на
чистопородном скакуне. По вкусу пришелся поддельщикам полусоверен выпусков 1887,
1902 и 1913 годов. Не обойдены вниманием 20-долларовая монета чеканки 1882
года и доллар 1853 года. Значительны масштабы подделки монет из серебра,
поскольку этот благородный металл также высоко ценится, монет из других
металлов, если привлекательной оказывается, нумизматическая ценность оригинала.
Есть некоторая статистика, позволяющая представить себе масштабы этого
древнего ремесла, расцветавшего в наши дни с новой силой. В 1968 году
эксперты Британского монетного двора и Международного бюро по борьбе с поддельными
монетами поучили на проверку 1284 золотые монеты разных номиналов. Из них
подлинными оказались только 689 монет. На следующий год объём экспертиз
увеличился. На проверку поступило 2120 монет, из которых специалисты признали
подлинниками всего лишь 640. Дальше - больше. С января 1970 года по март 1971
года было обследовано 4186 монет. Эксперты забраковали... 3830 монет! Почти
90% подделок. Понятно, что на проверку отправлялись монеты, вызвавшие
определенные подозрения, а не все монеты подряд. И все-таки... Счет идет на тысячи.
О подлинных масштабах подделки монет косвенно свидетельствует другой факт.
Скажем, материальный интерес в подделывании соверена очевиден. Также не
вызывает сомнений доходность подпольного производства старинных монет, особенно -
редких из них. Их продажная цена может в десятки раз перекрывать стоимость
вложенного в них золота. Но подделке подвергся крюгерранд Южно-Африканской
Республики. Эта монета весит ровно одну тройскую унцию и никакой
нумизматической ценности не представляет. Она пользуется спросом из-за своего
"рыночного" веса и очень низкого гонорара производителя монет - в пределах 5% к
стоимости золота. Монету приобретают тезавраторы, т.е. люди, накапливающие на
черный день золото, а ни в коем случае не нумизматы. Впервые крюгерранд
появился на рынке в 1971 году, а уже в следующем году была выявлена первая
фальшивка. В последующие годы счет пошел на тысячи. По экспертным оценкам, в 1975
году на рынке ходило более 4 0 тыс. поддельных крюгеррандов.
Представляет интерес статистика Интерпола. По данным этого солидного
ведомства, ежегодный прирост подделок составляет 40-50%. Например, официальный
"Бюллетень Интерпола" информирует читателя, что в 1973 году поддельные монеты
16 стран мира были "выловлены" в 9 государствах. Респектабельные мошенники
чеканили из золота японские юбилейные монеты достоинством 1000 иен, финские
юбилейные монеты достоинством 500 марок и панамские монеты достоинством 20
бальбоа. Распространялись они в ФРГ, Австрии и Италии. По данным Интерпола,
японские и панамские монеты были изготовлены в Ливане по заказу одного
австрийца, арестованного в Вене в 1972 году.
На следующий год фальшивые монеты 21 государства были выявлены в 10
странах. На этот раз приоритет поддельщиков был отдад финским золотым юбилейным
монетам, выпущенным в связи с проведением Олимпийских игр в 1952 году, а
также канадской юбилейной монете в ознаменование Олимпийских игр в Монреале.
За период с 1969 по 1977 год наиболее интенсивно подделывались американские
монеты. Несколько, уступали им подделки монет ФРГ, Гонконга и Австрии.
Эксперты Интерпола сходятся во мнении, что монеты из Золота фабрикуются в
Бейруте .
Как и в каждом деле, в производстве фальшивок не обходится без анекдотов.
Например, один поддельный соверен украшал бюст короля Эдуарда VI, а оборотная
сторона монеты сообщала дату коронации короля Георга V. Английские эксперты
считают, что подобные шедевры изготовлены рассеянными уголовниками в Италии
или Китае после окончания второй мировой войны.
Путаники или рассеянные уголовники - трудно сказать - выпустили английский
соверен, на обеих сторонах которого оказалось одно и то же изображение
королевы Елизаветы II. Газета "Дейли миррор" не без восхищения поведала читателям
реакцию королевы на столь оригинальную поделку подпольных умельцев. Королева
сказала: "Таких джентльменов теперь очень мало". Комментарий настоящей
королевы!
Надо отдать должное англичанам - на курьезы подобного рода они реагируют с
присущим им мягким юмором, упрятанным за изысканностью манер.
Широкую огласку в Лондоне получила следующая история.
Как-то в Международное бюро борьбе с поддельными монетами, квартирующемся в
английской столице, явился нумизмат и предъявил эксперту небольшую золотую
монету достоинством в четверть соверена.
Эксперт ничем не выдал реакцию на столь исключительное явление, он вежливо
ждал разъяснений.
- Я купил эту монету в Бейруте и уплатил за нее крупную сумму денег, -
сказал пришедший.
- Сколько?
- Неважно. Дело не в этом. Продавец поставил меня в известность, что этой
монеты в каталоге нет, так как она отчеканена лишь в четырех экземплярах.
Этим объясняется высокая цена, которую он запросил с меня. Я начинающий
нумизмат, мне показалось странным, что монета не попала в каталог, но желание
приобрести уникальный экземпляр было настолько сильным, что я пренебрег
осторожностью . Теперь я сомневаюсь в своем решении купить ее.
Эксперт профессионально осмотрел монету, затем поместил ее в прибор,
увеличивающий изображение во много раз, и восхищенно произнес:
- Фантастика! Прежде всего, сэр, позвольте вам заметить, что монета
отчеканена с исключительным искусством, но самое интересное заключается в другом:
за всю свою многовековую историю Англия никогда не чеканила золотую монету в
четверть соверена. Это даже не подделка, ибо таковой она могла бы быть, если
бы имелся ее оригинал, отчеканенный на монетных дворах Британской империи. И
хотя вы уплатили большую сумму, прогадали не слишком много: вряд ли у кого-
нибудь еще найдется в коллекции монета, которой никогда не существовало. К
тому же, и это тоже говорит в вашу пользу, вы приобрели монету, которая
сделана в полном соответствии с принятыми в нашей стране стандартами. И сделали
это настолько талантливо и правдоподобно, что нашим граверам не мешало бы
внимательно изучить ее хотя бы для того, чтобы знать, что где-то есть
мастера, которые могут с ними потягаться.
Людей, далеких от коллекционирования, эта история позабавила, а у
нумизматов усилила тревогу. Если даже эксперт не скрывает своего восхищения
мастерством поддельщика монет, что остается ему, простому коллекционеру-любителю?
Но жертвой обмана может стать не только любитель. В истории запечатлены
имена талантливых фальшивомонетчиков, которым удавалось обводить вокруг
пальца и знатоков. Искушенные металлурги, тонкие знатоки нумизматики, итальянцы
Дальковино, Лигорио, Бассиано сбывали коллекционерам "древнеримские
сестерции" на баснословные суммы. Американец Кейси весьма успешно "конкурировал" с
монетными дворами Мексики. Но всех превзошел грек Кристодомус. Он умудрился
продавать "древние серебряные монеты из Коринфа" Национальному музею Греции!
Блестяще образованный, владевший четырьмя языками, Кристодомус был к тому же
и прекрасным актером. В музей он приходил небритым, одетым в рваную
крестьянскую одежду, и держал в руках глиняный кувшин. Коверкая речь, он просил
музейных работников посмотреть содержимое, кувшина. По-крестьянски долго
торговался , хлопал дверью, уступал.
Однако английская "Тайме" пальму первенства среди поддельщиков монет отдает
Гарри Стоуксу. Он "работал" пять лет, ставших настоящим кошмаром для
нумизматов. Бедняги с облегчением вздохнули в 1977 году, когда американца поймали.
Гарри Стоукс прошел войну в Корее, позже долгое время не мог устроится в
мирной жизни и выехал в Европу, из нее - на Ближний Восток. В Бейруте Гарри
сошелся с Саидом Джаллубом. Это знакомство стало определяющим в дальнейшей
судьбе Стоукса.
Сайд Джаллуб был опытном фальшивомонетчиком во всех отношениях - знал
удачи, но Знал и тюрьму. Сайду нужен был напарник. Он плохо Знал английский, не
располагали к доверию и манеры Сайда. К тому же лицо Джаллуба обезображивал
шрам, по которому Сайда легко находила полиция. Но новый друг Стоукса был от-
менным ювелиром и знатоком нумизматики - вот база, которая легла в основание
новой "фирмы". Предполагалось, что Стоукс займется сбытом.
Предложение Джаллуба заинтересовало Стоукса, он принял его и с головой ушел
в изучение нумизматики. Джаллуб экипировал напарника, чтобы тот мог посещать
магазины Бейрута, где продавались монеты, не вызывая подозрений.
Сайд тем временем готовил товар. Его выбор пал на монеты не слишком редкие,
но пользующиеся, высоким спросом. Когда зачин был сделан, компаньоны вылетели
в Рабат.
Это был август 1973 года. В Рабате Стоукс легко продал несколько монет.
Убедившись в высочайшем мастерстве партнера, Стоукс без труда продал часть
монет в специализированном магазине в Риме. С этой минуты нумизматы открыли
счет кошмарному периоду своей жизни.
Джаллуб извлек урок из неудач прошлого - работал исключительно осторожно и
аккуратно. Содержание золота в монетах, которое он выпускал, практически не
отличалось от содержания золота в подлинниках. Кроме того, он поставил за
правило не делать более 20 монет одной серии. Да это и не было нужно. Первые
монеты, выпущенные "фирмой" - две гинеи чеканки 1738 года, - продавались по
700 фунтов стерлингов.
Очень быстро фальшивомонетчики разбогатели настолько, что купили приличный
особняк в фешенебельной части Бейрута. Теперь можно было печатать в газетах
объявления о продаже редких монет и приглашать нумизматов в гости. Богатый
особняк, слуги - это производило должное впечатление на покупателей и снижало
их бдительность. Об американском коллекционере заговорили в кругах нумизматов
Бейрута как о человеке, достойном доверия.
Подвела компаньонов самоуверенность, которая часто приходит с наступлением
пресыщенности. В 1975 году Джаллуб сделал очень редкую монету - золотую
крону, которую чеканили в 1847 году. Стоукс списался с известным швейцарским
торговцем-нумизматом и, договорившись с ним о встрече, выехал в Швейцарию. В
Берне он подъехал к магазину предполагаемого покупателя в кадиллаке. Это был
уже другой человек - от бывшего американского солдата в Корее не осталось
следа. Впрочем, кто знает, внешность не всегда соответствует содержанию.
Хозяин ждал посетителя. Стоукс выложил заготовленную легенду: монета из
коллекции бывшего египетского короля Фарука. Гарри знал, что крона отчеканена
в нескольких экземплярах и заломил цену.
На беду американца торговец сам одно время очень интересовался этой
монетой. Он точно установил, сколько всего монет было сделано, и у кого они
находятся. Стоило Гарри назвать короля Фарука, как торговец сразу и однозначно
понял, что ему предлагают подделку.
Торговец сослался на неожиданные материальные затруднения и отказался от
покупки столь редкой монеты. Без сомнения, в самом начале карьеры подобное
поведение торговца и нумизмата насторожило бы Стоукса. Тот даже не попытался
торговаться! Значит, что-то заподозрил. Надо побыстрее уносить ноги.
Стоукс решил довести дело до конца. Он направился в Цюрих, надеясь сбыть
монету там. Не возвращаться же домой с пустыми руками!
Если бы Стоукс почаще смотрел в зеркало заднего вида, возможно, он
обнаружил бы "хвост", следовавший за ним из Берна. Но он ничего не заметил,
полагаясь на непревзойденное мастерство своего компаньона в Бейруте целиком и
полностью .
В Цюрихе американца задержали при попытке продать крону нумизмату. Стоукс
стоит еще нескольких слов. При задержании Гарри представился полиции
американским бизнесменом, торгующим с Советским Союзом. В доказательство своих
слов он извлек из кармана сувенир - металлический рубль с профилем вождя
мирового пролетариата, и церемонно вручил монету офицеру полиции, который со
словами благодарности препроводил Гарри в участок.
О редчайшем случае выпуска фальшивых монет рассказал читателям
западногерманский журнал "Штерн". В 70-х годах этим ремеслом занялись работники
монетного двора в городе Карсруэ прямо на работе! В 1980 году фальшивомонетчиков
разоблачили и предали суду. При обыске было изъято около 1000 монет. Что с
ними делать? Никто не хотел принимать решение на себя, ссылаясь на отсутствие
прецедента в прошлом. В конце концов, этим необычным делом занялся земельный
суд Карлсруэ. И, надо отдать ему честь, принял поистине соломоново решение:
деньги не переплавлять, а снабдить надпечаткой "фальшивая" и продать
нумизматам. Неизвестно, как расходились монеты, но можно надеяться, что спрос был
немалый. Как-никак - это первые поддельные монеты, изготовленные в XX веке на
государственном монетном дворе.
Специалисты разных стран мира ищут способы защиты монет от подделки.
Эксперты ФРГ рекомендуют штамповать по гурту монеты текст, подделать который в
кустарных условиях чрезвычайно трудно. Финляндия, также пострадавшая от
фальшивомонетчиков, предлагает включить в химический состав монет редкие металлы,
отсутствие которых может быть легко установлено спектральным анализом.
Бельгийские эксперты рекомендует чеканить монеты из таких металлов, которое
обладают электрические сопротивлением или различными магнитными свойствами, что
облегчит обнаружение поддельных монет. Возможно, эти предложения и
представляют практический интерес, но только при производстве современных монет. В
подлинные монеты прошлого уже ничего не прибавишь, значит подделка их будет
продолжаться бесконечно.
ЛЮДИ ГИБНУТ ЗА МЕТАЛЛ
Древний мир
Во все времена и эпохи золото и смерть идут рядом, История золота знает не
только бесчисленные случаи смерти отдельных людей, но и истребление городов,
народов и стран.
Со школьной скамьи известно, что древний Египет был богатейшей страной
мира. Население жило в дельте Нила, а золотые рудники находились на юге и юго-
востоке страны. Людей и золото разделяла пустыня. В папирусе XIII века до
н.э. сказано так: "Много золота имеется в пустыне Акита, но путь туда
безмерно тяжел вследствие недостатка воды. Если работники отправляются туда для
мытья золота, то доходит до места лишь половина, потому что люди умирают в
дороге вместе со своими ослами..."
Но египетские фараоны держали в поле зрения не только рудники своего
государства, но и рудники Нубии, само название которой в переводе с
древнеегипетского означает "золото". Набеги на Нубию стали еще одной формой добычи золота
и завершились полным покорением этого государства.
Золото уже тогда было средством обмена, и властители Египта брали за него в
соседних государствах предметы роскоши. Золото было мерой могущества, а это
значит, что его никогда не хватало. Золото нужно было жрецам, поскольку
драгоценный металл играл важную роль в религиозном культе.
В свою очередь сокровища фараонов и жрецов, накопленные трудом поколений
рабов и кровью в военных походах, становились приманкой для других
завоевателей. Первую из известных нам попыток завладеть ими предпринял знаменитый
полководец середины третьего тысячелетия до н.э. царь Саргон, создавший обширное
централизованное государство на Ближнем Востоке. Однако Саргон не добился
своего и отступил. Египет того времени был очень сильным противником. К VII
веку внутренние распри и восстание рабов значительно ослабили его, чем не
преминул воспользоваться ассирийский царь Ассархаддон. Он разгромил Египет и
собрал богатую дань на зависть другим властителям.
Сокровища Ассархаддона, собранные в столицу Ассирии Ниневию радовали его
преемников меньше столетия, их захватили вавилонские воители. Но и им не
довелось потешиться награбленным вволю. Во второй половине VI века до н.э.
Вавилон был захвачен и разграблен персидским царем Киром. Его сын Камбис считал
своим долгом приумножить сокровища и еще не раз опустошил кладовые фараонов.
Потом он соблазнился богатейшими приисками южнее Египта, но в походе только
потерял большую часть своего войска.
В "Истории" Геродота есть притча. На камне гробницы вавилонской царицы была
выбита надпись: "Если кто-нибудь из вавилонских царей после меня будет иметь
нужду в деньгах, то пусть откроет эту гробницу и возьмет, сколько пожелает,
денег. Однако без нужды пусть напрасно не открывает ее. Но лучше бы вовсе не
открывать гробницы". Персидский царь Дарий, ставший владыкой Вавилона,
соблазнился этим приглашением. Но когда гробницу открыли, то вместо сокровищ он
увидел лишь камень с надписью: "Если бы ты не был столь жадным, то не разорял
бы могил покойников".
В IV веке до н.э. все сокровища мира скопились Персии, но об этом узнали
только тогда, когда Александр Македонский захватил это государство. О
захваченном золоте и серебре ходили легенды. Диодор Сицилийский пишет, что в трех
столицах державы Персеполе, Сузах и Экбатанах было взято 340 тыс. талантов
золота и серебра. Это более 10 тыс. т! Когда империя Александра Македонского
распалась, эти колоссальные сокровища растеклись по всей Ойкумене - странам
Средиземноморья, Египту, Передней и Средней Азии. О количестве Золота,
накопленного владыками можно судить по размерам монет, которые чеканил один из них
- 20-кратный статер содержал 169 г золота при диаметре 58 мм.
Золотая монета в 20 статеров эллинистического царя Бактрии Эв-
кратида I, с весом в 169,2 г и диаметром 58 мм. Самая крупная
монета, отчеканенная в античности.
После завоевания Испании во II веке до н.э. и Галлии и Египта в I веке до
н.э. "казной мира" стал Рим. Со всех своих многочисленных походов Гай Юлий
Цезарь привозил в Рим золото. Когда желтый металл привезли из Галлии, он даже
упал в цене против серебра на одну четвертую. В порабощенном государстве, как
пишет Светоний, Цезарь "опустошал капища и храмы богов, полные приношений, и
разорял города чаше ради добычи, чем в наказание"
Рудники всегда были местом принудительного труда. Египетского золото
добывали рабы, на добычу золота в Испании римляне согнали также рабов.
Историк Диодор подробно описал египетские рудники и технологию добычи
золота в эпоху династии Птолемеев. Диодор натуралистически рассказывает о толпах
полуголых людей - мужчин, женщин и детей, работавших под ударами хлыста
надсмотрщиков и не имевших в перспективе ничего, кроме смерти от дистрофии.
Рудники были местом наказания преступников в эллинистические и римские
времена .
Добычу золота в Испании описал Плиний Старший. Он сообщает, что люди,
работающие под землей, не видят солнечного света помногу месяцев. Труд в штольнях
очень опасен и многие гибнут от несчастных случаев. Описав, как горняки
долбят примитивными инструментами неподатливый камень, Плиний Старший замечает,
что упорнее камня только жажда золота. Но не рабы, конечно, жаждали золота,
они быстрее ненавидели его.
Характерно, что рабский труд там, где непосредственно производятся деньги,
всегда отличается абсолютной бесчеловечностью.
Средние века
Средние века ознаменованы открытием Америки. Говоря об этом крупном
географическом открытии, мы порой упускаем из поля зрения мотивы, которыми
руководствовались первооткрыватели. А они прозаичны: в XIV-XV веках Европа
испытывала острую нехватку драгоценных металлов, и для их поиска постоянно
снаряжались все новые и новые экспедиции. Именно золото было стержнем послания
Колумба с только что открытого им острова Эспаньола. С восторгом, который
полностью изобличает цель опасного путешествия, Колумб пишет, что реки острова
несут золото, что в горах есть рудные месторождения драгоценного металла, что
туземцы не представляют себе истинной ценности желтого металла и отдают его
за всякую безделицу. И, разумеется, первое испанское поселение размещается "в
наилучшем для добычи золота месте".
Местные жители были поражены (в свою очередь) отношением гостей к золоту. В
"Истории Индии" испанский священник Бартоломе де Лас Касас описывает первый
период конкисты. Гуманист рассказывает показательный эпизод. Вождь индейцев
бежал с захваченного острова Эспаньода на Кубу и там предупредил местных
жителей , что бог белого человека - золото. Вождь подсказал туземцам утопить все
золото, которое у них было, в реках, чтобы белые не нашли свое божество,
иначе они не оставят людей в покое.
Слова индейца по сути дела повторяет и сам Колумб в письме королю
Фердинанду и королеве Изабелле: "Золото - это совершенство. Золото, создает
сокровище, и тот, кто владеет им, может совершить все, что пожелает, и способен даже
вводить человеческие души в рай". Колумб не жалеет красок для описания
богатства открытых земель и особенно упирает на золото. Понятно, что Колумб, как и
все другие мореплаватели, в значительной мере преувеличивал подлинные
богатства земель, поскольку находился на службе у короля и выполнял точно
определенную миссию: искать новые источники пополнения казны. Когда выяснилось, что
Гаити и другие Антильские острова не так богаты золотом, как ожидалось,
Колумб попал в опалу. Географические открытия, не обогащавшие казну, мало чего
стоили.
По оценке Зетбера, с 14 93 по 1520 год в Вест-Индии было добыто около 22 т
золота. Ценой этого золота стало почти полное истребление туземного
населения. По оценкам исследователей, сначала население Гаити составляло от 1 млн.
до 3 млн. человек, а Лас Касас пишет, что в 1514 году осталось всего лишь 13-
14 тыс. Легко посчитать, во что обошлась местным жителям унция золота из этих
22 т.
Испанский священник был предельно объективным в оценке того что делали его
соотечественники на Гаити и других островах: "Они шли с крестом в руке и с
ненасытной жаждой золота в сердце!"
"Жажда золота в сердце" стала причиной гибели и древних цивилизаций Америки
- государства ацтеков на территории современной Мексики и инков на территории
Перу. Но где бы это ни происходило, сценарий всегда был один: сначала
конкистадоры отбирали у местного населения золото, имевшееся у них, затем индейцев
превращали в рабов и принуждали к каторжному труду на россыпях драгоценных
металлов и в рудниках. У инков и ацтеков золото не служило средством обмена,
они применяли драгоценный металл исключительно для ритуалов и в качестве
украшений, поэтому запасы желтого металла были незначительны, если их оценивать
по европейским меркам. Добыча золота из речного песка также не отличалась
высокой эффективностью.
При штурме столицы ацтеков Теночтитлана погибло 240 тыс. человек из 300-
тысячного населения города. Победителям досталось в качестве добычи 600 кг
золота. По оценкам исследователей, в последующие 25 лет было добыто всего 5 т
металла.
В книге "По следам конкистадоров" Б. Гуляев рассказывает придание о
разграблении Теночтитлана. Испанцы искали только золото, другими ценностями,
даже такими, как нефрит и бирюза, они пренебрегали. "Словно обезьяны, хватали
они золото, раскачиваясь от удовольствия, как будто оно их преобразило и
согрело ярким светом их сердца. Поскольку ведь это истина, что они стремятся к
нему с неизъяснимой жаждой. У них раздувалось от него брюхо, они рвутся к
нему, как голодные. Словно голодные свиньи жаждут они золота".
Так завоевывали государство ацтеков бравые воины Кортеса. Ничем не
отличались от них действия отрядов Писарро в государстве инков. Выкуп за вождя
инков Атауальпу составил 5,5 т золота и 11,8 т серебра. В столице инков Куско
конкистадоры захватили 1,1 т. золота и 15 т. серебра. Государство индейцев
испанцы разгромили и культура инков погибла.
Жажда золота заставляла людей совершать поистине зверские поступки. Когда
конкистадоры насаждали в Америке свою религию, в Испании вершился геноцид
против мавров и евреев. Изгоняя неверных из Испании, хранители истиной веры
запрещали им вывозить из страны драгоценные металлы. Чтобы не оказаться в
чужой стране ни с чем, люди размельчали золото и глотали его, чтобы
беспрепятственно пройти кордоны. Узнав об этом, мавры на территории современного
Марокко, куда бежали испанские евреи, убивали их и вспарывали животы, чтобы
завладеть драгоценным металлом.
Но золоту, добытому в Америке ценой жизни миллионов индейцев, еще предстоял
весьма опасный путь домой, в Европу. Мало того, что штормы пускали на дно
утлые суденышки вместе с награбленными сокровищами и командой. На бескрайних
водных просторах богатые корабли подкарауливали пираты, расправлявшиеся с
ними не хуже шторма. Впервые испанские корабли с добычей подверглись нападению
пиратов в 1512 году. С той поры почти триста лет на просторах Атлантического
океана велась постоянная охота враждебных военных судов и пиратов за судами с
американским сокровищем, испанцы в свою очередь отправляли свои военные
корабли на охоту за пиратами. Сколько людей погибло в этих сражениях, знает
только океан.
Обычно, говоря о пиратах, имеют в виду, как сказали бы теперь, корабли
преступных группировок. Это не совсем так. Под пиратскими флагами ходили судна и
сильных мира сего. Английские, французские и голландские шпионы занимались
добычей информации об отправке испанских кораблей с драгоценным грузом и
передавали ее своим хозяевам. Известно, что королева Елизавета, получив донесе-
ние шпиона, отправила капитана Фрэнсиса Дрейка вокруг Америки в Тихий океан,
чтобы застать испанцев врасплох там, где они считали себя в полной,
безопасности, - на пути в Панаму. Капитан Дрейк был отважным человеком. Он
отправился с заданием и выполнил его - отбил у испанцев несколько десятков тонн
золота, серебра, драгоценных камней и в 1580 году вернулся в Англию с востока,
совершив второе в истории человечества кругосветное путешествие2.
Испанский король Филипп II решил покончить с пиратством Англии на путях
перевозки золота из Америки в Испанию и совершил морской поход против нее, но
потерпел неудачу. Конечно, Филипп II преследовал этим походом и другие цели,
но приоритетной была все-таки защита награбленных в Америке сокровищ.
Очень драматичный эпизод произошел в 1702 году во время войны за испанское
наследство. Союзная англо-голландская эскадра напала в северо-западных
прибрежных водах Испании на ее караван судов с грузом золота. Стоимость сокровищ
оценивалась в 60 млн. ф. ст. В сражении погибло около 3 тыс. человек и почти
весь груз, - видя неизбежность захвата своих кораблей, испанцы взорвали их.
Они надеялись, что впоследствии смогут беспрепятственно поднять ценности со
дна. К сожалению, место оказалось глубоким, и все попытки испанцев достать
золото были безуспешными. В XIX веке было создано несколько акционерных
компаний с целью поиска "галеонов Виго3", которые также не добились желаемого.
Предпринимались попытки завладеть утонувшими сокровищам и в нашем веке, но
только незначительная часть их была поднята на поверхность.
Куда шло золото, добытое непомерными жертвами?
Основная масса его шла на чеканку монет. В порядке отступления позволим
себе несколько слов о западноевропейских монетах XIII-XVIII веков. В 1252 году
во Флоренции начали чеканить золотую монету, получившую название от города, -
флорин. Содержание желтого металла в нем - 3,5 г. В следующем веке монеты с
таким же содержанием золота стали чеканить Генуя и Венеция. Венецианскую
монету назвали цехином, или дукатом, она была особенно популярна. Под такими
названиями чеканили свои монеты и многие другие государства. В Германии и
Нидерландах монета, имевшая близкое содержание драгоценного металла, назвалась
гульден.
Луидор, т.е. "золотой Луи", впервые отчеканен в 1640 году при Людовике
XIII. Эта монета до великой французской буржуазной революции неоднократно
меняла свое содержание и пробу. В разные периоды золота в ней было от 6,2 до 8
г. Гинею Англия стала чеканить в 1661 году, взяв в качестве образца луидор.
Дублон, называвшимся такие двойным эскудо и пистолем, был основной испанской
золотой монетой XVI-XVII веков с содержанием около 6 г золота.
Луидор Людовика XIII, 1641 г.
В 1577-1580 гг. Первым считается кругосветное плавание под командованием португальского
мореплавателя Фернана Магеллана (в 1519-1522 гг.), но он не совершил его, поскольку погиб в
пути. Вернулся Хуан Себастьян Элькано с командой из 17 человек. Еще была не очень удачная
экспедиция Гарсия Хофре де Лоайса в 1525-1528 гг. Вернулось 8 человек под командованием Анд-
реса Урданета.
3 Виго - это бухта где Затонули галеоны с Золотом.
В наши дни эти монеты имеют большую нумизматическую ценность, не идущею ни
в какое сравнение со стоимостью металла.
Золотые лихорадки
Открытие россыпных месторождений золота в Калифорнии, Австралии, на Аляске,
в Сибири и хищническая разработка их, сопровождающаяся таким же освоением
новых территорий, способствовали вытеснению и вымиранию коренных жителей этих
районов.
В 184 9 году десятки тысяч людей из восточных районов США и других стран
бросились в Калифорнию. Смерть снимала свою богатую жатву уже на их пути к
цели. Как полагают исследователи, дорога через неосвоенные территории
погубила летом около 5 тыс. человек. В самой Калифорнии людей валили с ног
дизентерия и цинга. В снаряжении золотоискателя, кроме лотка и кирки, обязательным
было огнестрельное оружие. При населении в несколько сот тысяч человек за
пять лет в Калифорнии было зарегистрировано 4200 убийств. Суд толпой, без
суда и следствия, был нормой. Очевидец лисал: "Вы слышали о битве жизни - здесь
это реальность; павших втаптывают в грязь и оставляют на произвол земли и
неба... Деньги, деньги - вот всепоглощающий предмет". Больные и слабые не имели
надежд на помощь.
Как всегда, рядом с крупными деньгами развивается специфическая сфера
услуг. Скупщики платили старателям за золотой песок - вдвое-втрое меньше
официальной цены. Торговцы продуктами и товарами продавали их также вдвое-трое
дороже .
Особенно тяжело было цветным участникам золотой лихорадки - индейцам,
мексиканцам, китайцам. Их элементарно лишали права делать заявки на золотоносные
участки, и они вынуждены были идти к белым в подручные, либо искать золото в
отвалах. Формы самоуправления, которое сложились среди белого
англосаксонского населения, были направлены против новичков и людей других рас и наций.
