Курс на Марс - Марков Ю.

Author: Марков Ю.

Tags: авиация и космонавтика летательные аппараты ракетная техника космическая техника междупланетные соединения (междупланетные полеты) космонавтика (аэронавтика) физика космос астрофизика космонавтика издательство машиностроение летательные апараты

ISBN: 5-217-00632-3

Year: 1989

Similar

Космическая академия

Основы устройства космических аппаратов

Посадка космических аппаратов на планеты

Космонавтика XXI века. Попытка прогноза развития до 2101 года

Text

Ю. МАРКОВ
Курс на марс

о
Ю. МАРКОВ
Курс на
МАРС
3 3 0*9'Л-
•*>
МОСКВА
< МАШИНОСТРОЕНИЕ»
via

ББК 39.62
М26
УДК 629.787.(075.4)
Рецензент канд. техн. наук А. Ф. ЕВИЧ
Марков Ю.
М26 Курс на Марс.— М.: Машиностроение, 1989.—216 с.: ил.
ISBN 5-217-00632-3
О создании советских автоматических межпланетных станций
новых поколений для исследования Марса и Фобоса, Венеры и Луны,
комет и астероидов, о людях, чьими руками, умом и талантом создаются
уникальные космические роботы, о различных непростых ситуациях, воз¬
никающих в процессе долгой и упорной работы, рассказывает эта книга.
Ее автор — инженер-испытатель космических аппаратов, непосредственный
участник описываемых событий — ведет повествование в живой, увлека¬
тельной форме.
Для широкого круга читателей.
2705140400—230
038(0!)— 89
230—89
ББК 39.62
ISBN 5-217-00632-3
© Ю. Марков, 1989

Загадки
марсианских
лун

6
Курс на Марс
Люблю бывать в проектном отделе. Там
я частый гость. Интересно наблюдать, как
зарождается проект, генерируются первые
идеи, делаются первые еще робкие шаги
по созданию новой космической машины,
которая должна будет добыть человечеству
новые научные данные.
Неверно было бы считать, что мы, испы¬
татели, знакомимся с машиной только то¬
гда, когда она поступает к нам на завод¬
ские испытания. Нет, почти с самого начала
мы участвуем в проектировании межпланет¬
ной станции, отстаивая свои — эксплуата¬
ционные — интересы. Ведь машину надо не
только изготовить. Ее необходимо прове¬
рить, заправить, состыковать с ракетой-но¬
сителем и, наконец, запустить. А для этого
она должна обладать определенной техно¬
логичностью, ремонтопригодностью. Чтобы
не пришлось в процессе испытаний/скажем,
заменяя один «забарахливший» блочок, раз¬
бирать полмашины. Вот и воюем мы поч¬
ти с самого начала с проектантами, кон¬
структорами, ищем разумные технические
компромиссы, ибо заправочные горловины,
электрические контрольные разъемы и про¬
чие приспособления наших машин для
них — досадная помеха, увеличивающая
массу аппарата, которой всегда не хватает.
Кстати, встречаются еще в различных
отраслях машиностроения предприятия,
где испытатели знакомятся с машиной
только на этапе испытаний. В таких слу¬
чаях очень трудно, а порой и невозможно,
избавить конструкцию от проявляющихся
пороков.
Дважды пришлось написать слово «поч¬
ти». Это не случайно. Надо все же при¬
знать: нас подключают к проектированию,
когда аппарат уже вырисовывается, а до той
поры вход во владения проектанта раз¬
решен только с идеями, но не с требова¬
ниями.
Итак, однажды я вошел в большой свет¬
лый зал проектного отдела, увешанный
крупными фотографиями наших «Лун»,
«Венер» и «Марсов» и многочисленными
календарями, рекламирующими советский
цирк, советских кинозвезд и зарубежные
товары. Привычно свернув направо, я под¬
сел к столу «марсианина» Владимира Асюш-
кина. Знаком с ним давно. В свое время
руководителем его дипломной работы «По¬
садка на Марс» был сам Главный — Геор¬
гий Николаевич Бабакин.
Поработав пару лет на фирме, Володя
ушел в аспирантуру. Через четыре года вер¬
нулся кандидатом технических наук. Он
невысок, худощав, резок в движениях и вы¬
сказываниях, не терпит пустословия и сло¬
воблудия, относит себя к «воинствующим
пессимистам».
«Марсианин», то есть специалист, зани¬
мающийся Марсом (а у нас есть еще «луна¬
тики», «земляне» и «венеряне»), рисовал
что-то карандашом на листе бумаги. Тут
же стирал и вновь рисовал. Что было изо¬
бражено на исчерканном до предела листке,
понять не представлялось возможным.
Я спросил:
— Что это?
— Фобос!
?
— Да, проект машины, которая должна
исследовать Марс, Фобос и Деймос. Ну-ка,
придумай название проекту!
— Проект «Мефодий»! — выпалил я.—
«М» — Марс, «Фо» — Фобос, «Д» — Дей¬
мос.
— Не пойдет.
— Почему?
— Отдает чем-то библейским.
— Тогда — «Марсофод».
— Уже лучше. Но смахивает на марсо¬
ход. А это другая тема.
— Надо подумать...
— Думай, думай... Многие уже давно ду¬
мают, а ничего путного не получается. Пока
называем просто «Фобос».
— А на какой год планируется экспе¬
диция?
— Хорошо бы стартовать в 88-м. Энер¬
гетика хорошая получается. Полтонны од¬
ной только «науки» вывести можем!

Загадки Марсианских лун
1
Я задумался. Если удастся запустить ма¬
шину в 1988 году, то это означает, что раз¬
рыв между предыдущим стартом к Марсу
составит пятнадцать лет. Добрую половину
космической эры. Почему же целых 15 лет
мы не летали к Марсу? Причин тут несколь¬
ко.
Во-первых, в эти годы мы вели интенсив¬
нейшие исследования Венеры. Практически
в каждое стартовое окно уходили к Утрен¬
ней звезде советские межпланетные стан¬
ции. Вспомним. 1975 год — стартуют «Ве-
нера-9» и «Венера-10». Впервые у планеты
появляются искусственные спутники, впер¬
вые получены изображения ее поверхно¬
сти в месте посадки спускаемых аппаратов.
1978 год — «Венера-11» и «Венера-12».
Углубленные научные исследования атмо¬
сферы планеты. 1981 год — «Венера-13» и
«Венера-14». Впервые получены цветные па¬
норамы мест посадки, впервые внутрь ап¬
паратов взяты пробы грунта и проведен на
борту их химический анализ. 1983 год —
«Венера-15» и «Венера-16». Получены ра¬
диолокационные карты северной полярной
области Венеры с разрешением в один-
два километра. Наконец, декабрь 1984 го¬
да — стартуют «Вега-1» и «Вега-2». Впервые
с помощью аэростатных зондов исследована
динамика облачного слоя атмосферы Ве¬
неры. В результате полетов советских меж¬
планетных станций загадочная соседка Зем¬
ли превратилась в настоящий полигон срав¬
нительной планетологии, Венеру стали на¬
зывать «русской планетой».
Во-вторых, была успешно реализована
впечатляющая американская программа ис¬
следования Марса с помощью «Викингов».
Стартовав в 1975 году, орбитально-посадоч¬
ные космические аппараты «Викинг-1» и «Ви¬
кинг-2» вышли в 1976 году на ареоцентри-
ческие (околомарсианские) орбиты. Орби¬
тальные блоки исследовали Марс сверху, а
посадочные блоки — с поверхности «крас¬
ной планеты». Работы с искусственным
спутником «Викингом-1» велись до 78-го
года, а с «Викингом-2» — до 80-го года. С по¬
садочными аппаратами связь поддержива¬
лась соответственно до 80-го и 82-го годов.
Была собрана обширная научная информация
о природе Марса, получены прекрасные сним¬
ки поверхности планеты и ее спутников.
Относительно биологической активности
Марса ничего определенного сказать не уда¬
лось: эксперименты, проведенные с борта
и на борту посадочных блоков по поиску
жизни на планете, дали противоречивые
результаты: однозначно органические веще¬
ства в марсианском грунте не были обна¬
ружены, однако были выявлены неожидан¬
ные химические свойства грунта. Возмож¬
но, считают ученые, препятствием к обнару¬
жению живых форм явилась недостаточная
чувствительность (или неэффективность)
использованных методов в условиях сильно
окисленной среды. Таким образом, вопрос:
«Есть ли жизнь на Марсе?» остается от¬
крытым.
Дублировать программу «Викинг» вряд ли
было бы разумным.
В-третьих, в эти же годы интересы астро¬
номов, астрофизиков, планетологов и дру¬
гих ученых обратились к совершенно иному
классу небесных объектов — к так назы¬
ваемым малым телам: кометам и астерои¬
дам. Это было связано прежде всего с но¬
выми возможностями космической техники.
Как известно, первое 25-летие космической
эры ознаменовалось исследованиями круп¬
ных небесных тел— планет и их больших
спутников. За это время были осуществлены
«посещения» и облеты с помощью косми¬
ческих аппаратов всех планет земной груп¬
пы. Первые исследования Венеры прове¬
дены в 1962 году, Марса — в 1965 году,
Меркурия — в 1974 году. Были проведены
исследования трех планет-гигантов юпите¬
рианской группы с системой их спутников:
Юпитера — в 1973 году, Сатурна — в 1979,
Урана — в 1986. Были получены совершен¬
но уникальные данные о природе этих объ¬
ектов. Возникла — ни много, ни мало! —
новая наука — сравнительная плането¬
логия.

8
Курс на Марс
Но почему вдруг — малые тела? А дело
в том, что из-за малой массы они могли
на длительное время законсервировать в
себе «первозданное» вещество исходной га¬
зово-пылевой туманности, из которой обра¬
зовалась Солнечная система, и тем самым
сохранить очень важную информацию о на¬
чальной стадии ее формирования.
Кометы — эти удивительные, загадочные
«огненные змеи», издавна наводившие ужас
на людей, давно привлекали внимание уче¬
ных. Не меньший интерес вызывают и
астероиды...
Впервые исследования кометы Галлея
были проведены, как известно, с борта со¬
ветских межпланетных станций «Вега-1» и
«Вега-2» в марте 1986 года. На подготовку
к встрече с нею ушло несколько лет.
Наконец, для исследований Марса, его
спутников и околомарсианского пространст¬
ва на новом этапе требовалась и новая на¬
учная концепция, которая аккумулировала
бы все достижения сравнительной плането¬
логии последних лет и смело опиралась бы
на заметно возросшие возможности космо¬
навтики. Но создавать на данном этапе
новую, сложную космическую машину для
решения лишь одной (пускай и сверхваж¬
ной) задачи — непозволительная роскошь.
Так считал и наш главный конструктор
Вячеслав Михайлович Ковтуненко. Его мне¬
ние разделяли многие специалисты. Нужна
машина универсальная, гибкая, способная
исследовать и крупные, и малые небесные
тела. Машина, рассчитанная на перспек¬
тиву. Иначе говоря, нужна машина нового
поколения. На создание такой техники,
естественно, нужно время.
Вот так мы и работали эти пятнадцать
лет, выжимая из хорошей — еще «бабакин-
ской» — конструкции все ее нереализован¬
ные возможности. И постепенно вызревала,
вырисовывалась конструкция нового
типа.
Была еще одна — веская, серьезнейшая
причина перерыва в полетах к Марсу. Но
о ней— в главе «Венера без вуали».
...Я уже писал, что не меньший интерес,
чем кометы, вызывают у ученых астеро¬
иды.
В январе 1986 года я находился в Центре
дальней космической связи под Евпато¬
рией, где проводилась генеральная репети¬
ция встречи космических аппаратов с коме¬
той Галлея. Как технический руководитель
по моделированию полета в момент встречи,
в марте, я должен был находиться в Моск¬
ве, при модели — технологическом аналоге,
имитирующем работу летных машин. Для
отработки программы взаимодействия с
группой управления я и был вызван в
Центр. Тогда в Центре я познакомился с
Николаем Степановичем Черныхом — зна¬
менитым «ловцом малых планет». В Крыму
как раз в те дни прошел ураган, на дорогах
был страшный гололед, валялись переломан¬
ные, как спички, телеграфные столбы. Поэ¬
тому в Центре удивились, когда к его воро¬
там подкатил «рафик» из Крымской астро¬
физической обсерватории, расположенной в
неблизких Крымских горах. Николай Сте¬
панович привез еще пахнущие закрепителем
фотографии кометы Галлея. Они были очень
нужны разработчикам телевизионной сис¬
темы, установленной на «Вегах». Он поде¬
лился результатами наблюдений кометы,
дал ряд весьма ценных советов. Из беседы
с Николаем Степановичем я узнал, что за
последние 20 лет открыто около тысячи
малых планет — астероидов, из них 378 —
советскими астрономами, причем 376 (!)
«звездочетами» Крымской обсерватории.
72 малые планеты — Королев, Гагарин и
другие — открыла супруга и сподвижник
Николая Степановича Людмила Ивановна
Черных; 170 малых планет — Комаров,
Добровольский, Байконур и многие дру¬
гие — сам Николай Степанович (сведения
эти даю на январь 1986-го). Недавно одна
из планет получила название Влад. Высоц¬
кий. Работает Н. С. Черных на небольшом
«старомодном» телескопе диаметром 40 сан¬
тиметров с фокусным расстоянием 160 сан¬
тиметров.

Сергей Павлович Королев. Первые старты к Луне,
Венере, Марсу неразрывно связаны с его именем

10
Курс на Марс
Давно ли был открыт первый астероид?
...В звездную новогоднюю ночь, когда
люди отмечали приход XIX века, италь¬
янский астроном Пиацци — директор обсер¬
ватории в Палермо, наблюдая звезды в обла¬
сти созвездия Тельца в целях составления
карты звездного неба, неожиданно заметил
небесный объект, медленно перемещающийся
по небу. После нескольких циклов наблю¬
дений вычислили его орбиту. Астрономы
ликовали: вот она — недостающая планета!
Ее назвали Церерой, в честь богини — по¬
кровительницы Сицилии (Палермо — сто¬
лица острова).
Астрономы славили математика Даниэля
Тициуса и своего коллегу Иоганна Боде.
И было за что! В 1766 году Тициус, а чуть
позже Боде, определили, что средние рас¬
стояния планет от Солнца подчиняются
некоторой закономерности, получившей
название правила Тициуса — Боде. Правило
в простейшем виде представляется форму¬
лой 0,3-и+0,4 (п= 0,1,2,4,8,16 и т. д.),
которая выражает расстояния планет от
Солнца в астрономических единицах (астро¬
номическая единица — среднее расстояние
от Солнца до Земли). Открытие английским
астрономом В. Гершелем в 1781 году пла¬
неты Уран блестяще подтвердило правило.
Астрономы поверили, что в огромном, со¬
вершенно пустом промежутке между орби¬
тами Марса и Юпитера, согласно формуле
Тициуса, должна находиться планета.
И вот двадцать лет спустя Пиацци ее об¬
наруживает.
Планета оказалась удивительно малень¬
кой (по нынешним уточненным измерени¬
ям — всего 768 километров в поперечнике).
А астрономы продолжали наблюдения в уже
не совсем «пустом» промежутке. В 1802 го¬
ду была открыта Паллада, затем — Юнона
и Веста, похожие на Цереру. Их назвали
астероидами — «звездоподобными», а не¬
мецкий астроном и врач Г. Ольберс, открыв¬
ший Палладу, предложил в 1804 году кра¬
сивейшую гипотезу: малые планеты —
астероиды — образовались в результате
взрыва одной большой планеты. Фаэтон —
так в честь «сына Солнца» назвали эту
гипотетическую планету. До сего времени
находятся еще сторонники этой гипотезы.
Подавляющее же большинство специалистов
ныне придерживается гипотезы О. Ю. Шмид¬
та, согласно которой нарождавшийся ги¬
гантский Юпитер, действуя наподобие могу¬
чей пращи, раскидывал во все стороны не¬
большие небесные тела (планете зимали),
не давая образоваться рядом с собой дру¬
гой планете. Одна часть планетезималей
навсегда покинула Солнечную систему и
скитается среди звезд, другая часть время
от времени возвращается к нам в виде ко¬
мет, третья образовала пояс астероидов,
четвертая «носится» по различным орбитам
вокруг Солнца.
Юпитер «повинен» также и в том, что
Марс оказался небольшим, гораздо меньше
Земли, хотя согласно законам «небесной
гармонии» (Меркурий — Венера — Земля:
масса идет по нарастающей) должен быть
больше ее.
Открытия астероидов продолжаются до
сих пор. Ученые полагают, что всего в Сол¬
нечной системе около 50 тысяч астероидов
с поперечниками свыше одного километра.
По некоторым оценкам, их число может
превышать 70 тысяч. В Солнечной системе
огромное количество менее крупных тел, их
называют метеороидами.
Природа астероидов весьма разнообразна.
Различны и их цвета. Фортуна, к примеру,
голубоватого цвета, Амхерстия — краснова¬
того. Разнообразны и их орбиты. Главный
пояс астероидов расположен между орби¬
тами Марса и Юпитера. Но Гермес, напри¬
мер, проносится всего в 780 тысячах кило¬
метров от Земли, а Икар, подобно герою
легенды, стремится к Солнцу. Он приближа¬
ется к Солнцу вдвое ближе, чем Меркурий.
Много сюрпризов преподносят составы
астероидов. Есть железоникелевые астеро¬
иды, есть железокаменные, углисто-хондри-
товые. И...— вот уже поистине сюрприз —
редкие базальто-хондритовые. Последние,

Загадки Марсианских лун
11
как считают минералоги, могли образо¬
ваться лишь в недрах больших планет.
Вновь, выходит, возвращение к гипотезе
Ольберса? Кстати, к этой же гипотезе
обращался и известный советский астроном
Б. А. Воронцов-Вельяминов. Он считал,
что планету-прародительницу астероидов и
комет было бы правильнее назвать не Фаэ¬
тон, а Астерон.
Сторонники шмидтовской гипотезы обра¬
щают внимание на то, что многие астеро¬
иды обладают правильной сферической
формой. Доля темных объектов возрастает
по мере удаления от Солнца, и наоборот,
чем ближе к Солнцу, тем выше процент
светлых тел. Невозможно представить себе
взрыв, после которого картина расположе¬
ния тел выглядела бы столь гармонично.
Сферическая форма? Так это же — эво¬
люция малых планет, говорят «взрывники».
Но многие астероиды представляют собой
обломки первичных тел, разрушившихся в
результате столкновений. Некоторые из
этих обломков, упавшие на Землю, попали
в руки ученых. Анализ показал, что ряд
астероидов когда-то подвергался сильному
нагреву неизвестными источниками тепла.
Может быть, в недрах большой планеты? —
не сдаются «взрывники».
Видите, какие нелегкие загадки задают
планетологам и астрофизикам астероиды!
Не менее горячие споры идут и вокруг
правила Тициуса — Боде. На протяжении
двух столетий это правило не получило
строгого теоретического обоснования. Одни
ученые считают, что имеют дело со слу¬
чайной эмпирической закономерностью, дру¬
гие — что здесь сокрыт глубокий, еще не
познанный нами смысл и отыскание при¬
чины гармонии составляет серьезную на¬
учную задачу.
Недавно опубликованы оригинальные
работы советского астрофизика Альберта
Чечельницкого, в которых дана новая тео¬
рия движения и расположения планет во¬
круг своей звезды и спутников вокруг своей
планеты. Теория основана на последних
достижениях астродинамики, изучающей
движение небесных тел в вакууме — в «пус¬
том» космосе, и астрофизики, для которой
космическое пространство — не пустое, а
насквозь пронизанное электромагнитными
волнами, мчащимися с огромными скоростя¬
ми частицами, звездными (солнечными)
ветрами, плазмой.
Физико-математические расчеты, прове¬
денные исследователем, показали, что пла¬
неты и спутники обитают в так называемых
резонансных «ямах», или «лузах».
Рассматривая проблемы экстремаль¬
ности, устойчивости и резонансности в аст¬
родинамике и космонавтике, ученый риск¬
нул опубликовать таблицу Солнечной сис¬
темы с «вакантными» местами, где можно
ожидать обнаружения спутников Урана,
Нептуна и Плутона. В январе 1986 года
«Вояджер-2» прошел вблизи Урана и от¬
крыл десять новых спутников. Прогноз
ученого подтвердился! На очереди — Неп¬
тун, около которого аппарат должен пройти
в августе 1989 года...
Кстати, Фобос и Деймос также заполня¬
ют отведенные им «лузы».
Теория Чечельницкого приобретает осо¬
бое значение при поисках планет и у дру¬
гих звезд. Желающих подробнее ознако¬
миться с его разработками отсылаю к сбор¬
нику «Динамика космических аппаратов и
исследование космического пространства»,
выпущенному издательством «Машинострое¬
ние» в 1986 году.
Итак, изучение астероидов чрезвычайно
важно для фундаментальной науки. Но
они представляют огромный интерес и для
прикладных наук.
По-видимому, не за горами время их
практического использования. К примеру,
специалисты уже сейчас предупреждают
об истощении запасов никеля — металла,
применяемого для самых различных техно¬
логий. Если же транспортировать на Зем¬
лю хотя бы один небольшой астероид, со¬
держащий никелистое железо, то проблема
никеля будет решена. Одного кубического

12
Курс на Марс
километра астероидного вещества будет
достаточно, чтобы обеспечить Землю на
15 лет железом очень высокого качества,
а никелем — на 1250 лет. Кстати, такие
астероиды состоят на 90% из железа, на
9 — из никеля, а на один — из благород¬
ных металлов: платины, иридия, палладия,
рубидия и других. Один килограмм кобаль¬
та стоит сейчас на мировом рынке не¬
сколько тысяч долларов. Таким образом,
доставка веществ из космоса на Землю мо¬
жет быть экономически выгодной.
Но как транспортировать глыбу в миллион
тонн? Существует ряд проектов. Расскажу
о двух из них. Можно, например, устано¬
вить на астероиде электрореактивные дви¬
гатели (ЭРД) и панели солнечных батарей
для выработки энергии для них. ЭРД по¬
степенно разгонят астероид в нужном на¬
правлении и обеспечат заданный угол вхо¬
да в атмосферу для плавного его спуска в
пустынном месте.
Другой проект (на мой взгляд менее при¬
влекательный) предусматривает мощный
направленный взрыв, который раздробит
глыбу таким образом, чтобы часть ее, из¬
менив траекторию, упала на Землю. К сло¬
ву, этот метод может быть использован и
будущей службой космической безопасно¬
сти, если возникнет угроза столкновения
какого-либо астероида с нашей планетой.
А вероятность столкновения Земли с асте¬
роидом, по оценке специалистов, составляет
не более одного раза в сто тысяч лет.
И все же... В 1983 году многие газеты мира
обошло сообщение: астероид диаметром
около 800 метров прошел на расстоянии
«вытянутой руки» — «всего» в 9,6 миллио¬
на километров — от Земли. А ведь столк¬
новение планеты с астероидом диаметром
около километра эквивалентно одновремен¬
ному взрыву 25 тысяч водородных бомб.
Напоминанием о таком событии является
огромный кратер в штате Аризона (США)
диаметром 1265 и глубиной 174 метра, обра¬
зовавшийся около 25 тысяч лет назад. По-
пигайский же кратер, что на севере нашей
страны, можно охватить взглядом лишь со
спутника.
Далее. Астероиды могут стать строитель¬
ным материалом для создания внеземных
поселений, источником сырья для нужд
космического производства, что предсказы¬
вал еще К. Э. Циолковский, «строя» свои
«эфирные города».
«Инвентаризация» астероидов с помощью
космических аппаратов может быть про¬
ведена еще в нашем веке. Задача по до¬
ставке астероидов на Землю для их исполь¬
зования уже сегодня выглядит не так уж
фантастично. Работы в этом направлении,
по-видимому, могут начаться в первые деся¬
тилетия грядущего века. Что касается их ис¬
пользования для нужд внеземных поселе¬
ний, то это задача, конечно, более отдален¬
ного будущего.
Почему же я, начав рассказ о проекте
«Фобос», сделал такое, не очень краткое
«лирическое отступление», посвященное
астероидам? А дело в том, что спутники
Марса Фобос и Деймос считаются... асте¬
роидами, захваченными в свое время грави¬
тационным полем планеты. Таким образом,
изучая их, мы изучаем целый класс небес¬
ных тел.
Со спутниками Марса связаны три инте¬
ресные истории.
1726 год. Опубликован роман Джона¬
тана Свифта «Путешествие Гулливера»,
сразу ставший широко (естественно, для
того времени) известным. После многих
приключений и событий герой романа ока¬
зывается на летучем острове Лапуте. Мест¬
ные жители — блестящие астрономы — рас¬
сказывают Гулливеру о своем открытии:
им удалось обнаружить два маленьких
спутника, обращающихся вокруг Марса на
орбитах, радиусы которых равны трем и
соответственно пяти поперечникам планеты.
Так, за 151 год до истинного открытия
появилось в литературе первое упоминание
о спутниках «красной планеты». Загадка
Дж. Свифта не раскрыта до сих пор. Пред¬
положим, что число спутников Марса Свифт

Загадки Марсианских лун
13
Мстислав Всеволодович Келдыш и Сергей Пав¬
лович Королев на космодроме Байконур. «Тео¬
ретика космонавтики» и «Главного конструктора»,
как в те годы называли их в печати, связывали
крепкая дружба и верность общей мечте
мог определить, пользуясь кеплеровской
«небесной гармонией»: если у Венеры спут¬
ников нет, Земля обладает одним — Луной,
а Юпитер — четырьмя (их открыл Гали¬
лей в 1610 году), то Марс, расположенный
между Землей и Юпитером, должен иметь
два. Но указать довольно точно их размеры
и параметры орбиты?! Это — тайна, еще
ждущая своей разгадки.
Вторая история связана с самим открыти¬
ем спутников. И... с известной французской
сентенцией «шерше ля фамм».
1877 год. Очередное великое противо¬
стояние Марса. Бывший плотник, а ныне
видный астроном-наблюдатель Асаф Холл
исследует ближайшие окрестности Марса.
Цель — обнаружение спутников Марса,
существование которых заподозрил еще
Кеплер. Тех самых спутников, которые еще
за полтора века до этого были описаны
Свифтом в его повести о Гулливере.

14
Курс на Марс
Шансы на успех ничтожны. Холл отлич¬
но знает, что поисками спутников Марса
за последние сто лет занимались все круп¬
нейшие астрономы, в том числе Гершель
и Лассель с их исполинскими рефлекторами.
Но и в руках у Холла великолепный 26-
дюймовый (66 см) рефрактор фирмы «Аль-
ван Кларк и сыновья».
Асаф Холл прежде всего внимательно
изучил маленькие звездочки в окрестностях
Марса. Если бы вдруг одна из них смести¬
лась вслед за Марсом на фоне звездного
неба, это было бы верным признаком, что
открыт спутник планеты. Но все «подозри¬
тельные» звезды вели себя самым обычным
образом, ничем не отличаясь от других «не¬
подвижных» звезд.
В безуспешных поисках проходила одна
ночь за другой. Наконец 11 августа 1877
года Холл заметил крошечную звездочку,
явно следующую за Марсом. Быстро отме¬
тил ее положение. Но вот досада: с реки
Потомак поднимается густой туман, погода
портится и портится надолго.
Проходит день, другой, третий — пас¬
мурное небо скрывает Марс. Холл рас¬
строен, его мучают сомнения, он начинает
вспоминать виденное, и ему кажется, что
он стал жертвой иллюзии зрения. Позже
он признавался, что в те дни ему захоте¬
лось вновь стать плотником — «слишком
тягостно ожидание, когда ничего сделать не¬
возможно».
И здесь на помощь приходит жена Хол¬
ла, его бывшая учительница, заставившая
в свое время молодого плотника всерьез
заняться математикой. Она убеждает Хол¬
ла возобновить наблюдения.
Но, как назло, дневная гроза так «будо¬
ражит» атмосферу, что ночью Холл так и
не может найти свою звездочку.
Снова сомнения и снова настойчивые
уговоры жены. Наконец терпение возна¬
граждается: 16 августа Холл опять видит
загадочную «звезду» и на этот раз по ее
движению убеждается, что открыт спутник
Марса.
Говорят, что успехи, как и неудачи, при¬
ходят всегда в изобилии... На следующую
ночь Холл совершенно неожиданно откры¬
вает второй, меньший спутник Марса.
Спутники получают название Фобос
(Страх) и Деймос (Ужас) по древнегре¬
ческим именам спутников бога войны Аре-
са (Марса).
Позже один из литераторов напишет о
Холле: «Он был тщеславным человеком и
жаждал прославиться». Видно, не могли
простить бывшему плотнику «бесцеремон¬
ного» вмешательства в астрономию. По¬
больше бы таких «тщеславных»!
А вот третья история. Она еще на памяти
совсем не старых людей. Но вначале —
небольшой рассказ.
В мае 1987 года проходили пятые по
счету Дни «Комсомольской правды», на
этот раз в Западной Сибири. Гостями неф¬
тяников и газовиков, строителей нефте-
и газопромыслов, городов и заводов этого
необъятного края стали многочисленные
клубы «Комсомолки». Десант «Клуба лю¬
бознательных», в который был зачислен и
автор этих записок, побывал в Надыме,
Пангодах, Ямбурге, опускался прямо с
неба на вертолетах к добытчикам газа, по¬
долгу живущим на газопромыслах, малень¬
кими островками затерявшихся в непрохо¬
димых болотах огромной тундры. Десять
дней (зачастую и ночей) были до краев
заполнены встречами, выступлениями, бе¬
седами, перелетами. Очень скоро в группе
появился «неформальный лидер» — уже
немолодой, но удивительно легкий на подъ¬
ем и обаятельный профессор из МГУ Ев¬
гений Александрович Гребеников. Странно,
что до этого мы с ним не встречались.
А ведь Е. А. Гребеников — автор книги
«Поиски и открытия планет» (написанной
им в соавторстве с Ю. А. Рябовым), да и
Государственную премию СССР он полу¬
чил за решение задачи, связанной с движе¬
нием планет. Его методом с успехом поль¬
зуются наши баллистики при расчетах
межпланетных трасс.

Загадки Марсианских лун
15
И вот однажды, когда я рассказывал слу¬
шателям о проекте «Фобос», Евгений Алек¬
сандрович сказал: «А вы знаете, на моих
глазах родилась мировая сенсация, связан¬
ная с Фобосом. Это случилось в 1959 году.
Мы, тогда совсем молодые люди, сидели
в своей лаборатории, мучительно корпели
над одной нелегкой математической задач¬
кой. Вошел наш коллега Иосиф Самойло-
вич Шкловский. Он насмешливо оглядел
нас: «Бьетесь черт знает над чем! А хо¬
тите, сейчас родится сенсация мирового
масштаба?».
Шкловский набрал номер телефона заве¬
дующего отделом науки «Комсомольской
правды»... (А завотделом тогда был знаме¬
нитый «Михвас» — Михаил Васильевич
Хвастунов, замечательный популяризатор
науки и техники, основатель «Клуба любо¬
знательных», воспитавший Дмитрия Билен¬
кина, Ярослава Голованова, Владимира
Губарева, Леонида Репина и многих других
известных журналистов.) «Комсомолка»
публикует интервью И. С. Шкловского с
корреспондентом газеты М. Васильевым
(псевдоним М. В. Хвастунова). Вскоре ин¬
тервью перепечатывается и за рубежом.
«Фобос — искусственный спутник Мар¬
са! — заявляет известный советский уче¬
ный!» Заголовки такого рода запестрели
на страницах газет и журналов.
Что же произошло?
В 1945 году американский астроном
Б. Шарплесс сравнил свои наблюдения
спутников Марса с данными расчетов про¬
славленного русского астронома Струве,
точность исследований которого поражала
современников ученого. Струве вычислил
орбиты Фобоса и Деймоса. Его расчетами
пользовались астрономы во всех странах
мира. Они пригодились и Шарплессу, ко¬
торый теоретически вычислил, где будет
находиться Фобос в 1945 году. Но оказа¬
лось, что Фобос движется... ускоренно.
За несколько десятилетий он ушел от рас¬
четной точки по своей орбите на 2,5 гра¬
дуса — огромная величина! Спутник теперь
Георгий Николаевич Бабакин — Главный конст¬
руктор лунных и межпланетных станций — оста¬
вил в космонавтике яркий, неизгладимый след
находится ближе к поверхности планеты,
чем раньше.
А теперь послушаем И. С. Шкловского.
Вот кусочек того интервью.
— Изменения в характере движения
Фобоса так велики, что можно уверенно
сказать: мы присутствуем при медленной
агонии небесного тела. Ведь приблизительно
через 15 миллионов лет Фобос должен бу¬
дет упасть на Марс.
Проанализировав и отвергнув все мысли¬
мые причины торможения Фобоса, я при¬
шел к следующему выводу. Вероятно, имен¬
но торможение верхних, чрезвычайно раз¬
реженных слоев атмосферы играет здесь
решающую роль. Но для того, чтобы это
торможение оказалось значительным, Фо¬
бос должен иметь очень малую массу, а
значит, и среднюю плотность, примерно в
тысячу раз меньшую плотности воды.
И есть только одно объяснение сочетанию
твердости, неизменности формы Фобоса и
его крайне незначительной средней плот¬
ности. Надо предположить, что Фобос по¬
лый, пустой внутри — нечто вроде пустой
консервной банки. Ну, а может ли быть
естественное космическое тело полым?

16
Курс на Марс
Нет! Следовательно, Фобос имеет искус¬
ственное происхождение. Другими слова¬
ми, Фобос является искусственным спут¬
ником Марса.
— А можно ли экспериментально до¬
казать, что спутники Марса имеют искус¬
ственное происхождение? — спросил жур¬
налист.
— Да, конечно, можно,— ответил уче¬
ный.— Лучшей проверкой будет, конечно,
непосредственная высадка на них земных
астронавтов. Но этого, вероятно, по самым
смелым прогнозам придется ждать не
одно десятилетие. Значительно реальнее
запуск в район Марса ракеты-зонда, снаб¬
женной научной аппаратурой. С ее помо¬
щью можно будет передать на Землю важ¬
ную информацию о природе спутников Мар¬
са.
Хорошо помню тот год и то нашумевшее
интервью. 1959 год — год первых полетов
советских космических ракет к Луне. Мы,
тогдашние студенты, верили в чудеса! Ка¬
кие споры кипели в наших студенческих
общежитиях. В ту пору вопрос об обитае¬
мости Марса еще не был решен оконча¬
тельно, но разговоры о «каналах» поутих¬
ли... И вот — искусственный спутник Мар¬
са! Странное ускорение Фобоса рассматри¬
валось как солидное подтверждение сущест¬
вования разумной жизни на Марсе. Работа
И. С. Шкловского вызвала взрыв энтузиаз¬
ма. Многие отказывались замечать его
предупреждение: «Если данные Шарплесса
верны...»
Но затем последовало разочарование.
15 июля 1965 года американский аппарат
«Маринер-4» прошел на близком (около
10 тысяч километров) расстоянии от по¬
верхности Марса и передал на Землю два¬
дцать два снимка поверхности красной пла¬
неты. Они зафиксировали безжизненный
пустынный ландшафт, сильно напоминаю¬
щий лунный. Исследования движения Фо¬
боса показали, что спутник действительно
движется с ускорением, но значительно
меньшим, чем считал Шарплесс, и объ¬
ясняется оно (так называемое вековое уско¬
рение) обычным приливным воздействи¬
ем Марса. Приливные волны, возникаю¬
щие в твердой коре Фобоса, и приторма¬
живают спутник. И наконец в 1972 году с
борта «Маринера-9» были получены пре¬
красные снимки Деймоса и Фобоса. Мир
увидел гигантские каменные глыбы — «кар¬
тофелины», испещренные кратерами... Ис¬
следования продолжили «Викинги»...
Но на смену старым загадкам пришли
новые.
Кроме кратеров, очевидно, ударного, ме¬
теоритного происхождения, обычных для
небесных тел, лишенных атмосферы, на
Фобосе имеются ранее нигде не встречав¬
шиеся параллельные борозды, напоминаю¬
щие «пашню». Глубина их колеблется от
20 до 90 метров, ширина достигает 200—
300 метров. Почти все они начинаются у
крупнейшего (диаметром 10 километров)
кратера Стикни, занявшего более трети
поперечника спутника, и тянутся по поверх¬
ности на десятки километров. Кстати, свое
название кратер получил от девичьей фами¬
лии жены Холла, которую с полным правом
можно назвать подлинным соавтором откры¬
тия маленьких марсианских лун. Не забыт
и сам Холл: его имя носит другой круп¬
ный — но все же поменьше — кратер.
Еще одна загадка спутников Марса свя¬
зана с удивительным различием их поверх¬
ностей. Фобос исполосован шрамами, а
на Деймосе — толстый слой пыли, словно
пушистое одеяло, сгладил большие крате¬
ры, полностью засыпал мелкие. А над ним
возвышаются стометровые каменные глыбы.
На Фобосе глыбы вообще отсутствуют.
Почему Деймос, сила притяжения на кото¬
ром вдвое меньше, чем на Фобосе, смог
удержать толстый слой пыли и глыбы?
Это еще не все загадки. Если спутники
Марса суть случайно захваченные астеро¬
иды, то почему орбиты их почти строго
круговой формы, а не эллиптические, и
лежат они в одной плоскости — экватори¬
альной?

Загадки Марсианских лун
17
Вот еще один вопрос. А как мог на таком
крошечном небесном теле, каким является
Фобос, образоваться длинный вал (он по¬
лучил название вал Кеплера) высотой... в
полтора километра?
Загадкам несть числа... Как и гипотезам.
Особенно много мнений о таинственных
фобосианских бороздах. Одни ученые счи¬
тают, что столкновение с метеоритом, в
результате которого образовался кратер
Стикни, было настолько сильным, что Фо¬
бос растрескался. Борозды и есть эти тре¬
щины. Другие полагают, что борозды — это
порождение приливных воздействий Марса.
Им возражают: возраст борозд не меньше
3 миллиардов лет, более свежих среди них
нет, а ведь приливное воздействие никуда
не делось. Третьи утвержают: борозды —
следы встречи Фобоса с роем метеоритов.
Четвертые доказывают: борозды — резуль¬
тат катастрофического раскола когда-то
единого спутника Марса на две части.
Об очень интересной гипотезе, родившей¬
ся в результате исследований, проведенных
на геологическом факультете Московского
университета, недавно рассказал его стар¬
ший научный сотрудник В. Белов. Ученые
МГУ попытались дать ответ сразу на две
загадки: кто «распахал» Фобос и почему
различаются поверхности двух спутников.
Для этого ученые сделали смелое пред¬
положение: не «плуг» двигался по поверх¬
ности Фобоса — двигалась сама «пашня».
В роли «плуга» выступали глыбы, подобные
тем, которые в изобилии наблюдаются на
Деймосе. А «пашня», то есть поверхность
Фобоса, пришла в движение под действием
толчка, сопровождавшего удар гигантского
метеорита. Расчеты показали, что сила
толчка была достаточна для того, чтобы
Фобос получил дополнительную скорость
около 10 метров в секунду. На Фобосе это
соответствует скорости убегания. Значит,
при толчке глыбы под действием сил инер¬
ции остались на месте — на старой орбите
Фобоса, а весь монолит сателлита высколь¬
знул из-под них и со скоростью, сравни-
3 февраля 1966 года. Еще мгновение — и ап¬
паратура «Луны-9» начнет «рисовать» первую
панораму лунного ландшафта. Г. Н. Бабакин в
Центре дальней космической связи
мой со скоростью убегания, переместился
на новую орбиту. В момент, когда поверх¬
ность Фобоса перемещалась относительно
глыб, они, как зубцы громадных грабель,
и пропахивали таинственные борозды. Если
посмотреть на эту картину, находясь на
поверхности Фобоса, мы увидели бы, как
сорванные силой инерции глыбы и масса
рыхлого материала двинулись по поверх¬
ности, наподобие селевого потока, и затем,
оторвавшись от нее, ушли в космическое
пространство.
Прямых аналогов таких явлений на нашей
планете нет и быть не может. Однако вид
земной поверхности после катастрофиче¬
ских перемещений крупных масс под воз¬
действием сил тяжести (оползней, снежных
лавин, обвалов) может дать приближенное
представление о том, как выглядит поверх¬
ность далекого Фобоса. В подобных случаях
на Земле обычно остаются неглубокие близ¬
ко расположенные борозды. В поперечном
сечении они имеют сглаженную форму, глу¬
бина их обычно невелика.

18
Курс на Марс
Ну что ж, предположений много, а тайн
еще больше. Наука и техника шаг за шагом
будут разматывать клубок загадок, лихо
«закрученный» природой.
Все это я частью вспомнил, кое-что пере¬
читал, кое-что пришлось разыскивать спе¬
циально, памятуя совет Сергея Павловича
Королева, данный им во время одной из
первых встреч с нами, испытателями «ба-
бакинской» фирмы. В мае 1965 года на
космодроме Байконур мы принимали у коро-
левцев дела по лунным и межпланетным
аппаратам. Он сказал нам тогда примерно
так: «Не думайте, что об объекте исследо¬
ваний должны знать лишь ученые — поста¬
новщики экспериментов да проектанты. Нет.
Каждый конструктор и технолог, производ¬
ственник и эксплуатационник, каждый из
вас обязан быть в курсе новейших научных
представлений о нем. Без ясного понимания,
«зачем туда летим», нельзя создать хоро¬
шую машину».
...Каждый раз, заходя в проектный отдел,
замечал, как продвигаются дела по «Фобо¬
су». А двигались они, прямо говоря, неваж¬
но. Проект никак не «завязывался» — «не
хватало весов!» Так выражались проектан¬
ты. На их языке это означало, что в отво¬
димую для космического аппарата массу,
которую могли вывести на траекторию к
Марсу ракета-носитель «Протон» и разгон¬
ный блок «Д», проект не укладывался...
Ситуация во многом напоминала ту, с ко¬
торой однажды столкнулось наше КБ при
решении сложнейшей задачи, поставленной
перед нами руководством страны.
Нашему коллективу пришлось участвовать
в осуществлении проекта, который даже
многие видные специалисты в области кос¬
монавтики считали неосуществимым. Он и
до сего времени признается вершиной науки
и техники своего времени. Имеется в виду
эксперимент по доставке на Землю образцов
лунного грунта с помощью автоматического
космического аппарата.
Как известно, в 60-е годы наша страна и
США вели интенсивные космические иссле¬
дования Луны. Ученые-селенологи страстно
мечтали заполучить лунный камень как
ключ к разгадке многих тайн природы.
Одной из самых главных задач американ¬
ской пилотируемой программы «Аполлон»
являлась доставка на Землю образцов лун¬
ного грунта. В конце 60-х годов такая же
задача была поставлена перед КБ Г. Н. Ба-
бакина и его смежниками. При этом стави¬
лось условие: космическое средство должно
быть автоматическим и относительно недо¬
рогим. Для эксперимента выделялась раке¬
та-носитель «Протон», разработанная в КБ
В. Н. Челомея, и разгонный блок «Д», соз¬
данный в КБ С. П. Королева.
И вот наши проектанты скомпоновали
станцию. В ней были и система астроориен¬
тации, и система управления, и двигатель,
и радиовысотомер, и доплеровская аппарату¬
ра — все для того, чтобы скорректировать
траекторию полета, сделать станцию спутни¬
ком Луны, плавно посадить ее в заданный
район. Имелась и грунтозаборная установка,
способная забрать лунный керн и загрузить
его в возвращаемый аппарат. А затем —
обратный путь. Старт с Луны с неподготов¬
ленной площадки. Полет к Земле. Для этого
тоже нужны системы астроориентации и
управления, двигатель, чтобы скорректиро¬
вать траекторию возвращения и попасть на
Землю. Ясно, нужны! Любой грамотный спе¬
циалист ответил бы так.
Проектанты просчитали массу, выжимая
все возможное и невозможное из систем.
И, как говорится, подсчитали — прослези¬
лись. Оказалось, что на «одной ракете» —
даже столь мощной — «далеко не уедешь».
Тупик? Тогда многие видные специалисты
на ответственнейших заседаниях высказыва¬
ли аргументированное мнение, что возмож¬
ности современной техники не позволяют
осуществить проект. Казалось, выхода не
было.
И вдруг... Нашелся человек — Юлий Да¬
выдович Волохов, который доказал, что если
выполнить три условия: посадку в заданный
район Луны, обратный старт в определенное

Загадки Марсианских лун
19
время и отсечку (выключение) двигателя
в расчетный момент, то можно попасть
на Землю без коррекции траектории возвра¬
та. Сразу отпала необходимость и в системе
ориентации, и в больших запасах топлива
на борту возвращаемой ракеты. Станция
«вошла» в заданную массу. Доставка лунно¬
го грунта стала реальной.
В 1969 году американские астронавты
привезли лунные камни, а спустя год совет¬
ская «Луна-16» доставила с Луны на Землю
образцы реголита.
...Проект «Фобос» также нуждался в
смелых, необычных идеях.
Владимир Асюшкин чертил, считал, а
больше думал, думал... Частенько задача не
давала быстро заснуть. Регулярно, два-три
раза в неделю, его вызывал заместитель
руководителя проектантов Гарри Николае¬
вич Роговский, и они подолгу обсуждали
состояние дел. Роговский также регулярно,
но чуть реже, докладывал начальнику, тот в
свою очередь Главному конструктору. Уте¬
шительного было мало...
Как-то к моему рабочему столу подсел
Константин Георгиевич Извольский, ветеран
нашего подразделения, кавалер ордена Тру¬
довой Славы двух степеней. Константин
Георгиевич — рабочий со среднетехниче¬
ским образованием, он начитан, всегда
стремится быть в курсе научно-технических
новинок, получая задание, обязательно глу¬
боко вникает в него.
— Луна большая, она близко. Солнце све¬
тит и греет,— начал Костя издалека.
— Не возражаю.
— Когда мы летим к Луне или Солнце
изучаем, каждый понимает: это — надо,
это — влияет на Землю. А Фобос? Останови
на улице тысячу людей. Кто из них ответит,
с чем его едят? Что скажут рабочие и кре¬
стьяне, когда им объявят: запустили «Фо¬
бос-1» и «Фобос-2»?
Он так и сказал: «рабочие и крестьяне».
— Костя, я желаю тебе никогда не бо¬
леть,— я тоже начал издалека.— Но вдруг
прихворнешь, обратишься к врачу. С чего
он начнет, если, конечно, попадешь к хоро¬
шему?
— С истории болезни...
— Вот-вот. С истории болезни. Так и уче¬
ным, которые прогнозируют дальнейшую
жизнь Земли, надо знать, как она родилась,
как развивалась. Знать историю ее «болез¬
ни». Для чего? Чтобы с пониманием дела
обращаться с ней, чтобы «не наломать
дров».
Потом я рассказал ему о значении проек¬
та для фундаментальной науки, для прик¬
ладной, для изучения богатств внеземных
ресурсов, словом, о том, о чем только что
написал.
И в заключение спросил:
— Если подробно и популярно объяснить
«рабочим и крестьянам», зачем мы летим к
Фобосу, они одобрят проект?
— Если хорошенько объяснить, то одоб¬
рят...
Разговор с Константином натолкнул на
такую мысль: значит, и в рабочей среде
уже знают о работе над проектом, и не
только знают, а уже переживают за него.
Потому что рабочий на пустячные беседы
время тратить зря не будет.
Недавно, в связи с проектом «Фобос»,
журналисты обратили внимание на то место
из воспоминаний «атомщика» члена-коррес-
пондента АН СССР В. С. Емельянова, где он
рассказывает об одной из своих встреч с
С. П. Королевым в перерыве между заседа¬
ниями на сессии Верховного Совета СССР
в Кремле в 1961 году.
На вопрос, какие у него самые сокровенные
мечты, Королев после непродолжительного
молчания ответил:
— Ты в «Комсомольской правде» читал
статью Шкловского о Марсе? Собствено, там
речь шла не о Марсе, а о его спутниках.
Шкловский приходит к выводу, что оба спут¬
ника Марса полые и имеют искусственное
происхождение. Чего же я хочу добиться?
Установить, действительно ли спутники Мар¬
са полые. А если они полые, промерить тол¬
щину стенки хотя бы одного из них... Меня

20
Курс на Марс
это так захватило, что я покоя себе не нахо¬
жу. Ведь только подумай, что нас может
ожидать на Марсе, если его спутники в самом
деле искусственно созданные тела?! Развитие
земной цивилизации шло одними путями, а
если на Марсе была цивилизация, то вовсе не
обязательно, чтобы ее развитие шло так же,
как и нашей земной. Разве не захватываю¬
щая перспектива — познать эти пути разви¬
тия?
Да, у Королева — ученого-практика и
конструктора-реалиста — была душа роман¬
тика. А какие задачи он ставил перед собой!
Ведь и сейчас, на пороге XXI века, пробле¬
ма доставки на Фобос аппарата с большой
бурильной установкой является архисложной
для современной практической космонавти¬
ки.
Но мы беседовали с Константином о
более прозаических вещах.
А вскоре, столкнувшись на заводском
дворе с Сергеем Азархом — нашим ведущим
«логиком» и управленцем, мы сразу загово¬
рили с ним о Фобосе и «Фобосе». Выходит,
все больше становится тех, кого волнует
судьба проекта.
— А ты помнишь,— спросил меня Сер¬
гей,— когда мы впервые говорили о Фобосе
и Деймосе как о возможных объектах
исследования?
— Что-то не припомню...
— Ну, как же! Вспомни: 71-й год, «Марс-
2» и «Марс-3»... Мы тогда мечтали: вот про¬
ведем съемку марсианской поверхности, а
потом, если «баллистика» позволит, наведем
камеры на Фобос или Деймос.
И тут я вспомнил. Действительно, без
малого двадцать лет тому назад мы уже
рассматривали Фобос как возможный объ¬
ект изучения. Тогда у нас не получилось.
Вообще, с Марсом нам везло куда меньше,
чем с Венерой. А вот «американам», как
говаривал Бабакин, везло больше.
Да, тернистым, очень тернистым оказался
наш путь к Марсу и Фобосу.
А начинался он так...

Жаркое
«марсианское»
лето

22
Курс на Марс
Мы волновались. Мы страшно волнова¬
лись. Каждый бы волновался, будь он на
нашем месте. Вот сейчас — еще шесть
минут — и...
«Марс-3» шел на посадку. Вернее, его
спускаемый аппарат...
А начался наш путь к «красной планете»
в 1962 году, когда холодным ноябрьским
днем отправился в дорогу «Марс-1», срабо¬
танный еще королевцами. Связь с ним пре¬
кратилась в марте следующего года. До пла¬
неты лететь ему оставалось три месяца...
Шли годы. Уже была осуществлена мяг¬
кая посадка на Луну, доставлен на Землю
лунный грунт, по пустынным лунным про¬
сторам «бродил» луноход, совершена мягкая
посадка на Венеру, а «Марса-2» все еще не
было. «Когда же?» — нетерпеливо спраши¬
вали нас «болельщики». «А вы у марсиан
разрешения спросили?» — отшучивались
мы. Но сами знали, как непроста посадка на
эту планету.
Вся ее сложность заключается в том, что
у «красной планеты» есть атмосфера, но
слишком разреженная. Да к тому же там
бушуют сильные ветры. Вот почему «сесть»
на Марс гораздо сложнее, чем на Луну,
где атмосферы нет и аппарат не нуждается
в защите (нужен «лишь» тормозной двига¬
тель), или на Венеру, где плотная, мощная
атмосфера позволяет на небольшом пара¬
шюте плавно опустить большой груз.
Но работа шла, не могла не идти *. И вот
спустя восемь лет и семь месяцев после
старта первого «марсианина» две советские
межпланетные станции нового поколения
взяли курс на Марс.
2 декабря 1971 года. Три большие группы
людей в разных местах замерли в ожидании.
Одна группа (управленцы, радисты, телеме-
тристы и некоторые другие специалисты)
* О работах по созданию автоматических
межпланетных станций «Марс-2» и «Марс-3»
рассказано автором этих записок в книге «Ко¬
рабли уходят к планетам» (издательство «Маши¬
ностроение», Москва, 1986).
находилась в Центре дальней космической
связи (ЦДКС), где разворачивались основ¬
ные события; другая — в Координационно¬
вычислительном центре (КВЦ) под Моск¬
вой: там с полной нагрузкой работали мно¬
гочисленные ЭВМ; третья (по традиции) —
в просторном кабинете Главного конструк¬
тора, сам он в это время находился
в ЦДКС. В эту последнюю группу входил и
я как технический руководитель «Марса-Т»
(«Марс-Технологический»). С его помощью
осуществлялось упреждающее моделирова¬
ние полета штатных аппаратов. В соседнем
здании, в кабинете начальника контрольно¬
испытательной станции, разместились опе¬
раторы, обслуживающие «Марс-Т», готовые
(в случае необходимости) по программе,
разрабатываемой специалистами КБ, прове¬
сти соответствующие операции по модели¬
рованию натурных испытаний.
В кабинете Главного — прямые телефоны
связи с ЦДКС и с КВЦ, поэтому практи¬
чески одновременно со специалистами, на¬
ходящимися в центрах, мы получаем инфор¬
мацию о ходе полета. На стене висят боль¬
шие, подробно разработанные схемы про¬
цессов посадки спускаемого аппарата на
поверхность планеты и выхода орбитального
аппарата на околомарсианскую орбиту. Про¬
тив каждой основной операции проставлено
время ее начала. Мы смотрим на часы, смот¬
рим на плакаты, слушаем сообщения из
Центра дальней космической связи.
16 часов 44 минуты московского времени.
Спускаемый аппарат советской автоматиче¬
ской межпланетной станции «Марс-3» вхо¬
дит в атмосферу планеты под углом, близ¬
ким к расчетному. Скорость входа около
6 километров в секунду.
Включается в работу весь арсенал средств
мягкой посадки. Первый напор, первый удар
атмосферы принимает на себя аэродинами¬
ческий конус. Аэродинамический конус ап¬
парата удивительно похож на шляпку гриба-
боровика. Начинается аэродинамическое
торможение. Пошел баллистический спуск.
Устойчивость движения аппарата обеспечи¬

Жаркое «марсианское» лето
23
вается за счет его аэродинамической формы
и закрутки вокруг продольной оси. Если бы
за посадкой наблюдал марсианин, он увидел
бы огненный шар, ворвавшийся в небо пла¬
неты.
Скорость снизилась, но еще в несколько
раз превышает скорость звука.
Второй удар! Это в марсианском небе
введен с помощью порохового двигателя вы¬
тяжной парашют, а за ним и основной, но
еще зарифованный. Аппарат тормозится до
околозвуковой скорости, и тогда идет разри-
фовка — полное раскрытие купола основно¬
го парашюта. Сбрасывается аэродинамиче¬
ский конус.
Производится так называемая перецепка.
Теперь, вытянувшись в струнку (так бы нам
хотелось, если бы не мешал ветер), летят
(сверху вниз) — основной парашют, двига¬
тель увода парашютной системы, тормозная
двигательная установка с двигателем ее уво¬
да, посадочный аппарат.
Открываются антенны радиовысотомера
системы мягкой посадки. Поверхность все
ближе и ближе. Высота 30 метров... По
команде радиовысотомера включается тор¬
мозной двигатель мягкой посадки. В это же
время парашют уводится в сторону двига¬
телем увода, чтобы большой купол парашю¬
та не накрыл посадочную автоматическую
станцию.
Раскрываются ленты, обхватывающие
марсианскую станцию. Огромное «яйцо» па¬
дает на поверхность, а на мгновение раньше
двигатель увода отводит в сторону тормоз¬
ной двигатель с отслужившей конструкцией.
Весь этот процесс от входа в атмосферу
до посадки длится всего... 3 минуты. И мы
лишены возможности его наблюдать. «Яйцо»,
конечно, не простое: снизу оно защищено
специальным амортизационным покрытием
и обладает способностями «ваньки-встань¬
ки». Оно должно «успокоиться» и сбросить
с себя «скорлупу» — защитный кожух. Тог¬
да раскроются лепестки-створки, затем ан¬
тенны, по сигналу программно-временного
устройства включатся радиопередатчики.
Произойдет ли все это? От волнения
перехватило дыхание.
16 часов 50 минут 35 секунд. Есть сигнал
с поверхности планеты! Мягкая посадка
совершена! Идет видеосигнал. Он должен
«нарисовать» картинку-панораму окружаю¬
щего ландшафта. Но что это? Видеосигнал
пропадает... Огорчение безмерно. Но преда¬
ваться ему некогда: сеанс связи с орбиталь¬
ным аппаратом продолжается. Включается
жидкостный ракетный двигатель, аппарат
тормозится и плавно переходит на ареоцен-
трическую орбиту.
«Марс-3» становится третьим искусствен¬
ным спутником «красной планеты», а пятью
днями раньше ее вторым спутником стал
«Марс-2». Да, Марс оказался первой плане¬
той после Земли, у которой появились ис-
куственные спутники.
Почему же мы не смогли завоевать для
советской науки и техники столь важный
приоритет? Дело в том, что «Маринер-9»,
стартовавший 30 мая 1971 года, представлял
собой орбитальный блок в чистом виде. Он
предназначался лишь для работы в качестве
спутника и обладал массой в одну тонну.
Наши же «Марс-2» и «Марс-3», стартовав¬
шие 19 и 28 мая того же года, являлись
орбитально-посадочными аппаратами. При
подлете ку планете каждый из них делился
на два: спускаемый аппарат шел к поверх¬
ности, а орбитальный — выходил на орбиту.
Стартовая масса каждого составляла 4650 кг,
т. е. без малого в 5 раз превышала массу
«Маринера». Ясно, более легкий (получив¬
ший к тому же сильный импульс при выве¬
дении), он обогнал их в пути.
И все же мы могли опередить американ¬
цев. Мы тоже готовили «чистый» спутник,
который стартовал на несколько дней рань¬
ше «Марса-2». Уж его «Маринер» не обог¬
нал бы! Но грубейшая, непростительная
ошибка, допущенная разработчиками борто¬
вой вычислительной машины при закладке
в нее так называемых уставок — директив¬
ных кодовых чисел, не позволила ему выйти
на траекторию полета к планете.

24
Курс на Марс
После выхода на орбиту все три спутника
приступили к планомерному исследованию
Марса и окружающего его пространства.
Фототелевизионные устройства были наце¬
лены на поверхность, но на наших и амери¬
канских снимках — почти сплошная пелена,
лишь кое-где проглядывают очертания гор и
предгорий. Оказалось, невиданная пылевая
буря, разразившаяся в те месяцы в атмос¬
фере планеты, затруднила фотографирова¬
ние поверхности. Верхняя граница пылевых
облаков находилась на 6—8 километров
выше среднего уровня - поверхности Марса.
Из-за низкой прозрачности атмосферы де¬
тали марсианского ландшафта различались
лишь на отдельных фотографиях, охваты¬
вающих районы с более благоприятными
условиями съемки. Когда же буря постепен¬
но стихла, телевизионные камеры «Марине-
ра-9» продолжили съемку поверхности.
А наши новые, специально разработанные
для этого эксперимента фототелевизионные
устройства к тому времени уже успели
«скиснуть». Дело в том, что растворы имеют
свойство (тем более на борту космического
аппарата) портиться, происходит подсыха¬
ние жидкостей в капиллярах, то есть с
увеличением времени эксплуатации фото¬
графические бортовые устройства резко
снижают свою надежность. Вновь неудача.
Никогда еще космические аппараты не
несли на себе такой большой комплекс науч¬
ной аппаратуры, какой несли «Марс-2» и
«Марс-3». С борта советских искусственных
спутников планеты проводилось 11 комплек¬
сных научных экспериментов. Исследования
свойств поверхности и атмосферы Марса
велись в видимом, инфракрасном, ультра¬
фиолетовом диапазонах спектра и в диапа¬
зоне радиоволн. Они позволили определить
температуру поверхностного слоя, устано¬
вить ее зависимость от широты и времени
суток. Были выявлены тепловые аномалии
на поверхности; измерена температура се¬
верной полярной шапки (—110° С); оцене¬
ны многие свойства грунта: его теплопровод¬
ность, отражательная способность, диэлек¬
трическая проницаемость и т. д. Определено
содержание водяного пара в различных
областях планеты, оно оказалось примерно
в 5 тысяч раз меньше, чем в земной атмос¬
фере. По данным о поглощении инфракрас¬
ной радиации углекислым газом получены
высотные профили поверхности по трассам
полета. Методом радиозондирования опреде¬
лены давление и температура у поверхности
планеты. Давление на среднем уровне ока¬
залось примерно в 200 раз меньше, чем на
Земле.
Фотографии марсианского «серпа», по¬
лученные при подлете, и самого Марса
позволили уточнить оптическое сжатие пла¬
неты, построить профили рельефа по изоб¬
ражению края диска, обнаружить свечение
атмосферы на высотах около 200 километ¬
ров за линией терминатора, проследить
слоистую структуру атмосферы. Я перечис¬
лил далеко не все выдающиеся научные
результаты той экспедиции.
Научный мир рукоплескал советским до¬
стижениям в исследовании Марса. Особенно
впечатляла первая в истории космонавтики
мягкая посадка на такую «трудную» плане¬
ту. Было и традиционное в таких случаях
приветствие: «Ученым и конструкторам, ин¬
женерам, техникам и рабочим...» Был и
торжественный митинг... Вот некоторые из
многочисленных сообщений агентств и газет
тех дней.
Профессор Бернард Ловелл, директор зна¬
менитой английской радиоастрономической
обсерватории «Джодрелл Бэнк»: «Нельзя пе¬
реоценить значение этого нового подвига со¬
ветской науки. Он в полном смысле откры¬
вает новую эру в исследовании космическо¬
го пространства».
Директор Бохумской обсерватории, изве¬
стный ученый Г. Камински (ФРГ): «Экспе¬
римент с мягкой посадкой спускаемого
аппарата автоматической станции «Марс-3»
на поверхность планеты Марс является
грандиозным научным и техническим дости¬
жением и открывает новые перспективы для
изучения далеких планет».

Жаркое «марсианское» лето
25
Обозреватель агентства Рейтер пишет, что
мягкая посадка на Марс — это еще одно
приоритетное достижение Советского Союза
в исследовании космоса. Корреспондент
агентства АП передает из Лаборатории ре¬
активного движения в Пассадене (США),
что, по мнению специалистов этой Лабора¬
тории, Советский Союз, обеспечив мягкую
посадку на Марс, сделал то, что США смо¬
гут сделать через пять лет — не ранее
1976 года.
И все же успешная работа «Маринера-9»
впечатляла не меньше. Еще бы: аппарат пе¬
редал 7329 снимков Марса с разрешением
до 100 метров. Потрясли ландшафты со сле¬
дами водной и ветровой эрозии, русла вы¬
сохших рек; мир впервые увидел и спутники
Марса — сначала Деймос, потом Фобос...
Противоречивые чувства испытывали мы
в те дни.
С одной стороны, была гордость за дости¬
жение приоритета в осуществлении мягкой
посадки на Марс. Ведь условия, которые
ожидали машину, были тогда малоизвестны:
и местные особенности района посадки, его
рельеф, и сильная пылевая буря могли силь¬
но сказаться на процессе посадки аппарата,
его работоспособности, на работе линии свя¬
зи посадочной станции с орбитальным ап¬
паратом. Причины внезапного прекращения
передачи с борта посадочной станции не
удалось однозначно установить. И отсутст¬
вие научных данных с поверхности планеты
вызывало горечь.
С одной стороны, два орбитальных ап¬
парата стали искусственными спутниками
«красной планеты» и провели огромный
комплекс научных исследований. И это тоже
составляло предмет гордости за отечествен¬
ную науку и технику. Но, с другой стороны,
мы опоздали на две недели, и приоритет в
выведении спутника Марса ушел к амери¬
канским коллегам. И, конечно, телевизион¬
ная съемка, проведенная «Маринером-9»,
не шла ни в какое сравнение с нашими фо¬
тографиями. Не удалось нам сфотографиро¬
вать и спутники Марса. Хотя этот экспе¬
римент значился как факультативный, нам
все же очень хотелось его осуществить.
Начался кропотливый анализ результатов
экспедиции «Марс-71», которая продолжа¬
лась с мая 1971 по август 1972 года. Велась
обработка научных и технических данных.
Было жаль, что о результатах полета уже
не мог узнать главный конструктор меж¬
планетных станций нового поколения Геор¬
гий Николаевич Бабакин. Как нам его не
хватало! Не хватало его глубокого инженер¬
ного таланта.
3 августа 1971 года 56 лет от роду
Г. Н. Бабакин скоропостижно скончался.
26 августа 1971 года Приказом Министра
главным конструктором нашего КБ был наз¬
начен Сергей Сергеевич Крюков.
Он родился 10 августа 1918 года в городе
Бахчисарай Крымской области. Когда ему
исполнилось всего девять лет, страшное горе
обрушивается на мальчика: в один год уми¬
рают его родители. Его берут на воспитание
родственники.
В 1936 году Сергей Крюков оканчивает
среднюю школу в городе Мценске Орлов¬
ской области и поступает в Сталинградский
механический институт. С 1940 года он сов¬
мещает учебу с работой в качестве мастера
на заводе Народного комиссариата воору¬
жений.
В связи с начавшейся войной завод и
институт эвакуируются. Сергей переведен
старшим мастером на завод того же комис¬
сариата в город Сталинск Кемеровской об¬
ласти. Он оканчивает институт без защиты
диплома.
В 1946 году Сергей Крюков был откоман¬
дирован с завода в МВТУ им. Баумана для
защиты диплома и одновременно направлен
на работу в коллектив С. П. Королева.
В этом же году он находится в заграничной
командировке в Германии, в 1947 году полу¬
чает диплом инженера-механика.
С. С. Крюков проходит все служебные
ступеньки, не пропуская ни одной: инженер,
старший инженер, начальник группы, на¬
чальник сектора, заместитель начальника

26
Курс на Марс
отдела, начальник отдела. С 1961 по
1966 год он — заместитель главного конст¬
руктора, то есть заместитель Сергея Павло¬
вича Королева. В 1966 году, после смерти
Сергея Павловича, С. С. Крюков, как сказа¬
но в характеристике, «по собственной ини¬
циативе, с целью укрепления проектной ча¬
сти комплекса перешел на должность на¬
чальника отдела». Но, видимо, работа с
новым главным не складывается. 30 марта
1970 года Сергей Сергеевич Крюков перехо¬
дит на работу в КБ Г. Н. Бабакина и стано¬
вится его первым заместителем.
В 1971 году, после смерти Георгия Нико¬
лаевича, он назначается главным конструк¬
тором и работает на этой должности до
1 декабря 1977 года. С 1 декабря того же
года он — первый заместитель главного кон¬
структора ОКБ, которое возглавлял со дня
основания до 1966 года С. П. Королев.
В настоящее время С. С. Крюков, оставив
руководящий пост, работает научным кон¬
сультантом фирмы.
Не обошли Сергея Сергеевича и высокие
награды. В 1956 году за создание ракет
дальнего действия С. П. Королеву присваи¬
вается звание Героя Социалистического
Труда, а большая группа его сотрудников
награждается орденами и медалями. В их
числе — С. С. Крюков. Ему вручают высшую
награду Родины — орден Ленина. В 1957
году, после запуска первого спутника Земли,
он становится лауреатом Ленинской премии.
В 1956 году — доктором технических наук.
В 1961 году, после полета Юрия Гагарина,
ему присваивается звание Героя Социали¬
стического Труда. Все эти награды получены
им за работу в ОКБ С. П. Королева.
А теперь — некоторые штрихи к его порт¬
рету. Вместе Георгий Николаевич Бабакин
и Сергей Сергеевич Крюков проработали
один год и четыре месяца. Главный конст¬
руктор и его первый заместитель прекрасно
дополняли друг друга.
Экспансивный, деятельный, инициатив¬
ный Бабакин находился в непрестанном
движении: то его видели у проектантов, то у
конструкторов, то в сборочном цехе, то на
испытательной площадке. Он регулярно
летал на космодром, в Центр дальней косми¬
ческой связи, ездил по смежным организа¬
циям.
Крюков был «домоседом». Твердо доби¬
вался своевременного выполнения планов,
внимательно следил, чтобы за размахом
больших дел не упускали «мелочей», кото¬
рые — не удели им внимания — могли очень
быстро вырасти в крупные неприятности.
Многое объединяло этих руководителей:
высокая культура, эрудиция, демократич¬
ность, интеллигентность, выдержанность,
теплый и дружеский подход к сотрудникам.
Эти качества отличали еще основателя на¬
шей фирмы. Поэтому коллектив с удовлет¬
ворением встретил весть о назначении
С. С. Крюкова главным конструктором.
И все же беспокоила мысль: «Как-то
теперь пойдут дела?» Жизнь не раз препод¬
носила урок, который четко сформулировал
еще в XVIII веке великий Франсуа-Мари
Вольтер: «Иной, сидящий на втором месте,
гаснет на первом». За примером ходить
было недалеко: так случилось у нас после
кончины основателя фирмы, когда на целых
пять лет — до назначения Г. Н. Бабакина
руководителем КБ — воцарилось безвре¬
менье.
В первые же месяцы перемен мы, так
сказать, исполнители, обратили внимание на
разительное отличие в стилях работы Сер¬
гея Сергеевича и бывшего Главного.
Георгий Николаевич всегда предпочитал
иметь дело с непосредственным исполните¬
лем, даже если им был молодой специалист.
Условие ставилось одно: знать свое дело.
Ужасно не любил Бабакин общаться со спе¬
циалистами через посредников! Вопреки ре¬
комендациям НОТ строго регламентировать
время работы руководителя, двери его каби¬
нета, как правило, не закрывались, секретар¬
ши лишь выполняли его указания: вызыва¬
ли, соединяли, направляли, но практически
не следили за тем, кто входит или выходит
из кабинета Главного.

Жаркое «марсианское» лето
27
Может, такой стиль многим не нравился,
создавал известные неудобства разным
службам (чуть не написал «бюрократичес¬
ким», но это было бы не совсем справед¬
ливо), но именно близость к непосредст¬
венному исполнителю позволяла, по мнению
многих, Г. Н. Бабакину быстро решать даже
сложные задачи. Извините за, может быть,
слишком смелое сравнение, но мне кабинет
Главного в те годы напоминал бурлящий
штаб революции в Смольном, как его изоб¬
ражают во многих кинофильмах.
Сергей Сергеевич предпочитал работать
«по науке»: он ставил задачи перед своими
заместителями, те в свою очередь перед на¬
чальниками головных подразделений, подчи¬
ненных им, начальники подразделений —
начальникам соответствующих отделов и так
до самого исполнителя. Затем цепочка рас¬
кручивалась в обратную сторону. Нередко
волны, идущие по цепям прямой или обрат¬
ной связи, затухали, а то и пропадали вовсе,
и их приходилось «генерировать» снова.
На совещания приглашались лица уже
строго по рангу. Нет, попасть к руководи¬
телю на беседу, если очень требовалось,
было совсем нетрудно: надо было только
предварительно записаться у секретаря или
созвониться. Приглашал в тот же день, если
уж очень был занят — на следующий.
Такой стиль работы не вызывал возраже¬
ний, а многим и нравился, особенно упомя¬
нутым службам; по их мнению, порядка ста¬
ло больше, дисциплина укрепилась.
Но что удивило и вызвало внутренний
протест: новый Главный редко посещал
цеха, КИС (контрольно-испытательную
станцию) завода, испытательные стенды —
об этом скажу чуть подробнее позже. Да и
у проектантов, к «корпорации» которых, по
существу, он принадлежал все трудовые
годы, был редким гостем, не говоря уже о
конструкторах. От такого стиля работы эн¬
тузиазма у людей не прибавляется. Как
гордился рабочий или рядовой конструктор:
с ним советовался, с ним решал вопросы
сам Главный, сам Бабакин!
Конечно, новая должность требовала его
присутствия на совещаниях в Академии
наук, министерствах и ведомствах, иногда —
в смежных организациях. В чем, в чем, а в
совещаниях мы дефицита не испытывали
никогда. Но, как мне представляется, в душе
Сергей Сергеевич остался «домоседом».
Считаю нужным заметить: к Сергею Сер¬
геевичу Крюкову я лично испытывал симпа¬
тию. Высокого роста, стройный, с сократов¬
ской головой, в элегантных очках, он напо¬
минал мне знаменитого в те годы режиссера
театра имени Моссовета Юрия Завадского.
Его теплое, дружеское расположение к
себе ощущал не раз. И если теперь в рас¬
сказе будет значительно реже встречаться
имя Главного, то причина тому как стиль
его работы (напрямую мы теперь общались
редко: я не был его заместителем), так и
изменения, происшедшие в нашем «испыта¬
тельском корпусе» незадолго до кончины
Г. Н. Бабакина и продолжившиеся при
новом Главном.
В то время непрерывным потоком шли
испытания и запуски «Лун», «Венер», «Мар¬
сов». И у нас сложилась определенная сис¬
тема подготовки к запуску космических
аппаратов. В соответствии с ней одна группа
специалистов КБ находилась постоянно на
фирме и вместе с работниками КИСа про¬
водила заводские испытания, а другая груп¬
па практически постоянно «сидела» на кос¬
модроме и с местными специалистами вела
полигонные испытания.
И вот эта, вроде бы отлаженная система,
начала давать сбои. Почему? Да потому, что
люди нашего КБ, постоянно находящиеся
на космодроме, невольно отрывались от раз¬
работки, доработок и заводских испытаний
машин, и, не зная «истории вопроса», тон¬
костей создания машин и других нюансов,
стали совершать небольшие, а подчас и за¬
метные, ошибки при эксплуатации техники.
Обязанные быть связующим звеном меж¬
ду фирмой и местными специалистами кос¬
модрома, они порой терялись и не могли от¬
ветить вроде бы на «пустяковые» вопросы,

28
Курс на Марс
за каждой «мелочью» обращались с запро¬
сом в столицу. Нетрудно догадаться, как
возросли нагрузки на линию прямой связи.
Такое положение замедляло ход отработ¬
ки, нервировало людей, вызывало чувство
неуверенности у исполнителей. Положение
дел необходимо было решительно менять,
но заместитель Бабакина по испытаниям не
пытался проявить инициативу и выйти с
конкретными предложениями к руководству.
Такие же ситуации случаются, как мне
известно, и на других фирмах. На мой
взгляд, в этих случаях требуется принимать
срочные меры во избежание больших не¬
приятностей.
Ситуация с подачи местных руководите¬
лей (их понять можно) стала известна ми¬
нистру, часто бывавшему на космодроме.
Человек крутой и решительный, он органи¬
зовал на космодроме срочное совещание.
Хорошо помню, как в десять часов утра
в КИСе завода раздался звонок Бабакина:
— В 12.00 вылетаем на Байконур. Через
полчаса отъезжаем.
Срочно «закруглив» дела, подошел к глав¬
ному подъезду основного корпуса КБ.
У подъезда стояла «Волга» Главного, в ней
уже находился его заместитель по управле¬
нию. Подсел к нему на заднее сиденье.
Вскоре из подъезда выбежал Георгий Нико¬
лаевич в рубашке с короткими рукавами
(в Москве тогда стояла сильная жара) и
пиджаком в руках, который он держал в
кабинете на случай непредвиденных визи¬
тов, сел в машину рядом с водителем и ко¬
ротко выдохнул:
— Едем!
Так я оказался на том совещании.
Докладывал о создавшейся ситуации
местный специалист Виталий Соколов.
Заместитель Бабакина по испытаниям не
возражал, отмалчивался. Тогда министр
сказал начальнику главка:
— Подготовьте приказ об укреплении
службы испытаний КБ и завода: разрешите
набрать им нужных людей, подберите Ба-
бакину толкового зама по испытаниям, под¬
черкните, что испытания машины в КИСе
и на космодроме должна проводить единая
сквозная комплексная бригада специалистов
КБ и завода. Вот так. Чтоб отвечали от
начала и до конца!
Помню фразу министра, брошенную в
запале в адрес заместителя по испытаниям:
— Единственное ваше дос'Ьжнство —
молчаливость...
Вскоре в КБ появился новый человек:
37-летний стройный худощавый черноволо¬
сый с сильной проседью. Это был новый
заместитель главного конструктора по ис¬
пытаниям Игорь Николаевич Селивохин.
Прежнего зама не тронули, и у нас на
некоторое время установилось двоевластие.
Селивохин очень быстро завоевал уваже¬
ние и симпатию всего коллектива КБ.
Немало лет жизни посвятил он работе по
созданию самой мощной тогда ракеты-но¬
сителя «Протон», а теперь стал заниматься
космическими аппаратами, которые эта
ракета выводила на околоземную орбиту.
Это был талантливый инженер. В любой
области человеческой деятельности под¬
линных талантов не так уж много. Область
инженерной деятельности в этом смысле —
не исключение.
Бывало, зайдешь к нему в кабинет, а
перед этим у него вдруг выпала редкая
свободная минута. Чем занимается? Рас¬
считывает сложнейший четырехполюсник,
который сам придумал. Или разрабатывает
какую-нибудь оригинальную радиосхему: он
был страстным радиолюбителем. Одними из
самых счастливых моментов жизни у него
были такие: он брал очередной отпуск,
отправлял жену с сыном на отдых, а сам
паял, паял, паял. Он собрал цветной теле¬
визор собственной конструкции. Или такой
случай. Один наш общий знакомый привез
из Америки японский супермагнитофон, а
тот возьми да сломайся. Японский? Никто
не хотел верить. Но никто и не мог тогда
починить. А Игорь Николаевич починил.
Но, конечно, не за эти «хобби» он полу¬
чил признание коллектива. Он мог разоб-

Жаркое «марсианское» лето
29
раться в невероятно сложном дефекте,
докопаться до самой сути неисправности.
И в то же время он превосходно ориенти¬
ровался в сложнейшей системе космодрома,
подготовки ракеты-носителя, в работе мно¬
гочисленных служб обеспечения пуска.
Он никогда и никуда не торопился. Даже
при возникновении сложнейшей ситуации
не спешил немедленно дать указания.
Ходил, думал, смотрел на графики и схемы,
курил (курил, к сожалению, он много).
А потом давал «ЦУ», действительно, цен¬
ные, охватывающие весь круг вопросов,
о многих из которых мы даже не подозре¬
вали.
Игорь Николаевич Селивохин и начальник
отдела испытаний Борис Евгеньевич Коло-
гривов приступили к набору специалистов.
Вскоре пришло их немало. Но до чего же
«пестрой» оказалась «публика»! Одни, кото¬
рых Селивохин пригласил с родственных
фирм и с бывшей своей, оказались грамот¬
ными специалистами, энергичными, често¬
любивыми людьми. На прежнем месте они
или не нашли себя, или не имели достой¬
ной перспективы. Здесь же, получив простор
для деятельности в доброжелательно
настроенном коллективе, быстро пошли в
гору и довольно скоро заняли ключевые
посты. Другие врастали в коллектив с тру¬
дом. А третьи, не сумевшие привыкнуть
к строгому порядку, дисциплине, нелегким
испытательским будням, довольно скоро
остались за бортом коллектива. Какое-то
время микроклимат в подразделении остав¬
лял желать лучшего. Но внимательно на¬
блюдавшие за состоянием дел Селивохин и
Кологривов предпринимали немало усилий
для выправления положения. Понятно, такой
процесс не мог пройти безболезненно.
Давний и добрый опыт показывает: луч¬
ший способ решения кадровых вопросов —
набор и воспитание молодых специалистов.
Придя из института со свежими знаниями,
они, как губка, быстро впитывают разумные
требования и с интересом разбираются в
новой для себя технике.
Чуть позже к нам поступит такое попол¬
нение, особенно интенсивно после того,
как Селивохин примет в отдел испыта¬
ний молодого деятельного руководителя,
успевшего поработать в ОКБ С. П. Коро¬
лева, а затем на фирме Н. А. Пилю¬
гина.
...Итак, шел тщательный, кропотливый
анализ результатов экспедиции к Марсу.
Проверке подвергались не только системы,
к которым были претензии, но и те, ко¬
торые, на первый взгляд, сработали безу¬
коризненно.
Большое удовлетворение доставил ор¬
битальный аппарат станции нового поко¬
ления — тот самый, что доставил и напра¬
вил спускаемый аппарат к Марсу, а сам
стал искусственным спутником планеты.
Впервые оснащенный бортовой цифровой
вычислительной машиной, новой, с широки¬
ми возможностями системой ориентации,
высокоинформативным многодиапазонным
более совершенным радиокомплексом, он
хорошо продемонстрировал свои разносто¬
ронние способности.
Принято считать, что хорошая кон¬
струкция служит долго. Но мало кто мог
предположить тогда, что этой машине суж-
дена такая долгая — без малого двадцать
лет! — и славная жизнь: от «Марса-2» до
«Граната».
При анализе больше всего копий слома¬
ли, понятно, обсуждая вопрос: отчего вне¬
запно прекратилась передача видеосигнала
с поверхности планеты? Версий было много,
знаний мало.
Хороших точных карт планеты, по ко¬
торым можно было выбрать место посадки,
не существовало. Рельеф, который спустя
пять с половиной лет зафиксировали «Ви¬
кинги», оказался, как мы и предполагали,
чрезвычайно сложным. Но мы не пытались
все сваливать на рельеф. Упорно изучался и
такой вопрос: что могло сломаться на
самой посадочной станции? Но данных
было мало...
Да и откуда они могли взяться?