В Австралии золото нашли в 1851 году в Новом Южном Уэльсе и Виктории. Здесь
к организации добычи драгоценного металла власти подошли более ответственно и
стрельбы в Австралии было значительно меньше. Старателей преследовал другой
бич - непомерно высокие налоги, которые правительство взимало с каждой
"заявки". Это стало причиной ряда организованных выступлений золотоискателей, одно
из которых в 1854 году завершилось вооруженным столкновением с полицией.
Последняя золотая лихорадка произошла в Северной Канаде и на Аляске. В 1898
году около 100 тыс. человек двинулось на реку Клондайк. Дорога через Чилкут-
ский перевал и дальше по Юкону в столицу золотоносного района Доусон была
далека, трудна и чрезвычайно опасна. Исследователи считают, что до цели
добралось не более 30-40 тыс. человек.
На пути в Доусон быстро возник морской порт Скагуэй, власть в котором
контролировала мафия. Она обирала людей и убивала каждого, кто осмеливался
отстаивать свои права. Вот так описал атмосферу этого портового города
очевидец: "Я бывал в разных суровых частях на земном шаре, но, думаю, самое
чудовищное беззаконное место, какое я видел, - это Скэгуэй. Как будто вся накипь
со всей земли собралась сюда, чтобы воровать, грабить, убивать. Не было
совершенно никакого закона, сила давала право, и только мертвые были в
безопасности" .
"Если золотые месторождения Калифорнии и Австралии в конечном итоге
преобразили территории, там были построены современные города, то арктические
земли Канады и Аляски не получили от золотой лихорадки практически нечего. В До-
усоне проживает теперь около 1 тыс. человек, хотя в годы золотой лихорадки
население городка доходило до 25 тыс. Доусон существует туризмом. Канадцы
восстановили пресловутые салуны, организовали любительскую "золотодобычу" с
прокатом инвентаря старателей того романтического и жестокого времени.
XIX век напоминает золотая лихорадка 60-х годов нынешнего столетия в
Бразилии. Нужда согнала в Серра-Пеладу десятки тысяч обездоленных людей. Они
ковырялись в земле по 12-14 часов в день, а жили в укрытиях из пластиковой
пленки. И сюда, как воронье, слетелись скупщики, грабители, торговцы. В барах
рекой лилось пиво и ром из сахарного тростника. Тут же сновали женщины. Каждый
день слышалась стрельба. Проститутки плату за свои услуги брали золотым
песком и носили с собой аптекарские весы для взвешивания драгоценного металла
"не отходя от кассы".
Государство пыталось навести порядок на разработках, но принимаемые меры не
меняли содержания сложившихся отношений. Старателям начали выделять участки,
на которые тут же установились рыночные цены. Покупались и продавались паи,
владельцы участков стали нанимать рабочих, у которых не было собственного
пая. Вынув тысячи кубометров грунта, старатели оказались на дне и склонах
глубокой ямы. Золотоносную породу приходилось вытаскивать в мешках по
веревочной лестнице. Труд неимоверно тяжелый и опасный. Десятки старателей были
погребены обломками породы.
Группа богачей легко установила свой контроль над золотодобычей и диктовала
цены. Добыча металла становилась все опаснее и правительство решило закрыть
разработку, тем более, что из-за примитивности технологии добычи очень много
золота оставалось в земле. Тысячи старателей оказали властям сопротивление.
Они блокировали автомагистрали и аэропорты, останавливали автомашины,
нападали на полицейские посты, грабили банки. И правительство отступило,
предоставив старателям возможность поработать еще три год. Но уже в начале следующего
года в гигантской яме обрушилась стена и дальнейшая работа оказалась просто
не возможной. Около 50 тыс. старателей вернулось в свои деревни.
Примерно также выглядит старательская добыча золота на других
месторождениях золота в Бразилии, в Колумбии, на Филиппинах. Золотая лихорадка вовлекла
сотни тысяч людей, но приносит богатство не многим.
Южная Африка
Организация труда на южноафриканских золотых рудниках не имеет аналогий в
современном мире. Золотодобывающие компании не только не стремятся к созданию
квалифицированных, постоянных кадров на добыче золота, но ограничивают работу
в рудниках максимум двумя годами. Южноафриканцы привлекаются к работе сроком
на 9-12 месяцев. Рабочие вербуются также за рубежом, и они составляют
примерно треть общей численности. Это граждане Ботсваны, Лесото, Мозамбика, Анголы,
Зимбабве, Замбии и Малави. Контингент африканской рабочей силы на рудниках и
шахтах через полтора-два года обновляется полностью. Правительство и
горнопромышленники предпочитают иметь дело с неграмотной и разобщенной массой
крестьян-отходников, представителями многочисленных этнических групп, говорящих
на разных языках и диалектах.
Жизнь шахтеров во многом сходна с тюремной. Они размещаются в особых
лагерях - компаундах, которые, как правило, огорожены высоким забором или
обнесены колючей проволокой, Жизнь в компаундах регламентируется множеством
предписаний и протекает под постоянным надзором специальной полиции, которая
подчиняется непосредственно горным компаниям.
Люди не знают, где они будут работать, в чем будет заключатся их работа, и
даже сколько они будут за нее получать. "Обучение" длится всего несколько
дней, после чего их сразу отправляют под землю на глубину 2-3 км. Африканец
выполняет только физическую работу, и у него нет шансов на улучшение условий
труда.
По подсчетам южноафриканского ученого Френсиса Уилсона, с 1936 по 1966 год
от несчастных случаев погибло 19 тыс. человек, из которых 93% черных. В
последующие годы смертность составила 700-800 человек. Смертность среди
африканцев почти вдвое выше, чем среди белых шахтеров. Причина этому лежит на
поверхности: черные работают на более опасных участках, они плохо обучены. На
одну аварию со смертным исходом приходится около 40 случаев увечий и тяжелых
травм. В официальном документе Международной организации труда говорится, что
"помимо несчастных случаев, приводящих к смертельному исходу или к
постоянному увечью, насчитываются еще сотни тысяч, когда африканские рабочие
заболевают во время работы такими легочными болезнями, как пневмокониоз и силикоз".
Периодически происходят катастрофы, которые стоят жизни десятка людей.
Например, в конце 1978 года на одном из рудников в районе Клерксдорпа погиб 41
африканский шахтер. Авария произошла на глубине 2500 м, когда в штольне
произошел взрыв и начался пожар. Чтобы спасти остальные участки рудника,
администрация распорядилась замуровать вход в штольню, ведущую к месту катастрофы,
и прекратить спасательные работы.
В 1986 году произошла самая большая в истории горной промышленности ЮАР
катастрофа на золотом руднике "Кинросс", при которой погибло более 170 человек,
несколько сот шахтеров было ранено и отравлено дымом. Во время сварочных
работ на глубине 1600 м взорвался баллон с газом, в результате чего вспыхнул
пожар. Шахту заполнил токсичный дым от горящих кабелей и плавящегося
пластика .
Золотодобывающая шахта Таутона (ЮАР) - самая глубокая
шахта в мире. Ее глубина составляет 3907 метров.
В 1972 году черный шахтер в среднем получал за свой опасный и тяжелый труд
24 ранда в месяц, средняя зарплата белого составляла 391 ранд, т.е. в 16 раз
больше. Компании утверждали, что еще 20 рандов они тратила на жилье, питание
и медицинское обслуживание каждого рабочего.
ЮАР - развитая индустриально-аграрная страна, но уровень жизни шахтеров
остался таким, каким он был столетие назад, когда возникла южноафриканская
золотодобывающая промышленность. По результатам исследования Уилсона, в 1969
году реальная заработная плата шахтеров-африканцев была ниже, чем в 1911
году. Такой пример трудно найти в какой-либо отрасли промышленности какой
угодно страны.
Издавна в золотодобывающей промышленности ЮАР применялась слегка прикрытая,
концепция рабского труда. Владельцы рудников тратили на оплату труда черных
рабочих ровно столько, сколько необходимо, чтобы человек мог жить и работать
в течении года или полутора лет. Зарплата заведомо недостаточная для
содержания семьи, которая кормится жалким хозяйством в сотнях километрах от
рудников . Руководитель по вербовке рабочей силы заявил буквально следующее:
"Африканец приезжает, чтобы заработать на пустяки. Мы никогда не говорили, что
наша зарплата достаточна, чтобы он и его семья могли жить на нее, ведь он
приезжает сюда заработать деньги на кое-какие предметы роскоши". Под предметами
роскоши вербовщик понимает табак и алкоголь.
Чтобы отвлечь рабочих от нежелательных разговоров и мыслей, для них
устраивают развлечения - крутят голливудские фильмы, но даже из них цензура
тщательно вырезает все, что может направить мысли африканца в нежелательную
сторону.
Рабочие из разных концов страны и зарубежья говорят на разных языках и
диалектах. Чтобы они могли объясняться между собой, был разработан особый
служебный язык, представляющий собой смесь английского, африкаанса (языка буров,
восходящего к голландскому) и главных негритянских диалектов. Этот
"эсперанто" золотодобытчиков называется фанаколо.
Во второй половине 70-х годов повышение цены золота и рост прибылей
позволили компаниям пойти на повышение заработной платы и улучшение условий труда
и жизни африканских горняков. Уменьшился и разрыв между заработной, платой
белых и черных.
Произошли некоторые изменения и в кадровой политике. Снизился приток
рабочей силы из-за рубежа и увеличилась доля местных рабочих, что несколько
сократило текучесть. Средняя продолжительность работы африканского горняка на
руднике возросла, а в некоторых случаях стали складываться кадры длительно
Занятых полуквалифицированных рабочих. Технический прогресс, усложнение
оборудования и технологии, затраты на компенсацию и лечение при авариях - все
это заставляет идти на компромиссы в отношении допуска черных к
профессиональному обучению и более или менее квалифицированной работе. Черных стали
назначить бригадирами, руководителями низшего уровня.
Хозяева и менеджеры золотодобывающей промышленности одним из первых в ЮАР
поняли, что сохранение системы апартеида в неизменном виде опасно для белых
и, в конечном счете, невозможно.
Золото фашистов
В 30-х годах Германия готовясь к войне, истратила почти весь золотой запас.
Рейхсбанк был законным порядком освобожден от обязанности поддерживать свой
золотой запас в соответствующей пропорции к сумме выпущенных денег. Перед
началом второй мировой войны Германия имела всего лишь 27 т золота, в то время
как золотые запасы развитых стран измерялись тысячами тонн. Это не помешало
Германии развязать войну.
Определенное количество золота было, конечно, припрятано.
На Нюрнбергском процессе главных военных преступников один из руководителей
экономики Германии, президент Рейхсбанка Вальтер Функ показал, что в
действительности золотой запас составлял 0,5 млрд. золотых марок, что составляло
примерно 180 т. золота. Но и эта величина была явно занижена, поскольку
незадолго до начала войны Функ докладывал Гитлеру, что Рейхсбанк сумел, не
привлекая внимания, обратить в золото свои валютные активы, на которые мог быть
наложен арест.
Но использовать золото на военные цели чрезвычайно сложно в военное время.
Мировой рынок просто перестал существовать или был закрыт для Германии
фронтами и блокадой. Учитывая это, еще до начала войны гитлеровская пропаганда
развернула кампанию против золота и золотых денег. Один из гитлеровских
экономистов в 1941 году утверждал, что золотые деньги подвержены инфляции
больше, чем бумажные. В речи 8 ноября 1941 года, в годовщину фашистского путча
1923 года, по этому поводу высказался сам Гитлер: "Некоторые другие страны
накопляли и скупали золото, а теперь в мире укрепляется понимание того, что
золото само по себе совершенно бесполезно, что без золота можно жить также
хорошо, как с ним, при определенных условиях даже лучше. Это понимание может
стать опасно для тех, кто видит в золоте элемент своей борьбы за власть и
всегда ценит и использует его как таковой элемент".
Экономику и торговлю без золота немцы пытались внедрять в масштабах всей
подвластной им Европы. Они заставили оккупированные и союзные государства
поставлять в Германию товары, оплачивая их бумажными рейхсмарками, которые
бесполезно накапливались на счетах государств-поставщиков.
И в то же самое время фашисты постоянно вели широкомасштабную охоту за
золотом. Оно могло быть использовано для приобретения в нейтральных странах
сырья и других товаров, необходимых для ведения войны. Будучи уверенной в своей
победе в войне, Германия не намеревалась "демонетизировать" золото. В случае
поражения золото тем более будет совсем не лишним.
Накануне войны европейские страны, опасаясь за сохранность своих золотых
запасов, вывозили золото в США и другие безопасные страны. Но не все
государства успели сделать это своевременно или сделали лишь частично. Фашистам
удалось захватить все Золото Австрии, Югославии, Греции, часть золотых запасов
других европейских стран. Кроме того, они заставили французское правительство
выдать им более 200 т. бельгийского Золота, вывезенного в Африку. По
имеющимся данным, в центральных банках и казначействах стран Европы было захвачено
около 1300 т золота, что оценивалось тогда в 1,5 млрд. дол. Куда попало это
золото, косвенно свидетельствует тот факт, что в годы войны существенно
увеличились золотые запасы Турции, Швейцарии, Швеции и Испании. Часть этого
Золота истрачена на финансирование разведки и спрятана в тайных хранилищах.
Гитлеровцы далеко не ограничивались захватом золотых запасов порабощенных
стран, они прибирали к рукам все золото, оказавшееся на захваченных землях.
Еще до начала войны золотые и валютные ценности были конфискованы у немецких
евреев. В оккупированных странах они отбирали золото у всех подряд, грабили
музеи и хламы. Этим не пренебрегало не только государство и его органы, но
также действующая армия, начиная от рядового и кончая высшими чинами.
Истребляя миллионы людей в концентрационных лагерях, фашисты не брезговали
золотом зубных протезов. На послевоенных процессах в залах многих судов
оглашались чудовищные по своему цинизму материалы. Так, главный врач концлагеря
Заксенхаузен показал, что он лично осматривал заключенных с золотыми или
платиновыми зубами. Этих людей по его распоряжению отмечали кистью с масляной
краской. Начальник концлагеря Освенцим рассказал, как через полчаса после
того, как в газовых камерах прекращались крики отравленных людей, он и его
подручные открывали двери, выносили трупы и специальная команда осматривала их и
вынимала золотые зубы. Случалось, что они собирали золото после сожжения
трупов в крематории.
Золотые коронка и мост.
По имеющимся сведениям, в концлагерях было изъято в виде украшений и зубных
коронок 76 т золота, которое было переделано Рейхсбанку и переработано в
стандартные валютные слитки. Вполне вероятно, что швейцарские банкиры
принимали от гитлеровцев металл, переплавленный из обручальных колец и зубных
протезов узников концлагерей. Швейцарский историк Вернер Ринге в книге "Золото
нацистов. Швейцария закулисный посредник" описывает роль банкиров в операциях
с золотом фашистской Германии
Золотом, добытым младшими чинами таким чудовищным образом, распоряжались
высшие финансовые чиновники Германии. Но они легко отделались после поражения
Гитлера. Президент Рейхсбанка и министр хозяйства Вальтер Функ был приговорен
к пожизненному тюремному заключению, но уже в 1957 году оказался на свободе и
умер миллионером. Его заместитель Эмиль Пуль, приговоренный американским
военным трибуналом к пяти годам тюрьмы, через год вышел из нее и до конца своих
дней оставался одним из самых влиятельных людей в финансовых кругах Западной
Германии. Министр финансов Лутц Шверин фон Крозиг не отсидел и половины 10-
летнего срока наказания.
В августе 1944 года в Страсбурге в обстановке полной секретности состоялось
совещание высших чинов нацистского партийного руководства, армии и военной
промышленности. Целью совещания была разработка стратегии в связи с
надвигавшейся на гитлеровскую Германию военной и политической катастрофой. Обсуждался
и вопрос об укрытии золотых и валютных ценностей и дальнейшее использование
их в интересах национал-социализма. Решили депонировать ценности в банках
Швейцарии и других нейтральных странах на имена доверенных подставных лиц,
которые рассеялись по всему миру. Некоторые эксперты оценивают сумму укрытых
таким путем ценностей в 5 млрд. долл. Очевидно, в ходе этой операции были
проданы или укрыты в персональных банковских сейфах определенные количества
золота.
Вскоре появился слух, что "ключ" к этим депозитам - список подставных лиц с
адресами, был спрятан в надежной упаковке на дне альпийского озера Топлиц.
Это озеро обследовали многочисленные экспедиции, но нашли только хорошо
сохранившиеся фальшивые банкноты в английских фунтах стерлингов.
Судьба золота, награбленного фашистами в европейских странах, в значитель-
ной части остается неизвестной. При разгроме фашистских войск и оккупации
Германии странами антигитлеровской коалиции обнаружена лишь часть ценностей.
О самой крупной из находок рассказывает в своем дневнике генерал Дуайт
Эйзенхауэр, командовавший англо-американскими войсками. В заброшенной шахте
недалеко от города Одруф в Тюрингии, которую показали американцам люди,
занимавшиеся под командованием эсэсовцев перевозкой и укрытием ценностей, было
обнаружено золото, которое оценено в 250 млн. долл. По словам Эйзенхауэра,
большая часть металла была в стандартных валютных слитках, находившееся в мешках,
по два слитка в каждом. Там же находились монеты разных стран мира, золотые и
серебряные ювелирные украшения, посуда, банкноты, ценные бумаги.
Страны, которым принадлежало награбленное фашистами золото, лишь частично
получили его обратно, имеются сведения, что обнаруженный войсками союзников
металл то ли бесследно исчезал в государственных фондах, то ли присваивался
офицерами и солдатами. Какая-то часть секретного золотого запаса Германии до
сих пор не найдена и, возможно, покоится на дне Средиземного моря, альпийских
озер Австрии или еще где-нибудь. Есть слухи, что клады охраняются тайной
организацией бывших эсэсовцев, которые и теперь не останавливаются перед
убийством, чтобы защитить драгоценный металл от посягательств "неверных".
"Мы вскрывали их гробы"
Став воплощением богатства, золото губило не только человеческие жизни, но
и произведения искусства. С древности из золота и серебра делали религиозные
и светские украшения, которые часто являются памятниками искусства, истории и
культуры. К сожалению, многие могут видеть в них лишь вес драгоценного
металла .
Широко известны сокровища, обнаруженные в гробнице фараона Тутанхамона.
Золотые изделия в них бесценны. Но Тутанхамон был не слишком примечательной
фигурой , да и умер молодым. Можно только гадать, какие сокровища погибли, когда
грабители очистили могилы великих властителей Рамсеса II или Тутмоса III.
Стоимость нескольких килограммов золота и теперь весьма значительна, но что
она по сравнению со стоимостью маски Тутанхамона, сделанной из этих
килограммов?
Западногерманский писатель К. Керам в книге "Боги, гробницы, ученые. Роман
археологии" рассказывает много любопытных историй об ограблении гробниц.
Цитирует он и египетский документ XII века до н.э., в котором приводятся
полученные под пыткой показания восьмерых арестованных похитителей. Среди них
были свободные люди и рабы. Древний летописец так передает показания "Мы
вскрыли их гробы и срывали покровы, в которых они покоились... Мы нашли священную
мумию этого царя. . . На шее у него было множество амулетов и золотых
украшений, голова его была покрыта золотой маской; священная мумия этого царя была
вся покрыта Золотом. Покровы мумии были внутри и снаружи вышиты золотом и
серебром и выложены драгоценными камнями. Мы сорвали все золото, которое нашли
на священной мумии этого бога, и амулеты, и украшения, и покровы, в которых
она покоилась. Мы нашли также супругу царя, и сорвали с нее все ценное, что
было на ней. Покровы, в которые она была завернута, мы сожгли. Мы украли всю
найденную подле них утварь, среди которой были сосуды из золота, серебра,
бронзы..."
Захоронения египетских фараонов, скифских и фракийских вождей, гробницы
Америки были желанной добычей грабителей с древнейших времен до наших дней.
Исключительно редко эта добыча, так или иначе, попадала в музеи, чаще всего
изделия из драгоценных металлов шли в переплавку и становились деньгами. Для
владык их ювелирные изделия были также резервным фондом драгоценного металла.
Уничтожение культурных и исторических ценностей связано с захватническими
войнами и религиозным фанатизмом. Русские летописи, рассказывая о гибели
Киева, Рязани, Владимира, упоминают и о том, как татаро-монгольские завоеватели
грабили русские города и храмы. Они забирали все золото, которое попадалось
им на глаза, пытали людей, требуя спрятанные сокровища. Именно по этой
причине в российских музеях так мало ювелирных изделий домонгольского периода.
Новгородская летопись рассказывает о том, что русский мастер Козма изготовил
для Батыя трон из захваченного завоевателями золота. В результате татаро-
монгольского нашествия золото на Руси стало большой редкостью.
Золотая маска Тутанхамона (1323 г до н.э.)
Великий немецкий художник Альбрехт Дюрер рассказывает в дневниках, что в
1520 году видел во дворе испанских наместников Нидерландов в Брюсселе
сокровища ацтеков. Среди них было ацтексое "солнце из чистого золота шириной в
целую сажень". Художник с восхищением отмечает: "И я в течение всей своей жизни
не видел ничего, что бы так порадовало мое сердце. Ибо я видел среди них
чудесные , искуснейшие вещи и удивлялся тонкой одаренности людей далеких стран".
Эти сокровища довелось видеть и другому знаменитому мастеру - ювелиру Бенве-
нуто Челлини.
Изделия ацтеков, включая "солнце", бесценно исчезли: их обладатели не были
тонкими ценителями искусства и пустили их в переплавку.
Что говорить о ювелирных изделиях язычников, если работы прославленного
мастера эпохи Возрождения Челлини, созданные, когда люди уже умели ценить
искусство, пошли на переплавку. До наших дней дошла лишь одна золотая солонка
французского короля Франциска I. Солонка представляет собой сложную
скульптурную композицию с фигурами богов и мифологических животных. Материал погу-
бил творение мастера. Даже в XIX веке Рим переплавлял художественные изделия
для уплаты контрибуции Наполеону.
Во время золотого стандарта ювелирные изделия были резервным фондом
денежного обращения. Если оно сокращалось, часть золотых монет переплавлялось в
предмет украшения и роскоши. При оживлении экономики золото вновь поступало в
обращение - посуду, статуэтки и другие золотые предметы превращали в слитки,
уничтожая порой высокохудожественные изделия.
Золотые монеты также являются памятниками истории, культуры и подлинными
произведения искусства. Монеты, конечно, сохранялись лучше, поскольку они
сами по себе были деньгами. И все-таки очень большое количество монет погибло в
плавильных тиглях. Некоторые старые монеты дошли до нашего времени лишь в
единичных экземплярах и представляют очень высокую нумизматическую ценность.
В изданном в США каталоге золотых монет, в котором собраны данные обо всех
чеканках с 600 года до н.э., есть оценка стоимости, исчисляющиеся десятками
тысяч долларов. Например, английская монета в один соверен, которую чеканили
при короле Генрихе VII в 1485-1509 годах, четверть века назад оценивалась в
20 тыс. долл. Сколько стоит она сегодня? А английские монеты, которые ходили
в VIII-IX веках, до норманнского завоевания, вообще не имеют денежной оценки
и обозначены термином "уникум". Также уникумом является русская монета Ивана
III с золотым содержанием, равным дукату.
Инфляция и время гонят вверх цены на нумизматических рынках. Самая высокая
известная цена была уплачена в 1979 году за золотой дублон, изготовленный в
1787 году в Нью-Йорке Эфраимом Брэшером. Государственной чеканки монет в
Соединенных Штатах Америки тогда еще не было. Покупатель заплатил За дублон 725
тыс. долл.
Гибель произведений искусства из золота случается и в наши дни. Изделия из
золота портативны, чрезвычайно дороги, их относительно легко урывать и
переправлять контрабандными путями по всему свету. Если изделия даже не
переправляют, понимая, что их ценность значительно выше металла, то хранят тайком в
сейфах, т.е. опять-таки произведение искусства оказывается потерянным для
человечества .
Сальера (солонка) работы Бенвенуто Челлини.
"Уникальный" золотой дублон Брэшера. Их сохранилось 7 штук, но
этот особенный - на груди орла инициалы ювелира. Сейчас
стоимость золотого дублона Брэшера оценивается в 1 млн. долларов.
Кража и контрабанда археологических ценностей представляет собой сегодня
большой и весьма доходный бизнес. По мнению сотрудника международной
уголовной полиции (Интерпола), которое он высказал корреспонденту журнала "Лайф",
"тремя китайцами" международной преступности являются торговля наркотиками,
торговля "живым товаром" и контрабанда золота и археологических ценностей.
Широко известен случай, когда в 1962 году группа американских офицеров нашла
в Ливии, где располагались военные базы Соединенных Штатов Америки, античную
Золотую статую Афродиты. Офицеры расплавили ее и поделили между собой добычу.
Еще более скандальная история произошла в Бразилии. Жертвой дерзкого
похищения стал приз чемпионатов мира по футболу, содержащий около 1 кг золота. В
конце концов, полиция арестовала преступников, нанесших непоправимый вред
престижу футбольной державы, но те уже успели переплавить "Золотую Богиню" в
заурядный брусок металла и продать его спекулянтам. Прав был К. Маркс,
сказавший: "Стремление к накоплению сокровищ по природе своей безмерно4.
Качественно или по своей форме деньги не имеют границ... потому что они
непосредственно могут быть превращены во всякий товар".
ДОБЫЧА ЗОЛОТА
История разработки
месторождений
Задолго до начала нашей эры в Древнем Египте рудознатцы в совершенстве
владели искусством добычи и обработки золота. Египет был первым золотодобывающим
государством, где разрабатывались как россыпные, так и коренные (рудные)
месторождения. Техника извлечения золота у египтян была настолько совершенной,
что когда в Египте с 1902 по 1919 год было проведено опробование древних
отвалов , то золото нигде не было найдено. Не было обнаружено также ни одной
«Жадность предела не имеет».
россыпи, ни одного рудного месторождения, которые не были бы полностью
разработаны.
На древнейшей геологической карте - Туринском папирусе -
отмечены золоторудные месторождения Древнего Египта времён правления
Двадцатой династии (XII в. до н. э.). Около 4 тыс. лет здесь
добывалось золото, запасы которого казались египтянам такими же
неисчерпаемыми и вечными, как власть фараонов.
Технология добычи россыпного золота была простой: золотины извлекали из
песка, а совсем мелкие крупинки отмывали. Причем промывали весь
золотосодержащий слой. Применялся также способ добычи россыпного золота просеиванием.
Золото, которое получали в Нубии, так и называли "просеянным". В
древнеегипетских текстах оно изображалось иероглифом, составной частью которого было
сито. При разработке россыпей, вероятно, применялось просеивание на ветру,
что вполне оправдывало себя в условиях нехватки воды.
В Египте Золото начали промывать примерно в 4000 г. до н.э., а спустя два
тысячелетия научились добывать золотоносный кварц в горных выработках. Первое
сведение об этом донес до нас Диодор Сицилийский, создавший в последнем
столетии до нашей эры свою "Историческую библиотеку". Однако его сообщение
грешит неточностью. По Диодору, золотые жилы разрабатывались "сильным пламенем",
а отколовшиеся камни разбивались "железными молотками". Это свидетельство
расходится с уровнем технического развития той эпохи. В безлесном5 Египте не
было древесины для добычи породы путем разведения огня в золотых рудниках. Не
существовало также орудий труда из железа. Египтяне использовали бронзовые
зубила и обтесанные в форме молотка камни. С помощью такого примитивного
инструмента люди кусок за куском выбивали твердую золотоносную кварцевую
породу.
В Нубии кварцевые жилы длиной до 10 км и шириной где всего в несколько
сантиметров , а где и в добрых четыре метра, разрабатывались на глубине, дости-
5 Таким Египет является сегодня, но в то время климат был мягче, и какие-то леса были. Так,
например, в древности ливанский кедр широко использовался как в строительстве, так и в
кораблестроении. Ныне он практически исчез и сохранился только в высокогорье.
гавшей 120 м. Адольф Эрман так описывает эти горные выработки: "Тот, кто,
двигаясь от южной границы Египта на восток, через семнадцать дней вступит в
безводную гористую пустыню, встретит в местечке, именуемом ныне Этуранит,
полностью сохранившиеся горные выработки. Глубокие шахты уходят внутрь горы,
две цистерны собирают воду зимних дождей. Поблизости расположены наклонные
каменные столы, служившие для промывания золотого песка. В долине виднеется
около трех сотен каменных лачуг, в каждой осталось нечто вроде гранитной
ручной мельницы, на которой некогда размельчали кварцевую щебенку".
Примерно тогда же люди научились очищать самородное золото от почти всегда
содержащихся в руде серебра и неблагородных металлов. Достигалось это путем
добавления в золотой расплав свинца и других очистителей, таких, как,
например, отруби и солома. Под их воздействием примеси отделялись от золота,
соединялись с легко окисляющимся свинцом и вместе с ним удалялись из расплава.
Истоки легенды о Золотом руне следует искать в Малой Азии. "Руном" называли
овечью шкуру, с помощью которой добывали золото. Этот процесс описал римский
летописец Гней Агрикола. Шкуру раскладывали на дне золотоносного ручья так,
чтобы над ней проносился взвешенный в водяном потоке песок. Легкие песчинки
уносило течением дальше, а более тяжелые частицы золота застревали в шерсти,
которую потом высушивали и выбивали.
Именно по этой причине аргонавты отправились в свое время не столько за
овечьими шкурами, пусть и покрытыми слегка золотой пылью, сколько за золотом,
добытым с их помощью. Миф превратил разбойничий поход Ясона и его спутников в
героическое и отважное плавание. Герои возвратили из Колхиды в Грецию Золотое
руно, охранявшееся драконом. В Колхиде же, расположенной на восточном
побережье Черного моря южнее Кавказского хребта, шкура "волшебного златорунного
овена" оказалась после того, как Фрикс и Гелла6, спасаясь от преследований
мачехи, полетели на нем через море.