30
Курс на Марс
Не прошли тогда мимо и такой проблемы:
может, разработанная система мягкой по¬
садки неплохо гасила вертикальную состав¬
ляющую скорости, то есть скорость сни¬
жения, но недостаточно «сопротивлялась»
горизонтальной составляющей скорости,
то есть скорости сноса? А ведь сила удара
зависит от вектора скорости — геометричес¬
кой суммы обеих составляющих — заведомо
большего по величине любой из них. Тем
более, что из-за пылевой бури, особенно
сильной в тот момент (машина совершала
посадку в начале марсианского лета), ско¬
рости ветра могли превзойти расчетные.
Но разработчики схемы посадки и ее
системы убедили тогда всех, что система
могла обеспечить нормальный процесс
посадки и в более жестких условиях.
Короче, «виновника» найти не удалось, и
было принято решение — экспедицию пов¬
торить, не прибегая к принципиальным до¬
работкам конструкции.
Легко сказать — повторить! Первые же
прикидки показали: просто повторить экспе¬
дицию невозможно — расположение све¬
тил, как сказали бы астрологи, не благо¬
приятствовало нам.
Дело в том, что марсианское стартовое
окно, когда энергетически выгодно взлетать
к «красной планете», открывается через
каждые 2 года и 2 месяца. Ближе всего
к Земле Марс бывает в периоды великих
противостояний — раз в 15—17 лет, и са¬
мые лучшие окна старта приходятся на
эти или близкие к ним годы. Таким «хо¬
рошим» был 1971 год (таким же стал 1988).
1973 год, с этой точки зрения, был годом
«плохим»: взаимное расположение Земли и
Марса требовало тогда, чтобы скорость
полета аппарата была более высокой, чем в
1971, а поэтому масса полезной нагрузки
получалась меньше. Как можно было прео¬
долеть эти трудности?
Родилась идея: изменить баллистическую
схему полета — вместо однопусковой при¬
нять двухпусковую схему. Что это озна¬
чало?
Благодаря хорошим условиям 1971 года
спускаемый аппарат и орбитальный аппа¬
рат, имевший на борту много топлива,
объединенные в одну межпланетную стан¬
цию «Марс-3», запускались одним «выстре¬
лом» — одной ракетой-носителем. Затем с
помощью орбитального аппарата спускае¬
мый направлялся к поверхности планеты,
а орбитальный, после мощного торможения,
становился спутником планеты. Это — одно¬
пусковая схема полета.
Теперь же массы не хватало. Поэтому
задачи доставки спускаемого аппарата и
создания спутника возлагались на две
станции. Одна представляла собой только
орбитальный аппарат — «чистый» спутник,
а другая состояла из спускаемого и орби¬
тального, в котором топлива было мало:
его хватало на коррекции траектории, но
на торможение у Марса «сил уже не доста¬
вало».
Таким образом, в последнем случае
орбитальный аппарат превращался в косми¬
ческий носитель: пролетая мимо Марса, он
сбрасывал спускаемый аппарат на поверх¬
ность планеты, а сам улетал прочь — в
космическое пространство.
Это — двухпусковая схема полета: для ее
реализации требовались две ракеты-носи¬
теля — два пуска.
Итак, для повторения экспедиции «Мар¬
са-3» надо было изготовить два новых
«Марса». Но, чтобы продублировать для
надежности этот большой и сложный эк¬
сперимент, нужны были еще две станции.
Так и порешили: «Марс-4» и «Марс-5»
должны стать искусственными спутниками
планеты и провести целый комплекс обшир¬
ных научных исследований, включая фо¬
тографирование с ареоцентрической орбиты,
а «Марс-6» и «Марс-7» доставят к планете
спускаемые аппараты, которые должны со¬
вершить зондирование атмосферы (это на¬
мечалось впервые) и посадку на поверх¬
ность. Сами же, летя в межпланетном
пространстве, они будут вести его разносто¬
ронние исследования.

Жаркое «марсианское» лето
31
Автоматическая межпланетная станция второго
поколения «Марс-3». 2 декабря 1971 года ее
спускаемый аппарат совершил первую мягкую
посадку на Марс, а орбитальный аппарат стал
искусственным спутником «красной планеты»
На бумаге у проектантов получалось
гладко.
Но против такой двухпусковой схемы
«взбунтовались» производственники. Их
поддержали испытатели и управленцы. По¬
пробуй успей к следующему стартовому
окну изготовить, испытать и подготовить
сразу четыре (!) станции, а потом управлять
сразу четырьмя в полете!
Тем более, что 1972 год был не «пустым»
годом. Готовились в полет: за лунным гор¬
ным грунтом — «Луна-20», «Венера-8» —
для мягкой посадки на поверхность Утрен¬
ней звезды и «Луна-21» — для нового науч¬
ного эксперимента с более совершенным
«Луноходом-2» на борту. Добрый задел
остался от Бабакина!
Где взять дополнительные производствен¬
ные мощности, подготовленные кадры ра¬
бочих и инженеров?
Но все же новый главный конструктор
С. С. Крюков (его энергично поддержал
министр) убедил коллектив в правильности
выбранной схемы экспедиции и возмож¬
ности ее осуществления.
Производство приступило к изготовлению
нескольких экспериментальных и четырех
летных машин. Испытатели продолжали

32
Курс на Марс
работать на «Лунах» и «Венерах», и только
к концу 1972 года испытателей удалось
собрать в единый «кулак», правда, не всех...
...Если вы увидите ее на улице, в метро
или за рулем автомобиля, стройную, бело¬
курую, с большими серыми глазами, всегда
модно и со вкусом одетую, вам и в голову
не придет, что эта молодая, элегантная
женщина — один из ведущих специалистов
в области создания автоматических аппа¬
ратов дальнего космоса.
Ольга Колосова разрабатывает логику
функционирования аппарата и комплексные
схемы бортовых систем, она — непремен¬
ный участник всех ответственных испыта¬
ний на заводе, космодроме, ее хорошо
знают в Центре дальней космической
связи...
При подлете «Марса-6» и «Марса-7» к
далекой планете начинается сложный ма¬
невр — наведение, задача которого напра¬
вить спускаемый аппарат (СА) к поверх¬
ности Марса таким образом, чтобы угол
входа СА в атмосферу был строго опти¬
мальным (от —10 до —20°): при больших
углах аппарат «зарывается» в атмосферу и
недопустимо возрастают тепловые и аэро¬
динамические нагрузки. При малых же
углах происходит «отскок» аппарата от
атмосферы. Ошибка всего в один градус уже
страшна! «Земля» на таких громадных рас¬
стояниях помочь не в силах, и здесь всту¬
пает в работу мудрый тандем: СКАН —
БЦВМ. Вблизи планеты, в 70—60 тысячах
километров от ее поверхности, проводится
сеанс автономных оптических измерений.
Данные системы космической астронавига¬
ции (СКАН) о том, каким «видится» ей
Марс, вводятся в бортовую цифровую вы¬
числительную машину (БЦВМ). БЦВМ по
специальным алгоритмам уточняет траекто¬
рию движения и рассчитывает соответ¬
ствующие уставки, по которым проводится
сначала астрокоррекция, а затем, после
того как космический аппарат займет нуж¬
ное положение, отделение спускаемого ап¬
парата.
Спускаемый аппарат ведет зондаж ат¬
мосферы. Научные данные о параметрах
марсианской атмосферы, полученные пря¬
мыми измерениями, должны быть переданы
на Землю. Для этого станция, продолжаю¬
щая движение по пролетной (гелиоцентри¬
ческой) орбите, разворачивается таким
образом, чтобы ее большая параболическая
антенна «смотрела» на Землю, а другие
антенны — на спускаемый аппарат. Здесь
впервые применены как прямая ретрансля¬
ция на Землю, так и запись информации
на запоминающие устройства — магнито¬
фоны. Информация с магнитофонов вос¬
производится потом по желанию группы
управления.
Этот сложный, насыщенный разнооб¬
разными операциями маневр, в котором
участвуют все системы корабля, нам пред¬
стояло «проиграть» сначала на Земле, отра¬
ботать логику сеансов, проверить процесс
ретрансляции.
Отработка начинается с программы.
Нас собрал Технический руководитель
испытаний И. Н. Селивохин. «Ну, кому
поручим составить программу?» — спросил
он.
Такую программу под силу создать только
группе специалистов. Быстро назвали
лучших радистов, управленцев, телеметрис-
тов, скановцев. Но нужен был человек,
прекрасно знающий логику работы объекта,
отлично представляющий взаимодействие
всех систем. Взоры присутствующих об¬
ратились к Ольге Колосовой — «нашей
приме», как иногда называем мы ее между
собой. Ольга улыбнулась: «Попробуем».
Эту замечательно составленную програм¬
му (а испытатели знают цену программам)
так потом и называли «Программа Ольги
Колосовой».
Вообще, хотел бы подчеркнуть, что в
разработке «Марсов» весьма видную роль
играли женщины. Поэтому «логику» «Мар¬
сов» мы в шутку называем «женской ло¬
гикой». «Не опасно ли это?» — спрашивал
нас кое-кто. «Ну, нет,— отвечали мы, зная

Жаркое «марсианское» лето
33
своих девчат,— Марс — «мужчина», и к
нему нужен женский подход».
Как-то я спросил Ольгу, что привело ее
в космотехнику? Почему не стала она, к
примеру, художником-модельером (Ольга
буквально все шьет себе сама)?
— Ты знаешь, иногда ночью, на космод¬
роме, когда что-то не ладится, а вокруг
почти одни мужчины, ко мне приходила
мысль: не женское это дело. Но потом
разберешься, отоспишься — и эта мысль
уходит прочь. И приходит другая: а есть ли
что-нибудь интереснее — создавать из не¬
живого материала — металла, проводов,
стекла — «умное существо», которое расска¬
зывает потом тебе о неведомом мире, до
которого двести миллионов километров.
...Зима 1973 года уступала дорогу весне...
Но мы, признаться, смену времен года не
замечали: как раз тогда на КИСе завода
сошлись все четыре летные машины: испы¬
тания «Марсов» шли полным ходом. Кругло¬
суточно.
Мы еще раньше составили график испы¬
таний таким образом, чтобы на всех маши¬
нах в одно и то же время шли различные
операции, то есть стремились не допустить
появления «узких мест». Но жизнь сложнее.
В один прекрасный день так случилось,
что на одни и те же двое суток на всех
«Марсах» пришлись испытания научной
аппаратуры. Испытания первой машины
шли в хорошем темпе: на ней проводились
вторые комплексные испытания перед от¬
правкой на космодром. На второй с не¬
значительным опозданием проходили пер¬
вые комплексные испытания. На третьей с
опережением графика велась стыковка ра¬
диокомплекса с «наукой». На четвертой
подвергалась автономным испытаниям
научная аппаратура.
В чем же заключалась основная слож¬
ность момента?
А дело в том, что кадры свои мы не
раздуваем — тоже думаем о «рентабель¬
ности производства» (деньги-то государ¬
ственные). По сравнению с 1971 годом,
когда мы осуществили запуск двух машин,
численность наших «марсианских» кадров
не увеличилась, а даже сократилась: многие
опытные специалисты, прошедшие школу
«Марсов», ушли на разработку новой темы.
Подготовить четыре машины — это не
значит увеличить нагрузку на каждого
просто вдвое. Прогрессия здесь отнюдь не
арифметическая и даже не геометрическая!
Работать было сложно и в психологическом
смысле: приходилось каждую машину как
бы держать в голове и нередко, когда ре¬
шался какой-то вопрос, нужно было посто¬
янно себя спрашивать: а не путаю ли я
машину?
Особенно нелегко было с научными кад¬
рами. Ведь каждый тонкий научный экспе¬
римент разрабатывается небольшим кругом
лиц, и, скажем, ученого-астрофизика, соз¬
давшего сканирующий инфракрасный фо¬
тометр, не может заменить ученый-магни¬
толог — автор трехкомпонентного ферро-
зондового магнитометра, и наоборот. Так
вот, если бы мы построили испытания на¬
учной аппаратуры последовательно, то три
машины из четырех выбились бы из графи¬
ка. Выход напрашивался один — орга¬
низовать работы параллельно, с небольшими
сдвигами, так, чтобы, скажем, астрофизик,
проверив свой прибор в процессе сеанса на
«Марсе-4», мог перейти на «Марс-5», где к
этому времени начинался свой сеанс, и т. д.
Так и работали, не уходя с испытаний по
двое суток и более.
Мы, испытатели, глубоко уважаем пред¬
ставителей научного мира, ради науки,
собственно, и запускаются наши корабли.
Однако должен заметить: многие из наших
научных друзей не привыкли к жесткому
распорядку дня и жесткой производствен¬
ной дисциплине. Их надо организовать, а
за некоторыми нужен, как говорится, «глаз
да глаз». Иначе отойдут от машины и нач¬
нут неторопливо обсуждать очередную ги¬
потезу.
Начальник КИСа вызвал Федора Долго-
полина — работника своего подразделения,

34
Курс на Марс
ответственного за испытания научной ап¬
паратуры,— чтобы поставить задачу...
Федор Долгополин — небольшого роста,
жизнерадостный, остроумный человек, с
лица которого не сходит улыбка. Он умеет
отлично организовать дело, причем делает
все весело, с неизменной шуткой.
Федор прошел обычный для молодого
рабочего путь: школа — завод — армия —
завод. Без отрыва от производства получил
техническое образование. Скажу также
«по секрету»: в 60-х годах он был членом
одной из команд КВН. Его можно было
видеть на экране телевизора. Как-то мне
пришлось быть свидетелем такой картины:
стоит маленький Федор, а перед ним навы¬
тяжку — кандидат наук представитель
«чистой науки» — худой, высокий. И Федор
отчитывает его: опять забыл включить
тумблер.
«Горе мне с вами,— вздыхает Федор.—
И что только у тебя в голове — наверное,
одна марсианская вода!» Федор намекает
на тему, более всего волнующую ученых,
изучающих Марс.
— Виноват, шеф! Не буду, шеф! Прости,
шеф! — пытается загладить свою вину уче¬
ный.
«Шеф»! Именно так и называют ученые,
ставящие марсианский эксперимент, Федю
Долгополина.
...Федор задачу понял. «Свистать всех
наверх!» — телефонограммы примерно та¬
кого содержания разослал он представите¬
лям науки. И когда они съехались в на¬
значенный час, увел их в отдельную ком¬
нату и что-то им внушал, правда, недолго.
Потом расставил всех по рабочим местам
и доложил по связи старшему оператору:
— Мушкетеры ее величества Науки к
бою готовы!
И работа закипела. Надо было видеть
Федора в эти дни. Он сновал от машины к
машине с графиком в руках и передвигал
«войска».
И справились! Расшили «узкое место».
Потом мы спросили: «Как тебе удалось,
Федор, так организовать «науку»? Что —
слово заветное есть у тебя?»
— А как же! Я им сказал: подведете —
на банкет к вам не приду, просите — не
просите!
...Хорошо усвоил свою задачу и молодой
способный инженер Володя Грицевец, бу¬
дущий кандидат технических наук. Именно
под его руководством мы провели всесто¬
ронние испытания мудреной «связки»
СКАН — БЦВМ на аппарате «Марс-Т».
Машина эта помогла нам отработать логи¬
ку функционирования объекта еще до сбор¬
ки летных машин. Она же затем упреждала
полет станций, с ее помощью проигрыва¬
лись возможные ситуации.
При этих испытаниях на каждый «глаз»
системы космической астронавигации на¬
двигалась труба, весьма напоминающая
подзорную. В глубине трубы по соответ¬
ствующей команде загоралась особая
лампочка, параметры которой с помощью
астрономов были подобраны таким образом,
что они совпадали с параметрами Марса,
каким его «видит» СКАН при подлете к
планете.
Володя Грицевец создавал все мыслимые
(а порой, немыслимые) варианты, пока ло¬
гика системы не заработала безупречно.
Много трудностей пришлось преодолеть
и творцам радиомоста СА — станция —
Земля, разработчикам антенно-фидерной
системы.
Какие сложности и опасности поджи¬
дают автоматического «марсианина» при
передаче информации во время спуска и
после посадки?
Во-первых, образование плазмы при
входе СА в атмосферу ослабляет высоко¬
частотный сигнал или вовсе нарушает связь.
Во-вторых, науке неизвестны условия
распространения волн в атмосфере Марса.
Возможен фединг (затухание) сигнала из-
за многократного отражения от поверхности
Марса.
И, наконец, совсем грозное явление —
корона! — возможность электрического про¬

Жаркое «марсианское» лето
35
боя антенн при малом атмосферном дав¬
лении. С таким явлением мы не сталки¬
ваемся ни в безвоздушном пространстве
к примеру, на Луне или в космосе), ни
в плотной среде (на Земле или Венере).
Кстати, по одной из версий, пропадание
видеосигнала с СА «Марса-3» было вызвано
образованием короны.
В специальных вакуумных камерах
создавали разреженную атмосферу, подоб¬
ную марсианской. И в этих условиях зас¬
тавляли работать антенно-фидерную систе¬
му. Мощность передатчиков постепенно
повышали. «Прошивало» волноводы, «ле¬
тели» фильтры, светилась «синим пламенем»
корона... Обстановка накалялась, станови¬
лась критической: почти все машины уже
были готовы и стояли «понурившись» без
«ушей» и «голоса» — своих антенно-фидер¬
ных устройств. Кандидат технических наук
Борис Пригожин и начальник лаборатории
Владлен Русаков — создатели системы —
буквально дневали и ночевали на заводе.
Их обычно весьма упитанные фигуры при¬
обрели стройность, а всегда улыбающиеся
лица — озабоченность. Но, к счастью для
всех, это продолжалось не так уж долго.
Все вопросы были успешно решены.
Особенно много сложных задач выпало
на долю многочисленной группы специа¬
листов, занимающихся проблемами динами¬
ки посадки спускаемого аппарата. В эту
комплексную группу входили и баллистики,
и тепловики, и «парашютисты», и предста¬
вители многих других инженерных дисцип¬
лин. Возглавлял это направление руководи¬
тель проектных работ Роальд Саввич Крем-
нев. Группе пришлось провести огромный
объем проектных изысканий, хитроумней¬
ших расчетов на ЭВМ различных поколений,
пока на бумагу легли первые штрихи буду¬
щего «возмутителя» марсианского неба.
А уже спустя несколько месяцев группа
испытателей с первыми спускаемыми аппа¬
ратами прибыла в небольшой приморский
городок, где расположена самолетно-верто¬
летная бросковая база. База обосновалась
у моря не случайно: многие наши спускае¬
мые и возвращаемые аппараты должны
уметь садиться и на воду...
Группа подобралась небольшая, но очень
работоспособная. В нее вошли старейшие
испытатели, прошедшие много лет назад
замечательную школу скоростной авиации.
Им предстояло отработать процессы работы
каскада парашютов, пороховых двигателей...
А в то же время единая сквозная комп¬
лексная бригада готовила машины к отправ¬
ке на космодром. В нее входили специа¬
листы КБ, смежных организаций: Н. А. Пи¬
люгина — главного конструктора систем
управления, М. С. Рязанского — главного
конструктора радиокомплекса, Н. С. Лидо-
ренко — главного конструктора солнечных
батарей, работники институтов Академии
наук, контрольно-испытательной станции и
сборочного цеха завода.
Большую помощь комплексной бригаде в
отработке машин на заводе оказал руково¬
дитель службы контроля КИСа Юрий
Захарьин. Да, я не оговорился: именно по¬
мощь, хотя его главная обязанность, что
называется, «не допущать!» Как точно и
тонко подходил Захарьин к оценке замеча¬
ний! А их при подготовке четырех летных
машин выпадало немало.
Вот один из примеров. При отработке
«Марса-7» нас буквально замучил «кор¬
пус» — так на жаргоне испытателей назы¬
вается дефект, связанный с непредусмот¬
ренным соединением электроцепи с корпу¬
сом машины или наземной аппаратурой,
а также понижением сопротивления изоля¬
ции ниже допустимой величины. В автомо¬
биле, например, минусовая шина питания
специально соединяется с корпусом. На кос¬
мических же аппаратах для повышения их
надежности все электрические цепи тща¬
тельно изолируются, а сопротивление изо¬
ляции непрерывно контролируется в процес¬
се отработки при включении борта.
Так вот, начинаем сеанс на «Марсе-7» —
все нормально, все хорошо. Но где-то в
середине сеанса начинает мигать красный

36
Курс на Марс
транспарант «Корпус». Согласно инструкции
дальше работать нельзя, надо выключать
борт и искать дефект. Выключаем. Ищем.
А он... пропадает. Долго играли мы в эти
кошки-мышки. Измучились вконец. Видимо,
в процессе сеанса «что-то» нагревается и
«коротит» схему, а выключишь борт — это
«что-то» остывает, «коротыш» пропадает.
Можно искать до бесконечности. После
долгих обсуждений мы убедили себя и конт¬
ролеров, что почти на сто процентов «корпус
сидит» в земле, а не на борту.
Как бы поступил перестраховщик? Вот —
инструкция, вот — дефект. Стоп! Работа
дальше не пойдет. Идти на риск? Увольте!
И плакал наш «Марс-7».
Но Юрий Захарьин на такую точку зре¬
ния не стал. Он понимал, что в «наземке»,
насчитывающей сотни блоков, с таким де¬
фектом можно копаться до бесконечности.
И он разрешил работать дальше.
Мое мнение: представителям госприемки
надо брать пример именно с таких контро¬
леров.
Юрий Захарьин скрупулезно контроли¬
ровал, строго требовал, но и очень помогал.
А на космодроме, между прочим, красный
транспарант не мигнул ни разу. Дефект
остался в Москве, в «кисовской наземке».
Но всему приходит конец. Заводским
испытаниям тоже. С частью бригады и с
последним спускаемым аппаратом я вылетел
на космодром.
Из аэропорта автобус мчит на родную
площадку.
С интересом вглядываюсь в облик города.
Я не был здесь чуть больше года — с за¬
пуска «Венеры-8». И даже за небольшой
срок произошли приятные перемены. По¬
явилось много новых зданий, город значи¬
тельно раздвинулся в границах.
По прямому, как стрела, проспекту
Маркса вылетаем на площадь Королева.
Здесь совсем недавно был пустырь, а сей¬
час буйно разрослись деревья, благоухают
яркие цветы, их особенно много у памят¬
ника Сергею Павловичу.
Солнце зашло за стартовую установку,
когда мы подъехали к своей гостинице.
Тоня — дежурная — приветливо встречает
нас, вручает ключи.
В номере вскоре появляется Леонид Ро¬
гов — невысокого роста, рыжеватый, в оч¬
ках, несколько задумчивого вида — наш
ведущий инженер. Он заметно расстроен.
Как обычно, коротко (вести подробное
изложение — не в его характере) расска¬
зывает о состоянии дел на «Марсе». Нес¬
колько месяцев назад нас с Леней назна¬
чили ведущими по испытаниям «Марсов».
Но испытания спускаемых аппаратов и ряда
экспериментальных машин меня задержали
на заводе, и Лене пришлось на космодроме
вести по совместительству и свою, и мою
машины. Дела у него продвигались непло¬
хо: испытания обоих аппаратов опережали
график. И вот, когда надо было уже пере¬
давать машину, появился весьма неприят¬
ный дефект: при повторении сеанса выве¬
дения, в том «месте», где машина с орбиты
искусственного спутника Земли стартует к
Марсу, произошел сбой в системе запуска
двигателя разгонного ракетного блока.
Зашел и мой давнишний приятель, за¬
меститель технического руководителя Коля
Князев, всегда полный энергии, напористый,
опытный испытатель. В любых ситуациях
не теряет он бодрости духа и чувства юмо¬
ра, любит подшутить над друзьями. Вот и
сейчас он обратился к Рогову с «безобид¬
ным» вопросом: «Ну что, сломал Маркову
машину? Специально, наверное, подгадал —
к самому приезду?» Не очень расположен¬
ный к шуткам, Леня еще больше рас¬
строился. Пришлось его срочно успокаивать:
«Запас ты создал такой, что его хватит и
на этот дефект, и на несколько других,
если, не дай бог, появятся...»
Первая встреча в МИККО (монтажно¬
испытательный корпус космических объек¬
тов) — с Сашей Поляковым. Его уже на¬
зывают ветераном, хотя выглядит он весьма
молодо. Раньше Саша работал с ракетами-
носителями. Гагарина на орбиту «вывести»

Жаркое «марсианское» лето
37
не успел, но Титова, Николаева, Терешкову
и других «выводил». Позднее его перевели
«с повышением» на космические аппараты.
Очень подвижный, острый на язык, быстро
схватывающий суть дела, Поляков отлично
проводит планерки, оперативные совещания,
доклады служб. Вот и сегодня четко, с
юмором, растормошив всех, он быстро «за¬
круглил» утреннюю оперативку, и мы уеди¬
нились с ним, чтобы обменяться новостями.
Но... пора к машине. Дефект, возникший
на ней, был сложен и неприятен, оттого
что вначале в нем равно подозревались
слишком многие блоки: и БЦВМ, и ее
согласующее устройство, и агрегаты авто¬
матики двигателя, и даже бортовая кабель¬
ная сеть. Конечно, если бы входные и вы¬
ходные сигналы каждого блока телеметри-
ровались, выявить дефектный узел было бы
нетрудно. Но дело в том, что телеметри-
ровать каждый блок — непозволительная
роскошь: большая часть каналов отдана
научной, «полезной» аппаратуре, а служеб¬
ных каналов — минимальное число. Чтобы
распознать дефект, а значит, «вылечить»
машину, можно заменять поочередно каж¬
дый подозреваемый прибор. Затем, запуская
сеанс, по результатам его судить, исчез или
остался дефект. Но это чрезвычайно трудо¬
емкие и длительные операции. Скажем, для
того чтобы заменить БЦВМ, надо отклю¬
чить многочисленные разъемы, опустить
монтажную раму, расчленить блоки. Еще
трудней заменить автоматику и агрегаты
двигателя. И вся эта работа может оказать¬
ся зряшной: дефект-то — совсем в другом
месте!
Нет, на помощь должны были прийти
тонкий анализ, инженерная интуиция. Как
всегда в таких сложных ситуациях, была
создана комплексная группа. Ее возглавил
специалист по системам управления Генна¬
дий Мещерин.
...Сегодня воскресенье. Неожиданно спала
жара. Полегчало. А главное, в испытаниях
машины произошел перелом. Но орешек
оказался крепким...
Такой увидел поверхность Марса с расстояния
пятьдесят тысяч километров фототелевизионный
«глаз» «Марса-2»
Не раз, когда появляется особенно слож¬
ный «боб» (так называют у нас любое
непонятное явление в работе машины),
над которым безуспешно бьются длительное
время испытатели, кто-нибудь из ветеранов
вспоминает: «Вот в такие-то времена был у
нас спец так спец! Иванов или Петров,
кажется... Если только появится «боб», он
отойдет в сторону, задумается на минуту,
лоб рукой потрет, а потом скажет: «Ищите
в системе СКР-578, в блоке НФЛ-492-16.
Транзистор ЗУ 485К поз. 17 слегка бара¬
хлит». Вскрываем — и точно! Этот самый
транзистор!»
Не знаю... Я, например, за свою много¬
летнюю испытательскую практику таких

38
Курс на Марс
«гениев» не встречал. Если дефект «лежит
на поверхности», то он виден сразу многим
и трудностей особых в устранении не вы¬
зывает. Но если дефект глубинного харак¬
тера...
Когда особенно трудно, идем к техни¬
ческому руководителю испытаний Игорю
Николаевичу Селивохину. Идем не для того,
чтобы «поставить в известность». Идем за
помощью к талантливому инженеру. Он не
терпит общих, туманных рассуждений. К
нему всегда надо идти со всеми схемами,
чертежами, инструкциями. Вот представи¬
тели различных систем рассаживаются
вокруг него, и начинается комплексный,
основательный, неторопливый с виду анализ
(но насколько он оказывается быстрее
поспешного, поверхностного!).
Хочу еще раз подчеркнуть, что такого
размаха работ, как наземные испытания и
подготовка к пускам четырех машин мы
еще не знали. Упорная, напряженная от¬
работка шла много месяцев, накаплива¬
лась усталость. Да, это было поистине
жаркое «марсианское» лето!
Надо отдать должное нашему техни¬
ческому руководителю: он сумел создать
спокойную рабочую атмосферу. Его нето¬
ропливый, немногословный разговор, дело¬
вой, исключительно эрудированный подход
ко всяким вопросам гасили в самом заро¬
дыше нервное возбуждение.
...Анализ дефекта шел уже третий день.
Зарывшись в схемы, прорисовывая цепочку
за цепочкой, споря (теперь уже тихим го¬
лосом), испытатели изредка вставали из-за
стола, шли к машине, чтобы «проиграть»
на ней локальную программу. Или шли в
зал телеметрии, чтобы просмотреть записи.
Кое-кто уже не выдерживал и советовал
начать поочередную замену блоков. Но тех¬
нический руководитель не торопил -и пред¬
лагал рассмотреть все новые и новые ва¬
рианты.
Наконец, наступил момент (не мог не
наступить), когда Мещерин от имени груп¬
пы заявил и уверенно доказал: наиболее
вероятной причиной является изменение
параметров одного из элементов в согласую¬
щем устройстве бортовой вычислительной
машины. Он предложил заменить блок.
Как наиболее обоснованное предложение,
оно утверждается техническим руководите¬
лем. Выполнить его было, что называется,
делом техники. Наши монтажники во главе
с Женей Арефьевым — секретарем комсо¬
мольской организации отдела испытаний —
сделали это в считанные часы и с отличным
качеством.
Операторы запустили сеанс выведения,
потом повторили его еще и еще. Схема
работала надежно, четко, без единого сбоя.
Только теперь «наиболее вероятная при¬
чина» стала истиной. Попали в яблочко!
Неисправный блок отправили на исследо¬
вание.
После устранения дефекта комплексные
электрические испытания пошли гладко.
И, наконец, пришел тот день, который для
«электриков» был и волнующим, и знамена¬
тельным. На последнем «Марсе» проводи¬
лись последние электрические операции:
установка бортовой аппаратуры в «исход¬
ное» и закладка летных уставок. Этот день
совпал с днем рождения нашего товарища,
специалиста по системе астроориентации,
заядлого туриста, песенника, Вити Гуцаева.
Надо ли говорить, что такие события здесь,
вдали от дома, особенно когда команди¬
ровка длится не один месяц, принято отме¬
чать широко и торжественно...
Сбор гостей, учитывая завершение опе¬
раций на машине, был назначен на шесть
часов вечера. Работа с утра шла в хорошем
темпе. И вдруг... (всегда это случается
«вдруг») один из оптических приборов
солнечно-звездной ориентации отработал
уставку с ошибкой, чуть выходящей за
пределы допусков.
Еще не веря, что прибор может выйти
из строя в такой момент, повторили испы¬
тание еще раз, результат лучше не стал.
Похоже, что «забуксовал» шаговый двига¬
тель прямого хода.

Жаркое «марсианское» лето
39
Прибыли разработчики прибора, специа¬
листы по системе астроориентации и с ними
наш именинник Витя Гуцаев. «Надо же,—
сокрушался он — моя система меня же и
подвела. И в такой день...» «Ничего,— ус¬
покаивали мы Виктора.— Когда день рож¬
дения встречаешь в труде — это добрая
примета».
«Больной» прибор исключили из схемы
борта, проверили автономно и, убедившись
в неправильной его работе, демонтировали.
Затем, удостоверившись, что запасной при¬
бор функционирует нормально, установили
его на машину. Параллельно с этими рабо¬
тами продолжали закладку уставок в другие
блоки, а потом включили новый узел в
общую схему. И хотя таким образом сокра¬
тили потери времени до минимума, приш¬
лось сесть за стол, когда близилась пол¬
ночь. Но это ничуть не помешало общему
веселью. Главное — электрические испыта¬
ния были успешно завершены. Машина
передавалась в руки механиков, а «электри¬
ческие ребята» могли теперь отсыпаться
вволю.
...Было весело, непрерывно поступали
шуточные телеграммы, которые громко за¬
читывались. Вышли в раздольную степь.
Над нами черное-черное южное небо, ярко
блестят звезды и среди них красноватый
мерцающий Марс. Скоро к тебе полетят
корабли! И зазвучала песня — любимая
песня этого года здесь, на космодроме.
Песня о волшебниках-дроздах и их голосах,
что «достают до утренней звезды, радугами
падают на травы...»:
Шапки прочь — в лесу
поют дрозды,
Для души поют, а не для
славы,—
задушевно выводили в два голоса наши пе¬
вуньи — расшифровщицы Люба и Галя.
Все четыре машины (а по существу шесть
космических объектов: четыре орбитальных
аппарата и два спускаемых) вышли на по¬
следнюю финишную прямую. До запуска —
рукой подать.
И вдруг... беда. Как говорится, «не свети¬
ло, не горело, да вдруг припекло!»
Что же произошло? Помните тот дефект¬
ный блок, который, как положено, был от¬
правлен на исследование? Завод-изготови¬
тель быстро установил причину неисправно¬
сти: вышел из строя простейший комплек¬
тующий элемент — одна микросхема. Мик¬
росхему отправили на исследование на за¬
вод-изготовитель и потребовали от него
акт анализа и заключение. И оказалось, что
отказ микросхемы не случаен, а закономе¬
рен, он заложен в нее самой технологией
изготовления.
Эта микросхема — за давностью лет за¬
был ее индекс — применялась в аппаратуре
не один год и хорошо себя зарекомендовала.
Запросы на нее заводу-изготовителю сыпа¬
лись со всех сторон. И тогда на заводе
решили резко увеличить ее выпуск за
счет... изменения технологии изготовления,
ускорив ряд операций. Изготовив опытную
партию, провели ее испытания. Испытания
показали: характеристики не ухудшились.
Микросхема, изготовленная по новой техно¬
логии, пошла в массовое производство.
И оказалось: через полгода — год в ней
образуются раковины, элемент выходит из
строя. Аппаратура же уже «построена» из
нее, как из кирпичиков!
Положение сложилось критическое. Сове¬
щание шло за совещанием. В них прини¬
мали участие лица очень высокого ранга,
вплоть до президента Академии наук Мсти¬
слава Всеволодовича Келдыша.
Дело в том, что дублирование, троиро¬
вание каналов, мажоритарные схемы голо¬
сования не выручали в данном случае. Они
рассчитаны на случайные отказы. А если
знаешь заранее: не сегодня-завтра выйдет
из строя один канал, потом другой...
Естественно, полного единодушия не
было. Голоса разделились.
Не пускать! Запуск отложить до следую¬
щего стартового окна — считали одни.

40
Курс на Марс
Это означало — нынешние машины пустить
под пресс. Ведь аппаратуру практически
полностью надо было переделывать. За
два года машина морально состарится: в
1975 году должны были стартовать более
совершенные американские орбитально-по¬
садочные «Викинги», разрабатываемые с
учетом результатов полета «Маринера-9»
и «Марсов-2 и -3».
Пускать!
А если станции все до единой откажут?
Зачем зря расходовать четыре ракеты-носи¬
теля «Протон» и четыре разгонных блока
«Д»? Их же можно использовать для выво¬
да других объектов.
В те дни у меня не шел из головы бес¬
хитростный стишок для детей о гвозде.
Сейчас я его позабыл, но смысл помню.
В кузнице не было гвоздя, и кузнец не под¬
ковал коня. А дальше: «Лошадь захромала —
командир убит. Конница разбита — армия
бежит
Враг вступает в город,
Пленных не щадя,
Оттого, что в кузнице
Не было гвоздя.»
Мне думается, эти стихи очень хорошо
говорят о важности «мелочей».
...Наконец, решение было принято. Пус¬
кать. Средства, вложенные в подготовку
экспедиции, все равно были почти полно¬
стью израсходованы. Жила и надежда: не
все каналы сразу откажут, машины дойдут
до цели. Послужат науке.
Близились старты. Счет до них шел уже
не на месяцы, не на недели, а на дни и
часы. На необъятных просторах страны, в
различных ее точках разворачивались ан¬
тенны наземных измерительных пунктов,
выходили в заданные районы океанские ко¬
рабли. Постепенно, по мере завершения
различных операций, разъезжались товари¬
щи. Одни — в Центр дальней космической
связи, другие — на измерительные пункты,
третьи — в координационно-вычислитель¬
ный центр. Дошла очередь и до меня. Как
руководителя группы моделирования поле¬
та меня отзывали на завод для работы на
«Марсе-Т».
Грустно было покидать космодром, рас¬
ставаться с друзьями, с машиной. Так хо¬
телось довести ее до конца, своими глазами
увидеть ее стремительный, всегда непов¬
торимый старт. Мне довелось видеть много
пусков, знаю людей, которые видели в не¬
сколько раз больше, встречал спокойных
в дни стартов, но равнодушных к пуску не
встречал. Сердце всегда сжимается, как на
далеких школьных экзаменах, когда гото¬
вишься взять билет.
И когда над степью гремит раскатистый
гром и полыхает огненная, тугая, в полнеба
струя, каждой своей клеткой ощущаешь, что
это за могучая сила — человеческий разум!
...Несколько часов полета. Самолет при¬
земляется на аэродроме, близ Центра даль¬
ней космической связи. Председатель Госу¬
дарственной комиссии Г. А. Тюлин — немо¬
лодой, невысокий, крепкий, удивительно
энергичный человек со звездой Героя на
груди — и главный конструктор С. С. Крю¬
ков тепло прощаются с нами, желают успе¬
хов. Черная «Волга» уносит их в Центр.
Короткий разбег. Ту-134 берет курс на
северо-восток, туда, где раскинулся родной
завод — наша космическая верфь.
Дни и ночи слились воедино — от первого
старта до последнего. Сегодня гремит за¬
вершающий ракетный гром. И, вспоминая
заново каждый пуск, мне кажется, что боль¬
ше всего волнений принес первый, а за ним
этот. Первый — он и есть первый!
Как мы ни испытали машину, как мы ни
проверили уставки и на АЦК (аналого-
цифровой комплекс), и на «Марсе-Т», и
как будто не оставалось сомнений, но толь¬
ко полет — объективный критерий истины,
только он даст однозначный ответ.
Теперь все три машины в руках специа¬
листов из группы управления. Она состоит
в основном из разработчиков. Воистину,
история развивается по спирали. Машины
(а с ними и волна напряжения), уйдя от
конструкторов в виде чертежей, пройдя

Жаркое «марсианское» лето
41
через заводские цехи и испытания, оказа¬
лись вновь, только на другом уровне, в руках
разработчиков. Вчера разговаривал по
прямому аппарату с Центром дальней кос¬
мической связи. Спросил главного «логика»
Сергея Азарова: «Как там у вас?» — «Жар¬
ко! Так жарко, как еще не бывало!» Да,
нелегко было сработать столько машин,
трудно было подготовить и запустить их
точно в срок, не менее трудно управлять
сразу тремя.
И вот сегодня, 9 августа 1973 года в 10 ча¬
сов вечера по местному времени,— четвер¬
тый пуск. Он завершающий (а так хочется
завершить хорошо!), и потому не менее вол¬
нующий.
Связываемся с космодромом. Идет ре¬
портаж о последних минутах «корабля» на
Земле. «Есть контакт подъема!» Представ¬
ляю, как громадный огненный шар возни¬
кает над темной степью, как потом ракета
на большой высоте выходит на свет и ста¬
новится видно ее могучее стройное тело,
освещенное лучами солнца.
Идут сообщения. «Есть промежуточ¬
ная!» — слышим мы доклад. Вскоре с КВЦ
приходят данные промежуточной орбиты.
Ждем час. Как долго тянется время! Нако¬
нец Центр дальней космической связи
принимает сигнал со станции — начался
сеанс номер один. «Идет по расчетной!
Идет по расчетной!» — перекликаются ве¬
селыми голосами связисты.
Все. Машины ушли в полет. Семь меся¬
цев пути. Миллионы километров сурового
космоса будут отделять их от нас, но они
всегда будут близки нам, ведь в них мы вло¬
жили часть своей жизни, частицу своего
сердца.
...Пришла трагическая весть из Евпато¬
рии. Не стало Виталия Николаева. Вспом¬
нился космодром.
— Принимай работу, ведущий,— сказал
мне утром Виталий.
— Порядок. БСК (блок системы кодиро¬
вания научной аппаратуры) теперь не под¬
ведет.
— Неужто сразу на самолет? — спросил
я, вглядываясь в его красные после бессон¬
ной ночи глаза.— Может, все же полетишь
завтра?
— Нет, надо лететь. Вздремну в самолете,
если удастся.
Виталий улетал в Центр дальней космиче¬
ской связи. Там шла подготовка средств
связи к пуску машин.
Мы крепко пожали друг другу руки. Уже
в дверях МИКа Виталий обернулся, улыбка
тронула его уставшее лицо, на прощание
помахал рукой.
Глядя ему вслед, я и подумать, конечно,
не мог, что вижу его в последний раз.
А накануне произошло вот что. Неожи¬
данно под вечер в информацию, выдаваемую
научной аппаратурой, стали вкрапливаться
ошибки. Подозрение пало на блок системы
кодирования. Предстояло тщательно в этом
разобраться.
К этому времени отработка машин шла
с опережением графика, запас был создан
солидный, и мы ночами не работали.
Виталию Николаеву предстоял на другой
день полет в Центр дальней космической
связи, но он, пожалуй, лучше других пред¬
ставляющий работу БСК, считал своим
долгом самому понять причину сбоев и
устранить их. Виталий обратился к нам с
просьбой помочь организовать для него ноч¬
ную работу. Просьба была удовлетворена.
К утру он успешно завершил работу.
Он был очень красив, Виталька Нико¬
лаев, высокий, гибкий, стройный, с копной
черных волос и синими глазами. На него
засматривались девушки не только у нас, но
и за границей, куда Виталий как научный
сотрудник Института космических исследо¬
ваний Академии наук СССР неоднократно
выезжал. Был Виталий опытным специали¬
стом, знал иностранные языки. Когда в
«Интеркосмос» приезжали иностранные уче¬
ные, совмещал обязанности специалиста и
переводчика.
Он был в расцвете сил, его ждала блестя¬
щая карьера ученого. У Виталия росла де¬

42
Курс на Марс
вочка, только что окончившая первый класс.
В дружной семье ждали второго ребенка.
Родился сын, но родился уже без него.
В конце июля 1973 года Виталий купался
в неспокойном море, жестокая волна захлест¬
нула его... Сына назвали Виталием.
...Машины упорно шли к цели. Вот фраг¬
менты из официальной информации тех
дней.
Директор Института космических иссле¬
дований АН СССР академик Р. 3. Сагдеев
рассказал корреспонденту ТАСС о научных
задачах, которые решаются с помощью этих
станций. Это интервью было опубликовано в
«Правде» 23 сентября 1973 года.
«Целью космического эксперимента явля¬
ется комплексное исследование Марса с
пролетной траектории, с орбиты его искус¬
ственного спутника и непосредственно на
планете. Для этого предусматривается со¬
здание искусственного спутника Марса и
доставка на его поверхность посадочного ап¬
парата.
В связи с тем, что астрономические усло¬
вия запуска к Марсу в 1973 году менее
благоприятные, чем в 1971 году, выведение
на его орбиту искусственного спутника и до¬
ставка на поверхность планеты посадочного
аппарата проводятся раздельно космически¬
ми автоматическими станциями. Изучение
Марса и окружающего пространства при по¬
мощи искусственного спутника и посадочно¬
го аппарата позволяет сочетать глобальные,
обзорные исследования с исследованиями в
локальном районе...
Основными задачами изучения Марса с
орбиты искусственных спутников являются
определение характеристик атмосферы и
фотографирование поверхности. Предусмот¬
рено изучение магнитного и гравитационно¬
го полей планеты, ее тепловых характери¬
стик, рельефа и др.
Параметры атмосферы намечено изучать
также и на участке спуска.
В районе посадки станции предполагает¬
ся определение физических характеристик
грунта, определение характера поверхност¬
ной породы, экспериментальная проверка
возможности получения телевизионных изо¬
бражений окружающей местности, а также
проведение ряда других научных иссле¬
дований.
Не нужно думать, что дорога к Марсу
является абсолютно гладкой. Ученым и ин¬
женерам в процессе полета приходится при¬
нимать соответствующие меры в случае от¬
клонений в отдельных системах от уста¬
новленных режимов работы. Например, в
настоящее время ученые принимают меры
по устранению нарушения в работе теле¬
метрической системы одной из станций.
Задачи, поставленные перед станциями
«Марс-4», «Марс-5», «Марс-6» и «Марс-7»,
имеют важное значение для науки».
Замечу: устранить «нарушения в работе
телеметрической системы одной из стан¬
ций» не удалось.
14 и 15 февраля 1974 г. в газете «Правда»
были опубликованы следующие сообщения
ТАСС.
«Станция «Марс-4» приблизилась к пла¬
нете 10 февраля. Вследствие нарушения в
работе одной из бортовых систем тормоз¬
ная двигательная установка не включалась,
и станция прошла около планеты на рас¬
стоянии 2200 километров от ее поверхно¬
сти...
Автоматическая станция «Марс-5» достиг¬
ла окрестностей планеты 12 февраля... В ре¬
зультате проведенного маневра станция
«Марс-5» вышла на орбиту искусственного
спутника планеты...
...Спускаемый аппарат автоматической
станции «Марс-6» совершил 12 марта по¬
садку на поверхность планеты... В непо¬
средственной близости от поверхности Мар¬
са радиосвязь со спускаемым аппаратом
прекратилась...
Спускаемый аппарат «Марса-3» совершил посадку
на поверхность «красной планеты» между обла¬
стями Электрис и Фаэтонтис. Видеосигнал с него
ретранслировался через орбитальный аппарат на
Землю

44
Курс на Марс
Спускаемый аппарат станции «Марс-7»
после отделения от станции вследствие на¬
рушения в работе одной из бортовых систем
прошел около планеты на расстоянии 1300
километров от ее поверхности».
Таким образом, только одна станция из
четырех — «Марс-5» — до конца осущест¬
вила эксперимент. Но длился он, к сожа¬
лению, недолго, значительно меньше рас¬
четного срока. Флотилия погибла.
Вот цена элемента, который без микро¬
скопа и не разглядишь как следует. Вот
цена того самого «гвоздя».
И все же последние «Марсы» дали очень
многое для науки.
Экспедиция вошла в историю космонавти¬
ки прежде всего тем, что впервые было
осуществлено непосредственное зондирова¬
ние атмосферы Марса. На участке пара¬
шютирования спускаемого аппарата прово¬
дились измерения температуры и давления
атмосферы, определялся ее химический
состав.
Сигналы со спускаемого аппарата «Мар¬
са-6» сразу ретранслировались с помощью
станции на Землю, поэтому мы тут же узна¬
вали, что несет передаваемая информация
(в отличие от способа передачи информа¬
ции в 1971 году, когда сигналы с С А вна¬
чале записывались на запоминающие уст¬
ройства станции, а затем уже «сбрасыва¬
лись» на Землю).
Помню первые цифры и первые неожи¬
данности.
Данные экспресс-анализа сообщали:
«Водяного пара очень мало, но больше,
чем предполагали...
— Слишком много углекислого газа, в
процентном отношении, как на Венере...
— Мало азота...
— Кислорода совсем мало...
— Есть аргон...»
Много интересной информации о планете
добыл с околомарсианской орбиты «Марс-5»:
были синтезированы цветные фотографии
поверхности (с разрешением до 100 метров)
ряда областей планеты, проведены изме¬
рения параметров водяного пара, обнаруже¬
ны — впервые — следы озона в атмосфере,
исследовано магнитное поле (оно оказалось
в тысячу раз слабее земного, но все же в
семь—десять раз выше межпланетного),
проведено изучение рельефа.
Словом, мировая наука получила много
пищи для размышлений. Безусловно, инфор¬
мацию внимательно изучали специалисты,
готовящие экспедицию по программе «Ви¬
кинг».
И все же мы были удручены. Затратить
столько сил, столько энергии, столько ин¬
теллектуального труда — и получить ре¬
зультаты, намного хуже тех, на какие рас¬
считывали.
Но на все надо смотреть диалектически.
Мы получили уроки горестные и уроки об¬
надеживающие, а в целом — уроки полез¬
ные. Уроки необходимые.
Вчитайтесь еще раз в интервью Р. 3. Саг¬
деева. «Ну и что? — скажет молодой чело¬
век.— Обычная информация о готовящемся
эксперименте».
Но мы тогда воспринимали его как откро¬
вение. Вновь и вновь перечитывали каждую
строчку. Горячо обсуждали между собой.
Ведь это был 1973 год. Прочтите информа¬
цию о запуске станций всего месяцем
раньше. Что можно было узнать из нее?
«Марс» номер такой-то запущен в сторону
Марса для изучения Марса. Прямо ска¬
жем — не густо. А тут вдруг заранее рас¬
писана научная программа («А если не по¬
лучится?!»), говорится о неисправности
(«Как?! Разве может отечественная техника
отказывать?»). Так и слышатся голоса пере¬
страховщиков.
Чем же объяснить, что еще в том — уже
далеком от нас году появилось такое ин¬
тервью?
А дело в том, что те краткие, очень
скромные, очень сухие сообщения, но про¬
звучавшие четыре раза, взбудоражили ми¬
ровую, в том числе и советскую, общест¬
венность. Четыре «Марса» идут к планете.
Целая космическая флотилия! Зачем? Ведь

Жаркое «марсианское» лето
45
тогда одновременный полет и двух одинако¬
вых машин требовал разъяснений. Логика
подсказывала: нужно запустить вначале
одну станцию, получить и проанализировать
результаты полета, учесть их в проекте, то¬
гда и пускать следующую. А тут сразу че¬
тыре!
В Академию наук посыпались запросы.
Недоумевали астрономы, планетологи,
астрофизики. Ученых расспрашивали со¬
ветские и иностранные журналисты.
Такой ситуацией не преминули восполь¬
зоваться и откровенные злопыхатели. В бур¬
жуазных газетах замелькали заголовки:
«Проиграв Луну, Советы взялись за Марс!»,
«Красные захватывают «красную планету»»
и т. п.
Из-за отсутствия информации о научной
программе в обиде на нас оказались и мно¬
гие ученые. Вспомним: в то время развора¬
чивалось международное сотрудничество в
исследовании космоса, готовился совмест¬
ный полет кораблей «Союз» и «Аполлон» в
соответствии с соглашением 1972 года.
В общем, мы понесли и определенный
моральный урон.
После опубликования интервью все стало
на место. Так в те годы мы получили на¬
глядный урок гласности.
Урок полезный: доверяй, но проверяй!
История с комплектующими элементами
(микросхемами), обернувшаяся гибелью
флотилии, показала: надо хорошо знать, что
творится у поставщиков, и ставить на борт
только надежные, тысячу раз испытанные
элементы. В технике «на авось» рассчиты¬
вать нельзя.
Но был урок и обнадеживающий. Подго¬
товка и проведение такой сложной, трудной
и солидной экспедиции показали: коллектив
и его смежники могут брать не числом, а
умением.
Резко улучшилась организация труда, уси¬
лилось взаимодействие служб обеспечения
производства. Коллектив вышел из испы¬
таний, выпавших на его долю, еще более
сплоченным и окрепшим.
Сергей Сергеевич Крюков, главный конструктор
КБ в 1971—1977 годах, приветствует на торжест¬
венном вечере гостью коллектива Ольгу Дмитри¬
евну Ульянову — племянницу В. И. Ленина
Ну, что ж, как гласит русская пословица:
«Конь о четырех ногах, да и тот споты¬
кается».
Но даже сейчас, когда прошло столько
лет, вспоминая жаркое «марсианское» лето
73-го, мы часто спорим: «Надо ли было
пускать?»
Я в этих спорах твердо заявляю: «Надо!»
Только не надо списывать все трудности и
неудачи на «не зависящие от нас обстоя¬
тельства», винить во всем «эпоху застоя».
Нашу отрасль, как мне кажется, негатив¬
ные тенденции того времени затронули мень¬
ше других. Почему? Видимо, дала себя
знать крепкая школа советских ракетчиков,
основанная Сергеем Павловичем Королевым.
Традиции этой школы требовали непрестан¬
ных дерзаний и учили преодолевать любые
преграды. Именно в эти годы были осу¬
ществлены такие дерзкие эксперименты,
как мягкие посадки аппаратов на Венеру и
Марс, доставка на Землю образцов лунного
грунта, путешествия луноходов, анализ на
борту аппаратов проб венерианского грун¬

46
Курс на Марс
та, программа «Союз» — «Аполлон», полеты
станций к комете Галлея, интернациональ¬
ные экспедиции посещения на орбитальные
комплексы «Салют» — «Союз», ремонт пило¬
тируемых станций в космосе, длительное
пребывание космонавтов в условиях неве¬
сомости и т. д.
Недавно в обстоятельном интервью журна¬
лу «Природа» (1989, № 1), озаглавленном
«Не становиться в позу младшего партнера!»,
академик Р. 3. Сагдеев сделал ряд острых
критических замечаний в адрес космической
промышленности. Он говорит о «диктате
производителя», об отсутствии настоящей
состязательности между предприятиями, о
монополии в каждой конкретной области,
в результате чего «у ученых почти нет вы¬
бора», о «закрытости» работы ведомства.
Можно в чем-то соглашаться или не со¬
глашаться с ученым, если взять на себя сме¬
лость полемизировать с ним, но игнорировать
его критику, безусловно, нельзя. Время на¬
стойчиво требует: «Больше взыскательности
к себе. Больше инициативы!»
* *
*
...Когда-нибудь извлекут из-под толщи
красной пыли Марса две старинные смеш¬
ные машинки землян XX века.
«Надо летать!» — завещал нам Сергей
Павлович Королев.
С

Венера
без
вуали

48
Курс на Марс
Обычно спокойный, уравновешенный,
Мстислав Всеволодович Келдыш был сильно
взволнован. Еще вчера не знали, приедет
ли он в Центр управления полетом на
посадку «Венеры-9»: академик лежал дома
больной. Ему позэонил председатель Госу¬
дарственной комиссии: «Мстислав Всеволо¬
дович! Получена панорама...» Не прошло
и часа, как академик появился в ЦУПе.
Перед ним положили еще «тепленькую»
(«первую в истории космонавтики», так
потом напишут) панораму венерианской
поверхности.
К Келдышу подошел заместитель глав¬
ного конструктора:
— Как вы оказались правы, Мстислав
Всеволодович!
— При чем тут я? Это вы прекрасно сра¬
ботали. Поздравляю вас...
Разговор этот имел давнюю историю.
Однажды к М. В. Келдышу приехал
Георгий Николаевич Бабакин с несколькими
сотрудниками КБ, чтобы доложить прези¬
денту Академии наук о ходе очередных
работ. Теоретик космонавтики был доволен
докладами, совещание спокойно завер¬
шалось... И вдруг:
— Георгий Николаевич, а когда вы соби¬
раетесь передать «картинку» с поверхности
Венеры?
Что и говорить, вопрос оказался неожи¬
данным. Ведь, чтобы получить панораму,
надо было создавать принципиально новую
машину с принципиально новой радио¬
аппаратурой, способной передавать на Зем¬
лю огромный объем информации с неизме¬
римо большей (в сотни и даже тысячу раз!)
скоростью передачи. Но главным было не
только это...
— Мстислав Всеволодович! Но там же,
как считают планетологи, почти абсолютный
мрак! Какое тут телевидение?
— Не знаю, не знаю... А может, они
ошибаются, планетологи. Сколько раз уж
бывало: предполагаем одно, а оказывается
совсем другое. Ведь нельзя исключить,
что освещенность там приличная. Давайте
измерим при очередном пуске. Нет, «кар¬
тинка» очень нужна...
Не будучи геологами, все, конечно же,
понимали, какое, без преувеличения, рево¬
люционное значение в деле исследования
далекой планеты имеет получение изобра¬
жения ее поверхности.
— Что ж, Мстислав Всеволодович, мы
подумаем.
Тогда же начались первые прикидки этого
смелого проекта. Но довести его до стадии
эскизного Георгий Николаевич уже не
успел. Дело продолжили его ученики и
соратники во главе с Сергеем Сергеевичем
Крюковым.
Сейчас мне кажется, что было это совсем
недавно. Почти вчера...
То был на редкость удачный субботний
жаркий день. Время от времени мы бросали
взгляды на гигантские чаши антенн Центра
дальней космической связи. Знали: через
два часа им ловить слабые сигналы спускае¬
мого аппарата, а мы с телеметрическими
лентами в руках будем «выуживать» из них
температуры и давления, скорость ветра
и состав среды далекой планеты.
И было немного грустно. Ведь сегодня,
22 июля 1972 года, завершала полет «Ве-
нера-8», и вместе с ней завершало свою
работу первое поколение советских вене¬
рианских межпланетных станций. Вспоми¬
нался весь их трудный путь...
«Венера-1» ушла в рейс с космодрома
Байконур 12 февраля 1961 года. Помню,
какое ликование охватило аудитории инсти¬
тута, где я тогда учился. Профессора гово¬
рили: «Вам, коллеги, изумительно повезло.
Наступили новые времена — времена не¬
посредственных исследований небесных тел.
И многие из вас примут в них участие».
Связь со станцией поддерживалась на рас¬
стоянии нескольких миллионов километров.
Для того времени это был рекорд дальней
космической связи.
Ноябрь 1965 года застал меня на космод¬
роме. Одна за другой стартовали вторая и
третья «Венеры». В работе на этих станциях

Венера без вуали
49
вместе с друзьями учился у королевцев,
перенимал опыт старших товарищей —
ветеранов космической техники.
С приближением станций к планете тем¬
пература в гермоотсеке возросла и превыси¬
ла расчетные значения; радиосвязь со
станциями нарушилась.
А начиная с «Венеры-4» наш коллектив
испытателей принимал непосредственное
участие в испытаниях и запусках венериан¬
ских машин. И даже сейчас с волнением
вспоминаем тот октябрьский день 1967 года,
когда спускаемый аппарат «Венеры-4» впер¬
вые совершил полуторачасовой плавный
спуск на парашюте в небе планеты, впервые
провел прямое зондирование ее атмосферы.
С тех пор в каждое астрономическое
«окно», через каждые полтора года, старто¬
вали наши станции, все глубже и глубже
проникали в толщу венерианской атмо¬
сферы.
«Венера-7» произвела мягкую посадку на
поверхность планеты. Следующая «Венера»,
восьмая, села на освещенном Солнцем
полушарии. 50 минут вместо 30 расчетных
шел репортаж с поверхности Венеры. 50 ми¬
нут «шарик» работал в пекле, где плавятся
цинк, олово, а давление, как на километро¬
вой глубине океана.
...Сигнал «задергался» и погас. Еще не¬
много посидели в оцепенении. И над при¬
тихшим Центром разнеслось: «Работа
окончена. Доклады служб в 15.30». На
экспресс-анализ информации давалось два
часа.
Собрались все в просторном и уютном
зале технического руководства. Настрое¬
ние, понятно, приподнятое. Доклады ради¬
стов, управленцев, парашютистов лаконичны,
их работа налицо. Ученые были осторож¬
ны в высказываниях, не торопились с выво¬
дами и, как будто сговорившись, повторяли
друг за другом, что информация тре¬
бует тщательной и длительной обработки.
Вскоре зал опустел. Председатель Госу¬
дарственной комиссии и главный конструк¬
тор пошли в комнату связи подробно док¬
ладывать по инстанциям: министерство —
Совет Министров — ЦК партии (короткую
информацию наши руководители им дали
еще раньше, сразу по окончании передачи
с борта). Журналисты обступили замести¬
теля Главного:
— Мы слышали, что посадкой «Венерьг-8»
эта тема завершена. И нам очень хотелось
бы знать, что дальше. Что имеется в вашем
портфеле?
Возбужденный, еще не остывший от
радости и работы,, заместитель расхо¬
хотался:
— Вот это да. Еще не успели распробо¬
вать пирог, а уже спрашивают хозяев, есть
ли что на десерт. Могу вас обрадовать: есть.
Кое-что есть! Как раз сейчас идет «завязка»
новой станции. Чтобы не путать в разговоре
машины, мы новую давно называли «Боль¬
шой Венерой», а старукЬ~ «Малой». Хотя,
понимаете, сколь относительны эти назва¬
ния. Ведь «Венера-8» весила целую тонну.
И доставить такой груз к планете, сообщить
ему вторую космическую скорость — дело
в буквальном смысле слова нелегкое. Но
новая «Венера» станет тяжелее. Тяжелее
в 5 раз! Конечно, придет время, когда и эта,
новая, будет называться малой. Так что,
идя навстречу пожеланиям вот этих тру¬
дящихся,— заместитель Главного указал на
ученых,— мы и создаем машину. Что -она
нам даст? Она даст нам первый искусствен¬
ный спутник Венеры и спускаемый аппарат.
Ясно, что мы начиним большую «Венеру»
таким комплексом научной аппаратуры,
о котором мы не могли и мечтать на малой
машине.
Искушенные в космических делах жур¬
налисты обратились к радисту Андрею
Платову:
— Как же вы сумеете передать столь
обширный объем информации на Землю?
Ведь сейчас скорость передачи со спускае¬
мого аппарата составляла одну двоичную
единицу в секунду. Откуда быть картинке?
— Ну, журналисты! Все ведь понимают.
А Земля не будет принимать информацию

50
Курс на Марс
с СА! Вот так-то, братцы. Для этого надо
ставить сверхмощные передатчики и боль¬
шие антенны. Сигнал с СА поступает на
орбитальный блок, который летит «почти
рядом». Скорость передачи будет больше в
сотни раз! А уж орбитальный блок ретран¬
слирует информацию на Землю. У него для
этого — антенна-парабола да могучие пере¬
датчики.
— Ну, а спускаемый аппарат? Будет
таким же шаром и так же станет спускаться
на парашюте?
— На этот ваш вопрос,— сказал заме¬
ститель Главного,— лучше всех ответит
Михаил Кириллович.— Он у нас — «идеолог
посадки».
«Идеолог посадки», невысокого роста,
в очках, очень симпатичный человек, отве¬
тил:
— Вы, конечно, знакомы со знаменитым
русским сувениром — матрешкой. Разни¬
маешь одну матрешку на две половины,
а там другая — поменьше. Так и наш СА.
Шар в шаре. Зачем это нужно? А вот зачем.
При входе в атмосферу Венеры со второй
космической скоростью СА проходит барьер
перегрузок. Они достигают 200 единиц. На¬
ружная сфера первой принимает на себя
удар атмосферы. Она обеспечивает эффек¬
тивное торможение и ввод парашютной
системы у верхней кромки облаков. Чтобы
уменьшить амплитуду качания и боковые
перегрузки при торможении, мы поместим
в СА демпфер. Но вот перегрузки умень¬
шились. Высота 60—70 километров. При
перегрузке в 40 единиц срабатывает датчик
ускорений, от него запускается программно-
временное устройство. Проходит 30 секунд,
и отстреливается крышка парашютного
отсека, увлекая вытяжной парашют увода.
Высота немного уменьшилась. Пороховой
заряд разрезает наружную сферу по окруж¬
ности. Верхняя ее часть уносится парашю¬
том увода. И тут же раскрывается тормоз¬
ной парашют, включаются передатчики и
научная аппаратура. Идет сигнал на орби¬
тальный блок. Высота около 60 километров.
Вот теперь отделяется нижняя наружная
полусфера. Вводится основной трехкуполь¬
ный парашют. На нем спускаемся до 50
километров. А затем и он отстреливается.
И тут впервые СА опускается... без пара¬
шюта — на жестком металлическом аэроди¬
намическом щитке — «зонтике».
Чтобы СА просуществовал как можно
дольше на поверхности, мы перед подлетом
к планете охлаждаем приборный отсек,
применяем особую наружную теплоизо¬
ляцию.
— А что представляет собой спутник
Венеры? — вопрос к заместителю Главного.
— Орбитальный аппарат вам знаком.
Он позаимствован у марсианских станций.
Но пришлось кое-что переделать. Почти
вдвое сократился размер солнечных батарей,
ведь теперь станция полетит к Солнцу, а не
от него. Параболическая антенна тоже стала
поменьше — до Венеры гораздо ближе, чем
до Марса.
Спутник Венеры периодически оказывает¬
ся в тени планеты. В это время орбитальный
блок стабилизируется по сигналам гиро¬
скопов. На венерианском орбитальном блоке
радиатор-нагреватель уменьшен в пять раз,
зато радиатор-охладитель стал в два раз
больше.
Вот такая будет машина. И осталось
ждать совсем недолго.
Заместитель Главного взглянул на часы.
— Встретимся через три года. Могу даже
назвать время.— Он чуть задумался.—
В первой половине июня 1975 года станции
запустим, а в двадцатых числах октября
будем сажать их. Так что, до скорого свида¬
ния,— завершил он незапланированную
пресс-конференцию.
Но до завершения эскизного проекта
было еще далеко. Впервые аппарат должен
был спускаться с пятидесятикилометровой
высоты на поверхность планеты без пара¬
шюта — на металлическом «зонтике». «Зон¬
тик» удобнее при посадке машины на
поверхность со сложным рельефом, а,
главное, парашют, даже небольшой, мог

Венера без вуали
51
или совсем закрыть телефотометры, или
надеть «шоры на глаза», тогда ни о какой
полноценной картинке не могло бы идти и
речи.
Для исследования устойчивости спускае¬
мого аппарата в средах с различными
плотностями были изготовлены его модели
и конструкторские макеты, которые подвер¬
гались испытаниям в аэродинамических
трубах и гидроканале. Продувки в аэро¬
динамических трубах показали, что спускае¬
мый аппарат в венерианском небе окажется
неустойчивым. Задумались наши ведущие
аэродинамики.
Выход нашли простой и оригинальный:
в металлическом «зонтике» сделали неболь¬
шие вырезы и поставили легкие стабилиза¬
торы. Теперь спускаемый аппарат стал
устойчив, прекратились качка и вращение.
А потом — испытания в гидроканале.
Был сооружен специальный водный канал,
по берегам которого проложили рельсы.
Над каналом по рельсам двигалась «дре¬
зина» — специальная платформа, к «брюху»
которой крепилась модель спускаемого
аппарата, погруженная в воду. Все это
чем-то напоминало мать-кенгуру, пробираю¬
щуюся сквозь высокую траву с младенцем
в сумке. В гидроканале модель спускаемого
аппарата также показала хорошую устой¬
чивость.
«Он прошел огонь, воду и медные тру¬
бы»,— говорят о человеке, достойно про¬
шедшем через многие и долгие испытания.
Аппарат предварительные испытания водою
прошел, впереди — окончательные. А затем
уж и огнем. Но для этого нужны были
экспериментальные образцы...
24 марта 1973 года Сергей Сергеевич
Крюков утвердил эскизный проект новой
автоматической межпланетной станции
«Венера». Венерианской станции нового
поколения.
Наш завод вместе с заводами смежных
организаций приступил к изготовлению
десятков экспериментальных машин и двух
летных станций.
Больше всего трудностей доставили ил¬
люминаторы. Телефотометры находились
внутри герметичного, защищенного толстым
слоем теплоизоляции приборного отсека.
Но в корпусе пришлось сделать отверстия
для иллюминаторов из прозрачного стекла.
Такого стекла в мире еще не было. Его
предстояло сотворить.
Стекло, согласно требованиям, должно
было быть невиданно прочным во всех
направлениях. Действительно, когда аппарат
находится в космическом пространстве,
снаружи — глубокий вакуум, а внутри отсе¬
ка — давление, которое стремится выдавить
стекло наружу. А после посадки снаружи
уже давят 100 атмосфер. Но стекло должно
быть еще и термостойким: при полете в
космосе снаружи температура на иллюми¬
наторе может опуститься значительно ниже
нуля градусов, а после посадки достигнет...
500 градусов жары. И это не все. Стекло
должно быть ударостойким — в момент
посадки действуют значительные ударные
перегрузки. Но и это еще не все...
Стекло должно противостоять > довольно
агрессивной среде атмосферы Венеры, со¬
стоящей на девяносто с лишним процентов
из углекислого газа. И не мутнеть при этом!
А о том, что сочетание венерианских фак¬
торов может привести к удивительным
последствиям, мы уже знали.
На первых порах при испытаниях машин
в КВД (камере высокого давления), где
имитировались условия у поверхности Ве¬
неры, произошел прямо-таки курьезный
случай. Вынимаем машину из камеры, а на
ней... нет важного научного прибора. Куда
пропал? Испарился! Кстати, совсем не
маленький прибор, массой около трех кило¬
граммов, и изготовлен из титана. Смотрят
разработчики и глазам поверить не могут:
не мог же он в самом деле испариться!
Но на его месте — только обугленная тепло¬
изоляция да видны две оплавленные линзы.
Причем прибор этот уже прошел все испы¬
тания на термостойкость. Да и потом, вме¬
сте со спускаемым аппаратом не раз побы¬

52
Курс на Марс
вал в термокамере, и ничего с ним не слу¬
чилось. В чем же причина его таинственного
исчезновения в данном случае? Прошла
не одна неделя, прежде чем удалось уста¬
новить истину. Оказывается, сочетание
некоторых материалов при определенных
изменениях компонентов венерианской
атмосферы дает поразительный эффект.
Титановый прибор в этом случае просто
расплавился и испарился, и от него осталось
лишь немного шлака. Пришлось внести
необходимые изменения в прибор, изгото¬
вить новый. И снова в камеру!
Так что иллюминаторы должны были
выдержать испытания и в «адовой» камере.
Как же сотворить такое стекло? Нашлись
умельцы во ВНИИТС (Всесоюзном научно-
исследовательском институте технического
стекла) и на его производственной базе.
Изготовили это чудо-стекло. Испытали на
термостойкость, перегрузки, давления.
Не сразу прошли успешно испытания
иллюминаторов в термокамере. Контроль
показывал: стекло ведет себя внутри камеры
нормально. Но после того как эксперимен¬
таторы вынимали иллюминаторы из камеры,
они с изумлением обнаруживали, что стекло
растрескалось! Но вскоре догадались: при¬
чина кроется в резком перепаде температур
и давлений при извлечении узла из камеры
наружу. А в «обычных», то есть венериан¬
ских, условиях они трудятся нормально.
Однако на этом злоключения иллюмина¬
торов не кончились.
Необходимо было провести их комплек¬
сные испытания. На узлы действуют в этом
случае все факторы вместе, включая удар¬
ные. Иллюминаторы помещали в камеру, где
температура достигала 500 градусов, а дав¬
ление 100 атмосфер. Эту камеру вместе с
деталями сбрасывали с определенной высоты.
Между прочим, на всех баллонах с газом,
где давление обычно всего-то несколько
атмосфер, всегда делаются надписи: «Не
ударять, не бросать». А здесь сбрасывается
термокамера, давление внутри которой 100
атмосфер. Чтобы обеспечить безопасность,
эксперимент проводился в специальном бун¬
кере с помощью дистанционного управ¬
ления.
Не менее сложной проблемой оказалась
разработка уплотнителей, тех самых, что
должны были обеспечивать абсолютную
герметичность в месте установки иллюмина¬
торов в корпусе посадочной станции. В кос¬
мосе и на Венере конструкция должна
гарантировать герметичность. Подобрать
уплотнители из существующих оказалось
невозможным: одни из них хорошо рабо¬
тают в вакууме, другие — при высоком
давлении. Наилучшим материалом оказалось
сверхчистое золото. По особому заказу
заводу поставили золото, имеющее пробу
999,999.
После испытаний орбитальных аппаратов
и фрагментов спускаемых аппаратов послед¬
ние проверили в сборе. Опять вода. Затем
огонь.
Да, активно применяется в испытаниях
и вода. Она создает давление на аппарат,
испытывая его на прочность.
Одно из самых трудных — испытание
огнем. Когда спускаемый аппарат, как ме¬
теор, врывается в атмосферу Венеры, возни¬
кает страшной силы ударная волна. Темпе¬
ратура этой волны в два раза превышает
температуру на поверхности Солнца. Как
такое явление повторить на Земле? Для
этого используется плазмотрон. Из него
вырывается струей яркое сине-зеленое
пламя — плазма. Эту яростную огненную
струю направляют на теплоизоляцию «ша¬
рика» — спускаемого аппарата межпланет¬
ной станции.
Существует еще одно испытание, не менее
суровое — перегрузками. А они при входе
станции в атмосферу очень велики. Каждый
элемент «шарика» начинает весить в двести-
четыреста раз больше, чем на самом деле.
С бешеной скоростью раскручивается похо¬
жая на карусель центрифуга. И если сры¬
вается один-единственный болтик, он в
мгновение ока превращается в кувалду,
все сокрушающую на пути.

Венера без вуали
53
Спускаемый аппарат межпланетной станции
«Венера-10» проходит проверку в безэховой каме¬
ре контрольно-испытательной станции. С его бор¬
та, как и с борта спускаемого аппарата «Венеры-
9», в октябре 1975 года были получены первые
фотопанорамы поверхности «Утренней звезды»
Но на этом «муки» космической машины
еще не заканчиваются. Ее нещадно трясут
на вибростенде; проверяя работу парашю¬
тов, системы посадки, сбрасывают с вышек,
самолетов и вертолетов на сушу и в море,
на песок и бетон.

54
Курс на Марс
После экспериментальной отработки и
заводских испытаний два орбитальных
аппарата (они должны стать первыми ис¬
кусственными спутниками Венеры) и два
спускаемых аппарата были доставлены на
космодром.
Жаркими июньскими днями станции
покинули Землю и взяли курс на Венеру.
В их полетном задании одним из пунктов
скромно значилось: получить данные по
оптическим характеристикам поверхности
планеты. А телефотометры, предназначен¬
ные для съемки ландшафта, осторожно
назывались контрастомеры. Никто не был
уверен в том, что из-за огромной толщи
облаков, в условиях слабой освещенности,
удастся получить удовлетворительные изо¬
бражения. Несмотря на тщательную на¬
земную отработку, не было также уверен¬
ности, что новая конструкция иллюминато¬
ров, их крышек, стекло выдержат в тамош¬
них адских условиях.
Октябрь 1975 года. Центр управления
полетом. Наземная аппаратура «Волга»
медленно «выдает» ленту. Это сигнал со
спускаемого аппарата «Венеры-9» пришел
на первый в мире искусственный спутник
Венеры, а с него на Землю. Что там, на
ленте, знают только операторы. Но вот по
ЦУПу раздалось: «Есть сюжет!» Сюжет
этот, или, как здесь говорят, картинка,
необыкновенная.
Что мы ожидали увидеть? Согласно авто¬
ритетным суждениям — сглаженный не¬
контрастный рельеф (как результат мощной
ветровой и химической эрозии). А тут —
камни! Острые, плоские, со свежими изло¬
мами. Значит, планета молода! В геологи¬
ческом отношении живая! Вероятно, там
и сейчас грохочут вулканы, содрогается
«земля».
Глядя на эти обожженные камни, я не мог
не вспомнить без улыбки сахарный замок,
который монтировали на «Венере-4»: дескать,
если станция приводнится в океан, замок
растворится, и антенна, раскрывшись, при¬
поднимется над волнами.
При температуре плюс 485° С и давлении
почти 90 атмосфер аппарат с маркой
«Сделано в СССР» в течение 53 минут вел
телерепортаж с поверхности Венеры.
...И вот теперь перед Мстиславом Все¬
володовичем Келдышем лежал удивитель¬
ный снимок, как бы доносящий дыхание
далекого и загадочного мира. Россыпь моло¬
дых камней с острыми гранями...
...Завершился сеанс связи с «Венерой-9»,
затих ЦУП. В кабинете директора остались
лишь М. В. Келдыш, председатель Гос-
комиссии, заместитель главного конструк¬
тора, руководители программы.
В креслах сидели безмерно счастливые
и безмерно усталые от бессонной, полной
тревог и волнений ночи люди, первыми из
землян увидевшие далекий мир.
— Ну-с, друзья, а что дальше? — тихо
произнес кто-то. В этом вопросе отразилась
специфика создания машин для исследова¬
ний дальнего космоса. Если создатели
земной, авиационной техники или машин
для ближнего космоса, хорошо знающие
условия, в которых предстоит работать их
творениям, могут, завершив проект, тут же
приступать к разработке следующего, то
проектанты станций дальнего космоса, как
правило, лишены такой возможности. Тут,
что ни полет — новые данные, и, только
сориентировавшись на них, можно двигаться
дальше.
Взоры всех присутствующих устремились
к Келдышу.
— Вам самое время сейчас поспать, а не
предаваться мечтам,— улыбнулся ученый.—
Но, думаю, некоторые прикидки можно
сделать и сейчас. Раз освещенность там
вполне приличная, надо получать снимки
более высокого качества и цветные. Да-да,
цветные. Это ясно. Но главное — надо как
следует «пощупать» тамошний грунт. Опре¬
делить его химический состав. Не мне вам
говорить, как это важно — сравнить его
с земным.
— Мстислав Всеволодович,— в разговор
включился заместитель Главного,— на¬

Венера без вуали
55
сколько мне известно, приборов для опре¬
деления химсостава, которые могли бы
работать в условиях Венеры, нет.
— Да, вы совершенно правы. Их нет, и
вряд ли они будут созданы в ближайшем
будущем. Есть, правда, один метод, который
позволил бы провести исследования на
борту. Но он требует разреженной среды.
Г оворя по-старому, в двести — двести
пятьдесят миллиметров ртутного столба.
Мне уж к паскалям, наверное, не привык¬
нуть,— улыбнулся академик.— Так вот, при¬
дется, видно, затаскивать грунт внутрь,
а там уж исследовать.
— Вовнутрь? Да мы все силы бросили,
чтобы не пустить жар внутрь! Тысячи ухи¬
щрений. В «шубу» какую толстую аппарат
одели. Литий, бериллий...
— Но другого выхода у нас, наверное,
нет. У вас же нетривиально мыслящие
конструкторы. Поставьте перед ними эту
задачу.
Фотографию на «фирму» привез из ЦУПа
заместитель главного конструктора. Ее тут
же прикрепили на доску объявлений КБ с
краткой подписью: «Первая панорама Вене¬
ры». Создатели машины с большим интере¬
сом разглядывали острые камни, четко
различимый горизонт. Сразу рухнули гипо¬
тезы о венерианской эрозии, о том, что
поверхность планеты рыхлая и напоминает
мелкие барханы в пустыне, а атмосфера
сглаживает контрасты, словно молочный
фильтр. Как говорится, лучше один раз
увидеть.
Как-то смотрел я по телевизору фильм о
новых «Венерах». Подсела дочка-третье¬
классница. Когда аппарат, чуть качнувшись,
замер на поверхности, дочка закричала:
— Смотри, фары зажглись! Как на «Жи¬
гулях»! Зачем они?
— Думали, там темно, как у нас в сумер¬
ки. Вот и решили осветить все вокруг, чтоб
сфотографировать. А оказалось, там светло,
как на Земле днем.
Факт значительной освещенности на
поверхности Венеры позволил ученым
сделать далеко идущий вывод: атмосфера
планеты создает «парниковый эффект».
Но не только «картинками» был отмечен
эксперимент. На панораме можно было
видеть черный «молоточек». Это — радиа¬
ционный плотномер, с помощью которого
определялась плотность породы. Этот экспе¬
римент помог объяснить природу мест
посадки. Хорошо поработали также много¬
канальные гамма-спектрометры, определяв¬
шие содержание в породе урана, тория и
калия, а также приборы, измерявшие ско¬
рость ветра, освещенность и другие пара¬
метры, характеризующие условия в атмо¬
сфере и на поверхности планеты.
Первые искусственные спутники Венеры
представляли собой настоящие комплексные
научные лаборатории.
Астрономы давно обнаружили собствен¬
ное свечение атмосферы Венеры на ее
ночной стороне (так называемый «пепель¬
ный свет» Венеры). Предполагалось, что
возникновение этого явления связано с
процессами типа полярных сияний. На
станциях успешно работали специальные
приборы, исследовавшие спектры «пепель¬
ного света». Они зафиксировали такие
параметры ночного свечения, которые
совершенно невозможно получить при
наблюдениях с Земли. Это помогло рас¬
крыть тайну «полярного сияния» Венеры.
Оказалось, что оно не имеет ничего общего
с природой полярных сияний нашей пла¬
неты. Спектр свечения ночного неба Венеры
состоит из системы полос, возникающих
только в смеси малых количеств кислорода
с углекислым газом.
С борта станций проводились фотометрия,
поляриметрия, спектроскопия, радиометрия
окружающего Венеру пространства.
Воды на Венере оказалось в три тысячи
раз меньше, чем на Земле. Венерианские
облака состоят из капелек концентрирован¬
ного раствора... серной кислоты.
Два года с орбиты Венеры шла ценная
информация. Успех экспедиции был огро¬
мен. Мировая наука поздравляла нас.

56
Курс на Марс
В этой всеобщей праздничной атмосфере
как-то прошло, незамеченным одно загадоч¬
ное событие. Взгляните на макет спускае¬
мого аппарата «Венеры-9» («-10»), стоящий
на ВДНХ. Или на его фотографию. Он
симметричен. И панорама, снятая им, долж¬
на была быть круговой (360°), а оказалась
вдвое меньше (180°), как будто смотрел он
одним «глазом», а второй «глаз» у него
был закрыт.
Так в действительности и произошло:
каждый аппарат вел съемку одним откры¬
тым- «глазом», а со второго почему-то не
сбросилась предохранительная крышка.
Загадка! Это была маленькая ложка дегтя
в 'огромной бочке меда. Чтобы не портить
настроения, событию не придали особого
значения. Версии как следует не проработа¬
ли, эксперименты всесторонние не провели.
И это напомнило потом о себе и больно
ударило по нам. Не могло не ударить. Ну
что ж, огонь и воду аппарат прошел, а вот
медные трубы — нет, вернее, мы.
После триумфа экспедиции 1975 года
большая группа участников этой работы
в 1976 году была награждена орденами и
медалями. Заместитель главного конструк¬
тора по испытаниям (наш «шеф») И. Н. Се-
ливохин в числе шести ученых и инженеров
стал лауреатом Ленинской премии. Ряду
товарищей была присуждена Государствен¬
ная премия СССР.
Главный конструктор С. С. Крюков был
награжден орденом Октябрьской революции,
стал лауреатом Государственной премии
СССР.
А спустя год его освободили от занимае¬
мой должности.
Что же стряслось?
Помните, в первой главе, рассматривая
причины, из-за которых мы пятнадцать лет
не летали к Марсу, я обещал рассказать
об одной из них в третьей главе. Сейчас
мы подошли к этому моменту.
После впечатляющих полетов наших
лунников за образцами лунного грунта и
получения выдающихся результатов их
исследования в земных лабораториях ряд
виднейших советских ученых выступил с
мнением о необходимости проведения
подобной экспедиции на Марс. Они убеди¬
тельно доказывали, какое громадное значе¬
ние для современной науки будет иметь
доставка «марсианского камня» на Землю.
Поступили сведения из США о том, что
американские ученые и конструкторы уже
активно работают над подобным проектом,
который начнет осуществляться после за¬
вершения программы «Викинг» (если, ко¬
нечно, конгресс выделит необходимые
средства).
Нашего Главного вызывали в различные
высокие инстанции для обсуждения возмож¬
ностей реализации экспедиции за марси¬
анским грунтом. И он взялся за проект.
Сергей Сергеевич, конечно, прекрасно
понимал всю необычайную сложность этого
проекта. На его разработку он бросил
самых лучших проектантов, конструкторов,
испытателей.
Первые же расчеты показали, что экспе¬
диция получится весьма длительной (много¬
летней) и дефицит массы огромен: станцию,
способную решить поставленную задачу,
одной ракетой-носителем «Протон» на
орбиту не вывести. Тем не менее специа¬
листы упорно искали выход.
Однако проект никак не «завязывался».
Ради него свертывались другие темы: был
отменен запуск уже изготовленного «Луно¬
хода-3» (он сейчас выставлен в музее
«фирмы»), долго не давали добро на работы
с «Луной-24», недостаточно энергично ве¬
лась подготовка новой экспедиции к Венере.
Освобождающиеся специалисты подключа¬
лись к марсианской разработке. Коллективу
довольно реально грозило однотемье, а это
небезопасно.
Известны случаи из жизни отдельных
фирм, когда в интересах самой важной,
самой главной, как представляется, темы
свертываются другие, а эта самая важная
по каким-то причинам не идет. Тут фирма
может потерпеть крах.

Венера без вуали
57
Такой сложный период в своей истории
наш коллектив уже однажды пережил.
У основателя фирмы — Генерального кон¬
структора — было два первых заместителя
в ранге главных конструкторов. После смер¬
ти Генерального его пост занял один из
них. Вскоре он свертывает одну за другой
темы второго главного, остается со своей,
единственной. А она как назло не идет.
Не прошло и двух лет, тему закрыли, руко¬
водителя отправили заниматься научно-
технической информацией в какой-то НИИ,
а коллектив сильно пострадал, превратив¬
шись на три года в придаток одного из КБ.
И только с назначением главным конструк¬
тором Г. Н. Бабакина коллектив КБ во¬
спрял духом.
Помня это, многие ветераны с тревогой
наблюдали за развитием событий. Они
предупреждали Главного о серьезности
последствий однотемья. Он и сам это стал
понимать.
Тогда, чтобы усилить роль своих за¬
местителей по направлениям (и сами на¬
правления), С. С. Крюков добился наз¬
начения их главными конструкторами по
марсианской, венерианской, лунной и около¬
земной темам.
«Марсиане» вышли с предложением: два
«Протона» — каждый с разгонным блоком
«Д» и станцией — стартуют одновременно.
На низкой околоземной орбите головные
блоки (в данном случае имеется в виду связ¬
ка из блока «Д» и марсианской станции)
стыкуются между собой, затем тандем из
двух блоков «Д» разгоняет станцию к
Марсу. Только в этом случае проект укла¬
дывался в необходимую массу.
Но осуществление такого проекта в то
время было нереально. «Стрелять» огромны¬
ми ракетно-космическими комплексами
дуплетом (а если на одном из них, в какой-
то компоненте, что-то откажет?), стыковать
два огромных комплекса, перестыковывать¬
ся и разворачиваться на орбите, разгоняться
тандемом — нет, это было уж слишком
(запредельно) сложно.
Конечно, после многолетней отработки,
на такой проект кто-нибудь и мог отважить¬
ся, но надежность его все равно оставалась
бы крайне низкой.
Конструктор и космонавт, профессор
К. П. Феоктистов в своей книге «Семь
шагов в небо» вспоминает: «Главное ощу¬
щение от атмосферы наших споров и бесед,
которое осталось в памяти,— это уверен¬
ность в том, что в технике можно все сде¬
лать, построить все, что захочется. Теперь
у меня такой уверенности уже нет». (Выде¬
лено мною — Ю. М.).
Вот и с марсианским проектом, как выяс¬
нилось, было потеряно чувство реальности.
Чтобы сократить сроки начальной стадии
разработки, многие конструкторы (естест¬
венно, по указанию руководства) присту¬
пили к выпуску рабочих чертежей, не дожи¬
даясь детальной проработки проекта. Когда
же он развалился, оказалось, что понесены
немалые моральные и материальные потери:
напрасно израсходованы значительные сред¬
ства, не получили развития другие направ¬
ления.
Нужно было держать ответ.
Многие (и я в том числе) очень жалели
об уходе Сергея Сергеевича. Но каждый
понимал необходимость перемен.
В пятницу, 2 декабря 1977 года, вечером
я зашел к С. С. Крюкову проститься. Хотя
все было обставлено благопристойно: Сергей
Сергеевич Крюков назначался первым заме¬
стителем главного конструктора ОКБ, осно¬
ванного С. П. Королевым (он пришел к нам
оттуда с должности начальника отдела),
тем не менее выглядел он расстроенным.
Он был обижен на своих заместителей,
которых сам выдвинул в главные и которые
вместо дружной работы «растаскивали»
коллектив по своим темам.
И вот во вторник, 6 декабря 1977 года,
в кабинет пришел его новый хозяин —
главный конструктор Вячеслав Михайлович
Ковтуненко.
Читатель, конечно, понимает, в какое
нелегкое положение попадает автор этих

58
Курс на Марс
записок, сотрудник КБ, продолжая свой
рассказ о фирме и ее нынешнем Главном.
Не говорить о нем нельзя: ничто сущест¬
венное в организации, понятно, без него не
делается. Хвалить Главного? Можно запо¬
дозрить в подхалимаже. Ругать? Сами пони¬
маете...
И все же продолжим разговор о делах
и людях нашего коллектива. Пусть резуль¬
таты его труда говорят сами за себя.
О новом Главном нам было известно
немногое. А коллектив, естественно, хотел
знать о нем как можно больше. Партбюро
КБ (вскоре преобразованное в партком по
настоянию нового руководителя) поручило
мне взять у него интервью. Интервью пред¬
полагалось опубликовать в новогоднем
номере нашей стенной газеты КБ.
В. М. Ковтуненко, узнав, по какому пово¬
ду я звоню, принял меня поздно вечером
того же дня, несмотря на чрезвычайную
занятость в тот момент.
Привожу интервью полностью.
— Вячеслав Михайлович! Вы, конечно,
представляете себе, как велик интерес всех
работников КБ к перспективе, которая в эти
дни начинает вырисовываться перед нами.
Ясно также, что нашим читателям было бы
очень интересно познакомиться с Вами,
с Вашей точкой зрения по ряду основных
вопросов, определяющих жизнь КБ.
— Да, такой интерес естествен и по¬
нятен. По-видимому, надо рассказать внача¬
ле немного о себе?
— Да, если можно.
— Пожалуйста. Я родился в 1921 году
в городе Энгельсе Саратовской области.
С детства мечтал об авиации. После окон¬
чания школы в 1939 году начал учиться в
Рыбинском авиационном институте. Дальше
41-й год, война... Ушел добровольцем в
армию. Немного подучили в Политической
академии им. В. И. Ленина и — замполитом
на фронт. С августа по октябрь 41-го —
на передовой. Потом — ранение, раздробле¬
на правая рука. Госпиталь в Ижевске. В
сорок втором снова начал учиться. На этот
раз — в Ленинградском университете, на
механико-математическом факультете по
специальности «аэромеханика». Кончил в
сорок шестом году и по распределению
стал работать в той организации, где тогда
начинал свое новое направление Сергей
Павлович Королев. Работал вместе и был
хорошо знаком с Г. Н. Бабакиным и его
сотрудниками, которые позднее перешли
сюда, а я остался у Сергея Павловича.
В 1953 году защитил кандидатскую. В том
же году уехал начальником сектора туда,
куда позднее приехал Михаил Кузьмич
Янгель (конструктор ракетно-космической
техники, впоследствии академик, дважды
Герой Социалистического Труда). К этому
времени я уже был начальником проектного
отдела. Михаил Кузьмич предложил мне
остаться, назначил своим заместителем.
К шестидесятому году нам удалось решить
важную для страны задачу, решить успешно.
В том же году я был удостоен звания
лауреата Ленинской премии, а через год —
звания Героя Социалистического Труда.
По предложению Михаила Кузьмича я
начал заниматься народнохозяйственными
и научными направлениями нашей тогдаш¬
ней тематики. Для этой цели было создано
отдельное КБ. В 1960 году защитил (по
совокупности работ) докторскую диссерта¬
цию. Тогда же организовал кафедру при
физико-техническом факультете универси¬
тета, стал профессором. С 1972 года —
член-корреспондент АН УССР.
— Какова сфера Ваших личных научных
интересов?
— Главный круг вопросов — аэродинами¬
ка и механика летательных аппаратов.
Аэромеханика изделия в целом, ее вопло¬
щение в конструкцию. Важно довести зада¬
чу до конца. Увидеть, что получится.
— Какие качества Вы больше всего
цените в сотрудниках?
— О, качеств должно быть очень много...
— И все же...
— Творческий подход к делу. Честность.
Честность во всем: в отношениях с това-

Венера без вуали
59
Традиционное новогоднее интервью для газеты
КБ «За новую технику» дает главный конструк¬
тор Вячеслав Михайлович Ковтуненко. В роли
журналиста — проектант В. А. Асюшкин
рищами по работе, со смежниками... Во¬
обще, порядочность. Непрерывное совер¬
шенствование, умение учиться: нельзя жить
только старым багажом. Еще важна само¬
стоятельность. С уважением отношусь к
самостоятельным людям.
— Вы, наверное, уже знакомы с традици¬
ями нашего коллектива. Демократизм, до¬
ступность Главного...
— Да, я очень уважал и любил Георгия
Николаевича. Впервые, помню, увидел его
в 1947 году: слушал его доклад. Позже я
узнал его ближе. Он был очень обаятель¬
ным человеком, вызывал большую симпатию
своей общительностью, открытостью, сво¬
им умом. Мы много раз встречались с ним.
Особенно запомнилась встреча в Ереване, на
конгрессе.
Я слышал, что практически любой сот¬
рудник КБ мог в любую минуту войти в ка¬
бинет к Георгию Николаевичу. Честно го¬
воря, мне не очень верится, что это так и
было. А кроме того, это, пожалуй, непра¬
вильно. Конечно, возможны исключения,
когда дело не терпит ни минуты, но как
система — это неверно. Ведь время Главно¬
го не принадлежит ему.
— Какой стиль в работе Вы предпочи¬
таете?
— Только не кабинетный. Люблю про¬
изводство, люблю там бывать. Кстати, пер¬
вую «вылазку» я уже сделал. Но стараюсь
не мешать и зря не вмешиваться. Сам я

60
Курс на Марс
проектант и намерен регулярно посещать
проектный зал, конечно, когда есть кон¬
кретное дело. А пока, к сожалению, не могу
выйти из кабинета: идет выбор направле¬
ния.
— Какими Вы видите взаимоотношения
КБ и завода?
— Прежде всего тесное взаимодействие,
основанное на взаимном уважении. Завод
должен смотреть на КБ, как на мозговой
центр, а КБ на завод, как на родственный
коллектив, воплощающий в жизнь его идеи.
Надо помогать заводу, понимать техноло¬
гию, помогать ее развитию, не загружать
производство лишними заданиями, вы¬
пускать качественную документацию.
КБ должно быть самостоятельной науч¬
ной единицей.
— Допустим, рядовой инженер хочет по¬
делиться какими-то своими идеями или о
чем-то посоветоваться с Главным...
— Если дело несрочное, то до 10.00 про¬
шу не беспокоить: идет самостоятельная ра¬
бота. Главному тоже иногда надо подумать,
да и почту посмотреть.
Но если что-то уж очень срочное, прошу
и до 10.00. А обычно... записывайтесь в
тетрадь у секретаря. Приглашу в тот же
день, если, конечно, буду на месте.
— Возьмете ли Вы сюда бывшую Вашу
тематику?
— Нет. Зачем же отнимать работу у дру¬
гого коллектива. У нас же свои огромные
задачи. Тематика хорошая. Только нельзя
решать ее задачи разрозненно. Нужна уни¬
фикация.
Сегодня же главное — подготовка оче¬
редных «Венер».
— Говорят, Вы собираетесь приглашать
специалистов со стороны, частично со своей
старой фирмы...
— Никого приглашать не намерен. Кол¬
лектив здесь сильный, давно показал свои
возможности. Перестроимся. Поработа¬
ем. Если где-нибудь возникнет слабина и не
увижу подходящего специалиста, то, может
быть, одного-двух приглашу.
— Проекты мы разработаем... Но этого
мало. Нужна решительность Главного...
— Решительность, конечно, непременное
качество главного конструктора. И не толь¬
ко Главного. Вообще, я вижу три главные
задачи главного конструктора:
1. Четко вырабатывать перспективу.
2. Определять однозначно генеральную
линию.
3. Не допускать скатывания к одной те¬
ме — это гибельно.
— Что Вы хотели бы пожелать коллекти¬
ву по случаю Нового года?
— Больших творческих успехов каждому
и всем вместе. Обязательно семейного бла¬
гополучия и счастья. Пусть все будет хоро¬
шо и в семье, и на работе.
— Есть предложение: встретиться через
год — подвести итоги, вновь заглянуть в
будущее...
— Предложение принимается.
От беседы осталось впечатление, что этот
коммуникабельный, уверенный в себе чело¬
век знает, чего он хочет и что надо делать.
Действительно, с первых же дней новый
Главный энергично приступил к работе. Он
посещал цехи, стенды, экспериментальные
базы, смежные организации, беседовал с
проектантами и конструкторами, проводил
частые немноголюдные краткие совещания.
А вскоре на собрании коммунистов КБ он
выступил с сообщением, в котором изложил
задачи коллектива на ближайшие годы. Со¬
гласно намеченной программе, тема по до¬
ставке марсианского грунта откладывалась
надолго. До той поры, пока не будет до¬
стигнут новый, более высокий уровень науки
и техники. Кстати, и американцы от подоб¬
ного проекта также отказались «до лучших
времен».
Поскольку созданный коллективом косми¬
ческий «носитель» (аппарат) зарекомендо¬
вал себя хорошо и далеко еще не исчерпал
своих возможностей, необходимо разра¬
ботать на его базе новые станции, например
для радиолокации поверхности Венеры с
орбиты ее искусственного спутника, для

Венера без вуали
61
обеспечения функционирования больших и
сложных телескопов на околоземных орби¬
тах в целях глубоких астрофизических ис¬
следований и т. д.
А параллельно, пока разрабатываются и
летают такие станции, можно создать уни¬
фицированную машину нового поколения с
более широкими возможностями.
Унификация изделий, по словам Главно¬
го, необходима, ибо, распыляя свои силы на
решение частных задач, коллектив не спра¬
вится со всем объемом работ.
Необходимо также, подчеркнул руково¬
дитель, улучшить организацию труда. Если
собрать тысячу талантов, хоть бы и акаде¬
миков, и не организовать их, толку не бу¬
дет. Нужно сочетать единство целей, пра¬
вильную централизацию с интересами и ра¬
ботой каждого исполнителя.
А ближайшей и важнейшей задачей была
в это время работа над одиннадцатой и
двенадцатой «Венерами».
Но до конца «вытянуть» дела, как потом
оказалось, не удалось. Вокруг машин по
причинам, о которых уже говорилось, не
был своевременно создан необходимый на¬
кал, что не могло не сказаться отрицательно
на ходе дел. И хотя новый Главный бросил
на эту тему много сил, выправить положе¬
ние уже не хватало времени.
Какие же основные цели стояли перед
венерианской экспедицией 1978 года? Вы¬
полнить задачи, сформулированные
М. В. Келдышем: получить цветные снимки
«Венеры», исследовать грунт.
Конечно, в процессе полета станций наме¬
чалось провести много новых интересных
научных экспериментов, но главными были
два: получение цветного изображения ме¬
ста посадки и проведение анализа вене¬
рианского грунта на борту спускаемого ап¬
парата.
Стартовали станции «Венера-11» и «Ве¬
нера-12» в сентябре 1978 года. Но об этом
уже не узнал Мстислав Всеволодович Кел¬
дыш: 24 июля того же года на 68-м году
жизни выдающийся ученый скоропостижно
скончался. Теоретик космонавтики, как в
первые годы космической эры называли его
в печати без упоминания имени, внес неоце¬
нимый вклад в развитие советской косми¬
ческой науки и техники. Это была невос¬
полнимая утрата для всех нас.
Но вернемся к его идеям. Нас буквально
поражала непостижимая способность учено¬
го ставить задачи на грани фантастики, но
тем не менее реальные, решаемые лишь на
пределе возможностей современной науки и
техники. Определить такую грань может
только большой ученый. Ведь еще чуть-чуть,
и задача становится невыполнимой.
В декабре 1978 года спускаемые аппара¬
ты совершили посадку на планету.
Но ни тот, ни другой изображения не пе¬
редали. Вот где сказалась та маленькая
ложка дегтя! Не сбросились все четыре за¬
щитные крышки. Не удалось провести и
анализ образцов венерианского грунта: не
сработал, как требовалось, грунтозаборник.
Тогда же произошел анекдотический слу¬
чай. 22 декабря газеты под торжественны¬
ми заголовками типа: «Новый шаг в иссле¬
довании планет», «Новый успех советской
науки» — дали информацию: «Спускаемый
аппарат автоматической станции «Венера-
12» — на поверхности планеты» и репорта¬
жи. Заголовки соответствовали действитель¬
ности. Но о том, что два важных экспери¬
мента не получились, умалчивалось. Ведь о
программе экспериментов, как было принято
тогда, заранее ничего не сообщалось.
И вдруг «Гудок» — газета с большим тира¬
жом и широкой «географией» — извещает
своих читателей о «самом интересном»: есть
панорамные снимки, взят венерианский
грунт! Понятно, как это произошло. Текст
был заготовлен газетой заранее, а при вы¬
пуске по ошибке не вычеркнули два абзаца.
Вот они — издержки недостаточной глас¬
ности.
На съезде журналистов страны в 1987 го¬
ду «космическое ведомство» было подверг¬
нуто серьезной критике за ограничения в
выдаче подробной информации. С тех пор

62
Курс на Марс
многое изменилось, и читатель в полной ме¬
ре это, наверное, почувствовал. Но мне все
же хочется «защитить честь мундира». Ведь
есть ведомства и повыше космического.
Стиль такой закладывался не в нашем ве¬
домстве...
Экспедиция 1978 года, с точки зрения
ученых, принесла хорошие результаты: был
проведен тонкий химический анализ атмо¬
сферы, обнаружена высокая грозовая ак¬
тивность на планете. Интенсивность элект¬
рических разрядов оказалась во много раз
выше, чем на Земле. Высокая грозовая
активность, предположили исследователи,
объясняется наличием действующих вул¬
канов.
Да, особые симпатии вызывал у нас этот
небольшой прибор со звучным названием
«Гроза». Он предназначался для поиска
грозовых разрядов в небе Венеры.
Когда-то грозовые разряды в атмосфере
Земли помогли А. С. Попову изобрести ра¬
дио. Тогда они являлись единственными
источниками радиосигналов. Но, сослужив
свою великую службу, они превратились со
временем в один из основных источников
помех радиосвязи. Ныне грозовые разряды
снова стали объектом исследования, помо¬
гающим изучать характеристики ионосферы.
Прибор «Гроза» поначалу доставлял нам
немало хлопот. Не потому, что плохо рабо¬
тал. Нет, работал он хорошо. Мешали усло¬
вия Земли, насыщенной до предела всевоз¬
можными радиоволнами.
Оператором прибора работал Федор Дол-
гополин. Когда по громкой связи раздава¬
лось: «Операторам занять свои места!»,
Долгополин делал серьезное лицо, трагиче¬
ским голосом произносил:
— Иду на «Грозу»! — и решительным ша¬
гом выходил из комнаты.
Все уладилось, когда удалось создать
специальные экранирующие устройства.
Оставался открытым лишь главный вопрос:
а есть ли на Венере грозы?
Спускаемый аппарат «Венеры-12» шел на
посадку. И одним из первых пришло сооб¬
щение: «Поступает информация с прибора
,,Гроза“»! И затем: «Зафиксированы низко¬
частотные и высокочастотные грозовые
разряды!»
Значит, есть, бушуют в небе Венеры гро¬
зы... Может, когда-нибудь мы услышим «го¬
лос» Венеры: громовые раскаты, вой ветра?
Он о многом поведает ученым.
В те дни в беседах планетологов часто
слышалось слово «аргон-36». Этот изотоп
газа аргона присутствовал, как считают уче¬
ные, еще в том протопланетном облаке, из
которого формировались планеты Солнеч¬
ной системы. С тех пор запас его не попол¬
нялся. За миллиарды лет он должен был
практически исчезнуть и с Земли, и с Ве¬
неры.
И вот совершенно неожиданный факт: со¬
отношение аргона-36 с другим изотопом, по
данным последних станций, оказалось на
Венере в 200—300 раз больше, чем на Зем¬
ле. Отчего? Интересная научная загадка.
Может быть, на Венере сохранился первона¬
чальный (реликтовый) состав атмосферы?
Или в той части протопланетного облака,
из которого формировалась Венера, было
больше аргона? А вдруг все не так, и там
происходят необъяснимые, с точки зрения
земной науки, процессы?
Вновь (в который раз!) планета тайн пре¬
поднесла ученым сюрприз.
Пролетные аппараты (космические носи¬
тели), сбросив СА на планету, продолжали
свой путь по гелиоцентрическим орбитам.
Они были оснащены оригинальной научной
аппаратурой,' и у нас еще будет повод вер¬
нуться к ним.
Несмотря на то что упрекнуть нового
Главного никто не был вправе, он заметно
переживал относительную неудачу экспеди¬
ции и, когда отшумели первые после посад¬
ки дни, развил кипучую деятельность по
анализу отказов. Были разработаны всевоз¬
можные версии, а потом целые программы
по их проверке. Каждый узел и узело¬
чек подвергался сверхжестким испыта¬
ниям.

Венера без вуали
63
Очередная экспедиция к Венере намеча¬
лась на 1981 год...
Конструкция крышек была «головной
болью» наших конструкторов, технологов и
экспериментаторов.
Грунтозаборное устройство создавали в
конструкторском бюро Владимира Павло¬
вича Бармина, одного из тех, кто входил в
легендарную шестерку главных конструкто¬
ров, составлявших первый королёвский
Совет Главных. Естественно, в разработке
самое деятельное участие принимали сот¬
рудники нашей организации как головной по
межпланетным станциям...
— На следующей неделе к нам поступит
бур. Надо подготовить «наземку» да про¬
смотреть еще раз документацию,— замести¬
тель начальника КИСа, ведущий оперативку,
не говорил, а, словно искры, высекал слова
своим резким голосом.— Я к вам обраща¬
юсь, Виктор Никифорович! Смотрите, чтобы
не получилось: на охоту идти — собак кор¬
мить.
Опытный руководитель группы электриков
миролюбиво пробасил:
— У меня, Сан Саныч, все готово. Да у
нас там дел — чуть: включить двигатель да
выключить.
— Посмотрим, как вы «включите да вы¬
ключите»...
Этот краткий диалог напомнил мне, что
откладывать дальше детальное изучение
бура, правильнее — венерианского грунтоза¬
борного устройства (ГЗУ), не следует.
На другой день, сразу после оперативки,
я направился к нашим конструкторам. Бо¬
рис Борисович Арустамов, живой, темно¬
глазый, шумный, весело закричал:
— А, на ликбез пожаловал! Давно пора!
Сейчас чертеж подпишу и займусь с тобой.
Юрий Александрович,— крикнул он колле¬
ге,— ты как, готов мне помочь?
Б. Б. Арустамов — опытный конструктор,
специалист по приводам. Еще в 1965 году
Г. Н. Бабакин упросил начальство НИИ,
в котором работал Арустамов, перевести его
к нам.
Окончательная сборка спускаемого аппарата
станции «Венера-13» перед отправкой на космо¬
дром. В марте 1982 года спускаемые аппараты
«Венеры-13 и -14» впервые взяли пробы грунта с
поверхности планеты и провели их химический
анализ, передали цветные панорамы места по¬
садки
Юрий Александрович Онищенко, тоже
конструктор с немалым стажем, подошел к
кульману.
— Готов, Борис Борисович.
— Вариантов проработали много, а оста¬
новились вот на этом,— Онищенко развер¬
нул чертеж.
— Значит, так,— Арустамов энергично
помогал себе карандашом,— садимся на Ве¬
неру, полминуты выжидаем, когда «улягут¬

64
Курс на Марс
ся» переходные процессы, и тогда включаем
электродвигатель. Двигатель через редуктор
и систему тросов — вот таким образом —
вращает бур, опускает его на «землю» и с
большим усилием прижимает к поверхно¬
сти. Идет бурение... Потом — бах! — сра¬
батывает пиропатрон перегрузки грунта,
мембрана, говоря по-простому — перегород¬
ка, закрывающая вход в вакуумную ем¬
кость, прорывается. Получается «обыкновен¬
ный» пылесос: снаружи сто атмосфер, а
внутри разрежение. Что происходит?
— Забуренный грунт со свистом всасы¬
вается в шлюз!
— Верно мыслишь... Тогда пойдем даль¬
ше. Теперь срабатывает второй пиропатрон,
и шлюз со взятым грунтом отсекается от
внешней среды, короче, герметизируется. Но
какое давление в шлюзе? Те же сто атмо¬
сфер, а нам надо, помнишь, почти в триста
раз меньше. Что делать?
— Надо сбросить давление...
— Правильно. Вот для этого срабатывает
третий пиропатрон, и с его помощью ма¬
ленький шлюз соединяется с большой деся¬
тилитровой емкостью. Какое в ней изна¬
чальное давление?
— Десять миллиметров ртутного столба.
— Венерианский газ, ворвавшийся в
шлюз, растекается по всей емкости, давле¬
ние падает. Вот теперь грунт можно пода¬
вать в зону анализа. Срабатывает, наконец,
четвертый пиропатрон, и грунт, как на блю¬
дечке, подается под светлые «очи» анали¬
затора. Насчет блюдечка я немного за
гнул,— рассмеялся Арустамов,— пулей по¬
дается! Вот так. Вопросы есть?
Подошли совсем молодые конструкторы.
Признаться, я давно их заметил в КБ и при¬
нимал за наших молодых специалистов.
Приходили они на работу вместе с нами, а
вот уходили позже. Теперь все прояснилось.
Это были разработчики бура.
— Вас интересуют наземные испыта¬
ния бура? — спросил один из них.— Пока
прошли только автономные. А вот комплекс¬
ные, в составе фрагментов и эксперимен¬
тальных машин, будут проведены в камере с
венерианскими условиями.
— А на какие породы рассчитан бур?
— Взять можем практически любую: от
базальта, туфа и кончая песчаной.
— Как бы посмотреть бур «живьем»?
— Я после обеда иду на сборку, можешь
присоединиться,— предложил Онищенко.
...Все чаще и чаще при встречах друг с
другом мы спрашивали: «Ты не знаешь, ко¬
гда сброс?» Сброс — испытание важное,
заключительное и весьма эффектное. Так
коротко называют наземные комплексные
испытания спускаемого аппарата на удар¬
ные нагрузки. Машину, ничем не отличаю¬
щуюся от летной, с работающей аппара¬
турой подвешивают на стреле, а потом с
высоты в несколько метров сбрасывают на
уклон — площадку из твердых плит. Тут
проверяется многое: устойчивость машины
при посадке, способность аппаратуры,
всех узлов и механизмов, работающих в
комплексе, выдержать удар.
При подготовке машины немало хлопот
доставлял «Арахис». В отличие от земного
этот «орешек» оказался твердым. «А-р-а-
хи-с». Расшифровывается он так: автома¬
тический рентгенорадиометрический анали¬
затор химического состава. Помните,
М. В. Келдыш говорил о методе. Вот этот
прибор и позволял обнаруживать основные
породообразующие и некоторые редкие
элементы в грунте Венеры. Поданный для
анализа грунт облучается радиоизотопным
источником. Атомы химических элементов
грунта, возбужденные облучением, начи¬
нают «светиться» — слабо люминесциро-
вать. По интенсивности и спектру этого
«свечения» и определяют состав грунта. По¬
нятно, прибор сложный, со своей вычисли¬
тельной машиной.
Каждый космический аппарат имеет свою
«изюминку». На спускаемых аппаратах та¬
ких «изюминок» было, пожалуй, сразу три:
«Арахис», бур и цветное телевидение.
Подготовкой ударной машины, или «вось¬
мерки», как ее называли по последней циф¬

Венера без вуали
65
ре длинного номера, на КИСе непосред¬
ственно руководил Борис Панин. И вот
«восьмерка», чем-то напоминающая гигант¬
скую грушу, висит на огромной стреле. По
громкоговорящей связи, как на старте, идет
отсчет времени: «Готовность два часа! Двух¬
часовая готовность!» За центральным пуль¬
том — один из самых лучших операторов
КИСа Володя Перегудов, сегодня ему пору¬
чено управление машиной. Постепенно пуль¬
товая заполняется специалистами всех си¬
стем. Надевает специальный костюм рабо¬
чий бортрасчета Виталий Волосков и сразу
становится похожим на космонавта.
Прибыл заместитель Главного по конст¬
рукции В. Е. Ишевский. Подошел к пульту.
«Все в норме, Валентин Евграфович!» — до¬
ложил Перегудов.
Кино- и фотооператоры еще раз прове¬
ряют свою технику. Наземные радиостанции
уже принимают сигнал с аппарата, он сей¬
час как бы летит в атмосфере Утренней
звезды. Скоро посадка.
Виталий Волосков поднимается по высо¬
кой стремянке к машине, отключает кабели,
в последний раз перед сбросом осматрива¬
ет аппарат, откатывает стремянку. Все го¬
тово к сбросу...
— Внимание! Сброс!
Аппарат летит вниз и с грохотом «прили¬
пает» к земле.
— Сигнал нормальный, хорошего качест¬
ва,— докладывает оператор наземной ра¬
диостанции.
30 секунд. Отстрелились крышки теле¬
фотометров. Иллюминаторы открыты. Нача¬
лась съемка. На площадке специально раз¬
бросаны красные кирпичи и другие разно¬
цветные предметы.
Заверещал двигатель бура. Сердито урча,
он вгрызается в пенобетонную плиту. Один
за другим срабатывают пиропатроны ГЗУ.
Интересно, начался ли анализ грунта? На¬
сколько точно «Арахис» определит, что ему
«подсунуло» ГЗУ? Ответы на эти вопросы
мы получили только через несколько часов
после обработки информации. Кажется,
все раскрылось. Все... кроме «Пропа» —
прибора, непосредственно определяющего
структурные механические свойства грунта.
Такое предвидели и даже записали в про¬
грамму: механизм выноса рассчитан на жар¬
кие венерианские условия. Дефекта нет,
и все же вид нераскрывшегося «Пропа»
испытательский глаз не радует.
Эксперимент завершен. Начался тща¬
тельный анализ телеметрических записей.
Все приборы сработали хорошо: и «Гроза»,
и «Сигма» — газовый хроматограф, и влаго¬
мер — ему определять влажность атмосфе¬
ры...
Порадовал «Арахис» — он определил точ¬
но: в грунте присутствуют алюминий, крем¬
ний, кальций, прочие элементы.
— Вот так бы и на Венере! И чтоб «Проп»
раскрылся,— подытожил Борис Панин.
О том, каким вниманием пользовался
бур, говорит и такой эпизод.
Для подготовки грунтозаборного устрой¬
ства к полету на космодром прибыла не¬
большая группа специалистов. В нее входи¬
ли разработчики бура Анатолий Иванов и
Николай Овчаров, а также Александр Махов
и Юрий Онищенко.
Все службы докладывают: замечаний нет.
Но мы видим, что-то смущает «буровиков»:
подолгу сидят они над телеметрическими
записями, шелестят схемами, нередко уе¬
диняются. У В. Ломанова, одного из руково¬
дителей испытаний, на такие вещи нюх тон¬
кий:
— Что закручинились, мужики?
— Понимаете, какое дело... Замечаний
нет, а все же неспокойно. И здесь, на
космодроме, и на заводе потребление тока в
норме. Даже в очень приличной норме. Но
разница есть.
— Большая?
— Пять миллиампер.
— Это из шестисот-то?
— Да, мы понимаем. Но откуда, откуда
она взялась?
Тут вспомнилась история, которую мне
рассказал начальник производства. Все

66
Курс на Марс
буры — и летные, и экспериментальные —
собирал Виктор Хапудин. Но, когда Виктор
был в отпуске, один бур собрал другой ра¬
бочий, тоже мастер своего дела. Бур рабо¬
тал нормально, однако возвратившемуся из
отпуска Хапудину звук его работы показал¬
ся чуть-чуть отличным от звуков, издавае¬
мых прежними бурами. Виктор убедил на¬
чальника сборочного отделения разобрать
бур, оказалось, одна деталь была установле¬
на с едва заметным перекосом.
Может быть, о чем-то похожем и «пищат»
те пять миллиампер?
Ломанов вызвал инженера-электрика Еле¬
ну Пашкову.
— Ваше мнение?
— Все должно быть нормально, Вален¬
тин Мокеевич!
— Вы меня не успокаивайте, а просчи¬
тайте еще раз, пожалуйста, весь токовый
баланс.
Мы возвращались с Валентином в гости¬
ницу поздним вечером.
— Знаешь,— признался он,— не идет у
меня из головы эта история с пятью мил¬
лиамперами. Я бы еще понимал, если бы по¬
требление тока было больше: может, что-то
мешает, а ток ведь меньше!
— Послушай,— Ломанов остановился,
как вкопанный,— а, может быть, условия
отличаются? И как мне раньше это в голову
не пришло! С утра запрошу Москву.
На другой день все стало на свое место
и изрядно развеселило нас. Москвичи долго
вспоминали жаркое лето 81-го. Сколько
сюрпризов оно принесло! Не забыло и про
нас. Оказывается, и операторам, и машине
было так жарко, что были включены допол¬
нительные вентиляторы и кондиционеры.
Это «чуть-чуть» и сказалось на результатах
замеров!
Успех экспедиции был полным...
Какие цветные панорамы мы рассматрива¬
ли! Какие данные по грунту мы получили!
Безукоризненно сработала вся «наука»,
вся техника. А сколько было «впервые»!..
Приоритет за приоритетом.
Это был настоящий долгожданный празд¬
ник на нашей улице. На пресс-конференцию
в пресс-центр МИД мы приехали большой
группой — целым автобусом. Отметили
также событие, собравшись коллективом
испытателей отдела на квартире одного из
наших телеметристов. Пели, танцевали,
читали стихи:
Не каждый час творим
открытья,
Но каждый день идем
вперед,
Связав расчета прочной
нитью
Начало поисков и взлет.
Спустя месяц я встретился с доктором
физико-математических наук, профессором,
заведующим отделом физики планет Инсти¬
тута космических исследований АН СССР
В. И. Морозом и доктором физико-матема¬
тических наук, профессором, заведующим
лабораторией исследований планет Институ¬
та геохимии и аналитической химии имени
В. И. Вернадского АН СССР, лауреатом
Ленинской премии Ю. А. Сурковым. Вот
запись той беседы.
— Давайте представим, что наша беседа
происходит на Венере...— начинаю я.
В. И. Мороз. Стоим на шаре небольшого
диаметра. Все в оранжевых тонах... Над
нами безоблачное оранжевое небо. Очень
темная поверхность с желто-оранжевыми
оттенками. Довольно шумно, как на ожив¬
ленной улице.
— «Небольшого диаметра» — это сколь¬
ко?
— Ну, сотни метров, то есть стоим будто
на вершине большого купола — так там рез¬
ко «заваливается» горизонт. Это из-за ано¬
мальной рефракции световых волн.
— Василий Иванович, а почему не видны
облака?
— Слишком внушительна оптическая
толща атмосферы.
— А отчего все, как в песне, оранжевое?

1л: нера без вуали
67
Так выглядит венерианский пейзаж в окрестно¬
стях высокогорного плато Беты в области Феба.
На панораме, полученной с борта спускаемого
аппарата «Венеры-14», отчетливо видна много¬
ярусная горизонтальная слоистость горных пород
— Венерианская атмосфера поглощает
синие лучи, точнее, синюю часть спектра.
— А почему шумно?
— От ветра.
— Но скорость ветра невелика — всего
полметра в секунду?
— Зато велика плотность атмосферы! Не
забывайте про давление! По динамическому
напору эта скорость эквивалентна земным
ветрам — пять метров в секунду. Кстати, у
аппарата были не только «глаза», но и
«уши» — микрофоны. Они шум зафиксиро¬
вали...

68
Курс на Марс
— В чем состоят основные итоги этой
венерианской экспедиции?
В. И. Мороз. Впервые проведен анализ
элементного состава грунта планеты. Этот
эксперимент, проведенный в экстремальных
условиях Венеры, является, пожалуй, самым
впечатляющйм из всех когда-либо проводив¬
шихся на поверхности других планет.
Ю. А. Сурков. Мы определили процент¬
ное содержание магния, алюминия, кремния,
калия, кальция, титана, марганца, железа,
основных летучих элементов — серы, хлора,
фосфора. Теоретически, исходя из геохими¬
ческих закономерностей, «получили» нат¬
рий — его там около полутора процен¬
тов.
— Можно ли, зная все это, «сварить»
венерианский грунт?
— Сейчас мы готовим компоненты, чтобы
приготовить аналог. Перемешаем их в нуж¬
ных пропорциях, расплавим — получим
«стекло», раздробим его в порошок, продол¬
жим анализ. Второй путь — поиск земных
аналогов. С составом пород «Венеры-14»
легче: он соответствует широко распростра¬
ненным на Земле океаническим базальтам.
С «Венерой-13» сложнее: подобный тип
глубинных базальтов встречается весьма
редко, пожалуй, лишь в Средиземноморской
вулканической провинции. Из Италии нам
доставили кусок породы, довольно близкий
по характеристикам...
В. И. Мороз. Впервые получены цветные
панорамы поверхности Венеры. По качеству
новые панорамы относятся к числу самых
лучших среди переданных когда-либо с по¬
верхности других тел Солнечной системы.
Впервые проведены измерения ультрафио¬
летового потока солнечного излучения в
атмосфере. Обнаружено, что значительная
часть солнечного излучения поглощается
выше шестидесяти километров. Это позво¬
лит в какой-то степени объяснить совер¬
шенно необычные характеристики движе¬
ния атмосферы Венеры. Известно, что за
четверо земных суток облака с завидным
постоянством «обегают» планету.
Впервые определен изотопный состав
неона, хорошо зафиксирован криптон и,
видимо, ксенон. Эта информация является
ключевой для разгадки тайны происхожде¬
ния не только Венеры, но и всей Солнечной
системы.
Ю. А. Сурков. Впервые проведены одно¬
временные измерения содержания водяного
пара прямыми и оптическими методами.
История воды на Венере чрезвычайно вол¬
нует планетологов. Установлено, что водя¬
ного пара в атмосфере очень мало и его
распределение по высоте весьма необычно.
Оба эти факта также важны для понима¬
ния природы загадочной планеты.
Впервые прямыми исследованиями пока¬
зано, что сера является основным элемен¬
том, определяющим состав облачного слоя.
— Часто спрашивают: верно ли, что хо¬
лодный Марс — старость Земли, а жаркая
Венера — ее юность?
В. И. Мороз. Образовались эти планеты,
как и вся Солнечная система, примерно 4,5
миллиарда лет тому назад. Венера сформи¬
ровалась чуть раньше Земли, Марс — чуть
позже. Разбежка во времени «ничтожна»:
всего около ста миллионов лет.
— Может ли Венера в процессе своей
эволюции «превратиться» в Землю?
— В. И. Мороз. Нет, не может. Вот Зем¬
ля может «превратиться» в Венеру при нера¬
зумной деятельности человека, если фреон,
углекислый газ будут в возрастающих коли¬
чествах выбрасываться в атмосферу.
— А каково значение изучения Венеры в
интересах Земли?
В. И. Мороз. Большой интерес к этой
планете связан прежде всего с тем, что она
резко отличается от Земли по характери¬
стикам атмосферы и климата, хотя имеет
почти такие же размеры. Мы строим модель
общей циркуляции атмосферы: на Земле
все очень сложно — океаны «мешают», на
Венере проще. Отсюда тянется нить, в
частности, к метеорологии, экологии...
Ю. А. Сурков. Помимо атмосферно-кли¬
матологического аспекта исследований име-

-гr-.ера без вуали
69
хугся еще два, не менее важных: геологи¬
ческий и космогонический.
Для геологии крайне необходимы данные
: строении твердых тел всех планет земной
гэуппы: Меркурия, Венеры, Земли, Марса.
Без этого невозможно восстановить картину
ганних стадий формирования Земли, про¬
цессы образования полезных ископаемых.
Для космогонии нужны данные об
инертных газах, особенностях строения
недр и поверхности планет, которые несут
информацию об эпохе формирования Сол¬
нечной системы.
— Давайте помечтаем. Когда начнется
освоение Венеры?
В. И. Мороз. Логика развития человечест¬
ва обязательно приведет к этому, причем,
вероятно, раньше, чем мы предполагаем.
Мог ли человек в 1880 году предположить,
что через сто лет будем летать к планетам?
Не исключено, что начнется освоение Вене¬
ры в XXI веке.
Ю. А. Сурков. Во всяком случае, там есть
все, что нужно человеческой цивилизации.
Уверен, полезными ископаемыми, самыми
разнообразными, Венера не обделена.
В связанном состоянии должна быть вода.
Мешают только высокая температура и
большое давление. Возить руду с Венеры
будет дороговато. Более выгодно создавать
на месте обогатительные фабрики и заводы
по переработке сырья.
— Есть ли элементы научности в предло¬
жении известного американского астронома
Карла Сагана о «переделке» атмосферы
Венеры с помощью хлореллы? Как полагает
Саган, эти водоросли, доставленные в не¬
жаркие слои атмосферы Венеры, довольно
быстро могут разложить углекислый газ.
Атмосфера планеты обогатится кислоро¬
дом, ослабеет действие парникового эффек¬
та — понизится температура, станет прием¬
лемым давление. Воду люди добудут, и
тогда Венера превратится в обитаемую пла¬
нету...
В. И. Мороз. Элементы научности есть.
Но, скорее всего, к началу освоения плане¬
ты появятся и другие, не менее остроумные
проекты преобразования атмосферы Венеры.
Спустя год я вновь побывал в лаборато¬
рии Ю. А. Суркова.
Я держу в руках кусочек черного, тускло
поблескивающего на изломах стекла, очень
твердого (на обычном стекле оно оставля¬
ет глубокие царапины) и тяжелого. На пер¬
вый взгляд, стекло как стекло, впрочем, на
второй и третий — тоже.
Передо мной на журнальном полирован¬
ном столике баночки с серо-зеленым мел¬
ким песком — тем же стеклом, но раздроб¬
ленным в порошок. И тоже ничего необыч¬
ного.
Если, конечно, не знать заранее, что, на¬
верное, во всей Вселенной такая порода
есть лишь в двух местах. Здесь, в Институте
геохимии и аналитической химии им.
В. И. Вернадского АН СССР (где «стекло»
сварили, а потом раздробили). И еще за
128 миллионов километров от московских
Ленинских гор. Именно на таком расстоя¬
нии от Земли 29 мая 1983 года находилась
Венера.
Венерианский грунт был получен учеными
недавно. На это ушел целый год напряжен¬
ной работы лаборатории исследования пла¬
нет института.
— Юрий Александрович, исследование
венерианского грунта было, как известно,
главной задачей обеих станций. Очевидно,
и место посадки выбиралось поэтому не в
последнюю очередь с учетом ваших поже¬
ланий?
— Да, конечно. Посмотрите,— Ю. А. Сур¬
ков протягивает глянцевую цветную карту,
радиолокационный «фотоснимок», сделан¬
ный в 1978 году американской станцией
«Пионер — Венера».— Примерно две трети
поверхности планеты составляют холмистые
возвышенности, около четверти ее — глад¬
кие низменности, и лишь одну десятую —
горные районы. Так что мы намеренно по¬
садили «Венеру-13» на холмистую мест¬
ность, а «Венеру-14» — на гладкую. Дру¬
гими словами, если предположить, что

70
Курс на Марс
аппараты попали в типичные венерианские
условия, мы можем представить себе едва
ли не 90 процентов поверхности планеты.
Причем, как мы определили, возвышенно¬
сти — территории более древние, остаток
первичной коры Венеры. Нам это особенно
интересно, потому что «у себя дома» мы ви¬
дим уже окончательно сформировавшуюся
планету, а здесь можем «заглянуть» в свою
историю почти на четыре миллиарда лет
назад. Это поможет нам лучше понять зако¬
номерности породообразования не только
на Венере...
— Что же передали нам станции с по¬
верхности Венеры? Что за породы перед
нами?
— «Венера-14» передала состав грунта,
напоминающего земные океанические толеи-
товые базальты, «Венера-13» — тоже близ¬
кие к базальтовым щелочные габброиды.
— Где-нибудь на Земле есть похожие по¬
роды?
— Со дна Атлантики мы достали грунт,
сопоставимый с грунтом венерианских низ¬
менностей. Значительно труднее оказалось
найти что-то похожее на породы, состав¬
ляющие на Венере холмы. На Земле подоб¬
ные породы встречаются очень редко, у нас
это породы глубинные, причем даже образ¬
цы из рифтовых зон, из вулканических
островов очень отличаются от венериан¬
ских... Но в результате нечто похожее мы
все-таки обнаружили — в районе Байкала...
При этом надо сказать, что грунт на Вене¬
ре значительно менее плотный — почти в
два раза — нежели подобный земной, не
кристаллический, не монолитный, а пори¬
стый. По-видимому, все венерианские поро¬
ды — вулканического происхождения, веще¬
ство в виде пепла слой за слоем ложилось
на поверхность планеты.
— Юрий Александрович, расскажите,
пожалуйста, поподробнее, как вы «готови¬
ли» эти образцы. Итак, станции передали
вам состав элементов грунта...
— Собственно, работа эта началась на¬
много раньше, еще даже до старта станций
с Земли. Мы заранее создали целую «биб¬
лиотеку» спектрограмм земных пород — 200
образцов, тысяча спектров!..
— Простите, а по какому принципу вы
отбирали именно эти породы, а не какие-то
другие?
— Прежде всего мы брали то, что ожи¬
дали увидеть и на Венере.
— И ваши ожидания оправдались?
— В общем-то, да. Что касается пород,
исследованных «Венерой-14»,— толеитовые
базальты в «библиотеку» мы включили сра¬
зу. А вот с «Венерой-13» оказалось значи¬
тельно сложнее... Так вот, когда мы уже
получили данные с самой планеты, компью¬
тер из наших двухсот отобрал десять наи¬
более похожих спектров, потом сузил вы¬
бор до трех. С ними мы и начали работать.
— Каким образом?
— Одновременно мы шли двумя путями.
Первый — чисто теоретический: компьютер
«корректировал» спектр земной породы, «до¬
бавляя» в него «вещества» до совпадения
картинки с венерианской. И второй путь —
экспериментальный. Определив процент¬
ное содержание породообразующих элемен¬
тов в грунте Венеры, мы смешивали их в
необходимых пропорциях, постепенно до¬
бавляя необходимые окислы. При этом надо
было учесть влияние температуры (500°!),
ввести массу других поправок, «добавить»
необходимые летучие компоненты — серу,
хлор, фтор, и только после этого мы смогли
«испечь» аналог венерианской породы. Уве¬
ряю вас, это была очень и очень трудоем¬
кая задача.
— И сколько же вариантов грунта при¬
шлось вам создать на пути к этому, окон¬
чательному?
— Многие десятки.
— И каким общим весом?
— Во всяком случае, речь идет о кило¬
граммах...
— Простите, Юрий Александрович, но
насколько точно соответствует ваш грунт
настоящему? Можно ли быть уверенным,
что вы не ошиблись?

Венера без вуали
71
— Перед полетом станций наши приборы
проверяла очень серьезная комиссия. Были
проанализированы так называемые темные
пробы. Нам предложили породы, о соста¬
ве которых мы абсолютно ничего не знали,
мы сняли спектрограммы, и породы увезли.
Можете представить, в каком напряжении
была вся лаборатория: даже случайная
ошибка могла перечеркнуть многолетнюю
работу... Но наши приборы сработали
четко.
— Могут спросить: но что дают нам, зе¬
млянам, эти исследования чужой плане¬
ты — за миллионы километров от нас и на¬
ших проблем?
— Не согласен. К нашим земным проб¬
лемам эти исследования имеют самое
непосредственное отношение. Благодаря им
мы сможем ответить на исключительно важ¬
ные именно для нас вопросы. Назову толь¬
ко один из них, может быть, и не самый
главный. Как известно, 70% полезных иско¬
паемых на Земле сформировались в первый
миллиард лет существования планеты. Ка¬
ким образом? На Земле мы этого не узна¬
ем, Венера же или Луна такую возмож¬
ность дают...
— И последний вопрос, Юрий Алек¬
сандрович. Очевидно, «грунт с Венеры» —
первый в мире грунт, воссозданный в лабо¬
раторных условиях?
— Да. С искусственно созданными поро¬
дами ученые никогда еще не работали.
Даже лунный грунт исследовался «нату¬
ральный» — доставленный на Землю совет¬
скими автоматическими станциями и амери¬
канскими экспедициями. Нам пришлось
создать совершенно новые методики, тем
радостнее, что эта работа завершилась так
успешно.
Незадолго до этой встречи Ю. А. Сурков
вернулся из Хьюстона, с XIV лунно-пла¬
нетной конференции. Доклад советских уче¬
ных об их исследованиях Венеры стал там
одним из важнейших событий.
Между прочим, само слово «базальт» про¬
изошло от греческого, обозначающего
«пробный камень». Сейчас «пробные кам¬
ни» с Венеры начинают работать на Земле.
...Работает на земле чудо-стекло. Ком¬
пактный и высокоинформативный хромато¬
граф «Сигма», созданный для венерианских
исследований, получил прописку на газо- и
нефтепромыслах страны. Космическая тех¬
нология помогает земной...
Да, подобные факты вызывали бы закон¬
ную гордость, если бы являлись обычным
правилом.
Когда же ракетно-космические разработки
спустятся на Землю? Такой вопрос все чаще
ставят экономисты, журналисты, рядовые
труженики.
Вот номер «Правды» от 22 января 1989 го¬
да. Заметки писателя Бориса Екимова под
названием «Пора долги отдавать». Пронзи¬
тельные рассказы этого колоритного пред¬
ставителя «деревенской» прозы, живущего в
Волгоградской области, нельзя читать без
саднящей боли. За его творчеством слежу с
особым вниманием и потому, что он мой
ровесник и однокашник и наше с ним детст¬
во прошло в далекой заполярной Игарке.
Так вот, он, в частности, пишет: «Так все-
таки какой на дворе век? Когда смотришь,
как механическая рука где-нибудь на Луне
и дальше, послушная сигналам с Земли, тру¬
дится, восхищению нет предела. Но отведите
от телевизора взгляд — вот он, крестья¬
нин, с косой да лопатой. Словно хлеб всех
ученых людей, всех людей заводских, умелых
и мудрых,— он с полей марсианских, а не
с этих вот, на которых трудится их кре¬
стьянский брат».
Но разве космонавтика, открывающая но¬
вые горизонты науке и технике, виновата в
том, что ее достижения так слабо внедряют¬
ся в народное хозяйство?
Январь 1989 года. Большой зал Дома
ученых АН СССР. Идут XIII научные чте¬
ния по космонавтике. На трибуне — главный
конструктор ракеты-носителя «Энергия»
Б. И. Губанов. Он сообщает, что творцами
ракетно-космической системы «Энергия» —
«Буран» предложено более 600 разработок,

72
Курс на Марс
которые хоть сейчас могут быть исполь¬
зованы в народном хозяйстве. Это новые
конструкционные материалы, перспективные
системы и приборы, совершенные техноло¬
гии, программы ЭВМ и прочее, и прочее.
Но кто их применит? Видимо, только пе¬
ревод народного хозяйства на экономические
рельсы товарно-рыночных отношений ради¬
кально изменит ситуацию.
Пятнадцать лет мы не летали к Марсу.
Почти столько же к Луне. Пришел час рас¬
ставания и с Венерой. Двадцать лет, скры¬
вая свой лик под вуалью, была она для нас
и таинственной незнакомкой, и суровым
экзаменатором.
До свидания, Венера! Мы не скоро уви¬
димся с тобой.
Впереди нас ждали новые сложные проб¬
лемы.

4 В порывах
звездного
ветра

74
Курс на Марс
В этой главе — три зарисовки. В них я рас¬
скажу о работе над тремя космическими ма¬
шинами. Очень разными, непохожими друг на
друга. Но есть нечто общее, что их объединя¬
ет: все они — разведчики Вселенной.
«ЛУНА» и НЛО
Предложение было неожиданным. Я сидел
в кабинете начальника отдела испытаний Бо¬
риса Евгеньевича Кологривова:
— Как ты смотришь, чтобы тебе на «Луне-
24» сейчас поработать? За грунтом пойдет.
Глубинное бурение. Ты же знаешь, Коля
Князев на космодроме. Проведешь заводс¬
кие испытания, а там Николай освободится,
ему передашь машину. (Князев занимался
лунной тематикой.)
Я не возражал. Первой космической стан¬
цией, на которой мне довелось самостоя¬
тельно поработать, была «Луна-9», та самая,
что совершила впервые мягкую посадку на
другое небесное тело. С тех пор и полюби¬
лись мне лунные машины, хотя технология
их отработки отличается особой сложно¬
стью и трудоемкостью. А последние годы я
работал на «Марсах» и «Венерах».
— Думаю,— продолжал начальник,— те¬
бе надо прежде всего зайти к Алексею Гри¬
горьевичу. Узнаешь подробнее о машине,
сроках, договоришься о взаимодействии.
Алексей Григорьевич — руководитель лун¬
ной тематики в нашем конструкторском
бюро, худощавый, по-юношески стройный,
жизнерадостный человек, уже осведомлен¬
ный о моем назначении, встретил шуткой:
— А, привет, привет «блудному сыну»!
Мы, испытатели, по роду своей работы за¬
нимаемся разными аппаратами. Но я давно
заметил, что руководители тематик, хотя и
отлично понимают необходимость такого
«универсального» подхода, ревниво относят¬
ся к переходу людей на «чужую» тему.
Я сел к столу и осмотрел давно знакомый
кабинет. Любой человек, даже впервые по¬
павший в него, мог без труда догадаться,
чем занимается хозяин. Прежде всего бро¬
сается в глаза стоящий у окна огромный,
чуть не в человеческий рост, глобус Луны.
В местах посадки наших «Лун» наклеены
маленькие красные флажки. Там, где опус¬
кались «Сервейоры» и «Аполлоны»,— звезд¬
но-полосатые американские. Рукой владель¬
ца глобуса на кратере, расположенном у
кратера Циолковский, сделана надпись «Ба-
бакин». Это название появилось сравнитель¬
но недавно. (Рассказ веду о событиях
1976 года.) На небольшом глобусе Луны
последнего издания, что стоит на книжном
шкафу, уже напечатано его имя. Рядом с
этим глобусом — фотография Сергея Пав¬
ловича Королева. На стенах — впечатляю¬
щие кадры лунных панорам, переданных
луноходами. В шкафу книги: «Модель кос¬
мического пространства», «Информацион¬
ные роботы и манипуляторы», лунные кар¬
ты.
Алексей Григорьевич старше меня всего
на «каких-то» пятнадцать лет. Но как это
дьявольски много в наше время! Я делал
первые шаги, а он, юношей, принял свой
первый бой на границе в июне 41-го года.
Я только готовился поступать в первый
класс, а он, прошедший через всю войну,
раненый, едва-едва выживший после ране¬
ния, шагал в составе сводного полка Второ¬
го Украинского фронта по Красной площади
на Параде Победы.
Когда десяток лет назад я впервые увидел
этого человека, меня удивили его руки —
большие, мозолистые, очень сильные. Потом
узнал, отец его был замечательным столя¬
ром, и от него он унаследовал любовь к де¬
реву; по сей день любит поработать топором
и рубанком.
— Алексей Григорьевич! Объясните мне,
пожалуйста, вот что. Бурили наши станции
Луну вглубь на сорок сантиметров, теперь
глубина бурения должна составить около
двух метров. Так ли уж это принципиально?
Алексей Григорьевич говорит быстро, чет¬
ко, хотя на слова не скупится.
— Ты-то должен знать, что для геологов,
в данном случае для селенологов, каждый

В порывах "звездного ветра
75
сантиметр, каждый пройденный в глубь по¬
верхности сантиметр — новая страница поз¬
нания. Конечно, они бы рады не только
земной, а заодно и лунный шар насквозь
пробурить. Им, конечно, очень хочется бу¬
рить Луну еще глубже, метров на десять,
чтобы реголит пройти, вообще всю «рыхля-
тину», перепаханную метеоритами. Но пока
трудновато. А вот сейчас... Это, брат ты мой,
тоже очень интересно. На глубине более
метра перепада температур от —150 до
+ 130° нет. Отсюда ученые и надеются по¬
лучить сведения о происхождении Луны, ее
эволюции, а значит, и о природе планет Сол¬
нечной системы. Да и о нашей родной Земле
тоже. Как она образовалась, куда идет...
— Но как же преодолеть «арочный эф¬
фект»? Я слышал, что лунный грунт, наби¬
ваясь в трубу бура, так сцепляется, что об¬
разует пробку и протолкнуть ее невозможно.
А тут надо набить двухметровую трубу!
— А вот конструкторы бура нашли выход,
и весьма остроумный. При бурении грунт
теперь попадает в эластичную трубку —
грунтонос, он — внутри бурильной трубы, а
внутри грунтоноса еще подвижные ленточки.
Таким образом и побеждаются силы сцепле¬
ния.
— Ну хорошо, получили мы столб грунта.
А на Землю-то как привезем? Ведь, насколь¬
ко мне известно, «шарик» прежним остает¬
ся — всего-то полметра.
— Ну, положим, не совсем прежним. Ам¬
пулу в нем побольше сделали. Но это, ко¬
нечно, не выход. И тут конструкторы молод¬
цами оказались. Они предложили «колбасу с
лунным фаршем» на барабан наматывать, а
уж барабан с грунтоносом вкладывать в ам¬
пулу спускаемого аппарата.
— Алексей Григорьевич! Но вот вес...
— Послушай, Марков, а не слишком ли
много вопросов? Так я могу до вечера с то¬
бой беседовать. Или у меня других дел нет?
Вот тебе мой совет. В этой машине для тебя
новое — только ГЗУ (грунтозаборное уст¬
ройство). Схема полета, логика работы ма¬
шины тебе знакомы — они такие же, как у
«Луны-16 и -20». И хотя на тебя теперь сва¬
лится много забот и все они первоочеред¬
ные: и формирование комплексной испыта¬
тельной бригады, и готовность «наземки»,
уединись-ка ты денька на два и как следует
изучи бур. Уверен — удовольствие получишь
колоссальное. Занятная во всех отношени¬
ях машина. В механизме разобраться тебе
поможет Вадим Антонович Ионов, в автома¬
тике — Наталья Александровна Лома-
шина.
Разработку бурового устройства вело кон¬
структорское бюро академика Владимира
Павловича Бармина. А в нашем КБ ее кури¬
ровал В. А. Ионов.
Вадим Антонович — всегда спокойный,
неторопливый, очень точный во всем — раз¬
вернул чертежи бура. Он сильно хромает, и
хотя я знаком с ним давно, о причине хро¬
моты не знал, спросить не решался. И, мо¬
жет быть, не узнал бы никогда, не появись
в нашей стенной газете воспоминания фрон¬
товиков и в их числе заметка Ионова. Ока¬
залось, что он в двадцать лет был на войне
командиром роты пулеметчиков. А, как из¬
вестно, на войне место пулеметчиков в са¬
мом пекле.
— Понимаешь, какая сложность,— Вадим
Антонович говорил, как всегда, очень мед¬
ленно и очень тихо,— надо взять не просто
лунный керн, а керн без нарушения страти¬
фикации, то есть не допустить перемешива¬
ния слоев. Иначе научная ценность образца
сильно упадет. Далее. Широк диапазон кре¬
пости пород: от несвязанного грунта до
скальных горных пород. А проблема очистки
скважины от продуктов разрушения! Или вот
алмазная буровая коронка. На Земле она ис¬
пользуется для бурения крепчайших пород.
Но у нее слаба ударная и тепловая стой¬
кость. Поэтому процесс бурения на Земле
ведется с интенсивным охлаждением промы¬
вочной жидкостью или воздухом. Но на Лу¬
не это исключается. Так что надо было
искать для коронки другой материал. А ведь
все эти проблемы пришлось решать в рам¬
ках минимального веса, при ограниченном

76
Курс на Марс
энергопотреблении. И надежность, надеж¬
ность... А теперь давай посмотрим, как это
все выполнено.
И мы углубились в чертежи...
... Надо сказать, что обстановка в коллек¬
тиве тогда отличалась большой сложностью.
Основные силы разработчиков были броше¬
ны на марсианскую тему. Парадоксальность
ситуации вокруг «Луны-24» заключалась в
том, что в Совете главных конструкторов не
было полного единодушия относительно це¬
лесообразности ее запуска.
Ученые, естественно, были за пуск: образ¬
цы реголита, доставленные с глубины, могли
бы многое рассказать о природе «вечного
спутника», а значит, и о Земле. За пуск го¬
рою стоял (ив этом его твердо поддержи¬
вал министр) Владимир Павлович Бармин:
проведена уникальная разработка, готова
оригинальная, не имеющая аналогов в мире,
остроумнейшая конструкция. Затрачены сре¬
дства. И не дать ей сработать? Оставить
мертвым, бесполезным «памятником»?
Против пуска возражал С. С. Крюков. Его
поддерживали многие. Отработка, испыта¬
ния, подготовка к запуску и пуск машины,
подготовка к управлению и управление ма¬
шиной отнимали много сил и времени, от¬
влекали от «направления главного удара» ве¬
дущие «марсианские» кадры. Действительно,
ведущие специалисты, занимавшиеся ранее
космическими аппаратами для доставки
образцов грунта с Луны, теперь днем и
ночью думали, как решить подобную задачу
на Марсе. А отвлечение их от этих работ
грозило значительным падением темпа ра¬
бот.
Была и еще одна серьезная причина. Бор¬
товая аппаратура была изготовлена давно,
тогда же, когда снаряжались в путь-дорогу
«Луна-16» и «Луна-20», то есть в начале
1970-х годов. Это было выгодно производст¬
венникам: как-никак малая серия, а не
штучное трудоемкое изделие. К тому же бы¬
ла новой комплектующая база. Сейчас, в
1976 году, было ясно, что аппаратура за ми¬
нувшее время, конечно, физически сильно
постарела. Разработчики и их руководители
опасались за ее надежность.
Несколько раз собирался Совет главных
конструкторов, пока, наконец, не было при¬
нято твердое решение: машину готовить к
запуску.
Отработка лунника на контрольно-испыта¬
тельной станции отличалась и длительно¬
стью, и сложностью. Время сделало свое
дело, и бортовую аппаратуру, особенно си¬
стему управления, пришлось часто «осве¬
жать».
В этот своеобразный момент хорошо про¬
явил себя недавно назначенный молодой
заместитель начальника контрольно-испыта¬
тельной станции Александр Александрович
Флоров, талантливый инженер, энергичный,
инициативный, быстрый на разумные, нетри¬
виальные решения руководитель. По стилю
работы и образу мышления он мне напоми¬
нал инженера Чешкова — персонажа нашу¬
мевшей в те годы пьесы Игнатия Дворецко¬
го «Человек со стороны». Разница была
лишь в том, что вырос А. А. Флоров в собст¬
венном коллективе.
Во многом благодаря его стараниям испы¬
тания энергично продвигались вперед, и
спустя несколько месяцев подошли к своей
кульминации...
Большую роль в общем прогрессивном хо¬
де работ по теме сыграл молодой, очень ува¬
жаемый нами, работниками конструкторско¬
го бюро, главный инженер завода Анатолий
Михайлович. Не было дня, чтобы он не по¬
сетил КИС.
А вот Главного завлечь на испытания не
удалось. Помню, ко мне тогда обратился с
рабочими своей бригады старый испытатель,
ветеран завода Алексей Дмитриевич Ко¬
рольков: «Пять лет, как назначили Крюкова
главным конструктором. А мы даже не зна¬
ем, как он выглядит. Пригласи его на испы¬
тания. Пусть посмотрит. А мы с ним побесе¬
дуем».
Звонил я тогда руководителю. Пытался
воздействовать на него через Алексея Гри¬
горьевича, но безуспешно — Сергей Серге¬

В порывах звездного ветра
11
евич КИС не посетил. Алексей Григорьевич
так объяснил мне причину его отказа: «Я
же не электронщик,— в ответ на просьбу
сказал руководитель. — В испытаниях мало
что смыслю. Только отвлекать людей буду.
А надо ли им мешать?»
Наступил сеанс забора грунта, или, как он
назывался, «типовой одиннадцатый» сеанс.
Сеанс этот вызвал, естественно, повышен¬
ный интерес. В КИСе появились Алексей
Григорьевич, главный инженер завода, на¬
чальник ОТК, ведущий конструктор. Подош¬
ли рабочие-сборщики.
Володя Перегудов, оператор центрального
пульта, включил бортовое питание, и сеанс
начался. Рядом с Володей за пультом — На¬
талья Александровна Ломашина, готовая,
если понадобится, в любую минуту прийти
на помощь.
— Выдать радиокоманды «Д1», «Е4»! —
командует Володя.
Тут же стала вращаться длинная штанга,
и буровая головка пошла вниз.
— Есть вращение, есть подача,— докла¬
дывает оператор бортрасчета.
Бур опускается все ниже и ниже.
— Создать на хвостовик осевое усилие в
направлении головки,— дает команду Во¬
лодя.
Этим имитируется появление крепких по¬
род. Тут же автоматически включается удар¬
ный механизм. Теперь бур «долбит твердый
грунт» и одновременно продолжает вращать¬
ся и опускаться вниз.
— Есть ударно-вращательный режим,—
докладывает оператор. Но вот «сверло» опу¬
стилось на всю свою длину. Срабатывает
выключатель, движение прекращается.
— Выдать команду «Д2»!
Начинается намотка грунтоноса на бара¬
бан, и одновременно сам барабан начинает
медленно перемещаться к отверстию на бо¬
ку «шарика» — спускаемого аппарата.
Затем —герметизация ампулы, отвод бу¬
рового механизма. Все! Сеанс прошел уди¬
вительно гладко. Мы ходили вокруг маши¬
ны, обменивались мнениями, думали...
«Что-то не так. Чтобы новое — и сразу
так четко сработало? Так не бывает».
— Давайте проверим еще раз,— предло¬
жил Алексей Григорьевич.
И, несмотря на жесткий график испыта¬
ний, сеанс повторили. Хорошо. Теперь стан¬
ция готова к следующему этапу испыта¬
ний — подготовке к «взлету» с Луны.
ТЕЛЕФОНОГРАММА № 117
КУЛИЧЕВУ
18 августа 1976 года
Для работ с объектом № 413 вам направ¬
ляется команда технического обслуживания
в составе: Марков (руководитель), Рыбачев,
Арефьев, Проханов, Соколов, Плоскиных.
Команда с двумя контейнерами (габариты
700Х 700Х 700, вес 25 кг каждый) достав¬
ляется на аэродром автобусом № 86—32,
водитель Безухов Владимир Сергеевич.
СЕЛИВОХИН.
Попасть луннику на Землю без коррекции
траектории — задача невероятной сложно¬
сти. А приземлиться в расчетном районе
Советского Союза — еще труднее. Много
лет прошло с тех пор, как произошло это
впервые. Но до сих пор не перестаю восхи¬
щаться своими товарищами по работе —
баллистиками, рассчитавшими маршрут.
Три основных условия, если отбросить
множество других, определяют попадание:
место лунного старта, его время и, наконец,
длительность работы ракетного двигателя.
Условия были выполнены. Теперь слово за
поисковым комплексом.
«Эллипс рассеивания» по мере подлета ра¬
кеты сужался, и вместе с этим шло нацели¬
вание поискового комплекса. В составе его
находилась оперативно-техническая группа
поиска. Ее возглавлял представитель Центра
руководства поисковым комплексом Кон¬
стантин Алексеевич Абрамов. В эту группу
входила и наша небольшая команда техни¬
ческого обслуживания.

78
Курс на Марс
Летим в Казахстан, где готовится к
встрече с лунником группа поиска. Сюда
обычно приземляются космонавты и возвра¬
щаемые аппараты. Ведь здесь — ровная, как
стол, бескрайняя степь.
Путь неблизкий. Дремлю. Рядом сидит
молодой специалист Женя Арефьев, пытает¬
ся, несмотря на тряску, читать книжку. По¬
том Женя откладывает ее в сторону, смотрит
в иллюминатор, задумывается. Заметив, что я
открыл глаза, спрашивает:
— Юрий Михайлович, а может лунник
угодить не в степь, а куда-нибудь еще?
— Сам понимаешь, что может. Знаешь, как
радовались на «фирме», когда поняли, что
машина в принципе может попасть на Землю.
Просто на Землю.
— А если лунник приземлится за грани¬
цей, мы за ним туда полетим?
— Вообще-то есть международное согла¬
шение о спасении объектов...
— Хочу, чтоб лунник попал в Рио-де-Жа¬
нейро! — воскликнул Женя. Помолчал. —
Нет, лучше — в дебри Амазонки!
Женя размечтался, начал перебирать стра¬
ны и континенты. Мне его «игра» не понра¬
вилась.
— Женя, скажи: мы можем вернуться на
«фирму» без «шарика»?
— Нет, конечно, Юрий Михайлович.
— Так чего же ты ищешь приключений на
нашу голову?
Прилетели в Казахстан, присоединились
к группе поиска. Ждем сообщений. Вдруг по¬
ступает команда: вылетать в Нижневартовск.
Зачем? Почему? Летчики просят меня свя¬
заться с Главным: нет ли ошибки в приказе?
Немедленно соединяюсь с квартирой
С. С. Крюкова.
— Да-да, вылетайте в Нижневартовск,—
подтверждает Главный. — Понимаешь,
Юра, машина при старте с Луны чуть-чуть
переразогналась и теперь идет в тюменские
болота.
— Хоть и не Рио-де-Жанейро, а все равно
интересно! — обрадовался Женя.
Накликал все же приключение.
Несколько часов летим над тайгой, озера¬
ми, болотами. Каждый понимает: поиск и
эвакуация спускаемого аппарата могут ока¬
заться невероятно трудными.
Вот и Нижневартовск. Один за другим са¬
дятся самолеты. За ними прибывают вертоле¬
ты. Из чрева самолетов выползают необычно
красивые бело-оранжевые вездеходы. За всей
этой картиной с изумлением наблюдают
многочисленные авиапассажиры.
Один из пассажиров, молодой крепкий
парень наконец не выдерживает и подбе¬
гает ко мне. Задыхаясь от волнения, спра¬
шивает:
— Что — НЛО прилетели ловить?
В тон ему, так же серьезно, отвечаю:
— По секрету: может, что-нибудь и уда¬
стся отловить.
Парень убегает к пассажирам, продолжаю¬
щим смотреть во все глаза на эту невидаль.
(Если бы я знал, чем обернется эта моя не¬
винная шутка!)
Абрамов распоряжается: один контейнер
для лунника погрузить в вертолет Богатырева,
второй — Косареву. Иду к первому вертоле¬
ту, Володя Рыбачев — ко второму.
Богатырев. Командир вертолета. С первых
минут знакомства чувствую к нему симпатию.
Провели мы рядом день и ночь. Успели толь¬
ко переброситься несколькими шутками,
поделиться несколькими историями. Он
участвовал еще во встрече Гагарина. Увидев
потом Богатырева в деле, на земле и в возду¬
хе, оценив его поступки, про себя подумал:
«Из чкаловского племени человек». Недолгая
была встреча, но из тех, что запоминаются
на всю жизнь.
Небо темное, мерцают звезды. Обсуждаем
с Абрамовым создавшееся положение. Рас¬
сказываю руководителю полетов: «шарик»
наш не боится ни воды, ни гор, ни морей. На
испытаниях его даже землей засыпали, и все
равно он подавал свой голос. Но тут сплош¬
ные болота, могут засосать. И тогда выта¬
щить его будет чрезвычайно трудно. Руково¬
дитель полетов вызывает Богатырева. Спра¬
шивает, готов ли тот к ночному поиску. Верто-

3 порывах звездного ветра
79
Прежде чем отправиться в космический полет,
возвращаемый аппарат «Луны-24», а вернее, его
двойник, сдает экзамен на бросковом испытатель¬
ном полигоне
летчики знают: работать в незнакомой тайге,
в краю лесов и болот, ночью — риск колос¬
сальный. Богатырев отвечает немедля, с пол¬
нейшим спокойствием: «Конечно, готов».
Смотрим на небо в ту сторону, откуда дол¬
жен появиться наш лунник. Глядя на нас,
задрали головы диспетчеры, собравшиеся на
крыше КДП: аэропорт на время работы груп¬
пы поиска все равно закрыт. Сотни пассажи¬
ров с неожиданно задержанных авиарейсов
тоже смотрят в небо. В тот момент я совсем
не думал о том, выдал ли им парень наш «сек¬
рет».
Сверяем с Абрамовым часы. Вновь смотрим
на небо. И хотя знаем, когда, и знаем, где...
Вздрагиваем, когда один за другим, как сна¬
ряды «Катюши», через все небо проносятся
три «метеора». Первым — спускаемый аппа¬
рат, вторым — приборный отсек ракеты,
третьим — ее двигатель. Кажется, что пада¬
ют они совсем близко, прямо за городом,
что надо бежать и ловить «шарик». Но мы
знаем, сколь обманчиво это впечатление.
И тут же из приемников вертолета
слышим громкий родной «голос».
В комнате связи шумно. Идут непрерывные
доклады с самолетов. Постоянно запрашива¬
ет Москва. Руководитель Центра поиска
отдает распоряжение оставить в воздухе
только «Ан» Соломатченко. Соломатченко
раз за разом проходит над «шариком». «Вер¬
тикаль!» — докладывает он. В этот момент
самолет точно «засекается» наземными стан¬
циями. Штурманы наносят точку посадки.

80
Курс на Марс
Она оказывается в двадцати пяти километрах
от расчетной. Ювелирная работа! Сигнал ни
на мгновение не меняется. Значит, лунник
в устойчивом положении. Отпадает необходи¬
мость ночного поиска вертолетами. Экипаж
спит. На рассвете Богатыреву поступило
указание: максимально облегчить верто¬
лет, нас перегрузить к Косареву и идти на
разведку. Подобрать площадку, вернуться.
Потом взлететь другим. Слышу, как он бурчит
спросонья: «Буду я мотаться туда-сюда. Най¬
ду — привезу. И тебя возьму с собой». Но на¬
чальник Богатырева, находившийся с ним, не
разрешил мне лететь: «Не имею право ослу¬
шаться». Иду к Косареву. На душе... Нахо¬
диться в получасе лета и не увидеть, как там
«дышит» наш лунник. Обидно ужасно. Изо
всех сил стараюсь не подать вида. Косарев в
наушниках, закрыв глаза и делая вид, что спо¬
койно дремлет, слушает доклады Богатырева.
Но я понимаю, как ему хочется быть там.
Штурман передает нам, что говорит Богаты¬
рев: «Нахожусь над целью. Густой лес. Цель
не вижу...»
Вернувшись, Виктор Тихонович Богатырев
рассказал мне: «Захожу с одного бока, с дру¬
гого — не вижу. И опыт вроде есть. А тут не
вижу, и все. Сесть не могу — сплошной гус¬
той лес, тонкие-претонкие березки да ели.
Гляжу, что-то желтеет. Подлетаю — не то.
Березка такая ободраннаж. Несколько раз
ошибался. И вдруг вижу: вдоль одной елки
висит оранжево-белое полотнище. Здравст¬
вуй, голубчик! Теперь от меня не уйдешь.
Ну-ка, Володя, готовься. Это я Ротарю —
спасателю нашему, говорю. Тот понял с
полуслова. Оружие взял: медведи ведь шас¬
тают. В «люльку» садится. Отлетел я
метров на десять, туда, где деревья чуть реже
растут. Завис, колесами чуть за деревья не
цепляюсь. На тросе лебедкой Володю и опу¬
стили. Его сапоги по колено в мох ушли.
Пробрался он к луннику. Тот мягко так во
мху, как на перине, лежит. Подергал за пара¬
шют. Не отцепляется. Тогда ножом стропу
одну перерезал и парашют сдернул. Сложил
его аккуратно, взял «шарик» и на то место,
где спустили, вернулся. В «люльку» сел, за¬
стегнул карабины. Так мы его подняли».
— Забирайте свой лунник! — Улыбающие¬
ся Богатырев и Ротарь передают его нам.
С Володей Рыбачевым бережно-бережно
(хотя знаем, что «шарику» не страшны ника¬
кие перегрузки) относим его на ровную пло¬
щадку. Проводим тщательный технический
осмотр. «Шарик» чуть «подкоптился», и все.
С рабочим сборочного цеха Юрой Проха¬
новым, который собирал аппарат на заводе,
проводим заключительные операции. Вокруг
плотным кольцом стоят летчики, спасатели.
Во все глаза разглядывают лунник. Оценива¬
ют каждое движение Юры, восхищение вы¬
зывает инструмент. Шепчу Юре: «Юрочка,
спокойнее. Не торопись». Он отвечает: «Я и
не волнуюсь». Но вижу: волнуется. Однако
движения, работа рук исключительно точны.
Сказывается класс.
Стравливаем давление из надувных балло¬
нов, отключаем питание. Все в порядке.
...Москва. Командир виртуозно сажает
самолет. Подъезжают машины. Радостные
лица. Первый заместитель главного конст¬
руктора, технический руководитель испыта¬
ний И. Н. Селивохин, начальник производст¬
ва, транспортники, водители идут к нам.
Обмениваемся рукопожатиями. Почти без
слов.
Абрамов четко докладывает первому заме¬
стителю о ходе поиска и выполнении задачи.
Садимся в машины.
Мне положено быть при «шарике» и пере¬
дать его из рук в руки только Борису Беляно-
ву — начальнику цеха, чьи рабочие должны
вырезать ампулу с грунтом.
С Женей Арефьевым, с которым в эти дни
не расставались ни на минуту, садимся в
специальную машину. Рядом — бесценный
груз.
Мчимся без остановок. «Зеленая волна».
Распахиваются ворота родного завода, и
машина, даже не затормозив, проносится к
цеху. Передаю контейнер Белянову. Шагаю
за ним. «Здравствуй, лунник!» — написано
над входом в специальное отделение цеха.

3 порывах звездного ветра
81
Сколько знакомых, дорогих лиц! Каждый
просит рассказать, как искали «шарик». Под¬
хожу к большой карте Советского Союза.
Красным карандашом наношу точку — мес¬
то посадки. Прибывают члены Государствен¬
ной комиссии. Здесь же конструктор
бура. Приподнятая атмосфера царит вокруг.
Но рабочие, кажется, этого не замечают. Они
спокойно делают свое дело.
Ампула вырезана из спускаемого аппарата,
Ее передают из рук в руки. Покачивая у уха,
слушают позвякивание барабана.
Кавалькада машин уносится в Институт
геохимии и аналитической химии АН СССР.
Мы свое дело сделали.
Вспоминаю, как в сентябре 1970 года «Лу¬
на-16» вернулась из лунного Моря Изобилия
с драгоценным грузом.
Тогда в сборочный цех привезли и поста¬
вили на неделю под стекло лунный грунт.
Ходили смотреть. Каждый день. Темно-се¬
рый, разнозернистый порошок. Чуть более
100 граммов.
Стоял вместе с товарищами. Разглядывал.
Хотелось потрогать. Нельзя, герметически
закупорено. Думал: «Какие же тайны раскро¬
ешь ты нам, лунный камень?..»
Спустя месяц поехал к товарищам, веду¬
щим анализ грунта.
— Только не жди сенсаций! — сразу пре¬
дупредили меня друзья. — Породы во многом
похожи на земные базальты, полевой шпат...
— Но кое-что есть «такое»?..
— Ну, кое-что, может, и есть. Во-первых,
удивительная сцепляемость частиц. Грунт
легко формируется, а сыпешь — прекрасно
держит вертикальную стенку, лучше мокро¬
го песка, хотя и абсолютно сухой. Немало
включений чистого железа. Во-вторых, много
шариков, «огурчиков» — круглых стеклянных
и остеклованных частиц. Они-то, наконец, и
принесли разгадку лунного эффекта «ко¬
шачьего» глаза: почему Луна кажется нам не
шаром, а плоской. Так рассеивают солнечный
свет эти «огурчики».
Шло время. Продолжалась напряженная
работа. После первых оценочных и прикидоч¬
ных исследований начались исследования
особо тонкие, всесторонние. К эксперименту
подключились специалисты почти двадцати
научных учреждений страны. Произошел
обмен лунными образцами с американскими
учеными. Некоторое количество ценного ма¬
териала наша Академия наук предоставила
исследователям и ряда других стран.
Еще два раза летали за реголитом советс¬
кие автоматические станции. Вначале «Луна-
20» привезла на родину лунный керн из гор¬
ного труднодоступного района, что между
Морем Изобилия и Морем Кризисов. А в го¬
ры до нее ни один аппарат никогда не летал и
не садился. Затем «Луна-24», как заправская
буровая, провела бурение в юго-восточной
части Моря Кризисов на глубину 2,5 м. Место
оказалось также крайне интересным: с по¬
верхностью, перекрытой выбросом из распо¬
ложенного рядом «молодого» метеоритного
кратера Фаренгейт.
Кстати, американские астронавты во время
пребывания на Луне глубже двух метров ре¬
голит не бурили.
Теперь ученые получили возможность
сравнения (а этому цены нет!) различных об¬
разцов. Три района — тоже не очень густо.
Однако следует учесть комплексный характер
советской лунной программы. Доставка об¬
разцов сочеталась с исследованиями больших
площадей Луны отечественными луноходами,
оснащенными совершенной научной аппара¬
турой.
И сразу появились новые, загадочные
данные, свежие, оригинальные гипотезы. Вот,
к примеру, гипотеза ртутного ветра. Содержа¬
ние ртути в образцах, добытых «Луной-16»,
оказалось в четыре раза меньше, чем в образ¬
цах «Луны-20». Ртуть, как известно, летучий
элемент, и в течение лунного дня достаточно
большое количество ее испаряется с поверх¬
ности. Атмосферы, а значит, и атмосферного
ветра на Луне нет. А вот ртутный ветер, по¬
нятно, слабый, вполне возможно, есть! Это
связано с тем, что горные районы Луны более
светлые и нагреваются слабее, чем лунные
моря — равнины.