Таким же способом добывали золото на реке Джейхун (Пяндж). Золотоискатели
прибивали к берегу козьи шкуры и лили на них воду с песком из реки. Потом
шкуры сушили и вытряхивали золото.
Несмотря на ограниченность сведений о методах поиска полезных ископаемых,
стоит упомянуть некоторые интересные моменты. Говоря о поисках золота и
серебра, Плиний Старший упоминает некий пробирный камень. По свидетельству Тео-
фраста, этот камень первоначально находили только в реке Тмоле, однако позже
он был обнаружен и в других местах. Камень носил даже специальное название:
гераклия. Плиний Старший приводит размеры камня: длина не более 10 см, ширина
более 5 см. Сторона, обращенная к солнцу, у этих камней лучше, чем та,
которая обращена к земле. С помощью этих пробирных камней эксперты, отколов от
6 Фрикс и Гелла - дети беотийского царя Афаманта и Нефелы, той самой, что была создана
Зевсом из облака, чтобы обмануть Иксиона. Спасаясь от преследований мачехи Ино (или тетки Биа-
дики), вынуждены были бежать на летающем Златорунном баране в Колхиду. Над морем у Геллы
Закружилась голова и она, упала в Залив, отделяющий Европу и Азию - "море Геллы" - Геллеспонт
(ныне пролив Дарданеллы) . По другой легенде ее спас Посейдон и прижил с ней толи Пеона толи
Эдона. Фрикс же достиг Колхиды вполне благополучно и принес там своего спасителя в жертву
Зевсу. Золотое руно барана и послужило поводом к походу аргонавтов.
Иксион, царь лапифов, известен черной неблагодарностью к Зевсу. Однажды Зевс отказался
покарать Иксиона За преступление на почве любовной страсти, поскольку сам был весьма
любвеобилен , и даже пригласил на трапезу богов на Олимп. Тот решил прямо на месте соблазнить жену
своего благодетеля Геру. Зевс посмеиваясь, создал образ Геры из облака, и обманное
образование становится реальным (или, скорее, ирреальным) существом - Нефелой. Нечестивец соединился
с подложным мороком и Нефела от такого союза рождает проклятого от рождения Кентавра -
кентавра и прародителя всех кентавров. Затем Иксион получает Заслуженную кару от Зевса: он
привязывает Иксиона к огненному колесу и или Забрасывает на небо, или скатывает в Тартар.
Связанного Иксиона некоторые видят в созвездии Геркулес, называя его иначе -
Коленопреклоненный . Интересна мифологическая петля - позже кентавры схлестываются с лапифами в жестокой
кентавромахии.
куска руды пробу, немедленно могут сделать заключение, сколько в ней
содержится золота, серебра или меди с точностью до "скрупула". Плиний
характеризует этот способ как универсальный и безошибочный. Об этом же камне еще в VI в.
до н.э. писал спартанец Хилон; о нем же упоминает Архимед: "На пробирном
камне испытывают золото - нет надежней пробы". Что это был за камень, и как с
его помощью опробовали руды, остается для нас пока загадкой.
На исходе первого столетия нашей эры один человек пришел к выводу, что
процедуру извлечения золота можно упростить. Его заключение гласило: золото
очищается ртутью. Надо смочить ртутью тонко измельченную руду (шлих), слить
образующуюся при этом жидкую амальгаму, а затем раскалить ее и вновь отделить
ртуть от золота, дав ртути испариться. "Аргентум вивум" - живое серебро, как
именовали римляне ртуть, - добывалось ими в испанском местечке Альмаден из
самого богатого на земле ртутного месторождения, которое разрабатывается по
сей день. Второе по величине месторождение, открытое в 14 90 году, находится в
Идрии, на территории сегодняшней Югославии.
Амальгамацию, по Г. Квирингу, впервые использовали, по-видимому, в Боснии,
где в период правления императора Нерона (37-68 гг. н.э.) началась добыча
золотоносной руды по заимствованному в Испании методу обрушения рудников. С
этими двумя методами связано крупневшее горное производство древнего мира и
наиболее передовая по тем временам металлургическая техника получения золота.
Кроме того, эти методы опровергают мнение, будто римляне только нещадно
эксплуатировали людей и хищническими методами добывали земные богатства и не
привнесли в разработку руд и получение металлов ничего нового.
Амальгамация золотоносного шлиха с помощью ртути для извлечения золота
известна почти два тысячелетия. Она используется и сегодня наряду с новейшими
методами выщелачивания цианом и электролизом, являясь одновременно примером
того, сколько изобретательности проявил человек, движимый стремлением
овладеть сокровищами земных недр.
Добыча золота промывкой и в горных выработках достигла огромных масштабов в
северо-западной части Пиренейского полуострова. Римский историк и
естествоиспытатель Гай Секунд Плиний Старший, погибший в 79 году до н.э. под пепельным
дождем Везувия, был высокопоставленным римским чиновником в Испании и имел
возможность в подробностях ознакомиться с горным делом. Он оставил описание
горной выработки, называвшейся "арругией". Сверху вниз этажами, отстоящими
один от другого примерно на десяток метров, прорывали целые горы, в
золотоносной породе прокладывали до десяти штолен, расположенных одна подле другой
и образовывавших фронт шириной около 150 м. Они уходили вглубь горы примерно
на 300 м и соединялись с множеством поперечных штреков так, что число
целиков7, остававшихся между ними, было сравнительно невелико. Твердую породу
горняки раскаляли, а потом быстро охлаждали водой. При таких "взрывных"
работах возникали удушливые дымовые газы и пары. Потом приходилось еще отбивать
породу с помощью тяжелых кувалд. Делались также и зарубки, в которые загоняли
железные клинья, пока порода не откалывалась. Ее выносили наверх впотьмах.
Целики же, поддерживающие кровлю, в конечном счете, один за другим разбивали
изнутри, продвигаясь спиной к выходу из штольни. Освобождавшиеся от опор
толщи горных пород начинали трескаться и обрушиваться, и тогда горнякам
следовало как можно быстрее уносить ноги.
"Гора начинает проваливаться пишет Плиний, - и только сторож видит это.
Сторож криком и знаками вызывает рабочих и в то же время сам сбегает с горы.
Осевшая гора падает с таким треском, который человеку трудно даже себе
представить . Победители среди невообразимого шума и ветра смотрят на руины приро-
Целиками называют часть рудной Залежи, которая при разработке месторождения остается для
удержания кровли.
ды. Но золота еще нет! Ибо когда рыли, то еще не знали, найдут ли его...
После этого наступает новая работа, связанная, однако, с еще большими
издержками. Для промывки развалин проводятся реки с горных вершин часто на расстоянии
сотни миль. Такие воды называют карруги. И здесь тысяча работ! Скат должен
быть крутым, так, чтобы рода скорее падала, чем текла, поэтому она проводится
по наиболее высоким местам; долины и другие препятствия соединяются трубами,
поддерживаемыми подпорками. В иных местах прорубаются непроходимые скалы,
чтобы служить опорой для выдолбленных деревянных проходов. Прорубающие их
рабочие висят на канатах так, что издали они кажутся даже не животными, но
птицами; вися, они вымеривают скат и проводят линии, определяющие направление, а
там, где человек не находит места, чтобы поставить ногу, он проводит реки!
Илистая вода невыгодна для промывки золота; ил этот называют уриум. Чтобы
избежать уриума, водопроводы прокладываются через скалы и камни. В начале
ската, на краю горы вырываются бассейны шириной в 200 футов и глубиной в 10
футов; они имеют пять шлюзов приблизительно в три квадратных фута, так что,
когда бассейн наполняется, заслоны выбиваются, и струя воды устремляется с
такой силой, что рушит целые каменные глыбы. Теперь в равнине начинается новая
работа. Для стока воды выкапываются рвы, называемые агонами, которые уступами
выкладываются досками, по которым вода по весу протекает через обрывы; земля,
стекающая по желобу, попадает в море, а разрушенная гора размывается. Таким
образом, как говорят, Астурия, Галлеция и Лузитания ежегодно дают 20000
фунтов золота, большую часть которого, однако, производит Астурия, и ни одна
страна света не изобиловала золотом в течение столь многих столетий, как
она".
Одно из месторождений золота в северной Испании в настоящее время.
В одной тонне породы находили всего три-пять граммов золота, причем это
были даже не крошечные самородки, а бесчисленные золотые блестки, едва
различимые невооруженным глазом. В наши дни в подземных рудниках Южной Африки с
помощью самой современной техники разрабатываются месторождения с содержанием
золота в среднем девять граммов на тонну породы. В Северной Америке в карьере
добывается золото с содержанием до шести граммов драгоценного металла на
тонну породы. Эти месторождения считаются весьма скромными по концентрации
золота .
Вот так выглядит золото в породе.
Добыча рудного золота была чрезвычайно тяжелым делом. Греческий писатель
Агатархид (11 век до н.э.) оставил очень яркое описание работы добытчиков:
"... Среди несчастных, осужденных на эту печальную жизнь, наиболее сильные
заняты дроблением железными кирками твердой, как мрамор, скалы и употребляют
для этой заботы только силу тела, без всякого искусства. Галереи, которые они
проделывают, идут не по прямой линии, а по тому же направлению, по которому
идут жилы этого сверкающего камня; так как рабочие посреди извилин, которые
образовали, эти галереи, находятся в темноте, они носили привязанными спереди
зажженные светильники. Сверх того, в зависимости от свойств скалы, которая им
встречается, они вынуждены для того, чтобы сбросить на пол галереи отбитые
ими осколки, часто менять положение тела. Таков этот тягчайший труд, который
они выполняют беспрерывно, понуждаемые надсмотрщиками, осыпающими их ударами.
Дети, которые еще не достигли зрелости, проникали через галереи и выемки на
скале, собирали отбитые с трудом осколки камня и выносили их из галереи.
Другие, возрастом старше 30 лет, брали известное количество этих осколков и
дробили их в каменных ступах железными пестами до тех пор, пока они не достигали
размеров горошины. Около них находятся дети и старики, которые, получая эти
камни, бросают их под жернова, последовательно расположенные, и трое или двое
из них, помещаясь у рукоятки каждого жернова, поворачивают его до тех пор,
пока они таким помолом не превратят количество камней, которое им было дано,
в пыль, тонкую наподобие пшеничной муки. Так все они вовсе не могут следить
за своим телом, а также не имеют одежды, чтобы спрятать свои естественные
части, нет никого, кто бы, видя этих несчастных, не был тронут обилием
несчастья , которое они испытывают, ибо им не дают пощады и не делают снисхождения
ни дряхлым, ни калекам, ни женщинам по причине слабости их пола. Все
безразлично принуждается ударами кнута до тех пор, пока, полностью истощенные
усталостью, они не умирают от нужды. Несчастные уже в данный момент видят будущее
еще более ужасным, чем настоящее, и с нетерпением ожидают смерти, которая
кажется предпочтительнее, чем жизнь, - столь ужасна участь, на которую они
обречены .
Наконец, люди, искушенные в добывании металла, брали истолченный камень и
заканчивали работу: сперва на широкий и слегка наклонной доске они
раскладывали этот растертый в порошок камень, а затем размешивали, поливая водой.
Затем его часть, содержащая землю, размытая посредством влаги, течет по наклон-
ной доске, а золото вследствие тяжести остается на доске. Они повторяли эту
операцию несколько раз, причем слегка растирали вещество руками, слегка
выжимая пористыми губками, они сносили понемногу часть, содержащую разрыхленную
землю, пока на доске не оставались только крупинки золота. Другие получали
известное количество этих крупинок, которые им выдавались по весу, бросали их
в сосуды пористой глины и смешивали их с кусками свинца, весом
пропорциональным количеству крупинок золота, добавляли еще крупицу соли, еще некого олова
и ячменных отрубей. После этого сосуды закрываются глиной и становятся в печь
на несколько дней и ночей без перерыва. Затем сосуды вытаскивают с огня,
оставляют охладиться, и после того, как их открывают, в них находят совершенно
частое золото, которое очень мало потеряло в весе, все остальные вещества
исчезли" .
Заканчивая рассказ о способах добычи золота, стоит упомянуть о некоторых
необычных методах. Один из них описал Геродот: "Другие индийские племена...
уже умеют добывать золото. В их земле есть песчаная пустыня, и в песках ее
водятся муравьеды величиной почти с собаку, но меньше лисицы. Несколько таких
муравьедов, пойманных на охоте, есть у персидского царя. Муравьеды эти роют
себе норы под землей и выбрасывают оттуда наружу песок... Вырытый же ими
песок - золотоносный..." Геродот передает здесь древнейшую легенду,
сохранившуюся в тибетской, монгольской и китайской версиях. Ее широко использовали
местные золотоискатели, чтобы отпугнуть конкурентов.
Необходимо уделить внимание и организации труда на примере античных
рудника. Во все периоды деятельность рудников регламентировалась специальным
законодательством или особыми циркулярами, указами, постановлениями центральной
власти. Сохранившиеся отрывки горного законодательства свидетельствуют о том,
что оно охватывало все стороны деятельности рудников - правила аренды и
разработки, технику безопасности, взаимоотношения арендаторов с руководством
рудников и рабочими, правила внутренней жизни рудника и т.д.
В Римской империи рудники принадлежали государству, но некоторыми владели
частные лица. Государство оставляло себе лишь наиболее доходные рудники -
испанские, галльские, македонские.
Основной способ эксплуатации рудников - сдача отдельных его участков в
аренду. Так было в классический и в римский периоды. Разница заключалась лишь
в том, что в римский период рудником руководил прокуратор - лицо, назначенное
императором. Правда, на первых порах администрация императорских рудников
состояла из небольшой группы императорских рабов, во главе которых находился
вольноотпущенник или раб. Управление осуществлялось провинциальной
администрацией. В дальнейшем большие рудники были превращены в экономическом и
административном отношении в самостоятельные единицы, подчиняющиеся им
непосредственно .
Для проверки рудничного хозяйства государство или император направляли
специальных уполномоченных.
По афинским законам, участки, на которые были разделены приски,
передавались для разработки частным лицам за определенную плату. Арендатор обязан был
разрабатывать рудник и выплачивать ежегодно плату натурой, равную 1/24
добытого металла.
Технический уровень горных работ был чрезвычайно низок. Рабочая сила почти
ничего не стоила или стоила очень дешево. Аристотель четко формулирует взгляд
античных греков на рабов, как орудие производства, говоря, что "за
отсутствием инструментов, которые бы работали сами по себе, их заменяли рабы".
Почти все операции по добыче руды выполнялись вручную. Иногда, главным
образом в римский период, использовали простейшие водоотливные приспособления,
подъемные устройства типа колодезного журавля или ворота, катков и др. От
рудников к местам переработки руда транспортировалась, по-видимому, в колес-
ных тележках.
Несмотря на тяжелые условия труда, на горных работах, особенно в римский
период, были заняты не только рабы и преступники, но и вольноотпущенники и
даже свободные граждане. Что заставляло их заниматься столь тяжелым делом?
Очевидно, высокие заработки. Запрещение работать в рудниках являлось даже
мерой наказания.
На подземных работах широко использовался детский труд; на поверхности
кроме мужчин и юношей работали дети, женщины и старики.
Наиболее дешевым был труд осужденных преступников. Их заставляли выполнять
самую тяжелую работу. Труд раба был тоже сравнительно недорогим. Сам раб
стоил три динария, примерно столько же стоили мул, осел, лошадь. Дороже всего
ценились вольнонаемные горнорабочие из местного населения, такие, к примеру,
работали в Македонии. Обычно они обладали необходимым опытом, и их работа
была более производительной и квалифицированной, чем рабов.
На горных работах в античную эпоху была занята огромная армия работников.
Здесь всегда требовалась рабочая сила. Исследователи предполагают, что число
рабов, работавших только в Лаврийских рудниках, в среднем достигало 20 тыс.,
а в IV веке до н.э. здесь трудилось 35 тыс. рабов. Ксенофонт пишет, что когда
на рудниках было больше всего народу, то никто не оставался без дела. Работы
всегда больше, чем работающих. За времена Полибия на рудниках Нового
Карфагена работало 40 тысяч рабов.
Руководили горными работами во все периоды античной эпохи опытные
специалисты, ценившиеся очень высоко. Среди них были как свободные люди, так и рабы.
Сохранились, сведения лишь об иерархии, существовавшей на рудниках Древнего
Египта. Горными работами в определенном округе руководил начальник. Его
заместители, которые являлись специалистами по горному делу, осуществляли
руководство отдельными рудниками; далее шли надсмотрщики, стражи и, наконец,
рудокопы. Возможно, были и старшие над рудокопами, которые выбирались или
назначались из среды рабочих.
С развалом Римской империи в горном деле, в том числе в добыче золота,
начался застой, продолжавшийся вплоть до IX века. В этот период каких-либо,
новшеств в технике и технологии добычи драгоценного металла не было
привнесено . С развитием и становлением феодальных государств, развитием торговли и
ремесел, нехватка драгоценного металла начала давать знать о себе все острее.
С этого периода начались подвижки в горном деле, связанные в первую очередь с
тем, что существенно изменился контингент рабочей силы. Средневековый рабочий
не был рабом, хотя и находился в зависимости у феодала. Надо было обеспечить
подъем производительности его труда так, чтобы заинтересовать в конечных
результатах .
Полное описание средневековых горно-обогатительных работ составил немецкий
ученый XVI века Агрикола. В 1556 году он издал подлинную энциклопедию горного
дела своего времени. Работа Георга Агриколы включала двенадцать разделов, в
которых обращался опыт, начиная от поиска месторождений и разведки залежей и
кончая обработке руд и концентратов. Естествоиспытатель подробно освещает
процесс совершенствования золотодобычи. В его время подъем руды осуществлялся
уже с помощью ручного или конного ворота и не в мешках, а специальных бадьях;
руда в штреках перемещалась в тачках; закладывались водоотливные сооружения и
устраивалась вентиляция.
Разумеется, эти новшества не ликвидировали ручной труд, но повышали
производительность и, самое главное, дали толчок к дальнейшему совершенствованию
разработки месторождений. Вскоре от ручного и конного ворота перешли к
гидравлическому колесу, в штреках появились вагонетки. Нашел замещение и вредный
для здоровья огневой способ разрыхления твердых пород - для этой цели стали
использовать порох. Усовершенствовался и процесс дробления руды - сначала
появились дробильные установки, приводимые в действие гидравлическим колесом,
а затем и паровые машины. Значительно шире стала применяться ртуть для
извлечения золота.
Добыча золота
в наши дни
Главным источником добычи золота в наши дни являются руды, причем не только
золотые, но и те, из которых добываются другие полезные ископаемые, - медь,
цинк, серебро и свинец. Эти цветные металлы является в руде основными, а
золото в них присутствует в виде примеси. Такая практика установилась во всех
развитых странах. Из руд цветных металлов, из которых добывается больше всего
золота, можно выделить медные и свинцово-цинковые. Разработка их
осуществляется в очень больших объемах, что делает долю золота, полученного попутно, в
общем итоге значительной. Например, Соединенные Штаты таким путем получают
четвертую часть драгоценного металла.
Содержание драгоценного металла в рудах цветных металлов значительно ниже,
чем в собственно золотой руде. Однако издержки на его извлечение могут быть
меньшими. Правда, доля попутного золота колеблется в зависимости от спроса на
те или другие металлы, ее нельзя считать постоянной. Скажем, падение цены на
медь мгновенно отразится на добыче золота - она снизится.
Более надежной представляется добыча золота из серебряных руд, поскольку
цена на серебро имеет устойчивую тенденцию к росту.
Чем отличается добыча золота из руд цветных металлов? Горные работы
остаются практически теми же. Усложняются процессы обогащения и металлургической
переработки, поскольку из руды необходимо извлечь не один, а несколько
металлов .
По-прежнему добывается золото из россыпей, однако роль россыпных
месторождений неуклонно снижается. Если еще в XIX веке 90% желтого металла добывалось
из россыпей, то во второй половине XX века эта доля упала до 3-5%. Повышение
цен на золото оживило разработку россыпных месторождении, стимулировало поиск
новых, в частности были открыты богатые россыпи в Бразилии, и их значение
возросло до 10-15%. Несомненно, некоторое время еще россыпная золотодобыча
продержится, но главным направлением в обозримом будущем останется разработка
коренных месторождений.
Заслуживает упоминания и такой источник золота, как отработавшие свой
ресурс приборы и аппараты, в изготовлении которых использовались золото.
Конечно, вторичный металл не может идти ни в какое сравнение с добычей его из руд.
Но сфера промышленного использования золота постоянно расширяется, так что
вопрос о его возвращении со временем будет приобретать все большую
актуальность. В криминальной хронике периодически появляются сообщения о том, как
чрезмерно предприимчивые люди налаживают добычу золота таким путем.
Коренные месторождения золота представляют собой чаще всего кварцевые жилы.
Мощность жил, их длина и угол залегания могут быть самыми разными. Мощность,
или толщина, колеблется от 10 см до нескольких десятков метров. Концентрация
золота в жилах и размеры частиц драгоценного металла, также очень разняться.
Жилы могут располагаться особняком или целыми семействами. Исходя только из
этой информации, легко сделать вывод о сложности и трудоемкости добычи руды.
Особенно трудна разработка тонких жил, меняющих угол залегания, толщину и
сечение. Проблема состоит в том, что высокая цена золотой руды требует чистой
выемки.
При разработке золоторудных жил наиболее часто применяются системы
разработки с магазинированием. Отбитая в блоке руда выпускается не сразу, а
частично, с таким расчетом, чтобы она накапливалась в выработанном пространстве
и с накопленной (замагазинированной) руды можно было бурить шпуры для отбойки
следующего слоя. Свободное пространство между отбитой рудой и целиковым
рудным массивом должно быть достаточным для размещения людей и бурильных машин.
Замагазинированная руда одновременно поддерживает боковые породы. Если
боковые породы очень неустойчивы, обрушиваются и обедняют руду, применяют еще
более сложные системы разработки - с закладкой выработанного пространства или с
распорным креплением. Незначительная мощность золотоносных жил определяет и
незначительные размеры горных выработок. На подземных работах практически нет
возможности применять мощную самоходную технику, поэтому и сегодня многие
производственные процессы выполняются с помощью ручных механизмов, что держит
производительность труда на невысоком уровне. Производительность труда на
золотодобыче уступает этому показателю на рудниках черных металлов и в угольных
шахтах.
Несколько проще вести горные работы, если мощность жилы составляет 2-3 и
более метров, но такое случается редко.
Наиболее удобна подземная разработка в тех случаях, когда множество мелких
жил и прожилков образуют мощную рудную зону. Здесь можно свободно применять
самые эффективные системы и технику. Правда, в таких случаях вынимаются
значительные объемы пустой породы, которая обедняет руду. Концентрация золота в
таких местах обычно невысокая.
Наиболее прогрессивной в горном деле принято считать открытую разработку. В
мировой золотодобыче удельный вес этого способа постоянно растет, однако
подземные разработки тонкожильных месторождений применяются очень широко. Как
таковых открытых рудников в мире не так уж и много. В качестве примера обычно
называют "Кортез" и "Карлин" в Соединенных Штатах, "Гренайлз" в Канаде. Один
из крупневших в мире открытых рудников находится в Доминиканской республике.
Очень часто открытый способ разработки жил оказывается невыгодным. Тонкие
жилы круто уходят вглубь. При открытой разработке таких зон по мере
углубления надо выбрасывать все больше пустой породы.
Второе обстоятельство, усложняющее добычу золотоносной руды, связано с
большой крепостью породы, преимущественно кварца, из которого состоят жилы.
Голова жилы, т.е. ее верхняя часть, может быть значительно ослабленной
выветриванием и поэтому податливой для разработки, но в глубине крепость кварца
возрастает. Немалые проблемы создает и изменение угла залегания жилы.
Приходится затрачивать усилия на доразведку, а порой менять технологические
решения уже в самом процессе разработки. Все это повышает себе стоимость
конечного продукта.
Золото в кварцевой породе.
О трудоемкости горных работ можно судить по таким цифрам. Для получения 1
кг золота при его среднем содержании в руде 4-5 г на тонну (наиболее
характерное содержание золота для эксплуатируемых ныне рудников), нужно отбить,
выдать на поверхность и пере работать 200-250 т руды.
Второй этап - выделение из этой огромной, массы породы того мизерного
количества золота, которое в ней находится. Причем, сделать это надо так, чтобы в
процессе выделения, т.е. обогащения не потерять нужный металл.
Процесс обогащения золотых руд в принципе остался таким, каким он был в
древние времена. Бируни пишет так: "Когда золото соединено с камнем, оно
нуждается в размоле и его размалывают на каменных жерновах, хотя толчение его
при помощи толчеи вернее и лучше обеспечивает его качество... когда золотая
руда истолчена или перемолота, его [золото] отделяют промывкой от породы и
затем золото собирается посредством ртути, после этого оно отжимается в куске
кожи. Оставшаяся ртуть удаляется выпариванием"
Все эти операции, перечисленные ученым с подробностями и комментарием,
остались и в наше время. Правда, производятся они с помощью иных, более
совершенных средств. Место толчеи, например, заняли дробилки, шаровые или
стержневые мельницы, мельницы самоизмельчения.
Измельчение руд осуществляется сегодня в мощных, тяжелых и достаточно
громоздких установках. Сначала руда поступает в дробилки, справляющиеся с
кусками породы до двух метров. Проходя в дробилке специальные устройства, руда
измельчается до кусочков 8-9 мм. Если частицы золота в руде очень малы,
измельчение продолжается до превращения руды почти в пыль - размер частиц
составляют сотые доли миллиметра. Нетрудно понять, что процесс подготовки руды - так
называется описанная операция - дорогостоящ. Дробление руды сопровождается
выделением туч кварцевой пыли, которую необходимо подавить или уловить в виду
ее вредности для здоровья человека. Эта побочная операция стоит также больших
средств. Для снижения затрат специалисты интенсивно ищут приемлемую замену
массивным дробилкам. Поиск ведется в таких направлениях - дробление руды при
помощи ультразвука, разрядов электричества, вибрации.
Процессы подготовки одинаковы для всех руд, независимо от способа
дальнейшего извлечения полезного ископаемого.
Когда самородное золото находится в кварце и золотины не слишком малы,
извлечение металла производится гравитационными методами. В основе этих методов
лежит свойство золота интенсивно осаждаться в водной среде. Частицы вмещающих
пород остаются во взвешенном состоянии и отделяются. Чаще всего на золотоизв-
лекательных фабриках применяют отсадку в специальных отсадочных машинах.
Помимо этого, процесс обогащения включает концентрацию металла на
сотрясательных столах или в концентраторах других типов, иногда обработку в отвальных
типов, иногда обработку в спиральных и центробежных сепараторах и т.д.
Процесс обогащения сводится к получению концентрата - материала, в котором
содержание золота на единицу массы во много раз выше, чем в руде. Кроме золота
в нем содержатся и другие тяжелые минерала, которые были в руде.
Дальнейшая переработка концентрата осуществляется либо
гидрометаллургическими методами (растворением в цианидах) или амальгамированием (обработкой
ртутью). Итогом этой операции является "черновое" золото. "Черновое", потому
что оно засорено разнообразными примесями. Очистка от примесей называется
рафинированием. Эта операция производится уже на других предприятиях.
"Черновое" золото - конечный продукт золотоизвлекательной фабрики и в целом
золотодобывающего предприятия.
Иногда проходится применять и более сложные методы обогащения золотой руды.
Например, когда частицы золота находятся не в кварце, а в сульфидах - пирите,
халькопирите и др. Значительно Затрудняет обогащение присутствие в руде
мышьяка, углистых соединений, многих металлов. Сложно обогащаются руды с очень
мелкими частицами золота. Для высвобождения мельчайших золотин необходимо
очень тонкое измельчение. Резко снижает эффективность гидрометаллургических
операций пленка оксидов железа на золотинах, так называемая "рубашка".
Свойства руды определяют и процесс обогащения. Сульфидные руды проходят
процесс флотации. Зерна золота всплывают вместе с пузырьками воздуха и
образуют пену на поверхности камер флотационных машин. Пена отделяется от пульпы
и подвергается дальнейшей обработке. Чтобы нужный минерал всплыл, его делают
несмачиваемым. Этого добиваются добавлением в пульпу соды, извести, серной
кислоты и других реагентов.
Флотацию применяют при переработке "упорных" руд, которые не поддаются
амальгамации и цианированию, а также сложных по составу, например, золотосе-
ребряных, золотоурановых.
По технологической сложности применяемых процессов обогатительные (золото-
извлекательные) фабрики делят на две группы: простые и сложные. Простые
осуществляют подготовку, гравитацию, цианирование или амальгамацию. Сложные
дополнительно используют флотацию, обжиг концентратов, цианирование полученного
при этом "огарка" и т.д. Например, обжиг используют, если надо удалить
примеси, препятствующие растворению золота в цианидах. Сущность обжига в окислении
некоторых элементов и повышении пористости сульфидов, что упрощает их
отделение от золота. Обжиг производится в огромных печах, выдерживающих нагрев до
600-700°С.
В золотодобывающей промышленности мира наиболее прогрессивным способом
обработки концентрата считается цианирование. Ведутся исследовательские работы
по совершенствованию и интенсификации обработки - в области сорбции золота,
т.е. поглощения золота специальными веществами из пульп и растворов, с
использованием активированного угля, синтетических смол.
Американские специалисты усовершенствовали процесс амальгамации и с успехом
используют его на руднике "Хоумстейк". В сравнении амальгамации и
цианирования предпочтение отдается цианированию. Этот процесс впервые использован 150
лет тому назад и свои возможности не исчерпал.
Амальгамации по меньшей мере 4000 лет. Процесс чрезвычайно прост, но с
весьма серьезным недостатком - ртуть очень ядовита. Токсичны и цианиды, к
тому же при применении цианирования приходится использовать сложную технологию
очистки сточных вод золотоизвлекательных фабрик. Так что в замене нуждаются
оба процесса.
Количество вредных веществ, используемых на золотоизвлекательных фабриках
столь велико, что очистка сточных предприятий представляет серьезную
проблему. В настоящее время широко применяется оборотное водоснабжение, включающее
отстойники, откуда вода снова возвращается в технологический процесс, вредные
примеси нейтрализуются реагентами.
Вероятно, читатель обратил внимание на то, что технологический процесс на
золотоизвлекательных фабриках осовременен лишь внешне. Дробление и
измельчение руд выглядит так, каким оно было тысячелетия назад - только грохота
больше и пыли. Хочется надеяться, что рудоподготовка приобретет все-таки более
достойный времени вид.
Разработка россыпей несравнимо проще добычи рудного золота. Не случайно
россыпи всегда и везде разрабатывались в первую очередь, и только после их
окончания золотодобытчики принимались за рудные месторождения.
Россыпи залегают в верхнем слое земли, не глубже 60 метров. Доступ к ним
особых сложностей не представляет. В составе россыпей рыхлые породы, не
требующие применения буровзрывных работ. Исключение составляют месторождения,
располагающиеся в зоне вечной мерзлоты, разработка которых требует рыхления.
И самое важное - золото в россыпи находится в свободное состоянии, что
исключает такой трудоемкий процесс как дробление и измельчение.
Огорчают россыпи сравнительно быстрым истощением. Россыпные месторождения,
как правило, небольшие, а разработка их в связи с доступностью ведется очень
интенсивно. Даже небольшое золотодобывающее предприятие вынуждено вести
работы на значительной территории, что, конечно, осложняет эффективную
организацию работ и управление.
Поначалу прииском называли группу старательских разработок, расположенных в
одном районе. Несколько таких приисков располагались по течению речушки и за
год-два вырабатывали запасы золота, предприятие распадалось. Иначе стали
работать золотопромышленные компании. Они скупали значительные участки,
укрупнили прииски, предоставив им возможность работать десятилетиями.
Россыпные месторождения разрабатываются открытым способом. Старательские
работы производились раньше вручную. Инструмент старателя состоял из лопаты,
кайла и лотка. В Сибири и на Урале лоток делали из куска дерева, в Америке
старатели пользовались медными лотками, напоминающими обыкновенный таз. Лотки
применяются и в наше время, но не на разработке месторождений, а на поисково-
разведывательных работах.
Крупные золотодобывающие предприятия создали специальную технику для
производства горных работ. Основную работу стали выполнять драги. Сначала драги
делали из дерева и оснащали паровым двигателем. Позже драги стали
металлическими , а паровой привод был заменен электрическим. Очень важный показатель,
характеризующий драги, мощность. Она определяется вместимостью черпаков,
соединенных в цепь. Черпаки при движении захватывают золотосодержащий песок. На
первых драгах черпаки вмещали до 80-и литров. В наши дни драги с 250-
литровыми черпаками считаются средними, у крупных вместимость превышает 600
литров.
Средняя драга - это сооружение высотой с пятиэтажный дом. В ее оснащении
мощная добычная и обогатительная техника, способная добывать и перерабатывать
более 1 млн. м3 породы в год.
250-литровая черпаковая драга на россыпном месторождении.
Разработка россыпных месторождении перестает играть заметную роль в добыче
Золота. Она ведется преимущественно в странах Южной Америки. Резкое повышение
цен на золото активизировало разработку россыпей. Сообщалось, что в отрабо-
танных районах россыпной золотоносности снова начинают дражную разработку. В
1984 году доля россыпного Золота в мировой добыче подскочила с 2% до 12%. В
Южной Америке из россыпей ежегодно добывается более 150 т желтого металла. Из
них более 70% составляет золото Бразилии. Скромнее добыча в Колумбии,
Боливии .
Соединенные Штаты также разрабатывают россыпные месторождения. У них широко
применяется кучное выщелачивание золота из песка, т.е. извлечение, основанное
на растворении металла из песка - извлечение, основанное на растворении
металла в цианидах, происходящее непосредственно в навале (в куче).
Находит применение и гидравлическая разработка месторождений. Суть ее
состоит в следующем. Породу размывают сильной струей воды из гидромонитора, при
этом пески направляют на обогатительные устройства, а пустую породу - в
отвал. Широкое применение на горных работах находят землеройные машины -
экскаваторы, бульдозеры, скреперы. Наиболее сложным способом разработки россыпных
месторождений является подземный. К нему прибегают, когда другие способы
невыгодны или невозможны. Так разрабатывали вечномерзлые россыпи на Аляске, в
Канаде, в России.
Оценивая роль россыпных месторождений в добыче золота надо учитывать, что
на земле еще есть слабо изученные территории, поэтому полностью исключать
возможность обнаружения россыпных месторождений нельзя. Промышленными
запасами могут стать районы отработанных месторождений, где есть бедные пески,
остались недоработки, которые с появлением более мощной техники станут
рентабельными. Все чаще взгляды специалистов обращаются к старым отвалам горных
работ. В некоторых из них содержится до 1-1,5 г золота в 1 м3 породы.
В настоящее время во всех промышленно развитых странах большое значение
придают освоению морского дна, и прежде всего россыпных месторождений.
Разработке прибрежных россыпей содействует опыт, накопленный при эксплуатации
россыпей на континенте.
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)
ЗАЩИТНЫЕ И КЛЕЯЩИЕ СОСТАВЫ
КЛЕИ
Основные рекомендации
при работе с клеем
Особое значение имеет подготовка поверхности склеиваемых предметов. Перед
склеиванием их тщательно очищают от грязи, пыли, жира, остатков старого клея
или замазки и т.п. В случае необходимости эти поверхности очищают при помощи
ножей, напильников, металлических щеток или шкурок — выбор средств для такой
очистки зависит главным образом от материала изделия. Поверхности швов в
предметах из стекла, фарфора, фаянса, камня и других материалов перед
склеиванием обмывают теплой водой или протирают ватой, смоченной нашатырным спир-
том или раствором соды, и просушивают. При склеивании предметов из древесины,
кожи и резины гладким поверхностям швов придают шероховатость при помощи
соответствующих инструментов (рашпилей, напильников). Такая обработка
значительно увеличивает прочность склейки. Если клеи и замазки применяются в
подогретом виде, для увеличения прочности швов желательно, а иногда необходимо
нагревать и склеиваемые поверхности. Клей наносят тонким ровным слоем. В нем
не должно быть комков или посторонних частиц. Склеенные детали сушат под
прессом или грузом, как правило, в теплом месте при температуре не ниже 18°С
или при той, что указана в рецепте.
Для приготовления столярного и других клеев требуется клеянка, т.е. водяная
баня.
При приготовлении клеев рекомендую использовать клееварку простой
конструкции :
СС'М
толстдл
ггоеолсчд
I
Столярный клей
Столярный клей можно назвать универсальным, так как он склеивает бумагу,
картон, ткани, дерево и т.д. Продается в виде плиток. Существуют клеи костный
и мездровый. Перед приготовлением столярного клея плитки осторожно, чтобы
осколки не попали в глаза (для этого плитку заворачивают в тряпку), дробят на
мелкие кусочки. Кусочки клея кладут в сосуд, заливают небольшим количеством
холодной воды (желательно кипяченой) так, чтобы она лишь тонким слоем
покрывала клей, и оставляют на 10-12 ч. После набухания клей переносят в клеянку
(водяная баня) и распускают его на медленном огне без добавления воды.
Температура мездрового клеевого раствора не должна превышать 70, костного — 60°С,
иначе они потеряют способность склеивать. Клей нужно приготавливать перед
употреблением. Остатки клея можно хранить один—два дня. После этого
студнеобразную массу нужно снова распустить в клеянке без добавления воды. Качество
его будет ниже, чем свежеприготовленного. Столярный клей используют в
подогретом виде, не доводя до кипения.
Для склеивания древесины на 8 частей плиточного клея берут 6-8 частей воды.
На основе столярного клея можно приготовить клеи специального назначения.
Переплетный клей широко применяется в переплетно-картонажных работах. Для
его приготовления к 20 частям расплавленного столярного клея добавляют 1
часть глицерина.
Водоупорный клей. В горячий столярный клей добавляют натуральную олифу или
льняное масло (1 часть олифы или масла на 4 части клея).
Клей «Синдетикон»
«Синдетикон» — универсальный клей, широко используется для склеивания
различных материалов. Его состав: столярный клей — 120, сахар — 120, гашеная
известь — 30 г, вода — 400 мл.
Сахар растворяют в воде, затем растворяют известь и нагревают на медленном
огне до получения прозрачной жидкости. Раствор фильтруют и опускают в него
кусочки сухого столярного клея. В течение 24 ч столярный клей набухает, затем
его распускают в клеянке. В закрытой стеклянной посуде клей может храниться
длительное время.
Декстриновый клей
Декстрин — порошок желтого или белого цвета, получаемый в результате
специальной обработки крахмала. Это один из лучших клеев для склеивания бумаги,
картона и тканей. Применяется в переплетных работах. Желтый декстрин
растворяют в воде комнатной температуры, белый — в горячей (70—85°С).
Жидкий декстриновый клей готовят из следующих веществ:
1) декстрин желтый в порошке — 2 части, вода — 3-5 частей. Растворяют в
воде при температуре 18-20°С;
2) декстрин желтый в порошке — 20 частей, сахар — 5, квасцы алюминиевые —
1, вода кипяченая — 50 частей. Перечисленные вещества растворяют в воде
при температуре 18-20°С. Вместо желтого декстрина можно взять белый.
Готовят его на водяной бане при температуре 70-85°С.
Декстриновый клей сохраняет свои свойства в плотно закрытой посуде и
хранится несколько недель и даже месяцев. Готовить его нужно в чистой посуде,
хранить в сухом прохладном месте, наносить чистыми кисточками. Хорошие
результаты дает добавление в приготовленный клей небольшого количества
антисептика — борной или салициловой кислоты (1 г кислоты на 500 г клеевого
раствора) . Качество клея повышается, если в воду для приготовления клея добавить 2-
3 кусочка сахара на стакан воды.
Казеиновый клей
Казеиновым клеем склеивают древесину, бумагу, картон, ткани, фарфор, фаянс
и другие материалы. Он более влагоустойчив, чем столярный.
Казеин — продукт переработки творога. Продается в виде порошка цветом от
белого и светло-желтого (лучшие сорта) до желтого и темно-бурого.
Доброкачественный казеин должен растворяться в воде при температуре 18-20°С в течение
часа. Хранят его в сухом месте. Готовый раствор казеинового клея сохраняет
свои качества не более 4-6 ч.
Для склеивания бумаги, картона, тканей и древесины применяют такой состав:
казеин сухой в порошке — 7, бура (борнокислый натрий) — 1, вода — 8 частей.
Сухой казеин замачивают в стеклянной или чистой консервной банке из белой
жести (соотношение 1:1). Через 2-3 ч (когда казеин разбухнет) в него
добавляют раствор буры в оставшейся 1 части горячей воды. Смесь подогревают на
водяной бане до 60—70°С при непрерывном и энергичном помешивании до полного
растворения казеина.
Продается, как правило, сухой порошок казеина с добавлением буры. Его раз-
водят водой комнатной температуры и через 45-50 мин получают клеевой раствор,
готовый к употреблению.
В магазинах канцелярских товаров казеиновый клей продают в тюбиках или
небольших флаконах.
При работе с казеиновым клеем нужно соблюдать осторожность, так как клей
вызывает раздражение кожи.
Крахмальный клейстер
Крахмальный клейстер — это клей для бумаги. Картофельную муку (крахмал)
заливают небольшим количеством воды и тщательно размешивают до сметанообразного
состояния. В полученный раствор тонкой струей вливают крутой кипяток,
непрерывно помешивая.
Если приготовленный клейстер предполагается хранить более 4ч, в него
добавляют какой-либо антисептик: борную кислоту, буру или квасцы (5-6 г на 0,5
л клейстера). Клейстер удобнее употреблять свежесваренным и теплым (30—40°С).
Соотношение составных частей: крахмал картофельный — 1, вода холодная — 1,
вода кипяченая (крутой кипяток) — 10-15 частей.
Качество клейстера повысится, если в крахмал предварительно добавить
немного просеянной пшеничной или ржаной муки (10-15% по массе).
Клей для картона
Состав: силикатный клей (жидкое стекло) — 9, крахмал картофельный — 6,
сахар — 1, вода — 100 частей.
Все вещества смешивают и подогревают на водяной бане до образования
сиропообразной массы при постоянном помешивании. Клей обладает повышенными клеящими
свойствами.
Клей для наклеивания
ткани, дерматина и
кожи на древесину
Состав: мука пшеничная — 40, канифоль — 3, квасцы алюминиевые — 1,5, вода —
10 частей.
Все компоненты смешивают (сухими), заливают водой и размешивают. Полученную
тестообразную массу ставят на слабый огонь и непрерывно помешивают. Как
только масса начнет густеть, огонь выключают. Склеивают изделия горячим клеем.
Фотоклеи (пасты)
Для наклеивания фотографий при оформлении витрин, альбомов и изготовлении
учебных пособий применяют фотоклеи следующего состава.
1. Декстрин белый — 320, сахар — 50, карболовая кислота (фенол) — 1, вода —
400 частей.
Декстрин высыпают в воду и подогревают до 75—85°С на водяной бане при
непрерывном помешивании. Затем добавляют сахар. После его полного растворения и
легкого охлаждения прибавляют карболовую кислоту. Полученный клей разливают в
небольшие банки с широким горлом (например, из-под горчицы) и выставляют на
холод (летом помещают в холодильник). Он обладает хорошей клеящей
способностью и долго сохраняется.
2. Декстрин белый — 100, сахар — 10, квасцы алюминиевые — 3, карболовая
кислота (фенол) — 3, вода — 100 частей.
Воду нагревают до 70—80°С и растворяют в ней сахар и квасцы. Затем неболь-
шими порциями (при постоянном перемешивании) добавляют декстрин. Раствор в
течение 15-20 мин размешивают до однородного состояния. Охладив раствор до
50°С, добавляют карболовую кислоту и после тщательного перемешивания, пока
клей еще не остыл, фильтруют через 2-3 слоя марли. Клей-пасту переливают в
стеклянную посуду и хранят в прохладном месте.
3. Крахмал — 30 г, квасцы алюминиевые — 20, мел (Зубной порошок) — 20,
синька сухая — 0,5 г, вода — 500 мл.
Крахмал заливают 10 частями теплой воды, размешивают и доливают 30 частей
крутого кипятка. Отдельно в отстоявшейся теплой воде растворяют квасцы,
раствор вливают в клейстер и тщательно размешивают. Через полчаса добавляют мел
(зубной порошок) и синьку, снова тщательно перемешивая. Клей хранят в
закрытой стеклянной посуде.
4. Декстрин — 90, сахар — 15 г, вода — 120 мл.
Все тщательно перемешивают и нагревают, не доводя до кипения. Хранят этот
клей в закрытой посуде.
Клей для резины
1. Каучук натуральный — 1, авиационный бензин — 10-12 частей.
2. Каучук натуральный — 13, авиационный бензин — 25, скипидар очищенный —
35 частей.
Каучук нарезают мелкими кусочками, заливают бензином или смесью бензина со
скипидаром и оставляют на двое суток в теплом месте. Для ускорения
растворения каучука посуду, в которой находится раствор, периодически встряхивают.
Резиновый клей огнеопасен, поэтому его необходимо хранить в стеклянной
посуде с притертой пробкой.
Клей для кожи
Клей «Рапид» следующего состава: целлулоид — 15, ацетон — 65, растворитель
РДВ (или 646) — 20 частей. Хранят в стеклянной посуде с притертой пробкой.
Клей для стекла
1. Желатин растворяют в равном количестве 5% раствора двухромовокислого
калия (раствор готовят в затемненном помещении). Полученный клей не
растворяется в горячей воде. Детали промазывают клеем, затягивают струбцинами или
крепко обматывают нитками и ставят на 5-8 ч на свет.
2. Разбитые стеклянные предметы можно склеить клеем, приготовленным из
следующих веществ: стекло жидкое (силикатный клей) — 50, сахар — 19, глицерин —
5 частей.
Клей для склеивания
изделий из мрамора
1. Гипс — 4 части, гуммиарабик1 — 1 часть.
Вещества тщательно перемешивают, затем прибавляют крепкий раствор буры,
растворенной в холодной воде, до получения густой массы. Соединяемые части
намазывают полученной смесью, плотно прижимают и сушат в прохладном сухом
месте 5-6 дней.
Гуммиарабик — твёрдая прозрачная масса, выделяемая различными видами акаций.
Зарегистрирован в качестве пищевой добавки Е414. Обладает клеящими свойствами.
2. Воск — 2, каучук — 1, мрамор (порошок) — 2 части.
Вещества тщательно смешивают и подогревают на огне.
Мрамор при склеивании должен быть совершенно сухим. Наружные щели
замазывают алебастром, растертым в кашицу с клеевой водой. Если мрамор серый, то
вместо алебастра используют шифер, красный и темный мрамор подмазывают охрой. По
окончании работы поверхность полируют очень мелкой пемзой или другими
полировочными веществами.
Клей для капрона
Капроновые изделия хорошо склеиваются концентрированной муравьиной и
соляной кислотами, фенолом при температуре 18—20°С. Склеенные изделия выдерживают
под давлением в течение 24 ч.
Целлулоидный клей
Целлулоидным клеем можно склеивать самые разнообразные материалы — дерево,
кожу, ткани, пластмассу и т.д. Клей быстро сохнет и совершенно не пропускает
влагу. Для его приготовления используют рентгеновскую пленку (целлулоидную).
Ее отмывают в горячей воде от эмульсии, режут на мелкие кусочки, помещают в
пузырек и заливают ацетоном или амилацетатом (грушевая эссенция). На 1 часть
целлулоида необходимо 2-3 части ацетона или амилацетата.
Целлулоидный клей хранят в стеклянной посуде с притертой пробкой.
Клей целлюлозный с
поливинилаце т а т ом
для склеивания стекла,
керамики, фибры
В стеклянной банке смешивают 4 г толуола, 20 г бутилацетата, 48 г этилаце-
тата, 14 г ацетона. В этой смеси при постоянном перемешивании растворяют 6 г
поливинилацетатной смолы, 8 г нитроцеллюлозной пленки, очищенной от эмульсии
и нарезанной кусочками.
Клей хранят в стеклянной посуде с притертой пробкой.
Клей для склеивания
стеклянных и
хрустальных изделий
Карбинольный сироп — 100, перекись бензоила — 3, чистый ацетон
(технический) — 15 частей.
Сначала смешивают ацетон и перекись бензоила, затем в эту смесь добавляют
карбинольный сироп и нагревают на водяной бане при температуре 50°С в течение
2-3 ч до однородной массы. После этого клею дают остыть до 18—20°С и
склеивают разбитые изделия. Срок его действия — 1,5-2 ч.
Варить клей и работать с ним необходимо под вытяжкой или на открытом
воздухе . Обрабатывать склеенные изделия следует не раньше чем через трое суток.
Клей для склеивания
гипсовых изделий
Гипсовые изделия склеивают клеем «Синдетикон», рецепт которого приведен
выше , или густым столярным клеем. В обоих случаях нужно следить, чтобы клей не
выступал из шва наружу, так как при этом образуется черная линия, портящая
вид изделия. Шов после склеивания замазывают гипсом.
Клей для фарфора,
стекла и керамики
1. В ступе растирают 16 г стекла (порошок) , 25 г асбеста, 50 г жидкого
стекла (силикатный клей).
Клей затвердевает при комнатной температуре. Соединение выдерживает
температуру до 150°С и обладает значительной стойкостью к различным химическим
веществам .
2. В ступе размешивают и растирают 17 г трепела2 (порошок) , 30 г
сернокислого бария, 16 г асбеста, 11 г тонкого просеянного песка, 26 г жидкого стекла
(силикатный клей).
Клей затвердевает при температуре 18—20°С. Соединение выдерживает
температуру до 100°С и обладает значительной стойкостью к различным химическим
веществам.
3. Гипс, замешанный на яичном белке (до консистенции сметаны). Клей
затвердевает при комнатной температуре.
4. Сухой мелкоразмолотый мел (зубной порошок), разведенный в жидком стекле
в соотношении 1:4. Клей затвердевает при температуре 18—20°С.
Клей для
органического стекла
1. Раствор (0,5—1,5%) органического стекла в дихлорэтане. Для приготовления
клея используют опилки плексигласа, которые растворяют в дихлорэтане при
комнатной температуре до получения прозрачного сиропа.
2. 65% раствор органического стекла в 60% смеси из ацетона и 40% уксусной
эссенции.
3. 3-5% раствор органического стекла в ледяной уксусной или муравьиной
кислоте .
4. 0,5% органическое стекло растворяют в 60% смеси из ацетона и 40% этил-
ацетата . При склеивании детали нагревают до 4 0 ° С.
Наилучшие результаты дают клеи, изготовленные на муравьиной кислоте, так
как опилки плексигласа растворяются в ней в течение нескольких минут. Изделия
склеиваются под давлением за 10 мин.
Клей хранят при температуре 18—20°С в стеклянной посуде с притертой
пробкой. Приготавливать его нужно в небольшом количестве для одноразового
использования .
Клей для целлофана
30 г желатина заливают 50 мл воды. После того как желатин разбухнет и
размягчится, добавляют 20 г хлористого кальция. После полного растворения и
тщательного перемешивания раствор переливают в стеклянную посуду с пробкой.
2 Трепел — рыхлая или слабо сцементированная, тонкопористая опаловая осадочная
порода. Отличается от диатомита малым содержанием органических остатков; состоит из
мелких сферических опаловых телец (глобул) размером 0.01 — 0.001 мм, с примесью
глинистых минералов, глауконита, кварца, полевых шпатов.
Трепел является активной гидравлической добавкой, используемой при производстве
портландцемента и пуццоланового портландцемента. В сухом и молотом виде трепел может
быть использован в составе сухих строительных смесей в качестве активного
микронаполнителя .
Готовят раствор из следующих веществ: 65 г хлористого цинка, 3-5 г мелко
нарезанного целлофана, 35 мл воды.
Раствор перемешивают до полного растворения целлофана и переливают в
стеклянную посуду с пробкой.
Клей для нитро-
целлюлозных
(горючих) пленок
65 г ацетона, 25 г амилацетата, 5 мл концентрированной уксусной кислоты, 5
г мелко нарезанной нитроцеллюлозной пленки (без эмульсии).
При энергичном перемешивании в данных растворителях растворяют пленку.
Клей для ацетатных
(негорючих) пленок
1. Ацетон — 58 г, диметил- или дибутилфталат — 10, ледяная уксусная кислота
— 22, мелко нарезанная ацетатная пленка (без эмульсии) — 1,5-2 г.
Растворители смешивают и в этой смеси растворяют пленку, затем добавляют 8
г камфоры и тщательно перемешивают. Этим клеем склеивают черно-белые ацетил-
целлюлозные пленки.
2. Ацетон — 29 г, метиленхлорид — 20, метилгликольацетат — 30, диметил- или
дибутилфталат — 10, мелко нарезанная ацетатная пленка (без эмульсии) — 1-1,5
г.
В этой смеси растворителей растворяют пленку. Приготовленный клей хранят в
стеклянной посуде с притертой пробкой. Используют для склеивания цветных
пленок .
3. Ацетон — 49 мл, диоксан — 49, ледяная уксусная кислота — 3 мл, мелко
нарезанная пленка (без эмульсии) — 2 г.
Все вещества тщательно перемешивают и переливают в стеклянную посуду с
притертой пробкой. Клей применяется для склеивания цветной пленки.
Клей для
магнитофонной
ленты
1. Ацетон — 49 частей, метилгликольацетат — 50, мелко нарезанный целлулоид
— 1 часть.
2. Уксусная эссенция — 100 частей.
3. Метиловый спирт — 25, ледяная уксусная кислота — 25, метилгликольацетат
— 25, метилацетат — 25 частей.
Перед склеиванием концы пленки срезают под углом 45°.
Клей для
эбонита
1. Одну часть льняного масла смешивают с 6 частями канифоли в порошке.
Полученную смесь нагревают до кипения. Такой клей после остывания сохраняется
долгое время. Склеиваемые места обрабатывают напильником, предмет прогревают
в течение 15-20 мин. Затем на него наносят разогретый до кипения клей.
Предназначен для склеивания эбонитовых сосудов и других предметов.
2. Бакелитовым лаком смазывают обезжиренные края деталей, детали стягивают,
нагревают до 100°С и выдерживают при этой температуре 2-3 ч.
Клей для
склеивания полиэтилена
Для его приготовления применяются следующие растворители:
1) ксилол (75°С);
2) ледяная уксусная кислота (30°С);
3) трихлорэтилен (70°С).
При работе с этими веществами необходимо соблюдать осторожность.
Полиэтилен можно склеить клеем БФ-2 или БФ-4, предварительно обработав
склеиваемые поверхности 25%-ным раствором хромового ангидрида. Пленки из
полиэтилена склеиваются и при прокатке их нагретым до 250°С металлическим
роликом.
Клей для
полихлорвинила и винипласта
1. Метилметакриловый эфир — 100, перхлорвиниловая смола — 25, профор3 ЧТЗ —
4, свинцовый сурик — 15 частей.
2. Дихлорэтан — 100, перхлорвиниловая смола — 40, дибутилфталат (или три-
хлорбензол) — 5 частей.
Первым клеем можно приклеивать полихлорвиниловые пленки к металлам и
древесине, вторым — полихлорвиниловые пленки к металлам и древесине,
предварительно добавив в него 10-15 частей свинцового сурика. Отсутствие во втором клее
дибутилфталата или трихлорбензола увеличивает время склеивания.
Перхлорвиниловую смолу можно растворить бензолом, эфиром, толуолом и их
смесями, а также разжижителем Р-4 и т.п.
Клей для фторопласта
Для склеивания фторопластовых изделий можно пользоваться клеем следующего
состава: компаунд4 МБК-1 — 1, канифоль — 3, касторовое масло — 4 части.
Клей при использовании нагревают до 100—120°С.
Клей для полистирола
Для склеивания изделий из полистирола готовят 10%-ный раствор из блочного
полистирола в бензоле, толуоле или дихлорэтане. Детали перед склеиванием
обезжиривают, придают им шероховатость, смазывают клеем и просушивают 3-5
мин. Затем детали соединяют, стягивают струбциной (помещают в тиски или
стягивают ниткой) и выдерживают 6 ч.
Клей для склеивания
янтарных изделий
Янтарные изделия можно склеить 50%-ным раствором едкого натра или едкого
кали. Поверхность смазывают раствором, слегка подогревают и плотно прижимают.
Янтарные изделия можно также склеить раствором твердого копала5 в эфире.
3 Вероятно, ускоритель вулканизации (полимеризации) - азодий карбонамид.
4 Термореактивный компаунд МБК является электроизоляционным пропиточным и заливочным
составом. Компаунды МБК представляют собой сополимеры бутилового эфира метакриловой
кислоты с полиэфиром ТГМ-3. В некоторые марки вводятся пластификаторы.
5 Копал — похожая на янтарь ископаемая природная смола, выделяемая преимущественно
тропическими деревьями семейства бобовых.
Клей для склеивания
изделий из слоновой кости
Слоновую кость склеивают пастой из гашеной извести и сырого яичного белка.
Можно также использовать раствор альбумина с водой с добавлением негашеной
извести. Склеиваемые части крепко сжимают и оставляют для просыхания в
прохладном месте на 24 ч.
Мелкие изделия из слоновой кости склеивают сплавом из равных частей воска,
канифоли и скипидара. Этот состав не отличается особой прочностью, но зато
очень удобен в работе.
Термопреновый клей
Термопреновый клей применяется для приклеивания резины к металлу. Термо-
прен6 измельчают и растворяют в авиационном бензине Б-70 в соотношении 1:10.
Детали зачищают, обезжиривают и накладывают первый слой термопренового клея
на резину (или другой материал) и металл. Через 10-15 мин наносят второй слой
(только на металл). На резину поверх термопренового кладут тонкий слой
обычного резинового клея. После повторной 10—15-минутной сушки детали соединяют,
прокатывают роликом и помещают под пресс на 5 ч.
Можно использовать другой рецепт: термопрен — 1, бензин Б-70 — 6, бензол —
3 части. Термопрен растворяют в бензине при температуре 70—80°С на водяной
бане, соблюдая меры предосторожности, так как бензин огнеопасен.
Клей изоцианатный
Изоцианатный клей хорошо приклеивает резину к металлу. Состоит из следующих
компонентов: лейконат7 — 2, дихлорэтан — 8 частей.
Детали зачищают и обезжиривают, металл покрывают клеем и сушат 30-40 мин.
Затем на резину наносят первый слой, а на металл — второй. Через 20-30 мин на
металл кладут третий слой, а на резину — второй. Детали накладывают одна на
другую, сжимают и нагревают до 180—240°С 10-12 мин.
Клей карбинольный
Карбинольный клей склеивает многие материалы: термореактивные пластмассы
(карболит, эбонит), фарфор, стекло, древесину, фибру, металлы (луженые медь и
латунь) и другие материалы.
Клей представляет собой сиропообразную жидкость желтоватого цвета (частично
затвердевший карбинол8) . Клей размешивают при температуре примерно 60°С и
вводят в него отвердитель. Приготовленный клей стеклянной палочкой наносят на
предварительно зачищенные и обезжиренные детали, затем стягивают их и сушат.
Карбинольный клей после введения в него отвердителя хранится в темном месте
не более 4-6 ч, карбинольный сироп — 6-8 мес. При склеивании почти всех
материалов (кроме металла и мрамора) отвердителем для карбинольного клея может
служить азотная кислота — 2-2,5% от массы карбинольного сиропа (удельный вес
6 Продукт обработки натурального каучука в виде твёрдых листов для склеивания резин
с металлами с последующей вулканизацией.