82
Курс на Марс
В отдельных районах встретилась совсем
экзотическая порода с высоким содержанием
радиоактивных и редкоземельных элемен¬
тов.
Но подлинной сенсацией стало открытие:
лунное железо не корродировало в условиях
земной атмосферы!
Открытие (впрочем, как и все великие от¬
крытия) получилось «случайно». Эксперимен¬
таторы поместили в герметичную камеру не
весь материал, а взяли щепотку лунного ве¬
щества и оставили ее лежать в лаборатории.
Минул день, месяц, год. Минуло восемь лет.
А лунное железо... сияло первозданной чисто¬
той. Оно не ржавело!
Задумались: почему? Видимо, сделали вы¬
вод ученые, все это — «работа» солнечного
ветра, который бомбардирует своими части¬
цами поверхность Луны. При этом частицы (в
основном протоны), захватив кислород лун¬
ного вещества, уносят его в космическое про¬
странство, восстанавливая таким образом
окисленный металл. Решили поставить опыт
с имитацией солнечного ветра. Взяли спе¬
циальный экран и сделали в нем прорезь
в виде слова «Луна». Потом поставили ку¬
сок обыкновенного железа, загородили этим
экраном и подвергли ионной бомбардиров¬
ке из ускорителя. Давно уж заржавел тот
кусок железа, и только серебром сверкает на
нем слово «Луна».
Тогда же обнаружили, что не только части¬
цы лунного железа, но и частицы лунного ти¬
тана, кремния не поддаются окислению.
Причем стойкость их к коррозии оказалась
поразительной.
По этому показателю космический ме¬
талл во много раз превосходит самые
лучшие рукотворные стали и сплавы!
Обнаруженное явление 15 ноября 1979 го¬
да внесено в Государственный реестр откры¬
тий. Оно получило мировую известность. А
метод обработки деталей ионной бомбарди¬
ровкой уже используется в ряде отраслей
промышленности. Вот и один из ответов на
вопрос: для чего изучать лунный грунт? По¬
добные результаты, безусловно, могут стори¬
цей окупить затраты на создание сложных
космических машин.
Вернемся, однако, к нашему «вечному»
спутнику. Ученые сейчас полагают, что клю¬
чи от многих загадок Земли спрятаны... на
Луне. Возраст самой древней породы, обна¬
руженной на Луне, составляет 4,6 миллиарда
лет. И возраст Земли, определенный изотоп¬
ным методом, тоже около 4,6 миллиарда лет!
Но никто на нашей планете не встречал об¬
разца породы старше 3,5 миллиардов лет.
Следы целой геологической эпохи на Земле
оказались стертыми эрозией, вызванной вет¬
ром и водой. А ведь свыше 70% всех полез¬
ных ископаемых на Земле образовалось
именно в тот период ее жизни. Вот почему
изучение лунной породы дает информацию
об «исчезнувшем» миллиарде лет истории на¬
шей планеты.
... А шутка в Нижневартовске вернулась ко
мне бумерангом. Еще раньше начали дохо¬
дить до нас слухи, что якобы под Нижневар¬
товском в конце лета 1976 года многие люди
видели «летающие тарелки», и было их не то
три, не то тридцать штук. Я поднял сообще¬
ние ТАСС от 23 августа 1976 года. В нем, в
частности, говорилось: «...Возвращаемый ап¬
парат автоматической станции «Луна-24» со¬
вершил посадку... в 200 километрах юго-во¬
сточнее города Сургута».
Я сопоставил это сообщение с тем, что ви¬
дел, вспомнил свою шутку и сотни людей,
смотрящих в ночное небо. На рассвете мы
улетели, а они спустя несколько часов разле¬
телись в разные уголки страны, на газо- и
нефтепромыслы. Многие из них могли не
прочитать газеты тех дней. А если и прочита¬
ли, могли, скорее всего, и не связать виденное
ими с лунником, севшим у Сургута: они же
наблюдали «тарелки» совсем в другом мес¬
те — у Нижневартовска. Все стало ясно.
Каждый человек, связанный с космонавти¬
кой или авиацией, если он выступает в какой-
либо аудитории, непременно получает запис¬
ку: «Вы наблюдали НЛО?» И приходится ему,
с сожалением, разочаровывать своих слуша¬
телей. «С сожалением», потому что хочется и

В порывах звездного ветра
83
ему, чтобы к нам прилетали «энлонавты». Но,
увы! Их пока нет.
Одиннадцать лет спустя вновь побывал на
тюменской земле. На этот раз в составе «Клу¬
ба любознательных» «Комсомольской прав¬
ды». Выступать приходилось много. И каж¬
дый раз звучал этот вопрос. А после ответа
задавали новый, самый каверзный: «А вы не
знаете, что произошло у нас, под Нижневар¬
товском, лет десять-пятнадцать назад?» И с
чистой совестью отвечал: «Знаю. Я тогда
неосторожно пошутил».
Кажется, многие в зале мне не верили.
Увидеть невидимое
Можно ли изучать Землю без географи¬
ческих карт?
Конечно же, нет. Это понимали и наши
далекие предки. Как считают историки нау¬
ки, «стихийная» география возникла еще на
заре развития человечества, когда, напри¬
мер, бывалый охотник, объясняя соплемен¬
нику, как найти стадо мамонтов, изображал
прутиком на земле или мелом на стенке
пещеры речки, леса, озера...
А основы научной географии были зало¬
жены народами Передней Азии, Индии и
Китая примерно за тысячу лет до новой
эры. Крупную роль в развитии географии
сыграли древние греки.
Ну, а как же изучать без карт планеты?
Астрономы давно занимаются их составле¬
нием. Появились очень подробные карты
Луны, затем Марса (к ним мы еще вернем¬
ся). А карт нашей ближайшей соседки Ве¬
неры все еще не было. И не мудрено. Как
получить изображения поверхности плане¬
ты, которая, словно восточная красавица,
скрывает свой лик под непроницаемой чад¬
рой облаков? Оптические средства здесь бы¬
ли бессильны.
Радиолокация? Верно, облака для нее не
помеха. С 1961 года в нашей стране под ру¬
ководством академика В.А.Котельникова
проводилась радиолокация Венеры и других
планет с Земли. Локация велась с помощью
крупного советского радиотелескопа Центра
Забрав пробу лунного грунта, космическая ракета
«Луна — Земля» стартует с лунного «космодрома»
и берет курс к Земле (фотомонтаж)
дальней космической связи. Такую же рабо¬
ту вели и зарубежные ученые. Первые на¬
блюдения Венеры с Земли позволили оце¬
нить отражающие свойства ее поверхности,
измерить период вращения планеты вокруг
собственной оси. Он оказался неожиданно
большим: 243 земных суток (таковы вене¬
рианские «сутки»). Удалось определить, что
вращение у нее обратное по отношению к
движению вокруг Солнца, не как у Земли.
Солнце там восходит на западе, а садится
на востоке. Ну, а о подробных картах не
могло идти и речи. Хотя некоторое пред¬
ставление о глобальном, крупномасштабном
рельефе земная локация давала.
Новую эпоху в «географии» Луны и пла¬
нет открыли полеты космических аппаратов.
С помощью оптических средств были полу¬
чены детальные изображения Луны, Марса,

84
Курс на Марс
Меркурия и даже спутников Марса, Юпите¬
ра, Сатурна.
В 1978 году на орбиту вокруг Венеры был
выведен американский космический аппарат
«Пионер-Венера», оснащенный радиовысо¬
томером. С его помощью измерялся рельеф
поверхности. Тогда были выявлены структу¬
ры континентального масштаба, такие как
Земля Иштар, Земля Афродиты, Область
Бета и другие.
Международный астрономический союз
принял решение: всем образованиям на Ве¬
нере присваивать только женские имена.
Так на карте планеты появились Земля Аф¬
родиты, равнина Лавинии, область Фемиды,
каньон Дианы, кратер Клеопатры, плато
Колетт... Исключение пока сделано лишь
одно: самая высокая гора (ее высота более
10 километров) названа пиком Максвелла.
Этим еще раз подчеркнуты выдающиеся за¬
слуги английского физика — одного из ос¬
новоположников теории электромагнетизма.
(Кстати, он занимался изучением устойчи¬
вости колец Сатурна и показал, что они об¬
разованы множеством мелких спутников.)
Однако основные геологические структу¬
ры — горные хребты, рядовые кратеры,
рифтовые долины — оставались недоступ¬
ными, и детальный анализ поверхности Ве¬
неры по-прежнему был невозможен. И хотя
принципы радиолокации, ее средства извест¬
ны давно, в данном случае в их традицион¬
ном применении решить задачу они не поз¬
воляли: для различения деталей поверхнос¬
ти размером в 1—2 километра (именно та¬
кое разрешение устраивало планетологов)
на межпланетных станциях потребовалось
бы установить сложную и тяжелую антенну
диаметром... 70 метров! Казалось, решение
задачи зашло в тупик.
Олег Николаевич Ржига, сотрудник Ин¬
ститута радиотехники и электроники (ИРЭ)
АН СССР, доктор физико-математических
наук, лауреат Ленинской премии, частый
гость в нашем КБ. Он рассказал, как в сте¬
нах их института родилась идея, как благо¬
словил ее бессменный директор ИРЭ круп¬
ный советский ученый в области радиотех¬
ники академик Владимир Александрович
Котельников.
Тот давний разговор с М.В.Келдышем
Олег Николаевич помнит в подробностях.
Кроме устного сообщения он тогда загото¬
вил и три машинописные странички: прези¬
дент Академии наук СССР очень занят и,
возможно, захочет узнать подробности в бо¬
лее удобное для себя время. Но Мстислав
Всеволодович не стал откладывать:
— Рассказывайте.
Исключительную оригинальность проекта,
о котором ему докладывал О. Н. Ржига,
Мстислав Всеволодович отметил сразу. И
четко определил свое отношение:
— Здесь нужна кооперация с надежными
партнерами. В этом обещаю помочь...
Так наш главный конструктор В.М.Ковту-
ненко стал техническим руководителем про¬
екта «Венерианский картограф». Задача пол¬
ностью совпадала со стратегической линией
КБ, о которой он говорил на партийном
собрании в декабре 77-го.
Впервые будущую «Венеру-15» я увидел
на столе у Александра Жданова. К цилинд¬
ру станции, изображенной на большом листе
ватмана, он старательно «приделывал»...
большую лодку.
— Что это за венецианская гондола?
— Антенна радиолокатора бокового обзо¬
ра,— ответил еще молодой, но с заметной
проседью в волосах проектант.
Так я узнал, что в КБ началась долго¬
жданная разработка венерианского карто¬
графа.
Диалектический путь познания — дорога
без конца. Эксперименты, проведенные пре¬
дыдущими «Венерами», позволили увидеть в
цвете ландшафт планеты, изучить ее грунт.
Стремление познать «сестру» Земли требо¬
вало изучения ее не только в отдельных
«точках», но и в глобальных масштабах.
Для понимания физических процессов, про¬
исходящих на Венере, геологического разви¬
тия ее рельефа, понятно, не обойтись без
геолого-морфологических карт.

В порывах звездного ветра
85
— Кто же разработчик локатора? —
спрашиваю Жданова.
— Богомолов,— бросает он.
Понятно: выбор пал на особое конструк¬
торское бюро МЭИ (Московского энергети¬
ческого института), возглавляемое замеча¬
тельным ученым, членом-корреспондентом
АН СССР (ныне академиком) Алексеем Фе¬
доровичем Богомоловым. Этот творческий
коллектив известен своими крупными рабо¬
тами в области космической радиотехники
еще со времен первого спутника.
Алексей Федорович Богомолов как-то рас¬
сказал:
— Мое участие в этом эксперименте свя¬
зано с двумя людьми — академиками
М.В.Келдышем и В.А.Котельниковым. Пом¬
ню, позвонил мне Мстислав Всеволодович
и говорит: «Надо по возможности «рассмот¬
реть» Венеру! Раз уж нельзя «избавить» ее
от облаков, мы должны тщательно разоб¬
раться и в них, и в поверхности. Для нашей
науки и ученых это посильная задача, не
правда ли?» Известно пристрастие Келдыша
к исследованиям Венеры. По сути дела, он
был руководителем длительной научной про¬
граммы изучения этой планеты. Он привле¬
кал к созданию аппаратуры и приборов уче¬
ных из многих институтов, помогал им, ко¬
ординировал работу. И теми большими до¬
стижениями в изучении Венеры, которыми
по праву гордится отечественная наука, мы
во многом обязаны энтузиазму и предвиде¬
нию Мстислава Всеволодовича.
Но загадок у этой планеты по-прежнему
очень много. Чем больше мы узнаем о Ве¬
нере, тем интереснее представляется этот
необычный мир. Надеемся, что комплекс на¬
учной аппаратуры станций «Венера-15» и
«Венера-16» поможет ответить на многие
вопросы, которые волнуют ученых.
Так на «трех китах»: ИРЭ, ОКБ МЭИ и
нашем КБ — покоился (вернее, энергично
продвигался) этот проект.
Радиолокация широко применяется на
Земле не один десяток лет. Используется
она навигаторами и в авиации. Если, ска¬
жем, поверхность планеты «осветить» ра¬
диолучом от передатчика, то отраженный
сигнал, принятый радиоприемником, прине¬
сет массу информации о поверхности. Сиг¬
нал этот зависит от характера рельефа и со¬
ставляющих его пород. К примеру, от хол¬
мистого ландшафта приходят более слабые
сигналы, чем от гладкого (из-за рассеивания
луча), а скалы отражают сильнее, чем гли¬
нистый грунт. Переведенные на язык изоб¬
ражения сигналы различной радиояркости
могут нарисовать картину поверхности.
Все это было хорошо известно создателям
локатора. Но...
Напомню: чтобы получить пространст¬
венное разрешение 1—2 километра при вы¬
соте в момент съемки 1000—2000 кило¬
метров, нужно было бы установить на кос¬
мическом аппарате антенну диаметром около
70 метров. Такими антеннами оснащены
лишь огромные наземные радиотелескопы.
Во всем мире их единицы. Металлическое
зеркало антенны радиолокатора на «Вене¬
ре-15» («-16») составило в длину 6 метров
при ширине 1,4 метра. Тоже немаленькое.
Но все же не семьдесят! Чтобы зеркало
могло поместиться под головным обтекате¬
лем, защищающим космический аппарат при
старте с Земли, его сделали складным.
После сброса обтекателя, уже в космосе,
боковые лепестки зеркала раскрывались,
как крылья у бабочки.
Так как же шесть метров заменили семь¬
десят?
Вот в этом и заключалась красота экс¬
перимента. Его идея. Был применен так
называемый метод синтезированной аперту¬
ры (апертура — действующее отверстие
радиолокационной системы, определяемое
размерами антенн). Изображение рожда¬
лось не на борту станций. С борта стан¬
ций передатчик радиолокатора посылал
зондирующие сигналы определенной формы.
Приемник фиксировал отраженные от по¬
верхности сигналы, запоминающее устрой¬
ство запоминало их. Так как аппарат на¬
ходился в движении, частота сигнала ме¬

86
Курс на Марс
нялась (эффект Доплера). В зависимости
от рельефа местности изменялось, естест¬
венно, и расстояние, пройденное сигналом.
Так вот, информацию надо было только
передать на Землю. А уж на Земле по спе¬
циальной методике происходило разделение
сигналов в зависимости от расстояний и
доплеровской частоты и синтезирование
изображений. Так наземная аппаратура
(вот квинтэссенция всего проекта) играла
роль огромной антенны. Или, как говори¬
ли, позволяла имитировать воображаемую
антенну очень больших размеров.
Разработку бортовых средств для «Ве¬
неры-15 и -16» — радиолокатора бокового
обзора «Полюс-В» (ему предстояло «фо¬
тографировать» полюс Венеры, ее припо¬
лярную шапку), а также радиовысотоме-
ра-профилографа для измерения высот
рельефа с точностью до 50 метров — вел
сильный и слаженный коллектив ОКБ МЭИ.
А синтез изображений и профилей высот
с помощью наземных средств (ЭВМ и
Фурье-процессора, производительность
которого в 50 раз больше, чем у известной
машины БЭСМ-6) вели сотрудники широ¬
ко известного в научном мире Института
радиотехники и электроники АН СССР.
Спустя месяц-другой после беседы с
Сашей Ждановым у меня состоялся раз¬
говор с инженером ОКБ Петром Корса¬
ковым. «Начнем с того,— говорил Петр,—
что требования к локатору были сложны¬
ми. С одной стороны, для глобальной съем¬
ки планеты лоцирование приходится вести
с больших высот, а с другой.— необходимо
было получить хорошо различимые детали
поверхности (не хуже, чем видна Луна в
самые мощные наземные телескопы).
К тому же предстояло измерять высоты
рельефа с точностью до 50 метров. Для
таких расстояний это высокая точность».
Итак, необходимо было иметь мощный
радиопередатчик и очень чуткий радио¬
приемник. А огромная скорость движения
спутника по орбите? Ведь и ее надо было
учитывать. Но и это далеко не все труд¬
ности. Непрерывно идущие отраженные
сигналы несут с собой огромный массив
информации. Его надо уметь сначала «за¬
помнить» на борту станции, а затем в удоб¬
ный момент (при видимости Земли) «сбро¬
сить» на антенны наземных пунктов. И
такие запоминающие устройства были
созданы.
Неправильно было бы думать, что стан¬
ция (космический носитель) не претерпела
существенных изменений. Дескать, просто
сняли с нее спускаемый аппарат и водру¬
зили радиолокатор с антенной.
Позднее, когда компоновка новой стан¬
ции уже вырисовалась, Жданов охотно рас¬
сказывал: во-первых, чтобы увеличить про¬
пускную способность линии Венера — Зем¬
ля длиною в сотни миллионов километров,
пришлось увеличить мощность передатчи¬
ков «старого» ’радиокомплекса. Во-вторых,
на один метр увеличить диаметр бортовой
параболической антенны.
А дальше — цепная реакция. Энергети¬
ку обязаны были увеличить? Безусловно.
Ведь одно дело иметь на борту спускаемый
аппарат, другое дело — мощный радиоло¬
катор. Площадь солнечных батарей увели¬
чили в два раза. На вывод аппарата, на
«завязку» рабочей орбиты требовалось
больше топлива. Пришлось более чем на
метр удлинить баки.
Но и это не все. Претерпели существен¬
ные изменения и система астроориентации,
и система управления: точность нацеливания
антенн локатора и высотомера на поверх¬
ность, стабилизация аппарата в тени пла¬
неты — все это предстояло обеспечивать
надежно. Много забот доставила и боль¬
шая антенна локатора: при перепаде тем¬
ператур плюс — минус 150 градусов уход
ее элементов не должен был превышать...
двух миллиметров.
Итак, на чертежах конструкторов роди¬
лась принципиально новая машина — вене¬
рианский робот-картограф. Его предстояло
изготовить, испытать, научить работать,
подготовить к дальней дороге.

i порывах звездного ветра
87
Хорошо помню, с каким нетерпением
кидали в КБ и на заводе получения ап-
“зратуры «Полюс-В». Признаюсь, волнова¬
лись мы изрядно, строя предположения о
том, как будет функционировать локатор,
*.з.к пройдет его стыковка с командно-изме-
тительным комплексом. Скажу прямо, не
:разу «Полюс» заработал так, как хотелось.
Немало месяцев упорно, с полной отдачей
трудились и на испытательных стендах,
на контрольно-испытательной станции
завода, и на космодроме питомцы А. Ф. Бо¬
гомолова. Понятно, не просто проходила и
-притирка» двух таких больших и сложных
радиосистем.
Большую роль в проведении эксперимен¬
та сыграла молодежь. Увидеть невидимое
позволил космический радиолокатор, в соз¬
дание которого внесли весомый вклад мо¬
лодые ученые и специалисты — лауреаты
премии Ленинского комсомола 1985 года...
Никогда не забыть те мгновения...
На медленно ползущей широкой ленте
появляются долгожданные точки. Точки
постепенно складываются в линии, линии —
в изображение. И вдруг перед твоим вос¬
хищенным взором возникает далекий и
загадочный мир, который никто ранее не
видел и не мог видеть...
Когда двадцать лет тому назад Мстислав
Всеволодович Келдыш, Георгий Николаевич
Бабакин, их сподвижники и сотрудники
рассматривали первые снимки лунного
ландшафта, к Олегу Кашевскому и Алек¬
сандру Шелухину, Вячеславу Зимову и
Андрею Шестакову, их будущим друзьям
по работе, только пришли первые успехи
по чистописанию, и они только начинали
постигать премудрости арифметики и рус¬
ского языка.
Я спросил ребят, знали ли они тогда о
первых лунных панорамах.
— Знали,— твердо сказал Олег.— Жил
я на Камчатке. В то время только начина¬
лись полеты к Луне и планетам. И все мы
мечтали стать космонавтами и учеными —
исследователями космоса.
Образцы лунного грунта, доставленные на Землю
советскими автоматическими станциями, поступи¬
ли в распоряжение ученых. Сотрудники Институ¬
та геохимии и аналитической химии им. В. И. Ве¬
рнадского АН СССР провели их всесторонние
исследования в специальной герметичной камере
Удивительные все-таки в жизни бывают
совпадения. Радиолокатор — младший брат
«Полюса» — испытывали на самолете-лабо¬
ратории в Средней Азии и на... Камчатке.
Спустя девять лет первые панорамы по¬
верхности Венеры облетели весь мир.
Ребята в то время были студентами и
могли почти профессионально рассуждать
о том, как были сделаны уникальные сним¬
ки.
И вот уже им самим (первым из землян)
довелось увидеть кратеры и горные хребты,
каньоны, разломы и уступы, расселины и
долины, рифты и прочие детали рельефа
«планеты загадок». Были большая радость
и сознание того, что и их труд сделал воз¬
можным выдающееся достижение советской
науки и техники.
В упоминавшейся уже книге К. П. Фе¬
октистова есть такое (отдающее некоторой
горечью) замечание: «... Сейчас и у нас

88
Курс на Марс
можно встретить инженера, просто отбы¬
вающего свой рабочий день, для которого
нет разницы, над чем работать, лишь бы
шли зарплата и премии и были «хорошие
условия». Нет-нет да и увидишь этакую
холодность, отсутствие интереса к пробле¬
ме в целом. Дело свое, впрочем, они делают
хорошо, знания у них отличные, только
одержимости, настырности не хватает.
Ценности, видимо, у них жизненные уже
иные». Но тут же проектант космических
кораблей заключает: «Но... это — так, от¬
дельные наблюдения. У большинства преж¬
ний огонь в глазах — такие вещи делаем!»
Именно к такому большинству принад¬
лежат наши молодые коллеги. Многих из
них довелось видеть в работе, за кульманом,
в лабораториях, на испытаниях. Ребята
трудились от души.
Да, в космонавтику приходит новое по¬
коление. Какое по счету? Думаю, четвер¬
тое. Первое — это довоенное: романтики
ГИРД, энтузиасты ГДЛ и РНИИ — твор¬
цы первых жидкостных ракет, «Катюш»,
ракетопланеров. Второе — послевоенное —
первопроходцы космической эры. Третье —
это наше поколение, вставшее на косми¬
ческую вахту после запуска первого спут¬
ника и полета Юрия Гагарина, сделавшее
возможными мягкие посадки на Луну, Ве¬
неру и Марс, создавшее орбитальные стан¬
ции, транспортные корабли. Что осуществит
четвертое? Дух захватывает от перспектив.
...Межпланетные станции «Венера-15»
и «Венера-16» стартовали в начале июня
1983 года, в середине октября стали искус¬
ственными спутниками Венеры, в начале
ноября были сформированы рабочие ор¬
биты. И началась ежедневная радиолока¬
ционная съемка. За сеанс получали сним¬
ки участков планеты длиной 7—9 тысяч
километров и шириной 100—150 километ¬
ров. Каждый такой участок «рисуется»
на Земле примерно двумя миллионами
точек. Для их построения на Землю переда¬
ется около ста миллионов бит информации.
Увеличение площади съемок шло от сеан¬
са к сеансу. Этому способствовало соб¬
ственное вращение Венеры.
С середины ноября в Медвежьи Озера
зачастили журналисты. Если ехать из Мос¬
квы в Звездный городок по Щелковскому
шоссе, примерно на полпути взору откро¬
ется гигантская — диаметром 64 метра —
чаша антенны радиотелескопа, принадле¬
жащего ОКБ МЭИ. Сюда поступала инфор¬
мация с борта межпланетных станций.
Здесь она предварительно обрабатывалась,
здесь появлялись и первые снимки. Ну, а
товарные («туристические») карты получа¬
ли в ИРЭ с помощью специалистов Инсти¬
тута проблем передачи информации.
Северное полушарие отсняли до тридца¬
того градуса широты. А так как станции
проработали в два с лишним раза дольше
расчетного времени, то они дважды прошли
над одним и тем же местом, осматривая
его под несколько другим ракурсом. Это
позволило получить стереоскопический эф¬
фект изображений.
Олег Николаевич Ржига признавался нам:
«Мы не ожидали, что так хорошо полу¬
чится». «Когда смотришь на снимки, воз¬
никает эффект присутствия»,— говорил
планетолог А. Т. Базилевский.
Был вылеплен глобус северного полу¬
шария планеты. А геолого-геоморфологи¬
ческая карта северной части Венеры в мас¬
штабе 1:10 000 000 с большим успехом де¬
монстрировалась на 27-м Международном
геологическом конгрессе. Ее появление
стало событием в сравнительной плането¬
логии.
У нас на глазах родилась новая наука —
венерография.
Каравеллы XX века — «Венера-15» и
«Венера-16» — получили на «космическом
экзамене» отличные оценки по этой науке
ученых-планетологов всего мира.
Генеральная ассамблея Международного
астрономического союза по результатам
полета советских станций присвоила наи¬
менования 237 открытым геологическим
образованиям. На карту Венеры были на¬

5 порывах звездного ветра
89
несены имена Екатерины Дашковой, Ма¬
гии Ермоловой, Анны Ахматовой, Полины
Осипенко и других славных дочерей нашего
народа. Приполярная равнина получила
имя Снегурочки.
Советские ученые внесли предложение
об увековечении в венерианских названиях
памяти американских женщин-астронавтов
Кристы Маколифф и Джудит Резник, по¬
гибших в катастрофе «Чэлленджера».
«Астрон», как дела во Вселенной?
Мы летели в космическом корабле. Уют¬
но расположившись в удобных креслах,
смотрели в огромный подвижный иллюми¬
натор.
За бортом проплывали поразительные
в своих фантастических красках и асим¬
метричной гармонии шаровые скопления
галактик, туманности с зарождающимися
звездами, спирали...
У иллюминатора с указкой стоял науч¬
ный руководитель экспедиции и рассказы¬
вал о загадках звездных миров. Он пред¬
лагал нам отправиться или к галактике
Мк-8, или Мк-325. Мы были в затруднении:
обе эти галактики с голубыми пятнами
представлялись нам одинаково таинствен¬
ными и интересными.
— Спасибо,— вдруг сказал нам руково¬
дитель.
Зажегся свет, и я увидел привычные
стены конференц-зала КБ и два-три десят¬
ка сидящих в разных концах зала давно
знакомых людей. В первом ряду сидел,
поблескивая очками, главный конструктор,
задумчиво оглаживал бороду его зам, нес¬
мотря на полумрак, что-то быстро запи¬
сывал в свою толстую тетрадь специалист
по астроориентации Демехин. А звездочет
превратился в симпатичного Александра
Алексеевича Боярчука — члена-корреспон-
дента АН СССР, заместителя директора
Крымской астрофизической обсерватории.
Это его пригласил выступить с лекцией
наш главный конструктор Вячеслав Ми¬
хайлович Ковтуненко, перед тем как прис¬
тупить к проектированию «Астрона».
И вот теперь Александр Алексеевич де¬
монстрировал изумительные цветные слай¬
ды. Меньше всего его выступление походи¬
ло на сухой доклад, шла непринужденная
беседа.
— Вы, конечно же, знаете,— говорил
Боярчук,— что нашей «голубой мечтой»
является выведение за пределы земной
атмосферы большого ультрафиолетового
телескопа, ибо озон, спасающий все живое
от губительных лучей ультрафиолета, де¬
лает эти лучи недоступными для наземных
наблюдений.
— Откуда тогда у Вас столь приятный
крымский загар? — съязвил другой зам-
главного, знавший ученого еще со времен
«Лунохода-2», на котором стоял астрофо¬
тометр КрАО.
— Действительно, нужно уточнить.
Ультрафиолетовый диапазон в астрофи¬
зике принято делить на четыре поддиапа¬
зона. Так вот, ближний поддиапазон про¬
ходит через атмосферу и от него, если
угодно, мой загар. Впрочем, как и Ваш
(замглавного только что вернулся из
Крыма). А вот три других поддиапазона,
увы, на Земле не фиксируются.
— Вы сказали: «Голубой мечтой»... А по¬
чему не розовой? — спросил логик.
Понимаю ваш вопрос: почему мы не
хотим изучать инфракрасный спектр, кото¬
рый тоже не пропускается атмосферой?
Безусловно, астрономы стремятся позна¬
вать Вселенную во всем диапазоне волн.
Ну, в видимом диапазоне за самым боль¬
шим в мире телескопом, что в станице Зе-
ленчукской (диаметр его зеркала 6 мет¬
ров!), космическим телескопам долго еще
не угнаться. К ультрафиолету примыкает
рентгеновский спектр — хорошо бы оснас¬
тить «Астрон» такими спектрометрами. А
вот гамма-излучение (вы осведомлены об
этом лучше меня) постоянно изучается
с борта «Венер» и «Прогнозов».

90
Курс на Марс
— И все же: почему вы зовете нас лететь
за ультрафиолетом?
— А потому, что именно здесь сосредо¬
точена основная часть спектральных линий
атомов и молекул, входящих в состав звезд,
галактик, межзвездной среды. 99,9% всех
атомов во Вселенной — это атомы водорода
и гелия! А их резонансные линии наблю¬
даются в УФ-диапазоне. В этом же спектре
наиболее интенсивно излучают такие важ¬
нейшие элементы, как азот, кислород, угле¬
род.
— Представим, что телескоп такой су¬
ществует. В какую точку небесной сферы
вы бы пожелали его направить?
— О, этот вечный конфликт между же¬
лаемым и возможным! Большой интерес
представляют эруптивные, проще говоря,
взрывные звезды; потом — вспыхиваю¬
щие — звезды типа Тау-Тельца: у них
вспышки происходят чаще, чем у эруптив¬
ных, но «размах» поменьше. А взять ал-
голи (от древнеарабского «эль гуль», что
значит «дьявол»). Это так называемые зат-
менные двойные звезды, когда одна звез¬
да затмевает другую; магнитные — звезды
с особенно сильными магнитными полями,
или металлические — все это мало исследо¬
ванные, но весьма интересные космичес¬
кие объекты.
На межпланетных станциях, которые вы
создавали, большое внимание уделялось изу¬
чению солнечного ветра. Пора браться за
звездный. Звездный ветер — это истечение
вещества звезды в межзвездное простран¬
ство. С высокими скоростями. Так вот, у
некоторых звезд наблюдаются области по¬
вышенной плотности в потоке истекающе¬
го вещества — так называемые порывы
звездного ветра. «Побороться» с порывами
звездного ветра — дело нелегкое, но за¬
манчивое.
— И какая польза будет от этого «тру¬
дящимся массам»?
— Мы живем в мире взаимодействующих
галактик. Изучать процессы, происходящие
в Галактике и Метагалактике, значит лучше
понимать, что происходит в нашем большом
доме — Вселенной. А практические резуль¬
таты? Они, надеюсь, не заставят себя че¬
ресчур долго ждать. Ведь, к примеру, тер¬
мояд первыми начали изучать астрофизики.
— Космонавтике уже за двадцать лет.
Если так нужен УФ-диапазон, почему так
долго собирались? — спросил радист.
— Точность наведения телескопа на
звезду должна составлять доли угловых
секунд! Могли вы раньше обеспечить такую
точность стабилизации?
— Не могли,— подтвердил специалист
по астроориентации.
— А сейчас появились проекты, которые
позволяют это сделать. Или вопрос созда¬
ния геометрически не изменяемых в кос¬
мосе (до долей микрона!) больших кон¬
струкций? Только сейчас, видимо, мы по¬
дошли к таком рубежу...
— Зачем «Астрону» столь вытянутая ор¬
бита: с апогеем в 200 тысяч километров?—
спросил баллистик.
— Чтобы измерениям не мешали радиа¬
ционные пояса, простирающиеся от поверх¬
ности Земли до расстояний 80—120 тысяч
километров.
— Вы нас убедили, Александр Алексе¬
евич, по всем статьям. Что же, присылайте
ваш телескоп, а уж мы его выведем на ор¬
биту в лучшем виде! — сказал испытатель.
— Без вашей фирмы телескоп нам не
построить. Ну как, беретесь? — улыбнулся
ученый.
Почти все присутствующие знали: уже
проведена прикидка возможностей создания
УФ-телескопа, а между В. М. Ковтуненко
и директором КрАО академиком А. Б. Се¬
верным достигнута принципиальная догово¬
ренность о начале проектирования «Астро-
на». И поэтому дружно и весело крикнули:
— Беремся!..
В нашей беседе с А. А. Боярчуком тог¬
да прозвучало: «...Гамма-излучение, вы ос¬
ведомлены об этом лучше меня, постоянно
изучается с борта „Венер” и „Прогнозов”.»
Действительно, кое-какой опыт астрофизи-

i порывах звездного ветра
91
гских исследований с помощью мини-те-
гскопов, небольших специальных научных
~гиборов мы уже имели.
Квазары, пульсары, черные дыры...
Эти звучные, с оттенком загадочности
"ова ныне часто встречаются на страницах
-лучной и научно-популярной литературы.
Действительно, стоящие за ними явления,
точнее, небесные объекты, о которых еще
-едавно астрономы не подозревали, нео-
:ычны и во многом таинственны. К ним
сейчас приковано внимание астрофизиков
мира. И не только астрофизиков...
Древнеримский философ Сенека говорил,
что если бы на Земле существовало только
одно место, откуда видны были звезды, к
нему бы отовсюду стекались люди.
Жителям Земли сказочно повезло: атмос¬
фера планеты, надежно защитившая все
живое от губительных лучей, идущих из
космоса, оказалась прозрачной в оптичес¬
ком диапазоне волн. Благодаря этому чело¬
век может восхищаться великолепными
картинами звездного неба, встречать рассве¬
ты, любоваться лунным светом. Благодаря
этому зародилась древнейшая и прекрас¬
нейшая из наук — астрономия.
А сравнительно недавно (можно указать
даже точную дату — 1932 год) возникла ра¬
диоастрономия, которая стала особенно бур¬
но развиваться в послевоенное время.
Оказывается, различные небесные объек¬
ты излучают не только свет, но и радиовол¬
ны, а их можно «ловить» чувствительными
наземными приемниками с помощью боль¬
ших параболических антенн!
Радиоастрономия открыла ни много ни
мало... новую Вселенную — радиочастот¬
ную. Картина «радионеба», нарисованная
новой наукой, оказалась совсем непохожей
на видимое звездное небо. Удивительно:
многие самые яркие звезды на «радионебе»
почти не проглядывались, а некоторые опти¬
чески слабые объекты в радиолучах просто
сверкали. Большое число «радиозвезд» и
вовсе нельзя было разглядеть даже в самые
сильные телескопы. Радиометоды позволили
заглянуть значительно дальше в глубь Все¬
ленной, чем это позволяют традиционные
оптические средства.
В 1963 году были обнаружены метагалак-
тические, то есть расположенные за преде¬
лами нашей Галактики, объекты нового ти¬
па. Это стало началом целого ряда выдаю¬
щихся открытий в астрономии, продолжаю¬
щихся и поныне. Речь идет о квазизвездных
радиоисточниках — сокращенно квазарах.
«Квази» в переводе с латинского означает
«как будто», «будто бы». В самом деле, как
показали дальнейшие исследования, квазары
оказались не звездами, а, скорее всего,
сверхмощными галактическими ядрами, уда¬
ленными от нас на миллиарды световых лет.
Они продолжают удаляться с огромными
скоростями, достигающими 100—200 тысяч
километров в секунду (почти световые ско¬
рости). Их светимость в сотни раз (!) пре¬
восходит светимость «обычных» галактик,
хотя размеры их в десятки раз меньше.
Это указывает на грандиозность тех физи¬
ческих процессов, которые там происходят.
Откуда берется чудовищная энергия, из¬
лучаемая квазарами? Это одна из самых
волнующих загадок науки.
Летом 1967 года аспирантка Кембридж¬
ского университета Джокелин Бэлл, работая
с новым радиотелескопом на волне 3,5 мет¬
ра, неожиданно обнаружила совершенно не¬
обычный радиоисточник. От этого источника
шли кратковременные импульсы, которые
строго периодически, через каждую секунду,
повторялись. Исследователи, возглавляемые
известным радиоастрономом Э.Хьюшем,
предположив, что эти сигналы посылаются
неведомой космической цивилизацией, были
так ошеломлены открытием, что... засекре¬
тили свои наблюдения. Почти полгода никто
о них не знал — случай, как подчеркнул
член-корреспондент АН СССР И.С.Шклов-
ский, в истории астрономии беспрецедент¬
ный.
Вскоре были обнаружены еще три таких
же источника, затем еще и еще. Подобные
радиоисточники назвали пульсарами.

92
Курс на Марс
К этому времени совместными усилиями
астрономов и физиков была создана доволь¬
но стройная и строгая теория о том, как
звезды рождаются, живут и умирают. Сог¬
ласно этой теории звезда после исчерпания
водородного горючего превращается в крас¬
ный гигант, а затем в белый карлик.
Кстати, расчеты показывают, что наше
Солнце станет красным гигантом через 8
миллиардов лет, при этом его светимость
увеличится в сотни раз, а радиус — в десят¬
ки. В это время температура на поверхности
Земли составит 300—500 ° С. (Поразитель¬
но, что такую эволюцию Солнца предсказал
писатель-фантаст Г.Уэллс задолго до воз¬
никновения теоретической астрофизики: его
путешественник во времени увидел над пус¬
тынным океаном огромное красное Солнце.)
Однако в соответствии с той же теорией
не все звезды ожидает судьба белого карли¬
ка. В зависимости от величины оставшейся
массы могут возникнуть так называемые
нейтронные звезды, вещество которых сос¬
тоит из особо плотно «упакованных» ней¬
тронов. Так вот, оказалось, что пульсары —
это и есть быстро вращающиеся нейтронные
звезды, образующиеся при вспышке (взры¬
ве) сверхновых звезд. Термин «сверхновые
звезды» считается не очень удачным: на¬
оборот, звезды эти — далеко не новые,
взрывающиеся при долгой эволюции.
Причина же мощного радиоизлучения
давно уже остывшей, «мертвой» нейтронной
звезды во многом еще не ясна.
Но как ни велики достижения радиоаст¬
рономии, ее «окно прозрачности» зажато в
суровые рамки: не все радиоволны в состоя¬
нии пробиться через воздушный панцирь на¬
шей планеты — более длинные отражаются
ионосферой, более короткие поглощаются
молекулами газов.
И лишь космонавтика «прорубила» для
астрономов и астрофизиков безграничное
окно во Вселенную. Отныне земная атмос¬
фера перестала быть преградой на пути по¬
знания звездных миров. Астрономия стала
всеволновой. Возникла ее самая молодая
ветвь — гамма-астрономия, с которой уче¬
ные связывают большие надежды в позна¬
нии целого ряда сложных астрофизических
проблем.
Особое внимание ученых привлекают чер¬
ные дыры — звезды с незначительными раз¬
мерами и чудовищной силой гравитации.
Академик, трижды Герой Социалистическо¬
го Труда Я.Б.Зельдович образно назвал их
гравитационными могилами. Ведь из них во¬
обще не могут выходить ни излучение, ни
какие-либо частицы. В них тонут без следа
приходящие извне сигналы. Такая звезда
куда страшнее «железной звезды» И.Ефре¬
мова из его «Туманности Андромеды». Ес¬
тественно, возникает вопрос: а можно ли
вообще обнаружить черную дыру? Задача
как будто неразрешима. Однако ученые до¬
пускают, что вещество «нормальной» звезды,
которая находится по соседству с черной
звездой, закручиваясь в диск, втягивается
в ее страшную «пасть» и при этом разогре¬
вается до температуры в миллиарды граду¬
сов. В таком состоянии оно испускает рент¬
геновские и гамма-лучи. Так «тайное» ста¬
новится явным!
А взять столь интригующую проблему,
как проблема антивещества. В каком виде
существует оно в природе? Физики уже поз¬
накомились с простейшими его «представи¬
телями» — антиэлектроном (позитроном),
антипротоном, антигелием... Но, с другой
стороны, как полагают ученые, на границах
областей обычного вещества и антивещества
должны идти фантастические процессы
«уничтожения» того и другого. По сравне¬
нию с ними взрыв водородной бомбы, что
тихий ручеек пред мощью Ниагарского во¬
допада. При этом значительная часть энер¬
гии переходит в гамма-излучение.
Еще один интересный аспект: именно гам¬
ма-диапазон несет ценнейшую информацию
о явлениях, происходящих в хромосфере и
короне Солнца. А именно эти явления, как
мы теперь знаем, имеют самое непосред¬
ственное отношение к нашим повседневным
делам.

i порывах звездного ветра
93
Межпланетные станции «Венера-15 и -16» впервые
провели крупномасштабную радиолокационную
съемку северных полярных областей планеты с
разрешением 1—2 километра
До последнего времени наука располагала
весьма скудной информацией о гамма-
всплесках — редких явлениях, изучаемых в
течение нескольких последних лет.
1978—1979 «космические» годы оказались
необычайно плодотворными для изучения
этих загадочных всплесков. Особенно много
ценных сведений принес полет советских
межпланетных станций «Венера-11» и «Ве¬
нера-12». Как известно, доставив в декабре
1978 года два спускаемых аппарата к по¬
верхности Утренней звезды, они продолжа¬
ли выполнять научную программу. Если
раньше гамма-всплески фиксировались, так
сказать, поштучно, то советско-французская
аппаратура «Снег», а также советский при¬
бор «Конус», установленные на «Венерах»,
зарегистрировали свыше сотни гамма-вспы¬
шек.
Но самой знаменательной датой в иссле¬
довании этого явления стало 5 марта
1979 года: всплеск, который наблюдали во¬
семь космических аппаратов (как советских,
так и зарубежных) оказался в тысячу раз
мощнее других. Пик импульса излучения
длился всего 0,2 секунды, после чего прибо¬
ры записали слабый, но более продолжи¬
тельный «хвост» этого импульса. С большим
волнением исследователи увидели ясную
картину излучения, похожего на излучение
рентгеновского пульсара. Оно характеризо¬

94
Курс на Марс
валось четким периодом, равным 8 секун¬
дам, причем амплитуда импульсов медленно
затухала. Всплеск удалось проследить в те¬
чение двух минут.
Спустя сутки из той же области неба
пришел еще один кратковременный всплеск,
но уже слабее примерно, в сто раз. «Винов¬
ником» повторной вспышки, видимо, был тот
же источник. Его координаты позволила
определить аппаратура «Снег», установлен¬
ная на двух станциях «Венера» и спутнике
«Прогноз-7». Источник оказался порази¬
тельно близко к вспышке сверхновой звезды
в ближайшей к нам галактике — Большом
Магеллановом облаке. Отождествить ис¬
точник с каким-либо видимым объектом в
нашей Галактике пока не удалось. Тем не
менее наиболее вероятно, что пульсар нахо¬
дится «недалеко», где-то на расстоянии
100 световых лет. А скорее всего мы встре¬
тились с представителем совершенно нового
класса — вспыхивающим рентгеновским
пульсаром, находящимся «недалеко» от на¬
шей Солнечной системы. Причиной гамма-
всплесков являются, по-видимому, нестацио¬
нарные процессы, например падение или пе¬
ретекание вещества из «нормальной» звезды
в нейтронную.
Проводимые ныне широким фронтом ис¬
следования квазаров, пульсаров, рентгенов¬
ских источников касаются фундаменталь¬
ных законов мироздания. Подобно тому как
древняя астрономия, изучая картину мира,
одновременно двигала вперед математику,
физику, оптику, навигацию, так современная
астрофизика проникает в самые заповедные
области новейших наук, обогащая их своими
достижениями. В свою очередь, необычные
свойства описанных здесь небесных объек¬
тов ученые пытаются объяснить, используя
последние достижения общей теории отно¬
сительности и магнитогидродинамики, эле¬
ктродинамики и физики плазмы. Нигде еще
в физике подобных проблем не возникало!
Между физикой лабораторной (земной) и
физикой космической происходит сейчас
непрерывный обмен научными идеями. Их
союз обещает дать прекрасные плоды.
К примеру, о термоядерных реакциях фи¬
зики впервые узнали, изучая источники
энергии звезд, а сейчас проблема осуществ¬
ления этих реакций в технике стала одной
из центральных для современной «земной»
физики. Именно этот путь, надеются уче¬
ные, должен привести к получению неисчер¬
паемых запасов энергии, сохранить для
потомков уголь, нефть, газ, лес и другие
столь же ценные и ограниченные ресурсы.
Ну, а нам теперь предстояло обеспечить
исследования Вселенной в ультрафиолето¬
вом диапазоне излучения.
Конструктор Саша Моисеев, голубогла¬
зый, улыбчивый, вспоминал с видимым удо¬
вольствием:
— Это было задолго до того, как наше
КБ приступило к разработке «Астрона».
Нас, четверых конструкторов, вызвал зам-
главного.
— Вот что, друзья,— сказал он,— соби¬
райтесь-ка в солнечный Крым. Недельки на
две. Руководство КрАО попросило напра¬
вить к ним в обсерваторию наших конст¬
рукторов для создания большого зеркально¬
го телескопа. Понятно, для работы в кос¬
мосе. Должен сразу вас предупредить: зем¬
ные телескопы такого класса весят несколь¬
ко тонн. Мы, разумеется, такую роскошь
себе позволить не можем. Выслушайте их
требования. Проведите разведку.
— Разведку боем? — с улыбкой спросил
старший из нас, Анатолий Николаевич Боль¬
шов.
— Нет-нет, легкую рекогносцировку!
Главное — конструкция телескопа должна
быть геометрически неизменной, термоста¬
бильной, а ведь условия в космосе для нее
тяжелейшие: с одной стороны — жара, с
другой — холод. И последнее. Помните: оп¬
тика — дело тонкое. Никаких векселей.
На другой день вылетели мы в Симферо¬
поль. Поскольку представители одной фир¬
мы обязаны выступать единым фронтом,
прямо в самолете начали набрасывать для
себя конструкцию телескопа. На том, что

В порывах звездного ветра
95
надо применить инваровые профили, со¬
шлись быстро (инвар — сплав, практически
не подверженный влиянию температуры).
Л оболочку решили сделать гофрированной
из суперлегкого металла. Инвар будет проти¬
востоять продольным воздействиям, а гофр
(гармошка) будет гасить поперечные на¬
грузки, воспримет кручение.
Встретили нас хорошо. Я первый раз был
в Крыму и день тот запомнил — 10 октября.
Нас поразила яркая осенняя крымская при¬
рода.
Где-то я встречал выражение: праведная
страсть непреодолима. Вот такой стра¬
стью — создать большой космический теле¬
скоп, который решительно раздвинул бы
границы познания, были одержимы крым¬
ские астрономы. И они без труда увлекли
нас. Мы выслушивали их технические
требования, записывали, тут же прикиды¬
вали, что получается в металле.
Спустя несколько дней к нам зашел за¬
меститель директора Александр Алексеевич
Боярчук и как-то смущенно сказал, что
предстоит международный симпозиум, на¬
чинают съезжаться гости, места в их не¬
большой гостинице, что называется, на вес
золота, и спросил, не согласились бы мы пе¬
реехать в их филиал.
Филиал так филиал. Какой разговор! Нам
бы только чтоб кульман был.
Подошла машина. И спустя два часа до¬
ставляют нас... в Симеиз. Знатоки уверяют,
что это самое красивое место в Крыму. Жара.
Купальный сезон в самом разгаре. Раздобы¬
ли мы пару кульманов, перетащили их в
беседку, что стояла на самом берегу моря.
Так от рассвета и до заката мы и работали:
то в беседке, то рядом с ней. А жарко ста¬
нет или мысли в тупик зайдут, мы — в море!
В море самые лучшие идеи и рождались.
Обсохнем — и за кульман.
Компоновка получалась такой: внизу кор¬
пуса (тубуса) телескопа — главное зеркало,
гиперболическое; лучи входят внутрь, отра¬
жаются от главного и попадают на вторич¬
ное зеркало, тоже гиперболическое. Оно
Радиолокационная карта северной «шапки» Вене¬
ры, составленная по результатам полетов станций
«Венера-15 и-16»
расположено вверху, «лицом» к главному;
лучи возвращаются назад, «проскакивают» в
щель и попадают на дифракционную ре¬
шетку. А тут поджидают их фотоэлектрон¬
ные умножители спектрометра.
Все вроде просто. Но надо было обеспе¬
чить точности в доли микрона. Ну, в кос¬
мосе невесомость, все спокойно, кроме теп¬
лового воздействия, радиации. А вот как
вывести такую нежную конструкцию на ор¬
биту? Ведь перегрузки, вибрации при вы¬
ведении — известно какие. Взять, к при¬
меру, главное зеркало. Надо было придумать
особую к нему «оправу», которая спасала
бы его от всех неприятностей. Придумали
так называемую двухжесткостную скобу
крепления. Потом — «запатентовали». При¬
ходилось думать и о сохранности внутрен¬
них поверхностей. Надо было поддерживать
внутри такой микроклимат, чтобы кислород,
влага не вредили (на Земле) и чтобы в

96
Курс на Марс
космосе не мешали солнечные или лунные
блики.
Работа спорилась. Мы тогда телескоп и
скомпоновали, и размеры рассчитали, сло¬
вом, сразу хоть рабочие чертежи начинай
делать.
...Замглавного посмотрел на нас подозри¬
тельно:
— Судя по вашим черным лицам и облуп¬
ленным носам, рекогносцировка прошла от¬
лично.
Мы положили ему на стол чертежи.
Должен прямо сказать: конструкция ту¬
буса у многих специалистов КБ и завода
восторга не вызвала. Вместо предложенных
трех тубусов решили изготовить только
один. Изготовили, отправили в КрАО на ис¬
пытания. Первая реакция ученых — разоча¬
рование. Разве сможет работать такая ле¬
гонькая конструкция? Тубус тот мог запрос¬
то перенести один человек. Даже испыты¬
вать поначалу желания не было. Но вот ста¬
ли давать различные нагрузки. Все больше и
больше. Тубус «держит». Стали теплом ис¬
пытывать. И так, и эдак нагревать. Тубус
держит. Ни один их точнейший прибор не
может зафиксировать изменения парамет¬
ров. Удивились. «Уникальную вещь сотво¬
рили планетчики!» (это про нас).
Рассказывают, что знаменитый ученый,
директор КрАО академик Андрей Борисович
Северный тогда воскликнул: «Теперь я точ¬
но знаю: телескоп будет!»
Тубус тубусом, но для того чтобы родил¬
ся самый большой в то время космический
телескоп (длиной около пяти метров с диа¬
метром трубы около одного метра), пред¬
стояло решить еще много трудных задач.
Таких, например, как наведение и стабили¬
зация положения телескопа при захвате им
звезды в течение сеанса работы (3—8 ча¬
сов) . При этом необходимо было обеспечить
очень высокую точность — малые доли се¬
кунды (секунда дуги — угол, под которым
виден человеческий волос на расстоянии
50 метров). Впервые были созданы легкие,
быстро восстанавливающие свою форму точ¬
ные зеркала с особыми покрытиями, хорошо
отражающими ультрафиолетовое излучение.
Был разработан довольно сложный элект¬
ронный комплекс для получения научной
информации и для контроля за функциони¬
рованием бортовых систем.
Все потребовало особой технологии, тща¬
тельных испытаний и проверок аппаратуры
перед запуском. В случае даже очень малой
неисправности весь эксперимент мог закон¬
читься неудачей.
Ультрафиолетовый телескоп (УФТ) по¬
лучил название «Спика» в честь самой яркой
звезды в созвездии Девы. А Дева, по дав¬
ней традиции,— символ Франции. Да, про¬
ект УФТ стал международным.
Научные руководители проекта академик
А. Б. Северный и член-корреспондент (ныне
академик) А. А. Боярчук в своей статье
«Такие непохожие звезды» отмечали:
«Многотрудная работа по созданию, про¬
верке и испытанию как телескопов, так и
комплекса в целом — результат кооперации
усилий Крымской астрофизической обсерва¬
тории АН СССР, Бюраканской астрофи¬
зической обсерватории АН Армянской ССР,
Института космических исследований АН
СССР и ряда научно-производственных
объединений промышленности. Отметим,
кроме того, что спектрометр УФТ был соз¬
дан в сотрудничестве Крымской обсервато¬
рии и Марсельской лаборатории косми¬
ческой астрономии при активном содействии
совета «Интеркосмос». Ряд основных поло¬
жений, определивших идею этого экспери¬
мента, кроме авторов этой статьи был вы¬
двинут академиком В. А. Амбарцумяном,
членом-корреспондентом АН СССР
И. С. Шкловским, членом-корреспондентом
Астрофизическая обсерватория «Астрон» успешно
работает в космосе с 1983 года. Высокоэллипти¬
ческая орбита с перигеем 2 000 и апогеем
200 000 километров позволяет ультрафиолетовому
телескопу и рентгеновским спектрометрам практи¬
чески все наблюдения вести вне тени Земли и ее
радиационного пояса

98
Курс на Марс
АН УССР В. А. Ковтуненко и други¬
ми».
В начале 1984 года «Астрой», «Венера-15»
и «Венера-16» «встретились» на космодроме.
Объем работ был значительным. Если от¬
работка «Венер» была делом в известной
степени привычным (правда, определенные
нюансы вносили радиолокаторы), то подго¬
товка телескопа «Спика» доставляла немало
хлопот. В то время на космодроме еще не
были сооружены специальные чистовые ка¬
меры (они появятся позднее, на программе
«Венера — комета Галлея»). В связи с этим
выполнение новых более жестких требо¬
ваний по чистоте в помещении, связанных
с обеспечением нормального функциониро¬
вания тонкого оптического инструмента,
представляло некоторые трудности.
Телескоп мы «загнали» в прозрачную па¬
латку, которую плотно закупорили. В нее
подавали очищенный охлажденный воздух.
В палатке создавалось небольшое избыточ¬
ное давление, которое исключало подсос на¬
ружного воздуха.
В подготовке телескопа к запуску боль¬
шую помощь нам на космодроме оказали
работники КрАО: конструктор «Спики» кан¬
дидат физико-математических наук Лев Ва¬
сильевич Границкий, инженер Николай Пав¬
лович Нехаев и рабочий Владимир Алек¬
сандрович Зубко. Работали они тонко. В спе¬
циальных белых костюмах из пылеотталки¬
вающей ткани, белых перчатках, белых ша¬
почках, белых повязках на лице — прямо
профессора-хирурги!
23 марта 1983 года первый советский
астрономический спутник «Астрон» («Звезд¬
ный») вышел на околоземную расчетную
орбиту. Астрофизическая станция, имея на
борту ультрафиолетовый и рентгеновский
телескопы, приступила к мирным исследо¬
ваниям Вселенной.
Спустя полгода я посетил академика Анд¬
рея Борисовича Северного. Для этого мне не
пришлось брать командировку в Крым: уче¬
ный как раз находился в Москве. Остано¬
вился он у дочери, в скромной квартире
многоэтажного дома недалеко от Ленинско¬
го проспекта. Встретил он меня весьма
радушно.
Чем меня приятно поразил академик? Он
сам выводил формулы, сам вел расчеты.
В моем представлении, нынешние академики
далеко ушли от подобного — они теперь
крупные организаторы науки, покинувшие
«тихие заводи» — лаборатории.
Я знал, что А. Б. Северный — крупнейший
советский астрофизик, впервые в мире обна¬
руживший слабые магнитные поля звезд,
круговую поляризацию света у многих
звездных объектов, выполнивший количест¬
венные спектральные исследования сол¬
нечных вспышек, других нестационарных
процессов на Солнце, выявивший глобаль¬
ные пульсации Солнца, колебания его маг¬
нитного поля и т. д. И сейчас семиде¬
сятилетний ученый работал с удивительной
энергией.
Должен заметить, что нашей беседе силь¬
но мешали непрерывные звонки по теле¬
фону: в Академии наук предстояли оче¬
редные выборы.
Помню его лаконичные реплики:
— Нет, за него голосовать не буду: он
уж лет десять живет былыми результа¬
тами...
— Да, согласен: тот и этот на весах нау¬
ки потянут одинаково. Но тот хоть иногда
имеет собственное мнение, а этот, как флю¬
гер...
— Не уговаривайте меня: знаю, хочет
сбежать с периферии...
— Да он забыл, как генерируются идеи...
— Вот за этого с большой охотой: любит
науку в себе, а не себя в науке!
Ученый отодвинул внушительную стопку
листов бумаги, испещренную формулами и
цифрами, выключил калькулятор.
— Андрей Борисович! Ровно полгода
«Астрон» на орбите...
— Ну что ж, молодец «Астрон»! Пре¬
красно работает...
— Нельзя ли рассказать о сюрпризах
«Астрона»?

В порывах звездного ветра
99
— У некоторых галактик зафиксирован
рост интенсивности излучения по мере при¬
ближения к ультрафиолетовой области спек¬
тра. Это, по-видимому, свидетельствует об
избытке в них горячих звезд и горячей
плазмы.
Далее. Весьма важным событием явилось
открытие с помощью «Астрона» очень боль¬
ших скоростей (300—800 км/с) истечения
материи из звезд-гигантов.
А поразительный факт внезапного прекра¬
щения излучения рентгеновского источника
в созвездии Геркулеса? Представляете, из¬
лучение оборвалось! Неожиданность? Еще
какая!
— Я читал сообщение о том, что в ат¬
мосферах магнитных звезд «Астрон» обна¬
ружил повышенное по сравнению с солнеч¬
ной атмосферой содержание свища и воль¬
фрама.
— Это принципиальнейший вопрос, то,
чем я непосредственно занимаюсь, что вхо¬
дит, как говорится, в сферу моих личных
научных интересов.
Образование химических элементов. Их
появление, их рождение. Вопрос вопросов
фундаментальной науки! Происхождение
жизни — кажется, нет проблемы сложнее.
Думается, проблема происхождения эле¬
ментов — этих кирпичиков всего живого и
неживого — не менее сложная.
Когда-то считали, что все элементы обра¬
зовались в процессе «большого взрыва», ко¬
гда плотность вещества была грандиозной
и возможны были любые трансмутации (лю¬
бой синтез) соединения протонов и нейтро¬
нов. Как все хорошо и просто. Но тогда...
легких элементов (водорода, гелия и т. д.)
должно быть примерно столько, сколько и
тяжелых элементов. Однако на самом деле
их оказалось гораздо больше — в миллион
раз! — по числу атомов. Поэтому от этой
гипотезы пришлось отказаться, и тогда об¬
ратились к термоядерному синтезу элемен¬
тов внутри звезд.
— Говорят, и термояд не все объясняет?
— Совершенно верно. Термоядерный
синтез начинается с протон-протонной реак¬
ции, ведущей к образованию гелия. После
окончания этой реакции происходят сжатие
звезды, ее разогрев до больший температур
и возрастание плотности — начинаются ре¬
акции синтеза гелия, которые ведут к обра¬
зованию таких элементов, как, например,
кислород, углерод, неон. Дальнейшие транс¬
мутации в стадии звезды — красного ги¬
ганта — приводят к появлению элементов
так называемого железного пика. А что
дальше? А дальше для образования тяже¬
лых элементов, скажем, таких, как свинец,
вольфрам, висмут, уже нельзя найти транс¬
мутацию, которая могла бы протекать в
спокойном, равновесном состоянии звезды.
Нужны некие специфические, а иногда и
экстраординарные условия, при которых
возникает большое количество нейтронов.
Такими явлениями могут быть быстрый кол¬
лапс (сжатие) звезды, превращение ее в
белый карлик или нейтронную звезду (пуль¬
сар), а также вспышка сверхновой.
— Но вспышка сверхновой — явление
редкое...
— А вот с помощью «Астрона» удалось
получить спектр сверхновой звезды в одной
из соседних галактик.
Неожиданным, во всяком случае для
меня, оказалось исключительно большое
обилие свинца и вольфрама в некоторых
звездах, обнаруженных нашим телескопом.
В сто и более раз больше, чем на Солнце!
— Насколько правильно в этом свете
выглядит теоретический сценарий проис¬
хождения элементов?
— Если продолжать придерживаться
взгляда, что указанные тяжелые элемен¬
ты — суть продукты радиоактивного распада
тория и урана, то мы приходим к серьез¬
ному противоречию: возраст звезд полу¬
чается сравнимым с возрастом Вселенной,
отсчитываемым от «большого взрыва».
— Нельзя ли чуть подробнее пояснить
Вашу мысль?
— Согласно теории «большого взрыва»
15—20 миллиардов лет тому назад началось

100
Курс на Марс
резкое расширение Вселенной из состояния
колоссальных плотности и давления. Рас¬
ширяясь, газ охлаждался, энергия его па¬
дала, возникали неоднородности. Наконец,
под воздействием сил гравитации появились
протогалактические облака (сгустки мате¬
рии), в них постепенно возникали галак¬
тики, рождались первые звезды. Таким об¬
разом, звезды должны быть существенно
«моложе» Вселенной. Если же считать, что
именно возникшие в недрах звезд торий и
уран после распада дали тяжелые элементы,
то, по данным «Астрона», выходит, что
возраст звезд равен возрасту Вселенной. На¬
лицо противоречие: или неверны временные
границы Вселенной, или неверен данный
взгляд на происхождение элементов.
— Какого же мнения придерживаетесь
Вы?
— Считаю, что замеры «Астрона» свиде¬
тельствуют в пользу чрезвычайно активных
процессов — типа образования сверхновых.
...Прошло четыре года, а «Астрон» по-
прежнему находился в строю. Как всякая
хорошая машина, он проявил такие способ¬
ности, каких от него и не ожидали.
За четыре года работы с «Астроном» было
проведено более 500 сеансов связи. Во вре¬
мя этих сеансов проводились наблюдения
с помощью ультрафиолетового телескопа и
рентгеновских спектрометров по программам
как советских ученых, так и ученых Фран¬
ции, ГДР, ЧССР, Италии. Были получены
спектры свыше сотни звезд различных ти¬
пов, около тридцати галактик, десятков
туманностей и фоновых областей нашей
Галактики, а также нескольких комет.
«Астрон» вел систематические наблюде¬
ния комы кометы Галлея в течение 8 меся¬
цев с декабря 1985 по июль 1986 года. Это
чрезвычайно важно для понимания эволю¬
ции комы. Были получены сотни спектров,
определены молекулярный состав комы, рас¬
пределение свечения разных молекул в газо¬
вой оболочке, темп потери массы в зависи¬
мости от расстояния между кометой и Сол¬
нцем. В результате удалось определить об¬
щую потерю массы кометой Г аллея —
370 миллионов тонн за одно сближение с
Солнцем. Это очень небольшая часть массы
ядра кометы Галлея. Расчеты показывают,
что через несколько десятков сближений
комета Галлея потеряет газовую оболочку и
превратится в астероид — очень слабую быс-
тродвижущуюся звездочку.
В ходе многолетней эксплуатации выяви¬
лась большая гибкость «Астрона». Он мог
быстро перенацеливаться на новые объекты
и даже работать в таких режимах, которые
первоначально не предполагались. Таким
примером служат наблюдения кометы Гал¬
лея — протяженного движущегося объекта.
Примером оперативного перенацеливания
«Астрона» служат и наблюдения Сверхновой
звезды, вспыхнувшей в конце февраля
1987 года в Большом Магеллановом об¬
лаке — ближайшей к нам галактике. Вспыш¬
ка Сверхновой — явление грандиозное и
чрезвычайно редкое. При вспышке звезда
может полностью разрушиться. Когда при¬
шло сообщение о вспышке, то сразу же
стало ясно, что единственным советским те¬
лескопом, который может ее наблюдать, яв¬
ляется «Астрон». В программу на март были
внесены существенные коррективы, и уже
4 марта начались наблюдения Сверхновой.
Положение усугублялось тем, что Сверхно¬
вая вспыхнула в той части неба, которая
была в то время недоступна для наблюдений
при привязке к любой из 12 навигационных
звезд. Это очень огорчило астрономов —
иметь телескоп и не навести его на звезду.
Но баллистики нашли оригинальный выход:
они предложили использовать в качестве на¬
вигационной звезды планету Сатурн.
* *
*
Центр дальней космической связи. Солнце
потихоньку погружается в море. На огром¬
ных чашах антенн зажигаются красные сиг¬
нальные огни. Оператор вызывает на связь
спутник: «Добрый вечер, «Астрон»! Что но¬
вого во Вселенной?»

5 Свидание
с небесной
странницей

102
Курс на Марс
13 февраля 1980 года. Раннее утро. Центр
управления полетом.
Полтора года работают в космосе совет¬
ские межпланетные станции «Венера-11» и
«Венера-12». Доставив в декабре 1978 года
к планете два спускаемых аппарата и передав
сигналы с них на Землю, станции продол¬
жали всесторонние исследования космиче¬
ского пространства.
Венеру называют Утренней или Вечерней
звездой. Мы в ЦУПе ее называем только
Утренней. Такова уж баллистика полета, что
и стартуют станции на рассвете, и прибы¬
вают к месту назначения рано утром. Да и
сеансы связи чаще всего начинаются, когда
москвичи досматривают последние сны.
— Ну, что ж, начнем, пожалуй,— обра¬
щается дежурный оператор Центра управле¬
ния полетом к своему коллеге в Центре
дальней космической связи.
— Вас понял: работаем по программе!
В бортовом журнале полета «Венеры-12»
заполняются соответствующие графы: сеанс
№ 185, дальность — 190 373 790 километ¬
ров, скорость — 4821 метр в секунду, время
прохождения сигнала до космического аппа¬
рата — 10 минут 35 секунд... Привычные
цифры. А вот в строке «Задача сеанса» по¬
является необычная запись: «Изучение ко¬
меты Брэдфилда».
Все началось с сообщения о том, что в
начале февраля 1980 года в окрестностях
Солнечной системы открыта новая коме¬
та — комета Брэдфилда. Она получила свое
имя в честь открывателя — австралийского
инженера, известного «ловца комет». «Лов¬
ля» комет — его хобби, которому он посвя¬
щает почти все свое свободное время.
Период обращения кометы вокруг Солнца
оказался равным 300—400 годам. Отчего та¬
кой огромный разброс — целых сто лет?
Ведь астрономы давно приучили нас к точ¬
ным данным. Солнечные и лунные затмения,
к примеру, они предсказывают с точностью
до минут и на много лет вперед. Дело в
том, что масса комет ничтожна. Она в мил¬
лионы раз меньше земной, а потому орбиты
комет сильно изменяются под воздействием
притяжения Солнца, планет и даже звезд.
Кроме того, кометы получают так называе¬
мое негравитационное ускорение за счет ре¬
активной силы, вызванной испарением льда
(чем не ледяная ракета?).
Ученые полагают, что ядра комет состоят
из замерзшей воды с примесью «льдов» дру¬
гих газов, а также вкраплений каменистых и
некоторых других веществ. С приближением
комет к Солнцу их ядра прогреваются, на¬
чинают «газить», образуется хвост, который
растягивается на многие миллионы кило¬
метров. По-гречески слово «комета» и озна¬
чает «звезда с хвостом». Страшные огнен¬
ные змеи, «летающие» в сказках почти всех
народов, скорее всего, навеяны наблюде¬
ниями комет.
Итак, в Солнечной системе обнаружена
новая комета, и она могла уйти, как и дру¬
гие, неизученной... Ждать триста лет? У аст¬
рофизиков Института космических исследо¬
ваний АН СССР родилась идея: развернуть
одну из межпланетных станций «Венера» та¬
ким образом, чтобы ультрафиолетовый
спектрометр — оригинальный советско-
французский научный прибор — увидел ко¬
мету. И не просто увидел, а зафиксировал
ее спектр.
...Операторы центра, специалисты по си¬
стемам станции вглядываются в экраны мо¬
ниторов. Сигнал с борта «Венеры» чистый,
мощный. Телеметрия хорошего качества.
«Нормально... Нормально... Нормально...» —
по очереди докладывают участники экспери¬
мента. Теперь можно приступать к основной
части сеанса.
На станцию уходят радиокоманды, и уп¬
равление на себя берет вначале программно¬
временная система, а затем бортовая цифро¬
вая вычислительная машина. Станция разво¬
рачивается спектрометром на комету, антен¬
ны «уходят» от Земли, и мы пока не можем
получать сигналы с борта. Но в этом нет
ничего неожиданного: такой режим в работе
с аппаратом предусмотрен. Информация
записывается на бортовые магнитофоны, а

Свидание с небесной странницей
103
затем в удобное время будет передана на
Землю.
Сигнал с «Венеры-12» надо ждать два
часа...
Я вспоминаю Большой зал Дома ученых,
научные чтения по космонавтике. На трибу¬
не академик Г. И. Петров. Тема его доклада:
^Тунгусское явление и задачи исследования
комет».
По мнению ученого, Тунгусский метео¬
рит — это небольшая комета, состоявшая из
рыхлого снега очень малой плотности. Та¬
кой снежный ком обладал способностью
легко испаряться, он полностью испарился в
атмосфере, а поэтому никаких «веществен¬
ных доказательств» на Земле не оставил.
Академик Петров призвал присутствовавших
в зале специалистов создать специальные
космические аппараты для исследования
комет.
...Есть сигнал! Значит, все в порядке: се¬
анс прошел нормально, и станция вернулась
в исходное положение.
— Несмотря на то что кометы изучаются
многие сотни лет, до сих пор не ясно, где
они образуются,— говорит нам научный
руководитель эксперимента профессор
В. Г. Курт.— Исследование комет из кос¬
моса дает возможность определить их со¬
став, так как спектральные линии многих
элементов не могут наблюдаться с поверх¬
ности Земли. В свечении кометы Брэдфилда
зарегистрированы линии нескольких элемен¬
тов. Данные позволяют получить сведения
о количественном содержании в веществе
кометы водорода, гелия, аргона, кислорода и
других элементов, причем о некоторых из
них — впервые...
...Полет станций «Венера» продолжался.
Вернувшись из ЦУПа на фирму, сразу же
окунулся в горячие рабочие будни, и встре¬
ча с «огненным змеем», как редкий, экзоти¬
ческий эпизод, вскоре подзабылась.
Ученые ежегодно открывают пять-десять
комет. Метеором проносятся они в глубинах
космоса, астрономы провожают их печаль¬
ным взглядом...
Как объект специальных исследований
космическими аппаратами нами в то время
они не рассматривались. Мы не настолько
мобильны, чтобы, узнав об открытии очеред¬
ной кометы, успеть направить к ней косми¬
ческую лабораторию, оснащенную необходи¬
мыми приборами. А тут представился слу¬
чай: открыли комету, в космосе оказалась
работающая межпланетная станция и, хотя
расстояние между ними составляло многие
миллионы километров, кое-что все-таки за¬
фиксировали.
Мы, испытатели, занимались тогда отра¬
боткой межпланетных станций «Венера-13»
и «Венера-14», которые должны были стар¬
товать в 1981 году. Основными их задачами
являлись анализ венерианского грунта на
борту посадочных аппаратов и получение
цветных круговых панорам окружающего
ландшафта. Эксперимент отличался боль¬
шой сложностью, и подготовка к нему шла
нелегко.
Наши друзья-проектанты работали над
новой темой: созданием огромного — диа¬
метром более десяти метров — аэростатного
зонда, который предстояло запустить в небе
Венеры. Оболочка аэростата должна была
плавать в атмосфере планеты и нести боль¬
шую гондолу с научными приборами для
изучения атмосферных процессов.
Проект был международный — советско-
французский. Аэростат подрядилась сделать
старинная фирма, основанная еще братьями
Монгольфье. Как известно, Жозеф и Этьен
Монгольфье изобрели воздушный шар —
аэростат, наполнявшийся нагретым возду¬
хом. Первый беспилотный полет аэростата
состоялся 5 июня 1783 года. А 21 нояб¬
ря 1783 года на нем впервые поднялись
люди.
Собственно, полет большого аэростата в
небе Венеры, приуроченный к 200-летию
первого полета человека на воздушном
шаре, должен был, кроме серьезных науч¬
ных работ, продемонстрировать уважение к
выдающемуся свершению в истории челове¬
чества.

104
Курс на Марс
И вдруг в разговорах ученых, приезжав¬
ших к нам из ИКИ, проектантов, баллис¬
тиков появились слова «комета», «комета
Галлея». Оказывается, пройдя в 1948 году
самую далекую от Солнца точку своего пути,
эта комета двигалась к нам! И в 1986 году
должна была пройти на минимальном рас¬
стоянии от Солнца и Земли.
Директор Института космических иссле¬
дований Р. 3. Сагдеев сказал тогда: «Нельзя
упустить такую возможность!» Академик
предложил провести наблюдения кометы
Галлея с помощью автоматических меж¬
планетных станций во время будущей экс¬
педиции к Венере. Разумеется, после того
как они закончат решение своих задач у
этой планеты.
Идея нашла убедительное подтверждение
у баллистиков. Оказалось, что с помощью
небольшого гравитационного маневра вблизи
Венеры те же станции можно направить к
комете Галлея. В этом случае они могут
пролететь от ядра кометы на расстоянии в
несколько тысяч километров.
И, что немаловажно, проект будет стоить
гораздо дешевле, чем отдельный полет к
комете, поскольку проект совмещает в себе
две экспедиции: к Венере и к комете.
Космический аппарат по этому проекту
может быть разработан на базе станций
«Венера».
Вместо большого аэростатного зонда
Р. 3. Сагдеев предложил спроектировать
зонд поменьше, также предназначенный для
выполнения важных научных исследований
в атмосфере Венеры.
Академика поддержал наш главный конст¬
руктор Вячеслав Михайлович Ковтуненко.
И вот на очередной традиционной совет¬
ско-французской встрече, посвященной ис¬
следованиям Венеры, Роальд Зиннурович Са¬
гдеев официально предложил французской
стороне принять участие в проекте «Вене¬
ра — комета Галлея».
Я бы погрешил против истины, если бы
сказал, что идею академика Сагдеева вос¬
приняли с энтузиазмом все без исключения.
Некоторые специалисты выражали обосно¬
ванное сомнение в том, удастся ли за столь
небольшой срок переделать космические
аппараты и создать специальную научную
аппаратуру для проведения тонких разнооб¬
разных исследований.
И все же предложение советской
стороны было принято. Многие французские
ученые дали согласие на участие в проекте.
Ему дали название «Вега»: Венера+Галлея.
Руководителем проекта «Вега» стал главный
конструктор В. М. Ковтуненко, научным
руководителем — академик Р. 3. Сагдеев.
Позднее к проекту «Вега» подключились
специалисты из других стран. Для коорди¬
нации всех усилий был создан Между¬
народный научно-технический комитет, ко¬
торый возглавил Р. 3. Сагдеев.
Но не только советские специалисты гото¬
вились к встрече с кометой Галлея.
С 1980 года Европейское космическое
агентство, объединяющее ряд западно-евро¬
пейских стран, начало готовить проект
«Джотто». Он был назван так в честь италь¬
янского художника Джотто ди Бондоне, ко¬
торый наблюдал комету Галлея в 1301 году
и удивительно точно запечатлел ее на своей
фреске «Поклонение волхвов».
Первоначально имело свой проект и На¬
циональное управление по аэронавтике и ис¬
следованию космического пространства
США (НАСА). Запуск космического аппа¬
рата по этому проекту предполагалось осу¬
ществить летом 1985 года. Рассчитано было
все — от даты старта и траектории полета
до состава научной аппаратуры и ее массы с
точностью до грамма. Идея эксперимента
заключалась в том, чтобы после ухода кос¬
мического аппарата за пределы действия
земного тяготения включился бы небольшой
двигатель, который перевел бы автомат на
спиральную траекторию, раскручивающуюся
вокруг Солнца.
На втором витке этой спирали косми¬
ческий аппарат должен был пролететь мимо
кометы Галлея на расстоянии 130 тысяч
километров. В момент пролета с основного

Свидание с небесной странницей
105
Автоматическая межпланетная станция «Вега».
В ходе экспедиции 1984—1986 годов станции
«Вега-1 и -2» провели комплексные научные
исследования Венеры (с помощью посадочных
аппаратов и аэростатных зондов) и кометы Гал¬
лея
аппарата к ядру кометы должен был стар¬
товать небольшой субаппарат массой около
100 кг. По расчетам, он пролетел бы на
расстоянии примерно 1000 километров от
ядра кометы с солнечной его стороны. Ос¬
новной блок в это время выполнял бы функ¬
цию ретранслятора радиосигналов зонда,
передавая их на Землю. Продолжительность
действия передатчика зонда ограничивалась
четырьмя часами. Предполагалось, что за
это время удастся произвести все необхо¬
димые измерения.
Затем основной блок должен был сделать
еще один виток по спирали и через 3 года
вновь возвратиться в окрестности Земли, где
в это время будет находиться комета Тем-
пеля-2. Предполагалось, что космический
автомат сумеет подстроиться в хвост этой
кометы и, медленно подтягиваясь к ее ядру,

Свидание с небесной странницей
107
ученые терпеливо объясняли, что атмосфера
кометы сильно разрежена, что кометы по
сути дела — это «видимое ничто», а Земля
надежно защищена собственной атмосфе¬
рой, все было напрасно. Вот сообщения
майских газет 1910 года.
«Вена. Среди населения, особенно в про¬
винции, паника. Многие запасаются кисло¬
родом. Имеются случаи самоубийств от
страха».
«Тегеран. Четверг персы ожидают с ужа¬
сом. Местные доморощенные астрономы
объявили, что 19 мая наступит конец света.
Многими вырыты глубокие ямы».
«Мадрид. По ночам на улицах городов и
селений толпится народ. В церквах совер¬
шаются молебны. Отмечается чрезвычайное
развитие самоубийств, и объясняется это
страхом перед кончиной мира».
«США. Тысячи людей прощаются со сво¬
ими близкими и друзьями. В церквах круг¬
лосуточно идет служба. В Виргинии и Кен¬
тукки люди переселяются из домов в пе¬
щеры, чтобы избежать гнева кометы».
Верили даже такому: закись азота
(«веселящий газ») заставит землян пля¬
сать и прыгать до полного изнеможения.
Таким было 29-е возвращение кометы
Галлея, начиная с 240 года до нашей эры,
когда ее впервые наблюдали астрономы.
Теперь ожидалось ее 30-е появление.
«Для человека с улицы Солнечная система
состоит из Марса, колец Сатурна и кометы
Галлея»,— сказал известный астроном.
Феномен ее поразительной популярности —
это во многом социальный феномен.
Кто же такой был Галлей, в честь кото¬
рого названа самая знаменитая «звездная»
скиталица?
В конце августа 1682 года 26-летний
английский астроном Э. Галлей одним из
первых обнаружил на небе комету, кото¬
рой суждено было сыграть большую роль в
истории кометной астрономии.
Со времен Аристотеля кометы считали
атмосферными феноменами, порождаемыми
возгорающимися сгустками испарений.
Ведь огромные размеры комет наводили на
мысль, что они находятся где-то рядом.
Представления Аристотеля господствова¬
ли почти два тысячелетия, и только за 100
лет до Галлея кометы заняли место среди
прочих астрономических объектов. К тому
времени астрономы уже располагали до¬
статочно точными угломерными инструмен¬
тами. Когда зимой 1577—1578 годов появи¬
лась очередная большая комета, астрономы
постарались тщательно измерить ее види¬
мое положение относительно звезд. Сразу
же появились сообщения, что комета дви¬
жется далеко от Земли.
После этого стали считать, что кометы
являются межзвездными скиталицами, слу¬
чайно попадающими в Солнечную систему.
Никто не сумел разгадать тайну движе¬
ния комет. Даже И. Кеплер, открывший в
первой четверти XVII века законы движе¬
ния планет, не попытался применить их к
кометам. Он полагал, что кометы по прямой
линии приближаются к Солнцу, а затем
точно таким же образом удаляются от него.
Все наблюдавшиеся кометы, а их число в
то время достигло уже многих сотен, счита¬
ли различными. Мысль о принадлежности
комет Солнечной системе никому не при¬
ходила в голову. Но незадолго до откры¬
тия кометы Э. Галлеем И. Ньютон сформу¬
лировал закон тяготения. По просьбе Гал¬
лея он занялся исследованием вопроса о
том, как под действием тяготения должны
двигаться кометы. Он показал, что кометы
должны описывать около Солнца эллипс,
параболу или гиперболу. Чтобы убедиться в
этом, Ньютон сам сделал первую попытку
определить орбиту яркой кометы 1680 года.
Попытка Ньютона увенчалась успехом: ко¬
мета описывала около Солнца, как около
фокуса, эллипс. Размеры эллипса были
столь огромны, что его едва можно было
отличить от параболы.
Вычислительные трудности в тот век были
столь же велики, как и теоретические.
Расчеты велись вручную с помощью лога¬
рифмических и тригонометрических таблиц.