7 Клей Лейконат является одновременно отвердителем для клеев холодного отверждения,
а также адгезивом для крепления различных марок резин к металлическим поверхностям и
сплавам.
8 древесный спирт, получаемый при сухой перегонке дерева с уксусной кислотой и
некоторыми др. веществами.
кислоты — 1,35—1,42). Для склеивания металлов и мрамора отвердителем может
служить перекись бензоила (2-3% от массы сиропа).
Используя наполнители (гипс, тальк, фарфоровую или стеклянную муку,
железные или алюминиевые опилки, портландцемент и др.), можно получить хорошие
склеивающие пасты.
Цементно-карбинольная клеящая паста: карбинольный сироп — 100 г,
портландцемент — 400, чистый (технический) ацетон — 15, перекись бензоила — 3 г.
Если в качестве отвердителя используется перекись бензоила, клей сохнет в
течение суток, если азотная кислота — 4-6 ч. Обрабатывать склеенные детали
следует не раньше чем через трое суток.
Клей идитоловый
Идитоловый клей применяется для приклеивания тепло- и звукоизоляционных
материалов к металлу и древесине.
Состав: идитол9 — 5, канифоль — 1, спирт-сырец — 3, наполнитель — 2 части.
Наполнителем могут служить миканит, мел, тальк, асбест, измельченные в
порошок и хорошо просушенные.
Оптические клеи
Оптические стекла (линзы) склеивают специальными клеями высокой
прозрачности, такими, как бальзам10 и бальзамин11.
Бальзам представляет собой твердое прозрачное вещество, тонкий слой
которого совершенно бесцветен. При нагревании размягчается и превращается в вязкую
клейкую жидкость.
Оптические линзы аккуратно промывают в теплой воде и вытирают чистой
салфеткой из полотна или ситца. Затем протирают такой же салфеткой, слегка
смоченной в спирте. Промытой в эфире колонковой или беличьей кистью смахивают со
склеиваемых поверхностей осевшую пыль. Линзы складывают вместе и, убедившись
в отсутствии пылинок, кладут на электроплитку отрицательной линзой вниз (на
электроплитку предварительно укладывают гладкую металлическую пластинку, а на
нее — чистый лист папиросной бумаги). Линзы нагревают до 130—140°С,
расплавляют твердый кусок бальзама. С помощью пинцета левой рукой с отрицательной
линзы снимают положительную, а правой на отрицательную линзу наносят капельку
бальзама чистой стеклянной палочкой. Затем положительную линзу кладут на
отрицательную и переносят на толстую матерчатую салфетку. Чистой высокой
пробкой круговыми движениями надавливают на положительную линзу, чтобы вытеснить
излишки бальзама и пузырьки воздуха, и зажимают в струбцине.
Бальзамин представляет собой клейкую жидкость. Разогревать его не нужно.
Линзы предварительно тщательно обезжиривают дихлорэтаном или ацетоном и
протирают чистой замшей, наносят на обе линзы бальзамин и зажимают их в
струбцине. При этом надо следить за тем, чтобы на линии склеивания не было пузырьков
воздуха.
Линзы после склеивания сушат 24-48 ч.
Электропроводящие клеи
1. Графит (порошок самый тонкий отмученный) — 15 г, серебро (порошок) — 30,
Смола фенол-формальдегидная.
Смола некоторых деревьев, обладающая целебными свойствами.
Основой химического состава бальзамина служит карбинол.
сополимер винилхлорид—винилацетат — 30, чистый ацетон — 32 г.
В фарфоровой ступке тщательно перемешивают все компоненты. Готовый клей
(сиропообразная жидкость серо-черного цвета) переливают в стеклянную посуду с
притертой пробкой.
Перед употреблением клей перемешивают стеклянной палочкой. Вязкость его
можно уменьшить добавлением ацетона. Клей сохнет 10-15 мин. Используют при
необходимости прочного соединения с достаточной электрической проводимостью
(например, приклеивают графитовые электроды к алюминиевым мембранам в
телефонных капсюлях, выводы к пьезоэлектрическим кристаллам, различные
металлические детали и т.д.).
2. Серебро порошковое — 60, графит порошковый —6г.
Эти вещества тщательно смешивают в ступке. К полученной смеси добавляют
связующее вещество, состоящее из 4 г нитроцеллюлозы, 30 г ацетона или этил-
ацетата , 2,5 г натуральной канифоли.
Все тщательно перемешивают и хорошо растирают до получения пастообразной
массы. Перед употреблением клей снова перемешивают и добавляют немного
ацетона или этилацетата для вязкости. Можно использовать 3 г натурального шеллака,
31 г денатурированного этилового спирта.
Электропроводящий клей с шеллачным связующим употребляется главным образом
для приклеивания выводов к различным устройствам, механически не нагруженным.
Хранят в стеклянной посуде с притертой пробкой.
Универсальные клеи БФ
Универсальные клеи БФ-2 и БФ-4 применяются для склеивания текстолита, гети-
накса, аминопластов, паронита, кожи, металлов, дерева и других материалов.
Разбавителями для них могут служить спирт-ректификат, РДВ и растворитель №
16.
Поверхности склеиваемых деталей зачищают и обезжиривают, кисточкой наносят
первый слой клея и подсушивают в течение часа. Затем накладывают второй слой
и после 15—20-минутного подсушивания детали соединяют, крепко стягивают и
сушат в течение часа при температуре 120—150°С. При температуре 18—20°С детали
сохнут более суток, причем качество склеивания снижается.
Эпоксидные клеи
Эпоксидные клеи предназначаются для склеивания металлов пластмасс, дерева,
стекла, керамики, металлов с пластмассами и деревом. Для склеивания стекла,
фарфора, керамики и приклеивания их к металлам употребляют клеи без
наполнителей .
При склеивании металлов в состав клеев вводят различные наполнители. В
зависимости от отвердителя различают клеи горячего и холодного твердения, из
которых наибольшее распространение получил эпоксидный клей холодного
твердения .
Наряду с клеями из эпоксидных смол для склейки металлических деталей
применяются сами смолы. Поверхности металлических деталей обрабатывают смесью би-
хромата натрия с серной кислотой (1:1) 20 мин. Одну из деталей нагревают до
130°С, посыпают порошком эпоксидной смолы, накладывают на нее другую деталь и
обе нагревают до 200°С. При этой температуре плотно сжатые детали выдерживают
40 мин. Нагревать детали удобно обычным электрическим утюгом с
терморегулятором, который позволяет поддерживать определенную температуру.
Рецепты некоторых эпоксидных клеев приведены в таблице (все вещества
указаны в массовых частях).
Коыпоне нты
Потер рецепта
1
2
3
4
Эпоксидная смола ЭД-б (ЭД-5,
100
100
100
100
ЭД-37)
15-20
15-20
15-20
10-15
Дибутилфталат (пластификатор)
7-9
7-9
7-9
7-9
Полиэтил енполиамин или гекса-
метипендиамин (отвердитель)
100-
Наполнители:
—
—
—
железные опилки
150
5-10
—
—
алюминиевая пудра
—
—
30-40
—
портланд-цемент
—
Эпоксидную смолу нагревают до 60°С, добавляют в нее пластификатор и все
тщательно размешивают. Вводят наполнитель (если нужно) и снова все
перемешивают . Затем добавляют отвердитель и опять перемешивают.
Приготовленный клей необходимо использовать немедленно, так как через 1-1,5
ч он затвердеет.
При работе с эпоксидным клеем необходимо соблюдать меры предосторожности:
не допускать попадания отвердителя или жидкой смолы на руки. Следует также
помнить, что эпоксидный клей обладает некоторой токсичностью.
Пасты для склеивания
фарфора, стекла, керамики
1. Гипс — 50 г, негашеная известь — 10, яичный белок — 1, вода — 10 мл.
Все вещества смешивают перед употреблением и склеивают полученной массой
(пастой) детали или предметы. Клеевой шов не рекомендуется смачивать и
нагревать .
2. Каолин12 — 10 г, бура прокаленная — 1 г.
Эти вещества заливают водой до образования пасты. Пастой склеивают фарфор
или керамику; склеенные предметы обжигают на сильном огне до светло-
коричневого цвета. Шов жаро- и водостоек.
3. Казеиновый порошкообразный клей — 20 г, жидкое стекло (силикатный клей)
-8 г.
Вещества смешивают и полученной пастой склеивают изделия из фарфора.
Клеевой шов водостоек.
4. Сухой казеиновый клей — 20 г, жидкое стекло (силикатный клей) — 100 г.
Вещества смешивают и склеивают стекло контактным способом (на обе
поверхности наносят слой клея, дают слегка подсохнуть, а затем соединяют и сильно
нагревают) .
Универсальный цемент
для склеивания керамики
В зубопротезировании применяется универсальный цемент под названием цемен-
тофосфат. Он хорошо склеивает керамику и не боится горячей воды.
Разводят цемент следующим образом. В стеклянную посуду насыпают нужное
количество цемента (порошка) и заливают разбавителем. Все тщательно перемешива-
Каолин — глина белого цвета, состоящая из минерала каолинита.
ют стеклянной палочкой и сразу же наносят на предварительно обезжиренные
детали . Затем стягивают их струбциной или ниткой. Время высыхания —2ч.
ЗАМАЗКИ И ШПАКЛЕВКИ
Замазки для склеивания
керамических изделий
и металла
Магнезитовая замазка применяется для склеивания керамических изделий и
металла с керамическими деталями. Склеенный шов выдерживает большие нагрузки.
Состав замазки: окись магния — 4, фарфоровая мука — 2, раствор хлористого
магния (удельный вес 1,25) — 5 частей.
Окись магния прокаливают в течение часа при температуре 400—500°С.
Фарфоровую муку подсушивают 30 мин при температуре 100—120°С (фарфоровую муку можно
получить из раскаленных и охлажденных несколько раз кусков фарфоровой
посуды) .
Хлористый магний растворяют в воде (2 части хлористого магния на 1 часть
воды). После этого окись магния и фарфоровую муку перемешивают, смесь
заливают раствором хлористого магния и размешивают до однородной массы.
Замазку применяют сразу после изготовления. Время полного высыхания — двое
суток.
Глетглициновая замазка подобна магнезитовой и широко применяется в
промышленности для соединения керамических деталей между собой и с металлами.
Состав замазки: глицерин технический — 1, глет свинцовый — 8 частей.
Глет просушивают 2 ч при температуре 230—250°С, растирают в ступке.
Медленно помешивая, небольшими дозами приливают глицерин. Замазку используют сразу
после изготовления. Время высыхания — сутки.
Глет свинцовый можно приготовить так: 100 г сухого свинцового сурика и 1 г
газовой сажи тщательно перемешать и прокалить при температуре 450—550°С в
течение часа.
Замазки для заделки
трещин в железных и
чугунных изделиях
1. Железные опилки — 500 г, нашатырный спирт — 10, гашеная известь — 50,
жидкое стекло (силикатный клей) — 50 г.
Сухие компоненты смешивают, заливают жидким стеклом я тщательно
перемешивают до образования однородной массы. Замазку применяют немедленно после
приготовления .
2. Окись меди (порошок) — 1,5 части, ортофосфорная кислота — 1 часть.
Порошок тщательно смешивают с кислотой до образования однородной массы.
Замазку применяют сразу после приготовления.
Замазки «стекло—металл»
Этот вид замазок отличается повышенной твердостью склеенного шва,
выдерживающего средние механические нагрузки.
1. Гипс — 2,5, мел — 2,5, глет свинцовый — 2,5, канифоль — 3,5 части.
Тщательно размолотые и высушенные компоненты смешивают и разводят
натуральной олифой до густоты замазки.
2. Гипс — 7, мел — 7, глет свинцовый — 7, марганец борнокислый — 1,
канифоль — 20 частей.
Перемолотые и просушенные компоненты смешивают с натуральной олифой до
густоты замазки.
Глимариновая замазка
Глимариновая замазка (глимарин, или «морской клей») применяется для заделки
трещин в термостатах или соединениях стекла с металлами.
На водяной бане (в эмалированной посуде) в 30 г бензола растворяют 3 г
натурального каучука. В горячий раствор по частям добавляют, непрерывно
помешивая, 60 г шеллака13. Готовая замазка используется в горячем виде (температура
ее плавления — примерно 140°С).
Детали, предназначенные для заделки, предварительно хорошо высушивают и
подогревают . Замазка растворяется в органических растворителях типа бензола,
ксилола и т.п.
Менделеевская замазка
Менделеевская замазка широко используется в лабораториях. Ею заливают
пробки, уплотняют трещины, щели, заполняют полости в различных металлических и
стеклянных приборах и т. д.
Замазку можно приготовить в двух модификациях — твердую и мягкую. В таблице
приводятся составы замазки (в граммах).
В металлической посуде (ни в коем случае не в луженой!) или фарфоровой
миске растапливают пчелиный воск, добавляют канифоль и разогревают до тех пор,
пока на расплаве не исчезнет пена. Затем по частям вносят обожженную и
просеянную окись железа. Смесь тщательно перемешивают и медленно вливают олифу и
масло. Жидкую однородную замазку выливают на металлическую плиту, охлаждают и
разламывают на небольшие кусочки.
Компоненты
Мягкая замазка
Твердая з амазк а
Канифоль натуральная
305
360
Пчелиный воск
SO
40
Окись железа, обожженная и
просеянная (пемза или охра)
90
90
Льняная олифа
20
5
Льняное масло
5
5
Шпаклевка для
эмалиров анных
поверхностей
Каолин — 225 г, трепел мелкий молотый — 60, бура прокаленная — 40,
кремнекислый натрий (порошок) — 30, стекло порошковое — 20, известь гашеная — 20,
вода — 50-125 г.
После тщательного перемешивания этих веществ в фарфоровой чашке образуется
однородная пастообразная масса. Потрескавшуюся эмалированную поверхность
очищают , обезжиривают и затирают шпаклевкой. Оставляют для просушивания на 48 ч.
Шеллак — природная смола, вырабатываемая насекомыми лаковыми червецами (Laccifer
lacca), паразитирующими на некоторых тропических и субтропических деревьях в Индии и
странах Юго-Восточной Азии (Croton laccifera и другие).
Шпаклевка для
соединения цветных
металлов с мрамором
Канифоль натуральная — 112 г, едкий натр — 37 г, вода — 200 мл.
В широкой банке смешивают перечисленные вещества и, постоянно перемешивая,
доводят до кипения. Полученный раствор переливают в ступу и со 150 г
сернокислого кальция растворяют до однородной массы. Шпаклевку используют сразу
после изготовления.
Шпаклевка для соединения
металлов с керамикой
Мелкие железные опилки — 250 г, хлористый аммоний — 200, уксусная кислота
концентрированная — 50 г.
Вещества тщательно растирают до густой пастообразной массы. Шпаклевка
затвердевает в течение нескольких часов. Хранят ее в закрытой посуде.
Шпаклевки,
стойкие к
кислотам
1. Известь молотая — 260, шамот14 тонкого помола — 180 г, вода 50-100 мл.
Вещества тщательно растирают до получения однородной массы нужной
консистенции. Шпаклевка особенно устойчива к серной и уксусной кислотам.
2. Асбест порошковый — 25, сернокислый барий (порошок) — 25, стекло жидкое
(силикатный клей) — 225 г.
Смесь растирают в фарфоровой чашке до получения однородной пастообразной
шпаклевки.
Шпаклевки,
стойкие к
маслам
1. Окись цинка — 180, жидкое стекло (силикатный клей) — 150, асбестовые или
льняные волокна — 170 г.
Смесь растирают в ступе до получения густой пасты. Шпаклевка служит для
уплотнения соединений.
2. Канифоль натуральная — 250, асбест тонкого помола — 250 г.
Смесь расплавляют в фарфоровой чашке на водяной бане, размешивают до
получения однородной массы. Используют в горячем состоянии.
Шпаклевка для
уплотнения
паровых труб
Кирпичная мука тонкого помола — 100, мел отмученный — 90, крокус (окись
железа) — 150, масло льняное — 130, масло касторовое — 30 г.
Эти вещества тщательно растирают в ступе до однородной пасты (желательно
использовать механическую мешалку).
Шамот — огнеупорная глина, каолин, обожжённые до потери пластичности, удаления
химически связанной воды и доведённая до некоторой степени спекания.
Шпаклевки, стойкие к
высокой температуре
1. Окись магния — 450, окись цинка — 50 г, вода — 50-100 мл.
Вещества смешивают в ступе. Вязкость шпаклевки зависит от количества воды.
Шпаклевка твердеет очень медленно, стойка к высоким температурам.
2. Каолин — 450, бура — 50 г, вода — 50-100 мл.
Вещества смешивают в ступе. Воду добавляют частями до получения однородной
массы нужной консистенции. После высыхания шпаклевку обжигают до красного
цвета. После твердения она выдерживает температуру до 1600°С.
Шпаклевки быстро
затвердевающие
1. Тальк или стеатит — 300, жидкое стекло (силикатный клей) — 170 г.
Смесь растирают в ступе до получения густой пасты.
2. Окись цинка — 300, хлористый цинк — 120 г, вода — 80 мл.
Вещества растирают до густой пасты. Шпаклевка затвердевает в течение
нескольких минут.
Шпаклевка,
стойкая к
спиртам
Казеин — 400, жидкое стекло — 100-200 г.
Смесь тщательно растирают до нужной вязкости. Шпаклевка затвердевает через
несколько часов. Шпаклеванные соединения стойки к спиртовым растворам. Широко
применяются при изготовлении демонстрационных установок и учебно-наглядных
пособий.
Цементы-замазки
для аквариумов и
других сосудов
При изготовлении и ремонте аквариумов, учебно-наглядных пособий, прочного
водонепроницаемого соединения стекла с металлом и деревом применяют
специальные водоустойчивые и водоупорные цементы-замазки. Их используют сразу после
изготовления, за исключением случая, когда приготовленную замазку выдерживают
несколько часов с целью повышения пластичности.
Все швы перед шпаклеванием тщательно очищают от грязи, остатков старой
замазки, краски и хорошо просушивают. Участки стекла, на которые наносится
замазка, моют и просушивают (кромки стекла можно протереть ватой, смоченной в
денатурированном, нашатырном спирте или в растворе соды). Пазы для стекла в
аквариуме, сосуде для воды или приборе тщательно промазывают замазкой,
вставляют стекло и осторожно прижимают по всему периметру так, чтобы между стеклом
и замазкой не осталось пустот. После этого осторожно промазывают пазы снаружи
и (если возможно) изнутри.
Готовые изделия оставляют для сушки и твердения замазки на 30-48 ч.
Ниже приводятся несколько рецептов приготовления водоустойчивых и
водоупорных цементов-замазок.
1. Глет свинцовый в порошке — 1, белила свинцовые тертые — 1, сурик
свинцовый тертый — 1 часть.
Олифу добавляют при непрерывном помешивании до получения пастообразной
массы.
2. Сурик свинцовый тертый — 2, глицерин технический — 1, портландцемент — 1
часть.
Сурик тщательно растирают с глицерином и добавляют цемент. Этот состав
можно использовать для сплошного покрытия поверхности деревянного дна и стоек
аквариума.
3. Мел молотый просеянный — 10, сурик свинцовый тертый — 7, олифа — 2
части .
Смесь тщательно перемешивают до пастообразной массы. Применяется для
аквариумов и сосудов с деревянным каркасом для воды.
Для аквариумов с металлическим каркасом рекомендуются следующие рецепты
цементов-замазок .
4. Мел молотый просеянный — 6, песок кварцевый чистый, просеянный — 3, гипс
жженый — 3, сурик свинцовый — 3, политура или спиртовой лак — 2 части.
В смесь добавляют олифу и перемешивают до получения густой пастообразной
массы.
5. Мел молотый — 3, окись цинка — 2 части, жидкое стекло (силикатный клей)
— до получения пасты.
ЛАКИ
Масляные лаки, представляющие смесь олифы с дорогими смолами (янтарем и
копалом) , являются лучшими из всех лаков, как по красоте, так и по прочности.
Примешивая к ним скипидар, стараются сделать их более быстросохнущими, но эти
лаки, выигрывая в скорости высыхания, всегда теряют в прочности. Мы даем
здесь несколько рецептов хороших масляных и других лаков.
Компоненты приводятся в весовых частях.
Лак копаловый
масляный
а) Берут 100 хорошего льняного масла и варят его в котле при постепенном
нагревании. Когда начнут показываться пузырьки, нужно поддерживать ровной
огонь, чтобы масло слегка кипело. Одновременно на водяной бане расплавляют 15
копала и доводят его до кипения. Когда в расплавленном копале начнут
появляться пузырьки, следует немедленно влить в смолу частями горячего льняного
масла, все время размешивая. Когда вся смола хорошо соединится с частью
масла, то ее выливают, при постоянном помешивании, в масло варящееся в большом
котле. Затем всыпают в большой котел 1 борнокислого марганца и продолжают
варку около 2-х часов, снимая образующуюся при этом пену, пока лак не станет
густым, и не будет медленно стекать с веселки прозрачными, золотистыми
нитями. Или капают лак на стекло - капля должна быть высокая в виде полушария.
Охладившись, капля должна быть вроде густого сиропа, тянущегося на нити. Это
укажет, что соединение масла со смолой совершилось. После этого тушат огонь
под большим котлом и дают смеси постепенно остыть до 60°С. Затем вливают по
частям 70 скипидара, делая после каждой прибавки пробу, сохраняет ли
охлажденная капля консистенцию вязкого сиропа. Если вязкость лака заметно
уменьшается, то приливание скипидара следует прекратить. Этим и заканчивается варка
лака.
Хороший лак должен быть золотистого цвета, гладко ложиться на окрашиваемую
поверхность и высыхать через 6-8 часов. Для окрашенных поверхностей, где
желтоватый оттенок не играет роли, этот лак можно считать превосходным.
б) Для приготовления копалового лака смешивают 1 светлого мягкого копала с
2 скипидара, а если желают получить эластичный лак, то прибавляют еще 3% кам-
форы. Затем этой смесью наполняют бутылку до 3/4, закупоривают и ставят на
солнце или держат в тепле, взбалтывая по временам. Когда смесь совершенно
растворится, ей дают отстояться, сливают и фильтруют через вату. Если лак,
приготовленный таким образом, окажется не вполне прозрачным, то его следует
прокипятить в бутылке в течение часа, но не прямо, конечно, на огне, а
поместив бутылку в воду и нагревая последнюю.
Лак дамарный
Для предметов, окрашенных светлыми красками, и для картин употребляется так
называемый дамарный лак. Приготовляется он следующим образом:
а) берут на 4 дамарной15 смолы 5 скипидара и 1/4 выбеленного (без свинца)
льняного масла. Эту смесь кипятят до полного растворения, после чего
процеживают сквозь тонкое металлическое сито, дают отстояться и сливают;
б) берут 64 дамарной смолы, очищают от нечистот, смачивают небольшим
количеством скипидарного масла и растапляют на умеренном огне в песчаной бане с 1
химически чистой обезвоженной соды (лучше всего аммиачной соды); нагревают до
тех пор, пока жидкость не станет почти прозрачной. Затем прибавляют 40
нагретого очищенного скипидарного масла, 1 1/2 раствора сандарака и еще 3-4
скипидарного масла.
Лак мастичный
Лак мастичный для предметов, окрашенных светлыми красками, и для картин
приготовляется следующим образом:
а) на 12 очищенной, хорошо промытой мастики16, берут 1,0 чистого
венецианского терпентина17, 0,5 камфоры18 в порошке, 5 хорошо толченого стекла и 30
очищенного скипидара. Смесь распускают в водяной бане, затем дают отстояться
и, спустя сутки, сливают и фильтруют через вату;
б) растворяют 6 сандарака19, 2 мастики, 1 копайского бальзама, 1,5
венецианского терпентина, 2 французского скипидара20, 20 спирта (96°-ного).
Лак асфальтовый
1. Расплавляют 1 асфальта, дают охладиться, измельчают, приливают 2
скипидара и растворяют. По желанию прибавляют сажу;
Даммара (Dammara L.) - род тропических хвойных деревьев, весьма близкий к
араукарии; распространен в числе 8 видов по Австралии и прилегающим к ней о-вам.
16 Мастика — смола мастикового дерева.
17 Венецианский терпентин - так называемая живица, собираемая в Тироле и других
местах из лиственницы (Lanx europea D. С, L. decidna M. M, Pinus Larix L.) .
18 Камфора распространена в природе, входит в состав многих эфирных масел. Особенно
много её в масле камфорного лавра (Cinnamonum caraphora), базилика, полыней,
розмарина. Эфирное масло камфорного лавра (Япония, Китай, Индонезия) в XIX веке служило
основным источником (d)—камфоры, натуральной (японской) камфоры. Полусинтетическую L-
камфору получают из пихтового масла. Синтетическую рацемическую-камфору в
промышленности получают (в виде рацемической смеси) переработкой скипидара или его основного
компонента — сх-пинена.
19 Сандарак, или сандарака — ароматическая смола. Добывается из трещин или надрезов
в коре и ветвях, хвойного североафриканского дерева семейства Кипарисовые Тетракли-
нис членистый (Tetraclinis articulata), распространённого в Атласских горах Алжира,
или из дерева Callitris preissi, произрастающего в Австралии.
20 Французский скипидар получается перегонкой бальзама терпентина, выделяющегося
приморскими соснами (Pinusm aritima).
2. берут 3 асфальта , 1 каменноугольного вара (твердый остаток при
перегонке каменноугольного дегтя) и растворяют, при легком нагревании, в 6
скипидара;
3. берут 250 асфальта, 475 льняной олифы, 120 канифоли, 180 скипидара. Лак
этот особенно пригоден для жести;
4. берут 6 асфальта, 1 вареного льняного масла, 8,5 скипидара. Лак этот
особенно пригоден для железа;
5. берут 20 асфальта, 5 канифоли, 2 сажи, 50 керосина;
6. берут 1 асфальта, 1 канифоли, 8 скипидара.
Лак асфальтовый
Нагреть на медленном огне 35 хорошо отстоявшегося льняного масла. В другом
котле растопить 5 сирийского асфальта, прибавить затем 1/4 нагретого льняного
масла, оставить массу минут 10 на огне и вылить затем в третий котел.
Очистить котел, в котором растоплен асфальт, от осадка и повторить еще три раза
ту же процедуру, растопляя каждый раз по 5 асфальта и прибавляя 1/4 всего
количества льняного масла. Во все 4 соединенные порции прибавить 3,5 сурика,
3,5 свинцового глета и 1,5 цинкового купороса маленькими частями и нагревать
массу до тех пор, пока капля, спущенная на стекло, не сделается твердой и не
отскочит, и на ощупь больше не клейкая. Дать тогда остыть, прибавить 135
скипидарного масла, профильтровать и дать стоять 6 месяцев. Этот лак особенно
пригоден для маляров, лакировщиков и в экипажном производстве.
Лак
дегтярный
Деготь нагревают в котле до 70°С и смешивают с равным количеством
гидравлической извести или портландского цемента. Жидкая масса становится после
охлаждения мягкой и упругой. Лак этот особенно пригоден для обмазывания
деревянных частей, находящихся под водой, для водопроводных труб и проч., так как
покров этот не разрушается от действия воды и воздуха.
Лак янтарно-
асфальтовый
12 растопленного янтаря и 12 сирийского асфальта растворяют в 10 густого
масляного лака. Потом прибавляют 1 зильберглета22 в чешуйках, кипятят смесь в
течение одного часа, сильно размешивая, дают ей охладиться и разводят,
наконец , 4 8 скипидарного масла.
Лак
касторовый
При сухой перегонке касторового масла получается каучукообразный остаток,
который, будучи растворен в углеводородах (бензине) или в спирте,
представляет отличный, не пропускающий влагу, противостоящий солнечным лучам, весьма
прочный лак. Намазанные этим лаком шерсть, полотно и т.п. становятся
непроницаемыми для воды. При смешении лака с землями или окисями металлов получается
весьма прочная замазка.
21 Выше, здесь и далее имеется в виду природный асфальт (горная смола).
22 Окись свинца серебристого цвета (иногда желтого). Серебряный глет.
Лак водный
казеиновый
по Амундсену
100 казеина, 10-25 10%-ного раствора мыла, 20-25 гашеной извести, 25-40
скипидара и достаточное количество воды. Смешать казеин с мыльным раствором,
прибавить известь и растереть в однородную массу. Затем постепенно прибавить,
при постоянном помешивании, скипидар и, наконец, воду - до получения желаемой
консистенции. Прибавление небольшого количества аммиачной воды предохраняет
лак от порчи. Это очень дешевый и хороший лак. Он отличается нелинючестью и
замечательно красивыми оттенками цветов. Он может найти широкое применение в
литографии, печатании обоев и т.п.
Лак водный
клеевой
1 столярного клея растворяют в 22 воды и перед употреблением прибавляют
28,5 двухромокислого калия. Эта смесь может служить грунтом для многих
кожаных лаков. Для лучшего сохранения прибавляют к лаку немного буры.
Лак водный
желатиновый
Берут 1 желатина и растворяют в 22 воды и перед употреблением прибавляют
28,5 двухромокислого калия. Эта смесь служит грунтом для многих кожаных
лаков . И здесь для лучшего сохранения прибавляют немного буры.
Лак водный
аль буминовый
Смешивают равные весовые части воды и яичного белка; для хранения
прибавляют немного карболовой или салициловой кислоты. Вместо свежего яичного белка
можно растворить 28,5 сухого альбумина в 564 воды. Лак при высыхании дает
хороший глянец. При высушивании предметов, покрытых этим лаком, в горячем
воздухе на них образуется несмываемый водою слой.
Лак водный
шеллаковый
по Кайзеру
а) Берут 1 буры, 3 истолченного белого шеллака и 20 воды, нагревают на
водяной бане до полного растворения (по прошествии нескольких часов), дают
охладиться и фильтруют. Прибавление к лаку небольшого количества глицерина
делает его гибким. Лак этот можно окрашивать любой анилиновой краской и смесью
нескольких красок;
б) 2 буры, 2 шеллака, 24 горячей воды растворяют. Чтобы можно было мыть
обои мылом и водою без порчи рисунка и красок, их предварительно покрывают
несколько раз этим лаком. Затем после каждого намазывания и высушивания обои
растирают мягкой щеткой до тех пор, пока на них не появится блеск.