108
Курс на Марс
Галлея, большого друга Ньютона, эти труд¬
ности не остановили. В разных публика¬
циях и рукописных источниках он разыскал
обстоятельства наблюдений комет, появляв¬
шихся после 1337 года, и к 1705 году за¬
кончил вычисления орбит двух десятков
комет.
Среди орбит, вычисленных Галлеем, две
оказались удивительно похожими — для
комет 1607 и 1682 годов. Вряд ли это могло
быть случайностью. Кометы появились че¬
рез 75 лет одна после другой. Если это была
одна и та же комета, то она могла бы наб¬
людаться и за 75 лет до 1607 года. И в са¬
мом деле, оказалось, что по такой же орби¬
те двигалась комета 1531 года.
Это давало право Галлею предсказать
новое появление кометы. Он писал: «...согла¬
сие элементов трех комет... было бы весьма
странным, если бы это не было возвращение
одной и той же кометы с эллиптической
орбитой, проходящей возле Солнца и Зем¬
ли. Если, следовательно, согласно нашему
предсказанию, она появится около 1758 го¬
да, то потомство вспомнит, что этим откры¬
тием оно обязано англичанину».
Что и говорить: замечательный научный
прогноз! Э. Галлею не довелось дожить до
предсказанного им события. Он умер в 1742
году в возрасте 86 лет. Но потомство не
забыло того, кто впервые доказал периодич¬
ность движения кометы.
С XVIII века комета носит его имя.
Однако не только этим прославился
Эдмунд Галлей — первый астроном Коро¬
левства Великобритании, директор Гринвич¬
ской. обсерватории. Он составил каталог
звезд южного полушария, открыл сущест¬
вование собственных движений звезд, зани¬
мался теорией движения Луны, изучал зем¬
ной магнетизм и составил первую карту
магнитного склонения.
Со времен Э. Галлея много воды утекло
в астрономической реке. Утекло не напрас¬
но.
Чуть более трех десятилетий тому назад
американский ученый Фред Уипл, развивая
идеи Лапласа и Бесселя о ледяном составе
кометных ядер, предложил модель ядра как
единого холодного твердого тела, состояще¬
го из замороженной смеси различных газов,
льда и каменистого метеоритного вещества.
(Забегая вперед скажу: в дни встречи со¬
ветских межпланетных станций с кометой
Ф. Уипл находился в Москве, в Институте
космических исследований АН СССР, и с
волнением наблюдал за ходом эксперимен¬
та.)
Работа над проектом «Вега» потребовала
серьезного изучения материалов о природе
комет. В частности, проработки кометной
версии о знаменитом Тунгусском явлении,
тайна которого волнует исследователей до
сего времени.
И вдруг сообщение из Киева: в районе
падения метеорита участники экспедиции
Института геохимии и физики минералов
Академии наук Украины обнаружили некие
алмаз-графитовые сростки внеземного про¬
исхождения. Я посчитал необходимым не¬
медленно выехать в Киев и на месте узнать,
что же за вещество нашли исследовате¬
ли. Меня поддержал главный конструктор
В. М. Ковтуненко, а друзья из «Комсо¬
молки» попросили по возвращении написать
для них небольшую заметку (тем более, что
исполнялось ровно 75 лет тайне Тунгусско¬
го метеорита).
И вот я в Киеве.
Прежде всего представлю моих собесед¬
ников: Э. В. Соботович — доктор геолого¬
минералогических наук, профессор, заведу¬
ющий отделом ядерной геохимии и космо¬
химии, научные сотрудники отдела —
А. В. Смирнова, участница шести экспеди¬
ций в район Подкаменной Тунгуски, и
Н. Н. Ковалюх, участник пяти экспедиций.
Вот что они рассказали:
— Есть веские основания полагать, что в
результате взрыва, который произошел на
высоте пяти километров (или чуть выше),
практически вся масса метеорита перешла
в мелкодисперсионное состояние. Облако
мельчайших частиц было рассеяно на

Свидание с небесной странницей
109
больших площадях, в основном по ходу
движения тела. Но как отыскать эти части¬
цы после стольких лет? Не абсурдна ли
сама постановка такой задачи? И вот тут
интересную идею подал сотрудник Томского
университета Ю. Львов: искать космические
частицы в торфе болот. Годовой прирост
мха, как мы знаем, примерно одинаков,
поэтому надо выделять мох 1908 года рож¬
дения и в нем искать!
Так мы и делали. В районе эпицентра
тунгусского взрыва отбирали пробы торфа,
привозили в Киев и здесь проводили тща¬
тельный анализ на содержание радиоугле¬
рода — основного показателя космической
природы небесного пришельца. Радиоугле¬
род, образующийся в твердых телах под
действием космических лучей, законсервиро¬
ван внутри кристаллов. Чтобы его выделить
из силикатных частиц, надо было прежде
выделить сами частицы из торфа. Процесс
этот тонкий, кропотливый и достаточно
длительный.
Но однажды в пробе торфа, взятого в
районе Северного болота, мы применили
метод отмывания, а не сжигания, как рань¬
ше. Торф размачивали, из него постепенно
удаляли «органику». Затем тяжелыми жид¬
костями разделяли пробу на пять фракций.
И вот в один прекрасный день Николай
Ковалюх, внимательнейшим образом
рассматривавший одну из фракций, обна¬
ружил в ней... несколько зерен твердого
вещества. Зерна размером 0,2—0,8 мм в по¬
перечнике, черные, непрозрачные. По внеш¬
нему виду они напоминали одну из разно¬
видностей алмаза — карбонадо.
Так были найдены «сенсационные» тун¬
гусские алмаз-графитовые сростки.
— Но почему вы решили, что эти алмазы
внеземного происхождения? Ведь алмазы
могли образоваться при высоких давлениях
в результате воздействий ударных волн на
земные породы.
— Совершенно верно, алмаз-графитовые
сростки из метеоритов и импактитов, о
которых вы говорите, имеют ряд общих осо¬
бенностей. Но есть и тонкие отличия, и по
этим признакам можно заключить, что най¬
денные нами тунгусские сростки принадле¬
жат именно к остаткам вещества взорвав¬
шегося космического тела.
— И что это было за тело?
— Полагаем, обычная комета с каменны¬
ми включениями.
— Итак, в длительном споре о веществен¬
ности «тунгусского дива» можно ставить
точку?
— Думаем, что это было бы прежде¬
временным.
— Опять какие-то помехи?
— А если это сростки не 1908 года?
Может, лежали они в почве многие годы и
просто были выворочены взрывом?
— Что же нужно, чтобы точно опреде¬
лить время их появления на Земле?
— Нужно собрать хотя бы один грамм
алмазиков, ну, на худой конец, 100 милли¬
граммов. Мы же обладаем лишь 13 милли¬
граммами. Поэтому наши экспедиции про¬
должают работу.
Только я вернулся из Киева, пришло
сообщение из-за рубежа: американский уче¬
ный Р. Гамапати провел химическое иссле¬
дование образцов ледяного покрова в
Антарктиде. Он подсчитал, что снег, выпав¬
ший вскоре после тунгусского взрыва, дол¬
жен лежать на глубине 10 метров. Анализ
частиц пыли, взятых из ледяного слоя на
этой глубине, показал, что содержание ири¬
дия в них в шесть раз выше, чем в других
слоях льда. Гамапати подсчитал, что масса
взорвавшегося тела составляла около семи
миллионов тонн.
Связавшись по телефону с Киевом, по¬
просил Э. В. Соботовича прокомментиро¬
вать данное сообщение.
— Я знаком и с трудами Гамапати, и с
ним лично: встречался на симпозиуме в
США. Это — серьезный ученый, специалист
в области космохимии, его анализу можно
доверять. Распространенность иридия в зем¬
ных породах в 100—1000 раз меньше, чем в
метеоритах, поэтому он служит очень

по
Курс на Марс
чувствительным индикатором пришельцев из
космоса. Что касается массы тела, то опре¬
деленная американским ученым ее величина
лишь незначительно отличается от наших
подсчетов.
— Почему же столь солидное небесное
тело не было замечено астрономами?
— Оно шло к Земле от Солнца. Подоб¬
ная «незамеченность» комет случается и в
наши дни.
— Какова же вероятность столкнове¬
ния таких сокрушительных метеоритов с
Землей?
— Космическое тело массой в один мил¬
лион тонн может столкнуться с Землей при¬
мерно раз в миллион лет. Поэтому катаст¬
рофы, аналогичной тунгусской, на памяти
человечества нет.
О результатах поездки я доложил Вя¬
чеславу Михайловичу, а материал под наз¬
ванием «Разгадка близка?» сдал в отдел
науки «Комсомолки». Выпускающий ре¬
дактор вопросительный знак из заглавия
убрал.
Таким оптимизмом не преминули вос¬
пользоваться некоторые издания. Особенно
иронизировала по этому поводу «Литератур¬
ная газета».
...Если учесть, что к советско-француз¬
скому проекту «Вега» присоединились спе¬
циалисты Австрии, Болгарии, Венгрии, ГДР,
Польши, Чехословакии, ФРГ, если при¬
нять во внимание, что в постановке одного
эксперимента вместе с учеными ФРГ участ¬
вовали американские ученые, а в проведе¬
нии другого французским специалистам
помогали американские и голландские, если
вспомнить, что в проекте «Джотто» прини¬
мали участие ученые нескольких западно¬
европейских стран, и не забыть японскую
«Планету-А», то станет очевидным: давно
мир не видел такого единства землян, тако¬
го интереса ученых мировой науки.
Но прежде всего: почему такого присталь¬
ного внимания удостоился этот хвостатый
«огненный змей», залетевший к нам из кос¬
мических далей? Этот вопрос был задан уче¬
ным — участникам эксперимента — непо¬
средственно перед встречей станций «Вега»
с кометой в 1986 году.
Профессор Ю. Сурков. По-видимому, ко¬
меты — это те тела, которые образовались
на первом этапе формирования Солнечной
системы. Маленькие тела: ядро (конденси¬
рованная вода и снег с космической пылью)
лишь несколько километров в диаметре.
Ядро окружено комой — облаком ионизиро¬
ванного газа и пылевых частиц. А знамени¬
тые газовые хвосты тянутся на миллионы и
миллионы километров... Так вот, есть осно¬
вание предполагать, что кометное вещество
и есть первичное вещество протопланет-
ного облака. Есть даже такая экстравагант¬
ная теория, будто бы на кометах есть и
сложные углеводороды, которые, собствен¬
но, и явились предтечей образования зем¬
ной жизни. Но теорий подобных можно
предложить сколько угодно, тем более, что о
кометах мы до сих пор знаем поразительно
мало. Естественно, все это наш интерес по¬
догревает. А комета Галлея к тому же еще
и достаточно молода, то есть сравнительно
мало раз огибала Солнце, не так близко
от него проходила и не потеряла поэтому
большую часть своих летучих компонен¬
тов — о чем свидетельствует и ее яркий
хвост.
Профессор В. Мороз. Во времена средне¬
вековья астрономы считали, что кометы
рождаются при извержениях вулканов на
Юпитере и Сатурне. В век мощных радио¬
телескопов мы знаем: то было ошибочное
мнение. Но вот факт, с которым согласны
все ученые: кометы прилетают в Солнечную
систему из одной и той же области, лежа¬
щей далеко за пределами последней плане¬
ты — Плутона.
И все же древние мудрецы были не так
наивны. Похоже, что планеты-гиганты для
комет — не посторонние участники небесно¬
го парада. Многие кометы, вероятно, при¬
шли на свои современные орбиты сравни¬
тельно недавно, они были «захвачены» Сол¬
нечной системой при пролете около боль-

Свидание с небесной странницей
111
Сблизившись с Венерой, станции «Вега» направи¬
ли к ней спускаемые аппараты, а сами, совершив
гравитационный маневр в поле притяжения пла¬
неты, отправились на встречу с кометой Галлея
ших, таких как Юпитер, планет. С кометой
Галлея это произошло примерно 20 тысяч
лет назад. Но где же постоянная прописка
комет? Предполагается, что на окраинах
Солнечной системы (в десятки тысяч раз
дальше, чем от Земли до Солнца) движутся
по круговым орбитам миллиарды безымян¬
ных невидимых комет. По имени голланд¬
ского астронома эта часть Солнечной си¬
стемы называется облаком Оорта. Возмож¬
но, облако образовалось одновременно с
планетами — около 4,5 миллиарда лет назад.
И тогда исследования комет обещают рас¬
сказать о свойствах вещества, пришедшего с
далеких окраин Солнечной системы и, воз¬
можно, присутствовавшего при ее рожде¬

112
Курс на Марс
нии. Не исключено, однако, что облако
Оорта было захвачено позднее и по сей день
регулярно обменивается кометами с меж¬
звездной средой. В этом случае мы полу¬
чим данные о веществе, побывавшем за
пределами Солнечной системы.
Большинство комет после одного-един-
ственного посещения скрываются с наших
глаз навсегда. И лишь немногие, как коме¬
та Галлея, «приручаются», становятся
периодическими. Комета хорошо видна с
расстояния примерно 500 миллионов кило¬
метров. Вне всякого сомнения, в ее центре
кроется плотное ядро. В нем содержится
много так называемых летучих веществ,
в том числе обычный лед. Ну, а хвост коме¬
ты образуется из-за того, во-первых, что
частицы пыли отталкиваются от Солнца
световым давлением, и, во-вторых, газ
ионизируется и отклоняется давлением сол¬
нечного ветра — направленного потока кос¬
мической плазмы.
Что представляет собой ядро? Самый
простой вариант — космический айсберг,
компактная глыба грязного льда размером
в несколько километров. Наблюдались,
однако, явления, которые указывают на то,
что кометные ядра могут иметь сложную
структуру, состоять из нескольких тел.
Надеемся, что станции «Вега» ответят на
этот и многие другие вопросы.
Доктор физико-математических наук
Л. Мухин. По значимости для мировоззре¬
ния вопрос о возникновении жизни на на¬
шей планете можно сравнить лишь с вопро¬
сами о рождении Вселенной. Одна из гипо¬
тез является разработкой теории панспер¬
мии, выдвинутой в начале века знамени¬
тым химиком Сванте Аррениусом.
Суть теории в следующем. Жизнь — яв¬
ление космическое. Клетки, споры микро¬
организмов, вечно блуждая в космосе,
иногда попадают на «подходящие» планеты,
где и дают начало биосфере. Самым сла¬
бым местом в гипотезе Аррениуса является
то, что она никоим образом не решает са¬
мой проблемы происхождения жизни, пола¬
гая, что жизнь — явление вечное. Сегодня
мы знаем, что примерно 15 миллиардов лет
назад был Большой Взрыв, в результате ко¬
торого и родился наш мир. А ведь в чудо¬
вищном огненном вихре этого взрыва ника¬
кие формы жизни существовать не могли.
Следовательно, жизнь должна была возник¬
нуть много позже. Но где и как?
Как часто бывает в науке, все началось
со счастливого наблюдения: химический со¬
став комет очень близок к химическому
составу живого вещества. Но ядра комет
имеют очень низкие температуры. Нет, в ус¬
ловиях космического холода жизнь возник¬
нуть не может. Где же выход?
На помощь приверженцам кометной гипо¬
тезы пришел радиоактивный изотоп алюми¬
ния. Этот элемент мог присутствовать в
Солнечной системе на самых ранних этапах
ее существования. И вот было сделано пред¬
положение: изотоп нагревал центральную
часть ледяного ядра, образуя там нечто
вроде маленькой «заводи», где благодаря те¬
плоизолирующим свойствам грязного льда
подходящая температура могла поддержи¬
ваться миллионы лет. Ну, а дальше уже лег¬
че. В теплой «заводи» зарождается жизнь,
и комета при столкновении, например, с
Землей «выплескивает» на поверхность мил¬
лиарды микроорганизмов. Возникает,
правда, вопрос, могут ли выжить космиче¬
ские путешественники при катастрофиче¬
ском столкновении с планетой?
Мне кажется, концепция зарождения
жизни в центральной части кометы слишком
экзотична. Существование жидкой воды в
ядре многие ученые подвергают сомнению.
Кроме того, совершенно ясно, что воды и на
Земле в избытке. А потому непонятно, по¬
чему кометы должны быть более удобным
местом для зарождения жизни, чем поверх¬
ность нашей планеты.
И все же не исключено, что кометы сы¬
грали роль в предбиологической эволюции
на Земле. Они могли доставить на нашу
планету большое количество органических
соединений. Тот факт, что в ядре образует-

Свидание с небесной странницей
ИЗ
На вопросы журналиста о проекте «Вега» отве¬
чают его руководители академик Р. 3. Сагдеев и
член-корреспондент АН СССР В. М. Ковтуненко
ся органика, подтвержден тщательными
спектроскопическими наблюдениями. По
оценкам ученых, массы захваченного Зем¬
лей кометного вещества вполне достаточно,
чтобы образовать и атмосферу, и океаны
Земли. А общий вес органических соеди¬
нений, привнесенных на Землю кометами,
мог примерно в 10 тысяч раз превысить вес
современной биосферы.
Итак, все решено? Не будем торопить¬
ся. Наука поспешности не терпит. Роль ко¬
мет в формировании жизни на Земле до
конца не ясна. Но как интересно было бы
поближе познакомиться с этими реликтовы¬
ми образованиями Солнечной системы! Уче¬
ные в ожидании — надежда на станции
«Вега-1» и «Вега-2».
Кандидат физико-математических наук
В. Асеев. Более 25 лет работает в тунгус¬
ской тайге комплексная самодеятельная
экспедиция Томского университета под ру¬
ководством академика Н. Васильева. Сов¬
ременная геохимия позволяет ставить во¬
просы, о которых прежде и не помышляли.
Недавно с помощью нейтронно-активаци¬
онного анализа удалось установить следую¬
щее. «Катастрофный» слой щедро обогащен
легкими и летучими элементами алюминия,
натрия, цинка, цезия.
Ясно, что такая аномалия никак не может
объясняться взрывом, пусть и самым мощ¬
ным, а затем осевшей волной земного про¬

114
Курс на Марс
исхождения. Слишком много посторонних
веществ было привнесено в сибирские хляби
извне. Метеориты отпадают — в них нет та¬
кого количества летучих компонентов. А вот
кометы по химическому составу своих ядер
вполне подходят для объяснения того, что
произошло над Тунгуской. Итак, комета.
Вывод, который влечет за собой интерес¬
ные следствия.
Все чаще палеонтологи склоняются к то¬
му, что массовое вымирание биологических
видов, которое неоднократно случалось в
истории Земли, вызвано ее столкновениями
с крупными небесными телами. Гипотеза
подтверждается повышенным содержа¬
нием «космического» иридия в геологиче¬
ских слоях эпох «великого вымирания».
Так вот, в ближайшее время надо устано¬
вить, насколько богаты иридием тунгусские
торфяники. И тогда цепочка рассуждений
замкнется. Мы узнаем, как «похозяйнича¬
ли» на нашей планете «хвостатые гости»
в прошлом и чего ждать от них в будущем.
Тунгусская трагедия — единственный
на памяти человечества случай столкнове¬
ния кометы с Землей. А как много он дал
для науки! И уж куда больше могут сооб¬
щить станции «Вега», готовые к искусствен¬
ному «столкновению» с кометой Галлея.
Да, есть секреты у кометы! Вот какие
надежды связывали ученые с экспедицией
«Вега». И мы понимали, какая ответствен¬
ность ложится на нас.
Если поставить рядом «Венеру-13 и -14»
и «Вегу-1 и -2», то с первого (неопытного)
взгляда отличить их будет нелегко.
Какие же задачи поставили ученые перед
«Вегой», несущей 130 килограммов полезно¬
го груза?
1. Определение структуры ядра кометы
и его характеристик.
2. Отождествление первичных молекул
(легких).
3. Определение элементного состава пы¬
левых частиц.
4. Определение химического состава
комы.
5. Изучение взаимодействий солнечно¬
го ветра с атмосферой и ионосферой ко¬
меты.
Я намеренно — вот так под номерами —
сухо перечислил «полетное задание» «Веги»,
чтобы сразу назвать главную трудность этой
экспедиции: аппарат и комета пролетят
мимо друг друга со скоростью 78 км/с, а
ядро совсем маленькое, пролетит за 1/16 се¬
кунды — не заметишь...
Чтобы не упустить комету, пришлось при¬
думать уникальную платформу (в ее созда¬
нии принимали участие чехословацкие спе¬
циалисты) . Во время эксперимента плат¬
форма должна поворачиваться и неотрывно
следить за самой яркой точкой в ядре
кометы («чуть» упустишь — жди еще 76
лет).
Автоматическая стабилизированная плат¬
форма (АСП-Г) представляла собой точ¬
ный сервомеханизм с двумя степенями сво¬
боды. Во время полета платформа находи¬
лась в транспортном (зачекованном) поло¬
жении. За десять — пятнадцать дней до
встречи с кометой платформа по команде
с Земли была переведена в рабочее положе¬
ние. На платформе располагались крупные
сложные научные приборы, вернее, систе¬
мы: ТВС, ИКС, ТКС (телевизионная систе¬
ма, инфракрасный спектрометр, трехканаль¬
ный спектрометр). Подвижные части меха¬
низмов, поскольку они предназначались для
работы в открытом космосе, покрывались
дисульфидом молибдена по специальной
технологии.
Раз эксперимент должен проводиться
в условиях невесомости, механизмы в целях
уменьшения массы рассчитывались, исходя
из этих условий. Но как же проверять их
на Земле, когда действует внушительная
сила тяжести?
Наш конструктор молодой изобретатель
Дмитрий Романов с товарищами разработал
хитроумное, так называемое обезвешиваю-
щее, устройство, которое помогало механиз¬
мам АСП-Г «чувствовать» себя как в кос¬
мосе.

.здание с небесной странницей
115
Вот этой платформой пролетный аппарат
«Веги» и отличался от пролетного аппарата
«Венеры».
Но не только! Пролет сквозь кому кометы
-2 расстоянии 10 тыс. км от ядра со ско-
гсстью встречи 80 км/с (при таких скорос¬
тях даже мельчайшие пылинки становятся
: нарядами) вызвал необходимость значи¬
тельных изменений в конструкции для повы-
_ения живучести пролетного аппарата. На
' Эсмический аппарат были установлены двух¬
слойные, а в некоторых местах и трехслой-
ные экраны, защищающие аппарат, научную
аппаратуру и бортовую кабельную сеть от
бомбардировки пылевыми частицами.
Однако эта защита, с учетом принятой
инженерной модели кометы Галлея, не гаран¬
тировала от гибели аппарат вблизи ядра при
бомбардировке его пылевыми частицами.
Это заставило отказаться от записи научной
и служебной информации на запоминающее
устройство и перейти на прямую передачу
информации на Землю в кометном сеансе
связи. Он начался за два часа до сближения
с кометой. Это, в свою очередь, заставило
почти в 20 раз увеличить информативность
радиокомплекса, ввести постоянную ориента¬
цию остронаправленной антенны на Землю
зо время пролета кометы, а часть научной
аппаратуры, изучающей ядро кометы опти¬
ческими средствами, перенести на поворот¬
ную платформу. Кроме того, при полете ап¬
парата внутри комы кометы, когда плохая
видимость астрономических объектов не
позволяет ориентировать космический аппа¬
рат с использованием оптических датчиков,
он стабилизировался при помощи гироско¬
пической системы. Аппарат находился в ре¬
жиме постоянной трехосной ориентации.
Таким образом, платформой, защитными
экранами и рядом новых научных приборов
станция «Вега» отличалась от «Венеры».
А огромный шар, в котором прятался
спускаемый аппарат, внешне был абсолютно
таким же. А если заглянуть внутрь тепло¬
защитной сферы? Спускаемый аппарат не
был простым повторением пройденного. В не-
С помощью аппаратуры, установленной на аэро¬
статных зондах, были проведены эксперименты по
исследованию динамики атмосферы планеты
бе Венеры он разделится на две части.
Посадочный аппарат с новой научной аппа¬
ратурой на борту совершит мягкую посадку
на поверхность, чтобы сделать забор и анализ
грунта и провести научные исследования.
А впервые созданный венерианский аэростат¬
ный зонд (как шар Монгольфье с гондолой)
будет дрейфовать в небе планеты.
Поскольку траектория полета к Венере
была такова, что посадочный аппарат садил¬
ся на ночную сторону планеты, мы отказа¬
лись от телесъемки места посадки. Фран¬
цузская фирма не смогла сделать за столь
короткий срок аэростатный зонд. Пришлось
его создавать самим.

116
Курс на Марс
Аэростатный зонд (АЗ) включал в себя
сферическую оболочку аэростата диамет¬
ром 3,4 м и гондолу с аппаратурой. Гондола
АЗ крепилась к нижнему полюсу аэростата
при помощи капронового фала длиной 12 м.
Гондола представляла собой трехзвенник:
коническая антенна — метеокомплекс, дат¬
чики «науки», радиосистема — источник
питания. Все три звена гондолы гибко соеди¬
нялись между собой капроновыми лен¬
тами.
АЗ предназначался для измерений тем¬
пературы, давления атмосферы, скорости
ветра, плотности облачного слоя, освещен¬
ности и обнаружения световых вспышек.
Как же трудно рождался этот экспери¬
мент... Сложно было подобрать материал,
который мог бы выдержать венерианские
облака из паров и капель серной кислоты,
ураганные ветры, скорость которых 60—
70 м/с. Понадобилось изобрести и изгото¬
вить новую фторлоновую лакоткань. Разра¬
ботать новую технологию склейки оболочки.
Конструкция доставлялась в небо Венеры
в сложенном состоянии, там развертывалась,
оболочка аэростата наполнялась гелием,
сбрасывался балласт. Что и говорить, не¬
простая оказалась система. Предстояли труд¬
ные испытания: сбросы СА и АЗ с вертоле¬
тов и самолетов...
Каждый испытатель знает: жди неприят¬
ностей на стыках систем. А если системы
делают не две смежные, родственные орга¬
низации, а разные страны? К примеру, теле¬
визионную систему для съемки кометы
совместно разрабатывали советские, венгер¬
ские и французские специалисты, а авто¬
матическую стабилизированную платформу,
на которой устанавливалась ТВС,— чехо¬
словацкие и советские специалисты. На
платформе устанавливались приборы, в
создании которых участвовали французские
и болгарские специалисты, а в разработке
наземного комплекса обработки видеоин¬
формации с ТВС — специалисты ГДР сов¬
местно с инженерами СССР, Болгарии и
Франции.
Настоящее «вавилонское столпотворение»!
Так шутили сами иностранные специалисты.
А знаете, какое было распределение работ
на «Веге»?
Специалисты СССР создают космический
аппарат с противопылевой защитой, спускае¬
мый аппарат, аэростатный зонд, возглавляют
подготовку и проведение всех научных
экспериментов, обеспечивают полет станций,
получение и обработку информации.
Специалисты Франции участвуют в разра¬
ботке и создании телевизионной системы,
трехканального, инфракрасного и пылевого
спектрометров, анализатора высокочастот¬
ных плазменных волн, метеокомплекса СА
и АЗ, трех спектрометров СА.
Специалисты Австрии разрабатывают
магнитометр для исследования магнитных
полей в межпланетном пространстве и
окрестностях кометы.
Специалисты Болгарии участвуют в созда¬
нии трехканального спектрометра.
Специалисты Венгрии принимают участие
в разработке телевизионной системы, прибо¬
ра «Плазмаг», спектрометра энергичных
частиц, блока логики и сбора информации,
измерителя нейтрального газа.
Специалисты ГДР (вместе со специалиста¬
ми СССР, Болгарии и Франции) участвуют
в разработке и эксплуатации наземного
вычислительного комплекса обработки кос¬
мической видеоинформации.
Специалисты Польши принимают участие
в разработке анализатора низкочастотных
плазменных волн.
Специалисты Чехословакии разрабаты¬
вают автоматическую стабилизированную
платформу для слежения за кометой; при¬
нимают участие в разработке анализатора
низкочастотных плазменных волн.
Специалисты ФРГ участвуют в создании
пылеударного масс-анализатора, ионного
масс-спектрометра, измерителя нейтрального
газа, счетчика и масс-анализатора пылинок,
спектрометра энергичных частиц.
Учитывая сжатые сроки подготовки экспе¬
римента и возможности зарубежных фирм

I-идание с небесной странницей
117
Декабрь 1984 года. Группа участников испытаний
на космодроме Байконур. До старта «Веги-1» ос¬
тается несколько дней...
в поставке аппаратуры, было принято прин¬
ципиальное тактическое решение: стыковоч¬
ные испытания опытных образцов «науки»
с бортом провести на технологической маши¬
не у нас, на заводе автоматических межпла¬
нетных станций, а летные комплекты после
проверки в ИКИ сразу отправить на космод¬
ром, куда заранее должны поступить летные
космические аппараты.
Такое решение полностью себя оправдало.
Хорошо проявили себя в сложной ситуации
специалисты ИКИ: они оказались не только
идеологами научных экспериментов, но и
прекрасными разработчиками и отработчи-
ками.
...Комета приближалась.
16 октября 1982 года. Потрясающее собы¬
тие: произошло «переоткрытие» кометы Гал¬
лея. Астрономы Д. Джюит и Э. Даниельсон
обнаружили комету при помощи 5-метрово-
го телескопа обсерватории Маунт-Паломар
(США). Блеск кометы при этом составлял
24,2 звездной величины, то есть она была
в 500 000 000 раз слабее самых слабых
звезд, еще видимых невооруженным глазом.
Впервые ядро кометы наблюдалось на столь
огромном удалении от Земли — около 3 мил¬
лиардов километров.
В этот день сборочный цех готовил к сборке
отдельные агрегаты «Веги». А мы на конт¬
рольно-испытательной станции завода прово¬
дили испытания «Астрона» и одной из
«Венер» с радиолокатором.

118
Курс на Марс
14 января 1984 года знаменательный день:
комета Г аллея преодолела юбилейный косми¬
ческий рубеж: она находилась на расстоянии
ровно один миллиард километров от Земли.
Еще летом комета пересекла орбиту Сатурна
и теперь входила во владения Юпитера.
В этот субботний день в КИСе полным
ходом шли испытания технологической
«Веги» и экспериментальных машин. Сбороч¬
ный цех форсировал сборку летных машин.
I ноября 1984 года. Советские астроно¬
мические обсерватории приступили к регу¬
лярным наблюдениям кометы Галлея. Коме¬
та находилась на расстоянии 800 миллионов
километров и приближалась к нам со ско¬
ростью 1,5 миллиона километров в сутки.
В тот день на космодроме проходили
заключительные электрические испытания на
«Веге-1» и «Веге-2».
II января 1985 года. Ранним утром комета
Галлея пересекла орбиту Юпитера.
К этому времени «Вега-1» ушла от Земли
на 8,6 миллиона километров, а «Вега-2» — на
6,8 миллиона километров.
Вот так мы ощущали приближение кометы,
такие были темпы. (Но здесь я сильно забе¬
гаю вперед.)
— Завтра — на космодром? Значит, на
«эксперимент века»? Да это не я — это уче¬
ные зарубежные так называют.— Замести¬
тель главного конструктора, к которому я
зашел перед отъездом подписать документ,
касающийся проверки АСП-Г, показал сводку
переводов, подготовленную отделом научно-
технической информации.
Этот разговор вспомнился мне, когда
ТУ-134 шел уже над усыхающим Аралом.
Осуществление Резерфордом первой ис¬
кусственной ядерной реакции. Первые «под¬
скоки» на самолете братьев Райт. Пуск пер¬
вой атомной электростанции в Обнинске.
Полет первого искусственного спутника
Земли. Кругосветное путешествие под водой.
Полет Ю. А. Гагарина на «Востоке». Шаги
людей по Луне. Поход «Арктики» на Север¬
ный полюс. Да, не беден свершениями наш —
увы, уже подходящий к концу — XX век.
Но, думается, он еще тряхнет стариной и
одарит планету, может быть, «заарканенным»
термоядом, может быть, победой над разре¬
гулированной клеткой — неизлечимым пока
недугом.
Отчего же к крупнейшим экспериментам
века причисляют и проект «Вега»? Назову,
на мой взгляд, три основные причины.
Во-первых, знаменитая комета Галлея —
редкий гость, и впервые человечество может
изучать ее, вооружившись космическими
методами.
Во-вторых, эксперимент не имеет себе
равных по размаху международного сотруд¬
ничества.
В-третьих, эксперимент «Вега» уникален
и по своей сложности.
Да, такой насыщенности эксперимента мы,
пожалуй, никогда не имели. Все же силен
человек! Выйдя в космос чуть более двадцати
пяти лет назад, он берется за столь дерзкие
проекты...
Хорошо думается в самолете, на высоте
десять тысяч километров. Память перенесла
на неделю назад. Залитый жарким солнцем
конференц-зал. Много людей: представители
Академии наук, «Интеркосмоса», конструк¬
торских бюро, космодрома, Центра дальней
космической связи, ведущие специалисты,
партийные руководители. Работает Совет ру¬
ководителей проекта и его систем. Он должен
заслушать доклады о готовности систем к
заключительным этапам испытаний и при¬
нять решение об отправке первого аппарата
на космодром. Вспоминаются отдельные
моменты выступлений.
Руководитель проекта В. М. Ковтуненко.
Конечно, сложностей в работе при столь
обширной и необычной кооперации хватает.
Без высочайшей дисциплины поставок такие
проекты с жесткими астрономическими сро¬
ками осуществлять невозможно. У нас еще
немало узких мест: электропитание аэростат¬
ного зонда, динамика АСП-Г, охлаждение
телевизионной системы... График подготовки
машины сверхнапряженный, но мы имеем
все, чтобы завершить работы в срок.

Свидание с небесной странницей
119
Как известно, в полет идут две машины,
а мы делаем почти три десятка их разно¬
видностей. Введены в строй новые стендовые
установки. Из двадцати девяти эксперимен¬
тальных машин испытаны двадцать пять,
остальные четыре завершим в ближайшее
время. Замечания проанализированы.
Заместитель директора института косми¬
ческих исследований В. М. Балебанов.
К сожалению, по результатам испытаний
ряд научных приборов, в том числе анало¬
говый датчик наведения платформы, нуж¬
дается в доработках в странах-изготовите-
лях. Но к проведению научных сеансов при¬
боры должны поступить на космодром, а по¬
тому задержки по вине «науки» не следует
ожидать. Нам удалось в процессе экспери¬
ментальной отработки устранить несколько
сложных замечаний, среди них заедание
арретиров платформы при низких темпера¬
турах.
К. Г. Суханов, специалист в области
управления. Математическое обеспечение
всего комплекса наведения в основном под¬
готовлено. Проведены испытания на колли-
маторном стенде, завершено тестирование
телевизионной системы, на электронной
модели АСП-Г смоделировано движение
кометы и космического аппарата с учетом
возмущений.
Докладывают представители по системам
управления, ориентации, ракете-носителю,
разгонному блоку — у них все нормально.
Совет обязывает руководителей различных
систем устранить к установленному сроку
замечания и принимает решение: машину
на космодром отправлять!
Вот почему сегодня наша комплексная
бригада, а если сказать по-спортивному, наша
хорошо сыгранная команда, летит на космод¬
ром. Вот и аэродром космодрома. Жарко!
Хоть и лето на исходе. У всех встречающих
(хотя общались с ними по телефону каждый
день) первый вопрос:
— Когда прилетает машина?
Дружно выдыхаем:
— Послезавтра!
Интересно устроен человек: он любит одно¬
временно и изменения (естественно, в луч¬
шую сторону), и стабильность. В этом отно¬
шении встреча с космодромом всегда прино¬
сит удовлетворение. Я расстался с «гаванью»
полтора года назад — после «Венер» и «Аст-
рона» — и сейчас вижу, как сильно за это
время вырос город. Его новые микрорайоны
шагнули в сторону аэропорта, рядом с пло¬
щадью Королева —новая площадь Гагарина
с недавно открытым памятником первопро¬
ходцу космоса, в просторной степи поднялись
новые гигантские конструкции. А вот и наша
гостиница, давняя и добрая, как родной дом.
Пирамидальные тополя и стойкий карагач —
плод постоянных забот хозяйственника
Михаила Угарова — заметно подросли, но
многие листья тронуты желтизной: следы
редкой даже для этого края жары. Весело
размещаемся...
Первая задача следующего дня — провер¬
ка готовности наземной контрольно-прове¬
рочной аппаратуры и технической докумен¬
тации к работе с машиной. Большое впечат¬
ление оставляют чистовые камеры, специаль¬
но сооруженные для отработки «Веги». Хотя
приходилось видеть их в чертежах, но...
одно дело бумага, совсем другое — натура.
Прецизионные узлы платформы, новые опти¬
ко-электронные системы, предназначенные
для изучения кометы, потребовали особой
чистоты в помещении. В одном литре воздуха
должно быть не более 1300 частиц размером
0,8 микрон и больше. Это довольно жесткие
требования в условиях казахстанской степи
с ее пыльными всепроникающими бурями.
Чтобы их выполнить, пришлось создавать
двухконтурную систему вентиляции. Сначала
чистый, кондиционированный воздух пода¬
вался в огромный зал МИК КО, а уже из
него через плотные фильтры поступал
в чистовую камеру. В камере создавалось
небольшое избыточное давление, поэтому
воздух из зала напрямую не мог в нее просо¬
читься.
Немало сил в сооружение камер вложил
инженер-строитель Алексей Хрупов. Энер-

120
Курс на Марс
гичный, всегда оптимистично настроенный,
он и сейчас хлопотал в них, требуя все
новых и новых замеров чистоты. Анализатор
запыленности показал результаты, близкие
к норме.
Чуть забегая вперед, скажу: в период
обычной отработки, когда у машины находи¬
лись лишь один-два оператора, показания
были в 100 раз лучше. Но это требовало,
конечно, неусыпных забот: регулярной влаж¬
ной уборки, строгого выполнения правил
шлюзования с заменой обуви и одеванием
белоснежных халатов, шапочек и перчаток...
— Едут! Едут!
На пригорке у МИК КО стоит небольшая
группа механиков. Уже ночь опустилась
над степью. Черное, как в космосе, звездное-
презвездное небо. Удивительно ярко сияет
Венера. Мне всегда кажется, что звезды на
Байконуре совсем близко. Может, сказывает¬
ся южная широта?
Появляются новые звезды, но внизу, у- го¬
ризонта. Медленно движутся белые и крас¬
ные огоньки: это приближается колонна с на¬
шей «Вегой-1» и комплектующими частями.
Задача у механиков непростая: за ночь, пока
отдыхают летчики, выгрузить из контейнера
машину, установить ее на рабочее место,
разместить и другие части, а контейнеры
утром вернуть к самолету. Час простоя
огромного лайнера стоит немало, а потому
надо поторапливаться. Но внешне все
делается спокойно, неторопливо. Быстрота
достижения конечного результата обеспе¬
чивается здесь четкой и слаженной работой
группы механиков.
Выполнением операций непосредственно
руководят комсомолец Валерий Зелинский
и Сергей Кулаков — секретарь комсомоль¬
ской организации нашего коллектива испы¬
тателей. Вначале осторожно удаляется крыш¬
ка контейнера, тщательно осматривается
машина — как перенесла полет? Затем осто¬
рожно подводится кран. Медленно-медленно
(здесь бы вполне уместным было слово «тор¬
жественно») плывет космическая машина
по залу, к кантователю.
На кране и траверсах работают совсем
молодые ребята. Особенно выделяется своим
умением и старанием черноволосый шуст¬
рый девятнадцатилетний паренек по фамилии
Исаков. Взаимопонимание у него с Вале¬
рием удивительное: в процессе работы они
обходятся почти без слов.
На самом изделии работают механики по¬
солиднее, поопытнее. Знаю их много лет.
Владимир Силуянов, Александр Масленкин...
Умелые, надежные, знающие.
Кантователь плавно переводит машину
из горизонтального положения в вертикаль¬
ное. И вновь кран величественно несет «Вегу»
через весь зал, опускает на круглый стенд
обслуживания — ее постоянное рабочее мес¬
то на Земле. И тут же закрываются пере¬
движная стена и крыша чистовой камеры.
Один из самых трудных этапов — этап
подготовки машины совместно с контрольно¬
проверочной аппаратурой к электрическим
испытаниям. Хозяйство, понятно, огромное:
наземная радиостанция — Центр дальней
космической связи в миниатюре, телеметри¬
ческие станции, система комплексных испы¬
таний, «наземка» систем управления и ориен¬
тации, двигательной установки, обширный
комплекс научной аппаратуры со своими
печатающими устройствами, дисплеями,
магнитофонами, кабельной сетью. Не вся
наземная аппаратура является стационар¬
ной, не всю можно подготовить заранее:
немало пультов, особенно для «науки», при¬
ходит вместе с изделием. И все это надо
распаковать, смонтировать, проверить, «завя¬
зать» между собой, подключить к изделию.
Развертывание «наземки» — широкий
фронт работ, в этом процессе одновременно
участвуют практически все члены комплекс¬
ной бригады. А вот подключение наземной
кабельной сети к космическому аппарату
доверяется немногим. Тут работают только
самые опытные и умелые электрики, кото¬
рые не имеют права на ошибку. Этот этап
мы называем «запрячь машину». Только
представить при этом надо сотни электри¬
ческих «вожжей», «уздечек», висящих на ней.

«Веги» выводились в космос с помощью мощной
ракеты-носителя «Протон»

122
А туда, где нужно выполнить особо тонкую
операцию, зовут электрика самого высокого
разряда Юрия Загряжского. Ему и достается
самый большой объем работ на борту и за
бортом.
Как ни быстро проходило «запрягание»
машины, энергичному и деятельному руково¬
дителю испытаний все время казалось, что
операции выполняются в недостаточно стре¬
мительном темпе.
В таком огромном хозяйстве нет мелочей,
и какой-нибудь маленький «невзрачный»
переходник, если его вовремя не поставить,
может вырасти в серьезную проблему. Вот
на подобные «мелочи» уходило немало време¬
ни и у начальства. Однажды, когда руково¬
дитель вдруг особенно помрачнел из-за оче¬
редной задержки, я попытался пошутить:
— Николай, а помнишь известную немец¬
кую поговорку: «Русские медленно запря¬
гают, но зато быстро ездят!»
Николай улыбнулся лишь на мгновение.
...Сегодня — «выведение». Так зовется
этап испытаний, в котором проверяется рабо¬
та космического аппарата и разгонного
ракетного блока на участке от старта до выхо¬
да на траекторию полета к Венере. Несмотря
на то что операторы могут уложить сеанс
в несколько часов, на него обычно скупое
на время начальство отводит целиком рабо¬
чий день: такой это сложный и ответственный
этап.
В пультовой системы управления бывает и
многолюдно: й «бортовикам» интересно, и
теоретикам... Но вот зайдет кто-нибудь из
начальства, и комната вмиг пустеет. Остают¬
ся только пятеро: два оператора, инженер-
контролер, руководитель службы Борис
Дьяконов, представитель «фирмы», где
создана система управления. Ее долгие
годы возглавлял Николай Алексеевич
Пилюгин.
Борис Дьяконов, превосходный специа¬
лист, интеллигентный человек, мягко, не¬
навязчиво ведет сеанс, никогда не вмеши¬
вается в действия операторов, лишь изредка
дает немногословный упреждающий совет.
Курс на Марс
Вначале, когда машина стоит на старте,
закладываются уставки в бортовую циф¬
ровую вычислительную машину (БЦВМ),
раскручиваются гироскопы. Внимание:
старт! Вспыхивает транспарант «КП» —
контакт подъема. Одна за другой сра¬
батывают три ступени ракеты-носителя
«Протон», более могучей, чем «Восток».
Сейчас ее часто видят телезрители. А тогда
«Протон» еще не показывали. Затем отра¬
батывает четвертая ступень — разгонный
блок. Теперь он вместе с космическим
аппаратом плывет над Землей. В натуре
этот («пассивный») полет протекает от
Дальнего Востока, через Тихий океан, до
Огненной Земли. Вновь включается двига¬
тель разгонного блока, и, когда над Гви-
нейским заливом достигнута вторая косми¬
ческая скорость, космический аппарат отде¬
ляется от последней ступени и ложится на
курс к планете. В этот момент на пульте
загорается транспарант «ГКУ», и оператор
Юра удовлетворенно произносит: «Готово!»
На борту выключается БЦВМ, загорается
транспарант «Исходное кода режима».
Юра приводит аппаратуру в исходное
положение. Борис Дьяконов, подытоживая,
тихо произносит: «Вот теперь готово».
И громко по связи телеметристам: «Магнит¬
ные ленты — в обработку!»
Испытатели любят юмор, дружескую под¬
начку. Смех — лучший помощник в самые
трудные моменты.
Пришел свежий «Огонек». В середине во
весь разворот — «Бурлаки на Волге». Кто-то
пошутил: «Ба, да ведь эта наша комплексная
бригада! И пейзаж больше на Сырдарью
похож». Шутку поддержали. У каждого
бурлака подписали, кто есть кто и кто о чем
думает.
Слева — самый могучий, грузный, черно¬
волосый — это наш технический руководи¬
тель Камнев: «Интересно, куда доползут
эти ,,венеряне“?» Впереди — усталый, самый
опытный — Николай Князев: «Скорей бы
декабрь...» Низкий, коренастый, яростный —
Ломанов: «Один тащу!» Высокий, худой,'

Свидание с небесной странницей
123
с трубкой — Уходько: «Я так хочу, чтобы
лето не кончалось...» Изможденный, выти¬
рающий пот со лба — Аркадий Соколик:
«Опять корпус!» Самый молодой, пытаю¬
щийся снять лямку — Виталик Бурсов:
«И куда это меня распределили!» А самый
умудренный — Борис Дьяконов: на каль¬
куляторе уставки считает. Шустрый, лег¬
кий — Женя Месяц: «Двух уже обошел!»
Отвернувшийся — Марков: «Где там столи¬
ца?» Согнувшийся — рабочий Голубков
(уже ничего не говорит). За молодым —
«темная» личность: «Кто имел нежелатель¬
ные контакты?» На судне в красной руба¬
хе — Главный. На руле — замглавного по
направлению. Главный говорит ему: «Все
не туда, Владимир Геннадьевич!»
Картина «Бригада на Сырдарье» имела
успех. Никто не обиделся.
Всю неделю шли сеансы режима «Трас¬
са». Проверяли работу систем, работающих
на трассе Земля — Венера, системы элект¬
роавтоматики, энергопитания, терморегули¬
рования, астроориентации, управления,
программно-временного устройства, радио¬
комплекса. Системы претерпели изменения,
но опыт их разработчиков и многолетние
испытания в полетах аналогичных систем
дали себя знать: замечаний практически
не было, неделя принесла удовлетворение.
Мы даже сумели чуть опередить график
и создать некоторый резерв времени, кото¬
рый, как известно, никогда не бывает лишним.
Ближайшее воскресенье стало днем
отдыха для всех участников подготовки
«Веги». Днем отдыха решили воспользовать¬
ся комсомольские активисты. Они попроси¬
ли работника «Интеркосмоса» Николая
Бородина и меня встретиться с местными
комсомольцами.
Мы с радостью согласились: именно эти
ребята обеспечивают испытания всем необ¬
ходимым — электроэнергией, водой, сжа¬
тыми газами, работают в компрессорных,
ресиверных, заправочных станциях. От их
четкой работы решающим образом зависит
результат подготовки.
Зал был полон, звучала «космическая»
музыка. Я рассказал об эксперименте «Ве¬
га», о задачах испытаний, ожидаемых труд¬
ностях. Николай — о научных приборах,
установленных на «Веге», о международном
сотрудничестве. Ему есть чем поделиться:
он побывал во Франции, ФРГ, Чехослова¬
кии, Болгарии. Слушали с интересом. Потом
посыпались вопросы. Многие напомнили
те, которые задавали на устных выпусках
«Клуба любознательных» в Экибастузе:
НЛО, вероятность опасной встречи Земли
с какой-либо кометой, перспективность
многоразового транспортного космического
корабля... Были, конечно, и новые вопросы,
например, о мощном болиде, пронесшемся
над Сибирью зимой того года и похожем
на знаменитый Тунгусский метеорит.
В двадцатых числах сентября на космод¬
ром прибыли иностранные специалисты.
Французы, венгры, чехи, поляки, болгары —
группа в двадцать шесть человек. Хотя к
встрече, естественно, готовились, никакой
особой парадности не было: шла обычная
работа. Иностранные специалисты приняли
участие во всех сеансах, в которых работает
их аппаратура.
А как имитируется здесь, на Земле, сама
комета? С помощью лазера. Он лучше дру¬
гих «светильников» подражает ядру кометы.
Сложная телесистема должна управлять
автоматической платформой при наведении
ее «глаз» на комету и передавать изобра¬
жение на Землю. Волнующее зрелище —
комета вблизи!
И вот на борт уходит разрешающая
радиокоманда. Открывается крышка трех¬
канального спектрометра... Система астро¬
ориентации осуществляет режим трехосной
стабилизации космического аппарата в
направлении на Солнце и звезду Канопус...
Включается телевизионная система... Вклю¬
чаются анализаторы плазменных волн,
счетчики пылинок кометы, измеритель
нейтрального газа...
А вместе с приборами жадно смотрят
на мерцание экрана люди. Каждый думает

124
Курс на Марс
на своем языке: «Вот она... Поймали!» По¬
том спохватывается: «Ах, нет... Это еще
здесь, на Земле. На космодроме. На пути
к старту...»
Заметную роль в сложных электрических
испытаниях «Веги-1» и «Веги-2» (а до этого
всех венерианских машин нового поколе¬
ния) сыграл комплекс ник Аркадий Соколик.
Глубоко эрудированный инженер, всегда
поддерживающий свою форму специалиста
на высшем уровне, пытливый исследователь,
любящий докопаться до самой сути пробле¬
мы, темпераментный, горячий и остроумный
собеседник, Аркаша Соколик — одна из
самых колоритных фигур в нашей не бедной
на примечательные личности комплексной
бригаде.
Вот я упомянул о техническом руково¬
дителе испытаний «Вег» на космодроме —
Камневе.
Владимир Владимирович Камнев, замести¬
тель главного конструктора по испытаниям,
пришел на подготовку межпланетных стан¬
ций с другой тематики. Его отличали вы¬
держка, спокойствие, ровное, справедливое
отношение к подчиненным. После успешно¬
го завершения экспедиции к комете в числе
шести специалистов он был выдвинут на
соискание Ленинской премии. Но премию
получить не успел.
Один за другим ушли из жизни наши
испытанные руководители: начальник отдела
испытаний Борис Евгеньевич Кологривов в
возрасте 60 лет, заместитель главного кон¬
структора Игорь Николаевич Селивохин
в возрасте 50 лет, заместитель главного
конструктора Владимир Владимирович Кам¬
нев в возрасте 53 лет. Нелегка испытатель¬
ская жизнь...
До старта машин оставались считанные
дни. На космодром съехались члены Госу¬
дарственной комиссии, прибыл главный
конструктор. Как раз в те дни Вячеслав
Михайлович Ковтуненко был избран чле-
ном-корреспондентом Академии наук СССР,
и его все поздравляли. Немаловажную роль
в этом избрании сыграли последние успехи
в изучении Венеры и в астрофизических
исследованиях, проводимых спутником
«Астрон», и вклад Ковтуненко в достижение
этих успехов.
Над космодромом — чистое голубое небо.
Днем сильный, пронизывающий насквозь
декабрьский ветер, мороз под тридцать
градусов. Нелегко приходилось нашим
стартовикам в те дни.
О готовящемся запуске объявили заранее.
Указали дату и время пуска. Впервые пока¬
зали по телевидению ракету-носитель
«Протон». Впервые в ЦУП съехалось так
много гостей из разных стран.
15 декабря 1984 года. Нахожусь на НИПе
(наземном измерительном пункте) космод¬
рома. На телеметрических станциях рабо¬
тают старший расчета Евгений Кирнатов-
ский, операторы Владимир Хоружий, Саша
Журкин и другие, на связи — Александр
Беклешев. На дисплеях вверх-вниз скачут
цифры — параметры, будто идет снежок.
Вижу, как порозовели лица. Легкий пред¬
стартовый, как и положено в такие минуты,
озноб ощущает каждый.
12 часов 16 минут 23,732 секунды москов¬
ского времени. Есть «Контакт подъема!»
Спустя считанные мгновения огромная
сигара проплывает у нас над головой.
Стремительно набирая скорость, исчезает в
голубом небе.
Через пару часов получаем подробное
сообщение из Центра дальней космической
связи: все параметры в норме, есть лишь
одно замечание — не раскрылась до конца
и не стала на защелку правая штанга вынос¬
ного датчика советско-французского научно¬
го прибора АПВ-В (анализатора плазмен¬
ных волн — высокочастотного).
21 декабря 1984 года. Уходит в полет
«Вега-2». Аналогичная картина. Опять то же
замечание: не раскрылась до конца правая
штанга анализатора.
Узел раскрытия изготовлен голландскими
специалистами по заданию специалистов
Франции. Французы сразу хотели выста¬
вить своим компаньонам претензии со всеми

Свидание с небесной странницей
125
15 декабря 1984 года. Стартует «Вега-1»
вытекающими отсюда последствиями. Но
наши специалисты убедили их подождать
до проведения станциями активных манев¬
ров, когда на борту возникнут небольшие
перегрузки. Так и случилось. Штанги были
дожаты до требуемого положения и стали
на защелки.
Мы покидали космодром в прекрасном
настроении.
В июне 1985 года «Вегам» предстоял
промежуточный финиш: станции подходили
к Венере. Поехал в ЦУП.
11-го на посадку пошел первый спускае¬
мый аппарат. Так... Все хорошо... Все пре¬
восходно... Запущен аэростатный зонд. Это
главное. Это впервые. Это самое сложное.
До поверхности семнадцать километров. Но
что это?! Запускается программа по забору
грунта. Автоматически срабатывают все
механизмы, но не на поверхности, а в «воз¬
духе». Что за чертовщина? И хотя посадоч¬
ный аппарат совершает плавную посадку и
хорошо работает вся «наука», идут новые
углубленные исследования природы плане¬
ты, у нас, инженеров, это событие не идет
из головы.
На подходе вторая машина. Правда, если
дефект и в ней, мы мало чем можем ей
помочь: процесс идет в автоматическом
режиме, без вмешательства Земли. Но по¬
нять явление надо...
Какие только версии ни рассматривали!
Запускали зиповский аппарат, который
работал в качестве аналога. Имитировали

126
Курс на Марс
ударные нагрузки, создавали перегрузки.
Автоматика на отказ не поддавалась.
Стало ясно, что какое-то мощное явление
в плотной атмосфере планеты — сильней¬
ший грозовой разряд, могучий акустический
удар или что-то подобное,— создало такую
перегрузку на аппарат, что его ударные
датчики восприняли ее как посадку и запу¬
стили автоматику забора грунта.
Вторая машина сработала безукориз¬
ненно.
Впервые в мировой науке был осущест¬
влен эксперимент по «воздухоплаванию»
в небе другой планеты: аэростаты, напол¬
ненные гелием, пролетели каждый за 46
часов 12 тыс. км, на высотах чуть более
50 км. Зонды нередко швыряло вверх и
вниз, как самолеты в грозу, на двести-триста
метров. Сигналы с зондов принимали радио¬
телескопы Европы и Азии, Австралии и
Африки, Северной и Южной Америки.
Эксперимент с зондами полностью под¬
твердил теорию суперротации (удивитель¬
ного явления общего вращения атмосферы
над планетой).
Из трех поставленных задач две «Веги»
выполнили. Оставалась одна. Самая труд¬
ная. Станции, совершив гравитационный
маневр в поле притяжения планеты, взяли
курс на комету.
По мере приближения кометы к Земле
и сближения естественного и искусственных
объектов (к «Вегам» присоединились
«Джотто» и «Планета-А») во всем мире
возрастал интерес к небесной страннице
и эксперименту по ее изучению.
Вот сообщения прессы тех дней.
В Париже все оптические приборы бук¬
вально нарасхват, и даже импорт из США
и Японии не удовлетворяет возросшего
спроса.
В Солт Лейк-Сити (штат Юта, США)
организован «Клуб очевидцев кометы Гал¬
лея 1910 года», насчитывающий свыше 300
членов.
В Бразилии провозглашен месячный
«кометный фестиваль», Рио-де-Жанейро
объявлен «городом Галлея», выбрана коро¬
лева «кометного карнавала» — 19-летняя
местная красавица.
Эдмунд Пол Хэлли (Галлей), потомок
троюродного брата знаменитого Эдмунда
Галлея, девятилетним мальчиком наблюдал
комету Галлея в 1910 году. Сейчас он дает
своим правнукам, которым пять, семь и
девять лет, наказ наблюдать комету в 2061
году.
Активизировались современные американ¬
ские астрологи, задним числом они вещали:
комета Перейры возвестила, что Джону
Кеннеди не уйти от даласской пули, а коме¬
та Когоутека предвосхитила скандал в
отеле «Уотергейт». Ждите новых бед.
В печати стали появляться «гипотезы»
несведущих людей о кометах. Не удержался
и популярный комсомольский еженедельник
«Собеседник», опубликовавший под заголов¬
ком «Комета Галлея: лед или «пламень»?»
статью инженера А. А. Курдюкова из До¬
нецка. «Если исходить из моей гипотезы,—
заявлял автор,— комета — это горячее
активное тело, ядро и оболочка которого
нагреты, возможно, до нескольких тысяч
градусов». Как же легко, оказывается,
можно игнорировать «железные» факты,
добытые учеными на трудной дороге по¬
знания.
В начале января 1986 года заместитель
технического руководителя по управлению
станциями «Вега-1» и «Вега-2» К. Г. Суха¬
нов пригласил меня в Центр дальней кос¬
мической связи для отработки взаимодейст¬
вия между управлением полетом и его
моделированием.
...История семьи Сухановых настолько
увлекательна, что не нуждается ни в приук¬
рашивании, ни в художественном вымысле.
...Однажды я, как обычно, ехал на рабо¬
ту и, как обычно, в пути просматривал га¬
зеты. Так... Печатается постановление о
присуждении Госпремий 1982 года. Назва¬
ние первой же премии привлекает особое
внимание: «... за цикл работ по созданию
единой релятивистской теории движения

Свидание с небесной странницей
127
21 декабря 1984 года. Центр управления полетом.
До старта «Веги-2» — один час
внутренних планет Солнечной системы».
Эта новая теория советских ученых была
мне известна: собственно, наши последние
«Венеры», начиная с 11-й, летали, «опира¬
ясь» на выводы этой теории. «Кто же, ин¬
тересно, удостоен?» Из двенадцати имен
одно было давно и хорошо знакомо: «...Су¬
ханову Константину Георгиевичу, кандидату
технических наук, начальнику отдела...»
Совпадение: тут же, в «Вечерке», в глаза
бросается анонс: «Смотрите новый цветной
художественный фильм «Владивосток, год
1918». Главный герой ленты — первый пред¬
седатель Владивостокского Совдепа Кон¬
стантин Суханов...»
Нет, то, что мой знакомый может быть
прямым потомком того героя из далекого
18-го, признаюсь, не пришло мне в голову.
...Созвониться с Сухановым сразу не уда¬
лось: видно, не один я спешил его поздра¬
вить. Но наконец в трубке прозвучал зна¬
комый голос: «Слушаю вас». После позд¬
равлений и обмена новостями, уже закан¬
чивая разговор, я обронил: «Да, а к роду
Суханова — первого руководителя Совет¬
ской власти во Владивостоке, ты имеешь
какое-нибудь отношение?» И неожиданно:
«Да, это мой дед».
Константин Суханов был шестым и
предпоследним ребенком в семье царского
сановника Суханова, влиятельнейшего чело¬
века во Владивостоке, убежденного монар¬
хиста. Казалось бы, любимый сын, не по

128
Курс на Марс
годам серьезный и восприимчивый, должен
был пойти по стопам отца. Но он выбрал
революцию.
В 1913 году девятнадцатилетний студент
Петербургского университета Суханов всту¬
пает в партию большевиков. Спустя год
он женится на своей землячке голубогла¬
зой курсистке Шурочке Солис, дочери
скромного таможенного смотрителя.
Летом 1916 года молодые приезжают
домой на каникулы. По заданию партии
Костя ведет революционную работу. Его вы¬
дает провокатор.
Февральская революция освобождает мо¬
лодого большевика-ленинца. Вскоре он за¬
воевывает уважение владивостокского про¬
летариата. Когда побеждает Октябрь, его
избирают председателем исполкома Совета
рабочих и солдатских депутатов. Он спешит
укрепить Владивосток как цитадель рево¬
люции в далеком краю, превратить его в
«Петроград Востока».
Спешат и враги. Происходит контррево¬
люционный переворот.
...Вечером арестованным объявили, что
Суханова и Мельникова, тоже члена Совде¬
па, завтра переведут из концлагеря в тюрь¬
му.
«Почему только вас двоих?» — спросил
у Кости товарищ.
«Избавиться хотят по дороге»,— глухо
произнес Костя. Перед сном он подошел
к каждому из товарищей, молча пожал
руки и так же молча лег на топчан, отвер¬
нувшись к стене. В 4 часа утра 18 ноября
1918 года их вывели. Не хотелось верить,
что он идет в свой последний путь. Выстрел
грянул сзади...
Ему было 24 года.
Такая короткая и яркая, как молния,
жизнь.
...Георгий проснулся в три часа ночи и
подбежал к окну. Севастополь был погружен
в темноту. Били зенитки. По небу тревожно
шарили лучи прожекторов. «Боевая трево¬
га!» Схватив оружие, он с товарищами
занял оборону на близлежащей высоте.
Так для курсанта Черноморского высшего
военно-морского училища Георгия Суханова
началась Великая Отечественная, по доро¬
гам которой он прошел от первого до пос¬
леднего дня...
В том же двадцатитрехлетнем возрасте,
когда отец возглавил Советскую власть во
Владивостоке, он стал в ряды ее защит¬
ников. Часто он вспоминал слова песенки,
которую напевал ему отец: «Сам узнаешь,
будет время, бранное житье...» Нет, отца
он не помнил и не мог помнить: когда его
не стало, сыну было всего полгода. Это мать
ему рассказала, как ей дважды удалось
добиться свидания с мужем, и оба раза
она приносила с собой Егорку. Костя брал
ребенка на руки и, будто предчувствуя, че¬
рез какие нелегкие испытания придется
пройти сыну, напевал ему любимые лер¬
монтовские строчки.
И вот настало это «бранное житье». Ко¬
мандир роты 81-й бригады морской пехо¬
ты. Командир противотанковой батареи.
Начальник разведки дивизиона. Севасто¬
поль. Москва. Ленинград. Сталинград. Но¬
вороссийск.
Трижды был ранен. Прошел Малую
Землю. И выжил наперекор всему. Штур¬
мовал Берлин и расписался на рейхстаге.
Но на этом не окончилась для него война.
Еще девять дней добивал он врага в Че¬
хословакии, освобождал Прагу.
Еще долго длилась его служба в армии.
Награжденный многими боевыми орденами
и медалями полковник в отставке Георгий
Константинович Суханов долго оставался
в строю, хотя нет-нет да и напоминали
о себе осколки вражеской мины. Он вел
большую патриотическую работу среди мо¬
лодежи, всю жизнь был верен памяти
отца. В титрах уже упоминавшегося филь¬
ма мы встречаем его имя: «Консультант
Г. Суханов».
Косте не было еще и полгода, когда отец
ушел на фронт. Рос он обыкновенным мос¬
ковским мальчишкой. Живший в атмосфе¬
ре трогательного уважения к памяти деда-

Свидание с небесной странницей
129
гольшевика, гордившийся боевой стой¬
костью отца, был он серьезен в учебе, ком¬
сомольской работе. Что его выделяло?
Пожалуй, ранняя самостоятельность. Будучи
старшеклассником, он летом устраивался
на завод, хотя в семье имелся доста¬
ток.
Нет, круглым отличником он не был и
до серебряной медали не дотянул: помеша¬
ла одна лишняя четверка. Но зато по ма¬
тематике, физике всегда были твердые пя¬
терки. Куда поступать, сомнений не было.
Тогда мальчишки грезили космосом, авиа¬
цией, ядерной физикой. На втором курсе
он женится, на третьем становится отцом.
Он участвует в работах кафедры, получая
полставки лаборанта.
Как для его деда и отца, двадцатитрех¬
летний возраст стал для него определяю¬
щим: он окончил институт, жена тоже.
1971 год стал особенно памятным, он
впервые побывал во Владивостоке. Необык¬
новенное чувство охватило его, когда ходил
он по улице и на домах читал свои имя и
фамилию — Константин Суханов. Это же
имя он встречал в музеях и неожиданно
в бухте увидел его на борту огромного ко¬
рабля...
Все заметили в Косте по его возвращении
с Дальнего Востока перемену. Стал он пре¬
дельно собран, дорожил каждой минутой,
брался за самые сложные проблемы. Спус¬
тя два года за оригинальную научную ра¬
боту Константину Суханову присуждается
премия Ленинского комсомола. Спустя
еще два года он успешно защищает канди¬
датскую диссертацию. И вот новый успех.
Завершена важная, фундаментальная рабо¬
та.
В чем, если очень кратко, ее суть? Ока¬
зывается, до недавнего времени мы могли
определить местонахождение Венеры с точ¬
ностью в полтысячи километров, а других
планет — с еще меньшей. Такая ошибка
была вполне допустима на ранней стадии
космических исследований. Но по мере
усложнения программы полетов появилась
необходимость в более совершенной тео¬
рии движения.
Советские ученые собирают данные ог¬
ромного числа оптических и радиолокаци¬
онных наблюдений планет, а также траек-
торных измерений космических станций.
И обнаруживается, что классическая теория
движения планет не может объяснить эти
измерения. И тогда наши ученые приме¬
нили релятивистскую, иначе говоря, общую
теорию относительности Эйнштейна с ее
трудно представимыми парадоксами. Рож¬
дается новая теория движения планет...
Что дала практике эта теория? Ошибка
в прогнозе при посадке спускаемых ап¬
паратов станций «Венера-13» и «Венера-14»
на планету составила один километр. И это
на расстоянии в семьдесят миллионов ки¬
лометров!
Дед, отец, внук... Каждый из них встре¬
тил свое двадцатитрехлетие зрелым граж¬
данином страны, судьбы их неотделимы
от судьбы государства. Удивительная жизнь
этой семьи, через которую прошли далекие
по времени события, еще раз доказывает,
что наше революционное прошлое, подви¬
ги военных лет и сегодняшние достиже¬
ния — звенья одной цепи...
— Генеральная репетиция назначена на
15 января. Это для «Веги-2». Для «Веги-1»—
на 18-е,— ввел меня в курс дела Иван Це-
ренин, один из ведущих специалистов.
Центр дальней космической связи. Здесь
я не был несколько лет. Внимание сразу
приковала гигантская «чаша» нового радио¬
телескопа, будто нависшая над морем. Это
самая большая в мире полноповоротная
приемопередающая многодиапазонная ан¬
тенна диаметром свыше 70 метров. Помните
знаменитую «визитную карточку» ЦДКС —
восемь соединенных вместе чаш диаметром
16 метров каждая? Теперь пальма первен¬
ства перешла к этой уникальной антенне,
уже прославившейся своими радиолокаци¬
онными наблюдениями Меркурия, Венеры
и Марса. Она как бы раздвинула границы
космического пространства в десятки раз.

130
Курс на Марс
Именно на ее базе создан РПУ — регио¬
нальный пункт управления, который играет
сейчас главную роль в обеспечении связи
с «Вегами».
— Приехали! — водитель автобуса рас¬
пахнул дверцу. К «чаше» примыкает вну¬
шительное здание, соединенное переходом
с башней антенны. Коридор, уходящий за
горизонт (если преувеличиваю, то не слиш¬
ком), залы, оснащенные мониторами, сов¬
ременными системами отображения, вычис¬
лительный центр... Вот где раздолье для
режиссеров, снимающих фантастические
фильмы!
Подошел красивый высокий голубогла¬
зый парень с комсомольским значком на
лацкане пиджака, пригласил осмотреть
антенну. По пути знакомимся: Сергей Сер¬
дюков, 27 лет, отвечает за систему охлаж¬
дения усилителей, комсорг технической
службы. Вначале долго едем в лифте, потом,
как матросы, по многочисленным трапам
поднимаемся вверх с одной площадки на
другую. Наконец, мы — у небольшой же¬
лезной дверцы. На мгновение остановив¬
шись, Сергей распахнул ее и, пригнувшись,
вышел. Я шагнул за ним и... невольно схва¬
тился за поручни. Мы стояли на узенькой
открытой площадке на высоте 30-го этажа,
свистел ветер, где-то внизу шумело море.
Мне доводилось наблюдать степь с верши¬
ны стартовых установок Байконура, но здесь
зрелище было еще более впечатляющим.
С чем сравнить «чашу» по размерам? По¬
жалуй, со зрительным залом Московского
цирка.
Сергей проверил систему охлаждения.
Для того чтобы приемные устройства были
малошумящими, особо высокочувствитель¬
ными, их охлаждают жидким гелием, и они
работают в условиях, близких к абсолют¬
ному нулю, при температуре минус 268° С.
...Когда мы спустились к подножию, я
запрокинув голову, осмотрел антенну теперь
уже снизу. Грандиозное сооружение совсем
не подавляло, напротив, казалось легким,
ажурным, даже грациозным. Разве можно
было представить, что масса антенны...
4000 тонн?!
Громко, на всю округу, завыла сирена,
и через несколько минут «чаша» пришла
в движение. Тихо урчали моторы, мягко
и плавно, повинуясь командам ЭВМ, пово¬
рачивалось гигантское зеркало.
Сразу после передачи «Время», пожелав
друг другу спокойной ночи, покидаем гос¬
тиничный холл: подъем назначен на 3.00.
Проснулся я в час ночи от шума: грозно
завывает ветер, свирепо швыряет в окно
горсти снега...
И вот уже автобус кидает из стороны в
сторону, исчез зеленый цвет полей, сплош¬
ная снежная круговерть.
В зале управления короткое заседание
технического руководства. Обсуждается
вопрос: не перенести ли на сутки сеанс?
Заместитель технического руководителя
К. Г. Суханов убеждает:
— Не исключено, что во время встречи
аппаратов с кометой нынешняя ветровая об¬
становка будет схожей. В случае ухудше¬
ния положения переходим на резервные
средства Подмосковья и Уссурийска.
Заглядываю в бортовой журнал: «Вега-2»,
сеанс № 158, сутки полета — 390, даль¬
ность — 165 730 000 километров, время
прохождения сигнала — 9 минут 13 секунд.
5 часов 30 минут. На борт уходит первая
радиокоманда — разрешение на включение
сеанса. Но о том, что команда прошла и
сеанс начался, мы узнаем лишь через 20
минут. Не ожидая квитанции, оператор
строго по графику посылает вдогонку новые
радиокоманды. Конечно, есть доля риска:
вдруг по какой-то причине не исполнятся
предыдущие команды. Но иначе нельзя —
такой порядок диктует огромное расстояние.
В соседнем зале расположилась группа
анализа. У ее руководителя, Елены Важ-
новой, особо напряженная и ответственная
работа: рядом с ней у дисплеев сидят спе¬
циалисты систем ориентации, энергопита¬
ния и других — анализируют ситуацию.
Компьютеры компьютерами, но окончатель-

Свидание с небесной странницей
131
-:эе решение — все-таки за человеком. По
докладам Важновой группа управления пла-
-:ирует свои действия.
Ветер усиливается, несмотря даже на
iliotho закрытое окно, откидывает занавес¬
ку. За окном видны огромные белые волны,
: остервенением штурмующие берег. В зал
управления стремительно входит Важнова.
— Команды проходят на пределе. Надо
зключать резерв.
Да, из-за ураганного ветра антенны рас¬
качиваются. Руководитель полета дает ука¬
зание: передачу вести Подмосковью, при¬
ем — Уссурийску. Антенну РПУ разрешено
привести в исходное состояние. Но антен-
шики на свой страх и риск принимают ре¬
шение: работу продолжать.
Зал науки. Здесь «дирижер» — Борис
Новиков. • О его роли, думаю, красноречиво
говорит следующий штрих: для участников
проекта «Вега» был выпущен разговорник
на нескольких языках. В него вошел и такой
вопрос: «Где Новиков?» Видимо, от частого
общения с французскими специалистами у
него появилась привычка переиначивать
имена друзей по работе на французский
лад.
— Мишель, внимание!..
Мишель — один из разработчиков совет¬
ско-французского анализатора высокоча¬
стотных плазменных волн.
— Серж, смотри в оба!..
И участник разработки советско-польско-
чехословацкого анализатора низкочастотных
плазменных волн приступает к оценке ре¬
зультатов калибровки датчиков.
— Николя, приготовиться!..
Николай изучает распределение темпера¬
турного поля инфракрасного спектрометра.
Информация из Центра идет в Москву, в
Институт космических исследований АН
СССР. Там за пультами находятся совет¬
ские специалисты, их зарубежные коллеги.
Борис Новиков держит е ними прямую
связь.
— Как ПУМА, как ПУМА? — спраши¬
вает Борис. Не думайте, что он в этот мо-
Антенна одного из наземных измерительных
пунктов космодрома Байконур
мент интересуется знаменитым представите¬
лем семейств кошачьих: ПУМА — это
пылеударный масс-анализатор. Прибор будет
исследовать элементный состав, размер и
концентрацию кометных пылинок, ему же
предстоит первое прямоконтактное измере¬
ние физических и химических свойств за¬
гадочной пыли.
Большая часть сеансного времени отдает¬
ся телевизионной советско-венгеро-фран¬
цузской системе. Идет рабочий этап тести¬
рования. Один из руководителей разработки
системы, член Международного научно-
технического комитета по проекту «Вене¬
ра — Галлей» Г. А. Аванесов радуется:

132
Курс на Марс
— Если все и дальше пойдет так хорошо,
получим отличные цветные снимки кометы...
Два дня стояла солнечная погода, сошел
снег и вдруг... ураган. (О нем сообщала
программа «Время».) Едем на РПУ, вдоль
дороги лежат телеграфные столбы. Сердце
сжимается в тревоге: как там наша антенна?
Она выдержала, устояла! Задрав вверх
«чашу», «слушает» Кассиопею: для настрой¬
ки приемного тракта используется радиоиз¬
лучение этого созвездия.
Нет одинаковых машин, нет одинаковых
сеансов... Слышу, как диктует Церенин:
«Москва. Руководителю проекта «Вега»
В. М. Ковтуненко. Оперативное донесение.
Январская программа сеансов с космиче¬
скими аппаратами «Вега-1» и «Вега-2» вы¬
полнена полностью...»
Американские исследователи не имели
собственного космического аппарата для
изучения кометы Галлея с близкого рас¬
стояния. Но мы хорошо представляли их
огромные потенциальные возможности: они
владели высокочувствительными наземными
средствами, которые уже продемонстриро¬
вали свои уникальные способности при
«переоткрытий» кометы. Они имели аппара¬
ты, находящиеся в космосе и способные
провести спектральный анализ ее вещества.
Но главное — к полету готовился косми¬
ческий корабль многоразового использова¬
ния «Чэлленджер», оснащенный специаль¬
ными приборами для исследования кометы.
До встречи наших станций с ней оставалось
чуть больше месяца, и понятно, с каким ин¬
тересом мы ожидали результатов исследо¬
ваний, которые должен был провести эки¬
паж корабля.
И вдруг катастрофа. Было больно и горь¬
ко...
...Завершена февральская программа
сеансов с космическими станциями «Вега-1»
и «Вега-2». Прошла она нормально. Движут¬
ся управляемые искусственным интеллектом
автоматические стабилизированные плат¬
формы, телевизионные системы наводятся
по Юпитеру. Впереди встреча. Долгождан¬
ная встреча с кометой... Мы шли к ней
несколько лет.
В начале марта Институт космических
исследований напоминал растревоженный
улей. Звучала речь на десятках языков.
Со всех концов мира съезжались сюда уче¬
ные — кометчики, планетологи, астрофизи¬
ки. Информация, поступающая из Центра
дальней космической связи, отображалась
на огромных экранах, ее комментировали
ведущие ученые — постановщики экспери¬
ментов.
6 марта 1986 года, когда комету Галлея и
Землю разделяли 170 млн. км, земляне впе¬
рвые смогли разглядеть комету вблизи, на
экранах своих домашних телевизоров. Стан¬
ция «Вега-1» прошла на расстоянии 9 тыс.
км от ядра, не упуская его из виду своими
«телеглазами». (Для любителей точности
сообщаю: наибольшее сближение произошло
в 10 часов 20 минут 6 секунд по москов¬
скому времени, и оно составило 8889 км.)
Спустя два дня на расстоянии 50 тысяч
километров от ядра промчался японский
аппарат, изучая водородную корону небес¬
ной гостьи.
Отметив в семье на скорую руку Между¬
народный женский день (непрерывно шли
сеансы со станциями), в воскресенье, 9 мар¬
та, я поехал в ЦУП.
В ЦУПе нынче жарко. Еще бы: час пик!
«Вегу-1» сменяет «Вега-2», строго по распи¬
санию идут сеансы связи с новой орбиталь¬
ной станцией «Мир», не обделен вниманием
и «Салют-7». Интересно! Но где бы мне хо¬
телось быть во время встречи «Вег» с коме¬
той? Конечно, в Центре дальней косми¬
ческой связи: ведь именно там сходятся сей¬
час все нити управления межпланетными
станциями, работает, как мы говорим, «пер¬
вая сборная* специалистов-управленцев,
разработчиков систем, именно там прини¬
маются решения, на которые, случается, от¬
водится не так уж много времени: аппарат
с кометой летят на рандеву со скоростью
80 км/с. Как такую скорость представить?
Да хотя бы так: вот я наклонился к мони-

133
,-идание с небесной странницей
~:ру, списал несколько цифр, взглянул на
табло — не прошло и двух минут, а «прогло-
тяли» расстояние от Москвы до Владивосто-
Уже чувствуется «дыхание» кометы. Идем
ел гироскопах, так как при движении ап-
тлрата в пыльной атмосфере небесной ски¬
талицы можно легко «потерять» Солнце,
:зезду, словом, ориентацию станции. Про¬
ход «Веги-1» на расстоянии около 9 тыс. км
:т кометного ядра не прошел для нее бес¬
следно: пылевые частицы почти наполовину
разбомбили солнечные батареи. Как-то
будет в этот раз? Ведь «Вега-2» должна
пройти примерно на тысячу километров
ближе к ядру. На мониторе появляется изо¬
бражение кометы, оно уже не удивляет: за
эти дни вдоволь насмотрелись и на естест¬
венные (черно-белые) снимки, и на цвет¬
ные, «раскрашенные» компьютерами. Пом¬
ню, какое волнение испытал 4 марта, когда
на мониторе «Дельты» — системы, разрабо¬
танной в Институте кибернетики АН УССР,
впервые увидел «рыбью голову» с красным
глазом. Это была комета!
Приближение кометы уже полностью
«ощущают» анализаторы низкочастотных
и высокочастотных плазменных волн, магни¬
тометр МИША. На экранах видим пики и
провалы, изломы, выбросы — это переведен¬
ные на графический язык результаты изме¬
рений, выполненные за 170 млн. км от нас.
Напряженность магнитного поля у кометы
значительно меньше, чем была три дня на¬
зад: ученые объясняют это некоторым ос¬
лаблением солнечного ветра, «обдувающего»
небесную гостью.
А вот и многочисленные приборы, иссле¬
дующие таинственную кометную пыль, по¬
чувствовав «неладное», «забеспокоились».
Они основаны на разных принципах, а
один — так называемый «Фотон» — на
очень простом и остроумном. «Представьте
себе,— шутил разработчик,— консервную
банку. Частицы кометной пыли, как шило,
протыкают ее. В пробитое отверстие устрем¬
ляется солнечный свет. По излучению от
Этот снимок ядра кометы Галлея сделан по ре¬
зультатам обработки изображений, переданных
станцией «Вега-2» 9 марта 1986 года
вспышки, а также по потоку солнечного
излучения определяем характеристики пы¬
левой атмосферы».
Идет зондаж атмосферы кометы. Машина
упорно сопротивляется сильному потоку,
стремящемуся опрокинуть ее.
Должны пересечь ударный фронт, а ра¬
диосигнал с борта мощный, чистый, нет
даже намека на помехи. Это меня удивляет,
и за разъяснениями обращаюсь к Ю. А. Су¬
ркову. Юрий Александрович улыбается:
«У кометы же нет таких мощных радиа¬
ционных поясов, такой ионосферы, как у
нашей планеты. Полагаю, сбои появились
бы, если бы аппараты проходили на рас¬
стоянии в десятки — сотни километров от
ядра. Там плазма намного плотнее».
Мгновение — и станция проскакивает ми¬
мо ядра, только и успеваешь сказать ей:
«Здравствуй и прощай!» Теперь ее изображе¬
ние идет с другой стороны «огненного змея»,
но качество снимков не снижается. Значит, и
эта машина выдержала пылевую атаку.

134
Курс на Марс
Еще не завершен сеанс, а ученые уже
обсуждают его первые научные результаты.
В этом заслуга прежде всего невиданных
доселе мощных вычислительных средств.
Ведь как было еще совсем недавно: иногда
месяцы, а то и годы, уходили на обработку
и анализ телеметрических записей, и только
потом ученые приступали к интерпретации
полученных данных. Сейчас же все под
рукой: графики, нужные выборки, нагляд¬
ные «пособия». Некоторые ученые считают,
что им удалось разглядеть два ядра. «В
принципе, это возможно,— комментирует
Ю. А. Сурков,— за счет слабого притяжения
малого небесного тела ядро кометы может
состоять из различных кусков». Другие
утверждают, что мы наблюдаем просто
выбросы вещества из ее недр. Ядро пред¬
ставляет собой глыбу неправильной формы,
окруженную толстым слоем пыли. За счет
хорошей теплопроводности слоя ядро нагре¬
вается, и струи раскаленного вещества, иду¬
щие от ядра, с силой прорываются наружу,
взрывая поверхностный слой и подымая ку¬
чи пыли. Такова вкратце природа этого
«кокона». Но основные споры еще впереди.
Закончен сеанс. Связываюсь с Центром
дальней космической связи. У аппарата
технический руководитель полета Р. С. Кре-
мнев:
— Конечно, специалисты сильно устали:
почти месяц беспрерывно идет работа со
станциями в активных режимах. Но уста¬
лость скрашивается большой радостью:
программа полета успешно выполнена. В
настоящее время мы «осматриваем раны»,
нанесенные аппаратам кометой, но вывод
можно сделать уже сейчас: станции работо¬
способны!
Для долгого разговора у Кремнева вре¬
мени не было: как один из технических
координаторов проекта «Лоцман» он срочно
отбывал в Москву, а затем в Дармштадт
(ФРГ), откуда велось управление западноев¬
ропейским аппаратом «Джотто», который в
ночь с 13 на 14 марта должен встретиться с
кометой Галлея. По баллистическим дан¬
ным советских «Вег» «Джотто» будет наво¬
диться на комету.
...Прошли всего несколько часов, а уже
миллионы километров разделяют «Веги» и
комету.
На примере ее изучения видно, какими
стремительными шагами движутся наука и
техника. В прошлом веке комету Галлея
только наблюдали, в начале нашего — уже
фотографировали и спектрографировали,
теперь ее исследовали космические роботы.
Что-то будет в 2061 году?
Недавно в отделе испытаний, где я рабо¬
таю, зашел разговор о том, как будут встре¬
чать комету в XXI веке. Кто-то сказал:
«Да никак! К тому времени интереса к ней
не будет: кометы изучат и вдоль, и поперек».
Другой предположил: «К ней будут прича¬
ливать космические корабли с туристами»...
А что думаете Вы, мой дорогой читатель?
Итак, «Вега-1» прошла на расстоянии
9 тыс. км от ядра кометы, «Вега-2» — при¬
мерно на тысячу километров ближе. Но
«Джотто», покрытый кевларом — материа¬
лом, из которого делают пуленепробивае¬
мые жилеты, задумали провести всего в
500 километрах от ядра. Без помощи «Вег»
навести так точно аппарат внутри комы не
представлялось возможным. Так возник
проект «Лоцман», название которого говорит
само за себя. Но к чему «привязать» стан¬
ции, чтобы все специалисты говорили на
одном языке? Где та «печка», от которой
все будут «плясать»? Было решено опреде¬
лять координаты станций относительно то¬
чечных радиоисточников на небесной сфе¬
ре — квазаров, местоположение которых хо¬
рошо известно и при наблюдениях практи¬
чески не меняется. Делалось это с помощью
международной сети дальней космической
связи.
В международном проекте «Лоцман» при¬
нимали участие организации нашей страны,
Европейского космического агентства и
США.
В ночь с 13 на 14 марта 1986 года «Джот¬
то» прошел на расстоянии около 500 кило-

Свидание с небесной странницей
135
Политбюро ЦК КПСС отметило выдающееся на¬
учное и практическое значение осуществления
проекта «Венера — комета Галлея». 18 марта
1986 года в Кремле состоялась встреча Генераль¬
ного секретаря ЦК КПСС М. С. Горбачева с
участниками создания и обеспечения полета ав¬
томатических станций «Вега»
метров от ядра кометы. За 2 секунды до
прохода на минимальном расстоянии от
ядра связь с аппаратом нарушилась, а спу¬
стя 25 минут возобновилась, но ненадолго.
Связь была полностью восстановлена лишь
в последующих сеансах.
И все же «Джотто», буквально продирав¬
шемуся сквозь пылевую стену, удалось пере¬
дать несколько сотен снимков и большой
объем информации.
Международная экспедиция к комете Гал¬
лея была успешно завершена.
Были опубликованы сотни (если не тыся¬
чи) научных статей, вышли брошюры, моно¬
графии, книги, посвященные результатам
исследования кометы.
Подведем и мы некоторые итоги.
Во-первых, земляне впервые увидели ядро
кометы. Раньше заглянуть под кометную ко¬
му, окружающую ядро, не удавалось даже
самому мощному телескопу. Вот перед нами
фотография ядра, «сделанная» «Вегой-2».
Твердое тело, единая глыба, испещренная
кратерами, холмами, неровностями,— таким
предстает перед нами ядро. Форма глыбы
неправильная, напоминающая картофелину.
Максимальный ее размер оценивается при¬
мерно в 14 км, поперечник составляет

136
Курс на Марс
около 7 км. Как видим, гипотеза о двойном
ядре не подтвердилась, а размеры ядра
оказались в 2—3 раза больше предпола¬
гавшихся. Выяснилось, что комета Галлея
довольно внушительное небесное тело, почти
равное Деймосу — спутнику Марса.
Во-вторых (и это, пожалуй, самое сущест¬
венное), полностью подтвердилась гипотеза
о том, что комета — это «летающий айс¬
берг». Помните о Фреде Уипле, который
более тридцати лет назад предложил мо¬
дель холодного твердого тела? Он был
гостем ИКИ в момент встречи «Вег» с коме¬
той.
Результатами эксперимента Уипл был
чрезвычайно обрадован: кометные процес¬
сы, конечно, оказались тоньше, сложнее, но
в целом предложенная им модель под¬
твердилась.
В-третьих, получено много новых данных,
проливающих свет на интересные природ¬
ные процессы, происходящие при сближе¬
нии кометы с Солнцем. Обнаружена область
ядра с температурой около +100° С. Такая
высокая температура, прямо скажем, не
ожидалась. Значительно более сложным
оказался состав пылевых частиц: зафикси¬
рованы и легкие элементы, и железо, и —
впервые — более тяжелые элементы. При¬
сутствует и «органика» — сложные органи¬
ческие молекулы. Прикидки показали, что с
поверхности ядра, по данным «Вег», ежесе¬
кундно испарялось около 40 тонн воды, а
всего за каждый прилет к Солнцу комета
теряет порядка 400 млн. т вещества. Таким
образом, комета Галлея может просущест¬
вовать еще примерно 10 тысяч лет, после
чего она превратится в обычный асте¬
роид.
Поразил ученых и неспокойный, прямо-
таки «женский характер» кометы: она будто
бурлила. Теперь ученые находят причины.
Представьте себе, говорят они, мартовский
сугроб снега на улице города. Солнечное
тепло сквозь слой пыли проникает внутрь,
снег испаряется, и пар выходит наружу —
сугроб «дышит», колеблется. На комете по¬
добный процесс нередко носит бурный,
взрывной характер.
На многие вопросы ответили «Веги», но и
многие загадки загадали. Ученые будут
вновь и вновь постигать тайны комет. В них,
находящихся основное время вдали от сол¬
нечного воздействия, в первозданном виде
«законсервировано» вещество, из которого,
возможно, образовалась Солнечная система,
в том числе и наша Земля. Экспедиция к
комете получила широчайший международ¬
ный резонанс.
18 марта в Кремле состоялась встреча
Генерального секретаря ЦК КПСС
М. С. Горбачева с президентом Академии
наук СССР А. П. Александровым, вице-
президентом Академии наук СССР Е. П. Ве¬
лиховым, научным руководителем проекта
директором Института космических иссле¬
дований академиком Р. 3. Сагдеевым, глав¬
ным конструктором, членом-корреспонден-
том Академии наук СССР, техническим
руководителем проекта В. М. Ковтуненко,
руководителем работ по баллистическим
расчетам, доктором технических наук, про¬
фессором Ю. А. Мозжориным и начальни¬
ком Главкосмоса СССР А. И. Дунаевым.
Участники программы рассказали об ос¬
новных итогах и важнейших особенностях
полета межпланетных станций «Вега».
М. С. Горбачев выразил глубокое удовлет¬
ворение итогами выдающегося космического
эксперимента.
* *
*
Вега — это главная звезда созвездия Ли¬
ры, веками служившая морякам всех стран
путеводной звездой.
«Вега» — это маленькая рукотворная
звездочка, плывущая в безграничном космо¬
се и указывающая верный путь к миру и
сотрудничеству всем народам нашей голу¬
бой планеты.
...А комету Галлея невооруженным глазом
я так и не увидел. И теперь не увижу ни¬
когда.

6 Проект «Фобос»,
или трудные
дороги к Марсу

Проект «Фобос», или трудные дороги к Марсу
139
Что поможет примирить все эти требова¬
ния? Только компоновка. С первого раза
концы с концами не сходятся: что-то нале¬
зает друг на друга, что-то мешает, что-то
затеняет, а что-то просто не смотрится —
и все. Поэтому делается несколько вариан¬
тов компоновки.
Лишь треть придуманного и нарисован¬
ного конструктором принимается его непо¬
средственным начальником. Еще примерно
столько же отсеивает начальник отдела.
И только Главный конструктор выбирает
окончательный вариант. Но чем сложнее
аппарат, тем больше его вариантов доходит
до Главного. Поэтому предварительный
отбор ведут еще и заместители Главного
конструктора. Главному становится чуть
легче. Но проектировщики наваливаются и
создают еще больше вариантов (ведь соз¬
дать еще один вариант приятнее, чем разра¬
батывать и внедрять единственный, избран¬
ный) .
Этот безостановочный процесс прекра¬
щает только выбор окончательного вариан¬
та космического аппарата.
Но какую бы схему компоновки «Фобо¬
са» мы ни рассматривали, везде получа¬
лось, что располагаемой массы для реше¬
ния задачки нам не хватает.
Конечно, можно было бы поступиться
кое-какими принципами, но только не на¬
дежностью.
Надежность. Найти правильное решение и
аппаратурную реализацию этого решения —
часть дела. Аппаратура должна быть надеж¬
на, почти на 100%, иначе вероятность вы¬
полнения задачи будет очень низкой.
Откуда берется надежность?
В быту мы зачастую забываем о надеж¬
ности обслуживающих нас приборов (тут я
с Борей не согласен — Ю. М.): потек кран —
вызвали водопроводчика, испортился телеви¬
зор — отвезли в телеателье. А сам забо¬
лел — лег в больницу.
А в какую же больницу класть «заболев¬
ший» космический аппарат, если он уже
улетел с Земли?
Спутник Марса Фобос. Фотография получена с
борта американского космического аппарата «Ви-
кинг-1» в 1976 году. Вверху — самый большой
кратер Стикни, диаметром 10 километров
Почти на каждый наш бытовой прибор
дают гарантию — год, полтора, два. Есть
гарантийные мастерские. После гарантии он
тоже может работать.
Если бы в космосе тоже были гарантий¬
ные мастерские, то срок службы космиче¬
ских аппаратов был бы много-много лет. Но
только на протяжении примерно трети этого
срока разработчики гарантируют почти сто¬
процентную безотказность работы своей ап¬
паратуры.
Для примера сошлюсь на «Луноход-1».
Запланированный срок его активной безот¬
казной работы на Луне составлял три ме¬
сяца. А проработал он больше девяти ме¬
сяцев — в три раза больше расчетного.

140
Курс на Марс
Другая основа надежности — дублирова¬
ние, троирование и т. д. наиболее ответст¬
венных приборов.
Но это, понятно, покупается дорогой
ценой — дополнительной массой, которой и
так не хватает.
Что же получалось — вернее, не получа¬
лось — у проектантов?
Выполняя задание Главного конструктора,
они компоновали универсальный базовый
аппарат нового поколения для исследо¬
вания Луны, Венеры, Марса и его спутни¬
ков (а раз для маленьких и далеких спутни¬
ков, то значит и для астероидов и комет).
Проект условно так и назывался: «УМВЛ» —
унифицированный «Марс», «Венера», «Лу¬
на». Аппарат должен был обладать разно¬
сторонними «способностями»: при мини¬
мальной переделке летать к разным, непо¬
хожим друг на друга небесным телам, уметь
садиться на Луну и Марс, доставлять на
Венеру специальные зонды, причаливать к
малым небесным объектам и т. п.
Таким и старались сделать его проектан¬
ты. Его компоновка повторяла испытанную
многолетней практикой, признанную клас¬
сической компоновку «Марсов-2...-7» или
«Венер-9...-16». А именно: космический но¬
ситель + исследовательский зонд. Зонд мог
быть отделяемым, как спускаемый аппа¬
рат, или неотделяемым, как радиолокатор
или телескоп. В случае с Марсом, к приме¬
ру, космический носитель (его называли
орбитальным блоком, потому что при пере¬
лете он движется по гелиоцентрической
орбите, а затем по околомарсианской) дол¬
жен был доставить в расчетную точку орби¬
ты посадочный блок. Затем посадочный со¬
вершал мягкую посадку на поверхность
планеты, проводил там исследования. Поса¬
дочный блок должен был быть несравненно
более мобильным, маневренным, чем его
неудачливые марсианские предшественники.
Итак, если примем сокращения: КА —
космический аппарат, ОБ — орбитальный
блок и ПБ — посадочный блок, то компо¬
новка аппарата, его, так сказать, укрупнен¬
ная схема, выражалась простейшей форму¬
лой:
КА = ОБ + ПБ-
Чем хороша такая схема? Блоки (факти¬
чески отдельные аппараты) были независи¬
мы друг от друга, функционально развяза¬
ны, автономны. Но... продолжением их
достоинств явились недостатки. Ведь каж¬
дый блок (аппарат) требовал своей мощной
двигательной установки, своей системы уп¬
равления, своей радиосистемы и т. д. А
это — масса, масса, масса...
Сложили все вместе — получили шесть
тонн.
Как говорится, запряг прямо, да поехал
криво. Хороша схема, да не годится. Разны¬
ми ухищрениями стали массу сбавлять, жа¬
ли, жали, кое-что выжали, догнали дефицит
массы почти до двухсот килограммов, а
дальше — стоп. Как говорится, остер топор,
да пень зубаст.
И тут проектанты разделились на два спо¬
рящих лагеря. Одни выступали за разработ¬
ку нового разгонного блока, другие — за
разработку принципиально нового аппарата.
У первых позиция была ясней: надо
создать разгонный ракетный блок типа
блока «Д», но только на кислородно-водо¬
родном жидкостном ракетном двигателе, то
есть в качестве окислителя использовать
жидкий кислород, в качестве горючего —
жидкий водород. В этом случае удельная
тяга будет значительно выше, мощность
двигателя намного превзойдет мощность
двигателя блока «Д», а значит, шесть тонн
на траекторию полета к Марсу можно
будет вывести.
Вторые им возражали: все у вас получает¬
ся просто и гладко. На бумаге. Но кто
будет делать специально для нас новый раз¬
гонный блок? Сами? Мы не ракетчики, а
планетчики. Ракетчики сейчас заняты
Автоматическая межпланетная станция третьего
поколения «Фобос». Перелет по маршруту Зем¬
ля — Марс длится около 200 суток

142
Курс на Марс
«Энергией» (новой сверхтяжелой ракетой-
носителем), и им сейчас не до нас.
Но мы, убеждали первые, предлагаем хоть
и трудный, но реальный путь. А вы что?
Принципиально новую разработку! Как буд¬
то мы не пытались ее осуществить. Видите:
не получается. Нет уж, лучше синица в
руках, чем журавль в небе.
Нелегко было противопоставить такой
четкой, разумной позиции нечто пока нере¬
альное, несуществующее.
И все же они не сдавались. Упорно
искали свой собственный нетривиальный
путь. Трудно сказать, сколько затратили они
«мозгового» труда, сколько «сожгли» нерв¬
ных клеток, сколько провели бессонных
ночей, пока не посетило их озарение. «Эври¬
ка» явилась в облике новой идеи и новой
компоновки.
Да, пускай аппарат весит шесть тонн. Его
не выведут «Протон» и блок «Д». Он выве¬
дет, правильнее, довыведет, сам себя! Сыгра¬
ет роль пятой ступени ракеты-носителя.
Каким образом? За счет собственной мощ¬
ной автономной двигательной установки —
АДУ. Для этого используем жидкостный
ракетный двигатель и обеспечим его боль¬
шим запасом топлива, которого хватит и на
довыведение, и на многие активные манев¬
ры.
Тогда схема функционирования ракетно-
космического комплекса на начальном этапе
получается такой: вначале срабатывает
трехступенчатая ракета-носитель «Протон»,
головной блок отделяется от нее; произво¬
дится первый запуск двигателя четвертой
ступени — блока «Д», головной блок выхо¬
дит на промежуточную околоземную орби¬
ту; затем, примерно через час, происходит
второй запуск двигателя блока «Д» (так
было и ранее) до полной выработки топли¬
ва, головной блок разгоняется, блок «Д»
отделяется. Вот теперь запускается двига¬
тель «пятой» ступени ракеты-носителя, то
есть самого космического аппарата, мощным
импульсом он доразгоняет, довыводит ап¬
парат вместе с собой на гелиоцентрическую
орбиту, ведущую к Марсу, иначе говоря, на
трассу полета к планете.
Далее, уже на трассе полета, с помощью
этой же автономной двигательной установки
проводятся коррекции траектории движе¬
ния, а затем торможение у планеты, для
которого требуется сильный импульс, и ап¬
парат выходит на ареоцентрическую (около-
марсианскую) орбиту — становится спутни¬
ком планеты. Затем совершаются многочи¬
сленные маневры на орбитах спутника.
Чтобы обеспечить полет к Марсу и вокруг
Марса, надо иметь восемь заполненных
топливом баков. Заправки четырех (цент¬
ральных) баков достаточно для полета к
Луне или Венере.
А что же орбитальный и посадочный
блоки? Они были преобразованы в единый
орбитально-посадочный блок (ОПБ) с еди¬
ной двигательной установкой системы ориен¬
тации и стабилизации. Система эта работает
вместе с АДУ во время активных маневров,
стабилизирует аппарат, а после отделения
автономной двигательной установки пол¬
ностью берет на себя функции движителя
уже облегченного аппарата.
Благодаря тому что отпала необходи¬
мость в двух мощных двигательных уста¬
новках, в двух системах управления, в двух
радиосистемах и т. д., аппаратура и агре¬
гаты в сумме стали легче.
Был применен и новый прогрессивный
способ построения бортовых систем —
метод комплексирования. В чем он заклю¬
чался?
Вместо ранее применявшихся нескольких
систем (общей автоматики, управления,
ориентации и т. п.) появилась одна — еди¬
ный бортовой управляющий комплекс
(БУК). Мозгом БУКа — да и всего косми¬
ческого аппарата — является усовершенст¬
вованная бортовая вычислительная машина,
по командам которой и вместе с которой
трудятся многочисленные датчиковые и ис¬
полнительные органы.
С улыбкой сейчас вспоминаем то время,
когда отчаянно спорили относительно це-

Проект «Фобос», или трудные дороги к Марсу
143
несообразности установки на борту «Мар¬
са-2» вычислительной машины.
Комплексирование систем привело к зна¬
чительному снижению общей массы борто¬
вой аппаратуры.
Ну и комплектующие элементы, на осно¬
ве которых строилась бортовая аппаратура,
брались новые — более компактные, более
легкие, словом, новая комплектующая база,
примененная на аппарате, тоже дала опре¬
деленный выигрыш в массе.
В результате новая формула компоновки
аппарата выглядела так:
КА = АДУ+ОПБ.
Плюс идея самодовыведения аппарата,
плюс комплексирование систем, плюс новая
элементная база — все это сделало возмож¬
ным создание космического аппарата нового
типа. Или, как говорят в таких случаях,
проект «завязался»!
Это был праздник на улице проектантов.
У каждого из них подобные дни за всю
жизнь выпадают нечасто: чтобы перечесть,
хватит пальцев и на одной руке. Кстати, те,
кто выступал за разработку нового разгон¬
ного блока, давно уже перестали спорить и
вместе со всеми включились в разработку
аванпроекта под названием «Фобос».
Вскоре аванпроект был утвержден глав¬
ным конструктором. Началась разработка
эскизного проекта.
Какими же системами и агрегатами осна¬
щался космический аппарат?
Он задумывался как «высокоинтеллек¬
туальный» космический робот. А раз так, то
можно найти много аналогий между его
системами и системами человека.
Боря Мартынов так и сказал: «Не по
образу ли и подобию своему мы творим
космические аппараты? Чем больше я об
этом думаю, тем больше к этому скло¬
няюсь».
Действительно, так и происходит. «Мозг»
космического робота — его вычислительная
машина. Есть у него сложная «нервная
система»: датчики («рецепторы»), чувствую¬
щие положение, занимаемое аппаратом,
температуру, давление, и провода — «нер¬
вы», соединяющие рецепторы с мозгом. Есть
у него «сердце» — источники питания и
«кровеносная система», доставляющая
«кровь» — электроэнергию по «артериям» —
электропроводам во все уголки «тела» робо¬
та. Не случайно, видимо, электрические
провода в кабелях называют жилами.
Есть у космического робота, конечно,
«слуховой аппарат» — антенны с радио¬
приемниками, есть «голосовой» — антенны с
радиопередатчиками.
Обладает космический аппарат, безуслов¬
но, «глазами» — телевизионными и оптиче¬
скими приборами. И еще — специальными
приборами — радиолокаторами, способными
«видеть» небесное тело в темноте.
Что еще должен «знать» космический
аппарат?
Вы в незнакомом городе спрашиваете
дорогу. Вам объясняют, что нужно дойти до
того серого дома, повернуть направо, дальше
до магазина и налево до конца. Каждый
раз Вам задают систему отсчета, в которой
Вы выполняете те или иные повороты, ма¬
невры. То же самое нужно «знать» и косми¬
ческому аппарату. Он так же, как человек,
должен «знать», от какого ориентира ему
следует повернуть направо или налево и где
«право — лево». Для наших космических
странников избраны в качестве опорных
ориентиров Солнце и одна из ярких звезд
южного полушария Канопус. Почему Кано-
пус? Вокруг этой звезды нет сравнимых с
ней по яркости, значит, аппарат легко смо¬
жет ее отличить от остальных.
Коснемся радиосвязи. Если мы хотим,
чтобы нас услышал далекий собеседник, то
складываем ладони рупором и кричим, то
есть мы как бы собираем всю энергию свое¬
го голоса в узкий пучок и стараемся напра¬
вить ее только в нужном направлении. Так¬
же «поступает» и космический аппарат. На
нем есть параболическая антенна, и во вре¬
мя сеанса связи с Землей он старается как
можно точнее направить ее на Землю. Кета-

144
Курс на Марс
ти, на аппарате «Фобос» параболическая
антенна (ее еще называют остронаправлен¬
ной) сделана поворачивающейся, подвижной
относительно корпуса, что впервые примене¬
но на наших межпланетных станциях. Бла¬
годаря этому отпала необходимость в разво¬
роте всего аппарата. Экономится рабочее
тело, сам аппарат становится мобильнее.
Что еще нужно, чтобы не только лететь в
пространстве, но и попасть к Марсу и Фо¬
босу? Не помешало бы увидеть Марс и
Фобос поближе. Зачем, Вы спросите? Если
Вас поставить посреди комнаты лицом к
двери, завязать глаза и попросить выйти в
дверь, то Вы это сделаете более или менее
удачно. Но если то же самое Вас попросят
сделать с расстояния сотни шагов, то, ско¬
рее всего, в дверь Вы не попадете. Это
значит, что точности Ваших предваритель¬
ных знаний о расположении двери хватает
на пять шагов, но не хватает на сто. Вам
нужно хотя бы за двадцать шагов до двери
еще раз посмотреть на нее. То же самое
нужно и автокосмолету. Ему нужно самому
увидеть Марс и Фобос с возможно более
близкого расстояния, а не пользоваться
нашими указаниями с Земли.
Для этого тоже потребовалась оптика и
принципиально новые радиотехнические
средства сближения. Нужны роботу и «но¬
ги» — двигатели, перемещающие его в про¬
странстве. Должны быть и «руки» — мани¬
пуляторы. Чего еще нет у космического
робота такого, что есть у человека?..
Да, роботы пока не умеют размножаться.
Но о создании долгоживущих роботов для
полета к далеким мирам, для поиска «бра¬
тьев по разуму», умеющих творить себе
подобных, говорят сейчас не только фанта¬
сты. Почитайте книгу И. С. Шкловского
«Вселенная, жизнь, разум». Об этом же рас¬
сказывал на конгрессе Международной аст-
ронавтической федерации (Брайтон, Анг¬
лия, 1987 год) крупный японский специа¬
лист в области кибернетических машин.
Ну, а теперь чуть ближе познакомимся
с реальными системами корабля.
Автономная двигательная установка со¬
здавалась нашим коллективом в содружест¬
ве с опытно-конструкторским бюро, которое
основал и долгие годы возглавлял замеча¬
тельный конструктор, чудесный человек
Алексей Михайлович Исаев. За основу был
взят мощный, надежный, испытанный двух¬
компонентный с улучшенными характери¬
стиками двигатель этого конструкторского
бюро. Он использует традиционные компо¬
ненты топлива, размещенные в восьми
больших сферических баках. Благодаря
применению новых агрегатов, он разрешает
производить так много запусков, что почти
в три раза превышает по этому показателю
возможности прежних двигателей, уста¬
новленных на последних «Марсах» и «Вене¬
рах». Что еще нового? Надо обеспечить на¬
дежность функционирования АДУ на дли¬
тельный срок ее существования — свыше
460 суток.
Интересно, что для увеличения силового
управляющего момента, действующего на
аппарат, впервые применен принцип плос¬
ко-параллельного смещения камеры двига¬
теля. Если раньше камера двигателя уста¬
навливалась в карданном подвесе и управ¬
ляющий момент создавался за счет ее пово¬
рота, то теперь камера движется, как си¬
денье в автомобиле, по рельсам. Это вы¬
звано весьма низким расположением центра
масс аппарата: он получился сильно «призе¬
мистым».
Бортовой управляющий комплекс разра¬
ботан организацией, которую основал и
долгие годы возглавлял соратник С. П. Ко¬
ролева академик Николай Алексеевич Пилю¬
гин. Этот комплекс и воплощает в себе вы¬
сокий «интеллектуальный» уровень всей
машины. Составными частями в него входят
целый вычислительный комплекс, преци¬
зионные чувствительные элементы, оптико¬
электронные приборы. Среди них особенно
выделяется звездно-планетный прибор, спо¬
собный работать как по слабой звездочке,
так и по яркой планете. Раньше таких оп¬
тико-электронных устройств у нас не было:

Проект «Фобос», или трудные дороги к Марсу
145
одни могли работать только по звезде, дру¬
гие — по Земле, третьи — по Марсу или
Венере.
Весьма сложны алгоритмы управления
полетом, нелегкая задача — разработка их
математического обеспечения. Чуть позже
мы познакомимся со схемой полета косми¬
ческого аппарата «Фобос», и тогда эти
трудности станут более понятными.
Представьте себе аппарат, летящий над
поверхностью Фобоса. Не правда ли,красив
космолет? Раскрытые панели солнечных ба¬
тарей, словно распростертые крылья птицы,
«торс» приборного отсека, увенчанный гор¬
дой «головой» остронаправленной антенны,
делают аппарат похожим на орла, парящего
над горной грядой.
Видите короткое пламя, бьющее из не¬
больших движков? Это работает прецизион¬
ная двигательная установка системы ори¬
ентации и стабилизации, управляемая
БУКом. Ее рабочее тело — гидразин (со¬
единение азота с водородом) — использует¬
ся как однокомпонентное ракетное топливо.
Такая установка впервые применяется на
межпланетных станциях. Благодаря одно-
компонентности она обладает хорошими
массовыми характеристиками, долговечна,
универсальна, используется как для ориен¬
тации и стабилизации аппарата, так и при
активных маневрах, когда уже отделена
АДУ. Создается она также в содружестве
с «исаевской» фирмой.
Магистральный радиотехнический ком¬
плекс создается организацией, главным
конструктором которой долгие годы являл¬
ся сподвижник С. П. Королева, член «коро¬
левского» Совета Главных, друг Г. Н. Баба-
кина член-корреспондент АН СССР Ми¬
хаил Сергеевич Рязанский.
Радиокомплекс включает в себя три
больших системы: систему траекторных
измерений, программно-временную систему,
систему приема, сбора, обработки и пере¬
дачи информации (в последнюю входит
телеметрическая система). Масса его, к
сожалению, внушительна. Из-за этого креп-
«А может быть, попробовать так?» Конструкторы
Александр Корчагин и Сергей Захаренков за раз¬
работкой манипулятора «Фобоса»
ко спорили проектанты нашей фирмы с
его создателями. Но зато характеристики,
информативность комплекса на порядок
лучше, выше, чем у предыдущего.
Первичные источники электроэнергии —
солнечные батареи традиционного типа, на
фотоэлектрических преобразователях.
КПД их пока невысок (8—10%). Их
создают в коллективе, который долгие годы
возглавлял член-корреспондент АН СССР
Николай Степанович Лидоренко. Несколько
лет назад я слушал выступление Николая
Степановича на Циолковских чтениях в
Калуге. Он оптимистично высказался отно¬
сительно возможностей заметного повыше¬
ния КПД солнечных батарей на основе
применения новых фотоэлектрических пре¬
образователей. Но пока мы не ощущаем это¬
го повышения.
Но вот вторичные источники электропи¬
тания — химические аккумуляторы, на ко¬
торые работают первичные,— нового типа:

Проект «Фобос», или трудные дороги к Марсу
147
тоны, электроны, ионы) — солнечный ветер.
На его пути встает второй щит Земли —
магнитное поле нашей планеты. Солнечный
ветер может ослабевать. Но порой он бу¬
шует с огромной силой — и тогда на Землю
обрушиваются потоки заряженных частиц,
которые вызывают магнитные бури, поляр¬
ные сияния, нарушение радиосвязи, раз¬
рушительные ураганы, землетрясения.
Прорвавшиеся через барьер магнитного
потока заряженные частицы врываются в
атмосферу Земли. Они дробят попадающие¬
ся на их пути атомы и молекулы. Осколки
этих столкновений — электроны и ионы —
основа ионосферы Земли — оболочки, отра¬
жающей радиоволны. В ней циркулируют
электрические токи огромной силы, разогре¬
вающие верхние слои атмосферы.
Явления, происходящие в верхней атмо¬
сфере, тем или иным путем влияют на ни¬
жележащие слои, определяя в конечном
счете погоду на Земле. И не только погоду.
Ученые установили, что увеличение числа
вспышек, появление бурных протуберанцев
на Солнце приводит к характерному изме¬
нению состава крови. Сложные эксперимен¬
ты показали: кровь человека реагирует на
Солнце необычайно чутко — не только на
взрывы и вспышки, но даже на каждый
восход и заход его.
Недавно врачи установили, что кислот¬
ность желудочного сока меняется в зависи¬
мости от степени возмущенности магнитно¬
го поля. И на кожу влияет солнечная актив¬
ность. Советский ученый, последователь
А. Л. Чижевского — основоположника ге¬
лиобиологии — доктор медицинских наук
Анатолий Подшибякин ставил эксперименты
по исследованию статических электрических
потенциалов кожи. Вот что он писал: «Все,
что сделано человечеством в биологии, ме¬
дицине, химии, росте производительности
труда, необходимо увязать с деятельностью
Солнца. И это не парадокс, а необходи¬
мость. Без учета его влияния на жизнь Зем¬
ли не может быть успешного прогресса
в науке и технике».
Известно, что Солнце «работает» по стро¬
гому графику, цикл которого в среднем
11 лет с небольшим. Максимум активно¬
сти Солнца приходился на 1957, 1968—1969
и 1980 годы. Очередной — в 1992 году.
Очень интересные данные получены о
влиянии солнечной активности на Мировой
океан. В частности, отмечено, что с ее цик¬
личностью связаны ледовая обстановка в
арктических морях, колебания уровня океа¬
на, термический режим вод.
Даже эпидемии гриппа повторяются при¬
близительно через каждые 11 лет. Не связа¬
но ли это с процессами образования пятен
на Солнце?
Ясно одно: нужна постоянная космиче¬
ская служба Солнца. И она уже работает.
Советские спутники «Прогноз», междуна¬
родные «Интеркосмос», другие космические
аппараты нацелены на наше светило. Одно¬
временно с измерениями на спутниках
«Интеркосмос» обсерватории Народной Рес¬
публики Болгарии, Советского Союза, дру¬
гих стран социалистического содружества
проводят радиоастрономические, ионосфер¬
ные и оптические наблюдения по согласо¬
ванной программе.
Много интересного добыли и геофизи¬
ческие ракеты «Вертикаль», запускаемые
со станции ракетного зондирования «Волго¬
град» на высоту около 500 км. Вертикальное
зондирование позволяет замерить различные
параметры на одной и той же широте. Ни
самолеты, ни зонды, ни спутники такой
«разрез» атмосферы провести не могут.
Наука о солнечно-земных связях делает
лишь первые шаги. Однако перспективы ее
грандиозны, и в будущем она обещает стать
одной из самых важных и самых значитель¬
ных для человека.
Уже сейчас мы знаем, что при наступле¬
нии магнитной бури (фиксировать ее научи¬
лись) больных гипертонией и другими сер¬
дечно-сосудистыми заболеваниями, а также
неврозом желательно перевести на так
называемый щадящий режим. Для сердечно¬
сосудистых санаториев нашей страны с

148
Курс на Марс
целью профилактики гипертонических кри¬
зов, инфарктов дают прогноз солнечной ак¬
тивности.
В будущем космическая служба Солнца
станет автоматически давать все необходи¬
мые сведения в лечебные заведения, широ¬
кую информацию через радио и телевидение
так же, как сегодня дается прогноз погоды.
Только, будем надеяться, намного точнее.
Собственно, газета «Вечерняя Москва» уже
стала публиковать сообщения о повышении
солнечной активности.
Интерес ученых к изучению физических
условий на Солнце обусловлен также тем,
что это — ближайшая к нам типичная звез¬
да. Следовательно, наблюдая ее, можно по¬
лучить информацию о процессах в звездах.
Солнце — и огромная природная лаборато¬
рия для плазменных исследований.
Внеатмосферные исследования Солнца
проводятся начиная с запуска самых пер¬
вых космических аппаратов. Однако до по¬
следнего времени они выполнялись в основ¬
ном с орбиты Земли, то есть практически
из одной точки пространства. Сейчас встала
задача и ищутся пути изучения Солнца
одновременно с нескольких точек. Опреде¬
ленные возможности в этом отношении
предоставлял проект «Фобос».
При наблюдениях Солнца одновременно
с борта космического аппарата, с Земли и
околоземных спутников открывается уни¬
кальная возможность определения трехмер¬
ной (стереоскопической!) структуры хро¬
мосферы и солнечной короны. Когда кос¬
мический аппарат выходит на орбиту искус¬
ственного спутника Марса, с помощью его
бортовой аппаратуры можно наблюдать на
Солнце процессы, невидимые в это время с
Земли. Такой метод наблюдений открывает
перспективы прогнозирования проявлений
солнечной активности. Мы заранее будем
знать, что ожидать от Солнца, когда оно
повернется к нам невидимой стороной.
Исследования электромагнитного излуче¬
ния Солнца в проекте «Фобос» намечали
выполнять в широком диапазоне частот —
от мягкого ультрафиолетового до жесткого
гамма-излучения. Одной из задач исследо¬
ваний стало, в частности, получение изобра¬
жения Солнца в мягком и ультрамягком
рентгеновском и видимом диапазонах. Пла¬
нировали проводить изучение эволюции
крупномасштабных солнечных структур;
определение физических условий во вспыш¬
ках и активных областях, коронарных ды¬
рах и ярких точках; выяснение механизма
преобразования магнитной энергии и нагрев
коронарной плазмы.
Исследования предполагалось проводить
с помощью телескопа-коронографа, в блоке
датчиков которого имелись три оптических
канала. Каждый из них включал в себя
фокусирующую оптику, спектральные филь¬
тры и электронную систему на основе мат¬
ричных твердотельных приемников излу¬
чения.
Кроме исследования электромагнитного
излучения Солнца предполагалось получить
информацию о солнечном ветре, быстрых
солнечных космических лучах, образующих¬
ся во время солнечных вспышек, магнитном
поле и волновых процессах в межпланетном
пространстве.
Планировались спектрометрические ис¬
следования энергетического, массового и
зарядного состава солнечного ветра. С этой
целью на борту космического аппарата был
установлен специальный высокочувствитель¬
ный прибор, накапливающий информацию
за длительное время. Затем эта информа¬
ция анализируется «научной» бортовой
ЭВМ, которая рассчитывает массы и заряды
зарегистрированных ионов солнечного ветра.
Полученные данные передаются на Землю
по телеметрическим каналам.
Для изучения распределений таких ос¬
новных составляющих солнечного ветра,
как протоны и альфа-частицы, должен был
использоваться спектрометр, измеряющий
плотность потока, полную скорость, темпера¬
туру и ее анизотропию, то есть неодинако¬
вость в разных направлениях.

Проект «Фобос», или трудные дороги к Марсу
149
Слежение за активностью Солнца и фор¬
мирование сигнала, обусловленного рентге¬
новским излучением солнечной вспышки,
должен был осуществлять специальный мо-
ниторный прибор, выдающий команду на на¬
ведение космического аппарата с высокой
точностью на Солнце и включение аппарату¬
ры солнечного комплекса. Анализ данных,
полученных от этого прибора, позволит по¬
лучить ценную информацию о возможных
предвестниках солнечных вспышек.
В проблеме солнечных вспышек в послед¬
ние годы особое внимание уделяется изуче¬
нию так называемых ядерных гамма-линий.
В отличие от проведенных ранее исследо¬
ваний в проекте «Фобос» впервые использо¬
валась принципиально новая методика реги¬
страции гамма-всплесков. Ожидаемый темп
регистрации — примерно 1 всплеск в сутки.
Высокие временные и энергетические ха¬
рактеристики прибора позволяют исследо¬
вать периодичность и точную временную
структуру как солнечных, так и космиче¬
ских гамма-всплесков.
Напомним, что гамма-всплески впервые
были обнаружены лишь в начале 1970-х го¬
дов. Вскоре после запрещения ядерных
взрывов в атмосфере американцы органи¬
зовали на спутниках «Вела» патрульную
службу контроля. Известно, что ядерный
взрыв сопровождается мощным импульсом
гамма-излучения. И вот детекторы, уста¬
новленные на патрульных спутниках, заре¬
гистрировали вспышки этого излучения.
Вскоре, однако, выяснилось, что вспышки
эти имели космическое происхождение. По¬
ражала их яркость, иногда в тысячи раз
превосходящая яркость самых сильных
из известных стационарных источников.
Причем длительность всплесков излучения
составляла лишь десятки секунд. Об их ис¬
следованиях станциями «Венера-11» и «Ве¬
нера-12» рассказано в четвертой главе.
Исследования гамма-всплесков, предусмот¬
ренные проектом «Фобос», существенно от¬
личаются от всех предыдущих и, надеемся,
позволят значительно глубже их изучить.
Еще один интересный эксперимент по
изучению Солнца имел целью исследо¬
вание структуры и динамики его внутреннего
строения. В эксперименте должно было про¬
водиться длительное непрерывное измерение
с высокой точностью интенсивности солнеч¬
ного излучения в узких спектральных кана¬
лах. Прибор включал в себя три солнечных
фотометра с интерференционными фильтра¬
ми и датчик положения Солнца. В качестве
детекторов излучения использовались крем¬
ниевые диоды.
Наблюдения космических гамма-всплес¬
ков и реализацию «солнечной» программы
в проекте «Фобос» планировали выполнять
в кооперации с программой исследования
Солнца западноевропейским внеэклиптиче-
ским зондом «Улисс».
Большая база системы «Фобос» —
«Улисс», равная примерно одной астрономи¬
ческой единице, и наличие третьей «точки»
наблюдений в виде советского астрономи¬
ческого спутника «Гранат» (он должен был
работать в это время на околоземной орби¬
те) обеспечили бы точность определения
координат источников гамма-всплесков по¬
рядка десяти угловых секунд.
По оснащению специальной «солнечной»
научной аппаратурой и приборами, исследу¬
ющими космическое пространство, мы име¬
ем полное право назвать аппарат «Фобос»
летающей солнечной и космической обсер¬
ваторией.
Третья комплексная научная задача, сто¬
явшая перед проектом «Фобос»,— изучение
Марса.
Третья по счету, но главная по сути.
...Необыкновенно красивым, золотистым
и теплым выдался октябрь 1987 года. За
весь месяц — ни капли дождя. Был уста¬
новлен абсолютный рекорд сухости за все
годы наблюдений. В начале этого прекрас¬
ного месяца под девизом «Сотрудничество в
космосе во имя мира на Земле» в Москве
проходил международный форум, посвящен¬
ный 30-летию запуска Советским Союзом
первого искусственного спутника Земли. А в

150
Курс на Марс
середине месяца в Брайтоне (Англия) под
девизом «30 лет прогресса в космосе» про¬
шел 38-й конгресс Международной астро-
навтической федерации (МАФ) — автори¬
тетной научной неправительственной орга¬
низации. В ее состав входит свыше восьми¬
десяти обществ из 37 стран и две дочерние
организации: Международная астронавти-
ческая академия и Международный инсти¬
тут космического права.
Особенно представительным оказался
московский форум: в нем приняло участие
свыше шестисот советских и зарубежных
исследователей космоса. Форум собрал и не¬
мало писателей, художников, представите¬
лей гуманитарных наук. Демократическая
обстановка форума, не требующая предва¬
рительного представления текстов докладов,
искреннее гостеприимство, проявленное со¬
ветскими учеными и космонавтами, широ¬
кие откровенные дискуссии за «круглыми
столами» способствовали глубокому обмену
свежайшей научной информацией, мнения¬
ми по проблемам мирного освоения космоса.
Без сомнения, главенствующей в научной
тематике форума стала предложенная со¬
ветскими учеными программа всесторонне¬
го, последовательного, рассчитанного на
долговременную перспективу изучения
Марса.
Конгресс МАФ, приняв эстафету от фо¬
рума, продолжил обсуждение тем, подня¬
тых в Москве.
Руководители нового советского Науч¬
но-испытательного центра имени Г. Н. Баба-
кина обратились к международному сообще¬
ству ученых с предложением провести ши¬
рокую программу исследований планеты
Марс.
Корреспонденты буквально забросали ру¬
ководителей Центра вопросами. Но прежде
чем познакомить читателя с вопросами и
ответами, надо, видимо, объяснить, что это
за новая космическая организация появи¬
лась у нас в стране.
В 1985 году в Советском Союзе было об¬
разовано Главное управление по созданию
и использованию космической техники для
народного хозяйства и научных исследова¬
ний и международного сотрудничества в
мирном освоении космоса — Главкосмос
СССР. Главкосмос призван оказывать зару¬
бежным партнерам широкий спектр ком¬
мерческих услуг в области космической
техники и технологии: запуск космических
аппаратов советскими ракетами-носителями,
производство материалов и медицинских
препаратов на борту советских орбитальных
станций и спутников, аренду каналов косми¬
ческой связи, дистанционное зондирование
из космоса.
Руководителем Главкосмоса был назна¬
чен видный специалист в области космонав¬
тики Александр Иванович Дунаев.
А вскоре как составная часть этого ве¬
домства был организован Научно-испыта¬
тельный центр имени Г. Н. Бабакина. В его
задачи входит создание автоматических кос¬
мических аппаратов для научных исследова¬
ний, а также участие в подготовке к запус¬
кам и пусках зарубежных аппаратов совет¬
скими ракетами-носителями. Центр созда¬
вался на базе проектного подразделения на¬
шего конструкторского бюро с привлечением
ряда специалистов других подразделений.
Научным руководителем Центра стал наш
главный (ныне Генеральный) конструктор
Вячеслав Михайлович Ковтуненко, дирек¬
тором был назначен Роальд Саввич Крем-
нев.
Ну, а теперь один из вопросов журна¬
листов и ' ответы на него руководителей
Центра.
— В 1962 году к Марсу была запущена
первая, из автоматических станций — со¬
ветская «Марс-1». Вслед за ней вплоть до
1975 года стартовало полтора десятка со¬
ветских и американских аппаратов. Затем
наступил многолетний перерыв. Чем вы-
Этот экземпляр космического аппарата «Фобос»
не предназначался для полета: он стал экспонатом
на выставке в Ле Бурже, под Парижем

152
Курс на Марс
звано возрождение интереса к этой пла¬
нете?
Отвечает В. М. Ковтуненко.
— Этот интерес никогда не исчезал. Ведь
речь идет прежде всего об исследованиях
Солнечной системы. Здесь ясно определя¬
ются две фундаментальные проблемы, ко¬
торые имеют важнейшее практическое зна¬
чение. Во-первых, нам необходимо понять,
как возникла и эволюционировала Солнеч¬
ная система, чтобы разобраться в истории
самой Земли. Во-вторых, загадкой остаются
причины зарождения жизни на Земле и
возможности ее распространения в Сол¬
нечной системе.
Новые знания позволят нам объяснить
множество явлений природы, происходящих
на Земле, и дадут возможность прогнози¬
ровать эти явления и со временем научить¬
ся управлять ими. Это поможет нам, воз¬
можно, уже не в столь отдаленном буду¬
щем приступить к освоению ресурсов Сол¬
нечной системы.
В решении этих проблем особое место
занимают исследования Марса — планеты,
во многих отношениях напоминающей Зем¬
лю. Люди наблюдают за «красной плане¬
той» почти четыре тысячелетия, начиная со
жрецов древнего Вавилона. Ее поверхность
в отличие от вечно покрытой облаками
Венеры открыта для изучения. Наблюдения
с помощью телескопов принесли науке
огромный материал. Космические аппараты
открыли новые возможности познания. На¬
ступил этап, когда мы можем подробно и
широко исследовать Марс, чтобы ответить
на вопросы, столетия волнующие людей.
Роальд Кремнев, директор Научно-испы¬
тательного центра, продолжил.
— Важность исследований Марса при¬
знана. Так, в рабочих программах Нацио¬
нального управления США по аэронавтике
и исследованию космического пространства
(НАСА) и Европейского космического
агентства (ЕКА) намечаются запуски к
Марсу в 90-х годах. Самое представитель¬
ное сообщество исследователей космоса —
Международная астронавтическая федера¬
ция выделяет подготовку беспилотных и
пилотируемых экспедиций к Марсу как
одно из главных направлений.
Советские ученые и специалисты в обла¬
сти беспилотных космических средств про¬
вели всесторонний анализ перспективных
направлений исследования планет и малых
тел Солнечной системы. Вот наш вывод:
наиболее важной частью космической про¬
граммы до 2000 года должно стать комп¬
лексное изучение Марса, конечная цель
которого — доставка на Землю в конце на¬
шего столетия образцов марсианского грун¬
та, который станет объектом исследований
ученых, прежде всего геологов и биологов.
Они смогут в числе других дать ответ на
«вечный» вопрос: существуют ли на Марсе
хотя бы какие-то формы жизни?
Именно для этого советские специалисты
предлагают осуществить широкую между¬
народную программу.
Гарри Роговский, первый заместитель
директора Центра.
— В Советском Союзе созданы автома¬
тические космические аппараты нового по¬
коления — так называемые «высокоинтел¬
лектуальные космические роботы». Их пер¬
вым испытанием будет запланированная на
1988—1989 годы экспедиция к спутнику
Марса Фобосу. Эти аппараты станут базовы¬
ми прежде всего для осуществления мар¬
сианской программы.
С долговременной программой «Марс» мы
познакомимся в заключительной главе. Она
должна завершиться, согласно мечте, не до¬
ставкой образцов марсианского грунта на
Землю, а путешествием людей на Марс,
правда, уже в веке грядущем.
Проект «Фобос» является первой ступень¬
кой далеко идущей программы, делающей
небольшую планету центром фундаменталь¬
ных космических исследований.
А теперь пора познакомиться ближе с
Марсом как объектом исследований и на¬
учной аппаратурой «Фобоса», предназначен¬
ной для этих целей.

-роект «Фобос», или трудные дороги к Марсу
153
О Марсе написано немало. Есть серьез¬
ная монография доктора физико-математи¬
ческих наук В. И. Мороза «Физика планеты
Марс», есть научно-популярная книга док¬
тора физико-математических наук М. Я. Ма¬
това, есть увлекательно-остроумная книга
доктора физико-математических наук
Л. В. Ксанфомалити «Планеты, открытые
заново». Поэтому, если я не удовлетворю
любознательности читателя, рекомендую
ему воспользоваться этими изданиями.
На среднем расстоянии 228 млн. км от
Солнца по вытянутой орбите движется
Марс. С давних времен астрономы не жа¬
лели сил и средств на изучение этой пла¬
неты. И, пожалуй, ни с одной планетой
Солнечной системы не связано столько
гипотез — фантастических, дерзновенных и
прекрасных, как с Марсом. Еще совсем не¬
давно воображение землян будоражили
увлекательные возможности найти мир себе
подобных на расстоянии всего каких-то де¬
сятков миллионов километров — совсем
ничтожном в масштабах Вселенной. Вспом¬
ним страстные призывы Ф. Цандера, обра¬
щенные к современникам: «Вперед, на
Марс!» Более того, наблюдения Марса, а
точнее их истолкование, как будто под¬
тверждали существование такого мира.
Г рандиозный бум вызвало «открытие»
в 1877 году итальянским астрономом
Дж. Скиапарелли на Марсе сети правиль¬
ных темных линий, названных им каналами.
Между прочим, сам он вовсе не утверждал,
что каналы имеют искусственное проис¬
хождение. Это сделал позже знаменитый
американский астроном П. Ловелл. И все
тут же поверили, что эти каналы созданы
мыслящими существами. Поверили потому,
что хотели верить.
Регулярное с наступлением весны рас¬
пространение в каждом полушарии Марса
«волн потемнения» от полюса к экватору
связывали с пробуждением растительности
за счет увеличения тепла и влаги.
Обнаруженная аномалия в движении
спутников Марса — Фобоса и Деймоса —
вызвала к жизни оригинальное предполо¬
жение, выдвинутое советским астрофизиком
членом-корреспондентом АН СССР
И. С. Шкловским, об их возможно искусст¬
венном происхождении.
Естественно, все это вызывало огромный
интерес. Косвенно это привело к тому, что
к началу космических исследований Марс
был изучен наземными средствами лучше,
чем любая другая планета Солнечной си¬
стемы.
Марс — внешняя относительно Земли
планета, наиболее удобная для астрономи¬
ческих исследований, поскольку в этом слу¬
чае Солнце не только не мешает, а, наобо¬
рот, помогает наблюдениям. Каждые 780 су¬
ток он сближается с Землей на расстояния
от 55 до 102 млн. км. Условия освещенно¬
сти Марса в эти периоды наиболее благо¬
приятны для фотографирования. Во время
наибольшего сближения — великого про¬
тивостояния — свет проходит расстояние от
Марса до Земли всего за 3 минуты.
Марс — сравнительно небольшая планета.
Его масса в 10 раз меньше массы Земли.
По диаметру — 6775 км — он вдвое меньше
Земли, но вдвое больше Луны. А вот про¬
должительность суток практически не отли¬
чается от земных. Очень близка к земной
и величина наклона полярной оси к плоско¬
сти орбиты — 25 градусов (у Земли 23,5).
Год на Марсе намного длиннее — 687 суток.
Марс находится в среднем в полтора раза
дальше от Солнца, чем Земля. Поэтому на
единицу его поверхности приходится в
среднем только 43% той энергии, что полу¬
чает Земля. Следствием этого являются
довольно суровые условия на планете: сред¬
несезонные температуры составляют минус
60° С и сильно изменяются в течение суток.
В телескопе Марс предстает небольшим
размытым диском оранжевого цвета, на ко¬
тором хорошо заметны три типа деталей:
протяженные области, за которыми долго
сохранялось название «пустыни», более тем¬
ный экваториальный пояс и белые полярные
шапки. Поверхность, как правило, хорошо

154
Курс на Марс
видна сквозь разреженную атмосферу пла¬
неты. Иногда наблюдаются легкие обла¬
ка — белые, голубые и желтые (пылевые).
Конечно, в телескоп можно различить толь¬
ко крупные детали размером не меньше
300—600 км: слишком далек от нас Марс.
Новый этап в изучении этой планеты на¬
ступил с началом космической эры. Марс
стал первой (после Земли) планетой, у ко¬
торой появились искусственные спутники.
Это произошло в конце 1971 года, когда на
орбиты вокруг Марса вышли американский
«Маринер-9» и советские «Марс-2» и
«Марс-3». А еще раньше, в 1965 году, с
борта пролетного аппарата «Маринер-4»
были открыты «лунные» формы марсиан¬
ского рельефа. Эти данные были затем до¬
полнены телевизионными изображениями,
полученными с пролетных аппаратов «Мари-
нер-6 и -7».
Работа советской станции «Марс-3» у
планеты, как уже говорилось, проходила в
период исключительно сильной пылевой
бури, которая закрыла всю поверхность.
Уже давно было замечено, что великие про¬
тивостояния, когда Марс и Землю разде¬
ляют всего 55 млн. км, сопровождаются
пылевыми бурями. Но буря такой интен¬
сивности наблюдалась впервые.
Одно из самых интересных явлений, свя¬
занных с бурей,— так называемый антипар-
никовый эффект. В атмосферу Марса
поднимаются сотни миллионов тонн пыли,
которая непрозрачна для приходящего и
прозрачна для уходящего излучения. Это
вызывает выстуживание поверхности плане¬
ты, а атмосфера при этом разогревается.
А на Венере все происходит наоборот —
там царствует парниковый эффект — ат¬
мосфера планеты пропускает приходящее
излучение и не выпускает уходящее от по¬
верхности. Вот почему там так жарко.
Детальное знакомство с поверхностью
Марса началось лишь в 1972 году, когда
пылевая буря закончилась, и «Маринер-9»
смог приступить к фотографированию. За¬
тем в 1974 году съемку районов, которые
были плохо видны сквозь остаточную пыле¬
вую пленку, выполнили с высоким разреше¬
нием станции «Марс-4» и «Марс-5».
Оказалось, что рельеф Марса различен в
разных частях планеты. Наиболее харак¬
терные районы Марса — это обширные кра-
терированные области, пустынные равнины,
вулканические зоны и, наконец, районы осо¬
бого рельефа, которые не укладываются в
одну группу. Нет только каналов!
Было бы ошибочно думать, что вплоть до
передачи фотоснимков поверхности Марса
с космических аппаратов астрономы верили
в существование таких каналов и тем более
разделяли веру в их искусственное происхо¬
ждение выдающегося исследователя Марса
замечательного американского астронома
П. Ловелла, посвятившего изучению этой
волнующей проблемы более двадцати лет
жизни и построившего для этих целей
прекрасную обсерваторию. Совсем нет.
Уже в то время, когда работал Ловелл, ве¬
лись ожесточенные споры вокруг вопроса
о каналах. И другие крупнейшие астроно¬
мы, среди них Э. Барнард и Э. Антониади,
подвергали сомнению их существование.
А известный испанский астроном К. Сола
после великого противостояния Марса
1909 года, вопреки утверждениям Ловелла,
открывшего в этот период несколько сот
новых каналов, писал: «Это противостоя¬
ние, по моему мнению, можно рассматри¬
вать как окончательный разгром теории о
геометрической сети каналов». Тем не менее
споры продолжались еще несколько деся¬
тилетий.
В чем же дело? Почему различные группы
высококвалифицированных наблюдателей
приходили к прямо противоположным вы¬
водам? Вопрос этот совсем не прост и,
видимо, непосредственно связан прежде
всего с условиями наблюдений. Но вместе с
тем и с особенностями марсианской поверх¬
ности. К тому же особую остроту полемике
(с сенсационной окраской, обычно широко
подхватываемой неспециалистами, но ме¬
шающей поиску истины) придавали по-

Проект «Фобос», или трудные дороги к Марсу
155
Испытания «Фобоса-2» завершены! Через несколь¬
ко минут станция поступит на сборку космичес¬
кой головной части
пытки приписать паутину более или менее
упорядоченных тонких прямых линий на
диске планеты деятельности разумных
существ, высокоразвитой цивилизации.
Между тем, справедливости ради, следует
напомнить, что употребивший в 1859 году
слово «каналы» для обозначения некоторых
очертаний на поверхности Марса итальян¬
ский астроном Анджело Секки вкладывал
в него совсем иной смысл. В переводе с
итальянского оно означает «пролив», «про¬
ток», а не ирригационное сооружение. В из¬
вестном смысле условно был использован
этот термин и другим замечательным ита¬
льянским астрономом Дж. Скиапарелли,
с именем которого связывают открытие ка¬
налов во время великого противостояния
Марса 1877 года.
Сильнейшим аргументом противников су¬
ществования каналов был хорошо известный
факт (который легко может проверить каж¬
дый), что вследствие ограниченной разре¬
шающей способности человеческого глаза
более или менее произвольные сочетания
пятен на большом расстоянии сливаются в
линии, полосы. То же самое может про¬
исходить при наблюдении в телескоп, если
его разрешение недостаточно, чтобы раз¬
личить отдельные детали на поверхности.

156
Курс на Марс
И действительно, многократно сообщалось
о том, что при переходе к наблюдениям при
помощи более мощных инструментов и
улучшении условий видимости наблюдав¬
шиеся до этого прямые линии каналов исче¬
зали или, точнее, распадались на множество
отдельных, более естественных по своему
виду, деталей неправильной формы.
Другая причина может быть отнесена на
счет самой поверхности Марса, ее рельефа,
наличия протяженных трещин, борозд и
других конфигураций. Правда, попытки
отождествить наблюдавшуюся геометричес¬
кую сеть каналов по многочисленным зари¬
совкам и фотографиям с реальным строени¬
ем поверхности не привели к ожидаемому
сходству. Нельзя, однако, забывать о том,
что многие конфигурации на Марсе претер¬
певают регулярные периодические измене¬
ния, а часть из них может иметь более
устойчивый характер; Это обусловлено осо¬
бенностями взаимодействия атмосферы с
поверхностью.
Но как все-таки хочется верить, что на
«красной планете» обитали «братья по разу¬
му». И вместо каналов на Марсе появились...
сфинксы и пирамиды, наподобие египетских,
только гораздо внушительнее.
Возьмите подшивку «Советской России» за
1984 год. Откройте четвертую полосу газеты
за 1 февраля. Видите рубрику «Точка на
глобусе», а в ней подзаголовок «Гипотезы»?
И ниже: «Пирамиды на Марсе?» Давайте
прочтем.
«В иностранной прессе мне попадались
ссылки на некие инженерные сооружения,
якобы обнаруженные на Марсе. Хотелось
бы прочитать об этом в «Точке на глобусе».
Ф. Родионов.
Москва.»
Отвечает на этот вопрос В. Авинский —
кандидат геолого-минералогических наук.
«Если рассматривать некоторые фотогра¬
фии Марса, переданные на Землю косми¬
ческими аппаратами «Маринер-9» и «Ви¬
кинг-1», то возникает экстравагантный во¬
прос: не был ли Марс обитаемым?
В районе плато Элизий «Маринер-9» об¬
наружил образования, которые интерпрети¬
руются как «четырехугольные пирамиды».
В южной полярной области обнаружены
геометрически правильные структуры, наз¬
ванные специалистами НАСА «городом
инков». В Северном полушарии, в районе
Кидонии «Викинг-1» сфотографировал нечто
похожее на египетские пирамиды. В 9 кило¬
метрах к востоку от «города пирамид» видна
каменная структура в форме человеческой
головы и странное темное кольцо.
Видимые на снимках образования в це¬
лом соответствуют характеру рельефа Мар¬
са. Однако многие детали снимков нельзя
объяснить с общепринятых позиций. По
заключению ряда исследователей, наиболее
удовлетворительным и вместе с тем неве¬
роятным является сравнение марсианских
форм с пирамидами. При этом малые марси¬
анские «пирамиды» равны большим пирами¬
дам в Гизе и пирамидам в джунглях Бра¬
зилии высотой 250 м. Но это игрушки по
сравнению с большими «пирамидами» Мар¬
са, стороны основания которых достигают
полутора километров, а высота — одного
километра.
Предпринятый советскими исследовате¬
лями морфологический анализ показал, что
контуры светотеней, форма, длина и плот¬
ность теней соответствуют не разломам и
выбросам, а прямоугольным пирамидальным
возвышениям трех типов: обычная пира¬
мида, пирамида с изломанными гранями и
ступенчатая пирамида. На макете из пла¬
стилина были воспроизведены форма и рас¬
положение «пирамид». На макетных сним¬
ках получены светотени, идентичные свето¬
теням реальной поверхности Марса, что
может указывать на действительно пирами¬
дальную форму странных образований. «Пи¬
рамиды», темное кольцо и «сфинкс» образу¬
ют упорядоченную, сложно построенную си¬
стему. Положение и размеры всех фигур
как бы взаимосогласованы. Расположение
марсианского комплекса сопоставимо с пла¬
нировкой мексиканских пирамид. Анало-

Проект «Фобос», или трудные дороги к Марсу
157
В монтажно-испытательном корпусе Байконура
идут последние приготовления ракетно-космичес¬
кого комплекса «Протон» — «Фобос-1» к вывозу
на стартовую площадку. 7 и 12 июля 1988 года
станции «Фобос-1» и «Фобос-2» отправились в
многомесячное космическое путешествие
гия — в плотном расположении пирамид и
одинаковом повороте их осей к меридиану
примерно на 16 градусов.»
Ниже помещена фотография «сфинкса».
Под ней подпись «Овальная формация на
поверхности Марса, напоминающая сфинк¬
са. Снимок с «Викинга-1»».
Еще ниже рисунок с надписью: «Рекон¬
струкция «марсианского сфинкса», выпол¬
ненная американским исследователем
В. Хайном.»
Помню, какую сенсацию вызвала эта пу¬
бликация. Когда к нам из ИКИ и ГЕОХИ
приехали ученые-планетологи, мы забросали
их вопросами относительно марсианских
«пирамид» и «сфинксов». Они ответили при¬
мерно так: «Ложитесь на диван и смотрите
долго на ковер. Что только вам на нем ни
увидится!» Неужели конец и этой легенде?
Но вернемся еще раз к каналам.
Напомним, что Дж. Скиапарелли «обна¬
ружил» и нанес на карту около 100 кана¬
лов — темных полос, которые пересекали
сушу и как бы соединяли различные моря.
Прямолинейность полос позволила Дж. Ски¬
апарелли сделать вывод, что каналы пред¬
ставляют собой борозды или углубления
природного образования, служащие для про¬
тока воды. Каналы не оставались неизмен¬
ными, они расширялись, сужались, раздваи¬
вались и вновь соединялись. Все эти особен¬
ности каналов он объяснял сезонными кли¬
матическими изменениями, приводившими к

158
Курс на Марс
таянию снега и увеличению или уменьше¬
нию стока воды.
Так вот, при анализе снимков, передан¬
ных с борта станций, каналы обнаружены не
были. Что же в таком случае видели земные
наблюдатели? Ряд ученых полагает, что ка¬
налы Марса — это тектонические долины,
возникающие вдоль глубинных разломов
(тектонические движения — движения пла¬
нетной коры, изменяющие ее строение).
Наибольшая длина этих форм достигает
500 км, что сопоставимо с крупными линей¬
ными зонами разломов Земли. Другие счи¬
тают, что «эффект каналов Марса» пред¬
ставляет собой не что иное, как восприятие
ряда плохо различимых точек или пятен,
находящихся на одной прямой.
Глаз человека обладает выработанной
миллионами лет способностью «схватывать»
и даже угадывать то, что видно плохо, что
различается с трудом. Возможно, когда-то
это было очень полезно. Дело в том, что
если глаз и можно уподобить фотокамере,
то только «думающей» фотокамере. Инфор¬
мация, которая поступает от глаза в мозг,
уже обработана и сжата в миллионы раз.
Таково соотношение между числом чувст¬
вительных элементов в сетчатке глаза и
нервных волокон, соединяющих глаз с моз¬
гом. Эта система обработки особенно чув¬
ствительна к линейным структурам. Если
ряд плохо различимых точек находится при¬
мерно на одной линии (прямой или кривой),
мы воспринимает их как линию. Так, космо¬
навты легко различают из космоса желез¬
ные и шоссейные дороги, след за кормой
корабля, линии электропередач. Легко под¬
считать, что для этого острота зрения долж¬
на в 10—20 раз превосходить «положенные»
человеку 25—30 угловых секунд. Читатель
легко может убедиться в собственных «не¬
обычных способностях»: натянутый вдали
провод он сможет различить под углом все¬
го 1—2 угловых секунды. Не у всех людей
эта способность видеть линии вместо плохо
различимых точек одинакова. Поэтому
Ловелл совершенно искренне утверждал, что
видит каналы, а, скажем, А. Холл, открыв¬
ший очень маленькие луны Марса, каналы
не видел.
Именно такими цепочками пятен и оказа¬
лись каналы. Обработка марсианских фото¬
графий показала, в частности, хорошую схо¬
димость линий каналов со скоплениями кра¬
теров и зонами тектонических разрушений.
Места пересечения каналов, так называемые
оазисы, совпадают с участками наибольшей
плотности кратеров или разрывных нару¬
шений.
Сейчас каналами принято называть неко¬
торые естественные формы марсианского
рельефа. Например, такие, как система уз¬
ких параллельно расположенных трещин.
Они вытянуты в линию и тянутся на огром¬
ные расстояния — до 1800 км. Глубина их
достигает нескольких сот метров при шири¬
не не более одного километра.
Особое внимание привлекли формы релье¬
фа, напоминающие земные речные долины.
Ведь реки, вода — это возможная жизнь,
если не сейчас, то в прошлом.
Кроме форм, сходных с речными долина¬
ми, наблюдаются типичные овраги. По сво¬
им размерам они не уступают некоторым
«речным долинам» Марса и намного превос¬
ходят земные овраги.
Несмотря на сходство марсианских долин
с земными, у- них есть и целый ряд разли¬
чий. Во-первых, если их длина соизмерима
с длиной земных рек, то ширина их значи¬
тельно больше, и сформировались они, по-
видимому, без влияния тектоники. Об этом
свидетельствует отсутствие террас. Меньше
и извилистость марсианских рек, а острова
более вытянутые.
Наилучшим образом строение крупных
марсианских долин объясняется, если при¬
нять, что они образовались внезапно, ка¬
тастрофически, при прохождении большого
количества воды. Это объяснило бы и боль¬
шую ширину долин, и преобладающую их
прямолинейность, и отсутствие террас.
Если принять гипотезу катастрофического
образования долин, то возникает вопрос, от¬

Проект «Фобос», или трудные дороги к Марсу
159
куда взялось такое громадное количество
воды?
По-видимому, основным ее источником
могла быть мерзлота. Причинами же ее тая¬
ния могли служить или резкое потепление
климата, или излияние магматических рас¬
плавов на поверхность в виде вулканичес¬
кой лавы. Но для марсианских долин харак¬
терна значительная глубина — 1—2 кило¬
метра. По мнению ряда исследователей,
углубление русел происходило таким обра¬
зом: вода могла течь под слоем льда, обра¬
зовавшегося вследствие того, что замерза¬
ние воды на поверхности происходило быст¬
рее, чем ее испарение. В результате этого
под ледяным панцирем вода, испытывая
высокое давление, могла интенсивно углуб¬
лять русло.
Дать точный ответ, когда сформировались
марсианские долины, то есть когда по ним
текли реки на Марсе, трудно. Ясно, что
они моложе кратерированных равнин, в ко¬
торые они врезаны.
В 1974 году советские автоматические
станции, а в 1976 году американские вы¬
полнили прямые исследования марсианской
атмосферы. Давление оказалось равным в
среднем 0,005 атмосфер.
Было установлено, что атмосфера Марса
на 95% состоит из углекислого газа. Име¬
ются незначительные количества кислорода
(всего 0,15%), водяного пара и озона. Обна¬
ружен инертный газ аргон—1,6%. Азота
чуть больше — 2,7%.
Предметом научных споров долгое время
оставался состав полярных шапок. Их бе¬
лый цвет позволял предполагать, что они
сложены из льда. При этом было известно,
что размеры полярных шапок периодически
изменяются. Зимой они увеличиваются, ле¬
том — уменьшаются. Это объясняли тем,
что с наступлением весны лед тает, выде¬
ляя воду. Однако в 1969 году космические
станции передали информацию, что поляр¬
ные шапки состоят не из обычного водного,
а из сухого льда — замерзшей углекислоты.
Температура полярных шапок оказалась
очень низкой — минус 125° С, как раз та¬
кой, при которой происходит конденсация
углекислого газа. Позже, однако, выясни¬
лось, что в состав полярных шапок все-
таки входит также некоторое количество
обычного льда.
Постепенно с уточнением состава атмос¬
феры стала ясна огромная роль полярных
шапок в физике атмосферы планеты. В от¬
личие от Земли, где формирование метеоро¬
логических процессов в основном определя¬
ется взаимодействием между атмосферой
и океаном, на Марсе важнейшее значение
имеет сезонный обмен между атмосферой,
полярными шапками и грунтом.
Значительную роль в этом обмене должен
играть и водяной пар. Содержание воды
в атмосфере Марса в среднем в 1000 раз
меньше, чем в земной атмосфере, и состав¬
ляет лишь 10—20 микрон осажденной воды,
а в полярных районах еще меньше, по край¬
ней мере в 10 раз. Вместе с тем измерения,
выполненные с помощью искусственных
спутников «Марс-3» и «Марс-5», показали,
что в отдельных районах содержание воды
может достигать 100 микрон.
Осенью с понижением температуры до
минус 73° С происходит вымораживание па¬
ров воды из марсианской атмосферы и обра¬
зование устойчивого снегового покрова,
состоящего из водяного льда.
Этот покров распространяется к югу и ло¬
жится на поверхность океанической равни¬
ны, на песчаные формы, кратеры, однако
не перекрывает их полностью в силу своей
незначительной мощности — всего доли
миллиметра. Зимой при дальнейшем пони¬
жении температуры образуется сначала газ
гидрат, который при еще более низкой тем¬
пературе разлагается на твердые углекисло¬
ту и воду. Температура стабилизируется при
минус 125° С. Это минимальная температу¬
ра на поверхности Марса.
Весной при таянии полярной шапки обра¬
зуются огромные массы углекислого газа,
которые выбрасываются в атмосферу и по¬
вышают давление над полярной шапкой.

160
Курс на Марс
Формируются сильнейшие ветры, скорость
которых иногда превышает 100 м/с. Они
несут большие массы газа в осеннее полу¬
шарие. Там идет их конденсация. Вероятно,
ветрам сопутствуют мощные вихри. Они
поднимают с поверхности рыхлого грунта
мелкие частицы. С усилением ветра коли¬
чество пыли, поднятой в атмосферу, может
стать очень большим. Здесь уже начинает
действовать антипарниковый эффект, о ко¬
тором говорилось выше: пылевые облака
перехватывают значительную часть солнеч¬
ной энергии и температура поверхности
падает. Создаются большие местные пере¬
пады температур, благодаря которым ветры
еще больше усиливаются.
Существует гипотеза о периодическом
полном таянии льда полярных шапок.
Дело в том, что из-за отсутствия массив¬
ного спутника наклонение оси вращения
Марса меняется значительно больше, чем у
Земли,— от 35 до 15° (в настоящее вре¬
мя — около 24°) с периодом около 120 ты¬
сяч лет. При максимальном наклонении лед
на полюсах может полностью растаять, при
минимальном — может вымерзнуть значи¬
тельная часть атмосферы. Соответственно
примерно в 10 раз будет изменяться среднее
давление.
Если это так, то на смену нынешнему
оледенению планеты через десятки тысяч
лет придет потепление, давление в атмосфе¬
ре возрастет, сухие русла рек наполнятся
водой.
Цветные снимки хорошо передают естест¬
венную окраску поверхности планеты. Ха¬
рактерный красноватый оттенок придают ей
гидраты окислов железа — гетиты, которые
образуют примесь (до 10%) к основной
составляющей поверхности — кремнезему.
В последнее время появились данные о том,
что в районах с особенно темной поверх¬
ностью присутствуют ферросиликаты.
В ходе полетов автоматических межпла¬
нетных станций было установлено отсут¬
ствие у Марса достаточно сильного магнит¬
ного поля, которое могло бы предохранить
поверхность планеты от бомбардировки за¬
ряженными частицами. Очень разреженная
атмосфера, состоящая в основном из угле¬
кислого газа, низкие температуры и отсут¬
ствие магнитного поля — все это, безуслов¬
но, сильно ослабило позиции сторонников
«населенного» Марса. Однако вопрос о жиз¬
ни на этой планете до сих пор еще остается
открытым. И американские «Викинги», как
говорилось, несмотря на комплексный ха¬
рактер экспериментов на посадочных бло¬
ках не смогли дать на него ответа.
Конечно, определение следов какого-либо
проявления жизни с помощью автоматичес¬
ких средств — проблема чрезвычайной
сложности. Одно дело исследовать незнако¬
мый грунт в земной лаборатории, под ми¬
кроскопом, с помощью различных хитроум¬
ных научных инструментов, специальных
анализов. Другое — автоматом на чужой
планете.
Вспоминает заслуженный летчик-испыта¬
тель СССР, Герой Советского Союза
М. Л. Галлай.
«Дело было во время подготовки к пуску
автоматической космической станции на од¬
ну из планет. И сама станция, и ракета-
носитель уже были доставлены на космо¬
дром.
Туда же съехались члены технической
комиссии по пуску, главные конструкторы
отдельных систем, ученые, представители
фирм-изготовителей отдельных устройств и
агрегатов, имя которым — легион. Шли пос¬
ледние, самые горячие недели подготовки к
пуску.
И тут-то выяснилось, что комплект иссле¬
довательской аппаратуры, предназначенный
для станции, «не проходит» по весу. За
последние сорок с лишним лет я не упомню
случая, чтобы в авиации (а космонавтика,
что ни говорите, если не дочь, то во вся¬
ком случае близкая родственница авиации)
какая-нибудь вновь созданная конструкция
оказалась легче, чем было первоначально
запроектировано, или хотя бы уложилась в
свой первоначальный проектный вес.

Проект «Фобос», или трудные дороги к Марсу
161
Но в авиации перетяжеленная конструк¬
ция — дело хотя и не очень приятное, но
все же не смертельное: какие-то данные
машины несколько ухудшатся — вот и все.
Иначе обстоит дело в космонавтике. На¬
личные энергетические ресурсы ракеты-
носителя позволяют вывести на космичес¬
кую орбиту вполне определенный груз — и
ни килограмма больше! Хочешь не хочешь,
а вес корабря надо приводить к этой един¬
ственно возможной цифре.
Протекает сей процесс достаточно бурно.
Гневные разносы («Вы же полгода считали
и пересчитывали...»), взаимные претензии
(«Это не у нас перетяжелено»), ссылки на
высокие авторитеты («Этим экспериментом
интересуется сам...»), как и следовало ожи¬
дать, ни к какому, как говорят дипломаты,
конструктивному решению не привели. Ос¬
тавалось одно — что-то выбрасывать. А вот
что именно — это должен был решать тех¬
нический руководитель пуска Сергей Пав¬
лович Королев.
А он, покопавшись во всевозможных
чертежах, перечнях и списках, остановил
свое внимание на одном из приборов. По
идее, этот прибор, будучи доставленным
на поверхность упомянутой планеты, дол¬
жен был определить, есть ли на ней орга¬
ническая жизнь, и передать полученный
результат по радио на Землю. Излишне
говорить, насколько ценны для науки были
бы достоверные данные по этому вопросу.
Но в том-то и дело, что только действи¬
тельно, по-настоящему достоверные!.. Судя
по дальнейшему развороту событий, ход
мыслей Королева привел его именно к этому
«но». А за размышлениями, как всегда, у
него незамедлительно последовало дело:
главный конструктор дал команду:
— Отладить прибор по полной предпус¬
ковой программе, погрузить на «газик», вы¬
везти в степь за десять километров от нас
и там оставить. Послушаем, что он будет
передавать...
Выполнить это решение было нетрудно:
рыжая, выжженная степь вокруг космо¬
дрома лежала на все четыре стороны све¬
та до самого горизонта.
Прибор был отлажен, задействован, по¬
гружен на «газик», заброшен в степь и по
прошествии положенного времени выдал
в эфир радиосигналы, из расшифровки ка¬
ковых с полной определенностью следовало,
что жизни на Земле — нет.
И вопрос — по крайней мере для данного
пуска — был решен.
Не следует, однако, усматривать в рас¬
сказанной сейчас истории один лишь анек¬
дот: не так уж прост был создатель злопо¬
лучного прибора. Оказывается, следы чело¬
веческой цивилизации, да и вообще следы
жизни на нашей планете, если смотреть на
нее со стороны, бросаются в глаза не так
уж сильно...
...Возможно, что требовала усовершенст¬
вования конструкция прибора. Не исклю¬
чено, что нужно было изменить методику
его использования. Словом, отвергать саму
идею исследований такого рода, конечно,
не приходилось. Это было очевидно всем,
а Королеву — больше, чем кому-либо.
Но способ решения задачи, вполне прак¬
тической,— что снимать в первую очередь
с корабля? — примененный в данном слу¬
чае, для Королева, как мне кажется, очень
характерен. Даже если в этой истории и
есть что-то от легенды. Хотя старожилы
королевского КБ решительно настаивают:
все точно, ничего от легенды тут нет».
Но вернемся, однако, в 1976 год, к миссии
«Викингов».
Портативные химические лаборатории
обоих аппаратов произвели анализ грунта
планеты. Перед ними стояла задача узнать,
есть ли в почве Марса микроорганизмы.
Для этого необходимо было выяснить три
главных вопроса. Первый — происходят ли
на планете процессы фотосинтеза, то есть
усвоения углекислого газа на свету? Да¬
лее, существует ли обмен веществ — мета¬
болизм? И, наконец, происходит ли газо¬
обмен с атмосферой почвенных микроор¬
ганизмов?