Лак китайский
Берут 3 бычьей крови (дефибрированной), смешивают с 4 гашеной извести и
прибавляют небольшое количество квасцов. Получающаяся жидкая кашицеобразная
масса может быть тотчас же употреблена как лак. Предметы (папки, соломенные
вещи и проч.), покрытые этой смесью, становятся непромокаемыми.
Спиртовые лаки
Лаки спиртовые цветные пригодны для окраски во внутренности зданий
каменных, металлических и деревянных поверхностей, а также бумаги. Они могут
заменить масляную краску и отличаются быстрым высыханием, без запаха.
Приготовляют хороший, жидкий спиртовой лак, дающий хороший блеск, и растирают краску,
которая должна быть совершенно чистой, и истолчена в мельчайший порошок, с
небольшим количеством лака на краскотерке. Затем разбавляют оставшимся лаком
до необходимой густоты.
В качестве основного лака годится следующий состав для всех цветов, за
исключением белого: растворяют 8 шеллака и 5 густого терпентина в 35 95%-ного
спирта; отдельно растворяют 14 сандарака и 6 густого терпентина в 31 95%-ного
спирта и смешивают затем 10 первого раствора с 12 второго. Из красящих
веществ лучше всего употребить:
для черного цвета - голландскую сажу;
для синего - ультрамарин или берлинскую лазурь;
для желтого - охру хромовую или цинковую желтую;
для оранжевого - хромовую оранжевую;
для зеленого - хромовую зеленую;
для красного - киноварь, хромовую красную;
для коричневого - марганцевый бистер, умбру, терр-ди-сиена;
для серого - лито-фон с сажей или ультрамарином;
для белого - лито-фон.
Лаки должны сохраняться хорошо закупоренными и перед употреблением их нужно
тщательно размешать.
Лаки спиртовые
цветные глазурные
а) Для нежных тонов: 1 беленого шеллака, 0,4 смолы элеми, 4,5 95%-ного
спирта;
б) для светлых тонов: 2 беленого шеллака, 2 очищенного шеллака, 0,8 смолы
элеми, 10 95%-ного спирта;
в) для темных тонов; 2 очищенного шеллака, 0,75 венецианского терпентина, 6
95%-ного спирта.
Эти, так называемые, основные лаки окрашиваются крепкими фильтрованными
растворами смоляных красящих веществ по возможности прочных к действию света.
Лаки типографские
Смола23, смоляное и льняное масло помещаются в просторный котел и
расплавляются на умеренном огне. Затем прибавляют мыла и скипидара и уваривают 3
часа до смешения всех других составных частей, почти до полного исчезновения
запаха смоляного масла. После этого лак процеживают сквозь полотно и
разливают в сосуды для осветления. Количество употребляемых составных частей
следующее :
а) крепкий лак для машинного печатания: 209 смолы, 241 смоляного масла, 87
23 Возможно, имеется в виду каменноугольная смола — чёрная, вязкая жидкость с
сильным едким запахом.
льняного масла, 5 смоляного мыла и 5 густого скипидара;
б) средний лак для машинного печатания: 209 смолы, 241 смоляного масла, 105
льняного масла, 5 густого скипидара и 5 смоляного мыла;
в) слабый лак для машинного печатания: 209 смолы, 241 смоляного масла, 130
льняного масла, 5 смоляного мыла и 5 густого скипидара;
г) крепкий лак для ручных прессов: 100 смолы, 80 смоляного масла, 25
льняного масла и 7 смоляного мыла;
д) средний лак для ручных прессов: 100 смолы, 87 смоляного масла, 30
льняного масла и 7 смоляного мыла;
е) слабый лак для ручных прессов: 100 смолы, 98 смоляного масла, 35
льняного масла и 7 смоляного мыла;
ж) лак для печатания роскошных изданий: 70 копайского бальзама, 50 льняного
масла, 100 смолы, 3 росного ладана24.
Лаки литографские для
печатания прозрачных
плакатов, реклам и т.п.
а) 2 мастики, 4 канифоли, 8 венецианского терпентина, 8 сандарака, 25
спирта . Растворить в чистой бутыли в темном месте, при частом встряхивании. Когда
смола растворится, процедить сквозь полотно;
б) 125 мастики, 125 сандарака, 45 спирта растворить и прибавить 250
светлого канадского бальзама25. Бальзам следует распустить на слабом огне, смешать
затем с другими составными частями и сильно взболтать;
в) 200 мастики, 885 канифоли, 775 венецианского терпентина и 775 сандарака.
Растворить, прибавить 1135 скипидарного лака, хорошо взболтать и процедить.
Лаки для
белой жести
Все нижеследующие лаки пригодны не только для белой жести, но и для всех
металлов вообще:
а) 2 сосновой смолы, 4 скипидара, 1 сиккатива26, 2 льняного масла вареного;
б) 2 дамарной смолы, 4 скипидара, 1 сиккатива, 2 олифы. Лак может быть
окрашен в красный буровато-желтый и золотистый цвет драконовой кровью27,
асфальтом и гуммигутом28;
Бензойная смола или росный ладан — быстро затвердевающая на воздухе смола,
получаемая путём надрезов ствола и ветвей Стираксового дерева (лат. Styrax benzoin)
семейства Стираксовых, дикорастущего и разводимого в Юго-Восточной Азии и на островах
Малайского архипелага. Имеет приятный запах. Используется в парфюмерной
промышленности. В дореволюционной России «росный ладан» использовался в качестве дешевого
заменителя для настоящего ладана.
25 Канадский бальзам — смола (терпентин), получаемая из пихты бальзамической, или
канадской (Abies balsamea Mill.), растущей в Канаде.
26 Сиккативы — вспомогательные вещества, которые вводятся в масляные краски для
ускорения процесса высыхания. Химически являются катализаторами окислительной
полимеризации растительных масел. В качестве сиккативов могут использоваться соли
кобальта, марганца, циркония, бария, свинца, кальция и другие.
27 Драконова кровь - представляет твердую красную смолу, покрывающую плод пальмы
Calamus Draco, произрастающей на островах Борнео, Суматра, Пенанг.
28 Гуммигут - есть одна из наиболее распространенных (с XVII ст.) красящих смолока-
медей, затирается на воде и обладает желто-оранжевым цветом, применяется как клеевая
краска и для подкраски лаков. Происходит она из Сиама, Кохинхины и соседних стран,
где собирается в виде млечного сока, вытекающего из надрезов в коре дерев Garcinia
в) 25 шеллака в зернах, 8 венецианского шеллака, 12 сандарака, 155 спирта;
г) 200 сандарака, 34 венецианского терпентина, 100 мастики, 666 спирта;
д) 15 шеллака, 2 венецианского терпентина, 8 сандарака, 75 спирта;
е) 15 дамарной смолы измельчают в порошок, сплавляют в котле, прибавляют 1
венецианского терпентина, снимают котел с огня и приливают осторожно 20-40
подогретого скипидара;
ж) 9 дамарной смолы, 13 льняной олифы, 17 скипидара. Лак этот окрашивают
драконовой кровью, гуммигутом и др.
з) лак зеленовато-золотистый. Растирают в фарфоровой ступке 10
кристаллической уксуснокислой окиси меди в мелкий порошок, который насыпают тонким слоем
на плоскую тарелку и ставят на некоторое время в теплое место, причем
кристаллизационная вода и часть уксусной кислоты улетучиваются. Порошок, ставший
после этого светло-коричневым, растирают в ступке со скипидаром, куда
прибавляют, при постоянном помешивании, 30 копалового лака, нагретого до 70°С. Если
уксуснокислая окись меди была хорошо растерта, то при помешивании
значительная часть ее растворяется в течение 1/4 часа, после чего лак переливают в
бутылку, которую сохраняют несколько дней в теплом месте, время от времени
взбалтывая ее. Приготовленный таким образом лак равномерно наносится на
покрываемую жесть, которая затем высушивается в сушильной печи. Соответственно
степени нагревания получается на жести та или другая окраска; сначала
появляется зеленоватая окраска, которая при усилении нагревания принимает желтый и
темно-золотистый цвет, затем оранжевый и, наконец, получается красновато-
коричневый оттенок. Окраски эти не изменяются от действия солнечного света,
что имеет место при пользовании английским золотым лаком, и превосходит его
по блеску. Прочность полученного покрытия зависит от добротности
употребленного копалового лака: если последний был надлежащего качества, то
лакированную жесть можно выдавливать и сгибать во всякую форму без опасения повредить
лак. Образование золотистого цвета происходит оттого, что окись меди
превращается в закись, и чем больше отнято нагреванием у медной соли кислорода, тем
темнее получается цвет. Если желают этим лаком произвести зеленое покрытие,
то наносят его пять раз, причем следующие покрытия наносят, когда предыдущее
вполне высохло; затем следует также произвести высушивание при умеренном
нагревании ;
и) лак золотистый. 14 шеллака, 8 сандарака измельчают в порошок, мало-
помалу прибавляют к 70 нагретого скипидара и нагревают смесь до растворения.
Лак для
жестяных
фонарей
Черный лак. 50 г асфальта, 2 л льняного масла, 125 г жженой умбры29.
Смешать при нагревании и, когда охладится, прибавить скипидара до надлежащей
консистенции.
Прозрачный лак. 250 г скипидара, 190 г лавандного масла, 3,7 г камфары, 62
г молотого копала. Растворить до надлежащей консистенции. Этот лак может быть
окрашен в любой цвет анилиновыми красками, растворимыми в маслах.
Morella, Desr. seu Garcinia Hanburgi, Hooker.
29 Умбра — минеральный коричневый пигмент из глины, окрашенной окислами железа и
марганца. По составу натуральная умбра близка к охре, от которой отличается высоким
содержанием марганца (от б до 16 % в пересчёте на оксид марганца).
Лак для
старых
подносов
Сначала следует хорошенько вычистить старые подносы трепелом и вымыть
теплой водой с мылом. Затем берут хороший копаловый лак, смешивают его с
бронзовым порошком и кистью покрывают поднос. Наконец, поднос ставят в печь и
подвергают его нагреванию до 100—150°С, пока лак не высохнет. После вторичного
повторения этой операции поднос будет совершенно как новый.
Лак для меди
Смешивают 1 сернистого углерода, 2 терпентина, 1 бензина, 1 древесного
спирта, 1 копала. Этим лаком кроют медные вещи, поверхность которых
предварительно очищена.
Лак для
латуни
Для придания латуни золотисто-желтого цвета, можно применить один из
следующих лаков, который наносится на очищенные и отполированные металлические
поверхности:
а) раствор 150 очищенного шеллака, 30 копалового лака, 25 гуммигута, 2
драконовой крови и такого же количества шафрана в 1000 96%-ного спирта;
б) раствор 160 шеллака, 200 гуммигута и 25 шафрана в 1000 винного спирта;
в) раствор 50 шеллака, 15 драконовой крови и 18 гуммигута в 1000 спирта;
г) раствор 60 шеллака, 40 сандарака и 6 венецианского терпентина в 1000
спирта. Для прочности необходимо возможно сильнее подогреть как латунный
предмет, так и лак;
д) 1 шеллака, 1 мастики и 7 спирта;
е) 8 шеллака, 2 сандарака, 1 венецианского терпентина и 50 спирта;
ж) 12 сандарака, 6 мастики, 2 смолы элеми30, 1 венецианского терпентина и
64 спирта.
Прежде, чем покрывать ими, старательно очистить латунь и не прикасаться к
ней руками; при употреблении лаки нагревают до 75°С.
Лак для
олова
Драконовая кровь, орлеан31 и шафран32, взятые в таком количестве, какое
нужно для получения желаемого оттенка, растираются с небольшим количеством
светлого копалового лака; к полученной кашице приливают постепенно, растирая, все
больше и больше этого лака и, наконец, прожимают через полотняную тряпочку.
Покрываемые этим лаком оловянные предметы должны быть предварительно нагреты.
Копаловый лак должен быть довольно густ; для его приготовления берут смесь 3
густо уваренной олифы и 1 скипидара.
Элеми — это тропическое дерево высотой до 30 метров. Растет на Филиппинах и
Молуккских островах, где и культивируется, хотя оно было известно и использовалось на
Ближнем Востоке в течение тысяч лет.
31 Оранжевая краска, добываемая из красной кожицы зерен растения Bixa orellana.
32 Шафран — пряность и пищевой краситель оранжевого цвета, получаемый из высушенных
рылец цветков шафрана посевного (Crocus sativus).
Лак для стали
а) растворяют в 4 воды 1 буры, нагревают до кипения и, при постоянном
помешивании, приливают раствор 5 белого шеллака и 5 спирта. Затем прибавляют ме-
тильблау (анилиновая краска) до желаемого оттенка. Вычищенные стальные
предметы покрывают этим лаком;
б) 10 мастики, 5 камфары, 15 сандарака и 5 смолы элеми растворяются в
чистом алкоголе; полученный раствор фильтруется. Употребляется в холодном
состоянии .
Лак для
инструментов
по Винклеру
а) берут 2 сандарака, 1 мастики, 1 венецианского терпентина, 1 вернистого
шеллака, 1 росного ладана, растворяют в 12 спирта и фильтруют;
б) растворяют в 120 спирта 35 сандарака, 24 венецианского терпентина и 20
мастики и фильтруют.
Лаки эти можно окрасить в желтый и желтовато-красный цвет настойками
драконовой крови и гуммигута.
Лак для
оптических
инструментов
Растворяют в 60 лавандного масла 10 копала и 1 камфары, смесь немедленно
выливают в надлежащее количество нагретого скипидара (осторожно с огнем!).
Борная кислота
для лаков по Марелю
Как известно, в продаже встречается множество цветных спиртных лаков для
покрытия металлов. Но даже лучшие из них, при всех хороших качествах,
отличаются одним весьма крупным недостатком: они очень непрочно держатся на
полированной металлической поверхности и легко отскакивают от нее. Чтобы устранить
этот недостаток, французский техник Марель произвел ряд опытов и нашел, что
лучшим для этого средством оказалась примесь к лаку незначительного
количества чистой кристаллической борной кислоты. Опыт показал, что достаточно к
спиртовому лаку прибавить 0,5%-ной борной кислоты, чтобы получить очень
прочное покрытие: отполированная металлическая поверхность, а также чистая жесть,
покрытая таким лаком, отличается до того твердой глазуреподобной лакировкой,
что в противоположность обыкновенной ее решительно невозможно отделить даже
ногтем. Необходимо иметь, однако, в виду одну предосторожность: не следует
употреблять кристаллической борной кислоты более указанной пропорции, иначе
лак может в значительной степени потерять яркость окраски.
Лаки
бронзовые
жидкие
а) в эмалированном сосуде растапляют 10 г даммаровой смолы и 3 г жженой
соды и нагревают массу, при помешивании, в течение нескольких часов.
Растопленной массе дают остыть и затвердеть, превращают ее в порошок, растворяют в 90
г бензина и фильтруют раствор. Каждые 2 этой жидкости размешивают с 1 бронзо-
вого порошка. Вместо бензина можно употреблять нефтяной эфир, сероуглерод или
хлородорм, вместо даммаровой смолы другие твердые смолы, как гуттаперчу33 и
каучук;
б) золотой тон: приготовляют лак из 50 г сандарака, 10 г мастики, 5 г
терпентина и 135 г спирта; в этом лаке растворяют 0,4 г этилооранжевой
анилиновой краски и 0,4 г золотисто-оранжевой анилиновой краски;
в) медный тон: приготовляют лак, как сказано в б) ; прибавляют в качестве
красящего вещества 0,8 г золотисто-оранжевой анилиновой краски;
г) бронзовый тон: приготовляют лак, как сказано в б); в качестве красящего
вещества прибавляют 0,4 г оранжевой анилиновой краски (Metanilgelb).
Эти имитации бронзы по виду совершенно схожи с настоящей бронзой,
отличаются красивым блеском и прочно держатся на металлах и других предметах с
гладкой поверхностью.
Лаки для
позолоченных
багетов
При производстве багетов34 и для освежения старых требуется два лака:
блестящий и матовый.
Блестящий лак: берут 175 шеллака, 30 гуммигута, 20 венецианского
терпентина, 75 сандарака, 30 сандального дерева, 730 винного спирта.
Матовый лак: берут 1 шеллака, растворяют в 8 скипидара и прибавляют 1 мела
в порошке.
Лак для
красного
дерева
а) Темный лак. В 1 кг 96°-ного денатурированного спирта растворяют, при
частом помешивании, 500 г шеллака, 200 г сандарака в порошке и по 100 г смолы
элеми и мастики (в слезообразных каплях). После совершенного растворения
прибавляют 10 г касторового масла, еще раз хорошо размешивают и фильтруют.
Одновременно растворяют 10 г красно-коричневой анилиновой краски в водяной бане в
500 г 96°-ного спирта, смешивают оба раствора, пока они теплые, и прибавляют
под конец 50 г лавандного масла.
б) Светлый лак. Такой же способ приготовления, как указано выше, только для
окраски употребляют меньшее количество красно-коричневой анилиновой краски.
Лак черный
для дерева
10 сандарака и 1 камфары растворяют в 100 эфира и к полученному раствору
прибавляют растертую со скипидаром голландскую сажу. Смесь наносится на
дерево жесткой кистью и растирается щеткой.
Добывают из млечного сока гуттаперченосных растений, произрастающих на островах
Малайского архипелага, Филиппинских островах. В России добывают из бересклета
бородавчатого. Гуттаперча — кожеподобный продукт белого или желтоватого цвета. Она
способна, как и каучук, вулканизироваться серой.
34 Багет — гладкая или профилированная планка для изготовления рам и карнизов к
картинам, произведениям графики, фотографиям, а также в строительстве.
Лак черный
матовый
85 г целлулоида размягчают в 170 г крепкого спирта, растворяют его затем в
1,9 г уксусноамилового сложного эфира и окрашивают очистившийся от стояния
раствор 11,5 г нигрозина. После этого растирают 42,5 г голландской сажи с
частью этого раствора, а затем прибавляют и остальной раствор. Подлежащее
лакировке дерево сперва протирается стеклянной шкуркой и два раза протравливается
раствором 1 нигрозина в 75 денатурированного спирта, после чего поверхность
снова протирается стеклянной шкуркой. Лак наносится на дерево в подогретом
состоянии (приблизительно до 25°С).
Лак матовый
а) к любому хорошему спиртовому лаку прибавить 30-40 крахмала (в порошке).
Смазанные этим матовым лаком предметы, даже если они раньше были покрыты
блестящим лаком, приобретают матовый вид;
б) берут 2 белого пчелиного воска, растворяют при нагревании в копаловом
лаке и к нему, размешивая, прибавляют 8 скипидара.
Лак эмалевый для
деревянных изделий
Смешивают 100 коллодия35 с 10-15 касторового масла. Этот лак бесцветный,
почти моментально высыхает и образует очень блестящее, непроницаемое для воды
покрытие. Прибавлением мелко истолченных в порошок красок (лучше
металлических окисей) можно придать этому лаку любой оттенок. Вследствие легкой
воспламеняемости требуется осторожность при применении этого лака. Его нужно
сохранять всегда в хорошо закрытых склянках.
Лак скипидарный
На 0,5 л скипидара прибавить 310 г толченой канифоли (или другой светлой
смолы). Поставить в жестяном сосуде на плиту и кипятить в течение получаса.
Когда вся смола растворится, дать остынуть и употреблять.
Лак водоупорный
матовый для дерева
Сырому каучуку дают разбухнуть в 10-кратном количестве скипидарного масла36
и, прибавив потом еще такое же количество скипидарного масла, растворяют
каучук при легком нагревании. Равные части этого каучукового раствора и хорошо
высыхающей льняной олифы смешиваются с 1/2 смоляно-кислого марганца37 и на-
Коллодий (от греч. вязкий, клейкий) — 4 % раствор тринитроцеллюлозы в смеси
этанола и диэтилового эфира в соотношении 1:7 (в медицине 20 на 76 частей).
36 Синоним - терпентинное масло - этим именем в тесном смысле слова следует называть
только то эфирное масло, которое получается при перегонке с водой или водяным паром
разных видов терпентина. Сейчас заменяют раствором льняного масла в скипидаре.
37 Смоляно-кислый марганец можно приготовить следующим образом: в железном котле
нагревают до 170° С 1000 ч. канифоли и в расплавленную смолу прибавляют по частям 60
ч. перекиси марганца, которая должна быть тонко измолота и хорошо высушена. По
прибавлении в расплавленную канифоль всего марганца температуру в котле доводят до 230°
С, кипятят 15—20 мин и в полуостывшем виде выливают в плоскую форму.
греваются так долго, при температуре 120°, пока не образуется прозрачная
жидкость. Последнюю при 80°С смешивают с семикратным количеством 40-50%-ного
спиртового раствора шеллака, к которому предварительно прибавляют 1%
щавелевой кислоты. Наконец, к жидкости прибавляют, в количестве 1/3 ее объема,
смесь из 5/6 беленого льняного масла и 1/6 копайского бальзама. Готовый лак
наносится мягкой кистью или шерстяной тряпкой на гладкое, хорошо проолифенное
дерево, что придает ему красивый матовый слой и имеет то преимущество, что на
смазанных им поверхностях не остается белых пятен от воды или водных
жидкостей, как на других матовых поверхностях.
Лак для бродильных
и дрожжевых чанов
Такой лак приготовляется растворением 3,2 кг канифоли, 400 г шеллака и 1
1/2 кг терпентина в 4 л крепкого (по меньшей мере, 90°-ного) спирта. Полное
растворение происходит в 24 часа в теплом месте, при частом взбалтывании.
Перед покрыванием чаны предварительно очищаются и вполне высушиваются.
Внутренность чана покрывают лаком при помощи кисти; тотчас же смазывают вторично, с
тем только различием, что покрывают всякий раз только по одной клепке и затем
быстро зажигают еще сырой лак. По совершенном потухании огня приступают к
покрыванию второй клепки и продолжают такое покрывание и зажигание каждой
клепки до 9 раз. Точно так же поступают с дном и краями чана. По окончании
операции на дне собирается много смолы, стекающей со стенок. Если ее слишком
много, то соскабливают железкою и замазывают оставшиеся поры или прочие
неровности . Несколько дней спустя лак твердеет и чаны можно наполнять.
Лак для дерева,
не боящийся кислот,
щелочей и воды
Частым взбалтыванием и нагреванием растворить 40 г шеллака в 200 см.куб.
спирта и 100 см.куб. бензола. Это производят или в стеклянной колбе, или в
чистой жестяной бутылке, закрытой свободно сидящей пробкой и поставленной в
сосуд с нагретой до 50-60° водой. При этом следует безусловно избегать
близости открытого огня, так как спиртные пары, а еще более пары бензола легко
воспламеняются. В чистую сухую бутылку с хорошей пробкой, предназначенную для
хранения лака, кладут 20 г сухой коллодиальной ваты (колоксилин38) , наливают
150 см.куб. крепкого спирта и 150 см.куб. бензола и растворяют коллодиальную
вату холодным способом, частым и сильным взбалтыванием. Если при доливании
бензола к спирту окажется белая муть, то это значит, что спирт содержит в
себе воду и для устранения мути нужно прибавить 40 см.куб. эфира. После
прибавления раствора шеллака сосуд, в котором он растворялся, ополаскивается 50
см.куб. смеси спирта и бензола в равных частях. Если дать отстояться шеллаку,
то получается золотисто-желтый лаковый раствор, который можно разбавить
спиртом или бензолом или указанной выше смесью спирта и бензина.
Лак экипажный
по Гопкинсу
151,5 л сырого льняного масла, 14880 г глета, 7440 г сурика свинцового,
Целлюлозы нитраты: коллоксилин (10,7-12,2% N), пироксилин №2 (12,2-12,5% N),
пироксилин № 1 (13,0-13,5% N).
3720 г перекиси марганца, 744 г белого шеллака. Поставить масло на огонь и
39
довести до точки кипения. Прибавить попеременно и постепенно глет и
свинцовый сурик, затем прибавить шеллак и, когда он разойдется, прибавить перекись
марганца, все время быстро помешивая с того времени, как температура масла
дойдет до 93°С до окончания операции. Когда смесь охладится настолько, что
можно будет окунуть в нее палец, прибавляют 75-110 л скипидара.
Лак для внутренностей
бочек, деревянный
сосудов и т.д.
а) 170 шеллака, 170 дамарной смолы (хорошо высушенной) и 375 канифоли
крупно истолочь, залить 2000 спирта и растворить в песчаной бане. У бочки,
которую надлежит покрыть лаком, снимают дно и наносят лак с помощью кисти. Через
час покрывают лаком второй раз и тотчас же вделывают дно;
б) Лак для бочек, уже бывших покрытыми лаком: 250 канифоли, 250 дамарной
смолы растворяют в песчаной бане в 750 спирта и 275 скипидарного масла. Лак
наносится только один раз, затем дно бочки быстро вставляется, и лаковая
масса зажигается, от чего старая окраска растапливается и прочно соединяется с
новой;
в) 100 г шеллака, 100 г дамарной смолы заливают 2 л спирта в хорошо
закупоренной бутылке и оставляют стоять в теплом месте, часто взбалтывая, до тех
пор, пока не растворится большая часть, т. е. образуется мутная жидкость,
которую употребляют нефильтрованной. Бочку нужно совершенно высушить, лучше
всего при помощи теплого воздуха. Лак быстро наносят, и когда он настолько
высохнет, что не будет больше стекать, его поджигают. Как только он ярко
загорится, накладывают крышку бочки и дают прикрытой бочке совершенно остыть;
г) Лак для пивных бочек. Приготовляют два раствора: I) 16 канифоли, 4
шеллака, 2 терпентина и 1 воска в 64 спирта. II) 10 шелака в 10 спирта. Бочка
сперва дважды смазывается раствором I, а после просушки второй смачки
смазывается раствором II.
Лак для резиновых галош
1. Лаки для резиновых галош приготовляют так:
а) в 50 французского скипидара распускают на водяной бане 15 каучука,
нарезанного на мелкие кусочки. К распустившемуся каучуку прибавляют 30 канифоли,
поддерживая нагрев. Когда и она разойдется, примешивают 4 костяного угля в
порошке. Всю смесь тщательно растирают до получения однородной массы и, когда
она остынет, наводят на резиновую обувь. Последняя приобретает утраченный
блеск;
б) 700 г каучука, 1,4 кг сосновой смолы, 2,5 кг скипидара, 200 г костяного
угля. Сначала нагревают каучук со скипидаром довольно сильно, расплавляют
затем в растворе смолу и, наконец, размешивают в горячей массе костяной уголь.
Лаки для резины по Гопкинсу
Превосходные, быстро сохнущие и водонепроницаемые лаки для резины могут
быть приготовлены следующими способами:
Сплавленная окись свинца с примесью окисей других металлов, получаемая при
очищении серебра свинцом; более белый глет назыв. серебряным, а более красноватый -
золотым.
а) подогреть в просторном сосуде взвешенное предварительно количество
вареного льняного масла до тех пор, пока оно не даст сильного пара. Иметь
наготове, нарезанный на мелкие куски каучук, считая по 31 г на каждые 373 г масла.
Бросить сначала в горячее льняное масло один кусочек каучука и, если он сразу
растворится, то положить постепенно остальные куски. Когда весь каучук
растворится, прекратить нагревание. Когда охладится, разбавить лак терпентинным
маслом (или скипидаром) до требуемой консистенции;
б) распустить в водяной бане 3730 г каучука в 3730 скипидара ив 74 60 г
керосина. После растворения прибавить 16785 г сиккатива и 1865 г голландской
сажи и хорошенько размешать;
в) распустить 2611 г каучука в 9325 г терпентинного масла (или скипидара).
Постепенным нагреванием растворить в смеси 5222 г канифоли или другой смолы.
Подкрасить в горячем состоянии 1119 г голландской сажи;
г) распустить 3730 г канифоли или другой смолы и 2238 г терпентинного масла
(или скипидара) . Прибавить затем 1865 г каучука и 4103 г льняного масла,
разогреть, при постоянном помешивании, пока получится однородная смесь.
Наконец, прибавить для цвета 1119 г голландской сажи;
д) растворить каучук в семикратном по весу количестве бензола, держа смесь
в хорошо закупоренной склянке в теплом месте и часто встряхивая ее. Этот лак
может также служить и для склеивания каучука;
е) разогреть вместе 37300 г сырого льняного масла, 3730 г каучука, 3730 г
вареного льняного масла и 2984 г прусской синей.
Лак для резиновых
изделий по Кезеру
По опытам, произведенным Кезером, лучшим растворителем каучука при
изготовлении лаков является камфорное масло. Для этого берут 30 г лучшего каучука и
разрезают его острым мокрым ножом на мелкие кусочки. Нарезанные кусочки
обливают затем в широкогорлой склянке 1 л камфорного масла и, слегка заткнув
склянку пробкой, оставляют ее на несколько дней в умеренно теплом месте (но
не на солнце!). Ежедневно содержимое склянки несколько раз взбалтывают. По
растворении всего каучука жидкость процеживают сквозь полотно для отделения
от нее нерастворимых веществ и других примесей.
Таким образом, приготовленный каучуковый раствор является довольно густым и
уже сам по себе может быть употребляем в виде лака. Но особенно хорош он,
если к нему прибавить копаловый лак, который прекрасно смешивается с каучуковым
раствором. Такой лак обладает большой вязкостью, эластичностью и способностью
противостоять атмосферным влияниям и действию кислот, щелочей и проч.
Лак каучуковый по Маркварту
а) берут 3 негашеной извести, приливают 4 воды; к горячей массе прибавляют
10 каучука, предварительно расплавленного. Затем приливают к смеси 10
кипящего льняного масла. После охлаждения лак имеет тестообразную консистенцию.
Предметы подогревают перед смазыванием;
б) берут 1 канифоли, 1 дамарной смолы, расплавляют их и прибавляют 1 мелко
изрезанного каучука и, при постоянном помешивании, нагревают до растворения.
Наконец, приливают 2 горячего льняного масла.
Лак из старых
фотопленок (Цапон-лак)
Следует предварительно удалить негативный слой размачиванием пленки в горя-
чем растворе соды. Затем обмыть в теплой воде и высушить на воздухе. Когда
пленки высохнут, их разрезают на мелкие кусочки и на каждые 15 г пленки берут
по 400 г уксусно-амилового эфира и ацетона. Оба растворителя сливают в
бутылку с широким горлом, и в нее высыпают нарезанные пленки. Когда они
растворятся , сливают верхний чистый раствор, т.е. лак, в плотно закупоривающуюся
бутылку.
Лак непромокаемый
по Берарду
Растворяют 125 нитрованной хлопчатой бумаги, 425 эфира, прибавляют 375
клещевидного масла, 25 красильного вещества. При прибавлении масла сообразуются
с тем, насколько гибкой хотят сделать массу. Смесь наводят так, как раствор
каучука.
Лак водонепроницаемый
по Джонсону
а) Растворяют в воде железный купорос, прибавляют раствор мыла и
отфильтровывают получающийся осадок железистого мыла. Если этот осадок высушить и
растворить в сероуглероде или бензоле, то получается лак, оставляющий на тканях
и на бумаге водонепроницаемый слой.
Если желательно иметь бесцветный лак, то берут вместо железного купороса
раствор квасцов и получают глиноземное (алюминиевое) мыло;
б) ткань пропитывается насыщенным водным раствором квасцов, высушивается и
натягивается. Затем натянутую ткань обмазывают с обеих сторон горячим крепким
раствором обыкновенного мыла, вследствие чего на ткани образуется пленка
глиноземного мыла. После этого ткань обмывается, сушится и прокатывается между
вальцами. Она получает блеск, водонепроницаемость и отчасти огнеупорность.
Лак водоупорный
по Винклеру
Берут произвольное количество хорошего столярного клея, размягчают его в
продолжение 12 часов в чистой воде; по прошествии этого времени воду сливают,
а клей замешивают. Затем отдельно берут в шесть раз по весу меньшее
количество рыбьего клея, режут его на маленькие кусочки и размачивают в продолжение
12 часов в обыкновенной водке и, когда они разбухнут, их также растирают.
Далее кипятят воду в глиняном горшке, кладут туда по частям приготовленный
столярный и рыбий клей, хорошенько смешивают, наливают несколько капель
масляного лака и процеживают сквозь чистое полотно.
Лак для дерева,
сопротивляющийся
действию кипящей воды
500 янтаря расплавляют с небольшим количеством льняного масла и затем
выливают в 750 льняной олифы, сваренной с 140 свинцового глета, 140 свинцовых
белил и 140 сурика. Три последних вещества подмешивают в масло в мешочке и
продолжают варку до потемнения масла. Всыпав янтарь, продолжают кипячение еще
несколько минут, затем охлаждают и выливают в закупоренные бутылки. Дерево
грунтуют сначала смесью ламповой сажи со скипидаром и после высыхания
лакируют 4 раза янтарным лаком. В заключение предметы высушиваются в печи и
полируются.
Лак для непромокаемых плащей
а) 200 буры растворяют в горячей воде, прибавляют постепенно 600 шеллака,
варят, размешивая, до совершенного растворения и затем прибавляют 2-3 черной
анилиновой краски. Приготовленный лак наносится на покрываемую материю
кусочком полотна;
б) Одна часть обыкновенного черного каучука растворяется в 5-6 сернистого
углерода и наносится на ткань кистью.
Лак изолирующий против
домового грибка
Этот лак рекомендуется как средство против домового грибка, а также для
железных строений, для сырых каменных стен, для покрытия дерева и тканей с
целью сделать их водонепроницаемыми.
Гасят 5 кг хорошо обожженной извести 2 кг воды, прибавляют 5 кг горячего
растопленного необработанного каучука, хорошенько размешивают и соединяют
массу, помешивая, с 5 кг кипящей олифы. Мешают до тех пор, пока не образуется
однородная масса, затем ее фильтруют и дают остыть. При употреблении лак
разбавляется необходимым количеством льняного лака и наносится в теплом
состоянии. Он высыхает через два дня.
Лак каучуковый
по Дитмару
Германский проф. Дитмар сделал в 1928 г. интереснейшее открытие, привлекшее
внимание не только химиков, но и музыкантов. Исследуя дерево знаменитых кре-
монских скрипок, проф. Дитмар пришел к заключению, что необычайные качества
этих драгоценных инструментов всецело зависят от лака, которым эти скрипки
покрыты.
Изучение старинных скрипичных лаков показало присутствие в них каучукопо-
добных веществ. Есть основание думать, что такие мастера, как Амати,
Страдивариус, Гварньери покрывали свои скрипки соком молочая, весьма богатого
каучуком .
Были сделаны опыты пропитки дерева простых новых скрипок раствором каучука.
После такой обработки и последующей лакировки самые обыкновенные скрипки
приобретали тон обыгранных инструментов.
Особенно блестящие результаты достигнуты при пропитке дерева скрипок
натуральным соком каучуковых деревьев (так называемый латекс). От времени
звучность и чистота тона таких скрипок еще возрастает, что указывает на
способность каучука при старении обращаться в упругую и твердую массу.
Лак масляный для
скрипок по Леману
I) Под названием итальянского лака известен прозрачный масляный лак,
покрывающий струнные инструменты Амати, Гварньери, Страдивариуса и др. итальянских
мастеров. Рецепт состава этого лака утрачен около 1770 г. С тех пор скрипки и
все вообще струнные инструменты покрываются спиртовыми лаками. Ввиду этого
считаем не бесполезным указать на итальянский лак, выработанный известным
русским скрипичным мастером А. Леманом.
Раньше, чем делать грунт, нужно позаботиться об окраске дерева. Хорошо
отшлифованное дерево покрывается водным раствором коричневой краски сепии.
Когда краска, наложенная широкой кистью и очень умеренно, высохнет, дерево шли-
фуют очень мелкой стеклянной бумагой и покрывают слоем бесцветного, скоро
высыхающего масляного лака. Затем дерево вновь шлифуется той же мелкой
стеклянной бумагой, но на этот раз с деревянным маслом, после чего его насухо
вытирают чистой тряпкой и покрывают с помощью круглой мягкой щетки цветным лаком,
который засыхает весьма скоро, так что через сутки уже годен к шлифовке
стеклянной бумагой с маслом или водою. Цветной лак составляется из бесцветного
(лучше всего брать янтарный лак с сиккативом), к которому примешиваются
хорошо стертые краски в тюбиках: коричневая, красная и желтая.
Чтобы покрыть скрипку, достаточно 2 столовых ложки лаку, а краски не более
2 кофейных зерен. Краски можно употреблять следующие: индийскую желтую, «лак
Робера» № 7, коричневый лак, асфальт и краплак. Лучше всего цветной лак
составлять на блюдечке. Сперва из тюбика выпускают осторожно краску, тщательно
растирают ее стеклянным пестиком, приливают лак и хорошенько смешивают лак с
краской. Затем, взяв круглую кисть, неторопливо накладывают лак на дерево.
Лак тотчас же подсыхает, а потому не следует проводить кистью по одному месту
более 2-3 раз. Должно остерегаться делать грунт при помощи клея и спиртового
лака, который слишком глубоко входит в дерево и сильно влияет на резкость
звука инструмента. Скоросохнущий масляный лак, напротив, почти не входит в
дерево и образует грунт, который не трескается и не облупляется, как спирто-
вый. После лакирования кисти тотчас же следует выполоскать в керосине, а
затем промыть мыльной водою.
II) Существует другой масляный лак для скрипок, который приготовляется
следующим образом: растворяют нагреванием 62 г янтаря в 155 г терпентинного
масла (или скипидара) и 155 г вареного льняного масла. Протравить дерево сначала
драконовой кровью или экстрактом алканного корня40.
Лаки спиртовые
для скрипок
а) Берут 1 мастики, 5 спирта, 2 терпентина, 2 льняного масла, смешивают,
дают отстояться в течение недели, при частом взбалтывании, и сливают
прозрачную жидкость;
б) берут 2,25 л спирта, 186 г сандарака, 93 мастики и 0,25 л скипидарного
лака. Все составные части кладут в жестяной сосуд, ставят около печки и часто
встряхивают, пока смесь не растворится. Затем фильтруют и сохраняют до
употребления. Если при употреблении лак окажется слишком густым, следует его
разбавить прибавлением еще скипидарного лака. Перед покрытием лаком нужно дерево
протравить. Для красной протравы берут сандаловое или кампешевое дерево или
анилиновую краску Bismarkbraun;
в) распустить на умеренном огне 12 сандарака, 6 шеллака, 6 мастики и 3 эле-
ми в 150 95%-ного спирта, который следует предварительно окрасить в красный
цвет драконовой кровью. Когда смесь растворится, прибавить 6 венецианского
терпентина. Так как этот лак сильно воспламеняющийся, то следует при его
приготовлении принимать большие предосторожности;
г) 1,5 л спирта ставят на печь в цинковом ведре с 150 г сандарака, 75 г
мастики и 1/2 л скипидара и почаще взбалтывают до полного растворения; по
охлаждении процеживают;
д) растворяют 4 сандарака, 2 шеллака, 1 мастики и 2 бензойной смолы в 32
Так называется фиолетово-красный, впадающий в коричневый цвет, местами желтоватый
корень Anchusae tinctoriae и Alcannae tinctoriae (красный корень), многолетнего
кустарника, дикорастущего в Южной Европе и Малой Азии, отчасти также искусственно
разводимого .
спирта, а затем прибавляется 2 венецианского терпентина, после чего смесь
фильтруется. Для протравы употребляется кампешевое дерево, смешанное с 1/4
желтого красильного дерева и прокипяченное в течение 2 часов в пятикратном
весе воды в медной или глиняной посуде (железную посуду нельзя употреблять,
так как раствор чернеет от железа). Скрипки окрашиваются этим раствором, а
затем покрываются вышеуказанным лаком;
е) растворяют 3,5 г мастики, 3,5 г сандарака, 23 г гуммилака в 144 г
спирта . Для окраски в желтый цвет можно употреблять орлеан, алоэ, гуммигут или
куркуму41. Для красного цвета - драконовую кровь, или сандаловое дерево.
Смешиванием красных и желтых красящих веществ можно достичь промежуточных
оттенков .
Фиксатив
для рисунков
Берут 8 сандарака и 92 спирта (или дешевого одеколона), растворяют и
фильтруют . Вышеуказанным фиксативом покрывают обратную сторону рисунков или
опрыскивают лицевую сторону с помощью пульверизатора, после чего рисунок уже не
смазывается.
Лак для
рисунков
Берут 1 даммаровой смолы и настаивают в течение двух недель в 5-6 ацетона,
затем сливают прозрачный раствор и к 4 частям его прибавляют 3 густого
коллодия и дают смеси отстояться, пока он не просветлеет. Лак наносится на
рисунок, акварель и т.п. колонкового кистью. Сначала получается матовый слой;
однако, после того как он вполне высохнет, он становится совершенно прозрачным
и блестящим.
Лак для
масляных
картин
Берут 8 мастикса42, 1 смолы элеми, 2 венецианского терпентина, 29
скипидара .
Лак для
соломенных
шляп
30 шеллака, 50 канифоли растворяют в 120 спирта, фильтруют и прибавляют
какой-либо анилиновой краски.
Лак для обоев
Равные части буры и шеллака растворяют в десятикратном их весе спирта.
Процедить и покрыть обои двумя слоями при помощи щетинной кисти или пульвериза-
Куркума (лат. Curcuma) — род однодольных травянистых растений из семейства
Имбирные. Корневища и стебли многих видов этого рода содержат эфирные масла и жёлтые
красители (куркумин) и культивируются в качестве пряностей и лекарственных растений.
42 Мастике - смола, получаемая подсочкой стволов мастикового дерева (Pistacia
lentiscus) рода фисташка.
тора. Для очень светлых обоев шеллак следует заменить сандараком. Обои,
покрытые этим лаком, можно мыть водой и даже, если нужно, мылом.
Лак для
рыболовных
лесок43
Желтый лак: 6 спирта (90°-ного), 3 шелака коричневого, 1 ладана. Белый лак:
6 спирта (90°-ного), 3 шеллака белого. Очень быстро высыхающий лак можно
получить , распустив шеллак в серном эфире или хлороформе.
Лак черный для
чугунных печей
Нагреть почти до кипения 1 кг дегтя и прибавить 50 г железного купороса в
порошке. Этим лаком, еще горячим, покрывают нагретую печь; он быстро
высыхает , довольно красив и не дает запаха.
Лак для
внутренних
работ
Копала 5 кг, льняного масла 5 кг, скипидара 7-8 кг, резината или линолеата
свинца 120 г. Нагревают копал до 320-350°С и прибавляют льняное масло, затем
сиккатив, при температуре 200-220°. Скипидар прибавляют, когда масло
охладится до 120-140°.
Янтарный лак
для мебели
Янтаря 4 кг, скипидара 22 кг, олифы 5 кг, свинцовых белил 1 кг. Растворяют
янтарь и олифу в теплом скипидаре, затем добавляют белила и процеживают.
Лаки для полов
Для их изготовления употребляют быстро сохнущие лаки и минеральные краски в
порошке.
а). 4 кг светло хромовой желтой, 10 кг копалового или янтарного лака,
б). 4 кг темно хромовой желтой, 10 кг копалового или янтарного лака,
в). 4-5 кг оранжево-желтого хрома, 12 кг копалового или янтарного лака,
г). 5 кг янтаря, 5 кг канифоли, 10 кг олифы, 20 кг скипидара.
Универсальный лак
Шеллака 180 г, копала 180 г, мастикса 180 г, терпентина 45 г, спирта 3 кг,
борной кислоты 15 г. Сначала все вещества растворяют в спирте, затем
добавляют борную кислоту и процеживают. Для окрашивания этого лака в различные цвета
применяют анилиновые красители (на 1 л лака берет 8-10 г растворимого в
спирте анилинового красителя). Этот лак применяется для дерева, картона, металла
и прочих материалов.
43 Традиционно на протяжении тысячелетий лески изготавливались вручную из конских
волос, шелка и значительно реже из хлопка или льна.
Мебельный лак
Сандарака 100 г, спирта 200 г, мастики 25 г, толченого стекла 25 г. Смолы и
стекло разбавляют в спирте, время от времени взбалтывая.
Политурный
блестящий лак
Копала 500 г, серного эфира 1,5 кг, камфары 125 г, скипидара 60 г, спирта
500 г. Растворяют камфару в эфире и прибавляют измельченный в порошок копал,
тщательно перемешивают и добавляют спирт и скипидар.
Лак для
музыкальных
инструментов
Смешивают 1 кг мастики, 5 кг спирта, 2 кг скипидара, 2 кг льняного масла.
Лак для обоев
Приготовить растворы:
1). 5 кг желатина, 25 кг воды;
2). 4 кг сандарака, 2 кг мастики, 2 кг скипидара, 1 кг элеми, 50 кг спирта.
Смазать обои раствором 1, как подсохнет - смазать раствором 2.
Лаки для имитации
под черепаху
а) . Красно-бурый лак: 10 кг драконовой крови, 90 кг спирта, растворить и
прибавить 8 кг шеллака, 5 кг скипидара.
б). Темно бурый лак: 15 кг шеллака, 2 кг скипидара, 200 кг спирта.
Лак для кожи
1 кг каучука растирают с 8 кг скипидара, прибавляют 6 кг масляного
копалового лака и 4 кг вареного льняного масла.
Блестящий лак
для кожи
Нагревают 480 г спирта с 20 г скипидара, затем помешивая добавляют 80 г
шеллака, 20 г сандарака, к готовой смеси добавляют еще 40 г скипидара,
остужают и добавляют 10 г сажи растворенной в небольшом количестве уксуса. Перед
употреблением взбалтывают.
Что такое аэролак
и как его
приготовить самому?
Аэролак, или эмалит, — авиационный лак, который применяется при
строительстве самолетов и планеров. Он хорош тем, что быстро сохнет и не боится воды.
Пропитанная им материя или дерево не пропускает воду.
Самому аэролак изготовить несложно. Надо взять полоску целлулоида (лучше
прозрачного), нарезать его мелкими кусочками и опустить их в нитрораствори-
тель (растворитель для нитрокрасок или кожаных изделий, который продается в
хозяйственных магазинах). Кусочков целлулоида должно быть столько, чтобы при
их растворении жидкость стала густой, как сметана. Но этот лак хорошего
блеска не даст. Поэтому сверху его надо покрыть специальным лаком: цапонлаком
нужного цвета, АВ-4.
Эти лаки тоже продаются в хозяйственных магазинах.
Вес всех компонентов для приготовления лаков указаны в произвольной форме.
СУРГУЧ
Производство
сургуча
Хороший сургуч должен иметь красивый цвет, ярко гореть, не сильно коптеть и
не прилипать к печати. Сургуч приготовляется следующим способом: сначала
расплавляют шеллак или канифоль в чугунном эмалированном котле, при постоянном
помешивании, затем прибавляют терпентин, после чего в эту расплавленную массу
всыпают тонкой струей, не прекращая помешивания, смесь других веществ; мел,
серно-бариевую соль, краску и пр.
Сургуч красят обыкновенными минеральными красками (киноварью, охрой,
хромовой желтой), но для более ярких цветов употребляют также растворяющиеся в
жиру анилиновые краски. При выборе красящих веществ нужно обращать внимание на
их нечувствительность к температуре расплавленной смолянистой массы.
Когда вся смесь станет однородной, выливают немного массы на холодную
жестяную пластинку, на которой сургуч быстро застывает, и испытывают его
относительно окраски, твердости и ломкости. После этого прибавляют, по желанию,
благовонные вещества и выливают все в латунные формы.
Если в состав массы входит скипидар, то сначала шеллак и терпентин
расплавляют вместе на небольшом огне и, при постоянном помешивании, прибавляют
кашицеобразную смесь, состоящую до тех пор, пока не образуются пузыри; затем
чугунный горшок снимают с огня и выливают массы в формы, предварительно
обмазанные маслом.
Разливание массы в формы производят следующим образом: из горшка вынимают
ложкой жидкую массу и наполняют ею предварительно нагретую маленькую
кастрюльку с носиком, посредством которого масса равномерно выливается в формы.
Формы могут быть двоякого рода: из одного куска или из двух половинок. Перед
разливанием их слегка подогревают.
Сургуч красный
лучшего сорта
а) Берут: 8640 г камедного лака, 3600 г венецианского терпентина, 5760 г
лучшей киновари, 135 г перуанского бальзама44;
б) сплавляют: 12 шеллака, 8 венецианского терпентина, 9 киновари, 3
магнезии45 , 2 скипидара.
Перуанский бальзам — смола, получаемая из коры бальзамного дерева и других
деревьев из рода Мироксилон (Myroxylon), произрастающих в тропиках Америки. Несмотря
на название, производится не в Перу, а в Сальвадоре.
45 Магнезиями называли соли магния, в данном случае это возможно, гептагидрат
сульфата магния (MgS04 • 7Н20) .
Сургуч простой
для посылок
а) канифоли 2000, сосновой смолы 1000, скипидарного масла 30, мела 750,
скипидара 500;
б) камедного лака 2880 г, венецианского терпентина 4320 г, очищенного мела
5040 г, киновари 720 г.
Сургуч черный
высшего сорта
Берут 720 г брусковой камеди46, 360 г белой смолы, 360 г нигрозина (анил.
кр.), 15 г перуанского бальзама.
Сургуч
черный
простой
Берут 6480 г камедного лака, 3600 г венецианского терпентина, 2880 г мела,
720 г голландской сажи.
Смолка для
бутылок
Расплавляют канифоль, воск, парафин и терпентин, прибавляют к массе хорошо
растертые краски, помешивают и опускают в жидкую, еще горячую смолку головки
бутылок или выливают в формы для продажи.
Заливка
прозрачная
для бутылок
1 светлой смолы, 2 эфира, 2-3 коллодия растворяют и окрашивают в любой цвет
анилиновыми красками.
Заливка
желатиновая
для пробок
Берут 1 желатина, 1 гуммиарабика, 2 крахмала и 15 воды. Кипятят до
образования однородной массы, окрашивают ее фуксином, погружают в смесь головки
бутылок и дают им просохнуть.
Заливка бутылок
холодным способом
Обыкновенно для этой цели пользуются расплавленным сургучом или какой-либо
массой, состоящей из смолы и воска. При таком способе от горячей массы
бутылки нередко лопаются, ввиду чего нижеописанный способ имеет за собою
несравненно большие удобства в целом ряде случаев. При заделке пробок холодным спо-
46 Здесь не ясно. Камедь, камеди - застывший сок из коры разных деревьев,
употребляется в качестве клея; то же, что гумми. Существует много видов камеди.
собом поступают следующим образом. Берут 3 древесной смолы (тонко
измельченной) , смешивают ее с 1 каустической соды (в порошке) и, при постоянном
размешивании, подсыпают мало-помалу 4,5 гипса (в порошке). Получается совершенно
белая масса, которую можно, по желанию, окрасить прибавлением к ней какой-
либо краски. Масса хорошо пристает к стеклу и через 3/4 часа вполне
затвердевает . Заделанная таким образом бутылка имеет очень красивый вид. Прочность
подобной заливки очень значительная! Она не трескается, нисколько не
пропускает воздуха, не отмокает в воде и не расходится даже в кипятке.
Еще способы
приготовления
сургуча
Материалами для изготовления сургуча служат: смолы, вещества для наполнения
и красящие вещества. Из смол применяются шеллак, канифоль, копал, манильский
копал, терпентин, даммара и пр. Шеллак является лучшим материалом для
изготовления сургуча, но, ввиду дороговизны, его часто заменяют другими смолами
(канифолью и манильским копалом). В качестве веществ для наполнения применяют
гипс, мел, тяжелый шпат, тальк, магнезию, легкий шпат, болюс и пр. Из
красящих веществ употребляют большей частью минеральные красители: свинцовые и
цинковые белила, киноварь, охру, умбру, парижскую синь, хромовую желтую и др.
Из органических красок применяются различные смоляные красителя, которые
большей частью смешиваются с минеральными красками. Желаемый оттенок
достигается применением различных минеральных красок в соответствующих пропорциях;
например, от смеси парижской сини и киновари получается лиловый цвет; смесь
белил, сажи, графита и ультрамарина дает серый цвет.
При изготовлении сургучей сначала плавят в эмалированном чугунном котле
смолы. Отдельно смешивают вещества для наполнения с красящими составами,
которые должны быть хорошенько размешаны и размельчены. Небольшими порциями
прибавляют эту смесь к расплавленным смолам, все время тщательно перемешивая.
Массу нагревают на голом огне до тех пор, пока она не станет совершенно
однородной. После этого берут пробу на холодную жестяную пластинку, на которой
сургуч застывает, и исследуют его относительно окраски, твердости и
плавкости. Когда проба даст положительные результаты, масса готова, и ее разливают
при помощи маленькой кастрюльки с носиком в формы, соответствующие по
величине изготовляемым сургучным палочкам.
Формы можно изготовить из луженой жести, но лучше всего пользоваться
латунными формами, так как практика показала, что наиболее подходящим материалом
для этой цели является латунь. Латунная форма представляет собой плитку, в
которой выструганы параллельные каналы (желобки). На обоих концах плитки
устроены съемные стенки, не дающие жидкости выливаться из каналов. Съемные
стенки, в свою очередь, дают возможность легко вынимать сургуч из форм. Чтобы
избежать прилипания сургуча к формам, рекомендуется слегка смазывать форму
каким-нибудь жиром. Для окончательной отделки и придания блеска вынутые из
формы сургучные палочки нагревают в умеренном тепле в печи до расплавления
верхнего слоя сургуча; при этом пропадают воздушные пузырьки, округляются острые
углы и края палочек и сургуч приобретает блеск.
До полного остывания на сургуч наносят при помощи штампа, слегка покрытого
жиром, фабричную торговую марку и прочие знаки.
Требования, предъявляемые к сургучу: он не должен легко отскакивать от
поверхности, на которую наносится, слишком размягчаться, гнуться, расплываться,
проникать через материал, а также не должен быть пористым из-за воздушных
пузырьков и клейким; должен иметь хороший блеск, легко формоваться; хорошо
гореть, не обугливаясь и не капая.
Были попытки ввести в употребление сургуч, приготовленный холодным способом
и применяемый в виде пасты без нагревания. Этот сургуч представляет собою
раствор тех же смол в сильно летучем растворителе. Такой сургуч в виде пасты
наносят на бумагу или ткань и прикладывают печать. От испарения растворителя
сургуч твердеет, но так как на его поверхности быстро образуется корка,
которая не дает испариться всему растворителю, такой сургуч крайне непрочен и не
может конкурировать по своим качествам с сургучом, приготовленным горячим
способом.
Рецепты для различных
видов сургуча
• Карминный сургуч: Отбеленного шеллака 75 г, Скипидара 4 г, Углемагниевой
соли 20 г, Киновари 50 г, Кармина 1 г.
• Красный декоративный сургуч: Отбеленного шеллака 110 г, Канифоли 7 г,
Терпентина 60 г, Талька 3 г, Киновари 37 г.
• Обыкновенный красный сургуч: Терпентина 65 г, Шеллака 115 г, Жженной
магнезии 8 г, Киновари 60 г, Гипса жженного 15 г.
• Декоративный сургуч для писем: Отбеленного шеллака 120 г, Терпентина 80
г, Магнезии 30 г, Киновари 20 г.
• Обыкновенный сургуч для писем: Талька 3 г, Скипидара 25 г, Киновари 60
г, Шеллака 110 г, Терпентина 60 г.
• Паковочный сургуч: Канифоли 400 г, Сосновой смолы 200 г, Терпентина 100
г, Скипидара 6 г, Мела 160 г, Киновари 40 г.
• Аптечный сургуч: Венецианского терпентина 180 г, Шеллака 240 г,
Перуанского бальзама 1 г, Мела 40 г, Киновари 80 г.
Цветные сургучи
• Золотистый сургуч: Талька 20 г, Венецианского терпентина 120 г,
Бронзового порошка 50 г, Шеллака 800 г.
• Зеленый сургуч: Терпентина 280 г, Шеллака 280 г, Скипидара 35 г,
Хромовой зелени 190 г, Гипса 40 г.
• Темно-синий сургуч: Терпентина 260 г, Отбеленного шеллака 280 г,
Терпентинного масла 20 г, Гипса 60 г, Ультрамарина 140 г.
• Синий сургуч: Венецианского терпентина 10 г, Бургундской смолы 10 г,
Даммаровой смолы 20 г, Шеллака 20 г, Ультрамарина 30 г.
• Черный сургуч: Шеллака 180 г, Венецианского терпентина 90 г, Канифоли 10
г, Сажи и скипидара - по усмотрению.
• Светло-бурый сургуч: Шеллака 70 г, Канифоли 30 г, Киновари 3 г, Красного
болюса 15 г, Талька 2 г, Венецианского терпентина 40 г, Мела 10 г.
Эластичный сургуч
Каучук или гуттаперчу смешивают с шеллаком при 100°С, причем на 100 вес. ч.
гуттаперчи берут 10-25 вес. ч. шеллака. На практике оказалось, что наилучшей
пропорцией является 12,5 вес. ч. шеллака. Клеющая сила сургуча повышается
прибавлением 25 вес. ч. раствора каучука в бензине. Эта смесь основательно
перемешивается в водяной бане при температуре 100°С, после чего следует
прибавление красок, формовка и т.д. Таким образом изготовленный сургуч
отличается большой клеющей способностью, продолжительной эластичностью и особой
прочностью , недоступными никаким другим видам сургуча.
смолки
Общие указания
по изготовлению
Применяемую для заливки пробок на бутылках смолку изготавливают следующим
образом. На слабом огне расплавляют до полного взаимного растворения
канифоль, воск, смолу, каменноугольный пек, парафин и терпентин, затем прибавляют
к массе остальные составные части, хорошо растертые, и помешивают до
образования однообразной массы. Прибавляя для окраски болюс красный, киноварь, крон
желтый, белила, ультрамарин и пр., можно получить смолку любого оттенка.
Нагретую массу в жидком виде разливают в формы.
При употреблении смолку растапливают и в жидкую массу опускают головки
бутылок .
Рецепты для
различных
видов смолок
• Белая смолка для заливки пробок: Сосновой смолы 700 г, Канифоли 700 г,
Парафина 100 г, Японского воска 100 г. Растапливают и прибавляют: Серно-
бариевой соли 200 г, Свинцовых белил 150 г.
• Красная смолка: Сосновой смолы 800 г, Канифоли 800 г, Церезина47 100 г,
Воска 100 г, Киновари 500 г.
• Желтая смолка: Канифоли 1 кг, Воска желтого 600 г, Терпентина 100 г,
Крона желтого 300 г.
• Синяя смолка: Сосновой смолы 500 г, Терпентина 100 г, Воска желтого 100
г, Ультрамарина 25 г.
• Золотистая смолка: Сосновой смолы 500 г, Канифоли 500 г, Терпентина 30
г, Бронзового порошка 50 г.
• Зеленая смолка: Сосновой смолы 600 г, Воска желтого 120 г, Терпентина
120 г, Зелени хромовой 100 г.
• Светло-бурая смолка: Канифоли 200 г, Терпентина 100 г, Желтого воска 100
г, Болюса красного 10 г, Мела 10 г.
• Обыкновенная смолка: Канифоли 200 г, Воска 100 г, Каменноугольного пека
100 г.
• Белая дешевая смолка: Сосновой смолы 500 г, Канифоли 500 г, Терпентина
300 г, Свинцовых белил 100 г.