162
Курс на Марс
Вероятность обнаружения жизни, ана¬
логичной земным микроорганизмам, оцени¬
валась не менее 40%.
Работа космических лабораторий была
полностью автоматизирована, и никаких
отклонений в их работе не наблюдалось,
но результат оказался неоднозначным.
Если на первый вопрос ответ был отрица¬
тельным, то на второй и третий ответ при
желании можно считать положительным,
хотя и очень непохожим на то, что ожида¬
лось. Реакции, которые длятся на Земле
до двух недель, здесь завершились за двое
суток.
Может быть, марсианские микроорга¬
низмы гораздо активнее земных? Или при¬
чина кроется в неизвестных химических
свойствах грунта планеты?
Но, пожалуй, наиболее сокрушительный
удар был нанесен по надеждам найти мик¬
рофлору. Любая известная нам форма жиз¬
ни при разложении выделяет органические
летучие вещества. Был создан специальный
очень высокочувствительный прибор, в ко¬
тором образец грунта должен был нагре¬
ваться. Выходящие из него газовые про¬
дукты разложения подвергались тщатель¬
ному анализу. Чувствительность прибора к
примесям достигала десятимиллиардных
долей. В дополетных испытаниях он обна¬
руживал в образце земного антарктического
грунта массой всего 0,1 грамма более 20
органических соединений!
После посадки на поверхность Марса был
исследован ряд образцов грунта планеты,
взятых с глубин от 4 до 6 см. Зарегистри¬
ровано выделение сравнительно больших
количеств кислорода, водяного пара и угле¬
кислого газа. Следов органических соеди¬
нений обнаружено не было.
И все-таки, есть ли жизнь на Марсе?
Вспоминая все, что сегодня известно об
этой планете, ученые говорят, что даже не
имея доказательств существования жизни
на Марсе, трудно найти и обосновать при¬
чины, по которым ее там не могло бы быть.
Словом, нерешенных проблем и вопросов
в понимании природы Марса достаточно.
И задача планируемых исследований — от¬
ветить хотя бы на некоторые из них.
Сейчас самое время познакомиться с на¬
учными экспериментами, по изучению Мар¬
са, которые предусматривались проектом
«Фобос.
Но прежде порассуждаем вот о чем.
Допустим, какие-либо инопланетяне, со¬
вершая полет по запланированному марш¬
руту, завидев издали голубую планету —
нашу Землю, решают изменить курс, опус¬
титься на ее поверхность, осмотреться и
улететь по своему маршруту. Топлива у
них недостаточно, чтобы как следует осмот¬
реть с небольшой высоты всю планету, и
они совершают прямую посадку, скажем, в
середине Тихого океана. Или в центре Ан¬
тарктиды. Или в глубине пустыни Сахары.
«Неинтересная планета,— будут рассказы¬
вать они по возвращении на родную зем¬
лю,— одна вода, вода, вода... На тысячи
километров вокруг». Или: «Один лед, куда
ни поглядишь!» Или: «Безжизненный пе¬
сок. Раскаленный грунт. Разве там могут
обитать разумные существа?»
А ведь Марс по своему рельефу еще
сложнее Земли.
, Освоение Марса, видимо, задача отда¬
ленного будущего. Но пилотируемая экспе¬
диция — дело вполне реальное. Однако,
куда направить стопы первым людям, при¬
бывшим на Марс? Прежде всего, безуслов¬
но, в самый перспективный район с точки
зрения возможности биологической или
бывшей (палеобиологической) активности
Программой «Фобос» предусматривалось проведе¬
ние целого ряда экспериментов, в том числе
лазерное зондирование поверхности спутника, его
исследования с помощью малых зондов. Дистан¬
ционный лазерный масс-спектрометрический ана¬
лиз грунта планировали произвести с расстояния
около 50 метров. По времени пролета испарив¬
шегося вещества от поверхности должен был
определяться элементный и изотопный состав
грунта Фобоса

164
Курс на Марс
любых форм жизни. Но прежде такой район
надо выявить, доставить оттуда грунт на
Землю. А для этого нужно привезти грунт
не только из этого района. Но чтобы выявить
перспективные районы, требуется весьма
тщательно изучить природу планеты с по¬
мощью автоматов. Природу не только по¬
верхности, не только низин, где теплее и
влажнее, но и пространства, окружающего
планету,— ионосферу, атмосферу. Ибо без
знания неба планеты, ее «воздушной» среды
нельзя уверенно летать к Марсу и на Марс.
Вот и получается логическая цепочка изу¬
чения и освоения Марса на первом этапе:
исследование планеты автоматическими ап¬
паратами типа «Фобос» — выделение наи¬
более перспективных районов — высадка
марсоходов, сбор образцов грунта, доставка
их на Землю — выделение самого перспек¬
тивного района — посадка в этот район ко¬
рабля с людьми.
Ну, а теперь поговорим о том, как плани¬
ровалось исследовать Марс аппаратом «Фо¬
бос».
Мощные научные приборные комплексы
станции должны были заняться изучением
поверхности и атмосферы Марса. Програм¬
мой полета предусматривалось проведение
телевизионной съемки поверхности планеты
с высоким разрешением. Ее рассчитывали
провести в трех спектральных каналах
сразу. Затем наземная ЭВМ из черно-белых
снимков синтезирует цветной, подобно тому,
как это было сделано с фотопортретом ко¬
меты Галлея. Задачи радиометрических и
фотометрических измерений — поиск рай¬
онов вечной мерзлоты, а также очагов вы¬
деления внутреннего тепла, получение теп¬
ловой карты, изучение суточного и сезон¬
ного температурного режима, определение
тепловой инерции грунта. Планируется по¬
лучить данные о минералогическом составе
поверхности планеты.
Регистрация гамма-излучения Марса с
борта автоматической межпланетной стан¬
ции «Марс-5» в 1974 году позволила впер¬
вые определить характер марсианских пород
в обширном районе экваториального пояса
планеты. Цель нового эксперимента — опре¬
деление содержания основных породообра¬
зующих элементов — магния, алюминия,
серы, железа и других — естественных ра¬
диоактивных элементов — урана, тория и
калия. Это позволит выяснить характер по¬
род, их химический состав. Сведения о кон¬
центрации урана, тория и калия могут ис¬
пользоваться также для изучения тепловой
истории Марса.
Проектом предусматривалась серия экспе¬
риментов по изучению атмосферы и ионо¬
сферы Марса. Планировалось, в частности,
измерение распределений по высоте концен¬
траций озона, водяного пара, молекуляр¬
ного кислорода, пыли, температуры и дав¬
ления, сезонных, суточных и локальных из¬
менений параметров атмосферы, а также
соотношения между дейтерием и водородом.
Методика измерений основана на регист¬
рации спектра солнечного излучения, про¬
светившего атмосферу Марса.
Одновременные измерения вертикальных
профилей озонного слоя, водяного пара,
температуры и давления должны были обес¬
печить получение информации по фотохи¬
мии атмосферы Марса и устранить, как
надеялись ученые, существующую неопре¬
деленность в фотохимических моделях.
Ученые рассчитывали получить новые
данные о резервах воды на Марсе, ее вер¬
тикальном и горизонтальном переносе.
Измерения молекулярного кислорода и
углекислого газа необходимы для получения
сведений о динамике газообмена между ат¬
мосферой и полярными шапками, о причи¬
нах зарождения пылевых бурь.
Определение соотношения между дейте¬
рием и водородом прольет свет на прошлое
планеты и поможет объяснить причину
исчезновения жидкой воды на планете.
Изучение ионосферы Марса предпола¬
галось проводить методом импульсного ра¬
диозондирования. Известно, что в зависи¬

Проект «Фобос», или трудные дороги к Марсу
165
мости от концентрации заряженных час¬
тиц в плазме электромагнитное излучение
либо проходит через нее, либо отражается.
Зондируя ионосферную плазму набором ра¬
диоимпульсов, которые последовательно
отразятся от ее различных слоев, можно точ¬
но измерить время, затраченное каждым
импульсом на путь туда и обратно. А следо¬
вательно, определить толщину слоев, высоту,
на которой они находятся, и другие данные,
характеризующие структуру этой оболочки
планеты.
До недавнего времени ионосферу Земли
зондировали снизу, используя наземные
ионосферные станции, потом сверху, осна¬
щая ими искусственные спутники Земли,
например «Интеркосмос-19». А вот иссле¬
дования ионосферы других планет таким
способом задумали проводить впервые.
Но почему подобные тонкости важно
знать? А дело в том, что, по современным
воззрениям, образование магнитных полей
планет тесно связано с их внутренним
строением.
Исследование марсианской, как и земной,
ионосферы важно и само по себе. Кроме
того, оно позволит прояснить вопрос о при¬
роде магнитного поля Марса.
Как известно, межпланетное пространство
заполнено солнечным ветром — потоками
плазмы, непрерывно испускаемой Солнцем.
И все планеты как бы погружены в эту
плазму, которая, по сути, является средой
их существования. Солнечный ветер чрез¬
вычайно разрежен: в одном кубическом
сантиметре содержится не более нескольких
десятков частиц. Очень мало и магнитное
поле солнечного ветра — оно составляет
всего лишь десятичные доли величины маг¬
нитного поля Земли. Тем не менее планеты
заметно реагируют на солнечный ветер.
Например, когда солнечный ветер до¬
стигает окрестностей Земли, земное магнит¬
ное поле останавливает его довольно далеко
от поверхности нашей планеты, на расстоя¬
нии примерно в 60 тыс. км. При этом со
стороны Солнца магнитное поле Земли
оказывается «поджатым», а магнитные си¬
ловые линии «заметаются» солнечным вет¬
ром с дневной стороны на ночную. В ре¬
зультате образуется вытянутая в форме ко¬
меты область — магнитосфера Земли.
Солнечный ветер в эту полость непосредст¬
венно не проникает, поэтому ионосфера
Земли оказывается защищенной от него.
А что происходит у Марса? Есть ли у
него собственное магнитное поле?
Анализ результатов измерений, выполнен¬
ных с помощью советских автоматических
станций (на американских аппаратах не
было соответствующих приборов), позволил
прийти к выводу, что собственное магнитное
поле у Марса есть, но очень слабое. По-
видимому, оно в десятки тысяч раз слабее,
чем у Земли. Поэтому пока не ясно, может
ли оно служить таким же щитом от сол¬
нечного ветра, как земное поле для нашей
планеты.
Если Марс, как и Земля, защищен маг¬
нитным полем от солнечного ветра, то его
верхняя ионосфера должна вести себя так
же (или похожим образом), как земная.
Если ионосфера Марса похожа на венери¬
анскую, то, значит, его магнитное поле
настолько мало, что солнечный ветер «не
замечает» его присутствия.
В то же время имеется теория о том, как
образуются магнитные поля планет и как
они связаны с их внутренним строением.
Из этой теории, в частности, следует, что
планета, обладающая собственным магнит¬
ным полем, должна достаточно быстро
вращаться и иметь жидкое ядро.
Близкие значения средних плотностей
Венеры, Земли и Марса послужили осно¬
ванием для создания сходных моделей их
внутреннего строения. В таком случае от¬
сутствие собственного магнитного поля у
Венеры можно было бы объяснить ее мед¬
ленным вращением (период вращения Ве¬
неры— примерно 243 суток). На Марсе
сутки длятся 24 ч 30 мин 35 с. Вместе с
тем его магнитное поле, как уже отмеча¬
лось, невелико. Не является ли это свиде¬

166
Курс на Марс
тельством существенного отличия внутрен¬
него строения Марса? По некоторым пред¬
ставлениям, масса его жидкого ядра не
превышает 1 % от общей массы планеты.
Ученые надеялись, что радиолокационное
зондирование ионосферы Марса, предусмот¬
ренное проектом «Фобос», поможет отве¬
тить на этот вопрос.
Аппарат включал в себя и специальный
большой плазменный комплекс, который
во время движения по околомарсианской
орбите должен был давать информацию об
особенностях обтекания планеты солнеч¬
ным ветром и характеристиках ее магнито¬
сферы.
Первые исследования магнитосферы и ее
взаимодействия с солнечным ветром были
выполнены в 1971 —1974 годах с борта со¬
ветских искусственных спутников Марса.
Была обнаружена ударная волна, шлейф
магнитосферы, определены ее форма и раз¬
меры, получены свидетельства существова¬
ния собственного слабого магнитного поля
и обнаружена горячая плазма. В результате
анализа этих данных были получены пред¬
ставления о внешних оболочках Марса и о
процессах, протекающих в околопланетном
пространстве.
Однако, поскольку орбиты этих спутни¬
ков мало соответствовали задачам исследо¬
ваний магнитосферы планеты, эти пред¬
ставления носят, естественно, ограничен¬
ный характер. В то же время очевидно, что
ввиду малости собственного магнитного
поля планеты взаимодействие солнечного
ветра с верхней атмосферой и ионосферой
Марса должно играть большую, если не
определяющую роль, в магнитосферных
процессах.
Из-за отсутствия в прежних экспедициях
к Марсу приборов, измеряющих разные па¬
раметры плазмы, нет данных о характери¬
стиках ионов, знание которых особенно
важно для такой планеты, как Марс.
В последние годы стало также ясно, что
прогресса в понимании физических про¬
цессов, происходящих в магнитосферах
планет, можно достичь, лишь обладая ин¬
формацией о распределении заряженных
частиц.
Проектом «Фобос» были предусмотрены
широкие исследования распределения ионов
и электронов в окрестностях планеты. Этот
эксперимент позволил бы получить трехмер¬
ную функцию распределения электронов
и основных типов ионов в окрестностях Мар¬
са и в солнечном ветре.
Методика эксперимента является даль¬
нейшим развитием масс-спектрометрических
исследований, выполненных ранее в совет¬
ско-шведских экспериментах.
Одним из основных методов в исследо¬
вании плазмы, в том числе космической,
является изучение плазменных волн. Иссле¬
дования плазменных волн позволяют в
ряде случает обнаружить новые явления,
которые не удается зафиксировать другими
методами измерений. Эта особенность так
называемой волновой диагностики была, в
частности, хорошо продемонстрирована в
исследованиях, выполненных вблизи Земли,
Венеры, Юпитера, Сатурна и кометы Гал¬
лея.
Такие волновые эксперименты вблизи
Марса ранее не проводились.
Измерения магнитного поля должны были
выполняться двумя феррозондовыми магни¬
тометрами.
Вот такая огромная научная лаборатория
размещалась на борту космического аппа¬
рата «Фобос».
Мы считали, что «наука» будет довольна.
Ну, а теперь о последней (четвертой)
цели экспедиции к Марсу. Последней по
повествованию, но важной по смыслу.
В первой главе мы рассказали о том, как
были открыты две маленькие луны Мар¬
са — Фобос и Деймос, какие загадки зага¬
дали они ученым. Теперь расскажем о них
как объектах исследований и о том, как
должны были изучать их новые космические
аппараты.
Спутники Марса очень малы. Их масса
примерно в 10 тысяч раз меньше того,

Проект «Фобос», или трудные дороги к Марсу
167
что можно было бы ожидать для лун Мар¬
са, если их выбрать из существующих асте¬
роидов. Свифт угадал расстояние, на кото¬
ром находится Деймос: 20 070 км от по¬
верхности планеты. Но это не внутренняя,
а внешняя луна. Фобос удален от поверх¬
ности планеты всего на 6 тыс. км. Это в
64 раза ближе, чем наша Луна. Удивитель¬
но, что оба спутника находятся почти на
круговых орбитах. Удивительно потому,
что неправильные формы Фобоса и Дей¬
моса позволяют видеть в них типичные
астероиды, в древнейшие времена захвачен¬
ные Марсом. А пояс астероидов, располо¬
женный по соседству, сыграл большую роль
в формировании рельефа планеты. Период
обращения Фобоса 7 часов 30 минут, Дей¬
моса — 30 часов 18 минут. Среди множе¬
ства особенностей Фобоса есть и такая:
он восходит на западе и заходит на вос¬
токе, к тому же по 3 раза в сутки. Фобос
представляет собой небесное тело непра¬
вильной формы, обколотое со всех сторон
ударами метеоритов.
Если бы нашу Луну можно было размес¬
тить на территории СССР, она заняла бы
пространство от Северного Ледовитого оке¬
ана до южной границы. Фобос свободно
вписался бы в пределы Московской коль¬
цевой автодороги. Его максимальные разме¬
ры составляют 21X26 км. Деймос еще
меньше—12X13 км. Открытие Фобоса
и Деймоса наземными средствами не про¬
тиворечит тому, что сказано выше о пре¬
дельном разрешении для телескопов —
около 300—600 км: одно дело различить
малоконтрастные детали, другое — спутник
на черном фоне неба.
Своей большой осью Фобос и Деймос
всегда направлены к центру планеты;
иначе говоря, они, подобно нашей Луне,
всегда обращены к Марсу одной стороной.
Средняя плотность Фобоса составляет
около 2 г/см3, его масса равна 2 триллио¬
нам тонн, что в 100 миллионов раз мень¬
ше массы Марса. На первый взгляд ка¬
жется, что притяжение такого тела должно
быть ничтожным. Человек, который на Зем¬
ле весит 60 килограммов, на Фобосе весил
бы только 30 граммов. И все-таки передви¬
гаться там было бы не опасно: улететь с
Фобоса от толчка ногами смог бы только
человек, который на Земле может прыг¬
нуть в высоту 2,5 метра. Это близко к ми¬
ровому рекорду. Вся поверхность Фобоса
покрыта толстым слоем черной пыли. Ее
отражательные свойства ниже, чем у сажи.
Фобос не может состоять из плотных,
переплавленных вулканическими процесса¬
ми пород, из которых сложена кора и ман¬
тия планет земной группы: у него слиш¬
ком мала средняя плотность.
Спектральные исследования изменений
отражательной способности Фобоса пока¬
зали, что они имеют такой же характер,
как у углистых хондритов — хорошо изве¬
стного типа каменных метеоритов. Более
того, для подобного состава как раз харак¬
терна низкая плотность пород.
Деймос, судя по отражательным свойст¬
вам поверхности, состоит из того же ма¬
териала, что и Фобос. Однако рельеф Дей¬
моса иной: поверхность его не изрезана
бороздами, нет также ни одного крупного
кратера, а многие мелкие кратеры и ка¬
менные глыбы полностью или частично
засыпаны слоем реголита толщиной в не¬
сколько десятков метров.
Вследствие малой массы Фобос и Дей¬
мос не должны были претерпеть существен¬
ных геологических изменений с момента
образования Солнечной системы около
4,5 млрд, лет назад и, очевидно, сохрани¬
лись в состоянии, близком к первоначаль¬
ному. Реголит — поверхностный слой —
под действием солнечного ветра и бомбар¬
дировки метеоритами, несомненно, подверг¬
ся определенной переработке. Поэтому
изучение грунта марсианских спутников
даст возможность судить не только об усло¬
виях формирования тел Солнечной сис¬
темы, но и о их последующей эволюции.
Таким образом, исследования и самого
Марса, и его спутников представляют чрез¬

168
Курс на Марс
вычайно большой интерес для науки. От¬
веты на многие вопросы, которые планиру¬
ют «задать» им ученые, помогут лучше по¬
знать основы природы Земли, приблизиться
к пониманию причин, обусловивших ее уни¬
кальность, приведших к возникновению и
бурному развитию жизни лишь на одной из
семейства планет.
Леонид Васильевич Ксанфомалити главу
о Марсе из упоминавшейся выше книги лу¬
каво заключает так:
«Изучение Фобоса и Деймоса очень важ¬
но: не исключено, что они сохранились еще
с тех времен, когда не было даже самих
планет. Если когда-нибудь удастся доста¬
вить образцы грунта с Фобоса и Деймоса,
они будут представлять большую ценность
для космогонической науки».
Таким образом, он как бы предлагает нам
новое нелегкое задание. Может, когда-
нибудь нам его удастся выполнить...
А пока с целью комплексного исследо¬
вания Фобоса программой полета предус¬
матривается приближение космического
аппарата к его поверхности на несколько
десятков метров и проведение исследований
на «бреющем' полете» состава грунта Фо¬
боса. Суть эксперимента в следующем. Кро¬
хотный участок его поверхности площадью
всего один квадратный миллиметр освеща¬
ется лазерным лучом. Благодаря высокой
точности его фокусировки плотность энер¬
гии в освещенном пятне составит более 10
мегаватт. При этом пыль, покрывающая по¬
верхность тонким слоем, моментально, со
взрывом, испарится. Специальный масс-
спектрометр определяет состав частиц, до¬
стигших борта космического аппарата, по
времени их пролета от поверхности спут¬
ника до аппарата. В течение одного цикла
измерений планировалось зарегистрировать
примерно миллион частиц.
Уместно подчеркнуть: этот уникальный
космический лазер предназначен сугубо для
мирных научных целей. По данным, полу¬
ченным с его помощью, можно было бы
судить о составе коренных пород, из кото¬
рых образовалась пыль.
Методика другого активного эксперимен¬
та, который планировалось осуществить,
основана на инжекции (испускании) потока
ионов криптона плазменной пушкой. Выби¬
тые им из поверхностного слоя грунта вто¬
ричные частицы анализируются по их мас¬
совым спектрам, зарегистрированным на
борту космического аппарата. И эта плаз¬
менная пушка служит только науке.
Телевизионная съемка Фобоса, как и
Марса, должна была выполняться одновре¬
менно в трех спектральных диапазонах.
Планировалось синтезировать затем из чер¬
но-белых изображений цветные снимки, на
которых планировалось различать детали
поверхности с линейными размерами боль¬
ше 6 сантиметров. Предполагали одновре¬
менно проводить спектрометрирование сни¬
маемых участков в 14 зонах спектра.
Входящее в состав видеоспектрометри-
ческого комплекса запоминающее устрой¬
ство рассчитано на регистрацию 1100 пол¬
ных кадров (три телевизионных кадра и
спектрограмма) с последующей передачей
их на Землю. Эти изображения и спектро¬
граммы поверхности позволяют составить
топографические, структурно-морфологиче¬
ские и другие карты Фобоса и осуществить
координатную привязку всех выполненных
измерений.
Изучение рельефа, поверхностной струк¬
туры и электрофизических характеристик
грунта планировалось выполнять методом
радиозондирования с борта космического
аппарата, когда он будет дрейфовать на
Исследования спутника Марса планировали
проводить не только с самой межпланетной
станции. Научные приборы были установ¬
лены также на долгоживущей автономной
станции и передвижном зонде, которые
станция должна была доставить на поверх¬
ность Фобоса

170
Курс на Марс
небольшой высоте над поверхностью Фо¬
боса.
Планировался эксперимент по изучению
теплофизических и отражательных свойств
поверхности Фобоса, исследованию его ми¬
нералогического состава. Одна из главных
особенностей эксперимента — его комплекс¬
ный характер. Измерения должны были вы¬
полняться одновременно комбинированным
радиометром, фотометром и инфракрас¬
ным спектрометром.
После того как космический аппарат при¬
близится к Фобосу на расстояние несколь¬
ких десятков метров, от него отделятся не¬
большие посадочные зонды...
Оставим на время посадочные зонды:
теперь самый подходящий момент подроб¬
нее познакомиться со схемой полета меж¬
планетных станций или, как окрестили ее
журналисты, с одиссеей по имени «Фобос».
Мы уже кое-что узнали о служебных
системах кораблей, о научных эксперимен¬
тах, которые должны проводиться с борта
станций. А теперь о том, как это происхо¬
дит в динамике. Как и планировалось,
7 июля 1988 года с космодрома Байконур
стартовал ракетно-космический «поезд»:
ракета-носитель «Протон» — разгонный ра¬
кетный блок «Д» — космический аппарат
«Фобос-1». 12 июля того же года в полет
ушел «Фобос-2»...
Но здесь в своем рассказе я сильно забе¬
жал вперед.
Одна за другой отработали три ступени
носителя «Протон», сброшен головной обте¬
катель, предохранявший станцию. Теперь
«связка», состоящая из разгонного блока
и космического аппарата, управляется, как
у нас принято говорить, только «с головы»,
иначе говоря, бортовым управляющим комп¬
лексом космического аппарата. Производит¬
ся первый запуск двигателя блока «Д», и
«связка» выходит на орбиту искусственного
спутника Земли. Около часа блок «Д» и ап¬
парат совершают «пассивное» движение по
околоземной орбите. Затем они разворачи¬
ваются таким образом, чтобы сопло двига¬
теля блока смотрело в нужную точку про¬
странства.
Производится второй запуск двигателя
блока «Д». Он разгоняет аппарат изо всех
сил и, «обессиленный», отстыковывается.
Запускается двигатель автономной двига¬
тельной установки космического аппарата.
После набора необходимой скорости он
выключается. Космический аппарат «Фобос»
выходит на выгодную с энергетической
точки зрения гелиоцентрическую (около¬
солнечную) орбиту, ведущую его к Марсу.
Раскрываются панели солнечных бата¬
рей, выдвигаются антенны, штанги вынос¬
ных датчиков научных приборов. Центр
дальней космической связи начинает «бесе¬
ду» с аппаратом по радиоканалу. Узнает
о «самочувствии», проверяет, как срабо¬
тали механизмы раскрытия элементов кон¬
струкции, проводит траекторные измере¬
ния.
Как ни точно сработали системы носи¬
теля, разгонного блока и корабля, неболь¬
шие ошибки выведения неизбежны. Их
необходимо как можно скорее компенси¬
ровать. Однако и для этого существует опти¬
мальный момент. Затягивать с коррекцией
траектории не следует: иначе от двигателя
потребуется больший импульс, а значит,
и больший расход топлива. Но и торопить¬
ся не стоит: необходимо точнее определить
истинную траекторию движения. Поэтому в
первые дни полета проводятся интенсивные
траекторные измерения.
Данные о том, когда, куда и насколько
надо будет «подвернуть» корабль, передают¬
ся с Земли на борт аппарата. А уж БУК
затем «командует» аппаратом: ориентирует
его по светилам, разворачивает на нужный
угол, приказывает включить двигатель, а
затем, когда аппарат получает нужное при¬
ращение скорости, выключает АДУ. Теперь
можно спокойно лететь почти до самого
Марса.
Перелет по маршруту Земля — Марс за¬
нял около 200 суток, то есть почти семь
месяцев. На трассе полета научные приборы

Проект «Фобос», или трудные дороги к Марсу
171
проводили исследования Солнца и косми¬
ческого пространства. За несколько дней до
подлета к планете повторили коррекцию
траектории движения «Фобоса-2» («Фо¬
бос-1» к этому времени был «потерян», но
об этом чуть ниже).
Подойдя к планете, космический аппарат
осуществил с помощью АДУ мощное тор¬
можение и перешел на сильно вытянутую
эллиптическую околомарсианскую орбиту,
расположенную над экватором планеты. Пе¬
рицентр (самая ближняя к центру Марса
точка орбиты) составила примерно 4200 ки¬
лометров, апоцентр (самая дальняя точ¬
ка) — 84 000 километров.
Освоившись на первой эллиптической ор¬
бите, аппарат перешел на вторую — с пери¬
центром 9800 километров. Напомним, что
перицентр почти круговой орбиты Фобоса
составляет 9400 километров. На эллипти¬
ческих орбитах космический аппарат про¬
работал около 20 суток. Это время он ис¬
пользовал не только для баллистических
измерений, но и для изучения Марса, окру¬
жающего его пространства. Но все равно
эти орбиты были еще временными, или, как
говорят баллистики, промежуточными, по¬
тому что главные события — впереди.
По команде с Земли станция перешла
на круговую экваториальную «орбиту на¬
блюдения», высотой 6270 километров над
поверхностью Марса. Это приблизительно
на 350 километров выше орбиты Фобоса.
После выхода на орбиту наблюдения авто¬
номная двигательная установка отделилась.
Теперь вся надежда только на прецизион¬
ную установку системы ориентации и ста¬
билизации.
На орбите наблюдения основное внима¬
ние уделяется Фобосу, но и о Марсе не
забывают.
Здесь интенсивно работает ВСК — видео-
спектрометрический комплекс. Благодаря
ему получают высококачественные изобра¬
жения Фобоса, в том числе на фоне Марса.
Последнее чрезвычайно важно для решения
навигационных задач полета. Только изучив
с большой точностью параметры орбиты
Фобоса, можно будет продвигаться к нему
поближе.
На орбите наблюдения космический ап¬
парат находился 25 суток, после чего был
переведен на первую синхронную с Фобо¬
сом орбиту.
Поскольку точных сведений об орбитах
марсианских спутников нет, станция вновь
провела навигационные измерения парамет¬
ров своего движения относительно Фобоса,
затем, уточнив в процессе телевизионных
съемок формы и детали его рельефа, «стала
подбирать» район сближения и посадочную
площадку.
Тем временем наземные вычислительные
комплексы, завершив обработку поступив¬
шей информации, готовились передать на
борт команду: перейти на вторую синхрон¬
ную с Фобосом орбиту. А дальше согласно
программе полета события должны были
развиваться следующим образом.
При снижении, когда до поверхности ос¬
танется 35 км, косморобот возьмет управ¬
ление на себя.
Управление полностью будет осуществ¬
лять БУК, а ему будут помогать радиотех¬
нические средства сближения. Один за дру¬
гим, передавая друг другу эстафету, срабо¬
тают радиовысотомеры больших и средних
высот, «доплер», рентгеновский высотомер
малых высот.
Когда же аппарат опустится ниже и за¬
виснет на 50-метровой высоте, начнется
один из самых «экстравагантных» моментов
программы «Фобос». Пройдя участок
зависания на бреющем полете (со скоро¬
стью около 2 м/с — лишь не намного быст¬
рее пешехода),— косморобот дистанцион¬
но исследует химические и физические свой¬
ства грунта.
На высоте «зависания» в течение пят¬
надцати минут намечено выполнить комп¬
лексные исследования, включающие теле¬
визионную съемку, радиопросвечивание
внутренней структуры Фобоса, лазерное и
ионно-лучевое облучение его поверхности

172
Курс на Марс
с испарением его вещества. В конце участ¬
ка «зависания» с борта станции десанти¬
руются зонды.
Затем, все так же в автоматическом режи¬
ме, она будет отдалена от Фобоса на задан¬
ную орбиту искусственного спутника Мар¬
са для продолжения выполнения научных
задач экспедиции. В их число входит про¬
ведение впервые съемок невидимой в дан¬
ный момент с Земли стороны Солнца в
различных диапазонах. Эти данные позволят
заблаговременно предупредить о процессах,
происходящих на нашем светиле, например,
о зарождении вспышек.
Дистанционные исследования поверхно¬
сти Марса и его атмосферы в видимом,
ультрафиолетовом, инфракрасном и гамма-
диапазонах с орбиты его искусственного
спутника — это и продолжение работ, на¬
чатых советскими и американскими косми¬
ческими аппаратами в семидесятых годах,
и одновременно начало нового этапа. Важ¬
нейшая задача здесь — выявить на Марсе
увлажненные районы, наиболее предпочти¬
тельные с точки зрения поисков призна¬
ков жизни,— будущие посадочные площад¬
ки для аппаратов земного происхожде¬
ния.
Прежде чем рассказать о том, что должны
были делать на поверхности Фобоса посадоч¬
ные зонды, сделаем стоп-кадр.
Представьте себе, что на дне фобосиан-
ского кратера стоит марсианин и во все
глаза наблюдает, как к нему приближается
НЛО. Объект ему явно нравится: красивые
ажурные формы, короткое яркое пламя,
бьющее из многочисленных колокольчи¬
ков-сопел. Марсианин не сомневается, что
внутри летательного объекта находится
инопланетянин, который управляет им: так
плавны и «умны» движения аппарата. НЛО
все ближе и ближе. Вспыхивает тонкий,
как клинок шпаги, лазерный луч. Вот-вот
аппарат приземлится. Марсианин бежит к
нему, бежит приветствовать брата по ра¬
зуму. И вдруг объект, качнув темно-синими
крыльями, взмывает вверх и... улетает.
«Но почему, почему он не сел?» — не¬
доумевает марсианин.
Точно такой же вопрос задавали разра¬
ботчики проекта «Фобос» и управленцы.
Образовались две яростно спорящие группы.
Одни напоминали: на Луну садились, на
Венеру садились... Аппарат должен сесть
и на Фобос, провести исследования места
посадки.
Другие возражали: гравитация спутника
слишком слабая, при посадке большой тя¬
желый аппарат может опрокинуться.
Им возражали первые: надо отработать
причаливание, потом после исследований
попытаться взлететь.
Вторые не сдавались: идти сразу на при¬
чаливание к «астероиду», характеристики
которого плохо известны,— авантюра. Не
взлетим. И потом — какой интерес прове¬
сти исследования в одной точке! Ведь по¬
явились методы дистанционного зондирова¬
ния, которых раньше не было.
Первые: надо посидеть на поверхно¬
сти — ради интересов науки. Спуститься на
расстояние вытянутой руки и не попытаться
сесть? Нет, история нам этого не простит!
Споры могли продолжаться до бесконеч¬
ности, если бы стороны не пришли к ра¬
зумному техническому компромиссу: с са¬
мого аппарата провести зондирование по¬
верхности Фобоса и сохранить машину для
дальнейших исследований Марса, Солнца,
космического пространства. А на поверх¬
ность опустить небольшие посадочные
зонды.
Итак, аппарат перед тем, как удалиться
от спутника, с помощью манипулятора из¬
влечет из своих «недр» ДАС (долгоживу¬
щую автономную станцию) и разожмет
объятия. Тут же сбрасывается зонд по име¬
ни «Шар». Автономная станция-зонд за¬
кручивается, как волчок, для устойчивости
движения и летит к поверхности.
Первыми коснутся грунта Фобоса высту¬
пающие контактные датчики посадочного
блока. Они тут же выдадут команду: «за¬
якориться на поверхности». Раздастся взрыв

Проект «Фобос», или трудные дороги к Марсу
173
пиротехнических зарядов. Из причального
устройства вырвется и вопьется в грунт
якорь-гарпун. Подобные меры предосторож¬
ности отнюдь не лишни: ведь сила тяже¬
сти на Фобосе в 2000 раз меньше земной.
Поэтому для сохранения устойчивого
«штатного положения станций» — посадоч¬
ной плитой вниз — она должна надежно
«вцепиться» в поверхность. Затем раскро¬
ются элементы конструкции ДАС, панели
солнечных батарей, и датчики научной ап¬
паратуры обратятся к Солнцу.
Одна из задач ДАС — длительные изме¬
рения орбитальных параметров Фобоса.
Поскольку спутник Марса значительно
больше и массивнее аппарата, влиянием
негравитационных сил на движение Фобоса
можно пренебречь. Весьма слабо воздей¬
ствует на спутник и нерегулярность распре¬
деления масс внутри него. В этих условиях
подача радиосигналов бортовым передатчи¬
ком ДАС и их прием 70-метровыми антен¬
нами в Евпатории и Уссурийске, а также
64-метровой антенной под Москвой позво¬
лили бы провести уникальные исследования
по небесной механике, уточнить ряд важней¬
ших параметров Солнечной системы, что
крайне важно для будущих полетов к Мар¬
су и другим планетам, их спутникам.
А как же собирались принимать телемет¬
рическую информацию ДАС, когда она ока¬
залась бы вне зоны радиовидимости с тер¬
ритории нашей страны? В этом случае в
работу включатся радиотелескопы, распо¬
ложенные в Западной Европе, Северной
и Южной Америке, Африке и Австра¬
лии.
Еще один интересный эксперимент, тре¬
бующий большого времени для своего про¬
ведения, связан с исследованием либраций
Фобоса, а именно его периодических маят¬
никообразных колебаний под влиянием при¬
тяжения Марса и Солнца. Положение спут¬
ника предполагали определить по радиоин-
терференционным измерениям сигналов от
находящихся в разных местах передатчи¬
ков, а положение Солнца независимо фик¬
сировать направленным на него оптическим
датчиком ДАС.
И, наконец, еще один длительный экспе¬
римент — регистрация сейсмометром шу¬
мов, вызванных гравитационным полем
Марса и тепловым расширением пород Фо¬
боса при его переходе от дня к ночи, паде¬
нием метеоритов. Фобос, как полагают не¬
которые планетологи, должен буквально
«трещать» под воздействием этих факторов.
Само собой разумеется, что ДАС заня¬
лась бы исследованиями и самого грунта —
его структуры, физико-химических свойств.
И хотя, как уже говорилось, основной объем
информации по элементному составу рас¬
считывали получить с помощью лазерного
зондирования, эти прямые измерения были
бы не менее важны, скажем, для калибров¬
ки аппаратуры, последующей интерпрета¬
ции дистанционных измерений. С этой це¬
лью на посадочном аппарате были установ¬
лены устройство виброизмерений, которое
может определять несущую способность
грунта, рентгенофлюоресцентный спектро¬
метр и спектрометр обратного альфа-рассе¬
ивания для определения химического сос¬
тава поверхностного слоя грунта, телевизи¬
онная система для получения панорамы мес¬
та посадки, термодатчики для определения
температуры на поверхности Фобоса.
А что же «Шар»? Отделившись от АМС
и совершив посадку, он выпустит «усы» уст¬
ройства ориентирования. Затем, опираясь на
них, приведет себя в рабочее положение
и приступит к измерениям физико-механи¬
ческих свойств грунта. Полученную инфор¬
мацию он передаст через аппарат на Зем¬
лю. Каждый из циклов работы — а всего
их планируется около 10 — завершится
20-метровым прыжком аппарата с помощью
устройства отталкивания. Успокоившись,
зонд-попрыгунчик вновь готов к работе.
Вот такой получился проект. С. П. Коро¬
лев на вопрос журналистов, любит ли он
фантастику, когда-то ответил так: «Предпо¬
читаю фантастику в чертежах». Думаю, про¬
ект по своей смелости достоин памяти

174
Курс на Марс
Циолковского и Королева. Дело оставалось
за «малым» — его осуществлением.
«Идея использования подобной техники
столь новаторская, что потрясает умы»,—
заявил, ознакомившись с проектом, один
из американских ученых-планетологов. По¬
скольку в 1990 году и США намерены за¬
пустить космический корабль для исследо¬
вания Марса с орбиты, то, по мнению ве¬
дущих специалистов, координация програм¬
мы этого полета с итогами проекта «Фо¬
бос» позволила бы достичь максимальных
научных результатов.
Итак, проект «завязан». Теперь его хо¬
зяевами становятся конструкторы. Это по
их чертежам будет изготовлена каждая де¬
таль — от огромной обечайки до микроско¬
пического штифтика, каждый узел, каждый
механизм, каждый агрегат. Это по их чер¬
тежам будет построена удивительная, неви¬
данная, ни на что не похожая конструк¬
ция.
Один проектант как-то признался мне:
«Кажется, машину свою я представляю
до винтика, а когда появляется конструктор¬
ский макет, я не узнаю ее. И вновь при¬
ходится привыкать».
Конструкторы применили на «Фобосе»
немало новинок, особенно оригинальны раз¬
работанные ими механизмы раскрытия эле¬
ментов конструкции: панелей солнечных ба¬
тарей, штанг, антенн, привод поворотной
остронаправленной (параболической) антен¬
ны, привод открытия защитной крышки
АДУ и т. п.
А затем проект вступает во владения
технологов. Это по разработанным ими тех¬
нологическим процессам будут рождаться и
абсолютно круглые баки, и легкие плоские
ажурные панели солнечных источников
тока, и хитроумно петляющие, словно ру¬
чейки в половодье, электрические жгутики
бортовой кабельной сети. Это они обеспе¬
чивают цеха, испытательные станции и
стенды необходимой технологической осна¬
сткой, без которой нельзя ни изготовить
механизм или агрегат, ни собрать «изде¬
лие», проверить, заправить и запустить его.
Немало пришлось поломать голову техноло¬
гам, специалистам в области материалове¬
дения, чтобы изготовить для двигательной
установки вытеснительные пакеты, способ¬
ные годами находиться в агрессивной жид¬
кости, подобрать сплавы, не боящиеся гид¬
разина и продуктов его разложения.
Потом конструкторские чертежи и схемы,
карты технологических процессов по «коль¬
цевой почте» попадают в производственные
цеха. От них зависит многое, едва ли не
все. От того, насколько хорошо изготовят
элемент, узел, механизм, агрегат, зависит
качество их работы. Надежность машины
зависит от тысяч факторов, так или иначе
на нее влияет каждый, кто к ней прикаса¬
ется: от проектанта до испытателя — «пус¬
кача» и управленца, от главного конструк¬
тора до рабочего-транспортника, от акаде¬
мика до грузчика-такелажника. Но основ¬
ное, главное рождается здесь, в производст¬
венном цеху.
За работу отвечает и начальник цеха, и
контролер. Но главное — совесть рабочего.
Именно от ответственности рабочего боль¬
ше всего зависит успех дела.
Из агрегатных цехов и смежных объеди¬
нений, из академических и отраслевых
институтов, от зарубежных фирм и пред¬
приятий в наш сборочный цех начинают
прибывать механизмы и агрегаты, блоки и
системы, научные приборы и научные комп¬
лексы.
Если бы нашим сборщикам предстояло
собрать лишь две летные, или, как говорят,
«штатные», машины, то это было бы для
них, что называется, семечки. Когда же
рождается новое поколение космических
машин, к летным объектам прибавляются
десятки объектов различных модификаций,
предназначенных для наземных испытаний
или экспериментальной отработки.
Ключевой пост в производстве машин
занимает, конечно, начальник сборочного
цеха. Сейчас возглавляет цех Саша Иван¬
ков. Почему вдруг «Саша»? Жили мы с

Проект «Фобос», или трудные дороги к Марсу
175
ним когда-то в одном доме, помню его
улыбчивым, приветливым, трудолюбивым
мальчишкой. А сейчас Александр Алексе¬
евич — совсем еще молодой человек — один
из самых уважаемых людей на заводе. Не¬
легкий у него пост: здесь надо быть и жест¬
ким, суровым, безжалостным чиновником,
и тонким дипломатом, и хорошим инже¬
нером, и превосходным диспетчером, и
«бездушным бюрократом», ставящим выше
всего и всех Инструкцию, и ниспроверга¬
телем всяческих предписаний, тормозящих
и запутывающих живое дело, и требователь¬
ным начальником, и внимательным и чутким
членом коллектива.
А сборщиков и агрегатчиков объединяет,
координирует, направляет начальник про¬
изводства со своим штабом — планово¬
диспетчерским бюро. Диспетчер знает все!
Так у нас считает любой член коллектива.
И по каким только вопросам ни обращаются
к нему — диспетчеру, обычно молодой
женщине, обремененной тысячами забот:
от домашнего телефона какого-либо не¬
ожиданно понадобившегося специалиста
до специальной гайки, затерявшейся где-то
на потоке.
Машины, предназначенные для наземных
испытаний, поступают в «безжалостные»
руки испытателей-экспериментаторов. Это
они их ломают, трясут, жмут, давят, крутят,
бросают, «отстреливают», бьют, «морят»
теплом и холодом, дают им воздух и пол¬
ностью отнимают его, кидают «из огня да
в полымя». И все для того, чтобы те, лет¬
ные, не сломались, не согнулись, выдержали
жар Солнца и космический вакуум, жест¬
кий норов ракеты-носителя и тяжелые объ¬
ятия далекой планеты.
Сложное хозяйство у Владимира Ивано¬
вича — руководителя экспериментаторов.
Центрифуги и вибростенды, термокамеры
и барокамеры, газы и жидкости, огонь и
мороз.
Аппарат обязан выдержать все нелегкие
факторы полета, динамические воздействия.
Вот аппарат испытывают на виброперегруз¬
ки. Он стоит на вибростенде, его жестоко
трясет. То быстрее, то медленнее, то силь¬
нее, то слабее. Вокруг стоят конструкторы
во главе со своим начальником Сашей Мои¬
сеевым (теперь, конечно, Александром
Александровичем — лауреатом и прочее, и
прочее) — Юрий Малинкин, Вячеслав Забо-
лотов, Николай Кузьмичев. Здесь и экспери¬
ментаторы: теоретик кандидат технических
наук Леон Погосян (да-да, и среди испыта¬
телей есть теоретики), Михаил Льдов, Иван
Дойников.
Кто больше волнуется? Мне кажется, что
конструкторы. Испытатели должны пра¬
вильно задать режим. А конструктор (ка¬
жется слышно, как бьется у него в этот
момент сердце) ждет: выдержит ли его
механизм эту тряску. Он бы так не волно¬
вался, если бы выделили ему на его узел
килограммы (такую конструкцию сотворил
бы — трактором не сломать), а то дали
считанные граммы...
Не все гладко получается. Кое-что бывает
и ломается. Возникают вредные резонан¬
сы. Как будто верно притерты элементы
всей конструкции, а резонансы нежелатель¬
ные «позванивают». Когда что-то не полу¬
чается, собираются у Владимира Алексееви¬
ча Серебренникова. Под его началом и
конструкторы, и экспериментаторы. Это ра¬
зумно. Конструкторы конструируют, испы¬
татели ломают. Кто из них прав? Кто их
примирит? Споры заканчиваются разум¬
ными техническими компромиссами, но не
в ущерб надежности машины.
На центрифуге машина испытывается на
перегрузки. Теперь у нас новая, мощная
центрифуга. Впервые крутили не фрагменты,
а машину целиком. Выдержала, родная.
При отделении ступеней ракет-носителей
возникают знакопеременные перегрузки,
ударные нагрузки. Последние возникают и
при посадке станций, зондов на поверх¬
ность небесного тела. Испытывают аппа¬
раты и на них. А еще есть натурные от¬
стрелы: проверяют, как аппарат отделяется
от блока «Д».

176
Курс на Марс
Много и тщательно «возятся» с двига¬
телями. Здесь и так называемые холодные
сливы, и огневые испытания двигательных
установок в огромных защитных камерах,
где лишь с помощью телевидения наблю¬
дают, что творится внутри. Существуют и
климатические испытания агрегатов, блоков,
приборов в термобарокамерах. Затем все
изделие, целиком, укутанное в специальную
шубу — экранно-вакуумную слоистую тепло¬
изоляцию — помещают в большую вакуум¬
ную камеру. В ней — почти космический
вакуум. С одной стороны светит «Солнце» —
специальный солнечный имитатор. Станцию
заставляют работать в таких — почти кос¬
мических — условиях. Конечно, предвари¬
тельно включают систему терморегулиро¬
вания аппарата. Выдержала — получай пу¬
тевку в космос! Видите, опять «почти».
Потому что полностью, один к одному, кос¬
мические условия на Земле не создашь.
«Кое-что» остается, как говорится, за кад¬
ром. Все равно до конца все на Земле не
проверишь, не испытаешь. Космос есть кос¬
мос. И только он примет окончательный
экзамен.
Нет человека, который смог бы побывать
на всех испытаниях, взглянуть на них хотя
бы одним глазком. Как это сделать, когда
испытания идут одновременно в сотнях
мест, когда их география — вся страна:
Камчатка и Средняя Азия, Прибалтика и
Урал, Волга и Крым, пол-Европы (загра¬
ничной).
Радиовысотомеры-вертиканты (больших
высот), радиовысотомеры средних высот,
посадочный доплеровский радиолокатор об¬
летывали на вертолетах и самолетах, «ка¬
тали» на выносных стрелах огромных кра¬
нов.
Раскрывали двадцатиметровые антенны в
«невесомости» в отсеке самолета Ил-76,
проверяли работу ДАС в условиях пони¬
женной гравитации, сбрасывали его и вто¬
рой зонд «Шар» с вертолетов.
На «пилюгинской» фирме, на АЦК (ана¬
лого-цифровом комплексе), проверяются
БУК, правильность рассчитанных уста¬
вок — директивных кодовых чисел, логика
функционирования комплекса, всевозмож¬
ные варианты маневров, вырабатываются
подходы к управлению всей машиной.
Затраты, понятно, немалые. Но... скупой,
как известно, платит дважды.
Эстафета создания машины движется
дальше. Вот и контрольно-испытательная
станция...
Только для ясности изложения строится
подобным образом рассказ о рождении ма¬
шины. Дело в том, что кроме множества
прямых связей между проектантами и
конструкторами, технологами и производ¬
ственниками, конструкторами и эксперимен¬
таторами, схемщиками и испытателями,
конструкторами и испытателями и т. д.
существует одновременно великое множест¬
во обратных связей между этими специа¬
листами. И, бывает, такой клубок закрутит
жизнь, что не знаешь, за какой конец по¬
тянуть и с какого конца его размотать.
Но это — жизнь! Реальная, неприукрашен-
ная. И, случается, такое выявляется на
испытаниях, что и проектанту приходится
кое-что менять в своем, как говорится,
«обсосанном и облизанном» со всех сторон
проекте.
Особенно нелегкие клубки закручиваются
на заводских испытаниях, в КИСе пред¬
приятия, когда все системы, агрегаты и
узлы сходятся вместе в работе. Возглавляют
сейчас испытания в КИСе технический ру¬
ководитель — представитель конструктор¬
ского бюро В. П. Никитин и заместитель
начальника подразделения Б. В. Панин.
Да, нет уже в КИСе его сильного ко¬
мандира Александра Александровича Фло¬
рова: он сейчас возглавляет коллектив
одного из солидных подразделений КБ. Его
отсутствие, конечно, ощущается. Но выдер-
Сигналы с долгоживущей автономной станции
готовились принимать все крупнейшие радио¬
телескопы Европы и Азии, Северной и Южной
Америки, Африки и Австралии

178
Курс на Марс
жанный, с уважением относящийся к пред¬
ставителям КБ, смежникам и к своим то¬
варищам по работе, работоспособный Борис
Владимирович Панин тоже хорошо справля¬
ется с делом. Много сил и энергии отдает
испытаниям Владимир Павлович Никитин.
Я еще застал время, когда электрические
испытания машин строились по следующей
схеме (возможно немножко утрирую, но
смысл, думаю, не искажаю): кнопка — про¬
вод — реле; реле — провод — лампочка;
опять кнопка — провод и т. д.
Современные электрические испытания —
это диалог наземного компьютера с борто¬
вым, наземного микропроцессора с борто¬
вым, наземного компьютера с наземным,
бортового с бортовым. Такие лихие закру¬
чиваются сюжеты! Тут «ломиком да топори¬
ком» не возьмешь. Нужны опытные про¬
граммисты, знатоки вычислительной тех¬
ники, специалисты конца двадцатого века.
Сейчас «умная» наземная аппаратура и про¬
верит, и подскажет.
Но роль человека по-прежнему основная:
он и идеолог, и контролер, и врачеватель.
Взять, к примеру, бортовой управляющий
комплекс. Или МРТК — магистральный
радиотехнический комплекс. На земле,
если надо, им помогут. А вот в космосе
и БУК, и МРТК обязаны справиться сами.
Отвечают кисовцы и за проверку борто¬
вых систем корабля на электромагнитную
совместимость. Космонавтов, перед тем, как
уйти им в совместный полет, проверяют
на психологическую совместимость. Мы,
перед тем, как пустить системы в полет,
испытываем их на электромагнитную сов¬
местимость. По насыщенности различными
радиосредствами, приборами, излучающими
во всевозможных диапазонах, не было еще
аппарата, сравнимого с «Фобосом». Рабо¬
тают в нескольких диапазонах радиокомп¬
лекс, несколько радиолокаторов, включая
«доплер», лазер, рентгеновский высотомер,
плазменная пушка. И «никто» друг другу
не должен мешать! «Никто» не должен и
вносить искажения в показания научных
приборов, к примеру, магнитометров, плаз¬
менных измерителей.
«Живой» аппарат, до предела заполнен¬
ный аппаратурой, штатной и контролирую¬
щей, помещают в так называемую без-
эховую камеру, исключающую отражение
радиоволн.
Включают все системы и наблюдают, на¬
сколько уверенно работает каждая из них
в общей компании. И каждая должна быть
хоть и в тесноте, но не в обиде. Есть рус¬
ская поговорка: «Всякая сосна своему бору
шумит». Так же, как сосна, каждый прибор
обязан «шуметь только своему бору».
Нелегко бывает примирить все системы,
все приборы. В ход идут фильтры, экраны,
другие «примирители». Но, бывает, ничто
не помогает. И тогда приходится чем-то
жертвовать.
Между тем, пока идут кисовские испыта¬
ния машин и проверки систем в безэховой
камере, на космодроме Байконур и в Центре
дальней космической связи полным ходом
идут работы по подготовке к приему ма¬
шин, управлению ими в полете.
Пультовые МИК КО, заправочные стан¬
ции, чистовые помещения, испытательные
залы, оснащаются новым механо-техноло-
гическим оборудованием, новой контрольно¬
проверочной аппаратурой — пультами, стой¬
ками, блоками, новыми радио- и телеметри¬
ческими станциями, новыми монтажно-сбо¬
рочно-стыковочными устройствами. Значи¬
тельные средства предстоит освоить нашим
подрядчикам.
Немало труда вкладывает в подготовку
космодрома к испытаниям и запуску косми¬
ческих аппаратов Владимир Тырченко. Мы
знакомы с ним более четверти века, до того,
как стали работать в «бабакинском» конст¬
рукторском бюро, вместе ходили испытате¬
лями ракет на подлодке.
Готовятся к работе с «Фобосом»
«Гермес» и «Голиаф».
В предыдущей главе я рассказал о круп¬
нейшей в мире полноповоротной антенне
РТ-70, с помощью которой шло управление

Проект «Фобос», или трудные дороги к Марсу
179
межпланетными станциями «Вега-1» и
«Вега-2» из Центра дальней космической
связи. И сейчас здесь жарко, как на удар¬
ной стройке. Сюда направляются караваны
КамАЗов, гудят башенные краны, в кори¬
дорах можно встретить сотрудников веду¬
щих научных центров страны.
Главный инженер управления Олег Пет¬
рович Зверев рассказывает:
— По сравнению с проектом «Венера —
Галлей» радиотехнический комплекс управ¬
ления для «Фобоса» фактически меняется
полностью. Самое главное — переходим с
дециметрового диапазона управления на
сантиметровый. Это качественный шаг впе¬
ред. Какая в этом необходимость? Мы
гордились прежним передатчиком «Гулли¬
вер» мощностью 80 киловатт. Он прекрасно
обеспечил связь с «Вегой»! Но ведь тогда
точность измерений координат станций за
миллионы километров от Земли была не¬
сколько сот метров. Для дециметрового
диапазона это предел. А по проекту «Фобос»
необходимо достичь точности наведения раз
в десять лучше. Иначе «зависнуть» над
поверхностью спутника Марса не удастся.
А ведь путь до Фобоса в полтора раза длин¬
нее, чем до Венеры. А по законам физики —
это гораздо большие потери энергии, по¬
тери информации. Выход — переход на сан¬
тиметровый диапазон. Это позволит увели¬
чить объем передаваемой информации и
обеспечит большую точность наведения.
Именно поэтому была поставлена трудо¬
емкая задача установить на комплексе пере¬
датчик нового поколения «Голиаф», работа¬
ющий в сантиметровом диапазоне. Назва¬
ние объясняется его мощностью — 200 ки¬
ловатт. Но мы не собираемся заниматься
расточительством. Чтобы на ближнем этапе
перелета от Земли к Марсу «не стрелять
из пушек по воробьям», монтируем еще и
радиопередатчик «Гермес», мощность ко¬
торого в сантиметровом диапазоне4* равна
всего 10 киловаттам.
Таких мощных радиопередатчиков, как
«Голиаф», в космонавтике, кажется, еще
не было. Ведь если в его сфокусированный
луч попадет, скажем, неосторожная птица,
не сдобровать ей.
Однако опасная для жизни мощность
фокусируется в луче на такой высоте, где
«птички» уже не летают. Кроме того, осо¬
бенность конструкции радиотелескопа РТ-70
состоит в том, что боковое облучение в теле¬
скопе сведено к минимуму. Существует за¬
кономерность: чем больше антенна и мень¬
ше длина волны, тем «острее» луч. А чем
«острее» луч, тем лучше антенна улавливает
сигнал, приходящий с главного направле¬
ния.
А сколько выделяет тепла работающий
на полную мощь «Голиаф»? Нетрудно при¬
кинуть: если его установить на земле,
почва загорится... Есть и такая проблема,
и ее тоже нужно решить. Не вдаваясь в
подробности, скажу: придется поднять
«Голиаф» к самому «донышку» зеркала —
на высоту около 55 метров. Мощные насосы
будут гонять в высотном контуре охлаж¬
дения 40 кубометров холодной воды.
После объяснений главного инженера
становится понятно, что делают около ан¬
тенны гигантские башенные краны. Монтаж
сложный, уникальный, но если бы только
им ограничивались работы! Ведь РТ-70
включает в себе еще и обширный назем¬
ный радиотехнический комплекс управления
телескопом.
Около трехэтажного здания выстроились
в очередь КамАЗы с длинными прицепами.
Идет разгрузка оборудования, в том числе
новых электронно-вычислительных машин,
которые будут работать в комплексе обра¬
ботки научной информации. И здесь нов¬
шества принципиальные. Объем информа¬
ции, получаемой по проекту «Вега», позво¬
лял многие команды составлять и переда¬
вать на борт станций вручную. Обширная
программа и сложность маневров, преду¬
смотренных проектом «Фобос», требует пе¬
реоснащения всего командного комплекса.
Теперь сбор данных, обработка результатов,
трансляция в научные центры, а также

180
Курс на Марс
составление команд и передача их на борт
станций будут происходить исключительно
в автоматическом режиме.
Чтобы точно проложить маршрут к Мар¬
су и Фобосу, астрономам мало знать место¬
нахождение станции. Надо еще вычислить
с немыслимой для прежних межпланетных
экспедиций точностью параметры орбит
всех находящихся по соседству с трассой
небесных тел. Попадает аппарат в «неуч¬
тенную» зону тяготения, «потянет» его гос¬
теприимная планета за собой — вся эспеди-
ция насмарку. И вот в самом скором вре¬
мени с помощью РТ-70 начинается точная
радиолокация планет.
— Чтобы запланированные маневры про¬
шли «на уровне», необходимы радиолокация
Марса, своеобразная космическая разведка
местности, уточнение гравитационных кон¬
стант, масс и фигур планет,— говорит один
из ученых, «обкатывающих» новую аппара¬
туру на радиотелескопе, заведующий лабо¬
раторией Института радиотехники и элект¬
роники АН СССР А. С. Вышлов.— А сам
перелет! Космическое пространство для та¬
ких сверхточных задач считать вакуумом,
пустотой неправомерно. Микрометеориты,
давление солнечного ветра, загазованность
от работы самого аппарата — все это ис¬
кривляет траекторию. Плюс влияние земной
атмосферы. Одни только ошибки в измере¬
ниях, вызванные метеопомехами, плохой
погодой, могут привести к тому, что стан¬
ции вообще пройдут мимо Фобоса. Все
надо учесть, ко всем неожиданностям под¬
готовиться. Разработана схема, по которой
во время перелета к Марсу сравнение ра¬
диосигнала в разных диапазонах позволит
откалибровать трассу, учесть влияние меж¬
звездной среды.
Но, пожалуй, больше всего около антенны
представителей Института космических ис¬
следований АН СССР. Идет подготовка
к уникальным экспериментам, которых еще
не знала мировая космонавтика. Ведь об¬
ширная научная информация будет пере¬
дана после первичной оперативной обра¬
ботки в академические научные центры.
Заканчиваются приготовления к межпла¬
нетной экспедиции. Как всегда, последние
приготовления — самые «горячие».
Мы уже применяли такие выражения:
«Проект «Вега» не имел себе равных по
размаху международного сотрудничества».
Действительно, специалисты 9 держав при¬
нимали непосредственное участие в этом
эксперименте, а специалисты еще несколь¬
ких стран сотрудничали с ними. Проект
«Фобос» по этому показателю превзошел
проект «Вега»: эта интереснейшая програм¬
ма объединяет специалистов 12 стран. Если
принять во внимание, что в эксперименте
участвует Европейское космическое агентст¬
во (ЕКА), в которое входит ряд западно¬
европейских государств, что принимать сиг¬
налы со станций будут все крупнейшие
радиотелескопы планеты, то практически
весь мир будет связан с этим проектом.
Все научные системы, комплексы и прибо¬
ры были размещены на обоих космических
аппаратах, кроме приборов ИПНМ, «Терек» и
20-метровых антенн РЛК, которые устанав¬
ливались только на первом аппарате. Прибор
ТЕРМОСКАН и зонд «Шар» были установ¬
лены только на втором аппарате.
Определенные трудности возникли сразу
после поставки научных приборов и комп¬
лексов в Советский Союз, когда в Инсти¬
туте космических исследований начался
входной контроль этой техники. Да и как не
быть трудностям! Ведь, случается, что две
отечественные фирмы, расположенные на
одной улице, договориться не могут. А тут
как-никак различия в технологиях, элемент¬
ной базе, оформлении технической докумен¬
тации, даже в обозначении аналогичных по¬
нятий, языковой барьер, наконец. Это, бе¬
зусловно, требует от разработчиков, экспе¬
риментаторов, испытателей немалого напря¬
жения сил и чисто человеческого такта.
Но любые препятствия и сложности
преодолеваются, когда есть добрая воля.
А она есть. И инженер с инженером всегда
найдут общий язык. Недаром один умный

Проект «Фобос», или трудные дороги к Марсу
181
специалист сказал: «У меня есть идея, у
партнера есть идея. Мы обменяемся ими —
каждый станет обладателем двух идей».
Когда нашего главного конструктора
Вячеслава Михайловича Ковтуненко спроси¬
ли: «Не ухудшает ли такое обширное
международное взаимодействие Вашу рабо¬
ту»?, он твердо ответил: «Нет, не ухуд¬
шает, а улучшает. Международное сотруд¬
ничество взаимовыгодно. Космос по своей
природе должен объединить все народы,
поэтому мы в принципе выступаем за широ¬
кую международную кооперацию в косми¬
ческих исследованиях, за то, чтобы их пло¬
дами пользовались все страны. Вот почему к
нашим проектам привлекаются и будут при¬
влекаться специалисты многих государств».
Мы расстаемся с машиной в самый раз¬
гар наземных испытаний, когда на стапелях
в КИСе, в летающих лабораториях, на
грохочущих стендах днем и ночью кипит
работа.
Чтобы дать небольшое представление
о накале работы, приведу выдержку из
стенограммы обычного утреннего опера¬
тивного совещания на контрольно-испыта¬
тельной станции завода. День выбран на¬
угад, просто ткнул пальцем в журнал. Толь¬
ко пришлось аббревиатуры заменить поня¬
тными словами, иначе получилась бы полная
абракадабра.
Панин. Рассматриваем вторую и ночную
смены, план на сегодня. Технологическая
машина. Слушаем Вас, Андрей Андреевич!
Ведущий по испытаниям. Проведены за¬
кладка уставок на сеанс коррекции, заряд
бортовых батарей. Есть замечание: в сеансе
без санкционирования включился и выклю¬
чился БУК. План предлагается такой: раз¬
бор замечания, проверка системы терморегу¬
лирования, сеанс с БУКом.
Панин. Как с оценкой телеметрической
информации по проведенным работам?
Чистова (руководитель группы расшиф¬
ровки). Очень плохо, Борис Владимирович.
Отставание — четыре сеанса.
Панин. Службы, прошу объяснить!
Рыжеусое. Наши специалисты отказы¬
ваются понимать предъявленные записи.
Зацепин. Гуцаев претензий не выска¬
зывал.
Никитин. Надо кончать этот «футбол».
Распечатки представить службам. Службы
должны письменно выставить замечания.
Матобеспечение налажено.
Дьяконов. Нет никакой информации. Ли¬
па!
Никитин. Сформулируйте. Положите мне
на стол замечания. «Рязанцы» не прини¬
мают голословные заявления. Надо конкрет¬
но им показать, где у них плохо.
Панин. Записываем: службам сегодня же
сформулировать замечания, передать их
Владимиру Павловичу. Еще какие вопросы
по технологической?
Шишов (руководитель бортрасчета).
Установка пиротехники не закончена, хотя
срок был — вчера, вторая смена.
Сергеев (представитель производства).
Технологи немного запутались. Сегодня за¬
кончим.
Панин. А вы сами к проверке готовы?
Баранов (служба электриков). Готовы.
Осциллограф есть, переходники получили.
Панин. Еще какие вопросы?
Якобинцев (ОТК). С бортжурналами не¬
порядок. Везде долги. Еще с частных
комплексных испытаний.
Никитин. Подтверждаю. Я сам вчера про¬
сматривал журналы. Есть проведенные сеан¬
сы, но ни подписей, ни замечаний. Безо¬
бразие. Делали частные программы, есть
четкие заключения, а программы не за¬
крыты. Надо наводить порядок.
Панин. Записываем: ведущему со служба¬
ми навести порядок в бортжурналах. Даем
два дня. Еще какие вопросы? Нет. Перехо¬
дим к первой летной.
Баранов. Не можем закончить автономные
испытания системы терморегулирования:
задерживается поставка жгутов.
Диспетчер. Требуем. Не успевает электро¬
цех.
Сергеев. Вопрос сейчас поставим у на¬

182
Курс на Марс
чальника производства.
Панин. Что с высотомером малых высот?
Нагорных. Пока ждем. Должны приехать
представители с решением. Склоняются к
замене рентгеновской трубки.
Панин. Записываем план на сегодня...
Переходим ко второй летной... Рассмотрим
«Гранат»...
А за окном березы в золоте, освещенные
мягким солнцем. Сухо, легкий туманец,
прелестное запоздалое второе бабье лето.
Но его, как будто, никто не замечает...
Пора, наверное, заканчивать главу о «Фо¬
босе». Главное — мы познакомились с про¬
ектом, задачами экспедиции. Ведь где бы
я ни поставил точку, она будет иметь отно¬
сительный смысл.
Может, закончить отправкой машин с за¬
вода? Но впереди — космодром. Может,
закончить запуском станций? Но впереди —
полет. Кажется, логичнее всего завершить
главу результатами экспедиции... Но к этому
моменту в космосе будет новая машина,
а на испытаниях — новейшая...
Так что предоставляю читателям самим
отслеживать полет машин и сравнивать, что
у нас получилось, а что нет.
А разве может что-нибудь не получиться?
Конечно, может. Стопроцентной гарантии
дать никто не в состоянии. Это противо¬
речило бы законам создания техники, да и
самой жизни.
Я уже делал оговорку: как мы ни испы¬
тываем вся и все, сымитировать космос на
земле абсолютно точно невозможно. Как
невозможно сымитировать полностью пони¬
женную гравитацию Фобоса, его условия,
его рельеф. Так что только космос даст
ответ, в чем мы были правы, а в чем оши¬
бались. Ошибки учтем. Одни и те же повто¬
рять у нас не принято. И вновь — в полет.
Не раз в своих записках обращаюсь я
к книгам заслуженного летчика-испытателя
Героя Советского Союза Марка Лазаревича
Галлая. Это, конечно, не случайно. Книги
Галлая «Через невидимые барьеры» и
«Испытано в небе» оказали на меня боль¬
шое влияние в период освоения профессии
инженера-испытателя. Они были, без пре¬
увеличения, настольными книгами — так
много полезного из опыта работы летчика-
испытателя находил я в них для себя.
Я вовсе не хочу сравнить свою инженерную
работу с героической профессией летчика.
Преклонение перед профессией летчика-
испытателя в нашей среде безграничное.
У М. Л. Галлая встретил я такое сужде¬
ние: «Известный английский ученый-гид¬
родинамик Фруд закончил свое исследова¬
ние о качке корабля искренними словами:
«Когда вновь построенный корабль выкодит
в море, то его строитель следит за его
качествами на море с душевным беспо¬
койством и неуверенностью, как будто это
воспитанный и выращенный им зверь, а не
им самим обдуманное и исполненное со¬
оружение, качества которого должны быть
ему вперед известны в силу самих основ,
положенных в составление проекта».
Если подобное признание справедливо по
отношению к морским судам, которые че¬
ловек строит уже тысячи лет, то что остает¬
ся сказать о самолетах! Тут же сюрпри¬
зам, что называется, сам бог велел быть.
Не знаю, как насчет других божьих по¬
велений, но это выполняется на редкость
исправно: недостатка в сюрпризах в ходе
летных испытаний почти никогда не ощу¬
щается». Сказанное в высшей степени
относится и к нашим машинам.
Одно время (особенно до гибели «Чэл-
ленджера» и последовавших за ней аварий
нескольких американских ракет-носителей)
• нас нередко упрекали в том, что процент
успешных экспедиций, проводимых впервые,
у американских специалистов несколько
выше, чем у нас. Здесь необходимо ра¬
зобраться.

Проект «Фобос», или трудные дороги к Марсу
183
Если взять самый начальный период кос¬
мических будней, то первые старты у нас
были гораздо успешнее. Вспомним запуски
первых трех искусственных спутников Зем¬
ли, первых трех лунников, кораблей «Во¬
сток» и «Восход». У них же было больше
неудач.
Потом положение выравнялось, а кое в
чем они стали нас опережать. Особенно
успешно прошла программа «Аполлон»
(хотя и тут были неудачи: гибель трех
астронавтов во время пожара в кабине ко¬
рабля при предстартовой подготовке, отказ
от посадки на Луну и драматическое воз¬
вращение на Землю одного из экипажей).
У нас, как известно, «Марс-1», «Венера-1,
-2, -3», разработанные и запущенные еще
королёвским КБ, не дошли до цели. А на
отработку мягкой посадки на Луну были
израсходованы пять машин — от «Луны-4»
до «Луны-8», и только «девятка» прилуни¬
лась. В чем тут дело? Может, мало вни¬
мания им уделяли? Вероятно, был такой
грех. Очень большой объем работ оказался у
королёвцев. Не даром вскоре эта тематика
была передана бабакинскому КБ.
Но не только в этом дело. Одна из
главных причин неудач — недостаточный
объем наземной, экспериментальной отра¬
ботки. Знаете, сколько средств тратят аме¬
риканцы на наземные испытания? 80—85%
всех затрат на проект расходуют они на
экспериментальную наземную отработку!
В те годы мы едва ли дотягивали до по¬
ловины. И как только подтянулись в этом
направлении, результаты не могли не ска¬
заться!
...Идет Совет Главных. Здесь — центр
конструкторской мысли. Средоточие всех
нелегких проблем, возникающих в процес¬
се испытаний. Здесь принимаются решения
о принципиальных изменениях уже испы¬
танных конструкций и даже об исключении
некоторых экспериментов. Здесь прини¬
мают решение об отправке машин на
космодром...
А испытания продолжаются.
«Фобос» — в пути. Впереди главное испы¬
тание. Испытание космосом.
* *
*
Завершив работу над рукописью книги,
я сдал ее редактору, а сам вылетел на
космодром, полагая, что у меня уже не
будет возможности еще раз обратиться
к ней. Но время распорядилось иначе...
Итак, наша небольшая группа испыта¬
телей прибыла на Байконур 13 мая
1988 года. Мы должны были присоеди¬
ниться к крупной комплексной бригаде,
ведущей отработку межпланетных станций.
Ровно год назад космодром и город Ле¬
нинск (административный центр космодро¬
ма) посетил Генеральный секретарь ЦК
КПСС М. С. Горбачев. Он ознакомился
с образцами космической техники, бесе¬
довал с ее разработчиками и испытателя¬
ми, с жителями города. Михаил Сергеевич
посетил Дом пионеров, магазин, спортив¬
ный комплекс. Как раз в то время завер¬
шалась подготовка к запуску новой мощной
универсальной ракеты-носителя «Энергия».
Она стартовала через день после отъезда
Генерального секретаря ЦК КПСС.
Михаил Сергеевич отметил, что люди, жи¬
вут и работают на космодроме в суровых
климатических условиях. «Неправильно,—
подчеркнул он,— что в какой-то мере на за¬
дворках, на втором плане оказались про¬
блемы быта, социально-культурных условий
трудящихся, занятых решением огромных
задач».
Кто-кто, а мы, испытатели, хорошо по¬
нимаем справедливость этих слов. И вот
прошел год. Чем порадуешь, космопорт?
Как далеко шагнул ты от своих прежних
границ! Много новых красивых жилых
домов улучшенной планировки. 6-й мик¬
рорайон, обогнав в своем бурном развитии
знаменитый 5-й, устремился к аэропорту.
Вот новые магазины, школы, детская по¬
ликлиника... Мимо памятника погибшим
ракетчикам выезжаем к главной площади.

184
Курс на Марс
Но центральную улицу пришлось объезжать:
на ней вскрыт асфальт, снят бордюрный ка¬
мень, фонарные столбы лежат — улица пол¬
ностью реконструируется, превращается
точь-в-точь в московский пешеходный
Арбат.
Пока идет оформление пропусков на ме¬
сто испытаний, прогуливаемся по магази¬
нам. Они по-прежнему не радуют. Особенно
неважно с овощами и фруктами. Правда,
на дворе середина мая. Но ведь рядом же —
благодатные Ташкент, Фергана, Наманган,
Алма-Ата! Подумалось: какой же благодар¬
ный рынок сбыта — космодром!
И еще: может быть, доживем мы до той
поры, когда в раздольной степи возник¬
нут, как белые корабли, десятки просторных
гостиниц, пролягут современные автобаны, и
тысячи туристов со всех концов света
будут слетаться на запуски «Буранов»,
«Марсов», лунных кораблей.
...Наконец, пропуска получены, мы поки¬
даем город и по старой узкой бетонке
«пазик» мчит нас на родную площадку.
Вот вдали показалось несколько машин:
«Волга» ГАИ с синей «мигалкой», красный
элегантный «Икарус», белый ЛАЗ, голубой
«рафик» медпомощи. «Волга» дважды миг¬
нула фарами. Наш водитель принял резко
вправо и остановил «пазик» на обочине.
Машины промчались мимо. Прилетевший
с нами представитель «науки» успел раз¬
глядеть некоторых зарубежных коллег,
«прилипших» к окнам автобусов.
На другой день в 10.00 эти же машины
подкатили к МИККО: они доставили из
города зарубежных специалистов, уже не¬
делю находящихся на космодроме и при¬
нимающих участие в проверках научной
аппаратуры «Фобосов».
Их было сорок два человека: разра¬
ботчики, изготовители, наладчики, испыта¬
тели научных приборов. Сотрудничество по
сравнению с «Вегой» стало еще более глу¬
боким и разносторонним.
Повезло иностранным специалистам с
погодой: май стоял мягкий, нежаркий.
Обычно в это время уже вовсю «жарит»
солнце. Повезло гостям и с пусками раз¬
личных ракет. Помню, как на «Веге» зару¬
бежные коллеги сетовали: «Мы думали, что
на космодроме чуть ли не каждую мину¬
ту взлетают ракеты. А мы за всю неделю
ни разу не видели старта...» Теперь же
ракеты по различным программам старто¬
вали через день-два.
После двух недель работы в МИККО ино¬
странные специалисты улетели в Москву.
Некоторые из них еще дважды возвраща¬
лись на космодром: готовили аппаратуру к
запуску.
Должен заметить, что тот момент, когда
наша группа появилась на космодроме,
был весьма непростым в жизни испыта¬
телей. Уже два месяца и двадцать дней
упорно вели они предполетные испытания
и подготовку к запуску космических аппа¬
ратов. До стартов оставалось меньше двух
месяцев, а работы — непочатый край. Да и
ситуацию, сложившуюся с машинами, ясной
назвать было нельзя. «Фобос-1» только что
вышел из барокамеры, где проходил повтор¬
ные испытания на герметичность после
замены двух .отказавших приборов. Пред¬
стоял солидный объем перепроверок.
«Фобос-2» должен был «пройти» сложный
участок выведения на орбиту, пропущенный
ради научных сеансов, «сыгранных» сво¬
евременно в присутствии и при участии
зарубежных коллег. (Так случается при
создании художественного фильма, когда
финал снимают раньше начала.) Оба
аппарата ожидали свои ДАС — долгоживу¬
щие автономные станции, сроки отправки
которых на космодром оказались сдвинуты¬
ми вправо (сильно затягивались). А ведь
предстояла их заправка, затем — проверка,
установка на орбитально-пролетные блоки
аппаратов, совместные электрические
испытания.
Признаюсь, учитывая сложную, напря¬
женную обстановку, я ожидал встретить
изрядно уставших, в меру раздражен¬
ных испытателей. Каково же было мое

Проект «Фобос», или трудные дороги к Марсу
185
удивление, когда я увидел, как разбирали
они после оперативки одну замысловатую
задачку — без суеты, смело, с озорными
шутками! И у меня невольно вырвалось:
«А вы тут, оказывается, еще и смее¬
тесь!..»
Спустя несколько дней я уже стал пони¬
мать, откуда берутся истоки такой уве¬
ренности и жизнерадостности. В коллективе
царил отменный микроклимат. Главная за¬
слуга в этом, несомненно, принадлежала
техническому руководителю испытаний за¬
местителю главного конструктора Валериану
Николаевичу Байкину. Полтора года назад
он возглавил коллектив испытателей фирмы.
Другой важный фактор — полную силу
набрало наше среднее поколение испыта¬
телей — те, кому тридцать плюс-минус
два-три года. На мой взгляд, это — золо¬
той возраст для инженера-испытателя: еще
свежи в памяти и не устарели знания,
приобретен необходимый опыт, здоровье и
молодость гарантируют высокую работоспо¬
собность. Отработка «Фобосов» совпала с
расцветом творческих возможностей лау¬
реата премии Ленинского комсомола
электрика Андрея Золотова, механика Сер¬
гея Кулакова, пневмогидросистемщика
Андрея Калачева и их друзей, вынесших
на своих плечах основную тяжесть под¬
готовки машин к старту.
Благодаря самоотверженному труду испы¬
тателей, вывоз ракетно-космического
комплекса «Протон» — «Фобос-1» на стар¬
товую позицию был произведен точно по
графику — 3 июля 1988 года. Неожиданно
на старте сложилась весьма непростая
ситуация, но и из нее наши стартовики
вышли с честью.
7 июля 1988 года. День пуска «Фобоса-1».
Запуск произошел в 23 часа 38 минут
4 секунды 325 миллисекунд местного вре¬
мени, отклонение от расчетного составило
всего 19 миллисекунд.
К двум часам ночи — четвертой бессон¬
ной ночи наших стартовиков — стало ясно:
машина идет к Марсу, замечаний по борту
нет. Обычно в таких случаях веселье не
стихает до утра. Но сегодня все иначе: над
гостиницей — тишина. А после запуска
12 июля «Фобоса-2» испытатели вернулись
домой и почти в полном составе ушли
в отпуск. Теперь машины — в руках управ¬
ленцев.
Полет машин складывался удачно. Для
космических аппаратов нового поколения —
более чем удачно. 16 и 21 июля были
успешно проведены коррекции траектории
полета, с борта аппаратов изучались Солн¬
це и космическое пространство, а в послед¬
них числах июля Центр дальней космической
связи услышал многоязычную речь: на спе¬
циальные, тестовые сеансы с «наукой» съеха¬
лись десятки иностранных специалистов.
В обычных заботах прошел и август.
Управленцы из крымского ЦДКС перебра¬
лись в подмосковный ЦУП. Ничего зло¬
вещего не предвещал и сентябрь: машины
по-прежнему находились в хорошем со¬
стоянии.
В пятницу 2 сентября перед началом
рабочего дня я увидел в коридоре КБ оза¬
боченных управленцев.
— Что случилось? — спросил я Елену
Важнову.
— Нет сигнала с «первой»! — на ходу
ответила она.
Через некоторое время управленцы
умчались в ЦУП. Начались длительные кро¬
потливые работы по установлению связи
с «Фобосом-1». Но он так и не отклик¬
нулся...
Как же погиб сложнейший космический
аппарат, так нелегко создававшийся мно¬
гочисленными коллективами?
Кто-то из специалистов высказал мысль:
диалог человека с компьютером — слож¬
ная проблема последнего десятилетия
XX века и будущего XXI века. На мой
взгляд, очень верная мысль. «Компьютеро-
зависимость» — и благо, и тяжкое бремя
современной цивилизации. Одна-единствен-
ная ошибка в программе для ЭВМ, не¬
правильное состояние всего одной ячейки

186
Курс на Марс
в памяти машины могут привести к не¬
поправимым последствиям.
А было так: 25 августа управленцы про¬
водили планирование рядового сеанса связи
с «Фобосом-1». Разработчики гамма-спект¬
рометра обратились с просьбой включить их
научный прибор в работу 30 августа при¬
мерно на десять часов, после чего «сбро¬
сить» полученную информацию на Землю.
Обычная, тривиальная задача. Инженер-
оператор приступил к составлению програм¬
мы сеанса с учетом рекомендаций «науки».
Предоставленная для нашей работы ЭВМ
ЦУПа функционирует с различными
космическими объектами. Она способна по¬
нимать «язык» различных кодов. Надо
только ей указать, в каком коде работать.
И вот оператор после указания адреса одной
из ячеек бортовой программно-временной
системы забыл подставить одну-единствен-
ную букву. Его непосредственный началь¬
ник, проверяя программу, ошибку не за¬
метил. Конечно, программу, прежде чем пе¬
редать на борт, можно было проверить
на математической модели, находящейся
в ЦДКС, или на «Фобосе-Т» (технологи¬
ческом макете), стоящем «под парами» на
контрольно-испытательной станции завода.
Но управленцы не стали утруждать своих
товарищей, считая программу элемен¬
тарной.
А дальше пошла цепь драматических
событий. 29 августа в сеансе связи про¬
грамму ввели на борт «Фобоса-1». Без
той единственной буквы безобидная коман¬
да на выключение научного прибора превра¬
тилась не в абракадабру, а (вот она траги¬
ческая случайность) в «команду-убийцу»
на выключение пневмосистемы ориентации
и стабилизации.
И вот спокойно летящий, «ничего не по¬
дозревающий» аппарат вдруг оказался без
«рук», без «ног». Он «увидел», что Солнце
отворачивается от его солнечных батарей,
но спасти себя не смог: его «спеленали»,
лишили сил ложной командой. Бортовые
батареи — аккумуляторы, не получающие
подпитки от солнечных батарей, рано или
поздно разрядились, и бортовые радио¬
приемники и передатчики оказались без
питания. В ночь с 1 на 2 сентября ничего
не подозревавшие управленцы приступили к
намеченному сеансу, но ответный сигнал не
получили. Утром они поняли, что натво¬
рили...
Месяц непрерывных попыток восстано¬
вить связь удачи не принес. Коллектив
воспринял неожиданную гибель машины
(что называется, на ровном месте) как лич¬
ную драму.
Академик Р. 3. Сагдеев в интервью «Мос¬
ковским новостям» сказал: «В целом это
первый обидный сбой в наших исследо¬
ваниях дальнего космоса за последние пят¬
надцать лет после неудач в программе
исследования Марса в 1973 году». Далее
ученый высказал такую мысль: «Может
быть, именно столь долгий безаварийный
промежуток и привел к самоуспокоенности.
Будем надеяться, что случившееся послужит
суровым уроком, из которого будут сделаны
правильные выводы».
Конечно, были разработаны мероприятия
по повышению надежности работ со второй
летной машиной. Конечно, вышли приказы
и распоряжения «о снижении ответствен¬
ности, ослаблении требовательности»...
Заметим, что в те же сентябрьские дни
непростая, прямо скажем, драматическая
ситуация сложилась при возвращении на
Землю из космоса советско-афганского
экипажа. Как известно, его посадку вы¬
нуждены были перенести с 6 на 7 сентября.
И в этом случае нештатная ситуация
была вызвана, главным образом, ошибкой
в диалоге человека с ЭВМ.
...Меж тем вторая машина не без трудно¬
стей продвигалась к цели: чуть «скис» один
из двух сантиметровых радиопередатчиков,
случались сбои в работе некоторых научных
приборов. Но на выполнение программы это
тюка не влияло.
29 января 1989 года космический аппарат
«Фобос-2» вышел на расчетную орбиту ис¬

Проект «Фобос», или трудные дороги к Марсу
187
кусственного спутника Марса.
Начались тончайшие баллистические ма¬
невры (о них мы вкратце рассказали выше).
В результате целой серии активных опера¬
ций аппарат подведен к Фобосу. По фото¬
графиям спутника, полученным с борта
станции, ученые уже намечают район сбли¬
жения с Фобосом. Оно запланировано на
первую декаду апреля. До решительного
шага остается совсем немного времени: счет
шел уже на дни и часы.
27 марта 1989 года. «Фобос-2» ведет оче¬
редную съемку спутника Марса — одну из
самых последних перед посадкой зондов.
18 часов 58 минут 30 секунд. Согласно про¬
грамме сеанса должен поступить сигнал со
станции. Но его нет. В соответствии с инст¬
рукцией по нештатным ситуациям управлен¬
цы принимают немедленные и энергичные
меры по установлению радиосвязи с аппа¬
ратом. В результате предпринятых действий
с борта «Фобоса-2» в 20 часов 51 минуту
был получен сигнал в сантиметровом диапа¬
зоне волн, но телеметрическую информацию
выделить из него не удалось. А в 21 час
03 минуты сигнал исчез и, как оказалось,
навсегда.
Почти двадцать дней и ночей управленцы
отчаянно пытались возобновить диалог с
машиной. Но безуспешно. Когда стало ясно,
что аппарат «замерз», ЦУП принял решение
о прекращении работ по программе «Фо¬
бос». Так завершилась эта миссия к Марсу.
Что же произошло?
Как только нарушилась радиосвязь с ап¬
паратом, двенадцать групп специалистов
оперативно приступили к анализу нештат¬
ной ситуации. Исходных данных практиче¬
ски не было: аппарат уходил на развороты
для съемки спутника полностью работоспо¬
собным и... «не вернулся».
Можно только выдвигать различные вер¬
сии разыгравшейся драмы. Тот прощальный,
быстро и плавно нараставший и так же бы¬
стро и плавно угасший радиосигнал показал:
скорее всего, аппарат вращается вокруг оси,
самой «не благоприятной» для радиосвязи
и подпитки бортовых батарей. В чем причи¬
на? Она может быть вызвана как внутрен¬
ним фактором (отказом какой-либо систе¬
мы аппарата), так и внешним воздействием.
Выступая на Гагаринских чтениях в боль¬
шом и многолюдном Зале конгрессов гос¬
тиничного комплекса «Космос» с докладом
«Проблемы освоения Марса», В. М. Ковту-
ненко высказал предположение, что одной
из причин потери связи с «Фобосом-2» мог
быть выход из строя ряда элементов микро¬
электроники жизненно важной служебной
системы.
Выступавший перед ним академик
Р. 3. Сагдеев не без юмора заметил, что не
следует пытаться объяснять гибель машины
ее столкновением с таинственным чудови¬
щем. Но вероятность столкновения аппарата
с какой-либо частицей плотного вещества не¬
льзя исключить полностью. Одна из двенад¬
цати групп видных специалистов, исследую¬
щих метеорную опасность, сделала вывод
о возможности существования в окрестно¬
стях Фобоса твердых частиц, которые могли
повредить космический аппарат. Дело в том,
что из-за ударов различных небесных тел
по Фобосу, не имеющему атмосферы и не
обладающему сильным притяжением, на
близких к нему орбитах может скапливать¬
ся значительное количество подобных час¬
тиц.
Нельзя также полностью исключить фак¬
торы радиационной обстановки. Вторая по¬
ловина 1988 и начало 1989 годов характери¬
зовались повышенной солнечной активно¬
стью. Измерения с борта космического ап¬
парата, проведенные незадолго до его «ис¬
чезновения», показали особенно мощные пи¬
ковые всплески солнечной радиации, Это
также могло привести к нарушению в рабо¬
те электронных схем бортовых вычислитель¬
ных устройств.
Таковы предварительные итоги экспресс-
анализа происшедшего. Окончательные ито¬
ги досконального разбора результатов
экспедиции — еще впереди.
...В те дни я не раз беседовал со своими

188
Курс на Марс
друзьями из Института космических иссле¬
дований. Они единодушно отмечали, что на¬
учные результаты экспедиции весьма и весь¬
ма ценны. Из 26 крупных экспериментов по
причине неожиданного прекращения функ¬
ционирования станций не проведены всего
6. Многие из проведенных экспериментов
принесли замечательные научные данные.
Большой интерес представляют исследо¬
вания уникальной активной области на Солн¬
це, особенно проведенные с 4 по 18 марта
1989 года. В этот период наблюдались круп¬
нейшие в текущем цикле солнечной актив¬
ности вспышки рентгеновского и гамма-из¬
лучений.
Получена ценная информация о парамет¬
рах межпланетного магнитного поля, сол¬
нечного ветра, плазменных волн. С помощью
рентгеновского телескопа — коронографа
ТЕРЕК получено свыше 140 изображений
Солнца в рентгеновском диапазоне. Они со¬
держат редкую научную информацию о
структуре и динамике активных областей
атмосферы Солнца с температурами от не¬
скольких десятков тысяч до нескольких
миллионов градусов. Получена любопытная
информация по осцилляциям солнечного из¬
лучения. Во время вспышки 27 августа 1988
года было получено изображение выброса
плазмы на расстояние порядка солнечного
радиуса. Эти данные чрезвычайно важны
для изучения процессов, происходящих в
недрах Солнца.
В период с 17 по 26 сентября 1988 года
всеми приборами плазменного комплекса за¬
регистрированы неординарные характерис¬
тики межпланетного пространства. Предва¬
рительный анализ показывает, что эти осо¬
бенности могут быть связаны с влиянием
хвоста магнитосферы Земли на межпланет¬
ную среду.
Регулярно проводились исследования кос¬
мических всплесков жесткого гамма-излу¬
чения. Зарегистрировано более ста гамма-
всплесков, а также большое количество
барстеров — вспыхивающих рентгеновских
источников. Всплеск, зафиксированный 24
октября 1988 года, является «мировым ре¬
кордсменом» по мощности и интенсивности
из всех астрофизических событий, которые
когда-либо регистрировались из космоса.
Исследования поверхности Марса прове¬
дены в инфракрасном и гамма-диапазонах.
Причем тепловые изображения марсианской
поверхности получены впервые в истории
космонавтики. Их пространственное разре¬
шение составило 2—3 км. Оказалось, что
тепловые изображения более контрастны,
чем обычные телевизионные снимки, и по¬
зволяют выделить значительно больше по¬
дробностей.
Экспресс-анализ указывает на значитель¬
ные вариации спектральных отражательных
характеристик поверхности Марса, сущест¬
венно меняющуюся степень гидратации по¬
род (взаимодействия воды с различными
химическими соединениями), признаки на¬
личия осадочных пород.
Все это позволит построить подробную
карту яркостных температур вблизи эквато¬
ра, альбедных, теплофизических, минерало¬
гических и микроструктурных характерис¬
тик марсианского грунта.
Проведено 25 измерений спектра солнеч¬
ного излучения, прошедшего через атмос¬
феру Марса, при различных высотах над
лимбом планеты. Измерения позволяют оп¬
ределить содержание и вертикальное рас¬
пределение озона, кислорода, паров воды,
углекислого газа, пыли, а также построить
температурные профили атмосферы.
Выполнены измерения магнитного поля,
электромагнитных волн и заряженных час¬
тиц в окрестностях «красной планеты». Ана¬
лиз прямых измерений пока не дал убеди¬
тельных доказательств существования соб¬
ственного магнитного поля Марса. Однако
он показал, что ионосфера Марса является
мощным источником тяжелых ионов, «убе¬
гающих» в межпланетную среду, а спутники
планеты Фобос и Деймос образуют при вза¬
имодействии с солнечным ветром заметные
плазменные шлейфы.
Были проведены исследования Фобоса

Проект «Фобос», или трудные дороги к Марсу
189
методами дистанционного зондирования в
инфракрасном диапазоне, а также с помо¬
щью телевизионной съемки. В ИК-диапа-
зоне пространственное разрешение соста¬
вило 0,5 км. При этом удалось отснять при¬
мерно четверть поверхности спутника. Пред¬
варительный анализ показывает значитель¬
ную неоднородность состава грунта, более
низкое, чем ожидалось, содержание воды в
минералах.
Зарегистрированная вечерняя температу¬
ра поверхности Фобоса не превышает 300 К
(27° С).
Получено 37 высококачественных телеви¬
зионных изображений и спектрограмм с
расстояний 200—1000 километров. Прост¬
ранственное разрешение на лучших снимках
поверхности Фобоса — около 40 м. Полу¬
ченные данные (после детальной обработки)
помогут уточнить сведения о либрационном
и орбитальном движении Фобоса, его фи¬
гуре, массе, плотности, локальном альбе¬
до.
Так что эта марсианская экспедиция со¬
ветских межпланетных станций внесла зна¬
чительный вклад в сокровищницу общечело¬
веческих знаний о природе космоса.
Преждевременное завершение миссии
«Фобосов» получило большой отклик
средств массовой информации как в нашей
стране, так и за рубежом. Спектр их оценок
был довольно широк.
Узнать, как отозвалась зарубежная прес¬
са, оказалось совсем нетрудно. Я зашел в
отдел научно-технической информации, на¬
жал на несколько клавиш, и на терминале
замелькали строчки. Вот материалы стре¬
мительно отреагировавшей газеты «Бостон
глоб». Возможные причины неудачи обсуж¬
дает Агентство Франс Пресс. Откликнулись
солидный журнал «Авиэйшн уик энд спейс
текнолоджи» и респектабельная газета «Ва¬
шингтон пост»...
Никакого злорадства. Сочувствие. Объек¬
тивность:
«Самая смелая межпланетная экспедиция
Советского Союза... Фотографии Фобоса
имели хорошее качество и могли бы стать
дополнением к данным, полученным в ре¬
зультате полетов американских станций «Ма-
ринер» и «Викинг»...»
«Мы получили от станции «Фобос-2» сто¬
лько данных, что их обработка займет не¬
сколько лет»,— сообщил Режан Грар, руко¬
водитель эксперимента по плазменным вол¬
нам, подготовленного Европейским косми¬
ческим агентством...
«С борта зонда были переданы телефиль¬
мы и термические снимки поверхности Мар¬
са прекрасного качества... Настойчивость
русских, которые сталкивались с неодно¬
кратными неудачами, является отличитель¬
ной чертой советской космической програм¬
мы... Они всегда предпочитают вести кон¬
структорские разработки на основе летных
испытаний. Но у них раньше никогда не
было гласности...»
Это строки из сообщений различных за¬
падных газет.
«Ну, а Ваше личное мнение, уважаемый
автор? — вправе спросить читатель.— Экс¬
педиция «Фобос» — успех или неудача?»
Если бы я был посторонним наблюдателем
и изучал эту страницу советской космонав¬
тики как беспристрастный историк, то ответ,
наверное, был бы таков:
«Мыслить следует диалектически. А пото¬
му указанный полет — это одновременно и
успех, и неудача. Это одновременно и «неза¬
вершенка», и новая ступень к познанию
Вселенной».
Но как «старый испытатель», который
знает, с какой попытки посадили мы на Лу¬
ну свою машину, сколько раз штурмовали
мы небо Венеры, пока не достигли ее по¬
верхности, сколько машин потеряли у мар¬
сианской твердыни, уверенно скажу: «То,
что сделано по программе «Фобос» — это
успех».
Действительно, создана новая интересная
космическая машина. Успешно, как гово¬
рится, с первого захода, точно вышла она
на траекторию полета, прошла всю трассу
до Марса, вышла на орбиту его искусствен¬

190
Курс на Марс
ного спутника, совершила много сложней¬
ших маневров и неплохо поработала. Пер¬
вые летно-космические испытания, естест¬
венно, выявили и ряд ее недостатков. Хо¬
чется верить, что после их устранения она
еще послужит науке.
* * *
Экспедиция к Марсу 1988—1989 годов
завершена.
Да не убудет у нас разумной настойчи¬
вости.
Летать надо...

Космофилы и
землефилы,
или эпилога
не будет

192
Курс на Марс
Несколько раз встретилось у нас в расска¬
зе слово «Гранат». Это новый космический
аппарат, который готовится к полету. Из
славного поколения межпланетных станций,
начатого «Марсом-2» и завершенного «Ве-
гой-2». Название свое он получил не в
честь драгоценного камня. Слово состави¬
лось по смыслу экспериментов: Гамма-
Рентгеновские Астрономические Научные
Телескопы. «Гранат» должен быть выведен
на такую же околоземную орбиту, на ка¬
кой работает «Астрон», в целях развития
внеатмосферной астрономии.
Проект «Гранат» готовится в настоящее
время совместными усилиями советских
и французских специалистов.
Среди галактических источников будут
изучаться рентгеновские пульсары,
«кандидаты в черные дыры», рентгеновские
барстеры, остатки Сверхновых.
Среди внегалактических источников
объектами наблюдений станут рентгенов¬
ские источники в Магеллановых Облаках и
в туманности Андромеды, квазары, сей-
фертовские галактики, скопления галактик.
Впервые планируется получить рентгенов¬
ские изображения скоплений галактик и
ближайших галактик, например туманности
Андромеды, в жестком рентгеновском диа¬
пазоне. Это поможет выяснить природу
источников в ближайших галактиках и най¬
ти распределение температуры и ионов же¬
леза в горячем межгалактическом газе
скоплений галактик. Будут также исследо¬
ваться источники гамма-всплесков.
Обсерватория «Гранат» входит в число
крупнейших в мире проектов в области
астрофизики высоких энергий.
Еще одно перспективное направление
астрофизических исследований, которые
будут интенсивно развиваться в ближайшие
годы,— создание больших ррбитальных ра¬
диотелескопов сантиметрового и дециметро¬
вого диапазонов. С. их помощью можно
будет создать космический радиоинтерферо¬
метр с практически неограниченной разре¬
шающей способностью.
Я упомянул, что «Гранат» будет изучать
квазары.
Удивительный объект обнаружен недавно
астрофизиками — самый мощный из всех во
Вселенной. Это квазар, получивший обо¬
значение S50014+81. Мощность его излу¬
чения только в видимом диапазоне превы¬
шает мощность излучения 10 000 галак¬
тик, подобных нашей, во всех диапазонах
видимого и невидимого электромагнитного
излучения. Причем если некоторые кваза¬
ры — эти далекие звездоподобные объек¬
ты — выделяли такую невероятную энергию
только во время гигантских вспышек, то
данный квазар выделяет ее постоянно. Ни¬
чего более грандиозного в природе ученые
еще не наблюдали.
Мысль человека не признает ограничений.
Его разум стремится заглянуть в далекое
прошлое Вселенной, на миллиарды лет
назад, чтобы предвидеть ее будущее — на
миллиарды лет вперед.
Модель горячей Вселенной была разрабо¬
тана, как известно, выдающимся физиком
Г. А. Гамовым и его сотрудниками в конце
40-х годов. В ее основе лежали общая
теория относительности А. Эйнштейна, тео¬
ретические разработки 20-х годов советско¬
го ученого А. А. Фридмана, а также экспе¬
риментальное открытие в 20-е годы астро¬
номом Э. Хабблом факта «разбегания»
галактик друг от друга, иначе говоря, рас¬
ширения наблюдаемой Вселенной. В 1965
году открытие в космосе реликтового
излучения — древнего, остаточного после
«Большого Взрыва», блестяще подтвердило
модель горячей Вселенной.
Итак, астрофизики не сомневаются: мы
живем в подвижной расширяющейся
Вселенной.
Но что будет с Вселенной дальше?
Будет ли она расширяться вечно, хотя
и не так быстро, как сейчас, или расши¬
рение через миллиарды лет сменится сжа¬
тием, а еще через миллиарды лет Вселен¬
ная опять сожмется в «точку»? Это, безус¬
ловно, вопрос вопросов современной астро¬

Космофилы и землефилы, или эпилога не будет
193
номии. Но, чтобы ответить на него, нужны
новые исследования, новые данные, новые
смелые эксперименты.
Еще один фундаментальный вопрос астро¬
номии: имеются ли где-либо планетные си¬
стемы, подобные Солнечной? Чтобы отве¬
тить на эти и другие сложнейшие вопросы,
астрономы нацеливают в небо свои гигант¬
ские наземные телескопы. Но наблюдениям
сильно мешает земная атмосфера, она «раз¬
мывает» изображения небесных объектов.
Сейчас астрономы с интересом ожидают
запуска на орбиту оптического космического
телескопа Хаббла, разработанного амери¬
канскими специалистами. Он должен
стать самым большим оптическим интрумен-
том, выведенным в космос. Свое название
телескоп получил в честь Эдвина Пауэлла
Хаббла, открывшего красное смещение в
спектрах далеких галактик. Диаметр глав¬
ного зеркала телескопа составляет 2,4 мет¬
ра, что в два с половиной раза меньше
диаметра зеркала самого большого назем¬
ного телескопа, но поскольку наблюдения
будут вестись вне земной атмосферы,
размывающей изображения, космический
телескоп позволит астрономам заглянуть в
семь раз дальше, чем это возможно с Земли.
Телескоп Хаббла имеет внушительные
размеры: длина его 13,1 метра, а масса
11 тонн. Он должен быть выведен на орбиту
высотой 600 километров одним из косми¬
ческих кораблей «Спейс шаттл» с помощью
дистанционного манипулятора. Запуск круп¬
нейшего оптического телескопа планировал¬
ся в 1986 году, но гибель «Чэлленджера»
отодвинула этот срок по крайней мере на
три года.
Предел видения космического телескопа,
предполагают ученые, составит 14 миллиар¬
дов световых лет. Это значит, что он будет
способен увидеть небесные объекты, свет
от которых ушел «к нам» 14 миллиардов
лет тому назад.
Таким образом, своеобразная «машина
времени» позволит астрофизикам изучать
вещество и процессы, протекавшие в не¬
вообразимо далекие времена, у истоков Все¬
ленной. Как бы далеко ни убежали от нас
галактики, глаз телескопа способен будет
увидеть самый край Вселенной. Астрономы
надеются с помощью этого телескопа обна¬
ружить также планеты — спутники далеких
звезд.
Так что и американские специалисты
должны внести весомый вклад во внеатмос¬
ферную астрономию.
Советские и французские специалисты
ныне ведут проработки нового проекта «Ве¬
ста». Данные, полученные с помощью
станций «Вега-1» и «Вега-2», обширны и
уникальны, но уже сейчас ученые думают
о том, чтобы не только на громадной ско¬
рости проскочить мимо ядра кометы и за
это очень короткое время выполнить
необходимые измерения, но и совершить
маневр, позволяющий космическому аппара¬
ту зайти в хвост какой-нибудь комете
и медленно приблизиться к ее ядру. Тогда
аппарат мог бы совершить полет на неболь¬
шом расстоянии от ядра в течение дли¬
тельного времени и провести подробные его
исследования.
Можно также подобрать такую траекто¬
рию космического аппарата, чтобы за
несколько оборотов вокруг Солнца он
встретился с десятком-другим астероидов и
тем самым позволил получить новые данные
об этих небесных телах. В настоящее время
советские ученые прорабатывают возмож¬
ность такого полета в рамках проекта
«Веста». В программе — осуществление
комплексной экспедиции, которая будет
включать в себя продолжение исследований
Венеры, а затем пролет около нескольких
малых тел, в основном астероидов. Одним
из этих тел может стать и комета.
Научная программа исследований Венеры
будет состоять из принципиально новых
научных экспериментов, которые до сих
пор не проводились. Планируются, в частно¬
сти, съемка поверхности планеты в процессе
спуска посадочного аппарата, поиск прояв¬
лений вулканической деятельности, полу¬

194
Курс на Марс
чение данных о содержании летучих ком¬
понентов в венерианской породе. Будут
проводиться и длительные исследования
циркуляции атмосферы и горизонтальной
структуры, облачного слоя, а также исследо¬
вания некоторых геофизических полей Ве¬
неры (пассивная сейсмика, электрозонди¬
рование).
Предполагается запуск двух космических
аппаратов, которые после пролета Венеры
и отделения от них спускаемых аппаратов
совершат полет к малым телам Солнечной
системы. Конкретный выбор этих тел
пока не сделан.
Исследования малых тел планируется
проводить с пролетной траектории. Однако
по крайней мере на один из астероидов
может быть направлен отделяемый от про¬
летного модуля зонд. Научная программа
исследования астероидов будет включать в
себя изучение (с помощью телевизионной
съемки) строения их поверхности и ее
геохимическое картирование в инфракрас¬
ной и видимой областях спектра. Инфра¬
красная радиометрия и поляриметрия
позволят также определить микроструктуру
поверхности. Посадочный зонд выполнит
прямой химический анализ грунта асте¬
роида. Изучение его внутренней структуры
будет выполняться электромагнитным
зондированием.
В подготовке проекта «Веста» приглашены
принять участие ученые ряда зарубежных
стран.
Рассматривается и такой вариант: меж¬
планетная станция полетит сначала к Мар¬
су, а затем, совершив около него грави¬
тационные маневры, направится к поясу
астероидов.
Не будет забыта и Луна.
Академик Р. 3. Сагдеев пишет: «Пред¬
стоит еще большая целенаправленная и
систематическая работа по дальнейшему
изучению истории геологической жизни
Луны одновременно с тщательным и все¬
сторонним исследованием уже имеющегося
материала.
Тот перерыв в изучении Луны космиче¬
скими средствами, который образовался в
последние годы, был необходим, чтобы
осмыслить полученные результаты, наме¬
тить и подготовить новые программы.
Единственный спутник Земли по-прежнему
остается крайне интересным объектом ис¬
следований. По-видимому, Луна станет и
первой внеземной базой землян на пути
дальнейшего проникновения человека в кос¬
мос. Как отмечал академик С. П. Королев,
организация на Луне постоянной научной
станции, а впоследствии и промышленного
комплекса позволит использовать нетрону¬
тые и еще не использованные ресурсы этого
наиболее близкого к нам небесного тела для
науки и народного хозяйства».
А что же дальние планеты? Как известно,
американский космический аппарат «Вояд-
жер-2» в январе 1986 года провел исследо¬
вание Урана и его спутников с пролетной
траектории.
Итак, теперь только у двух из девяти
планет Солнечной системы — Нептуна и
Плутона — еще не побывали космические
аппараты. Что касается Нептуна, то 20 авгу¬
ста 1989 года «Вояджер-2» пройдет и мимо
этой планеты, удаленной от нас более чем
на четыре миллиарда километров. И если
за оставшееся время полета аппарат сохра¬
нит работоспособность, ученые смогут
узнать много нового и об этой планете.
А вот таинственный Плутон, который по
своим характеристикам не принадлежит ни
к одной из планетных групп и остается
для нас полной загадкой, встретится с буду¬
щими космическими станциями, видимо,
только в XXI веке.
А будут ли исследовать дальние плане¬
ты советские аппараты? Конечно, будут.
Но чуть позже.
А пока по-прежнему в центре внимания
будут исследования Солнца.
Сейчас ищутся пути изучения Солнца
одновременно с нескольких точек межпла¬
нетного пространства. Важно, в частности,
совершить облет Солнца над полюсами.

Космофилы и землефилы, или эпилога не будет
195
Запуск внеэклиптического зонда представ¬
ляется одним из наиболее интересных
направлений исследований физики Солнца.
Возможен вариант и прямого полета к
Солнцу. В этом случае зонд должен иметь
начальную скорость около 45 км/с, что
невозможно без исключительно мощной
ракеты-носителя. Но есть и «обходной
путь» — использовать гравитационное поле
Юпитера для обеспечения маневра косми¬
ческого аппарата. После торможения аппа¬
рата в этом гравитационном поле он будет
«падать» на Солнце.
Реализация подобных проектов значи¬
тельно расширит наши знания о физике
Солнца, сделает более совершенными ме¬
тоды прогнозирования его активности.
А о том, что у Солнца есть волнующие
загадки, говорят такие гипотезы.
Палеонтологи установили: 247, 220 и 65
миллионов лет назад 95% представителей
всей жизни на Земле погибали (в последний
раз вымерли гигантские динозавры). Из¬
вестны еще семь случаев массового вы¬
мирания — от двадцати до пятидесяти про¬
центов видов. Ученые сошлись на том, что
причина должна быть внеземной. Но какой?
Многие исследователи полагают, что вре¬
мя от времени рой комет срывается со
своего «законного» места на краю Солнеч¬
ной системы и направляется к Солнцу, за¬
хватывая Землю. На Земле резко изме¬
няются условия жизни, наступает сильное
похолодание от экранирования Солнца «ко-
метными дождями», от поднятой пыли
и т. п.
Но вот дальше ученые не столь единодуш¬
ны. Одни считают, что кометы «сгоняются»
со своих орбит Немезидой — нашим вторым
Солнцем, другие — планетой X. Оба объекта,
конечно, пока гипотетические.
Во Вселенной открыто немало парных
звезд, обращающихся вокруг общего центра.
Немезида (по имени древнегреческой боги¬
ни, которая карала всех возвысившихся за
надменность), полагают астрономы (если
она существует), должна совершать оборот
по своей орбите за 26 миллионов лет. Сей¬
час она далеко, а вот через 15 миллионов
лет должна подойти на близкое расстоя¬
ние...
Планета X, по мнению авторов другой
гипотезы, совершает один оборот вокруг
Солнца за тысячу лет, и примерно раз в
28 миллионов лет сильно «будоражит»
кометный пояс.
Я попросил доктора физико-математи¬
ческих наук, заведующего лабораторией
Института космических исследований АН
СССР Л. В. Ксанфомалити прокомменти¬
ровать указанные гипотезы: «Был поставлен
эксперимент, в ходе которого на ЭВМ моде¬
лировались процессы, описанные в гипоте¬
зах. Эксперимент дал результат „пятьдесят
на пятьдесят44».
Но, конечно, основные силы нашего кол¬
лектива будут брошены на программу
«Марс». О ней уже мы немного говорили.
Как же будут развиваться события?
Новые роботы и опыт, накопленный
советской космонавтикой при полетах
автоматов к Луне, Венере, Марсу, комете
Галлея, позволяют выполнить такую слож¬
ную, многоэлементную программу:
— доставить к Марсу автоматические
станции для глобальных исследований пла¬
неты с орбит ее искусственных спутников
и определить наиболее перспективные
районы для детального изучения;
— высадить в эти районы «десант» — по¬
садочные аппараты, которые смогут иссле¬
довать атмосферу планеты как сами, так
и с помощью аэростатных зондов;
— подробно исследовать поверхность с
помощью самоходных аппаратов — «марсо¬
ходов», проводя анализ и отбор проб грун¬
та;
— загрузить возвратную ракету отобран¬
ными образцами и после ее старта с Марса
осуществить автоматическую стыковку с
ожидающим ее орбитальным аппаратом для
полета к Земле.
Как видно из этого неполного перечня,
предлагаемая программа чрезвычайно слож¬

196
Курс на Марс
на; она открывает простор широкому и твор¬
ческому международному сотрудничеству, в
который мы готовы внести весомый вклад.
Основные этапы программы требуют
принципиально изменить управление аппа¬
ратами. Максимальное расстояние между
Землей и Марсом более 400 миллионов
километров. Радиосигнал покрывает их при¬
мерно за 25 минут. Значит, оперативное
вмешательство человека в происходящие
события, в работу аппаратов практически
исключается. Потому работать придется по-
новому: «земля» определяет стратегию ра¬
боты, а сам робот — тактику ее проведе¬
ния. Если для орбитального аппарата это
означает автономию в решении ряда нави¬
гационных задач, то для «марсохода» —
наивысшее по сложности автономное адап¬
тивное (то есть приспосабливающееся к
условиям) управление движением. Несколь¬
ко сотен километров пройдет он по Марсу,
в пути ему встретятся и сложный рельеф,
и бури, и холод, и зной. Решение проблем
«самоуправления» таких роботов послужит
не только науке космической, но принесет
немало пользы и чисто земной технике.
Есть у нашей программы и еще один важ¬
ный аспект. Ее реализация явится не только
большим вкладом в космонавтику, но и
послужит серьезной подготовкой к переходу
от этапа изучения космоса к этапу его
освоения на благо Земли.
Есть еще нюанс в программе. Марсиан¬
ский грунт должен быть принят экипажем
орбитальной станции и исследован на ее
борту во избежание заноса на Землю
(а вдруг?) нежелательных микроорганиз¬
мов.
Есть ли жизнь на Европе? После того
как космические аппараты сильно поколеба¬
ли оптимизм сторонников наличия жизни
на Марсе, кандидатом номер один на зва¬
ние «острова жизни вне Земли» стал боль¬
шой спутник Юпитера Европа. Несмотря на
то что поверхность Европы покрыта льдом,
ряд ученых считают возможным наличие
под ним океанов, согреваемых теплом, иду¬
щим из глубин спутника. А значит, не
исключено, что там могут существовать
некоторые формы жизни.
Вот такие надежды греют ученых. Потому
что в поисках внеземной жизни человек
рано или поздно «перешерстит» всю Сол¬
нечную систему.
А тем временем приходят такие сообще¬
ния...
На дне Тихого океана в 400 километрах
к западу от залива Пьюджет-Саунд обна¬
ружен сверхгорячий источник с температу¬
рой воды 400° С. Благодаря большой глуби¬
не (большому давлению) вода остается в
жидком состоянии. Но самое удивительное,
что исследователи обнаружили в такой сре¬
де живые организмы: бактерии, моллюски,
некоторые виды червей, хотя, согласно тра¬
диционным взглядам, жизнь не может суще¬
ствовать при температуре выше точки ки¬
пения воды.
Так почему в более комфортных услови¬
ях, к примеру на Марсе, не могут быть
обнаружены какие-либо формы биоактив¬
ности?
Когда же человек полетит на Марс? И за¬
чем ему туда лететь? Отмечу три аспекта.
Во-первых, загадка происхождения жизни
является одной из важнейших проблем
науки. Во-вторых, необходимо получить но¬
вые данные для сравнительной планетоло¬
гии и наук, занимающихся проблемами про¬
исхождения Солнечной системы. В-третьих
марсианский пилотируемый проект подни¬
мет космическую технологию (а вместе с ней
и всю земную) на качественно новый
уровень.
И все же — когда? Такой же вопрос за¬
давали мне в письмах и устно читатели
«Комсомолки», телезрители программы
«Очевидное — невероятное». И вот как я
«официально» отвечал (см. газету «Комсо¬
мольская правда» за 14 марта 1979 года):
«... когда же человек полетит на Марс?
Чтобы ответить на него, надо решить
три группы проблем: инженерно-техниче¬
скую, социально-экономическую и медико¬

Космофилы и землефилЫу или эпилога не будет
197
биологическую. Дальше всех ушли в реше¬
нии своей задачи инженеры. Они говорят:
«Дайте нам нужные средства и время —
10—15 лет». Действительно, сегодня, пожа¬
луй, нет неразрешимых технических про¬
блем, которые препятствовали бы полету
к Марсу.
Но, видимо, самая сложная преграда —
невесомость... И все же: когда на Марс
человек полетит?
Немало поразмыслив, рискну дать про¬
гноз: где-то в 2015 году».
Проблема невесомости пока не решена.
Ее оживленно обсуждали и на Московском
международном форуме в 1987 году кос¬
монавты, астронавты, медики, специалисты
в области космонавтики.
Если бы экспедиция на Марс состоялась,
ее длительность составила бы примерно три
года. У землян пока нет опыта косми¬
ческих полетов такой продолжительности.
Никто пока не может сказать, как экипаж
перенес бы после длительного путешествия
встречу с Марсом. Еще более важно знать
все сюрпризы, связанные с возвращением
землян на родную планету. Снизить эф¬
фекты воздействия длительной невесомости
можно, соорудив на марсианском корабле
центрифугу и создав на нем искусственную
силу тяжести. Понятно, что конструкция ко¬
рабля в этом случае значительно услож¬
няется. Так как же быть? На форуме
устроили даже шутливое голосование.
Космонавты и астронавты большинством го¬
лосов решили, что можно обойтись без
центрифуги. Специалисты же полагают, что
вариант с центрифугой — надежнее. И все
же, когда придет время решения такой
проблемы, выбор варианта не будет опреде¬
ляться числом голосов: наука накопит нуж¬
ный фактический материал.
Конечно, не только проблема невесомо¬
сти стоит перед экспедицией. Как обеспе¬
чивать экипаж питанием и водой в течение
трех лет? И очень много других не менее
сложных вопросов встанет перед организа¬
торами экспедиции.
Думается, за техникой дело не станет.
Допустим, будет установлено, что более
двух лет в состоянии невесомости челове¬
ку находиться нельзя — в организме про¬
изойдут необратимые процессы, а создание
искусственной тяжести сильно усложняет
конструкцию корабля и его полет. Может
быть, тогда проблему удастся решить за
счет уменьшения времени экспедиции. Ее
ускорения. Каким образом?
Путем наращивания массы на око¬
лоземных орбитах, дозаправок корабля на
промежуточных станциях или использова¬
ния лунной базы.
Словом, если специалисты получат зада¬
ние на проектирование марсианского пило¬
тируемого корабля, они, видимо, с ним
справятся.
Я не касался в своем ответе социально-
экономической проблемы. А она как раз
самая главная. Человечество должно со¬
зреть для такой экспедиции. Она должна
стать целью, которая на многие годы вперед
смогла бы объединить различные государст¬
ва, и прежде всего СССР и США.
И все же, обнаружат люди жизнь на
Марсе или не обнаружат — они все равно
продолжат поиски.
Ученые по-прежнему не оставляют по¬
пыток отыскать внеземные цивилизации.
В глубине пустыни Мохаве (Северная
Америка) сооружается 26-метровый радио¬
телескоп, специально предназначенный для
поиска братьев по разуму. Он будет осна¬
щен самой совершенной аппаратурой для
приема, анализа и обработки радиосигналов
из глубин космоса. Радиоизлучение Галак¬
тики будет делиться на 74 тысячи каналов
по частоте и тщательно анализироваться
с целью обнаружения в нем каких-либо
необычных сигналов.
И советские ученые продолжают «слушать
галактические голоса» и посылать сигналы
поиска. Возглавляет этот длительный экспе¬
римент член-корреспондент АН СССР Все¬
волод Сергеевич Троицкий, работающий
в Горьком.

198
Курс на Марс
Может, от чувства одиночества во Все¬
ленной рождаются и такие пока фантасти¬
ческие проекты?
Ученые обнаружили в атмосфере Марса
естественный лазер. Лазерный эффект
создается излучением молекул углекислого
газа, из которого в основном состоит атмо¬
сфера «красной планеты», под действием
солнечных лучей.
И вот в среде астрофизиков родился та¬
кой проект поиска внеземных цивилизаций.
Если на орбиты вокруг Марса вывести два
обращенных друг к другу зеркала диамет¬
ром 10 километров, то мощность излуче¬
ния настолько усилится, что луч такого
лазера можно будет увидеть в телескоп
даже с другого «берега» Галактики.
Однажды к нам на фирму приехал член-
корреспондент АН СССР И. С. Шкловский.
Речь у нас зашла о разумной жизни во
Вселенной. Ученый написал так называемую
формулу Дрейка, определяющую число вы¬
сокоразвитых цивилизаций, возможно, су¬
ществующих одновременно с нами, и начал
объяснять. Видите — перемножаются ве¬
роятности: вероятность того, что звезда
имеет планетарную систему, на вероятность
возникновения жизни на планете, на ве¬
роятность того, что эта жизнь в процессе
эволюции станет разумной, на вероятность
того, что разумная жизнь вступит в техно¬
логическую эру и т. д. Если вы перемножите
все это, то получите практически нуль.
Для «чуда» — возникновения жизни —
необходимо, говорил Шкловский, редчайшее
совпадение исключительно благоприятных
обстоятельств, иначе говоря, вероятность
появления жизни на какой-нибудь планете
может быть сколь угодно малой.
Отсюда, заключал знаменитый астрофи¬
зик, мы потому не наблюдаем внеземной
разумной деятельности, что существование
«космического чуда» где бы то ни было
во Вселенной исключается.
Как мы были с ним не согласны! Как
протестовали! Какие только «каверзные»
вопросы ни задавали! В ответ он лишь улы¬
бался и убедительно доказывал, что мы
одиноки. Но ему оппонируют крупные уче¬
ные, такие, к примеру, как выдающийся
американский астроном Карл Саган и уче¬
ник Шкловского член-корреспондент АН
СССР Н. С. Кардашев. Ученик и учитель
спорили непримиримо! Но кто может
стать судьей в таком споре? Только прак¬
тика.
И феномен НЛО — скорее всего, социаль¬
ный феномен. От того же чувства одиноче¬
ства, от неистребимого желания чуда.
А ведь космонавтика, признаться, бывает,
льет воду на мельницу «тарелочников».
В предрассветный час одного из осенних
дней жители двухмиллионного Хьюстона
(США) — естественно, те, кто не спал —
увидели яркий светящийся шар диаметром в
десятки метров, стремительно двигающий¬
ся на восток на высоте 50—60 километров.
За шаром на фоне темного ночного неба
четко различались первичный и на некото¬
ром расстоянии вторичный огненные следы.
Любители таинственных слухов сразу же
приписали необычное явление к неопознан¬
ным летающим объектам. Но их постигло
разочарование. Американский еженедельник
по авиационной и космической технике
«Авиэйшн уик энд спейс текнолоджи»
дал подробное описание этого, безусловно,
интересного оптического явления.
После восьмисуточного полета 16 ноября
1984 года возвращалась на мыс Канаверал
орбитальная ступень космического корабля
«Дискавери». Наземные средства осущест¬
вляли наблюдение за ней. Свечение было
записано на видеомагнитофон, использовав¬
шийся как приставка к оптическому те¬
лескопу слежения. Высота полета ступени
над Хьюстоном составляла 59 километров,
а скорость в шестнадцать раз превосходила
Перспективная программа «Марс» предусматрива¬
ет комплексные исследования «красной планеты»
с борта межпланетных станций, аэростатными
зондами и марсоходами

200
Курс на Марс
скорость звука. Инверсионный след наблю¬
дался еще 90 секунд после прохода ступе¬
ни. Таким образом, НЛО «не состоялся».
В чем же причина столь необычного
свечения? Дело в том, что при прохожде¬
нии через плотные слои атмосферы раска¬
ленного корабля с работающей системой
стабилизации образуется большое количест¬
во окиси азота. Молекулы окиси азота
взаимодействуют с молекулами озона озоно¬
вого слоя атмосферы. При этом возникает
бурная химическая реакция, в процессе ко¬
торой образуется двуокись азота, происхо¬
дит сильное возбуждение молекул и, как
следствие, мощное излучение ими фотонов
света (в оранжевой части спектра), то есть
свечение.
Специалисты считают, что описанное
явление в миниатюре воспроизвело свече¬
ние, вызванное падением знаменитого Тун¬
гусского метеорита в 1908 году. Тогда ночное
небо, по свидетельству очевидцев, в районе
катастрофы светилось в течение нескольких
дней. Это было связано, по мнению ученых,
с образованием в атмосфере огромного
количества двуокиси азота.
Вот как неожиданно смыкаются темы.
А людей, лично «видевших» НЛО, с каж¬
дым годом будет все больше. Дело в том,
что уже сегодня на околоземных орбитах
летает около семи тысяч «молчащих»
спутников, фрагментов последних ступеней
ракет-носителей и прочих остатков косми¬
ческих аппаратов.
Рано или поздно — точный момент опре¬
делить практически невозможно — они вхо¬
дят в атмосферу Земли. Одни, в зависимо¬
сти от массы, площади, конфигурации и
прочего, «врезаясь» под большим углом в
плотные слои, ярко сгорают. Другие рико¬
шетят от атмосферы, то опускаясь вниз, то
выскакивая вверх. Третьи достигают Земли.
Чем не НЛО? Ведь опознать их, как прави¬
ло, не удается...
Слухи о НЛО, бывает, рождаются и по
вине... космонавтов. Правда, невольной.
Петр Климук как-то рассказывал:
— Где-то в середине июля увидели мы с
Виталием Севастьяновым на фоне черного
неба, над дневным горизонтом, какой-то
космический объект. Перемещался он вверх
от горизонта.
Я абсолютно ясно вижу, что это искус¬
ственный объект, что он не круглой формы,
а цилиндрической, состоит из двух дисков,
соединенных между собой.
Виталий, понаблюдав за объектом, хва¬
тается за карандаш и секундомер, пробует
рассчитать орбиту объекта.
Во время сеанса доложили о незнакомом
предмете на Землю. Земля тоже в недоуме¬
нии. Переспрашивает:
— Что за предмет?
— Мы тоже не понимаем,— отвечаю
я,— что это может быть? Летающая та¬
релка?
Земля не отвечает.
Входим в тень. Наш неизвестный спутник
исчезает из виду. А Виталий все считает.
Наконец выходим из тени. Говорю Ви¬
талию:
— Ты считай, а я посмотрю, где он.
Смотрю в иллюминатор, опять вижу пред¬
мет. Но... уже не один, а несколько. Что
такое? Не может быть? Действительно, уди¬
вительных объектов три! Один светится до¬
вольно ярко, второй слабее, а третий вообще
еле заметно. И вдруг мгновенно приходит
догадка. Кричу Виталию:
— А ты знаешь? Мне кажется, это наши
контейнеры!
Посмотри, их уже три!
— Где? — приплывает ко мне Виталий.
— Вон, смотри! Сразу три!
— Действительно,— говорит Виталий,—
конечно, контейнеры!
Что оставалось после этого делать? Толь¬
ко одно: от души посмеяться вместе с
Землей...
Но слухи о НЛО просочились. И теперь
космонавтов неизменно просят: «Расска¬
жите о своей встрече с НЛО».
А был еще случай с другими космонавта¬
ми. Увидели они над Атлантикой серебри¬

Космофилы и землефилы, или эпилога не будет
201
стый круглый объект. Висит себе над ред¬
кими облаками. Связались с ЦУПом. ЦУП
с министерством. Министерство со своими
рыбаками, что ловлю вели в том районе.
Попросили одно судно выйти в точку, коор¬
динаты которой сообщили космонавты.
Подошли туда рыбаки и уткнулись... в
айсберг. Далековато от Антарктиды...
Вот еще один пример.
Через десяток лет после полетов на Луну
фантасты, которые иногда представляются
как научные работники, в своих публичных
лекциях говорили: «Астронавты, побывав¬
шие на Луне, много раз наблюдали НЛО.
Нейл Армстронг передавал в Хьюстон:
«Здесь находятся большие объекты, сэр!
Огромные! О, боже! Здесь находятся другие
космические корабли! Они стоят с той сто¬
роны кратера! Находятся на Луне и наблю¬
дают за нами!»
Напрасный труд искать в стенограмме ра¬
диопереговоров с экипажем «Аполлона-11»
эти слова, их там нет. Да и ни один чело¬
век, слышавший радиорепортаж с Луны,—
а он шел в эфир полностью — не обратил
внимания на подобную информацию —
странно, не правда ли?
Когда Нейла Армстронга, спрашивают о
«летающих тарелочках», следует такой
ответ:
— Не видел их! Вот то, что мы, космонав¬
ты и астронавты, делаем в космосе,— это,
действительно, чудо.
На пресс-конференции, посвященной оче¬
редной длительной экспедиции на «Салю¬
те-6», тогдашнему президенту Академии
наук СССР академику А. П. Александрову
пришла записка: «Как вы относитесь к про¬
блеме появления на Земле инопланетян?»
Ученый с присущим ему юмором ответил:
— Так же, как к проблеме непорочного
зачатия!
Читатель давно понял, что автор желает с
ним беседовать на разные волнующие нас,
современников, темы. Это, действительно,
так. Но добавим: на темы, связанные с кос¬
монавтикой.
А сейчас хочется поговорить о будущем,
связанном с освоением космоса.
«Когда запретное становится доступным,
а невозможное оказывается возможным, мы
всегда на какой-то момент пугаемся этого.
Не испытываем ли мы сейчас эту мгновен¬
ную робость, остановившись на пороге даль¬
него космоса и вглядываясь в туманные
очертания парящих в звездной бездне горо¬
дов?»
Этими словами завершается книга «Архи¬
тектура невесомости» («Машиностроение»,
1985 год) писателя и журналиста Ярослава
Голованова, широко известного своей яркой
неутомимой деятельностью на ниве популя¬
ризации науки и техники.
Интересные бывают в жизни совпадения!
Перед моим отъездом на Байконур, где
готовились к запуску межпланетные стан¬
ции «Вега-1» и «Вега-2», А. Т. Улубеков
подарил мне свою книгу «Богатства внезем¬
ных ресурсов», только что вышедшую в из¬
дательстве «Знание». Я прочитал ее на кос¬
модроме, написал рецензию, увидевшую свет
в апрельском номере журнала «Знание —
сила» за 1985 год. И вот Я. К. Голованов
подарил мне свое произведение, а спустя
несколько дней я отбыл в Центр дальней
космической связи, где готовили встречу
межпланетных станций с кометой Галлея.
В свободное от сеансов время с наслаж¬
дением приступил к чтению: кто не восхи¬
щается изяществом умного головановского
слова, его энциклопедичностью, неожидан¬
ностью и меткостью его метафор. О чем же
эта книга? Автор решил заглянуть в зав¬
трашний день космонавтики и пригласил чи¬
тателей поразмыслить над ее будущим. Не¬
даром книга имеет подзаголовок «Пригла¬
шение к размышлению». Должен заметить:
и по методологии изложения, и по структу¬
ре построения, и по охвату рассматривае¬
мых проблем книга напоминает «Богатст¬
ва...». Безусловно, не может быть и речи о
каком-то заимствовании: авторы шли неза¬
висимыми параллельными курсами, но логи¬
ка их творческого поиска, близость взгля¬

202
Курс на Марс
дов, приверженность и любовь к космонав¬
тике (А. Т. Улубеков состоял в переписке
с К. Э. Циолковским, стал его верным по¬
следователем; Я. К. Голованов прямо гово¬
рит о космической теме как основной в его
работе) привели к близким результатам.
В своих взглядах на проблемы невесомости,
создания замкнутой экологической среды и
городов в космосе авторы единодушны.
Я. Голованов немало места отводит вопро¬
сам строительства космических электро¬
станций, освоения Луны и планет земной
группы, спутников Юпитера, ну и, конечно
же, астроархитектуры, которую он называет
архитектурой беспредельных возможностей.
Приглашая к разговору будущего — нет,
уже нынешнего! — космического архитекто¬
ра, он говорит о трудностях, поджидающих
специалиста,— перепадах давления, прилив¬
ных, гравитационных и прочих неземных
силах, о выборе материалов для космостро¬
ительства, организации жилого пространст¬
ва, интерьера комнат, выборе цвета и т. д.
Голованов обращает внимание на необходи¬
мость принципиально нового подхода к во¬
просам внеземной архитектуры, требующего
от специалистов большой изобретательности
и выдумки. Это все очевидно.
Но хотелось бы поразмышлять о другом.
После опубликования рецензии на книгу
Улубекова редакция переслала мне ряд пи¬
сем читателей. До чего же полярными ока¬
зались мнения корреспондентов! Одни выра¬
жали недовольство по поводу поддержки
позиции автора, другие корили за недоста¬
точно страстную, по их мнению, предан¬
ность идеям Циолковского. В который раз
я пожалел, что из текста выпало замечание
к автору «Богатств...» об отсутствии у него
детального разбора взглядов и тех, кто
убежден, что никаких «звездных городов»
человечество создавать не будет. То же за¬
мечание адресую я и автору «Архитекту¬
ры...» Голованов пишет: «Расселение в кос¬
мосе — аксиома. Восемьдесят лет тому
назад можно было прослыть оригиналом,
заявив, что ты убежден в том, что «эфир¬
ные поселения» — реальность. Сегодня ори¬
гиналом скорее назовут того, кто считает их
фантазией». Итак, аксиома, само собой ра-
зумеещееся... А между тем дело обстоит
иначе: сегодняшние «оригиналы» существу¬
ют. И в немалом числе. Они аргументиро¬
ванно отстаивают свои убеждения.
Упомянутые книги, дискуссии последних
лет, в которых довелось участвовать, натал¬
кивают на такие размышления.
Прогнозированием путей развития чело¬
вечества и роли космонавтики заняты две
большие группы ученых и специалистов.
Одни считают, что будущее за расселением
миллиардов людей в космическом простран¬
стве, другие говорят, что человечество будет
жить только на своей родной планете. Назо¬
вем их космофилы и землефилы.
Конечно, это деление совсем не означает,
что космофилы не любят наш «голубой
шар». Совсем наоборот: именно ради его
будущего они зовут человечество в космос.
С другой стороны, землефилы вовсе не про¬
тивятся освоению космоса. Они приветству¬
ют полеты к планетам и даже звездам для
удовлетворения неистребимого человеческо¬
го любопытства, отводят важную роль кос¬
монавтике в обеспечении потребностей зем¬
лян (поиск полезных ископаемых, связь,
метеорология, контроль окружающей сре¬
ды...).
К космофилам относятся многие ученые,
специалисты в области космонавтики, фило¬
софы, историки. Я слышал, как с трибуны
Циолковских чтений известный советский
ученый-футуролог доктор исторических наук
И. Бестужев-Лада провозглашал: «Челове¬
чество вынуждено идти в космос, чтобы
остаться человечеством!»
Но существуют и другие мнения. Вот что
говорит философ Ю. А. Школенко: «Раци¬
ональное хозяйствование на Земле, обеспе¬
чиваемое в конечном счете рациональной со¬
циальной организацией человечества,., поз¬
воляет проводить неопределенно долгое,
быть может, практически бесконечное раз¬
витие человечества на Земле».

Космофилы и землефилы, или эпилога не будет
203
А вот что думает об этом космонавт
К. П. Феоктистов: «Если признаться честно,
лет двадцать назад я был почти убежден,
что человечество действительно «не останет¬
ся вечно на Земле» и начнет неизбежно в
будущем расселяться в космосе... Но потом
еще раз посчитал, «порисовал», подумал и
понял, что ничего из этого не получится».
Вторит ему космонавт В. И. Севастьянов:
«Мы не собираемся покидать Землю и пере¬
селяться в космос. Земля была и останется
тем центром, от которого человек никогда
не решится удалиться навсегда».
Диспут космофилов и землефилов мог бы
выглядеть так.
Космофилы (К). Вы посмотрите, как
стремительно растет численность населе¬
ния Земли. К 2000 году нас будет шесть с
половиной миллиардов, через 200 лет (а мо¬
жет быть уже в XXI веке) — сто миллиар¬
дов. Планета не сможет принять и прокор¬
мить такую массу людей. Если же человече¬
ство развернет строительство городов в кос¬
мосе, только в Солнечной системе можно
будет разместить и обеспечить питанием в
миллиард раз (!) больше людей по сравне¬
нию с предельным земным значением.
Землефилы (3). Сейчас человечество
крайне неравномерно расселено на своей
планете. Если в отдельных местах плотность
населения достигает нескольких сотен и
больше человек на один квадратный кило¬
метр, то во многих других местах плотность
равна... нулю. Человечество быстро умнеет
и со временем научится регулировать рост
народонаселения, соизмеряя его с возмож¬
ностями обеспечения питанием и требова¬
ниями производства. Наступит стабилизация
численности рода человеческого, или даже
произойдет ее уменьшение.
К. Землянам не хватает топлива: угля,
нефти, газа, торфа, горючих сланцев, леса,
наконец. Не мы придумали термин «энер¬
гетический кризис». Запасы угля иссякнут
через 100 лет, нефти — через 150 лет. В пе¬
ресчете на условное топливо запасы угля,
нефти и газа оцениваются в 13 триллионов
тонн. Космические электростанции же с
лихвой обеспечат энергией любые запросы.
Ведь Земля получает от Солнца энергию,
которая составляет более 100 триллионов
тонн условного топлива. В год! И запасы
эти не оскудеют многие миллиарды лет.
3. Спасибо, пока обойдемся более деше¬
выми теплоресурсами, гидроресурсами,
ветроресурсами, атомом. А там подойдет
термояд...
К. Перечисленные Вами ресурсы пробле¬
мы не решают. Поймите: они в принципе
конечны. А куда потом девать радиоактив¬
ный шлак урановых топок? Термояд? В
50-х годах все (и физики в том числе)
были убеждены, что термоядерная энергия
станет реальностью в ближайшие 10, ну,
пусть 20 лет. Прошло 30. Сколько еще ждать?
3. Хорошо, стройте свои КЭС. Но зачем
для этого «звездные города»? Вполне можно
обойтись палатками космостроителей, вах¬
товыми поселками, наконец. Как сейчас на
многих нефте- и газопромыслах.
К. Палатками не обойтись! Вы забыли,
что за последние 15 лет производство
энергии на земном шаре удвоилось. И су¬
ществует явная тенденция к его увеличению.
Если так пойдет и дальше, то через 100—
150 лет «тепловое загрязнение» земного
шара способно вызвать необратимые про¬
цессы. Заводы в космосе — вынесение в
космос энергоемких и опасных произ¬
водств — вот спасение от климатических
потрясений.
3. Мы будем всеми силами экономить
энергию. Мы будем внедрять энергомало¬
емкие процессы. Мы научимся довольство¬
ваться малым, на «сто процентов» исполь¬
зовать добытую энергию. А если начнет
возникать опасность перегрева, научимся
излишки тепла отводить в космос.
К. А сырье! Серебра уже почти нет, стре¬
мительно истощаются запасы вольфрама,
никеля, меди, прочих металлов и неметал¬
лов. Между тем в космосе мы можем стать
обладателями огромных ресурсов для умно¬
жения своей промышленной мощи.

204
Курс на Марс
3. Да, во многом Вы правы. А как непро¬
стительно мы расточительны! Лампочки с
вольфрамовой нитью выбрасываем — мил¬
лионами штук. Наши города и села, даже
леса и поля — и внутри, и вне! — захламле¬
ны миллионами тонн ржавеющего железа.
Как был прав Сергей Павлович Королев,
говоря, что человечество порой напоминает
собой субъекта, который, чтобы натопить
печь и обогреться, ломает стены собствен¬
ного дома вместо того, чтобы съездить в
лес и нарубить дров. Но все больше людей
осознает необходимость внедрения безот¬
ходных технологий, защиты, воспроизвод¬
ства, улучшения и обогащения нужной че¬
ловеку природной среды. Да, серебро исче¬
зает. Но наши химики, думаем, сумеют син¬
тезировать новый материал, способный его
заменить.
Можно спорить и спорить, приводя все
новые доводы «за» и «против» (здесь я
не коснулся, быть может, и сотой доли мно¬
гих научно-технических, экологических и
прочих проблем). Но пора и пишущему эти
строки «причаливать» к какому-то берегу и
занять более четкую авторскую позицию.
Говорят: когда спорят умные люди, исти¬
на лежит посередине. Однако здесь не тот
случай, ибо предмет спора очень конкретен:
появятся ли когда-нибудь «звездные горо¬
да»?
В этом вопросе отношу себя к партии
космофилов. Но это вызвано не моей про¬
фессией. Интересно: однажды в отделе ис¬
пытаний, где я работаю, возник бурный спор
о дальнейших путях развития космонавтики.
И что же? Космофилы остались в явном
меньшинстве! Да и высказывания ряда
космонавтов — за примером ходить недале¬
ко — недвусмысленно говорят, что профес¬
сия здесь не играет решающей роли.
Полагаю, что все будет определять в
конечном счете рентабельность производст¬
ва. Взять проблему повышения урожайно¬
сти полей, применения гидропоники. Вполне
вероятно, что на определенной стадии раз¬
вития производства, качественного совер¬
шенствования средств космических полетов
и автономной среды обитания более рента¬
бельно будет, к примеру, превратить Венеру
в житницу Земли. Существует же ряд
вполне научных — и «недорогих» — проек¬
тов преобразования ее атмосферы из угле¬
кислой (СО2) в кислородную (О2) с осла¬
блением действия парникового эффекта.
Люди смогут добыть воду. Венера ближе
к Солнцу, там теплее. И вот поплывут по
маршруту Венера — Земля космические
баржи, груженные хлебом, овощами, фрук¬
тами... Я привел один из примеров. Но так
же рентабельнее на определенном этапе
может оказаться получение в космосе энер¬
гии, добыча и переработка различных руд
и прочее, прочее. И тут без «эфирных по¬
селений» не обойтись. Впрочем, уже слышу
голоса землефилов...
Когда возникнут «звездные города»? Из¬
вестный американский ученый профессор
О’Нейл считает, что уже в середине XXI ве¬
ка численность жителей земного шара, ко¬
торая достигнет к тому времени 16 мил¬
лиардов человек, сравняется с численностью
населения «эфирных городов». Более осто¬
рожные прогнозы делал видный советский
астроном член-корреспондент АН СССР
И. С. Шкловский. Его расчеты показывают,
что только через пятьсот лет, а при самых
неблагоприятных экономических услови¬
ях — через две с половиной тысячи лет в
«эфирных поселениях» Солнечной системы
будет жить около 10 миллиардов человек.
Вдохновенно пишет Ярослав Голованов:
«Разве человек, если он останется таким
человеком, которого мы знаем и любим,
разве он позволит запереть себя, ограни¬
чить свое жизненное пространство какими-
либо пределами, пусть даже невероятно
просторными по сегодняшним нашим мер¬
кам? Никогда! А значит, будут улетать и
не возвращаться... Будут улетать с Земли
навсегда, потому что они — Люди Земли...
Сегодня, когда человек не отлетал от Земли
дальше Луны, расстояние до ближайшей из
известных нам галактик — галактики Сник-

Космофилы и землефилы, или эпилога не будет
205
Так художник Андрей Соколов изобразил воз¬
можный способ транспортировки астероида на
Землю или к месту космического строительства
керс,— равное 55 тысячам световых лет,
наполняет сердце холодным ужасом. Но
разве матросы Магеллана, глядя сквозь
слезы на родной берег, который покинули
три года назад, разве они могли представить
себе, что через 439 лет человек сможет в
одиночку проделать этот путь за 108 ми¬
нут?»
...А то, что идут споры,— это хорошо.
Пусть идут на основе самых передовых
научных достижений, математических вы¬
кладок, вычислений на ЭВМ. Это как раз
такой спор, в котором рождается истина.
Человечество должно знать, куда ему
«плыть».
Вначале человечество освоит Луну, бли¬
жайшие планеты земной группы, пояс асте¬
роидов. А потом, может быть, и Юпитер?
С каждым годом для нужд промышлен¬
ности все больше и больше требуется во¬
дорода. Добывать его из воды недешево, да
и в будущем при больших объемах произ¬
водства может нарушиться водный баланс
в некоторых регионах планеты.
Ряд ученых считает, что промышленное
освоение планет Солнечной системы начнет¬
ся уже в грядущем веке. И тогда величай¬
шая планета Юпитер, превосходящая Землю
по массе в 318 раз и почти целиком со¬
стоящая из водорода, возможно будет ис¬
пользоваться в качестве естественного ис¬
точника этого топлива.
Чтобы получить ток, нужно сделать гене¬
ратор. Науке известны и естественные ис¬

206
Курс на Марс
точники тока. К настоящим чудесам при¬
роды можно отнести естественный электри¬
ческий генератор невероятной мощности,
открытый недавно с помощью внеатмосфер¬
ной астрономии.
Оказывается, между планетой Юпитер и
ее спутником Ио течет ток... в пять мил¬
лионов ампер.
Мощность этой «энергосистемы» в 20 раз
превышает мощность всех электростанций
на Земле, вместе взятых.
Пока нам остается только завидовать
масштабам этой космической энергетики.
Но придет время, и побегут космические
ЛЭП от Юпитера к Земле.
Если человечество всерьез возьмется за
космостроительство, то грузооборот Зе¬
мля — космос — Земля возрастет в тысячи
и даже десятки тысяч раз по сравнению с
нынешним. И даже такие сверхмощные
ракеты-носители, как «Энергия», не выручат.
А если в этом случае использовать носители
на химическом топливе, то экологическая
обстановка на Земле станет угрожаю¬
щей.
Появляются различные проекты: электро¬
магнитные ускорители (труба, ведущая в
космос, внутри трубы — вакуум, с помощью
соленоида по трубе разгоняется корабль);
лифт в космос Ю. Арцутанова (использова¬
ние спутника на геостационарной орбите и
тросов от Земли до спутника и выше); «ко¬
лесо» А. Юницкого (труба, лежащая на эс¬
такаде и опоясывающая Землю по всему
экватору, внутри трубы — вакуум, в нем
раскручивается металлическая лента, бла¬
годаря центробежной силе и телескопичес¬
ким соединениям звеньев вся труба подни¬
мается за атмосферу)...
Что и говорить, проекты или чисто фан¬
тастические, или полуфантастические. Ска¬
жем, где взять столько электроэнергии,
чтобы сдвинуть и раскрутить «колесо» изо¬
бретателя? Но жизнь покажет... Может
быть, появятся новые проекты, осуществле¬
ние которых позволит выйти в космос без
помощи реактивных двигателей?
Это уже задачи XXI века. А сейчас в
ходу у специалистов (и не только специ¬
алистов) новая аббревиатура: В КС — воз¬
душно-космический самолет. Он должен
прийти на смену «Шаттлам». Осенью 1987
года все газеты мира обошло сообщение:
три ведущие компании военно-промышлен¬
ного комплекса США получают крупнейшие
контракты на создание воздушно-космичес¬
кого самолета Х-30, который должен будет
самостоятельно взлетать, уходить в космос
и приземляться. За три года предстоит
разработать и испытать отдельные его узлы.
Общая стоимость программы составит около
3,4 миллиарда долларов.
«Но позвольте,— скажет любой инженер,
знакомый с формулой Циолковского,—
космические скорости при помощи односту¬
пенчатой ракеты на химическом топливе
вообще не достижимы!» И это, действитель¬
но, так. Ракета несет в своих баках окис¬
литель и горючее; эффективная скорость
истечения продуктов сгорания даже при
достижении границы энергетических воз¬
можностей химических ракетных топлив
будет около 4000 метров в секунду. Если
поднять показатель качества конструкции
ракеты до немыслимой величины (сделать
конструкцию наилегчайшей, «воздушной»),
то все равно из-за неизбежных потерь в
скорости, обусловленных земным тяготени¬
ем и сопротивлением атмосферы, конечная
скорость ракеты будет меньше первой кос¬
мической. Только при помощи составных
(многоступенчатых) ракет оказывается воз¬
можным достижение космических скоростей
полета.
А тут вдруг самолет?
Но, оказывается, можно применить в
нижних слоях атмосферы мощный прямо¬
точный воздушно-реактивный двигатель. Он
будет нести только горючее, а окислитель
(кислород) возьмет из воздуха, из земной
атмосферы. Не надо будет поднимать более
половины веса! Вот в чем секрет.
Когда поднимутся в космос такие аэро¬
космические самолеты, зайдет речь о при¬

Космофилы и землефилы, или эпилога не будет
207
оритете. И, может быть, тогда вспомнят об
этом человеке...
...В этот день студент МГУ Игорь Меркулов
на новенькой полуторке, предоставленной
ему заводом «Авиахим», трижды проехал че¬
рез всю Москву, по Ленинградскому шоссе
к станции Планерная. Вначале, еще утром,
он привез бригаду механиков, и они в от¬
крытом поле собрали в стартовой установке
двухступенчатую ракету РВ-3, загородили
установку стальным щитом, протянули про¬
вода запуска.
Потом, ближе к вечеру, прибыли астроно¬
мы с приборами, которые недавно «научи¬
лись» определять скорость полета метеори¬
тов, а теперь должны были измерить ско¬
рость полета ракеты.
Меркулов подошел к механикам. Скрывая
охватившее его волнение и стараясь под¬
ражать Королеву, умевшему создавать во
время запуска приподнято-деловую, напря¬
женную и одновременно раскованную обста¬
новку, неторопливо обошел старт, спокойно
спросил: «Ну как, все готово, друзья?» Он
оставил с собой трех механиков, остальных
отправил за холмы. Взглянул на часы. Сто¬
яла тихая звездная ночь, отчаянно зали¬
вались соловьи. На мгновенье ему даже ста¬
ло жаль прерывать эту теплую тишину...
— Давай включай, Ильюша!
Илья Чарный включил рубильник. Сноп
огня взвился в ночное небо. Грозно и гром¬
ко зашипел пороховик — двигатель первой
ступени. Ракета стремительно идет в зенит.
И вдруг пламя гаснет. Но лишь на мгно¬
вение. Ярчайшая белая магниевая вспышка!
Заработала вторая ступень... Это победа!
В ту же ночь Игорь Меркулов подписал
акт о запуске. Почти два километра высоты
покорила ракета. Это было 19 мая 1939 года.
И хотя от легендарной, всемирно извест¬
ной двухступенчатой ракеты, что почти че¬
рез два десятилетия вывела в космос первый
искусственный спутник Земли, ее отличали не
только размеры, вес, тип и мощность двига¬
телей, но многое-многое другое, она явилась
пусть маленьким, но прочным «кирпичиком»
в большой работе, которая завершилась
4 октября 1957 года.
...Игорь Алексеевич Меркулов, худощавый,
по-юношески стройный, порывисто встал из-
за стола, прошелся по комнате. По всему
было видно, воспоминания, вернувшие его в
дни кипучей молодости, сильно взволновали.
— Игорь Алексеевич, а как Вы пришли
к РВ-3?
— Как пришел? — Меркулов улыбнул¬
ся.— Через пионерский отряд. Да-да, все
началось в далекие двадцатые годы. Мы,
пионеры одного из самых первых в Москве
отрядов, стремились не пропустить что-ни¬
будь интересное. Однажды из афиш мы
узнали: профессор Баев прочтет лекцию о
проблемах летания в космос. Под звуки
горна и барабана я лихо шагал в строю,
гордо посматривая на прохожих, не по¬
дозревая, что шагаю, как говорится, в свою
судьбу. Лекция потрясла меня. Я протиснул¬
ся к профессору, робко задал один вопрос,
потом, осмелев, второй, третий... Ученый не¬
торопливо, очень серьезно отвечал, а затем
неожиданно предложил: «А вы приходите ко
мне домой — там и побеседуем». Стал часто
бывать у него, читать Циолковского, Рыни-
на, Перельмана, изучать высшую математи¬
ку. После окончания школы пошел работать
в ЦАГИ. И здесь узнаю об организации
ГИРДа — Группы изучения реактивного
движения...
И вот однажды комсомолец Меркулов
спустился в подвал дома на Садово-Спас-
ской.
— В дневнике Цандера есть запись:
«9.Х. Переговоры с Победоносцевым и Мер¬
куловым». О чем мог вести переговоры
44-летний опытный инженер, один из пионе¬
ров советского ракетостроения, с 17-летним
юношей?
Игорь Алексеевич рассмеялся.
— Разве можно сейчас вспомнить, о чем
мы говорили с ним именно в тот день!
А вообще-то,— Меркулов задумался,— ско¬
рее всего, о реактивном самолете. В то
время у меня установились дружеские отно¬

208
Курс на Марс
шения со страстным энтузиастом ракетопла-
вания Юрием Александровичем Победонос¬
цевым. В третьей бригаде ГИРДа, которую
он возглавлял, мы занимались ПВРД —
прямоточными воздушно-реактивными дви¬
гателями. Эти двигатели, использующие ки¬
слород воздуха, не требуют запасов окисли¬
теля на борту ракеты — тут нужно иметь
только горючее, а потому в атмосфере Зем¬
ли они — в ряде случаев — могут стать бо¬
лее эффективными, чем жидкостные реак¬
тивные двигатели.
Позднее Победоносцев сосредоточил свою
деятельность на создании реактивных мино¬
метов — будущих знаменитых «катюш». А я
продолжал заниматься «прямоточками».
«Прямоточка» требует высокой начальной
скорости. Вот и появилась необходимость в
первой разгонной ступени. Путь от идеи до
осуществления проекта занял несколько лет.
Проблемы устойчивости, расцепки, запуска
второй ступени после разделения, стабили¬
зации мучили нас. А главное — двигатель...
В то время я уже был студентом механи¬
ко-математического факультета МГУ. В ГИРДе
Королев с присущим- ему размахом органи¬
зовал краткосрочные инженерно-конструк¬
торские курсы, на которых читали лекции
такие светила науки, как Ветчинкин, Стеч¬
кин — создатель теории ВРД, Земский.
О том, как верили руководители ГИРДа
в возможность полета человека в космос,
говорит такой факт: уже тогда нам читали
курс физиологии высотного полета. Со
справкой об окончании этого своеобразного
«вуза» брали на любой завод или в КБ,
предлагали инженерные должности. Но че¬
рез пару — тройку лет я почувствовал, что
для разработки ПВРД и ракет нужна солид¬
ная математическая подготовка. Тогда и по¬
ступил в университет. Но отрываться от
практических дел ужасно не хотелось. Жгло
сильное желание увидеть свои идеи вопло¬
щенными в металле. С этим и пришел в
Стратосферный комитет Осоавиахима (те¬
перь ДОСААФ). Вскоре здесь образовалась
крупная группа единомышленников. Топли¬
во разрабатывал студент химфака Володя
Абрамов, будущий главный редактор изда¬
тельства «Химия», аэродинамические экспе¬
рименты проводил студент мехмата Арка¬
дий Улубеков. Кстати, он и я вели активную
переписку с Циолковским.
Все мы были комсомольцами. Все мы учи¬
лись, каждый где-то еще и подрабатывал —
годы, известно, несытые, а по вечерам соби¬
рались вместе. Спорили, чертили, мечтали,
делали расчеты. Словом, творили. Засижива¬
лись за полночь, а случалось, и до утра —
тогда прямо из комитета ехали на занятия.
Была в разгаре третья пятилетка. Все мы
жили тогда страстным желанием сделать
как можно больше полезного для страны.
Мы понимали, что ракеты — дело новое, и
кому, как не нам, комсомольцам, создавать
их!
— Игорь Алексеевич, и все же: как уда¬
лось Вам убедить директора и главного ин¬
женера завода «Авиахим» изготовить три
серии ракет — целых 16 «общественных»
изделий?
— Убедили глубина и качество прорабо¬
ток. Когда мы показали руководству завода
чертежи, выполненные по всем правилам
конструирования, тепловые, аэродинамиче¬
ские и прочие расчеты, подробное и четкое
техническое обоснование, они, специалисты
своего дела, люди, безусловно, понимающие
важность темы, взялись за ее осуществле¬
ние.
Кстати, о расчетах. За них посадил всю
семью, всех друзей-студентов. Если бы сов¬
ременному инженеру показать наши расче¬
ты, он бы ужаснулся: даже на ЭВМ послед¬
него поколения пришлось бы «гнать прог¬
рамму» несколько дней.
Я подумал, что настойчивость и труд при
воплощении своей мечты, так нужные тогда,
не менее нужные сегодня, важны всегда,
во все времена. И поныне нередко случает¬
ся такое: когда автор превосходной идеи,
не утруждая себя тщательной, детальной,
всесторонней проработкой задачи, спешит
предложить свое «сырое» детище к немед¬

Космофилы и землефилы, или эпилога не будет
209
ленному производству, а столкнувшись с
первыми же трудностями, с первым отказом,
начинает горестно разводить руками. «Не
поняли... Не оценили... Не обеспечили...»
— А что было после РВ-3, Игорь Алек¬
сеевич?
— Прямоточные воздушно-реактивные
двигатели. Почти вся жизнь ушла на них.
Некоторые считают нас неудачниками.
Странно было услышать это из уст инже¬
нера и конструктора, автора более 80 науч¬
ных и 120 научно-популярных работ, 9 книг.
— Да, неудачниками... В авиации нас
обошли ТРД — турбореактивные двигатели,
в космонавтике — ЖРД, жидкостные ракет¬
ные двигатели.
Игорь Алексеевич молчал. Опускался
теплый весенний вечер. С Ленинского про¬
спекта доносился легкий шум машин...
— И все же я верю в «прямоточку»!
Я верю, что ракеты с ВРД имеют большое
будущее.
Он подошел к книжной полке, достал
пачку научных журналов.
— Видите, сколько уже опубликовано
работ, доказывающих, что применение пер¬
вых ступеней с ВРД позволит значительно
увеличить массу выводимого на орбиту по¬
лезного груза при той же стартовой массе,
в несколько раз сократить стоимость запус¬
ков! Конечно, двигать это дело придется
молодым.
Прощаясь с ученым, я вспомнил книгу
академика В. П. Глушко «Развитие ракето¬
строения и космонавтики в СССР» и корот¬
кую фразу в ней о первой двухступенчатой,
стартовавшей под Москвой в далеком 1939
году.
Да, ей суждено было стать первооткры¬
вательницей сразу двух направлений в миро¬
вом ракетостроении: создания ракет с ВРД
и конструирования многоступенчатых носи¬
телей. Лишь спустя 10 лет после этого
старта американцам удалось запустить двух¬
ступенчатую ракету «Бампер».
Вот что стоит за теми короткими строчка¬
ми.
Вот какой приоритет для страны завое¬
вали комсомольцы-добровольцы 30-х го¬
дов.
Иногда услышишь мнение: «Нынешняя
молодежь, кроме рока, ничем не интересует¬
ся!» Неправда. Встречался я с пионерами
в киевском и экибастузском Дворцах пио¬
неров, московскими школьниками, моло¬
дежью Ямбурга, надымскими и подмосков¬
ными учащимися ПТУ. Конечно, встречаешь
и равнодушные глаза. Но у большинства
в глазах — огонек!
Помните, я рассказывал о нашем споре:
как будут встречать комету Галлея в
2061 году? И задал этот вопрос читателю:
«А как считаешь ты?» Точно такой вопрос
был задан читателям «Комсомолки». (Их
ответы газета обещала сохранить до
2061 года.) Это — задача на долгосрочное
прогнозирование.
Как наука долгосрочное прогнозирование
возникло всего два—три десятилетия назад.
В качестве инструмента в этом деле исполь¬
зуют ряд специальных методов. Мы в дан¬
ном случае применили так называемый
«метод экспертов».
Как же предполагают исследовать небес¬
ную странницу во время ее следующего
посещения ближних окрестностей Солнца?
Если суммировать многие поступившие
предложения, то экспедиция 60-х годов
грядущего века будет выглядеть так. К ко¬
мете направятся несколько (конечно, меж¬
дународных) космических аппаратов. Вна¬
чале они проведут исследования ее хвоста,
затем причалят к ядру. Исследуют поверх¬
ностные и глубинные слои грунта, проведут
бурение и доставят образцы на Землю, в
лаборатории ученых. А на комете останется
АКС — автоматическая кометная станция,
напоминающая лунную или марсианскую.
Комета как «космическое такси» (только
бесплатно) прокатит нашу АКС по всей
Солнечной системе, а станция с помощью
телевизионных камер и специальных науч¬
ных приборов будет вести репортаж во вре¬
мя всего долгого пути.

210
Курс на Марс
Что же, все эти предложения разумные,
ничего фантастического, невозможного в
них нет. Ведь уже существуют космические
аппараты, нормально функционирующие
свыше 20 лет. И мне кажется, не должно
вызывать сомнений, что к 60-м годам сле¬
дующего столетия появятся средства, спо¬
собные надежно работать в космическом
пространстве почти сто лет.
Пожалуй, не меньшую группу футуроло¬
гов составляют сторонники пилотируемой
космонавтики. 2061-й — это же не простой
год, а юбилейный. Год 100-летия первого
полета человека в космос. И если 25-летие
полета Гагарина ознаменовалось успешным
завершением международного проекта
«Вега», то вековой юбилей будет отмечен
полетами космических кораблей с междуна¬
родными экипажами. Корабли облетят коме¬
ту, причалят к ней, и космонавты проведут
исследования прямо на ее поверхности.
Что ж, будем верить: к тому времени
будут надежно освоены трассы Земля —
Луна, Земля — Марс, и такое путешествие
станет по плечу человеку XXI века.
Самое загадочное в «жизни» комет — от¬
куда они берутся? На этот счет существует
гипотеза голландского астронома Оорта:
примерно на трети расстояния от Солнца
до ближайших звезд находится облако ко¬
мет (облако Оорта), если вблизи проходит
какая-либо звезда, некоторые кометы выры¬
ваются из этого «хранилища» и начинают
скитаться по Солнечной системе.
Один из проектов предусматривает, что
еще задолго до 2061 года в гипотетическое
облако Оорта будут посланы автоматы-ис¬
следователи.
Есть и такие проекты.
Комету превратят в огромную летающую
лабораторию, и лучшие студенты будут про¬
ходить на ней практику изучения Вселенной.
Ну что ж, каждый имеет право пофанта¬
зировать в свое удовольствие.
Известно, что футурологами разрабатыва¬
ются идеи использования внеземных бо¬
гатств в интересах человечества. Взяты на
дальний прицел астероиды, планеты, спут¬
ники. Но комета Галлея «принадлежит» не
только нашему поколению, но и будущим.
Уверен, люди XXI века, не страдающие
недостатками экологического воспитания,
будут очень бережно относиться к приро¬
де — и земной, и небесной. Очень верная,
на мой взгляд, идея оставить комету Гал¬
лея первозданной для потомков как символ
прогресса человеческого разума.
В этих пожеланиях ничего нереального
нет.
А в заключение хочется привести обраще¬
ние студента МАИ Дмитрия Поляшенко:
«Когда я писал это письмо, я думал о
людях XXI века. У меня появилась почти
фантастическая возможность — почта сквозь
время. И я хочу ей воспользоваться.
Я приветствую Вас, Потомки! Прислушай¬
тесь к нашим голосам, идущим сквозь толщу
лет. Мы часто думали о Вас, какими Вы
будете. Мы знаем, Вы будете именно таки¬
ми, какими мы представляли Вас в наших
мечтах. Пусть комета Галлея будет мостом
между 1986 и 2061 годами! Пусть этот мост
свяжет всех людей с чистыми помыслами,
ведь только они могут вглядываться с беско¬
рыстным интересом в глубины космоса. Я не
прощаюсь, так как Вас еще нет, но и не
могу сказать «До свидания»... Но я говорю:
„Здравствуйте! Привет Вам! Пусть всегда у
предков живет мечта, а у потомков — па-
мять“.»
Такие письма... А говорили сухо: задача
на прогнозирование.
Но мечты ребят идут дальше...
Часто спрашивают: «А когда человек по¬
летит к звездам?» Беседовал и я на эту тему
с одним видным физиком. Он ответил так:
«Здесь оснований для оптимизма пока мало.
Необходимо со всей ясностью подчеркнуть,
что без разработки таких фундаментальных
проблем мироздания, как действие гравита¬
ционных полей, движение со скоростью
выше скорости света, полеты в простран¬
ственно-временных туннелях, реальных пу¬
тей в достижении звезд не видно».

Космофилы и землефилы, или эпилога не будет
211
Но спустимся от звезд ближе к Земле.
А как представляют себе космонавтику
грядущего XXI века ученые конца века
XX, так или иначе связанные с ней?
Академик В. С. Авдуевский.
— Мы стоим на пороге индустриализации
космического пространства. Собственно,
она уже началась. Как использовать уни¬
кальные условия космоса — невесомость,
глубокий вакуум, сверхнизкие температуры,
излучения — для изготовления материалов с
необычными физико-механическими свой¬
ствами, крупных монокристаллов, сверхчис¬
тых веществ, в том числе медикаментов?
Этим сейчас занята космическая техноло¬
гия. Корень проблемы — физика невесомос¬
ти. Здесь многое еще неясно. Именно от
прогресса физики невесомости будет зави¬
сеть прогресс космической технологии.
Кандидат физико-математических наук
А. Лукьянов.
— Ныне наука и техника подошли к та¬
кому рубежу, что в принципе стало возмож¬
но создать космические солнечные отража¬
тели. Нужно изготовить тонкую светоотра¬
жательную пленку и развернуть конструк¬
цию массой 200—300 тонн на стационарной
орбите. Тогда мы сможем осветить «даро¬
вым» светом улицы городов, стройки, побе¬
дить полярную ночь, не затрачивая при этом
ни киловатта дорогостоящей земной элек¬
троэнергии.
Кандидат технических наук В. Говердов-
ский.
— Спутниковая метеорология — наука
молодая. Но уже получены некоторые обна¬
деживающие результаты: улучшился кратко¬
срочный прогноз погоды, быстрее фикси¬
руются зарождение тайфунов, очаги лесных
пожаров, изменение ледовой обстановки,
состояние атмосферы...
Подсчитано: если синоптики сумеют да¬
вать точный прогноз погоды на пять дней
вперед, человечество получит экономию в
6 миллиардов долларов в год. Дальнейший
прогресс метеорологии позволяет ожидать,
что спутниковая метеорология в XXI веке
радикально разрешит проблему предсказа¬
ния погоды.
Член-корреспондент АН СССР, Герой Со¬
циалистического Труда Н. Лидоренко.
— Помню, как будучи еще совсем моло¬
дым человеком, я прочитал в «Комсомоль¬
ской правде» статью академика Иоффе о
великом будущем полупроводников. Мы ви¬
дим, насколько верным оказалось это пред¬
сказание. Теперь на всех космических ко¬
раблях, станциях, аппаратах основным ис¬
точником электрической энергии являются
полупроводниковые элементы. Они преобра¬
зуют солнечную световую энергию в элек¬
трическую.
Механизм превращения солнечной энер¬
гии в электрическую во многом еще не ясен.
Недавно советские молодые ученые разра¬
ботали новую теорию фотоэффекта. Это
вселяет надежду, что уже в ближайшие
десятилетия эффективность солнечных ба¬
тарей будет резко повышена. Тогда косми¬
ческие солнечные электростанции (КСЭС)
смогут стать в высшей степени рентабель¬
ными.
Член-корреспондент АН СССР В. Троиц¬
кий.
— Проблема поиска внеземных цивилиза¬
ций по-прежнему исключительно важна, не¬
смотря на кажущиеся неудачными попытки
обнаружить разумную жизнь вне Земли.
Нельзя ожидать космического чуда. Надо
искать. Следует строить радиотелескопы в
космосе — там чувствительность приборов
может быть повышена в 1000 раз. Даже
если мы не получим сигнала от внеземных
цивилизаций, программа будет иметь огром¬
ное прикладное значение, ибо наука полу¬
чит совершеннейшее орудие познания
мира.
Мы послали сигналы к 14 ближайшим
звездам. В случае благоприятного исхода
ответы придут в 2018—2064 годах. Теория
и практика поиска по Вселенной братьев по
разуму должна развиваться, несмотря ни на
какие трудности.

212
Курс на Марс
Необычный проект разработал кружок
«Космическое проектирование» Московского
Дворца пионеров и школьников.
— Представим себе,— предлагают ребя¬
та,— что Солнечная система накрыта гро¬
мадным экраном — полусферой, удерживае¬
мой на постоянном расстоянии от Солнца
и перекрывающей половину его излучения.
При этом другая половина излучения, по¬
добно лучам фотонного двигателя, создает
тягу. Под ее действием «связка» экран
— Солнце начинает ускоряться, увлекая за
собой всю Солнечную систему...
Юные космические конструкторы вышли
далеко за рамки даже XXI века.
Как видите, человека, несмотря ни на что,
тянет к звездам.
Мы, конечно, затронули далеко не все
задачи космонавтики грядущего века. Ясно
одно, наступающий век несет с собой под¬
линную «космизацию» науки, техники, жиз¬
ни всего общества. В этом великом деле
найдут приложение своим знаниям и силам
люди всех специальностей. К примеру, что¬
бы смонтировать на орбите космическую
солнечную электростанцию мощностью в
5000 мегаватт, 500 монтажникам придется
работать в космосе более полугода. И кто
знает, может, быть у комсомольцев насту¬
пающего века будет звучать лозунг «Даешь
КСЭС!», а с космодромов мамы будут про¬
вожать своих сыновей и дочерей на работу
в космос.
Многие ребята, о проектах которых мы
писали, уже учатся в институтах, некоторые
успели получить дипломы инженеров и те¬
перь делают свои первые шаги в авиации,
космонавтике, других отраслях машиностро¬
ения, где проходит ныне передовой рубеж
в борьбе за ускорение социально-экономи¬
ческого развития нашего общества.
Как то сложится их путь?
Да, сейчас, когда и мне самому приходит¬
ся оценивать работу молодых специалистов,
особенно ясно понимаю, как много значит
для них хорошее начало. Как правило, очень
скоро за новым человеком в коллективе за¬
крепляется мнение, которое потом трудно
бывает переломить; от него, от этого мне¬
ния, в значительной степени зависит даль¬
нейшая судьба новичка. Выражается оно
порой немногословно: «соображает — не со¬
ображает», «тянет — не тянет».
И еще об одном, очень важном, вспоми¬
ная свои первые рабочие шаги, хочется ска¬
зать.
Об ответственности. Ничто так не застав¬
ляет всесторонне расти молодого человека,
ничто так не способствует его развитию,
как настоящая, серьезная ответственность.
Если ты — наставник, современный руково¬
дитель — желаешь, чтобы по-настоящему
хорошо росли твои ученики,— побольше
грузи на них ношу, посерьезнее. Да сам
не трусь. Что молодежи нужно? Максимум
ответственности. И максимум инициативы.
Есть у нас и общие проблемы. Напри¬
мер, с внедрением достижений космонавти¬
ки в народное хозяйство.
Об этом наши заботы.
Пытаемся сделать нашу отрасль высоко¬
рентабельной, приносящей солидную при¬
быль государству.
Да, космонавтика в наши дни становится
рентабельной отраслью экономики многих
стран.
Невозможно представить себе современ¬
ный мир без спутников связи и метеороло¬
гических спутников, без космических аппа¬
ратов, определяющих с околоземных орбит
места залегания полезных ископаемых, кон¬
тролирующих состояние окружающей сре¬
ды, оценивающих урожай зерновых куль¬
тур...
Выступая на московском международном
форуме, посвященном тридцатилетию запу¬
ска первого спутника, руководитель Глав¬
космоса СССР А. И. Дунаев заявил, что
Советский Союз готов оказывать разнооб¬
разные виды космических услуг. В их пе¬
речень входит предоставление для запуска
спутников носителей различной мощно¬
сти — ракет «Союз», «Протон». Все пред¬
лагаемые потребителям ракеты отличает вы¬

Космофилы и землефилы, или эпилога не будет
213
сокая надежность. Советская сторона гото¬
ва также сдавать в аренду иностранным
клиентам спутники связи «Горизонт», а
также отдельные каналы или группы кана¬
лов на таких спутниках. На коммерческой
основе предлагается выполнять съемки нуж¬
ных заказчику национальных территорий.
Предоставляются бортовые средства как на
спутниках, так и на орбитальных станциях
для технологических экспериментов, изго¬
товления полупроводников, лекарств, других
материалов.
* *
*
Я держу в руках послание:
«Уважаемый Юрий Михайлович Марков,
инженер-испытатель ракетно-космической
техники, наш верный друг и соратник! Сер¬
дечно поздравляем Вас по случаю тридцати¬
летия космической эры. Желаем Вам креп¬
кого здоровья, большого личного счастья,
творческих успехов в благородном труде на
благо нашей любимой Родины.
Совет ветеранов-первопроходцев космо¬
дрома Байконур».
Да, вот и я, более четверти века отдав
испытаниям ракетно-космической техники,
становлюсь в ряды ветеранов, о которых
очень верно сказал поэт:
След улетающей ракеты
У вас остался на висках.
Приходят к нам, в отдел испытаний, мо¬
лодые ребята, грамотные, «заряженные» но¬
вейшими космическими идеями. Что им
пожелать? Скажу словами мудрого даге¬
станца Э. Капиева: «Надо так жить и так
действовать, чтобы в грядущих торжествах
победы не чувствовать себя сиротой».
И еще: будут успехи, будут неудачи. Глав¬
ное — чтобы всегда продолжался полет.
А если будет полет... Эпилога не будет.
Москва — космодром Байко¬
нур — Центр дальней косми¬
ческой связи 1971—1989

Оглавление
1 Загадки марсианских лун 5
2 Жаркое ’’марсианское” лето 21
3 Венера без вуали 47
4 В порывах звездного ветра 73
5 Свидание с небесной странницей 101
6 Проект ’’Фобос”, или трудные дороги к Марсу . . 137
7 Космофилы и землефилы, или эпилога не
будет
191

НАУЧНО-ПОПУЛЯРНОЕ ИЗДАНИЕ
ЮРИЙ МАРКОВ
КУРС НА МАРС
В книге использованы фотографии из фон¬
дов фотохроники ТАСС, архива издательства
«Машиностроение». Отдельные фотографии вы¬
полнены А. Ивановым и Е. Пискаевым.
Редакторы Е. И. Кравченко, О. С. Родзевич
Художник А. Г. Мейстер
Художественный редактор В. В. Лебедев
Технический редактор И. Н. Раченкова
Корректоры И. М. Борейша, Л. Л. Георгиевская
ИБ № 6066
Сдано в набор 25.10.88. Подписано в печать 04.07.89.
Т-08058. Формат 70X90'/i6* Бумага мелованная им¬
портная. Гарнитура Таймс. Печать офсетная. Уел.
печ. л. 15,80. Уел. кр.-отт. 72,57. Уч.-изд. л. 18,99. Ти¬
раж 30 000 экз. Заказ 5048. Цена 2 р. 30 к.
Ордена Трудового Красного Знамени издательство
«Машиностроение», 107076, Москва, Стромынский
пер., 4
Отпечатано в Московской типографии № 5 при Госу¬
дарственном комитете СССР по печати, Москва, Мало-
Московская, 21, с текстовых диапозитивов, изготовлен¬
ных в ордена Октябрьской Революции и ордена Тру¬
дового Красного Знамени МПО «Первая Образцовая
типография» Государственного комитета СССР по
печати. 113054, Москва, Валовая, 28.

Уважаемые читатели!
ПОКУПАЙТЕ КНИГИ ПО КОСМОНАВТИКЕ, ВЫПУСКАЕМЫЕ
ИЗДАТЕЛЬСТВОМ «МАШИНОСТРОЕНИЕ»
Специализированный магазин «Техническая книга» (Москва, ул. Пет¬
ровка, 15) принимает предварительные заказы на новую литературу а
также высылает по почте наложенным платежом литературу имею¬
щуюся в ассортименте.
В число книг по космонавтике, выпускаемых издательством «Ма¬
шиностроение» в 1990 г., вы можете приобрести следующие.
Бажинов И. К. Навигация орбитальных пилотируемых комплексов.
В популярной форме рассказано об особенностях орбитальных пило¬
тируемых полетов, о задачах и этапах их навигационного обеспечения, а
также о методах и средствах навигации современных орбитальных пило¬
тируемых комплексов. Большое внимание уделено одному из главных
этапов полета — сближению и стыковке кораблей с орбитальной стан¬
цией.
Для широкого круга читателей.
Банке В. А., Лесков Л. В., Лукьянов А. В. Космические энергосисте¬
мы.
Проанализированы современное состояние и перспективы развития
космических энергосистем, предназначенных для решения широкого
круга народнохозяйственных задач. Рассмотрены космические солнеч¬
ные электростанции для энергоснабжения Земли, отражатели солнечно¬
го излучения для освещения районов Земли и другие системы; экологи¬
ческие ограничения, проблемы использования и перспективы энерго¬
транспортных систем и освоения внеземных ресурсов для строительства
в космосе.
Для широкого круга читателей.
Глазков Ю. Н. Земля над нами.
Книга рассказывает о пути становления космонавта, о нелегких испы¬
таниях, которым подвергаются те, кто выбрал эту трудную и ответствен¬
ную профессию, о развитии космонавтики, о новых уникальных возмож¬
ностях, которые она предоставляет человечеству, существенно изменяя
в целом многие стороны жизни на Земле.
Второе издание (1-е изд. 1986 г.) дополнено материалами об основ¬
ных направлениях развития космонавтики в различных странах о новых
направлениях мирного освоения космоса, о создателе орбитальной
станции ,,Салют-5” В. Н. Челомее.
Для широкого круга читателей.