• Фиолетовая смолка: Канифоли 150 г, Сосновой смолы 150 г, Японского воска
20 г, Парафина 20 г, Тяжелого шпата 40 г, Киновари 10 г, Ультрамарина 30
г.
• Эластичная заливка для бутылок: Растворяют при нагревании в 40 вес. ч.
воды, 2 вес. ч. желатина, 5 вес. ч. крахмала и 3 вес. ч. гуммиарабика.
Кипятят до получения однородной массы соответствующей консистенции.
Массу можно окрасить в любой цвет анилиновым красителем. В теплую массу
погружают закупоренные головки бутылок и дают просохнуть.
• Смолка для заливания отверстий в бочках с винным спиртом. Растапливают
Церезин получают из нефтяного сырья, в основном из петролатума (смесь церезина,
парафина и нефтяных масел) и озокерита. Также производится синтетический церезин.
Воскообразное вещество без вкуса и запаха от белого до коричневого цвета, в воде и
этаноле не растворяется, растворяется в бензоле.
500 г желтого воска с 100 г карнаубского воска48 и 100 г парафина;
понемногу прибавляют смесь из 500 г сурика и 200 г отмученного мела и
нагревают массу при непрерывном помешивании до тех пор, пока она не начнет
густеть. Для употребления смолку нагревают и медленно заливают ею место,
предназначенное для запечатывания.
Дополнения
1. Очистка смол. Смола нагревается до 200°С, с 3 объемами воды и небольшим
количеством каустической соды. При прибавлении к смеси холодной воды красящие
вещества смолы переходят в раствор в виде мыла, а чистая смола осаждается на
дне котла. Нужно избегать прибавления большого количества соды, чтобы не
уменьшить выхода очищенной соды, которой при нормальных условиях должно быть
только немного меньше веса взятой для отбелки смолы. После того как водный
раствор отделен, в котел с осадком наливают несколько раз воды, чтобы отмыть
следы соды. После этого смолу просушивают.
2. Обесцвечивание шеллака. В 800 воды растирают 20 хлорной извести и
прибавляют 100 шеллака. По прошествии суток приливают смесь из 1
концентрированной серной кислоты в 100 воды и, наконец, 600 кипящей воды. Совершенно белый
шеллак, плавающий на поверхности жидкости, снимают и выкатывают из него
палочки .
3. Удаление старой лакировки производится обмыванием ее при помощи тряпки
щелоком, с прибавлением свежегашеной извести. Этот состав быстро размягчает
слой лака или краски, и их можно легко счистить тупым ножом или скребком.
Дерево после удаления краски следует смочить уксусом, чтобы уничтожить
следы щелока.
ОЛИФЫ
Олифа без варки
Так как варка олифы требует специального котла и опасна в пожарном
отношении, приводим способ приготовления олифы без варки. На 20 льняного масла
берется 1 глёта (окиси свинца) и 1 свинцового сахара (уксуснокислой окиси
свинца) . Свинцовый сахар растворяют в небольшом количестве воды. При обыкновенной
комнатной температуре потребуется 2 воды, а если взять горячую воду, то
значительно меньше. В раствор свинцового сахара прибавляют половину назначенного
глёта и взбалтывают смесь. Оставшуюся дозу глёта старательно растворяют с
небольшим количеством льняного масла. Когда глёт хорошо растерт с маслом, то
приливают к нему остальное льняное масло и продолжают размешивать, затем
приливают упомянутую выше смесь свинцового сахара и тщательно размешивают около
2 часов, после чего дают смеси отстояться. Масло всплывет наверх, а внизу
отстоится вода с растворенными в ней свинцовыми солями. Тогда масло сливают и
фильтруют сквозь полотно. Получится светлая, прозрачная олифа, несколько
более жидкая, чем вареная. Такая олифа всегда содержит в себе небольшое
количество свинцовых солей, являющихся нежелательными для светлых масляных красок,
так как свинец имеет свойство темнеть с течением времени. Объясняется это
тем, что свинец соединяется с сероводородом, содержащимся в испорченном воз-
Карнаубский воск (бразильский воск, пальмовый воск) — воск из листьев пальмы
Copernicia cerifera, произрастающей в северо-восточных штатах Бразилии Пиауи, Сеара
и Риу-Гранди-ду-Норти.
духе. Чтобы удалить свинец из олифы, поступают следующим образом: берется
25%-ный раствор серной кислоты, вливают его в олифу и размешивают в течение
получаса. Сначала олифа мутнеет и принимает молочный оттенок, но вскоре снова
делается прозрачной, а свинцовые соли оседают на дно.
Отбелка льняного масла
а) Отбелка производится при помощи нагревания, для чего сырое масло в
течение получаса держат при температуре. 275°С. Чем быстрее производится такое
нагревание, тем быстрее и совершеннее будет происходить свертывание белковых
веществ. Это свертывание лучше всего происходит при температуре 275-310°С.
Но, несмотря на все вышесказанное, лучше производить нагревание масла
медленно , пока не прекратится вспенивание. После нагревания масло оставляют
охлаждаться, причем осадок, имеющий светло-коричневую окраску, опадает на дно.
Тогда масло можно слить или профильтровать. Если нагревание производится в
железном котле, то масло приобретает красноватую окраску наподобие окраски
олифы; если же нагревают его в алюминиевом котле, то в результате получается
светлое желто-янтарного цвета масло (по Скотту);
б) смесь равных частей сырого масла и горячей воды пропускают в пар в
течение 1-2 часов. После этого маслу дают отстояться. Тогда вода соберется на дне
сосуда, прозрачное масло всплывет наверх, а осадок займет среднее положение
между водой и маслом. Через 5 дней прозрачный слой масла спускают в котел и
нагревают в течение 2 часов до 100°С, чтобы удалить оставшуюся воду.
Рекомендуется перед пропусканием пара прибавлять к смеси масла и воды 1%-ной
серной кислоты. Этим способом производится одновременно и отбелка масла,
которое, кроме того, гораздо быстрее осветляется.
Можно также прибавлять еще несколько фунтов сукновальной глины или
сернокислого барита, которые увлекут на дно осадок и сократят, таким образом,
время отбелки. Осадок этот можно употреблять на приготовление замазки, и
мастера, выделывающие ее, с удовольствием приобретают эти осадки. Масло,
обработанное по этому способу, имеет очень светлую окраску;
в) взбалтывают 250 льняного масла в стеклянной колбе с раствором 5 марган-
цово-кислого калия на 125 воды, оставляют стоять в течение 24 часа в теплом
месте и затем прибавляют 7,5 измельченного сернисто-кислого натрия, а после
полного растворения 10 соляной кислоты. После того как смесь при хорошем
помешивании обесцветится, масло промывают водой, к которой прибавлено немного
мела, до тех пор, пока реакция стекающей йоды не перестанет быть кислой; для
освобождения же от воды масло фильтруют через безводную глауберовую соль.
Сиккатив
а) Прежде всего отмыливанием льняного масла натровым щелоком приготовляют
возможно более нейтральное мыло, растворяют его в измеренном количестве воды,
к которой можно прибавить немного алкоголя, и вливают, размешивая, раствор
марганцового купороса до совершенного разложения мыла. При этом получается
мягкое мыло желто-медового цвета, которое поглощает весьма легко и быстро
кислород из воздуха, окрашиваясь при этом в темно-бурый цвет, и растворяется во
многих веществах. Оно растворяется во всех отношениях в льняной олифе,
которая после смешения с незначительным количеством такого марганцового мыла
приобретает свойство сохнуть весьма быстро. Лучше всего для достижения последней
цели употреблять раствор марганцового мыла в равном по весу количестве
льняной олифы. Затем нагревают его осторожно с небольшим количеством олифы до
испарения всей воды;
б) другой сиккатив, предохраняющий белую цинковую масляную краску от потем-
нения, приготовляется прибавлением 1,5 кг смеси из 1 серно-марганцовистой
соли, 2 уксусно-марганцовистой и 97 углецинковой соли к 100 г льняного масла,
которое нагревалось предварительно 10 часов до 180-200°С. Полученная таким
образом олифа светла и высыхает в 10 часов.
Еще способы
приготовления
олифы
1 Способ. Смешивают 300 г свинцового глета, 300 г сурика, 450 г свинцового
сахара. Эту смесь кладу в мешок из плотного холста и погружают в котел или
кастрюлю наполненную 30 л льняного масла и 30 л воды. Кипятят до тех пор, как
воды испаряются, и фильтруют через войлочный фильтр.
2 Способ. Тот же, что и 1, только вместо глета берут сернистый цинк.
3 Способ. 100 кг льняного масла, прибавляют 2 кг марганцовки и 2,5 кг
серной кислоты. Затем нагревают до 200° С добавляют известковое молоко и
фильтруют .
4 Способ. 100 кг льняного масла, прибавляют 2 кг марганцовки, варят
помешивая 30 минут. Нагревают до 150°С. Получается блестящая олифа.
5 Способ. На 100 кг вареного подсолнечного масла берут 2 кг марганцевого
линолеата49. Этой олифой обрабатывают дерево, стекло, пластмассу и другие
материалы .
6 Способ. 100 кг льняного масла, добавляют 60 кг минерального (солярного,
вазелинового) масла. Нагревают до 130-140°С, перемешивают и прибавляют 8 кг
свинцово-марганцевого резината.
7 Способ. 40 кг канифоли растапливают и прибавляют 60 кг керосина
(осторожно!) и примешивают 5 кг свинцево-марганцового резината50 и 10 кг льняного
масла.
8 Способ. 75 кг канифоли, 100 кг керосина (нагревают осторожно!) помешивая
добавляют 2-5 кг жженой извести и 3-5 кг воды (известковое молоко).
9 Способ. 6 кг столярного клея варят с 50 кг керосина (выступающую при
варке пену удаляют), затем прибавляют 25 кг канифоли. Эту олифу можно
размешивать с различными красками и обрабатывать дерево, железо, кирпич, стекло и
др. материалы - получается блестящее прочное покрытие.
10 Способ. 50 кг канифоли, 4 кг гашеной извести, 6 кг льняного масла,
нагревают и добавляют 10 кг минерального (солярного или вазелинового) масла и
13 кг скипидара.
11 Способ. 58 кг канифоли, 2,9 кг гашеной извести, 2,9 кг кальцинированной
соды расплавляют до полной прозрачности и добавляют 48,3 кг минерального
масла, 33,9 кг льняного масла, 80 кг скипидара.
12 Способ. 10 кг канифоли, 4 кг кристаллической соды, расплавляют и
оставляют только осадок к нему добавляют 200 кг смоляного масла, размешивают,
фильтруют через ткань, дают остыть и добавляют 500 г марганцовки и 10 кг
скипидара .
Веса всех компонентов для приготовления олиф указаны в произвольной форме.
Для получения свинцового линолеата нагревают в котле 7 вес. ч. хорошо
отстоявшегося льняного масла с 2 вес. ч. глета и 2 вес. ч. сурика. Для изготовления
марганцевого линолеата поступают точно также, только берут перекись марганца, гидрат окиси
марганца или борномарганцевую соль.
50 Смесь свинцовой и марганцевой солей абиетиновой кислоты.
КРАСКИ
Крахмальная
малярная краска
Сначала заваривают клейстер из картофельного крахмала и к еще горячему-
клейстеру прибавляют цинковые белила и любую цветную краску, растительную или
минеральную. Затем растворяют в воде хлористый цинк и добавляют к нему
небольшое количество винно-каменной кислоты. Перед употреблением смешивают с
этим раствором первую смесь.
Количество материала и пропорции большого значения не имеют. Краска
наносится обычным способом. Краска эта наряду с небольшой стоимостью отличается
тем, что она предохраняет деревянные части от гниения, менее горюча, не
боится сырости и холодной воды, но горячей водой с мылом может быть смыта.
Картофельная
малярная краска
Берут 1 кг картофеля и варят его. Когда он сварится, его очищают от кожуры
и, пока он еще горяч, заливают его 4 большими кружками воды. После этого
надлежит разминать все в кашу и протереть сквозь сито, чтобы не осталось комков,
прибавить к полученной каше 1,5 кг мела в порошке, который предварительно
разводят в 4 кружках воды. В результате получится около 8 кружек сероватой
прочной, хорошо кроющей и очень дешевой краски.
Малярная краска
Институтом прикладной минералогии и цветной металлургии (Москва) закончена
в 1928 г. разработка вопроса о применении хромового минерала «волконсконита»
в качестве зеленой малярной краски. В этом минерале содержится красящее
вещество, которое отличается исключительной стойкостью к атмосферным влияниям и
является хорошим защитным средством от железа.
Волконсконит был впервые найден в Сарапульском округе. Уральской области.
Обнаружено присутствие этого минерала и в других районах Вятской и Пермской
областей. В связи с работами Института прикладной минералогии и цветной
металлургии в этой области можно считать разрешенным вопрос об использовании
волконсконита в качестве зеленой краски. Фабрика художественных мастерских
Вхугеина в Москве под руководством проф. Туркина уже изготовила декоративную
масляную краску из волконсконита. Краска эта получила целый ряд благоприягных
отзывов.
Дополнения
1. Испытание льняного масла на подмесь канифольного. Смешивают в маленькой
бутылочке, при обыкновенной температуре (не ниже 15°С), равные объемы
испытуемого льняного масла и азотной кислоты (1,4 уд. веса), хорошо взбалтывают
смесь около 1/2 минуты и дают устояться. По отделении масла от слоя кислоты
замечаются следующие окрашивания.
Чистое льняное масло даст: верхний слой - светло-коричнево-бурого цвета;
нижний слой - бесцветный.
Льняное масло с 5% канифоли даст: верхний слой - светло-коричнево-бурый и
нижний слой - соломенно-желтый.
Льняное масло с 12% канифоли даст: верхний слой - темно-оливковый и нижний
слой - темно-соломенно-желтый.
Льняное масло с 50% канифоли даст: верхний слой -черноватый и нижний слой -
светло-оранжевый.
ЭМАЛЬ
Эмаль традиционно используется при изготовлении декоративных изделий и
украшений. И все же этот вид декоративных работ значительно меньше представлен
по сравнению с другими видами художественной обработки материалов на
областных, республиканских и всероссийских выставках. Причина этого не столько в
сложности используемых в работе с эмалью технологий, сколько в отсутствии
достаточной информации о них. Один из интересных видов эмальерных работ -
перегородчатая эмаль.
Основу холодных эмалей составляют различные прозрачные смолы, застывающие
при обычной температуре. Смешанные с яркими красителями, они дают богатую
цветовую гамму. Горячие эмали представляют собой сплав стекла с различными
химическими соединениями, от присутствия которых зависят цвет и степень
прозрачности состава. Эмали для горячего процесса изготавливают в виде
стекловидных блоков (плиток) разного цвета. Перед работой их разбивают на мелкие
кусочки и растирают в порошок. Его смешивают с водой до мягкой кашицы,
которую раскладывают по заранее задуманному рисунку на металлическом изделии и
обжигают его при температуре 600-900°С. При этом получается цветное
стекловидное вещество, заполнившее предназначенные для него формы. От обжига и идет
название - горячие эмали.
Технология холодных эмалей проще, доступнее в приобретении материалов,
безопаснее в работе, позволяет декорировать как металлические, так и
деревянные изделия. В качестве основного компонента рекомендуем использовать
эпоксидную смолу, а красителя - масляные художественные краски.
Для жидкой эпоксидной смолы наиболее приемлема перегородчатая техника.
Смолу заливают в ячейки, образованные металлическими перегородками. Причем в
каждую - нужного цвета.
Вначале на декорируемую поверхность переводят заранее подготовленный
рисунок. По его контурам выгибают тонкие металлические перегородки. Полученные
ячейки заполняют разноцветной эмалью.
Работая над рисунком, надо помнить, что в нем нельзя оставлять крупных
участков без перегородок. Во-первых, потому, что они служат для эмали крепежными
деталями, более прочно связывая их с поверхностью изделия. Во-вторых,
теряется характер перегородчатой техники, где изображение пронизывается тончайшей
паутиной металлических контуров.
По описанной технологии можно декорировать сувениры к праздничным датам,
например, деревянные шкатулки. Декорируемую поверхность, как и всю шкатулку,
надо хорошо отшлифовать и протонировать гуашью или темперой любого цвета, но
цветная эмаль лучше смотрится на белом или темном, например, темно-коричневом
или черном, фоне. В последнем случае целесообразнее использовать тушь. После
высыхания красок коробочку покрывают лаком: масляно-смоляным ПФ-238 (4°С) или
пентафталевым ПФ-231.
Перегородки обычно бывают высотой 0,8-1 мм. Их можно делать из одиночной
проволоки (ее называют плоской гладью) или двух, скрученных вместе в виде
веревочки. Последние более выразительны, так как на каждом витке играют блики,
создавая дополнительный декоративный эффект.
Для скручивания проволочек надо воспользоваться ручной дрелью, в которую
вместо сверла вставляется кусок проволоки, изогнутый крючком. Скрученную
проволоку (как и одиночную) лучше прокатать или расплющить в специально
сделанных вальцах или равномерно проковать ее легкими ударами молотка на стальной
петите.
Перед этой операцией и после нее проволоку отжигают, чтобы она стала
мягкой, и отбеливают. Для этого используют 10-15%-ный водный раствор серной
кислоты. После отбеливания проволока становится светло-розовой, ее вынимают
пинцетом, промывают в проточной воде и просушивают. Затем разрезают на
кусочки и изгибают из них перегородки.
Правильность изгибов перегородок проверяют по контурам рисунка на бумаге, а
не по очертаниям на изделии, чтобы не поцарапать лакированную поверхность.
Как бы сложно ни была изогнута проволока по контуру, ее нижняя граница
должна плотно прилегать к основанию. Это нужно для того, чтобы жидкая смола
не перетекала из одной ячейки в другую.
Изогнутую по контурам перегородку берут пинцетом, прикасаются ее нижней
кромкой к капелькам клея (лучше БФ-2, ПВА) , проводят по листу бумаги, чтобы
снять его излишки, и переносят на поверхность изделия51. Чтобы перегородка
приклеилась, ее прижимают сверху пинцетом и держат 1-2 минуты. Затем сверху
можно положить небольшой металлический грузик. Пока выгибается следующая
перегородка, первая приклеивается. После того как на все перегородки положат
груз, изделие оставляют до следующего занятия.
Для изготовления цветной эмали в небольшие емкости (хорошо промытые крышки
от флаконов) заливают примерно наполовину объема чистую смолу и добавляют в
них краски из тюбиков, при желании смешивая их в нужные кодеры. Смесь
тщательно перемешивают до получения однородной массы. Причем каждый раз
отдельной палочкой, которую оставляют в цветной смоле. В полученную смесь добавляют
отвердитель в соотношении в среднем 4:1.
Надо избегать применения красок, в которых использовались соли свинца
(свинцовые белила и неаполитанская желтая). При их применении смола мутнеет,
теряет декоративную выразительность верхнего глянцевого слоя. Чтобы повысить
ее текучесть, в нее добавляют несколько капель растворителя (№64 6, 647 или
651) .
Когда делается эмаль на металле, то его слегка подогревают (до 50—60°С).
Повышает текучесть смолы и меньшее количество отвердителя, чем то, которое
рекомендуется в инструкции. Для холодной эмали берут обычно одну часть
отвердителя на 12-15 частей смолы. В этом случае она сохнет дольше, но успевает
затечь во все углубления, приобретает большую прочность и после высыхания
имеет ровную глянцевую поверхность.
Есть три способа заполнения ячеек цветной смолой для получения узоров в
холодной эмали. В первом ее закладывают теми же палочками, которыми мешали
смесь, в соответствующие по цвету ячейки вровень с их верхними краями.
Иногда, чтобы заложить смолу в какой-нибудь уголок ячейки, можно воспользоваться
остро отточенной спичкой. Закладывать ее надо не спеша, только в ту ячейку,
для которой предназначен данный цвет. В соседние помещают смолу из других
чашечек. После ее высыхания изделие готово.
Второй способ во многом схож с первым, только ячейки заполняются цветной
смолой не полностью, а примерно наполовину. В таком виде ее оставляют
сохнуть. Когда цветная смола затвердеет, сверху на нее накладывают чистую
(смешанную с отвердителем) до краев перегородок. Этим достигается большая
прозрачность эмали, повышается выразительность декора.
Если перегородки невысоки, можно использовать третий способ, по которому
донышко каждой ячейки вначале расписывают (раскрашивают) нужным цветом,
используя для этого тонкие кисточки с острым кончиком (лучше колонковые). Этим
же цветом расписывают внутри и перегородки. После просушки ячейки доверху за-
Лучше припаять.
полняют чистой, прозрачной эпоксидной смолой с отвердителем.
Каждый из этих способов имеет свои преимущества. Первый - быстрый по
исполнению (сушить смолу приходится один раз), два других - более длительны, но
зато выразительнее по декоративному эффекту.
Работая со смолой, надо помнить, что замешивать ее следует столько, сколько
потребуется для заполнения ячеек изделия, поскольку, смешанная с
отвердителем, она быстро застывает. При заполнении ячеек часто образуются воздушные
пузырьки, потому что в состав смешиваемых со смолой красок входит
растительное (льняное) масло, которое легче смолы. Поднимаясь вверх, оно выводит из
нее пузырьки воздуха. Поэтому, если ячейки заполняют вторым или третьим
способом, то в смесь добавляют 1-2 капли подсолнечного масла, которое и выведет
пузырьки воздуха из глубины смолы.
Когда будут освоены приемы работы с холодной эмалью, можно переходить к
более сложной и выразительной горячей. Технология перегородчатой горячей эмали
во многом схожа с холодной. Так же создают рисунок, делают перегородки из
одиночной и ни двойной проволоки. Одинакова технология их установки на
поверхность изделия, для чего используются те же инструменты.
Однако есть и различия. Горячая эмаль делается только на металле. Врезать в
дерево ее можно, только предварительно наплавив на металлическую пластинку.
Существенно отличается и подготовка эмалевой смеси. Плитки стекловидной эмали
разбивают на кусочки, предварительно обернув в несколько слоев ткани, а затем
перетирают в порошок, чтобы создать массу, способную заполнить ячейки любой
формы.
Готовят эмаль в специальных ступках. Сначала в стальной разбивают небольшие
кусочки эмали в мелкую крупу, а затем уже в фарфоровой ее растирают до
порошкообразного состояния. Перед тем как эмаль переходит из стальной в фарфоровую
ступку, ее высыпают на лист бумаги и тщательно проверяют постоянным магнитом.
Это необходимо для удаления мельчайших частичек железа, которые попали со
стенок ступки. Если их оставить, то на поверхности эмали после обжига могут
появиться темные пятна. В фарфоровой ступке эмаль перетирают с водой (делают
жиденькую кашицу), чтобы не поднималась пыль. В полученную массу добавляют
воду, чтобы она в 2-3 раза перекрывала кашицу, слой, образовавшийся на доныш-
ке ступки. Затем ее перемешивают деревянной палочкой и поднявшуюся муть
(взвешенную в воде стеклянную пыль) осторожно сливают. Мокрую перетертую
эмаль перекладывают в маленький прозрачный стаканчик или баночку и снова
заливают водой на 0,5-1 см выше уровня эмалевой массы. Таким образом перетирают
эмаль всех цветов, необходимых для получения задуманного декора.
Подготовленную к работе эмаль закладывают между перегородками в мокром
виде. Для этого слегка наклоняют стаканчик и, когда из-под воды покажется
кашица, ее берут кончиком тонкой металлической лопаточки - шпателя и осторожно
кладут на нужное место. Вначале это труднодоступные участки (острые углы,
изгибы и т.п.), затем остальные емкости. Время от времени из ячеек удаляют
лишнюю воду, касаясь кончиком промокательной бумаги или влажной акварельной
кисточки. Кашица должна лежать в углублении ячеек горкой, немного выпуклой в
середине, опускаясь к краям на уровень перегородок. При расплавлении эмаль
осядет и будет вровень с перегородками.
Узор с наложенной массой должен хорошо просохнуть. Иначе при высокой
температуре в муфельной печи может мгновенно превратиться в пар, который
«расстреляет» по стенкам печи поверхностный слой эмали. Обжигают изделие в муфельной
печи при температуре 600-900°С. Пластинку с эмалью закладывают в печь, когда
она уже разогрета на подставке подковообразной формы с отверстиями в верхней
части металлической подставки. Делают это при помощи металлической лопаточки
на длинной ручке, которую используют и для выемки подставки. Закладывать
изделие нужно осторожно, так как просушенная эмаль осыпается при малейшем
толчке. Подставку размещают в середине горловины муфельной печи, где
обеспечивается наиболее равномерный прогрев изделия. Обычно на обжиг уходит 2-3 минуты.
Узнать о расплаве эмали можно по блеску, появляющемуся на участках между
перегородками, или по равномерной раскаленности изделия и подставки, близкой по
цвету к раскаленным стенкам печи.
Вынимают изделие в два этапа - вначале на несколько секунд подвигают его к
открытой дверце, затем достают и кладут с краю на кожух печи над горловиной
(уже при закрытой дверце). Если вынуть сразу, эмаль потрескается.
Остывшее изделие подвергают дальнейшей обработке. Окалину с перегородок
счищают сначала мокрой щеткой с мелким просеянным песком, а затем, хорошо
прополоскав в воде, опускают в 10-15%-ный раствор серной кислоты. Через 10-15
минут изделие можно вынуть пинцетом и промыть в теплой проточной воде. На
этом работа с ним обычно заканчивается. Но при необходимости можно и еще
немного «поколдовать». Если эмаль от обжига сильно просела, ячейки вновь
заполняют смесью тех же цветов, сушат, обжигают и т.д., т.е. повторяют весь
описанный выше процесс. После того как изделие вынуто из раствора кислоты,
промыто и просушено, можно очень осторожно кусочком войлока с пастой ГОИ
потереть перегородки, чтобы они стали более выразительными и не окислялись. Когда
они засверкают, нужно протереть все изделие растворителем (ацетон или бензин)
для того, чтобы снять все следы пасты, и тонкой кисточкой покрыть перегородки
бесцветным лаком.
Если эпоксидную смолу достать просто, то стеклянные цветные блоки для
горячей художественной эмали практически не найти. Поэтому можно использовать не
художественные, а так называемые покрывные эмали, применяемые для облицовки
металлических изделий в пищевой, химической, фармацевтической и
электротехнической промышленности
ГЕРМЕТИКИ
Герметик для металла
Если надо заделать повреждения в металлических предметах, не подвергающихся
нагреванию. Надо взять 16 весовых частей железных опилок, 2 в. части
нашатырного спирта и 1 в. части серы. Перед употреблением к этой смеси прибавляют
воду и тщательно перемешивают до образования густой пасты, которой и
замазывают трещины. Эта масса затвердевает через сутки.
Еще один рецепт. Смесь порошкообразных пигментов свинцового сурика (окись
свинца) и цинковых белил, которую затирают на натуральной олифе до сметанооб-
разной консистенции. Этот герметик твердеет через 2-3 суток.
Жаропрочный герметик
для заделки повреждений
в металлических частях
Для этого 140 г железных опилок, 20 г гашеной извести, 25 г мелкого песка и
3 г нашатырного спирта тщательно перемешивают и добавляют пищевой уксус до
образования густой пасты. Этим герметиком замазывают повреждения, дают ему
высохнуть и прокаливают.
Можно сделать жаростойкий герметик и на олифе. Для этого сначала готовят
смесь из 50 г графита, 10 г свинцового глета (сернокислый свинец) и 10 г
мела, а затем затирают ее на олифе.
Невысыхающий герметик
Приготовить невысыхающий герметик можно так. К автомобильной эмали добавьте
10% касторового масла, перемешайте эту смесь и поставьте в открытом сосуде в
теплое место. Через несколько дней растворитель, который входит в состав
нитроэмали, испарится, смесь станет густой - и герметик готов. Процесс можно
ускорить , если подогревать смесь на водяной бане. Чем меньше в смеси масла, тем
более густой она будет.
Герметик термостойкий
Берут 400 г окиси магния, 50 г окиси цинка, 50-100 мл воды смешивают в
ступе . От количества воды зависит вязкость герметика. Этот герметик твердеет
очень медленно.
Второй рецепт термогерметика. Взять 450 г каолина, 50 г буры, 50-100 мл
воды. Смешать в ступе. Воду добавляют частями до получения однородного
герметика нужной вязкости. После высыхания герметик обжигают до красного каления.
После затвердения герметик выдерживает температуру до 1000 градусов.
Герметик
стойкий
к маслам
180 г окиси цинка, 150 г жидкого стекла и 170 г асбестовых или льняных
волокон растирают в ступе до получения густой пасты. Этот герметик служит для
уплотнения соединений.
Еще рецепт герметика. 200 г натуральной канифоли и 250 г асбеста тонкого
помола расплавляют в фарфоровой чашке на водяной бане, горячую смесь
перемешивают до получения однородной массы. Полученный герметик используют в
горячем состоянии.
Разное
ФОТОГАЛЕРЕЯ
ИЗ ПИСЕМ В РЕДАКЦИЮ
Доброго вам времени суток.
Бороздя просторы сети в поисках нужной мне информации, случайно наткнулся
на ваш журнал (сейчас выкачиваю для более подробного изучения весь архив
номеров) .
Огромное вам спасибо за вашу работу. Вам удалось создать уникальный
информационный сплав из истории, философии, футурологии, физики, химии, биологии
и работы собственными руками. Получилось очень здорово... наверное, подобное
удовольствие я получал только при чтении «Химии и Жизни» 70-х - начала 90-х
годов прошлого века.
У вас хорошие тематические подборки, удобный для вдумчивой работы формат
(крупные полнотекстовые статьи) приятный (не резкий) дизайн номеров.
Вы делаете очень большое и нужное дело упорядочивая информационный хаос
сети и выделяя то что может быть использовано для работы (мысли).
Еще раз огромное вам спасибо за это.
С уважением Мурзин Алексей Григорьевич.